Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Генеральный директор нефтегазовой компании «Арвандан» сообщил о росте добычи нефти на месторождении Южный Азадеган на 2000 баррелей в сутки, передает Trend.

Абдолла Азари-Ахвази отметил, что благодаря активной работе сотрудников компании и применению технических и операционных мер на прошлой неделе был достигнут новый рекорд добычи на месторождении.

Он подчеркнул, что увеличение объемов добычи является значительным шагом к реализации производственных задач, поставленных министерством нефти и Национальной иранской нефтяной компанией, что, в свою очередь, способствует экономическому развитию страны.

Южный Азадеган, расположенный на границе с Ираком, является одним из стратегических нефтяных активов Ирана. Рост добычи на этом месторождении играет важную роль в увеличении валютных поступлений и укреплении экономики страны.

За 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 г.) торговый оборот между Ираном и Катаром вырос на 53 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-21 декабря 2023 г.).

Как сообщает Trend, об этом заявил иранским СМИ торговый атташе посольства Ирана в Катаре Аббас Абдулхани.

По его словам, за 9 месяцев торговый оборот между двумя странами составил около 265 миллионов долларов.

Абдулхани отметил, что за указанный период Иран экспортировал в Катар в основном овощи, сельскохозяйственную продукцию, продукты питания, яйца, креветки, шафран, ковры, строительные материалы и горнодобывающие минералы.

Иранский чиновник отметил, что за указанный период Иран импортировал из Катара в основном необходимые товары и оборудование.

"Увеличение товарооборота между Ираном и Катаром свидетельствует о том, что две страны обладают высоким экономическим потенциалом. Двусторонняя торговля продолжит развиваться, если будет развиваться инфраструктура и будут устранены торговые барьеры", - добавил он.

Отметим, что за 9 месяцев текущего иранского года ненефтяной торговый оборот Ирана составил 94 миллиарда долларов. Из них 43,1 миллиарда долларов приходится на экспорт ненефтяных продуктов Ирана, а около 50,9 миллиарда долларов - на импорт ненефтяных продуктов.

По данным информационной системы «Аргус-Фито» Россельхознадзора россияне стали больше употреблять фруктов и овощей

По данным ФГИС «Аргус-Фито», в 2024 году по сравнению с 2023 годом наблюдается рост объемов импорта фруктов и овощей. Поставки увеличили дружественные страны.

Импорт овощей за 2024 год

Так, импорт овощей в Россию увеличился на 9,9%. По итогам 2024 года этот показатель стал равен 1,7 млн тонн, в 2023 году – около 1,6 млн тонн.

Томатов ввезено на 14,9% больше: в 2023 году – 417 тыс. тонн, в 2024 году – 479,4 тыс. тонн. Основным поставщиком томатов является Азербайджан, увеличивший свои поставки на 6,7% — с 133 тыс. тонн в 2023 году до 141,9 тыс. тонн в 2024 году.

Импорт лука и чеснока вырос на 5,3%: в 2023 году – 317,7 тыс. тонн, в 2024 году – 334,5 тыс. тонн. Главным поставщиком остается Казахстан, который нарастил экспорт на 57,9% — с 94,5 тыс. тонн в 2023 году до 149,2 тыс. тонн.

На 26,5% поставлено больше капусты: в 2023 году – 192,8 тыс. тонн, в 2024 году – 243,9 тыс. тонн. На 147,3% увеличил вывоз капусты Узбекистан, с 37,2 тыс. тонн в 2023 году до 91,9 тыс. тонн в 2024 году.

Увеличился ввоз салатных овощей на 27,4% с 81,8 тыс. тонн в 20223 году до 104,1 тыс. тонн в 2024 году. Основные поставки пришлись на Иран, нарастивший экспорт на 31,3% с 69,3 тыс. тонн в 2023 году до 91 тыс. тонн в 2024 году.

На 6,6% выросли поставки перца и кабачков с 431 тыс. тонн в 2023 году до 459,2 тыс. тонн в 2024 году. По данным видам овощей увеличил вывоз также Иран на 14,1% с 203,2 тыс. тонн в 2023 году до 231,8 тыс. тонн в 2024 году.

Корнеплодов – моркови, репы, свеклы, сельдерея, редис и т.п. ввезли на 4,9% больше: в 2023 году — 290,1 тыс. тонн, в 2024 году – 304,3 тыс. тонн. Они поставлялись в основном из Белоруссии – 141,9 тыс. тонн и Китая – 60 тыс. тонн.

Импорт фруктов за 2024 год

В целом поставки фруктов в Россию из зарубежных стран увеличились на 2,4%. По итогам 2023 года этот показатель был равен почти 6 млн тонн, а в 2024 году почти 6,1 млн тонн.

Внушительные объемы импорта сохраняются за цитрусовыми. В сравнении с 2023 годом в 2024 году ввоз этих фруктов увеличился на 2,6% с 1,8 млн тонн до 1,9 млн тонн. В 2024 году нарастил поставки Египет на 62% с 307,7 тыс. тонн в 2023 году до 498,6 тыс. тонн в 2024 году.

Что касается импорта бананов, в 2024 году было поставлено около 1,4 млн тонн, что сопоставимо с объемом ввоза этой продукции за 2023 год. Главным поставщиком остается Эквадор, экспортировавший 1,3 млн тонн бананов.

Импорт семечковых – яблок, груш вырос на 2,6% и составил 627,4 тыс. тонн против 611,2 тыс. тонн за 2023 год. Стабильным поставщиком является Азербайджан, который нарастил экспорт на 6,1% с 88 тыс. тонн в 2023 году до 93,4 тыс. тонн в 2024 году.

Косточковых – персиков, слив, вишни ввезено на 3,9% больше по сравнению с 2023 годом — 722,6 тыс. тонн. В 2023 году было поставлено 695,6 тыс. тонн косточковых. Отгрузки идут в основном из Турции, в 2024 году выросли поставки на 2,2% с 216,1 тыс. тонн в 2023 году до 221 тыс. тонн в 2024 году, из Узбекистана на 13,9% с 161,8 тыс. тонн в 2023 году до 184,3 тыс. тонн в 2024 году.

На 12,3% увеличился ввоз винограда с 377,7 тыс. тонн до 424,2 тыс. тонн. Главный поставщик также Узбекистан, нарастивший экспорт на 72,4% со 103 тыс. тонн до 177,7 тыс. тонн.

В целом из Азербайджана в 2024 году импортировано порядка 540 тыс. тонн овощей и фруктов: 153,4 тыс. тонн овощной продукции — 141,9 тыс. тонн томатов, 5,2 тыс. тонн перцев и кабачков, 2,7 тыс. тонн огурцов, 1,2 тыс. тонн лука и чеснока; 386,6 тыс. тонн фруктов – 186,6 тыс. тонн ягод и прочих фруктов, 93,4 тыс. тонн семечковых, 87,4 тыс. тонн косточковых, 6,3 тыс. тонн винограда, 5,8 тыс. тонн цитрусовых, 5,5 тыс. тонн дыни и арбузов, 1,7 тыс. тонн сухофруктов.

Из Армении – около 130 тыс. тонн овощей и фруктов: 50,2 тыс. тонн косточковых, 21 тыс. тонн томатов, 17,5 тыс. тонн семечковых, 14,8 тыс. тонн перцев и кабачков, 10,6 тыс. тонн винограда, 3,9 тыс. тонн фиников и инжира, 3,4 тыс. тонн ягод и прочих фруктов, 2,7 тыс. тонн огурцов, 2,7 тыс. тонн сухофруктов, 202 тонны капусты, 167 тонн лука и чеснока, 161 тонна сушенных овощей, 75 тонн салатных овощей.

Как работает уральский центр спасения водоплавающих птиц

Светлана Добрынина (Свердловская область)

- Конечно, это чудо, что он не замерз, не умер от голода в зимнем лесу. Доверился людям и сейчас находит силы восстанавливаться, - говорит основатель реабилитационного центра "Особый питомец" Татьяна Голик, поглаживая по бежевому оперению молодого фламинго Кешу.

Человеческим именем его нарекли чуть более месяца назад, когда обессилившую экзотическую птицу привезли в центр, расположенный в поселке Зюзельском, что под Полевским. С тех пор история спасения Кеши стала для уральцев символом победы над стихией и злом, а он сам - птицей счастья завтрашнего дня. Корреспонденты "РГ" решили отправиться в заповедник доброты, чтобы посмотреть, как живет чудо в перьях.

Кеша в сугробе

Даже не каждый житель Зюзельского знает, что за высоким забором в обычной бревенчатой избе с голубыми наличниками занимаются спасением и реабилитацией животных. "Особый питомец" - единственный на Большом Урале центр, где восстанавливают после травм водоплавающих птиц. Впрочем, и по всей стране подобных лечебниц можно пересчитать по пальцам одной руки.

Эта история началась более трех лет назад, когда супруги Татьяна Голик и Альберт Гиниятов купили у земляков дом и пятнадцать соток огорода. На участке новоселы возводили не парники, бани да веранды, а помещения для содержания попавших в беду животных. С тех пор через руки Айболитов прошли тысячи птиц и сотни четвероногих. В среде профессиональных ветеринаров и контролирующих органов центр ценят, а неравнодушные уральцы постоянно привозят Татьяне и Альберту новых пациентов. Причем не только с окрестных мест, но и из соседних областей, даже из Югры раненую утку Свистульку доставили.

Розовый фламинго Кеша пока самый экзотичный подопечный. Обнаружили молодую птицу, которая обычно обитает в Средиземноморье и в районе Персидского залива, аккурат посередине Свердловской области - в Сухоложском районе. В ноябре деревенский житель отправился в лес забрать заготовленное летом сено. Когда увидел увязшую в сугробе голенастую птицу с загнутым клювом, не поверил глазам. Несчастный раскачивался от ветра, от отчаяния закрыв глаза, словно приготовился замерзнуть стоя. Даже не пытался сопротивляться, когда подошли люди и бережно взяли в охапку.

- Так бы и умер стоя, фламинго никогда не приседают, чтобы согреться. В лесу он пробыл, видимо, несколько дней. Судя по покусанным окровавленным крыльям, как мог отбивался от лис. Весил чуть больше килограмма - так изголодал, - рассказывает Татьяна.

Занесенный ветром

На красавца с картинки с алыми, в тон закату, крыльями и белоснежной шеей Кеша, конечно, мало походит. На родине фламинго приобретают эффектную расцветку только после трех лет, а перед нами заплутавший одногодок. Статусную породу сегодня можно распознать только по клюву особой формы и розовым перышкам, скрывающимся под крыльями.

Как объясняют специалисты, по осени на Урале или в Сибири фламинго встречаются не так уж редко. Ближайшее большое гнездовье находится в заповеднике на озерах Центрального Казахстана. На зимовку стаи направляются к Ирану, впереди летят опытные вожаки, знающие дорогу. Но из-за сильных ветров молодые птицы, бывает, настолько устают, что их, как песчинки, относит на многие километры в сторону - чаще всего на север и восток. Самостоятельно проложить маршрут в теплую страну они не могут, летят куда глаза глядят, пока окончательно не обессилят. В прошлом году орнитологи зафиксировали "фламингопад" на Алтае. Один оказался под Ирбитом. Местные жители активно снимали диковинку на видео и выкладывали в соцсети, а вот спасти не удосужились.

Центр реабилитации пернатых действует уже три года. Через руки Айболитов прошли тысячи птиц

О будущем Кеши, когда он попал в центр "Особый питомец", тоже давали неутешительный прогноз: истощение, раны на обоих крыльях. К тому же, как выяснилось, птичку пытались подстрелить - в голени застряла пуля, от других свинцовых снарядов Кеша умудрился увернуться.

- Крылья подлатали, а вот пулю пока решили не трогать - слишком близко она к сухожилиям, есть риск повредить. А так Кеша уже отъелся до трех килограммов и ходит бодрячком. От незнакомых, правда, пытается прятаться за моей спиной, но любопытство все равно берет верх, - знакомит нас с экзотической для Урала птицей Татьяна, показывая вольер для выздоравливающих пернатых.

Об ангелах и кудрях

В соседях у фламинго - три уточки и пеликан Вася с белыми кудряшками на затылке. Вася начал было на нас, непрошеных гостей, шипеть, но быстро успокоился, завидев принесенную свежую рыбу. Ловил упитанных карпов ловко, на лету, и, проглотив, усаживался надутый, как удав.

- За раз кудрявый способен уложить в себя до трех килограммов рыбки. Зато хлопот с подготовкой корма, как для Кеши, нет. А рацион фламинго включает 12 блюд - от креветок до овощей. Специального помещения нет, готовим на домашней кухне, - поясняет Татьяна.

Васю привезли в декабре из Челябинской области. Птицу со сломанным крылом, которая вмерзла в озеро, пришлось аккуратненько выдалбливать изо льда. Сейчас Вася идет на поправку, и, может быть, ближе к лету у пеликана будет выпускной на челябинских озерах.

Выпускные вылеченных птиц - самые любимые у Альберта и Татьяны дни. Чаще всего выход на свободу, в дикую природу, празднуют лебеди - завсегдатаи центра. В "Особом питомце" проходит реабилитацию дюжина царских птиц. Гуляют стайкой, как гуси, только более миролюбиво: не шипят и не щиплют за ноги. Есть, конечно, спасенные лебеди, которые никогда не покинут приютивший их дом. К примеру, так называемые "ангельские" птицы - у них с рождения неправильно выросли крылья. Что привело к деформации, то ли генетический сбой, то ли экологическая ситуация, ученые объяснить не могут, но лебеди-ангелы появляются все чаще. Впрочем, у стайки, дефилирующей по двору, хорошие перспективы обрести свободу: они травмировались минувшим летом и к весне должны окрепнуть для самостоятельной жизни.

Кстати, выпускной проводят по особой церемонии. Татьяна и Альберт пеленают птиц, чтоб не брыкались, укладывают в люльки-переноски (в обычные, в которых носят младенцев) и отвозят к озеру. На берегу птиц освобождают, и они, не оглядываясь на спасителей, радостно плывут вперед.

- Не было такого, как в диснеевской сказке: благодарные пернатые долго кружат над крышей, приветливо крича? - спрашиваю Татьяну.

- Нет, - без нотки огорчения отвечает она. - Птицы должны быть свободны. Клетки не для них. А для человека главное не причинять им зло.

P. S.

Дальнейшая судьба Кеши пока не решена. Фламинго внесен в Красные книги России и Казахстана, поэтому процесс восстановления подопечного центра контролирует региональное управление Росприроднадзора и департамент по охране животного мира. По прогнозам специалистов, он окрепнет и будет способен жить самостоятельно будущим летом. Уже нашлись зоопарки, готовые его принять. А мечта основателей "Особого питомца" - устроить Кеше выпускной: они хотят отвезти птицу в заповедник в Казахстане, чтобы он присоединился к сородичам.

«Mehr News» выдает ложь за правду: так кто же плетёт паутину напряжённости?

Межгосударственные отношения — как тонкий и хрупкий сосуд, который требует бережного обращения, искренности и взаимного уважения. Любая трещина, недосказанный жест или едкое слово способны разрушить даже самые прочные мосты, превращая годы дипломатии в ледяное молчание. Сегодня перед нашими глазами разворачивается драматичный пример: вместо рукопожатий дружбы между двумя древними цивилизациями, Ираном и Азербайджаном, натянулась тревожная паутина недоверия.

Каждый узел в этой паутине — это инцидент, провокация, неосторожное заявление или игнорирование важного сигнала. Эта сеть накапливает напряжение, цепляясь за старые обиды и новые противоречия, обрастая догадками, обвинениями и недопониманием. Там, где ещё недавно звучали слова о братстве и исторической близости, сегодня слышится жесткий диссонанс взаимных претензий.

Азербайджан, сталкивающийся как с историческими, так и с современными вызовами, вновь и вновь напоминает о своём суверенитете и национальной гордости. Противостоя многочисленным угрозам, страна акцентирует внимание на своих правах и независимости.

Иран, со своей стороны, маскирует свои действия под риторику добрососедства. Однако за этим фасадом всё чаще видны двойные стандарты, скрытые недоброжелательные шаги и противоречивые заявления, которые усиливают напряжение.

Дипломатия — это искусство, где нет места мелочам. Сегодняшние взаимные обвинения, звучащие с трибун и на страницах газет, подобны острым кинжалам, наносящим глубокие раны и углубляющим исторические трещины. Но где находится истина? Почему прежняя гармония превратилась в горькое противостояние?

Пришло время внимательно разобрать каждый узел этой паутины: каждую провокацию, каждое обвинение, каждое скрытое намерение. Правда, как и дипломатия, требует ясности, твёрдости и уважения.

Особого внимания заслуживает статья, опубликованная в иранском агентстве «Mehr News». Её содержание, насыщенное риторикой обвинений и попытками переложить ответственность, стало очередным узлом недоверия. Эти громкие заявления не могут остаться без ответа. Молчание в таких случаях — это не проявление дипломатии, а уступка неправде.

Каждое обвинение требует проверки, каждое утверждение — обоснования. Мы шаг за шагом разберём ключевые претензии иранской стороны, отвечая на них не эмоциями, а фактами. Только опираясь на реальность и международное право, можно восстановить справедливость.

Во время церемонии поминовения «шехидов Чалдыранской битвы и шехидов Фронта сопротивления», состоявшейся в Ардебиле, один из участников мероприятия позволил себе оскорбительные заявления в адрес Азербайджана и Турции. Несмотря на утверждения о том, что этот человек "не имел официального статуса", ситуация приобрела серьёзный резонанс. Позже представитель Верховного лидера Ирана в провинции Ардебиль и имам пятничной молитвы Сейид Хасан Амели выступил с заявлением, назвав слова этого лица «неприемлемыми» и подчеркнув, что они «не отражают официальную позицию Исламской Республики».

По словам Амели, «враги иранской нации стремятся подорвать отношения Ирана с соседями», а личные заявления отдельных лиц якобы не могут считаться официальной позицией правительства.

1 января временный поверенный в делах Ирана в Азербайджане Сейид Джафар Агаи Мерйан был вызван в Министерство иностранных дел Азербайджана. Иранской стороне был выражен жёсткий протест в связи с оскорбительными высказываниями, прозвучавшими на мероприятии 29 декабря. Также Баку выразил недовольство ростом антиазербайджанских настроений в Иране и потребовал прекратить провокации, подрывающие двусторонние отношения.

Несмотря на заявления Амели и Совета Попечителей Большой мечети Ардебиля, утверждающих, что инцидент является мнением «простого и безответственного лица», реальность говорит об обратном.

Человек, сделавший оскорбительные заявления, – Гуламреза Гулизаде, глава «Комитета Ансарул Мехди Ардебиля». Согласно видеоматериалам из его социальных сетей, он тесно связан с Амели и входит в его ближайшее окружение. Более того, Гулизаде является официальным лицом, работающим в государственной структуре.

После официального протеста со стороны Азербайджана Амели выступил с извинениями, которые оказались хуже самого проступка. Его риторика лишь подтвердила связь между организаторамимероприятия и озвученными заявлениями.

Иранское агентство «Mehr News», игнорируя такие понятия, как объективность и ответственность, опубликовало статью под заголовком: «Почему Алиев поднимает несущественные вопросы против Ирана?».

В статье утверждается, что президент Азербайджана «преувеличил маргинальный вопрос, подняв его на официальный уровень, чтобы оправдать свои действия и представить Баку как невиновную сторону в текущем конфликте». Агентство также попыталось сопоставить инцидент в Ардебиле с нападением на посольство Азербайджана в Тегеране, что явно выглядит как попытка нивелировать серьёзность произошедшего.

Официальный Баку имеет полное право на резкий протест. Провокационные заявления, звучащие с иранской стороны, не являются случайностью или результатом действий "отдельных лиц". Они укладываются в общую стратегию нагнетания напряжённости и создания искусственных конфликтов.

Азербайджан продолжает отстаивать свою правоту и суверенитет, требуя от Ирана не только извинений, но и прекращения провокационных действий, которые угрожают региональной стабильности и добрососедским отношениям.

Во-первых, Президент Азербайджана Ильхам Алиев в своем интервью местным телеканалам заявил: "Если на нашей границе проводились какие-то учения, военные учения, то и мы сделали то же самое на этой стороне азербайджано-иранской границы. То есть показали, что никого не боимся, что правы мы. Одновременно это сопровождалось оскорбительной кампанией в прессе. Видимо, это такой метод работы некоторых властных кругов. На самом деле, оскорбления – это признак бессилия. Если ты не можешь чего-то добиться, - я имею в виду невоспитанных людей, - то переходишь к оскорблениям. То есть оскорбляющий, по существу, оскорбляет самого себя.

После этого с иранской стороны поступили сообщения об урегулировании вопроса и пр. Вслед за этим был совершен террористический акт против нашего посольства, причем это был организованный террористический акт. Есть много факторов, позволяющих говорить это. Во-первых, в течение почти 40 минут туда не подъехала ни одна полицейская машина. Хотя это произошло в центре столицы. Лицо, совершившее террор, сразу после этого, на следующий же день, было объявлено психически больным. В то время, как любая медицинская экспертиза продолжается несколько дней. В день совершения террора этот человек дает интервью прессе. С этого события проходит два года. По сей день приговор в отношении этого человека не приведен в исполнение. Все это говорит о том, что это было организовано.

Это было демонстрацией слабости. Азербайджанская сторона предприняла адекватные шаги. Как вам известно, мы отозвали всех сотрудников посольства и после того, как получили официальное обещание, – покойный министр иностранных дел Ирана господин Абдоллахиан, погибший при крушении вертолета, обещал мне, что этот человек будет приговорен к смертной казни, - мы вернули сотрудников посольства обратно. Но нас вновь обманули, так как смертный приговор не был приведен в исполнение, а суд направил дело на доследование.

То есть это был непонятный поступок, совершенный на государственном уровне, и мы настаиваем на своих требованиях. Нам известно, что в Иране приговаривают к смертной казни и за менее тяжкие преступления, причем приговор сразу же приводится в исполнение. Здесь же в течение двух лет он не только не приведен в исполнение, но даже направлен на доследование".

… Азербайджан никогда не рассматривал нападение на своё дипломатическое представительство как «несущественный вопрос». Такое нападение является грубым нарушением Венской конвенции о дипломатических отношениях 1961 года, которая обязывает принимающую сторону обеспечивать безопасность иностранных дипломатических миссий.

Нападение вооружённого человека на посольство Азербайджана в Тегеране, в результате которого погиб глава охраны, не может считаться «частным случаем». Реакция Ирана на этот инцидент ограничилась формальными заявлениями, а расследование, несмотря на международное давление, затягивается, и его выводы до сих пор не представлены в полном объёме.

Заявления, прозвучавшие на мероприятии в Ардебиле, угрожали не только добрососедским отношениям, но и суверенитету Азербайджана. Любые оскорбительные высказывания в адрес глав государств и их народов, особенно в условиях и без того напряжённых отношений, недопустимы. Если Иран действительно стремится к нормализации отношений, он обязан не только выражать сожаление, но и предпринимать конкретные меры для предотвращения подобных инцидентов.

Иранское агентство «Mehr News» в своей статье попыталось переложить вину за ухудшение отношений на Азербайджан, утверждая, что Баку якобы «преувеличивает маргинальные вопросы».

Это заявление вводит в заблуждение. Азербайджанская сторона неоднократно подчёркивала, что ухудшение отношений обусловлено именно провокационными действиями Ирана.

«Mehr News» также заявило, что Азербайджан якобы позволяет действовать на своей территории «сионистским базам». Это утверждение не только абсурдно, но и полностью лишено доказательств. Азербайджан, как независимое государство, выстраивает свою внешнюю политику, исходя из национальных интересов. Сотрудничество с Израилем направлено исключительно на развитие экономических и стратегических связей.

В отличие от Азербайджана, Иран на протяжении десятилетий поддерживает такие террористические организации, как «Хезболла», и активно вмешивается во внутренние дела соседних государств. Подобные обвинения со стороны Ирана выглядят как попытка отвлечь внимание от собственных проблем.

Утверждения, что «азербайджанские СМИ подрывают территориальную целостность Ирана», также абсурдны. Азербайджанские СМИ, в отличие от иранских, не вмешиваются во внутренние дела других стран. Однако Азербайджан не может игнорировать факты дискриминации азербайджанцев в Иране, особенно в провинциях с преимущественно азербайджанским населением.

… Иранская риторика, озвученная в статье «Mehr News», направлена на оправдание своих действий и перекладывание ответственности за ухудшение отношений на Азербайджан. Однако факты свидетельствуют об обратном. Азербайджан всегда открыт для диалога, но этот диалог возможен только на основе взаимного уважения, соблюдения международного права и отказа от провокаций.

Некоторым иранским силам, будь то медийные или политические группы, пора прекратить использовать обвинения в адрес Азербайджана как инструмент внутренней пропаганды. Вместо этого следует сосредоточиться на реальных шагах по восстановлению доверия и нормализации отношений.

Обрыв кабеля на Балтике дал ЕС повод заговорить о запрете «теневого» флота РФ

Очередной инцидент в Балтийском море — повод, а не причина для ужесточения мер против российского «теневого» флота

Якорь с Островов Кука

В конце декабря прошлого года вышел из строя подводный электрический кабель-интерконнектор постоянного тока высокого напряжения EstLink 2, проложенный по дну Финского залива из Финляндии в Эстонию. Одновременно оборвались три подводных оптоволоконных кабеля связи, обеспечивающих работу эстонского интернета. В этот же день без проведения расследования Эстония заявила, что причиной аварии стала умышленная диверсия, так как кабели были оборваны судовым якорем, который, судя по следам на морском дне, долго волочился за судном. Через два дня финские пограничники задержали нефтяной танкер Eagle S, принадлежащий компании Caravella. По сообщениям правоохранительных органов Финляндии, танкер находился рядом с кабелем на момент аварии, а при задержании у него на борту не оказалось якоря, а лишь оборванная цепь. И хотя компания Caravella принадлежит Объединённым Арабским Эмиратам, а сам танкер ходит под флагом Островов Кука, Финляндия увязала его с российским «теневым флотом». По данным Таможенной службы Финляндии, за несколько часов до аварии Eagle S, груженный нефтепродуктами, вышел из порта Усть-Луга и направился в турецкий порт Алиага недалеко от Измира.

Разрыв кабеля EstLink 2 вызвал временный скачок цен на электроэнергию в Эстонии на 169% — с €12,37 до €33,23 за МВт*ч, однако к тотальному блэкауту в стране не привел. Власти Эстонии заявили, что ситуация с энергообеспечением страны находится под контролем, поскольку оператору кабеля Elering удалось оперативно включить резервные мощности. По предварительным оценкам, ремонт кабеля может занять 7 месяцев и обойтись в несколько десятков миллионов евро. Потери граждан Эстонии от роста цен могут поставить порядка €70-100 млн.

Война IT-гигантов против рыбы

Аварию на электрокабеле EstLink 2 можно смело назвать рядовой. Ежегодно в мире обрывается порядка 200 электроэнергетических и оптоволоконных кабелей и газопроводов, проложенных на морском дне. Число подобных инцидентов растет ежегодно пропорционально увеличению количества таких коммуникаций, ежегодно прокладываемых по дну морей, рек и озер. Согласно Submarinecablemap, всего в мире на начало 2024 года начитывалось 1,4 млн км активных подводных кабелей, и их количество постоянно увеличивается.

Набирающая обороты сфера использования морского дна для развития сетевой инфраструктуры уже породила конфликт между рыболовецкими компаниями и мировыми IT-гигантами, такими как Microsoft и Google. Согласно отчёту Международного комитета по защите кабелей за 2021 год, более 60% разрывов инфраструктуры произошло из-за использования глубоководных рыболовецких тралов, а также из-за судовых якорей, выброшенных без учета места залегания кабелей, особенностей дна и течений в этом районе. Рыбаки в свою очередь отмечают, что прокладка кабелей идет без учета путей миграции промысловых рыб и без консультаций с рыболовецкими ассоциациями.

Google несколько лет безуспешно пытался построить специальные математические алгоритмы на основе искусственного интеллекта по прокладке кабелей, которые бы не пересекались с миграцией рыб и рыболовными путями, а также выдавал уведомления о местах прокладки кабелей морякам и отслеживал данные транспондеров. Выяснилось, что треска и креветки не получали уведомлений, где им можно плавать, а где — нельзя, а большинство рыболовецких судов во время ловли отключают транспондеры, чтобы не привлекать внимание конкурентов.

«Мы мало что можем с этим поделать», — цитировал Bloomberg в начале 2024 года старшего директора по глобальной сетевой инфраструктуре Google Брайана Куигли. В итоге IT-гигант решил инвестировать в более прочную защиту кабелей и создание множества резервных маршрутов.

Места прокладки кабелей и трубопроводов не являются секретом, наоборот, операторы проектов сами публикуют и предоставляют рыбакам и судоходным компаниям максимально подробные карты с их расположением. При этом для сокращения затрат на строительство и снижения риска повреждений владельцы инфраструктуры часто заключают договоры на объединенную прокладку сетей по одному маршруту, а также договоры на резервирование энергетических мощностей.

Они «тысячу раз обрывали провода»

Балтийское море не является исключением. Его дно опутано несколькими тысячами километров кабелей и трубопроводами. К тому же это мелкое море, перегруженное судами самого разного типа и назначения. Так что в этом регионе все происходит как в песне Валерия Меладзе: рыбаки и танкеры «тысячи раз обрывали провода и уходили навсегда».

В ноябре прошлого года, по данным властей Дании, китайский сухогруз Yi Peng 3 повредил два высокоскоростных оптоволоконных кабеля между Финляндией и Германией и между Литвой и Швецией. В 2023 году якорь китайского судна Newnew Polar Bear, зарегистрированного в Гонконге, порвал по меньшей мере два кабеля передачи данных между Финляндией и Эстонией и между Швецией и Эстонией, а также разрушил газопровод Balticconnector. Китайские власти тогда предоставили отчет, из которого следовало, что повреждения были нанесены случайно во время сильного шторма. Власти Эстонии и Финляндии отчет не приняли и до сих пор ведут свое расследование этого инцидента, периодически угадывая в этом «теневую руку Москвы».

Мало того, сам EstLink 2 в январе 2024 года тоже получил механические повреждения и был остановлен на ремонт, который занял 9 месяцев. В сентябре кабель заработал, чтобы в декабре снова отключиться.

Право на право

Несмотря на всю ординарность этой внештатной ситуации с кабелем EstLink 2, участие в ней танкера Eagle S под флагом Островов Кука стало хорошим поводом для НАТО и европейских стран вновь потребовать ужесточения прохода судов «российского теневого флота». Авария произошла 25 декабря, уже на следующий день министр внутренних дел Эстонии Лаури Ляэнеметс заявил, что необходимо пересматривать международное морское право, вплоть до предоставления прибрежным государствам возможности предпринимать оперативные действия против судна, плывущего в нейтральных водах, если оно угрожает подводной инфраструктуре.

«Если преднамеренные атаки в Балтийском море станут регулярными, это может привести к последствиям в международном морском праве», — сказал он.

А уже 27 декабря генеральный секретарь НАТО Марк Рютте заявил, что североатлантический альянс усилит свое присутствие на Балтике.

«Обсудил с президентом Финляндии Александером Стуббом финское расследование возможного саботажа в отношении подводных кабелей. Я выразил полную солидарность и поддержку. НАТО усилит свое военное присутствие в Балтийском море», — написал он в социальных сетях.

НАТО уже давно готовится к усилению своих позиций в Балтийском море. После подрывов российских газопроводов «Северный поток-1» и «Северный поток-2» в 2022 году Альянс провел 12-дневные учения у берегов Португалии, в ходе которых тестировал морские дроны, датчики и системы искусственного интеллекта для защиты подводной инфраструктуры.

Впрочем, для Европейского союза усиление контроля в Балтийском море необходимо не столько для защиты кабелей, сколько для борьбы с «теневым флотом» России.

Старое корыто волны не испортит

«Теневой» флот существует в мире далеко не один десяток лет. Первопроходцем здесь стал Иран, более 40 лет назад попавший под санкции США. Однако Европа стала ощущать на себе все прелести последствий своих же санкций два года назад, когда ввела запрет на перевозку российской нефти по цене, превышающей «потолок» в $60 за баррель и ограничила услуги по страхованию нефтяных танкеров. В ответ Россия за два года создала мощный «теневой» флот, состоящий из старых судов с отключенными транспондерами, зарегистрированными под флагами самых разных стран от Габона до Островов Кука, числящихся на балансе небольших, никому не известных компаний.

По данным Bloomberg, с 2022 года в Балтийском море было зафиксировано более 230 подобных танкеров. Как признается представитель датской государственной службы по прохождению Датских проливов DanPilot, если до введения санкций российские судовладельцы старались соответствовать высоким международным требованиям страхования P&I (protection and indemnity — защита и возмещение), которую обеспечивает Международная ассоциация 13 клубов взаимного страхования, то с началом европейских ограничений и запретов Балтийское море наводнили ржавые суда с устаревшими картами и навигационным оборудованием, плохо подготовленными командами непонятного происхождения. Датские лоцманы вынуждены проводить их, несмотря на критику со стороны других европейских стран, чтобы избегать столкновений и аварий, несущих угрозу экологии региона.

Такие суда не платят страховые взносы и не заходят в порты. Мало того, без транспондеров и современных систем навигации они становятся невидимыми для других судов, а значит повышается риск столкновений, что особенно опасно в узких мелководных Датских проливах со сложной системой сильных течений и перегруженным трафиком. Вместе с европейскими санкциями в нейтральных водах Балтийского моря и Датских проливах появились специальные точки для перевалки нефти, дозаправки и оснащения всем необходимым «теневых» судов, напоминающие стихийные стоянки московских таксистов, где можно и поесть, и помыться. Что делать с такими судами и точками перевалки, непонятно.

Дания первая забила тревогу и призвала страны ЕС объединиться в борьбе с «теневым» флотом.

«Российский теневой флот — это международная проблема, которая требует международного решения», — говорилось в заявлении МИД Дании. Министр иностранных дел Швеции Тобиас Биллстрем в апреле этого года предложил ввести новые требования к соблюдению экологических норм судоходства на Балтике.

«Мы все пострадаем, если возникнет серьезная проблема, связанная с столкновением или утечкой масла с одного из этих судов, которые также во многих случаях не пригодны для плавания или очень близки к этому», — цитирует его Guardian. По его словам, каждое государство-член Международной морской организации (IMO) имеет право потребовать от капитана вывести из порта судно, которое может нести риски для экологии.

Политиков подталкивают к решительным шагам против российского «теневого» флота и крупнейшие представители европейского судового бизнеса, которые с одной стороны, потеряли крупного клиента в лице России, а с другой — столкнулись с жесткой «теневой» конкуренцией. Так, исполнительный директор крупнейшей в мире компании-оператора нефтяных танкеров Frontline Ларс Барстад заявил Financial Times, что «все эти суда работают вне рамок IMO, которая уже довольно давно спит за рулём танкеров», в то время как «нарушающие закон операторы зарабатывают безумные деньги». По его словам, политики боятся ужесточать требования к таким судам из-за риска роста цен на нефть, однако суровые меры просто необходимы.

Столпы морской демократии

Отчасти возможность ввести запрет на прохождение Балтийского моря заложено в Конвенции ООН по морскому праву, принятой в 1982 году. Документ, с одной стороны, декларирует свободный мирный проход любого судна через территориальное море, а другой стороны, оговаривает, что проход перестает быть «мирным», если совершен «любой акт, направленный на создание помех функционированию любых систем связи или любых других сооружений или установок прибрежного государства». Кроме того, свободный проход судов может быть ограничен, если совершен «любой акт преднамеренного и серьезного загрязнения».

Опираясь на эти положения, страны Балтики могут требовать предоставление права ограничивать прохождение старых судов, не имеющих страховки, современных систем управления, навигации и безопасности. Однако доказать имеющиеся нарушения будет достаточно сложно. По сути, судно должно совершить само преступление, прежде чем появятся основание для запрета на прохождение территориальных вод.

При этом любые изменения и уточнения в Конвенции ООН должны быть ратифицированы всеми участниками соглашения, в том числе Россией, в противном случае она может их просто не исполнять. Такой подход будет грозить серьезной эскалацией конфликта уже в территориальных водах европейских стран. Кроме того, односторонние меры могут стать опасным прецедентом для других мировых морских держав-давних оппонентов ЕС, например, Китая в отношении Тайваньского пролива или Турции в отношении Босфора и Дарданеллы.

Другими мерами борьбы с «теневым» флотом России могут стать ужесточения локального характера в виде новых пакетов санкций в отношении длинного списка компаний и судов, перевозящих нефть ниже ценового потолка, введения для прохода проливов требований предоставления страховок и финансового обеспечения на случай аварий, полных данных о конечных владельцах судов, отчетности о стоимости перевозимой нефти, заверенной контролирующими органами вместо простых справок, действующих на данный момент, запрета на пользование услугами лоцманов при прохождении Датских проливов и Ла-Манша и так далее.

А плыть-то куда?

Эти требования, ограничивающие доступ к территориальным водам в целом и Датским проливам в частности могут серьезной проблемой для России, так как оперативно перекинуть все объемы нефти и нефтепродуктов, экспортируемые через порты Приморск и Усть-Луга, невозможно.

Сейчас данные о том, какой объем нефти идет на экспорт из России закрыты. Глава «Транснефти» Николай Токарев сообщал, что по итогам 2023 года экспорт нефти через порт Приморск достиг 44 млн тонн при действующей мощности нефтеналивного порта в 47 млн тонн. При этом компания начала работы по увеличению пропускной способности порта еще на 10 млн тонн в год.

В Восточном направлении нефтепровод ВСТО, порт Козьмино и железная дорога Восточного полигона работает на пределе мощности. «Транснефть» с 2023 года активно прорабатывала вопрос о расширении пропускной способности нефтеналивного терминала в Новороссийске на 15 млн тонн, до 52 млн тонн. Однако с учетом повышения налоговой нагрузки на трубопроводную монополию такие планы вряд ли удастся реализовать в сжатые сроки. Кроме того, переброска на южное направление упирается в проблему использования турецких проливов Босфор и Дарданеллы и не решает проблему ограничений работы «теневого» флота уже в Южной Европе.

Возможность переброски части объемов экспорта нефти из Приморска в Мурманск и Архангельск для транспортировки по Северному морскому пути правительство России всерьез рассматривало еще в 2022 году. Были сделаны пробные рейсы судами Lomonosov Prospect и Mendeleev Prospect ледового класса Ice3. В 2023 году китайская судоходная компания NewNew Shipping Line совместно с «Росатомом» запустила несколько рейсов по транспортировке грузов из Шанхая в Архангельск и далее по железной дороге в Санкт-Петербург. Однако массового развития это направление пока не получило.

Для транспортировки нефти по Северному морскому пути необходимо использование танкеров более высоких ледовых классов Arc4 и Arc5. Свободных танкеров такого уровня на рынке просто нет, а строительство новых судов в нужном объеме потребует огромных инвестиций и времени. Более того, танкеры такого уровня могут использоваться лишь с июня по ноябрь — круглогодичное использование Севморпути для экспорта нефти потребует ледокольного сопровождения даже для них.

Второй проблемой является нехватка нефтеналивных портовых мощностей в незамерзающей части Белого и Баренцева морей. Максимальная суммарная пропускная мощность всех нефтеналивных терминалов Мурманска и Архангельска составляет 20,66 млн тонн в год, включая «Витино» (11 млн тонн в год), «Лавна» (1,96 млн тонн в год), «Архангельский нефтеналивной терминал» (4,9 млн тонн в год), «Первый Мурманский терминал» (2,5 млн тонн в год) и терминал ЗАО «Бункерная компания» (0,3 млн тонн в год). Но даже эти мощности ограничены пропускной способностью железной дороги, по которой осуществляется транспортировка нефти в арктические порты. Планов по строительству новых нефтепроводов в этом направлении у «Транснефти» нет.

Так что пока возможности России по переброске экспорта нефти с балтийских портов ограничены, европейским странам придется либо терпеть у себя под боком старый «теневой» флот, либо полностью запретить его продвижение и терпеть неминуемый взлет цен на нефть и электричество. И что будет опаснее для европейских политиков, сказать сложно.

План Б: вредим, но терпим

Пока Евросоюз склоняется к первому сценарию развития ситуации — ужесточать контроль за теневым флотом, но не запрещать его полностью.

«Мы предложим дальнейшие меры, включая санкции, для воздействия на этот флот. В ответ на эти инциденты мы увеличиваем усилия по защите подводных кабелей, включая улучшенный обмен информацией, новые технологии обнаружения, а также возможности подводного ремонта и международное сотрудничество», — говорилось в совместном заявлении Европейской комиссии и высокого представителя ЕС по иностранным делам Каи Каллас, которое было опубликовано 27 декабря сразу после аварии на Estlink 2.

«Фонд сплочения Евросоюза» готов предоставить странам Балтики порядка €600 млн на укрепление подводных кабелей, создание системы наблюдения за ними и системы защиты от дронов. Одновременно государственная компания Эстонии Eesti Energia заявила, что приступает к строительству новой резервной газовой электростанции, которая должна быть запущена в 2028 году. Правда, откуда будет поступать на нее газ, Эстония не уточнила.

Анна Догуаб

Евросоюз. Россия. СЗФО > Нефть, газ, уголь. Внешэкономсвязи, политика. Судостроение, машиностроение > oilcapital.ru, 9 января 2025 > № 4754728

Грань разумного

дискуссия о перспективах ядерных конфликтов в многополярном мире

Редакция Завтра

В декабре 2024 года прошли дебаты двух всемирно известных учёных-политологов: Александра Дугина, директора Высшей политической школы РГГУ имени Ивана Ильина, и Джона Миршаймера, профессора Чикагского университета. Предлагаем вниманию читателей фрагмент дискуссии, посвящённой балансу ядерных сил в многополярном мире. Дебаты были организованы Китайской академией. Помимо политологов в беседе участвует бывший губернатор Калифорнии Джерри Браун.

— Каково ваше представление нового многополярного мира? Мы часто говорим о многополярности и балансе сил, но интересно мнение каждого участника дискуссии: что будет происходить с балансом сил в многополярном мире? Каждое государство будет стремиться иметь ядерное оружие? Как это будет выглядеть? Будут ли существовать военные союзы?

Александр ДУГИН. Прежде всего важно понять, что́ является полюсом многополярного мира. В моём понимании, и это отличается от классического реализма, полюс не совпадает с национальным государством. Полноценный полюс многополярной мировой системы должен иметь ядерное оружие. Это должна быть настоящая цивилизация – со всеми её культурными, историческими, социальными, политическими и экономическими атрибутами. Полюс — это нечто весьма отличное от национального государства, даже крупного. Не каждое национальное государство обладает ядерным оружием, но полюс точно должен им обладать.

Сейчас мы уже имеем несколько полюсов: первый - Запад – НАТО, но и сами Соединённые Штаты тоже могут считаться полюсом. Соединённые Штаты и Западная Европа могут более или менее легко разделиться на два полюса, и они всё равно будут суверенными полномасштабными полюсами. Особенно США.

Есть Китай как полюс, и он не требует аргументов. Это больше, чем страна, это государство-цивилизация.

Есть Россия как полюс. И Россия – больше, чем просто государство, по всем параметрам: географическому масштабу, ядерному оружию, исторической и политической традиции и, наконец, по ядерному оружию.

То есть у нас три или четыре возможных полюса, которые уже обладают ядерным оружием и представляют собой самостоятельные цивилизации.

Индия – следующий полюс. Индия также обладает ядерным оружием и также является самобытной цивилизацией с древнейшей историей.

Поэтому дело не в распространении ядерного оружия - оно и так уже в руках четырёх или пяти полюсов.

Если же рассматривать исламский полюс, то надо признать, что до конца он пока ещё не состоялся, ему только ещё предстоит сформироваться. Однако мы видим здесь по крайней мере одну страну, Пакистан, с ядерным оружием, а Иран находится в процессе его получения. Так что исламская ядерная бомба уже здесь, уже на подходе. С точки зрения цивилизационной – религиозной, исторической, геополитической - исламский мир вполне может претендовать на то, чтобы стать серьёзным и значимым суверенным полюсом. Для этого, однако, надо преодолеть многие внутренние противоречия. Этому объективно будет способствовать агрессивная политика Израиля на Ближнем Востоке и переход к уничтожению исламских святынь в самом Иерусалиме. Это можно отложить, но этого нельзя избежать.

