Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Гендиректор УГМК Младен Пейкович: «Несмотря на кризис, компания имеет светлое будущее»

В интервью UGMK.INFO топ-менеджмент «Украинской горно-металлургической компании» в лице генерального директора Младена Пейковича, заместителя генерального директора по коммерции Виталия Ключника, а также начальника управления маркетинга и аналитики Елены Шульгиной подвели итоги работы компании за 15 лет, а также рассказали о нынешней ситуации и ближайших перспективах развития отечественного рынка металлопроката.

- В этом году компании УГМК исполнилось 15 лет. Каких успехов удалось достичь за это время?

- М. Пейкович: Нашей основной задачей является удовлетворение запросов клиентов, с чем сопряжено постоянное совершенствование качества предоставляемых услуг и повышение собственных стандартов работы. Если говорить про успехи, то за это время нам удалось построить крупнейшую в стране Сеть Супермаркетов металла, которая на протяжении 15 лет реализовала около 5 млн. т металлопродукции и обслужила более 50 тыс. клиентов.

К слову, хотелось бы поздравить отечественных металлургов с их прошедшим профессиональным праздником, так как достижение наших успехов было бы невозможным без их знаний и профессионализма.

Как Вы можете охарактеризовать украинский рынок металлопроката в 2012 году?

- В. Ключник: Ранее мы уже озвучивали предварительные данные. Сейчас же, мы имеем возможность более точно оценить состояние рынка и работу нашей компании по итогам 2012 г. Согласно данным маркетингового центра АО «УГМК», поставки металлопроката на украинский рынок за 12 месяцев ушедшего года снизились на 9,1% и составили без учета импорта 6,591 млн. т. Отгрузки импортной металлопродукции в прошлом году снизились на 0,97% до 1,523 тыс. т. Доля импорта составила 21,5% против 23,1% в 2011 г.

- Как выглядела товарная и отраслевая структуры поставок?

- В. Ключник: Основной объем поставок пришелся на г/к сталь, доля которой составила 30%. В абсолютном значении этот показатель отмечен на уровне 2,2 млн. т, что на 1% ниже, чем в 2011 г. При этом, следует отметить 47% прирост импортных поставок данной продукции на внутренний рынок по сравнению с АППГ, и падение на 7% отгрузки со стороны украинских производителей.

Также существенную долю в поставках заняла арматура, которая составила 12%. Общий объем поставок арматурного проката вырос на 10% по сравнению с показателем 2011 г. Увеличение объемов отгрузок наблюдалось также по оцинкованной стали и швеллерам, составившее 15% и 5% соответственно. В структуре отгрузок эти продукты за отчетный период заняли 5% и 3%.

По остальным продуктам коммерческого сортамента наблюдалось сокращение поставок. Так, отгрузки катанки за 2012 г. сократились на 10% и составили 7% в общем объеме поставок. На отгрузки холоднокатаной стали (-8%) пришлось 6%.Поставки уголков, которые в общем объеме отгрузок составили 3%, упали на 8%. Отгрузки балок (-7%) заняли 1% от общего количества поставок на внутренний рынок.

Что касается отраслевой структуры потребления, то за 2012 г. в адрес металлоторговых компаний поставлено 34,7% всего объема продукции, на трубные заводы пришлось 19,6%. Тройку лидеров замыкают предприятия машиностроения, которым было отгружено 19,1%.

- С какими результатами «УГМК» завершила прошлый год?

- В. Ключник: 2012-й год стал для нас успешным. В сегменте коммерческого сортамента, доступного для металлоторговых компаний Украины, доля «УГМК» достигла 20,5% по сравнению с 15% в 2011 г. Если рассматривать весь рынок, куда входит также трубная заготовка, штрипс и т.д., которыми не торгует АО «УГМК», и другие компании, осуществляющие складскую торговлю металлопрокатом, то здесь наша доля составляет порядка 6,5%.

В структуре продаж нашей компании по итогам года с 20% до 19% сократилась доля сортового проката. С 41% до 33% наблюдалось понижение в сегменте фасонного проката. В то же время в 2012 г. с 28% до 38% увеличилась доля листового проката. Что же касается труб, то их доля осталась на уровне 6%. В целом же, на фоне общего падения рынка, мы сумели увеличить объем продаж на 51% до 468 тыс. т.

- Какие филиалы компании по итогам 2012 г. продемонстрировали наилучшие результаты?

- В. Ключник: Наибольший объем реализации в ушедшем году обеспечили следующие филиалы: Днепропетровский (16% от общего объема продаж сети), показавший 14% прирост, по Киевскому (11% общего объема продаж) рост отмечался на уровне 12%. Донецкий (8% от всего объема реализации) продемонстрировал по итогам 2012 г. прирост в 21%, Запорожский, обеспечивающий порядка 7% продаж сети, увеличил объем реализации на 9%. Также высокие темпы прироста необходимо отметить в Одесском и Луганском региональных филиалах, продемонстрировавших 54% и 30% рост соответственно.

- Какова Ваша оценка макроэкономической ситуации в 2013 г.?

- В. Ключник: Во-первых, следует сказать о том, что нынешний год по всем прогнозам изначально виделся более сложным, нежели прошлый. Это связано с тем, что все основные инфраструктурные проекты были завершены в 2012 г. Также увеличению потребления во втором квартале препятствовала общая неблагоприятная экономическая ситуация в стране и падение промышленного производства, которое по итогам первого полугодия составило 5,3%. Существенные темпы снижения отмечались в таких металлоемких отраслях, как машиностроение и строительство (10,3% и 19,2% соответственно).

- Каким образом это повлияло на состояние рынка?

- В. Ключник: Цифры говорят сами за себя. В первом полугодии емкость украинского рынка металлопроката (без учета трубной продукции) по сравнению с АППГ сократилась на 21% до 2,767 млн. т. Несмотря на то, что в апреле этого года отставание объемов закупок по сравнению с АППГ было сравнительно небольшим (не более 7%), потребление так и не достигло прошлогоднего уровня. Надежды на серьезное увеличение спроса в мае и июне не оправдались. Падение наблюдалось по всем товарным позициям. В частности, по г/к стали падение составило 14% (162 тыс. т), х/к стали – 10% (21 тыс. т), по уголкам – 34% (29 тыс. т) и по швеллерам - 21% (20 тыс. т). Исключение составили лишь катанка и оцинкованный прокат, которые продемонстрировали рост по сравнению с АППГ на 15% и 10% соответственно. Исходя из этого, продажи данной продукции компанией УГМК выросли на 34% и 14% соответственно.

Основной причиной падения потребления стало снижение спроса со стороны строительного сектора, машиностроения и трубных заводов. Помимо усугубления экономической ситуации в первом полугодии, негативное влияние оказали аномальные холода, наблюдавшиеся в первом квартале, которые привели к фактической остановке строительной отрасли, а также к осложнениям в доставке продукции.

- Как изменилась структура продаж за первые 6 мес. 2013 г.?

- В. Ключник: 50% в структуре поставок металлопродукции на украинский рынок по итогам первого полугодия занимает листовой прокат, что на 6% выше АППГ. В структуре же продаж нашей компании эта продукция занимает 34%. В данном сегменте наибольшим спросом пользуются г/к листы, доля которых в отчетном периоде выросла на 3% и по итогам полугодия составила 36%. В продажах плоской стали УГМК данная продукция занимает 33%.

Что касается сортового проката, то в январе-июне 2013 г. доля его поставок составила 27%, снизившиськ АППГ на 8%. В структуре продаж сети УГМК сорт сохранил свои позиции на прошлогоднем уровне в 18%. В данном сегменте наиболее востребованной является арматура, доля которой по итогам полугодия осталась на отметке 11%. В структуре продаж УГМК арматура занимает 10%.

Фасонный прокат в общей структуре поставок на внутренний рынок за шесть месяцев занимает 10%, на 5% ниже АППГ. В продажах УГМК эта продукция занимает 19%. Наибольшим спросом в данном сегменте пользуются уголки и швеллера, доля которых осталась на уровне 3%. В общем объеме продаж УГМК эти продукты занимают 9% и 8% соответственно.

- Каковы Ваши оценки перспектив развития рынка во втором полугодии 2013 г.?

- В. Ключник: В связи с неблагоприятной экономической ситуацией по итогам года мы не ожидаем роста на рынке. Тем не менее, мы надеемся, что во втором полугодии будет наблюдаться рост темпов потребления, и спад рынка по итогам года будет небольшим.

- Исходя из этих прогнозов, какие планы будет реализовывать компания УГМК?

- В. Ключник: Ранее, исходя из прогнозировавшегося в начале года сохранения объемов потребления на уровне 2012 г., торговой сетью УГМК на внутреннем рынке Украины в нынешнем году планировалось реализовать порядка 500 тыс. т металлопроката. Но в нынешней непростой ситуации, нашей основной задачей мы видим сохранение и увеличение рыночной доли, достигнутой по итогам прошлого года.

- Каким образом это будет достигаться?

- Е. Шульгина: В нынешних условиях снижения прибыли у потребителей металлопродукции, основным путем реализации сохранения текущей доли мы видим более тесное взаимодействие с конечными покупателями. Для крупных контрагентов, испытывающих потребность в широком сортаменте металлопроката, разработан и применяется принцип «единого окна», который позволяет в рамках формирования одной заявки получить продукцию как с любой торговой площадки УГМК, так и с завода-партнера. Обеспечение возможности комплектации сборных заказов, в свою очередь, было бы невозможным без наличия транзитных складов или складов комплектации, работа которых позволяет сократить до минимума время ожидания продукции конечным потребителем.

Увеличивающийся спрос со стороны розничных покупателей привел к необходимости создания сети представителей в тех регионах, где УГМК пока еще не представлена полноценными супермаркетами металла.

В дополнение к этому в настоящее время проводится ряд мер по улучшению внутренних процессов среди менеджмента компании с целью более точного определения потребностей рынка, а также более оперативного реагирования на запросы потребителей.

Беседовал Степан Добровольский

Украина > Металлургия, горнодобыча > ugmk.info, 24 июля 2013 > № 880803 Младен Пейкович

Норвежскому министру окружающей среды не удалось ввести в практику ежегодный отчёт о выбросах с металлургического комбината в Никеле (Мурманская область). Из России пришёл ответ, что информация об объёмах выбросов, по действующему законодательству, засекречена.

Выбросы металлургического производства в Никеле стояли на повестке заседания Межправительственной норвежско-российской комиссии по экономическому сотрудничеству, состоявшегося в июне в Осло. Результатов заседание не принесло.

Комиссия уже дважды выносила решение создать рабочую группу, которая будет освещать продвижение в деле сокращения выбросов сернистого ангидрида и тяжёлых металлов. Обе попытки провалились, хотя идея была предложена в 2010 году президентом РФ Дмитрием Медведевым и премьер-министром Норвегии Йенсом Столтенбергом. Главная причина провала, по мнению министра окружающей среды Борда Вегара Сулхъелля, в нежелании «Норильского никеля» сотрудничать.

«На заседании комиссии 11 июня этого года в Осло была предпринята попытка ввести практику ежегодной отчётности перед заседанием комиссии. Попытка провалилась, поскольку цифры выбросов, по российскому законодательству, являются коммерческой тайной», – пишет Сулхьелль в ответе на запрос депутата Стортинга Ивара Кристиансена. Кристиансена интересовало, что министр собирается предпринять, чтобы привлечь «Норильский никель» к ответственности за загрязнение на норвежской стороне границы.

Месяц назад мэр приграничной коммуны Сёр-Варангер Сесилия Хансен заявила о намерении подать на «Норильский никель» в суд за загрязнение окружающей среды.

«Я прекрасно понимаю, насколько разочарованы жители Сёр-Варангера в российской компании, которой наплевать что на природу, что на здоровье людей, живущих у границы. Но я считаю, что добиться результатов через суд будет трудно. Несмотря на все проблемы, с которыми мы столкнулись в этом вопросе, думаю, его можно решить только через политический диалог», – говорит Борд Вегар Сулхъелль.

В июне в Осло норвежский министр окружающей среды обсуждал вопрос о загрязнении в Никеле с российским министром природных ресурсов и экологии Сергеем Донским, который приезжал в Осло.

Выбросы диоксида серы на металлургическом комбинате в Никеле производится с открытым нарушением норм качества воздуха на норвежской стороне границы. До того, как данные засекретили, годовой объём выбросов сернистого газа оценивался в 90.000 тонн.

Норвегия. СЗФО > Металлургия, горнодобыча > barentsobserver.com, 7 июля 2013 > № 850945

"В МОСКВЕ ОЧЕНЬ МНОГО ХАОСА"

Беседовала Иоланта КАЧАЕВА

Деприватизированный ландшафт

Личное и общественное в столичной архитектуре

Главный архитектор ГУП "НИиПИ генплана Москвы" Андрей Гнездилов о том, каким должен быть идеальный город

Определить, где проходит граница частного и общественного, в столице почти невозможно. Почему многие горожане считают нормой шлагбаумы и столбики для автомобилей во дворах, кому жаловаться на самострой, кого винить в том, что дом трещит по швам, есть ли защитники у общественного пространства, об этом "МН" рассказал главный архитектор ГУП "НИиПИ генплана Москвы".

Как частный двор стал общественным

- Как менялось личное и общественное пространство в архитектуре Москвы в разные эпохи?

- Еще в доисторическое время ячейкой частной жизни являлось домовладение. А сердцем домовладения - двор. Его структура легко перекочевала в советское время, потому что все дореволюционные доходные дома в центре Москвы спроектированы и построены с дворами. Песни Высоцкого, Окуджавы дают нам представления об этом.

В хрущевское время двор пропал. Микрорайоны начали заполнять строчной застройкой. Двор стал коммунальным, общественным пространством как и вся территория микрорайона. Исчезло понятие частного, приватного. Это перекочевало в сознание людей. В голове советского москвича вся городская земля была общей.

- Что сейчас мешает уйти от советского мышления?

- В конце 1990-х возникла новая общественная формация, которая до сих пор плохо артикулирована. Появилось понятие собственности - частной, корпоративной, городской, государственной. Но за этим понятием не последовали законы, которые бы в точности описывали правила соседских взаимоотношений, правила использования собственности, правила ограничений, которые могут накладываться на эту собственность в интересах таких сообществ, как город, например.

И эта правовая лакуна привела к тому, что в городе теперь очень много хаоса. И в использовании земли, и в строительстве, и, в частности, даже в расположении зданий. Или дома находятся в опасной близости друг с другом, или территория вокруг здания нелогично использована, или подъезды проходят через участки других зданий. Это бытовой дискомфорт.

- Многие к этому привыкли и даже считают, что такое положение вещей - норма.

- Да, но это не норма. Ни в одной стране, даже в развивающихся странах это нормой не считается. А у нас стало нормой по недоразумению. Дело в том, что от законодателей никак не исходит инициатива. А ведь требуется разработать закон, заставить его работать.

Я часто привожу пример - дорожное движение, потому что оно просто опасно для жизни. Для того чтобы оно было как можно более безопасным, все участники дорожного движения должны следовать правилам. Правила должны быть простые, ясные и недвусмысленные. То же самое должно быть в градоустройстве.

"В застройке отсутствует прямой надзорный орган"

- А кто должен следить за нарушениями в застройке?

- В застройке отсутствует прямой надзорный орган, который занимался бы наказанием за нарушение правил. В России до революции 1917 года такими нарушениями занимались полиция и Министерство внутренних дел. Но у нас сейчас не считается уголовным преступлением построить свой дом на участке соседа, поставить шлагбаум, который всем мешает ходить. Вот посмотрите, из моего окна видно - возле здания напротив стоят столбики. Уверен, они незаконны.

Таким образом, уже не застройщики, а владельцы этой недвижимости просто присваивают себе общественное пространство. Если открыть глаза и просто пройти по Москве, можно много этого "мусора" увидеть. Причем среди нарушителей и владельцы, и арендаторы, и застройщики.

- Какие нормативы предусматривают, как должно быть спроектировано здание, как его расположить по отношению к соседним домам?

- Ни одни из существующих норм не касаются соблюдения или угнетения имущественных прав участников застройки. Соблюдаются нормы противопожарной безопасности, нормы, обеспечивающие удобства маломобильных норм населения, технический регламент. Но нормы, которые описывали бы взаимодействие субъектов хозяйственной деятельности, не оговариваются. И это очень странно.

Во всех нормативах определяется только обеспеченность - никаких параметров. Есть расстояние до мусорных бачков - радиус. Все циркулем определяется, а не исследованиями.

У нас нет понятия, где кончается владение дома. Просто - придомовая территория. Что это такое?

Конечно, не дело градостроителей изобретать нормы гражданского права. Это связано с какой-то незрелостью нашего общества или наших законодателей. Надеюсь, это не заговор, а просто недоразумение.

- Каковы нормы градостроительства на Западе?

- Я видел и читал американские нормы. У них с точностью до дюйма написано, как должны быть расположены фасады, дверь в дом. Оказывается, дверь частного дома по регламенту должна быть не на боковом фасаде, а со стороны дороги, где ездит полицейский патруль. И кусты должны быть пострижены до определенной высоты, чтобы полицейский, сидя в машине, видел эту дверь. Учитывается безопасность. Вот для чего нормы, регламент.

- Есть точка отсчета, когда у нас нарушился баланс частного и общественного?

- В Своде законов Российской империи были четко прописаны все эти нормы, которых так не хватает. Они потеряли всякий смысл вместе с отменой частной собственности на землю Декретом Совнаркома от 25 августа 1918 года.

"Снос так же дорог, как и строительство"

- Кто следит за тем, что происходит с домом, в который заселились жильцы?

- Разрешение на строительство дает Госстройнадзор. И приемка здания ведется тем же самым комитетом. Поэтому если построенное здание отличается от согласованного проекта, оно не может быть принято. Но когда дом сдан и поставлен на кадастровый учет как новый объект недвижимости, он начинает жить своей собственной жизнью. Этот период у нас контролируется наихудшим образом.

У меня лично было несколько случаев, когда дома, которые я проектировал, его жители и эксплуатирующая организация начинали менять. Остеклять террасы и балконы, к примеру. А один дом в центре Москвы даже надстроили. Тогда я написал все необходимые письма - в Москомархитектуру и т.д. Меня пригласили на комиссию по самострою. И объяснили, что да, все ужасно, письма можно писать. Но штраф за самовольную надстройку (самый большой - это было в 2004 году) - 30 тыс. руб. Для застройщика - копейки. Поэтому в Москве очень много всего построено незаконно, с нарушениями - именно за эти копеечные штрафы.

- А закон предусматривает снос самостроя?

- Безусловно, самострой, по которому выносится судебное решение, должен быть снесен за счет виновника. Но снос различных надстроек так же дорог, как и само строительство. Скорее всего виновник откажется сносить. Придет судебный исполнитель и скажет: "Сноси!" Хорошо, можно снести и на средства города выставить счет. Будет тянуться длинная цепочка судебных разбирательств. Поэтому такие вопросы редко когда решаются.

- Назовите какие-то вопиющие нарушения в городе?

- Знаменитый дом Жолтовского - памятник советской архитектуры. Мне кажется, каждый, кто к нему прикасается, должен заражаться этой культурой. Но так не происходит. Красивейшие окна заменены на безобразные пластиковые. Жильцы не думают о том, что это лицо не просто их квартиры, а лицо города.

В царские времена, если бы случилось подобное, к жильцам пришел бы околоточный (теперь эта должность называется участковый). Вчинил бы штраф.

- А что сейчас?

- Очень часто в старых доходных домах человек купит коммуналку, расселит жильцов и ставит бетонные перекрытия взамен старых деревянных. Причем бетон опирается на стены, а дом, к примеру, шестиэтажный. Когда на нескольких этажах меняется нагрузка, жильцы потом удивляются: почему их дом стал трещать? Ага, виновато метро или Собянин! А на самом деле просто их действия незаконны и губительны для здания.

Внутри дома люди на лестничной площадке устанавливают себе дверь, хотя это запрещено нормами противопожарной безопасности. Внутри образовавшегося холла захватывают участки, ставят шкафы, кладут на них лыжи, коньки, чемоданы. И все это за счет чужого, публичного пространства.

- Разрушения идут внутрь или изнутри? - Они сначала идут внутрь, а потом перерожденный человек выбрасывает хаос наружу. Мы получили в наследство уничтоженную культуру, черное наследство. Мы забыли, как правильно. Я говорю "мы" искренне, я и к себе это тоже отношу, я новообращенный. Раньше я тоже не понимал, почему нельзя свой велосипед поставить на лестнице. Когда начинаешь об этом задумываться, возникает другое чувство: я стал убирать мусор, который бросали возле мусоропровода.

- Каким вы видите идеальный город?

- Мне очень нравится сравнение с шахматной доской. Она выглядит очень просто: 8 на 8 клеточек, одни черные, другие белые. На ней можно играть, например, в шашки. И шашки выглядят очень просто. Но спустя три четыре хода возникают сложные, неожиданные ситуации, которые заставляют игроков ломать головы над следующим ходом.

Есть матрица - доска и элементы - фигуры, которые в ней играют по своим правилам. Если не хочешь играть в шашки, играешь в "чапаева", в уголки или поддавки. А можно отменить правила и придумать другие. Нельзя сказать, что за однообразием фигур обязательно следует однообразие вариантов, нет. А еще на этой доске можно играть в шахматы, где шесть видов фигур, которые ходят шестью способами и создают невероятное количество многообразнейших композиций.

Это и есть иллюстрация идеального города - простое игровое поле и разные фигуры, которые взаимодействуют по понятным правилам.

Андрей Гнездилов

Родился в 1957 году в Москве. В 1980 году окончил Московский архитектурный институт. Работал архитектором в государственном институте по проектированию предприятий цветной металлургии "Гипроцветмет".

С 1983 года - старший архитектор, руководитель группы архитекторов ГП МО "Институт Мосгражданпроект", мастерская имени академика В.А. Веснина. С 1988 года - преподаватель Московского архитектурного института, кафедра "Жилое и общественное строительство".

С 1990 года - замдиректора, главный архитектор проектов ООО "Архитектурное бюро "Остоженка". С 21 февраля 2013 года - главный архитектор ГУП "НИиПИ генплана Мос-квы ". Участник международного конкурса проекта концепции "Московской агломерации", член правления Союза московских архитекторов (СМА), председатель комиссии по градостроительству СМА, член Союза московских архитекторов (СМА) с 1986 года.

"При всех озерах, в которых рыбная ловля принадлежит не тем владельцам, в чьих она землях положение имеет, но или другим посторонним, или же оставлены для вольного промысла, прибрежные владельцы должны оставить из своей земли десять саженей для пристанища ловцам и просушки снастей их".

Свод законов Российской империи. Т. X. Ч. I. Ст. 441

"Людей, как оказалось, больше всего привлекают... другие люди. Как часто люди признаются, что любят находиться в самом центре толпы? Обычно все говорят об убежище, оазисе, укромном уголке. Однако, если посмотреть, что люди делают, обнаруживаются совершенно иные приоритеты. Так, когда два человека встречаются посреди дороги и останавливаются, чтобы поговорить, они не отходят в сторону, а остаются стоять в самом центре потока пешеходов".

Уильям Х. Уайт. "Социальная жизнь небольших урбанистических пространств"

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство > mn.ru, 5 июня 2013 > № 841294 Андрей Гнездилов

Дмитрий Медведев принял участие в пленарном заседании Форума деловых людей государств-участников Единого экономического пространства «Евразийский экономический союз: ожидания бизнеса»

Выступление Д.Медведева:

Добрый день, коллеги! По традиции, которая здесь сложилась, раз задаётся вопрос, нужно давать ответ. Способы заключаются в том, чтобы реализовать всё то громадьё планов, которое мы с вами наметили. Я здесь сидел, слушал выступления своих коллег, выступление Виктора Борисовича (В.Христенко – председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии) как руководителя нашего наднационального органа и пришёл к выводу, что мы уже за эти несколько лет много чего наворотили, создали абсолютно беспрецедентный механизм, который в чём-то работает очень неплохо, а в чём-то не работает вообще. Но когда мы этот процесс начинали (это было в 1990-е годы) и когда мы его интенсифицировали (а в этом уже я принимал участие) и подписывали базовые документы, мы понимали, что просто не будет. У меня здесь масса разных доказательств того, что мы эти годы потратили недаром – и про рост наших экономик, и про, естественно, рост взаимной торговли, другие экономические показатели приведены, о которых коллеги мои говорили. Я это всё повторять не буду, потому что всё это было и всё это в принципе остаётся, несмотря на замедление роста темпов мировой экономики, рецессию в целом ряде стран, которая, безусловно, отражается и на ситуации в наших государствах, о чём тоже мои товарищи говорили.

Но что я хотел бы сказать? Очевидно, что мы пока ещё не сделали всего того, что сделать было бы нужно. Да, мы создали базу работы нашего Единого экономического пространства, создали Таможенный союз, двигаемся в сторону Евразийского экономического союза, и я уверен, что мы его создадим. Но предстоит ещё очень много многотрудной, сложной бюрократической и корпоративной работы, которой занимаются не только члены Правительства, не только президенты и премьеры, но и которой занимаетесь вы – представители бизнеса. От степени вашего взаимопонимания в конечном счёте и будет зависеть успех нашего дела.

Когда создавался Европейский союз (кстати, создавался он гораздо дольше, чем наш, но там и сложности, наверное, были другие), – очевидно, что он заработал во всю мощь, даже несмотря на нынешнюю ситуацию, только тогда, когда притёрлись экономики, когда компании стали действовать по единым правилам. Вот на это, мне кажется, нужно обратить самое пристальное внимание.

И ещё. Владимир Викторович (В.Басько – генеральный директор Научно-технологической ассоциации «Инфопарк») абсолютно правильно сказал в отношении конкурентоспособности наших товаров и услуг. Уважаемые друзья! Конечно, правительства должны работать день и ночь на интеграцию, парламенты должны помогать, должны приниматься политические решения на уровне президентов. Но очень важно, чтобы и вы работали, работали так, чтобы создавались новые, конкурентоспособные продукты, конкурентоспособные не только в масштабах нашего союза, пока на троих. Надо издержки снижать, надо заниматься полноценным, современным корпоративным управлением – только в этом случае мы будем конкурентоспособны. Вот Серика Ныгметовича (С.Ахметов – Премьер-министр Республики Казахстан) спрашивали в отношении равного доступа компаний к закупкам. Я, во-первых, полностью согласен с тем, что вы сказали, во-вторых, хотел бы отметить ещё раз: всё это зависит от нашей воли, наших установок, и такая воля сейчас есть, хотя это непросто. Конечно, всегда будут сверхчувствительные сферы, например выпуск отдельных видов вооружений, ещё что-то такое, что для каждой национальной экономики является сверхдорогим, сверхчувствительным, сверхважным. Но по всем остальным вопросам всё должно быть свободно, и это как раз и есть вопрос политических решений.

Я, очевидно, не скажу ничего нового, если отмечу, что Таможенный союз и наше единое евразийское пространство создаёт для бизнес-сообщества и новые конкретные выгоды, и преимущества, но ими нужно успеть воспользоваться, и уметь ими пользоваться. И в этом смысле, действительно, и проблема либерализации торговых режимов с третьими странами, и целый ряд других вопросов, который лежит в сфере действия нашей комиссии, подлежит специальному рассмотрению, подлежит рассмотрению с вашим участием, потому как иначе у нас ничего путного не получится.

Во-вторых, очень важно улучшать общие условия предпринимательской деятельности, причём речь идёт о всех трёх действующих пока странах – речь идёт и о Белоруссии, и о Казахстане, и о России. Здесь упоминался известный рейтинг Doing Business, в этом смысле, кстати, в нашей стране всё выглядит хуже, чем у наших партнёров, поэтому мы должны начинать с себя. Не призывать кого-то другого сделать за нас нашу работу, а действовать жёстко, добиваться результатов по улучшению инвестиционного климата в своих странах. Тогда это будет иметь отражённый эффект и на наш общий рынок. Не должно быть ситуации, когда кто-то из нас будет тянуть нас назад. Мы должны помогать друг другу, будь то большая Россия или наши партнёры. Очень важна производственная кооперация, мы сегодня тоже об этом говорили, Михаил Владимирович (М.Мясникович – Премьер-министр Белоруссии) об этом в своём выступлении сказал. Мы хотим этого, мы к этому готовы, готовы двигаться в этом направлении столь далеко и глубоко, насколько к этому будут готовы наши партнёры, в том числе и в Беларуси.

В общем, нам нужно конвертировать все наши благоприятные возможности в реальное конкурентное преимущество. Бизнес очень чувствителен к тем решениям, которые мы принимаем, тем механизмам, которые действуют. Здесь коллеги выступали, все говорили про Таможенный кодекс Таможенного союза, про максимальное упрощение процедур на границе. Алексей Александрович Мордашов (генеральный директор ОАО «Северсталь»)выступал на эту тему – по вопросам определения таможенной стоимости, унификации различных процедур, квалификации товаров, регламентов, электронных технологий. Безусловно, тот документ, который действует, – это документ, который был, скажем откровенно, создан в очень короткое время. Если хотите, мы на собственном опыте, методом проб и ошибок, вынуждены убеждаться, что там работает, а что нет. Но другое невозможно себе было представить, иначе бы мы создавали Таможенный союз на протяжении ещё 20 лет, и тогда бы эта идея точно умерла, поэтому Таможенный кодекс подлежит безусловному изменению, созданию новой версии его. Этим занимается наша Евразийская экономическая комиссия. Я думаю, что создать дополнительный механизм, рабочую группу создать с участием бизнеса под эгидой нашей Евразийской комиссии – было бы абсолютно правильно. Давайте предложим такой вариант работы.

Николай Иванович Боровой (Н.Боровой – председатель Ассоциации международных автомобильных перевозчиков «БАМАП»), как уже здесь говорили, выступал по поводу транспорта. Безусловно, это тоже наше конкурентное преимущество, потому что мы, создавая наш общий рынок, должны давать все для этого возможности для развития транспорта, а с другой стороны – пользоваться преимуществами соответствующих путей сообщения и транспортных средств. Здесь колоссальный транзитный потенциал, мы его не используем, это справедливо, – это касается всех видов транспортных услуг, и это ещё очень большая задача на будущее.

Владимир Яковлевич Дворецкий (В.Дворецкий – председатель ОЮЛ «Республиканский союз промышленников вторичной металлургии») говорил о наднациональных органах, тоже о совершенствовании таможенного законодательства, проблемах, платежах третьим лицам и третьими лицами, произвольной классификации товаров, невозможности эффективно осуществлять процедуры по декларированию – всё это есть. И крайне важно, чтобы мы по этим вопросам работали синхронно. Знаете, я как Председатель Правительства и в своём прежнем качестве неоднократно натыкался на позицию наших ведомств. Уверен, что она такая же и в Казахстане, и в Белоруссии. Приходят и говорят: «Знаете, у нас-то всё нормально, но у наших соседей полный бардак. И если они со своей проблемой не справятся, мы умываем руки». Я уверен, что во всех трёх случаях это лукавая позиция, потому что проблем у всех хватает. Конечно, нужно начинать с себя и создавать такие условия, когда наши ведомства будут договариваться, а не кивать друг на друга. В противном случае никакого нормального не только Евразийского союза, но и Таможенного союза не будет, если ведомства не научатся договариваться. В принципе они большой путь прошли, и уже сегодня механизмы синхронизации действуют, но это ещё тем не менее большая задача.

Наша новая интеграционная структура потребует отказа от сохраняющихся барьеров, только что президенты это обсуждали. Уважаемые коллеги, это очень трудно, очень трудно. Но если мы хотим интеграции, нам придётся это сделать, даже несмотря на те потери, которые понесут экономики наших стран. И это мы все должны понимать, это должна быть абсолютно ясная позиция. Хотел бы вас заверить, что в России это понимают и готовы понести эти издержки, понимая, что конечный, совокупный результат будет ещё лучше.

И, пожалуй, ещё одна тема. Уважаемые коллеги, мы действительно являемся свидетелями очень важных интеграционных процессов, именно поэтому они вызывают колоссальный интерес со стороны зарубежных партнёров, которые имеют и свои ожидания, какую-то ревность испытывают. Но самое главное внимание уделяется этим процессам в наших странах, поэтому создание правильных условий для развития нашего партнёрства – наша задача.

Только что мы стали свидетелями подписания меморандума с Украиной (впереди, по всей вероятности, подписание подобных же меморандумов с другими странами) – это первый шаг, важный шаг, нужный шаг, и мы ему очень рады, но он может стать и последним шагом, если ничего больше не сделать. Мы искренне приветствуем его, но понимаем, что если наши партнёры действительно хотят участвовать в нашем создаваемом интеграционном объединении, в нашем Евразийском экономическом союзе, то они должны принять и целый ряд весьма сложных, подчас непопулярных решений, причём все необходимые решения, а не только их часть. И, конечно, не принимать на себя обязательства, которые исключают участие в Евразийском экономическом пространстве и союзе. Это, я думаю, должно быть всем ясно как божий день. Если этого не произойдёт, мы, конечно, будем дружить дальше, будем развивать наши двусторонние отношения, но это уже не общий рынок. Мы надеемся на то, что стратегические решения по этому поводу будут приняты.

Уважаемые друзья! Я очень рассчитываю на то, что подобные мероприятия (такое мероприятие было в Петербурге, сейчас проходит в Минске) будут продолжаться, будут свидетельствами нашей все более тесной интеграции. Позвольте пожелать вам успехов в бизнесе в наше весьма непростое время. Ну а правительства будут работать на конечный результат, на интеграцию наших экономик, на дружбу между нашими народами и на успех бизнеса в наших странах!

Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 31 мая 2013 > № 870795 Дмитрий Медведев

Союз турбины и генератора

Первый заместитель директора предприятия «Электротяжмаш» Дмитрий Костюк рассказал о конкуренции на международных рынках, советском наследии и создании энергоконцернов

Традиционно считается, что в Украине неплохо себя чувствуют лишь производители сырьевых и полуфабрикатных товаров (прежде всего металлурги, химики и отчасти аграрии), да и то, потому что вовремя попали в частные руки. А машиностроение находится в упадке или в лучшем случае стагнирует. «Эксперт» пообщался с заместителем генерального директора госпредприятия «Электротяжмаш» (Харьков) Дмитрием Костюком и убедился, что бывает и иначе.

Этот завод в советское время был лидером энергетического машиностроения. За годы независимости в Харькове многие предприятия либо вовсе закрылись (например, Харьковский завод тракторных двигателей или «Серп и молот», производивший дизели для сельхозтехники), либо существенно сократили объемы выпуска (как Харьковский тракторный или завод им. Малышева). А «Электротяжмаш» сумел не только сохранить промышленный потенциал, но и разработать и освоить новые виды продукции. В интервью нашему журналу Костюк раскрыл некоторые секреты.

— Судя по новостным сообщениям о подписанных или выполненных заводом «Электротяжмаш» контрактах, его деятельность сфокусирована на реконструкции гидроэлектростанций и поставках генераторов для локомотивов. Иногда еще всплывает производство агрегатов для атомной промышленности. Соответствует ли такой профиль потенциалу предприятия — тому, что оно могло бы или планирует производить?

— Это далеко не полная картина. Предприятие выпускает весь спектр продукции, предусмотренный его технической и конструкторской базой. Это генераторы для тепло- и гидроэлектростанций, тяговые электродвигатели и генераторы для тепловозов, электровозов и городского электротранспорта. Например, к Евро-2012 мы поставляли электродвигатели для троллейбусов производства «Богдан Моторс».

Если говорить о перспективах, то мы однозначно будем наращивать присутствие в сфере энергетики — гидро- и тепловой. У нас есть опыт, накопленный десятилетиями, сильная конструкторская школа.

— Каковы позиции завода в атомной энергетике?

— Завод производит генераторы для АЭС. Мы осуществляли поставки в Россию и Индию. Но наше присутствие в этой сфере не особенно значительно по сравнению с другими направлениями, ведь при СССР у предприятия была своя специализация, а производство генераторов для атомной энергетики было сосредоточено на ленинградском заводе, который сейчас входит в концерн «Силовые машины».

Короткие и длинные

— Если говорить в целом по заводу, производство какого из двух подразделений более рентабельно — энергетического или тягового оборудования?

— Безусловно, производство турбо- и гидрогенераторов. Все проекты в сфере энергетики, как правило, уникальны. А производство электротягового оборудования серийно. Соответственно, заказчик при увеличении объемов настаивает на снижении стоимости.

При этом средний срок изготовления изделия для энергетики составляет от 9–12 до 16–24 месяцев, а по электротяговому оборудованию — 30–60 дней. Мы получаем уникальную возможность балансировать денежные потоки, получать и «короткие», и «длинные» деньги.

— То есть вы требуете бОльшую маржу по энергетическому оборудованию, чтобы обезопаситься от возможных колебаний компонентов себестоимости в течение длительного периода исполнения контракта?

— Не только поэтому. Безусловно, мы боремся за бОльшую маржу. Конкурентов на этом рынке гораздо меньше, чем на многих других, поскольку не каждый производитель может похвастаться конструкторами, которые могут спроектировать готовое изделие от начала до конца.

— Ниже какой маржи по EBITDA вы не готовы опускаться при подписании контрактов?

— В энергетическом секторе заказы с рентабельностью ниже 20 процентов мы почти не рассматриваем. Ведь стоимость денег высокая — она превышает 15 процентов.

— Если за 18 месяцев исполнения контракта произойдет существенное удорожание какого-то из компонентов себестоимости, кто несет соответствующий риск — завод или заказчик?

— Мы полностью несем риск удорожания расходных материалов, поэтому стараемся его нивелировать за счет увеличения авансового платежа, дабы «законтрактоваться» с поставщиками оборудования и материалов. Таким образом, мы стараемся комплектоваться в первые два-три месяца выполнения контракта.

— А металлы ведь могут не только дорожать, но и дешеветь. Как сейчас, например.

— Обычно мы не очень радуемся падению цен на металл. Если металлургия стагнирует, значит, следующей отраслью, которая подвергнется спаду, будет энергетика.

— Сейчас медь падает в цене. В январе тонна стоила более восьми тысяч долларов, в конце апреля — менее семи тысяч. Вы рассчитываете в связи с этим на увеличение рентабельности?

— Мы используем электротехническую медь очень высокого качества, это не полуфабрикат, а готовая продукция — прокат. В Украине таких производителей нет, да и в соседних странах не так много поставщиков подобного сырья. Берем продукцию из российского города Каменск-Уральский и финскую. Ее стоимость меньше подвержена резким колебаниям.

— Какие еще компоненты себестоимости? Специальные стали?

— Да, мы используем электротехническую сталь, которую закупаем в Швеции. Остальные составляющие — черные металлы и оплата труда, поскольку много металлообработки.

Спрос на гидрогенераторы

— Давайте поговорим о поставке оборудования для гидроэнергетики. У компании «Укргидроэнерго» масштабные планы — полностью реконструировать агрегаты к 2016–2017 годам. А что будет делать завод в 2018-м, когда модернизация закончится?

— Я вижу горизонт для проведения таких работ не менее пяти-семи лет. Сейчас мы являемся одними из стратегических партнеров модернизации — почти все генераторы, установленные на Днепровском каскаде, произведены на нашем заводе. Надеюсь, что компании «Укргидроэнерго» удастся привлечь необходимое финансирование. Будем участвовать в тендерах и намерены в них побеждать. Реконструкция части оборудования уже проведена, но задел по ремонту агрегатов остается большим.

Кроме того, сейчас ведется строительство Днестровской ГАЭС — крупнейшей гидроаккумулирующей станции в Европе. В настоящее время мы осуществляем отгрузку оборудования для второго агрегата первой очереди проекта (стоимостью 264 миллиона гривен — «Эксперт»), подписываем договор на производство оборудования для третьего агрегата.

Проект потенциально предусматривает строительство и второй очереди. Но это уже вопрос больше к правительству — в каких объемах будет осуществляться финансирование.

— Будете участвовать в тендерах Ташлыкской ГАЭС и других «первичных» стройках?

— Будем. Надеемся, что на украинские станции будет поставлять оборудование именно украинский производитель.

— Расскажите о поставках за рубеж.

— Я понимаю, что гидропотенциал Украины — не самый высокий по сравнению с другими странами, да и степень использования гидроресурса в стране почти достигает ста процентов. Так что мы активно работаем с российской компанией «РусГидро», увеличиваем свое присутствие на рынке Казахстана.

Вообще среди стран СНГ огромный гидропотенциал имеют РФ и Таджикистан. Мы присутствуем на рынке обеих стран. Наш последний контракт в России — поставка гидрогенераторов на 12,5 миллиона долларов для Зеленчукской ГЭС-ГАЭС (Карачаево-Черкессия). В Таджикистан мы начали поставку второго гидрогенератора для крупнейшей гидростанции страны — Рогунской ГЭС (в рамках контракта на два агрегата общей стоимостью 40 миллионов долларов. — «Эксперт»).

Если говорить о дальнем зарубежье, то перспективным является рынок Латинской Америки, куда наше оборудование уже поставлялось, — это Мексика и Панама.

Наследие предков

— Какая часть ваших заказов формируется за счет того, что поставки оборудования начались еще в советское время?

— Я не сказал бы, что мы сейчас только пожинаем плоды деятельности времен СССР. Конечно, на нас работают технологии, наработанный опыт и конструкторская школа: пока что ремонтировать или частично заменять наше оборудование умеет очень небольшое количество компаний. С другой стороны, мы, к примеру, научились делать генераторы, подобные тем, которые выпускает концерн «Силовые машины». Уже есть прецеденты, когда в России заменяем оборудование нашего конкурента.

— Почему? Ниже цена или есть какие-то технические решения?

— Наши генераторы имеют более привлекательное соотношение цены и качества. К тому же мы научились устанавливать свои генераторы вместо генераторов компании «Силовые машины» и некоторых других производителей без существенных изменений фундаментов и систем обеспечения электростанции.

Уровень себестоимости у нас, как правило, ниже, чем у российских и европейских производителей, а вот с китайскими компаниями конкурировать непросто. Недавно мы выиграли тендер на поставку генераторов на индийскую ТЭС «Бандель» (стоимость не разглашается. — «Эксперт»). Считаем это значительным достижением, поскольку из-за высокой конкуренции индийский рынок очень плотный. Понятное дело, что рентабельность поставок в Индию получается одной из самых низких.

— Как можно охарактеризовать мощности предприятия?

— Мы можем изготавливать до восьми турбогенераторов в год. В советское время завод выпускал по одному изделию в месяц. По гидрогенераторам сказать намного сложнее — вся продукция разного размера. Одна машина в диаметре может составлять пять метров, а другая, — скажем, для Днестровской ГАЭС — превышать 16 метров.

— На сколько процентов от своей мощности работает завод?

— Загрузка превышает 70 процентов. Можно еще увеличить объемы работ за счет дополнительного введения второй и третьей смены, хотя половина завода и так уже работает в круглосуточном режиме. За последний год мы наняли более тысячи сотрудников.

— И каковы на этом фоне финансовые результаты работы предприятия?

— Выручка в прошлом году достигла почти полутора миллиардов, что больше на 35%, чем в 2011-м. В этом году мы рассчитываем перешагнуть рубеж в два миллиарда гривен.

— Вы сказали, что наняли тысячу с лишним человек. Есть ли персонал, который собираетесь сокращать?

— На любом предприятии происходит определенная текучесть кадров. Прежде всего, нам остро не хватает технического персонала. Есть определенный кадровый голод. Не хватает специалистов со средним техническим образованием, поскольку профильные училища, которые раньше готовили кадры для нашего завода, сегодня не работают.

Что касается других сотрудников, то, к счастью для нас и к сожалению для страны, многие заводы Харькова закрыты, и ежедневно 50–70 человек приходят на нашу проходную с желанием трудоустроиться. Поэтому сложилась уникальная ситуация, когда при подборе кандидата на вакантную должность у нас есть возможность выбирать лучших из лучших.

При этом хочу отметить, что мы особое внимание уделяем непрерывному образованию персонала. Это и вечерние классы, занятия в которых проводят опытные сотрудники, передавая накопленный багаж знаний молодым, и поддержка в получении последипломного или высшего технического образования. В результате такой кадровой политики к нам приходит много молодежи, средний возраст сотрудников значительно снизился.

Сила — в единстве

— Какие сейчас взаимоотношения с харьковским предприятием «Турбоатом»? Работаете в связке?

— У нас крепкие партнерские взаимоотношения, мы дополняем друг друга. Два предприятия находятся не просто на одной улице. Они находятся, так сказать, «на одном валу», потому что вал турбины и генератора должны быть сопряжены.

Последний пример нашего взаимодействия — поставка генератора и турбины на Экибастузскую ГРЭС в Казахстан (стоимость подписанного в 2010 году контракта превысила 30 млн долларов. — «Эксперт»). Кроме того, это все агрегаты, поставленные для «Укргидроэнерго». В принципе мы можем комплектоваться с любым другим производителем, но заказчику, безусловно, выгоднее, когда два подрядчика находятся рядом друг с другом. Поставка и монтаж оборудования из регионов, расположенных в разных частях мира, более сложны и обходятся соответственно дороже.

К сожалению, сейчас количество заказов, которые мы выполняем совместно с «Турбоатомом», невелико. Но мы стараемся развивать это направление и осуществлять комплектные поставки.

— Так, может быть, нужно объединить «Электротяжмаш» и «Турботом», где государству принадлежит 75 процентов, в одну структуру?

— Объединение наших предприятий — здравая идея. Мы тут не придумываем новую бизнес-модель. Если обратиться к истории, «Электротяжмаш» и «Турбоатом» всегда были тесно связаны друг с другом. Наше предприятие создавалось как завод, который изготавливал тяговое оборудование, а «Турбоатом» был площадкой по производству турбин и генераторов, необходимых для электрификации страны. И только потом, в 1954 году, с завода «Турбоатом» на «Электротяжмаш» перенесли генераторное производство.

Успешный пример реализации подобной модели — российская компания «Силовые машины», наш мощный конкурент. После того как в нее вошел «Красный котельщик», у концерна усилилась позиция на рынке — одна компания предлагает решения по котлу, турбине и генератору.

Мое субъективное мнение таково: при объединении предприятий наши позиции на рынке станут сильнее. Заказчику всегда удобнее получать продукцию из одной точки.

Автор: Сергей Рыбальченко

Украина > Электроэнергетика > expert.ua, 20 мая 2013 > № 939001 Дмитрий Костюк

Прагматическое евразийство

Е.Ю. Винокуров – доктор экономических наук, директор Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития.

Резюме: Интеграция не должна замыкаться в себе или быть направленной на воссоздание единства постсоветского пространства в том или ином виде. Естественным продолжением станет евразийская континентальная интеграция.

Данная статья систематизирует и защищает прагматичный взгляд на евразийскую интеграцию. Он основан на понимании того, что интеграция – не цель, а инструмент решения насущных проблем вовлеченных государств, главной из которых является модернизация экономик.

Прагматическое евразийство направлено на обеспечение «интеграции снизу» – свободного перемещения товаров, услуг, труда и капитала, что служит гарантией долгосрочной устойчивости и успешности интеграционного проекта. Оно является идеологией открытого регионализма, не замыкающегося в себе и основанного на понимании необходимости объединения с партнерами по континенту – как на Западе, так и на Востоке.

Прагматизм в политике не исключает ценностного содержания. Евразийство – это идеология. Речь идет о ее конкретном наполнении, о технократическом подходе к политическому и управленческому процессам, о приоритете экономической составляющей и о необходимости серьезного подхода к расчету баланса долгосрочных выгод и потерь.

Интеграция – не самоцель

Интеграционные процессы могут иметь не только положительные, но и отрицательные экономические результаты. Например, специалистам прекрасно известно, что они ведут как к «созданию торговли», так и к «сокращению торговли» или «сокращению благосостояния». Последнее явление имеет место, когда при образовании зоны свободной торговли или Таможенного союза потребление сдвигается от внешнего производителя с более низкой себестоимостью к внутреннему производителю с более высокой себестоимостью. Соответственно, общее благосостояние снижается (математика здесь, конечно, сложная и должна учитывать влияние на занятость, долгосрочные цели промышленной политики, вопросы безопасности и т.д.). Так или иначе, но положительные эффекты интеграции отнюдь не являются таковыми априори. Весь процесс необходимо просчитывать.

Интеграция – не цель сама по себе, а инструмент достижения целей. В области экономического развития такой целью ЕЭП и СНГ является модернизация: более выгодное место в международном разделении труда, уход от нефтегазовой зависимости, наращивание промышленной мощи на основе кооперации. Этой цели подчинено научно-техническое и во многом образовательное сотрудничество. В социальной сфере главная цель интеграции – достижение прочного межнационального и межрелигиозного мира, комфортная среда для поддержания родственных связей между гражданами вовлеченных стран.

В исторической перспективе текущие цены на нефть (110 долл. за баррель Брент на момент написания статьи) нельзя не признать аномально высокими. На таком уровне они не останутся вечно. Поэтому строить долгосрочную экономическую политику, рассчитывая на постоянную благосклонность внешней конъюнктуры, по меньшей мере безответственно. В планировании необходимо исходить как минимум из возможности падения цен на нефть на длительный период времени.

Постсоветские экономики можно условно разделить на три группы. Страны – поставщики энергоносителей: Россия, Казахстан, Азербайджан, Туркменистан. Относительно небольшие экономики Армении, Молдовы, Киргизии, Таджикистана, являющиеся крупными экспортерами трудовых ресурсов. Экономики Белоруссии, Узбекистана и Украины, отличающиеся значительной долей продукции с относительно высокой степенью переработки в экспорте. Экономический кризис охватит все без исключения государства евразийской интеграции через первичные и вторичные каналы влияния. В первую очередь удару подвергнутся нефтеэкспортеры, Россия и Казахстан, через снижение экспортных доходов и затруднение доступа к внешнему финансированию, важного для банковской системы и реального сектора. На странах – экспортерах трудовых ресурсов негативно скажется сокращение финансовых поступлений от трудовых мигрантов, работающих в России и Казахстане. Страны третьей группы пострадают как от снижения внешнего спроса, так и от запретительно высокой цены внешних заимствований.

Падение нефтяных цен может привести и к дестабилизации в ведущих странах региона, в результате в лучшем случае им будет не до интеграции. Не возобладает ли протекционизм в условиях кризиса и удастся ли купировать его в рамках Таможенного союза? Удастся ли удержать достигнутый уровень интеграции без системы трансфертов между более и менее преуспевающими участниками? Ведь в условиях резкого сокращения экспортной выручки и экономической активности средств на внешнюю помощь хватать не будет. Кроме того, такие трансферты будут крайне непопулярными политически.

Применительно к евразийской интеграции вопрос имеет форму условного стресс-теста: устоит ли она при цене в 80 долл. за баррель в течение длительного времени? При 60? При 40?

Ясно одно. Долгосрочную устойчивость интеграционных процессов обеспечит только живая и успешная «интеграция снизу» – взаимовыгодные потоки товаров, услуг, труда и капитала. Важнейшим фактором устойчивости могут стать трансграничные компании и холдинги, имеющие взаимосвязанные активы в ряде стран будущего Евразийского союза. Такие проекты зачастую весьма проблематичны (посмотрите на периодические франко-немецкие склоки в EADS), но они формируют скелет экономической интеграции, которая в состоянии пережить кризис.

Ресурсной предпосылкой экономического роста является не приобщение к новым технологиям как таковое, а технологическое лидерство, хотя бы в некоторых направлениях. Если страна не нашла таких ниш, она вынуждена идти в арьергарде овладения новыми технологиями и довольствоваться меньшим объемом добавленной стоимости. Объединение рынков, ресурсов и активов имеет два преимущества. Во-первых, более емкий внутренний рынок создает благоприятные условия для достижения экономии масштаба. Во-вторых, тесные связи в рамках технологических цепочек дают необходимую устойчивость и больший объем ресурсов.

Объективные потребности экономического развития ЕЭП требуют повышения роли промышленного комплекса в хозяйственных системах государств – членов объединения. Стоит задача возрождения промышленности как локомотива экономики. Соответствующая политика должна учитывать потребности стран-участниц, а также потенциал экспорта. Имеется в виду не традиционная промышленная политика в духе индикативного планирования, а стимулирование развития, поддержание конкуренции и обеспечение привлекательных для бизнеса правил игры.

В настоящее время впервые за 20 лет складываются благоприятные предпосылки для формирования целостной согласованной программы долгосрочного экономического развития стран ЕЭП, повышения глобальной конкурентоспособности их национальных экономик и ЕЭП в целом. При этом речь должна идти о связке «единая торговая политика + координация промышленной политики + координация научно-технологической политики» стран-участниц.

Трансграничные компании и холдинги

Взаимные инвестиции в целом и трансграничные компании и холдинги в частности могут стать одним из ключевых факторов устойчивости и успеха евразийской интеграции.

Целесообразно стимулирование кооперации и слияний/поглощений с консолидированным выходом производителей ЕЭП на мировой рынок. Транснациональные компании или холдинги возникают в тех областях, где у государств-участников есть реальные возможности стать мировым лидером, а объединение потенциала нескольких стран должно этому способствовать. При создании ТНК, как правило, речь идет о технологически продвинутых секторах. Соответственно, формирование ТНК становится инструментом технологического сближения и модернизации. В ряде случаев замыкаются разорванные цепочки (там, где это экономически оправданно).

Создавать ТНК имеет смысл там, где уже существуют сравнительные и/или конкурентные преимущества или серьезный потенциал таковых. Подобных отраслей или секторов вне нефтегазового сектора – по сути, прорывных точек – на всем постсоветском пространстве около 10–12 (конкретный список может быть предметом споров), но это уже немало. В их число, вероятно, входят черная и цветная металлургия, коксохимия, удобрения, энергетическое машиностроение, железнодорожное машиностроение, тяжелое автомобилестроение, авиастроение, вертолетостроение, космическая отрасль, АПК (особенно зерновые культуры). Создание «евразийских лидеров» требует поддержки в тех прорывных отраслях, где структура глобального рынка не допускает формирования таких лидеров без участия государства.

Pадачи должны ставиться амбициозные. Например, российско-украинский вертолетный холдинг – глубокая модернизация, новые ниши и повышение доли на мировом рынке с 17% до 30% к 2030 году. Или казахстанско-российский атомно-энергетический холдинг – быть представленным во всех звеньях ядерно-топливного цикла, обогнать «Ареву», «Камеко» и «Тошибу», стать комплексным поставщиком товаров и услуг ядерно-топливного цикла № 1 на мировом рынке к 2030 году. Под высокую планку формируется программа действий и господдержки – меры защиты рынка, докапитализация, фондирование, финансирование НИОКР и (возможно, главное) профессионального образования.

Принцип субсидиарности

Принцип субсидиарности, лежащий в основе американского федерализма и европейского объединения, применим и к интеграции евразийской. Сильно упрощая, его можно сформулировать следующим образом: «Если нет жесткой необходимости что-то делать на наднациональном уровне, лучше не делай».

Согласно данному принципу задачи решаются на том максимально низком уровне, где их решение возможно и эффективно. Таким же образом распределяются полномочия и финансовые ресурсы. Политические решения также должны приниматься на уровне, как можно более близком к населению.

В соответствии с принципом субсидиарности на наднациональный «этаж» должны подниматься только те задачи, решение которых именно там либо необходимо (например, единая внешнеторговая политика и единое техническое регулирование в рамках общего рынка), либо существенно более эффективно и выгодно. Таким образом, реализация принципа субсидиарности становится частью общего прагматического подхода к интеграционному строительству.

Значимость социально-культурной интеграции

Социально-культурные аспекты интеграции по своему долгосрочному значению по меньшей мере сравнимы с экономическими достижениями. Они включают семейные связи, постоянную и временную миграцию, образовательные связи, туризм, обмен культурным контентом и многое другое. Интеграция укрепляет межнациональный и межрелигиозный мир, причем не только в международных отношениях, но и внутри вовлеченных государств.

Эффекты социальной интеграции во многом нематериальны и сложно поддаются расчетам, но их значимость сложно переоценить. Так, например, недавнее введение авиарейса Астана–Омск может оказаться для жителей Омской и Акмолинской областей важнее, чем абстрактный рост торговых потоков. Раньше приходилось 11 часов ехать на поезде, а теперь этот путь занимает чуть больше часа. Такие шаги облегчают торговое, инвестиционное взаимодействие, общение родственников, туризм, образовательный обмен.

Колоссальную объединительную роль играет русский язык. Меры, направленные на его сохранение как средства межнационального общения, высокорентабельны. Сеть Пушкинских институтов – хорошая инвестиция в будущее. Связи в области образования – от обменов школьников, студентов, аспирантов и преподавателей до гармонизации учебных программ и взаимного признания дипломов – ключевой момент долгосрочного интеграционного строительства. Программу массового образовательного обмена, сравнимого, например, с европейским «Эразмус Мундус», можно было бы назвать именем Чокана Валиханова – казахского исследователя и просветителя, получившего образование в Омске. Речь идет о системе грантов, полностью или частично покрывающих расходы на обучение за рубежом в течение одного-двух семестров. Главное – добиться реальной массовости программы, охвата десятков тысяч студентов ежегодно.

Открытый регионализм

Прагматическое евразийство должно учитывать и затраты, и выгоды интеграционного строительства. При этом составляющие обеих сторон баланса понимаются широко, а долгосрочность проекта позволяет учитывать многочисленные эффекты не обязательно экономического характера. Значит ли это, однако, что евразийская интеграция – сугубо «бухгалтерский» процесс? Вряд ли. Даже если дискуссию о будущем евразийской интеграции сознательно и направленно вести в прагматическом и технократическом ключе, идеологический аспект сохраняется. Да, евразийство – это идеология. Вопрос в том, какой идеологией оно является.

Нередко евразийство воспринимается в качестве альтернативы как минимум европейской ориентации России и постсоветских государств, а как максимум – синоним «особого пути», по которому должна идти Россия. Идеи евразийства появились в 1920-х гг., хотя их корни можно увидеть еще в поиске самоопределения российских интеллектуалов XIX века. У евразийской идеологии была трудная судьба, ведь зарождалась она в среде русских эмигрантов – несчастных, страдающих людей, привыкших к величию своей родины, оторванных от нее и наблюдающих ее агонию. И в наше время становление евразийства осложняется как реальной, так и надуманной ностальгией по советскому прошлому.

В России, Казахстане и других государствах СНГ термины «Евразия» и «евразийство» звучат очень часто. Обычно они используются как синоним постсоветского пространства. В России также нередко встречается их употребление в качестве антизападной идеологии, подчеркивающей исключительность российского пути (в Казахстане такого феномена нет). Этим подходам есть определенные альтернативы. Евразия может рассматриваться как пространство для взаимодействия широкого круга стран в Европе и Азии. Россия, Казахстан и СНГ в целом в наибольшей степени выигрывают от континентального формата интеграции.

Полезно разграничить две «евразийские интеграции». Во-первых, резко активизировавшиеся в последние годы объединительные процессы на постсоветском пространстве. Во-вторых, процессы сближения в масштабах континента, ставшие реальностью в последние десятилетия. Под континентальной евразийской интеграцией мы понимаем качественный рост экономических, политических и социальных связей между регионами евразийского суперконтинента – Европой, Северной и Центральной Евразией, Восточной, Южной и Западной Азией.

В формировании конструктивной и продуктивной евразийской идеологии есть несколько центральных аспектов.

Во-первых, постсоветская евразийская интеграция должна быть сфокусирована на экономике. Связка ТС (общая таможенная территория) и ЕЭП (десятки соглашений, закладывающих основы единых правил игры в экономической жизни, то есть, по сути, евразийский общий рынок) обеспечивает здоровый фундамент. Такой фокус поможет усилить технократический элемент интеграции, подчинить интеграционные инструменты решению главной задачи – модернизации экономик и повышению их глобальной конкурентоспособности. К экономической интеграции органично примыкает социально-культурный блок вопросов. В то же время в развитии политических аспектов объединения целесообразен консервативный подход, основанный на принципе субсидиарности.

Во-вторых, крайне желательно, чтобы Россия не стала единственным локомотивом интеграции. «Евразия – не синоним России», это принципиальный момент. Несмотря на очевидную доминирующую роль России как крупнейшей экономики региона, евразийский проект – по крайней мере его политическое измерение – не может являться «российскоцентричным». Необходимы и другие активные игроки. В этом плане критично сохранение важной роли Казахстана.

В-третьих, евразийская интеграция не должна замыкаться в себе или быть направленной на воссоздание единства постсоветского пространства в том или ином виде. Безусловно, потенциал экономического и технологического сближения в постсоветском мире значителен, но не безграничен. Естественным продолжением станет евразийская континентальная интеграция.

Многочисленные выгоды можно извлечь из более глубокой экономической интеграции как на западном направлении (Евросоюз), так и на восточном (Китай, Южная Корея, Япония, Юго-Восточная Азия) и, в меньшей степени, на южном (Индия, Турция). Перспективными могут оказаться общий торговый режим, гармонизация технических стандартов, инфраструктура экспорта углеводородов, железнодорожный и автомобильный транзит, индустриализация транзита, наземные телекоммуникации, региональные и субрегиональные рынки электроэнергии, сотрудничество пограничных регионов, безвизовый режим с отдельными странами, образовательный обмен и многое другое.

Совокупность этих принципов направлена на становление открытого регионализма в Евразии, в котором постсоветские страны станут локомотивом, опорным элементом и главными бенефициарами. В рамках этой парадигмы возможен другой взгляд на ряд принципиальных вопросов интеграционного строительства, например, на роль Украины.

Украинский вопрос

Едва ли в каком-то другом вопросе присутствует столько клише и политизации, как в дискуссии о цивилизационном выборе Украины. К сожалению, эти разговоры, как правило, ведутся в терминах «либо – либо», в то время как в рамках континентальной интеграции возможен подход «и – и».

На постсоветском пространстве и в ЕС существует глубокое непонимание сути интеграционных проектов друг друга. В Европе и на Западе в целом характерно восприятие СНГ, а в последнее время и ЕЭП, как продуктов «российского империализма». Европейцам сложно понять глубину кооперационных связей, унаследованную от СССР, их жизненную значимость для модернизационного развития экономик России, Украины, Казахстана, Белоруссии. В мире нет прецедента подобного распада (может быть, распад Австро-Венгерской империи), хотя смоделировать его несложно: вообразите распад Евросоюза (не только валютной зоны, но и всего общего рынка). Теперь представьте все стимулы реинтеграции Европы в такой ситуации. Умножьте результат на три, потому что советская экономика была качественно более взаимосвязанной, чем экономика современного Евросоюза.

Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и законы конкуренции: производственная кооперация в СНГ призвана обеспечить выход на экспортные рынки. Кто сказал, что глобальным конкурентам выгоден индустриальный прорыв евразийских партнеров?

Наиболее важный вопрос заключается в том, что европейская и постсоветская интеграции не должны рассматриваться как взаимоисключающие. Наоборот, регионализм СНГ – шаг на пути к интеграции с Евросоюзом. Таможенный союз Белоруссии, Казахстана и России может стать более эффективным и сильным партнером для ЕС, чем отдельные страны. При этом появились бы дополнительные стимулы для активизации диалога по поводу общей инфраструктуры и частичной адаптации европейских норм и стандартов.

В настоящее время Украину, расположенную между ЕС и Таможенным союзом, разрывает на части напряженная дискуссия о возможностях вступления либо в одно, либо в другое сообщество. Но давайте спросим себя: разве «европейский выбор» Украины исключает возможности интеграции с Россией и ее партнерами? Ведь европейский выбор России, ее стремление к экономическому, политическому и культурному сближению с Европой очевидны. Казахстан – также «европейская» страна: Евросоюз является ее крупнейшим торговым партнером (37,7% экспорта и 32,3% внешнеторгового оборота в 2010 г., по данным МВФ), казахстанские компании размещаются на Лондонской бирже, а студенты по правительственной программе «Болашак» едут учиться преимущественно в Европу. До 50% «болашакеров» прошли обучение в Европе по сравнению с 5% в Восточной и Юго-Восточной Азии (еще 28% приходится на США и 9% на Россию).

Оптимальное долгосрочное решение «украинского вопроса» может быть найдено именно в рамках экономической интеграции ЕС и ТС. Сильным ходом стало бы включение Украины в Таможенный союз с последующим подписанием соглашения о свободной торговле между постсоветским торговым блоком (с населением около 220 млн человек и ВВП порядка 2,2 трлн долл.) и Европейским союзом. При этом сценарии Украина достигла бы всех своих целей, обеспечив благоприятный режим отношений с Россией и другими партнерами в Северной и Центральной Евразии и укрепив собственный европейский выбор. Такое соглашение служило бы универсальной основой для сближения законодательств и в конечном итоге введения безвизового режима. Еще один вариант – заключение соглашения (или соглашений) о глубокой и всеобъемлющей свободной торговле (DCFTA) в треугольнике ЕС–Украина–ТС. Подобное договоренности, безусловно, должны включать не только вопросы торговли, но и свободного движения людей и капитала, постепенной унификации технических стандартов, интеграции инфраструктуры.

Так или иначе, оптимальное решение включенности Украины в «большую Евразию» объективно возможно только при участии Европейского союза и Таможенного союза. Евросоюз принципиально не отвергает возможность взаимодействия с экономическими блоками: так, в 2010 г. были возобновлены переговоры о свободной торговле с МЕРКОСУРом. Также следует принять во внимание очень скромные результаты нынешней политики «Восточного соседства» ЕС.

Программа евразийского партнерства: гибкость и многообразие инструментов

Евразия не замыкается постсоветским пространством, а его границы нельзя считать раз и навсегда заданными советским прошлым. Если в некоторых аспектах постсоветское пространство действительно может оказаться оптимальным регионом для интеграции, то в иных более эффективными будут другие сочетания стран.

Новые реалии требуют и новых инструментов конструктивного сотрудничества с соседями-партнерами как по СНГ, так и по евразийскому континенту. Для кооперации на многосторонней основе возможно создание программы ЕЭП и будущего Евразийского экономического союза с рабочим названием «Евразийское партнерство». В рамках этой структуры предусматривается как двустороннее, так и многостороннее взаимодействие. Акцент, однако, должен быть на двусторонних договоренностях, учитывающих специфику конкретного партнера. Сотрудничество может быть структурировано не только через договоры, но и через совместные планы действий (как в Европейской политике соседства) и участие в совместных программах.

Целью программы «Евразийское партнерство» станет обеспечение глубокой торгово-экономической кооперации между странами Северной и Центральной Евразии и в дальнейшем с другими стратегическими евразийскими партнерами без обязательной перспективы членства в ЕЭП. При этом можно использовать формат, схожий с Евро-Средиземноморским партнерством, т.е. можно взаимодействовать со страной-партнером как в движении к членству в ЕЭП, так и на пути к максимально близкому сотрудничеству. «Евразийское партнерство» могло бы стать фундаментальной основой для взаимодействия различных стран и ЕЭП с учетом интересов всех сторон.

Россия. Казахстан. ЕАЭС > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 30 апреля 2013 > № 886296 Евгений Винокуров

В минувшем году Россия показала лучший результат по приросту ВВП среди стран большой восьмерки – Денис Мантуров

По итогам 2012 года прирост валового внутреннего продукта составил 3,4%. Это лучший результат среди стран «Большой восьмерки». Промышленное производство с учетом сырьевой составляющей выросло на 2,6%. При этом, обрабатывающие отрасли прибавили около 4-х процентов, и их удельный вес в ВВП составил 15,2% (или 9,5 трлн. руб.), (для сравнения - добыча полезных ископаемых 10,9%, (6,8 трлн. руб.), - об этом заявил Министр промышленности и торговли Российской федерации Денис Мантуров в своем докладе в Государственной Думе в рамках «Правительственного часа».

Глава Минпромторга России, в частности, сказал:

«В отраслевом разрезе можно выделить следующие три группы:

отрасли, демонстрирующие опережающую динамику роста, выше средней по промышленности. Это автомобилестроение, (которое прибавило +21,3%), авиастроение (с результатом +12,5%), радиоэлектроника (+ 12,4%), фармацевтика (+18,1%), оборонный комплекс (+ 6,4%).сегменты промышленности, показавшие чуть менее значительный рост, на уровне среднего по промышленности: металлургия (+4,5%), химическая промышленность и лесопромышленный комплекс (динамика на уровне 2,5 – 3%).отрасли, показатели которых по итогам 2012 года снизились. В их числе: легкая промышленность (минус 2% в текстильном производстве) и судостроение (снижение на 2,6%). Падение в последнем наблюдалось в основном из-за дискретности в выполнении заказов и последствий кризиса, «докатившихся» до отрасли только сейчас из-за длинного производственного цикла. Негативная динамика сложилась также в отдельных видах производства машин и оборудования (выпуск энергетического оборудования, насосов, подшипников – спад на 10,8%, по горнодобывающему оборудованию – на 15,1%).

Причина - в снижении объема заказов со стороны сырьевых секторов и энергетики, где ощущается сокращение внешнего спроса. Кроме того, многие предприятия завершили программы модернизации, реализованные в 2010 и 2011 годах, которые они запустили после сокращения инвестиций в основные фонды в 2009 году.

Выделю две основные тенденции, которые определяют текущую ситуацию в промышленности и ее развитие в ближайшей перспективе.

Во-первых, это некоторое замедление темпов роста промышленного производства, которое начало проявляться в августе-сентябре прошлого года во всей мировой экономике. Наша страна, к сожалению, не стала исключением (в январе-феврале индекс промпроизводства в России сократился на 1,5% к уровню 2011 года). Однако в марте развитие этого тренда остановилось. В январе-марте 2013 года динамика промышленного производства составила 100% к январю-марту 2012 года. Причем в обрабатывающих производствах за этот же период наблюдается рост - +1,2%.

Во многом это связано с тем обстоятельством, что в целом негативный внешний фон к концу первого квартала сменился на нейтральный.

Во-вторых, сохранение неблагоприятных условий для роста инвестиций в производство. Доля собственных средств предприятий, инвестированных в основной капитал в 2011-2012 гг., постепенно увеличивалась (достигнув в сентябре 66%), что указывает на очевидные проблемы с доступом к заемному финансированию. Кроме того, с учетом снижения базовых уровней рентабельности в отраслях промышленности, реальные ставки по кредитам для предприятий в коммерческих банках носят запретительный характер. Несколько лучше обстоит ситуация с кредитованием промышленных предприятий госбанками.

Эти тенденции были учтены при разработке и утверждении в конце 2012 года 5 государственных программ. Четыре из них нацелены на развитие отдельных отраслей – это авиастроение, судостроение, радиоэлектронная промышленность, медицина и фармацевтика. Пятая программа – «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности» – комплексная, и адресована целому ряду отраслей и направлений. Все госпрограммы рассчитаны на долгосрочную перспективу – до 2020-30 годов и в совокупности детализируют промышленную политику, которую намерено проводить Правительство и Министерство в ближайшие годы.

К сожалению, мое выступление ограничено по времени. В отведенный лимит невозможно описать каждую из отраслей. Я бы хотел остановиться на тех секторах, которые оказывают комплексное влияние на другие отрасли промышленности и формируют базу для реиндустриализации страны.

Повышение технологического уровня в промышленности невозможно без активной модернизации основных фондов. Здесь особую роль играет станкостроение. В настоящий момент потребности в новых станках удовлетворяются преимущественно за счет импорта, что не может нас устраивать.

Большой комплекс мер, направленных на изменение этой ситуации, предусмотрен подпрограммой «Развитие отечественного станкостроения и инструментальной промышленности». На первом этапе, который заканчивается в нынешнем году, реализуется более 100 проектов по разработке новых видов технологического оборудования – прежде всего, металлорежущих станков и кузнечно-прессовых машин. На втором, в 2014-2016 году будет осуществлено 12 инвестиционных проектов, частично финансируемых из федерального бюджета. В рамках этих проектов будут созданы производства наиболее перспективных видов станков мирового уровня. Суммарный бюджет подпрограммы составляет 26,5 млрд. рублей.

Существенную поддержку развитию отрасли оказывает Постановление Правительства №56, которое налагает запрет на приобретение предприятиями за счет бюджетных средств импортных станков, если их аналоги производятся у нас. Это позволило перераспределить в пользу российских станкостроителей спрос, генерируемый российским государством в рамках проектов технического перевооружения ряда отраслей.

Основным драйвером роста станкостроения станет реализация программ по развитию ОПК. Главным стратегическим документом господдержки и технологической модернизации ОПК является ФЦП «Развитие оборонно-промышленного комплекса на 2011–2020 годы». В 2012 году техническое перевооружение охватило почти 500 предприятий, причем на 35 из них новые мощности уже введены в эксплуатацию. Они будут использоваться, в том числе, для обеспечения производства перспективного истребителя, ракетного комплекса "Искандер", ЗРС С-400 и ряда других вооружений. Научные разработки в отрасли охватывают 665 промышленных критических и базовых технологий, выполнено 374 НИОКР для производства современной электронной компонентной базы.

С 2013 года предусмотрен механизм опережающего финансирования отдельных мероприятий по модернизации и техперевооружению за счет привлечения кредитных средств. Предусмотрены госгарантии и субсидии для компенсации части затрат на уплату процентов по коммерческим кредитам. В общей сложности по кредитной схеме будет выполнено почти 160 проектов. Мы также активно будем использовать механизмы государственно-частного партнерства, в том числе для развития кадрового потенциала отрасли.

Однако, учитывая особую значимость вопросов национальной безопасности, финансирование капитальных вложений предприятий стратегической ядерной триады, глубоководной техники и казенных предприятий останется полностью бюджетным.

Теперь я хотел бы сказать несколько слов по двум новым сегментам промышленности, которые только начинают формироваться и поэтому требуют повышенного внимания и поддержки.

К числу крайне необходимых для нового технологического уклада отраслей, относится производство редких и редкоземельных металлов. Причем не только сырья, но и полуфабрикатов, и конечной продукции. Особенно остро стоит вопрос развития этого направления в связи с хорошо вам известной сложной ситуацией на мировом рынке РЗМ.

Сфера межотраслевого влияния этого сектора очень широкая. Без него невозможно полноценное внедрение 14 из 27 критических технологий, находящих применение в ОПК, атомной энергетике, авиастроении и ракетно-космической отрасли, производстве электронной компонентной базы и наноматериалов, постоянных магнитов, спецсталей т.д.

Мы подготовили отдельную подпрограмму развития производства РЗМ. Ее целью является разработка, освоение и адаптация критических технологий производства редких и редкоземельных металлов для отечественного ОПК и гражданских отраслей, а также выход России на мировой рынок с продукцией высоких переделов.

В рамках первого этапа, который реализуется в 2013-2016 годах, запланировано проведение НИОКР, геологоразведочных работ с постановкой месторождений на баланс, создание базы нормативно-правового и технического регулирования отрасли. На втором этапе будут созданы опытные производства, обеспеченные мерами господдержки.

Справочно Общий объем финансирования программы до 2020 года составит 147 млрд. рублей, из них 23,4 млрд. бюджетных средств.

Другим направлением, где Россия может и должна вмешаться в инновационную конкуренцию, является развитие индустрии композитных материалов. Мировой рынок композитов динамично развивается - его прирост, по оценкам экспертов, составит 5 - 7% ежегодно, и в перспективе он будет определять более 80% приоритетных разработок новой техники в ведущих областях экономики.

Объем мирового рынка композитов составляет 12 млн тонн в год и не менее 700 млрд евро в денежном выражении. Учитывая, что по потреблению ПКМ на душу населения мы отстаем от США и развитых стран почти в 20 раз, существует огромный потенциал роста этого рынка в нашей стране.

Наша цель, отфиксированная в подпрограмме развития композитной отрасли, – к моменту ее завершения увеличить отечественный рынок композитов как минимум в 10 раз относительного текущего положения дел.

Она предусматривает создание сети испытательных, инжиниринговых и сертификационных центров, развитие национальной базы НИОКР, подготовку отраслевых и региональных программ внедрения новых материалов. Будут профинансированы инновационные пилотные проекты, задача которых «открыть» важнейшие рынки-потребители продукции из композитов. Это строительство, реконструкция всех видов транспортной инфраструктуры, ЖКХ, радиотехника, электроэнергетика, машиностроения и другие.

В этой работе нам поможет новый Федеральный закон «О ФКС». Он открывает возможность поставщикам новой, более совершенной продукции на равных конкурировать в конкурсах по госзакупкам с теми, кто предлагает более дешевые, устаревшие решения. Это стимулирует предприятия к инновационному развитию, позволяет государству более рационально использовать бюджетные средства. Хочу поблагодарить депутатов за активное участие в разработке этого закона.

Для развития отрасли стандарта крайне важно то, насколько эффективно будет выстроена нормативно-регуляторная база. В частности, до 2016 года нам необходимо разработать около 480 стандартов, регламентирующих производство, оценку соответствия импорту и применения композитов. Формирование благоприятной нормативной среды – это важнейшая системная предпосылка для развития всех отраслей. Сейчас организация и технологическое перевооружение промышленности невозможно без эффективной системы технического регулирования, стандартизации и обеспечения единства измерений. Мы продолжаем работу по гармонизации национальных стандартов и классификаторов с международными правилами. Эта задача решается, но нам предстоит еще много, что сделать. В конце мы должны внести в Правительство новый разрабатываемый закон о стандартизации, и я надеюсь, после завершения всех согласительных процедур, к вам поступит, в Государственную Думу, он получит от вас поддержку и будет принят. К 2015 году мы хотим добиться корреляции российских и международных стандартов на уровне 48%, а к 2020 году выйти на уровень 56%. В совокупности по всем отраслям экономики это даст прирост ВВП минимум на 2% ежегодно. В условиях ВТО, когда еще одна дополнительная возможность для защиты нашего рынка, для защиты наших промышленных предприятий от недобросовестных зарубежных конкурентов и производителей некачественной продукции.

Довольно часто название нашего министерства сокращают до краткого – Министерства промышленности. Однако с нашей точки зрения, эффективно развитая торговля является двигателем развития национального промышленного производства.

Торговля обеспечивает наибольший вклад в ВВП - 19,6% (или 12,27 трлн. руб), обеспечивает десятую часть всех налоговых поступлений в бюджет. Она является лидером среди всех отраслей экономики по количеству созданных рабочих мест. Отрасль динамично развивается, стремительно приближаясь, а иногда и превосходя лучшие мировые практики. Хотел бы выделить несколько важнейших трендов.

Во-первых, растет доля сетевой торговли. В 2012 году она составила почти 20% (или 4,2 трлн. рублей). Но не стоит полагать, что крупный бизнес «наступает» на малый. Среди сетей велика роль субъектов малого предпринимательства, на них приходится почти половина оборота розничной торговли.

Во-вторых, увеличивается спрос населения на качественные товары, отвечающие требованиям экологичности, натуральности. Высокими темпами в прошлом году росли продажи свежих продуктов: овощей, мяса, молока.

В-третьих, опережающими темпами увеличивается потребление непродовольственных товаров. В этом сегменте продажи по 2012 году выросли на 8%, продажи пищевых продуктов - на 3%. Иными словами, наши граждане могут позволить себе тратить деньги на электронику, вещи, мебель.

В-четвертых, рост продаж через интернет. За последние два года количество потребителей, готовых покупать продукты питания и бытовую технику онлайн, увеличилось на 44%.

За прошедший год мы постарались активизировать взаимодействие промышленных предприятий и торговли. Так, к Кодексу добросовестных практик взаимоотношений между торговыми сетями и поставщиками потребительских товаров по нашей инициативе присоединился Союз предпринимателей легкой промышленности. Это облегчит доступ отечественному производителю на полки магазинов. Обратите внимание на еще один позитивный момент. В некоторых торговых сетях уже сегодня открываются секции с продукцией исключительно от российского производителя. Это показатель того, что и у потребителей и в торговле в лучшую сторону меняется отношение к российским товарам. Надеюсь, что этот тренд сохраниться

В заключение моего выступления хочу отметить, что для каждой из отраслей, как традиционных, так и новых, мы постарались найти свои индивидуальные подходы и алгоритмы поддержки и стимулирования их роста. Но при этом, даем четкий сигнал - время финансирования прямым бюджетным рублем постепенно проходит. Конечно, останутся сектора, в которых присутствие государства будет высоким – это авиация и судостроение, ОПК. Но по другим сегментам, в горизонте до 10-15 лет фокус промышленной политики от масштабных государственных инвестиций будет постепенно смещаться к совершенствованию нормативно-правовой базы, созданию благоприятной инвестиционной и инфраструктурной среды. И здесь мы рассчитываем на вашу помощь и содействие, так как многие из наших инициатив будут проходить утверждение в парламенте. Я нисколько не сомневаюсь, что вместе нам по силам противостоять сегодняшним вызовам и в полной мере реализовать тот потенциал, которым обладает отечественная промышленность.

Коллеги, я благодарю вас за внимание! Готов ответить на вопросы, в том числе по тем отраслям, которые не были затронуты в докладе.

Также Глава Минпромторга России ознакомил депутатов с экспозицией выставки промышленных товаров российского производства, проходящей в здании Государственной Думы. На выставке представлены текущие достижения и перспективные разработки российской промышленности, показан имеющийся потенциал развития высокотехнологичного экспорта в области продуктов и технологий, прежде всего в машино- и приборостроении, а также перспективы расширения выпуска импортозамещающей продукции промышленного и потребительского назначения.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > minpromtorg.gov.ru, 24 апреля 2013 > № 863868 Денис Мантуров

Турция – инновационная страна

Олег Цвигун, глава ООО «Импэкстрейд, рассказал об особенностях российско-турецкого бизнес-партнерства и его перспективах.

В последние годы поступательно нарастает торгово-экономическое сотрудничество между Турецкой Республикой и Российской Федерацией. В 2004 году был создан один их ключевых органов, который призван содействовать развитию и укреплению деловых связей и торгово-экономических отношений между двумя странами – Российско-Турецкий деловой совет при Торгово-Промышленной палате РФ. С 2012 года в Совет вошла компания ООО «Импекстрейд», лидирующая компания-экспортер юга России, с целью сближения бизнес-сообществ двух стран в сфере металлургии и вторичных металлов. Олег Цвигун, председатель Совета директоров ООО «Импекстрейд», дал интервью, в котором рассказал об особенностях российско-турецкого бизнес-партнерства и его перспективах.

Какие цели ставила перед собой ваша компания, когда решила вступить в Российско-Турецкий Деловой Совет?

Деятельность нашей компании «Импэкстрейд» осуществляется в значительной мере на юге России, и одним из основных направлений для нас является экспорт. Юг Российской Федерации – Ростов, Таганрог, Азов, Ейск, Тамань – всегда были торговыми городами. Первый партнер, который стоит по ту сторону Черного моря, – это Турция. Зная это и позитивно оценивая значительный потенциал южного направления, мы вступили в Российско-Турецкий Деловой Совет.

В чем заключаются функции Российско-Турецкого Делового Совета?

В основные задачи Совета входит содействие предпринимателям наших стран в оказании финансовых, кредитных и инвестиционных услуг и в осуществлении инновационной деятельности. Немаловажной является разработка мер по устранению препятствий на пути развития предпринимательства, содействие выявлению конкретных торгово-инвестиционных возможностей в области российско-турецкого делового сотрудничества, установление связей с государственными структурами и деловыми кругами для выработки и реализации предложений по устранению проблем в сфере привлечения инвесторов и осуществления предпринимательской деятельности. В работе Совета участвуют свыше 40 регионов России, а также более 150 турецких компаний и фирм.

Какова Ваша оценка текущего состояния и перспектив экономики Турции?

Турция относится к числу быстроразвивающихся стран мира. Развитие турецкой экономики в 1990-2000 годы происходило по китайскому сценарию. Страна, которая еще в начале 1980 годов находилась в глубоком кризисе и не имела средств даже для оплаты критического импорта, поднялась благодаря реформам, направленным, с одной стороны, на борьбу с коррупцией и наведение порядка в финансовой сфере, а с другой – на развитие отраслей, ориентированных на экспорт. Благодаря активной помощи государства турецкие компании смогли создать целые новые отрасли промышленности – сначала легкой, а затем судостроительной, трубопрокатной, автомобилестроительной, по производству бытовой техники. Экспортно-ориентированная экономическая система страны и эффективные реформы позволяют успешно решать вопросы модернизации и продолжать процесс интеграции в мировое экономическое пространство. В 2010 году экономика Турции «выросла» на 9,2%. В 2011 – уже на 8,5%. Такие показатели в который раз вызвали внутри страны и за рубежом целый ряд весьма лестных экспертных комментариев относительно успехов, достигнутых Партией справедливости и развития за десятилетний период пребывания у власти. Многие аналитики, ссылаясь на рейтинг комфортности ведения бизнеса (Doing Business Index) Всемирного банка, даже высказывались за необходимость скорейшего включения Турции в БРИКС. В 2012 году экспорт Турции вырос на 13,1% по сравнению с 2011 годом и составил рекордную сумму в 152,6 млрд. долларов, в то время как в 2002 году этот показатель находился на отметке 32 миллиарда. То есть страна продемонстрировала пятикратный рост за 10 летний период. Так что показатели экономических успехов наших соседей очень впечатляющие и являются значительным стимулом для дальнейшего наращивания наших торговых усилий.

Расскажите о перспективах, направлениях и особенностях российско-турецкого сотрудничества.

На мой взгляд, центральную, системообразующую роль в российско-турецких отношениях играет многоплановое энергетическое сотрудничество. Среди аспектов этого сотрудничества можно выделить, во-первых, торговлю энергоносителями, во-вторых, торговлю электроэнергией, в-третьих, сооружение энергетических объектов и взаимные инвестиции в энергетические секторы двух стран, в-четвертых, сотрудничество российских и турецких компаний в энергетических проектах в третьих странах. Что касается турецких инвестиций в Россию, то основными направлениями осуществления турецких вложений являются текстильная, пищевая, химическая, деревообрабатывающая, электронная и электротехническая промышленность, производство строительных и отделочных материалов и сфера услуг. Существенное внимание турецкий бизнес проявляет к развитию инвестиционного сотрудничества с субъектами Южного Федерального округа России. И здесь на первый план выходят разнообразные вопросы, связанные с логистикой. Увеличиваются экспортно-импортные операции, расширяется номенклатура перевозимой продукции. Так только экспорт черных металлов в Турцию из России в 2012 году составил 4,66 млн. тонн. Поэтому становится необходимым наращивание мощности наших морских и речных портов, строительство соответствующей инфраструктуры, реконструкция существующих объектов. Те же задачи стоят и перед Турцией. Сами эти задачи являются предметом для взаимного сотрудничества. У наших турецких коллег есть много интересного опыта в подобных сферах, т.к. Турция морская страна. Турки очень инновационны, гибки с управленческой точки зрения. От создания совместных российско-турецких предприятий российская экономика только выиграет. По данным турецкой статистики, в 2012 г. объем товарооборота между нашими странами превысил $33млрд (рост на 11%).

Как вы оцениваете действия со стороны руководства двух стран в сфере укрепления российско-турецкого делового сотрудничества?

Руководством наших стран поставлена задача роста объема товарооборота в 2015 году до 100 млрд. долл. США. Факторами, которые будут способствовать быстрому росту взаимной торговли, являются взаимодополняемость экономик двух стран, высокие темпы развития, а также географическая сопредельность России и Турции. Экономика Турции быстро развивается, ее энергетические потребности растут и, согласно прогнозам, они удвоятся уже к 2023 году. В связи с этим наблюдается развитие сотрудничества РФ и Турции в области атомной энергетики. Недавно было достигнуто соглашение о строительстве российскими энергетиками первой турецкой атомной электростанции «Аккую» на побережье Средиземного моря недалеко от города Мерсин.

Отдельно хотелось бы услышать мнение об открывающихся перспективах для наших торговых отношений с приобретение Сбербанком турецкого DenizBank.

