Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Иран готов расширять торговлю с Ираком

Глава таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA) заявил, что иранская таможня полностью готова к расширению торговли с Ираком.

Во время встречи со своим иракским коллегой Мохаммадом Резванифаром подчеркнул важность укрепления торговых связей между Ираном и Ираком.

Заместитель министра Ирана и глава иранской таможни выразили готовность обмениваться таможенной информацией с иракской таможней для облегчения и расширения торговли.

Ссылаясь на привилегированное положение Ирана во внешнем транзите, в результате которого в прошлом году автомобильным и железнодорожным транспортом было перевезено 17 миллионов метрических тонн товаров, Резванифар также объявил о готовности Ирана внедрить eTIR (Электронную транзитную систему) на иракской стороне.

На той же встрече глава иракской таможни Хамуд Хессани признал Иран одним из наиболее важных торговых партнеров Ирака. Он подчеркнул, что развитие торговых отношений между двумя странами является главным приоритетом для Ирака.

Иран. Ирак > Внешэкономсвязи, политика. Таможня > iran.ru, 2 мая 2024 > № 4637607

Иран и Ирак развивают транспортные связи

Министр дорог и городского развития Ирана встретился в Тегеране с министром транспорта Ирака Раззаком Мухайбисом аль-Саадави, чтобы обсудить вопросы транспортного сотрудничества и завершения строительства железной дороги Шаламче-Басра.

В сентябре 2023 года было начато строительство железной дороги Шаламче-Басра. С тех пор разминирование местности продвинулось на 2 км на территории Ирака и на 1,5 км на территории Ирана. Кроме того, иранскими компаниями продолжается строительство моста через Шатт-эль-Араб (река Арванд).

Ирак продвигает процесс приобретения земли в рамках проекта, и, как ожидается, он будет завершен через месяц, по словам Базрпаша.

Тендер на строительство 32-километровой железной дороги Шаламче-Басра уже проведен в Ираке, и компания также определена. Иранские компании также должны помочь в этом отношении.

Иран и Ирак полны решимости достроить 32-километровую железную дорогу Шаламче-Басра в качестве исторического связующего звена.

После завершения строительства железной дороги Шаламче-Басра железнодорожная сеть двух стран будет соединена. Железнодорожные линии в Иране соединены с пограничным пунктом Шаламче. Кроме того, в Ираке железная дорога соединена из Басры с такими городами, как Кербела и Багдад.

Кроме того, на встрече были достигнуты некоторые договоренности относительно поездок паломников, особенно во время Арбаина, различными видами транспорта. По словам Базрпаша, в этом году было решено добавить морской маршрут между двумя портами Ирана и Ирака для перевозки паломников.

Еще одной темой встречи было увеличение транзита между двумя странами в соответствии со всеобъемлющим планом транзита. В 2023 году транзит Ирана с соседними странами увеличился на 58 процентов и составил более 14,7 миллиона тонн грузов, что стало беспрецедентным рекордом.

Обсуждалось завершение проекта строительства железной дороги Керманшах-Исламабад-э Гарб-Хосрави как одного из основных железнодорожных маршрутов Ирана, и Иран попросил Ирак присоединиться к проекту для получения взаимной выгоды от проекта, заявил министр дорог и городского развития.

По словам Базерпаша, этот маршрут облегчает доступ Ирана к Сирии и Средиземному морю через Ирак, и, используя этот маршрут, Ирак может быстрее и дешевле выйти на рынки Ирана и стран Центральной Азии.

Этот вопрос был предложен в качестве стратегической модели, и было решено включить его в повестку дня в качестве важного проекта на следующих этапах переговоров между двумя странами, напомнил Базрпаш.

На этой встрече также были проведены переговоры относительно увеличения количества аэропортовых услуг и рейсов для перевозки иранских паломников в Ирак и иракских паломников в священный город Мешхед.

Базарпаш сказал, что записи показывают, что количество рейсов Ирана в Наджаф и количество иракских посетителей в Иране увеличилось.

Улучшение транспортной инфраструктуры для развития туризма в Иране и Ираке было одним из важных вопросов на переговорах между двумя странами.

Иран. Ирак > Транспорт. Недвижимость, строительство > iran.ru, 8 апреля 2024 > № 4623109

Фуад Хусейн: Ирак готов посредничать между Россией и Украиной

Когда и как последние американские военные покинут Ирак (и принято ли об этом решение), что требуется от стран мира в отношении Израиля, опасаются ли сотрудничающие с РФ иракские компании американских санкций и ждут ли в Ираке российских туристов – обо всем этом министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн рассказал корреспонденту РИА Новости Заману Рамазанову на полях дипломатического форума в Анталье.

– Мы находимся на Анталийском дипломатическом форуме, сюда прибыл глава МИД РФ Сергей Лавров. Готов ли Ирак выступить посредником между Россией и Украиной на данный момент?

– Мы входили в состав контактной группы, сформированной Лигой арабских государств, среди членов группы были главы МИД Саудовской Аравии, ОАЭ, Судана, Ирака, Иордании и Алжира. Данная группа была призвана контактировать с обеими сторонами и обеспечить посредничество. Мы посещали Москву и встречались с министром иностранных дел РФ, в Варшаве мы встретились с главой МИД Украины и выступили с предложением посредничать между сторонами, однако условия были крайне сложными.

Если обе стороны обратятся к нам с просьбой о посредничестве, мы предпримем шаги в этом направлении, так как война на территории Украины влияет на многие страны, в том числе и на названные мною.

– Координатор Белого дома по стратегическим коммуникациям Джон Кирби признал, что США заблаговременно не уведомляли правительство Ирака о намерении нанести авиаудары по целям на территории страны в начале февраля. Повлияет ли это на ход переговоров об окончательном выводе американских военных из Ирака? Дал ли Вашингтон гарантии не бомбить Ирак без вашего ведома?

– Действительно, Вашингтон не предупреждал Ирак во время нападений на иракские силы безопасности, официальный представитель в США принес извинения в связи с этой ситуацией, но что касается переговоров, то это – другая проблема.

Переговоры на уровне военных начались. Мы ждем финального отчета от совместной иракско-американской комиссии, который будет направлен иракскому политическому руководству и премьер-министру, чтобы те изучили его и в свете этого мы примем следующий шаг в переговорах.

Переговоры с американской стороной относительно присутствия или отсутствия американских войск или сил коалиции на территории Ирака продолжаются.

– На данный момент четкого графика вывода сил коалиции из Ирака нет?

– Как я сказал, переговоры все еще идут.

– Израиль планирует операцию в Рафахе, известно, что Багдад регулярно направляет гумпомощь в сектор Газа и предпринимает дипломатические усилия для достижения прекращения огня. В условиях активного препятствования США усилиям в СБ ООН – есть ли реальная возможность повлиять на ситуацию в Газе?

– Во-первых, ситуация в секторе Газа - это трагедия. Продолжающиеся атаки и война в секторе Газа приводят к большему числу жертв, в результате этих атак люди страдают от голода и покидают родные места.

Конечно, мы выступаем против переселения жителей Газы, особенно переселения жителей Газы в Египет. Однако многие страны должны оказать значительное давление на израильскую сторону, чтобы она прекратила эти нападения и открыла двери для отправки большего количества гуманитарной помощи в Газу.

Позиция Ирака ясна: первым и приоритетным шагом является прекращение этих нападений, чтобы можно было направить гумпомощь. Иракский народ и правительство направляли ранее помощь и готовы направить новые партии населению Газы.

– Есть опасения, что оружие с Украины попадает на Ближний Восток, есть ли данные об этом?

– Ирак является суверенным государством. Решения принимаются иракским правительством и законодательными органами Ирака. Насколько мне известно, никто не связывался с иракской стороной по этому поводу.

– Турецкие СМИ сообщали, что американские дипломаты в Стамбуле и Анкаре посещают турецкие фирмы и финансовые организации и угрожают им за торговые связи с РФ. Какова обстановка в Ираке, опасаются ли сотрудничающие с РФ иракские компании санкций США?

– До сих пор мы не подпадали под них (под санкции – ред.), никакая конкретная сторона с нами не связывалась по этому вопросу. Российские компании, особенно нефтяные, крайне активно действуют в Ираке.

– Национальная авиакомпания Ирака Iraqi Airways ("Иракские авиалинии") с 3 февраля приостановила полеты из Багдада в Москву до дальнейшего уведомления. Какова ситуация с полетами на данный момент? Сколько российских туристов посетили Ирак в 2023 году, наблюдается ли рост числа туристов?

– Не думаю, что в Ирак приезжают туристы из России, но есть россияне, работающие в российских компаниях, которые приезжают в Ирак. К сожалению, Ирак пока не превратился в туристическое направление для российских граждан. Я надеюсь, что в будущем российские туристы будут приезжать в Ирак для знакомства с древними памятниками и достопримечательностями.

– Вы надеетесь, что в этом году в Ирак приедут российские туристы?

– Это зависит от обстоятельств, но мы открыты для туристов из РФ и любых других стран.

Ирак. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 2 марта 2024 > № 4599573 Фуад Хусейн

Пленарное заседание международного форума «Российская энергетическая неделя»

Владимир Путин и Премьер-министр Республики Ирак Мухаммед Судани приняли участие в пленарном заседании международного форума «Российская энергетическая неделя».

В 2023 году форум проводится в шестой раз. Его центральная тема – «Новая реальность мировой энергетики: создавая будущее». Модератор панельной дискуссии – телеведущий межарабского канала Al Ghad Амро Абд Эль-Хамид.

В РЭН участвуют представители правительств различных стран, руководители крупнейших энергетических компаний и организаций, учёные и эксперты. Всего свыше четырёх тысяч человек из более чем 60 стран мира.

Основные мероприятия «Российской энергетической недели» проходят с 11 по 13 октября в Москве.

* * *

А.Абд Эль-Хамид: Добрый день, уважаемые гости!

Приветствую вас на форуме «Российская энергетическая неделя».

Также приветствую многоуважаемых спикеров заседания – Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина и Премьер-министра Ирака Мухаммеда Судани.

Меня зовут Амро Абд Эль-Хамид. Я являюсь тележурналистом межарабского телевидения Al Ghad, вещающего из Каира, а также директором арабо-евразийского исследовательского центра.

Прежде чем пригласить господина Владимира Владимировича Путина выступить с речью, хотел бы отметить, что лидер арабской страны впервые участвует в этом форуме, который превратился в крупную международную площадку для обсуждения актуальных вопросов в сфере решения [вопросов] топливно-энергетического комплекса.

На форуме в прошлом году Владимир Владимирович ограничился лишь выступлением, а сегодня он участвует в качестве спикера в нашем основном заседании, что является для меня большой удачей, так как много лет назад я имел честь брать у него интервью, и теперь у меня снова есть возможность задать ему вопросы, которые, конечно, не будут ограничиваться только вопросами энергетики.

Владимир Владимирович, Ваше слово.

В.Путин: Уважаемый господин премьер-министр Республики Ирак! Дамы и господа! Дорогие друзья!

Приветствую участников и гостей «Российской энергетической недели».

Вот уже в шестой раз этот форум собрал в Москве руководителей ведущих отраслевых компаний и научных институтов, политиков, экспертов из России и из-за рубежа, чтобы вместе оценить тенденции и перспективы глобальной энергетики, обменяться мнениями о задачах, стоящих перед мировым ТЭКом, и о том, как обеспечить долгосрочную стабилизацию энергетических рынков планеты.

Это особенно важно сегодня, когда мировая экономика переходит к многополярной модели, в которой действуют несколько центров роста, а место, роль и значение каждой страны определяется тем, как она воспринимает эти глубинные, необратимые процессы, насколько эффективно умеет отстаивать свой экономический, промышленный, технологический и энергетический суверенитет, перестраивать инвестиционные, торговые и кооперационные связи.

Такой этап структурной трансформации сейчас проходит и экономика России. Меняется география внешней торговли, параметры занятости, отраслевая картина. Появляются совершенно новые рыночные перспективы у малого и среднего бизнеса.

Российский ТЭК также переживает глубинные изменения. Они затрагивают все направления работы: добычу и переработку энергоресурсов, сервис и логистику, взаимодействие с зарубежными партнёрами.

Сегодня хотел бы остановиться на четырёх ключевых элементах этой трансформации, которые, конечно же, учитывают внешние факторы, но при этом носят, на мой взгляд, фундаментальный характер, являются частью суверенной, долгосрочной стратегии нашей страны.

Первое. Наш базовый приоритет – это обеспечение национального рынка, достаточное предложение топливно-энергетических ресурсов внутри страны. Причём подчеркну: речь идёт не только о текущих потребностях бизнеса и граждан – будем последовательно работать над качественным развитием собственного рынка, увеличением его ёмкости. Возможности здесь, безусловно, огромные.

Хороший пример такой работы – наша газовая отрасль. Напомню, что в 2021 году в масштабах всей страны стартовала программа социальной газификации. Её цель, чтобы природный газ дошёл до каждого дома в посёлке, в городе, где проложен магистральный газопровод.

По итогам первых лет программы обеспечена техническая возможность присоединить более миллиона домохозяйств. Из них 375 тысяч уже подключены.

В прошлом году мы договорились сделать программу бессрочной. Более того, расширили её на поликлиники, больницы и школы, где теплоснабжение может быть переведено на природный газ.

Год назад здесь, на «Российской энергонеделе», предложил оказать адресную помощь гражданам в газификации частных домов. Государство субсидирует расходы на покупку оборудования и проведение работ на земельном участке в сумме до 100 тысяч рублей на одно домовладение.

Такой возможностью воспользовались около 52 тысяч граждан, имеющих льготы. Это в том числе многодетные семьи и малоимущие люди, которые смогли быстро и без высоких затрат подключить газ к своему дому, сделать жизнь более удобной и комфортной.

Предлагаю расширить перечень граждан, которые могут получать субсидию на газовое оборудование и его установку, а именно: внести в этот перечень и участников специальной военной операции и членов их семей, а также инвалидов первой группы и семьи, которые воспитывают детей-инвалидов.

Добавлю, что мы запустили целый ряд стратегических проектов для развития газотранспортной системы. Они призваны повысить доступность природного газа для компаний, предприятий, для городов и посёлков.

Так, запланировано объединение газотранспортных систем запада и востока России. На первом этапе свяжем газопроводы «Сила Сибири» и Сахалин – Хабаровск – Владивосток, а затем включим их в единую систему газоснабжения. Вместе со строительством системы «Сила Сибири – 2» это позволит провести газ во многие регионы Сибири и Дальнего Востока страны.

Выполнение этой задачи мы регулярно обсуждаем с Правительством и с компаниями, в том числе в рамках совещаний по мастер-планам дальневосточных городов. Так, уже определены конкретные планы-графики по развитию [городов] Якутии, Бурятии, Хабаровского, Приморского и Забайкальского краёв, Приамурья и Еврейской автономной области, а также Красноярска.

Запущен проект газификации Камчатского края с помощью СПГ. А Мурманская область и Карелия получат газ от газопровода-отвода Волхов – Мурманск – Белокаменка. Магистраль будет проложена для проекта по производству сжиженного газа на Кольском полуострове. Но часть её мощностей, а именно до десяти миллиардов кубометров в год, пойдёт на снабжение предприятий, социальных объектов, жилых домов в Карелии и Мурманской области, на развитие экологичной электрогенерации.

Отмечу, что в прошлом году в России зафиксирован рекордный объём энергопотребления, и есть основания полагать, что в текущем году он будет обновлён. Здесь не нужно говорить специалисту: если растёт объём энергопотребления, значит, экономика растёт. Собственно, это подтверждается и всеми другими данными.

Подчеркну, это качественный, интегральный показатель, который отражает позитивную динамику российской экономики и социальной сферы. Растёт количество потребителей, открываются новые производства и объекты инфраструктуры, рабочие места, а значит, увеличивается спрос на электроэнергию.

В этой связи будем последовательно повышать надёжность энергоснабжения регионов. Сети, линии электропередачи должны работать чётко, устойчиво, иметь резерв для развития территорий. При этом особое внимание будем уделять повышению энергоэффективности промышленности, коммунальной сферы, транспорта.

Напомню, что у нас свёрстаны планы по обновлению электросетевого хозяйства в тех субъектах Федерации, где вопрос стоит наиболее остро. Сейчас перечислять не буду, это примерно десять регионов.

Обращаю внимание Правительства: все региональные программы на этот счёт нужно профинансировать в полном объёме. Средства федерального бюджета на поддержку таких программ предусмотрены.

И ещё: ключевое условие для уверенного, долгосрочного развития энергетического рынка – это стабильность и доступность цен на электроэнергию, сырьё, топливо.

Как вы знаете, в последние месяцы мы столкнулись со скачком цен на бензин и дизельное топливо. Правительство приняло ряд решений, они призваны вернуть ситуацию в нормальное русло.

Вновь обращаю внимание наших ведущих энергокомпаний: в приоритете должны быть поставки топлива именно отечественным потребителям. В свою очередь Правительство прошу действовать более оперативно, принимать меры превентивного характера до того, как ситуация приобретёт острый характер.

Вторая стратегическая, системная задача российского ТЭКа – это создание максимальной добавленной стоимости, развитие глубокой переработки нефти и газа.

Мы уже серьёзно продвинулись в этой сфере. Свёрстаны и реализуются масштабные проекты нефте- и газохимии, в том числе с государственным участием, с государственной поддержкой.

Так, запущен нефтехимический комбинат в Тобольске. Наращивает мощность Амурский газоперерабатывающий завод. Строится комплекс по производству СПГ и переработке газа в Усть-Луге, а также Амурский газохимический комплекс.

Очень важно продолжить поддержку подобных проектов и продвигаться вперёд в укреплении, наращивании потенциала таких секторов отечественной экономики, как выпуск крупнотоннажных полимеров, другой продукции в сфере средне- и малотоннажной химии и, конечно, в области нефтепереработки, где идёт масштабная модернизация наших НПЗ.

Подчеркну, проекты российского ТЭКа всё больше основываются на отечественных технологиях, оборудовании, машинах и программном обеспечении.

В этой связи – третье направление структурной трансформации ТЭКа. Речь идёт о формировании полного суверенитета отрасли: технологического, кадрового и финансового. Предстоит кардинально увеличить объём и долю выпуска российского оборудования, особенно критически важного, вывести на новый уровень подготовку квалифицированных кадров и, конечно, сформировать собственные механизмы финансирования инвестпроектов.

Отмечу, что мы ведём планомерную работу по созданию и внедрению отечественных машин и оборудования для нефтегазового сектора и передачи электроэнергии.

Начиная с 2014 года освоено производство более 140 видов продукции, включая технику для бурения и добычи углеводородов, теплообменное оборудование, катализаторы и реагенты, высоковольтные кабели и переключатели да и многое-многое другое.

Напомню, что мы с коллегами из Правительства и из нефтегазовых компаний договорились сформировать крупные объединённые заказы на отечественную технику и оборудование. Нужно консолидировать силы, ресурсы государства, частного бизнеса, институтов развития на тех инновационных направлениях, которые востребованы в ТЭКе в первую очередь.

Например, «ВЭБ» совместно со Сколтехом и сервисными компаниями уже прорабатывает инвестиции в проекты по выпуску оборудования для разработки месторождений, в том числе трудноизвлекаемых запасов углеводородов.

Понимаю, что это сложная, непростая задача. Нужно чётко понимать интересы и потребности отрасли, причём как текущие, так и на перспективу. Тем не менее прошу Правительство ускориться и сформировать долгосрочный пакет заказов для разработчиков и производителей оборудования для ТЭКа.

Также прошу ускорить переход от иностранных к отечественным системам стандартизации и сертификации в нефтегазовой и нефтехимической промышленности. Это в том числе позволит дополнительно стимулировать импортозамещение в энергетической отрасли.

Отдельно скажу о программном обеспечении. Организации нашего ТЭКа уже предметно занимаются освоением российского софта, цифровых решений.

Обращаю внимание: при внедрении отечественных программных продуктов очень важно обеспечить непрерывность работы предприятий, учесть все риски и, конечно, перенимать наиболее успешный, передовой опыт.

Такие ориентиры, примеры для подражания у нас есть. Имею в виду атомную отрасль, которая увеличивает свою роль в энергобалансе России. На её долю приходится около 20 процентов всей электроэнергии в стране – 19,7, причём в прошлом году был установлен новый рекорд выработки на АЭС.

Российская инженерная школа по строительству и обслуживанию атомных энергетических объектов не просто сильна, но практически не имеет конкурентов на мировом уровне. Специалисты «Росатома» одновременно, хочу это подчеркнуть, одновременно строят за рубежом 22 энергоблока. Это примерно 80 процентов мирового рынка. В их числе АЭС «Аккую» в Турции – первый зарубежный проект, который наши специалисты будут вести на всём жизненном цикле: от проектирования до вывода из эксплуатации.

На прошлой неделе была проведена загрузка топлива на станции «Руппур» в Бангладеш. С опережением графика возводится четвёртый энергоблок АЭС «Эль-Дабаа» в Египте. Это наш флагманский проект на Африканском континенте, но здесь мы не ограничиваемся только строительством станции. Мы, по сути, с нуля вместе с египетскими специалистами, нашими друзьями из Египта создаём в этой стране целую отрасль атомной энергетики с подготовкой профильных кадров, поддержкой технического обслуживания и так далее. То есть помогаем Египту встать на путь суверенного энергетического развития.

В таком комплексном, системном подходе и заключается одно из главных конкурентных преимуществ «Росатома». Не говорю уже о традиционно высоких стандартах безопасности и надёжности станций.

Повторю, и на этапе создания, и при сопровождении АЭС Россия полностью технологически независима. При этом мы не против участия компаний из третьих стран в строительстве атомных энергостанций нашего дизайна.

Что очень важно, в России осваиваются новые направления атомной генерации, например, АЭС малой мощности в наземном и плавучем исполнении. Первая плавучая станция «Академик Ломоносов» эксплуатируется с 2020 года на Чукотке. В ближайшее время здесь будут развёрнуты ещё четыре аналогичных энергоблока. В Якутии строится первая в России наземная АЭС малой мощности.

Ещё одним примером успешного развития наших компетенций является гидроэнергетическая отрасль. Накопленный опыт, собственные технологические решения, а также уникальный потенциал водных ресурсов России открывают большие возможности для строительства гидроэлектростанций, что позволит обеспечить города и посёлки, промышленные и сельхозпредприятия, дома граждан недорогой и полностью «зелёной» энергией.

Развивая гидроэнергетику, мы сможем продвинуться и в решении проблем сезонных паводков. Регулирование стоков, накопление паводковых вод в водохранилищах ГЭС позволит не только снизить потери от чрезвычайных ситуаций, но и создать колоссальные запасы чистой воды – одного из самых востребованных ресурсов в мире.

Добавлю, что при участии «РусГидро» спроектировано и построено более 350 объектов в 54 странах. Сегодня компания поставляет свои технологические решения в 17 государств, включая страны Африки, Ближнего Востока, Центральной и Средней Азии, Латинской Америки, увеличивает трансфер технологий и обеспечивает инжиниринг на весь период эксплуатации станций, а это 50–70 лет. То есть компания заключает долгосрочные контракты, которые помогают установить прочные связи не только между предприятий, но и между странами.

Прошу профильные министерства, ведомства оказывать широкое содействие нашим компаниям, которые строят объекты энергетики за рубежом, занимаются экспортом инжиниринговых и других услуг в этой сфере, осваивают новые рынки.

И в этой связи – четвёртое направление трансформации нашего ТЭКа. Оно прямо связано с новыми перспективами и географией экспорта.

Как вы знаете, европейские страны фактически отказались от наших энергоносителей – не полностью, но пытаются это сделать, – которые многие годы обеспечивали экономическое и социальное благополучие Евросоюза. Конечно, не на 100 процентов, но в том числе это было серьёзным, очень серьёзным элементом этого благополучия. Введены ограничения на банковское обслуживание, фрахт, страховку, а также установлены так называемые потолки цен на наши нефть и газ.

Оставлю сейчас в стороне эффект этих решений для самих европейских стран, хотя, пожалуй, вернусь к этому. Они сейчас переплачивают за поставки нефти, нефтепродуктов, газа. В результате экономика Евросоюза находится около нулевой отметки, а промышленное производство с марта текущего года и вовсе оказалось в отрицательной зоне.

Как эксперты наши говорят, плюс 0,5 процента рост в еврозоне. И то за счёт Италии и Испании – не знаю, надо посмотреть, коллеги ещё посмотрят, почему у них некоторый рост наблюдается, – недвижимость, видимо, растёт, туристический сектор после ковида встаёт на ноги. А так, в целом в промышленности – минус, и это отражается на всём. Динамика промышленного производства в ЕС в июле текущего года – минус 2,4 процента, производство энергии – минус 4,7 процента, за первое полугодие текущего года – минус пять.

Это отражается на доходах населения. Реальные располагаемые доходы населения в еврозоне в первом квартале текущего года – квартал к кварталу [2023-го к 2022-го] – минус 1,2 процента. Напомню, что в Российской Федерации за этот же период времени – плюс 4,4 процента. За второй квартал – плюс 5,3 процента. Это рост реальных располагаемых доходов населения Российской Федерации.

Да, база разная, это понятно, но тенденция – вот что важно. Это показатель качества экономической политики. Иногда смотришь – удивляешься, чего они делают там. Ну это их выбор.

Отмечу, что российский топливно-энергетический комплекс работает стабильно. Производственные и финансовые показатели устойчивы. Благодаря действиям компаний и властей увеличен танкерный флот, созданы новые механизмы платежей, страхования и перестрахования наших грузов.

В итоге в короткое время, в короткие сроки удалось переключить поставки нефти на быстрорастущие и перспективные рынки других регионов мира – это Юг, Восток.

По оценке экспертов, уже сегодня вклад в мировую экономику пяти крупнейших азиатских экономик – мы всё время Китай сравниваем с Соединёнными Штатами, но вот если посмотреть на пять крупнейших азиатских экономик – это Китай, Индия, Индонезия, Малайзия, Вьетнам, – так вот этот вклад в мировую экономику превысил совокупную долю США и всех стран Евросоюза вместе взятых. И в ближайшие десятилетия отрыв будет только возрастать, в этом нет никаких сомнений. Что касается Китая и США: по прогнозу, в 2028 году доля КНР в мировой экономике вырастет до 19,7 процента, а США сократится до 14,5 процента – это по паритету покупательной способности, конечно.

Для расширения поставок в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, Африки, Латинской Америки Правительство подготовило план по развитию инфраструктуры экспорта российской нефти. Прошу коллег максимально ответственно отнестись к выполнению этого плана.

Вопрос логистики критически важен и для нашей угольной отрасли. Сейчас наряду с расширением Восточного полигона железных дорог – БАМа и Транссиба – прорабатывается целый ряд новых транспортных проектов. Они позволят нам гибко маневрировать угольными поставками как через порты Дальнего Востока, так и через северо-запад и юг России.

Что ещё хотелось бы сказать? Действия некоторых наших коллег, так скажем, западных элит внесли, конечно, беспорядок в глобальный энергетический рынок, включая рынок нефти. Негативные последствия таких политизированных шагов сказываются на всей мировой экономике.

Теперь это приходится исправлять, причём делать это, конечно, приходится ответственным участникам рынка. Для стабильности нефтяного рынка необходимо взаимодействие основных поставщиков, причём на открытых, прозрачных условиях. Именно в такой логике Россия работает с партнёрами в рамках «ОПЕК плюс».

Мы опираемся прежде всего на объективную, рыночную динамику спроса и предложения на нефть, а также на инвестиционные программы отрасли. Именно поэтому страны – участницы «ОПЕК плюс» полностью выполняют взятые обязательства и успешно справляются со всеми вызовами.

Уверен, координация действий партнёров по «ОПЕК плюс» продолжится. Это важно для предсказуемости нефтяного рынка, а в конечном итоге для благополучия всего человечества, потому что от мировой энергетики зависят темпы экономического роста, а значит, и благосостояние людей.

Далее. Российские газовые и угольные компании также переключают поставки с атлантического рынка на азиатский. И это не какие-то конъюнктурные решения, а естественный процесс, который также определяется не геополитическими интригами, а долгосрочными рыночными тенденциями. Только что сказал про тенденции роста экономики в различных регионах мира – мы на это и ориентируемся. Конечно, вынуждены реагировать и на геополитические вызовы, но прежде всего [ориентируемся] на эти объективные тенденции.

Ещё раз скажу, они следующие: по оценкам экспертов, на горизонте до 2050 года спрос на природный газ вырастет во всех регионах мира, кроме Северной Америки и Европы. При этом доля Европы в мировом спросе снизится более чем вдвое – до пяти процентов. Доля Азии, кстати, напротив, вырастет в полтора раза – с 21 процента до 30 процентов.

Развивается экспорт российского газа в Китайскую Народную Республику. В 2025 году газопровод «Сила Сибири» выйдет на проектную мощность 38 миллиардов кубометров газа в год. Но уже сегодня поставки по нему регулярно превышают объёмы контрактных обязательств.

В прошлом году подписан контракт по ещё одному маршруту в Китай – дальневосточному. Здесь объём поставок составит десять миллиардов кубометров газа в год. Обсуждаем и другие перспективные проекты, в частности транспортировку [газа] через территорию Монголии.

Добавлю, что на прошлой неделе мы с коллегами дали старт поставкам российского газа в Узбекистан по газопроводу Средняя Азия – Центр. Он проходит через Казахстан.

Благодаря этому совместному проекту евразийского масштаба потребители Узбекистана получат надёжное снабжение недорогим и экологически чистым топливом. Казахстан сможет решить вопрос газификации северных и восточных регионов, а Россия расширит своё присутствие на динамичных рынках Центральной Азии.

Считаю, что это хороший пример энергетической и инфраструктурной кооперации, которая выгодна всем участникам. Поэтому мы с коллегами из Казахстана и Узбекистана договорились проработать дальнейшие проекты поставок энергоресурсов в эти страны.

Важное место на мировом энергетическом рынке занимает сжиженный природный газ. Его поставки не так привязаны к конкретным потребителям, способны более гибко реагировать на изменение рыночных условий.

В следующем году терминалы по приёму СПГ будут действовать в 55 странах. А по оценке, к концу десятилетия спрос на СПГ в мире может вырасти примерно в полтора раза – до 600 миллионов тонн в год.

В то же время конкуренция в этом сегменте, конечно, будет возрастать. Уже заявлены проекты, которые позволят в ближайшие годы удвоить общую мощность производств.

У России также масштабные планы в области СПГ. В ближайшее десятилетие его выпуск должен вырасти втрое – до 100 миллионов тонн в год. Планируемый объём инвестиций превышает шесть триллионов рублей.

И очень важно, чтобы российские проекты реализовали свои конкурентные преимущества на рынке, включая эффективную логистику. А это в том числе потенциал Северного морского пути, как мы все хорошо знаем, тех новых портов и транспортных узлов, которые мы развиваем в Арктике.

Сегодня мы столкнулись с ограничениями на поставку технологий и оборудования, а также судов для перевозки СПГ. Однако хотел бы ещё раз повторить: чтобы снизить такие риски, нужно не только кооперироваться с дружественными странами, но и ускоренно готовить собственные решения, вводить в строй новые производственные мощности. И это получается, мы это делаем.

Так, в Мурманске запущен Центр строительства крупнотоннажных морских сооружений. Первая плавучая платформа для сжижения газа – стартовая линия проекта «Арктик СПГ-2» – уже находится в районе добычи, уже идёт её пусконаладка. На Мурманском заводе сформирован солидный портфель заказов – это значит, предприятие, его коллектив обеспечены надёжной, востребованной работой.

Уважаемые друзья!

Несмотря на вызовы и трудности, российский ТЭК, наши компании развиваются успешно, уверенно обеспечивают национальную энергетическую безопасность, создают основу для наших долгосрочных планов в экономике, промышленности, в сельском хозяйстве, в территориальном, транспортном, инфраструктурном развитии страны, в повышении качества жизни граждан Российской Федерации.

И конечно, Россия, как и прежде, будет вносить весомый вклад в балансировку глобального энергетического рынка, развивать партнёрские, кооперационные связи с теми странами, которые хотят этого и заинтересованы в этом.

Уверен, такая работа принесёт выгоды всем её участникам, гарантирует благополучие наших народов на долгие-долгие годы вперёд, но, конечно, не без вашего активного, деятельного участия.

Благодарю вас за внимание.

А.Абд Эль-Хамид: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Услышав Вашу развёрнутую речь, я подумал, что последствия западных санкций против России не так уж плохи. Это позволило вашей стране адаптироваться к этим последствиям, справиться с ними и, самое главное, найти альтернативные энергетические рынки. А главное, думаю, что эти последствия сделали так, чтобы притягивать руки желающих стран сотрудничать с Россией самостоятельно и независимо от внешнего диктата.

Спасибо большое.

Прежде чем пригласить господина Судани выступить, отмечу, что ответственные за форум попросили меня модерировать сессию на арабском языке в честь иракского гостя. Поскольку я принадлежу как к арабской, так и к русской культуре, с удовольствием так и сделаю.

Господин Премьер-министр, Ваше слово.

М.Судани (как переведено): Именем Аллаха всемилостивого и милосердного!

Уважаемый господин Президент Российской Федерации Владимир Путин, дамы и господа, участники форума «Российская энергетическая неделя», приветствую вас!

Прежде чем начать: я слушал выступление господина Президента и хотел бы подчеркнуть, что он мудрый правитель и очень правильно реагирует на возникающие вызовы, которые приводят к появлению новых возможностей для развития. Желаю Вам удачи, развития и успехов в Вашей работе.

Сегодня я от имени Ирака поделюсь с Вами, расскажу в ходе этого форума – VI форума «Российская энергетическая неделя», что сотрудничество в сфере энергетики, противодействия энергетическим вызовам в сфере нефти и газа – эти шаги обеспечивают прогресс и процветание, способствуют тому, чтобы мы в этом мире опирались на быстроразвивающиеся технологии, а технологии в свою очередь способствуют развитию энергетики.

Мы хотим пояснить всему миру и всем нашим партнёрам на мировом рынке, что Ирак, имя которого закреплено на карте экспорта и производства нефти, является источником энергетики и нефтяных ресурсов. Наше Правительство выполняет свою роль в вопросе энергетического перехода, повышения энергоэффективности и перехода к низкокарбонной углеродной экономике.

К 2024 году мы стремимся способствовать укреплению места нефти и газа как основных источников энергии, которые являются опорой нашей экономики, использовать энергию, сохраняя окружающую среду. Мы запустили низкокарбонные проекты. Мы подчёркиваем, что нефтяные страны могут играть важную роль в этой сфере посредством улучшения энергоэффективности, поскольку климатические ограничения, климатические последствия связаны не с самим топливом. Нефть создаёт необходимую возможность для соперничества и конкуренции.

Ирак добился больших успехов в секторе возобновляемой энергии. Мы развиваем солнечную электроэнергетику, и объем ее составляет три гигаватта – это уже покрывает треть всех потребностей. За счет возобновляемых источников энергии стремимся достигнуть этой цели к 2030 году.

Мы хотим улучшить технологии добычи ископаемого топлива, но важнее всего то, что мы запланировали с точки зрения финансирования, инвестирования в нефтяной и нефтегазовый секторы, чтобы Ирак сохранил своё место на мировом рынке, который бы соответствовал его возможностям.

Видение нашего правительства нацелено на то, чтобы компенсировать потребности национальной экономики. С момента начала обнаружения нефти мы не инвестировали в сектор газа. Это вело к росту загрязнений и выбросов парниковых газов, и мы теряли возможности для развития этого сектора и были вынуждены импортировать газ. Это негативно сказывалось на нашей экономике, на потребностях нашего народа. Поэтому важно инвестирование в сектор газа. Мы планируем осуществить выдачу лицензий на развитие месторождений в этом секторе.

Мы полагаем, что Ирак способен достичь этих целей, у нас есть все необходимые ресурсы, которые создают фундамент для сотрудничества и достижения взаимного успеха в целях мира и сближения наших позиций. Мы выбрали сближение в целях противодействия вызовам и заинтересованы в диверсификации источников энергии, энергетики в целях расширения экономического сотрудничества, укрепления безопасности и снижения вызовов, в том числе в сфере энергетики, которые влияют на национальную безопасность.

Несомненно, инфраструктурные проекты имеют большое значение в торговле, в транспорте, что будет привлекать доноров в проекты в регионе.

Наш регион богат природными ископаемыми. Мы пережили определённый период проблем с безопасностью, были политические сложности, но мы стремимся к экономической интеграции, которая бы укрепляла процветание и сотрудничество. Исходя из этого видения мы приняли проект «Путь развития». Этот проект не имеет аналогов, и мы начали его реализацию. Он включает в себя ряд экономических целей, которые позитивно скажутся на развитии ситуации на среднюю и долгосрочную перспективу.

Мы подтверждаем готовность к серьёзной работе со странами региона и мира в том, что касается реализации этого проекта, в рамках нашей философии по привлечению инвесторов и капиталов для того, чтобы наш регион превратился в платформу для встречи интересов, чтобы появлялись новые рабочие места, и это способствовало бы установлению стабильности и безопасности. Ирак сделал большой шаг вперёд в том, что касается развития сотрудничества.

Что касается энергетических рынков, мы нуждаемся в совместной координации, поскольку конкуренция имеет негативное влияние. Принятые механизмы координации в рамках «ОПЕК плюс» должны продолжать свою работу в целях сохранения равновесия, баланса между спросом и предложением, чтобы способствовать купированию политических вызовов, которые исходят из ситуации на энергетических рынках.

Этот механизм способствует стабилизации рынков, стабилизации цен на рынках, и работа в рамках этого механизма направлена на стабилизацию не только цен, но и всего мирового рынка в интересах потребителей, инвесторов и производителей в равной степени.

Наше правительство в числе своих приоритетов экономических реформ обозначило переход к возобновляемым источникам энергии, вместо того чтобы опираться только на нефть. Мы предпринимаем комплексные проекты развития в сфере энергетики, нефтегазовой сфере. Установили и приняли планы, которые включают в себя развитие одиннадцати месторождений.

Мы призываем международные специализированные компании инвестировать в эти проекты, а мы со своей стороны как правительство готовы подготовить и предоставить все необходимые условия для работы частного сектора – иракского и зарубежного.

Мы заинтересованы в росте инвестиций в современные технологии, в развитие инфраструктуры, в инфраструктуру переработки нефти, и мы благодарим руководство Российской Федерации за приглашение принять участие в этом форуме.

Мы считаем это большой возможностью для того, чтобы открыть новые двери для возможностей, для развития сотрудничества в поиске возобновляемых источников энергии и для установления процветания в регионе и мире.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Большое спасибо, Премьер-министр Ирака Мухаммед Судани.

Возможно, многие по всему миру не знают, даже в России не знают, что первый контакт между славянской цивилизацией и арабской произошёл в X или XI веке, когда халиф Аббас из Багдада отправил Ахмада ибн Фадлана, своего посланника, в Волжскую Булгарию. Во время этой поездки ибн Фадлан познакомился со славянской культурой и зафиксировал это всё в своём произведении «Путешествие ибн Фадлана по Волге». Это первое свидетельство контакта цивилизаций.

Отмечу, что этот путешественник описывал быт и жизнь народов, которые жили на этих землях тогда – русских, белорусов, украинцев – и называл их всех одним именем «русские». Ибн Фадлан, как я отметил, прибыл из Багдада – это прекрасный город, из которого прибыл наш дорогой гость Мухаммед Шиа ас-Судани.

Господа, как вы видите, мир переживает коренные изменения, конфликты геополитического, экономического и военного характера. Одна из самых важных причин всему этому – это энергетика. Более нельзя понимать причину различных конфликтов без их связи – связки и сцепки с темой энергетики.

Россия ответственно работает в этой сфере, и как об этом сказал Президент России Владимир Владимирович Путин: «Российская энергетическая неделя» – это как раз форум, на котором мы изучаем будущее этой сферы.

Большое спасибо за ваши слова, господин Президент и господин Премьер-министр.

Теперь мы поговорим о том, что происходит на Ближнем Востоке – регионе, который на протяжении долгих десятилетий забыл о понятии «спокойствие». Мы видим, что сейчас закручивается очередная спираль насилия в зоне палестино-израильского конфликта, которая привела к многочисленным жертвам. Хотел бы выслушать ваши позиции – позицию России и позицию Ирака.

Если позволите, господин Президент, я бы хотел начать с того, что задал бы Вам вопрос. Несколько дней назад советник по нацбезопасности США говорил, гордясь, что Ближний Восток переживает этап спокойствия и умиротворения благодаря политике США. Но сейчас на Ближнем Востоке мы видим эскалацию в зоне палестино-израильского конфликта.

Мой вопрос Вам, господин Президент: на ком лежит ответственность за эту продолжающуюся борьбу, которая длится уже 75 лет, и единственную, по сути, оккупацию в мире, которую мы сейчас видим, продолжающуюся там?

В.Путин: Мы вчера с коллегой обсуждали этот вопрос, его невозможно не обсуждать. Ирак – страна Ближнего Востока, палестинская проблема – в сердце каждого человека в этом регионе да и я думаю, что в сердце каждого, кто исповедует ислам. Так жизнь сложилась, это очевидные вещи. И воспринимается это всё, что происходит не только сейчас, а на протяжении десятилетий, как проявление несправедливости, возведённой в какую-то невероятную степень. Почему? Потому что изначально, когда принималось решение о создании государства Израиль, было принято одновременно, параллельно и решение о создании второго государства.

Речь шла изначально о создании двух независимых, суверенных государств: Израиля и Палестины. Израиль создан, как известно, а Палестина как государство самостоятельное, суверенное, так и не создано, не состоялось в силу самых разных обстоятельств. Сейчас не буду вдаваться в детали.

Более того, часть земель, которые палестинцы считают, считали всегда частью, исконно палестинскими, занята Израилем – в разное время и разными способами, но в основном, конечно, с помощью военной силы.

Но в чём проблема на сегодняшний день? Созданы механизмы урегулирования, но Соединённые Штаты пренебрегли за последние несколько лет этими механизмами и решили отрегулировать всё самостоятельно, не использовали эти механизмы и в последние годы ставку сделали на то, чтобы удовлетворить материальные потребности населения, проживающего на палестинских территориях. По сути, попытались подменить решение фундаментальных политических проблем какими-то материальными подачками. Конечно, это очень важно для людей, которые имеют низкий жизненный уровень, важно решать социально-экономические вопросы. Но мы всегда говорили о том, что этого будет недостаточно: без решения фундаментальных политических вопросов, главным из которых является создание суверенного палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме, невозможно решить проблему в целом. Тем не менее ставка была сделана именно на это.

Кроме этого поселенческая политика, кроме этого ещё ряд составляющих привели в конечном итоге к такому взрыву насилия. То, что происходит, – это ужасно. Мы понимаем, что ожесточение с обеих сторон очень большое, но как бы ни было, какой бы уровень ожесточения с обеих сторон ни был, всё-таки нужно стремиться к тому, чтобы минимизировать или свести к нулю, к минимуму потери среди гражданского населения: среди женщин, детей, стариков. Если уж мужчины решили между собой бороться, пусть борются между собой – детей, женщин оставьте в покое. Это касается обеих сторон.

Удастся ли в ближайшее время как-то успокоить ситуацию – неизвестно, но надо к этому стремиться, потому что расширение зоны конфликта может привести к тяжёлым последствиям, кстати говоря, в том числе и в сфере энергетики.

Я сейчас в детали не хотел бы вдаваться. Предоставлю слово человеку, который в этом даже лучше, наверное, разбирается, чем я, поскольку это глава правительства одного из государств региона.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Большое спасибо.

Вопрос сейчас к господину Премьер-министру Ирака.

Какова оценка в вашей стране того, что происходит на палестинских территориях? Вчера Россия в качестве одного из постоянных членов Совета Безопасности призвала к тому, что необходимо действовать немедленно, для того чтобы прекратить агрессию, которая происходит на этой территории. Какова позиция Ирака в этой связи? Что необходимо предпринять со стороны международного сообщества, Вы упомянули. А что нужно сделать арабским странам?

М.Судани (как переведено): Спасибо, господин Президент.

Сегодня позиция по палестинской проблеме не является только политической позицией, это позиция, которая отражает в первую очередь наши гуманитарные позывы. И это юридически оправданная позиция. Эту проблему мир игнорировал, а сейчас все удивляются, как такое произошло, почему ХАМАС пошел на эту интифаду, на сопротивление, поскольку палестинский народ пережил годы и десятилетия гонений, гнёта, несоблюдение всех международно принятых резолюций.

Более 70 решений и резолюций было принято Генеральной Ассамблеей, Советом Безопасности в том, что касается палестинской проблемы. Однако ни одно из них, по сути, не было выполнено, в том числе со стороны властей Израиля. Поэтому что вы ожидаете от народа, у которого есть доктрина, есть идея, но его права не реализуются?

Палестинцы – свободный народ, и они часть исламской уммы, численность которой составляет более двух миллиардов человек. И поэтому, когда мы видим результаты, последствия этой позиции, и мы видим, что израильтяне настаивают на том, чтобы действовать именно такими методами, которыми они сейчас действуют, в итоге наносятся спонтанные удары по Газе, есть разрушения. При этом израильтяне используют весь имеющийся у них арсенал, они открыто заявляют о своей ответственности за эти события. Они говорят о том, что приняли решение прекратить поставку воды и электричества не только для того, чтобы унизить людей, которые там проживают, и они их называют даже словами, которые не хочется произносить, – это оскорбление всему человечеству.

Сегодня международное сообщество должно открыто утвердить, есть ли вообще какие-то соглашения, международные принципы, которые регулируют эту ситуацию и регулируют ситуацию в мире, или вообще ничего такого не существует, и любая страна в мире может предпринимать шаги по своему усмотрению. Это неправильно. Мы живём в мире, в котором нужно сплотиться силам добра.

Поэтому, господин Президент, я обращаюсь к Вам как к Президенту страны – постоянного члена Совета Безопасности ООН – выступить с инициативой о прекращении, реальном прекращении огня и поиске реального решения палестинской проблемы, поскольку последствия этих вызовов для всего региона мы даже не можем предсказать. Мы говорим об арабской и исламской «улице», они просто сейчас бурлят, видя те события, которые происходят в Палестине, убийства и нападение на сектор Газа.

В.Путин: Я бы добавил, что позиция России, о которой Вы упомянули, и я только что её изложил, она сложилась не сегодня, не в связи с этими трагическими событиями, она сложилась на протяжении десятилетий, и эта позиция хорошо известна и израильской стороне, и нашим друзьям в Палестине. Мы всегда выступали за исполнение решений Совета Безопасности ООН, имея в виду прежде всего создание независимого, суверенного палестинского государства. В этом корень всех проблем. И, естественно, всё, что сопровождало за последние годы эту проблему, усугубляло её, – это поселенческая деятельность.

Кстати говоря, это не значит, что позиция Израиля вот в этом заключается, что нужно делать так, как делают, позиция Соединённых Штатов в том, что я сказал, – решать только вопросы материального характера, позиция России в другом – создать независимое государство. На самом деле проблема сложнее: и в Штатах много политических деятелей и экспертов, которые считают, что нужно прислушаться и идти по пути создания независимого государства, и в Израиле такие люди есть. Но верх берут те, которые на протяжении десятилетий пытаются решить эту проблему силовым способом, что, к сожалению, приводит к таким трагическим инцидентам, которые мы наблюдаем сейчас.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Позвольте вернуться к господину Премьер-министру Ирака ещё раз.

Может ли эта эскалация расшириться и выйти за пределы палестинских территорий и Израиля? Вы не опасаетесь того, что может начаться ирано-израильское противостояние?

М.Судани (как переведено): Продолжение бомбардировок Газы так, как мы это видим сейчас, и намёки на то, что будет совершена наземная операция, – всё это ведёт к безумию в регионе. Как я упоминал, исламская арабская «улица» разгорячена, она видит все эти преступления. И игнорирование, неучёт мнения простых людей несёт очень большую угрозу для всего мира.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Президент Владимир Путин, то, что происходит на Ближнем Востоке, очень печально с точки зрения гуманитарной и нравственной.

Каково влияние того, что происходит, на рынки энергетики, в частности, нефтяные рынки? Как это может повлиять на энергетические рынки?

В.Путин: Прежде всего это может повлиять на логистику – это может повлиять на те же… сразу – страховка, фрахт и так далее, – конечно, всё это может повлиять. Конечно, на добычу это не повлияет, но это может повлиять на все другие составляющие, которые определяют состояние мировых энергетических рынков. Это совершенно очевидные вещи. Если, не дай бог, конфликт будет разрастаться, то это влияние будет, на мой взгляд, неизбежным.

Я не понимаю, зачем Соединённые Штаты туда подтаскивают авианосные группы, в Средиземное море, – одну, анонсируют вроде вторую. Смысл я не очень вижу. Чего они, собираются там бомбардировать Ливан или чего? Чего они собираются делать-то? Или просто решили попугать кого-то? Но там есть люди, которые уже ничего не боятся. Нужно не этим способом решать проблемы, а искать, [осуществлять] поиск компромиссных решений – вот чем надо заниматься.

Но, конечно, такие действия нагнетают обстановку. И если, как Вы сказали, конфликт выйдет за палестинские территории, то, конечно, повлияет. Сейчас слышим, Иран обвиняют во всех тяжких – как обычно, бездоказательно. Доказательств-то нет никаких.

Посмотрим. Надеюсь, что здравый смысл восторжествует.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Премьер-министр Ирака, Вы упомянули о том, что арабская «улица» сейчас очень взбудоражена происходящими событиями. Может ли эта ненависть воплотиться в какие-либо акты насилия – например, нападения на американские объекты или западных стран, которые поддерживают Израиль? Вы не боитесь, что нечто подобное может, например, произойти в Ираке?

М.Судани (как переведено): То, что я говорил, что растёт недовольство на арабской «улице», – это к тому, что будет расти давление на правительства арабских стран, чтобы они заняли чёткую позицию. Расширение кризиса и конфликта в регионе, несомненно, нарушат стабильность. Мы как правительство пытаемся исполнять свои обязанности по деэскалации. Не имеет разницы, работаем мы с дружественными странами или недружественными, но нам важно реагировать на возникающие вызовы.

И отвечая на вопрос, который вы задали господину Президенту: поставки энергоресурсов – тоже есть угроза в том, что эти поставки могут прекратиться. Это очень чувствительный регион, очень важный регион, который наполняет ресурсами энергорынки. И в задачи ОПЕК и «ОПЕК плюс» входит реагирование в том числе на политические вызовы в целях сохранения стабильности рынка.

Но нельзя заигрывать с безопасностью и со стабильностью в регионе Ближнего Востока, потому что в противном случае будет очень сложно вернуть ситуацию под свой контроль и купировать влияние на рынке электроэнергии.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Большое спасибо, господин Премьер-министр. От конфликта на Ближнем Востоке, эскалации там – к украинскому кризису и к развитию ситуации там с точки зрения влияния на проблемы энергетики.

И мой вопрос к господину Президенту Владимиру Путину: каково влияние специальной военной операции, которую Вы дали указание начать в феврале 2022 года, на стратегию России в сфере энергетики?

В.Путин: Я сказал об этом в своём выступлении косвенно, но могу повторить и какие-то вещи конкретизировать. Некоторые наши бывшие партнёры, прежде всего в Соединённых Штатах и в Европе, главным образом в Европе, начали отказываться от наших энергоносителей, вводить определённые ограничения: ценовые, по объёмам, по страховке, по фрахту. Очень много всяких ограничений ввели.

Результат я Вам сказал какой.

Во-первых, да, мы могли бы, наверное, наша энергетическая отрасль могла бы и с лучшим эффектом отработать за предыдущие полтора года, но результаты работы хорошие. Это во-первых.

Во-вторых, мы все свои обязательства выполняем внутри страны и перед нашими партнёрами, которые хотят с нами работать. А те, кто вводит эти ограничения, они сталкиваются с проблемами, которые разрешить пока не могут. Вот отказались от нашего природного газа. Вроде как отказались, но цены выросли просто до небес, я уж не говорю про те цены, которые были явно спекулятивного характера, — две тысячм евро за тысячу кубов, но сейчас где-то под 350, под 400. Ну не важно, где-то в этом пределе колеблется, туда-сюда ходит. Но это тоже для европейского рынка много, это большая цена.

Взорвали «Северные потоки» — никто не расследует. Меня удивляет позиция многих европейских стран: это же явный акт международного терроризма, причём, судя по всему, на государственном уровне. Потому что просто так какая-то команда людей, которые вдруг решили взорвать газопроводы, самостоятельно, без поддержки на государственном уровне совершить такой акт не смогла бы, это невозможно. Надо иметь технологии, специально подготовленных людей и так далее. Никто не расследует. Наши неоднократные обращения с предложением принять участие в этом расследовании игнорируются.

В результате — я в своём выступлении сказал да и совсем недавно на Валдайском форуме говорил — все ведущие, промышленно развитые страны Европы, их промышленное производство уходит в минус да и рост ВВП — в минус: и Федеративная Республика Германия, по-моему, минус 0,1 процента, Голландия — все остальные промышленные, ведущие страны Европы. Упал жизненный уровень населения — минус 1,2 процента, упали реальные располагаемые доходы населения.

У нас рост — плюс 4,4 процента, за второй квартал — плюс 5,3 процента. Данных по еврозоне по этой позиции пока нет. Может быть, будет чуть получше, чем падение минус 1,2, но всё равно это же показатель того, что происходит в экономике прежде всего.

Отказываются от нашего газа — вопрос: зачем? Смотрите, мы имеем две трубопроводные системы через территорию Украины: одна работает, транзит идёт, наш газ в Европе получают, Украина взяла и закрыла второй маршрут. Ну послушайте, она же деньги получает из Европы — ежемесячно четыре-пять миллиардов долларов, частично из США, но в значительной степени из Европы. Европа вполне могла бы сказать: маршрут-то откройте быстро, нам это нужно, поддерживать нашу экономику. Нет. Почему по одному маршруту можно транспортировать газ в Европу, а по другому нельзя? Я не понимаю.

Или поляки взяли и закрыли Ямал — Европа — огромный маршрут, мощный, взяли и закрыли. Это их инициатива была. Германия могла бы сказать: слушайте, мы самый большой донор в европейские фонды. Польша — во всяком случае, до последнего времени — была самым большим получателем денег из этих фондов. Могли бы сказать: слушайте, вы если клюёте с этой руки, так не кусайте её, маршруты откройте нам, газ-то пустите. Нет.

Я, вообще, не очень понимаю, что там происходит. Ясно, что современная политическая система поднимает наверх иногда не очень компетентных людей. Ну ладно, но какие-то механизмы общественного, парламентского контроля за соблюдением принимаемых решений хотя бы в сфере экономики — должен быть, этот механизм или нет? Должен. Но он тоже не работает.

А мы что делаем? Эти рынки-то всё равно сокращаются, я же приводил примеры и показал — это не наши данные, данные международных структур, — как будет меняться тенденция к росту рынков, скажем, в Азии, в Латинской Америке и как будет сокращаться в Европе. И мы уходим на перспективные рынки всё равно. Это мы всё равно делали ещё до всяких кризисов. Но вот эта тенденция нас не то чтобы расстраивает, но удивляет. Потому что мы же ничего не сокращаем, мы подачу не сокращаем, они сами отказываются. А результат вот такой, обратный ожидаемому. У нас есть поговорка такая: не копай чужому яму, сам в неё попадёшь. Вот они и попали в эту яму.

Что касается нефти, то мы с коллегами из «ОПЕК плюс»… Это не имеет прямого отношения, связано, конечно, косвенно с предпринимаемыми попытками ограничить наши возможности в сфере энергетики, в том числе по нефти. Но, знаете, дело ведь не в том, любят нас или не любят. Дело в том, что есть объективные данные. Господин Премьер-министр сам большой специалист в этой области, потому что он руководит правительством нефтяной страны. Есть определённый объём добычи в мире и есть определенный объём потребления в мире. Если решили сократить закупки у нас в каком-то регионе, но общий объём потребления всё равно сохраняется, значит, приходится покупать в другом месте. Без этого невозможно. Надо быть тупым абсолютно, чтобы этого не понимать. А поскольку объём потребления сохраняется, без наших объёмов невозможно. Они от нас отказались, должны закупать в другом месте, что они и делают, а тот объём, который шёл на другие рынки, мы замещаем. Без этого жить невозможно, понимаете, и мировая экономика развиваться не может. А они вынуждены закупать просто дороже.

Я уж не говорю про газ, где на 30 процентов американский СПГ дороже того, что господин Миллер поставлял в Европу, — на 30 процентов! К чему привело? Химические предприятия, стекольные, некоторые другие просто постепенно начинают перемещаться в Соединённые Штаты. Переезжают туда работать, а здесь закрывают предприятия. Это что? Это нормально? Они что, не понимали, к чему это всё приведёт? Необходимости такой не было. За что боролись, на то и напоролись.

А.Абд Эль-Хамид: Господин Президент, Вы говорили на эту тему, Вы сказали, что Запад стреляет сам себе в ногу. Возможно, мы вернёмся к этой проблеме снова.

Но позвольте мне спросить господина Премьер-министра Мухаммеда Судани. Ирак, как и другие члены международной системы, испытывает на себе влияние украинского кризиса. Это влияние как-нибудь отразилось на вашем сотрудничестве с Россией в сфере энергетики?

Мы все слышали Ваше выступление, и Вы говорили о том, что российские компании работают в Ираке, ряд компаний, что инвестиции российских компаний в этот сектор достигли 13 миллиардов. долларов. Это сотрудничество продолжается и соответствует вашим амбициям в Ираке?

М.Судани: Во-первых, у Ирака чёткая позиция в том, что касается этого кризиса и военной операции России на Украине. Эта позиция исходит из политического видения, политической системы, которая принята у нас в Ираке, Конституции, за которую проголосовал народ, и принципов, которые она обеспечивает и гарантирует.

Ирак — одна из тех стран, которые очень пострадали от войн и от блокад. Мы прекрасно знаем цену, которую приходится платить за эти войны и за эти проблемы. Мы стремимся к диалогу и подталкиваем всех к диалогу, поскольку диалог — это путь к прекращению кризиса, достижению понимания, которое бы обеспечило и гарантировало взаимное уважение.

Мы очень верим российскому руководству, лично Владимиру Путину, что постараются найти даже в текущих условиях каналы для поиска мира. Поскольку данный кризис связан с большими экономическими и гуманитарными проблемами, Ирак в рамках своих обязательств и соглашений с российскими компаниями, особенно в сфере нефти, продолжает выполнять свою часть обязательств.

Да, есть определённые сложности, которые связаны с банковскими переводами, мы пытаемся найти решение этих проблем на двусторонней основе. Но Ирак придерживается своих обязательств в том, что касается уже выданных лицензий на разработку, и обсуждает с российскими компаниями новые возможности сотрудничества, в том числе в сфере нефти. Мы ищем новые пути сотрудничества и обхода санкций.

А.Абд Эль-Хамид: Вы имеете в виду, что эти санкции не влияют на российские компании, которые работают в Ираке?

М.Судани: Российские компании продолжают свою работу. Как я уже сказал, есть определённые сложности, связанные с банковскими переводами. Мы их пытаемся решать в рамках имеющихся пониманий и своих полномочий.

