Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Андрей Загородний: «В целях диверсификации вложений клиенты стали рассматривать золото»

Замначальника казначейства банка «ЦентроКредит» Андрей Загородний отмечает, что сейчас многие частные инвесторы оказались в непростой ситуации – зафиксировав прибыль на рынке акций, они не знают, куда девать полученные деньги. И, чтобы защитить средства от инфляции и рыночных рисков, начали покупать золото.

Петр Рушайло

СПРАВКА

Андрей Загородний родился в Москве. В 1998 г. окончил РЭА им. Г.В. Плеханова по специальности «финансы и кредит». Работает на фондовом рынке с 1997 г. С 1998 г. – в Банке «ЦентроКредит», с 2012 г. занимает должность заместителя начальника Казначейства.

Банк «ЦентроКредит» основан в 1989 г. Предоставляет клиентам инвестиционные услуги в части операций с российскими и зарубежными ценными бумагами, в том числе торговли еврооблигациями на внебиржевом и биржевом рынках, доступ на валютный рынок и рынок драгоценных металлов, на срочный рынок Московской биржы, доступ к биржевому рынку РЕПО.

«Остается неопределенность и в отношении санкций, и по части успехов в борьбе с коронавирусом»

– В какой фазе, по-вашему, сейчас находится фондовый рынок?

– Разумеется, на нем сейчас присутствует нестабильность. Вместе с тем есть признаки того, что рынок консолидируется после предыдущей стадии роста. Мы это видим в том числе по нашим клиентам – предновогодний и посленовогодний всплески были использованы ими в основном для фиксации прибыли. На протяжении второй половины 2020 года многие российские инвесторы активно вкладывались в акции компаний-экспортеров, так или иначе связанных со сталью, которые в этот период показали очень неплохой рост. В начале 2021 года они по большей части зафиксировали прибыль. Сейчас на рынке неопределенность, клиенты сидят в кеше и думают, куда вкладываться дальше.

– Неопределенность, потому что люди фиксируют прибыль и непонятно, куда двинутся дальше? Или они фиксируют прибыль, потому что не понимают, что дальше?

– Скорее всего, это взаимосвязано. Произошел неплохой рост, в том числе покупались дивидендные акции, инвесторы искали альтернативы банковским депозитам, ставки по которым падали, ближе к концу года стали искать и альтернативы вложениям в ОФЗ. По части этих дивидендных акций была зафиксирована прибыль, теперь нужно решать, что делать с полученными деньгами.

Подобную ситуацию мы видим не только по российскому рынку, а в целом по всему миру. Причем по России мы видим, что даже на фоне роста нефти, которая показала двухгодичные максимумы, серьезных причин делать ставку на дальнейший рост нет – остается неопределенность и в отношении санкций, и по части успехов в борьбе с коронавирусом.

Интересно при этом, что в целях диверсификации вложений наши клиенты стали довольно часто рассматривать золото – оно лучше всего выполняет роль некой безопасной инвестиции в те моменты, когда инвесторы сильно напуганы или на рынке есть неопределенность. Точно так же золото обычно чувствительно к процентным ставкам: когда они снижаются, падает и доходность облигаций, что, как правило, приводит к достаточно позитивным движениям цен на золото

– А почему золото? Есть же и другие защитные активы.

– Да, конечно, это качественные дивидендные акции и ОФЗ. Но и те и другие сильно подорожали. Соответственно, пришло время обратить внимание и на золото.

– Как они его покупают? На срочном рынке МосБиржи?

– Нет, срочный рынок, если мы говорим про FORTS МосБиржи, – это больше спекулятивный инструмент. Я же имею в виду покупку непосредственно физического золота на той же Московской бирже, она не так давно запустила этот инструмент, точнее – брокеры не так давно стали делать его доступным для массового розничного инвестора. Он как раз для консервативных инвесторов.

«Интерес к золоту возникает во время всех кризисов, но раньше в России не было ликвидного инструмента»

– Как идут торги и где депонируется это физическое золото?

– Сделки без НДС, торги идут в граммах, цены – в рублях, но они в конечном итоге привязаны к стоимости унции в долларах на лондонской бирже. И консервативные инвесторы покупают золото именно так, потому что фьючерсы – для спекулянтов, там нужно постоянно поддерживать объем гарантийного обеспечения, следить за вариационной маржой, каждые несколько месяцев, после закрытия контракта, покупать новый фьючерс и так далее. А здесь купил – и сиди спокойно. Что касается депонирования, занимается организацией торгов Московская биржа, соответственно, все золото находится на ее счетах.

– То есть это типа металлического счета в банке, но только на брокерском счете?

– В принципе да, но не совсем. Все-таки обезличенный металлический счет не имеет никакой привязки к текущим котировкам. Банки сами выставляют цены покупки и продажи металла. И там достаточно большие спреды. А здесь реальная котировка на Московской бирже, есть возможность покупать и продавать, цена привязана к цене на Лондонской бирже.

– Не проще ли тогда купить золото напрямую на Лондонской бирже? Скажем, через иностранного брокера. И насколько ликвиден этот рынок в России?

– Можно, конечно. Но здесь надо понимать, что в случае каких-то проблем возникают риски юрисдикции – судись потом по месту прописки брокера в каком-нибудь офшоре. Здесь все регулируется Московской биржей, все четко и по реальному курсу. При этом рынок достаточно ликвидный, есть несколько маркетмейкеров, которые поддерживают котировки.

– Чем хороши и чем плохи такие инвестиции в золото? Какие у них характерные риски?

– Если мы говорим про торговлю золотом на Московской бирже, большой плюс в том, что там торговля идет за рубли и у российского инвестора есть возможность купить металл, не теряя средства на конвертации валюты. И это золото можно держать в портфеле как один из активов и использовать для разных целей, как используются обычные ценные бумаги. Например, под его обеспечение можно покупать ценные бумаги и, наоборот, покупать золото под обеспечение ценных бумаг. То есть работать с активами в рамках единого риск-менеджмента, следя лишь за суммарной позицией. Минусов же практически нет, золото – достаточно стабильный защитный актив, серьезных колебаний стоимости по нему нет.

– Вы сказали, что МосБиржа недавно запустила этот контракт. На вашей памяти в предыдущие кризисы к золоту был интерес?

– Да, интерес к золоту так или иначе возникает во время всех кризисов, но раньше в России не было ликвидного инструмента, который позволил бы это золото купить. В основном люди, которые хотели купить золото, открывали металлические счета или покупали монеты, а это все-таки немного не то.

В историческом же плане можно отметить, что золото, как правило, показывает хорошие результаты на фоне откатов фондового рынка и высокой инфляции. Кроме того, за последнее десятилетие золото было более эффективным в плане соответствия динамики цены темпам роста мировой денежной массы, чем казначейские векселя США, тем самым лучше помогая инвесторам сохранять капитал.

«Есть веские причины, по которым центральные банки продолжат отдавать предпочтение золоту»

– В чем в данном плане особенности текущей ситуации?

– Нынешний кризис – не исключение. Пандемия COVID-19 увеличила неопределенность, усугубляя существующие риски и создавая новые, хотя к концу прошлого года многие инвесторы с оптимизмом считали, что худшее уже позади. Мы полагаем, что инвестиционный спрос на золото будет оставаться устойчивым, в то время как его потребление должно вырасти от начавшегося восстановления экономики, особенно на развивающихся рынках. При этом золото было одним из наиболее прибыльных основных активов 2020 года благодаря сочетанию высокого риска и низких процентных ставок. Золото также имело одну из самых низких просадок в течение года, что помогало инвесторам ограничивать убытки и управлять риском волатильности в своих портфелях.

Кроме того, сейчас многие инвесторы обеспокоены потенциальными рисками, связанными с увеличением бюджетного дефицита, который в сочетании с низкими процентными ставками и ростом денежной массы может привести к инфляционному давлению. Эта озабоченность подчеркивается тем, что центральные банки, в том числе ФРС США и Европейский центральный банк, заявили о большей терпимости к временному превышению уровня инфляции традиционных целевых диапазонов.

– А сами центральные банки сейчас покупают золото или продают?

– Ситуация пока не до конца ясна. В I полугодии прошлого года наблюдался нетто-спрос со стороны центральных банков, их покупки превышали продажи. Во второй половине года спрос стал более изменчивым, колеблясь между ежемесячными чистыми покупками и чистыми продажами. Это было заметное изменение по сравнению с последовательными покупками, наблюдавшимися в течение многих лет, отчасти оно было вызвано решением Банка России приостановить свою программу покупок в апреле. Но мы ожидаем, что в 2021 году покупки будут преобладать – есть веские причины, по которым центральные банки продолжат отдавать предпочтение золоту как части своих валютных резервов, что в сочетании с низкими процентными ставками будет делать драгметалл привлекательным.

– Все-таки золото в основном воспринимается как защитный актив. Какова, по-вашему, вероятность резкой коррекции на фондовом рынке в нынешней ситуации?

– Коррекция, конечно, возможна. Если мы посмотрим на индекс S&P, с точки зрения мультипликатора P/S, то есть отношения стоимости компаний к их выручке, он сейчас находится на рекордных уровнях. Обычно, если этот показатель около единицы, считается, что компания более-менее интересна к покупке. Сейчас он около 3х. Если ориентироваться на данный мультипликатор, очевидно, что риск коррекции достаточно большой. Кроме того, инвесторы, особенно в США, обеспокоены рисками, связанными с увеличением бюджетного дефицита, который в сочетании с низкими процентными ставками может привести к увеличению инфляции.

– При чем тут акции?

– Это все взаимосвязано. Президент США Джо Байден анонсировал помощь американской экономике на сумму порядка 2 триллионов долларов. Инвесторы ждут соответствующих решений, но не стоит ожидать, что данные шаги будут позитивно восприняты рынками. Остаются опасения относительно того, что вливания этих средств в экономику окажутся не особенно эффективными. И если так – это приведет к более раннему сворачиванию сверхмягкой денежно-кредитной политики ФРС и программ помощи экономике.

– Инвесторы опасаются, что при таком сценарии ставки все-таки поднимутся?

– Скорее опасаются того, что инфляция вырастет и просто прекратится стимулирующая политика, закончится рост американской экономики.

– Какие бумаги вы клиентам сейчас советуете покупать?

– Мы достаточно консервативны. Советуем вложения в дивидендные акции и облигации.

Россия > Финансы, банки. Приватизация, инвестиции > fingazeta.ru, 15 марта 2021 > № 3665124 Андрей Загородний

Ведутся дипломные работы

Ректор РАНХиГС Владимир Мау - о том, что необходимо экономике и высшему образованию

Текст: Мария Агранович, Алексей Дуэль

Российская экономика восстановится, как только будут отменены ограничения, связанные с пандемией, уверен известный экономист, ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте России Владимир Мау. О том, что может этому предшествовать и почему российским вузам нужно готовиться к сильной конкуренции, он рассказал в интервью "Российской газете".

Владимир Александрович, что ждать людям от наступившего года: зарплаты, занятость, ковидные ограничения?

Владимир Мау: Начнем с того, что сегодняшний кризис - по природе своей неэкономический. Это природный катаклизм, но имеющий серьезные экономические последствия. Природный катаклизм точнее сравнивать с войной: есть противник, есть военные (медики), есть разведка в лице ученых, которые пытаются проникнуть в генштаб противника и понять его замыслы. Экономика перестраивается на "военные рельсы": появляются новые технологии, выпускается новая продукция, меняется логистика. По итогам минувшего года можно сказать, что мы стали лучше понимать, что происходит; появились вакцины, которые уже показывают свою эффективность.

Ковидные ограничения в той или иной мере будут сохраняться: пандемия пока не закончилась. Кроме того, могут появиться новые риски: мы видим это по сегодняшней ситуации в Европе.

О перспективах занятости

Мы уже выработали ответ на угрозу -это вакцины. Однако необходимо помнить о том, что риски остаются и ограничения (добровольные или заданные государством и системой здравоохранения) также сохраняются. Никто не может пока с уверенностью сказать, завершится ли пандемия в 2021 году. При всей сложности прогнозирования экономических кризисов прогнозы относительно пандемии - вещь более сложная.

Рост зарплат статистически наблюдался и в 2020 году, хотя и небольшой.

Владимир Мау: Он, скорее всего, продолжится, хотя многое будет зависеть от неэкономических обстоятельств.

Показатели по занятости в нашей стране неплохие. Российский рынок труда реагирует на ситуацию очень своеобразно. В начале нашего рыночного развития (в 1990-е годы) эксперты нередко жаловались, что наш рынок труда ведет себя "неправильно": на трудности он отвечает не столько увольнениями, сколько сокращением продолжительности рабочей недели, снижением зарплат (часто за счет бонусов). Опыт показывает, что такой механизм имеет более мягкие социально-политические последствия, чем увольнения. Я считаю, что такая реакция лучше, чем то, что мы наблюдаем в старых рыночных экономиках: с точки зрения социокультурных особенностей нашей страны, нашего опыта и истории такая ситуация лучше, чем открытая безработица и тем более - чем застойная безработица, когда люди лишаются работы, а потом не могут ее найти и даже отказываются от поиска.

Перспективы занятости зависят от темпов и структуры экономического роста: это жестко связанные параметры. Особо надо отслеживать проблемы с занятостью молодежи. Сейчас эта проблема у нас не является острой - к настоящему моменту эти люди, как правило, уже нашли работу, если теряли ее ранее. У нас нет проблемы многих развитых стран, где остро стоит проблема безработицы среди молодежи: в силу демографических особенностей молодежь востребована. Однако соответствие ожиданий от места работы и реальной ситуации - это то, на что стоит обратить внимание.

Удастся к концу года вернуть безработицу на докризисные 4,7%?

Владимир Мау: При существующих предпосылках, если не будет новой катастрофической волны пандемии, это возможно.

Грозят ли экономике новые шоки, подобные пандемии? Какие риски и возможности они могут принести "простым людям"?

Владимир Мау: Если вы знаете, какой кризис или шок предстоит, то вы примете меры, чтобы его избежать. Но непредвиденные ситуации, к сожалению, неизбежны. Мы живем в турбулентном мире, где потрясения случаются часто. Россия - часть мировой экономики и избежать негативных шоков не может.

Не будем забывать, что при всей болезненности кризис всегда несет в себе и новые возможности - технологические, институциональные, социальные. Так было и в ХХ веке после глобальных катаклизмов. Говоря о нынешней ситуации в логике неэкономических катаклизмов ХХ века, вспомним, что мировые войны привели к очень существенным институциональным изменениям. Появились новые институты и условия в государственной и денежной политике, они не были характерны для предыдущих эпох.

Впрочем, у таких новаций всегда есть важные особенности. Во-первых, они - результат длительной подготовительной работы в предшествующие десятилетия, которые получают импульс к резкому ускорению. Применительно к началу ХХ века - это радикальный рост роли государственного регулирования, отказ от золотого стандарта и новая денежная система, сдвиг в сторону крупных индустриальных компаний.

Во-вторых, важно понимать, какие новации и институты являются краткосрочными и лишь отвечают на текущие угрозы, а какие станут устойчивыми и долгосрочными, то есть отражают "новую реальность". Какие из них сохранятся, зависит в первую очередь от общественного консенсуса, политической культуры конкретной страны.

В-третьих, можно выделить желательные ("хорошие") и нежелательные ("плохие") институциональные изменения.

Об уроках пандемии

Чему, например, научил мир кризис 2020 года?

Владимир Мау: Он простимулировал рост гибких, нестандартных и дистанционных форм занятости, которые, вероятнее всего, сохранятся и будут развиваться в тех секторах, где они не сокращают производительность. Второй фактор - вот пришла сейчас всеобщая цифровизация, и это очень хорошо. Полагаю, она останется с нами. Но одновременно возник и "Большой брат", который смотрит за нами. От него хотелось бы со временем избавиться. Но наше нежелание принять что-то новое не означает, что оно уйдет, это тоже вопрос национальных консенсусов. Хотя надо также признать, что сама оценка того или иного института может существенно меняться с течением времени по мере накопления нового опыта.

В последние десятилетия кризисы в России были связаны в основном с внешними факторами. Еще в 2019 году обсуждались многочисленные риски, способные вызвать в мировой экономике новые кризисы, по масштабу сопоставимые с кризисом 2008 года: проблемы долга и бюджетного дефицита в развитых странах, замедление экономики Китая, перегрев мирового фондового рынка, неустойчивая ситуация в ведущих экономиках с формирующимися рынками, окончание периода низкой инфляции и ускорение роста цен, вызывающее необходимость ужесточать денежную политику в ведущих странах.

Существует много потенциальных источников шоков, и искусство государственного управления состоит в том, чтобы находить способы и механизмы их демпфирования. Однако опыт 2020 года, когда кроме пандемии по России ударило еще и падение цен на нефть, показал, что наша экономика становится все более устойчивой к таким шокам. Падение ВВП России в 2020 году оказалось одним из самых низких среди ведущих экономик мира, а масштабы сокращения доходов населения и роста безработицы - меньше, чем в условиях предыдущих кризисов.

Как должна измениться система социальной поддержки для сокращения бедности? Нужно ли продолжать разовые выплаты семьям, которые практиковались в прошлом году?

Владимир Мау: Существует два способа сокращения бедности. Первый - это, собственно, экономический рост, но не формальный, а тот, который сопровождается ростом благосостояния. Второй - это адресная помощь незащищенным группам граждан. Ситуация с ковидом подтверждает, что мы должны переходить к более адресным механизмам поддержки, направлять инструменты социальной защиты тем группам, которые действительно нуждаются в этой помощи. В таком случае размеры этой помощи могут быть более существенными, чтобы не только улучшить текущую структуру потребления в нуждающихся семьях - например, в семьях с маленькими детьми, - но и обеспечить им системную и долгосрочную поддержку. Предложения правительства относительно формирования социального казначейства - очень важный шаг.

Восстановление экономики должно идти через поддержку бизнеса или поддержку потребителя? Каким методам (и в каком соотношении) государству стоит отдать предпочтение?

Владимир Мау: Восстановление экономики происходит в первую очередь за счет эффективной экономической и регуляторной политики. Есть структурные задачи макроуровня: инвестиции в инфраструктуру, в здравоохранение и вообще в человеческий капитал. Однако важно учитывать природу кризиса. В отличие от 2008-2009 годов в его основе лежит не неэффективность и падение спроса, а остановка экономической деятельности на основе административных решений: остановились международные перевозки, закрылась часть предприятий, было ограничено передвижение людей. В такой ситуации снятие ограничений почти автоматически ведет к экономическому росту.

В 2020 году основная часть реализуемых правительством РФ антикризисных мер была направлена на поддержку населения, потребителей. Это сработало: падение доходов населения было сглажено, оно оказалось меньше, чем ожидалось, а потребительский спрос во втором полугодии позволил компенсировать значительную часть спада первого полугодия.

В отношении бизнеса были приняты эффективные меры, первая из которых - это достаточно короткий (по сравнению с большинством стран Европы) период локдауна. Это действительно важная мера: деятельность большинства бизнесов была прервана максимум на 1-1,5 месяца, а потом они смогли снова включиться в работу благодаря поддержанному спросу со стороны потребителей. Если бы локдаун продолжался дольше, например 2-3 месяца, тогда необходимость мер масштабной поддержки бизнеса была бы более актуальной.

О раздаче денег

Насколько вообще оправдан экономически процесс раздачи "вертолетных денег", чтобы стимулировать потребительский спрос?

Владимир Мау: "Вертолетные деньги" - это термин, который был использован экономистами на основе проведенного Милтоном Фридманом тщательного изучения опыта Великой депрессии 1930-х годов. Речь шла о том, что при структурном кризисе, который проявляется в кризисе спроса и финансов, необходимо предоставлять экономике ликвидность. Проще говоря, давать больше денег. Считалось, что "вертолетные деньги" будут использованы получившими их экономическими агентами для увеличения спроса на потребление или инвестиции. Но нынешняя ситуация принципиально иная, чем в 1930-е или 2008-2009 годы, - экономический кризис начался с остановки предложения. В таких условиях "вертолетные деньги", если они не встретят ответную реакцию со стороны предложения, приведут к инфляции - потребительской и фондовой. И мы видим, что эмитированные в результате количественного смягчения (QE) деньги идут сейчас прежде всего в сбережения и в рост стоимости активов, надувая пузырь на фондовом рынке. А это усиливает неравенство - еще одну серьезную проблему современного общества.

Раздать деньги недостаточно: ключевым с точки зрения стимулирования экономической активности является желание экономических агентов использовать эти деньги именно на текущее или инвестиционное потребление, а его, по всей видимости, пока нет в большинстве ведущих стран мира.

Фонд национального благосостояния растет, что делать с этими огромными деньгами, куда вкладывать?

Владимир Мау: Фонд национального благосостояния (ФНБ) - это в первую очередь резерв правительства на случай крайне неблагоприятных макроэкономических условий. У нас сейчас условия скорее благоприятные: очень низкий государственный долг, номинированный в национальной валюте; имеется возможность дешевых заимствований. В этих условиях достаточно разумна политика государственных заимствований на внутреннем рынке: это дешевые деньги, которые идут на решение социальных, инфраструктурных и других проблем. Если деньги можно дешево занять, то нет смысла тратить резервы, иначе в ситуации реального экономического кризиса не будет ни резервов, ни возможности занять деньги, потому что долг станет гораздо более дорогим. Экономическая политика должна основываться на разумном управлении рисками.

Высшая школа

Об инвестициях в диплом

Лишь треть студентов считают, что высшее образование обязательно для того, чтобы стать хорошим специалистом. Тревожный знак?

Владимир Мау: Абсолютно нормальный. Формально университетский диплом, может быть, и не нужен, если человек готов постоянно учиться, повышать квалификацию. Сейчас в вузы поступают примерно половина выпускников школы. Другое дело, что государство должно расширять доступ к высшему образованию, относиться к нему как к общественному благу. И финансировать не потому, что это даст какой-то экономический рост (хотя, конечно, даст), но просто потому, что образованные люди - это хорошо для общества. И это уже делается: ежегодно растут контрольные цифры приема в вузы на бюджетные места.

Вы часто говорите, что вузовское образование из услуги превратилось в инвестицию в будущее. Это надолго?

Владимир Мау: Надеюсь, навсегда. Сегодня студенты и слушатели требуют знаний, а не просто отсиживаются в ожидании диплома. Все чаще из двух похожих программ предпочитают более сложную. То есть время и деньги, потраченные на образование, рассматривают как инвестицию, от которой должна быть отдача. На таком фоне российским вузам придется выдерживать сильную конкуренцию. Причем не только с университетами. На рынок образования приходят разные компании, предлагающие повысить квалификацию, обновить знания.

О будущем технологий

Есть поручение: ввести во все вузовские программы элементы курсов по искусственному интеллекту (ИИ). Почему это важно?

Владимир Мау: Искусственный интеллект, так же как и дистант, и вообще цифра, уже стал чем-то вроде современной грамотности. С разным уровнем глубины погружения, но в вузах должны быть такие программы, доступные для всех специальностей: и технических, и гуманитарных. Причем для гуманитариев это даже более важно, чем для "технарей". Курсы по ИИ в РАНХиГС включены во многие программы: "Прикладная математика в экономике", "Системы больших данных в экономике", "Финансы и технологии", "Digital Design в менеджменте"... И что важно: это и требование современных студентов, и огромный спрос экономики.

Есть онлайн-курс для всех желающих - "Введение в искусственный интеллект и разговорные боты". За последние два года на него пришли более десяти тысяч студентов только внутри академии. А первые курсы по искусственному интеллекту мы начали разрабатывать еще в 2018 году совместно с Газпромбанком и Университетом Иннополис. Были лекции по темам цифрового государства, по квантовым технологиям и по цифровой экономике для развития цифровой грамотности у всех студентов. Кстати, сейчас у нас стартует новая программа "Наука о данных" - совместный проект с Росстатом, который тоже тесно связан с ИИ.

Дистант - вынужденная антикризисная мера?

Владимир Мау: Не только антикризисная, но и структурная. Это прообраз будущего. А будущее - за смешанным форматом обучения. Но важно понимать два момента. Дистант - технология, а не форма образования. Нельзя делить образование на "очное" и "дистантное", или на "заочное" и "дистантное". Нужно прежде всего говорить о том, как с помощью дистанта повысить качество образования. Я имею в виду не вынужденный форс-мажорный дистант в условиях пандемии. Мы говорим об использовании элементов дистанта в нормальном образовательном процессе. Здесь дистант может способствовать как расширению доступа к лучшим профессорам, так и индивидуализации образовательных траекторий.

У вас есть решение? Как сделать так, чтобы учиться онлайн было удобно?

Владимир Мау: Я думаю, надо поддержать создание коворкингов: своего рода студенческих интернет-кафе, куда можно прийти с наушниками и дешево, а лучше - бесплатно посидеть за компьютером, позаниматься. Конечно, и сами университеты могут подключаться. Например, мы предлагаем тем, у кого есть необходимость, приходить в аудитории: не для того, чтобы очно поучаствовать в семинаре и послушать лекцию, а чтобы принять участие в дистантных занятиях, которые транслируются на всю академию. И это затрагивает не только тему пандемии.

Кстати, по-новому могут "заиграть" те же библиотеки. В последние годы много говорили о том, зачем они, когда скоро все будет оцифровано. Вот вам и новая роль библиотек: они становятся точкой коворкинга. Подчеркну: дистант создает огромные возможности, но и ставит новые задачи, о которых мы раньше не знали.

О непрерывности образования

Как может измениться вузовское образование в ближайшие 5-10 лет?

Владимир Мау: Знаете, раньше я делил жизнь на "жизнь при советской власти" и "жизнь при рыночной экономике". А теперь понимаю: ничуть не менее важное измерение - жизнь "до" айфона и "после". Поэтому главный навык, который должно прививать образование, - адаптивность.

Умение применять знания в условиях постоянных перемен?

Владимир Мау: Скорее, способность использовать полученные знания и навыки для того, чтобы быть успешным. За то время, пока студент учится в вузе, приоритеты поменяются. Реальность такова, что "самое перспективное" на момент поступления в вуз к моменту его окончания - через 4-6 лет - уже может устареть. Поэтому ключевой тренд в образовании - его непрерывность. Надо постоянно осваивать что-то новое.

Второй тренд - индивидуализация. Сейчас все большую роль играют курсы по выбору. Модель образования, которую мы сейчас развиваем, - Liberal arts. Это многопрофильный бакалавриат, когда студент выбирает две-три специализации, которые даже могут логичным образом не совмещаться. Этот выбор учит студента ответственности.

Конечно, и дистант - тоже тренд. Но как и где он будет наиболее востребован? Пока нет ответа. Знаете, когда появился самолет братьев Райт, на нем нельзя было не то что перелететь Атлантику - даже улететь из Парижа в Лондон. Но технология появилась. С дистантом мы сейчас именно на этой стадии: еще нельзя перелететь Атлантику, но подниматься в воздух уже можно.

РАНХиГС, ВШЭ и МГИМО вошли в состав первого научного центра мирового уровня в области гуманитарных и социальных наук. Чем будете заниматься в этом проекте?

Владимир Мау: Президентская академия - прикладное социально-экономическое и гуманитарное образование, то есть образование с управленческими компетенциями. А большинство эффективных управленцев базово имеют как раз гуманитарное образование. Это очень важно, чтобы увидеть картину в целом. Участие в гуманитарном проекте для нас - источник новых квалификаций, новых программ. В основе - антропология, экономика, энергетика, демография. Речь о комплексном исследовании человека - одном из важнейших научных исследований в современном мире.

Вопрос ребром

Должна ли измениться плата за обучение при переходе на удаленное обучение?

Владимир Мау: Студенты платят в первую очередь за качественное образование. Дистант для вуза не дешевле образования с физическим присутствием в аудитории. Он дешевле для студента, которому не нужно ездить на занятия. Однако для университета постоянные расходы остаются прежними, при этом нужно новое оборудование, дополнительные расходы на компьютерные сети и вопросы информационной безопасности. Можно сказать, что постоянные издержки не снижаются, а переменные растут.

Нужен ли закон об удаленном обучении, подобный закону об удаленной работе?

Владимир Мау: В нормальной ситуации закон оформляет ту ситуацию, которая уже сложилась, а не навязывает что-то новое. Закон не должен противоречить практике, нормативное регулирование не должно мешать росту.

Уже в первую волну пандемии шли разговоры о том, что необходимо законодательно оформить сложившуюся ситуацию. Закон о дистанционном образовании уже внесен в Государственную Думу. Например, если студентам выдают компьютеры, которые являются государственным имуществом, это должно быть каким-то образом оформлено, как и обратная ситуация, когда человек использует для рабочих нужд собственную технику. К тому же в условиях дистанта преподаватель часто занимается дополнительной работой: должен ли он получать за это доплату? Все эти вещи должны быть оговорены.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > rg.ru, 15 марта 2021 > № 3662709 Владимир Мау

Выступление Министра финансов А.Г. Силуанова на коллегии Росимущества

Силуанов Антон Германович

Министр финансов Российской Федерации

Добрый день, уважаемые коллеги. Сегодня мы подводим итоги работы за прошлый год и намечаем задачи на текущий. В прошлом году мы неплохо поработали. Остановлюсь на основных моментах.

Самое главное, что в прошлом году приняли программу «Управление федеральным имуществом». Определили цели, задачи работы Росимущества до 2024 года. Наиболее значимая из них – инвентаризация имущества казны и его вовлечение в хозяйственный оборот. Существующие сегодня реестры имеют разрозненные данные, далеко не все имущество стоит на учете, поэтому одна из основных задач нашей программы - полностью инвентаризировать то имущество, что есть в нашей стране, для эффективного распоряжения им.

Сегодня реестры федерального имущества есть у Федеральной налоговой службы, у Казначейства, Росреестра. Зачастую одни и те же объекты в них по своим характеристикам не совпадают, а где-то вообще не значатся. Поэтому нам необходимо обеспечить прозрачность и достоверность информации по объектам для принятия управленческих решений. Чуть позже мы об этом еще поговорим.

Необходимо увеличить отдачу от этого имущества, определиться с видами его использования, его реализацией. Большое количество объектов, имущественных комплексов сейчас не используются, но могут быть реализованы, в том числе и предпринимателями для развития своей деятельности. Хочу попросить ваших коллег начать работу по реализации такой программы в текущем году.

Второе, что было сделано в прошлом году – проведена увязка работы государственных компаний и госкорпораций, а также вознаграждение руководителей с достижением и реализацией национальных целей развития, которые поставил Президент. Это очень важно, потому что не только федеральные органы власти, но и вся государственная система должны работать над выполнением задачи, поставленной Президентом. И сегодня мы мотивируем руководителей государственных корпораций, государственных компаний, ставим соответствующие KPI этим компаниям. Это очень важно. Эти компании уже вошли в текущий год с четко поставленными задачами, исходя из целей развития.

Началась модернизация процесса управления госимуществом: преобразован сайт torgi.gov.ru в полноценную систему проведения торгов. Оператором системы стало Федеральное казначейство. Преобразование сайта позволит сделать реализацию имущественных торгов прозрачной, облегчит поиск и анализ информации, необходимой для предпринимателей, упростит учет результатов торгов. В этой работе очень важна прозрачность, для того чтобы более эффективно реализовывать имущество.

Одним из важных итогов работы Росимущества за прошлый год стало его участие в антикризисных мерах, которые реализовывались в рамках борьбы с пандемией. Речь идет о высвобождении и отсрочке уплаты арендных платежей по договорам аренды федерального имущества для малого и среднего предпринимательства с целью их поддержки. Таким образом, размер поддержки составил 800 миллионов рублей, Это позволило сохранить рабочие места в малом бизнесе и поддержать сами предприятия. Тоже хотел бы поблагодарить вас за эту работу.

Кроме того, мы, несмотря на все сложности прошлого года, выполнили планы по приватизации имущества, поступлению и доходу от дивидендов. Доход в федеральный бюджет от дивидендов составил 421 миллиард рублей, что выше, чем мы ожидали в условиях изменившихся параметров финансовых показателей предприятий. Целый ряд предприятий в прошлом году использовали прибыль 2019 года на цели развития, на цели своей поддержки, но тем не менее нам удалось привлечь существенный объем дивидендов от госкомпаний в бюджет.

Мы ставили задачу донести до компаний политику государства в вопросе выплаты дивидендов: если государство владеет активами, то эти активы должны работать на государство и приносить доход. Если нет, то надо проанализировать, какой смысл в этом активе, какой эффект государство получает от его использования. Мы считаем, что вопрос дивидендной политики – один из показателей эффективности работы компаний с госучастием. Планируем к 2024 году увеличить число компаний, которые выплачивают дивиденды в размере 50% прибыли, для этого максимально будем стимулировать наши имущественные комплексы.

В целом считаю, что задачи, поставленные на 2020 год, выполнены, и все показатели, которые определены предыдущими программными целями, достигнуты.

Теперь о задачах на текущий год. В первую очередь обращаю внимание на вопросы цифровизации. Необходимо провести инвентаризацию объектов незавершенного строительства, объектов жилищного фонда, гидротехнических сооружений, объектов культурного наследия, максимально вовлечь их в хозяйственный оборот. Все это должно происходить на новых платформенных решениях. И нет смысла держать такие объекты на балансе государства.

Необходимо определить целевое назначения федеральных земельных участков для их сохранения в казне, продажи либо сдачи в аренду. Также необходимо принять меры по передаче скопившихся в казне объектов особо опасных для окружающей среды, жизни и здоровья граждан, чтобы организации, которые обладают соответствующими компетенциями по эксплуатации, могли их использовать. Решение вопроса должно быть ускорено. Это давний вопрос, поэтому прошу вас подготовить соответствующие планы по такой передаче.

В этом году должны быть созданы удобные и прозрачные инструменты для оформления федерального имущества в пользование или в собственность. Необходимо внедрить сервис личного кабинета арендатора имущества государственной казны. Такие инструменты давно уже действуют в ряде федеральных служб. Это позволяет обеспечить удаленное взаимодействие с государством как арендодателем и соответственно упростить оплату платежей, услуг, обмениваться юридически значимыми документами. Все это будет осуществляться в электронном формате без особой административной нагрузки. Необходимо использовать преимущества цифровизации для снижения таких административных издержек для компаний с госучастием.

Также мы предлагаем двигаться и по внедрению загрузки электронной бухгалтерской отчетности напрямую из Федеральной налоговой службы, минуя дополнительные издержки предприятий с госучастием по предоставлению такой отчетности Росимуществу. Речь идет об упрощении трафика, снижении издержек, соответственно о повышении операционных финансовых результатов таких компаний.

Обращаю внимание на вопросы, которые перед нами стоят в части регуляторики. Практика прошлого года показала необходимость закрепления на постоянной основе возможности проводить собрания акционеров дистанционно. Впервые в прошлом году ряд компаний успешно опробовали такой режим, и нам следует подготовить необходимое нормативное поле для его законодательного закрепления. Считаю, что это хорошая мера для облегчения работы компаний с госучастием, это повысит активность в принятии управленческих решений.

Также прошу обратить внимание на объекты культурного наследия. Необходимо более эффективно их вовлекать в хозяйственный оборот при обеспечении их сохранности. Мы с Росимуществом подготовили поправки в закон о приватизации и Земельный кодекс в части передачи и реализации таких объектов культурного наследия тем, кто будет их использовать, с сохранением культурной составляющей таких объектов. Поэтому нам вместе с Росимуществом необходимо обеспечить взаимодействие с Парламентом, чтобы соответствующие законодательные решения были приняты уже в текущем году.

Следующая тема, на которой нам нужно сконцентрироваться – это повышение требования к уровню представительства Российской Федерации в наблюдательных советах госкомпаний. Зачастую Российская Федерация представлена в них далеко не руководящими работниками соответствующих ведомств. Отсюда и низкое качество управленческих решений. Поэтому мы двигаемся по направлению сокращения директив, которые спускаются компаниям, но в то же время необходимо возложить больше ответственности на руководящие органы этих компаний, представителей государства в наблюдательных советах. Соответственно нужны работники достаточной квалификации.

Несколько слов о планировании программы приватизации. Считаю, что нам необходимо скользящее трехлетнее планирование программы приватизации федерального имущества. Необходимо прийти к такому же порядку, как планирование бюджета. Планируя бюджет на трехлетний период, каждый год мы корректируем второй-третий год трехлетки. Ежегодная актуализация программы позволит нам синхронизировать ее с бюджетом.

И последнее из задач текущего года, на чем хотелось бы остановиться. Считаю, что необходимо принять решение об упрощении приватизации небольших по стоимости имущественных объектов. Сделать это нужно на основании решения Росимущества, считаю даже возможным предусмотреть заключение договора с единым участником торгов также по решению Росимущества для небольших объектов. Таких объектов большое количество, и это позволит быстрее принимать решение по включению их в хозяйственный оборот. Думаю, что вы с этим согласитесь, нам необходимо подготовить соответствующее решение для реализации этой задачи.

Уважаемые коллеги, хотел бы еще раз поблагодарить вас за работу, которая была проведена в прошлом году. Сработали хорошо. Тем не менее задачи, которые стоят перед Росимуществом в 2021 году, достаточно амбициозны. Много программ принято. Хотел пожелать вам успехов в вашей работе. Спасибо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > minfin.gov.ru, 12 марта 2021 > № 3671710 Антон Силуанов

Заседание Правительства

Первый вопрос повестки – о ходе подготовки к проведению весенних полевых работ в 2021 году.

Из стенограммы:

М.Мишустин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Вчера на совещании с членами Правительства подробно доложил Президенту о поездке в Сибирь и решениях по её итогам. Все они направлены на развитие региона, улучшение жизни людей. Сегодня обсудим выделение федеральных средств на некоторые социально значимые объекты, а также реализацию важных проектов.

Почти 254 млн рублей направим на завершение строительства очистных сооружений вблизи Телецкого озера. Глава государства неоднократно говорил, что необходимо принять меры по его сохранению. И для этого важно создать там новую инфраструктуру. Сроки строительства уже сдвигались. Рассчитываем, что в этот раз все работы будут идти по графику. Глава Республики Алтай заверил, что возьмёт эти мероприятия под личный контроль.

Около 210 млн рублей выделим на окончание строительства и оснащение школы на 825 мест в Тыве. А почти 87 млн рублей пойдёт на завершение строительства двух детских садов. Каждый из них рассчитан на 280 мест. Кроме того, Правительство поможет больнице в этой республике погасить задолженность за поставленное оборудование и приобрести новое – для терапевтического корпуса. На это направим порядка 357 млн рублей.

В Новосибирске на встречах с учёными мы обсуждали достижения отечественной науки. Правительство поддержит перспективные исследования в области терапии рака. На это потребуется до 200 млн рублей.

В Кемеровской области мы с губернатором детально обсудили ситуацию, которая возникла на шахте «Алексиевская». Правительство направит более 200 млн рублей на погашение задолженности по зарплате работникам этого предприятия. Эти средства люди должны получить как можно быстрее. Важно строго контролировать, чтобы впредь подобные случаи не повторялись.

Прошу Министерство финансов подготовить и оперативно внести в Правительство проект распоряжения, чтобы предоставить средства регионам. И прошу следить за их использованием. Работы на объектах, о которых мы договорились с главами регионов, должны идти без задержек.

Ещё о нескольких решениях по итогам поездки в Кузбасс. По поручению Президента программа социально-экономического развития Кемеровской области на ближайшие четыре года утверждена. Всего на её реализацию потребуется свыше 51 млрд рублей. Сегодня выделим более 2 млрд рублей на проведение мероприятий уже в этом году. Деньги будут использованы в том числе на строительство больницы в Кузбассе, развитие комплекса «Шерегеш», прокладку магистральных водопроводов.

И ещё один вопрос, который вчера обсуждался на совещании у Президента. Речь идёт о развитии туризма. Правительство возобновит программу поддержки внутреннего туризма с возмещением части расходов на путешествия и отдых в России напрямую самим туристам. Так называемый туристический кешбэк. Это мера беспрецедентная. При соблюдении минимальных требований людям напрямую возмещали до 20% стоимости тура. В том числе за проживание в гостиницах и другие туристические услуги. На эти цели в прошлом году было направлено более миллиарда рублей.

Сегодня выделим 2 млрд рублей на продолжение программы. Её новый этап начнём уже в марте этого года, чтобы сейчас, когда приближается сезон отпусков, люди смогли заранее бронировать поездки по доступной цене. Это позволит снизить для туристов стоимость около 300 тыс. услуг, даст возможность активнее развивать туристический бизнес в регионах.

Об этом мы неоднократно говорили в ходе рабочих поездок, на встречах с представителями отрасли.

В повестке заседания – вопрос о подготовке к весенним полевым работам. Их успешное проведение – это гарантия хороших урожаев в будущем, а значит – эффективного развития всего агропромышленного комплекса, который обеспечивает продовольственную безопасность России. Прогноз для наших аграриев на осень, судя по озимым, неплохой.

Всё больше земель вводится в оборот, и рассчитываем, что посевная площадь в текущем году вырастет ещё почти на миллион гектаров. Семенами, дизельным топливом и сельхозтехникой аграрии обеспечены на уровне прошлого года. Есть возможность взять краткосрочные кредиты по льготной ставке на проведение весенних полевых работ. Средства на эти цели, а также на инвесткредиты в регионы уже начали поступать. Необходимо ускорить их доведение в субъекты Федерации.

Для повышения рентабельности хозяйств надо принять меры, которые позволят обеспечить наших сельхозпроизводителей всем необходимым для проведения посевной. Особенно следует обратить внимание на доступность цен на удобрения. Также необходимо поддержать растениеводство, чтобы не допустить снижения посевных площадей, в том числе по экспортно ориентированным культурам.

Ещё одна важная тема. По итогам прошлого года есть позитивная динамика в сфере агрострахования, которое проводится с государственной поддержкой. Надо активнее продвигать это направление. Сюрпризы с погодой были и ещё будут. А участие в агростраховании реально поможет нашим сельхозпроизводителям сократить возможные издержки. Прошу Министерство сельского хозяйства внимательнее отнестись к реализации этой задачи.

Также сегодня подведём итоги выполнения Федеральной адресной инвестиционной и целевых программ прошлого года. На них были выделены существенные ресурсы – около 1,1 трлн рублей. В работе у нас находилось 20 федеральных целевых программ по разным значимым направлениям – от науки и технологий до развития регионов. Основные параметры их реализации существенно улучшились. Укрепилась финансовая дисциплина, вырос размер кассового исполнения, повысился уровень достижения целевых индикаторов и показателей эффективности, практически на треть увеличилось софинансирование из региональных и местных бюджетов, а также внебюджетных источников.

Что касается Федеральной адресной инвестиционной программы, то кассовое исполнение там тоже существенно улучшилось. Однако темп ввода строек и объектов замедлился, прежде всего из-за ограничений, которые были связаны с распространением коронавирусной инфекции. В этом году необходимо провести все требуемые процедуры и работы, выйти на заключение государственных контрактов и строго контролировать их исполнение.

Сегодня в повестке заседания – Стратегия развития библиотечного дела в Российской Федерации до 2030 года. Её цель – создание условий для устойчивого развития библиотечной сети в стране. В настоящее время на всей территории России работают более 100 тыс. библиотек, они участвуют в социальной и культурной жизни людей, а многие из них превратились в центры интеллектуального развития и досуга.

В рамках стратегии будут решены не только важные вопросы сохранения и пополнения библиотечного фонда, капитального ремонта зданий, но и вопросы модернизации библиотек, их встраивания в современную цифровую среду, дальнейшее развитие Национальной электронной библиотеки. Важно, чтобы информационные ресурсы библиотек были открыты и доступны каждому человеку, чтобы у всех была возможность оперативно получать необходимую информацию.

Приступим к обсуждению. По первому вопросу – о ходе подготовки к проведению весенних полевых сельхозработ в 2021 году – докладывает Патрушев Дмитрий Николаевич.

Д.Патрушев: Уважаемый Михаил Владимирович! Уважаемые коллеги! Агропромышленный комплекс нашей страны продолжает планомерную подготовку к весенним полевым работам. Мы находимся в ежедневном диалоге с субъектами в режиме оперативных штабов. В целом на сегодняшний день ситуация стабильная.

Напомню, что озимыми зерновыми засеяно 19,4 млн га. Сейчас в хорошем и удовлетворительном состоянии находится порядка 80% посевов. Это несколько ниже уровня прошлого года. Определённым образом сказался недостаток осадков осенью прошлого года. Но мы отмечаем постепенное улучшение ситуации. Более точный прогноз можно будет сделать после схода снега и начала активной вегетации.

Коллеги, официально посевная уже началась. Техника вышла в поля Республики Крым и Краснодарского края. Массовый старт весенних полевых работ на юге России ожидается буквально на днях. Это соответствует средним многолетним значениям.

Доложу о ходе подготовки и планах.

Посевная площадь в текущем году вырастет на 600 тыс. га по сравнению с прошлым годом и составит 80,5 млн га, из которых 51,5 млн га запланировано под яровой сев. Будут увеличены посевы зерновых и зернобобовых культур, кормовых культур, а также овощей и картофеля в организованном секторе. Также существенно вырастет закладка виноградников.

Михаил Владимирович, как я докладывал Вам ранее, в контексте стратегической работы по стабилизации цен на основные продовольственные товары почти на 15% вырастет площадь посева сахарной свёклы и составит 1 млн 62 тыс. га.

Уважаемые коллеги!

Распространение коронавируса в прошлом году достаточно остро поставило вопрос кадровой обеспеченности отрасли. Для решения возникших сложностей Минсельхозом в 2020 году был реализован комплекс мер оперативного реагирования. Он в том числе позволил активнее привлекать граждан Российской Федерации в АПК, обеспечивая работой тех, кто испытывал временные трудности с трудоустройством. Данный опыт будем использовать и в текущем году.

При этом в настоящий момент существует потребность в привлечении в отрасль растениеводства дополнительной иностранной рабочей силы. Она составляет около 35 тысяч человек.

Мы продолжаем держать вопрос кадровой обеспеченности на особом контроле и в этой связи активно взаимодействуем с Министерством труда и Татьяной Алексеевной Голиковой.

Обеспеченность семенами зерновых культур составляет у нас 100%. Отмечу, что продолжает увеличиваться удельный вес отечественных семян. Рост наблюдается по зерновым, зернобобовым, сое и рапсу.

Что касается минеральных удобрений. По информации субъектов, отмечается рост цен на отдельные виды удобрений. Росстат по итогам прошлого года зафиксировал увеличение цен производителей по ряду позиций в пределах от 11 до 41%. По данным региональных органов управления АПК, средняя цена отдельных видов минеральных удобрений для аграриев с начала года выросла ещё на 10–20%.

Михаил Владимирович, для урегулирования ситуации совместно с коллегами из Минпромторга, ФАС, Российской ассоциации производителей удобрений, союзами и субъектами провели серию совещаний, в том числе под председательством Андрея Рэмовича Белоусова и Виктории Валериевны Абрамченко.

В настоящий момент в целях повышения прозрачности ценообразования, оперативности и достоверности мониторинга, а также системной защиты внутреннего рынка рассматриваются следующие предложения.

Во-первых, включить минеральные удобрения в перечень товаров, по которым на биржу предоставляется информация по договорам, заключённым вне организованных торгов, что позволит сформировать на бирже достоверный внебиржевой индекс.

Во-вторых, по нашему мнению, возможно зафиксировать стоимость основных видов минеральных удобрений как минимум на ближайшие два-три месяца для штатного проведения посевной. В качестве ценовой базы обсуждалось использование формулы: справедливая цена равна среднему уровню 2019 года плюс прогнозируемый уровень инфляции на 2021 год.

При этом отмечу, что в целом дефицита удобрений не прогнозируется. По предварительным расчётам, объём приобретения в текущем году будет на 0,5 млн т больше уровня 2020 года и составит 4,5 млн т. Значительная доля из них – переходящие остатки 2020 года. Сейчас аграриям необходимо закупить ещё 1,4 млн т для проведения весенних полевых работ.

Рассчитываем, что нам удастся договориться с производителями удобрений по ценам, и в 2021 году показатель их использования достигнет 55 кг на 1 га пашни, что на 5 кг выше прошлогоднего уровня.

Ещё один важный параметр при подготовке к сезонным полевым работам – это наличие горюче-смазочных материалов. Потребность в них у аграриев сохранилась на уровне прошлого года. Всего в 2021 году необходимо 4,6 млн т дизельного топлива и 720 тыс. т автобензина. Традиционно почти половина этого объёма требуется на обеспечение посевной, и опасений по поводу дефицита ГСМ нет. На текущую дату темпы закупки топлива опережают прошлогодние, к старту полевых работ обеспеченность будет полная.

Стоимость дизельного топлива по сравнению с прошлым годом немного снизилась, вместе с тем на 10% выросли цены на 92-й бензин. По данному вопросу постоянно находимся в диалоге с коллегами из Минэнерго, ФАС и топливными компаниями.

Что касается механизации. В 2020 году было приобретено 59 тыс. единиц сельхозтехники и оборудования. По итогам прошлого года нам удалось переломить негативный многолетний тренд, когда сельхозтехника выбывала быстрее, чем обновлялся парк. Что очень важно: выросла доля машин отечественного производства. Таким образом, в текущем году в наличии у аграриев имеется 938 тыс. единиц основной сельскохозяйственной техники. Планомерно увеличивается энергообеспеченность аграриев. По прогнозам, в текущем году она достигнет 153 лошадиных сил на 100 га.

Отмечу, что обновлению парка в том числе способствуют механизмы стимулирования как производителей техники (постановление №1432 Минпромторга), так и льготные программы лизинга. В частности, «Росагролизинг» в прошлом году поставил рекордные 9,7 тыс. единиц техники и оборудования, с начала текущего года – уже более 800 единиц. Хотел бы поблагодарить Вас, уважаемый Михаил Владимирович, и Правительство за поддержку инструмента льготного лизинга.

Прогноз по приобретению сельхозтехники и оборудования на 2021 год – не менее 60 тыс. единиц. Стопроцентная готовность техники к работе в полях своевременно обеспечивается в каждом федеральном округе.

Отдельно скажу о господдержке отрасли. Прежде всего отмечу, что Минсельхоз направил в субъекты средства в объёме 100 млрд рублей ещё в декабре прошлого года. Совместно с региональными органами управления АПК продолжаем держать на особом контроле вопрос своевременного доведения средств. Разумеется, активно ведётся кредитование сезонных полевых работ – это основной финансовый инструмент для проведения посевной. На данный момент объём выданных кредитов составил почти 120 млрд рублей, что на уровне прошлого года.

Наконец, для повышения уровня финансовой защиты наших сельхозтоваропроизводителей, как Вы сказали, Михаил Владимирович, продолжаем развивать механизм сельхозстрахования с господдержкой. В целом в 2020 году на данное направление выделено 2,2 млрд рублей, в текущем предусмотрено вдвое больше – 4,4 млрд рублей. Предполагается, что в 2021 году это в том числе позволит застраховать порядка 6,5 млн га, что на 28% больше, чем годом ранее.

Уважаемый Михаил Владимирович! Уважаемые коллеги!

Таким образом, подготовка к весенним полевым работам проходит штатно, все возникающие вопросы отрабатываем с каждым регионом в индивидуальном порядке. В целом в текущем году при благоприятных погодных условиях рассчитываем на достойный урожай.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Агропром > premier.gov.ru, 11 марта 2021 > № 3659759 Михаил Мишустин

Интервью Посла России в Белоруссии Д.Ф.Мезенцева телеканалу РБК от 9 марта 2021 г.

И.ДОРОНОВ: Дмитрий Федорович, большое спасибо, что принимаете нас здесь, на гостеприимной белорусской земле. Первый вопрос по поводу вашей деятельности на посту посла. Скоро будет два года, как вы Посол России в Беларуси. По вашему мнению, что удалось сделать за эти два года, какие основные достижения?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вы знаете, когда любой глава российской дипмиссии получает назначение и уезжает в страну пребывания, у него сформулированы одни и те же задачи: достойное представление России за рубежом, а это, безусловно, защита национальных интересов, их продвижение. Но в отношении Беларуси для всех сотрудников посольства, которые, поверьте, считают это большим доверием — работать здесь в Минске, и большой ответственностью, та задача, которая классическая для любого посла, для любого дипломата, дополняется еще одним очень важным, серьезным содержанием. Мы обязаны делать все, чтобы отношения России и Беларуси, отношения миллионов россиян и белорусов становились прочнее, чтобы наша политика была понятная, открытая, убедительная, чтобы даже обсуждение планов экономической интеграции, реализации потенциала Союзного договора ни у кого не вызывало тревоги или каких-то настороженностей. Потому что все это понятно и прозрачно, и Российская Федерация по отношению к Беларуси никогда не позволяла себе тех шагов, которые можно было бы трактовать как какое-то давление, угрозы, повод для обид.

И.ДОРОНОВ: То есть никогда не говорили языком силы с Минском?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет, это по определению невозможно. И порой те споры, которые возникали по поводу поставок кефира и мяса...

И.ДОРОНОВ: Все мы помним эти «продуктовые войны» так называемые.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, и покупки российских энергоносителей, они были фактом. Но на самом деле нужно было всегда уметь за спором хозяйствующих субъектов, которые никогда не носили стратегического характера, видеть главное и не забывать, и самое главное — не позволить подменять огромный масштаб двусторонних отношений сиюминутной борьбой за выгоду той или иной фирмы. Понятно, что каждый продавец борется за большую прибыль, а каждый покупатель стремится купить подешевле. Если мы говорим о строительстве рыночных отношений, к сожалению, это настолько органично пришло в жизнь и российских, и белорусских производителей и бизнесменов, что от этого никуда не денешься. Вот это нельзя гипертрофировать.

И мы также хотели, чтобы сегодня тональность этих отношений, которые обязаны быть очень доброжелательными, искренними, братскими в самом широком смысле слова, по десяткам направлений, союзническими — она была той, которую заслужили Беларусь и Россия.

И.ДОРОНОВ: Вы буквально совсем недавно сказали о том, что хватит думать о сиюминутных интересах, связанных с газом и нефтью, если я правильно вас цитирую или примерно передаю тот смысл слов, которые вы сказали. Что это означает, тогда о чем надо думать? Не означает ли это, что газ и нефть были во главе наших отношений?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: На самом деле сегодня по-иному стороны переосмысливают интеграционные задачи. Совершенно понятно, что тот масштаб интеграции, ее глубина, границы и рамки будут определяться белорусской стороной. Но также и понятно то, что потенциал Союзного договора, который подписан в декабре 1999 года, велик и по-своему огромен. Забыть об этом — значит сделать и одну, и другую сторону беднее.

И когда я сказал то, что Вы сейчас обозначили, за последние два года мы уже наработали совершенно новую практику в системе отношений республиканских и федеральных ведомств, правительств, по 30 направлениям интеграционной повестки. Очень содержательная работа, она точно была не без споров и не без дискуссий, и в абсолютном большинстве случаев обоснованной. Но эта работа подчинена одному: чтобы объединить экономические потенциалы стран в пользу повышения совместной конкурентоспособности. Чтобы выходить на реальные совместные производства. И вот реальные совместные производства с выпуском конкурентоспособной, современной, востребованной, в том числе на рынках третьих стран, продукции — это, конечно, магистральное движение вперед.

Это совершенно не значит, что Беларусь не будет покупать российскую нефть и газ, а мы не будем с радостью видеть на наших столах качественную мясомолочную продукцию белорусского агросектора. Но бесконечно, особенно под Новый год, выходить к завершению споров по цене, плюс доллар туда, два доллара сюда, забывая о главном — наверное, уже время нам не позволяет так себя вести. И это недопустимо.

И.ДОРОНОВ: Если мы вот эти сиюминутные проблемы как бы отодвинем в сторону, то что это будет означать для нашего Союзного государства и для двух стран, Беларуси и России? К чему мы тогда сможем прийти?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вы знаете, совсем недавно мы видели в Минске, незадолго до дня президентских выборов, рекламу Евросоюза, на всех без исключения остановках общественного транспорта.