Если рассматривать мир с точки зрения полюсов, а не стран, то можно говорить и о формировании ещё двух полюсов – Африканского и Латино-Американского. Представим, что ядерное оружие передано какой-нибудь африканской державе или союзу держав, или ещё – Панафриканскому союзу. Однако мы пока не видим претендента на то, чтобы какая-то одна африканская страна заявила претензии на то, чтобы быть полюсом общеафриканской интеграции. Но со временем этот независимый африканский полюс проявится. Он должен появиться. То же самое касается Латинской Америки. И я полагаю, что Бразилия – первая страна, которая может претендовать на создание ядерного оружия, потому что Бразилия гораздо более развита, гораздо более технологична по сравнению с другими державами региона. Поэтому она и представляет Латинскую Америку в БРИКС. У Бразилии есть свои самолёты и даже подводные лодки.

Иными словами, надо признать тот факт, что ядерная многополярность уже близка. Не стоит ожидать, что ядерное оружие будет распределено между всеми странами. Это нереалистично и этого не требуется. Многополярный мировой порядок - это не про ядерный суверенитет каждой отдельной страны. Речь идет о чём-то другом. Теория о многополярном мире – это пока ещё не до конца разработанная сфера международных отношений, но начало положено – прежде всего моими собственными трудами и учебниками, статьями и курсами, а также отражено в официальных документах России и Китая, в речах многих политических деятелей, таких как Путин, Си Цзиньпин, Нарендра Моди и т. д.

Запад до сих пор отрицает многополярный мир как новую реальность. Это то, что западная стратегическая мысль пытается заглушить, отбросить. Глобалисты совершенно нетерпимы ко всему, что не совпадает с их идеологической догматикой. И в этом они всё более утрачивают связь с реальностью. К сожалению, большинство стратегов не прислушивается к анализу и идеям господина Миршаймера, других объективных классиков. Глобалистский Запад всё ещё продолжает мыслить в других терминах. Они считают «многополярность» вызовом, оскорблением, чем-то скандальным, а не реальностью. И если бы они приняли реальное положение, то смогли бы объективно и трезво исследовать многополярный мир как факт, и тогда проблема распространения ядерного оружия выглядела бы совершенно иначе, была бы помещена в гораздо более реалистичный контекст.

Джон МИРШАЙМЕР. У меня есть небольшие разногласия с профессором Дугиным по поводу определений, что такое великая держава и что такое полюс. Для меня полюс должен быть великой державой. Поэтому я не стал бы называть полюсом Запад или исламское общество. Это, конечно, вопрос определений, но у меня есть несколько более узкая формулировка. Когда я думаю о многополярном мире, что такое полюсы, в моём лексиконе это могут быть только великие державы: Соединённые Штаты, Китай и Россия. И именно так для меня выглядит многополярный мир. Индия может стать полюсом в какой-то момент, но Запад, в моей истории, - нет, как и Латинская Америка в целом.

Интересный вопрос о вероятности распространения ядерного оружия. Во время холодной войны и Соединённые Штаты, и Советский Союз были заинтересованы в предотвращении его распространения. Мы не добились полного успеха, потому что, конечно, такие страны, как Израиль, Франция, Пакистан, Индия и некоторые другие, имеют ядерное оружие. Но Соединённые Штаты и Советский Союз были привержены этой идее, и после подписания Договора о нераспространении ядерного оружия и ряда других полезных договоров, они приложили немало усилий для предотвращения его распространения во второй части холодной войны. В первой части они были гораздо менее успешны.

В многополярном мире, в котором мы живём, а у меня и профессора Дугина нет разногласий по поводу того, что сегодня мы живём в многополярном мире, все три великие державы заинтересованы в предотвращении распространения ядерного оружия, также как СССР и Америка ранее. Для меня ключевой вопрос заключается в том, смогут ли русские, китайцы и американцы работать вместе, чтобы добиться этого. И в данном контексте Иран - это действительно хороший пример. Если вернуться к 2015 году, когда было заключено СВПД (соглашение о контроле над вооружениями, связанное с Ираном и распространением ядерного оружия), то русские, китайцы и американцы работали вместе, чтобы предотвратить приобретение Ираном ядерного оружия. Это соответствует моему утверждению о том, что великие державы - полюсы не любят распространения ядерного оружия. Точно так же, как СССР и американцам не нравилось распространение ядерного оружия во времена холодной войны. И в 2015 году мы видели совместную работу русских, китайцев и американцев. Но это было в конце однополярного периода, когда было гораздо больше сотрудничества.

Подумайте сейчас о сотрудничестве с Китаем. В 2015 году Китай и Соединённые Штаты неплохо ладили друг с другом. И у русских, и у американцев были некоторые проблемы, но не такие большие, как сейчас. И я думаю, что вопрос, который мы должны задать себе о будущем, учитывая интенсивную конкуренцию в сфере безопасности между Китаем и Соединёнными Штатами, Россией и Соединёнными Штатами, смогут ли эти страны работать вместе, чтобы предотвратить распространение в будущем? Будут ли они работать вместе, чтобы предотвратить приобретение Ираном ядерного оружия? Сейчас не 2015 год, отношения Америки, России и Китая с Ираном сегодня значительно отличаются от тех, что были в 2015 году. И я думаю, что в будущем существует реальная опасность того, что распространение начнёт расти. Оно ускорится, потому что три великие державы в системе, которые действительно заинтересованы в предотвращении распространения, не смогут работать вместе, чтобы предотвратить его.

Джерри БРАУН. Предлагаю обсудить Договор о нераспространении ядерного оружия. Там в статье 6 чётко сказано, что ядерные державы, то есть Россия, Америка, Китай и другие, обязаны стремиться к разоружению и вести переговоры в духе доброй воли. Это объясняется тем, что ядерное оружие не находится под полным контролем соответствующих стран. Есть технология, есть программное обеспечение, есть человеческая слабость. Существует реальная возможность ошибки, например, в виде ложных тревог. А во враждебном мире эта опасность возрастает. Более того, поскольку Америка, Россия и Китай создают новые системы ядерного оружия, заменяют и модернизируют имеющиеся, всё становится ещё опаснее. Поэтому мой вопрос к обоим докладчикам, но, в первую очередь, к профессору Дугину: как Путин относится к переговорам о сокращении существующих запасов ядерного оружия? Потому что если не будет никакого распространения, то всё равно существует растущая опасность, которая в какой-то момент приведёт к обмену ядерными ударами. И кто знает, насколько это будет ужасно. Есть ли в России или в сознании Путина стремление к серьёзному сокращению ядерного оружия? То же самое можно сказать и о Соединённых Штатах, которые включились в программу модернизации, и о Китае, который сейчас находится в процессе создания ещё тысячи ядерных боеголовок. Итак, где же находится Россия в отношении статьи 6 и текущего вопроса о том, производить больше или производить меньше?

Александр ДУГИН. К сожалению, это не тема моей профессиональной специализации. Но, насколько я понимаю ситуацию, Россия сегодня опасается не столько угрозы распространения ядерного оружия как такового, сколько гегемонистского поведения США, коллективного Запада и прежде всего — либерал-глобалистов. Поэтому Россия сейчас стоит перед лицом возможного ядерного конфликта с Западом. Так что опасность распространения, например, передача ядерного оружия Ирану или содействие разработке ядерного оружия в Северной Корее, в глазах России сейчас гораздо меньшая угроза, чем угроза прямой конфронтации с Западом на ядерном уровне или угроза передачи ядерного оружия НАТО Украине.

Сейчас все вопросы, связанные с распространением ядерного оружия среди союзников России, – вторичны. Поэтому я думаю, что для нас не так важно ограничить разработку ядерного оружия Ираном или его совершенствование Северной Кореей или Пакистаном. Это не имеет для нас большого стратегического значения, потому что мы считаем себя на грани ядерной войны именно с Западом.

Сейчас ядерный баланс сил между Россией и НАТО гораздо важнее, чем вопрос пролиферации как таковой. И чтобы избежать или уравновесить эту западную угрозу, я думаю, Россия могла бы в радикальной ситуации сделать несколько экстравагантных шагов. Не только в области развития новых вооружений и совершенствования средств доставки ядерных зарядов, но и в вопросе пролиферации.

Мы сейчас находимся в конкретной ситуации: Россия считает, что на неё напал Запад. Мы считаем, что находимся в состоянии войны с ядерным Западом. И это совсем другой период истории.

Так что, если бы мы могли представить себе возвращение к прежней мирной трёхполярной системе, к большему или меньшему взаимопониманию и балансу сил без прямых военных конфликтов, возможно, эта идея ограничения распространения ядерного оружия могла бы показаться рациональной, но не сейчас.

Джерри БРАУН. Я хочу добавить одно маленькое замечание. Забудьте о распространении ядерного оружия, как бы плохо это ни было. Само обладание тысячами ядерных боеголовок через множество систем программного, аппаратного и человеческого контроля представляет собой риск ошибки и в России, и в Соединённых Штатах, и, предположительно, в Китае тоже. Опасность заключается не в том, что Америка собирается бомбить Россию или Россия собирается бомбить нас. Это, конечно, может быть проблемой, но есть риск человеческой ошибки. У нас уже были ложные тревоги. Риск с каждым годом возрастает. Обмен ядерными ударами неизбежен независимо от намерений Трампа и Путина. Это непосредственная угроза, которая требует серьёзных переговоров в рамках нового договора о сокращении наступательных вооружений и других договорённостей, чтобы добиться большего контроля. Какими бы ни были наши другие споры, существует опасность ядерного провала, хотя никто этого не хочет сегодня понимать.

Джон МИРШАЙМЕР. Я думаю, что нет сомнений в существовании описанной вами проблемы. Я также думаю, что нет сомнений в существовании проблемы, которую описал профессор Дугин. Но дело в том, что мы не движемся к решению ни одной из этих проблем. Более того, мы движемся в прямо противоположном направлении.

Во-первых, за последние два десятилетия Соединённые Штаты вышли из целого ряда соглашений по контролю над вооружениями. Во-вторых, нет никаких признаков того, что эти три великие державы собираются разработать или заключить новый пакет соглашений по контролю над вооружениями. В-третьих, все они наращивают свои ядерные арсеналы, как вы описали. И в-четвёртых, никто, похоже, не заинтересован в том, чтобы найти способ двигаться в другом направлении и ослабить угрозу ядерной войны.

Если что и поражает меня, когда я наблюдаю, как люди на Западе говорят о ядерной войне, так это то, что они не считают её настолько серьёзной угрозой. Честно говоря, я поражён тем, что так много людей считают, что русские никогда не применят ядерное оружие. Что якобы мы можем просто надавить на них, сделать с русскими всё, что захотим, и они никогда не применят ядерное оружие. Мы не так думали во времена холодной войны. Мне видится, что за прошедшее время мы не добились прогресса на этом фронте и только дальше движемся в неправильном направлении. Поэтому, если сложить все эти факторы, я очень пессимистично оцениваю вероятность того, что мы избежим применения ядерного оружия в будущем. Я не утверждаю, что это обязательно произойдёт, но меня очень нервирует, когда я слушаю, как люди говорят о применении ядерного оружия на Западе, когда думаю о том, что происходит с ядерными арсеналами и с нарастанием всех этих кризисов по всему миру. Я считаю, что у нас, знаете ли, серьёзные проблемы.

Как Израиль собирается уничтожить Суэцкий канал

геологистика

Станислав Тарасов

После того как новоизбранный президент США Дональд Трамп заявил, что вернёт Панамский канал под контроль США в силу того, что он важен для американской торговли и национальной безопасности, поскольку США обеспечивают более 72% всех проходов, и того, что канал критически важен для оперативного развёртывания Военно-морских сил США, американское издание «Нью-Йорк таймс» отметило, что «Трамп вступает в борьбу за контроль над мировыми торговыми коммуникациями» и что «следующий ход следует ожидать в отношении Суэцкого канала, который контролируют Китай, Россия и Иран».

Так оно и происходит. По сообщению британской газеты «Дейли экспресс», в Израиле активизировано внимание к проекту строительства канала «Бен-Гурион» протяжённостью около 258 км. Он призван соперничать с Суэцким каналом Египта и будет соединять Красное море со Средиземным от города Эйлат в заливе Акаба, пересекая границу с Иорданией, проходя через пустыню Негев, огибая сектор Газа. Канал будет на 10 метров глубже Суэцкого, что позволит проходить судам шириной 110 метров и длиной 300 метров. Газета уточняет, что канал будет препятствовать росту экономической мощи Китая и его инициативе «Один пояс – один путь» и должен будет приносить около 9 миллиардов долларов ежегодного дохода за счёт развития торговли. Но дело не только и не столько в Китае.

Такой ход событий может изменить геополитический статус Израиля на Ближнем Востоке в его предполагаемых новых границах, считает «Ассошиэйтед пресс». Начало этой операции было положено Трампом в его первый президентский срок, когда он изменил статус Иерусалима и перенёс туда посольство США из Тель-Авива. В 2014 году премьер-министр Биньямин Нетаньяху выступил с утверждением, что Иерусалим никогда не будет разделён. Эксперты до сих пор не разобрались полностью в подоплёке таких решений, ограничиваясь рассуждениями о стремлениях США спровоцировать дальнейшее развитие конфликта между Израилем и арабским миром. И только сейчас приходит ясность, что шла тонкая многоходовая геополитическая игра на фоне обострения проблемы палестинского урегулирования.

Тогда арабский мир ограничился только осуждающими заявлениями, хотя был открыт ящик Пандоры. Стали вскрываться противоречия между Израилем и арабскими странами, между ними и Ираном, началась новая расстановка сил в регионе. Потом вспыхнула война в Газе между Израилем и ХАМАС, но относительно быстро палестино-израильский конфликт стал выводиться из эпицентра региональных событий сначала в сторону Ливана, а затем начались события в Сирии, приведшие к свержению режима Башара Асада. При этом всё это было упаковано в «иранское покрывало», когда Израиль, арабский мир и Турция фактически по разным тактическим соображениям оказались на одной стороне. Желание оказать сопротивление возвышению Ирана оказалось сильнее общеарабской и даже общеисламской солидарности. Теперь Нетаньяху заявляет, что израильские войска останутся в районе Голанских высот на неопределённый срок, что размывает границу между Израилем и Сирией. Напомним, что в 2019 году тогдашний президент США Трамп был первым и единственным иностранным лидером, признавшим контроль Израиля над этим регионом Сирии. Вспомним и то, что в ходе шестидневной войны на Ближнем Востоке в 1967 году Израиль захватил Западный берег реки Иордан и Восточный Иерусалим у Иордании, сектор Газа и Синайский полуостров у Египта, а также Голанские высоты у Сирии. Сейчас, как видим, вне зоны контроля Израиля остаётся только Синайский полуостров. Теперь Израиль в Египте, как и в Сирии, целится вглубь страны. Что касается Сирии, то, по оценке экспертов «Аль-Джазиры», «велик риск того, что Дамаск попадёт в категорию несостоявшихся государств из-за проблем внутренней трансформации и позиции соседних стран, включая Израиль, в отношении этой трансформации». Последствия провала Сирии будут очень большими для всех. Возможен и другой вариант, когда так называемая «сирийская революция» в случае укрепления в Дамаске власти исламистов начнёт шествие в Средиземноморском бассейне к источникам энергии в панарабских странах, что включает Израиль и его интересы. Именно в таких непростых условиях, как во времена подписания «Авраамовых соглашений», когда Ближний Восток оказался на пороге очередного радикального изменения всего геополитического ландшафта, вновь была вытащена идея канала «Бен-Гурион». Она не случайно совпала по времени с инициативой Трампа по Панамскому каналу.

Речь идёт о глобальной трансформации мировых торговых коммуникаций с проекцией на трансформацию и региональных проблем. Нетаньяху оценивает такую перспективу следующим образом: «Израиль находится в центре беспрецедентного международного проекта, который свяжет инфраструктуру Азии и Европы, изменит лицо Ближнего Востока, Израиля и повлияет на весь мир. Наша страна станет в этом коридоре центральным узлом: наши железнодорожные пути и морские порты откроют новые врата из Индии через Ближний Восток в Европу, а также обратно – из Европы в Индию».

Но этот проект продвигается в качестве альтернативы Суэцкому каналу. Египет не является маргинальной страной в арабском мире, но его загоняют в угол и он может потерять более 6 млрд долларов транзитных доходов от эксплуатации Суэцкого канала. Поэтому возникают подозрения, что канал «Бен-Гурион» выступает «флагманским» коммуникационным проектом в фарватере готовящегося Трампом в партнёрстве с Израилем, Евросоюзом и ситуативными партнёрами в ряде арабских монархий Персидского залива геополитического проекта по продолжению трансформации всего Ближнего Востока. В широком контексте он является составной частью другого более масштабного американского проекта по созданию комплексного экономического коридора Южная Азия – Саудовская Аравия – Израиль – Средиземноморье в противовес известному проекту Китая «Один пояс – один путь». Неслучайно активный сторонник и популяризатор израильского дублёра Суэца инженер-экономист из Ашкелона Юрий Дедов-Гольдман считает, что многое из того, что происходит сейчас на Ближнем Востоке, «правильнее воспринимать как реализацию исключительно транзитных задач, дабы избавить предполагаемый коммуникационный коридор от беспокойного соседства с символической палестинской автономией в Газе или туманной арабской государственностью». С такой точки зрения полноценная «зачистка» сектора Газа, события в Сирии и запутанный на ней клубок противоречий с участием США, Израиля, Турции, Ирана и некоторых арабских стран являются главным условием для создания трансизраильского дублёра Суэцкого канала. Кому невыгодна эта идея, видно сразу: Египту, Ирану, контролирующему Ормузский пролив, и, конечно, Китаю, продвигавшему в регионе масштабный проект «Один пояс – один путь». В то же время через реализацию проекта канала «Бен-Гурион» Израиль может серьёзно нарастить не только экономический, но и геополитический вес на Ближнем Востоке.

Итак, налицо попытки изменения правил игры в мировой политике через перемену либо перевод под свой контроль главных торговых маршрутов мировых торгово-экономических коммуникаций. Но пока мы имеем дело только с сенсационными заявлениями. Остаётся вопрос: станут ли заявленные проекты частью последовательной стратегии или это просто демонстрация намерений в рамках определённых дипломатических комбинаций? На Ближнем Востоке фактом становится то, что после проблемы Газы, истерзанного Ливана именно Сирия потенциально превращается в эпицентр реального начала ликвидации в регионе османского геополитического наследства с новой перекройкой границ. Сирия состоит из очаговых этнических и конфессиональных центров, тяготеющих к сепаратизму. Плюс водоворот, в который втягиваются сунниты и шииты не только Ирака. Всё идёт, как писала газета «Нью-Йорк таймс», к переформатированию Ближнего Востока по схеме «из пяти стран получить 14». Понято, что речь идёт не о математической загадке. Как пишет арабский писатель Набих аль-Бурджи, «проблема в том, что так называемая арабская система существует только на бумаге, которая не в состоянии понять сирийскую ситуацию с её геополитическими сложностями и с видимыми или невидимыми руками, которые ею управляют». Ливан в тумане. Сирия тоже, как и весь Ближний Восток, «который руководствуется узкими временными интересами». А тем временем, как подчёркивает турецкая газета «Хабер 7», «Израиль реализовывает давний план по созданию канала «Бен-Гурион», который ударит по Египту и другим странам Ближнего Востока, станет угрозой для Китая и не только для него».

Обозначенный экономический коридор обходит Турцию, не только меняя баланс сил интересов в регионе, но и насыщаясь военным и стратегическим содержанием, что «неизбежно сыграет роль в эскалации региональной напряжённости и разжигании войны». Предстоящие события порождают последствия, которые напрямую затронут Эгейское и Средиземное моря и потребуют налаживания сотрудничества между Египтом и Турцией. К тому же напряжённость в Ормузском проливе, по которому проходит 30% мировой энергии, станет красной линией для Пекина, хотя канал «Бен-Гурион» не будет фактором, что втянет Китай в боевые действия.

Конфликт распространился из сектора Газа в Ливан, Иран и Сирию, что ведёт к появлению новых игроков на поле боя. Готовящийся кризис затронет наряду с Турцией Иран, Иорданию, Ирак, Сирию и Египет, с проекцией на Катар, Саудовскую Аравию, ОАЭ и другие страны Персидского залива. Война глубоко потрясёт мировую торговлю, поставит под угрозу энергетические маршруты.

Наступает момент обнажения истинных целей политики США и Израиля на Ближнем Востоке. Израиль ведут к тому, чтобы превратить его в главный перевалочный пункт на Средиземном море для товаров из Индии и всего ближневосточного региона. При этом старые маршруты, включая и Суэцкий канал, будут упраздняться, а проект канала «Бен-Гурион» переносится с бумаги в реальную политику, что предполагает исторические, невиданные для региона политические и геополитические перемены. Это – новая характеристика ситуации не только регионального уровня. Кстати, тоже неслучайно президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявлял о намерениях отрыть новый канал «Стамбул» — как альтернативу проливам Босфор и Дарданеллы, что положило начало геополитической лихорадке каналов. Битва ведётся не за территории или даже страны, а за маршруты новой логистики, которая в свою очередь будет предопределять неизбежные военные конфликты в будущем. По оценкам экспертов, канал «Бен-Гурион» может даже спровоцировать начало Третьей мировой войны. А сейчас в регионе рушатся все основы прежней системы безопасности, что не сулит в будущем ничего хорошего. Так что впереди на Ближнем Востоке большие события.

Литература предсказаний

для меня образ сегодняшней России — это цветок со множеством огненных лепестков — сочных, раскалённых, жгущих

Александр Проханов

Поэты и философы Серебряного века выкликали будущее, вымаливали бурю, чаяли великих очистительных перемен. Но когда пришла революция, ужаснулись, бежали от неё, прокляли её, не приняли грозных перемен XX века. Блок в предсмертном стихотворении писал: "Но не эти дни мы звали, а грядущие века".

Я, писатель, проживший огромную жизнь, написавший множество книг, стремился в будущее, предчувствовал его, рисовал его образ, не страшился перемен, сам в них участвовал, и сам со своими романами был переменой. Сегодня в России время перемен. Перемены забрызганы слезами и кровью. Они даются трудами, от которых ломаются кости. Они требуют мыслей, от которых можно сойти с ума. И я принимаю перемены во всей их полноте, в грохоте сегодняшних, завтрашних катастроф, с громадной, встающей в народе волной, выносящей Россию к величию.

Для меня образ сегодняшней России — это цветок со множеством огненных лепестков — сочных, раскалённых, жгущих. Быть может, это огненный георгин или пламенная роза. И каждый лепесток цветка был мне виден из прошлого, и я предсказал его в моих романах. Мои романы — это прошлое, из которого вырастает пылающая современность.

Сегодня идёт война. Русские полки и батальоны пошли в праведный поход, исправляют чудовищные вывихи русского прошлого, своей молодой кровью искупают ошибки и вероломство отцов.

Мои романы об афганской войне — "Сон о Кабуле", "Стеклодув", мои романы о двух чеченских войнах — "Чеченский блюз" и "Идущие в ночи" — это рассказы о том, как Россия сражалась всё с теми же вековечными вызовами. Она отражала чудовищное давление Запада, грозящее распадом Союза, она преодолевала распад, сшивая жёсткой дратвой кромки расползавшихся территорий.

Сороковую армию, которую провожали в Афганистан как героическую, освободительную, встречали из Афганистана как армию карающую, оплёвывали, унижали, оскорбляли её. Сегодня наших воюющих на Украине солдат тайные и явные недруги стремятся оскорбить и унизить. Горе этим недругам. Воюющая на Украине армия свята, как свята была Сороковая афганская.

Лукавые политики шепчутся о перемирии, о временной приостановке военных действий. Предательская приостановка военных действий в первую чеченскую привела к позорному Хасавюртовскому миру и возобновлению бойни во время второй чеченской. На сегодняшней войне — никакой временной приостановки, никакой передышки противнику. Вперёд, до полного его разгрома.

Сегодня Россия, порушив иго, вырвалась из-под гнёта, подсчитывает великие потери, восстанавливает разрушенную советскую цивилизацию на новом русском витке истории. Мы заняты великими трудами на заводах и пашнях, в научных центрах и университетах. Эти труды огромны, но предстоят ещё большие. Труд перестаёт быть только профессией, он становится религиозным деянием, ибо трудами мы воскрешаем нашу родную, нашу святую матушку-Русь.

Мои индустриальные романы "Место действия", "Время полдень", "Кочующая роза", "Око" — это романы о религии труда, рассказ о великих стройках, в которых одухотворялась машина, очеловечивалась цивилизация. А взбесившаяся неодухотворённая машина, как взрыв Чернобыльской станции, описан мною в романах "Шестьсот лет после битвы" и "Ангел пролетел".

Русские перемены проходят в мучительном сражении, в ежедневной, ежеминутной борьбе. Враги перемен явные и тайные, бежавшие за границу или притаившиеся в министерских кабинетах, в театральных ложах, в респектабельных офисах, эти враги перемен мечтают о реванше, мечтают о возвращении ига, ткут свои тайные заговоры, отравляют чистые колодцы наших помыслов и наших намерений.

Романы о ГКЧП, о предателях, разрушивших Советский Союз, о гибели красных богов — это романы "ЦДЛ" и "Меченосец", где видны причины распада великой Красной империи. Герои тех романов о прошлом сегодня здесь, в современной русской истории, её демоны и праведники, её адские и райские смыслы.

Россия восставала против ига, поднималась во весь рост и падала, сражённая. Иго душило нас шоковой терапией и сексуальной революцией, культом тлетворного рынка, а также танками.

Романы "Красно-коричневый" и "День" — это о восстании 1993 года, о великом стоянии, о патриотической оппозиции, погибшей на баррикадах или в тайных застенках, это иконы русской оппозиции. Баррикадники, расстрелянные у стен Дома Советов, убитые у башни Останкино, воскресли в сегодняшних донбасских ополченцах, в солдатах российской армии, сражающихся с игом не на Краснопресненской набережной, а под Харьковом и Херсоном. В этих романах — пасхальный смысл русской истории, которая через все крушения и кровавые подавления движется от великих потрясений к величию.

Девяностые годы — это время русского ада, когда из преисподней, из её тёмных расщелин вылезли исчадия и наполнили банки, телевизионные экраны, экономические форумы, художественные галереи. Это было время, когда распад возводился в культ, порок — в этическую норму. Когда зло выглядело пленительным и позолоченным, когда господствовала культура осквернения, воспевавшая эстетику разрушения. Когда художники были чёрными магами, приносящими на своих холстах, в своих перформансах ритуальные жертвы, где закланию подвергалась русская классика, русская религиозная мысль, Русская Мечта.

Мой роман "Русский" — о чудовищном Черкизоне. Роман "Гость" — о художнике тьмы, воспевающем ад, погибшем в аду. Это романы об образах того времени, что сегодня отхлынули из России и скопились там, за кордоном, образуя жестокие сгустки тьмы, из которых в Россию льётся ненависть, разрушения, содомия. Это романы об оккупационной культуре, что рвётся вернуться, и с которой ещё предстоит сразиться новой русской культуре.

Страшен взрыв в "Крокусе", совершённый исламскими террористами. Ужасно убийство исподтишка русских генералов, учёных, журналистов. Украинский террор в России — это данность. Вооружённые исламские джихадисты проникают на территорию Таджикистана, Казахстана, Киргизии. И их путь лежит на русский Кавказ, в Башкирию, в Татарстан. Джихадистский террор развязан. Спецслужбы работают на пределе, ликвидируя подполье, и нам придётся столкнуться с усмирением этого обезумевшего зверя. Мой роман "Востоковед" — это рассказ о русском разведчике, который ищет в сегодняшнем окровавленном исламском мире террориста, взорвавшего самолёт с русскими детьми и женщинами. Мой герой движется узкими улочками Амстердама, ливийской пустыней, иракскими рынками, вместе с воюющими сирийскими батальонами, в священном иранском городе Кум, в секторе Газа среди героев ХАМАС, в Ливане в подразделениях "Хезболлы", на берегах турецкого Босфора. Это роман о том кипящем исламском котле, из которого брызги расплавленного свинца долетают до Москвы и грозят забрызгать другие города России.

Сегодня русские философы и мыслители стремятся сформулировать образ идеальной, нетленной России, к которой во все века стремился русский народ. Роман "Таблица Агеева" — о сокровенном русском знании, о русских кодах, которые лежат в основе русского мировоззрения от древнейших времён до наших дней. Это роман о том, как русская религиозно-философская мысль сражается с магическими лаборантами трансгуманизма, стремится к Русской Мечте, к русскому раю, к русской вселенской победе.

Роман "Убийство городов" — это роман о войне 2014 года, которую я познавал в Донбассе, когда ещё были живы Захарченко, Моторола, Гиви, Мозговой. По этому роману, по его неполной урезанной версии поставлен фильм "Позывной "Пассажир". Но весь роман в его полноте описывает начальную фазу войны в Донбассе, открывает её интеллектуальные, национальные и политические корни.

Сегодняшняя война… Я смотрю на неё издалека, из глубинных русских снегов, и она прилетает ко мне стихами. На эти стихи композиторы пишут рок-оперы, чудесные певицы складывают свои неповторимые песни.

Я совершил свой писательский труд, я рассказал о сегодняшнем дне так, как он мне явился из прошлого. Загадки и шифры сегодняшних дней открываются в моих прошлых романах.

Грядущее, тебя мы долго звали.

Мы тяготились пресной тишиной.

Змея войны струится средь развалин,

Покрытая железной чешуёй.

Кто победит, кто выйдет из потока?

Над кем взойдёт победная заря?

Потомок иудейского пророка?

Наследник православного царя?

Иль ни один? Иль оба канут в вечность?

Пылает в небе огненный венец.

Горит-горит кровавый семисвечник

И капает расплавленный свинец.

Иран не собирается использовать свои ядерные навыки в военной сфере – Масуд Пезешкиан

Иран не собирается использовать свои ядерные навыки в военной сфере.

Как сообщает Trend, об этом 7 января заявил Президент Ирана Масуд Пезешкиан во время приема верительных грамот нового посла Великобритании в Тегеране Уго Шортера.

По его словам, Иран заявляет о готовности всех сторон вернуться к Совместному всеобъемлющему плану действий и взаимно выполнять свои обязательства.

Президент Ирана заявил, что нынешнее правительство Ирана выступает за дипломатическое решение международных вопросов.

Напомним, что в январе 2016 года между Ираном и группой 5+1 (США, Россия, Китай, Великобритания, Франция и Германия) был заключен Совместный всеобъемлющий план действий в связи с иранской ядерной программой. В мае 2018 года США объявили о выходе из этого плана, а в ноябре того же года ввели санкции против Ирана. Иран объявил в 2020 году, что никаких ограничений Ирана в ядерной сделке не будет.

Добавим, что в конце 2020 года парламент Ирана, ссылаясь на введение санкций против страны, принял решение о реализации Стратегического плана в ядерной сфере с целью отмены санкций. В соответствии с решением иранского парламента от 23 февраля того же года Иран приостановил выполнение дополнительных шагов и Дополнительного протокола, предусмотренных ядерным соглашением. Таким образом, механизм контроля МАГАТЭ снизился на 20-30 процентов.

В Иране запрещены проживание и работа иностранцев в окрестностях АЭС Бушер

В радиусе 5 км от атомной электростанции Бушер в одноименной провинции на юге Ирана запрещены проживание и работа иностранных граждан и мигрантов.

Как сообщает Trend, об этом сказал местным СМИ заместитель губернатора провинции по политическим, социальным вопросам и вопросам безопасности Эхсан Джаханиан.

По его словам, это коснулось также городов Генаве, Дейлам и Асалуя.

Заместитель губернатора сказал, что иностранным гражданам было предложено покинуть указанные города, в противном случае их временный вид на жительство будет аннулирован, и они будут депортированы из страны.

Джаханиан добавил, что соответствующие структуры проведут инспекционные рейды в этих городах.

Отметим, что 1-й блок иранской АЭС Бушер начал работу в 2011 году. В 2013 году эксплуатация блока была передана российской атомной компанией иранской компании. За 10 лет производство электроэнергии на АЭС Бушер составило более 65 миллиардов киловатт-часов.

Добавим, что строительство 2 и 3 блоков АЭС Бушер началось в 2017 году на площади 50 гектаров. Если эти блоки будут введены в эксплуатацию, каждый из них сможет производить 1 057 мегаватт электроэнергии. Ввод в эксплуатацию этих двух блоков позволит сэкономить 10 миллионов баррелей сырой нефти, или 1,6 миллиарда кубометров газа в год и предотвратить выброс 7 миллионов тонн загрязняющих газов в окружающую среду.

Предварительные итоги деятельности ФГБУ «Федеральный центр охраны здоровья животных» за 2024 год

В 2024 году в рамках реализации национальных проектов по импортозамещению подведомственное Россельхознадзору ФГБУ «Федеральный центр охраны здоровья животных» (ФГБУ «ВНИИЗЖ») выполняло государственные задачи по обеспечению отечественного рынка лекарственными препаратами для ветеринарного применения. Учеными Центра проводились научные исследования в области разработки новых вакцин для профилактики различных заболеваний животных, птиц и рыб.

Результатом научных изысканий, огромного объема доклинических и клинических испытаний стали 11 новых вакцин.

На начало декабря зарегистрировано 5 препаратов, на них получены соответствующие удостоверения, а также 5 вакцин проходят процедуру регистрации и на 5 вакцин документы поданы на регистрацию.

В прошедшем году учеными Центра запатентовано 70 изобретений в области изучения, диагностики и профилактики заболеваний животных и оформлено 66 заявок на получение патентов.

За истекший период специалисты ФГБУ «ВНИИЗЖ» также подготовили 5 комплектов нормативной документации для регистрации за рубежом ранее разработанных вакцин. Документы оформлены для реализации препаратов в Иране, Иордании, Киргизии и Таджикистане.

В течение года сотрудниками Центра осуществлялась деятельность по разработке необходимых в ветеринарной науке нормативных документов, методических рекомендаций, регламентов, СТО. По итогам этой работы утверждены 45 комплектов рекомендаций, 32 комплекта проектов НД и изменений к ним, 8 промышленных регламентов и 9 комплектов СТО на штаммы.

Ученые Федерального центра охраны здоровья животных в 2024 году принимали участие в совместных научно-исследовательских проектах. Например, лабораторией эпизоотологии и мониторинга ФГБУ «ВНИИЗЖ» вместе с Институтом общей и неорганической химии им. Н.С. Курнакова РАН были проведены испытания по оценке эффективности обеззараживающих свойств воды после ее обработки соноплазменной установкой, а Референтная лаборатория вирусных болезней птиц являлась участником проекта по изучению высоковирулентных изолятов вируса гриппа птиц, реализуемого совместно с научным центром вирусологии и биотехнологии «Вектор» Роспотребнадзора, и проекта по изучению разных парамиксовирусов птиц, в рамках которого осуществлялось сотрудничество со специалистами Университета Цзилинь Китая. По результатам взаимодействия с зарубежными коллегами были опубликованы три научные статьи в рейтинговых мировых научных изданиях.

Проводимая учеными Федерального центра охраны здоровья животных работа находит признание в международном сообществе. Это подтверждают не только реализуемые с иностранными коллегами совместные научные проекты, но и международные статусы учреждения, одним из которых является статус Референтного Центра ФАО по ящуру, по итогам экспертной оценки ФАО, продленный на пять лет в ноябре 2024 года. Также в прошедшем году заключены соглашения о научно-техническом сотрудничестве с профильными ведомствами и исследовательскими лабораториями Пакистана, Бразилии, Республики Конго, договоренности о сотрудничестве с кубинскими специалистами, коллегами из Малайзии, Марокко, Аргентины, Индии, ЦАР, компаниями Кот-д’Ивуара и Вьетнама. Кроме того, сотрудники ФГБУ «ВНИИЗЖ» принимали участие. в международных научных конференциях, форумах и семинарах в рамках приглашений, поступивших в прошедшем году из ЮАР, Ливана, стран ЕАЭС и постсоветского пространства. У иностранных специалистов к обмену опытом и обучению на базе испытательных лабораторий ФГБУ «ВНИИЗЖ» и др.

Вакцины и тест-системы, созданные учеными ФГБУ «ВНИИЗЖ», отмечены многочисленными наградами и высокой оценкой ветеринарных специалистов и экспертов сельскохозяйственной отрасли. Так, по результатам участия в отраслевом конкурсе в рамках выставки «Золотая осень – 2024» разработки Центра получили семь золотых, серебряную и бронзовую медали в различных номинациях.

Кроме того, в конкурсе «Успешный патент-2024», в котором ученые ФГБУ «ВНИИЗЖ» принимали участие впервые, изобретение «Вакцина против ящура генотипа O/ME-SA/Ind-2001e из штамма «О №2620/Оренбургский/2021» культуральная инактивированная эмульсионная» было отмечено дипломом лауреата и памятным знаком Роспатента.

Ежегодное расширение ассортимента разрабатываемых ФГБУ «ВНИИЗЖ» ветеринарных препаратов и увеличивающийся спрос сельхозпроизводителей на нихспособствует росту производства. В 2024 году в три раза по сравнению с прошлым годом увеличился объем выпускаемых на линиях Центра вакцин. Так, под торговой маркой учреждения было изготовлено порядка 13 млрд доз средств специфической профилактики болезней птиц, свиней, крупного рогатого скота (КРС) и мелкого рогатого скота (МРС), диких плотоядных и домашних животных и свыше 10 млн диагностических наборов.

Разработки Федерального центра охраны здоровья животных замещают 80% импортных аналогов, ушедших с российского рынка. Вместе с тем рост производства позволил ФГБУ «ВНИИЗЖ» увеличить не только объемы внутренних поставок ветеринарных препаратов, но и значительно нарастить долю отгрузки вакцин на зарубежные рынки.

Объем их реализации за границу к концу 2024 года составил порядка 12 млн. доз. Продукция Федерального центра охраны здоровья животных пользуется большим спросом в странах Персидского залива, Корее, Бангладеш, Афганистане, Сирии, в странах СНГ: Азербайджане, Таджикистане и Узбекистане, в странах ЕАЭС: Армении, Белоруссии, Казахстане и Киргизии.

Традиционно ФГБУ «ВНИИЗЖ» экспортирует вакцины для профилактики ящура, оспы овец и заразного узелкового дерматита, а также препараты для профилактики вирусных заболеваний птиц. В 2024 году география поставок значительно расширилась, теперь в числе партнеров Центра сельскохозяйственные ведомства и компании Ирака, Ирана, Уганды и Марокко. ФГБУ «ВНИИЗЖ» подписан также долгосрочный контракт на поставку вакцины против ящура c Главным управлением ветеринарии Государственного агентства Монголии.

Еще одним важным направлением деятельности Федерального центра охраны здоровья животных является регулярный мониторинг эпизоотической ситуации и информационно-аналитическая работа, необходимая для контроля ситуации за распространением различных заболеваний. В течение 2024 года Информационно-аналитическим центром ФГБУ «ВНИИЗЖ» готовились и публиковались сводные отчеты и информация о зарегистрированных вспышках особо опасных болезней животных в мире и эпизоотологической ситуации в различных странах, о мониторинге применяемых разными странами СФС-мер, направлялись срочные нотификации об очагах особо опасных болезней животных и рекомендаций WOAH. За истекший год центром опубликовано 25 научных статей, из которых 7 — в зарубежных журналах. Вместе с тем специалистами подразделения совместно с Референтными лабораториями диагностики ящура, по особо опасным болезням животных, болезней КРС, по бешенству и BSE ФГБУ «ВНИИЗЖ» по результатам серологического и вирусологического надзора сформированы отчеты, необходимые для ежегодного подтверждения официальных статусов ВОЗЖ благополучия страны по ящуру, по чуме мелких жвачным, по контагиозной плевропневмонии КРС и статуса ВОЗЖ контролируемого риска страны по губкообразной энцефалопатии КРС.

В августе 2024 года в ВОЗЖ направлено досье от ФГБУ «ВНИИЗЖ» для признания на Генеральной сессии ВОЗЖ России в 2025 году очередного международного благополучного статуса по ящуру с вакцинацией для Зоны II «Западная Сибирь — Урал». Уникальность нового досье заключается в обновленной программе серологического обследования животных в субъектах зоны на 2024 – 2025 гг. с целью доказательств международным экспертам ВОЗЖ отсутствия циркуляции вируса ящура на территории зоны приграничной с Республикой Казахстан.

На протяжении многих лет ФГБУ «ВНИИЗЖ» является провайдером проверок квалификации испытательных лабораторий и центров в области лабораторной диагностики болезней животных, проверки качества и безопасности пищевых продуктов и кормов для животных.

В феврале 2024 года была проведена процедура подтверждения компетентности аккредитованного лица критериям аккредитации, по результатам которой учреждение как провайдер признано соответствующим критериям аккредитации, утвержденным Приказом Минэкономразвития России 26.10.2020 № 707 и ГОСТ ISO/IEC 17043-2013.

За истекший год ФГБУ «ВНИИЗЖ» было организовано и проведено 100 раундов межлабораторных сличительных испытаний в целях подтверждения компетентности по микробиологическим, серологическим, паразитологическим, химико-токсикологическим и ПЦР исследованиям.

В испытаниях приняли участие свыше 400 исследовательских центров: 48 лабораторий федеральных государственных бюджетных учреждений, 287 ветеринарных лабораторий субъектов РФ, 80 лабораторий предприятий пищевой промышленности, 5 центров стандартизации метрологии и сертификации, 7 испытательных лабораторий Роспотребнадзора, 2 научно-исследовательских института и 12 лабораторий из Республики Беларусь. В рамках межлабораторных сличительных испытаний провайдером ФГБУ «ВНИИЗЖ» в 2024 году было подготовлено 7905 шифрованных проб.

На базе ФГБУ «ВНИИЗЖ» продолжает свою деятельность Совет молодых ученых при Россельхознадзоре, призванный содействовать профессиональному росту тех, кто начинает свой научный путь, и повышению активности и вовлеченности молодых ученых в развитие ветеринарной науки.

В 2024 году общая численность молодых ученых научных учреждений, подведомственных Россельхознадзору, составила 239 человек. Из них два доктора наук, 94 кандидата наук, 76 аспирантов разных форм обучения и 67 специалистов, не имеющих ученой степени, но вовлеченных в научную деятельность.

Молодые ученые Россельхознадзора принимают участие в выполнении 69 НИР по государственному заданию, 49 НИР за внебюджетные средства научных учреждений, 4 НИР за средства грантов. В рамках этой работы в 2024 году получено 70 патентов и подано 74 заявки на изобретение, а также разработан и усовершенствован 61 государственный стандарт. Молодыми учеными опубликовано 153 научные статьи, из них 28 в зарубежных изданиях; 2 учебно-методических пособия, 4 тематических сборника отечественных и зарубежных публикаций в 7 томах.

Как передовой российский научно-исследовательский центр ФГБУ «ВНИИЗЖ» на протяжении многих лет осуществляет образовательную деятельность, что позволяет ученым Центра делиться своим опытом с российскими и зарубежными коллегами и совершенствовать ветеринарную науку. Начавшая работу более 60 лет назад на базе учреждения аспирантура выполняет важные задачи в подготовке научных работников в сфере ветеринарии. Образовательная деятельность по программам подготовки научно-педагогических кадров в аспирантуре проводится по двум научным направлениям: «Ветеринария и зоотехния» по специальности научных работников «Инфекционные болезни и иммунология животных и «Биологические науки» по специальности научных работников «Вирусология». В сентябре 2024 года успешно сдали вступительные экзамены в аспирантуру семь абитуриентов. В настоящее время в аспирантуре ФГБУ «ВНИИЗЖ» обучаются 36 аспирантов и 5 лиц, прикрепленных для подготовки диссертации на соискание ученой степени кандидата наук без освоения программ подготовки научно-педагогических кадров в аспирантуре. По итогам успешного обучения и работы во «ВНИИЗЖ» аспиранты выходят на защиту кандидатских диссертаций по актуальным научным темам профиля работы учреждения, в том числе в области разработки, доклинических и клинических исследований, производства лекарственных препаратов и биоинформатики.

При учреждении действует диссертационный совет, который принимает к защите докторские и кандидатские диссертации по специальностям научных работников «Инфекционные болезни и иммунология животных» и «Вирусология». В 2024 году состоялось защита одной кандидатской диссертации, в настоящее время в диссертационном совете находятся на рассмотрении 2 работы на соискание ученой степени кандидата биологических наук.

С целью совершенствования профессиональных компетенций сотрудников исследовательских центров, организованным на базе ФГБУ «ВНИИЗЖ» учебным центром реализуются программы повышения квалификации в области диагностики заболеваний животных, исследований животноводческой и растениеводческой продукции, сырья, кормов, семян, зерна, почвы. Кроме того, для специалистов сельскохозяйственных предприятий разработаны образовательные курсы в сфере экспортного контроля и сертификации, подтверждения соответствия продукции, отгружаемой в страны ЕС, Китай, Вьетнам, Монголию, Турцию, Марокко, Индию, Корею, ОАЭ, страны Персидского залива и ЕАЭС, а также в области проведения обследований предприятий, заинтересованных в выходе на зарубежные рынки. Вместе с тем специалисты учебного центра организуют образовательные курсы и семинары для служащих Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору.