В.Путин: Российские компании в целом вложили свыше 10 миллиардов долларов в качестве инвестиций в экономику Ирака. Работают там давно, «Лукойл» — с 90-х годов, успешно.

Да, господин Премьер-министр указал на некоторые трудности сегодняшнего дня, связанные с расчётами, с некоторыми другими техническими вопросами, но они все решаемые. Это всё решаемо, и, что самое главное, всё, что делают наши компании в странах региона, в том числе и в Ираке, — это взаимовыгодные контракты.

Поэтому если господин Премьер-министр и его коллеги в Правительстве Ирака прежде всего думают о национальных интересах — конечно, они поддерживают эту совместную работу. Этого не делают только те, кто, несмотря на вроде внешнюю респектабельность, всё-таки полнотой суверенитета не обладают.

Кстати говоря, Вы опять сказали по поводу нашей специальной военной операции. Я на Валдайском клубе говорил, но это другая аудитория, здесь люди деловые, они заняты конкретными делами, а не словоблудием. Поэтому что хочу сказать? Я просто для этой аудитории ещё раз повторю. Война начата была на Украине в 2014 году, когда после госпереворота, поддержанного Соединёнными Штатами и Европой — поддержали госпереворот, — начали боевые действия на юго-востоке Украины. Восемь лет воевали, убивали женщин, детей, стариков, и никто не обращал на это внимания. Все обратили внимание только на то, когда мы начали действия, направленные на прекращение этой войны. Вот о чём речь. И это является очень существенным добавлением к тому, что я говорил.

А.Абд Эль-Хамид: Ваш комментарий заставляет меня задать следующий вопрос.

Есть ряд прогнозов, есть ряд наблюдателей, которые считают, что то, что происходит на Украине, — это конфликт, который откладывался минимум 30 лет, конфликт между Россией и Западом. Вы согласны с этим?

В.Путин: И да, и нет — отчасти.

Почему? Потому что всё-таки после развала Советского Союза мы предприняли ряд энергичных шагов на протяжении длительного периода времени, на протяжении десятилетий, направленных на то, чтобы урегулировать ситуацию на историческую перспективу, создать такую систему безопасности в Европе, которая бы никого не ущемляла, была бы равной для всех — равную систему безопасности.

Я уже много раз говорил, и в Западной Европе были всякие идеи создать нечто новое, новую систему безопасности, включая туда и Соединённые Штаты, и Канаду, и центральноевропейские государства, Россию. Но по этому пути, к сожалению, не пошли, пошли по другому пути: пообещали, что не будут расширять НАТО, и расширяли — было пять расширений НАТО на восток.

Взялись за Украину, начали Украину туда тащить и плюс ещё там госпереворот совершили. Для нас стало ясно, что никакие цивилизованные способы обеспечения нашей безопасности невозможны. Плюс ещё войну там раскачали, как я уже сказал, с 2014 года. А потом уже отказались и от плана мирного урегулирования на основе документов, подписанных в Минске. Более того, даже откровенно сказали, публично, что и не собирались этого выполнять, водили нас просто за нос.

Вот с такими людьми приходится иметь дело. И приходится им отвечать тем, чем мы отвечаем, потому что других средств не остаётся.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): То, о чём сказал Президент Путин, об этом противостоянии между Россией и Западом, истории этого противостояния – старая история уже, как мы понимаем и как все понимают.

Господин Премьер-министр Ирака, возможно, некоторые говорят, что то, что мы сейчас переживаем, то, что сейчас переживает мир, – это новый этап холодной войны. Вызовы и угрозы того, что происходит, возможно, влияют на стратегию принятия решений в арабских странах.

Особенно спрошу Вас о том, что касается Ирака: пытается ли Ирак работать с разными осями?

М.Судани (как переведено): Да, безусловно, есть особенности в выработке политики каждой страны.

Что касается Ирака, то мы стараемся придерживаться сбалансированной политики, не присоединяться к каким-либо осям, как Вы сказали. Мы стараемся способствовать урегулированию конфликтов. Главное, чтобы Ирак сам не был ареной для таких кризисов и конфликтов, как это было много лет.

Мы стараемся реализовывать этот принцип в своей политике и полагаем, что Ирак за счёт тех ресурсов, которые у него есть, того веса и наследия – культурного и исторического, своего стратегического, географического расположения способен стать центром встречи и улаживания всех разногласий, поиска взаимных интересов и взаимного уважения. Это принцип нашей политики, который мы реализовываем.

Сегодня мы можем говорить полностью уверенно, что национальные решения, которые мы принимаем в Ираке, – это движение к миру в регионе, к миру во всём мире.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Вы посещаете в первый раз Россию в качестве Премьер-министра в такой период, когда коллективный Запад пытается оказывать давление на правительства, на лидеров стран, чтобы они не сотрудничали с Россией.

Вы не боитесь, что Ваш визит приведёт к каким-то проблемам в отношениях с США, например, с другими западными странами?

М.Судани (как переведено): Конечно, нет.

Ирак имеет возможность принимать самостоятельные, суверенные решения, выстраивать отношения так, как, мы считаем, в наших интересах. И мы не позволим никому диктовать Ираку, кто наши друзья, кто наши партнёры.

Российская Федерация – государство, с которым нас связывают исторические отношения. Скоро мы будем отмечать 80-летие установления дипломатических отношений. Ирак не может забыть роль России в поддержке Ирака во время войны с терроризмом, поставки оружия. Это сыграло решающую роль в нашем сражении против боевиков ИГИЛ.

Поэтому этот визит в это время – это послание и подтверждение того курса, который проводит правительство Ирака в контексте отношений с Россией. И это касается развития отношений во всех сферах: безопасности, политической сфере, экономике.

В.Путин: Этот ответ заслуживает аплодисментов.

(Аплодисменты.)

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Вернёмся ещё раз от политики к экономике. Тема газа.

Господин Президент Владимир Путин, я слышал то, что Вы говорили о Германии на форуме «Валдай»: Вы говорили, что вы в России готовы к возобновлению подачи газа в Германию через трубопровод «Северный поток», который не пострадал в результате диверсий.

Вы получали какие-либо сигналы от немецкой стороны в этой связи?

В.Путин: Нет.

Я хочу обратить внимание на то, что мы и так поставляем в Германию через территорию Украины. [Газ] приходит в Австрию – хаб «Баумгартен» называется, оттуда распределяется потребителям практически по всей Европе. Думаю, что и до Германии доходит.

Но «Северный поток – 2» – это напрямую в Германию. Одна нитка не пострадала, это 27,5 миллиарда кубических метров по году, достаточно только нажать кнопку. Но для этого нужно решение Правительства Федеративной Республики Германия. Они предпочитают покупать всё на 30 процентов дороже и не пользоваться нашими энергоресурсами. Ну это их выбор. На 30 процентов покупают дороже в Соединённых Штатах – там только радуются. Некоторые предприятия, как я уже сказал, переезжают в Соединённые Штаты.

Знаете, я сейчас хочу быть корректным, но мне кажется, что это какое-то неумное экономическое поведение: как будто они специально вредят экономике Германии. Я просто не понимаю почему. Почему через территорию Украины можно подавать газ в ту же Германию, а по «Северному потоку – 2» считают, что нельзя? Почему нельзя Польше предложить открыть [газопровод] Ямал – Европа? Я просто этого не понимаю.

Могу себе представить, если бы сказали: закрыть всё, не брать ничего. Ну ладно, не брать и не брать, мы переживём. Но почему здесь – можно, а здесь – нельзя? Не понимаю, и никто, наверное, не понимает. Я думаю, что очень многие вещи, которые делаются в сфере экономики в Германии, и в самой Германии-то мало кто понимает уже. А объёмы-то солидные. Зачем доводить до такого состояния? Повторяю ещё раз: почему по одному маршруту – можно, а по другому – нельзя? Это чушь какая-то просто. Повторяю ещё раз: я когда разговариваю с коллегами из Германии – есть у меня контакты до сих пор, – они сами все плечами пожимают. Чем руководствуется правительство – совершенно непонятно.

Здесь можно только об одном сказать: когда наш газ заходит на территорию Украины – ещё в советское время вся система построена таким образом, – он растекается по газопроводам внутри Украины, а всё остальное – это только по бумажкам дальше, что якобы он целиком идёт через территорию Украины западным потребителям. Потом они там бумажки соответствующим образом составляют, и определённый баланс с западной границы Украины – из хранилищ, из собственной добычи – подаётся туда, дальше. Но всё равно это же наш газ, наш. Да и Украина сама частично наверняка им пользуется, нашими объёмами – без нашего объёма там невозможно ничего придумать. По реверсам, ещё там, как угодно. Почему кому-то можно, а скажем, той же Германии – нет? Здравого объяснения не существует. Так что это к ним – у них спросите почему. Там министр экономики есть – большой специалист в области детской литературы, ещё есть «специалисты» в области международных отношений. Там есть люди, с которыми надо поговорить.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Вы задаёте вопросы – возможно, у Вас есть какое-то объяснение этому поведению? Тем более что трубопровод через Украину проходит, а остальные трубопроводы закрыты.

В.Путин: Честно вам говорю, ничего не придумываю: это просто иррациональное поведение. Как будто их специально посадили, чтобы навредили немецкой экономике. Зачем они это делают? Здесь – можно, а здесь – нельзя.

(Обращаясь к А.Миллеру.) Алексей Борисович, можете объяснить?

Алексей Борисович Миллер тоже не может объяснить. Он поставлял-поставлял… Сейчас «Газпром» поставляет меньше, и доходы меньше, но ничего: «Газпром» чувствует себя уверенно, спокойно, справляется. Расширяем газификацию внутри страны, поставляем больше на другие рынки, строим трубопроводы. Зачем нужно экономикам Европы, в том числе экономике Германии, так себя вести? Здравого объяснения не существует. Если вы их спросите, я думаю, что они тоже ничего здравого не скажут. Начнут говорить, наверное, на заданную тему, но что-то конкретно вряд ли можно сформулировать.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Эта картина, которую Вы объяснили, те данные, которые Вы передаёте, о которых Вы заявляете, что некоторые страны Европы покупают СПГ из США по огромным ценам, вместо того чтобы покупать дешёвый российский газ, — какие Ваши ожидания в свете того, что происходит в мире, что происходит на Украине, что происходит на Ближнем Востоке сейчас? Вы ожидаете, что эта ситуация продолжится и продолжат ли европейские страны закупать СПГ по высоким ценам из США?

В.Путин: Думаю, что продолжат покупать. С нами-то контрактов они не заключают, значит, должны будут в рамках действующих контрактов. Кстати, с Ближнего Востока увеличились поставки СПГ, но в основном из Штатов. Не помню, на сколько увеличение, процентов на 40, по-моему.

(Обращаясь к А.Новаку.) Александр Валентинович, не помните?

А.Новак: В два раза.

В.Путин: Ну вот, увеличили закупки в США в два раза. Так это на 30 процентов дороже, чем наш трубный газ. Легко посчитать: сразу рентабельность падает, конкурентоспособность снижается, удобрения производить невыгодно – ну невыгодно просто. Экономика предприятий, производящих удобрения, не складывается. При таких высоких ценах на газ невозможно экономику предприятий по производству удобрений посчитать. Она уходит в минус, они закрываются просто. Стекольные предприятия, где тоже нужно много энергии, закрываются. Металлургические – в плохом состоянии. Химия – проблемы у них, очевидные проблемы же.

Зачем нужно создавать себе проблемы в надежде на то, что мы рухнем? Но мы уже не рухнем – уже всё понятно и им всем понятно. Нет, забрались в эту колею и по этой колее дальше шуруют уже без всякого анализа происходящих событий и без анализа того, что произойдёт в ближайшее время.

Да, у нас тоже могут быть вопросы, проблемы и в экономике в целом, и в газовой сфере, но мы видим перспективы, мы видим и понимаем, чего нам нужно делать. Мы и сжижением будем заниматься. Господин Михельсон трудится очень хорошо, добивается результатов конкретных, да и «Газпром» работает по сжижению. И будем дальше это делать, гибкость рынка очень высокая по сравнению с трубным. Трубный дешевле, сжиженный же нужно сжижать, потом опять доставить, производить. Трубный газ – пыш – пошёл.

Огромные конкурентные преимущества получают те наши партнёры, которые пользуются этим, а здесь они сами отказываются в надежде, чтобы нам навредить. А это знаете, как известный случай: назло кондуктору куплю билет, а не поеду. Самому себе [назло]. Зачем?

И главное, непонятно, почему по одному маршруту можно получать – они же получают по маршруту через Украину, – а здесь нельзя? Через «Турецкий поток» получают – «Турецкий поток» же уходит в Европу. Да, он, допустим, в Южную Европу уходит, в какие-то страны, но всё равно в конечном итоге всё это распространяется на экономику всей Европы.

Почему там можно, а по «Северному потоку – 2», который недовзорвали какие-то негодяи, который в рабочем состоянии находится, — почему-то нельзя кнопочку нажать и включить? Я не понимаю. Бог с ними.

(Аплодисменты.)

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Мы не смогли найти какого-то политического объяснения, возможно, экономического тому, что происходит. Но, возможно, это объяснение психологическое, нравственное. Вы со мной согласны, господин Президент?

В.Путин: Нет, я с Вами не согласен. Потому что, если бы было нравственное, надо было сказать: не будем брать через «Турецкий поток», не будем брать через территорию Украины. Тогда можно предположить, что всё: отрезали, и нет, и не будем брать из России ничего – будем траву жевать, но не дадим России заработать ни одного евро. Но они же берут по другим маршрутам. Почему здесь-то не берут? Бред какой-то просто, чушь. Они один раз, наверное, ляпнули, а потом осознали, что это плохо, но уже назад как бы не отвинтить. А почему? Непонятно.

У них надо спрашивать. Я не знаю, спросите у канцлера [Германии], у министра экономики, у министра иностранных дел – «крупные» политические деятели современности, они найдут ответ.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Президент Путин и Премьер-министр Ирака в своих выступлениях затронули вопросы, связанные с ОПЕК, работой в рамках «ОПЕК плюс» и другие вопросы. Багдад объявил в прошлом июне о том, что продлится добровольное снижение добычи нефти в объёме 211 тысяч баррелей в сутки до декабря 2023 года в рамках обязательств, которые взял на себя «ОПЕК плюс», по снижению нефтедобычи. Вы будете придерживаться этого решения?

М.Судани (как переведено): Да, несомненно. Механизм координации, утверждённый для противодействия всему комплексу этих вызовов, – мы [с его помощью] смогли добиться стабилизации рынка, не допустили его провала, сохранить стабильность и баланс между производителями и потребителями. И эти договорённости, которые действуют, сохраняют предложение и спрос, способствуют стабилизации цен и отвечают интересам потребителей и производителей, а также инвесторов. Это пример политики и взаимодействия, для того чтобы реагировать на подобные вызовы.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Президент Путин, Вы также указали в своём выступлении на тот хаос, который путём политизации распространил Запад в секторе энергетики. Есть ли угроза блокирования рынка с целью получения американцами большей доли на этом рынке?

И [Вам тоже] мой вопрос, на который ответил Премьер-министр Ирака: заинтересованы ли Вы в продлении соглашения «ОПЕК плюс» после 2023 года, на 2024 год?

В.Путин: Я думаю, что, скорее всего, надо с коллегами советоваться, у нас же здесь решения принимаются консенсусом практически, мы же договариваемся всегда. Даже если есть расхождения в позициях, мы всегда ищем консенсус. И в этом смысле очень большую роль играет Наследный принц Саудовской Аравии, он очень активно в этом плане работает, очень профессионально. Но на сегодняшний день смотрится так, что мы сотрудничество, конечно, будем продолжать.

Но я хочу обратить ваше внимание на то, что это ведь не только сокращение производства нефти — на сколько, на 2,5 миллиона баррелей в день сократили сейчас, — но это ещё и сотрудничество в сфере технологий, это сотрудничество в области подготовки кадров, оборудования и так далее. Это чрезвычайно важная вещь, это всё нас объединяет.

Нужно ли будет что-то делать совместно, для того чтобы стабилизировать рынки в следующем году? Я не исключаю этого. Скорее всего, что да. Но надо будет смотреть на то, как развивается мировая экономика, каковы будут потребности. Сейчас потребности и производство благодаря нашим решениям сбалансированы. Если бы не было этих решений, то цена ушла бы, скорее всего, ниже 50 долларов за баррель, а это привело бы к тому, что не было бы — специалисты знают — достаточных ресурсов для инвестиций. В предковидный период и так количество инвестиций, а потом и в COVID, сократилось более чем в два раза по сравнению с предыдущим периодом. От этого же все проблемы в мировой энергетике.

Люди, к которым я отношусь с большим уважением, так называемые зелёные, партия «зелёных», во всём мире, они занимаются благородным делом – они стремятся к тому, чтобы сохранить климат, сохранить жизнеспособность планеты, не навредить и так далее. Это правильно, но надо же всё делать постепенно, поэтапно. А то ведь что получилось в той же Европе в некоторых странах? Атомную энергетику решили закрыть, от угля решили отказаться, от наших газопроводов решили отказаться. Привело всё к чему? У них уровень использования в структуре энергетики угля многократно возрос: в два раза больше, чем в России. Вот результат – результат несбалансированной, непродуманной политики. Да это, собственно, и не политика, это работа во внутриполитической сфере, которая заключается в том, что людей просто запугивают – отчасти реальными, отчасти надуманными проблемами, обещают всё решить, а потом на этой основе, по сути на основе обмана, пробиваются к власти. А дальше что? Всё равно люди-то потом чувствуют.

Вот посмотрите сейчас результат на земельных выборах в той же самой Федеративной Республике [Германия]. «Зелёные» провалились, потому что люди же видят, что происходит, видят результаты этой политики, вот и последствия в политической сфере уже. Но нам нужно обеспечить такой доход отрасли, чтобы можно было гарантировать необходимые ресурсы для инвестиций своевременно и в нефть, и в газ, и в другие источники.

Но у нас, кстати говоря, самая «зелёная» структура энергетики, в Российской Федерации. У нас почти 20 процентов уже – это атомная энергетика, 19,7 [процента], примерно столько же, чуть поменьше – это гидроэнергетика. Небольшой объём, но всё-таки, по-моему, 0,8 там, один процент уже, да? Два, вот вице-премьер [Александр Новак] подсказывает, два процента – это возобновляемые источники. А 43 процента – это газ, это самый высокоэкологичный вид топлива среди углеводородов. У нас самая, одна из самых «зелёных» структур энергетики в мире.

Но мы и дальше будем делать, мы в ближайшие годы хотим увеличить атомную генерацию с 20 до 25 процентов и будем двигаться по этому пути. Всё должно быть поэтапно и продуманно, и тогда нас всех ждёт успех, в том числе и на пути движения к «зелёной» энергетике.

У нас есть планы соответствующие, как к нулевому выбросу мы будем идти, обязательно будем двигаться в этом направлении.

М.Судани (как переведено): Показатели, уровень потребления в 2022 году – 99,9 миллиона баррелей, а в 2023 году он превысил 101 миллион баррелей в сутки, в следующем году превысит 104 миллиона баррелей в сутки. Это в свете колебаний экономических организаций в финансировании, выделении инвестиций на проекты в газовой и нефтяной отрасли. Эта ситуация вскоре приведёт к тому, что цены на энергоносители будут расти.

Мы надеемся, что инвестиции и финансирование этих проектов будут продолжаться, чтобы сохранить уровень поставок и стабильность цен.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Перед тем как мы оставим цену нефти и координации между членами «ОПЕК плюс», был у меня также вопрос к господину Президенту Путину.

Известно, что у Вас очень хорошие личные отношения с Наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом Бен Сальманом. Способствуют ли эти отношения поддержанию стабильности на нефтяном рынке?

В.Путин: Вы знаете, легче сказать, что нет, мы просто деловые люди – так оно и есть, и, конечно, Наследный принц прежде всего руководствуется интересами Саудовской Аравии, и это понятно, было бы странно, если бы это было иначе.

Но всё-таки, когда устанавливаются такие личные доверительные отношения, это имеет значение. Потому что при принятии решений подобного рода, о которых мы сейчас говорим, всё-таки взаимное доверие очень важно. И наш вице-премьер господин Новак, который в практическом плане постоянно занимается, «сидит» в переговорном процессе – он не даст соврать, несколько раз было, когда трудно даже спрогнозировать темпы развития мировой экономики, потребности Азии, других рынков, логистики и так далее. И было несколько раз, когда он говорил: трудно спрогнозировать, но саудиты считают, что такое-то решение будет оптимальным. Я говорю: ну давай согласимся. Потому что нет стремления надуть, обмануть, есть стремление прийти к общему решению, которое а) всем выгодно, и б) пойдёт на пользу мировым энергетическим рынкам. И я верю, что так и есть. И этот уровень доверия очень важен. Я надеюсь, что и с обратной стороны то же самое.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Спасибо.

Господин Премьер-министр, примерно шесть месяцев прошло после прекращения работы на нефтепроводе Киркук – Джейхан. Турецкая сторона объявила о том, что трубопровод готов к возобновлению работы, для того чтобы перекачивать иракскую нефть. Готовы ли вы к этому шагу?

М.Судани (как переведено): Да, несомненно, правительство [Ирака] готово восстановить поставки нефти через этот нефтепровод. Экспорт был приостановлен из-за решения Международного арбитражного суда по причине последствий землетрясения, от которого пострадала турецкая сторона. Были проведены определённые технические экспертизы, которые показали то, что трубопровод готов, и мы получили соответствующее уведомление от турецкой стороны.

Вы знаете, что этот нефтепровод ведёт нефть из Киркука в Курдский район, есть компании, которые работают в этом районе. У нас есть понимание с этими компаниями в свете принятого закона о балансе от 2023 года. И Министерство нефти Ирака продолжает консультации с компаниями для достижения понимания – и с Министерством природных ресурсов в Курдистане. Мы надеемся, что в ближайшее время мы с ними придём к соглашению, для того чтобы возобновить транзит через этот нефтепровод. Поэтому это в рамках соблюдения обязательств Ирака по соглашениям «ОПЕК плюс».

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Кстати, что касается Турции. Есть проект, который связан с Россией, уважаемый господин Президент, – газовый хаб в Турции. Как идёт работа на этом направлении? Сопоставляется ли видение России с турецким видением реализации этого проекта?

В.Путин: Здесь речь прежде всего идёт о создании электронной площадки торговли газом на европейский континент. Поэтому в этом заинтересованы все: и наши турецкие друзья и партнёры, и мы заинтересованы, и все, кто хочет приобретать наши ресурсы на европейском континенте. Такие есть, мы же поставляем сегодня газ туда через Турцию.

У нас два маршрута – «Турецкий поток» и «Голубой поток» – работают, работают эффективно, полностью заполнены. В принципе у нас есть идеи расширить эти возможности.

Но, повторяю, на первом этапе – это создание электронной торговой площадки. А здесь больших проблем в создании её не видим, Турция заинтересована, мы тоже. Мы говорили с Азербайджаном, Азербайджан тоже проявляет интерес. Потом, по мере того как работа наладится, а я надеюсь, так оно и будет, мы рассчитываем, что и другие заинтересованные страны могут подключиться.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Что касается темы по газу. Господин Премьер-министр, в последние годы Ирак сталкивается со сложностями в импорте иранского газа по известным причинам – это санкции, американские санкции против Ирана. Вызов в этой ситуации мы видим в свете сложностей с электрообеспечением в Ираке – вы на 40 процентов опираетесь на импорт газа из Ирана.

Есть ли у Вас какой-то план диверсификации источников поставок газа кроме Ирана?

М.Судани (как переведено): Конечно, я бы хотел подчеркнуть, что позиция Исламской Республики Иран [заключается] в том, чтобы сохранить поставки газа и электроэнергии в Ирак.

В последний период, несмотря на то что не были получены соответствующие финансовые выплаты в пределах 11 миллиардов евро, перед нами была реальная проблема в том, чтобы сохранить уровень обеспечения электричеством, электроснабжения наших граждан, особенно в летний период, очень жаркий период. Поэтому мы начали работу над активизацией проектов попутного газа.

Как я упоминал, в последние годы мы не особенно развивали эту отрасль, попутного газа, в рамках развития нашей нефтяной добычи, которая достигает 4,6 миллиона баррелей в сутки, поэтому мы обратились к Ирану, у которого большие запасы. Конечно, также заинтересованы в том, чтобы расширять поставки природного газа. И поэтому план правительства был в том, чтобы двигаться в сторону заключения соглашений с рядом компаний, с компанией Total, чтобы работать с эмиратскими и китайскими компаниями, для того чтобы обеспечить необходимые поставки газа на ближайшие три—пять лет, с тем чтобы нам не нужно было импортировать дальше газ.

Что касается объявления о разработке газовых месторождений, наше Министерство нефти занимается тем, что готовит эти процессы. Есть перспективные месторождения, около 10—12 блоков, которые могут быть добавлены в добыче газа, и мы сможем покрыть потребности электростанций. И в будущем, возможно, Ирак будет большим игроком на газовом рынке.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Вы упомянули французскую компанию Total. Ваше правительство подписало контракт с этой компанией на сумму 17 миллиардов долларов.

М.Судани (как переведено): Да, это соглашение включает в себя четыре соглашения, связанных с разработкой месторождения Артави, инвестициями в газовую отрасль, а также с бурением новых скважин и выработкой электроэнергии на тысячу мегаватт.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Как Ирак поддерживает равновесие между Западом и Россией в контексте отношений в сфере энергетики?

М.Судани (как переведено): Как я уже говорил, баланс — это то, к чему мы стремимся в наших интересах, в нашей политике, но главное — это наши национальные интересы. А если национальные интересы Ирака идут в эту сторону, в сторону этого проекта, то, конечно, мы будем его реализовывать.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Я бы хотел вернуться к господину Президенту Путину.

В прошлую субботу начались поставки газа в Узбекистан. Это очень важный шаг, как говорят эксперты, и Вы упоминали об этом в Вашем выступлении, — создание этой коалиции, этого консорциума между Россией, Узбекистаном и Казахстаном. Можно ли сказать, что однажды дело придёт к тому, что Россия найдёт альтернативу или альтернативы европейским рынкам полностью?

В.Путин: Ну так мы практически уже нашли. Объёмы пока меньше, чем на европейский континент, но они будут возрастать по мере роста экономики этих стран. Здесь я не вижу никаких проблем. Просто европейские страны в полном объёме пока не справляются без нашего газа, просто негде взять. Можно, наверное, но и то сложно, даже просто физических объёмов не хватает.

Вот мы все говорим о покупке американского газа. Но там тоже объёмы производства ограничены, и не так просто это всё быстро раскрутить. Это всё вещи длительного цикла. Но что касается Узбекистана и Казахстана – это старый газопровод, советский ещё, Средняя Азия — Центр, 80 миллиардов кубических метров транзитировалось в восемь союзных республик. Примерно так. Но он в реверсном режиме, то есть в обратную сторону, из России в эти республики, никогда не использовался.

Поэтому нам пришлось здесь поработать – и «Газпром» поработал в течение трёх месяцев, и наши коллеги и друзья в Узбекистане, в Казахстане, восстановили этот маршрут и в реверсном режиме его запустили. Это небольшие объёмы пока, но для этих республик значительные. Но по мере роста их экономик им не будет хватать этого объёма, оно уже сейчас понятно. Поэтому мы думаем над тем, как расширять эти объёмы поставок, думаем на тему о том, как [это сделать] – или новые маршруты строить, или эти приводить в порядок.

Кстати говоря, здесь речь шла об Иране – и иранские партнёры тоже обсуждают с нами возможности поставок российского газа и на иранский рынок. Здесь много вариантов, и они все имеют право на существование.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Продолжу этот вопрос. Сталкивается ли Россия с какими-то сложностями в импорте технологий и необходимого оборудования для промышленного сектора, связанного с энергетикой?

В.Путин: Вы знаете, конечно, это очень чувствительная сфера, которую Вы сейчас затронули. У нас были опасения серьёзные по поводу того, справимся ли мы с тем вызовом, который перед нами стоит, связанный с нефтегазовым оборудованием. И конечно, мы ещё далеко не всё закрыли, наши потребности, конечно, не все компетенции приобрели, но всё-таки ситуация меняется – и меняется в лучшую для нас сторону довольно быстро.

Вот я только что говорил о заводе, который построен «Новатэком» в Мурманске. Это завод по производству заводов как бы, по производству платформ по сжижению газа. Почти всё оборудование там российское.

Есть вещи — сейчас не буду вдаваться [в детали], здесь сидят специалисты, они лучше меня знают, — которые в разведке, в газодобыче, в нефтедобыче, наверное, ещё нам трудно найти или выйти на тот уровень, который у наших партнёров, особенно в Соединённых Штатах, в Европе. Но мы заменяем из других стран, сами приобретаем компетенции. И работа идёт, причём очень активно.

Я совсем недавно был на Дальнем Востоке, в том числе посетил два наших крупных предприятия. Одно работает в области газа, а другое — газохимии, и технологическое оборудование поставлялось немецкой компанией – назову, ничего здесь такого нет особенного, компания называется Linde. Она была явным технологическим лидером по этому направлению деятельности.

Я спрашиваю прямо на месте у руководителя компании – компания «Сибур», тоже секретов нет никаких, — я говорю: как у вас? Он говорит: поскольку они отказали нам в оборудовании, нам немножко пришлось сдвинуть вправо, то есть сместись вправо пуск объекта, но сомнений нет, мы его запустим. И конкретные сроки назвал: в самое ближайшее время.

Я говорю: а с технологиями что происходит? Дальше я скажу то, что он сказал. Он может выдавать желаемое за действительное, но я думаю, что очень близко к истине то, что он мне сказал. Он говорит: Вы знаете, мы у Linde получали [оборудование], очень хорошие отношения были с партнёрами, никаких проблем никогда не возникало, но под политическим давлением они вынуждены были от нас уйти. Что произошло? У них офис, многоэтажное здание в Германии, уже почти наполовину по вечерам пустой, свет не горит, поувольняли огромное количество людей. Мы вынуждены были – вынуждены – перейти к разработке своих собственных инженерных компетенций, и поскольку у нас есть всё: есть и начальный продукт — газ, есть рынки сбыта — на Дальнем Востоке рядом Китай и весь Азиатско-Тихоокеанский регион – для нашей продукции, к нам пошли инженерные заказы. Мы становимся центром инженерных компетенций в мире.

Вот результат. И это положительный результат тех необдуманных действий в сфере экономики, которые предпринимает Запад в отношении Российской Федерации. Для нас только в плюс. Не везде так, есть ещё и проблемы, но в целом тенденция вот такая. Уверен, мы её сохраним.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Спасибо.

Господин Премьер-министр Мухаммед Судани, в прошлом мае Вы объявили об амбициозном плане развития инфраструктуры в железнодорожной сфере, чтобы Ирак стал логистическим центром, который свяжет регион [Персидского] залива с Европой. Вы возлагаете очень большие надежды на этот проект, запустили проект «Путь развития».

Я задам Вам прямой вопрос: есть ли какие-то препятствия, не соперничает ли этот проект с проектом «Север – Юг»?

М.Судани (как переведено): Я немножко скажу об этом проекте «Путь развития». Он связан с портом Эль-Фао. Этот проект был с 1980-х годов, но в свете событий, которые мы пережили за последние 40 лет, толком его не развили. Начинали предпринимать определённые шаги в порту Эль-Фао, но требовалось также предпринять определённые реформы экономического плана, мы сейчас их реализуем.

Мы пытаемся прийти к диверсификации экономики, инвестируем, воспользуемся тем географическим положением, которое есть у Ирака. Поэтому мы настроены на то, чтобы завершить работу в проекте Эль-Фао и запустить коридор «Путь развития», который свяжет порт Эль-Фао с Турцией. Возможно, этот путь отделит Ирак от других стран в регионе, но что касается проекта «Север — Юг», я полагаю, что один дополняет другой. И поэтому даже с проектом «Один пояс, один путь» — это экономические коридоры, которые могут быть интегрированы и позволят обеспечить гибкость и устойчивость, снизить стоимость транспортировки, увеличить скорость поставки товаров, что позитивно скажется на благополучии всего региона.

Есть предварительные обсуждения между Россией и Ираком по вопросам интеграции этих двух проектов. И мы надеемся, что этот диалог вскоре на уровне экспертов приведёт к определению соответствующих рамок сотрудничества по этим направлениям.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Президент, у Вас есть какой-нибудь комментарий в этой связи?

В.Путин: Я разделяю мнение своего коллеги, Премьер-министра. И мы тоже так считаем, что чем больше маршрутов, тем лучше, тем легче будет участникам экономической деятельности выбрать для себя оптимальный. «Север — Юг» — очень хороший вариант, и многие наши партнёры проявляют к этому интерес. Сохраняется интерес и у Азербайджана, через территорию которого должна пройти часть пути — это по одной стороне Каспия, по другой стороне Каспия — там и Казахстан, и Туркменистан, с выходом в Иран тоже, с одной стороны [Каспия] на Иран и с другой – и потом в Персидский залив.

И то, о чём Вы сейчас спросили Премьер-министра, о чём он говорил, нам нисколько не мешает, грузопоток будет только расти. Если мы ещё будем развивать Северный морской путь, а мы будем это делать, всё это очень укладывается… Если есть выход туда, в Арабские Эмираты, ну и слава богу, в Турцию – мы «за». Все эти маршруты нам известны, всё это обсуждается, мы в курсе, мы «за».

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Возвращаясь к проекту «Север — Юг». Этот проект, или его идея, достаточно давние уже, в то время договорились с Ираном, но есть ли какой-то прогресс и будет ли прогресс в какое-то ближайшее время? Этот проект должен связать порт Санкт-Петербурга через Иран и прийти в Мумбай в Индии.

Как говорят эксперты, этот проект отвечает интересам России в том, чтобы достичь тёплых морей. Началась ли практическая реализация этого проекта? Это же большая задача. И насколько это легко в текущих условиях на Ближнем Востоке?

В.Путин: Сегодня да и вообще легких задач не бывает, но всё реализуемо. У нас есть договорённости со всеми участниками этого процесса: с Ираном документы соответствующие имеются, с Азербайджаном. Сейчас я буду встречаться с Президентом Алиевым в рамках саммита СНГ в Киргизии, мы обязательно поговорим на эту тему. Там у Азербайджана много текущих проблем, но от этого проекта никто не отказывается.

Интерес проявляют с другой стороны Каспия и Туркменистан, и Казахстан. Вот когда это практически начнётся… Вы знаете, мы сейчас консорциум создадим во главе, по-моему, с ВТБ, «Внешторгбанк России». Эта подготовительная работа заканчивается. Надеюсь, в самое ближайшее время всё начнётся реально.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Премьер-министр Ирака, все эти проекты развития, амбициозные проекты, которые Вы упомянули и о которых говорил господин Президент Путин, все они нуждаются в основном факторе для их успеха — это можно назвать безопасность, стабильность с точки зрения безопасности.

Этот вопрос хотел бы задать Вам, господин Премьер-министр: есть ли террористические риски в Ираке в том, что касается ИГИЛ? Продолжается ли координация? Поскольку Вы упоминали о том, что была координация с Россией в рамках борьбы с ИГИЛ, сейчас продолжается ли эта координация?

М.Судани (как переведено): Слава богу, Ирак победил терроризм. Сегодня ИГИЛ не представляет собой угрозу для иракской государственности. Наши силы безопасности и различные их формирования обеспечивают безопасность и отслеживают возможные передвижения оставшихся ячеек ИГИЛ, которые есть ещё в горных районах, в пустынных районах. У них нет какого-то контроля на земле в Ираке.

Это даже неожиданно, если смотреть на то, как ситуация развивалась в последние годы. Это, конечно, результат тех жертв, которые принёс иракский народ, и благодаря помощи, которую нам оказали наши друзья. Координация в противодействии терроризму с нашими друзьями и партнёрами продолжается и в международной коалиции, и с Российской Федерацией.

Есть, конечно, угроза в Сирии, она остаётся. Там продолжают функционировать террористические организации, которые пытаются подрывать безопасность. Могут, конечно, они и проникнуть через границы на иракскую территорию. Но, несомненно, позиция Ирака в том, что касается Сирии, ясная и честная. Сирия — часть национальной безопасности Ирака. Мы поддерживаем и работаем над обеспечением стабильности, суверенитета, единства, территориальной целостности Сирии. Правительство Ирака содействует и способствует всем международным усилиям, направленным на установление безопасности в Сирии и борьбу с терроризмом там. Поэтому в Ираке созданы благоприятные условия для всех компаний. Это действительно так. Сейчас представлены компании из разных стран, работают они в разных провинциях, и правительство Ирака обеспечивает им необходимые условия для успеха их предприятий.

Правительство также устанавливает стратегические партнёрства со странами региона и странами мира, чтобы способствовать поддержанию этой стабильности, чтобы экономические интересы превалировали и ситуация в сфере безопасности способствовала развитию экономики в этом регионе.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Президент Путин, Вы в своём выступлении указали на то, что российская инженерная школа в том, что касается строительства электростанций, не просто сильная – ей просто нет равных. Мы, конечно, видим примеры этому. Я сам лично из Египта, и я, конечно, наблюдаю, слежу, как идет строительство атомной электростанции «Эль-Дабаа», и в прошлый четверг Бангладеш получил первый груз ядерного топлива, которое было поставлено российским Правительством.

Я хочу спросить, какая отличительная черта или отличительные черты, конкурентные черты, которые позволяют России говорить о себе в таком ключе?

В.Путин: Это прежде всего связано с традициями. Если мы говорим об атомной энергетике, то это очень хорошие традиции. Потом после «Фукусимы» мы очень много внимания уделили вопросам безопасности.

По сути, атомные электростанции российского дизайна, наверное, самые безопасные в мире, потому что наши специалисты придумали такую систему обеспечения безопасности, которую можно наращивать до бесконечности. Она тиражируется в большем и большем объёме, сколько хотите, вплоть до полного нуля. Это вопрос только денег: сколько заложить нужно этих элементов безопасности, сколько их накрутить. Но это факт, признанный международными специалистами, в том числе и МАГАТЭ. МАГАТЭ всё контролирует у нас, всю работу российских атомщиков контролирует.

И в чём разница того, что мы делаем и что делают, как правило, другие страны или страны-конкуренты – американские компании, японская компания Toshiba и так далее? Мы, как правило, не просто станцию строим и ставим в зависимость эту страну от себя как от поставщика топлива, поставщика специалистов и так далее. Мы отрасль создаём — в этом главное конкурентное преимущество нашей работы. Мы создаём отрасль для той страны, где работаем. Мы прежде всего начинаем с подготовки специалистов, которые становятся в какой-то момент абсолютно самодостаточными, они становятся высококлассными специалистами – мирового класса, мирового уровня. То же самое происходит с нашими египетскими друзьями, то же самое в Турции происходит, в Бангладеш, они учатся у нас, все ребята, учатся, некоторые приступают к этой работе. Первое.

Второе. Мы привлекаем достаточно большой объём работ местными компаниями. Прежде всего и на первом этапе, конечно, это общестроительные работы, но они оцениваются очень высоко. Мы целиком, допустим, в Турции – так же как и, почти то же самое, в Египте – финансируем строительство, сколько там, 25 миллиардов долларов? Но из этого объёма, не знаю, процентов до 20 — это общестроительные…

Реплика: Больше.

В.Путин: Больше? Больше, чем 20 процентов, 25 — общестроительные работы. Они целиком и полностью идут на рынок страны, в данном случае на рынок Египта. Привлекаются местные компании, люди работают, они зарплату получают. Это второе.

Третье. Мы производим работу полного цикла — мы не только строим, технологии передаём, готовим кадры, мы поставляем ядерное топливо, а потом, после окончания, забираем отработанное ядерное топливо, понимаете? И больше того, даже создаём ещё инженерные центры, научно-исследовательские институты, работаем уже с нашими партнёрами над станциями следующего поколения — на быстрых нейтронах. Всё это вместе создаёт эту конкурентоспособность.

Ну и, конечно, не в последнюю очередь это всё конкурентоспособно по ценам. Эти цены вполне, имея в виду весь комплекс услуг, которые мы оказываем — и строительных, и научных, – они приводят к такому результату. 80 процентов строительства станций в мире осуществляется «Росатомом».

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): К тому, что говорил господин Президент Путин. У нас в Египте создана школа, которая принимает студентов, которые хотели бы учиться по специальностям в сфере атомной энергетики, и очень большая популярность.

Прежде чем оставим эту тему, Саудовская Аравия, также среди стран – мы тут говорили о Бангладеш, о Турции, о Египте, о других странах, – Саудовская Аравия также среди стран, которые стремятся развивать атомную энергетику, мирные атомные программы.

Известно, что ведутся переговоры между Саудовской Аравией и США по этому поводу, однако ситуация неясная. Говорят, что США выдвигают сложные условия для Эр-Рияда. Вопрос: готова ли Россия к сотрудничеству с Эр-Риядом в соответствии с правилами МАГАТЭ?

В.Путин: Ну конечно. Во-первых, мы всегда сотрудничаем в полном соответствии с правилами МАГАТЭ. Всё остальное – это коммерческая сторона дела. Надо согласовать между нами, между нашими возможными партнёрами и нами, коммерческие условия: стоимость, стоимость будущей электроэнергии, рынки сбыта, объём инвестиций с нашей стороны, объём инвестиций со стороны нашего партнёра, если он готов к этим инвестициям, объём осваиваемых денег на местном рынке, объём поставляемого оборудования России, привлечение каких-то специалистов из третьих стран – это дело техники. А как Саудовская Аравия договаривается с Соединёнными Штатами, мы не знаем, это суверенное решение самой Саудовской Аравии.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Что касается Ирака, господин Премьер-министр, есть ли у Ирака какие-то амбиции в том, что касается входа в клуб стран, которые используют или хотят использовать атомную энергию в мирных целях?

М.Судани (как переведено): В 1980 году у нас уже были попытки, и сейчас ещё есть органы, которые наблюдают за развитием ситуации и перспективами развития атомной энергетики. В последнее время Министерство образования определило планы, для того чтобы разрабатывать эту атомную мирную программу и обсуждать её с МАГАТЭ. Этот проект, конечно, находится во внимании Правительства.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): С какими странами вы бы хотели сотрудничать в этой сфере?

М.Судани (как переведено): Мы по-прежнему на начальном этапе, контактируем с МАГАТЭ, не дошли ещё до этапа, чтобы с кем-то конкретно что-то обсуждать.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Возможно, после этого заседания…

М.Судани (как переведено): Да. Если будет, конечно, мы положительно отреагируем.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Что касается того, о чём говорил господин Путин, о «зелёной» энергетике, о том, что Россия готова к переходу, к этапу перехода к «зелёной» энергетике. Как Вы знаете, господин Президент, в следующем месяце Эмираты примут у себя в Дубае 28-ю климатическую конференцию. ОАЭ стремятся играть большую роль в развитии проекта «зелёной» энергетики. И как говорят эксперты, есть ряд западных стран, которые пытаются препятствовать реализации эмиратских проектов, поскольку Эмираты – страна – производитель нефти, один из самых больших производителей нефти. У меня вопрос: готова ли Россия поддержать Эмираты на будущей конференции?

В.Путин: Мы поддерживаем, мы считаем, что это очень благородное направление деятельности наших друзей в Эмиратах. Да, конечно, они крупнейший производитель углеводородов. Но если страна, которая является таковой, ещё занимается «зелёной» повесткой, чего же здесь плохого? Я даже не понимаю, кто там может мешать. И если это действительно так, то зачем они это делают, я не понимаю. А мы, разумеется, будем всё это поддерживать, примем участие даже на высоком уровне, без сомнений. А сама Россия, у нас план перехода есть, и обязательства приняты соответствующие, мы всё выполняем и будем это делать дальше.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): У меня есть два последних вопроса.

Вопрос к господину Премьер-министру Ирака.

Как мы упомянули, как все знают, это первый Ваш визит в Российскую Федерацию на этом посту. Что Вам понравилось здесь, в России, что Вы с собой берёте на родину?

М.Судани (как переведено): Конечно, я бы хотел поблагодарить господина Президента за приглашение осуществить этот визит, который, как Вы упомянули, подтверждает, что он идёт в русле курса Правительства Ирака на укрепление сотрудничества с Россией.

Мы обсудили много вопросов в различных направлениях, взаимодействовали на уровне ведомств, министерств и компаний. Планируется десятое заседание межправкомиссии, которое скоро пройдёт в Багдаде. Это заседание станет «зонтиком» для реализации тех соглашений и договорённостей, которые были достигнуты в ходе наших совещаний, чтобы их начать реализовывать.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Господин Президент Владимир Путин, Вы объявили несколько дней назад на форуме «Валдай» – это, кстати, последний вопрос, – что Запад нацелен на любую страну, которая не согласна с их политикой.

Но тем не менее с нами здесь лидеры арабских стран, лидеры африканских стран, которые приезжают в Россию и видят здесь друга, находят здесь партнёра и союзника. Ваш Министр иностранных дел господин Лавров также очень активно работает, его тепло принимают в разных странах: в арабских странах, в африканских странах, в Латинской Америке. Считаете ли Вы, что попытки Запада изолировать Россию провалились?

В.Путин: Это само собой, но дело совершенно не в этом. По сути, глубина вопроса в другом. Почему российскую позицию многие разделяют? Потому что Россия активно борется за создание более справедливого мироустройства, многополярного.

Почему Россию поддерживают? Потому что она на переднем крае оказалась, вот почему. И почему не хотят, не поддерживают что-либо другое? Потому что никто не забыл, скажем, в Африке колониальных времён.

Я недавно публично вспоминал: совсем недавно, ещё в 57-м году, в европейские страны – в Бельгию, по-моему, – привозили людей из Африки в клетках и детей в клетках привозили на показ. Без слёз смотреть невозможно. Разве это можно забыть? Никто не забудет.

А в плане практической политики многие вещи из колониальных времён, колониальное мышление как минимум сохраняются – в этом проблема. Люди не хотят этого больше терпеть, хотят поменять эту ситуацию.

Россия борется за изменение этого миропорядка, за создание более справедливого мироустройства и, конечно, находит поддержку. И там никто не борется с Западом, просто хотят выстроить отношения в мире на более справедливой основе. Это первое.

Второе. Исходя из этой логики подавляющее большинство участников международного общения исходят из своих собственных национальных интересов и стремятся скоординировать эти интересы с другими странами и напрочь отвергают любую форму давления.

А к сожалению, этот так называемый коллективный Запад… Ведь всё что ни делается: вот эти санкции – это же давление? Давление. Окрики постоянные: нельзя, не позволим, имейте в виду! Кому это нравится? Никому не нравится.

Все рассматривают это как атавизм, пережиток ещё колониального мышления и эпохи холодной войны. Именно поэтому. Не потому, что Россия уж так хороша, – у нас тоже много своих проблем, – а потому, что все борются за более справедливый мир, миропорядок. В этом суть всех происходящих сегодня в мире процессов. И мы уверены, что мы на правильном пути.

А.Абд Эль-Хамид (как переведено): Большое спасибо Вам, господин Президент Владимир Путин.

Большое спасибо нашему гостю в Москве Премьер-министру Ирака.

Большое спасибо вам, уважаемые участники форума, дамы и господа.

Мы начали этот форум с разговора о том, что происходит на Ближнем Востоке, той эскалации, которую мы наблюдаем. Мы надеемся, что в ближайшие дни мы увидим реализацию проектов развития, экономических проектов, и что безопасность вернётся в этот регион.

В.Путин: Спасибо.

Позвольте мне поблагодарить нашего ведущего за его энергичное и интересное сопровождение всех вопросов, которые мы сегодня обсуждали.

Спасибо большое.

Россия. Ирак. Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика > kremlin.ru, 11 октября 2023 > № 4498637 Владимир Путин

Ирак стал пиком усилий США по утверждению полноценной и никем не оспариваемой гегемонии

Федор Лукьянов: Вторжение США в Ирак стало апофеозом американского экспансионизма после холодной войны и одновременно свидетельством его обреченности

Двадцать лет назад, первого мая 2003 года, президент США Джордж Буш приземлился на палубе авианосца "Авраам Линкольн", находившегося в Персидском заливе, и провозгласил, что "миссия выполнена". Буш объявил об освобождении Ирака и окончании активной фазы боевых действий, по сути, о военной победе.

Формально так и обстояло дело. Багдад находился под контролем американских сил, иракский президент Саддам Хусейн сбежал и был пойман полгода спустя. Фактически вторжение Соединенных Штатов и их коалиции разрушило иракскую государственность, что повлекло за собой кровопролитную гражданскую войну, распад страны, кардинальное изменение баланса сил в регионе (кстати, не в пользу американцев), а также стало первопричиной череды потрясений, которые охватили Ближний Восток в нулевые и десятые годы.

Об иракской войне сказано очень много, повторяться не будем. Заметим только, что ее защитники, обосновывающие целесообразность тогдашних действий под, как теперь хорошо известно, ложным предлогом, сейчас есть разве что в рядах самых упертых неоконсерваторов. Даже их единомышленники, но менее радикального толка, признают, что интервенция оказалась неуспешной и ненужной. Тем не менее большинство инициаторов кампании - сам экс-президент Буш, его ближайшее окружение Дик Чейни, Пол Вулфовиц, Ричард Пёрл - пребывают на почетной пенсии, а Дональд Рамсфелд с почестями покинул этот мир два года назад.

Оглядываясь на события того времени, важно оценить, какую роль вторжение сыграло в современной истории. Ирак стал пиком усилий США по утверждению полноценной и никем не оспариваемой гегемонии. Чем бы ни мотивировалось решение вступить в войну (а мотивы были разные - от предельно меркантильных до личных и догматически-идеалистических), политического смысла не скрывали. События 11 сентября 2001 года, когда Америку атаковал странный и вроде бы совсем ей не соответствующий по калибру враг, вызвали шок. Надо было показать, что Вашингтон по-прежнему способен сделать всё, что считает нужным. Даже если это не встречает поддержки у большей части мира и ключевых союзников. Так и случилось. И явление Буша на авианосце призвано было зафиксировать статус-кво.

Однако дальше дела пошли так, что Ирак на деле зафиксировал обратное. Предел американских возможностей и необходимость отступить перед лицом почти не контролируемой религиозно-политической стихии. Это произошло не моментально, но уже было необратимо. Второй президентский срок, который Буш выиграл, несмотря на массовое недовольство, в частности, иракской ситуацией, стал временем постепенного утихомиривания амбиций. Стоит напомнить, что первый срок помимо Ирака и Афганистана включал в себя еще и "цветные революции" в прилежащих к России странах (Грузия и Украина), что вписывалось в общий курс на доминирование.

Дальнейшее пребывание США на Ближнем Востоке в нарастающей степени знаменовалось не проактивными, а реактивными действиями, американцам приходилось всё больше заниматься последствиями собственной политики. "Арабская весна" поначалу вызвала энтузиазм и даже возродила инстинкт интервенционизма, но довольно быстро увязла в запутанных реалиях. Ну а появление "Исламского государства" (запрещено в РФ) заставило всерьез тушить пожар, потенциально угрожающий непосредственным американским интересам. Тушили, правда, в итоге все, не только те, кто изначально разжег.

Российская военная операция в Сирии в 2015 году в некоторой степени означала завершение этапа, который начался в 2003-м. В США происходит процесс гласного или не вполне переосмысления значимости Ближнего Востока. Он начался при Обаме и продолжился при Трампе. Последний явно тяготился великодержавными обязательствами в регионе, однако выбрал две опорные точки - Израиль и Саудовскую Аравию. Парадоксальным образом, именно с ними отношения откровенно скукожились при Байдене, хотя он вроде бы обещал восстановить лидирующую роль США в этой части мира. В результате сегодня присутствие Соединенных Штатов всё больше склоняется к декларативному, а главное - неясны цели.

Собственно, "извивы" американского отношения к Ближнему Востоку были бы фактом исторической биографии только самих США, если бы не удивительный (благотворный) эффект, который их дистанцирование имеет на регион. Долгое время бытовала точка зрения, что эта часть мира из-за стечения разных обстоятельств представляет собой безнадежный муравейник. Сами народы и государства обречены на бесконечные свары, а внешние силы так или иначе упорядочивают ситуацию. Тоже совсем не идеально, но хоть как-то.

Опыт последних десятилетий доказывает обратное. Основные беды являются следствием внешнего вмешательства, чем бы оно ни обосновывалось. А когда в силу тех или иных обстоятельств региональные игроки предоставлены сами себе, методом проб и ошибок они-таки начинают выруливать на нормализацию. Это всё равно чрезвычайно сложно, но, по крайней мере, в интересах всех, поскольку всех напрямую касается.

Американское вторжение в Ирак стало апофеозом американского экспансионизма после холодной войны и одновременно свидетельством его обреченности. И это, конечно, урок не только для Вашингтона, но и иллюстрация изменений в мире. Эпоха сверхдержав завершена. Мир будет устроен иначе.

США. Ирак. Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 3 мая 2023 > № 4360607 Федор Лукьянов

Цена бойни в Ираке

Реальные военные расходы США засекречены

Редакция Завтра

Двадцать лет назад, утром 20 марта 2003 года, вооружённые силы США нанесли по Багдаду удары крылатыми ракетами, а через час сухопутные войска США, Великобритании, Австралии и Польши вторглись в Ирак.

В основу операции легла доктрина "Шок и трепет", разработанная Пентагоном в рамках "стратегии достижения быстрого преобладания". Суть этой стратегии такова: по административным зданиям, военным объектам, системам ПВО государства-жертвы наносится молниеносный удар крылатыми ракетами. Далее начинаются тотальные бомбардировки военных, инфраструктурных и гражданских объектов. Именно так поступили с Ираком. В первые сутки после начала вторжения по стране было выпущено около 400 крылатых ракет, сброшено более 15000 осколочно-фугасных и 3000 кассетных бомб. Только потом на территорию этого государства зашла "армия союзников". Доказано, что США и союзники во время войны в Ираке использовали около 300 000 снарядов с обеднённым ураном.

В том же 2003 году Конгресс США одобрил законопроект, разрешающий применение тактического ядерного оружия против неядерных стран.

Обоснованием вторжения явилось наличие у Саддама Хусейна запасов оружия массового поражения. Позже данная информация не подтвердилась, оказалась банальным фейком. За время кампании погибло 4 тысячи военнослужащих армии США и около 1 миллиона иракцев.

К 20-летней годовщине вторжения США в Ирак мы предлагаем вниманию читателей фрагмент интервью лауреата Нобелевской премии по экономики Джозефа Стиглица, которое он дал в марте 2023 года журналистам портала Democracy Now! Эми Гудман и Хуану Гонсалесу. Джозеф Стиглиц известен как экономист-кейнсианец, критик монетарной политики и концепции неограниченного рынка. При этом он остаётся сторонником "прогрессивного" капитализма и американского доминирования в глобальной политике. Редакцию газеты "Завтра" заинтересовали прежде всего расчёты затрат США на ведение войн в Ираке и Афганистане, а также тот факт, что за 20 лет, прошедших с момента вторжения, степень раскрытия информации о затратах на ведение войн никак не изменилась. Украинская милитаризация также пока не поддаётся корректной оценке, при том, что в США миллионы голодающих детей и высокая безработица.

— Вы автор книги "Война ценой в три триллиона долларов", повествующей об истинной цене, которую США заплатили за войну в Ираке. Мы приближаемся к 20-й годовщине вторжения, и снова прямо сейчас идёт военная операция на Украине. В этой операции участвуют все, недавно США предупреждали, чтобы Китай не отправлял в Россию оружие. США заявили, что любая отправка оружия в Россию — это красная черта, нарушение которой крайне опасно. Интересно, что почти в тот же день президент США Байден и госсекретарь Блинкен заявили, что американское оружие на сумму 600 миллионов долларов будет отправлено на Тайвань. Как вы можете прокомментировать подобные расходы? Интересно ваше мнение как экономиста.

— Во-первых, очевидно, что асимметрии, о которых вы только что упомянули, не делают ситуацию лучше. Наоборот, это только ухудшает геополитические отношения. Мне вообще сложно понять, как мы не видим и не понимаем то, что сами же и делаем. Во-вторых, по поводу издержек войны в Ираке и той работы, которую мы с Линдой Билмс из Гарварда подготовили вместе. Мы с ней совсем недавно обсуждали, как много ошибок было сделано в Ираке и в Афганистане, и что уроки не были усвоены. Один из моментов, на который мы обратили внимание, это то, насколько дорогой, например, была война в Ираке.

В 2008 году, когда мы писали нашу книгу, мы оценили расходы на иракскую кампанию в три триллиона долларов. Это была очень консервативная оценка, и сейчас мы понимаем, что реальная стоимость существенно превышает эту сумму. Вероятно, приблизительной оценкой будет сумма близкая к 5 триллионам. Но американцам никогда не говорили о подобной стоимости: сколько эта война будет стоить лично для каждого. Системы бухгалтерского учёта, используемые правительством, Министерством обороны, служат для того, чтобы скрыть истинные затраты. Существуют специальные бюджеты. Даже Конгресс комплексно не обсуждает полную стоимость этих войн. Я думаю, с точки зрения государственных финансов важно иметь больше прозрачности и больше отчётности и полный контроль стоимости. Необходимо провести детальный анализ как полных расходов на Украину, так и причин этой военной операции.

— Продолжая тему военных расходов, хотелось бы коснуться одного из ключевых моментов, который, как мне кажется, вы часто обсуждаете, — это неравенство доходов. В частности, поговорить о растущем неравенстве доходов в Соединённых Штатах и во всём мире. Это не является результатом действия рыночных сил, это результат конкретных действий политических лидеров. Поскольку мы приближаемся к следующим президентским выборам, до их проведения Конгрессом должно быть принято много решений, касающихся экономической политики. Какие есть, на ваш взгляд, ключевые проблемы, которые необходимо решить, чтобы уменьшить неравенство доходов?

— Вы правы, я много изучал тему неравенства и бедности, это, конечно, вопрос выбора. Не сами люди, а наша политическая система приводит лишь к ухудшению неравенства. Прекрасным примером тому были действия, предпринятые администрацией Байдена во время пандемии с целью сокращения детской бедности примерно на 40–50% в течение одного года. Ведь мы могли бы это сделать в любое время и раньше. Могли бы реализовать ряд политических инициатив, которые способствовали бы значительному сокращению детской бедности. Почему я так категорично говорю именно о детской бедности? Дети, которые растут в бедности, не будут учиться, не будут созидательными, успешными гражданами. То, что мы делаем сегодня, влияет на нашу экономику, на наше общество в будущем. Сейчас меня беспокоит, например, то, что дополнительное спецпитание, которое выдавалось во время пандемии, больше не выдаётся. Программа по обеспечению питанием завершилась в феврале, и в результате этого миллионы, я не побоюсь этого слова, миллионы детей, которые с помощью этой продовольственной поддержки были выведены из нищеты, сейчас опять туда возвращаются.

— Вы говорите о US SNAP, программе дополнительной помощи в области питания?