Одно из важных направлений двухсторонней деятельности – межбанковское сотрудничество. Осенью 2012 года, лидер российского банковского бизнеса – Сбербанк, объявил о приобретение турецкого Denizbank у франко-бельгийской группы Dexia. Именно развитое межбанковское сотрудничество является залогом дальнейшего поступательного движения к разностороннему экономическому сотрудничеству, в том числе с использованием национальных валют. Приобретения Сбербанка в Австрии, Швейцарии, Турции, а также уже имеющиеся дочерние структуры в Казахстане, Белоруссии, Украине, филиал в Индии, представительства в Китае и ФРГ – превратили крупнейший российский банк в транснациональный банк. И сделано это было в течение уникально-короткого периода. Это бесспорная заслуга руководителя Сбербанка России -Германа Грефа. Также это показатель высочайшего профессионализма собранной им команды управленцев. Данный тандем Сбербанк-Denizbank, а также дочерние структуры в Европе и СНГ, дают возможность предоставлять турецким, российским и европейским компаниям и предприятиям универсальный финансовый продукт как по географии, так по обширности финансовых услуг.

Какие вопросы, требующие дальнейшего разрешения, существуют между странами в сфере торговли, инвестиций, реализации совместных проектов?

Прежде всего, это вопросы в области квотирования большегрузных автомобильных перевозок, энергетических проектов с третьими странами, ценовые и количественные параметры поставки российских энергоносителей, участие российских компаний в программе приватизации турецких предприятий. Но здесь важно неуклонное желание и умение сторон решать все возникающие разногласия. Для этого выработаны действенные механизмы. В качестве примеров можно привести упрощённый таможенный коридор, действующий с 2009 года, который существенно облегчил и ускорил таможенное оформление товаров, ввозимых из Турции на территорию РФ. Этот проект повышает уровень доверия между государственными службами и облегчает осуществление грузоперевозок компаниями, положительно зарекомендовавшими себя в сфере перевозки товаров в обоих направлениях. Работа по внедрению и усовершенствованию данного проекта ведется постоянно. Периодически проводятся деловые встречи делегацией таможенных департаментов Турции и России с посещением пунктов таможенного контроля. Сейчас в предварительной проработке находится проект строительства крупного многофункционального логистического центра на юге России, как один из вариантов решения вопроса квотирования проезда турецкого большегрузного автотранспорта через российскую территорию.

Как вы думаете, использует ли Турция протекционизм, или же присутствует «чистая конкуренция»?

Если речь идет о государственном протекционизме, то есть политике защиты внутреннего рынка от иностранной конкуренции через систему определённых ограничений: импортных и экспортных пошлин, субсидий и других мер, то, по-моему мнению, турецкий рынок довольно открытый. Ограничения для нерезидентов в плане инвестирования также минимальны. Некоторые ограничения существуют в таких сферах как радиовещание, авиа- и морские перевозки, портовые услуги, запрещены для иностранных инвесторов операции с недвижимостью и рыболовство. Если же иметь в виду внешний протекционизм или лоббирование интересов своих производителей товаров, сырья или услуг на международные рынки, то позиции турецких правительственных и торговых кругов довольно сильны, умелы и поступательны. Турецкое руководство сумело выработать эффективные механизмы проникновения на внешние рынки и инвестирования в самых разных секторах промышленности и сферы услуг во многих странах мира. Так, за последние 10 лет, объем строительных работ, выполняемых турецкими подрядными организациями за границей, вырос в 10 раз и достиг в 2012 году 26,1 млрд. долл. В настоящее время турецкие строители работают в 100 странах, реализуя около 7 тысяч проектов.

Каковы тенденции в российско-турецком сотрудничестве в металлургической сфере?

В 2012 году производство стали в Турции выросло по сравнению с 2011 годом на 5,2 % и составило 35,9 млн. тонн. В 2011 году Турция находилась на 10 месте в мире по производству стали, в 2012 году она опередила Бразилию и Украину и вышла на 8 место в мире. В 2012 году на Турцию приходилось 2,3 % мирового производства стали. За последние 10 лет Турция в мировом списке крупнейших производителей стали сумела подняться с 15 места на 8, опередив такие страны как Канада, Испания, Франция, Италия, Тайвань, Бразилия и Украина. Не имея собственных запасов металлургического сырья, Турция делала основную ставку на электрометаллургию. Турция является крупнейшим в мире импортером металлолома – 21,5 млн. тонн в 2011 году и около 20,5 млн. тонн в 2012. По этим причинам развитие нашего сотрудничества в ближайшее время будет происходить по линии поставки в Турцию лома черных металлов и полуфабрикатов. В структуре российского экспорта уже второй год подряд преобладает лом черных металлов.

Как бы Вы описали специфику взаимодействия с турецкими партнерами?

Я бы не стал говорить об особой специфике. Бизнес-коммуникация достаточно стандартна и интернациональна. Турецкие коллеги, без сомнения, отличаются гостеприимством и неизменным позитивным настроем в общении. Надо понимать, что близкое общение с вашими партнерами – не залог деловых уступок, а возможность находить взаимоустраивающие компромиссы. Турция достаточно институциональная страна с развитым законодательством и поэтому не стоит искать никаких иных путей решения проблем, за исключением законных. Если все же говорить об особенностях турецкого делового менталитета – то это использование последних инновационных инструментов и возможностей, мобильность, известная напористость, управленческая гибкость.

Ольга Мазалова, turkishnews.ru

Турция. Россия > Металлургия, горнодобыча > rusmet.ru, 15 апреля 2013 > № 804178 Олег Цвигун

Гендиректор УГМК Младен Пейкович: «Нам удалось нарастить рыночную долю в условиях спада потребления»

В эксклюзивном интервью UGMK.INFO генеральный директор «Украинской горно-металлургической компании» Младен Пейкович рассказал о достижениях компании в ее 15-летний юбилей, а также поделился видением на перспективы развития рынка в ближайший и среднесрочный период.

– 26 марта УГМК исполнилось 15 лет. Поздравляем – для металлоторговли это серьезный юбилей. Первый вопрос – что, на Ваш взгляд, является наибольшим достижением компании за этот период?

– Ну, прежде всего, мы выходим из «тинэйджерского» возраста, и движемся к взрослению. Если же серьезно, все эти годы наша главная цель – быть лучшим в Украине металлотрейдером. За 15 лет мы прошли долгий путь, достигли как значительных объемов продаж, так и высоких стандартов обслуживания клиентов.

В рейтинге Forbes за 2012 г. «Украинская горно-металлургическая компания»заняла 46-е место в списке крупнейших компаний страны. Учитывая, что в прошлом году наши продажи металла выросли на 43%, думаю, место УГМК в новом рейтинге будет на порядок выше.

Хочу подчеркнуть, что за 15 лет нашей истории многое было сделано акционерами, которые в свое время инициировали создание компании, а потом всячески способствовали ее развитию.

Конечно, в успех компании многое было вложено менеджерами, которые работали в ней раньше и работают сейчас. Благодаря профессиональному коллективу (а у нас работает более 800 человек), костяк которого мы сумели сохранить в самые сложные времена, нам удается уже в течение многих лет оставаться компанией национального уровня в сфере поставок широкого ассортимента металлопроката на принципах максимального приближения продукции к потребителю и предоставления качественных услуг.

Все, что в прошлом было сделано и делается в компании сейчас, позволяет нам с уверенностью смотреть в будущее.

– Каковы объемы продаж компанией за 2012 г. и динамика по отношению к предыдущему году?

– За минувший год мы увеличили реализацию металлопродукции на украинском рынке на 43%, до почти 470 тыс. т. Благодаря существенному росту продаж доля УГМК (Украина) на вторичном рынке металлопроката в 2012 г. выросла примерно до 20% по сравнению с 15% по итогам предыдущего года.

– Какие регионы и торговые площадки показали лучшие результаты?

– Наибольшие объемы продаж – у Днепропетровского, Киевского, Донецкого, Запорожского, Одесского и Луганского филиалов.

– Изменилась ли товарная структура продаж?

– В 2012 г., по сравнению с 2011 г., с 24% до 19% снизилась доля сортового проката в общей структуре продаж. Также снизилась доля фасонного проката с 42% до 33%. Основной причиной этого является сокращение платежеспособного спроса со стороны строительного сектора. В то же время, существенно (на 10%) выросла доля листового проката: с 27% до 38%. Доля трубной продукции не изменилась и составляет 6%.

– Соответствуют ли результаты работы УГМК в 2012 г. поставленным акционерами задачам?

– Мы удовлетворены достигнутыми показателями, они свидетельствуют о том, что вектор нашего развития выбран правильно.

Очень непросто наращивать свои позиции на рынке в условиях снижения потребления, но нам все же это удается. УГМК, как компания – лидер, всегда стремилась к большему, поэтому на текущий год мы предварительно ставим задачу увеличения объема продаж металлопродукции до порядка 500 тыс. т.

– Охарактеризуйте, пожалуйста, итоги украинского рынка металлопроката в 2012 г.

– К сожалению, динамика развития рынка не оправдывает надежды. По оценкам маркетингового центра «УГМК», внутреннее потребление металлопроката в Украине за 2012 г. снизилось на 9,8% к уровню предыдущего года – до 7,236 млн. т. В том числе, объем отгрузок готового стального проката составил 5,84 млн. т (-3% к 2011 г.), трубной продукции – 644 тыс. т. (-17%). Отмечу, что по итогам года в структуре поставок выросла доля импорта – с 21 до 23%.

Причем спад спроса зафиксирован со стороны практически всех секторов потребления, но в наибольшей степени он коснулся машиностроения и производства металлоконструкций.

– Если можно, несколько подробнее по динамике спроса основных видов продукции на рынке.

– В товарной структуре поставок рост потребления зафиксирован только по арматуре (+10% к уровню 2011 г.), швеллеру (+5%) и оцинкованному прокату (+15%).

Остался практически на уровне предыдущего года (2,2 млн. т, - 1% к 2011 г.) объем отгрузок на рынок горячекатаного листа, на который приходится почти треть всего внутреннего потребления. Однако здесь важно отметить существенный рост импорта (+47%) и снижение внутренних поставок (-7%) по сравнению с 2011 г.

По остальным продуктам коммерческого сортамента произошло сокращение отгрузок: поставки катанки сократились на 10%; листа х/к – на 8%; уголка – также на 8%; балки – на 7%.

– Какие макроэкономические факторы определяли уровень потребления и динамику цен в минувшем году?

– Кризисные явления на большинстве мировых рынков сказались и на Украине, экономика которой сильно зависит от экспорта. Неблагоприятная экспортная конъюнктура, а также значительное сокращение закупок со стороны потребляющих отраслей, привели к перенасыщению внутреннего рынка металлопроката и, как следствие, обострению ценовой конкуренции. Дополнительным фактором, удерживающим производителей от повышения цен в период увеличенного сезонного спроса, послужила угроза со стороны импорта. Так, цена на арматурный прокат была снижена в феврале, после чего, на период повышенного спроса, стабилизировалась. После окончания строительного сезона цена на арматуру также была снижена. Цена на фасонный прокат оставалась относительно стабильной. Цена на плоский прокат повысилась в апреле, однако значительно снизилась в июле-августе, из-за наличия на рынке более выгодных предложений от зарубежных поставщиков.

– Ваши прогнозы по развитию украинского рынка металлопродукции на ближайший год?

– По итогам января 2013 г. мы уже видим спад, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года – емкость рынка снизилась более чем на 20%. В целом первый квартал этого года был слабым для складской металлоторговли, что вызвано сложными погодными условиями. Из-за сюрпризов природы ожидаемого в марте оживления потребительской активности так и не произошло.

Во втором полугодии 2013 г. мы предполагаем активизацию спроса, благодаря сезонному фактору. Однако в целом по году ожидается спад потребления металлопродукции, по сравнению с 2012 г. В цифрах оценить его пока невозможно, поскольку ситуация будет зависеть от комплекса макроэкономических факторов.

– Когда, по Вашей оценке, можно ждать устойчивого роста рынка в Украине?

– Я оптимист. Уверен, что несмотря на все мировые кризисы, в стране достаточно внутренних источников для роста экономики и развития потребления. Необходимо задействовать их, и, тогда потенциал рынка в 46 миллионов человек, - будет давать более активную отдачу.

По оценкам нашего маркетингового центра, с 2014 г. прирост потребления может составлять порядка 7% в год, и к 2015 г. объем поставок металлопроката на внутренний рынок составит порядка 8,2 млн. т. В основном прирост ожидается в строительной отрасли, вследствие реализации отложенного спроса на жилое строительство.

– Чего нового ждать от компании в 2013 году? Есть ли планы по открытию новых площадок в регионах?

– Планы есть, все это в процессе обсуждения, если мы увидим конкретный потенциал роста в регионах, будем принимать соответствующие решения.

Сейчас мы прорабатываем стратегию по расширению розничных продаж в регионах. Хотим предложить рынку новые инструменты, которые, с одной стороны, позволят нам поднять объемы реализации, с другой – увеличить мобильность в обслуживании клиентов. Мы предлагаем сотрудничество компаниям - которые смогут организовать у себя точки реализации металлопроката небольшими партиями под конкретные потребности своего региона (города, поселка).

Беседовал Игорь Жигир

Украина > Металлургия, горнодобыча > ugmk.info, 3 апреля 2013 > № 804209 Младен Пейкович

Игры патриота

Виталий Смирнов — о мальчике, который по пути на большую сцену упал в большую воду, о тонкостях изучения иностранного языка по трофейным кинофильмам, о том, почему слово «бойкот» пишется не так, как слышится, и почему Хохлома не стала столицей Олимпиады-80, а также о решении, из-за которого он все еще краснеет до корней волос

Виталий Смирнов — один из немногих чиновников высокого уровня, кто до сих пор не обзавелся томиком собственных воспоминаний. «Мне один приятель как-то сказал: «Знаешь, старик, за что я тебя уважаю? За то, что не опустился до мемуаров», — смеется он. Впрочем, мемуары многолетнему руководителю сначала советского, а потом и российского спорта, старейшему члену Международного олимпийского комитета не нужны. Смирнов навскидку легко называет дату любого исторического события, в котором принимал участие, и имена всех присутствовавших лиц. А их — и событий, и лиц — в его памяти хранится немало. Он боролся против бойкота Игр в Лос-Анджелесе, по сосенке собирал сборную СНГ для участия в олимпийских баталиях Альбервиля и Барселоны, был первым руководителем НОК новой России.

Однако самыми главными в своей карьере Виталий Смирнов считает другие Олимпиады. Прежде всего — московскую 1980 года, в организации которой он принимал непосредственное участие в качестве одного из руководителей оргкомитета. И Сочи-2014, который активно лоббировал в МОК. «Моя жизнь протянулась от одних Игр в России до других», — говорит собеседник «Итогов».

— Недавно Олимпийский комитет России оказался в центре неприятной истории. Вице-президент ОКР Ахмед Билалов стал объектом жесткой критики Владимира Путина, после чего в течение нескольких дней лишился всех своих должностей. Сочувствуете коллеге, Виталий Георгиевич?

— Прежде всего мне очень обидно за то, что сейчас вообще происходит в ОКР. Это же мое детище. С распадом Союза канул в Лету и Олимпийский комитет СССР, мне с коллегами пришлось все начинать с нуля. Помню, как мы отвоевывали здание на Лужнецкой набережной, как придумывали эмблему. В то время Олимпийский комитет России был главным спортивным органом страны, потом он утратил рычаги влияния и сохранил за собой лишь право формировать официальную делегацию для участия в летних и зимних Играх. Вся остальная власть перешла к государственному органу, Министерству спорта. Но это же не значит, что теперь вообще ничего делать не надо.

— Есть такой соблазн?

— У меня как-то состоялся разговор с Александром Жуковым, возглавляющим нынче Олимпийский комитет. Говорю ему: до недавнего времени в ОКР был президент, шесть заместителей и генеральный секретарь. И все работали full time, никакого совмещения. А сейчас у нас президент — общественник, три вице-президента Кожин, Лисин и Билалов — тоже общественники, последний к тому же еще и уволился. Единственный, кто постоянно присутствовал на хозяйстве, был исполнительный директор Николай Толстых. Но он осенью встал во главе Российского футбольного союза, а на это место взяли человека, который никакого отношения к спорту не имеет. Все три члена Международного олимпийского комитета от России были против его назначения, но никого это не смутило. Никакой работы не ведется, одна видимость. Раньше на Лужнецкой набережной все гудело, а сейчас мухи от скуки дохнут. Людей в коридорах — как на московских улицах периода Великой Отечественной...

— То время вы должны хорошо помнить...

— Я всю войну прожил с мамой и братьями в Москве. Родители у меня из Подмосковья, но родился я в Хабаровске, потому что отец был военным, служил в Особой дальневосточной дивизии. В три года меня привезли назад, и с тех пор я безвылазно жил на Красной Пресне. Когда напали немцы, мне было шесть лет, помню все очень хорошо. Налеты, бомбежки, воздушные тревоги. Напротив нашего дома был зоопарк, его тогда еще не эвакуировали. Так вот, звери чувствовали приближение налета лучше любой службы ПВО. Начинали беспокоиться, по ним мы определяли приближение немецких самолетов.

Отец рвался на фронт, но он был связан с Наркоматом цветной металлургии, и его в конце концов оставили в Москве. Это был очень суровый, жесткий человек, моим воспитанием он практически не занимался. После войны отца на два года отправили восстанавливать разрушенный немцами санаторий «Металлург» в Ялту. Когда работа была закончена, его назначили директором санатория. Мама с двумя младшими братьями переехали к нему, а я из-за школы остался в столице с бабушкой. После окончания учебного года меня на все летние каникулы отправляли к родителям, и там, на Черном море, я научился очень хорошо плавать. Осенью 1946-го пришел записываться в бассейн у метро «Завод имени Сталина», нынче «Автозаводская», и меня сразу взяли в секцию плавания. Так началось увлечение спортом, которое сохранилось на всю жизнь.

Тренировался я очень серьезно: получил первый разряд, потом выполнил норму мастера спорта. Плавал брассом и баттерфляем, до поступления в Институт физкультуры в 1954-м из воды практически не вылезал. Вскоре перешел в легендарную школу Мосгороно, которая дала огромное количество не только пловцов, но и ватерполистов. Поскольку все тренировались в одной чаше, заодно начал осваивать и эту игру. Тренером по водному поло у нас был Павел Николаевич Шубин. Ехать с Красной Пресни приходилось далеко: на трамвае до Смоленки, потом на метро и еще пешком. Волосы по моде 50-х годов я отращивал длинные, под Тарзана. Зимой мокрые пряди замерзали и превращались в сосульки. Одежда была ведь бедная, демисезонное пальто да кепка.

В общем, увлекся я водным поло. На одной из первых тренировок кролисты — они плавали быстрее — в борьбе за мяч заехали мне по голове и рассекли верхнюю губу. Наложили швы, с ними я пришел на следующее занятие. Но Павел Николаевич сказал, что в таком состоянии тренироваться нельзя, и велел встать в ворота. Так я в них и остался: начал играть в команде Мосгороно, которая становилась чемпионом Москвы, участвовала в чемпионате СССР. До сих пор с благодарностью вспоминаю нашего тренера: больше половины ватерполистов сборной, которые в середине 60-х выигрывали медали крупнейших турниров, взрастил именно Шубин. Хорошо, что несколько лет назад в присутствии этих состарившихся игроков мы повесили ему мемориальную доску на нашем бассейне.

Он воевал на фронте, был ранен, хромал. Немцев не переносил на дух. На международных соревнованиях говорил: «Вы можете проиграть кому угодно, только не этим. Они убивали ваших отцов, насиловали матерей». «Павел Николаевич, да они же из ГДР!» — пытались увещевать мы. «Все равно немцы», — упорствовал он. Вот такой был подход… (Смеется). Но педагогом Шубин был фантастическим, понимал ребят, как никто. Помню, заканчивался чемпионат Москвы, мы вместе с «Динамо» лидировали. Накануне финальной встречи тренер назвал состав, а одного из наших парней в драке порезали. Сцепился со шпаной, они его и полоснули бритвой, в те годы это было довольно распространенное оружие. И вот мы весь матч играли с динамовцами без одного игрока — и выиграли! Это была моя лучшая игра, я отбивал практически все мячи.

Потом попал в сборную страны и получил приглашение от Андрея Юльевича Кистяковского, возглавлявшего команду МГУ, перейти к нему в коллектив. Но возник вопрос с обучением: поступить в университет с ходу я не сумел, устроился работать на кафедру спорта, чтобы уже через год стать студентом Института физкультуры.

Спорт оставался моим главным увлечением, на соревнования я мог смотреть часами. Особенно мне нравился бокс: ради тренировок я убегал даже из бассейна и смотрелся на ринге довольно прилично. Когда поступил в инфизкульт, специализации «водное поло» там не было. В качестве студентов педагогического факультета мы изучали все виды — легкую атлетику, фехтование, теннис, коньки и в том числе бокс. Его кафедрой заведовал Константин Васильевич Градополов — легендарная личность, один из первых чемпионов СССР, киноактер, снимавшийся еще в немых фильмах. «У вас такое открытое лицо, — как-то заметил он мне. — По-моему, вам надо переходить на нашу специализацию». «В боксе именно по открытому лицу получают чаще всего», — возразил я. «В нашем виде спорта, молодой человек, есть две категории: те, кого бьют, и те, которые бьют, — парировал Градополов. — Мне кажется, вы принадлежите ко второй категории». В итоге в дипломе с отличием, который я получил, у меня стоит специализация «боксер».

Институт физкультуры я окончил в 1958-м, после чего меня пригласили на работу в оборонно-спортивный отдел Московского обкома комсомола. Василий Алексеевич Фомин, который возглавлял его, пришел к нам в вуз в поисках выпускника, готового работать инструктором. Я был общественником, меня порекомендовали. Обком и горком комсомола находились тогда в Колпачном, там я и начал делать свою карьеру. Сначала был простым инструктором, затем стал заведующим отделом, потом получил назначение первым секретарем Кунцевского горкома комсомола. В то время Кунцево являлось частью Подмосковья и вошло в состав столицы с открытием Кольцевой дороги. В 1960-м меня назначили председателем областного комитета физкультуры. Я отработал в этой должности два года, после чего вернулся в комсомол — сначала вторым, потом первым секретарем Московского обкома ВЛКСМ.

Однако спорт продолжал оставаться важной частью моей жизни. В 1960 году в составе советской делегации я поехал на римскую Олимпиаду и с тех пор не пропускал ни одних летних Игр. Прошлогодние соревнования в Лондоне стали для меня двадцать пятыми по счету. В общем, все время находился на виду, был хорошо знаком с руководителями Спорткомитета СССР. Они знали, что я занимался водным поло, и в 1962 году предложили мне возглавить союзную федерацию. В 27 лет!

Надо сказать, дела пошли неплохо. Хотя была одна неприятная ситуация. Буквально через полтора года после моего назначения вся сборная СССР подверглась дисквалификации. Ребята возвращались после выступления в Югославии и везли с собой партию нижнего белья для последующей продажи — это было довольно распространенное явление для того времени. На таможне их поймали, в «Комсомолке» появился язвительный фельетон. И всю команду просто разогнали. А у нас на носу Игры-1964 в Токио. С кем ехать? Я пригласил главным тренером Андрея Кистяковского, который начал создавать сборную заново. Ее костяк составили игроки МГУ, многих из них я знал еще по собственным выступлениям. Эта команда в итоге сенсационно выиграла бронзовые медали. При этом большинству наших игроков едва исполнилось 18—19 лет, а в соперниках у них были могучие мужики по 105—110 килограммов — югославы, венгры, итальянцы. Некоторые ребята получили серьезные травмы, переломы рук, ключиц. Но бились самоотверженно и стали любимцами всей олимпийской сборной. В те годы только золотая олимпийская медаль означала автоматическое присвоение звания заслуженного мастера спорта. Ну еще два титула чемпиона мира. Все, исключений практически не было. А тут сразу шесть человек получили значок ЗМС. Так были оценены их мужество и воля к победе.

На Олимпиаде-1968 в Мехико мы оказались вторыми. А еще через четыре года, на Играх в Мюнхене, сборная наконец стала чемпионом. К тому времени я уже был членом Международного олимпийского комитета и лично вручал золотые медали своим ребятам. Но вскоре от должности президента ватерпольной федерации решил отказаться. Председатель Спорткомитета СССР Сергей Павлов пригласил к себе первым замом, среди прочих вопросов доверил курировать и финансовый. Я посчитал, что происходит конфликт интересов, о чем честно доложил начальству. Сейчас на такие мелочи не обращают внимания, но я был щепетильным, видел в этом проблему.

— Для продвижения по карьерной лестнице обычно нужна сильная поддержка. Кто вас двигал?

— Скажу честно, мне никто не помогал. Просто сказывались мои лидерские качества, которые начали проявляться еще в детстве. Взять, например, пионерский лагерь: только начинается смена, как меня сразу выбирают председателем совета дружины. Почему? Ведь я никого не знаю, и меня никто. Наверное, люди чувствовали, что я могу повести за собой. У меня было много интересов: в школе я увлекся театром, начал заниматься в драмкружке. Наш художественный руководитель учился в аспирантуре ГИТИСа, предлагал поступать туда. Но спорт перевесил, к тому же он приносил некоторые материальные блага. Как только я начал более или менее прилично играть в команде Мосгороно, мне стали выдавать талоны на дополнительное питание. С ними можно было прийти в соседнее кафе, получить обед. Я, правда, обычно отоваривал их шоколадом, который относил домой братьям. Жизнь после войны была скудная, денег и еды не хватало. А это все-таки была дополнительная возможность хоть немного поддержать ребят.

— В карьере вам очень помогло знание английского, ведь большинство советских функционеров иностранными языками не владели. Откуда у вас это?

— После войны наши войска привезли из Германии много американских трофейных фильмов. О правах на показ тогда и слыхом не слыхивали, вот их по домам культуры и крутили. Не на официальном экране, а, скажем, в ДК завода «Серп и молот». Сеансы шли каждые два часа — в 18, 20, 22. И вот мы, голодные, оборванные, смотрели на всю эту шикарную заморскую жизнь, широко раскрыв глаза. Как сейчас помню эти фильмы — «Большой вальс», «Капитан Блад». Сеанс заканчивался, и мы возвращались в зал на следующий — снова и снова. Все это меня очень притягивало: женщины в платьях с кринолинами, мужчины в смокингах… Чтобы попасть в эту жизнь, нужно быть разведчиком или дипломатом — так я тогда по-детски рассуждал. Второе мне нравилось больше: я увлекся Меттернихом, обложился книжками по истории дипломатии. В школе занимался английским совершенно сознательно. В принципе учился я неважно — спорт перевешивал все, но на язык времени не жалел. И в десятом классе сдал этот предмет на «отлично».

Впрочем, школьных знаний все равно не хватало. Но мне повезло: перед Всемирным фестивалем молодежи и студентов, проходившим в Москве в 1957 году, я познакомился с компанией ребят, учившихся в инязе. Среди них были два брата — Григорий и Кирилл Вац. Этнические украинцы, родившиеся в Канаде и потом с родителями вернувшиеся в СССР. Это мои друзья детства: Кирилл, к сожалению, умер, а с Гришей мы до сих пор очень близки. Он, кстати, познакомил меня с моей нынешней, второй женой. Григорию я обязан и своим английским. Когда я начал работать в комсомоле, он жил в Армянском переулке, по соседству с обкомом. Приезжал к нему по утрам, три раза в неделю. Система обучения была такая: он читал главу на английском из какой-нибудь книги — самой любимой у нас был «Мартин Иден» — и записывал ее на магнитофон. Дома я ставил бобину с лентой и без устали повторял текст, чтобы отработать произношение. На следующем занятии читал его, а потом пересказывал своими словами. Никакой специальной методики у нас не было, все делали на ощупь. Не зря моя супруга — она окончила иняз — смеется, что я выучил иностранный язык на улице.

Областной комитет физкультуры располагался в Скатертном переулке. Раз я приехал туда получать спортивный разряд и обратил внимание на объявление, вывешенное международным управлением. Думаю, вот куда бы попасть на работу! И надо же было такому случиться, что потом я много лет курировал именно это направление… Произошло это в 1970-м, когда меня пригласили стать заместителем председателя Спорткомитета СССР. Его тогда возглавлял Сергей Павлов, который тоже пришел из комсомола. Я отбрыкивался как мог: говорил, что уже отошел от спорта, занимаюсь другими делами. Но меня в конце концов уломали и поручили вопросы пропаганды, международные дела и управление водных видов спорта.

Тогда я впервые и услышал от Павлова, что Москва проиграла выборы столицы Олимпийских игр-1976 Монреалю и спустя четыре года собирается повторить попытку. Примерно в то же время у меня состоялась встреча в ЦК КПСС с Александром Николаевичем Яковлевым, который являлся одним из руководителей отдела пропаганды. Сидим, разговариваем, вдруг он спрашивает: «Как у тебя с иностранными языками?» Я рассказал ему примерно то же, что и вам. Яковлев перешел на английский, проэкзаменовал меня немного и говорит: «Давай восстанавливай язык». Только потом, задним числом я понял, что это он так начал готовить меня к работе в Международном олимпийском комитете. В 1971-м я стал членом этой организации и остаюсь в ней уже сорок два года. Сейчас я — старейший член МОК.

В сентябре 74-го года второе выдвижение Москвы в качестве олимпийской столицы увенчалось успехом, мы выиграли право провести Игры. Хотя сейчас я понимаю, что очень многое делали в прямом смысле на коленке. Помню, как мы привезли в Вену, где проходили выборы, сувениры от московского Заявочного комитета для членов МОК. Шикарные наборы хохломы — ложки, миски, кружки. Вот только упаковочной бумаги достать не сумели, в Советском Союзе это был жуткий дефицит. Пришлось покупать оберточные рулоны на месте и заворачивать подарки в гостинице. Всей делегацией возились с этим делом полночи: несколько человек коробки упаковывали, остальные повязывали декоративные ленты. Председателем оргкомитета Олимпиады-80 назначили Игнатия Новикова, который пригласил меня к себе заместителем. В течение полутора лет продолжалось мое совмещение: я был первым зампредом оргкомитета и такую же должность занимал в Спорткомитете СССР. Только ближе к Играм смог полностью переключиться на олимпийские дела.

— В тот момент вы осознавали весь масштаб грядущего события?

— Было ясно: предстоит что-то грандиозное. Хотя на проведение Олимпиады в Москве мы потратили гораздо меньше денег, чем сейчас в Сочи. Все расходы составили примерно 2 миллиарда долларов в нынешнем эквиваленте. Одной из самых главных задач было возведение новой инфраструктуры. Большинство спортивных объектов столицы безнадежно устарело и не соответствовало требованиям времени. Пришлось реконструировать Большую арену «Лужников», соорудить нишу для олимпийского факела, построить козырек над трибунами. Требовался целый ряд новых объектов — игровых залов, стадионов, бассейнов. Одно тянуло за собой другое. Строительство дворца для тяжелой атлетики повлекло за собой реконструкцию Института физкультуры на Сиреневом бульваре. Вместе с подготовкой поля для хоккея на траве был отреставрирован спорткомплекс «Динамо». Огромные объемы строительства были освоены в Ленинграде, Киеве, Таллине и Минске, где также прошли олимпийские соревнования.

— Проблемы со сроками сдачи объектов возникали? Владимир Сальников мне рассказывал, что пловцы тренировались в бассейне «Олимпийского», когда там еще не завершились отделочные работы: рабочие спешно красили стены, монтировали розетки.

— Мне кажется, Сальников что-то путает. В 1979-м мы провели в Москве предолимпийские игры — Спартакиаду народов СССР, к тому времени все арены были уже готовы. Это была грандиозная, очень мощная репетиция. В ней приняли участие спортсмены из 80 стран, столько же потом приехало на саму Олимпиаду. Во время тех соревнований всестороннюю проверку прошли все службы и спортивные объекты. Все было в порядке, единственный казус произошел во время церемонии открытия. Приглашенных членов МОК мы поместили в ложе «А», рядом с правительственной ложей. Справа от нее расположились представители прессы, в том числе иностранной. Так вот, после церемонии открытия один западный журналист написал: мол, он сидел так близко от генерального секретаря ЦК КПСС, что мог спокойно застрелить его. Какой тут разразился скандал! Руководство КГБ тут же решило пересадить всех иностранцев на Восточную трибуну. А у нас там по плану размещались солдаты, создававшие сменные панно, которые служили фоном для происходящего на поле. Особенно бурно в пользу этого решения выступал будущий председатель КГБ Виктор Чебриков, входивший в руководство оргкомитета. Я пытался его переубедить, рассказывал о своей поездке на Олимпиаду-76 в Монреаль. Там на церемонии открытия королева Великобритании и президент Соединенных Штатов сидели от нас так близко, что до них можно было дотронуться рукой. В ответ услышал: «Если что-нибудь произойдет с президентом США, они себе нового выберут. А представляешь, что станет с человечеством, если несчастье случится с Леонидом Ильичом?!»

Много лет спустя я рассказал эту историю. Буквально на следующий день мне позвонил председатель общества «Динамо» Богданов, говорит: «С тобой хочет встретиться Виктор Михайлович». Пришел ко мне Чебриков, начал жаловаться: «Зачем вы меня на всеобщее посмешище выставляете? Я не мог такого сказать». «Это абсолютная правда, у меня и в дневнике так записано, — отвечаю. — Но поскольку вам эти воспоминания неприятны, обещаю больше эту историю никому не рассказывать». Спустя несколько месяцев после нашей встречи Чебриков умер, так что теперь я свободен от данного слова.

— Сейчас московские власти обдумывают возможность сноса Большой арены «Лужников». Не жалко вам исторического здания?

— Однажды Владимира Набокова спросили, что он думает по поводу старого дома на Большой Морской в Санкт-Петербурге, где он родился и вырос. Великий писатель ответил: «У меня нет собачьих чувств». Если настало время сносить, давайте снесем. Другое дело, мне трудно обсуждать целесообразность этого решения. Когда я рос, Москва вообще была деревянной. Помню, как я смотрел с Воробьевых гор на то место, где потом выросли «Лужники». Это было что-то страшное: набережная отсутствовала, на илистом берегу стояли какие-то заводики, которые затапливала грязная вода…

Хотя, конечно, «Лужники» — это целая история. Летом в нашей стране впервые пройдет чемпионат мира по легкой атлетике. Уже сейчас, знаю, принято решение задрапировать почти треть трибун Большой арены — зрители не придут даже на соревнования такого уровня. А я помню, как в 1958 году на легкоатлетической встрече СССР — США стадион буквально трещал по швам от наплыва публики! Конкурентом Юрия Степанова в прыжках в высоту был Чарлз Дюмас, десятиборцу Василию Кузнецову противостоял знаменитый Рафер Джонсон, обладатель мирового рекорда. Понятно, тогда интерес подогревало общеполитическое противостояние двух стран, как раз шла холодная война. Народ сидел, затаив дыхание: все ждали, как выйдут спортсмены. Когда они появились в обнимку друг с другом — советские атлеты и американцы, — зрители просто онемели. Вот что может делать спорт!

Знаете, моя жизнь круто изменилась 25 декабря 1979 года, когда Советский Союз ввел войска в Афганистан. Президент США Картер объявил ультиматум: Олимпиаду нужно отменить или перенести из Москвы в другую страну. Вместо того чтобы оставшиеся полгода потратить на подготовку Игр, я не вылезал из самолета. Пытался внушить западным коллегам мысль, что СССР оказывает братскую помощь, что мы против агрессии, потому и контингент ограниченный. И многих удалось повернуть, убедить не присоединяться к бойкоту Игр-1980. Хотя некоторые страны, которые все-таки приняли в них участие, выставили неполные команды. Например, Олимпийский комитет Великобритании вопреки давлению правительства прислал в Москву свою делегацию. Но в ней не было сотрудников, как у нас принято говорить, силовых ведомств — представителей министерства внутренних дел и военнослужащих. Они ослушаться приказа сверху никак не могли.

Помню, в январе 1980-го в составе советской делегации я прибыл в Лозанну на встречу в штаб-квартире Международного олимпийского комитета. Поздно вечером в моем гостиничном номере раздался телефонный звонок. Это был президент МОК лорд Килланин: «Виталий, ты можешь зайти?» У нас с ним очень хорошие отношения были… Поднимаюсь к нему в номер, он только что прилетел, разбирает чемодан. Незадолго до этого Килланин перенес операцию на сердце. Рассказал мне о ней, даже показал место на бедре, откуда ему вену для шунтирования вырезали. Вдруг предлагает: «Давай выпьем?» — и достает бутылку ирландского виски. Я заколебался. «Президент, а вам можно?» — показываю на его сердце. Он рукой машет: мол, все нормально. «Воды для льда нет», — говорю. «Возьми из-под крана».

В общем, сидим мы с ним, выпиваем. Вдруг Килланин спрашивает: «Скажи, Виталий, ваши руководители знакомы с историей Британской империи?» «Не уверен», — пожимаю плечами, а сам думаю: они и собственную-то историю, наверное, не очень хорошо знают. «Запомни, — говорит собеседник, — Британия покорила много народов. Единственные, кого ей не удалось завоевать, — афганцы. Это же скотоводы, по конному отряду к каждому из них не приставишь. Вот и вы не сможете приставить к каждому моджахеду по танку». Лорд оказался прав…

— Потом и мы решили в отместку бойкотировать Олимпиаду в Лос-Анджелесе.

— Это решение приняли в самый последний момент. В начале 1984 года наша делегация находилась в Лос-Анджелесе и даже выбрала здание для команды в Олимпийской деревне. А потом все в одночасье поменялось. В ЦК КПСС поступило письмо, подписанное Громыко, Андроповым и Грамовым — новым председателем союзного Спорткомитета, сменившим на этом посту Сергея Павлова. Мол, поездку считаем нецелесообразной, поскольку американцы не могут гарантировать безопасность. Хотя на самом деле все началось с ерунды. В качестве олимпийского атташе наши выдвинули кандидатуру дипломата-разведчика, работавшего под прикрытием в Америке. Я фамилию того человека до тех пор никогда не слышал, это уже само по себе показательно. Естественно, хозяева Игр его не утвердили. КГБ вместо того, чтобы смягчить углы и предложить другого кандидата, начал нагнетать обстановку. В итоге дело зашло слишком далеко… Поэтому говорить о том, что бойкот Лос-Анджелеса был местью за Москву, не совсем правильно. Мы до последнего собирались ехать в США. Хотя очевидно: если бы американцы не бойкотировали московские Игры, у наших начальников не хватило бы духу бросить такой вызов всему миру. Штаты в этом смысле создали прецедент, и советское руководство пошло по тому же пути.

Я был в ЦК КПСС, пытался доказать: мы делаем большую идеологическую ошибку. В то время из советских людей на Запад попадали единицы — в основном сотрудники торгпредств и партийные чиновники. А тут могли приехать полторы тысячи молодых людей, парней и девушек. Большинство из них худо-бедно объяснились бы по-английски. Представляете, какой след они оставили бы в сознании американцев, какую революцию произвели? В ответ от Петра Лучинского, который работал в отделе пропаганды, а потом стал президентом Молдавии, прозвучало: «А что если мы проиграем?» И тогда я понял, откуда ветер дует. Марат Грамов в феврале того же года в качестве чиновника проиграл зимнюю Олимпиаду в Сараеве и просто струсил. Он прекрасно понимал, что второго поражения ему не простят. И решил подстраховаться. «Проиграем, ну и что? — возражаю. — Даже если это произойдет, мы уступим совсем немного. Но ведь там будут наши звезды — Дитятин, Сальников, Казанкина. Появится возможность показать американцам, какие мы есть на самом деле, а не какими нас представляет их пропаганда». «Да, интересно, — слышу в ответ. — Но Политбюро уже приняло решение».

В мае 1984-го в конференц-зале здания на Лужнецкой набережной прошло собрание Олимпийского комитета, за которое мне до сих пор стыдно до корней волос. На нем я тоже поддержал бойкот лос-анджелесских Игр. Тогда просто нельзя было иначе. Раз ЦК принял решение, его надо проводить в жизнь. Воля партии — закон. После этого я дал себе клятву никогда больше не кривить душой в этом зале…

На Олимпиаду в США советские представители все-таки поехали. Нас было человек шестьдесят: члены МОК, сотрудники международных федераций. Когда во время парада открытия на дорожке появились делегации Китая и Румынии, которые вопреки нашему давлению прибыли на Игры, весь стадион встал. В почетной ложе прямо за нами за пуленепробиваемым стеклом находился президент Рейган. Какой-то пожилой американец, сидевший рядом, наклонился ко мне. «Вы совершили огромную ошибку, — сказал он. — Если бы советская команда вышла на стадион, ее встречали бы так же. Вся Америка бы говорила: вот они, — он махнул назад, — договориться не могут, а спортсмены договорились».

Продолжение следует.

Владимир Рауш

Досье

Виталий Георгиевич Смирнов

Родился 14 февраля 1935 года в Хабаровске.

В 1958 году с отличием окончил Государственный Центральный ордена Ленина институт физической культуры (ГЦОЛИФК). В том же году начал работать в отделе физкультуры и спорта Московского областного комитета ВЛКСМ.

С 1960 года — председатель Московского областного совета Союза спортивных обществ и организаций. В 1962—1972 годах возглавлял Федерацию водного поло СССР.

С 1962 года — на выборной комсомольской работе: второй, затем первый секретарь Московского обкома ВЛКСМ. В 1968—1970 годах — первый секретарь Пушкинского горкома КПСС.

В 1970—1977 годах — первый заместитель председателя Комитета по физической культуре и спорту при Совете министров СССР. В 1975 году назначен первым заместителем председателя оргкомитета Игр XXII Олимпиады в Москве.

С 1981 года — председатель Комитета по физической культуре и спорту при Совете министров РСФСР.

С 1990 года — председатель Олимпийского комитета СССР. В 1992—2001 годах возглавлял Олимпийский комитет России. С 2001 года — почетный президент Олимпийского комитета России.

Член Международного олимпийского комитета с 1971 года. В 1974—1978, 1986—1990 годах — член исполнительного комитета МОК. В 1978—1982, 1990—1994, 2001—2005 годах — вице-президент МОК.

В сентябре 2005 года вошел в Совет при президенте Российской Федерации по развитию физической культуры и спорта.

Награжден орденом Почета, орденами «За заслуги перед Отечеством» II, III и IV степеней, орденом Трудового Красного Знамени, орденом Дружбы народов.

Женат, имеет троих сыновей.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 25 марта 2013 > № 791760 Виталий Смирнов

Глава Минпромторга Денис Мантуров: «В наших магазинах больше трети товаров будут российскими - без всякой принудиловки»

Источник: "Комсомольская правда"

Сможем ли мы заменить китайский ширпотреб своей продукцией, есть ли у нас шанс догнать Запад по технологиям?

Когда встречаешься с человеком, ответственным за все, что производит наша страна, то первым делом хочется его проверить. А сам-то он как поддерживает отечественного производителя?

- У меня есть российские костюмы, которые вы абсолютно не отличите от тех, что сделаны итальянскими кутюрье, - говорит Денис Мантуров. - И мне не то что не стыдно, мне почетно но-сить российскую продукцию, рекламировать ее на себе.

- То есть наша легкая промышленность вполне себе жива...

- Есть бренды - торговые сети и производители применяют специальные маркетинговые ходы, - которые кажутся импортными - па-залини там какой-нибудь и так далее...

- А на самом деле?

- Это все российские производства! И вы никогда не ошибетесь, если посмотрите на шильдик. По российскому законодательству производитель обязан писать, в какой стране это произведено. И там написано: «Сделано в России».

- А может, к русским названиям вернуться? Вот были же знаменитые «Парижская коммуна», «Большевичка»...

- А некоторые из этих брендов по-прежнему живут, процветают и развиваются. Это не преувеличение. Буквально в декабре прошлого года в Ростовской области мы проводили совещание по проблемам легкой промышленности. Я попросил организовать импровизированную выставку отечественной продукции. Я был - вот честно вам говорю - искренне удивлен, как много мы производим хороших вещей. Мы просто мало внимания уделяли и уделяем этой отрасли. Но я беру на себя обязательства развивать легкую промышленность!

- Я ведь эти ваши слова записываю...

- Записывайте! Я от своих слов никогда не откажусь. И все мои обещания пока всегда исполнялись.

- Прямо так и хочется с вами заключить пари...

- Можем и поспорить! Только не спрашивайте у меня завтра же результат. Хорошо?

- Хорошо.

- Дайте мне какое-то время.

- Сколько? Год, два?

- Через год мы сможем с вами подводить какие-то промежуточные итоги. А реально мы должны выйти на достойный уровень про-изводства качественных товаров легкой промышленности через три, максимум четыре года. Основной конкурент - это недобросовестный производитель. Тот, кто делает некачественный, а потому дешевый товар. В ближайшее время мы сформируем спецкомиссию по борьбе с контрафактом. Но главное - нужно смотреть самим, что вы покупаете.

- Нет китайскому ширпотребу - покупай российское?

- Да! Покупай российское! А еще лучше по-другому: «Сделано в России, сделано с душой!» Неплохой бренд? «Сделано с душой!» То же самое есть и во многих других странах - у них целые департаменты, министерства, которые целенаправленно занимаются массированной пропагандой своей собственной продукции. В Турции есть специальные отдельные прилавки в магазинах, есть отдельного цвета шильдики, где написано: «Сделано в Турции». Они не стесняются этого. И нам стесняться нечего.

- А Всемирная торговая организация, в которой мы уже полгода, не возмутится? Они же нам навязывают свободный рынок, с равными условиями для западных и отечественных производителей...

- А что здесь такого? Правила Всемирной торговой организации не запрещают продвигать товары отечественного производителя законными способами.

- А ваша идея о том, чтобы в магазинах было не менее 30% российских товаров, - это тоже в правила вписывается?

- Конечно. Но я отмечу: Минпромторг никого не обязывает это делать. Это не наш метод. Мы разговариваем с торговыми сетями, предлагаем разные варианты.

Более того, доля отечественных товаров - речь идет о продукции легкой промышленности: обуви, одежде - так вот, ее доля на розничном рынке в прошлом году уже составила около 25%. Поэтому если говорить про те 30% отечественной продукции, что должны появиться на прилавках, - это цифра взята не с потолка. Она вполне реальна и достижима. А если учесть, что министерство активно стимулирует промышленных производителей, чтобы они повышали качество товаров, то российской продукции в магазинах в скором времени будет больше тех самых 30% без какой-либо принудилов-ки.

- Были опасения, что вступление в ВТО может придушить нашу промышленность...

- Прошло слишком мало времени после присоединения к ВТО. Конечно, промышленность еще не полностью адаптировалась к новым условиям. Но говорить о том, что мы испытываем какие-то трудности или наоборот, пока рано.

Тем не менее у нас есть все механизмы, чтобы защитить свою промышленность - это и субсидии, и приоритет отечественным товарам при госзаказах плюс специальные программы по закупке современного технологического оборудования.

- А можно здесь поподробнее? Считается, что наша промышленность отстала от западной на несколько десятилетий: нет технологий, низкая производительность труда. Но вот Сталин, например, когда проводил индустриализацию СССР, он же, по сути, целые заводы на Западе скупал. Нам-то что мешает?

- Я бы не говорил, что мы такие уж прямо отсталые. Из-за серьезной экономической ситуации в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого столетия мы пропустили почти полтора индустриальных цикла. Оборудование, технологии не обновлялись. Как результат - заметное падение производительности труда. Но сейчас мы быстро наверстываем упущенное. Кое-где мы не просто достигли мирового уровня, но и обгоняем Запад. Речь идет о тех отраслях, которые всегда работали на внешний рынок. Но с машиностроением действительно есть проблемы. Здесь у нас все внимание Министерства сосредоточено.

- Ну так и воспользуйтесь известным рецептом «отца народов».

- Сталина? Его способ модернизации страны не подходит. Вся промышленность и все средства производства были в собственности государства. Экономика СССР была изолирована, а основная цель развития промышленности в то время была связана с подго-товкой к большой войне. Страна создавала экономику, способную прежде всего обеспечить армию вооружением и техникой.

А основным ресурсом, который обеспечил индустриализацию, была не только импортируемая техника. Основным ресурсом стали десятки миллионов людей, создававших новую промышленность в тяжелейших условиях. В том числе и миллионы крестьян, которые погибли из-за того, что их лишили средств к существованию - все реквизировалось для получения золота и валюты, чтобы закупать новое оборудование. Мы готовы платить такую цену?

- Надеюсь, что нет...

- Вот и я уверен, что нам такого не надо. Сейчас поиск новых на-правлений и технологий в самом разгаре. И по многим направлениям у нас есть уникальные решения. Вот здесь и есть возможность стать первыми.

- Вот-вот, про то, что мы должны сами создавать новые технологи, мы слышим давно, а в реальности хоть что-то создано прорывное?

- Если вы говорите про гражданские отрасли, то здесь действительно зачастую неэффективно пытаться изобретать велосипед. Выгоднее перенести технологии из-за границы и на их основе создавать конечную продукцию в стране. Но в ряде отраслей, напри-мер металлургия, у нас есть заводы, самые современные в мире. Еще пример - применение композиционных материалов. Скажем, дороги с применением композитов надо ремонтировать раз в пять лет, а не ежегодно.

- Ну и главная наша гордость - самолет «Суперджет»...

- А что вы ерничаете?

- Ну в последнее время всякие нарекания на самолет слышны: мол, недоделан, а денег на него порядочно потратили...

- В прессе была цифра, что на «Суперджет» потрачено из бюдже-та 7 млрд. долларов. Тот, кто это заявляет, - большой фантазер, писатель-фантаст, я бы сказал. Я бы мечтал, чтобы мы из бюджета такие суммы стали тратить на авиацию. На самом деле на «Суперджет» потрачено всего 51,7 млрд. руб. - это 1,7 млрд. долларов. При этом 75,9% - это внебюджетные источники. Вообще последние 25 лет ни Россия, ни Советский Союз не разрабатывали такого рода современной техники.

- Но в разработке и иностранцы принимали участие.

- Это правда, сегодня 40% - это наше участие в «Суперджете», 60% - зарубежные компании. Но это и планировалось с самого начала, так как проект рассчитан на мировой рынок. В настоящее время проводится репрайсинг, включая работу по замене импортных комплектующих на отечественные. В дальнейшем соотношение, безусловно, изменится.

- А когда это случится?

- Примерно в 2015 - 2016 годы. Быстро это сделать не получится.

Уже сейчас создано 13 таких лайнеров. Плюс есть 170 твердых заказов по всему миру (Индонезия, Мексика, Лаос), при этом «Аэрофлот» заказал 30 самолетов.

- А что с другими самолетами-новинками?

- Что касается других проектов, в 2008 году стартовала программа по созданию нового ближнее - среднемагистрального пассажирского самолета. Он придет на смену Ту-154 и семейству Ту-204. Мы говорим о МС-21. Кстати, в этом самолете изначальная пропорция уже будет другой: примерно 60% - наше участие, 40% - зарубежные компании.

Первый его полет планируется на июнь 2015 года. Но уже на сегодня у нас есть заказы на 256 таких самолетов. И, кстати, про технологии. В этом самолете мы тоже применяем наши разработки, связанные с композитными материалами. Так что у нас все еще впереди!

Россия > Госбюджет, налоги, цены > minpromtorg.gov.ru, 7 марта 2013 > № 795077 Денис Мантуров

Американский реванш. Сланцевая газовая революция возродит американскую металлургию

По оценкам аналитиков World Steel Association (WSA), металлургическая отрасль США постепенно выходит из кризиса. По итогам 2012 года производство стали в стране выросло по сравнению с предыдущим годом на 2,5%, достигнув 88,6 млн. т. США продолжают стабильно удерживать третью позицию в рейтинге крупнейших производителей стали в мире вслед за Китаем и Японией. В ближайшие годы Америка может стать одним из лидеров по темпам роста потребления металла. В текущем году этой стране, как прогнозируют в WSA, понадобится 99,5 млн. т стали, или 92% от объёма 2007 года.

По мнению специалистов американской информационной и маркетинговой компании PR Newswire, подготовившей отчет «Прогноз развития сталелитейной отрасли США до 2015 года» ("US Steel Industry Outlook to2015"), тенденция роста американской металлургии после кризиса обозначилась еще в 2011 году, по итогам которого производство стали в стране выросло на 7%, а потребление – на 11%. В прошлом году темпы роста несколько замедлились, однако, по оценкам аналитиков PR Newswire, положительная тенденция сохранится и в ближайшей перспективе, прежде всего, благодаря посткризисной стабилизации ситуации в таких секторах, как строительство, машиностроение и автомобильная промышленность, где потребление металла в последнее время стремительно увеличивается.

По прогнозам экспертов другой американской исследовательской компании SBI Reports, среднегодовые темпы роста сталелитейной отрасли США в период с 2015 по 2022 годы составят 3,6%. По их данным, из принятого американским правительством в 2010 году общего пакета мер по стимулированную национальной экономики на сумму порядка $780 млрд., примерно 15% будет потрачено на возведение объектов инфраструктуры.

С оценками экспертов PR Newswire и SBI Reports в целом согласны и аналитики международного рейтингового агентства Standard & Poor’s. Они тоже прогнозируют увеличение спроса на сталь в США в связи с постепенной стабилизацией и ростом экономики в стране, в частности с увеличением уровня потребления в таких секторах, как автомобилестроение, производство оборудования и бытовой техники. Кроме того, расширился спрос на стальную продукцию и в нефтегазовой отрасли США. О постепенном выходе американской металлургии из кризиса говорит и тот факт, что в 2012 году США увеличили экспорт стали по сравнению с 2011 годом на 2,2%, до 13,7 млн. т – это новый рекорд после последнего пикового результата, достигнутого в 2008 году.

«Экономические перспективы США в настоящее время оцениваются вполне позитивно – безработица сократилась, потребительская уверенность растет. Спрос на стальную продукцию со стороны конечных пользователей, в том числе автомобильной, энергетической и горнодобывающей промышленности продолжает устойчиво расти. Есть признаки восстановления и в строительной области, хотя в данном секторе тенденции роста пока не слишком очевидны», -- указывается в отчете британской консалтинговой компании MEPS.

Тем не менее, как утверждают большинство экспертов, американским металлургам пока не удалось избавиться от главной проблемы, стоящей не только перед американской, но и перед глобальной сталелитейной отраслью. Речь, в частности, идет об избытке мощностей и избыточном предложении металла. В последнее время увеличивается импорт стали на и без того перенасыщенный стальной продукцией американский рынок, что, наряду с укреплением доллара, стимулирующим импорт, может привести к дальнейшему обвалу цен. Вовсе не способствуют оздоровлению ситуации в металлургической отрасли США замедление темпов экономического развития в Китае, кризис суверенных долгов и экономические проблемы в еврозоне. Это вызывает у многих экспертов сомнение в том, что американцы способны избежать новой рецессии.

Кроме того, как указывают многие аналитики, на сегодняшний день не до конца понятно, насколько серьезный ущерб американскому рынку стали может нанести продажа крупных металлургических активов в США. Речь, в частности, идет о компании RG Steel, объявившей о банкротстве в июне прошлого года и продавшей затем с аукциона все три своих крупнейших металлургических завода, приобретенных в 2011 году у Severstal North America. Комбинаты Sparrows Point, Wheeling и Warren Steel совокупной мощностью около 7,5 млн. т стали в год, купленные RG Steel за $1,2 млрд., ушли с молотка за общую сумму в $119 млн., что составляет менее 13% от объема задолженности рухнувшей компании. Сегодня идут торги по заводу ThyssenKrupp в штате Алабама, но чем они закончатся, прогнозировать пока никто не берется.

Не лучшим образом обстоят дела и у четверки ведущих сталелитейных компаний США – Nucor, AK Steel, USSteel и Steel Dynamics. Все они еще не до конца оправились от того нокдауна, в который попали четыре года назад, когда полностью рухнул американский рынок недвижимости. Сегодня несколько лучше дела обстоят, пожалуй, уNucor, поскольку ассортимент стальной продукции и услуг у этой компании несколько шире. Она, в частности, выпускает прокат для строительства скоростных магистралей, мостов, аэропортов, стадионов, объектов коммунального хозяйства, резервуаров, хранилищ и др.

Впрочем, как утверждает Марк Миллет, президент и генеральный директор Steel Dynamics, уровень активности на американском рынке коммерческой недвижимости пошел вверх в августе прошлого года, и эта тенденция в той или иной мере сохраняется и по сей день. Это, по его мнению, дает основание полагать, что в ближайшем будущем ситуация на этом рынке улучшится. Миллет указывает, что подобный подъем будет характерен, прежде всего, для южных и западных штатов.

Новая газовая революция

Тем временем, в промышленных кругах США сегодня все чаще звучит мнение о том, что возрождению американской металлургии будет способствовать «революция в секторе добычи сланцевого газа», которая способствует реиндустриализации страны. Вслед за нефтехимическими компаниями американские металлурги начинают вкладывать деньги в строительство инновационных предприятий, использующих дешевый сланцевый газ для производства стали. Американская «сланцевая» революция не только вернула к жизни национальные химические компании и позволила вновь начать разговоры о полной энергетической самодостаточности, но и смогла привлечь инвестиции, которые могут возродить сталелитейную промышленность страны.

Так, в заявлении австрийской сталелитейной корпорации Voestalpine AG от 19 декабря прошлого года сообщается о том, что компания планирует вложить 500 млн. евро ($661 млн.) в строительство нового металлургического завода в США, на котором в полной мере будут использованы преимущества такого дешевого топлива, как сланцевый газ. Корпорация Nucor в середине 2013 года начнет строительство аналогичного предприятия стоимостью в $750 млн. в штате Луизиана. Специалисты насчитывают на территории США, по меньшей мере, пять новых заводов, находящихся в стадии проектирования или уже строящихся, где будет задействована технология производства восстановленного железа (DRI) с использованием сланцевого газа.

«Этой технологии уже около 30 лет, но ранее цены на газ в США были настолько высоки, что данный метод был нерентабельным», – говорит Мишель Эпплбаум, партнер чикагской консалтинговой компании Steel Market Intelligence. – Но именно так сталь будет производиться в будущем». Как заявила в ноябре прошлого года компанияNucor, себестоимость тонны DRI составит на ее новом предприятии около $324 – на 20% или на $82 за тонну дешевле, чем чугуна при применении обычной доменной печи.

Помимо Nucor и Voestalpine, по данным британского банка Barclays, завод по производству DRI в штате Огайо планируют австралийская корпорация BlueScope Steel (BSL) и американская компания Cargill. Такое же предприятие индийская металлургическая корпорация Essar намерена возвести в штате Миннесота, где ей принадлежит крупное месторождение железной руды.

Как утверждает Альдо Мазаферро, аналитик из компании Macquarie Capital, корпорация Nucor в текущем году может объявить о начале строительства второго завода по выпуску DRI, что даст возможность довести мощности компании по производству данной продукции до 5 млн. т в год. По его сведениям, Nucor в конце прошлого года решила создать с канадской энергетической компанией Encana Corporation совместное предприятие по добыче сланцевого газа для производства DRI. Американская корпорация в ближайшие 20 лет намерена выделить на эти цели более $3 млрд.

По утверждению экспертов Barclays, «сланцевая» революция в США стимулирует реализацию новых промышленных проектов, в том числе и в металлургической отрасли, способствуя стабилизации и оздоровлению ситуации в ней. Впрочем, в данном контексте, вероятно, уместен вопрос о том, нужны ли американцам сегодня новые дополнительные мощности по выпуску стали. Пока что для США характерен избыток мощностей по производству металла и предложения стальной продукции. Доходы американских металлургов до сих пор не восстановились: согласно оценкам экспертов Bloomberg, чистая прибыль Nucor за прошлый год чуть превысила $500 млн. долларов, что составляет менее трети от того, что компания заработала в 2008 году.

Тем не менее, руководство Nucor не теряет оптимизма по части применения в своих новых металлургических проектах технологии DRI на базе дешевого сланцевого газа. «Если мы говорим о сырье, то каким будет будущее этого сектора, спрогнозировать очень сложно. Поэтому мы можем всесторонне использовать преимущества дешевого газа и DRI-технологии для достижения долгосрочной стабильности в сырьевой отрасли», -- резюмирует Дэн ДиМикко, генеральный директор и председатель правления Nucor.

По материалам SteelOrbis, PR Newswire, SBI Reports, Standard & Poor’s, Bloomberg, Steel Business Briefing,Associated Press, «Металлоснабжение и сбыт»

Олег Зайцев

США > Металлургия, горнодобыча > rusmet.ru, 26 февраля 2013 > № 777544

Урал-патриот

Эдуард Россель — о том, как Свердловская область едва не стала республикой, почем фунт уральских франков, кто придумал губернаторские выборы в России и вывел на трибуну Бориса Ельцина, о царских костях и мистических знамениях, а также о том, есть ли шпионы на «Уралвагонзаводе»

Столько лет они работали бок о бок — Борис Ельцин и Эдуард Россель. Земляки, соратники, единомышленники... Но вышло так, что именно Ельцин 10 ноября 1993 года отстранил Эдуарда Росселя от должности главы администрации Свердловской области. Будущий губернатор-тяжеловес мощнейшего региона России был уволен с волчьим билетом — за превышение должностных полномочий, что на деле означало за провозглашение Уральской республики. Вы спросите, какую память сохранил первый «сепаратист» новой России о первом российском президенте? Судите сами.

— Не ожидали ареста, Эдуард Эргартович?

— Ну это уж слишком. Поскольку я из семьи, где отсидели и были репрессированы все, то не из пугливых. А вообще продолжали действовать схемы из коммунистического времени: еще до указа отключили вертушку, одну, другую. Все ясно. Я был изолирован. Я никому позвонить не мог, ничего не мог сделать. И приходит фельдъегерь, приносит бумагу — снять меня.

— Столько лет работали бок о бок, и вдруг — Уральская республика, когда Ельцин борется за неделимую Россию. Это ваш просчет?

— Нет, это совершенно сознательные действия. Двинуло меня на это неравенство республик и областей. Из республик нет ни одной, которая бы рядом стояла со Свердловской областью по ее мощи — промышленной, интеллектуальной, да какое направление ни возьми. По истории своего развития. Часами надо рассказывать, что за народ в Свердловской области! Очень серьезный народ. Там шутить нельзя. Вы видите, что творится сейчас? И неизвестно, что дальше будет.

В те годы куда ни придешь, везде республиканские министры идут вперед, а ты, область, которая в разы сильнее этих республик, сидишь в очереди и ждешь, пока всех примут. Меня уже вот это задевало. Перед революцией у нас в России было около 80 губерний. И, кстати, губерния была Казанская, которую создал Петр I. Когда я был на Конституционном совещании в Москве, выступал официально, просил записать в Конституцию: кто мы такие. В Китае все китайцы. В Америке все американцы. В Германии все немцы. А мы кто? 147 национальностей — кто мы? Давайте напишем: россияне. Но республики выступили против.

Взял Конституцию РСФСР (действовал еще Основной закон 1978 года), собрал юристов и говорю: что тут, расскажите мне, что за отличия. Оказывается, республики имели полномочия выше, чем области. Почему бы Свердловской области не поднять свой статус до уровня республики? Но для этого область должна провести всенародный референдум. Мы разработали регламент, создали рабочую комиссию, написали конституцию, начали выступать по телевидению, на заводах.

Провели референдум с вопросом: согласны ли жители, чтобы статус Свердловской области был поднят до уровня республики? Больше 80 процентов проголосовали за. И есть решение. Я обращаю внимание, что не допустил ни одной ошибки, чтобы возвыситься как губернатор над кем-то. У нас в конституции не президент республики, а губернатор республики. Конституция принята, опубликована как полагается. Я снимаю с себя полномочия главы администрации, и объявляются свободные выборы губернатора. И тут Москва дрогнула. Оппозиция стала меня размазывать: Россель армию хочет, Россель деньги свои хочет, отделиться хочет. А в конституции Уральской республики прямо было написано: Уральская республика — это субъект Российской Федерации. Второй пункт, что все законы Российской Федерации стоят выше, чем законы Уральской республики. Никакой армии, ничего абсолютно!

С деньгами только клизма получилась. Один наш бизнесмен и политик, Баков Антон Алексеевич, втихаря от всех отпечатал уральские франки в Перми: защита колоссальная, деньги красивейшие. Напечатал, по-моему, миллиард франков, приходит ко мне и говорит: «Вот деньги». Я говорю: «Зачем, ты что, с ума сошел? Иди, ради бога, деньги в России должны быть одни!» Хотя инфляция была тысячная. И я, когда не хватало денег, звонил Гайдару в 2 часа ночи и говорил: «Егор Тимурович, денег не хватает. Пермская фабрика не успевает печатать, а мне тут один чудак миллиард франков уральских притащил. Может, мы запустим их 1:10, если не хватает рублей. В магазине будет стоять двойная цена. В принципе ничего страшного нет. Принимаем законом Свердловской области это соотношение. Деньги идут через Центробанк, и по мере того как они туда попадают, эти франки заменяются на рубли, а франки исчезают». Гайдар говорит: «Давай запустим». Я еще ночь посидел, думаю, да, запустим, а решения нет, и посадят меня. И я не ввел это дело, хотя пресса, Баков стали показывать эти деньги.

Шахрай Сергей Михайлович со всех трибун ретранслировал: распад, националов выше крыши, а тут еще Урал, скоро Дальневосточная республика появится… В общем, сами себя пугали. 10 ноября меня сняли, а 11-го распустили областной Совет. Какое-то время спустя я встречаюсь с Шахраем. Поговорили, он был вице-премьер, и вдруг он мне задает вопрос: «У вас с собой нет конституции Уральской республики?» — «Есть». И он, не знаю, по инерции, что ли, добавляет: «Я, к сожалению, ее не читал». Говорю: «Как же вы писали указ президента?»

Подарил ему экземпляр конституции и подписал: «Уважаемому Сергею Михайловичу на память как истинному борцу за построение федерализма в России. Эдуард Россель». Надеюсь, в его библиотеке моя книжечка сохранилась.

— Удары судьбы с детства научились держать?

— Точно. Помню себя бродягой и беспризорником. Еще я и переросток был: в первый класс пошел в 10 лет — война была. Когда зоны открыли, мать выпустили и разрешили искать родственников. Она объявила всесоюзный розыск, и меня нашли в Кировской области, бродяжничал я. И оттуда она меня забрала в Коми АССР, где до того сидела в лагере по политической статье. Получил я аусвайс, отмечаться каждый день стал. Заканчиваю 10-й класс, а аттестат зрелости не дают, мол, тебе 20 лет и дуй в армию. Куда идти, знал, имея и опыт полетов, и прыжки в ДОСААФе. В военкомате говорю: «Хочу быть летчиком-испытателем». «По здоровью правила знаешь?» — спрашивают. Кстати, потом абсолютно такие же предъявляли и космонавтам. Надо было пройти две медкомиссии. Главную комиссию в Сыктывкаре помню прекрасно, там врачей от горизонта до горизонта и ходишь голый от одного к другому. И было 260 кандидатов на летчика-испытателя. Отобрали только 16 человек. Я тоже прошел. Направили мои документы в Даугавпилс — там высшая школа летчиков-испытателей.

Готовился уже к экзаменам, как вдруг приходит повестка, вызывают меня в военкомат: «К сожалению, мандатная комиссия не пропустила ваши документы в силу того, что у вас все расстреляны, отсидели». Военком, правда, сжалился надо мной: предложил ехать в Киев в Высшее военное медицинское училище на факультет хирургов. А мать мечтала, чтобы я был врачом. Я отказался. Он мне три дня морочил мозги: кому другому предложу, будет мне ботинки целовать, а этот отказывается.

Горюй не горюй, а надо решать, куда поступать: время-то уходит. У меня третий брат такой шутливый, Женя, говорит: «А что мучиться, давай справочник вузов подбросим, где откроется, туда и поедешь». Упал открытым на букву «с»: Самарканд, Симферополь, Саратов, Свердловск, Семипалатинск. И почти везде список вузов скудный. А в Свердловске был полный выбор. Короче, я взял билет на самолет и в 2 часа ночи оказался на перекрестке улиц Ленина и Луначарского в Свердловске. Узнал, где гостиница. Есть «Крестьянка» такая, там комната, 20 гавриков в ней. У меня чемодан из фанеры со скарбом, с этим деревянным чемоданом и началась моя свердловская жизнь.

Куда же поступать? Я как-то был настроен на летчика-испытателя, другого определенного у меня в голове ничего не было. Объездил все. Сходил даже в Медицинскую академию. А там напротив каменная стена неоштукатуренная. Спрашиваю, что за стена? СИЗО. Хватит, я у СИЗО прожил уже достаточно. В деревне, куда меня мать привезла, от нашего окна в бараке до колючей проволоки было 10 метров. Чего я там насмотрелся, можно целую книгу написать.

Чего стоит история тех лет с моим паспортом. Мне его не давали, требовали, чтобы я написал национальность «русский». Я отказался получать паспорт. После этого мне его через окно бросили в грязь прямо. Я достал этот паспорт, обтер, в фуфаечке был, в карман положил. Написали все же по-моему: немец. Правильно сделал, потому что была статья при Сталине: еще за скрытие нации срок давали. Если бы я поддался, туда бы и попал. Меня Бог, видимо, как-то оберегал...

Но возвращаюсь к образованию: пришел я на улицу Куйбышева в городе Свердловске, в главный корпус Горного института. Очень красивое здание в стиле нашего старого русского каменного зодчества. Во дворе тополь стоял большой, и под тополем скамеечка. Присел. Думаю, наверное, мне сюда. Конечно, это наглость большая была, что я так выбирал. Еще экзамены не сдал, а уже смотрел, как я буду себя чувствовать и ходить в это здание пять лет.

Вдруг ребята мои, с которыми я учился в 10-м классе, целая стая, идут по коридору: «Эдик, мы думали, что ты давно уже летаешь». Да вот прилетел, отлетал уже. Из той стайки, которая была, я единственный поступил.

В институте женился. Окончил Горный, жена защитила диплом, уже в положении была. Она к матери в Нижний Тагил поехала, родила девочку, дочь, а меня оставили в аспирантуре. Но на стипендию семью не прокормишь. Уехал на работу в Нижний Тагил, сначала мастером в «Тагилстрой». В подчинении шесть бригад, 180 человек — обеспечивай план и людям высокую зарплату…

Конечно, это было ужасно. Я после института, никогда этим делом не занимался, но освоил. Потом стал прорабом, начальником участка. На комсомольской стройке весь 1968 год занимал первые места, и мне дали талончик на «Волгу».

— Уже было по карману?

— Если бы! Начальник участка получал 220 рублей, а «Волга» стоила 5600. Нет, я заработал «Волгу» на другом. Анализировал техническую документацию и находил много ошибок: проектировщики и в ту пору закладывали дорогие, затратные решения. А тогда рационализация серьезно продвигалась, БРИЗ (Бюро рационализаторов и изобретателей). И я давал предложения, а заказчики получали колоссальную экономию. В результате 200 рублей получал зарплату, а 500 рублей в месяц — за рационализацию. Я с женой своей Аидой договорился, что откроем счет и «рационализацию» трогать не будем. Вот я тогда накопил 2500 рублей, а три тысячи ее родители добавили, продали дом и к нам в двухкомнатную квартиру переехали.

— Добрая советская сказка… Вслед за своей «Волгой» стали пересаживаться на персональные автомобили?

— «Волгу» я никогда не забывал. А персональную машину с водителем и работу в Москве мне предлагали еще в начале 70-х.

Приехал как-то на Нижнетагильский металлургический комбинат Зотов, председатель Стройбанка СССР. Я работал начальником производственного отдела «Тагилстроя». Вызывает меня шеф Кузьменко: «Покажите, что мы строим». Я московского банкира провел, детально все рассказал. Что касается металлургии, то знаний хватало: и шахты строил, и домны, и станы.

На следующее утро у Кузьменко в кабинете Зотов говорит: «Эдуард Эргартович, у меня к вам есть предложение. Хочу вам предложить работать начальником управления черной металлургии Стройбанка СССР. Зарплата 700 рублей. Персональная машина и пятикомнатная квартира в Москве». Я сразу отказался. Сказал: «Спасибо».

— Почему?

— Не хотел никуда перескакивать. Был начальником управления, потом начальником производственного отдела. Затем хотели управляющим поставить. Я тоже отказался. Сказал, что главным инженером треста поработаю, отстрою — пойду управляющим. Так и сделал. Отработал главным инженером, управляющим, потом стал заместителем начальника комбината «Тагилтяжстрой», отвечающим за всю металлургию севера Свердловской области. Это от Нижнего Тагила до Качканара включительно. А потом в 1977 году Ельцин назначил меня начальником комбината и начальником комплекса по строительству прокатного стана по выпуску широкополочных балок. Стан первый в Советском Союзе, единственный. Слава богу, он не на Украине был поставлен, а у нас на Урале. Он и сейчас работает, и спас комбинат в свое время: когда все стояло, его продукцию брали все равно.

Когда вызвали в обком, Ельцин говорит: мы вас назначаем начальником комплекса, но не освобождаем от всех задач комбината. А у меня семь трестов было. Там же сельское хозяйство, автодороги, оборонные заводы очень большие, и на каждом оборонном заводе программы огромные, не то что сейчас. В 7 часов утра обход, в 10 оперативка, целый день совещания кустовые, в 6 часов обход, в 7 часов оперативка, в 8 часов обход. И без суббот, воскресений. Уходил с работы в 2 часа ночи и в 6 вставал.

Но стан мы сдали. Получил за это подарок от Ельцина: уникальные часы, которые ему в свое время подарил лично, со своей руки, Брежнев, хранятся дома.

— А когда вы впервые Бориса Николаевича увидели?

— Издалека в 1972 году. А в 74-м начал работать вплотную. Он был еще заведующим отделом обкома по строительству. Могу вам сказать, что в принципе я почти один выжил около него. Он был очень жесткий человек. А меня не трогал. Хотя я ему насолил.

— Чем?

— Я уже был начальником комбината, уже построил стан. И у нас в Нижнем Тагиле сложилась ситуация, когда у секретаря горкома и председателя горисполкома жены — родные сестры. А это тогда не полагалось. Ельцин их вызвал и говорит: «Мужики, определяйтесь. Дома сядьте на кухне, кто пишет заявление, кто остается». Конечно, первый секретарь остался. Нужен был мэр. Ельцин приезжает и на 5 часов меня вызывает. Я думаю, что-то по стройке. Захожу в длинный горкомовский кабинет, он сидит в торце, карандашом так постукивает. Поздоровались. Он спрашивает: «Вы знаете, что у нас нет председателя горисполкома?» Знаю, конечно. «Так вот я этим вопросом целый день занимаюсь. Переговорил со всеми председателями райисполкомов, членами бюро райкомов, с профсоюзом, с директорами». И хитро сощурился. «Эдуард Эргартович, мне ничего не остается, как только вам предложить работать председателем горисполкома». И я ему тут же ответил: «Нет, я не согласен». Хотя понимал, что это смерть для меня.

— В каком смысле смерть?

— А все, после этого исключат из партии, снимут с работы. Первый секретарь обкома дает тебе партийное поручение, а ты отказываешься. Через час собирается бюро, исключают тебя из партии, а утром — свободен, товарищ...

Говорю: «Борис Николаевич, хочу мотивировать. Я всю жизнь иду постепенно, шаг за шагом по своей специальности. Я хочу быть высокопрофессиональным человеком в своей области. А идти сейчас председателем горисполкома... Мне 40 лет, в лучшем случае председатель горисполкома работает два раза по 4 года, потом они уходят замами по быту и кадрам на НТМК или «Уралвагонзавод». Я не хочу так закончить. Если вы считаете, что я как начальник комбината созрел, скажем, для повышения, это другой вопрос...» Минуты две-три он молчал, стучал по столу карандашом, потом сломал его, бросил в стенку и говорит: «Идите, я вам никогда этого не прощу».

Я пришел домой, жене Аиде говорю: «Пришел безработный муж». А она меня всегда поддерживала: «Ну, будешь мастером работать». Короче говоря, утром в 8 часов, как всегда, я на работе. Никто не звонит. День работаю, думаю, ну вот-вот будет звонок первого секретаря горкома. День проходит, два, неделя... Избирают председателя горисполкома. Меня не трогают...

Ельцин мне очень долго не предлагал никаких дел. В 1982-м я попал в автомобильную аварию, три месяца отлежал в Тагиле, потом перевезли в Свердловск, там поставили на ноги. И когда подняли, Ельцин на аппаратном совещании сказал: «Хватит Росселю сидеть в Тагиле, назначим его замом начальника главка». А это Главсредуралстрой — крупнейший главк Советского Союза. 150 тысяч рабочих, 50 трестов только генподрядных. Жуть, задача какая! Таким образом, я очутился в 1983 году уже в Свердловске. Потом стал начальником главка, шел 1989 год, Ельцин уже уехал.

— За его московскими делами следили с интересом?

— Он был честнейший коммунист, без всякой примеси. Очень требовательный. Если бы он стал генеральным секретарем ЦК, я думаю, что Советский Союз не развалился бы. Это точно. Преобразования пошли бы, но по другой схеме, чем у Горбачева. Если бы у него тогда была вся власть в руках, он был еще молодой, крепкий, сильный человек, на 90 процентов развала не случилось бы! Он бы держал жестко всех в руках, всех секретарей республик. С ним шутки плохи. И поэтому когда он начал в Москве наводить порядок, там из окон стали прыгать, потому что никто так не требовал, как он. Ельцин ходил на рынки, ездил в трамваях, гулял по улицам, с людьми разговаривал...

Борис Николаевич мне нравился. Всегда его поддерживал во всех делах, хотя от некоторых предложений отказывался. Он мне предложил работать председателем правительства. Я должен был сменить Силаева Ивана Степановича, но я опять сказал: нет. Он меня не выпускал из Москвы — я жил в гостинице «Россия», напротив Кремля. Ельцин говорит: «Иди, поговори с женой». Я ни с кем не стал говорить, принял для себя решение. Совершенно четко понимал, что он не выдержит давления молодых реформаторов и сдаст меня. И законодатели меня снимут. Вот из-за чего я не пошел! Не из страха, нет. Я бы включился в первую минуту в работу. Сформировал бы правительство такое, что будь здоров. Но Ельцин должен был тогда меня держать, не отдавать. А он не смог бы этого сделать. Я ему второй раз отказал. Он обижался на меня долго. Больше года мы не встречались. Потом остыл.

— Вы вроде бы ладили с коммунистами. А почему в 1991 году ГКЧП не поддержали?

— Ну это разные вещи. Какие Янаев и компания коммунисты? Хотя некоторые попали в их ряды по сущей глупости. Например, наш Тизяков, директор завода имени Калинина. Он сидел в Бутырке. Я ходил к Ельцину, просил его освободить. Его коммунисты закрутили, попал как кур во щи. Ельцин думал, думал: «Ладно, его одного отпущу».

А с коммунистами приходилось ладить, потому что они у нас заседали сначала в областном Совете, потом в Думе. Мне, главе региона, приходилось через них решения проводить.

— За годы в политике вам много раз доводилось и избираться, и быть назначенным. Какой вариант лучше?

— Зависит от исторического момента. Скажу скромно: выборам губернаторов поспособствовал ваш покорный слуга. Когда я уже работал председателем Свердловской думы, вышел указ президента, разрешающий выборы. Я решил избираться. Но был прописан регламент. Нужно было принять все законы, обеспечивающие выборы, положение о губернаторе, много очень законов областных. Мы все приняли, подготовили указ президента о выборах в Свердловской области и отдали наверх. Проходит месяц, нам говорят: «Обстановка не та в России, нельзя пока». Потом еще чего-то, потом, мол, Клинтон прилетает, а у нас тут волнения начнутся, когда указ подпишем. Нельзя в это время подписывать. Месяц, два, три... Я говорю своим юристам: «Готовьте обращение в Конституционный суд». Владимир Туманов был председателем КС, очень грамотный, шесть языков знал в совершенстве. Там срок назначили. Отложили. Второй — отложили. Третий — отложили. Я приезжаю к Туманову и говорю: «Вы понимаете, что нарушаете все регламенты? Вы — Конституционный суд. Или вы принимайте решение, или дайте мне материалы. Я обращусь в Европейский суд. И как вы будете выглядеть, когда Европейский суд я выиграю против КС, против президента?.. А мне это зачем? Пусть Ельцин подпишет указ — и все, до свидания!» — «Ну ладно, садись на диван, тихо сиди, я сейчас ему позвоню». Берет трубку, звонит Ельцину: «Борис Николаевич, вы понимаете, у нас уже давно лежит дело, Россель обратился по поводу всенародного избрания. Мы все откладываем, начинаем сроки нарушать. Ситуация такая, что он точно выиграет! Он не настаивает на Конституционном суде, подпишите указ, и Россель забирает свое дело». Ельцин отрезает: «Ладно, подпишу». Только положил трубку, звонок секретаря: «Вас к телефону Филатов Сергей Александрович». Подхожу: «Ну что, Эдуард Эргартович, проломил выборы в России, но будешь жалеть всю свою жизнь».

Выборы я выиграл. Вскоре Ельцин едет в Китай и берет меня с собой. По дороге в Хабаровске остановились. Утром завтракаем за одним столом. Около 20 губернаторов, от Урала на Восток. И все наперепев: «Борис Николаевич, надо выборы отменить. Вы наш император, назначайте нас, мы будем работать...» А Ельцин: «Вот он проломил выборы в России, и вы все будете избираться». Мертвая тишина.

— Сам Ельцин через жернова своих выборов проходил с достоинством…

— А вот 1996 год — это очень тяжелые выборы. Я к нему зашел: «Борис Николаевич, как хотите, я скажу, что надо сделать. Приезжайте на свою родину и начинайте выборную кампанию там. И завершающий аккорд кампании делайте на Урале». И он прислушался.

Кстати говоря, все его выборы вел я. Причем иногда сам того не желая. Когда он избирался народным депутатом РСФСР, обком партии всем директорам, всем райкомам партии дал запрет принимать Ельцина и не допускать его выступлений на заводах или в клубах и т. д. А он прилетел транспортным самолетом из Санкт-Петербурга ночью. Ко мне приходит его доверенное лицо: «Вы можете разрешить в вашем зале — а я начальник главка — провести встречу с избирателями Бориса Николаевича?» Я говорю: «Пожалуйста, никаких вопросов». Через минуту звонит ВЧ. А ВЧ в советское время — это инфарктный телефон. Если звонит — ничего хорошего можно не ждать. Звонит первый секретарь обкома партии и говорит, у него голос такой басовитый: «Эдуард Эргартович, до нас дошли слухи, что вы разрешили встречу Ельцина в вашем актовом зале». Я говорю: «Да, разрешил, а что? Он бывший первый секретарь нашего обкома партии, наш земляк». — «Я вас прошу отказать ему сейчас же». — «Я не могу это сделать. Во-первых, из уважения к Борису Николаевичу, я с ним работал много. И по этическим соображениям не могу». — «Тогда вы не будете начальником главка и не будете членом партии». И — бах трубку.

На следующее утро мы Ельцина поздравляем в главке (первого февраля у него был день рождения). Идем на встречу с избирателями. В зале помещается 600 человек, а пришло больше тысячи. А я еще на улицу вывел динамики. Там собралось, не знаю, еще тысяч пять-шесть. Вдруг Ельцин встает и говорит: «Эдуард Эргартович, у меня есть просьба: ведите встречу». Ну, думаю, хана мне. Я представлял, что начнется в обкоме. А этот товарищ, доверенное лицо, рядом бежит и говорит: «Ведите встречу часа два». Открываю, Ельцин пошел на трибуну. Что он делал! Я его первый раз таким видел. Он насмехался над КГБ, над МВД. Зал ржал. В проходе стоял генерал-лейтенант гэбэшный, весь бледный. Ельцин показывает на него: «Вот он прожил в Свердловской области 30 лет или 40, он ни одного шпиона не поймал. А что, у нас шпионов нет? На «Уралвагонзаводе» шпионов нет? Штаны протирают генералы».

Свердловская область его выбрала. И в 1996 году тоже земляки его больше всех поддержали.

Но второй срок ему дался тяжело, поэтому и ушел он раньше…

— Это верно. Но в 1998-м было событие, которое одно способно вписать его и ваше имена в историю. Я имею в виду перезахоронение останков царской семьи.

— ...Второго апреля 1990 года меня избрали председателем облисполкома, и буквально на следующий день секретарь мне говорит: «Пришел геолог Авдонин Александр Николаевич». Думаю, что ученому надо? В области жрать нечего, а тут доктор наук идет. Заходит. И рассказывает, что хранит тайну уже десять лет: он знает, где лежит семья Николая II, но боится кому-нибудь это сказать, потому что коммунисты черт знает что с этим сделают. Он говорит: «Я вас не знаю, просто смотрел по публикациям, слушал ваши выступления, и у меня такое чувство, что вам можно верить. Нужно быстрее останки достать. Тем более что монархическая партия уже копала недалеко от этих мест». Все искали по одному принципу. Тела же были облиты соляной кислотой, и там ручей был. Кислота распространялась по стокам воды, и по этим следам все искали. Бурили, брали воду на анализ. Профессор говорит: «Чтобы достать останки, нужно 200 тысяч рублей». А это было тогда 300 тысяч долларов. Тех долларов! Пару миллионов сейчас. Я не мог в открытую подписать такой счет — там еще КПСС существовала. Пригласил начальника финансового управления, подписал постановление и сказал, чтобы положил в сейф. Если, мол, тебя будут сажать за 200 тысяч, не волнуйся, скажу, что я подписал и я виноват.

Как раз дождь шел, ротную палатку поставили над царскими останками, экскаватор «Беларусь» туда запустили. Там дорога была, ее снимали, потом до шпал дошли. Шпалы сняли и добрались...

Ученые исключительно грамотно все сделали. От каждого скелета все косточки нумеровались и складывались в мешок. Все снималось на пленку с четырех сторон. Дальше надо было экспертизу сделать. Длинная история, но я привлек ученых — наших, из Германии, Англии, Америки, Японии. И все пришли к одинаковому выводу. Подняли всех родственников Романовых, взяли анализ костей — стопроцентное совпадение.

Я к Борису Николаевичу приезжаю, говорю: вот такая штука. Что делать? Он, с одной стороны, не любил вспоминать это дело, ведь Ипатьевский дом при нем снесли, хоть и по указанию ЦК. С другой стороны, он был глубоко нравственный человек. Но сначала посчитал, что где убиты, там пусть будут и похоронены. То есть в Екатеринбурге. Я собрал деньги на строительство Храма на крови, последнего, я считаю, на Руси. Императоров нет, и поэтому тут уже храмов на крови не будет. Сделали мы гробы хорошие, и потом я их хотел поставить в нижнем приделе — там на стенках так и остались вырезаны все имена. Но вдруг молодой вице-премьер Борис Немцов принимает решение везти останки в Санкт-Петербург. Я не отдаю. Начинается буча. Прибыл специальный вагон с работниками генпрокуратуры. Давили вовсю.

Решение принималось в Москве. Я тогда мэру Питера Владимиру Яковлеву сказал: «Я сделал все, а ты, будь добр, размести останки императорской семьи достойно. Я приеду и посмотрю». Меня пригласили туда, но я не поехал. А ночью накануне Ельцин принял решение лететь. Совершенно неожиданно.

Удивительная вещь была. Я не мистического плана человек, но несколько случаев необъяснимы просто. Была тогда министром культуры Наталия Леонидовна Дементьева, она сейчас член Совета Федерации. Ее прислали от правительства, чтобы тут проследить, как отправляют царскую семью. Утром начинается отпевание. Я пришел с женой, внука взял маленького. Наталия Леонидовна рядом с нами. Идет отпевание. Потом батюшка говорит, что сейчас будем выносить. Мы пошли на улицу. Небо утром было ясное, чистое, солнце. Только первый гроб вынесли — откуда ни возьмись туча черная идет огромная и дождь как из ведра. Я в жизни редко видел такие дожди. А идти надо было до машины метров 150. И дождь шел, не прекращаясь, пока все гробы не погрузили, не отвезли в аэропорт. Я тоже поехал туда. Гробы занесли в самолет, задний люк закрылся, и дождь прекратился. Я, жена, тысячи людей пребывали в шоке. Самолет улетел.