И.ДОРОНОВ: Это перед выборами?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это было в ушедшем году, чуть раньше, чуть позже, это не так важно. Мы видели флаг Евросоюза, и мы видели информацию о том, что делает Евросоюз для своих собственных стран. И я подумал, что нам надо добиться того, чтобы все граждане России и Беларуси, или максимальное большинство тех, кто интересуется политической жизнью, общественной жизнью, понимало, что такое Союзное государство. У нас абсолютно равноправные паспорта, у нас нет государственной границы, у нас есть возможность — у каждого россиянина или у каждого белоруса — поехать в родную братскую соседнюю страну повышать квалификацию, учиться, получить лечение, переговорить с партнерами, выстроить бизнес. Здесь нет никаких ограничений.

Умеем ли мы об этом говорить? Наверное, не очень. Знают ли об этом миллионы граждан Беларуси и России? Думаю, понаслышке. И вот мне кажется, даже символика Союзного государства, которой пока у нас нет, была бы тоже важным сплачивающим фактором. Но еще скажу: разговор об экономической интеграции, о сближении (и мы это многократно подчеркивали, и Россия никогда не допускала иного) должен быть равноправный, очень заинтересованный. И мы не раз слышим от белорусских партнеров, что «вы такие огромные, а мы не очень большие»…

И.ДОРОНОВ: «Вы занимаете целый этаж, а мы занимаем одну квартиру».

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, Александр Григорьевич сказал буквально на этих днях. Скажу вам так: нет никакой разницы в диалоге союзников, у кого какой размер территории и масштаб экономики. Если мы готовы выстраивать совершенно иной уровень — как в том числе ответ на вызовы времени — наших отношений, мы всегда договоримся. А если мы готовы искать поводы, кто кого обидел, то мы далеко не уедем.

И.ДОРОНОВ: Вы сейчас сказали про символику, это ваше личное мнение, что она должна появиться?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это мое личное мнение, как человека, который ходит часто по Минску, который иногда разговаривает с людьми на улицах. Ко мне подходят люди, узнавая посла России, задавая порой очень острые, а иногда и жесткие вопросы. Стараюсь от них не уходить, кого-то могу убедить я, кто-то пытается убедить меня. Но это мое впечатление именно от той пропагандистской, по-своему очень успешной работы, которую Евросоюз проводит не только в Беларуси.

И.ДОРОНОВ: А какие-то движения делаются сейчас в сторону создания этой общей символики или нет?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Насколько мне известно, пока нет.

И.ДОРОНОВ: К сожалению.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Давайте подумаем, может быть, журналисты РБК предложат какие-то эскизы, идеи? Думаю, что Постоянный комитет Союзного государства с интересом, как и стороны, российская и белорусская, изучат, посмотрят, возможно, согласятся с чем-то.

И.ДОРОНОВ: Вы сейчас сказали о том, что подходят люди на улице и задают острые вопросы.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Задают.

И.ДОРОНОВ: Вы видите, поменялось ли отношение у граждан Беларуси к России после всех событий, которые здесь происходили в августе-сентябре-октябре месяце? Потому что ведь Россия фактически поддержала Александра Григорьевича Лукашенко.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Президент России Владимир Владимирович Путин в самые сложные дни «поствыборного противостояния» обозначил поддержку Беларуси и белорусского народа. Мы слышали в высказываниях российского национального лидера слова заинтересованной внимательной поддержки тем шагам, которые предпринимает власть, для того чтобы обеспечить общественный порядок, безопасность граждан, чтобы не допустить беспредела, извините, не допустить проявлений той уголовщины, которая могла угрожать тысячам людей. Думаю, это особо ценно. Это проявление не только союзнеческих обязательств в рамках Союзного государства, ОДКБ, СНГ и ЕАЭС, этот ответ — это проявление наших чувств, которые абсолютное большинство россиян испытывают к белорусам, к славянам, к людям одной веры, одного языка, во многом одной истории, одной победы в Великой Отечественной войне. По-другому быть не могло.

Ну конечно, подходят люди, задают жесткие вопросы: «Зачем вы, в том числе посол, поддерживаете «режим»? Вы понимаете, что не все согласны с этим». Мы хорошо это понимаем. Понимаем не то, что люди не согласны с «режимом», а то, что у части людей есть вопросы власти. В любой стране и в любом обществе так есть. И есть часть людей, которые считают себя невостребованными. А часть людей считает, что их голос, недостаточно учитывается. Это все так. Но реализация своего мнения, предъявление своих, позиций может идти в совершенно точно описанных законных рамках и формах — через парламент, через депутатов, через заявленные разрешенные митинги, через средства массовой информации. Послушайте, говорить, что кто-то кому-то закрывает рот, при такой свободе интернета — просто лукавство.

Еще раз говорю, это не значит, что те шаги, которые сегодня предпринимаются по объявленной конституционной реформе, по совершенствованию политической системы, они не должны быть направлены на то, чтобы общество стало более свободным, более открытым, и мнение людей более учитывалось властью в районе, в городе, в области, на республиканском уровне.

Вы поймите, что разговаривать о белорусских делах гражданину России, тем более человеку, который работает на дипломатической работе, можно очень аккуратно, проявляя, безусловно, такт и этику. Думаю, что мы с Вами вышли на предел возможного, того, что могли сегодня позволить, говоря о нашем братском народе, о народе независимой и суверенной Беларуси.

И.ДОРОНОВ: Вы говорили о том, что два года назад в отношениях России и Беларуси была некая напряженность. За эти два года ее удалось снять сейчас?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Напряженность была в конце декабрьских дней ряда годов, когда не успевали в текущем году подписать соглашение о цене и объемах поставки на газ, на нефть. И мы пережили сложное начало 2020-го года, когда не успели договориться нефтяные компании России с потребителями энергоресурсов здесь, в республике.

Еще раз скажу: сколь бы ни были сложны споры — у нас были разные поводы, и незадолго до выборов — всегда считал, что если есть напряжение и спор, это еще больший стимул и основание, в том числе для дипломата, искать точки соприкосновения, не множить точки напряжения. Спиливать эти пики, договариваться, обсуждать, убеждать, слушать аргументы соратников с белорусской стороны, коллег, партнеров. Идти вперед, не стоять на месте, не позволять внешним игрокам «раскачивать лодку», не давать повода к тому, чтобы говорили: «Вот, старший брат вас не слышит, видите? А были бы с нами — мы бы вас слышали».

И.ДОРОНОВ: Сейчас опять речь заходит о санкциях против Беларуси, американцы собираются их принять в 2021 году. Что это означает для республики, для руководства государства, что: «Вот посмотрите, у нас не получилось тогда, осенью, значит, мы против вас санкции введем», — или что?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Готовясь к интервью, хорошо помню, что Вы сказали. Вы попросили меня быть не только в рамках тех требований, которые предъявляют к любому дипломату, писаные и неписаные правила, а позволить себе личные оценки.

И.ДОРОНОВ: Да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Давайте позволю себе личную оценку. Сегодня, мне кажется, Запад переосмысливает формат давления на Беларусь. То жесткое беспрецедентное неправовое давление, которое мы видели в ушедшем году, со дня выборов, думаю, оно будет меняться на более изящную, более тонкую, более умную работу. В каком смысле? Сегодня не получилось обеспечить противостояние на улицах. Совершенно понятно, что политическая система и силовая система государства устояли против этого вызова. Но задача «раскачивания» обстановки здесь и задача отрыва Беларуси от России никуда не делась, не отложена в «долгий ящик», к большому сожалению. И это заставляет сегодня, наверное, предъявлять миру и белорусскому обществу более лояльную риторику, более внимательное отношение к запросам Беларуси, не такой «ломовой» формат давления.

Допускаю, что те месяцы линейного наращивания угроз и претензий в ближайшее время будут сочетаться с призывами найти формат диалога, учесть мнение граждан, мнение власти. Наверное, будут другие посулы, посулы поддержки. Логично, чтобы сейчас западные партнеры стали говорить о деполитизированных очень выгодных для регионов, для городов, для районов, для агрогородков проектах, которые белорусам не будут стоить ничего, а совместно с западными партнерами они могут приобретать новые технологии в агросфере, в сфере сельхозпроизводства, переработки продукции. Это мое личное мнение, ни с кем не советовался, просто вижу тенденцию.

И.ДОРОНОВ: Тем более что, по-моему, накануне в США заявили о том, что мы отказываемся от насильственного насаждения демократии, потому что...

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Военным путем.

И.ДОРОНОВ: Да, это неэффективно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, новый глава Госдепа сказал, сделав акцент на военном пути. Но Вы знаете, мы слышали на этапе объединения Федеративной Республики Германии и Германской Демократической Республики такие лозунги, такие «приторно-сладкие» речи западных лидеров, что они убаюкали и руководство, и Президента Советского Союза. Мы видим цену этим посулам, мы видим, «значимость» этих обязательств. И через 30 лет мир становится более опасным и менее комфортным...

И.ДОРОНОВ: К сожалению, да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: ... в том числе для граждан и политических руководителей десятков стран, нежели в период противостояния идеологических систем.

И.ДОРОНОВ: По Вашему мнению, вбить этот клин между Беларусью и Россией Западу зачем? Потому что, если говорить с военной точки зрения, вся Прибалтика в НАТО, базы можно ставить там, размещать ракеты. Зачем отрывать Беларусь?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Во-первых, нужно создать антироссийский демпфер на наших границах. Во-вторых, мы с Вами хорошо помним еще и то, о чем писал Збигнев Бжезинский в одной из своих классических политических книг «Великая шахматная доска». Ставилась задача: первое — оторвать Украину от России, затем Беларусь, о прибалтийских республиках он говорил как о само собой разумеющемся результате.

И.ДОРОНОВ: Потому что там было сильное движение, которое так хотело.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, но оно подпитывалось, тот же самый «Саюдис», другие движения. И потом, что называется, вплотную заняться насаждением правочеловеческой тематики, своего ценностного ряда западной демократии в странах Центральной Азии. Этот план прописан в начале 90-х годов, вот он последовательно реализуется. Другое дело, хотят ли народы, чтобы им так примитивно и так вульгарно диктовали модели, которые этим народам не нужны?

Мы по-прежнему переживаем о том, что происходит на Украине. В свое время я достаточно долго служил в армейской печати, в железнодорожных войсках, помню, сколько наших товарищей, этнических украинцев, рожденных на Украине, закончивших вузы, и военные, и гражданские в этой замечательной республике, служили вместе с нами. Нам в голову не могло прийти, что нас когда-то будут разделять и смогут разделить…

И.ДОРОНОВ: А сейчас, уже спустя несколько лет после событий на Украине, мы понимаем, что то же самое может и в Беларуси произойти?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Знаете, думаю, что ситуация отличается в Беларуси и на Украине. Но это совершенно не значит, что мы не должны быть, что называется, очень внимательны к тому давлению, которое оказывается на нашего ближайшего союзника. В этом плане Президент России Владимир Владимирович Путин, вы видите, оказывает последовательную поддержку в финансовой, экономической сфере, в сфере военного и военно-технического сотрудничества. Это очень значимо, и мы, конечно, хотим... Мы не умеем рассказывать о том, что делаем, даже о Белорусской атомной станции мало говорим. Сегодня на территории Гродненской области, в Островце стоит уникальный объект, одна из самых современных в мире атомных станций.

И.ДОРОНОВ: Которая очень раздражает Литву, например.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, да. Ну надо понять, почему она раздражает. Если позволите, буквально один тезис.

И.ДОРОНОВ: Конечно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Понятно, что решение о строительстве станции, принятое Владимиром Владимировичем Путиным — это был быстрый ответ на запрос белорусского лидера. И выделение кредита, на который были построены эти уникальные корпуса БелАЭС, и партнерская работа. Был несколько раз на станции на производственных совещаниях и у меня есть определенный опыт работы на «живом» производстве. Поверьте, вот там не было белорусов и россиян, там были люди, заинтересованные в безопасной работе станции. Спорили, не соглашались, звонили в Москву, звонили в Минск, в МЧС — куда только ни звонили, добиваясь высокого качества. Вы сказали сейчас о том, что одна из стран-соседей...

И.ДОРОНОВ: Литва, которая закрыла свою Игналинскую станцию.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Помягче скажу. Будучи чрезвычайно обеспокоенной безопасностью станции, систематически делала все возможное, чтобы она не вышла на проектную мощность.

И.ДОРОНОВ: Можете расшифровать, что делала Литва?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Литва многократно обращалась в энергокомиссию Европейского союза с запросом прежде всего на то, чтобы до тех пор, пока Евросоюз не сертифицирует высокую безопасность станции, она не была введена в строй. Потом были бесконечные письма по десяткам адресов, в том числе в адрес МАГАТЭ. Но МАГАТЭ очень последовательно отвечает, в том числе, нашим соседям, по поводу того, что даже те стресс-тесты, на которые пошло белорусское руководство, а могло даже их не проводить, но провело дополнительно, показали высокую безопасность станции. И когда 7 ноября 2020 года на площадке в Островце появился Президент Беларуси Александр Григорьевич Лукашенко, заместитель генерального директора МАГАТЭ публично объявил, что у агентства нет никаких претензий.

И.ДОРОНОВ: По вашему мнению, у Евросоюза и у Литвы есть сейчас способы, рычаги, чтобы остановить работу Белорусской атомной станции?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Думаю, нет. И самое главное, что все, наверное, реально понимают — может, не всегда европейские партнеры скажут об этом, — мотивацию тех претензий, которые страна-соседка предъявляет к Беларуси по поводу атомной станции в Островце. Все понимают, что, наверное, был допущен просчет, когда собственная станция была выведены из строя.

И.ДОРОНОВ: Игналинская, да?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Собственная, скажем так. И это, конечно, снизило уровень энергобезопасности страны. Привело к невозможности продавать электроэнергию на экспорт, соответственно уменьшаются поступления республиканского бюджета — все вместе. На самом деле, мне кажется, все эти споры, которые есть — это еще и повод задуматься, а так ли мы живем в XXI веке. Мельчает международная политика, мельчает международная повестка, какая-то маргинализация международного диалога просто не соответствует веку нынешнему…

И.ДОРОНОВ: Давайте еще про сотрудничество Беларуси. Наладили выпуск нашей вакцины «Спутник», Россия отдала технологии производства.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В первую страну.

И.ДОРОНОВ: Да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это четкое решение Президента России, и мы видим, сколь много внимания этой теме уделил глава Российского Правительства Михаил Владимирович Мишустин, и вице-премьер Татьяна Алексеевна Голикова, и руководитель Роспотребнадзора Анна Юрьевна Попова держали вопрос на контроле. И это не только передача вакцины…

И.ДОРОНОВ: Технологий производства, да?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: ...первый случай передачи технологий производства вакцины в другую страну. Самая первая партия в декабре, как и было обещано российским руководством, как я уже сказал, Президентом России, поступила именно в Минск. Это тоже важный индикатор наших отношений.

И.ДОРОНОВ: Как шла работа по запуску производства вакцины здесь, и кто был инициатором — Москва, или Минск попросил дать нам эти технологии?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вы знаете, очень предметно шли переговоры представителей фарминдустрии Беларуси с российскими партнерами. Понятно, что это находилось в поле внимательного наблюдения, поддержки, контроля министров здравоохранения двух наших стран, главных санитарных врачей Республики Беларусь и Российской Федерации. Вот сегодня есть факт пробного выпуска вакцины здесь, в Минске.

И философия была такая, что в первый квартал будет законтрактовано 340 тысяч однокомпонентных доз, в марте месяце разворачивается производство, по мере наращивания производства и вакцинирования граждан Республики Беларусь, населения страны будет формироваться популяционный иммунитет, с тем, чтобы был ресурс и запас вакцины для Беларуси, для населения. А в будущем, возможно, чтобы совместное производство могло удовлетворить те заявки, которые, возможно, поступят и из-за рубежа, когда «Спутник V» еще более докажет свою убедительность и эффективность.

И.ДОРОНОВ: Вопрос, как от гражданина России. Зачем России было отдавать технологию производства вакцины Беларуси?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: У вас брат есть?

И.ДОРОНОВ: Двоюродный есть.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Двоюродный брат попадает в беду — Вы с ним ведете долгие переговоры, на каких условиях протянете ему руку, поедете ли с ним в травмпункт, или в больницу, или вызовете врача на дом? Или, не задумываясь, помогаете родному человеку?

И.ДОРОНОВ: То есть можно говорить о том, что мы подарили Минску технологии производства?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В Ваших словах слышу повод для того, чтобы у кого-то возникла обида здесь. Мы поступили, как должны были поступить. Это пример, который показал Президент России всему миру и всем постсоветским республикам: мы работаем, мы действуем также в рамках и Союзного государства.

И.ДОРОНОВ: Раз уж про Союзное государство, давайте про интеграцию. Недавно была встреча президентов Беларуси и России в Сочи, а вот новостей после этой встречи как-то особо не было. И буквально пару дней назад Александр Григорьевич Лукашенко, когда говорил о едином государстве, заявил, цитата: «Мир настолько изменился, что было бы глупо работать в этом направлении».

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В каком?

И.ДОРОНОВ: Вот я и хочу у Вас уточнить. Что означают его слова, что нам не нужно двигаться к интеграции, нам не нужно развивать Союзное государство, или Президент Беларуси что-то другое имел в виду?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Можно скажу, как я понял? Было сказано: «Мы сегодня готовы выйти на такой уровень интеграции и взаимодействия, который будет примером даже для взаимодействия между субъектами Российской Федерации и федеральным центром». Я услышал только эту фразу, и ею руководствуюсь.

И.ДОРОНОВ: Тогда, если Вы услышали эту фразу, может быть, раскроете нам какие-то подробности того, как идет эта работа, над такой интеграцией?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Стороны возвращаются к осовремениванию и инвентаризации так называемых дорожных карт. Наверное, справедливее называть их «союзными программами». Более двух десятков «карт» согласованы и никаких споров не вызывают.

Сегодня мы видим, сколь значимо с уважением и вниманием подойти к опыту работы республиканской и федеральной налоговых служб двух наших стран для того, чтобы обеспечить высокую прослеживаемость товаров, высокий уровень взимания налогов в федеральный и республиканский бюджеты. И опять же, здесь не может быть никакого давления и навязывания. Стороны берут друг у друга то, что считают выгодным, удачным и эффективным. Мы сегодня видим, что есть этот диалог между налоговиками, представителями Министерства финансов, это замечательно.

Таможенники, мне кажется, тоже значительно продвинулись. Разговор о прослеживаемости товаров от внешней границы Беларуси, в том числе, по перевалке этих товаров, транзитных, через несуществующую российско-белорусскую границу, равноправное отношение к той пломбе, которую будут ставить на фуры как таможенники России, так и таможенники Беларуси, — это не только собственно результат профессионального взаимодействия, это показатель доверия, даже какой-то искренности, человеческой искренности, без которой служебные отношения тоже невозможны. Другое дело, надо к этому быстрее переходить, смелее, то есть не прыгать через пропасть в два прыжка, а — мы к этому более готовы и уже более учимся — прыгать в один прыжок.

И.ДОРОНОВ: Да, мы говорим о том, что Договор о Союзном государстве в 1999 году подписан, сейчас 2021-й, мы все что-то ждем.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Не надо возвращаться назад, идем вперед.

И.ДОРОНОВ: Да, я понимаю.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Пожалуйста. РБК вместе с нами идет вперед.

И.ДОРОНОВ: По срокам уже понятно, когда эти дорожные карты заработают?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Мы сегодня, еще раз повторяю, куда более интенсивно работаем, чем даже во второй половине, и начале ушедшего года. Но не нужно требовать выхода на пакетное подписание — все или ничего. Этапно проработали, посмотрели, готовы ли к адаптации, готовы ли к подписанию — договариваемся. Не готовы — дошлифуем, без давления, подчеркивая равенство.

И.ДОРОНОВ: Можно ли говорить о том, что нас в каком-то обозримом будущем ожидает единая налоговая система, или единая армия России и Беларуси?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вы очень забегаете вперед. Тот уровень взаимодействия между министерствами обороны Российской Федерации и Республики Беларусь, та успешная встреча главы оборонного ведомства России генерала армии Сергея Шойгу и Министра обороны Беларуси генерал-лейтенанта Виктора Хренина, которая состоялась совсем недавно, она показала, что открытость, готовность делиться специальной информацией, выход на успешно проводимые ежегодно учения «Славянское братство», возможно, и необходимое, как ответ на внешние вызовы, расширение их в масштабах — это сегодня факт очевидного успешного взаимодействия, открытого и важного для обеспечения обороноспособности и безопасности двух государств. Поэтому по поводу выхода на армию — это, наверное, такая Ваша хорошая фантазия, гипотеза. Не вижу сегодня в этом необходимости, потому что и взаимодействия в рамках ОДКБ вполне достаточно, чтобы обеспечить нерушимость наших границ и территорий.

И.ДОРОНОВ: Если говорить о ситуации в Беларуси, по Вашему мнению, удалось ли сейчас погасить то недовольство, которое было, и стабилизировать «ситуацию», которая возникла после президентских выборов?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Внешний кризис преодолен, но это совершенно не значит, что не будет попыток «раскачивания» ситуации здесь. Я вижу, как много внимания сегодня руководство республики, в частности глава Верхней палаты парламента Наталья Ивановна Кочанова, уделяют разговору с молодыми людьми, с вузовской молодежью, с теми молодыми людьми, кто работает на реальном производстве, в агросекторе. Разговор руководителя такого ранга на равных очень важен, потому что сам факт встреч уже хорош. Если ни от одного вопроса, который молодые люди задают руководителям республики, они не уходят — это, подтверждение того, что можно делать так, чтобы тебя слышали.

И.ДОРОНОВ: Вопрос про белорусскую оппозицию. Во время акций протеста и на протяжении всей осени оппозиция говорила, что «мы ничего не имеем против Москвы, против России, и мы ни в коем случае не хотим оторвать Беларусь от России». По Вашему мнению, это правда, или все-таки оппозиция лукавила?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Можно ответ составить с учетом моего инженерного опыта?

И.ДОРОНОВ: Давайте.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Есть такое понятие, может быть, даже вы, как гуманитарий, знакомы — зашунтировать цепь. Это попытка зашунтировать цепь. Подтвердить неизменность традиции отношений с Россией, тем самым выведя белорусское руководство из поля активного диалога с Россией. И соответственно, если белорусские руководители не пошли на диалог с так называемой оппозицией, в принципе отвести эту страницу как несуществующую, и сказать России, что «для вас угрозы нет, и тогда позвольте нам здесь вести себя так, как мы считаем нужным, по западным лекалам». Ну это же очевидная вещь совершенно.

Хорошо помню обращение ряда лидеров этой «оппозиции» в адрес российского посольства, в мой личный адрес с просьбой о встрече. Предметом встречи обозначались, в том числе, направления взаимодействия так называемого Координационного совета с Российской Федерацией. Я не очень понимаю, «Координационный совет» — он один, или их, может быть, пять, или 20? Это люди, которых никто никогда не выбирал, это люди, не облеченные доверием миллионов избирателей, это люди, которые сами себя определили таковыми. Не дело сейчас определять мотивацию этих поступков. Это такое одно из общественных объединений, может быть, такое же, как общество любителей книги, филателистов, нумизматов, болельщиков того или иного клуба. Но тогда они и должны заниматься в общественном поле клубной работой, а не заниматься свержением власти. Работа по свержению власти в любом государстве вызовет те адекватные конституционные шаги, которые проявило белорусское руководство.

Другое дело, мы слышим много претензий — достаточно, избыточно, и так далее. Не дело сейчас определять, но мне кажется, что и на эти претензии мы услышим адекватные, открытые, справедливые и честные ответы белорусских силовиков.

И.ДОРОНОВ: Всебелорусское собрание, конституционная реформа, и недавнее заявление Александра Григорьевича Лукашенко о том, что после конституционной реформы можно проводить выборы президента, многие люди в Беларуси, естественно, думают: а будет это или не будет, сдержит слово или не сдержит? Вы видите предпосылок к тому, чтобы это не произошло, например? Или Вы четко уверены, что да, слово сдержит, и все эти шаги будут сделаны?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Не вижу никаких оснований, чтобы столь многократно подтвержденные обещания высшего руководства Республики Беларусь не были реализованы. Во-первых, и время покажет этапность работы над новым проектом Конституции, и сам референдум ответит, так ли это, даст свои результаты. И потом, мы многократно видим сегодня изменение риторики, готовность белорусской власти слышать людей. Полагаю, что в этом направлении будут сделаны еще более масштабные и глубокие шаги, тем более что этого требует общество, этого требует внешняя обстановка, это в какой-то степени и ответ на те вопросы, которые, может быть, вчера не находили ответа у граждан Беларуси. Но это не формула белорусская, это формула для любой страны, которая хочет быть в диалоге со своим народом. И так называемый социальный контракт, который как будто бы никто не подписывает, но который существует между властью и обществом, он требует мониторинга, учета общественного мнения, честных ответов на упреки людей, их беды и чаяния. Вот это точно совершенно не газетная формула, это фундамент устойчивости власти. Думаю, что здесь это хорошо понимают.

И.ДОРОНОВ: У Минска, ни для кого не секрет, раньше было так, что как только портятся отношения с Москвой, налаживаются отношения с Западом. Как только портятся отношения с Западом, налаживаются отношения с Москвой. И вот этот маятник то в одну, то в другую сторону. Сейчас Беларусь определилась, к кому она лицом?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Послушайте, мы ведь не часовых дел мастера, чтобы регулировать ход маятника или измерять вес тех гирек, которые этот маятник приводят в движение. Да, какие-то вещи вызывают у нас вопросы. Но Президент Беларуси Александр Григорьевич Лукашенко и Министр иностранных дел Владимир Владимирович Макей очень четко говорят о том, что многовекторность — это ответ на экспортоориентированную модель национальной экономики. Важно, чтобы многовекторность ни при каких обстоятельствах не была угрозой или помехой интеграционной работе, нашим отношениям, углублению их не во благо какой-то политической модели, а во благо людей. Во благо заработка этих людей, достатка в их домах, возможности путешествовать, как уже мы говорили, получать весь тот социальный пакет, который может дать не только Беларусь белорусам, но и Россия. И когда Президент Беларуси говорит о том, что наше Отечество — от Бреста до Владивостока, мы, россияне, тоже считаем, что наше Отечество — от Владивостока до Бреста. Главное, чтобы это было в сердце и душе, а не на бумаге, в декларациях и только лишь на газетных страницах.

И.ДОРОНОВ: Если можно, я вернусь к событиям прошлого года. На инаугурации президента Беларуси Александра Григорьевича Лукашенко вас не было.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Не было.

И.ДОРОНОВ: Почему?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вопрос точно не ко мне, посол России не получал приглашение. Лично для себя объясняю так, что это было сформулировано руководством Беларуси, главой государства как сугубо внутреннее дело, с тем, чтобы не дать поводов для разговоров, что кто-то приглашен, кто-то не приглашен, кто-то ответил на приглашение, а кто-то не ответил, было принято, как я понимаю, решение глав зарубежных дипмиссий не приглашать. Это право белорусской стороны.

И.ДОРОНОВ: В ближайшее время, насколько я понимаю, ожидается визит Премьер-министра России Михаила Владимировича Мишустина в Беларусь. Какие-то подробности можете раскрыть, зачем прилетает?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Скажу, что все те встречи, которые проходили на уровне глав правительств, тот диалог, та система отношений, которая устанавливается между Михаилом Владимировичем Мишустиным и Романом Александровичем Головченко — это важнейшее условие большой интеграционной работы, поддержки нашего братского народа, национальной экономики Беларуси, финансовой системы, системы по взиманию налогов, поддержки кредитных возможностей. И та тональность разговора, она, поверьте, очень дружеская и теплая.

Мы сейчас также, как и наши партнеры, участвуем в подготовке визита Председателя Правительства Российской Федерации в Республику Беларусь. Повестка та же самая — мы должны стать сильнее вместе, должны (то, о чем мы с вами уже сказали) выходить и находить точки приложения сил на совместное производство, должны уйти от этих сиюминутных споров. А даже если они есть, не делать из них вселенскую трагедию, чтобы не давать повод, чтобы над нами подтрунивали, подсмеивались, улюлюкали. И самое главное — мы должны подтвердить стратегию экономического взаимодействия. Убежден, что эта встреча будет также на это успешно работать.

И.ДОРОНОВ: Большое спасибо.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Спасибо за Ваше внимание, терпение и за глубокую погруженность в российско-белорусскую повестку.

Белоруссия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 10 марта 2021 > № 3664941 Дмитрий Мезенцев

Совещание с членами Правительства

Глава государства в режиме видеоконференции провёл совещание с членами Правительства Российской Федерации.

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

У нас сегодня в качестве основного вопроса – доклад Алексея Олеговича Чекункова по социально-экономическому развитию Дальнего Востока и Арктики.

Но начнём, как обычно, с текущих вопросов. Мы сегодня днём с Михаилом Владимировичем [Мишустиным] встречались, он рассказывал о результатах своей поездки в ряд регионов Сибири, и договорились, что он не только мне, но и коллегам поподробнее расскажет о своих впечатлениях и о результатах этой работы в Сибири.

Михаил Владимирович, если можно, с Вас начнём. Пожалуйста.

М.Мишустин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

На прошлой неделе завершилась рабочая поездка по пяти регионам Сибири. Хочу коротко, как сказал Владимир Владимирович, доложить вам о её результатах.

Мы посетили Алтайский край, Республики Алтай и Тыва, Новосибирскую и Кемеровскую области. Три из них входят в число территорий с наиболее сложной социально-экономической ситуацией, и для них разработаны индивидуальные программы, на реализацию которых Правительство ежегодно выделяет по одному миллиарду рублей.

Отдельно хочу остановиться на посещении Кемеровской области. Мы на месте детально обсудили ситуацию в экономике и социальной сфере, состояние дел в угольной отрасли. По Вашему поручению Правительство ускорило и завершило разработку программы социально-экономического развития Кузбасса, она утверждена. Программа рассчитана на четыре года, и на её реализацию будет выделено более 51 миллиарда рублей. В программу входит строительство ключевых социальных объектов. По Вашему поручению мы посмотрели инвестиции в транспортную, коммунальную инфраструктуры, а также в туризм. Это позволит создать новые рабочие места в отраслях, которые не связаны с добычей угля, а значит, расширить диверсификацию экономики Кузбасса. На необходимость этого Вы не раз обращали своё внимание, в том числе в ходе совещания неделю назад.

Кроме того, в Кемерове мы провели совещание по вопросам транспортного обеспечения вывоза угля из региона, включая развитие Восточного полигона железных дорог, в том числе расширение БАМа и Транссиба, по всем поручениям, которые Вы дали Правительству. Министерством транспорта уже подготовлен проект поквартального графика строительства с показателями пропускной и провозной способности, предельной средней массы грузового поезда во всех деталях. Скорректируем этот документ с учётом состоявшегося в Кемерове обсуждения и по результатам доложим Вам.

Теперь что касается других сибирских регионов, которые мы посетили: в каждом из них был принят ряд важных решений, все они направлены на повышение качества жизни людей, улучшение ситуации в экономике, в социальной сфере, в науке, в образовании.

Будут выделены средства на завершение строительства школы и детских садов в Тыве, для того чтобы дети могли пойти в них уже в этом году, а также на условиях государственно-частного партнёрства будут построены две школы в Барнауле и новое здание для лицея в Горно-Алтайске.

Продолжим обеспечивать школы современными технологиями и оборудованием. Ученики и студенты в больших и малых городах, в сельской местности и даже в труднодоступных местах получат больше возможностей для обучения и общения. По Вашему поручению до конца года все школы страны должны быть подключены к интернету. Это важно, особенно для сельских школ, и это стоит на особом контроле в Министерстве цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.

Также в ходе поездки мы посетили Новосибирск, осмотрели крупнейший в Сибири сортировочный центр «Почты России». Он станет одной из ключевых точек на карте международных маршрутов электронной коммерции между Европой и Азией. Это современный комплекс общей площадью 40 тысяч квадратных метров с высокой скоростью обработки – это полтора миллиона отправлений в сутки. Письма и посылки больше не будут сортироваться исключительно в Москве, как раньше, а станут оперативно распределяться в таких центрах, чтобы быстрее доходить до адресатов. Тогда люди во всех уголках нашей страны смогут активнее пользоваться этим сервисом. Именно для этого создаётся сеть таких хабов.

Также мы провели встречи с сотрудниками крупных научных центров, обсудили те проблемы, с которыми они сталкиваются в своей работе. И так же, как в системе школьного образования, им не хватает современного оборудования, лабораторий, отремонтированных помещений для научных исследований и постоянного проживания учащихся.

Такая ситуация и в Специализированном учебно-научном центре в Новосибирске. Там обучаются одарённые дети. Сейчас таких центров, Вы знаете, Владимир Владимирович, пять; в ближайшие три года будут созданы ещё три, и, конечно, в них для будущих учёных и исследователей должны быть созданы все необходимые условия, чтобы дети могли развивать свои способности, заниматься наукой. Таким центрам нужно стабильное финансирование, в том числе и на интернатное содержание. Поэтому был разработан законопроект, который мы оперативно внесём в Государственную Думу, и депутаты смогут рассмотреть его уже в весеннюю сессию.

Для ускорения обновления крупных научных центров мы применяем механизм государственно-частного партнёрства. И в Новосибирском государственном университете инвестор готов вложить средства в строительство новых помещений кампуса, в том числе для Специализированного учебно-научного центра, о котором я сказал ранее.

Во время поездки мы обсудили также уникальные проекты по борьбе с онкологией, опасными инфекциями, в том числе с коронавирусом, и другие достижения сибирских учёных. Поговорили о проблемах, которые волнуют научное сообщество, в первую очередь это финансирование исследований на поиск новых прорывных методов лечения, в частности, онкологических заболеваний, которые ведут в Институте ядерной физики имени Будкера. Мы дополнительно выделим 800 миллионов рублей на эти цели.

Молодым учёным нужна помощь с улучшением жилищных условий. Мы усовершенствуем программу жилищных сертификатов, чтобы получать их могли и преподаватели университетов. Сделаем эту процедуру более доступной и удобной и подготовим необходимые для этого изменения.

Владимир Владимирович, когда я общался с учёными в Институте ядерной физики, они тепло вспоминали Ваш визит, просили Вам передать наилучшие пожелания, и, как я им обещал, исполняю их просьбу.

Мы также в Сибири провели ещё несколько встреч с представителями промышленности, агропрома, туризма. Они высказали ряд предложений, и все их инициативы будут тщательно проработаны.

Ещё я хотел бы сегодня доложить, что, по информации Министерства финансов Российской Федерации, поступили все средства штрафа компании «Норильский никель». Соответственно, компания отказалась от дальнейших претензий. Хотел также сообщить Вам, уважаемый Владимир Владимирович, что этот вопрос на сегодняшний день закрыт.

В.Путин: Спасибо.

Михаил Владимирович, поездка была очень содержательной. Надеюсь на исполнение тех договорённостей, которые были достигнуты в ходе этой работы с коллегами и из Правительства, и из регионов, где Вы побывали. Нужно, безусловно, обеспечить необходимый объём привлечения инвестиций в эти регионы и на этой базе обеспечить достижение конкретных целевых показателей, в том числе и по уровню роста реальных доходов людей, которые проживают в этих регионах страны.

Вы сейчас сказали о планах развития Кузбасса. Вообще, в целом это очень позитивная и, мне кажется, перспективная форма работы – создание индивидуальных программ развития с учётом особенностей тех или других регионов, в том числе в данном случае тех, в которых Вы побывали. Поэтому, мне кажется, практика хорошая, и надо посмотреть, как пойдёт в отношении Кузбасса эта работа. У нас такой опыт есть, и применительно к отдельным регионам можно прорабатывать индивидуальные планы развития.

Мы с Вами, когда сегодня встречались, обсуждали этот вопрос – это касается дифференциации тарифов, прежде всего на электроэнергию. Мы знаем, что разбег очень большой, часто даже у соседних регионов, поэтому прошу Вас обратить на это внимание и в соответствии с нашей сегодняшней утренней договорённостью проработать все эти вопросы самым внимательным образом.

Что касается поступления средств от компании «Норникель», мне кажется, можно с удовлетворением отметить, что компания свои обязательства исполняет. Надеемся, что так и будет дальше.

Как и договаривались, прошу Вас обеспечить использование именно этого объёма прежде всего в среднесрочной и долгосрочной перспективе на оздоровление экологической ситуации в самом Норильске и в прилегающем регионе. Понятно, что сразу такие ресурсы в одном месте использовать эффективно вряд ли представляется возможным. Всё-таки экологические проблемы не концентрируются в одной точке, а имеют более широкую географию, поэтому можно направлять, наверное, эти средства на решение экологических проблем в регионе в целом, имея в виду, что этот объём, 146 миллиардов, в конечном итоге будет направлен на Норильск. Давайте выстроим работу именно таким образом.

Хочу Вас и всех коллег, которые принимали участие в поездке по Сибири, поблагодарить за эту работу. Надеюсь, что все достигнутые договорённости будут в срок и с должным качеством исполняться.

Спасибо.

И хотел бы в этой связи спросить Александра Валентиновича по поводу того, как он оценивает договорённости с коллегами в рамках формата «ОПЕК плюс», имея в виду, что основные добычные активы всё-таки у нас в Сибири и находятся.

Пожалуйста.

А.Новак: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Михаил Владимирович!

По Вашему поручению продолжаем работу по координации действий 23 добывающих стран в целях стабилизации ситуации на нефтяных рынках. Четвёртого марта состоялась очередная встреча, дискуссия была достаточно сложной, но одновременно и конструктивной. Мнения относительно оценки ситуации и дальнейших возможных действий были разные. В результате были достигнуты следующие договорённости, комплекс.

Первое – страны «ОПЕК плюс» договорились о сохранении на апрель текущих уровней добычи, то есть это сохранение добычи в апреле на уровне января этого года. Ранее предполагалось, что в апреле добыча будет увеличена на 0,5 миллиона баррелей. Также Саудовская Аравия объявила о продлении дополнительного сокращения сверх квот в объёме одного миллиона баррелей в сутки. При этом Саудовская Аравия это сделала ещё в феврале и планировала в апреле частично восстанавливать. Таким образом, они продлили также свои сокращения.

Второе – в соответствии с достигнутыми договорённостями Россия в апреле этого года сможет увеличить добычу на 130 тысяч баррелей в сутки. Это наша доля, как если бы общее увеличение добычи составило, как и планировалось в апреле, на 500 тысяч, то есть мы свою долю здесь по увеличению отстояли, сохранили. Это было обусловлено в первую очередь нашей позицией по поводу того, что более благоприятная эпидемиологическая обстановка в России за счёт того, что у нас снятие карантинных мер, и есть необходимость удовлетворения растущего спроса на нефтепродукты.

Третье – мы также договорились о том, что будут компенсированы недостающие квоты, которые некоторые страны не выполнили. И об этом тоже договорились, что до июля эта работа будет странами, входящими в «ОПЕК плюс», проведена.

И четвёртое – следующая встреча будет проведена в начале апреля. Мы должны будем обсудить объёмы добычи на май.

Уважаемый Владимир Владимирович, хотел бы отметить, что такие позитивные договорённости для нашей страны были достигнуты с основными игроками нефтяного рынка благодаря в первую очередь Вашей поддержке и постоянному вниманию к этому вопросу. Мы, безусловно, также благодарны и нашим партнёрам за конструктивный подход.

В результате этих договорённостей для России общее восстановление, если брать начиная с начала действия соглашения, уже составит 890 тысяч баррелей в сутки. Это 45 процентов от максимального уровня сокращения, которое было в мае-июне прошлого года. То есть мы практически половину добычи уже восстановим в апреле.

Опережающее восстановление добычи относительно графика «ОПЕК плюс» позволит нам дополнительно реализовать около 3,5 миллиона тонн нефти. Имею в виду те дополнительные 130 тысяч баррелей в сутки и февраль-март, когда мы договорились о дополнительных объёмах по 65 тысяч. Это позволит нам дополнительно получить выручку в отрасли около 125 миллиардов рублей, естественно, это дополнительные доходы в субъекты Российской Федерации, в российский бюджет, позволит нам загрузить нефтеперерабатывающие заводы для обеспечения внутреннего рынка и спроса, растущего на внутреннем рынке, и, конечно, это заказ для смежных отраслей промышленности.

Что касается текущей ситуации на рынке, если позволите, несколько слов.

В настоящее время рынок находится в более стабильной ситуации, в том числе благодаря сделке «ОПЕК плюс» и в целом восстановлению спроса.

Спрос постепенно восстанавливается. Я напомню, что в прошлом году он падал в целом в мире на 20–22 миллиона баррелей в сутки. За это время он восстановился примерно на 15–17 миллионов баррелей в сутки. В этом году мы ожидаем, что общее восстановление спроса будет где-то 5,5 миллиона баррелей в сутки. Окончательное восстановление докризисного спроса ожидается в 2022 году.

На рынке в текущее время существует дефицит, то есть недостаток ресурсов, что позволяет снижать накопленные в период пандемии, особенно в прошлом году, когда резко падал спрос, остатки запасов. Мы рассчитываем, что уже в этом году запасы снизятся до среднего пятилетнего значения.

Что касается цен, мы также отмечаем здесь рост. Если в прошлом году цены падали до 20 долларов за баррель в апреле прошлого года, то в этом году цена марки Brent уже превышает 65 долларов. Текущая цена на сегодня — 67 долларов за баррель. Средняя цена с начала года около 60 долларов составляет.

При таких ценах мы ожидаем, что дополнительные поступления в Фонд национального благосостояния могут составить в 2021 году около 2,5 триллиона рублей. Это при среднегодовых ценах в 60 долларов.

Что касается перспектив, есть позитивные и негативные факторы, которые влияют на рынок. Если говорить про позитивные, оптимизма рынку добавляют такие факторы, как начало вакцинации во многих странах: уже на 1 марта вакцинация населения началась в 71 стране мира. Восстанавливается спрос в Азиатско-Тихоокеанском регионе: мы видим, что потребление нефтепродуктов в странах АТР выше прошлого года на этот же месяц почти на миллион баррелей. И позитивно влияет то, что многие страны приняли пакеты стимулирующих мер по развитию своих экономик для восстановления.

Если говорить про негативные факторы, так называемые неопределённости, здесь я бы отметил те карантинные меры, которые ещё действуют в Европе. Несмотря на начало вакцинации, сохраняется часть ограничительных мер во многих странах. Пока ещё отмечается низкая мобильность населения. Если говорить о коммерческих перевозках, авиационных, например, то этот уровень составляет 60 процентов от докризисного, поэтому здесь есть ещё потенциал для роста и для восстановления. И как неопределённость мы отмечаем, что возможно увеличение добычи странами, которые не входят в «ОПЕК плюс», в результате роста цен.

В заключение, Владимир Владимирович, хотел сказать, что мы продолжим мониторить ситуацию на рынках. Мы продолжим взаимодействие с нашими партнёрами по восстановлению рынка, что позволит нам увеличить, в том числе и по мере роста спроса, и в дальнейшем, добычу, обеспечит увеличение инвестиций. Естественно, это повлияет на достижение национальных целей в соответствии с Вашими поручениями.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Дефицит на мировом рынке сколько, Вы сказали?

А.Новак: Сегодня цена – 67 долларов за баррель марки Brent, а в среднем с начала года цена составляет 60 долларов.

В.Путин: Не цена, а дефицит на мировом рынке примерно какой?

А.Новак: Владимир Владимирович, извините, не услышал. Дефицит составляет примерно один-два миллиона баррелей в сутки сейчас, то есть ежесуточно уменьшаются остатки примерно на один-два миллиона баррелей.

В.Путин: При таком темпе добычи и при увеличении с нашей стороны, как Вы прогнозируете, когда равновесие должно наступить?

А.Новак: Один из основных показателей, которые характеризуют равновесие рынка, – это снижение остатков до уровня среднего пятилетнего значения. В период, когда в прошлом году максимально упал спрос, а предложение ещё не упало, остатки накопились за март, апрель, май, июнь сверх пятилетнего значения примерно на 230 миллионов баррелей в сутки. На сегодняшний день они снизились до уровня 140 миллионов баррелей в сутки. То есть, если ещё будет дефицит на рынке одного-двух миллионов баррелей в сутки, то примерно получается от 70 до 100 дней – уровень, когда мы сможем достичь пятилетнего среднего [значения]. Тогда считается, что рынок восстановился. При этом не нужно будет сохранять дефицит, а нужно будет сохранять баланс спроса и предложения и по мере роста спроса таргетировать предложение.

В.Путин: Ладно, хорошо, спасибо большое. Это непростая работа была и, в общем, результативная, так что благодарю Вас.

А.Новак: Спасибо.

В.Путин: С топливно-энергетическим комплексом связана и другая проблема или другой большой вопрос, для России он носит сезонный характер постоянно. В этом году аномально холодные стоят температуры во многих регионах Российской Федерации, сейчас тоже, в центральной части.

Как у нас проходит зимний отопительный сезон и как работает энергетика – я бы хотел эти вопросы задать и Иреку Энваровичу Файзуллину, и Шульгинову Николаю Григорьевичу.

Пожалуйста, Ирек Энварович.

Э.Файзуллин: Уважаемые коллеги!

Отопительный сезон идёт к завершению, но этот год характеризуется, конечно, более частой сменой погоды. Аномальные дни были очень часто в этом году: и на юге России в январе-феврале в отдельные дни фиксировалось рекордное тепло до 20 градусов, которое сменялось мгновенно обильными снегопадами; на Урале и в Поволжье морозы от минус 30 до нуля; аналогичные явления наблюдались и на большей части европейской территории России и Дальнего Востока – размах достигал 20 градусов за один-два дня. В таких погодных условиях фиксируется повышенная аварийность на объектах ЖКХ с отключением потребителей.

В целом по России за текущий отопительный сезон зафиксировано более 7300 аварий, более половины из которых произошли в системах водоснабжения. Это характеризует, конечно, сегодня повышенный износ таких сетей.

Например, недавно, 24 февраля, в Саратове из-за аварии был перекрыт магистральный водовод, без воды осталось 2700 многоквартирных домов, более 420 тысяч человек проживали в них, и восемь котельных. Но благодаря слаженным действиям региона, коммунальных служб и МЧС оперативно был организован подвоз технической воды на котельные и питьевой воды – по заявкам населения. Важную роль сыграло и своевременное оповещение населения. Серьёзных последствий аварии благодаря принятым мерам удалось избежать, и 25 февраля уже водоснабжение было полностью восстановлено.

Такие же случаи были у нас и в Новочеркасске Ростовской области, в Тамбове, и длительность восстановительных работ не превысила четырёх-пяти часов.

Отдельно хотел бы остановиться на происшествии в Чукотском автономном округе, где 18 февраля при стабильно низкой температуре из-за аварии без отопления остался целый населённый пункт – национальное село Нунлигран. Авария произошла около пяти часов утра и привела к потере теплоносителя, прекращению циркуляции и остановке работы теплосети. Для оказания помощи в проведении ремонтных работ оперативно был организован вылет ремонтной бригады из посёлка Провидения и доставка необходимых материалов. В других населённых пунктах были развёрнуты места временного проживания, куда эвакуировали 93 ребёнка и 66 взрослых жителей. 28 февраля работы были завершены, и с 1 марта люди вернулись в свои дома.

В целом надо отметить, что необходимые и своевременные скоординированные действия по всем авариям в системах теплоснабжения позволили избежать сложных технологических последствий, то есть разморозки систем и выхода из строя объектов теплоснабжения. Жители были оперативно оповещены о происшествиях и обеспечены автономными источниками тепла.

Непосредственное взаимодействие при авариях осуществляют товарищества собственников жилья, управляющие компании и жилищные кооперативы, поэтому в каждой организации в стране созданы круглосуточные аварийно-диспетчерские службы регионов. Эта служба информирует потребителей об авариях, и, если жалобы на качество коммунальной услуги поступают от потребителя, связываются с поставщиками ресурсов для поиска причин. Эта работа находится в постоянном ведении органов государственного жилищного надзора.

В ноябре я уже докладывал Вам, Владимир Владимирович, о ситуации в Приморском крае. На особом контроле остается ситуация и сегодня. Погода этого года, к сожалению, там тоже не радует. С 28 по 29 января 2021 года на территорию Приморского края снова обрушился циклон. В 44 населённых пунктах, где 47 тысяч населения проживает, было нарушено энергоснабжение. Из-за отключения были остановлены 26 котельных и одна насосная станция. Но в целом с учётом того опыта, который уже был наработан в ноябре, последствия были ликвидированы в максимально короткие сроки, и на объектах инфраструктуры ЖКХ, оставшихся без электроснабжения, буквально в течение двух часов были развёрнуты резервные источники питания. Уже 29 января теплоснабжение и водоснабжение были восстановлены.

В целом отопительный сезон проходит в штатном режиме. Все технологические нарушения на объектах газо-, электро- и теплоснабжения оперативно отражаются в системе мониторинга устранения аварий Минстроя России. Это позволяет максимально быстро получать информацию о каждом происшествии и включаться в решение наиболее сложных проблемных ситуаций.

Благодарю за внимание.

Спасибо за работу здесь и с Министерством Дальнего Востока, и с Министерством энергетики.

Доклад закончил.

В.Путин: Что касается износа сетей – это понятно, это такая уже долгоиграющая проблема. Здесь нужны какие-то системные решения. Не какие-то, а совершенно конкретные, связанные со своевременными ремонтами и заменой. Но всё-таки, несмотря на то что действительно аномальные холода, не с этим, наверное, связано: количество аварий несколько увеличилось, но и среднее время восстановления в случаях масштабных отключений тоже увеличилось, не намного, но всё-таки увеличилось.

Николай Григорьевич.

Н.Шульгинов: Уважаемые Владимир Владимирович, Михаил Владимирович!

Отопительный сезон ещё не закончился, поэтому доложу о текущем положении дел.

Несмотря на экстремальные климатические условия, этой зимой объекты топливно-энергетического комплекса работают в штатном режиме. В целом энергетики справлялись и с сильнейшими снегопадами, когда за сутки выпадала месячная норма, и с ледяными штормами, и с циклонами, с резкими перепадами температуры, гололёдообразованием и другими природными явлениями.

Непроектные нагрузки на электросетевой комплекс вследствие таких природных явлений приводили и к нарушению работы распределительных электрических сетей, и к ограничению потребителей. Аварийным бригадам, которые выезжали на устранение повреждений, из-за ограничения движения сложно было добираться до повреждённых линий, поэтому в этот ОЗП среднее время устранения повреждений и восстановления электроснабжения на полтора часа выше, чем показатели, которых мы достигли ранее.

В Минэнерго находится на особом контроле надёжность электроснабжения в таких регионах, как Республика Дагестан, Тверская область, Псковская область, Приморский край. В энергосистемах этих субъектов Российской Федерации, а также Архангельской, Новгородской, Мурманской областей, Республики Ингушетия, Чеченской Республики устойчивость электросетевых объектов к таким климатическим воздействиям требует, конечно, усиления. По большинству этих регионов разработаны и находятся в разной степени реализации программы реконструкции, модернизации и повышения надёжности электроснабжения потребителей.

Максимум потребления мощности энергосистемы России в этот ОЗП выше на пять процентов предыдущего ОЗП и составил почти 158 гигаватт. Производство электроэнергии также выросло на четыре с лишним процента. Основной прирост пришёлся на тепловые станции. В целом на тепловых станциях было произведено 60 процентов объёма электроэнергии. Тепловые станции имели и имеют достаточный запас основного и резервного топлива – зима ещё не закончилась.

В 11 территориальных энергосистемах установлен исторический максимум потребления мощности. Это такие энергосистемы, как Москва, Московская область, Санкт-Петербург и Ленинградская область, а также Республика Крым и другие.

Хочу особо подчеркнуть, что экстремальные климатические воздействия, которые обрушились на территорию России, не создавали критических условий для функционирования единой энергосистемы страны, не привели к значимому увеличению оптовой цены на электроэнергию, не приводили к масштабным отключениям больших объёмов генерации и потребителей, как было в других странах. Энергосистема России обладает достаточным запасом резервных мощностей, размещённых на объектах традиционной генерации. Оборудование объектов генерации спроектировано и эксплуатируется в экстремальных температурных условиях.

Не было таких системных аварий, как разделение энергосистемы континентальной Европы на две изолированные части с отключением потребителей. Всё, что происходило в российской энергосистеме, носило и носит локальный характер.

Экстремальные нагрузки из-за погодных явлений испытывали и энергосистемы сопредельных государств, и мы откликнулись на просьбу о поставках электроэнергии на Украину объёмом более 100 миллионов киловатт-часов на коммерческой основе.

Обобщая всё сказанное, считаю, что ответственное отношение энергокомпаний России к подготовке к самому сложному периоду своей работы – осенне-зимнему периоду, в сочетании с внедрённой недавно системой рискориентированного подхода к контролю такой подготовки полностью себя оправдывает.

Сильные снегопады в свою очередь ещё повлияли на запасы воды в снеге, а также на уровни воды в водохранилищах, верхних бьефах водохранилищ. Все эти показатели выше среднемноголетних значений, и мы ожидаем сложное прохождение паводкового периода. К такому периоду мы уже начали подготовку.

Уважаемый Владимир Владимирович, в соответствии с Вашим поручением от 9 декабря прошлого года, когда мы докладывали о подготовке к зиме и об аварии в Приморском крае, это поручение касалось консолидации сетевых активов на базе крупнейшей электросетевой организации соответствующего субъекта Российской Федерации для обеспечения надёжности и качества электроснабжения. Мы совместно с регионами и крупнейшими сетевыми компаниями провели работу по уточнению критериев деятельности территориальных сетевых организаций. Окончательные предложения, как и требуется в поручении, мы представим к 30 марта этого года.

В целом Министерство энергетики продолжает осуществлять мониторинг текущей ситуации с электроснабжением населения и других потребителей, реагирует на нештатные ситуации. Кроме того, мы анализируем замечания в работе оборудования энергокомпаний с целью учёта их при формировании планов и подготовке уже к следующему отопительному сезону.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо и Вам за информацию.

Хочу вернуться к тому, о чём уже сказал только что, а именно: мы с вами хорошо знаем, в основном все такие заметные аварии связаны с изношенностью сетей. А это, как правило – не «как правило», это ответственность регионов, муниципалитетов, не Правительства вроде бы как напрямую, которое занимается «большой» энергетикой. Но всё-таки с учётом застарелости этой проблемы Правительство должно больше внимания уделить этому вопросу. Здесь и методические рекомендации лишними не будут, и при финансировании со стороны федерации отдельных проектов нужно всё-таки уделять этому больше внимания.

Ясно, что есть законы, есть правила, которые изложены в нормативных актах, но без прямого участия федерации в решении этих вопросов тоже обойтись, видимо, не удастся. Ведь дело в чём? Дело в том, что люди страдают от этих аварий. Да, мы говорим, и сейчас министры докладывали: они носят локальный характер, но тысячи людей, десятки тысяч людей испытывают не просто неудобства – некоторые просто попадают в очень сложное положение, страдают люди.

Это не может остаться в стороне от тех задач, которые решаются на федеральном уровне Правительством Российской Федерации, и нужно здесь наладить тесную работу с регионами в ближайшем будущем. Это касается и проблем ЖКХ, и энергетики. Потом попрошу поподробнее рассказать, какие у вас на этот счёт есть соображения и предложения. Это касается не только Николая Григорьевича и не только систем ЖКХ, строительства, это касается многих других направлений взаимодействия с региональными властями, с региональными командами.

Несмотря на то что аномальные холода практически на всей европейской части сейчас свирепствуют и бушуют, тем не менее зима заканчивается. Как у нас прошёл этот зимний туристический сезон, имея в виду, что мы уделили вопросу развития внутреннего туризма особое внимание в последнее время?