В 2024 году обучение в учебном центре прошли 8409 слушателей по 381 программе повышения квалификации, из них более 160 слушателей являлись сотрудниками иностранных ведомств и компаний. Центром проведено 749 курсов повышения квалификации и 47 семинаров. Большим спросом пользовались программы обучения, предусматривающие получение практических навыков лаборатории ФГБУ «ВНИИЗЖ».

Весомый вклад в итоговые результаты деятельности Федерального центра охраны здоровья животных вносят расположенные в регионах РФ испытательные лаборатории и подразделения учреждения. К слову, в 2024 году количество филиалов ФГБУ «ВНИИЗЖ» увеличилось. Теперь их 41 вместе с территориальными отделениями.

К основным направлениям работы, проводимой региональными испытательными центрами, относятся исследования по подтверждению безопасности и качества животноводческой и растениеводческой продукции, кормов, сырья, почвы, грунтов, воды, зерна и продуктов его переработки, семян и посадочного материала, диагностические исследования биоматериала от животных, птиц, рыб и пчел. Эта работа проводится в рамках исполнения ежегодных государственных заданий и в соответствии с заявками от предприятий и частных лиц.

Совокупное число проведенных региональными лабораториями ФГБУ «ВНИИЗЖ» исследований в 2024 году составило более 11 млн.

С целью продвижения продукции ФГБУ «ВНИИЗЖ», обмена профессиональным опытом, укрепления сотрудничества и выстраивания механизмов взаимодействия с российскими и зарубежными партнерами, Центр в 2024 году принимал активное участие в профильных выставочных мероприятиях.

Презентационные стенды Федерального центра охраны здоровья животных были представлены на 15 выставках, в том числе международных: в Казахстане, Бразилии и Иордании. Вместе с тем в прошедшем году более 120 сотрудников учреждения приняли участие в визитах российских делегаций в Сербию, Францию, Черногорию, Китай, Индию, Таиланд, Южную Корею, Пакистан, Египет, ОАЭ, Буркина-Фасо, Уганду, ЦАР, Бразилию, Узбекистан, Таджикистан, Азербайджан, Беларусь, Киргизию и Туркменистан.

Кроме того, специалисты ФГБУ «ВНИИЗЖ» на протяжении года осуществляли выезды в регионы РФ, где встречались с представителями сельскохозяйственных предприятий, животноводческих комплексов и крестьянско-фермерских хозяйств и оказывали консультационную помощь по вопросам сохранения здоровья животных, напрямую обсуждая насущные для аграриев вопросы.

Высокие показатели работы, научные успехи, усиление позиций в экспертной среде, узнаваемость и мировое имя ФГБУ «ВНИИЗЖ» — результат ежедневного труда специалистов, преданных выбранному делу и ответственно подходящих к решению поставленных перед ними задачи по обеспечению эпизоотического благополучия и пищевой безопасности.

Предварительные итоги деятельности Управлением Россельхознадзора по городу Москва, Московской и Тульской областям за 2024 год

В 2024 году Управлением Россельхознадзора по городу Москва, Московской и Тульской областям в целях поддержания конструктивного диалога с бизнес-сообществом проводились профилактические мероприятия с подконтрольными субъектами, в ходе которых обсуждалось соблюдение обязательных требований, предъявляемых к видам деятельности.

Так, за период 2024 года проведено около 24,7 тыс. профилактических мероприятий, что на 5% больше по сравнению с предыдущим годом.

Наиболее востребованным среди подконтрольных Управлению субъектов мероприятием стало консультирование. Всего проведено 10,9 тыс. консультаций, также совершено 975 профилактических визитов.

Специалистами Управления осуществлялось информирование заинтересованных лиц. Информация по соблюдению обязательных требований распространялась через официальный сайт Управления, личные кабинеты в компонента «Меркурий» и направление информационных писем (всего 7,7 тыс. случаев).

Наряду с профилактическими мероприятиями Управлением Россельхознадзора проведено 6 719 контрольно-надзорных мероприятий, из которых 95% прошли без взаимодействия с хозяйствующими субъектами, что позволило существенно снизить нагрузку на бизнес.

По результатам вышеуказанных мероприятий Управлением Россельхознадзора объявлено хозяйствующим субъектам 5159 предостережений о недопустимости нарушений законодательства.

Принято 577 решений о признании недействительными деклараций о соответствии (343 – в сфере ветеринарии, 234 – в сфере контроля качества и безопасности зерна).

В 2024 году Управлением была продолжена работа по оформлению ветеринарных сертификатов на экспортируемую продукцию по заявкам юридических и физических лиц, поданных через информационную систему «Одно окно», главной целью которой является повышение экспортного потенциала Российской Федерации. Управлением получено и обработано 12 тыс. заявок на оформление экспортных ветеринарных сертификатов.

При проведении пограничного ветеринарного контроля в пунктах пропуска через Государственную границу Российской Федерации и в местах полного таможенного оформления проконтролировано более 215 тыс. т товаров (мясо, рыба, молоко, корма).

В пунктах пропуска от импортной продукции было отобрано 3 337 проб, из них в 117 случаях исследуемые показатели не соответствовали нормам безопасности.

По результатам выявлено 612 нарушений, из которых 454 установлено в местах полного таможенного оформления и пунктах пропуска, 158 — в ручной клади, багаже и при почтовых отправлениях.

В аэропортах Московского авиаузла оформлено 36 тыс. животных-компаньонов, убывающих с владельцами за пределы территории Российской Федерации.

На железнодорожных станциях в зоне ответственности Управления осуществлен контроль 29,2 тыс. железнодорожными транспортными средствами (вагоны, контейнеры) с подконтрольными государственному ветеринарному надзору товарами (мясо и мясопродукты, молочная продукция, рыба и морепродукты, корма и кормовые добавки) общим весом 928 тыс. т. В 9 случаях были выявлены нарушения ветеринарно-санитарных требований Евразийского экономического союза и Российской Федерации.

Управлением проведено 249 ветеринарно-санитарных обследований хозяйствующих субъектов на соответствие требованиям Евразийского экономического союза, Европейского союза и третьих стран. В результате проведенной работы 138 хозяйствующих субъектов рекомендованы для включения в Реестр предприятий-экспортеров.

В сфере фитосанитарного контроля досмотрено более 68 тыс. транспортных единиц, более 1 млн т и 1,1 млн штук импортной подкарантинной продукции растительного происхождения, из них: семенного материала – более 3 тыс. т и 216 млн штук, посадочного материала – 88 млн шт. и 535 т, срезов цветов – более 766 млн шт., плодоовощной продукции – свыше 937 тыс. т. Проконтролировано более 5 тыс. мест ручной клади с растительными вложениями.

При ввозе подкарантинной продукции на территорию Российской Федерации в 1 208 случаях выявлено 24 вида карантинных объектов (средиземноморская плодовая муха, восточная плодожорка, западный (калифорнийский) цветочный трипс, тутовая щитовка, табачная белокрылка, вирус коричневой морщинистости плодов томата и др.).

В отношении подкарантинной продукции, зараженной карантинными объектами, были проведены мероприятия в соответствии с фитосанитарным законодательством Российской Федерации.

В пассажирских терминалах аэропортов Московского авиаузла были предотвращены попытки ввоза из Таджикистана, Азербайджана, Узбекистана, Китая, ОАЭ, Вьетнама, Ирана, Индии, Таиланда на территорию Российской Федерации более 18 т плодоовощной продукции, сухофруктов, орехов, круп в ручной клади и багаже пассажиров с нарушениями действующего законодательства и подпадающих под временные ограничения, установленные Россельхознадзором. Вышеуказанная продукция была изъята и уничтожена.

Особое внимание при осуществлении деятельности уделялось вопросам обеспечения ветеринарной безопасности в зоне ответственности Управления. Так, в рамках выполнения Плана эпизоотологического мониторинга, а также Плана отбора проб для проведения лабораторных исследований по диагностике и профилактике болезней животных на поднадзорной Управлению территории отобрано более 37,3 тыс. проб биологического и патологического материала.

В рамках исполнения плана государственного мониторинга качества и безопасности пищевой продукции было отобрано 537 проб, из них в 85 случаях выявлены несоответствия требованиям безопасности и в 38 – фальсификация продукции.

В целях выполнения Программы проверок качества лекарственных средств для ветеринарного применения на 2024 год обеспечен отбор лекарственных средств для ветеринарного применения в количестве 308 образцов, из которых в 3 были выявлены несоответствия.

В соответствии с Указом Президента РФ «О применении отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации», Управлением Россельхознадзора совместно с правоохранительными и таможенными органами проведены контрольно-надзорные мероприятия, в результате которых выявлено и уничтожено 4,9 т продукции животного происхождения, запрещенной к ввозу на территорию Российской Федерации. Также выявлено 26 т некачественной и небезопасной продукции животного происхождения, которая изъята из оборота и уничтожена.

С помощью компонента «Меркурий», в том числе с использованием аналитических модулей искусственного интеллекта, проведен анализ 147,6 тыс. ветеринарных сопроводительных документов. Мониторинговая группа выявила около 85 тыс. нарушений, допущенных хозяйствующими субъектами. По выявленным нарушениям Управлением были приняты следующие меры: контролируемым лицам направлено 20,7 тыс. информационных писем, проведено 21,3 тыс. консультирований, вынесено 23,5 тыс. предупреждений, объявлено 4 133 предостережения, приостановлена регистрация 4 869 и аннулировано 1 213 уполномоченных лиц, из ФГИС «ВетИС» исключено 143 фантомных площадки, из них: в сфере производства продукции животного происхождения – 70, в сфере торговли – 73.

На основании Федерального закона «О лицензировании отдельных видов деятельности» с целью установления возможности выполнения соискателем лицензии требований и условий при осуществлении фармацевтической деятельности в сфере обращения лекарственных препаратов для ветеринарного применения Управлением Россельхознадзора рассмотрено 149 заявлений. По результатам рассмотрения услуга оказана 133 хозяйствующим субъектам.

При проведении мониторинга информационного пространства сети «Интернет» на предмет своевременного выявления и пресечения нарушений в части обращения лекарственных средств для ветеринарного применения выявлено 342 сайта, содержащих информацию о реализации контрафактных лекарственных средств для ветеринарного применения. Сведения о выявленных фактах были направлены в Роскомнадзор для проведения экспертизы и последующей блокировки.

В 2024 году был проведен мониторинг карантинного фитосанитарного состояния 490 подкарантинных объектов на общей площади более 383 тыс. га. В результате упразднены 3 карантинные фитосанитарные зоны по западному (Калифорнийскому) цветочному трипсу, фитоплазме пролиферации яблони, бактериальному ожогу плодовых культур на площади 8,8 тыс. га.

При проведении работ по выявлению и вовлечению в оборот неиспользуемых земель сельскохозяйственного назначения, заросших древесно-кустарниковой и сорной растительностью проведено 2083 мероприятия без взаимодействия с контролируемыми лицами. В случаях выявления индикаторов риска нарушения обязательных требований Управлением было согласовано с органами прокуратуры субъектов РФ и проведено 166 контрольно-надзорных мероприятий.

Обследовано 87 тыс. га земель, выявлено нарушений на площади более 64 тыс. га. Собственникам объявлено 1502 предостережения о недопущении нарушения обязательных требований, также выдано 157 предписаний, возбуждено 145 дел об административном правонарушении.

В результате принятых мер в оборот введено более 10 тыс. га земель сельскохозяйственного назначения. Собственниками добровольно разработано и представлено 53 проекта рекультивации нарушенных земель.

При проведении выездных обследований на землях сельхозназначения выявлено 19 несанкционированных свалок на площади около 36 га и 2 карьера на площади 22,79 га. Благодаря профилактической работе Управления ликвидировано 12 несанкционированных свалок общей площадью 3,4 га.

Устойчивое развитие аграрного сектора возможно только при активном сотрудничестве контрольно-надзорных органов и бизнес-сообщества. Для достижения успешных результатов необходимо взаимодействие между государственными структурами и хозяйствующими субъектами. Управление Россельхознадзора является активным участником проекта «Государство для людей», использует клиентоцентричный подход, делая процессы взаимодействия с подконтрольными субъектами и гражданами максимально удобными и понятными.

Предварительные итоги деятельности ФГБУ «ЦОК АПК» за 2024 год

В 2024 году в связи с расширением функций и направлений деятельности ФГБУ «Центр оценки качества и безопасности зерна» был переименован в федеральное государственное бюджетное учреждение «Федеральный центр оценки безопасности и качества продукции агропромышленного комплекса» (ФГБУ «ЦОК АПК»).

В структуре ФГБУ «ЦОК АПК» сегодня 21 филиал, 26 аккредитованных испытательных лабораторий, 18 аккредитованных органов инспекций, которые работают на территории 29 субъектов России – от Приморья до новых территорий.

Осуществляя свою деятельность в основных зернопроизводящих и экспортно-ориентированных регионах России, Учреждение каждый год расширяет области аккредитации, оснащает испытательные лаборатории современным оборудованием, внедряет новые методы и методики исследований. Так, в 2024 году 24 лаборатории ФГБУ «ЦОК АПК» успешно прошли 29 государственных услуг в соответствии с Федеральным законом от 28.12.2013 № 412-ФЗ «Об аккредитации в национальной системе аккредитации». Из них 5 испытательных лабораторий прошли плановую процедуру подтверждения компетентности, 6 – расширение области аккредитации, 18 – подтверждение компетентности совместно с расширением области аккредитации. Результатом этой работы стало включение в области аккредитации исследований в сферах качества и безопасности – на 702 методики измерений, карантина – на 1 772 методики и прочих исследований – на 543 методики. Сегодня из 2 894 методик, включенных в области аккредитации испытательных лабораторий Центра, 49 являются международными.

Расширение перечня определяемых показателей испытательными лабораториями ФГБУ «ЦОК АПК» позволит поддерживать высокий уровень обеспечения контроля и надзора со стороны Россельхознадзора за качеством и безопасностью продукции агропромышленного комплекса, поступающей потребителям внутри страны и для целей экспорта.

В 2024 году подтвердили компетентность органы инспекции (ОИ) 8 филиалов, в том числе с расширением области ОИ ряда филиалов, включая Донской филиал с расширением области на два новых места осуществления деятельности – ЛНР (Юго-Западный филиал) и ДНР (Азовский филиал). Впервые был аккредитован орган инспекции Азово-Черноморского филиала на три места осуществления деятельности в городах Симферополь, Севастополь и Мелитополь в области качества и безопасности зерна, карантина растений и семеноводства.

В 2024 году ФГБУ «ЦОК АПК» принимало участие в проведении государственного мониторинга зерна в отношении пшеницы нового урожая, целью которого было предоставление сельскохозяйственными товаропроизводителям достоверных данных об объемах и потребительских свойствах зерна в местах его выращивания и обеспечения этой информацией органов государственной власти. В этой масштабной работе было задействовано более 1,4 тыс. специалистов, 100 обособленных пунктов.

Из более 130 млн т зерновых и зернобобовых культур урожая 2024 года на пшеницу приходится более 66% или свыше 87 млн т. Доля ФГБУ «ЦОК АПК» в регионах ответственности составила более 56 млн т или 64% от общего валового сбора страны. Специалистами ФГБУ отобрано и исследовано более 76,4 тыс. проб, проведено более 1,5 млн лабораторных испытаний.

По результатам проведенных испытаний в регионах обследования выявлено 3,5 тыс. т мягкой пшеницы 1 класса, 17,8 тыс. т – 2 класса, 15,2 млн т – 3 класса, 25,8 млн т – 4 класса, 12,5 млн т – 5 класса и 123,1 тыс. т не соответствующей ГОСТу.

По результатам обследования мягкой пшеницы 1 класса выявлено 0,007% (в 2023 году не обнаружена), 2 класса – 0,03% (в 2023 году не обнаружена). Доля 4 класса существенно не изменилась по сравнению с аналогичным периодом прошлого года – 48,1% (48%). Отмечается рост доли 3 класса до 28,3% (24,1%), в то время как доля 5-го класса снизилась до 23,4% (27,1%).

Полученные результаты госмониторинга в сравнении с 2023 годом по показателям позволяют зафиксировать увеличение массовой доли белка до 12,7%, клейковины – до 21%, числа падения – до 316 сек, стекловидности – до 45%, натуры – до 777 г/л. В частности, по показателям количества клейковины и средневзвешенного показателя белка положительная динамика зафиксирована в Белгородской, Волгоградской, Воронежской, Курской, Тамбовской областях, Республике Татарстан.

Россия занимает лидирующие позиции на глобальном рынке пшеницы. Неукоснительное соблюдение требований стран-импортеров в сфере безопасности и качества поставляемой продукции – важнейшая задача, и ключевая роль в ее выполнении принадлежит ФГБУ «ЦОК АПК».

За 11 месяцев 2024 года в лабораториях Учреждения проверено на соответствие требованиям стран-импортеров около 70 млн т зерновой продукции, при этом отгрузки российского зерна и продуктов его переработки осуществлялись в более чем 100 стран мира.

Расширена география отгрузок продукции из порта Высоцкий: в 2024 году с Балтики под контролем специалистов Санкт-Петербургского филиала ФГБУ «ЦОК АПК» начались поставки пшеницы в Нигерию (178 тыс. т), Бразилию (60 тыс. т), Мали (54 тыс. т), Мексику (48 тыс. т), Анголу (32 тыс. т), шрота подсолнечного в Китай (79 тыс. т), ячменя в Иорданию (58 тыс. т), гороха в Индию (48 тыс. т). Всего через порт Высоцкий продукция отгружалась в 12 стран (в 2023 году – 7 стран). Также из портов Ленинградской области начались отгрузки пшеницы во Вьетнам (42,5 тыс. т).

При отгрузках из портов Краснодарского края специалистами Новороссийского филиала Учреждения подтверждено соответствие продукции и по результатам выдан сертификат качества и безопасности в такие страны, как Эфиопия, Сьерра-Леоне, Шри-Ланка, Оман, Джибути – эти страны в 2024 году возобновили импорт российской пшеницы.

Из Алтайского края под контролем специалистов регионального филиала впервые начались контейнерные отгрузки пшеницы во Вьетнам (через порт г. Владивосток), крупы гороховой в Зимбабве, Гвинею, Бурунди (через порт г. Новороссийск). На все партии выданы сертификаты качества и безопасности, оформленные в соответствии с требованиями.

В ФГБУ «ЦОК АПК» в 9 филиалах оказываются услуги в сфере ветеринарии. В 2024 году 6 филиалов расширили области аккредитации на 159 методик по 673 показателям, включая определение остаточного количества ветеринарных лекарственных средств, пестицидов, ГМО в кормах и пищевой продукции, диагностику болезней животных и др. Это позволило значительно увеличить спектр оказываемых услуг как в рамках исполнения государственного задания, так и по приносящей доход деятельности.

По государственным работам в области ветеринарии Учреждением проведено 104,4 тыс. исследований, при этом доля выявленных несоответствий составила 5%. В том числе проведено почти 2,5 тыс. испытаний на показатели фальсификации (в 16% случаев результаты были положительными), а также 16,9 тыс. исследований на остаточное количество ветеринарных средств (положительных результатов – 0,6%).

В рамках обеспечения безопасного обращения с пестицидами и агрохимикатами филиалами Учреждения за 11 месяцев 2024 года проведено 2,4 млн исследований растительной продукции, из них 3,5 тыс. – с выявлением несоответствий требованиям.

В 2024 году испытательные лаборатории Санкт-Петербургского филиала и филиала по г. Москве и Московской области ФГБУ «ЦОК АПК» первыми в России аккредитованы на определение фталатов в растительных маслах и теперь могут проводить испытания продукции на соответствие требованиям Китая. Это позволит отечественным экспортерам растительных масел увеличить поставки российской продукции на китайский рынок. В период с января по декабрь 2024 года специалистами Центра было выполнено 1 641 исследование проб растительных масел.

ФГБУ «ЦОК АПК» возглавило технический комитет по стандартизации в сфере химических средств защиты растений, созданный в конце 2024 года по инициативе Россельхознадзора для усиления контроля за оборотом пестицидов и агрохимикатов, совершенствования госконтроля в области безопасного их обращения.

Учреждение входит в состав наблюдателей Комиссии Кодекса Алиментариус – межправительственной организации ФАО ВОЗ, разрабатывающей нормы, а также стандарты качества и безопасности продукции растениеводства, животноводства и пищевых продуктов.

Все филиалы Учреждения в настоящее время аккредитованы на проведение исследований в области карантина растений – важного направления деятельности ФГБУ «ЦОК АПК».

За 11 месяцев 2024 года в испытательных лабораториях проведено свыше 146 тыс. исследований в рамках выполнения государственного задания и более 1,4 млн исследований в рамках платной деятельности.

При содействии специалистов ФГБУ «ЦОК АПК» в 2024 году проведено обследование территорий 28 регионов России на карантинное фитосанитарное состояние.

По итогам деятельности ФГБУ «ЦОК АПК» в области семеноводства в 2024 году на 17% увеличилось количество исследований семян сельскохозяйственных растений по отношению к 2023 году. Впервые в 2024 году органами инспекции ФГБУ «ЦОК АПК» выдано более 2,8 тыс. заключений о наличии/отсутствии в посевах (посадках) или семенах с/х растений ГМО.

Учреждение вступило в технический комитет 359 «Семена и посадочный материал» и приняло участие в разработке 6 проектов национальных стандартов.

Испытательная лаборатория филиала по г. Москве и Московской области прошла аккредитацию в Международной ассоциации по тестированию семян (ISTA). Кроме того, филиал расширил область аккредитации для выявления элементов ГМО в соответствии с требованиями национальных стандартов Китая. Для обмена опытом в части определения ГМО в растительных маслах 7 специалистов Учреждения прошли обучение в КНР.

Учреждение активно готовится к проведению инвентаризации виноградных насаждений с 1 марта 2025 года во исполнение положений Федерального закона от 27.12.2019 № 468-ФЗ «О виноградарстве и виноделии в Российской Федерации»: испытательные лаборатории 9 филиалов готовы к проведению исследований по карантину, органы инспекции готовы к проведению инспекции по определению сортовой принадлежности виноградных насаждений.

В испытательных лабораториях ФГБУ проводятся исследования в области плодородия почв, оценки качества земель и техногенного загрязнения, разработка проектов рекультивации земель, а также исследования побочных продуктов животноводства (ППЖ). За 11 месяцев 2024 года проведено 28,5 тыс. исследований, в 1 310 случаях выявлены несоответствия нормативной документации. Эксперты в 2024 году разработали 78 проектов рекультивации земель сельскохозяйственного назначения, целью которых является восстановление плодородного слоя и возвращение в сельхозоборот.

Во всех филиалах Учреждения работают отделы по фитосанитарному обеззараживанию и ветеринарно-санитарным обработкам. Специалисты проводят обеззараживание продукции в 14 портах Азово-Черноморского бассейна, двух портах Балтийского моря, в т.ч. с установкой в трюмах судов системы активной рециркуляции, речных портах Волжского бассейна.

В 2024 году наблюдался рост объемов работ. Так, за 11 месяцев проведено обеззараживание 45,3 млн т зерна и продуктов его переработки (в 8 раз больше показателя за аналогичный период 2023 года); 173,6 тыс. куб. м лесопродукции (рост в 8 раз); 218,5 тыс. куб м пиломатериалов (рост на 57%); 412,1 тыс. т плодоовощной продукции (рост в 5 раз); 31,1 млн куб. м складов (рост в 2 раза); 429,4 тыс. кв. м прилегающих к складам территорий (рост в 5 раз); 13,8 тыс. т семян для посева (на 8% больше).

В январе 2024 года Учреждение успешно прошло аудит на соответствие требованиям стандарта по фумигации Международной ассоциации торговли зерном и кормами (GAFTA) и включено в реестр аттестованных фумигационных компаний GAFTA. Специалисты ФГБУ на международном уровне подтвердили свой профессионализм, высокий уровень качества предоставляемых услуг с использованием современных методов борьбы с вредителями хлебных запасов.

ФГБУ «ЦОК АПК» ведет активную образовательную деятельность: реализуются 28 профессиональных программ повышения квалификации. Всего в 2024 году обучение на базе ФГБУ прошли более 600 слушателей – это специалисты подведомственных организаций Министерства сельского хозяйства РФ, Россельхознадзора, территориальных управлений Россельхознадзора, филиалов Учреждения, а также сторонних организаций, в частности, АО «Объединенная зерновая компания», обеспечивающая количественную и качественную сохранность зерна государственного интервенционного фонда.

В рамках международного сотрудничества при содействии специалистов ФГБУ «ЦОК АПК» были организованы 14 визитов делегаций из Туниса, Мексики, Туркменистана, Эквадора, Марокко, Кубы, Азербайджана, Филиппин, Кувейта, Узбекистана, Египта, Китая, Бразилии и Омана в целях ознакомления с российской системой государственного контроля качества и безопасности зерна, карантинного фитосанитарного и ветеринарного контроля.

Совместно с представителями Министерства сельского хозяйства РФ и Россельхознадзора сотрудники Учреждения участвовали в Межправительственных комиссиях в Иране, Москве – с Уругваем, а также в выездных деловых миссиях в КНР, Тунисе, Саудовской Аравии.

Китай не пускает к себе санкционную нефть

Китайский порт Шаньдун запретил заход подсанкционным танкерам

Компания Shandong Port Group, управляющая портами на востоке Китая, запретила вход судам, находящимся под санкциями США

Подсанкционным танкерам запрещен вход в порты на восточном побережье Китая, сообщает Reuters. Именно здесь расположен целый ряд независимых НПЗ, которые импортируют нефть из стран, находящихся под американскими санкциями.

Речь идет о распоряжении китайской портовой группы Shandong Port Group, которое видели трейдеры и дали ознакомиться с ним Reuters. Документом запрещены швартовка, разгрузка и прочие портовые услуги для кораблей, которые фигурируют в американском списке Управления по контролю за иностранными активами (OFAC). Сама Shandong Port Group на запрос агентства не ответила.

По данным Kpler, провинция Шаньдун экспортировала в прошлом году около 1,7 млн б/с нефти из Ирана, России и Венесуэлы, что составляет около 17% китайского импорта. Shandong Port Group контролирует ряд восточных портов, включая Циндао, Жичжао и Яньтай.

Если запрет вступит в силу, это приведёт к росту расходов на транспортировку для независимых нефтеперерабатывающих заводов в Шаньдуне, которые являются основными покупателями санкционной нефти из этих трёх стран по сниженным ценам, добавили трейдеры, опрошенные Reuters.

Компания Shandong Port сообщила, что не ожидает значительного влияния на независимые китайские НПЗ. Однако новые санкционные ограничения повысят стоимость подсанкционной нефти для китайских НПЗ. По данным Мишель Визе Бокманн, главного аналитика группы морских данных Lloyd’s List Intelligence, активный теневой флот, перевозящий иранскую, российскую и венесуэльскую нефть, оценивается примерно в 669 танкеров. Из этого числа 250–300 танкеров обычно участвовали в перевозке российской нефти.

Уходящая в отставку администрация Байдена планирует ввести санкции в отношении более 100 танкеров, перевозящих российскую нефть, сообщили источники Reuters.

По словам трейдеров, переход на использование судов, не подпадающих под санкции, может увеличить расходы нефтеперерабатывающих заводов в Шаньдуне, которые и без того сталкиваются с низкой рентабельностью и вялым спросом.

В прошлом месяце цена на иранскую нефть, продаваемую Китаю, достигла самого высокого уровня за последние годы, поскольку новые санкции США ограничили возможности транспортировки и увеличили расходы на логистику.

Цены на российскую нефть, которые выросли примерно до двухлетнего максимума, могут сохраниться на прежнем уровне, поскольку администрация Байдена планирует ввести дополнительные санкции против России.

Всеобъемлющее соглашение между Ираном и Россией охватит многие сферы - Эсмаил Багаи

Всеобъемлющее стратегическое соглашение между Ираном и Россией будет охватывать многие сферы, включая экономику, торговлю, энергетику, окружающую среду, оборону и безопасность.

Как сообщает Trend, об этом заявил сегодня на пресс-конференции в Тегеране пресс-секретарь министерства иностранных дел Ирана Эсмаил Багаи.

По его словам, указанное соглашение было утверждено двумя государствами в начале лета.

"Этот документ направлен на укрепление двусторонних отношений между Ираном и Россией", - сказал он.

Отметим, что Президент Ирана Масуд Пезешкиан, как ожидается, посетит Россию 17 января и подпишет ряд важных документов.

Мекран, расположенный на побережье Оманского залива в провинции Систан и Белуджистан на юго-востоке Ирана, может стать новой столицей страны.

Об этом сказала сегодня (7 января) на брифинге в Тегеране пресс-секретарь правительства Ирана Фатима Мухаджирани, сообщает Trend.

По ее словам, действует Совет по переносу столицы Ирана.

"В любом случае у Мекрана есть большой потенциал. В этом направлении прилагаются усилия, чтобы получить поддержку инженеров, экологов, экономистов и так далее", - сказала она.

При этом Мухаджирани отметила, что перенос столицы - это не первоочередной вопрос повестки дня.

По ее словам, вопрос о переносе столицы Ирана из Тегерана поднимается уже более 30 лет.

"Биологический потенциал каждого региона показывает, насколько это необходимо для развития. Касательно провинции Тегеран можно сказать, что здесь существуют экологические проблемы, связанные с водой", - сказала Мухаджирани.

Отметим, что в 2015 году был утвержден закон о переносе столицы Ирана из Тегерана. Недавно Президент Ирана Масуд Пезешкиан поручил министерству дорог и городского развития разработать проект по переносу столицы из Тегерана.

Дмитрий Чернышенко и Сергей Кравцов представили итоги участия российских сборных школьников в международных олимпиадах

Заместитель Председателя Правительства Дмитрий Чернышенко и Министр просвещения Сергей Кравцов подвели итоги участия российских школьников в международных олимпиадах. В 2024 году участники сборных завоевали 42 награды: 31 золотую, 9 серебряных и 2 бронзовые.

«В 2024 году Россия вошла в пятёрку ведущих стран по результатам международных олимпиад школьников. Мы искренне радуемся успехам ребят, их наставников и родителей. Президент Владимир Путин поставил национальную цель – реализация потенциала каждого человека, развитие его талантов, воспитание патриотичной и социально ответственной личности. Наша страна богата талантами и обеспечивает высокое качество их подготовки, что подтверждают успехи российских школьников», – отметил Дмитрий Чернышенко.

Российские школьники приняли участие в восьми основных международных олимпиадах по общеобразовательным предметам. Для команд были организованы учебно-тренировочные сборы на базе ведущих российских вузов и школ.

«Все участники наших сборных достойно представили Россию на международных олимпиадах в 2024 году. Этот успех – результат труда и целеустремлённости ребят, а также профессионализма их наставников и поддержки родных. Хочу всех поблагодарить за то, что наша страна занимает лидерские позиции на международном уровне. В России активно развивается олимпиадное движение. Так, Всероссийская олимпиада школьников в этом году объединила около 7 миллионов обучающихся. Уверен, впереди нас ждут новые победы и свершения», – подчеркнул Сергей Кравцов.

В июне 2024 года на 10-й Европейской географической олимпиаде (EGeO 2024) основная сборная команда Российской Федерации завоевала четыре золотые, 2 серебряные и 2 бронзовые медали. Состязание прошло в Республике Сербия и объединило представителей 11 государств.

В июле на 35-й Международной биологической олимпиаде в Республике Казахстан команда из России получила две золотые и две серебряные медали. Школьники соревновались с ребятами из 81 страны, среди которых Беларусь, Китай, ОАЭ, Венгрия, Сирия, Франция, Индия. Четыре золотые и две серебряные медали завоевали участники российской сборной на 65-й Международной математической олимпиаде (IMO-2024). Всего в состязании приняли участие представители 108 государств.

В этом же месяце в Исламской Республике Иран завершилась 54-я Международная олимпиада по физике (IPhO 2024), где обучающиеся из России получили четыре золотые медали и одну серебряную. Также четыре золотые медали завоевали представители российской сборной на 56-й Международной химической олимпиаде (IChO), которая прошла в Саудовской Аравии.

В сентябре все участники 36-й Международной олимпиады по информатике из России получили золотые медали в Египте. Также в этом месяце на федеральной территории «Сириус» прошла 3-я Открытая международная астрономическая олимпиада, где все представители сборной России завоевали золотые медали.

Традиционно олимпийский сезон завершает Международная естественно-научная олимпиада юниоров, победу в которой одержали российские школьники. Ребята стали обладателями пяти медалей (3 золотые и 2 серебряные).

Помимо основных международных олимпиад, сборные команды Российской Федерации приняли участие и в других международных интеллектуальных состязаниях, которые прошли в разных странах в очном и онлайн-формате, завоевав 61 медаль (36 золотых, 21 серебряную и 4 бронзовые)

Руководителями российских команд выступили педагоги ведущих отечественных школ и высших учебных заведений – Президентского физико-математического лицея №239 г. Санкт-Петербурга, Высшей школы программной инженерии Московского физико-технического института, МГУ имени М.В.Ломоносова.

Россия. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука. СМИ, ИТ > premier.gov.ru, 7 января 2025 > № 4753941 Дмитрий Чернышенко

За 9 месяцев текущего иранского года (с 20 марта по 20 декабря 2024 года) кредиты, предоставленные банками и финансовыми учреждениями в Иране, выросли на 18,3 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (с 21 марта по 21 декабря 2023 года).

Как сообщает Trend, это отражено в отчете Центрального банка Ирана.

Согласно отчету, за указанный период банки и финансовые учреждения в Иране предоставили кредиты на сумму около 37,5 квадриллиона риалов (около 65,3 миллиарда долларов) в различных секторах. В то время как стоимость кредита, предоставленного иранскими банками за аналогичный период прошлого года, составила 31,7 квадриллиона риалов (около 55,2 миллиарда долларов).

За 9 месяцев в секторе услуг было предоставлено кредитов на сумму 14,9 квадриллиона долларов (около 26 миллиардов долларов).

Отмечается, что за указанный период банки и финансовые учреждения предоставили кредиты промышленному и горнодобывающему секторам на сумму 14,4 квадриллиона риалов (около 25 миллиардов долларов).

Согласно отчету, за указанный период в Иране был предоставлен кредит в торговом секторе на сумму 4,07 квадриллиона риалов (около 7,09 миллиарда долларов).

В сельскохозяйственном секторе Ирана были предоставлены кредиты на сумму около 2,2 квадриллиона риалов (около 3,82 миллиарда долларов) в течение 9 месяцев.

За 9 месяцев Иран предоставил кредиты в жилищном и строительном секторе на сумму 1,82 квадриллиона риалов (около 3,2 миллиарда долларов).

В других не упомянутых областях за 9 месяцев было выдано кредитов на общую сумму 47 триллионов риалов (около 81,8 миллиона долларов).

За 9 месяцев текущего иранского года (с 20 марта по 20 декабря 2024 года) объем транзита через Иран вырос на 31 процент по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (с 21 марта по 21 декабря 2023 года).

Как сообщает Trend, об этом заявил местным СМИ заместитель министра экономики и финансов Ирана и генеральный директор Таможенной администрации Форуд Асгари.

По его словам, за 9 месяцев через Иран в разные страны было перевезено 16,5 миллиона тонн продукции. Асгари добавил, что за 9 месяцев было перевезено 4,4 миллиона тонн продукции, в основном через таможню Шехид Раджаи, 3,8 миллиона тонн через таможню Парвизхан и 2,3 миллиона тонн через таможню Башмаг.

Через три вышеупомянутые таможни было транзитом перевезено 10,5 миллиона тонн продукции.

Отметим, что Иран расположен на ряде международных транзитных маршрутов (международный коридор Север-Юг, международный коридор Восток-Запад). Тем не менее инфраструктуры на траектории этих маршрутов, проходящих через страну, в полной мере не хватает, территория Ирана не считается безопасным маршрутом для международных грузовых компаний, против страны были введены международные санкции. Исходя из этого, международные компании не заинтересованы в транзите через Иран.

Минобороны Ирана установит электростанции на возобновляемых источниках энергии

Министерство обороны Ирана в рамках сотрудничества с министерством энергетики установит в стране солнечные и ветряные электростанции мощностью 2,8 тысячи мегаватт.

Как сообщает Trend, об этом заявил местным СМИ заместитель директора Управления исследований министерства обороны Ирана Афшин Надери Шариф.

По его словам, солнечные и ветряные электростанции будут установлены в течение 4 лет в разных частях страны, а большая часть средств, связанных с установкой станций, будет обеспечена за счет иностранных инвестиций и участия частного сектора.

Надери Шариф отметил, что таким образом, в Иране будет сделан важный шаг в строительстве СЭС мощностью 2 тысячи мегаватт в больших масштабах и других альтернативных электростанций возобновляемых источников энергии в малых масштабах.

По словам представителя министерства, в иранских провинциях Керман, Исфахан, Гум, Тегеран, Разави Хорасан и Симнан планируется строительство крупномасштабных СЭС. Отметим, что между министерством обороны и министерством энергетики Ирана достигнуто соглашение об установке солнечной электростанции мощностью 2,3 тысячи мегаватт и ветряной электростанции мощностью 500 мегаватт.

Отметим, что, согласно данным Иранской организации по возобновляемым источникам энергии и энергоэффективности (Isan'S Renewable Energy and energy efficiency Organization), потенциал электростанций Ирана по возобновляемым источникам энергии составляет 1450 мегаватт. Производственный потенциал солнечных электростанций в Иране составляет 608 мегаватт.

Диалог между Ираном и 3 странами Европы будет продолжен – МИД

Диалог на уровне заместителей министров иностранных дел Ирана и 3 европейских стран (Великобритании, Франции и Германии) продолжится 13-14 января в Женеве.

Как сообщает Trend, об этом заявил сегодня пресс-секретарь министерства иностранных дел Ирана Эсмаил Багаи на пресс-конференции в Тегеране.

По его словам, будут обсуждаться ряд региональных и двусторонних вопросов, ядерная программа Ирана и другие вопросы, представляющие интерес для сторон.

Багаи отметил, что этот диалог будет организован в продолжение диалога, состоявшегося в ноябре.

Добавим, что 29 ноября в Женеве состоялось заседание заместителей министров иностранных дел Ирана и 3 европейских стран (Великобритании, Франции и Германии).

Отметим, что 21 ноября в Международном агентстве по атомной энергии была принята резолюция против Ирана. За резолюцию проголосовали 19 стран, 3 страны выступили против, еще 12 воздержались. В резолюции Тегерану было предложено сотрудничать с Международным агентством по атомной энергии по ряду вопросов и предоставить достоверный документ об остатках урана на двух необъявленных площадках в Иране.

Напомним, что в январе 2016 года между Ираном и группой 5+1 (США, Россия, Китай, Великобритания, Франция и Германия) был заключен Совместный всеобъемлющий план действий в связи с иранской ядерной программой. В мае 2018 года США объявили о выходе из этого плана, а в ноябре того же года ввели санкции против Ирана. Иран объявил в 2020 году, что никаких ограничений Ирана в ядерной сделке не будет.

Добавим, что в конце 2020 года парламент Ирана, ссылаясь на введение санкций против страны, принял решение о реализации Стратегического плана в ядерной сфере с целью отмены санкций. В соответствии с решением иранского парламента от 23 февраля того же года Иран приостановил выполнение дополнительных шагов и Дополнительного протокола, предусмотренных ядерным соглашением. Таким образом, механизм контроля МАГАТЭ снизился на 20-30%.

Иран на официальном уровне заявляет, что его стратегия не нацелена на получение атомной бомбы, и что страна никогда не поддерживала производство оружия массового уничтожения.

Reuters: «Существенный пакет» санкций против РФ хочет принять администрация США

Reuters: Администрация Байдена планирует санкции против двух нефтекомпаний из РФ

Новые санкции против нефтекомпаний, танкеров и трейдеров хочет успеть принять администрация Байдена до того, как покинет Белый дом

До 20 января, даты инаугурации Трампа, текущая администрация президента США планирует принять еще один пакет санкций против РФ. По словам источников Reuters, рестрикции коснутся двух нефтяных компаний из РФ, более 100 танкеров, а также нефтяных трейдеров, страховых компаний и др. Один из источников утверждает, что большая часть санкций коснется именно тех, кто торгует российской нефтью выше «потолка» цен в $60, установленного G7 в конце 2022 года.

Успеть с ограничениями администрация Байдена собирается уже сейчас, поскольку неизвестно, каков подход Трампа к антироссийским санкциям, учитывая его негативную позицию в отношении трат на поддержку Украины.

Более того, источники утвеждают, что Вашингтон уже сообщил о своих планах по новым санкциям Нью-Дели, чтобы Индия смогла закупить достаточно нефти или перенастроить ее потоки. МИД Индии не дал комментариев.

В декабре министр финансов США Джанет Йеллен говорила Reuters, что США рассматривают новые санкции против российских танкеров из «теневого флота», которые перевозят нефть из РФ, ьторгующуюся ниже ценового потолка.

«НиК» напоминает, что слухи о том, что на излете Байден введет еще один пакет санкций проьтив российской нефти, появились еще в ноябре, причем речь шла в том числе о кардинальных мерах вроде полного эмбарго на нефть РФ по типу эмбарго на иранское сырье. Тогда упоминалось, что в США больше не опасаются, что сужение потоков российской нефти заставит цены резко вырасти: мол, нефть и так падает на фоне слабаго спроса. Однако опрошенные «НиК» аналитики считают, что любые физические запреты на поставки (а не «потолок», как сейчас) заставят стоимость нефти ощутимо расти.

Товарооборот между ЕАЭС и Ираном может значительно увеличиться в ближайшие годы - ЕЭК (Эксклюзив)

В ближайшей перспективе товарооборот между государствами-членами Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Ираном может превысить 12 миллиардов долларов США.

Об этом сказала Trend начальник отдела специальных вопросов торгового регулирования Департамента торговой политики Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Кира Данильчева.

Она отметила, что с 2019 года торговля между государствами-членами ЕАЭС и Ираном осуществляется в рамках преференциального режима, установленного Временным соглашением, ведущим к образованию зоны свободной торговли между ЕАЭС и Ираном, от 17 мая 2018 года.

"Данное соглашение имеет ограниченный товарный охват, который покрывает не более 5 процентов товарной номенклатуры. Однако, несмотря на это, за время действия соглашения товарооборот между ЕАЭС и Ираном увеличился более чем в два раза", - сказала К. Данильчева.

Она подчеркнула, что поскольку временное соглашение может действовать лишь ограниченный период времени и развитие торгово-экономических отношений показало существенный результат за время его применения, стороны провели работу по заключению полноформатного соглашения о свободной торговле, которое было подписано в декабре 2023 года.

По словам представителя ЕЭК, полноформатное соглашение не только в значительной степени расширяет охват либерализации (взаимные обязательства по преференциальному доступу закреплены в отношении почти 90 процентов товарной номенклатуры), но и качественно улучшают тарифные уступки, ранее зафиксированные во Временном соглашении, которые не предполагали снижение тарифной защиты Ирана ниже 4 процентов.

"Есть все основания полагать, что в условиях полноформатного режима свободной торговли уже в ближайшей перспективе товарооборот между государствами-членами ЕАЭС и Ираном может превысить 12 миллиардов долларов США", - сказала она.

Отметим, что по итогам заседания Высшего Евразийского экономического совета 26 декабря 2024 года в Санкт-Петербурге, Ирану был предоставлен статус государства–наблюдателя при ЕАЭС.

Председатель Коллегии ЕЭК Бакытжан Сагинтаев на встрече с министром промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Ирана Сейедом Мохаммадом Атабаком сообщил, что ЕЭК рассчитывает, что в ближайшее время полноформатное соглашение с Ираном вступит в силу.

По данным ЕЭК, за прошедшие пять лет функционирования Временного торгового соглашения товарооборот между ЕАЭС и Ираном вырос более чем в 2 раза – с 2,4 миллиарда долларов в 2019 году до 5,2 миллиарда долларов в 2023 году. За первые десять месяцев этого года объем взаимной торговли вырос на 12,8 процента, при этом экспорт в Иран увеличился на 16 процентов, а импорт — на 8 процентов.

В Иране состоялся запуск первого частного нефтяного терминала в районе Южного Парса (Канган) провинции Бушер, передает Trend со ссылкой на иранские СМИ.

