Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 5 сентября 2022 > № 4337870 Владимир Чуров:

Владимир Чуров: "российскую карту" на выборах разыгрывают слабые политики

В конце недели в России пройдут выборы губернаторов нескольких регионов, депутатов заксобраний и в органы местного самоуправления. В преддверии единого дня голосования в России, посол по особым поручениям МИД Владимир Чуров, который до 2016 года возглавлял российский ЦИК, рассказал в интервью РИА Новости о том, почему в Европе и США, где осенью намечены выборы, политики разыгрывают "российскую карту" и объяснил будет ли Москва помогать освобожденным в ходе спецоперации на Украине территориям проводить референдумы.

– Ряд европейских стран находятся на пороге парламентских выборов после ухода правительств в отставку. Так, например, в Болгарии и Италии осенью пройдут досрочные парламентские выборы, при этом в обеих странах в последнее время появилось много спекуляций на тему российского вмешательства в политический кризис. Как вы думаете, будет ли "российская карта" разыгрываться в ходе избирательной кампании и непосредственно выборов?

– "Российская карта" разыгрывается слабейшими, лживыми и нечистоплотными политиками, точнее, политиканами. Обманув избирателя в этом вопросе, они обманут их и в других: заставят щипать травку на газонах, мерзнуть, болеть и зарастать грязью, заводить вшей. Многие запросятся в Россию, помыться, погреться и поесть натурального мяса.

Кстати, хочу отметить, что планируется осуществить дистанционный мониторинг очередных парламентских выборов в Швеции 11 сентября, 1 октября в Латвии, 2 октября – выборов в Боснии и Герцеговине, а также всеобщих выборов в Бразилии, первый тур которых пройдет 2 октября, и промежуточных выборов в США 8 ноября. Очередные досрочные выборы в Болгарии и Италии с точки зрения организации голосования вызывают меньший интерес. Политической оценки дипломаты обыкновенно не дают.

– Как сейчас выглядит сотрудничество РФ с БДИПЧ ОБСЕ по мониторингу за проведением выборов в различных странах?

– После отказа БДИПЧ от наблюдения за выборами в Государственную думу в 2021 году отношения стали более прохладными. Антироссийская кампания, развязанная недружественными государствами, членами ОБСЕ еще более осложнила взаимодействие. Однако Россия продолжила участие в миссиях, например, ездила в Узбекистан. В 2022 году представители России в миссиях БДИПЧ не участвовали.

Хотя политическая ангажированность БДИПЧ и его близорукость по отношению к проблемам с правами человека и несовершенству избирательного и референдумного процессов в ряде стран ЕС и НАТО только возрастают и вызывают справедливую критику, отчеты миссий содержат некоторое количество объективной информации, которая, после верификации – многократной проверки с использованием ресурсов официальных органов, ответственных за выборы и референдумы, – может быть использована для комплексного анализа.

– ДНР, ЛНР, освобожденные территории в Херсонской и Запорожской областях планируют провести референдум о вступлении в состав России. Поступали ли в адрес РФ просьбы о содействии в организации процесса голосования? С какими техническими трудностями предстоит столкнуться организаторам референдума? Планируется ли участие международных наблюдателей? Какие страны могут направить в республики своих наблюдателей? Есть ли планы пригласить независимых наблюдателей из западноевропейских стран и США?

– Организация голосования на выборах и референдумах относится к исключительному ведению органов соответствующей территории. Они вправе обратиться за организационно-техническим содействием и даже финансовой помощью к международным организациям, например, в ООН (Департамент по политическим вопросам и вопросам миростроительства, ПРООН), ОБСЕ, а также на двусторонней основе.

Направление приглашений международным наблюдателям – международным организациям, парламентам и парламентским ассамблеям, неправительственным организациям, на персональной основе – как правило, осуществляется после официального назначения даты и формата референдума. После получения приглашений в России они будут рассмотрены самым внимательным образом при содействии МИД РФ.

Мировая практика свидетельствует, что всенародный опрос (плебисцит) или референдум, как форма прямой демократии, может быть проведен на территории и ее части при любых условиях, позволяющих безопасно и свободно голосовать при соблюдении основных демократических норм.

– В ноябре этого года в США состоятся промежуточные выборы в конгресс. От американских властей уже прозвучали обвинения в том, что Россия стремится повлиять на ход выборов в Штатах. Насколько долго в американской политической повестке еще будет фигурировать тема российского вмешательства? Будет ли Москва направлять российских наблюдателей для мониторинга за промежуточными выборами?

– Обвинения во вмешательстве России в так называемые "выборы" президента США являются злонамеренной ложью и могут быть квалифицированы как уголовно наказуемая клевета и диффамация. В политическом плане они являются довольно старой технологией, восходящей ко временам печально знаменитого Таммани-холла, прежнего всемогущего общества Демократической партии в Нью-Йорке. Технология требует "очистки" выборов от "постороннего вмешательства" с целью установления контроля за голосованием и создания условий для их беспрепятственной фальсификации.

Из обстоятельных трудов большинства беспристрастных исследователей процедур голосования в США, включая российских, доктора исторических наук профессора Анатолия Ивановича Уткина и доктора технических наук профессора Александра Соломоновича Беленького, следует вывод: выборы президента США не являются прямыми, всеобщими, равными и честными. Тайна выбора в большинстве случаев не соблюдается. Дистанционный мониторинг президентских выборов в США осуществляется с 2008 года.

В отличие от выборов президента, промежуточные выборы в США организованы значительно лучше, они прямые, за небольшим исключением, равные, с лучше составленными списками избирателей и более эффективным внутренним контролем со стороны многочисленных кандидатов и материально заинтересованных избирателей: конгрессмен и сенатор обладают многочисленными легальными правами оказывать покровительство избирателям своего округа, например, давать рекомендацию детям в военные академии. Избираются все 435 членов палаты представителей, 34 из 100 сенаторов, 36 губернаторов штатов и трех территорий. Также пройдут иные выборы и местные референдумы. Выборы не равные, так как от округа Колумбия и четырех островных территорий будут избраны делегаты в палату представителей без права голоса.

Наблюдать за промежуточными выборами не интересно, так как они проходят по давно известной технологии, мало чем отличающейся от европейской, и не содержат значительных новых наилучших практик.

Вопрос о возможном использовании российской квоты в миссии БДИПЧ ОБСЕ изучается. Ранее в США побывала миссия в составе из двух человек от БДИПЧ и одного представителя от парламентской ассамблеи ОБСЕ и рекомендовала направить полноценную миссию в составе 100 долгосрочных и 400 краткосрочных наблюдателей. Окончательного, согласованного с федеральными властями и властями штатов формата наблюдения пока нет. Теоретически, квота России в миссии БДИПЧ – до 15%, но насколько реально полноценное участие – не очевидно.

– Повлияло ли начало Россией специальной военной операции на Украине на участие российских наблюдателей в выборах в других странах? В какие страны за последнее время были направлены российские наблюдатели?

– Повлияло, хотя и в меньшей степени, чем пандемия. Усложнилась логистика, возросло нежелание приглашать российских наблюдателей недружественными странами, были введены визовые и валютно-финансовые ограничения, ограничились контакты и возможности внутреннего перемещения, кроме того, в ряде случаев отсутствуют гарантии безопасности. Однако ограничения в отношении международных наблюдателей из России действовали и до специальной военной операции, например, в США, на Украине, в отдельных странах Латинской Америки.

Следует учесть, что предусмотренное международными и двусторонними соглашениями правильно организованное международное наблюдение за выборами и референдумами не является вмешательством во внутренние дела, но эффективным инструментом обмена опытом и наилучшими практиками проведения голосования – к обоюдной выгоде.

Реально, наиболее эффективным способом наблюдения, кстати, и самым дешевым, является методика дистанционного наблюдения и анализа, успешно применяемая с начала 2010-х годов различными научными и общественными институтами, в том числе российскими. Примером такого международного дистанционного мониторинга стали президентские выборы в США, выборы в бундестаг в 2021 году, выборы и референдум в Венгрии, президентские и парламентские выборы во Франции, референдумы в Мексике, Киргизии, Белоруссии, Казахстане, Новой Каледонии.

Большую, полезную и эффективную деятельность в области международного наблюдения осуществляет Общественная палата РФ. Ее миссии побывали в Армении, Киргизии, Конго, Ливане, Эфиопии, Сирии и других государствах. Опыт изучения голосования за рубежом, иногда в непростых условиях, востребован для наилучшей организации общественного наблюдения при голосовании всех уровней в России, что входит теперь в закрепленные законом полномочия палаты. Важно отметить, что для суверенного государства решающим является соблюдение внутреннего законодательства, участие в голосовании граждан этого государства и институт внутреннего наблюдения; мнение иностранных наблюдателей играет лишь вспомогательную роль, и то, если оно основывается на объективной информации о соблюдении внутреннего законодательства.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 5 сентября 2022 > № 4337870 Владимир Чуров:

Россия. Франция > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 ноября 2021 > № 3914957 Сергей Лавров

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова по итогам визита во Францию, Париж, 12 ноября 2021 года

Позвольте сказать несколько слов относительно сегодняшнего заседания Министров иностранных дел и Министров обороны Российской Федерации и Французской Республики в формате «2+2». Встречаемся в этом формате не первый раз, но на какой-то период пришлась достаточно длительная пауза. Но в 2019 году в Брегансоне (Франция) Президент России В.В.Путин и Президент Франции Э.Макрон договорились эту практику возобновить. Мы встретились сначала в Москве, а сегодня в Париже состоялась очередная встреча. Рассматриваем диалог в формате «2+2» как весьма перспективный. Ценим стремление Президента Франции Э.Макрона искать точки соприкосновения по стратегическим вопросам развития событий в евроатлантическом регионе и его настрой на то, чтобы с Россией выстраивать конструктивные и взаимовыгодные отношения. В этом ключе обменялись мнениями по ситуации в глобальной безопасности, положению в Евроатлантике, в Африке, на Ближнем Востоке, Азиатско-Тихоокеанском регионе. По традиции не обходили острых углов и в том числе рассмотрели сюжеты, по которым наши подходы далеко не всегда совпадают, а кое-где и противоречат друг другу.