З.Догузова: Уважаемые Владимир Владимирович, Михаил Владимирович! Коллеги!

Всем добрый день!

У нас календарная зима только-только закончилась, но зимний сезон традиционно в марте еще продолжается практически на всех горнолыжных курортах страны, где еще сейчас высокая загрузка, и в ряде регионов, к примеру, на Байкале, где именно в марте высокий туристический сезон, когда многие стремятся попасть на знаменитый лед Байкала.

Вместе с тем уже сейчас можно подвести предварительные итоги зимнего туристического сезона. За три месяца по стране отправились в поездки около 15 миллионов россиян, включая однодневные поездки. Это на 25 процентов меньше показателей доковидных, прошлого года зимы, за три месяца.

У нас падение в первую очередь связано с тем, что культурно-познавательные поездки не восстановились из-за действовавших ограничений и из-за того, что практически отсутствовал деловой туризм, а это очень актуально для крупных городов: Москва, Питер – по ним падение очень сильное, и в целом COVID ударил.

При этом люди отправились за город, на природу, и повышенным спросом у нас пользовались все горнолыжные курорты страны: по ним загрузка выросла где-то на 15–20 процентов. При этом отдельно отмечу Шерегеш и Архыз, куда был особенно повышенный спрос – эти курорты вышли впервые на такой федеральный уровень, и туда поехал турист из крупных городов, из Москвы и Питера.

На 10 процентов зимой выросла загрузка на юге России. Люди ехали туда за относительно комфортной погодой, когда можно гулять, дышать свежим воздухом. И конечно же, там большие возможности для санаторно-курортного лечения, которое тоже в постковидное время большим спросом пользуется.

Мы очень большой спрос, Владимир Владимирович, увидели по новым зимним экологическим направлениям, которые ранее таким массовым спросом не пользовались. Это Алтай, Байкал, Русский Север, Мурманская область, Архангельская, Карелия. Туда люди ехали за такими яркими зимними впечатлениями, как северное сияние, различные виды зимней рыбалки, лед Байкала и многое другое. Здесь у нас рост по некоторым регионам – по Республике Алтай, к примеру, по Байкалу – практически в два раза мы увидели увеличение туристического потока.

Важный итог зимнего сезона, и мы на этом делали отдельный акцент, что он у нас прошел без эпидемиологических вспышек в курортных зонах. Все это благодаря тому, что отрасль очень четко отработала в сезон с соблюдением всех необходимых мер безопасности, которые мы еще в прошлом году с Роспотребнадзором для отрасли согласовали.

Какие меры и новые программы позволили людям доступнее и интереснее путешествовать по стране? Отмечу отдельно несколько моментов.

Мы впервые запустили зимнюю чартерную программу по нескольким направлениям: это Байкал, Мурманская область, Кавказ, Шерегеш. Это были пакетные туры «под ключ». Программа позволила практически в 1,5–2 раза снизить стоимость туров по этим направлениям, то есть люди могли в два раза дешевле путешествовать.

К примеру, на Шерегеш – мы отдельно специально смотрели, и чартерная программа на Шерегеш до сих пор продолжается – от 18 тысяч можно до сих пор полететь на неделю, включая перелет, проживание и завтрак. При этом если посмотреть отдельно на билеты, то они где-то в районе 20 тысяч обходятся, то есть экономия очень существенная получается.

Продолжается чартерная зимняя программа на Байкал. И здесь у нас тоже снижение за счет пакетных комплексных туров практически в два раза – от 22 тысяч на неделю сейчас можно улететь на Байкал из Москвы. Если самостоятельно организовывать такую же поездку, то она где-то в районе 60 тысяч выходит в зависимости от времени вылета.

Туристический кешбэк: конечно, у нас не все получилось, мы полностью не смогли в прошлом году реализовать потенциал этой программы, но вместе с тем на 30–40 процентов «низкий» сезон мы загрузили по сравнению с предыдущим годом, это ноябрь-декабрь.

Впервые при поддержке государства 350 [тысяч] наших граждан смогли отправиться в поездки и сэкономить 20 процентов. Кстати говоря, где-то больше половины из этих людей – это семьи с детьми, для которых экономия особенно существенна. На самом деле, все программы в первую очередь мы делали для семей с детьми.

Важно, что в туристическом кешбэке принимали участие все классифицированные санатории, которые предложили десятки постковидных программ. Люди могли поехать оздоровиться, восстановиться, особенно те, кто к этому моменту переболел. Это то, что касается итогов зимнего сезона.

Мы сейчас начинаем готовиться к летнему сезону. Видим, что ситуация постепенно нормализуется, и это дает нам надежду на полноценный летний туристический сезон. Сейчас с регионами проработали и с туроператорами, и с отраслью, и с крупными отельными сетками, чтобы курортный сезон запустить с 1 мая и завершить его в конце сентября, чтобы расширить «крылья» сезона и дать людям комфортнее и без столпотворения отдохнуть. Надеемся, что и погода нам тоже будет благоволить.

Мы перед собой ставим две, по сути, ключевые задачи. Первая – это показать людям широкие, большие возможности отдыха по стране, а вторая – обеспечить максимально, насколько это будет в наших силах, ценовую доступность таких поездок. Поэтому с учетом опыта прошлого года, тех механизмов, которые мы нащупали в зимнее время, мы хотим к лету масштабировать чартерную программу за счет отдельной субсидии и хотим запустить 12 новых направлений с прямым перелетом сразу из нескольких крупных городов нашей страны.

Мы также проработали с РЖД возможность запуска совершенно нового формата отдыха – так называемые ж/д круизы, когда целые вагоны используются как туристические. Это полностью проработанная программа, когда ты ночуешь в поезде, отправляешься на экскурсии, питание включено. Это новый, интересный формат, который мы в этом году хотим к летнему сезону запустить.

Буквально в ближайшие недели стартует очередной этап, третий уже, туристического кешбэка. Что здесь очень удобно для людей – можно комфортно забронировать гостиницу, получить кешбэк и отправиться в путешествие на личном автомобиле даже в короткую поездку. У нас автомобиль – один из самых популярных видов транспорта, большинство граждан у нас путешествуют на личном автомобиле, поэтому кешбэк дает такой гибкий, удобный способ самостоятельно планировать путешествие, если нашим гражданам это удобнее. Поэтому мы, по сути, охватываем все аудитории: авиа, ж/д и личный автомобиль благодаря этим трем программам.

В завершение скажу, что работа с ценовой доступностью, со спросом – это очень важный блок работы. По сути, мы видим, что спрос часто рождает предложение.

Вместе с тем нам бы параллельно хотелось, конечно же, работать над туристической инфраструктурой. Мы видим, что от общего номерного фонда, который сейчас есть в стране, чуть более 10 процентов, по нашим оценкам, – это действительно качественный, современный номерной фонд.

Именно поэтому, с пониманием этой задачи, мы в этом году впервые запускаем программу льготного кредитования бизнеса на строительство и обновление туристической инфраструктуры. По сути, здесь задача государства – создать условия для бизнеса. Мы рассчитываем, что программа позволит льготно кредитовать бизнес под 3–5 процентов, это очень существенно.

Помимо этого, у нас целый ряд мер поддержки проработан в рамках национального проекта. Это и детские программы, и поддержка малого, среднего бизнеса. По национальному проекту, Владимир Владимирович, мы Вам доложим отдельно.

У меня на этом все. Спасибо большое за внимание.

В.Путин: Смотрите, некоторые страны, в экономике которых туризм занимает заметное место, уже объявляют о том, что они открываются для туристов. Мы, безусловно, своих граждан искусственно держать не должны и не будем этого делать – тех наших граждан, которые хотели бы провести отпуск, отдохнуть летом за рубежом. Но наверняка у многих наших людей будут и небезосновательные опасения куда бы то ни было выезжать, [в том числе] в страны, которые являются традиционным местом отдыха наших туристов, потому что ситуация там непростая с коронавирусом, если не сказать сложная. Посмотрите на то, что делается в странах Южной Европы, – просто очень сложная ситуация, даже лучше она не становится. Но будем надеяться на то, что вакцинация пойдет более быстрыми темпами и ситуация реально будет меняться к лучшему.

При этом, безусловно, задача не снимается с повестки дня для нас – развитие внутреннего туризма. Нужно сделать все для того, чтобы условия для тех наших граждан, которые хотят отдохнуть в нашей стране, создавались. Ясно, что с сегодня на завтра этого не сделаешь. Нужно инфраструктуру развивать прежде всего. Это требует и времени, и инвестиций, поддержки со стороны государства. Но ясно также и то, что все программы, направленные на развитие внутреннего туризма, должны быть поддержаны и должны развиваться.

Но туризм – не единственная отрасль экономики, которая пока не восстановилась. Среди пострадавших и не восстановившихся пока – предприятия малого и среднего бизнеса, предприятия таких отраслей, мы знаем с вами об этом хорошо, как общепит, культура, развлечения, спорт. У нас был целый набор программ поддержки этих направлений деятельности, многое закончилось уже. Знаю, что Правительство разработало еще одну программу поддержки, мы с вами об этом договаривались: кредиты под 3 процента (у нас было под 2 процента, сейчас под 3 процента) на 12 месяцев. Попросил бы Решетникова Максима Геннадьевича поподробнее об этом рассказать.

М.Решетников: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Михаил Владимирович! Коллеги!

Владимир Владимирович, если позволите, я начну с некоторых цифр – итогов прошлого года.

У нас на конец прошлого года численность занятых в малых, средних предприятиях и у самозанятых составила 22 миллиона 900 тысяч рабочих мест. При этом по наемной занятости было сокращение чуть больше 4 процентов, но число самозанятых у нас выросло в пять раз, и поэтому общий баланс занятых в МСП оказался плюс 1 процент к 2019 году. При этом, конечно, число субъектов малого, среднего бизнеса и предприятий, индивидуальных предпринимателей несколько сократилось – минус 3,9 процента. Но надо отметить, что никакого массового закрытия предприятий не произошло: у нас закрылось предприятий в 2020 году на 50 тысяч даже меньше, чем в 2019-м, просто число вновь созданных предприятий существенно сократилось. Вполне понятно: люди пережидали ситуацию и не спешили регистрировать новые компании.

При этом, по данным контрольно-кассовой техники, в сегменте МСП за январь-февраль есть стабилизация. Мы находимся чуть выше уровня прошлого года, хотя в декабре, например, мы были на 5 процентов ниже, соответственно, декабря 2019 года.

За счет чего такие в целом достаточно позитивные цифры, учитывая ту сложную ситуацию, которую мы прошли? Работал целый набор антикризисных мер. На сегодняшний момент многие из них продолжают действие.

Во-первых, у нас портфель кредитов по льготным программам на конец прошлого года составил один триллион 300 миллиардов рублей. Это те кредиты МСП, которые были так или иначе поддержаны различными правительственными программами, будь то субсидирование процентных ставок или поручительство Внешэкономбанка по кредитам перед предприятиями.

При этом самая крупная программа – это программа ФОТ 2.0. Это те самые кредиты при условии сохранения занятости с последующим списанием, которые у нас действовали до 1 марта. Под защитой этой программы находились и находятся пока еще 5 миллионов 200 тысяч рабочих мест. 227 тысяч кредитных договоров. В настоящий момент уровень выполнения…

В.Путин: Пять триста там получается. Неважно, это мелочи.

М.Решетников: Извините.

98 процентов всех компаний на сегодняшний момент ковенанты выполняют. Это, кстати, существенно больше даже, чем те цифры, когда мы планировали бюджет: мы рассчитывали, что у нас 90 процентов компаний выполнят; сейчас видим – 98 процентов. Поэтому мы с Министерством финансов еще довыверяем цифры, потому что, вполне возможно, какие-то дополнительные средства потребуются. При этом нам в апреле предстоит списать, мы сейчас оцениваем, 430 миллиардов рублей кредитов.

До 15 марта все предприятия подают отчетность по итогам февраля в Пенсионный фонд Российской Федерации. Эта отчетность сразу же появится на блокчейн-платформе Налоговой службы, посредством которой мы контролируем выполнение каждой компанией условий по сохранению занятости. Соответственно, банки до 1 апреля на основе этой информации примут решение либо о списании кредитов, либо уведомят заемщиков о том, что им нужно будет в течение трех месяцев провести погашение кредита в том случае, если они эти ковенанты не выполнили.

При этом, Вы помните, Владимир Владимирович, мы Вам докладывали, что у нас ряд банков пытались заемщикам, которые не смогли выполнить ковенанты, «драконовские» проценты предъявлять. По Вашему поручению Центральный банк провел работу со всеми банками, мы все эти случаи пресекли, там, где это было, все развернули назад. Поэтому коллегам из Центрального банка большое спасибо.

До 15 апреля, если предприятия вдруг что-то вовремя не подали, что-то не сделали, будет возможность внести изменения. Но это надо будет сделать в первых числах апреля, потому что 15 апреля – это уже дедлайн, когда вся обновленная информация должна появиться на платформе Налоговой службы.

Еще один момент отмечу. Мы в ноябре уточнили ряд спорных моментов по этой программе, спорных в пользу бизнеса, в результате чего 4 тысячи компаний с общей занятостью более 100 тысяч рабочих мест получили возможность и вернулись в программу. То есть они по ряду причин выпадали из нее, но мы внесли необходимые правки, которые бизнес нам предложил, и, соответственно, компании вернулись.

При этом есть у нас, конечно, отдельные случаи, когда компании, сократив четверть занятых, потом взяли кредиты и пытаются эти кредиты списать. Мы здесь занимаем твердую позицию, что у нас 98 процентов компаний выполнили все условия, все правильно поняли, поэтому программа ясная, программа понятная, программа работающая, и к таким компаниям будем подходить, уже исходя из той нормативной базы, которая существует.

Еще один момент отмечу. У нас очень хорошо по прошлому году сработала программа льготного кредитования под 8,5 процента. Это та программа, которая идет в рамках национального проекта. Один триллион рублей кредитов мы выдали по этой программе и провели анализ, что это были за кредиты. Две трети кредитов были под инвестиционные цели, то есть, несмотря ни на какой кризис, несмотря на COVID и так далее, предприятия малого, среднего бизнеса продолжали реализовывать инвестиционные программы. При этом 46 процентов всех компаний – это были строительные компании, следом за ними идут обработка и сектор АПК. То есть малый, средний бизнес в реальном секторе в прошлом году, исходя из этих данных, мы видим, продолжает развиваться.

И по Вашему поручению, Владимир Владимирович, мы с января снизили по этой программе процентную ставку до 7 процентов. Уже чуть больше двух месяцев прошло, 3800 компаний получили кредитов на 224 миллиарда рублей. То есть мы видим, что бизнес активно предъявляет спрос на новые кредиты, активно в это идет, идет в развитие. Не только с точки зрения ККТ, но и с точки зрения кредитной активности малый бизнес видит перспективы и развивается.

Еще на двух моментах хотелось бы остановить внимание. Правительство в прошлом году поддержало инвестиционные программы крупных компаний, в том числе с госучастием. Эти компании предъявили дополнительные заказы в адрес малого, среднего бизнеса. На 6 процентов вырос объем заказов у МСП по прошлому году: 3,9 триллиона рублей было заказано у субъектов МСП по прошлому году.

Второй момент – мы предоставили деньги регионам на докапитализацию микрофинансовых и региональных гарантийных организаций. Мы видим, что регионы в целом эффективно использовали эти средства. 163 миллиарда рублей поручительств региональных гарантийных организаций было предоставлено, и, соответственно, привлечены кредиты и 50 миллиардов рублей выданы в виде микрозаймов. То есть мы ездим по регионам (сейчас в рамках объездов, которые Михаил Владимирович ведет), встречаемся с бизнесом, слушаем, разговариваем с предпринимателями и видим, что эта помощь действительно дошла, особенно до тех, кто не мог в тот момент, что называется, прийти в банки, для малых и микропредприятий в первую очередь.

Возвращаясь, Владимир Владимирович, к тому, с чего Вы начали, – что не все отрасли смогли восстановиться. Мы по Вашему поручению подготовили программу, которая как раз поможет отраслям, которые не восстановились. Вы назвали самые крупные – общепит, гостиницы, туризм, культура, досуг, развлечения. Это действительно пока еще проблемные отрасли. Это те, кто участвовал в программе ФОТ 2.0, то есть те, кому сейчас мы кредиты будем списывать.

Что им предлагается – им предлагаются кредиты под 3 процента на год. При этом первые шесть месяцев бизнес имеет возможность ничего не платить. Соответственно, тело кредита и проценты – 3 процента – он вынужден будет заплатить в течение второго полугодия, вторых шести месяцев. При этом 6 процентов по этому кредиту государство будет дотировать банкам с тем, чтобы банки эти кредиты предоставляли. А главное, Владимир Владимирович, 75 процентов этих кредитов будет покрыто гарантией Внешэкономбанка, потому что без такой гарантии, конечно, банки не готовы брать на себя риски, поскольку не все эти отрасли восстановились. Сумма кредита будет рассчитана исходя из одного минимального размера оплаты труда на 12 месяцев в расчете на каждого работника предприятия. И традиционное уже наше требование – сохранение занятости на уровне не менее 90 процентов от момента входа в программу.

Вот этот набор условий. Все постановления, все порядки выпущены, деньги из бюджета выделены, соглашения с банками подписаны.

Со вчерашнего дня банки принимают заявки, и за первый день подано 750 заявок на один миллиард 300 миллионов рублей, то есть высокий спрос на эту программу идет. Первые заявки сегодня уже одобрены. Мы рассчитываем, что до конца недели первые кредитные договоры будут подписаны, и за счет этого мы поддержим 1,5 миллиона рабочих мест, 75 тысяч компаний, Владимир Владимирович, как Вы и поручали.

Программа достаточно мощная. То есть 5 миллионов у нас в первой программе, и вот сейчас 1,5 миллиона – те, кто продолжает, мы видим, в сложных ситуациях, еще не совсем восстановился. Мы рассчитываем, что это в конечном итоге сохранит занятость, поддержит ее, и мы достигнутый уровень только превысим.

В.Путин: Предыдущая программа под 2 процента себя зарекомендовала очень хорошо, она была очень востребована с учетом изменений на рынке труда, с учетом постепенного восстановления экономики. Думаю, что и эта программа под 3 процента должна также эффективно заработать. Нужно самым внимательным образом отслеживать, как идет эта работа на практике.

Спасибо.

Давайте перейдем к основному вопросу, поговорим о социально-экономическом развитии Дальнего Востока.

Пожалуйста, прошу.

А.Чекунков: Под Вашим руководством мы продолжаем работу, которую на протяжении четырех столетий делали миллионы российских и советских людей – укрепление несущего каркаса России. Если представить нашу страну как дом, то Арктика – это купол над домом, а Дальний Восток – несущая стена, стена, в которую извне упирается тысяча пагод.

На Дальнем Востоке в соответствии с Вашими решениями реализуется комплекс мер для повышения качества жизни и ускорения развития экономики. Такие проекты, как «Сила Сибири», космодром Восточный, судостроительный комплекс «Звезда» будут служить многим поколениям. Ряд программ реализуется впервые: вначале – на Дальнем Востоке и затем приходят в другие регионы России. Это бесплатная выдача земли, льготная ипотека, территории опережающего развития. В этом есть логика, так как Дальний Восток концентрирует в себе все главные особенности России – территорию, высокую плотность населения, суровый климат и волевых предприимчивых людей.

Реализованные по Вашим поручениям меры по опережающему развитию Дальнего Востока дали наиболее быстрый эффект в экономике. С 2015 года в территориях опережающего развития и свободном порту Владивосток стартовали 2700 новых предприятий, которые уже фактически вложили в регион почти 1,5 триллиона рублей. Более 70 процентов – это инвестиции в несырьевые предприятия, которые дают диверсификацию экономики, развитие технологий, повышают компетенции работников. За этот период рост промышленного производства на Дальнем Востоке был в два раза выше среднероссийского – 24 процента в ДФО против 12 процентов в среднем по стране.

Что особенно важно, впервые за многие годы зафиксирован положительный приток молодых специалистов в возрастной категории от 20 до 24 лет. Дальний Восток вспомнил репутацию места комсомольской мечты и снова прирастает энергией молодых.

Улучшился инвестиционный климат: 10 из 11-ти субъектов ДФО показали рост в рейтинге АСИ. Четыре региона в 2020 году попали в топ-30 рейтинга. Еще три года назад там от нас не было ни одного.

Режимы ТОР и свободный порт Владивосток подвергались критике за то, что в них низкие налоги. Действительно, задача стояла как раз сделать наилучшие режимы в России. Несмотря на то, что ТОР и СПВ функционируют недавно, государство уже окупило расходы на их создание: налоговые и таможенные поступления от резидентов составили 94 миллиарда рублей, а расходы консолидированного бюджета на инфраструктуру, плюс налоговые и таможенные льготы резидентам – 75 миллиардов.

Все наши конкуренты по Азиатско-Тихоокеанскому региону достигали высоких темпов экономического роста, только создавая максимально благоприятные условия для бизнеса в рамках подобных преференциальных режимов. Ли Куан Ю в Сингапуре и Дэн Сяопин в Китае следовали принципу, что нация не может дотянуться до процветания, встав на высокие налоги. У процветающих стран Азии конвертировать экономический рост в высокий уровень жизни заняло десятилетия.

Мы осознаем, что ускорение экономики на Дальнем Востоке в последние несколько лет само по себе не позволяет быстро решить самые острые, наиболее волнующие людей проблемы: качество больниц и школ, доступность жилья, комфорт городской среды. На преодоление этих недостатков направлены усилия всего Правительства, всех органов власти.

В соответствии с Вашим указом качество жизни населения на Дальнем Востоке должно расти быстрее, чем в среднем по России. Это справедливо по отношению к дальневосточникам, которые по многим показателям изначально находились в худших условиях.

Для выполнения этой задачи Правительство утвердило Национальную программу развития Дальнего Востока до 2024 года и в перспективе – до 2035 года. Она содержит 804 конкретных мероприятия, из которых 600 – социальные, направленные на повышение качества жизни людей. 90 процентов мероприятий обеспечены финансированием, но ряд еще имеет риски планирования, финансирования и межведомственной координации. Мы благодарим Вас за поручение Совету Безопасности обеспечить безусловное выполнение всех мероприятий национальной программы.

Я обязан назвать еще одну хроническую проблему, которая сдерживает развитие Дальнего Востока, – низкую бюджетную обеспеченность регионов. Десять из 11-ти субъектов ДФО имеют уровень бюджетной обеспеченности ниже среднероссийской даже после дотаций Минфина. Это объективная реальность, что собственные доходы Дальнего Востока из-за низкой плотности экономики пока не соответствуют объему расходов на исполнение всех бюджетных обязательств на территории размером в полтора Евросоюза. В ближайший понедельник Михаил Владимирович Мишустин собирает совещание правительственной комиссии, и мы будем вместе искать решение для этой корневой, по сути, проблемы региона.

Выровнять сохраняющиеся деформации только деньгами нельзя. Прямые денежные субсидии имеют ограниченный эффект, кратковременно поднимают настроение получателям, но не оказывают долгосрочного влияния на качество жизни. Для того чтобы добиться перелома в восприятии людьми Дальнего Востока как дорогой и сложной для жизни территории, необходимо четко расставить приоритеты в соответствии с теми ресурсами, которыми мы располагаем.

Мы определили пять приоритетов.

Первое. Ключевым смыслом всей нашей работы является повышение качества жизни людей. На это направлены субсидирование авиаперевозок, льготная ипотека, а также Национальная программа и поддержка центров экономического роста, так называемая единая субсидия – это средства, в последние два года выделенные Правительством дальневосточным регионам дополнительно к отраслевым программам, на которые создаются более 1200 социальных объектов: школ, поликлиник, спортивных и детских площадок во всех 11 регионах ДФО. Программа очень значимая для регионов, позволяет оперативно решать самые острые проблемы, и ее важно продолжить. Источником средств была часть доходов бюджета от проектов на Сахалине, но сейчас уже необходимо определить иные источники. Мы будем признательны за такое поручение.

Второе – строительство нового комфортного жилья. В соответствии с Вашим указом на Дальнем Востоке необходимо более чем в полтора раза увеличить объем жилищного строительства – до 3,3 миллиона квадратных метров в год. Мы разрабатываем новые механизмы поддержки строительства жилья с тем, чтобы до 2024 года в городах появились «дальневосточные кварталы» – современные микрорайоны с комфортной планировкой, которые зададут новый, более высокий стандарт жизни Дальнего Востока. Ввод нового жилья также позволит удержать рост цен на него.

Третье. Для увеличения собственных доходов Дальнего Востока необходимо обеспечить рост и диверсификацию экономики. Мы видим возможность в три-пять раз ускорить темпы создания инфраструктуры – как промышленной, так и социальной – за счет внебюджетных инвестиций по механизму дальневосточной концессии. Создаем для этого инвестиционный акселератор. Цель – привлечь в него за ближайшие три года проекты объемом 500 миллиардов рублей, что будет означать настоящий инфраструктурный прорыв. Этот механизм также будет обсуждаться на комиссии у Михаила Владимировича 15 марта.

Будем донастраивать преференциальные режимы территорий опережающего развития, свободного порта Владивосток и Арктической зоны Российской Федерации так, чтобы интересы инвесторов и государства были максимально сбалансированы, привлекать инвесторов не только финансовыми льготами, но и возможностью работать быстрее и проще.

Чтобы стимулировать инвестиции в перерабатывающее производство, ввод в экономический оборот нового леса, земли и акваторий, будем продолжать бороться за особые региональные условия в отраслевом регулировании. Дальний Восток и Арктика – это особый экономический пояс, и чтобы в нем экономика работала не планово-убыточно, а выгодно и для государства, и для людей, необходимо точно настроенное регулирование.

Четвертое – технологическое развитие. У Дальнего Востока есть еще одна важная для будущего России роль: если в советское время это была в первую очередь граница, то сегодня для наших азиатских соседей Дальний Восток – это витрина достижений и способностей России.

Через месяц исполнится 60 лет полету Гагарина. Он показал, как важно быть первыми в космосе, в науке и в технологиях. Для того чтобы сконцентрировать усилия по разработке и выводу на рынок новых технологий, в 2020 году на острове Русский стартовал инновационный научно-технологический центр. Задача ИНТЦ – в течение пяти лет привлечь сотни молодых российских ученых в области микробиологии, робототехники, фармакологии, информационных технологий, в том числе тех, кто по разным причинам сейчас работает за рубежом.

Почему они приедут? Первое – это интересные направления исследований, в которых у России уже есть серьезный задел. Второе – это возможность совместной работы с ведущими азиатскими научными долинами. Третье – работа в ИНТЦ ускорит их научную карьеру, и ИНТЦ должен дать российской науке такой импульс, какой советская наука в свое время получила от Новосибирского Академгородка. И пятое – постоянно повышать эффективность самой работы по развитию Дальнего Востока и Арктики.

По поручению Михаила Владимировича мы провели консолидацию институтов развития, объединив три организации в одну, внедрили проектный подход, установили конкретные измеримые цели. Укрепили «Востокгосплан» и совместно с МГУ работаем над созданием современной системы анализа и планирования для повышения точности государственных решений, которую называем «Цифровой госплан XXI века», в том числе для создания индивидуальных программ развития регионов с учетом особенностей каждого. В этом году система будет запущена.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Российская Арктика во многом похожа на Дальний Восток в части экономики, географии и природы, а в ряде регионов они совпадают.

В 2020 году Вы подписали ключевые документы, определившие новую политику по ускоренному развитию Арктики, Стратегию развития Арктической зоны, а также пакет федеральных законов, которые дали Арктике наиболее благоприятный режим для ведения бизнеса, какой только существует в России.

Новые меры получили хороший отклик у бизнеса. Резидентами АЗРФ стали уже 64 предприятия, реализующие проекты общим объемом 185 миллиардов рублей. Шесть проектов получили государственную поддержку: это горно-металлургический комбинат, который будет выпускать металлы для высокотехнологичной продукции, новые портовые терминалы, а также крупная ферма для разведения форели. Реализация данных проектов создаст дополнительный грузовой поток для Северного морского пути.

Через два месяца к России перейдет председательство в Арктическом совете. В этот период будут реализованы не только инициативы в сфере экономики, экологии и международного сотрудничества, но и важные культурные и гуманитарные проекты.

Мы начали создание образовательно-просветительского портала «Дети Арктики» с целью сохранить родные языки народов Арктики, которых на территории России 15. В течение года будут подготовлены учебные материалы, мультфильмы, комиксы на языках народов Арктики. Подобного ресурса в мире не существует. Уверен, сайт «Дети Арктики» станет одним из ключевых проектов Десятилетия родных языков, провозглашенного ООН на 2022–2032 годы.

Уважаемый Владимир Владимирович, в завершение разрешите сделать несколько конкретных предложений по доложенным приоритетам.

Первое. В целях стимулирования создания «дальневосточных кварталов» просим распространить режим территорий опережающего развития на проекты комплексной жилищной застройки объемом от 200 тысяч квадратных метров, предусмотрев меры поддержки по созданию коммунальной и социальной инфраструктуры. Для контроля качества такие проекты будут предварительно рассматриваться правительственной комиссией по развитию Дальнего Востока.

Второе. Российским ученым, которых мы приглашаем в ИНТЦ, необходимо предложить достойные условия работы. Формирование фонда ИНТЦ будет вестись по аналогии с фондом «Сириус» с участием российских корпораций, которые также выступят партнерами по исследованиям и заказчиками для перспективных разработок. Мы были бы признательны, если Вы дадите поручение компаниям с госучастием поддержать деятельность ИНТЦ.

Третье. Для преодоления природных и инфраструктурных ограничений в сельском хозяйстве Дальнего Востока мы предлагаем объявить мораторий на 10 лет либо ввести компенсационные механизмы на экспортные пошлины на масличные культуры с Дальнего Востока, которые составляют основу урожая. Внутренний рынок потребления сои и рапса на Дальнем Востоке незначительный, везти их для переработки через всю страну неэффективно. А для пресечения экспорта по заниженной цене – провести эксперимент по продаже таких культур через товарную биржу.

И последнее. Пандемия закончится, и Дальнему Востоку предстоит бороться за лидерство как туристическому направлению. У нас уникальная природа, но расстояния служат большим барьером для многих россиян, чтобы к ней прикоснуться. Мы предлагаем сформировать целевой фонд развития экологического туризма на Дальний Восток, а в качестве финансового источника возможно было бы рассмотреть целевой сбор на погрузку угля в портах Дальневосточного федерального округа в размере, например, 25 рублей за тонну. Данный сбор можно собирать с судовладельцев, большинство из которых ходят под иностранным флагом. Он составит всего около 1 процента от маржи угольного бизнеса. Данная мера обеспечит поддержку в сфере экологического туризма в объеме более 2,5 миллиарда рублей в год и принесет дополнительный доход занятым в туризме дальневосточникам, мимо которых ежегодно в порты едет 100 миллионов тонн угля.

Уважаемый Владимир Владимирович, мы благодарим Вас за безусловную поддержку работы по развитию Дальнего Востока и Арктики.

Доклад окончен.

В.Путин: Хорошо. Спасибо большое.

Коллеги, есть какие-то комментарии к тому, что сейчас Министром было сказано? Какие-то замечания или предложения?

А.Новак: Владимир Владимирович, разрешите?

В.Путин: Да, прошу Вас.

А.Новак: Я хотел бы [сказать] по поводу предложения, которое только что прозвучало относительно дополнительного портового сбора на перевалку угля.

У нас в последние несколько дней прошли совещания под Вашим руководством и под руководством Михаила Владимировича в Кемерове. Мы этот вопрос обсуждали – по развитию угольной отрасли, по развитию инфраструктуры, но вопрос, касающийся увеличения портовых сборов, не обсуждался. Мы просили бы сейчас не принимать решение, мы его дополнительно обсудим, если это возможно.

Спасибо.

В.Путин: Конечно, да. Разумеется, такие вещи, конечно, надо обсуждать. Согласен здесь.

А.Новак: Спасибо.

А.Силуанов: Владимир Владимирович, можно?

В.Путин: Пожалуйста, прошу, Антон Германович.

А.Силуанов: Владимир Владимирович, мы в целом тоже поддерживаем все предложения, которые были изложены в докладе. Единственное – мы хотели еще в Правительстве дополнительно обсудить вопросы создания ТОСЭРов для программ жилищной застройки. Почему – потому что ТОСЭР создается обычно для привлечения инвесторов, для того чтобы создавать новые рабочие места, производство и так далее. Комплексная застройка – это тоже временный период по привлечению инвестиций, но это, как правило, два, три, может быть, четыре года. ТОСЭР – обычно это как минимум десятилетний период реализации такого налогового режима.

Поэтому мы считали бы более правильным стимулировать застройщиков через действующие программы, такие как «Стимул», предположим. У нас есть деньги, мы помогаем таким застройщикам по созданию инфраструктуры, подводим инфраструктуру к новым жилищным комплексам и так далее. Поэтому у нас есть целый набор хороших, проверенных инструментов по поддержке строителей.

Полагаем еще обсудить дополнительно вопрос, который сегодня прозвучал, по созданию ТОСЭРов для конкретных жилищных объектов.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо.

Кто еще? Прошу Вас.

М.Решетников: Владимир Владимирович, разрешите? Решетников.

В.Путин: Да, прошу, пожалуйста.

М.Решетников: Владимир Владимирович, я по поводу моратория на экспортные пошлины для Дальнего Востока. Честно говоря, я боюсь, нас ВТО не поймет и просто «опрокинут», потому что мы не можем вводить экспортные пошлины в одной части страны и не вводить в другой части страны. Поэтому, может быть, вопрос мы трансформируем в то, что производителям рапса Дальнего Востока будут выплачиваться компенсирующие субсидии из федерального бюджета, поскольку действительно транспортировать рапс с восточной части достаточно дорого в западную часть страны – железнодорожные тарифы экономику существенно ухудшают. Мы найдем другое решение.

Плюс к этому мы сейчас по растительному маслу прорабатываем по поручению Председателя вопрос демпфера тоже по аналогии с тем демпфером, который мы сделали с зерном. Может быть, мы этот вопрос еще там постараемся урегулировать, то есть тоже попросим некоторое время на дополнительную проработку этого вопроса.

Спасибо.

В.Путин: Конечно, нам не нужно «подставляться» под ВТО. Надо посмотреть. Субсидии – во-первых, это деньги живые, надо проработать это, естественно, с Минфином. А во-вторых, это само по себе избавляет нас от разговоров с ВТО на эту тему или нет? Субсидии в таком случае никак не запрещены правилами ВТО?

М.Решетников: По сельскому хозяйству, Владимир Владимирович, это в соответствии с рамками ВТО, именно по селу. У нас есть исключение, и мы еще квоту, так сказать, предел субсидий, наших ограничений, когда вступали в ВТО, мы еще не достигли.

В.Путин: Хорошо. Я услышал. Проработаем.

В.Абрамченко: Владимир Владимирович, я еще дополню по сое как раз. По прошедшему 2020 году у нас есть Амурский МЭЗ, который был недозагружен, его мощности были недозагружены. Решение Правительства ввести пошлину на сою привело к тому, что мы полностью загрузили это предприятие. Сейчас предприятие, наоборот, просит продолжать такой же льготный режим – для него в этом случае. А предприятие существенно было поддержано со стороны бюджета: туда в рамках разных поддержек по линии АПК мы предусмотрели 2,3 миллиарда рублей.

В.Путин: Хорошо. Ладно. Спасибо.

Пожалуйста, еще замечания, предложения.

Ю.Трутнев: Можно, Владимир Владимирович?

В.Путин: Да.

Ю.Трутнев: Уважаемый Владимир Владимирович, мы продолжим работать по всем предложениям министров в Правительстве. Но тут прозвучало, что есть эффективные механизмы поддержки строительства. На Дальнем Востоке они пока не достигают необходимых результатов, потому что объемы строительства жилья недостаточны, а цены, наоборот, очень высокие. Поэтому нам в любом случае придется совершенствовать регулирование, для того чтобы на Дальнем Востоке люди могли получить нормальное жилье по нормальной цене.

Спасибо большое.

В.Путин: Да, сейчас об этом я еще скажу два слова.

Пожалуйста, еще что-то?

В.Савельев: Владимир Владимирович, если позволите.

В.Путин: Да, пожалуйста, Виталий Геннадьевич.

В.Савельев: Владимир Владимирович, я, если позволите, несколько слов скажу о Вашем поручении по созданию дальневосточной региональной [авиа]компании.

На текущий момент дальневосточная региональная компания «Аврора» создана. Хочу сказать, что проработан был вопрос, и Сахалинская область приобрела у ПАО «Аэрофлот» 51 процент акций авиакомпании «Аврора» за один рубль, как это было решено.

Сейчас Минтрансом России и Минвостокразвития совместно с субъектами ДФО определена маршрутная сеть – это 535 социально значимых маршрутов, в том числе 100 маршрутов межрегиональных и 435 маршрутов местных.

Мы сейчас ведем работу по заключению договоров о покупке 5 процентов акций авиакомпании «Аврора». Такие акционерные соглашения сейчас в стадии подписания, многие из них уже подписаны. И в ответ авиакомпания «Аврора» получит 25 процентов [акций], плюс одна, от региональных авиакомпаний Дальневосточного округа.

Хочу Вам сказать, что авиационная компания получается интересной, довольно серьезной. Всего парк воздушных судов будет насчитывать 131 штуку, из которых самолетов – 91 штука и вертолетов – 40.

Подписан предварительный график на поставку отечественной техники. До 2024 года будет поставлено 45 единиц воздушных судов. Это минимум того, что мы планируем для авиакомпании. И, на наш взгляд, то, что мы сейчас делаем, может привести к развитию этой авиакомпании в ближайшее время.

Единственное, что может понадобиться, это сейчас обсуждается у Первого вице-премьера Андрея Рэмовича Белоусова, – это субсидия, которая будет нужна для «раскатки» местных рейсов, потому что многие рейсы, которые мы будем пытаться «раскатывать», всего лишь на 20 процентов будут заполняться первое время, пока люди не почувствуют возможности мобильности, пока мы не «раскатаем» эти рейсы.

Одновременно те субсидии, которые мы выделяем, распределяются по Дальнему Востоку и дают свой результат. Еще многие субсидии не выбраны, но мы по согласию с Минпромом ввели такую норму: теперь региональные субсидии распределяются с учетом наличия отечественной авиационной техники у региональных компаний, что будет стимулировать их на закупку отечественной техники, – не только в авиакомпании, но и во всех других компаниях, которые хотели бы получить субсидии. Это субсидии по постановлению №1242 – 7,7 миллиарда, по постановлению №215 – 5,8 миллиарда, и дополнительные 5 миллиардов, которые были выделены с Вашей помощью.

Поэтому такая ситуация есть, компания создана. Мы надеемся, что в ближайшее время она начнет уже эффективно работать.

Спасибо. Доклад закончил.

В.Путин: Благодарю Вас. Спасибо за замечания и за информацию.

Пожалуйста, еще что-то? Все?

Вот что хотел бы сказать в заключение нашего сегодняшнего обсуждения.

Не буду говорить о важности Арктики и Дальнего Востока, Дальневосточного федерального округа для страны, для ее будущего, для развития Российского государства – мы много раз об этом говорили, понимаем значимость этих регионов и на сегодняшний день, и на среднесрочную, и более отдаленную историческую перспективу, и доклад Министра обстоятельный и конкретный. Вместе с тем хотел бы обратить ваше внимание на некоторые вещи.

Нам никогда нельзя забывать того, о чем мы договаривались ранее, нельзя забывать о тех задачах, которые мы ставили перед собой, и нужно исходить из того, что сделано. Сделано, кстати, немало: проекты большие осуществляются, создаются места притяжения для высококвалифицированной рабочей силы. Мы даже видим приток определенный из других регионов – как раз на эти предприятия, которые создаются, скажем, на «Звезду» люди приезжают, на другие предприятия. Но мы должны объективно все оценивать и понимать, какие наши действия приносят результаты, а какие не приносят ожидаемых результатов, понимать, почему это происходит, делать соответствующие выводы, а не просто строить планов громадьё, не понимая, что происходит в реальной жизни.

А что же там происходит? У нас, например, есть Концепция демографической политики Дальнего Востока до 2025 года, она утверждена распоряжением Правительства еще в июне 2017 года. Сейчас не буду говорить более конкретно, но напомню, о чем там шла речь: о стабилизации численности населения – в целом более или менее; о повышении суммарного коэффициента рождаемости – здесь поскромнее; о снижении смертности – ясно, что пандемия внесла свой вклад печальный в эти показатели, тем не менее надо на это посмотреть внимательно. В этой связи необходимо подвести итоги первого этапа реализации Концепции с анализом причин недостижения установленных показателей по тем важнейшим направлениям, о которых я только что сказал, и актуализировать мероприятия и целевые показатели второго этапа реализации Концепции на 2021–2025 годы.

Затем – очень тесно связанный с этим вопрос здравоохранения. Общероссийский народный фронт обращает внимание на то, что в отдельных регионах Дальневосточного федерального округа скорая медицинская помощь, например, работает не круглосуточно. Сейчас, правда, с учетом реакции на доклад ОНФ, вроде бы ситуация улучшается, но тем не менее. Как может быть так, что скорая медпомощь круглосуточно не работает? Какая же она тогда скорая? Это вещи элементарного характера.

Связано это в том числе с недостатком медицинских кадров, причем по очень многим направлениям. Но надо программы по развитию первичного звена здравоохранения, конечно, привязывать к конкретным регионам. В данном случае мы говорим о Дальнем Востоке, а там и численность населения в отдельных населенных пунктах своя, и расстояния между населенными пунктами свои. Нельзя с общими мерками подходить к Дальнему Востоку, так, как это предусмотрено для других густонаселенных районов Российской Федерации. Я прошу это учесть в будущем.

В этой связи, конечно, нужно проработать и представить предложения по дополнительным мерам по развитию системы здравоохранения в регионе.

Затем – транспорт. Сейчас Министр транспорта говорил о некоторых вещах. Но я прошу Правительство провести оценку достаточности принятых мер, для того чтобы обеспечить перевозки людей, которые хотят посещать другие регионы Российской Федерации, причем без учета возрастных ограничений.

Да, мы с вами приняли решение, выделили дополнительные 5 миллиардов. Это хорошо, но прошу Вас проанализировать, как это все работает, какие еще нужны ресурсы для того, чтобы обеспечить передвижение людей в нормальном режиме. Мы с вами обсуждали, в том числе с Министром транспорта об этом говорили, с Савельевым Виталием Геннадьевичем: сколько мы на субсидирование пассажирских железнодорожных перевозок [выделили]? 20 миллиардов, да? А сюда выделили дополнительно пять – тоже приличные деньги. Но надо посмотреть, как это работает и достаточно ли этого. Ладно?

Сейчас Виталий Геннадьевич сказал тоже о создании авиационной компании. Да, замечательно, что она создана для того, чтобы осуществлять перевозки внутри региона. Регион огромный. Спасибо, что проинформировали о том, что маршруты намечены и так далее, сеть создается. Но и здесь тоже нужно подумать о доступности этих перевозок для граждан, и, конечно, использовать нужно прежде всего и главным образом авиационную технику российского производства.

По сельскому хозяйству немало делается для того, чтобы поддержать с точки зрения поддержки этого сектора экономики. Но нужно сделать все, чтобы рост цен на сельскохозяйственную продукцию в Дальневосточном федеральном округе не превышал среднероссийского уровня. А он скачет, этот рост цен, поэтому прошу на это обратить внимание – так же, как на переработку рыбы и на ее доставку в Европейскую часть России. Прошу рассмотреть вопрос о дополнительных мерах по доставке рыбной продукции с Дальнего Востока в центральные регионы, что потребует принятия, наверное, ряда управленческих решений межведомственного характера. Знаю по поводу решения Минсельхоза по этому вопросу, но нужно посмотреть, как эти решения реализуются на практике и достаточны ли они для того, чтобы решить те задачи, о которых я сейчас сказал.

Наконец, по жилью. Дефицит на рынке первичного жилья сохраняется, и он серьезный. Я сейчас не буду перечислять причины, их много, в том числе и дороговизна инфраструктуры, – это понятно. Обращаю внимание на рост цен. Мы ввели льготную ипотеку на Дальнем Востоке, а рост цен – думаю, что те коллеги, которые занимаются этим предметно, знают – цены на проданные новостройки выросли на 18,1 процента. Это вообще в значительной степени обесценивает наши решения, связанные с льготной ипотекой.

Нужно развивать просто комплексы, комплексы развивать нужно на месте. Для этого надо предпринять необходимые усилия. Отсутствуют проекты комплексной жилой застройки.

Да, здесь есть проблемы, но мы знаем, что во многих регионах эта комплексная жилая застройка показывает свою эффективность. Нужно применительно к Дальнему Востоку тоже подумать о том, чтобы она там заработала. Думаю, что вполне можно это сделать, если подумать над деталями и поддержать это направление деятельности. Нужно вообще просто предложить комплекс мер по повышению предложения на рынке жилья, на первичном прежде всего.

Что касается Арктики, то просил бы завершить подготовку и утверждение единого плана по развитию Арктики, причем прошу вас сделать это в месячный срок. Вопрос чрезвычайно важный, и давайте не будем упускать его из вида в ходе нашей текущей конкретной работы.

С предложениями, которые сделал Министр, я согласен, прошу доработать. Михаил Владимирович, пожалуйста, проконтролируйте с учетом тех предложений, которые прозвучали.

М.Мишустин: Спасибо, Владимир Владимирович, принято.

В.Путин: Спасибо большое.

Всего хорошего.

Россия. ДФО > Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 10 марта 2021 > № 3659757 Владимир Путин

Дмитрий Фирсов: «Мне нравятся российские бумаги традиционных секторов»

Генеральный директор «Газпромбанк Инвестиции» Дмитрий Фирсов считает, что российский рынок акций сейчас очень привлекателен. Но для отечественного частного инвестора соотношение рублевых и валютных активов 50:50 выглядит, на его взгляд, вполне разумным.

Петр Рушайло

СПРАВКА

Дмитрий Фирсов родился в Соликамске. В 2008 г. окончил экономический факультет Пермского государственного университета. Работает на фондовом рынке с 2007 г., с 2017-го занимает должность генерального директора компании ООО «Газпромбанк Инвестиции».

ООО «Газпромбанк Инвестиции» основано в 2017 г. На фондовом рынке предоставляет услуги цифрового брокера для частных лиц.

«Рынок, прежде всего американский, по-прежнему очень дорог»

– На что вы сейчас обращаете особое внимание на финансовых рынках? Что вам кажется необычным?

– Начать можно с того, что 2020 год сам по себе был очень необычным (причем не только в экономике), со множеством оценок – как положительных, так и отрицательных. Что касается фондового рынка, то он в течение последнего года, с мартовского кризиса, вырос практически вдвое, хотя, как обычно, во времена кризисов активы дешевеют. Очевидно, сработали программы количественного смягчения, рост произошел на свежих деньгах. Нечто новое и в том, что экстраординарный 2020 год научил инвесторов, прежде всего розничных, что даже в самые страшные времена фондовый рынок на обвалы отвечает ростом за счет этих самых свежих денег. И это может оказаться плохим опытом – люди должны понимать, что бывает по-разному и что при такой экономической динамике активы должны стоить гораздо дешевле, чем сейчас.

В этом же году мы видим, что рынок, прежде всего американский, по-прежнему очень дорог, ситуация с точки зрения цен близка к той, что была перед кризисом доткомов 20 лет назад. Особенно переоценен IT-сектор, которого назначили бенефициаром антиковидных революционных мер. Поэтому я лично таких перекупленных активов стараюсь избегать – даже самые оптимистичные сценарии роста уже, кажется, заложены в цене, с точки зрения фундаментальных показателей мультипликаторы вообще оторваны от реальности. В этом плане мне сейчас непонятен оптимизм людей, которые продолжают верить в дальнейший рост на ожиданиях новых мер количественного смягчения.

– Вы сказали, что американский рынок перекуплен. А какие активы вам нравятся?

– Мне нравятся российские бумаги таких традиционных секторов, как нефтегазовая отрасль («ЛУКОЙЛ», «Газпром»), металлургия (например, «Северсталь»). Недавно смотрел отчет «Яндекса». Бумага, конечно, дорогая, но в долгосрочной перспективе смотрится привлекательно.

– Если говорить о бумагах циклических отраслей, какой должен быть инвестиционный горизонт, чтобы дождаться, когда маятник качнется обратно и они подорожают?

– Я всегда смотрю на долгосрочные перспективы. Три-пять лет – комфортный срок, нужно быть готовым не дергаться в этот период. При этом если я вижу какое-то изменение ситуации и полагаю, что некая бумага стала более перспективной, чем та, которая у меня в портфеле, то меняю состав портфеля.

«Сейчас много маленьких выпусков, которые полностью профинансированы деньгами физических лиц»

– А облигации?

– Ультраконсервативные долларовые бумаги сейчас не выглядят привлекательными – там реальная доходность вообще отрицательная. Но и истории с высоким кредитным риском тоже не очень нравятся. Поэтому если говорить про облигации, то предпочтительнее, на мой взгляд, опять же смотрятся рублевые бумаги – у них исключительно адекватная доходность при текущей рыночной конъюнктуре. Другое дело, что стратегию «держать до погашения» (да и вообще долгосрочные вложения) я бы сейчас не рассматривал – цикл падения процентных ставок завершен, скорее всего, нас ждет консолидация, а в таких условиях это просто опасно. И если формировать долгосрочный портфель, скорее стоит ориентироваться на бумаги с плавающим купоном, привязанным к инфляции.

– Чем вам не нравятся истории с высоким кредитным риском? Высокодоходные рублевые облигации сейчас популярны, многие брокеры и управляющие активно предлагают их клиентам.

– Популярность их легко объяснима: идет как бы двукратное повышение ставки – премия долгового рынка относительно банковских депозитов плюс премия за более низкое кредитное качество. При этом клиентам объясняют, что это такой же гарантированный доход. Брокеры их активно продают, потому что им за это хорошо платит эмитент, это довольно маржинальный комиссионный бизнес. И на этот рынок хорошо заходит частный инвестор. Сейчас много маленьких выпусков, которые полностью профинансированы деньгами физических лиц.

Но есть нюансы. Проблема в том, что кредитное качество такой бумаги по-хорошему может проверить только генеральный директор компании-эмитента. На этом рынке можно работать, статистика дефолтов есть, но тогда для диверсификации рисков в рамках грамотной модели нужно купить под сотню таких бумаг разных эмитентов. Это в принципе может сделать даже частный инвестор с относительно небольшой суммой средств. Проблема в том, что доходность таких вложений с учетом дефолтов получается не сильно выше рынка в целом. И мне кажется, что это не совсем рациональное использование своего времени – даже для управляющих активами, не говоря уже о частных инвесторах.

«Российский рынок объективно недооценен»

– Вы сказали, что американский рынок очень дорог. Но можно посмотреть и с другой стороны: люди просто бегут от обесценивающихся денег. Насколько уместно в такой ситуации ориентироваться на прежние метрики и исторические уровни мультипликаторов при оценке дороговизны активов?

– Да, эта позиция понятна – есть шальные деньги, которые держать в кеше еще страшнее, чем куда-то вкладывать. И с такой логикой я абсолютно согласен. Но мне кажется, что этим деньгам можно найти какое-то более разумное пристанище, чем простое вложение по рынку, по принципу «куда все, туда и я». На том же американском рынке есть прекрасные бумаги, которые не являются модными историями и, соответственно, не столь переоценены – на них и стоит посмотреть, если вы рассматриваете долларовые активы. Например, есть отличные дивидендные бумаги, по которым по 15 и более лет платят дивиденды на уровне 3–4% годовых, это гораздо лучше, чем бонды. На мой вкус, это гораздо интереснее, чем тот же IТ-сектор.

Что касается мультипликаторов, я на фондовом рынке достаточно давно (с 2007 года), и каждый раз, когда какая-то бумага сильно выскакивает за средний диапазон, спрашивают, можно ли ее оценивать старым добрым фундаментальным подходом. Как правило, дальнейшая динамика котировок показывает, что надо было именно так и оценивать. Потому что за любым активом все равно стоит какой-то бизнес. Акция – это все-таки не криптовалюта, за ней – конкретный дивидендный поток, будущая прибыль, рост капитализации. И все это – проекции от качества бизнеса эмитента.

– А в ценах на российском рынке еще не заложены те же ожидания обесценения денег, инфляции активов?

– У нас все-таки не настолько это ярко выражено, не столь быстро все отражается в ценах. Поэтому, пока остаются точки роста, остается потенциал. Но дальше, конечно, будет та же самая история, поскольку денег чисто физически становится больше. Кроме того, российский рынок объективно недооценен, относительно американского – очень сильно. Отчасти это связано с рядом специфических рисков, в том числе геополитического плана. Однако роль этих рисков постепенно снижается, в том числе в связи с ростом доли на нашем рынке отечественных розничных инвесторов. Это хороший знак.

– Вам сейчас нравятся рублевые активы. А в принципе, если говорить о валютной структуре портфеля, как бы вы советовали его диверсифицировать?

– Сложно дать универсальный ответ, потому что ситуация всегда может очень быстро измениться. Например, сейчас я позитивно смотрю на курс рубля: хорошая нефтяная конъюнктура, рублевые процентные ставки хоть и упали, все же значительно превышают долларовые. То есть увеличение доли рублевых активов в портфеле относительно среднего уровня выглядит вполне оправданным. Что касается самого этого среднего уровня, это вопрос очень индивидуальный, каждый инвестор выбирает его исходя из собственных целей и финансового положения. Если говорить о совсем средних величинах, мне кажется, что отношение рублевых активов к валютным 50:50 для российского частного инвестора выглядит разумным.

«Если предположить, что реализуется совсем негативный сценарий, тогда и корпоративные бонды не защитят»

– А по классам активов? По сравнению с временами до пандемии стоит увеличить долю долговых бумаг? Или, наоборот, делать ставку на акции в расчете на «вертолетные деньги»?

– Боюсь того человека, который будет такого рода советами пользоваться как руководством к действию. Это все равно что в качестве личной стратегии следовать старой шутке: чтобы определить оптимальную процентную долю облигаций в портфеле, надо к своему возрасту прибавить 10. Если по мне, то я бы часть бондов в портфеле заменил на акции с хорошей историей дивидендных выплат, покупал бы компании, у которых устойчивый бизнес, понятная рыночная ниша.

– Если эмитент долго платил дивиденды, это не означает, что он сможет это делать и в дальнейшем – в нынешний кризис многие бизнесы сильно пострадали, причем не в моменте, а со стратегической точки зрения.

– Если предположить, что реализуется совсем негативный сценарий, тогда и корпоративные бонды не защитят. Вообще же говоря, я сейчас не вижу серьезных поводов опасаться массовых банкротств или серьезных финансовых сложностей у относительно крупных и, скажем так, стандартных предприятий – как американских, так и российских.

– А в целом в таких ситуациях, когда все быстро меняется, какие специфические требования применяются к портфелю? Как часто его надо пересматривать?

– Я предъявляю к своему портфелю ультимативные требования в части ликвидности. Чтобы было можно в случае необходимости бумагу быстро продать – для меня сейчас это принципиальный момент. Раньше я был более спокоен в данном плане, считал, что какие-то активы могут дожидаться своего звездного часа. Сейчас же хочется, чтобы они обладали прежде всего достаточно высоким уровнем ликвидности.

А по поводу частоты пересмотра – даже я не могу позволить себе непрерывно смотреть за рынком, хотя это часть моей основной работы. Поэтому мне кажется, что подход должен быть разумным: не надо постоянно находиться в информационном стрессе, потому что в такие времена лишние движения хуже, чем их отсутствие. Кажется, что лучше, наоборот, найти в себе силы успокоиться, собрать понятную историю, объяснить себе, почему вы покупаете то или другое. И следовать каким-то трендам. Нужно спокойствие, даже если что-то идет не по плану. А в попытке уловить весь информационный поток можно сойти с ума. Я, наоборот, стараюсь себя бить по рукам и в спокойном режиме все анализировать.