Согласно информации, в этом же терминале была осуществлена заправка танкера из Бангладеш.

Сообщается, что терминал «Парса Фидар Пайдар» оснащен инфраструктурой для приема крупнейших газовозов сжиженного газа. Он обеспечивает оперативную швартовку и загрузку танкеров при строгом соблюдении высоких стандартов безопасности.

Построенный два года назад терминал получил разрешение на эксплуатацию при поддержке правительства, Министерства нефти и таможенной службы. Он стал первым частным нефтяным терминалом в Иране, начавшим деятельность в регионе Южного Парса.

С момента официального запуска терминал планирует увеличить экспорт сжиженного газа на 50 процентов и достичь объемов до трех миллионов тонн в год.

За 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 года) на нефтехимической компании Bushehr в провинции Бушер, расположенной на Юге Ирана, было произведено около 3 миллионов тонн нефтехимической продукции.

Об этом в воскресенье сообщает Trend со ссылкой на информационный портал компании.

За 9 месяцев компания произвела 924 тысячи тонн сладкого газа (Sweet Gas), 17 тысяч тонн серы, 300 тысяч тонн этана, 536 тысяч тонн метана, 87 тысяч тонн LPG и 1,12 миллиона тонн метанола. За указанный период произведено 1,22 миллиона тонн итогового продукта, 1,22 миллиона тонн полуфабрикатов, 300 тысяч тонн этана.

Отметим, что иранская нефтехимическая компания Bushehr была основана в 2010 году. Площадь этой компании составляет 70 гектаров. Компания может производить более 6,6 миллиона тонн различных видов продукции в год.

В Иране в настоящее время действуют 72 нефтехимических предприятия. Потенциал производства нефтехимической продукции составляет 96 миллионов тонн в год. Добавим, что Иран планирует в течение 8 лет увеличить потенциал страны по производству нефтехимической продукции до 200 миллионов тонн. В этом направлении планируется потратить 64 миллиарда долларов.

Нурлан Ермекбаев: ШОС – не продукт холодной войны, у нее мирные цели

С наступлением 2025 года Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) вступила в новый этап своего развития – председательство переняла Китайская Народная Республика, сменился и генеральный секретарь организации. Нурлан Ермекбаев, который с 1 января занял должность нового генсека ШОС, рассказал в интервью РИА Новости о планах ШОС, о том, как будет развиваться ее работа в самых разных сферах – от туризма и здравоохранения до реагирования на односторонние санкции и оптимизации расчетных механизмов внутри организации. Беседовала Лидия Станченко.

– Нурлан Байузакович, расскажите о планах организации на этот год, по каким ключевым направлениям будет продвигаться работа ШОС? Поделитесь своими ожиданиями как нового генерального секретаря организации.

– В 2025 году Шанхайская организация сотрудничества вступает в новый этап своего развития. В целом, 2025 год обещает быть богатым на важные международные события. Во-первых, конечно, 80-летие Победы во Второй мировой и Великой Отечественной войне. Во-вторых, 80-летие создания Организации объединенных наций.

И для ШОС этот год будет насыщенным на различные события. После заседания Совета глав государств ШОС, которое прошло в июле 2024 года в Астане и увенчало собой председательство в нашей организации Казахстана – очень успешное, насыщенное – председательство в организации перешло к КНР, которая заблаговременно подготовила очень содержательный план и приоритеты своей работы. Сейчас они изложены в трех важных комплексных документах. Один из них включает в себя официальные мероприятия, называется План основных мероприятий Шанхайской организации сотрудничества на 2025 год. Второй документ представляет собой календарь мероприятий китайского председательства. И третий документ, который сейчас находится на стадии рассмотрения, – это план мероприятий, которые инициированы государствами-членами ШОС.

Таким образом, в целом, в 2025 году планируется более 200 мероприятий различного характера. Из них порядка 70% – это официальные мероприятия и около 30% – это мероприятия, которые инициированы государствами-членами.

Очень символично и примечательно, что Китайская Народная Республика определила девизом председательства такой слоган: "Продвижение шанхайского духа: Шанхайская организация сотрудничества в действии". И очень интересный второй момент – это то, что темой предстоящего года китайское председательство определило устойчивое развитие.

Почему эти два вопроса примечательны: во-первых, "шанхайский дух" воплощает в себе основные принципы, на которых строится все сотрудничество и развитие нашей организации. Это равенство, взаимная выгода, взаимное доверие, консультации, уважение к многообразию культур и цивилизаций, стремление к общему развитию. А тема года – устойчивое развитие – показывает, что в ШОС комплексный подход к вопросам и безопасности, и мира, и процветания. Кроме этого, повестка дня ШОС созвучна общемировой повестке. В ШОС мы работаем как раз по тем направлениям, которые важны и актуальны для всего мира.

Хотел бы отметить, что каждая страна в период своего председательства внесла очень важный вклад в общее развитие всей организации. Это касается всех государств-председателей, которые были до этого. И венцом председательства каждого государства является заседание Совета глав государств. На предстоящем в этом году заседании Совета глав государств, во время которого Китайская Народная Республика завершит свое председательство, предполагается принять целый ряд важных решений по всем направлениям нашего взаимодействия.

Среди них хотел бы выделить три ключевых документа, которые планируется принять на предстоящем заседании лидеров наших стран. Это политическая декларация, это документ под рабочим названием Заявление о 80-летии Победы во Второй мировой войне и принятие Стратегии развития ШОС до 2035 года – документ, который заложит основные приоритеты, задачи и цели развития организации на десятилетие.

Кроме этого, в ШОС мы всегда смотрим на опережение, и уже стало традицией, что еще в начале председательства какого-то государства уже идет подготовка следующего государства-председателя. Поэтому сейчас уже идет подготовка к председательству Кыргызской Республики в следующий период.

Также сейчас идет подготовка к заседанию Совета глав правительств Шанхайской организации сотрудничества, которое пройдет в этом году в России – председательство в Совете глав правительств осуществляет сейчас Российская Федерация. Обычно на таких заседаниях обсуждаются вопросы, связанные с реальным сектором экономики, с сотрудничеством в сфере торговли, инвестиций и транспорта и так далее.

Ну а в целом, работа ШОС в 2025 году будет направлена на то, чтобы содействовать миру, безопасности и развитию на пространстве ШОС. И лично моя задача как генерального секретаря организации, вступившего в эту должность, заключается в том, чтобы наладить и укрепить, повысить эффективность работы секретариата ШОС как основного исполнительного органа, своего рода штаб-квартиры организации, и содействовать государствам-членам в достижении целей и в решении задач, которые они ставят перед организацией. Нашу важную задачу мы видим в том, чтобы работа в рамках ШОС приносила практическую, ощутимую пользу для народов наших стран.

С учетом того, что главы государств объявили 2025 год Годом устойчивого развития, наша работа сосредоточится на углублении сотрудничества в области экологии, рационального использования природных ресурсов, внедрении чистых технологий, увеличении доли зеленой экономики. Будем уделять большое внимание борьбе с изменением климата. Продолжится разработка проекта соглашения между правительствами государств-членов ШОС о сотрудничестве в сфере борьбы с изменением климата. Страны-члены нашей организации продолжат следовать выполнению обязательств в рамках Парижского соглашения, будем налаживать деятельность специальной рабочей группы по вопросам изменения климата.

Также в рамках китайского председательства в мае 2025 года запланировано проведение форума ШОС по сокращению бедности и устойчивому развитию. Вообще тема сокращения бедности была инициирована Исламской Республикой Пакистан и также представляет большую актуальность для государств-членов ШОС и приносит реальную практическую пользу народам наших стран.

Кроме этого, в рамках работы по устойчивому развитию ШОС пройдет ряд мероприятий в сфере продовольственной безопасности. Также будет активизировано взаимодействие в сферах цифровой экономики, транспорта, промышленности, энергетики, таможенного сотрудничества.

В торгово-экономической области работа будет нацелена на реализацию уже принятых документов – Стратегии развития ШОС до 2025 года, Программы многостороннего торгово-экономического сотрудничества и Стратегии экономического развития ШОС.

Китайское председательство предложило ряд инициатив на культурно-гуманитарном направлении – это такие области, как спорт, культура, книгоиздательство, туризм, работа с молодежью.

Как я сказал, все усилия ШОС созвучны общемировой повестке, и мы планируем в соответствии с дорожной картой по развитию взаимодействия с партнерами по диалогу, которая была принята на Астанинском саммите в 2024 году активизировать и наполнить более практическим содержанием наше взаимодействие с партнерами ШОС. Будем также активно сотрудничать с ООН, ее секретариатом, специализированными, учреждениями и другими международными региональными организациями-партнерами. Сейчас в работе находится проект резолюции Генеральной ассамблеи ООН об Инициативе ШОС о мировом единстве за справедливый мир, согласие и развитие.

– В 2025 году отмечается 80-летняя годовщина окончания Второй мировой войны. Планируются ли в связи с этим какие-то мероприятия в рамках ШОС?

– Конечно, 80-летие Великой Победы и окончания Второй мировой войны – это важное событие для всех 26 государств, которые входят в большую семью ШОС. Дата 9 мая остается символом мужества и героизма наших предков, народов наших стран, которые отстояли свободу и мир. Их подвиг достоин восхищения, и мы всегда будем хранить светлую память о тех, кто погиб на фронтах, трудился в тылу и возрождал наши страны в послевоенные годы. Практически все государства-члены ШОС выступали единым фронтом в качестве союзников во Второй мировой войне в борьбе с фашизмом. А шесть из 10 государств сражались на полях Великой отечественной войны в составе одного государства. И то же самое можно сказать о дне победы в войне на Дальнем Востоке, который отмечается в Китае 3 сентября.

Насколько мы информированы, в 2025 году планируются крупные военные парады в честь этой даты – в Москве, в Пекине и в других городах и столицах. И не только в столицах, но и в других крупных городах целого ряда государств-членов ШОС.

Секретариат со своей стороны открыт для любых предложений государств-членов по проведению каких-то мероприятий, посвященных этой дате. Мы также сейчас думаем над тем, какое мероприятие могло бы быть проведено здесь на площадке секретариата.

– Расскажите о сотрудничестве в рамках ШОС в сфере туризма. Планируется ли создание безвизовых программ в рамках организации? Каких объемов туристических потоков в рамках ШОС удалось добиться в 2024 году, и каковы ваши оценки по турпотоку на 2025 год?

– Сотрудничество в туристической сфере – это очень важное направление нашей работы. Вся работа строится в рамках соглашения между правительствами государств ШОС о развитии сотрудничества в области туризма.

Руководители туристских администраций ежегодно встречаются, предыдущее их совещание на министерском уровне прошло в Алматы в мае 2024 года. Во время этого заседания принят план совместных действий в сфере туризма на 2024-2025 годы, и как раз одним из пунктов этого плана является изучение государствами-членами ШОС возможности либерализации визового режима. То есть пока речь идет не о введении безвизового режима для всех государств-членов ШОС, а о его либерализации, поскольку в основном предоставление безвизовых режимов сейчас проходит на двусторонней основе. Между целым рядом государств ШОС уже действует или недавно вступили соглашения, или планируются такие соглашения о безвизовых поездках.

Например, с 1 апреля 2025 года вступит в силу соглашение между правительствами России и Индии, в соответствии с которым туристические группы на двусторонней основе будут посещать две страны без визы. В 2024 году Иран отменил визовый режим в отношении граждан 28 стран, в том числе и ряда государств ШОС. Имеются и действуют соглашения о безвизовых поездках между, например, Китаем и Казахстаном. Недавно вступило в силу соглашение между Казахстаном и специальным административным районом Макао, установлен безвизовый режим между Китаем и Узбекистаном, между Китаем и Беларусью.

Примечательно, что в 2024 году в целом объем туристических потоков, имеется в виду зарубежных именно туристов, практически у всех стран ШОС вырос. У каких-то на 20% по сравнению с предыдущим годом, у каких-то до 47%. Это также говорит о том, что сотрудничество развивается активно.

В целом в сфере туризма можно было бы отметить такие инициативы государств-членов, как создание единой электронной платформы по развитию туризма, организация трансграничных туристических маршрутов и регулярное проведение форумов.

– Как продвигается работа ШОС в сфере оптимизации расчетных механизмов между странами-членами? Можно ли уже говорить о возможности создания единой валюты ШОС?

– Для решения задачи по организации системы или механизма платежей между государствами-членами ШОС сформирована экспертная группа, имеется соответствующая дорожная карта по увеличению доли национальных валют во взаимных расчетах государств-членов ШОС. Эта дорожная карта была утверждена на заседании глав государств ШОС в Самарканде в 2022 году.

Экспертная группа анализирует все плюсы, минусы, возможные риски, связанные с либерализацией валютных законодательств, с влиянием тарифных и нетарифных барьеров на расчеты в национальных валютах. На этой основе готовятся конкретные предложения.

В первую очередь, задача состоит в том, чтобы сформировать правовую основу для расчетов в национальных валютах по инвестконтрактам, для прямой конвертации, по механизмам этой конвертации и разработать меры, которые бы стимулировали государства использовать национальные валюты в расчетах. То есть сейчас идет работа больше по созданию нормативно-правовой базы.

Сейчас наши платежные системы сильно интегрированы в мировую платежную систему, связаны с определенными валютами. В целом, понимание о необходимости увеличивать долю национальных валют есть, экспертами высказывались предложения и по созданию собственной валюты или некой расчетной единицы ШОС, но эта работа пока находится на стадии обсуждения.

– В октябре 2024 года по итогам заседания глав правительств стран ШОС было принято заявление, в котором, в частности, отмечалось, что главы правительств стран ШОС выступают против односторонних санкций и ограничений, которые оказывают негативное влияние на третьи страны и международные экономические отношения. Какие меры организация принимает для противоборства этим ограничениям и негативному влиянию?

– Действительно, ряд государств-членов ШОС испытывает негативное влияние односторонних санкций, ограничений. Поэтому в рамках ШОС государства-члены сейчас ведут работу, во-первых, по выработке расчетно-платежных механизмов для расчетов в национальных валютах, по совершенствованию инфраструктуры этих расчетов. Также с минимизацией влияния этих санкций связано создание механизмов финансовой поддержки проектной деятельности.

На саммите организации в июле 2024 года главы государств приняли решение о механизмах финансового сопровождения проектной деятельности ШОС. Суть этого решения заключалась в том, чтобы продолжить консультации по созданию такого механизма. Сейчас ведутся консультации, рассматриваются различные варианты. Это и вариант Инвестиционного фонда, вариант Банка развития, Фонда развития. Работа эта пока идет.

Также в октябре 2024 года по инициативе Республики Узбекистан принята концепция развития нового экономического диалога между государствами ШОС. Эта концепция была принята в рамках заседания Совета глав правительств, она направлена как раз на создание дополнительных платформ для устойчивых связей между деловыми кругами, чтобы эти связи не испытывали ограничения и негативное влияние санкций и ограничений.

– Расширение ШОС в последнее время часто вызывает дискуссии о том, может ли этот евразийский блок безопасности стать противовесом западным альянсам, таким как НАТО. Что вы думаете на этот счет? Корректно ли в целом сравнение ШОС с НАТО?

– Во-первых, сложно и, наверное, неправильно сравнивать НАТО и ШОС, поскольку они сильно отличаются как по своим целям и задачам, так и по характеру деятельности. НАТО была создана как элемент противостояния между послевоенным Западом с одной стороны и Советским Союзом с его союзниками – с другой стороны. Это – военно-политическая организация, и ее своего рода аналогом со стороны, будем говорить, социалистического блока, была Организация Варшавского договора.

А Шанхайская организация сотрудничества не является никаким продуктом холодной войны, она не создавалась в условиях или в целях противостояния с кем-либо. Наоборот, в 2001 году, когда создавалась ШОС как организация, она создавалась именно с созидательными, с мирными целями.

Во-вторых, НАТО – это военно-политическая организация. ШОС – это мирная межгосударственная организация. Основополагающим принципом НАТО является принцип коллективной безопасности. То есть агрессия против одного государства-члена рассматривается как агрессия против всех и против каждого государства-члена. В ШОС такого принципа коллективной безопасности не существует.

Кроме этого, чисто географически, НАТО – это трансконтинентальная организация, а ШОС на данный момент объединяет в качестве государств-членов евразийские государства, государства одного континента Евразия. То есть она является по сути своей евразийской организацией.

Кроме этого, государства-члены ШОС тесно связаны друг с другом историческими, культурными, где-то даже ментальными связями, у них много общего.

Поэтому организации эти – разные. Хотя, пожалуй, одно из наиболее приоритетных направлений ШОС является обеспечение безопасности. Но и к этому вопросу ШОС подходит комплексно, исходит из того, что невозможно обеспечить безопасность, не решая в комплексе вопросы социально-экономического развития, борьбы с бедностью, повышения уровня грамотности, образования.

Именно поэтому ШОС занимается очень широким набором вопросов, а не только борьбой с терроризмом, экстремизмом. Как раз-таки для борьбы вот с этими "тремя злыми силами", как их называют, – экстремизм, терроризм и сепаратизм – в 2002 году была создана региональная антитеррористическая структура (РАТС) с штаб-квартирой – исполнительным комитетом в Ташкенте. Она координирует в основном деятельность специальных и правоохранительных органов. Этот механизм противодействия современным вызовам и угрозам безопасности сейчас совершенствуется. Уже есть договоренности о создании дополнительно новых специализированных центров по противодействию различным вызовам.

Действительно, в ШОС проводятся совместные пограничные операции, антитеррористические учения. Проводятся и военные учения, но они имеют исключительно антитеррористический характер.

ШОС – это ответственный участник международных усилий по обеспечению мира, развития, но всегда исходит из принципа ненаправленности против кого-либо, против других государств, принципа открытости. Действует на основе международного права, включая Устав ООН и Хартию ШОС.

Мы придерживаемся принципов "шанхайского духа", подчеркиваем неблоковый, не идеологизированный характер нашей работы. То есть – за созидательную миролюбивую работу и сотрудничество.

Что касается расширения ШОС, то это не самоцель организации, это естественный процесс. Растет интерес к ШОС со стороны других государств, они обращаются с предложениями либо присоединения к работе в качестве партнеров, либо о повышении статуса от партнеров до наблюдателей.

Сейчас в рамках ШОС ведется большая работа по совершенствованию деятельности, рассматривается вопрос о возможных категориях наших партнеров, наблюдателей. Мы надеемся, что этот процесс будет более эффективным и упорядоченным.

– В Азиатско-Тихоокеанском регионе продолжает расти напряженность, США и другие страны, в том числе в регионе, предпринимают провокационные действия, усиливают свое военное присутствие. Как, на ваш взгляд, будет развиваться ситуация в регионе в следующем году? Будет ли расти напряженность, и какие действия планирует предпринять ШОС, чтобы эту напряженность сгладить?

– Конечно, в современных условиях трудно прогнозировать развитие глобальной ситуации, но мы видим, что на евразийском континенте, вообще в этой части света, действительно, есть тревожные тенденции, которые обнажили сбои в евроатлантической модели безопасности в том виде, в котором она создавалась. Видим разгорание тлеющих конфликтов, видим и появление новых. Видим, что сейчас происходит на Ближнем Востоке, есть тревожные тенденции в Азиатско-Тихоокеанском регионе и явления такой блоковой уже какой-то конфронтации, создание блоковых организаций. Все это подводит к необходимости пересмотра в целом системы и принципов обеспечения безопасности, хотя бы на пространстве Евразии.

Поэтому государства-члены ШОС внимательно восприняли инициативу белорусской стороны в области евразийской безопасности. Тема эта обсуждалась на прошедшей 31 октября 2024 года в Минске Минской конференции по безопасности. В настоящее время все государства-члены изучают эту инициативу.

Но в целом, хотел бы отметить, что еще в Ташкентской декларации саммита ШОС 2016 года государства-члены подчеркнули, что они будут углублять диалог, взаимодействие с международными региональными организациями, с которыми есть официальные отношения, и поощрять внешние контакты с целью дальнейшего формирования такой партнерской сети многосторонних объединений.

Также во время заседания Совета глав государств в Астане в 2024 году главы государств подчеркнули в своей декларации, что взаимодействие в Шанхайской организации сотрудничества может стать основой для формирования архитектуры равной и неделимой безопасности в Евразии. То есть сейчас все больше и больше стран подходят к тому, что необходимо как-то по-новому посмотреть и сформировать подходы к обеспечению безопасности в Евразии.

– В декабре 2024 года исполнилось ровно пять лет с начала пандемии COVID-19. Мир по-прежнему переживает ее последствия. Как будет продвигаться работа в сфере здравоохранения, создания механизмов по управлению рисками в этой сфере, повышению устойчивости к будущим вспышкам эпидемий в рамках ШОС?

– Отчасти в связи с очень интенсивным ростом мировой экономики, в связи с вмешательством человека в естественное развитие природы, конечно, риски различного рода инфекционных заболеваний, риски эпидемий не исчезают, и человечество не застраховано от массовых инфекционных заболеваний. Причин этому много. Поэтому в ШОС, в соответствии с этими рисками и угрозами принимаются соответствующие меры, которые идут по нарастающей, можно сказать.

Например, в 2011 году было подписано межправительственное соглашение ШОС о сотрудничестве в сфере здравоохранения. Уже в 2013 году была принята программа информирования об эпидемиологической ситуации, вызванной инфекционными заболеваниями. В 2020 году уже был принят комплексный план совместных мер по противодействию угрозам эпидемии на пространстве ШОС, то есть как раз, когда возникла пандемия COVID-19 был уже принят комплексный план по противодействию угрозам эпидемии. В 2022 году была принята дорожная карта по сотрудничеству между медицинскими организациями по профилактике и лечению инфекционных заболеваний. Все эти меры как раз вызваны ростом этих рисков с одной стороны, и с другой стороны, стремлением обеспечить здоровье нашего населения.

В декабре 2024 года в Санкт-Петербурге прошло совещание глав санитарных служб. Все стороны подтвердили, что обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия является приоритетом.

Конечно, во всех этих усилиях ШОС предоставляет координирующую роль Всемирной организации здравоохранения. В 2025 году государства-члены настроены на то, чтобы поддерживать диалог по линии санитарных служб, обмениваться информацией. По инициативе Российской Федерации сейчас рассматривается возможность подписания соглашения о сотрудничестве по борьбе с чумой.

– Ряды ШОС в 2024 году пополнились новыми членами. Продолжит ли организация расширяться в 2025 году? Кто сейчас является главным претендентом на вступление? Отдельно бы хотелось спросить про Турцию - какова вероятность того, что страна станет полноправным членом организации, не помешает ей статус члена НАТО?

– Процесс расширения ШОС идет, за последние семь лет количество государств-членов ШОС почти удвоилось. То есть, если еще в 2017 году было шесть государств-членов, впоследствии их стало восемь; в 2023 году присоединился Иран в качестве государства-члена. В 2024 году полноправным государством-членом ШОС стала Беларусь, то есть количество государств-членов увеличилось до 10. Но, опять же, это не является самоцелью нашей организации.

Увеличилось количество партнеров по диалогу. В целом интерес к повышению своего статуса в организации или к вступлению в ШОС растет.

Что касается конкретных каких-то государств или регионов, могу отметить, что активно сейчас себя проявляют страны Ближнего Востока, Южной и Юго-Восточной Азии и даже Северной Африки. ШОС открыта для всех государств. Сейчас в рамках совершенствования деятельности в целом государства-члены думают над тем, как сделать количество категорий и партнерство с другими государствами более продуктивным и эффективным.

На глобальном уровне государства-члены ШОС всегда демонстрируют солидарность, следование нормам международного права и поэтому расширение как членского состава организации, так и круга и ее партнеров осуществляется в соответствии с определенными критериями и условиями, на основе консенсуса.

Например, сейчас на рассмотрении находятся шесть заявок на приобретение статуса наблюдателя в ШОС и восемь заявок на предоставление статуса партнера по диалогу. Какие-то из этих заявок активно прорабатываются по настоянию самих государств-заявителей, какие-то пока рассматриваются.

Что же касается Турции, то Турция является одним из партнеров ШОС по диалогу. Еще с 2013 года, когда был подписан соответствующий меморандум, турецкие представители активно участвуют в мероприятиях, проводимых ШОС. Действительно, ранее устно высказывались такие пожелания о присоединении к ШОС в качестве государства-члена, но официальной заявки пока не поступало. В случае ее поступления государства-члены будут рассматривать.

Россия. Китай. ШОС > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 4 января 2025 > № 4777221 Нурлан Ермекбаев

За 8 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 ноября 2024 г.) производство железорудного концентрата 10 крупными иранскими компаниями выросло на 2 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-21 ноября 2023 г.).

Об этом в пятницу сообщает Trend со ссылкой на Иранскую организацию по развитию и модернизации рудников и горнодобывающей промышленности (IMIDRO).

Согласно информации, за 7 месяцев текущего иранского года 10 крупных компаний в Иране произвели около 33 миллионов тонн железорудного концентрата. В то время как производство крупных компаний за аналогичный период прошлого года составило около 32,4 миллиона тонн.

Отмечается, что компания Gol-Gohar произвела 8,25 миллиона тонн, компания Chadormalu - 5,93 миллиона тонн, компания Gohar-Zamin - 5,36 миллиона тонн, горнодобывающая компания Sangan - 3,05 миллиона тонн, Ближневосточная горнодобывающая компания и Компания по развитию горнодобывающей промышленности - 2,96 миллиона тонн железорудного концентрата.

Подчеркивается, что Центральная железорудная компания произвела 2,25 миллиона тонн, компания OPAL Parsian sangan - 1,93 миллиона тонн, компания Sanabad - 1,8 миллиона тонн, компания Sabanur - 1,08 миллиона тонн, компания Calalabad - около 302 тысяч тонн железорудного концентрата.

В информации говорится, что за 8 месяцев было добыто 62,4 миллиона тонн железной руды. Добыча железной руды выросла на 6 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (59,1 миллиона тонн).

Отметим, что Иран может производить в среднем 100 миллионов тонн железорудного концентрата в год. Железорудный концентрат используется в производстве стали. Потенциал производства стали в Иране составляет около 40 миллионов тонн в год.

За 9 месяцев текущего иранского года (с 20 марта по 20 декабря 2024 года) транзит грузов через порт Ленге, расположенный на юге Ирана, вырос на 30 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (с 21 марта по 21 декабря 2023 года).

Как сообщает в пятницу Trend, об этом заявил местным СМИ генеральный директор управления западных портов иранской провинции Ормузган Муртаза Салари.

По его словам, за 9 месяцев через порт Ленге было перевезено около 420 тысяч тонн нефтяных и ненефтяных продуктов.

Салари отметил, что за 9 месяцев через порт Ленге было перевезено около 180 тысяч автомобилей. Транзит вырос на 25 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Представитель порта сказал, что автомобили были перевезены примерно 30 тысячами грузовиков в направлении стран Центральной Азии и Ирака.

Салари отметил, что порт Ленге является основным портом автомобильного транзита в Иране.

Отметим, что на западе иранской провинции Ормузган действуют 10 портов. Среди этих портов более активны порты Ленге, Чарак, Сири и Лаван.

В течение следующего месяца будет введена в эксплуатацию первая внутренняя скважина (infill) на газовом месторождении Южный Парс (Северный купол в Катаре), совместном газовом месторождении Ирана с Катаром.

Как сообщает Trend, об этом сообщил местным СМИ Турадж Дехгани, исполнительный директор иранской нефтегазовой компании Pars.

По его словам, в настоящее время на платформах 19A и 19B газового месторождения Южный Парс ведется бурение внутренней скважины (infill) 4 буровыми установками. Затем начнется бурение и на других фазах месторождения.

Представитель компании добавил, что на газовом месторождении Южный Парс планируется пробурить 35 внутренних скважин (infill). В течение следующих трех лет с вводом в эксплуатацию этих скважин будет наблюдаться рост добычи на месторождении.

Отметим, что на 17 платформах газового месторождения Южный Парс Ирана предусмотрено бурение внутренних скважин. С полным вводом этих скважин в эксплуатацию добыча будет увеличиваться до 36 миллионов кубометров в день.

Добавим, что газовое месторождение Южный Парс (Северный купол в Катаре) является совместным газовым месторождением Ирана и Катара. Сообщается, что запасы газа на этом месторождении составляют 51 триллион кубометров, из которых можно добыть 36 триллионов кубометров. Доля Ирана на этом месторождении составляет 14 триллионов кубометров газа, 18 миллиардов баррелей газового конденсата. Иранская сторона заявляет, что ежедневно с месторождения добывается более 700 миллионов кубометров газа.

Отметим, что Иран считается второй страной в мире по запасам газа - около 34 триллионов кубометров газа. В настоящее время в Иране действуют 22 газовых месторождения.

В течение 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 года) иранская продукция экспортировалась в основном в Туркменистан и Казахстан через таможни провинции Гюлистан, расположенной на северо-востоке Ирана.

Как сообщает Trend, об этом заявил местным СМИ генеральный директор Управления таможен иранской провинции Гюлистан Шахрияр Шахрияри.

По его словам, за 9 месяцев через таможни провинции Гюлистан было экспортировано в Туркменистан ненефтяных продуктов на 113 миллионов долларов и в Казахстан на сумму около 102 миллионов долларов.

Шахрияри добавил, что за 9 месяцев через таможни провинции Гюлистан было экспортировано около 514 тысяч тонн ненефтяной продукции на сумму 334 миллиона долларов.

Он отметил, что продукция экспортировалась в целом в 28 стран, в том числе в Туркменистан, Казахстан, Ирак, Узбекистан, Пакистан и другие страны. Через таможни провинции экспортировались в основном йод, сыр, фисташки, фундук, полистирол, полиэтилен, проволока, корм для рыб и др.

По словам Шахрияри, было экспортировано 42,7 тысячи тонн йода на сумму 23,6 миллиона долларов, 17,4 тысячи тонн сыра на сумму 20,5 миллиона долларов и 976 тонн фисташек на сумму 8,53 миллиона долларов.

Добавим, что в иранской провинции Гюлистан в 23 промышленных парках действует более 650 промышленных предприятий.

За 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 г.) импорт Ираном ненефтяных продуктов составил 27,9 млн тонн на сумму около 50,9 млрд долларов.

Как сообщает Trend, об этом заявил местным СМИ заместитель министра экономики и финансов Ирана и генеральный директор Таможенной администрации Форуд Асгари.

По его словам, за 9 месяцев импорт Ираном ненефтяных продуктов вырос на 5% в стоимостном выражении и снизился на 3,16% в весовом по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-21 декабря 2023 года).

Асгари добавил, что за 9 месяцев Иран импортировал ненефтяные товары из ОАЭ на сумму 15,3 миллиарда долларов, Китая - 13 миллиардов долларов, Турции - 8,9 миллиарда долларов, Германии - 1,8 миллиарда долларов, Индии - 1,1 миллиарда долларов, России - 1,1 миллиарда долларов и Гонконга - 1 миллиард долларов.

Он заявил, что 83% импорта Ираном продукции в стоимостном выражении приходится на эти страны.

Замминистра отметил, что за 9 месяцев Иран импортировал в основном золотые слитки на сумму 5,6 миллиарда долларов, кукурузный корм на 2,1 миллиарда долларов и мобильные телефоны на сумму 1,7 миллиарда долларов.

Министерство нефти Ирана планирует увеличить добычу сырой нефти на 250 тысяч баррелей в день за счет Национального фонда развития.

Об этом заявил министр нефти Ирана Мохсен Пакнежад местным СМИ, сообщает Trend.

По его словам, проект министерства по увеличению добычи сырой нефти в стране одобрен Экономическим советом.

Пакнежад отметил, что министерство приложит все усилия для реализации проекта.

Отметим, что Экономический совет Ирана 12 августа 2024 года утвердил проект по добыче сырой нефти с ежедневной добычей 250 тысяч баррелей.

Добавим, что все запасы углеводородов Ирана составляют 1,2 трлн баррелей. Иран может добыть 340 миллиардов баррелей с помощью существующего технологического оборудования.

В настоящее время в Иране действуют 74 месторождения нефти и 22 месторождения газа. На территории Национальной компании южных нефтяных зон Ирана действуют 37 месторождений, на территории компании центральных нефтяных зон Ирана - 14, на территории компании по добыче нефти и газа из Арвандана - 5, на территории оффшорной нефтяной компании -18. Также на территории Национальной компании южных нефтяных зон Ирана действуют 5 газовых месторождений, на территории компании центральных нефтяных зон - 13, на территории нефтегазовой компании Парс - 1, на территории оффшорной нефтяной компании - 3.

В ближайшие недели Президент Ирана Масуд Пезешкиан посетит Таджикистан с рабочим визитом.

Как передает в субботу Trend, об этом сообщил председатель Национального совета Высшего собрания Таджикистана и мэр Душанбе Рустам Эмомали в социальных сетях.

По его словам, в рамках визита запланированы встречи лидеров двух стран и другие переговоры.

Напомним, что 30 июля 2024 года Президент Таджикистана Эмомали Рахмон совершил рабочий визит в Тегеран. С 10 августа Таджикистан и Иран ввели безвизовый режим для владельцев общегражданских заграничных паспортов.

Это будет первый официальный визит Пезешкиана в Таджикистан.

Газ и жизнь

Конкуренция на мировом газовом рынке растет по мере появления новых игроков

Мир лихорадит военными и торговыми конфликтами, сменой правительств и энергетических источников. Суть в одном — стать наиболее конкурентоспособным и богатым.

Есть еще довод — спасти человечество от глобального потепления, но не все в это верят. Газ с прошлого климатического саммита ООН попал в число желанных энергоисточников по всем параметрам, и с тех пор конкурентная борьба за него только усиливается. Кто же и почему будет в числе победителей?

Педаль газа

Долгое время газ, как ископаемое топливо, против которого западные страны начали активную борьбу, указывая на то, что оно вызывает глобальное потепление, считался переходным топливом на пути к использованию исключительно возобновляемых источников энергии.

В 2023 году на климатическом саммите ООН в Абу-Даби его участники приняли декларацию о необходимости уходить от использования ископаемого топлива, но все-таки не в ней нет четкого обещания отказываться от нефти, газа и угля.

Ведущиеся параллельно дискуссии к тому времени дали понять, что человечество готово двигаться к более экологически чистым источникам энергии, но все-таки делать это не сломя голову любыми средствами, запрещая финансирование и отказываясь от добычи нефти, газа и угля, а делая это постепенно. Ведь солнце не всегда светит, погода бывает безветренной, а засухи могут снизить выработку гидроэнергии — как минимум нужен поддерживающий энергоресурс.

С тех пор нефтегазовые мейджоры снова начали инвестировать в разведку и добычу нефти и газа. Среди трех ископаемых видов топлив, которые занимают свыше 80% в мировом энергобалансе, газ считается самым экологически чистым и относительно дешевым, поэтому особенная охота началась за газом.

Как говорится в исследовании Kept, потребление газа в мире растет со среднегодовым темпом в 2%. Почти 15 лет назад крупнейшими потребителями были США (648 млрд куб. м в 2010 году), Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР) — 575 млрд куб. м и Европа — 569 млрд куб. м.

В 2021 году АТР стал крупнейшим потребителем — 937 млрд куб. м (более 23% мировой доли), среднегодовой рост потребления за 2010–2023 годы в АТР составил 3,8%, за ним следовали США — 836 млрд куб. м и далее Европа — 545 млрд куб. м.

США, как отдельная страна, по итогам 2023 года являются крупнейшим как потребителем (886 млрд куб. м или 22% мирового спроса), так и производителем газа в мире (1 трлн 35 млрд куб. м). Европа же, после 2022 года, ознаменовавшегося утратой российского трубопроводного газа, по итогам 2023 года потребила лишь 445 млрд куб. м.

В России потребление газа за 2010–2023 годы росло в среднем на 0,5% в год — до 453 млрд куб. м, в странах Ближнего Востока, Южной Америки и Евразии (кроме России) спрос остается стабильным. Но несмотря на низкие объемы (около 5% мирового спроса), лидером по динамике роста потребления газа за указанный период стали страны Африки со среднегодовым темпом роста более 4%.

В Kept отмечают, что с 2010 года потребление газа в мире увеличилось на 27% — до 4 трлн кубометров, а доля СПГ в мировом потреблении выросла с 10% до 14,8% — до 522 млрд куб. м.

«Главным структурным драйвером развития мировой торговли газом и в первую очередь СПГ, остается потребность перераспределения добываемого газа из газопрофицитных стран и регионов (США, страны Ближнего Востока, Россия и Африка) в три газодефицитных — АТР, Европу и Южную Америку», — говорится в исследовании.

Больше гибкости

Европа с 2011 года пытается диверсифицировать источники поставок газа, строя терминалы по регазификации поступающего СПГ, а после 2022 года эта тенденция только усилилась. Азия также последовательно занимается этим процессом — ее огромные территории не везде позволяют проложить трубопроводы, да и СПГ дает существенную гибкость. Поэтому СПГ во многом стал атрибутом независимости выбора источника ресурса для потребителей, его привлекательность существенно возросла. Аналитики соревнуются в прогнозах. Сейчас в мире потребляется около 400 млн т СПГ (соответствует примерно 550 млрд куб. м) — вилка прогнозов о росте потребления в 2040–2050 годах варьируется от 700 млн до 900 млн т СПГ.

По данным ACER (Европейское агентство по сотрудничеству между энергетическими регуляторами), с 2010 года мировые СПГ-мощности практически удвоились и в 2023 году превысили 450 млн т, в то время как производство составило 409 млн т. В 2023 году США стали крупнейшими производителями СПГ в мире после резкого роста добычи сланцевого газа в стране (с 2018 года она более, чем удвоилась) с показателем в 86 млн т в год (21% мирового производства), которые были экспортированы в основном в Европу (две трети), и всё больше поставки осуществляются в Азию.

Австралия и Катар следуют за США с уровнем производства около 80 млн т в год каждый. Россия в 2023 году была на 4-м месте — около 31 млн т СПГ, далее Малайзия — 27 млн т СПГ. На эти пять стран приходится 75% всего производства в мире, а всего в «клубе» — 20 стран.

По данным GIINGL (Международная группа импортеров СПГ), по итогам прошлого года на Азию пришлось 65% импорта СПГ — 260,8 млн т, что на 2,8% выше, чем годом ранее. На первое место не так давно вышел Китай, обогнав когда-то вечного лидера Японию. В 2023 году Китай нарастил импорт СПГ на 11,4% — до 70,8 млн т, Япония снизила почти на 10% — до 66,1 млн т. Также большой прирост показала Индия (около 10%), закупив 22 млн т СПГ. Между тем, двузначные темпы роста продемонстрировали Таиланд (+32,5%) — 11,6 млн т, Сингапур (+30,1%) — 4,8 млн т, Индонезия (+25,6%) — 4,2 млн т, Бангладеш (17,3%) — 5,2 млн т.

В 2024 году в клуб экспортеров вступили Конго и Мексика за счет плавучих СПГ-заводов. Всего, констатирует GIINGL, в 2023 году СПГ-мощности могли производить 481 млн т в год, включая 12 млн т — на плавучих СПГ-заводах.

Мировые мощности по регазификации в прошлом году увеличились на 68 млн т за счет 17 терминалов и достигли 1 млрд 143 млн т СПГ в год.

Красота среди бегущих

Но где есть несколько поставщиков, всегда встает вопрос и о конкурентоспособности.

«Наиболее эффективными традиционно остаются ближневосточные производители. Стоимость поставок на рынок АТР для крупнейшего из них — Катара — в настоящее время составляет порядка 3,2 долл./МБТЕ, для российских арктических заводов показатель составит порядка 4,0-6,0 долл./МБТЕ, для североамериканских — около 6,5 долл./МБТЕ», — говорит руководитель проектов компании «Имплемента» Иван Тимонин.

По словам руководителя практики по оказанию услуг компаниям нефтегазового сектора Kept Максима Малкова, наиболее рентабельны СПГ-проекты в странах с низкой удельной стоимостью добычи газа, низкой стоимостью труда и капитала и коротким транспортным плечом до крупных рынков.

«Это, традиционно, Катар и другие ближневосточные страны, отчасти страны Западной Африки, и, за счет толлинговой модели и биржевой торговли газом, это США», — сказал он. Наименьший уровень затрат на всех ключевых рынках характерен для Катара, Нигерии и Алжира, а также для Малайзии. С точки зрения затратного подхода наиболее острая конкуренция возникает между поставщиками из России и США, примерно в этой же зоне находятся производители из Египта и Индонезии, говорится в исследовании компании.

По словам Тимонина, наиболее волатильна экономика производства в Соединенных Штатах, что обусловлено спецификой бизнес-модели крупных североамериканских производителей: их предприятия не являются вертикально-интегрированными и не имеют собственных добычных активов.

«Сырьевой газ, соответственно, они закупают на рынке, в привязке к Henry Hub. Таким образом, изменение цен газа на внутреннем рынке США напрямую транслируется в экономику производителей СПГ, котировки же Henry Hub сегодня сравнительно невысоки», — добавил он.

Однако, по словам заместителя генерального директора Фонда национальной энергетической безопасности Алексея Гривача, из-за этой структурной неопределенности, себестоимость СПГ из США для покупателя может измениться в любой момент и достаточно сильно.

«Сейчас в США на выходе с завода себестоимость около $140 за тонну. По другим странам средняя температура непоказательна. К примеру, у проекта „Сахалин-2“ одна себестоимость, у „Арктик СПГ 2“ с учетом санкций и необходимости транспортировки через Северный морской путь (СМП) совсем другая», — сказал эксперт.

Напомним, что США пообещали похоронить проект «Арктик СПГ 2», вводя против него многочисленные санкции. В России неоднократно называли это способом нечестной конкуренции на рынке. А недавно президент РФ Владимир Путин заметил, что в конечном итоге это может негативно отразиться и на самих США.

«Мы растем (в производстве СПГ — НиК), но стараются помешать нам расти. Это недобросовестное средство сдерживания конкуренции. И это плохо в конце концов и для них, потому что, если они такими способами будут бороться с конкуренцией, неэкономическими способами, они утратят сами конкурентоспособность. Когда-нибудь. Да, это не будет завтра, но когда-нибудь это произойдет, если это будет продолжаться», — заявил он.

Несмотря на санкции, Россия не снижает планы по производству не менее 100 млн т СПГ в год даже в этих условиях, а снятие с нее ограничений считается риском среди производителей как фактор дополнительного предложения. В России низкие затраты на добычу, но основной проблемой является вывоз СПГ из арктических регионов. Впрочем, реализуется несколько проектов, где не будет этой тяжеловесной транспортной составляющей — например, СПГ-завод «Газпрома» в Усть-Луге и «Мурманский СПГ» «НОВАТЭКа». Но себестоимость их СПГ пока неизвестна.

По оценке Тимонина, из числа крупных производителей СПГ наименее эффективным можно считать Австралию, что обусловлено целым комплексом факторов, но в первую очередь — высокой стоимостью добычи, а также капитальными затратами на строительство данных активов.

«Стоимость поставок с некоторых австралийских активов до рынков сбыта в Азиатско-Тихоокеанском регионе превышает 10 долл./МБТЕ или порядка 360 долл./тыс. кубометров. Необходимость окупаемости австралийских проектов при этом останется одним из факторов, поддерживающих котировки природного газа, как на европейском, так и на азиатском рынках», — заметил он.

В то же время Гривач отмечает рост себестоимости производства СПГ у всех производителей за последние годы.

«Из-за общей инфляции, удорожания оборудования, рабочей силы, стоимости финансирования, рисков для безопасности. С другой стороны, многие маленькие проекты стали проще и дешевле по капитальным вложениям за счет развития строительства FSRU (плавучая установка по хранению и регазификации)», — пояснил эксперт.

Но при нынешних ценах, считает он, любые СПГ-проекты окупаемы.

«А при ценах, которые мы видели летом 2020 года, — никакие. Но нужно каждый проект смотреть в отдельности», — заметил Гривач.

Если в 2019 году, до пандемии, цены на газ находились на уровне $250 за тыс. кубометров, то в конце 2021 года на фоне холодной погоды в Азии они достигали $1000 за тыс. куб. м, затем низкое производство энергии из ВИЭ в Европе и дальнейшая нервная реакция рынка к концу 2021 года взвинтила там цены до $1500 за тыс. кубометров, а на фоне событий 2022 года, в частности, подрыва газопроводов «Северный поток 1» и «Северный поток 2» котировки взлетали и до $2000 за тыс. кубометров. Сейчас цены успокоились и колеблются на отметках $400-500 за тыс. куб. м, но все еще считаются высокими.

Заметим, что строительство СПГ-завода, как любой капиталоемкий проект, является долгосрочным, поэтому в течение реализации проекта возможны существенные колебания спроса и предложения, и соответственно, цен на продукцию. Более того, замечают в ACER, инвестиции в СПГ-мощности являются циклическими, отражающими несколько факторов и адаптирующимися к срокам строительства (обычно речь идет о 4-6 годах после принятия инвестрешения).