Со своей стороны привлекли внимание к тому, что обстановка в мире остается весьма напряженной. Видим причину этого в стремлении ряда государств Запада во главе с нашими американскими коллегами сохранить и искусственно усилить свое доминирование, разрушить архитектуру, опирающуюся на Организацию Объединенных Наций, созданную по итогам Второй мировой войны, и навязать мировому общественному мнению, мировому сообществу некий «порядок, основывающийся на правилах», который прямо противопоставляется международному праву.

В этом ряду находятся попытки сдерживать развитие России. Они прямо декларируются Североатлантическим альянсом и американцами и включают в себя достаточно агрессивные действия НАТО по отношению к нашей стране. Примеров тому за последние дни было множество. Это и развертывание дополнительных сил вокруг акватории Черного моря, и направление боевых кораблей в "необычных масштабах" в этот регион, и прочие достаточно воинственные действия.

Увидели стремление наших собеседников подкреплять и подтверждать линию Евросоюза в отношениях с Россией, не меняющуюся долгие годы. Она в своем ключевом пункте гласит, что Евросоюз готов к нормализации отношений, как только Россия выполнит Минские договоренности. Мы показали на примерах абсурдность такого утверждения. Вновь прочитали соответствующие положения Минских договоренностей, где черным по белому написано, что необходимо согласовывать целый ряд вещей между Киевом, Донецком и Луганском, включая особый статус этих территорий, процедуры проведения там выборов, проведение амнистии и многое другое.

Предложили обсудить пути выхода из тупика, который сложился в отношениях между нами и Евросоюзом. Напомнили, что мы в свое время приветствовали идею, которую выдвинул Президент Франции Э.Макрон – идею формирования архитектуры европейской безопасности вместе с Россией, а не в противовес нашей стране. Главное, по нашему мнению, чтобы эти правильные слова трансформировались в практические дела. Понятно, что в Евросоюзе, как и в НАТО, есть своя внутренняя дисциплина, так называемая солидарность. Вопрос тем не менее остается.

Сегодня «на полях» конференции по Ливии говорил с Председателем Европейского совета Ш.Мишелем. Он подчеркивал свою заинтересованность в поиске путей выведения наших отношений из глубокого тупика, в котором они оказались в результате принятых Западом мер после того, как в 2014 г. кто поддержал, а кто смирился с государственным переворотом, осуществленным ультрарадикалами на Украине. Его результаты мы ощущаем до сих пор. Эта линия заключается в том, что очень трудно убедить наших коллег в Евросоюзе (я не Францию сейчас имею в виду) в необходимости выстраивать отношения исключительно на принципах равноправия и баланса интересов. Мы к такому взаимодействию готовы. Подтвердили это и на встрече с французскими коллегами, и в моих контактах с Ш.Мишелем.

Стратегическая стабильность подробно обсуждалась, в том числе в контексте тех новых вызовов, которые возникли после выхода Соединенных Штатов из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, из Договора по открытому небу. Подтвердили намерения и впредь проявлять исключительно сдержанный подход, не создавать искусственных проблем. Будем реагировать на недружественные шаги, которые предпринимает Запад, действовать зеркально, а если потребуется, то и асимметрично.

Привлекли внимание к инициативе Президента России В.В.Путина, который объявил односторонний мораторий на развертывание запрещенных Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности ракет наземного базирования до тех пор, пока в соответствующих регионах мира не появятся такие же системы американского производства. Одновременно привлекли внимание к нашей серьезной обеспокоенности перспективами выхода гонки вооружений в космическое пространство. Такие планы открыто анонсированы Соединенными Штатами. Не так давно с аналогичной инициативой выступила и Французская Республика.

Мы, как и французские коллеги, подтверждаем безальтернативность минского "Комплекса мер". Однако толкование "Комплекса мер" достаточно разнится. Наши коллеги все больше и больше начинают укрепляться в своей позиции о том, что именно Россия должна их выполнять. Бессмысленность и беспочвенность такого подхода очевидна любому человеку, который хоть раз прочитал даже бегло текст Минских договоренностей, одобренных резолюцией Совета Безопасности ООН. В соответствии с этим документом Киев, Донецк и Луганск должны согласовывать целый ряд ключевых вопросов, от которых зависит урегулирование внутриукраинского кризиса. В очередной раз призвали Париж вместе с Берлином не просто побуждать, а заставить украинские власти выполнять взятые на себя международные обязательства. Привлекли внимание к абсолютно недопустимой линии Киева, которая фактически выражается в делении собственных граждан на людей разного сорта. Напомнили об оставшейся без какой-либо реакции на Западе яркой фразе Президента В.А.Зеленского о том, что если на Украине кто-то чувствует себя русским, то пускай убирается в Российскую Федерацию.

Никакого ответа мы на эти факты не услышали, как и на многие другие, включая подготовку на Украине очередного закона, который будет разрушать Минские договоренности вслед за законами об образовании и о языке. Имею в виду проект закона "Об основах государственной политики переходного периода", внесенный правительством Украины. К огромному позору для Венецианской комиссии он был ею сочтен более-менее нормальным. Она даже не удосужилась сопоставить то, что предлагается в этом законопроекте, с требованиями Минских договоренностей или резолюцией Совета Безопасности. Если этот закон будет принят, то Киев тем самым провозгласит выход из минского "Комплекса мер". Напомню, что французы и немцы на очень высоком уровне нас заверяли, что они сделают всё, чтобы этот закон принят не был. Но никаких действий с тех пор предпринято не было. Как мы видим по событиям в Верховной Раде, процесс одобрения этого законопроекта идет полным ходом.

Говорили об иранской ядерной программе. Здесь у нас есть перспективы более конструктивного взаимодействия. На 29 ноября намечено возобновление переговоров участников Совместного всеобъемлющего плана действий по урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы. Будем выступать за то, чтобы договоренности, заключенные в рамках этого документа в 2015 г. и одобренные резолюцией Совета Безопасности, возобновились в полном объеме. Это предполагает возвращение Соединенных Штатов к выполнению своих обязательств, в том числе снятию всех санкций, введенных в контексте Совместного всеобъемлющего плана действий.

Уделили большое внимание ближневосточному урегулированию. Существует совместный формат - квартет международных посредников: Россия, Евросоюз, ООН и США. К сожалению пока не удается возобновить работу этого формата, т.к. США не соглашаются с предложением сделать это как можно скорее. Тем временем ситуация на палестинских территориях обостряется, усугубляется гуманитарный кризис в секторе Газа. Готовы, вместе с французскими коллегами, предпринять дополнительные усилия. Посмотрим, что из этого получится. По крайней мере мы об этом договорились.

Говорили и по сирийским вопросам. Есть резолюции Совета Безопасности ООН, которые нужно выполнять. И базовая резолюция, очертившая главные опорные точки урегулирования, и резолюция, принятая летом этого года, требующая расширить гуманитарную помощь и, что более важно, предписывающая снять любые препятствия на пути оказания содействия Сирии в реализации "проектов раннего восстановления". Имеется в виду системы энергообеспечения, водоснабжения, образования, здравоохранения, жилищного строительства.

Обсудили ситуацию в Ливии. Состоялась международная конференция по ливийскому вопросу, созванная Президентом Франции Э.Макроном и завершившаяся принятием развернутого документа. Он уже распространен, можно с ним ознакомиться. Этот документ идет в русле решений предыдущих конференций на эту тему, включая берлинскую конференцию в июне с.г. Главное в этих решениях - призыв к ливийским сторонам следовать тому графику, который они сами согласовали год назад, прежде всего в том, что касается проведения всеобщих выборов, как президентских, так и парламентских. Также необходимо обеспечить инклюзивный характер этого электорального процесса, чтобы представители всех слоев и политических групп ливийского общества могли участвовать в избирательной гонке.

Затронули ситуацию в Сахаро-Сахельском регионе, в том числе в контексте передислокации находящихся там французских вооруженных сил, в т.ч. из Мали. Это повлекло за собой озабоченность малийского руководства тем, что французы хотели покинуть те территории на севере страны, где сейчас наблюдается активизация террористических групп. Мы объяснили ситуацию с выдвигаемыми регулярно обвинениями в адрес России в поощрении неких контактов между руководством Мали и российской частной военной компанией. Показали беспочвенность такого рода обвинений. Подчеркнули, что по линии межгосударственного сотрудничества оказываем военно-техническое содействие Мали и помогаем с организацией работы служб безопасности и малийской армии. Что же касается частных военных кампаний, то привели факты, свидетельствующие, что этот "феномен" родился далеко не в России, а на Западе. Перечислили примеры функционирования подобного рода ЧВК, которые "произрастают" из США, Великобритании, Франции. Их великое множество. Масштабы "работы" наших западных коллег не сопоставимы с тем, что делается частными военными фирмами, созданными российскими гражданами. Мы высказались за то, чтобы объединять усилия против террористических группировок в Сахаро-Сахельском регионе. Они там "разгулялись" очень сильно, с того момента, как Запад разбомбил Ливию, лишил ее государственности. Эту государственность сейчас пытаемся собрать заново. Это всё требует постоянных усилий.