Россия. США > Финансы, банки. Приватизация, инвестиции > fingazeta.ru, 9 марта 2021 > № 3665123 Дмитрий Фирсов

Артем Здунов: жители Мордовии устали ждать и давно готовы к переменам

Врио главы Мордовии Артем Здунов, занявший этот пост в ноябре 2020 года, спустя несколько месяцев работы называет социально-экономическую ситуацию в республике критической, но уверен, что улучшить благосостояние региона можно совместными усилиями властей и жителей. В интервью РИА Новости он рассказал о формировании стратегии социально-экономического развития республики, планах по наращиванию доходов региона, причинах отставки правительства, а также о ситуации с коронавирусом и о том, когда в регионе могут снять все ограничения. Беседовала Дарья Ураева.

— Артем Алексеевич, 25 февраля исполнилось ровно 100 дней, как вы возглавили Мордовию. Итогом этих дней стала отставка всего республиканского правительства. Почему вы приняли такое решение?

— Три месяца моей работы в новой должности показали, что на самом деле происходит в республике. Выступая перед депутатами, я объяснил, насколько критична сегодня ситуация в Мордовии. Наш государственный долг, 49 миллиардов рублей, в два раза превышает наши собственные доходы. И такой финансовый механизм, как бюджетная мера принуждения, влечет за собой для нас постоянные ограничения во многих сферах деятельности, в том числе и в участии в различных федеральных программах. К примеру, запрет на капитальные вложения. Мы не можем по своей инициативе даже дорогу спроектировать, не говоря уже о том, чтобы построить какой-то социальный объект. Эти обстоятельства буквально связывают по рукам и ногам любого руководителя любого региона. Причем такие ограничения существуют только в Мордовии. Неоднозначная картина наблюдается и на предприятиях, и на рынках сбыта, в финансово-экономической области. За последние три месяца мне удалось глубоко проанализировать ситуацию в целом, уделить особое внимание работе с руководством предприятий, встретиться с представителями Минфина России. Мы утвердили план финансового оздоровления Мордовии.

Что касается отставки правительства, конечно, мы пытались совместно обдумать пути выхода из кризиса. Я бы все-таки назвал эту отставку по большей части именно отставкой председателя правительства. Он заявил, что не может работать в таком режиме, фактически отошел в сторону от решения проблем. За три месяца работы состоялась новая команда специалистов — из тех, кто со мной приехал, и, конечно, из местных активистов. В отставку были отправлены те люди, которые в определяющей роли были причастны к формированию такого критического состояния в республике.

— Кто-то из прежних министров может войти в новый состав правительства?

— Я скажу об этом позже. Мы подошли системно к вопросу формирования нового правительства, объявили конкурс для пополнения кадров. Шанс есть у всех.

— Может, у вас есть определенные кандидаты, которые, на ваш взгляд, должны занять должности в новом составе кабинета министров республики?

— Кандидаты, безусловно, есть. Но оценка им будет дана с учетом их профессионализма. Для проведения конкурса мы уже привлекли высококлассных специалистов. Я уверен, что уже к лету мы определимся с новыми членами правительства. Возможно, кто-то еще раскроется из тех, кто ранее занимал соответствующие должности, кто-то приедет издалека, а кто-то уже давно работает в Мордовии и вырос для новой карьерной ступени. Но то, что честный конкурс будет проведен, — это однозначно.

— В целом за прошедшие три месяца с какими трудностями успели столкнуться на новом посту?

— Основной вопрос, который волнует всех людей, это качество их жизни: заработная плата, окружающая среда, система ЖКХ. Всеми этими вопросами я, конечно, обеспокоен. Чтобы развивать систему жилищно-коммунального хозяйства, строить дороги, социальные объекты, нужны средства. А когда существуют запреты и ограничения, ни о каком развитии речи идти не может. Накопилась многомиллиардная задолженность — перед различными организациями, в том числе перед бизнес-структурами. Кстати, председатель правительства не предоставил сведения о накопившихся за последние годы долгах.

Я знаю о невыполненных обязательствах перед строителями, дорожниками. Дорожный фонд фактически обескровлен, а деньги выведены в неизвестном направлении. А это, между прочим, невыплаченная заработная плата в строительных организациях. Мы сейчас восполняем эти средства. Подобное наблюдается по всем структурам. Что ни возьми — те же автомобильные перевозки или железнодорожные субсидии — везде республика должна. И это уже помимо тех 49 миллиардов рублей государственного долга, которые мы должны коммерческим банкам и бюджету Российской Федерации. А разбираться в этом приходится только сейчас, нам, понимаете? Те, кто создал эти проблемы, предпочли отойти в сторону. Именно поэтому я принял решение об отставке правительства.

Сейчас надо смотреть вперед — начать регулярно платить людям зарплату, ремонтировать больницы, социальные учреждения. Кстати, счета более 200 школ, больниц и детских садов арестованы за неуплаты. В программу финансового оздоровления, принятую совместно с Минфином России, эти пункты тоже включены. Составлен четкий план по наращиванию собственных доходов одновременно с экономией средств. И о дополнительных финансовых вливаниях мы уже подумали. Нам важно придерживаться определенных правил, которые раньше нарушались. На сегодняшний день ситуация в Мордовии действительно критическая. Кроме того, у нас есть отдельный план, который, я думаю, перерастет в целевую программу создания новых рабочих мест. Помимо этого, совместно со Сбербанком мы приступили сейчас к формированию стратегии социально-экономического развития республики. Это проект государственно-частного партнерства, многие наши предприятия, крупные холдинги, агрохолдинги уже работают со Сбербанком. Поэтому у нас получится инвестиционная стратегия, которая позволит республике зарабатывать деньги, то есть получать доходы, чтобы и с долгами рассчитываться, ну и, собственно, достойно жить. Отмечу отдельно, что и с Минпромторгом России во многом достигнуто понимание по конкретным предприятиям, которые попали не в очень хорошее финансовое положение.

— Вам помогает сейчас опыт работы в должности премьер-министра Дагестана?

— Любой опыт помогает. Хотя, думаю, нужно говорить прежде всего про моих учителей. Начну с Рустама Нургалиевича Минниханова — президента Республики Татарстан. Вот кто показал мне пример четкой системной работы как на уровне самого руководителя, так и в команде. Что касается Дагестана, я работал там председателем правительства в команде Владимира Абдуалиевича Васильева. Нам приходилось сталкиваться, конечно, с многолетней клановостью. В Дагестане также проводили кадровый конкурс, который позволил прийти новым людям во власть. Никто не верил, что в Дагестане во власть можно просто прийти через конкурс и занять позицию, например, вице-премьера или министра. Несомненно, прорыв в этом плане удалось совершить. Большие долги были и в Дагестане, но нам удалось с ними справиться за достаточно короткий срок. Почти в два раза удалось увеличить объем бюджетных средств. Испробованные механизмы, особенно в борьбе с коррупцией, не забыты и будут применены в Мордовии. Поэтому любой опыт, несомненно, помогает. Я никогда не забываю уроков своих учителей.

Кстати, при поддержке АНО "Россия – страна возможностей" нам удалось уже запустить кадровый проект "Моя Мордовия", который направлен на поиск руководителей для органов власти республики. Принцип прост — участвовать в конкурсе могут все, не только те, кто работает уже в государственной системе или проживает в Мордовии. Конечно, хотелось бы, чтобы не прятались в тени те, кто корнями связан с нашей республикой. Например, мои родители, бабушки и дедушки — все отсюда. Вместе с тем я всю сознательную жизнь провел в Татарстане. Имею ли я отношение к Мордовии? Конечно же. Я мордвин, с нашей республикой у меня связано практически все. И таких людей много. С другой стороны, еще раз повторюсь — прежде всего будем оценивать профессиональные качества.

— Как вы уже отметили, доходы населения оставляют желать лучшего. Из-за этого из республики уезжает молодежь. Как планируете остановить отток молодых граждан и удержать их в регионе?

— Есть два основных механизма. Первое — это создание новых рабочих мест и повышение заработной платы, второе — профессиональный рост. Любой человек хочет самореализовываться. Но вообще я считаю, неплохо, если молодой человек после окончания университета уехал куда-нибудь, поработал, может быть, в Москве или в другом регионе, а потом вернулся на хорошую позицию в родную республику. Иногда это даже лучше. Поэтому нет такой цели, чтобы после университета всех оставить тут работать. Есть задача — подогреть желание вернуться на малую родину на каком-то этапе своей профессиональной деятельности и поделиться этим опытом. Но последняя тенденция, конечно, беспокоит — свыше двух тысяч человек в год уезжает из республики.

— Артем Алексеевич, вы говорили о намерении наладить диалог с бизнес-сообществом — удалось? Как власти республики планируют создавать условия для благоприятного инвестиционного климата, привлечения капиталов и развития промышленности?

— Да, этот диалог налажен. Во-первых, мы назначили нового уполномоченного по защите прав предпринимателей. Мы проводим регулярные встречи. Уже опробованный в Татарстане метод внедряем и здесь — привлекаем на встречи контрольные, надзорные органы. Мы внимательно наблюдаем за теми, кто принял решение уйти из налогового поля республики. По каким причинам, что не получилось, было ли какое-то давление? Смотрим на условия предоставления льгот, чтобы это было объективно, честно и открыто. Я считаю, что диалог налажен, но он, конечно, еще не до конца себя реализовал.

Большую обеспокоенность вызывает место Мордовии в рейтинге инвестиционного климата, который составляет Агентство стратегических инициатив. С другой стороны, чему удивляться. Вот взять хотя бы разрешение на строительство — у нас оно выдается намного дольше, чем в других регионах. Так чего мы ждем от строителей? Подключение к электроснабжению тоже намного сложнее происходит, нежели в соседнем регионе. И все же, я считаю, диалог с бизнесом уже состоялся, потому что у нас возник прямой контакт, я узнаю об их злободневных проблемах.

— Как на сегодняшний день вы оцениваете ситуацию с распространением коронавируса в республике? Каковы основные показатели?

— Судя по последним тенденциям, можно говорить о сдержанном оптимизме. Принято решение о снижении коечного фонда для больных коронавирусом, в рамках плановой медпомощи. Еще две недели назад в сутки фиксировалось 60 новых случаев коронавируса, сейчас — уже ниже сорока. Немалую роль, я считаю, в улучшении эпидситуации играет прививочная кампания. Мы учитываем рекомендации сверху, все информационные средства подключены к освещению проходящей вакцинации. В республике развернуто 25 прививочных пунктов. В общей сложности мы использовали уже 32 тысячи вакцин.

Мы проводим тестирование на антитела, проверяем их наличие в первую очередь у тех, кто привился, чтобы оценить эффективность вакцины. Также исследуем на антитела тех, кто в своем здоровье не уверен. А вдруг кто-то перенес коронавирус бессимптомно? Мы ведем статистику по случаям выявления антител. Я считаю, людей, приобретших антитела, намного больше. Нет пока возможности проверить их наличие у всех. Сейчас делаем в первую очередь упор на пожилых людей старше 65 лет.

— Жители республики охотно прививаются?

— Мы не видели никаких системных отрицательных тенденций. Работает обратная связь, на каждом заседании штаба докладывают. Если проявляется какой-то негатив в отношении той же прививочной кампании или нарушения обнаруживаются в ее проведении, неудобства, мы их без внимания не оставляем, отрабатываем вовремя, рассматриваем каждый конкретный случай в штабе.

— Артем Алексеевич, а вы и ваша семья сделали прививку от коронавируса?

— Пока нет. У меня есть антитела, я переболел в легкой форме. Но если специалисты скажут, что моих антител недостаточно для защиты от коронавируса, я, конечно, сделаю прививку. Члены моей семьи тоже переболели, опять же в легкой форме.

— Как вы считаете, справилась ли система здравоохранения Мордовии с пандемией? Наверное, уже сейчас можно дать определенную оценку.

—Я считаю, что она справляется до сих пор. Пока мы не победим эту заразу, окончательно говорить ничего нельзя. Минздрав региона достаточно быстро отреагировал на этот вызов, оперативно перевел под больных коронавирусом необходимый коечный фонд. Лишь восемь процентов его оставалось свободным, когда я приехал в республику. Критически низкий показатель, согласитесь? Мы аккуратно подняли его до 20% благодаря специалистам из системы управления здравоохранением. Они четко знают логистику, маршрутизацию пациентов — где разместить, как быстро переводить койки из одной категории в другую, как управлять персоналом, чтобы в один момент все не ушли на больничный. Считаю, что эта система у нас оказалась на достаточно высоком уровне. И вот в течение последних трех месяцев, когда был пик очередной волны пандемии, я сумел убедиться в этом лично. Практически со всеми главными врачами провел личные встречи, понял, каким образом ведется работа. Не сомневаюсь, что эта система боеспособна. То, что необходимы дополнительные вливания, это однозначно. Так, все лаборатории, готовящие результаты тестов, находятся только в Саранске. Но республика-то достаточно большая, нам нужно разместить подобные лаборатории везде.

— Вы уже упомянули о категории граждан старше 65 лет. Когда они смогут вернуться к привычной жизни, выйти на работу, например?

— Мы начинаем прививочную кампанию для тех, кто не переболел. Проходит определенное количество времени, обычно это две недели, и делаем тест. Тех, у кого антитела появились, мы возвращаем к привычной жизни. Но пожилых граждан пока продолжаем беречь по-прежнему, сейчас они все официально находятся на больничном.

— Когда вы рассчитываете снять все ограничения, введенные в регионе из-за коронавируса?

— На этот вопрос смогут ответить только статистика и профессионалы. Но я наблюдаю тенденцию к снижению заболеваемости. Поэтому мы постепенно идем к снятию всех ограничений. Думаю, дай бог, к лету вернемся к нормальной жизни.

— То есть масочный режим тоже снимете к лету?

—Только после того, как мы будем уверены, что это безопасно. И опять же в этом вопросе мы будем прислушиваться к мнению специалистов — вирусологов, инфекционистов. Вместе с тем считаю, что к перчаточно-масочному режиму можно периодически возвращаться, например, в период обострения сезонных вирусов. Вспомните, как в прошлом году эпидпорог был резко преодолен. Теперь же, благодаря соблюдению всех необходимых мер, распространение пандемии удалось сдержать. Я думаю, нужно научиться жить в условиях определенных ограничений в такие периоды. Мы от этого только здоровее будем.

— Если говорить об экономическом секторе республики в целом, на сегодняшний день как вы оцениваете потери после пандемии? Сколько еще необходимо средств на сбалансирование бюджета региона?

— Все зависит от ситуации в каждой конкретной отрасли. Допустим, сельхозпроизводители ничего не потеряли, потому что это всегда живой рынок, тут доходы зависят от численности населения, потребления. А вот торговые цепочки, которые были разрушены, особенно с зарубежными странами на какой-то период, — тут, конечно, потери есть. Большой ущерб был нанесен отрасли гостеприимства, общепита, ресторанному бизнесу. Они до сих пор не восстановились. Мы сейчас принимаем всяческие меры, поддерживаем их различными мероприятиями. Поддерживаем — и не требуем многое. Понятно, основной ущерб, как и везде, был нанесен сфере услуг. Оценить его в конкретную сумму, наверное, мы сможем чуть позже, по итогам оценки ВРП.

— Вам нужна дополнительная помощь федерального центра?

— Такая помощь уже осуществляется, мы постоянно сотрудничаем с федеральными властями. Это и помощь с вакцинацией, и дополнительные выплаты медикам, которые, я считаю, снимать пока нельзя. Врачи находятся в зоне постоянного риска, работают в напряжении, нуждаются в этой финансовой поддержке. Но, опять же, и про бизнес нельзя забывать, тут тоже оказывается помощь.

— Артем Алексеевич, а как вы оцените работу системы образования в республике в период пандемии? Как вы считаете, достаточно ли было мощностей для онлайн-образования? Все ли территории региона охватывает интернет и мобильная связь?

— Переход к онлайн-обучению произошел очень быстро. Это позволило нам немного заглянуть в будущее. Мир движется вперед. Думаю, образование в классической форме и в онлайн-формате всегда будет присутствовать в нашей жизни. Другое дело, вы правильно заметили про техническую оснащенность. Не у всех была возможность подключиться к интернету, например. Если говорить о технике, я недавно проводил совещание по развитию предприятий оптоволоконной сети. Кстати, у нас в республике находится единственный в России производитель оптоволокна. Так вот на совещании мы говорили о том, что интернет нужно провести до "последней мили" посредством меди и оптоволокна. Конечно, мы должны прийти к тому, чтобы на территории всей Мордовии был хороший интернет. Например, когда едешь по трассе, по железной дороге, интернет пропадает на некоторых участках. Такого быть не должно. Поэтому нам есть над чем работать как в системе сотовой связи, так и оптоволоконной. Тут однозначно выявилась нерешенная проблема, которой нужно заниматься. Кроме того, нужно обеспечить всех школьников необходимой компьютерной техникой, которая позволит быть полноценными участниками онлайн-уроков. На данный момент у нас в этом вопросе все очень консервативно. И родители уже об этом говорили. Я сам как родитель понимаю, что, конечно же, хотелось бы, чтобы дети учились в понятных, нормальных условиях. Потому что еще не до конца отточены технологии проведения удаленных уроков. Дети отвлекаются, что негативно влияет на качество их образования. Но этим нужно заниматься, об этом говорит и Министерство просвещения России, это точно.

Я уверен, что такие технологии будут наращиваться, за этим будущее. И за возможностью обучения на удаленном расстоянии, в том числе в высших учебных заведениях посредством интернета. Коронавирус показал всему миру, что такая система образования может быть. Мы технически должны быть к ней готовы. Я бы не сказал, что мы были готовы к ней на 100%. Жалоб на качество связи хватило с лишком. С другой стороны, онлайн-образование можно использовать, например, когда человек заболел, чтобы он не отставал от программы. Будущее за такой комбинированной системой. Конечно, в нашем случае переход был очень резкий. Нервничали все, в том числе и родители, у которых в несколько раз вынужденно возрос контроль за детьми. В целом, конечно, какие-то пробелы в получении знаний были, но те, кто хотел их получить, получили. Я как родитель скажу, что контроль со стороны учителей однозначно был снижен. Как проконтролировать ученика через интернет? Но сейчас, возвращаясь к нормальной жизни, все эти недочеты уходят.

— Ваши дети оценили такой формат обучения, им понравилось?

— Наверное, как и все, сначала были в восторге. А потом просто соскучились по своим одноклассникам и нормальному общению.

— Как обстоит ситуация с задолженностью по заработной плате на саранском заводе "Лисма"? Руководитель компании вас заверял, что все деньги работникам будут выплачены до нового года.

— Я держу на личном контроле вопрос с выплатой заработной платы на этом предприятии. Там возникла сложность с выполнением гособоронзаказа. Мне пришлось вмешаться в эту ситуацию. Это был один из важных вопросов, который я обсуждал с правительством. Считаю, что в данном случае сработали не оперативно. Но на данный момент все находится под контролем. Конечно, не все гладко, потому что предприятие перестраивается на новые компетенции, переходит на новые технологии. На предприятии трудится большое количество работников. Не самые лучшие времена там сейчас, остались вопросы по собственности, есть вопросы по банкротству. Но с точки зрения заработной платы, выполнения гособоронзаказа — эти вопросы у нас на контроле. Все задолженности перед работниками были выплачены.

— Артем Алексеевич, вы возродили в республике такой вид спорта, как спидвей, которым ранее славилась Мордовия. Что вы можете сказать о развитии спорта в регионе в целом?

— У нас много и спортивных направлений, и объектов. Конечно, в большей степени ориентация идет в сторону спорта высоких достижений, такого как футбол, например. Перед нами стоит серьезная задача по заполнению спортивных объектов. Чтобы там проводились чемпионаты, в том числе всероссийского и международного уровней. Иначе такие спортивные объекты просто себя не смогут окупить.

Мы сейчас постепенно будем развивать и другие спортивные сферы. К примеру, легкую атлетику. Не забывайте — мы одни из лидеров в России по спортивной ходьбе, дзюдо, боксу, футболу. Считаю, что спорт все-таки должен культивироваться в молодежной среде.

Что касается больших командных спортивных успехов, то тут без дополнительных финансов не обойтись. Думаю, даже возможно стороннее спонсирование. Любимые виды спорта, такие как спидвей, мы будем возвращать в республику. Они зрелищные, интересные, эмоциональные, к ним привыкли люди. А то, что сейчас может на себя взять государство, — так это спортивное развитие именно молодежи и массового спорта. Вот на это мы сейчас делаем больший упор, как и на улучшение общего здоровья нации. Да, трудно, в непростое время мы сегодня живем. Я сам регулярно общаюсь с жителями, знаю об их проблемах не понаслышке. Все устали ждать лучших времен, давно готовы к переменам и верят, что все вместе мы способны поднять планку нашего благосостояния. И я верю и знаю — мы справимся.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 9 марта 2021 > № 3659436 Артем Здунов

Евгений Кузнецов: "офисный планктон" через 20 лет останется без работы

Курс биткоина бьет рекорды. Покупать или продавать? Когда биткоин "лопнет"? Что ждет человечество через 20 лет? Кому стоит опасаться, что его на работе заменят роботы? Нужно ли бояться создания искусственного интеллекта, а также когда человечество выйдет за пределы Солнечной системы – во второй части интервью специальному корреспонденту РИА Новости Дмитрию Струговцу рассказал член президиума Совета по внешней оборонной политике, глава представительства Singularity University в Москве, футуролог Евгений Кузнецов.

– Что будет происходить в экономике? Чем будут расплачиваться люди через 20 лет: биткоинами, крипторублями или крышечками от газировки?

– Цифровые деньги вытеснят бумажные, это однозначно. Мы движемся к тому, что наш кошелек – это мы, а гаджеты – это лишь доступ к кошельку в любой части света.

Вся экономическая субъектная деятельность рано или поздно перейдет на смарт-контракты. Любые финансовые действия будет осуществляться мгновенно, их невозможно будет взломать или фальсифицировать. Это будет удобнее, чем современная экономика. Переход займет лет 10-20, потому что финансовые институты консервативны. Они будут сопротивляться до последнего.

Что касается биткоина, то это не цифровые деньги, это цифровое золото. Золотом тоже можно расплачиваться, но неудобно. Как и биткоин золото добыто, хранится и растет в цене. Рост стоимости биткоина зашит в его математику. Примерно каждые два года происходит удвоение стоимости энергии, необходимой для выработки одного блока. Раз в два года стоимость биткоина автоматически должна вырасти. Если биткоин будет расти, как он растет сейчас, то через 10 лет он потребует энергию всего мира на выработку одного блока. То есть для его роста есть ограничение – он блокируется ценой энергетики. Другой риск, что поскольку биткоин построен на взламываемой архитектуре, то через какое-то время он может быть взломан и обесценится. Но до того момента на нем можно будет сделать огромные капиталы. Но как в судьбе любого инвестора, главное – вовремя выйти. Когда-то биткоин "лопнет", но это произойдет не через год и не через два.

– В большинстве фантастических фильмов мы видим, что вместе с людьми сосуществуют, другой вопрос мирно или нет, роботы. Но пока кроме робота "Федора" никто на ум не приходит. И даже в Японии роботы не повсеместны, а диковинка.

– В отношении роботов я тезис оспорю. В России роботы развиваются не хуже, а местами даже лучше, чем в целом в мире, только это не те роботы. Роботы могут быть механическими, а могут быть цифровыми.

Возьмем для примера промышленных роботов. Здесь мы бесспорно отстаем. Если в Южной Корее и Сингапуре в 2016 году насчитывалось по 700-800 роботов на 10 тысяч сотрудников, то в России на такое же количество работников приходилось всего три робота. С механикой у нас плохо.

Еще один тип механических роботов – антропоморфные. Спасибо Boston Dynamics, которые показали, что роботы могут двигаться как человек. Но до создания настоящего антропоморфного робота далеко, и на самом деле не очень понятно, а нужно ли двигаться в этом направлении. Специализированные роботы лучше походят для выполнения конкретных задач, чем человекоподобные. Кроме того, не стоит забывать о так называемой "Зловещей долине", когда у людей вызывают страх и неприязнь роботы, выглядящие и действующие как человек.

Третий тип – цифровые роботы. С ними в России все в порядке. Здесь мы находимся на мировом уровне, а местами и опережаем его. Кто эти "цифровые роботы"? Это роботы из колл-центров, это поисковые машины.

Сейчас нельзя представить сферу, в которой бы отсутствовали роботы. На горизонте 20 лет они займут приличное число рабочих мест. Например, скоринговые услуги делают аналитиков бессмысленными. "Цифровые роботы" заменят бухгалтеров, юристов. Такие ситуации происходили и раньше, когда ручной труд заменяли станками. В этот раз проблема в том, что изменения произойдут внутри одного поколения. Очень многим людям в середине своей профессиональной карьеры придется начать переучиваться. Это будет очень тяжело.

Основная проблема заключается в том, что лучше всего роботы заменяют людей в среднем уровне квалификации. То есть в рутинном труде. Это не только сборка на конвейере, но и работа в офисе. Именно в этом сегменте работает большинство населения. Получается, что людям либо надо будет увеличивать свой уровень образования, либо уменьшать. А если уменьшать, то будет падать уровень жизни.

Скорее всего, в качестве компенсации в нашу жизнь придет много новых профессий, связанных с сервисом человек-человек. Вся экономика перераспределится. Этот процесс уже идет. Я вижу массу людей, которые с позиций менеджеров уходят на позиции кучеров.

– Какие еще профессии будут заменены роботами?

– До половины всех офисных работников, так называемые "менеджеры". Те, кто занимаются продажами, поставками, тендерами. Половина "офисного планктона" не найдет себе место. В предыдущие десятилетия люди с заводов уходили в офисы, а сейчас им предстоит уйти еще куда-то. В органическое фермерство, в коучинг, микротеатры, в домашние детские сады. Если сейчас в лучших школах Москвы на одного учителя приходится 15 учеников, то будет пять. Профессия учителя снова станет востребованной и уважаемой.

– Многие помнят, как в 2006 году президенту был задан вопрос об огромных человекообразных роботах. Что изменится в армии с постепенной роботизацией, с приходом беспилотных летательных аппаратов, сухопутных и морских дронов?

– Армия всегда примеряла на себя все технологические новинки. И естественно, что роботизация армии – это активно идущий процесс. Пусть железки ломают другие железки. Но не очень хочется, чтобы железки убивали людей. Это одна из проблем, потому что на эту тему нет никакого глобального консенсуса. Есть движение о запрете летального роботизированного оружия, но ни одна крупная страна эту идею не поддержала и не будет этого делать.

Раньше роботы в армии были уделом богатых стран типа США. Сейчас Турция и Израиль прорвали барьер и делают авиационные дроны массовым продуктом, который, и мы убедились в этом на примере Азербайджана, вносят существенный вклад в исход боевых действий. Следом за воздушными придут сухопутные и морские дроны. Война превращается в соревнование экономик: кто больше и лучше собрал роботов, тот успешнее решает задачи на поле боя.

Это меняет тысячелетний подход к государству как сообществу людей, к тому, что чем больше людей, тем государству лучше с экономической и военной точек зрения – больше рабочих рук и больше потенциальных солдат. Роботы ломают эту схему, потому что заменяют людей на рабочих местах и в армии. Модель государства, которое сильно не людьми, а роботами, – к такому мы еще просто не готовы.

Но больше всего я боюсь того, что военные по традиции будут стремиться использовать новое вооружение. Особенно, если речь идет о вооружении, обеспечивающем ультимативное превосходство. Американцы это наглядно продемонстрировали, испытав ядерное оружие в Японии, когда в этом не было острой необходимости.

Предполагаю, что количество потерь среди военных при более массовом применении роботов будет падать, но боюсь, что в ближайшие 20 лет количество самих боестолкновений и войн может только вырасти. Неизвестно, не приведет ли это к росту потерь среди мирных граждан.

– С робототехникой непосредственно связано создание искусственного интеллекта. Многих это пугает. Несет ли угрозу искусственный интеллект?

– Есть прогнозы, что сравнимый с человеческим интеллект появится к 2045 году. Сопоставимый интеллект – это уже очень серьезно. То есть некоторые государства станут мощнее. Кто-то за счет этого обретет невиданную силу, а кто-то, не получив таких технологий, останется на месте. Создание сверхинтеллекта прогнозируется на 2070-й год. В прошлом году математически была доказана теорема, что невозможно разработать систему контроля сверхинтеллекта со стороны человека, что сверхинтеллект всегда определит механизм контроля и уйдет от него. Значит, сверхинтеллект невозможно контролировать в принципе. Как только мы дадим ему дорогу, он будет развиваться быстрее нас и без нас.

– Нужны ли ему будут люди?

– Как показывает эволюция, менее развитые формы великолепно находят себе место в экосистемах более развитых форм. Например, домашних животных сейчас во много раз больше, чем если бы они жили в дикой природе. Поэтому при разговорах о сверхинтеллекте я всегда рассказываю грустную шутку, что человек станет своеобразным "котиком", а сверхинтеллект будет о нем заботиться и не позволит воевать. Моя гипотеза заключается в том, что если сверхинтеллект появится, то человек этого просто не поймет. Мы будем замечать в жизни определенные процессы, которые сделают жизнь заметно лучше, но как и почему это происходит, осознавать не будем. Это будет похоже на влияние высшей силы.

Конечно, это не единственный вариант будущего. Возможны и альтернативные сценарии. В истории было несколько случаев, когда цивилизация подходила к моменту технологического прорыва и на этом разваливалась. Мы все помним про крах Рима, аналогичная ситуация была с Китаем, который сам затормозил свое развитие, известна катастрофа бронзового века, когда Хетты, Ассирия и Египет создали глобальную цивилизацию, но затем последовали сотни лет темных веков и отсутствия технического прогресса. Я призываю не сбрасывать такой вариант со счетов.

– Если на Земле будет "хозяйничать" сверхразум, остановится ли экспансия человечества в космос?

– Про космос я могу говорить бесконечно. Еще 30 лет назад я для себя придумал такое понятие как "сфера достижимого". Каждый раз, когда человек увеличивает сферу мира, до которой он может технически дотянуться, у него происходит скачок в сознании. Это очень заметно по детям. Если ребенок умеет только лежать на спине – это одно, только он перевернулся на живот – у него произошел скачок в когнитивных способностях, встал на ноги – очередной скачок. Нам для того, чтобы интеллектуально развиваться, необходим все больший объем мира, доступный для изучения. Мы обречены на расширение, это зашито в наши гены. Мы вышли из Африки и заследили весь мир. Расширяться дальше некуда, поэтому естественно, что озвучиваются планы о переселении на другие планеты. В том или ином виде, как в анекдоте – тушкой или чучелом, но человек отправится на другие планеты. Будет ли он при этом командовать, или командовать будет искусственный интеллект, тут я боюсь прогнозировать. Главное отличие человека от роботов – возможность принимать решения в отсутствие какой-либо информации. Самообучаться с нуля роботы еще не умеют. Возможно это качество человека пригодится при взаимоотношениях со сверхинтеллектом. Ему человек будет нужен при исследовании космоса как источник новых идей, решений. Тогда машины будут идти не впереди, а вместе с людьми.

– Как будет идти освоение космоса, если мы говорим о текущих тенденциях?

– Освоение Солнечной системы при нынешнем темпе развития технологий – это вопрос ближайших десятилетий. Создание базы на Луне и экономическое освоение околоземных астероидов прогнозируются на ближайшие 20 лет. Выход к большому астероидному поясу – горизонт 30-50 лет. Как только мы создадим все необходимые условия, нам захочется сделать следующий шаг – выйти за пределы Солнечной системы. Думаю, что с вероятностью в 60 процентов до 2100 года возможна первая миссия автоматического аппарата к экзопланете, то есть планете у другой звезды.

Россия. США > Финансы, банки. СМИ, ИТ. Армия, полиция > ria.ru, 9 марта 2021 > № 3659435 Евгений Кузнецов

Манифест Великого Пробуждения

Имперский Ренессанс против «Большой Перезагрузки»

Александр Дугин

Часть 1. Great Reset

5 пунктов принца Чарльза

В 2020 году на форуме в Давосе его основатель Клаус Шваб и Принц Чарльз Уэльский провозгласили новый курс человечества «Great Reset», «Большая Перезагрузка».

План, озвученный Принцем Уэльским, состоит из 5 пунктов:

1. Захват воображения человечества (так как изменения случаются только тогда, когда люди действительно их захотят);

2. Восстановление экономики после пандемии Covid-19, что должно привести к началу «устойчивого развития». Необходимо изобрести иные устойчивые производственные структуры, нежели те, которые оказали зловредный эффект на окружающую среду планеты;

3. Переход к экономике без использования нефти на глобальном уровне. Добиться этого следует с помощью критического влияния на цены на нефть с целью достижения устойчивости рынка;

4. Наука, технологии и инновации должны получить новый импульс развития. Человечество стоит на пороге радикального прорыва, который изменит все наши представления о том, что возможно и что выгодно в контексте устойчивого будущего;

5. Необходимо изменить структуру баланса инвестиций. Следует увеличить долю «зеленых инвестиций» и создать рабочие места в области «зеленой энергии», циклической экономики и био-экономики, развивать эко-туризм и «зеленые» публичные инфраструктуры.^[1]

Термин «устойчивое» (sustainable) является важнейшим концептом «Римского клуба» – «устойчивое развитие». Эта теория основана на другой теории – «пределов роста», согласно которой перенаселение планеты достигло критической черты (что подразумевает необходимость сокращения рождаемости).

Тот факт, что слово «устойчивое» используется в контексте пандемии Covid-19, что, согласно некоторым аналитикам, и должно привести к сокращению населения, вызвало значительную реакцию в мировом масштабе.

Основной смысл «Большой Перезагрузки» сводится к:

управлению сознанием населения в глобальном масштабе, что лежит в основе «cancel culture» – введения цензуры в сетях, подконтрольных глобалистам (пункт 1);

переходу к экологической экономике и отказе от индустриальных структур Модерна (пункты 2 и 5);

вступлению человечества в 4-й экономический уклад (ему была посвящена предыдущая встреча в Давосе), то есть постепенной замене рабочей силы киборгами и внедрение развитого Искусственного Интеллекта в глобальном масштабе (пункт 3).

Основная идея «Большой Перезагрузки» – это продолжение глобализации и укрепление глобализма после серии неудач: консервативного президентства антиглобалиста Трампа, роста влияния многополярного мира – прежде всего Китая и России, подъема исламских стран Турции, Ирана, Пакистана, Саудовской Аравии и выхода их из-под влияния Запада.

На Давосском форуме представители глобальных либеральных элит декларируют мобилизацию своих структур в преддверии столь желательного для них президентства Байдена и победы в США демократов, управляемых глобалистами.

Имплементация

Маркером глобалистской agenda становятся слова песни (Jeff Smith) «Build Back Better» («Построим снова и ещё лучше» – лозунг предвыборной компании Джо Байдена). Имеется в виду, что после серии неудач (таких, как тайфун или ураган Катрина), люди (имеется в виду, глобалисты) отстраивают свои инфраструктуры еще лучше, чем было прежде.

«Большая Перезагрузка» – «Great Reset» – начинается с победой Байдена.

Мировые лидеры, главы крупнейших корпораций – Big Tech, Big Data, Big Finance и т. д. – объединились и мобилизовались, чтобы победить своих оппонентов – Трампа, Путина, Си Цзиньпина, Эрдогана, аятоллу Хаменеи и других. Началом стало вырывание победы у Трампа с использованием новых технологий – через «захват воображения» (пункт 1), введение цензуры в интернет и махинаций с голосованием по почте.

Приход Байдена в Белый дом означает, что глобалисты переходят и к дальнейшим пунктам.

Это должно затронуть все области жизни – глобалисты возвращаются к тому месту, где их остановил Трамп и другие полюса поднимающейся многополярности. И здесь контроль над сознанием (через цензуру и манипуляции с социальными сетями, тотальным слежением и сбором данных обо всех) и внедрение новых технологий играют ключевую роль.

Эпидемия Covid-19 дает для этого основания. Под предлогом санитарной гигиены «Большая Перезагрузка» рассчитывает резко изменить структуры контроля мировых глобалистских элит над населением земли.

Инаугурация Джо Байдена и уже подписанные им указы, отменившие практически все решения Трампа, означают, что план начал приводиться в действие.

В своей речи, посвященной «новому» курсу внешней политики США, Байден фактически озвучил основные направления глобалистской политики. «Новым» – да и то лишь отчасти – этот курс может казаться только по сравнению с курсом Трампа. В целом же Байден просто анонсировал возврат к прежнему вектору:

постановку глобальных интересов выше национальных;

укрепление структур Мирового Правительства и его филиалов в виде глобальных наднациональных организаций и эконмических структур;

укрепление блока НАТО и сотрудничество со всеми глобалистскими силами и режимами;

продвижение и углубление демократических перемен в мировом масштабе, что на практике означает:

1) эскалацию отношений с теми странами и режимами, которые отвергают глобализацию – прежде всего с Россией, Китаем, Ираном, Турцией и т. д;

2) усиление военного присутствия США на Ближнем Востоке, в Европе и Африке;

3) распространение нестабильности и «цветных революций»;

4) широкое применение практики «демонизации», «деплатформирования» и сетевого остракизма (cancel culture) в отношении всех тех, кто придерживается точки зрения, отличной от глобалистской (как за рубежом, так и в самих США).

Таким образом, новое руководство Белого Дома не просто не демонстрирует ни малейшего желания вести с кем бы то ни было равный диалог, но лишь ужесточает свой собственный либеральный дискурс, не терпящий никаких возражений. Глобализм прочно вступает в тоталитарную фазу. А это делает более чем вероятной возможность новых войн – включая повышенный риск Третьей мировой.

Геополитика «Большой Перезагрузки»

Глобалистский «Фонд Защиты Демократий» (Foundation for Defence of Democracies), выражающий позицию неоконсервативных кругов США, совсем недавно выпустил доклад, содержащий рекомендации Байдену, где отметил, что такие Трамповские направления как:

1) усиление противостояния Китаю,

2) усиление давление на Иран

– положительны, и Байдену следует двигаться по этим осям во внешней политике.

Осудили же авторы доклада такие действия Трампа во внешней политике, как:

1) работу по дезинтеграции НАТО;

2) сближение с «тоталитарными лидерами» (китайским, КНДР и российским);

3) «плохую» сделку с талибами;

4) вывод американских войск из Сирии.

Таким образом, «Большая Перезагрузка» в геополитике будет означать сочетание «продвижения демократии» с «неоконсервативной агрессивной стратегией полномасштабного доминирования», что является главным вектором политики «неоконсерваторов». При этом, Байдену рекомендуется продолжать и наращивать противостояние с Ираном и Китаем, но основное внимание сосредоточить на борьбе с Россией. И для этого необходимо усиление НАТО и расширение американского присутствия на Ближнем Востоке и в Центральной Азии.

Также, как и Трамп, Россия, Китай, Иран и некоторые иные исламские страны рассматриваются адептами «Великой Перезагрузки» как главные преграды на её пути.

Так экологические проекты и технологические инновации (прежде всего внедрение Искусственного Интеллекта и роботизация) сочетаются с ростом агрессивной военной политики.

Часть 2. Краткая история либеральной идеологии: глобализм как кульминация

Номинализм

Чтобы отчетливо понять, чем именно является в историческом масштабе победа Байдена и «новый» курс Вашингтона на «Большую Перезагрузку», следует окинуть взором всю историю становления либеральной идеологии – начиная с ее корней. Только в этом случае мы сможем по достоинству оценить всю серьезность нашего положения. Победа Байдена не случайный эпизод, а анонсирование глобалистской контратаки не просто агония провалившегося проекта. Все намного более серьезно. Байден и те силы, которые за ним стоят, воплощают в себе кульминацию исторического процесса, который берет начало еще в Средневековье, достигает зрелости в Новое время вместе с появлением капиталистического общества и сегодня доходит до своей последней стадии – теоретически намеченной с самого начала.

Корни либеральной (=капиталистической) системы уходят в схоластический спор об универсалиях.

Этот спор расколол католических богословов на два лагеря: одни признавали бытие общего (вида, рода, универсалии), а другие считали существующими только отдельные конкретные – индивидуальные вещи, а их обобщающие имена толковали как чисто внешние условные системы классификации, представляющие собой «пустой звук». Те, кто были убеждены в существовании общего, видового, опирались на классическую традицию Платона и Аристотеля. Они стали называть «реалистами», то есть признающими «реальность универсалий». Самым ярким представителем «реалистов» был Фома Аквинский и в целом традиция монахов-доминиканцев.

Сторонники того, что реальны только отдельные индивидуальные вещи и существа, стали называться «номиналистами», от латинского nomen, «имя». Требование «не двоить сущности» восходит именно к одному из главных защитников «номинализма», английскому философу Уильяму Оккаму. Еще раньше эти же идеи отстаивал Иоанн Росцелин. И хотя на первом этапе победили «реалисты», а учение «номиналистов» было предано анафеме, позднее пути западно-европейской философии – особенно Нового времени – пошли вслед за Оккамом.

«Номинализм» заложил основу будущего либерализма – и в идеологии, и в экономике. Человек здесь мыслился именно индивидуумом – и ничем больше, а все формы коллективной идентичности (религия, сословие и т. д.) подлежали упразднению. Также и вещь рассматривалась как абсолютная частная собственность, как именно конкретная отдельная вещь, которую было легко приписать как собственность тому или иному индивидуальному владельцу.

Номинализм возобладал прежде всего в Англии, получил широкое распространение в протестантских странах и постепенно стал основной философской матрицей Нового времени – в религии (индивидуальные отношения человека с Богом), в науке (атомизм и материализм), в политике (предпосылки буржуазной демократии), в экономике (рынок и частная собственность), в этике (утилитаризм, индивидуализм, релятивизм, прагматизм) и т. д.

Капитализм: первая фаза

Отталкиваясь от номинализма, мы можем проследить весь путь исторического либерализма – от Росцелина и Оккама до Сороса и Байдена. Для удобства разделим всю эту историю на три фазы.

Первая фаза заключалась во внедрении номинализма в сферу религии. Коллективную идентичность Церкви, как ее понимал католицизм (и в еще большей мере православие), протестанты заменили отдельными индивидуумами, которые могли отныне толковать Священное Писание, опираясь только на свой рассудок и отвергая любую традицию. Так многие аспекты христианства – таинства, чудеса, ангелы, посмертное вознаграждение, конец света и т. д. – были пересмотрены и отброшены, как не соответствующие «рациональным критериям».

Церковь как «мистическое тело Христа» была разрушена и заменена клубами по интересам, создававшимся по свободному согласию снизу. Это породило множество спорящих друг с другом протестантских сект. В Европе и в самой Англии, где номинализм дал самые основательные плоды, этот процесс был несколько сглажен, а самые яростные протестанты ринулись в Новый Свет и создали там свое общество. Так позднее, после борьбы с метрополией, появились США.

Параллельно разрушению Церкви как «коллективной идентичности» (чего-то «общего») стали упраздняться сословия. На место социальной иерархии священников, аристократии и крестьян вступили неопределенные «горожане», а это и есть изначальное значение слова «буржуа». Буржуазия вытеснила все остальные слои европейского общества. Но именно буржуа и был оптимальным «индивидуумом», гражданином без рода, племени и профессии, но зато с частной собственностью. И новый класс стал перестраивать под себя все европейское общество.

При этом наднациональное единство Папского престола и Западно-Римской Империи – как еще одно выражение «коллективной идентичности» – также упразднялось. А на его месте устанавливался порядок на основе суверенных национальных государств, своего рода «политических индивидуумов». После окончания 30-летней войны Вестфальский мир закрепил именно такой порядок.

Так к середине XVII века в Западной Европе сложился в основных чертах буржуазный строй, то есть капитализм.

Философия нового строя была во многом предвосхищена еще Томасом Гоббсом и развита Джоном Локком, Дэвидом Юмом и Иммануилом Кантом. К экономической области эти принципы применил Адам Смит, положив начало либерализму как экономической идеологии. Фактически, капитализм, основанный на систематической имплементации номинализма, приобрел характер связного системного мировоззрения. Смысл истории и прогресса отныне заключался в том, чтобы «освобождать индивидуума от всех форм коллективной идентичности» – вплоть до логического предела.

К XX веку – через период колониальных завоеваний – западно-европейский капитализм стал глобальной реальностью. Номиналистский подход возобладал в науке и культуре, в политике и экономике, в самом повседневном мышлении людей Запада и всего человечества, оказавшегося под сильным западным влиянием.

ХХ и триумф глобализации: вторая фаза

В ХХ веке капитализм столкнулся с новым вызовами. На сей раз это были не привычные формы коллективной идентичности – религиозной, сословной, профессиональной и т. д., но искусственные и также современные (как и сам либерализм) теории, отвергающие индивидуализм и противопоставляющие ему новые – скомбинированные концептуально – формы коллективной идентичности.

Социалисты, социал-демократы и коммунисты противопоставляли либералам классовую идентичность, призывая рабочих всего мира сплотиться, чтобы опрокинуть власть мировой буржуазии. Эта стратегия оказалась действенной, и в некоторых крупных странах, правда, совсем не в тех индустриально развитых и западных, где рассчитывал основатель коммунизма Карл Маркс, пролетарские революции победили.

Параллельно коммунистам произошел – на сей раз в Западной Европе – захват власти крайне националистическими силами. На сей раз они действовали во имя «нации» или «расы», снова противопоставляя либеральному индивидуализму нечто «общее», некоторое «коллективное бытие».

Новые противники либерализма относились уже не к инерции прошлого, как на предыдущих стадиях, а представляли собой модернистские проекты, сложившиеся на самом Западе. Но они также строились на отвержении индивидуализма и номинализма. Это было ясно осмыслено теоретиками либерализма – прежде всего Хайеком и его учеником Поппером, которые объединили «коммунистов» и «фашистов» под общим названием «врагов открытого общества». И начали с ними смертельную войну.

Тактически использовав Советскую Россию, капитализму вначале удалось справиться с фашистскими режимами, и это стало идеологическим результатом Второй мировой войны. Последовавшая за этим «холодная война» между Западом и Востоком к концу 80-х годов ХХ века завершилась победой либералов над коммунистами.

Так проект освобождения индивидуума от всех форм коллективной идентичности и «идеологический прогресс» в понимании либералов прошел еще одну стадию. В 90–е годы либеральные теоретики заговорили о наступившем «конце истории» (Ф. Фукуяма) и о «однополярном моменте» (Ч. Краутхамер).

Это стало ярким доказательством вступления капитализма в свою наиболее продвинутую фазу – в стадию глобализма. Собственно, именно в это время в США у правящих элит и восторжествовала стратегия глобализма – намеченная еще в Первую мировую войну 14 пунктами Вильсона, но по итогам «холодной войны» объединившая элиту обеих партий – как демократов, так и республиканцев, представленных преимущественно «неоконсерваторами».

Гендер и постгуманизм: третья фаза

После победы над последним идеологическим противником – социалистическим лагерем, – капитализм подошел к решающей черте. Индивидуализм, рынок, идеология прав человека, демократия и западные ценности победили в глобальном масштабе. Казалось бы, повестка дня выполнена – никто больше не противопоставляет «индивидуализму» и номинализму ничего серьезного и системного.

В этот период капитализм вступает в третью фазу. При ближайшем рассмотрении, после победы над внешним врагом либералы обнаружили ещё две формы коллективной идентичности. Прежде всего, пол. Ведь пол – это также нечто коллективное: либо мужское, либо женское. Поэтому следующим этапом стало уничтожение пола как чего-то объективного, существенного и неотменимого.

Половая принадлежность требовала отмены, как и все иные формы коллективной идентичности, изжитые и упраздненные еще раньше. Отсюда гендерная политика, превращение категории пола в нечто «опциональное» и зависящее от индивидуального выбора. И снова здесь мы имеем дело с тем же номинализмом: зачем двоить сущности?! Человек и есть человек как индивидуум, пол же можно выбирать произвольно – как раньше выбирали религию, профессию, нацию и образ жизни.

Это стало главной повесткой дня либеральной идеологии именно в 90-х после победы над СССР. Да, на пути гендерной политики вставали внешние противники – те страны, у которых еще сохранились по инерции остатки традиционного общества, ценности семьи и т. д., а также консервативные круги на самом Западе. Борьба с консерваторами и «гомофобами», то есть защитниками традиционного взгляда на бытие полов, стала новой целью адептов прогрессивного либерализма. К этому примкнули многие левые, заменившие гендерной политикой и защитой иммиграции прежние антикапиталистические цели.

По мере успехов институционализации норм гендерной политики и успехов массовой миграции, атомизирующей население в странах самого Запада (что также вписывается полностью в идеологию прав человека, оперирующей с индивидуумом без учета его культурных, религиозных, социальных или национальных аспектов), стало очевидным, что либералам остается сделать последний шаг – и упразднить человека.

Ведь человек – это тоже коллективная идентичность, а значит, ее следует преодолеть, отменить, упразднить. Этого требует принцип номинализма: «человек» – это только имя, пустое сотрясение воздуха, произвольная, а поэтому всегда спорная классификация. Есть лишь индивидуум, а человеческий или нет, мужской или женский, религиозный или атеистический – это зависит от его выбора.

Таким образом, последний шаг, который осталось сделать либералам, прошедшим многовековой путь к своей цели, заменить людей – пусть частично – киборгами, сетями Искусственного Интеллекта и продуктами генной инженерии. Human optional логически следует за gender optional.

Эта повестка уже вполне предвосхищена постгуманизмом, постмодернизмом и спекулятивным реализмом в философии, а технологически с каждым днем становится все более реалистичной. Футурологи и сторонники ускорения исторического процесса (акселерационисты) уверенно смотрят в ближайшее будущее, когда Искусственный Интеллект станет сопоставим по основным параметрам с человеческим. Этот момент называется Сингулярностью. Ее наступление прогнозируется в пределах от 10 до 20 лет.

Последний бой либералов

Вот именно в этот контекст и следует помещать продавленную победу Байдена в США. Именно это и означает «Большая Перезагрузка» или лозунг «Построим снова и ещё лучше».

В 2000-е годы глобалисты столкнулись с рядом проблем, которые носили не столько идеологический, сколько «цивилизационный характер». С конца 90-х в мире практически не осталось более или менее стройных идеологий, способных бросить вызов либерализму, капитализму и глобализму. В разной мере, но эти принципы принимали все или почти все. Но, тем не менее, процессы имплементации либерализма и гендерной политики, а также упразднения национальных государств в пользу Мирового Правительства затормозились сразу на нескольких направлениях.

Этому все активнее сопротивлялась Россия Путина, имевшая в запасе ядерное оружие и историческую традицию оппонирования Западу, а также ряд консервативных традиций, сохранившихся в обществе.

Китай, хотя и активно включился в глобализацию и либеральные реформы, не спешил применять их к политической системе, сохранял господство Компартии и отказывался от политической либерализации. Более того, при Си Цзиньпине стали нарастать национальные тенденции в китайской политике. Пекин ловко использовал «открытый мир», чтобы преследовать свои национальные и даже цивилизационные интересы. А это в планы глобалистов не входило.

Исламские страны продолжали свою борьбу против вестернизации и, несмотря на блокаду и давление, сохраняли (как, например, шиитский Иран) свои непримиримо антизападные и антилиберальные режимы. Все более независимой от Запада становилась политика таких крупных суннитских государств, как Турция и Пакистан.

В Европе стала подниматься волна популизма, которая нарастала по мене взрыва недовольства коренных европейцев массовой иммиграцией и гендерной политикой. Политические элиты Европы оставались полностью подчиненными глобалистской стратегии, что и видно на Давосском форуме – в докладах его теоретиков Шваба или принца Чарльза, но сами общества пришли в движения и подчас поднимались на прямое восстание против власти – как в случае протестов «желтых жилетов» во Франции. Кое-где – например в Италии, Германии или Греции – популистские партии стали прорываться даже в парламент.

И, наконец, в 2016 году в самих США президентом умудрился стать Дональд Трамп, подвергший глобалистскую идеологию, практику и цели резкой и прямолинейной критике. И его поддержало около половины американцев.

Все эти антиглобалистские тенденции в глазах самих глобалистов не могли не сложиться в зловещую картину: история последних столетий с, казалось бы, неизменным прогрессом номиналистов и либералов была поставлена под вопрос. Это была не просто катастрофа того или иного политического режима. Это была угроза конца либерализма как такового.

Даже сами теоретики глобализма почувствовали неладное. Так, Фукуяма отказался от своего тезиса о «конце истории» и предложил еще сохранять национальные государства под властью либеральных элит, чтобы с опорой на жесткие методы лучше подготовить массы к окончательной трансформации в постчеловечество. Другой глобалист Чарльз Краутхаммер вообще заявил, что «однополярный момент» закончился, а глобалистские элиты не сумели им воспользоваться.

Именно в таком паническом и практически истерическом состоянии провели последние 4 года представители глобалистской верхушки. И поэтому вопрос устранения Трампа с поста Президента США был для них вопросом жизни и смерти. Если бы Трамп сохранил свой пост, обвал глобалистской стратегии был бы необратим.

Но Байдену удалось – правдами и неправдами – изгнать Трампа и демонизировать его сторонников. Тут-то и начинает работать «Большая Перезагрузка», Great Reset. В ней, действительно, нет ничего нового – это продолжение основного вектора западно–европейской цивилизации Нового времени в направлении прогресса, истолкованного в духе либеральной идеологии и номиналистской философии. Осталось совсем немного: освободить индивидуумов от последних форм коллективной идентичности – завершить упразднение пола и перейти к постгуманистской парадигме.

Успехи высоких технологий, интеграция обществ в социальные сети, жестко управляемые, как сейчас выясняется, либеральными элитами в открыто тоталитарном ключе, отработка способов слежения и влияния на массы делают достижение глобальной либеральной цели вполне близкой.

Но чтобы совершить этот решающий бросок, им необходимо в ускоренном режиме (и уже не обращая внимания на то, как это выглядит) стремительно расчистить путь к финализации истории. А это значит, что зачистка Трампа является сигналом к атаке на все остальные преграды.

Так мы определили наше место на шкале истории. И тем самым получили более полное представление о том, чем является «Большая Перезагрузка». Это не что иное, как начало «последней битвы». Глобалисты в своей борьбе за номинализм, либерализм, освобождение индивидуума и гражданское общество представляются сами себе «воинами света», несущими массам прогресс, освобождение от тысячелетних предрассудков, новые возможности – и, вероятно, даже физическое бессмертие и чудеса генной инженерии.

Все, кто им противостоит, в их глазах представляют собой «силы тьмы». И по этой логике с «врагами открытого общества» надо поступать по свей строгости. «Если враг не сдается, его уничтожают». А врагом является каждый, кто ставит под сомнение либерализм, глобализм, индивидуализм, номинализм – во всех их проявлениях. Такова новая этика либерализма.

Ничего личного. Все имеют право быть либералами, но никто не имеет права не быть либералом.

Часть 3. Раскол в США: трампизм и его враги

Враг внутри

В более ограниченном контексте, нежели рамки общей истории либерализма от Оккама до Байдена, вырванная у Трампа победа демократов в битве за Белый дом зимой 2020-2021 годов также имеет огромное идеологическое значение. Это связано прежде всего с процессами, развертывающимися внутри самого американского общества.

Дело в том, что после падения СССР и наступления «однополярного момента» в 90–е годы ХХ века у глобального либерализма исчезли внешние противники. По крайней мере, так тогда казалось в контексте оптимистичного ожидания «конца истории». Пусть такие прогнозы оказались преждевременными, но в целом Фукуяма не просто гадал – наступило ли будущее? – он строго следовал самой логике либерального толкования истории, и поэтому с определенными поправками его анализ был в целом верен.