— Совершенно верно. 4,2 миллиона человек, живущих за чертой бедности, в 2021 году получали помощь в рамках этой программы, которая сократила бедность на 10%, а детскую бедность — на 14% в тех штатах, где она действовала. Так что нам следует признать, что сейчас мы делаем ещё один неправильный выбор. По-видимому, мы выбираем рост бедности и рост военных расходов. Нынешний инструментарий социальной политики я считаю необоснованным.

В то же время, важно помнить, что Федеральная резервная система повышает процентные ставки, замедляя экономику. Всё это звучит немного технично, но я хотел бы пояснить простыми словами. Что сейчас хочет сделать Центральный банк США (ФРС)? ФРС добивается увеличения безработицы. Но вы просто представьте, что означает рост безработицы в реальной жизни. Это означает, что миллионы людей останутся без работы, окажутся за чертой бедности. Их жизни будут сломаны, образование будет прервано. Это особенно затронет определённые подгруппы нашего населения. Например, когда ФРС, казалось бы, безобидно говорит: мы пытаемся установить рост безработицы до уровня около 5%, вы можете в это поверить? Правительство говорит: мы хотим, чтобы было больше безработицы. Что это означает в реальности для социально незащищённых групп граждан? То, что уровень безработицы у них будет в два раза выше. А для молодёжи — в четыре раза выше. Иными словами, Федеральная резервная система хочет, чтобы уровень безработицы для этих групп превышал 20%, чтобы без работы остался каждый пятый.

Уверен, что Центральный банк сейчас должен скоординироваться с правительством, фискальными органами и сделать всё возможное, чтобы улучшить систему социальной защиты и улучшить программы обучения для тех, кто был уволен с работы. Я не слышал ни слова о том, что повышение процентных ставок должно сопровождаться этими мерами. Если мы не собираемся увеличивать неравенство в нашем обществе, если мы не собираемся увеличивать число бедных людей в нашем обществе, мы должны действовать.

— В то же время у нас есть прецедент аннулирования студенческой ссуды.

— Верно, и опять некоторые говорят, что меры социальной политики будут иметь огромные макроэкономические последствия. Это не так. Мы посмотрели цифры. Чётко видно, что влияние на инфляцию равно нулю. Влияние на совокупный спрос очень низкое. Причина очевидна. Американские граждане живут с пожизненными долгами, многие из них никогда не будут возвращены. Это очевидно, есть даже пословица: из камня воду не выжмешь. Но даже для тех, кто будет платить, ежегодные платежи лишь пока относительно низкие. Они, конечно же, не захотят или не смогут брать взаймы при текущих высоких процентных ставках, чтобы вернуть или рефинансировать долги. Реальность такова: происходящее в судах приведёт к тому, что на шею миллионов американцев будет накинута долговая петля. Это повлияет на то, как молодые люди смогут начать свою жизнь, смогут ли они жениться, смогут ли купить дом или даже машину. Это помешает им искать работу, реализовывать свои способности. Когда такой долг висит на шее молодых американцев, это на самом деле наносит ущерб национальной производительности.

Ирак. США. Афганистан > Армия, полиция. Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > zavtra.ru, 24 марта 2023 > № 4327745 Джозеф Стиглиц

Министр иностранных дел Германии должна извиниться за прошлые позорные достижения своей страны

Министерство иностранных дел Ирана в среду гневно отреагировало на антииранские высказывания министра иностранных дел Германии Анналены Бербок, заявив, что ожидается, что министр иностранных дел Германии извинится за “позорное поведение” предыдущего правительства Германии по отношению к иранскому и иракскому народам.

Германия предоставила иракскому Саддаму Хусейну химическое оружие, которое его армия использовала против иранских войск и гражданских лиц в 1980-х годах, а также иракских курдов на севере.

“Ожидалось, что прежде всего министр иностранных дел Германии извинилась бы за позорную деятельность предыдущего правительства своей страны по отношению к двум народам Ирана и Ирака, а не выдвигала необоснованные обвинения против Исламской Республики Иран, чтобы скрыть преступления своей страны в поддержке режима Саддама против Ирана и скандальное преступление по вооружению баасистского режима (Саддама) химическим оружием для использования против военных и беззащитных граждан Ирана и Ирака”, - пояснил Канаани.

Во время визита в столицу Ирака Багдад во вторник Бэрбок заявила, что иранские ракетные удары по позициям террористов в иракском Курдистане ставят под угрозу региональную стабильность.

Далее Канаани сказал, что Иран играет неоспоримую роль в поддержке и уважении территориальной целостности и суверенитета Ирака.

Представитель МИД Ирана также напомнил министру иностранных дел Германии, что в настоящее время значительное число террористических и вооруженных сепаратистских групп, чьи руки запятнаны кровью невоенных граждан Ирана и Ирака, выбрали Германию в качестве своего дома.

Канаани имел в виду боевиков МКО, которые вели много террористических действий в Иране в первые годы Исламской революции, а затем использовались Саддамом Хусейном для расправы с иракскими шиитами на юге и курдами на севере.

Пресс-секретарь заявила, что высказывания министра иностранных дел Германии в адрес Ирана во время пребывания в Багдаде свидетельствуют о поддержке Берлином вооруженных террористов и сепаратистов против Исламской Республики и соответствуют “тщетным попыткам” подорвать отношения между соседними странами Ираном и Ираком.

В заключение Канаани посоветовал Германии извлечь уроки из истории, отметив, что страны и народы ближневосточного региона не забудут поведение некоторых западных стран, и в частности Германии, в разжигании войн и поддержке "жаждущих войны диктаторов".

Иран. Германия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > iran.ru, 9 марта 2023 > № 4311981

Выступление и ответ на вопрос СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с заместителем премьер-министра, Министром иностранных дел Республики Ирак Ф.Хусейном по итогам переговоров, Багдад, 6 февраля 2023 года

Уважаемые дамы и господа,

Хотел бы поблагодарить Министра иностранных дел Ирака, г-на Ф.Хусейна за содержательные переговоры и организацию насыщенной программы пребывания нашей делегации в Багдаде.

Сегодня подробно обсудили наши двусторонние отношения. Уделили внимание торгово-экономическим, инвестиционным связям. Наши нефтяные компании имеют в Ираке серьёзные капиталовложения и далеко идущие планы со своими иракскими партнерами. Инвестировано уже более 13 млрд долл. В современных условиях незаконных ограничений, которые навязывают американцы и их сателлиты, принципиально важно обезопасить законные экономические отношения от незаконного давления со стороны Запада. Как это, собственно говоря, и делают многие страны региона, переходя на оплату вместо долларов (в том числе, оплату поставок нефти) валютами других надежных стран, которые дорожат своим добрым именем в качестве участника международных экономических обменов. У нас есть позитивный опыт в ходе контактов с нашими иракскими друзьями.

Рассчитываем, что вскоре будет согласована дата проведения заседания Межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, которая должна состояться в Багдаде. Нет никаких сомнений, что наши экономические операторы, представители ведомств, отвечающих за экономику, энергетику, будут руководствоваться национальными интересами каждой из сторон. При таком подходе всегда можно найти взаимоприемлемые решения.

Говорили о наших гуманитарных связях. С предстоящего учебного года увеличиваем квоту с 200 до 260 стипендий, которые предоставляются иракским гражданам. Всего у нас в стране на данный момент обучается более 4200 студентов из дружественной нам страны.

В рамках нашей Дипломатической академии в 2021 г. была принята очередная группа сотрудников МИД Ирака из 60 человек. Очередной набор будет производиться уже в текущем учебном году.

Наши друзья рассказали нам о том, как развивается ситуация внутри Ирака. Выразили полную поддержку усилиям, предпринимаемым правительством во главе с премьер-министром М.Судани по оздоровлению ситуации, нормализации отношений между Багдадом и Эрбилем по обеспечению безопасности и борьбе с терроризмом.

У нас есть важный аспект сотрудничества – содействие сирийскому урегулированию. В Багдаде действует четырехсторонний информационный центр, доказавший свою востребованность в усилиях по искоренению рычагов терроризма в соседней Сирийской Арабской Республике. В Сирии, как и в Ираке большую часть населения составляют курды. К сожалению, наши американские коллеги продолжают «играть с огнем», всячески поощряя курдский сепаратизм, игнорируя не только территориальную целостность и суверенитет САР, но и риски, которые подобные «заигрывания» создают для других стран региона с курдским населением.

Продолжим наше взаимодействие в рамках «Астанинского формата», который был сформирован Россией, Турцией и Ираном. Ирак участвует в качестве наблюдателя. Мы считаем это весьма полезным. В такой же роли выступает Иордания и Ливан.

Говорили о ситуации в Персидском заливе, требующей повседневного внимания. Выступаем за то, чтобы разрабатывать равноправные обоюдовыгодные подходы, которые составляли бы основу коллективной безопасности для арабских стран региона и для Ирака.

Россия вместе с другими ответственными международными игроками готова всячески этому содействовать, создавать условия для развертывания такого диалога. Прокомментировали по просьбе г-на Министра происходящее вокруг Украины, которую Запад долгие годы готовил для гибридной войны против Российской Федерации. Привели факты, показывающие, что целью срыва этих договоренностей было создание условий для вооружения Украины против Российской Федерации, а также уничтожение прав русского и русскоязычного населения украинского государства. Об этом говорит и серия конкретных законодательных актов, направленных на умаление всех прав русского и других национальных меньшинств, проживающих на Украине.

Ф.Хусейн упомянул, что Ирак выступает за мир. Полностью поддерживаем и уважаем такую позицию. Ирак, как подчеркнул мой коллега, не понаслышке знает, что такое война. Помним, как 20 лет назад в Совете Безопасности ООН демонстрировались предлоги для войны против Ирака. Потом всё это оказалось ложью. То, что делали США (вместе с натовскими коллегами) с Ираком и затем с Ливией, не идет ни в какое сравнение с другими конфликтами, о которых мы говорим и занимаемся сегодня.

Помним, как сровняли с землей Мосул, другие иракские города, сирийскую Ракку, и прочие военные преступления, не вызывавшие в то время у мировой общественности какой-либо нервозности и стремления поставить эти обстоятельства (прежде всего войну в Ираке и в Ливии) в центр всей международной повестки дня.

То, что сейчас пытаются делать западные коллеги, подтверждает, что речь идет о том, смогут ли они обеспечивать свою гегемонию и дальше, чтобы реализовать их желание подавить инакомыслие и самостоятельность любой страны на международной арене. В этом суть «правил», продвигаемых американцами и их подручными на международной арене вместо принципов Устава ООН, которые (не устаем повторять) означают уважение суверенного равенства государств. Простая фраза. Для любого человека, мало-мальски интересующегося практической жизнью, достаточно посмотреть на действия США и их союзников, чтобы понять, что они полностью пренебрегают обязательством, накладываемым Уставом ООН.

Продолжим тесные контакты с нашими коллегами, в том числе по рассмотрению острых, застарелых, десятилетиями не решаемых проблем этого региона. Палестино-израильский конфликт и задача создания палестинского государства является одним из ключевых приоритетов. Рады, что Лига арабских государств не забывает об этой теме и вместе с нами добивается возобновления усилий международного сообщества по решению задач, поставленных в свое время Советом Безопасности и Генеральной Ассамблеей ООН. Откровенно говоря, сейчас Запад пытается отодвинуть их на задний план под предлогом навязывания всему миру своего толкования происходящего на Украине, где развязана гибридная война против нашей страны.

В регионе есть и другие проблемы, которыми нужно заниматься. Готовим очередное министерское заседание Россия – Лига арабских государств. Оно должно состояться в первой половине с.г. Будем подробно говорить обо всем, прежде всего, о проблемах многострадального ближневосточного региона.

Хочу еще раз поблагодарить коллегу и друга, выразить надежду, что в следующий раз будем встречаться в Российской Федерации. С удовольствием приглашаю его нанести очередной визит.

Вопрос (перевод с арабского): Как Вы можете прокомментировать перспективы российских инвестиций в области нефти и газа в Иракском Курдистане?

С.В.Лавров: Могу только подтвердить то, что сказал Ф.Хусейн. Наши компании здесь работают на основании договоренностей, достигнутых с центральным Правительством Ирака.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 февраля 2023 > № 4331700 Сергей Лавров

Афганистан и «Великая шахматная доска»

Об авторе: Михаил Михайлович Слинкин – кандидат исторических наук, доцент, старший научный сотрудник Института Востоковедения РАН. Материал является частью текста, подготовленного для сборника статей.

Связь событий на Ближнем и Среднем Востоке и в Европе очевидна, но все же требует доказательств. Вот первое – в Евразии, как и в мире в целом ключевую роль пытаются играть США, возложившие на себя единоличное руководство миром и пытающиеся самостоятельно двигать фигуры на «Великой шахматной доске».

На Ближнем и Среднем Востоке в XXI в. произошел ряд военных конфликтов и их разжигание не обошлось без прямого и косвенного участия США. Они, прикрываясь глобальной борьбой против «мирового терроризма», а потом и выдвинутой ими идеей «демократизации» местных режимов, сначала развязали агрессию против Афганистана (2001 г.), Ирака (2003 г.), а затем, с 2011 г., приняли участие в нападениях на Ливию и Сирию. Но увязли в реализации своих намерений по строительству их государственности по предложенному ими образцу, т. е., чуждой народам этих стран западной, либеральной модели. Это второе доказательство – неспособность США довести до конца свои начинания. Или они и не предусматривались, ведь хаос, в том числе в форме вооруженных столкновений им выгоден?

Начнем, нарушив хронологию, с событий в Ираке, где первая фаза операции западной коалиции «Свобода Ираку» (19 марта – 1 мая 2003 г.) в политическом отношении достигла свей цели: свергла режим С. Хусейна и заменила его на проамериканскую администрацию. Однако долголетняя вторая фаза операции (2003–2010 гг.) не привела к постконфликтному урегулированию и стабилизации обстановки в стране: с развертыванием сопротивления оккупационным силам здесь так и не укрепились позиции марионеточного «либерального» правительства, но при этом резко обострились этноконфессиональные противоречия. В итоге Ирак превратился в базу «международного терроризма», расширив его влияние на соседние государства. Возросла террористическая угроза в других районах Азии, Африки и Европы после того, как профессиональные джихадисты из разных стран прошли здесь обкатку в боевых действиях и подрывной деятельности. Это ли не доказательство невежества США в отношении мусульманского Востока и переоценки ими своих возможностей?

Опустим бесславные страницы боевых действий многонациональных сил (МНС) против иракского сопротивления, начнем с того, что 31 декабря 2008 г. истекал срок мандата Совета безопасности ООН на их применение в стране. Незадолго до этого, 17 ноября 2008 г., после продолжительного согласования было подписано двустороннее американо-иракское соглашение о пребывании контингента вооруженных сил (ВС) США: оно предусматривало уход американцев из иракских населенных пунктов к июлю 2009 г., а полный их вывод из страны намечался на конец 2011 г. Действительно, к концу августа 2010 г. из Ирака были выведены 90 тыс. военнослужащих США и все военные контингенты МНС. Это представлялось достаточно значимым шагом. Напомним, что максимальная численность ВС США в Ираке достигала 170 тыс. чел. В стране осталось менее 50 тыс. американских военнослужащих, часть из них должны были находиться в Ираке до конца 2011 г.

Президент США Барак Обама 1 сентября 2010 г. помпезно заявил о завершении операции «Свобода Ираку». Тогда же вице-президент Джо Байден объявил о начале в Ираке небоевой операции ВС США «Новый рассвет» и ее руководителе генерале Ллойде Остине (первый впоследствии стал президентом США, а второй – министром обороны в его администрации). Что касается внешней политики президента Б. Обамы, то она характеризовалась противоречивостью, особенно если сравнивать его предвыборные обещания и реальные действия на посту президента. Если в отношении Ирака можно отметить определенную их последовательность – он все-таки, хотя и на время, вывел американские войска из страны, то по Афганистану она полностью отсутствовала. В должности президента войну в Афганистане он называл «необходимой» для защиты государственной безопасности, а иракскую войну – «альтернативным выбором» прошлой администрации. В телеобращении к нации Б. Обама признал: «Благодаря выводу наших войск из Ирака, мы теперь сможем использовать необходимые ресурсы для продолжения наступления» (в Афганистане. – М.С.). Т. е., в Афганистане военные усилия США, а значит численно и их войска росли одновременно с сокращением их в Ираке. В той же речи он сообщил, что в августе 2011 г. США начнут передачу афганцам обязанностей по обеспечению безопасности в стране, от которой будет зависеть темпы сокращения американского присутствия. Как известно, ни в 2011 г., ни десять лет спустя ситуация в Афганистане так и не стабилизировалась, а американские войска оставались в нем, пока их эвакуация не стала больше похожа на бегство.

Сам факт переброски американских сил из Ирака в Афганистан о многом говорит. И о том, что американские возможности все же не безграничны, и о том, что они завязли во многих военных конфликтах и уже не могут все их «обслуживать» одновременно. И такое понимание в американских коридорах власти есть. А тогда «миротворец» Б. Обама, получивший Нобелевскую премию в 2009 г., начал наращивание мускулов в Афганистане за счет сокращения войск в Ираке. Это факт и еще одно доказательство вынужденной взаимозависимости внешнеполитических усилий США.

Еще один факт из истории военных конфликтов – кризис вокруг Ливии, инициатором которого, а также применения ВС для его «разрешения» выступили европейские страны, в первую очередь Франция. В политической элите ряда государств Европы тогда возобладали реваншистские настроения и тоска по былому колониальному «величию». США долго воздерживались от активного участия в нем, ссылаясь на незаконченную войну в Афганистане. Но когда агрессия стала реальностью, то США не увидели для себя иной альтернативы, как возглавить ее, тем более что их не устраивала возможная лидирующая роль в этом другой страны НАТО. Они все еще полагали себя единоличным мировым лидером, хотя некоторые европейские страны уже в этом сомневались и видели определенное ослабление позиций США, что побуждало их играть более активную роль в своих бывших колониях.

Разногласия в НАТО по вопросу руководства военной операцией не позволили создать единую систему управления и начать антиливийскую кампанию по единому плану. С 19 по 31 марта 2011 г. разные страны планировали свои действия самостоятельно и потому велись операции США «Начало одиссеи» («Odyssey Dawn»), Франции – «Харматан», Великобритании – «Эллами», Канады – «Мобайл» и другие. Однако уже тогда общее руководство ими перехватило Африканское командование ВС США (АФРИКОМ), координировавшее свои действия с представителями антиливийской коалиции. Лишь с 31 марта началась общая военная операция «Объединенный защитник» («Unified Protector»). Ею руководил блок НАТО, в котором американцы занимают главенствующие позиции. Это устроило США. Напрашивается вывод, если бы не обстоятельства, то США постарались бы избежать своего военного участия в ливийских событиях, так как не хотели, да и не были способны к тому времени распылять силы на несколько военных конфликтов одновременно. Вот еще один факт, который необходимо учитывать.

При этом ситуация в Ираке и Афганистане развивалась не так как планировалось заокеанскими политиками, а в Ливии они не управляли событиями, как хотели бы, а следовали вслед за ними. Здесь, как в Афганистане и Ираке, хотя и была достигнута политическая цель операции – свержение режима М. Каддафи, страна так и осталась в состоянии перманентной войны, а участники вторжения не получили в полной мере ожидавшихся дивидендов от нее.

США не удалось (или не хотелось?) добиться стабильности и в Ираке. В 2013 г. в стране произошло очередное обострение обстановки. Оно было связано с переходом запрещенной в России организации Исламское государство Ирака (впоследствии Исламское государство Ирака и Леванта – ИГИЛ*, а затем и просто Исламское государство – ИГ) от террора к наступательным действиям с целью установления своего контроля над территорией страны. Это потребовало прямого участия ВС США. С августа 2014 г. они были вынуждены начать применение авиации в Ираке, а затем и приступить к формированию коалиции для борьбы против этой организации. Военная операция коалиции получила название «Непоколебимая решимость» (Inherent Resolve). К концу 2017 г. позиции ИГ* в Ираке были значительно подорваны. Однако сама организация и ее вооруженные формирования продолжали пользоваться поддержкой части местного населения, особенно в так называемом суннитском треугольнике.

В начале февраля 2018 г. появились первые сообщения о сокращении численности военнослужащих США в Ираке и переброске их опять же в Афганистан. Официальный представитель Объединенной оперативно-тактической группы по проведению операции «Непоколебимая решимость» полковник армии США Райан Диллон 26 февраля 2018 г. заявил, «… что ИГИЛ* по-прежнему представляет угрозу… Коалиция будет продолжать предоставлять иракцам разведданные и услуги советников, а также обеспечивать подготовку и поставлять технику для преодоления этих вызовов…» Кто бы сомневался в этом?

Что же Афганистан? Президент США Б. Обама, как уже было отмечено, сместил акценты в подходах к Ираку и Афганистану. Еще в феврале 2009 г. он направил 17 тыс. военных в Афганистан. 4 июля 2010 г. руководство Международными силами обеспечения безопасности (МССБ или ISAF) перешло к американскому генералу Дэвиду Петрэусу. Его назначение с должности командующего ОЦК ВС США связывали с важностью достижения успехов в войне в Афганистане. Напомним, прежде он отличился в борьбе с повстанческим движением в Ираке. А на саммите НАТО в Лиссабоне (Португалия) в ноябре 2010 г. в одобренной стратегической концепции на последующие 10 лет одним из ключевых приоритетов альянса была обозначена миссия в Афганистане. Передача обязанностей по обеспечению безопасности в стране афганским силовым структурам должна была завершиться до конца 2014 г. Поэтому, помимо участия в боевых действиях, усилия НАТО были сосредоточены на подготовке афганских новобранцев, которая раньше практически не проводилась.

Однако, несмотря на начало передачи ответственности за безопасность афганским силовым структурам, численность иностранных войск в стране росла. В 2010 г. она превысила 105 тыс. чел. В марте 2011 г. численность американских военнослужащих возросла до 90 тыс. чел. (плюс 16 тыс. американских военнослужащих под командованием МССБ), британских – до 9,5 тыс., германских – до более 4,9 тыс. чел. Но объявленное завершение миссии МССБ требовало их сокращения и к 30 сентября 2013 г. иностранные силы были доведены до 65522 чел. (39253 американцев и 26269 военнослужащих других стран).

Посвященная завершению деятельности МССБ церемония состоялась 28 декабря 2014 г. в штабе войск коалиции в Кабуле. Инициированная США в 2001 г. операция «Несокрушимая свобода», не имевшая временных и географических рамок, в Афганистане продолжилась под названием «Страж свободы» (Freedom’s Sentinel). Одновременно командующий МССБ американский генерал Джон Кэмпбелл поднял флаг новой учебно-тренировочной миссии (УТМ) «Решительная поддержка» (Resolute Support). Обе операции требовали участия зарубежных военных контингентов, что было закреплено подписанными 30 сентября 2014 г. в Кабуле «Соглашением о сотрудничестве в сферах безопасности и обороны между Соединенными Штатами и Исламской Республикой Афганистан» и «Соглашением о статусе сил» (Status of Forces Agreement – SOFA).

Мандат УТМ «Решительная поддержка», численностью 12,5 тыс. чел. (10,8 тыс. американцев), первоначально был рассчитан на 2015–2016 гг. Ее сотрудникам запрещалось принимать участие в боевых действиях, однако эти ограничения не распространялись на коалиционные силы, привлекавшиеся к операции «Страж свободы». УТМ неоднократно продлевалась, что, вкупе с полной зависимостью афганских силовых структур от внешнего финансирования, вроде бы гарантировали бесконечное присутствие, а значит и влияние США в «сердце Азии». В 2017 г. это подтвердил министр обороны новой администрации США Джеймс Мэттис, заявив, что потребуется долговременное присутствие США в Афганистане. Новая же стратегия президента Дональда Трампа, обнародованная 21 августа 2017 г., вновь опиралась на военную силу и не оговаривала срок решения афганской проблемы. Судя по сообщениям прессы, она предусматривала отправку в Афганистан около 4 тыс. чел. в дополнение к уже находившимся там 11 тыс. военнослужащих, а также широкое применение частных военных компаний для того, чтобы скрыть от общественности реальную численность иностранных войск.

В 2018 г. начались прямые переговоры между США и запрещённым в России Исламским движением «Талибан» (ИДТ**). Бесперспективность продолжения борьбы против «международного» терроризма на афганской почве, невозможность достижения здесь какой-либо «победы» силовым путем обусловили значительные уступки талибам**. В Дохе (Катар) 29 февраля 2020 г. между сторонами было подписано «Соглашение о мире в Афганистане между Исламским Эмиратом Афганистан, которое США не признается в качестве государства и известно как движение «Талибан»**. Оно позволило американцам объявить о собственной победе, а ИДТ продолжить борьбу против правительственных сил Исламской республики Афганистан (ИРА). Когда же президент США Джо Байден 14 апреля 2021 г. заявил: «Пришло время положить конец самой длинной войне Америки, пришло время вернуть наших военных домой», инициатива в ведении войны полностью перешла к ИДТ.

Талибы** 15 августа 2021 г. без боя вошли в Кабул. Силы безопасности ИРА не оказали им сопротивления ни здесь, ни в провинциях. Они попросту разбежались или сдались на милость победителей. И это те силы – армия, полиция и спецслужбы, которые в течение 20 лет щедро снабжались и вооружались США и их союзниками. Их численность была доведена более чем до 300 тыс. чел., создана необходимая военная инфраструктура и поставлены вооружения на миллиарды долларов. В итоге все это досталось ИДТ. Правительственные чиновники во главе с марионеточным «президентом» и депутаты парламента бежали в соседние страны. Этим была поставлена точка в усилиях Запада по «демократизации» Афганистана. Радикальное ИДТ, свергнутое в 2001 г. и последующее 20 лет бывшее главным противником коллективного Запада, повторно пришло к власти в Афганистане.

Спрашивается, за что два десятилетия боролись США и их союзники? Или в конце второго десятилетия нового века они предвидели, что их ждут новые «заботы» в другой части «Великой шахматной доски»? Не будем, однако, преувеличивать прогностические способности западных теоретиков от политики. Но и преуменьшать их незачем. Ведь претензии на руководство миром США остались, их усилия по созданию так называемого «управляемого хаоса» очевидны всем не предвзятым наблюдателям, также очевидна и невозможность для США ввязываться сразу же в несколько военных конфликтов. Последнее указывает на их прогрессирующую слабость в XXI в., когда предварительный вывод войск из одного места предшествует наращиванию их в другом, т. е., сосредоточению усилий на наиболее важном направлении.

Не в этом ли ряду и поспешный вывод войск из Афганистана? Ведь зрели события в Европе. Бывшие советские прибалтийские республики проводили русофобскую политику: несмотря на свою экономическую и военную слабость, возлагали надежды на НАТО и следовали навязанному США курсу на обострение отношений с Россией. То же можно сказать и о Польше, где никогда не затухали реваншистские настроения и тоска по былому величию Речи Посполитой. На Украине оболванивание выросшего после развала СССР населения достигло той степени, что оно приняло на веру нацистские идеи и в 2014 г. совершило государственный переворот. С помощью США и НАТО ВС страны укрепились настолько, что, как полагали украинские руководители и были убеждены их зарубежные кураторы, это позволяло начать «освобождение» территорий в Крыму и на Донбассе, суля огромные прибыли ВПК и дивиденды миротворцев представляющим его политикам, точнее, лоббирующим их интересы в органах власти. А события в Афганистане, Ираке, Ливии и Сирии показали, что США готовы загребать жар лишь чужими руками, разделяя ответственность с союзниками, входящими в созданные ими коалиции, и перекладывая в итоге обязанности по ведению боевых действий на местные силы.

***

После поражения в Афганистане и поспешного вывода войск из этой страны США переключились на другую часть «Великой шахматной доски», более близкую к России, против которой всегда была направлена их политика и на Востоке, и в Европе, и по всему миру. Они взрастили союзника в лице Украины, руководство и часть населения которой исповедует нацистскую идеологию. Но за океаном этого не замечают, ведь ее реальная политика направлена против России, а по мнению США, которому безоговорочно следуют «европейские» страны, – это главный противник так называемого цивилизованного мира. Но все империи когда-нибудь да рушатся. Даже один из главных американских русофобов и одновременно политиков Збигнев Бжезинский, признавая это, отмечал, что «… глобальное первенство Америки непосредственно зависит от того, насколько долго и эффективно будет сохраняться ее превосходство на Евразийском континенте». А в Евразии, помимо американских пешек среди стран ЕС и примкнувшей к нему Украины, есть еще и ферзи, среди которых вполне достаточно будет упомянуть Россию и Китай.

Михаил Слинкин

* ИГ, ИГИЛ – запрещённые в России организации.

** Движение «Талибан» — запрещённая в России организация.

Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов.

Афганистан. США. Ирак. Ближний Восток > Армия, полиция > afghanistan.ru, 6 января 2023 > № 4275348 Михаил Слинкин

Эльбрус Кутрашев: США мешают кооперации России и Ирака в военной сфере

Иракцам нравится российское и советское вооружение больше, чем дорогое западное, однако военно-техническому сотрудничеству Москвы и Багдада стараются помешать, заявил посол России в Ираке Эльбрус Кутрашев. В интервью специальному корреспонденту РИА Новости Антону Быстрову дипломат рассказал о том, кто стоит за этими попытками, как страны совместно противодействуют террористической угрозе, и может ли РФ стать посредником в урегулировании пограничного обострения между Ираком, Ираном и Турцией.

– Эльбрус Кириллович, после формирования нового правительства в Ираке и преодоления политического кризиса у вас состоялись контакты с новым иракским руководством. Расскажите о своих встречах с его представителями, подтвердил ли Багдад свою готовность к дальнейшему развитию отношений с Москвой?

– После формирования правительства нужно познакомиться со всеми его членами и использовать эти встречи как площадку для обозначения основных интересующих нас тем. Сначала была встреча с президентом Абдуллатыфом Рашидом – поговорили в очень позитивной атмосфере, получили от него подтверждение заинтересованности Ирака в развитии двусторонних отношений. Еще более важной в практическом плане была встреча с новым премьер-министром Мухаммадом ас-Судани.

Удалось пообщаться с несколькими министрами его кабинета и обсудить с ними важнейшие вопросы, по итогам которых пришли к определенным результатам. Некоторые вопросы, которые нас интересовали, частично решены, по другим наметилась позитивная динамика.

– Было ли это обычным декларативным заявлением нового руководства, или же действительно Багдад видит в сотрудничестве с Москвой в перспективе один из факторов своего благополучия, стабильности и намерен вывести отношения на новый уровень?

– Главное, на что настроено иракское правительство, – проводить сбалансированную внешнюю политику. Это означает готовность развивать отношения с нами, а не только с теми странами, кто исторически навязывает им свое присутствие в той или иной мере. Это не просто декларативные заявления, а программа действий. Но, как говорят на Ближнем Востоке – шайтан в деталях. Задача в нашей повседневной работе эти детали оттачивать.

Иракский народ помнит, что Россия никогда Ираку ничего плохого не делала. Наоборот, с добром вспоминает период нашего сотрудничества во времена СССР. Мало того, в последующие трудные годы Россия сильно помогла ему. Мы фактически обнулили долги иракцев перед Советским Союзом. В самый сложный момент войны с террористической группировкой "Исламское государство*" (запрещена в РФ) оказали Багдаду неоценимую военную помощь.

В ходе наших контактов речь шла о темах, которые иракцам хорошо известны и которые касаются продвижения наших торгово-экономических интересов, защиты интересов наших компаний в этой стране, развития сотрудничества в разных областях, в том числе в военно-технической сфере. Об окончательных результатах говорить рано, все в процессе.

– Как тогда продвигается работа с расширением военной кооперации и не является ли иностранное присутствие, в частности сил НАТО, на территории Ирака фактором, сдерживающим такое сотрудничество?

– С иракцами в военной сфере мы прекрасно сотрудничали во времена СССР. Потом эта работа застопорилась из-за санкций, которые были введены против Ирака после вторжения в Кувейт в 1990 году. Эти санкции закончились со свержением режима Саддама Хусейна и появлением нового Ирака.

Иракцам нравится советское, российское вооружение, потому что оно им хорошо знакомо. У нас вдобавок конкурентоспособные цены. В этом смысле, конечно, если бы нам и иракцам не мешали американцы и их союзники, это сотрудничество, думаю, продвинулось бы до уровня, который был при СССР. Но недобросовестная конкуренция имеет место: США мешают нормальной работе, навязывают иракцам свое вооружение и сервисные услуги. Главное, что не нравится нашим иракским друзьям, – стоимость и расходы на обслуживание американского оружия, которые в четыре раза дороже российского.

Мало того, американцы не позволяют иракцам, выражаясь по-простому, заглядывать в оборудование поставляемой техники. Они также замыкают все обслуживание на себе. Даже появляются подозрения, не спрятано ли внутри то, что никому нельзя показывать, в том числе потребителю.

Что касается НАТО, то здесь имеется его консультативная миссия. В принципе, она нам не мешает. Нам мешает здесь доминирующая роль, которую американцы навязали этой стране. Справедливости ради замечу, что не все иракцы против присутствия США в их нынешнем качестве. Ситуация в стране весьма неоднозначная. Оккупации в чистом виде уже давно нет, но есть вмешательство во внутренние дела. Оно нацелено в том числе на недопущение сотрудничества Ирака с теми, кто не угоден Вашингтону и его союзникам.

– Ранее состоялся телефонный разговор президента РФ Владимира Путина с премьером Ирака Мухаммадом ас-Судани. В этой связи планируется ли активизация политического диалога сторон, прорабатываются ли визиты официальных лиц Ирака, в частности самого премьера, а также главы МИД Ирака Фуада Хусейна в Россию?

– У нас интерес в том, чтобы обмен визитами на высшем уровне активизировался. Пока конкретных вещей я назвать не могу, решения прорабатываются. Иракское правительство сейчас находится в непростом положении. Все нынешние визиты нового премьера связаны с посещением соседних стран для решения срочных вопросов. Как только иракцы справятся со своими текущими проблемами, будем заниматься вопросами нашего с ними диалога на высшем политическом уровне, включая визиты.

Я как посол буду всячески ратовать за то, чтобы обмен визитами на высшем и высоком уровне в наступающем году был активным. Пока могу обозначить это как намерение.

– На ваш взгляд, с избранием нового руководства ситуация в Ираке стабилизировалась, или же пока обстановка в стране достаточно шаткая, и Багдад может столкнуться с новым политическим кризисом?

– В принципе Ирак находится в состоянии перманентного внутреннего кризиса как минимум с 2003 года. Тогда страну оккупировали США и, как слон в посудной лавке все здесь переломали. После чего начали создавать новую систему, главной задачей которой было сделать так, чтобы Ирак никогда не стал сильной региональной державой.

Если говорить про иракский кризис, то он периодически становится то более острым, то менее острым, пребывая в разных фазах. Очередная началась в 2019 году, когда в результате беспорядков и уличных манифестаций было свергнуто правительство Аделя Абд аль-Махди.

Произошло это под аплодисменты западников, которым не понравилось, что Багдад самостоятельно пошел на сближение с Китаем. А иракская жизнь вступила в фазу очередной большей нестабильности. После было сформировано правительство Мустафы Каземи – компромиссной фигуры. Его задачей было провести досрочные выборы, что он и сделал.

Однако выборы, которые состоялись в октябре 2021 года, не только не решили иракские проблемы, а наоборот открыли страницу годичного кризиса в стране. С политической точки зрения – самого глубокого за весь предыдущий период истории Ирака. Более тяжелым, наверное, был кризис, связанный с войной с ИГ* (запрещена в РФ), но на то она и война.

Были серьезные опасения, что все может закончиться гражданской войной. Однако здравый смысл возобладал, и иракцы смогли договориться. Особенно когда внешние силы на определенном этапе перестали мешать. Под последними подразумевается целый ряд стран: США, Великобритания, Иран, а также Турция и некоторые государства Персидского залива.

Новое правительство, конечно, не идеальное. Сформировано на тех же принципах, на которых создавались предыдущие, но главное – оно есть. Возглавляет его премьер-министр, который вместе со своей командой министров хорошо понимают, что права на ошибку у них нет. Все в Ираке, даже оппозиция, вздохнули с облегчением – затянувшийся кризис вроде бы миновал. Есть надежды, что основные социально-экономические проблемы страны правительство сможет решить. Готовы этому всячески содействовать.

– Иракские территории достаточно часто подвергаются обстрелам со стороны соседних Турции и Ирана. В этой связи обращалось ли руководство Ирака к России как стороне с тесными контактами как с Анкарой, так и с Тегераном с просьбой помочь урегулировать этот вопрос?

– Ситуацию на севере Ирака – в Курдском автономном районе – нужно рассматривать в плоскости как региональной ситуации, так и внутриполитической обстановки в самом Ираке, Турции, Иране и Сирии. Плюс учитывать деструктивный внешний фактор в лице США.

Обстрелы приграничья – это полбеды. Связаны они во многом с тем, что ситуация там не очень хорошо контролируется властями Ирака. В частности, из-за сложного рельефа местности на севере страны и особого статуса находящейся там автономии.

Со стороны Турции на север Ирака зашли и прочно обосновались отряды "Рабочей партии Курдистана". Анкара использует это как предлог для ударов, а также для того, чтобы держать на иракской стороне границы довольно серьезные силы. Но основная мишень для турецкого удара, как представляется, – не столько Ирак, сколько Заевфратье в Сирии, которое не контролируется Дамаском.

Иранцы на территорию Ирака не заходили, но наносили удары. Раньше, как утверждалось, по неким базам "Моссада". Сейчас по объектам иранской оппозиции, которая в этих районах присутствует минимум со времен ирано-иракской войны. В Ираке очень недовольны такими действиями соседей. С другой стороны, впечатление, что признают резонность хотя бы части соответствующих претензий. Показательно то, что заявляет иракское руководство по данному поводу – мол, иракская территория не должна быть источником угрозы для соседей.

Эти проблемы надо решать либо через взаимный двусторонний диалог, либо через обращение в международные инстанции. Ирак предпочитает решать все проблемы на двусторонней основе. Отсюда можно сделать вывод, что какие-то варианты решения здесь видят.

– Все же возможно ли посредничество Москвы при решении Багдадом этих вопросов c Тегераном и Анкарой?

– Таких обращений не было. У иракцев прекрасные связи с Анкарой и с Тегераном. Посредники для переговоров им особо не нужны, они прекрасно между собой все решат.

Мало того, с этими странами иракцев связывают колоссальный товарооборот и очень серьезная экономическая взаимозависимость. Так, у Ирака самая протяженная граница с Ираном, но даже с Турцией, с которой граница меньше, товарообмен огромный. И прежде всего, с Иракским Курдистаном.

Так что все неоднозначно: иракцы не могут позволить себе объявить соседей агрессорами и устроить в ответ холодную войну. Самим плохо будет. Поэтому преобладает настрой как-то все проблемы решать. Тем более, что есть вещи, которые являются реальностью. Прежде всего то, что на территории Ирака действуют иностранные незаконные вооруженные формирования, с которыми он сам не может справиться.

– Функционирует ли еще четырехсторонний центр (РФ-Сирия-Ирак-Иран) в Багдаде по противодействию ИГИЛ*?

– Да, функционирует и весьма успешно. Там сидят представители военных ведомств и обмениваются информацией по деятельности ИГ* в Ираке, а также в Сирии. Обсуждают, что в этой связи делать дальше.

– Не фиксирует ли этот центр активизацию группировки или же с "Исламским государством"* покончено в Ираке?

– ИГИЛ* жив, его подполье действует и в Ираке, и в Сирии. Конечно, масштабы уже не те. Это раньше террористы контролировали значительные территории и проводили экспансию. Однако и в подполье они опасны: временами осуществляют довольно серьезные вылазки.

Против игиловцев* на территории Ирака проводятся операции разнообразного формата и масштаба. Иногда это чисто полицейские операции, в результате которых задерживают подозреваемых. Иногда практически общевойсковые – с задействованием армии и Народного ополчения Ирака. Доходит и до крупных боестолкновений.

В целом группировка уже не может выступать как сила "на земле". Но в силу того, что сохраняется ее социальная база и источники финансирования, рано утверждать, что опасность возвращения ИГ* миновала.

Если группировке удастся возродиться, мало не покажется. Так что над недопущением этого работа ведется. В том числе поэтому в Багдаде и функционирует упомянутый четырехсторонний центр.

– Ранее в Россию вернулись три россиянки, отбывшие наказание в иракских тюрьмах за содействие терроризму. Сколько еще россиянок остаются в иракских тюрьмах?

– Касаемо конкретно этих вернувшихся, они – наглядный пример того, как ломаются человеческие судьбы. По сути, речь о том, что родители их привезли в Ирак, когда они были подростками, и выдали замуж за боевиков ИГ*. В 2017 году после разгрома ИГ* девушек осудили. Они еще тогда оставались несовершеннолетними.

Вся вина осужденных россиянок в том, что они были женами боевиков. Поэтому их посадили за пособничество – это очень важный момент. Если бы за ними были какие-то деяния террористического плана, приговорили бы к высшей мере наказания. За терроризм в Ираке казнят. Тем более, что в то время здесь с игиловцами* не церемонились.

К моменту моего приезда в Ирак в тюрьме было всего 63 осужденных. Раньше было немного больше – некоторых освободили и вернули в Россию. Те, кто проходили как взрослые, получили за пособничество по 15, а несовершеннолетние – по пять лет. Сейчас их осталось 59 – одна скончалась из-за проблем со здоровьем, трех освободили.

Хочется упомянуть Анну Кузнецову, которая была уполномоченной при президенте по правам ребенка. Под ее руководством межведомственной группой сотрудников МИДа, министерства обороны и других органов была проведена работа по возвращению на Родину сотен детей из семей боевиков ИГ* российского происхождения. Всех вывезли, остались только их матери, отбывающие сроки. Такая же масштабная операция была проведена и в Сирии.

Был разработан целый алгоритм действий. Для подтверждения родства и гражданства в Ирак и Сирию приезжали специалисты. У детей брали кровь, сверяли с ДНК родственников из России. На этой основе принимались судебные решения о принятии в гражданство. После чего этих детей привозили в Россию. Вся работа велась в рамках исполнения соответствующего указания президента РФ Владимира Путина.

* Террористическая организация, запрещенная в России

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 8 декабря 2022 > № 4326854 Эльбрус Кутрашев

Илья Лобов: Россия планирует укрепить энергосотрудничество с Ираком

Ирак недавно преодолел длившийся несколько месяцев политический кризис, сформировав в конце октября новое правительство, однако обстановка в стране все равно остается сложной. Экономический советник посольства России в Багдаде Илья Лобов в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Антону Быстрову рассказал, как Москва планирует развивать отношения с новыми иракскими властями и в каких сферах, почему вырос товарооборот, а также о том, какие перспективы открываются в ядерном сотрудничестве с Багдадом.

– В конце сентября в Ираке с деловой миссией должны были побывать представители российского бизнеса. Не могли бы вы рассказать о целях этой поездки и ее результатах?

– Взаимные визиты российских и иракских бизнесменов давно стали важной частью двусторонних торгово-экономических отношений. Бизнесмены изучают возможности закупок производимых товаров, в первую очередь, продуктов питания и сельхозпродукции. Вместе с тем из-за обострения внутриполитической ситуации в Ираке было принято решение перенести упомянутую деловую миссию наших компаний на неопределенный срок.

Но стоит отметить, что диалог наших предпринимателей успешно продолжился на другой площадке – представительная бизнес-делегация из Ирака (более 50 человек) приняла участие в работе международного Форума "Сделано в России" в Москве 20-22 октября. В рамках визита они установили полезные контакты с российскими партнерами, а также познакомились с передовыми достижениями российских компаний.

– Помимо мероприятий экономического направления, прорабатываются ли сейчас другие мероприятия высокого уровня, к примеру, визит главы МИД Ирака Фуада Хусейна в Москву или же Сергея Лаврова в Багдад? Когда поездки могут состояться?

– На уровне мининдел России и Ирака традиционно поддерживаются регулярные доверительные контакты. На полях различных международных площадок наши министры проводят встречи для "сверки часов" по актуальным вопросам мировой и региональной повестки. С учетом завершения процесса формирования нового правительства мы планируем вернуться к теме организации взаимных визитов глав МИД России и Ирака в ближайшее время.

– В Ираке работают российские компании – такие, как "Лукойл", "Газпромнефть", "Роснефть". Сказывается ли на их работе политическая нестабильность в ближневосточной стране? Планируют ли они сокращение своего присутствия в Ираке? А расширение?

– Несмотря на сложную военно-политическую ситуацию в стране, наши нефтегазовые компании полностью выполняют свои контрактные условия перед иракскими партнерами и строят планы по развитию отношений с прицелом на долгосрочную перспективу. Констатируем, что антироссийские санкции стали дополнительным негативным фактором на пути укрепления двустороннего сотрудничества в этой сфере. Например, усложнились финансовые расчеты в международных банках, особенно в долларах США. Вместе с тем, наши иракские партнеры понимают выгоду и огромные перспективы от совместной работы с нашими операторами. На постоянной основе ведется тесный диалог по выработке взаимоприемлемых решений для решения всех возникающих проблем.

В нынешних условиях в фокусе особого внимания российских нефтяников остаются социальные обязательства в виде сохранения рабочих мест для местного населения, а также другие программы, ориентированные на социально-экономическую поддержку. Имею в виду строительство объектов инфраструктуры, поставку продуктов питания и лекарств, реализацию программ основной и дополнительной профподготовки.

В части дальнейшего развития нефтегазового партнерства рассчитываем, что в ближайшей перспективе удастся выйти на коммерческий этап освоения крупного перспективного проекта "Блок 10", реализацию которого осуществляет "Лукойл". Геологоразведочные изыскания на месторождении завершены, результаты представлены миннефти Ирака. Ожидаем от местных партнеров скорейшего одобрения для перехода на следующую стадию реализации.

В схожем ключе ситуация обстоит и у "Башнефти", которая ведет разработку нефтепромысла "Блок 12". Разведка углеводородных ископаемых скоро будет завершена, наши нефтяники также приступили к подготовке декларации для перехода на этап промышленной нефтедобычи.

– Ранее аппарат вице-премьера Юрия Борисова, являющегося сопредседателем российско-иракской межправкомиссии, сообщал, что товарооборот России и Ирака в 2020 году упал в два раза, но в 2021 году пошел его рост. Удастся ли в 2022 году выйти на допандемийные показатели товарооборота? Вырос ли он по сравнению с прошлым годом?

– Хотел бы сообщить, что за восемь месяцев текущего года товарооборот между Россией и Ираком уже превысил показатели за весь прошлый год. В стоимостном выражении это 313,1 миллиона долларов США, тогда как в 2021 году наша взаимная торговля достигла 282,7 миллиона долларов. Если сравнивать с позапрошлым годом, то здесь вообще фиксируем кратное увеличение в 2,5 раза. На положительную динамику повлияло значительное увеличение объемов закупок нашего подсолнечного масла, пшеничной муки, а также кормов для животных. Но мы не останавливаемся на достигнутом. Торговые секции посольств России и Ирака в тесном взаимодействии с российско-иракским деловым советом на постоянной основе ведут работу по поиску новых возможностей роста двусторонней торговли и диверсификации ее товарной номенклатуры.

– Вы говорили, что российские компании проявляют интерес к работе в Ираке. Какие именно, и не отталкивает ли их неустойчивая ситуация? Есть ли среди них экономические операторы, не связанные с топливно-энергетическим комплексом?

– Исторически сложилось, что энергетика является приоритетной сферой экономического партнерства между Россией и Ираком. Суммарный объем российских затрат и инвестиций в эту отрасль превышает 14 миллиардов долларов. Вместе с тем, в рамках российско-иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству эксперты различных ведомств, организаций и компаний обсуждают целый ряд перспективных направлений, представляющих взаимный интерес, в том числе и в неэнергетических секторах экономики.

В практическом плане отдельно хотел бы выделить крупный проект по реконструкции и модернизации крупного завода по производству стеклянных и керамических изделий в городе Эр-Рамади провинции Анбар. Российский индустриальный консорциум в интересах министерства промышленности и минеральных ресурсов Ирака приступил к практической реализации проекта. Наши партнеры рассчитывают, что после запуска завод станет крупнейшим работодателем Эр-Рамади, будет создано более одной тысячи новых рабочих мест для местного населения. Уже в ближайшее время сформированная экспертная рабочая группа в составе 20 узких специалистов в области технологии и производства стекольных и керамических изделий приступит к предметному изучению производственной площадки.

– Директор департамента Ближнего Востока и Северной Африки МИД РФ Александр Кинщак заявил в интервью РИА Новости, что Москва готова оказать Багдаду содействие в неэнергетическом применении ядерной энергии. Есть ли подвижки в этом вопросе на настоящий момент? И если отдельно говорить об энергетике, получала ли Москва от Багдада запрос на строительство АЭС в Ираке?

– Ирак традиционно проявляет интерес к российской атомной энергетике. В рамках подписанного в 1975 году соглашения о сотрудничестве в области использования атомной энергии в мирных целях Россия и Ирак в предыдущие годы возобновили переговорный процесс по налаживанию партнерства в этой сфере. "Росатом" и иракское Агентство по контролю за радиоактивными материалами рассматривают возможность реализации небольших проектов в области создания исследовательских реакторов малой мощности, а также неэнергетического применения ядерных технологий в медицине, сельском хозяйстве и опреснении воды. Ведется подготовка к подписанию меморандума о взаимопонимании, о сотрудничестве в области неэнергетического применения ядерных технологий в мирных целях. Стороны также обсуждают взаимодействие в области образования в форме приема иракских студентов на обучение в российских профильных вузах.

– Когда планируется проведение российско-иракской межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству?

– Рассчитываем, что после окончательного завершения процесса формирования правительства получим от иракской стороны предложения по предполагаемым датам проведения очередного, десятого заседания российско-иракской межправкомиссии.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 5 ноября 2022 > № 4326896 Илья Лобов

Торговля Ирана со странами Персидского залива за 2 месяца превысила 5 миллиардов долларов

За первые два месяца текущего 1401 финансового года (21 марта – 21 мая) товарооборот Ирана с шестью прибрежными государствами Персидского залива, а именно Ираком, Кувейтом, Катаром, ОАЭ, Бахрейном и Саудовской Аравией составил 8,84 млн. тонн товаров на сумму 5,14 млрд. долларов США .

ОАЭ были главным торговым партнером Ирана среди рассматриваемых государств Персидского залива с 3,8 миллионами тонн на сумму 3,75 миллиарда долларов. За ним следуют Ирак с 4,15 млн. тонн на сумму 1,34 млрд. долларов и Кувейт с 754 172 тоннами на сумму 27,1 млн. долларов.

Экспорт Ирана составил 7,19 млн. тонн на сумму 2,86 млрд. долларов.

Иран. ОАЭ. Ирак. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 23 июня 2022 > № 4090242

Перспективная отрасль экономики: как власти Ирака развивают туризм

Наибольшее число рейсов с иностранцами приняли международные аэропорты Багдада (2 069 723 человека) и Эрбиля (1 324 754).Тем не менее, граждане большинства государств мира сейчас все еще должны заблаговременно получать визу до поездки в страну. Тем не менее около года назад по решению иракских властей выходцы из нескольких десятков государств могут не заботиться об этом и оформить ее уже по прибытии в Ирак. Такая привилегия была гарантирована выходцам из стран, имеющим постоянное представительство в Совбезе ООН (Россия, США, Китай, Франция, Великобритания), всем членам Евросоюза, Японии, Южной Корее, Канаде, Австралии, Новой Зеландии и Швейцарии. Кроме того, в сентябре Ирак и Иран договорились о полной отмене визового режима для поездок между двумя странами, что также обеспечило прирост иранских туристов. Источник: https://www.al-monitor.com/originals/2022/02/iraq-receives-145-more-foreign-visitors-2021

Ирак. Весь мир > Миграция, виза, туризм > russarabbc.ru, 16 февраля 2022 > № 4043254

Тропою грома

Пентагон намерен сохранить военное присутствие на Ближнем Востоке.

США настроены на долгосрочное присутствие на Ближнем Востоке и будут стремиться его увеличивать разными средствами. Об этом заявил в прошлую субботу, 20 ноября, министр обороны США Ллойд Остин, выступая в столице Бахрейна на конференции «Манамский диалог», которая организована базирующимся в Лондоне Международным институтом стратегических исследований.

«У США довольно твёрдая и уверенная приверженность тому, чтобы Ближний Восток был безопасным <…>. Мы планируем сделать долгосрочные инвестиции в этот важнейший регион, в частности развивая сотрудничество в области безопасности, военную подготовку, профессиональное военное образование, повышая боеспособность, уровень разведки и проводя совместные учения», – указал глава оборонного ведомства, выступление которого транслировалось в прямом эфире на сайте конференции.

Остин подчеркнул, что видит одной из основных своих целей «углубление и расширение партнёрства» со странами Ближнего Востока. Для этого, по его словам, Вашингтон будет следовать двум ключевым принципам. «Во-первых, мы обновим и усовершенствуем наше сотрудничество <…> для сдерживания тех вызовов, с которыми мы сталкиваемся в XXI веке <…>. Во-вторых, принимая во внимание то, что многие страны сталкиваются с различными угрозами безопасности, в том числе у своих границ, очень важно в этой связи прилагать многосторонние усилия для ответа на все эти вызовы», – добавил он.

Кроме того, глава Пентагона назвал существенным тот факт, что США приняли активное участие в процессе нормализации отношений между Израилем и рядом арабских государств, включая ОАЭ, Бахрейн и Марокко. По его мнению, это то, что сегодня «формирует новую реальность» на Ближнем Востоке.

Говоря о военном присутствии США в регионе, он дал понять, что численность американских вооружённых сил при необходимости может быть увеличена. «Мы обладаем реальной боевой силой на этом театре. Мы можем и будем её поддерживать. И если понадобится, мы можем перебросить дополнительные силы. И мы сделаем это быстро», – отметил Остин и добавил: «Никто не должен сомневаться в нашей решительности и в наших способностях защитить себя и тех, кто работает вместе с нами над обеспечением безопасности региона».

Как видим, вопреки поспешным суждениям некоторых экспертов о том, что после эвакуации своего воинского контингента из Афганистана США уйдут и с Ближнего Востока, Пентагон явно намерен оставаться в регионе…

Как сегодня складывается ситуация на Большом Ближнем Востоке и какие возможные перспективы её развития в ближайшее время? Эти и другие вопросы стали темой беседы нашего обозревателя с известными военными экспертами и арабистами – ведущим научным сотрудником ИМЭМО доктором политических наук Александром Фроловым и политологом Равилем Мустафином.

– Вы уже практически полвека плечом к плечу занимаетесь проблемами исламского мира. На ваш взгляд, за эти годы большие перемены произошли на Greater Middle East – на Большом Ближнем Востоке?

А.Ф.: Когда мы заканчивали учёбу в Военном институте иностранных языков в середине 1970-х годов, этот огромный регион, простирающийся от гор Афганистана на востоке, Африканского Рога, Аденского залива, Аравийского моря и Оманского залива на юге, гор и равнин Малой Азии и Восточного Средиземноморья на севере до Гибралтарского пролива и Марокко на побережье Атлантического океана, уже пришёл в движение и преподнёс нам немало сюрпризов.

Кэмп-дэвидский процесс, мир между Египтом и Израилем, стоивший жизни Анвару Садату, переформатирование союзнических отношений СССР со странами региона, афганская апрельская революция и последующий советских войск, изменившей отчасти отношение арабов к нашей стране. Можно вспомнить и об исламской революции в Иране, ошеломившей американцев потерей своего главного союзника в регионе и поставившей в недоумение Москву: антиимпериалистическая революция в антисоветской упаковке – как это можно? Предстояло многое понять. Осмыслить, почему народы региона не хотят жить по чужим правилам и лекалам.

Р.М.:Но тогда, лет 40–50 назад, Ближний Восток всё же ещё не представлял собой сплошного минного поля. Приезжая в ту или иную страну, можно было попасть в мирную жизнь – где-то война недавно закончилась, где-то ещё не началась. Но чувствовалось, что регион приходит в движение.

Иран в одночасье превратился из стратегического союзника США и Израиля в их заклятого врага. Расклад сил на Ближнем Востоке изменился, появилось государство, претендующее с антиамериканских позиций на лидерские позиции в исламском мире. Американцы пытались препятствовать появлению нового регионального центра силы, и для этого был выбран Ирак. Его стали форсированно накачивать деньгами и оружием, толкнули на Иран. Но потом в Вашингтоне поняли, что у Саддама Хусейна есть свои амбициозные планы, отнюдь не вписывающиеся в заокеанские замыслы. Впору было останавливать его самого, и Багдад заманили в кувейтскую западню. Так, сам Ирак стал новой мишенью…

А.Ф.: В свою очередь, начавшийся при Горбачёве уход СССР с Ближнего Востока в угоду отношениям с Западом имел пагубные последствия для региона. Начался период американского доминирования.

– Можно услышать мнение, что тот, кто контролирует Ближний Восток, контролирует весь мир. Насколько это соответствует действительности? И что принесло народа региона доминирование США?

А.Ф.: Сложно отделаться от ощущения, что всё, за что бы американцы на Ближнем Востоке за эти годы не брались, результат получался или не тот, на который они рассчитывали, или прямо противоположный поставленной задаче. Попытки нести арабам демократию в своём понимании оборачивались хаосом и анархией, порождением разного рода монстров типа разветвлённой террористической структуры «Аль-Каида»*.

Р.М.: А взять тот же Ирак, куда США пришли, чтобы свалить баасистский режим Саддама Хусейна. В итоге страна, по сути, лишилась государственности, погрузилась в перманентную войну всех против всех: арабов против курдов, шиитов против суннитов… Сегодня, когда рассказываешь иракским студентам, какой цветущей и многообещающей была их родина в 1970-е годы, они, выросшие под разрывами бомб и снарядов, не могут себе этого представить. В таком же удручающем состоянии американцы оставили и другое исламское государство – Афганистан, провоевав в нём два десятилетия.

В 2010 году Ближний Восток не без участия анлосаксов накрыла новая беда – «арабская весна», которая ещё глубже погрузила арабский мир в хаос и анархию. Во многих странах с вполне умеренными светскими режимами к власти стали рваться радикальные исламисты. Под раздачу попали как вполне лояльные западному миру режимы вроде египетского или тунисского, так и неугодные – ливийский, сирийский… Ливия фактически утратила свою государственность, Сирия как государство сохранилась, но её власти не контролируют значительные территории, особенно на севере и востоке. Экономике большинства стран антиправительственные выступления нанесли огромный ущерб, а сам регион стал ещё более конфликтогенным.

А.Ф.: Конечно, «арабская весна» имела и внутренние причины, социально-экономические корни. Так называемый политический ислам, «Братья-мусульмане»*… Но без вмешательства Запада стихийные, на первый взгляд, выступления не приобрели бы такого размаха. А в Ливии и Сирии мы наблюдали прямое военное вмешательство стран НАТО и некоторых аравийских монархий.

– И что же ждёт Ближний Восток сейчас?