И второй случай точно такой же. У нас есть святой Симеон Верхотурский. Он жил в деревне Меркушино, где и был похоронен почти 400 лет назад. А там река и часовенка. И где-то лет через 50 после его смерти под гробом артезианская вода пробила, могилу пришлось открыть, святой лежал нетленный. Вскоре мощи праведного Симеона были перенесены в Николаевский мужской монастырь. В 1914 году они были помещены в новый Крестовоздвиженский собор монастыря. Часовню у Меркушино сожгли в советское время, монастырь закрыли, но верующие сохранили останки Симеона. И в 1990—1991-м владыка Мелхиседек попросил вернуть их в Крестовоздвиженский собор, который мы восстановили. Кстати, этот храм больше Исаакия. На личные деньги Николая II собор был построен.

Еще владыка просил меня поставить на месте часовенки крест. Мы отлили крест из чугуна на Уралмаше высотой шесть-семь метров. Там надпись, что поставлен первым губернатором Свердловской области Росселем. И вот мы приезжаем освящать крест с владыкой, дождина идет невозможный. А туда надо по полю идти, а мы в ботиночках. Ну доски положили. Дождина идет! Подходим, начинается богослужение. Дождь прекращается. Тучи разрываются, и солнце светит. Служба окончилась, и дождь врубил опять. Вот два случая, которые я объяснить не могу.

— Почему РПЦ вначале не признавала царские останки?

— Я был у нашего патриарха Алексия II. У них подавляющее большинство проголосовало, что это царские останки. Но внутренний регламент такой, что если хотя бы один против или воздержался, они не принимают решения... Давило разногласие церквей: ведь Русская православная церковь за рубежом давно причислила Николая II к лику святых. А наша церковь нет. Но сейчас проблема снята.

— Борис Николаевич вам казался религиозным человеком?

— Я думаю, что-то у него было в душе, но публично он не показывал. Он уважение к церкви питал. Приходил к патриарху нашему. Если в душе Бог есть, все в порядке. Если его нет, никакая церковь не поможет.

— Чем памятны его последние приезды в Екатеринбург?

— Он меня все время, когда мимо памятника Ленина едем, упрекал: «Когда ты этого болвана уберешь? Мало досталось тебе и твоей семье от него». Я потом его возил, объезжая Ленина, другой дорогой. Ну снял бы я Ленина. И что?.. Вообще памятники нельзя трогать. Стоит Ленин, рукой показывает, ну и пусть показывает. Это памятник. Это эпоха.

А когда мы из Тагила ехали, Ельцин извинился передо мной за снятие в 1993 году. «Обижаетесь, наверное», — говорит. Нет, не обижаюсь. Я действительно не обижался. Он президент. Я за область отвечаю, он — за страну. Это же разные вещи. Я не обижался. У меня и мыслей таких не было. Я к нему хорошо относился. Он говорит: «Давайте пожмем руки, забудем об этом и простим друг друга». Пожали. Я потом ему тоже задал вопрос: «Теперь, Борис Николаевич, мне скажите: почему вы меня в 1978-м из партии не исключили и не сняли с работы, когда я отказался от мэра?» Он мне и говорит: «Эдуард Эргартович, я очень долго думал, что с вами делать. И принял решение вас не трогать. Знаете почему? Все рвутся на должности. Мне никто в жизни не смел отказывать. А вы вдруг раз — и нет. Я оторопел. И решил вас сохранить». И мы еще раз крепко пожали руки...

Олег Пересин

Досье

Эдуард Эргартович Россель

Родился 8 октября 1937 года в селе Бор Горьковской области в семье рабочего-краснодеревщика. В 1962 году окончил Свердловский горный институт. Учился в аспирантуре. Последовательно прошел все ступеньки в строительном комплексе Урала. С 1990-го — начальник территориального строительного объединения «Средуралстрой».

Решением Свердловского облсовета 2 апреля 1990 года избран председателем Свердловского облисполкома. 21 ноября 1990-го избран одновременно председателем Свердловского облсовета. Указом президента РСФСР от 16 октября 1991 года назначен главой администрации Свердловской области. В октябре — ноябре 1993-го — исполняющий обязанности губернатора Уральской республики. Указом президента РФ от 10 ноября 1993 года отстранен от должности за превышение полномочий. В апреле 1994-го избран первым председателем Свердловской областной думы. В августе 1995 года избран губернатором Свердловской области. Переизбирался на эту должность всенародно еще в 1999-м и в 2003-м.

В ноябре 2005 года по представлению президента Владимира Путина наделен Законодательным собранием полномочиями губернатора Свердловской области. В ноябре 2009 года полномочия губернатора истекли. Ныне — член Совета Федерации.

Доктор экономических наук. Кандидат технических наук. Академик Российской инженерной академии, почетный член Российской академии архитектуры и строительных наук.

Кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» всех четырех степеней. Награжден двумя орденами «Знак Почета» (1975, 1980), многочисленными медалями.

Женат, имеет дочь, внука и внучку.

Россия. УФО > Госбюджет, налоги, цены > itogi.ru, 4 февраля 2013 > № 754507 Эдуард Россель

Австралиец нашел в ста километрах от Мельбурна пятикилограммовый золотой самородок, стоимость которого может доходить до полумиллиона долларов США, сообщает в четверг австралийское издание Ballarat Courier.

Золотоискатель, чье имя не сообщается, обнаружил самородок в среду на глубине 60 сантиметров под землей близ города Балларат (Ballarat), в ста километрах от Мельбурна. Со своей находкой он отправился в специализированный магазин полезных ископаемых.

Владелец магазина Корделл Кент (Cordell Kent) рассказал изданию, что рыночная стоимость 5 килограммов золота приблизительно составит 315 тысяч долларов, но самородки такого размера очень редки, поэтому Кент не исключает, что коллекционеры или музеи будут готовы предложить за находку до полумиллиона долларов.

"Такая находка дает людям надежду. Я не припомню, чтобы самородки такого размера когда-либо находили поблизости. А старательством я занимаюсь уже более двух десятков лет", - заявил Кент, предрекая начало "золотой лихорадки" в Балларате.

Самый большой самородок золота из всех когда-либо найденных был обнаружен в Австралии шахтером Хиллом Эндом в 1872 году, самородок весил 235 килограмм. До наших дней он не сохранился, так как был пущен на переплавку. Второй по величине самородок в мире также родом из Австралии, он весил 70,9 килограмм и тоже был переплавлен.

Австралия > Металлургия, горнодобыча > ria.ru, 17 января 2013 > № 736002

УТВЕРЖДЕНА ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПРОГРАММА «РАЗВИТИЕ ПРОМЫШЛЕННОСТИ И ПОВЫШЕНИЕ ЕЁ КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ»

Ответственным исполнителем государственной программы является Минпромторг России. Участниками программы определяются Минобрнауки России, Минфин России, Минобороны России, Росстандарт и Росжелдор.

В программу включено 17 подпрограмм:

«Автомобильная промышленность»;

«Сельскохозяйственное машиностроение, пищевая и перерабатывающая промышленность»;

«Машиностроение специализированных производств»;

«Лёгкая промышленность и народные художественные промыслы»;

«Ускоренное развитие оборонно-промышленного комплекса»;

«Транспортное машиностроение»;

«Станкоинструментальная промышленность»;

«Тяжёлое машиностроение»;

«Силовая электротехника и энергетическое машиностроение»;

«Металлургия»;

«Лесопромышленный комплекс»;

«Развитие системы технического регулирования, стандартизации и обеспечения единства измерений»;

«Химическая промышленность»;

«Конструкционные и функциональные композиционные материалы нового поколения»;

«Технологии редких и редкоземельных металлов»;

«Современные средства индивидуальной защиты и системы жизнеобеспечения подземного персонала угольных шахт»;

«Обеспечение реализации государственной программы».

Кроме того, программно-целевым инструментом реализации программы определяется федеральная целевая программа «Уничтожение запасов химического оружия в Российской Федерации».

Целью программы определено создание в Российской Федерации конкурентоспособной, устойчивой, структурно сбалансированной промышленности (в структуре отраслей, относящихся к предмету программы), способной к эффективному саморазвитию на основе интеграции в мировую технологическую среду и разработке передовых промышленных технологий, нацеленной на формирование новых рынков инновационной продукции, эффективно решающей задачи обеспечения обороноспособности страны.

Для создания новых отраслей и рынков в рамках реализации программных мероприятий ключевыми являются две задачи:

опережающее создание инновационной инфраструктуры для развития новых отраслей;

снятие регуляторных барьеров и формирование паритетных условий для вывода на рынок инновационной продукции.

Для развития отраслей промышленности, ориентированных на внутреннее потребление, предусмотрено решение следующих задач:

стимулирование увеличения доли внебюджетных источников финансирования;

поэтапное сокращение объёмов прямого государственного финансирования отраслей;

фокусировка инструментов государственной поддержки на стимулировании спроса.

В части поддержки отраслей промышленности, ориентированных на инвестиционный спрос, предусмотрено решение следующих задач:

обновление технологической базы соответствующих отраслей промышленности;

тимулирование научных исследований и разработок, направленных на создание новых технологий и материалов;

обеспечение для российских компаний равных условий конкуренции на российском и мировом рынке;

стимулирование экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью;

развитие конкуренции, в том числе через поэтапное сокращение доли государства в капитале компаний;

координация программ технологического развития отраслей промышленности с тенденциями спроса на технологическую продукцию в потребляющих отраслях энергетического и сырьевого секторов экономики.

Ключевой задачей развития оборонно-промышленного комплекса является повышение эффективности использования производственного потенциала для обеспечения разработки и производства новых видов вооружения и военной техники.

В сферах технического регулирования, стандартизации и обеспечения единства измерений предусмотрено решение следующих задач:

- создание в Российской Федерации эффективной системы технического регулирования;

совершенствование национальной системы стандартизации, гармонизация национальных стандартов Российской Федерации с международными стандартами;

обеспечение единства измерений в интересах повышения качества жизни населения и конкурентоспособности экономики;

недопущение научного и технологического отставания Российской Федерации от признаваемого мирового уровня точности измерений, сохранение метрологического суверенитета.

Целевыми ориентирами отражённых в программе мероприятий являются показатели, достижение которых предусмотрено Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 года №596 «О долгосрочной государственной экономической политике», а именно:

создание и модернизация 25 млн высокопроизводительных рабочих мест к 2020 году;

увеличение объёма инвестиций не менее чем до 25% внутреннего валового продукта к 2015 году и до 27% – к 2018 году;

увеличение доли продукции высокотехнологичных и наукоёмких отраслей экономики в валовом внутреннем продукте к 2018 году в 1,3 раза относительно уровня 2011 года;

увеличение производительности труда к 2018 году в 1,5 раза относительно уровня 2011 года;

повышение позиции Российской Федерации в рейтинге Всемирного банка по условиям ведения бизнеса со 120-й в 2011 году до 50-й в 2015 году и до 20-й в 2018 году.

Реализация мероприятий программы должна обеспечить достижение соответствующих целевых показателей Стратегии инновационного развития на период до 2020 года:

коэффициент изобретательской активности (пункт 10 приложения №3 к Стратегии);

интенсивность затрат на технологические инновации организаций промышленного производства (пункт 13);совокупный уровень инновационной активности организаций промышленного производства (пункт 18);

экспорт российских высокотехнологичных товаров (пункты 36–38);

внутренние затраты на исследования и разработки (пункт 42).

Программой предусмотрена её реализация в период до 2020 года в два этапа: первый – до 2015 года, второй – 2016–2020 годы.

Для достижения поставленных в программе целей на период до 2020 года предусмотрено финансирование в объёме 3513,7 млрд рублей, из них: средства федерального бюджета – 228,2 млрд рублей; средства государственных внебюджетных фондов – 207,5 млрд рублей; средства юридических лиц – 3078,0 млрд рублей.

Объём финансирования из федерального бюджета в 2013-м, 2014-м и 2015 году составляет соответственно 55,5 млрд рублей, 51,5 млрд рублей и 35,1 млрд рублей.

Результатами реализации программы должны стать:

создание полноценной инфраструктуры, включая пилотные, опытно-промышленные, промышленные предприятия, инжиниринговые компании и центры отработки технологий применения инновационных продуктов и технологий; обеспечение локализации в Российской Федерации инновационных производств и исследовательских центров ведущих международных технологических корпораций; формирование эффективной системы поддержки спроса на продукцию новых отраслей (для отраслей, ориентированных на создание новых видов инновационной продукции – композитные материалы, редкие и редкоземельные металлы);

повышение конкурентоспособности предприятий, расширение ассортимента и рост объёмов выпускаемой продукции, значительный рост инвестиций в расширение производственных мощностей, совершенствование системы регулирования рынков и формирование спроса на квалифицированную рабочую силу (для отраслей, ориентированных на потребительский рынок, прежде всего автомобилестроение);

модернизация технологической базы, приток внебюджетных инвестиций в обновление основных фондов и увеличение производственных мощностей, формирование потенциала для развития на мировых рынках за счёт повышения производственной эффективности и энергоэффективности, рост производительности труда за счёт использования передовых технологий и современного оборудования (для отраслей, ориентированных на инвестиционный спрос – тяжёлое машиностроение, станкоинструментальная промышленность);

повышение конкурентоспособности промышленности в целом за счёт разработки технических регламентов и национальных стандартов, которая будет способствовать устранению технических барьеров в торговле

путём гармонизации национальных стандартов и классификаторов с международными стандартами, а также увеличению количества разработанных, внедрённых и запатентованных технологий (уровень гармонизации национальных стандартов с международными в 2015 году составит 48%, в 2020 году – 56,5%).

Для достижения поставленных в программе целей на период до 2020 года предусмотрено финансирование в объёме 3513,7 млрд рублей, из них: средства федерального бюджета – 228,2 млрд рублей; средства государственных внебюджетных фондов – 207,5 млрд рублей; средства юридических лиц – 3078,0 млрд рублей.

Таким образом, доля бюджетного финансирования предусмотренных программой мероприятий составляет 7,4%. Доля государственного финансирования с учётом государственных внебюджетных фондов составляет 14,2%.

При этом реализация программы позволит достигнуть показателей социально-экономического развития, предусмотренных Указом Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 года №596 «О долгосрочной государственной экономической политике».

Россия > Госбюджет, налоги, цены > minpromtorg.gov.ru, 28 декабря 2012 > № 728044

В преддверии официального визита Президента России в Индию опубликована статья Владимира Путина в газете «Хинду».* * *

Рад возможности обратиться к читателям одной из самых влиятельных индийских газет – «Хинду». Хотел бы накануне визита в Нью-Дели обозначить подходы к дальнейшему развитию стратегического партнёрства России и Индии.

В этом году исполнилось 65 лет установлению дипломатических отношений между нашими странами. За прошедшие десятилетия мы накопили огромный опыт совместной работы, добились успехов в самых разных областях. Менялись политические эпохи, но неизменными оставались принципы двусторонних связей – взаимное доверие и равноправие. Подчеркну: углубление дружбы и сотрудничества с Индией – один из приоритетов нашей внешней политики. И мы с полным основанием говорим, что они носят действительно уникальный, привилегированный характер.

Поистине историческим шагом стала подписанная в октябре 2000 года Декларация о стратегическом партнёрстве между Россией и Индией. Особое значение и своевременность этого шага были подтверждены развитием событий в первом десятилетии ХХI века. Ведь сегодня перед нами, перед всей цивилизацией стоят серьёзные вызовы. Это неравномерность глобального развития, экономическая и социальная нестабильность, дефицит доверия и безопасности.

В этих условиях Россия и Индия демонстрируют пример ответственного лидерства и коллективных действий на международной арене.

У нас единая цель – сделать мир, в котором мы живём, более справедливым, демократичным, безопасным, способствовать развязке глобальных и региональных проблем, включая ситуацию на Ближнем Востоке и Севере Африки, в Афганистане.

Отмечу, что всё более активной становится наша общая работа в рамках БРИКС. Год от года укрепляется авторитет данного объединения. И это закономерно. Выдвигаемые нами инициативы направлены на построение новой архитектуры многополярного мироустройства. Такой же конструктивный подход проявляется и в нашем взаимодействии в Шанхайской организации сотрудничества, других многосторонних форматах. Настроены на содержательный диалог с индийской стороной в рамках начавшегося российского председательства в «Группе двадцати».

Совместные шаги на международной арене, участие в выработке правил мировой торговли, наращивание деловых, научно-технических и гуманитарных связей – основы выхода на новое качество партнёрства.

Особое значение придаём двусторонним торгово-инвестиционным отношениям. Растущий экономический потенциал России и Индии во многом взаимодополняем. Наш товарооборот преодолел последствия глобального кризиса, и в 2012 году мы ожидаем рекордного показателя – свыше 10 миллиардов долларов. Наша следующая цель – выйти уже к 2015 году на уровень 20 миллиардов долларов.

Для этого нужно использовать все резервы, поддерживать прямые контакты деловых кругов, стимулировать создание эффективных инвестиционных, технологических, промышленных альянсов в наиболее динамичных, перспективных сферах. Например, в энергетике, прежде всего атомной.

Крупнейшим и прорывным проектом в этой области стало строительство АЭС «Куданкулам», которое идёт с использованием самых надёжных и современных технологий и стандартов. Начало эксплуатации первого энергоблока станции позволит существенно сократить энергодефицит в южных штатах Индии, а после пуска второго и последующих – полностью закрыть эту проблему. Рассчитываем, что уже в ближайшее время начнётся реализация наших договорённостей о возведении в Индии новых АЭС.

Ощутимую отдачу ждём от долгосрочных проектов в чёрной металлургии, добыче углеводородов, автомобиле- и авиастроении, химической промышленности, фармацевтике, в сфере информационных и биотехнологий. Серьёзные ориентиры заданы в Комплексной долгосрочной программе сотрудничества в области науки, техники и инноваций до 2020 года. Её главная задача – проведение учёными наших стран фундаментальных и прикладных исследований для создания новых технологий, оборудования и материалов.

Широкие перспективы открывает совместное использование российской глобальной навигационной спутниковой системы ГЛОНАСС. Пакет соответствующих двусторонних соглашений уже подписан. Намерены вести дело к расширению практического взаимодействия в этой важной области.

Свидетельством стратегического характера партнёрства между Россией и Индией является беспрецедентный уровень развития военно-технического сотрудничества. Ключевым направлением становится лицензионное производство и совместная разработка передовых образцов вооружения, а не просто закупка продукции военного назначения.

Принципиальное внимание уделяется созданию многофункционального истребителя и многоцелевого транспортного самолёта. Успешно прошло все испытания детище наших конструкторов – противокорабельная ракета «БраМос». Сейчас специалисты работают над её авиационным применением.

Уверен, что такая многовекторная кооперация позволит нашим странам не только выйти на лидирующие позиции по целому ряду высокотехнологичных проектов, но и поможет успешно продвигать совместную продукцию на рынки третьих государств.

Особое значение для России и Индии – государств с колоссальным культурным наследием и потенциалом – имеет гуманитарное сотрудничество. Тысячелетние история и культура Индии, величественные памятники архитектуры и музеи Дели, Агры, Мумбаи обладают необыкновенной притягательной силой. В свою очередь индийские граждане с интересом открывают для себя богатства российской музыки, литературы, искусства. Это ещё раз убедительно подтвердили Фестиваль российской культуры в Индии и Всероссийский фестиваль современного кино и культуры Индии, которые с успехом прошли в этом году.

Убеждён, надо активнее продвигать просветительские и образовательные проекты, развивать туризм и молодёжные обмены. Ведь они обогащают наших граждан, наполняют новым содержанием «человеческое измерение» двусторонних отношений, которое сегодня становится всё более значимым и востребованным.

Российско-индийскому саммиту в Нью-Дели предшествовала кропотливая и всесторонняя подготовка. Мы чётко представляем себе главные векторы ориентированной в будущее совместной работы. Уверен, что переговоры на высшем уровне будут, как всегда, конструктивными, а их итоги придадут мощный импульс стратегическому партнёрству на благо двух стран и народов, в интересах мира и стабильности в Евразии и на нашей общей планете.

Позволю себе сформулировать общую перспективу стратегического партнёрства России и Индии в XXI веке. Это основанное на прочных исторических традициях дружбы и взаимного доверия углубление кооперации в наукоёмких сферах, продвижение совместной продукции на международные рынки, дальнейшее наращивание в товарообороте доли товаров с высокой добавленной стоимостью, повышение роли и эффективности российско-индийского взаимодействия в международных делах, максимальное раскрытие потенциала культурно-гуманитарных контактов.

Искренне желаю народу дружественной Индии мира, благополучия и новых впечатляющих успехов.

Индия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 23 декабря 2012 > № 724785 Владимир Путин

Строительство самого крупного завода в Таджикистане – металлургического комбината, – идёт полным ходом в Гиссарском районе. На стадии завершения находится строительство прокатного, литейного, шихтового и кислородного цехов. Строительство комбината осуществляется за счёт средств Правительства Таджикистана совместно с китайскими компаниями. После сдачи в эксплуатацию металлургического завода в 2013 году, в Таджикистане начнёт производиться отечественная арматура, железные балки, уголки, железные листы, проволока, трубы и другая металлическая продукция. Таджикистан > Металлургия, горнодобыча > НИАТ «Ховар», 17 декабря 2012 > № 765343

Тендеры на разработку трёх месторождений выиграли две афганские и одна афгано-турецкая компании, сообщают официальные источники.Из более чем 30 конкурсантов права на разработку двух медных и одного золотого месторождения в Афганистане получили две афганские и одна афгано-турецкая компании. Как сообщает Национальное телевидение Афганистана, победителями стали: Афганская компания по добыче золота и минералов (медное месторождение Балхаб в провинции Сари-Пуль), Афганская группа по добыче минералов (медное месторождение Шайдай в провинции Герат) и Афгано-турецкая горнодобывающая компания (золотое месторождение в провинции Бадахшан).

«Эти компании были выбраны из более чем 30 претендентов. В настоящее время мы разрабатываем детали будущих соглашений с победителями тендеров», заявил – пресс-секретарь министерства шахт и горной промышленности ИРА Джавед Омар.

Все победители имеют финансовую поддержку лондонских банков. В ближайшем будущем будут объявлены победители тендеров на разработку золотого месторождения Зарахшан в провинции Газни, добавил он.

Афганистан > Металлургия, горнодобыча > afghanistan.ru, 13 декабря 2012 > № 712376

Первая очередь крупного металлургического комбината, строящегося китайскими специалистами в пригороде Душанбе, будет запущена в мае 2013 года. На первом этапе предприятие будет перерабатывать до 450 тысяч тонн металлолома. Из переработанного металлолома будет производиться арматура, профили и другие металлические строительные изделия различного диаметра. После запуска второй очереди предприятия в нем будет налажено производство подобной продукции из железной пыли и других минералов, добываемых в Таджикистане. Таджикистан. Китай > Металлургия, горнодобыча > ca-news.org, 7 декабря 2012 > № 765333

Южноафриканский ренессанс

Как ЮАР выходит на глобальную арену

Резюме: Кейптаун исходит из того, что перемещение центра силы мирового развития открывает перед страной уникальную возможность резко увеличить свой вес на международной арене, став не только региональной державой, но и государством, способным воздействовать на глобальный порядок.

Люди, даже в самой Африке, редко отдают себе отчет в том, насколько она велика. Площадь континента – 30 млн кв. км, что больше территорий США, Западной Европы, Индии, Китая и Аргентины вместе взятых. Там живет около миллиарда человек, и взрывной рост населения продолжается.

Долгое время наука отказывалась признать существование отдельной африканской цивилизации. Вместе с тем трудно не заметить, что Африку южнее Сахары, при всей ее расово-этнической пестроте, объединяет не только общая судьба, но и множество совпадающих культурных признаков. Первым на это обратил внимание Фернан Бродель. Еще более смело и отчетливо высказался Самьюэл Хантингтон: «По всей Африке пока сильно самоопределение в соответствии с племенной идентичностью, но среди африканцев быстро возрастает чувство общей идентичности, и, по-видимому, Африка южнее Сахары может стать отдельной цивилизацией».

В качестве претендентов на роль стержневых государств этой цивилизации Хантингтон называл Нигерию и Южную Африку, отдавая явное предпочтение второй. Он перечисляет достижения ЮАР: мирный переход от апартеида, промышленный потенциал, высокий уровень экономического развития по сравнению с другими африканскими странами, военная мощь, природные ресурсы и система политического управления с участием белых и чернокожих. «Все это делает Южно-Африканскую Республику явным лидером Южной Африки, вероятным лидером англоязычной Африки и возможным лидером всей Африки ниже Сахары», – делает вывод Хантингтон. Полтора десятилетия, прошедшие после выхода в свет «Столкновения цивилизаций», подтверждают эту мысль.

В апреле 2011 г. – с присоединением Южной Африки – БРИК превратился в БРИКС. У России, равно как и у Бразилии, Индии и Китая, появился новый партнер и союзник. Но много ли мы знаем о нем, кроме нескольких историй, почерпнутых из авантюрных романов Луи Буссенара, или того, что в ЮАР состоялся чемпионат мира по футболу 2010 года?

Лидер африканской экономики: сильные и слабые стороны

Современная ЮАР все более открыто позиционирует себя как континентального лидера. И имеет на то основания. У страны самая крупная и развитая экономика в Африке. Объем ВВП в 2010 г. достиг 354 млрд долларов. Государственные расходы составляют 31,5% от ВВП. Темпы роста относительно низки по меркам крупных развивающихся экономик. При президенте Табо Мбеки ВНП в 1995–2005 гг. рос на 3,5% в год, а в последующие два года – на 4,5%. Ежегодно создавалось около 300 тыс. новых рабочих мест в легальном секторе экономики и еще около 200 тыс. – в «сером». Экономический кризис замедлил рост: в 2008 г. – 3,7%, в 2009-м – 1,8%, в 2010-м – 3%, в 2011 г. – примерно 3,5%.

Своим опережающим развитием ЮАР во многом обязана природным ресурсам. Разведанные запасы оцениваются в 2,5 трлн долларов, и хватит их больше чем на столетие. Для разработки стратегического сырья учреждена Государственная добывающая компания. Больше 30% экспорта приходится на горнодобывающую промышленность, в которой занято 2,9% экономически активного населения. Активно добываются марганец, металлы платиновой группы, золото, хромиты, алюминоглюкаты, ванадий, цирконий. На территории страны сосредоточены крупные запасы алмазов (все еще не растраченные), асбеста, никеля, свинца, урана, угля. В стоимостном выражении главный экспортный продукт – платина. Основные статьи импорта – нефть, продовольствие, продукция химической промышленности. Высокие цены на сырье подняли в посткризисные годы добывающую промышленность, как и всю экономику. Южная Африка на 39-м месте в рейтинге журнала Forbes по удобству ведения бизнеса (Россия – на 86-м), хотя в ЮАР установлен относительно высокий подоходный налог (до 40% в зависимости от уровня дохода). Непрестанные слухи о возможной национализации предприятий отрасли и усилении ее регулирования государством притормаживают поступление новых инвестиций. Торговый баланс сводится с небольшим дефицитом.

Страна электрифицирована на 81% – ощутимый прогресс по сравнению с 2000 г., когда этот показатель составлял 63%. Растет туризм, в 2010 г. ЮАР посетили 7,3 млн туристов, на миллион больше, чем годом раньше. Страна обеспечивает свои внутренние продовольственные потребности, является одним из ведущих экспортеров сельхозпродукции. Доля сельского хозяйства составляет 35–40% всего экспорта. Успехи этого сектора далеко не в последнюю очередь объясняются тем, что крупные фермерские хозяйства остались во владении семей африканеров, занятых земледелием на протяжении многих поколений, в отличие, скажем, от соседней Зимбабве, где белые землю потеряли, что имело следствием голод. Считается, что белые владеют 80% сельскохозяйственных угодий, но эта цифра не учитывает территорию бывших бантустанов, где большая часть земли находится в «традиционном пользовании» общин и ведении вождей. Конституция подтвердила принцип частной собственности, в том числе и на землю. При этом правительство поставило цель к 2014 г. перераспределить в пользу чернокожего населения 30% товарных ферм, что заставляет оппозицию говорить об угрозе «зимбабвизации» Южной Африки.

Уровень жизни по африканским меркам весьма высок. По доходу на душу населения, рассчитанному по паритету покупательной способности, ЮАР занимает 78-е место на планете (Россия – 53-е), согласно методике МВФ, и 65-е – согласно подсчетам Всемирного банка. Более высокий средний уровень жизни в Африке был зафиксирован только на курортном острове Маврикий и – до недавнего времени – в дореволюционной Ливии. Страна урбанизирована: 61% – жители городов. 93% населения в 2010 г. пользовались мобильными телефонами. Демографическая структура расценивается как относительно благоприятная, если иметь в виду, что число людей трудоспособного возраста значительно превышает количество зависящих от них детей и стариков. Рождаемость среди белых начала падать еще в 1950–1960-е гг., а среди африканцев – в 1970–1980-е гг., опустившись к моменту обретения независимости до 2,5 ребенка на одну женщину, что немного выше уровня простого воспроизводства. Население растет менее чем на 1% в год, причем рост постоянно замедляется.

Но и социальные проблемы обострены до предела. Национальная комиссия планирования (совещательный орган, состоящий из 26 наиболее видных экспертов, назначенных президентом), констатируя успехи независимого развития, называет главные пороки социально-экономической модели. Безработица, низкие стандарты образования для чернокожих, недостаточное развитие инфраструктуры. Кумовство не дает бедным воспользоваться плодами развития, экономика слишком зависит от добычи сырья, малоэффективная система здравоохранения не позволяет справиться с эпидемиями, общественные службы развиты слабо и неравномерно, широко распространена коррупция, общество остается разделенным. Ситуация с занятостью близка к катастрофе, безработица остается на очень высоком уровне – от 25 до 43% в зависимости от методики подсчета (65% работающего населения в 2008 г. было занято в сфере услуг, 26% – в промышленности, 9% – в сельском хозяйстве).

Уровень социального расслоения в ЮАР – один из самых высоких в мире. Около 15% жителей абсолютно ни в чем себе не отказывают. Огромные поместья и плантации, роскошные виллы на океанском побережье. При этом половина населения – в основном чернокожие – живут в полной нищете. Либо в первобытных условиях бушей, голой пустыни. Либо в грязных тауншипах – скоплениях жестяных коробок, которые подбираются к границам крупных городов. Впрочем, для вырвавшихся из бушей людей тауншипы, куда проведены бесплатные вода и электричество, являют собой мощнейшие социальные лифты. У их обитателей появляется возможность найти работу в городе, а значит вырваться из нищеты.

Очень высок уровень преступности, особенно в бедных районах. К тауншипам приближаться настоятельно не рекомендуется. В больших городах гулять по улицам сравнительно безопасно, не в последнюю очередь из-за обилия полицейских постов и патрулей. Остро встала проблема нелегальной миграции – из Зимбабве, Анголы, Мозамбика и других стран Восточной Африки. Всего в ЮАР, по оценкам различных экспертов, проживают от 5 до 8 млн незаконных переселенцев, конфликты с которыми – в порядке вещей. Претензии к ним стандартны: отбирают рабочие места, соглашаясь работать за более низкую зарплату, плодят преступность.

Эпидемия СПИДа поразила ЮАР едва ли не сильнее, чем любую другую страну мира (хуже было только в Свазиленде, Ботсване и Лесото). Количество зараженных достигало 18% взрослого населения, а после принятых серьезных медицинских мер стабилизировалось на отметке в 10%. Средняя продолжительность жизни в стране – 49 лет, что заметно выше, чем в 2000 г., когда она составляла 43 года (нетипичный демографический факт: у женщин она меньше – 48 лет). Не в последнюю очередь увеличению продолжительности жизни способствовало создание медицинских пунктов в деревнях.

Примерно 15 млн южноафриканцев получают социальные гранты от государства. В массовом порядке выплачиваются детские пособия – от 12 до 15 рандов на ребенка в день. Количество домов, строящихся для бедноты, перевалило за миллион. Президент Джейкоб Зума не устает повторять, что ЮАР – не «государство благосостояния», а «государство развития», где помощь должна оказываться тем, кто хочет помочь самому себе.

Огромные средства вкладываются в образование. Введено всеобщее среднее образование, до 90% детей посещают школы. Соотношение девочек и мальчиков в школах практически один к одному – лучше, чем в большинстве развивающихся стран. Грамотность по стране достигает 88%. Решение проблем образования, качество которого, особенно в сельской местности, оставляет желать много лучшего, связывается с реализацией формулы «трех Т» (Teachers, Textbooks, Time – учителя, учебники, время). С 1994 по 2005 г. доля чернокожих студентов выросла с 42 до 60%. Но из их числа заканчивают обучение и получают дипломы только 15%, несмотря на внушительные суммы, направляемые на образовательные кредиты.

Весьма спорной оказалась программа «экономического укрепления черных» (black economic empowerment – BEE), смысл которой в поддержке бизнеса, представленного коренным африканским населением. Некоторые злые языки даже прозвали ее «экономическим укреплением Зумы» (ZEE) после того, как пара крупных программ в угольной отрасли очень кстати помогла двум представителям семьи президента. Программу критикуют даже его ближайшие союзники по правящей коалиции из Африканского национального конгресса (АНК).

В 2009 г. Конгресс предложил программу развития, основанную на пяти направлениях: образование, здравоохранение, сельское развитие и аграрная реформа, борьба с преступностью, создание полноценных рабочих мест. Наиболее серьезная проблема – увеличение занятости. В ноябре 2010 г. появился документ под названием «Новый путь роста», в котором поставлена цель создать 5 млн рабочих мест за 10 лет. Основные надежды возлагались на массированные инвестиции в широко понимаемую инфраструктуру: объекты энергетики, транспорта, коммуникаций, водоснабжения и жилищного строительства. Называли и пять других областей государственно-частного партнерства – зеленая экономика (использование энергии солнца, ветра, а также биотоплива), сельское хозяйство, добывающая промышленность, реиндустриализация и создание инновационной экономики, туризм и другие виды услуг.

Для достижения этих целей созданы: фонд занятости, который истратит 9 млрд рандов за три года, корпорация промышленного развития с бюджетом в 10 млрд рандов на 5 лет, предусмотрены налоговые льготы промышленным предприятиям на 20 миллиардов. Национальная комиссия по планированию в программе развития до 2030 г. предложила решить две основные задачи: избавиться от нищеты и резко снизить уровень неравенства. Это предполагает сокращение числа лиц, живущих ниже официально установленного прожиточного минимума – 418 рандов в месяц – с 39% до нуля, а также уменьшение коэффициента Джини с 0,7 до 0,6.

Социальное самочувствие зависит не только от экономики. Точками мощнейшего национального подъема становились двукратные победы ЮАР на Кубках мира по регби. И, конечно, подлинным триумфом национального духа явился чемпионат мира по футболу 2010 года. Весь мир услышал теперь уже легендарные вувузелы. Чемпионат был организован на самом высоком уровне, хотя основные прибыли, как водится, получила ФИФА. Ведущие же города страны, где прошли главные матчи, прикидывали, как закрыть бюджетные дыры, оставленные строительством спортивных и других объектов, а также возросшими в период чемпионата требованиями о повышении заработной платы, которые дружно выдвинули все крупнейшие профсоюзы работников государственного и муниципального секторов (в ту минуту никто не посмел им отказать).

Дипломатия убунту

Уникальный мирный переход ЮАР от десятилетий апартеида к полноценной демократии в середине 1990-х гг. стал началом тяжелой работы по строительству в Южной Африке новой национальной и политической идентичности. Главную сложность составляет исключительная неоднородность, разнообразие южноафриканского общества, где соседствуют не только расы, культуры, религии и языки, но и разные исторические эпохи и уклады.

Позиция Нельсона Манделы, первого президента демократической ЮАР, заключалась в том, чтобы от расистского общества перейти не к многорасовому, а к безрасовому. «Мы никогда не соглашались с многорасовостью. Наше требование – безрасовое общество, потому что, когда говорят о многорасовости, подчеркивают существование страны многих рас», – уверял он. Заговорили о «южноафриканском чуде» – мирном переходе власти к демократически избранному правительству и эволюционной трансформации расчлененного по расовому признаку общества в единую нацию. Епископ Десмонд Туту провозгласил, что южноафриканцы являются «радужной нацией». В 1996 г. Табо Мбеки, который стал вице-президентом после отставки Фредерика де Клерка (последний белый президент, ставший вице-президентом при Манделе), в речи по поводу принятия конституции объединил всех жителей республики – зулусов, коса, кои, сан, цветных, африканеров и даже китайцев – в едином образе африканца. Но пройдет чуть более двух лет, и он скажет: «Южная Африка – страна двух наций. Одна из этих наций – белая, относительно зажиточная… Другая, бОльшая нация… – черная и бедная».

Поскольку строительство социалистического или коммунистического общества после распада СССР и соцлагеря стало неактуальным, на первый план выдвинулось «создание черной буржуазии» и «ускоренный рост черного среднего класса», а также «создание единого, нерасового, несексистского, демократического общества». На конференции АНК 1997 г. очерчены новые задачи национально-демократической революции: созидание «африканской нации на Африканском континенте… – по взглядам, стилю и содержанию средств массовой информации, по культурному самовыражению, по тому, что едят, и по акценту, с которым говорят ее дети».

Мбеки – коса по национальности, ставший президентом в 1998 г. после Манделы – выступил архитектором новой схемы культурных изменений, которую он назвал «Африканским ренессансом». Провозглашались следующие цели:

бороться с мнением, будто Африка отличается от других континентов и уступает им в развитии; доказывать, что Африка может меняться и возрождать африканское достоинство; демонстрировать, что африканцы берут ответственность в свои руки, признают ошибки и работают над их исправлением; изживать позорящие Африку явления, как, например, проявления геноцида, наподобие того, что случился в Руанде; вновь почувствовать душу Африки; сделать реальной связь между Африкой и правами человека; показывать гордость африканским наследием, но и способность к модернизации.

Энн Бернстайн из Центра развития и предпринимательства в Йоханнесбурге подчеркивала, что «Африканский ренессанс» – и политический инструмент, и глубоко прочувствованное убеждение президента Мбеки и членов его круга. Однако данные опросов показывали, что эта идея не оказывала сколько-нибудь сильного влияния на население в целом.

В это же время началась пропаганда «убунту», что можно перевести как «человечность», «совместность» (близко по значению к нашей «соборности»). Сегодня «убунту» считается африканской идеологией и африканским образом жизни, якобы общепринятым до прихода белого человека. Внутренние идейные искания накладывают отпечаток на внешнеполитическую доктрину ЮАР, которая весьма самобытна. Последний доклад на эту тему, выпущенный Департаментом международных отношений и кооперации, как с 2009 г. называется южноафриканский МИД, носит название «Строя лучший мир: дипломатия убунту». Буквально это означает следующее: «Южная Африка – многообразная, мультикультурная и мультирасовая страна, которая принимает концепцию убунту для определения того, кто мы такие и как соотносимся с другими. Философия убунту означает “человечность” и отражается в идее о том, что мы подтверждаем свою человечность, когда подтверждаем человечность других. Она сыграла основную роль в выковывании южноафриканского национального сознания, в процессах демократической трансформации национального строительства… Эта философия транслируется в такой подход к международным отношениям, который подразумевает уважение ко всем нациям, народам и культурам. Она равносильна признанию, что в наших национальных интересах помогать позитивному развитию других. При этом национальная безопасность зависит от центрального места безопасности человека как универсальной цели в соответствии с принципом Бато Пеле (“Люди превыше всего”)». Идеалы, одухотворявшие борцов против апартеида, шагнули на мировую арену.

К числу фирменных знаков южноафриканской внешней политики следует отнести озабоченность проблемами борьбы с расовой дискриминацией в глобальном масштабе. Ее принципы, как считают в ЮАР, наиболее полно изложены в Дурбанской декларации и программе действий, принятой в 2001 г. по итогам Всемирной конференции против расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и нетерпимости. Кейптаун проявляет также повышенную заинтересованность в решении вопросов охраны окружающей среды и изменения климата, выступает за заключение юридически обязывающего соглашения в этой области. В конце 2011 г. Южная Африка принимала у себя XVII Конференцию сторон в рамках конвенции ООН по изменению климата.

Кейптаун исходит из того, что перемещение центра силы мирового развития открывает перед страной уникальную возможность резко увеличить свой вес на международной арене, став не только региональной державой, но и государством, способным воздействовать на глобальный порядок. В этом контексте государство крайне серьезно и с большим энтузиазмом относится к своему новому статусу члена БРИКС. «Внутри страны и за рубежом господин Зума – убежденный прагматик, который желает удовлетворить всех и никого не обидеть, – отмечает журнал The Economist. – Не столь подчеркнуто антизападный, как господин Мбеки, он видит, как могущество утекает на Восток и Юг и надеется оседлать волну».

Приоритетом внешней политики ЮАР, безусловно, является африканский континент, где страна претендует примерно на такие же лидирующие позиции, какими Германия располагает в Европейском союзе. ЮАР подчеркивает свою неразрывную связь со стабильностью, единством и процветанием континента, равно как и ведущую роль в его экономике. Южноафриканское руководство приложило немалые усилия для реализации амбициозной инициативы Нового партнерства для развития Африки и превращения Организации африканского единства в Африканский союз (9 июля 2002 г.), который выдвигается на роль главного интеграционного звена на континенте. Помимо этого были предложены к подписанию соглашения о зоне свободной торговли между региональными интеграционными группировками – Южно-Африканским сообществом развития, Общего рынка Восточной и Южной Африки, Восточно-Африканского сообщества, – которые рассматриваются как элементы для будущей панафриканской интеграционной системы. Республика координирует усилия по созданию новой трансконтинентальной инфраструктуры – проект транспортного коридора Юг-Север.

Существует понимание, что международный вес ЮАР будет зависеть от того, насколько она окажется способна выступить в роли лидера и интегратора континента. Крупным успехом стало избрание в 2012 г. генеральным секретарем Комиссии Африканского союза Нкосазаны Дламини-Зумы, известного южноафриканского политика, занимавшего министерские посты при разных президентах. Она – бывшая жена Джейкоба Зумы, мать его четырех детей.

Оппозиция и западные страны критикуют руководство ЮАР за поддержку национально-освободительных движений и их вождей даже в тех случаях, когда последние превращаются в единоличных лидеров или диктаторов. Не всем понравилось, что Южная Африка пыталась выступить посредником в недавнем ливийском конфликте. Предложенная Зумой от имени Африканского союза дорожная карта предполагала прекращение военных действий со всех сторон, проведение Муаммаром Каддафи политических реформ и инклюзивный диалог между участниками конфликта. Каддафи южноафриканские условия принял, оппозиция – нет. В итоге бомбардировщики НАТО возобладали над дипломатией убунту.

Именно претензии на африканское лидерство требуют укрепления оборонных возможностей. Военный бюджет на 2011–2012 гг. составляет 30,7 млрд рандов, на следующие два финансовых года запланированы цифры в 33,9 и 36,4 миллиардов. Численность вооруженных сил на 2010 г. – 62 тыс. человек, из них 37,1 тыс. – в армии, 6,2 тыс. – на флоте, 10,7 тыс. – в ВВС и 8 тыс. – в рядах военно-медицинской службы. В последние годы Южно-Африканские национальные силы обороны участвовали в миротворческих и восстановительных миссиях в Бурунди, Кот д’Ивуаре, Демократической Республике Конго (ДРК), Эфиопии, Эритрее, Непале и Судане, а также в операциях по поддержанию порядка во время выборов на Коморских островах, в ДРК, на Мадагаскаре и в Лесото. В 2011 г. южноафриканские военные также осуществляли вспомогательные операции в Центрально-Африканской Республике и помогали Мозамбику бороться с пиратством в Мозамбикском проливе.

В марте 2009 г. Объединенный постоянный комитет по обороне парламента выступил с заявлением о недостаточности военных расходов. В июле того же года новый министр обороны Линдиве Сисулу подтвердила необходимость пересмотреть «устаревшую оборонную политику», которая сводилась к тому, чтобы не вызывать беспокойство у соседей ЮАР. Поставлена цель увеличить долю оборонных расходов с 1,2 до 1,7% от ВВП за четыре года. В марте 2011 г. министру обороны представлена концептуальная основа оборонной стратегии. Исходя из этого документа, в 2011–2012 финансовом году планируется принять новую оборонную стратегию.

Второе по значимости внешнеполитическое направление – отношения по линии Юг–Юг. Здесь наибольшее внимание уделяется сотрудничеству в форматах ИБСА (Индия, Бразилия, Южная Африка), Группы стран Африки, Карибского бассейна и Тихого океана, стран Британского Содружества (членство в Содружестве было восстановлено в 1994 г.), расположенных в Южном полушарии. Именно в ЮАР прошел очередной – пятый по счету – саммит ИБСА в 2011 году.

Третье направление – участие в многосторонних организациях, среди которых неизменно выделяется Организация Объединенных Наций. ЮАР неоднократно заявляла о своих претензиях на место постоянного члена Совета Безопасности ООН. Повышение своей роли в мировом сообществе она связывает с членством в «Большой двадцатке», со своей активностью в Движении неприсоединения и группе 77 развивающихся стран. ЮАР поддерживает идеи создания независимого палестинского государства, выступает за отмену санкций против Кубы.

В контексте многополярности весьма высоко оценивается и роль БРИКС. «Изначальная концепция БРИК развилась в мультисекторальную дипломатическую силу, вызывающую количественные и качественные изменения в системе глобального управления», – подчеркивал Зума в апреле 2011 г. на саммите в Санья, где Южная Африка обрела полноправное членство в БРИКС. Президент также не преминул напомнить, что «два десятилетия назад Южная Африка все еще находилась в центре борьбы за освобождение. Бразилия, Россия, Индия и Китай твердо поддерживали наш порыв к свободе. Сегодня мы встретились как одно целое, мы встретились как партнеры». «Мы используем наше членство, – говорится во внешнеполитической концепции, – как стратегическую возможность продвинуть интересы Африки по глобальным проблемам, таким как реформа глобального управления, работа G-20, международная торговля, энергетика и изменение климата».

На азиатском направлении южноафриканская дипломатия выделяет Китай, Индию и Японию, они являются ведущими инвесторами в экономику ЮАР, одними из крупнейших торговых партнеров. Активные связи поддерживаются со странами АСЕАН, особенно с Индонезией, Малайзией и Вьетнамом, а также с Южной Кореей.

Сохраняющийся антиимпериалистический и антирасистский пафос заставляет считать латиноамериканские страны и МЕРКОСУР (с которым у Зоны свободной торговли Юга Африки есть преференциальное торговое соглашение) более важными партнерами в Западном полушарии, чем Соединенные Штаты. Но и с ними Кейптаун вовсе не настроен на конфронтацию: «США останутся доминирующей силой – политической, экономической и военной – с важным потенциалом для южноафриканской и африканской торговли, туризма и инвестиций». ЮАР является крупнейшим (если исключить нефтедобывающие страны) получателем американской помощи в рамках Africa Growth and Opportunity Act. Соединенные Штаты также выступают немаловажным партнером по миротворческим операциям в разных районах Африканского континента.

Но с экономической точки зрения бОльшее значение для ЮАР имеют все же страны Европейского союза, на которые приходится треть всей внешней торговли, 40% экспорта, 70% прямых иностранных инвестиций. Оттуда продолжает поступать и помощь на цели развития. Отношения с ЕС определяются как стратегическое партнерство. В европейском контексте рассматриваются и двусторонние отношения с Россией и Турцией, за которыми признается «важная роль в глобальной и региональной политике».

Вехой в российско-южноафриканских отношениях стал 2006 г., когда был подписан Договор о дружбе и партнерстве. ЮАР – наш ведущий торговый партнер в Африке, но товарооборот еще не велик – чуть больше 1 млрд долларов. С конца 2008 г. реализуется совместный проект по созданию системы дистанционного зондирования Земли. С помощью российской ракеты-носителя в 2009 г. запущен южноафриканский спутник связи «Сумбандила». Российские компании – «Ренова», «Норильский никель», «Евраз-групп» – инвестируют в горнодобывающую промышленность, металлургию ЮАР. Бизнес Южной Африки также уже достаточно широко представлен в нашей стране – компании SABMiller, Naspers, Bateman, ряд банковских структур. Существуют планы сотрудничества в сфере создания энергетической инфраструктуры, генерирующих и передающих мощностей, строительства атомных станций, совместной геологоразведки, эксплуатации урановых месторождений. Подписан договор о поставках топлива для атомных станций ЮАР. Развиваются связи между госучреждениями, провинциями, городами, создан Деловой совет Россия–ЮАР.

В августе 2010 г. Джейкоб Зума посетил Москву с официальным визитом. Его сопровождали 11 министров и бизнес-делегация в составе более 100 человек, представлявших банковский, финансовый, оборонный, аэрокосмический сектора, отрасли энергетики, инжиниринга, информации и связи, образования. На совместной пресс-конференции Дмитрий Медведев напомнил о богатых возможностях для наращивания торгового оборота и сотрудничества в инвестиционной сфере, включая вопросы высоких технологий, космоса, сотрудничества в сфере ядерной энергетики, в области полезных ископаемых. «И Россия, и Южно-Африканская Республика – твердые сторонники формирования нового международного правопорядка, основанного на справедливом распределении возможностей, на использовании всех существующих на сегодняшний день институтов международного развития, на формировании современной архитектуры глобальной международной безопасности». Последняя, по словам тогдашнего президента России, должна базироваться на верховенстве международного права, на ценностях и интересах всех участников «и, конечно, на уважении суверенитета». На это Зума ответил: «Отношения между Южной Африкой и Россией начались еще во времена борьбы Африки за свободу. Южноафриканцы и многие африканцы хорошо помнят ту решительную поддержку, которую оказывала Россия в момент, когда это было необходимо, когда многие страны Африканского континента боролись за свободу и независимость… На многостороннем уровне наши две страны разделяют приверженность более справедливому распределению сил и влияния на глобальной экономической арене. Мы поддерживаем принцип верховенства международного права и полицентричности Организации Объединенных Наций. Таким образом, мы являемся естественными партнерами, которые могут внести свой вклад в прогресс и развитие системы справедливого управления в мире в партнерстве с другими странами». Проявлением этого партнерства стала и поддержка Россией вступления Южной Африки в БРИКС.

В.А. Никонов – доктор исторических наук, профессор, президент фонда «Политика», председатель правления фонда «Русский мир», первый заместитель председателя Комитета Государственной думы РФ по международным делам.

ЮАР > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 октября 2012 > № 735515 Вячеслав Никонов

Темпы роста тюменской экономики существенно превышают среднероссийские; за пять лет тюменская промышленность выросла почти вдвое, создано более 20 тысяч рабочих мест, заявил губернатор Тюменской области Владимир Якушев.

"Индекс промышленного производства в 2011 году по сравнению с 2006 годом составил чуть более 185%, в то время как по России в целом - 110,4%. За пять лет тюменская промышленность выросла почти вдвое - по этому параметру область вошла в ведущую тройку субъектов Российской Федерации", - сказал глава региона, выступая перед депутатами областной думы с ежегодным посланием.

По его словам, в областном хозяйстве появляются новые отрасли: нефтепереработка, металлургия, стекольная. Одновременно отрасли базовые, традиционные совершают мощный рывок в своем развитии за счет создания совершенно новых предприятий и модернизации действующих производств.

Он уточнил, что в 2009 году начался новый этап в развитии собственной нефтедобычи региона - Уватский проект. Результатом стал ее стремительный, почти пятикратный рост, который будет продолжаться и далее.

Рост, обеспеченный активным применением инновационных материалов, оборудования и технологий, что позволит, в частности, в ближайшее время достичь почти 100%-го уровня утилизации попутного нефтяного газа, а ведь совсем недавно он составлял не более трети, отметил губернатор.

Владимир Якушев рассказал, что еще в 2006 году были запущены в эксплуатацию первые мощности Антипинского нефтеперерабатывающего завода. В настоящее время строится уже третья его очередь, которая позволит не только радикально увеличить объемы производства, но и выйти на современные мировые стандарты качества выпускаемой продукции. "Не будем забывать, что за всю историю современной России в стране было построено только два крупных нефтеперерабатывающих завода. Один из них - Антипинский НПЗ. Тут есть чем гордиться", - сказала глава региона.

Он подчеркнул, что локомотивом развития региона становится нефтегазохимия - прежде всего, благодаря проектам "СИБУР Холдинга". В частности, завершается строительство крупнейшего в России комплекса производств по выпуску полипропилена "Тобольск-Полимер". Индекс областного производства нефтепродуктов за 2006-2011 годы - более 330%. Планируемое создание Западно-Сибирского комплекса глубокой переработки углеводородного сырья нарастит этот показатель еще больше.

"А теперь подсчитаем. Уват дал области не только новый источник дохода, но и более 1,1 тысячи новых рабочих мест. Антипино - еще более 700, а с выходом на проектную мощность - вдвое больше. "Тобольск-Полимер" - около 600. "Тюменьстальмост" - около тысячи. "УГМК-Сталь" - столько же. "Стеклотех" - более 500. Всего - почти 5 тысяч, причем преимущественно это рабочие места высокопроизводительные и достойно оплачиваемые", - сказал Владимир Якушев.

Он добавил, что с учетом мультипликативного эффекта (строительные компании на площадках, а также смежные отрасли) - это еще порядка 15 тысяч рабочих мест.

"Для меня главный результат совершенного нами индустриального рывка - вот это его человеческое измерение. Главный результат и главный стимул для дальнейшего движения, для создания новых точек роста", - сказал губернатор Тюменской области.

Россия. УФО > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 25 октября 2012 > № 674016

Заявления для прессы по итогам встречи с Президентом Украины Виктором Януковичем.

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа, дорогие коллеги! Встреча с Президентом Украины Виктором Фёдоровичем Януковичем прошла, как это обычно у нас бывает, в деловой и дружеской, откровенной атмосфере.

Переговоры подтвердили: развитие взаимодействия и партнёрства между Россией и Украиной – это наш общий стратегический выбор. Он опирается, прежде всего, на прочные узы дружбы между двумя народами, и, как бы ни складывалась политическая конъюнктура, разумной альтернативы такому курсу нет. Это очевидно на примере российско-украинских экономических связей: многие отрасли нашей промышленности взаимозависимы и дополняют друг друга, тысячи компаний и предприятий работают напрямую, в рамках производственной кооперации.

Сегодня Украина прочно занимает четвёртое место среди основных внешнеторговых партнёров России, а среди стран СНГ – первое. В прошлом году взаимный товарооборот вырос на 36 процентов и превысил 50 миллиардов долларов. Нам нужно поддержать и укрепить такую динамику.

Мы обсудили, какие дополнительные резервы для этого можно использовать, как снизить зависимость наших экономик от тех непростых процессов, которые происходят в мировой экономике, на мировых рынках.

Учитывая высокую степень интеграции наших экономик, будем активнее давать ход проектам в тех областях, где Россия и Украина действительно занимают одно из лидирующих мест, имею в виду атомную энергетику, авиастроение, металлургию, космос.

Один из конкретных шагов в этом направлении – подписанный сегодня протокол о поставках товаров в рамках производственной кооперации. Речь идёт о том, чтобы максимально упростить порядок взаимных поставок комплектующих материалов, оборудования в тех отраслях, где у нас складываются единые производственные цепочки.

Расширению инвестиционных, торговых и производственных связей способствовало бы снятие барьеров, мешающих движению товаров и услуг, капиталов и рабочей силы. Поэтому в ходе переговоров затрагивалась и такая важная тема, как участие Украины в интеграционных процессах на пространстве СНГ.

Украина одна из первых ратифицировала Договор о зоне свободной торговли в СНГ. Мы видим в этом шаге прагматичный настрой на усиление, на развитие кооперации и интеграции.

Обсудили и гуманитарную проблематику. Месяц назад в Киеве с успехом прошли Дни образования и науки Российской Федерации. Были представлены ведущие российские вузы, современные достижения российских педагогов, новые просветительские и учебные программы. Состоялся полезный обмен опытом.

Ещё одним значимым совместным проектом обещает стать предстоящее в 2014 году 200-летие со дня рождения великого поэта Тараса Шевченко. Мы договорились с Виктором Фёдоровичем дать поручение правительствам приступить к совместной всесторонней подготовке к этому значимому для наших стран юбилею.

В заключение хотел бы сказать следующее: на Украине завершается парламентская избирательная кампания, и мы искренне желаем, чтобы выборы в Верховную Раду обеспечили дальнейшее поступательное демократическое развитие братской Украины, заинтересованы в том, чтобы по итогам голосования курс на тесное взаимодействие наших стран получил дополнительный импульс.Хотел бы поблагодарить Виктора Фёдоровича и всех украинских друзей за конструктивный подход ко всем обсуждавшимся проблемам.

В.ЯНУКОВИЧ: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые дамы и господа!

Мы только что закончили наши двусторонние переговоры. Они, по моему убеждению, были достаточно продуктивными и прошли, как всегда, в доверительном и конструктивном ключе, в атмосфере полного взаимопонимания.

Мы с уважаемым Владимиром Владимировичем обсудили практически весь комплекс актуальных вопросов двустороннего сотрудничества. Нами было отмечено, что во взаимоотношениях Украины и России существует огромный потенциал и необходимо сконцентрировать усилия на его максимальном использовании. В частности, особо важным для наших стран является дальнейшее развитие сотрудничества в тех сферах, где у нас сегодня уже есть хороший результат, имею в виду атомную энергетику, авиастроение, ракетно-космическую сферу, энергетику и другие высокотехнологичные, наукоёмкие отрасли.

По итогам прошлого года наши страны уже превысили докризисные показатели двусторонней торговли. Но мы не намерены останавливаться на достигнутом и едины во мнении, что следует и далее совместно предпринимать шаги с целью поступательного наращивания объёмов двустороннего товарооборота. Способствовать этому в максимальной мере будет взаимный отказ от применения различных ограничительных мер во взаимной торговле.

Значительное внимание также было уделено вопросам двустороннего взаимодействия в энергетической сфере. В этой связи хочу подчеркнуть, что переговоры по актуальному для Украины так называемому газовому вопросу продолжаются, и мы рассчитываем выйти на экономически обоснованную, справедливую формулу установления цены на газ для нашей страны.

Сегодняшняя встреча также подтвердила взаимное понимание, что завершение договорно-правового оформления украинско-российской государственной границы должно сопровождаться комплексом мероприятий, способствующих развитию существующих деловых контрактов, а также свободному перемещению граждан Украины и России.

Отмечу также наше обоюдное с Владимиром Владимировичем стремление к сохранению высокой динамики политического диалога, в первую очередь на высшем уровне. В этой связи мы предметно обсудили возможный график наших двусторонних контактов на ближайшую перспективу.

В контексте расширения нашего межрегионального сотрудничества важное значение имеет успешное проведение украинско-российского межрегионального экономического форума в Нижнем Новгороде. Нами предметно обсуждалась подготовка к этому мероприятию, которое стало традиционным и проводится под патронатом президентов России и Украины.

Сегодня также подписаны два межправительственных документа: соглашение о реадмиссии и протокол о поставках товаров по производственной кооперации. Их реализация будет способствовать активизации украинско-российского взаимодействия по двум важным направлениям: углубление приграничного сотрудничества и усиление прямых торгово-экономических связей между предприятиями двух стран.

В целом результаты сегодняшней встречи подтвердили настрой обеих сторон на дальнейшее динамичное развитие двусторонних отношений на основе стратегического партнёрства.

Благодарю за внимание.

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 22 октября 2012 > № 672032 Виктор Янукович

Студенты Сибирского федерального университета (СФУ, Красноярск) создадут цифровой каталог одной из крупнейших в России коллекции минералов Красноярского музея геологии центральной Сибири, которая насчитывает более 35 тысяч экземпляров, сообщили РИА Новости в СФУ.

Необходимость создания цифрового каталога возникла в связи с тем, что в ближайшее время геологический музей лишится здания, в котором ранее располагался, - оно передано под другие нужды.

Красноярский музей геологии центральной Сибири - один из крупнейших в России. Основная часть его коллекционного фонда была сформирована с 1960 по 1987 годы, фонды насчитывают более 35 тысяч экспонатов, из них лишь 5 тысяч можно было выставить на имеющихся площадях, а во временной экспозиции и того меньше.

"Преподаватели и студенты гуманитарного института СФУ сначала в инициативном порядке, а затем и в рамках выигранного гранта Красноярского краевого фонда поддержки научной деятельности разработают электронную справочную систему коллекции музея", - сообщили в университете.

Электронный каталог, который создают студенты, объединит в себе высококачественные цифровые изображения экспонатов музея с возможностью их подробной детализации и текстовые описательные данные об экспонатах.

В СФУ рассчитывают, что данная информационная система может быть использована как в экспозиционной работе музея, так и в научно-исследовательской и образовательной деятельности различных учреждений, а кроме того, позволит любому желающему через веб-сайт каталога самостоятельно в популярной форме познакомиться с уникальной коллекцией.

Сколько времени займет оцифровка музейных фондов, в СФУ пока не уточняют. Антон Андреев.

Россия. СФО > Металлургия, горнодобыча > ria.ru, 15 октября 2012 > № 667787

Встреча с Министром экономического развития Андреем Белоусовым.

Обсуждалась ситуация на ряде предприятий алюминиевой промышленности. Кроме того, речь зашла об адаптации отдельных отраслей российской экономики к требованиям Всемирной торговой организации. В частности, затрагивались вопросы повышения мер тарифной защиты.* * *

В.ПУТИН: Андрей Рэмович, Вы знаете про ситуацию, которая складывается на некоторых предприятиях алюминиевой промышленности? У меня уже была беседа с собственниками, и я просил Вас лично подключиться к решению вопросов, достаточно острых и с экономической, и с социальной точки зрения. Знаю, что движение вперёд в позитивном направлении есть.

А.БЕЛОУСОВ: Да, мы, конечно, несём ответственность за алюминиевую промышленность, хотя вопросы социальные – это в первую очередь вопросы собственника и трудового коллектива. Собственник должен решать эти вопросы. Но алюминиевая промышленность – это стратегическая отрасль, и мы, в том числе и с помощью кредитов ВЭБа, создаём там новые мощности.

Естественно, у собственника сейчас возникли проблемы, потому что ему нужно загружать новые мощности: это Богучанский алюминиевый завод, это Тайшетский алюминиевый завод, который мы создаём. Для этого нужны люди и нужно выводить старые мощности. Под удар, если можно назвать таким образом, попало несколько заводов, но самая сложная ситуация была на Богословском алюминиевом заводе.

Я говорю – была, потому что я считаю, что удалось существенно её разрядить. Это уникальный завод. Уникален он тем, что, с одной стороны, легендарный: это один из первых заводов советской алюминиевой промышленности, который создавался в годы войны, и первый алюминий там пошёл в 1945 году. С другой стороны, он наиболее отсталый, отстаёт в технологическом плане: там стоят электролизные агрегаты, которые были введены ещё и, может быть, в то время как-то модернизировались. Они немодернизируемы, они сегодня генерят убытки. И, естественно, первая реакция собственника – сократить людей: это 1200 человек, которые заняты на этих производствах. Не все производства, не закрывать завод – так вопрос не стоял (там есть и глинозёмное производство, достаточно современное, но у нас не об этом речь).

Надо сказать, что довольно сложные были переговоры, мы выступили посредниками в переговорах между трудовым коллективом, субъектом Федерации, это Свердловская область, и собственниками этого завода. Но надо отдать должное владельцам завода, «Русалу», они очень энергично начали решать все проблемы. И сегодня я могу доложить, что ситуация разрядилась таким образом: подписано соглашение между собственником завода, трудовым коллективом в лице профсоюза и губернатором (губернатор подписал), по которому никого увольнять не будут. Частично люди будут переведены на другие производства в рамках того же завода; часть людей, видимо, добровольно: им будут предложены пакеты с тем, чтобы они переехали на новое производство, но, подчёркиваю, добровольно.

Никого по приказу сократить, уволить – этого не будет. Это один из ключевых пунктов соглашения. Естественно, потребуется помощь ВЭБа, в данном случае на кредитной основе, для того, чтобы соответствующие производства были скорейшим образом модернизированы. Это мы долго обсуждали, штатно работаем.

В.ПУТИН: Это очень важно, чтобы было будущее у предприятия, людям надо помочь, чтобы было понятно, в чём им конкретно будет выражаться эта помощь.

А.БЕЛОУСОВ: Я договорился с руководителем профсоюзов, что они будут следить, отслеживать, как выполняется это соглашение, я тоже буду держать руку на пульсе.

В.ПУТИН: Хорошо. Что ещё?

А.БЕЛОУСОВ: Если говорить про алюминиевую промышленность, нужно сказать, что там есть ещё два завода (но там ситуация гораздо менее острая), которые тоже попали под удар: Волховский завод, это в Карелии, – я думаю, что мы там это всё решим, уверен просто, что мы решим.

В.ПУТИН: У Вас и другие вопросы были.

А.БЕЛОУСОВ: Да, я хотел доложить, что мы сейчас проанализировали ситуацию в рамках подготовки прогноза, который складывается у нас на 2013–2015 годы. Ситуация достаточно непростая, потому что мы должны сейчас удержаться на достаточно высоких темпах роста – не ниже 4–5 процентов. В противном случае нам просто не удастся сбалансировать бюджет, потому что одновременно много приходится решать оборонных, социальных вопросов, которые назрели, которые есть в Ваших указах, и всё это нужно выполнять. Но это задаёт нижнюю планку, границу роста.

С другой стороны, у нас есть целый ряд новых факторов, которые будут действовать в этот период. Пожалуй, такой наиболее сложный фактор, мы ещё не до конца его понимаем, общество, мне кажется, не понимает, – что впервые мы вступаем в период, когда у нас не будет расти экспорт нефти и добыча нефти. Период достаточно длительный. То есть, если мы до кризиса 2007 года, с середины 2000-х годов, у нас где-то примерно половина нашего роста шла за счёт экспорта энергоносителей и других сырьевых товаров, то сейчас этот фактор практически перестанет работать. Другой фактор, который мы тоже, конечно, должны принимать во внимание…

В.ПУТИН: В том числе и сокращение потребления.

А.БЕЛОУСОВ: Это да, в том числе и сокращение потребления, конечно. Другой фактор, который мы должны принимать во внимание, – это, безусловно, адаптация нашей экономики к ВТО. Достаточно существенно снижается тарифная защита, она снижается селективно, то есть не фронтально, а по отдельным направлениям, тем не менее по отдельным направлениям нужно обязательно выстраивать, принимать меры защиты.

Сегодня такой план разработан, он выполняется – план по адаптации отраслей. Я его докладывал Государственной Думе, мы договорились создать специальную рабочую группу из депутатов, предпринимателей и чиновников, которые будут отслеживать ход выполнения этого плана по существу. Такая рабочая группа будет создана в самое ближайшее время, и, думаю, в октябре я уже смогу доложить, как это идёт: часть мероприятий уже должна быть выполнена.

Ключевой вопрос, который сегодня нас волнует, который пока, как показывает анализ, это будет ключевой момент, – это то, что нам нужно существенно наращивать инвестиции, нам нужно повышать норму накопления. Нельзя сказать, что у нас для этого нет финансовых ресурсов.

В России одна из самых высоких норм валовых национальных сбережений в мире – почти 30 процентов. Это очень много, мы очень много сберегаем на самом деле. Даже не столько население, сколько предприятия, компании. Но мы эти инвестиции, этот потенциал используем плохо.

Очень большой вывоз капитала за рубеж, причём не всегда оправданный. Понятно, когда компании делают инвестиции – это одна ситуация: за рубежом покупают активы. Это нормально, так делают все крупные компании во всём мире. Плохо, когда не может капитал найти эффективного приложения в стране.

Сейчас ключевое направление действий в этом плане – это национальная предпринимательская инициатива, которую Вы поручали разработать в декабре прошлого года на съезде «Деловой России». Были разработаны, прежде всего силами самого бизнеса, детальные, достаточно детальные «дорожные карты». Таких карт много, потому что сама проблема комплексная, там много направлений. Сегодня первые четыре карты по наиболее чувствительным позициям: по совершенствованию таможенного администрирования, по регулированию строительства, по присоединению к электросетям и по поддержке экспорта – уже вступили в силу.

Для нас сейчас очень важно создать систему контроля: как выполняются. Здесь главная новация (она вынужденная на самом деле, потому что мы работаем с бизнесом) состоит в том, что мы не можем ограничиться чисто бюрократическим контролем. То есть просто внесение или даже принятие закона или постановления мало о чём говорит. Надо, чтобы всё это сработало, чтобы люди, конечные потребители этой законотворческой продукции ощутили всё это на себе, что им стало лучше, проблема решается.

У нас сейчас контроль будет трёхуровневый: один бюрократический, стандартный (что мы умеем хорошо делать – контролировать), второй – через рабочие группы, которые делали эти карты (во главе каждой рабочей группы стоит предприниматель, было жёсткое условие), и третий: с помощью Агентства стратегических инициатив сейчас создаётся клуб лидеров, Андрей Никитин [генеральный директор Агентства стратегических инициатив] в своё время Вам об этом докладывал. Клуб лидеров объединяет предпринимателей со всей страны, из всех регионов, и мы хотим, чтобы это был главный контроль – их подключить: у них что-то меняется в их бизнесе, на местах, в субъектах Федерации. Мы уже начали с ними работать и будем ежемесячно собираться, получать от них обратную связь, обратную информацию.

В.ПУТИН: Запланируйте мои встречи с ними, как и было до этого.

Что касается нефтянки, то и ваше Министерство, и Минэнерго вместе с руководителями наших основных компаний должны создавать условия для освоения новых месторождений, имея в виду, что многие старые истощаются – и нужно осваивать новые, в том числе и труднодоступные, мы с Вами об этом уже многократно говорили.

Россия > Металлургия, горнодобыча > kremlin.ru, 24 сентября 2012 > № 651691 Владимир Путин, Андрей Белоусов

То, что Ясин прописал

Евгений Ясин — о том, кого брали в Красную армию, и особенностях одесской экономической школы, о колбасе и загадках советской статистики, о «смертном» приговоре Рыжкову и японской ссылке реформаторов, а также о том, что нет таких крепостей, которые не смог бы взять Анатолий Чубайс

Переход советской плановой экономики к рынку — самый неоднозначный период в новейшей российский истории. Еще долго не утихнут споры вокруг «шоковой терапии», залоговых аукционов и виновников дефолта. В последние годы жизни Советского Союза Евгений Ясин активно занимался разработкой программы рыночных реформ совместно с Леонидом Абалкиным и Григорием Явлинским, а затем несколько лет возглавлял Министерство экономики новой России.

— Евгений Григорьевич, вашу жизнь, как и жизни большинства наших современников, наверное, имеет смысл поделить на две части — до 1991-го и после...

— Я думаю, что перелом в моей жизни произошел раньше — в 89-м году, когда я был приглашен Леонидом Ивановичем Абалкиным, в тот момент заместителем председателя правительства CCCР, для работы в Комиссии по экономической реформе. Тогда и вплоть до 1992 года я выполнял эту очень ответственную работу, которая, возможно, является самой важной в моей жизни...

— Но экономистом вы решили стать не сразу...

— Пожалуй, что да. Родился в Одессе в 1934 году, отец и мать служили на железной дороге. Отец окончил Одесский водный институт.

— Он воевал в Гражданскую?

— Ему было 18 лет в 1919 году, и он пошел в Красную армию.

— По идейным соображениям?

— Когда я его об этом спросил, он ответил, что был тогда молодым рабочим парнем из ремесленной семьи. Да к тому же евреев больше никуда не брали. А Красная армия была интернациональной, и это привлекало молодежь разных народов. Отец прошел Гражданскую, а потом часть своей карьеры провел в отрядах спецназначения, ЧОНах. После вернулся на Одесскую железную дорогу. В 1925 году вступил в партию, а в 1929-м его послали на учебу в числе парттысячников. Во время войны нас эвакуировали, и я жил в нынешней Астане, тогда Акмолинске. В 1943 году отца отозвали в опергруппу Одесской железной дороги, и он следовал за фронтом, а мы следовали за ним. В августе 1944 года вернулись в Одессу. Немцы еще стояли недалеко от города и часто его бомбили. Их отогнали только через несколько месяцев.

В Одессе я окончил школу. Поступил в Одесский гидротехнический институт. Хотел стать архитектором, но не вышло. Получил образование инженера-строителя. Моя первая работа — мастер на строительстве мостов. Построил два путепровода, мост в городе Рыбница Молдавской ССР. Но уже в институте почувствовал пристрастие к экономике и общественным наукам.

Практика работы, с которой я столкнулся, предполагала большое количество незаконных операций, мухлежа. Я хотел разобраться, почему, например, я обязан приписывать работы, которые якобы выполняли мои рабочие, для того чтобы вывести им более или менее приличную зарплату... Это привело к мысли получить экономическое образование. Поступил на заочное отделение МГУ и одновременно перешел на работу в проектный институт в Одессе, где работал и параллельно учился. В 1960 году перешел на очное отделение экономфака МГУ и переехал в Москву.

— Как давалась экономическая наука в эпоху социализма?

— В конце 50-х — начале 60-х экономфак МГУ был бастионом марксистской политэкономии. И я был ее преданным адептом. В то время бурлили дискуссии: представляем ли мы собой социалистическое товарное производство или же склоняемся к начальной идее Маркса о том, что социалистическое хозяйство не может быть товарным и только использует некоторые его формы. Спорили, можем ли иметь рыночную экономику или это будет плановое хозяйство, построенное по принципу крупной корпорации. В конце концов появилась работа Леонида Канторовича «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». В том числе и за нее он получил Нобелевскую премию.

Объяснять нынешним поколениям идеи, с которыми тогда выступали экономисты, ради чего они сражались, бессмысленно. Для нас это было жутко интересно, но, откровенно говоря, то были слепые поиски ответа на вопрос, пролезет ли верблюд через игольное ушко по дороге в рай. Никакого отношения к жизни это не имело.

Послевоенный рост опирался на восстановление страны после больших разрушений. В начале 50-х завод у механизма кончился. Сейчас экономистам трудно понять, насколько произвольно все было в тот период. Перекосы видны невооруженным глазом. Возьмем дефицит продуктов. Колбасу можно было купить только в больших городах и оборонных центрах, больше нигде! Бедность была ужасная. На повестке дня сентябрьского пленума 1953 года, еще до XX съезда, стоял вопрос изменения сельскохозяйственной политики: к стране подкрадывался голод. В 1954-м объявили об освоении целинных и залежных земель. Вскоре стало понятно, что проблему это не решит. Экономика оказалась на развилке. Стоит ли, условно говоря, пойти направо и возродить видоизмененный НЭП, или повернуть в другую сторону. Выбрали второе. Сталин был уверен, что в колхозах живут лучше, чем в своих хозяйствах. В конце концов это привело к тому, что в дореволюционное время Россия экспортировала 20 миллионов тонн зерна, а к концу советского периода она уже импортировала 40 миллионов тонн.

— Как вы попали в Центральное статистическое управление?

— Я получил приглашение от Бориса Сергеевича Геращенко, моего научного руководителя по кандидатской диссертации, поступать в аспирантуру. Через некоторое время другой мой учитель, с кафедры статистики, предложил перейти на пост научного руководителя НИИ ЦСУ. Я согласился и работал там с профессором Ароном Яковлевичем Боярским.

Тогда было время бури и натиска, все жили в надежде на то, что мы создадим-таки оптимальную плановую экономику. Центральный экономико-математический институт (ЦЭМИ) был создан для того, чтобы разрабатывать эту плановую модель, а НИИ ЦСУ, куда я перешел, должен был подготовить для этого статистическую базу. Моя кандидатская как раз была построена на данных обследования потоков экономической информации, в качестве базы взята Латвийская ССР.

— Работа под грифом «для служебного пользования»?

— Нет. По секрету скажу, что в СССР по большей части экономических вопросов основательных статистических исследований не проводилось. Все решения в ЦСУ принимались отчасти вслепую. Потом мне стало известно, что, когда Горбачев стал секретарем ЦК, он спрашивал Андропова о том, какую долю от ВВП в советском бюджете составляют военные расходы. Тот удивился: «Зачем тебе это? Я этого не знаю и знать не хочу». К тому же обстоятельства сложились так, что нам и не нужно было заниматься глубокими исследованиями. Во второй половине 60-х открыли Самотлорское нефтяное месторождение, в начале 70-х цена на нефть выросла в несколько раз и в страну потекла огромная выручка...

— Вот откуда нефтяная игла растет...

— Откровенно говоря, советская экономика всегда отдавала приоритет именно первичным ресурсам. Главный лозунг со сталинских пятилеток: даешь тяжелую промышленность! Что это значит? Мы добываем уголь, руду, строим металлургические заводы и выплавляем металлы. Из металлов делаем экскаваторы. С помощью экскаваторов опять добываем железную руду и уголь. Это и есть производство ради производства. Так и получилось, что на первое место встала нефтяная, угольная и тяжелая промышленность.

— И, между прочим, советские станки да и много чего еще работают по сей день.

— Да, станки, автомобили и вооружение производили, но качество было на втором месте, на первом — количество. Мы легко добывали полезные ископаемые, поскольку это не требовало высокой квалификации. Качественные изделия, которые можно было бы продать в конкурентной борьбе, получались только в военно-промышленном комплексе.

— Какие впечатления остались от работы в ЦСУ?

— Отвечу так: в 1965 году началась косыгинская реформа, и я, как и большинство других экономистов, возлагал на нее большие надежды. Но они растаяли в 68-м, когда наши войска вошли в Чехословакию. Жизнь замерла, и я перестал заниматься экономикой, посвятил себя информатике, стал разрабатывать информационные языки, перейдя на работу в ЦЭМИ.

Слово «застой» хорошо передает суть того, что мы тогда переживали. Все наши экономисты понимали, что перемены неизбежны, что меры, которые предпринимались во время правления Андропова или Черненко, ничего изменить не могли. Поэтому, когда Горбачев объявил о перестройке, я, конечно же, обрадовался. Впрочем, что именно он собирался делать, выяснилось только в 1987 году, когда прошел июньский пленум ЦК КПСС: повышение самостоятельности предприятий, расширение применения договорных цен. Радикальные меры были предприняты уже в 1988 году — это прежде всего закон о кооперации. За кооперативами ясно вырисовывались возможности частного бизнеса. Но серьезно изменить лицо экономики таким способом все равно было нельзя.

— Когда начались ваши контакты с верхами?

— В 1989 году. Я работал в группе экономистов и управленцев над постановлениями правительства. В правительственной комиссии по экономической реформе. Ее председателем был Леонид Абалкин. С работы в этой комиссии и начались мои связи с верхами. Тогда же, кстати, я познакомился и с Григорием Явлинским.

— Какое впечатление он на вас произвел?

— Очень хорошее, мы подружились. Надо отметить его важную черту: он умел организовывать коллектив, создавать настроение. В общем, его таланты проявились уже тогда, однако выход им он нашел на политическом поле. Я не очень верю, что это был лучший способ их применения, но вышло так, как вышло.

...Я считаю, что главный политический вклад Горбачева в том, что именно он всерьез задумался о демократизации — ввел институт свободных выборов. Это в конце концов и привело к распаду СССР. Даже не политика Ельцина, которому хотелось стать первым, а именно демократизация, которая дала понять и странам Восточной Европы, и прибалтийским республикам, и Украине, и Грузии, что они могут стать независимыми.

Но если вы задумали серьезные преобразования, то для этого нужны были гораздо более серьезные меры. Может быть, люди, которые работали тогда с Гайдаром, Чубайсом, вам скажут, что они заранее знали, в каком направлении надо двигаться. Я в это слабо верю. Мы все в то время были зашоренные, боялись выйти за рамки привычного, и это состояние было характерно для большей части служивой советской интеллигенции.

Помню, как мы с Сергеем Алексашенко написали статью про экономические нормативы, которые тогда вводились. А Петр Авен над нами смеялся: «Эх вы! Какие экономические нормативы, нам налоги нужны!»

— Как шло сотрудничество с Явлинским?

— В октябре 89-го мы с Явлинским закончили писать программу перехода к рыночным реформам. В декабре состоялся II Съезд народных депутатов. Правительство представило план реформирования экономики. Туда вошли три части: основные направления XIII пятилетки, затем материал нашей госкомиссии и еще один документ, посвященный текущим делам. Все три части противоречили друг другу. В итоге на повестке дня осталась XIII пятилетка, вся та же бодяга, которая была и раньше. Естественно, мы с Явлинским возражали...

На дворе был январь 90-го. Николай Рыжков, председатель Совета министров СССР, дал указание председателю Госплана Юрию Маслюкову подготовить план отката к плановой экономике, чтобы как-то разрядить обстановку. Абалкин был не согласен с тем, что происходило на II Съезде, поэтому написал на имя будущего президента СССР (было ясно, что на III Съезде народных депутатов, в марте, выберут Горбачева) обращение, в котором заявил, что нельзя уходить с пути реформ, а надо энергично переходить к рынку. Написал — и отложил в долгий ящик. Маслюков же, получивший задание написать проект по откату к плановой экономике, какое-то время над ним поработал, но в итоге позвонил Абалкину и спросил: «Леонид Иванович, что-то у нас не клеится. Нет там у тебя чего-то?» И Леонид Иванович ответил: «Есть». И достал из сейфа эти пять страниц. Маслюков дал отмашку, мол, пойдет, и попросил расширить документ. И тогда Абалкин поручил мне и Явлинскому написать более подробный план перехода к рынку.

К этому времени произошли важные события. В Польше пришло к власти либеральное правительство, в которое вошел Лешек Бальцерович. Григорий Алексеевич во главе делегации российских экономистов ездил в январе 90-го в Польшу интересоваться, как там идут реформы. По его возвращении мы набросали 13-страничный план и передали Рыжкову, Абалкину и Маслюкову. В итоге получили задание приступить к разработке развернутой программы. Она была написана в феврале 1990 года.

По своей сути эта программа была почти такая же радикальная, как потом и «500 дней». Но наше творение вынесли на рассмотрение президентского совета, где заседали люди, из которых 70 процентов в экономике ничего не понимали. Они подняли шум и постановили, что программа никуда не годится.

Например, первым пунктом значилась либерализация цен, а Николай Рыжков и Валентин Павлов хотели просто пересмотреть цены в обычном советском порядке — через прейскуранты. В итоге наш пункт о либерализации был заменен на пункт об административном повышении цен на продовольствие в два раза, а на хлеб — в три. Такой вариант должен был попасть на сессию Верховного Совета уже в мае 90-го года.

Накануне этого Горбачев ездил в регионы, там народ бурлил. Он старался успокоить граждан и заверил их, что мы не будем повышать розничные цены, мол, не волнуйтесь, переход к рыночной экономике сделаем мягким, чтобы никто ничего не потерял. Ясно, что это было невозможно.

В мае 1990 года произошли два важных события. Сессия Верховного Совета СССР, на которой с нашей доработанной программой выступал Николай Рыжков. Накануне ночью, когда мы уже с ним расставались и он уезжал готовиться к утреннему выступлению, Явлинский сказал (в той компании он играл роль анфан террибль — все время высказывал радикальные идеи): «Николай Иванович, не ходите, плюньте, это неправильное решение». Тот помотал головой. И выступил. К вечеру в магазинах не было еды. Рыжков фактически подписал себе «смертный» приговор — на этом его политическая карьера закончилась. Все в один голос были против него и Абалкина.

— Может, не стоило рубить сплеча?

— У нас как специалистов создавалось впечатление, что почва уходит из-под ног и мы теряем время. Мы требовали решительных действий. Например, программа предполагала коренную смену хозяйственной деятельности. Но фактически получалось, что порядка 40 процентов советских работников лишились бы своего заработка. А это ни много ни мало 41 миллион человек! Это было ужасно, но неизбежно. Сейчас уже понятно, что с точки зрения восприятия людьми этих цифр мы недостаточно хорошо проработали текст...

В итоге в начале апреля авторов программы — меня, Явлинского, Бориса Федорова (тогда из аппарата Горбачева) отправили в командировку в Японию. Дескать, чтобы посмотреть, как работает капиталистическая экономика. Но я так понял, что нас просто отослали, чтобы мы не крутились под ногами, когда будут приниматься самые важные решения.

— Какова была реакция Ельцина на выступление Рыжкова?

— Явлинский как в воду глядел. После выступления с Рыжковым как первым руководителем экономики было покончено. На следующий день выступил Ельцин уже в качестве председателя президиума Верховного Совета РСФСР и заявил, что программа, которую предлагает Рыжков, нам не нужна, есть другой вариант, как без всяких усилий и потерь перейти к рыночной экономике. Конечно, он сильно преувеличивал, да и не было никакого плана, только предложения группы экономистов — Игоря Нита, Павла Медведева, Андрея Казьмина и других, которые воплотить в жизнь было нельзя.

Тем не менее Ельцин принял на себя такие обязательства и сказал, что Рыжков не способен ни на что. Для него это был инструмент борьбы за власть с Горбачевым.

После этого он начал формировать правительство России. В это правительство был приглашен и Явлинский в качестве зампреда кабинета, возглавлявшегося Иваном Степановичем Силаевым. Просуществовало оно до августа 91-го года.

— Вы ушли из госкомиссии по реформе из-за провала — отказа от вашего плана?

— Да, я не был согласен с проводимой политикой и перешел работать в РСПП. Летом 90-го года я уехал на семинар в Венгрию. Его соорганизатором выступил Петр Авен, который в то время работал в Институте системных исследований в Вене. По иронии судьбы в семинаре принимало участие практически все будущее правительство Гайдара: Чубайс, Шохин, Авен. Я там тоже был как представитель союзного правительства.

Среди делегатов также были видные западные экономисты, и они высказывали свои представления о том, как нам решить наши задачи.

Вдруг во время сессии мне звонит Явлинский и говорит: «Евгений Григорьевич, все в порядке, приезжайте, мы начинаем работу над нашей новой программой, которой будет заниматься новая группа, утвержденная Горбачевым и Ельциным, чтобы прекратить противостояние между главной республикой и союзным центром».

Программа, которую мы завершили к августу 90-го, получила название «500 дней». В названии уже был оговорен контрольный срок, в течение которого должны были быть проведены основные реформы по налаживанию функционирования рынка, после чего перемены становились бы необратимыми.

— Почему «500 дней»?

— Явлинский со своими коллегами — Михаилом Задорновым и Алексеем Михайловым в свое время написали программу «400 дней». Я к ней не имел отношения, но текст видел. Конечно, эта программа не решала всего, потому что там центр тяжести приходился на приватизацию, но для кардинального изменения ситуации важно было предпринимать макроэкономические меры. Прежде всего нужно было решить вопрос с ценами и деньгами, что потом было сделано Гайдаром.

Так вот в августе 90-го года меня подключили к работе. Приглашали и Гайдара, но безрезультатно. У меня создалось впечатление, что с ним просто не нашли общего языка. Гайдар ведь был очень амбициозным человеком. Как и Явлинский с Шаталиным. Это были личности, которые способны быть лидерами, но менее способны работать в команде.

В конце концов эта программа была разработана. Помню, нас тогда упрекали в том, что, мол, 500 дней для кардинальных реформ недостаточно, нужно 20—30 лет, а то и больше.

— Чем ваша программа отличалась от гайдаровской?

— Она предполагала срезание инфляционного навеса до того, как будет произведена либерализация цен. Второе отличие — приватизация осуществлялась не при помощи ваучеров, а методом case-by-case, как в Англии времен Маргарет Тэтчер. Впрочем, мы не Англия, у нас не было людей, которых можно было бы бросить на эту медленную приватизацию, предусматривавшую проведение экспертизы по всем предприятиям. Ведь их огромное количество, в десятки раз больше, чем на туманном Альбионе.

— То есть вы сначала предлагали сократить госрасходы, а уже потом отпускать цены?