Во всем человечестве, на самом деле, в той или иной мере установились нормы либеральной демократии – рынок, выборы, капитализм, признание «прав человека», нормативы «гражданского общества», согласие с технократическими трансформациями и стремление примкнуть к развитию и внедрению высоких технологий – прежде всего дигитальных. Если кто-то и упорствовал в своей неприязни к глобализации, это можно было рассматривать как простую инерцию, как не готовность быть «осчастливленным» либеральным прогрессом.

Иными словами, это было не идеологической оппозицией, но лишь досадной помехой. Цивилизационные различия должны были постепенно стереться. Капитализм, принятый и Китаем, и Россией, и исламским миром, рано или поздно повлек бы за собой процессы политической демократизации, ослабление национального суверенитета и привел бы, в конце концов, к принятию общепланетарной системы – то есть к Мировому Правительству. Это было не делом идеологической борьбы, но делом времени.

Именно в этом контексте глобалисты и принялись за дальнейшие шаги по продвижению своей основной программы – упразднению всех остаточных форм коллективной идентичности. Это прежде всего касалось гендерной политики, а также усиления потоков миграции, призванных окончательно размыть культурную идентичность самих западных обществ – в том числе европейского и американского. Таким образом, основной удар глобализации пришелся по своим.

В этом контексте на самом Западе стал проявляться «внутренний враг». Им стали те силы, которые возмутились уничтожению половой идентичности, остатков культурной традиции (через миграцию) и ослаблению позиций среднего класса. Постгуманистские горизонты надвигающейся Сингулярности и замена людей Искусственным Интеллектом также внушали все большие опасения. А на философском уровне не все интеллектуалы приняли парадоксальные выводы Постмодерна и спекулятивного реализма.

Кроме того, наметилось явное противоречие между западными массами, живущими в контексте старых норм Модерна, и глобалистскими элитами, стремящимися любой ценой ускорить социальный, культурный и технологический прогресс, понятый в либеральной оптике. Так стал складываться новый идеологический дуализм – на сей раз внутри Запада, а не вне его. Враги «открытого общества» отныне появились в самой западной цивилизации. Ими стали те, кто отвергали последние выводы либералов и совершенно не принимали ни гендерной политики, ни массовой миграции, ни упразднения национальных государств и суверенитета.

При этом, такое нарастающее сопротивление, названное обобщенно «популизмом» (или «правым популизмом»), опиралось на ту же самую либеральную идеологию – на капитализм и либеральную демократию, но толковало эти «ценности» и «ориентиры» по-старому, а не по-новому.

Свобода здесь мыслилась как свобода иметь любые взгляды, а не только соответствующие нормам политкорректности. Демократия истолковывалась как власть большинства. Свобода менять пол сочеталась со свободой сохранить верность семейным ценностями. Готовность принять мигрантов, выражающих желание и доказывающих способность к интеграции в западные общества, строго отличалась от поголовного принятия всех без различия в сопровождении непрерывных извинений перед любыми приезжими за колониальное прошлое.

Постепенно «внутренний враг» глобалистов достиг серьезных пропорций и большого влияния. Старая демократия бросила вызов новой.

Трамп и восстание ничтожеств

Кульминацией этого стало избрание Дональда Трампа в 2016 году. Трамп построил свою компанию на этом самом расколе американского общества. Кандидат от глобалистской партии – Хилари Клинтон – опрометчиво назвала сторонников Трампа, то есть «внутреннего врага» – «depplorables», то есть «жалкими», «достойными сожаления», «ничтожествами». «Ничтожества» в ответ выбрали Трампа.

Так раскол внутри либеральной демократии стал важнейшим политическим и идеологическим фактом. Те, кто толковали демократию «по-старому» (как власть большинства), не просто восстали против нового толкования (как власть меньшинств, направленную против большинства, склонного вставать на популистскую точку зрения, что чревато… ну да, конечно, «фашизмом» или «сталинизмом»), но сумели одержать победу и привести в Белый Дом своего кандидата.

Трамп же со своей стороны провозгласил свое намерение «осушить Болото» (drain the Swamp), то есть покончить с либерализмом в его глобалистской стратегией и «сделать Америку снова великой» (Make Americagreat again). Обратим внимание на слова «снова» (again). Трамп хотел вернуться к эпохе национальных государств, то есть сделать ряд шагов против течения истории (как её понимали либералы). То есть «старое доброе вчера» противопоставлялось «глобалистскому сегодня» и «постгуманистскому завтра».

Следующие 4 года стали для глобалистов настоящим кошмаром. Подконтрольные глобалистам СМИ все 4 года обвиняли Трампа во всех возможных грехах – в том числе в работе «на русских», так как «русские» также упорствовали в непринятии «прекрасного нового мира», саботируя укрепление наднациональных институтов – вплоть до Мирового правительства – и препятствуя проведению гэйпарадов.

Все противники либеральной глобализации собирались логическую в одну группу, куда попали не только Путин, Си Цзиньпин, некоторые исламские лидеры, но и – только вдумайтесь! – Президент Соединенных Штатов Америки, человек номер один «свободного мира». Для глобалистов это было катастрофой. И пока Трампа – с использованием цветной революции, спровоцированных беспорядков, поддельных бюллетеней и методов подсчета голосов, ранее применявшихся лишь в отношении других стран и неугодных США режимов – не сбросили, они не могли чувствовать себя спокойно.

Лишь после этого, снова захватив бразды правления в Белом Доме, глобалисты стали приходить в себя. И снова взялись за… старое. Но в их случае «старое» (build back) означало возврат к «однополярному моменту» – в до-трампистские времена.

Трампизм

Трамп в 2016 году оседлал волну популизма, чего не удалось сделать ни одному европейскому лидеру. Поэтому он стал символом противостояния либеральной глобализации. Да, это была не альтернативная идеология, а всего лишь отчаянное сопротивление последним выводам, сделанным из логики и даже метафизики либерализма (и номинализма). Трамп оспаривал отнюдь не капитализм и не демократию, но лишь те формы, которые они приобрели на последней стадии и постепенной и последовательной имплементации. Но и этого было достаточно, чтобы обозначить фундаментальный раскол американского общества.

Так сложился феномен «трампизма», во многом превосходящий масштаб личности самого Дональда Трампа. Трамп сыграл на антиглобалисткой волне протеста. Но совершенно очевидно, что он не являлся и не является идеологической фигурой. И тем не менее, именно вокруг него стал формироваться оппозиционный блок. Американская женщина консерватор Энн Култер, написавшая книгу "In Trump we trust"^[2], позднее переформулировала свое кредо так: «in Trumpism we trust».

Не столько сам Трамп, сколько намеченная им линия противостояния глобалистам, стала ядром трампизма. В роли Президента Трамп далеко не всегда был на высоте сформулированной им самим задачи. И уже тем более ничего даже близко напоминающего «осушение Болота» и победу над «глобализмом» ему осуществить не удалось. Но, несмотря на это, он стал центром притяжения для всех тех, кто осознавал или только чувствовал опасность, исходящую от глобалистских элит и неразрывно связанных с ними представителей Больших Финансов и Больших Технологий.

Так стало складываться ядро трампизма. В этом процессе важную роль сыграл американский интеллектуал консервативной ориентации Стив Бэннон, мобилизовавший в поддержку Трампа широкие слои молодежи и разрозненные консервативные движения. Сам Бэннон вдохновлялся серьезными антимодернистскими авторами – такими как Юлиус Эвола, и, следовательно, его оппозиция глобализму и либерализму имела более глубокие основания.

Важную роль в трампизме сыграли последовательные палео-консерваторы – изоляционисты и националисты – Пат Бьюкенен, Рон Пол, а также отодвинутые ранее – с 80-х годов – на периферию неоконами (глобалистами справа) адепты антилиберальной и антимодернистской (следовательно, фундаментально антиглобалистской) философии – Ричард Вивер и Рассел Кирк.

Выразителем массовой мобилизации «трампистов» стали представители сетевой организации QAnon, которые облекли критику либерализма, демократов и глобалистов в форму теории заговора. Они распространяли в сетях потоки обвинений и разоблачений глобалистов, замешанных в секс-скандалах, педофилии, коррупции и сатанизме.

Верные интуиции о зловещем характере либеральной идеологии – ставшем очевидным на последних стадиях её триумфального распространения в человечестве – сторонники QAnon сформулировали на уровне среднестатистического американца и массового сознания, едва ли склонного к углубленному философскому и идеологическому анализу. Параллельно этому QAnon расширяли свое влияние, но одновременно придавали антилиберальной критике гротескные черты.

Именно сторонники QAnon как авангард массового конспирологического популизма оказались во главе протестов 6 января, когда возмущенные украденными выборами сторонники Трампа ворвались в Капитолий. Они не добились при этом никакой цели, но лишь дали Байдену и демократам повод еще больше демонизировать «трампизм» и всех противников глобализма, приравняв всякого консерватора к «экстремистам». За этим последовала волна арестов, а наиболее последовательные «новые демократы» предложили лишить сторонников Трампа всех социальных прав – включая возможность покупки билетов на самолет.

Поскольку социальные сети регулярно мониторятся сторонниками именно либеральной элиты, то собрать сведения практически о всех гражданах США и их политических предпочтениях не составляло проблемы. Так приход в Белый Дом Байдена ознаменовался тем, что либерализм прибрел откровенно тоталитарные черты.

Отныне трампизм, популизм, защита семейных ценностей и любые намеки на консерватизм или на несогласие с установками глобалистского либерализма приравнены в США почти к преступлению – к hate speechи «фашизму».

Но все же трампизм не исчез с победой Байдена. В его рядах в той или иной степени оказались те, кто отдал на прошедших выборах свои голоса Дональду Трампу – а это более 70 000 000 голосов.

Поэтому совершенно очевидно, что «трампизм» отнюдь не закончится вместе с Трампом. Половина населения США фактически оказалась в положении радикальной оппозиции, а наиболее последовательные из трампистов представляют собой ядро антиглобалистского подполья в самой цитадели глобализма.

Нечто аналогичное происходит и в европейских странах, где популистские движения и партии все больше осознают себя диссидентами, лишенными всех прав и подвергающихся идеологическим гонениям в условиях ставшей очевидной глобалистской диктатуры.

Как бы ни хотели глобалисты, снова захватившие власть в США, представить предыдущие 4 года «досадным недоразумением», а свою победу объявить окончательным «возвратом к нормальности», объективная картина предельна далека от успокоительных заклинаний глобалистской верхушки. Против нее и против ее идеологии мобилизованы не только страны с иной цивилизационной идентичностью, но на сей раз и половина собственного населения, постепенно приходящего к осознанию серьезности своего положения и приступающего к поиску идеологической альтернативы.

Вот в каких условиях Байден возглавил США. Сама американская почва горит у глобалистов под ногами. И это придаёт ситуации «последнего боя» особое, дополнительное измерение. Не Запад против Востока, не США и НАТО против всех остальных, но либералы против человечества – включая тот сегмент человечества, который оказался на территории самого Запада, но все больше и больше отворачивается от своих же глобалистских элит – вот, что определяет стартовые условия этой битвы.

Индивидуум и дивидуум

Следует прояснить еще один существенный момент. Мы видели, что вся история либерализма представляет собой последовательное освобождение индивидуума от всех форм коллективной идентичности. Последним аккордом в процессе этой логически безупречной имплементации номинализма станет переход к постгуманизму и вероятной замене человечества иной – на сей раз постчеловеческой – цивилизацией машин. Именно к этому ведет последовательный индивидуализм, взятый как нечто абсолютное.

Но здесь либеральная философия подходит к принципиальному парадоксу. Освобождение индивидуума от человеческой идентичности, к чему готовит его гендерная политика, осознанно и целенаправленно превращающая человека в извращенное чудовище, не может гарантировать того, что это новое – прогрессивное! – существо останется индивидуумом.

Более того, и развитие сетевых компьютерных технологий, и генная инженерия, и сама объектно-ориентированная онтология, представляющая собой кульминацию Постмодерна, явно ведут к тому, что «новое существо» будет не столько «животным», сколько «машиной». Именно с этим и связаны горизонты «бессмертия», которые скорее всего будут обеспечиваться искусственным сохранением личных воспоминаний (которые достаточно легко симулировать).

Таким образом, индивидуум будущего, как исполнение всей программы либерализма целиком, не сможет гарантировать именно того, что было главной задачей либерального прогресса – то есть своей индивидуальности. Либеральное существо будущего даже в теории представляет собой отнюдь не индивидуума, то есть нечто «неделимое», но напротив, «дивидуума», то есть нечто делимое и состоящее из заменяемых деталей. Такова машина – она состоит из комбинации частей.

В теоретической физике уже давно состоялся переход от теории «атомов» (то есть «неделимых единиц материи») к теории частиц, которые мыслятся не как «части чего-то целого», но как «части без целого». Индивидуум как целое также разлагается на составные детали, которые можно снова собрать, но можно и не собирать, а использовать как биоконструктор. Отсюда образы мутантов, химер и монстров, которыми изобилует современная фантастика, населяя ими большинство воображаемых (а значит, в каком-то смысле, предвосхищаемых и даже планируемых) версий будущего.

Постмодернисты и спекулятивные реалисты уже подготовили для этого почву, предложив заменить тело человека как что-то цельное на представление о «парламенте органов» (Б. Латур). Тем самым индивидуум – даже как биологическая единица – превратится в нечто иное, мутирует именно в тот момент, когда достигнет своего абсолютного воплощения.

Прогресс человечества в либеральном толковании с неизбежностью заканчивается упразднением человечества.

Именно это и подозревают – пусть весьма смутно – все те, кто встает на путь борьбы с глобализмом и либерализмом. И хотя QAnon и свойственные им антилиберальные теории заговора только искажают действительность, придавая своим подозрениям гротескные черты, которые легко опровергнуть либералам, реальность в ее трезвом и объективном описании оказывается намного страшнее самых тревожных и чудовищных ее предвосхищений.

«Большая Перезагрузка» – это, действительно, план ликвидации человечества. Потому что именно к такому выводу логически приводит доведенная до конца линия либерально понятного «прогресса»: стремление освободить индивидуума от всех форм коллективной идентичности не может не завершиться освобождением индивидуума от него самого.

Часть 4. Великое Пробуждение (Great Awakening)

«Великое Пробуждение»: вопль в ночи

Мы подошли вплотную к тезису, представляющему прямую противоположность «Большой Перезагрузке» – к тезису о «Великом Пробуждении», Great Awakening.

Этот лозунг первыми выдвинули представители именно американских антиглобалистов – ведущий альтернативного телеканала Infowars Алекс Джонс, подвергшегося глобалистской цензуре и деплатформированию из социальных сетей ещё на первом этапе президентства Трампа, и активисты QAnon. Важно, что это произошло именно в США, где назрело ожесточение между глобалистскими элитами и популистами, получившими – пусть на 4 года – своего президента, хотя и стреноженного административными преградами и ограниченностью собственного идеологического кругозора.

И, сами не обремененные серьезным идеологическим и философским багажом, антиглобалисты сумели схватить сущность самых важных процессов, развертывающихся в современном мире. Глобализм, либерализм и «Большая Перезагрузка», являясь выражением решимости либеральных элит довести свои планы до конца, причем любыми методами – включая прямую диктатуру, масштабные репрессии и компании по тотальной дезинформации – натолкнулись на все более растущее и все более осознанное сопротивление.

Алекс Джонс заканчивает свои программы одним и тем же возгласом – «You are Resistance!», «Сопротивление – это вы!» При этом сам Алекс Джонс или активисты QAnon не имеют строго определенных мировоззренческих взглядов. В этом смысле они – представители именно народных масс, те самые «deplorables», которых так больно унизила Хиллари Клинтон. То, что просыпается, это не идеологические противники либерализма, не враги капитализма и не идейные оппоненты демократии. Это даже не консерваторы. Это просто люди – люди как таковые, самые обычные и простые. Но… люди, желающие быть и оставаться людьми. То есть иметь свободу, пол, культуру и живые конкретные связи с Родиной, окружающим миром, народом.

«Великое Пробуждение» – это не о элитах и интеллектуалах, но о народе, о массах, о людях как таковых. И Пробуждение, о котором идет речь, не связано с идеологическим анализом. Оно есть спонтанная реакция едва ли компетентных в философии масс, живо и внезапно осознавших, – как скот перед бойней, – что их судьба уже решена правителями и что в будущем для людей больше нет места.

«Великое Пробуждение» спонтанно, во многом неосознанно, интуитивно и слепо. Это еще отнюдь не выход на осознание, на вывод, на глубокий исторический анализ. Как мы видел в кадрах из Капитолия, активисты трампизма и участники QAnon выглядят как персонажи из комиксов или супергерои из сериалов Marvel. Конспирология – это детская болезнь антиглобализма. Но с другой стороны, это начало фундаментального исторического процесса. Так возникает полюс оппозиции самому ходу истории в ее либеральном понимании.

Поэтому не следует поспешно нагружать тезис о «Великом Пробуждении» идеологической детализацией – фундаментальным консерватизмом (в том числе религиозным), традиционализмом, марксистской критикой капитала или анархическим протестом ради протеста. «Великое Пробуждение» это нечто более органическое, более спонтанное и в то же время тектоническое. Так человечество внезапно озаряется осознанием близости своего неминуемого конца.

И поэтому «Великое Пробуждение» столь серьёзно. И поэтому оно исходит из США, той цивилизации, где сумерки либерализма гуще всего. Это вопль из центра самого ада, из той зоны, где черное будущее уже отчасти наступило.

«Великое Пробуждение» есть спонтанный ответ человеческих масс на «Большую Перезагрузку». Конечно, можно отнестись к этому скептически. Либеральные элиты –особенно сегодня – держат в своих руках управление всеми основными цивилизационными процессами.

Они управляют мировыми финансами и способны делать с ними все, что угодно – от безграничной эмиссии до любых махинаций с финансовыми инструментами и структурами.

В их руках вся американская военная машина и управление союзниками по НАТО. Байден обещает снова укрепить влияние Вашингтона в этой структуре, почти распавшейся в последние годы.

Либералам подчинены практически все гиганты High Tech – компьютеры, айфоны, сервера, телефоны и социальные сети строго контролируются несколькими монополистами, входящими в глобалистский клуб. А значит, у Big Data, то есть у всего объема сведений о практически всем населении земли, есть хозяин и владелец.

Технологии, научные центры, мировое образование, культура, СМИ, медицина и социальные службы полностью в их руках.

Либералы в правительствах и властных кругах страны есть органические компоненты планетарных сетей – все с тем же штабом.

На глобалистов работают спецслужбы стран Запада и их агентура в других режимах, завербованная или подкупленная, принужденная к сотрудничеству или добровольно на него пошедшая.

Казалось бы, как в такой ситуации сторонникам «Великого Пробуждения» осуществить восстание против глобализма? Как – не имея никаких ресурсов – эффективно противостоять мировой элите? Каким оружием пользоваться? Какой стратегии придерживаться? И более того – на какую идеологию опереться, ведь либералы и глобалисты всего мира едины и имеют общую идею, общую цель и единую линию, а их противники разрозненны не только в разных обществах, но и в рамках одного и того же.

И конечно, эти противоречия в рядах оппозиции еще более усугубляется правящими элитами, привычно разделяющими, чтобы властвовать. Поэтому мусульман натравливают на христиан, левых на правых, европейцев на русских или китайцев и т. д.

Но «Великое Пробуждение» происходит не благодаря, а вопреки всему этому. Против либералов восстает само человечество, человек как эйдос, человек как общее, человек как коллективная идентичность, причем сразу во всех ее формах – органических и искусственных, исторических и новаторских, восточных и западных.

«Великое Пробуждение» только начинается. Оно даже толком еще не началось. Но уже тот факт, что у него есть имя, и что это имя появилось в самом эпицентре идеологических и исторических трансформаций – в США, на фоне драматического разгрома Трампа, отчаянного захвата Капитолия и поднимающейся волны либеральных репрессий, когда глобалисты не скрывают более тоталитарной сути и своей теории, и своей практики, имеет огромное (может быть, решающее) значение.

«Великое Пробуждение» против «Большой Перезагрузки» – это восстание человечества против правящих либеральных элит. Более того, это восстание Человека против своего извечного давнего врага, против врага самого рода человеческого.

Если есть те, кто провозглашают «Великое Пробуждение», как бы наивно ни выглядели их формулы, уже значит, что не все потеряно, что в массах зреет ядро Сопротивления, что они начинают мобилизацию. С этого момента начинается история всемирного восстания – восстания против «Большой Перезагрузки» и ее адептов.

«Великое Пробуждение» есть вспышка сознания на пороге Сингулярности. Последняя возможность принять альтернативное решение о содержании и направлении будущего. Полное замещение людей новыми сущностями, дивидуумами, не может быть просто навязано силой сверху. Элиты должны соблазнить человечество, получить от него – пусть смутное, но согласие. «Великое Пробуждение» призывает сказать решительное «нет!».

Это еще не конец войны, даже не сама война. Более того, это еще и не ее начало. Но это возможность такого начала. Нового Начала истории Человека.

Конечно, «Великое Пробуждение» совершенно не подготовлено.

Как мы видели, в самих США противники либерализма – как Трамп, так и трамписты – готовы отвергнуть последнюю стадию либеральной демократии, но и не помышляют о полноценной критике капитализма. Они защищают вчера и сегодня против надвигающегося зловещего завтра. Но у них отсутствует полноценный идеологической горизонт. Они пытаются спасти предыдущую стадию той же либеральной демократии, того же капитализма, от последующих и более продвинутых стадий. А это само по себе содержит противоречие.

Современные левые также имеют границы своей критики капитализма – и потому, что разделяют материалистическое понимание истории (Маркс был согласен с необходимостью мирового капитализма, который он наделся преодолеть через мировой пролетариат), и потому, что в последнее время социалистические и коммунистические движения были перехвачены либералами и переориентированы с ведения классовой войны против капитализма на защиту мигрантов, сексуальных меньшинств и борьбу мнимыми «фашистами».

Правые же ограничены своими национальными государствами и культурами, не видя того, что в таком же отчаянном положении оказались народы и других цивилизаций. Буржуазные нации, возникшие на заре Нового времени, представляют собой рудимент буржуазной цивилизации. Эта цивилизация сегодня разрушает и упраздняет то, что сама же создала вчера, но использует все ограничения национальной идентичности для поддержания противостоящего глобалистам человечества в разрозненном и конфликтном состоянии.

Поэтому «Великое Пробуждение» есть, а идейной основы у него пока нет. Но если оно действительно и является по-настоящему историческим, а не эфемерным и чисто периферийным явлением, то такая основа ему просто необходима. Причем за пределом существующих политических идеологий, сложившихся в Новое время на самом Западе. Обращение к любой из них будет автоматически означать, что мы оказываемся в идеологическом плену становления капитала.

Значит, в поисках платформы для «Великого Пробуждения», вспыхнувшего в США, мы должны выйти за пределы американского общества и довольно короткой американской истории и двинуться за вдохновением в иные цивилизации – прежде всего в нелиберальные идеологии самой Европы. Но и этого недостаточно, так как наряду с деконструкцией либерализма мы должны обрести опору в самых разных цивилизациях человечества, далеко не исчерпывающихся Западом, откуда собственно и исходит основная угроза и где – в швейцарском Давосе! – и была провозглашена «Большая Перезагрузка».

Интернационал народов против интернационала элит

«Большая Перезагрузка» хочет снова сделать мир однополярным, чтобы перейти к глобалистской бесполярности, когда элиты станут в полном смысле слова интернациональными и их местопребывание будет распылено по всему пространству планеты. Именно поэтому глобализм несет в себе конец США – США как страны, государства, общества. Это-то и чувствуют – подчас интуитивно – трамписты и сторонники «Великого Пробуждения». Байден – это приговор США. А через США и всем остальным.

Соответственно, «Великое Пробуждение» в целях спасения народов и обществ должно начинаться с многополярности. Это не просто спасение самого Запада, но даже и не спасение от Запада всех остальных. Это спасение человечества – и западного, и незападного – от тоталитарной диктатуры либеральных капиталистических элит. А это в одиночку не могут сделать ни люди Запада, ни люди Востока. Здесь надо действовать сообща. «Великое Пробуждение» предполагает интернационал народов против интернационала элит.

Многополярность становится важнейшим ориентиром и ключом к стратегии «Великого Пробуждения». Только обратившись ко всем государствам, культурам и цивилизациям человечества мы способны собрать достаточно сил, чтобы эффективно противостоять «Большой Перезагрузке» и ориентации на Сингулярность.

Но в этом случае вся картина неизбежного финального столкновения оказывается далеко не столь отчаянной. Если мы окинем взглядом все то, что может стать полюсами «Великого Пробуждения», ситуация будет представлена в несколько ином свете. Интернационал народов, стоит только начать мыслить в этих категориях, оказывается далеко не утопией и не абстракцией. Более того, мы легко можем увидеть уже сейчас огромный потенциал, который может быть задействован в борьбе против «Большой Перезагрузки».

Перечислим кратко тот диспозитив, на который «Великое Пробуждение» может рассчитывать в глобальном масштабе.

Гражданская война в США: выбор нашего лагеря

В США мы имеем опору в трампизме. И хотя сам Трамп проиграл, это не значит, что и сам он опустил руки, смирившись с украденной победой, и что его сторонники – 70 000 000 американцев – успокоились и приняли либеральную диктатуру как должное. Ничего подобного. Отныне в самих США действует мощное многочисленное (половина населения!), озлобленное и доведенное до отчаяния тоталитаризмом либералов антиглобалистское подполье. Дистопия Оруэлла из романа "1984" воплотилась в жизнь не в коммунистическом или фашистском режиме, но в либеральном. Однако опыт и советского коммунизма и даже нацистской Германии показывает, что сопротивление возможно всегда.

Сегодня США находятся, по сути, в состоянии гражданской войны. Власть захватили либерал-большевики, а их противники отброшены в оппозицию и оказались на грани того, чтобы перейти на нелегальное положение. 70 000 000 оппозиции – это серьезно. Конечно, они разрознены и могут растеряться в ходе карательных рейдов демократов и новых тоталитарных технологий Big Tech.

Но американский народ рано списывать со счетов. Явно, что у него еще есть определенный запас сил, и свою индивидуальную свободу половина населения США готова защищать любой ценой. А сегодня вопрос стоит именно так: или Байден – или свобода. Конечно, либералы попытаюсь отменить Вторую поправку и разоружить становящееся все менее лояльным глобалистской верхушке население. Вероятно, что демократы попытаются добить и саму двухпартийную систему, введя по сути однопартийный режим – вполне в духе современного состояния их идеологии. Это и есть либерал-большевизм.

Но Гражданская война никогда не имеет заведомого исхода. История открыта, и победа любой из сторон всегда возможна. Особенно если человечество осознает, насколько важна американская оппозиция для всеобщей победы над глобализмом. Как бы мы ни относились к США, к Трампу и трампистам, мы все просто обязаны поддержать американский полюс «Великого Пробуждения». Спасти Америку от глобалистов, а значит, содействовать тому, чтобы он снова стала великой, это наша общая задача.

Европейский популизм: преодоление правых и левых

Не спадает волна антилиберального популизма и в Европе. Хотя глобалисту Макрону и удается сдерживать бурные протесты «желтых жилетов», а итальянским и германским либералам изолировать и блокировать правые партии и их лидеров, предотвращая их приход к власти, эти процессы неостановимы. Популизм выражает собой то самое «Великое Пробуждение», но только на европейской почве и с европейской спецификой.

Для этого полюса сопротивления чрезвычайно важна новая идеологическая рефлексия. Европейские общества намного более идеологически активны, нежели американцы, и поэтому традиции правой и левой политики – и присущие им противоречия – ощущаются намного более остро.

Именно этими противоречиями и пользуются либеральные элиты, чтобы сохранять свои позиции в странах Евросоюза.

Дело в том, что ненависть к либералам в Европе нарастает одновременно с двух сторон: левые видят в них представителей крупного капитала, эксплуататоров, потерявших последние приличия, а правые – провокаторов искусственной массовой миграции, уничтожителей последних остатков традиционных ценностей, губителей европейской культуры и могильщиков среднего класса. При этом в большинстве своем и правые и левые популисты отложили традиционные идеологии, не отвечающие больше историческим потребностям, и выражают свои взгляды в новых формах – подчас противоречивых и обрывочных.

Отказ от идеологий – ортодоксального коммунизма и национализма – в целом положителен, это дает популистам новую, гораздо более широкую базу. Но это же является и их слабым местом.

Однако самое фатальное в европейском популизме это не столько деидеологизация, сколько сохранение глубокого отторжения между левыми и правыми, сохранившееся с предыдущих исторических эпох.

Становление европейского полюса «Великого Пробуждения» должно быть сопряжено с решением этих двух идеологических задач: окончательным преодолением рубежа между левыми и правыми (то есть обязательный отказ одних от надуманного «антифашизма», а других от сталь же надуманного «антикоммунизма») и возведением популизма как такового – интегрального популизма – в самостоятельную идеологическую модель. Ее смысл должен заключаться в радикальной критике либерализма и его высшей стадии – глобализма, но при этом сочетать требование социальной справедливости и сохранения традиционной культурной идентичности.

В этом случае европейский популизм, во-первых, приобретет критическую массу, которой фатально не достает, пока правые и левые популисты тратят время и усилия на сведения счетов друг с другом, а во-вторых, станет важнейшим полюсом «Великого Пробуждения».

Китай и его коллективная идентичность

У противников «Большой Перезагрузки» есть и еще один существенный аргумент. Это современный Китай. Да, Китай воспользовался открываемыми глобализацией возможностями, чтобы усилить экономику своего общества. Но Китай не принял сам дух глобализма, либерализм, индивидуализм и номинализм его идеологии. Китай взял у Запала то, что сделало его сильнее, но отверг то, что его ослабляло. Это опасная игра, но до настоящего момента Китай с ней успешно справляется.

По сути, Китай – это традиционное общество с многотысячелетней историей и устойчивой идентичностью. И он явно намерен оставаться таким же и дальше. Особенно ясно это видится в политике нынешнего руководителя Китая Си Цзиньпиня. Он готов идти на тактические компромиссы с Западом, но строго следит за тем, чтобы суверенитет и независимость Китая только росли и укреплялись.

То, что глобалисты и Байден будут действовать с Китаем солидарно, является мифом. Да, на него опирался Трамп и об этом говорил Бэннон, но это следствие узости геополитического горизонта и результат глубокого непонимания сущности китайской цивилизации. Китай будет следовать своей линии и укреплять многополярные структуры. По сути, Китай является важнейшим полюсом «Великого Пробуждения», что станет понятным, если мы примем за отправную точку необходимость интернационала народов. Китай и есть народ с ярко выраженной коллективной идентичностью. Китайского индивидуализма вообще не существует, а если он есть, то представляет собой культурную аномалию. Китайская цивилизация – это торжество вида, рода, порядка и структуры над всякой индивидуальностью.

Конечно, «Великое Пробуждение» не должно становиться китайским. Оно вообще не должно быть единообразным – ведь у каждого народа, у каждой культуры, у каждой цивилизации – свой дух и свой эйдос. Человечество многообразно. И свое единство оно пронзительнее всего может ощутить лишь при столкновении с серьезной угрозой, которая нависла надо всем им. А именно этим и является «Большая Перезагрузка».

Ислам против глобализации

Еще один аргумент «Великого Пробуждения» – это народы исламской цивилизации. То, что либеральный глобализм и западная гегемония радикально отвергаются исламской культурой и самой исламской религией, на которой эта культура основана, очевидно. Конечно, в колониальный период и под силовым и экономическим влиянием Запада часть исламских государств оказалась в орбите капитализма, но практически во всех исламских странах в отношении либерализма и особенно в отношении современного глобалистского либерализма существует устойчивое и глубокое отторжение.

Это проявляется как в крайних формах – исламского фундаментализма, так и в умеренных. В некоторых случаях носителями антилиберальной инициативы становятся отдельные религиозные или политические течения, а в других случаях эту миссию берет на себя само государство. В любом случае, исламские общества идейно подготовлены к системному и активному противостоянию либеральной глобализации. В проектах «Большой Перезагрузки» не содержится вообще ничего того, что даже теоретически могло бы импонировать мусульманам. Поэтому весь исламский мир в целом и представляет один огромный полюс «Великого Пробуждения».

Среди исламских стран полнее всего в оппозиции глобалистской стратегии находятся шиитский Иран и суннитская Турция. При этом, если главная мотивация Ирана – это религиозные представления о приближающемся конце света и последней битве, где главным врагом – Даджалом – однозначно признается Запад, либерализм и глобализм, то Турцией движут больше прагматические соображения – стремление усилить и сохранить национальный суверенитет и обеспечить турецкое влияние на Ближнем Востоке и в Восточном Средиземноморье.

В политике Эрдогана, постепенно отдаляющегося от НАТО, национальные традиции Кемаля Ататюрка сочетаются с желанием играть роль лидера суннитских мусульман, но и то, и другое достижимо только в оппозиции либеральной глобализации, предусматривающей как полную секуляризацию обществ, так и ослабление (и, в пределе, полное упразднение) национальных государств. Как промежуточная фаза рассматривается предоставление малым этническим группам политической самостоятельности, что для Турции было бы губительно – в силу большого и достаточно активного курдского фактора.

Постепенно от США и Запада все больше отдаляется и суннитский Пакистан, представляющий собой еще одну форму сочетания национальной и исламской политики.

Хотя страны Залива больше зависят от Запада, при более внимательном рассмотрении и аравийский ислам, а тем более Египет, представляющий собой еще одно важное и самостоятельное государство исламского мира, оказываются социальными системами, не имеющими ничего общего с глобалистской повесткой дня и естественным образом предрасположенными к тому, чтобы встать на сторону «Великого Пробуждения».

Этому препятствуют лишь искусно разогреваемые тем же Западом и глобалистскими центрами управления противоречия между самими мусульманами, что касается не только шиитско-суннитских противоречий, но и региональных конфликтов отдельных суннитских государств между собой.

Контекст «Великого Пробуждения» мог бы стать идеологической платформой и для объединения исламского мира в целом, так как оппозиция «Большой Перезагрузке» является практически для каждой исламской страны безусловным императивом. Это и позволяет взять стратегию глобалистов и противостояние ей в качестве общего знаменателя. Осознание масштаба «Великого Пробуждения» позволило бы в определенных границах снять остроту локальных противоречий и содействовать формированию еще одного полюса глобального сопротивления.

Миссия России: встать в авангарде «Великого Пробуждения»

И наконец, важнейшим полюсом «Великого Пробуждения» призвана стать Россия. Несмотря на то, что Россия отчасти была вовлечена в западную цивилизацию – и через культуру Просвещения в царистский период, и при большевиках, и особенно после 1991 года, на всех этапах – и в древности, и в настоящее время – глубинная идентичность русского общества с огромным недоверием относится к Западу и особенно к либерализму и глобализации. Номинализм глубоко чужд русскому народу в самих его основах.

Русская идентичность всегда ставила во главу угла именно общее – род, вид, церковь, традицию, народ, державу, и даже коммунизм представлял собой – пусть искусственную, классовую – но коллективную идентичность, противопоставленную буржуазному индивидуализму. Русские упорно отвергали и продолжают отвергать номинализм во всех его формах. И это является общей платформой как для монархического, так и для советского периода.

После неудачной попытки интегрироваться в глобальное сообщество в 90-е годы ХХ века, благодаря провалу либеральных реформ, общество только еще больше убедилось в том, насколько глобализм и индивидуалистические установки и принципы чужды русским. Именно этим и определяется общая поддержка консервативного и суверенного курса Путина. Русские отвергают «Большую Перезагрузку» и справа, и слева – и это, вместе с историческими традициями, коллективной идентичностью, восприятием суверенитета и свободы государства как высшей ценности, составляет не сиюминутную, но долгосрочную, фундаментальную черту русской цивилизации.

Особенно обострилось отторжение либерализма и глобализации в последние годы, когда сам либерализм обнаружил свои глубоко отталкивающие для русского сознания черты. Именно этим обосновывалась определенная симпатия русских к Трампу и параллельно глубокое отвращение к его либеральным оппонентам.

Со стороны Байдена отношение к России вполне симметрично. Он и глобалистские элиты в целом рассматривают Россию как главного цивилизационного противника, упорно отказывающегося принимать вектор либерального прогрессизма и жестко отстаивающего свой политический суверенитет и свою самобытность.

Конечно, и у современной России нет законченной и внятной идеологии, которая могла бы составить серьезную проблему для «Большой Перезагрузки». Кроме того, в России либеральные элиты, укрепившиеся на верхах общества, по-прежнему сильны и влиятельны, а в экономике, образовании, культуре и науке до сих пор господствуют либеральные идеи, теории и методы. Все это ослабляет потенциал России, дезориентирует общество и создает почву для нарастания внутренних противоречий. Но в целом Россия представляет собой важнейший – если не главный! – полюс «Великого Пробуждения».

Именно к этому вела вся русская история, выражающая внутреннюю убежденность, что русским предстоит нечто великое и решающее в драматической ситуации конца времен, конца истории. Но именно этот конец – причем в наихудшей версии – и предполагает проект «Большой Перезагрузки». Победа глобализма, номинализма и наступление момента Сингулярности означали бы провал русской исторической миссии не только в будущем, но и в прошлом. Ведь смысл русской истории был обращен именно к будущему, а прошлое являлось лишь подготовкой к нему.

И в этом будущем, которое наступает как раз сейчас, роль России сводится к тому, чтобы не просто принять активное участие в «Великом Пробуждении», но и в том, чтобы встать в его авангарде, провозгласив императив «интернационала народов» в борьбе против либерализма – этой чумы XXI века.

Просыпающаяся Россия: имперский Ренессанс

Что значит в таких условиях для России «проснуться»? Это значит в полной мере восстановить свой исторический, геополитический и цивилизационный масштаб. Стать полюсом нового многополярного мира.

Россия никогда не была «просто страной» – тем более «просто одной из европейских стран». При всем единстве с Европой наших корней, уходящих в греко-римскую культуру, Россия на всех этапах своей истории шла по своему собственному – особому – пути. Это сказалось и в нашем твердом и непоколебимом выборе Православия и в целом византизма, что во многом и предопределило нашу отстранённость от Западной Европы, выбравшей католичество, а позднее еще и протестантизм. В Новое время этот же фактор глубинного недоверия к Западу сказался в том, что мы оказались не столь затронутыми самим духом Модерна – номинализмом, индивидуализмом, либерализмом. И даже когда мы заимствовали с Запад отдельные учения и идеологии, часто они были критическими, то есть содержали в себе столь близкое нам самим отторжение магистрального – либерально-капиталистического – пути развития западно-европейской цивилизации.

На идентичность России огромное влияние оказал и восточный – туранский – вектор. Как показали философы-евразийцы, в том числе и великий русский историк Лев Гумилёв, монгольская государственность Чингисхана стала для России важным уроком централизованной организации имперского типа, что во многом предопределило наш державный подъем начиная с XV века, когда Золота Орда распалась, а Московская Русь заняла ее место в пространстве Северо-Восточной Евразии. Эта преемственность геополитике Орды закономерно привело к могущественной экспансии последующих эпох. И всякий раз Россия отстаивала и утверждала не просто свои интересы, но и свои ценности.

Так Россия оказалась наследницей сразу двух Империй, которые рухнули приблизительно в одно и то же время, в XV веке – Византийской и Монгольской. Империя стала нашей судьбой. И даже в ХХ веке при всем радикализме большевистских преобразований Россия вопреки всему оставалась Империей – пусть на сей раз советской.

Это значит, что наше пробуждение немыслимо без возврата к исполнению заложенной в нашей исторической судьбе имперской миссии.

По своей ценностной структуре такая миссия прямо противоположна глобалистскому проекту «Большой Перезагрузки». И естественно было бы ожидать, что в своем решительном броске глобалисты сделают всё от них зависящее, чтобы не допустить имперского Ренессанса в России. Соответственно, нам нужен именно он – имперский Ренессанс. Не для того, чтобы навязать всем остальным народам, культурам и цивилизациям свою — русскую и православную – истину, но чтобы возродить, укрепить и защитить свою идентичность и по мере сил помочь другим возродить, укрепить и защитить свои. Ведь адепты «Большой Перезагрузки» нацелены не только против России, хотя во многом именно наша страна является главной преградой для исполнения и планов. Но в этом и состоит наша миссия – быть «катехоном», «удерживающим», препятствующим приходу в мир последнего зла.

Однако в глазах глобалистов остальные традиционные цивилизации, культуры и общества также подлежат демонтажу, переформатированию и превращению в недифференцированную глобальную космополитическую массу, а в ближайшем будущем и замещению новыми – постчеловеческими – формами жизни, организмами, механизмами или их гибридами. Поэтому имперское пробуждение России призвано стать сигналом для общечеловеческого восстания народов и культур против либеральных глобалистских элит. Возрождаясь как Империя, как православная Империя, Россия покажет пример и другим Империям – китайской, турецкой, персидской, арабской, индийский, а также латино-американской, африканской и… европейской. Вместо доминации одной единой глобалистской «Империи» Большой Перезагрузки, русское пробуждение должно стать зачином эпохи многих Империй, отражающих и воплощающих в себе все богатство человеческих культур, традиций, религий и ценностных систем.

К победе «Великого Пробуждения»

Если сложить трампизм в США, европейский популизм (как правый, так и левый), Китай, исламский мир и Россию, предусмотрев, что к этому лагерю могут примкнуть в какой-то момент и великая индийская цивилизация, и страны Латинской Америки, и заходящая на очередной виток деколонизации Африка, а также вообще все народы и культуры человечества, мы получаем не просто рассеянных и растерянных маргиналов, пытающихся что-то возразить могущественным либеральным элитам, ведущим человечество на финальную бойню, но полноценный фронт, включающий в себя разномасштабных акторов – от великих держав с планетарной экономикой и ядреным оружием до влиятельных и многочисленных политических, религиозных и общественных сил и движений.

Власть глобалистов, в конце концов, основана на внушении и «чёрных чудесах». Они правят не на основе действительного могущества, а опираясь на иллюзии, симулякры и искусственные образы, которые маниакально стараются внедрить в сознание человечества.

В конце концов, «Большую Перезагрузку» провозгласила горстка выродившихся и на ладан дышащих глобалистских стариков на грани деменции (сам Байдан, сморщенный злодей Сорос или упитанный бюргер Шваб) и маргинального извращенного отребья, отобранного для иллюстрации возможности сделать молниеносную карьеру для любого ничтожества. Конечно, на них работают биржи и печатные станки, мошенники с Уолл-стрит и наркоманы-изобретатели из Силиконовой долины. Им подчинены дисциплинированные люди разведки и послушные генералы армии. Но это ничтожно мало в сравнении с человечеством – с людьми труда и мысли, с глубиной религиозных институтов и фундаментальных богатейших культур.

«Великое Пробуждение» заключается в том, что мы начинаем догадываться о сути фатальной – убийственной и одновременно самоубийственной – стратегии «прогресса», как его понимают глобалистские либеральные элиты. И если мы это понимаем, то способны объяснить и другим. Пробужденные могут и должны пробуждать всех остальных. И если нам это удастся, то «Большая Перезагрузка» не просто не состоится, но справедливый суд настигнет тех, кто сделал своей целью уничтожение человечества – вначале духовное, а затем и телесное.

^[1] Английские формулировки 5 пунктов «Большой Перезагрузки» из доклада Принца Чарльза:

· To capture the imagination and will of humanity – change will only happen if people really want it;

· The economic recovery must put the world on the path to sustainable employment, livelihoods and growth. Longstanding incentive structures that have had perverse effects on our planetary environment and nature herself must be reinvented;

· Systems and pathways must be redesigned to advance net zero transitions globally. Carbon pricing can provide a critical pathway to a sustainable market;

· Science, technology and innovation need re-invigorating. Humanity is on the verge of catalytic breakthroughs that will alter our view of what it possible and profitable in the framework of a sustainable future;

· Investment must be rebalanced. Accelerating green investments can offer job opportunities in green energy, the circular and bio-economy, eco-tourism and green public infrastructure.

^[2] Ann Coulter. In Trump We Trust: E Pluribus Awesome! New York: Sentinel, 2016.

США. Россия. Весь мир. ЦФО > Экология. Образование, наука. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 7 марта 2021 > № 3718585 Александр Дугин

Совещание о социально-экономическом развитии Кемеровской области

Из стенограммы:

М.Мишустин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Сегодня состоялось совещание по вопросу транспортного обеспечения вывоза угля. Понятно, что угольная отрасль во многом является драйвером развития Кемеровской области, определяет её экономику и социальную сферу. Индустрия обеспечивает рабочими местами тысячи людей. Поэтому поддержка отрасли – важное направление работы Правительства. Вместе с тем нужен целый комплекс мер по социально-экономическому развитию всего Кузбасса, прежде всего – тех, которые не связаны с добычей угля.

Президент дал поручение утвердить программу социально-экономического развития Кемеровской области до конца марта. Её подготовка затянулась почти на два года. Это недопустимо. Сегодня подробно обсудим и утвердим подготовленный Правительством документ. Я хочу, чтобы сегодня мы его не просто утвердили, а закончили все наши споры. И соответствующее распоряжение Правительства будет подписано.

Кузбасс – непростой регион со своими непростыми проблемами. На него повлияло и распространение коронавирусной инфекции, и ситуация на мировом рынке угля. Но есть и застарелые трудности – это качество жизни, безработица, сложности в демографии. К этому добавляются и экологические проблемы. Важно преодолеть все эти проблемы, отставание от других территорий, создать мощную базу для развития экономики. Главное – это создать условия для достойной жизни людей. Здесь живёт более 2,5 миллиона человек. Конечно, у них должна быть современная медицина, работа, жильё, возможность дать ребёнку хорошее образование. Всё это необходимо обеспечить и продумать все наши действия, меры, которые необходимо согласовать.

В программе социально-экономического развития Кемеровской области, я считаю, мы учли большое количество предложений. Были споры. Но в течение двух суток Правительство согласовало основные подходы, включая лимиты бюджетных обязательств – как федерального, так и регионального бюджета. Она рассчитана на ближайшие четыре года. Её реализация потребует более 51 млрд рублей. Продолжится строительство важнейших социальных объектов. Президент подчеркнул, что нужны и инвестиции в транспортную, социальную, коммунальную инфраструктуру, в туризм. Подробнее остановлюсь на таких мероприятиях.

Первое. Мы предусмотрели 21 млрд рублей на строительство дороги в обход Кемерова. Это необходимый проект для всей области, важнейший проект. Он позволит сократить время в пути для грузов и пассажиров и создать новые рабочие места. Ещё 3,5 млрд пойдёт на реконструкцию аэропорта. Прошу внимательно посмотреть, достаточно ли этих средств для реконструкции аэропорта.

В Горно-Алтайске на встрече с представителями туристической отрасли мы очень подробно обсуждали и комплекс «Шерегеш». Это место с большим потенциалом. Оно пользуется интересом среди туристов. Нужно его развивать и создавать необходимую инфраструктуру. На это в программе заложено также более 2,5 млрд рублей. Мы запустим пилотный проект по снегоходному туризму в Кузбассе. Это новое направление. Уверен, у него будет немало поклонников.

Ещё один важный для региона вопрос – аварийное жильё. На его расселение и на то, чтобы люди могли переехать в комфортные дома, мы предусмотрели 2 млрд рублей.

Уже сказал, что достаточно остро для области стоит вопрос экологии. Кузбасс – развитый индустриальный регион, в котором работает большое количество предприятий. Чтобы снизить нагрузку на окружающую среду, продолжим здесь реализацию мероприятий федерального проекта «Чистый воздух». На это потребуется более 6,5 млрд рублей. Эти средства пойдут на строительство сетей газоснабжения для подключения в первую очередь частных жилых домов, переключение потребителей старой Куйбышевской котельной на теплоисточник Центральной ТЭЦ, использующей газовое топливо. Будет обновлён и парк общественного транспорта за счёт более экологичных моделей.

На совещании Президент указал и на необходимость диверсификации экономики региона, создания новых рабочих мест. Важная часть этой работы – повышение инвестиционной привлекательности Кемеровской области. Этому направлению надо уделять особое внимание. На строительство инфраструктуры для новых инвестпроектов предусмотрели почти 3 млрд рублей.

Кроме того, в Кемеровской области созданы территории опережающего социально-экономического развития – это «Анжеро-Судженск», «Юрга», «Новокузнецк», «Прокопьевск». Если в них будут запускаться новые проекты и создаваться рабочие места, считаю, что мы можем продлить срок их деятельности ещё на пять лет. Резиденты этих территорий по-прежнему смогут пользоваться различными преимуществами, в том числе пониженными тарифами страховых взносов.

Рассчитываем, что все эти меры помогут дальнейшему развитию региона. Хочу, чтобы мы сегодня подробно поговорили о том, как будет реализовываться программа, как в целом обстоят дела в Кемеровской области.

Сегодня на наше совещание приглашены предприниматели, которые ведут здесь бизнес или только планируют его начать. Считаю, что необходимо поддерживать и тех, кто здесь работает, и тех, кто собирается инвестировать в Кемеровскую область, в её экономику и инфраструктуру. Важно услышать их мнение. Надеюсь, мы сегодня детально обсудим, какие нужны дополнительные шаги, чтобы ситуация в Кузбассе улучшалась. В соответствии со стратегией, которая принята, мы должны чётко понимать, что диверсификация и создание новой экономики в Кемеровской области – это целая цепь последовательных шагов и мер, которые надо обсудить, запланировать и всем вместе реализовывать.

Начнём с доклада Министра экономического развития Максима Геннадьевича Решетникова. Пожалуйста, Максим Геннадьевич.

М.Решетников: Уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги! По поручению Президента федеральные министерства подготовили и оперативно согласовали комплексную программу социально-экономического развития Кемеровской области – Кузбасса на период с 2021 по 2024 год. Отдельно хочу сказать, что по Вашему поручению, Михаил Владимирович, Марат Шакирзянович за два дня провёл все необходимые согласительные процедуры и мы оставшиеся у нас разногласия между ведомствами все преодолели.

Цель программы – это решение социальных вопросов, опережающее развитие инфраструктуры и диверсификация экономики Кузбасса. Программа является продолжением комплекса мер и мероприятий, которые в последние годы реализуются в регионе по поручению Президента. Общий объём финансирования программы из федерального бюджета, как Вы сказали, Михаил Владимирович, 51 млрд рублей, а в целом, с учётом ещё и региональных источников, 55 млрд рублей. Но, подчеркну, 93% общего объёма финансирования программы – это средства федерального бюджета.

Что включает в себя программа? Первый, самый крупный блок мероприятий – это мероприятия по развитию инфраструктуры, 32 млрд рублей на это направлено. Вы уже сказали о ключевом объекте, это строительство автомобильного обхода Кемерова. Общий объём финансирования этой дороги – 42 млрд рублей. Из федерального бюджета предлагается выделить половину этих средств, оставшуюся половину регион планирует привлечь на условиях частно-государственного партнёрства.

На реконструкцию взлётно-посадочной полосы, как Вы сказали, уже направлено 3,5 млрд рублей. Запланировано также строительство ряда магистральных водопроводов на 480 млн рублей. Это то, что необходимо для улучшения водоснабжения жителей Кузбасса.

Порядка 2,3 млрд рублей предусмотрено на строительство сетей газоснабжения для подключения жилых домов в Новокузнецке, а также перевод на газ ТЭЦ. И на обновление городского транспорта, Вы тоже это отметили, будет выделено 3,3 млрд рублей. Это всё в рамках нацпроекта «Экология».

В программу также включены крайне важные социальные мероприятия более чем на 6 млрд рублей. 650 млн запланировано на строительство Междуреченской городской больницы и ещё 600 млн рублей – на строительство лабораторного корпуса Кузбасской инфекционной больницы.

Помимо этого, в Новокузнецке будет построена школа на 1250 человек с объёмом финансирования 1,16 млрд рублей. И крайне важным было решение Президента в качестве приоритета определить мероприятия по обеспечению жильём детей-сирот. На это в рамках программы дополнительно предусмотрено 1,8 млрд рублей. И 2 млрд рублей выделено на переселение граждан из аварийного жилья, это позволит переселить более 3 тысяч человек дополнительно.

Отдельно отмечу экономический раздел программы. Его основной целью является диверсификация региональной экономики. Почему Кузбассу так необходима диверсификация? На сегодняшний момент в угольной отрасли региона напрямую только занято 87 тысяч человек. Без учёта бюджетной сферы это каждый шестой занятый в экономике. А доля работников в отрасли за последние десять лет остаётся стабильной. При этом 17 тысяч рабочих мест, то есть каждое пятое, находятся на шахтах, которые очень сильно зависят от колебаний цен на уголь. Соответственно, находятся в зоне риска. При этом уровень безработицы в регионе стабильно выше среднероссийского – 6,8% против 6,1% по Российской Федерации. Плюс к этому, к сожалению, в последние годы фиксируется миграционный отток. За последние десять лет и региона уехали 38 тысяч человек.

Ситуацию усложняет ещё и фактор моногородов. Здесь 12 шахтёрских городов, где проживают 890 тысяч человек – треть всего населения региона. При этом сама по себе угольная отрасль, мне кажется, это очень важно, стала более эффективной. За последние десятилетия ощутимо выросла производительность труда – в среднем в полтора раза. Но альтернативных возможностей для занятости в регионе по-прежнему не хватает. И это является основной целью экономического раздела программы.

Какие возможности видим на Кузбассе и какие инструменты предлагаем задействовать?

Первое. Это использование потенциала, который здесь уже накоплен в связи с угледобычей и переработкой, с развитием горно-шахтного оборудования и научно-образовательного потенциала. В регионе готовят сильные кадры в горной сфере, в том числе и для других субъектов. Поэтому так важно провести модернизацию кампуса Кузбасского технического университета, и в программе на это предусмотрено 2 млрд рублей.

На востоке страны существует дефицит строительных кадров и компетенций, и это при потенциально больших объёмах строительства. При этом здесь сформировалась производственная культура. Шахтёры работают с полной отдачей в суровых условиях, с высокой дисциплиной, используя самую современную, сложную технику. Соответственно, считаем перспективным проект, который стартовал, Минстрой совместно с Минтрудом его ведёт, – Межрегиональный центр строительных компетенций на базе Сибирского политехнического техникума при Правительстве России. Андрей Рэмович Белоусов его курирует и постоянно занимается этим.

Речь идёт о создании одновременно образовательного центра и кадрового агентства. Центр сможет переобучать до 10 тысяч человек ежегодно. Региону важно здесь усилить работу по реализации данного проекта.

Есть большой потенциал использования Кемерова как крупного логистического центра между Томском, Новосибирском, Барнаулом, Красноярском. Здесь есть предложение по реализации в «Югре», как раз в рамках ТОСЭР: компания Wildberries намерена построить логистический центр. Сегодня коллеги ещё расскажут об этих предложениях.

Но это потребует дополнительных решений, которые включены в программу, Михаил Владимирович, Вы об этом сказали. Это продление срока существования ТОСЭР на пять лет и решение по возможности продления льгот по соцвзносам до 2024 года. Здесь очень важно, чтобы возможности, которые мы в ТОСЭР предоставляем, использовались. Потому что здесь четыре ТОСЭР, один функционирует очень хорошо в Новокузнецке, показатели все перевыполняет. А по трём есть некоторое отставание. Здесь очень важно, чтобы эта уникальная возможность максимально использовалась.

В регионе также есть большой туристический потенциал, в том числе в рамках программы «Развитие большого Алтая», то, что обсуждается и включено в национальный проект, который мы под Вашим руководством обсуждали несколько дней назад. Развитие комплекса «Шерегеш». В планах – привлечение более 8 млрд рублей частных инвестиций, создание 1,7 тыс. новых рабочих мест. Ожидаемый результат – рост турпотока в два раза к 2024 году, до 1 миллиона человек. В программе предлагается выделить 2,5 млрд рублей на необходимую инженерную и дорожную инфраструктуру. Эти средства также предусмотрены.