А.Ф.:Ближний Восток сегодня выходит на новый этап своего развития. Вектор его движения не предопределён. В последние месяцы Саудовская Аравия начала восстанавливать разорванные связи с Ираном и Катаром и сокращать своё участие в гражданской войне Йемене. ОАЭ отказались фактически от вовлечённости в конфликты в Ливии и Йемене, они наладили отношения с Ираном, Катаром и Сирией. Ирак, где правительством руководят шииты, выступил посредником между Ираном и Саудовской Аравией.

Бахрейн завязал открытые отношения с Израилем, у Эр-Рияда свои тайные каналы общения. Никто, кроме откровенных маргиналов в исламском мире, уже не призывает сбросить израильтян в море. Египет и Израиль вместе работают над тем, чтобы разрядить напряжённость с ХАМАС в Газе.

Возникают новые ситуативные альянсы, к созданию которых причастна и Турция, где с приходом к власти представителей партии справедливости и развития заметно усилилась роль ислама в общественной жизни. Напомню и то, что до поражения в Первой мировой войне арабским миром управляли из Стамбула, и это ещё свежо в национальной памяти и турецких, и арабских элит. Вариантов развития событий немало, я бы не стал недооценивать перспектив политического ислама, замешанного на дрожжах антиамериканизма и неприятия западных либеральных ценностей. Успех талибов в Афганистане может стать первой ласточкой перемен в мусульманской умме в целом…

Р.М.: Говоря о нынешней политике Вашингтона в регионе, один из американских экспертов недавно заявил, что США не уходят полностью из него, а лишь отступают. И с этим мнением в общем-то нельзя не согласиться. Хотя если быть точнее, то речь идёт не об отступлении, а о перегруппировке, корректировке стратегии присутствия. Известные внутриполитические и экономические проблемы, рост напряжённости в отношениях с Китаем заставили США несколько ослабить свою хватку на Ближнем Востоке. Тем не менее Вашингтон не намерен сворачивать американское военное присутствие в регионе. «Наше регулярное военное присутствие в регионе обеспечивается на протяжении более чем 70 лет. И эта фундаментальная реальность не изменится», – подчеркнул на днях заместитель помощника госсекретаря США по делам Ближнего Востока Джоуи Худ.

Конечно же, пока об очередном военном вторжении США в страны региона речи не идёт. Но обострение на иранском направлении я бы исключать не стал. Израиль, не секрет, весьма обеспокоен технологическими успехами Ирана в области ракетостроения, обогащения урана. Американцы регулярно проводят с израильтянами военные учения, где отрабатываются различные варианты совместных действий.

А.Ф.: А кроме того, у США есть масса иных способов воздействия – от финансово-экономического до информационного. Доллар порой оказывается более разрушительным оружием, чем ядерная боеголовка или авианосец. Большой Ближний Восток продолжает идти «тропою грома»…

Владимир Кузарь, «Красная звезда»

* Террористическая организация, запрещённая в РФ.

США. Иран. Ирак. Ближний Восток. Россия > Армия, полиция > redstar.ru, 26 ноября 2021 > № 3915598 Александр Фролов, Равиль Мустафин

Конгресс США отзовет одно из разрешений на ведение войны

Текст: Игорь Дунаевский

Конгресс США на этой неделе готовится впервые со времен войны во Вьетнаме (1965-1973) отозвать авторизацию на применение военной силы за рубежом (AUMF), выданную президенту страны. Речь о документе, который был принят в 2002 году и санкционировал администрации Джорджа Буша-младшего начало операции против правительства Саддама Хусейна в Ираке.

На первый взгляд это выглядит формальностью, ведь в войне против сил Хусейна уже давно поставлена точка. Но дело в том, что разрешения от 2001 года (выданный на "войну с террором") и 2002 года широко использовались администрациями США для проведения все новых военных операций. Даже слишком широко. Например, AUMF-2002 юристы Белого дома обосновали убийство иранского генерала Касема Сулеймани в Багдаде в начале 2020 года. Многочисленные критики операции называли это притяжкой "за уши", которая перешла все мыслимые границы, изначально предполагавшиеся авторами разрешения в 2002 году. Ведь речь в нем шла конкретно о действиях против правительства Саддама Хусейна в Ираке, поэтому его использование 18 лет спустя для убийства иранского генерала создавало прецеденты для злоупотреблений будущими лидерами США.

Американские эксперты уже с десяток лет пишут об усталости общества от "бесконечных войн" в Афганистане и Ираке. Теперь, наконец, назрела и политическая воля, прежде всего в рядах правящей Демократической партии. Ее конгрессмены включили положение об отзыве AUMF-2002 в проект оборонного бюджета на следующий год, по которому голосование в Сенате может состояться уже на этой неделе. Палата представителей уже одобрила документ, президент Джозеф Байден также озвучил готовность подписать его. Часть республиканцев, в рядах которых традиционно больше "ястребов", относятся к этой идее прохладно, но скептики в явном меньшинстве, поэтому, как ожидается, серьезных препятствий документ не встретит.

Из-за слишком конкретной и давно потерявшей актуальность цели отзыв документа на деле едва ли сильно сузит диапазон обоснований для военных операций США за рубежом. Но этот прецедент может стать прологом к пересмотру куда более важного AUMF-2001. Именно на этом документе американские администрации до совершенства отточили искусство трактовать его положения так, чтобы бесконечно растягивать географию и список целей для своих войн. На основании одного предложения в этом тексте президенты США уже 20 лет проводят операции на территории полутора десятков государств. Вместе с тем сторонники отзыва этого документа в Конгрессе признают - голосов у них сильно не хватает из-за опасений, что это связало бы президентам США руки в плане борьбы с терроризмом. Поэтому в случае AUMF-2001 речь скорее ведут не об отзыве, а о замене на новое разрешение с учетом современных реалий борьбы с террором.

Кроме того, как отмечает axios.com, отзывом AUMF-2002 конгрессмены демонстрируют готовность играть более активную роль в том, что касается санкционирования будущих войн.

США. Ирак > Армия, полиция > rg.ru, 19 ноября 2021 > № 3890724

Вариант на миллиард

Нефтяники способствуют укреплению международного сотрудничества на Ближнем Востоке

Текст: Ирина Поленова

Российский нефтедобывающий бизнес продолжает расширять свое присутствие на мировых рынках. Наши компании все более активно участвуют в проектах международного сотрудничества России с ведущими странами-экспортерами нефти, в том числе - на Ближнем Востоке.

В ноябре этого года ПАО "ЛУКОЙЛ" добыло миллиардный баррель нефти на месторождении Западная Курна-2 в Ираке. Руководство этой ближневосточной страны выразило готовность продолжать сотрудничество с российским холдингом. По мнению высокопоставленных представителей иракского государства, взаимодействие с российским бизнесом открывает большие перспективы для наращивания объемов добычи и освоения новых месторождений.

Миллиардный баррель нефти на Западной Курне-2 - показатель для ЛУКОЙЛа знаковый. Он был достигнут в преддверии 30-летия компании и стал итогом активной совместной работы с иракскими партнерами по промышленному освоению этого месторождения, расположенного на юге страны. В мире оно - одно из крупнейших, его начальные извлекаемые запасы оцениваются примерно в 14 млрд баррелей. В настоящее время здесь добывают 9% всей иракской нефти. Площадь контрактного участка российской компании на месторождении составляет около 300 кв. километров.

Кроме того, в октябре 2021 года ЛУКОЙЛ и INPEX CORPORATION подали в иракскую компанию Thi-Qar Oil Company заявление о коммерциализации запасов и предварительное предложение о разработке нефтяного месторождения Эриду с запасами до 7 млрд баррелей. Оно было открыто в результате геологоразведки в пределах Блока 10 - территории площадью 5,8 тысячи кв. км в 120 километрах от Западной Курны-2. За последние двадцать лет это самое крупное из подобных открытий.

Стремление к активному расширению сотрудничества на совместных проектах было озвучено еще в прошлом году в Багдаде. Тогда на встрече с делегацией ПАО "ЛУКОЙЛ" во главе с президентом компании Вагитом Алекперовым премьер-министр Республики Ирак Мустафа Аль-Казыми высоко оценил итоги работы ЛУКОЙЛа в своей стране и высказался за продолжение взаимодействия.

На прошлой неделе, выступая на торжественной церемонии по случаю юбилея ЛУКОЙЛа и добычи миллиардного барреля на перспективном проекте, иракский министр нефти Ихсан Абдель Джабер в присутствии Вагита Алекперова и посла РФ в Республике Ирак Эльбруса Кутрашева подчеркнул: российская компания все это время "очень терпеливо относилась к ограничениям ОПЕК и программ развития".

"Министерство нефти Ирака готово к продолжению сотрудничества, и мы подтверждаем серьезность и заинтересованность иракского правительства в том, чтобы ЛУКОЙЛ оставался ключевым партнером Ирака", - такие слова министра Абделя Джабера приводит телеканал Al Sumaria.

Сервисный контракт сроком на 25 лет между ЛУКОЙЛом и иракской стороной был подписан в декабре 2009 г., промышленная добыча нефти на этом проекте началась через пять лет. Впоследствии был успешно реализован первый этап разработки месторождения - проект "Ранняя нефть формации Мишриф". По словам главы ЛУКОЙЛа Вагита Алекперова, месторождение Эриду поначалу было для компании настоящей "терра инкогнита".

Летом 2021 года с властями Ирака даже обсуждалась возможность частичной продажи российской доли в проекте. Но министерство нефти Ирака настояло на сохранении участия ЛУКОЙЛа. Сегодня продолжаются переговоры о дальнейших шагах по развитию такого сотрудничества, разведке новых запасов нефти.

Нет сомнений: совместные российско-иракские проекты станут надежной основой для развития двусторонних отношений наших стран, успешной реализации важных государственных программ в сфере нефтедобычи.

Подобное международное сотрудничество укрепляет авторитет России в мире как надежного и сильного партнера, как страны с огромным интеллектуальным и технологическим потенциалом, востребованным в самых важных и перспективных отраслях мировой экономики.

Россия. Ирак. Ближний Восток > Нефть, газ, уголь > rg.ru, 16 ноября 2021 > № 3891841

Экспорт Ирана в Ирак за 4 месяца составил 2,8 млрд. долларов

Член председательствующего совета Совместной ирано-иракской торговой палаты оценил стоимость товаров, экспортируемых Ираном в соседний Ирак за первые четыре месяца текущего 1400 иранского календарного года, в 2,8 миллиарда долларов.

Причиной роста иранского экспорта в Ирак является увеличение стоимости прошлогоднего экспорта иранского газа в Ирак.

Выступая в субботу, Сейед Хамид Хоссейни сказал, что Исламская Республика Иран экспортировала продукции на 2,8 миллиарда долларов в соседний Ирак за первые четыре месяца текущего 1400 иранского календарного года (с 21 марта по 21 июля).

Обращаясь к ситуации с экспортом и торговым отношениям с соседним Ираком за первые четыре месяца текущего года, Хоссейни сказал: «Согласно статистике Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA), экспорт Ирана в Ирак с 21 марта по 21 июля 2020 года составил 2,8 миллиарда долларов».

Он оценил экспорт продукции Ирана в Ирак за первые три месяца текущего года (с 21 марта по 21 июня) в 2,3 миллиарда долларов.

Далее он сказал, что Исламская Республика Иран экспортировала товаров на сумму около 500 миллионов долларов в соседний Ирак в иранском месяце Тир (с 21 июня по 21 июля).

В другом месте в своем выступлении Хоссейни заявил, что экспорт продукции Ирана в Ирак сократился в прошлом году из-за вспышки пандемии COVID-19, которая привела к закрытию пересечения границ с арабскими странами.

В целом, экспортная тенденция Ирана в Ирак обычна, и нет поводов для беспокойства по этому поводу, сказал он, добавив: «Благодаря координации, достигнутой в этом отношении, Исламской Республике Иран удалось сохранить свой экспортный рынок в этой стране».

Иран. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 2 августа 2021 > № 3834223

Вторая половина года обещает стать волатильной для нефти

Совсем скоро против нефти могут играть сразу два фактора

Восстановление экономик в таких странах, как США и Китай, привело к увеличению спроса на нефть и росту котировок на 50%. Однако в последнее время ралли начало буксовать. Кроме того, ОПЕК наконец преодолел противоречия и достиг соглашения, которое увеличивает квоты на добычу. При текущих уровнях цен не только ОАЭ стремятся нарастить добычу, но и другие игроки, например, Россия и Ирак. Как может сложиться ситуация на рынке во втором полугодии, рассказал ведущий стратег EXANTE Янис Кивкулис.

Проблемы дорогой нефти

Высокие цены на нефть хотя и хороши для акционеров и нефтедобывающих компаний в краткосрочной перспективе, все же несут в себе несколько проблем:

Ценовые шоки. Дешевая нефть эффективно разгоняет мировой рост, что идет на благо последующему спросу на нее, обеспечивает рост инвестиций в добычу и помогает росту нефтедобывающих компаний. Напротив, резкий скачок цен создает шоковые волны в странах-потребителях. Крупные потребители нефти часто в таких условиях распечатывают стратегические резервы для удержания стоимости топлива под контролем (Китай, Индия, США).

Зеленая энергетика. Скачки цен актуализируют повестку развития альтернативной энергетики. Впрочем, тут есть любопытное наблюдение: пик цен на нефть в 2008 году дал старт циклам отхода от традиционной энергетики в пользу условно более чистых. Однако в 2010 году, когда Brent не сумела развить рост выше $100 за баррель и вернулась до уровня, который устраивал всех участников рынка, тема зеленой энергетики быстро утихла. То же самое может произойти и сейчас.

Инфляция. Взлет котировок запустил инфляционный всплеск в странах-потребителях. Вероятно, что резкий рост цен на сырье и энергию уже оказывает давление на темпы роста мировой экономики, что видно по последним данным Китая.

Что дальше?

Совсем скоро против нефти могут играть сразу два фактора: избыточное повышение добычи на фоне борьбы экспортеров за долю рынка при одновременном замедлении или даже падении спроса. В 2018 году эта же смесь факторов дестабилизировала рынок нефти, и влияние впоследствии распространилось далеко за пределы сектора.

Сейчас на рынке нефти назревают проблемы, которые могут в дальнейшем привести к волатильности и коррекции на перегретом рынке. В такой ситуации вполне понятно желание России максимизировать общую выручку от продажи нефти, а не прибыль. Россия стремится удовлетворять растущий спрос повышением добычи в отличие от Саудовской Аравии, которая стремится удерживать ситуацию, близкую к дефициту.

Впрочем, несмотря на разные взгляды России и Саудовской Аравии, страны хорошо запомнили уроки ценовой войны в начале 2020 года и сейчас готовы к компромиссу. Они заинтересованы в том, чтобы сохранить цены на текущих уровнях, постепенно наращивая производство. Тем не менее, во втором полугодии стоит приготовиться к усилению давления на сырье и нефтегазовые компании.

Янис Кивкулис

Ведущий стратег EXANTE

США. Китай. Ирак. Весь мир. Россия > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 19 июля 2021 > № 3781208 Янис Кивкулис

ПРОВАЛЫ РАЗВЕДКИ И ДЕФИЦИТ НАУЧНОЙ АНАЛИТИКИ

ВАСИЛИЙ БЕЛОЗЁРОВ

Доктор политических наук, профессор, заведующий кафедрой политологии Московского государственного лингвистического университета, член научного совета при Совете Безопасности Российской Федерации, сопредседатель Ассоциации военных политологов.

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ

Джервис Р. Почему разведка терпит неудачу: уроки революции в Иране и войны в Ираке // Пер. с англ. Т. Ованнисяна. – М.: Центр анализа стратегий и технологий, 2020. – 256 с.

Центр анализа стратегий и технологий выпустил в конце 2020 г. книгу, посвящённую организации и аналитической работе стратегической политической разведки США и использованию её результатов. Хотя название интригует, узнать что-то об оперативной работе, о реальных случаях из жизни разведчиков, приёмах добывания информации, приключениях «рыцарей плаща и кинжала» читателю не удастся.

Книга Роберта Джервиса – не пионер на российской рынке. Издание рассчитано на подготовленного читателя: в идеальном случае он должен быть реально погружён в вопросы политической аналитики. Или, по крайней мере, прочитать хотя бы книги американских авторов Роджера Хилсмэна «Стратегическая разведка и политические решения» и Вашингтона Плэтта «Информационная работа стратегической разведки», вышедшие ещё в 50-е гг. прошлого века. Книга Джервиса – возобновление по прошествии нескольких десятилетий традиции публикации подобных работ в нашей стране, что делает честь Центру анализа стратегий и технологий.

Роберт Джервис – профессор Колумбийского университета. В 1976 г. из-под его пера вышла получившая известность книга «Восприятие и его искажения в международной политике». В 2000–2001 гг. он возглавлял Американскую ассоциацию политических наук. Сегодня Джервис является авторитетным экспертом в сфере международной безопасности, изучения военных конфликтов, теории принятия политических решений. Как исследователь, стремящийся к объективности, и как гражданин своей страны он неоднократно подчёркивает, что выступает за совершенствование разведывательной деятельности США. Джервис исходит из того, что для его страны и для всего мира лучше, если в долгосрочной перспективе американское правительство будет максимально осведомлённым и хорошо информированным. Автор не скрывает, что в течение ряда лет работал консультантом в ЦРУ, где реализовывал себя именно как политический исследователь. Джервис утверждает, что аналитика сосредоточена как раз на вопросах государственной политики, которую определяют президент и Конгресс.

В общем, перефразируя известного современного российского политического деятеля, можно утверждать, что все порядочные политологи должны знать организацию работы разведки.

И полезность книги определяется именно способностью содействовать решению этой задачи.

Исследовательское кредо и профессиональный опыт Роберта Джервиса объясняют и структуру этой его работы. Первая глава раскрывает замысел автора, он объясняет, зачем и почему необходимо представить общественности организацию и содержание аналитической работы в разведке. Вторая и третья главы посвящены анализу двух провальных случаев американской разведки, разделённых между собой почти четвертью века. В качестве предмета для анализа выбраны свержение шаха Пехлеви в Иране в результате исламской революции 1979 г. и программа оружия массового уничтожения в Ираке. Свой выбор автор объясняет следующими обстоятельствами: а) воздействие двух названных случаев на политику оказалось долгосрочным и глубоким, б) в результате этих событий сложилась общая убеждённость относительно неприемлемо низкого качества и неверности выводов разведки, в) случаи с Ираном и Ираком позволяют продемонстрировать процедуры и способы мышления, г) анализ допущенных ошибок даёт возможность понять, почему и когда произошёл сбой в работе разведки, д) случаи ошибок и провалов разведки – нередки.

Вообще, обращение к наглядным историческим примерам является весьма распространённым и оправданным для понимания устройства работы какой-либо структуры. Здесь уместно вспомнить книгу советского военного деятеля Бориса Шапошникова «Мозг армии», вышедшую без малого сто лет назад. Будущий маршал Советского Союза, а в прошлом – выпускник Николаевской академии Генерального штаба сосредоточился на анализе деятельности генштаба Австро-Венгрии в канун и в годы Первой мировой войны. Выбор объекта анализа был обусловлен тем, что самой страны и её генштаба к моменту написания книги уже не существовало. Значит, не было и политических игроков, которые восприняли ли бы оценки книги болезненно. Важна и другая причина: к тому времени бывший начальник генерального штаба Австро-Венгрии генерал-фельдмаршал Конрад фон Гетцендорф написал мемуары, где отдал «на суд критики полностью все свои документы», причём объём его труда составил 3 тыс. страниц. То есть в распоряжении Шапошникова имелась необходимая документальная база для анализа. Для исследователя особая ценность мемуаров фельдмаршала состояла как раз в том, что они позволили с высокой достоверностью выявить причины военных неудач Австро-Венгрии.

Подобным же образом Роберта Джервиса побудил к освещению провалов американской разведки недавно опубликованный в США рассекреченный – с некоторыми изъятиями – аналитический доклад о кризисе в Иране, автором которого к тому же он сам и был в пору работы в ЦРУ. Прошло достаточно времени, и информация об описываемых событиях стала восприниматься менее болезненно. В результате Джервис смог с чистой совестью приступить к препарированию аналитической работы разведки, раскладывая её по косточкам.

Фактически половину рассматриваемой нами книги занимает раздел об Иране с воспроизведённым в нём обширным аналитическим докладом, который дополнен оценками читавших его лиц, объяснениями и соображениями самого автора. Именно последние и представляют наибольшую ценность для практикующих политических аналитиков. Думается, специалисты оценят должным образом признание Джервиса в том, что он был удивлён скудостью контактов сотрудников ЦРУ с учёными и экспертами из внешней среды. Для большинства аналитиков ведомства «задействование чётких методологий и аналитических рамок, опора на обобщение и вывод альтернативных предположений» остались чуждыми. В упомянутом докладе изложены причины поражения разведки в отношении Ирана. И они – не только в самой разведке. По мнению автора, причины являются институциональными по своей природе, поэтому он и завершает свой доклад призывом: «Руководители, создайте среду, благоприятную для осуществления анализа иностранных дел, а не только для написания отчётов по ним».

Для описания второго случая, связанного с действиями американской разведки в отношении иракской программы оружия массового уничтожения, подробного официального первоисточника Джервис не указывает. По объёму текст в три раза меньше, чем тот, что посвящён Ирану. В этом случае автор констатирует наличие утвердившегося в американском истеблишменте мнения о том, что «разведсообщество уступило давлению и сказало политикам то, что те хотели услышать». Джервис утверждает также, что все разведывательные службы США были убеждены в реализации Ираком программ производства ОМУ. В книге приведено немало цитат, подтверждающих твёрдое намерение руководства предпринять военную операцию против Ирака вне зависимости от оценок разведки.

Поскольку в предисловии Роберт Джервис выразил готовность к критической оценке труда со стороны коллег, то позволим себе этим воспользоваться. По прочтении раздела остаётся впечатление, что автор стремится оправдать Белый дом за решение провести военно-силовую операцию против Ирака, а американскую разведку – за занятую ей позицию в отношении руководства страны. В изложении автора обнаруживаются противоречия в оценках. Так, в одном месте главной причиной иракского фиаско названа «скудость источников агентурной разведки», в другом – крайняя правдоподобность «выводов, выглядевших гораздо более достоверными, нежели альтернативы», в третьем – непонимание аналитиками разведки «своего собственного мышления».

Поддержать же автора следует в его выводе о недооценке использования разведкой научных методов работы. Джервис указывает на нежелание или неспособность разведывательных и политических сообществ использовать социологические и иные методы, в том числе сравнительный анализ, на пренебрежение методами социальных наук и так далее. Поэтому у исследователя имеются весомые аргументы для утверждения о «несовершенстве господствующей в разведке методологии». Здесь будет уместно привести определение из упомянутой выше работы Плэтта: «Разведывательная информация есть осмысленные сведения, основанные на собранных, оценённых и истолкованных фактах, изложенных таким образом, что ясно видно их значение для решения какой-либо конкретной задачи текущей политики».

В итоге получилось, что в фокусе исследования Джервиса оказалась системная по сути проблема метода аналитической работы разведки.

Решение её гораздо сложнее и важнее, нежели описание процессов и изложение фактов. И здесь особую практическую ценность приобретают размышления автора, обобщённые в завершающей главе («Политика и психология разведки и реформа разведки»). Джервис с пессимизмом констатирует «неразрешимые дилеммы разведки и политики», вытекающие из давления, под которым находятся потребляющие продукцию разведки высшие политические руководители. Исходный тезис: «Предел того, сколь много политики могут ожидать получить от разведки, сопряжён с пределом, насколько близкой к ожидаемому разведкой уровню образованности будут находиться потребители её продукции». Отсюда и конфликт между лицами, принимающими решения, и сотрудниками разведки видится как неизбежный. Джервис аргументированно говорит, почему так происходит. Причём автор предпочёл занять конструктивную позицию и излагает своё видение того, как повысить качество аналитической работы американской разведки. В начавшемся реформировании разведки он поддерживает открывшуюся «возможность уделения меньшего внимания текущей разведке, наращивания исследовательского и аналитического навыков и развития более глубокой базы знаний для всего правительства».

Содержатся в книге и конкретные предложения, направленные на изменение сложившейся ситуации. Например, по мнению автора, следует отделить оценку продукции разведсообщества от суждений его сотрудников, укреплять среднее звено управления и коллегиальность, обеспечивать критический анализ идей аналитиков. Особое же внимание Джервис уделяет внедрению во внутреннюю работу разведки экспертной оценки извне, со стороны научного сообщества. Как серьёзное препятствие характеризуется в книге отсутствие у сотрудников разведки стимулов для аналитической работы. Автор считает необходимым «выращивать» экспертов по региону или конкретной стране. То есть качественное страноведение, компетентность в знании иностранных языков, культуры и истории стран, специализация на них являются для аналитика обязательными. С сожалением Джервис отмечает, что «немногие аналитики имеют научную подготовку, учёную степень или просто способны общаться с научным сообществом». Нельзя не согласиться с выводами автора о необходимости культивирования среди сотрудников разведсообщества непрерывного аналитического образования, что логично вытекает из осмысления им ситуационного анализа сюжетов по Ирану и Ираку.

Могут ли быть полезны и применимы в России оценки, выводы и рекомендации Джервиса? Тем более что в книге есть американская политическая и иная специфика. Не секрет, что деятельность политической и военной разведки России является гораздо более закрытой, нежели работа аналогичных структур США. Тем не менее можно с высокой долей уверенности предположить, что организация и традиции аналитической работы в разведывательных структурах крупных государств, донесение результатов этой работы до лиц, принимающих решения, вряд ли кардинально различаются. По крайней мере, абсолютно современно и созвучно с мыслями Роберта Джервиса заключение российского военного классика Александра Свечина почти столетней давности о том, что «для разведки, прежде всего, нужны работники наивысшей квалификации в экономическом, политическом, историческом, стратегическом отношениях, настоящие утончённые учёные, погрузившиеся в изучение определённого государства».

Уместно напомнить и о том, что вопрос об обеспечении достоверности разведывательной информации, предоставляемой руководству российского оборонного ведомства, ставился и у нас. В частности, несколько лет назад об этом писал ветеран военной разведки Виталий Шлыков («Демонополизация информации», Россия в глобальной политике, 2008 год, № 4).

Россия. Иран. Ирак > СМИ, ИТ. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708352 Василий Белозеров

В Белгороде разрабатывают технологии композитов нового поколения

Аспирант Белгородского государственного технологического университета им. В.Г. Шухова Ахмед Ахмед Анис Ахмед решает вопрос разработки теоретических положений проектирования и создания композитов из фрагментов разрушенных зданий и сооружений. Результаты исследований вызвали интерес представителей стройиндустрии Ирака.

Изучение возможности эффективного использования фрагментов разрушенных зданий и сооружений Республики Ирак ведутся в БГТУ им. В.Г. Шухова в рамках деятельности Международного научного центра теории и практики восстановления разрушенных городов. С учетом теоретических положений геодезии и инженерных изысканий сотрудниками центра была разработана схема комплексного использования фрагментов разрушенных зданий и сооружений. Молодой ученый из Ирака в своей диссертации решает проблему восстановления разрушенных городов путем исследования особенностей разрушения зданий и сооружений, разрабатывает технологии получения широкой номенклатуры композитов нового поколения.

Результатами заинтересовались представители посольства и работники стройиндустрии Ирака. Ахмед Ахмед Анис Ахмед был приглашен к послу Республики Ирак в России Аль-Хуссайни Адульрахман Хамид для обсуждения внедрения достижений проведенных исследований.

Всего в БГТУ обучаются порядка 50 граждан республики Ирак. Кроме того, 20 одаренных учеников школы Аль-Мунир (г. Латтакия) посетили летний лагерь БГТУ им. В.Г. Шухова, где прошли начальную ступень обучения русскому языку, что послужило дальнейшему росту интереса к России и русской культуре.

Россия. Ирак. ЦФО > Образование, наука. Недвижимость, строительство. Химпром > minobrnauki.gov.ru, 21 января 2021 > № 4052315

Секрет мученической смерти Сулеймани

генерал превратил кризис в возможности

Казем Джалали

Выдающейся особенностью мученика Сулеймани была его способность «создавать возможности», и то, что мы видели во время церемонии проведения беспрецедентных похорон его пречистого тела, было проявлением этой его способности. Путь Касема Сулеймани от командования батальоном до момента его мученической смерти красноречиво говорит о такой способности мученика, которая является проявлением Исламской революции, а также свидетельствует о его мудром руководстве. Исламская революция одержала победу, не сформировав различные необходимые организации, но, находясь в шаге от победы, она создала необходимые институты и множество возможностей из их числа. И сегодня мы можем видеть результаты и благословения этих институтов и организаций. Комитеты Исламской революции, Корпус Стражей революции, Созидательный джихад, Движение за грамотность, Университетский джихад, Жилищный фонд исламской революции, Комитет помощи имама Хомейни и т. д. - каждый из них стал источником огромного скачка для компенсации серьезной отсталости длительного периода Тагута. Его Светлость Имам Хомейни и верховный лидер Исламской революции также обладали способностью «создавать возможности». Обзор жизни этих двух великодушных неоднократно показывает проявление этой характерной черты. Если мы рассмотрим события последних двух десятилетий, обнаружим, что во многих случаях руководство, создавая возможности, сталкивается с чувствительными проблемами. Одним из таких примеров был план «Экономика сопротивления» перед лицом ужесточения западных санкций против Ирана, в случае реализации которого Иран превзойдет эти санкции, и проблемы последних 80-70 лет Ирана будут решены.

Генерал Сулеймани создавал возможности в любой ситуации. Сегодня нет Сулеймани, но, безусловно, результаты его стратегической работы останутся на десятилетия, а может быть, и на сто лет, и действительно «Сулеймани» существуют, но не в том смысле, что каждый человек с точки зрения возможностей обязательно является «Касемом Сулеймани». Однажды Ирак полностью был оккупирован американскими военными. Триста тысяч военнослужащих и сил безопасности с разнообразной военной техникой вошли в Ирак, и поскольку они были полны решимости ликвидировать военные силы, силы безопасности и политические структуры страны, на их пути не было препятствий. А некоторые видные американские политики, такие как Генри Киссинджер, заявляли, что американцы непосредственно будут править Ираком не менее 100 лет, что в каком-то смысле означало бы больше, чем «подшефная территория». Джей Гарнер и Пол Бремер также соответствующим образом сформулировали военную программу армии США в Ираке, и, конечно же, они имели в виду нечто большее, чем просто господство над Ираком, господство в регионе, как будто эта политика - доминирование над регионом через Ирак - всё еще не сошла с повестки дня официальных лиц США. Дональд Трамп, в свою очередь, заявил во время своего последнего визита в Ирак, около двух лет назад, что Соединённые Штаты контролируют поведение Исламской Республики в Сирии через Ирак. В то же время тогдашний премьер-министр Великобритании Тони Блэр объявил в Басре, что это посыл Ирану внести фундаментальные изменения в свою политику. В этих обстоятельствах Генерал Сулеймани должен был сначала остановить угрозу, а затем полностью устранить её, что означало вывод американских войск из Ирака. Это была очень сложная задача. Потому что, с одной стороны, Иран не имел власти в Ираке, а с другой стороны, политика Ирана заключалась не в проведении прямых операций против Соединенных Штатов. В связи с этим, управление выводом вооруженных сил США из Ирака, хотя и было очень трудным и находилось на грани невозможного, требовало особого и незаурядного интеллекта.

Генерал Сулеймани справился с этой миссией мудро и в относительно короткие сроки. Ирак был оккупирован Соединенными Штатами в 2003 году, а в 2005 году план США зашёл полностью в тупик, и два года спустя они были вынуждены подписать соглашение о безопасности, основанное на полном выходе из Ирака. Этот выход начался в 2008, а завершился в 2011 году. На этой арене, имам Хаменеи (да благословит Его Аллах) хотя и был инициатором изгнания США из Ирака, но за эту операцию отвечал генерал Сулеймани, которая была проведена и завершена с его исключительной проницательностью. Вывод американских войск из Ирака после поражения во Вьетнаме в 1975 году стал самым горьким воспоминанием Соединенных Штатов за последние сорок пять лет. Американцы ещё не смогли должным образом оправдать свой уход и в течение последних восьми лет серьёзно добивались военного возвращения в Ирак, что раскрывает секрет запуска и формирования ИГИЛ* США. Формирование ИГИЛ было основано на сложной повестке дня и началось сразу после завершения вывода войск США из Ирака.

Генерал Сулеймани фактически сформировал «исламскую армию» в разгар дискуссии американцев о военной коалиции в регионе, которую политические аналитики назвали «серьезной угрозой» и которая имела различные проявления, включая военную коалицию стран-членов НАТО, коалицию друзей Сирии, коалицию против ИГИЛ, формирование арабского НАТО. Если мы пройдемся по проблемам последнего десятилетия в регионе, мы обнаружим, что коалиционные и коллективные планы, а также западные военные инициативы и инициативы в области безопасности Запада в регионе потерпели фиаско, и провал каждой из них вызвал большое разочарование у членов этого фронта и сделал их бездейственными. Генерал Сулеймани в течение этого десятилетия, проявляя разумность и отслеживая военные события на западно-израильском фронте, незаметно создавал группы бойцов, и сегодня эти подразделения превратились в целую сеть. Фактически, генерал Сулеймани использовал угрозы врагов и превратил кризис в возможности. Между тем, деятельность Сулеймани была и остается угрозой для Запада и его региональных агентов, а его сильная логика предопределила серьезные проблемы в реализации их планов. Например, он работал с большим количеством молодых афганских моджахедов, чтобы защитить Сирию и ёе народ. Они собрались под священным названием «защитники храма», обучились и основали свою собственную организацию, которую мы знаем сегодня как «Фатимиды». Они сыграли очень важную роль в отражении смуты ИГИЛ и в то же время стали потенциальной силой безопасности для своей страны. Соответственно, между генералом Сулеймани и афганским правительством было много переговоров о принятии их в качестве сил обороны Афганистана. И это несмотря на то, что правительство Кабула изначально раскритиковало этот шаг, а принятие его было для него весьма затруднительным. То же самое и с Ираком. Мученик Сулеймани, после начала течения ИГИЛ в Ираке, используя фетву аятоллы Систани, собрал большое количество иракской молодежи под тем же названием «защитники храма», а после их обучения, организовал и превратил их в крупную армию. Сегодня около 120 000 человек выступают под названием «народное ополчение» и выполняют различные функции по защите независимости, территориальной целостности и политической системы Ирака, так чтобы кризисы, подобные тому, который ИГИЛ создало в Ираке в период с 2013 по 2017 год, когда тысячи людей погибли мученической смертью, во многом исчезли. Тем самым, с учетом наличия подобной армии сопротивления, возможность возникновения переворота против власти со стороны Иракской армии тоже во многом исчезла.

Генерал Сулеймани никогда не говорил об «Исламской армии» и не претендовал на неё, но сегодня она, «Исламская армия», по сути существует, и если любой уголок исламского мира столкнётся с кризисом безопасности со стороны Запада и его агентов, она сможет действовать быстро и с очень низкими затратами решить проблему. Похоже, что нечто, что сделало генерала Сулеймани большой угрозой для Запада, так, что он пошёл (решился) на "весьма высокую цену" его террористического убийства, была как раз его способность создавать возможности. Сплочённость людей, усердствующих на пути Аллаха в Йемене, Палестине, Ливане, Сирии, Ираке, Иране, Афганистане и Пакистане стала тревожным сигналом для Запада и его агентов, но мученичество генерала Сулеймани, в принципе, не исключает реализации этой темы.

*террористическая организация, запрещенная в России

Иран. Ирак. США. Ближний Восток > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 28 декабря 2020 > № 3599055 Казем Джалали

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с заместителем Премьер-министра, Министром иностранных дел Республики Ирак Ф.Хусейном, Москва, 25 ноября 2020 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели конструктивные, содержательные переговоры с заместителем Премьер-министра, Министром иностранных дел Ирака Ф.Хусейном. Наши страны связывают давние, крепкие узы дружбы. 76 лет назад было подписано соглашение об установлении дипломатических отношений, и с тех пор мы активно взаимодействуем в различных сферах, прежде всего в топливно-энергетической и военно-технической. Пути дальнейшего углубления нашего экономического сотрудничества будут завтра более подробно обсуждаться господином Министром и его коллегой, сопредседателем российской части Российско-Иракской межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, заместителем Председателя Правительства Российской Федерации Ю.И.Борисовым.

Обменялись мнениями по многим региональным и международным проблемам. Отметили хорошее взаимодействие наших стран в Организации Объединенных Наций (ООН), совпадение подходов в отстаивании мирного урегулирования любых конфликтов через диалог всех вовлеченных сторон при поддержке международного сообщества. Именно с этих позиций Россия и Ирак подходят к разрешению различных кризисов на Ближнем Востоке и Севере Африки, включая ситуацию в Сирии, Йемене и других частях этого важного региона.

Активно сотрудничаем в международных усилиях по ликвидации остатков банд международных террористов, в том числе в Сирии и на территории Ирака. В этой связи отмечу успешную работу созданного для координации подходов к борьбе с терроризмом Багдадского информационного центра с участием военных специалистов из России, Ирака, Сирии и Ирана.

В России поддерживают усилия Правительства Премьер-министра Ирака М.Каземи по стабилизации обстановки в стране, ликвидации экстремистских террористических угроз и подготовке к новым парламентским выборам.

Иракские друзья подтвердили свою заинтересованность в участии в международных усилиях по содействию сирийскому урегулированию. Они являются наблюдателями в Астанинском формате. Мы также оценили участие Ирака наряду с целым рядом других арабских стран в недавней Международной конференции по содействию возвращению сирийских беженцев и внутренне перемещенных лиц, состоявшейся в Дамаске.

Обсудили ситуацию вокруг арабо-израильского конфликта. У нас общее мнение, что предпринимаемые по инициативе Администрации Президента США Д.Трампа усилия по нормализации отношений между отдельными арабскими государствами и Израилем, при всем их позитивном значении, ни в коем случае не должны подменять справедливое урегулирование палестинского вопроса. На этот счет есть решение ООН, Арабская мирная инициатива. Все это необходимо воплощать в жизнь.

Наша общая заинтересованность - способствовать созданию условий для начала процесса нормализации обстановки, укрепления доверия в регионе Персидского залива. Подтвердили известную концепцию обеспечения безопасности в этом регионе, которая обсуждается с коллегами из арабских стран, прибрежных государств Персидского залива, Ирана, других стран региона, а также постоянными членами Совета Безопасности ООН и иными заинтересованными международными игроками.

Убежден, что визит господина Министра позволит продвинуть двустороннее сотрудничество в самых разных областях и найти дополнительные возможности для того, чтобы способствовать упрочению стабильности и безопасности на Ближнем Востоке.

Вопрос (перевод с арабского): Иракцы видят в России своего старого, сильного друга. Ожидают, что двусторонние отношения достигнут уровня, отвечающего потребностям Ирака во всех областях. Будет ли этот визит началом этапа новых отношений, особенно в сфере энергетики, технологий и производства вооружений?

С.В.Лавров: Действительно, у нас давние отношения с дружественным Ираком. Взаимодействие с Москвой никогда не мешало Багдаду развивать тесные связи с западными и соседними странами в регионе. По всем вопросам, где у нас есть совпадение интересов, сотрудничество уже развивается. Готовы его углублять и распространять на новые направления.

Наша страна традиционно играла и продолжает играть важную роль в обеспечении обороноспособности Ирака, оснащении армии и сил безопасности, в том числе в контексте остающихся террористических угроз. Готовы удовлетворять любые потребности Ирака в продукции военного назначения российского производства. В обозримом будущем планируется визит Министра обороны Ирака Дж.Инад в Россию. Уверен, что эти вопросы будут предельно конкретно и предметно обсуждаться.

Что касается энергетики, то крупнейшие российские компании работают в Ираке вместе со своими партнерами. ПАО «Лукойл», НК «Роснефть», ПАО «Газпром нефть», ПАО АНК «Башнефть» в совокупности инвестировали более 13 млрд долл. в иракскую экономику. Наши и иракские бизнесмены планируют продолжать это сотрудничество.

У нас традиционно тесные гуманитарные связи. В России почти 4 тыс. иракских студентов. Делаем всё возможное, чтобы иракцы и граждане других стран, обучающиеся в наших вузах, могли полноценно вернуться к учебному процессу в контексте предпринимаемых мер для преодоления последствий коронавирусной инфекции.

Что касается нашей профессиональной деятельности, то несколько десятков иракских дипломатов прошли курсы повышения квалификации в Дипломатической академии МИД России. Договорились продолжать и расширять эту практику. Как сказал Ф.Хусейн, завершается работа над целым рядом межправительственных документов в области юстиции, здравоохранения, таможенного сотрудничества. Это обогатит наше взаимодействие с дружественным Ираком.

Вопрос: Помимо интенсификации политических отношений между Багдадом и Москвой, какие планы есть у России для дальнейшего развития в торгово-экономической и энергетической сферах с Правительством Курдистана и в целом с Ираком?

С.В.Лавров: Мы сегодня подробно рассказали о том, как развиваются тесные связи между нашими странами в торгово-экономической, инвестиционной, образовательной и военно-технической сферах. Завтра Ф.Хусейн будет встречаться с заместителем Председателя Правительства Российской Федерации Ю.И.Борисовым. Они подробно рассмотрят программу дальнейшей работы Межправительственной Российско-Иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Завтра же господин Министр встретится с Министром энергетики Российской Федерации Н.Г.Шульгиновым. По итогам визита у нас будет больше направлений для продвижения сотрудничества между нашими странами.

Вопрос (обоим министрам): Многие страны, например, Франция, негативно восприняли решение США сократить присутствие своих сил в Ираке. Что об этом думают в Багдаде и Москве? Не планирует ли Россия в связи с этим увеличить свою роль в противодействии терроризму в регионе и Ираке?

С.В.Лавров (отвечает после Ф.Хусейна): Что касается позиции Москвы по военному присутствию США за границей, то этот вопрос касается правительств тех стран, на территории которых находятся американские военные - Ирака, Афганистана, Сирии. Во все эти страны США направили войска для борьбы с терроризмом. В Сирию они выдвинули свой военный контингент без какого-либо приглашения, нелегитимно, в нарушение международного права. В Ираке они находятся по согласованию с Правительством. Как сказал господин Министр, в Парламенте страны принято определённое решение, и мы руководствуемся именно этим. Это единственное легальное основание для нахождения американских сил. Имею в виду согласие соответствующего государства.

Отмечу, что во всех трех упомянутых странах американцы борются с террористической угрозой, которую, по большому счету, сами там и создали. Вмешательство США и их союзников в Ираке, Сирии, Ливии не сделало жизнь ни в одной из этих стран лучше. Лишь создало проблемы, которые граждане, политики, правительства вынуждены теперь преодолевать. Принципиально важно, чтобы впредь американское руководство избегало подобных заграничных авантюр, тем более несущих серьезнейшие угрозы для всего региона.

Мы сотрудничаем с Ираком, другими странами региона в борьбе против террористов независимо от того, какие планы возникают у США. Они то выходят откуда-то, то возвращаются куда-то. У нас есть устойчивые договоренности, включая Багдадский информационный центр, где по антитеррору работают специалисты из России, Ирака, Ирана и Сирии.

Еще один аспект нашего антитеррористического сотрудничества - это т.н. иностранные террористы-боевики, прибывшие в регион для участия в противоправной террористической деятельности в основном из европейских стран. Многие из них сейчас арестованы. Исходим из того, что судить их необходимо либо в странах, из которых они прибыли в Сирию, Ирак или на другую территорию, либо в стране, где совершили террористические преступления. Любые другие варианты будут нелегитимны. Призываем всех наших коллег, включая западных, не создавать юридические коллизии. Судите сами, если это ваши граждане, либо пусть их судит страна, на территории которой они совершили преступление.

Среди тех, кто оказался вовлечен в противоправную деятельность в регионе, есть российские граждане. Отдельной проблемой является ситуация с их детьми. Признательны иракскому руководству за тесное сотрудничество с Министерством иностранных дел России, с Уполномоченным при Президенте Российской Федерации по правам ребенка А.Ю.Кузнецовой. В рамках этого сотрудничества в прошлом году вывезли практически всех найденных детей в Россию. Это важный компонент нашего взаимодействия.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 25 ноября 2020 > № 3576508 Сергей Лавров

Сделки на $8 млрд заключили американские энергетические компании с иракскими властями

Американские энергетические компании заключили накануне с иракскими властями ряд соглашений на общую сумму $8 млрд, сообщило Минэнерго США. В частности, как отмечается в релизе, компания Chevron и Министерство нефти Ирака «согласовали рамки для вступления в переговоры по заключению контракта на разведку, разработку и производство нефти в провинции Ди-Кар».

Соглашения, отмечает ТАСС, были подписаны в рамках визита иракской правительственной делегации в Вашингтон. «Эти сделки — ключ к будущему Ирака в области энергетики. Я уверен, что те же компании, которые позволили США стать независимыми в энергетическом плане, будут применять свои знания, чтобы помочь Ираку достичь полного потенциала в энергетическом секторе», — заявил министр энергетики США Дэн Бруйетт, слова которого приводятся в пресс-релизе.

США. Ирак > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 20 августа 2020 > № 3473471

Ирак получил 50 тонн гуманитарной помощи из Китая

Иракские авиалинии выполнили исключительный рейс в китайский аэропорт Цюаньчжоу, чтобы доставить партию медицинских приборов и материалов, необходимых Ираку для борьбы с коронавирусом.

По сообщению иракского телеканала Alsumaria, министр транспорта Абдулла Лайби подтвердил сегодня во вторник прибытие самолета в страну.

В заявлении Лайби говорится, что "Министерство транспорта во второй раз доставляет грузы весом в тонны медицинских материалов и предметов медицинского назначения и профилактических средств в виде пожертвований из Китая через национального перевозчика для борьбы с коронавирусом".

Ранее министерство транспорта объявило об открытии исключительного рейса для самолета «Иракские авиалинии», направляющегося в Китайскую Народную Республику, который по возвращению доставит крупную пожертвованную партию весом около 50 тонн, включая многие медицинские и профилактические материалы.

В понедельник министерство здравоохранения Ирака объявило, что было зафиксировало 27 новых инфекций, вызванных эпидемией коронавируса, которая вызывает заболевание «Ковид-19», и смертельный случай в течение последних 24 часов, в результате чего общее число инфекций 1847 и 88 смертей.

Ирак. Китай > Медицина > russarabbc.ru, 28 апреля 2020 > № 3419171

Кузнецова рассказала о находящихся в Сирии и Ираке детях

Более 500 детей-иностранцев находятся на территории Ирака в зоне вооруженных конфликтов и несколько тысяч детей - в лагерях Сирии, рассказала РИА Новости уполномоченный по правам ребенка в РФ Анна Кузнецова.

"После того, как мы вернули наших детей из Ирака, мы знаем, что более 500 детей, граждан различных государств, ещё остались на территории багдадской тюрьмы. Мы говорим о нескольких тысячах детей, которые сегодня могут находиться на территории лагерей в Сирии", - сказала Кузнецова.

Омбудсмен признается, что России удалось найти действенный правовой инструмент по спасению детей из зон боевых действий, однако теперь предстоит преодолеть другое препятствие, связанное с идеологическим характером - предвзятое отношение к этим детям.

"Мы видим этих малышей, видим, с какой радостью встречаются они со своими родственниками, мы следим за их успехами. Кто-то участвует в конкурсе талантов, кто-то едет в лагерь, кто-то участвует в конкурсе чтецов. Мы, конечно, радуемся за них - они теперь живут и видят мир", - заключила Кузнецова.

Работа по установлению местонахождения и возвращению на родину несовершеннолетних россиян из Ирака и Сирии началась летом 2017 года, при детском омбудсмене была создана специальная комиссия. В период с декабря 2018 года из Республики Ирак удалось вернуть 122 российских ребенка, еще 8 детей возвращены из Сирийской Арабской Республики. В ходе последней поездки в Сирию 6-7 февраля были вывезены из лагеря Аль-Холь еще 35 российских детей, 26 из них уже возвращены на родину и переданы родственникам-опекунам, 9 детей в ближайшее время будут также доставлены в Россию после завершения оформления всех необходимых документов.

Ирак. Сирия. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > ria.ru, 14 февраля 2020 > № 3290175 Анна Кузнецова

Максим Максимов: в Ираке возрос интерес к российским системам ПВО

В Ираке с осени прошлого года сохраняется сложная внутриполитическая обстановка, антиправительственные демонстрации не прекращаются и уже стали самыми продолжительными в истории этой страны за последние сто лет. Посол России в Багдаде Максим Максимов в интервью корреспонденту РИА Новости Елене Протопоповой, приуроченном ко Дню дипломатического работника, рассказал, как кризис в Ираке отражается на сотрудничестве с Москвой, насколько безопасна работа в этой стране российских нефтяных компаний, а также прояснил вопрос о возможной покупке Багдадом российских ракетных комплексов С-400.

— Как вы оцениваете ситуацию в Ираке в свете продолжающегося там кризиса? Как она отразилась на российско-иракском сотрудничестве?

— Ситуация в Ираке сегодня действительно непростая. Начавшиеся 1 октября прошлого года антиправительственные демонстрации — самые продолжительные и масштабные народные выступления в истории страны за последние сто лет. Надо признать, что после 2003 года накопилось немало острых социально-экономических проблем, которые требуют оперативного решения. Прежде всего речь идет о безработице, преимущественно среди молодежи. По оценкам международных организаций, ее уровень в данной категории населения превышает 60 процентов. Естественно, что большинство протестующих — молодые люди, студенты, даже школьники, которых беспокоит их будущее, в первую очередь вопрос трудоустройства. Во многих провинциях тяжелая ситуация с социальным сектором, энерго— и водоснабжением.

Сейчас требуются экстренные меры от властей. 3 февраля президент Ирака Бархам Салех поручил Мухаммаду Тауфику Аляуи сформировать правительство. Предыдущий кабинет Аделя Абдельмахди в декабре прошлого года ушел в отставку. От того, как быстро новое правительство начнет работать, зависит будущее Ирака, а также судьбы реформ, проведения которых требуют демонстранты на иракских улицах.

Безусловно, нынешний кризис в стране не самым лучшим образом отражается на двустороннем сотрудничестве с Ираком. В прошлом году был отложен ряд важных визитов в Москву и Багдад ведомственных делегаций, а также представителей деловых кругов. Перенесены на этот год поездки в Россию председателя иракского парламента Мухаммада Хальбуси и глав некоторых парламентских комитетов. Исходя из этого, мы заинтересованы в том, чтобы правительство приступило к своим обязанностям как можно скорее. Тем более что на этот год намечено проведение в Москве девятого заседания Российско-иракской межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Это одно из важнейших ежегодных двусторонних мероприятий, в котором участвуют руководители министерств экономического профиля, а также представители бизнеса. Последнее заседание состоялось в Багдаде в апреле 2019 года под сопредседательством заместителя председателя правительства РФ Юрия Ивановича Борисова и министра иностранных дел Республики Ирак Мухаммеда Аль-Хакима. В настоящее время мы ведем работу по подготовке ряда важных двусторонних соглашений, которые должны придать весомый импульс развитию российско-иракского взаимодействия, в том числе в области транспортного сообщения и перевозок, а также о взаимной отмене визовых требований для владельцев дипломатических, служебных и специальных паспортов.

— Не планируется ли усиление охраны российского посольства в Багдаде в связи с участившимися атаками на районы "Зеленой зоны", в том числе на американскую дипмиссию? Если нападения будут продолжены, рассматривается ли возможность эвакуации российского диппредставительства? Обеспечена ли охрана дипобъектов в Ираке в должной мере?

— Отвечая на ваш вопрос, считаю важным уточнить, что служебно-жилой комплекс посольства России в Ираке расположен за пределами так называемой "зеленой зоны" Багдада.

Теперь по сути вопроса. Как вам известно, в соответствии со статьей 22 Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года, на государстве пребывания лежит обязанность принимать все надлежащие меры для защиты дипломатических представительств. Аналогичное положение содержится в статье 31 Венской конвенции о консульских сношениях 1963 года в отношении консульских учреждений. Напомню, что в Эрбиле и Басре работают генеральные консульства Российской Федерации.

Замечу, что иракские власти в полном объеме выполняют свои обязательства, вытекающие из упомянутых основополагающих международных правовых актов. Более того, в моих беседах с руководителями местных ведомств, в компетенции которых находится комплекс вопросов, связанных с физической охраной иностранных дипломатических представительств, иракцы, ссылаясь на соответствующие установки руководства республики, постоянно подчеркивают приоритетность задачи по обеспечению безопасного функционирования российского посольства в Багдаде и генконсульств России в упомянутых городах. И это не является, на мой взгляд, проявлением дипломатической вежливости, поскольку в периоды обострения обстановки как в столице, так и в стране в целом, мы неоднократно убеждались, что местные силовые структуры обеспечивали адекватный уровень безопасности дипломатических и консульских представительств.

Что касается возможной эвакуации российского посольства, то на сегодняшний день мы не видим угроз, которые могли бы стать основанием для принятия такого решения. Если обстановка изменится к худшему, то сообразно ей будем принимать меры для защиты сотрудников российских учреждений и компаний, работающих в Ираке, а также наших граждан. Для этого у нас имеются необходимые планы на случай чрезвычайных ситуаций.

— Судя по всему, США из Ирака уходить не собираются. Как вы относитесь к такой позиции американцев? Повлияет ли уход американских сил на активизацию террористической деятельности ИГИЛ* в Ираке? Как в целом продвигается борьба с терроризмом в стране?

— В первую очередь в нашем понимании присутствие иностранных войск в какой-либо стране должно быть результатом договоренности между правительством, направляющим контингент, и правительством, принимающим его на своей территории. Без согласия властей страны пребывания размещение иностранных войск в другом государстве незаконно. Насколько мне известно, военное присутствие США, а также стран антиигиловской коалиции в Ираке регламентируется определенными двусторонними документами. Тем не менее 5 января текущего года иракское руководство в соответствии с действующими правилами и процедурами национального законодательства приняло решение о выводе всех иностранных военных из Ирака в принципе — не только американских. Теперь у государств, имеющих на иракской территории воинские контингенты, как у ответственных членов международного сообщества, есть, на мой взгляд, только один очевидный и правильный путь – сесть за стол переговоров с иракцами и обсуждать модальности дальнейшего пребывания своих военнослужащих в республике или их ухода. Хотелось бы особо подчеркнуть, что активно применяемый в этом контексте язык санкций и ультиматумов в ответ на законное волеизъявление руководства суверенного государства абсолютно неприемлем.

Что касается роли американского контингента в борьбе с ИГИЛ*, то здесь опять же исходим прежде всего из мнения наших иракских партнеров. Нельзя забывать, что иракские силовые структуры существенно окрепли за время проведения контртеррористической операции против ИГИЛ* в 2014 – 2017 годах и на сегодняшний день могут выполнить многие задачи в сфере антитеррора, обеспечения безопасности и обороноспособности страны самостоятельно. Конечно, говорить о полной победе над ИГИЛ* пока преждевременно, хотя и нельзя не признать, что в указанный период урон данной террористической структуре был нанесен серьезный. Тем не менее отдельные малочисленные группы боевиков продолжают орудовать в ряде провинций. Действуют спящие ячейки ИГИЛ*. Поэтому сегодня как никогда возрастает роль обмена развединформацией, превентивной работы по недопущению проведения терактов и обеспечению безопасности в иракских городах.

— Какие шаги предпринимают иракские власти в связи со вспышкой коронавируса в Китае? Поступали ли вам какие-либо предупреждения на этот счет?

— На самом деле иракское правительство со всей серьезностью отнеслось к данной проблеме. Был принят ряд неотложных мер, направленных на предотвращение попадания в страну данного вируса. В этих целях в Ираке была сформирована специальная межведомственная комиссия, в которую вошли министерство здравоохранения, министерство транспорта, МВД и другие ведомства. На месяц введено ограничение на въезд на иракскую территорию для всех, кто следует из КНР, как иностранных, так и китайских граждан. Последних здесь немало, с учетом высокого уровня китайско-иракского сотрудничества. В ряде багдадских клиник оборудованы помещения, куда будут доставлять пациентов с симптомами, схожими при инфицировании коронавирусом. Кроме того, из города Ухань были возвращены на родину обучающиеся там иракские студенты и их семьи. Мы не упускаем данную проблему из виду и находимся в постоянном контакте с местным Минздравом. Пока информации об инфицированных данным вирусом в Ираке не поступало.

— Как внутренняя напряженность в Ираке может повлиять на перспективы добычи нефти и работу российских компаний? Как обстоит вопрос с обеспечением безопасности российских нефтяных компаний в Ираке? Какие им даны рекомендации? Есть ли планы эвакуации в случае необходимости?

— Действительно, последние события в Ираке серьезно повлияли на планы правительства по постконфликтному восстановлению страны и дальнейшему развитию экономики, в первую очередь бюджетообразующей нефтегазовой отрасли. В настоящее время существуют серьезные риски для частичной или полной остановки деятельности крупнейших зарубежных экономоператоров, участвующих в качестве генеральных или субподрядчиков в реализации крупных проектов по разведке, разработке и добыче углеводородов на ключевых нефтегазовых месторождениях Ирака. Так, в начале января американская компания ExxonMobil полностью эвакуировала персонал, нанятый из граждан США, со стратегически важного для страны месторождения "Западная Курна-1", сокращает объемы своей работы в центральных и южных районах Ирака британская BP.

Разумеется, безопасность сотрудников, работающих на нефтегазовых объектах в Ираке, является основным условием для продолжения операционной деятельности и для российских экономоператоров. В настоящее время для обеспечения безопасности персонала и бесперебойной операционной деятельности на месторождениях и других объектах в зоне ответственности наших подрядчиков привлекаются надежные и высококвалифицированные частные охранные компании, имеющие опыт работы в Ближневосточном регионе. Здесь стоит отметить, в частности, положительно зарекомендовавшую себя на местном рынке российско-иракскую охранную структуру "Земля Ирака".

Сохраняющаяся сложная внутриполитическая ситуация в Ираке требует повышенного внимания, поэтому данный вопрос находится у нас на особом контроле. В посольстве на регулярной основе проводятся встречи с представителями ПАО "Лукойл", ПАО "Газпром нефть", ПАО "Башнефть" и других отечественных операторов по вопросам, связанным с обеспечением безопасности. Осуществляется комплексный мониторинг обстановки вокруг наших объектов, компаниям направляются соответствующие рекомендации, которые обновляются исходя из меняющейся обстановки. Хорошее взаимодействие уже налажено с министерством нефти Ирака и компетентными иракскими органами. Так что в случае возникновения нештатной ситуации она обычно оперативно решается.

Разумеется, если появляется реальная угроза безопасности работников российских компаний и подрядных организаций, наши операторы имеют наготове собственные планы по эвакуации, заранее отработанные и согласованные с посольством и местными структурами. Вместе с тем надеюсь, что до кризисных сценариев дело не дойдет.

— Ранее сообщалось, что Ирак планирует направить делегацию в Россию, а также в Китай и Украину, чтобы обсудить возможные закупки современных систем ПВО. Контактировала ли уже с вами иракская сторона по данному вопросу? Может ли закупка осуществляться за счет поставок иракских нефтепродуктов?