Говорили и про Центральноафриканскую Республику. У нас есть неплохой опыт сотрудничества с Францией в Совете Безопасности ООН. Недавно приняли резолюцию (мы обсуждали её с Парижем достаточно подробно), которая расширяет перечень вооружений, подпадающих под уведомительный порядок поставок в ЦАР. Это крайне необходимо в борьбе этой африканской страны против террористической угрозы.

Обсудили ситуацию на Балканах. Привлекли внимание французских коллег к тому, что в Боснии и Герцеговине, где функционирует Руководящий комитет Совета по выполнению мирных Дейтонских соглашений (в нем участвуют Россия и Франция), в последнее время Запад пытается продвигать абсолютно нелегитимные решения, в частности, по вопросу о «назначении» нового Высокого представителя. Это произошло несколько месяцев назад в грубое нарушение процедур, установленных самими Дейтонскими соглашениями, которые требуют согласия всех трех государствообразующих народов, а также в нарушение процедуры, предполагающей одобрение такого решения не только тремя боснийскими народами, но и Советом Безопасности ООН. Обратили внимание на то, что путь, по которому решили идти западные партнеры, подрывая сам фундамент сосуществования сербов, бошняков и хорватов в рамках единого государства, достаточно рискованный.

Подчеркнули, что на другом балканском «фронте» (имею в виду Косово) Евросоюз, наделенный функциями посредника Генеральной Ассамблеей ООН, не может выполнить решения, принимавшиеся между Белградом и Приштиной при его помощи еще в 2013 г. Имею в виду решение о формировании Сообщества сербских муниципалитетов Косово. Это принципиальнейший вопрос, который позволяет сербам сохранить свою идентичность в этом крае. Честь и хвала Евросоюзу за то, что он в свое время сумел обеспечить такую договоренность. Но то, что сейчас ЕС никак не может добиться от Приштины выполнения ее обязательств, достаточно показательно.

Обсудили ситуацию в Афганистане. У нас общие подходы о необходимости для талибов выполнить все заявления, сделанные ими после прихода к власти.

Затронули тематику нагорно-карабахского урегулирования в контексте деятельности сопредседателей Минской группы ОБСЕ, каковыми являются Россия, Франция и США. Несколько дней назад в Париже состоялась встреча трех сопредседателей с министрами иностранных дел Армении и Азербайджана. Все поддержали договоренность, достигнутую 9 ноября 2020 г. Президентом России В.В.Путиным, Президентом Азербайджана И.Г.Алиевым и Премьер-министром Армении Н.В.Пашиняном. Отметили прогресс в деятельности российского миротворческого контингента, в решении ряда гуманитарных вопросов. Наметили целый ряд направлений, по которым необходимо сделать больше. В этом смысле деятельность сопредседателей будет в ближайшее время сконцентрирована на решении гуманитарных вопросов, создании условий для того, чтобы армянская и азербайджанская общины в регионе устанавливали между собой атмосферу доверия, решали повседневные вопросы в духе конструктивных компромиссов.

Посмотрели на график наших дальнейших политических контактов. Выразили взаимную заинтересованность в продолжении работы формата «2+2».

Отмечу, что французские коллеги затрагивали тему кризиса с мигрантами на границе Белоруссии с Польшей, Латвией и Литвой. Объяснили ситуацию, в которой не должно быть каких-либо двойных стандартов по сравнению с тем, как с мигрантами обращаются в других странах Евросоюза, а не на границе с Белоруссией. Надо действовать в одном ключе, полностью уважая основополагающие принципы международного гуманитарного права. Не думаю, что убедили наших коллег. Но, по крайней мере, у нас есть аргументы, с которыми они не стали спорить, – лишь призывали нас помочь убедить Минск решить эту проблему. Но это зависит далеко не только от Минска. Здесь еще должен быть конструктивный подход Европейского союза. Об этом мы говорили сегодня с Председателем Евросовета Ш.Мишелем.

Вопрос: Чем руководствуются поляки и некоторые другие члены ЕС, когда обвиняют Россию чуть ли не в создании миграционного кризиса на белорусско-польской границе? Чем Россия может ответить на эти обвинения и на потенциальные санкции в отношении авиакомпании «Аэрофлот»? Обсуждали ли Вы сегодня эти обвинения?

С.В.Лавров: Россия должна реагировать очень просто: надо игнорировать все это пустословие и резкие, аррогантные заявления, продиктованные не чем иным, как русофобскими инстинктами.

Про «Аэрофлот» даже речи не заходило. Все понимают, что это глупость. Сопоставить обвинения с информацией, имеющейся в открытом доступе, о том, как, куда и откуда летает «Аэрофлот», не составляет какого-либо труда. Но для этого нужно хотя бы попытаться разобраться в ситуации.

Напомнили, что если говорить о том, как Евросоюз разбирается в той или иной кризисной ситуации, то, когда в июне был инцидент с самолетом авиакомпании «Ryanair», Президент Белоруссии А.Г.Лукашенко сразу, как зазвучали обвинительные инвективы, предложил провести консультации с участием специалистов. Евросоюз отказался от этого, ввел санкции против Белоруссии, а потом призвал провести объективное расследование по линии Международной организации гражданской авиации. Оно до сих пор не завершено. Анонсированные сроки его окончания уже второй раз перенесены. Едва ли оно будет завершено до конца года.

Сказал сегодня Председателю Евросовета Ш.Мишелю, что если они заинтересованы в решении вопросов, возникающих между ними и Республикой Беларусь, то нужно выбрать: либо они хотят консультироваться, как это предлагает Президенту Белоруссии А.Г.Лукашенко Канцлер ФРГ А.Меркель, либо хотят проявлять свою мощь и агрессию и "обкладывать" страну нелегитимными санкциями. Мне кажется, разговор на эти темы должен быть честным, открытым. Надеюсь, что здравые умы в Евросоюзе это понимают, слышат эти аргументы. Но, к сожалению, как уже не раз бывало, в ЕС «рулит» агрессивное меньшинство.

Вопрос: Обсуждалась ли в ходе сегодняшних контактов с французской стороной возможность признания российской вакцины «Спутник V»?

С.В.Лавров: Нет, не обсуждалась. Но эта тема у нас на контроле. Французская сторона принадлежит к числу тех в Евросоюзе, кто дожидается решения Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). Оно затягивается по некоторым объективным, но и по ряду субъективных причин. Наши соответствующие структуры работают вместе с Европейским агентством лекарственных средств, с ВОЗ.

Целый ряд стран ЕС, начиная с Венгрии, приняли решение признать нашу вакцину. У нас есть конкретная проблема в этой связи. Наши дипломаты, которые работают во Франции, не могут свободно выполнять свои функции. От них требуют ПЦР-тесты каждые два дня, чего мы не делаем в отношении французских дипломатов в Москве. Они прививаются любой вакциной и могут спокойно выполнять свои функции, передвигаться по Москве и другим городам. Думаю, мы решим этот вопрос.

В завершение ответа на этот вопрос хочу сказать, что мы заинтересованы в работе с Евросоюзом. То, что темы для этого существуют, и они не надуманные, а вполне реальные и достаточно острые, подтверждает ситуация с коронавирусной инфекцией. Нам нужно объединяться, отложить в сторону коммерческие интересы. Еще в апреле с.г. Президент Российской Федерации В.В.Путин предложил отказаться на период борьбы с пандемией от патентной защиты всех вакцин. Это "пропало в никуда", никакой реакции на это не последовало. Обидно, что в условиях такой глобальной беды многие стараются играть только в свою пользу и за счет других. Но наша решимость, готовность к налаживанию конструктивных отношений с Евросоюзом, которые были разрушены им самим, остается.

Сегодня мы упоминали климат, здравоохранение, «зеленую» экономику, цифровизацию и т.д. Обговорили эти вопросы еще в феврале, когда Высокий представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Ж.Боррель приезжал в Москву. Тогда мне показалось, что мы согласовали эти темы для налаживания конкретной работы – не просто лозунгами, а чтобы профессионалы садились и начинали конкретные проекты. Но пока ничего не получается. Думаю, что сказывается инерция русофобского меньшинства, которое навязывает свою линию всем здравомыслящим, вменяемым членам Евросоюза.

Вопрос: В принятой сегодня по итогам Международной конференции по Ливии декларации содержится пункт о выводе из Ливии наемников и военных подразделений третьих стран. Есть ли понимание того, каким образом это будет осуществляться, в свете того, что Турция настаивает на том, что осуществляет свое присутствие в стране на законных основаниях? Нет ли у Вас опасений, что предстоящие 24 декабря с.г. выборы в Ливии смогут быть сорваны из-за жесткой позиции Триполи?

С.В.Лавров: Не буду гадать насчет выборов. Есть "указания" на то, что целый ряд ливийских политиков хотел бы несколько скорректировать решения, принятые год назад в рамках «дорожной карты» мирного урегулирования. В частности, скорректировать принцип формирования списка кандидатов и т.д. Но здесь я бы сосредоточился не на приверженности какой-то дате, тем более что она была выбрана достаточно искусственно, а сконцентрировался бы на качественной подготовке избирательного процесса, с тем чтобы эти выборы не оставили какого-либо шанса кому бы то ни было подвергнуть их сомнению. В этом смысле считаю важным (сегодня говорили об этом), чтобы все политические силы имели возможность выдвинуть своего кандидата для участия в этих выборах, включая сторонников режима М.Каддафи.