Так, наибольшее количество инвестрешений по строительству СПГ-заводов с 2016 года было принято в 2019 году — почти на 70 млн т в год, из них на 30 млн т — в США, на 20 млн т — в России («Арктик СПГ 2»), 13 млн т — в Мозамбике, 8 млн т — в Нигерии. Следующий всплеск последовал после ковидного 2020 года — в 2021 году Катар решил построить мощности сразу на 32 млн т СПГ в год, еще 5 млн т решила добавить Австралия, в 2022 и 2023 году США приняли инвестрешения по возведению 24 и 35 млн т соответственно, Катар в 2024 году — еще 16 млн т в год.

Заметим, что в минувшие три года Россия также могла решиться на несколько СПГ-заводов, но последовавшие за конфликтом в Украине санкции отложили большинство проектов вправо.

Соответственно, в 2026–2027 годах рынок ждет появления СПГ, заявленного еще в 2019 году. «Арктик СПГ 2» смог запустить первую очередь завода вовремя, в конце 2023 года, но санкции США пока существенно мешают продаже СПГ — информация засекречена и рынок в сущности не знает, в каких объемах и по каким ценам (ранее подтвердившиеся покупатели объявили форс-мажор из-за санкций) продается (или же нет) СПГ с проекта.

В 2024 году это поддержало дефицит на рынке и высокие цены, которыми пользуются другие производители, а в 2026–2027 годах «уберет» с той же целью «лишние» кубометры, когда на рынке должны появится новые объемы из США и Катара и все ждут превышения предложения над спросом.

Что Катару хорошо, то Ирану плохо

Санкции давно стали способом влиять на цены на энергоносители. Так, Иран, обладающий одной пятой мировых запасов газа, не может реализовать свой газовый потенциал также из-за санкций США. Иран делит с Катаром самое крупное газовое месторождение в мире — с иранской стороны оно называется «Южный Парс», с катарской — «Северное».

До 2007 года в Иране работали крупнейшие нефтегазовые компании, намеревавшиеся построить там СПГ-заводы, но американские санкции закрыли эти возможности — сейчас эти же, а также американские компании строят СПГ-заводы в Катаре.

Катар, до наплыва СПГ из США, возглавлял хит-парад производителей «замороженного газа», а теперь пытается восстановить утраченные позиции, объявив о планах увеличить выпуск СПГ с нынешних 77 до 126 млн т к 2027 году и до 142 млн т к 2030 году.

Основной объем СПГ тот же Катар в виду близости направляет на азиатский рынок, но в 2022 году европейские власти обратились к Катару за дополнительными СПГ-объемами, пытаясь возместить утрату российского трубного газа. Тогда Катару не понравилось, что ЕС хочет только краткосрочные контракты на закупку, поскольку собирается уходить от ископаемого топлива.

Недавно министр энергетики и глава QatarEnergy Саад аль-Кааби раскритиковал новую директиву Евросоюза, предписывающую изучать компании на предмет потенциального нарушения прав человека и влияния на окружающую среду по всей цепочке создания стоимости товаров, поставляемых в ЕС (The Corporate Sustainability Due Diligence Directive, CS3D, вступила в силу в июле 2024 года).

Эта директива, заметил он, грозит уплатой штрафа в 5% от мирового оборота компании, которая поставляет товаров в ЕС на более, чем 450 млн евро, если кто-либо из ее поставщиков или подрядчиков допустит нарушение прав человека или негативное влияние на окружающую среду.

«Во-первых, нужно соблюдать Парижское соглашение, то есть быть углеродно-нейтральным (net zero). Компания QatarEnergy с учетом всех планируемых расширений мощностей, я могу вас заверить, я не смогу быть углеродно-нейтральной как компания», — пожаловался Аль-Кааби.

Во-вторых, продолжил он, нужно послать 1000 человек из компании наблюдать за поставщиками и подрядчиками по всему миру, даже если они производители гвоздя или шурупа.

«Мое послание Европе и Еврокомиссии таково: вы говорите нам, что не хотите наш СПГ в Евросоюзе? Потому что я уверен, что не собираюсь снабжать Европу СПГ, чтобы поддерживать ее энергетические потребности, а потом быть наказанным выручкой, получаемой по всему миру», — заявил он.

Глава QatarEnergy высказал мнение, что этим законодательством Европа вредит себе, пояснив, что за работу персонала, который будет проводить такие исследования, в итоге заплатит европейский потребитель.

«Поэтому я думаю, что это совершенно, знаете ли, нелепо иметь такое законодательство. И я думаю, что ЕС должен пересмотреть его, пересмотреть его тщательно, потому что я думаю, что это имеет далеко идущие последствия, которые наносят вред их собственным компаниям, в первую очередь, и всем компаниям, которые имеют дело с ЕС», — подчеркнул аль-Кааби.

Вместе с тем, заметил он, европейская экономика находится не в лучшем состоянии — им нужны инвестиции, поддержка, а для экономического роста нужна энергия, нужна индустриализация.

Аль-Кааби заметил, что с 2027 года суверенные фонды также могут подвергнуться такому штрафу как уже по имеющимся, так и новым инвестициям. Кстати, недавно глава катарского суверенного фонда Qatar Investment Authority (QIA), который будет основным получателем доходов от продажи СПГ, Мохаммед аль-Соваиди заявил, что считает привлекательными рынками для инвестиций США, Великобританию и Азию.

Газ-тормоз, не перепутать

Но заметнее всего «зеленая повестка», политика и экономика смешались в крупнейшем экспортере СПГ — США. После победы Дональда Трампа на президентских выборах все ожидают отмены моратория, введенного пока действующим президентом США Джо Байденом, на выдачу новых разрешений на экспорт СПГ, что является ключевым условием строительства заводов.

Однако администрация Байдена не успокоилась и в ускоренном порядке провела исследование, которое все-таки может осложнить реализацию новых проектов с юридической точки зрения, даже если мораторий будет отменен.

Минэнерго США пришло к выводу, что увеличение экспорта СПГ из США приведет к росту цен в стране, а кроме того, что СПГ будет вытеснять не «грязный» уголь, а возобновляемые источники энергии, что увеличит выбросы углерода. Поэтому в министерстве полагают, что уже одобренных проектов более, чем достаточно для удовлетворения мировых потребностей.

«Дальнейшее увеличение экспорта без каких-либо ограничений, несомненно, принесет больше богатства отрасли СПГ, но за это придется платить американским потребителям, обществу и климату», — заявила глава Минэнерго США Дженнифер Грэнхольм.

«Минэнерго намерено использовать результаты исследования, чтобы информировать о проводимом им обзоре в интересах общественности и, в конечном итоге, для принятия решений по некоторым заявкам на экспорт СПГ в страны, с которыми у США нет соглашений о свободной торговле (.), а также для будущих разбирательств и в других целях», — говорится в пресс-релизе ведомства.

Впрочем, до 18 февраля 2025 года планируется собирать комментарии к этому исследованию. А это уже будет при другом президенте — Трамп вступает в должность 20 января.

Но будущее СПГ-отрасли США зависит не только от этого документа, но и от торговой политики нового президента. Многие опасаются, что он снова развяжет торговую войну с Китаем — в 2018 году это уже привело к прекращению закупок Китаем СПГ из США, а также к росту стоимости китайской стали, используемой в строительстве заводов.

По мнению Гривача, риски для реализации новых проектов в США, конечно же, остаются, вопрос — на чьей стороне.

«Первая волна американских проектов работает почти исключительно по толлингой схеме. Инвесторы заводов получают фиксированную плату за мощность, а все риски ценовых колебаний на американском и мировых рынках несут покупатели СПГ. И первые 5 лет они были в жестком минусе. Цены на рынках не позволяли зарабатывать. Последние 3-4 года ситуация изменилась и теперь они имеют сверхприбыли. Вопрос по новым проектам зависит от инвестиционной и финансовой модели конкретного завода. Там начинает возникать некоторое разнообразие», — сказал он.

«Кроме того, там есть риски стагнации добычи и/или более активной конкуренции с внутренним потреблением газа в США, что может привести к новым вмешательствам в работу отрасли со стороны регуляторов», — добавил эксперт.

Малков не согласен:

«Планы по увеличению мощностей СПГ в США известны, объемы поставок СПГ со всех строящихся и со многих проектируемых заводов уже давно законтрактованы, их финмодели просчитаны и понятны на много лет вперед, привязки к китайской стали или инфляции (которая в США сейчас не слишком высокая) тут нет никакой».

Кроме того, Трамп уже потребовал от Европы увеличить закупки американских нефти и газа, чтобы восполнить торговый дисбаланс, и глава Еврокомисии Урсула фон дер Ляйен считает, что над этим можно подумать, отказавшись полностью от российского СПГ, хотя сейчас ЕС только увеличивает его закупки, поскольку он в разы дешевле американского.

В конце октября аналитики агентства Bloomberg написали, что намерение ЕС отказаться от российского СПГ с 2027 года «подрывает производственную активность в регионе, возможно навсегда». Так, с начала текущего года российский СПГ обеспечивает примерно 20% газового импорта ЕС, а в 2023 году этот показатель составлял 15%. Агентство отмечает, в случае прекращения его поставок Евросоюзу придется наращивать закупки у других стран, в частности США, Катара, Австралии и Нигерии, что приведет к росту цен на топливо.

Европе и США явно предстоит торг по всему спектру вопросов.

Убыли и прибыли

Европейские чиновники рассчитывают, что с выходом новых СПГ-объемов на рынок в 2026-207 годах цены на него снизятся. По подсчетам ACER, в 2022 году мировые СПГ-мощности составляли 453 млн т в год, и к марту 2024 года 17 проектов были на разной стадии строительства — к концу 2030 года они могут увеличить мощности на 173 млн т в год.

Однако крупнейший СПГ-производитель СПГ в США — Cheniere — указывал, что к 2040 году производство СПГ на уже работающих проектах упадет на 75 млн т из-за ухудшения ресурсной базы, поэтому в 2026–2027 годах предложение СПГ составит около 500 млн т с учетом запуска проектов, которые уже строятся.

При этом все чаще звучат мнения, что эти объемы задерживаются, поэтому ситуация текущего дефицита может продлиться и после 2027 года. Так, Международный газовый союз указал, что рынок находится в стадии неопределенности, в частности, из-за моратория Байдена — это грозит задержкой ввода новых мощностей более, чем на 70 млн т в год. Санкции в отношении российского СПГ ставят на паузу еще 20 млн т, прекращение транзита российского трубопроводного газа через Украину также снизит предложение на рынке.

Кроме того, считают в МГС, узким местом для расширения предложения может стать наличие верфей (для строительства СПГ-танкеров или модулей для сжижения), а также некоторое снижение добычи газа на месторождениях, снабжающих СПГ-заводы. Так, действующие мощности по сжижению газа более 120 млн тонн в год имеют возраст свыше 20 лет, и некоторые из них законсервированы из-за недостаточной добычи газа.

Так, эксперты отмечают снижение добычи в Азии.

«Если рассматривать крупные страны-экспортеры СПГ, падение загрузки мощностей в результате истощения ресурсной базы характерно в первую очередь для малазийских и индонезийских проектов. На долгосрочном горизонте данные страны могут стать нетто-импортерам сжиженного газа в результате как роста внутренних потребностей в „голубом топливе“, так и снижения предложения по данной причине», — говорит Тимонин.

По мнению Гривача, скоро тенденция истощения ресурсов может постигнуть и Австралию.

«Кроме того, зачастую на объемы производства СПГ влияет не только снижение продуктивности месторождений и отсутствие новых добычных проектов, сколько рост внутреннего спроса на газ, как, например, в Египте», — заметил он.

«Сегодня истощается ресурсная база у Египта, который периодически меняет статус с экспортера на импортера СПГ и обратно. Есть сложности с ресурсной базой у ряда проектов в Восточной Австралии, а в среднесрочной перспективе, если не будет новых геологических открытий, возникнут ограничения ресурсной базы в Индонезии и Малайзии», — согласен Малков.

Не ходите, дети, в Африку гулять

С точки зрения предложения мир наблюдает и за африканским континентом (кроме Египта). Так, в Африке давно работает СПГ-завод в Нигерии с участием TotalEnergies и Shell — и даже несмотря на то, что все иностранные компании ушли из нефтяных нигерийских проектов, Shell осталась в одном из них, чтобы продолжать в том числе работать в СПГ-сегменте.

Новые большие надежды в Африке возлагали на Мозамбик — там хотели реализовать крупные проекты компании ExxonMobil и TotalEnergies, но ввиду гражданской войны и роста затрат компании пока не могут приступить к их реализации.

«В Африке два ключевых производителя, которые будут развивать СПГ-индустрию и увеличивать объемы поставок: это Нигерия и Мозамбик. С высокой долей вероятности будет реализован проект в Габоне. Эти проекты реализуются мировыми мейджорами при соучастии государственных энергетических компаний, поэтому ресурсная база обеспечена качественной геологоразведкой, опыт обеспечения безопасности также имеется», — уверен Малков.

По мнению Тимонина, из числа проектов СПГ в Африке, находящихся на сегодняшний день на стадии строительства и уже прошедших стадию принятия окончательного инвестиционного решения, наиболее реалистичным представляется своевременный ввод плавучего завода Tortue FLNG на границе Сенегала и Мавритании, а также расширения нигерийского завода NLNG.

«Это обусловлено уже достигнутым прогрессом в реализации данных проектов, а также наличием компаний-мейджеров в числе инициаторов», — добавил он.

Не будем забывать и о геополитических конфликтах в других частях мира. Так, конфликт на Ближнем Востоке в периоды обострения тоже взвинчивал цены на СПГ, а пока непонятно, ослабнет ли он после смены власти в Сирии, или же через какое-то время обретет новую форму.

В любом случае, даже если предложение на СПГ рынке будет расти, оно будет востребовано на рынке, считает глава QatarEnergy, поскольку газ стал популярен. Кроме того, все производители отмечают, что при определенном снижении цен на СПГ, покупатели, особенно азиатские, скупают «всё на своем пути». В 2023 году спотовые цены на СПГ снизились до уровня, приемлемого для восстановления роста импорта в Азии, отмечал Международный газовый союз (МГС): средняя цена Platts JKM в течение года составляла $13,86/MmBtu, в то время как среднегодовая волатильность цен значительно снизилась по сравнению с уровнями 2022 года, но остается выше докризисного уровня.

Светлана Кристалинская

За 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 года) объем транзита грузов через таможню Тамерчин в районе Пираншехр провинции Западный Азербайджан вырос на 120 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-21 декабря 2023 года).

Как сообщает Trend, об этом сказал местным СМИ генеральный директор таможенного управления Тамерчин Али Акбар Ашрафи.

По его словам, за 9 месяцев через таможню было перевезено 1,12 миллиона тонн грузов.

Ашрафи отметил, что за этот период было ввезено 720 тысяч тонн продукции. Это на 140 процентов больше, чем за аналогичный период прошлого года. Через таможню с целью транзита было провезено 402 тысячи тонн. Это на 17 процентов меньше, чем за аналогичный период прошлого года.

Он добавил, что через эту таможню в основном провозились нефтепродукты, легковые автомобили, химикаты и зерно.

Отметим, что таможня Тамерчин расположена на границе с Ираком и считается одной из основных транзитных таможен на северо-западе страны.

За 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 года) экспорт ненефтяной продукции через таможни провинции Хузистан, расположенной на юго-западе Ирана, вырос на 43% в стоимостном выражении и на 22% в весовом отношении по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-21 декабря 2023 года).

Как сообщает Trend, об этом сказал местным СМИ представитель Управления таможен провинции Хузистан Ирана Бехруз Карабейги.

По его словам, за 9 месяцев через таможни иранской провинции Хузистан было экспортировано 18,2 миллиона тонн продукции на сумму 6,01 миллиарда долларов.

Карабейги сообщил, что за указанный период через таможни провинции Хузистан было импортировано 12,3 миллиона тонн продукции на сумму 6,46 миллиарда долларов.

Представитель таможни отметил, что импорт продукции вырос на 4% в стоимостном выражении и на 8% в весовом.

Отметим, что согласно заявлению Таможенной администрации Ирана, за 9 месяцев текущего иранского года Иран произвел 116 миллионов тонн продукции на сумму 43,1 миллиарда долларов. Экспорт ненефтяных товаров Ирана увеличился на 18% в стоимостном выражении и на 13,8% в весовом отношении по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Добавим, что за 9 месяцев импорт Ираном ненефтяной продукции составил 27,9 млн тонн на сумму около 50,9 млрд долларов. За 9 месяцев импорт Ираном ненефтяных продуктов увеличился на 5% в стоимостном выражении и снизился на 3,16% в весовом отношении по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

С вводом в эксплуатацию 85-й скважины иранского газового месторождения Хангиран добыча газа в стране увеличится на 2 миллиона кубометров в день.

Как сообщает Trend об этом заявил местным СМИ Хамид Бовард, заместитель министра нефти Ирана и исполнительный директор Национальной нефтяной компании.

По его словам, в настоящее время в северо-восточном регионе страны ежедневно добывается около 65 миллионов кубометров газа.

Бовард добавил, что с вводом в эксплуатацию газового месторождения Туси в следующем иранском году (21 марта 2025 г.-20 марта 2026 г.) к потенциалу добычи будет добавлено 3 миллиона баррелей в день.

Отметим, что в настоящее время добыча газа в Иране составляет более 1 миллиарда кубометров в день.

Ежедневная добыча сырой нефти в Иране составляет 3,6 миллиона баррелей.

Добавим, что все запасы углеводородов Ирана составляют 1,2 триллиона баррелей. Иран может добыть 340 миллиардов баррелей с помощью существующего технологического оборудования.

В настоящее время в Иране действуют 74 месторождения нефти и 22 месторождения газа. На территории Национальной компании южных нефтяных зон Ирана действуют 37 месторождений, на территории компании центральных нефтяных зон Ирана - 14, на территории компании по добыче нефти и газа из Арвандана - 5, на территории оффшорной нефтяной компании -18. Также на территории Национальной компании южных нефтяных зон Ирана действуют 5 газовых месторождений, на территории компании центральных нефтяных зон - 13, на территории нефтегазовой компании Парс - 1, на территории оффшорной нефтяной компании - 3.

В 2024 году экспорт нефти Венесуэлы побил пятилетний рекорд

Экспорт нефти Венесуэлы вырос на 10,5% в 2024 году

Венесуэльская PDVSA экспортировала 772 тысячи б/с нефти в 2024 году

В 2024 году нефтяной экспорт Венесуэлы вырос на 10,5% по отношению к уровню 2023 года (г/г). Основной объем экспорта ожидаемо пришелся на национальную нефтегазовую PDVSA и ее партнеров: он составил в среднем 772 тыс. б/с, что является рекордным уровнем с 2019 года, когда против страны введены санкции со стороны США, пишет Reuters.

При этом в ноябре поставки венесуэльской нефти за рубеж составили рекордные 974 тысячи б/с, в декабре снизились до 756 тысяч б/с из-за аварии на НПЗ и ГПЗ в стране.

Во многом росту нефтеэкспорта способствовала американская Chevron, которая работает с PDVSA на венесуэльских месторождениях по лицензии, выданной в 2023 году и регулярно пролонгируемой Вашингтоном. В среднем в прошлом году в Штаты вывозилось 222 тыс. б/с (+64% г/г). Больше показатель экспорта только в сторону Китая — 351 тыс. б/с (-18% г/г). Европейским потребителям, в том числе и имеющим разрешения от США испанской Repsol, итальянской Eni и французской Maurel & Prom, Венесуэла поставляла 75 тыс. б/с, и это в три раза выше, чем в 2023-м.

Нефтеэкспорт Венесуэлы в Индию тоже существенно вырос — более чем в 5 раз, с 10,3 тысячи б/с в 2023-м до 63,1 тысячи б/с в 2024-м.

Зато Кубе, которую Венесуэла традиционно снабжает нефтью из-за энергокризиса в «братской» республике, не повезло: на фоне аварий в Венесуэле экспорт на Остров свободы год году сократился с 56 тыс. б/с до 32 тыс. б/с.

Добыча нефти в Венесуэле, по данным ОПЕК, за 11 месяцев составила 914 тыс. б/с (+17% г/г).

«НиК» напоминает, что венесуэльский нефтеэкспорт рос до апреля, поскольку Вашингтон на полгода смягчил санкции против страны взамен на честные выборы. Но, очевидно, их результаты (Мадуро опять победил) США не устроили, и с апреля санкции возобновлены, хотя ряду американских и европейских компаний из сегментов добычи и нефтесервиса лицензии на работу в стране выданы или продлены. Китайские компании такие лицензии не получают и работают с Каракасом без оглядки на Вашингтон, впрочем, в КНР и Индию нефть из подсанкционных Венесуэлы и Ирана идет через Малайзию.

Ашхабад обеспечит 50% потребностей Ирака в газе

Туркмения будет экспортировать газ в Ирак по свопу с Ираном

Ирак будет импортировать метан из Туркмении, что позволит стране покрыть 50% потребностей своих генерирующих мощностей, пишет INA.

Поставки метана начнутся после завершения всех расчетов, утверждают в иракском Минэнерго. Они пойдут по свопу через иранские компании.

Ираку не хватает газа для производства электроэнергии, для этого страна намерена покупать 20 млн кубометров в сутки из Туркмении, а остальные объемы пойдут из Ирана.

«НиК» напоминает, что Ирак газодефицитен и берет газ в Иране для своих электростанций. В стране действует программа по увеличению нефте- и газодобычи, которую реализует французская TotalEnergies. В рамках одного из проектов Ирак планирует заменить природный газ из Ирана попутным нефтяным газом своих месторождений.

Туркмения. Ирак. Иран > Нефть, газ, уголь. Внешэкономсвязи, политика > oilcapital.ru, 3 января 2025 > № 4754686

За 6 месяцев прошлого иранского года (20 марта-21 сентября 2024 г.) значение ВВП Ирана в промышленном и горнодобывающем секторах выросло на 22,8 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-22 сентября 2023 г.).

Как сообщает Trend, об этом говорится в статистике Центрального банка Ирана.

Согласно статистике, за 6 месяцев ВВП в промышленном и горнодобывающем секторах составил 27,2 квадриллиона риалов (около 47,8 миллиарда долларов). Стоимость ВВП в промышленном и горнодобывающем секторах за аналогичный период прошлого года составила около 22,2 квадриллиона риалов (около 38,9 миллиарда долларов).

За указанный период ВВП в промышленном секторе составил 19,8 квадриллиона риалов (около 34,8 миллиарда долларов). Это на 21,9 процента больше, чем за аналогичный период прошлого года. За аналогичный период прошлого года ВВП в промышленном секторе составил 16,2 квадриллиона риалов (около 28,6 миллиарда долларов).

Статистика добавляет, что стоимость ВВП в горнодобывающем секторе за 6 месяцев составила около 2,08 квадриллиона риалов (около 3,65 миллиарда долларов). А это на 19,2 процента больше, чем за аналогичный период прошлого года. За аналогичный период прошлого года ВВП в горнодобывающем секторе составил 1,74 квадриллиона риалов (около 3,06 миллиарда долларов).

Согласно статистике, за 6 месяцев доля промышленности и горнодобывающего сектора в ВВП составила 27,3 процента.

Отметим, что стоимость ВВП за 6 месяцев составила около 99,6 квадриллиона риалов (около 177 миллиардов долларов) в текущих ценах на сырую нефть. При подсчете сырой нефти за 6 месяцев значение ВВП Ирана выросло на 30,6 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Следует отметить, что Центральный банк Ирана объявил ВВП в статистике в ценах 8-летней давности (с 21 марта 2015 года по 20 марта 2016 года), которые считаются как текущими ценами, так и индексом для страны.

За 9 месяцев текущего иранского года (20 марта-20 декабря 2024 года) экспорт продукции в Туркменистан по Сарахской железной дороге провинции Разави-Хорасан, расположенной на северо-востоке Ирана, вырос на 6 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (21 марта-21 декабря 2023 года).

Как передает Trend, об этом сообщил местным СМИ генеральный директор Железнодорожного управления провинции Хорасан Мустафа Насири Варг.

По его словам, за 9 месяцев по Сарахской железной дороге в Туркменистан было экспортировано 840 тысяч тонн продукции. В основном экспортировались цемент и изделия из железа.

Насири Варг отметил, что 810 тысяч тонн из экспортируемой продукции было загружено на станции в провинции Разави Хорасан.

За указанный период через Сарахскую железную дорогу было импортировано 61 тысяча тонн продукции. А это означает рост на 37 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. По этой железной дороге в основном импортировались хлопок и другие сельскохозяйственные продукты.

За 9 месяцев по Сарахской железной дороге было перевезено транзитом около 1,3 миллиона тонн продукции.

В прошлом году (21 марта 2023 г. -19 марта 2024 г.) по Сарахской железной дороге Ирана в Туркменистан было экспортировано 1,04 млн тонн продукции.

За 9 месяцев текущего иранского года (с 20 марта по 20 декабря 2024 года) транзит продукции через порт Энзели в провинции Гилан на севере Ирана вырос на 34 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (с 21 марта по 21 декабря 2023 года).

Как сообщает Trend, об этом заявил местным СМИ Хусейн Юнеси, генеральный директор Управления портов и морского судоходства иранской провинции Гилан.

По его словам, за 9 месяцев через порт Энзели было перевезено транзитом 50 тысяч тонн продукции. Транзитными продуктами были зерно, топливо, оборудование и автомобили.

Юнеси отметил, что за 9 месяцев в порту Энзели было загружено и выгружено около 1,5 миллиона тонн грузов. В этом порту также было загружено и выгружено 3,5 тысячи контейнеров TEU.

Чиновник порта отметил, что за указанный период через порт Энзели было экспортировано 376 тысяч тонн нефти и ненефтяных продуктов. Экспорт продукции вырос на 51 процент по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Экспортируемой продукцией были в основном нефтехимическая продукция, строительные материалы, рудные минералы и др.

Отметим, что годовая пропускная способность иранского порта Энзели составляет 10 миллионов тонн. Этот порт считается одним из главных портов Ирана на Каспийском море.

Поставлена стратегическая задача увеличить производство бензина и дизельного топлива в Иране до 130 миллионов литров в сутки к завершению 14-го срока работы правительства.

Как передает Trend, об этом заявил заместитель министра нефти Ирана и генеральный директор Национальной компании по переработке и распределению нефтепродуктов Мохаммад Садег Азимифар.

Замминистра отметил, что для достижения этой цели в стране активно проводятся проекты по модернизации действующих нефтеперерабатывающих заводов, а также запланировано строительство новых мощностей.

«Приоритетом для нас является обеспечение стабильных и своевременных поставок сырья и нефтепродуктов», — подчеркнул он.

Модерн – это не Запад

Стратегия России в постзападном миропорядке: преимущества «отсталости», право на отделение и выбор

Леонид Фишман, Доктор политических наук, профессор РАН, научный сотрудник Института государства и права РАН.

Виктор Мартьянов, Доктор политических наук, доцент, директор Института философии и права Уральского отделения РАН.

Для цитирования:

Фишман Л.Г., Мартьянов В.С. Модерн – это не Запад // Россия в глобальной политике. 2025. Т. 23. № 1. С. 203–220.

Европейский нарратив Просвещения и Модерна как способ самоописания и самолегитимации Запада в качестве образца для всего человечества отталкивался от впечатляющей картины взлёта капитализма. Дух капитализма окончательно оформился в эпоху великих географических открытий, которые создали асимметричную, прибыльную и контролируемую европейцами мировую систему обмена ресурсами.

«Появление в недрах экономики Средних веков особого сектора экономики, доходность капитала которого достигала сотен и даже тысяч процентов годовых, выступило в качестве своеобразного Вызова для человечества. Торговля сахаром, табаком, кофе, какао, чаем, рабами, каучуком, наркотиками (опиумом), пряностями, территориальные сделки с туземными племенами, возникновение биржевых механизмов спекуляции, каперство и т.п. позволили поддерживать в период 1500–1750-х гг. трёх- и четырёхзначную норму прибыли…»[1].

Экспансия, порабощение, колонизация и эксплуатация представлялись в романтическом и прогрессивном ключе как приобщение дикарей к цивилизации, распространение прогресса и даров высокой культуры. В частности, американский фронтир представал как расширение цивилизации на ничейные и дикие земли, как «“места свершения подвигов национальных героев” и пространства свободы. Однако постоянно отодвигаемый фронтир, сопряжённый с принципом “очищаемой территории”, стал одним из столпов американской завоевательной политики в отношении других государств…»[2]. В подобном контексте туземцы являлись лишь частью природы и ландшафта нетронутых ранее завоевателями, колонизаторами и прогрессорами земель, соответственно, за дикарями признавалось «лишь весьма ограниченное право на занимаемую ими территорию. В крайних случаях и здесь высшая культура имеет высшее право»[3]. Первоначально оппозиция варварства и цивилизации была статичной и пространственной, объясняя непреодолимые различия разных обществ. Модерн принёс идею истории, которая стала осмысляться как динамический процесс прогресса или цивилизовывания человечества, как неодновременный переход разных обществ от варварства к цивилизации.

Всеобщая возможность прогресса, развития и цивилизации использовалась для оправдания прогрессорства как исторической миссии белого человека.

Взлёт и падение Запада: последствия для социальных наук

Таким образом, социальные науки сформировались прежде всего как мысль метрополий и колонизаторов, связанная с экспансией, ограблением и эксплуатаций остального мира. Но она была завуалирована рассуждениями о благородной цивилизующей миссии белого, то есть западного человека. Науки, изучающие модерное (современное) общество, изначально имели мировоззренческо-методологический перекос: посредством «истории и трёх номотетических дисциплин – экономики, социологии и политической науки» западный мир в первую очередь «изучал себя, объяснял собственное функционирование и лучше контролировал происходящее»[4]. Для незападного же мира придумали ориенталистику, занимавшуюся относительно самостоятельными незападными цивилизациями, и антропологию, изучавшую западные колонии. Их целью стало оправдание экспансии Запада через утверждение о его моральном и техническом превосходстве[5].

В чём состояла родовая травма социальных наук? Они были придуманы для объяснения закономерностей принципиально новой социальной структуры, ценностей и способов воспроизводства порядков/иерархий модерного общества в ситуации временного превосходства Запада над всем остальным миром, когда Запад и Модерн являлись синонимами.

Западное обществознание появилось и развивалось как политический нарратив Модерна с присущим ему европоцентризмом и стремлением трактовать реальность через ряд бинарных понятийных оппозиций.

В них всегда присутствовал условно сильный и слабый член. Первый олицетворял магистральное направление истории, второй – то, что первым отвергалось, подавлялось, в лучшем случае подчинялось с целью перевоспитания. Прогрессорская мысль критикует отклоняющиеся от западного канона общества в рамках схемы норма/патология. При подобном оперировании дихотомиями «значительная часть бинарных оппозиций логически неполноценна, поскольку основана на выборе между наличием и отсутствием какого-либо признака А, не уточняя, какой признак наличествует при отсутствии А (дихотомии “демократический/недемократический”, “формальный/неформальный”, “прямой/косвенный”, “централизованный/децентрализованный”, “центр/периферия” и пр.). Язык политической науки тяготеет к тому, что бинарными являются не только суждения, но и сами исходные категории»[6]. В подобной перспективе мейнстрим утрирует отличия конкретных обществ, чтобы обосновать моральное, политическое, технологическое и иные виды превосходства одних обществ над другими. Критерии, избираемые для выстраивания бинарных оппозиций, либо идеологически ангажированы, либо субъективны (мнение экспертов), либо откровенно второстепенны, например, связаны с эффектами исторической неодновременности развития человечества, когда отдельные общества технологически опережают другие. Через призму морализаторских оппозиций незападные народы рассматривались как отсталые, неисторические, хотя и не совсем безнадёжные. Их можно было подчинить грубой или мягкой силой и цивилизовать. Эксплуатация и жестокость по отношению к ним выглядели оправданными, если вели к этой цели. Однако даже если цивилизаторская цель была бы достигнута, воспитанные Западом элиты этих народов никогда не будут равны элитам метрополий.

Превосходство Запада не могло длиться вечно.

Любые технологические преимущества конкретно-исторических обществ со временем становятся общедоступными. Незападный мир на протяжении нескольких поколений освоил передовые изобретения и социальные технологии, которые Европа создавала и апробировала в течение столетий. Можно наблюдать устойчивый процесс становления и укрепления независимых от Запада экономических, политических и культурных центров влияния, где утверждение Западом своих ценностей как общечеловеческих, а тем более попытки использовать их как предлог для давления или вмешательства во внутренние дела других, сталкиваются с растущим сопротивлением[7]. В результате модели самоописания Запада всё меньше подходят самим западным обществам, демонстрируя противоречия, конфликты, растущее социальное напряжение и методологическую ограниченность исходных рыночно-демократических постулатов. Освобождённые колонии тем более не вписываются в солидарные с Западом представления: «Доминируя, социология метрополии не предполагала никакой теории колониальных или постколониальных обществ, хотя подавляющее большинство стран мира было колониями… Налицо достойная сожаления тенденция изучать колониальные и постколониальные общества через призму лишь теории и концептов, основанных на опыте метрополий, – теория модернизации, веберовские патримониализм и бюрократия, построенные по модели индустриальной Великобритании марксистские теории»[8]. Соответственно, понятия, теории и концепции социальных наук, адресованные Западом не-Западу как универсальные, неизменно демонстрировали ограниченность и идеологическую ангажированность. Искривление и нерелевантность западных социальных теорий в реалиях остального мира подтверждено многочисленными междисциплинарными постколониальными исследованиями, вдохновлёнными Францем Фаноном, Эдвардом Саидом, Хоми Бабой и другими.

Утопическое обещание Запада остальному миру в виде универсального проекта Модерна как всеобщего освобождения, модернизации и равенства на мифических конкурентных и свободных рынках, где капитал и ресурсы почему-то утекают исключительно из стран Юга в страны Севера, давно развенчано. Критика противоречивости воплощения и двойных стандартов оценки Модерна в обществах не-Запада стала общим местом социальной теории, демонстрируя сочетание «роста автономии европейских элит с господством над природой и большинством европейского населения, а также колониальным господством»[9]. Более того, стратегии Запада в условиях распада колониальной системы всё чаще сводятся к прямому сдерживанию растущих центров силы, приостановке их модерного развития: «Достижение демократии в Западной Европе и других странах связано с множеством причин: усилением могущества рабочего класса по сравнению с другими, встроенным в национальную систему капитализмом, развитием покупательной способности рабочих людей, расширением и интеграцией внутренних рынков, политикой, направленной на увеличение внутренних инвестиций, более справедливым распределением доходов, возобновлением государством социальных и регулирующих функций… Но вовсе не этому способствуют как бы “демократические” инициативы западных правительств, а также неправительственных и международных организаций в странах “третьего мира”»[10]. В ещё большей степени это относится к откровенно недемократическим инициативам, когда Запад открыто поддерживал сепаратистов, людоедские режимы и сукиных сынов, действующих в американских интересах против других центров силы, террористические организации в Афганистане, Никарагуа, Сирии, Ливии, Югославии и т.д.

Контролируемый Западом мейнстрим социальных наук, как правило, основан на аксиоматическом утверждении, что претендует только на объективно обоснованное (математически и эмпирически) универсальное знание об истине. На деле в ядре социальных наук имплицитно присутствуют релятивные ценностные суждения по поводу должного социально-политического порядка. Господствующий нарратив социальных наук неизменно тавтологичен, представляя апологию социально-политического порядка. Иерархии власти, социального знания и регулятивных ценностных систем (идеология, традиции, религия, семья и т.д.) неизменно взаимосвязаны. Поскольку любые альтернативы мейнстриму ставят вопрос и об аксиомах социального знания, являющийся «одновременно вопросом о легитимности политического порядка, который они призывают/призваны обеспечить»[11].

Таким образом, социальные науки Запада предлагают остальному миру некритично заимствовать категориальный аппарат в виде самоописания метрополий – западных обществ в моменте их высшего подъёма.

В подобном контексте вскрывается манипуляция, когда обобщённый Запад присваивает себе роль прогрессора или привилегированного оценщика для других обществ, считая себя нормативным воплощением (материализацией) понятий демократии, рынка, свободы, справедливости и т.д.[12] Однако сравнительный анализ модерных обществ без труда выявит, что достойное и недостойное правление, демократия и автократия, рыночная конкуренция и плановая экономика, индивидуализм и коллективизм, отсталость и развитие и т.д. существуют в подобном раздельном, идеально-типическом виде преимущественно в системе воображаемых и самоутверждаемых координат конкретного идеолога/оценщика/эксперта[13]. Сложные модерные общества всей своей противоречивой онтологией будут являть любые сочетания и оттенки серого между данными полюсами.

Таким образом, риторика социальных наук, выстроенная на архетипической оппозиции прогресса/архаики, привилегированного/ущербного, не даёт убедительных оснований для универсальных классификаций модерного общества во всей сложности и динамике его противоречий. Бинарность мейнстрима отвлекает от изучения более сложных и важных сходств, вариаций и закономерностей функционирования социально-политических порядков современных обществ. Обществ, где реальные механизмы, институты и практики взаимодействия политических субъектов (лидеров, элит, групп, корпораций, классов), принятия политических решений и функционирования социальных правил чаще всего не дают серьёзных оснований разнести эти общества по принципиально различным клеточкам политологических классификаций, основанных на приведённых выше схемах[14]. Например, подавляющая часть современных обществ считает себя демократиями. Однако центр-периферийная структура миросистемы программирует неизбежные попытки закрепления иерархической дифференциации демократий с негативными прилагательными (нелиберальных, авторитарных, гибридных, частичных, фасадных, ограниченных и т.п.), в результате выхолащивается само понятие. Демократия превращается в пустое означающее, либо не применимое ни к одному реальному обществу, либо применяемое по специфическим критериям лишь к малой совокупности избранных обществ центра мироэкономики в виде либеральных демократий[15].

Более того, идеально-типические либеральные демократии не только не работают в реалиях самого Запада (конкуренция наблюдается лишь в наследственных элитах, а остальное население выступает в роли статистов), но и имеют жизнеспособные и легитимные альтернативы. Например, в виде политических форматов достижения справедливости в восходящих обществах Азии[16]. Демократия, рынок, гражданские свободы, права и иные ценности одновременно являются процедурами, механизмами и критериями распределения ресурсов. И если в одном обществе статистически превалируют государственные, а в другом рыночные механизмы обеспечения доступа граждан к жизненно важным ресурсам, это не определяет политического и экономического характера социума. Речь лишь о пропорциях, сложившихся в конкретно-исторических обществах, которые сами по себе относительны и не могут служить универсальным эталоном эффективности.

Глобальная (хотя и неодновременная) реализация базовой утопии либерализма во всех обществах, а также возвышение незападных цивилизаций привели к необходимости рассматривать каждое общество как часть человечества, на которую распространяются те же закономерности, что и на все остальные его части. Рост связей регионов, повышение плотности, эффективности и значимых последствий глобальных коммуникаций для каждого общества постепенно нивелируют начальные технологические асимметрии, географические преимущества и общую цивилизационную логику иерархии отличий.

Таким образом, социальные науки Запада предлагают остальному миру некритично заимствовать категориальный аппарат в виде самоописания метрополий – западных обществ в моменте их высшего подъёма.

Европейская/западная норма как привилегированный член подобной оппозиции со временем превратилась лишь в европейскую/западную специфику последующих трансформаций позднего или глобального Модерна, в который так или иначе включено всё человечество[17].

Ослабление военного, технологического и экономического лидерства Запада происходит быстрее, чем пересмотр оснований и традиций западного культурного доминирования. Последнее связано с тем, что выход из смысловой системы иерархической номенклатуры взаимосвязанных понятий мейнстрима возможен только посредством взгляда на неё извне, а это предполагает выработку альтернативных ценностно-институциональных координат и консолидирующих нарративов.

По мере обострения открытой конкуренции нарастают возможности и соблазны незападных субъектов усилить собственную культурную аргументацию («мягкую силу») в глобальном Модерне и объявить версии современности своих соперников ограниченными. Например, описать нацию-государство как специфическую политическую форму Запада, которой могут противостоять восходящие центры силы, описываемые как отдельные незападные цивилизации (Китай, Индия, Россия, Иран, Турция и т.д.)[18]. Подобные дискурсы убедительно показывают культурные ограничения и ценностно-институциональные недостатки западной модели Модерна, а также свои оригинальные домодерные культурные традиции. Когда появляется потребность в описании собственной цивилизационной современности в качестве альтернативы западоцентризму, возникают понятийные и методологические затруднения. Но в условиях ослабления Запада глобальный Модерн представляет открытую площадку борьбы за идейное влияние, где разные центры силы, включая Россию, могут соревноваться за универсализацию своего видения Модерна/Современности.

В ситуации открытости Модерна Россия имеет ряд исторических и культурных преимуществ.

Россия как Запад и не-Запад

Под влиянием одних и тех же процессов центр и периферия капиталистической миросистемы всё чаще обнаруживают сходство социальных изменений. Страновые различия объясняются прежде всего исторической неодновременностью процессов урбанизации, секуляризации, индивидуализации, демократизации, индустриализации, автоматизации, роботизации и т.д. Периферийные общества совершают бурный экономический подъём и движутся к демократии, а прежде образцовые западные рынки стагнируют, зрелые демократии усиливают протекционизм, пропитываются популистскими и националистическими настроениями, теряют наработанный ранее потенциал ценностно-институциональной универсальности[19]. Поднимающиеся незападные центры влияния обретают реальный суверенитет, технологическую и ресурсную автономию. Однако Запад и Модерн переплелись в аксиоматический идеологический конструкт в ядре социальных наук. Соответственно, описание постзападного глобального мира неизбежно выливается в критический пересмотр универсальных критериев Модерна, который невероятно трудно отделить от истории и культуры Запада.

У России и Запада единая история и цивилизационные корни, если исходить из версий христианства и концепции Третьего Рима, где мы продолжаем Византию, когда Рим погиб.

Это не означает, что Россия или Запад непременно лучше или хуже. Но значит, что Россия изначально позиционировала себя как страна, не обязательно следующая в фарватере западноевропейской цивилизации.

Своё происхождение мы напрямую ведём от Восточной Римской (Византийской) империи, которая передала своё историческое наследие Третьему Риму, в то время как родственный ей Западный Рим потерпел политическое и цивилизационное крушение. И сегодня мы имеем право уклониться от общего с Европой/Западом фарватера, если считаем, что он ведёт к крушению. Свободный выбор состоит в том, чтобы вовремя выйти из чужой колеи. Хотя последнее не гарантирует беспроблемного существования, не требующего борьбы, поскольку факторы, разрушительно действующие на условные Восточный и Западный Рим, во многом общие и никуда не исчезают. Но если гибельный фарватер вовремя покинуть, их можно переломить.

Происходит долгосрочное ослабление западных стран относительно альтернативных быстрорастущих центров силы – военных, демографических, технологических. Набирают мощь важные изменения и процессы, ведущие к системной трансформации всех модерных обществ, их ценностных основ, институтов и нормативного (мейнстримного) языка самоописания в социальных науках. Не менее значимый момент – трансформация сложного общества Модерна, охватывающая социальную структуру и ценностно-институциональное ядро всех современных обществ, как западных, так и незападных. Критически переосмысляется нормативный идеал прогресса в фундаменте Модерна: «“большой нарратив” политического прогресса во многих аспектах был заменён “малыми нарративами” о (частном) успехе и (частной) хорошей жизни»[20]. Кризис идеи всеобщего прогресса снижает привилегированную ценность будущего, несовершенным черновиком которого является настоящее и которому оно должно быть подчинено.

На передний план выступает ценность повседневности, существующей здесь и сейчас.

Когда Запад объективно и системно теряет глобальное влияние, исключенность, дистанцирование и снижение общей зависимости России от Запада из изъянов превращаются в преимущества, которые могут быть использованы в будущем. Ввиду относительно слабой развитости капитализма народы, входившие в Российскую империю, меньше подвергались колониальной эксплуатации. Из этого вытекало и несколько иное отношение к инородцам, равно как и другое отношение к политическим и культурным элитам других народов, представители которых включались в элиту империи наравне с русскими. Так формировался менее прогрессорский, более щадящий подход к другим народам. Отсталое российское имперское подданство оказывалось гуманней и эгалитарней более продвинутого европейского национализма с изрядной долей расистского колониализма. В советский период добавился интернационализм официальной коммунистической идеологии.