Для развития рынка труда, изменения структуры занятости также считаем важным привлечь инвестиции угольных компаний. Это обсуждалось на совещании под руководством Президента. Как раз те дополнительные провозные способности, которые предоставлены региону, будут обусловлены требованиями к угольным компаниям инвестировать в Кузбасс, в неугольную занятость. Сегодня мы тоже детально рассмотрим все эти вопросы. В конечном итоге реализация программы должна привести не только к опережающему развитию инфраструктуры, к решению накопившихся социальных проблем, но и главным образом к созданию 13 тыс. новых рабочих мест как раз вне угольной занятости и привлечению дополнительно 30 млрд рублей инвестиций.

М.Мишустин: Спасибо. Слово предоставляется Антону Германовичу Силуанову.

А.Силуанов: Уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги. Мы в ходе работы с Министерством экономического развития определили ресурсное обеспечение. Об этом Максим Геннадьевич в своём выступлении сказал. Мы задействовали ресурсы как действующих государственных программ, которые определены в федеральном бюджете, так и новые инвестиции и новые бюджетные ассигнования. Поэтому общий объём дополнительных бюджетных ассигнований согласован, деньги будут предусмотрены как в текущем году, так и в соответствующих годах будущей трёхлетки. Поэтому вопросы финансового обеспечения решены и отработаны.

М.Мишустин: Спасибо, Антон Германович. Слово предоставляется Сергею Евгеньевичу Цивилёву. Пожалуйста.

С.Цивилёв: Уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги. Март 2021 года – исторический месяц, исторический момент в развитии Кузбасса, в его новейшей истории. 2 марта Президент принимает решение и даёт указания по Восточному полигону с конкретным сроком и с конкретным объёмом. Даёт поручение составить программу социально-экономического развития, а уже через четыре дня, сегодня, под Вашим руководством (большая Вам благодарность и всем членам команды, потому что работали круглосуточно) была разработана программа, как мы будем двигаться к достижению этих целей. Я полностью подтверждаю, что всю программу социально-экономического развития мы вместе отработали, она готова для Вашего утверждения.

Кузбасс – уникальный регион. Кузнецкий каменноугольный бассейн – один из крупнейших в мире и один из самых старых в мире. У нас здесь все угли есть, которые только бывают. Это уже международный полигон по отработке самых современных способов добычи не только угля, а всех твёрдых полезных ископаемых, потому что у нас есть и руда, и металл, и золото, и серебро. Мы – уникальная площадка с уникальным опытом. Поэтому наши конкурентные преимущества, на что мы делаем ставки помимо угля, – это развитие машиностроения, энергетики, транспорта, науки и образования для строительной индустрии Сибири и Дальнего Востока, подготовка инженеров, которые могли бы работать, подчёркиваю, не только по углю, а (технологии близки) по добыче и обогащению твёрдых полезных ископаемых, которые так нужны нашей стране.

У Кузбасса уникальные природные ресурсы. У нас уже есть четыре горнолыжных комплекса. Поэтому ещё одно серьёзное направление развития Кузбасса – это индустрия туризма. И спасибо, что Вы это поддерживаете, мы уже достигли высоких показателей развития туризма.

Также у нас быстрыми темпами развивается металлургия. Александр Григорьевич Абрамов – руководитель «Евраза», активно работает на территории Кузбасса. Они много проинвестировали в последние три года, и металлургический завод – лидер по производству рельсов, для железной дороги – 100% рельсов, для трамваев и для метро.

У нас очень активно развивается нефтехимия. Сильно работает предприятие «Азот», здесь находится сейчас Троценко Роман Викторович, один из акционеров «Азота». Химия у нас была когда-то основой, мы были одним из лидеров химической промышленности Советского Союза, у нас были мощные проектные институты, мощные химические предприятия. Они сейчас возрождаются, и наш «Азот» очень быстро развивается и показывает очень хорошие результаты.

Мы также транзитный регион, через нас идут многочисленные потоки. И по железной дороге на запад и на восток, и по транспорту всё перемещается через Кузбасс, поэтому и транспортно-логистическое направление – это тоже для нас приоритет.

У нас очень хорошо развивается сельское хозяйство. Мы сделали большой прорыв, и по развитию экспорта продукции сельского хозяйства у Кузбасса самые большие цели поставлены в Сибирском федеральном округе. Мы здесь лидеры.

Благодаря принятым решениям по развитию Восточного полигона, который нам нужен обязательно, и нашим программам социально-экономического развития Кузбасс добьётся поставленных целей, в том числе диверсификации экономики, ухода от угольной зависимости.

М.Мишустин: Спасибо, Сергей Евгеньевич. Мы много говорим о том, что необходима диверсификация экономики Кемеровской области. Хочу, чтобы мы обсудили детально те подходы, которые есть и у региональных властей. Это, собственно говоря, очень важно для региональных властей – осмыслить, как должна выглядеть экономика будущего в случае снижения тех же потребностей в угле.

М.Решетников: Михаил Владимирович, я в докладе некоторые акценты уже расставил. Что касается туризма, образования, горно-шахтного оборудования – то, что связано уже с угледобычей. Но я бы хотел в дополнение ещё на несколько моментов обратить внимание. На федеральном уровне создан целый набор инструментов, который позволяет регионам активно заниматься развитием и диверсифицировать экономику, в частности механизм, когда высвобождаемые средства в рамках бюджетных кредитов – задолженности перед федеральным бюджетом – могут регионами направляться на финансирование инвестиционных проектов. В ближайшие четыре года Кузбасс должен почти 10 млрд рублей вернуть в федеральный бюджет, и, соответственно, это тот ресурс, который регион может направить на дальнейшую диверсификацию экономики. На сегодняшний момент правительством Кузбасса представлены в региональную комиссию шесть инвестиционных проектов. Они рассмотрены и поддержаны, но на что бы обратил внимание: четыре проекта – это проекты, связанные с жилищным строительством. Это, с одной стороны, тоже диверсификация, это создаёт базу для дальнейшего улучшения качества жизни людей. Но при этом только два проекта связаны с диверсификацией экономики – это проект по ремонту грузовых железнодорожных вагонов, что тоже очень важно, и небольшой проект, связанный с развитием Шерегеша, что укладывается в общую канву. Но нам бы хотелось, чтобы на будущее большее внимание уделялось проектам, связанным с развитием экономики.

Следующий момент – соглашение о защите и поощрении капиталовложений. Это новый механизм, который у нас запущен в прошлом году, но на сегодняшний момент здесь Кузбасс отработал, и заключено в конце прошлого года СЗПК с «Кузбассэнерго», который входит в группу «Сибирская генерирующая компания», соглашение о модернизации Томь-Усинской ГРЭС с переводом в иной теплофикационный режим.

Дальше. Я сказал о работе территории опережающего социально-экономического развития. У нас очень хорошо работает ТОР в Новокузнецке. Действительно, уже более 1000 рабочих мест создано. Но вот ТОСЭР в Юрге, Анжеро-Судженске и Прокопьевске пока несколько отстают, поэтому мы предлагаем вместе с коллегами ещё раз посмотреть опыт других регионов и помочь более активно привлекать сюда инвесторов.

Следующий момент – коллеги подготовили заявку на особую экономическую зону, потому что на сегодняшний момент в Кузбассе нет ни одной особой экономической зоны. Мы коллегам высказали некоторые замечания, но считаем, что эту заявку надо доработать, потому что спрос есть, есть потенциальные резиденты, как мне докладывали. Мы считаем, что особая экономическая зона здесь будет не конкурентом, а дополнением территории опережающего социально-экономического развития, поэтому просим обратить на это внимание.

Ещё один момент. В настоящий момент на территории Кузбасса создаётся в рамках программы поддержки малого и среднего предпринимательства один промышленный парк. В 2020 году мы 250 млн рублей из федерального бюджета на него предоставили. Он в ближайшее время будет запускаться. Тоже хорошая инфраструктура, и я предлагаю коллегам посмотреть опыт соседних регионов. Тема агропромышленных парков и промышленных парков в целом очень востребована. Есть хорошие наработки. Я бы обратил внимание на промышленные технопарки, которые идут по ведомству Министерства промышленности и торговли. Они обладают очень большим потенциалом, регионами востребованы. И, мне кажется, мы, может быть, совместно с Денисом Валентиновичем коллегам окажем некую помощь методическую и расскажем о всех тех возможностях и механизмах, которые дополнительно существуют. Потому что эту тему нужно отработать.

И в заключение. Я вижу большой потенциал в развитии и поддержке малого и среднего предпринимательства на территории Кузбасса, который мы тоже должны использовать для диверсификации экономики. На сегодняшний момент доля занятых в МСП в экономике Кузбасса на семь процентных пунктов ниже среднероссийского уровня. Но надо отдать должное, что коллеги достаточно активно участвовали во всех антикризисных программах, и бизнес Кузбасса по линии программы «ФОТ 2.0» и программы льготного кредитования в общем получил существенный уровень поддержки, выше той доли даже, которую составляют в экономике.

Но обратил бы внимание на образовательные программы и работу центров «Мой бизнес». Там мы видим большой потенциал для улучшения. Мы, я думаю, теперь на регулярной основе будем сюда федеральными командами приезжать, чтобы коллегам помогать искать потенциал, который у Кузбасса очень большой.

М.Мишустин: Спасибо, Максим Геннадьевич.

Уважаемые коллеги, я хочу сказать, что по инициативе Президента Российской Федерации программа социально-экономического развития, которая разрабатывалась некоторое время, сегодня будет утверждена.

Очень важно, что мы за эти трое суток смогли найти возможность согласовать те мероприятия, которые есть в этой программе. Согласовать их с региональными властями, с бизнесом, найти источники финансирования. Я считаю, что мы её сегодня можем утвердить, с учётом тех поправок и тех предложений, которые были высказаны. Поэтому я это сделаю прямо сейчас. И, соответственно, программа социально-экономического развития Кемеровской области до 2024 года у нас утверждена. С чем, Сергей Евгеньевич, мы Вас поздравляем.

Хочу поблагодарить всех коллег, Сергей Евгеньевич, Вас. Вы много работали, для того чтобы мы смогли утвердить эту программу. Хочу поблагодарить Марата Шакирзяновича Хуснуллина, хочу поблагодарить Министерство финансов, Антона Германовича Силуанова, Министерство экономического развития, Максима Геннадьевича Решетникова, всех коллег. И Максима Станиславовича Орешкина, который тоже очень много работал, чтобы эта программа случилась. К сожалению, он заболел коронавирусом, и хочу, пользуясь случаем, ему передать пожелания здоровья. Он с нами на связи здесь.

Россия. СФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 6 марта 2021 > № 3657663 Михаил Мишустин

Простой женский секрет

Как быть одновременно директором федерального учреждения и мамой четверых детей

Три года назад в «Стройгазете» было опубликовано большое интервью с только назначенной главой федерального автономного учреждения «РосКапСтрой» Юлией МАКСИМОВОЙ, в котором она с энтузиазмом рассказывала о перспективах развития вверенной ей государством организации. Что произошло за это время в «РосКапСтрое», Юлия Геннадьевна рассказала «Стройгазете».

«СГ»: Почему «РосКапСтрой» не стал единым государственным заказчиком бюджетного строительства, как задумывалось изначально?

Юлия Максимова: Причин несколько. Во-первых, потому что наша организационно-правовая форма не очень удобна для подобных целей. Организационная форма учреждения хотя и позволяет доводить до нас лимиты для осуществления бюджетных инвестиций, но не предполагает доведения каких- либо денег на содержание (выполнение) этой функции. Чтобы централизовать функцию заказчика, Минстрой России пошел, на мой взгляд, по наиболее правильному пути: была создана публично-правовая компания, и функция заказчика по объектам гражданского назначения была отдана ей. Руководство министерства посчитало, что мы полностью сформировались как экспертное учреждение, выполняющее строительно-техническую экспертизу на объектах, кроме того, мы ведем образовательную деятельность, а также осуществляем строительный контроль и делаем это эффективно. Мы занимаемся работой на сложных объектах, помогаем с ликвидацией последствий наводнения в Иркутской области, осуществляем строительный контроль по федеральной целевой программе в Крыму и Севастополе, обследуем многоквартирные дома в Дагестане, построенные с нарушением законодательства. Сейчас мы работаем более чем на 400 объектах как служба строительного контроля: это объекты и социальной инфраструктуры, и здравоохранения, и дорожного хозяйства, и водоподачи. Это, в свою очередь, дает колоссальный практический опыт, на основе которого строится учебная работа в академии. Ликвидировать нас в этом качестве и переформатировать в единого заказчика — это все-таки не очень рационально. Это как перешивать хорошее пальто и пытаться сделать из него брюки или куртку. Зачем? Поэтому нас оставили с этим уже сложившимся функционалом. И я считаю это правильным.

«СГ»: Есть куда двигаться дальше?

Ю.М.: Конечно. Согласно экономической теории, любая система (а организация — это, без сомнения, система) не может находиться в состоянии равновесия: она или развивается, или деградирует. Как руководитель организации, я, конечно, заинтересована в ее процветании. В тех регионах, где мы работаем, мы подходим профессионально ко всем поставленным задачам и стараемся делать даже немного больше, чем необходимо в рамках контракта. Например, можем оказывать консультации как технический заказчик при корректировке проектных решений. При реализации госконтракта в Дагестане добросовестная работа наших сотрудников была отмечена главой республики Сергеем Меликовым, который принял решение обратиться к председателю правительства РФ с просьбой сделать «РосКапСтрой» единым поставщиком услуг строительного контроля на всех проблемных объектах региона.

«СГ»: Еще одно из главных направлений вашей деятельности — образование. Как вы видите свою задачу в роли организатора и поставщика услуг дополнительного профессионального образования? Насколько вы глубоко в эту систему встроены?

Ю.М.: Очень сложный и проблемный вопрос. Дело в том, что сейчас эта система в целом сильно разбалансирована: каждый образовательный центр — фактически даже без соответствующего оснащения — имеет возможность получить лицензию на образовательную деятельность.

На рынке образования отсутствуют фильтры и барьеры, способные отсечь недобросовестных участников. Ведь для того, чтобы войти, к примеру, в Национальный реестр специалистов (НРС), требуются соответствующие документы, в том числе о дополнительном профобразовании или о плановом повышении квалификации. И у специалиста есть выбор: получить качественные знания, но заплатить за это весомую для семейного бюджета сумму, или сэкономить и буквально купить бумажку о том, что он прошел курсы повышения квалификации. В текущих реалиях большинство предпочитает второй вариант, и очень сложно обвинять людей в этом выборе. В их задачи не входит думать о глобальных проблемах строительного комплекса и о том, как это в конечном счете отражается на отрасли, — каждый думает о своем собственном бюджете, и думать иначе мы никого не заставим. Необходимо создавать условия, в которых будет отсутствовать возможность такого неправильного выбора. Не могу похвастаться впечатляющим в масштабах всей страны числом специалистов, получивших у нас дополнительное образование. Дело в том, что мы пошли не по самому легкому пути. Так, например, если купить бумажку о получении дополнительного образования стоит, образно говоря, тысячу рублей, то наш курс переподготовки стоит шесть тысяч, при обязательной недельной программе обучения с итоговой аттестацией. Но это качественный образовательный продукт, и люди вместе с документом получают у нас новые знания. И мы не гонимся в этом смысле за количеством, нас интересует системный подход и качественное образование.

«СГ»: Сложно здесь конкурировать?

Ю.М.: Конкурировать с «продавцами» дипломов невозможно. Основная проблема на рынке образовательных услуг в том, что нет никаких барьеров для недобросовестных игроков. По-моему, правила лицензирования учебных заведений давно надо пересмотреть в сторону установления жестких требований к наличию квалифицированного преподавательского состава, наличию минимальной материально-технической базы и т. д. Сегодня условия работы на этом рынке упрощены до безобразия, и это порождает большой пласт недостаточно подготовленных специалистов, что влечет за собой негативные последствия для строительного комплекса в целом. Мы считаем, что учить должны либо государственные структуры, либо частные организации, которые подходят к этому процессу добросовестно. И мы с нетерпением ждем, когда так же начнут считать руководители, в чьей зоне ответственности находится принятие соответствующих решений об ужесточении правил работы на этом рынке.

«СГ»: И в чем образовательная изюминка «РосКапСтроя»?

Ю.М.: Наше уникальное предложение — это дополнительное образование в сфере подготовки специалистов строительного контроля, технического заказчика, организации похоронного дела, а также в сфере реставрации объектов культурного наследия. Что касается последнего, то мы единственные в стране разработали и ведем практико-ориентированные курсы с выездами на объекты. Для этого у нас есть необходимый преподавательско-экспертный состав. Выпускники курсов сдают обязательный экзамен, по итогам которого получают документ об окончании курса. В этой линейке востребованных продуктов мне еще видится очень перспективным курс для органов государственного строительного надзора.

В этой части в отрасли не выстроена единая вертикаль. Как шутят мои коллеги, есть государственный надзор «по-ульяновски», а есть «по-рязански». Профессиональных и квалификационных требований к инспекторскому составу органов госстройнадзора законодательно не установлено, соответственно, одни и те же нормативные акты или документы в разных регионах могут трактовать по-своему. Я полагаю, что это надо централизовать под федеральным Минстроем, вводить критерии для инспекторского состава и проводить плановое регулярное обучение, чтобы подходы в этой сфере были единообразными.

«СГ»: Все то, о чем мы сейчас говорили — это текущие дела. Как именно вы собираетесь расширять горизонты своей деятельности?

Ю.М.: Огромный перспективный пласт работы — цифровизация отрасли. Внедрение цифрового документооборота в строительстве — это переход на новый уровень. На «своих» объектах мы уже запустили программный комплекс «Мониторинг», с которым одновременно могут работать заказчик, генподрядчик, субподрядчик, представители авторского надзора и строительного контроля. Что это дает? Во-первых, это абсолютно прозрачный процесс для всех участников стройки, это экономия ресурсов, отказ от бумажных носителей, сокращение времени на всякого рода согласования и разрешения, что поспособствует более ритмичному поступлению средств на строительство, это исключение или уменьшение коррупционной составляющей при введении обязательного регламента по рассмотрению согласований. И тогда у подрядной организации появляется возможность планировать получение денежных средств, а глобально — выстраивать устойчивое развитие своего бизнеса. Надеюсь, мы внесем свой вклад в этот процесс.

«СГ»: Вопрос, выходящий за рамки делового интервью. В моем понимании, женская красота — это уже достаточный подарок от природы и судьбы, который освобождает от необходимости самоутверждения. Что подвигло вас на построение карьеры в строительстве — сфере преимущественно мужской?

Ю.М.: С удовольствием отвечу. Мыслей о карьерной лестнице не было и в помине. У меня четверо детей, а в обществе есть устойчивый стереотип, что это несовместимо с высокой должностью, так как и дети, и ответственный пост занимают большое количество времени, и объединить это невозможно. Я ни с кем не конкурировала и ни с кем не соревновалась. В «РосКапСтрой» пришла работать на должность заместителя директора по экономике и финансам — курировать то, что умела делать хорошо благодаря своему образованию. В 2018 году в силу обстоятельств прежний глава учреждения перешел на новую должность. Быстро найти других желающих возглавить «РосКапСтрой» не получилось, и я дала согласие исполнять обязанности директора.

Я взяла на себя ответственность за происходящее в организации, за коллектив, за наши проекты и обязательства. Не скрою, первое время было непросто, так как до этого я не работала в строительной отрасли. Результат в итоге сложился вроде как сам собой. И секрет тут прост: я люблю свою работу, не боюсь лично вникать во все детали и ответственно подхожу ко всему, что делаю. Думаю, что ключевое качество, которое позволило достичь нынешних результатов, — умение брать на себя ответственность и принимать решения. Хотя принято считать, что это мужские качества, а не женские.

«Как руководитель организации, я, конечно, заинтересована в ее процветании. В тех регионах, где мы работаем, мы подходим профессионально ко всем поставленным задачам и стараемся делать даже немного больше, чем необходимо в рамках контракта»

№08 05.03.2021

Автор: Владимир ТЕН

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Госбюджет, налоги, цены > stroygaz.ru, 5 марта 2021 > № 3670738 Юлия Максимова

В Японии представили "антивирусную" пластиковую карту

Продолжающаяся пандемия коронавирусной инфекции внесла коррективы не только в поведенческие привычки людей, но и заставила многие компании, порой далекие от вирусологии, разрабатывать продукцию, способную значительно облегчить быт человека в новых реалиях, - такой разработкой стала карточка из специального антивирусного пластика, которую в будущем смогут использовать банковские структуры.

Так называемая "антивирусная карточка" была разработана японской компанией Toppan Printing. Уникальность продукции в том, что "антивирусный компонент, который способен снижать концентрацию вирусных частиц на поверхности на 99% и более в течение 24 часов", наносится не на поверхность пластиковой карточки, а как бы внедряется в процессе изготовления самого материала.

"Антивирусный эффект остается на очень длительное время, так как компонент внедряется в сам материал карты", - заявил РИА Новости представитель отдела по связям с общественностью компании Ацуси Кусано.

По заверению компании, выпускаемые ими "антивирусные карты" в будущем "могут быть внедрены в различные сферы жизнедеятельности".

"Это включает в себя, в частности, карточки со сдвоенным интерфейсом как с контактным функционалом, так и с бесконтактным, в том числе "умные" кредитки. Мы намерены вывести их на рынок для использования финансовыми институтами, медицинскими учреждениями, компаниями из пищевой отрасли и другими как в Японии, так и за рубежом", - отметили представители Toppan Printing.

При этом Ацуси Кусано отметил, что "у компании пока нет точных предварительных договоренностей" с какими-либо учреждениями, но они "планируют расширить сферу реализации продукта в будущем", с началом полномасштабного производства.

На просьбу РИА Новости уточнить хотя бы примерные сроки, представитель компании отказался комментировать.

Кроме сферы банковских услуг компания ожидает, что "антивирусные карточки" могут быть также использованы для изготовления удостоверений личности, в том числе в государственных учреждениях.

Япония > СМИ, ИТ. Финансы, банки. Медицина > ria.ru, 5 марта 2021 > № 3655665

В России появилось приложение для инвестиций в вина

Приложение для инвестиций и продажи марочных вин Vindome, которое было создано в прошлом году, запустилось и в России, сообщили РИА Новости в пресс-службе сервиса.

"Платформа Vindome была создана в 2020 году командой экспертов по инвестициям в технологические стартапы и профессионалов глобального рынка вин. Стоимость разработки сервиса составила более 1 миллиона евро ... . Лид инвестором в проект выступила Виктория Палатник, сооснователь и управляющий партнер Massa Group", - напомнили в сервисе.

В настоящее время приложение доступно в 173 странах мира. Платформа позволяет пользователям проводить операции по приобретению, хранению и продаже вин на онлайн-торгах. Вложения для использования сервиса - от 100 евро. Инвестиции возможны в двух форматах: вложения в коллекции вин и быстрая продажа на живых торгах.

"В первом случае пользователи платформы покупают специально подобранные коллекции вин, в которые включены сочетания марочных сортов на разный бюджет и с разным периодом окупаемости вложенных средств. Живые торги Vindome - это маркетплейс, при помощи которого инвесторы могут просматривать сотни предложений по купле-продаже вин и совершать сделки в режиме реального времени", - указали в сервисе.

Пользователи приложения могут также заказать доставку приобретенных вин к себе домой или оставить их на хранение на таможенных складах сервиса с заморозкой НДС (налог при продаже фиксируется не по рыночной цене, а по стоимости вина на момент приобретения партии).

Гендиректор и сооснователь платформы Ингрид Бродин отметила, что с момента запуска в Италии и Франции сервис приобрел большую популярность не только среди опытных инвесторов на рынке вин, но и у большого количества молодых предпринимателей. "В России мы ожидаем не меньшие показатели успеха, так как инвестиции в вино менее рискованны по сравнению с традиционными финансовыми рынками и имеют высокие показатели по прибыльности", - сказала Бродин, которую цитирует пресс-служба сервиса.

Россия. Италия. Франция > СМИ, ИТ. Алкоголь. Приватизация, инвестиции > ria.ru, 5 марта 2021 > № 3655661

«Государство априори считает криптовалюты активом преступного характера»

Госдума приняла в первом чтении законопроект о налогообложении криптовалют. Фактически он лишь устанавливает штрафы за недекларирование таких активов и операций с ними.

Борис Соловьев

Однако пока непонятно, как фискальные органы будут контролировать соблюдение закона, какие документы должны будут предоставлять добросовестные налогоплательщики для подтверждения наличия у них криптовалют и прибыли от сделок с ними. Возможно, часть этих вопросов будет снята в ходе доработки документа. Об этом мы беседуем с генеральным директором юридической компании Alfacash Никитой Сошниковым.

– Каково ваше общее отношение к данному законопроекту?

– Первое, что бросается в глаза при прочтении законопроекта, – это обилие штрафов и наказаний за недекларирование криптовалюты: 10% от наибольшей суммы поступления или списания цифровой валюты при непредставлении отчета либо представлении отчета с недостоверными сведениями об операциях с цифровой валютой и об остатках цифровой валюты; 50 тысяч рублей за непредставление декларации в установленный срок; 40% от суммы неуплаченного налога за неуплату или неполную уплату налога в результате невключения в налоговую базу прибыли (доходов) от операций, расчеты по которым осуществлялись с использованием цифровой валюты.

О чем говорят такие высокие штрафы? О том, что криптовалюты априори считаются активом преступного характера. Ведь 40% – это уровень штрафа, который предусмотрен только для умышленных налоговых правонарушений, а на практике вообще применялся крайне редко. Для криптовалюты такой уровень предлагается установить по умолчанию. Вывод напрашивается сам собой: криптовалюты предлагается считать отягчающим обстоятельством в преступлении.

Идем далее. Декларированию в налоговых целях подлежат транзакции с криптовалютой на кумулятивную сумму в 600 тысяч рублей за налоговый период (год). А теперь задумаемся: 600 тысяч рублей в год – это около 8000 долларов. Это очень низкий порог для транзакций с криптовалютой, ведь речь идет о суммарной стоимости операций за год. И тем более для криптовалютных трейдеров.

– Что изменится в части налогообложения?

– Да ничего, кроме штрафов! Физлицо и до поправок могло задекларировать любой доход, в том числе доход от операций с криптовалютами, и уплатить НДФЛ. Здесь как действовал, так и продолжит действовать общий порядок, согласно которому реализация имущества, срок владения которым менее трех лет, облагается налогом по общей ставке 13% или 15% в отношении части доходов, превышающих 5 миллионов рублей. Налоговая база определяется как разница между доходом от ее продажи и расходом на ее приобретение.

– С чем тогда связано введение столь жестких штрафов?

– Учитывая, что разработчик законопроекта – Минфин, можно предположить, что в министерстве опасаются так и не получить контроль над потоками цифровых активов. И не придумали ничего лучше, чем начать с драконовских мер в отношении владельцев криптовалют. Ведь по-другому, кроме как убедить самих владельцев задекларировать свои активы, ФНС не может узнать о криптоинвестициях. Запретов много, а инструментов влияния в отношении криптовалют мало.

Надо понимать, что у Минфина и ФНС пока нет никаких работающих инструментов для отслеживания подобных транзакций с ЦФА и цифровой валютой. Если операции с российским рублем можно отслеживать с помощью финансовых организаций, которые обязаны соблюдать предписания ЦБ РФ и сообщать о сомнительных транзакциях по счетам, то к кому могут обратиться Росфинмониторинг и ФНС, чтобы получить информацию по транзакциям с криптовалютой? К криптообменникам и криптобиржам?

Но пока нормативного базиса для прямого взаимодействия между ФНС и широким кругом обменников и бирж просто не существует. Подавляющее большинство обменных сервисов инкорпорированы в более дружественных к криптовалютам юрисдикциях, где соответствующее законодательство было принято раньше, чем в России, и у бизнеса уже сформировалось понимание, как работать с такими активами в рамках закона.

– Как фискальные органы будут получать сведения об операциях граждан с криптовалютами? Напрямую у криптобирж и обменников?

– Пока данные по транзакциям с криптовалютами могут поступать непосредственно от банков и операторов обмена цифровых финансовых активов, которые, согласно новому закону о ЦФА, должны регистрироваться и подавать заявки на включение в специальный реестр ЦБ РФ.

В будущем, скорее всего, взаимодействие с обменниками и биржами, в том числе зарубежными, будет налажено. В пользу этого предположения говорит статистика запросов правоохранительных органов в адрес зарубежных криптобирж. Российские силовые ведомства и большинство криптобирж такую статистику не раскрывают, но биржа Kraken регулярно публикует отчеты о количестве запросов со стороны властей разных стран на раскрытие информации о владельцах биржевых счетов. И, судя по отчету за 2019 год, количество запросов растет стремительными темпами – 49% только за год.

Если проводить аналогию с практикой взаимодействия ФНС и операторов электронных денежных средств, которые обязаны передавать налоговой службе информацию об электронных средствах платежа, то ситуация с операторами ЦФА явно будет развиваться в том же направлении. Пока же операции с криптовалютой становятся видимы для ФНС и Росфинмониторинга лишь в момент превращения ее в фиат.

В целом же криптовалюты – такой актив, который без особого труда позволяет скрыть реального бенефициара. Это не банковский счет, не ценные бумаги, не трастовый фонд. Достаточно знать ключи от биткоин-кошелька с монетами, а кто его зарегистрировал, как и где купил монеты, уже не столь важно.

Россия > Финансы, банки. СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > fingazeta.ru, 2 марта 2021 > № 3654397 Никита Сошников

КОНЕЦ ВИЛЬСОНОВСКОЙ ЭРЫ

УОЛТЕР РАССЕЛ МИД

Профессор международных отношений и гуманитарных наук в Бард-колледже, заслуженный научный сотрудник Гудзоновского института.

ПОЧЕМУ ПРОВАЛИЛСЯ ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ?

Через сто лет после того, как сенат США унизил президента Вудро Вильсона, отвергнув Версальский договор, Принстонский университет, который Вильсон когда-то возглавлял, вычеркнул его имя из названия своей знаменитой Школы международных отношений. На фоне целой череды других проявлений «культуры отмены» этот акт «вычеркивания личности», по крайней мере, представляется чем-то оправданным.

Вильсон был отпетым расистом даже по меркам своего времени. Человек, стоявший за преследованием своих политических противников и злоупотреблениями времён первой «красной угрозы», прославлялся слишком долго и слишком слепо.

Но сколь бы спорными ни были бы личные воззрения и внутриполитические шаги Вильсона, как государственный деятель и идеолог он по праву может считаться одним из самых влиятельных деятелей современного мира. Он не был особенно оригинальным мыслителем. Более чем за столетие до того, как Вильсон выдвинул идею Лиги Наций, на Венском конгрессе российский император Александр I нарушил спокойствие европейских монарших дворов, огласив, по сути, аналогичное видение. Он предложил создать международную систему, которая опиралась бы на моральный консенсус, поддерживаемый «концертом держав», действующих на основе общего набора идей о законном суверенитете. Более того, ко времени Вильсона понимание того, что демократические институты способствуют миру, а абсолютные монархии воинственны и нестабильны, давно не являлось откровением для образованных американцев и британцев.

Истинный вклад президента США состоял в том, что он обобщил эти идеи в конкретную программу создания порядка, основанного на правилах и международных институтах.

То, что его идеи не смогли завоевать широкую поддержку дома, сломило Вильсона, и он умер глубоко разочарованным человеком. Однако в последующие десятилетия вильсоновская концепция стала источником вдохновения и своего рода настольной книгой для множества национальных лидеров, дипломатов, активистов и интеллектуалов по всему миру. Во время Второй мировой многие американцы начали негативно оценивать политику изоляционизма, проводившуюся Соединёнными Штатами до войны, в том числе и из-за отказа вступить в Лигу Наций. На фоне этих настроений сложившийся образ Вудро Вильсона – прихрамывающего солдафона с убогими политическими навыками, стал уступать место представлению о нём как о пророке, чья мудрость, если бы к ней прислушались, могла бы предотвратить второй глобальный конфликт за двадцать лет.

Воодушевлённые этим выводом, американские лидеры во время и после Второй мировой войны заложили основы того, что, они надеялись, станет вильсоновским мировым порядком. Системой, в которой международные отношения будут строиться на принципах, изложенных во Всеобщей декларации прав человека, и осуществляться по правилам, установленным такими институтами, как Организация Объединённых Наций, Международный суд и Всемирная торговая организация.

Задача была осложнена холодной войной, но «свободный мир» (американцы так называли тогда некоммунистические страны) продолжал развиваться по вильсоновскому пути. Неизбежные компромиссы, такие как поддержка Соединёнными Штатами безжалостных диктаторов и военных правителей во многих частях мира, рассматривались как неприятная необходимость, вызванная борьбой с гораздо большим злом советского коммунизма. Когда в 1989 г. Берлинская стена пала, казалось, что шанс создать вильсоновский мировой порядок, наконец-то, появился. Бывшую советскую империю можно было бы реконструировать в соответствии с представлениями Вильсона, а Запад принял бы эти принципы теперь уже более последовательно и качественно, не опасаясь советской угрозы. Самоопределение, верховенство права, либеральная экономика и защита прав человека: «новый мировой порядок», над созданием которого работали администрации Джорджа Буша – старшего и Билла Клинтона, во многом соответствовал вильсоновской модели.

Сегодня самым важным фактом мировой политики является то, что благородные усилия потерпели неудачу. Следующий этап мировой истории будет разворачиваться не по вильсоновской матрице. Народы земли продолжат искать какой-то политический порядок, потому что иначе они не могут. А правозащитники продолжат стремиться к своим целям. Но мечта о всеобщем порядке, основанном на законе, который обеспечит мир между странами и демократию внутри них, будет всё меньше и меньше определять действия мировых лидеров.

Утверждать эту истину – не значит приветствовать её. У вильсоновского миропорядка много преимуществ, несмотря на его неполноценность. Многие аналитики, ряд из которых связаны с президентской кампанией Джо Байдена, считают, что смогут снова собрать Шалтая-Болтая. Конечно, стоит пожелать им всяческих успехов. Но центробежные силы, разрывающие вильсоновский порядок, настолько глубоко укоренились в современном мире, что даже конец эпохи Дональда Трампа не возродит проект в его самой амбициозной форме. Вильсоновские идеалы не исчезнут, влияние этой школы на внешнюю политику США будет продолжаться, но безмятежные дни постбиполярной эпохи, когда американские президенты выстраивали внешнюю политику вокруг принципов либерального интернационализма, вряд ли вернутся в ближайшее время.

Порядок вещей

Вильсонианство – лишь одна из множества разновидностей миропорядка, основанного на правилах. Вестфальская система, сформировавшаяся в Европе после окончания Тридцатилетней войны в 1648 г., и система Европейского концерта, возникшая после Наполеоновских войн начала XIX века, были основаны как на правилах, так и на законах; основополагающие идеи международного права восходят к этим эпохам. Священная Римская империя – транснациональное объединение земель, простиравшихся от Франции до современной Польши и от Гамбурга до Милана – представляла собой международную систему, предвещавшую Европейский союз, систему с очень сложными правилами, регулирующими практически все области жизни, – от торговли до суверенного наследования между княжескими домами.

Что касается прав человека, то к началу XX века европейская политика уже в течение столетия включала случаи вопиющих нарушений прав человека в международную повестку. Тогда, равно как и сейчас, деспотическая модель поведения была свойственна в основном слабым странам, и именно они притягивали к себе наибольшее внимание. Геноцид турецких христиан, совершённый османскими войсками и иррегулярными силами в конце XIX и начале XX веков, привлёк куда больше внимания, чем бесчинства, чинимые примерно в то же время русскими войсками против мусульманских мятежников на Кавказе. Ни одна делегация европейских держав не прибыла в Вашингтон, чтобы обсудить проблему обращения с коренными американцами или выступить с заявлением относительно статуса афроамериканцев. Тем не менее европейский довильсоновский порядок значительно продвинулся в направлении «поднятия прав человека на уровень дипломатии».

Так что даже при весьма поверхностном анализе очевидно, что оценивать Вильсона как первопроходца, торжественно привнёсшего в анархичный мир непросвещённых государств идеи основанного на институтах мирового порядка и прав человека, – по меньшей мере, опрометчиво. Он скорее стремился реформировать существующий международный порядок, изъяны которого убедительно продемонстрировали ужасы Первой мировой войны. В довильсоновском миропорядке династические правители обычно признавались легитимными, а интервенции, такие, например, как русское вторжение 1849 г. в Венгрию для восстановления правления Габсбургов, считались законными. За исключением самых вопиющих случаев, государства были более или менее свободны обращаться со своими гражданами или подданными бесконтрольно, так, как хотели.

И хотя от правительств ожидалось соблюдение общепринятых принципов международного публичного права, ни один наднациональный орган не был уполномочен обеспечивать соблюдение этих стандартов. Сохранение «баланса сил» являлось главным геополитическим императивом в действиях государств; война, хотя и признавалась гуманитарной катастрофой, рассматривалась как законный элемент системы. Вильсон считал, что это делает будущие конфликты неизбежными. Чтобы исправить положение, он стремился создать порядок, при котором государства признавали бы принудительные правовые ограничения и внутри страны, и на международной арене.

Осуществиться этому в полной мере так и не было суждено, но до определённого времени послевоенный американоцентричный порядок во многом отвечал представлениям Вильсона. Стоит отметить, что идеи эти далеко не везде воспринималось одинаково. Хотя Вильсон был американцем, его взгляд на мировой порядок был разработан прежде всего чтобы определять геополитическую ситуацию в Европе, и именно в Европе идеи Вильсона имели наибольший успех и продолжают иметь оптимистичные перспективы. Несмотря на то, что изначально большинство этих идей были восприняты европейскими политиками с едким и циничным презрением, впоследствии принципы Вудро Вильсона легли в основу европейского порядка и закрепились в законах и практиках ЕС.

Пожалуй, ни один правитель со времён Карла Великого не оставлял на европейском политическом порядке такого глубокого следа, как осмеянный пресвитерианин из долины Шенандоа.

Изгиб истории

Если попытаться оценить перспективы вильсоновской концепции за пределами Европы, картина предстанет весьма мрачная. Однако есть ощущение, что причины гибели небезуспешного проекта отличаются от тех, о которых мы зачастую слышим. Критики подхода Вильсона к мировой политике, часто осуждают его за идеализм. Но на самом деле в идеализме Вильсона упрекнуть сложно: во время переговоров в Версале он показал себя как политик, способный при необходимости действовать в духе самой циничной Realpolitik. Истинная же проблема вильсонианства лежит не в наивности веры в добрые намерения государств, она заключается в упрощённом видении исторического процесса, особенно той его части, что касается влияния технологического прогресса на общественный строй. Проблема Вильсона заключалась не в том, что он был болваном, а в том, что он был либералом (вигом).

Подобно прогрессистам начала XX века, как, впрочем, и многим современным американским интеллектуалам, Вильсон был либеральным детерминистом англосаксонской школы. Он разделял оптимизм тех, кого историк Герберт Баттерфилд называл the Whig historians, то есть британских мыслителей Викторианской эпохи, которые рассматривали человеческую историю как сюжет о «неотвратимом прогрессе и совершенствовании». Вильсон считал, что так называемая упорядоченная свобода, характерная для англо-американского сообщества, открыла путь к постоянному процветанию и миру. Это убеждение есть не что иное, как своего рода англосаксонское гегельянство. Оно утверждает, что сочетание трёх элементов – свободного рынка, свободного правительства и верховенства закона, которые имелись в Великобритании и Соединённых Штатах, неизбежно окажет трансформирующее воздействие и на остальной мир. И по мере этого процесса человечество будет медленно и, как предполагается, добровольно объединяться вокруг ценностей, которые сделали англосаксонский мир таким богатым, привлекательным и свободным, каким мы его знаем.

Вильсон был набожным сыном священника, глубоко погружённым в кальвинистское учение о предопределении и абсолютной верховной власти Бога; он верил в неизбежность прогресса. Он также был убеждён, что в будущем исполнятся библейские пророчества о грядущем тысячелетии – царстве мира и процветания, которое продлится до конца веков, когда Христос, возвратившись, соединит небо и землю. Примечательно, что современные вильсонианцы придали этому детерминизму светский оттенок: в их глазах либерализм станет господствовать в будущем и приведёт человечество к «концу истории» в результате проявления самой человеческой природы, а не некоего божественного наития.

Вильсон считал, что поражение Германской империи в Первой мировой войне и крах Австро-Венгерской, Российской и Османской империй означает, что звёздный час всемирной Лиги Наций, наконец, настал. В 1945 г. американские лидеры от Элеоноры Рузвельт и Генри Уоллеса «слева» до Венделла Уилки и Томаса Дьюи «справа» интерпретировали падение Германии и Японии во многом схожим образом. В начале 1990-х гг. ведущие внешнеполитические деятели и мыслители США рассматривали крушение Советского Союза через ту же детерминистскую призму: как сигнал о том, что пришло время поистине глобального и подлинно либерального мирового порядка. Во всех трёх случаях вильсоновские строители мирового порядка, казалось, были близки к своей цели. Но каждый раз, подобно Улиссу, они оказывались уносимы встречным ветром.

Технические трудности

Сегодня ветер снова набирает силу. Любому, кто надеется оживить слабеющий вильсоновский проект, предстоит столкнуться с рядом препятствий.

Возможно, наиболее очевидное из них – это возвращение в повестку геополитики, изрядно подпитываемой идеологией. Китай, Россия и ряд более мелких стран, примкнувших к ним (Иран, например), видят в идеалах Вильсона смертельную угрозу своим режимам, что, нужно заметить, небезосновательно. Ранее, в период после окончания холодной войны, превосходство США стало настолько всеохватным, что эти государства пытались либо преуменьшить, либо каким-то образом замаскировать свою оппозицию правившему демократическому консенсусу.

Однако начиная со второго срока президента Барака Обамы и далее, за время администрации Трампа, эти страны стали проявлять куда меньшую сдержанность. Видя в вильсонианстве главным образом прикрытие американских и, в какой-то степени, европейских амбиций, Пекин и Москва всё более смело оспаривают эти принципы и инициативы как в международных институтах, таких как ООН, так и в конкретных регионах, от Сирии до Южно-Китайского моря.

Оппозиция этих держав вильсоновскому порядку разрушительна сразу в нескольких отношениях. Прежде всего, для «вильсонианских держав» это повышает риски и издержки вмешательства в конфликты за пределами их границ. Например, поддержка режима Башара Асада Россией и Ираном помогла предотвратить более непосредственное участие Соединённых Штатов и европейских стран в гражданском конфликте в этой стране.

Кроме того, присутствие великих держав в «антивильсоновской коалиции» даёт дополнительную защиту и помощь меньшим странам, без которых те, возможно, не пошли бы по пути сопротивления сложившемуся статус-кво. Наконец, членство в международных институтах Китая и России затрудняет работу этих институтов по поддержанию вильсоновских норм: возьмём, например, вето России и Китая в Совете Безопасности, избрание антивильсоновских представителей в различные органы ООН, а также сопротивление Венгрии и Польши действиям ЕС, направленным на укрепление верховенства закона.

Между тем поток технологических инноваций и изменений, известный как «информационная революция», создаёт целый ряд препятствий для достижения вильсоновских целей и на уровне отдельных стран, и на уровне международной системы в целом. Ирония заключается в том, что последователи идей Вильсона часто говорят, что благодаря техническому прогрессу мир станет более управляемым, а политика – более рациональной, даже если вместе с этим прогресс увеличит опасность войны, сделав её гораздо более разрушительной. В это верил и сам Вильсон, и послевоенные строители порядка, и либералы, которые всеми силами стремились продлить управляемый США порядок после холодной войны. Однако всякий раз вера в технологические изменения оказывалась заблуждением.

С появлением интернета стало особенно очевидно, что, хотя новые технологии и способствуют распространению либеральных идей и их практического воплощения, они также могут без особого труда подрывать демократические системы и способствовать укреплению авторитарных режимов.

Сегодня, когда новые технологии разрушают целые отрасли, а влияние социальных сетей на новостные СМИ и предвыборные кампании оказывается порой определяющим, политика во многих странах становится всё более неспокойной и поляризованной. А это значительно увеличивает шансы на победу кандидатов-популистов и противников истеблишмента с обеих сторон. Кроме того, это затрудняет национальным лидерам поиск компромиссов, которые являются неотъемлемой частью международного сотрудничества, а также увеличивает вероятность того, что новые правительства не захотят продолжить курс своих предшественников.

Информационная революция дестабилизирует международную жизнь и по другим направлениям, что, в свою очередь, затрудняет работу глобальных институтов. Возьмём, к примеру, проблему контроля над вооружениями – центральную проблему внешней политики Вильсона со времён Первой мировой войны, которая стала ещё более острой после появления ядерного оружия. Последователи Вильсона уделяют такое серьёзное внимание контролю над вооружениями не только из соображений предотвращения глобальной гуманитарной катастрофы, но и потому, что даже неиспользованное ядерное оружие либо его эквивалент делают недостижимой вильсоновскую мечту о международном порядке, основанном на примате права и закона. Оружие массового уничтожения гарантирует именно такой государственный суверенитет, который, по мнению Вильсона, несовместим с долгосрочными интересами безопасности человечества. Организовать гуманитарную интервенцию против ядерной державы непросто.

Борьба против распространения ядерного оружия имела свои успехи, и это распространение удалось отсрочить, но оно не остановлено полностью и ограничивать его становится всё труднее. В 1940-е гг. чтобы создать первое ядерное оружие, потребовалась мощь самого богатого государства в мире и целый консорциум ведущих учёных-физиков. Сегодня даже второстепенные и третьестепенные научные учреждения в странах с низким доходом в состоянии справиться с этой задачей. Это не означает, что усилия по нераспространению нужно оставить. Но не стоит забывать, что не от всех болезней есть лекарства.

Более того, упомянутый технологический прогресс, лежащий в основе информационной революции, значительно обостряет проблему контроля над вооружениями. Развитие кибероружия, а также потенциал биологических средств нанесения стратегического вреда, наглядно продемонстрированный пандемией COVID-19, служат предупреждением о том, что по сравнению с ядерными технологиями, новые средства ведения войны значительно труднее отслеживать и контролировать. Осуществлять эффективный контроль над новыми видами вооружений, возможно, просто не получится. Наука меняется слишком быстро, зафиксировать соответствующие исследования зачастую сложно, а полностью запретить ключевые технологии нельзя, потому что они имеют важное гражданское применение.

Кроме того, появились и другие экономические стимулы, которых не было во времена холодной войны, и теперь они подталкивают гонку вооружений в новые области. Ядерное оружие и ракетные технологии большой дальности стоили чрезвычайно дорого и приносили мало пользы гражданской экономике. Биологические и технологические исследования, напротив, имеют решающее значение для любой страны или компании, ставящих цель оставаться конкурентоспособными в XXI веке. Такая гонка вооружений – неуправляемая, имеющая множество полюсов и охватывающая целый ряд передовых технологий – уже не за горами, и она неминуемо свернёт планы по возрождению вильсоновского порядка.

Это не для всех

Одно из центральных предположений, лежащих в основе вильсоновского порядка, – вера в то, что все страны рано или поздно приблизятся к уровню развития передовых государств и в итоге примут либеральную капиталистическую модель, на которой выстроена Северная Америка и Западная Европа. Для успеха вильсоновского проекта требуется высокая степень конвергенции, государственные системы стран-участников должны отвечать требованиям демократии, а сами государства как международные акторы – быть готовы и способны проводить политику на международной арене в рамках либеральных многосторонних институтов. Однако сегодня, по крайней мере, в среднесрочной перспективе, веру в то, что такая конвергенция возможна, сохранять всё сложнее. Китай, Индия, Россия и Турция уже с гораздо меньшей вероятностью сойдутся на пути к либеральной демократии, чем, например, в 1990 году. В течение долгого времени эти и другие государства наращивали экономические и технологические мощности не для того, чтобы стать копией Запада, а наоборот, для достижения большей независимости от него, а также реализации собственных цивилизационных и политических целей.

По правде говоря, вильсонианство – сугубо европейский проект, и направлен он на решение именно европейских проблем.

С момента распада Римской империи Европа была разделена на сферы влияния равных (или почти равных) конкурентов. Война была постоянным условием передела Европы на протяжении большей части её истории. Глобальное господство Европы в XIX и в начале XX века можно в немалой степени связать с продолжительной борьбой за первенство между Францией и Соединённым Королевством, – борьбой, которая способствовала развитию важнейших отраслей: финансов, государственного устройства, промышленных технологий и военного искусства, сделавших европейские государства столь жестокими и беспощадными конкурентами.

В отличие от многих других стран мира европейские державы, перед которыми постоянно маячил призрак большой войны, разработали более сложную систему дипломатических отношений и международной политики. Развитые международные институты и доктрины легитимности существовали в Европе задолго до того, как Вильсон пересёк Атлантику, чтобы представить свой знаменитый план Лиги Наций. По сути Лига была ничем иным, как усовершенствованной версией ранее существовавших в Европе форм международного управления. И хотя для создания гарантий того, что Германия и её западные соседи будут придерживаться правил новой системы, потребовалась ещё одна разрушительная мировая война, Европа уже была готова к установлению вильсоновского порядка.

Но опыт Европы не стал нормой для остального мира. Хотя в Китай периодически вторгались кочевники, и в его истории были периоды, когда несколько независимых китайских государств боролись за власть над всей страной, большую часть своей истории эта страна являлась одним целым. Идея единого легитимного государства, не имеющая международных аналогов, так же глубоко укоренилась в политической культуре Китая, как идея мультигосударственной системы, основанной на принципе взаимного признания, – в европейской. Между китайцами, японцами и корейцами случались столкновения, но вплоть до конца XIX века межгосударственные конфликты там были редкостью.

Если мы взглянем на историю человечества, то увидим, что на протяжении большей её части развитие мира определяли устойчивые государства-цивилизации, а не государства европейской модели соперничества между равными державами. Ранее территория современной Индии была объектом доминирования Империи Великих Моголов. Между XVI и XIX веками Османская и Персидская империи властвовали на территории, известной сейчас как Ближний Восток. А племена инков и ацтеков не имели равных в своих регионах. Хотя война и кажется более или менее универсальным способом решения проблем среди разных мировых культур, европейская модель поведения, в которой эскалация войны способствовала мобилизации и развитию технологических, политических и бюрократических ресурсов для обеспечения выживания государства, не присуща международной жизни в остальном мире.

Для государств и народов в большей части мира проблемой современной истории, требующей решения, была вовсе не бесконечность конфликтов между великими державами. Истинная проблема заключалась в том, чтобы понять, как прогнать европейские державы со своих территорий и зон влияния. И именно этот поиск сопровождался мучительной культурной и экономической перестройкой для максимально эффективного использования природных и промышленных ресурсов. Таким образом, междоусобные конфликты в Европе стали для неевропейцев не экзистенциальным цивилизационным вызовом, на который необходимо дать ответ, а долгожданной возможностью добиться независимости.

Постколониальные и незападные государства часто присоединялись к глобальным институтам, чтобы восстановить или укрепить суверенитет, а вовсе не для того, чтобы отказываться от него. В следовании международному праву их интерес нередко заключался, в первую очередь, в защите слабых государств от сильных, а никак не в ограничении власти своих национальных лидеров, направленной на укрепление влияния. В отличие от европейских визави эти государства не накопили большого и важного опыта создания тиранических режимов, подавляющих инакомыслие и ставящих беспомощное население на службу колониальным силам. Их опыт, напротив, во многом сформирован сознанием своей униженности как народа, чья власть и элиты неспособны защитить своих подданных и граждан от наглого, высокомерного поведения иностранных держав.

После того, как последняя страница в формальной истории колониализма была перевёрнута и зарождающиеся на месте бывших колоний государства начали утверждать контроль над своими землями, повестка в виде проблемы слабых государств и неполноценного суверенитета осталась прежней.

Даже в Европе различия исторического опыта помогают объяснить неодинаковый уровень приверженности государств идеалам Вильсона. Такие страны, как Франция, Германия, Италия и Нидерланды, пришли к пониманию, что смогут достичь национальных целей, только объединив свои суверенитеты. Однако для многих бывших членов Варшавского договора мотивом присоединения к западным клубам, ЕС и НАТО, было восстановление утраченного суверенитета. Они не разделяли чувства вины и раскаяния по поводу колониального прошлого Европы (а в случае с Германией – по поводу холокоста), которые побудили многие страны Западной Европы согласиться с необходимостью принять новый подход к международным отношениям. И они без стеснения и в полной мере воспользовались привилегиями членства в ЕС и НАТО, не чувствуя себя при этом каким–то образом морально связанными с теми принципами, что формально закреплялись в заявлениях этих организаций, – принципами, которые они сами, к слову, нередко воспринимали как красиво оформленное лицемерие.

Технический эксперт

Недавний феномен роста популизма на Западе выявил ещё одну опасность для вильсоновского проекта. Если Соединённые Штаты избрали Дональда Трампа президентом в 2016 г., на что они способны в будущем? И что может сделать электорат в других «важных» странах? И если вильсоновский проект оброс таким количеством проблем даже в своей политической колыбели – на Западе, то каковы его перспективы в остальном мире?

В эпоху Вильсона демократическое управление сталкивалось с проблемами, которые, как многие опасались, были непреодолимы. Промышленная революция разделила американское общество, создав беспрецедентный уровень неравенства. Корпорации-гиганты приобрели огромную политическую власть и весьма эгоистично использовали её, чтобы противостоять вызовам, угрожающим их экономическим интересам. В то время состояние самого богатого американца Джона Рокфеллера превышало годовой бюджет федерального правительства США. В 2020 г. самый богатый человек Джефф Безос имел капитал, чистой стоимостью равный примерно трём процентам расходов федерального бюджета.

Однако, с точки зрения Вильсона и его прогрессивных сподвижников, решением этих проблем не могла стать простая передача власти избирателям. Тогда большинство американцев ещё имели образование не более восьми классов, а волна европейских мигрантов захлестнула растущие американские города, ставшие новым домом для миллионов избирателей, многие из которых даже не говорили по-английски, часто были неграмотны, а потому охотно голосовали за коррумпированных городских функционеров.

Прогрессисты ответили на эту проблему, поддержав создание аполитичного экспертного класса менеджеров и администраторов. Они стремились построить административное государство, которое, с одной стороны, ограничивало бы чрезмерную власть богатых, а с другой – исправляло моральные и политические недостатки бедных (кстати, сухой закон был важной частью предвыборной программы Вильсона, а во время Первой мировой войны и после неё он инициировал агрессивные аресты, а в некоторых случаях депортации социалистов и других радикалов). Посредством таких мер, как совершенствование качества образования, строгое ограничение иммиграции и евгеническая политика контроля рождаемости, прогрессисты надеялись сформировать класс более образованных и более ответственных избирателей, которые уверенно поддержали бы технократическое государство.

Спустя столетие элементы этого прогрессистского мышления по-прежнему имеют решающее значение для вильсоновской модели правления в США и других странах, но добиваться их общественной поддержки намного труднее. Интернет и социальные сети подорвали авторитет всех форм экспертного знания.

Сегодняшнее гражданское сообщество значительно лучше образовано, а потому меньше нуждается в экспертных рекомендациях и указаниях.

А такие события, как вторжение США в Ирак в 2003 г., финансовый кризис 2008 г. и плохо выстроенная система реагирования на вызов пандемии 2020 г., серьёзно подорвали доверие к экспертному знанию и технократам, которых многие люди стали рассматривать как основу гнусного «глубинного государства».