Что касается вывода иностранных военных групп, вооруженных сил и т.д., то принятое сегодня решение подтвердило формулу, заключенную в итоговом документе Берлинской конференции в июне с.г., и формулу, которую несколько недель назад военный комитет ливийских сторон (т.н. «5+5») записал в своих решениях. Вывод должен быть полным, при этом он должен осуществляться поэтапно, постепенно и обязательно синхронизированно в том, что касается вывода тех, кто поддерживает запад и восток Ливии. Здесь важно не нарушить сложившийся «на земле» баланс. Именно он позволяет уже больше года удерживать режим перемирия. Если сейчас он будет нарушен (надеюсь, этого не произойдет), то риск возобновления боевых действий обострится. Такова наша позиция.

Вопрос (перевод с английского): Франция все чаще заявляет о необходимости наращивания сил в информационном пространстве. Так, глава штаба французских вооруженных сил Т.Бюркант в недавнем интервью Le Point говорил о «гибридной войне», и что информационная борьба является частью борьбы за влияние (в контексте России он привёл возвращение Крыма в Россию). Ситуацию на белорусско-польской границе Польша уже назвала «хрестоматийным примером» такой войны. Как бы Вы прокомментировали подобные заявления? Обсуждались ли с французской стороной вопросы функционирования РТ во Франции?

С.В.Лавров: Понимаю, почему вы ко мне этот вопрос обращаете. Вы, наверное, не в состоянии самостоятельно задать его французскому руководству, потому что Вас не аккредитуют в Елисейском дворце, правильно?

Сегодня обратили на это внимание наших собеседников и на то, что этот факт, а также многие другие действия западных, в том числе французских коллег, прямо противоречат обязательствам, которые были в начале 90-х гг. согласованы по инициативе Запада в рамках ОБСЕ. Они требуют снять любые препятствия на доступ к любым источникам информации внутри соответствующих стран и за рубежом. Говорили об этом. Часто об этом говорим. Считаем, что риторика, которая звучит, в том числе оглашение планов милитаризации космоса или провозглашение концепции информационных войн — это опасная вещь. Эти слова потом будут воплощаться в какие-то конкретные проекты. Кто-то будет делать на этом деньги, своё политическое имя, но в итоге будут создаваться всё новые и новые угрозы.

Слышал, что Президент Франции Э.Макрон подписал указ о создании агентства по борьбе с дезинформацией из-за рубежа. Попросил сегодня наших собеседников - министра иностранных дел и министра обороны - ознакомить нас с тем, как это агентство будет функционировать. В ответ будем готовы рассказать, как у нас работают соответствующие государственные структуры. Но проблема эта есть. Она становится всё более острой.

Вопрос: Вы говорили сегодня о возобновлении диалога с европейцами, но, например, Высокий представитель Евросоюза по международным делам и политике безопасности Ж.Боррель очень категорично настроен против России и делает крайне категоричные заявления. Другой пример — Испания, где нас часто обвиняют во вмешательстве во внутренние дела в контексте референдума. Во Франции предстоят референдум по вопросу возможного отделения Новой Каледонии и президентские выборы. Тут уже звучат заявления о том, что Россия поддерживает того или иного кандидата. Как эти обвинения сказываются на возобновлении диалога?

С.В.Лавров: Любой мой ответ будет использован против меня, будет истолкован как то самое вмешательство во внутренние дела Франции, Испании и других стран.

Что касается Ж.Борреля. Казалось, что мы неплохо сотрудничали, когда он был Министром иностранных дел Испании, но на посту Высокого представителя что-то происходит с людьми. Видимо, это неизбежно, потому что, работая в Брюсселе, ты должен, как это делала Ф.Могерини (его предшественница), отражать тот самый консенсус солидарной "блоковой дисциплины". Консенсус формируется теми странами, которые всячески хотят обострять ситуацию между ЕС и Российской Федерацией по своим внутренним субъективным причинам: у кого-то исторические фобии, у кого-то желание исторического реванша и многое другое.

Был яркий эпизод. Американцы и их союзники ушли из Афганистана, и через несколько дней после этого Ж.Боррель в одном из своих выступлений сказал, что ЕС не должен допустить, чтобы Афганистан «достался» Китаю и России. Нормально ли так квалифицировать ситуацию в регионе, который достаточно далеко находится от ЕС? Или когда они говорят нам, что сотрудничество с ЦАР, Мали будет красной линией? «Это является зоной, где ЕС имеет исторически устоявшиеся отношения». Европейцы не говорят, что это колониальная история, но тем не менее. При этом сами разрабатывают свои стратегии (ни с кем не советуясь) по Центральной Азии, по Черному морю. И это несмотря на то, что в этих регионах уже есть структуры регионального сотрудничества, в которых есть свои уставные документы, свои планы и проекты. Наверное, в глобальном мире ты не должен говорить: «Это моя территория – никто сюда не должен приходить, я её «пометил» (тем или иным образом)». Это будет возвращением к той самой философии, логике, которая называлась «зоны влияния». Хотим от неё отказаться. Отношения далеко расположенных стран с нашими ближайшими соседями должны выстраивались таким образом, чтобы они не наносили ущерб нашим интересам и тем обязательствам, которые мы с нашими соседями заключаем в качестве союзников и стратегических партнёров, как по двусторонней линии, так и в контексте организаций, таких как ОДКБ, ЕАЭС, ШОС и СНГ.

Вопрос: В сегодняшней Международной конференции по Ливии приняло участие большое количество высокопоставленных гостей, включая А.Меркель и К.Харрис. Удалось ли Вам обменяться с ними мнениями по двусторонним вопросам?

С.В.Лавров: Времени было не так много. Шла общая дискуссия. Удалось буквально «на ногах» поговорить достаточно продолжительно с Ш.Мишелем о том, что надо каким-то образом нормализовывать ситуацию между Москвой и ЕС.

Провёл продолжительную полноценную беседу с Президентом Республики Конго Д.Сассу-Нгессо. Он не так давно посетил Москву, там у него были договорённости с Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Обсудили, как эти договорённости выполняются. В целом они выполняются неплохо. Есть ряд вопросов, которые требуют дополнительного внимания, по этой теме мы и поговорили. Это касается нашего экономического сотрудничества, проектов, которые обсуждаются между соответствующими компаниями и ведомствами России и Конго.

Россия. Франция > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 ноября 2021 > № 3914957 Сергей Лавров

Россия > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 22 июля 2020 > № 3537984 Александр Проханов

Русские смыслы

когда иссякают технологии, на сцену выступает матушка-история

Александр Проханов

В России образовался второй центр власти, а это очень опасно, потому что когда возникают два центра власти, образуется двоевластие, и страну ждёт раскол, как было между Горбачёвым и Ельциным. Они ссорились, враждовали друг с другом, и, в конце концов, мы потеряли страну. Этот второй центр власти образовался на Урале: схимонах отец Сергий, окопавшись в монастыре, окружив себя заслоном преданных воительниц, потребовал от Путина, чтобы тот отрёкся от власти и передал ему свои полномочия, среди которых армия, разведка, налоговая система, финансы и международная политика.

Приехавший к отцу Сергию Квачков взял на себя оборону монастыря и окружил обитель фортификационными сооружениями. Ксения Собчак подняла ополчение и повела его на Москву. Следом, как и можно было ожидать, явилась девица Волочкова, подняла второе ополчение и двинулась вслед за первым на Москву. С Дальнего Востока к Уралу стали подтягиваться хабаровские полки. Они присягнули отцу Сергию и потребовали от него, чтобы хабаровский губернатор Фургал стал премьер-министром в новом правительстве. К восставшему отцу Сергию присоединился якутский шаман, который, как и отец Сергий, также требовал сместить президента Путина и был готов взять на себя часть его полномочий, а именно — международную политику.

Разведслужбы нового уральского образования, получившего название Уралия, возглавил журналист Сафронов, имеющий разветвлённые связи с иностранными разведками. Другой журналист, Лобков, будучи геем, решил образовать особое подразделение, состоящее сплошь из геев. Забираясь в глубокий тыл противника, как это умеют делать геи, они нападали сзади. Федосеева-Шукшина, в одночасье потерявшая память, не могла вспомнить, был ли у них с Алибасовым ребёнок, и не он ли является отцом Сергием.

Многие задержанные во время одиночных пикетов в Москве сбежали из-под стражи и кинулись за Волгу, на Урал, как в своё время это делали беглые крестьяне. И тоже пополнили воинство отца Сергия. Отец Сергий был афроамериканцем и объявил о создании империи от Урала до Гудзона. Он обещал президенту Путину полную неприкосновенность, если тот добровольно покинет Москву и отправится на остров Святой Елены.

Отец Сергий решил ввести повсеместное электронное голосование и дистанционное преподавание онлайн. Он обратился к гражданам России с призывом больше не жить по лжи и не поддерживать неправедную власть, а стекаться к нему на Урал за получением разъяснений. Он принудил олигархов платить ему десятину, а с Потанина, который исковеркал всё побережье Ледовитого океана, брал половину. Потанин пыхтел и, хотя и неохотно, но отдавал наложенный на него оброк.

Распря между первым и вторым центрами зашла слишком далеко, и первый центр, то есть Москва, решил послать второму центру парламентёра для установления мира, выбрав для этого Дмитрия Медведева. Однако Медведев, получив неверные карты, перепутал дороги и вместо Урала оказался в джунглях Новой Каледонии, где бесследно пропал. Почуяв неладное, мэр Собянин пригрозил отцу Сергию второй волной коронавируса и поэтому снял все ограничения.