— На самом деле мы всегда говорим, что готовы продолжать оказывать содействие правительству Ирака в укреплении обороноспособности страны. В России производится самая современная военная техника для всех родов войск, в том числе для ПВО. Если к нам поступит обращение по конкретным системам, будем его рассматривать. А пока ждем иракских друзей в России на специализированные выставки вооружений МАКС и "Армия-2020". Что касается вопроса оплаты нефтью за поставки ПВН в Ирак, то его лучше адресовать российским поставщикам.

— Идут ли консультации по приобретению Ираком российских систем С-400? Как вы можете в целом оценить уровень военно-технического сотрудничества наших стран? Какие возможные контракты, к каким, возможно, новым вооружениям проявлял интерес Багдад? Есть ли необходимость заключения новых соглашений по модернизации военной техники?

— В Ираке еще со времен СССР всегда было уважительное отношение к российскому оружию. Его отличает высокое качество исполнения и относительно невысокая цена по сравнению с зарубежными аналогами, а главное, что характеризует наши изделия военного назначения, это неприхотливость, надежность и простота в обслуживании. Как нам регулярно говорят иракские военные, в этом они убедились на полях сражений с ИГИЛ*. Безусловно, в свете последних событий возрос интерес к российским системам ПВО, в том числе к зенитным ракетным комплексам С-400. Однако о чем-то конкретном пока говорить преждевременно. Как я уже сказал, если поступят обращения от иракской стороны, будем их изучать.

— Как известно, прошлый год ознаменовался активным делегационным обменом между нашими странами. Ожидаете ли вы сохранения данной динамики двусторонних контактов?

— Действительно, в последнее время динамика наших двусторонних контактов с иракскими партнерами набирает обороты. В 2019 году в Москву и Багдад было осуществлено более 60 визитов. В октябре министр иностранных дел России Сергей Викторович Лавров посетил иракскую столицу и административный центр Курдского автономного района — город Эрбиль. Уверен, что и в текущем году темпы сотрудничества сохранятся, а интенсивный делегационный обмен будет продолжен. Показательным примером этому являются состоявшиеся в начале февраля текущего года в Москве консультации по линии наших внешнеполитических ведомств, ставшие, к слову сказать, уже хорошей традицией. Иракская делегация, которую возглавил первый заместитель министра иностранных дел Ирака Абделькерим Хашем, провела предметные переговоры со специальным представителем президента Российской Федерации по Ближнему Востоку и странам Африки, заместителем министра иностранных дел России Михаилом Леонидовичем Богдановым, а также встретилась с председателем комитета Совета Федерации по международным делам Константином Иосифовичем Косачевым. Кроме того, в свете укрепления межпарламентских связей между нашими странами в этом году по приглашению председателя Государственной думы Вячеслава Викторовича Володина ожидается визит в Москву председателя Совета представителей Ирака Мухаммада Хальбуси.

Помимо этого, после формирования в Ираке нового правительства рассчитываем на продолжение активного взаимодействия с Ираком в рамках работы Российско-иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Ожидаем активный обмен визитами по линии экономических ведомств.

— В Ираке проводилась операция по вывозу российских детей — членов семей боевиков на родину. Завершена ли она или в стране еще остаются дети, которые ожидают возвращения в Россию?

— В конце 2019 года усилиями министерства иностранных дел, аппарата уполномоченного по правам ребенка, Минздрава, МЧС и ряда других российских ведомств было исполнено указание президента Российской Федерации по вывозу детей из зон боевых действий в Ираке. 18 ноября 2019 года из Багдада эвакуирована последняя группа детей (32 ребенка) российских гражданок, отбывающих сроки наказания в багдадских тюрьмах за пособничество террористическим организациям. В общей сложности на родину вернулись 122 несовершеннолетних россиянина (четырьмя группами — 30 декабря 2018 года,10 февраля, 10 июля и 18 ноября 2019 года).

Решение вопроса не сводилось просто к технической стороне: вызвать самолет МЧС, посадить детей и отправить на родину. Эта работа потребовала более полутора лет кропотливого труда, связанного с идентификацией женщин, заявивших себя гражданками России, поскольку у них отсутствовали какие-либо документы, определения родства по линии мать-ребенок путем проведения ДНК-экспертизы, установления факта рождения детей, появившихся на свет за пределами Российской Федерации, через российские суды.

В ходе проводимых в этой связи мероприятий непосредственно в Багдаде мы получали всестороннюю поддержку и помощь как руководства Республики Ирак, так и на уровне рядовых сотрудников ведомств. В этой связи хотелось бы еще раз выразить благодарность всем иракцам, которые были причастны к выполнению данной гуманитарной миссии.

— Какие новые проекты, кроме сфер нефти и газа и поставок зерна, рассматривают Россия и Ирак? Какие вы видите перспективы для расширения экономического сотрудничества?

— Еще с советских времен у нас имеется неплохой задел и опыт по проектированию и возведению объектов тепло- и гидроэнергетики. С учетом планов местного правительства по увеличению производства электроэнергии, в которой в Ираке в настоящее время наблюдается дефицит особенно в пиковые сезоны, ряд ведущих российских профильных компаний, таких как ООО "Интер РАО Инжиниринг", ООО "ИК "Технопромэкспорт", ПАО "Силовые машины" и ПАО "Россети", изучают возможности реализации в стране совместных проектов по модернизации имеющихся и строительству новых объектов электрогенерации, а также развитию электросетевого хозяйства.

Кроме того, в качестве одного из перспективных направлений двустороннего экономического взаимодействия рассматриваем сельское хозяйство. При этом здесь речь идет не только об экспортно-импортных поставках сельскохозяйственного сырья или готовой продукции агропромышленного комплекса, но также обсуждается сельскохозяйственное машиностроение. Данное направление является особенно актуальным в свете анонсированной политики руководства Ирака на достижение целей по самообеспечению в секторе АПК. Ряд российских компаний, в частности консорциум "Элеваторпродмашстрой", изучают проекты по реконструкции имеющихся и строительству новых объектов переработки и хранения зерновых на территории Ирака.

Одним из приоритетных направлений российско-иракского торгово-экономического сотрудничества является промышленная кооперация. Считаем, что наши страны обладают значительным потенциалом для поступательного расширения двустороннего взаимодействия в данной области. Имеется взаимная заинтересованность в наращивании и диверсификации торговли с Ираком продукцией гражданского назначения, а также создания соответствующих производственных мощностей на территории страны.

В практическом плане речь идет о поставках автомобильной, железнодорожной, сельскохозяйственной, дорожно-строительной и морской техники, нефтегазового и электроэнергетического оборудования, фармацевтических препаратов, а также об участии российских компаний в проектах по восстановлению и строительству объектов инфраструктуры на территории Ирака.

Как я уже говорил, активно работает Российско-иракская комиссия по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, в рамках которой обсуждаются эти и другие вопросы двустороннего взаимодействия. Эту площадку рассматриваем как важнейший механизм развития отношений по различным направлениям двустороннего взаимодействия. Рассчитываем, что очередное, девятое, заседание, состоится в первом полугодии в Москве.

* Запрещенная в России террористическая организация

Ирак. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > ria.ru, 13 февраля 2020 > № 3500151 Максим Максимов

Интервью Посла России в Багдаде М.К.Максимова международному информационному агентству «РИА Новости», 13 февраля 2020 года

Вопрос: Как вы оцениваете ситуацию в Ираке в свете продолжающегося там кризиса? Как она отразилась на российско-иракском сотрудничестве?

Ответ: Ситуация в Ираке сегодня действительно непростая. Начавшиеся 1 октября прошлого года антиправительственные демонстрации — самые продолжительные и масштабные народные выступления в истории страны за последние сто лет. Надо признать, что после 2003 года накопилось немало острых социально-экономических проблем, которые требуют оперативного решения. Прежде всего речь идет о безработице, преимущественно среди молодежи. По оценкам международных организаций, ее уровень в данной категории населения превышает 60 процентов. Естественно, что большинство протестующих — молодые люди, студенты, даже школьники, которых беспокоит их будущее, в первую очередь вопрос трудоустройства. Во многих провинциях тяжелая ситуация с социальным сектором, энерго— и водоснабжением.

Сейчас требуются экстренные меры от властей. 3 февраля президент Ирака Бархам Салех поручил Мухаммаду Тауфику Аляуи сформировать правительство. Предыдущий кабинет Аделя Абдельмахди в декабре прошлого года ушел в отставку. От того, как быстро новое правительство начнет работать, зависит будущее Ирака, а также судьбы реформ, проведения которых требуют демонстранты на иракских улицах.

Безусловно, нынешний кризис в стране не самым лучшим образом отражается на двустороннем сотрудничестве с Ираком. В прошлом году был отложен ряд важных визитов в Москву и Багдад ведомственных делегаций, а также представителей деловых кругов. Перенесены на этот год поездки в Россию председателя иракского парламента Мухаммада Хальбуси и глав некоторых парламентских комитетов. Исходя из этого, мы заинтересованы в том, чтобы правительство приступило к своим обязанностям как можно скорее. Тем более что на этот год намечено проведение в Москве девятого заседания Российско-иракской межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Это одно из важнейших ежегодных двусторонних мероприятий, в котором участвуют руководители министерств экономического профиля, а также представители бизнеса. Последнее заседание состоялось в Багдаде в апреле 2019 года под сопредседательством заместителя председателя правительства РФ Юрия Ивановича Борисова и министра иностранных дел Республики Ирак Мухаммеда Аль-Хакима. В настоящее время мы ведем работу по подготовке ряда важных двусторонних соглашений, которые должны придать весомый импульс развитию российско-иракского взаимодействия, в том числе в области транспортного сообщения и перевозок, а также о взаимной отмене визовых требований для владельцев дипломатических, служебных и специальных паспортов.

Вопрос: Не планируется ли усиление охраны российского посольства в Багдаде в связи с участившимися атаками на районы "Зеленой зоны", в том числе на американскую дипмиссию? Если нападения будут продолжены, рассматривается ли возможность эвакуации российского диппредставительства? Обеспечена ли охрана дипобъектов в Ираке в должной мере?

Ответ: Отвечая на ваш вопрос, считаю важным уточнить, что служебно-жилой комплекс посольства России в Ираке расположен за пределами так называемой "зеленой зоны" Багдада.

Теперь по сути вопроса. Как вам известно, в соответствии со статьей 22 Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года, на государстве пребывания лежит обязанность принимать все надлежащие меры для защиты дипломатических представительств. Аналогичное положение содержится в статье 31 Венской конвенции о консульских сношениях 1963 года в отношении консульских учреждений. Напомню, что в Эрбиле и Басре работают генеральные консульства Российской Федерации.

Замечу, что иракские власти в полном объеме выполняют свои обязательства, вытекающие из упомянутых основополагающих международных правовых актов. Более того, в моих беседах с руководителями местных ведомств, в компетенции которых находится комплекс вопросов, связанных с физической охраной иностранных дипломатических представительств, иракцы, ссылаясь на соответствующие установки руководства республики, постоянно подчеркивают приоритетность задачи по обеспечению безопасного функционирования российского посольства в Багдаде и генконсульств России в упомянутых городах. И это не является, на мой взгляд, проявлением дипломатической вежливости, поскольку в периоды обострения обстановки как в столице, так и в стране в целом, мы неоднократно убеждались, что местные силовые структуры обеспечивали адекватный уровень безопасности дипломатических и консульских представительств.

Что касается возможной эвакуации российского посольства, то на сегодняшний день мы не видим угроз, которые могли бы стать основанием для принятия такого решения. Если обстановка изменится к худшему, то сообразно ей будем принимать меры для защиты сотрудников российских учреждений и компаний, работающих в Ираке, а также наших граждан. Для этого у нас имеются необходимые планы на случай чрезвычайных ситуаций.

Вопрос: Судя по всему, США из Ирака уходить не собираются. Как вы относитесь к такой позиции американцев? Повлияет ли уход американских сил на активизацию террористической деятельности ИГИЛ* в Ираке? Как в целом продвигается борьба с терроризмом в стране?

Ответ: В первую очередь в нашем понимании присутствие иностранных войск в какой-либо стране должно быть результатом договоренности между правительством, направляющим контингент, и правительством, принимающим его на своей территории. Без согласия властей страны пребывания размещение иностранных войск в другом государстве незаконно. Насколько мне известно, военное присутствие США, а также стран антиигиловской коалиции в Ираке регламентируется определенными двусторонними документами. Тем не менее 5 января текущего года иракское руководство в соответствии с действующими правилами и процедурами национального законодательства приняло решение о выводе всех иностранных военных из Ирака в принципе — не только американских. Теперь у государств, имеющих на иракской территории воинские контингенты, как у ответственных членов международного сообщества, есть, на мой взгляд, только один очевидный и правильный путь – сесть за стол переговоров с иракцами и обсуждать модальности дальнейшего пребывания своих военнослужащих в республике или их ухода. Хотелось бы особо подчеркнуть, что активно применяемый в этом контексте язык санкций и ультиматумов в ответ на законное волеизъявление руководства суверенного государства абсолютно неприемлем.

Что касается роли американского контингента в борьбе с ИГИЛ*, то здесь опять же исходим прежде всего из мнения наших иракских партнеров. Нельзя забывать, что иракские силовые структуры существенно окрепли за время проведения контртеррористической операции против ИГИЛ* в 2014 – 2017 годах и на сегодняшний день могут выполнить многие задачи в сфере антитеррора, обеспечения безопасности и обороноспособности страны самостоятельно. Конечно, говорить о полной победе над ИГИЛ* пока преждевременно, хотя и нельзя не признать, что в указанный период урон данной террористической структуре был нанесен серьезный. Тем не менее отдельные малочисленные группы боевиков продолжают орудовать в ряде провинций. Действуют спящие ячейки ИГИЛ*. Поэтому сегодня как никогда возрастает роль обмена развединформацией, превентивной работы по недопущению проведения терактов и обеспечению безопасности в иракских городах.

Вопрос: Какие шаги предпринимают иракские власти в связи со вспышкой коронавируса в Китае? Поступали ли вам какие-либо предупреждения на этот счет?

Ответ: На самом деле иракское правительство со всей серьезностью отнеслось к данной проблеме. Был принят ряд неотложных мер, направленных на предотвращение попадания в страну данного вируса. В этих целях в Ираке была сформирована специальная межведомственная комиссия, в которую вошли министерство здравоохранения, министерство транспорта, МВД и другие ведомства. На месяц введено ограничение на въезд на иракскую территорию для всех, кто следует из КНР, как иностранных, так и китайских граждан. Последних здесь немало, с учетом высокого уровня китайско-иракского сотрудничества. В ряде багдадских клиник оборудованы помещения, куда будут доставлять пациентов с симптомами, схожими при инфицировании коронавирусом. Кроме того, из города Ухань были возвращены на родину обучающиеся там иракские студенты и их семьи. Мы не упускаем данную проблему из виду и находимся в постоянном контакте с местным Минздравом. Пока информации об инфицированных данным вирусом в Ираке не поступало.

Вопрос: Как внутренняя напряженность в Ираке может повлиять на перспективы добычи нефти и работу российских компаний? Как обстоит вопрос с обеспечением безопасности российских нефтяных компаний в Ираке? Какие им даны рекомендации? Есть ли планы эвакуации в случае необходимости?

Ответ: Действительно, последние события в Ираке серьезно повлияли на планы правительства по постконфликтному восстановлению страны и дальнейшему развитию экономики, в первую очередь бюджетообразующей нефтегазовой отрасли. В настоящее время существуют серьезные риски для частичной или полной остановки деятельности крупнейших зарубежных экономоператоров, участвующих в качестве генеральных или субподрядчиков в реализации крупных проектов по разведке, разработке и добыче углеводородов на ключевых нефтегазовых месторождениях Ирака. Так, в начале января американская компания ExxonMobil полностью эвакуировала персонал, нанятый из граждан США, со стратегически важного для страны месторождения "Западная Курна-1", сокращает объемы своей работы в центральных и южных районах Ирака британская BP.

Разумеется, безопасность сотрудников, работающих на нефтегазовых объектах в Ираке, является основным условием для продолжения операционной деятельности и для российских экономоператоров. В настоящее время для обеспечения безопасности персонала и бесперебойной операционной деятельности на месторождениях и других объектах в зоне ответственности наших подрядчиков привлекаются надежные и высококвалифицированные частные охранные компании, имеющие опыт работы в Ближневосточном регионе. Здесь стоит отметить, в частности, положительно зарекомендовавшую себя на местном рынке российско-иракскую охранную структуру "Земля Ирака".

Сохраняющаяся сложная внутриполитическая ситуация в Ираке требует повышенного внимания, поэтому данный вопрос находится у нас на особом контроле. В посольстве на регулярной основе проводятся встречи с представителями ПАО "Лукойл", ПАО "Газпром нефть", ПАО "Башнефть" и других отечественных операторов по вопросам, связанным с обеспечением безопасности. Осуществляется комплексный мониторинг обстановки вокруг наших объектов, компаниям направляются соответствующие рекомендации, которые обновляются исходя из меняющейся обстановки. Хорошее взаимодействие уже налажено с министерством нефти Ирака и компетентными иракскими органами. Так что в случае возникновения нештатной ситуации она обычно оперативно решается.

Разумеется, если появляется реальная угроза безопасности работников российских компаний и подрядных организаций, наши операторы имеют наготове собственные планы по эвакуации, заранее отработанные и согласованные с посольством и местными структурами. Вместе с тем надеюсь, что до кризисных сценариев дело не дойдет.

Вопрос: Ранее сообщалось, что Ирак планирует направить делегацию в Россию, а также в Китай и Украину, чтобы обсудить возможные закупки современных систем ПВО. Контактировала ли уже с вами иракская сторона по данному вопросу? Может ли закупка осуществляться за счет поставок иракских нефтепродуктов?

Ответ: На самом деле мы всегда говорим, что готовы продолжать оказывать содействие правительству Ирака в укреплении обороноспособности страны. В России производится самая современная военная техника для всех родов войск, в том числе для ПВО. Если к нам поступит обращение по конкретным системам, будем его рассматривать. А пока ждем иракских друзей в России на специализированные выставки вооружений МАКС и "Армия-2020". Что касается вопроса оплаты нефтью за поставки ПВН в Ирак, то его лучше адресовать российским поставщикам.

Вопрос: Идут ли консультации по приобретению Ираком российских систем С-400? Как вы можете в целом оценить уровень военно-технического сотрудничества наших стран? Какие возможные контракты, к каким, возможно, новым вооружениям проявлял интерес Багдад? Есть ли необходимость заключения новых соглашений по модернизации военной техники?

Ответ: В Ираке еще со времен СССР всегда было уважительное отношение к российскому оружию. Его отличает высокое качество исполнения и относительно невысокая цена по сравнению с зарубежными аналогами, а главное, что характеризует наши изделия военного назначения, это неприхотливость, надежность и простота в обслуживании. Как нам регулярно говорят иракские военные, в этом они убедились на полях сражений с ИГИЛ*. Безусловно, в свете последних событий возрос интерес к российским системам ПВО, в том числе к зенитным ракетным комплексам С-400. Однако о чем-то конкретном пока говорить преждевременно. Как я уже сказал, если поступят обращения от иракской стороны, будем их изучать.

Вопрос: Как известно, прошлый год ознаменовался активным делегационным обменом между нашими странами. Ожидаете ли вы сохранения данной динамики двусторонних контактов?

Ответ: Действительно, в последнее время динамика наших двусторонних контактов с иракскими партнерами набирает обороты. В 2019 году в Москву и Багдад было осуществлено более 60 визитов. В октябре министр иностранных дел России Сергей Викторович Лавров посетил иракскую столицу и административный центр Курдского автономного района — город Эрбиль. Уверен, что и в текущем году темпы сотрудничества сохранятся, а интенсивный делегационный обмен будет продолжен. Показательным примером этому являются состоявшиеся в начале февраля текущего года в Москве консультации по линии наших внешнеполитических ведомств, ставшие, к слову сказать, уже хорошей традицией. Иракская делегация, которую возглавил первый заместитель министра иностранных дел Ирака Абделькерим Хашем, провела предметные переговоры со специальным представителем президента Российской Федерации по Ближнему Востоку и странам Африки, заместителем министра иностранных дел России Михаилом Леонидовичем Богдановым, а также встретилась с председателем комитета Совета Федерации по международным делам Константином Иосифовичем Косачевым. Кроме того, в свете укрепления межпарламентских связей между нашими странами в этом году по приглашению председателя Государственной думы Вячеслава Викторовича Володина ожидается визит в Москву председателя Совета представителей Ирака Мухаммада Хальбуси.

Помимо этого, после формирования в Ираке нового правительства рассчитываем на продолжение активного взаимодействия с Ираком в рамках работы Российско-иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Ожидаем активный обмен визитами по линии экономических ведомств.

Вопрос: В Ираке проводилась операция по вывозу российских детей — членов семей боевиков на родину. Завершена ли она или в стране еще остаются дети, которые ожидают возвращения в Россию?

Ответ: В конце 2019 года усилиями министерства иностранных дел, аппарата уполномоченного по правам ребенка, Минздрава, МЧС и ряда других российских ведомств было исполнено указание президента Российской Федерации по вывозу детей из зон боевых действий в Ираке. 18 ноября 2019 года из Багдада эвакуирована последняя группа детей (32 ребенка) российских гражданок, отбывающих сроки наказания в багдадских тюрьмах за пособничество террористическим организациям. В общей сложности на родину вернулись 122 несовершеннолетних россиянина (четырьмя группами — 30 декабря 2018 года,10 февраля, 10 июля и 18 ноября 2019 года).

Решение вопроса не сводилось просто к технической стороне: вызвать самолет МЧС, посадить детей и отправить на родину. Эта работа потребовала более полутора лет кропотливого труда, связанного с идентификацией женщин, заявивших себя гражданками России, поскольку у них отсутствовали какие-либо документы, определения родства по линии мать-ребенок путем проведения ДНК-экспертизы, установления факта рождения детей, появившихся на свет за пределами Российской Федерации, через российские суды.

В ходе проводимых в этой связи мероприятий непосредственно в Багдаде мы получали всестороннюю поддержку и помощь как руководства Республики Ирак, так и на уровне рядовых сотрудников ведомств. В этой связи хотелось бы еще раз выразить благодарность всем иракцам, которые были причастны к выполнению данной гуманитарной миссии.

Вопрос: Какие новые проекты, кроме сфер нефти и газа и поставок зерна, рассматривают Россия и Ирак? Какие вы видите перспективы для расширения экономического сотрудничества?

Ответ: Еще с советских времен у нас имеется неплохой задел и опыт по проектированию и возведению объектов тепло- и гидроэнергетики. С учетом планов местного правительства по увеличению производства электроэнергии, в которой в Ираке в настоящее время наблюдается дефицит особенно в пиковые сезоны, ряд ведущих российских профильных компаний, таких как ООО "Интер РАО Инжиниринг", ООО "ИК "Технопромэкспорт", ПАО "Силовые машины" и ПАО "Россети", изучают возможности реализации в стране совместных проектов по модернизации имеющихся и строительству новых объектов электрогенерации, а также развитию электросетевого хозяйства.

Кроме того, в качестве одного из перспективных направлений двустороннего экономического взаимодействия рассматриваем сельское хозяйство. При этом здесь речь идет не только об экспортно-импортных поставках сельскохозяйственного сырья или готовой продукции агропромышленного комплекса, но также обсуждается сельскохозяйственное машиностроение. Данное направление является особенно актуальным в свете анонсированной политики руководства Ирака на достижение целей по самообеспечению в секторе АПК. Ряд российских компаний, в частности консорциум "Элеваторпродмашстрой", изучают проекты по реконструкции имеющихся и строительству новых объектов переработки и хранения зерновых на территории Ирака.

Одним из приоритетных направлений российско-иракского торгово-экономического сотрудничества является промышленная кооперация. Считаем, что наши страны обладают значительным потенциалом для поступательного расширения двустороннего взаимодействия в данной области. Имеется взаимная заинтересованность в наращивании и диверсификации торговли с Ираком продукцией гражданского назначения, а также создания соответствующих производственных мощностей на территории страны.

В практическом плане речь идет о поставках автомобильной, железнодорожной, сельскохозяйственной, дорожно-строительной и морской техники, нефтегазового и электроэнергетического оборудования, фармацевтических препаратов, а также об участии российских компаний в проектах по восстановлению и строительству объектов инфраструктуры на территории Ирака.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 февраля 2020 > № 3328526 Максим Максимов

Ирак может стать «стратегическим провалом» США на Ближнем Востоке

На территории Ирака Иран может воевать с США с помощью проиранских формирований самих иранских шиитов, считает руководитель центра «Европа-Ближний Восток» института Европы РАН, доктор политических наук Александр Шумилин.

Ирак может стать настоящим «стратегическим провалом» Вашингтона на Ближнем Востоке, отмечает эксперт. Именно поэтому госсекретарь США Майк Помпео отказался от запланированных поездок в европейские и азиатские страны и занялся ситуацией в Ираке. Под угрозой провала старания нескольких администраций в части осуществления трансформационной модели преобразования арабской страны из диктатуры в демократию. При работоспособности иракских демократических институтов опасения вызывают внутриполитические кризисы. Тем более, что многие из них вызваны растущим влиянием со стороны Ирана, считает Шумилин.

- Силовые структуры США и Ирана сталкиваются на территории третьей страны – Ирака, - пишет Александр Шумилин.

Так, в конце декабря боевики шиитской группировки «Катаиб Хизбалла» («Батальоны Хизбаллы») проверли обстрел ракетами американской военной базы Ат-Таджи к северу от Багдада. В ответ ВВС США нанесли удары по пяти базам «Катаиб» на территории Ирака и Сирии. После американский контингент снова был обстрелян, а посольство США в Багдаде начало частичную эвакуацию персонала. 31 декабря 2019-го по призыву шиитской группировки «Аль-Хадж аш-Шааби» активисты-единоверцы начали захват посольства США в Багдаде. Все закончилось на сожжении двух помещений. Из-за отпора охраны была дана команда удалиться.

В Ираке множатся чисто шиитские группировки. Это происходит на фоне поэтапного вывода войск США в 2010-2011 годах. Как и в Диване, в Ираке была создана военно-политическая группировка Хизбалла. Главным творцом этих ответвлений силовых структур Ирана в арабских странах стала организация «Аль-Кудс», подразделение Корпуса стражей исламской революции (КСИР), действовавшее под командованием ныне убитого американскими силовиками генерала Кесима Сулеймани. Эксперт отмечает, что послами «в три ключевые для иранских аятолл страны региона – Ирак, Сирия, Ливан – назначаются в последнее десятилетие главным образом генералы КСИР, а не сотрудники МИД».

Влияние Ирана, становящееся все шире и очевиднее, раздражает иракцев, чему свидетельствуют волны протестов.

- Нередко протестующие обвиняют спецслужбы Ирана в коррумпировании иракских чиновников и правительства в Багдаде в целом. И с этим связывают провалы политики правительства. Еще больше возмущает протестующих открытое вмешательство проиранских группировок в подавлении массовых протестов в Ираке. Не случайно Дональд Трамп призвал недавно иракцев выступить решительно против присутствия Ирана в их стране. А иранским аятоллам пообещал столь же решительно ответить на прорыв шиитских группировок на территорию посольства США в Багдаде, - пишет Александр Шумилин.

Эксперт указывает на то, что ответ США, обещанный главой «Белого дома», едва ли станет решительным, как и когда после обвинения Тегерана в ракетной атаке на нефтяные объекты Саудовской Аравии ответа так и не последовало. А вот лидеры КСИР подтверждают свои угрозы против США реальными шагами.

- Тем более в данной ситуации: почему бы и не повоевать с американцами на территории Ирака и с помощью проиранских формирований самих иракских шиитов, - заключает Шумилин.

Иран. Ирак. США > Армия, полиция > newizv.ru, 3 января 2020 > № 3251121 Александр Шумилин

Заявление для СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова по итогам переговоров с Министром иностранных дел Республики Ирак М.Хакимом, Багдад, 7 октября 2019 года

Уважаемые дамы и господа,

Прежде всего, хотел бы выразить признательность Министру иностранных дел Ирака М.Хакиму и всем нашим иракским друзьям за гостеприимство и очень насыщенные и полезные переговоры.

У нас очень интенсивный политический диалог. В январе я имел удовольствие и честь принимать М.Хакима в Москве. Весьма символично, что в год 75-летия установления дипломатических отношений между Россией и Ираком главы внешнеполитических ведомств двух стран обменялись визитами.

Мы обсудили перспективы углубления и интенсификации нашего сотрудничества во всех областях, включая и межпарламентский диалог. Особое внимание уделили торгово-экономическому взаимодействию.

В составе нашей делегации находятся руководители ПАО «Газпром нефть», ПАО «НК «Роснефть», МГНК «Союзнефтегаз», ООО «ВО «Технопромэкспорт», Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству.

У нас общее мнение в необходимости выполнять решения очередного заседания Росийско-Иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, которое состоялась в апреле с.г., а также реализовывать имеющиеся контракты по поставке в Ирак российской продукции военного назначения. Как мы сегодня убедились, все идет по плану.

Обе стороны заинтересованы развивать культурные, гуманитарные и образовательные обмены. Сейчас в российских высших учебных заведениях обучается около трех тысяч иракских граждан. В этом году на курсах Дипломатической академии при Министерстве иностранных дел России повышают квалификацию более ста иракских дипломатов. В будущем году их число возрастет до ста пятидесяти.

Обсудили конкретные задачи дальнейшего углубления нашего взаимодействия в противодействии террористической угрозе как по имеющимся двусторонним каналам, так и через созданный в 2015 г. информационный багдадский центр с участием экспертов Ирака, России, Сирии и Ирана.

Мы признательны нашим иракским друзьям за информацию о внутриполитической ситуации в их стране. У нас вызывает удовлетворение завершение процессов формирования законодательных, исполнительных органов власти, избрание правительства, а также регионального руководства в Курдском автономном районе.

Россия с удовлетворением отмечает тенденцию к улучшению нормализации отношений между Багдадом и Эрбилем. Рассчитываем, что все сохраняющиеся вопросы будут решены. Это пойдет на пользу социально-экономическому развитию и решению других задач, стоящих перед иракским государством.

По Сирии у нас общая позиция. Необходимо завершить здесь разгром террористических группировок, которые пока еще осуществляют вылазки в в ряде районов страны, создавать условия для возвращения беженцев и внутриперемещённых лиц и запускать эффективный политический процесс в рамках созданного Конституционного комитета. Договорились продолжать уделять внимание всем этим направлениям сирийского урегулирования в рамках Астанинского процесса, где с недавнего времени Ирак является наблюдателем.

У нас общие позиции в отношении того, каким образом добиваться разрядки напряженности в районе Персидского залива. Мы и наши иракские друзья считаем необходимым делать это таким образом, чтобы усилия всех игроков объединялись, а не за счет схем, которые вносят раскол, заранее назначают виновных во всем происходящем.

По проблемам палестино-израильского конфликта мы твердо выступаем за приверженность всем решениям ООН, которые нацеливают заинтересованные стороны на прямой диалог с целью договоренности о двугосударственном решении. И мы считаем контрпродуктивными попытки приватизировать процесс палестино-израильского урегулирования.

Вот основные темы, которые мы сегодня обсудили. Я еще раз выражаю признательность моему коллеге. Уверен, что наши сегодняшние переговоры будут способствовать продвижению российско-иракского партнерства на новые рубежи.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 7 октября 2019 > № 3160753 Сергей Лавров

Война и миф

военные интеллектуалы в тисках идеологий - круглый стол с участием Виктора Мураховского и Алексея Рамма

Владислав Шурыгин

Владислав ШУРЫГИН, заместитель главного редактора газеты "ЗАВТРА".

Коллеги, тема нашего обсуждения сегодня — военные мифы. В основе любой национальной военной системы находятся представления, а часто — даже иллюзии о противнике, о том, в каком состоянии он находится, каков его характер, психологическая устойчивость. Как он будет себя вести в ходе конфликта? И это не только вопрос разведки, добычи той или иной информации, о количестве танков, о его военных планах. А это оценка противника на гуманитарном уровне. На уровне национальных особенностей, привычек, пристрастий, традиций. Можно вспомнить, например, ошибочную уверенность части советского политического руководства в том, что в случае вооружённого конфликта с Германией, немецкие рабочие откажутся воевать с первой страной рабочих и крестьян и перейдут на сторону СССР. Вспомним и высокомерную уверенность американцев, считавших, что необразованные, плохо обученные и слабо вооружённые вьетнамцы будут быстро разгромлены. Эти ошибки дорого обошлись и СССР, и США. И в связи с этим, Виктор Иванович, первый вопрос к вам. Насколько, вообще можно говорить о точных оценках морально-психологического состояния противника в мирное время?

Виктор МУРАХОВСКИЙ, главный редактор журнала "Арсенал Отечества".

Ну, наверное, только гипотетически. Вы правы — есть разведка: различные технические средства, агентурная разведка и прочая. И они добывают некие объективные данные о количестве танков, самолётов, технических параметрах военной техники, системе организации военной службы, военных планах и так далее. Но эти данные всё же не дают полного представления о реальной боеспособности вооружённых сил противника. Она проверяется только практикой, реальными боевыми действиями. Причём, надо понимать, что характер боевых действий может быть совершенно разным: от широкомасштабной войны до каких-то локальных столкновений. Мы неоднократно видели, что прогнозы относительно реального хода и результата боевых действий — особенно те, которые публикуются в СМИ, — как правило, абсолютно не оправдываются. Мне запомнилось недавнее выступление командующего американскими войсками в Афганистане генерала Миллера, которое он сделал на некоем семинаре по стратегическому планированию в Вашингтоне, где собрались эксперты, аналитики с хорошим бэкграундом, экспертным и научным. Он сказал: "Вы тут, не знаю, какие планы и стратегические прогнозы пишете, а в реальности мы 18 лет воюем в самой малонаселённой и пустынной местности в мире. И ничего не можем сделать". "И мы вынуждены", — так он сказал, — "отступать". Это реальная оценка боеспособности противника — афганских талибов — со стороны генерала, который командует коалиционной группировкой, американскими войсками в Афганистане…

Поэтому я, например, стараюсь вообще не делать такого рода прогнозов и оценок в отношении каких-то вероятных боевых действий. Никакие симуляторы, тренажёры и командо-штабные учения не дадут реального понимания того, что же за противник нам противостоит. Насколько он мотивирован, насколько устойчив, насколько боеспособен.

Владислав ШУРЫГИН.

Алексей, перейдём к разговору о военных мифах. Ими заполнена медийная околовоенная среда. Их множество. Есть миф, что американские солдаты во время войны во Вьетнаме отказывались идти в бой, не поев мороженого. Что американцы не воюют лицом к лицу с врагом, только дистанционно. Что русская армия — технически отсталая, поэтому русские воюют людьми и не берегут своих солдат. Что британская армия давно закостенела и не отвечает современным требованиям. И это даже не уровень пропаганды, а уже некий штамп массового сознания. Откуда возникают такие мифы? Американцы действительно отказываются воевать без мороженого?

Алексей РАММ, редактор отдела армии газеты "Известия".

Да нет, конечно! Это пропагандистский штамп, который за годы настолько укоренился, что вот, американцы — это избалованные солдаты, а мы дисциплинированные и неприхотливые. Есть хороший документальный сериал — телегруппа провела год с американцами 173-й воздушно-десантной бригады в Афганистане. И там вполне ясно видно, что американцы неприхотливы и вполне стойко переносят все трудности. Там нет такого, что "мы сегодня без мороженого не пойдём", наоборот — ограниченное количество продовольствия, воды, периодические проблемы с амуницией, с формой. Впечатление, что ты смотришь фильм не об американцах, а про советский Афганистан. И техника изношена, и оружие затёртое, и выглядят солдаты явно не как на картинке вербовочного пункта. Но они продолжают выполнять свои боевые задачи.

У американцев — свои штампы, связанные с нами. Там тоже полно публикаций и рассуждений о том, что русские, по меркам армии США, недисциплинированны, что у нас творится анархия, что мы им уступаем. Но не надо путать такие штампы массового сознания с реальной оценкой состояния нашей армии. Тут уже всё совершенно иначе. В серьёзных справках и исследованиях нашей армии даются очень высокие оценки…

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Поддержу Алексея. Большая часть мифов — это продукт пропагандистской работы. Её цель — выработать в солдатах и офицерах чувство морального превосходства над противником, убеждённости в своей силе и, как следствие — в неизбежной победе. Что мы лучшие, мы можем вытерпеть большие лишения и трудности военной службы, чем противник. Но в реальной боевой подготовке, конечно, такого пренебрежения отнюдь нет. Я вспоминаю, как в годы службы в Германии у нас при каждой части фактически, на каждом полигоне были специальные городки, где были выставлены либо макеты, либо реальные образцы иностранного вооружения, в том числе — американского, где тщательно изучались их слабые и сильные стороны. Отрабатывались приёмы борьбы. На командирской подготовке мы тщательно изучали американские боевые документы.

Поэтому давайте различать две практически не пересекающиеся между собой сферы. Во-первых, это пропаганда и медийная сфера, в том числе — и художественная литература, как, например, произведения Тома Клэнси, или современная британская серия книг про войну с Китаем и Россией. Этакое военное фэнтези. Есть там, кстати, и достаточно качественные работы. Например "Ризингшторм", написанная на основе командно-штабного симулятора. Но, в то же время, есть и другой пласт, профессиональный. Рассчитанный на экспертное сообщество, на военных специалистов. Там очень высокого качества работы. Вот недавно я читал изданную в США книгу по обобщению советского боевого опыта в Афганистане "Когда медведь переходит горы". Очень профессиональная работа! Видно, во-первых, глубокое понимание нашей военной организации, того, как вообще работает наша военная машина. Каким образом проходит обучение, воспитание, прохождение службы офицеров. Проанализирована система управления боевыми действиями, с глубоким пониманием и видно, что с уважением. В частности, там отмечается некоторое преимущество нашей системы подготовки и ведения боевых действий. Но также вскрываются и недостатки.

Так что есть две сферы оценки противника. Профессиональная и вульгарно-пропагандистская. К сожалению, второй подход тоже проникает в некоторые руководящие документы армии США. Когда читаешь, например, сочинённое штабом армии США руководство по особенностям боевых действий российской армии, то просто поражаешься невежеству авторов. В этом руководстве американских военнослужащих всерьёз предупреждают: "вы не должны ни в коем случае на средства медицинской эвакуации наносить красные кресты, потому что это сразу станет первоочередной целью для русских военных, чтобы сбить этот вертолёт или уничтожить эту санитарную машину". Смотрю авторов, а там сержанты, сержанты, и самый старший какой-то капитан. То есть вот этот бред на таком уровне вылезает.

Алексей РАММ.

Виктор Иванович вспомнил книгу "Когда медведь переходит горы". Книга действительно очень профессиональная, но нужно добавить, что основой для неё стал наш советский сборник боевых примеров офицеров-участников боевых действий в Афганистане, написанный в Академии имени М.В.Фрунзе. У меня как раз есть оригинальная советская работа и, конечно, американское переиздание тоже есть. Они его, конечно, доработали, многие примеры пояснили для американского уровня понимания. Я поддержу Виктора Ивановича — в профессиональной среде никаких глупых штампов нет. Нас американцы оценивают очень высоко. Пожалуй, как никого другого. Вот интересный пример. Один из командиров "спецназа" "Дельта", очень уважаемый в армии США офицер с богатой боевой карьерой. Он вспоминал, в своих мемуарах, как в 2001-м году развёртывал первые разведывательные группы в Афганистане, ещё до ввода войск. И как одна из разведывательных групп, укрывшись в одной горной пещере, обнаружила следы пребывания там советского спецназа — закопанные баночки сухпайка, ещё что-то… И командир "Дельты" делает вывод: значит, это очень хорошая позиция, если русские её занимали, мы здесь можем себя чувствовать спокойно.

Владислав ШУРЫГИН.

Оценивая боеспособность той или иной армии, можно ли опираться на некую историческую перспективу? То есть, насколько армия себя воспроизводит и повторяется в своей морально-психологической матрице на протяжении, допустим, ста лет? Можно ли в этом промежутке сформировать некий общий психологический портрет той или иной армии?

Алексей РАММ.Я не считаю такой подход продуктивным. С одной стороны — да, есть устойчивая историческая связь поколений. Традиции, форма одежды, награды, ритуалы — они по замыслу призваны демонстрировать преемственность со всеми предыдущими поколениями. Но, с другой стороны, меняется социальная структура общества, меняется образование, меняется менталитет самого народа. Между русской императорской армией 1914 года и советской армией 1945 года — всего тридцать лет. Едва одно поколение. И даже форма советская, после введения погон, стала похожа на форму русской армии. Но ведь это две совершенно разные армии! С разным менталитетом, моралью и мотивацией. Такая же картина и в армии США. Армия 1917-го — это не армия в 1945-м и уж, тем более, не армия 2000 года. Что такое американская армия до начала 80-х годов? Это армия белых христиан, протестантов с отчётливыми мессианскими комплексами: "Мы спасём мир от коммунизма!" А сейчас американская армия — это интернациональный коктейль. Процент афроамериканцев и латиноамериканцев подбирается к половине. Даже в таких элитных частях, как полк рейнджеров, "Дельта", 6-я команда "Тюлени". Это уже не армия белого большинства.

Армия — это слепок общества. Меняется общество — меняется и армия.

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Это так! Армия, несмотря на свою консервативность как структуры, непрерывно меняется. Да, есть историческая преемственность — она выражается в праздновании определённых дат: битв, дней родов войск, юбилеев части. Но это — внешнее, а внутри у каждого поколения — свои герои, свои кумиры, свои цели в жизни, свой сленг, свои привычки. В 60-е годы американский флот был печально знаменит своими пьянками и драками, а теперь за это можно легко вылететь с флота, в моде спорт и "зож", не говоря уже о том, что в составе большинства экипажей служат женщины. Это уже другой флот, хотя название у него — то же, и задачи — те же самые.

Владислав ШУРЫГИН.

А есть ли штампы, которые соответствуют реальности? Мифы о других армиях, о вероятном противнике или о союзнике, неважно? Если возвращаться к Великой Отечественной войне, то многие ветераны вспоминают о немецкой пунктуальности. Есть множество рассказов о том, что немцы воевали по часам. Я разговаривал с участником боёв подо Ржевом генерал-лейтенантом Михаилом Титовым, ныне покойным. В ту пору он был капитаном. И он рассказывал, что наши солдаты почти наизусть знали немецкий распорядок: что в 10 утра немцы откроют огонь, в час они пойдут на обед, в два часа они опять начнут, в 17 закончат. Даже бомбардировщики налетали по часам…

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Как отслуживший в Германии офицер, могу подтвердить: миф о знаменитом немецком ordnung'е, оказался реальностью. Я в этом убеждался не раз. Одна только история. Котельные в наших полках топились углем. Его доставляли вагонами из Советского Союза. Однажды я убыл старшим на разгрузку. Немецкий кран скрепером зачерпывает уголь и высыпает в кузов подъезжающего самосвала. И вот в очередной раз кран набрал своим скрепером кучу угля и начал поворачиваться к подъехавшему самосвалу, и вдруг замер. После чего из его кабины вылез немец и ушёл на обед. На часах 13.30. Ровно через час — минута в минуту! — он продолжил работу.

Алексей РАММ.

Я скажу немного о другом, но близком к теме вопроса. Плохо, когда мифы кладутся в основу политических решений о применении Вооружённых сил и вдвойне плохо, когда эти мифы повторяются из раза в раз. Давайте вспомним, зачем США влезли во Вьетнам? Их главной задачей было остановить коммунизм и защитить демократию. А зачем они начали войну в Югославии? Тоже для защиты демократии. И вот этот миф: о непрерывной защите Америкой демократии, — является самым стойким американским мифом последних лет пятидесяти! Причём чаще всего именно он становился причиной их военных поражений. Что в Афганистане, что в Ираке, что в Сирии.

Давайте сравним ведение боевых действий в Афганистане СССР и США. Если прочитать мемуары советских военнослужащих, посвящённых войне, посмотреть отчёты и доклады того периода, то становится очевидно, что 40-я армия вела активные боевые действия, отыскивая и уничтожая бандформирования по всему Афганистану. Например, полк, развёрнутый под Кабулом, мог побывать за месяц на всей территории Афганистана, проведя целую серию операций и при этом иметь ещё свою зону ответственности, которую был обязан контролировать. Но наша главная задача была — обеспечивать нормальное функционирование общества. Мы помогали правительству, открывали школы, строили заводы.

А чем занимаются американцы в Афганистане? Американцы придумали себе мессианскую задачу: сделать из Афганистана Афганскую демократическую республику. И каким же способом? Типовая тактика —занимаем определённый район и контролируем его, не допуская туда талибов. Создаём так называемый "пузырь безопасности". При этом главная задача — провести за это время выборы, набрать местную полицию и отойти в сторону. Всё! Задача выполнена! Мы уходим. Теперь дело за местными. А у тех ничего нет. Ни денег, ни заводов, ни фабрик, ни тракторов — ничего! И район тут же снова занимают талибы.

Владислав ШУРЫГИН.

Но всё то же самое проходили и мы. Но только мы, как говорится, на 20 лет раньше…

Алексей РАММ.

Нет. Во-первых, при нас Афганистан был полноценным государством. У него была экономика, работали предприятия. Вспомните, Афганистан поставлял в СССР ткани, каракуль, овощи и даже газ в Узбекистан с местного месторождения, о чём сегодня мало кто знает. При нас был самый низкий за всю афганскую историю уровень производства наркотиков, а те, что производились, выращивались только на тех территориях, которые контролировали душманы.

Но, главное, нам в Афганистане противостоял целый интернационал: США, Пакистан, Китай. Оружие душманам шло со складов НАТО. И, тем не менее, страна развивалась. И после нашего ухода ещё три года правительство Наджибуллы сохраняло контроль над страной, пока Ельцин полностью не прекратил ему помощь.

А кто помогает талибам? Никто! Разве что тайно Пакистан. И, тем не менее, американцы уже восемнадцать лет сидят в этом капкане. Капкане своего мифа.

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

То же самое мы видим и в Ираке. Там американцы тоже сбросили существующий режим Саддама Хусейна, который им никак не угрожал. А дальше взялись строить там демократию. Проводить выборы, делать "демократический Ирак" — и в итоге получили антиамериканское правительство. Потом взялись было за Сирию, с теми же лекалами. Но тут пришли мы…

Алексей РАММ.

Я с Виктором Ивановичем полностью согласен, вторжение в Ирак — это было абсолютно политическое решение. Как думали тогда американцы? Народ измотан санкциями и не любит диктатора Саддама. Если его свергнуть, сразу наступит демократия. А дальше союзное США государство сможет само себя кормить и будет всячески американцев поддерживать. Нужен был только повод. И они его нашли. Атака 11 сентября 2001 года. Разведка быстро выяснила, что Усама бен Ладен скрывается в Афганистане, но тут же включились политические советники Буша: мол, давайте привяжем сюда ещё и Хусейна, чтобы ударить и по нему. Есть очень хорошая книга, "Не лучший день для смерти" — про вторжение США в Афганистан в 2001 году. Там есть очень интересный момент. Почему, например, элитная 82-я парашютно-десантная дивизия не принимала участие в этом вторжении, а была отправлена 10-я горная и 101-я десантно-штурмовая? Да потому, что в этот момент 82-я уже вовсю готовилась к вторжению в Ирак. И как только была совершена террористическая атака, так сразу же был запущен план вторжения в Ирак. При этом военных особо не спрашивали. Всё решало политическое руководство. Мы принесём демократию в Ирак! И понесли!

Это и есть главный американский миф — вера в неизбежное торжество демократии по-американски во всём мире. Ни на какие объективные доказательства она не опирается. Жертвы этого мифа исчисляются уже миллионами человек.

Владислав ШУРЫГИН.

А дальше — как в рекламе: "Тогда мы летим к вам!"

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Да, и летят! К сожалению, вот эта тенденция веры без опоры на объективные факты проникает не только в политику, но и в американское военное дело. Если мы посмотрим на ключевую военную программу противоракетной обороны, прочитаем их отчёты, то увидим, что там всё опирается на слепую веру. На миф! Миф, что можно создать непроницаемую систему ПРО национальной территории США. Этому мифу скоро уже сорок лет! Его ещё при Рейгане выдумали! И с упорством, достойным лучшего применения, американцы снова и снова берутся за его реализацию и каждый раз, потратив впустую сотни миллиардов долларов, оказываются в точке "зеро". Сейчас идёт очередная реинкарнация этого мифа. Сначала разработчики обещали прикрыть США от ракет к 2010 году, потом — к 2020-му. Теперь это отнесено на период после 2027-го года. Но миф так и остаётся мифом. А отношения с Россией из-за этого безнадёжно испорчены.

Владислав ШУРЫГИН.

Насколько должно учитываться такое мифотворчество в нашем военном планировании?

Алексей РАММ.

Виктор Иванович очень правильно отметил: в оборонные структуры сегодня всё чаще проходят не профессиональные военные, а политики. И они приносят в них своё видение и политическую конъюнктуру, что влияет на боевое планирование, на применение войск, сил и средств. Невозможно себе представить, чтобы у нас в стране командующий войсками Центрального военного округа будет выступать перед Госдумой и объяснять депутатам, что вот тут он правильно врага сдерживает, поэтому ему нужно выделить ещё денег. А в США всё происходит именно так! Каждое командование — это отдельная строка финансирования. И для того, чтобы оно могло нормально функционировать, командующий вынужден выступать перед Конгрессом, доказывать, что те стратегии, которые он принимает для сдерживания врагов демократии, верны и нуждаются в финансовом обеспечении. И тут снова рождаются мифы. На этот раз те, о которых мы говорили в самом начале, — мифы о русской угрозе, которыми начинают пугать Конгресс генералы. И конгрессмены на всё это ведутся. Генералы же не могут врать! Русские — настоящая угроза! Вот это сейчас реальная проблема. И мы должны её учитывать.

Владислав ШУРЫГИН.

А как же защититься от таких ошибочных решений?

Виктор МУРАХОВСКИЙ.

Это очень сложный вопрос. Понятно, что у нас нет инструментов для того, чтобы как-то повлиять на США. Там в военном деле всё сильнее рулит конъюнктура и мифы. Сегодня уже хорошо известно, что, например, фейковые сообщения в СМИ повлияли на решение президента Трампа в апреле 2017 года нанести удар крылатыми ракетами по одному из военных объектов Сирии, аэродрому Шайрат. Можно ли исключить такое влияние? Практически нет. А вот из нашей военной среды, я думаю, мифотворчество надо выкорчёвывать железной рукой, не жалея ни пропагандистов, ни агитаторов, которые несут чушь, клише и штампы.

Американским мифам мы должны противопоставить объективность, выдержку и беспристрастность.

Они сильнее любых мифов — потому что позволяют принимать взвешенные и правильные решения.

Алексей РАММ.

Я с Виктором Ивановичем полностью согласен. Как говорится: одежду должен шить портной, а готовить еду — повар. Поэтому подпускать к военному делу дилетантов, а тем более — политических конъюнктурщиков, категорически недопустимо. За пропаганду пусть отвечают пропагандисты, а вот за боевое планирование должны отвечать профессиональные военные. Потому что они хорошо понимают цену ошибок и могут прогнозировать, каким будет итог тех или иных политических решений. Когда же в этот процесс управления вмешивается политика, тем более — мифологизированная, то это превращается в то, что мы сегодня видим в США.

США. Афганистан. Ирак. Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 13 июля 2019 > № 3060743 Виктор Мураховский, Алексей Рамм

Иран, Сирия и Ирак согласились создать "мультимодальный транспортный коридор"

Высокопоставленные официальные лица из Ирана, Сирии и Ирака согласились создать "мультимодальный транспортный коридор" в рамках усилий по расширению торговых отношений между тремя мусульманскими странами.

"У трех дружественных и братских стран - Ирана, Ирака и Сирии - хорошие и растущие деловые отношения", - заявил информагентству Tasnim News заместитель министра дорог и городского развития Ирана Шахрам Адамнежад.

"Учитывая фактические и потенциальные возможности, созданные двусторонними соглашениями между тремя странами, а также перспективу расширения этих обменов в ближайшем будущем, мы станем свидетелями новой главы процветания торговли на территориях трех стран", - добавил он.

"Соответственно, три страны договорились о создании мультимодального транспортного коридора на маршруте из Ирана в Ирак и Сирию и наоборот", - сказал заместитель министра.

Управляющий директор Иракских железных дорог (IRR) Талиб Джавад Казим высоко оценил достижения Ирана в железнодорожной отрасли и сказал, что благодаря санкциям Иран добился больших успехов в этом.

Он также указал на железнодорожный проект, соединяющий иранский город Шеламче с иракской Басрой, и сказал, что его страна готова ускорить проект, чтобы железнодорожные сети двух стран были соединены друг с другом, а затем соединены с Сирией.

Во время визита президента Ирана Хасана Роухани в Ирак, в марте, две страны подписали пять соглашений по развитию сотрудничества в различных областях.

Документы влекут за собой сотрудничество между Ираном и Ираком в отношении проекта железной дороги Басра-Шеламче, упрощения визового режима для инвесторов, сотрудничества в секторе здравоохранения, соглашений между министерством промышленности, шахт и торговли Ирана и министерством торговли Ирака, а также еще одного соглашения в области нефти между нефтяными министерствами двух стран.

Министр промышленности, шахты и торговли Ирана Реза Рахмани заявил, что Тегеран и Багдад договорились достичь цели по увеличению стоимости ежегодного товарооборота до 20 миллиардов долларов в течение двух лет.

Иран. Сирия. Ирак > Транспорт > iran.ru, 3 июля 2019 > № 3058145

Совет министров Ирака принял законопроект об отмене визовых сборов для иранцев

Во вторник Совет министров Ирака принял законопроект об отмене визовых сборов для иранцев.

Канцелярия премьер-министра Ирака во вторник в своем заявлении объявила, что Совет министров под председательством премьер-министра Адиля Абдул-Махди ратифицировал законопроект об отмене визовых сборов для иранцев, если Иран также ответит взаимностью, сообщает IRNA.

Во время своего недавнего визита в Ирак, президент Ирана Хасан Роухани в совместном заявлении объявил об окончательном соглашении начать отмену визовых сборов с иракских граждан с 1 апреля.

Более семи миллионов паломников и туристов перемещаются между Ираном и Ираком ежегодно.

Визит Роухани в Ирак состоялся по официальному приглашению его коллеги президента Бархама Салиха, а также премьер-министра Адиля Абдул-Махди.

Во время своего трехдневного пребывания в Ираке Роухани также встретился со старшим иракским священнослужителем аятоллой Сейедом Али Систани.

Изучение возможностей для развития двусторонних отношений в политической, экономической и культурной сферах было одной из основных целей официального визита президента Ирана в Ирак.

Иран. Ирак > Миграция, виза, туризм > iran.ru, 27 марта 2019 > № 2979172

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Республики Ирак М.Хакимом, Москва, 30 января 2019 года

Уважаемые дамы и господа,

В ходе наших переговоров мы подробно рассмотрели состояние двустороннего взаимодействия. Приветствовали его поступательное развитие в различных сферах, прежде всего в топливно-энергетической и военно-технической. Подтвердили настрой на его дальнейшее наращивание. В этой связи отметили необходимость активно использовать механизм Российско-Иракской Межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, очередное заседание которой планируется вскоре в Багдаде. Сегодня об этом Министр иностранных дел Республики Ирак М.Хаким будет говорить на встрече с российским сопредседателем Комиссии, вице-премьером Правительства Ю.И.Борисовым.

Подтвердили нашу нацеленность на углубление сотрудничества в сфере образования. В вузах Российской Федерации сейчас обучается около 4 тыс. граждан Ирака. Десятки дипломатов из Ирака проходят специальные учебные курсы в Дипломатической академии при МИД России.

При обсуждении актуальных международных и региональных проблем констатировали полное совпадение взглядов, которое заключается в том, что необходимо уважать и соблюдать международное право во всех его аспектах.

Мы одинаково смотрим на пути выполнения резолюции 2254 СБ ООН по урегулированию сирийского кризиса, включая ликвидацию остатков террористических банд в Сирии и на территории соседнего Ирака.

Дали высокую оценку деятельности Багдадского информационного центра, в работе которого принимают участие Россия, Ирак, Сирия и Иран.

Мы проинформировали наших иракских партнеров о работе, которая проводится в «астанинском формате» по скорейшему запуску деятельности Конституционного комитета и для проведения политических реформ в Сирии.

Говорили также о задачах обеспечения безопасности на иракско-сирийской границе, в том числе с учетом заявленного намерения США вывести свой воинский контингент из Сирии.

Обсудили ситуацию, которая складывается после одностороннего выхода Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе. Мы также говорили о тупике, который, к сожалению, сложился и сохраняется в сфере палестино-израильского урегулирования.

Подтвердили приверженность имеющейся международно-правовой базе ближневосточного урегулирования. Выразили серьезную озабоченность продолжающимися попытками подорвать эту базу, равно как и другие международно-правовые инструменты, которые определяют сотрудничество государств в целом ряде областей.

Министр иностранных дел М.Хаким любезно пригласил меня посетить Ирак с ответным визитом. Я с удовольствием это сделаю.

Вопрос: Между Россией и Ираком давно сложились дружеские отношения. Как можно использовать их потенциал для налаживания более тесного сотрудничества в сфере безопасности в ближневосточном регионе, в частности, в Сирии? Ирак играет большую роль в переговорах о будущем САР. Близки ли позиции России и Ирака по Сирии? В каких направлениях в сфере экономики планируют сотрудничать Москва и Багдад?

С.В.Лавров: Мы действительно очень заинтересованы в том, чтобы наращивать наши торгово-экономические, инвестиционные связи. В сфере инвестиций, прежде всего, в секторе углеводородов налицо очень хороший результат. «Лукойл», «Газпром нефть», «СоюзНефтеГаз» уже работают, «Роснефть» проявляет интерес к проектам в Ираке. Общий объем инвестиций в эту отрасль уже превысил 10 млрд долларов США.

Мы хотим продвигать проекты и в других областях. Сегодня речь шла об электроэнергетике, сельском хозяйстве, промышленности, транспорте – все это будет рассматриваться в контексте подготовки к очередному заседанию Российско-Иракской Межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству.

Хотел бы выразить признательность иракскому руководству за неизменно внимательное отношение к работе российских компаний в их стране.

Что касается сотрудничества в сфере обеспечения безопасности в регионе, у нас давние традиции военно-технического взаимодействия, которое направлено на повышение обороноспособности Ирака и возможности противостоять террористическим угрозам.

Очень важную и полезную работу проводит уже упоминавшийся сегодня Багдадский информационный центр, в рамках которого Россия, Ирак, Иран и Сирия согласовывают свои действия, в том числе и прежде всего по антитеррору.

Вопрос: Обеспокоена ли Россия военным присутствием США в Ираке?

С.В.Лавров: Мы уважаем суверенное право Ирака, как и любой другой страны, решать вопросы о том, как лучше обеспечить собственную безопасность. Поскольку Соединенные Штаты имеют свои войска на иракской территории по договоренности с иракским правительством, то условия, которые определены Международным правом, соблюдены в полной мере.