— Верно.

— А на чем собирались экономить?

— Ну как вы считаете? На военных расходах, конечно, на бесконечных дотациях ВПК. Также намеревались сократить капиталовложения в нефтяную промышленность.

Нам пытались объяснить, что ничего сократить нельзя, потому что задеваются чьи-то интересы. Допустим, тронете вы ВПК — и что потом будет? В этой отрасли же миллионы людей работали...

Программа «500 дней» должна была получить утверждение ВС СССР и РСФСР. Надо сказать, что у Ельцина был в то время совершенно непререкаемый авторитет. В первых числах сентября 1990 года он обеспечил голосование, и программа была одобрена. Вслед за этим начались дискуссии в Верховном Совете СССР. Горбачев, который вроде бы поначалу программу поддерживал, стал сдавать позиции. У меня сложилось такое ощущение, что состоялось нечто вроде заседания политбюро, и люди, которые потом составили основу ГКЧП, намекнули Горбачеву, что если он будет настаивать на этой «гнусной» программе, то дело плохо кончится. Горбачев дал слабину. После чего последовало решительное выступление Ельцина, который сказал: все, мы рвем с союзным центром, проводим свою политику. Началось перетягивание каната.

— Продлившееся до конца 1991 года...

— Литва, а следом и другие республики заявили о выходе из Советского Союза. Спецслужбы начали предпринимать силовые методы для спасения Союза. Ельцин же выступил с заявлением, что ваша свобода — это наша свобода, встав тем самым на сторону отколовшихся республик. В августе ГКЧП перешел к более решительным шагам. Мы ожидали резкого закручивания гаек, репрессий. Но лидеры ГКЧП, выведя на улицы танки, ни на что не могли решиться, и армия их не поддержала. Я считаю, что 21 августа 1991 года и есть настоящий национальный праздник нашей страны: именно в этот день и победили демократические силы.

А дальше страна переживала период неясности и неурядиц. И в это время появился Гайдар. Он отправил Ельцину письмо с предложением своих услуг, они встретились и договорились. Команда Гайдара начала готовить документы по внедрению рыночных реформ. Надо сказать, что выдающуюся роль в продвижении Гайдара на передовые позиции сыграли Геннадий Бурбулис и Алексей Головков. Собственно, Головков и привел Гайдара.

— Вы встречались с Егором Тимуровичем до этого?

— Мы с Гайдаром были знакомы с 1982 года. Потом я писал для него статьи в журнал «Коммунист». В общем, мы были в хороших отношениях, хотя нельзя сказать, что в таких же дружеских, какие у него были с Авеном или Шаталиным. После путча наши отношения несколько осложнились, потому что я был против развала СССР и для меня это был тяжелый момент.

Наконец, в октябре Ельцин обратился к Верховному Совету с предложением создать правительство реформ, которое он лично возглавит, его замом будет Бурбулис, а замом по реформе — Гайдар. Указ был подписан 6 ноября, и они начали работать. Тогда в работе нового правительства я не участвовал. Александр Шохин мне предлагал поработать, но, поскольку они соглашались на распад СССР, у меня не было настроения продолжать с ними контактировать. К тому же я был уже тогда предан своей команде, Явлинскому, с которым писал «500 дней».

Позже, когда началась «шоковая терапия», мне стало ясно, что с точки зрения целей и методов наша программа не отличалась от той, что продвигал Гайдар. Более того, в умах новой команды Ельцина ощущалось решительное настроение начать с Нового года воплощать в жизнь настоящие реформы не на словах, а на деле.

Потом начался 1992 год. Распался СССР, а вместе с ним кончились и этап перестройки, и процесс демократизации. Следующим был этап рыночных реформ, а они с демократизацией сочетались плохо. Правительство ориентировалось на то, чтобы сначала провести рыночные реформы, а уже потом заняться демократизацией. 92-й год принес России снижение уровня жизни, спад производства, резкий скачок безработицы. Было ощущение полной катастрофы...

— Это неизбежное следствие перехода на рыночный уклад или тактические промахи молодого правительства?

— Это не было следствием промахов правительства. Россия имела самый долгий срок жизни в условиях социалистической плановой экономики, с административным регулированием всего и вся. Я понимаю, что нынешнему поколению это понять трудно. Кошмар 1992 года был связан с двумя обстоятельствами. Первое — плановые рычаги отпали, и нужно было, чтобы заработали рыночные механизмы — цена и контракт. Нужно было добиться, чтобы деньги приобрели ценность. Второе — резкое сокращение госрасходов. Когда говорят «шоковая терапия», я имею в виду именно это.

Еще момент — у вас пустой внутренний рынок, где брать еду? Накануне реформ СССР закупал за границей более 40 миллионов тонн зерна. Суда с хлебом стояли на рейде и не разгружались, потому что за него никто не платил — денег не было. Люди сами стали приспосабливаться к рыночной экономике. Было принципиально важно, чтобы на рынке появились товары, чтобы каналы связи за рубежом были налажены. Это было сделано. Рынок наполнился примерно к середине 1993 года.

Если вы не умеете производить продукцию, на которую есть спрос, — вы пролетаете. Это начало работать, и к 1998 году у нас была уже другая структура экономики. Я не могу сказать, что это была безупречная операция. В конечном итоге оказалось, что львиную долю в экономике вновь заняли добыча нефти и первичная переработка, машиностроение скукожилось, металлургия, наоборот, стала развиваться.

— Некоторые экономисты утверждают: было бы правильнее провести приватизацию, а уже потом отпускать цены. Вы с этим согласны?

— Правильное решение заключается в изначальной либерализации цен. Но если бы сначала были приватизированы какие-то мелкие предприятия, это не нанесло бы вреда. Однако до появления свободных цен, которые балансируют спрос и предложение, добиться равновесия на рынке невозможно.

К середине 90-х остро встал вопрос нехватки денег при инфляции в несколько сотен процентов. А где взять деньги? На налоги рассчитывать было нельзя, поскольку большинство предприятий осталось без средств. Цены ушли вперед, зарплату надо было как-то платить.

Тогда власть решила обратиться к людям, которые уже создали себе состояние. Заметьте, не к иностранцам, которые если бы и дали, то начали устанавливать свои порядки. Поэтому обратите внимание: сколько бы там ни было перипетий, но в течение практически всех 90-х солидные предприятия не продавались иностранцам. Только своим. А откуда вы знаете, у кого из своих есть деньги, а у кого нет? Надо было как-то притянуть их к себе. Так и появились олигархи.

Я был свидетелем, как в баре ресторана в Давосе сидели Чубайс и Березовский. Это была их первая встреча по обеспечению победы Ельцина на президентских выборах 1996 года. Березовский представлял олигархов, а Чубайс только что был отставлен из правительства. Тогда коммунисты одержали победу на выборах. А в 95-м году Владимир Потанин выступил с предложением провести залоговые аукционы. Тем самым определенный слой бизнеса получил поддержку правительства.

— Не все, Евгений Григорьевич, так оптимистично смотрят на операцию по раздаче народного добра в «хорошие руки».

— У такого рода операций никогда не бывает стопроцентного успеха. Когда я уже работал в правительстве, это решение вызвало жаркие дискуссии и сомнения. Но другого пути не было, нужно было найти реальные деньги. Сейчас уже никто не скажет, что это была солидная операция — все залоговые аукционы дали всего около миллиарда долларов. Но зато этот миллиард поступил в бюджет, и им можно было закрыть практически все дыры. В конце 1995 года бюджет был почти полностью сверстан. В этот момент был заложен первый кирпич в финансовую стабилизацию, в преодоление инфляции. Нам скажут: вы отдали «Норильский никель», «ЮКОС», «Сибнефть»... Но это говорят сейчас, а не тогда. Помню, как в 1995 году, уже будучи министром экономики, вместе с Иваном Матеровым, моим замом, считал балансы, а они не сходились. Нужно было выбрать одно из двух: либо повышать налоги, либо продавать госпредприятия. Тогда я первый раз обратился к Чубайсу со словами: мол, другого выхода нет. Он сказал: «Евгений Григорьевич, думать — это ваша работа, вы мне скажите, какую я должен брать крепость, я ее возьму». Мы поняли, что нужно искать. Тогда обратились к Альфреду Коху, который в то время возглавлял Госкомимущество. Он ответил, что у нас нет предприятий, за которые можно было бы получить солидную сумму. Тогда пришли олигархи и сами сказали, что бы они конкретно могли купить...

Для Минэкономики главная установка была следующая: денег нет. Возникало множество текущих проблем, которые нужно было срочно решать. Например, постоянное применение денежных суррогатов: казначейских обязательств, казначейских налоговых освобождений — каждый раз что-то придумывали, чтобы государству уйти от необходимости платить по обязательствам, которые мы не могли выполнить. Помню, один промышленник приставал к премьеру Черномырдину с претензиями: «Вы подписали постановление правительства, согласно которому должны мне выплатить деньги!» Тот отвечал: «Дорогой мой, если бы у меня были деньги, я бы это постановление не подписывал. А так оно у тебя есть. Иди и выбивай».

— ГКО тоже были суррогатом?

— ГКО были совершенно прозрачным инструментом. Это неинфляционный метод финансирования дефицита бюджетов.

— Однако деньги от них шли не на инвестиции...

— Какие инвестиции!? Сначала зарплата военным, учителям, врачам — то есть финансирование того, что горело. Конечно, мы старались держаться на поверхности, но не вышло.

— В статье «Поражение или отступление» вы пишете, что в дефолте 1998 года виноваты некие объективные обстоятельства.

— У нас любят искать виноватых. Но дело в том, что перед принимающими ответственные решения порой встают такие обстоятельства, что иного выхода нет. Можно лишь оттянуть неизбежное. Можно винить премьеров Виктора Черномырдина, Сергея Кириенко... Но я уверен, что дефолт не просто результат чьей-то злой воли или некомпетентности. Это стечение обстоятельств, большинство которых сложилось против нас.

Константин Полтев

Досье

Ясин Евгений Григорьевич

Родился 7 мая 1934 года в Одессе. В 1957 году окончил Одесский гидротехнический институт, в 1963-м — экономический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. В 1968 году защитил кандидатскую диссертацию, с 1976 года доктор экономических наук, с 1979 года профессор.

C 1957 года работал мастером в Мостопоезде, в 1958—1960 годах — инженер проектного института № 3 Госстроя УССР.

После окончания учебы на экономфаке МГУ с 1964 по 1973 год работал в НИИ Центрального статистического управления заведующим отделом, затем заведующим лабораторией.

С 1973 по 1989 год заведовал лабораторией Центрального экономико-математического института Академии наук СССР.

В 1989 году по приглашению академика Леонида Абалкина возглавил отдел в Государственной комиссии Совета министров СССР по экономической реформе. Принимал участие в качестве одного из главных авторов в разработке целого ряда программ перехода к рыночной экономике, в том числе известной программы «500 дней».

В 1991 году перешел из аппарата правительства СССР в Научно-промышленный союз СССР (ныне РСПП) генеральным директором дирекции по экономической политике.

В 1993 году был назначен руководителем рабочей группы при председателе правительства РФ, принимал активное участие в разработке экономических программ.

В ноябре 1994-го был назначен министром экономики РФ. В апреле 1997 года — министром без портфеля по экономическим вопросам, внутренним и внешним инвестициям в правительстве РФ.

С октября 1998 года по настоящее время — научный руководитель Национального исследовательского университета — Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ).

Женат, имеет дочь и внучку.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > itogi.ru, 3 сентября 2012 > № 633529 Евгений Ясин

Экономика России: куда укажет стрелка индикаторов?

Колебания цен на энергоресурсы и серьёзные скачки курса российского рубля на фоне непрекращающегося кризиса еврозоны дают повод задуматься о состоянии национальной экономики России. Каковы прогнозы относительно дальнейшего развития ситуации в еврозоне? Возможен ли её распад? Как это отразится на состоянии российской экономики? Каковы причины колебаний российской национальной валюты? Стоит ли ждать падения курса рубля и беспокоиться за свои вклады? Сможет ли экономика России устоять при резком падении цен на нефть и чем может быть вызвано это падение? На эти и другие вопросы ответил научный руководитель Высшей школы экономики, член Экономического совета при Президенте РФ, доктор экономических наук, профессор Евгений ЯСИН.

Ответы на вопросы

Вступительное слово Ясина Евгения: Дорогие друзья, я скажу несколько вводных слов, у нас общественное мнение очень настороженно следит за тем, что происходит в экономике, задает много вопросов, и они, как правило, касаются ближайшего кризиса, который может наступить, вторая волна, и так далее. Это, на мой взгляд, следствие того, что Россия в течение последних десятилетий была подвержена очень большим кризисным явлениям. Но на мой взгляд, ничего подобного нас не ожидает в ближайшее время, никаких крупных кризисных явлений, которые превышали бы те события, которые происходят в Европе. Более того, я считаю, что ближайшие последствия мирового кризиса, который действительно грозит быть длительным, для нас не опасны. Для нас важны стратегические последствия, которые в том, что институты и политическая система не выстроены и обладают серьезными недочетами. Поэтому нам грозит то обстоятельство, что мы не сможем по уровню развития приблизиться к основным центрам современного мира. Но в остальном, я думаю, мы будем справляться.

Лана , Москва: Минэкономразвития подготовил кризисный сценарий на 2013-2015 годы. Минфин считает, что он недостаточно пессимистичен, и кризис продлится несколько лет, а не год, как прогнозирует МЭР. Ваше мнение? Если цена на нефть упадет до 60 долларов за баррель в 2013 году, то какие будут макропоказатели, по вашему прогнозу (ВВП, отток капитала, инвестиции)?

Я полагаю так, что наши министерства обязаны давать консервативные прогнозы с тем, чтобы общество было в состоянии готовности и должного напряжения. Но моя точка зрения по отношению к Минэкономразвития в том, что те показатели, которые там приводятся, соответствуют ожидаемым. Уровень темпов экономического развития будет не выше 4%, а вероятнее всего, будет ниже. И нам придется с этим смириться, потому что мировая экономика вступает в другую фазу развития, минеральные ресурсы исчерпаны или оказались слишком дороги. Поэтому упор надо делать на инновации. Что касается прогноза Минфина, то они еще более должны быть пессимистичны, чем Минэкономразвития, потому что им надо формировать бюджет, и лучше, чтобы он был бездефицитный, и поэтому здесь тоже есть своя логика. Но безусловно, что кризис продлится несколько лет, я имею в виду мировой кризис. А это означает, что для многих отраслей российской экономики будет недостаток спроса. По части инноваций мы не являемся лидерами, и об этом надо помнить тем, кто находится власти. Потому что они отвечают не только за те сроки, в которые действуют результаты выборов, но с позиции садовника, который, может, и не увидит плодов, но несет ответственность за то, что происходит в обществе. Цены на нефть 60 долларов за баррель не будет, или будет на год - на два. Потому что ситуация изменилась, и длительная тенденция ведет к повышению цен на нефть, потому что это один из важнейших невоспроизводимых минеральных ресурсов, а люди думают о нем именно в таком плане, как о дешевом ресурсе, который можно получить усилением давления на слаборазвивающиеся страны. Но сейчас время изменилось, и вряд ли этот эффект можно получить.

Лана, Москва: Сейчас активно обсуждаются основные направления пенсионной реформы, в том числе отмена или сохранение накопительной части пенсии, изменение стратегии инвестирования накоплений пенсионными фондами, сокращение числа досрочников, размеры страховых вносов, пенсионный возраст и тд. Вы ранее высказывали свою точку зрения по различным аспектам реформы. Не могли бы вы сейчас вкратце, тезисно, описать ту реформу, которую на ваш взгляд, надо провести в России?

Евгений Ясин: С моей точки зрения, те предложения, которые идут от Правительства, Минтруда относительно того, что нужно отменить накопительную часть пенсии и вообще обязательные взносы, перейти к добровольным взносам в пенсионный фонд, и это определит нашу будущую стратегию. Что касается накопительной части - я однозначно за то, чтобы ее оставить. Нам, во-первых, нужны накопления для будущих пенсионеров, тех работников, которые должны были бы содержать будущих пенсионеров, будет меньше, намного меньше, и они в прежних масштабах кормить пенсионеров не смогут. Поэтому пенсионеры должны думать, что они должны делать. Российские граждане привычны к прежней системе, системе солидарности поколений. И они на добровольных началах вносить взносы в достаточных количествах поначалу не будут. Поэтому нужно думать, как мы решим проблемы будущего пенсионного фонда. Во-вторых, я хочу напомнить, что когда ставилась задача пенсионной реформы с самого начала, то предполагалось, что пенсионные фонды будут не только источниками высоких пенсий, но что они будут также источниками длинных денег, и что мы сможем с их помощью финансировать большие проекты. Если мы сегодня отказываемся от обязательной накопительной части и обязательных платежей, то мы отказываемся от этих идей. Я должен признать, что для этого есть определенные основания, потому что в результате кризиса мирового доходы на длинные инвестиции, в том числе пенсионные фонды, страховые компании, снизились, поэтому прежние надежды на длинные деньги могут оказаться напрасны. Но это если быть большими пессимистами. А если исходить из того, что у человечества хватит изобретательности для новых масштабных инноваций, то это все будет по-другому, а денег у нас не будет. Поэтому мы должны искать способы для создания крупных пенсионных фондов, в которых будут длинные деньги. Для этого нам нужно решить проблему двойного платежа, это термин, который придумал Егор Гайдар, и он означает, что мы живем в эпоху, когда работающие люди должны делать взносы для нынешних пенсионеров и одновременно делать взносы для себя на будущее. С моей точки зрения, сами работающие ныне люди эту проблему не решат, и мы столкнемся с проблемой очень низких пенсий. Если не будем искать решения этой проблемы, отдавая себе отчет, что она так или иначе будет решена. Решение Егора Гайдара заключается в том, что мы должны деньги, которые получаем от дорогой нефти, использовать в качестве целевого капитала пенсионных фондов, я имею в виду в первую очередь фонд национального благосостояния, в котором сегодня более 2 триллионов рублей, плюс обязательные взносы в накопительную часть самих пенсионеров. Третий момент, который является наиболее сложным. Если мы будем решать проблему формирования необходимых средств в пенсионный фонд только за счет сокращения числа людей, которые выходят досрочно на пенсию, если мы будем решать проблему за счет повышения пенсионного возраста - мы все равно эту проблему не решим. Во всех странах мира, кроме России и Австралии, в пенсионные фонды делают взносы не только работодатели, но и сами работники. Это означает, что должны быть взносы в пенсионные фонды от основной заработной платы всех работающих граждан. Прежде всего наемных работников, потому что платежи будут на их пенсионные счета и их работодателей. А если мы будем брать остальных, а у нас 22 миллиона людей самозанятых, за них никто не вносит в пенсионный фонд, есть предприниматели, которые сами платят в пенсионный фонд - это те, кто все равно будет делать эти взносы, может быть, через приобретение акций, каких-то активов, через внесение денег на депозиты в банке, возможности для этого у всех граждан должны быть. Но для наемных работников, пусть в меньших масштабах, чем мы собирались бы, все-таки обязательные взносы должны быть. Теперь о добровольных взносах. Это решение каждого гражданина, и он только одно должен знать - что если его обязательные взносы малы, по общему решению, то он должен будет делать еще добровольные взносы, если он хочет иметь хорошую пенсию в преклонном возрасте.

Станислав: В прошлом году в одном из обзоров "вышки" был опубликован прогноз того, что с середины 2012 года из-за ускоренных темпов роста импорта мы можем увидеть сокращение профицита счета текущих операций платежного баланса, и, как следствие, под угрозой может оказаться стабильность рубля. Насколько это актуально сегодня?

Евгений Ясин: Мои наблюдения за состоянием счета текущих операций показывают, что тогда, когда сокращается экспорт, доходы становятся меньше, цены падают, то одновременно сокращается и импорт. Не исключено, что если дело будет касаться жизненно важных товаров, например, у нас будет неурожай, или будут большие кризисы с товарами первой необходимости, то там возникнет дефицит, или будет маленький профицит счетно-текущих операций. Но если вы посмотрите эти операции за несколько лет, то увидите: сокращается экспорт - сокращается импорт. И мы имеем торговый баланс положительный.

Станислав: Последнее время со стороны Минэкономразвития звучат противоположные прогнозы относительно величины оттока капитала в 2012 году. В середине июля министр завил, что отток может смениться притоком, а потом практически сразу один из его замов сказал, что годовой прогноз оттока будет повышен до 50 млрд. долларов. Ваше мнение?

Евгений Ясин:

На сегодняшний день ситуация складывается благоприятно для России. Я уже сказал, что в стратегическом плане перед нами очень большие проблемы, и должны были бы предпринимать серьезные усилия для их разрешения. Но в тактическом плане, когда имеет место острый кризис в Европе, когда в США растет государственный долг, когда сокращаются темпы роста экономики Китая, которая в последние годы служила для нас всех образцом - Россия выглядит не так плохо, потому что она имеет серьезные природные ресурсы, которые пользуются спросом. Во-вторых, она имеет потребительский рынок довольно существенный, что привлекает бизнесменов в Россию. Есть факторы, которые снижают эту привлекательность: это прежде всего политические факторы, а также неблагоприятный климат инвестиционный, который создает угрозу вмешательства властей или угрозы коррупции, это проблема для нас. Есть люди, которые уверены, что проблемы коррупции и наши политические проблемы будут сильнее, чем факторы привлечения. Лично я по итогам последним предполагаю, что факторы, обусловливающие прирост, в течение какого-то времени будут превалировать. Я не уверен, что это выльется в большой поток капитала к нам, но я уверен, что некая сбалансированность будет. Если мы не создадим здесь благоприятные условия для деловой активности, то у нас нет перспектив. Это как раз главная стратегическая проблема. Потому что бизнес вообще в России привык бояться власти. Я недавно прочитал впечатления английского путешественника Флетчера за 200 лет до Петра Первого, и он описывает ситуацию на российских рынках примерно так, как ее сегодня описывают наши бизнесмены. Этот вопрос мы должны обязательно взять во внимание.

Влад, Пермь: В какой валюте, по Вашему мнению, лучше хранить сбережения?

Евгений Ясин: Я могу поделиться своим опытом. Свои не очень значительные накопления я поделил на три части: на доллары, на евро и на рубли, и храню во всех валютах, примерно поровну. Поскольку я не работаю на финансовых рынках, не слежу за их динамикой, и денег не так много. Я считаю, что обычный гражданин примерно так и должен поступать.

Алексей, Мурманск: Какой прогноз по ставке рефинансирования?

Евгений Ясин: Я бы хотел в связи с этим сделать важное замечание. Недавно я встретил в прессе такое суждение со стороны наших журналистов, что у нас ставка рефинансирования 8%, но она была снижена некоторое время назад на 0,25%, было 8,25%. И что это не стимулирует положительную динамику экономики, нужно брать пример с США, где ставка рефинансирования составляет примерно 0,25, чтобы стимулировать экономику. Я хочу обратить внимание, что речь идет о совершенно разных вещах. Учетная ставка процента - это некий финансовый норматив, который центральный банк задает как самую низкую ставку кредитора последней инстанции, который отвечает за пополнение денежного предложения в экономике. Это самая низкая ставка. Ставка рефинансирования в России играет такую роль: это верхний предел ставки, которую указывает ЦБ, чтобы сдержать инфляцию. А она у нас все последние годы была высокой. Когда шла речь в 90-е годы о ставке рефинансирования, то речь шла о 13%, 14%, и это была величина, выше которой ЦБ не одобрял установление ставок, поскольку они подталкивали инфляцию. Таким образом, учетная ставка процентов в США или Европе и наша ставка рефинансирования - это совершенно разные вещи. Я хочу дожить до времени, когда у нас учетная ставка процента будет 1%. Если вы хотите строить инновационную экономику, вы должны предлагать такие проценты, которые будут привлекательны для инвесторов. Инновации создаются в проектах с высокой конечной доходностью, если вы хотите отбирать такие инновации, то у вас должен быть соответствующий инструмент. В 1980 году господин Пол Уокер, который был предшественником Алана Гринзмана на посту председателя федеральной резервной системы США, поднял учетную ставку процента с 1% до 6. Таким образом он сделал более дорогой кредит США. Он позволил президенту Рейгану снизить налоги и создать необходимые стимулы для роста экономики. В-третьих, он привлек иностранных инвесторов. Деньги из арабских стран потекли в Америку с целью получить доходы от американских ценных бумаг. Поэтому разговоры, что снижение ставки рефинансирования нам обеспечит улучшение делового климата, не соответствуют действительности. Повторяю еще раз, у нас есть ставка рефинансирования, она традиционно означает желаемый уровень инфляции, а учетная ставка процента должна быть установлена.

Станислав: Добрый день! Последний год наша банковская система переживает постоянный дефицит ликвидности. Как вы считаете, увидим ли мы его дальнейшее ухудшение, вырастут ли еще ставки на депозитной и кредитной сторонах из-за роста стоимости фондирования?

Евгений Ясин: С учетом того, что я только что уже говорил, я полагаю так, что российская банковская система в определенном смысле в последнее время жила слишком вольготно. Она имела большую маржу, разницу между ставками кредитования и ставками по депозитам, и поэтому довольно легко получала значительные прибыли. Сейчас она оказывается перед новой ситуацией. Ситуация необходимости получения депозитов. В России, по-моему, сейчас есть 10 банков, которые платят реально положительные ставки по депозитам. Реально положительные - это означает, что ставка по депозитам превышает темп инфляции. Если вы платите меньше, то вас кредитуют ваши инвесторы, те, кто вкладывает деньги на свои счета в ваших банках. И те 10 банков, которые уже это поняли, я надеюсь, будут иметь достаточный приток вкладов, расширят состав своих инвесторов. Это важно. Потому что в дальнейшем банки будут не просто опираться на суммы средств на счетах своих контрагентов, корпораций, но и на суммы средств, привлеченных на депозит. Второе, они должны предлагать более дешевый депозит. Таким образом, чтобы с учетом реальных рисков предлагаемые кредиты были привлекательны. Это значит, что относительная маржа будет сокращаться, и чтобы ее поддерживать, нужно будет повышать уровень работы банков.

Ирина: Здравствуйте, отразится ли распад еврозоны на импорт товаров и продуктов из европейских стран? Станут ли они дороже или, наоборот, дешевле?

Евгений Ясин: Ситуация на рынках Европы довольно сложная. В значительной степени она объясняется тем, что европейские товары относительно дороги в сравнении с трудовомы издержками. Поэтому во многих странах они сталкиваются с сильной конкуренции со стороны развивающихся стран. Россия является одним из главных рынков для европейских товаров. Поэтому я не ожидаю роста цен на европейские товары. Во всяком случае, решение о повышении цен не будет исходить от Европы, оно будет исходить от российских оптовиков, торговцев, которые и так поддерживают слишком высокие цены на товары, импортируемые из Европы.

Ольга, Ижевск: Как Вы считаете, может быть, мы уже живем "в кризисе", раз постоянно говорим о нем и ожидаем его скорейшего наступления? Можете прокомментировать на примере Европы? Спасибо!

Евгений Ясин:

Дорогие друзья, мир, начиная где-то с 2001 года, после нападения террористов на Всемирный торговый центр, вступил в полосу кризиса. Кризиса, который имеет довольно серьезное значение для всей мировой экономики. И он состоит в том, что закончилась эра индустриального развития, и началась инновационная стадия. С другой стороны, этот переход был связан с бурным ростом экономик развивающихся стран, которые проникли на все мировые рынки. Действия федерального резерва США в 2001 году создали видимость спокойного развития посредством снижения учетной ставки процента и создания условий для бурного роста долгов и финансовых операций с долгами. В 2008 году этот период закончился. А сам по себе кризис остался и продолжается. Источники его не находятся в рамках России, но тем не менее, она сейчас является членом мирового экономического сообщества и тоже несет относительные потери. Наша беда заключается в том, что к этому моменту мы оказались не в высшей лиге мировой экономики. Мы долгое время накапливали отставание, и теперь должны были бы его ликвидировать, но много лет находились под обаянием высоких цен на нефть. Основа для модернизации российской экономики еще не заложена. Кризис в этом смысле будет продолжаться достаточно долго, но ожидать, что мы будем сталкиваться с какими-то очень большими проблемами, снижением уровня жизни и так далее, не следует. Опасностью для нас является то, что мы не сможем проводить модернизацию из-за того, что наш бизнес не будет реагировать на призывы нашей власти и будет опасаться действий государства и правоприменительных органов.

Пётр, Сердобольск: Здравствуйте! Ваше мнение о налоговом ограничении рентабельности (внутреннего рынка товаров и услуг), как средстве обуздания инфляции?

Евгений Ясин: Спасибо большое, Петр, за Ваш вопрос. Я категорически против. Нужно понимать, что мы сегодня, я имею в виду государство, проводим достаточно масштабную практику ограничения цен, в том числе посредством ограничения рентабельности. Проблем инфляции это не решит. Мы должны содействовать росту конкуренции, повышению эффективности рыночных механизмов, а не наоборот. Это как раз одна из проблем, которая мешает привлечения инвестиций в Россию.

Пётр, Сердобольск: Как относитесь к необходимости ввести ограничение (налогом или декретом) зарплаты (сверху и снизу) и "13-й зарплаты" руководителей всех рангов и чиновников? Не кажется ли Вам, что зарплата выше ста тысяч рублей чиновника - грабёж государства, а хозяина предприятия - грабёж подчинённых и "грабёж" развития?

Евгений Ясин: Я считаю, что также как ограничение рентабельности, ограничение зарплаты, устанавливаемое официально, налогом или декретом - нежелательно. Потому что зарплата - это тоже цена рабочей силы, в данном случае высокопоставленных руководителей. Руководителям и чиновникам устанавливается величина заработной платы, но обстоятельство, когда они имеют право сами себе устанавливать зарплату, должно быть устранено. Я прошу учесть то обстоятельство, что таким образом вы добиться справедливости, скажем, того, чтобы никто не получал больше 100 тысяч рублей, не сможете - потому что есть сто других способов. Если человек ощущает, что он высококвалифицированный специалист, от него много зависит, и что он должен получать больше - то он найдет способ это сделать. Поэтому я бы этого делать не стал, никакой это не грабеж. Есть случаи нарушения этики и справедливости. Я считаю, что врач, который получает низкую заработную плату в нашей бюджетной системе, и люди, которые уважают его профессионализм и несут ему какие-то подношения - это не коррупция, это гонорар и оценка его вклада. Если вы хотите вернуться к уравниловке - я хочу сказать, что эта система у нас распространена и сегодня, и большой пользы она не приносит.

Станислав: Официальный прогноз инфляции в 2012 году пока на уровне 5-6%. Однако, в стране началась засуха и пожары, которые могут повлиять на цены продовольственных товаров. Ранее считалось, что сезонное снижение цен на плодоовощную продукцию нивелирует положительный вклад в инфляцию от индексации тарифов естественных монополий. Насколько сейчас актуален официальный прогноз ИПЦ?

Евгений Ясин: Я думаю, что мы можем не уложиться в 6%, которые планировали себе, именно из-за динамики продовольственных товаров, в особенности товаров летнего спроса, которая снижалась, как обычно. В этом году у нас вообще есть тенденция к снижению урожая, это может повлиять, в данном случае на то, что мы не получим желаемого эффекта от индексации тарифов естественных монополий. В этом году практика повышения тарифов в начале года была перенесена в середину году, чтобы она не повлияла негативно на результаты выборов президентских. Но я считаю, что эта практика себя изжила, по следующим причинам: после 1998 года цены на товары росли, и тогда правительство, пользуясь тем, что оно регулировало тарифы естественных монополий, несколько лет не повышало цен, и тем самым старалось установить ценовую практику и практику финансовую. Это свою роль сыграло, но обратите внимание, цены на другие товары уже не повышаются. Они повышаются, но намного меньше, мы говорим о 5-6%, иногда о снижении цен, а цены на услуги естественных монополий продолжают повышаться. Надо подумать, что предпринять, чтобы отказаться от этой практики. Один из ее источников - то обстоятельство, что цены на газ, на бензин у нас поддерживаются на более низком уровне, чем мировые цены. Но давайте подумаем, какими должны быть цены на эти товары, и добьемся того, чтобы специально ежегодное повышение тарифов естественных монополий не производилось.

Станислав: Всемирный банк оценил прирост ВВП России по итогам 2012 года в 3,8%. Какова Ваша оценка?

Евгений Ясин:

Я полагаю, что это показатель более или менее похожий на то, что может быть в действительности. Я уже имел случай, объяснял нашим гражданам, что сейчас такие темпы роста, которые были в тучные годы, до 2008 года - их больше не будет. И когда официальные руководители выступают и говорят - у нас будет 7%, 8% - они не представляют себе, что сейчас происходит. Тогда мы имели эффект от высоких цен на нефть, от возможностей заимствований за рубежом, сейчас мы их не имеем. Кроме того, тогда мы имели численность рабочей силы в среднем на 2,2%, с 2001 до 2008 года. Сейчас у нас численность трудовых ресурсов сокращается примерно на 1%. Поэтому в среднем для нас потолок роста, при ежегодном росте производительности труда на 5%, что наблюдалось в нулевые годы - при этих условиях максимальный рост будет составлять 5%, 5-1=4%, нетрудно посчитать. Это неприятно, но это факт. Эпоха экономических чудес закончилась, слава богу, как и эпоха экономических трагедий. А теперь надо работать, надо добиваться лучшего сотрудничества между партнерами по бизнесу, между товарищами по работе. Это главный фактор роста экономики, с учетом также внедрения инноваций. Так что Всемирный банк, я думаю, близок к истине.

Евгений, Смоленск: Здравствуйте. Последний год показал, что продовольственная проблема в мире становится всё острее. В 2012 году засуха коснулась не только России, но и США, Австралии, стран Африки, Украины и ряда других регионов. ЕС, США, Япония, Китай - производители преимущественно высокотехнологичных и потребительских товаров; Ближний Восток, Латинская Америка, Канада - поставщики нефти; США освоили и наращивают добычу сланцевого газа, за ними последует Канада и ЕС. Но в России, в отличие от вышеназванных стран, высокий потенциал для развития земледелия, много пресной воды, что не менее важно. Так может быть место России в мире - это быть мировой житницей? Не менее значимым может быть и экологическое земледелие, это важный сегмент рынка продовольствия, который Россия сможет занять при грамотной экономической политике руководства. Планируются ли шаги правительства в этом направлении? Может пора обратить внимание на то, почему буквально каждый день ходим и не замечаем (землю), чем пытаться угнаться за уже недосягаемыми для России технологиями? Земледелие не вернёт страну обратно к статусу "нищих, аграрных", напротив, за земледелием начнут развиваться такие отрасли как животноводство, лесное хозяйство и деревообработка, машиностроение (современная сельхоз техника), как следствие металлургия и энергетика. Как вы оцениваете такие перспективы национальной экономики?

Евгений Ясин: Я не ожидаю того, что Россия превратится снова в аграрную страну. Но Вы совершенно правы, я считаю, что одним из участков прорыва российской экономики является земледелие, в особенности производство зерновых. Поскольку для зерновых, с учетом современных технологий - весьма благоприятные условия. Но я бы говорил не о больших запасах пресной воды, они, к сожалению, размещены не в наиболее благоприятных районах для выращивания зерновых. Но слава Богу, есть возможности современных технологий. Я имею в виду биотехнологии, и возможности выведения новых сортов и гибридов, которые позволяют обеспечить рост засухоустойчивости зерновых. Это трансгенные технологии, ничего страшного в них нет, доказательств их вреда нет. Поэтому нужно экспериментировать. В первую очередь снижать применение инсектицидов, пестицидов, откровенно вредных веществ, которые портят нам воду, реки. И одновременно добиваться изменений. Надо сказать, что в последние годы определенный негативный климат для развития применения в сельском хозяйстве присутствует. Я могу совершенно ответственно заявить, что три крупнейших производителя зерна, сами крупнейшие корпорации, это объединения зернопроизводителей Канады, Австралии и США уже договорились о применении биотехнологий в производстве зерна. Я считаю, что Россия имеет все условия, чтобы добиться сдвигов, и в течение 10-15 лет выйти в ряд стран, передовых в этой области. Я считаю, что Россия должна добиться повышения объема зернового экспорта до 40-50 миллионов тонн в год. Если Евгений молод, то это перспективное направление, я ему желаю заняться этим. Информационный фонд относительно трансгенных технологий надо менять. Люди в правительстве над этим вопросом работают.

Галина Анатольевна, Кириши Лен. область: Стоит ли беспокоится за свои вклады?

Евгений Ясин: В одном отношении нужно беспокоиться - увеличивать.

Павел Седов, Иваново: Какие "Маны небесные" и какие проблемы обрушатся на Россию в случае все более вероятной войны в странах Персидского залива (Иран, Сирия, Ливия)? И вообще как может измениться мировая экономика с началом боевых действий?

Евгений Ясин: Говорят, что когда советские войска вошли в Афганистан, то с этого момента начались переговоры между США и Саудовской Аравией относительно акции по снижению цен на нефть. До этого политика Саудовской Аравии была направлена на повышение цен. Кризис потом повлиял на Россию, как вы знаете, и мы в течение 20 лет жили в эпоху низких цен на нефть. Я надеюсь, что мы больше не будем влезать в такого рода акции. Я считаю, что мы должны зарабатывать на нефти, но мы должны зарабатывать на инновациях, в том числе в сельском хозяйстве.

Павел Седов, Иваново: Почему мы не продаем нефть, газ, и другие полезные ископаемые за нашу национальную валюту (рубли)? Ведь она тоже является конвертируемой.

Евгений Ясин: Дорогой мой, Вы если будете за границей, зайдите в обменные пункты и посмотрите, какие обменные курсы рубля. Если хотите быть очень плохим бизнесменом, давайте продавать за национальную валюту. Ее курс немножко повысится, конкурентоспособность соответствующих отраслей упадет. Я не знаю, имеет ли смысл.

Валерий, Тиличики: Проблемы в еврозоне приведут к распаду Евросоюза с вытекающими отсюда негативными последствиями для России, какими именно последствиями и в какие сроки это произойдет?

Евгений Ясин:

Я думаю, что распада Евросоюза не будет. Во-первых, я просил бы Вас провести различие между Евросоюзом и еврозоной. Евросоюз - это практически вся Европа, кроме нескольких балканских стран. А относительно того, что случится с еврозоной, то это вопрос более конкретный, это зона, где применяется евро. Сейчас для сохранения имиджа, а также для сохранения своего суверенитета европейские страны стараются сохранить еврозону в нынешнем составе. Но нужно помнить, что туда входят страны с совершенно различным уровнем развития. Некоторые из них являются высококонкурентоспособными, некоторые нет, и они в течение многих лет получали субсидии от Евросоюза, чтобы повысить уровень конкурентоспособности своей экономики. Это означало бы, что у них в экономике были сектора, которые обеспечили бы более или менее равенство условий с другими странами еврозоны. Но реально этого не произошло. Если вы возьмете Грецию или Испанию, то все-таки различия в культуре оказали свое влияние, и эти субсидии не были использованы так, чтобы их экономика достаточно окрепла. Все бы ничего, если бы развивающиеся страны, которые начали бурно развиваться с последнего десятилетия 20-го века, не предложили большое количество своих товаров, по качеству не уступающих товарам этих стран, а по издержкам существенно дешевле. И тогда их слабости вылезли на поверхность. Я не могу утверждать, что в этих условиях остальные страны еврозоны согласятся до бесконечности поддерживать экономику таких стран, как Греция или Ирландия. Поэтому не исключаю таких изменений. Что касается России - если будет желание, то мы будем спасать некоторые экономики, как это делаем сейчас с экономикой Кипра. Но прежде всего мы торгуем с Европой, прежде всего с самыми сильными в экономическом плане странами, поэтому я не ожидаю больших опасностей. Если ситуация в Европе намного ухудшится, так, что они не станут покупать нашу нефть и газ - тогда вернемся к этому разговору.

Татьяна Самойлова, Москва: Профессор, как Вы считаете, сколько лет осталось нефти быть ведущим энергоносителем? И ведутся ли в России исследования по созданию альтернативного топлива?

Евгений Ясин: Насколько мне известно, исследования по созданию альтернативного топлива в России ведутся, так же, как и в других странах. Пока больших успехов они не приносят, и надежды на квантовый газ пока сильно преувеличены. Поэтому нефть долго будет оставаться основным энергоносителем еще по крайней мере на 50 лет. Конечно, она будет дорожать. Но если кто-то думает, что мы все станем богачами, и нам не надо будет иметь хорошую квалификацию и мы будем жить за счет ренты - то я просил бы вас на это не рассчитывать.

Юрий, Москва: У меня есть небольшие накопления в рублях и евро. В случае распада еврозоны не потеряю ли я евронакопления? Может, имеет смысл пока не поздно перевести все финансы в доллары. Вот только какой банк выбрать один из наших сильных или западный?

Евгений Ясин: Я, честно сказать, в таком же затруднении, как и Вы. Но что меня утешает - это то, что рынок есть рынок, и он будет урегулирован соответствующей диспропорцией. Поэтому Вы, ничего не делая с вашими евронакоплениями, ни в коем случае не потеряете все, а у вас появятся накопления во франках, драхмах. Во-вторых, накопления в долларах не менее опасны, потому что Америка имеет столь сильную экономику от того, что ее финансируют страны, которые имеют накопления в долларах. Если мы согласились жить в рыночной экономике, то мы должны принять, что риски на различных рынках нас подбадривают. Поэтому не беспокойтесь. Банк - конечно, выбирайте наш.

Станислав: Многие говорят о том, что бум потребительского кредитования (12 месячный прирост розничного кредитного портфеля в конце июня составил 44,4%) может иметь негативные последствия, т.к. рост доходов населения не настолько активен. Однако отношение величины кредитного портфеля к ВВП составляет всего 10,2%, в США оно около 90%. Возможны ли негативные явления при настолько низкой степени проникновения потребительского кредитования?

Евгений Ясин: Что касается США - то обстоятельство, что там кредитный портфель составляет 90% ВВП - это одно из выражений национального экономического кризиса. Это слишком много, люди привыкли жить в кредит, сбережения низкие. Но 10% - это тоже очень мало. Порядка 50 - было бы вполне нормальное соотношение. Проблема у нас в следующем. Средняя ставка процентов по депозитам в России является реально отрицательной, то есть она ниже, чем уровень инфляции. Сейчас ситуация меняется, в крупнейших банках ставка процентов по депозитам превысила нулевую отметку. Но теперь возникает другой вопрос: какая ставка процентов по депозитам заинтересует наших людей при уровне существующей инфляции? Нужно хорошо подумать нашим банкам. Пока объективные условия таковы, что они способствуют потребительскому уклону нашей экономике. Когда бы добьемся более благоприятных условий в соотношении между депозитами и кредитами, то мы тем самым будем содействовать росту инвестиций в российскую экономику, а это рост нашего благосостояния. При этом мы будем меньше бегать по магазинам, чтобы как-нибудь потратить наши деньги, а будем думать о каких-то более интересных вложениях.

Алексей: Евгений Григорьевич, с чем связано такое разнонаправленное колебание рубля? Каковы Ваши прогнозы по курсу на краткосрочную перспективу?

Евгений Ясин: У меня положительное отношение к разнонаправленному колебанию рубля. Потому что это обязательное явление в рыночной экономике. Мне часто говорят: у нас нет рыночной экономике, ничего не вышло. Ничего подобного. Зайдите на рынки, в банки. Курс рубля все время колеблется. Что это он колеблется? Отвечаю: так и будет колебаться курс рубля.

Станислав : При падении цен на нефть возможна существенная девальвация рубля. Минфин потребовал скорректировать прогноз Минэкономразвтия о глубине и продолжительности кризиса. Ведомство считает, что рубль может обвалиться до отметки 45 рублей за доллар при существенном снижении цен на нефть. Насколько это существенно может отразиться на устойчивости российской банковской системы? Ведь неизбежно произойдет резкое удешевление активов и ухудшение их качества.

Евгений Ясин: Зато как вырастет конкурентоспособность российской экономики. Всякую ерунду можно будет продавать, прежде всего в России. Я очень уважаю Минфин, но считаю его прогноз чрезмерно пессимистическим. В конце концов, задача Минэкономразвития заключается в том, что давать примерные оценки конъюнктуры, производства, потребления, но не угадывать показатели финансовой системы. Поэтому Минфин должен иметь свое право формировать прогноз. Желательно, чтобы негативные прогнозы осуществлялись гораздо реже.

Станислав: ЕС - основной внешнеэкономический партнер России. Насколько возможный распад еврозоны может повлиять на устойчивость показателей нашего платежного баланса? Или иметь другие негативные последствия для экономики России (рост волатильности внутреннего финансового рынка, ухудшение финансового состояния экспортоориентированных отраслей экономики и т.д.)?

Евгений Ясин: Вы будете смеяться, но это может вызвать улучшение показателей нашего платежного баланса. Я сегодня выгляжу таким оптимистом от того, что вы задаете мне такие вопросы. Представьте, что происходит распад еврозоны. Это не только Греция и Испания, это и Франция, и Германия, наши основные торговые партнеры. И средства для инвестиций будут направлены туда, где они смогут принести наибольший доход. Поэтому я не ожидаю негативных последствий, только в том случае, если существенно снизится со стороны этих стран спрос на нефть и газ. Все может быть, но особо тяжелых последствий я не ожидаю.

Завершающее слово Ясина Евгения: Дорогие друзья, наилучшие пожелания. Надеюсь, что никаких специальных чрезвычайных событий, которые в ближайшее время сделают полезной нашу скорую встречу, не произойдет, хотя я всегда рад. Закончить хочу тем, что главные проблемы российской экономики находятся не в сфере экономики, а в политической и правовой сферах. В следующий раз задавайте такие вопросы, потому что меня больше интересуют вопросы стратегические, вопросы развития более чем на 2 года.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 15 августа 2012 > № 621535 Евгений Ясин

Власти Челябинской области продолжают работу по привлечению инвестиций в регион. За последние полгода в области запущен ряд масштабных производств, к реализации готовятся новые проекты. Наряду с промышленными достижениями за регионом закрепляется имидж престижной площадки для спортивных соревнований - Челябинск в апреле принял Чемпионат Европы по дзюдо, а осенью готовится принять Чемпионат Европы по водному поло среди юниоров. О том, как будет развиваться промышленность региона и что ждет любителей спорта осенью, в интервью РИА Новости рассказал губернатор Михаил Юревич.

- Михаил Валериевич, самым громким и масштабным инвестпроектом в регионе за последнее время стал проект создания транспортно-логистического центра "Южноуральский"...

- Действительно, в мае мы подписали соглашение с правительством Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. Это и стало стартом проекта Южноуральского ТЛК. В июне в КНР мы озвучили планы по строительству ТЛК на Деловом совете ШОС, в министерстве транспорта республики, а позже - на встрече с координатором национальной части ШОС от КНР.

Проект транспортно-логистического центра действительно поражает масштабами. Он будет построен на территории Увельского района и даст две тысячи рабочих мест для жителей ближайших городов, что положительно скажется на качестве жизни населения. ТЛК займет 140 гектаров между железнодорожной магистралью (станция Формачево) и автодорогой M-36 на расстоянии девяти километров от Южноуральска в сторону Челябинска. Вложения в проект на первом этапе составят порядка 120 миллионов евро. Финансирование будет вестись за счет отечественных инвесторов. Реализовать проект планируется за пять-семь лет. Правительство региона уже подписало ряд соглашений, которые помогут обеспечить центру грузооборот.

Появление ТЛК оптимизирует и упорядочит транспортные потоки, сократит затраты на транспортировку, снизит стоимость перемещаемых товаров. Проект позволит связать кратчайшим путем западную часть Китая с Россией. Это выведет на новый уровень международное и межрегиональное сотрудничество, даст мощный импульс в развитии национальных экономик стран-участниц Шанхайского соглашения. Мировая практика показывает, что вокруг крупных логистических центров экономически выгодно размещать различные производства. Прежде всего, предприятия машиностроения и переработки сельхозпродукции. Это создает для нашего региона дополнительную инвестиционную площадку, которая будет развиваться при поддержке правительства области.

В свою очередь, китайские партнеры планируют создание ТЛК у себя, в СУАРе, чтобы связать в единую цепочку два ТЛК.

- Почему строительство ТЛК выгодно именно в Челябинской области?

- Через наш регион проходит немало важнейших транспортных маршрутов, таких как Транссибирская железнодорожная магистраль, федеральная автомобильная дорога М5 «Урал». Так что можно смело утверждать, что расположение Челябинской области позволяет аккумулировать целую систему транспортных потоков и активно развивать торговое сотрудничество как внутри России, так и за ее пределами.

- Какие крупные проекты реализуются сейчас в регионе, в частности, в металлургии?

- На Челябинском металлургическом комбинате планируется запустить рельсобалочный стан - это прорыв в металлургической отрасли. ЧМК первым в нашей стране будет производить уникальный продукт для железных дорог, иметь гарантированную загрузку, а в бюджет области будут поступать налоговые отчисления. Магнитогорский металлургический комбинат постоянно вкладывает большие средства в обновление и переходит от строительного проката к машиностроительному прокату. Это, прежде всего, «Стан-2000», стан холодной прокатки, где будет производиться автомобильный лист. Металлургия не стоит на месте, она идет вперед и растет.

На Кыштымском горно-обогатительном комбинате была запущена первая очередь фабрики по производству высокоочищенных кварцевых концентратов. Проект реализован компанией «Русский кварц» совместно с РОСНАНО. Это третий в мире и первый в России цех по производству высокоочищенного кварца в промышленном масштабе. Мощность составляет 6 тысяч тонн в год, в денежном выражении - это около 500 миллионов рублей выручки. К завершению проекта, к концу 2013 года, на заводе будут трудиться порядка 300 специалистов. Это важно как для города Кыштыма, так и для Челябинской области в целом.

Вообще реализация каждого масштабного проекта на территории региона говорит о том, что предприниматели чувствуют благоприятность инвестиционного климата и не боятся вкладывать деньги. Ведутся переговоры с британской компанией «Fleming Family & Partners», японской «Kobe Steel» и гонконгской «Sun Investment Partners», которые планируют построить в Нязепетровском районе горно-металлургический комбинат стоимостью 104 миллиарда рублей. Интерес инвесторов вполне оправдан. В этом районе расположено крупнейшее титаномагнетитовое месторождение в регионе. Его запасы превышают 6,5 миллиардов тонн. Сейчас работа по Нязепетровскому проекту перешла в практическую плоскость. Составляются кадастровые планы, ведутся геологоразведочные и проектные работы. Запланированы бюджетные инвестиции в создание инфраструктуры (2,7 миллиарда рублей). Область берет на себя строительство автодороги от Нязепетровска до комбината. Инвесторам также предложен ряд мер господдержки.

- Многие сейчас говорят о новой волне экономического кризиса. Как вы считаете, стоит ли его бояться Челябинской области?

- Да, кризисные явления есть, они связаны с тем, что многие рынки, куда мы продавали свои товары, становятся меньше. Не думаю, что это будет взрывной кризис, но это будет тяжелое время, примерно как в 1995-97-х годах, когда экономика потихоньку шла вниз. Но тогда это была совершенно другая экономика, не модернизированная. Надо отдать должное всей нашей промышленности и, прежде всего, металлургии, где была проведена коренная модернизация производства. Те заводы, которые были в 91-м году, и те, которые у нас есть сейчас, - абсолютно разные предприятия. Они конкурентоспособны.

Безусловно, 2012 год мы проживем в режиме строгой экономии. Тем не менее, территории продолжат получать деньги на «дорожную революцию». Она будет не такая масштабная, как в прошлом году, но не хуже, чем в 2010 году. Я отстаиваю принцип доведения малых городов до современного уровня.

- Не так давно в Челябинске прошел чемпионат Европы по дзюдо. Как вы оцениваете уровень организации соревнований?

- Город хорошо подготовился. Мы изучили как проводятся аналогичные соревнования в других странах и провели чемпионат на самом высоком уровне. Это событие стало достойной наградой для региона, ведь челябинская школа дзюдо - одна из самых сильных в мире. Наши спортсмены не раз становились чемпионами мира и Европы, призерами Олимпийских игр. Хочу особенно отметить, что сейчас Челябинск готов проводить турниры мирового уровня практически по любым видам спорта.

- В сентябре Челябинск примет чемпионат Европы по водному поло среди юниорок. Как идет подготовка к соревнованиям?

- Создана рабочая группа по организации соревнований, которые пройдут на базе бассейна «Строитель». На реконструкцию бассейна мы выделили пять миллионов рублей. Производится замена плитки на кафель и керамогранит, установлены комфортные трибуны, заменены двери, окна, переоборудована парковка. На втором этаже будет организован современный пресс-центр для журналистов. Символом чемпионата выбран дельфин, который является официальной эмблемой нашей знаменитой златоустовской команды «Уралочка», которая примет участие в ЧЕ. Мы надеемся, что эти соревнования также пройдут успешно.

- В 2013 году Челябинск ждет еще одно масштабное спортивное событие - город будет впервые принимать матч всех звезд КХЛ.

- Да, это будет знаковое событие для области наряду с чемпионатами Европы по дзюдо и водному поло. Это большая моральная победа челябинской хоккейной школы. К нам приедут не только хоккеисты, но и болельщики, журналисты со всех регионов России. Помимо зрелищности, матч призван повысить узнаваемость Челябинской области, показать всей стране, что мы сильны спортивными традициями.

- Челябинский дзюдоист Мансур Исаев завоевал золотую медаль на летней Олимпиаде в Лондоне. Как область отблагодарит спортсмена?

- Мансур переехал в Челябинск, когда ему было 15 лет, и давно здесь тренируется. У нас большая школа дзюдо - но Мансур был самым талантливым и перспективным спортсменом. Если честно, мы больше всего ждали медали именно от него. Спонсоры пообещали любому олимпийскому чемпиону, представляющему Челябинскую область, сумму, эквивалентную 30 миллионам рублей. На эти деньги, думаю, он купит себе и квартиру, и машину. Из Лондона наш чемпион вернулся в минувшие выходные, и мы встретили его как героя, ведь там он представлял не только наш регион, но и всю Россию.

Россия. УФО > Приватизация, инвестиции > ria.ru, 8 августа 2012 > № 617627 Михаил Юревич

Со скоростью кризиса

Евгений Ясин: «Наш кризис будет разворачиваться медленнее и намного дольше европейского — тем самым мы потеряем возможности для модернизации»

Ныне только ленивый не говорит о кризисе. Накроет ли эта волна Россию с головой или обойдет стороной, лишь слегка обдав пеной? А главное, как этому цунами противостоять? У экс-министра экономики, ныне научного руководителя НИУ «Высшая школа экономики» Евгения Ясина свой — и весьма конструктивный — взгляд на эти проблемы.

— Евгений Григорьевич, нет ли у вас как у экономиста ощущения дежавю 2008 года — надвигающегося на Россию и на Запад нового кризиса?

— Не надо все валить в одну кучу — кризис у них и возможное его проявление у нас. Запад сейчас переживает инновационную паузу. Что касается России, тут ситуация такая. Мы пережили «тучные годы», когда была быстро дорожающая нефть и мы более или менее успешно развивались. Сейчас цена на нефть пошла вниз, но не настолько, чтобы бить во все колокола. Россия в отличие от других стран сполна обеспечена минеральными ресурсами. Поэтому неправомерно ожидать, что вот уже сейчас к нам придет кризис. Во всяком случае я этого не вижу. Отзвук второй волны, который ныне наблюдается на Западе, у нас будет смягчен в том числе потому, что у России есть немалые золотовалютные резервы и небольшие долги. Минфин принял решение зарезервировать 500 миллиардов рублей для прямого финансирования антикризисных мер в будущем году. Опять же у нас не падает объем добычи энергоресурсов. Так что если в России и возникнут кризисные явления, то это станет эхом институциональных проблем, переживаемых всей российской экономикой.

Наш кризис будет разворачиваться медленнее и намного дольше. Если не будет необходимых изменений в политике, он выльется в то, что ежегодный темп роста, запланированный в четыре процента, опустится до двух. Тем самым мы потеряем возможности для модернизации. Но это будет не быстрый процесс. Думаю, он займет от семи до десяти лет. В игровых видах спорта есть такое понятие, как «отложенная смерть». Это когда в основное время не выявлен победитель и играют овертайм — дополнительное время. Если и оно не дает результата, тогда пробиваются пенальти в футболе, буллиты в хоккее, ну и так далее. Нечто похожее может произойти и в нашей экономике.

— И каков сценарий «отложенной смерти»?

— В ближайшей перспективе темпы роста в четыре и более процентов практически невозможны. Скажем даже точнее: от года до пяти лет мы еще продержимся в этих параметрах, но дальше тянуть эту лямку экономика не сможет. В первую очередь по причине убыли трудовых ресурсов. Быстро, одним махом, мы не сможем решить эту проблему. В «тучные годы», к примеру, ежегодный прирост трудовых ресурсов у нас составлял 2,2 процента. При этом рост производительности труда был порядка пяти процентов. Да, если в дальнейшем мы будем ежегодно получать такой же прирост производительности, чего добиться крайне сложно, то все равно сокращение трудовых ресурсов будет постоянно о себе напоминать. А если наши власти начнут еще и гоняться за «иностранными агентами» и так далее, то лучшего подарка тем, кто призывает наш бизнес бросать все и бежать из России, придумать сложно.

Главная проблема для нас — это столкновение традиционных отечественных форм ведения хозяйства и современных. Последние требуют высвобождения деловой активности, создания максимально благоприятных условий для развития, в том числе благоприятных условий с точки зрения доверия общества к бизнесу. На протяжении последних двух месяцев государство делает все возможное, чтобы мы не решили эту задачу. То, что делается сейчас, ведет нас в тупик.

— Все так плохо?

— Возникшие в экономике проблемы не являются такими уж смертельными. Падение фондового рынка, конечно, возможно. Но я в это не верю. Тем не менее при стагнации — а именно к ней мы и движемся — невозможно решать проблемы модернизации. А значит, и дальше будем отставать от других стран. Запад усилит акценты на продвижение инноваций в экономике. У нас же в этом плане явно неблагоприятный климат.

— Вы один из авторов «Стратегии 2020», в которой поставлен диагноз: старая модель экономического роста больше не работает. А какая, по-вашему, должна работать?

— Какие факторы работали в нулевые годы? Первое — высокие темпы роста, прежде всего за счет высоких нефтяных доходов. Это главное. Но сейчас наша власть набрала большие социальные и иные обязательства под нынешние, не столь уже высокие цены от продажи энергоресурсов. По другим экспортным показателям, например по металлургии, мы находимся в равновесии с мировым рынком, и там ожидать каких-либо прорывов весьма проблематично.

Второй фактор — рост трудовых ресурсов при сокращении населения. Это также давало свой положительный эффект. К началу нулевых годов у нас сложилась благоприятная ситуация и с деловой активностью. Потому что бизнес положительно реагировал на сигналы Владимира Путина, который обещал проводить политику равноудаленности олигархов и проведения совместной дружной работы, в ходе которой никто бы не выделялся. Ситуация в экономике стала нормализовываться. Но в 2003—2004 годах имел место отказ от этого тезиса. Достаточно вспомнить историю с одним из самых талантливых российских бизнесменов — Евгением Чичваркиным, который теперь предпочитает отсиживаться в Лондоне. Как результат бизнес сейчас напуган и не собирается особо выкладываться.

— Ну не Чичваркиным же единым...

— Еще один фактор, который некоторые эксперты считают второстепенным. Но, на мой взгляд, он достаточно существенный. Сократились сбережения населения. В абсолютных величинах сокращение, возможно, выглядит не таким уж серьезным. Но их доля в ВВП сократилась весьма значительно. И разница пошла на конечное потребление. В течение всех «тучных лет» темпы роста конечного потребления росли быстрее, чем ВВП. Но сегодня доля накопления составляет всего 20 процентов. Маловато будет. При этом мы имеем отрицательную процентную ставку по депозитам и вообще отсутствие каких бы то ни было привлекательных в реальном исчислении факторов для вложений на финансовых рынках. Кто же будет инвестировать при таких условиях? Я и так удивляюсь, что наши люди продолжают нести свои сбережения в банки... В итоге и этот фактор тоже отпал.

— И что нас спасет?

— Единственный фактор, который мы можем привести в действие, — это повышение деловой активности. Он был заложен в ту новую модель роста, которая прописана в «Стратегии 2020». Но эта модель предполагает довольно существенные изменения в стратегии, включая серьезные институциональные изменения. И не только в экономике, но и в политической сфере. Однако пока я не вижу готовности властей действовать в этом направлении.

— А может, начать с борьбы с коррупцией, наведения порядка на поле правоприменения, а уже потом строить планов громадье в экономике?

— В каком-то смысле я с вами согласен. Но ведь коррупция является следствием всех тех моментов, о которых мы говорили выше. У нас имеется сложившееся господство бюрократии, еще более укрепившееся после того, как чиновничество одержало победу над бизнесом. В этих условиях рост коррупции был неизбежен. Но если сейчас начать непримиримую борьбу с коррупцией силами тех чиновников и силовиков, которые еще совсем недавно брали взятки или были причастны к захвату тех или иных компаний, то, боюсь, это будет не самый продуктивный метод. Повторяю: коррупция — это лишь следствие, а не причина болезни. Чтобы добиться каких-то поворотных изменений, необходимо верховенство права, неукоснительное исполнение законов. Если у вас буква закона подкрепляется духом, распространяемым в среде чиновников, бизнесменов да и всего общества, то рано или поздно коррупция отступит. Но о каком изменении правосознания можно говорить, когда правительство само нарушает законы ради текущих политических задач? Так что правоприменение для подъема экономики является одним из ключевых моментов.

— Значит, есть и второй?

— Вторым, если не первым по значимости, ключевым моментом в деле подъема экономики является конкуренция, которая создает спрос на инновации и которая всегда является необходимым стимулом для бизнеса. Но конкуренция должна быть встроена в правовые рамки, чтобы она была направлена на развитие экономики, а не на воровство. Такое правосознание или правоощущение может начинаться с элементарного уровня, с понимания того, что воровать — плохо, брать откаты — отвратительно и за все за это могут крепко наказать любого, какой бы пост он ни занимал. Так что у нашей экономики, как и у наших властей, есть два козыря, которые необходимо вытащить из колоды, — право и конкуренция. Без этого ничего путного у нас не получится.

— Новое правительство способно справиться с этими вызовами?

— Думаю, да. Само по себе правительство располагает довольно сильным составом. Из того, что мы имеем, это совсем неплохой подбор. Но проблема не в министрах, а в более высоких уровнях.

— Выполнит ли нынешний кабинет министров те социальные обещания, которые были даны в ходе предвыборной кампании?

— Нет, не выполнит, поскольку это весьма масштабные обещания. Кстати, обратите внимание: глава кабинета Дмитрий Медведев на днях стал корректировать данную позицию и давать задний ход по оборонному заказу. Что касается других обещаний, то для их выполнения необходимы институциональные изменения, которые способны привести к росту доходов. Если этого не будет, то простая раздача денег ни к чему хорошему не приведет. То же повышение пенсий будет решаться посредством инфляции. Конечно, необходимо предпринимать усилия в социальной области. Но чтобы они не пропали даром, нужны институциональные преобразования — пенсионная реформа и реформа здравоохранения.

— Ряд экспертов утверждают, что нам придется пойти на девальвацию рубля. Вы согласны?

— Я не понимаю, какие есть сейчас основания для девальвации рубля. Думаю, у некоторых людей существует комплекс, подкрепленный страхом того, что возможен кризис типа1992 года. Говорю ответственно: того лихолетья уже не будет. С этим покончено. У нас сложилась рыночная экономика. И теперь обесценение или укрепление рубля происходит по законам рыночной экономики, а не потому, что в ней что-то сильно разладилось.

— Это правда, что вы призывали своих студентов выходить на протестные митинги? Вы в душе карбонарий?

— Ни к чему подобному и близко не призывал. Всему виной стала публикация в приложении к одной уважаемой газете, где мне приписывается то, чего я никогда не говорил. К тому же я просто не мог нарушить общую установку университетского руководства. А она состоит в том, что мы не допускаем вмешательства политики в нашу внутриуниверситетскую жизнь. Этим, наверное, все сказано.

Александр Чудодеев

Россия > Госбюджет, налоги, цены > itogi.ru, 16 июля 2012 > № 600274 Евгений Ясин

Инструмент выживания

Механизмы поддержки национальных экспортеров определят, кто победит в глобальной конкурентной борьбе

Павел Арабов

За двадцать лет своей новейшей истории Россия не смогла занять на мировом рынке ни одной новой ниши за пределами привычного сырьевого сектора. Российский промышленный экспорт, будь то оружие, оборудование для АЭС или космические ракеты, существует за счет развития старых советских разработок. Может ли государство помочь бизнесу в завоевании новых рынков, обсудят на панельной дискуссии «Экспорт — инструменты поддержки», которая состоится в рамках Петербургского международного экономического форума 21 июня.

Цена глобализации

Экспорт в знакомом нам глобальном мире — вещь немаловажная. Некоторые экономисты полагают, что именно он и определяет общую успешность той или иной экономической модели. Например, эту точку зрения разделяют авторы «Стратегии-2020», где прямо сказано, что без активной, тонкой и грамотной поддержки поставок российской продукции и услуг на экспорт не обойтись никак. «Россия не может жить почти исключительно за счет экспорта сырьевых ресурсов не только в силу того, что нестабильность цен на них предопределяет неустойчивость развития, но и потому, что в этом случае она обречена на все большее технологическое и институциональное отставание», считают правительственные эксперты.

Как известно, рост экспорта и солидное положительное сальдо внешней торговли (как у России) далеко не всегда благо. Наоборот, именно они вызывают «голландскую болезнь». Говоря другими словами, речь идет о ситуации, когда снижение темпов экономического роста и даже стагнация сочетаются с высоким инфляционным давлением. В приложении к нашей стране у подобной ситуации есть и другое название — «сырьевое проклятие». Вслед за Норвегией и арабскими нефтедобывающими странами Россия с подачи бывшего министра финансов Алексея Кудрина стала изымать из экономики большую часть сырьевых доходов, чтобы накапливать их в различных резервных фондах.

Главная проблема такой политики — невозможность использовать полученный доход внутри страны. А это, как правило, очень трудно объяснить и простым избирателям, и влиятельным лоббистам. Отчасти поэтому перед кризисом нефтедоллары все больше шли на расходы российского бюджета. Но серьезные причины поступать именно так у Кудрина были. В 2000-е годы российская экономика показала большие успехи. Ее рост в сочетании с укреплением рубля и удорожанием товаров российского экспорта привели к росту удельного веса страны в мировом ВВП в четыре раза — до 2,4%. А подушевой ВВП в пересчете по паритету покупательной способности вырос с $6,8 тыс. в 2000-м до $15,8 тыс. в 2010 году (данные МВФ). То есть уровень жизни населения стал как никогда прежде зависеть от такой непредсказуемой материи, как цены на энергоносители.

Второй способ слезть с нефтяной иглы гораздо сложнее, зато от «проклятия» избавляет радикально. Речь идет о расширении несырьевого экспорта. Он может быть как инновационным (как у Японии), так вполне индустриальным (как у Китая). Самые умелые правительства умудряются совмещать оба эти направления (как Соединенные Штаты или Бразилия). Такой экспорт разнообразнее сырьевого, создает больше качественных рабочих мест, а цены на продукцию с высокой добавленной стоимостью не подвержены безумным колебаниям сырьевого рынка.

На данный момент положение российского бизнеса в глобальной экономике незавидно. Доля России в числе патентов, которые регистрируются в Европе и США, — всего 0,1%. По данным социологических исследований, лишь 4–5% компаний в промышленности ориентированы на зарубежные рынки. Да и у них горизонт планирования редко превышает 3–5 лет. Инновационная деятельность сводится преимущественно к приобретению машин и оборудования, а не проведению исследований и разработок и созданию на их основе радикально новых товаров и технологий. В итоге всего 0,6% инновационной продукции приходится на новую для мирового рынка, лишь 9% — новую для рынка сбыта этих предприятий. Все остальное — модификация выпускавшегося на данном заводе до этого. Для сравнения: в Германии доля мировых инноваций в объеме производства составляет 13%, в Финляндии — 16%.

Как следствие в 2008 году Россия экспортировала технологий лишь на $900 млн. В то же время Венгрия — на $3 млрд, а Финляндия — на $20 млрд. В России же 2/3 экспорта приходится на топливно-энергетический комплекс.

Обмен опытом

В прошлом году в России впервые была создана специальная структура по поддержке экспортеров — ОАО «ЭКСАР» (Экспортное страховое агентство России) — стопроцентная «дочка» госкорпорации «Банк развития». Агентство делает первые шаги — оно работает полгода, но в ходе дискуссии глава ЭКСАР Петр Фрадков сможет изучить богатый зарубежный опыт. Что же смогут сказать по этому поводу участники обсуждения?

Среди них, например, Ксавье Лорен, возглавляющий одну из старейших в мире организаций по поддержке экспорта. Созданная в 1946 году правительством Французской Республики COFACE была призвана страховать поставки за рубеж. В 1994 году компания была акционирована и приватизирована. Теперь ее основным акционером является банк Natixis, а бумаги обращаются на бирже. Через свои 120 филиалов в 67 странах COFACE собирает информацию о коммерческих, валютных и политических рисках. И ото всех страхует.

Заместитель генерального директора чешского экспортного кредитного агентства EGAP Йиржи Скугра может поделиться совсем другими знаниями. Его компания относительно молодая, в этом году ей исполняется 20 лет. Зато она обладает опытом стимулирования поставок на мировой рынок в условиях постсоциалистической экономики. И возможно, вместе со своим коллегой из Китая он поспорит с Ксавье Лореном о том, какая модель экспортного агентства — частная или государственная — эффективнее при существующей неопределенности на мировых рынках.

Между прочим, во многом именно государственное экспортное кредитное агентство Китая SINOSURE, в котором вице-президентом является Чжоу Цзи Ань, еще один участник дискуссии, обеспечивает важнейший разворот китайской экономики с момента начала реформ в 1980-х годах — начавшуюся одновременно с кризисом скупку активов в мировой промышленности и вновь разведанных месторождений. Все это должно помочь обменять накопленный двухтриллионный долларовый запас Китая на гарантированное первое место среди экономически преуспевающих держав.

Новые условия и новые методы

Говоря об экспорте, нельзя обойти важнейший для российской внешней торговли сюжет — вступление в ВТО. Нормы этой организации должны начать действовать в нашей стране уже с сентября. Как посчитали экономисты HSBC, не ощутят заметных изменений компании, выпускающие 67% от российского ВВП. В выигрыше окажутся производители 29% ВВП, а проиграют лишь 4%. Среди них пищевая промышленность, машиностроение и легкая промышленность. В наилучшем положении металлургия, одна из ведущих в России экспортных отраслей. А вот выигрыш предприятий химической промышленности и грузоперевозчиков будет меньше. Возможно, именно этим отраслям и пригодится господдержка экспорта.

Наверняка коснутся на «панели» и такого непривычного отечественному бизнесмену понятия, как режим благоприятствования экспорту инновационной продукции. В успешных экономиках функции таможенных органов при экспорте таких товаров сводятся к регистрации факта вывоза. То есть никаких разрешений экспортер в этом случае не запрашивает, пошлин не платит, стоимость товара не подтверждает.

На самом деле способы поддержки компаний в завоевании новых рынков могут быть весьма экзотическими. Например, «Газпром» в последние годы сталкивается с необычной проблемой. В восточносибирских месторождениях природного газа содержится очень много гелия. Спрос на гелий предъявляют самые высокотехнологичные отрасли мировой индустрии. Значит, рассуждают в газовой монополии, со временем и цена на этот газ будет расти. Но до этого момента колоссальные объемы гелия можно накапливать, а можно без толку для нас поставлять его вместе с природным газом покупателям за рубежом. Поэтому «Газпром» предлагает правительству профинансировать самый затратный элемент создания резерва гелия — разведку и обустройство подземных гелиевых хранилищ. По сути, это отложенная во времени попытка получить конкурентные преимущества в мировой торговле — в расчете на то, что со временем цена накапливаемого задешево ресурса многократно вырастет.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 20 июня 2012 > № 575343 Павел Арабов

Владимир Путин осмотрел производственные мощности предприятия, ознакомился с передовыми разработками российской оборонной промышленности и провёл совещание по вопросу «О результатах деятельности и перспективах Государственной корпорации «Ростехнологии».

ЦНИИ «Циклон» входит в структуру госкорпорации «Ростехнологии». Предприятие занимается разработкой и производством оптико-электронной техники.* * *

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы сегодня с вами проанализируем итоги работы одной из наиболее крупных отечественных госкорпораций – «Ростехнологии». Обсудим перспективные планы развития, прежде всего с учётом наших стратегических задач по модернизации экономики, укреплению промышленного и оборонного потенциала страны.

Именно эти приоритеты были обозначены в качестве ключевых при создании корпорации. Нам нужно было сконцентрировать ресурсы и консолидировать активы в интересах развития высокотехнологичных секторов экономики. Хочу напомнить, что мы ничего не огосударствляли – мы только собрали госактивы, которые находились в разных местах и в разном состоянии (как правило, в плачевном состоянии), для того, чтобы их консолидировать, привести в нужное состояние. Вот что с ними делать дальше, об этом я ещё скажу в самом конце.

Нужно было сформировать мощные заделы по критически важным направлениям, которые обеспечивают базу технологической независимости государства. Именно поэтому было принято решение собрать в один кулак, как я уже сказал, в «Ростехнологии» стратегические активы: промышленные и научно-производственные предприятия с госучастием из самых различных отраслей, – провести тщательную инвентаризацию высокотехнологичных и индустриальных активов.

В целом эти задачи можно считать выполненными. Далеко не всё, кстати говоря, что планировалось сделать, если и критика со стороны экспертного сообщества звучала. Считаю – обоснованно, между прочим. Но многое сделано.В рамках госкорпорации создано 25 холдингов, в том числе 19 – в оборонно-промышленном комплексе, из них 4 – в области авиационной промышленности, 5 – в области боеприпасов и спецхимии, 4 – в промышленности обычных вооружений, 6 – в области радиоэлектронной промышленности и 6 – в гражданских отраслях производства.

Общая численность сотрудников организаций, входящих в корпорацию, порядка 800 тысяч человек. Но мы с вами понимаем, что и по количеству работающих, и по объёму, и по количеству предприятий госкорпорация сопоставима с целой отраслью производства.

Добавлю, что решение по созданию мощной госкорпорации показало свою эффективность в период кризиса. Совместно с государством компании удалось не только обеспечить стабильную работу предприятий, но и сохранить трудовые коллективы, продолжить программы развития, что очень важно. В этой связи отмечу вашу работу в автопроме по модернизации таких ключевых предприятий отрасли, как АвтоВАЗ и КамАЗ.

На какие вопросы просил бы обратить особое внимание в ходе сегодняшних докладов. Первое. Необходимо повысить эффективность и практическую отдачу программы инновационного развития корпорации. Это общее требование ко всем компаниям подобного рода. Тем более что на эти цели выделяются значительные ресурсы. Только в 2011 году объём финансирования инновационной программы «Ростехнологии» составил порядка 56 миллиардов рублей.

Задача – сформировать научный задел в прорывных областях. И на этой базе существенно нарастить долю выпуска высокотехнологичной продукции в общем объёме производства – так, как это делается на той площадке, на которой мы сегодня находимся. Конечно, когда мне руководитель [Сергей Чемезов, генеральный директор Государственной корпорации «Ростехнологии»] сказал, что более одной трети – доктора и кандидаты наук и объём высокотехнологичного производства растёт из года в год, практически постоянно выходят на новые уровни, – это, конечно, впечатляет. Это очень хороший пример как нужно развиваться.

Нужно укреплять позиции на внутреннем и международном рынках. Вот в одной из отраслей, где мы сегодня находимся, задача выйти на 5 процентов мирового рынка. 5 процентов – это сколько у вас получится?

РЕПЛИКА: 2 миллиарда долларов.

В.ПУТИН: 2 миллиарда долларов для предприятия с числом работающих 300 человек, наверное, это очень неплохо. Так же и другие компании и корпорации должны себя вести и на такие же рубежи должны выходить.

Второе. Сейчас корпорация выстроила линейку приоритетных проектов: в авиации, металлургии, медицине, приборо- и машиностроении, других стратегически важных отраслях. Прошу активно привлекать к этой работе российские научные центры, университеты, взаимодействовать с частными инновационными компаниями, в том числе представляющими малый и средний бизнес. При реализации масштабных технологических программ нам важен комплексный эффект для смежных отраслей, для экономики в целом.

И конечно, нужно шире использовать возможности технологических альянсов с ведущими мировыми производителями. Тем более примеры перспективного партнёрства у корпорации «Ростехнологии» уже есть. Имею в виду, допустим, российско-французское предприятие по производству навигационных систем, а также предприятие по организации сборочного производства в России итальянских вертолётов.

С американским концерном «Дженерал электрик» запущен совместный проект по производству и сервисному обслуживанию высокотехнологичного медицинского оборудования. Подписано соглашение о расширении сотрудничества с компанией «Боинг».

При этом хочу подчеркнуть, нам важно, чтобы именно на территории России формировалась вся производственная цепочка: от инжиниринговых центров до серийного производства продукции. Высокая степень локализации означает доступ к технологиям, создание качественных, современных новых рабочих мест.

И ещё одно направление, на котором хочу остановиться отдельно.

Сейчас в состав корпорации входит почти 600 предприятий. Из них около 60 процентов относятся к сфере оборонно-промышленного комплекса. Таким образом, «Ростехнологии» являются одним из главных исполнителей гособоронзаказа в стране. И на вас лежит особая ответственность за это направление работы.

В 2011 году организациями корпорации выполнено работ по гособоронзаказу на общую сумму 138,5 миллиарда рублей. В текущем 2012 году эта сумма уже составит 150 миллиардов рублей.

Вы знаете о наших масштабных планах перевооружения армии и флота. Потребуется кратно увеличить серийный выпуск современных образцов военной техники. И это должна быть продукция, которая находится на уровне и, скорее всего, должна даже превышать уровень зарубежных аналогов, в том числе и перспективных.

Для выполнения этой задачи нам нужно коренным образом обновить сам оборонно-промышленный комплекс, модернизировать существующие и строить новые предприятия, внедрять современные модели управления, которые позволят снизить издержки и повысить эффективность и качество производства.

«Ростехнологии» должны стать лидерами таких процессов, в том числе активно способствовать встречным потокам новых технологий между оборонными и гражданскими предприятиями, оборонным и гражданским сектором производства.

Кроме того, прошу уделить повышенное внимание подготовке и привлечению квалифицированных кадров, прежде всего инженеров, технологов, специалистов рабочих профессий, – кстати говоря, не только отечественных, но и из-за рубежа. И такие примеры работы иностранных специалистов на ваших предприятиях (хорошие примеры, между прочим) есть. Нужно активно работать с регионами, с организациями системы образования. Именно крепкий кадровый потенциал – это основа конкурентоспособности высокотехнологичного производства.

И в завершение (последнее не по важности – по важности, может быть, одно из первых) что хотел бы сказать. Мы когда с вами создавали «Ростехнологии», я тогда говорил, напомню, и вы не можете этого не помнить тоже, мы собирали, я сказал об этом вначале, разрозненные, оставшиеся ещё в руках государства активы с целью восстановления производства и восстановления компетенции, но мы договаривались с самого начала, что это не застывшая форма. Нам нужно приводить в порядок эти предприятия, их акционировать, там, где нужно, переводить, допустим, в форму казённых предприятий, а где возможно – выводить на рынок и приватизировать. Я буду просить и руководство «Ростехнологии» представить соответствующий план по этому направлению.

С точки зрения собирания активов работа проведена большая, но предложения по дальнейшей работе, по развитию корпорации я пока не видел. И буду просить Правительство Российской Федерации, которое будет у нас на следующей неделе уже окончательно сформировано, и Администрацию Президента помочь вам в этой работе.

Нельзя сидеть на этих активах, государство не собиралось вечно там сидеть. Конечно, нужно делать это аккуратно, с пользой для государства, в том числе я имею в виду и фискальную пользу, финансовую, но нам нужно создавать жизнеспособные производства, холдинги, производственные цепочки и так далее, и тому подобное. В общем вы понимаете, о чём я говорю. Прошу в течение трёх-четырёх недель эти предложения мне сформулировать и представить.

(Обращаясь к С.Чемезову.) Пожалуйста, Сергей Викторович, Вам слово.

С.ЧЕМЕЗОВ: Спасибо, Владимир Владимирович.

Уважаемые коллеги, хочу напомнить, что в этом году корпорации исполняется пять лет. В ноябре 2007 года Вашим указом, Владимир Владимирович, была создана корпорация, но, к сожалению, передача активов началась только лишь в 2009 году, и фактически мы проработали из этих пяти реально три года.

Мы на первом этапе получили 442 предприятия. К сожалению, это как раз совпало с глобальным экономическим кризисом. Вы только что сказали, что предприятия, которые мы получили, были далеко не в лучшем финансовом положении. Из этих 442 предприятий 148 были в предкризисном и кризисном состоянии, 28 – в стадии банкротства, 17 – не осуществляли вообще никакую деятельность, 27 предприятий утратили часть своего имущества или уже имели значительный риск его утраты.

Каково было финансовое состояние, я могу охарактеризовать такими цифрами. Совокупный финансовый результат деятельности организации на этот период – убыток в сумме 60 миллиардов рублей. Я не говорю ни о какой выручке, был именно убыток.

В.ПУТИН: В каком году?

С.ЧЕМЕЗОВ: Это 2009 год. Выручка от реализации продукции была 516 миллиардов, налоговые выплаты в бюджеты всех уровней – 62 миллиарда и выработка на одного работника – менее одного миллиона рублей.

Теперь что касается акционирования: 185 федеральных унитарных предприятий было передано, все остальные – это были акционерные общества. На сегодняшний день мы акционировали 115, и я думаю, что в ближайшее время, то есть в этом году, самый крайний срок – это первый квартал 2013 года, мы завершим акционирование оставшихся.

С какими проблемами столкнулись? Прежде всего большинство из этих унитарных предприятий не имели никаких правоустанавливающих документов ни на землю, ни на сооружения, цеха, помещения и так далее. Плюс предприятия не имели даже средств для того, чтобы провести оценку. Всё это потребовало определённого времени, работ (в этом как раз нас поддержало Минэкономразвития), и я хотел бы сказать отдельное спасибо Министру Эльвире Сахипзадовне [Набиуллиной] – огромное спасибо за поддержку.

С какой проблемой ещё столкнулись? Проблемы криминального характера…

В.ПУТИН: 92 уголовных дела возбудили?

С.ЧЕМЕЗОВ: Да, по нашей просьбе была создана рабочая группа, которую возглавили заместители руководителей прокуратуры, Следственного комитета, МВД, ФСБ, и от нас был мой заместитель, входил в эту группу. Мы передали туда 138 материалов, 92 уголовных дела заведено, 10 руководителей были осуждены. Возвращено имущества на сумму более чем 1 миллиард.

Все эти предприятия мы распределили между холдингом. Вам дали цифры несколько устаревшие, у нас сегодня уже осталось 11 холдингов в области ОПК, потому что мы объединили пять холдингов в один – это прежде всего касается отрасли боеприпасов, поэтому здесь количество холдингов сократилось, но количество предприятий в них, конечно, осталось. У нас пять гражданских холдингов и 22 предприятия, которые являются предприятиями прямого управления: АвтоВАЗ, КамАЗ, ВСМПО-АВИСМА и так далее, то есть это крупные стратегически значимые предприятия.

Мы провели анализ финансовой и хозяйственной деятельности этих предприятий, посмотрели, насколько они в состоянии дальше существовать, насколько они необходимы для работы этих холдингов. И те, которые, по нашему мнению, оказались не нужны, мы их выделили в отдельную группу, как бы создали программу реализации непрофильных активов.

Эта программа была утверждена у нас на наблюдательном совете. Общая сумма в будущем, ориентировочная сумма, на которую мы можем продать эти активы, – примерно 34 миллиарда. Все эти деньги, конечно же, пойдут опять в корпорацию: 15 процентов из них идёт в фонд финансового оздоровления наших же предприятий, которые мы оставили, а 75 процентов идёт в Фонд инновационного развития.

Наша корпорация, наши предприятия активно участвуют в федеральных целевых программах. Объём выполненных мероприятий – видно, что они растут. По сравнению с 2009 годом в 2011 году они увеличились на 1,68 процента и уже в 2011 году составили 27 миллиардов. Что касается реконструкции и технического перевооружения – уже 8,6 миллиарда.

Из бюджета были получены большие суммы. Если в 2009 году, в самый кризисный год, мы получили почти 104 миллиарда – это завершение строительства медицинских центров, консолидация акций с ВСМПО-АВИСМА, антикризисная поддержка предприятий, поддержка АвтоВАЗа и так далее, и общая сумма, которую мы получили в 2009 году, это около 104 миллиардов. Почему в 2009 году? Вы понимаете, что это кризисный год, поэтому основная часть средств пошла на финансовую поддержку этих предприятий.

В.ПУТИН: На АвтоВАЗ только 75 миллиардов.

С.ЧЕМЕЗОВ: Да.

Какова потом получилась у нас финансовая картина наших предприятий? В 20011 году объём выручки после проведения всех этих мероприятий составил 817 миллиардов, что почти в 1,5 раза больше, чем по итогам 2009 года. В 2010 году мы получили прибыль 15 миллиардов, в 2011 году – уже 46 миллиардов, то есть явно идёт рост, но, естественно, растут и налоги, мы уже в 2011 году заплатили чуть более 100 миллиардов рублей, выручка выросла до 817 миллиардов.

По сравнению с теми цифрами, которые я перед этим называл, в 2009 году была выручка 516 миллиардов. Выросла, конечно, и заработная плата, и выросла выработка на одного сотрудника, по сравнению с 2009 годом почти в два раза выработка выросла, а средняя заработная плата – на 40 процентов: сегодня где-то средняя заработная плата у нас более 23 тысяч на одного работника.

Наша корпорация – одна из первых среди корпораций – подготовила и защитила программы инновационного развития, в которую включено более 400 базовых и критических технологий. Общий объём финансирования составляет более одного триллиона рублей, из них около 400 миллиардов будут собственные средства.

И, конечно же, корпорация выполняет важную социальную роль, мы социально ответственная компания, у нас сегодня работает около 900 тысяч человек. Одна из особых зон ответственности корпорации – это градообразующие предприятия. У нас 21 такое предприятие. В качестве примера могу назвать – это Тольятти (Вы знаете, какая ситуация там была), за 2008 и 2009 годы нам пришлось уволить более 40 тысяч человек, тем не менее никакого конфликта, социального взрыва не произошло. Почему?

Потому что мы совместно с администрацией и области, и города провели ряд мероприятий, которые позволили трудоустроить высвобождающихся работников, создавали технопарки, переучивали работников, давали им новые профессии, с тем чтобы они могли устроиться на других предприятиях города и области. Кстати, для сравнения, если бы это была акционерная компания, то, поскольку у акционерной компании главное всё-таки получение прибыли, я не думаю, чтобы они в таком объёме проводили бы мероприятия по обеспечению социальной защиты населения, как делаем это мы.

Что касается выполнения государственной программы вооружения. Прирост объёма ГОЗа у нас налицо, по сравнению с 2009 годом он значительно вырос, хотя это касается далеко не всех предприятий. Это прежде всего касается предприятий, производящих вертолётную технику и комплектующие для авиации. Что касается боеприпасной отрасли, отрасли, производящей стрелковое вооружение, то здесь гособоронзаказ практически равен нулю или близок к этому. Ситуация на этих предприятиях очень тяжёлая, и перспективы пока мы тоже особо не видим. До 2015 года пока не планируется каких-то серьёзных закупок по этим предприятиям.