Отец Сергий, ожидая второй волны коронавируса, повелел всем защитникам монастыря: монахам, монахиням, прибывшим из Хабаровска защитным полкам, а также воительницам двух ополчений Ксении Собчак и Анастасии Волочковой, — надеть маски. Они надели маски и стали неузнаваемыми. Единственные, кого можно было узнать под масками, это афроамериканцы, которые явились на Урал и привезли с собой золотые гробы. Они свезли на Урал все повергнутые в Соединённых Штатах памятники и установили их по соседству с монастырём, создав из них Аллею свободы. Памятникам надлежало всем проходящим мимо афроамериканцам мыть ноги и выпивать оставшуюся после омовения воду. Вакцина, проверенная на белых мышах и контрактниках, превзошла все ожидания. Когда её вкололи памятникам, установленным на Аллее свободы, то у многих памятников выработались антитела. А сами тела обнаружились в большом количестве у Ксении Собчак и Анастасии Волочковой. Тела были узнаваемы и доставляли обеим девицам много радости.

Мария Захарова стала всячески отрицать причастность министерства иностранных дел России к возведению Аллеи свободы, после чего её положили в золотой гроб и сказали, что это Майкл Джексон. Война двух центров продолжается по сей день, давая работу множеству журналистов и комментаторов. Некоторые из них на всю неделю уезжают к себе в Лондон и живут там припеваючи, и только по воскресным дням возвращаются в Москву и учат людей патриотизму.

Отец Сергий начал возводить башню Татлина, усмотрев в ней несомненное сходство с вавилонской башней. Он решил устроить на вершине башни молельню, чтобы оттуда его молитвы быстрее достигали слуха Господа.

А в это время Москва, ожидая осады, приняла неоднозначное решение — сжечь себя дотла. Но решила отложить самосожжение до той поры, пока мэр Собянин не установит по всей Москве бордюры, и уже после этого начать серьёзную кампанию неповиновения уральскому узурпатору.

Уральский мятеж заглох так же внезапно, как и начался. Якутский шаман принял монашество и вместе с отцом Сергием они отправились в лес собирать морошку.

Так что, неужели так и будем питаться этим абсурдистским безумием? Неужели технологии способны превратить наше сознание в рубленный компост? Отнюдь! Технологии не всесильны. Когда иссякают технологии, на сцену выступает матушка-история. И кремлёвская власть, которая изобретательна на самые изощрённые технологии и верит в возможность переформатировать народ, а также историю, теперь эта кремлёвская власть должна иметь дело с матушкой-историей.

Я имею в виду бурю в Хабаровске. Бурю, которая перепорхнула границы города и начинает дуть и реветь во Владивостоке, в Комсомольске-на-Амуре. Как осмыслить эту хабаровскую бурю? Как ещё раз трагически не ошибиться, соприкасаясь с народным волеизъявлением? После эпидемии, после карантина, после разрушения множества предприятий наш народ взвинчен, ранен, подвержен стрессам. На этом фоне люди очень чувствительны, уязвимы, легко отличают ложь от правды. Они хотят, чтобы с ними считались, чтобы с ними советовались по всем самым острым и насущным проблемам бытия. Власть не спросила хабаровских жителей и выкрала у них из-под носа губернатора-любимца. Такое проходило в других регионах России, но не прошло в Хабаровске. Хабаровское самосознание особое — дальневосточное, столичное. Хабаровский человек ощущает себя от Северного полюса до экватора. Ему мало, что за все эти годы на Дальнем Востоке построен космодром Восточный, откуда всё ещё не ведутся ракетные пуски. Хабаровчанам мало, что на побережье Японского моря построен только один завод "Звезда", способный выпускать супертанкеры, которые будут возить русский газ в Испанию или Японию. Им мало знать, что на границе с Китаем завершается строительство газопровода "Сила Сибири", возведён крупнейший завод по переработке газа. И газ этот продолжает идти в Китай, а множество городков и посёлков Хабаровского края так и не имеют газовых плит. Хабаровчанам мало знать, что завод в Комсомольске-на-Амуре выпускает не только "Суперджеты", но и истребители пятого поколения. Хабаровчан не радует, что все их "дебри Уссурийского края" срезаны под корень и ушли в Китай на шкафы и табуретки.

По соседству с Хабаровском возвышается, громоздится, уходит в небеса великий Китай. А обещанное России развитие так и не состоялось, и опять речь идёт о каких-то нелепых и невыполнимых национальных проектах, которые и до коронавируса были выполнены на 20%, а теперь, когда мощь страны подрублена, все эти национальные проекты превращаются в пустое место. Хабаровск задаёт вопросы Москве — пресыщенной, усаженной экзотическими драгоценными деревьями, ослепительной, как громадная бриллиантовая люстра. Задаёт вопросы, на которые потребуются ответы. И эти ответы даст не полпред Трутнев, не отряды ОМОНа, не Росгвардия. Эти ответы — восхитительные или ужасные — даст матушка-история, которая на своих мягких лапах движется от Амура к Уралу и Волге. И пусть следы от этих мягких лап не превратятся в кровавые пятна истории.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 22 июля 2020 > № 3537984 Александр Проханов

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 3 сентября 2019 > № 3138490 Михаил Грачев

Новое видение «старой науки»

М.Н. Грачев – доктор политических наук, профессор кафедры теоретической и прикладной политологии факультета истории, политологии и права Историко-архивного института Российского государственного гуманитарного университета.

Резюме Учебное пособие «Политическая география» кандидата политических наук, доцента МГИМО МИД России Игоря Окунева своевременно и актуально. Всплеск интереса к политической географии в нашей стране проявился в 90-е гг. ушедшего столетия, когда она встала в один ряд с экономической и социальной географией.

И.Ю. Окунев. «Политическая география», М.: Аспект Пресс, 2019. 505 с. ISBN: 978-5-7567-0995-7

Учебное пособие «Политическая география» кандидата политических наук, доцента МГИМО МИД России Игоря Окунева своевременно и актуально. Всплеск интереса к политической географии в нашей стране проявился в 90-е гг. ушедшего столетия, когда она встала в один ряд с экономической и социальной географией. Однако за истекшую четверть века внимание к ней как к самостоятельной комплексной дисциплине заметно ослабло. Акцент сместился на такие отдельные ее направления, как лимология, политическая регионалистика, электоральная география, геополитика и ряд других, которые продолжали развиваться и дополняться новыми знаниями.

Среди обществоведов бытует мнение, что в политической географии уже все исследовано, а сама она ушла в детали и частности, узкие направления, превратившись в своего рода вспомогательный инструмент для других областей знания – политологии, международных отношений, регионоведения. Отчасти это происходит и потому, что география, как отмечает политолог Ирина Бусыгина в статье «Судьба географических знаний в политической науке и образовании», «недооценивает сама себя». При этом «пренебрежение географическими знаниями отражается не только на политической науке и международных отношениях, но и – крайне резко – на образовании по этим направлениям».

Игорь Окунев адресует учебное пособие студентам-политологам, международникам, регионоведам, справедливо полагая, что политическая география – это базовая дисциплина, на основе которой формируются знания и компетенции обучающихся по указанным направлениям. Данное обстоятельство предопределяет оригинальную авторскую логику изложения материала, разделенного на 12 взаимосвязанных и выстроенных в определенной последовательности глав. В конце каждой главы представлены рассматриваемые в ней базовые понятия, а также предложены контрольные вопросы и практические задания в виде дискуссий, деловых игр и так далее в актуальном интерактивном стиле, что, несомненно, делает изучение более живым и запоминающимся. Кроме того, в каждом разделе приведены исчерпывающие перечни основной и дополнительной литературы.

Первая глава представляет собой введение в политическую географию, в котором автор приглашает читателей активно включиться в осмысление предметного поля дисциплины. Хорошим приемом, призванным привлечь внимание, представляется наглядная демонстрация уровней политико-территориальной организации общества, сопровождаемая таблицами (сс. 11–14). Представляя методы политико-географических исследований, автор, конечно же, не мог не упомянуть о полевых работах (сс. 21–22), поскольку он сам в течение нескольких лет успешно руководил экспедициями, которые проводились клубом «Terra Cognita», действующим при Научно-студенческом обществе МГИМО. В теоретическом плане интересны новаторские идеи автора, связанные с анализом организации политического пространства и возможностью выделения регионального унитаризма и регионального федерализма второго и третьего порядка – феноменов, примеры которых отсутствуют на современной политической карте мира, но в принципе могут существовать (с. 16).

Во второй главе рассматриваются глобальные геополитические системы. Разделяя, как и многие современные ученые, представления о том, что «геополитика – это пространственная базовая концепция (география международных отношений), которая является основой для анализа глобальной политики», автор полагает, что «политика – это порождение географии», возникшее как результат неравномерности распределения ресурсов (с. 40). Заслуживают внимания разделы, посвященные бинарным и тернарным геополитическим системам. Однако следует отметить, что материалы данной главы весьма неравномерно распределены по параграфам: так, например, основным понятиям классической геополитики – «Хартленд», «Леналенд», «Римленд» – отведено значительно больше места, чем анализу цивилизаций или геополитической системы в целом. При этом остается не совсем понятной позиция автора по отношению к «концентрической геополитической системе», критические высказывания в адрес которой содержатся только в одном небольшом фрагменте.