Национализм и ксенофобия отсутствовали у русского народа даже в период господства самых деспотических правителей: «Деспотический гнёт, согласно диалектике жизни, и объединял в “братстве по несчастью” русских и нерусских простолюдинов, и не позволял развиться национализму, который на Западе стал результатом утверждения капитализма и буржуазных свобод. Отсутствие политического национализма, из-за которого пролито столько крови в Новое и Новейшее время, это тоже одна из положительных сторон докапиталистического общества, которая в обществе социализма, в качестве отрицания отрицания, должна выразиться в виде господства интернационализма»[21]. Ряд исследований подтверждает парадоксальный способ исторического существования России как антиимперии, в которой ресурсы центра или метрополии и в Российской империи, и в СССР перераспределялись в пользу развития окраин и этнических меньшинств[22].

Из объективного положения России как не совсем западной (или альтернативно-западной) страны вытекала невозможность полного восприятия западных подходов. В силу двойственности положения («слабое звено в цепи империализма») в российском обществе сформировалась большая чувствительность к двойным стандартам, вытекавшим из противоречия между лозунгами Просвещения и Модерна и практиками их осуществления. Это, в частности, объясняет симпатии немалой части русского общества к леворадикальным направлениям западной политической мысли – социализму, анархизму, коммунизму. Зато отвергалась претензия просветительско-модерновой линии социального прогресса на безусловное моральное преимущество. Русская мысль XIX века, начиная от славянофилов, заканчивая народниками и большевиками, поднимает на щит проблематику морального преимущества отсталости, которая на Западе являлась периферийной.

Не меньшее значение имело иное восприятие одних и тех же научных парадигм, например, отрицание социал-дарвинизма в пользу теорий кооперации. Пётр Кропоткин опровергал претензии дарвинистской теории на то, что главным и единственным фактором эволюции является борьба за существование. Не отрицая наличия последней, главным фактором эволюции и вообще сохранения и видов в животном мире, и человеческих сообществ он считал «закон солидарности»[23]. Когда на Западе накапливается разочарование в мейнстриме Модерна и звучит его критика, в России происходят сходные процессы. Однако российский цивилизационизм не совпадает с западным. Хронологически его положения сформулированы Николаем Данилевским и Константином Леонтьевым ощутимо раньше, и исходили они из отрицания единого потока западоцентричной истории – чтобы не умереть вместе с Западом. Российский цивилизационизм изначально есть критика западоцентризма. Его глубинный пафос – отсоединиться от гибнущей западной цивилизации, утратившей цветущую сложность и вставшей на путь вторичного упрощения, чтоб не пропасть вместе с ней: «Нам, русским, надо совершенно сорваться с европейских рельсов и, выбрав совсем новый путь, стать, наконец, во главе умственной и социальной жизни всечеловечества»[24].

В российском цивилизационизме, если он не эпигонский, отсутствует зерно смерти, которое есть в западном. Западный цивилизационизм закономерным образом вытекает из пессимистической евроцентристской эсхатологии, сводящейся к победе Запада над Востоком или Севера над Югом в историческом масштабе.

В таком ракурсе закат Европы означает и закат всего человечества, поскольку остальные культуры поглощены Западом, и у человечества нет будущего.

В этом смысле советский коммунистический период может быть описан как рывок из гибельной колеи, в конце которой и России, и прочему человечеству предназначено умереть вместе с Западом. В русле советского марксизма западный капитализм того периода осмысляется как империалистический, а значит, вступивший на путь разложения и упадка. Об этом свидетельствуют сотрясающие его экономические, политические и военные кризисы, а также признаки нравственного и морального разложения правящих элит, соответствующие им явления в искусстве и т.д. Идеологизированная марксистская критика отчасти накладывается на традиционные русские представления о Западе как об обществах небезупречных в моральном отношении и на зародившиеся на Западе же концепции «Заката Европы». Россия, в отличие от дряхлеющей Европы, отождествляется с молодостью и пассионарностью, солидаризируется с народами, имеющими древнюю культурно-цивилизационную традицию, помогает им освободиться от колониального гнёта и научно-технической отсталости.

Российская версия Модерна в условиях мировой турбулентности

Деятельность России в советский период по культурному и материальному уравниванию незападных и западных народов способствовала углублению кризиса онтологии Модерна и его политического нарратива. Ответом стал западный нарратив модернизации, который в итоге вёл к той же цели. СССР не позволил Второй мировой превратиться в ещё одну империалистическую войну с переделом сфер влияния. Когда победителем оказался не один Запад, стало ясно, что прогресс не равнозначен вестернизации, «исторические тенденции абсолютно двусмысленны и потому не могут служить стандартом, или, иными словами, что примкнуть к победителям, вскочив в уходящий поезд будущего, не более разумно, нежели сопротивляться этим тенденциям»[25]. Советский Союз дал перспективу лучшего, более справедливого мира, в котором у незападных стран и народов оказался более широкий выбор (в том числе и в идеологическом смысле), чем просто стать вассалами одного из государств Запада, провозгласившего себя победителем.

Именно наличие такого выбора соответствовало глубинной сути Модерна в большей степени, чем простое подражание сильному и развитому, как прежде. В конечном счёте Россия способствовала тому, чтобы Модерн отсоединился от Запада, а Запад утратил монополию на Модерн в глобальном масштабе. Жертвы, принесённые ею в XIX–XX веках в борьбе с Наполеоном и Гитлером, а также в период холодной войны, объективно приносились для того, чтобы в мире сохранялось пространство выбора. Россия, вне зависимости от преобладающей в ней идеологии и политического режима, исторически способствовала сохранению и расширению этого пространства. Политика её оппонентов и противников нередко вела к его сокращению.

Сейчас Запад вновь вступил на дорогу, которая, с нашей точки зрения, ведёт к гибели. Но мы не так крепко с ним связаны, чтобы разделить его судьбу. Россию всегда корили отсталостью и провинциальностью в отношении Европы и Запада, а наша роль, дескать, в том, чтобы учиться, перенимать образцы и некритично копировать, как Пётр I. Когда Запад исторически возвышался и осуществлял экспансию в течение нескольких столетий, это выглядело убедительно. Однако глобальная экономическая, демографическая, технологическая и политическая онтология начали меняться. Это неизбежно ведёт к переосмыслению западоцентричных понятий, в которых описывалась мировая история, политика, экономика и т.д. Западоцентричный взгляд на перспективы человечества из универсального становится особым, одним из возможных.

То, что было отсталостью и недостатками России по сравнению с Западом, в случае его начинающегося заката может стать преимуществом.

История мировой науки, сведённая исключительно к истории науки западной, уже в период холодной войны достигла идеологического апогея. В ней Россия и вообще любой не-Запад занимают ущербное положение в качестве дискриминируемых полюсов таких понятийных дихотомий, как общества не-демократичные, не-рыночные, не-свободные, не-справедливые, не-либеральные, не-современные и т.д. Но морально и идеологически Россия никогда не претендовала на олицетворение западных идеалов и норм. Наоборот, мы можем взять лучшее из европейского наследия, отказавшись от специфического сплава прогрессорской миссии и имперской экспансии, которые в конечном счёте дискредитировали Запад и подорвали его власть. На парадигмальном уровне это означает критическое осмысление ряда базовых понятийных дихотомий, составляющих политический нарратив Модерна. В сущности, из них вытекает и западный цивилизационизм, и прогрессизм, и колониализм, и «конец истории».

Если у России свой особый путь, то он заключается в отстаивании универсального права на отделение от тех вариантов глобальной цивилизации, которые по разным причинам теряют привлекательность, но всё ещё сохраняют силу для принуждения несогласных. Отделение означает не автаркию и самоизоляцию, а отказ от пути, который выглядит гибельным и саморазрушительным. Такая особость может стать привлекательной, если не описывать её путём переворачивания бинарных оппозиций, а адресовать человечеству как достойный и доступный вариант социально-политического, экономического, культурного устройства.

Исчерпание объяснительного потенциала понятий и нарративов западного социально-политического мейнстрима обусловливает продуктивность поиска альтернатив, которые могут вырабатываться в том числе и в России. Ключевой вопрос связан с субъектностью российских элит и общества в целом как потенциальных обновителей глобальной утопии Модерна, которая более не тождественна Западу и ориентируется на интересы мирового большинства. Важный аспект укрепления автономии и суверенитета России как субъекта новой утопии в том, что постсоветская номенклатура неохотно рвёт с Западом, пытаясь обрести российскую субъектность, поскольку «до сих пор Запад был ей нужен как основной внешний источник идеологических канонов и разного рода эталонных практик»[26]. Это препятствует формированию способности к критике западного мейнстрима социальных наук, связанного с поддержанием сложившихся глобальных иерархий и идеологическими моделями естественного и саморегулируемого равновесия. Таковы доминирующие теории, которые оправдывают невмешательство науки и субъектов социальных перемен, реформ, экспериментов в управление социальными процессами через апелляцию к принципу самонастройки государства, рынка, культуры и т.д.

Стратегические интересы России, связанные с изменением западоцентричного порядка, предполагают неизбежность критики и пересмотра ключевых понятий и тезисов западного мейнстрима социальных наук. Он неотделим от интеллектуального и идеологического подавления незападных альтернатив и субъектов на мировой шахматной доске.

О пользе отстранённости

Ценностно-институциональное ядро всех модерных социально-политических порядков имеет гораздо больше общего, чем может показаться на уровне бинарных аксиом, вроде свобода/несвобода, демократия/авторитаризм и т.д. Российское общество как автономный, сложный и внутренне противоречивый объект изучения, безусловно, известно российским обществоведам лучше всех остальных. Однако российские социальные науки, являясь частью науки мировой, осведомлены и об исторических достижениях Запада, их факторах и цене. Из этого не следует ложной дилеммы конфликтного или ассимиляционного, зависимого или отрицающего Запад сценария дальнейшего существования России. Творческое осмысление не сводится к реакционным конструкциям и критике от противного или транзитологическим заимствованиям идей, понятий и институтов. Оба случая оставляют западоцентричную систему координат.

На фоне заката западного могущества отстранённое положение современной России от Европы и Запада имеет преимущества. Привычная роль связующего звена между Европой и Азией, Западом и Востоком, Севером и Югом позволяет вырабатывать многомерные и выверенные концепции и решения, которые не только связаны с исключительными интересами российского общества, но могут быть востребованы во всём мире. Россия напрасно и без уважительных поводов отказывается от борьбы за право европейского и западного первородства, по крайней мере, на уровне официальной риторики, которая на словах отдаёт предпочтение «традиции» в ущерб современности. Все исторические успехи России связаны как раз с моментами военно-политического и экономического лидерства в европейском и западном мире, когда состав гегемонов там претерпевал изменения. И без всей этой истории, культуры и идентичности современной России остаётся лишь поверхностная риторика различий, наивных обид, евразийщины и азиопщины. Россия таким образом культурно и идеологически обнуляет сама себя, представая в качестве удобного объекта критики как варварский противник, препятствующий масштабированию общеевропейской цивилизации. Наоборот, нарратив российского Модерна поверх властвующих европейских элит может быть обращён напрямую к европейцам и иметь немало сторонников. Мы вправе настаивать, что усилия России по сохранению всемирного пространства свободы, права на выбор и возможности ухода с гибельного пути имеют не меньшее значение для сохранения духа Модерна, чем усилия, предпринятые нашими оппонентами в прошлом, и большие, нежели те, которые они предпринимают сегодня.

Происходит необратимое обновление состава гегемонов мира – уже не евро- и западоцентричного, но в подлинном смысле глобального, где число субъектов радикально возросло.

Уходящие гегемоны Запада экстраполируют опыт прежнего империалистического внутреннего противоборства на новых субъектов и пытаются не допустить их укрепления. В идеологической области экстраполяция подразумевает приписывание незападным претендентам на лидерство грехов прежних, западных – национализма, фашизма, военного экспансионизма и ревизионизма. Такая экстраполяция оправданна лишь в той мере, в которой новые претенденты на гегемонию следуют путями старых и берут их в качестве образца. Однако последнее и необязательно, и невозможно, хотя иногда выглядит соблазнительно, особенно в сфере идеологии, если она конструируется по подражательному принципу экономии усилий. Это, в свою очередь, даёт коллективному Западу повод укрепиться в своих подозрениях.

Тем не менее трансформация мирового порядка создаёт запрос на синтезы в области социального знания, идеологии, морали и технологий, альтернативные американскому мейнстриму. Они дают новые основания для взаимодействия между обществами, которым может быть интересна Россия, если она предстаёт не полупериферией Запада, а релевантной и привлекательной моделью постзападного или альтернативного модерного общества в изменившихся условиях. Россия в глазах внешнего мира разделяет великие достижения Запада, но не была колониальной державой, в период СССР способствовала освобождению колоний и развитию «третьего мира», не несёт ответственности за двойные стандарты и несправедливую капиталистическую миросистему.

Выработка новых теоретико-методологических и идеологических синтезов – долгий путь, связанный с описанием социальной онтологии российского общества как воплощения достойного варианта развития. Придётся преодолеть издержки заёмных транзитологических теорий и шаблоны ранее сложившихся мифов о себе. Этот путь начинается с отказа от негативных, деморализующих и принижающих классификаций и оценок, которые накладываются колонизаторами на колонизируемых. Деколонизация мышления означает, что наше общество возвращает себе пространство утопии, автономию, ценность традиции, которые могут в сравнительном измерении претендовать не только на независимость от внешних субъектов, но и на универсальность для других обществ.

Авторы:

Леонид Фишман, доктор политических наук, профессор РАН, научный сотрудник Института государства и права РАН

Виктор Мартьянов, доктор политических наук, доцент, директор Института философии и права Уральского отделения РАН

Публикация подготовлена в рамках научного проекта (гранта) «Создание российской историографической модели политико-правовых знаний и её применение для разработки перспективных средств противодействия идеологическим искажениям цивилизационного развития России», осуществляемого федеральным государственным бюджетным учреждением науки Институтом государства и права Российской академии наук при финансовой поддержке Минобрнауки России (соглашение от 12 июля 2024 г. № 075-15-2024-639).

Сноски

[1] Балацкий Е.В. Поликаузальная концепция социальной эволюции // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2021. Т. 14. No. 6. С. С. 60.

[2] Спиридонова В. Контуры многоцивилизационного мира // Проблемы цивилизационного развития. 2022. Т. 4. No. 2. С. 17–18.

[3] Бернштейн Э. Условия возможности социализма и задачи социал-демократии. СПб.: Типография А.А. Гольдберга, 1906. С. 192.

[4] Валлерстайн И. Мир-система Модерна. Т. IV. Триумф центристского либерализма, 1789–1914. М.: Русский фонд содействия образованию и науке, 2016. С. 309.

[5] Там же. С. 310.

[6] Старцев Я.Ю. 60 тезисов о языке политической науки // Научный ежегодник Института философии и права УрО РАН. 2013. Т. 13. No. 3. С. 72–73.

[7] Барма Н., Вебер С., Ратнер Э. Мир без Запада // Россия в глобальной политике. 2008. Т. 6. No. 4. С. 19–33.

[8] Го Д., Романовский Н.В. Мыслить против империи: aнтиколониальная мысль как социальная теория // Социологические исследования. 2024. No. 1. С. 21.

[9] Вагнер П. От господства к автономии: две эпохи прогресса в мировой социологической перспективе // Антиномии. 2022. Т. 22. No. 2. С. 78.

[10] Гальперин С. Модерн и встраивание процессов экономического роста в национальные системы // Антиномии. 2022. Т. 22. No. 3. С. 114.

[11] Мартьянов В.С. Метаязык политической науки. Екатеринбург: УрО РАН, 2003. С. 235.

[12] Новые демократии и/или новые автократии? (Материалы круглого стола) // Полис. Политические исследования. 2004. No. 1. С. 175–177.

[13] Иванов В.Г. «Charts power» – «рейтинговая сила» как инструмент мягкой силы и экономическое оружие: технологии использования и стратегии противодействия. М.: ИНФРА-М, 2015. 188 с.

[14] Мартьянов В.С. В поисках другого мейнстрима // Полис. Политические исследования. 2021. No. 4. С. 112–131.

[15] Collier D., Levitsky S. Democracy with Adjectives: Conceptual Innovation in Comparative Research // World Politics. 1997. Vol. 49. No 3. P. 430–451.

[16] Mahbubani K. The New Asian Hemisphere: The Irresistible Shift of Global Power to the East. N.Y.: Public Affairs, 2008. 314 p.

[17] Мартьянов В.С. Политический модерн за пределами Европы: ценностное единство и институциональное разнообразие // Полития. 2010. No. 3–4. С. 54–65.

[18] Спиридонова В.И. «Цивилизационное государство» как вызов однополярной глобализации // Век глобализации. 2022. No. 1. С. 29–41.

[19] Фишман Л.Г. Бумеранг возвращается? // Свободная мысль. 2018. No. 1. С. 15–23.

[20] Reckwitz A. The Society of the Singularities. Cambridge, МА: Polity, 2020. P. 311.

[21] Вахитов Р.Р. Левый консерватизм марксиста М.А. Лифшица (Очерки консервативной мысли в СССР) // Ортодоксия. 2022. No. 4. С. 123.

[22] См.: Эткинд А. Внутренняя колонизация. Имперский опыт России. М.: НЛО, 2013. 448 с.; Мартин Т. Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР, 1923–1939. М.: РОССПЭН, 2011. 662 с.

[23] Кропоткин П.А. Взаимопомощь как фактор эволюции. М.: Самообразование, 2011. 256 с.

[24] Леонтьев К.Н. Письма о восточных делах / К.Н. Леонтьев // Восток, Россия и славянство. Т. 1. М.: Типо-литография Товарищества И.Н. Кушнерев и Ко, 1885. С. 310.

[25] Штраус Л. Прогресс или возврат? Современный кризис западной цивилизации / Л. Штраус // Введение в политическую философию. М.: Логос, Праксис, 2000. С. 277–278.

[26] Фишман Л.Г. Обойдёмся без миссии. Почему постсоветская номенклатура не может выработать национальную идеологию? // Дискурс-Пи. 2023. Т. 20. No. 2. С. 58.

Россия. Евросоюз. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 января 2025 > № 4783127 Леонид Фишман, Виктор Мартьянов

Возвращаясь к истокам советского поведения

Владимир Печатнов

Доктор исторических наук, профессор кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО, заслуженный деятель науки России.

Для цитирования:

Печатнов В.О. Возвращаясь к истокам советского поведения // Россия в глобальной политике. 2025. Т. 23. № 1. С. 170–182.

Без малого восемьдесят лет прошло с выхода знаменитой статьи Джорджа Кеннана в Foreign Affairs под названием «Истоки советского поведения», но дебаты о движущих силах советской внешней политики в годы холодной войны не стихают.

Свой вклад в дискуссии вносит новая большая книга профессора университета Джонса Хопкинса (США) Сергея Радченко – российского историка, сделавшего научную карьеру в Великобритании и Соединённых Штатах на изучении советской и китайской внешней политики. Книга вышла в солидном издательстве Кембриджского университета и называется «Править миром: заявка Кремля на глобальную власть в годы холодной войны» [1].

Казалось бы, что нового может дать очередной и весьма традиционный по жанру обзор советской внешней политики с упором на роль в ней советских лидеров? Но, во-первых, автор нашёл свежий документальный материал из российских, китайских и западных архивов, обнаружив (особенно в Китае) немало «изюминок», которые добавляют новые штрихи к уже известной картине. Во-вторых, китайский «угол» нужен Радченко не только как китаисту, но и в качестве важного фактора советской внешней политики, влиявшего на отношения Москвы и Вашингтона.

Однако главное внимание в книге (и с этим связана её концептуальная новизна) уделяется психологии принятия решений в Кремле – мотивам и представлениям советского руководства, определявшими его внешнеполитическое поведение. Автор даже сравнивает свою роль с задачей психоаналитика, пытающегося разобраться в проблемах сложного пациента на основе его собственных показаний. Показания содержатся в огромном массиве прежде недоступных архивных документов: «Продираясь через сотни, нет – многие тысячи страниц записей бесед, речей и записок, узнаёшь советских лидеров на очень личном уровне», – пишет Радченко. Что же нового удалось узнать в ходе проведённого психоанализа?

Комплекс Раскольникова?

Само поведение СССР на мировой арене в годы холодной войны, его конкретные внешнеполитические действия хорошо изучены и не вызывают у исследователей особых разногласий; основные споры идут о мотивах этих действий, гораздо труднее поддающихся точному пониманию.

Традиционно они трактовались либо преимущественно в идеологических, либо в геополитических категориях.

Эти монофакторные объяснения упрощали реальную картину, ибо в мотивах советского руководства идеологическое начало сложно переплеталось с поиском обеспечения безопасности в менявшемся геополитическом пространстве.

Для преодоления этой дихотомии предпринята попытка синтеза в виде «революционно-державной (или «революционно-имперской») парадигмы», предложенной ещё в конце 1990-х гг. двумя российскими историками[2]. Однако и этот двойной код мало что давал для раскрытия советских мотивов именно ввиду тесного и постоянно меняющегося переплетения этих двух начал и трудности отделения одного от другого. Российский политолог из Калифорнийского университета Андрей Цыганков предложил более сложное понятие «чести», как незаслуженно игнорируемой моральной основы советской и российской внешней политики в отношениях с Западом[3]. (Кстати, видимо, не случайно именно российские историки охотнее других погружаются в психологию Кремля, рассчитывая на свою особую способность проникнуть в его менталитет.) Цыганков связывает «честь» с великодержавной традицией, культурной уникальностью русской цивилизации, ревностным отношением к сохранению национального достоинства и суверенитета, образующих в сумме своего рода повышенное национальное самолюбие.

Но если для политолога Цыганкова исторический материал служит иллюстрацией его теоретической концепции, то историк Радченко не претендует на теоретическую новизну и идёт индуктивным путём – от архивов и документов, и на этой эмпирической основе выводит ещё один постоянно действующий мотив Кремля. Это неизбывное стремление советского руководства к признанию законности (легитимности) своего великодержавного статуса другими ведущими игроками на мировой арене.

В основе этого стремления, по мнению автора, лежит убеждение в том, что «по тем или иным основаниям Советский Союз заслужил свой высокий насест в глобальном миропорядке. Завоевание того, чтобы другие признали законность восседания СССР на этом насесте, и составляло главную заботу советской внешней политики от Сталина до Горбачёва». Именно такие амбиции, на взгляд автора, составляют сердцевину российской внешнеполитической идентичности, которая «предшествовала Советскому Союзу и пережила его, охватывая весь период холодной войны». Радченко не разбирает вопрос о происхождении этих амбиций, видимо, считая их самоочевидными. Он видит главную задачу в том, чтобы рассмотреть, как происходило «постоянное взаимодействие советских амбиций с теми, кто их признавал (и тем самым – легитимировал), а также с теми, кто отказывался это сделать, тоже на свой лад (как это ни парадоксально) легитимируя их». В этом ракурсе и состоит, по его мнению, предлагаемая в книге «радикально новая трактовка глубинных мотивов советской внешней политики». Здесь, кстати, можно усмотреть некоторую перекличку с понятием «чести» Цыганкова, поскольку честь в международных отношениях предполагает особое отношение к своей репутации и интересам.

Нет сомнений, что стремление к признанию окружающих – важный и естественный драйвер поведения. Вспоминается известный афоризм Льва Толстого о том, что человек подобен дроби: в знаменателе – то, что он о себе думает, в числителе – то, что он есть на самом деле. Так что чем больше знаменатель, тем меньше дробь. В известной степени это справедливо и в отношении целых государств, когда речь идёт о процессе «примирения самооценки нации с её оценкой другими державами» в формулировке Генри Киссинджера, на которую ссылается автор. Так что само по себе стремление России к подобному признанию не представляет собою чего-то исключительного.

Самооценка людей, как и целых государств, редко совпадает с оценкой окружающих, обычно превышая её. Всё дело в степени этого превышения или в «величине дроби».

Точно измерить эту величину вряд ли возможно, так что Радченко, скорее, исходит из допущения, когда утверждает, что специфика России состоит в гипертрофированном значении этого фактора как «главной заботы» советского/российского руководства. Остальные мотивы – поиск безопасности, идеология («взгляд на мир и место в нём России с вытекающими отсюда выводами»), по его мнению, вторичны и связаны с первым. В частности, подлинная безопасность государства невозможна без международного признания законности его интересов другими государствами. Но даже если принять это допущение, остаётся другой вопрос – откуда берётся эта российская одержимость внешним признанием, обострённая чувствительность к отказу в нём? Особенно если учесть, что острый и долговременный дефицит такого признания, по словам автора, создаёт хронический комплекс «онтологической небезопасности, толкающий в качестве компенсации к агрессии». Радченко находит метафору такого поведения в образе Раскольникова, убивающего старуху-процентщицу, чтобы доказать (в том числе – и самому себе), что он «не тварь дрожащая, а право имеет».

Автор не даёт подробного ответа на этот ключевой вопрос, хотя сама его постановка располагает к серьёзным размышлениям о слагаемых подобного комплекса, к которым можно отнести дилемму «догоняющего развития» России, её двойственное отношение к Западу с перепадами от подражания до враждебности, периодически возникающая неуверенность верхов в прочности своей власти и в способности обеспечить безопасность огромных по протяжённости и уязвимых для нападения границ. К этому можно добавить персоналистский характер политического режима СССР/России с его отождествлением лидера с государством, при котором любое ущемление достоинства первого превращается в унижение второго и наоборот.

Другая и, наверное, основная трудность поставленной Радченко задачи – доказать, что этот «комплекс Раскольникова» действительно был главным драйвером советской внешней политики, сохраняя своё значение и сегодня. На большом историческом материале от Сталина до Горбачёва автор приводит множество примеров, показывающих, что подобное стремление в разных его формах присутствовало в сознании и лексиконе советских руководителей. Но все эти примеры сами по себе ещё не доказывают решающей роли данного фактора в принятии политических решений, да и как вообще его можно выделить и взвесить, если даже сами лидеры вряд ли были способны чётко разложить свои мотивы по полочкам? О сложности подобной классификации говорит и теория принятия политических решений применительно к западной политической культуре[4]. Здесь мы неизбежно ступаем на зыбкую почву предположений и допущений.

Тем не менее если суммировать рассуждения автора, то в них просматривается несколько сквозных линий, пронизывающих всю внешнюю политику СССР: 1) стремление вписаться в «клуб» великих держав в качестве его равноправного и общепризнанного члена; 2) нежелание (неспособность) при этом поступаться своей самостоятельностью и суверенитетом, меняться в угоду Западу, становясь его подобием и младшим партнёром; 3) результирующее стремление, возникающее в случае упорного отказа в такой роли, к изменению миропорядка в свою пользу вплоть до оттеснения Запада в качестве мирового лидера.

Стремление к легитимации остаётся, но оно превращается в попытку заставить себя уважать уже в качестве врага.

Думается, что подобная матрица, при всём её схематизме, достаточно реалистично описывает алгоритм советско-российского поведения в отношениях с Западом. Однако, сосредоточившись на советской политике, Радченко опускает роль Запада/США в этом взаимодействии и потому не даёт ответа на ключевой вопрос о том, почему же Запад так упорно отказывал Советскому Союзу, а затем и России, в подобном признании? Для ответа полезно хотя бы кратко напомнить об опыте трёх основных попыток СССР/России к сближению с Западом со времен Второй мировой войны.

Три попытки

Пожалуй, ближе всего к признанию своей роли и интересов Советский Союз подошёл к концу той глобальной войны, заработав признание ценой громадных потерь и решающим вкладом в разгром общего врага. Но даже тогда он не стал полноправным членом клуба великих держав, в котором доминировали англосаксы. Вплоть до Тегерана основные стратегические решения принимались без его участия, союзники уклонялись от принятия на себя твёрдых обязательств и неоднократно нарушали уже данные обещания (прежде всего – по второму фронту), отказывая Москве в полном доверии. В этом сказывался комплекс превосходства и недоверия англосаксов (особенно англичан) в отношении нового и, на их взгляд, недостаточно цивилизованного союзника. Летом 1943 г. вернувшийся из Лондона посол Иван Майский попенял британскому послу в Москве Арчибальду Керру на то, что англичане обращаются с русскими как с «бедными сельскими родственниками», а не как с равными себе. «Я протестовал, – писал Керр приятелю из Форин-офис, – но в глубине души понимал, что он прав. Я чувствую, что мы по-прежнему держим их на расстоянии и не пускаем в свой клуб. Их всё ещё проверяют на входе, члены клуба смотрят на них с подозрением и всячески дают понять, что им здесь не место. В то же время с американцами мы лезем из кожи вон, чтобы они чувствовали себя с нами как дома: они даже заседают вместе с нами в правлении клуба и меняют его правила. Короче говоря, с Вашингтоном мы советуемся, а Москву просто информируем (курсив в оригинале. – Авт.). Таким образом мы не добьёмся ничего или почти ничего. Наши сельские кузены, которые всё видят, но которых не пускают, в один прекрасный день махнут рукой на наш клуб и устроят свой собственный. И мы тщетно будем стучаться в дверь, чтобы нас пустили… нам необходимо перестать быть снобами и тем более – глупцами. Чем скорее мы осознаем, что они заработали своё место в правлении, тем лучше»[5]. Однако это мнение в Лондоне и Вашингтоне разделяли далеко не все.

Правда, в конце войны, в Ялте и Потсдаме, западные союзники пошли навстречу признанию Советского Союза в качестве великой державы с легитимными интересами безопасности: согласились с его ключевой ролью в ООН, де-факто признали советское доминирование в Центральной и Восточной Европе и другие геополитические итоги войны, давали авансы на оказание финансово-экономической помощи после войны и расширение советского присутствия в Средиземноморье и в зоне Проливов. Однако как только нужда в советском участии в войне против Германии и Японии отпала, эти авансы были взяты назад, а признание де-факто советской сферы влияния сменилось стратегией сдерживания Москвы, направленной на сокращение этой сферы путём вытеснения недавнего союзника к границам 1939 года. Иными словами, речь шла о том, чтобы лишить Советский Союз геополитических плодов Великой победы, но сделать это «всеми средствами, кроме войны», как это формулировалось в ключевых стратегических документах США. Вопрос о легитимности советских запросов безопасности теперь уже и не ставился – какие-де могут быть законные интересы у тоталитарного государства?

Результат известен: Москва, как и предостерегал посол Керр, «махнула рукой» на западный клуб и устроила свой собственный.

Вместо «полюбовного разграничения сфер безопасности в Европе» в духе Ялты, на которое надеялись Максим Литвинов и другие советские дипломаты[6], произошло разграничение этих сфер через конфронтацию, хотя и без большой войны между СССР и США. Соперничество этих двух центров силы стало стержнем холодной войны.

Следующий шанс появился на рубеже 1960-х гг., когда Советский Союз стал глобальной державой с военно-политическим присутствием в ключевых регионах мира, сравнялся с Соединёнными Штатами по ракетно-ядерной мощи и избавился от наиболее одиозных черт сталинизма. Стало ясно, что советская система не собирается рушиться под бременем внутренних противоречий, и что с ней надо находить какой-то модус вивенди. Первыми к этому пришли Франция и ФРГ, к которым вскоре подтянулись и Соединённые Штаты, столкнувшиеся с «имперским перенапряжением» в результате войны во Вьетнаме, острым внутриполитическим кризисом и ослаблением своих мировых позиций. Москва, со своей стороны, в тот период тоже была заинтересована стабилизировать отношения с Западом для сокращения бремени и рисков неконтролируемой гонки вооружений, модернизации экономики и сдерживания Китая, отношения с которым резко обострились.

Возникло своего рода встречное движение, результатом которого стала разрядка конца 1960-х – начала 1970-х годов. Советский Союз наконец добился закрепления послевоенного статус-кво в Европе и де-факто признания своего доминирования в восточной части континента. Гонка стратегических вооружений ограничивалась и переводилась в более безопасное и регулируемое русло. Достигнуто полное дипломатическое признание ГДР и урегулирована трудная проблема Западного Берлина. На новый уровень вышло торгово-экономическое сотрудничество и культурные связи с Западом, развивался общеевропейский процесс. Был даже согласован на декларативном уровне кодекс поведения двух великих держав в духе мирного сосуществования. Казалось, что холодная война завершилась почётной для Москвы «ничьей» на основе признания Советского Союза в качестве ведущей наряду с США мировой державы.

Однако и это сближение было скоротечным. Обе стороны повели себя вопреки ожиданиям друг друга.

СССР не стал на путь либерализации политической системы по западному образцу, не превратился в «державу статус-кво», отказавшись от расширения влияния в «третьем мире», идеологической борьбы и глобальной геополитической конкуренции с Вашингтоном. В Москве искренне считали, что имеют не меньшее право, чем Соединённые Штаты, участвовать в этой «большой игре», и рассматривали американские протесты на сей счёт как вопиющее проявление двойных стандартов. Белый дом, со своей стороны, не смог предоставить Москве обещанных «пряников» в торгово-экономической области, которые должны были увеличить заинтересованность Кремля в сохранении партнёрства с Западом. А главное – Вашингтон не собирался мириться с новой ролью СССР как равноправного участника глобальной «большой игры», что угрожало их лидерству в мире. Известный американский дипломат и журналист Лесли Гелб, долгие годы возглавлявший Совет по внешним сношениям в Нью-Йорке, говорил об этом российским коллегам: «Мы не дадим Советскому Союзу играть в нашей сверхдержавной песочнице. Мы не станем признавать за ними это право. Мы не скажем: “Можете прийти и поиграть в нашей песочнице”»[7]. Вместо того чтобы признать в Советском Союзе равного партнёра, США (при позднем Джимми Картере и Рональде Рейгане) встали на путь нового рывка к военно-силовому превосходству и демонстративного отказа в легитимности советской системе, которая была во всеуслышание объявлена «империей зла» и приглашена «на свалку истории».

Третий этап начался с перестройки и продолжался до середины 1990-х годов. Начало ему положила смена прежней советской идеологической парадигмы на «новое мышление»: примат «общечеловеческих ценностей» над классовыми, единого взаимозависимого мира и «общей безопасности» – над межгосударственной враждой и гонкой вооружений, поиск «баланса интересов» и согласия вместо традиционной политики «баланса сил», «общая ответственность» социализма и капитализма за безопасность и развитие человечества.

Всё это фактически означало отказ от советского видения мира как арены борьбы двух враждебных систем по правилам «игры с нулевой суммой».

На рубеже 1990-х гг. углубление кризиса советской системы и распад СССР подорвали ресурсную базу противовеса мировому капитализму, поставив российское руководство перед необходимостью смены вектора всей внешней политики. Начался новый и гораздо более радикальный, чем прежде, разворот в сторону Запада – от копирования его социально-экономической модели до следования в кильватере его внешней политики, когда тогдашний глава МИДа Андрей Козырев (С 11.04.2025 внесён Минюстом РФ в реестр иноагентов.) считал, что само сохранение Россией статуса великой державы возможно только через партнёрство с США[8].

Таким образом, если и была когда-нибудь возможность перенаправить траекторию российского развития в западном направлении, то в те несколько лет на рубеже 1990-х годов. Но это потребовало бы от Соединённых Штатов новой большой стратегии подключения к российским реформам и создания обновлённой структуры безопасности с равноправным участием России. Необходимость такого подхода умозрительно понималась администрацией Билла Клинтона с её лозунгом 1993 г. – «Стратегический союз с российскими реформами». Но это был трудный путь, требовавший долгосрочного стратегического планирования, целеустремлённого политического лидерства и преодоления внутренних к тому препятствий как в Вашингтоне, так и в других столицах Запада. Поэтому на деле западная помощь оказалась мизерной и часто контрпродуктивной; «шокотерапия» по рецептам МВФ привела к дискредитации идей рынка и демократии в российском обществе. В итоге «не сумев помочь “мягкой посадке” российской экономики, Запад подорвал усилия российских демократов построить либеральную демократию на обломках советской империи», – заключает бывший посол США в Москве Джек Мэтлок[9].

Не оправдались и российские надежды на великодушие Соединённых Штатов и Запада во внешней политике, на безболезненное вхождение России в западное сообщество на плечах американцев. Инерция мышления холодной войны, соблазн закрепить плоды победы в ней, расширив сферу своего влияния, и подстраховаться на случай возрождения «российской угрозы» оказались сильнее учёта законных интересов безопасности самой России.

Старые западные комплексы – опасения сильной России, представление о её культурно-цивилизационной «инородности» благополучно пережили окончание идеологического размежевания между капитализмом и коммунизмом.

Экспансия НАТО и ЕС на Восток, подстёгиваемая ощущением безнаказанности, привела к изоляции России от европейской системы безопасности, а последняя попытка добиться «полюбовного разграничения сфер безопасности в Европе» в виде предложения президента Дмитрия Медведева 2009 г. была вежливо отвергнута. «Атлантические державы не стремились к сознательному унижению и маргинализации России, – пишет в своей недавней книге “Потерянный мир: как Запад не смог предотвратить вторую холодную войну” британский политолог Ричард Саква, – но в новом порядке для неё не было места»[10]. Сказалось и традиционное высокомерие англосаксов, уверовавших, что ослабленная Россия не сможет бросить вызов Западу и у неё просто нет иного выбора, кроме как смириться со своей второстепенной ролью. В этом они просчитались, как пишет кембриджский профессор Джонатан Хаслэм в книге с говорящим названием «Спесь»[11].

Очередное «ощетинивание»

Основным и самым опасным плацдармом нового соперничества стало окружающее Россию постсоветское пространство. «В середине 1990-х гг., – пишет британский историк Анатоль Ливен, – американский внешнеполитический и военный истеблишмент превратил свёртывание российского влияния на бывшей советской территории в стратегический приоритет Америки. Эта задача была поставлена, несмотря на то что данные регионы никогда прежде не представляли для США стратегического интереса». Причина в том, что «…для многих членов этого истеблишмента падение коммунизма не изменило их враждебности к России как государству; эта ситуация может измениться лишь при условии, если Россия станет полностью послушной американским желаниям не только во внешнем мире, но и в своём ближайшем окружении. Но никакое российское государство не может этого принять»[12].

Действительно, роль «ведомого» партнёра Соединённых Штатов не прижилась на уровне российской политической элиты, поскольку шла вразрез с российской великодержавной традицией равноправных союзов или доминирования в них России[13]. Не привилась она и в массовом российском сознании, основные константы которого изменить оказалось гораздо труднее, чем экономическое и политическое устройство[14]. Тем более что на сей раз, в отличие от начала холодной войны, речь шла уже не о ЦВЕ, а о соперничестве с Западом на ближних подступах к самому сердцу России – Прибалтике, Украине и Закавказье. Укрепление экономической базы и военного потенциала страны в сочетании с централизацией исполнительной власти привело, по Андрею Цыганкову, к «самой опасной комбинации – растущего ощущения унижения со стороны западных держав и возросших материальных ресурсов России»[15].

В итоге, как и в годы первой холодной войны, Россия «ощетинилась» и пожертвовала отношениями с Западом ради обеспечения безопасности своих границ.

Мало того, она вновь начала создавать свой международный «клуб» из противников западной гегемонии.

Этот разворот России поставил Запад перед новым изданием извечного «русского вопроса», который его мыслители от маркиза де Кюстина до Фридриха Энгельса видели в сочетании огромных людских и природных ресурсов страны с централизованным авторитарным режимом, преследующим чуждые Западу цели и способным использовать эти ресурсы против него без оглядки на своё общество[16]. Россия неисправима в своей авторитарно-великодержавной традиции, считают западные элиты, легко забывая при этом о собственной неисправимости, которая внесла немалый вклад в очередное «ощетинивание» России.

В заключение – небольшая поправка к тезису Сергея Радченко о проблеме легитимности как специфической «русской аномалии». В своей похвальной рецензии на его книгу патриарх американской историографии холодной войны профессор Джон Льюис Гэддис призывает использовать её как зеркало, в которое полезно смотреться и самим американцам, пусть даже с «огорчительными для себя результатами». Было бы заманчиво, пишет он, сделать из книги вывод о том, что «демократиям легче сохранять легитимность, чем авторитарным режимам», но «разве сами американцы вот уже на протяжении названного в их честь столетия не пытаются, как и Советский Союз, распространять свою идеологию? И сколько получателей их указаний теперь относятся к ним с уважением? И, наконец, способен ли политический процесс в США надёжно осуществлять умелое и гибкое лидерство?»[17] В самом деле, сомнения в легитимности статуса Америки как глобального лидера растут не только в окружающем мире, но и в самих США, где их претензии на управление миром сталкиваются с сопротивлением большой части общества. Так что новая книга Сергея Радченко – не только об СССР и России.

Автор: Владимир Печатнов, доктор исторических наук, профессор кафедры истории и политики стран Европы и Америки МГИМО, заслуженный деятель науки России

Сноски

[1] Radchenko S. To Run the World. The Kremlin’s Cold War Bid for Global Power. Cambridge: Cambridge University Press. 2024. 768 p.

[2] Zubok V., Pleshakov C. Inside the Kremlin’s Cold War: From Stalin to Krushchev. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1996. 382 p.

[3] Tsygankov A.P. Russia and the West from Alexander to Putin: Honor in International Relations. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. 330 p.

[4] Mintz A., DeRouen K., Jr. Understanding Foreign Policy Decision Making. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. P. 15–37.

[5] Печатнов В.О. Дипломатическая миссия А. Кларк-Керра в Москве (1942–1946 гг.) // Новая и новейшая история. 2017. No. 4. С. 169–192.

[6] Архив внешней политики Российской Федерации. Ф. 06. О. 6. П. 14. Д. 143. Л. 84.

[7] Global Competiton and the Deterioration of U.S. – Soviet Relations, 1977–1980. Transcript of the Proceedings of a Conference of Russian and U.S. Policymakers and Scholars Held at Harbor Beach Resort, Fort Lauderdale, Florida, 23–26 March 1995 // National Security Archive. 26.03.1995. P. 14. URL: https://nsarchive.gwu.edu/document/19764-national-security-archive-doc-4-global (дата обращения: 01.11.2024).

[8] Адамишин А.Л. В разные годы: внешнеполитические очерки. М.: Весь мир, 2016. С. 296.

[9] Matlock J.F., Jr. Superpower Illusions. How Myths and False Ideologies Led America Astray – and How to Return to Reality. New Haven and London: Yale University Press, 2010. P. 112.

[10] Sakwa R. The Lost Peace. How the West Failed to Prevent A Second Cold War. New Haven and London: Yale University Press, 2023. P.327.

[11] Haslam J. Hubris. The Origins of Russia’s War Against Ukraine. L.: Head of Zeus. 2024. 368 p.

[12] Lieven A. America Right or Wrong: An Anatomy of American Nationalism. Oxford: Oxford University Press, 2004. P. 162.

[13] Богатуров А.Д. Истоки американского поведения // Россия в глобальной политике. 2004. Т. 2. No. 6. С. 91.

[14] Баталов Э.Я. Русская идея и американская мечта. М.: Прогресс, 2009. С. 62–65.

[15] Tsygankov A.P. Op. cit. P. 56.

[16] Печатнов В.О. О некоторых константах взаимного восприятия России/СССР и США. В кн.: В.В. Согрин (Ред.), Американский ежегодник 2020. М.: Весь Мир, 2020. С. 14.

[17] Gaddis J. Why Would Anyone Want to Run the World? The Warnings in Cold War History // Foreign Affairs. 2024. Vol. 103. No. 4. P. 161.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 января 2025 > № 4783124 Владимир Печатнов

Где и когда началась «большая игра»?

Белые пятна в хрестоматийной теме

Владимир Дегоев

Доктор исторических наук, профессор кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО МИД России.

Для цитирования:

Дегоев В.В. Где и когда началась «большая игра»? // Россия в глобальной политике. 2025. Т. 23. № 1. С. 152–169.

Долгое время этот вопрос не вызывал разночтений. Считалось, что речь следует вести о русско-британском межимперском соперничестве в Средней Азии во второй половине XIX – начале XX века. Однако его истоки оставались за кадром, что странно, учитывая их доступность невооружённому взгляду историка.

Разумеется, «большая игра» – не научный термин, а метафора, в коем качестве она сегодня очень удобна для тиражирования в СМИ и для искусственной актуализации ряда проблем, которые предпочтительнее рассматривать в рамках исторического дискурса.

Искать и находить исторические параллели в предлагаемом тексте – дело вкуса. Нарочито выстраивать их автор не намерен, как, впрочем, и не собирается мешать тем, кто поставит перед собой такую задачу. Свою же мы видим, прежде всего, в концептуализации понятия «большая игра» в русле изучения её как конкретно-исторического явления, имевшего более широкие хронологические и географические границы и более широкий круг участников, чем принято считать.