Одним из важнейших направлений деятельности корпорации является военно-техническое сотрудничество. По крайней мере с 2007 по 2011 год идёт постоянный рост. Сегодня уже 10,7 миллиарда – это объём продаж, а объём портфеля заказа (тоже динамика роста налицо) сегодня уже 38,1. Хотя нас постоянно почему-то упрекают в том, что якобы идёт снижение. Никакого снижения я не вижу, каждый год постоянно идёт рост.

Тем не менее появляются высказывания, что необходимо, наверное, дать право большинству, очень многим компаниям самостоятельно продавать, тем самым мы увеличим объём продаж. Я думаю, что мы уже это проходили в 90-х годах, когда, наоборот, объёмы были намного-намного меньше. До создания Рособоронэкспорта как единственного экспортера объём продаж был менее 3 миллиардов. Сегодня уже только у Рособоронэкспорта более 10 миллиардов, а общий объём продаж у нас составляет более 12 миллиардов по России.

Уменьшение объёма гособоронзаказа по тем предприятиям, о которых я говорил, заставляет нас думать, чем же загрузить наши предприятия. Поэтому мы планомерно ведём работу по диверсификации производства выпускаемой продукции, и мы активно сейчас работаем в направлении создания нового, современного медицинского оборудования, у нас уже сегодня 35 организаций активно работают в этом направлении.

И, кстати, здесь находятся образцы – это инкубатор, который Вы видели. Инкубатор создан у нас, он в два раза дешевле, чем производимые в Германии, которые ранее покупали. А сегодня уже большинство перинатальных центров приобретают именно наши инкубаторы.

В.ПУТИН: Где производите?

С.ЧЕМЕЗОВ: Производит Уральский механический завод.

Также мы активно работаем и по замещению импортной продукции, которую закупают предприятия ТЭК. У нас заключены контракты практически со всеми крупными компаниями: это «Роснефть», «Транснефть», ФСК, МРСК, «ИнтерРАО», «Русгидро», «Газпром». В общем, со всеми практически компаниями ТЭК у нас заключены контракта на производство оборудования, которое необходимо для этих компаний. Это и различное запорное оборудование, это и насосы.

Вот, допустим, вместе с «Транснефтью» мы сложились 50 на 50 и создали новый насос для перекачки нефти. Ранее они закупали эти насосы в Германии, а сейчас наши насосы по характеристикам нисколько не уступают немецким, но по цене, естественно, дешевле. В том числе мы загружаем наши предприятия, прежде всего предприятия боеприпасной отрасли, которая у нас в тяжёлом состоянии.

Объёмы поставок для ТЭК в 2011 году у нас составят более 12,3 миллиарда рублей. Как раз то, о чём Вы говорили, что всё-таки наша цель создать эти холдинговые компании, привести их в порядок, создать интересный для инвестора продукт, позволяющий привлекать инвестора, в том числе из-за рубежа, и российских инвесторов.

Основная цель – это повышение капитализации и привлечение эффективного собственника. Примеры у нас есть – АвтоВАЗ, пожалуйста, мы привели его в порядок и сегодня уже в принципе договорились, у нас «Рено-Ниссан» приобретает уже и контрольный пакет и так далее.

И в ближайшие 3–5 лет мы планируем вывести на IPO «Вертолёты России» – наш холдинг, следующей пойдёт «Российская электроника», потом – «Оптические системы и технологии», авиаприборостроение, концерн «Радиоэлектронные технологии». То есть мы не собираемся это всё держать под крылом государства. Наоборот, мы будем это всё выносить на рынок, максимально продавать инвесторам, привлекать инвестора и, конечно, прежде всего стратегического инвестора, который дал бы нам возможность и дальше развиваться, не только оставаться на том уровне, которого мы сами достигли.

В.ПУТИН: Сергей Викторович, план нужен, план работы по этому направлению, чтобы вместе с Правительством этот план отработать…

С.ЧЕМЕЗОВ: Теперь у нас было задание касательно национального проекта «Здоровье» – это строительство высокотехнологичных медицинских центров. Мы его в этом году завершаем, выполняем. Всего было запланировано построить 14 центров. До нас Минздрав построил два центра, один центр, к сожалению, пришёл в негодность, остальные мы доводим до ума, то есть мы завершаем строительство. 10 центров уже сдано, в этом году останется три центра. Я думаю, что где-то в третьем квартале мы окончательно завершим строительство всех медицинских центров и передадим Минздраву.

У нас ведётся активная международная деятельность, мы устанавливаем контакты с ведущими производителями в различных отраслях промышленности. У нас на сегодняшний день уже создано 9 совместных предприятий с такими ведущими компаниями, как «Боинг», «Дженерал Электрик», «Даймлер», «Рено-Ниссан», «Сафран», «Финмекканика» и так далее, то есть мы не останавливаемся и планируем в ближайшее время создать ещё 20 таких совместных предприятий.

Мы активно проводим международную работу через наши представительства, которые работают в 50 странах. Как правило, эти представительства работают в рамках дипломатических представительств: это либо посольства, либо торговые представительства. И здесь, конечно, эти представительства нам активно помогают и в работе, и в поиске стратегических инвесторов, да и в области военно-технического сотрудничества.

Что касается работы с вузами. Все наши предприятия в различных регионах заключили соглашения о сотрудничестве с 214 опорными вузами, создано 258 базовых кафедр, которые осуществляют подготовку специалистов для наших предприятий. Сама корпорация подписала соглашения со всеми ведущими вузами России, в МГИМО и Плехановском университете у нас создана своя кафедра, которая ведёт подготовку специалистов для наших предприятий.

У нас с каждым из специалистов, которые приходят на нашу кафедру, в нашу магистратуру, заключается контракт, все расходы по обучению мы берём на себя, но специалист этот обязан отработать у нас в течение 5 лет. Если он уходит раньше, он обязан выплатить все расходы, связанные с его обучением.

И последнее. Сегодня на повестке дня стоит вопрос реорганизации корпорации. Есть различные предложения, вплоть до акционирования. Но с чем это будет связано? Прежде всего мы не сможем размещать наши представительства в дипломатических представительствах, потому что по Венской конвенции дипломатическое представительство не имеет права представлять интересы коммерческих структур.

Ещё одна серьёзная проблема. Как государственная структура, мы можем гарантировать возврат авансовых платежей, которые получает Рособоронэкспорт, с собственной гарантией. Если это будет коммерческая структура, то тогда наши гарантии приниматься не будут, и тогда нужно будет брать банковскую гарантию, а это дополнительное увеличение стоимости расходов.

Это я назвал две основные причины, которые могут повлиять на дальнейшую судьбу корпорации в случае реорганизации в акционерное общество. Поэтому я знаю, что Минэкономразвития было разработано новое предложение, и первым пунктом плана-графика, который Вы утвердили, предусмотрено введение в законодательство Российской Федерации в организационно-правовую форму юридическое лицо публичного права. Это, в общем-то, не наше изобретение, есть и международный опыт: в Германии, Швейцарии, Франции и ряде других, по-моему, даже в Соединённых Штатах эта форма существует и активно используется, для таких крупных государственных компаний она может вполне быть использована. Да, государственная корпорация – это, наверное, наше российское изобретение, но что касается такой правовой формы, как лицо публичного права, я думаю, что вполне можно было бы её использовать.

В.ПУТИН: С Правительством проработайте.

С.ЧЕМЕЗОВ: Хорошо. У меня всё.

В.ПУТИН: Спасибо.

Россия > Армия, полиция > kremlin.ru, 18 мая 2012 > № 555533 Владимир Путин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл рабочую встречу с губернатором Кировской области Н.Ю.Белых.

Обсуждались вопросы социально-экономического развития области в 2011 году и в первом квартале текущего года, в том числе в промышленности, жилищном строительстве. Глава Правительства интересовался ходом реализации в регионе программы модернизации здравоохранения, а также уровнем оплаты труда врачей и педагогов. Н.Ю.Белых отметил, в частности, что у учителей зарплата в марте 2012 года выше, чем в марте 2011–го, на 54% и в текущем году должна достичь уровня средней по экономике.

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Никита Юрьевич, добрый вечер! Никита Юрьевич, вопросы традиционные: как отработали в I квартале, чего ожидаете в этом году, какие планы? Ну и по некоторым социальным вопросам – как идёт реформа здравоохранения, что с образованием, как зарплаты учителей растут? Пожалуйста.

Н.Ю.Белых: Хорошо. Я бы даже, наверное, начал не с I квартала, а с итогов 2011 года, поскольку они у нас несколько лучше, чем мы, честно говоря, ожидали. Были продемонстрированы результаты лучше, чем в среднем по России, что для нас очень важно, поскольку, как Вы знаете, регион не самый богатый, не самый инвестиционно привлекательный, поэтому мы в 2011 году получили рост ВРП на 5%, в целом по России – 4,3%. По нашим основным отраслям, которые определяют экономику региона – это и химическая промышленность в первую очередь, химкомбинат и деревообработка, и металлургия – мы уже вышли и даже превысили уровни докризисного 2008 года, что также считаем хорошим результатом. И в целом индекс промышленного производства составил по 2011 году 108,5%, в то время как по России – чуть больше 105%. Поэтому мы считаем, что хороший задел уже создан. Плюс это всё нашло своё отражение и в бюджете, то есть доходы у нас выросли, собственные доходы на 13%. Отдельно я подготовил справочку, очень наглядную: у нас за три года очень хорошо снижается уровень дотационности. Понятно, что регион дотационный, и понятно, что чудес быть не могло по выходу из дотационности как таковой, но с 2009 по 2011 год уровень дотационности по консолидированному бюджету снизился с 35,5% до 29,5%. Поэтому, честно говоря, мы ориентируемся, что мы выйдем на уровень 25%.

В.В.Путин: Это за сколько лет получается?

Н.Ю.Белых: За три года. Я, собственно говоря, оцениваю как раз период, когда пришёл в качестве губернатора с начала 2009 года. У нас тенденция пусть такая нескачкообразная, но тем не менее достаточно устойчивая и характеризует хороший рост по доходам.

Если говорить про I квартал, то по всем основным направлениям рост – и по промышленному производству, и по сельскому хозяйству, и по строительству.

Я просто I квартал не считаю очень репрезентативным с точки зрения года, потому что I–II квартал цифры скачут. Надо смотреть, как в целом будет год идти, поэтому где-то чуть лучше, чем среднероссийский, где-то чуть хуже, но везде плюс.

Если говорить про такие ключевые для нас темы, которые и Вы постоянно поднимаете, и совещания у нас проходят на уровне Приволжского федерального округа, то я бы здесь несколько цифр привёл. По демографии в 2011 году мы завершили год с маленьким-маленьким плюсом, то есть у нас плюс 0,1% – собственно говоря, практически те же показатели, но за январь–февраль 2011 года у нас плюс 15% по отношению к тому же периоду прошлого года. И, что особенно радует, это происходит на фоне снижения смертности, то есть смертность за этот же период, за январь–февраль, снизилась на 7,8%, что привело к тому, что естественная убыль населения… У нас всё равно, скажем, пока рождается людей меньше, чем умирает, но естественная убыль населения снизилась на 47% за этот период. Рождается меньше, чем умирает, но тем не менее тенденция очень неплохая. Я считаю, что это является как раз показателем работы сразу по нескольким сферам – это не только здравоохранение, но и образование, безопасность, много чего.

Если говорить про вопросы образования, заработную плату…

В.В.Путин: Секундочку. Как вы планируете, как вы думаете, что будет в этом году с региональным продуктом – с ВРП?

Н.Ю.Белых: Я думаю, что мы, наверное, плюсом 4% сможем показать. Просто понятно, что постоянно намного больше, чем в среднем по России, не будет. Я думаю, что будет среднероссийский уровень по ВРП.

По ряду отраслей, я, допустим, говорил: уверен, что у нас по деревообработке будет нормальная ситуация, по сельскому хозяйству. Химическая промышленность сильно зависит от мировой конъюнктуры.

В.В.Путин: Да.

Н.Ю.Белых: Удобрения. То же касается и металла, цветных металлов и прочего, поэтому я думаю, что мы в данном случае, будем так говорить: на фоне России за нас стыдно не будет.

В.В.Путин: А со строительством как у вас?

Н.Ю.Белых: Со строительством несколько показателей приведу. У нас ввод жилья по 2011 году был на среднероссийском уровне, то есть у нас там плюс 7%, то есть мы сделали.... Но я напомню, что когда Вы в феврале как раз прошлого года были в Кирове, было большое совещание по развитию жилищного строительства, Вы там констатировали, что на тот момент Кировская область была одним из немногих регионов, которые за 2010 год показали плюс, причём значительный плюс – 12% по отношению к 2009 году. Поэтому если смотреть двухлетний период, то у нас плюс, и плюс неплохой. При этом у нас не очень впечатляющими на этом фоне выглядят показатели по объёму инвестиций в строительство, но это в том числе связано с тем, что у нас самая низкая стоимость жилья в Приволжском федеральном округе. Поэтому мы, собственно говоря, здесь осознанно работу ведём. У нас основная задача – это всё-таки жилье экономкласса, поэтому у нас и проект, о котором я хотел Вам сегодня рассказать, который мы начали реализовывать (и он, мне кажется, имеет очень большие перспективы), – это проект по строительству служебного жилья. Мы начали уже, просто уже первые квартиры буквально недавно…

В.В.Путин: Служебные – это для кого?

Н.Ю.Белых: Для работников бюджетной сферы, то есть для учителей, врачей, работников культуры, причём не только в областном центре, но и по области в целом. Это жильё, которое строит и приобретает наша ипотечная корпорация, которая является 100-процентной дочкой правительства Кировской области.

В.В.Путин: Вы сказали, что самое дешёвое жильё у вас. Сколько квадратный метр стоит?

Н.Ю.Белых: Средняя цена на уровне 31 тыс. за 1 кв. м. Ну понятно, что это же оценивается в том числе и жильё премиум-класса, поэтому, например, жильё, которое мы в рамках наших ипотечных программ реализуем, в пределах 27–28 тыс. Во всяком случае те минрегионовские цифры, которые задаются (для нас это 27,6), – мы их удерживаем.

В.В.Путин: Так всё-таки вы в 2011 году построили больше, ввели, чем в 2010?

Н.Ю.Белых: Да.

В.В.Путин: На 7%?

Н.Ю.Белых: Да, на 7% больше.

В.В.Путин: Для вас актуальна проблема дольщиков?

Н.Ю.Белых: Она не такая острая, как в некоторых других регионах, но она действительно есть. Мы так договорились, собственно говоря, с координаторами этих проектов, что мы эту работу будем не просто продолжать, а ускорять. Я приложу все усилия, чтобы в 2012 году мы эту тему закрыли, то есть, может быть, часть вопросов у нас уйдёт на начало 2013 года. Это не носит массовый характер, это буквально несколько домов и несколько десятков, а не сотен дольщиков.

В.В.Путин: Надо в 2012 году, конечно, закрыть проблему.

Н.Ю.Белых: Да, сделаем.

В.В.Путин: Что по социальной сфере – здравоохранению и образованию?

Н.Ю.Белых: По образованию те планы, которые были прописаны в соглашении, которое было подписано с Министерством образования, мы выполнили. У нас было запланировано, что мы должны к концу 2011 года выйти на показатель в размере 95,4% от средней заработной платы на I квартал этого же, 2011 года и ее перешагнули. То есть мы не просто выполнили, а перевыполнили задачу. То есть, в целом, если посмотреть по цифрам за март 2012 года, то уровень первого квартала 2011 года у нас превышен на 54%.

В.В.Путин: Что превышено на 54%?

Н.Ю.Белых: Зарплата марта 2012 года у учителей выше зарплаты марта 2011 на 54%.

В.В.Путин: А в текущем году вы добились повышения заработной платы учителей до средней по экономике текущего года?

Н.Ю.Белых: Пока еще нет. По тем соглашениям, которые с Минобразования подписаны, мы должны в этом году полностью догнать.

В.В.Путин: Давайте мы таким образом договоримся: не первый раз слышу такую позицию от ваших коллег из других регионов, - говорят о том, что мы решили проблему и вывели зарплату учителей до средней по экономике, но не на данный момент (или по первому кварталу прошлого года, или по концу прошлого года). Нам нужен факт.

Н.Ю.Белых: Это естественно. Если говорить об абсолютных цифрах, то понятно, что там столько-то процентов. Проще всегда говорить в цифрах. Цифры там, конечно, ниже, чем общероссийские, но, тем не менее, у нас средняя зарплата по Кировской области за февраль составила 15 тысяч 76 рублей, зарплата учителей – чуть больше 14 тысяч. То есть, если сравнить с 9 тысячами, которые были …

В.В.Путин: Шаг приличный.

Н.Ю.Белых: Поэтому понятно, что сравнивать с первым кварталом прошлого года, это не совсем корректно.

В.В.Путин: А ремонт вы не остановили? Новые школы строите?

Н.Ю.Белых: Есть и строительство и ремонт. Плюс, мы еще много внимания уделяем строительству детских садов. Потому что помимо той миграции, которая происходит между регионами, есть еще внутрирегиональная миграция. Я думаю, что для многих регионов, таких как Кировская область, характерна картина такая: очень много школ и детских садов в селах, а население из этих сел большей частью сосредоточилось в районных центрах. Поэтому у нас и очереди в детские сады и потребность в школах – они как раз в основном в районных центрах и в областном центре.… Но при этом не задействована в населенных пунктах нерайонного значения.

В.В.Путин: Ну, а что в здравоохранении? У вас как программа, работает? Сколько вы получили из федерального бюджета?

Н.Ю.Белых: 3,5 млрд на 201-2012 годы.

В.В.Путин: А своих денег сколько?

Н.Ю.Белых: У нас общий объем программы – 6,5, из них 3,5 – федеральные средства. Понятно, что…

В.В.Путин: А сколько объектов в программе?

Н.Ю.Белых: По ремонту – 400 объектов, 402, если быть точным.

В.В.Путин: В том числе, на селе, да?

Н.Ю.Белых: Естественно, конечно, в том числе иного – на селе. Но 402 объекта не означает, что это 400 учреждений. Понятно, что в рамках одного учреждения может быть несколько объектов. По 2011 году у нас освоение средств составило порядка 74%. Это больше, чем среднероссийский показатель – 59%. Сейчас каких-то претензий к тому как проходит освоение средств и ремонт нет. Я думаю, что здесь очень важен контроль за тем, что происходит. Мы к этому контролю пытаемся привлекать не только надзорные органы, но и, собственно, само общество.

В.В.Путин: В связи с новыми стандартами и другими шагами в области здравоохранения у вас заработная плата врачей растет, у специалистов?

Н.Ю.Белых: Да. По нашим расчетам в 2013 году зарплата по отношению к началу модернизации должна вырасти в среднем на 30%. Достаточно большой будет показатель.

В.В.Путин: Хорошо.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 23 апреля 2012 > № 549086 Никита Белых

В.В.Путин провёл рабочую встречу с министром экономического развития России Э.С.Набиуллиной.

Основная тема беседы – инвестиционная деятельность, в частности иностранные инвестиции. Как доложила министр, по итогам 2011 года статистические показатели смотрятся совсем неплохо: инвестиции в основной капитал выросли на 8,3%. Кроме того, обсуждалась тема вступления России в ВТО – новые возможности и вместе с тем возникающие в этой связи опасения в ряде отраслей.

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Добрый день. Эльвира Сахипзадовна, я хотел бы с Вами поговорить об инвестиционной деятельности. Мы совсем недавно обсуждали эту тему. У нас инвестиции в основной капитал в прошлом году достигли, по-моему, около 11 трлн.

Э.С.Набиуллина: 10,8.

В.В.Путин: 10,8 трлн. Как это смотрится по сравнению с 2010 годом? Какие у нас планы на этот год? Что у нас с иностранными инвестициями? Как ваше ведомство оценивает их объём в прошлом году? И в этой связи, конечно, наше присоединение к ВТО, которое планируется в ближайшее время, – теперь шар на нашей стороне, мы должны сделать этот шаг вперёд. Оно ведь планировалось нами как направление расширения иностранных инвестиций, возможность для привлечения иностранных инвестиций. Какие у вас здесь прогнозы? Это первая часть.

Вторая тоже связана с ВТО. Есть определённые угрозы, мы с вами знаем, ездим по регионам, Вы тоже включаетесь с коллегами. У представителей некоторых отраслей нашей экономики есть вполне обоснованные опасения в связи с присоединением к ВТО. Но мы всем говорим о том, что в нашем распоряжении есть инструменты, предусмотренные правилами ВТО, для защиты наших отечественных товаропроизводителей. Давайте на обе эти темы поговорим, пожалуйста.

Э.С.Набиуллина: Тогда я начну с инвестиционной активности. По итогам 2011 года статистические показатели смотрятся совсем неплохо. Мы рассчитывали на то, что у нас посткризисный рост будет во многом ориентирован на рост инвестиций. И в прошлом году – Росстат буквально недавно уточнил данные – инвестиции в целом в основной капитал выросли на 8,3% и, как мы и говорили, составили 10,8 трлн, если говорить в абсолютных значениях. Мы изначально ожидали чуть меньшего роста – в наших прогнозах было 6%, потому что в первом полугодии были невысокие темпы, по месяцам был спад. Но во втором полугодии прошлого года темп роста инвестиций ускорился. Что радует – второй год у нас темпы роста инвестиций больше, чем темпы роста экономики, то есть это показывает на инвестиционную ориентацию.

В.В.Путин: Сколько всего получилось? Какой темп у нас?

Э.С.Набиуллина: 8,3.

В.В.Путин: Рост?

Э.С.Набиуллина: Да. В прогнозах на 2012 год мы ставили 7,3%. Сейчас, наверное, придётся пересмотреть немного, потому что база 2011 года очень высокая получилась. Мне кажется, интересные данные и по отраслевой структуре инвестиций – куда вкладывали в основном предприятия и какие мотивы инвестирования, в том числе результаты обследований: из-за чего предприятия инвестируют, куда они инвестируют. 60% компаний считают, что они инвестируют из-за модернизации, 30% – в расширение производства. При этом мотивом к инвестированию 42% предприятий является экономия энергоресурсов, то есть у нас начинают работать стимулы энергоэффективности. 39% – внедрение новых производственных технологий, то есть инвестирование связано с технологическим обновлением. Это действительно хорошие показатели.

Каждый год Росстат также интересуется, что мешает или препятствует предприятиям наращивать инвестиционную деятельность. Это тоже очень важно, это помогает нам лучше сфокусировать и наши действия. В 2011 году первым таким фактором был недостаток собственных финансовых средств, то есть предприятия рассчитывают на то, что будет больше прибыли, чтобы они могли инвестировать. Второе – это неопределённость экономической ситуации, высокие ставки кредита. Если в позапрошлом году были на третьем месте, то сейчас – на четвёртом, условия кредитования чуть улучшаются.

Если говорить по секторам, по отраслям, то этот темп во многом был обеспечен продолжением инвестиционной деятельности в топливно-энергетический комплекс. ТЭК в общем объёме инвестиций – 10,8 трлн – занимает где-то треть, у нас там большая доля инвестиций, инвестиции росли на 16%.

Агропромышленный комплекс – тоже рост инвестиций продолжался: 4,3%. Обрабатывающая промышленность – 6,3%. При этом рост инвестиций был и в сфере человеческого капитала, инвестиции в образовании выросли на 11%, в здравоохранении – на 4%. Но снижались доли инвестиций в торговле, секторе недвижимости, строительном комплексе. Такие изменения происходят, мы и более детально смотрели. Например, в секторе строительства уменьшился ввод в действие торгово-развлекательных, торгово-офисных помещений, а увеличились инвестиции в дошкольные образовательные учреждения. На 78% увеличилось количество ученических мест.

Происходят социальные инвестиции. Детские больницы – в 2,3 раза увеличилось количество введённых койко-мест. Это тоже отражает инвестиционную деятельность в социальную сферу. Вот такие достаточно позитивные и структурные моменты происходят.

Мы ожидаем в этом году как раз увеличения инвестиций в производство и в обрабатывающее производство, потому что там был достаточно большой запас производственных мощностей, когда в кризис у нас произошёл спад спроса. Сейчас, по данным статистики, производственные мощности практически полностью загружены и предприятиям нужно будет для расширения, если будет расти спрос, увеличивать инвестиции в этих секторах. То есть вслед за большим темпом ТЭКа мы ожидаем, что пойдёт и в обработку.

Что касается иностранных инвестиций, то на фоне общего оттока капиталов приток прямых иностранных инвестиций был больше, чем в 2010 году. В 2011 году 52 млрд долларов инвестиций пришло из-за рубежа в российскую экономику. В 2010 году это было 43 млрд. Мы вышли на уровень 2007 года. У нас в 2008 году был достаточно большой, рекордный объём. Тогда, Вы помните, были очень высокие цены на нефть, очень много инвестиций шло на базе заимствований. Тогда было 75 млрд – наш рекорд. В этом году – 52 млрд. Мы рассчитываем, что эта тенденция будет продолжаться.

О вступлении в ВТО. Действительно, когда предприятия говорят о вступлении в ВТО, они обращают внимание на некоторое уменьшение импортных пошлин, но в этом процессе есть плюсы и минусы. Мы ожидаем, что вступление в ВТО, во-первых, позволит наращивать экспорт, снимать барьеры для экспорта, во-вторых, сделает более привлекательными условия для привлечения иностранных инвестиций. Может, это произойдёт не сразу, но такую тенденцию мы ожидаем в ближайшие два-три года. Здесь влияние будет оказывать и мировая финансовая ситуация – ресурсы, риски оценивают инвесторы в зависимости от этой ситуации.

Если говорить о втором вопросе, то Вы давали поручение в начале февраля встретиться с компаниями различных отраслей и обсудить их озабоченности по поводу вступления в ВТО. Мы провели ряд обсуждений, будем продолжать их. Сейчас встретились с представителями ряда отраслей – это агропромышленный комплекс, металлургия, машиностроение, сельхозмашиностроение, химия, нефтехимия, фармацевтика, лесная промышленность, мебельная и легко-текстильная, швейная. 47 деловых ассоциаций приняли участие в этих встречах, 165 компаний. Мы обсуждали два вопроса. Первый – риски, которые вы видите в связи с возможным ростом импорта, снижением импортных пошлин, и какие меры поддержки мы можем принять. Второе: какие вы, наоборот, видите возможности и как мы – Правительство – могли бы вам помочь выходить и на внешние рынки…

В.В.Путин: Воспользоваться этими возможностями.

Э.С.Набиуллина: Да, пользоваться этими возможностями, потому что дискриминации на внешних рынках достаточно много против наших компаний. У нас теперь есть инструмент, как мы можем через ВТО защищать свои интересы: это нужно, конечно, делать.

Бизнес озабочен и эффективностью, и своевременностью принятия мер, потому что если мы будем ратифицировать пакет в середине года, то к этому времени все меры должны быть приняты. Ситуация в разных отраслях различная, даже внутри отраслей по видам продукции, поэтому мы решили провести углубленные узкоотраслевые встречи и будем продолжать их. С бизнесом наметили до конца апреля 38 семинаров в регионах.

Есть недостаток в получении информации, информированности и разъяснении. Наряду с этими семинарами мы договорились и брошюры достаточно доступные выпускать, потому что сам объём доклада только специалисты могут прочитать. Будем делать отраслевые разъяснительные материалы вместе с Министерством сельского хозяйства – по сельскому хозяйству очень много вопросов.

Второй вопрос – это механизмы, которые уже, Вы говорили, есть в рамках ВТО, чтобы мы их применяли: защитные меры, антидемпинговые меры. Здесь мы уже прорабатываем вместе с Евразийской экономической комиссией, потому что эти полномочия мы уже передали с национального на наднациональный уровень. Вся нормативная база принята, нам с бизнесом нужно отработать организационные механизмы, чтобы не было никаких проблем и проволочек в заседаниях комиссий.

В.В.Путин: Нельзя затянуть тут. Нужно вовремя всё это сделать.

Э.С.Набиуллина: Сейчас это будем делать, уже на первых каких-то кейсах отрабатывать.

В.В.Путин: Когда примерно, Вы считаете, эту работу можно будет завершить по отраслям?

Э.С.Набиуллина: В этом месяце мы проведём все узкоотраслевые совещания. До конца апреля ещё в регионах – 38 регионов мы наметили, съездим.

В.В.Путин: Хорошо.

Э.С.Набиуллина: Ещё есть элементы, которые мы сейчас принимаем, по госзакупкам. Вы помните, мы говорили о том, чтобы через госзакупки мы поддержали наши компании.

В.В.Путин: Чтобы они имели преференции.

Э.С.Набиуллина: Мы подготовили приказ, он уже практически на выходе, через месяц, думаю, вступит в силу, как раз о преференциях в этих отраслях. И ряд других мер наметили. План у нас утверждён на Правительственной комиссии по интеграции, мы его будем дополнять. Мы действуем по плану и надеемся, что все озабоченности компаний – большинство из них – снимем.

В.В.Путин: Хорошо.

Россия > Приватизация, инвестиции > premier.gov.ru, 12 марта 2012 > № 511324 Владимир Путин

«Корпорация развития» рассказала об освоении северных территорий

Дмитрий Басков, руководитель департамента геологии и горнорудных производств ОАО «Корпорация Развития», вице-президент Союза малого и среднего бизнеса Свердловской области рассказал «ОГ» о проблемах освоения северных территорий.

- ОАО «Корпорация «Урал промышленный — Урал Полярный», которая после ребрендинга стала Корпорацией Развития, участвовала в геологоразведке полезных ископаемых вдоль восточного склона Уральских гор на территории Приполярного и Полярного Урала. Удалось ли подтвердить мнение, что на севере Урала лежат несметные сокровища?

— А вы знаете, когда у нас в стране последний раз велась масштабная геологоразведка? В 80-е годы прошлого века. При советской власти. Потом началась перестройка, «лихие девяностые», глобальный экономический кризис… К сожалению, масштабной геологоразведкой северных территорий никто не занимался. Просто не хватило ни ресурсов, ни времени.

Почему? Потому что это дело очень дорогое и чрезвычайно затратное по времени. Освоение каждого конкретного месторождения требует не менее десяти лет. А в нашем случае — еще больше. Все, что мы имели на момент формирования проекта «Урал промышленный — Урал Полярный» — это прогнозные ресурсы. По данным Института экономики Уральского отделения Российской академии наук, прогноз по минерально-сырьевым ресурсам Приполярного и Полярного Урала оценивался в 200 млрд. долларов. И это при том, что на тот момент, как и сейчас, изучено не более12–15процентов северной территории, а сетка проведенных аэрогеофизических исследований очень редкая. Однако для того чтобы прогнозные ресурсы перешли в запасы соответствующей категории, необходимо подтвердить их наличие в ходе полевых работ, провести лабораторные и опытно-промышленные работы, защитить ТЭО кондиций и отчет с оценкой запасов.

Пока же Корпорация Развития констатирует наличие на восточных склонах Уральских гор серии средних и мелких месторождений и рудопроявлений твердых полезных ископаемых. Запасы баритовых руд Войшорского месторождения составляют ~ 380 тысяч тонн, авторские запасы меди Лекын-Тальбейской площади составляют 252 тысячи тонн и ~ 800 тысяч тонн прогнозных ресурсов, прогнозные ресурсы дефицитной хромовой руды Лаптапайской площади составляют до 50 миллионов тонн, запасы Оторьинского буроугольного месторождения составляют 728 тысяч тонн, из которых ~ 150 возможно добыть открытым способом. Звучавшие ранее прогнозы о сверхмощных запасах меди и железа в ХМАО пока не подтверждаются.

То есть, к сожалению, мы не нашли второй «Курской магнитной аномалии», но здесь имеются гигантские объемы общераспространенных полезных ископаемых. Нам есть над чем работать!

- То есть дальнейшее их изучение и освоение нерентабельно?

— Несколько отвлекаясь, процитирую вам один документ: «Скоро, после долгого молчания, заговорит Тюменский Урал. Крупнейшие разрезы вскроют пласты качественных энергетических углей, и уголь по железной дороге через Ивдель тяжелыми эшелонами пойдет во все концы Советского Союза. Недолго осталось ждать, когда первая драга золотодобытчиков заработает на таежно-горных притоках Северной Сосьвы. Крупные рудники по добыче полиметаллических руд с обогатительными фабриками возникнут на Северном и Заполярном Урале. Добываемые здесь медь, свинец, сурьма, бокситы, редкие металлы пойдут на восполнение выработанных в других районах СССР месторождений». Это в 1968 году написал легендарный руководитель Главтюменьгеологии Рауль-Юрий Эрвье. Так он видел недалекое, как ему казалось, будущее региона в своей книге «Сибирские горизонты».

Но всем этим грандиозным планам не суждено было осуществиться. Даже у советской экономики не хватило ресурсов на освоение Приполярного и Полярного Урала. Потом всем было не до этого. В результате и сегодня эта территория — малоизученный и практически необитаемый край. Плотность населения здесь составляет 1,2 человека на квадратный километр. Хотя мы прекрасно понимаем, что эти пресловутые «1,2 человека» складываются в основном из населения городов и поселков. В горах, тайге и тундре эти 1,2 человека приходятся, наверное, на 100 квадратных километров.

Поскольку нет инфраструктуры — дорог, производственных баз, людских ресурсов, то снаряжение каждой экспедиции геологов можно смело сравнивать с полетом на Марс. Стоит такая экспедиция тоже ненамного дешевле.

С другой стороны, строительство масштабной800-километровойжелезной дороги от Свердловской области до Ямала — Полуночное — Обская — сегодня невозможно в силу ее нерентабельности, то есть неподтвержденности грузовой базы для этой дороги. Генеральный директор Корпорации Развития Александр Белецкий уже говорил, что подтвержденные прогнозы по грузоперевозкам сегодня — лишь 5 миллионов тонн при минимально необходимых17–20. Именно поэтому недавно полпред Президента РФ Евгений Куйвашев обозначил, что строительство железной дороги по восточному склону Уральских гор отнесено к следующему, не сегодняшнему этапу работы Корпорации Развития.

- Но, если даже Советскому Союзу не хватило ресурсов на освоение Приполярного и Полярного Урала, то сможет ли с этой задачей справиться одна Корпорация, пусть даже и при поддержке региональных и федерального бюджетов?

— Сможет, поскольку командой Корпорации сформирована эффективная стратегия реализации последовательных и экономически эффективных шагов, которая, кстати, прошла экспертизу всемирно известного экономического консультанта PricewaterhouseCoopers. В настоящее время Корпорация Развития обеспечивает комплексное развитие территорий федерального округа, формирует на его севере ту самую транспортную и энергетическую инфраструктуру, об отсутствии которой мы только что говорили.

При этом мы убеждены, об этом постоянно говорит гендиректор Корпорации Развития Александр Белецкий, что наша задача — содействовать освоению Ямала, одноименного полуострова. Только освоение Севера может дать необходимые ресурсы для нашей промышленности. Сегодня это — едва ли не ключевая стратегическая задача для нашей страны. Недаром, как вы знаете, Владимир Путин лично курирует программу освоения полуострова Ямала и северных территорий Красноярского края.

Могу привести наглядный пример. Еще 30 лет назад нефтяные качалки стояли повсюду в Пермском крае, в Самарской и Оренбургской областях, в Башкирии, в Татарии. Сейчас легкая нефть закончилась. Нефтяники ушли далеко на Север. Страна оказалась просто вынуждена осваивать полуостров Ямал. Отсюда, кстати, и сегодняшние ключевые задачи Корпорации Развития — формирование железнодорожного Северного широтного хода, выход на Северный морской путь, запуск комплекса энергетических объектов с высокой степенью энергосбережения.

Что же касается геологической стратегии Корпорации Развития, то она такова: те месторождения, которые будут разведаны, специфичны и относятся, как я упоминал, к категории малых и средних. Для их промышленной эксплуатации потребуется применение новых технологий добычи, модернизации существующих производств, замена потребительского подхода к бизнесу инновационным мышлением. Но это необходимая работа. Без ресурсов Полярного Урала наши прославленные уральские заводы скоро просто встанут. Собственно, это уже происходит. К примеру, остановлен «Режникель», «Уфалейникель». Большие проблемы и с производством на севере Свердловской области.

- Но вы ведь сами сказали, что на освоение новых месторождений нужны годы. Не получится так, что здесь уже все закончится, а на Полярном Урале еще только будет идти геологоразведка? Сколько еще потребуется лет, чтобы там построить инфраструктуру, производственные мощности?

— Через3–4года будут сданы в эксплуатацию первые железнодорожные и энергетические объекты, формируемые Корпорацией Развития. Более того, нам есть что показать уже сейчас. Только в прошлом году мы обеспечили возведение инфраструктуры нефтепровода Пурпе-Самотлор, начали строительства моста через реку Надым, реализуем целую серию проектов в сфере энергетики. Все это в перспективе — база для снижения тарифов, повышения экономической привлекательности северных территорий, развития межрегионального сотрудничества и кооперации предприятий Свердловской, Челябинской областей с мостостроителями, энергетиками, транспортниками Севера… Именно результата серии таких шагов станут базой для дальнейшей разведки и освоения территорий Полярного и Приполярного Урала.

Подчеркну — у команды Корпорации Развития есть соответствующие технологии, инновационные подходы к организации производства, высококвалифицированные специалисты. Более того, мы готовы создавать новые рабочие места для людей, которые сейчас высвобождаются на Урале в связи с изменениями структуры традиционного производства.

Те запасы, которые уже подтверждены нами, вполне позволяют построить на Приполярном Урале новые высокотехнологичные производства в сфере глубокой переработки сырья. Мы вполне в состоянии развивать углехимию на базе Оторьинского угольного месторождения в Югре, строить обогатительную фабрику для Лаптапайских хромовых руд на Ямале. Сейчас ОАО «Челябинский электрометаллургический комбинат» руду с соседних хромитовых месторождений массива Рай-Из везет за тысячи километров в Златоуст, чтобы получить полуфабрикат, который затем повезут в Челябинск.

Колумб тоже не нашел россыпей золота, но зато он открыл Америку! В перспективе это оказалось намного рентабельнее.

- Дмитрий Борисович, возвращаясь к теме строительства транспортных коридоров к указанным месторождениям, каков ваш прогноз?

— Надо просто трезво смотреть на вещи. В сегодняшней России нет инвесторов, готовых вкладывать огромные деньги с неясным сроком окупаемости проекта.

Но строительство малых технологических дорог до месторождений вполне могут «вытянуть» инвесторы при поддержке органов власти Свердловской и Тюменской областей, ХМАО и ЯНАО. А при появлении локальных дорог до крупных месторождений мы получим эффективный механизм дальнейшего поиска и разведки средних и мелких месторождений полезных ископаемых. Соответствующие предложения мы готовим.

Я убежден — нам все равно придется это делать. Осваивать месторождения Полярного и Приполярного Урала. Применять новые технологии. Строить инновационные предприятия и модернизировать существующие производства, прокладывать дороги, тянуть линии электропередачи, словом выполнять тот объем работы, который сегодня осуществляет Корпорация Развития. Андрей СУХАНОВ.

Россия. УФО > Металлургия, горнодобыча > www.oblgazeta.ru, 2 марта 2012 > № 510359 Дмитрий Басков

Глава ФНС доложил Президенту об итогах работы налоговых органов в 2011 году. Речь также шла о развитии системы досудебного урегулирования споров.* * *

Д.МЕДВЕДЕВ: Здравствуйте, Михаил Владимирович!

М.МИШУСТИН: Дмитрий Анатольевич, мы завтра будем проводить расширенную коллегию по итогам работы Федеральной налоговой службы в 2011 году. Хотел Вам доложить о результатах работы Службы за предыдущий период.

Д.МЕДВЕДЕВ: Расскажите.

М.МИШУСТИН: В федеральный бюджет за 2011 год поступило 4,5 триллиона рублей, что на 40 процентов выше соответствующего периода 2010 года. В консолидированный бюджет поступило 9,7 триллиона рублей, это на 26 процентов выше, чем в 2010 году.

Если посмотреть на консолидированный бюджет страны без нефтегазовых доходов, то рост составил 22 процента. Лидирующую долю в структуре консолидированного бюджета занял налог на прибыль: это 23,4 процента. Далее следует налог на доходы физических лиц – 21 процент, налог на добычу полезных ископаемых – 21 процент, и налог на добавленную стоимость – 18 процентов.

Д.МЕДВЕДЕВ: В рамках структуры соответствующих источников поступления доходов, я имею в виду по налогам, что происходит? Это такая же пропорция, как была в 2010 году, или же здесь какие-то подвижки идут?

М.МИШУСТИН: Дмитрий Анатольевич, идут подвижки, мы видим укрепление темпов роста налога на прибыль.

Д.МЕДВЕДЕВ: Неплохой показатель.

М.МИШУСТИН: Да, в консолидированном бюджете темп роста налога на прибыль составил 28 процентов и налога на добавленную стоимость – 32 процента. Естественно, растёт налог на добычу полезных ископаемых в связи с соответствующей конъюнктурой.

Если убрать углеводородные конъюнктурные доходы, то можно ещё говорить о том, что в отраслевом разрезе кроме нефтегазового сектора значительно выросла металлургия – на 79 процентов, промышленность (машиностроение, в частности, на 42 процента), электроэнергетика – на 28 процентов.

Д.МЕДВЕДЕВ: Металлургия – за счёт улучшения внешней конъюнктуры цен?

М.МИШУСТИН: Без сомнения, то есть экспорт увеличивается.

Задолженность: в 2011 году тренд снижения задолженности, которая была увеличена в 2009 году из-за событий мирового кризиса, продолжается. На 12 процентов снизилась задолженность – 150 миллиардов рублей. И на сегодня доля задолженности к ВВП в Российской Федерации одна из самых низких в мире – 2,1 процента.

Д.МЕДВЕДЕВ:Да, совсем небольшая.М.МИШУСТИН: Теперь по проверкам. Снижается количество налоговых проверок. На сегодняшний день процент охвата налогоплательщиков выездными налоговыми проверками в России составляет порядка 0,8 процента. Если сравнивать со странами ЕС, в среднем это примерно от 3 до 3,5 процента охват. Поэтому мы не являемся жёстким администратором доходов, который очень много делает выездных проверок.

Что касается эффективности этих проверок, то эффективность выросла. В этом году она выросла на 11 процентов. То есть если говорить об одной проверке, то начисления после одной выездной проверки составили 4,3 миллиона рублей.

Д.МЕДВЕДЕВ: Напомните, у нас сейчас по законодательству выездные и камеральные проверки как часто осуществляются?

М.МИШУСТИН: Для крупнейших налогоплательщиков – раз в два года, и по одному виду налогов мы не можем проверять чаще, чем раз в год, в зависимости от ситуации. В принципе по количеству проверок с их эффективностью, я считаю, мы достаточно снизили пресс – так называемый административный пресс, потому что снижалось это с 14 процентов около 10 лет.

Хотел бы также Вам рассказать о жалобах и спорах с налоговой службой, это очень важный показатель. С 2009 года в работу налоговой службы была внедрена система досудебного аудита и рассмотрение в досудебном порядке всех споров налогоплательщиков с налоговой службой. По данным Высшего Арбитражного Суда, за последние три года мы зафиксировали снижение судебных споров с налоговой службой в два раза. И в 2011 году количество жалоб юридических лиц снизилось на 10 процентов и сумма оспариваемых требований – на 25 процентов. Это очень хороший показатель.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это за счёт изменения законодательства.

М.В.МИШУСТИН: Не только, Дмитрий Анатольевич, – за счёт также аргументации позиции в судах. В результате более аргументированной позиции налоговых органов в судах в пользу налоговых органов по итогам 2011 года рассмотрено 77 процентов оспариваемых налогоплательщиками дел, и соответственно по суммам 63 процента – в пользу налоговых органов. Но это не означает какое-то увеличение пресса, потому что сами-то дела и суммы сократились.

Речь идёт о более аргументированной позиции. Значит, стали ходить в суды не зря. Показатель прошлого года был 41 процент выигрыша в судах налоговыми органами.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно.

Мы меняли законодательство в части, касающейся бесспорных списаний, которые тем не менее раньше нужно было проводить через суды. Как я понимаю, сейчас это делается иначе – после изменения законодательства. За счёт этого мы смогли высвободить довольно значительную часть судебной нагрузки, которая падала на рассмотрение небольших, собственно, пустяковых по размеру, но тем не менее существующих дел. Как-то на вас это отражается или нет?

М.МИШУСТИН: Конечно. Более того, мы сейчас обратились с предложением в Минфин – и здесь я просил бы Вашей поддержки: мы считаем, что было бы правильно распространить систему досудебного урегулирования споров не только на действие налоговых органов, а также на бездействие. То есть все процедуры, которые так или иначе затрагивают интересы налогоплательщиков, можно было бы оспаривать в налоговом органе прежде, чем обращаться в суд. Особенно это касается каких-то, простите, мелких для налогового администратора вопросов, связанных с неуплатой пени, штрафа, с транспортным налогом, имущественным, земельным.

Д.МЕДВЕДЕВ: Мы не создадим проблем нашим гражданам, если они будут в предварительном порядке обязательно обращаться в налоговые органы, особенно в случаях, когда позиция налогового органа абсолютно ясна, что он не согласится?

М.МИШУСТИН: Дмитрий Анатольевич, мы считаем, что период ответа должен быть очень короткий. Мы считаем, что можно предложить 15 дней для того, чтобы люди сразу понимали позицию. Это поможет в первую очередь исправить ошибки, если они действительно допущены по вине регистрирующих органов, или элементы, которые налоговый орган готов был бы исправить быстро, но не может в силу законодательства.

Д.МЕДВЕДЕВ: То есть сейчас речь идёт не о действиях налоговых органов, а о случаях, когда налоговый орган молчит, не отвечает. Давайте подумаем на эту тему.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 29 февраля 2012 > № 506587 Михаил Мишустин

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин принял участие в работе съезда Российского союза промышленников и предпринимателей.

Выступление В.В.Путина:

Добрый день, уважаемые друзья, коллеги! Сейчас Александр Николаевич (Шохин) рассказывал о том, как началась ваша работа. Мне было приятно, что он обратил внимание на выступления министров Правительства Российской Федерации, сказал, что министры ведут себя блестяще: обещают всё! Я не буду всё обещать, но постараюсь поговорить по тем темам, которые, безусловно, всех нас интересуют и волнуют.

Благодарю за приглашение, и прежде всего хочу вас поздравить с юбилеем, с 20-летием. Правда, юбилей состоялся в конце прошлого года, но я так понимаю, что принято решение отмечать это событие уже в этом году - имею в виду, что праздники у нас такие затяжные, и там, видимо, было не до вашего юбилея. Кстати говоря, по поводу праздников: они у нас, конечно, затяжные, новогодние, и вполне можно было бы сделать так, чтобы ограничить все эти рождественские праздники: скажем, точно 7 января, Рождеством, а всё, что накапливается дальше, переносить, скажем, на май (чего люди хотят). Имею в виду, что, как правило, в этот промежуток времени попадают выходные дни, они приплюсовываются к общим праздникам, получается 10–11 дней. Видимо, для здоровья уже тяжеловато. Это так, отвлечение, я даже не собирался об этом говорить. Я хочу вас поздравить ещё раз с праздником, пожелать вам всего самого доброго.

Компании, представленные в вашем союзе, в РСПП, – это действительно в полном смысле этого слова большая сила: две трети ВВП страны производят ваши компании. Безусловно, для вас это предмет гордости, и это показывает, говорит о том, что это действительно крупнейшее объединение, важнейшее, в котором действительно можно, нужно ставить проблемы, которые перед страной стоят, перед экономикой в целом, перед бизнесом. И здесь как раз та площадка, на которой их нужно обсуждать и находить решения.

Сегодня обязательно поговорим о конкретных шагах по качественному изменению инвестиционного климата. Как вы знаете, первый пакет мер был обнародован неделю назад на инвестфоруме «Россия-2012». Но начать хотел бы с такого базового, фундаментального вопроса – это отношение в нашем обществе к бизнесу, к предпринимательскому классу вообще, в целом к частной собственности. Считаю, что это один из основополагающих аспектов позитивного делового климата в России. Это и культурная, и ментальная, и историческая проблема.

Мы должны прямо сказать, что существующее в обществе отношение к предпринимательству, к институту самой частной собственности коренится не только в советском прошлом – хотя это, безусловно, так, это оттуда к нам ещё пришло, – но и в том, что происходило в 1990-е годы. Мы с вами много говорили на этот счёт, когда бизнес нередко сводился к простому дележу государственного пирога. Кстати говоря, нам, конечно, и вот эту страницу тоже надо перевернуть. Есть и на экспертном уровне… Я с Григорием Алексеевичем Явлинским говорил на этот счёт, здесь он прав, я с ним согласен, надо нам завершить этот период. Разные варианты предлагаются, надо с обществом, конечно, это обсуждать, с экспертным сообществом, но так, чтобы действительно общество приняло эти варианты закрытия проблем 1990-х годов: нечестной, прямо скажем, приватизации, всяких аукционов. Это должен быть либо разовый взнос, либо ещё что-то такое, но вместе с вами нам нужно над этим подумать. Я думаю, что и общество в целом, и предпринимательский класс в этом заинтересованы в первую очередь. Эту тему надо закрывать.

То, что нам, безусловно, нужно сделать, так это обеспечить общественную легитимность самого института частной собственности, общественное доверие к бизнесу, иначе мы не сможем развивать современную рыночную экономику и тем более мы не сможем создать здоровое гражданское общество, которое разделено было бы какими-то базовыми противоречиями, и вот эти противоречия мешали бы нашему обществу развиваться, мешали бы развитию экономики и экономических свобод. Вот с этим нужно закончить.

Кстати, многое в отношении людей к предпринимателям стало меняться в период кризиса. Я уже говорил об этом, говорил публично, и здесь, думаю, уместно вспомнить ещё раз, потому что в это очень сложное, ответственное для подавляющего числа наших граждан, для экономики страны, для всего нашего государства время абсолютное большинство бизнесменов проявили социальную солидарность: сохранили производства, рабочие места. Я это знаю лично, потому что многократно длинными, тяжёлыми вечерами, разговаривая с вашими коллегами, убедился в том, что многие реально брали на себя личную ответственность, рисковали, по сути, всем, что было заработано за очень многие годы, просто на карту всё поставили ради сохранения предприятий и рабочих мест. Это серьёзное дело. Мне кажется, что здесь какой-то перелом даже у нас наступил. За это хотел бы вам выразить слова особой благодарности.

За прошедшие годы мы действительно видели примеры добросовестного, рачительного, дальновидного отношения бизнесменов к развитию предприятий, к их модернизации, подготовке кадров. Многие российские компании доказали свою конкурентоспособность и на внутреннем, и на внешнем рынках. Считаю, что прежде всего сам бизнес заинтересован в том, чтобы абсолютное большинство граждан России поняли, что предприниматель – это не просто мастер по переделу собственности, а настоящий человек труда, человек дела, что его добросовестный труд служит России, причём служит так же, как труд рабочего, инженера, учителя или врача.

И здесь хочу остановиться на предложении, которое не связано напрямую с бизнесом, а наоборот, направлено на то, чтобы что-то у кого-то отщипнуть – это совершенно не так. Я имею в виду предложенный налог на роскошь. Он как раз должен стать своего рода общественно признанной платой за отказ от инвестиций в развитие в пользу сверхпотребления и тщеславия. Я хочу, знаете, обратить ваше внимание на что? Многие здесь присутствующие, в зале, мы же со многим из вас знакомы уже многие и многие годы, знают, о чём я скажу. Люди в странах с так называемой развитой рыночной экономикой, капиталы которых переходят из поколения в поколение, семейные капиталы, которым 100–200 и больше лет – их если на улице увидишь, они мало чем отличаются от рядового гражданина. К сожалению, у нас это далеко не всегда так. Но на что я бы хотел обратить внимание ради справедливости: у нас нуворишей становится всё меньше и меньше, а людей ответственных и деловых, в том числе и среди известных и состоявшихся крупных предпринимателей, людей с таким ответственным подходом, – всё больше и больше. Поэтому я хотел бы вот что сказать: этот налог на богатство, так скажем, конечно, не носит фискального характера. Его фискальное значение никто не собирается преувеличивать. Фискальное значение этой меры минимальное. Это скорее всего морально-этическая норма, и я хочу, чтобы и в предпринимательском сословии это тоже было понято. Очевидно также, что такой налог не должен затронуть средний класс, потому что нам нужно очень чётко и корректно определить те принципы, критерии, по которым будет взиматься такой налог. Считаю, что такие критерии должны вырабатываться в открытом диалоге с обществом и, разумеется, с предпринимательским сообществом. В том числе должна применяться эта мера с использованием современных механизмов общественных коммуникаций и тестирования государственных решений.

Хотел бы ещё раз вернуться к теме народного IPO банка ВТБ, вот Андрей Леонидович здесь (А.Л.Костин – глава ОАО «Банк ВТБ»). Для сохранения деловой, коммерческой репутации в глазах общества и инвесторов руководство банка приняло очень справедливое, на мой взгляд, решение, морально выверенное решение, я бы сказал: выкупить акции по цене первичного размещения – это 13,6 копейки за акцию. При этом выкуп будет осуществлён в марте–апреле 2012 года на собственные средства банка ВТБ. До 1 мая все расчёты должны быть произведены. Хочу сразу сказать, что банк ВТБ принял это решение без всякого давления, никто Андрею Леонидовичу это решение не навязывал, он это подтвердит. Мы не заставляли банк это делать, это действительно, хоть банк и правительственный, тем не менее самостоятельное решение менеджмента и руководства банка.

Уважаемые коллеги!

Качественное изменение общественного отношения к бизнесу позволит нам в полной мере, на мой взгляд, изменить широкий спектр экономических и социальных вопросов, улучшить инвестклимат, в том числе реализовать наши планы по расширению пространства для деловой инициативы. Ещё раз повторю: предпринимательский талант – это важнейший ресурс России. Мы должны открыть дорогу новому поколению бизнесменов, создав в России наилучший инвестиционный климат, наилучшее корпоративное и антимонопольное законодательство, сняв барьеры для выхода на рынок новых компаний. В российском предпринимательстве уже есть массовый слой людей, которые настроены на перемены, которые хотят жить по-другому. Также есть люди и в крупном, и в малом, и в среднем бизнесе – таких людей достаточно, и, что немаловажно, не только среди собственников, но и среди менеджмента, то есть среди тех, кто сегодня находится на втором или третьем этажах управления.

Мы предложили всем ведущим деловым организациям России, включая РСПП, самим разработать национальную предпринимательскую инициативу по формированию конкурентного делового климата в нашей стране. Координатором, своеобразным штабом проекта предложили стать Агентству стратегических инициатив. Мы с Александром Николаевичем (Шохин) тоже это обсуждали, коллеги здесь тоже присутствуют. Я понимаю и хочу сразу сказать: мы не собираемся делать из АСИ какое-то новое предпринимательское сообщество (мы об этом тоже говорили), у нас их достаточно, хватит. В данном случае, для решения подобного рода вопросов как штаб, как координатор АСИ вполне приемлемо, и мне очень приятно, что на прошлой неделе было подписано соответствующее соглашение между Агентством стратегических инициатив и основными предпринимательскими объединениями. Хочу подчеркнуть: национальная предпринимательская инициатива – это принципиально новый подход к формированию делового климата, когда не чиновник, а сам бизнес, то есть главный потребитель этого климата, этих услуг предъявляет требования к участникам процесса. При этом мы устанавливаем обязанность чиновника результативно, по существу выполнять эти требования, а не формально на бумажке. Как я уже говорил, мы намерены ввести систему KPI для каждого руководителя министерства и ведомства, то есть персональной ответственности, выявления персональной эффективности каждого человека. На практике это означает следующее: перед ведомствами в рамках их компетенции будут ставиться вполне определённые целевые задачи и показатели (совершенно конкретные по времени, срокам, часам и так далее) по существенному уменьшению сроков и количества различных процедур и их стоимости, чтобы в результате мы вошли в двадцатку стран с наилучшими условиями для ведения предпринимательской деятельности. Конечно, это будет сложно, и мы с вами прекрасно понимаем. Но если мы не будем ставить перед собой таких задач, мы ничего не сделаем.

Хочу сказать, что значит новый подход на примере такой чувствительной сферы, как внешнеэкономическая деятельность? Она особенно актуальна сегодня в связи с вступлением нашей страны, в связи с ожидаемым присоединением нашей страны к ВТО. Кстати, могу тоже для информации вам сказать, что мы планируем это сделать где-то в мае-июне, в июне, наверное. Там максимум, по-моему, шесть месяцев, мы спешить с этим не будем по известным вам причинам. Будем сейчас вместе с вами активно вырабатывать различные меры. Разумеется, мы и раньше об этом думали, но сейчас, когда всё уже подписано, всё состоялось, у нас есть срок, предусмотренный самими правилами ВТО, у нас нет необходимости спешить с этим. Мы вместе с вами подумаем над теми проблемными точками (а они, конечно, есть, мы это знаем, понимаем), над теми проблемными точками, которые мы должны обработать заранее, приняв соответствующие решения на правительственном уровне, для того чтобы максимально обеспечить ваши интересы при вступлении страны в ВТО.

Войти в двадцатку лучших стран по условиям ведения бизнеса – это значит, что предприниматель должен тратить, допустим (на примере внешнеэкономической деятельности хочу показать), на оформление экспорта или импорта не 36 дней, как сейчас, а, скажем, 5–6 дней, и не 1800 долларов в среднем за контейнер, а почти в 2 раза меньше, заполнять не 10 документов, а не более 5. Просто хочу вам показать, к чему, я считаю, нужно стремиться в конкретной работе, просто на конкретных участках деятельности различных государственных структур. Из этого мы будем исходить, оценивая результаты работы соответствующих ведомств. Справились они с такой задачей? Оформляют, как и раньше, 10 документов или уже семь, или уже пять, или четыре? По таким конкретным вещам будем оценивать деятельность каждого конкретного чиновника и руководителя соответствующего ведомства. Вот это и будет системой KPI.

Обращаю внимание: оценивать работу руководителей министерств и ведомств разного уровня будем не за количественные, как я сказал, а за качественные изменения. Кроме того, мы вводим механизм дисквалификации чиновников за нарушение стандартов оказания услуг, причём не просто какое-то порицание или даже отстранение от должности, а вплоть до права занимать определённую должность в течение нескольких лет, то есть вводим систему дисквалификации.

Конечно, мы будем действовать настойчиво, даже жёстко, потому что мы в значительной степени по многим параметрам отстаём, и нам нужно идти быстрее по этому пути, чем движутся по этому пути наши партнёры, конкуренты. Предлагаю поэтому нам всем вместе с коллегами, в том числе и с вами, разработать так называемые дорожные карты по каждому направлению деятельности: конкретные шаги по совершенствованию нормативно-правовой базы и государственных институтов. Уверен, участие бизнеса в этой работе позволит избежать ненужных ошибок, зачастую не улучшающих, а иногда, и на практике так случается, ухудшающих положение. К сожалению, подчас мы добиваемся результата, обратного ожидаемому. Вот чтобы этого не произошло, призываем вас к совместной работе.

Со своей стороны хотел бы представить на ваше обсуждение ещё ряд наших инициатив по улучшению делового климата. Первое: свою эффективность доказал такой механизм, как оценка регулирующего воздействия. Уже отмечал, что только в прошлом году предпринимательское сообщество на предварительной стадии разработки отклонило фактически каждый второй проект нормативного акта как ухудшающий условия развития экономики России. Я хочу обратить ваше внимание, уважаемые коллеги: контакт, который у нас на постоянной основе осуществляется с вашими объединениям, в том числе с Александром Николаевичем, который представляет ваши интересы, с некоторыми другими коллегами, которых он привлекает, приводит к практическим результатам, а это всё-таки практический результат. Мы с ними в контакте по выработке тех решений, которые влияют на работу компаний и бизнеса. Каждый второй документ был отклонён. Это значит, что мы пока ещё… Это хорошо, с одной стороны, а с другой стороны, это означает, что мы пока ещё не научились готовить документы так, как нужно и удобно и тем, кто пользуется этими документами, людям вообще и компаниям в частности. Поэтому мощный общественный фильтр обязательно будет сохранён, а сфера его применения будет расширяться.

Сейчас практика оценки регулирующего воздействия (ОРВ) распространяется только на нормативно-правовые акты в области контроля и надзора, а также при установлении требований к продукции и к процессам её производства. Предлагаю распространить процедуру ОРВ на законодательство и подзаконные акты в сфере таможни, и убеждён, эта мера поможет существенно улучшить деловой климат в этой чувствительной и проблемной сфере, прямо скажем. Прошу Минэкономразвития совместно с ФТС России подготовить соответствующие предложения. В последующем считаю целесообразным распространить оценку регулирующего воздействия и на налоговое законодательство.

Второе. На встрече с «Деловой Россией» мы говорили о необходимости оптимизации тех налогов, от которых в первую очередь зависит развитие производственного сектора нашей экономики. Хочу напомнить, что у нас есть резерв роста налоговых доходов по ряду направлений – это, как уже отмечал, потребление особо дорогих товаров, а также алкоголя, табака, сбор рентных платежей в тех секторах, где он пока занижен. Сейчас готовятся расчёты такого налогового манёвра. И здесь нужно действовать очень взвешенно, разумеется, продуманно. Мы с вами знаем, что любой шаг в этом направлении отражается по всей цепочке. При этом, повторю, мы не будем увеличивать налоговую нагрузку на несырьевые сектора экономики. Мы должны определить размер ключевых налогов и зафиксировать это решение на перспективу. Мы это прекрасно понимаем, потому что у бизнеса – и у крупного, и у среднего, и у малого бизнеса - должно быть ясное понимание фискальной политики государства на определённую длительную перспективу, для того чтобы вы могли работать спокойно, строить свои планы, инвестпроекты, кредитные соглашения заключать и так далее. Такое понимание, безусловно, есть. К этому будем стремиться, к этой стабильности.

Третье. Для роста промышленного потенциала страны нам нужно не только реконструировать существующие предприятия и объекты, но и, разумеется, строить новые. Кстати говоря, сейчас такая бурная политическая жизнь идёт в связи с предстоящими выборами, мы часто слышим, что у нас в стране за последние 10–15 лет ничего и не строится. Я почти каждую неделю езжу, открываю какие-то предприятия. В значительной степени (ну не в значительной, а почти процентов на 70) это как раз результат вашей работы. Думаю, что сидящие здесь, в зале, знают, как у нас ничего не строится. Строится, ещё как строится! Новые объекты вводятся, совершенно, абсолютно новые, продвинутые в технологическом смысле и в машиностроении, и в металлургической промышленности, и в приборостроении. Хотелось бы больше. Собственно говоря, над этим и будем работать. И проблем здесь ещё, к сожалению, хватает. Например, на получение разрешения на строительство зачастую нужно тратить столько времени, сколько затрачивают в других странах на само строительство, да и у нас, собственно говоря. Для того чтобы построить, нужно меньше времени, чем получить разрешительные документы. Здесь Россия находится на одном из последних мест в рейтингах глобальной конкурентоспособности, единый порядок согласования и реализации инвестиционных проектов в строительстве, к сожалению, до сих пор отсутствует. Вот сколько раз мы говорили, говорили, и поручения давал? До сих пор отсутствует!

Наличие большого числа разрешительных процедур никак не сказывается на безопасности при этом конечного результата. Чтобы попасть в двадцатку лучших стран по условиям инвестклимата, нам нужно сократить число различных разрешительных процедур с 51 до 7, а количество дней, необходимых для получения всех согласований, – с сегодняшних 423 хотя бы до 35. Предлагаю, используя лучшие мировые практики, кардинально упростить все механизмы согласований проектной документации и выдачу разрешений на строительство. Наличие у застройщика собственности на земельный участок, экспертизы проектной документации и её соответствие градостроительному плану должны стать достаточным основанием для начала строительства: имеешь такие документы – пожалуйста, значит, можешь начинать строить. Я прошу Минэкономразвития и Минрегион совместно с Агентством стратегических инициатив, РСПП, другими деловыми организациями подготовить план перехода от разрешительного к уведомительному порядку согласования документов при одновременном – разумеется, хочу это подчеркнуть: при одновременном повышении репутационной и финансовой ответственности застройщика. Ответственность должна быть безусловно: это очень чувствительная сфера. Эта ответственность должна быть современной и эффективной, мы не можем вернуться к кодексам древности – не помню, к кодексу Хаммурапи, что ли, по которому, если строение разрушалось и кто-то погибал, не дай Бог, в этом строении, брали кого-то из родственников застройщика, засовывали в такое же строение и там его тоже кончали. Таких варварских методов у нас быть не должно, но эффективность и безопасность должна быть обеспечена.

Считаю также целесообразным подумать об изменении условий размещения госзаказов на строительном рынке. Государство должно развивать практику заказов готовых объектов под ключ, а не оплачивать непонятные сметы на строительно-монтажные работы. Оплата должна производиться по факту приёмки объекта. Такое решение среди прочего сделает невыгодным искусственное раздувание расходов и завышение объёмов работ.

Четвёртое. Мы продолжим работу по гуманизации уголовного законодательства, в том числе надо исключить возможности для самоуправства и произвола, причём это касается, как правило, так называемых экономических статей. По многим из них следователь должен сегодня заводить уголовное дело без заявления потерпевшего или его законного представителя. Понятно, какой здесь простор для субъективных и заказных решений. Но и здесь, конечно, нам нужно будет предварительную экспертизу провести со специалистами, экспертами, судьями, следователями. Подавляющее большинство людей там профессиональные и компетентные, но нам нужно исключить все возможности для злоупотреблений.

Уважаемые коллеги! В заключение хочу ещё раз подчеркнуть: экономическая свобода может основываться только на прочном фундаменте нравственных ценностей, на участии в судьбе своей страны, своего народа в решении острых социальных и других проблем, с которыми сталкиваются наше государство и каждый конкретный человек. Сейчас российским предпринимателям нужна история не просто успеха, но справедливого успеха – успеха, доставшегося настоящим трудом, умением побеждать в честной конкурентной борьбе, и связана она должна быть с готовностью распоряжаться своей свободой, брать на себя ответственность за других таким образом, чтобы в результате и для предприятия конкретного, и для отрасли, и для всей страны в целом видна была очевидная выгода. Необходимо трудиться и самому, и давать достойную работу многим другим людям. Собственно говоря, делать то, ради чего вы и живёте. Спасибо вам большое за внимание.

* * *

Комментарии В.В.Путина и его ответы на вопросы участников съезда

О Евразийской комиссии

В.В.Путин: …Это действительно очень важно, потому что вот этот наднациональный орган будет постепенно набирать обороты и сосредотачивать в своих руках всё больше и больше компетенции, и нужно, чтобы предпринимательские сообщества имели общую позицию в отношениях с этим вновь рождённым органом, структурой. Чтобы не было ситуации как с Еврокомиссией, когда она сама по себе работает, а экономика, Европа часто сама по себе. Я в разговорах с бизнесом очень часто слышу критические замечания в адрес Еврокомиссии. Это не наше дело, они там сами должны разобраться, но нам лучше изначально, с первых шагов выстраивать эти отношения с этим наднациональным органом.

Об уполномоченном по правам предпринимательства

В.В.Путин: …Мы предполагаем дать ему определённые полномочия, в том числе административного характера, вплоть до приостановки действия распоряжений каких-то органов. Но что конкретно ему там нагрузить, чем конкретно его можно озадачить и какие права и компетенции передать, – это нам нужно вместе с вами подумать и выработать такой пакет.

…Нам нужно, чтобы это был человек, который мог бы и в правительственных структурах чувствовать себя уверено...Чтобы он эффективно мог работать.

А.Н.Шохин: Сегодня Эльвира Набиуллина призналась, что начинала трудовую деятельность в РСПП – можем её предложить на эту должность.

В.В.Путин: Допустим. Просто, у нас то, что касается работы с вашими и нашими иностранными коллегами, у нас эту функцию выполняет Шувалов. И в целом, насколько я себе представляю, они довольны, потому что он, будучи Первым заместителем Председателя Правительства (у него ещё широкие полномочия в рамках Правительства), эффективно может влиять на ход процесса, на принимаемые решения. Но если это будет просто человек, вообще не связанный с Правительством, – это тоже нормально, я ничего против не имею. Давайте вместе подумаем...

О вступлении в ВТО

В.В.Путин: Думается, что Министерство экономического развития, некоторые другие коллеги, особенно наша команда, которая вела переговоры в течение почти 17 лет… Думается, нужно собрать предпринимателей по отраслям и по каждой отрасли провести такой диалог-семинар. Только после этого нам будет понятна – наверное, будет понятна – вся картина, где возможны какие-то риски, для того чтобы немедленно и своевременно отреагировать на них и принять решения там, где это возможно. Эльвира (обращаясь к Э.С.Набиуллиной), сделайте это, пожалуйста, как можно быстрее. Сейчас у нас середина февраля, несмотря ни на какие внутриполитические дебаты, вам это ничего не мешает сделать.

…В целом мы представляем, где есть опасность – для сельского хозяйства, для животноводства, для машиностроения, для сельхозмашиностроения и так далее. А вот для такой отрасли, как ваша, там только одни плюсы, потому что вам это позволит лучше защищать свои интересы на рынках третьих стран, пользоваться инструментами ВТО для защиты на рынках третьих стран – там, где вас до сих пор дискриминировали. Но есть отрасли, где действительно могут быть сложности. Я хочу подчеркнуть, что у нас практически по каждому направлению – мы представляем, что там может происходить, – готовятся соответствующие контрмеры в рамках действующих в ВТО процедур. Но я не уверен, что специалисты наши всё до детали там чувствуют и просчитали, поэтому с профессиональным сообществом, но именно по отраслям, нужно обязательно провести такие семинары в ближайшие, скажем, две-три недели.

…Вот металлурги. Я был на некоторых предприятиях, вы знаете. Просто чувство гордости возникает за людей, которые там работают, и сразу, когда на таких предприятиях побываешь, все сомнения по поводу успешности России исчезают в одну секунду. Когда заходишь на металлургическое предприятие, где все в белых халатах ходят, ощущаешь себя как в операционной в больнице. Таких технологий в мире – по пальцам пересчитать, а у нас есть. Особая благодарность тем людям, которые думают о коллективах, о людях, которые там работают, о стране, об экономике нашей в России. Но есть сферы деятельности, где мы, к сожалению, пока такого уровня конкурентоспособности не достигли. И у них, конечно, могут быть проблемы, и я понимаю их озабоченности, поэтому и соглашаюсь с вами в том, что нужно по отраслям немедленно просто... Они и так в контакте, Минэкономразвития и так в контакте, я знаю, но ещё раз к этому вернуться и вырабатывать меры защиты.

А вот что касается того, чтобы учитывать мнения предпринимательского сообщества в ходе переговорного процесса по выработке новых условий мировой торговли, здесь безусловно, потому что наша задача-то заключается именно в том, чтобы обеспечить ваши интересы. Безусловно, будем учитывать вашу позицию при формировании повестки дня и по формированию наших подходов к выработке мер, улучшающих мировую торговлю. Безусловно, даже не сомневайтесь! В этом наша задача – чтобы помочь вам. Вы знаете, как мы старались в последние годы при необходимости и по возможности оказывать поддержку всем нашим экспортёрам, боролись за ваши интересы (может быть, не всегда эффективно), настроили Министерство иностранных дел. Ведь в прежние годы такого не было, сейчас они, по-моему, работают достаточно эффективно, во всяком случае активно по этому направлению. Так будем действовать и дальше, даже не сомневайтесь. Другое дело, что механизмы, может быть, нужно совершенствовать, нужно быть в более тесном контакте, чтобы наши переговорщики понимали, чего вы от них ждёте.

О вредных отходах

В.В.Путин: Виктор Филиппович (В.Ф.Рашников – президент ООО «Управляющая компания ММК»), секундочку! Скажите, пожалуйста, сколько раньше, лет семь назад (7–8–10), Магнитка выбрасывала в атмосферу тонн вредных отходов? И сколько сейчас выбрасывает? Тонн, десятков тонн!

В.Ф.Рашников: Сегодня мы выбрасываем порядка 220 тыс. т, в своё время выбрасывали практически 900 тыс. т.

В.В.Путин: Представляете? Трудно себе представить: в атмосферу 900 тыс. т вредных отходов! А сейчас – 200. Вот модернизация-то что делает! Вы знаете, я у Виктора Филипповича бывал неоднократно, катался там на лыжах, он очень здорово развивает социальную сферу для коллективов и для людей, которые там рядышком живут. Хочу поблагодарить Виктора Филипповича, всех его коллег, акционеров, за то, что они так подходят к решению социальных вопросов.

О налоге на роскошь

В.В.Путин: Виктор Филиппович, а как вы относитесь к налогу на роскошь?

В.Ф.Рашников: Владимир Владимирович, Вы только его озвучили. Надо сейчас переварить, посмотреть. Но если подошло это время…

В.В.Путин: Ладно. Спасибо, ответ хороший.

Об отборе кандидатов в советы директоров крупных компаний с госучастием

В.В.Путин: Я прошу прощения, здесь записка поступила от Сергея Васильевича Маевского (директор омского филиала «СГ-Транс») по поводу порядка отбора кандидатов в советы директоров крупных компаний с госучастием. Сергей Васильевич пишет, что не видно системы этого отбора. Ну, его право.

А.Н.Шохин: Почему не видно? Администрация Президента – своих, Правительство – своих. По-моему, всё понятно.

В.В.Путин: А системы-то нет, системы. Одни – своих, другие – своих, а системы нет, одно другого не исключает. Если у вас есть предложения по такой системе, по формальным признакам отбора и так далее… Это на самом деле не пустая записка, я и сам над этим думаю…

Я полностью с вами согласен: там не должно быть конфликта интересов – очевидный факт. Но должны быть действительно независимые, хорошие эксперты, специалисты, которые будут повышать прозрачность этих компаний и эффективность.

Об инвестициях

В.В.Путин: …Вкладывать нужно в надёжные, беспроигрышные проекты. Наша с вами задача, задача Правительства сегодня и в будущем – создать такие условия, чтобы деньги было вкладывать не страшно, была уверенность в том, что они не пропадут, а наоборот, будут развивать экономику, прибыль давать для новых инвестиций и так далее. Вот, собственно говоря, ради чего и предлагаются те нововведения, о которых я сегодня говорил.

О женщинах на руководящих должностях

В.В.Путин: Конечно, без женщин не обойтись. Вот Наталия Романовна Суслова (фамилия подходящая) пишет о том, что очень мало, если иметь в виду советское прошлое, очень мало женщин в руководстве страны…

На самом деле Наталия Романовна права. Если мы посмотрим на наших соседей, скажем, в Финляндии, там, когда правительство садится за стол переговоров или на совещание, там как минимум половина женщин.

А.Н.Шохин: У них законом это определено.

В.В.Путин: Я не знаю, стоит ли у нас законом определять, сколько должно быть в процентном отношении женщин, мужчин. Важно определять по личным и деловым качествам. Но, безусловно, у нас дефицит, это правда. Мы подумаем над этим.

* * *

А.Ю.Жбанов (член регионального отделения РСПП Ивановской области): Уважаемый Владимир Владимирович, Жбанов, Ивановская область, Ивановское региональное отделение РСПП. Я думаю, всем потребителям электрической энергии очень импонировало Ваше жёсткое выступление, жёсткая оценка, 20 декабря прозвучавшая относительно энергосбытовых компаний. Я хотел бы только понять одно: у русских как бывает? Быстро пугаются, иногда быстро испуг проходит. Вот у них – пройдёт испуг или не пройдёт, то есть будет там наведён порядок в части реализации цен или…

В.В.Путин: Нет-нет, речь ведь шла не только о наведении порядка по ценам, хотя, разумеется, конечный итог должен быть такой. И дело совершенно не в испуге, дело в том, что та практика, которая там сложилась, неприемлема. И мы точно доведём дело до изменения этой ситуации. Рассчитываю, что и на ценовых показателях это, безусловно, отразится.

Реплика: Я представляю Татарстан, оборонно-промышленный комплекс, руководитель боеприпасного завода. Хочу сказать, что затянулся процесс утверждения федеральной целевой программы по модернизации, реконструкции ОПК. Я бы просил ускорить этот процесс, потому что многие проекты уже готовы, а финансирование не начинается.

В.В.Путин: Согласен.

Реплика: И второе. Вы знаете, и в целом военно-политическая ситуация в мире, и безопасность России, и многие проблемы ОПК в последние годы особенно очень остры. Они перезрели, особенно в боеприпасной отрасли. Я бы Вас очень просил вникнуть в эту проблему, иначе действительно очень много серьёзных проблем накопилось, а здесь тысячи людей… И здесь очень опасно. Спасибо.

В.В.Путин: Согласен с вами. Проблема действительно непростая, здесь есть, как в таких случаях говорят, две новости – не совсем они свежие, но тем не менее – одна хорошая, другая плохая. Плохая заключается в том, что действительно эта программа затянулась, она не принимается до сих пор в нужном виде, а хорошая – в том, что на неё есть деньги. Это точно, 3 трлн рублей, которые у нас предусмотрены, никуда не делись, они не секвестрируются, они заложены и в этот бюджет, и 2013, и 2014 годов, и нам нужно только рационально ими распорядиться. Но я полностью согласен с вами в том, что нужно ускорить эту работу.

Что касается боеприпасов, боеприпасной отрасли, это очень чувствительная тема главным образом потому, что заказчик – Министерство обороны – говорит (я никакого здесь секрета не раскрою), что у нас столько боеприпасов, что им девать некуда. Они сейчас рвут, рвут по всей стране, уничтожают, уничтожают, уже вызывают раздражение у населения.

Реплика: Они просрочены.

В.В.Путин: И нужно делать это поаккуратнее. Я уже с министром обороны на этот счёт говорил. Это тем не менее не значит, что нам никогда не потребуются больше боеприпасы, и если мы сегодня чего-то не сделаем либо с точки зрения реструктуризации этой отрасли, либо с точки зрения поддержания тех сегментов этой отрасли, которые нам будут нужны в будущем, то через два-три года, когда новые современные боеприпасы потребуются, просто их...

Реплика: Будет поздно.

В.В.Путин: Их некому будет производить. Я знаю эту проблему, соответствующее поручение есть. Мы не бросим её…

А.Г.Лебедев (руководитель регионального отделения РСПП Мурманской области): Владимир Владимирович, такой вопрос. На мой взгляд, уже давным-давно назрело принятие конкретной экономической государственной политики по отношению к северным регионам нашей страны. Это проблема очень серьёзная. И у нас закон об арктической зоне, ещё первая версия, был в 1998 году. С тех пор он периодически приходил, опять уходил на уровне законопроекта... До сих пор такого закона нет. В Советском Союзе было понятно: существовали определённые стимулы, те же самые полярки, коэффициенты. Я не говорю о том, что это нужно возвращать, просто должна быть внятная экономическая политика государства по отношению к северным регионам нашей страны…

В.В.Путин: Я не могу сказать, что совсем нет никакого здравого подхода к этому региону страны. Знаете, мне приятно всегда в такой аудитории находиться, потому что то, что я сейчас скажу (я уверен), почти 100% людей разделяют такой подход: если всё обстоит так, как вы сказали, экономически нецелесообразно то-то и то-то, то искусственно поддерживать не имеет перспективы, но там люди живут, они работают, люди высококвалифицированные. Наша общая задача с вами – и государства, и бизнеса – заключается в том, чтобы так настроить экономическую ситуацию в регионе, чтобы то, что там делается, и то, что развивается, имело экономическую перспективу. Когда вы говорите о том, что совсем никто об этом не думает, это не так. Может быть, недостаточно делается, но что не думают, – это не так. Во-первых, мы планируем, и мы обязательно осуществим вопросы, связанные с энергообеспечением региона. Там же газа нет, а он придёт туда с работой на Штокмане, а Штокман мы будем разрабатывать всё равно. Есть определённые планы, временные сроки: их пришлось немножко отодвинуть в связи с кризисом и падением спроса на это сырьё, а разрабатывать только для внутреннего рынка нецелесообразно, как все здесь присутствующие понимают, потому что экономика не бьётся, нам нужно часть обязательно отправлять на экспорт, если мы хотим, чтобы инвестиции окупались в необходимые для того, чтобы проект был эффективным, сроки. Поэтому сейчас по мере роста спроса мы будем разрабатывать Штокман, и газ придёт и в Мурманскую область. Это первое.

Второе. Мы будем возрождать Северный морской путь, и с этим тоже очень многое связано. Будем заниматься разработкой там углеводородного сырья, будем развивать транспортную инфраструктуру. Но, разумеется, если невозможно вернуться к некоторым стимулам советского периода, хотя, может быть, некоторые и можно было бы использовать. Сейчас не буду вдаваться в детали, я думал об этом... Всё равно нам нужно создавать какие-то экономические стимулы, в том числе в рамках тех особых экономических зон, о которых вы сказали. Эльвира Сахипзадовна здесь, я обращаю её внимание на эту проблему ещё раз. Давайте вернёмся, посмотрим, что можно сделать по этим зонам, они достаточно эффективно работают у нас там, где развернулись в полный рост.

А.Г.Лебедев: Просто речь идёт, Владимир Владимирович, не об искусственной поддержке, о госрегулировании…

В.В.Путин: Да-да-да, я понял. Я же, по-моему, ответил: я солидарен с вами в значительной степени.

В.С.Плечкачевский (депутат Государственной Думы): Одну секундочку, Владимир Владимирович. Я бы хотел задать вопрос, который касается каждого здесь, в зале, поскольку в недавнем прошлом я возглавлял комитет по собственности Государственной Думы. Мы так и не смогли решить эту проблему, которая называется «единство объекта недвижимости», а касается она каждого, потому что Правительство собирается вводить налог на недвижимость. Я утверждаю, что 99% объектов в мире – это единый объект, земля и здание. В России ровно наоборот: 99% у нас разорвано, поэтому возникают сумасшедшие неопределённости в оценке, и мы прогнозируем огромное количество споров. Так вот, мы будем стимулировать приватизацию земли? У нас до конца этого года действует так называемый льготный период, в который мы с Грефом (Г.О.Греф) пытались установить стимулы, чтобы быстрее приватизировать землю. Мне кажется, что приватизация земли в интересах государства, хотя бы для целей введения налога на недвижимость.

В.В.Путин: То есть вы предлагаете продлить этот период?

В.С.Плечкачевский: Продлить и любым способом стимулировать, потому что сегодня пока действует абстрактная формула, введённая Москвой, Юрием Михайловичем (Лужковым), что земля – гектар в Москве – стоит 100 млн долларов. Я утверждаю как специалист, что обременённый зданиями он едва ли стоит 2% от рыночной стоимости свободного участка. Нельзя так оценивать!

В.В.Путин: Думаю, что вы близки к истине, так нельзя подходить, иначе у нас в Москве вообще ничего не останется, кроме развлекательных центров. Поэтому и продлить можно. Но если мы всё время будем говорить, что мы продляем, продляем, то стимулы тогда исчезают. Давайте вместе подумаем, как и стимулировать, с одной стороны, но и не подрезать крылья, не лишать перспективы тех, кто работает здесь.

А.Н.Шохин: На самом деле, когда мы добились продления в очередной раз до середины этого года, мы обещали Правительству, что это будет в последний раз. И те поправки к закону и нормативные акты в принципе позволяют быстро завершить этот процесс. Главное, чтобы бюрократия в агентствах по имуществу, территориальных прежде всего, не загубила это дело.

В.В.Путин: Действующий мэр Москвы Сергей Семёнович Собянин погружён в проблему, он знает, он в материале. Вместе с министерством, надеюсь, будут работать быстро и эффективно. Если не получится, то в принципе не исключаю и очередного продления.

Д.В.Ступин (президент Союза промышленников и предпринимателей Братска): Город Братск, Иркутская область, Ступин Дмитрий Валерьевич, президент Союза промышленников.

Владимир Владимирович, Вы сейчас подметили, что машиностроительный комплекс тоже требует поддержки – не у всех всё гладко.

В.В.Путин: В первую очередь.

Д.В.Ступин: В первую очередь. Какие планирует сейчас Правительство программы поддержки машиностроительного комплекса?

В.В.Путин: Надо посмотреть на программы развития машиностроительного комплекса – там и поддержка, связанная с диалогом и с финансовыми учреждениями… Мы совершенствуем систему государственных гарантий. Исхожу из того, что в первую очередь, конечно, эти государственные гарантии должны распространяться на такие сферы деятельности, как машиностроение. Это одна из прямых поддержек со стороны государства. Я уже говорил о налоговом манёвре, мне бы очень хотелось, чтобы этот тренд на облегчение налогового бремени на вторые, третьи переделы, на машиностроение – сохранился. Мы не только его сохраним, но и постараемся его ещё усилить. Правда, таким образом, чтобы уже не поставить в трудное положение ресурсодобывающие сферы, потому что они и так уже под достаточно жёстким фискальным прессом находятся.

Но я хочу, чтобы у нас было ясное понимание, чтобы ни у кого не складывалось впечатления, что Правительство не понимает, что без собственного машиностроения у нас нет будущего. Это понимание есть у всех. И конечно, Министерство экономического развития, Министерство промышленности постоянно генерируют какие-то предложения – мелкие, средние, капитальные – на поддержку машиностроения. Я уже много раз говорил, могу ещё раз повторить: мы, конечно, такие крупные холдинги будем пока сохранять, будем выводить их на уровень рентабельности. Я имею в виду в авиации, в судостроении, в станкостроении даже постараемся это сделать, потому что без этого вообще никуда двигаться невозможно. И потом имеем в виду выводить их постепенно на рынок. Кстати говоря, я очень рассчитываю, что наш бизнес примет в дальнейшем активное, осознанное участие в этом приватизационном процессе…

С.Н.Агапитов: Уважаемый Владимир Владимирович! Я – Агапитов Сергей Николаевич, общероссийское объединение работодателей «Союз коммунальных предприятий». Смертельный вопрос – о ЖКХ.

В.В.Путин: Вопрос не может быть смертельным, ситуация там почти смертельная.

С.Н.Агапитов: Да, но затрагивает каждого с момента рождения (вода, тепло) и до последней точки в виде пакета ритуальных услуг, поэтому комплексный подход к этому вопросу. Так вот в настоящее время от трёхбуквенного сочетания «ЖКХ», перешедшего из советского периода, остались только «Ж» и «К», хозяйства уже нет. Так вот с «Ж» сейчас законодательно вроде бы решено в лице Жилищного кодекса, Фонда реформирования и модернизации ЖКХ, фонд Цицина (К.Г.Цицин). Но он в принципе не Фонд реформирования ЖКХ, он фонд реформирования «Ж» – жилища: капитальный ремонт, аварийное жильё. А вот «К» так и болтается у нас. В 2009 году на Президиуме...

В.В.Путин: Извините, это не совсем так всё-таки, имею в виду, что средства из этого фонда должны предоставляться тем регионам и муниципалитетам, которые предпринимают необходимые шаги по модернизации всей системы ЖКХ. И в этом смысле это не просто фонд на капитальное строительство либо расселение ветхого жилья, это всё-таки инструмент стимулирования к изменению ситуации к лучшему.

…Безусловно, государство должно к этому приложить максимальные усилия, здесь и сомнений нет. Нам нужно только с вами понять, кто, за что должен там отвечать. То есть разделения-то формальные есть, это, как правило, муниципальная ответственность. Часть ответственности возложена и на регионы, а на подержание всей этой системы деньги в значительной степени по различным каналам поступают из федерального бюджета. Вот вы сами сказали о монополизме. Прежде всего нам постепенно нужно отходить от этой ситуации, чтобы там цены не задирались этими монополистами – нужно демонополизировать рынок. Нужно создать условия, при которых частные инвестиции могли бы туда прийти. В этом направлении, если мы будем двигаться, нас ждёт успех. А если мы это всё опять огосударствим окончательно, то те 60 млрд, которые составляют дырку в бюджете жилищно-коммунальной системы (там, по-моему, 60 млрд как были дыркой, так и остаются до сих пор), не будут сокращаться, они будут только нарастать. Почему? Потому что, когда получают на такие вещи бюджетное финансирование прямое и ничего другого нет, и условий для прихода туда частных инвестиций не создаётся, эта дырка будет только увеличиваться. Но это должна быть наша совместная с вами работа.