Вызывает вопросы и предлагаемая автором типология великих держав, основанная на критерии стабильности данного статуса (с. 44), где в качестве «постоянной» державы выделяются США, главным образом вследствие своего глобального военного присутствия (около 800 военных баз по всему миру), тогда как Россия отнесена к числу «ревизионистских». Подобный подход во многом сближается с классификацией, получившей распространение в современной американской политической науке, где наряду с Россией к «ревизионистстким» державам относится и Китай, о котором автор почему-то предпочитает не упоминать. Однако эта точка зрения представляется спорной, поскольку, как хорошо известно, сам Китай предпочитает позиционировать себя в качестве «возвышающейся» державы, – и, на наш взгляд, такое определение более корректно, чем «возникающая» держава. В этой связи иллюстративный материал «Динамика обретения статуса великой державы» (с. 45), вероятно, следовало бы сопроводить более детальными пояснениями.

Третья глава посвящена интеграционным объединениям, разные типы которых рассматриваются в отдельных параграфах: трансграничные регионы, транспортные коридоры, зоны безвизового режима и свободной торговли, таможенные, экономические, валютные и прочие союзы. В этой же главе представлены материалы о различных политических союзах и интеграционных системах, что позволяет сформировать достаточно полное представление о подобных образованиях. Все подразделы главы проиллюстрированы многочисленными примерами. В частности, весьма информативна и наглядна таблица «Интеграционные объединения мира» (с. 96). Автор предлагает выделять в интеграционных системах такие структурные элементы, как ядро, периферия и контур, с чем, конечно, трудно не согласиться. Однако утверждение, что на макрорегиональном уровне можно выделить только две модели интеграции: европейскую и евразийскую (с. 101), вызывает сомнения.

В четвертой главе основное внимание уделяется государству «как системообразующему элементу политико-географической структуры мира», его возникновению и эволюции. Достаточно подробно проанализированы исторические формы государственности, интересно представлен материал об исторических титулах монархических государств. Много говорится о формах правления и национальном строительстве, которые рассматриваются с точки зрения формирования идентичности (концепция «мы» – «другие» Томаса Эриксена; внутреннего «другого» Кори Джонсона и Аманды Коулман) и маркирования ментальных границ сообщества. Автор также обращается и к концепции постколониализма Эдварда Саида, говоря о том, что «представления об отсталости периферии можно считать мифом о внутреннем ориентализме». При этом роль «внутреннего ориентализма» подробно раскрыта на примере процессов формирования и поддержания российской государственности.

Также в данной главе приведены исчерпывающие примеры, иллюстрирующие модели регулирования отношений в многонациональных государствах (сс. 131–133). В отдельные параграфы выделены материалы о разделенных государствах, нациях без государственности, суверенных государствах, государствах-юрисдикциях. Большое внимание уделено несостоявшимся, частично признанным, непризнанным, повстанческим государствам с актуальными кейсами на современной политической карте мира. Интересны разделы, посвященные протогосударствам, которые в авторской интерпретации предстают не как «вождества», а как сепаратистские проекты, реализуемые общественно-политическими организациями или движениями в новой и новейшей истории.

К несомненным достоинствам следует отнести детальный разбор таких понятий, как «автохтонность», «суверенность» и «государственная состоятельность», а также базирующийся на принципах Конвенции Монтевидео, подписанной рядом стран в 1933 г., подробный анализ ключевых признаков государства, определяющих его основные политико-географические элементы – территорию, границы и столицу (сс. 138–139). В табл. 4.5 (с. 140) приведены возможные варианты соотношения государственности и суверенитета. Следует согласиться с автором в том, что фундаментальная роль пространственного фактора в политических процессах связывается с вариативностью выбора сценариев и инструментов для развития государственности.

Несколько необычно, на наш взгляд, включение в учебное пособие по политической географии материалов, относящихся к вексиллологии – вспомогательной исторической дисциплине, изучающей флаги, знамена и штандарты. Тем не менее автор полагает, что данную область знания можно рассматривать в качестве субдисциплины политической географии (с. 163). Однако этот раздел сам по себе интересен, и, наверное, его можно было бы дополнить материалами по геральдике, поскольку предмет ее изучения, так же, как и вексиллологии, дает представление о некоем «сублимированном образе страны» (с. 163).

Последующие разделы книги более традиционны для курса политической географии. В пятой главе «Свойства территории государства» подробно рассматривается политико-географическое положение государства (ПГП) как его ключевая характеристика. При этом автор вводит термин «эндо-ПГП» для оценки положения страны «относительно ее внутренних элементов и центр-периферийных взаимодействий по отношению к внутренним зонам напряженности, конфликтов, линиям политических, этнорелигиозных, социокультурных и экономических расколов» (с. 172). Существенная роль отведена исследованиям размеров государства, основанным на трудах отечественных географов Исаака Майергойза и Андрея Трейвиша (индексы размеров государств), а также политологов Хосепа Коломера и Михаила Ильина (классификация стран по соотношению размеров государства и их функции в международных отношениях). Следует, однако, отметить, что автор допускает небольшую неточность, когда характеризует картографическую проекцию Меркатора: искажения в ней все более отчетливо проявляются не по направлению с севера к югу, а увеличивают размеры территории на карте по мере приближения к полюсам, достигая максимума около них.

Опираясь на свои предыдущие работы, Окунев видит в качестве одной из важных задач обсуждение вопросов, связанных с соотношением физических характеристик государства и уровнем развития политической системы, совершая исторический экскурс по трудам Платона и Аристотеля, Шарля Луи де Монтескье и Жан-Жака Руссо, Джеймса Мэдисона и Аренда Лейпхарта, а также обращаясь к работе Роберта Даля и Эдварда Тафта «Размер и демократия». Материалы данной главы наглядно демонстрируют возможности применения количественных методов для оценки свойств территории государства, в частности – использования индексов размера, компактности, вытянутости и сопредельности. Автор не только уделяет внимание традиционным для политической географии факторам наличия выхода к морю либо островного положения, но и подробнейшим образом останавливается на таких специфических формах государственной территории, как анклавы и эксклавы, выделяя различные их типы (сс. 190–196), а также территориальные коридоры (сс. 196–202).

Шестая глава посвящена изучению состава территории государства. Наряду с традиционным для политической географии рассмотрением сухопутного и водного пространств, автор обращает внимание читателей на проблемы, касающиеся воздушного пространства и земных недр – аэротории и литотории. Интересны и познавательны разделы, связанные с анализом различных форм владения территориями (арендованные и оккупированные территории, экстерриториальности, широкий спектр особых территориальных зон) и видами территориальных изменений государств (цессия, сецессия, ирредента, аннексия, адъюдикация, реторсия, репрессалии, морская аккреция, регрессия, трансгрессия). Единственное замечание по содержанию данной главы связано с тем, что ко времени выхода книги из печати уже была принята Конвенция о Каспийском море, и при последующих переизданиях это обязательно следует отразить в разделе, посвященном замкнутым морям.

В седьмой главе рассматриваются различные международные территории: открытое море, международный район морского дна, открытое воздушное и космическое пространство, Арктика и Антарктика, международные проливы, морские каналы, реки и озера. В ней также дана развернутая характеристика буферных зон, свободных и ничейных территорий, встречающихся на современной политической карте мира. Данный раздел содержит актуальные сведения не только политико-географического, но и правового характера. Однако, к сожалению, автор не всегда аккуратно использует соответствующую терминологию: так, Конвенция ООН по морскому праву упоминается и под своим действительным названием (сс. 212 и 261), и как «морская хартия» (с. 251).

Восьмая глава знакомит читателей с проблематикой зависимых территорий, существовавших в прошлом и сохранившихся до настоящего времени. Начинаясь с интересного рассуждения об экспансии человечества как вида, она во многом носит историко-географический характер и охватывает такие явления, как внешняя и внутренняя колонизация, колониализм, империализм, деколониализм, неоколониализм, постколониализм. Автор досконально проработал разделы, связанные с различными формами колониального освоения и подчинения пространства: миссиями, редукциями, факториями, колониальными кампаниями, коронными и мандатными территориями и так далее. Не менее подробно представлены и материалы о несамоуправляющихся, неинкорпорированных и инкорпрорированных неорганизованных и организованных территориях, бантустанах, резервациях, кондоминиумах, доминионах, сателлитах и протекторатах, а также о динамических, вассальных, ассоциированных, марионеточных и лимитрофных государствах. Следует тем не менее указать на некоторые недочеты: так, государство Свазиленд теперь носит новое название – Королевство Эсватини (с. 318), а в Новой Каледонии в 2018 г. был проведен уже второй референдум о независимости, который, правда, тоже не увенчался успехом (с. 320).

Девятая глава «Столицы и центры» может заинтересовать не только будущих политологов, международников и регионоведов, но также и географов, экономистов, урбанистов. Данная проблематика для автора не нова: он уже исследовал ее в монографии «Столицы в зеркале критической геополитики» (М.: «Аспект Пресс», 2017 г.), отдельные материалы которой были частично переработаны и адаптированы для настоящего издания. Несомненным достоинством является широкое использование математических методов, применимых для изучения не только уже существующих столиц, но и городов, претендующих на такой статус (индекс эксцентральности столицы, коэффициент столичности, закон Ципфа и другие). Автор подробно разбирает такие понятия, как многостоличность, квазистоличность, гипертрофия и гипотрофия столиц; приводит примеры расчета коэффициента столичности и показывает корреляцию между данным параметром и численностью населения. Особенно хотелось бы отметить приведенное в конце главы практическое задание № 12 «Столичность»: оно развивает у студентов пространственное воображение, способность анализировать, систематизировать, обобщать имеющиеся сведения и синтезировать новое знание. Вместе с тем содержание данной главы не свободно от некоторых неточностей и недочетов. В частности, не совсем понятно, почему одни те же города – Веллингтон, Додома и Оттава – фигурируют в разных случаях в качестве микростолиц моноцентрических и полицентрических государств (табл. 9.3. и рис. 9.10 и 9.11 на сс. 368–369); кроме того, в табл. 9.5 (с. 375) новая и старая столицы Нигерии перепутаны местами.