Запоздалое прозрение Лондона

После присоединения Крыма и установления протектората России над Грузией в 1783 г. в Европе заговорили, что это лишь первый шаг в русском натиске на Восток. На очереди Стамбул, расчленение Османской империи, Кавказ, а дальше – Персия, Индия и даже Египет. Верить в экспансионистские замыслы России помогал лелеемый Екатериной «греческий проект», названный Ростиславом Фадеевым «бессмысленным призраком», «плодом археологических мечтаний учёной греческой партии»[1].

Больше всех усердствовала Англия. Первые тревожные мысли закрались в сознание её политиков в середине 1770-х гг., когда они ещё поддерживали Россию. Британский посол в Петербурге Чарльз Уитворт если не с явной опаской, то точно без удовольствия констатировал: «Последняя война России с Портой ясно показала, как мало остальная Европа знала силы и ресурсы этого государства»[2]. Подозрительность возросла после того, как провалилась британская политика «приручения» Петербурга в качестве ведомого союзника в континентальных делах и поставщика наёмных войск для дел заокеанских.

В планах Лондона по поддержанию европейского баланса сил Россия должна была сыграть роль гири, перемещаемой с одной чаши весов на другую в зависимости от британских интересов. А с началом Американской революции англичане рассчитывали использовать русские войска для подавления колонистов и даже предлагали Екатерине полноценный военный союз. На эти упования императрица ответила Декларацией о вооружённом нейтралитете (1780 г.).

О степени удивления, огорчения и недовольства Лондона можно судить по одному из писем британского посла в Петербурге Джеймса Гарриса. «Опыт, – сетовал он, – однако, скоро доказал Англии, на каком песчаном основании воздвигались эти надежды. Обращений наших за помощью сначала избегали, потом их отклоняли и, наконец, стали отвергать без всяких церемоний. Наши предложения насчёт союза для приобретений этих пособий, ценой соответствующих вознаграждений, обыкновенно подвергались той же участи, и мы неизменно встречали равнодушие, холодность и даже нечто ещё худшее там, где не без оснований рассчитывали найти если не открытые, то по крайней мере невидимые дружбу и поддержку».

Возможно, горечь англичан была бы не столь острой, дай они себе труд трезво задуматься, ради чего русские должны таскать для них каштаны из огня почти за десять тысяч вёрст от дома.

Лондон надолго затаил недобрую память о «вооружённом нейтралитете» – своеобразном водоразделе в отношениях двух стран. Но дело не только в злопамятстве. На востоке Европы ясно проступили очертания гигантской империи, приросшей всего за несколько десятков лет территориями, многократно превышавшими размеры самых крупных европейских государств. Куда бы она ни расширялась дальше, это представляло геополитическую и экономическую опасность для Великобритании, а также «наглый» вызов её имперскому статусу. Под вопросом могли оказаться притязания последней на роль «держательницы» европейского баланса, поскольку внутри него теперь появилась такая величина, которую будет непросто подчинить своим видам и которая, возможно, захочет построить континентальное равновесие на свой собственный манер, или разрушить его вообще.

А если Россия возьмёт Черноморские проливы и Стамбул, она получит рычаг либо для полного развала Османской империи, либо для тотального контроля над ней, открывающего перспективу продвижения в сторону Персии и, чего доброго, в Индию. Кроме того, она поставит под контроль выход в Средиземное море, а с ним все южные торговые пути, чем нанесёт убийственный удар по британским экономическим интересам.

Однако Лондон понимал, что открытая конфронтация с русскими грозит лишить его возможности вовлекать их в политику поддержания в Европе такого «равновесия сил», которое выгодно англичанам. Тот же Гаррис предлагал применить к России вполне иезуитскую стратегию: сделать вид, будто Англия всецело разделяет «романтическую идею» изгнания турок из Европы и воссоздания греческой империи. По его мнению, в «искреннем» сочувствии этой несбыточной мечте не следует бояться зайти слишком далеко, поскольку России придётся впустую растрачивать ресурсы на недостижимое, но при этом ещё и испытывать благодарность к «единомышленникам», из чего англичане смогут извлечь большую пользу.

Реальное поведение Лондона показало, что идея Гарриса не была принята: привлекая своей изощрённостью, она пугала таившимся в ней риском сыграть на руку Екатерине II, которая ведь тоже могла притвориться поверившей в чистосердечие англичан и начать действовать на турецком направлении гораздо решительнее. Более того, присоединение Крыма и протекторат над Восточной Грузией именно на это и указывали, вольно или невольно создавая впечатление, что императрица приступила к реализации «несбыточного» (с точки зрения Гарриса и, возможно, других) «греческого проекта».

Обуздать Россию, пока не поздно

Середина 1780-х гг. – переломный момент в британском восприятии России. Теперь она становится в глазах англичан всё более опасным их соперником на Востоке вообще и в Турции в частности. Тема русской угрозы получает широкое хождение в Лондоне, как будто она уже материализовалась и для противодействия ей нужны срочные меры. Причём алармистские настроения, обильно сдобренные русофобией, были уделом отнюдь не только каких-то заполошных публицистов, но и ответственных политиков. Премьер-министр Уильям Питт-младший с парламентской трибуны и в кабинетных совещаниях стращал неизбывным «завоевательным духом» «варварской» России и призывал остановить её, пока не слишком поздно. В 1791 г. он перейдёт от призывов к решительным действиям, едва не приведшим к англо-русской войне. Тут не обошлось без влияния уже упомянутого британского посла в Петербурге Чарльза Уитворта.

Активность России на Кавказе и в Персии вызвала нервную реакцию британского посланника в Стамбуле Роберта Эйнсли, любимца Абдул-Хамида I. Он внушил султану, что русские хотят объединиться с персами для войны с Турцией[3]. Интриги посла, направленные против русских дипломатов в Стамбуле, носили настолько неприличный характер, что вызывали раздражение даже у тех представителей дипломатического корпуса, которые не питали большой любви к России. Не являлись секретом адресованные Порте советы Эйнсли о необходимости подготовить турецкие черноморские крепости к сражениям против России[4]. Как и ходатайства посла перед лондонским кабинетом предоставить в его распоряжение военные корабли Англии, базировавшиеся в Средиземном море[5].

Добавим прямое участие английских морских офицеров в модернизации и повышение боеспособности турецкого флота.

Екатерина поручила своему послу в Лондоне графу Семёну Воронцову сообщить британскому правительству, что крайне удивлена враждебными действиями Эйнсли, идущими вразрез с официальными заявлениями кабинета о желании дружить с Россией. Когда правительство «решительно» открестилось от дипломата, императрица спросила, не стоит ли отозвать такого «ослушника», «на которого вся Европа говорит, что он огонь раскладывал»[6]. Но посол благополучно остался на своём посту.

Не только этот красноречивый факт раскрывал отношение Лондона к России. Весной 1788 г. последовал официальный запрет на предоставление русскому флоту логистической помощи, что лишило его возможности вести боевые действия в Средиземном море. Зато в Турцию английские военные поставки (корабли, пушки, порох и т.п.) шли регулярно. На протесты России Уильям Питт ответил, что ему об этом «ничего не известно»[7].

Французский проект «европейской безопасности»

В то время как Англия провоцировала войну прямо и открыто, роль Франции была опосредована общей международной ситуацией в Европе и мире. Несмотря на всю её запутанность, англо-французское соперничество оставалось главной доминантой. Париж искал союзников на континенте, чтобы преодолеть последствия (в том числе ущерб для престижа) поражения в Семилетней войне (1756–1763 гг.), а Лондон – чтобы закрепить результаты победы. Хотя Американская революция (1775–1783 гг.) в каком-то смысле явилась французским реваншем, напряжение между западными державами не ослабло, а лишь усилилось.

Компенсировать фиаско в Новом свете англичане стремились за счёт расширения экспансии в колониальном мире, а в Европе – путём укрепления доказавшей свою эффективность связки с Пруссией, вступления в Лигу немецких князей (1785 г.) и создания англо-прусско-голландского союза (1788 г.).

Испуганная Франция попыталась выстроить противовес. Обойтись без такого игрока, как Россия, было невозможно. Французы решили начать, заключив с русскими торговый договор (январь 1787 г.), тем более что за год до этого Петербург отказал англичанам, к их великому негодованию, в продлении коммерческих преференций, которыми те пользовались в России с 1766 года. Затем Версальский двор предложил Екатерине установить «теснейшие связи»[8], после чего должно было последовать слияние русско-австрийского и франко-испанского союзов в Четверной альянс.

Узнав об этом, британский статс-секретарь лорд Кармартен отправил в Петербург угрожающее послание. Екатерина не торопилась реагировать ни на эти запугивания, ни на французское предложение.

Она хотела взвесить на весах российских интересов – какие реальные выгоды сулит Париж и насколько сильна опасность, исходившая от Англии. В зависимости от этого императрица собиралась дать ответы.

Задуматься было над чем. В частности, повисал в воздухе вопрос, во что обойдётся России антибританская архитектура «европейской безопасности», и кто от этого больше выиграет? Как поверить в то, что Франция возьмёт да в одночасье откажется от исторической доктрины и практики «восточного барьера»? Какое «целомудренное» объяснение найти усердию французов в военно-географическом изучении берегов Чёрного моря, в строительстве османских крепостей в Очакове и Анапе, в «туристических» путешествиях по Крыму и по Кавказской линии? А что забыли французские офицеры в турецкой армии, готовящейся воевать против России?[9] Эти вопросы не прибавляли доверия к Франции, без которого идти на столь ответственный шаг, как союзный договор, было по меньшей мере опрометчиво.

А тут ещё недавняя история (1784–1785 гг.) с французским дипломатом Феррьером Совбефом, приехавшим в Персию подстрекать её к войне против России. Этот сюжет довольно запутан. На энергичный протест Петербурга Париж ответил дезавуированием Совбефа, заявив, что эмиссар самовольно вышел за рамки предписанной ему роли «простого наблюдателя». Отсюда родилась историографическая версия об «авантюристе», поставившем под угрозу перспективу русско-французского сближения. Безоговорочно принять её мешает сомнение в том, что Версальский двор с его богатейшими дипломатическими традициями и высочайшим профессионализмом воспитанных в них людей мог послать в столь чувствительную для России страну, как Персия, «авантюриста», да ещё и именно тогда, когда дело шло к союзу между Парижем и Петербургом. Скорее всего, когда Совбеф отправлялся на Восток, он имел на руках вполне определённые, антирусские инструкции. Но, видимо, когда он их уже выполнил, ситуация стремительно изменилась, потому пришлось принести его в жертву «большой политике» как злостного нарушителя официальных предписаний[10].

Укрепление англо-прусского альянса заставило Екатерину II закрыть глаза на двусмысленное поведение государства, наиболее пригодного для включения в австро-русский союз и выравнивания европейского баланса сил. Императрице пришлось пересилить себя и принять идею объединения с Францией, подозрительность к политике которой была столь же сильна, как и любовь к её культуре. Между тем Версаль взялся готовить проект союзного договора, предусматривавший взаимную помощь во всех случаях, кроме войн России с Турцией и Швецией, а также Франции с Англией, за исключением ситуации, если Англия первой нападёт на одну из договаривающихся сторон. Это был недвусмысленный сигнал о том, что от доктрины «восточного барьера» Париж не отказывается.

В конце концов, дальше договора о торговле, который Екатерина подписывала с тяжёлым сердцем, русско-французское сближение не пошло.

В правящих кругах Петербурга настороженность в отношении исторически беспрецедентного союза с державой, постоянно пакостившей России, была очень сильна. Кроме того, Париж, тоже несвободный от сомнений, не спешил с официальным оформлением документа. А вскоре ему стало не до внешней политики. Французская революция похоронила идею как двустороннего, так и Четверного союза.

Все эти события не привели Турцию к заключению, что её историческая связь с Францией разорвана и она брошена на произвол судьбы. Париж, чтивший наследие Ришелье, предпочитал при любых обстоятельствах сохранять за собой свободу действий в вопросе о европейском равновесии и в своей традиционной политике в отношении Османской империи, стараясь не смешивать эти две проблемы, чего в данном случае было вполне достаточно, чтобы придать Порте ещё больше решимости бросить вызов России.

Что касается позиции Пруссии, то она (хотя и по другой причине) тоже была проосманской и сыграла роль в развязывании конфликта. Прусские дипломаты не переставали напоминать султану о существовании русско-австрийского союза, опираясь на который Петербург будет только усиливать давление на Порту. Берлинский двор как бы исподволь, в том числе через прессу, предлагал туркам поразмыслить, чего это ради Екатерина совершила пышное путешествие в Крым летом 1787 года. Не осматривала ли она новые владения на предмет их дальнейшего расширения за счёт Османской империи?

Программные положения британской политики на Востоке: авторы и исполнители

В такой морально-психологической атмосфере Европы Турция решилась на войну, полагая, что упреждает Россию. Возможно, это произошло бы и без поощрения Англии и Пруссии, но их позиция, несомненно, придала Порте больше уверенности. Турки видели, что между Лондоном и Берлином идёт сближение, направленное против антиосманского русско-австрийского союза. В 1788 г. этот процесс завершился созданием англо-прусского контр-альянса, к которому вскоре примкнула Голландия. Эйнсли уговаривал Порту ни в коем случае не соглашаться на мирные переговоры, уверяя, что Англия собрала против России мощную общеевропейскую коалицию, которая лишь ждёт сигнала, чтобы обрушиться на неё[11].

Тройственный союз во главе с Уильямом Питтом всячески показывал решимость серьёзно навредить России, разжигая две параллельные войны (русско-турецкую и русско-шведскую), где она должна была либо потерпеть поражение, либо как минимум завязнуть в них без перспективы победы, в том числе дипломатической. Некоторые успехи на этом поприще были достигнуты весной 1789 г., когда английскому и прусскому посланникам в Стамбуле (Эйнсли и Генриху фон Дицу) удалось сорвать начатые Россией и Австрией мирные переговоры с турками при посредничестве французского посланника Шуазель-Гуффье. Такой саботаж проводился в рамках идеи о созыве международного конгресса для принуждения России к отказу от территориальных приобретений[12].

Уже состоявшиеся военные победы России и те, которые, скорее всего, не заставят себя ждать, становились кошмаром для Англии не столько сами по себе, сколько как прелюдия к громадным территориальным потерям Турции. Лондон призывал Порту ни в коем случае не соглашаться на русские условия, подбадривая сообщениями об отправке британского флота в Балтийское море для нанесения удара по Петербургу. Английский посол в России Чарльз Уитворт, угрожая применением морской силы, потребовал от русского правительства отказаться от территориальных претензий к Турции. Екатерина II, ясно давая понять, что говорить в таком тоне с великой державой недопустимо, ответила послу с язвительностью, на которую он сам напросился: «Я знаю, что ваш кабинет определил меня изгнать из Европы. Надеюсь, что, по крайней мере, он позволит мне удалиться в Царьград»[13].

Императрица наступила на больную мозоль не только англичан, но и всей Европы, издевательски намекнув, что «греческий проект» не снят с русской имперской повестки.

То, что вдохновляло Порту, естественно, озадачивало Екатерину II и заставляло её постоянно оглядываться на север, воюя на юге, и помнить о юге, воюя на севере. С каждым годом тревога императрицы росла, а с ней убывала решимость предъявить Турции требования, реально соответствовавшие масштабу её поражений. Это настроение передавалось русским дипломатам, которым пришлось действовать, исходя не из победных для России результатов войны, а из высочайшего повеления закончить её как можно скорее.

Екатериной руководил страх оказаться в дипломатической изоляции, который особенно усилился после того, как на конференции в Рейхенбахе в середине лета 1790 г. Лондону удалось с помощью Тройственного союза заставить Австрию заключить с Турцией перемирие (вскоре превратившееся в Систовский мир) на условиях статус-кво и не оказывать Петербургу военной помощи ни в каком виде. Питт одержал крупную морально-политическую победу, убив сразу нескольких зайцев: позволил туркам сосредоточиться на войне с Россией, предотвратил новый австро-прусский конфликт, создал в Европе расстановку сил, представлявшую опасность для Екатерины II и ставящую под сомнение реализацию её внешнеполитических планов в полном объёме. В марте 1790 г. в систему антирусской политики официально включена Польша, оформившая с Пруссией соответствующий договор.

Это было очень похоже на начальную фазу осуществления выдвинутого в мае 1789 г. английским посланником в Берлине Джозефом Юартом (Эвартом) грандиозного, в каком-то смысле футуристического, провидческого плана строительства под руководством Лондона европейского военно-политического блока, состоящего из Англии, Пруссии, Лиги немецких князей, Голландии, Польши, Дании, Швеции, Турции. Будучи ярым противником того, что позже будет названо «блестящей изоляцией», Юарт считал необходимым перейти от доктрины поддержания «равновесия сил» к установлению британской гегемонии в Европе и на Востоке путём нейтрализации главного конкурента – России.

Для этого нужно охватить её полукольцом враждебных государств от Балтики до Средиземного моря, в чём и состояло главное назначение новой европейской геополитической конструкции – «федерации», в его терминологии.

Идею горячо поддержали британский госсекретарь Фрэнсис Кармартен и его представители в Варшаве, Копенгагене и Стокгольме (Гейлс, Эллиот, Листон), подчеркнувшие тройное назначение этого «полумесяца» – закрыть «московскому великану» путь на Запад, нанести удар по французской торговле в Леванте, обеспечить для Англии надёжные коммуникации с Индией. Ближайшую задачу Лондона Юарт видел в принуждении России к миру на основе довоенного статус-кво. Иначе утрата Турцией её территорий в Северо-Западном Причерноморье обернётся сильным ударом по престижу Англии[14].

Все эти мысли были созвучны тому, о чём уже несколько лет подряд твердил Чарльз Уитворт. В мае 1790 г. градус его ненависти к России поднялся до призывов сжечь русские верфи в Архангельске и потопить русский флот в Севастополе, чтобы раз и навсегда проучить «этот высокомерный двор»[15].

Не эти взгляды сами по себе представляли опасность для Петербурга, а реальные возможности претворения их в жизнь. Соответствующие полномочия имелись у человека, попавшего под неотразимое влияние русофобского мировоззрения Юарта. Мы говорим о премьер-министре Уильяме Питте-младшем. Осенью 1790 г. он получил от своего «обольстителя» доклад под названием «Соображения о необходимости присоединения Польши, Турции и малых балтийских государств к оборонительной системе союзников (Тройственному союзу. – В.Д.)». Главный вывод этого документа состоял в утверждении, что на карту поставлено – ни много ни мало – будущее всей британской внешней политики[16].

Военная тревога 1791 ГОДА как предзнаменование

Над Россией навис призрак столкновения с европейской коалицией, что вынудило её перебросить силы с турецкого фронта на западную границу. Правда, это не мешало русским войскам наносить врагу поражение за поражением. Триумфы Александра Суворова, Петра Румянцева, Григория Потёмкина вызвали необычайную нервозность в европейских столицах, нашедшую отражение в дипломатической переписке, прессе и политической литературе, где высказывались предостережения относительно грядущих захватов Стамбула, Балкан, Кавказа, Персии и чуть ли не всего Востока. После того, как князь Потёмкин взял Очаков, открывавший ещё один выход в Чёрное море, Уильям Питт-младший, видимо, живо представив себе высадку русского десанта в Стамбуле, низложение султана и крах Османской империи, решил, что пора действовать. Британский флот был лихорадочно приведён в повышенную боевую готовность. Питт заявил в парламенте «о необходимости положить предел неумеренному властолюбию России и спасти Турцию от гибели»[17].

Лондон оказался на волоске от объявления войны России. Парламентская оппозиция во главе с велеречивым Чарльзом Фоксом призывала отказаться от безумного решения воевать с могущественной империей ради какого-то Очакова, о котором англичане слыхом не слыхивали[18]. Фокс обрушился на правительство, обвинив его в том, что сначала оно, на пару с Пруссией, подбило Порту на войну с Россией, а теперь, когда Россия победила, требует от неё отказа от законного трофея в виде Очакова. Демонстрируя превосходные познания в географии, оратор объяснил, что приобретение этой крепости было жизненно необходимо для русских, поскольку она запирала выход из Днепра в Чёрное море. Каким образом, риторически вопрошал он, потеря турками Очакова и других территорий может угрожать «спокойствию и выгодам» Англии? Требовать от Екатерины отказа от «вознаграждения за потраченные деньги и за кровь, пролитую в войне, которую её заставили вести», значит, проявлять «невыносимую наглость», заключил Фокс[19]. Он апеллировал не только к парламентариям, но и к общественному мнению трудового люда английских промышленных городов, благополучие которых во многом зависело от торговли с Россией. Эту же публику в качестве объекта приложения «мягкой силы» имел в виду русский посол в Англии Семён Воронцов, когда через прессу обратился к англичанам с разъяснениями относительно пагубных последствий войны с Россией и разослал пространные прокламации, поднявшие волну народных пацифистских митингов. Всё это заставило Питта дать отбой.

Возможно, особое значение «очаковского дела» нагляднее всего проявилось в исключительно символичном факте. Екатерина поручила Воронцову заказать мраморный бюст Чарльза Фокса, который она собиралась поставить в своих покоях рядом с великими античными риторами Демосфеном и Цицероном в знак признания его ораторского искусства, спасшего две страны от «войны несправедливой и беспричинной». Осознавая, что мир сохранён благодаря не только красноречию Фокса, но и «неутомимым трудам и ревностным подвигам» Воронцова, императрица пожаловала ему Владимирскую ленту и 6 тысяч столовых денег ежегодно[20]. Семён Воронцов, безусловно, заслужил награду. Справедливости ради, нужно сказать, что старался он не только по служебной необходимости, но ещё и по причине своего англоманства. Отчасти оно обусловило его прохладное отношение к политике Петербурга на Востоке, поскольку последняя грозила русско-английским столкновением. По его мнению, России не нужны были ни Чёрное море, ни Крым, ни Грузия[21]. По иронии судьбы, сын посла Михаил Воронцов в будущем станет русским наместником в Грузии, полюбит её всей душой и никогда не задастся вопросом – зачем она России.

Победе здравомыслия во многом помогла Французская революция. Её непредсказуемый ход вселял гораздо больше страха, чем захват Потёмкиным днепровского устья.

Очаковское дело, хотя и благополучно разрешившееся, возвестило о вступлении России и Англии в длительную эпоху острого межимперского соперничества на всём евразийском пространстве, позже получившего название «большая игра».

В 1791 г. военная тревога была устранена, а программная установка, сформулированная Уитвортом, осталась: «Если мы не можем рассматривать русских как друзей, то в наших интересах довести их как наших врагов до возможно большей слабости… Россия должна быть отодвинута на соответствующее ей место»[22]. В развитие этой и без того понятной мысли посол доказывал, что «непосредственный интерес» Англии требует «остановить успехи сего государства» на юге, в том числе через сокрушение черноморской торговли России и посредством войны чужими руками[23].

Востребованное наследство XVIII века

«Большая игра» началась с программных положений британской внешней политики, постепенно воплощаясь в конкретные способы их реализации, приведшие к первой военной тревоге 1791 года. Почти паническая реакция на неё Екатерины II, как и многие другие факты, говорили, что дело могло закончиться войной. После очаковского кризиса Лондон перешёл от политики ситуативного реагирования на события, связанные с русско-турецкими отношениями в контексте восточного вопроса, к долгосрочной стратегии безусловного сохранения целостности Османской империи, стратегии, направленной против главной, с точки зрения англичан, посягательницы на эту целостность – России. Кавказу предстояло занять в британских внешнеполитических планах место, соответствовавшее его растущей геостратегической роли как срединной части черноморско-каспийского пространства.

С начала XIX века поле «большой игры» расширяется на Восток и захватывает Кавказ. Англичане прямо или опосредованно участвовали в двух русско-персидских (1804–1813, 1826–1828 гг.) и в двух русско-турецких (1806–1812, 1828–1829 гг.) войнах под предлогом защиты «кавказских ворот в Индию» от русской агрессии. Активным игроком на этом поле становится Франция с собственными интересами в Турции и Персии, которые она была намерена решительно отстаивать и против России, и против Англии[24]. Вторая треть XIX века – кульминация русско-английских противоречий на Кавказе, вызвавших вторую, после Очакова, военную тревогу (1837 г.), она тоже едва не привела к войне, которая могла бы пойти по сценарию, похожему на «крымский». Британские агенты на Северо-Западном Кавказе были организаторами и непосредственными участниками боевых действий против русской армии. Они стремились претворить в жизнь идею создания «черкесского государства», которому отводилась роль вассала Англии и защитного барьера на пути России в Персию и Индию, хотя на словах провозглашалась гуманистическая задача приобщения горцев к европейской цивилизации и превращения их в самостоятельный субъект международной политики[25].

Высокое напряжение в отношениях между Российской и Британской империями на Востоке, по логике, должно было разрядиться в каком-то крупном событии. И им стала Крымская война, имевшая одной из целей – вытеснение русских с Кавказа, ради чего англичане, французы и турки превратили его в полномасштабный театр войсковых операций, сопровождавшихся изощрённой пропагандистской работой среди местного населения.

Внешние силы сделали немало, чтобы Кавказская война, шедшая параллельно с Крымской, затянулась на несколько десятилетий, имея реальные шансы закончиться раньше.

Действия англичан на Кавказе в 1854–1855 гг., помимо всего прочего, явились прологом к расширению ареала «большой игры» дальше на Восток, в Среднюю Азию, которая с лёгкой руки, точнее пера, крёстного отца этой метафоры, британского разведчика и писателя Артура Конолли, почему-то считается классической и чуть ли не единственной зоной межимперского соперничества. Между тем острота этого соперничества на Кавказе в 1830-е – 1850-е гг. не идёт ни в какое сравнение с событиями того же периода в Хиве, Бухаре и Коканде, теми, которые Конолли назвал «большой игрой», скорее предчувствуя её, чем констатируя, явно опережая время. В свои права «большая игра» как среднеазиатский феномен вступит намного позже. Применительно к 30-м гг. XIX века этот литературный образ выглядит как гипербола. Но если всё же пользоваться им, следует помнить, что британские действующие лица первого акта пока ещё не такой уж «большой» игры, дипломаты и разведчики Артур Конолли, Чарльз Стоддарт и Александр Бёрнс, проиграли его вчистую. Тому подтверждение – трагический финал их жизни, который, кстати говоря, с риском для жизни собственной пытались предотвратить эти «проклятые русские».

Не будем останавливаться на хорошо известных фактах второй половины XIX – начала XX века, когда русско-британские отношения в Средней Азии несколько раз приближались к грани столкновения. Скажем лишь, что Кавказ во время восточного кризиса 1870-х гг. вновь напомнил, что он не исчез из геополитического контекста «большой игры». Тогда, как известно, Лондон готов был бросить Петербургу перчатку, как в 1791, 1837, 1854 гг., и повторить Крымскую войну с непременным включением в неё кавказского театра, но по ряду причин не получилось[26].

В итоге

«Большая игра» в её хрестоматийном понимании закончилась в 1907 г. и больше никогда и нигде не повторялась в прежнем виде и с прежней интенсивностью. Это словосочетание можно употреблять как метафору, но не как научный термин. Проецировать его на современные международные отношения вообще и российско-западные в частности совершенно некорректно. Тем более некорректно строить на нём прямые параллели с сегодняшним днём и прогностические умозаключения.

Нынешняя ситуация на Западе и Востоке принципиально иная. Прежний имперский ресурс Великобритании давно исчерпан. Та роль, которую она «по старой памяти» пытается играть сегодня, ничем не подкреплена, кроме функции младшего партнёра США. Представить такое в XXI веке просто невозможно. Прежние объекты международной политики стали субъектами (пусть и неполноценными), и это кардинально меняет всю картину. Методологический посыл о «повторяемости истории» применительно к «большой игре» работает слабо или вовсе не работает. Ярые приверженцы актуализации этой метафоры, вплоть до превращения её чуть ли не в научную категорию, иногда пытаются обосновать свою «методологическую» позицию, добавляя эпитет «новая», но это мало что меняет, хотя вполне подходит для бесчисленных спекуляций в средствах массовой информации.

В последнее время предлагается ещё один способ осовременить «большую игру» и придать ей научность – структурировать её в виде широко используемого для других исторических феноменов концепта «ядро – периферия». Но является ли такой приём решением проблемы, если ядро «большой игры» постоянно блуждало и менялось местами с «периферией»? Первоначально оно находилось вовсе не в Средней Азии, а в Крымско-Черноморско-Кавказском регионе, где русско-британские противоречия были чрезвычайно накалены. Логичнее говорить об огромном сплошном пространстве геополитического напряжения, которое связано с понятиями «восточный» и «кавказский» вопросы. Только после Крымской войны это пространство реально расширяется на Восток. Если угодно назвать его «ядром», где тогда «периферия»?

Требует принципиального уточнения вопрос о числе более и менее активных игроков на кавказско-среднеазиатском геополитическом поле. Оно далеко не ограничивалось Россией и Великобританией.

Без других участников, субъектов и объектов этой игры (Франции, Турции, Персии, потентатов Средней Азии и Кавказа), она в значительной мере утратила бы свою игровую сущность и эпитет «большая». Между тем их роль в русско-британском соперничестве на Востоке зачастую игнорируется.

Чтобы не умножать сущности, которые, впрочем, иногда того требуют, мы намеренно уходим от логичного вопроса: а не пора ли вывести на поле «большой игры» просвещённую и русофобскую Европу, где Россия сталкивалась с Британией и другими своими соперниками с не меньшим ожесточением, чем в других районах, и с более тяжёлыми последствиями?

Мы попытались наметить некоторые пути изучения истории «большой игры». Она приобретает особое значение как научно-историческая проблема, изобилующая дидактическим материалом, который предназначен не для школярского зазубривания и механического копирования, а для творческого осмысления на предмет выявления в прошлом сложнейших переплетений случайного, закономерного, уникального и цикличного. Тогда «большая игра» наполнится куда более богатым содержанием без необходимости искусственно придавать ей статус теоретического концепта.

Автор: Владимир Дегоев, доктор исторических наук, профессор кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО МИД России

Сноски

[1] Фадеев Р.А. Кавказская война. М.: Эксмо, 2005. С. 395.

[2] Whitworth Ch. Commerce de la Grande-Bretagne et tableaux de ses importations et exportations progressives, depuis l’année 1773. Trad. de l’anglais. Paris: de l’Imprimerie Royale, 1777. P. 22–23.

[3] Кессельбреннер Г.Л. Хроника одной дипломатической карьеры (Дипломат-востоковед С.Л. Лашкарев и его время). М.: Наука, 1987. С. 115.

[4] Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 47. СПб.: Типография И.Н. Скороходова, 1885. С. 176, 199–200.

[5] См.: Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 27. СПб.: Типография И.Н. Скороходова, 1880. С. 445–446; Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 29. СПб.: Типография И.Н. Скороходова, 1881. С. 4–5.

[6] См.: Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 27. С. 446; Архив Государственного совета. Т. 1. Ч. 1. СПб.: Типография Второго Отделения Собственной Е. И. В. Канцелярии, 1869. С. 473; Архив князя Воронцова. Т. XIII. М.: Типография А.И. Мамонтова, 1879. С. 134–135.

[7] Архив князя Воронцова. Т. XIX. С. 401; Станиславская А.М. Англия и Россия в годы второй турецкой войны (1787–1791) // Вопросы истории. 1948. No. 11. С. 30–31.

[8] Архив Государственного совета. Т. 1. Ч. 1. С. 516–517.

[9] См.: Русская старина. 1876. Т. XVI. С. 254; Маркова О.П. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII веке. М.: Наука, 1966. С. 255.

[10] Маркова О.П. Указ. соч. С. 253–254. К сожалению, автору этих строк из-за недостатка надёжных источников нечего предложить, кроме этой гипотезы.

[11] Станиславская А.М. Указ. соч. С. 38.

[12] Там же. С. 38.

[13] Петров А.Н. Вторая Турецкая война в царствование Екатерины II. 1787–1791 гг. Т. 2. СПб.: Типо-литография Р. Голике, 1880. С. 191–193.

[14] Станиславская А.М. Указ. соч. С. 35–36.

[15] Там же. С. 36.

[16] Там же.

[17] Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 29. С. 114.

[18] См.: Соколов А.Б. «Очаковское дело». Англо-российский конфликт 1791 года // Отечественная история. 2002. No. 4. С. 3–22; Дегоев В.В. Краткий курс истории британской русофобии // Международная жизнь. 2022. No. 9. С. 36. Чарльза Фокса, который был в очень добрых отношениях с русским послом в Лондоне Семёном Воронцовым, принято считать русофилом. Но его русофильство, в отличие от бескорыстного, так сказать, идеалистического англоманства его друга, имело рациональное происхождение, связанное с принадлежностью Фокса к торгово-промышленному классу. Именно это обстоятельство, и ничто другое, объясняет его слова, что «Англия без дружбы российской всегда будет мало значить и с её неприязнию пропадёт». См.: Архив князя Воронцова. Т. IX. С. 444.

[19] Русский архив. 1879. Кн. 2. С. 207–208.

[20] Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 29. С. 114–116.

[21] Архив князя Воронцова. Т. IX. С. 70, 173–174.

[22] Gerhard D. England und der Aufstieg Russlands: Zur Frage des Zusammenhangs der europäischen Staaten und ihres Ausgreifens in die außereuropäische Welt in Politik und Wirtschaft des 18. Jahrhunderts. München and Berlin: Oldenbourg, 1933. S. 321–322.

[23] Маркова О.П. Указ. соч. С. 256.

[24] Дегоев В.В., Стамова И.И. Приз для победителя. Международное соперничество на Кавказе в первой трети XIX века / под ред. А.В. Серегина. М.: МГИМО-Университет, 2013. 455 с.

[25] См.: Дегоев В.В. Кавказ и великие державы 1829–1864 гг. Политика, война, дипломатия. М.: Рубежи XXI, 2009. 560 с.

[26] Seton-Watson R.W. Disraeli, Gladstone and the Eastern Question: A Study in Diplomacy and Party Politics. N.Y.: Barnes & Noble, 1962. P. 99, 193, 217–218, 240–241, 419, 423.

Россия. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 января 2025 > № 4783123 Владимир Дегоев

Ещё одна революция отторжения? Нет

Дэвид Лэйн

Почётный профессор социологии Кембриджского университета и член Эммануил-колледжа.

Для цитирования:

Лэйн Д. Ещё одна революция отторжения? Нет // Россия в глобальной политике. 2025. Т. 23. № 1. С. 88–93.

Международный дискуссионный клуб «Валдай»

Выдающийся австралийский учёный Лесли Холмс определил движения против коммунистического правления в Европе как «революции отторжения». Он рассуждал так: граждане знали, против чего они выступают, но не знали, что они хотят вместо этого. Одной из характерных черт недавних выборов в Западной Европе является то, что они демонстрируют общее неприятие политических партий, которые определяли «правые» и «левые» электоральные позиции с момента окончания Второй мировой войны.

В Великобритании Консервативная и Лейбористская партии лишились значительной части поддержки традиционного электората. Партии Марин Ле Пен во Франции, Джорджи Мелони в Италии, Сары Вагенкнехт в Германии, Виктора Орбана в Венгрии бросают вызов внутренней неолиберальной политике и внешнеполитическому курсу, основанному на постулатах НАТО. Вписывается ли в эту картину избрание Дональда Трампа президентом США?

Волны политического недовольства

Недовольство в разных странах порождается схожими внутренними проблемами, среди которых рост иммиграции, отрицательно влияющий на группы с низким доходом (низкооплачиваемая рабочая сила создаёт конкуренцию за жильё и государственные пособия). Существуют и более широкие экономические факторы.

Свободный рынок изменил структуру торговли, производство товаров физически переместилось в развивающиеся страны, забрав ранее хорошо оплачиваемые и относительно постоянные рабочие места, связанные с ручным трудом. Квалифицированный рабочий класс брошен на произвол судьбы и вынужден искать работу в торговых центрах, временную краткосрочную занятость или вообще не работать, завися от государственной или частной благотворительности. На его месте возник новый класс неручного труда с более высоким образованием и большой долей женщин. Растущие профессиональные группы – бухгалтеры, юристы, учителя и лекторы, исследователи, государственные служащие, специалисты в области здравоохранения, туризма и благополучия, агенты по недвижимости и специалисты по информационным технологиям получают стабильные доходы и комфортные условия труда. Финансовые услуги и спекулятивные сделки с жильём, владение капиталом, приватизация государственных активов и уменьшение роли государственного социального обеспечения привели к появлению более привилегированного социального класса с высокими доходами и высокой приватностью образа жизни. Во всех основных капиталистических странах произошло сокращение доли труда в национальном доходе.

Электоральные триумфы Дональда Трампа как раз опираются на эти перемены. Как и упомянутые выше растущие популистские движения, Трамп апеллирует к тем, кто проиграл от перехода на открытые рынки.

Однако он не бросает вызов американской политической системе. Его поддержка прочно укоренена в ней.

Общее число поданных голосов по-прежнему весьма сбалансировано, и разница между голосами за Трампа и за Харрис составляет всего два процента.

Американский случай: поддержка Дональда Трампа

Анализ результатов указывает на некоторые из вопросов, которые лежат в основе происходящего. Трампа поддерживали избиратели с разным уровнем доходов. У него было немного меньше сторонников, чем у демократов, среди тех, чей семейный доход составлял более 100 тысяч долларов в год – здесь демократы привлекли 51 процент по сравнению с 46 процентами у республиканцев. В группе с относительно низким доходом (менее 50 тысяч долларов) доля голосов составила 47 процентов у демократов и 50 процентов у республиканцев. Трамп привлёк непропорционально большое количество мужчин (55 процентов по сравнению с 42 процентами у Харрис), в то время как Харрис получила 53 процента голосов женщин, включая 91 процент чернокожих женщин (7 процентов электората). Доля женских голосов за Трампа составила 45 процентов. Трамп привлёк избирателей старшего возраста (56 процентов в возрастной группе 50–64 лет); Харрис – более молодых женщин (61 процент в возрастной группе 18–29 лет). Женатые мужчины в подавляющем большинстве проголосовали за Трампа (60 процентов). Его поддержали 63 процента избирателей, имеющих среднее образование или ниже; очень большая разница по сравнению с образовательным уровнем сторонников Демократической партии, которая привлекла 55 процентов выпускников колледжей.

По религиозной принадлежности за Трампа проголосовали 63 процента протестантов, 58 процентов католиков и только 22 процента иудеев. Те, кто не исповедует никакой религии, проголосовали за демократов (71 процент). Группа геев, лесбиянок, бисексуалов, трансгендеров в подавляющем большинстве (86 процентов) поддержала демократов. В то же время 65 процентов ветеранов отдали голоса за Трампа. За исключением чернокожих американцев (Трамп получил лишь 13 процентов их голосов), Трамп пользовался значительной поддержкой среди других этнических групп и получил 57 процентов голосов белых американцев (71 процент от общего числа опрошенных).

Итак, мы получаем картину широкого электората Трампа с гораздо большим количеством пожилых мужчин и немного большим количеством людей с низким доходом. У Харрис гораздо больше людей с высоким доходом, больше женщин и больше выпускников колледжей.

Почему голосуют за Трампа?

Объяснение, почему люди проголосовали так, как они это сделали, можно найти в условиях их жизни и в том, как эти условия изменились. Из общего числа людей, участвовавших в опросах, одна треть считала, что экономика страны работает «плохо» – и из них 87 процентов были сторонниками Трампа. С другой стороны, четверть респондентов полагала, что финансовое положение их семьи стало «лучше», чем четыре года назад. 82 процента из них были сторонниками демократов. Из тех, кто считал, что их положение стало «хуже» (46 процентов респондентов), 81 процент поддержал Дональда Трампа. Если говорить о влиянии инфляции, то 22 процента населения посчитали, что «инфляция стала тяжёлым испытанием для их семьи», и из них 74 процента проголосовали за Трампа. В то же время из тех, кто «вообще не испытал никаких трудностей» от инфляции, 77 процентов оказались сторонниками демократов. 24 процента от общей численности населения сообщили, что их экономическое положение «сегодня лучше», чем четыре года назад. 82 процента из них были сторонниками Харрис. Самая большая группа избирателей (46 процентов) заявили, что они живут «хуже», чем четыре года назад, – из них 81 процент надеется на Трампа.

Эти результаты показывают, что значительное число американцев недовольны состоянием экономики.

Самые важные для американского избирателя политические вопросы

Какие же вопросы были затронуты на выборах? Что побудило людей голосовать за того или иного кандидата? Когда их попросили выбрать наиболее важную проблему, которая повлияла на решение по голосованию за президента, 34 процентов респондентов назвали «состояние демократии» в Соединённых Штатах. Большинство из них (80 процентов) были сторонниками демократов. Второй по важности часто упоминаемой проблемой было «состояние экономики» (32 процента респондентов, из которых 80 процентов были за Трампа). Проблема абортов на третьем месте, её выделили 14 процентов респондентов. Из них три четверти были за Харрис и только 25 процентов за Трампа. Четвёртой была иммиграция (11 процентов от общего числа), причём 90 процентов были избирателями-республиканцами. Наконец, вопросы внешней политики посчитали важными только 4 процента респондентов: 57 процентов из них были за Трампа и 37 процентов – за Харрис. Поддержка Израиля разделилась поровну на три группы. 67 процентов, которые идентифицировали себя с демократами, считают, что политика США «слишком жёсткая». Во второй группе, названной «Политика недостаточно жёсткая», 82 процента были республиканцами. В третьей группе – «Политика примерно правильная» – 59 процентов были за демократов. Очевидно, что по вопросу Израиля налицо поляризация. Вопросы о конфликте на Украине респондентам не задавались.

Разочарование

В целом избрание Дональда Трампа выглядит однозначным свидетельством разочарования внутренней ситуацией. Его сторонники – те, кто проиграл в последние годы, столкнулся с издержками инфляции и деиндустриализации. Они в основном из сельской местности и в социальном плане представляют собой широкий социальный микс, особенно среди пожилых людей. Вопросы, мотивирующие избирателей-демократов, были более абстрактными конституционными вопросами: угроза либеральной демократии (со стороны оппонентов) и право на аборт. Демократическая поддержка пришла в основном из пригородов, со стороны более молодых и в основном женского пола.

Опросы показывают, что избиратели-демократы как группа не пострадали от ухудшения экономических условий. Новый средний класс вполне преуспевает.

Трамп одержал победу, потому что он сделал упор на политически резонансные темы: снижение доходов рабочего класса и предполагаемую иммиграционную угрозу.

Вопрос абортов в некоторой степени сфабрикован как проблема, потому что, хотя Трамп и выступал против абортов, это остаётся прерогативой штатов. Главным политическим разногласием между Трампом и Демократической партией был конфликт на Украине, в котором президент Байден глубоко заинтересован. Однако этот вопрос не фигурировал в качестве основного в СМИ и не был включён в опрос NBC News.

Что дальше?

Таким образом, избрание Дональда Трампа не похоже на «революцию отторжения». Он ставит вопросы, которые находят отклик у населения, – об иммиграции, участии в слишком большом количестве войн за рубежом, росте и конкуренции со стороны Китая, отрицательном торговом балансе и «зелёных» экологических вызовах. Камале Харрис не хватило не только харизмы, но и какой-либо фундаментальной личной политической позиции, кроме как по проблеме абортов. Она часто отказывалась отвечать на политические вопросы. В случае избрания её подмяли бы под себя советники и «глубинное государство», которое показало свою силу в первый срок Трампа на посту президента. Теперь он лучше подготовлен ко второму сроку и будет иметь политическую поддержку в Конгрессе и Верховном суде. Но это внутренние проблемы США с международными последствиями, а ни в коем случае не «революция отторжения» американской политической системы.

Можно ожидать, что Трамп станет продвигать более узкий спектр политики «Америка прежде всего».

Неолиберализм, вероятно, сохранится в национальной оболочке, а политика новой администрации будет всё больше определяться интересами бизнеса.

Также можно ожидать реиндустриализации экономики, более высоких импортных пошлин, жёсткого иммиграционного контроля, возложения финансирования НАТО на плечи европейских государств, поддержки американского военно-промышленного комплекса и участия в меньшем числе иностранных войн со смещением акцента на Китай и Иран.

Автор: Дэвид Лэйн, почётный профессор социологии Кембриджского университета и член Эммануил-колледжа

Данный комментарий написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован на его сайте в ноябре 2024 г. в разделе «Мнения», другие материалы этого раздела представлены по адресу: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 января 2025 > № 4783120 Дэвид Лэйн

Альтернативные валюты и платёжные системы: БРИКС и не только

Пауло Ногейра Батиста

Бразильский экономист, вице-президент Нового банка развития (2015–2017) и исполнительный директор Международного валютного фонда по Бразилии и другим странам (2007–2015).