Рассчитываем, что военное присутствие США в Ираке будет соответствовать заявленным целям, а именно - борьбе с терроризмом и содействию правительству Ирака в стабилизации обстановки, а не для того, чтобы каким-либо образом решать геополитические задачи в этом регионе, которые преследуют односторонние цели США. У меня нет сомнений, что именно из такого понимания исходит и иракское руководство.

Вопрос: США заявили о начале производства новой ядерной боеголовки «W76-2». Это оружие должно быть принято на вооружение к концу этого года. Как к этому относятся в Москве? Как это будет влиять на баланс сил в мире?

С.В.Лавров: Что касается объявления о начале производства в США новой ядерной боеголовки малой мощности, то эта тема уже была включена в прошлогодний обзор политики Вашингтона в ядерной сфере. Уже тогда мы выражали серьёзную озабоченность по поводу того, что разработка таких боеприпасов малой мощности понижает порог применения ядерного оружия и повышает риски ядерного конфликта. На это обращали внимание многие учёные в Российской Федерации, США, Европе и других частях мира. Теперь это положение переведено на язык практических действий, что безусловно не добавляет современному миру безопасности.

Будет показательно посмотреть, какую роль в этих планах США отводят европейцам, и какую роль они сами готовы играть, учитывая, что предыдущие односторонние действия США Европа вольно или невольно поддерживала и подыгрывала им. Имею ввиду односторонний выход США из Договора о противоракетной обороне, начало развёртывания глобальной противоракетной обороны США, в том числе, в её натовском компоненте на европейском континенте. Также имею ввиду разрушение Соединёнными Штатами Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, которое произошло при фактической поддержке всего Североатлантического альянса. Посмотрим, как Европа отреагирует на новый виток односторонних действий США, которые подрывают стратегическую стабильность.

Мы, в свою очередь, напоминаем, что уже многократно предлагали администрации в Вашингтоне возобновить диалог о стратегической стабильности во всех без исключения её компонентах. Это предложение остаётся на столе переговоров, которые, к сожалению, пока не начались.

Вопрос: В недавнем интервью агентству РИА «Новости» Президент Венесуэлы Н.Мадуро заявил, что вопрос международного посредничества по ситуации в Венесуэле может быть решён в считаные часы. Обращался ли Каракас с соответствующей просьбой к Москве?

Могли бы Вы прокомментировать заявление Н.Мадуро о том, что он рассчитывает на поддержку Пекина и Москвы в экономическом развитии страны. Не ведёт ли Москва сейчас переговоры о списании долга Венесуэлы перед Россией?

С.В.Лавров: Что касается экономического аспекта, то, действительно, Китай и Россия являются ведущими партнёрами Венесуэлы. Наше сотрудничество с Каракасом в этой сфере осуществляется на основе межправительственных соглашений, которые в полной мере выполняются. На днях Министр финансов Российской Федерации А.Г.Силуанов, отвечая на похожий вопрос, сообщил, что все платежи, которые причитаются Российской Федерации, переводятся в срок и в полном объёме.

С инициативами о посредничестве выступают многие страны и объединения. В частности, предложение о создании контактной группы звучало из Брюсселя от имени Европейского союза. Поступали предложения Карибского сообщества (КАРИКОМ), есть совместные идеи Уругвая и Мексики. Наверное, своё слово должно сказать и Движение неприсоединения, тем более что Венесуэла сейчас председательствует в нём. Пока, однако, все эти инициативы наталкиваются на категорический отказ лидеров оппозиции от какого-либо диалога. Видим, как западные спонсоры публично поощряют их к такой деструктивной позиции.

Мы искренне хотим помочь создать условия для завязывания диалога между Правительством и оппозицией. Говорим об этом с нашими венесуэльскими партнёрами, КНР, странами латиноамериканского региона, европейцами. Готовы участвовать в международных усилиях в тех форматах, которые будут приемлемы венесуэльским сторонам. Разумеется, любые посреднические инициативы должны быть беспристрастными, а формат, который они могут обрести, не должен быть несбалансированным. Наоборот, он должен представлять такой широкий круг международных игроков, которые имеют влияние на Правительство и оппозицию. Конечно, необходимо изначально иметь чёткое понимание, какая цель у такого возможного посреднического формата. Мы убеждены, что целью может быть только создание условий, которые будут побуждать венесуэльские стороны договариваться. Если же изначально в какие-то посреднические инициативы будет закладываться необходимость предрешить эти переговоры, то едва ли такой посреднический формат будет полезным и найдёт поддержку. Я имею в виду, в частности, вопрос, который мы хотим разобрать в наших контактах с Евросоюзом, касающийся инициативы создания контактной группы для посреднических целей, параллельно с которой некоторые страны ЕС, причём весьма влиятельные, выдвинули ультиматум венесуэльскому Правительству. Мы хотим побыстрее понять, кто и о чём ведёт речь. Однако такие возможности есть, и при соблюдении условий беспристрастности и непредвзятости, думаю, данная инициатива может быть весьма полезной. Приветствуем готовность Президента Венесуэлы принять подобные международные усилия.

Призываем и оппозицию проявить такой же конструктивный подход, отказаться от ультиматумов и действовать самостоятельно, опираясь прежде всего на интересы венесуэльского народа.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 30 января 2019 > № 2877429 Сергей Лавров

Иран составил список наиболее приоритетных товаров для экспорта в Ирак

Иран составил список товаров, которые должны быть приоритетными для экспорта в соседний Ирак.

Как сообщает IRNA со ссылкой на министерство промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Ирана, главными приоритетами являются промышленные машины и оборудование; лекарства и медицинское оборудование; продукты питания; моющие средства и косметика; текстиль; нефтехимические и основные нефтепродукты; строительные материалы; электрические бытовые приборы; химикаты и полезные ископаемые; фрукты и декоративные растения; продукты животноводства; промышленные и травяные растения; кожа и металлопродукция.

По словам иранского коммерческого атташе в Багдаде, Насера Бехзада, Ирак импортирует около промышленных машин и оборудования на 1,5 млрд. долларов, в то время как Иран имеет всего 5-процентную долю в этом отношении.

"Учитывая начало реконструкции в Ираке и необходимость механизмов, ожидается, что импорт иракского машиностроения в 2018 году достигнет 3 миллиардов долларов", - сказал он.

Бехзад отметил, что плохой маркетинг в настоящее время является главным препятствием для более сильного присутствия иранских бизнесменов и торговцев в Ираке.

На встрече с иракскими официальными лицами в Багдаде в марте, первый вице-президент Ирана Эсхаг Джахангири заявил, что Иран готов выделить Ираку кредитную линию в размере 3 миллиардов долларов для восстановления разрушенных войной районов.

По словам Джахангири, кредитная линия будет предоставлена так, чтобы "иранские компании и частный сектор могли более серьезно сотрудничать в восстановлении Ирака".

Иракские официальные лица говорят, что восстановление страны после трехлетней войны с террористической группировкой ИГИЛ обойдется в более чем 88 млрд. долларов США, причем жилье является особенно срочным приоритетом.

В течение 11 месяцев прошлого 1396 года, с 21 марта 2017 по 19 февраля 2018, Иран экспортировал не сырьевых товаров в Ирак в размере 5,57 млрд. долларов, сообщил недавно генеральный секретарь Торгово-промышленной палаты Ирана и Ирака.

Хамид Хоссейни добавил, что продовольственные товары, фрукты, овощи и строительные материалы были основными товарами, экспортируемыми в Ирак из Ирана в течение 11-месячного периода.

Средняя цена экспорта Ирана в Ирак в течение 11 месяцев составляла 460 долларов США за тонну, что в 1,2 раза выше, чем средняя цена общего экспорта Ирана.

Иран. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 13 апреля 2018 > № 2569360

В Багдаде состоялась встреча премьер-министра Ирака Хайдера Аль-Абади и президента ПАО «ЛУКОЙЛ» Вагита Алекперова. На ней также присутствовал Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Республике Ирак Максим Максимов.

Стороны обсудили ряд вопросов, связанных с реализацией проектов компании на территории страны.

Президент ПАО «ЛУКОЙЛ» проинформировал премьер-министра Ирака о ходе переговоров с Министерством нефти Ирака и нефтяной компанией Басры по дополнительному соглашению №3 к сервисному контракту, а также окончательному плану разработки месторождения, предполагающему увеличение добычи с горизонта Мишриф до 450 тыс. баррелей в сутки и ввод в эксплуатацию горизонта Ямама с добычей до 350 тыс. баррелей в сутки. Кроме того, стороны обсудили ход реализации проекта Блок 10.

Премьер-министр выразил удовлетворение результатами работы компании в Ираке и поддержку всех ее инициатив, включая бурение трех новых оценочных скважин на Блоке 10, а также расширение сотрудничества между компаниями ЛИТАСКО и СОМО в сфере торговли иракской нефтью и поставок нефтепродуктов на внутренний рынок Ирака.

Контракт на разработку месторождения Западная Курна-2 был подписан в 2010 году. Срок действия контракта составляет 25 лет. Первая нефть на проекте Западная Курна-2 была получена в марте 2014 года, и к сегодняшнему дню здесь достигнут самый большой прирост добычи по Ираку - 400 тысяч баррелей в сутки. В настоящее время на месторождении добывается 385 тысяч баррелей в сутки с формации Мишриф, что составляет 9% от общей добычи нефти в Ираке и 12% от иракского экспорта.

В августе 2017 года во время встречи между президентом ЛУКОЙЛа Вагитом Алекперовым и министром нефти Ирака Джаббаром Аль-Луэйби была достигнута договоренность об увеличении добычи на месторождении до 800 тысяч баррелей в сутки к концу 2024 года.

Блок 10 – второй проект ЛУКОЙЛа в Ираке, в рамках которого в феврале 2017 года компания открыла месторождение Эриду. Это открытие стало крупнейшим в иракском нефтяном секторе за последние 20 лет. Извлекаемые запасы месторождения могут составить до 2,5 млрд баррелей нефти.

В 2017 году было создано совместное предприятие ЛИТАСКО и СОМО по торговле нефтью и нефтепродуктами. Ежемесячные объемы торговли СП составляют 2 млн баррелей нефти. Создание СП позволило Ираку начать поставки нефти конечным потребителям (на условиях CIF), в то время как ранее сырье продавалось только в порту погрузки (на условиях FOB).

Россия. Ирак > Нефть, газ, уголь > energyland.info, 6 марта 2018 > № 2522850

ЧТО НАС ЖДЕТ ПОСЛЕ ВЫБОРОВ?

Некоторые экономисты на днях выразили опасения, что сразу после выборов президента России начнут падать цены на нефть и повышаться курс доллара.

В связи с этим власть не сможет выполнить все социальные обязательства. Есть ли реальные предпосылки к этому?

Руслан Гринберг, член-корреспондент РАН, доктор экономических наук:

- Некоторые отечественные специалисты принялись пугать сограждан повторением кризиса 2008 года. Напомним, что он начался, когда схлопнулся ипотечный пузырь в США, и впоследствии больно ударил по России.

В случае серьезных проблем в мировой экономике нас ждет падение рубля, значительный рост инфляции. Возрастет в несколько раз число безработных, которые хотели бы, но не могут найти работу.

Но фокус заключается в том, что кризис в мировой экономике в ближайшее время вряд ли наступит. А вот в отдельно взятой стране запросто - под воздействием таких факторов, как подстегивание инфляции, нарастание военных расходов и социальных выплат. И этот экономический кризис, как и прошлый, будет рукотворным, то есть не связанным с мировой экономикой. Во всяком случае я не вижу, чтобы кто-то во власти стремился переломить ситуацию.

Никита Исаев, директор Института актуальной экономики, лидер движения «Новая Россия»:

- Падение цен на нефть весьма вероятно. Однако связывать это с выборами было бы неправильно. Сейчас существует множество факторов, влияющих на цену черного золота: в США, например, был побит рекорд среднесуточной добычи нефти, который держался с 1970 года. А Саудовская Аравия и Ирак начинают предоставлять скидки на свое сырье. Эти факторы уже оказали влияние на котировки: баррель марки Brent за короткое время подешевел с 70 до 62 долларов.

Вот и рубль не стал дожидаться выборов: за несколько дней доллар подорожал более чем на 2 рубля. Основное же движение рубля должно начаться, действительно, после выборов.

Причина проста: так будет проще наполнять бюджет и выполнять социальные обязательства. Экономика падает, более трети ее находится в тени, а отток капитала из страны бьет все рекорды.

Для того чтобы пополнить бюджет заработанными, а не напечатанными деньгами, необходимо в первую очередь пересмотреть отношение к бизнесу: иметь право работать и зарабатывать должны не только госкомпании, заботливо окутанные привилегиями, но и частный сектор. Однако пока что все наоборот: более 70% ВВП приходится на госсектор.

Андрей Князев

США. Саудовская Аравия. Ирак. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. Нефть, газ, уголь > mirnov.ru, 6 марта 2018 > № 2521779 Руслан Гринберг, Никита Исаев

«Газпром нефть» ввела в эксплуатацию газовый завод на месторождении Бадра в Ираке.

Мощность нового завода составляет 1,6 млрд куб. м в год.

«Газпром нефть Бадра», дочерняя компания «Газпром нефти», начала промышленную эксплуатацию установки комплексной подготовки газа (УКПГ) на месторождении Бадра в Ираке.

Сухой товарный газ, подготовленный на месторождении Бадра, транспортируется по 100-километровому трубопроводу на электростанцию Аз-Зубайдия, которая снабжает электроэнергией несколько провинций Ирака, в том числе Багдад. Также газ используется для работы газотурбинной электростанции, которая производит 123,5 МВт электроэнергии, обеспечивая комплексы подготовки нефти и газа, буровые станки и добывающие скважины. 10 МВт планируется направить на обеспечение жилого комплекса «Газпром нефть Бадра», города Бадра и прилегающих населенных пунктов.

УКПГ производит сжиженный углеводородный газ (СУГ) из широкой фракции углеводородов. СУГ направляется иракской государственной компании Gas Filling Company.

Завод включает в себя также установки для производства серы и ее грануляции.

В церемонии открытия нового производственного комплекса приняли участие министр энергетики Российской Федерации Александр Новак, министр нефти республики Ирак Джаббар аль-Луаиби и председатель Правления «Газпром нефти» Александр Дюков.

«Газпром нефть» продолжает развивать проект Бадра в строгом соответствии с планом разработки месторождения. Сегодня мы начали промышленную эксплуатацию газового завода полного цикла, построенного нашей компанией с использованием самых современных технологий, доступных на мировом рынке. Это уникальное для региона предприятие, с началом работы которого «Газпром нефть» получает возможность монетизировать все добываемые здесь углеводороды и обеспечит не менее чем 95-процентный уровень утилизации попутного нефтяного газа», – заявил председатель правления «Газпром нефти» Александр Дюков на официальной церемонии открытия.

Месторождение Бадра находится в провинции Вассит на востоке Ирака. Геологические запасы месторождения – 3 млрд баррелей нефти. Проект разработки рассчитан на 20 лет с возможным продлением на пять лет. Контракт с правительством Ирака подписан в январе 2010 года консорциумом в составе «Газпром нефти» (в статусе оператора), Kogas (Корея), Petronas (Малайзия), ТРАО (Турция). Доля участия «Газпром нефти» в проекте составляет 30%, Kogas — 22,5%, Petronas — 15%, ТРАО — 7,5%. Доля иракского правительства, которое представлено иракской Геологоразведочной компанией (Oil Exploration Company, OEC), — 25%.

Ирак. Россия > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 7 декабря 2017 > № 2418439

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Министром иностранных дел Ирака И.Джаафари по итогам переговоров, Москва, 23 октября 2017 года

Уважаемые дамы и господа,

Переговоры с моим коллегой Министром иностранных дел Ирака И.Джаафари прошли очень продуктивно.

Главное внимание уделили обмену мнениями о ситуации в регионе Ближнего Востока и Северной Африки и в целом международной повестке дня с упором на необходимость активизации усилий по борьбе с международным терроризмом. Сейчас основной фронт этой борьбы проходит в Ираке и соседней Сирии. Главная задача всех участников антитеррористических действий заключается в том, чтобы максимально нанести поражение таким террористическим группировкам, как ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», и минимизировать, если не свести к нулю, их возможность «расползтись» в другие регионы земного шара. Мы убеждены, что этой задаче отвечает выдвинутая Президентом России В.В.Путиным инициатива по образованию подлинно глобальной антитеррористической коалиции, которая работала бы слаженно на основе взаимного доверия и объединения общей целью без двойных стандартов.

Поддержали усилия Правительства Ирака не только на антитеррористическом направлении, где достигнуты серьезные успехи, но и в контексте нормализации ситуации в стране через инклюзивный диалог всех этноконфессиональных групп. Под этим углом зрения рассмотрели результаты прошедшего 25 сентября в Иракском Курдистане референдума. Подтвердили позицию российской стороны в пользу урегулирования всех вопросов между Правительством Ирака и руководством курдской автономии через конструктивный взаимоуважительный диалог на платформе единства и территориальной целостности иракского государства.

Констатировали наличие хорошей базы для дальнейшего развития двустороннего сотрудничества, включая политический диалог, торгово-экономическое взаимодействие, прежде всего в энергетике, а также военно-техническое сотрудничество, сферу образования. Г-н И.Джаафари выразил признательность за дополнительное увеличение количества стипендий для иракских граждан, желающих обучаться в Российской Федерации.

Эти и другие вопросы наших двусторонних отношений будут подробно и предметно рассмотрены завтра во время встречи г-на И.Джаафари с заместителем Председателя Правительства Российской Федерации Д.О.Рогозиным – они являются сопредседателями Российско-Иракской межправительственной комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству.

Г-н Министр любезно пригласил меня еще раз посетить столицу Ирака. С удовольствием принимаю это приглашение. Сроки мы согласуем дополнительно.

Вопрос: Какая позиция России по референдуму в Курдистане? Намерена ли Россия расширять в дальнейшем экономические отношения с Курдистаном? Ряд дипломатических представительств закрылись в Эрбиле. Каковы планы России?

С.В.Лавров: Что касается вопроса о нашей оценке состоявшегося референдума, то я уже коротко об этом сказал в своем вступительном слове. Но подчеркну, что мы понимаем чаяния курдского народа в том, что касается устремления к укреплению своей идентичности, своего самосознания.

Однако мы считаем правильным реализовывать эти устремления исключительно через диалог с Правительством Ирака с учетом в полной мере того значения, которое курдский вопрос имеет в региональном масштабе, и необходимости избегать дополнительных источников нестабильности в регионе.

Среди иракских курдов есть различные политические течения, и Российская Федерация стремится поддерживать контакты со всеми представителями политического поля Ирака, в т.ч. из числа курдов. В этих контактах мы доводим вышеизложенную позицию до наших собеседников.

Что касается нашего дипломатического представительства в Эрбиле, то сегодня утром я видел репортаж «Евроньюз» («самого объективного и беспристрастного телевизионного канала» в Европе, а может быть, и в мире, как они сами себя называют), где было заявлено, что Россия отвергла требования Багдада закрыть свою дипломатическую миссию в Эрбиле. Я удивился и сегодня поинтересовался у г-на Министра, когда мы проводили переговоры, так ли это. Он меня заверил, что в данном случае «объективный и беспристрастный» канал «Евроньюз» попался на чью-то провокацию и пустил в эфир откровенную дезинформацию. Наше Генеральное консульство в Эрбиле продолжает функционировать, как и генеральные консульства многих других стран. Напомню, что Генеральное консульство в Эрбиле подчиняется в своей повседневной деятельности Посольству Российской Федерации в Багдаде – столице единого Ирака

Что касается экономического сотрудничества с Иракским Курдистаном, то наши компании в этом заинтересованы и планируют расширять свою деятельность в Ираке в целом и в Иракском Курдистане как составной части Ирака с особым статусом.

Вопрос: Накануне американский Президент Д.Трамп сообщил, что после освобождения сирийского города Ракка у США будет новая политика по отношению к Сирии, направленная на поддержание местных сил и создание условий для урегулирования ситуации в Сирии. Вам известно что-нибудь об этом новом политическом курсе?

С.В.Лавров: Мы в контакте с американскими коллегами по сирийской проблеме, включая тему т.н. деконфликтинга по линии военных и внешнеполитических ведомств. В последнее время обращаем внимание на некоторые странные вещи, которые происходят в деятельности ведомой американцами коалиции в Сирии. Имели место многочисленные случаи, когда в периоды наступления сирийской армии на позиции игиловцев те же самые игиловцы спокойно выходили из тех районов, которые контролировались опекаемой США оппозицией, и направлялись для оказания дополнительного сопротивления сирийской правительственной армии. В частности, были случаи массового исхода игиловцев из Ракки в тот самый момент, когда коалиция, поддерживаемая США, вела осаду этого города. Были и другие эпизоды, связанные с тем, что наши американские коллеги пытались начертить какие-то линии, за которые сирийская армия заходить не должна.

Я откровенно спрашивал Госсекретаря США Р.Тиллерсона, мы задавали этот вопрос и на других уровнях по дипломатическим и военным каналам, какие цели США преследуют в САР? Ответ каждый раз, многократно подтвержденный, был один: единственная цель США и той коалиции, которую они сколотили в САР – это борьба с ИГИЛ и доведение этой борьбы до победного конца. Поэтому когда мы слышим о новой линии США, которая предполагает создание неких местных советов на территории суверенной Сирии, конечно, это у нас не может не вызывать вопросов, которые мы направляем в Вашингтон. Рассчитываем, что получим честный и понятный ответ.

Вопрос: Какие действия может предпринять российское руководство для урегулирования конфликта между Багдадом и Эрбилем, чтобы прекратилась война?

С.В.Лавров: Откровенно говоря, мы пока войны не видим. Надеемся, что ее и не будет между правительственными войсками Ирака и курдами. Считаю, что в конкретном плане сами стороны должны решать, пойдут ли они на прямой диалог или им нужны посредники. Мы не хотим навязывать им какое-либо решение. Я уже упоминал сегодня, что, помимо тесных очень дружественных отношений с Правительством Ирака, мы поддерживаем контакты со всеми течениями среди иракских курдов. Мы всем им посылаем сигнал о необходимости искать взаимоприемлемые договоренности. Убежден, что для этого существуют все возможности. Иракское руководство, государство не отторгает курдов, не объявляет их преступниками, врагами, террористами, не запрещает их язык, традиции, культуру, не разрушает их памятники. Наоборот, оно вовлекает курдов в органы власти, признает особые права курдской автономии в рамках иракского государства. Поэтому мне кажется, что налицо все компоненты, чтобы договариваться, как обеспечить совместное проживание в рамках единого государства в соответствии с иракской конституцией.

Россия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 23 октября 2017 > № 2371793 Сергей Лавров

Почему сейчас не нужен независимый Курдистан

Алексей Романов, специально для Iran.ru

25 сентября должен состояться референдум о независимости Иракского Курдистана, а еще через полтора месяца, намечено провести выборы в парламент этого региона, который может провозгласить национальную независимость и тем самым создать первое курдское государство на Ближнем Востоке. Это может привести не только к расчленению Ирака, но и к резким изменением расстановки сил, как в регионе, так и на глобальном уровне.

Этот процесс сравним по своему значению с созданием государства Израиль. Со всеми вытекающими последствиями. Включая новый раскол на Ближнем Востоке и появление нового очага конфликтов. Хотя, конечно, отрицать право почти 30-миллионного курдского народа на самоопределение нельзя. Просто курды выбрали для этого не самый удачный момент, когда в регионе идет беспрецедентная война с терроризмом глобального масштаба, а суннито-шиитский конфликт достиг своего апогея. И в условиях, когда уже почти 70 лет палестинский народ не может добиться создания своего независимого государства, несмотря на многочисленные резолюции ООН и его Совета Безопасности. И тем более (и это вполне естественно), что в странах со значительным курдским меньшинством — Ираке, Иране, Турции и Сирии – отношение к референдуму резко отрицательное.

Ирак

В Багдаде понимают, что вслед за выходом Курдистана из состава иракского государства, последует дальнейший распад страны с созданием независимых арабских государств с условным названием Шиитостан и Суннитостан. Кроме того, Ирак может потерять часть территорий на севере и северо-востоке, на которые претендуют курды, включая Киркук и крупнейшее киркукское месторождение нефти, на котором добывается почти 40 % всей нефти этой страны. Не случайно 12 сентября иракский парламент, не дожидаясь итогов предполагаемых консультаций в Багдаде между центральным правительством и руководством курдской автономии, выразил свое решительное несогласие с идеей его проведения в принципе.

Турция

Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган назвал референдум ошибкой и угрозой территориальной целостности Ирака. Это вполне понятно, поскольку независимость Иракского Курдистана подтолкнет турецких курдов, составляющих почти треть населения страны, к аналогичному шагу. Тем самым вооруженные столкновения армии с боевиками РПК (Рабочей партии Курдистана - ред.) разгорятся с новой силой, как и теракты в Юго-Восточной Анатолии, а возможно и в крупных городах Турции. В этой ситуации возможно вторжение турецкой армии на Север Ирака. Анкара сделает все, что может, чтобы не допустить выхода из состава турецкой республики провинций, населенных курдами.

Сирия

Дамаск, ослабленный 6-летней войной с вооруженной оппозицией и террористами, не хочет раздражать сирийских курдов резким отношением к референдуму, пока они сражаются против общего врага. Но руководство Сирийской Арабской Республики прекрасно понимает, что и так курдские группировки не только сильно окрепли за время противостояния с ИГ и "Джабхат ан-Нусрой", но и де-факто создали свою автономию на Северо-Востоке САР, которая соприкасается с Иракским Курдистаном. Поэтому в случае объявления независимости последнего, сирийская курдская "автономия" наверняка захочет присоединиться к новому государству. Да и США толкают их на откол от Дамаска.

Иран

Свое негативное восприятие проведения референдума демонстрируют и в Иране. Главный военный советник религиозного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи генерал Яхья Сафави несколько дней назад, в интервью иранскому информационному агентству ISNA, выразил консолидированное мнение высшего иранского руководства и иранской военно-политической элиты, заявив, что референдум может вызвать "войну и длительную нестабильность" в ближневосточном регионе. "Его, — сказал Сафави, — реализуют враги мусульман, причем, вынашиваемая ими идея раздела не только Ирака, но и Сирии, чревата самыми серьезными последствиями".

Главный политический советник аятоллы Али Хаменеи, бывший долгие годы главой МИД ИРИ, Али-Акбар Велаяти, в своем выступлении в Свободном университете Тегерана (Университет Азад - ред.) сказал, что Иран не поддерживает идею референдума, так как его позиция вытекает из принципа защиты территориальной целостности стран региона Ближнего Востока. При этом, иранские курды, в отличие от иракских, сирийских и турецких, к независимости не стремятся и не выступают против центрального правительства Исламской Республики Иран, которое в последнее время потратило огромные средства на развитие экономики и инфраструктуры курдских районов страны.

Мировое сообщество пытается избежать нового конфликта

Категорически против проведения референдума выступили Лига арабских государств (ЛАГ) и ООН, и, что крайне важно, Россия и США. А на Вашингтон ориентируется только Масуд Барзани и его сторонники. Правда, Белый дом уклонился от резких и категоричных суждений, предложив отложить проведение этого референдума и признав его сейчас нецелесообразным. Хотя определяющей все-таки, скорее всего, является позиция Анкары, которая может просто перекрыть иракским курдам любой выход во внешний мир в обход Багдада. Более того, турки просто могут ввести на территорию Иракского Курдистана свои войска под предлогом преследования боевиков РПК. А наряду с Анкарой, решающее слово и за Тегераном. Ведь в свое время именно ИРИ спасла тысячи курдов от преследований Саддама Хусейна, в том числе и видных членом семьи Барзани, включая нынешнего премьер-министра Иракского Курдистана Нечирвана Барзани.

Поэтому в Эрбиле ожидают главу турецкой спецслужбы MIT (Milli İstihbarat Teşkilatı, Национальная разведывательная организация - ред.) Хакана Фидана и командующего спецподразделением "Кудс" иранского КСИР генерала Касема Сулеймани, которые хотят убедить Масуда Барзани пойти на компромисс с Багдадом. Кроме того, Хакан Фидан намерен обсудить с руководителем спецслужбы курдов Масруром Барзани его встречу с главой военного крыла Рабочей партии Курдистана (РПК) Кемалем Байюком, который недавно приезжал в Эрбиль для того, чтобы провести консультации с главой разведслужбы Иракского Курдистана. Анкара подозревает, что между двумя этими силами явно намечается альянс. И он становится очевидным опять же в рамках проведения референдума, а вернее — крайней заинтересованности клана Барзани в поддержке этой идеи РПК и ее филиалами в лице прежде всего Партии демократического союза (ПДС) в Сирии.

Это означает, что референдум в Иракском Курдистане автоматически приведет к проведению аналогичных плебисцитов уже в Сирии и к явно вырисовывающейся перспективе образования там сначала квази-государственной автономии с последующим присоединением к независимому курдскому государству. А это уже угроза национальной безопасности Турции и ее территориальной целостности. Тем более что Вашингтон уже создал в курдских районах на севере и северо-востоке Сирии свое военное присутствие.

В принципе, уже давно известно, что США выступают за создание независимого курдского государства для оказания давления на Ирак, Сирию, Иран и Турцию. Однако не сейчас, когда в Сирии и Ираке продолжаются военные конфликты, а международные силы ведут борьбу с террористическими группировками, окопавшимися там. Да и обижать весьма важного союзника по НАТО в лице Анкары Вашингтон не хочет. Кроме того, в США понимают, что еще один конфликт в регионе из-за независимости Курдистана, американская армия просто не потянет, поскольку против курдов в этом случае единым фронтом выступят Турция, Иран, Сирия и Ирак, да и все арабские страны. Ни Саудовской Аравии, ни Египту, ни другим арабским странам независимый Курдистан в чувствительном месте арабского мира не нужен.

Но в обозримом будущем Вашингтон обязательно вернется к этой идее. Прежде всего, чтобы создать прецедент для развала Ирана и Сирии под лозунгом демократизации Ближнего Востока и права народов на самоопределение, для начала отколов от них курдские районы. Не надо забывать, что в ИРИ проживают и другие крупные этносы – азербайджанцы и белуджи. Вслед за Ираном и Сирией, США возьмутся за Турцию. А в дальнем прицеле – многонациональная Россия, где США давно разжигают сепаратизм на национально-религиозной почве, используя для этого Саудовскую Аравию, Катар, Турцию и т.д., особенно на Северном Кавказе и в Поволжье.

На сегодня есть только одна страна, которая однозначно и решительно выступает за создание независимого курдского государства – это Израиль. Еврейскому государству выгодно создать на Ближнем Востоке подальше от своих границ мощный очаг напряженности, который отвлечет внимание и ресурсы основных оппонентов Израиля. Но в данном случае от Тель-Авива мало что зависит, поскольку он не является участником всего этого процесса. В этой связи интересны высказывания Секретаря Совета политической целесообразности, бывшего главкома КСИР Мохсена Резаи на недавней пресс-конференции в Багдаде, сказавшего, что проталкивание идеи референдума в Иракском Курдистане можно сравнить с навязыванием войны Ираку, Сирии и Турции, которая может длиться несколько десятилетий, ввергнув регион в зону нестабильности. Турция, отметил иранский политик, попытается реально противостоять этому событию, и есть вероятность того, что она попытается помешать этому вооруженным путем. "Имеется вероятность и того, что наступит военная фаза также в отношениях между центральным правительством Ирака и регионом Иракского Курдистана", - заявил Резаи.

Он также отметил: "Иран убежден, что Ирак не должен быть расчленен. Если он распадется на несколько частей, то такая же участь постигнет и Сирию, и Турцию. На самом деле, враги ислама хотели бы территориального распада, как Сирии, так и Турции. Начало такого процесса представляет самую большую угрозу миру, безопасности и прогрессу ближневосточного региона".

Внутрикурдский расклад

На этом фоне не все гладко и с раскладом сил внутри самой курдской автономии. В Эрбиле продолжаются тяжело идущие переговоры между делегациями Демократической партии Курдистана (ДПК), Патриотического союза Курдистана (ПСК) и движения "Горран", которое уже 2 года бойкотирует курдский парламент, для достижения соглашения о поддержке этими тремя основными партиями самой идеи референдума через созыв парламента Иракского Курдистана. Отсутствие одобрения на законодательном уровне его итогов просто дезавуирует саму идею его проведения.

Если брать уже согласованные пункты соглашения, то движению "Горран" удалось настоять на том, что Масуд Барзани и его ближайшие родственники не будут баллотироваться на высшие посты в автономии. Остаются нерешенными вопросы согласования закона о выборах президента и новые модели распределения доходов от экспорта углеводородов. Отход "Горран" от идеи проведения референдума возможен путем согласования его позицией с рядом мелких политических партий Иракского Курдистана, например, с Исламской партией Курдистана, которые категорически отвергают идею проведения референдума. Тем более что тема торговли углеводородами и распределение прибыли от этого остается пока непреодолимым препятствием.

И даже если референдум состоится, он, наверняка, останется во многом на бумаге и неким больше пропагандистским явлением в силу просто непризнания его со стороны международного сообщества. При этом, блокирование экспорта углеводородов со стороны одного только Багдада способно вызвать в курдской автономии полный экономический коллапс. Не говоря уже о транспортной изоляции со стороны Турции.

******

Ясно одно – поощряя расколы и сепаратизм на этно-религиозной почве, США и Израиль создали массу проблем в регионе, одной из которых стал референдум о независимости Иракского Курдистана. Все это – продолжение "цветных" революций, запущенных США на Ближнем Востоке в 2010 году. Превращение в кровоточащую рану Ливии, Сирии и Ирака, куда тысячами хлынули международные террористы – итог недальновидной стратегии США с опорой на ваххабитские монархии Персидского залива. И в этих условиях, Россия правильно проводит свою линию, не поддерживая проведение референдума сейчас, но при этом, не отрицая за курдами их национальные права.

Иран. Ирак. Турция. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 18 сентября 2017 > № 2314510

В настоящее время многие уязвимые сельские семьи в Ираке могут воспользоваться более безопасными источниками доходов благодаря мобильным технологиям денежных переводов, впервые опробованным ФАО в рамках программы «Деньги за труд», направленной на восстановление сельскохозяйственной инфраструктуры и земель.

Программа, финансируемая правительством Бельгии, поддержит 12 000 человек, пострадавших в результате конфликта, в 30 деревнях в провинциях Киркук, Анбар, Салах-эд-Дин и Нинева. С восстановлением инфраструктуры это даст возможность местным фермерам возобновить или расширить сельскохозяйственную деятельность и предоставит средства к существованию перемещенным лицам, вернувшимся домой.

В состав многих домашних хозяйств, не имеющих иного источника дохода, помимо сельского хозяйства, входят женщины, которые часто являются единственными кормилицами в своих семьях, а также люди с инвалидностью. Рабочие и их семьи - это люди, которые либо остались в своих деревнях во время конфликта, либо вернулись домой после того, как мигрировали, чтобы укрыться от боевых действий.

«Использование мобильных технологий упростит осуществление денежных переводов для участников программы, которые являются одними из наиболее уязвимых людей в стране, - сказал Фадель Эль-Зуби, представитель ФАО в Ираке. - Предоставление возможностей для получения дохода имеет решающее значение в сельских районах, затронутых конфликтом, где конкуренция за рабочие места высока, рабочие места ограничены, и люди изо всех сил пытаются прокормить свои семьи».

Международное партнерство

Для ускорения платежей ФАО вступила в сотрудничество с оператором мобильной связи Zain, который присутствует на рынках восьми стран Ближнего Востока и Африки. Участники программы предварительно регистрируются в компании и получают бесплатную SIM-карту. Как только человек завершает определенное количество трудодней, он получает текстовое сообщение, содержащее персонализированный код безопасности. Затем он может забрать свою заработную плату у любого сертифицированного агента по переводу денежных средств, при условии, что его код и идентификационный номер соответствуют зарегистрированным.

«Помимо обеспечения столь необходимого дохода для участников, программа поможет улучшить сельскохозяйственное производство в соседних общинах посредством таких мер, как восстановление каналов для орошения, чтобы выращивать сельскохозяйственные культуры, и подготовка сельскохозяйственных угодий к посадке, - сказал Эль-Зуби. - Это, в свою очередь, побудит общины, перемещенные в результате конфликта, вернуться домой и снова начать заниматься сельским хозяйством. Цель ФАО - помочь людям как можно быстрее встать на ноги и снизить их зависимость от продовольственной помощи».

Около 12 миллионов иракцев проживают в сельских районах, и их средства к существованию зависят от сельского хозяйства. Годы конфликта нанесли ущерб сельскому хозяйству, оборудованию, инфраструктуре, животноводству, нарушили производство продовольствия - все это привело к тому, что 3,2 млн. жителей столкнулись с отсутствием продовольственной безопасности. По состоянию на 15 июля 2017 года более 3,3 миллиона человек все еще находятся в статусе внутренне перемещенных лиц, тогда как около 2 миллионов человек вернулись домой.

Требуется наращивать поддержку

По мере того, как правительство Ирака возвращает контроль над территориями, необходимы значительные усилия для восстановления инфраструктуры, чтобы возобновить сельскохозяйственное производство и восстановить средства к существованию. ФАО в срочном порядке изыскивает финансовые средства в размере 74,5 млн. долл. США для оказания помощи 1,39 млн. человек в 2017 году посредством восстановления поврежденной сельскохозяйственной инфраструктуры, проведения вакцинации животных и доставки кормов для скота, а также расширения возможностей получения наличных средств для работы. Деятельность ФАО координируется с правительством Ирака и направлена на поддержку семей, возвращающихся в освобожденные районы, семей, перемещенных внутри страны, в также принимающих общин и беженцев из Сирии.

Ирак. Италия. Бельгия > Агропром. СМИ, ИТ. Финансы, банки > fao.org, 2 августа 2017 > № 2301916

На реках Вавилонских

Ближневосточный миропорядок в состоянии полураспада

Дмитрий Ефременко – доктор политических наук, заместитель директора Института научной информации по общественным наукам РАН.

Резюме Момент, когда Москва могла ориентироваться на «стратегии выхода», похоже, в прошлом. Гарантировать мирное урегулирование сирийского конфликта или хотя бы обеспечить устойчивое перемирие теперь невозможно без существенного военного присутствия России.

Минуло более века с тех пор, как державы Антанты произвольно поделили обширные территории Османской империи на зоны собственного послевоенного доминирования. Соглашение Сайкса–Пико положило начало выкраиванию на Ближнем Востоке государственных образований, разрезавших ареалы проживания арабов и тюрок, курдов и ассирийцев, суннитов и шиитов, христиан и иудеев… Границы перекраивались затем многократно, причем константой оставалась вовлеченность в эти процессы великих держав. Но, несмотря на искусственность границ и высокий внутренний конфликтный потенциал, ближневосточное мироустройство функционировало почти столетие (если брать за точку отсчета Севрский мирный договор 1920 г.), а созданные в его рамках государства развивались иногда достаточно успешно. Качество управления и функциональность государств, однако, никогда не достигали высокого уровня, а способность противостоять центробежным тенденциям обеспечивалась жесткими, в ряде случаев – откровенно репрессивными режимами. Но американская интервенция в Ирак с целью свержения Саддама Хусейна и «арабская весна» создали настолько мощную турбулентность, что ближневосточный миропорядок затрещал по швам, а Ирак, Сирия, Ливия и Йемен оказались на грани распада.

Парадокс в том, что краха существующих государств Ближнего Востока не хочет почти никто. И дело не только в защите важнейших принципов суверенитета и территориальной целостности, но и в том, что распад нынешнего регионального устройства порождает слишком много угроз и для соседних государств, и для более удаленных держав. Однако вместе с рисками неизбежно появляются новые геополитические возможности. И во всех столицах, где заявляют о приверженности территориальной целостности Сирии, Ирака, Йемена, Ливии и других стран региона, эти возможности просчитывают. В частности, калькулируются варианты, когда процессы хаотизации и внутреннего противостояния наберут такую силу, что их блокировка извне окажется заведомо неэффективной, а сторонние игроки предпочтут на время «умыть руки». В числе лежащих на переговорном столе вариантов деэскалации сирийского кризиса – обособление неподконтрольных правительству в Дамаске территориальных анклавов, которым могут быть предоставлены гарантии безопасности со стороны международных посредников.

Сегодня достаточно высока вероятность того, что военный разгром формирований запрещенной в России террористической группировки «Исламское государство» (ИГ), в частности, освобождение Мосула, Ракки и других захваченных экстремистами территорий Ирака и Сирии, окажется катализатором окончательного распада ключевых государств арабского Машрика. В этом смысле происходящую сейчас реконфигурацию внутренних и внешних сил, прямо или косвенно вовлеченных в конфликты в регионе, можно рассматривать и как подготовку к более масштабным трансформациям.

Америка возвращается

На протяжении последних полутора лет динамика вооруженного конфликта в Сирии и – шире – геополитических процессов на Ближнем Востоке претерпела радикальные изменения в результате операции Военно-космических сил России, направленной на поддержку правительственных войск. К концу лета 2016 г. начал складываться новый формат взаимодействия между Россией, Турцией и Ираном, основной задачей которого стало согласование позиций сторон по вопросам урегулирования сирийского конфликта и координации усилий по борьбе с запрещенной в России террористической группировкой «Исламское государство» (ИГ). В условиях снижения активности США на сирийском направлении, что во многом было обусловлено предвыборной ситуацией и неожиданной победой Дональда Трампа, треугольник «Россия–Турция–Иран» перешел из разряда гипотез в политическую реальность, а результатом стало начало переговорного процесса в Астане, дополняющего Женевские переговоры. В контексте взаимодействия между Россией, Турцией и Ираном следует рассматривать и успешное завершение операции Сирийской Арабской Армии (при поддержке России и Ирана) по вытеснению из Алеппо вооруженных группировок антиасадовской оппозиции, и формирований ИГ из г. Эль-Баб силами Свободной Сирийской Армии, опирающейся на поддержку Анкары. За исключением усилий, направленных на полное уничтожение ИГ, интенсивность вооруженного противостояния в Сирии значительно снизилась.

Приход в Белый дом 45-го президента США Дональда Трампа сопровождался надеждами на формирование широкого фронта сил во главе с Америкой и Россией, который сумеет в сжатые сроки завершить военный разгром ИГ. Однако эти надежды по меньшей мере преждевременны. Достижение договоренностей с Россией было заблокировано вследствие ожесточенной информационной кампании по обвинению окружения нового президента в «неподобающих» связях с Москвой. Вместе с тем Вашингтон предпринял действия, показывающие, что Америка «весомо, грубо, зримо» возвращается в Ближневосточный регион.

Трамп предпочел, чтобы возвращение было обставлено максимально эффектно – ракетным ударом по базе ВВС правительства в Дамаске. Достаточно успешно решив этим ударом ряд тактических задач, администрация Трампа тем не менее не только не прояснила, как она собирается одолеть ИГ, но, пожалуй, породила еще больше вопросов относительно долгосрочной стратегии. Тем не менее новая система координат начинает формироваться. В ее рамках важнейшее значение имеет возрождение полномасштабной поддержки Израиля и радикальный пересмотр политики Барака Обамы в отношении Ирана. Между Вашингтоном и Тегераном вновь формируются антагонистические отношения. Собственно, сам удар по авиабазе Эш-Шайрат во многом следует рассматривать в контексте выбора Ирана в качестве основного американского оппонента в регионе. Силы режима Башара Асада рассматриваются как мишень, поскольку новая администрация в первую очередь видит в Дамаске союзника и клиента иранских аятолл. Это, разумеется, серьезный сигнал и для России, которая отреагировала на действия США весьма сдержанно. Сдержанность Москвы не только позволила сохранить каналы российско-американского взаимодействия по проблемам кризисного урегулирования в регионе, но и разработать инициативы, которые, очевидно, учитывают новые подходы администрации Трампа. Однако сами эти подходы могут оказаться весьма проблематичными с точки зрения сохранения государственности Ирака и Сирии.

Американо-иранское противостояние и будущее Ирака

Парадоксальным результатом операции США по свержению режима Саддама Хусейна стало резкое укрепление позиций Ирана как в самом Ираке, так и в регионе Персидского залива. Как справедливо заметил бывший глава немецкого внешнеполитического ведомства Йошка Фишер, «Америка была достаточно сильной, чтобы дестабилизировать существующий порядок в регионе, но недостаточно сильной, чтобы установить новый». Тегеран во многом сумел заполнить этот вакуум. В результате уже в конце правления Джорджа Буша-младшего и особенно при Бараке Обаме сложилось фактическое разделение влияния в Ираке между Вашингтоном и Тегераном. Заключенная в 2015 г. сделка по ядерной программе Ирана не только открыла путь к снятию международных санкций в отношении этой страны, но, как казалось, создала предпосылки для начала диалога между Вашингтоном и Тегераном по вопросам устройства Ближнего Востока, к чему достаточно давно призывали Збигнев Бжезинский, Роберт Гейтс и ряд других ведущих внешнеполитических экспертов Соединенных Штатов.

Сегодня мы наблюдаем новый резкий поворот в американской политике по отношению к Тегерану. Возвращение к курсу на «отбрасывание» и изоляцию Ирана будет означать и попытку разорвать иракский сектор шиитской дуги. Но насколько это возможно? Разумеется, нельзя ставить знак равенства между Ираном и шиитским арабским большинством в Ираке. Последнее не является консолидированным, Тегеран занимает позицию не только союзника и покровителя, но также и своеобразного арбитра по отношению к иракским шиитам. США могут попытаться опереться на какую-либо из шиитских сил в Ираке, но, скорее всего, это приведет к нарастанию внутреннего конфликта между шиитами, в результате чего большинство из них сделает выбор в пользу единоверцев на востоке. Иначе говоря, новая конфронтация с Ираном приведет к тому, что центральное правительство в Багдаде, где преобладают шииты, сначала окажется еще более ослабленным, а затем станет все явственнее сближаться с Тегераном.

Очевидно, что вплоть до разгрома или по крайней мере вытеснения ИГ из Ирака американцы не смогут создать для себя надежную опору среди иракских суннитов. Конечно, Вашингтон может попытаться сформировать новый, постигиловский баланс сил в Ираке, который учитывал бы интересы умеренных суннитов, предоставлял бы им долю влияния в центральном правительстве и контроль над частью территорий, которые пока находятся под властью ИГ. Но эта задача чрезвычайно сложна сама по себе, даже без отягощения антииранскими установками. Собственно, очередная задержка наступления на Мосул связана не столько с военно-тактическими и гуманитарными соображениями, сколько с острыми противоречиями вокруг того, кто займет и будет контролировать этот город. Стремление США ослабить иранское влияние и укрепить позиции суннитов с достаточно высокой степенью вероятности приведет к подрыву позиций правительства Хайдара аль-Абади. Основной оппонент нынешнего правительства в Багдаде – бывший премьер-министр Ирака Нури аль-Малики, несмотря на усилия сформировать вокруг себя новую, достаточно широкую коалицию, остается фигурой, провоцирующей противоречия между основными конфессиональными и этническими группами.

Не завершив разгром ИГ и провозглашая курс на «отбрасывание» Ирана, американцы делают все более призрачным сохранение единства Ирака. И ключом к будущему не только этого государства, но и всего Большого Ближнего Востока становятся курды. Сегодня именно курды в Ираке и Сирии являются наиболее ценными союзниками Соединенных Штатов в борьбе против ИГ. Иракский Курдистан с 1991 г. остается важнейшим форпостом американского присутствия в Месопотамии. Союз между США и иракскими курдами обеспечил последним сначала выживание (при Саддаме Хусейне), а затем автономный статус, близкий к фактическому суверенитету, и ряд экономических преимуществ. При этом Вашингтон удерживал иракских курдов от провозглашения полной независимости. Однако теперь, после изменения приоритетов американской политики в этом регионе, ситуация становится чрезвычайно благоприятной для достижения Иракским Курдистаном суверенитета. Подталкивать к форсированию независимости иракских курдов будет и то обстоятельство, что сейчас под их контролем находятся многие спорные территории, в том числе и крупнейшие нефтяные месторождения Киркука. Вполне возможно, что уже через несколько месяцев ситуация в Ираке начнет меняться не в пользу курдов.

В связи с этим с полной серьезностью следует рассматривать заявление президента Иракского Курдистана Масуда Барзани о проведении в ближайшие месяцы референдума о независимости. По всей видимости, взаимопонимание по этому вопросу практически достигнуто между двумя основными партиями Иракского Курдистана и стоящими за ними племенами Барзан и Талабани. Центральному правительству в Багдаде, скорее всего, придется принять итоги референдума, поскольку для этого есть конституционные основания. Но оспариваться могут границы независимого Курдистана, так как, согласно действующей Конституции Ирака, курдская автономия локализована в провинциях Дохук, Хавлер (Эрбиль), Сулеймани и Халабджа. Принадлежность Киркука остается открытым вопросом по причине огромной ценности этого нефтеносного региона, а также из-за смешанного этнического состава населения. Идея провозгласить Киркук столицей Иракского Курдистана популярна у курдов, но ее практическое воплощение может привести к новой конфронтации между Демократической партией Курдистана (Барзани) и Патриотическим союзом Курдистана (Талабани), контролирующим этот город. Возможность того, что Багдад даже после разгрома ИГ попытается силой вытеснить курдов из Киркука, представляется маловероятной.

Соединенные Штаты официально поддерживают территориальную целостность Ирака. Однако при Трампе готовность Вашингтона инвестировать значительные ресурсы и влияние в предотвращение распада Ирака, скорее всего, будет куда меньшей, чем при Обаме и Буше-младшем. Следует учесть, что, с точки зрения Израиля, к голосу которого более чем внимательно прислушиваются в Вашингтоне, появление курдского государства является желательной опцией. Если лидеры Иракского Курдистана сумеют выбрать правильный момент для референдума и провозглашения независимости, то США, скорее всего, признают распад Ирака свершившимся фактом и сосредоточат внимание на закреплении своих доминирующих позиций в новом государстве Машрика. В случае дальнейшего укрепления иранского влияния в Багдаде именно Курдистан останется важнейшим американским плацдармом на территории, в настоящий момент входящей в состав Ирака.

Основную угрозу независимости любой части Большого Курдистана представляет Турция. Однако, если независимость будет провозглашена Эрбилем, Анкара едва ли решится на ее силовое подавление. Пешмерга – серьезная сила, и развязывание полномасштабной войны против иракских курдов неизбежно приведет к дестабилизации в Турецком Курдистане, а также вовлечению в конфликт курдов сирийских. По всей видимости, и США, и Россия используют свое влияние, чтобы удержать Реджепа Тайипа Эрдогана от чрезмерно жесткой реакции на появление первого курдского независимого государства. В то же время Турцию и Иракский Курдистан связывает нефтяной бизнес, который может стать еще более прибыльным в случае его полной легализации на уровне межгосударственного торгового взаимодействия. Разумеется, для успокоения Эрдогана лидерам Иракского Курдистана вновь придется отмежеваться от Рабочей партии Курдистана и вообще от идеи собирания курдских земель. От этих заверений, впрочем, сама курдская ирредента никуда не исчезнет.

Провозглашение независимости Иракского Курдистана (условно это государство можно называть Южным Курдистаном), с одной стороны, будет означать крах регионального устройства, начало которому было положено договором Сайкса–Пико. С другой стороны, уже в среднесрочной перспективе Южный Курдистан может стать фактором нового регионального равновесия, своеобразным балансиром, предотвращающим чрезмерное усиление как Турции, так и Ирана. В этом смысле появление Южного Курдистана может рассматриваться позитивно и с точки зрения Москвы.

Положение суннитов в Ираке выходит на первый план в связи с приближающимся поражением ИГ. Отделение от Ирака контролируемых курдами территорий приведет к тому, что доля шиитов среди населения оставшейся части страны возрастет еще больше. Соответственно, предпочтительным для шиитов окажется государственное устройство, исключающее территориальное деление по религиозным и этническим признакам. Суннитам будут предлагаться посты в центральном правительстве (возможно, по принципу квотирования) независимо от того, кто из шиитских политических лидеров будет его возглавлять. Могут быть скорректированы договоренности о распределении других значимых постов. В частности, должность президента, закрепленная в настоящее время за курдами, может стать частью «суннитской квоты». Но этот компромиссный вариант будет испытываться на прочность с обеих сторон. Радикальные шиитские группы продолжат настаивать на максимальной реализации преимуществ, связанных с доминированием шиитов. В свою очередь, многие сунниты потребуют контроля над населенными пунктами и территориями, где сохраняется их преобладание. Причем маловероятно, что сторонники создания «суннистана» ограничатся только политической борьбой. Если же власти в Багдаде смирятся с обособлением суннитских территорий, то это откроет путь к окончательному распаду Ирака.

Внешние силы, безусловно, окажутся вовлечены в эти процессы, причем основное противостояние развернется между Ираном и аравийскими монархиями; существенный вклад в динамику конфликта также внесут США и Турция. Что касается России, то в ее интересах укрепление политического, экономического и военно-технического сотрудничества с правительством в Багдаде, а также с автономным (сегодня) либо независимым Южным Курдистаном. Москве нежелательна прямая вовлеченность в процессы, результатом которых может стать появление «суннистана» на территории Ирака. В то же время уже сейчас важно поддерживать каналы коммуникации с теми суннитскими силами в Ираке, которые заинтересованы в поиске политических решений существующих проблем.

Территориальное обособление суннитов в Ираке, конечно, затронет Москву, но не напрямую, а через Сирию. Появление «суннистана» аукнется и в других частях Машрика и Аравийского полуострова. Но появится ли вместо нынешней карты Большого Ближнего Востока что-нибудь вроде карты полковника Петерса? Здесь надо исходить из того, что проведение границ в соответствии с этноконфессиональным делением возможно, когда ведущие внутренние и международные акторы не готовы привлечь необходимое количество ресурсов для противодействия такому сценарию. Специфика ситуации вокруг Ирака состоит в том, что основные игроки едва ли захотят в ближайшее время аккумулировать и задействовать ресурсы, достаточные для предотвращения его частичного или полного распада. Ситуация в Сирии имеет ряд существенных отличий хотя бы потому, что крупные внешние игроки уже вложили в поддержку противоборствующих сторон значительные средства для достижения своих геополитических целей.

Сирийские альтернативы

Подобно тому как освобождение Мосула станет рубежом для определения будущего Ирака, контуры будущего Сирии начнут проявляться после освобождения от ИГ Ракки и других сирийских территорий, контролируемых этой экстремистской группировкой. Хотя органы управления ИГ уже передислоцированы из Ракки в окрестности Дейр-эз-Зора, ее взятие будет иметь большое политическое и символическое значение. Судя по всему, между США и Россией достигнуто принципиальное понимание, что освобождение Ракки пройдет под американским контролем. Соответственно, за Вашингтоном остается и выбор ударной силы, которой предстоит вести действия «на земле». И основная ставка, похоже, сделана на сирийских курдов. А это, в свою очередь, задает серьезные ограничения для американо-турецкого взаимодействия в Сирии и в регионе в целом.

Такой выбор Вашингтона вполне приемлем для Москвы, поддерживающей с сирийскими курдами рабочее взаимодействие и выступающей за предоставление конституционных гарантий автономного статуса подконтрольных им территорий. При молчаливом согласии Соединенных Штатов и России курдские районы могут быть объединены в один массив. В то же время международные игроки в обозримом будущем не поддержат независимость Рожавы либо ее объединение с Иракским Курдистаном. Рожава может стать очень важным фактором стабилизации в Сирии, выступив заодно и фактором сдерживания для неoосманистских устремлений руководства Турции.

Скорее всего, после вытеснения ИГ из Ракки контроль над этим городом и частью прилегающих территорий будет передан одной или нескольким суннитским группам, выступающим против Башара Асада. К этому моменту должны проясниться и перспективы реализации договоренностей относительно создания зон деэскалации в Сирии. Дальше события могут развиваться по четырем сценариям:

Резкое возрастание интенсивности конфликта, перегруппировка сил и формирование широкой коалиции, направленной на свержение режима Асада.

Поддержание тлеющего конфликта, в котором будут сковываться силы режима Асада, противостоящих ему суннитских группировок, Ирана и «Хезболлы», России, Турции, аравийских монархий.

Новые усилия по урегулированию конфликта, основой которых станет согласование принципиальных позиций сначала Москвой и Вашингтоном, а затем и другими внутренними и внешними акторами.

Молчаливое согласие основных игроков на распад Сирии вслед за возможным распадом Ирака.

Первый вариант будет означать разрастание кризиса вплоть до большой региональной войны, поскольку широкая антиасадовская коалиция практически неизбежно вступит в противостояние с Ираном и Россией. Второй вариант гораздо менее рискован и для США, и для Израиля, хотя в его рамках тоже неизбежны обострения и перегруппировки сил. Кроме того, он не дает никаких гарантий от реинкарнации ИГ или ей подобных террористических структур.

Поиск политического решения может дать результаты, если контуры компромисса согласуют Москва и Вашингтон, причем в случае российско-американского диалога речь должна идти не только о Сирии, но обо всем Ближневосточном регионе. Также весьма вероятно, что формула компромисса включит договоренности, связанные с российскими и американскими интересами в других регионах мира. Следует, однако, учесть, что достижение договоренностей между Москвой и Вашингтоном – необходимое, но недостаточное условие для прорыва в мирном урегулировании сирийского кризиса. Оборотной стороной многополярного мира является то, что даже согласие между США и Россией не гарантирует достижения желаемого ими результата в такого рода региональных конфликтах.

В общих чертах политическое решение сирийского кризиса может состоять в выработке такой формулы политического устройства, распределения сфер экономического влияния и решения проблем безопасности, которая позволит обеспечить длительное мирное сосуществование различных этноконфессиональных групп при широкой автономии контролируемых ими территорий и инклюзивном характере центрального правительства. Здесь, в частности, можно использовать опыт Таифской «Хартии национального примирения», положившей конец гражданской войне в Ливане, а также Конституции Ирака 2005 года. Однако в случае с современной Сирией более высока непосредственная вовлеченность в конфликт таких игроков, как Россия, США, Иран, Турция, аравийские монархии. Соответственно, сирийское урегулирование потребует компромисса относительно характера их дальнейшего присутствия в стране, если все-таки удастся сохранить хотя бы формальное единство Сирии. Можно предположить, что та или иная форма присутствия части этих внешних игроков станет одним из элементов системы гарантий безопасности для различных сторон сирийского конфликта, причем создание зон деэскалации, фактически неподконтрольных центральному правительству, все процессы существенно ускорит. Территориальная конфигурация, очевидно, будет меняться, но уже сейчас можно ожидать, что американцы закрепятся в сирийском Курдистане, россияне – на средиземноморском побережье и на территориях с преобладанием алавитов, турки – в провинции Идлиб. Ключевой вопрос – военное присутствие в Сирии подразделений Корпуса стражей исламской революции и отрядов «Хезболлы». Для администрации Трампа, Израиля, Саудовской Аравии это неприемлемо, для Турции – весьма нежелательно. Вместе с тем для правительства Башара Асада именно эти силы служат надежнейшей опорой.