Десятая глава «Границы и размежевания», наряду с традиционной для политической географии тематикой, освещает целый ряд вопросов, представляющих несомненный интерес для будущих политологов и специалистов в области теории и истории международных отношений. Установлению таких междисциплинарных связей способствует, в частности, обращение автора к теории размежевания Стейна Роккана и Сеймура Липсета и концепции «голубого банана» Роже Брюне. Среди материалов, включенных в главу, следует отметить небольшой раздел по лимологии, где наглядно представлены основные подходы к выделению типов государственных границ, и фрагмент, связанный с процессами их делимитации и демаркации. Внимание читателей, несомненно, привлекут исторические факты о строительстве особых приграничных сооружений – укрепленных рубежей со сторожевыми башнями, называемыми лимесами, и разделительных стен, а также примеры существования разделенных городов. Однако данная глава, вероятно, смотрелась бы еще более выигрышно, если бы в ней несколько шире были освещены вопросы электоральной географии, о которых автор, на наш взгляд, говорит кратко. Кроме того, было бы любопытно сравнить феномен фронтира в эпоху освоения Дикого Запада в США с процессом постепенного присоединения к Российской Империи континентальных пространств Центральной Азии примерно в то же время.

В одиннадцатой главе «Регионы и муниципалитеты» рассматриваются различные формы политико-территориального устройства государств – унитаризм и федерализм, а также разные типы территориальных единиц. В ней представлен обширный справочный материал: полный перечень всех автономий унитарных государств мира (с. 409, табл. 11.2), перечень субъектов Российской Федерации с указанием их административных центров (с. 413, табл. 11.3), федеральные территории стран мира (с. 420, табл. 11.4), сложносоставные регионы России (сс. 424-425, табл. 11.6, 11.7). Особо следует отметить удачную попытку автора представить в одной таблице федеральные, судебные, военные округа, экономические районы и часовые пояса современной России (с. 428, табл. 11.8).

В целом глава получилась весьма информативной, однако по своему содержанию она выходит за рамки базового курса политической географии для студентов бакалавриата. Разделы, посвященные супрарегиональным объединениям, субрегиональным единицам, субрегиональным автономиям и федерациям, невключенным территориям и городским режимам, вполне могут войти в программы углубленных спецкурсов, в том числе и разрабатываемых для магистратуры.

Заключительная глава «Пространственная идентичность» свидетельствует о стремлении автора охватить все многообразие проблем, связанных с политико-географическим осмыслением пространства. На наш взгляд, она представляет собой хороший задел для будущих исследований на стыке политологии, политической философии и политической географии. Тем не менее некоторые ее параграфы, было бы неплохо расширить, поскольку в своем нынешнем виде глава воспринимается скорее приложением к основному тексту, а не его органической частью.

Высказанные нами замечания не носят принципиального характера, не снижают значимости проделанной работы – их нужно рассматривать скорее в качестве рекомендаций для подготовки новых изданий, которые непременно должны последовать. Не вызывает сомнений, что книга будет востребована – прежде всего, благодаря своей комплексности, синтетическому охвату актуальных проблем политической географии и смежных с нею областей знания.

Отличительной особенностью книги является ее универсальный, энциклопедический характер. Она в буквальном смысле насыщена актуальным справочным и иллюстративным материалом: таблицами, схемами, графиками, картами, в том числе и так называемыми mental maps, – все это в значительной мере обогащает издание. После основного текста следует примерная образовательная программа по политической географии с подробным тематическим планом лекционных и семинарских занятий, приводятся перечни обязательной политико-географической номенклатуры, терминологии и аббревиатур, что делает пособие весьма удобным как для студентов, так и для преподавателей.

Пособие написано хорошим и понятным языком, изобилует множеством интересных и малоизвестных примеров по каждому разделу. Будучи по своему первому образованию филологом, автор иногда, но всегда к месту, позволяет себе отойти от академического стиля изложения, наполняя текст красивыми и поэтичными метафорами. Показателен в этом смысле фрагмент, посвященный судьбе португальской колониальной империи: «Дух колониализма, вырвавшийся на самой юго-западной оконечности Европы в Сагрешской навигационной школе Генриха Мореплавателя, спустя ровно 555 лет развеялся где-то в водах Тиморского моря между Индийским и Тихим океаном» (с. 299).

На наш взгляд, не вызывает сомнений, что новая книга Игоря Окунева займет достойное место в ряду учебных пособий для студентов, специализирующихся в области общественных наук, в первую очередь для будущих политологов, международников и регионоведов, а также станет авторитетным ресурсом, к которому будут обращаться исследователи широкого круга научных проблем, связанных с политической географией.

В заключение хотелось бы отметить, что предлагаемое издание является прекрасным примером того, как юношеское увлечение автора географией, и, в частности, географией политической, вылилось спустя годы в оригинальное переосмысление предмета, которое в свою очередь, как это нам представляется, будет способствовать проявлению у студентов интереса к этой дисциплине и в той или иной мере поможет новому поколению исследователей определить свой путь в науке.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 3 сентября 2019 > № 3138490 Михаил Грачев

Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 мая 2014 > № 2910269 Владимир Брутер

Асимметричная демократия: эскиз будущего Европарламента

В.И. Брутер – эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований.

Резюме Объединенной Европе никак не удается договориться о равном подходе к большинству гуманитарно - политических проблем.

Сейчас много говорят о двойных стандартах в отношения между Россией и Западом. Но двойные стандарты в Европе не только для «внешнего применения», они еще и для «внутреннего». Объединенной Европе никак не удается договориться о равном подходе к большинству гуманитарно - политических проблем.

Достаточно вспомнить основные вехи. Массовое «безгражданство» для русскоязычных в Латвии и Эстонии. Которое не закончилось, спустя почти 25 лет – жизнь целого поколения. Высылка из Франции румынских цыган (ромов). Которые, между прочим, полноценные граждане Евросоюза. В общем, вполне естественно, что Европа подошла к референдумам об отделении Шотландии и Каталонии. И это только начало. В сложившейся ситуации референдум о выходе Великобритании из ЕС будет вполне естественным продолжением. Причем с заранее известным результатом.

После подписания Лиссабонского договора Евросоюз так и не смог (хотя бы в самой общей форме) зафиксировать единый подход к правам регионов и этнических меньшинств. Это только усиливает напряжение и мешает создать новое качество. Сейчас перед выборами в ЕП совершенно очевидно, что новый Европарламент с новыми уже полномочиями не сможет снять основные проблемы, которые существуют в Европе. Официально говорится, что «формула выборов в Европарламент находится в компетенции стран – членов ЕС». Собственно против этого никто не возражает. Действительно вряд ли формулы во Франции и на Кипре обязательно должны совпадать. А вот базовые принципы, на основании которых это «формула» создается, могут и должны быть общими. А возможно даже едиными. Сейчас все, скорее наоборот.

Социология свидетельствует: значительная часть граждан ЕС полагает, что процесс идет «не туда». Никогда еще процент евроскептиков не был так высок, причем речь, в первую очередь, идет о крупнейших странах Европы – Великобритании, Франции, Польше, Италии.

«Равноправие»

Никакого равноправия для меньшинств и регионов в Европе никогда не существовало. Причем речь идет не о Новой Европе, а о Старой, и не только о «старых временах», но и о вполне сегодняшних. Разумеется, нельзя говорить о том, что в Европейском политическом пространстве ничего положительного происходит. Права этнических меньшинств, в целом, расширяются. С большими проблемами, но расширяются. Децентрализация власти происходит. Самоуправления получают дополнительные возможности, прежде всего в бюджетной сфере. Но процесс идет чрезвычайно медленно и не поспевает за изменением ситуации. Каталония и Шотландия – очевидный показатель того, что скорость, с которой

движется Евросоюз, и скорость, с которой меняются отношения внутри стран, заметно отличается. ЕС никуда и ни за чем не успевает. Причем Шотландия – это на данный момент очень цивилизованный способ решения проблемы. Так будет не всегда и не везде.

Новый состав ЕП не решит эти проблемы, это видно уже сейчас. Скорее, наоборот, во вновь избранном парламенте следует ожидать значительно больших противоречий между политическими силами мейнстрима и евроскептиками, которые значительно усилится. Как результат, проблем станет больше, а эффективности меньше.

Рис.1. Разделение внутри стран ЕС на избирательные округа по региональному принципу.

Как видно из Рис.1 лишь 3 страны ЕС из 28 полностью разделяют страну по региональному признаку на выборах в ЕП. Это тем более странно, что национальные выборы практически все страны проводят по регионам и округам. Очевидно, что отказ от представительства регионов связан со стремлением к сверхцентрализации. А стремление к сверхцентрализации связано с желанием крупнейших партий «контролировать как можно больше» и получить за счет этого большее количество мест в ЕП.

В результате получается следующее:

- регионы представлены совершенно непропорционально. Если большинству европейских стран (особенно это относится к новой Европе) во внутренней политике удалось победить засилье столиц, то на общеевропейском уровне оно продолжает доминировать. В результате ЕП в большой степени выглядит как Парламент «европейских столиц».

- часть регионов вообще не представлена. Дело доходит до курьезов. Балеарская региональная партия MES (находящаяся в региональном парламенте) посчитала, что при любом оптимистичном (15–20%) результате выборов, она все равно не сможет претендовать на депутатский мандат и…снялась с выборов, предложив всем своим сторонникам голосовать за «любую другую региональную партию».