С.Н.Агапитов: Владимир Владимирович, извините. А то, что программа – ФЦП, нам денег даже не надо… В федерально-целевой программе прописан механизм кредитования в длинную предприятий коммунального комплекса. Дайте нам эту ФЦП, потому что там пять-семь, то есть это долгосрочные тарифы, это индексация. Там денег не надо, Вы определите нам поляну, на которой мы должны комфортно себя чувствовать.

В.В.Путин: Вы знаете, дело в том, что эти так называемые длинные деньги сегодня тоже с рынка не возьмете: это всё равно требует поддержки государства, а это тоже деньги.

С.Н.Агапитов: Но это кредитные деньги, а не бюджетные. Они бюджетные, пропущенные через ВЭБ, но они кредитные, возвратные. Поэтому это бизнес-план, за это уже каждый отвечает. А когда бюджетно-сладкие, мы их потом не видим.

В.В.Путин: Хорошо.

С.Н.Агапитов: Нужны длинные кредитные деньги, которые…

В.В.Путин: Я благодарен вам за то, что вы акцент сделали именно сюда.

С.Н.Агапитов: Конечно, не надо бюджетных: у нас есть. Определите нам только длинную индексацию тарифов. Спасибо.

В.В.Путин: Договорились, ускорим…

С.Г.Потехин (директор и главный конструктор калужского филиала ФГУП «НПО им. С.А.Лавочкина»): Владимир Владимирович! Я Потехин, город Калуга. Я представляю космическую отрасль. Все мы прекрасно знаем, что ядерная энергетика, космическая отрасль – это самые наукоёмкие, самые такие отрасли, которые выражают и мощь страны, и могущество страны и весь тот интеллектуал, который вложен в эти два слова. У меня большая просьба: несмотря, может быть, на последние наши неудачи, больше внимания обратить на космическую отрасль, чтобы у нас как паровоз потащил за собой электронику, ту же самую металлургию, чтобы появились новые материалы, для того чтобы у нас появились новые космодромы, чтобы мы вернули всё то могущество, которое было раньше. Я думаю, что оно до конца (про это речь даже не идёт) не растеряно, но чтобы всё-таки космонавтика, энергетика (я переживаю за космонавтику) у нас развивались более полномерно и при более серьёзной поддержке государства.

В.В.Путин: Это действительно так символично, что предпоследний вопрос был о ЖКХ, то есть о действительно больной теме, тяжёлой теме, которая касается практически каждого нашего гражданина, а завершающая касается космонавтики и ракетной отрасли, которой тоже каждый наш гражданин гордился и гордится до сих пор. Это действительно символично, но хочу вам сказать, что вы… Я же не представлял, из какой сферы вы, о чём хотите спросить. Я рад, что этот вопрос прозвучал, потому что здесь есть что ответить. В 2009 году, когда у нас был общий, как вы знаете, очень тяжёлый спад производства… Мне кажется, что общий спад производства был где-то в районе 9%.

А.Н.Шохин: 8,7%.

В.В.Путин: 8,7%. А ракетно-космическая отрасль выросла на 17 с лишним процентов! Вот при общем спаде производства рост ракетно-космической отрасли составил 17,4–17,5%, по-моему. Представляете, рост какой был?

И что касается новых космодромов, тоже вы не можете не знать, у нас осуществляется план строительства космодрома Восточный на Дальнем Востоке страны. И причём это наш первый космодром, который будет чисто гражданским, в том числе и для запусков обитаемых кораблей на орбитальные станции. Безусловно, это является очень мощным стимулом, интегратором развития высокотехнологичных сфер. У нас есть и планы, связанные с новыми орбитальными станциями, у нас есть планы новых ракетоносителей, и вы наверняка об этом знаете. Всё это в полном объёме финансируется, и мы предполагаем это делать в будущем. Это, безусловно, является нашим конкурентным преимуществом, которое досталось нам от прежних поколений, и мы должны сделать всё для того, чтобы сохранить наши лидирующие позиции. Так будем и поступать. Обязательно! Спасибо вам большое. Всего доброго!

Россия > Приватизация, инвестиции > premier.gov.ru, 9 февраля 2012 > № 490310 Владимир Путин

От Союза до Союза

Виктор Христенко: «Могли бы мы иметь иную экономическую модель, основанную на малом и среднем бизнесе, как в Италии? Ответ: нет! Мы вышли из СССР, и мы заложники прошлого»

Государство было и остается в экономике «нашим всем». Да, говорят эксперты, нам нужна новая, диверсифицированная экономика. Но и самые либеральные из них признают: создать комфортные условия для малого и среднего бизнеса может пока только государство. Так обречена ли наша страна иметь в основе своей экономики громоздкий госсектор? Есть ли у нас, наконец, промышленность? И изменит ли ситуацию создание Евразийского союза и Единого экономического пространства?

В интервью «Итогам» об этом размышляет экс-министр промышленности и торговли Виктор Христенко, с 1 февраля вступивший в должность главы коллегии Евразийской экономической комиссии — главного рабочего органа Единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана.

— Виктор Борисович, год назад вы сказали «Итогам», что жить станет веселее, как только у людей появится понимание будущего. Но неопределенность только растет, будто на дворе 1989-й…

— Как активный участник тогдашних событий не могу согласиться. Была другая страна, другие обстоятельства. Но то, что сейчас растет неуверенность, объяснимо: европейский кризис не добавляет уверенности. Если рынок ЕС просядет, российские производители лишатся спроса на свои товары. Что в этой ситуации может наполнить нас оптимизмом? Возможно, то, что любой кризис невечен и можно снизить риски путем регионализации.

— То есть сменить один Союз — Советский на другой — Евразийский? И по должности Виктор Борисович Христенко возглавит этот марш?

— Мое назначение — это «Назад в будущее 4»: с конца прошлого века и до середины 2007 года я был спецпредставителем президента по развитию интеграционных процессов на пространстве СНГ. За последние четыре года тут произошел качественный сдвиг — появился Таможенный союз. С 1 июля 2011 года он полноценно функционирует, а с 1 января 2012 года мы приступили к формированию Единого экономического пространства. Нам нужны четыре свободы — движения товаров, капиталов, услуг и рабочей силы. Хотя есть замах и на большее... Для меня новый пост — источник, если хотите, драйва.

В ближайшее время займемся координацией по макроэкономическим параметрам, тарифам, железнодорожному транспорту, промышленным и сельскохозяйственным субсидиям. Пока есть только соглашения, а нужно, чтобы все это стало реальностью, чтобы из единого центра поддерживать и регулировать важнейшие экономические процессы. Надеюсь, мы этого добьемся в течение трех лет.

— Что оставляете за спиной? Сохранится ли вообще Минпромторг в новом правительстве?

— Трудно сказать: сначала должны пройти выборы. Уверен, до мая Минпромторг просуществует. А на прежнем посту я оставляю большое количество проблем — это минус, зато мы сделали их понятными и выработали рецепты их решения — это плюс.

— Причем проблем столько, что возникает вопрос: осталась ли у нас промышленность как таковая?

— Осталась... После отрицания госполитики в промышленности в 90-е годы пришлось заняться возвращением самого понятия «промышленная политика». Итогом этой работы стало появление двух субъектов диалога — серьезного бизнеса и государства, которое могло позволить себе разделить с бизнесом риски. Возникло государственно-частное партнерство. Минпромторг стал фабрикой по выпечке стратегий, как нас называли коллеги. Я горжусь этим. Нам удалось создать их четырнадцать штук. В каждой — цели, задачи, приоритеты, риски и способы их минимизации. Под стратегии сформированы программы реализации, выделены средства.

— Например?

— В авиапроме мы начали с активизации процессов по выпуску новых самолетов…

— ...И где обещанные «Суперджеты»?

— В 2011 году были сделаны 20 больших пассажирских самолетов. Но это, конечно, несопоставимо ни с Airbus, ни с Boeing, которые делают по 1—1,5 самолета в день. Но опять-таки — смотря с чем сравнивать. Нынешние 20 самолетов — это уже не семь в год, как в 2010-м. Конечно, задача у нас амбициозная — вернуть Россию в тройку мировых авиапроизводителей. Сейчас выпустили Superjet, он уже летает на регулярных рейсах. На него есть спрос в других странах. И на Западе, например в Италии, и на Востоке — на Филиппинах, в Малайзии. Мы не сдвигаем графики по разработке самолета нового поколения — как в гражданской, так и в боевой авиации. Сейчас наращиваем модельный ряд и производство вертолетов: в прошлом году прирост по ним составил больше 15 процентов — 262 штуки. Отрасль поменяла свой облик. Кстати, все наши стратегии прошли крещение кризисом — и ни одной стратегической цели мы не поменяли.

— Перейдем к автопрому: где обещанная год назад новая платформа от «АВТОВАЗ» — Renault — Nissan?

— По планам были и остаются 2015—2016 годы. И я уверен, что новая платформа будет в обещанный срок. Для «АВТОВАЗа» это революция. Главное, что изменилось, — это структура продаж: раньше внутренний рынок был на треть покрыт российским производством, а две трети импортировалось, теперь наоборот. Но на докризисный уровень спроса мы не вышли: ожидается, что это произойдет в 2013 году. Государство сделало все для этого.

— То есть надежда опять на государство?

— Старая тема: мол, государство должно заниматься макроэкономикой, что главное — хороший инвестиционный климат и внятные правила игры... И что либералы от экономики сделали в кризис у себя, на Западе? По масштабам тамошнего госвливания в частный сектор мы — дети! Или другой вопрос: могли бы мы иметь иную экономическую модель, основанную на малом и среднем бизнесе, как в Италии? Ответ: нет! Мы вышли из СССР, и мы в какой-то степени заложники прошлого. Как и Запад. В ряде отраслей нам в принципе невозможно рассуждать с позиций малого бизнеса — в автопроме, авиастроении, металлургии. Рынок глобальный, и игроки в этих секторах глобальные. И по всему миру их можно по пальцам перечесть. Зато эти сектора создают рабочие места и заказы для малых и средних предприятий в смежных отраслях. Одно рабочее место в автопроме позволяет загрузить работой в других отраслях около семи человек. Кстати, за время реализации стратегии по автопрому было создано новых мощностей для производства на 1,3 миллиона автомобилей. Например, Hyundai Solaris…

— Корейский такой концерн…

— Это российское предприятие, пусть оно и принадлежит Hyundai. Купите — будет вашим. У меня лично нет комплекса неполноценности из-за того, что оно принадлежит кому-то другому: налоги-то платятся в России, тут же создаются рабочие места и идет сбыт продукции. Hyundai запустил производство полным циклом и в три смены. Сейчас они уже думают об интеллектуальной кооперации. Это и есть наша цель — интеллектуальная кооперация, чтобы российский инжиниринговый центр (пусть в рамках СП) взял на себя создание того или иного узла, который был бы использован в глобальной платформе той или иной модели по всему миру. То же самое с авиапромом, с металлургией... Рынок-то глобальный!

В судостроении то же самое. Там вообще государству пришлось вмешаться и объединить разрушавшуюся госсобственность. Не вмешиваться, пусть пропадает? Конечная цель объединительных процессов в отраслях с участием государства — выход структур на IPO или партнерство со стратегическим инвестором. Надо создать такие структуры, которые будут оценены рынком. Собственность — это не благо, это бремя. И у государства нет никакого интереса обрастать ею сверх меры…

— Но именно так и получается.

— Не везде. Мы пытаемся менять и структуру доставшейся нам советской экономики. Работаем над модернизацией имеющегося и основываем новое. В цветной и черной металлургии — кстати, полностью частной отрасли — износ фондов сейчас составляет всего 40 процентов! Это очень хорошо. Это значит, что модернизировались пусть не все, но крупнейшие предприятия. Мы создаем фармпром, которого в РСФСР не было — была только химия, а таблетки делали в других республиках или странах СЭВ. Сейчас вокруг фармы столько грязи! И понятно почему: в прошлом году этот рынок в России оценивался более чем в 20 миллиардов долларов. Кстати, когда мы начинали им заниматься, было 12 миллиардов. В этом секторе сейчас нет госсобственности, но есть госуправление развитием. Мы хотим движения по всем звеньям цепочки создания готового продукта — от поисковых до маркетинга на глобальном рынке. Мы готовы делить риски с крупнейшими игроками. Есть уже первые примеры сотрудничества.

В Европе долгое время педалировалась концепция развития ЕС на основе экономики знаний. Дискуссия истощилась сама собой в 2011 году — ЕС принял индустриальную стратегию. Их кризис многому научил: когда Opel в Германии испытал потрясения, а из-за этого пошли и социальные волнения, тут же все всё быстро поняли. Россия не исключение: невмешательство государства в экономику дало бы нам кризис куда более глубокий. Если бы в 2008-м мы закрыли программы поддержки автопрома, то поставили бы на грань выживания 2,5 миллиона человек. И это только работников — без учета их семей!.. Так что государство и тут вынуждено помогать.

— Год назад вы сетовали на тотальное падение спроса. Ситуация выправляется?

— Не в полном объеме, так как не исчезла неопределенность на рынке. Ближайшие годы не будут легкими ни для США, ни для ЕС, ни для России. Например, у нас падение экспорта в металлургии — рухнул внешний спрос. Хотя в целом по году все сложилось не так плохо: если в среднем в 2011 году промышленность выросла на 4,7 процента, то в ряде секторов отмечен взлет. Например, в производстве автотранспорта прирост почти 42 процента.

— А кредиты для производственников подешевели?

— 2011-й — рекордный год по инфляции в смысле ее низких показателей. Так что и ставки ниже, чем в прошлом году. Хотя во втором полугодии стали нарастать кризисные явления в европейской экономике, что тут же отразилось и на России — ставки пошли вверх. Сейчас в среднем они составляют около 9 процентов. Но это все равно лучше, чем было. Проблемы не только в цене, но и в срочности получения кредита и его обеспечении. Банки предпочитают завышать риски, и приходится государству субсидировать процентные ставки.

— Владимир Путин пообещал в своей программе рост инвестиций. За счет чего?

— Есть резервы. В автопроме, например, мы запустили новый инвестиционный цикл, которого не было 40 лет. Сейчас в отрасль инвестировано порядка 6 миллиардов долларов. Но даже по четырем крупнейшим альянсам нам предстоит инвестировать еще более 7 миллиардов. Если к этому добавить около 300 заключенных соглашений с фирмами, поставляющими автокомпоненты, то сумма инвестиций возрастет почти вдвое. И все это — до 2016—2017 годов. Рынок автопрома в России был оценен в прошлом году в 100 миллиардов долларов. И он растет: в 2011-м продано 2,6 миллиона автомобилей, а в 2013—2014 годах Россия станет первой на рынке ЕС.

— По объему продаж? Не на душу населения…

— По объему продаж. С расчетом на душу населения у нас тоже все неплохо: в мире на тысячу человек приходится в среднем 120 автомобилей. В России — 250, в ЕС — 500. Много это или мало — 250 авто на тысячу человек? Для Москвы — много, в среднем по стране — мало. При этом больше половины парка — машины старше 10 лет. Есть куда расти.

— Какие у промышленности ощущения от вступления в ВТО?

— Ощущений масса. За два десятка лет вступления в ВТО наши законодательные нормы были во многом подогнаны под их стандарты. Так что в какой-то степени страна давно в ВТО. За исключением тарифных позиций доступа на наш рынок. С последствиями этих договоренностей мы столкнемся, как только ратифицируем соответствующие соглашения. Проблема в том, что преимущества от вступления в ВТО лежат в среднесрочной перспективе. То есть принятие в клуб джентльменов не означает, что вы сразу стали джентльменом, — должно пройти время, прежде чем вам начнут верить на слово. А риски проявляются быстрее преимуществ. Сейчас мы озадачены снижением этих рисков для конкретных отраслей. Прежде всего для автопрома. Снижение ввозной пошлины в течение 7 лет создает риски для инвесторов, которые пришли на наш рынок. Мы им гарантировали, что обязательства, например, по режиму промсборки будут выполнены. И для авиапрома, и для судостроения, и для лесной промышленности.

— За счет регионального союза? Кстати, что дает вам уверенность говорить об этом проекте как перспективном, если лидеры Казахстана и Белоруссии отказываются от рубля как единой валюты?

— Валютный союз — высшая фаза экономической интеграции. Здесь уже почти неразличима грань между экономикой и политикой. Я этого не исключаю, но должен пройти не один год. Будем реалистами: мы идем темпами, которые в разы превышают те, что были у Евросоюза. Сравнение уместно, потому что ЕС — единственное интеграционное образование, которое получилось. И сегодняшние европейские проблемы — это проверка на эффективность этой интеграционной модели. Мы можем на их примере оценить сложности и риски.

— Модель вполне очевидная: есть «паровозы» в виде Франции и Германии, которые тянут экономики всех стран. А у нас в его роли будет Россия.

— Главное, чтобы мы понимали риски и способы их минимизации. Россия — крупнейшая экономика Евразийского союза, и наши риски больше. Для Казахстана и Белоруссии есть плюс: прикрывая себя, Россия прикроет и их. А нам плюсом будет придание трехстороннему рынку единого характера. Впрочем, это меньше половины задач, которые предстоит решать. Главная цель — сделать за счет интеграции наши страны сильнее и в этом качестве выступать за пределами регионального пространства. При этом свободное движение товаров, конечно, важно. Но еще важнее движение глобальных капиталов и инвестиционная устойчивость новых проектов в разных отраслях — химии, автопроме, энергетике, фарме и т. д., — которые могут выступать со своим продуктом на мировом рынке. Ради этого все и затевается. Модель глобализации себя дискредитировала, а центр глобализации еще и подставил всех игроков по ключевому параметру — валютной составляющей. Создавшиеся риски будут компенсироваться за счет регионализации. Нужно укреплять региональные структуры. Например, Евросоюз. Ему несладко, но он обязан выстоять. Иначе хаос станет всеобщим. Создаются и другие региональные центры — Латинская Америка, АСЕАН... Все ищут формы создания региональных структур. Для нас это пространство СНГ. И не важно, что сейчас глубоко вошли в процесс только трое: заработает — привлечет и четвертую, и пятую, и шестую…

— И так до пятнадцати?

— Время покажет.

Светлана Сухова

Россия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 6 февраля 2012 > № 487693 Виктор Христенко

Премьер-министр РФ Владимир Путин, баллотирующийся в президенты, намерен сделать основной упор в экономической политике на стимулировании инвестиций, создании новых производств, масштабном внедрении инноваций, повышении энергоэффективности и развитии современных отраслей.

"Стимулом для инвестиций в реальный сектор экономики станет снижение процентных ставок. Мы решим эту задачу, в первую очередь, за счет подавления инфляции и развития национального финансового рынка, использования инструментов "длинных денег", - говорится в проекте предвыборной программы Путина.

В нем отмечается, что России нужен масштабный рост инвестиций: до уровня 25% ВВП к середине десятилетия против сегодняшних 20%. "Наша цель - создание за 20 лет не менее 25 миллионов рабочих мест нового качества с достойным уровнем оплаты за интересную работу. Размещение нового производства в России должно быть более выгодным, чем в других странах", - говорится в документе.

Повышая эффективность

Модель экономического роста прошлого десятилетия, основанная на высоких ценах на нефть и использовании недозагруженных мощностей, построенных еще во времена СССР, практически исчерпала себя, отмечает Путин. Необходимо поднять на новый технологический уровень развитие энергетики, промышленности и динамично развивающееся в последние годы сельское хозяйство, также необходимо способствовать дальнейшему развитию современных отраслей - телекоммуникаций, информационных технологий биотехнологий и других, продолжает он.

"Мы создадим все условия для стимулирования частной инициативы. Каждый, кто думает об открытии собственного дела, сможет это сделать. Мы поможем бизнесу - продолжив наступление на административные барьеры. Будем развивать и гарантировать предпринимательские свободы. Прежде всего - защиту от любых посягательств на частную собственность", - говорится в проекте предвыборной программы.

Кроме того, Путин обещает, что государство поможет российским производителям выйти на новые рынки сбыта и будет стимулировать экспорт сырьевых товаров более глубокой степени переработки (нефтегазовая и химическая отрасли, черная и цветная металлургия, деревообработка и др.), продукции машиностроения и других высокотехнологичных отраслей.

"Мы будем повышать эффективность использования энергетических ресурсов. В целях снижения энергоемкости экономики мы будем создавать благоприятные условия для развития отечественного производства энергосберегающих товаров и оказывать содействие внедрению энергосберегающих технологий, прежде всего, в сфере жилищного строительства", - отмечается в проекте предвыборной программы Путина.

Бюджет и налоги

Развивая отечественное производство, Россия не может позволить себе накапливать государственный долг, говорится в документе. "Бюджет страны должен быть устойчивым и сбалансированным, и достигать этого мы будем не за счет фискального бремени, а за счет диверсификации и укрепления устойчивости экономики, создания новых производств", - отмечается в нем.

Такая политика позволит ответственно планировать и увеличение объемов социальных расходов, не создавая опасности попадания в "долговую яму", полагает Путин. Согласно проекту его предвыборной программы, России к середине десятилетия необходимо выйти на бездефицитный бюджет. Ранее официальные власти уже озвучивали планы прийти к нулевому дефициту в 2015 году.

Что касается налоговой политики государства, то она "должна быть справедливой и эффективной, она должна не только обеспечивать текущее наполнение бюджета, но и стимулировать создание новых предприятий, расширение налоговой базы", отмечается в документе.

"Мы будем качественно улучшать работу с налогоплательщиками за счет перехода к полноценному электронному обмену документами с органами налогового контроля, сокращения сроков и количества налоговых проверок, упрощения налоговой отчетности", - говорится в проекте.

Локомотивы роста

"Для достижения качественного рывка в экономике, для повышения национальной конкурентоспособности необходимо масштабное внедрение инноваций. Государство будет стимулировать технологическое перевооружение и помогать бизнесу получить доступ к современным технологиям", - отмечается в документе.

Ставятся цели по формированию кадрового потенциала страны в этой сфере через воспитание собственных высококвалифицированных специалистов и привлечение лучших в мире кадров для модернизации страны.

"Не только "Сколково", но все "инновационные территории", включая наукограды, станут локомотивами развития страны", - говорится в проекте предвыборной программы Путина.

Еще одним направлением будущего развития станет поддержка сельского хозяйства. "Сельское хозяйство поддержим за счет развития современных систем сбыта сельхозпродукции. Прибыль от ее продажи должна доставаться, прежде всего, производителям, а не торговым посредникам. Нужно развивать оптовые продовольственные центры, хранилища сельскохозяйственной продукции, позволяющие товаропроизводителям обеспечить стабильный сбыт. Существенную поддержку агропромышленному бизнесу должна оказывать и совершенствуемая система страхования сельскохозяйственных рисков", - отмечается в проекте предвыборной программы.

Кроме того, ставится цель создать современные условия для жизни на селе. "Важно, чтобы молодежь смогла реализовать себя, занимаясь делом, которому посвятили жизнь их отцы и деды. В села будут проложены дороги, подведены вода, электричество, для всех сельчан должны быть доступны современные школы, больницы, дома культуры", - говорится в документе.

Для того чтобы придать новый импульс фермерскому движению, Путин предлагает максимально упростить открытие нового бизнеса, связанного с производством сельскохозяйственной продукции. "Поможем в вопросах с получением и оформлением земельных участков, с приобретением современной техники. Поддержим создание информационных банков, содержащих образцы готовых решений, например, типовые проекты семейных ферм, в том числе в комплексе с жильем для фермеров, для реализации которых не потребуется разрешения на строительство", - поясняется в проекте.

Документ опубликован на сайте Путина как кандидата в президенты www.putin2012.ru.

Россия > Приватизация, инвестиции > ria.ru, 12 января 2012 > № 471244 Владимир Путин

Начало встречи с представителями российских и индийских деловых кругов.

Д.МЕДВЕДЕВ:Уважаемый господин Премьер-министр! Уважаемые господа! Уважаемые коллеги!Мы рады возможности встретиться с представителями российских и индийских деловых кругов и придаём большое значение формату непосредственного общения с бизнес-сообществом. По сути, это уже стало составной частью визитов на высшем уровне.

Нынешний визит господина Премьер-министра (и это уже доказал ход визита) проходит, как обычно, в дружественной, конструктивной атмосфере. Мы подписали документы, провели очень насыщенный диалог. И надеюсь, что такие механизмы взаимодействия, как Деловой совет по сотрудничеству с Индией, торгово-промышленные палаты, объединения промышленников России и Индии активно дополнят работу Межправительственной комиссии по торгово-экономическому, научно-техническому и культурному сотрудничеству.

Наши экономические связи складывались не один десяток лет. В 60-х и 80-х годах при нашем содействии в Индии строились крупные предприятия, которые в какой-то период были существенной частью индийской промышленности. Пример: металлургические заводы в Бхилаи и Бокаро стали символом российско-индийской дружбы.

Мы с господином Премьер-министром на переговорах констатировали наличие реальных возможностей как для увеличения товарооборота, так и для оптимизации увеличения инвестиционной активности. Мы готовы сегодня участвовать в модернизации промышленных предприятий, которые были построены в Индии в тот период. Индийские бизнесмены, в свою очередь, входят в состав фонда «Сколково», проекты которого имеют инвестиционную и научную направленность. Ещё в прошлом году с господином Премьер-министром в Нью-Дели мы обсуждали идею перенесения успешного опыта в области военной авиации на гражданский авиационный сектор. Сейчас мы переходим к её реализации, надеюсь.

Вы знаете, мы вступаем или вступили практически во Всемирную торговую организацию, шли мы к этому очень долго – 17 лет. После нашего вступления российские компании в Индии и индийские в России будут уже функционировать на основе универсальных правил, что, конечно, очень хорошо.

Мы также были бы рады начать работу над соглашением о всестороннем экономическом сотрудничестве в формате отношений между Индией и Таможенным союзом России, Беларуси и Казахстана. Можно было бы для этого создать рабочую группу с участием экспертов для изучения перспектив такого соглашения.

Среди многосторонних форматов мы выделяем, конечно, наше соучастие в форуме БРИКС, в форуме Россия – Индия – Китай, в восточноазиатских саммитах, Шанхайской организации сотрудничества. Кстати, намерение Индии стать полноправным участником Шанхайской организации сотрудничества, я уже сегодня говорил об этом несколько раз, мы всячески поддерживаем.

Мы обсудили во время обеда с господином Премьер-министром ситуацию в наших экономиках. Конечно, в мире ситуация непростая, и в наших экономиках ощущается небольшой спад, но в то же время если говорить о двусторонних связях, то мы имеем неплохой товарооборот, который растёт. При этом и наш ВВП соответствующим образом, может быть, не так, как нам бы хотелось быстро, но всё-таки прирастает. И в этом году он будет расти достаточно прилично по отношению ко всему остальному миру.

В настоящий момент мы осуществляем крупные проекты, которые ориентированы на годы вперёд. Они все вам известны. Я даже могу на них специально не останавливаться. Но есть целые сферы, где наше сотрудничество носит стратегический характер: это и ядерная энергетика, и автопром, и действующее совместное предприятие в сфере мобильной связи, мобильного интернета, есть проект по созданию российско-индийского совместного предприятия в области металлургии. У нас в России обосновалась и государственная индийская нефтегазовая корпорация ONGC, которая участвует в ряде проектов, а «Газпромом» подписаны меморандумы с рядом индийских компаний, которые предусматривают крупные поставки сжиженного природного газа в Индию начиная с 2016 года. Также реализуется долгосрочный проект по поставкам в Индию минеральных удобрений. Всё это лишь отдельные примеры взаимодействия в разных областях экономики.

В настоящий момент у нас добротная нормативная база для развития сотрудничества. Сегодня был подписан целый ряд двусторонних документов. Упомяну из них Меморандум о взаимопонимании между контрольными органами наших стран в области соблюдения стандартов лекарств. Фармацевтическая продукция из Индии у нас хорошо известна, у нас зарегистрировано свыше 800 лекарственных средств индийского производства. Я надеюсь, этот документ будет способствовать продвижению качественных медикаментов на наш рынок.

С 1 декабря вступило в силу Межправительственное российско-индийское соглашение об упрощении условий взаимных поездок отдельных категорий граждан. Оно предусматривает максимально простой и быстрый порядок получения российской въездной визы для индийских бизнесменов. Но если это всё-таки не так, вы во время встречи об этом скажите, мы постараемся тогда что-то поправить.

Я хотел бы пожелать вам успехов в вашей работе на российском рынке. Мы всегда рады вас видеть, и в этом наша совместная позиция с моим коллегой господином Премьер-министром, доктором Манмоханом Сингхом.

Господин Премьер-министр, передаю Вам слово.

М.СИНГХ (как переведено): Уважаемый господин Президент! Уважаемые представители российско-индийской промышленности!

Я очень рад присутствовать здесь вместе с Президентом Медведевым и встречаться со всеми вами.

За последние два года правительства обеих наших стран приняли стратегические решения о поддержании торговых и экономических отношений в таких сферах, как оборона, ядерная промышленность и космическая промышленность. Мы поставили целевой показатель – поднять торговый оборот до 200 миллиардов долларов к 2015 году. Кроме межправительственной комиссии мы также образовали ряд механизмов, которые нацелены на прямое сотрудничество бизнес-кругов.

Я хотел бы узнать у вас, дамы и господа, как вы думаете, что необходимо сделать для того, чтобы продвигать торговлю и инвестиции в рамках наших взаимоотношений? Правительство Индии привержено принятию стратегических мер, которые способствовали бы развитию российского бизнеса в Индии, развитию российских инвестиций в Индию. Мы работаем в области взаимного признания стандартов, облегчения визовых процедур и других регулирующих требований. Мы также принимаем ряд мер для поддержки торговли и инвестиций и создаём институциональные механизмы для урегулирования торговых споров. Сейчас очень хорошая возможность ещё более нарастить наши взаимоотношения в этой сфере. Во времена, когда во всём мире экономика находится в упадке, Индия и Россия создают необходимую инфраструктуру. Мы являемся естественными партнёрами, мы развиваем наши возможности. Индия тепло приветствует вступление России во Всемирную торговую организацию. Мы также хотим подписать соглашение с экономическими партнёрами по Таможенному союзу: Россией, Белоруссией и Казахстаном.

Инициатива, выдвинутая Россией по запуску обширной экономической модернизации и приватизации, открывает новые пути для различных компаний из Индии, которые могут сотрудничать с российской промышленностью. Индийская экономика растёт темпами 8,5 процента с 2004 года. Несмотря на ситуацию в глобальной экономике, мы установили целевой показатель – 9 процентов в пятилетнем плане до 2012 года. Мы приглашаем российских партнёров участвовать в наших инфраструктурных проектах и также в других развитийных программах.

У нас уже имеется успешный опыт сотрудничества в прошлом. Кроме того, SSTL и МТС собираются сотрудничать в сфере мобильных коммуникаций, а также национальная комиссия по развитию добычи природных ископаемых заинтересована в сотрудничестве с российскими предприятиями – такими, как «Норникель». Мы приветствуем инвестиции России в телекоммуникационные отрасли Индии, а также индийские инвестиции в различные сектора в нефтегазовой промышленности в России.

Я также хотел бы сказать о потенциале таких сфер, как фармацевтическая, удобрения, нефтехимия и авиация, а также здравоохранение. Кроме того, Российско-индийский форум отметил приоритеты в такой сфере сотрудничества, как телекоммуникации и инвестиции. Кроме того, мы в дальнейшем будем наращивать наши усилия по улучшению политических отношений, которые существуют между нашими странами, для расширения нашего торгово-экономического сотрудничества.

Я желаю вам успехов в вашей работе.

Большое спасибо за внимание.

Индия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 16 декабря 2011 > № 455207 Дмитрий Медведев

Диалектика упадка и подъема

Россия после холодной войны

Резюме: Если бы в 1985-м члены Политбюро ЦК КПСС выбрали одного из консервативных соперников Горбачёва, вполне вероятно, переживавший упадок Советский Союз продержался бы еще лет десять. Коллапс не наступил бы так быстро.

После того как Советский Союз отказался применять силу для поддержки коммунистического правительства Восточной Германии и Берлинская стена рухнула под натиском ликующей толпы в ноябре 1989 г., холодную войну можно было считать законченной. Но в чем причины ее завершения?

Роль личности Горбачёва

Первый аргумент – сработала политика сдерживания. Джордж Кеннан сразу после Второй мировой войны справедливо утверждал, что если США удастся остановить экспансию СССР, то за отсутствием успехов, подпитывающих идеологию, советский коммунизм постепенно станет более покладистым. Под влиянием новых идей к людям придет осознание того факта, что будущее не за коммунизмом и история не на его стороне. В широком смысле Кеннан был прав. Американская военная мощь помогла сдержать советскую экспансию, в то время как «мягкая власть» западной культуры, ценностей и идей подорвали коммунистическую идеологию.

Но остается еще загадка – выбор подходящего момента. Почему именно 1989 год? Почему холодная война продолжалась четыре десятилетия? Почему понадобилось так много времени, чтобы размягчить коммунизм? Или наоборот, почему холодная война не продлилась еще лет десять? Сдерживание сработало, но это не дает ответов на все вопросы.

Другое объяснение – «имперское перенапряжение». Историк из Йельского университета Пол Кеннеди утверждал, что империи расширяются до тех пор, пока чрезмерная экспансия не истощит их внутренние силы. Учитывая, что четверть советского экономического потенциала уходила на оборону и поддержание международных позиций (по сравнению с 6% США в 1980-х гг.), Советский Союз испытывал перегрузку. Но ни одна из чрезмерно расширившихся империй в истории, продолжал Кеннеди, не возвращалась к своей этнической базе, не будучи побежденной или ослабленной в результате войны великих держав. Однако Советский Союз не был ни побежден, ни ослаблен вследствие такой войны.

Третье объяснение заключается в том, что рост военной мощи Соединенных Штатов в 1980-х гг. заставил СССР сдаться. Это объяснение отчасти обоснованно. Политика президента Рональда Рейгана резко повысила давление, в том числе на советскую империю, но это не дает ответов на основные вопросы. В конце концов, Америка и раньше наращивала военный прессинг, но подобного эффекта не получалось. Почему именно 1989 год? Мы должны искать глубинные причины, потому что считать, что американская риторика и политика в 1980-е гг. была основной причиной упадка СССР, все равно что уподобляться петуху, который думал, что его кукареканье заставляет солнце вставать, – еще один пример ошибочных причинно-следственных связей.

Более детальное осмысление вопроса о сроках окончания холодной войны требует рассмотрения трех типов причин: ускоряющих, опосредованных и глубинных.

Самым главным фактором, ускорившим окончание холодной войны, был Михаил Горбачёв. Он хотел всего лишь реформировать коммунизм, не отказываясь от него в целом. Однако реформа вылилась в настоящую революцию, осуществляемую скорее снизу, нежели сверху. Как во внутренней, так и во внешней политике Горбачёв предпринял ряд шагов, которые ускорили и наметившийся упадок СССР, и окончание холодной войны.

Придя к власти в 1985 г., молодой генеральный секретарь пытался дисциплинировать советских людей, чтобы преодолеть экономическую стагнацию. Когда выяснилось, что дисциплинарных мер недостаточно, он запустил идею перестройки, однако ему не удалось провести реструктуризацию сверху из-за саботажа со стороны советской бюрократии. В борьбе с номенклатурой Горбачёв использовал стратегию гласности – открытого обсуждения и демократизации. Он полагал, что растущее недовольство граждан функционированием существующей системы приведет к тому, что политика перестройки восторжествует. Но когда гласность и демократизация позволили людям говорить то, что они думают, и голосовать, многие сделали вывод: «Никакой новой исторической общности – советского народа не существует. Прочь из империи!». Горбачёв, по сути, развязал процесс дезинтеграции Советского Союза, что окончательно стало очевидно после неудавшейся попытки переворота в августе 1991 года. В декабре 1991 г. единое государство прекратило существование.

Горбачёвская внешняя политика, так называемое «новое мышление», также способствовала окончанию холодной войны. Эта политика состояла из двух очень важных элементов. Первый – смена идей, в частности появилась концепция общей безопасности, которая позволяла избежать классической дилеммы безопасности. Горбачёв и его окружение заявляли, что в мире, где растет взаимозависимость, безопасность является игрой с ненулевой суммой и сотрудничество принесет пользу всем. Существование ядерной угрозы означало тотальное уничтожение, если соперничество выйдет из-под контроля. Вместо того чтобы накапливать ядерные вооружения, Горбачёв предлагал доктрину «разумной достаточности», т.е. минимального арсенала, необходимого для обороны. Другим аспектом изменений внешней политики при Горбачёве был его взгляд на экспансионизм, согласно которому последний влечет за собой больше затрат, чем выгод. Советский контроль над Восточной Европой стоил слишком дорого и был крайне непроизводителен, а вторжение в Афганистан также обернулось дорогостоящей авантюрой.

К лету 1989 г. жители Восточной Европы получили больше свободы. Венгрия открыла границы для перебежчиков из ГДР, направлявшихся в Австрию. Из-за массового бегства населения правительство Восточной Германии оказалось под огромным давлением. Кроме того, восточноевропейские правители больше не осмеливались (не чувствуя советской поддержки) подавлять демонстрации. В ноябре Берлинская стена рухнула – драматическая кульминация череды событий, произошедших за очень короткий период. Можно утверждать, что все это стало следствием просчета Горбачёва. Полагая, что коммунизм можно реформировать, он в ходе ремонта системы невольно проделал в ней дыру. Как бывает с плотиной, под воздействием накопившегося давления отверстие быстро увеличивалось, в результате рухнула вся конструкция. Но по-прежнему остается вопрос: «Почему именно 1989 год? Почему именно Горбачёв?».

Отчасти появление Горбачёва – историческая случайность. В начале 1980-х гг. один за другим ушли из жизни три дряхлых советских лидера. И лишь в 1985 г. шанс получило более молодое поколение, повзрослевшее при Хрущёве (так называемое поколение 1956 года). Но если бы в 1985-м члены Политбюро ЦК КПСС выбрали одного из консервативных соперников Горбачёва, вполне вероятно, переживавший упадок Советский Союз продержался бы еще лет десять. Коллапс не наступил бы так быстро. Выбор момента во многом объясняется личностью Горбачёва.

Фатальное экономическое отставание

Что касается опосредованных причин, Кеннан и Кеннеди правы. Двумя важнейшими факторами были мягкая сила либеральных идей и имперское перенапряжение, значение которого подчеркивалось приверженцами реализма в политике. Открытость, демократия и новое мышление, которые поднял на щит Горбачёв, – западные идеи, воспринятые поколением 1956 года. Одного из главных архитекторов перестройки и гласности Александра Яковлева, учившегося по студенческому обмену в США, привлекали американские теории плюрализма. Рост транснациональных связей и контактов пробил брешь в «железном занавесе», способствовал распространению западной культуры и либеральных идей. Экономические успехи Запада делали эти идеи еще более привлекательными. Одновременно жесткая военная мощь способствовала сдерживанию советского экспансионизма, а мягкая власть подтачивала веру в коммунизм, существовавшую за «железным занавесом».

Когда Берлинская стена, наконец, пала в 1989 г., это не стало результатом артиллерийского обстрела, а произошло под ударами простых граждан, вооруженных молотками и бульдозерами. Что касается перенапряжения империи, то огромный оборонный бюджет СССР начал перевешивать все прочие аспекты жизни советского общества. В здравоохранении начался спад, и уровень смертности в Советском Союзе вырос (единственная развитая страна, где такое случилось). В конце концов даже военные начали ощущать невероятное бремя перенапряжения. В 1984 г. маршал Николай Огарков, начальник Генштаба ВС СССР, пришел к выводу, что Советский Союз нуждается в улучшении гражданской экономической базы и обеспечении большего доступа к западной торговле и технологиям.

Таким образом, опосредованные факторы – мягкая сила и перенапряжение империи – сыграли важную роль, но в конечном итоге следует уделить особое внимание глубинным причинам: упадку коммунистической идеологии и краху советской экономики.

Потеря коммунизмом легитимности в послевоенный период сопровождалась событиями, полными драматизма. Вначале, сразу после 1945 г., коммунизм представлял собой привлекательную модель для довольно широких кругов. Среди тех, кто возглавлял сопротивление фашизму в Европе, было много коммунистов, и хватало людей, веривших, что будущее именно за этой идеологией. И Советский Союз приобрел немалый потенциал мягкой силы, однако растратил его. Постепенно этот потенциал разрушался – начиная с процесса десталинизации, ХХ съезда, когда были раскрыты преступления сталинизма, репрессиями в Венгрии в 1956 г., в Чехословакии в 1968 г. и в Польше в 1981 г., а также благодаря развивающимся международным связям и распространению либеральных идей. Хотя в теории построение коммунизма преследовало цель достижения классовой справедливости, наследники Ленина правили жестокими методами госбезопасности – исправительные лагеря, ГУЛАГ, цензура и слежка. Прямым следствием опоры на репрессивные меры стала общая потеря веры в систему, нашедшая отражение в расцвете подпольного самиздата, а также в волне недовольства, которую поднимали активисты-правозащитники.

В упадок приходила и советская экономика, что отражало неспособность планового хозяйства реагировать на изменения в мире. Сталин создал централизованное хозяйство, где упор делался на металлургию и тяжелую промышленность. Для нее было характерно полное отсутствие гибкости, она пожирала огромное количество трудовых ресурсов, которые невозможно было использовать в растущем секторе услуг. Как отмечал экономист Йозеф Шумпетер, капитализм – это созидательное разрушение, способ гибкого реагирования на большие волны технологических изменений. В конце XX века основным технологическим изменением третьей промышленной революции стала растущая роль информации как самого дефицитного ресурса экономики. Между тем Страна Советов меньше всего подходила для правильного обращения с информацией. Глубокая секретность политической системы означала, что информационный поток был крайне медленным и шел с постоянными перебоями. Рост военной мощи США при Рональде Рейгане лишь усилил давление на политический режим, находившийся под бременем экономических проблем.

Советские товары и услуги не соответствовали общепринятым стандартам. В конце XX века в мире царило смятение, но западные страны благодаря рыночной экономике смогли перенаправить трудовые ресурсы в сектор услуг, реорганизовать тяжелую промышленность и перейти к массовому использованию компьютеров. Советский Союз не был в состоянии идти в ногу с изменениями. Например, когда Горбачёв пришел к власти в 1985 г., в СССР насчитывалось 50 тыс. персональных компьютеров, в Соединенных Штатах их было 30 миллионов. Спустя четыре года в Советском Союзе их было около 400 тыс., в США – 40 миллионов. Демократии и экономики, ориентированные на рынок, оказались более гибкими в вопросе технологических изменений, чем централизованная советская система, созданная Сталиным в эпоху дымовых труб 1930-х годов. По словам одного советского экономиста, к концу 1980-х гг. лишь 8% советской промышленности были конкурентоспособны по мировым стандартам. Трудно оставаться супердержавой, когда 92% промышленности не выдерживает никакой критики.

После распада СССР Россия пережила серьезную трансформацию. Отказавшись от плановой экономики, страна неуверенно вступила на путь демократизации и либерализации при Борисе Ельцине. Этот путь был, однако, связан с множеством рисков. По рекомендации Международного валютного фонда российское правительство прибегло к шоковой терапии как способу перехода от хозяйственной автократии к экономике либеральной демократии. Но этот метод произвел такое разрушительное воздействие на российское общество, что от него пришлось отказаться. С ухудшением экономической и политической ситуации российский державный национализм и государственный контроль расцвели с новой силой в годы президентства Владимира Путина.

Не допустить нового застоя

К чему это привело Россию сегодня, после трансформации, начавшейся 20 лет назад? Некоторые рассматривают ее как ключевую развивающуюся экономику и часть группы БРИК. Этот термин был введен в 2001 г. инвестиционным банком Goldman Sachs, чтобы привлечь внимание к развивающимся рынкам. Доля БРИК в мировом ВВП выросла довольно быстро с 16 до 22% (2000–2008 гг.), и совокупно участники БРИК гораздо лучше, чем остальные страны, справились с глобальной рецессией, начавшейся в 2008 году. Суммарно на их долю приходится 42% мирового населения и треть мирового роста в первом десятилетии XXI века.

По иронии судьбы экономический термин зажил собственной политической жизнью, хотя Россия мало соответствовала критериям этой группы. В июне 2009 г., когда министры иностранных дел четырех стран встретились в Екатеринбурге, на долю БРИК приходилось 42% мировых иностранных резервов (при этом большая часть принадлежала Китаю). Президент Дмитрий Медведев заявил, что не может существовать успешной глобальной валютной системы, если используемые финансовые инструменты деноминированы лишь в одной валюте, и хотя доля России в китайской торговле составляет только 5%, две страны объявили о соглашении по валютным операциям.

Из тактических соображений встречи БРИКС (которая сегодня включает и ЮАР) вполне оправданы, но нельзя забывать, что группа объединяет совершенно разные государства – бывшую супердержаву Россию и три развивающиеся экономики разного уровня. Есть ли в этом какой-то смысл? Среди стран БРИКС Россия имеет самое маленькое (если не считать ЮАР) и самое грамотное население, а также более высокий подушевой доход, но, что более важно, по мнению многих наблюдателей, Россия находится в упадке, в то время как Китай, Индия и Бразилия переживают подъем. Как отмечает Financial Times, всего 20 лет назад Россия была научной супердержавой и проводила больше исследований, чем эти три державы вместе взятые. Но с тех пор ее опередила не только растущая рекордными темпами китайская наука, но также и Индия, и Бразилия. В центре аббревиатуры БРИК – рост потенциала Китая, а не России.

Никита Хрущёв, как известно, хвастал в 1959 г., что Советский Союз обгонит США к 1970-му или самое позднее к 1980 году. В 1976 г. Леонид Брежнев говорил французскому президенту, что к 1995 г. коммунизм будет доминировать в мире. Подобные прогнозы базировались на годовом уровне экономического роста в 5–7% и увеличении доли СССР в мировом ВВП с 11 до 12,3% в 1950–1970-е годы. Затем начался длительный период спада, сократились экономический рост и доля в мировом ВВП. Оглядываясь назад, диву даешься, насколько неточными оказались американские оценки советской мощи. В конце 1970-х гг. «Комитет по существующей угрозе» заявлял, что Советский Союз по своей мощи превосходит США, и итоги выборов 1980 г. (когда к власти пришел Рональд Рейган. – Ред.) отражал эти опасения.

В результате распада империи в 1991 г. Россия лишилась значительной части территории (76% от СССР), населения (50% от СССР), сократились объемы экономики (45% от СССР) и численность военнослужащих (33% от СССР). Практически исчерпала себя мягкая сила коммунистической идеологии. При этом Россия могла развернуть почти 5 тыс. ядерных боеголовок и поставить под ружье более миллиона военнослужащих, хотя ее общие военные расходы составляли лишь 4% от мировых (1/10 от доли США), а потенциал проецирования силы в мире значительно уменьшился. По экономическим показателям российский ВВП в размере 2,3 трлн долларов составлял 1/7 от ВВП США, а доход на душу населения (по паритету покупательной способности) в 16 тыс. долларов составлял около трети от соответствующего американского ресурса. Экономика была зависима от экспорта нефти и газа, высокотехнологичный экспорт представлял только 7% от производственного экспорта (по сравнению с 28% в Соединенных Штатах). Что касается мягкой силы, то, несмотря на привлекательность традиционной русской культуры, позиции России в мире слабы. По словам Сергея Караганова, России приходится использовать жесткую силу, включая военную, потому что она живет в гораздо более опасном мире и ей не за кем прятаться, и потому что она обладает недостаточной мягкой силой – т.е. социальной, культурной, политической и экономической привлекательностью.

Россия больше не отягощена коммунистической идеологией и громоздкой централизованной плановой системой, а вероятность распада по этническим линиям, хотя и остается угрозой, но меньшей, чем раньше. В то время как в Советском Союзе этнические русские составляли только половину населения, сегодня их число достигает 81% жителей Российской Федерации. Не хватает политических институтов для эффективного функционирования рыночной экономики, процветает коррупция. Российский дикий капитализм нуждается в эффективном регулировании, которое создает доверие в рыночных отношениях. Система здравоохранения находится в катастрофическом положении, уровень смертности возрос, а рождаемость падает. Среднестатистический мужчина в России умирает в 60 лет – чрезвычайно низкий показатель для развитой экономики. По оценкам демографов ООН, население России может сократиться с нынешних 145 млн до 121 млн к середине столетия. К 2020 г. придется привлечь 12 млн иммигрантов, только чтобы обеспечить демографическую стабильность, а это кажется маловероятным.

Возможны различные сценарии будущего. Одни предрекают упадок и видят Россию моноэкономикой с погрязшими в коррупции институтами и непреодолимыми проблемами в демографии и здравоохранении. Другие заявляют, что с помощью реформ и модернизации Москва способна справиться с невзгодами, и руководство движется в этом направлении. В конце 2009 г. президент Медведев призвал Россию модернизировать экономику, избавляться от унизительной зависимости от природных ресурсов и покончить с советским отношением и поведением, которые не дают стране оставаться мировой державой. Но недееспособная власть и растущая коррупция затрудняют преобразования. Президент Альфа-Банка Петр Авен заявляет, что экономически система все больше похожа на Советский Союз: огромная зависимость от нефти, потребность в капитале и серьезных реформах, тяжелое бремя социальных вопросов. «Застой – это главная угроза», – резюмирует банкир. Остается подождать, чтобы убедиться в том, действительно ли возвращение Владимира Путина на пост президента приведет к реформам, позволяющим России динамично встроиться в глобальную информационную эру. Каким бы ни был итог, благодаря огромному человеческому капиталу, талантам в кибертехнологиях и близости к Европе и Китаю Россия безусловно обладает потенциалом, так что вопрос только в воле.

С точки зрения США, Россия по-прежнему способна представлять угрозу, главным образом потому, что это единственная страна, располагающая достаточным количеством ракет и ядерных боеголовок для уничтожения Америки, а относительный упадок сделал ее особенно несговорчивой в отказе от ядерного статуса. Россия также обладает обширной территорией, образованным населением, талантливыми учеными и инженерами и колоссальными природными ресурсами. Но вряд ли она вновь окажется в состоянии противостоять Соединенным Штатам, как Советский Союз на протяжении сорока лет после Второй мировой войны. В контексте складывающегося баланса сил и Россия, и США одинаково заинтересованы в создании международных условий, позволяющих Китаю превратиться в ответственного партнера.

В книге «Будущее силы» я отмечаю, что в начале нынешнего столетия происходят два крупных изменения в мировой властной структуре: перемещение экономической власти с Запада в Азию и переход политической власти от правительств к неправительственным организациям. В мире новых транснациональных вызовов, созданных негосударственными акторами, – таких как глобальная финансовая нестабильность, изменение климата, терроризм и пандемии – Соединенные Штаты и Российская Федерация могут обрести значительные преимущества, сотрудничая в решении данных проблем. Одним словом, США гораздо больше выиграют от партнерства с сильной, осуществившей реформы Россией, чем со слабой и находящейся в упадке державой. Будем надеяться, что именно это станет направлением российского развития в третьем десятилетии после окончания холодной войны.

Джозеф Най-младший – заслуженный профессор Гарвардского университета.

Россия. СНГ > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 декабря 2011 > № 738719 Джозеф Най

Премьер-министр РФ Владимир Путин намерен в течение вторника разобраться в ситуации, сложившейся вокруг Богословского алюминиевого завода (БАЗ) в Свердловской области, который, по мнению местных чиновников, находится на грани закрытия.

Ситуация на заводе во вторник обсуждалась на встрече Путина с председателями общественных приемных лидера "Единой России" в регионах страны. Глава приемной по Свердловской области Анатолий Сухов попросил премьера помочь предприятию, на котором работают около 3,5 тысяч человек.

"Объявили 30 числа: четыре цеха закрывают до 1 февраля. Это - 1000 человек остаются без работы. Сейчас губернатор приезжал, в эту процедуру вмешался, распоряжение издали, что приостановить остановку вот этих цехов, но графика нового нет. И вот так все в подвешенном состоянии", - сказал Сухов.

"Кто там собственник?" - спросил Путин. Сухов ответил, что это глава "Русала" Олег Дерипаска.

"Сегодня же узнаю", - сказал премьер.

Богословский алюминиевый завод - градообразующее предприятие города Краснотурьинск. По итогам 2010 года БАЗ выпустил 113 тысяч тонн алюминия (2,8% общего объема производства "Русала") и 990 тысяч тонн глинозема (12,6% от общего объема производства глинозема).

Ситуацию с другим градообразующим предприятием, владельцем которого также является Дерипаска, - летом 2009 года удалось разрешить только после личного вмешательства Путина. В присутствии премьера был подписан договор о поставках сырья, позволивший восстановить работу пикалевского производственного комплекса. В него помимо "БазэлЦемент-Пикалево" (структура холдинга Дерипаски "Базовый элемент") входят закупающие у него сырье "Пикалевская сода" и "Пикалевский цемент", принадлежащие другим собственникам.

ПОЗИЦИИ ГУБЕРНАТОРА И РУСАЛА

Как сообщала пресс-служба губернатора Свердловской области Александра Мишарина, в конце ноября он обратился к президенту РФ Дмитрию Медведеву с просьбой помочь улучшить ситуацию на БАЗе, убытки которого в первом полугодии 2011 года составили 180 миллионов рублей.

Глава региона предложил разработать мероприятия по реконструкции и модернизации предприятий алюминиевого комплекса в Свердловской области с учетом технологической кооперации. Его инициатива - организовать снабжение первичным алюминием Каменск-Уральского металлургического завода (КУМЗ), поставляя туда жидкий алюминий с Уральского алюминиевого завода (УАЗ) и в слитках с Богословского алюминиевого завода (БАЗ), тогда как сейчас поставки осуществляются с сибирских алюминиевых заводов "Русала". Такая кооперация могла бы стать основой проекта по созданию единого металлургического кластера по производству алюминия, сплавов и изделий, полагает Мишарин.

Согласно данным пресс-службы губернатора, Медведев поручил проработать предложения Мишарина своему помощнику Аркадию Дворковичу и главе Минпромторга РФ Виктору Христенко.

Тогда официальный представитель "Русала" заявил агентству "Прайм", что компания поддерживает развитие алюминиевого кластера на Урале, однако в ее состав сейчас не входят предприятия, занимающиеся выпуском продукции высокого передела, такие как КУМЗ.

Что касается непосредственно БАЗа, производство первичного алюминия и сплавов на его основе на мощностях этого предприятия становится экономически невыгодным из-за непомерно высоких цен на электроэнергию и тепло, отметил представитель "Русала". По его словам, в таких условиях неприменима даже разработанная компанией передовая технология производства алюминия, которая по всем параметрам, включая экологию и энергосбережение, находится на уровне лучших мировых показателей. По этой технологии уже работает построенный в 2006 году Хакасский алюминиевый завод, строятся Богучанский и Тайшетский алюминиевые заводы.

РУСАЛ: БАЗ НЕ ЗАКРЫВАЕТСЯ

Как пояснили "Прайму" в "Русале", о закрытии БАЗа речи не идет.

В соответствии с планом природоохранных мероприятий, который согласован с Минприроды по Свердловской области, БАЗу необходимо достичь требуемых нормативов предельно допустимых выбросов (ПДВ), и этот план включает в себя конкретные сроки вывода из эксплуатации ряда электролизеров первого-четвертого корпусов - в 2012 году, отметили в компании.

"Во исполнение предписаний надзорных органов "Русал" закрыл несколько неэффективных электролизеров. Компания не закрывала БАЗ и не планирует это делать", - подчеркивает алюминиевый гигант.

Россия. УФО > Металлургия, горнодобыча > ria.ru, 6 декабря 2011 > № 448845 Владимир Путин

Есть ли у умного шансы стать богатым? О становлении рынка интеллектуальной собственности

Интервью директора Республиканского НИИ интеллектуальной собственности, доктора юридических наук В.Н.Лопатина

Доля инновационной продукции России в общем объеме продаж промышленной продукции чрезвычайно мала - не превышает 5%. Почему? Опыт перехода к инновационной экономике в США, Западной Европе, Японии и Китае показывает, что базовым условием этого перехода является формирование рынка интеллектуальной собственности. А как этот рынок формируется в нашей стране? С этим вопросом редакция обратилась к директору Республиканского НИИ интеллектуальной собственности, председателю Правления корпорации интеллектуальной собственности РНИИИС, председателю национального технического комитета «Интеллектуальная собственность» (ТК-481), доктору юридических наук, профессору В.Н.Лопатину.

- Владимир Николаевич, есть ли в России потенциал рынка интеллектуальной собственности и в какой степени он реализуется?

- По числу ученых Россия занимает одно из первых мест в мире, ежегодно их отряд пополняют около 30 тысяч докторов и кандидатов наук – и в этом смысле потенциал рынка интеллектуальной собственности огромен. Однако при этом доля нашей наукоемкой продукции в продаже в мировой торговле составляет 0,3 %, т.е. мы занимаем одно из последних мест. Как объяснить это несоответствие? Просто! Результаты научно-технической деятельности и права на них в основной своей массе не доводятся до стадии коммерциализации, т.е. до реализации на внутреннем и внешнем рынках.

Для сопоставления: в Китае результаты научных разработок, наоборот, быстро находят потребителя, и это происходит потому, что «правила игры» с интеллектуальной собственностью здесь прописаны с учетом интересов каждого участника. В результате: только один муниципальный китайский город имеет порядка 25 тысяч патентов, т.е. примерно столько, сколько в год патентует вся Россия.

У нас же права закреплены лишь на десятую часть полученных результатов, остальное непонятно кому принадлежит, отправляется на полки, лежит мертвым грузом вне государственных и корпоративных интересов. Освоение денег, выделяемых на науку (я имею в виду, в первую очередь – прикладную науку), идет, а конечного продукта нет.

Права на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности (в соответствии с частью четвертой ГК РФ — интеллектуальные права) должны были бы выступать одним из основных сегментов рынка в инновационной экономике. Однако в отношении абсолютного большинства результатов научно-технической деятельности сегодня такие права не закрепляются: ни открытым способом — через патентование, ни закрытым — через ноу-хау в режиме коммерческой тайны. Сложилась парадоксальная ситуация: в стране, с одной стороны, отсутствует легальный оборот инновационных товаров и интеллектуальной собственности, а, с другой - большинство результатов интеллектуальной деятельности, которые в принципе не могут быть объектами рыночных отношений (в соответствии со ст. 129 ГК РФ), все же находятся в обороте - «черном» или «сером».

У нас доля государства в финансировании науки самая высокая в мире, свыше 75 процентов - в ведущих странах пропорция обратная, там столько вкладывает частник. И потому, казалось бы, если уж ты платишь, то и заказывай музыку! Но государство оказывается неэффективным собственником.

- Почему?

- Конечно, одна из причин сложившего положения в том, что бывшая советская система патентования разрушена: из тысяч функционирующих в России предприятий патентно-лицензионные службы есть всего на десятках! Но дело не только в этом. Большая часть сегодняшних госконтрактов вообще даже не содержат норм о закреплении прав на создаваемые результаты интеллектуальной деятельности в ходе исполнения этих госконтрактов.

В инновационных экономиках Запада в научно-технической сфере патентуется до 20% результатов интеллектуальной деятельности и – важно подчеркнуть! - примерно столько же продается, т.е. заключается договоров по лицензированию и отчуждению, если говорить в нашей терминологии. Потому, что патентование, которое осуществляется по всем объектам интеллектуальной собственности - это дорогостоящая процедура, и она осуществляется как коммерческая сделка. У нас же из 260 тысяч патентов, что действует сегодня в Российской Федерации, число патентов, на которые заключены лицензионные и иные договоры продаж - менее 2 %, т.е. ничтожно мало.

Южный Федеральный университет - один из лидеров современного федерального строительства в вузах - за последние пять лет получил 260 патентов, причем из них одна треть уже не действует. Хотя срок действия патента – двадцать лет. Спрашивается – для чего тогда патентовали? Для отчета по привлечению новых денег из госбюджета? Выходит, что так: числом полученных патентов просто отчитались перед заказчиком, т.е. государством. И при этом как бы неважно, что по полученным 260 патентам нет ни одного лицензионного договора, ни одного договора отчуждения, ни одной продажи, т.е. коммерческий эффект ноль, хотя великолепный фандрайзинг, т.е. привлечение университетом денег на науку в объеме 3 млрд. рублей, но это, увы, и есть почти весь результат.

Кстати, по данным Минобраунауки, из более чем 700 образованных в вузах малых предприятий, о которых они так бодро рапортовали руководству страны, более 40%, как показали проверки, зарегистрированы с нарушением требований ФЗ -217, а в полном соответствии с установленными процедурами созданы вообще единицы предприятий.

Теперь обратимся к другой важной стороне мировой практики патентования: патентование национального изобретения за рубежом своей страны. Это дает возможность передовым странам эффективно продавать свои права на территории других государств, как, впрочем, и защищать эти права при их нарушении. Именно так развитыми странами сегодня патентуется каждое четвертое национальное изобретение. Россия же патентует за рубежом лишь каждое шестидесятое свое национальное изобретение, что в 100 раз меньше, чем в США, и в 50 раз меньше, чем в Германии. Ясно: надо безотлагательно восстанавливать систему отбора и патентования российских национальных изобретений за рубежом.

Но есть и еще одно любопытное явление: зарубежные страны активно патентуют свои разработки у нас, в России. Настолько активно, что закономерен вопрос: а действует ли у нас система контроля за передачей российских технологий в другие страны? Увы - такая система отсутствует. За последние пять лет число иностранцев среди обладателей российских патентов выросло в два раза (с 1/6 до 1/3), а в отдельных областях эта доля еще выше. Например, в сфере нанотехнологий только 1 из 10 российских патентов выдан отечественным изобретателям, остальные 9/10 иностранцам. Ситуация - парадоксальная. Ведь производство наноматериалов и нанопродуктов объявлено в России приоритетным, соответственно сюда, в том числе в госкорпорацию (теперь ОАО) «Роснанотех», на эти цели выделено около 200 млрд. руб. Однако это производство уже ограждено патентами нанотехнологий, принадлежащих иностранным компаниям. И, следовательно, с обладателями этих патентов России придется в дальнейшем заключать лицензионные договоры, а иначе (по ст. 1252 ГК РФ) продукция, полученная по тем технологиям, будет признана контрафактной и будет подлежать изъятию, впрочем, как оборудование и сырье, из которого она произведена.

Вот так из-за слабой правовой охраны нашей интеллектуальной собственности происходит ее отток за рубеж, что угрожает России усилением ее технологической зависимости, в том числе, подрывом ее обороноспособности.

- Выходит, надо, во-первых, научить (помочь, создать условия, заинтересовать, заставить и т.д.) российских исследователей оформлять права на результаты своего научно-технического творчества, а, во-вторых, безотлагательно проводить их коммерциализацию. Так?

- Да, но, увы, этого недостаточно. Интеллектуальная собственность, помимо прочего, не находит в России заинтересованного потребителя. Причин у этого явления несколько, но одна из важных причин в том, что деньги на науку распределяются государственными ведомствами, которые имеют слабое отношение к реальному сектору экономики. Изъян заложен, таким образом, в самой системе выделения денег на науку.

Возьмем, в качестве примера, государство Израиль, которое, имея худшие, чем у нашей страны, стартовые условия, двадцать лет назад взяло курс на инновации. Для Израиля, при отсутствии у него природных ресурсов, это был единственный способ развиваться, выходить на международный рынок. И каков результат на сегодня? Там сложилась система, позволяющая стране быть конкурентоспособной, Израиль вытесняет нас с традиционных рынков, в том числе в Индии, где сорок лет мы имели первое место в определенных видах продукции. Да и во многих странах, где десятилетиями мы занимали первое место, мы уходим с завоеванных позиций из-за серьезного отставания в инновационных технологиях.

Почему? Смотрите, в Израиле около 50% всех расходов на прикладные научные исследования в гражданской науке распределяет министерство промышленности и труда. Второй по величине «пирог» из госбюджета на гражданскую прикладную науку распределяет так называемый национальный научный фонд - аналог нашей Академии наук. А министерство науки? Оно занимает лишь четвертую строчку в распределении денег на науку. Таким образом, наглядно видно – кто в этой стране является основным заказчиком прикладных научных исследований: министерство, отвечающее за реальный сектор экономики.

А в нашей стране? Основную часть бюджетных денег - 386 млрд. руб. (по состоянию на прошлый год) - распределяет министерство образования и науки, как мы понимаем - весьма далекое от реальных нужд промышленности. Второй по величине расходный поток на НИОКР идет по линии министерства экономического развития, которое, работая на «макроуровне», тоже весьма в небольшой степени отвечает за реальный сектор экономики. Однако такие министерства как министерство промышленности и торговли, Минэнерго и Минрегион, действительно отвечающие за реальное состояние отечественной промышленности, увы, не оказывают существенного влияния – ни на формирование федеральной программы НИОКР, ни на ее исполнение.

Что же мы получаем? - Госзаказ на научные исследования в интересах модернизации формирует тот, кто имеет слабые представления об этих самых интересах. Грубо говоря, не те распределяют деньги: организовано «освоение» бюджетных средств вместо получения инновационного продукта (я имею в виду, конечно, прежде всего, прикладную науку). Предприятия отстранены от формирования исследовательских программ - вот почему эти программы далеки от реальной жизни, от потребностей экономики.

Формирование исследовательских программ осуществляют чиновники через близкие им структуры - отсюда и «откаты». Федеральная антимонопольная служба, сделав проверку по нашим обращениям, выяснила, что победителями конкурсов признавались те, кто вообще не имел права в них участвовать. Свыше трети выделенных на науку средств до науки не доходит, а уходит на «откаты» чиновникам, распределяющим эти самые миллиарды. Проблема стала настолько острой, что сферу финансирования НИОКР сегодня можно причислять к наиболее коррупционным сферам. И ситуация не изменится, пока деньги на исследования будут распределять министерские чиновники, а не те, кому в реальном секторе экономики приходится выдерживать жесткую рыночную конкуренцию.

Соответственно, родились и механизмы, скрывающие «откаты». В частности, поскольку освоение денег на НИОКР производится по показателям, следовательно, показателями становятся некие иные результаты, нежели научные достижения. Минобрнауки и Минэкономразвития уже несколько лет официально навязывает в качестве оценки результативности прикладной науки – публикации, семинары, рейтинг цитирования и т.д. И это в то время, как в инновационных экономиках Запада показателем результативности прикладной науки является число реализованных результатов интеллектуальной деятельности и прав на них: заключенных лицензионных договоров, доля интеллектуальной собственности в структуре цены инновационной продукции, доля интеллектуальной собственности и ее объем в целом в объеме продаж. У нас же этот естественный показатель результативности поменяли местами с рейтингами цитирования, видимо, для оправдания отсутствия реализации продуктов интеллектуальной собственности и для скрытия «откатного» интереса. Безусловно, этот интерес нужно ломать, и, в первую очередь, через смену механизма финансирования науки.

- Но, может быть, дело и в том, что ученый просто-напросто не умеет коммерциализовать свои результаты?

- Это – верно! Многие помнят, как министр Э.Ш.Набиуллина приводила в качестве примера того, как надо патентовать продукцию, американскую корпорацию IBM, лидера на американском рынке интеллектуальной собственности, которая получает свыше пяти тысяч патентов в год. Представители этой корпорации приезжали к нам в Институт и вот что рассказали. Результаты творчества трех тысяч ученых, что у них работают, оформляют, оценивают и продают в виде интеллектуальной собственности 250 юристов, а также 80 экономистов и менеджеров, профилирующихся в сфере интеллектуальной собственности, т.е. целое специальное подразделение IBM. Результат продаж и коммерциализация прав творчества ученых - $1,5 -2 млрд. ежегодной прибыли компании.

А что у нас? При невостребованности российских научных разработок в интересах модернизации отечественного производства уровень импортных поставок технологий и оборудования вырос до критического уровня во всех базовых отраслях промышленности.

Так, например, из 100 млрд. рублей, выделенных за последние годы в качестве инвестиций в модернизацию промышленности Свердловской области (в основе металлургия и тяжелое машиностроение) 90% ушло за рубеж на приобретение импортных технологий и оборудования. В то же время на территории этой области живет и работает свыше 30 тысяч ученых и исследователей.

Аналогичная ситуация в Санкт-Петербурге, где живет и работает около 200 тысяч научных сотрудников, в т.ч. 55 тысяч докторов и кандидатов наук: больше чем во всей Германии. В то же время значительная часть из 90 млрд. рублей, направленных в 2010 г. на модернизацию местных промышленных предприятий (около 700) также ушло за рубеж. При этом нередко в борьбе за получение такого заказа на поставки иностранные кампании идут на коммерческий подкуп и иные виды коррупционных правонарушений.

В Москве число ученых также на порядки больше, а отдача на порядки меньше. Причин несколько: это и невостребованость научно-технических новшеств в производстве, и то, что наши ученые не приучены оформлять права на полученные результаты, которые нужно коммерциализировать, и то, что у нас нет посредников-профессионалов. Хороший ученый не всегда бывает хорошим менеджером, должен быть подготовленный отряд специалистов. Однако заглянем в государственный образовательный стандарт – в нем специализация в сфере интеллектуальной собственности отсутствует и для юристов, и для экономистов, и для менеджеров. При минимальной потребности для России – 50 тыс. специалистов-посредников в сфере интеллектуальной собственности - Российская государственная академия интеллектуальной собственности выпускает всего 150 человек в год. Корпорации обращаются в наш Институт - дайте специалистов! Они - на расхват. Уже по этому факту видно, как мы теряем свои конкурентные преимущества.

- А что у нас на законодательном уровне?

- Нужно писать правила, по которым этот рынок должен действовать. И мы движемся в этом направлении, правда, пока медленно. Скажем, прошло уже десятилетие, как инновационное развитие декларировано в качестве приоритета государственной политики России, однако федерального закона об инновационной деятельности так и не принято. В этих условиях около 60 регионов страны принимают свои законы, которые нередко противоречат друг другу. Можно ли построить единый рынок, если правила в каждом регионе будут разные?

Даже с введением в действие четвертой части Гражданского кодекса по-прежнему остались проблемы и появились новые. Например, недостаточно закреплены права авторства на ноу-хау (глава 75 ГК РФ), т.е. в этом, относительно новом для России институте интеллектуальной собственности, баланс интересов заказчика, исполнителя и автора законом пока не обеспечен. А ведь инвестор задает первый вопрос: кому принадлежит научная разработка? Вкладывая деньги в ее реализацию, он хочет иметь дело с абсолютно легитимным собственником. Вот это-то и удивительно: государство, финансируя три четверти всех НИОКР в стране, не стремится закрепить права за собой (в лице госзаказчиков) и не создает условия по закреплению прав для исполнителей. Из 48 госзаказчиков только около 30 участвуют в госреестре интеллектуальной собственности.

Нет четкого понимания и критериев разделения произведений науки от литературных как объектов интеллектуальной собственности, хотя это имеет принципиальное значение для ученых. В произведениях законом охраняется объективная форма, тогда как для науки важно именно содержание. Поэтому наш Институт инициировал включение в программу национальной стандартизации на 2011 год разработку проектов трех национальных стандартов в этой сфере: термины и определения, научные открытия и научные произведения. Сейчас их разработка идет в РНИИИС по госконтракту с Росстандартом. Недавно национальный технический комитет по стандартизации (ТК-481) одобрил концепции этих проектов для дальнейшей работы. РНИИИС, кстати, в целях более эффективной охраны интересов отечественных ученых принял решение о депонировании научных открытий и научных произведений.

Нет у нас и единой государственной политики (не путать с ведомственной), объединяющей усилия власти и бизнеса, т.е. управление инновационным процессом рассредоточено. Более 80 федеральных ведомств распределяют бюджетные деньги на науку, 23 ведомства имеют в своей компетенции прямые функции по интеллектуальной собственности, 12 федеральных органов власти отвечают за защиту прав на полученные результаты и 3 координируют их взаимодействие. Словом, необходима система с единым центром координации, на которую должно быть возложено решение всего круга вопросов в этой сфере.

Крайне остро также стоит вопрос защиты интеллектуальной собственности. Сегодня же у нас по-прежнему лишь единичными являются случаи, когда судами выносятся приговоры за нарушение патентных прав, за нарушение прав на ноу-хау, охраняемые в режиме коммерческой тайны (ст. 183 УК РФ), что, конечно же, не отражает реальной ситуации.

Нужна система, работающая по единым, понятным и прозрачным правилам и имеющая единый центр координации.

- Есть ли нечто, что вселяет оптимизм?

- Есть. Например, то, как энергично на региональном уровне в республике Татарстан реализуется курс на формировании рынка интеллектуальной собственности. Посмотрите по срокам: 2009 год - Президент России ставит задачу построения цивилизованного рынка интеллектуальной собственности для инновационного развития, 2010 год - президент Татарстана в послании парламенту и правительству ставит задачу формирования такой программы на региональном уровне, 2011 год - в республике приступают к разработке и реализации долгосрочной целевой программы развития регионального рынка интеллектуальной собственности, чтобы до 2020 года достичь мировых показателей по рынку интеллектуальной собственности.

- Амбициозная задача!

- Но она – выполнима! И опыт нашего Института подтверждает это. С использованием разработанных у нас технологий только за последние два года мы в России помогли оценить и продать российской интеллектуальной собственности отечественных предприятий, корпораций и организаций на сумму около 2 миллиардов рублей - столько в России никто никогда не продавал.

В России такие успешные примеры являются пока единичными, что зачастую определяется уровнем компетентности руководителей корпораций и предприятий. Так, в корпорации «Уралвагозавод» интеллектуальная собственность работает и как механизм создания добавочной стоимости при росте продаж интеллектуальной собственности за последние три года (в структуре цены инновационной продукции – до 10%), и как средство капитализации активов (на начало 2011г. – нематериальные активы корпорации составили более 4 млрд. рублей – лидер в России), и как инвестиционный ресурс под обеспечение этих активов. Другим примером может служить международный проект «Сухой – Суперджет 100», где России изначально отводилась роль места сборки самолета из иностранных комплектующих. Однако мы и здесь сумели найти, оформить, оценить и внести в уставный капитал российскую интеллектуальную собственность, доказав, что Россия была, есть и будет страной гениальных людей, и у нас есть чем торговать кроме сырья.

Сегодня на базе наших прежних региональных центров интеллектуальной собственности совместно с ведущими федеральными университетами, научными центрами, корпорациями создана широкая сеть региональных центров интеллектуальной собственности от Северо-Восточного (в Магадане) до Южного (в Ростове-на-Дону), которые с октября 2011г. объединились в первую в России корпорацию интеллектуальной собственности РНИИИС. Деятельность корпорации и региональных центров опирается на признанные технологии управления интеллектуальной собственности , разработанные нашими специалистами. Наша общая задача - от этих разовых фрагментов рынка интеллектуальной собственности перейти на поточный метод.

Это понимание зреет и на региональном уровне, и на отраслевом - среди наших министров. Но, к сожалению, на уровне их ведомств – пока очень медленно. Тем не менее, и это также происходит. И яркий пример - создание первого в стране отраслевого технико-внедренческого центра модернизации двух базовых отраслей промышленности – металлургии и тяжелого машиностроения в Екатеринбурге. Объединились несколько заинтересованных сторон - Научный совет по металлургии и металловедению Академии наук (председатель - академик Леопольд Игоревич Леонтьев), наш Институт, ряд вузов Среднего Урала, и вместе с правительством Свердловской области разработали концепцию объединения вузовской, академической и прикладной науки в интересах модернизации данных отраслей. Вице-премьер И.И.Сечин написал резолюцию пяти федеральным министрам о необходимости реализации этой программы в краткие сроки.

Иными словами, процесс медленно, но, все-таки, идет вперед. И это, в частности, отмечено на III Международном Форуме «Инновационное развитие через рынок интеллектуальной собственности», который прошел в Москве в апреле с.г.

- Назовите вкратце его итоги, значение.

- Форум, образно говоря, провел мониторинг состояния правовых и экономических отношений в области интеллектуальной деятельности, влияющих на развитие предпринимательства. Ученые, специалисты, бизнесмены в более чем тридцати докладах поставили ряд серьезных проблем, предложили пути их решения, сформулировали рекомендации для органов власти, науки и бизнеса. Круг затронутых вопросов широк: это программы подготовки инновационных кадров; разработка проектов, по которым рынок должен существовать и функционировать; создание механизмов частно-государственного партнерства - как на национальном, так и на международном уровне; развитие деловых контактов в коммерческом обороте интеллектуальной собственности. Представители стран Европейского Союза и СНГ обсуждали становление центров управления интеллектуальной собственностью в рамках проекта Европейской Комиссии. Следующий, IV Форум, пройдет 26 апреля следующего года, приглашаем к участию в нем, с условиями участия можно познакомиться на сайте Дирекции Форума – РНИИИС (www. rniiis.ru).

- Не осталось ли обсуждение на Форуме кулуарным, дошло ли оно до общественности?

- Рекомендации наших Форумов доходят и до широких кругов специалистов и бизнеса, и до верхнего политического уровня. И это наглядно видно по тому, как формулируются декларации о стратегических приоритетах. Взять, например, формулу: «инновационное развитие через рынок интеллектуальной собственности». Еще каких-то три года назад в руководстве нашей страны такое словосочетание не произносилось, говорились совершенно иные слова - что нужна «экономика знаний» и т.д.

Мы очень богатая страна и пока, к сожалению, пытаемся одарить нашими идеями весь мир. Это – неправильно! Для того, чтобы умные были богатыми, нужно, чтобы заработал рыночный механизм охраны, использования и защиты прав на продукты интеллектуального творчества. И он, надеюсь, в скором времени заработает в полную силу, так что из России уезжать не надо, в России нужно жить и работать.

Беседовал Сергей Шаракшанэ

Россия > Образование, наука. СМИ, ИТ > ras.ru, 22 ноября 2011 > № 3262258 Владимир Лопатин

Встреча с представителями СМИ Дальнего Востока и Сибири.

Дмитрий Медведев встретился с представителями средств массовой информации Дальневосточного и Сибирского федеральных округов. Это первая из серии встреч главы государства с представителями региональных СМИ, которые планируется провести в текущем месяце.

* * *

В.ШВЕДЧЕНКО: Разрешите на правах представителя принимающей территории. Владимир Шведченко, ГТРК «Дальневосточное», филиал ВГТРК в Хабаровске.

Мне хотелось бы спросить о том, что Вы неоднократно в Хабаровске проводили такие совещания, в том числе с губернаторами, о развитии Дальнего Востока. В этот раз Вы собрали президиум Госсовета, причём на такую достаточно знаковую тему модернизации экономики, собрали губернаторов и Урала, и Сибири, и Дальнего Востока. Это что-то новое, какая-то новая тенденция, какая-то новая политика российского руководства или это так просто совпало?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да никакой политики. Всё как обычно на самом деле.

Во-первых, спасибо Вам за то, что гостеприимно приняли в очередной раз.

Во-вторых, мне, конечно, нравится бывать в Хабаровске, потому что и город приспособлен для того, чтобы мероприятия проводить, и в целом Хабаровский край, конечно, развивается достаточно успешно.

Есть, наверное, как в любой территории, в любом регионе свои проблемы, но на самом деле всё-таки это столица Дальневосточного округа и этим многое объясняется. То, что сегодня здесь присутствуют губернаторы и, кстати, напомню ещё, и министры, отвечающие за важные направления (за транспорт, за финансы и за региональное развитие), означает только одно: я собрал всех для того, чтобы поговорить о развитии наших регионов и сейчас, и в будущем, о том, каким образом нам полномочия исполнять, потому что на эту тему существует масса мнений.

Кто-то считает, что всё хорошо, кто-то считает, что всё совсем плохо. Но истина, как обычно, лежит где-то между этими суждениями, потому что есть позитивные вещи в современной системе определения полномочий и их финансирования, есть ощущение, что не всё справедливо, и регионы, а также муниципалитеты могли бы рассчитывать на большее, и нужно найти правильный баланс. Именно поэтому я дал поручение Правительству этим заниматься, и сегодня мы об этом говорили.

В.ШВЕДЧЕНКО: Дмитрий Анатольевич, прошу прощения, можно ещё один маленький вопрос?

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно, только я хотел всех предупредить, надеюсь, вы на меня не обидитесь. Меня ждут на саммите АТЭС, поэтому я буду отвечать максимально быстро, а вы по возможности тоже формулируйте вопросы компактно.

В.ШВЕДЧЕНКО: Вы сказали, что уже были здесь. Действительно, 7 февраля 2008 года Вы встречались с журналистами-дальневосточниками.

Д.МЕДВЕДЕВ: Видите, как Вы всё помните.

В.ШВЕДЧЕНКО: За это время изменился ли, на Ваш взгляд, Дальний Восток, и изменился ли Ваш взгляд на Дальний Восток?

Д.МЕДВЕДЕВ: Прямо скажу, на мой взгляд, конечно, Дальний Восток меняется, и меняется в лучшую сторону. Насколько быстро? Наверное, не так быстро, как мне бы этого хотелось. Потому что темпы преобразований по всем направлениям могли бы быть больше.

Есть объективные факторы типа экономического кризиса, который нам помешал. Есть субъективные факторы, работать нужно было лучше, и на Дальнем Востоке тоже, но не только на Дальнем Востоке. Мои ощущения остаются прежними: Дальний Восток – важнейшая часть Российской Федерации, имеющая колоссальный инвестиционный и интеллектуальный потенциал, и здесь всё будет нормально.

Е.БАРКОВА: Я, пользуясь соседством с Владивостоком, Баркова Елена, газета «Золотой Рог».

Дмитрий Анатольевич, Вы только что сказали, что сегодня тут обсуждались вопросы завтрашнего дня.

Д.МЕДВЕДЕВ: И сегодняшнего тоже.

Е.БАРКОВА: Формируется бюджет федеральный на три года. И снова все деньги страны сосредотачиваются в руках Минфина. Потом наши губернаторы будут ездить, у Правительства просить денег, мэры будут попрошайками выступать у губернаторов. Это значит, снова на три года у нас сохраняется вертикаль власти управления?

Д.МЕДВЕДЕВ: Во-первых, деньги всегда концентрируются у Минфина. Если Вы мне назовёте, кому отдать, я могу что-то придумать, но другого варианта в государстве нет. Все деньги идут через Минфин. Это первое. Потому что у нас существует консолидированный бюджет.

Второе. Это далеко не все деньги, потому что у нас существует система распределения доходов: часть доходов закрепляется за Российской Федерацией, а часть – за регионами. Я только что сказал, что есть разные оценки. Справедливо это или нет?

В какой-то период я считаю, что та система, которая была создана, она была абсолютно оптимальной. Сейчас я не считаю так. Но это не значит, что все деньги будут находиться только в руках у нынешнего исполняющего обязанности Министра финансов или у какого-то другого лица.

У регионов и у муниципалитетов есть свои доходы, которые прямо закрепляются за ними, и никто не ездит в Москву выпрашивать эти деньги. Они непосредственно принадлежат регионам и непосредственно принадлежат муниципалитетам. Вопрос в том, что этих денег не хватает.

А как их распределить, об этом я и хочу принять решение в ближайшее время с учётом того, что предложит комиссия, которая сейчас этим занимается, точнее, две: одну возглавляет Дмитрий Козак, а вторую возглавляет Александр Хлопонин. И они должны сделать эти предложения. Считаю, что пора уже эту систему менять. В каких пропорциях – отдельный вопрос.

Е.БАРКОВА: Спасибо. Можно я задам женский вопрос?

Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста. Женский? Давайте. Против женского я возражать не могу. А тот был мужской, я так понимаю.

Е.БАРКОВА: Да, тот был мужской.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но про деньги, да. Хотя обычно женщины финансами занимаются.

Е.БАРКОВА: Я хотела сказать большое спасибо, конечно, от всех дальневосточников за то, что у нас хотя бы студенты и пенсионеры могут летать раз в год бесплатно в Россию. Но почему дискриминация такая: пенсионеры-мужчины могут летать, а женщины должны ждать ещё пять лет, когда им исполнится 60?

Д.МЕДВЕДЕВ: Елена, знаете, я ещё раз Вас поправлю, хотя с моей стороны это не очень вежливо. Я всегда, когда приезжаю на Дальний Восток (хотел сказать жёстко, но не буду), мне очень не нравится, когда говорят «летать в Россию». Я нахожусь в России, это моя страна. Почему «летать в Россию»? В центр России или в европейскую часть России. Вы же журналисты, вы должны правильно нести слово в жизнь.

Но вопрос тем не менее абсолютно справедливый, и на него есть вполне конкретный ответ. То решение, которое было принято, не учитывало то, что у нас существует разница в выходе на пенсию женщин и мужчин. Женщины в 55 лет выходят, а мужчины – в 60, и получается, что, будучи уже на пенсии, они должны ждать, пока, например, их супруг выйдет на пенсию или ещё как-то. Поэтому это решение будет изменено, я все поручения дал. И женщины смогут пользоваться этим правом с 55 лет.

Е.БАРКОВА: Спасибо.

Ю.ЧАНЧИКОВА: Дмитрий Анатольевич, я из Красноярского края, из центра России.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это уже хорошо.

Ю.ЧАНЧИКОВА: Четыре года назад Вы у нас выступали на Красноярском экономическом форуме. Я слушала тогда Ваш доклад «Четыре И». Это был Ваш предвыборный, программный доклад. Многое из сказанного тогда претворилось в жизнь, но какие приоритеты развития страны сегодня? Насколько они совпадают с теми, которые прозвучали в докладе «Четыре И», или это какие-то совершенно новые направления?

Д.МЕДВЕДЕВ: Я, наверное, поступил бы нечестно, если бы сказал, что мы всё выполнили, вместо четырёх «И» там будет четыре «К» или ещё что-нибудь. Конечно, там работать и работать. Мне кажется, что мы продвинулись и по линии инвестиций, и по линии инноваций, и по некоторым другим направлениям. Но в целом я не могу сказать, что мы решили все задачи, это очевидно.

Более того, как я сказал, нам помешал кризис, и это плохо. С другой стороны, мы сами, наверное, в чём-то были нерасторопны, и нужно по-честному это признавать. Поэтому эти задачи сохраняются, но нельзя всё время опираться только на существующие приоритеты как на такой канон, который не подлежит изменениям.

Ровно поэтому я предложил идею модернизации нашей страны, нашей экономики, нашей политической системы, имея в виду следующее. Да, мы за последние годы сделали довольно много, это моя субъективная оценка, вы можете с этим не соглашаться. Но я считаю, что достаточно много. Но это не значит, что мы должны закоснеть в этой позиции и сказать: ничего трогать нельзя, как вертикаль есть, так она и будет, как горизонталь существует, так она и останется.

Мы должны что-то в нашей жизни менять – и в смысле большего или лучшего упора на инновационный характер развития нашей экономики, ухода от сырьевой зависимости, совершенствования политических институтов. И мы этим будем заниматься. В этом основная идея.

Ю.ЧАНЧИКОВА: Спасибо. И, пользуясь случаем, хочу пригласить Вас на наш следующий Красноярский экономический форум. Он состоится в феврале, приезжайте. Приезжайте с командой, с Правительством.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо. С Правительством я ещё вряд ли приеду, потому что я пока другой работой занимаюсь, и Правительство у нас пока другое. Но если мы действительно осуществим то, о чём объявили, если сможем победить на выборах и думских, и президентских, то рано или поздно, надеюсь, я приеду уже с обновлённой командой.

Последнее, что скажу. Просто Вы мне напомнили, я тоже хорошо помню этот форум. Он был для меня интересным, потому что это был предвыборный период. И что я ещё отдельно запомнил: я никогда так рано, с точки зрения москвича, не выступал. Это правда. И я помню, что я стоял и не то чтобы засыпал, но это было не самое простое выступление в моей жизни. Не знаю, было ли это заметно.