Международные институты сталкиваются с ещё большим кризисом доверия. Избиратели, скептически относящиеся к идее технократического правления в их собственных странах, тем более насторожены по отношению к иностранным технократам, чьи взгляды кажутся им подозрительно космополитическими. Подобно тому, как жители европейских колониальных территорий предпочитали самоуправление (даже плохо организованное) правлению колониальных властей (даже более компетентных), сегодня многие люди на Западе и в постколониальном мире, вероятно, отвергнут самые благие намерения глобальных институтов.

Тем временем такие проблемы развитых обществ, как потеря производственных рабочих мест, экономическая стагнация или снижение реальной заработной платы, хроническая бедность среди меньшинств и эпидемия опиоидов, не поддаются технократическим решениям. А когда дело касается глобальных проблем – изменения климата и массовой миграции, с трудом верится, что громоздкие институты мирового управления, а также склонные к выяснению отношений и переделу сфер влияния государства, которые ими руководят, предложат простые и действенные решения, способные возродить доверие общества.

Что это означает для Байдена

Все эти обстоятельства указывают на то, что отход от вильсоновской модели развития, вероятно, продолжится, мировая политика будет всё больше отдаляться от этих принципов, а в некоторых случаях идти прямо наперекор им. Такие институты, как НАТО, ООН и ВТО, в силах доказать свою жизнеспособность (всё-таки мощь бюрократии иногда творит чудеса), но они явно сдадут позиции в плане способности отвечать на актуальные вызовы и, возможно, не смогут достигать даже своих первоначальных целей, не говоря уже о решении новых задач. Международный порядок тем временем будет во всё большей степени формироваться государствами, которые идут разными путями к своему преуспеванию. Это необязательно гарантирует неизбежность цивилизационных столкновений в будущем, но глобальным институтам придётся учитывать гораздо более широкий спектр взглядов и ценностей, чем раньше.

Есть надежда, что многие достижения вильсоновского порядка могут быть сохранены и, возможно, в каких-то областях даже расширены. Но зацикленность на былой славе не поможет качественно развить идеи и политику, чья задача обеспечить выживание и развитие в тяжёлые времена. Иные способы политического устройства существовали в прошлом – как в самой Европе, так и в других частях мира, и государствам придётся использовать их, опираться на эти примеры, если они хотят создать фундамент для стабильности и сохранить мир в современных условиях.

Для американских политиков общемировой кризис задуманного Вильсоном международного порядка представляет серьёзные проблемы, которые, вероятно, будут беспокоить администрации на протяжении десятилетий. Одна из проблем заключается в том, что многие профессиональные чиновники и влиятельные конгрессмены, представители гражданского общества и медиа глубоко верят не только в то, что внешняя политика Вильсона – это хорошо и полезно для Соединённых Штатов, но и в то, что это единственный путь к миру и безопасности (и даже выживанию цивилизации и всего человечества). Они будут продолжать бороться за своё дело, ведя окопную войну внутри бюрократии и используя надзорные полномочия Конгресса и постоянные утечки в лояльные СМИ, чтобы поддерживать пламя этой борьбы.

Интриги будут ограничены тем, что любая коалиция интернационалистов в американской внешней политике должна в значительной степени полагаться на голоса избирателей, поддерживающих идеи Вильсона. Но нынешнее поколение, воспитанное в условиях глобальных сетей и некомпетентных политических обозревателей, питает гораздо меньшее доверие к этим идеям. Ни неудача президента Джорджа Буша по созданию национального государства в Ираке, ни провал Обамы в связи с гуманитарной интервенцией в Ливию – ничто из этого не показалось большинству американцев успешным проектом, поэтому общественное доверие к идее построения демократий за рубежом очень невысоко.

Однако американская внешняя политика всегда упирается в вопрос коалиции. Как я писал в своей книге «Особое Провидение», сторонники Вильсона – одна из четырёх школ, которые боролись за формирование американской внешней политики с XVIII века. Приверженцы идей Александра Гамильтона хотят выстроить американскую внешнюю политику вокруг могущественного национального правительства, тесно связанного с миром финансов и международной торговли. Вильсоновцы рвутся соорудить мировой порядок, основанный на демократии, правах человека и верховенстве закона. Джексоновские популисты с подозрением относятся к крупному бизнесу и «крестовым походам» за демократией Вильсона, но хотят сильных военных и экономических программ. Джефферсонианцы желают ограничить американские обязательства и вовлечённость в зарубежные дела. (Отметим, что пятая школа, ведущим сторонником которой был президент Конфедерации Джефферсон Дэвис, определяла национальные интересы США через сохранение рабства). Сторонники Гамильтона и Вильсона ощутимо доминировали в американской внешней политике после холодной войны, но Барак Обама вновь начал вводить некоторые джефферсоновские идеи о сдержанности, а после ливийской неудачи его тяготение к такому подходу явно усилилось. Трамп, повесивший портрет президента Эндрю Джексона в Овальном кабинете, стремился создать националистическую коалицию последователей Джексона и Джефферсона против глобалистской коалиции гамильтонцев и вильсоновцев, господствовавшей со времён Второй мировой войны.

Даже несмотря на то, что администрация Байдена уводит американскую внешнюю политику от националистической парадигмы Трампа, ей придётся заново отрегулировать баланс между подходом Вильсона и идеями других школ в свете изменившихся политических условий внутри страны и за рубежом. Подобные корректировки производились и раньше. В первые обнадёживающие годы послевоенной эпохи вильсоновцы, в частности Элеонора Рузвельт, хотели, чтобы администрация Трумэна поставила поддержку ООН на вершину своих приоритетов. Гарри Трумэн и его команда вскоре увидели, что противостояние Советскому Союзу представляет собой задачу наибольшей важности, и начали формировать основу для холодной войны и политики сдерживания. Этот сдвиг был мучительным, и Трумэну с трудом удалось добиться от госпожи Рузвельт вялой поддержки во время напряжённых выборов 1948 года. Но критическая масса вильсоновских демократов согласилась с логикой, согласно которой победа над сталинским коммунизмом была целью, оправдывающей сомнительные средства, необходимые для ведения холодной войны. Байден может извлечь хороший урок из этого примера. Спасение планеты от климатической катастрофы и создание коалиции для противодействия Китаю – вот основания, которые удовлетворят многих сторонников Вильсона и заставят согласиться, что определённое отсутствие щепетильности, когда дело касается выбора союзников и тактики, абсолютно оправдано.

Администрация Байдена может использовать и другие методы, применявшиеся прошлыми президентами, чтобы заручиться поддержкой граждан. Один из них – оказать давление на слабые страны, находящиеся в сфере влияния Вашингтона, чтобы те провели экстренные реформы. Другой путь – предложить хотя бы видимость поддержки вдохновляющим инициативам, у которых мало шансов на успех. Как сообщество вильсоновцы привыкли достойно терпеть неудачи и часто поддерживают политиков, исходя из их (предполагаемых) благородных намерений, не требуя слишком многого.

Есть и другие, менее макиавеллистские способы удержать либеральный электорат.

Даже когда конечные цели политики Вильсона становятся менее достижимыми, есть проблемы, в отношении которых разумная и целенаправленная американская политика может дать результаты, и вильсоновцы это, без сомнения, оценят.

Международное сотрудничество, направленное на противодействие отмыванию денег и устранению налоговых убежищ, – область, где прогресс имеет неплохие шансы на реализацию. Кроме того, работа по совершенствованию глобальной системы здравоохранения будет оставаться в приоритете в течение нескольких лет после завершения пандемии COVID-19. Продвижение за рубежом образования для групп с недостаточным уровнем обеспеченности услугами – женщин, этнических и религиозных меньшинств, бедных – является одним из действенных способов построить лучший мир, и многие правительства, отвергающие вильсоновский идеал в целом, могут принять такую поддержку извне, если она не будет иметь слишком яркого политического подтекста.

Сегодня Соединённые Штаты и мир переживают что-то вроде вильсоновской рецессии. Но в политике ничто не длится вечно, а надежда, как известно, умирает последней. Вильсоновское видение глубоко укоренилось в американской политической культуре, а ценности, о которых он говорил, имеют слишком большую глобальную привлекательность, чтобы просто списать их со счетов.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs №1 за 2021 год. © Council on foreign relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708349 Уолтер Рассел Мид

МЕЖДУ ИЗОЛЯЦИОНИЗМОМ И ВОВЛЕЧЁННОСТЬЮ

ЧАРЛЬЗ КАПЧАН

Профессор международных отношений Джорджтаунского университета, старший научный сотрудник Совета по международным отношениям.

ТОНКИЙ БАЛАНС ДЛЯ АМЕРИКАНСКОЙ ПОЛИТИКИ

Статья основана на книге Isolationism: A History of America's Efforts to Shield Itself from the World, вышедшей осенью 2020 г. в издательстве Oxford University Press.

Изоляционизм сделал Америку великой, осветив славный путь её триумфального подъёма в XIX веке. Сегодня, однако, предостережение отцов-основателей избегать вступления в сложные союзы и альянсы видится в совсем ином свете, а само слово «изоляционист» стало оскорблением.

В отсутствие ограничений на национальные амбиции за рубежом большая стратегия Америки попала в ловушку перенапряжения и показала себя попросту политически несостоятельной. Страна оказалась лицом к лицу с бесчисленным количеством проблем за своими границами, двумя десятилетиями войны на Ближнем Востоке и пандемией. Последняя провоцирует экономический спад, подобного которому не было со времён Великой депрессии. Соединённым Штатам необходимо заново открыть для себя историю изоляционизма и применить его уроки, сократив присутствие за рубежом и приведя внешние обязательства в соответствие с реальными возможностями и целями.

Да, американская исключительность с самого начала была приравнена к обязательству нации распространять свободу на все части земного шара. Ещё до основания страны страстный сторонник независимости от Великобритании Томас Пейн наставлял американских колонистов: «В наших силах начать строить мир заново». Романист Герман Мелвилл вторил: «Мы, американцы, – особый, избранный народ, Израиль нашего времени; мы несём ковчег мировых свобод».

Но с момента основания и до испано-американской войны 1898 г. большинство американцев не желали иметь ничего общего с переделом мира за счёт расширения стратегических возможностей за пределы Северной Америки. Внутри же этой североамериканской орбиты они последовательно укрепляли позиции по всему континенту, растаптывая коренных американцев, предпринимая попытки захватить Канаду, а также завладев огромной территорией Мексики в результате войны 1846–1848 гг. и купив в 1867 г. у России Аляску. И элиты, и общественность надеялись, что успех демократического эксперимента послужит примером для других народов. Однако они считали, что защита исключительной природы их собственной нации требует сдерживания внешнего мира.

Естественно, действуя в такой парадигме, США не продвинулись дальше Тихоокеанского побережья, ограничив сферу своих зарубежных амбиций международной торговлей. С самого начала американцы представляли себе союз, который охватит весь континент, но вместо того, чтобы управлять остальным миром, они бежали от него. Долгое время они придерживались принципа государственного управления, изложенного президентом Джорджем Вашингтоном в его прощальной речи 1796 г.: «В отношении иностранных государств великое для нас правило заключается в том, чтобы расширять с ними торговые отношения, но при этом иметь как можно меньше политических связей».

Изоляционизм сработал. После того, как в войне 1812 г. Британия оказалась в тупике, весь оставшийся XIX век Америка спокойно и уверенно наращивала могущество, в то время как европейские державы столь же уверенно отступали, теряя влияние в Западном полушарии. После Гражданской войны американская экономика, стимулируемая инвестициями в строительство каналов, портов, дорог и железнодорожных путей (а не только военных кораблей и колоний) буквально взлетела. Между 1865 и 1898 гг. добыча угля выросла аж на 800 процентов, а темпы строительства железных дорог увеличились на 567 процентов. К середине 1880-х гг. Соединённые Штаты превзошли Великобританию как ведущего мирового производителя промышленных товаров и стали. В отдельных случаях военно-морской флот США, как и все другие флоты, выступал в защиту интересов американских торговцев, но в целом на протяжении всего этого периода страна, независимо от того, какая партия находилась у власти, держала свои геополитические амбиции в узде. Такова история становления Америки как крупной державы.

Блистательная отстранённость

«Великое правило» Вашингтона о геополитической отстранённости показало себя настолько действенным, что американцы, по крайней мере на какое-то время, открыли для себя привлекательность внешнеполитических амбиций. В течение 1890-х гг. Соединённые Штаты построили военный флот, откликнувшись на растущие призывы к нации соизмерить своё процветание с реальным геополитическим весом. В 1898 г. Соединённые Штаты применили новые средства ведения войны, начав испано-американскую войну и добившись контроля над Кубой, Пуэрто-Рико, Гавайями, Филиппинами, Гуамом, Самоа и островами Уэйк. В 1917 г. Соединённые Штаты вступили в Первую мировую войну.

И тем не менее, несмотря на победу, одержанную в обоих конфликтах, к своим трансграничным амбициям американцы быстро остыли. Их не прельстили приобретённые в 1898 г. заморские территории, ужаснули потерянные на европейских полях сражений жизни и ресурсы. Американцы почувствовали, что перестарались, и это побудило их вернуться к прежней парадигме стратегической отстранённости.

В дальнейшем под влиянием экономической катастрофы, накрывшей страну во время Великой депрессии, изоляционистский тренд в духе «Америка прежде всего» утвердился вплоть до конца межвоенного периода.

США как бы затаились в укрытии, пока Европа и Азия полыхали, охваченные огнём фашизма и милитаризма. Только после того, как Япония напала на Пёрл-Харбор, американцы, наконец, преодолели неприятие к иностранному вмешательству и присоединились к делу союзников. Около восьмидесяти миллионов человек, включая более 400 тысяч американцев, погибли во Второй мировой, самой смертоносной войне в истории человечества. Если XIX век был звёздным часом изоляционизма, то межвоенная эпоха, несомненно, была тёмной и обманчивой.

Американцам не следует забывать об этой части истории сейчас, когда они формируют свой политический курс в мире. С каждым днём американская глобальная стратегия становится политически всё менее состоятельной. В свете более чем двух десятилетий войны на Ближнем Востоке и продолжающейся пандемии, которая угрожает экономике так, как ей не угрожало ничего со времён Великой депрессии, Соединённым Штатам пора сократить своё присутствие за пределами собственных границ. В то же время американцы должны избегать повторения ошибки, совершённой в 1930-е годы. Для такой страны, как США, опрометчивое и инстинктивное самоудаление из сегодняшнего мира было бы серьёзным просчётом.

Но перспектива разрушительного отступления всё ещё ясно виднеется на горизонте. Особенно если Соединённые Штаты не смогут преодолеть своё хроническое геополитическое перенапряжение и быстро привести внешние обязательства в соответствие с возможностями и целями. Лучший способ сделать это – выработать стратегию взвешенного отхода. Американцы должны вернуться к непреходящей мудрости отцов-основателей, утверждавших, что дистанцирование от далёких зарубежных проблем часто представляет лучшее государственное решение. Переоценка стратегических преимуществ изоляционизма – при одновременном учёте его недостатков – даёт американцам шанс найти золотую середину между тем, чтобы не делать слишком много или слишком мало.

Когда изоляционизм перестал быть благом

Своего прежнего значения слово «изоляционизм» лишилось 7 декабря 1941 г., в день, когда Япония напала на Пёрл-Харбор. Семантическая трансформация была небезосновательной. Не умея противостоять державам Оси, Соединённые Штаты в течение 1930-х гг. находились в поиске весьма обманчивого и обрёченного на провал стратегического иммунитета. Сенатор Артур Ванденберг, в прошлом убеждённый изоляционист, писал в своём дневнике после японского рейда: «Этот день положил конец изоляционизму для любого реалиста».

И сегодня многие члены внешнеполитического истеблишмента США продолжают эксплуатировать изоляционистский ярлык, чтобы оклеветать любого, кто осмелится усомниться в роли Америки как стража глобального порядка. Дипломаты и учёные одинаково обвиняли президента Дональда Трампа в неамериканском подходе за то, что он ставил под сомнение ценность национальных альянсов за рубежом и стремился вывести американские войска из Сирии и Афганистана. Палата представителей в конце 2019 г. – в редкий момент межпартийного согласия – дала язвительный отлуп Трампу, приняв 354 голосами против 60 резолюцию, осуждающую его решение вывести американские войска с севера Сирии. Покойный сенатор Джон Маккейн окрестил «чокнутыми птицами» сенатора Рэнда Пола и нескольких других политиков, осмелившихся призвать Соединённые Штаты сбросить с себя бремя внешних обязательств.

Огульное осуждение изоляционистской логики не только искажает историю США, но и оказывает американцам медвежью услугу.

Страна не может и не должна возвращаться к стратегии геополитической отстранённости, которую она проводила в XIX веке. Экономическая взаимозависимость и глобализированные угрозы – такие, как межконтинентальные баллистические ракеты, транснациональный терроризм, пандемии, изменение климата и кибератаки, означают, что окружающие страну океаны – уже не столь надёжная защита, как раньше.

Но сейчас нация отчаянно нуждается в откровенном и открытом разговоре, при котором в полной мере учитывались бы уроки истории, касающиеся того, как безболезненно выпутаться из клубка внешних связей и проблем.

Бесконечные войны, которые Вашингтон вёл в течение долгого времени, не могли не вызвать у американского общества серьёзные вопросы – именно поэтому президент Барак Обама пытался вызволить войска из ближневосточной трясины, куда Америка сама себя затянула, и пошёл на переизбрание, призывая «сосредоточиться на национальном строительстве у себя дома». Тем не менее регион не позволил быстро уйти. В итоге Обама оставил часть американских войск в нестабильном Афганистане и направил значительный контингент в Ирак и Сирию для борьбы с «Исламским государством» (запрещено в России – прим. ред.). Затем уже Трампу пришлось иметь дело с обществом, мягко говоря, весьма уставшим от военных кампаний на Ближнем Востоке. И действительно, опрос, проведённый в 2019 г., показал: многие американцы хотят, чтобы вовлечённость США в зарубежные дела была либо значительно сокращена, либо вовсе сведена к нулю. Пандемия только усилила эти общественные настроения. Опрос от июля 2020 г., свидетельствовал: три четверти населения страны желает, чтобы американские войска покинули Афганистан и Ирак.

Так что неудивительно, что президент Трамп был столь привержен идее вывести американские войска с Ближнего Востока. «Я провожу кампанию по возвращению наших солдат домой, вот что я делаю», – объяснил он, приказав американским войскам покинуть север Сирии в конце 2019 года. Он продолжил уход, несмотря на проигрыш на выборах 2020 г., отдав в конце ноября приказ о дальнейшем сокращении американского присутствия в Афганистане и Ираке. Даже небольшая группа наиболее авторитетных представителей внешнеполитической элиты США начала отступать от интернационалистского консенсуса, впрочем, заходя иногда так далеко, что звучали даже призывы к сокращению влияния не только на Ближнем Востоке, но и в Европе и Азии. На обложке журнала Foreign Affairs, рупора американского внешнеполитического истеблишмента, недавно красовался заголовок: «Возвращайся домой, Америка?».

Важно понимать, что поворот внутрь происходит по обе стороны политических баррикад, а не только среди сторонников Трампа. Демократическая платформа 2020 г. призывала «перевернуть страницу двух десятилетий крупномасштабного военного развёртывания и незавершённых войн на Ближнем Востоке» и утверждала, что Соединённые Штаты «не должны навязывать смену режима другим странам».

Джордж Сорос, щедрый благотворитель либеральных убеждений, и Чарльз Коч, крупный филантроп-консерватор, недавно объединились, чтобы создать новый вашингтонский мозговой центр – Институт ответственного государственного управления Куинси, цель – «продвигать идеи, уводящие американскую внешнюю политику прочь от бесконечной войны». Они назвали институт в честь бывшего госсекретаря и президента Джона Куинси Адамса. В 1821 г. он открыто заявил, что США «не отправляются за границу в поисках монстров, которых нужно уничтожить».

Неспособность американских лидеров отреагировать на эти политические вызовы чревата тем, что опасное перенапряжение сил и ресурсов обернётся ещё более опасным их «недонапряжением» – именно это и произошло в 1930-е годы. И действительно, то положение, в котором сегодня оказалась Америка, пугающе напоминает ситуацию, подтолкнувшую страну к ошибочному отступлению в период 1918–1939 годов. Общественность ощущает стратегическое перенапряжение, как это было после приобретения территорий за рубежом в 1898 г. и вступления в Первую мировую войну вскоре после этого. На фоне острого экономического кризиса, вызванного распространением COVID-19, американцы куда больше хотят инвестировать в Арканзас, чем в Афганистан, параллельно претерпевая внутренний поворот, подобный тому, что произошёл в 1930-е годы. Протекционизм и политика односторонних действий снова в моде, и они продвигают самодостаточную американскую дипломатию, которая и превратила в обломки демократическую солидарность в межвоенные годы. И антилиберализм, и национализм идут маршем по Европе и Азии, точно так же было, когда Соединённые Штаты повернулись спиной к миру в 1930-х годах.

Повторяя изоляционистскую мантру «Америка прежде всего», Трамп являлся скорее симптомом, нежели причиной поворота нации внутрь себя. Он использовал народное недовольство внешней политикой: стратегическими перегибами на Ближнем Востоке, усилиями по продвижению демократии, не давшими ничего, кроме защиты союзников, которые не хотят защищать себя сами, и заключением торговых сделок, ставящих в невыгодное положение американских рабочих. Недавний опрос Центра американского прогресса – аналитического центра левого толка – показал, что либеральные интернационалисты составляют лишь 18 процентов населения, в то время как большинство выступает либо за принцип «Америка прежде всего», либо за дистанцирование США от мировых дел. Молодые избиратели гораздо меньше поддерживают традиционную интернационалистскую повестку, чем представители старшего поколения, значит, этот внутренний поворот в ближайшие годы, вероятно, будет только углубляться.

Изоляционизм возвращается, потому что государственное управление потеряло связь с народной волей.

Стратегическая перестройка ориентиров, которая привела бы национальные цели в равновесие с реальными возможностями, неизбежна. Главный вопрос в том, примет ли перестройка форму постепенного продуманного выхода из большой и затратной игры или же она превратится в отступление, несущее гораздо большие риски.

Как не надо и как надо

Изоляционистское прошлое Америки не должно быть её будущим. Глобальная взаимозависимость делает невозможным и неразумным возвращение Соединённых Штатов к роли редута в Северной Америке или полушарии. Конечно, с американскими войсками, всё ещё разбросанными по сотням военных баз по всему миру, стремительное стратегическое отступление вряд ли кажется близким. Но это может быть именно то, что ждёт нас впереди, если США не опередят события и не разработают стратегию разумного сокращения расходов.

В системе представлений Соединённых Штатов изоляционизм – базовая установка; а вот амбициозный интернационализм, который мы наблюдали в течение последних восьми десятилетий – исключение. Стремление к геополитической отстранённости с самого начала стало частью американского кредо и неотъемлемой составляющей политического опыта. Изоляционистское давление вновь нарастает – и будет только усиливаться по мере того, как пандемия продолжит опустошать мировую экономику. Трамп направлял такое давление, но делал это поспешно и некомпетентно. Он был прав, развернув корабль прочь от Сирии, Афганистана и Ирака, но не имел последовательной стратегии, оставив позади себя хаос и уступив позиции противникам. Его решение сократить американское присутствие в Германии ошеломило не только союзников по НАТО, но и сам Пентагон.

Если коротко, то Трамп продемонстрировал всем, «как не надо». А вот что было бы сейчас хорошо увидеть с подачи президента Байдена, так это инициирование масштабной общественной дискуссии о том, как выработать общую стратегию, нацеленную на поиск баланса между «вовлекаться меньше» и «вовлекаться достаточно» для реализации необходимых национальных интересов. Вместо того, чтобы дискредитировать друг друга, твердолобые интернационалисты и приверженцы «возвращения домой» должны начать обсуждение, как будет выглядеть стратегия государства по ответственному и постепенному сокращению присутствия за пределами границ.

Начав эту дискуссию, прежде всего следует признать, что и изоляционизм, и интернационализм имеют как стратегические преимущества, так и стратегические недостатки. Изоляционизму Америка должна воздать должное за укрепление безопасности государства и процветание страны в течение всего XIX века, а также за помощь в противостоянии имперскому искушению после 1898 года. Но этот же изоляционизм, как мы отмечали не раз, дезориентировал нацию, ввергнув её в опасное заблуждение в период между двумя мировыми войнами. Курс на эффективный и устойчивый интернационализм Соединённые Штаты взяли уже во время холодной войны, но с тех пор интернационалистское призвание нации сильно деформировалось, что привело к явному стратегическому избытку.

Необходимая переоценка стратегических приоритетов и целей должна быть осуществлена с прицелом на фундаментальные принципы. Конечно, большинство американцев согласятся с тем, что адекватное сокращение вовлечённости должно произойти в первую очередь за счёт снижения американского влияния на периферии, а не в стратегически важных регионах Европы и Азии.

Главной ошибкой после холодной войны стало ненужное втягивание в войны на Ближнем Востоке. Но в текущих условиях отступление из Евразии перед лицом российской и китайской угроз представляло бы собой именно тот вид необдуманной чрезмерной отстранённости, которого Соединённые Штаты должны избегать. Горькую цену подобного просчёта американцы узнали, когда не сумели дать отпор Германии и Японии в межвоенный период.

Конечно, большинство американцев согласятся с тем, что в современном мире делать ставку на политику односторонности – гиблое дело. Управление международной торговлей и финансами, борьба с изменением климата, ликвидация террористических сетей, предотвращение распространения ядерного оружия, контроль за кибербезопасностью, борьба с глобальными эпидемиями – все эти важнейшие задачи требуют широкого международного сотрудничества. По мере того, как США будут отходит от роли глобального полицейского, они захотят, чтобы их партнёры и союзники также прикладывали усилия, помогая заполнять образовавшийся после ухода Америки вакуум. Необходимые партнёрские отношения укрепляются только благодаря дипломатии и командной работе. Поскольку Сенат США может действовать крайне жёстко, когда дело касается ратификации договоров, неформальные пакты и коалиции должны стать новыми скрепами американской дипломатии.

Конечно, американцы верят и в то, что мир, быстро теряющий свой либеральный фундамент, отчаянно нуждается в Соединённых Штатах, чтобы вернуть и закрепить демократические идеалы; прогрессивное течение истории может закончиться, если Америка больше не заинтересована или неспособна склонить чашу весов в правильном направлении. Однако приоритетом должна стать задача приведения в порядок политических и экономических дел дома, в Америке, а не сосредоточенность на делах за океаном «в поисках монстров, которых нужно уничтожить».

США не могут служить образцом для мира, пока институты американской республики не продемонстрируют состоятельность.

Курс на распространение демократии с помощью поддержки соответствующих идей и личного примера, а не посредством навязывания и принуждения поможет Соединённым Штатам найти золотую середину между глухим изоляционизмом и чрезмерным вовлечением в дела других. Этот средний курс потребует, чтобы американцы привыкли воспринимать мир таким, какой он есть, а не таким, каким они хотели бы его видеть. Большую часть истории американцы отгораживались от мира, который, как они опасались, навредит их демократическому эксперименту. С начала Второй мировой войны США впали в противоположную крайность, стремясь переделать мир по образу и подобию Америки. Двигаясь вперёд, Соединённым Штатам придётся иметь дело с беспорядочным и несовершенным миром, сопротивляться искушению либо отгородиться от него вновь, либо, напротив, перекроить его. Америка должна сделать шаг назад, но не отступить.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708348 Чарльз Капчан

КАПИТАЛИЗМ ПОСЛЕ ПАНДЕМИИ

МАРИАННА МАДЗУКАТО

Профессор Университетского колледжа в Лондоне и автор книги «Стоимость всего: производство и потребление в мировой экономике».

КАК ПРАВИЛЬНО ВОССТАНОВИТЬСЯ

После финансового кризиса 2008 г. правительства всего мира влили в финансовую систему больше 3 трлн долларов, чтобы разморозить рынки кредитования и снова запустить мотор мировой экономики. Но вместо поддержки реальной экономики, производящей настоящие товары и услуги, львиную долю этой помощи получил финансовый сектор.

Правительства бросились накачивать ликвидностью крупные инвестиционные банки, которые как раз и спровоцировали кризис, и когда экономика перезапустилась, именно эти компании пожали плоды от восстановления рынков. А налогоплательщики остались с той же разбалансированной, неравноправной и углеродоёмкой экономикой, что и прежде. «Не пустите хороший кризис коту под хвост», – гласит общеизвестный принцип выработки политического курса. Но именно это и случилось.

Сегодня, когда экономика многих стран находится в шатком положении по причине пандемии COVID-19 и связанных с ней карантинов, политикам необходимо избежать той же ошибки. В первые месяцы после появления вируса правительства присоединились к поискам выхода из неизбежных кризисов в экономике и здравоохранении, предлагая пакеты стимулирования для защиты рабочих мест. Они издавали правила, призванные замедлить распространение болезни, инвестировали средства в научные исследования и разработку лечебных препаратов и вакцин. Эта спасательная миссия необходима, но недостаточна. Правительства должны не просто вмешиваться во время обвала рынков или кризисов как потребители последней инстанции, а активно формировать рынки, чтобы добиваться долгосрочных результатов, от которых выиграют все стороны.

Мир упустил возможность сделать это в 2008 г., но судьба дарит ещё один шанс.

Выбираясь из нынешнего кризиса, страны могут сделать больше, чем просто стимулировать экономический рост; они могут направить рост так, чтобы построить более эффективную экономику.

Вместо того, чтобы выделять корпорациям финансовую помощь, не ограничивая её никакими условиями, правительства – за предоставление этой помощи – вправе требовать от корпораций проводить политику в общественных интересах и решать социальные проблемы. Например, обязать их, чтобы вакцина от COVID-19, получившая государственную поддержку, была доступна для всех. Государство может отказать в помощи компаниям, которые не снизят углеродные выбросы в атмосферу или не прекратят укрывать прибыль в офшорах.

Слишком долго правительства обобществляли риски, но присваивали награды и бонусы: общественность платила цену за расчистку завалов, но выгоды от неё накапливали, в основном, компании и их инвесторы. В тяжёлые годы многие предприятия сразу просят правительство о помощи; однако в хорошие времена они требуют, чтобы правительство не мешало им получать и накапливать прибыль. Кризис, вызванный COVID-19, даёт нам возможность выправить этот дисбаланс благодаря новому стилю администрирования: нужно принуждать компании, получающие помощь, действовать в общественных интересах и позволить налогоплательщикам также пожинать плоды успешной деятельности компаний, которые традиционно достаются исключительно частному сектору. Но если вместо этого правительства сосредоточатся лишь на снятии «болевого синдрома», не переписывая при этом правила игры, тогда экономический рост, который начнётся после завершения кризиса, не будет устойчивым и не принесёт выгоду всем. Он не пойдёт на пользу предприятиям, заинтересованным в долгосрочном развитии. Вмешательство останется бесполезным, а упущенные возможности спровоцируют новый кризис.

Гниль в системе

Развитые экономики страдали от серьёзных структурных изъянов и перекосов задолго до пандемии. Финансовый сектор финансирует сам себя, тем самым размывая фундамент долгосрочного роста. Большая часть прибыли финансового сектора реинвестируется в него же – банки, страховые компании и недвижимость – вместо более продуктивных инвестиций в новую инфраструктуру или инновации. Лишь 10 процентов банковского кредитования в Великобритании, например, используется для поддержки нефинансовых компаний, тогда как остальное вкладывается в недвижимость и финансовые активы. В 1970 г. в развитых экономиках на кредитование недвижимости приходилось около 35 процентов всех банковских кредитов; к 2007 г. доля недвижимости выросла почти до 60 процентов. Таким образом, нынешняя структура финансового сектора подпитывает долговую систему и приводит к возникновению спекулятивных пузырей. Когда эти пузыри лопаются, банки и другие компании просят помощи у правительства.

Ещё одна проблема состоит в том, что многие крупные предприятия игнорируют долгосрочные инвестиции в пользу краткосрочных выгод. Одержимые страстью к повышению квартальной доходности и цен на акции, генеральные директора и управляющие советы компаний вознаграждают акционеров посредством обратного выкупа акций, чтобы повысить стоимость тех, что остаются в обращении, а значит – и стоимость фондовых опционов, которые входят в большинство пакетов поощрительных выплат менеджменту. За последнее десятилетие компании, входящие в список Fortune 500, выкупили свои акции на сумму свыше трёх триллионов долларов. Эти обратные выкупы осуществляются за счёт снижения инвестиций в заработную плату, обучение работников, научные исследования и разработки.

Затем происходит выхолащивание возможностей государства. Правительства обычно вмешиваются только после явного краха рынков, а предлагаемые ими меры оказываются недостаточными и запоздалыми.

Когда государство рассматривается не как партнёр по созданию стоимости, а просто как рулевой, тогда выделяемых правительством субсидий на всех не хватает. В итоге социальные программы, образование и здравоохранение недофинансируются.

Провалы усугубляют мегакризисы – как экономические, так и планетарные. Финансовый кризис во многом вызывается избыточным кредитованием, поступающим в финансовый сектор и сектор недвижимости. Это ведёт к искусственному раздуванию стоимости активов (пузыри на рынке недвижимости) и росту долга домохозяйств вместо поддержания реальной экономики и стимулирования устойчивого роста. Между тем отсутствие долгосрочных инвестиций в зелёную энергетику ускоряет глобальное потепление до такой степени, что Межправительственная группа экспертов ООН по изменению климата предупреждает: у мира осталось лишь десять лет, чтобы избежать необратимых последствий. Тем не менее правительство США субсидирует компании, добывающие ископаемое топливо, примерно на 20 млрд долларов в год – в основном посредством льготного режима налогообложения. Ежегодные субсидии, выделяемые ЕС, в сумме превышают 65 млрд долларов. В лучшем случае политики, пытающиеся остановить процесс изменения климата, рассматривают такие стимулы, как углеродные налоги и официальные списки инвестиций, считающиеся зелёными. У них не хватает духа издать обязательные регуляторные предписания, которые необходимы для предотвращения катастрофы к 2030 году.

Кризис, связанный с COVID-19, лишь усугубил все эти проблемы. На данный момент внимание мирового сообщества направлено на то, чтобы пережить острую ситуацию в области здравоохранения, а не предотвратить грядущий климатический коллапс или следующий финансовый кризис. Карантинные мероприятия разорили людей, работающих в рискованной экономике краткосрочных контрактов и свободных сделок. Многие из них не имеют сбережений, не получают социальных пакетов от работодателей – у них нет медицинских полисов и им не оплачиваются больничные, поэтому им трудно пережить бурю на рынке. Корпоративный долг – главная причина предыдущего финансового кризиса – растёт, поскольку компании лихорадочно берут новые кредиты, чтобы переждать обвал спроса. А одержимость многих компаний ублажением своих акционеров с их краткосрочными интересами не даёт возможности разработать долгосрочную стратегию, позволяющую благополучно преодолеть кризис.

Пандемия также показала, насколько разбалансирована связь между государственным и частным секторами. В Соединённых Штатах Национальный институт здравоохранения инвестирует примерно 40 млрд долларов в год в медицинские исследования. Он был главным кредитором научных исследований и разработок лекарственных препаратов и вакцин для лечения COVID-19. Однако никто не обязывает фармацевтические компании сделать конечную продукцию доступной для американцев, из налогов которых государство в первую очередь и выдаёт субсидии. Калифорнийская компания Gilead разработала лекарство от COVID-19 «Ремдисивир», получив поддержку от федерального правительства в 70,5 млн долларов. В июне эта компания анонсировала цену, которую американцы должны будут заплатить за курс лечения этим препаратом: 3120 долларов.

Это был типичный ход Большой Фармы. В одном из исследований рассмотрено 210 лекарственных препаратов, получивших одобрение Управления США по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов с 2010 по 2016 гг., и установлено, что ни одно из них не разработано «без финансирования Национального института здравоохранения». Но при этом цены на лекарства в Соединённых Штатах самые высокие в мире. Фармацевтические компании также проводят антиобщественную политику, злоупотребляя процедурой оформления патентов. Чтобы отвадить конкурентов, они регистрируют патенты с очень широкими формулировками, по которым трудно оформить лицензию. В некоторых из них оговаривается, что процесс разработки находится в самом начале, что позволяет этим компаниям приватизировать не только результаты научных исследований, но и инструменты проведения этих исследований.

Такие же скверные соглашения заключаются с крупными технологическими компаниями. Во многих отношениях Кремниевая долина – продукт инвестиций правительства в разработку высокорискованных технологий. Национальный научный фонд профинансировал исследования, необходимые для разработки поискового алгоритма, прославившего компанию Google. ВМС США сделало то же самое для разработки технологии спутниковой навигации, от которой зависел успех компании Uber. А Управление перспективных исследовательских проектов Министерства обороны – структурное подразделение Пентагона – поддержало развитие интернета, создание технологии сенсорного экрана, Siri и других ключевых компонентов айфона. Налогоплательщики шли на риск, инвестируя в эти технологии. Однако большинство компаний, получивших выгоды от данных технологий, не платят налоги по справедливой ставке. И они ещё имеют наглость противодействовать принятию законодательства, защищающего право на неприкосновенность частной жизни. Хотя многие указывают на мощь искусственного интеллекта и другие технологии, разрабатываемые в Кремниевой долине, при более внимательном взгляде становится понятно, что и в этих случаях фундамент закладывается высокорискованными государственными инвестициями.

Без решительных действий правительств нарушается связь между государственным и частным сектором, и прибыль от этих инвестиций может снова осесть в карманах частных лиц.

Государству нужно лучше управлять технологиями, которые разрабатываются при его непосредственном участии и частично на казённые средства. В некоторых случаях государство должно удерживать контрольный пакет акций таких компаний и позаботиться о том, чтобы все граждане, а не узкий круг акционеров, получали пользу от государственных инвестиций в подобные разработки. Как показало массовое закрытие школ во время пандемии, лишь некоторые учащиеся имеют доступ к технологиям, необходимым для получения качественного домашнего образования, что ещё больше расширяет пропасть между богатыми и бедными, усиливая неравенство. Доступ к интернету должен быть правом, а не привилегией.

Переосмысление стоимости

Всё это говорит о нарушении связи между государственным и частным сектором. Для выправления дисбаланса необходимо в первую очередь решить основополагающую проблему в экономике: неверное представление о стоимости. Современные экономисты трактуют стоимость как синоним цены. Такая точка зрения навлекла бы на них анафему от отцов-теоретиков, например, Франсуа Кенэ, Адама Смита и Карла Маркса, которые считали, что товары имеют свойственную им стоимость, соотносящуюся с динамикой производства, и эта стоимость вовсе необязательно связана с их ценой.

Современное понятие о стоимости оказывает колоссальное воздействие на структуру экономики. Оно влияет на способы управления организациями, составление отчётности об их деятельности, на приоритетность разных отраслей, взгляды на правительство и измерение национального богатства. Например, стоимость государственного образования не отражена в ВВП страны, потому что оно бесплатно, хотя зарплаты учителей учитываются. Поэтому нет ничего удивительного в том, что многие говорят о государственных «расходах», а не о государственных «инвестициях». В рамках этой логики становится понятно, почему генеральный директор компании Goldman Sachs Ллойд Бланкфейн заявил в 2009 г., всего через год после того, как его компания получила пакет помощи от государства на сумму 10 млрд долларов, что её сотрудники «занимают одно из первых мест в мире по производительности труда». В конце концов, если стоимость – это цена и если доход Goldman Sachs на сотрудника один из самых высоких в мире, тогда, конечно, сотрудники этой компании могут похвастаться одним из самых высоких показателей производительности труда в мире.

Чтобы изменить нынешнее положение, стоит иначе отвечать на вопрос, что такое стоимость. Необходимо учитывать инвестиции и творческую составляющую самых разных действующих лиц в экономике – не только компаний и предприятий, но и их сотрудников, а также государственных учреждений. Слишком долго мы вели себя так, как будто частный сектор – первичный локомотив инноваций и создания стоимости, а потому заслуживает получать конечную прибыль. Но это не имеет ничего общего с действительностью. Фармацевтические препараты, интернет, нанотехнологии, ядерная энергетика – всё было разработано во многом благодаря государственным инвестициям, усилиям бесчисленных работников и государственной инфраструктуре, организациям и учреждениям. Признание этих коллективных усилий облегчит задачу обеспечения справедливого вознаграждения для всех участников и более справедливого распределения прибыли и доходов.

Путь к более взаимосвязанному партнёрству государственных и частных институтов начинается с признания того факта, что стоимость создаётся коллективно.

Плохая помощь

Помимо переосмысления понятия «стоимость», обществу следует ставить на первое место долгосрочные интересы всех участников создания стоимости, а не краткосрочные интересы акционеров. В нынешнем кризисе это может означать разработку «народной вакцины» от COVID-19, которая будет доступна всем людям на планете. Следует так руководить процессом создания новых лекарственных препаратов, чтобы он способствовал сотрудничеству между странами, укрепляя солидарность между ними как на стадии научных исследований и разработок, так и на стадии распространения вакцины. Университетам, государственным лабораториям и частным компаниям нужно создавать пулы патентов для обеспечения беспрепятственного распространения знаний, данных и технологий по всему миру. Без этих мер вакцина от COVID-19 может стать дорогостоящим продуктом, который продаёт монополия – предметом роскоши, который могут себе позволить только богатейшие страны и граждане.

В более общем смысле страны должны оформлять государственные инвестиции не столько как подачки, сколько как попытку формирования рынка во благо обществу. Это означает, что государственную помощь нужно сопровождать определёнными условиями. Во время пандемии эти условия должны быть направлены на решение трёх конкретных задач: во-первых, сохранение занятости для поддержки производительности предприятий и безопасности домохозяйств в смысле обеспечения достаточного уровня их доходов. Во-вторых, улучшение условий труда за счёт обеспечения безопасности, достойной заработной платы, достаточных уровней оплаты больничных и большего вовлечения трудящихся в процесс принятия решений. В-третьих, это продвижение к долгосрочным целям – таким, как снижение выбросов углерода в атмосферу и использование преимуществ цифрового формата при оказании государственных услуг: от общественного транспорта до здравоохранения.

Закон, принятый Конгрессом США в марте в качестве главного ответа на COVID-19 – CARES (помощь в борьбе с коронавирусом, облегчение и экономическая безопасность) – стал иллюстрацией всех этих пунктов, но с точностью до наоборот. Вместо поддержания стремления компаний сохранить максимальное число рабочих мест, как это сделало большинство других развитых стран, правительство Соединённых Штатов предложило расширенное временное пособие по безработице. Такой выбор привёл к увольнению более 30 млн человек и к тому, что в США был один из самых высоких уровней безработицы по причине пандемии в развитом мире. Поскольку правительство выделило крупным корпорациям триллионы долларов прямой и косвенной помощи без внятных условий, многие компании получили полную свободу и фактически способствовали распространению вируса, поскольку отказывались оплачивать больничные сотрудникам и обеспечивать для них безопасность на рабочем месте.

По закону CARES была также принята Программа защиты заработной платы (Paycheck Protection Program), по которой предприятия получили кредиты и могли их не возвращать, если все сотрудники оставались в штатном расписании на зарплате. В итоге она оказалась не действенным методом сохранения рабочих мест, а огромным грантом наличных денег, осевших на счетах корпораций. Кредит могло получить любое малое предприятие – не только те, которые действительно в нём нуждались, – и Конгресс быстро ввёл послабления в правила о том, сколько компании нужно потратить на сохранение зарплаты сотрудникам, чтобы не возвращать кредит. В результате эта программа снизила безработицу на ничтожно малый процент. Группа учёных из Массачусетского технологического института пришла к выводу, что в рамках программы выдано кредитов на 500 млрд долларов, но при этом примерно за шесть месяцев удалось сохранить лишь 2,3 млн рабочих мест. Если исходить из того, что большая часть долга в итоге была прощена компаниям, в годовом исчислении эта программа обошлась примерно в 500 тысяч долларов на одно рабочее место. За лето программа и расширенные пособия по безработице закончились, а безработица по-прежнему превышала 10 процентов.

К настоящему времени Конгресс одобрил выделение свыше 3 трлн долларов на борьбу с пандемией, а Федеральная резервная система ввела в оборот ещё четыре триллиона долларов, что в совокупности превысило 30 процентов годового ВВП страны. Однако эти гигантские расходы ничего не дали для решения безотлагательных долгосрочных проблем – от изменения климата до неравенства. Когда сенатор-демократ Элизабет Уоррен от штата Массачусетс предложила оговаривать государственную помощь условиями – обеспечение более высокой заработной платы, расширение полномочий рядовых сотрудников при принятии ключевых решений, а также ограничение размера дивидендов, обратного выкупа акций и премиальных для директоров компаний, – она не смогла собрать достаточного числа голосов в поддержку своего предложения.

Смысл государственного вмешательства заключался в предотвращении краха рынка труда и поддержании компаний в качестве производительных организаций – по сути дела, правительство должно было действовать как страхователь рисков. Но нельзя допускать, чтобы такой подход приводил к обнищанию государства и его казны; нельзя позволить, чтобы средства, выделяемые в качестве помощи, субсидировали разрушительные бизнес-стратегии. Спасая предприятия от банкротства, государство обязано ставить конкретные условия. Обеспечивая финансовую стабильность предприятий, правительство может потребовать определённый пакет акций в компаниях, которые оно спасает, как это произошло в 2008 г., когда Казначейство США стало совладельцем General Motors и других компаний, терпящих бедствие. Спасая предприятия, государство вправе настаивать на определённых действиях – в частности, запретить выплачивать несвоевременные премиальные генеральным директорам, избыточные дивиденды, осуществлять обратный выкуп акций, влезать в ненужные долги, направлять прибыль в офшоры, участвовать в проблемном политическом лоббировании. Следует также предписать компаниям прекратить взвинчивать цены, особенно на лекарства и вакцины от COVID-19.

Другие страны демонстрируют правильную реакцию на кризис. Когда в начале пандемии Дания предложила своим компаниям покрыть 75 процентов их издержек на фонд заработной платы, правительство выдвинуло условие не увольнять сотрудников по экономическим причинам. Оно также отказалось предоставлять помощь компаниям, зарегистрированным в офшорах, и запретило использовать финансовую помощь на выплату дивидендов и обратный выкуп акций. В Австрии и Франции авиакомпании были спасены на условии, что они резко снизят выбросы углерода в атмосферу.

В отличие от этих стран британское правительство в апреле предоставило компании easyJet доступ к ликвидности на сумму свыше 750 млн долларов, а всего через месяц эта компания выплатила своим акционерам почти 230 млн долларов в виде дивидендов. Великобритания отказалась оговаривать условия предоставление помощи easyJet и другим компаниям, оказавшимся в трудном положении, во имя рыночного нейтралитета. Согласно данному принципу государство не должно диктовать частным компаниям, как тратить выделенные им в качестве экстренной помощи средства. Однако предоставление финансовой помощи никогда не может быть нейтральным: по определению спасательная операция означает, что правительство решает спасти от катастрофы одну компанию и не спасать другие.

Без выставления жёстких условий правительство рискует субсидировать дурные бизнес-практики – от бизнес-моделей, не предполагающих защиту окружающей среды, до офшоров для ухода от налогов.

Схема принудительного отпуска без сохранения содержания, при которой британское правительство покрывало до 80 процентов заработной платы сотрудников, отправляемых в принудительный отпуск, должна была быть запущена на условии, что этих сотрудников не уволят после окончания данной программы. Однако такого требования не выставляли.

Ментальность венчурного капиталиста

Государство не может просто инвестировать средства; оно должно заключить правильную сделку. Для этого ему нужно начать мыслить так же, как мыслят предприниматели, и стать «предприимчивым государством», согласно моей терминологии, – то есть, в процессе инвестирования ему нужно не только исключить риск негативного сценария, но и участвовать в получении прибыли и дивидендов. Один из способов – становиться акционером спасаемых им компаний.

Возьмём, к примеру, компанию Solyndra, занимавшуюся генерацией солнечной энергии и получившую кредит в 535 млн долларов под гарантии Департамента энергетики США. Несмотря на эту субсидию, компания обанкротилась в 2011 г. и стала притчей во языцех у консерваторов, которые указывали на неё как на наглядную иллюстрацию неспособности государства определять победителей. Примерно в то же время Департамент энергетики выделил кредит компании Tesla, которая затем пережила взрывной рост. Налогоплательщики, по сути, оплатили крах Solyndra, но не получили никакого вознаграждения за успех Tesla. Ни один уважающий себя венчурный капиталист не структурировал бы инвестиции таким образом. Что ещё хуже, Департамент энергетики структурировал кредит Tesla таким образом, что, если Tesla не сможет выплатить кредит, она должна будет передать министерству три миллиона акций. Цель этой договорённости состояла в том, чтобы не оставить акционеров с пустыми руками. Но для чего правительству был бы нужен пакет акций терпящей крах компании? Более умной стратегией было бы прямо противоположное: потребовать от Tesla передать государству три миллиона акций, если она сможет вернуть кредит. Если бы правительство это сделало, оно бы заработало десятки миллиардов долларов по мере роста цен на акции Tesla на протяжении всего срока кредита – эти деньги могли бы с лихвой покрыть убытки от краха Solyndra и ещё много осталось бы для следующего раунда инвестиций.

Но беспокоиться нужно не только о денежном вознаграждении и доходности государственных инвестиций. Правительству также следует жёстко обуславливать сделки с компаниями, чтобы обеспечить выгоду от них для простых граждан. Важно, чтобы цены на лекарства, разработанные с помощью государства, определялись с учётом государственных инвестиций. Патенты, выдаваемые государством, должны быть узкими и конкретными, чтобы по ним можно было выдавать лицензии для стимулирования инноваций и изобретений, содействия предпринимательству и чтобы отбить охоту заниматься экономической деятельностью, не связанной с созданием материальных ценностей.

Правительствам также нужно подумать о том, как использовать прибыль от своих инвестиций для содействия более справедливому распределению доходов в обществе. Речь идёт не о социализме, а о правильном понимании и оценке источника капиталистических прибылей. Нынешний кризис привёл к возобновлению дискуссии о всеобщем базовом доходе, при котором все граждане получают от правительства равные и регулярные выплаты независимо от того, работают они или нет. Это хорошая идея, но правильно представить её проблематично. Поскольку всеобщий базовый доход воспринимается как подачка, он увековечивает ложное понятие о том, что государство – просто сборщик дани, выкачивающий часть прибыли в виде налогов и распределяющий их в качестве благотворительной помощи.

Лучшей альтернативой являются дивиденды гражданам. При такой политике правительство забирает себе процент богатства, создаваемого с помощью государственных инвестиций, кладёт эти деньги в фонд, а затем делится доходами со всеми людьми. Идея в том, чтобы напрямую вознаграждать граждан долей богатства, которое они создают. Например, штат Аляска с 1982 г. распределяет нефтяные доходы между жителями этого штата через ежегодные дивиденды, выплачиваемые Постоянным фондом. Норвегия делает нечто подобное с Государственным пенсионным фондом. Калифорния, в которой располагаются некоторые из богатейших компаний мира, могла бы рассмотреть принятие аналогичной программы. Когда компания Apple, штаб-квартира которой находится в Купертино, Калифорния, создала дочернюю компанию в Рено, штат Невада, чтобы воспользоваться нулевой ставкой налога на прибыль корпораций в этом штате, Калифорния потеряла гигантские налоговые поступления от этой компании. Нужно не только блокировать подобные манёвры, но и подумать о создании государственного фонда богатства в Калифорнии, где можно было бы накапливать некую долю от стоимости, создаваемой технологическими компаниями, находящимися на её территории, в дополнение к такому механизму как налогообложение.

Гражданские дивиденды позволяют делиться совместно создаваемым богатством с широкими массами населения, независимо от источника его накопления.

Это может быть добыча полезных ископаемых, которые принадлежат всем людям, государственные инвестиции в лекарства или цифровые технологии, предполагающие коллективные усилия. Такая политика не должна подменять собой систему налогообложения, какой бы неэффективной она ни была. Государству не следует использовать отсутствие средств в качестве предлога для отказа в финансировании ключевых общественных благ. Однако государственный фонд может изменить политический расклад за счёт явного признания общего вклада всех людей в создание богатства.

Целеустремлённая экономика

Когда государственный и частный сектор стремятся к общей цели, они могут творить чудеса. Только так США смогли осуществить полёт на Луну в 1969 году. На протяжении восьми лет НАСА и частные компании в таких разных отраслях, как аэрокосмическая промышленность, текстильная промышленность и электроника, сотрудничали в рамках программы «Аполлон», инвестируя и изобретая вместе. Благодаря смелым экспериментам они добились того, что президент Джон Кеннеди охарактеризовал как «самое рискованное, опасное и великое предприятие в истории человечества». Цель в данном случае заключалась не в коммерциализации определённых технологий и даже не в стимулировании экономического роста, а в том, чтобы сделать что-то сообща, совместными усилиями.

Спустя 50 лет после тех событий, в разгар мировой пандемии у мира есть шанс воплотить в жизнь ещё более амбициозную цель: создание эффективной, инклюзивной и устойчивой экономики, предполагающей снижение углеродных выбросов, уменьшение неравенства, построение современного общественного транспорта, обеспечение цифрового доступа для всех и создание всеобщего здравоохранения. В качестве ближайшей цели необходимо сделать вакцину от COVID-19 доступной для каждого. Создание такой экономики потребует сотрудничества между государственным и частным сектором, какого мы не видели в последние десятилетия.

Некоторые из тех, кто говорит о восстановлении после пандемии, упоминают привлекательную цель: возвращение к нормальной жизни. Но это не то, к чему следует стремиться, потому что так называемая «нормальность» устраивает далеко не всех. Скорее нужно ставить другую цель, которую многие формулируют как «построение лучшего, более светлого будущего». Двенадцать лет назад финансовый кризис открыл перед мировым сообществом редкую возможность изменить капитализм, но мы ею не воспользовались. Теперь ещё один кризис открывает перед нами возможность обновления. На этот раз мир не может позволить себе упустить уникальный шанс.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs №6 за 2020 год. © Council on foreign relations, Inc.

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708347 Марианна Мадзукато

МЕЖДУ АНГЕЛОМ И БЕСОМ

ДМИТРИЙ ЕВСТАФЬЕВ

Кандидат политических наук, профессор департамента интегрированных коммуникаций факультета коммуникаций, медиа и дизайна Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

УРОКИ-2020 ДЛЯ СОВРЕМЕННОГО ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА

Общепризнано, что информационное общество оказалось одной из немногих глобальных систем, успешно развивавшихся в 2020 году. Однако пока ещё не осмыслено, что именно оно становится платформой, позволяющей глобализации сохранять устойчивость в противодействии экономической регионализации. Именно оно обеспечивает не только глобальный характер экономической и политической повестки дня, но и стабильность глобального финансового сектора.

Развитое и цифровизированное информационное общество на глобальном и региональном уровнях позволило человечеству, в особенности жителям крупнейших мегаполисов, пережить локдауны, карантины, как минимум не умирая с голоду от невозможности дойти до магазина. Ведь горожане практически утратили навыки выживания в социально неблагоприятном пространстве. Без цифровизированного и глобализированного информационного общества невозможны были бы даже простейшие карантинные мероприятия.

Несмотря на безусловное ослабление мировой геополитической монополярности, то есть доминирования Соединённых Штатов в глобальной политике и экономике, информационное общество как система остаётся под контролем США и формально американских корпораций. Но информационное пространство становится «многополярным», в нём возникают новые игроки, стремящиеся если не к информационной независимости, то по меньшей мере к установлению согласованных и устойчивых «правил игры». Противоречие между монополярным характером управления глобальным информационным обществом и всё более многополярным и многовекторным глобальным информационным пространством, вероятно, следует считать ключевым для развития глобальных коммуникаций. Оно будет и дальше обостряться внутренним кризисом Соединённых Штатов как «метрополии» информационного общества. Тем более что самым выраженным элементом кризиса стала борьба за контроль над классическими и в особенности – цифровыми медиа.