С этническими меньшинствами все еще хуже. Во-первых, ЕС так и не может определить единый подход к статусу, что позволило бы считать меньшинствами всех тех, кто сам себя к ним относит. Посему, в различных странах (в большей степени это относится к новой Европе) постоянно идет «дискуссия» о том, кого считать меньшинством, а кого нет. В результате силезцы в Польше, гагаузы в Болгарии, аромуны и меглены в Румынии, буньевцы и шокцы в Хорватии, жемайты в Литве, латгалы в Латвии, моравы в Чехии лишены статуса и в определенной мере оказываются ущемленными с точки зрения прав. Во-вторых, Евросоюз никак не может выработать позицию по тем автохтонным меньшинствам, которые в силу различных обстоятельств, в недостаточной мере «социализованы». В первую очередь это относится к ромам и саами. В настоящий момент в ЕП нет ни одного представителя ромов (за последние 15 лет было двое представителей – оба от Венгрии), и скорее всего в новом составе ЕП тоже никого не будет. Саамов нет не только в ЕП, но и в парламенте Швеции (впервые представитель народа саами избран в парламент Финляндии). Это называется дискриминация по этническому признаку.

Недавние драматические антиромские проявления в Европе и являются следствием подобной дискриминации. Отсутствие представительства в органах власти не позволяет разделить ответственность с избранными представителями этноса. Дальше все по известной формуле. Нет диалога – есть проблемы.

Рис. 2. Вероятная представленность этнических меньшинств в ЕП по итогам выборов.

При этом, как видно на рис.2, среди стран ЕС практически нет таких, где автохтонные меньшинства не были бы представлены на различных уровнях власти. И опять необходимо констатировать, что представительство неравномерное, несправедливое и лишено единого подхода к проблеме.

1. Европа не гарантирует представительство автохтонных меньшинств. Даже тех, кто признается в этом качестве в самих странах – членах ЕС. Странно, но факт. От демократической и продвинутой Испании в нынешнем составе ЕП вообще нет галисийцев, балеарцев, канарцев, валенсийцев. Об арагонцах даже и речь не идет.

2. Большие испанские меньшинства, конечно, могут постоять за «себя сами», но многие не в состоянии это сделать. Если для сербов, украинцев, белорусов, русских старообрядцев это плохо, но не страшно, то для многих подобная дискриминация «смертельна» – она просто ликвидирует горизонт возможностей.

3. Караимы, польско-литовские татары, реликтовые этносы Северной Италии – германоязычные (мокены, чимбры), ретороманцы (ладины, фриулы, нонезы, соланжи и т.д.), банатские болгары (католики), карашовены, лужицкие сорбы, фризы не будут представлены в ЕП и не имеют возможности быть избранными при нынешней формуле. Список практически бесконечный. Даже у польских кашубов, скорее всего, не будет представительства в ЕП. несмотря на очень хорошее представительство в польском Сейме и в Сеймике Поморского воеводства.

4. Диаспоры «титульных этносов» ЕС тоже представлены неравномерно и не очень справедливо. Если венгерские и немецкие меньшинства присутствуют очень солидно, то, например, польские, чешские, хорватские представлены слабо или их нет вообще. Все это неслучайно. В этом месте сходятся интересы европейской и национальных бюрократий. Которые (как всегда) хотят меньше «отдать» (тем более подозрительным меньшинствам) и больше «оставить себе».

В качестве иллюстрации классический пример того, как 11 заморских департаментов (включая Новую Каледонию и Таити) оказались объединены в один округ, где разыгрываются 3 мандата. Иначе как издевательством над здравым смыслом это назвать нельзя. Никак нельзя понять как территории, удаленные друг от друга на тысячи километров и не имеющие прямой связи, могут голосовать по общим партийным спискам. Но в сравнении в Объединенным королевством это еще хорошее решение. Британцы вообще отказывают в праве участвовать в выборах ЕП жителям Нормандских островов, острова Мэн. Уже не говоря о владениях в Америке и Океании. А вот Гибралтар в выборах участвует. Хотя и не является частью UK. Правда его приписали к одному из английских округов. Так что шансов на представительство у него не будет.

5. На рис.2 наиболее популярные цвета – желтый и оранжевый. Оранжевый относится к меньшинствам Испании, германской, венгерской диаспорам, полякам Литвы, шведам в Финляндии и туркам в Болгарии. В общем, немного, несмотря на то, что меньшинства есть практически в каждой стране.

Желтый цвет очень показателен. Если на национальном уровне с меньшинствами, так или иначе, приходится говорить, то на уровне ЕП их можно (а кому-то и нужно) игнорировать.

Все это еще раз способствует асимметричности, кособокости получившейся структуры. Из народного проекта получается бюрократический, значительному числу граждан безразличный. Отсюда и рост евроскептицизма. Если либеральные идеи не работают, или не доводятся до конца, то на их место приходят идеи более радикальные, изоляционистские, консервативные. Система становится менее устойчивой.

«Энтропия»

Рис 3. Динамика суммарного рейтинга (2009 -2014 гг.) двух крупнейших партий по каждой стране (основная партия власти + основная партия оппозиции).

Еще никогда в Старой Европе не было так много «больших коалиций» как сейчас. Германия, Австрия, Италия, Греция. В Великобритании вообще первый коалиционный кабинет со времен Военного Правительства Уинстона Черчилля времен Второй мировой. Сейчас в Западной Европе осталось только два «одноцветных» правительства. Левое во Франции и правое в Испании. Во Франции рейтинг относительно недавно избранного президента и правящей партии в пределах 20%, что является антирекордом. В Испании у Народной партии рейтинг чуть выше, но и она проиграет любые выборы в национальный парламент. Все это же относится и к Великобритании с Грецией.

Это опять-таки не случайно. Еще никогда за последние годы европейский политический мейнстрим не был так непопулярен. А в подобной ситуации идеологические однородные правительства – это слишком большая роскошь.

На рис.3 хорошо видно, что красный цвет доминирует. В первую очередь, в крупных странах Старой Европы. Серый цвет преобладает в Северной Европе, где традиционно много партий, представленных в парламентах, а правительства и ранее никогда не были «одноцветными». Отсюда и относительная стабильность в рейтингах партий, хотя рейтинги самих правительств невысоки. На ближайших выборах в Швеции и Дании очень высока вероятность смены правящих коалиций.

Во Франции, Англии, Испании, Нидерландах все совсем необычно. Еще никогда рейтинги правящих партий не были здесь такими низкими.

Прогноз на 25 мая

По различным оценкам, «правящая» в Европе Народная партия потеряет на выборах 25 мая 20–25% мандатов, т.е. вместо 275 будет около 200. Таких «сдвигов» в электоральных настроениях европейцев не было с 1979 года, когда были проведены первые прямые выборы в ЕП.

При этом социалисты – главные «друзья – соперники» правоцентристов дополнительных мест не получат. Все «уйдет» евроскептикам, которые при желании могут сформировать третью по величине фракцию в ЕП, и новым, иногда даже несистемным, политическим формированиям. Борьба между кандидатом от «правых» Жан-Клодом Юнкером (экс-премьер Люксембурга) и «левых» Мартином Шульцем (действующий председатель ЕП) идет с преимуществом в несколько мандатов. Однако кто бы ни победил, ему необходимо будет создать очень широкую коалицию, чтобы обеспечить свое избрание на пост председателя Еврокомиссии, которое пройдет в ЕП.

По данным социологии, евроскептики побеждают на выборах во Франции и Англии. Польский ПиС (Право и Справедливость) Ярослава Качинского борется за первое место с правящей Гражданской Платформой премьер-министра Дональда Туска. Итальянские «Пять звезд» будут на выборах вторыми. Новый Фламандский Альянс побеждает на выборах во фламандской части Бельгии, а Народная партия Дании имеет шанс одержать первую серьезную победу в своей истории. Как сказал один итальянский политический аналитик, «осталось только найти и выбрать тех, кто выключит свет».

Это, конечно чрезмерный пессимизм. ЕС – новый политический проект, и будущее у него есть. Важно, однако, не допускать новых ошибок и идти вперед. В какой-то мере это означает и смелые решения, и переход к новым, более свободным формам.

Рис.4. Лидеры электоральных предпочтений на выборах ЕП по странам

(в некоторых случаях отмечены 2 лидера).

Что будет после выборов, пока непонятно. Это будет зависеть от того, насколько прогнозы превратятся в голоса, проценты и депутатские мандаты.

На рис.4. обращает на себя внимание отсутствие «общей картины». За исключением роста рейтинга у «евроскептиков», все остальные предпочтения в определенной мере случайны, и зависят от ситуации в каждой отдельной стране.

Пока в Германии, ключевой стране ЕС, есть определенная стабильность, «выключать свет не придется». Но тенденция налицо, и еще какое-то время европессимизм будет преобладать.

Германии сейчас придется очень сложно. Придется менять взгляды, приоритеты, в чем-то жертвовать интересами. Очень важен образ будущего. Поэтому, недавнее высказывание министра иностранных дел Германии Штайнмайера о том, что «ЕС – это ответ Европы на две мировые войны», с политической точки зрения является ошибочным. Разумеется, то, что было в прошлом очень важно, но для Евросоюза гораздо важнее, что будет в будущем. А, значит, исторические реминисценции здесь не при чем.

Европейскому союзу необходима «новая перспектива». Только с помощью слов, создать ее удастся. Возможно, как раз 25 мая, придет время действий.

Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 мая 2014 > № 2910269 Владимир Брутер