РЕПЛИКА: Нет, не было.

Д.МЕДВЕДЕВ: Слава богу. Спасибо Вам.

В.СЕМЕНЧИК: Год назад Вы побывали на Кунашире. Это был первый визит главы Российского государства на Южные Курилы, и это вызвало очень нервную реакцию у наших соседей-японцев. Возможно, это ещё и потому, что на Курилах сейчас активно укрепляется обороноспособность, вооружение туда новое поставляется.

Но я хочу спросить не об этом. Помогла ли та поездка Вам по-другому посмотреть на Курилы и понять, что нужно сделать для того, чтобы этот замечательный и интересный регион лучше жил, чтобы там развивалась экономика, люди, несмотря на отдалённость, могли чувствовать себя комфортно и жить достойно?

Д.МЕДВЕДЕВ: Владимир, знаете, сразу скажу, конечно, мне эта поездка помогла. Она для меня была исключительно интересной, и не только потому, что ни один руководитель Российского государства никогда не бывал на Курилах, а просто потому, что это реально фантастический край, и это наш край, это тоже Россия, как бы это ни казалось странным некоторым нашим соседям. Это очевидно.

И второе. Для того, чтобы решать какие-то задачи, я неоднократно говорил, нужно хотя бы часть территории, которой ты приехал руководить, или, во всяком случае, о развитии которой говоришь, пройти, что называется, собственными ногами, проехать за рулём, допустим, автомобиля (я там катался на японской машине, кстати, очень удобно).

И после того как я приехал (конечно, это отчасти символ), естественно, программы, которые есть, они стали финансироваться быстрее. Такова, к сожалению, специфика нашей жизни. И программа эта до 2015 года сейчас финансируется на 100 процентов. Я уверен, что мы всё сделаем: и детские сады, и школы, и сейчас два аэропорта будут открыты и на Кунашире, и на Итурупе. Это просто внимание к очень важному региону. И потенциал у него тоже очень высокий.

Что касается обороноспособности и безопасности, то, конечно, там нет никаких действий, направленных против третьих стран, против Японии или каких-то других. Это наша земля, и поэтому там должны быть военные формирования, потому что это граница. Но они там должны быть разумными и достаточными. Вот, собственно, и всё. Ничего там сверхъестественного не будет. И никто не должен это воспринимать как какие-то милитаристские действия. Но они там быть должны.

Но самое главное, что мы хотели бы притока инвестиций на Курилы. Я неоднократно об этом говорил. Кстати, ехал сегодня и тоже разговаривал об этом с полномочным представителем. Мы же неоднократно нашим японским коллегам говорили: «Приезжайте, вкладывайте деньги. Можете осуществлять там бизнес». И японские граждане, вернее, подданные, там будут трудиться. Это как раз и есть, собственно, совместная эксплуатация этих островов.

Но они же занимают другую позицию. Они говорят: «Сначала решите, а потом мы будем вкладываться». Так не пойдёт. И я об этом абсолютно откровенно сказал (уже сколько их было, моих коллег, за то время, пока я работаю, премьер-министров Японии – 4 или 5) о том, что мы готовы к совместной эксплуатации островов, готовы предоставить возможности по инвестированию, защищать японские инвестиции, создавать условия для ведения бизнеса. И мы готовы это делать прямо сейчас.

В.СЕМЕНЧИК: Но туда заходит корейский, китайский бизнес…

Д.МЕДВЕДЕВ: Тоже неплохо, абсолютно. Мы всем инвестициям говорим: Welcome. Если будет корейский, китайский бизнес – отнюдь не хуже. Главное, чтобы японцы успели вскочить тоже в этот вагон.

В.СЕМЕНЧИК: Спасибо Вам за ответ.

В.РЫЖКОВИЧ: Город Иркутск, телекомпания «АИСТ», Вера Рыжкович.

Дмитрий Анатольевич, у нас в большинстве российских городов, особенно крупных, сейчас существует острая проблема – нехватка мест в детских садах. И территории, конечно, пытаются решать эти вопросы, в том числе и у нас в Иркутской области, но пока таких прямо прорывных результатов нет. Какое решение проблемы видите Вы, и, возможно, федеральному центру стоит помочь территориям: субсидии или какие-то льготные кредиты именно на строительство детских садов?

Д.МЕДВЕДЕВ: Решение вижу, знаете, совсем простое: вкалывать и вкалывать, строить и строить, другого решения нет. Я не могу взмахнуть волшебной палочкой или подписать указ о том, чтобы завтра детские сады открыли, это было бы несерьёзно.

Мы их сейчас строим много, но проблема в том, что мы до этого довели нашу сферу детского дошкольного образования, что называется, до ручки. В 90-е годы сады распродавались, я неоднократно приводил пример: я в Петербурге жил, занимался там юридическим бизнесом и всем остальным, ко мне просто приходили и говорили: «Не хотите детский сад купить для нужд офисов и так далее?» Беда, на самом деле беда. И поэтому вся эта система деградировала и развалилась, сейчас придётся очень много строить, потому что у нас большая очередь, и в каждом регионе она довольно приличная, это обычно десятки тысяч детей, но и делается немало.

Что касается инструментов, надо искать все возможности, включая федеральные, и у нас есть программа, по которой финансируется определённое количество детских дошкольных учреждений, точнее, строительство. Но это не единственный инструмент, обязательно нужно использовать региональный ресурс, делать это на основе смешанного финансирования. В ряде случаев, считаю, можно даже привлекать и частное инвестирование, частное финансирование.

В.РЫЖКОВИЧ: Спасибо Вам большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Всё решим, в целом по-крупному все эти проблемы, я считаю, до 2015 года по всей стране мы можем закрыть, чтобы вообще этой проблемы не было.

В.РЫЖКОВИЧ: Будем надеяться, что так и будет. Спасибо.

Е.СИВАЕВ: Добрый день!

Дмитрий Анатольевич, так получилось, что нашему краю, Камчатке, не повезло дважды, не повезло в XIX веке: сначала убили Пушкина в 1837 году и он не смог написать свою пиар-поэму «Камчатка», потом через 30 лет продали Аляску и наш порт Петропавловск-Камчатский перестал развиваться в принципе.

Сейчас у нас уникальный шанс – открытие Северного морского пути. Скажите, в принципе, как эта идея рассматривается на Вашем уровне, на уровне государства? Есть ли какие-то реальные уже, может быть, перспективные планы, и если можно, то какие сроки?

Д.МЕДВЕДЕВ: Евгений, у Вас, конечно, очень красивый край. Я как ни приеду (особенно раньше, сейчас всё-таки, надеюсь, хоть чуть-чуть ситуация начинает меняться), меня всё время поражал диссонанс между красотой и неустроенностью, неухоженностью, если говорить откровенно.

По поводу использования Северного морского пути и вообще Арктики. В принципе, решения не только намечаются, они приняты. Я неоднократно проводил заседания Совета Безопасности Российской Федерации на эту тему. Мы собирались в разных форматах, и сейчас через Государственную Думу идёт соответствующий закон, который посвящён именно возможности осуществления морской проводки через Северный морской путь, использование арктических богатств.

Одновременно меняется Кодекс торгового мореплавания, и даже будет создана специальная дирекция, которая будет заниматься этими вопросами. Я считаю, что всё это вместе должно привести к одному, но очень важному эффекту: нас должны все воспринимать как арктическую державу, как государство, которое не случайно там очутилось, а которое по праву там присутствует. У нас действительно полные права.

Мы – самая крупная арктическая страна, потому что у нас самая длинная береговая линия и самый большой морской, так сказать, путь. Но нужно, конечно, вкладывать деньги, в том числе в ледокольный флот, вообще в морские суда, нужно развивать порты, тот же самый порт Петропавловск-Камчатский. Он же в принципе – открытый порт, и там могут заходить суда с различными флагами, но, к сожалению, он находится не в лучшем состоянии, поэтому сейчас нужно осуществить реконструкцию, и тогда мы сможем получить общий эффект от развития Арктики и от развития Камчатского края. Надеюсь, что получится.

А.КЫЙГАСОВА: Дмитрий Анатольевич, экспортный магистральный газопровод «Алтай», алтайский маршрут, конечно, в интересах всей страны сегодня самый, наверное, оптимальный – это экономическая составляющая, плюс курс без транзитёров, но есть экологический риск. Дело в том, что труба будет проложена через объект всемирного наследия – плато Укок. Скажите, пожалуйста, при строительстве этой магистральной трубы будут ли учтены все эти моменты?

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо за этот вопрос, потому что это действительно одна из наших жемчужин – и исторических, и туристических. И, конечно, нельзя, даже преследуя самые благие цели, загубить экологию и создать проблемы для будущих поколений.

Конечно, при разработке этого маршрута и его возможной прокладке должны быть учтены все экологические требования по самому высокому счёту. И мы, кстати, этот опыт уже имеем. Мы сейчас принимали решения по Олимпиаде, там тоже много природных зон, заповедников, и стараемся всё это выдерживать. Не волнуйтесь, и применительно к Горному Алтаю всё должно быть нормально.

А.КЫЙГАСОВА: Спасибо.

О.КИРИЕНКО: Дмитрий Анатольевич, скажите, пожалуйста, Вы сейчас возглавили список «Единой России». На Ваш взгляд, наш народ, наши люди доверяют правящей партии? Я почему спрашиваю. Весной во многих регионах выбирали глав муниципальных образований, и в некоторых регионах, мягко сказать, результаты удивили: где-то победили коммунисты, где-то «Справедливая Россия», где-то представители ЛДПР. У нас, в Новосибирской области, такие примеры есть.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, а меня не удивили: или у нас демократия, или у нас торжество одной только политической силы. «Единая Россия» – самая мощная партия, и она доказывает то, что она имеет право на управление государством, территорией, муниципалитетом за счёт собственных успехов, или собственных провалов – доказывает, что она не может управлять.

Но партия, она неоднородна, она состоит из разных людей. И то, что в тех или иных регионах или муниципалитетах побеждают представители других партий, означает только одно: у нас есть демократия, которая работает, люди голосуют, в прямом смысле этого слова, и те или иные начальники, представляющие любую политическую силу, могут потерпеть фиаско.

Но что касается текущей ситуации, я вам скажу так. Вы знаете, всё-таки какой бы критике ни подвергалась «Единая Россия», большинство наших людей понимает, что всё-таки в настоящий момент это самая авторитетная сила, которая последние годы не на словах, а на деле доказывала, что она способна руководить государством – и на уровне Российской Федерации, и на региональном уровне, и на муниципальном уровне.

И всё, что происходило, всё, в том числе улучшение жизни, всё-таки это результат работы «Единой России», которая поддерживала Президента, которая поддерживала Правительство и, по сути, формировала его, которая поддерживала различные начинания в регионах и муниципалитетах. Конечно, есть и проблемы, и это отражается и на авторитете отдельных членов партии, руководителей и самой партии.

Знаете, как иногда говорят: «У них, у этой партии, рейтинг упал на пять процентов, катастрофа». Слушайте, ну это жизнь, это абсолютно обычная ситуация. Если где-то происходит провисание авторитета, значит, партия должна над этим работать, думать, что сделать так, чтобы этот авторитет не разрушить, подтянуть свои позиции, в том числе в предвыборный период. И сейчас как раз идёт избирательная кампания.

И в целом я считаю, что шансы у «Единой России» получить устойчивое большинство в Государственной Думе очень неплохие, потому что даже сейчас, хотя ещё избирательная кампания только набирает темпы, её поддерживают (в зависимости, конечно, от вида социологических исследований) от 45 до 50 процентов. Но кампания идёт, и все способны прирастить свои результаты, так что я надеюсь, что у «Единой России» будет мандат на управление, причём настоящий, уверенный мандат, и это будет хорошо.

О.КИРИЕНКО: Спасибо большое.

А.САФРОНОВ: Дмитрий Анатольевич, наверное, не ошибусь, если предположу, что проблемы жилищно-коммунального хозяйства – это больная тема для каждого региона. В своё время насоздавали управляющих компаний, с которыми сейчас, в общем-то, не знают, что делать. Какие меры необходимы в первую очередь для того, чтобы наладить работу системы ЖКХ?

Д.МЕДВЕДЕВ: ЖКХ – действительно тема сложная, просто потому что это огромная сфера и с ЖКХ сталкивается абсолютное большинство наших людей. Я не считаю, что в ЖКХ ничего не происходит и что, как обычно иногда говорят, становится только хуже. Это не совсем так.

Я всё-таки много езжу, но я и здесь, в Дальневосточном округе, и других местах бывал, общая ситуация внутри городов, во всяком случае, большинства городов, всё-таки улучшается. Я, простите, и в подъезды захожу, и не только в те, о которых говорят: «Дмитрий Анатольевич, сюда зайдите, мы здесь только что всё покрасили, помыли, ни запахов не будет, ни одна кошка мимо не пробежит», – но я захожу и в обычные подъезды, и не всегда с камерами, которые меня там сопровождают.

Я же помню, я тоже жил в многоквартирных домах немало, в 90-е годы всё было очень тяжёлое. Деньги вкладываются немаленькие и в восстановление жилищно-коммунальной сферы. Более того, в сфере ЖКХ находится, по разным подсчётам, потому что это реально большие цифры, от триллиона до полутора триллионов рублей – гигантские деньги на самом деле.

Вопрос в том, как ими распоряжаются. И здесь Вы правы: претензий к управляющим компаниям немало, потому что, во-первых, там немалое количество, к сожалению, просто жуликов и, во-вторых, не все они, не будучи, может быть, такими коррумпированными, работают хорошо. Это проблема роста.

Я неоднократно давал поручения и продолжу контроль за состоянием дел в этой сфере, включая и ситуацию с этими управляющими компаниями. Часть из них точно нужно закрыть, часть руководителей этих компаний точно нужно отдать под суд. Но в целом это самый современный способ управления жилищно-коммунальной сферой. И ничего другого, наверное, мы не придумаем, потому что не сами же мы будем этим всем заниматься, правильно? Это должны делать профессионалы. Поэтому деньги в системе есть, есть инструменты, и нужно довести до конца всё, что мы решили.

А что мы решили? Я напоминаю: не так давно я проводил заседание президиума Госсовета на эту тему, другие совещания проводил. Есть идея, например, так называемого «прямого расщепления платежа», чтобы деньги, которые наши люди платят за ЖКХ, не болтались где-то на счетах этих управляющих компаний месяцами, а мы не понимали, что происходит: почему свет отключается; почему тарифы растут, а чтобы сразу, в момент зачисления на соответствующие счета, они разделялись или расщеплялись между получателями этих средств, а управляющая компания брала себе только тот процент, который она, собственно, берёт за свою деятельность. Это нужно довести до конца в каждом регионе как один из инструментов.

О.ПАНАРИНА: Дмитрий Анатольевич, прежде всего у меня есть просьба передать Вам от всех шахтеров Кузбасса огромные слова благодарности за то, что сегодня решена проблема с отгрузкой угля со складов.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

О.ПАНАРИНА: Работают предприятия, работают люди, и они очень рады, что проблему удалось разрешить благодаря Вашему личному участию в краткие сроки.

Вопрос у меня такой. Совсем недавно прошли в стране праймериз, участвовали в них не только члены партии «Единая Россия», но представители общественных организаций, которые поддержали «Народный фронт» и так далее, были избраны достойные кандидаты. И в итоге сейчас идёт планомерная работа и подготовка к намеченной дате.

Но какая складывается ситуация сегодня у нас, в Кузбассе, и в Сибири? Везде появляются листовки, в которых представители партии ЛДПР и других, неважно даже каких, призывают голосовать только за русских: «Мы отстаиваем интересы русских», – и прочее, прочее. Вот такого содержания эти листовки.

У нас страна многонациональная, более сотни национальностей. Среди моих знакомых, друзей есть люди нерусские, скажем так, и вполне справедливо они задаются вопросом: почему некоторые люди отстаивают такие лозунги и призывают к этому? Что, выселять их будут, выезжать им придётся самим и так далее? То есть такие опасения, я слышу, они высказывают. Правоохранительные органы, избирком не дают каких-то официальных комментариев по поводу этих вопросов. Дмитрий Анатольевич, очень хотелось бы услышать Ваше мнение по данному поводу.

Д.МЕДВЕДЕВ: Во-первых, спасибо за оценку моих трудов, хотя, конечно, это всё не очень хорошо, что такие вопросы вынужден решать глава государства. По-хорошему такие вопросы даже министр не должен решать, потому что они должны идти в автоматическом режиме. У нас парк вагонов – миллион штук где-то по стране, и просто нужно нормальное планирование и нормальная коммерческая ответственность всех грузовладельцев и, соответственно, владельцев подвижного состава и вагонов.

Теперь к Вашему вопросу. Меня тоже настораживает эта тенденция именно по тому, о чём Вы говорите, у нас в стране 180 языков используется и огромное количество национальностей. И когда листовки и политическая борьба сконцентрирована вокруг национальной темы – жди беды. Люди, которые этим занимаются, занимаются этим или по недоразумению и недомыслию, или сознательно провоцируя самое плохое развитие событий.

Наша страна всю свою жизнь, всю историю создавалась как страна многонациональная, где мирно уживались русские и все остальные народы, православные и мусульмане, буддисты и другие конфессии. Если сейчас начать делиться так, это крайне опасно, это может завести нас в очень плохом направлении.

По этому поводу я, во-первых, встречался с лидерами всех партий и сказал им: «Знаете, уважаемые коллеги, дело даже не в том, что я сейчас возглавляю политический список, но я ещё и гарант Конституции, глава государства. Если кто-то из действующих политических сил будет использовать эту карту, во всяком случае, увлекаться этой проблематикой и создавать проблемы, нам придётся применять меры юридического воздействия, потому что все эти действия на грани преступления, особенно если речь о прямых провокациях». Здесь, понимаете, это вопрос уже конкретной оценки, это могут быть и относительно нейтральные лозунги, вопрос в том, как они впоследствии интерпретируются.

Я тоже русский, я тоже за русских. Но я и за других – за всех, кто живёт в нашей стране. Вопрос в том, какие из этого вытекают выводы. И это, мне кажется, самое главное. А правоохранительные структуры, Центризбирком и другие избирательные комиссии должны следить за соблюдением избирательного законодательства, а также законодательства о равноправии всех наций и народностей в нашей стране.

Е.САРАШЕВСКАЯ: Дмитрий Анатольевич, мой вопрос так или иначе связан с предыдущим.

Российская Федерация – страна многонациональная. И это очень радостно, конечно. Но, в силу разных причин, народности теряют свои корни, забывают свои традиции, перестают говорить на своих языках, исчезают целые культуры. Я в качестве примера могу привести язык идиш, на котором говорили первостроители Еврейской автономной области и на котором сегодня во всём мире говорит всего около полумиллиона человек.

Как Вы думаете: не задача ли это государства – поддерживать народности, чтобы они не забывали свои языки, не теряли традиции?

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это задача государства и не только: это задача ещё и всех диаспор, наших народностей и всех носителей 180 языков, о которых я сказал. Государство должно вкладывать в это деньги и поддерживать национальные культуры, которых в нашей стране много.

С одной стороны, мы все – носители одной общей культуры, а с другой стороны, есть отдельные подразделения в нашей общей культуре. И задача заключается в том, чтобы сохранить между ними гармонию. Задача заключается в том, чтобы не дать какой-то культуре оказаться на обочине, чтобы её не выдавили, чтобы были носители этого языка.

Конечно, искусственно это не сделать, а заставлять людей учить язык – дело бессмысленное, нас заставляли и в школе языки учить, и не всегда это удачно получалось. Значит, нужно создавать такие стимулы, когда сами люди будут хотеть учить не только, например, язык национального общения – русский язык, наш федеральный, государственный язык, но и другие языки, а это ощущение принадлежности к конкретной нации, народу, к гордости за его историю и в то же время желание нести свою культуру, не сливаться с другими.

Как этого достичь? Надо программы развивать, надо деньги на это тратить, надо привлекать сюда деньги бизнеса и неправительственных организаций. Это, кстати, делается, делается в разных местах. Если я правильно понимаю, Вы представляете как раз Еврейскую автономную область.

Е.САРАШЕВСКАЯ: Да, газета «Биробиджанер Штерн».

Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Я когда у вас был в качестве первого руководителя страны, который побывал в Еврейской автономной области, могу сказать, что мне как раз понравилось, что всё-таки такие очаги культуры есть, но, наверное, им нужно уделять внимание и не только у вас, но и во всех других местах нашей большой страны.

В конечном счёте, я вам так скажу, это зависит от нас, от нашей собственной позиции. Пока есть хотя бы один носитель языка и культуры, это означает, что культура не угасла, но нужно, конечно, этому посвящать время.

Е.САРАШЕВСКАЯ: Наша газета как раз выходит с 30-го года, она старше области, и выходила до середины 90-х только на идише. Сегодня в ней сохраняются две страницы, может быть, вопреки, а не благодаря, тем не менее это то, о чём Вы говорили. Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, тут вопрос именно в том, чтобы учили язык, даже тот язык, который, может быть, не так часто используется, потому что это проявление некой общей культуры. У нас же в стране учат и «мёртвые» языки – языки, которых на нашей планете уже не существует, которые не используются.

Но это часть общей культуры, которая, кстати, определённым образом позиционирует нашу страну в числе культурных народов, когда мы используем свои познания в области древних языков, и американских, и ближневосточных, и когда наши специалисты приезжают и читают различного рода рукописи, надписи, а местные жители их прочитать не могут. Такое же тоже бывало.

А.ЛУКИНА: У меня тоже женский вопрос. Во время своего пребывания у нас, на Колыме, Вы нас здорово поддержали в очень для нас важном вопросе – разрешении добычи золота физическими лицами.

Д.МЕДВЕДЕВ: Женский вопрос, сто процентов, спору нет.

А.ЛУКИНА: И после этого он уже принял характер поправки и сейчас находится в Государственной Думе. Только что на заседании президиума наш губернатор Николай Николаевич Дудов сказал, что недропользователи стонут от неэффективного решения вопросов лицензирования. Так вот, решение этой проблемы вольного приноса ждут женщины, прежде всего ждут мамы, потому что в глубинке Колымы каждая копейка – в карман семье.

Д.МЕДВЕДЕВ: Разве плохо? Конечно, согласен.

А.ЛУКИНА: И очень бы хотелось, чтобы этот вопрос решился до нового старательского сезона.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно.

А.ЛУКИНА: Толкнуть бы их президентским…

Д.МЕДВЕДЕВ: Движением.

А.ЛУКИНА: Движением.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Я помню этот вопрос, потому что я обсуждал его с вашим губернатором и находясь у вас в гостях, и потом в Москве, – разрешение так называемого вольного приноса. Если я правильно понимаю текущую ситуацию, она заключается в следующем: законопроект в Думу внесён, он прошёл одно чтение. Но, как обычно, то ли Дума не очень активно суетится, то ли есть противодействие, а это, кстати, тоже признак демократии, у нас не всё вот так исполняется: Президент сказал, на следующий день все исполнили.

У нас в парламенте тоже есть представители разных кругов и, прямо скажем, лоббисты, в каждом парламенте есть лоббизм, причём это может быть правительственный лоббизм, это может быть лоббизм отдельных депутатов, лоббизм коммерческих структур, наконец, включая крупные сырьевые компании и «золотые» компании, компании, которые занимаются добычей золота. Я, кстати, не знаю, они «за» или «против» этого вольного приноса.

А.ЛУКИНА: Вы знаете, они хитрят.

Д.МЕДВЕДЕВ: Значит, против. Я, конечно, не пытаюсь какие-то версии формировать. В любом случае законопроект внесён, он должен быть принят. Я нажму на кнопочки для того, чтобы там повнимательнее отнеслись к этому законопроекту.

А.ЛУКИНА: Спасибо.

С.ЗАБЕЛИН: Забайкальский край, который я здесь представляю, – это форпост продвижения российской государственности на Дальний Восток. Именно отсюда военные губернаторы Муравьёв, Корсаков отправляли экспедиции для освоения Приамурья, но и в советское время Чита была центром сначала Забайкальского, потом Сибирского военного округа. За многие десятилетия эти военные сложили тут целую инфраструктуру и несли не только функцию обороны, но и градообразующую, бюджетообразующую, социальную функции.

Прошло время, изменилась ситуация, сейчас реформирована система военных округов. Центр Восточного округа вновь образован здесь, в Хабаровске. Чита потеряла такие функции. Соответственно, военные люди «из-под козырька» работают, ушли, куда им сказали, побросали эти военные городки, инфраструктуру: детские сады, котельные, инженерные сети. Там же остались люди, и этим людям сейчас нелегко, поскольку проблема возникла с помощью федерального центра, каким образом федеральный центр её поможет нам решать?

Д.МЕДВЕДЕВ: Есть проблема – серьёзная проблема на самом деле. Мы меняем наши Вооружённые Силы, это процесс объективный и необратимый, потому что, к сожалению, наши Вооружённые Силы во многом до последнего времени оставались на уровне требований 70–80-х годов.

Армия должна быть другой: она должна быть более компактной, более эффективной, более хорошо вооружённой, оснащённой, а офицеры должны получать большую зарплату, что у нас и будет происходить и уже сейчас происходит по 400-му приказу. А на всех это всё будет распространяться начиная с 1 января следующего года. Это, я скажу вам откровенно, я просто горд за эти решения, я считаю, это самым решительным образом должно поменять атмосферу в Вооружённых Силах. Практически ни одна страна за последние годы никому не увеличила зарплату, особенно бюджетникам и военнослужащим, в 2–3 раза, на 200, 300 процентов. Мы на это нашли деньги, несмотря на то что было противодействие.

Но есть проблема, действительно, оставления военных городков и, соответственно, той инфраструктуры, которая там была, а также большого количества людей, которые там остались.

С.ЗАБЕЛИН: Многие без работы остались.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это задача государства, я абсолютно с этим согласен, и здесь не на кого пальцем тыкать и говорить, что они должны это решить. Здесь нужно просто по каждому военному городку иметь свою программу, просто другого быть не может. Их нужно держать на постоянном контроле и, подчёркиваю, по каждому военному городку реализовывать программу. То есть если осталось 100, 200, 300 человек, а это, я знаю, есть и в Забайкальском крае, значит, нужно стараться их трудоустраивать. Это, наверное, не сделать одномоментно.

Я знаю, что даже у вас есть разные подходы к этому, потому что администрация края и Министерство обороны предлагают, допустим, перевести всех в другой городок, который «живой», а жители городка говорят: «Нет, мы хотим жить, например, в Чите». Но это вопрос уже конкретных договорённостей с конкретными людьми, самое главное, чтобы их не бросали, и чтобы по каждому из них реализовывалась отдельная программа, и заниматься этим должны именно представители государства, то есть федерального центра, руководства края, области и Министерства обороны.

Не меньшая, наверное, а ещё более сложная задача заключается в том, куда переводить людей, а если их не переводить, то какие рабочие места там создавать. Поэтому неплохо к этим проектам подключать и бизнес. Всё зависит от расторопности властей. Если они находят какие-то бизнес-идеи, которые можно, например, осуществить в том или ином военном городке, значит, тогда этот городок оживает, а если нет, тогда нужно людей оттуда забирать, другого варианта нет, надо действовать так.

С.ЗАБЕЛИН: Спасибо.

Л.ЛАВРОВА: Дмитрий Анатольевич, раньше говорили, что у нас в России две беды. Как, на Ваш взгляд, изменился этот список к сегодняшнему дню?

Д.МЕДВЕДЕВ: Если я скажу, что он совсем изменился, Вы же мне не поверите. Эти две беды остались.

Л.ЛАВРОВА: Вы знаете, у нас в Томской области нормально всё.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вообще всё хорошо? Ни одной, ни другой нет?

Л.ЛАВРОВА: Нет.

Д.МЕДВЕДЕВ: Насчёт первой беды, понимаете, это вопрос очень субъективный, потому что оценивать других людей – это дело неблагодарное, хотя люди все разные. А что касается дорог, то здесь, я боюсь, что я не смогу с Вами согласиться, даже применительно к Томской области, потому что, наверное, и у вас есть проблемы с дорогами.

Л.ЛАВРОВА: Во всяком случае, они начали решаться. Это радует.

Д.МЕДВЕДЕВ: Это хорошо, и очень хорошо, что Вы об этом говорите. Далеко не везде так. У нас самая большая страна в мире, и самая, конечно, большая протяжённость трасс должна быть.

К сожалению, далеко не везде это сейчас существует. Но то, что мы на это стали тратить деньги, то, что мы опять вернулись к идее дорожного фонда, то, что мы используем различные механизмы строительства дорог, это действительно здорово.

Я, знаете, по стране всё-таки много езжу. Вот приехал, сел в машину (я иногда сам за руль сажусь, иногда сажусь в роли пассажира), сразу видно, как этим занимается губернатор, буквально по первым метрам. Притом что даже есть, как известно, дороги федеральные, и есть региональные и муниципальные. Но даже когда речь идёт о федеральных дорогах, они тоже очень разные. И сразу понятно, откровенно говоря, кто чем занимается, кто чего стоит.

Если говорить о других бедах, то я бы ещё упомянул одну проблему, которая тоже носит абсолютно исторический характер и которая в пословицу не вошла, но о которой когда-то выразился один из наших классиков исторической литературы Карамзин. Как известно, он сказал, что у нас в стране воруют.

Это тоже проблема, которая существует уже несколько веков, во всяком случае, как минимум, и которую мы пока, к сожалению, не решили. Коррупция остаётся одной из самых опасных и самых тяжёлых проблем нашего общества. Хотя опять же могу сказать, мне не стыдно за то, что мы делали последние годы, потому что впервые всё-таки было разработано антикоррупционное законодательство. До того, как я начал этим заниматься, никто не пытался даже писать это законодательство, а без нормативной основы бороться с коррупцией невозможно.

Во-вторых, я считаю, что очень важно то, что мы всё-таки заставили чиновников писать декларации. Да, не всё там пишут, многое вешается на родственников, на друзей, но это всё-таки некая более прозрачная ситуация, когда видно опять же, кто чего стоит. Если человек всем известный имеет 10 домов, а показывает, что у него даже квартиры нет, всё-таки это создаёт диссонанс и ему самому – он должен что-то прятать, а это для любого человека не очень хорошо, и со стороны людей тоже вопросы могут быть. Поэтому более прозрачная ситуация – это тоже достижение.

И, наконец, всякого рода электронные услуги, я считаю, что это тоже средство борьбы с коррупцией. Мы тоже сделали шаг вперёд, но это третья беда. Может, Вы назовёте четвёртую.

Л.ЛАВРОВА: Спасибо, я промолчу.

Д.МЕДВЕДЕВ: Ну пусть три будет пока.

И.ЛИХАУ: Добрый вечер, Дмитрий Анатольевич.

Наша республика северная, с суровыми климатическими условиями, Вы это прекрасно знаете, Вы у нас были. Тем не менее 25 процентов населения занимается сельским хозяйством, и весьма успешно. Хотя бы яркое подтверждение тому – Гран-при на Всероссийской выставке «Золотая осень», прошедшей недавно. И в республике сельскому хозяйству уделяется очень большое внимание. Сегодня принята государственная программа до 2016 года «Приоритет – товарное производство».

Скажите, пожалуйста, может ли республика рассчитывать на поддержку федерального центра в создании материально-технической базы?

Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, может.

И я очень рад, что в Якутии стало более активно развиваться сельское хозяйство, потому что это суровый всё-таки, северный край. Я скоро у вас буду в гостях.

И.ЛИХАУ: Мы Вас ждём.

Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Как раз посмотрим, какая погода будет. Говорят, будет правильная погода. Минус 30 – это то, что надо.

И, несмотря на то, что довольно сложные условия, тем не менее сельское хозяйство развивается. Это очень здорово, это означает, что и у якутского сельского хозяйства, и вообще у нашего в целом аграрного дела есть очень высокий потенциал и в смысле растениеводства, и в смысле животноводства. Нужно обязательно вкладывать в это деньги, потому что это серьёзная прибавка к бюджету и вклад в решение продовольственной проблемы.

Я Вам приведу один пример. Когда у нас всё обвалилось в 2008 году, и в 2009-м всё было очень скверно, когда был апогей финансового кризиса, единственной сферой, которая выросла, было сельское хозяйство. И у вас, кстати, я знаю, что оно росло последние годы на три-пять процентов.

Это означает, что у этой отрасли огромный потенциал: люди покупают продукты питания даже в период кризиса, и нужно этим пользоваться и для того, чтобы создавать своё мощное сельское хозяйство, и для того, чтобы потенциально продавать наши продукты питания не только в других регионах нашей страны, но и за границу.

Человечество развивается очень быстро, нас уже семь миллиардов человек, есть страны, где вообще люди не могут ничего себе выращивать, и в этом смысле у нашей страны колоссальный потенциал. Давайте подумаем, что у нас огромные запасы и пашни – у нас почти 10 процентов мировых запасов пашни, то есть десятая часть планетарных запасов, я уж не говорю о том, что у нас 20 процентов воды. Но мы, конечно, отстаём по целому ряду компонентов, включая животноводство. Мы за последние годы сделали многое, но далеко не всё.

И.ЛИХАУ: Дмитрий Анатольевич, ещё маленький вопрос. Буквально на днях Вы будете у нас, в Якутии, и будете принимать участие в укладке «золотого» звена, то есть железная дорога подошла к столице республики, впереди только единственное препятствие – большая, великая сибирская река Лена. Скажите, пожалуйста, абстрагируясь, не как глава страны, Вы больше к какому варианту склоняетесь: всё-таки мост или тоннель, и когда всё-таки будет принято решение?

Д.МЕДВЕДЕВ: Я не могу абстрагироваться, я с этим живу уже довольно давно, больше, чем три года. Между прочим, это не такое большое бремя, как кажется, когда ты просыпаешься и понимаешь, что ты не можешь перевернуться на другой бок и всё забыть и считать, что ты – не Президент, что ты не отвечаешь за какие-то вопросы.

В этом смысле работа Президента довольно сложная, именно даже в силу эмоционального состояния. Поэтому абстрагироваться не могу, но Вам отвечу как Президент Российской Федерации – я не знаю, надо оценить все «за» и «против», надо понять, что дешевле, что функциональней, но то, что или мост, или тоннель должны быть – это однозначно, и решение должно быть принято как можно быстрее.

И.ЛИХАУ: Спасибо.

Е.ПАВЛОВА: Дмитрий Анатольевич, Вы сейчас говорили о том, что каждый регион должен делать ставку на какой-то крупный долгосрочный проект и на привлечение инвестиций. У нас, слава богу, много инвестиционных проектов развивается, золотодобыча и железная металлургия развивается, но есть у нас проект федеральный – это космодром «Восточный».

Уже несколько лет о нём говорят, и мы уже им гордимся, и все ждут его, но тем не менее всё равно есть какой-то процент опасения и каких-то разговоров о том, что не будет космодрома, что и нецелесообразно строить, и не нужен космодром, что большие деньги. Скажите как Президент, насколько реален этот проект и будет ли космодром в Амурской области?

Д.МЕДВЕДЕВ: У Вас такой очень правильный, с нашей точки зрения, вопрос: «У нас космодрома ещё нет, но мы им уже гордимся и очень опасаемся, что его у нас не будет, хотя гордимся». Это очень по-нашему.

Космодром будет, все решения приняты, ничего отодвигать не собираемся пока. И я надеюсь, что уже и к 2013–2014 годам мы сможем средние ракеты пытаться запускать, а начиная с 2015 года (дую, что называется, на воду, потому что у нас последнее время, к сожалению, много неудач в космической сфере, это тоже правда и повод разбираться), надеюсь, что мы сможем запускать и ракеты проекта «Ангара».

Е.ПАВЛОВА: Спасибо. Значит, мы ждём.

Ю.АБУМОВ: Дмитрий Анатольевич, реформа здравоохранения в том числе предполагает такой пункт, как передачу муниципального здравоохранения на полномочия регионов. И в связи с этим возникают некоторые опасения – смогут ли регионы потянуть такую ношу, не упадёт ли качество медицины, и вообще, потянут ли они это всё?

Д.МЕДВЕДЕВ: Вопрос из области «общих». Ответ тоже будет достаточно, может быть, общим. Это продуманное решение, и нужно сделать всё, чтобы качество не изменилось, а только улучшилось. Ведь все наши решения продиктованы только одним: улучшить стандарты оказания различных услуг, в том числе услуг в области медицины.

Если кому-то будет не хватать денег, то у нас есть трансферты, которые сейчас используются, соответственно, мы их будем передавать. Но, откровенно говоря, как мне представляется, опасаться нечего, потому что если бы у нас было высочайшее качество медицинских услуг, а мы бы принимали какие-то спорные решения, то можно было бы подумать, а что будет происходить.

Но мы понимаем, что сфера здравоохранения у нас тоже растущая. У нас есть очень много проблем, и поэтому считать, что мы что-то разрушим, а нового не создадим, это было бы неверно, тем более в тот период, когда мы проводим переход к страховым принципам организации медицины, когда используются различные способы наполнения бюджета здравоохранения. Поэтому я думаю, что мы сможем создать оптимальную систему финансирования здравоохранения. И, в принципе, признаки этого уже есть.

Мы с вами помним, что было в наших поликлиниках пять лет назад. Сейчас при всех издержках, но хотя бы новая медицинская техника появилась, появилось новое диагностическое оборудование, появились различные сложные и дорогостоящие агрегаты и в поликлиниках, и в больницах. Это результат новых подходов к финансированию здравоохранения.

Мы смогли увеличить зарплаты медикам, где-то сильнее, где-то, может быть, не так сильно, тем не менее они стали получать во многом уже вполне достойную зарплату; прекратился отток кадров; мы смогли терапевтов сохранить; в какой-то период обратили внимание, может быть, не такое мощное, но всё-таки обратили внимание на так называемых «узких специалистов»; занимаемся развитием клинической базы; во многих регионах страны появились перинатальные центры.

Это просто важнейшее изменение, потому что всё-таки мы за последние годы существенно уменьшили цифры младенческой и материнской смертности. Это абсолютно объективный результат, и это следствие развития здравоохранения. Я думаю, всё будет нормально.

Ю.АБУМОВ: Спасибо.

О.КОШКЕНДЕЙ: У нас железной дороги нет, но на последнем совещании, в октябре, было рабочее совещание – приехали инвесторы и представители федерального правительства…

Д.МЕДВЕДЕВ: У вас, в Кызыле, где было совещание?

О.КОШКЕНДЕЙ: Да, в Кызыле было совещание. И сказали, что, несмотря на смену владельцев Енисейской промышленной компании, они быстро вникли в ситуацию, поменяли все документы, изучили всё и сказали: «Всё, проект запускается, строительство начинается». И даже говорили, что к 2016 году, в январе буквально первый поезд к нам доедет.

Они успеют к 2016 году? И имеются ли у государства виды на дальнейшее развитие этой ветки, например в Монголию?

Д.МЕДВЕДЕВ: Успеют они или нет, Вы знаете, я бы всё-таки не хотел сейчас за них приносить клятву какую-то. Это будет с моей стороны нечестно и неправильно. Надеюсь, что они будут строить и успеют.

Что касается ответвлений, то, конечно, виды есть, и они тоже должны появляться. Но за этим должно стоять правильное государственно-частное партнёрство. Но государство сейчас у нас не занимается строительством всея и всего. Если будут правильные проекты, в том числе с нашими монгольскими друзьями, то можно и туда тащить ветки, и в другие места тоже. Главное просто, чтобы было куда и зачем.

А что касается самой идеи, надеюсь, что всё сделают.

О.КОШКЕНДЕЙ: Спасибо.

И в продолжение железнодорожной темы. У БАМа будут новые ветки в связи с освоением месторождений в Забайкалье?

Д.МЕДВЕДЕВ: Я то же самое могу Вам сказать. Если будет целесообразность, коммерческая целесообразность, то, конечно, ветки будут. Просто так тащить ветку никто сейчас не станет, мы всё-таки живём в другом обществе, но в ряде случаев это абсолютно необходимо.

И, кстати, по поводу БАМа. Мы только что разговаривали на заседании президиума Госсовета, как раз правильно поставил вопрос Министр транспорта о том, чтобы ни в коем случае не разгонять те коллективы, которые занимались строительством, в том числе строительством БАМа, потому что это уникальные люди, имеющие огромный опыт.

И с учётом того, что у нас ещё есть отдельная программа развития сети железных дорог до 30-го года, практически подготовленная, нам ещё предстоит очень и очень многое. И мы в любом случае в силу объективных причин будем оставаться самой мощной железнодорожной страной, просто потому что у нас такие расстояния, и было бы не по-хозяйски эти коллективы растранжирить. А раз будут коллективы, значит, будем строить.

О.КОШКЕНДЕЙ: Спасибо большое.

Р.ВОРОНИН: Дмитрий Анатольевич, вопрос такой. Кризис в экономике 2008–2009 годов во многом подтолкнул к развитию сферу внутреннего туризма в России. Алтайский край, конечно, не Краснодарский, но мы тоже одни из первых включились в эту работу.

Д.МЕДВЕДЕВ: Не хуже Краснодарского.

Р.ВОРОНИН: Спасибо. Хотелось бы услышать Ваш прогноз развития отрасли и перспективы России в целом как туристической страны.

Д.МЕДВЕДЕВ: Во-первых, у вас действительно прекрасный край, я недавно у вас был, как и все регионы, которые здесь присутствуют, но с точки зрения туристического потенциала у вас, конечно, тоже место абсолютно уникальное, у вас и в Горном Алтае, соответственно.

Что можно делать? Можно и нужно развивать внутренний туризм, и действительно кризисные явления подтолкнули к его развитию. И нам сейчас очень важно не вернуться к прежней ситуации, когда все наши граждане едут тратить деньги за границу. Да, там хорошо, там тепло, но там, откровенно говоря, нет ничего особенного, а в ряде мест, никого не буду обижать, просто скучно, там только море и пляж, и всё. Кому-то нравится, женщинам, я знаю, нравится, но мне, например, скучно всё время находиться на пляже. У нас страна настолько разнообразная, что туристический потенциал просто колоссальный.

Я когда-то был удивлён, когда прочитал (это давно уже было, наверное, лет 10 назад) информацию о том, что американцы – люди не самые бедные, 90 процентов американцев отдыхают внутри США, потому что страна огромная, потому что есть различные виды отдыха, и море, и горы, и всё что хочешь. И у нас такая же страна: разные моря, разные горы, разные места. Наш туристический потенциал сейчас – 35 миллионов человек туристов в год, если перевести. Много это или мало?

Вроде неплохо, но из них только пять – это иностранцы, а 30 – это наши туристические поездки, и длинные, и короткие. Но, по мнению экспертов, наша страна вполне может развить туристическую индустрию до 70 миллионов туристов в год, а это означает удвоение всего туристического продукта, и это будут дополнительные доходы и новые места. Поэтому я считаю, что в смысле туристического потенциала наша страна ещё абсолютно недооценена.

Главное – создавать правильные места для отдыха, отели, дороги, рестораны, конечно, и безопасность. Всё это в комплексе повлечёт приток туристов, у меня сомнений никаких нет. Потому что и сейчас к нам приезжают и иностранцы, и мы сами отдыхаем, конечно, внутри страны, а будет ещё лучше.

Р.ВОРОНИН: Спасибо. Будем надеяться.

А.САФАРЯН: Добрый вечер! Дмитрий Анатольевич, несколько лет назад с целью уменьшения количества регионов были ликвидированы Усть-Ордынский и Огинский национальные округа. Хочу спросить: продолжится ли укрупнение субъектов и далее и почему это так называемое сокращение не начали с каких-то западных областей?

Д.МЕДВЕДЕВ: А Вам обидно?

А.САФАРЯН: Пока нет.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, насчёт сокращений, это никакие не сокращения. Если бы это было сокращение, это было бы нарушением наших конституционных правил, федеративного характера нашего государства, основ демократии. Ведь всё это происходило только на основе или во исполнение народной воли.

В тех случаях, когда люди за это голосовали, в той или иной степени подтверждали решение об объединении, соответственно, это объединение происходило. Но это нельзя делать насильственно, будь то маленькие административно-территориальные образования, субъекты, или очень большие. Только на основании народного волеизъявления. Если люди хотят жить в большом субъекте, пусть живут. Если не хотят, пусть живут в маленьком. Никого нельзя насильно загонять в счастье.

Я могу вам сказать своё мнение: я не считаю, что 83 субъекта – это абсолютно оптимальная цифра для нашей страны, как и 89. Но уж так получилось! И мы должны считаться с тем, что у нас действует Конституция и люди живут в разных местах. Но, ещё раз подчеркиваю, если люди хотят объединяться, если они видят в этом смысл, если они считают, что у них доходы увеличатся, если у них улучшатся стандарты жизни, значит, нужно объединяться. И, наверное, этот процесс продолжится.

А.САФАРЯН: Спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но искусственно стимулировать его не будем.

Пожалуйста.

В.ШВЕДЧЕНКО: Дмитрий Анатольевич, прежде чем поблагодарить Вас за потрясающе интересные ответы на очень широкий круг вопросов…

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо на добром слове.

В.ШВЕДЧЕНКО: Мне хотелось бы ещё за нашего коллегу, который не добрался до нас из Анадыря – Корнев Михаил Алексеевич, корреспондент газеты «Крайний Север», – всё-таки задать вопрос, который он меня просил задать.

Д.МЕДВЕДЕВ: Губернатор добрался, а он нет. Губернатор мог бы взять с собой. Вообще надо своих журналистов любить и уважать.

В.ШВЕДЧЕНКО: Там беспрецедентный шторм…

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно-понятно, да.

В.ШВЕДЧЕНКО: …до 33 метров в секунду, там ветер.

Так вот, он задаёт вопрос, касающийся рыболовства. И на Дальнем Востоке разрешена добыча морепродуктов только в 12-мильной зоне, тогда как в Калининградской области – в 200-мильной экономической зоне.

Д.МЕДВЕДЕВ: Есть такая ситуация.

В.ШВЕДЧЕНКО: Возможно ли это уравнять?

И второе: они как бы выражают такое всеобщее возмущение в связи с уничтожением конфискованной у браконьеров продукции.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно.

В.ШВЕДЧЕНКО: То есть это всегда вызывает эмоциональную реакцию…

Д.МЕДВЕДЕВ: Типа: могли бы всё съесть…

В.ШВЕДЧЕНКО: Да. Последний случай – 187 тонн конфискованного краба.

Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно.

Отвечу на оба вопроса нашему коллеге. Как его зовут? Чтобы не обидеть его.

В.ШВЕДЧЕНКО: Михаил Корнев.

Д.МЕДВЕДЕВ: Михаил Корнев. Привет ему передадим и будем надеяться, что он доберётся хотя бы обратно.

Значит, по поводу 12-мильной и 200-мильной зоны. Всё зависит от законодательства. У нас применительно к некоторым нашим северным рубежам и к Балтийскому морю, некоторым другим водным пространствам применяется 200-мильная зона, применительно к Дальнему Востоку – 12-мильная.

Это можно поправить, но здесь нужно просчитать все последствия, в чём они заключаются: сможем ли мы эффективно контролировать всё это и обслуживать эти 200 миль, имея в виду пограничников, имея в виду наши рыболовецкие суда? То есть всё это должно быть правильным образом просчитано, и только после этого можно принимать решение о том, идти на такие изменения в законодательстве или не идти.

В.ШВЕДЧЕНКО: С точки зрения борьбы с браконьерством.

Д.МЕДВЕДЕВ: В том числе тоже, но и с точки зрения наших возможностей по соответствующему рыбному промыслу.

Теперь в отношении борьбы с браконьерством. Эта конструкция об уничтожении всего выловленного и изъятого у браконьеров, она же возникла относительно недавно. Я не помню, но это было лет пять назад, четыре, может быть. Мы ещё это продавливали, потому что было очень сильное сопротивление, и просто жалко, потому как вроде поймали.

Вы понимаете, под этим был большой смысл, потому что – что такое передача этого браконьерского улова для реализации? Я думаю, мы все понимаем – это махровая коррупция. Приходят, говорят: «Вот мы поймали, разрешения нет». – «Ну, ребята, поделитесь». Ничего не доходило никуда, до какого-то оформления или до передачи, всё это, по сути, потом оформлялось как нормальный лов и продавалось, но, естественно, без всякого разрешения.

Поэтому было принято очень неприятное и непростое решение уничтожать на месте. И то далеко не все уничтожают, но всё-таки это правило есть. Я думаю, можно оценить, готовы ли мы к тому, чтобы отказаться от этого правила, но мы должны будем принять это решение на ясном глазу, понимая, что мы тем самым снова подхлестнём желание распоряжаться этим незаконным товаром, то есть, по сути, предметом преступления, объектом преступления. Поэтому здесь есть и плюсы, и минусы, это палка о двух концах. Но взвесить это можно. Договорились?

В.ШВЕДЧЕНКО: Спасибо огромное. Надеюсь, Михаил услышал.

Д.МЕДВЕДЕВ: Надеюсь.

И я хотел вас поблагодарить за то, что вы пришли и задавали интересные и важные для ваших территорий, для ваших регионов вопросы, и для всей нашей страны. В качестве маленького комплимента могу вам сказать, что я всегда люблю общаться с представителями региональной прессы вот почему: у вас всегда вполне разумные, абсолютно конкретные и очень близкие людям вопросы. Мне кажется, всё-таки журналист, конечно, должен в значительной мере ориентироваться на тех людей, которым он адресует свою работу.

Да, у журналиста могут быть свои убеждения, это нормально абсолютно, журналист может даже не разделять, допустим, всего того, что говорят люди, иметь свою собственную позицию. Но всё-таки журналистская профессия существует для того, чтобы отстаивать интересы людей. И в этом смысле позиции региональной прессы всегда ближе к позициям обычных людей, наших людей, чем, например, позиция столичной прессы.

Я не говорю, что она плохая, она тоже очень хорошая, она профессиональная. Но если, например, мне во время встречи задают одни и те же вопросы – о судьбе наших известных заключённых или о том, что мы делаем для расследования тех или иных преступлений, – это важно, но жизнь не сводится только к этому.

Это важно, я не спорю, и это темы серьёзные. Но когда мне приходится отвечать на одни и те же вопросы, это означает, что люди замыкаются в некой своей системе координат. А на мой взгляд (может, я ошибаюсь, конечно), миссия журналиста всё-таки в другом, именно в том, о чём вы меня спрашивали.

Спасибо.

Россия. ДФО > СМИ, ИТ > kremlin.ru, 11 ноября 2011 > № 432742 Владимир Шведченко

Магнитку не продадут

Гендиректор ММК рассказал о планах компании и опроверг слухи о продаже

Ирина Цырулева

В мае 2011 года основной акционер и гендиректор Магнитогорского металлургического комбината Виктор Рашников решил отойти от оперативного управления компанией, после чего по рынку пошла информация о продаже одного из крупнейших российских металлургических активов. Борис ДУБРОВСКИЙ, которого Рашников назначил генеральным директором, в интервью обозревателю «Московских новостей» развеял эти слухи и рассказал о дальнейших планах компании.

— С вашим назначением на должность гендиректора произошли большие кадровые перестановки, а исполнительные функции полностью перешли к вам, тогда как ранее они были у управляющей компании ММК. Чем это вызвано?

— Произошла смена поколений. Большинство из тех, кто ушел, — люди пенсионного возраста. С остальными покинувшими компанию были расхождения в понимании стратегии ее дальнейшего развития. В какой-то момент Виктор Филиппович (Рашников. — «МН») пришел к выводу: для того, чтобы быть современной компанией, нужно привносить в нее некий внешний опыт. Ранее для Магнитки было нехарактерно появление людей извне. Но надо было формировать новую команду, и выбор пал на меня как на человека, который должен выработать новые подходы к управлению компанией.

— Насколько активно основной акционер вмешивается в оперативное управление компанией?

— В настоящее время он занимается в основном стратегией компании.

— Была ли почва у слухов, что Рашников может полностью выйти из бизнеса?

— Эти слухи не имели под собой никакой почвы. Именно поэтому я без всяких сомнений принял предложение занять мою нынешнюю должность.

— Какие изменения в компании вы успели произвести?

— Мы стараемся быть более прозрачными во всех наших бизнес-процессах, оптимизируем их совместно с консультантами. Конечно, можно говорить общие слова о том, что мы хотим стать независимыми с точки зрения сырьевой безопасности, мы понимаем, что это то направление, в котором надо двигаться. Но свободных для продажи активов сейчас нет.

— Кто может быть для вас сырьевым партнером?

— Для нас был бы интересным партнер, у которого есть избыточные железорудные активы и который заинтересован в получении добавленной стоимости за счет металлургического передела.

— К таким компаниям можно, например, отнести «Металлоинвест».

— Из знаковых компаний это, конечно, «Металлоинвест», но переговоров с ней мы на данный момент не ведем, мы только ее клиент.

— Какие еще направления развития рассматриваете?

— Второе направление — это развитие нашего Приоскольского месторождения. Третий вариант — иметь долю в компании, такой как австралийская Fortescue (один из крупнейших экспортеров железной руды в Австралии, ММК контролирует около 5% ее акций. — «МН») и получать свою маржу.

— Рассматривается ли увеличение доли в Fortescue?

— Все рассматривается. Даже вариант, что мы никогда больше не будем заниматься сырьем и тратить финансовые ресурсы на покупку соответствующих активов. Но все решения по этим вопросам исключительная прерогатива акционера.

— Для чего Магнитка создала собственный горнодобывающий дивизион MMK-Mining Assets Management по примеру «Северстали» и «Мечела»? Планируете выводить новую компанию на IPO?

— Пока ничего не планируем, а просто структурируем свои активы.

— Недавно ММК консолидировал 100% турецкого металлургического предприятия MMK-Atakas, докупив оставшиеся 50% у семьи Атакаш. Чем вас не устраивал паритет с турецкой стороной?

— С турецким акционером мы по-разному понимали стратегию развития компании. И именно это и явилось причиной того, что мы решили стать единственным акционером и развивать компанию самостоятельно. В свое время мы отгружали на турецкий рынок большие объемы своей продукции и видели там дефицит по плоскому прокату. И, исходя из понимания этого дефицита, этот проект и был реализован. Но и сейчас мы видим, что турецкий рынок очень перспективный, он активно развивается. Порядка 50% населения — это люди младше 35 лет. Это создает большой потенциал потребления.

— Какие еще рынки сегодня интересны?

— Иранский рынок сегодня очень активен, чего не могу сказать про Европу в связи с финансовыми проблемами ЕС. Впрочем, мы по-прежнему больше ориентированы на российский рынок. Об этом говорят и наши последние крупные инвестиции — в строительство комплекса холодной прокатки для выпуска металла для автопроизводителей и производителей «белой» техники, и стана 5000 горячей прокатки для трубопроводных проектов. Ситуация в экономике непростая, но мы уверены, что металл с этих станов будет востребован рынком.

Сейчас наши мощности избыточны. Запуская два новых стана, мы рассчитывали сократить долю экспорта до 15–20%, но пока этих показателей не достигли. Металлурги привыкли, что на их металл выстраивалась очередь. И когда обнаружили, что очереди нет, оказались в ситуации, близкой к оцепенению. Но мы меняемся. Наша цель стать клиентоориентированной компанией. Мы боремся за свою долю рынка.

— Например, вводя препоны для импорта? (В феврале Магнитка в компании с «Северсталью» и НЛМК инициировали антидемпинговое расследование по импорту китайской стали с полимерным покрытием. — «МН»).

— В основе нашего заявления лежали конкретные факты. Что касается нас, то мы действительно уже давно ощущаем присутствие китайского металла на нашем рынке. И для ММК китайский импорт имеет большое значение, хотя бы потому, что мы территориально находимся к этой стране ближе, чем, например, «Северсталь» или НЛМК. Пока мы ждем результатов расследования.

— Есть ли у Магнитки сегодня потребность в деньгах?

— Все крупные проекты у нас практически реализованы, и в каких-то серьезных деньгах сейчас не нуждаемся.

— Как на секторе в целом отражается нестабильная ситуация в мировой экономике?

— Мы ощущаем снижение спроса. Я ожидаю сложный период в четвертом квартале 2011 года и в первом квартале 2012 года, но надеюсь, что нам удастся пройти этот период мягче, чем в 2008 году, и полагаю, что со второго квартала 2012 года на рынке начнется оживление.

— А зачем 20 тыс. сотрудников компании вступили в «Народный фронт»? Вы чего-то ждете от власти?

— В кризисный период 2008 года, когда я работал на государственном предприятии «Уралвагонзавод», было очень тяжело, но я реально чувствовал, что за моей спиной стоит государство, и это мне как руководителю очень помогло. И сейчас всем нужна понятная перспектива. Я думаю, у народа нет аллергии на власть. Гораздо больше люди боятся каких-то потрясений и неопределенности. А ожидают от власти внятной политики поступательного развития.

Магнитогорский металлургический комбинат (ММК) — один из крупнейших сталепроизводителей в России. Основным бенефициаром является председатель совета директоров Виктор Рашников, который контролирует 86,6% акций. Чистая прибыль в первом полугодии 2011 года по МСФО практически не изменилась по сравнению с показателем аналогичного периода 2010 года, составив $147 млн, выручка выросла на 24,5%, до $4,6 млрд, доход до уплаты налогов и процентов по кредитам (EBITDA) снизился на 3,4%, до $783 млн.

Россия. УФО > Металлургия, горнодобыча > mn.ru, 31 октября 2011 > № 428547 Борис Дубровский

Огромные запасы минерального сырья делают Монголию точкой пересечения стратегических интересов Китая и России. Некоторые из этих интересов противоречивы, но по большому счету двум гигантам нечего делить на территории маленького, географически зажатого между ними, государства. Зато возможностей для сотрудничества в сфере транспорта, туризма и энергетики здесь непочатый край.

Хорошо дружили

Во времена Советского Союза Монголию в шутку называли 16-й республикой, что на самом деле было недалеко от истины. Один тот факт, что почти весь внешнеторговый оборот тогдашней Монгольской народной республики был нацелен на государства, входившие в состав Совета экономической взаимопомощи, то есть на социалистический лагерь, говорит о многом. В школах “16-й социалистической республики” с первого класса изучался русский язык, а в городах до сих пор сохранились вывески на кириллице. Монгольские лидеры получали высшее образование в советских вузах.

СССР был главным помощником Монголии в развитии ее промышленного производства и инфраструктуры, в первую очередь, в сфере цветной металлургии и железных дорог. Флагманами сотрудничества стали АО “Улан-Баторская железная дорога” (УБЖД) и горно-металлургический комбинат “Эрдэнэт”, занимающий ведущие позиции в регионе по добыче медно-молибденовой руды. Среди совместных предприятий меньшего масштаба можно назвать “Монголросцветмет”, и по сей день занимающееся разработкой серебряных рудников.

После распада Союза обеими сторонами было принято решение, что в предприятиях, построенных сообща, Россия получает 49% уставного капитала, а Монголия – 51%. Правда, в УБЖД сохранилась пропорция 50 на 50.

С 1991-го по 2000 год Россия практически ушла из Монголии, свернув сотрудничество по целому ряду направлений, прежде всего, экономическому. Отечественные предприятия перестали покупать монгольские сырье и товары, а монголы – учить русский язык. Возврат к прежним отношениям наметился только в 2000 г., после визита президента России Владимира Путина на родину Чингисхана. Усиление сотрудничества а совпало с экономическим подъемом страны и активизацией торговли. С этого момента монголо-российские отношения идут по нарастающей, но уже в новом, отличном от советского, формате. Характерным примером является учреждение в 2006 г. между “Монголросцветметом” и российской компанией “Полиметалл” совместного предприятия “Асгат” по разработке месторождения серебряно-полиметаллических руд, содержащего очень солидные запасы – 97 млн унций серебра.

Если же оценивать ситуацию в целом, то следует признать: оставленное Россией пространство в отношениях с Монголией естественным образом занял Китай, который с 1999 г. и по сей день является крупнейшим торговым партнером страны-соседа.

От противоречий – к осознанию общих интересов

Как заявил в феврале 2010 г. премьер-министр Монголии Сухбаатарын Батболд, благодаря повышению доходов от добычи полезных ископаемых ВВП страны в достаточно короткие сроки может вырасти в несколько раз. Правительство планирует начать разработку крупных месторождений и создать фонд стратегического развития при участии чиновников и представителей бизнеса. Для разработки запасов металла и угля Монголии в ближайшие пять лет необходимо привлечь $25 млрд иностранных инвестиций. В текущем десятилетии Монголия, согласно прогнозу Renaissance Capital, может стать самой быстроразвивающейся экономикой мира благодаря огромным запасам минерального сырья, разработка которых только начинается, и развитию банковской системы. ВВП страны в долларовом выражении может удвоиться уже к 2014 г. По данным Международного валютного фонда, с учетом неразрабатываемых месторождений Монголия занимает второе место в мире по запасам меди и урана и 11-е – по запасам угля. При этом, согласно правительственным планам, производство угля в ближайшие пять лет вырастет в два раза, золота – в три, а меди – в четыре.

Современный этап отношений в треугольнике Китай – Россия – Монголия характеризуется множеством направлений сотрудничества и, что логично вытекает из этого, немалым количеством противоречий. Причем зачастую кажущееся очевидным столкновение интересов на самом деле является скрытой возможностью для партнерства, стоит только посмотреть на него под другим углом зрения.

Окрепшая Россия в течение долгого времени рассчитывала получить право на разработку месторождения Ою-Толгой, содержащего руды золота и меди. В борьбу за это вступили российские политические тяжеловесы, включая Владимира Путина, однако в итоге уникальные полезные ископаемые в 2009 г. волевым решением монгольских властей достались консорциуму канадской Ivanhoe Mines и австралийской Rio Tinto, которые действовали в интересах китайских потребителей.

Тогда к процессу подключилась “финансовая дипломатия”: Россия потребовала от Монголии вернуть долг в $180 млн, в свое время выданных ей для оплаты доли в “Монголросцветмете”. В случае неисполнения этого требования Министерство иностранных дел РФ пригрозило обращением в Парижский клуб кредиторов, что чревато ухудшением имиджа Монголии как заемщика на международной арене. В итоге возникла ситуация, которая может стать самым значительным эпизодом как в противостоянии, так и в сотрудничестве российских и китайских компаний на территории республики.

В обмен на списание упомянутых $180 млн, которые превышают 10% бюджета страны, Монголия согласилась отдать России угольное месторождение Таван-Толгой, обладающее запасами сырья в 7 млрд т, расположенное рядом с китайско-монгольской границей и в 540 км от Улан-Батора. Около 40% запасов месторождения составляет высококалорийный коксующийся уголь, используемый в металлургии и пользующийся особым спросом.

На право разработки Таван-Толгоя изначально претендовало 14 компаний и консорциумов, затем осталось шесть, в том числе российско-корейско-японский консорциум, включающий “Сибирскую угольно-энергетическую компанию”, ОАО “Российские железные дороги” и ряд других компаний, а также его китайский конкурент. Правда, стоит отметить, что после достижения в 2010 г. принципиальных договоренностей об освоении Таван-Толгоя россиянами, монгольские власти переменили свою позицию и решили не отдавать месторождение в одни руки целевым образом, а провести международный конкурс. Окончательная точка в этой истории еще не поставлена – конкурс пока не объявлен. Впрочем в долгосрочной перспективе важно понимать другое: видимая борьба между Китаем и Россией за уголь на самом деле состоит только в соперничестве по поводу того, кто будет называться инвестором. Но кто бы им ни стал, сторонам в любом случае придется сотрудничать.

Дело в том, что к месторождению необходимо построить железную дорогу Таван-Толгой –Чой-Балсан протяженностью 1100 км. Стальные магистрали в Монголии исключительно российского производства – колея шириной 1520 мм (в Китае она 1435 мм), локомотивы и вагоны производства России и Украины, да и персонал подготовлен в российских вузах. Как рассказал “Вестнику” бывший начальник УБЖД Ванчигдорж Отгондэмбэрэл, в Монголии прекрасно понимают, что освоение минеральной базы страны без железных дорог невозможно в принципе, а развитие этой транспортной отрасли, в свою очередь, немыслимо без поддержки РЖД: не переделывать же все пути и подвижной состав под другие стандарты, например китайские, – это нецелесообразно, дорого и долго.

Не исключено, что во время обсуждения принципиального вопроса о том, в каком формате развивать железные дороги – 1520 мм или 1435 мм, монголы в 2009–2010 годах приняли решение сделать ставку на широкую, то есть российскую, колею. “По ширококолейной железной дороге были весьма критичные дебаты, но наше правительство приняло решение в пользу отношений с Россией”, – прокомментировал данный шаг премьер-министр страны Сухбаатарын Батболд.

Таким образом, получается, что месторождение Таван-Талгой в силу исторических и технологических причин просто обречено быть российским. В то же время главным потребителем угля выступает Китай. Не исключено, что в 2011 г. в КНР может быть введено масштабное лимитирование потребления электроэнергии – как раз из-за нехватки твердого топлива. По словам главы компании State Grid Corporation of China Шуайя Цзюньциня, которого процитировало агентство “Синьхуа”, дефицит может достигнуть 3% от общей мощности станций, работающих в стране. Блэкаутом это назвать сложно, но ограничения все равно ощутимые. На угольные станции приходится 75% выработки электроэнергии в Китае, в связи с чем обеспечение страны “черным золотом” можно считать стратегически важной задачей.

Вместе с тем у России на Дальнем Востоке избыток угля, который она экспортирует в страны Юго-Восточной Азии, в первую очередь в Японию, но также и в Китай. И выработка российского угля будет только расти благодаря вводу в строй Эльгинского месторождения в Якутии. Это значит, что сырье с Таван-Толгоя особенно и девать-то некуда, кроме как в КНР, тем более, что его там ждут.

В доказательство этого тезиса можно вспомнить, что в конце прошлого года состоялась пробная отгрузка угля с Таван-Толгойского месторождения грузовым составом в адрес порта Восточный (Приморский край), откуда ценное сырье партиями разошлось по азиатским потребителям. По словам президента РЖД Владимира Якунина, “была отработана вся транспортная цепочка – от создания мощного локомотива, реконструкции инфраструктуры до обеспечения конкурентоспособных тарифов. Организация железнодорожной перевозки из Монголии в порты Дальнего Востока – наглядная демонстрация возможности диверсифицированного сбыта монгольской продукции на мировые рынки”.

В ближайшем будущем УБЖД планирует приобрести под гарантии РЖД 48 локомотивов для обеспечения вывоза продукции с Таван-Толгоя. Что примечательно, кредит на покупку подвижного состава планируется взять в российском банке. В общем, все как в старые добрые времена.

Дешевле, быстрее и проще

Есть еще одно общее дело, которое связывает Монголию, Китай и Россию в буквальном смысле этого слова. Речь идет о транспортном железнодорожном маршруте, который берет свое начало от станции Эрлянь в Китае и заканчивается выходом на Транссибирскую магистраль на станции Наушки в России. Этот путь интересен тем, что позволяет относительно быстро доставить груз от производителя из КНР до потребителя в Европе.

В настоящее время торговые маршруты, соединяющие Поднебесную, Россию и страны Европы, идут через порт Владивосток, пограничные переходы Забайкальск – Манчжурия и Гродеково – Суйфэньхэ на российско-китайской границе, Достык – Алашанькоу на казахско-китайской, а также через морские порты Санкт-Петербург и Новороссийск и европейские страны. Но Монголия так удачно расположена, что путь Эрлянь – Наушки может сэкономить, по словам Ванчигдоржа Отгондэмбэрэла, несколько суток даже по сравнению с конкурирующими транссибирскими маршрутами, которые, в свою очередь, по времени вдвое короче, чем морские. “Здесь есть очевидные преимущества: более короткий маршрут, единая с российскими железными дорогами ширина колеи, общие технические стандарты и в перспективе – единая информационно-технологическая база”, – полагает первый вице-президент РЖД Вадим Морозов.

По сути, единственная проблема пока заключается в низкой пропускной способности УБЖД. В качестве причин можно назвать то, что она однопутная, а также “необкатанность” маршрута ведущими экспедиторскими компаниями, привыкшими пользоваться наработанными схемами.

Впрочем, один маршрут через Монголию все же проложен. В 2005 г. был запущен контейнерный поезд “Монгольский вектор”, сформированный местными компаниями при участии российских и белорусских партнеров. От китайской станции Хух-Хото, находящейся в 465 км от Эрляня, до Дуйсбурга (Германия) состав шел всего 14 суток. Для сравнения: знаменитый демонстрационный поезд Пекин – Гамбург, запущенный в рамках рекламной акции в 2008 г., преодолел расстояние до пункта назначения за 18 суток. В 2010 г., по данным РЖД, было отправлено 69 составов “Монгольского вектора”, в основном, с продуктами питания, одеждой и тканями.

Если говорить о перспективах, то речь идет преимущественно о контейнерах, однако глава консалтинговой фирмы Russian Wood Products Industry Игорь Рывкин обращает внимание на то, что УБЖД может перевозить и дополнительные транзитные навалочные грузы. Сегодня в России, рассказывает он, складывается интересная ситуация: парк вагонов, в которых раньше возили лес по государственным тарифам, передан от РЖД дочерним структурам или же частным компаниям. А те, в свою очередь, предпочитают перевозить дорогие грузы, которые дают хорошую маржу. “Транспортировка полувагоном леса или металла стоит по-разному – на перевозке металла владелец вагона зарабатывает больше. В связи с этим лес в Китай стараются не возить, тем более, что обратную загрузку найти удается далеко не всегда. Поэтому сейчас грузовладельцы ищут любые способы удешевить логистику. И Монголия, путь через которую дешевле благодаря не только меньшему расстоянию, но и низкой плате за пользование ее железнодорожной инфраструктурой, может оказаться весьма и весьма кстати”, – говорит эксперт.

Пускают не всех
У сотрудничества Китая и России в Монголии может быть еще один “довесок”, пусть и небольшой, если сравнивать его в финансовом выражении с крупными промышленными проектами, но привлекательный. По мнению заместителя генерального директора туристической компании “Гранд Байкал” Михаила Мазура, отличные перспективы имеет организация единого туристического маршрута “Озеро Байкал – озеро Хубсугул (Монголия) – Китай”. Большинство иностранных туристов, посещающих Сибирь, объясняет специалист, затем едут дальше в Азию. Они хотели бы после визита на Байкал побывать и на Хубсугуле, до которого добраться напрямую из Восточной Сибири можно относительно быстро, а вот через Улан-Батор – слишком долго. “Однако прямой путь лежит через пограничный переход Монды – Ханх, пересекать который имеют право граждане только двух государств – России и Монголии. Туристам из третьих стран приходится добираться окружным путем, на что не все соглашаются. Проблему пытаются решить на высоком уровне уже больше 10 лет, но воз и ныне там”, – сетует Михаил Мазур и приводит в пример организацию железнодорожного туристического маршрута Москва – Пекин, который запускается в августе нынешнего года и также пройдет через Монголию. Правда, путешественники, которые им воспользуются, на Хубсугул не попадут, но речь не об этом, а о том, что маршрут продается как единый туристический продукт, объединяющий три страны в одной путевке. Что, безусловно, повышает продажи. К слову, страна, путешественники которой больше всех выиграли бы от открытия перехода Монды – Ханх, это Китай – его граждане составляют на Хубсугуле самую многочисленную категорию туристов. Если объединить маршрут, создать “сквозной” прейскурант, общие стандарты обслуживания, систему продаж по принципу “одного окна” и достойно презентовать разработку на мировых туристических выставках, то от этого выиграют все три участвующие стороны, уверен Мазур. Заодно и вопросы в других сферах сотрудничества решались бы проще: туризм, как известно, стирает не только географические границы.

Монголия. Россия. Китай > Металлургия, горнодобыча. Нефть, газ, уголь. Транспорт > chinapro.ru, 26 сентября 2011 > № 412262

Смогут ли российские курорты конкурировать с Антальей и Альпами? Создание мега-курорта на Северном Кавказе - проект экономический или все же политический? Кто на самом деле "запустил" карачаево-черкесский Архыз? О развитии туризма на российском Кавказе и в России в целом рассказал корреспонденту РИА Новости зампред Внешэкономбанка Анатолий Балло.

- Анатолий Борисович, решение о развитии горнолыжных курортов Северного Кавказа было экономическим - дать бизнесу заработать, или все-таки политическим, на грани социального - чтобы исправить ситуацию, которая сейчас сложилась в этом регионе? Мы прекрасно знаем о низком уровне достатка людей в этом регионе, о высокой безработице.

- Я думаю, правильный ответ такой: решение было комплексным, поэтому, конечно же, во главе угла стояли не только социальные, но и экономические аспекты. При этом следует отметить, что данный проект в полной мере отражает целенаправленную политику правительства и государства, потому что предварительно в рамках этого проекта если не вся общехозяйственная инфраструктура, то большая ее часть уже была профинансирована в рамках федеральной целевой программы развития Юга России.

Особо следует сказать о вкладе в проект таких предпринимателей-энтузиастов, как Дмитрий Пумпянский (председатель совета директоров Трубной металлургической компании и Группы "Синара" - Ред.) , которым еще пять лет назад, то есть задолго до того, как правительство объявило о стратегических мерах по развитию курортов Северного Кавказа, овладела идея создания курорта Архыз. Причем он не преследовал каких-либо политических целей, а его бизнес - металлургия, трубная промышленность - лежит совершенно в другой сфере, между ними и туризмом нет практически никакой синергии. Но он загорелся этой идеей и увлек ею нас.

Здесь следует оговориться, что, конечно же, нам повезло, что с проектом Архыз - пока мы говорим о первой очереди его строительства - мы легли как бы в фарватер, и сейчас это, скажем так, пилотный проект, от успеха которого зависит без малейшего преувеличения дальнейшая судьба всей комплексной программы создания туристического кластера на Северном Кавказе. Мы участвовали в создании акционерного общества "Курорты Северного Кавказа" и сейчас очень плотно с ним работаем, а в соответствии с решением наблюдательного совета ВЭБа и в рамках нашей, скажем так, "экспансии" в регион была учреждена Корпорация развития Северного Кавказа, которая-то как раз и участвует в качестве соинвестора в проекте развития горнолыжного курорта Архыз.

- Обычно участие банков в крупных проектах - от 50% и больше. Здесь по предварительным прикидкам всего 15%. Есть ли в России сегодня люди, заинтересованные настолько, чтобы вкладывать колоссальные деньги именно в туристическую индустрию, причем внутрироссийскую? И каков может быть срок окупаемости подобного проекта для бизнеса?

- Начну издалека. Идея развития курортов у нас в банке развития возникла не спонтанно. ВЭБ участвует в международном клубе долгосрочных инвесторов, куда входят банки развития почти всех промышленно развитых стран, а также Бразилии и Китая. В рамках этого клуба у нас происходят постоянные консультации, в частности, у нас очень плотные контакты с французским банком развития Caisse des Depots et Consignations (CDC). И вот два года тому назад, когда мы проводили очередные консультации, выяснилось, что банк развития Франции владеет на 100% такой компанией, как Companie des Alpеs, которая управляет горнолыжными курортами в целом ряде областей Франции. Это же очень показательно и важно, что в такой промышленно развитой стране как Франция институт развития владеет таким оператором. Иными словами, не нами изобретено. И этот пример показывает, какое внимание в промышленно развитых странах уделяется такому важному сектору экономики, как туризм. У нас же туризм не то что не развит, а ему просто недостаточно уделяется внимания. И поэтому мы имеем то, что мы имеем - большинство наших сограждан, состоятельных людей проводят свой досуг, рождественские каникулы совершенно в других местах, не в России. И по понятным причинам: потому что у нас не создана соответствующая инфраструктура.

Однако надо иметь в виду, что даже во Франции инвесторы не готовы вкладывать сколько-нибудь серьезные деньги, а речь идет об очень больших суммах, в создание, скажем так, спортивной части туризма и рекреации. Потому что хотя сроки окупаемости в гостиничной сфере и сфере обслуживания достаточно высокие и находятся на горизонте 10 лет, сроки окупаемости инвестиций в непосредственно спортивную составляющую несравнимо выше и могут составлять 15-20 лет. Компания "Курорты Северного Кавказа" была учреждена как раз в целях обеспечения создания спортивной части.

- Сроки окупаемости напрямую же связаны с ценами на отдых, а сейчас цены на отдых внутри России достаточно высоки. Но если инвесторам надо возвращать деньги, получается, цены надо задирать еще выше, упадет спрос. И как тогда вот это противоречие решить?

- Очень сложный вопрос. Мы занимались изучением этой проблематики. Да, получается, что отдых, скажем, в той же Турции гораздо дешевле. За счет чего? Главным образом за счет комплексного решения вопроса, когда в стоимость тура включается, например, цена на билеты, которые субсидируются, в том числе, не исключено, за счет государства. В России в принципе тоже уже есть определенные наработки. Известно, что существует государственная поддержка авиаперелетов с Дальнего Востока в центральную часть страны, которая оказывает очень большое влияние на увеличение пассажиропотока в указанных направлениях. Поэтому, делая первые шаги по развитию туристической инфраструктуры, мы одновременно смотрим и в сторону развития аэропортовой инфраструктуры, в частности, на проект модернизации аэропорта Минеральных Вод.

На самом деле мы достаточно давно и активно занимаемся аэровокзальной инфраструктурой и в данный момент вовлечены в проекты модернизации пяти крупных аэропортов, участие в развитии каждого из которых банк рассматривает не изолированно, а в более широком контексте. Так, финансирование модернизации и расширения аэропортов в Сочи и Екатеринбурге - это не только наш вклад в проведение дискретных мероприятий, подготовку к Олимпиаде 2014 года и к чемпионату мира по футболу в 2018 году соответственно, но и элемент развития транспортной системы страны в целом, повышения транспортной доступности, формирования современной инфраструктуры туристического бизнеса.

Должны предприниматься целенаправленные шаги по созданию целой цепочки сервисов с тем, чтобы на каждом этапе своего путешествия турист, да любой человек, находился в комфортных для себя условиях. Необходимо, чтобы на протяжении всего пути - от приезда в аэропорт, перелета, встречи по прибытию до пребывания его на самом курорте - он постоянно находился под опекой и "контролем" соответствующих сервисных компаний. И, конечно, очень важно, чтобы цены на авиабилет были конкурентны по сравнению с теми ценами, которые люди платят при перелетах в Турцию, Австрию и так далее.

- Какие проблемы могут возникнуть при реализации и, наверно, при запуске этого проекта, потому что ну не секрет, что там нет квалифицированных кадров, с безопасностью в регионе не очень хорошо, местный менталитет. Что может стать камнем преткновения?

- Конечно, проект важен для Карачаево-Черкесии как с точки зрения решения проблем занятости, так и подготовки кадров. На повестке дня стоит вопрос об открытии на базе местных учебных заведений фактически отдельного образовательного направления в целях обеспечения создающегося курортного сектора профессиональными кадрами. По имеющимся подсчетам, только на первом этапе осуществления проекта будет создано 700 новых, так сказать, специализированных рабочих мест, не считая того, что там будут работать строители, инженеры. Что же касается вопросов безопасности, то очевидно, что если она не будет обеспечена, то тогда, естественно, вся идея окажется нереализованной и проект...

- ...Не состоится?

- Вся идея окажется под вопросом. Но на самом деле безотносительно к конкретному проекту для нас абсолютно очевидно, что необходимо проводить целенаправленную работу и приучать людей отдыхать в своей собственной стране, заинтересовать их проводить отпуск на родине. Так же, как в разных странах пропагандируют отдых именно в своей стране, так же, как, допустим, пропагандируют принцип "buy american" - покупай американское, покупай французское. Аналогично и мы должны пропагандировать, чтобы покупали российские товары, российские услуги, в том числе связанные с туризмом. В этом нет ни грана примитивного квасного патриотизма, это рациональное и экономически обоснованное требование бизнеса.

Справка по проекту Архыз:

В рамках программы создания туристического кластера на Северном Кавказе правительство планирует сформировать шесть туристско-рекреационных экономических зон в регионе и на юге России. На их обустройство из федерального бюджета выделяется порядка 60 миллиардов рублей. Это объекты в Карачаево-Черкесии, Краснодарском крае, Республике Адыгея, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии и Дагестане.

Туристско-рекреационный комплекс "Архыз" в Архызском ущелье предполагает развитие крупнейшего в РФ горнолыжного курорта мирового уровня. Согласно проекту, всесезонный горный курорт будет обладать современной инфраструктурой, способной принять единовременно 25 тысяч человек, и займет площадь в 16 тысяч гектаров. Предполагается, что курорт будет состоять из четырех туристических комплексов-поселков, соединенных транспортной системой из 69 подъемников и канатных дорог, пропускной способностью 140 тысяч человек в час, сети горнолыжных трасс разной сложности общей протяженностью 278 километров и широкой сети общественного питания, торгового и бытового обслуживания, бальнеологических и СПА-центров, оздоровительных комплексов. Стоимость реализации проекта оценивается в 78 миллиардов рублей. Весь курорт должен быть возведен к 2017 году. Реализация проекта позволит увеличить уровень денежных доходов населения и создать до 10 тысяч рабочих мест, привлечь значительные инвестиции, увеличит налоговые поступления в бюджет Карачаево-Черкессии (налоговые поступления в бюджеты всех уровней только за период реализации первой стадии проекта составят ориентировочно 850 миллионов рублей).

Строительство первой пусковой очереди курорта "Архыз" - поселок Романтик - уже началось (за счет средств инвестора - компании "Архыз-Синара"). Уже к предстоящей зиме откроются три гостиницы, кресельная канатная дорога и две горнолыжные трассы.

Внешэкономбанк профинансирует проект строительства первой очереди в объеме 5,1 миллиарда рублей. Кредит ВЭБа - это 100% затрат на создание инфраструктуры (горнолыжной и инженерной) и 85% затрат на коммерческую недвижимость (гостиницы и прочее).

Справка по проектам ВЭБа на Северном Кавказе:

Основная задача Внешэкономбанка на Северном Кавказе - быть одним из основных источников финансирования наиболее перспективных и востребованных проектов и содействовать привлечению в регион масштабных инвестиций. Для достижения этих целей ВЭБ создал дочернюю структуру - Корпорацию развития Северного Кавказа, ориентированную на ведение активной практической инвестиционной деятельности в регионе, открыл представительство Внешэкономбанка в Пятигорске, работающее во всех субъектах СКФО, и выступил соучредителем компании "Курорты Северного Кавказа", созданной для строительства туристического кластера. Приоритетное направление деятельности ВЭБа в СКФО - проекты, связанные с созданием масштабного туристического кластера

Россия. СКФО > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 30 августа 2011 > № 396008 Анатолий Балло

Сколковский проект компании "Новые металлургические технологии" называется "Инновационный чистильщик". Российская фирма нашла суперэффективный способ переработки так называемого красного шлама и возможно зарабатывать на этом

 Российская компания "Новые металлургические технологии" нашла способ превращения миллиардов техногенных отходов в миллиарды долларов прибыли. О сколковском проекте компании в интервью BFM.ru рассказал ее гендиректор, завкафедрой Экстракции и рециклинга черных металлов Национального исследовательского технологического университета "МИСиС" Геннадий Подгородецкий.

 - Вы нашли способ переработки красного шлама. Но немногие знают, что это такое.

 - Красным шламом называют металлургические отходы, образующиеся при производстве глинозема. Он в свою очередь необходим для изготовления алюминия. При получении тонны глинозема образуется больше тонны красного шлама. Так как в нем содержится повышенное количество щелочей, он представляет экологическую опасность. Кроме того, некоторые виды красного шлама имеют повышенную радиоактивность.

В то же время в красном шламе содержится целый ряд металлов: объем железа в нем доходит до 40%. Для сравнения: доля извлечения железа из природной руды обычно не превышает 30%. Кроме того, из шлама можно извлекать крайне ценные редкоземельные металлы, например, скандий. В России сейчас его практически не производят, а только импортируют. В тонне красного шлама в среднем содержится до 120 граммов скандия и до 400 граммов итрия.

Над тем, как при минимальных затратах добиться максимального извлечения из красного шлама его полезных составляющих, бьются и в Европе, и в Америке, и даже в Австралии. При этом у российской компании уже есть такая технология.

 - В чем секрет вашего способа переработки?

 - На сегодняшний день эта технология, позволяющая эффективно, я подчеркиваю, эффективно перерабатывать. Эффективность очень важна. Есть технологии для переработки красных шламов, но они все убыточные. Эта технология, которую мы предлагаем, не просто окупается, очень быстро окупается. Сроки окупаемости меньше трех лет. Для металлургических агрегатов это рекорд. На самом деле средняя окупаемость металлургического агрегата 5-7 лет.

 - Почему у них убыточно, у вас прибыльно?

 - Мы используем совершенно другие принципы. А в результате переработки красного шлама по нашей технологии получается четыре продукта. Мы получаем железо, которое переходит в кондиционный чугун. Вторым продуктом является шлак, из которого можно делать сотни различных видов очень полезных изделий, например, теплоизоляцию, бордюрный камень, еще что-то.

Помимо всего прочего, ряд цветных металлов мы извлекаем в концентрат, который улавливается, и передается переработка уже в цветную металлургию.

Кроме того, мы вырабатываем большое количество пара. Этот пар можно использовать по-разному - например, для получения электроэнергии. За счет такой комплексной переработки и за счет относительно невысоких расходов энергоносителей.

Энергоносители в нашем процессе - это извлекаемый из воздуха кислород и уголь. Природный газ нам практически не нужен по технологии.

В силу того, что расходные коэффициенты этих энергоносителей у нас достаточно невысокие, себестоимость чугуна получается очень небольшой, в пределах 300 долларов за тонну. Себестоимость доменного чугуна на сегодня - 500 долларов. При таком уровне себестоимости продукции рентабельность очень высокая. Вот это-то принципиальное отличие от всех существующих ныне технологий.

 - Сколько компонентов получается на выходе из одной тонны красного шлама?

 - Приблизительно 300-350 кг железа, около 400 кг шлака и порядка 20-30, до 50 кг, в зависимости от того, что мы перерабатываем, концентрата цветных металлов.

 - А что не перерабатывается?

 - Ничего. Некоторое количество пыли, но очень небольшое, которое мы не можем окончательно уловить, это в пределах 1-2 кг, которые безопасны. То есть на выходе получается только товарная кондиционная продукция, которая тут же реализуется. В этом прелесть технологии.

 - Есть ли в мире аналоги такой технологии?

 - Такой же технологии в мире нет ни у кого. Есть попытки решения вопроса тоже металлургических агрегатов, довольно серьезные фирмы за это дело брались, но на сегодня мы намного впереди.

Они тоже могут работать в режиме безотходности, но у них себестоимость продукции примерно в 1,5-2 раза выше. Они просто не конкуренты по экономическим показателям.

Более того, наши технологии мы получаем при прямом использовании красного шлама, очень хороший по качеству чугун, то есть кондиционный по примесям. Остальные технологии не позволяют это делать. Мы сразу железо извлекаем в чугун.

 - Технология сейчас в каком виде существует, сугубо теоретическом?

 - Сейчас мы уже переходим к стадии первого пилотного образца: создание такой небольшой опытно-промышленной печи. Это, как говорил Менделеев, сказать всяк может, а ты пойди и демонстрируй.

Следующей, после лабораторной печи, мы уже будем строить промышленную печь. При площади печи в 20 кв. метров производительность этой печи по красному шламу превысит уже 500-600 тыс. тонн в год. А 20 кв. метров легко посчитать. Это небольшая комната. Такая печь в такой площади может перерабатывать более полумиллиона тонн красного шлама в год.

 - Вы просчитывали, сколько может стоить такая установка?

 - Просчитывали и бизнес-планы делали. Установка площадью 20 кв метров будет стоить в районе 60 млн долларов. Если мы будем производить порядка 200 тысяч тонн чугуна, и на тонне чугуна мы будем зарабатывать (я имею в виду чистую прибыль) порядка 200 долларов, понятно, что окупаемость составляет полтора-два года.