Для цитирования:

Ногейра Батиста П. Альтернативные валюты и платёжные системы: БРИКС и не только // Россия в глобальной политике. 2025. Т. 23. № 1. С. 46–64.

Международный дискуссионный клуб «Валдай»

Мы живём в мире, где одна национальная валюта – американский доллар и один национальный центральный банк – Федеральная резервная система США функционируют как международная резервная валюта и мировой кредитор последней инстанции.

Как говорили ещё в 1960-е гг., доллар даёт Соединённым Штатам долгосрочную «непомерную привилегию» гасить долги и приобретать реальные ресурсы, просто печатая деньги. А отсутствие настоящего глобального кредитора позволяет ФРС в период кризисов обеспечивать ликвидностью ограниченный круг своих союзников и сателлитов. Остальному миру в случае проблем с платёжным балансом приходится использовать дорогие международные резервы или обращаться в Международный валютный фонд (МВФ).

МВФ, как известно, прочно контролируется Западом, т.е. странами с высоким доходом во главе с США. Недружественным и непокорным Западу государствам Фонд навязывает жёсткие макроэкономические меры либо вообще лишает их экстренной финансовой поддержки. С другой стороны, страны, считающиеся геополитически близкими Западу, получают довольно щедрую помощь на вполне комфортных условиях. Отсутствие беспристрастности – превалирующая модель функционирования организации, норма. Так было всегда, но обострение геополитической ситуации во втором десятилетии нынешнего века сделало это неравенство более выраженным.

Ожидать фундаментальной реформы институтов Бреттон-Вудской системы бессмысленно[1]. Постепенная адаптация возможна и даже, вероятно, улучшит их работу, но принятие решений останется в руках Соединённых Штатов, Европейского союза и ещё нескольких стран с высоким доходом – изменений не предвидится. Таким образом, МВФ как не был, так и не станет глобальным кредитором последней инстанции. Распределение квот и прав голоса, а также другие правила, обеспечивающие Западу контроль над фондом, заморожены уже четырнадцать лет, и в обозримом будущем ситуация сохранится. То же самое – с некоторыми нюансами – можно сказать и о Всемирном банке.

Нет перспектив реформирования и специальных прав заимствования (SDR) в МВФ – системы, созданной в 1969 г. в качестве потенциальной международной валюты. Они как были, так и останутся ограниченной расчётной единицей и резервной валютой, поскольку США не допустят собственного перехода на второстепенные роли в Фонде.

Система международных платежей SWIFT также превратилась в геополитический инструмент для санкций, наказания и исключения государств и юридических лиц, которые Запад считает недружественными[2]. Даже официальные международные резервы больше не пользуются уважением. Несколько стран, в том числе Россия, Иран, Ливия, Сирия, Венесуэла и Афганистан, стали жертвами односторонних решений о замораживании или конфискации их зарубежных активов в долларах или евро, а также депозитов в золоте.

Право больше не действует, процветает пиратство.

Очевидно одно: существующая валютно-финансовая система не поддаётся фундаментальному реформированию. Можно провести поэтапную или частичную корректировку, но базовое неравноправие сохранится.

Как же реагировать на это развивающимся странам? Начнём с того, что следует реально смотреть на ситуацию и перестать надеяться, что фундаментальная реформа существующей международной системы (или несистемы) произойдёт как-нибудь сама собой. Хотя политкорректность заставляет нас говорить и вести себя так, будто бы остатки веры в реформы сохраняются, пора собрать волю в кулак и готовиться создавать равноправные и независимые альтернативы. Особую роль здесь способно сыграть объединение БРИКС. Его размер и растущая значимость дают уникальные возможности внести определённую степень порядка и справедливости в международные отношения. Безусловно, это сложная задача в краткосрочной и даже среднесрочной перспективе. Однако избежать вызова не удастся, если мы всерьёз настроены создать в XXI веке многополярный мир и избавиться от изъянов и искажений в существующих институтах, где доминирует Запад. Попробуем выделить основные черты этих независимых валютно-финансовых альтернатив, опираясь на шаги, которые БРИКС уже предпринимает в этом направлении[3].

Дедолларизация и альтернативы SWIFT

Начнём с альтернатив доллару и западной трансграничной системе межбанковских сообщений и платежей. В пользу создания альтернатив – два факта. Во-первых, у дедолларизации есть мощный союзник – сами Соединённые Штаты. Доллар и система SWIFT сис­тематически используются в качестве геополитического оружия. В одностороннем порядке вводятся не только первичные, но и вторичные санкции, от последних страдают страны, которые проводят транзакции с подсанкционными организациями и государствами, или пытаются это сделать. Подобная пагубная практика вынуждает страны искать пути замены доллара и SWIFT.

Второй факт вытекает из первого: обсуждая дедолларизацию, мы начинаем отнюдь не с нуля. Процесс запущен и идёт уже некоторое время. Он происходит постепенно, учитывая инерцию валютно-финансовых операций, но тренд очевиден и, вероятно, необратим. Ему способствует не только превращение валюты и системы трансграничных платежей в оружие, но и бесспорные налоговые и финансовые проблемы американской экономики. Доверие к валюте в конечном счёте зависит от уверенности, что экономикой страны-эмитента управляют ответственно и обеспечивают её устойчивость. А сомнения, что США соответствуют этим требованиям, сегодня обоснованны, учитывая фискальные проблемы, неуклонно растущий госдолг, нестабильность и повторяющиеся кризисы в американской финансовой системе.

На фоне этой неопределённости доля доллара в официальных резервах постепенно снижается, и за последние двадцать лет упала с более чем 70 процентов на уровень ниже 60 процентов, согласно данным МВФ[4]. Сокращение доли доллара не ведёт к увеличению доли евро, иены или фунта стерлингов, растут резервы в нетрадиционных валютах, прежде всего юанях. Следует также отметить, что МВФ может занижать показатели сокращения доли доллара, поскольку центральные банки не склонны демонстрировать переход на альтернативные резервные валюты.

Симптомом дедолларизации также стал рост цен на золото, отражающий защитные шаги центробанков, встревоженных политизацией доллара и опасающихся уязвимости американской экономики. Не только доллар, но и евро вместе с другими привычными резервными валютами теряют доверие, когда развитые страны вводят односторонние санкции вслед за Соединёнными Штатами. Подобные действия предпринимаются всё чаще, и рост спроса на золото закономерен, этот резервный актив можно спокойно хранить в своей стране.

Фактически монополия ФРС на роль мирового кредитора последней инстанции находится под угрозой из-за конкуренции с Народным банком Китая[5]. Двусторонние соглашения о свопах, заключённые Банком Китая с десятками центробанков развивающихся стран не только в долларах, но и в юанях, подорвали способность ФРС и МВФ диктовать условия государствам, столкнувшимся с проблемами платёжного баланса. В разгар сложных переговоров между Буэнос-Айресом и Вашингтоном на помощь Аргентине пришёл Народный банк Китая. Не вступая в конфронтацию с США, Народный банк Китая активировал двустороннюю линию свопов с Центробанком Аргентины и таким образом сделал своё влияние ощутимым. В результате произошло незначительное, но желанное изменение баланса сил между государством-должником и МВФ. Двусторонние свопы с Китаем, возможно, не оказали решающего влияния на исход переговоров Аргентины с Фондом, но их можно считать предвестником перемен.

Гораздо важнее резкий рост двусторонних транзакций в национальных валютах.

Не только внутри БРИКС, между БРИКС и другими развивающимися странами, но и за пределами БРИКС, особенно в Юго-Восточной Азии. Именно на этом направлении дедолларизация идёт быстрее. Проведение платежей напрямую в национальных валютах в обход доллара имеет преимущества – сокращаются транзакционные издержки и политические риски. Неудивительно, что такие страны, как Россия, Китай и Иран, перевели большую часть своей двусторонней торговли в национальные валюты. Так, более 90 процентов транзакций между Китаем и Россией сегодня идёт в национальных валютах. Больше половины трансграничных транзакций КНР проходит в юанях.

Более того, Китай, Россия и Иран, а также другие страны создали собственные системы межбанковских сообщений и платежей как альтернативу контролируемой Западом инфраструктуре SWIFT. В период председательства в БРИКС в 2024 г. Россия занималась проработкой детального предложения по новой многосторонней и независимой инфраструктуре, представила Трансграничную платёжную инициативу БРИКС (BCBPI), которая будет основана на национальных валютах и взаимодействии центробанков[6]. На саммите в Казани лидеры БРИКС выступили за дальнейшую работу в этой сфере и поставили министрам финансов и руководителям центробанков задачу продолжить обсуждение использования локальных валют, платёжных инструментов и платформ и доложить результаты в рамках следующего председательства.

Одна из задач, стоящих перед БРИКС, – углубление дискуссии, инициированной Россией, и достижение соглашения по дальнейшим шагам. Надеемся, это будет сделано в период председательства Бразилии в 2025 году.

Два коротких замечания относительно предложения России. Как отмечал Джеффри Сакс, BCBPI вряд ли будет неуязвима для западного давления, поскольку она по-прежнему опирается на коммерческие банки как на посредников. У коммерческих банков не будет стимула участвовать в BCBPI, если это может повлечь отключение от SWIFT. Поэтому, вероятно, необходимо создать специальные механизмы или специальные банки, независимые от SWIFT и предназначенные для работы в качестве посредников в BCBPI.

Есть ещё одна проблема, возможно, более серьёзная. Довольно расплывчатые заявления, сделанные лидерами БРИКС в Казани, отражают отсутствие консенсуса по российской инициативе. Некоторые государства, возможно, колеблются, одобрять ли новую систему в такой чувствительной сфере. Это существенное препятствие. Консенсус – укоренившаяся традиция в процессе принятия решений в БРИКС. Страны стараются не отходить от этой традиции, так как консенсус означает, что в решениях объединения учтены опасения и озабоченности всех участников.

Обратная сторона состоит в том, что консенсус, особенно если понимать его как единогласное решение, может оказаться рецептом паралича. В лучшем случае он может существенно замедлить действия. Когда группа состояла из пяти стран, принятие решений консенсусом уже представляло серьёзный вызов – вспомним ограниченный прогресс в развитии финансовых механизмов БРИКС.

В январе 2024 г. ещё четыре государства присоединились в качестве полноправных участников, и добиться консенсуса стало ещё сложнее. В случае дальнейшего расширения консенсус может оказаться неработоспособным. В таком случае БРИКС вряд ли выйдет за рамки расплывчатых коммюнике и заявлений об общих принципах. Фактически БРИКС уже находится в стадии относительной неэффективности и рискует превратиться в форум символической политической ценности. Возможно, это звучит слишком пессимистично на фоне огромного внимания СМИ по всему миру к мероприятиям БРИКС. Но если учитывать реалии, трудно избежать неприятных выводов, что группа рискует не оправдать ожиданий, если продолжит расширяться и работать на основе жёсткого принципа консенсуса.

Одно из решений – представлять любые инициативы, в том числе платёжную, исключительно как добровольные, запуск которых не требует поддержки всех стран объединения.

В таком случае не нужно будет использовать аббревиатуры БРИКС или БРИКС+. Платёжную инициативу БРИКС можно назвать, к примеру, новой международной платёжной системой (НМПС). Государства, желающие участвовать, совместно её запустят, другим присоединение открыто. Это и 13 стран – партнёров БРИКС, которые получили статус в Казани, и другие государства (ещё один повод не использовать название «инициатива БРИКС»).

Необходима резервная валюта

Транзакции в национальных валютах и новые платёжные платформы – без сомнения, необходимые шаги для обеспечения независимости от доллара США и западных систем[7]. Но они не позволят в полной мере решить проблему. Для полномасштабной дедолларизации нужна альтернативная резервная валюта[8] [9].

Мы часто игнорируем ограничения, связанные с трансграничными транзакциями в национальных валютах. Например, министр иностранных дел Индии Субраманьям Джайшанкар отметил в недавнем интервью, что двусторонние валютные сделки работают достаточно хорошо и выглядят удовлетворительно для большинства стран БРИКС. Он добавил, что единая валюта потребует создания особой правовой архитектуры и урежет национальный суверенитет[10].

Оценка Джайшанкара, по-видимому, основана на не совсем верном понимании, что требуется и что предлагается в ходе последних дискуссий. Прежде всего, альтернативное средство расчётов никоим образом не предполагает замену национальных валют. Денежные единицы и центральные банки стран-участниц продолжат существовать, как и раньше. «Единая валюта» не повторит модели евро и не будет выпускаться единым центробанком. Поэтому не произойдёт никакой потери суверенитета, не будет общей монетарной политики и даже не потребуется координировать национальную монетарную политику. К этой теме я вернусь ниже.

Кроме того, сомнительно, что двусторонние сделки в национальных валютах работают достаточно хорошо. В действительности они работают слабо, и со временем ограниченность подобных двусторонних договорённостей станет более ощутимой. Трансграничные транзакции не могут обеспечить баланс, только резервная валюта позволит странам сводить дефициты и профициты.

Сама Индия – пример того, почему это так. Её торговля с Россией в основном ведётся в рублях и рупиях. Поскольку Индия имеет значительный дефицит, Россия аккумулирует большие объёмы индийской валюты. Центробанк России вряд ли хочет держать рупии, потому что это неконвертируемая и потенциально нестабильная валюта. Следовательно, Россия будет стремиться избавиться от нежелательного избытка индийской валюты.

Что можно сделать? Варианты отнюдь не идеальны. Можно попытаться найти инвестиционные возможности в Индии. Но это трудно и долго. Россия также столкнётся с ограничениями иностранных инвестиций, которые действуют в определённых секторах индийской экономики. Дополнительный импорт товаров и услуг из Индии, в свою очередь, рискует обернуться против России из-за избыточной конкуренции на некоторых рынках. Эти ограничения обходятся посредством трёхсторонних операций: избыток индийской валюты Россия может направить на приобретение товаров и услуг, а также на инвестиции в странах, где есть спрос на рупии благодаря прочным экономическим связям с Индией. Можно прибегать к третьим странам как к выпускному клапану, но вряд ли это оптимальное решение, особенно если дисбаланс в торговле с Индией значительный и постоянный. В результате избыток рупий вынудит Россию продавать их третьим странам по заниженному курсу.

Иными словами, подобные альтернативы напоминают систему бартера, когда участники либо пытаются сбалансировать двусторонние транзакции, либо ищут третьи страны, чтобы избавиться от нежелательного избытка валюты и получить нужные товары. Во избежание подобных сложных и неэффективных методов и придумали деньги – не только как общую единицу расчётов и платёжное средство, но и как средство накопления.

Если судить по заявлениям президента Лулы да Силвы на казанском саммите, Бразилия учитывает эти аспекты. В выступлении на основном заседании бразильский президент дал точную формулировку: «Пришло время двигаться вперёд и создавать альтернативные платёжные средства для транзакций между нашими странами. Речь не о замене наших валют. Но нам нужно работать над тем, чтобы многополярный порядок, который мы хотим построить, нашёл отражение и в международной финансовой системе»[11]. Будем надеяться, что Бразилия как председатель БРИКС в 2025 г. подготовит соответствующие дискуссии.

Юань как решение?

Прежде чем переходить к созданию нового платёжного средства, стоит задаться вопросом, нет ли существующей альтернативы. Почему бы не использовать китайский юань в качестве международной резервной валюты? Такой вариант может показаться привлекательным и прагматичным, но он не решит проблему. Для всех остальных стран, кроме Китая, использовать юань вместо доллара в некотором смысле всё равно что менять шило на мыло. В конечном итоге мы останемся в том же положении, что и сейчас – международная система будет опираться на одну национальную валюту и один центральный банк.

С точки зрения самого Китая, такое решение тоже проблематично. Не стоит игнорировать тот факт, что КНР при всех успехах остаётся страной со средним доходом и сталкивается с проблемами и препятствиями, кардинально отличающимися от тех, которые характерны для стран с высоким доходом, традиционных источников международных резервных валют. В отличие от других развивающихся стран, Китай успешно использует жёсткий валютный контроль и ограничения потоков капитала, чтобы защитить собственную экономику от хронической нестабильности международных финансов. Готов ли он отказаться от такой защиты ради расширения международной роли своей валюты? Захочет ли он иметь значительный дефицит платёжного баланса, чтобы предоставить мировой экономике альтернативу доллару? Растущий спрос на юань как на международную валюту повлечёт повышение его курса относительно других денежных единиц. В результате образуется дефицит платёжного баланса, что ослабит конкурентоспособность китайского экспорта, который является двигателем экономического роста страны.

Можно предположить, что Китай не захочет предлагать свою валюту в качестве глобального конкурента американского доллара.

Ключевые элементы новой валютно-финансовой системы

Таким образом, нам нужно создать новую международную резервную валюту (назовём её НРВ), которая станет основой новой международной валютно-финансовой системы (НМВФС). Эта система должна включать в себя ключевые элементы нынешней международной валютно-финансовой системы. Однако, как отмечалось выше, нынешняя система работает плохо и несправедливо, а кроме того, она превратилась в геополитический инструмент, оружие, которое Запад использует для шантажа остального мира ради защиты своих интересов и приоритетов. Новая система должна быть полностью независимой и соблюдать принципы справедливости и инклюзивности. НМВФС будет работать параллельно с существующей системой, даже взаимодействовать с ней и сможет перенять позитивные стороны действующих институтов, но она должна быть продумана так, чтобы не допустить западного вмешательства и политического давления.

Тема новой резервной валюты не раз поднималась в ходе дискуссий в БРИКС[12]. С исторической точки зрения процесс находится на начальном этапе и то, чего мы ожидаем, вряд ли произойдёт в ближайшем будущем или даже в среднесрочной перспективе. Тем не менее, учитывая проблемы нынешней валютно-финансовой системы и её явную несправедливость, поиск новых путей неизбежен.

Новая архитектура, как уже говорилось, будет функционировать параллельно с нынешней системой, но независимо от неё. Она может отзеркалить существующие институты, но не будет многосторонней (мультилатеральной) по своей сути. По крайней мере на начальном этапе это будет плюрилатеральная (несколько заинтересованных участников) структура, не включающая слишком много государств (таблица 1).

По причинам, указанным выше, не будем предполагать, что все участники БРИКС сразу присоединятся к инициативе, только добровольцы. Страны могут изначально принять решение воздержаться от работы в некоторых или во всех новых институтах. Можно ожидать, что девять членов БРИКС и 13 стран-партнёров включатся в дискуссии, а затем и переговоры, но никто не обязан входить в новые структуры. Воздержавшиеся страны сохранят право присоединиться позже, когда будут уверены, что НМВФС или хотя бы некоторые её элементы привлекательны и безопасны.

Таблица 1. Новая международная валютно-финансовая система (НМВФС), ключевые характеристики

Безопасность имеет огромное значение. БРИКС справедливо воспринимают в мире как силу, противодействующую гегемону, группу стран, обладающую экономической, территориальной и демографической мощью, чтобы бросить вызов международному статус-кво. Тем не менее не все готовы участвовать в инициативах, которые заденут Запад за живое. Соединённые Штаты – гегемон хотя и дряхлеющий, но сохраняющий существенную мощь и влияние. Вашингтон может оказывать давление на любые государства как кулуарно, так и напрямую. Дональд Трамп, например, публично заявлял, что будет наказывать страны, пытающиеся заменить доллар как резервную валюту, стопроцентными пошлинами на весь их экспорт в США. Конечно, Трамп известен умением блефовать и склонностью к громким заявлениям – гораздо больше, чем другие американские лидеры, но любые попытки лишить доллар устоявшейся роли доминирующей международной валюты, безусловно, вызывают негодование американского истеблишмента. Американцы с помощью союзников и сателлитов постараются сорвать любые инициативы, угрожающие контролируемым ими структурам или ослабляющие их.

Геополитический контекст затрудняет – или даже делает невозможным – прогресс в обсуждении и принятии практических решений, если БРИКС сохранит принцип консенсуса, особенно теперь, когда за столом переговоров собираются девять и более государств. Как показывает опыт, иногда даже простые шаги встречают сопротивление внутри группы. Тем не менее при наличии как минимум ясной цели и решимости двигаться к ней бразильское председательство в БРИКС в 2025 г. может сделать начальные шаги, перечисленные в таблице 2. Нужно завершить дискуссию, начатую Россией в 2024 г., и сформировать коалицию стран, готовых двигаться дальше. Предложение России, разумеется, нуждается в совершенствовании. В идеале НМПС можно будет сформировать и запустить как элемент будущей НМВФС к концу 2025 года.

Параллельно БРИКС способен начать дискуссию по новой расчётной единице (НРЕ), которая станет переходным механизмом к новой резервной валюте (таблица 2). Идея создать аналог SDR – расчётную единицу в форме корзины валют – прозвучала ещё в 2018 году. Опять же необязательно включать валюты всех стран БРИКС, достаточно тех, кто готов участвовать, плюс, возможно, присоединятся государства, не входящие в БРИКС. Распределение валют должно чётко соответствовать доле каждой страны в совокупном ВВП участников.

Таблица 2. Первые шаги

Успех расчётной единицы обеспечивает сетевой эффект: пользователи, в том числе потенциальные, склонны доверять платёжному средству, если оно широко распространено. А для этого нужно выстроить корзину так, чтобы она стартовала с паритета к доллару США (таблица 2). Это позволит НРЕ сразу зацепиться за традиционную роль доллара как международного стандарта. Однако не потребуется стабилизировать обменный курс НРЕ к доллару и фиксировать паритет как правило или правовую норму. Напротив, курс НРЕ будет автоматически колебаться в соответствии с изменением котировок валют в корзине к доллару и другим денежным единицам. Несмотря на это, можно ожидать, что НРЕ продемонстрирует относительную стабильность. Прежде всего, уровень инфляции в странах БРИКС достаточно низкий, что говорит в пользу умеренного колебания курсов их валют. Кроме того, на стабильность НРЕ будет работать тот факт, что валюты основных стран БРИКС находятся на разных сторонах ценовых циклов на сырьевые товары: Бразилия, Россия и ЮАР – экспортёры сырьевых товаров, а Индия и Китай – импортёры.

Естественно, НРЕ окажется бесполезной, если с самого начала не позиционировать её как мостик к следующему фундаментальному шагу – созданию новой резервной валюты как альтернативы доллару и другим нацвалютам, которые играют существенную роль в международных активах (таблица 3). Варианты движения к новой валюте обсуждались на мероприятиях БРИКС. Один из подходов, получивших особое внимание, – поддержка новой валюты золотом или комбинацией золота и других сырьевых товаров, которые входят в резервы некоторых стран БРИКС. Поддержать валюту – значит обеспечить её свободную конвертацию в поддерживающий актив по фиксированному или предсказуемому курсу. Этого не сделать, если поддерживающий актив (или активы) фундаментально нестабилен и зависим, как сейчас, от многочисленных непредсказуемых факторов, влияющих на спрос и предложение товара.

НРВ должна быть валютой XXI века, чтобы стать успешной. Это не реликт, не устаревшая система с привязкой к золоту или другим товарам. Привязка к какой-либо валюте или корзине валют тоже не нужна. НРВ должна быть фиатной с плавающим курсом.

Таблица 3. Новая резервная валюта (НРВ)

НРВ должна быть валютой XXI века, чтобы стать успешной. Это не реликт, не устаревшая система с привязкой к золоту или другим товарам. Привязка к какой-либо валюте или корзине валют тоже не нужна. НРВ должна быть фиатной с плавающим курсом.

Подчеркнём ещё раз: НРВ никоим образом не заменит национальные валюты стран-участниц. Любые противоположные заявления – либо результат непонимания, либо попытка подмены понятий с целью дискредитации. Таким образом, валюты участников продолжат существовать так же, как и раньше. Их центральные банки останутся национальными регуляторами, ответственными за валютную и курсовую политику, управление международными резервами, надзор за финансовой системой страны и выполнение других функций, прописанных в национальном законодательстве. Иными словами, новая резервная валюта не станет аналогом евро, который выпускается и регулируется единым центробанком (ЕЦБ). Создание НРВ не подразумевает потерю экономического суверенитета, поскольку не будет унификации валютной политики. Не потребуется даже координация этой политики (таблица 3).

НРВ будет играть исключительно международную роль, использоваться только для трансграничных транзакций и как резервный актив, функционируя параллельно с национальными валютами. Ей не нужна физическая форма – банкноты или монеты. Это может быть цифровая валюта по аналогии с цифровыми валютами центральных банков (CBDC), которые сейчас создаются в ряде стран. Она позволит совместить трансграничные транзакции в национальных валютах с решением проблемы дефицита и профицита, которая возникает из-за ограничений, связанных с операциями в нацвалютах и без международных накоплений.

Однако остаются базовые вопросы. Как обеспечить доверие к новой резервной валюте? Или как будет поддерживаться эта новая фиатная валюта? Доверие зависит от институциональной структуры – фундамента НРВ.

Таблица 4. Новый регулятор валютных резервов (НРВР)

Один из возможных вариантов – создание банка-эмитента, назовём его новым регулятором валютных резервов (НРВР), отвечающего за создание НРВ в соответствии с разработанными правилами (таблица 4). Участие стран в НРВР отражает их долю в НРЕ/НРВ. НРВР также будет отвечать за выпуск бондов, назовём их новыми резервными бондами (НРБ), в которые свободно конвертируется НРВ. В свою очередь, НРБ полностью гарантированы казначействами стран-участниц.

Финансовые механизмы, созданные БРИКС – Новый банк развития (НБР) и Пул условных валютных резервов (ПУВР), – станут естественными каналами для запуска НРЕ, а затем и НРВ (таблица 5). Изначальная цель НБР и ПУВР, когда они создавались в 2014 г., – обеспечить альтернативу Всемирному банку и МВФ, продемонстрировав недовольство БРИКС институтами Бреттон-Вудской системы.

Таблица 5. Международные финансовые организации НМВФС

5.1. Новый банк развития (НБР)

5.2. Пул условных валютных резервов (ПУВР)

При создании новой международной валютно-финансовой системы логично опираться на Новый банк развития и Пул условных валютных резервов. Они могут стать международными финансовыми организациями новой архитектуры. Однако для этого им требуется обновление и подзарядка. Для начала Банк и Пул могли бы использовать НРЕ, а затем НРВ в качестве единицы расчётов вместо доллара. Это относительно простой шаг. Гораздо важнее, чтобы Новый банк развития, активы и обязательства которого по-прежнему в высокой степени долларизованы, перешёл к использованию преимущественно национальных валют и НРВ и постепенно дедолларизировал свои займы и выпуск бондов. ПУВР следует двигаться к свопам в национальных валютах и НРВ.

НБР и ПУВР, особенно последний, всё ещё малы и находятся на начальной стадии развития. Новому банку развития необходимо расширить число участников, чтобы выйти на кредитование на глобальном уровне. Сейчас в банке всего десять участников (или восемь, если учитывать, что Уругвай пока не завершил парламентские процедуры, необходимые для присоединения к НБР, а присоединение Алжира одобрено совсем недавно). Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), возглавляемый Китаем и созданный в то же время, насчитывает 109 стран-участниц. ПУВР, который пока ограничивается пятью участниками-основателями, также должен привлекать новые страны, прежде всего те, которые присоединились к БРИКС в качестве полноценных членов или партнёров.

Расширение числа участников позволит привлечь новые капиталы, которые в совокупности с дополнительными ресурсами стран-основателей позволят финансовым механизмам БРИКС функционировать в более широком масштабе. Чтобы стать эффективными институтами новой международной валютно-финансовой системы, им необходимо повысить качество управления и уровень сотрудников. Следует создать надзорное подразделение в ПУВР, которого ждут уже десять лет, и разместить его в Шанхае, чтобы облегчить взаимодействие с НБР. Создание прочной, профессиональной и независимой системы макроэкономического надзора позволит сократить долю МВФ и увеличить размер свопов ПУВР, которые можно активировать без предварительных условий программы МВФ (таблица 5).

Полноценная НМВФС должна включать и другие элементы, не упомянутые в этой статье. Например, создание платёжных систем для кредитных карт и цифровых транзакций, позволяющих частным лицам и компаниям проводить платежи вне западных механизмов, которые перестают работать в случае введения санкций. Кроме того, нужно создать рейтинговые агентства или укрепить позиции существующих, чтобы наши страны стали независимыми от аналогичных западных структур – Moody’s, S&P и Fitch – которые, несмотря на повторяющиеся провалы и слабые показатели, продолжают монополизировать рынок кредитных рейтингов.

* * *

Может быть, мы слишком многого ожидаем от БРИКС? Возможно. Новая международная валютно-финансовая система не появится ни в краткосрочной, ни даже в среднесрочной перспективе. БРИКС – неоднородная группа, подверженная давлению и шантажу Запада. Чтобы отправиться в такое сложное путешествие, необходимы сильные лидеры и мощные политические предпосылки. Но это не должно нас останавливать. Нужно искать долгосрочное решение сложных проблем и пути преодоления хронического произвола нынешней международной архитектуры, контролируемой Западом. Попытки её фундаментального реформирования – даже постепенного – неоднократно проваливались, и, скорее всего, так будет и впредь. Наши страны стоят перед выбором: смириться с неравенством в западной финансовой системе или собрать все имеющиеся знания и отважиться начать строительство чего-то иного на благо не только БРИКС, но и всех развивающихся стран.

Автор: Пауло Ногейра Батиста – младший, бразильский экономист, вице-президент Нового банка развития (2015–2017) и исполнительный директор Международного валютного фонда по Бразилии и другим странам (2007–2015).

Эта работа стала основой выступления автора на 21-м ежегодном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» в Сочи, Россия, в ноябре 2024 года. В сокращённом виде опубликована на сайте клуба «Валдай» в разделе «Мнения»: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/

Сноски

[1] См.: Galbraith J.K. The Dollar System in a Multipolar Word // International Journal of Political Economy. 2022. Vol. 51. No. 4. P. 321–330.

[2] См.: Giambruno N. The REPO Act: A Precursor to the Dollar’s Downfall // International Man. July 2024. URL: https://internationalman.com/articles/the-repo-act-a-precursor-to-the-dollars-downfall/ (дата обращения: 24.10.2024).

[3] XVI саммит БРИКС. Казанская декларация. Укрепление многосторонности для справедливого глобального развития и безопасности // BRICS Russia 2024. 23.10.2024. URL: https://cdn.brics-russia2024.ru/upload/docs/Казанская_декларация.pdf?1729693488382423 (дата обращения: 24.10.2024).

[4] См.: Arsanalp S., Eichengreen B., Simpson-Bell Ch. The Stealth Erosion of Dollar Dominance: Active Diversifiers and the Rise of Nontraditional Reserve Currencies. Working Paper WP/22/58, March 2022. Washington: IMF. 42 p.; Arsanalp S., Eichengreen B., Simpson-Bell Ch. Dollar Dominance in the International Reserve System: An Update // IMF Blog. 11.06.2024. URL: https://www.imf.org/en/Blogs/Articles/2024/06/11/dollar-dominance-in-the-international-reserve-system-an-update (дата обращения: 24.10.2024).

[5] См.: Kern M. The Start of De-Dollarization: China’s Move Away from the USD // Oilprice. 06.08.2024. URL: https://oilprice.com/Finance/the-Markets/The-Start-Of-De-Dollarization-Chinas-Move-Away-From-The-USD.html (дата обращения: 24.10.2024).

[6] BRICS Chairmanship Research. Improvement of the International Monetary and Financial System: Strengthening Multilateralism for Just Global Development and Security. Report Presented by the Ministry of Finance of the Russian Federation, the Bank of Russia, and Yakov and Partners // BRICS Russia 2024. URL: https://minfin.gov.ru/common/upload/press_center/2024/10/BRICS Research_on_IMFS_20241008.pdf (дата обращения: 24.10.2024).

[7] См.: Lissovolik Ya.D. Boosting the USE of National Currencies among BRICS // Russia in Global Affairs. 14.09.2018. URL: https://eng.globalaffairs.ru/articles/boosting-the-use-of-national-currencies-among-brics/ (дата обращения: 24.10.2024).

[8] См.: Lissovolik Ya.D. A BRICS Reserve Currency: Exploring the Pathways // BRICS+ Analytics. 21.12.2022. URL: https://brics-plus-analytics.org/a-brics-reserve-currency-exploring-the-pathways/ (дата обращения: 24.10.2024).

[9] См.: Ногейра Батиста П. Валюта БРИКС? // Современная мировая экономика. 2023. Т. 3. No. 1. С. 129–135.

[10] Smith Y. Indian Foreign Minister Throws Cold Water on the Idea of a BRICS Currency // Naked Capitalism. 26.09.2024. URL: https://www.nakedcapitalism.com/2024/09/indian-foreign-minister-throws-cold-water-on-the-idea-of-a-brics-currency.html (дата обращения: 24.10.2024).

[11] Discurso do presidente Lula em Sessão Plenária Aberta da XVI Cúpula do BRICS, Kazan (Rússia) // Presidência da República. 23.10.2024. URL: https://www.gov.br/planalto/pt-br/acompanhe-o-planalto/discursos-e-pronunciamentos/2024/10/discurso-do-presidente-lula-em-sessao-plenaria-aberta-da-xvi-cupula-do-brics-na-russia (дата обращения: 24.10.2024).

[12] См.: Nogueira Batista P., Jr. BRICS: Geopolitics and Monetary Initiatives in a Multipolar World – How Could a New International Reserve Currency Look Like? Paper Presented on the BRICS Seminar on Governance & Cultural Exchange Forum 2024 // Paulo Nogueira Batista Jr. 23.09.2024. URL: https://www.nogueirabatista.com.br/2024/10/16/brics-geopolitics-and-monetary-initiatives-in-a-multipolar-world-howcould-a-new-international-reserve-currency-look-like/ (дата обращения: 24.10.2024).

Бразилия. Россия. БРИКС > Финансы, банки > globalaffairs.ru, 1 января 2025 > № 4783117 Пауло Ногейра Батиста

Не здороваться через порог

Константин Богданов

Кандидат технических наук, руководитель сектора стратегического анализа и прогноза Центра международной безопасности Национального исследовательского ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Для цитирования:

Богданов К.В. Не здороваться через порог // Россия в глобальной политике. 2025. Т. 23. № 1. С. 24–29.

Ядерный фактор всё теснее переплетается с неядерными, и, как показывают дискуссии двух последних лет, не всегда удаётся отличить реальное от воображаемого. Вместе с этим всё труднее отделить и долгосрочные, системные тенденции трансформации ядерного сдерживания от сиюминутных острых реакций.

Ползучая эскалация украинского кризиса ни шатко ни валко шла весь 2024 год. Переход тактической инициативы к российским вооружённым силам сочетался с постепенной утратой ВСУ возможностей вести активные боевые действия. Сокращение резерва в законодательно установленных возрастных рамках мобилизации и нехватка артиллерийских боеприпасов медленно делали своё дело.

Ступеньки эскалации

Расширение географии украинских атак дальними дронами (вплоть до Санкт-Петербурга) и вылазки в Курскую и Белгородскую области весной 2024 г. должны были скрасить некоторое оперативно-стратегическое уныние Киева, но привели к масштабной акции возмездия со стороны России 22 марта. Волна ударов по украинским объектам энергогенерации закончилась только к середине апреля. Последующий обмен манёврами и контрманёврами тоже не способствовал деэскалации: российские вооружённые силы в мае 2024 г. вошли на территорию Харьковской области, а в ответ украинцы в августе вторглись в Курскую область. Это уже не рейд, а более серьёзная операция, по сути, продолжающаяся до сих пор. В ответ на это, а также на нашумевшую атаку баллистическими ракетами против Севастополя, когда пострадали гражданские на пляжах, Украина получила в конце августа вторую серию ударов по энергетической инфраструктуре. Затем начались новые атаки украинских дальних дронов, включая удар по арсеналу в Торопце.

Картина на земле кардинально не менялась: российская армия не быстро, но неуклонно двигалась вперёд в Донбассе, а украинская по-прежнему не имела резервов и ресурсов, чтобы ей всерьёз помешать, как случилось осенью 2022 года. Вся эта ни горячая, ни холодная, но тёплая ситуация могла бы длиться ещё долго, если бы не вызывала раздражения в штабах коллективного Запада. Раздражение объяснимо: в «лавочку» уже почти три года закачиваются немалые финансовые и, что ещё важнее, слабовосполняемые материальные ресурсы военного назначения, а отдачи в виде «стратегического поражения» России на горизонте не видится, скорее наоборот. Плюс 5 ноября Дональд Трамп выиграл билет в Белый дом, а заодно и заполучил полностью республиканский Конгресс на ближайшие два года.

Результатом стало разрешение наносить удары «по территории России» дальнобойным высокоточным оружием, переданным Западом, а конкретно – американскими тактическими баллистическими ракетами ATACMS и франко-британскими крылатыми ракетами SCALP/Storm Shadow. Понятие «по территории России» в этом случае следует признать давно лишённым всякого смысла, так как ракеты обоих типов активно применялись со второй половины 2023 г. по Крыму и бывшим областям Украины, являющимся ныне неотъемлемой частью Российской Федерации. Но у коллективного Запада всё своё, включая карты местности.

19 ноября удару шести тактических ракет ATACMS подвергся склад боеприпасов в Брянской области, а в ночь на 21 ноября крылатыми ракетами Storm Shadow атакован командный центр в Курской области. Реакция российского руководства оказалась предельно быстрой и резкой, что только подчеркнуло болезненность вопроса. На крыши днепропетровского «Южмаша» приземлилась гроздь боевых блоков неядерного «Орешника», а президент Путин посчитал необходимым в отдельном заявлении особо подчеркнуть критическую важность момента.

Где-то в этом месте ядерный фактор туго переплёлся с неядерными. Нечто подобное мы уже видели весь 2024 г. несколько южнее.

Ирано-израильское противостояние, драматически вылившееся в начале декабря в крах семейного предприятия Асадов в Сирии, весь год развивалось куда менее предсказуемо. Весной и осенью страны обменялись сериями ракетно-авиационных ударов. Если Израиль применял ударную авиацию с высокоточным оружием «воздух-земля», то Иран и в апреле, и в октябре использовал не только дальнобойные дроны, но и баллистические ракеты средней дальности в неядерном оснащении. Мир с некоторой оторопью наблюдал массированные налёты баллистических ракет на территорию пусть неофициальной, но вполне реальной ядерной державы.

Доктринальные новеллы

Результатом этой неядерно-стратегической ярмарки тщеславия не мог не стать пересмотр доктринальных воззрений. Россия анонсировала его ещё в конце сентября, а 19 ноября, в момент начала санкционированных Западом атак дальнобойным оружием, официально опубликовала новую редакцию «Основ государственной политики в области ядерного сдерживания».

Главным в этой версии следует считать признание особых отношений с Белоруссией. В 2023 г. Россия отказалась от многодесятилетней, ещё советской политики, определявшей «совместные ядерные миссии» НАТО как нарушение Договора о нераспространении ядерного оружия, и обзавелась собственным «младшим партнёром», которому в случае опасности будут передаваться ядерные боеприпасы для совместного применения. Теперь в доктрине есть и утверждение о полноценном «ядерном зонтике» над Белоруссией.

Документ изобилует отдельными эпизодами угроз и возможных (но не неизбежных) условий перехода к применению ядерного оружия. Значительная их часть прямо вызвана событиями, происходящими вокруг Украины. Например, в перечне угроз названа изоляция части территории страны и блокада доступа к «жизненно важным коммуникациям». Это явный ответ на периодически вспыхивающие в Восточной Европе разговоры, в том числе со стороны занимающих официальные посты военных, о возможности блокады Калининградского полуэксклава.

Одним из условий является «неконтролируемое распространение оружия массового поражения, средств его доставки, технологий и оборудования для их изготовления». Многие трактуют его как свидетельство приверженности основным международно-правовым режимам контроля над вооружениями. Но более очевидна связь с периодически возвращающейся темой ядерного или радиологического оружия на Украине, и этот пункт восходит к американской доктрине «силового контрраспространения» начала 1990-х годов. Наконец, угрозой названы «крупномасштабные учения» у границ России, этот пункт следует отличать от «наращивания» там же «группировок сил общего назначения».

«Старт баллистических ракет» (без указания типа оснащения) как условие возможного перехода к применению ядерного оружия дополнен длинным перечнем всего, что может стартовать: от самолётов стратегической и тактической авиации до беспилотников. Здесь вновь видна прямая реакция на опыт украинской кампании.

Но основой ядерной доктрины всегда была формула, выносимая в доктрину военную: ядерное оружие применяется тогда-то и тогда-то. С 2010 г. Россия жила по схеме «в ответ на применение ОМУ, а также при агрессии с применением обычных вооружений, когда под угрозу поставлено само существование государства». В ноябре 2024 г. вторая часть определения изменилась: теперь ядерное оружие применяется в ответ на такую агрессию конвенциональными средствами против России или Белоруссии, которая создаёт «критическую угрозу их суверенитету и (или) территориальной целостности».

Перед нами несомненное понижение ядерного порога, здесь не может быть двойных трактовок. Но понижение и повышение – понятия всегда относительные.

Вот, скажем, военная доктрина 2000 г., принятая сразу по итогам югославской кампании НАТО. Там мы видим ещё более угрожающую формулировку «в критических для национальной безопасности ситуациях» – естественно, без конкретизации ситуаций и меры их критичности.

То есть доктринальная формулировка 2024 г., принятая посреди острой фазы противостояния России и Запада, всё ещё куда более вегетарианская, чем формула 2000 года. Формула, пусть написанная в конце «малой холодной войны», которой стал второй срок Бориса Ельцина (особенно в сравнении с последующим первым сроком Владимира Путина), – но всё же не в период участия России в крупномасштабном вооружённом конфликте, подпитываемом странами Запада, и не в условиях ковровых экономических санкций.

Но, конечно, им обеим далеко до бессмертной американской классики: ядерное оружие применяется в «исключительных обстоятельствах» для защиты «жизненно важных интересов» Соединённых Штатов и их союзников. Иной раз трудно сказать, что хуже для мира и безопасности: предельно неконкретная доктрина в стиле «применю, когда захочу» или длинный перечень оснований, напоминающий столб, залепленный объявлениями. И то, и другое – не лучший знак, указывающий на неполную уверенность сторон в достоверности ядерного сдерживания – то есть в том, что до противоположной стороны доходит сигнал о необходимости ограничивать поползновения.

Ядерное же сдерживание – очень плохой кандидат на роль стратегической панацеи, а тем более политической.

Возмущённые люди, требующие немедленного применения тактического ядерного оружия не то на Украине, не то сразу против НАТО, прекрасно ощутили это на себе. Их эмоции можно понять. Очень, очень это неприятное ощущение, когда ты убедил себя в том, что Бомба – гарантия почти всего хорошего, а на выходе оказывается, что Бомба – всего лишь гарантия от такой же Бомбы, но чужой. Факт, очевидный для стратегического сообщества холодной войны, приходится (как при археологических раскопках) поднимать обратно на поверхность и восстанавливать.

Да, тогда очень боялись самой тени войны, потому что обе стороны чётко понимали: начнись в Европе между двумя лагерями что-то неядерное, но по-крупному, вопрос о преодолении ядерного порога неизбежно встанет через несколько недель или даже дней. Одно время Соединённые Штаты вообще заявляли, что даже думать не будут: если что-то начнётся, сразу применят, и всё. Этот опыт тоже придётся вспоминать заново, примеряя на себя, как и его последствия.

Стратегическая стабильность между Россией и США, кстати, незыблема. Именно по этой причине до сего момента, несмотря на все описанные крены и крутые повороты, украинские события – пример хорошо работающего ядерного сдерживания. Вспомните, что две предыдущие мировые войны начались из-за куда меньшего накала геополитических страстей. Живи мы в безъядерном мире, большая война между Россией и НАТО давно бы уже шла.

Это, безусловно, само по себе не спасает нас от ядерной войны, но как минимум создаёт у лиц, принимающих решения, понимание бесперспективности ядерного хода. Таков один из многих парадоксов ядерного сдерживания: неуклонно обеспечивать неизбежность ответных действий, совершенно бессмысленных со стратегической точки зрения. Впрочем, устроить ядерную войну не от тончайшего умысла, а от бессилия в отсутствие альтернатив – тоже слабое утешение.

Можно сказать спасибо инерции соглашений о контроле над вооружениями или искусным расчётам военно-стратегических балансов. Но стратегическая стабильность в отсутствие международно-политической разрядки играет с положившимися на неё злую шутку: она подталкивает стороны к активному противоборству в областях, с ней напрямую не связанных, – а это ведёт в запущенных случаях к тому, что мы видим сейчас на Украине или на Ближнем Востоке.

Автор: Константин Богданов, кандидат технических наук, руководитель сектора стратегического анализа и прогноза Центра международной безопасности Национального исследовательского ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН

Россия. Украина. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 января 2025 > № 4783112 Константин Богданов