Если здесь в принципе возможен компромисс, заключаться он может в том, что роль основного гаранта для алавитов и контролируемых ими политических и силовых структур перейдет к России. Добровольный или вынужденный какими-либо чрезвычайными обстоятельствами уход России из Сирии означал бы возникновение вакуума силы, который постараются заполнить США, Турция, страны Залива, с одной стороны, и Иран – с другой. Негативные последствия для всего региона не заставят себя ждать. Иначе говоря, момент, когда Москва могла ориентироваться на разработку и реализацию «стратегии выхода», похоже, остался в прошлом. Гарантировать мирное урегулирование сирийского конфликта или по крайней мере обеспечить достаточно устойчивое перемирие теперь практически невозможно без существенного военного присутствия России.

Долгосрочное нахождение в Сирии российской военной группировки более приемлемо для Турции и Израиля, чем иранское присутствие. Вместе с тем только российское присутствие позволит обеспечить приемлемое для Ирана соотношение сил в Сирии, если под давлением других игроков и внутренних проблем ему придется отказаться от дислокации в Сирии собственных формирований и отрядов «Хезболлы».

Вопрос о судьбе Башара Асада способен затянуть переговорный процесс на неопределенный срок. Однако в конечном счете только его цивилизованное решение откроет путь к созданию инклюзивного центрального правительства в Сирии. В настоящий момент лишь Россия и Иран, действуя совместно, в состоянии продиктовать Асаду, сколь долгим может быть его нахождение у власти и как оно должно завершиться. Убедить Тегеран поддержать в этом Москву можно, если иранские лидеры увидят возможности обеспечить свои интересы при появлении новых фигур в сирийском руководстве. В целом Иран в Сирии стоит перед серьезной дилеммой. В Тегеране, разумеется, хотели бы закрепления нынешнего положения вещей, при котором иранское влияние в той или иной мере распространяется на Ирак, Сирию, Ливан и Йемен как составляющие единого «фронта исламского сопротивления». Естественно, там были бы не прочь увидеть укрепление позиций последователей шиитской ветви ислама на Аравийском полуострове, основным препятствием чему служит монархия Саудитов. Но в то же время острой проблемой становится перенапряжение сил, необходимых для достижения этих целей. Если, несмотря ни на что, Тегеран сделает ставку на сохранение и даже расширение военного присутствия в Сирии (включая создание военно-морских баз на средиземноморском побережье), в конечном итоге он может оказаться в опасной изоляции. Альтернатива состояла бы в получении гарантий политического влияния в Дамаске при одновременном выводе сил Корпуса стражей исламской революции, других вооруженных подразделений и отрядов «Хезболлы» с территории Сирии. Приемлемые для Ирана политические руководители в Дамаске должны сохранить силовые рычаги. Если говорить по существу, то речь идет о недопущении политически мотивированного переформирования эффективных в военном отношении подразделений Сирийской Арабской Армии (включая вновь создаваемый 5-й штурмовой корпус), «Республиканской гвардии», а также служб безопасности, где доминируют алавиты. По всей видимости, именно это будет «красной линией» и, соответственно, ценой, которую придется заплатить противникам режима в Дамаске, если они действительно стремятся к политическому урегулированию и сохранению территориальной целостности Сирии.

Распад Сирии будет означать признание ведущими акторами двух невозможностей – победы какой-либо из сторон конфликта и нахождения взаимоприемлемой формулы мирного сосуществования представителей основных этноконфессиональных групп. При этом присутствие внешних сил в различных частях нынешней Сирии сохранится и после ее фактического распада.

Частичная дезинтеграция соседнего Ирака (отделение Курдистана) может послужить внешним фактором разрушения Сирии, но по-настоящему серьезной проблемой станет обособление «суннистана» на территории Ирака. Вслед за этим резко возрастет вероятность его объединения с частью подконтрольных суннитским формированиям областей Сирии, причем конфигурация нового образования может практически совпасть с конфигурацией территории, подконтрольной ИГ до начала наступления на Мосул и Ракку. Но даже если мировое сообщество признает распад Сирии свершившимся фактом, относительное умиротворение будет достигнуто лишь на части ее территории. «Суннистан» будет претендовать на Дамаск и Алеппо, а внешнее давление на «алавистан» не спадет до тех пор, пока там будет сохраняться значительное иранское военное присутствие. Наконец, после краха Сирии трудно будет остановить распространение цепной реакции распада на Ливан и Иорданию, а также на Аравийский полуостров. Под угрозой дестабилизации окажутся турецкий Курдистан и иранские провинции с высокой долей курдского, азербайджанского и арабского населения.

Баланс сотрудничества/соперничества между Россией, Турцией и Ираном

В этом контексте стоит вновь взглянуть на перспективы трехстороннего взаимодействия Москвы, Тегерана и Анкары. Уровень сотрудничества, который они продемонстрировали во второй половине 2016 – начале 2017 гг., может показаться беспрецедентным. Но сама идея такого сотрудничества отнюдь не нова. Так, Исмаил Гаспринский – выдающийся крымско-татарский просветитель и идеолог джадидизма – еще в 1896 г. написал работу «Русско-восточное соглашение», где выдвинул идею позитивного и взаимовыгодного сближения Российской империи как с Турцией, так и с Персией. Исмаил-бей весьма критичен насчет целей Запада: «Действуя то против России, то против мусульман, европейцы в том и другом случае извлекают выгоду и идут вперед… Если же посмотреть, с какой бессердечностью Европа угнетает весь Восток экономически, делаясь зверем каждый раз, когда дело коснется пенса, сантима или пфеннига, то становится очевидным, что Востоку нечего ждать добра от Запада». Гаспринский предлагал достичь соглашения с Османской империей и Персией о создании российских военно-морских баз на Средиземном море и «где-то вблизи» Индийского океана. Для Турции и Персии, по мнению Исмаил-бея, такое соглашение дало бы возможность «спокойнее заняться внутренним возрождением, перенимая формы не с Запада, а из России, как из страны, более близкой им по цивилизации и складу народной жизни».

Спустя 120 лет Россия, Турция и Иран имеют достаточно сложные отношения с Западом, и в этом смысле идеи Исмаила Гаспринского как будто обретают новую жизнь. В определенных обстоятельствах можно ожидать, что отдельные элементы этого дискурса будут воспроизведены в современной политической риторике. Однако реальной основой для формирования треугольника «Россия–Турция–Иран» стало временное сближение разнонаправленных интересов каждой из трех стран, обусловленное совокупностью внутренних и внешних факторов. В конечном счете сплочение России, Турции и Ирана в основном будет происходить не на почве антизападных сантиментов, а возможное разобщение – не в силу внезапно пробудившейся у кого-либо из них любви к ценностям «свободного мира».

Устойчивость «треугольника» в среднесрочной и долгосрочной перспективе далеко не гарантирована. Даже частичное изменение комбинации факторов и условий, способствовавших сближению Москвы, Тегерана и Анкары, может сначала подорвать эффективность трехстороннего взаимодействия, а то и вовсе его разрушить. В частности, достаточно податливой давлению Вашингтона, направленному на подрыв «треугольника», может оказаться Анкара. Если это давление вступит в резонанс с внутренними изменениями, сопровождающими становление персоналистского режима Реджепа Тайипа Эрдогана, то пересмотр позиции Турции приведет к распаду «треугольника».

Вместе с тем ряд важных обстоятельств пока работает на сохранение трехстороннего формата, поскольку альтернативой астанинскому процессу является возобновление с новой силой вооруженной конфронтации в Сирии. Следует к тому же учесть, что вне рамок трехстороннего формата стороны утратят важные механизмы контроля действий друг друга. Дефицит взаимного доверия между Москвой, Анкарой и Тегераном может быть компенсирован при условии, что каждая из сторон предпочтет стратегию, обеспечивающую всем участникам позитивный баланс выигрышей/потерь при сведении сопутствующих рисков к приемлемому уровню.

Цели российской политики в регионе Большого Ближнего Востока

В целом для России актуальным становится переопределение целей своей политики на Большом Ближнем Востоке. Если решение осени 2015 г. о прямой военной поддержке Башара Асада принималось в значительной степени в контексте украинского кризиса и усилий Запада по изоляции России, то в 2017 г. закрепление позиций Москвы в качестве одного из центров силы в регионе может быть отнесено к числу приоритетных задач нашей внешней политики.

Речь идет именно о ключевой позиции, позволяющей оказывать влияние и иметь точки опоры в различных частях региона. Это означает, что Москва не должна рассматриваться только в качестве союзника Башара Асада или негласного покровителя шиитской дуги. Принципиально важно исключить ситуацию, когда действия России будут интерпретироваться как якобы пристрастные по отношению к тем или иным религиозным или этническим группам в регионе. России необходимо сохранить партнерские отношения с Ираном, Турцией, Израилем, Египтом и Иорданией, а также поднять диалог с Саудовской Аравией, Катаром и ОАЭ до уровня партнерства. И, разумеется, достичь приемлемого уровня взаимопонимания с Соединенными Штатами и их основными партнерами по НАТО относительно путей разрешения конфликтов в регионе (включая и координацию действий на случай распада Ирака и Сирии). В сущности, это можно рассматривать как попытку трансформировать треугольник «Россия–Турция–Иран» в многосторонний контур, включающий всех основных акторов Большого Ближнего Востока. Без России эту задачу решить просто невозможно.

Обеспечение длительного российского присутствия в регионе потребует привлечения значительных ресурсов. Очевидно, что России необходимо уравновесить затраты серьезными экономическими преференциями как в самой Сирии, так и в других частях Большого Ближнего Востока, включая участие в послевоенном восстановлении и разработке природных ресурсов. Политические и военно-стратегические достижения нужно конвертировать в экономические дивиденды.

В конечном счете наша политика в регионе должна стать составной частью комплексной стратегии, нацеленной на обеспечение благоприятных условий для развития России в качестве державы, обеспечивающей наряду с Китаем переформатирование геоэкономического и геополитического ландшафта Большой Евразии. Этот процесс связан с сопряжением развития Евразийского экономического союза и китайского проекта Экономического пояса Шелкового пути, расширением Шанхайской организации сотрудничества, выстраиванием в континентальном масштабе транспортно-логистических цепочек и коридоров развития в широтном и меридиональном направлениях. Треугольник «Россия–Турция–Иран» мог бы стать опорой этого процесса на Большом Ближнем Востоке. К тому же заинтересованность стран Ближневосточного региона в мегапроектах, связанных с геоэкономикой Большой Евразии, может стать важным фактором, побуждающим к поиску компромиссов и снижению уровня конфронтации. А Большая Евразия обретет целостность лишь тогда, когда стабилизированный Большой Ближний Восток станет ее органичной частью. Впрочем, последнее обстоятельство предвещает, скорее, новую турбулентность, поскольку глобальные геополитические трансформации неизбежно встретят сопротивление ряда национальных и наднациональных акторов, стремящихся сохранить привилегированные позиции в нынешнем мировом порядке.

Россия. Ирак. Сирия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 июля 2017 > № 2258195 Дмитрий Ефременко

Игра в независимость, или Почему иракские курды угрожают развалить Ирак

Андрей Александрович Захаров (р. 1961) – редактор журнала «Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре», специалист по сравнительному федерализму, доцент факультета истории, политологии и права Российского государственного гуманитарного университета.

Леонид Маркович Исаев (р. 1987) – старший преподаватель департамента политической науки Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

[1]

В конце марта нынешнего года президент Иракского Курдистана Масуд Барзани, встречаясь с новым генеральным секретарем ООН Антониу Гутеррешем, в очередной раз поднял тему грядущего референдума, призванного решить вопрос о «самоопределении» возглавляемого им региона[2]. Как и ожидалось, инициатива иракских курдов вызвала неприятие со стороны не только федерального правительства Ирака, но и соседей курдской автономии – Сирии, Турции и Ирана. В каждой из этих стран, где тоже немало курдов, в очередной раз не преминули напомнить Эрбилю о том, что возможная сецессия принесет иракской части Курдистана больше издержек, нежели преимуществ.

Закрома и жернова империй

Стремление курдов к самоопределению вполне понятно. На сегодняшний день на Ближнем Востоке и на Южном Кавказе – в Турции, Сирии, Ираке, Иране и Армении – проживают около 24–27 миллионов курдов, причем около половины от этого числа составляют турецкие курды[3]. Наличие столь многочисленного народа, после двух мировых войн не сумевшего обзавестись собственным nation-state, можно считать геополитическим парадоксом: подобных прецедентов в мире больше нет. Естественно, любые потрясения и кризисы на Ближнем Востоке неизменно возбуждают курдское сообщество (каким бы раздробленным оно ни было) и ставят под вопрос сложившиеся государственные границы. «Соглашение Сайкса-Пико больше не действует, это в прошлом, и не я один так думаю, – заявил Барзани в недавнем интервью Би-би-си. – Региону необходима новая формула, при которой курды получат свое историческое право на независимость»[4]. В итоге курды наряду с так называемым «Исламским государством» (ИГИЛ) в последние годы превратились в одну из самых влиятельных сил, открыто покушающихся на административно-территориальный порядок, который сложился после Первой мировой войны и деколонизации на Ближнем Востоке.

Анализируя политический потенциал, которым обладают современные курды, полезно предпринять небольшой экскурс в историю. До первой половины XVI века большинство курдов проживало в Сефевидской империи, находясь под властью персов. Переломным моментом в их дальнейшей судьбе стали турецко-персидские войны, которые велись за доминирование над торговыми и стратегическими путями Месопотамии и Закавказья на протяжении трех столетий[5]. Уже в ходе первой турецко-персидской войны (1514–1555) османы нанесли серьезное поражение персам в Чалдыранской битве, что легло в основу Амасьяского мира, по результатам которого все курдские земли перешли под контроль Турции.

Переход курдов под юрисдикцию династии Османов первоначально происходил более или менее гладко, так что столкновений и конфликтов между представителями двух народов было немного. Такое положение объяснялось прежде всего тремя обстоятельствами. Во-первых, умиротворяющее значение имел сам факт ухода курдов-суннитов[6] из-под власти шиитского Ирана и присоединение их к конфессионально близкой Турции. Османские власти ценили это и старались лишний раз не притеснять своих новых подданных. В XVII–XVIII веках курдские племена обладали значительной автономией, проявлявшейся, в частности, в том, что турецкие власти применяли к ним особые правила налогообложения. Во-вторых, ареал проживания курдов был относительно небольшим и ограничивался двумя высокогорными районами вокруг Эрбиля и Диярбакыра, а это сокращало зону непосредственного турецко-курдского соприкосновения и снижало его конфликтный потенциал, предоставляя курдским вождям и эмирам относительную свободу в собственных владениях. Наконец, в-третьих, турецкие власти очень ценили военный потенциал курдов, мобилизуемый с помощью традиционных элит и активно используемый в османской армии. Указанные факторы предопределили относительно мирное пребывание курдов в составе Османской империи вплоть до конца XVIII века.

Однако в первой половине XIX века отношения имперского истеблишмента с курдским меньшинством заметно омрачились. С 1820-х годов империя, пережившая в предшествующие десятилетия ряд унизительных военных поражений и все глубже погружавшаяся в системный кризис, приступила к осуществлению превентивных мер, которые должны были, как предполагалось, предотвратить дальнейший развал. Одной из них стало внедрение в 1830–1840-х годах в имперских провинциях турецкой разновидности «вертикали власти», призванной заменить прежних наследственных правителей назначаемыми чиновниками, подотчетными Стамбулу. Жертвами соответствующих административных (а порой и военных) мероприятий оказались видные представители курдских элит, часть которых лишилась не только наследственных владений и постов, но и самой жизни. Совокупным результатом стало ожесточение курдских нотаблей в отношении Порты и вызревание в курдской среде протестных настроений.

Эффект от репрессий и ущемлений накапливался постепенно. Через одно поколение, в 1880 году, под патронажем влиятельного религиозного лидера, шейха Обейдуллы, состоялся съезд курдских вождей, где было решено начать восстание, нацеленное на создание независимого курдского княжества, в рамках которого могли бы объединиться иранские и турецкие курды. Выражая тем самым возмущение политикой турецких властей, Обейдулла одновременно намеревался защитить еще более бесправных персидских соплеменников, страдавших от притеснений шахиншаха. Автономная территория должна была, по замыслу повстанцев, стать центром притяжения для прочих курдских земель. Интересно, что авторы этой инициативы, рассчитывая на содействие западных держав, пытались заручиться и поддержкой России, наладив контакт с русским консулом в Эрзеруме, а потом с вице-консулом в Ване[7]. (Курды, кстати, и в дальнейшем не раз заигрывали с русскими, но даже в годы Первой мировой войны царские власти не обещали создания политической автономии не только курдам, но и армянам: восточную Анатолию они собирались включить в состав Российской империи.) Впрочем, слабая организация восстания и жестокое разорение иранских пределов, в которые вступили курдские формирования в ходе кампании, не позволили мятежникам достичь желаемых целей, а бесчинства сторонников Обейдуллы обрушили на них гнев обеих империй. Тем не менее сам шейх, после завершения восстания наказанный Портой ссылкой в Хиджаз, где он и умер в 1883 году, навсегда вошел в историю курдского национализма: именно он впервые в одном из своих писем назвал курдов «разделенным народом»[8].

Османские власти, однако, даже после мятежа не стали обострять отношений с курдским меньшинством, поскольку нуждались в его содействии при решении важнейших задач внешней и внутренней политики. В особенности это касалось так называемого «армянского вопроса». Предоставляя армянам довольно широкие возможности для самоопределения в Османской империи, турки тем не менее настороженно относились к покровительству, которое по результатам русско-турецкой войны 1877–1878 годов оказывалось этому христианскому народу западными державами. Особую подозрительность у Порты вызывала Россия, постоянно демонстрировавшая свою благосклонность к армянам и открыто использовавшая армянский национализм в своих интересах. (И это вполне объяснимо: в то время как в шести провинциях восточной Анатолии проживал миллион армян, еще 1,25 миллиона населяли соседние территории Российской империи.) Не желая обострять отношений с европейскими государствами, дряхлеющая Порта старалась тем не менее постоянно напоминать своим армянам о том, что они в конечном счете – османские подданные. Ключевым инструментом инспирируемого государством, но пока еще негласного давления выступали курдские племена, на протяжении столетий вовлеченные в земельные споры с армянами на территории восточной Анатолии[9]. В ходе этих конфликтов, нередко заканчивавшихся кровопролитием, курдские банды грабили и жгли армянские села.

По упомянутым причинам даже после провалившегося восстания отношения турецких курдов и самих турок оставались относительно ровными, а период 1889–1908 годов вообще стал временем расцвета курдского самоопределения в Османской Турции. Именно тогда была образована первая курдская политическая организация – Партия союза и прогресса – и начал выходить общественно-политический журнал «Курдистан». На протяжении последних имперских десятилетий курды пользовались большими привилегиями, предоставленными им администрацией Порты. В обмен от них требовалось оказание османскому режиму специальных услуг. В 1891 году султан Абдул-Хамид санкционировал создание специальных кавалерийских подразделений («Хамидие»), по своим функциям напоминавших русские казачьи части и состоявших сугубо из курдов. Этим нерегулярным формированиям, размещенным по оси Эрзерум–Ван, предписывалось противодействие русской угрозе и армянским революционерам. Государство нарочито отстранялось от руководства ими, переложив всю ответственность на плечи курдских нотаблей. Более того, когда у казны не хватало денег на выплату им жалования, Порта поручала курдской кавалерии сбор налогов с армянских сел; без труда можно представить, как проводились подобные мероприятия. Вооруженные курды систематически попирали законность и правопорядок не только в отношении армян; их жертвами становились и другие христианские сообщества. Но устрашение именно армян оставалось их главным приоритетом: они, например, самым активным образом участвовали в кровавых армянских погромах осени 1895 года, в которых сгинули тысячи мирных граждан. Части «Хамидие» пережили и свержение Абдул-Хамида младотурками в 1908 году, лишь сменив название. Позже, в период армянского геноцида, это взаимопонимание обернулось тем, что курдские полувоенные части наряду с черкесскими и чеченскими бандами оказались в числе наиболее активных палачей безоружных армян[10].

Распад государства Османов предельно обострил вопрос о политическом самоопределении курдов. Если в 1890–1900-е годы среди курдских интеллектуалов шла идейная борьба между сторонниками обретения бóльших прав в рамках Османской империи («автономистами») и приверженцами создания независимого курдского государства («сецессионистами»), то крах имперской конструкции, который происходил на фоне нараставшего шовинизма младотурок, поставил точку в этих спорах. Курдских шейхов сразу насторожило, что в словаре, которым пользовались младотурки, слово «умма» быстро было заменено словами «нация» и «общество»[11]. По мере того, как военное поражение турок становилось все более очевидным, градус радикализма в пестром курдском сообществе стремительно повышался. К 1919 году значительная доля курдских элит еще возлагала свои надежды на Антанту, готовую, как они полагали, учредить независимый Курдистан. Но обнародованное большевиками соглашение Сайкса-Пико, высадка весной 1919-го греческих войск в Смирне и итальянских – в Анталии, а также страх перед тем, что управление восточной Анатолией может быть передано союзниками армянам, повергли курдов в уныние. Они поняли, что о независимости для Курдистана всерьез никто и не думает.

Народ, которому не досталось государственности

Заключению Севрского мирного договора 1920 года, который стал одним из документов, оформивших завершение Первой мировой войны, непосредственно предшествовало очередное курдское восстание. Это событие наряду с прочими все-таки заставило победителей декларировать намерение наделить курдов государственностью. Новому образованию предполагалось отвести территорию Мосульского вилайета Османской империи, а его границы предстояло совместно определить Франции, Англии и Турции[12]. Первоначально Курдистан планировалось сделать автономным регионом в составе Турции, а через год курды наделялись правом провести референдум о независимости – если Лига Наций благоприятно оценит перспективы его самостоятельного существования[13]. Этим планам, однако, не суждено было сбыться: ощущение нараставшей внешней угрозы толкнуло турецкую элиту к реанимации ранее заглушенного панисламистского дискурса и сворачиванию разговоров о курдской автономии. Фиаско, которое потерпели младотурки в военные годы, состоявшийся в 1922 году приход к власти Мустафы Кемаля и бегство халифа Мехмеда V из страны так и не позволили независимому курдскому государству появиться на карте Ближнего Востока. Ататюрк, вынудивший Великое национальное собрание отказаться от ратификации Севрского мира, довольно скоро не только отверг признание политических прав курдского меньшинства, но и наложил запрет на любые проявления его национальной самобытности – вплоть до использования курдского языка в судах и школах[14]. В целом же, по словам современного историка, в 1918–1925 годах «курды лишились блестящей возможности обзавестись собственной государственностью, оказавшись, вместо этого, на положении меньшинств в новой системе государств, которая пришла на смену Османской и Каджарской империям»[15].

К тому времени изменилась и международная обстановка: пока режим Ататюрка все тверже вставал на ноги, Севрский договор, так и не вступивший в силу, был замещен Лозаннским мирным договором. Новый документ окончательно оформил послевоенные границы Турецкой Республики, не предполагавшие теперь никакого курдского обособления. К 1923 году кемалисты полностью отказались от своих первоначальных планов сформировать исламскую республику, состоящую из турецкого и курдского компонентов былой империи, и встали на путь секулярного национализма. Великое национальное собрание предложило курдским районам такую форму самостоятельности, которая многими современниками воспринималась как насмешка: согласно законодательству, принятому в феврале 1922 года, курды могли рассчитывать на «автономную администрацию для курдского народа, работающую в согласии с его национальными традициями», но при этом турецкий парламент наделялся прерогативой утверждать выборных лиц Курдистана, избираемых в ходе всеобщего голосования – включая членов Курдской национальной ассамблеи и курдского генерал-губернатора[16]. При этом официальным языком, на котором предстояло вести делопроизводство в Курдском национальном собрании, объявлялся турецкий. После Лозанны Турецкая Республика систематически и неуклонно принялась навязывать курдам универсальную турецкую идентичность.

Но, поскольку в фокусе настоящей статьи находятся все же иракские курды, мы оставляем здесь их турецких собратьев, как и тему их мучительных взаимоотношений с Анкарой. Ведь послевоенное урегулирование разбросало курдов по нескольким странам, и Турция стала лишь одной из них. В частности, из трех бывших вилайетов Османской империи, Мосула, Багдада и Басры, было создано Иракское хашимитское королевство, искусственное и многонациональное государство, в северной части которого, по линии Эрбиль–Киркук–Сулеймания, преобладало курдское население. Этническая и конфессиональная пестрота обрекла Ирак на неразрешимые внутренние противоречия, которые то вспыхивали, то угасали на протяжении всей его недолгой пока истории[17]. Наличие в стране курдского меньшинства вносило в эту динамику заметный вклад, тем более что в процессе провозглашения в 1931 году формальной независимости Ирака ни политические, ни культурные права курдов, как и в Турции, не получили здесь правового закрепления.

Проживавшие на территории Месопотамии курды не раз конфликтовали с англичанами еще до появления Ирака на политической карте мира: оккупационным войскам, расквартированным на Евфрате, в первой половине 1920-х годов многократно приходилось подавлять беспорядки и бунты в южном Курдистане. Что касается Фейсала, будущего иракского монарха, то самоопределение вдруг оказавшихся под его королевской дланью курдов его категорически не устраивало: во-первых, в новорожденном государстве нужно было сдерживать шиитское большинство, а без курдов-суннитов это казалось невозможным; во-вторых, даже скромная курдская автономия в пределах Месопотамии виделась сплотившимся вокруг нового владыки арабским элитам крайне опасной, поскольку, опираясь на нее, курды Ирака, теоретически, могли бы сговориться с курдами Ирана и Турции, что могло угрожать хрупкой иракской государственности[18]. Иначе говоря, в политическом отношении в послевоенный период иракские курды, подобно турецким курдам, тоже остались ни с чем. Результатом этого печального для них развития событий стали сначала разочарование и ожесточение, потом резкий рост национального самосознания и, наконец, новые катаклизмы и вечная распря иракского Курдистана с Багдадом, пережившая саму монархию и не прекратившаяся до сегодняшнего дня. В ходе этой распри курды постоянно вспоминали о том, что, примирившись в свое время с османским господством, они никак не рассчитывали оказаться впоследствии и под гнетом арабов.

Едва лишь Ирак был провозглашен независимым, как курдское национальное движение громко заявило о себе: в 1931–1932 годах страну накрыло крупное восстание, которое возглавил Ахмад Барзани, один из местных вождей. Статус шейха обеспечивал ему религиозный авторитет, и, хотя в основе конфликта лежали чисто административные вопросы, англичане были крайне встревожены политическим потенциалом возглавляемого Барзани движения. Военные действия продолжались целый год, и только поддержка со стороны британских ВВС позволила загнать мятежников в горы. Интересно, что летом 1932-го шейх предпочел сдаться не иракским, а турецким войскам, перейдя для этого границу. Спустя десять лет, в 1943–1944 годах, история повторилась: против центрального правительства восстал другой представитель клана Барзани, мулла Мустафа[19]. Восставшие почти не выдвигали политических требований, но их предложение о направлении в Багдад специального комиссара по делам курдов, обладающего правом вето на правительственные решения, возмутило власти королевства. Временное замирение, которого удалось достичь, не помешало учреждению в 1946 году Демократической партии Курдистана, ставшей потом одним из активнейших субъектов иракской политики – наряду, кстати, с Иракской коммунистической партией, где также преобладали курды.

Мытарства курдов в республиканском Ираке

Восстания не прекратились и после 1958 года, когда, несмотря на свержение королевской власти движением «Молодых офицеров», гонения на курдов лишь усилились. Впрочем, первые шаги революционного правительства, объявившего во временной Конституции страны о том, что «арабы и курды в партнерстве развивают свою отчизну, а их национальные права признаются внутри всего единого Ирака», воодушевили курдов: их элиты почувствовали, что равноправие, о котором они говорили с начала 1920-х, не за горами. Однако очень скоро выяснилось, что соперничающие версии национализма не в состоянии приспособиться друг к другу: уже в 1961 году в Ираке началась первая курдская война. Первое время бригадный генерал Абд аль-Керим Касим, возглавлявший революционное правительство, пытался лавировать между арабскими и курскими националистами, но эта линия оказалась недолговечной. В 1959 году курдские вооруженные отряды подавили выступление арабов-националистов из партии «Аль-Баас» в Мосуле, назвав его проявлением арабского шовинизма; за четыре дня беспорядков погибли от 200 до 2500 человек[20]. (Баасисты, кстати, им этого не простили и позже многократно мстили за мосульскую резню.) Диктатор Касим использовал эти события как предлог для того, чтобы очистить свою администрацию и армию от наиболее рьяных баасистов, но это вызвало резкое ожесточение арабских элит в отношении курдов.

Сами иракские курды, однако, тоже не были едиными; курдские вожди и землевладельцы, в отличие от курдских националистов и коммунистов, испытали ужас от произошедшей революции. До 1958 года руководители крупнейших курдских племен были представлены либо в правительстве, либо в парламенте королевства, но теперь они лишились своих должностей. Проведенная революционным правительством аграрная реформа также стала для них ударом. Наконец, они были напуганы альянсом между революционерами и левыми силами Курдистана, лидером которых был упомянутый выше Мустафа Барзани. В свою очередь генерал Касим также не желал чрезмерного усиления левых курдских сил. Когда в 1960 году начались столкновения между сторонниками Барзани и враждебными ему племенами, военный режим поддержал последних, обвинив Барзани в заговоре против республики. Осенью 1961-го Демократическая партия Курдистана была объявлена вне закона. В ответ курды реанимировали старые лозунги о придании курдскому языку официального статуса и потребовали национализировать нефтяные месторождения в Иракском Курдистане – надеясь, разумеется, прибрать их к рукам. Результатом этого конфликта и стала курдская война 1961–1963 годов, на первом этапе которой «консервативные» курдские племена при поддержке правительства сражались с «прогрессивными» курдскими племенами, а на втором этапе все они объединились между собой против Багдада. Именно тогда и было сформировано курдское ополчение «Пешмерга».

Это противостояние было на время прервано свержением Касима арабскими националистами. В последние месяцы войны курды пытались вести переговоры с партией «Аль-Баас» и ее союзниками, намеревавшимися вскоре захватить власть; они рассчитывали, что их поддержка будет оплачена расширением курдской автономии. Подобные надежды, однако, оказались тщетными. После переворота, произошедшего в феврале 1963 года, к власти в Ираке пришла коалиция людей, видевших в курдах «троянского коня» иранского шаха и западных нефтяных компаний[21]. Некоторые из них вообще считали Иракский Курдистан исконно арабской территорией, населенной национальным меньшинством. В целом в революционной администрации восторжествовал крайний арабский национализм, не суливший курдам ничего хорошего. Уже летом того же года боевые столкновения между курдскими формированиями и правительственными войсками возобновились. Несмотря на то, что курды встретили этот конфликт раздробленными и расколотыми, им сопутствовала удача на поле боя; кроме того, мулла Мустафа и его партия сумели заручиться основательной поддержкой со стороны соседнего шахского Ирана, считавшего революционные иракские власти агентами Москвы. К 1966 году иранское оружие покрывало 20% всех военных поставок, получаемых сторонниками Барзани[22]. Война продолжалась до лета 1968 года, когда в Багдаде состоялся новый военный переворот, теперь установивший в стране монополию партии «Аль-Баас».

Налаживая контакты с новой властью, Мустафа Барзани допустил две принципиальные ошибки: во-первых, он исходил из того, что иракским курдам обязательно помогут внешние силы в лице США и Ирана; во-вторых, он недооценил потенциала иракской армии и ее способности победить курдов на поле боя. Совокупный итог этих просчетов в 1968–1975 годах включал в себя разгром курдских сил, насильственное переселение курдов и навязывание Иракскому Курдистану фальшивой автономии. Впрочем, начиналось все вполне благостно: придя к власти, баасисты объявили о намерении «навсегда разрешить курдскую проблему мирными средствами». Им удалось углубить раскол в курдских рядах, поскольку сторонники Барзани согласились на сотрудничество с новым правительством, а курдские коммунисты, напротив, отказались от него. Более того, новая администрация, понимая, что ей нужно время для военной мобилизации и решительного наступления на курдов, на первых порах вела себя очень миролюбиво: в частности, революционеры ввели преподавание курдского языка во всех иракских школах и университетах и объявили амнистию для участников предыдущей курдской войны. Кроме того, курдам была обещана желанная автономия. В марте 1970 года было подписано мирное соглашение, в котором удовлетворялись буквально все требования иракских курдов, выдвигаемые на протяжении десятилетий: и в плане политической самостоятельности, и в плане языковой политики и равноправия, и в плане экономического развития территории.

С самого начала, однако, соглашение не соблюдалось, причем обеими сторонами. Одним из спорных моментов оставалась территориальная принадлежность города Киркук и расположенных вокруг него нефтеносных полей. Курды надеялись, что их исторические права на эту территорию будут, наконец-то, признаны государством, но, вместо этого, в 1972 году баасисты объявили о национализации нефтяной отрасли Ирака, мгновенно превратив «курдскую нефть» в «арабскую нефть». Кроме того, правительство отказалось одобрить кандидата на пост вице-президента, представленного курдами в соответствие с соглашением 1970 года. Курды же в свою очередь продолжали активно сотрудничать с шахским Ираном – злейшим врагом багдадского режима. Более того, получив изрядные уступки со стороны баасистов, курдские лидеры попытались расширить свои требования: если раньше они соглашались с «автономией в рамках неделимой иракской государственности», то теперь Демократическая партия Курдистана выдвигала лозунг федерализации Ирака и заключения «добровольного союза» между двумя его частями, арабской и курдской.

Между тем проблема Киркука становилась все более серьезным препятствием для установления согласия: национализация нефтепромыслов резко подняла ставки для обеих сторон, поскольку доходы от нефти, ожидавшиеся в 1974 году, должны были в десять раз превысить прибыль 1972-го. Киркук обеспечивал 70% иракской добычи нефти, и курды были полны решимости закрепить его за собой – более того, они требовали провозгласить его столицей автономного Иракского Курдистана[23]. Но таким же несговорчивым оставался и Багдад, которому не хотелось подводить под автономию Курдистана прочный экономический фундамент. Желая сыграть на опережение, баасистское правительство в марте 1974 года обнародовало свою версию закона о курдской автономии. Исходя из этого акта курды не получали никаких особых полномочий ни в политике, ни в экономике: Багдад оставался главным «держателем акций», причем за президентом Иракской Республики резервировалось право смещать главу исполнительной власти Курдистана и распускать его законодательные органы. Новая инициатива еще более углубила фрагментацию в курдских рядах – одни организации ее поддержали, а другие решительно отказались ее принять. Итогом всей этой смуты стала курдская война 1974–1975 годов, во время которой курдские формирования, имеющие лишь легкое вооружение, начисто проиграли самолетам и танкам багдадского режима – в основном, кстати, советского производства. 100 тысяч курдов, по большей части бойцов ополчения «Пешмерга» и членов их семей, ушли в соседний Иран, сделавшись беженцами.

Закрепляя свою победу, баасисты организовали вдоль границы с Ираном и Турцией «санитарную» полосу шириной до 30 километров; к 1978 году это обернулось сносом более тысячи курдских сел. Более 600 тысяч человек были насильственно переселены в «лагеря временного размещения» или отправлены в арабские районы страны[24]. При этом правительство озаботилось «выправлением» этнического баланса на спорных землях: в район Киркука, в частности, хлынул поток переселенцев-арабов. Деятельность курдских политических организаций в самой курдской автономии жестко ограничивалась, а несогласные сурово репрессировались. Объясняя позицию республиканских властей Ирака в курдском вопросе, российский арабист Константин Труевцев отмечает:

«Осуществление тотального контроля… имело своей целью определенную социальную инженерию, направленную на достижение полной гомогенности общества, причем на националистических основах. Поэтому всякая оппозиция “вычищалась под ноль”, а партийные структуры обрастали “приводными ремнями” в виде профсоюзных, молодежных, женских и других общественных организаций, находившихся под полным партийным контролем»[25].

В таких условиях курды выглядели инородным элементом, мешающим создавать новую иракскую нацию: помимо своей этнической обособленности, они постоянно раздражали власти неуступчивостью в переговорах о настоящем и будущем Ирака. Более того, курдские элиты мешали созданию ячеек партии «Аль-Баас» на территории Курдистана и время от времени оказывали спорадическое вооруженное сопротивление правящему режиму.

На протяжении 1970-х избыточные нефтяные доходы позволяли баасистскому режиму так или иначе справляться с курдским вопросом: благодаря нефтяным кризисам 1973-го и 1979 годов иракское государство не только осуществляло масштабные социально-экономические программы, повышающие жизненные стандарты населения, но и эффективно подавляло оппозицию во всех ее разновидностях. В Иракском Курдистане в тот период создавались рабочие места, строились школы, больницы и дороги. Между тем курдские политические элиты по вполне понятным причинам находились в состоянии апатии; их деятельность концентрировалась, как правило, в эмиграции. Это тем не менее не помешало Джалялю Талабани, старому сопернику Мустафы Барзани, основать в 1975 году в Дамаске Патриотический союз Курдистана – еще одну группировку, до сих пор наряду с Демократической партией Курдистана доминирующую в курдском сегменте иракской политики. Патриотический союз и Демократическая партия немедленно начали враждовать друг с другом: уже через год между ними происходили вооруженные стычки. Помимо этих двух организаций, хаос в курдской политике усугублялся наличием множества других, еще более мелких, политических групп.

Уныние иракских курдов отчасти компенсировалось постепенной деградацией багдадского режима. Начавшаяся в 1980 году по инициативе Ирака война с соседним Ираном подточила былое ресурсное изобилие, а последствия операции «Буря в пустыне», в ходе которой войска коалиции во главе с США изгнали иракские войска с территории оккупированного ими в 1990 году Кувейта, вообще поставили иракский режим на грань краха. Всему этому тем не менее предшествовала зловещая операция «Анфаль», в 1988 году проведенная войсками Саддама Хусейна в Иракском Курдистане и сопровождавшаяся массированным применением химического оружия. Согласно имеющимся приблизительным подсчетам, войска баасистов уничтожили тогда 150–200 тысяч человек, что позволило курдам объявить себя жертвами геноцида[26]. К сентябрю того же года сопротивление «Пешмерга» было сломлено, а курдское руководство полностью деморализовано; все это отнюдь не странно, если учесть, что в ходе операции «Анфаль» 4000 деревень и поселков были разрушены, 1,5 миллиона человек подверглись принудительному переселению, а 45 тысяч из 75 тысяч квадратных километров Иракского Курдистана были «очищены» от курдов[27].

Разгром 1988 года оказался для иракских курдов более ужасающим, чем поражение 1975-го. Снова поднять голову они смогли лишь после того, как иракским режимом вплотную занялись американцы; весной 1991 года сначала в шиитских, а потом и в курдских районах Ирака началось восстание, поддержанное США. Первоначально войска Саддама Хусейна, действовавшие крайне жестоко, почти подавили сопротивление, но уже через несколько месяцев, осенью 1991-го, курдские районы, включая Дохук, Эрбиль и Сулейманию, были освобождены от иракской армии в ходе операции НАТО. До самого падения баасистского режима в 2003 году территория Иракского Курдистана, оказавшись под спасительным «зонтиком» натовского контингента, оставалась неподконтрольной Багдаду. Фактически Курдистан тогда стал независимым не только в политическом, но и в экономическом отношении: так, в качестве местной валюты иракский динар был вытеснен американским долларом. Багдад пытался ответить на курдское обособление экономической блокадой, но курды, которые теперь сами контролировали государственную границу, смогли ее пережить – и продержаться до полного краха режима. В 1992 году в Иракском Курдистане состоялись выборы, по результатам которых Демократическая партия и Патриотический союз Курдистана, совокупно получившие около 90% голосов, сформировали региональное правительство, независимое от Багдада.

Крушение врага и счастливая доля

На первый взгляд судьба курдов, оказавшихся в XX веке на территории Ирака, в последние десятилетия складывалась более удачно, нежели у их собратьев в соседних странах, – и тем не менее они вновь грезят о независимости. Итак, что же имеют иракские курды сегодня, почему опция полного обособления от Багдада кажется им привлекательной и по какой причине скептики утверждают, что выход из состава иракского государства обернется для них скорее потерями? Как известно, после краха баасистского режима, который возглавлял Саддам Хусейн, Ирак был преобразован в асимметричную федерацию, где территориям, населенным курдами, отвели совершенно особое место. Иракский федерализм нередко критикуют за то, что он предоставляет преференции одной этнической группе, причем составляющей меньшинство, за счет других, и потому является переходной и шаткой конструкцией. Подобные аргументы, наряду с указанием на то, что иракская Конституция 2005 года строится на противоестественном сочетании шариата и либеральных ценностей – к числу последних относится, как известно, и федерализм, – звучат весьма убедительно[28]. Действительно, в сравнительной перспективе иракское государство не слишком типично. Согласно Конституции, из восемнадцати иракских провинций только три, населенные курдами, наделены правами субъекта федерации, причем автономия Иракского Курдистана сегодня поистине безбрежна: он среди прочего имеет право на собственные вооруженные силы – это не раз упоминавшееся ополчение «Пешмерга», насчитывающее, по некоторым оценкам, более 150 тысяч бойцов, – проведение самостоятельной внешней политики, автономное привлечение иностранных инвестиций. Пятнадцать провинций, в которых проживают арабы, ничего подобного не имеют, что вызывает у них законную зависть. В этой связи политическое будущее Ирака вызывает вопросы; более того, в научном и политическом сообществе ближневосточного региона, где сильны традиции монолитной и неделимой власти, иракский федералистский эксперимент зачастую считают провальным. В частности, сирийские оппозиционеры, отвергая предлагаемые им извне проекты федерализации Сирии, видят в опыте Ирака однозначно негативный пример[29].

Однако едва ли стоит соглашаться с суждениями, согласно которым федерация не принесла Ираку никакой пользы. В конце концов, как не раз подчеркивали специалисты, предназначение федерализации вовсе не в том, чтобы сделать межобщинную жизнь райской; как правило, внедряя федералистские схемы, элиты пытаются не допустить ее превращения в ад. В такой логике федерализм есть всего лишь «система, придуманная для того, чтобы сделать дурную жизнь более или менее терпимой»[30]. Что, собственно, можно считать успехом федерализации в сложносоставном социуме, раздираемом гражданской смутой? Если в качестве такового рассматривать сохранение государства в границах, признанных международным сообществом, то тогда Ираку очень повезло. Учитывая, что эта страна появилась на карте после Первой мировой войны как государство искусственное, придуманное англичанами в интересах «политики нефти»[31], а также то, что населяющие его арабы и курды еще со времен Османской империи далеко не всегда ладили друг с другом, шансы на выживание этого политического образования после ухода баасистов были ничтожными. Тем не менее широкое рассредоточение власти позволило иракским курдам, составляющим около 20% населения страны, в середине 2000-х снять с повестки дня вопрос о полной независимости. «Местные политические акторы видели в федерации средство, позволяющее смягчить непримиримую вражду между курдами и арабами»[32]. Согласившись на ее создание, здешние курды успокоили не только Багдад, и без того перманентно сотрясаемый соперничеством суннитов и шиитов, но и соседей Ирака, имеющих курдское население. Федерация, сочетающая самоуправление и разделенное правление, предусматривает «дозированный» суверенитет: ее компромиссная природа выступает ее главным плюсом[33]. В то время, как полное политическое обособление Иракского Курдистана не устроило бы никого из региональных политических игроков, устройство, предлагающее Эрбилю соседствовать с Багдадом в рамках общей государственности, но с предельной самостоятельностью, беспокоит гораздо меньше – и тем самым вносит вклад в поддержание региональной безопасности.

Таким образом, федерализация стабилизировала иракское общество в политическом отношении, хотя дело не ограничилось только этим. Для нового Ирака, что вполне естественно, ключевое значение имел вопрос о сырьевой ренте. Конституция 2005 года закрепила такой раздел нефтяных доходов, который на текущий момент вполне устраивает иракское руководство – в основном тем, что принципиальные вопросы, касающиеся распределения налоговых поступлений, до сих пор не решены до конца. Важной особенностью федерального дизайна современного Ирака стало то, что в стране до сих пор нет закона о нефти и газе; это обстоятельство создает зону правовой неопределенности, наличием которой охотно пользуются как федеральные, так и региональные власти. В Иракском Курдистане, однако, аналогичный закон есть – он был принят в 2007 году; опираясь на его положения, региональные власти ведут с Багдадом нескончаемую тяжбу о распределении нефтяных доходов. При этом в рамках федеративного порядка Эрбиль обладает правом самостоятельно заключать нефтяные контракты, а статус primus inter pares позволяет ему привлекать инвесторов посредством налоговых ставок, которые ниже федеральных. К середине 2010-х правительство Иракского Курдистана подписало более 40 крупных международных контрактов, в основном связанных с нефтедобычей и обеспечивших около 15 миллиардов долларов иностранных инвестиций. Багдад, конечно же, ропщет по этому поводу, но скорее для приличия: столичные чиновники понимают, что они не останутся в накладе, даже если гипотетически Эрбиль заберет себе все углеводородные контракты – ведь у Иракского Курдистана нет своего выхода к морю, а все трубопроводы контролируются федеральными властями.

Кстати, среди партнеров властей Иракского Курдистана есть и российские компании[34]. В частности, здесь уже работает «Газпром нефть», у которой имеются три проекта по нефтеразведке («Халабджа», «Шакал» и «Гармиан»), а в 2017 году сюда пришла «Роснефть», заключившая с регионом контракт на покупку и продажу нефти, а также разведку новых месторождений. Интересно, что одновременно российские компании осваивают и арабскую часть Ирака: в 2009-м «Лукойл» получил право на освоение месторождения «Западная Курна-2» в 65 километрах от Басры (в текущем году концерн планирует инвестировать в этот проект 1,5 миллиарда долларов), в 2010-м «Газпром нефть» приступила к разработке еще одного месторождения в том же регионе, а в 2012-м «Башнефть» добилась права начать нефтедобычу в двух других южных провинциях, граничащих с Саудовской Аравией. Такая диверсификация нефтяных интересов может свидетельствовать о том, что Россию нынешнее положение вещей – игра на двух досках сразу – тоже полностью устраивает, а идея провозглашения независимости Иракского Курдистана, которая способна серьезно ухудшить бизнес-климат в регионе, едва ли встретит поддержку в Москве.

В целом же федеративное переустройство Ирака в середине 2000-х годов позволило решить несколько принципиальных задач: во-первых, сохранить территориальное единство страны; во-вторых, удовлетворить вечно недовольное курдское меньшинство и сделать опцию независимости менее привлекательной для его элит; в-третьих, взаимовыгодно разделить сырьевую ренту. Все это заставляет задуматься о целесообразности выхода Иракского Курдистана из состава Ирака, тем более что никогда в своей истории иракские курды не пользовались такой свободой в политическом, экономическом, культурном отношении, как сейчас. Более того, получение независимости не только не упрочит их положения в чем бы то ни было, но, напротив, скорее спровоцирует обратный эффект: внезапное появление на карте Ближнего Востока самостоятельного курдского государства дестабилизирует ситуацию в регионе, а это чревато потерей нефтяных доходов, за счет которых и живет Иракский Курдистан. Тем не менее вопреки очевидности Эрбиль вновь объявил о подготовке референдума. Почему?

Лает, но не кусает

По-видимому, обоснованным выглядит предположение о том, что оживившиеся разговоры о независимости не столько шаг к подлинному самоопределению, сколько новый козырь в том политическом торге, который Эрбиль давно ведет с Багдадом. Оживление этого торга, аналоги которого есть в любой федерации, может объясняться несколькими причинами. Прежде всего это личные амбиции Масуда Барзани, чья легитимность в последнее время вызывает все больше вопросов. Формально полномочия его как президента Иракского Курдистана истекли 19 августа 2015 года, когда региональный парламент отказался продлевать срок действия его мандата, что привело к конфликту между президентом и законодателями. Правда, тогда нарастающая угроза со стороны ИГИЛ затушевала это столкновение, чему способствовало положение Барзани как главнокомандующего ополчением «Пешмерга». Но постепенное угасание террористической опасности, обусловленное изменением военной обстановки, вновь делает вопрос о легитимности нынешнего курдского лидера актуальным. По-видимому, именно это заставляет его задумываться о новых больших проектах, одним из которых выступает «игра в независимость».

Далее, уместно напомнить, что планы провести референдум по самоопределению не новы: они выдвигались Барзани еще в 2014 году – на фоне тогдашнего ослабления иракской центральной власти под натиском исламистов. Курды в то время решили использовать падение Мосула и наступление исламистских сил на Багдад для того, чтобы запустить процедуру пересмотра устоявшегося баланса сил между федеральной властью и Эрбилем в свою пользу. Тогда, в военной обстановке, эта тема не получила развития. Однако наметившееся к настоящему моменту поражение ИГИЛ в Ираке, которое сопровождается возвращением занятых исламистами территорий под контроль правительственных войск, заставило курдское руководство вновь вернуться к идее референдума. Поскольку с укреплением позиций Багдада шанс на выгодный для курдов пересмотр федеративного контракта тает, Эрбиль решил действовать на опережение, желая помешать столице воспользоваться военными успехами в ходе внутригосударственного торга.

Наконец, угроза независимости может быть использована Эрбилем для того, чтобы попытаться расширить территории Иракского Курдистана. Одним из условий конституционной сделки между арабами и курдами, заключенной под патронажем американцев, было решение вопроса о спорных территориях, на которые претендуют обе общности. По мнению курдских элит, если в ходе кампаний по насильственной арабизации, проводимых в Северном Ираке в 1960–1970-е годы, этнический баланс был искусственно смещен в пользу арабов, то теперь пришла пора восстановить справедливость, под которой курды понимают возвращение к былому status quo. Именно по их настоянию в Конституции Ирака появилось положение о том, что «в городе Киркук и других спорных районах в целях выяснения воли их граждан» до конца 2007 года необходимо провести референдум, либо оставляющий эти нефтеносные территории под контролем Багдада, либо передающий их Эрбилю (ст. 140). Иракское правительство к немалому раздражению курдов этого условия до сих пор не выполнило. В такой ситуации угроза сецессии, предъявляемая Курдистаном, может послужить действенным средством убеждения Багдада в его неправоте[35].

В целом же, анализируя кампанию по подготовке к референдуму в Иракском Курдистане, необходимо разделять саму независимость как потенциальный политический акт и разговоры о независимости как элемент актуального политического дискурса. Поскольку реальную сецессию, если таковая состоится, трудно будет оправдать какими-то рациональными доводами, ибо она способна лишь ухудшить положение иракских курдов и их элит, речь скорее всего идет о политической игре, в которой заведомый и целенаправленный блеф призван напугать оппонента и побудить его к уступкам. Вся эта тяжба очень напоминает так называемый «парад суверенитетов», разворачивавшийся в 1990-е годы в России, когда Татарстан и другие сырьевые республики, не раз угрожая федеральному центру уходом, на самом деле и не помышляли о нем – они добивались лишь максимальных преференций в рамках федеративного союза. В российском случае, кстати, эта тактика оправдала себя: даже сейчас, когда в стране выстроена унитарная по сути система, а федерализм превращен в чистую формальность, Кремлю так и не удалось отобрать у сырьевых республик те бонусы, которые они обеспечили себе пятнадцать лет назад.

[1] Статья основывается на материалах исследования, выполненного в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2017 году при поддержке гранта РНФ № 14-18-03615.

[2] Власти Иракского Курдистана проведут референдум о независимости от Ирака // Интерфакс. 2017. 31 марта (www.interfax.ru/world/556284).

[3] См.: McDowall D. A Modern History of the Kurds. London: I.B. Tauris, 2007. P. 3.

[4] Мьюир Д. Чем соглашение Сайкса-Пико обернулось для Ближнего Востока // BBC – Русская служба. 2016. 16 мая (www.bbc.com/russian/international/2016/05/160516_sykes_picot_me_map_cent...).

[5] Подробнее о турецко-персидских войнах см.: Savory R. Iran under the Safavids.Cambridge: Cambridge University Press, 1980.

[6] В настоящее время около 75% курдов являются суннитами.

[7] Джалил Д. Восстание курдов 1880 года. М.: Наука, 1966. С. 54.

[8] См.: Gunter M. The A to Z to the Kurds. Lanham: The Scarecrow Press, 2009. P. 203–204.

[9] См.: Rogan E. The Fall of the Ottomans: The Great War in the Middle East, 1914–1920. London: Penguin, 2016. P. 32–34.

[10] Подробнее об этом см.: Mann M. The Dark Side of Democracy: Explaining Ethnic Cleansing. Cambridge: Cambridge University Press, 2005. P. 164–167. Однако справедливости ради необходимо добавить, что преследуемые властями армяне не раз находили убежище в курдских селениях, жители которых прятали их от гонителей. См. воспоминания очевидцев: Rogan E. Op. cit. P. 179–182.

[11] McDowall D. Op. cit. P. 96.

[12] См.: Helmreich P. From Paris to Sèvres: The Partition of the Ottoman Empire at the Peace Conference of 1919–1920. Columbus, OH: Ohio State University Press, 1974.

[13] McDowall D. Op. cit. Р. 137.

[14] Подробнее о взаимоотношениях курдов с Турецкой Республикой см.: Kreyenbroek P., Sperl S. (Eds.). The Kurds: A Contemporary Overview. London; New York: Routledge, 2000.

[15] McDowall D. Op. cit. Р. XI.

[16] Ibid. Р. 188.

[17] О политическом переустройстве Месопотамии после Первой мировой войны подробнее см.: Rogan E. The Arabs: A History. London: Penguin, 2010. P. 198–216.

[18] McDowall D. Op. cit. P. 168.

[19] Подробнее об этом деятеле см.: Жигалина О.И. Мулла Мустафа Барзани. Исторический портрет. М.: Институт востоковедения РАН, 2013.

[20] McDowall D. Op. cit. P. 304.

[21] Ibid. P. 313.

[22] Ibid. P. 320.

[23] Ibid. P. 335.

[24] Ibid. P. 339.

[25] Труевцев К.М. Ирак после диктатуры: девять трудных лет // Системный мониторинг глобальных и региональных рисков. Арабский мир после Арабской весны / Отв. ред. А.В. Коротаев, Л.М. Исаев, А.Р. Шишкина. М.: УРСС, 2013. С. 110.

[26] McDowall D. Op. cit. P. 359.

[27] Ibid. P. 360.

[28] Подробнее об этом см.: Danilovich A. Iraqi Federalism and the Kurds: Learning to Live Together. Farnham, UK; Burlington, VT: Ashgate, 2014.

[29] Подробнее об этом см. нашу статью: Сирия: дилемма федерации // Ведомости. 2016. 16 марта (www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/03/16/633738-dilemma-federatsii).

[30] Cameron D. The Paradox of Federalism: Some Practical Reflections // Jerk J., Anderson L. (Eds.). The Paradox of Federalism: Does Self-Rule Accommodate or Exacerbate Ethnic Divisions? Abington, UK: Routledge, 2010. P. 117.

[31] О британских интересах в ходе образования Ирака, а также об определении границ нового государства см.: Митчелл Т. Углеродная демократия: политическая власть в эпоху нефти. М.: Дело, 2014. Гл. 4 («Механизмы доброй воли»).

[32] Danilovich A. Op. cit. P. 50.

[33] Об этом не раз заявляли классики федералистской мысли. См., например: Riker W. Federalism: Origin, Operation, Significance. Boston: Little, Brown and Co, 1964.

[34] См.: List of International Oil Companies in Iraq (www.iraq-businessnews.com/list-of-international-oil-companies-in-iraq).

[35] Пока этот материал готовился к печати, Масуд Барзани объявил, что референдум по самоопределению Иракского Курдистана состоится 25 сентября 2017 года.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2017, 3

Андрей Захаров, Леонид Исаев

Ирак. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 21 июня 2017 > № 2337052 Андрей Исаев

Не дать им «прописаться» среди нас.

У нас в гостях эксперт по проблемам псевдоисламского экстремизма, старший научный сотрудник Центра гуманитарных исследований Российского института стратегических исследований (РИСИ), наш постоянный автор Галина Хизриева. Поводом для очередной встречи стали трагические события в Санкт-Петербургском метрополитене, где в результате теракта погибли и пострадали мирные граждане. Почти одновременно было совершено, увы, очередное нападение на инспекторов ДПС в Астрахани. В обоих случаях чётко прослеживается кровавый след запрещённой в России экстремистской организации ИГИЛ-ДАИШ.

Нас тоже хотят «осчастливить» халифатом

- Галина Амировна, чего ждать дальше?

- Действительно, ситуация непростая. Увы, надо признать, что на сегодняшний день во многих крупных городах России уже существуют «спящие» ячейки запрещённых террористических организаций. Обратите внимание: и террорист-смертник из метрополитена, и астраханские бандиты, да и почти все другие задержанные экстремисты нисколько не скрывают свою принадлежность к ИГ* и другим псевдоисламским радикальным группировкам, хотя и осознают, что этим они только отягощают свою участь.

- Такое ощущение, что в этом и заключается их задача…

- Вот именно. Они стремятся обозначиться, «прописаться» среди нас и заявить как минимум о своём постоянном незримом присутствии, оказывать психологическое давление, провоцировать непроходящий стресс у людей от мысли, что мирный, привычный ход жизни может быть в любой момент нарушен. Можно сказать, что это их тактическая задача-минимум. Пусть дальше их ждёт суд, тюремное заключение, но своё «небольшое» дело они сделали. Тюрьмы они не боятся и даже стремятся попасть туда. Ведь на «зонах» экстремисты намерены продолжать вести пропаганду и даже ещё более успешную вербовку! Противник коварен, и одними запретами и закрытыми судебными процессами вопрос не решить. Нам надо чётко осознавать, что, как бы ни развивались события в Сирии и Ираке - удачно для нас или нет, - нам не избежать притока «ветеранов боевых действий» в Россию, поскольку мы для них такая же желанная цель - нас тоже хотят «осчастливить» халифатом.

Поэтому правоохранительные фильтры должны работать на полную мощь, чтобы не впускать в наш дом чужеродную и опасную идеологию. К сожалению, есть тенденции к вербовке радикально настроенных граждан и внутри страны.

Прививка от сектантства - вера

- Чем же привлекательна эта экстремистская идеология для наших соотечественников?

- По своей сути ИГИЛ* - это большая секта, которая использует самые современные методики и наработки по вербовке широких слоёв населения, включая немусульман. Причём, что интересно, как раз по-настоящему верующих мусульман или христиан в её рядах нет! Это говорит о том, что лучшей профилактикой вовлечения в эту структуру могло бы быть систематическое религиозное просвещение народа, причём начиная с младых ногтей. Верующий человек способен гораздо быстрее дать оценку услышанному, перепроверить получаемую информацию в надёжных источниках, у своих духовных наставников, в приходской мечети или церкви. Неверующий или так называемый «захожанин», бывающий в храме в лучшем случае раз в году и не бравший в руки Коран или Библию, этой возможности лишён - у него нет чёткого критерия понятий справедливости, любви, добра и зла, которыми оперируют вербовщики. Поэтому эмиссары всё чаще делают ставку на прагматизм. Они взывают якобы к разуму человека, к его логике. Но при этом, являясь хорошими психологами, находят к каждому клиенту свой «ключик». Индивидуальный подход в такой работе - первое правило джихадистов.