 - Сколько стоят аналоги таких печей?

 - Раза в полтора-два дороже. Больше расход энергоносителей, больше расход кислорода, несколько другая технология - это все вызывает дополнительные траты. На сегодняшний день в России такого рода агрегатов нет, мы надеемся, что мы первые, кто построил такого типа.

 - Как вы планируете зарабатывать на этом? Вы будете продавать установки или вы сами сделаете установки и сами займетесь переработкой?

 - Есть несколько схем развития бизнеса. Конечно, идеальный вариант - это продавать установки в железе, то есть готовые. Продажа патента - это неблагодарное дело. Цена на патенты вряд ли превышает несколько десятков или сотен тысяч долларов.

Интересна реализация бизнеса полноценного или хотя бы части такого нормального бизнеса. Реализовывать в железе - идеальный вариант, уровень заработка существенно выше. Мы оценивали емкость рынка такого рода печей: только по нашей стране - десятки в год.

 - А в мире? Сотни? 60 млн долларов одна печь, это речь идет как минимум о 6 млрд?.

 - Абсолютно верно. Процессы, в ходе которых перерабатывают техногенные отходы, обязаны быть - иначе мы в очень скором времени начнем вымирать. Есть очень сильное высказывание Нильса Бора о том, что мир может погибнуть не от использования ядерной энергии, а от того количества отходов, которое вырабатывает мир.

В мире ежегодно образуется более 140 млн тонн красного шлама. В России в год получают до 10 млн тонн шлама. Точных данных о том, сколько всего в стране уже скопилось таких отходов, нет. По экспертным оценкам, их объем уже давно перевалил за 100 млн тонн.

Красный шлам хранится на специально подготовленных полигонах. Их площадь может доходить до 100 га, строительство шламонакопителя обходится в миллиарды рублей. В России делались попытки использования шлама при прокладке дорог, производстве цемента и удобрений, но массовой эта практика не стала. В то же время в США начали развиваться аутсорсинговые схемы переработки техногенного мусора. Компании, обладающие необходимыми технологиями, покупают у заводов отходы производства, извлекают из них полезные металлы, затем их продают.

 - В России существуют необходимые производства просто для изготовления такой печи?

 - Да, у нас на сегодняшний день есть практически все, за исключением приборов, которые мы все-таки будем привлекать наверняка от каких-то западных изготовителей. Я думаю, что на 90% печь будет делаться в России. Там нет ничего такого, чего бы мы не умели делать, она достаточно проста по конструкции.

 - Есть проблемы с привлечением финансирования? "Сколково" вам для решения финансовой проблемы понадобилось?

 - "Сколково" выделяет 75% от суммы, которая необходима для строительства этой первой печи. Нам достаточно порядка 30 млн рублей. На втором этапе, когда мы будем строить опытно-промышленную печь площадью метров 10, там объемы поднимаются, там идет финансирование 50х50. При вложениях 150 млн столько же - 150 млн - добавляет "Сколково". Для нас это вполне приемлемо.

 - Какой срок реализации проекта?

 - От момента получения денег до получения промышленной печи - где-то 2,5-3 года. Лабораторная печь будет готова через год.

 - Зачем вам "Сколково", учитывая радужные перспективы в плане получения прибыли и быстроты ее получения? Вы наверняка могли бы у тех же металлургов, у нас их в стране хватает, привлечь это финансирование.

 - Они не спешат рисковать. Они с удовольствием будут вкладываться, когда мы покажем готовые технологии. Вот для чего и создается эта первая крупная лабораторная печь. Поэтому "Сколково" для нас просто идеальный вариант. В этом плане мы работаем и знаем с кем, и знаем, как и по понятным правилам игры.

 - А процесс получения гранта насколько проблематичен?

 - Совсем не проблематичен. Просто определенный набор документов, который необходимо подготовить. Надо сказать, что команда "Сколково" очень здорово помогает. На всех этапах мы можем проконсультироваться, что-то подправить. Хорошая обратная связь. Самая большая проблема - это такой стратегический инвестор, который бы смог так по-взрослому с нами работать, чтобы двигаться дальше.

Россия > Металлургия, горнодобыча > bfm.ru, 16 августа 2011 > № 388522 Геннадий Подгородецкий

«Кризис заставил нас пересмотреть планы в Северной Америке»

Группа «Северсталь» начала в 2008 году активную экспансию на американский рынок, но затем была вынуждена продать три из пяти заокеанских активов дешевле, чем покупала. В процессе продажи и европейские предприятия группы. Глава Severstal International, зарубежного дивизиона группы «Северсталь», Сергей КУЗНЕЦОВ объяснил обозревателю «Московских новостей» Ирине ЦЫРУЛЕВОЙ, почему так произошло, и рассказал, как предприятию удалось добиться крупного займа от американского правительства.

— Недавно стало известно, что Severstal North America Inc. удалось договориться с правительством США о получении кредита объемом 730 млн для модернизации сталелитейного комбината в Дирборне по льготным ставкам в 2,53% годовых. Российская компания впервые стала получателем такого займа. Трудно было договориться?

— Американская госпрограмма, по которой мы получаем деньги, была анонсирована в начале 2009 года. Она рассчитана на поддержку автопроизводителей, которые будут выпускать автомобили с использованием новейших технологических разработок— автомобили будущего. Автомобили нового поколения должны соответствовать новым требованиям по безопасности, расходу энергии, экологии. Стальной лист из высокопрочных марок стали, которые мы предложили, позволит сделать автомобиль легче, сохранив или даже увеличив прочность кузова автомобиля, что определяет креш-устойчивость. Производство таких сталей будет освоено на существующих сталелитейных мощностях и трех линиях высокого передела на Severstal North America в Дирборне, что и являлось основным условием получения финансирования. Переговоры заняли чуть более двух лет.

— А под какие ставки «Северсталь» кредитуется в России?

— Все зависит от сроков и валюты. Например, в конце июля мы разместили пятилетние еврооблигации на 500 млн со сроком погашения в 2016 году. Доходность составила 6,25% годовых.

—Какие механизмы привлечения средств для вас наиболее выгодны и есть ли потребность в деньгах сейчас?

— Мы используем револьверные кредитные линии для финансирования оборотного капитала и долгосрочное финансирование в виде облигаций или банковских кредитов. Неделю назад мы рефинансировали одну из наших револьверных линий в США, увеличив ее размер на 200 млн с понижением процентных ставок. На данный момент наши потребности в финансировании закрыты.

— На что потратите полученные от правительства США средства?

— Сейчас мы находимся в стадии оформления кредита, первый транш должны получить в октябре-ноябре. Часть из 730 млн мы направим на возмещение расходов, которые понесли на строительство и запуск комплекса холодной прокатки и линии оцинкования. Остальное пойдет на строительство линии непрерывного отжига.

—А на американском рынке такие высокопрочные стали не производятся?

— Нет, сегодня американские компании их импортируют, например, из Швеции. В результате на рынке очень ограниченное предложение, которое сдерживает спрос и определяет высокие цены.

В августе мы запускаем новый комплекс холодной прокатки, в декабре— новую линию горячего оцинкования. В течение последующих 2,5 года построим третью производственную линию— линию непрерывного отжига.

— Тем не менее ваша компания, сделав ставку на американские активы, в итоге была вынуждена продать три актива из пяти. Причем на 50% ниже цены их приобретения. Почему так получилось?

— Исходя из того, что мы знаем сегодня, легко сделать вывод, что нам не стоило приобретать три завода— Sparrows Point, Wheeling и Warren— в 2008 году. Решения принимались исходя из позитивного развития ситуации. Тогда мало кто верил в негативный сценарий развития, и даже самые продвинутые экономисты признаются, что они не предвидели такого катастрофического падения экономики и таких масштабов финансового кризиса.

Заводы, которые мы приобрели в 2008 году, были достаточно слабыми, с большими структурными проблемами. Мы планировали инвестировать в их развитие, провести реструктуризацию и создать большую компанию на североамериканском рынке с годовым объемом производства примерно в 10млн тонн. Расчет был на то, что рынок будет сильным, а потребление на американском рынке останется высоким. Кризис заставил нас пересмотреть наши планы в Северной Америке. Когда в 2009 году потребление стали в США упало на 60%, мы были вынуждены полностью остановить два завода из только что приобретенных трех и начать масштабную реструктуризациювсех наших североамериканских активов.

— Так чем интересен американский рынок?

— Северная Америка всегда была для нас приоритетным из развитых рынков. Американская экономика была и остается самой сильной в мире. США имеют один из самых высоких в мире показателей производительности труда, прочную клиентскую базу, рост населения, обеспеченность сырьем, открытый бизнес-климат, все это с нашей точки зрения является благоприятными условиями для скорейшего восстановления спроса и успешного развития нашего бизнеса.

— Даже несмотря на снижение кредитного рейтинга?

— Американский рынок тем не менее самый развитый, с самыми высокими требованиями по качеству продукции. Присутствуя там, мы всегда будем находиться на острие технологического развития, что помогает нам развивать своим активы в России. Новых приобретений в Америке мы пока не планируем, будем внимательно наблюдать за восстановлением экономики, работая на двух производственных площадках— в Дирборне и Коламбусе. У нас есть определенные планы по интеграции в сырье, а также дальнейшему расширению присутствия в продуктах с высокой добавленной стоимостью.

— Вы будете поставлять свою продукцию из Дирборна только на американский рынок или и в другие регионы, например, в Россию?

— В основном планируем поставлять на местный рынок— в США и Канаду. Мы сможем поставлять эти стали и в Россию, если они будут здесь востребованы. Хотя на практике из-за большого логистического плеча и требований по поставке производство стальной продукции высоких переделов размещается как можно ближе к потребителям.

—Интересны ли вам активы в других странах?

— Нам много что интересно. Сейчас мы ведем переговоры о совместном предприятии в Индии. На сегодняшний день у нас подписано соглашение о намерениях с индийской госкомпанией NMDC о строительстве меткомбината. Вообще Индия для нас является приоритетным рынком. Мы считаем, что потребление стали в этой стране будет расти как минимум на 10% в год.

—А растущий китайский рынок вас не привлекает?

— Рост в Китае будет меньше, чем в Индии. Плюс ко всему в Китае сейчас присутствует огромное количество сталелитейных мощностей, что в случае замедления роста может оказаться серьезной проблемой для местных производителей, издержки которых далеко не самые низкие на мировой арене. Поэтому присутствие на этом рынке для нас не является приоритетом.

—Европа, видимо, также не в приоритете, судя по тому, что вы продали Lucchini SpA?

— Сейчас мы заканчиваем реструктуризацию в Европе и действительно не рассматриваем этот рынок как приоритетный для развития нашей компании. Мы провели стратегическую оценку и пришли к выводу, что реструктуризация и модернизация европейских активов потребует значительных средств, времени и менеджерских усилий. При этом по сравнению с другими регионами ожидаемый возврат на инвестиции в Европе существенно меньше. Lucchini состоит из двух компаний— итальянской Lucchini и французской Ascometal. Еще 15 июля было подписано соглашение о продаже 100% акций французского предприятия Lucchini Ascometal S.A. французской компании Captain BidCo SAS. Сделка должна быть закрыта в конце сентября, когда будут выполнены отлагательные условия. Одновременно с этим мы имеем принципиальную договоренность с банками о реструктуризации долга итальянской компании примерно на 700 млн евро. Среди прочих условий данная договоренность содержит обязательства акционеров головной компании Lucchini («Северсталь» и Алексей Мордашов как контролирующий акционер Lucchini.— «МН») продать свои доли потенциальному покупателю за 1 евро. Такая схема реструктуризации позволит обоим акционерам уступить контроль над Lucchini и избежать убытков в будущем. Сегодня есть компании, заинтересованные в Lucchini, но процесс реструктуризации долга и продажи компании займет определенное время.

—Что это за компании?

— Заинтересованных было много, и мы считаем, что шансы по ее продаже увеличатся после закрытия сделки по продажи Ascometal и завершения банковской реструктуризации.

—Остались в мире активы, которые имеет смысл покупать?

— Все зависит от цены. Есть много интересных активов на разных рынках, но либо они не продаются, либо очень дорого стоят.

— Какие тенденции характерны сейчас для металлургической отрасли? Например, в последние годы было заметно усиление консолидации.

— В Северной Америке, например, скорее обратный процесс. Индустрия там более фрагментирована, чем была несколько лет назад. Не думаю, что там стоит ожидать консолидации в ближайшее время. То же самое касается и остального мира. Какое-то время мы не будем наблюдать большой активности в этом направлении.

—Что будет с ценами на металл?

— Ожидается постепенное восстановление спроса, которое будет сопровождаться мини-циклами (потри-четыре месяца) роста спроса и цен с последующим падением. Связано это в основном с относительно низкими складскими запасами у покупателей и общей волатильностью на рынках. Кроме того, будет наблюдаться избыток сталелитейных мощностей на развитых рынках. Пока мы не придем к такомубалансу между спросом и предложением, в частности в США, когда уровень потребления не будет обеспечивать загрузку местных мощностей до уровня 8590%, мы будем наблюдать волатильность на рынке, высокую конкуренцию и понижающее давление на цены. Втакой обстановке особенно важно иметь низкие издержки и предлагать продукцию и сервис высшего качества.

США > Металлургия, горнодобыча > mn.ru, 9 августа 2011 > № 383573 Сергей Кузнецов

Время «финансовых репрессий»

Экономическая иерархия великих держав в эпоху глобализации

Резюме: От решений, принимаемых ведущими державами, зависит, в каком мире нам предстоит жить, даже если сами эти державы на данный момент находятся не в лучшей форме. Предстоящий этап мирового развития не только не перечеркнет процесс глобализации, но даст ей новый толчок. Мы обязаны обеспечить для России полноценное участие в новом этапе глобализации экономики.

В мировом сообществе складывается новая иерархия держав, чей голос невозможно не учитывать при решении международных вопросов. Предшествующая система была результатом окончания Второй мировой войны и существовала в формате «биполярного мира», в котором вокруг Советского Союза и Соединенных Штатов концентрировались их союзники и примыкавшие к ним близкие и далекие сателлиты из числа неприсоединившихся стран.

И в той системе отношений экономический потенциал выступал в качестве важнейшей предпосылки военно-политического могущества. При этом диспропорция между достигнутым к началу 1980-х гг. советско-американским ракетно-ядерным паритетом и глубоким отставанием экономики СССР от экономики США (тем более вкупе с союзными европейскими странами и Японией) была разительной. Современная же глобализация только усиливает значимость экономического могущества в качестве ведущего фактора влияния. Вместе с тем институты и идеологические представления прежней эпохи подвергаются нарастающей эрозии.

Постбиполярный мир: вопросы, требующие ответа

Биполярная модель отношений просуществовала со всеми многочисленными модификациями до начала 1990-х гг., когда распад коммунистического блока, а затем и Советского Союза предопределил окончание холодной войны. Два последующих десятилетия оказались переходным периодом, когда стало ясно, что претензии США на доминирование, на абсолютное лидерство не оправдались. Кроме того, критерием номер один в конкурсе на звание «великой державы» в современном мире стало экономическое могущество само по себе, обладание соответствующим военным потенциалом не является непременным условием. Так, вооруженными силами глобального масштаба не обладают и не стремятся обладать такие современные лидеры, как Япония или Германия. Тем более это характерно для быстрорастущих новых мировых держав – Китая, Индии, Бразилии (последние, правда, заметно наращивают свои региональные военные возможности).

В первой тройке мировых экономических держав по показателю доли национального ВВП в глобальном продукте (расчете по паритету покупательной способности) находится сейчас два азиатских государства: КНР – второе место при 16-процентной доле в глобальном валовом продукте, и Япония – чуть ниже 16%. На первом месте Соединенные Штаты – 24%. Доля экономики России по самым оптимистическим оценкам составляет 3,5–4%.

Среди ведущих экономических держав законное место занимают как победители, так и побежденные во Второй мировой войне страны Европы, Северной Америки, Азии, Австралии и Океании. Следовательно, традиционное включение только определенной группы стран-победителей в Совет Безопасности ООН становится все большим анахронизмом.

В связи с формированием новой системы взаимоотношений и иерархии мирового влияния встают острые вопросы, настоятельно требующие недвусмысленных ответов, без чего действия на международной арене будут все менее эффективными. Выделим несколько основных:

Может ли нарастающее «расщепление» экономического воспроизводственного цикла между развитыми странами и странами развивающихся рынков вылиться в создание нового формата мировых «блоков»?Может ли отдельная страна, обладающая обширной территорией и значительным экономическим потенциалом, успешно развиваться и наращивать мировое влияние без тесных союзнических отношений? Насколько такой путь реален для России? Что лежит в основе современной модернизации России?Ведет ли глобализация экономики к стабильности и четкости отношений между суверенными странами или современная экономика стала основой нарастающего хаоса?

Список вопросов, безусловно, должен стать значительно шире уже в ближайшее время. Попытаемся все же начать искать ответы на некоторые из них.

Россия в условиях расщепления мирового экономического цикла

Глобализация мировой экономики выдержала испытание мировым кризисом 2007–2010 годов. Мировое хозяйство не распалось на противоборствующие экономические блоки. Свободное движение капиталов на мировом финансовом рынке не подверглось национальным ограничениям, а ведь подобного можно было ожидать, учитывая, что именно финансовый кризис взорвал успешное развитие мировой экономики и обусловил резкий спад. Произошло «расщепление» мирового экономического цикла. Наиболее развитые страны погрузились в рецессию, относительно быстрый рост сохранила только часть государств – лидеры развивающихся рынков. Выход из кризиса происходит крайне неравномерно. Россия также явно не относится к группе быстрого послекризисного экономического роста.

В Докладе об экономике России №25 в июне 2011 г. Всемирный банк утверждает, что в среднесрочной перспективе развитие мировой экономики замедлится. Посткризисный экономический рост оценивается как умеренный (см. таблицу):

Ситуация в экономике России характеризуется скорее как застойная. Для нее типично не только относительно медленное развитие, но и отсутствие позитивных структурных изменений и недостаточная конкурентоспособность производителей на международных и даже отечественных рынках. «Российским экспортерам трудно не только выйти на внешние рынки, но и удержаться на них», – констатируют авторы доклада Всемирного банка (с. 18). Так, в период с 1999 по 2008 гг. российский экспорт смог выжить по истечении двух первых лет после начала поставки только в 57% всех случаев продажи на внешний рынок. Для Китая, например, этот коэффициент чуть выше 70%. Российские производители вне нефтяного и газового секторов не сталкиваются с системой развитой конкуренции на собственном российском рынке и не владеют умением приобретать и наращивать сравнительные преимущества в конкурентной борьбе (с. 19).

В качестве наиболее простых характеристик положения страны в системе мирохозяйственных связей целесообразно использовать не только данные о ее доле в глобальном внутреннем продукте при расчете по паритету покупательной способности. Важно также оперировать показателями относительно доли в мировом экспорте отдельных групп товаров и услуг и состояния платежного баланса. В течение последних двух десятилетий в качестве обобщающего синтетического показателя используется такая оценка, как международная конкурентоспособность экономики. Примером такой оценки являются ежегодные доклады Давосского форума (см., например, Global Competitiveness Report 2010–2011). По данному рейтингу в последние годы первое место устойчиво занимает Швейцария. США постепенно сползли на четвертую позицию, а Россия остается в середине длинного списка – 63-е место.

Между тем международная экономическая конкуренция продолжает нарастать. Это, с одной стороны, борьба за рынки сбыта продукции и услуг, а с другой – соперничество за привлечение инвестиций. Но в этом контексте все отчетливее проявляется и еще одна закономерность. Быстрый экономический рост присущ странам, чья экономика ориентируется не только на потребителя за рубежом, но и на собственный внутренний рынок сбыта. Гигантские внутренние рынки азиатских стран с быстрорастущим населением – это их огромное конкурентное преимущество и «драйвер» роста.

Человеческий капитал, используемый на современных развивающихся рынках, формировался последние двадцать лет путем массового направления граждан соответствующих стран на обучение в Соединенные Штаты, Великобританию, другие страны ЕС. Именно потребление услуг современного высшего образования студентами из Индии и Китая стало основой столь многочисленного среднего класса в этих странах. Такое оказалось возможным только при условии роста доходов как домохозяйств, так и правительств развивающихся государств.

«Расщепление» экономического цикла значительно осложнило задачу продолжения экспортной экспансии и для стран – производителей массовой промышленной продукции, и для стран – экспортеров сырьевых товаров. Они, безусловно, наращивают взаимодействие друг с другом, являясь взаимным рынком сбыта этих экспортных поставок. Одновременно происходит значительное обострение конкуренции на всех мировых рынках. Это относится и к рынку долгосрочных прямых инвестиций. Без привлечения таких капиталовложений в российскую экономику задачи ее модернизации выглядят заведомо неразрешимыми.

Прогнозируемый для России на ближайшие несколько лет темп экономического роста на уровне 4–4,5% в год явно недостаточен для опережающего развития и сокращения отставания от экономик наиболее развитых или наиболее быстроразвивающихся стран. При этом необходимо учитывать, что более половины всех бюджетных доходов наше государство получает от экспортных операций нефти и газодобывающих отраслей на внешнем рынке именно с теми странами, которые существующая военная сила России по-прежнему делает нашими потенциальными противниками.

Банковская система и финансовые рынки недостаточны для обслуживания отечественной экономики в период ее выхода из кризиса. Крупным корпорациям и банкам приходится постоянно обращаться за заимствованиями к иностранным рынкам. Предприятия малоэффективны и плохо используют основные фонды и финансовые ресурсы. Низка производительность труда и в промышленности, и в сфере услуг – как частной, так и государственной. По отношению к соответствующему показателю в американской экономике она составляет около 30%.

В период выхода из кризиса в экономике не произошло переоценки ценностей – ни в бухгалтерском, ни в макроэкономическом смысле. Структура хозяйственной системы осталась докризисной, использование природных ресурсов неэффективным, производительность труда не выросла. Инвестиционный климат признается всеми крайне неблагоприятным. Отсюда и замедленный выход из спада производства.

Российская экономика сохраняет исключительно высокую зависимость от волатильности нефтяных цен. В случае их снижения для российской финансовой системы немедленно наступит тяжелое время. Положительное сальдо текущего платежного баланса сменится отрицательным с последующим снижением обменного курса рубля, резко возрастет дефицит федерального бюджета, банки и крупнейшие промышленные компании столкнутся со значительными трудностями в обслуживании внешней корпоративной задолженности.

Инвестиции в начале 2011 г. растут весьма скромными темпами и сосредотачиваются в традиционных для российской экономики экспортноориентированных секторах – металлургии и добыче углеводородного сырья. Прямые иностранные инвестиции в российскую экономику достаточно жестко контролируются правительством. Законодательно установлено, что в 42 отраслях российской экономики, признанных стратегическими, потенциальный зарубежный инвестор должен получать предварительное одобрение своего участия в инвестиционном проекте от правительственной комиссии, если такое участие предусмотрено в доле свыше 10%.

Например, при привлечении инвестиций иностранных фирм-производителей автомобилей Минэкономразвития РФ реализовало достаточно гибкую схему сочетания налоговых и таможенных льгот для инвесторов с требованиями локализации производства комплектующих для конечной продукции. Однако расширение подобных требований, включение в них передачи технологий и лицензий российским партнерам без встречных уступок в сфере налогов или прав аренды государственных земельных участков для инвесторов оказывается, как правило, неприемлемым.

В этих условиях инвесторам важно оценить страновые риски России и в связи с этим – насколько качественно функционируют российские юридические и экономические институты. В ближайшие годы экономический рост будет все в большей степени определяться внутренними событиями. Это требует от российской власти и бизнеса сосредоточиться на том, насколько эффективно работают отечественные институты экономического и социального развития.

К рассмотрению ставшего привычным перечня негативных явлений, включающего коррупционную «административную ренту», забюрократизированность всех процедур регистрации нового бизнеса, риски правоохранительной и судебной системы, стоит добавить такие тормозящие инвестиционный процесс явления, как неконкурентную, высокомонополизированную систему российских рынков. Речь идет как о скрытых картельных соглашениях на товарных рынках, так и о сохранении излишнего влияния естественных монополий на развитие экономики. Именно это делает накачку совокупного спроса в России малоэффективным способом стимулирования экономического роста.

Общая либерализация условий, на которых привлекаются иностранные инвесторы, в сочетании с льготным режимом для тех, кто приходит в высокорисковые отрасли высоких технологий, представляется наиболее логичным и эффективным подходом к преодолению трудностей российской экономики.

Стабилизация экономического роста и доходов, достигнутая в первом десятилетии ХХI века, не создала основы для долговременного развития. Глобальный финансовый и экономический кризис развеял ощущение успеха, кризис проявил и вывел на всеобщее обозрение сильные и слабые стороны российской экономики и политики. Мы вновь обнаружили себя в кругу весьма похожих на нас стран «развивающихся рынков», имеющих схожие проблемы. Ощущение движения по кругу, цикличности развития и слабости прогресса нарастает.

Замедление экономического роста в России вызвало серьезные негативные последствия.

Во-первых, увеличивается отставание нашей страны от той части мира, которую принято именовать «Западом», «золотым миллиардом». ВВП в расчете на одного гражданина России в объеме 13–14 тыс. долларов ставит нашу страну в положение развивающейся на уровне застойных латиноамериканских экономик без перспективы перехода в более высокую категорию.

Во-вторых, это категорически не соответствует политическим и социальным ожиданиям основных масс российского населения, продолжающих верить в предназначение России быть великой державой, что бы в это понятие ни вкладывалось.

В-третьих, вслед за привычкой плестись в хвосте западных стран нам грозит перспектива привыкать к запаздыванию в развитии по сравнению с традиционно более бедными, чем Россия, странами Юго-Восточной Азии. Если с отставанием по объему ВВП в отношении Китая общественное сознание России смирилось, то факт скатывания на уровень Индонезии или Филиппин может быть воспринят крайне болезненно.

По существу Россия выбыла из числа быстрорастущих экономик и покинула «лигу БРИК», во всяком случае в ее экономической ипостаси. Но и ранее к ней мы принадлежали чисто формально, так как структура российской экономики радикально отличается от китайской или индийской. Это страны, в которых происходит трансформация экономик из аграрных в индустриальные, тогда как Россия прошла этот этап развития более пятидесяти лет назад.

Российским властям удалось смягчить последствия экономического и финансового кризиса 2008–2009 гг. для населения страны. Вместе с тем кризисное падение ВВП и особенно промышленного производства, остановка банковского кредитования экономики, девальвация рубля, ставший устойчивым дефицит федерального бюджета – все это не только следствие неблагоприятной мировой конъюнктуры. Кризис вскрыл структурные слабости российской экономики.

Институциональные, политические и экономические основы модернизации

Российский этно-национальный культурный комплекс не включает в себя в достаточной мере такой элемент, как набор модернизационных ценностей. А ведь именно они призваны сделать устойчивым воспроизводство современных общественных отношений и спроса на технологические инновации. Большой проблемой остается низкая привлекательность реально действующих в нашей стране характеристик этого комплекса. И не только для «других», но и для самих граждан России.

Следовательно, задача современной элиты – сосредоточить усилия именно на этом направлении. Речь идет не о пропагандистских кампаниях, а об общественной практике борьбы за превращение экономики в одну из наиболее развитых и эффективных. И назовите этот путь хоть «евразийским путем развития», суть его не изменится, так как на этом направлении мы добиваемся того, чего достигли и европейские страны, и Япония.

Россия сегодня столкнулась с хорошо известной в мире проблемой – необходимостью перехода от краткосрочных модернизационных усилий и реформ к формированию самовоспроизводящегося и саморазвивающегося современного общества, включая политический строй с демократической сменой власти и экономическую систему с постоянно действующими стимулами для инноваций в производстве товаров и услуг. Может ли Россия добиться этого, или наша «евразийская» культура обрекает нас на вечное движение от застоя к мобилизации и обратно? Как вообще анализировать культуру общества, достаточно ли этого, чтобы понять его историческую судьбу?

Принципиальный вопрос: чем отличаются процессы модернизации сегодня от усилий прежних реформаторов в рамках империи Романовых, начиная с основания династии в начале ХVII века, или от «прорыва в светлое будущее» в ходе мобилизационных десятилетий советского периода, а затем от смены общественного строя в последнем десятилетии ХХ века? На первый взгляд, ответ прост – только в феврале 1917 и в августе 1991 гг. пришедшей к власти в ходе революции частью элиты ставилась задача развития в России демократической формы государственного устройства. Все остальные модернизационные проекты откровенно ставили задачу укрепления диктаторской/самодержавной власти и военной мобилизации. И не так уж важно, во имя «мировой революции» или выхода к Черноморским проливам и Константинополю.

Практически все модернизации, проводившиеся под руководством авторитарных лидеров, носили мобилизационный характер. В Советском Союзе, Японии, Германии, Италии 1930-х гг. мобилизация вполне открыто имела целью подготовку к большой войне. Можно спорить о том, могла ли индустриализация в СССР состояться по Николаю Бухарину и Алексею Рыкову, но остается фактом, зафиксированным историей, – она была проведена Иосифом Сталиным по-своему. И ее последствием стали и трагедия коллективизации, и жестокие репрессии, и отступление 1941–1942 гг. от Немана до Волги, и победа в Великой Отечественной войне, доставшаяся исключительно дорогой ценой.

Ведь даже в эпоху «великих реформ» правительство Александра II модернизировало Россию преимущественно в виду необходимости наращивания военного потенциала. Демократические элементы – независимый суд или земское местное самоуправление – представляли собой меры прежде всего экономические, обеспечивающие стабильность частной собственности или разгружавшие центральный государственный бюджет.

Милитаризация экономики сопровождалась, как правило, не расширением, а свертыванием даже зачатков демократии, уходом с уже достигнутых рубежей в деле привлечения «низших сословий» или «рядовых представителей рабочего класса и крестьянства» к делам государственной власти. Земские соборы начала XVII века исчезли как явление, и было восстановлено абсолютное самодержавие. В ХХ веке только возникшие было институты демократии – земство и Государственная дума – были сметены в ходе Октябрьской революции. Стихийно возникшие советские органы превращены в период гражданской войны в придаток откровенной диктатуры.

С помощью тоталитарных методов администрации советская власть достаточно энергично провела индустриализацию, нарастила количественные показатели и масштабы производства. Однако проблемы повышения эффективности использования ресурсов остались без какого-либо решения. Более двадцати лет с середины 1960-х до начала 1990-х гг. советское руководство ставило задачу роста производительности труда в 2–2,5 раза и не добилось успеха. Следующие два десятилетия, вобравшие в себя период революции 1991–1993 гг. и экономические реформы, также не обеспечили необходимого результата. Проблема эффективности по-прежнему актуальна.

Решение системных институциональных и политических проблем российского общества выступает как предпосылка и важнейшая часть задачи, нацеленной на создание эффективной экономической системы. Россия провозгласила курс на модернизацию экономики, широкое внедрение инновационных технологий и привлечение с этой целью иностранных инвестиций и человеческого капитала. По всем направлениям российским предприятиям предстоит активно конкурировать с остальными представителями развивающихся рынков. Точно так же, как уже сегодня страны, объединенные аббревиатурой БРИК, активно конкурируют друг с другом.

Для всех этих государств развивающихся рынков характерны высокие страновые риски. Они, однако, перекрываются преимуществами – обширным внутренним рынком, природными ресурсами и главное – дешевизной массовой неплохо образованной рабочей силы. Российская экономика явно проигрывает в этом соревновании. Рабочая сила в нашей стране дорога и не будет дешеветь. Одновременно инвестиции в основные фонды предприятий должны все больше превращаться во вложения в машинотехнические изделия для замены ручного труда.

Дело в том, что демографическая ситуация в России не способствует естественному притоку рабочих рук. Россия с неизбежностью сама будет импортировать как квалифицированную, так и неквалифицированную рабочую силу. Из-за демографического сдвига в структуре населения и увеличения его пожилой части, нуждающейся в социальном обеспечении, наш обширный рынок будет все менее емким для новейших потребительских товаров высокой технологии.

По своим экономическим проблемам Россия выступает достаточно типичным представителем группы стран Восточной Европы. Но в отличие от большинства из них не желает ставить своей целью организационное присоединение к «Восточному партнерству» с Европейским союзом, а затем, возможно, и к самому этому интеграционному объединению. И это, с точки зрения автора, является значительным упущением нашей внешней политики. Распространение на Россию условий и правил экономического, юридического и административного порядка Европейского союза могло бы резко увеличить привлекательность нашей экономики для иностранных и собственных российских инвесторов.

Данный подход вовсе не исключает успешного взаимовыгодного сотрудничества с соседями из КНР и других регионов Азии. Просто необходим нетрадиционный взгляд на, казалось бы, давно установленные понятия. Так, например, традиционно воспринимаемый в качестве враждебного вызова газопровод «Набукко» вполне способен стать органическим дополнением к российскому «Южному потоку». В течение одного-двух десятилетий выход иранского газа на европейский и азиатский рынки практически неизбежен, и такая кооперация станет привлекательным бизнесом.

При решении задач по освоению природных ресурсов Восточной Сибири и созданию там экспортного потенциала, ориентированного на рынок Китая и Индии, в качестве союзников по бизнесу мы получим дополнительно не только азиатских, но и европейских, и американских партнеров. Сергей Караганов в своей недавней статье, посвященной сотрудничеству с Китаем, вполне обоснованно доказывал, что производство и поставка продовольствия на китайский рынок может стать вариантом высокотехнологичного экспортного производства, к тому же способствующего защите окружающей среды и использованию возобновляемых природных ресурсов. Где российская экономика получит такие деньги и такие технологии, если не в ЕС и США?

Глобализация: от хаоса кризисных лет к новому порядку

Кризис мировой экономики 2007–2009 гг., как и полагается, многое расставил по своим местам. Глобализация экономики из абстрактного для многих теоретического понятия превратилась в весьма конкретный экономический контекст, без приспособления к которому невозможно выживание ни стран, ни предприятий, ни людей и домохозяйств. Без этого задача модернизации выглядит заведомо неразрешимой.

До настоящего времени ни бизнес-сообщество России, ни органы государственного регулирования экономики не научились извлекать выгоду из включения российской экономики в процесс глобализации.

Наши бизнесмены и аналитики рассматривают глобализацию прежде всего в качестве угрозы, в лучшем случае – вызова, но практически никогда как новую возможность. В ходе экономического кризиса, действительно, проявились негативные последствия глобализации мирового воспроизводственного процесса. Стало принято резко отрицательно оценивать наращивание масштабов финансовых рынков и усложнение сделок с применением производных финансовых инструментов. Именно в данной сфере произошли срывы платежей, послужившие первым упавшим камнем, который вызвал обвал финансовых рынков. Однако нельзя забывать, что финансовые инновации в сфере деривативов на финансовом и товарном рынках создали за два предкризисных десятилетия необходимые и достаточные условия для наращивания инвестиций в странах развивающихся рынков. Инновации в финансовом секторе позволили увеличивать денежные потоки, без которых невозможно было бы построить инновационные современные промышленные предприятия и обеспечить спрос на их продукцию.

Трудом населения развивающихся государств финансовые потоки были развернуты в значительной степени в экономику развивающихся рынков. Массовый экспорт из Китая и Индии товаров и услуг по низкой цене привел к формированию структурных дисбалансов в движении денежных потоков, выразившихся в профиците платежных балансов этих стран и накоплении ими огромных золотовалютных резервов. Признавая несомненные заслуги этих стран, нельзя не видеть, что важнейшим условием их ускоренного роста стал тот переизбыток свободных финансовых ресурсов, который был создан в мире в ходе развития финансовых инноваций на рынках деривативов и «оверлевериджа» банковских кредитов.

Сложилась следующая система отношений. С одной стороны, зарплата бюджетников в Соединенных Штатах непосредственно зависит от возможности их администрации привлечь в облигации американского госдолга доллары, накопленные в золотовалютных резервах Китая. С другой стороны, доход китайского производителя или торговца предметами первой необходимости зависит от покупательной способности американских домохозяйств. В результате движущей силой подавляющего числа экономических решений стала оценка баланса международных денежных потоков. В свою очередь, их устойчивость зависит от национальной конкурентоспособности на мировом рынке.

Создание «Большой двадцатки» (G20) в разгар кризиса, организация в ее рамках плодотворного переговорного процесса внесли значительный вклад в стабилизацию экономической обстановки. Однако вскоре стало ясно, что основные решения по государственному регулированию и национальных экономик, и мирохозяйственных связей по-прежнему должны приниматься на национальном уровне.

Хотя в глобальной финансовой системе накопились настолько значительные диспропорции, что крах рынка деривативов привел к расшатыванию институтов финансовой системы, спровоцировал банкротство большинства инвестиционных и многих коммерческих банков и страховых компаний, ответные антикризисные меры были приняты в Америке, странах еврозоны и Соединенном Королевстве фактически без использования международных финансовых институтов. Только Европейский центральный банк играл существенную антикризисную роль в качестве эмиссионного центра единой валюты – евро.

В ходе кризиса финансовые диспропорции захватили и сферу государственных финансов. Накопление государственной задолженности в объеме около 100% ВВП ведущих развитых стран предопределяет нарастание инфляционного давления. В этих условиях администрация президента Барака Обамы и Федеральная резервная система США встали на путь «количественного смягчения», т.е. мощнейшей денежной накачки финансовой системы «страны и мира». Их примеру последовал Банк Англии, а затем и ЕЦБ. Хотя руководители еврозоны делали многочисленные оговорки о неприемлемости инфляционного сценария, именно он и находит реальное воплощение в их действиях.

Инфляция, замедление или стагнация экономического роста являются наиболее реальной перспективой глобальной экономики на ближайшие пять-семь лет. В определенном смысле такое развитие событий будет прямым продолжением экономического беспорядка предшествующих кризисных лет.

Мировая инфляция – не новость для международных экономических отношений, на что недавно обратил внимание журнал The Economist. «Между 1945 и 1980 гг. реальная негативная ставка процента действовала по обязательствам государственного долга. Сберегатели размещали свои деньги на банковских депозитах, банки в свою очередь одалживали их правительствам, используя инструменты с процентными ставками, которые были существенно ниже процента инфляции. Затем правительства выплачивали свои долги сберегателям деньгами, обесцененными инфляцией, которые реально составляли суммы ниже тех, что были взяты в долг. Сберегатели с учетом инфляции несли потери в реальном исчислении. В свою очередь симметрично происходило улучшение балансов отчетности по государственным обязательствам. Остается загадкой, почему сберегатели мирились со столь жалкими доходами (crummy returns) на протяжении столь долгого времени». Исследователи международной экономики Кармен Рейнхарт и Белен Сбранчиа предложили называть данный процесс «финансовой репрессией».

Вопрос заключается только в том, будет ли «финансовая репрессия» вновь взята на вооружение для решения проблем государственного долга? Ответ автора данной статьи, безусловно, положительный. Инфляционная накачка денежной массы и в долларах, и в евро, и в фунтах, которую ныне политкорректно именуют «количественным смягчением», уже принесла рост долларовых цен на все торгуемые на международных биржах товарные инструменты, а также очевидное ускорение роста внутренних цен в Соединенном Королевстве и странах еврозоны.

Совершенно откровенно данный метод руководство стран еврозоны пытается применить для распутывания узлов государственного долга в странах Южной Европы. Предоставляя финансовую помощь Греции, они, с одной стороны, обеспечивают погашение ею долгов перед частными банками других стран, а с другой – продлевают всю вновь накопленную этой страной задолженность. С третьей стороны, такая реструктуризация должна позволить снизить уровень процентных ставок по государственным обязательствам. Нарастающая инфляция значительно облегчит правительствам задачу обслуживания долга.

В среднесрочной перспективе инфляция обесценит государственные обязательства не только Греции. «Финансовая репрессия» позволит гасить эти обязательства обесцененными в реальном выражении долларами и евро. При этом банкам предлагается также внести свой вклад путем реструктуризации и пролонгирования задолженности на своих балансах. Правда, скорее всего, нынешнее правительство Греции не сможет воспользоваться плодами «финансовой репрессии», т.к. дефолт по госдолгу будет зафиксирован раньше.

Однако предстоящий этап мирового развития не только не перечеркнет процесс глобализации, но даст ей новый толчок. Унификация банковского законодательства охватит не только принципы бухгалтерской отчетности, но и практику банковского надзора. Она включит в себя не согласование, а совместное проведение бюджетной политики, во всяком случае, будут создаваться антикризисные стабилизационные фонды ЕС, прообраз которых используется сегодня для помощи Греции. Вполне вероятно введение общих для бюджета Евросоюза и бюджетов стран-членов налогов, типа налога на финансовые трансакции, доходы от которых будут делиться между брюссельской бюрократией и национальными правительствами.

Правительству России, бизнес-сообществу и обществу в целом неизбежно придется искать ответ на эту новую реальность, отгородиться от которой за государственными границами просто невозможно. Мы обязаны обеспечить для России полноценное участие в новом этапе глобализации экономики и найти на этой основе собственное достойное место в мировой иерархии государств. От решений, принимаемых ведущими державами, зависит, в каком мире нам предстоит жить, даже если сами эти державы на данный момент находятся не в лучшей форме. Как представляется, основой российской стратегии может являться оборонительный военно-политический и экономический союз с Соединенными Штатами, их европейскими и азиатскими союзниками и отказ от взаимного ядерного сдерживания, унаследованного от холодной войны. Я подробно писал об этом в статье «Новая Антанта» («Россия в глобальной политике», № 6, 2008 год). Развитие событий с тех пор только укрепило уверенность автора в том, что альтернативы данному сценарию нет.

С.К. Дубинин – доктор экономических наук.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 2 августа 2011 > № 739696 Сергей Дубинин

7 мая празднует свой день рождения Владимир БОРТКО. Известному мастеру экранизаций литературной классики исполняется 65 лет. Однако, когда корреспондент «Трибуны» накануне юбилея связался с кинорежиссером, тот пребывал в довольно мрачном расположении духа, и разговор получился скорее проблемным, чем праздничным.

– Владимир Владимирович, позвольте начать с довольно личного вопроса. Как вы будете праздновать свой день рождения?

– А никак не буду праздновать. Не хочу что-то устраивать, организовывать. Совершенно нет ни желания, ни настроения, ни сил. Для того чтобы организовать праздник, надо что-то делать, работать… Не хочу. Годы, видимо, дают о себе знать.

– Но ведь эти годы прожиты не зря. Вы 40 лет в кино, видели, как оно меняется, развивается, переживает не лучшие времена и вот теперь, кажется, возрождается. Насколько эти кинематографы разные: тот, в котором вы начинали работать, и тот, в котором работаете сейчас?

– Это, конечно, совершенно разные вещи. Потому что кино внутри Советского Союза было совершенно другим. Ведь кино в большом Союзе существовало за «железной» стеной и развивалось в условиях отсутствия реальных конкурентов. Сейчас мы равно конкурируем на мировом рынке с другими странами, производящими кино. Другое дело, что весь кинопрокат сегодня – это, прежде всего, кинопрокат американский. И можно снять один, два, три хороших фильма, но очень сложно с их помощью завоевать рынок. Это первое. Второе: кино было общенациональным искусством, его смотрели. Снималось около 200 кинофильмов в год. Сейчас вроде бы снимается ненамного меньше, но большинство – «третий сорт». Фильмам сложно окупаться.

Но необходимо понимать, что у нас сейчас внутри страны существует два совершенно разных кино: «экранное» и телевизионное. Все, что я говорил, – это касается «экранного» кино. А телевизионная ситуация прямо противоположная. Телевизионное кино себя оправдывает. Мало того что оправдывает – оно сейчас крайне выгодно. Любой, я подчеркиваю, любой телевизионный кинофильм прибылен! И поэтому даже возникает своеобразная конкуренция: кто сделает хуже? Сняли, как попало: а все равно смотрят! Ну, давай тогда еще хуже сделаем, раз все равно стараться не надо. Еще дешевле, еще проще. Вот такая грустная история.

– Тем не менее вы как раз тот режиссер, который умудряется снимать одинаково успешные и качественные фильмы и для кинотеатров, и для телевизора. Получается, что не все зависит от сложившейся конъюнктуры?

– Ну что ж поделать – так получается. Почему? Даже не знаю. Да, фильм «Тарас Бульба» в прокате оставил далеко позади многие американские фильмы. Что касается телевизионных проектов, то максимум, что можно было извлечь, – это никем пока что не побитая «Мастер и Маргарита», которую смотрели 40 миллионов зрителей. Это не общее число зрителей всего сериала, а каждой серии отдельно! Этот телепроект побил по популярности новогоднее выступление президента России. А это, согласитесь, о чем-то говорит…

– Получается, не правы те, кто говорит, будто наш зритель испортился, ему не интересно хорошее кино, а подавай только тупые американские боевики?

– Это, конечно, не так! Конечно, зритель любит и смотрит хорошее кино. Ну, если фильм, снятый по Гоголю, собирает огромную кассу в прокате и оставляет позади боевики и комедии – это о чем-то говорит! Выводы делайте сами. Если есть хорошее кино, то его смотрят даже без пиара и рекламы. В России вообще все странно складывается: обычно люди думают, если настойчиво рекламируют – значит, тут что-то не то… Менталитет такой, или народ привык, что его постоянно обманывают...

– В Советском Союзе, помимо всего прочего, на кино возлагалась значительная воспитательная функция. Вы согласны?

– Бесспорно! И в этом был большой смысл, особенно для подростков, которые любят подражать и плохому, и хорошему, главное, как это сделано – художественно или однобоко, плакатно.

– Сейчас эта функция утрачена безвозвратно?

– Сто процентов! Ведь тогда кино делало государство. И государство, естественно, было заинтересовано в воспитании своих граждан. А сейчас оно совершенно не заинтересовано в этом. О чем тут вообще говорить? Кто делает кино? Частные компании. А они больше всего заинтересованы в получении денег, а не в воспитании молодого поколения и тому подобном. Это бизнес. В идеологическом государстве, каким был Советский Союз, воспитанием занимались, и очень серьезно. И не только через кино, а через все виды искусства.

Когда я поступал в институт, экзаменационная комиссия похвалила меня за глубокие познания в музыке и истории культуры. А откуда я это знал? Да потому что у моей бабушки, необразованной колхозницы, радиоточка работала круглые сутки. Как и у большинства советских людей. И там постоянно звучала классика, образовательные программы. А сейчас никто не обязан нести светлое и высокое в массы. Ни режиссер, ни продюсер. Свобода! Вот мы и имеем то, что имеем. Что еще сказать по этому поводу, я не знаю. Одним словом, тупик.

– Неужели все кино снимают исключительно ради денег?

– Мне нравится интересная фраза великого драматурга Софокла, которую он сказал две с половиной тысячи лет назад. «Слушай, Софокл, – спросили его, – зачем ты пишешь пьесы?» И он ответил: «Для того чтобы сделать граждан Афин лучше и укрепить государство». Я тоже придерживаюсь этой идеи. И судя по тому, какой успех имел «Тарас Бульба», что-то мне удается. Но это ведь совершенно не обязательно для всех. Меня это волнует, и я этим занимаюсь.

– Последние годы вы снимаете исключительно масштабные произведения. А вам не хотелось бы вернуться к жанру комедии, в котором вы когда-то весьма успешно работали?

– Зачем? У нас, по-моему, и так на экране сплошные комедии, гэги, обхохочешься…

– Это так, но смотреть-то их в большинстве своем невозможно, поскольку юмор очень низкого качества.

– При советской власти людей ведь заставляли смотреть «правильное» кино. Это не значит, что им обязательно нравилось то, что они смотрели. А сейчас люди выбирают сами – что хотят видеть. Но, поскольку они на 90 процентов неандертальцы – вот и получают то, что хотят. Почему такой незамысловатый уровень? А кто сейчас ходит в кино? В основном это контингент от 12 до 28 лет, которые проходили русскую литературу факультативом, если вообще проходили…

– Кажется, скоро мы увидим вашу новую работу: мини-сериал «Петр Первый. Завещание». Фигура Петра сейчас часто оценивается неоднозначно. Можно встретить мнения, будто он был больше кровавым тираном, нежели реформатором, человеком, который нарушил естественный ход российской истории. Вы к таким высказываниям как относитесь?

– Сплошная ерунда! Что же он, ничего не сделал, кроме как бороды боярам сбрил? Выходит, некоторым бороды эти жалко? Важнее ведь другое. Что такое металлургия в России? Это Петр. Уральские заводы – это Петр. Современная азбука – это Петр. Первая газета – это Петр. Раздвинутые границы России на Запад – это Петр. Этого разве мало? А?! Кровавый тиран и больше никто? Все сделал Петр. И его последовательница, Екатерина Вторая, перед тем как что-то делать, всегда говорила: поищите в указах Петра, может, там есть по этому поводу что-нибудь. И часто находили! Вот сейчас бы тоже не мешало там поискать, может, на пользу стране бы пошло. Он был гений, спал в сутки всего по четыре-пять часов. Оставил после себя дикое количество бумаг, написал горы документов. Ничего себе тиран!

– Насколько известно, фильм вы поставили по книге Даниила Гранина «Вечера с Петром Великим»?

– Если вы читали эту книгу, то при просмотре фильма найдете очень мало совпадений. Я просто узнал из книги Даниила Александровича, что существовала такая любовница Петра Великого – Мария Кантемир. И все!

Раньше режиссеров интересовали, как правило, либо юность Петра Алексеевича (Стрелецкий бунт и так далее), либо казнь его несчастного сына. А меня интересует как раз наоборот. Когда Россия уже совершенно другая, непохожая на ту, какой была в начале его царствования.

– Раз в основе сюжета лежит любовная история, то получается, что фильм больше о Петре-человеке, чем о Петре-императоре?

– А как это можно разделить? Здесь он император, а здесь он – человек? Это все вместе происходит. И император, и человек, и все, что хочешь. Просто личность, она неразделима. Он же был человек, а не машина. А на высокой должности приходится принимать разные решения, в том числе и неприятные, тяжелые. Это работа такая. Вот он и помер в 53 года. Надорвался титан! Он ведь за все хватался, все желал делать сам: и корабли строить, и фонтаны в Петергофе проектировать. И это все действует по сегодняшний день! Первый ватерклозет в Монплезире устроил – так им до сих пор при желании можно воспользоваться.

И кстати, кино – не про любовь. Вы посмотрите сначала, а потом уже будете говорить, что там лежит в основе сюжета. Да, там была любовь, но это не значит, что кино исключительно про любовь, и все. Про что кино? Про Петра Алексеевича. Императора всея Руси и прочая, и прочая… Вот про него и про завещание, которое он оставил потомкам.

– Когда можно начинать смотреть?

– 14 мая на телеканале «Россия». Кстати, там проводят эксперимент: покажут в субботу сразу две серии. Так что целых четыре часа вы будете наблюдать за жизнью Петра.

– Я понимаю, что вы совсем недавно закончили эту большую работу. Но все-таки, может быть, уже можно говорить о каких-либо планах на будущее? Какие сюжеты вам интересны дальше?

– Кое-что есть. Я, например, сейчас пишу сценарий про Иосифа Виссарионовича Сталина. Еще одного «кровавого тирана».

– Не боитесь, что вас «заклюют» либералы?

– А что мне бояться? Это интересная историческая личность. Умер «кровавый тиран» 60 лет назад, а действует на всех нас до сих пор. Это очень интересно. А вы говорите – комедии... Вообще меня на историю России последнее время сильно потянуло. Там, конечно, смешного тоже хватает… Великое часто соседствует со смешным… Но мне почему-то смеяться не хочется. Думаю, дальше будет еще сложнее, поскольку знания умножают скорбь… Иван ВОРОНЦОВ.

Россия > СМИ, ИТ > www.tribuna.ru, 5 мая 2011 > № 383453

Почему Москва говорит "нет"

Вопрос российских интересов, а не психологии

Резюме: Вместо того чтобы стремиться вылечить Россию, Вашингтону нужно научиться иметь с ней дело – так же, как с Китаем, Индией и многими другими странами. Хорошая новость состоит в том, что по вопросам, которые действительно представляют взаимный интерес, Россия готова к сотрудничеству.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 1 за 2011 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В последние 10 лет поведение России на международной арене озадачивает многих американских наблюдателей. С точки зрения Вашингтона, главные вызовы современности – терроризм, ядерное распространение, изменение климата – носят глобальный характер и угрожают всем странам. Соединенные Штаты пытаются найти на них международный ответ. Однако Кремль оказался в этом отнюдь не помощником. На протяжении многих лет российские переговорщики блокировали попытки заставить Иран и КНДР отказаться от ядерных программ. В то же время Москва использовала экономическое и дипломатическое давление, чтобы помешать вступлению соседних стран в НАТО, она также препятствовала использованию американских баз для борьбы с талибами в Афганистане. А в августе 2008 г. Россия вторглась в Грузию и успешно отделила два горных анклава от ее территории.

Недавно появились некоторые намеки на потепление российско-американских отношений. В июне президент США Барак Обама и президент России Дмитрий Медведев беседовали в Вашингтоне, закусывая гамбургерами, и объявили о перезагрузке. Москва подписала новое соглашение взамен Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), срок действия которого истек, и поддержала резолюцию ООН об ужесточении санкций против Ирана.

Но в других вопросах Кремль по-прежнему разочаровывает. Россия согласилась лишь на те санкции, которые позволяют ей достроить АЭС Тегерану и, вероятно, разрабатывать его нефтегазовую отрасль. Россия провела военные учения, моделирующие вторжение в Польшу, и разместила противовоздушные ракеты в Абхазии.

Суперэго России

Объяснение такого поведения американские официальные лица и обозреватели обычно ищут в области психологии. Русские, говорят они, действуют так из-за оскорбленного самолюбия. Импульсивные, эмоционально неустойчивые и часто страдающие паранойей, они набрасываются на соседей, стремясь залечить раны недавнего прошлого и возродить утраченное чувство величия.

Все вашингтонские психологи связывают поведение России с комплексами ее лидеров, однако ставят разные диагнозы. Одни рассматривают сопротивление России политике США как детское бунтарство. Когда в 1990-е гг. российские официальные лица яростно возражали против расширения Североатлантического альянса и протестовали против бомбардировок Сербии, некоторые в Вашингтоне усматривали в этом симптомы истерии. В 1994 г. президент Борис Ельцин напомнил президенту Биллу Клинтону, что «НАТО была создана во времена холодной войны», и предупредил, что включение в альянс стран Центральной Европы «посеет зерна недоверия». Позже один из сотрудников Белого дома писал, что это заявление «подорвало уверенность [Клинтона] в эмоциональной, психической и политической устойчивости Ельцина». На протяжении 10 лет американские официальные лица пытались успокоить российских коллег и убедить их в том, что политика Соединенных Штатов на самом деле выгодна России. Между собой это называли «лечить нервы шпинатом».

Другие объясняли несговорчивость Москвы уязвленным эго. Как выразился в 2006 г. Ричард Бёрт, бывший представитель США на переговорах по контролю над вооружениями, политические реформы в России вряд ли будут успешными из-за чувства унижения и поражения, возникшего после окончания холодной войны. Конфликт в Грузии в августе 2008 г., казалось, подтвердил эти подозрения: обозреватель Time назвал причиной вторжения России «зреющий в руководстве страны гнев из-за утраченного величия», а Newsweek писал, что российские лидеры одержимы идеей «добиться уважения».

Еще один частый диагноз – это паранойя. Приверженцы такой точки зрения считают, что у России нет достаточных оснований опасаться продвижения Североатлантического альянса к ее границам, размещения противоракетных комплексов в Восточной Европе или враждебности некоторых своих соседей. Негативно реагируя на «цветные революции» в Грузии и на Украине, российское руководство скорее подчинилось «параноидальному, агрессивному импульсу», как сказала тогдашний госсекретарь Кондолиза Райс. Или, как писал весной 2008 г., за несколько месяцев до конфликта с Грузией, болгарский политолог Иван Крастев: «Чтобы понять, почему Кремль действует таким образом, нужно осознать, насколько он не уверен в себе и страдает паранойей».

Наконец, прохладное отношение российского руководства к американским проектам воспринимают как результат «ментальности холодной войны» или неспособности отбросить устаревший способ мышления. Перед саммитом 2009 г. в Москве Обама жаловался, что российский премьер-министр Владимир Путин по-прежнему «одной ногой опирается на старые методы ведения дел».

Каждый из этих диагнозов подразумевает особое лечение. Если проблемы России связаны с подростковым комплексом или смятением, американские официальные лица должны терпеливо, но твердо и как можно чаще говорить о позиции США, объясняя при этом, почему она выгодна Москве. Эмоциональная неустойчивость лечится психотерапией: Клинтон призывал помощников помочь Ельцину «усвоить» или «принять» расширение НАТО как неизбежную реальность, «к которой ему нужно просто привыкнуть и научиться жить с ней». Для уязвленного эго одни предлагали метод показного проявления уважения, в то время как другие советовали пригрозить лишить Кремль статусных символов, которыми предположительно дорожат российские власти. Если руководство России страдает паранойей и проявляет агрессию, Вашингтону нужно вооружать потенциальных жертв Кремля. Наконец, если кремлевские деятели являются приверженцами антагонистического мышления времен холодной войны, Соединенным Штатам нужно делать ставку на более молодое поколение – отсюда разговоры о том, что Вашингтон поддерживает более современного Медведева, а не Путина.

За 20 лет США неоднократно пытались применить различные варианты психологического подхода к России. Однако нет свидетельств того, что Вашингтон преуспел в этом. Напротив, это раздражало и вызывало противодействие, а поведение российских лидеров не изменялось так, чтобы больше соответствовать целям Соединенных Штатов. Этот подход основан на глубоком заблуждении по поводу мотивации России. Разумеется, лидеры страны хотели бы, чтобы к ним относились с уважением. Верно и то, что многие россияне чувствуют себя униженными из-за падения национального статуса, а риторика Кремля часто обусловлена этим ощущением разочарования. Но реальная причина, по которой США считают Россию таким неконструктивным партнером, лежит не в области психологии, она связана с объективной оценкой национального интереса.

Что важно для Москвы

Сегодня у России и Соединенных Штатов мало общих интересов и еще меньше общих приоритетов. Там, где они совпадают, российские лидеры часто сомневаются в эффективности американской стратегии. Более того, существует определенный дисбаланс: США, будучи мировой сверхдержавой, заинтересованы в поддержке России по многим вопросам, в то время как Россия нуждается в Соединенных Штатах в меньшей степени. Требования России исключительно негативны: Вашингтон должен остановить расширение НАТО и прекратить поощрять антироссийские правительства и неправительственные организации в соседних государствах.

Внешняя политика России при Путине и Медведеве была обусловлена тремя целями: укрепление экономического роста, поддержка дружественных режимов в бывших советских республиках и предотвращение терроризма в стране. С точки зрения российского руководства, успех в каждой из этих сфер жизненно необходим для сохранения власти и поддержки населения.

Экономический рост стоит на первом месте. Кремль понимает, что власть в современном мире основана на экономической мощи. Как Путин заметил в феврале 2000 г., «не может быть супердержавы там, где царит слабость и бедность». Российские лидеры знают, что их популярность в стране объяснятся впечатляющим возрождением экономики. ВВП на душу населения с учетом паритета покупательной способности увеличился с менее чем 7 тыс. долларов в 1999 г. до почти 16 тыс. долларов в 2008 г. (и сопоставим с показателями Ирландии в 1987 г. или Португалии в 1989 году.)

Основную роль в этом буме играют нефть и газ. Сегодня они обеспечивают треть российского бюджета. Хотя и Путин, и Медведев говорят о модернизации и диверсификации экономики, они понимают, что по крайней мере в ближайшие 10 лет процветание страны будет зависеть от сохранения стабильных рынков и относительно высоких цен на углеводороды. Принимая во внимание события недавнего прошлого, они должны осознавать, что, если эти условия изменятся, под угрозой окажется не только процветание страны, но и их собственное политическое будущее. Хотя обвал цен на нефть в начале 1980-х гг. стал не единственной причиной краха СССР несколько лет спустя, это был важный фактор. Позже, когда цены на нефть упали до девяти долларов за баррель, Россия объявила дефолт по своим долгам, поставивший крест на репутации ельцинских реформаторов.

Поэтому неудивительно, что мировоззрение российских лидеров формирует зависимость от экспорта топлива. Большая часть экспорта нефти и газа идет в Европу. В целом импорт из России составлял около 18% всего энергопотребления в ЕС в 2007 г. (когда полностью обновлялись данные). Но некоторые страны зависимы в значительно большей степени. В то время как в 2007 г. Франция и Германия получали, соответственно, 14% и 36% газа из России, показатели в странах Восточной Европы были гораздо выше: 48% в Польше, 92% в Болгарии и 100% в трех прибалтийских государствах. Некоторые считают, что такая ситуация подвергает эти государства риску политического давления со стороны Кремля. В 2008 г. тогдашний британский премьер Гордон Браун предупреждал, что Европа может оказаться в «энергетических тисках» у таких стран, как Россия.

Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что именно Россия зависима от европейского рынка, а не наоборот, – и это самое удивительное. Европа, включая прибалтийские государства, является пунктом назначения почти для 67% российского экспорта газа (другие бывшие советские республики покупают остальные 33%). Точно так же, по данным 2007 г., 69% российского экспорта нефти шло в Европу. С учетом того, насколько доходы и бюджет России зависят от этой торговли, потеря европейских клиентов стала бы катастрофой.

Вполне понятно, что Кремль без энтузиазма относится к строительству альтернативных трубопроводов для доставки в Европу газа из Центральной Азии. Газопровод «Набукко», проект которого поддерживают Евросоюз и Соединенные Штаты, предназначен для поставок азербайджанского (а, возможно, когда-нибудь и иранского) газа через Турцию и Восточную Европу в Австрию. Москва рассматривает это как серьезную угрозу своему процветанию. Российский государственный гигант «Газпром» предпринимает шаги, чтобы препятствовать строительству «Набукко», скупая газ, который предполагалось транспортировать, и проектируя конкурирующий трубопровод «Южный поток», который в основном пройдет через те же страны.

Энергетика также сказывается на сложных отношениях России с Китаем и странами Центральной Азии. Экономический рост в КНР сулит обширный рынок для российского экспорта полезных ископаемых. Тем не менее, пока Китай предпочитает Москве центральноазиатских производителей ресурсов, используя конкуренцию, чтобы заключать наиболее выгодные сделки. Хотя Россия недовольна тем, что ее обходят южные соседи, она предпочитает, чтобы они торговали с Азией, а не соперничали с «Газпромом» за европейский рынок. Тем не менее, с падением потребности Европы в российской энергии в ближайшие годы китайские заказы станут особенно важными для обеспечения замены. Понимая это, Медведев встречался с главой КНР Ху Цзиньтао не менее пяти раз за год и подписал пакет новых соглашений в сентябре 2010 года.

В российской энергетической политике национальные приоритеты переплетаются с узкими интересами высокопоставленных руководителей, которые входят в советы директоров крупных корпораций и хотели бы, чтобы эти компании доминировали на рынках и приобретали зарубежные активы, не говоря уже о материальной выгоде для их друзей в менеджменте. Коррупция кажется одной из основных проблем российского энергетического сектора. По словам Бориса Немцова и Владимира Милова, либеральных критиков Путина, стоимость строительства трубопроводов «Газпрома» настолько высока (3 млн долларов за километр по сравнению со средним мировым уровнем 1–1,5 млн долларов), что это нельзя объяснить только некомпетентностью управления.

Разумеется, интересы хозяев Кремля и обычных россиян не всегда совпадают. Но это не означает, что энергетическая политика Москвы является только результатом коррупции. Зависимость России от экспорта топлива в Европу была бы такой же значительной, даже если бы в Кремле находилась команда истинных демократов и честных госслужащих. Российские демократы тоже предпочли бы, чтобы Болгария покупала газ у «Газпрома», а не у его конкурентов; а Белоруссия и Эстония платили бы такую же высокую цену за газ, как Германия и Италия.

Российская газовая индустрия столкнулась с новыми тревожными тенденциями. Мировое производство сжиженного природного газа (СПГ) возросло, что увеличило предложение, в то время как финансовый кризис сократил спрос. Одновременно новые перспективы добычи сланцевого газа повысили вероятность того, что скоро Европа сама сможет производить необходимый ей газ. Центральная опора российской политэкономии неожиданно зашаталась.

Второй основной интерес России – дружественность правительств в соседних странах. Это особенно чувствительный вопрос из-за 16 млн этнических русских, которые остаются в постсоветском «ближнем зарубежье». В случаях очевидной дискриминации – например, когда Эстония ввела экзамен по эстонскому языку в начале 1990-х гг., затруднив получение гражданства для местных русских, – давление общества вынуждает Кремль высказываться (но не предпринимать военные действия). В более широком масштабе Москва выступает резко против дальнейшего расширения НАТО на восток. И это неудивительно: ни одно государство не будет приветствовать приближение исторически враждебного военного союза к своим границам вне зависимости от того, как часто этот альянс заявлял о своих мирных намерениях.

Тем не менее, многие видят более зловещую цель во внешней политике Москвы – восстановление российского доминирования над бывшими советскими республиками и, возможно, даже над большей частью Восточной Европы посредством экономического и военного давления. Не имея возможности читать мысли Путина, полностью исключить такую вероятность невозможно. Однако доказательств существования такого экспансионистского плана мало.

Двадцать лет Россия в основном отступала в геополитическом плане. Вместо того чтобы расширять присутствие за границей, она демилитаризировалась и выводила войска на свою территорию. В 1990-х гг. российская армия покинула Восточную Европу и страны Балтии, а общая численность войск под командованием Москвы снизилась с 3,4 млн солдат почти до 1 миллиона. С тех пор Россия ушла со своих баз на Кубе и во Вьетнаме и сократила численность войск в бывших советских республиках. За несколько лет до конфликта 2008 г. Путин закрыл в Грузии три военные базы, а численность российских солдат в этой стране сократилась, по оценкам Международного института стратегических исследований, с 5 тыс. до тысячи.

Режим, вынашивающий экспансионистские планы, вел бы себя совершенно иначе. Можно было бы взбудоражить русских националистов в приграничных районах стран Балтии, Восточной Украины или в Крыму, и затем направить российские войска им на помощь. В Грузии ревизионистская Россия аннексировала бы Абхазию и Южную Осетию уже давно, еще до того как грузинский президент Михаил Саакашвили начал наращивать военную мощь после прихода к власти в 2004 году. Для многих на Западе российское вторжение в Грузию в 2008 г. явилось доказательством территориальных претензий Москвы. Но если бы кремлевские руководители склонялись к идее экспансии, они бы двинули войска на Тбилиси, чтобы свергнуть Саакашвили и поставить на его место более дружественное правительство. По крайней мере российские войска взяли бы под контроль нефте- и газопроводы, которые проходят по территории Грузии. На самом же деле они не тронули трубопроводы и быстро вернулись в горы.

Попытки Москвы оказать влияние на соседей были не очень успешными. Содружество независимых государств, региональный координационный орган, который якобы является инструментом российского доминирования, распадается – только шесть из 11 президентов приняли участие в последней встрече, продолжавшейся всего 30 минут. Даже Александр Лукашенко, белорусский диктатор, предположительно зависимый от Москвы, не согласился признать независимость Абхазии и Южной Осетии. В Киргизии президент Курманбек Бакиев нарушил данное Москве обещание закрыть американскую авиабазу. (В Москве недолго горевали, когда несколько месяцев спустя в результате народных протестов Бакиев был свергнут, но, к раздражению Кремля, Лукашенко немедленно пригласил его в Минск.)

Стала ли зависимость от российского газа политическим рычагом влияния Москвы на Запад? Признаки этого не очень заметны. Можно было ожидать, что наиболее зависимые государства будут проявлять наибольшее уважение. В действительности именно эти страны – Чехия, Эстония и Польша – упорно старались «щелкнуть медведя по носу». Всего за несколько лет государства, в значительной степени зависящие от российских поставок нефти и газа, вступили в НАТО, разрешили разместить на своей территории элементы американской ПРО и подвергали критике политику России. В то же время менее зависимые западноевропейские страны – Германия и Италия – демонстрировали большую симпатию к Кремлю, например, не высказывая особого энтузиазма по поводу быстрого присоединения Грузии и Украины к НАТО.

Некоторые воспринимают периодические попытки «Газпрома» повысить цены на газ для Белоруссии, Грузии, Украины и других государств как политический шантаж. Хотя в некоторых подобных конфликтах существовал политический подтекст, факт остается фактом: на протяжении многих лет Россия продавала газ странам, которые считала недружественными, за гораздо меньшую цену, чем платили страны Западной Европы. В 2005 г. Россия поставляла газ украинским «оранжевым революционерам» по 52 доллара за тысячу кубометров, в то время как Германия платила 197 долларов. Разницу частично можно объяснить расходами на транспортировку, но Россия долго продолжала поставлять газ в прибалтийские государства по значительно меньшей цене (90–95 долларов за тысячу кубометров), чем в соседнюю Финляндию (148 долларов).

Почему Россия продавала газ по такой низкой цене странам Восточной Европы и бывшего СССР – не совсем ясно. Мотивы «Газпрома» могли включать рациональную ценовую дискриминацию: умный монополист оценивает платежеспособность разных клиентов. В начале 1990-х гг. «Газпром» резко повысил цены для прибалтийских государств, затем снизил их после падения спроса на две трети. Отчасти «Газпром» надеялся получить в обмен на низкие цены долю в системах трубопроводов и распределения энергоресурсов, чтобы в будущем закрепить спрос. Российские лидеры, возможно, полагали, что дешевый газ поможет улучшить отношения с государствами, которым оказывается предпочтение, или по крайней мере позволит избежать открытых конфликтов. Учитывая то, как мало Россия получила за свои ценовые уступки, пересмотр Кремлем этой политики не должен никого удивлять.

В действительности уроки недавних газовых войн кардинально отличаются от выводов, сделанных большинством обозревателей. Вместо того чтобы продемонстрировать возможности политического давления, газовый конфликт между Москвой и Киевом показал, насколько малым влиянием реально обладает Кремль. Нарушение поставок газа западноевропейским потребителям, платящим высокую цену, могло быть только актом отчаяния – в конечном итоге, продолжение продажи российского газа в Европу, рынок, в котором Москва очень нуждается, зависит от уверенности европейцев в способности России обеспечить бесперебойные поставки. То, что Кремлю пришлось поставить под удар собственную репутацию, чтобы привлечь внимание Киева, демонстрирует пределы подобной политики шантажа.

Третьей важной целью России является предотвращение терроризма. Нет смысла обсуждать непростую историю военных действий России в Чечне, достаточно сказать, что сегодня Москва столкнулась с серьезной террористической угрозой со стороны исламских фундаменталистов, базирующихся на Северном Кавказе. Кремль решительно настроен ограничить поддержку этих группировок извне, что влияет на его политику в Афганистане, Иране и Центральной Азии.

Целенаправленность политики России не означает, что она всегда грамотно прорабатывается и реализуется. В экономике правительство вкладывает миллиарды долларов в проекты, которые кажутся обреченными на провал – как, например, попытка повысить котировки акций с помощью государственных приобретений или спасение отсталого автопроизводителя АвтоВАЗ. Инвестиции Москвы в высокие технологии могут принести какие-то плоды, но, скорее всего, расходы превысят прибыль. Пока Кремль уклоняется от введения мер, которые, вероятно, реально могли бы обеспечить быстрый рост, – от реформ правоохранительной и судебной системы и борьбы с коррупцией.

В отношениях с Западом российские представители иногда, кажется, готовы подлить масла в огонь русофобии. Если, как полагают многие, Александр Литвиненко, критиковавший Путина, был отравлен в 2006 г. по приказу Кремля, трудно понять, какую выгоду Москва могла бы извлечь из этого убийства, ухудшившего имидж России в мире и осложнившего отношения с Великобританией.

В России, как и везде, политику делают личности. Путин поражает наблюдателей как чрезвычайно конкурентный политик, но иногда он вызывает разочарование – например, когда в 2009 г. заявил, что Россия вступит во Всемирную торговую организацию (ВТО) только вместе с Белоруссией и Казахстаном (позже он пересмотрел свою позицию). Но такие случаи – исключение. В основном политика России является целенаправленной, осторожной и – даже в случае заблуждений – достаточно последовательной. Вопрос в том, допускают ли цели, стоящие за этой политикой, практическое сотрудничество с США.

Общие цели

Соединенные Штаты понимают свою роль как одной из лидирующих мировых держав, а вызовы, с точки зрения Вашингтона, являются пугающими. В Афганистане, Ираке и Пакистане исламские боевики угрожают захватить власть и предоставляют базы для террористов. Проблема предотвращения ядерного распространения никогда ранее не стояла так остро – Иран приблизился к созданию бомбы, а КНДР отказывается разоружаться (если говорить о более широкой задаче, то Обама, как известно, призвал к безъядерному миру). Другие приоритеты США включают борьбу с изменением климата, обеспечение безопасности энергетических поставок и поддержание стабильного восстановления мировой экономики.

Благодаря своему географическому положению, статусу ядерной державы, историческим отношениям с ключевыми странами, праву вето в Совете Безопасности ООН, роли крупного экспортера энергоресурсов и крупнейшей армии в Европе Россия может либо содействовать, либо осложнить осуществление американских целей.

До недавнего времени для борьбы с «Талибаном» войска НАТО были вынуждены доставлять большую часть грузов на север из Пакистана через Хайберский проход. Но этот маршрут с трудом справляется с огромным объемом грузов, кроме того, конвои часто попадают в засаду. Согласие России в 2008 г. разрешить альянсу транспортировать грузы на юг по железной дороге или через российское воздушное пространство обеспечило необходимую альтернативу.

Москва могла бы также играть позитивную роль в усилиях, направленных на обуздание ядерных амбиций Ирана. На протяжении многих лет российские ученые-ядерщики развивали тесные связи со своими иранскими коллегами, эти отношения могли бы помочь в достижении компромисса на переговорах. Еще важнее, что поддержка России в Совете Безопасности ООН необходима для ведения новых санкций или легитимного применения каких-либо других способов давления. (В июне Россия согласилась на новый набор санкций, но только на те, которые, по-видимому, не затрагивали ее коммерческие интересы в Иране.)

Голосование Москвы в СБ ООН также имеет ключевое значение для любых скоординированных действий по сдерживанию ядерной программы КНДР. В более широком смысле дальнейшие соглашения по ядерному разоружению невозможны без участия России. Ни один план по борьбе с изменением климата не может игнорировать загрязнение, связанное с работой российских предприятий. Наконец, хотя это не столь значительно, российские долларовые резервы и объем долгосрочных казначейских облигаций США дает Москве по крайней мере небольшой потенциал для воздействия на стоимость доллара.

Но нужна ли России помощь Вашингтона, чтобы достичь своих целей? Краткий ответ – нет. Как потребитель российской энергии Соединенные Штаты отнюдь не самый крупный клиент – в последние пять лет они закупали 2–4% от российского нефтяного экспорта, и почти не приобретали газ. На самом деле энергетические интересы США и России в основном противоречат друг другу. Добыча газа из сланцевых залежей в Соединенных Штатах сделала возможной поставку СПГ в Европу, что привело к снижению цен. Вашингтон, стремясь избавить своих европейских партнеров от зависимости от России, поддерживает строительство альтернативных трубопроводов, таких как «Набукко». А в долгосрочной перспективе усилия США по уменьшению внутреннего спроса на ископаемые виды топлива приведет к снижению мировых цен на нефть, от которых зависит Москва.

В целом у России и Соединенных Штатов мало общих экономических интересов. В 1995 г. 6% российского экспорта шло в США; к 2009 г. эта цифра составляла 3% – меньше, чем Россия экспортирует в Польшу. В то же время доля Соединенных Штатов составляет всего 5% от российского импорта. Доля США в потоке капитала в Россию тоже незначительная. В 1995 г. 28% от общего объема иностранных инвестиций в Россию шло из Соединенных Штатов; к 2010 г. эта цифра сократилась до 2,5%. К этому времени доля российских инвестиций в американскую экономику превышала инвестиции США в Россию.

Отдаление российской экономики от Соединенных Штатов совпало с укреплением связей Москвы с Европой и Китаем. В 2009 г. доля Европы составляла 52% российского экспорта и 45% российского импорта; еще 14% импорта шло из Китая – по сравнению с 2% в 1995 году. Хотя российский экспорт в КНР сейчас составляет менее 6% от общего объема, эта цифра будет увеличиваться с ростом потребности Китая в сырье. Доля Европы в иностранных инвестициях в Россию возросла с 41% в 1995 г. до 71% в 2010 г., хотя в основном это российские деньги, которые возвращаются в страну с Кипра, из Люксембурга и Швейцарии.

В рамках намеченной модернизации Москва, безусловно, будет рада увеличению американских частных инвестиций. В ходе визита в 2010 г. Медведев посетил Массачусетский технологический институт и Силиконовую долину. Партнерство с американскими фирмами, разумеется, необходимо, но на данном этапе высокотехнологичные совместные предприятия с Западной Европой будут иметь большее значение. В 2009 г. 61% российских коммерческих соглашений об импорте высокотехнологичного оборудования и услуг был заключен с партнерами из ЕС (11% – с американскими компаниями). В ближайшем будущем рост России будет в большей степени зависеть от копирования и применения американских инноваций, а не от сотрудничества с американскими учеными в создании новинок.

В сферах, где Вашингтон может помочь России, – например, поддержав ее вступление в ВТО – российские интересы являются смешанными. Членство в ВТО имело бы благоприятные последствия для некоторых отраслей, таких, как цветная металлургия, но пагубно сказалось бы на других – например, на автомобилестроении. Поэтому, хотя в целом Россия получила бы больше преимуществ, некоторые в Москве по-прежнему занимают двойственную позицию.

В достижении второй из основных целей России – содействие дружественным режимам в соседних государствах – Кремль не ожидает помощи от США. Ему бы просто хотелось, чтобы Соединенные Штаты перестали вмешиваться, используя методы, которые Россия называет неконструктивными. Однако Вашингтон считает попытки Москвы влиять на внешнюю и внутреннюю политику своих соседей нарушением их суверенитета. США финансово поддержали цветные революции, в результате которых настроенные против России лидеры пришли к власти на Украине и в Киргизии, а также настаивали на скорейшем присоединении Грузии и Украины к НАТО. Хотя при Обаме такие усилия сократились, Вашингтон сохраняет приверженность идее членства Тбилиси и Киева в Североатлантическом альянсе, а американские военные продолжают проводить совместные учения с режимами, которые Москва считает враждебными, например, в Грузии. Таким образом, в вопросе о российском «ближнем зарубежье» Вашингтон и Москва придерживаются диаметрально противоположных точек зрения, и сотрудничество вряд ли возможно.

Наконец, недоверие и разница в подходах ограничивают сотрудничество в сфере борьбы России с исламскими террористами. Хотя ни Вашингтон, ни Москва не хотят усиления боевиков на Северном Кавказе, их взгляды на проблему настолько различны, что обсуждение вызывает только раздражение. Там, где многие в Вашингтоне усматривают сопротивление, вызванное грубыми нарушениями прав человека со стороны местных властей, Москва видит «войну против террора». Путин не понимает, почему Великобритания и Соединенные Штаты предоставили политическое убежище Ахмеду Закаеву и Ильясу Ахмадову, чеченским лидерам, которых он считает эмиссарами террористического движения.

За редким исключением, Россия не нуждается или не хочет помощи от Вашингтона в достижении своих главных целей. Но она оценила бы, если бы США перестали вмешиваться, вооружая приграничные государства и пытаясь подорвать позиции России на энергетическом рынке.

Рациональная двойственность

Тем не менее Россия может по-прежнему надеяться, что Соединенные Штаты преуспеют в своих глобальных устремлениях. Например, Кремль не хотел бы видеть Афганистан под контролем «Талибана». Победа там исламистов может привести к выступлениям радикалов в Центральной Азии и усилить террористические сети Северного Кавказа. Но российское руководство не уверено в том, что НАТО победит «Талибан» или по крайней мере обеспечит стабильность. Представляя себе ситуацию после ухода американских войск, Кремль не хочет сейчас предпринимать шаги, которые сделают невозможными отношения с будущими правителями Кабула. Москва также знает, что некоторый уровень напряженности держит в узде ее южных соседей. Если центральноазиатские лидеры почувствуют угрозу со стороны «Талибана», они скорее будут готовы к сотрудничеству в рамках возглавляемой Москвой Организации договора коллективной безопасности и к российскому военному присутствию в регионе. В то же время Россия озабочена потоками героина, хлынувшими через ее границы; производство наркотиков удвоилось после вторжения НАТО. И опросы показывают, что российское общество гораздо менее позитивно, чем Путин и Медведев, относится к идее помощи НАТО в Афганистане.

Иран также находится в центре сложных расчетов. Москва предпочла бы, чтобы Тегеран не разрабатывал ядерное оружие. Тем не менее многие российские официальные лица сомневаются, что даже самые жесткие экономические санкции, полностью поддержанные Россией, могут предотвратить такой исход. В то же время у России есть экономические интересы в Иране, ставить которые под угрозу было бы слишком дорого. Российский экспорт в эту страну вырос с 250 млн долларов в 1995 г. до 3,3 млрд в 2008 году. Москва надеется получить контракты на строительство новых АЭС, разработку нефтяных и газовых месторождений и поставку в Иран современного вооружения. Россия в то же время не склонна искать какие-либо оправдания для иранских радикалов, раскачивающих ситуацию на Северном Кавказе.

Разрешение конфликта между Тегераном и Вашингтоном поставило бы под угрозу коммерческие и стратегические интересы России. Западные инвестиции, вероятно, пришли бы в нефтегазовую отрасль Ирана, конкурируя с российскими многонациональными проектами. Отмена санкций и ослабление напряженности привели бы к снижению цен на нефть; началось бы строительство новых трубопроводов для поставки иранского газа в Европу. Во многом нынешняя тупиковая ситуация отвечает целям Кремля. Россия также хотела бы ядерного разоружения КНДР, но при этом сомневается, что даже ее мощная поддержка санкций поможет добиться результата. Одновременно Россия опасается, что в случае военной эскалации конфликта или падения режима в Пхеньяне потоки беженцев устремятся на Дальний Восток.

Новый договор по СНВ закрепляет сокращение ядерного арсенала России, которое и так происходит естественным образом из-за старения вооружения. Дальнейшее сокращение не столь очевидно отвечает интересам России, поскольку противоракетные системы становятся более точными и мощными. Москве необходимо сохранить достаточно ракет и боеголовок, чтобы оставаться уверенной в возможности ответного удара. В сфере изменений климата Кремль признает, что глобальное потепление связано с огромными расходами из-за затоплений и разрушения инфраструктуры. Однако вопрос о том, как затраты на сокращение загрязнений должны быть распределены между промышленно развитыми и развивающимися государствами, остается спорным. Как и в других странах, в России имеются влиятельные группы, выступающие против ограничения выбросов.

Ограниченно, но конструктивно

Вашингтону не следует ожидать особой помощи от Москвы, но не из-за оскорбленного самолюбия или паранойи российских официальных лиц, а потому, что приоритеты Соединенных Штатов не являются их приоритетами – и вообще не соответствуют их интересам.

Параллель с отношениями между США и Китаем может оказаться полезной. Выстраивая связи с Пекином, американские политики воспринимают конфликты интересов такими, как они есть. Они не ощущают необходимости опекать китайских коллег или проводить с ними сеансы психоанализа. Трудно представить, чтобы накануне пекинского саммита американский президент упрекал председателя Ху Цзиньтао за его устаревшие маоистские взгляды и обещал в качестве противовеса поддержать премьера Вэнь Цзябао.

Если противоположные интересы делают тесные отношения между Москвой и Вашингтоном маловероятными в ближайшие годы, то в долгосрочной перспективе имеется больше оснований для оптимизма. В то время как взаимодействие с Соединенными Штатами сокращалось, происходило постепенное сближение России с Европой и в экономическом, и в культурном плане. Поскольку эти изменения происходят медленно и не очень резко, они оставались незаметными. В дальнейшем Россия станет еще более европейской, не утратив при этом своих отличительных черт. В 2008 г. россияне совершили в 39 раз больше поездок в Западную Европу и в 19 раз больше поездок в Китай, чем в Соединенные Штаты. Из 41 тыс. российских студентов, обучавшихся за границей в 2008 г., 20 тыс. проходили курс в университетах Европы и только 5 тыс. – в США. В 2009 г. россияне предпочитали покупать недвижимость в Болгарии, Черногории, Германии, Испании и Чехии, а не в Соединенных Штатах.

Хотя пока не все россияне считают себя европейцами, их отношение меняется. В апреле 2010 г., отвечая на вопрос о том, с какими государствами Россия должна более интенсивно сотрудничать во внешней политике, 50% опрошенных назвали страны Западной Европы – таких оказалось даже больше, чем назвавших Белоруссию, Украину и другие страны СНГ (20% назвали США). Большинство – 53% – заявили в 2009 г., что поддержали бы вступление России в ЕС, если бы была такая возможность.

Вероятно, эти тенденции сохранятся. Даже если средние темпы роста в России замедлятся до чуть более 4%, как прогнозирует Всемирный банк, через 10 лет она догонит бедные страны Западной Европы по уровню доходов. С развитием страны ее средний класс продолжит расширяться и интегрироваться в Европу. В какой-то момент – хотя невозможно предсказать, когда именно – произойдут политические перемены, либерализация органов власти и серьезная попытка взять под контроль коррупцию. Даже при росте торговли с Китаем культурная идентичность России будет еще прочнее связываться с Западом. В конечном итоге, хотя и не скоро, идея присоединения России к Евросоюзу может стать серьезной.

Однако сотрудничество с Европой – особенно с Восточной Европой – будет сопровождаться и конфликтами. Сближение Москвы с Европой станет причиной обоюдной уязвимости и вызовет борьбу за преимущества и выгоду в торговле. Самый очевидный пример – энергетический рынок. Возможно, столкновения экономических интересов приведут к политическому кризису, который затруднит европеизацию России. Но, скорее всего, подобные конфликты будут успешно разрешены.

Даже если в ближайшие 10 лет Россия и США не достигнут тесного партнерства, их отношения все равно могут быть конструктивными. Ограниченные связи необязательно должны быть плохими, и риторика России на протяжении прошлого года позволяет предположить, что Путин и Медведев хотели бы улучшить атмосферу. Парадоксально, но главным условием потепления является признание обеими сторонами пределов их общих интересов. Если в Вашингтоне будут ожидать слишком многого, не оправдавшиеся надежды вновь приведут к подозрениям, новым сеансам психоанализа и контрпродуктивным реакциям.

За исключением периодических вспышек покровительственной риторики, администрация Обамы подходила к России прагматично. И это принесло ограниченный, но полезный результат: новый договор по СНВ, соглашение о транспортировке грузов НАТО в Афганистан через российскую территорию и голосование России в Совете Безопасности ООН за санкции против Ирана.

Такой прагматизм означает признание того, что Соединенные Штаты мало что могут сделать для дальнейшей демократизации России. Продолжение роста и сближение с Европой хотя и не дает гарантий, но является наилучшей надеждой на политические реформы. Чем больше российская элита связана с Европой – через туризм, образование, деловое партнерство и социальные контакты, – тем больше она заинтересована в поддержании теплых отношений. Ослабление визовых требований Евросоюза для россиян ускорит процесс. Прагматизм также означает, что Вашингтону придется предоставить Европе право самостоятельно строить отношения с Россией.

Признание этих фактов не должно задевать такую перенапряженную супердержаву, как США. Вместо того чтобы стремиться вылечить Россию, Вашингтону нужно научиться иметь с ней дело – так же, как с Китаем, Индией и многими другими странами. Хорошая новость состоит в том, что по вопросам, которые действительно представляют взаимный интерес, Россия готова к сотрудничеству.

Дэниел Трейсман – профессор политологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе и приглашенный научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене. Он является автором книги «Возвращение: Путь России от Горбачёва до Медведева».

Андрей Шлейфер – профессор экономики Гарвардского университета

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 февраля 2011 > № 739762