Наверняка все помнят историю Варвары Карауловой, которая попала в сети, влюбившись в одного из вербовщиков. В этом случае исламист сыграл на нежных чувствах юной особы. А вот вам пример другого подхода к девушке. Если она не слишком хороша собой и комплексует по этому поводу, то ей внушается следующий посыл: зачем тебе жить вообще, если ты никогда не испытаешь счастье истинной любви? Стань героиней, звездой новостей, доказав всем, что ты чего-то стоишь! Исполни волю «всевышнего», который ждёт тебя в своих «райских садах».

Юношей «берут» на нереализованном честолюбии, сути гордыни («тварь я дрожащая или право имею?») или жажде справедливости (ведь мир вокруг страшно несправедлив), которую можно восстановить, только взяв в руки оружие. На молодого человека из Кузбасса по имени Анзор в одной из соцсетей вышел вербовщик. Стали переписываться, сдружились. Незнакомец из интернет-пространства полностью разделял печали и радости Анзора. Словом, втёрся в доверие. А потом на правах старшего по возрасту стал учить уму-разуму молодого. Если, мол, ты истинный мусульманин, то почему не отправляешься в Сирию, где угнетают наших братьев? И для убедительности направил видеоролики, на которых якобы правительственные войска Башара Асада издеваются над ни в чём не повинными мусульманами… Всё закончилось печально: Анзор оказался в Сирии, где и погиб.

- Неужели так легко убедить человека пополнить ряды экстремистов?

- Конечно, нет. Именно поэтому вербовщики применяют те же схемы, что и крупный бизнес при реализации своих проектов. Давно не секрет: чтобы заставить людей покупать тот или иной товар, маркетологи используют определённые психологические приёмы. Так, в рекламе часто присутствуют либо сексуальные женщины, либо очаровательные дети, либо милые домашние животные - всё это вызывает эмоциональное расслабление у человека. И связывается это приятное чувство непосредственно с рекламируемым товаром. Вербовщики взяли на вооружение этот подход. На роликах экстремистов можно увидеть, к примеру, молодого человека в военной форме и с автоматом за спиной, который мило улыбается в камеру и поглаживает котёнка. Дескать, это несчастное существо боец ИГ* вытащил из-под гусениц асадовского танка... Такая картинка вызывает справедливый гнев по отношению к «жестокому режиму» и желание встать в ряды «борцов за справедливость».

Эффективнее всего такие методы действуют на совсем молодых людей. В возрасте 13-14 лет подростки, оставаясь ещё внутренне незрелыми, эмоционально уже готовы к работе над собой. А родители в это время заняты - работают на трёх работах или решают свои житейские и личные проблемы. Живое общение сведено к минимуму. Более того, многие отцы и матери вообще не знают, как правильно общаться со своим чадом, о чём разговаривать. Что уж говорить о неполных семьях, где дети не видят положительного примера отца? Всё это играет на руку вербовщикам неокрепших душ. Здесь же и благодатная почва для организаторов печально знаменитых подростковых «групп смерти»…

Силой ужаса и истощения

- Да, очень похоже! Мы рассказывали об этом на страницах нашей газеты. И всё же одно дело убить себя, другое - хладнокровно убивать других. Откуда это?

- Жестокость и есть один из ключевых моментов антирелигиозной, сектантской сути ИГИЛ*. Это отдельная и очень серьёзная тема, но немного коснусь её. В 2005 году вышла книга известного идеолога джихадистов под названием «Управление дикостью». В ней утверждалось, что новое исламское государство можно построить только «силой ужаса и истощения». В США это «произведение» моментально было переведено для военных, которые служили в Ираке. Подразумевалось, что лучше зная врага, они успешнее будут с ним бороться. Но, противоядия, кроме «языка» оружия, так и не выработано.

В книге утверждается, что строители исламского государства должны стать палачами для многих сотен тысяч людей: «Да, мы должны пройти через этот критический период дикости! И мы добьёмся своей цели только тогда, когда пройдём через кровопролитие». Необходимо это для того, чтобы пролитое море крови ужаснуло мир настолько, чтоб их стали панически бояться и беспрекословно шли под их власть. Уничтожить всех несогласных с их идеологией, заставить мир преклоняться и подчиняться - такова цель террористов. То есть речь идёт о неограниченной власти над людьми. А это уже практика самоуничтожения. Чтобы «обновить кровь» в собственных рядах, игиловцы убивали своих наставников, учителей. Даже Аль-Каида, ещё недавно считавшаяся террористической организацией № 1 в мире, из которой, собственно, и выросло так называемое исламское государство, отмежевалась от таких «отморозков». Проект «ИГИЛ*» ушёл в автономное плавание.

Джихадисты этого квазигосударства убивают по национальному или религиозному признаку, например, курдов, езидов или христиан-коптов и по малейшему подозрению - даже своих родственников как кяфиров (неверных). А потом они будут по очереди до последнего человека себя уничтожать. Потому что не могут доверять друг другу. И такие примеры уже есть, когда мелкие группы джихадистов начинают враждовать друг с другом.

Эта война догонит и на краю света…

- То есть в конечном итоге ИГ* уничтожит само себя?

- Боюсь, до этого ещё далеко. И уж тем более нам не стоит ждать, когда всё решится само собой, ведь каждый день существования этой террористической организации уносит жизни безвинных людей.

- А что нужно делать сотрудникам полиции: участковым, оперуполномоченным, патрульно-постовым, инспекторам ДПС, столкнувшимся с радикалами при исполнении своих служебных обязанностей? Ведь уже были случаи, когда на них нападали даже с топорами…

- Полицейские, особенно работающие «на земле», должны знать хотя бы основные приметы и отличия традиционных мусульман от пришлых или завербованных экстремистов. Нужно помнить, что борьба будет долгой, и от неё никуда не уйти. Эта война догонит вас и на краю света. Важно понимать, что ваххабизм - идеология наступательная и террористическая. Её адепты появились у нас именно для того, чтобы сеять страх и ужас. С ними не удастся договориться, переубедить их не получится, потому что для них все представители органов кяфирской власти - смертельные враги. И ещё: для убийства радикалам нужен вовсе не повод, а лишь удобный случай. Поверьте, что они не имеют никакой другой цели, кроме как просто убивать неверных, коими, по их убеждению, являемся все мы, независимо от нашей религиозной принадлежности. Мусульмане на службе государства им особенно ненавистны.

- Галина Амировна, можно ли победить такую страшную идеологию?

- Я считаю, что можно. Первое правило - не бояться их, как не испугался Герой России лейтенант полиции Магомед Нурбагандов, который перед лицом смерти призвал коллег бить бандитов и дальше. Или как солдат Евгений Родионов, которого боевики в плену заставляли отречься от веры, снять нательный крест, что он сделать отказался. Оба они были убиты, но разве не нанесли они этим поражение своим убийцам, которые почувствовали всё своё ничтожество? Второе правило - не быть как они. Их гордыне, необузданности и распущенности надо противопоставить смирение, сдержанность и самоограничение. «Непобедимы себя победившие», - говорил великий Суворов, который достиг невиданных побед благодаря этим развитым в себе качествам. Наши общие предки умели побеждать и турецких янычар, и фанатичных головорезов-башибузуков, и нацистов, обретших после покорения Европы небывалую мощь.

Не предательство, а богоугодное дело

- Давайте закончим эту беседу на оптимистичной ноте. Что уже сделано в России, чтобы она не превратилась в Европу, где сегодня очень неспокойно, а тем более в Ближний Восток?

- Сделано и правда очень много. Во-первых, восстановлена система традиционного для России мусульманского образования. Это очень серьёзный вопрос, потому что он решает проблему воспроизводства мусульманской элиты страны. Пусть пока не так, как хотелось бы, но надо понимать, с чего мы начинали. Не просто с пустого места, а с глубокой воронки.

Очень хорошо поставлена работа по противодействию пропаганде экстремизма в соцсетях. Сегодня этот канал вербовки перекрыт.

Проведена реорганизация структур в СКФО, отвечающих за борьбу с терроризмом. Нынешние руководители нацелены на более гибкие методы работы с широким привлечением к сотрудничеству духовенства.

Пришло наконец понимание, что нужно менять пенитенциарную систему по отношению к осуждённым экстремистам. На самом высоком уровне признано, что их целесообразно изолировать от других заключённых, дабы не способствовать распространению соответствующей идеологии.

Большой прорыв на фронте борьбы с псевдоисламским экстремизмом достигнут благодаря грозненской фетве - инструменту, позволяющему вносить поправки в антиэкстремистское законодательство, влиять на умму. Теперь чётче стали видны «островки» раскола, к кому они примыкают. Есть маркер отношения к проблеме.

К тому же в государстве убедились, что наше законодательство надо синхронизировать с законодательством стран СНГ и изучить интересные законопроекты других стран в области противодействия насильственному экстремизму. А ещё недавно мы даже термин этот не воспринимали!

Меньше всего хотелось бы, чтобы ваши читатели подумали, что главная цель законодательства - это совершенствование рестриктивных, запретительных мер. Задача не в том, чтобы всех переловить и пересажать, а в том, как создать такое антиэкстремистское законодательство, которое бы канализировало пассионарные проявления религиозного чувства у наших мусульман в конструктивное русло; и чтобы всякое действие во благо страны и соотечественников воспринималось бы верующим не предательством интересов мусульман, как говорят проповедники ваххабизма, а богоугодным деянием, каковым оно и является на самом деле.

Беседу вели

Роман ИЛЮЩЕНКО, религиовед;

Сергей БАШКАТОВ

Наша справка

Исламское государство - сокращённо ИГ*, ранее «Исламское государство Ирака и Леванта» - сокращённо ИГИЛ* или ДАИШ* - международная исламистская суннитская организация, действующая преимущественно на территории Сирии и Ирака. Фактически существует с 2013 года как непризнанное квазигосударство (29 июня 2014 года провозглашённое как всемирный халифат с шариатской формой правления и штаб-квартирой (столицей) в сирийском городе Эр-Ракка. Помимо Сирии и Ирака, ИГ* или подконтрольные ему группировки также участвуют в боевых действиях в Ливане, Афганистане, Алжире, Пакистане, Ливии, Египте, Йемене, Нигерии, ИГ* ведёт террористическую деятельность в некоторых других странах.

Признано рядом стран и некоторыми международными организациями как террористическая организация. Группировка осуждена одним из крупнейших суннитских улемов Юсуфом аль-Кардави.

*ИГ, ИГИЛ, ДАИШ - террористическая организация, запрещённая в Российской Федерации и ряде других стран.

Сирия. Ирак. ЦФО > Армия, полиция > mvd.ru, 27 апреля 2017 > № 2199353 Галина Хизриева

Французские власти запустили в пятницу информационную кампанию, чтобы предотвратить радикализацию своих граждан и их участие в боевых действиях на стороне террористов.

На сайте stop-djihadisme, расположенном на государственном домене gouv.fr, размещены материалы, позволяющие узнать больше о радикализации, ставшей для Франции серьезной социальной проблемой. Согласно заявлению властей, с 2014 года французские семьи сообщили о 5,7 тысячи людей, в отношении которых появились подозрения о радикализации.

В числе материалов сайта — интерактивные видео. На одном из них — день обычной юной француженки, которая переписывается по интернету с неизвестным молодым человеком, а потом соглашается на встречу с ним. Юноша и его друзья предлагают "бороться против несправедливости" и передают девушке флешку с фильмом. Зритель может наблюдать, как героиня ролика постепенно меняет светский наряд на мусульманскую одежду, а потом отправляется в Турцию для заключения брака с "возлюбленным" и попадает в ряды запрещенной террористической группировки "Исламское государство".

На каждом этапе развития событий зрителю предлагается сделать выбор — "остаться с молодым человеком или вернуться домой", "открыть дверь неизвестному или позвонить и попросить о помощи", "оставить своих прежних подруг или вернуться к ним". В зависимости от сделанного выбора жизнь девушки повернется иным образом и радикализации удастся избежать.

"Радикализироваться — разрушить свою семью, свою жизнь и жизнь других", — такими словами заканчивается ролик.

Помимо интерактивных видео сайт содержит видеосвидетельства родителей, чьи дети примкнули к террористическим группировкам, советы тем, чьи близкие, возможно, попали под влияние вербовщиков, справки по различным террористическим объединениям.

На сайте также указан телефон горячей линии, по которому можно позвонить, если требуется помощь специалистов.

В Сирии и Ираке на стороне боевиков ИГ воевали в последние два года 47 тысяч граждан иностранных государств, свидетельствуют данные Марокканского центра стратегических исследований (CMSE). 7 тысяч из них — граждане стран Евросоюза, в том числе 1,7 тысячи французов, 850 бельгийцев, 760 голландцев, 650 немцев и 170 шведов.

Виктория Иванова.

Франция. Сирия. Ирак > Армия, полиция. Миграция, виза, туризм. СМИ, ИТ > ria.ru, 18 ноября 2016 > № 1974078

Виталий Наумкин: "Боевики из Ирака уйдут в Сирию или залягут на дно"

Как изменится ситуация в Ираке после того, как "столица" запрещенной в России террористической группировки ИГИЛ Мосул будет взят армией Багдада и курдскими ополченцами? Как влияет в настоящее время разрыв договоренностей между Россией и США по координации военных операций в Сирии на урегулирование сирийского кризиса? Насколько все происходящие в настоящее время события в этих двух странах приближают победу над международным терроризмом на Ближнем Востоке? На эти и другие вопросы по наиболее горячей теме этого месяца "Вестнику Кавказа" ответил директор Института востоковедения РАН Виталий Наумкин.

- В настоящее время идет операция иракских войск и курдского ополчения по освобождению Мосула от боевиков ИГИЛ. По вашей оценке, как восстановление иракского контроля над Мосулом изменит баланс сил в борьбе Багдада против ИГИЛ?

- Безусловно, операция по взятию Мосула окажет большое влияние на ситуацию. Нет сомнений в том, что иракские войска при поддержке международной коалиции, а также сил курдов и шиитского ополчения в какой-то мере могут установить контроль над городом. Но полной победы над ИГИЛ добиться, скорее всего, не удастся. Есть все основания считать, что коалиционные силы, прежде всего США, договариваются через посредников с теми боевиками, которые сопротивляются в Мосуле, чтобы они по каким-либо коридорам уходили из города, причем выход этой части боевиков, скорее всего, будет не только в Ракку, как считает большинство наблюдателей: они распределятся по суннитским племенам, из которых в свое время и пришли в ИГИЛ, либо сочувствующим им. Суннитские племена гарантируют защиту этим людям, а для коалиции и иракской армии очень важно не превращать такие племена во врагов, дабы поражение игиловцев не выглядело как поражение суннитского населения. Возможно, потом кто-то будет вылавливать боевиков по племенам, а вероятно и то, что они залягут на дно, и трудно будет предугадать, как они поведут себя дальше. Конечно, часть уйдет на территорию Сирии, в Ракку, часть будет уничтожена в Мосуле. Самое главное сейчас – обеспечение выхода большей части мирных граждан, которых используют как живой щит, для минимизации людских потерь.

- Как в таком случае уход боевиков из Ирака в Сирию повлияет на сирийский кризис?

- Влияние будет в том, что произойдет укрепление рядов ИГИЛ в Ракке, второй "столице" террористов. При этом сама Ракка – довольно ограниченный театр военных действий, который может быть блокирован сирийской армией при поддержке ее союзников. Если предположить аналогичную операцию по взятию Ракки с выдавливанием боевиков обратно в Ирак, то получится некое перетекание террористических сил туда-сюда либо, что более вероятно, вытеснение их на запад, в район Идлиба, или на север, в район Турции.

- В текущий период явного разрыва сотрудничества между Россией и США по Сирии как никогда много различных сомнений и опасений в отношении будущего сирийского урегулирования. По вашей оценке, чего на самом деле стоить опасаться и ожидать в Сирии теперь?

- Контакты с Москвой разорваны еще не окончательно, они пока продолжаются, и шансы на восстановление договоренностей есть. При этом существуют разные интересы и подходы, при которых говорить о каком-либо серьезном взаимодействии сейчас, учитывая состояние российско-американских отношений, трудно. Тем не менее, я бы поостерегся говорить о полном развале этого сотрудничества. Можно и нужно пытаться договориться, такие попытки уже делались, пусть и не завершились успехом, но можно предположить, что они будут продолжаться.

- Каковы действительные перспективы сирийского урегулирования в текущей ситуации?

- Сложно давать прогнозы в отношении затяжного, трудного и многосоставного сирийского кризиса. Все зависит от слишком большого количества факторов и глобального характера, и регионального: от позиции Турции, от состояния отношений между Ираном и Саудовской Аравией, от внутрисирийского расклада сил, от военных, политических и экономических факторов, от того, как эти факторы будут взаимодействовать между собой.

- Какова в этой связи должна быть российская дипломатическая и военная стратегия в сирийском урегулировании?

- Мне кажется, Россия ведет очень успешную работу по этим двум проектам, по двум дорожкам – дипломатической и военной. Наши военные занимаются даже не свойственными им проблемами, скажем, обеспечивают гуманитарный доступ и доставку гуманитарной помощи, занимаются примирением конфликтующих сторон, переговорами с племенами и группировками. Я думаю, подобная синергия дипломатической и военной деятельности создает хорошую основу для возможного урегулирования кризиса, хотя здесь не все зависит от России.

- Как на перспективах урегулирования сирийского кризиса сказывается операция "Щит Евфрата"?

- Турция сегодня – один из основных игроков в Сирии, у нее есть свои расчеты и свои взгляды на ситуацию, связанные, в первую очередь, с противоборством с определенными курдскими силами, рассматриваемыми как антитурецкие и даже террористические, а не с антиасадовскими, антиправительственными мятежными группировками. Поэтому Турция продолжает оказывать поддержку и запрещенной в России "Джебхат Фатх аш-Шам", и другим организациям. Пока Анкара не начнет серьезно менять свою политику, ее роль в урегулировании сирийского кризиса вряд ли будет конструктивной. Поскольку в интересах Турции сдерживать курдов, она создала своеобразный де-факто пояс безопасности у своих границ на территории Сирии, который является нелегитимным по сути, но принимается другими игроками: Анкара выступает здесь как инициатор определенных односторонних действий, которые предпринимают и другие стороны, в том числе американцы.

- Насколько изменится сирийских кризис при устранении из него террористического фактора?

- Даже если исходить из оптимизма, заложенного в вашем вопросе, путь к урегулированию все равно будет лежать через раздел власти между сегодняшним правительством и определенной частью оппозиции. Сирийское общество расколото, а значит, необходимо учитывать интересы всех, кто по-разному смотрит на будущее страны, за исключением, естественно, экстремистов и тех, кто опирается на насилие и использование оружия для решения политических задач.

Ирак. Сирия. Россия > Армия, полиция > vestikavkaza.ru, 19 октября 2016 > № 1938087 Виталий Наумкин

Российские военные летчики готовятся 12 августа встретить свой профессиональный праздник – день Военно-воздушных сил. Сегодня Военно-воздушные силы отмечают праздник в составе молодых Воздушно-космических сил, которые были сформированы год назад на базе ВВС, войск противовоздушной, противоракетной и противокосмической обороны, а также космических сил. Уже через месяц после создания этот новый вид вооруженных сил получил боевое крещение. С 30 сентября 2015 года по просьбе президента Сирии Башара Асада российская авиация во взаимодействии с силами флота наносит удары по объектам экстремистских группировок "Исламское государство" и "Джебхат-ан-Нусра". В то же время в России идет масштабное перевооружение Воздушно-космических сил. Войска готовятся принять на вооружение истребители пятого поколения, в разработке находятся новейшие бомбардировщики и истребители-перехватчики, готовятся к испытаниям истребители МиГ-35, восстанавливается производство стратегических ракетоносцев типа Ту-160.

Накануне дня ВВС корреспондент РИА Новости Иван Сураев побеседовал с главнокомандующим Военно-воздушных сил в период с 1991 по 1998 годы Петром Дейнекиным. Экс-главком рассказал об основных уроках операции Воздушно-космических сил в Сирии, о перспективах беспилотной и гидроавиации и основных проблемах современных российских ВКС.

— Петр Степанович, поздравляю вас с профессиональным праздником. Не могли бы вы пояснить, почему сегодня в России существуют две традиции отмечать день ВВС – 12 и 18 августа. Откуда такая путаница?

— Как правило, путаница у людей бывает от незнания. 12 августа – это День ВВС, а 18 августа – День Воздушного флота. День годового праздника для управления военно-воздушного флота был высочайше установлен российским императором Николаем II в честь покровителя авиаторов св. пророка Илии – 20 июля 1916 года. Сейчас эта дата незаслуженно забыта и почти никем не отмечается.

Вместе с тем к празднику воздушного флота вернулись в 1933 году. Именно тогда Сталин объявил о том, что если раньше у СССР не было авиационной промышленности, то "она у нас есть теперь". Тогда же был установлен и новый День Воздушного флота – 18 августа. Под воздушным флотом понималась военная и гражданская авиация, авиация НКВД, ОСОАВИАХИМА и главного управления авиационной промышленности. Конечно же, главной скрипкой в воздушном флоте были военно-воздушные силы, однако конкретного праздника именно для ВВС установлено не было. И только в новой России по указу президента Ельцина был установлен день ВВС – 12 августа. Таким образом, мы вернулись к нашим старым и славным традициям, когда авиаторы России отмечали свой профессиональный праздник в течение "авиационной недели".

— В каком состоянии, на ваш взгляд, подошли к сегодняшнему дню наши ВВС, каковы их основные достижения на сегодняшний день и главные проблемы, которые необходимо решить в ближайшие годы?

— Свою 104-ю годовщину Военно-воздушные силы встречают достойно, однако не в самом своем могучем составе. Они еще не восстановили даже ту боевую мощь, которая была у них десять лет назад. Тем менее меры, принятые руководством министерства обороны с 2012 года, заметно улучшили ситуацию и во многом исправили ошибки предыдущих лет.

Сегодня наша авиация проходит масштабное перевооружение, оборонно-промышленный комплекс работает над проектами самолетов будущего. Восстанавливается наша аэродромная сеть не только в Арктике, но за далекими пределами России: во Вьетнаме, на островах в Тихом океане и в Сирии.

Не могу не отметить повысившийся престиж военной службы среди молодых людей. Набирает обороты объединенная академия ВВС имени Жуковского и Гагарина, переехавшая из Москвы в Воронеж. Конкурс среди абитуриентов вырос до четырех человек на место. К сожалению, возместить кадровый провал прежних лет в сжатые сроки не удастся.

— Как можно решить данную проблему?

— С учетом современной международной обстановки нам необходимо принять дополнительные и неотложные меры по подготовке летных кадров на государственном уровне, и такие нереализованные возможности у нас в стране имеются. Считаю досадным упущением, что для обороны страны не готовится такой мощный резерв, как персонал гражданской авиации, где трудятся до 16 тысяч пилотов, а это гораздо больше, чем количество боевых летчиков в ВКС.

Имеется и другая серьезная проблема, а именно сосредоточение всей летной подготовки в одном учебном заведении – в Краснодарском летном университете. Там число аэродромов и авиационных полков выросло до масштабов воздушной армии. Таким огромным коллективом одному начальнику управлять сложно, а они еще и летают всю неделю ежедневно от зари до зари. Тут надо бы скорректировать систему подготовки летных кадров так, чтобы у каждого начальника было не более трех, ну пяти подчиненных. А в общем-то, у меня оптимистичный настрой и вера в способность современных руководителей решать задачи не хуже нас, старших поколений. Они молодцы!

— Прошел год с тех пор, как Военно-воздушные силы объединились с другими войсками, сформировав совершенно новый вид вооруженных сил под аббревиатурой – ВКС. Как вы оцениваете данное решение, какие задачи удалось решить российскому военному руководству данной реформой?

— Надо отдать должное тем, кто стоял у истоков этой идеи. Дело в том, что бурные дискуссии на тему строительства вооруженных сил в государственных и военных сферах продолжались не один десяток лет. Как говорится, "никто не хотел умирать". Однако еще в 90-х годах мы отказались-таки от прежней, пятивидовой, структуры: Сухопутные войска, ВВС, Военно-морской флот, Войска ПВО и Ракетные войска стратегического назначения и перешли на трехвидовую структуру, по сферам вооруженной борьбы: небо – авиации, океан – флоту, земная твердь – сухопутным войскам. А формирование ВКС, как нового и современного вида вооруженных сил, теперь даже ленивым представляется закономерным. И то, что главкомом ВКС назначен герой-авиатор, после событий в Сирии не вызывает сомнений.

— Что касается сирийской операции, как вы оцениваете работу наших летчиков?

— Спасибо за вопрос. Скажу, что за последний год всего 400 российских военных летчиков высоко вознесли мировой авторитет нашей державы. При этом я не умаляю участия в операции Военно-морского флота и других войск, но главной ударной силой России была все же авиация.

Начнем с нашей военно-транспортной авиации. Она проделала титаническую работу по доставке оружия, грузов и личного состава, а теперь занимается и доставкой в Сирию гуманитарных грузов. Дальняя авиация в первом массированном авиационном ударе применила высокоточные дальнобойные крылатые ракеты, причем с двух направлений: с запада, со стороны Гибралтара, и с северо-востока, с территории России. В дальнейшем надобность в применении дорогостоящих стратегических крылатых ракет отпала и дальняя авиация выполняла поставленные задачи обычными авиабомбами с самолетов типа Ту-22М3.

Отважно выполнили свои задачи летчики фронтовой и армейской авиации. К сожалению, здесь не обошлось без потерь, однако войны в небе без потерь не бывает.

— Какими самолетами, помимо тех, что участвовали в авиаударах по позициям экстремистов, по-вашему, могла бы быть усилена наша авиагруппировка в САР?

— Количество и типы самолетов, которые привлекались к ведению войны, определяются тем командующим, который лично отвечает за исход всей операции в целом. А там еще раз был подтвержден постулат о том, что группировкой должен командовать общевойсковой полководец, у которого в оперативном подчинении должны быть авиация, сухопутные войска и флот.

В Сирии на высоком уровне было организовано управление войсками. Такого управления у нас не было ни в Афганистане, ни в других вооруженных конфликтах.

Прошу также отметить мужество вашего брата-журналиста, который находился не в московской редакции, а под огнем на передовой. И если раньше мы проигрывали битвы в электронном и печатном пространстве, то теперь этот недостаток устранен. Любая бомбардировка или доставка гуманитарной помощи широко тиражируется, и мы просто лишаем наших идеологических противников повода злословить в адрес российской армии.

Завершая обсуждение данной темы, остается серьезным вопрос: хватит ли имеющегося в составе ВКС боевого летного состава на ведение более масштабной войны, причем с активным противодействием со стороны ПВО противника? Прямо скажу, вряд ли. Безусловно, надо укреплять все виды вооруженных сил, но конечным фактором боевой мощи любой страны всегда будет господство в воздухе. Поэтому приоритет развития нашей армии должен отдаваться Воздушно-космическим силам.

— Перейдем к текущему развитию нашей боевой авиации. Сегодня ВКС РФ готовятся принять на вооружение истребители пятого поколения Т-50 (ПАК ФА), в разработке новейшие бомбардировщики и перехватчики (ПАК ДА и ПАК ДП), тем не менее уже сейчас активно ведется обсуждение боевой авиации шестого поколения, которая, как предполагается, начнет летать примерно с 2025 года. Какими особенностями, по вашему мнению, будут обладать самолеты шестого поколения, будут ли они с экипажами или беспилотными?

— Изначально были большие сомнения в отношении применения беспилотников, а теперь только ленивый не применяет их во всевозможных отраслях, начиная от сельского хозяйства и заканчивая боевым применением. Поэтому уверен, что не за горами тот день, когда самолеты смогут летать без пилота. Но будущее за разумным сочетанием пилотируемых и беспилотных самолетов.

— Последние годы мало что слышно о разработке российских самолетов-амфибий. Чем это объясняется, на ваш взгляд, речь идет о нехватке средств у нынешнего военного руководства либо оно в целом себя зарекомендовало как недостаточно перспективное?

— Сегодня не только Россия, но и другие державы гидроавиацию в крупных масштабах не развивают. В период между Первой и Второй мировыми войнами многие увлекались этим направлением, но в итоге, как и в свое время дирижабли, гидроавиация была признана бесперспективной. Для успешной работы с воды нужна поверхность с невысокой волной, а использовать такую авиацию можно только любителям на реках и озерах.

— В завершение беседы хотел бы спросить — на каком месте в мире по степени оснащенности современной техникой и уровню боевой подготовки находятся наши ВКС. Военно-воздушные силы каких стран являются нашими ближайшими конкурентами? По каким показателям мы их опережаем, а по каким все еще отстаем?

— Конкуренты в военном деле у нас все те же – США и НАТО. На высоком уровне по-прежнему находится авиационная промышленность Великобритании, Франции и Германии. Однако ни одна из них не дотягивает в данной отрасли до России. Здесь стоит напомнить, что в советское время Москва отставала от Вашингтона по авиационным двигателям, системам навигации, радиоэлектронной борьбы и высокоточному оружию. Сейчас же мы не отстаем, но догоняем. Так что все у нас впереди.

Сирия. Ирак > Армия, полиция > ria.ru, 12 августа 2016 > № 1857536 Петр Дейнекин

Сегодня зданиями Захи Хадид хвастаются друг перед другом мировые столицы, они вписаны в учебники и путеводители. В Москве построен и один из последних её проектов — офисный центр Dominion Tower. Дочь Багдада и гордость Британской империи, поклонница Малевича и ученица Рэма Колхаса, "гений" и "тиран" — это всё о ней, о главной Даме современной архитектуры.

Архитектура без компромиссов

Хадид знала, чем хочет заниматься с 11 лет и упорно шла к своей цели. В 18 покинула родной Багдад и уехала изучать математику в Американском университете Бейрута. В 22 поступила в Архитектурную Ассоциацию в Лондоне к прославленному теоретику деконструктивизма, голландцу Рэму Колхасу. Он же стал её первым работодателем. Были у Хадид и другие выдающиеся учителя. Например, Казимир Малевич. Дипломная работа Захи, проект обитаемого моста над Темзой, так и называлась — "Тектоник Малевича".

Хадид создала оригинальный подход к работе архитектора — она отказалась от компьютерных проекций, используя вместо них живопись.

Её возмущало, что студенты не умеют рисовать. Для каждого своего проекта она делала сотни набросков, настаивая, что архитектура — это искусство, а не сфера обслуживания. Нельзя сказать, что этот подход очень нравился её клиентам.

В 1980 году Хадид основала собственную фирму Zaha Hadid Architects, но выполняла лишь мелкие заказы. Дух новаторства и бунтарства вкупе со своенравным характером пугал крупных заказчиков. Не помогала даже победа в престижных конкурсах. В 1983 году Заха выиграла право на строительство загородного клуба на холме над Гонконгом, но проект лишь наделал шума, оставшись нереализованным.

Спустя 10 лет Хадид вновь привлекла к себе внимание уже в Великобритании, победив в конкурсе на строительство оперного театра в Кардиффе. Однако под давлением недовольной общественности заказчик аннулировал результаты конкурса и назначил новый. Заха решила идти до конца и снова одержала победу, обойдя 268 конкурентов. Но заказчик вовсе отказался от проекта.

Хадид осталась практически без работы, но даже в такой ситуации Заха не изменила себе. Её проекты не стали менее "безумными и нереалистичными", она предпочитала перестраивать общественное мнение под себя. "Мне не нравится слово компромисс", — невозмутимо повторяла Хадид.

Железная леди против гравитации

Первым воплощенным в жизнь проектом Хадид стала пожарная часть в Германии. На момент строительства Захе было 44 года. Еще через четыре года, после реализованного Центра современного искусства Розенталя в Цинциннатти, Хадид стала одним из самых востребованных архитекторов в мире.

Она достигла всех мыслимых и немыслимых высот — её бюро превратилось в империю с сотнями сотрудников и почти тысячью заказов в 44 странах.

Искусствоведы засыпали её похвалами, а профессиональное сообщество — наградами. Но успех не сделал её более сговорчивой или менее принципиальной. И клиенты, и сотрудники признавали, что с Хадид не всегда легко работать. Её требовательность, вспыльчивость и крутой нрав были предметом почти легенд.

История о том, как Заха отправила ассистента с Венецианской биеннале в свою лондонскую квартиру за парой туфель облетела архитектурную тусовку в два счета. Но этот же перфекционизм и нежелание мириться с недостатками делал её работы такими завораживающими. Хадид не знала слово "невозможно", будь то гравитация или упрямый клиент.

Заха всегда знала, как заставить их следовать своему замыслу. Она заставляла парить в воздухе тонны стекла и бетона самых причудливых форм, раз за разом доказывая, что пространство и законы физики можно подчинить таланту.

Хадид говорила: "Многих людей не устраивает такой подход, потому что вообще люди не любят ставить под сомнение свои представления о правильном и неправильном".

Дама-Командор

В 2004 году Хадид стала первой женщиной в истории, получившей архитектурный Оскар — Притцкеровскую премию. Символично, что церемония вручения прошла в Санкт-Петербурге, где когда-то Малевич возглавлял Государственный институт художественной культуры. Там же, в Северной столице, прошлым летом прошла и первая в России персональная выставка Хадид.

Вдобавок архитектор являлась членом Международного попечительского комитета по созданию в Москве музея Дома Мельникова.

В 2012 году Хадид была удостоена звания Дамы-Командора ордена Британской империи, что соответствует рыцарскому званию и позволяет использовать перед именем приставку "Дама". В мужском мире архитектуры она так и осталась леди, хотя полностью отдав себя работе, так и не завела семью.

Несмотря на прижизненное признание, в одном из последних интервью в феврале этого года Хадид призналась: "Я не чувствую себя частью истеблишмента. Я вне его, как будто на краю, болтаюсь тут. Меня это вполне устраивает…Я просто делаю, что делаю, и всё".

Критики частенько обвиняли Хадид в высокомерии, говорили, что она проектирует, не заботясь о том, "каково быть её зданием". Что ж, зато она точно знала, каково быть Захой Хадид.

Анна Михайлова, специально для МИА "Россия сегодня"

Великобритания. Ирак > Недвижимость, строительство > ria.ru, 1 апреля 2016 > № 1708064

Все вопросы поставок в Ирак российской продукции военного назначения обсуждаются с представителями федерального правительства Ирака в Багдаде или в Москве. Переговоры по этому вопросу с региональным правительством Иракского Курдистана не проводятся. Об этом, а также об экономическом сотрудничестве с Багдадом и Эрбилем и деятельности информационного координационного антитеррористического центра в Багдаде, посол РФ в Ираке Илья Моргунов рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Полине Чернице.

— Господин посол, на прошлой неделе состоялся ваш визит в Иракский Курдистан, где вы встретились с руководством автономного района. Насколько продуктивным был данный визит?

— Визиты посла России в Курдский автономный район (КАР) Ирака проводятся регулярно в рамках поддержания политического диалога со всеми представленными в федеральном парламенте Ирака партиями и этноконфессиональными блоками, а также в целях развития контактов с отдельными иракскими областями. Не стала исключением из этого правила и последняя поездка в города Эрбиль и Сулеймания 12-20 марта 2016 года. Состоялись встречи с президентом КАР Масудом Барзани, премьер-министром регионального правительства Нечирваном Барзани, лидером Патриотического Союза Курдистана и бывшим президентом Ирака Джалалом Талабани, главой Департамента международных связей КАР, членами политбюро ПСК, другими официальными лицами. Обсуждались вопросы делегационного обмена в 2016 году и расширения деятельности на территории КАР российских компаний.

— Удалось ли обсудить возможность дальнейших поставок вооруженным силам Иракского Курдистана новых партий российского оружия? Может ли новая поставка произойти уже в апреле?

— Все вопросы поставок в Ирак российской стороной продукции военного назначения на основе ранее заключенных или будущих контрактов обсуждаются с представителями федерального правительства Ирака в Багдаде или в Москве. Заказанное вооружение поступает иракскому заказчику по мере его изготовления российскими предприятиями согласно временным графикам, утвержденным в контрактах.

— Согласовывается ли это с официальным Багдадом?

— Переговоры по военно-техническому сотрудничеству с региональным правительством КАР не проводятся. Если же речь идет о безвозмездных поставках российского оружия в Иракский Курдистан в целях усиления потенциала курдских сил самообороны "пешмерга" в борьбе с ИГИЛ ("Исламское государство", организация запрещена в России – ред.), то делается это также в координации с иракским правительством в Багдаде. Именно туда прибывают российские транспортные самолеты для проведения таможенных процедур и получения согласия на дальнейший перелет в город Эрбиль. Речь, как правило, идет о поставках курдам легкого и среднего стрелкового вооружения и боеприпасов.

— Ранее сообщалось, что в ходе вашей встречи с премьер-министром Иракского Курдистана обсуждалось двустороннее экономическое сотрудничество. О каком взаимодействии шла речь, обсуждалось ли сотрудничество в нефтяной сфере?

— В Курдском автономном районе давно и успешно работает ПАО "Газпром нефть". Продолжаются работы по освоению трех курдских нефтяных участков, уже добыты первые партии нефти. Российская сторона рассчитывает на долгосрочное стратегическое сотрудничество как с Ираком в целом, так и с КАР в частности. Такой подход требует от обеих сторон регулярных рабочих контактов для сверки часов, обсуждения уже сделанного и разработки совместных перспективных шагов. Эти темы и стали главными в ходе встречи моей встречи с премьером регионального правительства КАР Барзани.

— Сейчас в сотрудничестве с Ираком в Багдаде действует международный информационный центр, созданный для координации борьбы с "Исламским государством". Насколько эффективна его работа? Есть ли необходимость расширить число его участников?

— По моему глубокому убеждению, учрежденный в Багдаде в сентябре 2015 года для борьбы с ИГИЛ четырехсторонний Координационный центр свою задачу успешно выполняет. Вопрос о расширении количества его участников на повестке дня пока не стоит.

Пользуясь случаем, хотел бы обратить внимание на целесообразность, на мой взгляд, как можно реже использовать в общественно-политической лексике термин "Исламское государство" применительно к террористическому образованию на территориях Ирака и Сирии. Все арабские страны – исламские, и говорить об "Исламском государстве" без географической привязки означает косвенно поддерживать намерение террористов придать своим бандитским действиям характер или религиозной войны за чистоту ислама, или, что еще хуже, борьбы цивилизаций. Арабы это понимают и оперируют термином ДАИШ, что является сокращением от "Исламского государства Ирака и Леванта" (в арабском варианте – ред.). На Западе это образование называют в подавляющем большинстве случаев ISIL или ISIS, но никак не IS.

— Планируются ли визиты в РФ иракских чиновников на высшем и высоком уровне и российских чиновников в Ирак?

— В планах на 2016 год запланированы визиты на высоком уровне. Первый из них состоялся 10-11 февраля 2016 года, когда Багдад посетил вице-премьер РФ Дмитрий Рогозин. Он подписал здесь итоговый протокол шестого заседания российско-иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Сроки других визитов согласовываются.

Ирак. Россия > Армия, полиция > ria.ru, 23 марта 2016 > № 1697055 Илья Моргунов

Сирийская армия и отряды ополчения в субботу завершили первый этап операции по штурму Пальмиры. Заняв господствующие высоты и уничтожив командные пункты, склады с боеприпасами и огневые позиции террористической группировки "Исламское государство" (ИГ, запрещена в РФ), ударная группировка армии и ополченцев "Соколы пустыни" приготовились к решающему штурму Пальмиры. Главнокомандующий "Соколов" Мохаммед Джабер перед началом наступления рассказал в интервью РИА Новости, кто такие "Соколы пустыни" и почему именно они начнут наступление на основном направлении и будут ударной силой операции по освобождению города. Беседовал Михаил Алаеддин.

- Правда ли, что бойцы вашего подразделения начнут штурм Пальмиры? Вы чувствуете, насколько важную и ответственную роль вам поручили? Насколько ваши люди готовы?

— Наш отряд называется "Соколы пустыни". Мы представляем из себя вооруженную группу, работающую под командованием сирийской армии. Нам пришел запрос и приказ выдвигаться к городу Пальмира с целью освобождения ее от террористической группировки "Исламское государство". Слава богу, подготовка хорошая, бойцы настроены и храбры и готовы воевать за этот город. Все в Сирии знают о наших прошлых победах, и в предстоящей битве мы будем ударной силой наступления в главном направлении на Пальмиру. Скоро мы начнем штурм этого города. В ближайшее время мы доложим всем нашим друзьям, что Пальмира под нашим контролем. Очень надеюсь, что следующее интервью я дам вам в Пальмире.

- Вы координируете на земле свои действия с другими отрядами ополчения в том числе с ливанской "Хезболлах"?

— Мы единственный вооруженный отряд, который не работает под началом какой либо большой организации, включая "Хезболлах", в том числе и Иран не поставляет помощь "Соколам". Единственная страна, которая поддержала и поверила в нас, это Россия. Воевать нам помогать не надо, нам нужны лишь боеприпасы и оружие.

С нашими друзьями и союзниками, в том числе с "Хезболлах", мы координируемся во время проведения совместных операций.

- Вам помогают друзья или только сирийское правительство?

— Есть дружественная страна Сирии, которая оказывает крайне значимую помощь. Конкретно, если говорить, то Россия оказывает помощь сирийской армии в рамках ВТС, часть переданной помощи командование вооруженных сил передает нам. Поэтому мы считаем, что победы "Соколов" стали реальны благодаря российской помощи. Все происходит при полном согласовании руководств Сирии и РФ.

- Вы говорили о предыдущих победах. Где "Соколы" еще воевали?

— Мы вели бои на севере провинции Латакия. В Пальмире сейчас мы не принимали участие в наступлении. Наши силы были переброшены накануне. "Соколы пустыни" участвовали в боевых действиях на севере Пальмиры и одержали ряд значимых побед. Начиная с горы Гымам к Дейр Ханна, Джабаль Зувейик, после Касаб и город Сальма, который символично считался главным оплотом террористов. Операция по освобождению Сальма была проведена отлично.

- Когда появился ваш отряд?

— Наш отряд работает на протяжении трех лет. Мы начинали воевать в пригороде Дамаска и на сирийско-иракской границе, после был Карьятейн. Трижды мы освобождали город Сихни, дважды возвращали природные месторождения Пальмиры, а также газовое месторождение Шаир, которое очень важно для сирийской экономики. Уже потом мы поехали зачищать провинцию Латакия.

- У вас есть тяжелая техника?

— Нет, у нас только пехота и внедорожники с пулеметами.

- В ваших рядах воюют представители одной конфессии или разных?

— В наших рядах воюют сирийцы, проживающие на территории от Алеппо до Дейр-эз-Зор, далее Сувейда и заканчивая Пальмирой.

- Вы планируете вновь освободить город Карьятейн?

— Даст Бог. Закончив с битвой за Пальмиру, после продолжим наступление в Карьятейн.

- Как вам пришла идея создать отряд "Соколы пустыни"?

— Мы понимали, что страна под угрозой исчезновения. В разрушении Сирии приняли участие более 150 государств. Необходимо было создать вооруженный отряд, который был бы мотивирован и добровольно шел воевать. И так мы уже три года ведем войну. Теперь мы стали известны всем террористическим группировкам.

- Кем вы были до того, как возглавили "Соколов"?

— Я офицер сирийской армии в отставке. Сейчас мои сослуживцы стали командующими военных подразделений. Все друзья знают про мою нынешнюю работу и уважают ее.

- Участвуете ли вы в боевых операциях вместе со своими бойцами?

— Как командир, я участвую во всех боевых действиях и веду ребят за собой. Я должен лично присутствовать во время боя. И в

Сирия. Ирак. Ближний Восток > Армия, полиция > ria.ru, 20 марта 2016 > № 1693452 Мохаммед Джабер

Ситуация в иракском Курдистане, где идет война с "Исламским государством" (ИГ, организация запрещена в РФ), очень сложная. Но ситуацию могла бы исправить военная помощь со стороны России — по крайней мере, вопрос об этом может поставить делегация иракского Курдистана, которая посетит Москву в начале апреля, рассказал в интервью РИА Новости официальный представитель правительства иракского Курдистана в Москве Асо Талабани.

— Когда может состояться визит в Москву делегации иракского Курдистана и какие вопросы она хотела бы поднять в ходе переговоров с российской стороной?

— Делегация иракского Курдистана приедет в Москву в апреле. Возможно, уже в начале месяца. Причем Москва поставила условие, чтобы в делегации были представители обеих главных партий иракского Курдистана — Патриотического союза и Демократической партии. Кто именно приедет, пока решается, но уровень будет очень высокий.

Обсудить нужно многое. Во-первых, присутствие России в Сирии имеет для нас очень большое значение. Мы хотели бы быть в курсе дальнейших российских планов в операции в Сирии.

Во-вторых, теперь, как известно, испортились отношения России и Турции, это тоже для курдов важно. Возможно, Россия захочет заменить турецкий рынок нашим рынком. Возможно, у нас появятся какие-то совместные экономические проекты.

Также, вероятно, делегация попросит военную помощь со стороны России, чтобы она поддержала нашу пешмерга (ополчение иракских курдов — ред.) в ее войне против ИГИЛ. В то же время пока сложно сказать, каков будет ответ России. Общаясь с российской стороной, я вижу, что сейчас у России такого интереса (во вмешательстве в ситуацию в иракский Курдистан — ред.) нет. Несколько раз были просьбы от нас о военной поддержке, но сейчас Россия готова работать только через Багдад.

Россия всегда считает, что надо иметь отношения только с центральной властью. Это правильная политика, когда центральная власть сильная и стабильная. Но власть в Сирии и в Ираке не такая, поэтому Россия здесь неправильно поступает. Пускай будут какие-то отношения с иракским Курдистаном. Кто знает, может быть, Курдистан скоро станет независимым. А тогда для России будет уже поздно.

Так что считаю, что Россия должна более внимательно смотреть на регион. Там есть не только Дамаск и не только Багдад. Сирийские и иракские курды теперь имеют большое значение.

— Пятого марта спецпредставитель президента США по делам международной коалиции по борьбе с ИГИЛ Бретт Макгерк объявил о начале операции по освобождению иракского Мосула (второй по величине город Ирака, с июня 2014 года находящийся под контролем ИГИЛ). Какова сейчас ситуация вокруг Мосула?

— Про освобождение Мосула говорят уже год, но успехи скромные. Дело не в том, что освободителям не хватает сил. А в том, что в эту операцию включен далеко не только Ирак. Участвуют иракские курды, участвуют американцы, Иран, Турция. Видимо, они еще не договорились о том, кто и как будет действовать в этом освобождении.

А главное — кто что получит после освобождения, какие районы в Мосуле будет контролировать. Как ни странно, договориться об этом сложнее, чем собственно освободить Мосул. Сама операция, когда о ней все-таки договорятся, будет не такой сложной.

Иракская армия не может освободить Мосул самостоятельно. Ей нужна поддержка со стороны пешмерга, Без этой поддержки армия не хочет начинать штурм Мосула, потому что неудача будет для нее катастрофой. Боевой настрой у иракской армии и так низкий. Неудача в Мосуле ее убьет.

Соответственно, нужно договариваться с пешмерга и о том, что будет после операции.

Еще один вопрос — допускать к операции шиитских ополченцев или нет. Многие против. И я считаю, что это правильно (не привлекать шиитов, потому что город населен в основном суннитами, — ред.).

Не ясно также, какова будет роль Турции (в освобождении Мосула — ред.). Но Турция явно собирается играть в этом какую-то роль. Вторжение турецкой армии в иракский Курдистан (в декабре 2014 года — ред.) связано с операцией по освобождению Мосула. Наверное, Турция собирается занять какую-то территорию после этого. Конечно, Ирак этого не хочет. И это тоже одна из причин, почему операция идет очень медленно.

Но подготовка идет. Несколько бригад иракской армии уже находится на территории иракского Курдистана, об этом есть договоренности между пешмерга и Багдадом.

Основная трасса между Мосулом и Раккой ("столица" ИГ в Сирии — ред.) уже перекрыта, хотя связь между ними остается.

Кроме освобождения Мосула, есть еще несколько важных мест, которые надо взять. Например, на юг от Мосула есть город Хавиджа, там концентрация самых страшных террористов. Для освобождения Мосула нужно сначала освободить Хавиджа или, по крайней мере перерезать дорогу между Хавиджа и Мосулом.

— Присутствует ли сейчас американский спецназ в иракском Курдистане и помогает ли он пешмерга?

— Не только американский, но и других стран, входящих в западную антиигиловскую коалицию, в частности Великобритании и Канады. Но в основном это инструкторы, которые тренируют пешмерга. Их не так много, американцев, 100-150 человек.

Могу откровенно сказать, что американцы в этом плане более эффективно и оперативно работают (чем Россия — ред.). Сегодня они что-то решили — завтра начинают воплощать. Сегодня решили поставить базу — завтра она стоит.

Россия всегда долго собирается, но зато когда принимает решение, это очень серьезно. Если Россия обещает что-то, то обязательно делает.

— В каком качестве турецкая армия остается в Ираке? Турки заявили, что их пригласил иракский Курдистан, при этом Багдад выступает против их присутствия.

— Там запутанная ситуация. Есть старые договора между Турцией и Ираком, еще времен Саддама Хусейна. По ним турецкая армия имеет право на 20 км заходить вглубь иракской территории, а иракская — в Турцию. Эта договоренность была направлена против курдов — чтобы Ирак и Турция могли совместно бороться против них. Все знают, что у РПК (Рабочей партии Курдистана — ред.) есть базы на севере Ирака, в горах Кандиль.

Сейчас Турция воспользовалась этим договором. Теперь у них на пути к Мосулу есть несколько военных баз. Во-первых, им это нужно, чтобы бороться против курдов. Во-вторых, как я уже говорил, у них есть план после освобождения Мосула и уничтожения ИГИЛ остаться в Ираке.

Ирак делал серьезные предупреждения, чтобы они ушли. Но турки не слушают. К сожалению, и Запад, и Америка, и ООН тоже молчат по этому поводу.

Турки заявили, что пришли тренировать пешмерга. Но пешмерга Патриотического союза Курдистана (ПСК, одна из двух основных партий иракского Курдистана, в России ее представляет Асо Талабани — ред.) уже заявила, что это неправда. Политбюро ПСК делало заявление, что турки никогда не тренировали нашу пешмерга. Это все пропаганда.

— Сколько сейчас турецких военных на территории Ирака?

— Около полутора-двух тысяч военных. Заставить их покинуть иракскую территорию мы никак не можем. Никакого препятствия мы им оказать не можем. Правительство иракского Курдистана молчит. Патриотический союз Курдистана устраивал митинги и забастовки против вторжения турецкой армии. Турки пришли не для того, чтобы нам помогать. Они никогда нам не помогали и никогда не будут. Они пришли решать свои задачи.

— Может быть, Турция тренирует пешмерга Демократической партии?

— Возможно, потому что представитель пешмерга Демократической партии заявлял, что турки тренируют пешмерга. Но точной информации у нас нет.

В иракском Курдистане есть министерство пешмерга, которому номинально подконтрольны все отряды. Но на практике это не так, министерство не контролирует пешмерга на 100 процентов. Оно может отдать какой-то приказ, но не все его будут выполнять. Если командир из Демократической партии отдает приказ пешмерга Патриотического союза, те могут приказ проигнорировать.

У нас, если говорить откровенно, есть две основные партии — Демократическая партия Курдистана Барзани и ПСК Талабани. У обеих партий есть отношения с Турцией, но ДПК связана с ней более тесно.

— Какими силами располагает ИГИЛ на территории Ирака?

— Точную цифру никто не скажет. В ИГИЛ много местных жителей, которые поддерживают боевиков. А после освобождения (городов от ИГИЛ — ред.) говорят, что они не боевики, а сами страдали от ИГИЛ. Как понять, кто боевик, а кто мирный?

Кроме того, трудно отследить трафик боевиков между Сирией и Ираком. Но, думаю, пару тысяч самых серьезных боевиков есть. А если с поддержкой местных, то это уже десятки тысяч.

— Как в иракском Курдистане относятся к операции российской авиации в Сирии? Когда она начиналась, многие опасались, что боевики побегут из Сирии в Ирак и ситуация в Ираке станет хуже.

— После начала операции российской авиации в иракском Курдистане не стало хуже, а стало лучше. Иракские курды приветствуют операцию ВКС. Теперь у ИГИЛ и в Ираке тоже не хватает сил. Организовать атаку они могут теперь только раз в месяц, а раньше атаки были почти каждый день.

Все видят, что ИГИЛ понес серьезные потери после того, как Россия начала их бомбить. Мы чувствуем, что у России есть цель их уничтожить, а не только поиграть с ними, как это делают некоторые другие.

Путин сейчас стал в иракском Курдистане очень популярным политиком. Когда российские ракеты были запущены в Сирию с Каспийского моря, курды снимали их на мобильные телефоны — ракеты летели невысоко, метров 150-200 над землей.

Правда, мы рассчитывали, что Россия сможет договориться с Багдадом и бомбить террористов на территории Ирака тоже. Но договориться не смогли. Могу предположить, что против этого была Америка.

— А сама Америка продолжает наносить авиаудары по ИГИЛ в Ираке?

— Да, продолжает, но ограниченно. Не так, как было у России (до перемирия в Сирии — ред.) — по сотне ударов в день, гораздо меньше.

— Власти иракского Курдистана полностью контролируют свою территорию?

— Турецкие базы фактически находятся на территории иракского Курдистана, хотя не имеют права там находиться. ИГИЛ на нашей территории практически нет. Возможно, какие-то поселки около Мосула. Около Киркука все поселки освобождены.

В то же время есть села, где вообще нет никаких мирных жителей — настолько эти села уничтожены. ИГИЛ до сих пор обстреливает эти поселки своими пушками, поэтому жить там просто опасно и страшно.

Если резюмировать, то можно сказать, что наше правительство контролирует 95% территории иракского Курдистана.

— Продолжает ли Турция покупать у иракского Курдистана нефть?

— По какой-то неизвестной причине еще с 17 февраля перекрыт трубопровод, по которому нефть из иракского Курдистана поступает в Турцию. Сначала турки сказали, что на трубопроводе был взрыв, организованный Рабочей партией Курдистана. Но РПК заявила, что не имеет никакого отношения к этому.

Сейчас уже известно, что никакого взрыва не было. Но к месту, где перекрыт трубопровод, турки до сих пор никого не пускают. Турки даже не пустили комиссию из министерства природных ресурсов иракского Курдистана.

Вероятно, что это метод давления на иракский Курдистан (со стороны Турции — ред.). Они знают, что мы страдаем от экономического кризиса и что для нас это очень болезненно. Наши доходы на 95 процентов основаны на нефти. Цена на нефть упала, мы сильно страдаем. Мы даже сейчас не можем зарплату платить, есть задержки в три, четыре, даже пять месяцев. Стройки стоят, цены на недвижимость сильно упали.

— Какая цель давления Турции на иракский Курдистан?

— Давайте, начинайте войну против РПК. Или выгоняйте ее (турецкая Рабочая партия Курдистана, считающаяся в самой Турции террористической организацией, базируется на иракской территории около турецкой границы, в горах Кандиль — ред.).

— Правительство иракского Курдистана пойдет на это? Иракский Курдистан имеет хорошие отношения с Турцией. При этом РПК, злейший враг Турции, скрывается на территории иракского Курдистана, в горах Кандиль.

— Никогда в жизни мы не пойдем на это, потому что курды из РПК — наши братья. Во-вторых, у нас и возможности такой нет. РПК находится в горах Кандиль уже более 20 лет, никто точно не знает, где они базируются и где живут. За двадцать лет они сделали бункеры и тоннели. Они скрываются в местах, которые недоступны для нашей пешмерга.

И зачем нам это делать? Вместо того, чтобы им помочь, идти против них воевать? Пока что они ничего против иракских курдов не предпринимают. Почему мы должны их трогать?

Как идти воевать против наших братьев-курдов, когда на наших глазах турецкая армия уничтожает мирных жителей (в Турции — ред.)? Несколько месяцев закрыты несколько городов (в турецком Курдистане — ред.), убивают женщин, детей, стариков. И еще мы должны воевать против РПК? Пускай сначала Турция даст хоть какие-то права курдам, потом обсудим, что делать с РПК.

— Как в иракском Курдистане воспринимают турецкую спецоперацию в турецком Курдистане? Турецкие власти говорят, что воюют только с террористами и мирные жители страдают случайно. А курдские активисты называют эту спецоперацию геноцидом, в котором пострадало уже несколько сотен мирных жителей.

— Нет сомнений, что страдают прежде всего мирные жители. Бои идут в городах, причем в некоторых из них нет ни одного партизана РПК. Местные люди берут оружие в руки и воюют против турок.

В каком-то доме находится один партизан. А в доме живут сотни людей. Турки бомбят из танков и вертолетов этот дом. Чтобы убить одного боевика, надо убить сто мирных жителей. Поэтому уничтожение курдов — это настоящий геноцид.

То, что они делают, это очень страшно. Если бы Турция захотела, она могла бы дать права курдам и решить этот вопрос за несколько дней. Курды бы с уважением относились к турецкому государству. Но Эрдоган сейчас как будто бешеный.

Они должны прекратить убивать и стрелять в народ. Каждый день закрывают в Турции какие-то газеты и телеканалы — это все из-за того, что уже и турецкий народ недоволен Эрдоганом. Никто не понимает, что он хочет?

— Как думаете, РПК может вмешаться в эту ситуацию и атаковать Турцию с гор Кандиль?

— В некоторых городах в глубине Турции РПК уже есть. Географически там сложные места, сейчас много снега. Но ближе к весне, если это (действия Турции — ред.) будет продолжаться, я вам с гарантией говорю, что РПК будет уже в глубине Турции проводить операции. Для Турции это будет очень страшно. Туркам нужно как можно быстрее все прекратить и садиться за стол договариваться.

РПК не воюет за хороший дом или хорошую машину. Они воюют за свободу Курдистана и права курдов. Поэтому если они придут в города, они будут вести такие бои, о которых турецкая армия пожалеет.

— В Кандиле у РПК большие силы?

— Несколько тысяч бойцов. И РПК растет с каждым днем, потому что там не только курды из Турции — из Сирии, из Ирака, из Ирана тоже приходят курды. Каждый день люди вступают в РПК, и их очень хорошо тренируют и готовят.

— Давно обсуждается возможный референдум в иракском Курдистане по поводу его независимости. Когда он может состояться?

— Не в ближайшее время. Сейчас время очень сложное. Во-первых, фронт против терроризма. Во-вторых, сильно страдаем из-за экономического кризиса.

Кроме того, внутри иракского Курдистана мы сами не очень хорошо подготовлены и разъединены. Наконец, нет поддержки мирового сообщества — еще никакая страна не объявила, что она поддержит такой референдум. Россия, Германия заявили, что они не поддерживают такой референдум в данный момент.

Это наша мечта, но спешить не надо.

Ирак. Сирия. Ближний Восток. Россия > Армия, полиция > ria.ru, 14 марта 2016 > № 1685491 Асо Талабани