Описанное противоречие приведёт к усложнению соотношения преимуществ и рисков в развитии информационного общества. Предсказуемость и контролируемость информационных процессов заметно снизится. В информационном пространстве «ангелы» часто превращаются в «демонов».

Диалектика развития

В 2020 г. мы воспринимали информационное общество как данность, хотя ещё пятьдесят лет назад оно было лишь концептом в умах футурологов и наиболее продвинутых управленцев. Но к началу пандемического периода информационное общество, построенное на цифровых интегрированных коммуникациях, превратилось не просто в главную «скрепу» глобализации, важнейший элемент её привлекательности. Цифровое информационное общество стало инструментом, доступным в режиме пользователя практически каждому потребителю на планете.

Согласно мейнстриму западной социальной философии, подключение к цифровым системам информационного общества давно стало условием социализации и развития человека[1]. Но сейчас в качестве принципиального условия начинает формулироваться идея интеграции социальной и персональной жизни человека в одну из так называемых «цифровых экосистем». На практике они определяют модель не только потребления, но и социального поведения. Эти системы лишь в первом приближении можно назвать исключительно «потребительскими». В глобальном масштабе происходит активная синхронизация потребительских экосистем с государством, сращивание с ними, использование их в качестве технологической основы для всех видов управления. Порой доходит до подмены государства информационными «экосистемами», что объяснимо: и информационные системы (сети и платформы), и государство претендуют на универсальность и всеохватность в управлении обществом, хотя и по разным причинам. Такова новая среда обитания человека как биологического вида, попытка выхода из которой означает в сущности социальную маргинализацию. Это провозглашалось западными социологами, хотя вряд ли они имели в виду «цифровую сегрегацию».

Диалектика информационного общества является двигателем его развития. С одной стороны, чтобы использовать потенциал информационного общества, человек должен быть потребителем, частью общества потребления. С другой стороны, человек может использовать потенциал информационного общества, не до конца понимая, как работают его алгоритмы и технологии. Это открывает бесконечное пространство для манипуляций.

Именно противоречие между постоянно расширяющимся пользовательским потенциалом информационного общества и сужающейся его познаваемостью пользователем и является наиболее важным аспектом данного явления.

Такая диалектика порождает постоянное балансирование между «ангелами» и «демонами», между инструментами улучшения жизни человека и общества и платой за это, порой с лихвой перекрывающей бонусы. Где и как случится сбой, способный оказаться безвозвратным, предсказать не может никто. Информационное общество всё менее познаваемо как на технологическом, так и на социальном уровне.

«Демоны» информационного общества – производная от социальных процессов современного мира, считавшихся благом. Главным социально-политическим процессом, наблюдавшимся в основном в скрытой, а с 2020 г. уже и в открытой форме, стала окончательная эмансипация общества от политики, его атомизация, разрушение институтов структурирования и самоорганизации, ранее считавшихся естественными и социально безопасными.

Путь к суррогату

Человечество свыклось с новой средой обитания и начинает её активно осваивать. Универсальность и потребительская простота в данном случае крайне важны. Как и учил Маршал Маклюэн[2], человек, при жизни считавшийся почти городским сумасшедшим, а теперь – классик, информационное общество стало не просто элементом общества потребления, а его системообразующей частью. Потребительская доступность, едва ли не глобальная универсальность, возможность почти неограниченной индивидуализации, насыщенность элементами игрового продуктового и социального маркетинга, – всё это вытекает именно из характера современного постиндустриального общества. Это делает жизнь в неуютном, если хотите, «антидомашнем» пространстве современного мегаполиса существенно более комфортной для отдельного человека, что и проявилось в период пандемии.

Однако ведь это и есть тот самый «ангел», легко превращающийся в «демона». Такова логика общества не столько информационного, сколько потребительского. Давайте не лукавить – современное информационное общество рассчитано, прежде всего, на жителей пространств с высокой степенью атомизации и распадом большинства структур социальной консолидации и самоорганизации. Дело не только в эрозии таких институтов, как «большая семья» или «городские племена», хотя и этот фактор изменил контекст, в котором человек формируется как личность. В развитых странах очевидна неустойчивость всех основных «больших» социальных систем[3]. Информационное общество лишь даёт возможность заменить «слабые связи» традиционного и индустриального общества на связи виртуальные (социальные сети и тому подобное), существенно менее обременительные и более «дешёвые» для поддержания.

Стремясь построить единый мир, разумно управляемый меритократией, элиты, считавшие себя «глобальными» (как выяснилось, ошибочно), проскочили черту, отделявшую реальную, функциональную демократию от имитационной. Форма подменила содержание. Имитация не только институциональной демократии, но и обычной социальной вовлечённости (а возможностей для имитации современное информационное общество предоставляло с лихвой) начала вытеснять реальные социальные и политические процессы. Мы ещё недавно смеялись над уверенностью Дональда Трампа, что обществом и его настроениями можно управлять через Twitter, но 45-й американский президент был продуктом определённой среды, где имитация чего угодно – от «жёстких переговоров» до политических взглядов – считалась нормальной.

Проще говоря, «клик» мышкой оказался приравнен к «голосу», то есть информационная сопричастность равноценна социальному действию. Реальную демократию заменила её информационная реплика, голограмма.

А главным критерием стало формальное наличие набора институтов, считавшихся атрибутами демократии. Об этом убедительно пишут учёные Иван Крастев и Стивен Холмс[4], говоря о формировании «ментальности имитатора», что, впрочем, характерно не только для «новых демократий», но и для всего мира.

Не информационное общество породило этого «демона». Оно просто предоставило питательную среду для развития имитационной демократии. Страны коллективного Запада попытались использовать потенциал информационных технологий для внешнего управления суверенитетом в Венесуэле и Белоруссии и, вероятно, готовятся использовать эту модель в отношении других стран, не исключая Россию. Предупреждения о том, что демократия становится «политической пустотой», звучали уже давно[5], и впору было бы прислушаться. Но сыграла роль как раз пользовательская доступность: кликнуть гораздо проще, чем принять участие в митинге, выдвинуться на выборы или стать волонтёром. В контексте социальной атомизации простота информационного общества для потребителя из «ангела» превратилась в «демона». Превращение цифровой демократии в суррогат, видимость, имитацию, управляемую на непрозрачной корпоративной основе, вероятно, следует считать главным «демоном».

Современное информационное общество, – удивительно социально контекстный феномен. Оно лишь предоставило операционную среду для развития дистанционного образования, а магистральным путём стало уже благодаря общему процессу деградации образовательных систем во всём мире. Но и здесь «ангел», созданный информационным обществом, – возможность в условиях пандемии продолжить хоть в какой-то форме образовательный процесс, быстро превратилась в «демона» выхолащивания отношений ученика и учителя. Об этом, к слову, говорил и президент России Владимир Путин, отмечая ограниченность социального потенциала дистанционного образования. Проблема, вероятно, как раз в том, что за каждым «ангелом» скрывается «демон».

Провал целого ряда стран с развитыми системами управления информационным обществом в осуществлении карантинных и санитарных мероприятий (наиболее характерные примеры – страны Бенилюкса, Великобритания, США) показывает: информационные технологии и информационное общество в целом являются сервисными по отношению к обществу и человеку. Их эффективность зависит от степени структурированности общества, его способности к консолидации в кризисной ситуации и к осмысленному действию. Возможно, это главный «ангел» информационного общества, позволяющий разобраться, с чем же мы столкнулись в 2020 году. «Ангел», предостерегающий от опасностей бесконечной потребительской атомизации постиндустриального общества. И попытка информационного структурирования это не компенсирует.

«Цифровые космополиты»[6] несут в себе те же пороки, что и люди прошлого, но с одним нюансом: они считают знание и информацию взаимозаменяемыми, если не тождественными. Постоянное нахождение внутри только информационного пространства – такая же, если не худшая маргиналия, чем отказ от пользования цифровой средой.

Пребывание преимущественно внутри цифровой среды и системы социальных связей, порождённых ею, создаёт эффект утраты социальной референтности мнений и моделей социального поведения.

А самоуверенность, порождённая доступностью информации/знания, предоставляет возможность неограниченного манипулирования, особенно, если использовать фактор групповой конформности, о чём речь ниже.

Сила и бессилие государства

Вторым «демоном» современного информационного общества стал, конечно, постоянно снижающийся уровень прозрачности и предсказуемости его развития. С пользовательской точки зрения этот процесс хорошо ощущается в России. Алгоритмы западных социальных сетей подбирают то, что можно, и убирают в тень нежелательное. В ряде случаев они даже выходят за рамки традиционного для информационного общества «скрытого управления». То же происходит в других странах, где заблокировать и забанить умудрились даже президента США, причём исключительно на базе корпоративных решений, а не судебных процедур. В последние недели своего президентства Трамп был фактически исключён из информационного пространства.

Разница проста: государственное регулирование, каким бы жёстким оно ни было, обязано оставаться в большинстве случаев относительно прозрачным. У частных компаний, действующих по внутренним регламентам, нет потребности публично демонстрировать эти нормы и правила. Опасная грань, обозначившаяся после выборов президента США, сводится к следующему: если раньше частными были только каналы коммуникаций, вводившие ограничения на доступ согласно корпоративным нормам (например, тот же Facebook), то теперь возникает возможность распространить корпоративную регулятивность на информационное общество в целом. В Соединённых Штатах как минимум, а как максимум – во всём мире информационное общество превращается в мегаэкосистему, полностью отданную на откуп частным компаниям. Чтобы изменить такое положение, потребуется государство иного типа, для которого перспектива неограниченной глобализации не будет безусловным приоритетом.

Иными словами, «свобода слова» как принцип может сохраниться, но доступ в информационное общество, повторимся, цифровой интерфейс между глобальным информационным пространством и человеком окажется в перспективе приватизирован и станет ситуативно ограничиваться. Это будет означать возможность введения – причём иногда и негласное – рестриктивных мер в отношении транслируемой по этим каналам информации. Де-факто это уже случается, когда происходит управление доступом к контенту, рассматриваемому модераторами социальных сетей в качестве «нежелательного» или потенциально дестабилизирующего.

Встаёт вопрос о контроле над процессами социального развития, в которых информационное общество начинает играть исключительно важную роль. Позволительна гипотеза: процесс «оцифровывания» моделей общественного развития, внешне выглядящий как усиление влияния государства на общественные процессы, в совокупности с другими процессами на практике способен превратиться в приватизацию систем цифрового государственного и социального управления коммерческими структурами, обслуживающими и обеспечивающими эти системы. А значительная часть таких структур транснациональны и могут находиться под влиянием враждебных России групп интересов. Объективной реальностью становится перспектива развития современного информационного общества вне систем национального контроля и национального законодательства. Что и доказала поствыборная ситуация в Соединённых Штатах. И это уже не просто риск, а новая операционная реальность, в которой России придётся не просто выживать, но и бороться за статус одного из центров консолидации многополярного мира.

Не менее важен и опасен третий «демон», – нарастание недоверия между участниками коммуникационных процессов на фоне манипулятивности в цифровых коммуникациях и прямого администрирования социальных сетей. Чем дальше, тем больше пользователь мира «интегрированных коммуникаций» сталкивается с необходимостью разграничить информацию по степени надёжности и достоверности. Естественной реакцией на многоликость и манипулятивность информационного пространства становится формирование пользователем своего коммуникационного «круга». Туда он включает источники, которые считает «надёжными», то есть, если разобраться, близкими по восприятию картины мира.

Создание комфортного пространства коммуникаций порождается доступностью информации, но одновременно разрушает эту свободу – по мере реализации права пользователя на комфортную информационную среду возникает кастомизированная картина мира, возможно, бесконечно далёкая от реальности.

Но и сам пользователь начинает – в полном соответствии с принципом социальной (на практике – социально-коммуникационной) конформности подстраивать своё поведение, свои коммуникации, а значит – и свои взгляды, под «эталоны» его коммуникационного «круга». Третий «демон» современного информационного общества в перспективе лишает пользователя индивидуальности.

Больше открытости, меньше доверия

Последний «демон» напрямую касается внешней политики: возникает недоверие между ключевыми игроками, даже к официальным заявлениям и документам. Мы сталкиваемся с поразительным феноменом: формальная открытость государственной политики, прозрачность, если хотите, «проникаемость» современных государств и обществ находится на беспрецедентном уровне, но степень доверия падает. Стратегическая неопределённость между ключевыми государствами (наиболее ощутимая в отношениях между Россией и США, США и Китаем, США, Китаем и Индией, Ираном, США и Китаем, Россией, Турцией и Ираном), длящаяся не менее десятилетия, усугубляется нарастающим недоверием и участившимися комплексными информационными манипуляциями, допустимые масштабы которых постоянно растут. Это наиболее яркий пример того, как «ангел» информационного общества превратился в «демона» на наших глазах: чем больше политики и дипломаты говорят, чем больше используют современные интегрированные коммуникации, тем меньше им верят, тем меньше их слышат. И это – один из важнейших аспектов развития современного информационного общества: увеличение объёмов коммуникации прямо пропорционально снижению доверия к ним.

На уровне персональных коммуникаций это противоречие, как уже говорилось, разрешается через формирование человеком «коммуникационного круга», селекции контактов, что ведёт к анклавизации информационного пространства и разрушению картины мира. Но не происходит ли нечто подобное и в межгосударственных отношениях, когда любая информация из «своего» круга воспринимается как априори правдивая, тогда как любые возражения за пределами «круга» отметаются?

Катастрофический рост недоверия происходит на фоне разрушения институциональных механизмов контроля над потенциально дестабилизирующими сферами деятельности, например, сферой ядерных вооружений или программы биологического оружия. Рост неопределённости в условиях расширения «серой зоны» военно-силового противоборства, конструирование пространства «тёплой войны» означает расширение востребованности превентивных методов реакции на прогнозируемые действия потенциального противника, даже если это и снизит уровень военно-силовой и стратегической стабильности. И этот «демон», порождённый тенденциями в информационном обществе, вышел далеко за его пределы.

Порой политики становятся жертвами собственных пропагандистских конструкций.

Вымышленная история о «российском вмешательстве в американские выборы», первоначально сконструированная в целях внутриполитической борьбы, стала неконтролируемо разрушать американскую элиту.

Схожая информационно-манипулятивная конструкция – «сверхтолерантность как основа новой европейской идеологии» – привела к постепенному перетеканию политической власти из рук слабеющих национальных элит к наднациональной бюрократии ЕС, именно в 2020 г. откровенно заявившей о своём лидерстве в определении путей развития Европы. Правда, провозгласив лидерство, общеевропейская бюрократия пока ничем не смогла подтвердить, что способна его в реальности осуществлять. Тем самым ситуация ещё больше запутывается, заставляя национальные правительства метаться между суверенностью и интеграцией.

Этот «демон» выделил важнейшую черту современного информационного общества, прежде не считавшуюся критической. Ранее человечество и в особенности структуры, управлявшие каналами коммуникаций, наивно считали информационное общество полностью управляемым. Однако это саморазвивающийся феномен, а создаваемые им процессы, сюжеты, фейки и прочее живут своей жизнью. И главное – они обладают в силу интегрированности информационных процессов колоссальным потенциалом информационной инерции. Попав в смысловой коридор, человек не может из него выбраться.

Как, например, европейские элиты не могут выбраться из смыслового коридора, навязанного «казусом Навального», хотя большинство из них явно понимают, что здесь что-то не так. Как, например, крайне трудно сейчас ответить на вопрос: финансовый сектор воздействует на сектор цифровых коммуникаций, создавая запрос на новые технологии и спрос на соответствующие услуги, или же цифровые коммуникации определяют развитие глобальных финансов, критически зависимых от устойчивости цифровых соединений.

Работа над чужими ошибками

Современный мир становится внеинституциональным, внеправовым, а правила игры формируются ad hoc. Но информационное общество даже на этом фоне выглядит «диким полем», поскольку здесь и рушить ничего, – оно всегда находилось за пределами какого-либо международного регулирования. Но, оставаясь вне международного регулирования, оно в последние семь-десять лет является объектом интенсивных попыток регулирования на национальном уровне. Это происходит, например, в Китае и России, но и другие страны не застряли в парадигме 2000-х годов. И данное противоречие между ужесточающимся национальным регулированием и отсутствием регулирования на межгосударственном уровне, вероятно, станет одним из важнейших для будущего глобального информационного общества.

Ключевым вопросом становится то, насколько информационное общество достигло пределов безопасного развития в современном формате и с современным технологическим наполнением. Из этого прямо вытекает и другой вопрос: насколько общество в развитых постиндустриальных и предпостиндустриальных странах, ставшее жертвой социальной атомизации и разрушения ключевых структурирующих институтов, способно отличать «ангелов» от «демонов». Может ли оно остановиться у черты, где одно трансформируется в другое, особенно учитывая отсутствие в мире универсального образа будущего?

Вероятно, предложение регулировать информационное общество на базе принципов «свободы слова» и «невидимой руки рынка» уже не актуально.

Даже самый «умеренный» ответ на данный вопрос подразумевает признание неизбежности ужесточения государственного регулирования информационного общества. Что само по себе не является ни «ангелом», ни «демоном». Равно как не является таковыми необходимость существенного повышения защищённости цифровых информационных сегментов в российском обществе, что подразумевает приоритет в развитии национальных коммуникационных платформ. Важна прозрачность этого регулирования и наличие хотя бы минимального публичного, общественного контроля, признаваемого свободным от чрезмерной политической аффилированности и способного ограничить неизбежный – это надо признать – «двойной стандарт». Нужно попытаться избежать формирования системы регулирования «явочным порядком», что является неизбежным риском в случае передачи части функций оперативного управления и модерирования контента компаниям-операторам национального сегмента информационного общества. Это как раз тот случай, когда учиться стоит только на чужих ошибках.

--

СНОСКИ

[1] Урри Дж. Мобильности. Пер. с англ. – М.: Праксис, 2012. 567 с.

[2] Гордон Маршалл Маклюэн (1911–1980) – канадский социолог и культуролог, изучал развитие информационных технологий. Один из авторов концепции «глобальной деревни». Одним из первых признал неизбежность доминирования электронных средств массовой информации, а, как результат – и форматов коммуникаций, принятых в «массовой культуре». Считал формат коммуникаций первичным, определяющим по отношению к контенту и оказался прав, что в особенности подтвердилось в период массового перехода на электронные коммуникации.

[3] Урри Дж. Как выглядит будущее. Пер. с англ. – М.: Издательский дом «Дело», 2018. С.118.

[4] Крастев И., Холмс С. Свет, обманувший надежды. Почему Запад проигрывает борьбу за демократию. Пер. с англ. – М.: Альпина Паблишер, 2020. С.15–53.

[5] Майр П. Управляя пустотой. Размывание западной демократии. Пер. с англ. – М.: Издательство института Гайдара, 2019 г. 216 с.

[6] Термин заимствован у социолога Этана Цукермана, автора книги «Новые соединения. Цифровые космополиты в коммуникативную эпоху» (Москва: Ад Маргинем Пресс, 2015). Но в наибольшей степени свойственная этой социальной категории асимметрия восприятия действительности мира проявилась, на взгляд автора, в книге одного из активистов египетской «цветной революции», так называемой «революции Площади Тахрир», Ваэля Гонима, по профессии компьютерного специалиста – «Революция 2.0» (СПб: ИГ Лениздат, 2012).

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 марта 2021 > № 3708343 Дмитрий Евстафьев

Российская газета. Экспорт в авторежиме: бизнес может оформить таможенную декларацию за пять минут – выступление Владимира Булавина на итоговой коллегии

Электронный документооборот позволил сократить срок таможенных операций. Среднее время оформления безрисковых поставок на импорт в 2020 году составило 1 час 16 минут, на экспорт - всего 40 минут.

Как рассказал на заседании коллегии руководитель Федеральной таможенной службы (ФТС) Владимир Булавин, в 2020 году было оформлено более 4,9 млн деклараций на товары, при этом 97,5% из них приходятся на центры электронного декларирования ФТС. "Автоматически было зарегистрировано 3,8 млн, автоматически выпущено более миллиона деклараций. Все эти процедуры проходят без участия человека. Среднее время регистрации и выпуска в автоматическом режиме - пять минут", - заявил глава ФТС.

Сейчас в России действуют 16 центров электронного декларирования. Они заменили более 600 таможенных постов. "Решение о кардинальной модернизации таможенной службы выполнено. Все изменения проходили в управляемом режиме. В результате реформы мы автоматизировали процессы, связанные с таможенным администрированием, сократили сроки проведения таможенных операций, временные и финансовые издержки добросовестных участников ВЭД. Кроме того, повысилась эффективность управления таможенными органами", - добавил Булавин.

Благодаря таможенникам, в 2020 году бюджет пополнился на 4,75 трлн рублей. План, установленный правительством, был перевыполнен на 7%. В 2021 году перед службой стоят не менее масштабные задачи - по словам министра финансов Антона Силуанова, ФТС должна перечислить в бюджет почти 5 трлн рублей.

Первые успехи уже есть. За первые два месяца таможенники дали бюджету около 767 млрд рублей, что на 6% превысило показатель аналогичного периода 2020 года. Если динамика платежей сохранится, то задание правительства будет выполнено.

Россия > Таможня. СМИ, ИТ > customs.gov.ru, 1 марта 2021 > № 3680426

Льготными кредитами на цифровую трансформацию сможет воспользоваться больше компаний

Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации выступило с предложением внести изменения в постановление Правительства РФ о предоставлении льготных кредитов компаниям на внедрение российских цифровых решений. В результате этой мерой поддержки смогут воспользоваться больше компаний, будут оптимизированы процедуры подачи и рассмотрения заявок, расширится круг уполномоченных банков.

Ключевое изменение коснулось возможного размера кредита: минимальная сумма снижена с 25 до 5 млн рублей. При этом не менее 70% расходов должно быть направлено на приобретение и внедрение российских цифровых решений. Благодаря увеличению объема софинансирования со стороны Минцифры России, процентная ставка по кредиту может быть снижена, при наличии у компании утвержденной стратегии цифровой трансформации. Для удобства компаний упрощены требования к заявительной и отчетной документации, а также оптимизирован механизм согласования кредитов.

В новой версии постановления отсутствует требование о наличии у банка не менее 20 млрд рублей собственных средств. Вместе с тем для обеспечения надежности, требования к сроку деятельности банка и кредитному рейтингу сохраняются. Воспользоваться субсидией теперь смогут финансовые организации, предоставляющие только услуги факторинга.

«Привлечение кредитных средств дает возможность компаниям не откладывать, а напротив вывести в приоритет цифровую трансформацию. Требование к использованию российских решений поддерживает наших разработчиков и стимулирует процессы импортозамещения. Таким образом, программа льготного кредитования Минцифры России способствует решению нескольких стратегических, обозначенных президентом, задач. Субсидия на текущий год позволит заключить кредитные соглашения на сумму до 40 млрд рублей», — отметил вице-премьер Дмитрий Чернышенко.

«Среди крупнейших заемщиков, которые уже воспользовались программой льготного кредитования Минцифры России, — МТС, агропромышленный холдинг “КОМОС ГРУПП”, электроэнергетическая компания “Т Плюс”, Почта России, РЖД. В текущем портфеле кредитных соглашений, составляющим около 35 млрд рублей, суммарно преобладают коммерческие компании. В программе участвует 15 банков, в том числе системообразующих», — отметил замглавы Минцифры России Максим Паршин.

Планируется, что обновленный проект постановления вступит в силу весной текущего года. Программа льготного кредитования, направленная на поддержку цифровой трансформации компаний на основе российских решений, реализуется в рамках федерального проекта «Цифровые технологии» национальной программы «Цифровая экономика».

Россия > СМИ, ИТ. Финансы, банки > digital.gov.ru, 1 марта 2021 > № 3655034

Дмитрий Шагардин: «Сейчас стадия эйфории, мы близки к ее верхней точке»

Генеральный директор УК «БСПБ Капитал» Дмитрий Шагардин полагает, что нынешний инфляционный бум в мировой экономике скоро закончится, фондовый рынок ждет коррекционная волна, поэтому инвесторам самое время заняться диверсификацией портфеля.

Петр Рушайло

СПРАВКА

Дмитрий Шагардин родился в г. Сургуте Тюменской области. В 2008 г. окончил Санкт-Петербургский государственный университет экономики и финансов, а также Университет Пьера Мендеса-Франса (Pierre Mendès-France University) (Франция). Работает на фондовом рынке с 2007 г., с 2017 г. – в УК «БСПБ Капитал». С 2018 г. занимает должность генерального директора. Ориентировочный объем активов под управлением – 23 млрд рублей.

УК «БСПБ Капитал» основана в 2007 г., с 2016 г. единственным участником общества является Банк «Санкт-Петербург». На фондовом рынке предоставляет услуги доверительного управления активами, управления паевыми инвестиционными фондами и инвестиционного консультирования.

– Как вы оцениваете текущую ситуацию на финансовых рынках? Что, по-вашему, наиболее важно в текущем моменте?

– Главный вопрос сейчас, на мой взгляд, – увидим ли мы разгон инфляции. В 2020 году, когда локдауны охватили весь мир, мировая экономика ощутила мощный дефляционный удар. Правительства активно поддерживали свои экономики через запуск различного рода стимулирующих программ, то есть наращивали бюджетные дефициты, эти дефициты их центральные банки монетизировали (то есть выкупали на свой баланс, а взамен «печатали деньги»), для чего в целом ряде стран потребовалось обнулить процентные ставки. Лавина ликвидности от центральных банков не прошла мимо финансовых рынков, которые очень быстро оправились после провала. Я называю это «инфляцией активов» в условиях нулевых ставок и активного печатного станка – инвесторы просто скупают все, что дает хоть какую-то положительную реальную доходность.

Сегодня пандемия постепенно сходит на нет и возникает вопрос о том, что будет дальше, – после очень мощного дефляционного локдауна, когда доковидный уклад жизни возвращается, вакцинация идет, деловая активность и экономика восстанавливаются. И что будет с раздутыми финансовыми активами.

– Каковы сценарии для финансовых рынков?

– Все в мире циклично: за падением следует рост, за ростом – спад. Сейчас, безусловно, мы видим восстановление мировой экономики. Возможно, оно будет сопровождаться инфляционным давлением. Если мы говорим, например, про Россию, то ЦБ уже дал сигнал, что цикл снижения ставок закончен. Значит, мы понимаем, что облигации, на которых инвесторы довольно много зарабатывали в предыдущие годы, после кризиса 2014-го, уже не являются столь перспективным активом.

– То есть ставки пойдут вверх и облигации будут дешеветь?

– Не все, конечно. Все зависит от дюрации портфеля: если она короткая, то вы спокойно переживете это возможное повышение ставок, долгосрочные же бонды могут подешеветь. В этом случае инвестиционному портфелю могут помочь облигации, защищенные от инфляции. Сырьевые рынки тоже обычно очень хорошо реагируют на период, когда восстанавливается экономика, и наблюдаются инфляционные признаки, акции компаний развивающихся сырьевых экономик, соответственно, себя хорошо чувствуют. То есть все зависит от того состояния экономики, в котором мы будем существовать в ближайшее время.

– Каков ваш прогноз относительно скорости восстановления экономики и его влияния на финансовые рынки?

– Думаю, логика рассуждений здесь может быть следующая. На мой взгляд, в моменте мы просто видим отскок от низкой базы 2020 года. При этом я не верю, что глобальная экономика переходит в какую-то долгосрочную фазу роста и в среднесрочной перспективе ставки в развитых экономиках начнут расти. Да, инфляция сейчас повышается, но это опять-таки эффект низкой базы прошлого года. И в моменте мы видим, как инвесторы ищут защиту от инфляционной угрозы через покупку золота, сырьевых активов, акций и также через альтернативные валюты (биткоин и тому подобное).

Но тем не менее я не понимаю, как глобальная экономика с этим огромным навесом государственного и корпоративного долга сможет пережить повышение стоимости его обслуживания. Думаю, ставки в долларах, евро и иенах (то есть в трех ключевых резервных валютах) так или иначе будут оставаться на нуле еще долго. Стоимость обслуживания долга с учетом его размера должна оставаться низкой, в противном случае последствия будут очень плачевными не только для бизнеса, но и для целых экономик. И я думаю, что центральные банки продолжат монетизировать бюджетные дефициты, соответственно, ликвидности на рынках будет много, что должно поддерживать цены на финансовые активы.

Иными словами, мы находимся в периоде нулевых ставок, «ревущего» печатного станка и, как следствие, инфляции активов. Ключевое сейчас то, что активно «портятся» деньги, потому что центральные банки их печатают в огромных количествах для монетизации бюджетных дефицитов. И инвесторы прекрасно чувствуют, что лавина ликвидности от центральных банков вываливается на финансовые рынки. Мы видим, что, несмотря на очень жесткие экономические последствия от пандемии, разрушение балансов многих компаний в мире, стоимость акций этих компаний сейчас на исторических максимумах. Это новая нормальность, хотя многим это не нравится и многие не согласны с такими оценками и мультипликаторами.

– Механизм понятен. Но что в этой ситуации делать инвестору? Вкладывать в акции?

– Покупать, когда страшно, а продавать, когда на рынке царит эйфория. Сейчас стадия эйфории. Возможно, мы близки к ее верхней точке. Думаю, самое время заняться диверсификацией активов в портфеле. На рынках, очевидно, идет надувание пузырей, где и когда произойдет первый обвал – никому не известно. Такие вещи в принципе непредсказуемы. И я бы сейчас посоветовал одно: диверсифицироваться по валютам, по классам активов, по странам. То есть сделать такой портфель, который будет относительно безболезненно выдерживать неблагоприятные события на финансовых рынках.

– То есть делать ставку на консервативные вложения в облигации? Или даже кеш?

– Нет, мне не нравятся облигации, потому что реальная доходность по большинству из них сейчас отрицательная. И кеш не нравится. Когда деньги просто лежат без дела и не работают – это вообще неразумная история в условиях инфляции активов. Поэтому необходима широкая диверсификация вкупе с селективными историями в акциях. Но инвесторы должны понимать, что акции сейчас тоже опасны, потому что ковид породил большое количество компаний-зомби, которые живут только благодаря тому, что могут рефинансировать долги под околонулевые ставки. Уже не вызывают удивления истории, когда компания с инвестиционным рейтингом на следующий день оказывается с преддефолтным. То есть мир разделился на две части: есть компании «новой» экономики и есть компании-зомби с огромным риском дефолта.

– Все же, если речь об обесценении денег и инфляции активов, нужны некие защитные активы. Это могут быть активы, условно говоря, ограниченного ресурса, как земля, недвижимость или драгметаллы, либо фонды с данным базовым активом?

– Я думаю, что золото сейчас должно быть в портфелях в том или ином виде – физическое, ETF, акции золотодобывающих компаний. В плане акций, вероятно, мы увидим, как уже говорил сейчас, некий цикл роста цен на сырье и акции emerging markets – в краткосрочном периоде это может быть хорошая ставка. А в среднесрочном – я все-таки советую уходить в широкую диверсификацию.

– Как это сделать частному инвестору? Через ETF?

– Да, самый простой способ для квалифицированного инвестора – собрать портфель из ETF на разные классы активов с разными весами, рассчитывая, чтобы этот портфель был устойчив к различным рыночным режимам на горизонте трех-пяти лет. На данный момент, думаю, это очень разумная стратегия.

– Здесь весь вопрос в весах. На что бы вы ставили?

– Ситуацию на финансовом рынке и в экономике можно разложить на бумаге довольно простым способом. По оси Х показывается состояние экономики, то есть ВВП растет либо падает. А по оси У показана динамика инфляции – растет или падает. В итоге получается четыре квадранта: инфляционный бум, стагфляционный спад, дефляционный спад и безинфляционный бум. Ситуации роста инфляции при растущей экономике – это инфляционный бум. Падающий ВВП в условиях растущей инфляции – стагфляция. Когда и экономика падает, и инфляция – это дефляционный спад. А когда экономика растет в условиях низкой инфляции – это дефляционный бум.

И в каждом квадранте есть свои бенефициары с точки зрения классов активов. Например, в условиях инфляционного бума растут золото, акции развивающихся экономик, недвижимость, защищенные от инфляции бонды – это период 2000-х годов. Если же инфляция замедляется и остается низкой, а экономический рост продолжается – это состояние, которое наблюдалось после 2008 года (в такой период активно растут акции и недвижимость в развитых экономиках, среднесрочные облигации). Соответственно, два других оставшихся квадранта тоже имеют своих бенефициаров. На мой взгляд, с осени прошлого года мы находимся в периоде инфляционного бума, бенефициары – сырье, золото, акции emerging markets, недвижимость. Для того же, чтобы непрофессиональному инвестору сформировать устойчивый к разным экономическим режимам портфель, необходимо собирать активы из каждого квадранта.

– Не очень понятно. Вы же говорите, что центробанки продолжат печатать деньги, ставки будут нулевыми. Почему акции не продолжат дорожать условно неограниченное время? И временной параметр – если выход из описанного первого квадранта произойдет, то когда?

– Здесь два аспекта. Во-первых, рынок всегда живет ожиданиями. Есть, например, планы американской администрации влить в экономику еще 2 триллиона долларов, которые сейчас обсуждаются (это уже де-факто заложено в цены). Во-вторых, в том, что касается временного фактора, здесь никакой определенности, конечно, нет. Но на рынке, конечно, есть определенные сигналы, недаром говорят: «Покупай на слухах, продавай на фактах». Рискну предположить, что когда в США будет принят этот новый большой пакет госпомощи и когда мы все больше и больше будем получать новостей, что вакцинация охватывает широкие круги населения по всему миру, – это и будет признак того, что надо задуматься о выходе из рисковых активов, что цикл восстановительного роста на рынках завершается. После чего, думаю, рынки уйдут в коррекцию, вернется высокая волатильность. Вероятно, все это произойдет не позднее середины года, поэтому я бы рекомендовал уже сейчас заняться диверсификацией портфеля.

Россия. Весь мир. СЗФО > Финансы, банки. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > fingazeta.ru, 1 марта 2021 > № 3654396 Дмитрий Шагардин

Анатолий Аксаков: «Банки являются локомотивами цифровизации не только экономики, но и всей нашей жизни»

Предстоящей весной Государственная дума рассмотрит целую серию законопроектов, радикально реформирующих российскую финансовую систему.

Алек Ахундов

По словам главы Комитета по финансовому рынку нижней палаты парламента, председателя Совета Ассоциации банков России Анатолия Аксакова, скорость совершенствования нормативной базы продиктована динамичным развитием цифровых финансовых технологий. О своем видении будущего банковской системы, о цифровом рубле, истинной роли криптовалюты и политике Банка России, своевременно подхватившего знамя цифровизации, г-н Аксаков рассказал «Финансовой газете».

– Анатолий Геннадьевич, расскажите о последних законодательных инициативах Комитета Госдумы по финансовому рынку. Каковы приоритеты в работе по совершенствованию нормативной базы?

– Приоритеты связаны прежде всего с развитием цифровых технологий, поскольку именно финансовую сферу они трансформируют заметнее всего. Нижняя палата парламента приняла закон о цифровых финансовых активах, рассмотрела проект закона, позволяющего с помощью биометрических данных получать финансовые услуги удаленно.

В ближайшее время мы должны рассмотреть законопроект о цифровом профиле. Он позволит с помощью данных из общедоступных источников, полученных с согласия клиента, формировать его профиль. Причем не только физического, но и юридического лица. И, исходя из этого профиля, предлагать клиенту продукты. Чем выше будет качество профиля, тем более благоприятные условия будут предлагаться потребителю по финансовому продукту.

Будем работать и над законом о цифровых архивах, что позволит финансовым институтам освободиться от нагрузки в виде помещений, в которых хранятся бумажные документы, зачастую не востребованные ни организациями, которые их хранят, ни теми, кто мог бы затребовать эти документы. Такими бумагами забиты огромные площади, что очень непроизводительно. Всю эту информацию можно перенести на цифровые носители и серверы, освободить помещения и не тратить бумагу, значительно уменьшив издержки финансовых институтов, а это снизит и стоимость продуктов, которые они предлагают потребителям.

Планируем совершенствовать законодательство, связанное с цифровой подписью. Здесь необходим порядок: никаких подделок, подписей-двойников. В то же время цифровая подпись должна активно использоваться во внутрикорпоративном обороте (и не только) и стать привычным атрибутом в жизни людей и компаний.

Ряд законопроектов связан с защитой прав потребителей – физических лиц. Сейчас мы работаем над правилами продаж и более жесткой категоризацией инвесторов. Практика показывает, что отдельные финансовые институты продают гражданам сложные финансовые продукты, не разъясняя им все риски, которые эти продукты в себе несут. Подготовлен законопроект, устанавливающий более жесткие требования при продаже финансовых продуктов. Он предусматривает обязательное информирование о сложности продукта и возможных рисках для клиента. Если же потребитель не будет должным образом проинформирован, то Центральный банк может потребовать применить процедуру buyback. Тестирование неквалифицированных инвесторов, которое планировалось начать с 1 апреля 2022 года, мы предложили перенести на 1 октября 2021 года. На основе результатов тестирования будут определяться возможности инвестора и перечень финансовых продуктов, которые он сможет приобретать, исходя из своей квалификации.

И наконец, мы работаем над законопроектом о банковских рейтингах. Сейчас доступ банков к различным государственным программам определяется исходя из размера капитала финансовой организации. Но размер капитала не всегда определяет устойчивость банка, а рейтинг – это более качественный показатель. Мы считаем, что доступ к государственным, муниципальным и негосударственным программам правильнее осуществлять на основе рейтинга.

Вот такая у нас программа действий. Полагаю, что десятка два (а то и три) законопроектов будут приняты в весеннюю сессию.

– Цифровизация отрасли, рейтинги и жесткая категоризация расширяют возможности кредитно-финансовых организаций, контролирующих органов, но в то же время, как считают некоторые эксперты, это может ограничить доступ к финансовым услугам отдельных категорий потребителей.

– Это неверный посыл. Сейчас с помощью приложений в мобильном телефоне можно покупать ценные бумаги, управлять своим финансовым портфелем. Можно открывать счета, получать кредиты и другие услуги. Банки, страховые компании, негосударственные пенсионные фонды, брокеры заинтересованы в том, чтобы их предложение доходило до самого, скажем так, маленького инвестора, потому что уже есть понимание: маленькие деньги, объединившись вместе, превращаются в широкую реку.

К сожалению, компании, предлагающие финансовые продукты, не всегда добросовестны. Маленький инвестор, как правило, неискушенный и неквалифицированный. Его заманивают в финансовые сети, продавая сложные финансовые продукты. Вот в этом и заключаются риски, а не в том, что кто-то сможет благодаря цифре получить услугу, а кто-то нет. К примеру, старшее поколение, как правило, менее искушено в цифровых вопросах, оно работает с вкладами в основном, но иной раз пенсионеры приобретают сложные финансовые инструменты, думая, что оформляют вклады, а потом удивляются, что им не платят страховку, когда у финансовой организации отзывают лицензию. Страховка в таких ситуациях не предусмотрена. Есть письмо Центрального банка, в котором рекомендуется не продавать сложные финансовые продукты некоторым категориям потребителей. Допускаю, что это правильно.

В целом же я уверен, что «цифра» более демократична в плане оказания финансовых услуг и расширения связанных с этим возможностей.

– Профильный комитет Госдумы рекомендовал нижней палате парламента принять в первом чтении поправки в Налоговый кодекс, связанные с оборотом криптовалют. Как скоро криптовалюта станет полноценным платежным средством?

– Криптовалюта изначально создавалась как платежное средство. Но в последнее время фактически превратилась в финансовый инструмент для инвестирования. Люди зарабатывают не на том, чтобы использовать ее как платежное средство, а на курсовой разнице, которая формируется на рынке. Если говорить о российском правовом пространстве, то мы законодательно прописали, что цифровая валюта (а речь идет как раз о криптовалюте) не может использоваться как средство платежа на территории Российской Федерации. Да и в Конституции у нас закреплена норма о том, что единственным платежным средством на территории страны является рубль.

Но этот инструмент действительно позволяет зарабатывать, многие владеют криптовалютой, и поскольку они получают доход, то очевидно должны платить налог. Более того, многие крупные владельцы давно ставили вопрос о легализации криптовалюты, и мы ее фактически легализовали законом о цифровых финансовых активах и цифровой валюте. Те же самые люди теперь говорят, что готовы платить налоги с дохода, который получают благодаря этим финансовым инструментам.

Считаю, что мы нашли очень взвешенное решение. С одной стороны, мы не признаем криптовалюту как платежное средство, с другой – не запрещаем ее. Более того, государство может на ней заработать, получая налоги.

– А как обстоят дела с внедрением цифрового рубля? Не кажется ли вам, что мы немного отстаем здесь, например, от Китая?

– Китай и ряд других стран, например Венесуэла, приступили к созданию своей цифровой валюты раньше России, но ничего драматичного здесь нет. В КНР цифровую валюту сейчас только тестируют. Центральный банк России в прошлом году опубликовал доклад о цифровом рубле. Сейчас идет дискуссия, и думаю, что в ближайшее время будет подведен итог и создан прототип цифрового рубля, который будет тестироваться. Полагаю, что это произойдет ближе к концу текущего года. Дальше – внедрение его в жизнь.

Нам в этом плане даже удобно: мы будем смотреть, что происходит в Китае, и работать дальше, учитывая их ошибки. Мы здесь немного отстаем от Китая и некоторых других стран. Венесуэльский опыт, как мы видим, не был особенно успешным, о китайском пока еще рано говорить. Они планируют запустить этот проект у себя на Олимпиаде в 2022 году.

– Банковское сообщество консервативно и, как говорят, не было в восторге от перспектив цифровизации. Скажите, сопротивляются ли банкиры цифровым новшествам?

– Сопротивление ментальное – да. Оно было, причем я его ощущал от Центрального банка. Сначала там очень настороженно относились к цифровому рублю, но сейчас сами фактически возглавили процесс его разработки и внедрения. Коммерческие банки и сейчас с тревогой к нему относятся, опасаясь, что произойдет вымывание ликвидности из банковских балансов, поскольку цифровой рубль должен учитываться на балансе Центрального банка. Деньги могут перекочевать из коммерческих банков на счета в Центральном банке. Такие опасения существуют, и, естественно, банки предлагают свои варианты решения этой проблемы. В некоторых из них считают, что могли бы имитировать цифровой рубль, обеспеченный депозитом в кредитной организации. То есть у банка есть определенный объем ликвидности и под депозит этого объема они могли бы тоже выпускать цифровые рубли. Для того, чтобы обеспечивать оборот, экономический процесс, например, в блокчейне.

Эта дискуссия идет между коммерческими банками и Центральным банком, обсуждается в экспертном сообществе – нормальный процесс. Думаю, что в течение этого года дискуссия приведет нас к определенным выводам. Будут приняты выверенные решения.

Если говорить о консервативности системы, то самым консервативным по идее должен быть Центральный банк. Коммерческие банки по своей природе менее консервативны. У нас так сложилось, что они являются локомотивами цифровизации не только экономики, но и вообще всей нашей жизни. Центральный банк это знамя тоже подхватил и уже даже соревнуется с коммерческими банками в том, кто предложит более радикальный вариант цифрового развития финансовой сферы.

Считаю, что наши ведущие коммерческие банки, к примеру Сбербанк, ВТБ, Альфа-банк, Тинькофф, демонстрируют очень быстрый темп цифровизации и постоянно предлагают новые идеи. Есть, конечно, и такие, кто проповедует консерватизм. Но в целом все понимают, что это объективное явление, от этого никуда не уйти, поэтому лучше возглавить процесс, для того чтобы не потерять в доходах в будущем, когда цифра вытеснит традиционные формы обслуживания людей и бизнеса.

– Говоря о политике Банка России, нельзя не упомянуть решение о снижении ключевой ставки до 4,25%, которое в целом было воспринято позитивно. Удается ли регулятору поддерживать баланс, сложившийся на сегодняшний день в финансовой сфере?

– Сейчас ключевая ставка находится на адекватном уровне – 4,25%. Это отражает ситуацию в экономике, в финансовой сфере, должным образом реагирует на уровень инфляции. В конце 2020 года был всплеск инфляции, но фундаментальные факторы сигнализируют о том, что инфляция, скорее всего, будет угасать. У Центрального банка потенциально может появиться возможность даже снизить ключевую ставку, для того чтобы дезинфляционные факторы не набирали темп в нашей экономике. Но в целом баланс, который сложился, говорит о том, что ключевая ставка будет примерно вот в этих пределах в течение года по крайней мере – 3,75–4,25%, то есть около 4%. Это и есть ключевой показатель по инфляции, на который ориентируется регулятор.

Сейчас уровень инфляции около 5%, и повлияли на это факторы, связанные со снижением курса рубля в прошлом году и подорожанием импорта. Был разовый всплеск цен на зерно, на подсолнечное масло, на сахар, то есть на те товары, которые резко подорожали на мировых рынках и начали уходить за пределы страны, возник дефицит. Правительство предприняло необходимые шаги, и мы видим, что цены стабилизируются. Центральный банк прогнозирует, что в течение года цены продолжат выравниваться и даже снизятся. Целевой показатель на конец года – 3,5–4%. Я с этой оценкой согласен, но ведь в жизни всякое бывает. Например, цена на нефть на мировых рынках упадет. Сейчас она растет, курс доллара падает по отношению к рублю, курс евро падает, соответственно, импорт начинает дешеветь. Это способствует снижению цен на внутреннем рынке, и этот дезинфляционный фактор будет стимулировать Центральный банк к снижению ключевой ставки.

Россия > Финансы, банки. СМИ, ИТ > fingazeta.ru, 1 марта 2021 > № 3654395 Анатолий Аксаков

Анастасия Ускова: «Рокетбанк покинул рынок, но он жив. Теперь это «Рокет Хьюманс»

За семь лет работы банк представил немало прорывных продуктовых решений. Некоторые их них команда развивает и сегодня

В январе с рынка ушел бренд Рокетбанк. Строго говоря, он не был банком, являясь финтех-платформой и работая под лицензиями различных классических банков: «Интеркоммерца», «Открытия», «КИВИ». Сегодня команде удалось создать новый проект — «Рокет Хьюманс». Об этом рассказала гендиректор «Рокет Хьюманс», экс-CEO Рокетбанка Анастасия Ускова.

Почему закрылся Рокетбанк?

Анастасия Ускова: Это было решение бизнеса, владельцев, совета директоров, акционеров. О том, что закрывается классический розничный сегмент, объявили еще год назад. Убыточные или даже пусть «нулевые», по своей экономике дебетовые карты либо должны быть частью большой линейки продуктов, при этом банк может, например, зарабатывать на кредитах, либо длительное время будут требовать инвестиций.

Наши граждане, в большинстве своем, не готовы платить за просто удобные функции. А в случае Рокетбанка инвесторы на это не пошли. И он остался банком только для самозанятых, но и они предпринимателями себя пока не считают. Поэтому не уверена, что они готовы платить за сервис. В целом, это тяжелая история развития банковского финтеха в России. Он убыточный на короткой дистанции. Местами «околонулевой», неповоротливый. Сделав несколько «подходов к штанге» мы поняли, что тяжелые инфраструктурные решения, существующие во всех банках, и их доработка — это годы труда. И вышли.

Как развивается ваш новый проект?

Анастасия Ускова: Мы в свое время пришли к руководству «Открытия» с предложением разрешить нам построить «банк в банке». Нам удалось убедить их в том, что мы быстрее, проще и лучше сделаем АБС сами. Мы сможем запустить такой процесс, в котором не нужно будет холдировать средства. И мы получили на это зеленый свет. За несколько лет мы построили банк, в котором есть отдельная АБС, связанная с собственным расчетным центром и ЦБ, собственное казначейство, все необходимые системы.

Чего в нем не было — это лицензии. Это нормально функционирующая история. Она может восприниматься как рисковая большими игроками, но, тем не менее наш опыт работы показал, что она возможна. В прошлом году «Рокет» подключился к платежной системе Mastercard. Это было завершающей точкой.

Если бы мы были в Европе, нам бы не пришлось строить эту инфраструктуру. Мы бы пользовались Open API, отправляли по фиксированным протоколам указания о переводе денег, подключении счетов и так далее. В России Open API пока нет, и наш подход был обусловлен прежде всего тем, что на существующих системах невозможно создать быстро меняющийся, подстраивающийся под клиентов продукт. Нельзя разработать CRM, из которой можно расширить лимиты ночью или сделать возвратный платеж, не дожидаясь Mastercard. Но полноценным банком у нас в России считается финансовая организация, у которой есть лицензия. Этот этап связан с нахождением инвестора.

Так мы и решили, что будем работать как финтех-платформа, и сотрудничать с разными банками. И за несколько месяцев мы открыли несколько бизнесов: технологическую платформу «Рокет Ворк», финансовый сервис «Фаст Ривер», сервис клиентской поддержки «Рокет Хэлп», сервис эмоциональной поддержки BlaBlaTalk, бренд одежды Empty, одноименную дизайн-студию.

Ваша новая команда — это бывшие сотрудники Рокетбанка?

Анастасия Ускова: И они в том числе. Прошлой весной несколько десятков человек, составляюших костяк продуктовой и креативной команд Рокетбанка, объединились, чтобы закрывать конкретные боли бизнесов, то есть делать продуктовые проекты в разных сферах на перекрестке финтеха, программирования и маркетинга.

Все проекты уже работают? Что-то из этого приносит прибыль?

Анастасия Ускова: Работают все. В промышленную эксплуатацию первым из них поступил «Рокет Ворк». И он уже известен на рынке. Это старейшая в России платформа с набором сервисов и технологий для самозанятых и их заказчиков. Просто новый налоговый режим для самозанятых официально запустился в России только с 1 января 2019 года. И мы стали первыми, кто предложил рынку платформу полного цикла.

Что означает полный цикл?

Анастасия Ускова: Я бы так описала его целеполагание — это место, где человек, который что-то умеет, может найти себе заказчика, а компания — качественного исполнителя. Наша задача — сделать так, чтобы один мог выполнить задачу, а другой — принять результат, и ничего больше не нужно было делать. Мы полноценно закрываем проблемы самозанятого и бизнеса в части взаимодействия друг с другом и с ФНС.

А в идеале платформа как будет работать?

Анастасия Ускова: У нас большие планы по встраиванию в механизм хозяйственных отношений между субъектами в России. При правильном позиционировании, в процессе развития нашей платформы, постепенно большие бизнесы начнут конкурировать. Они должны делать больше, давать лучшее предложение для самозанятых, чтобы те их выбрали.

Мы даже начинаем тестировать займы на основе предыдущей статистики работы. Бизнесу выгодно, чтоб выплаты были чаще, это тоже конкурентное преимущество. В результате человек получает через пять минут деньги за свою работу. А платформа гарантирует, что это сделано чисто и легитимно.

Мы хотим, чтобы клиентам «Рокет Ворк» не было важно, это все еще самозанятый или твой штатный сотрудник. В будущем мы готовы предложить им электронный кадровый документооборот. Так что, на мой взгляд, этот проект расскажет людям, что можно эффективно, удобно, без страха жить и работать.

В целом, я вижу важную социальную роль в распространении правильного понятия самозанятости. Я абсолютно уверена, что правильное позиционирование приведет к тому, что люди перестанут бояться такой работы. Ведь нам она не свойственна, мы привыкли, что есть зарплата, стабильность.

Беременные женщины смогут оказывать услуги, сидя в декрете, в том числе будучи устроенными на другой работе. Мигранты смогут не бояться лишиться своего места. Мы готовы взаимодействовать с биржами труда, чтобы эта рабочая сила получила доступ к потенциальным ad hoc задачам юридических лиц. Мы работаем с разными банками-партнерами, которые поддерживают нас в открытии счетов и предоставлении расчетных финансовых услуг. Но это именно договорные отношения. Мы не принадлежим ни к одному из существующих банков.

Этот проект не подразумевает таких больших вложений, как Рокетбанк?

Анастасия Ускова: Конечно. Банк — это отдельная история, его не нужно сравнивать с бизнес-продуктами. Инвестиционные средства мы тратим в основном на развитие и маркетинг. Через год после запуска планируем выход на безубыточность, через полтора-два года — возврат инвестиций. Там нет огромного цикла, потому что на платформу сразу начали приходить юридические лица. Уже в рамках развития продукта мы добавляем новые функции, скоро, в частности, появится возможность для работы с кадровым функционалом, не только с самозанятыми. План развития масштабный.

Как устроена ваша монетизация?

Анастасия Ускова: Нам платит бизнес, цена зависит от оборота и от количества самозанятых, которых привлекает юридическое лицо. Ставки варьируются от процента до нескольких процентов. В проекте «Рокет Ворк» самозанятые не платят ничего, потому что цель этого сервиса — расширение возможностей взаимодействия и прежде всего забота о конкретном исполнителе. В других проектах — если услуга адресована конечному пользователю, например, в Empty или BlaBlaTalk — он и платит напрямую.

Расскажите подробнее о платформе BlaBlaTalk. В чем особенность сервиса?

Анастасия Ускова: BlaBlaTalk — это разговор клиента с профессиональным слушателем. Созданный для того, чтобы человек мог поговорить о себе. С другим человеком, высокого уровня эмпатии, который его поймет. Гипотеза была в том, что часто людям просто нужны уши для того, чтобы рассказать о себе, что-то обсудить, пережить с другим человеком, который настроен только на то, чтобы тебя выслушать. Изначально этот проект считался волонтерским, потому что мы верили в идею. Сейчас уже есть какие-то расходы, мы их покрываем. Мне кажется, это потенциально большой проект, и не только в России. Я вижу много рынков для этого продукта. И он уже теперь пользуется популярностью. Есть мировые сервисы — TalkSpace, BetterHelp, с миллионной аудиторией.

Как это работает? Слушатели сервиса получают деньги?

Анастасия Ускова: Вы приходите и говорите: «Такой тяжелый день был, разозлился на пассажира в автобусе, переживаю из-за этого. Наверное, я злой». И человек общается с тобой, вы вместе приходите к тому, что все такие. Ты выговариваешься, становится легче. Кто-то приходит, чтоб развлекаться, кто-то — чтобы пережить события дня, кто-то — рассказать то, что можно рассказать собеседнику в электричке и нельзя рассказать маме, мужу, потому что они будут волноваться, и так далее. Слушатели сервиса получают деньги, но это не наши фул-тайм-сотрудники. Недаром мы хорошо разбираемся в том, как работает механизм самозанятости. Для многих наших бизнесов мы будем использовать «Рокет Ворк».

Почему все ваши сервисы, будучи финтех-платформами, предполагают участие человека, специалиста?

Анастасия Ускова: Это наша давняя мечта, выросшая из того, как Рокетбанк поддерживал клиентов: им нравился уровень эмпатии, то, как решались их проблемы. Мы всегда были про человеческое взаимоотношение, про банк и сервис с человеческим лицом. Мы, наверное, одинокое человечество, несмотря на все развлечения, которые нас окружают.

Сколько людей работает над проектами?

Анастасия Ускова: В настоящее время 47 человек Постоянный состав — это разработчики, продуктовики, методологи, отдел продаж, маркетинга, PR.

Пересекаются ли проектные команды?

Анастасия Ускова: В части продуктовой — чаще нет, чем да. В части операционки — чаще да, чем нет. Но в каком-то смысле все работают так, как Рокетбанк. У нас было понятие «супермиля» — когда ты всегда думаешь наперед, как сделать лучше. Мы ищем людей, которым это близко. Культура создания интеллектуальной ценности уже хорошо показала себя во многих проектах. Кажется, что этот подход может дать много классных продуктов обществу.

Кем стартап финансируется?

Анастасия Ускова: Это частные инвестиции. Бизнес-ангелы, владельцы крупных финансовых структур.

По вашему мнению, каковы перспективы развития российского банковского финтеха?

Анастасия Ускова: Розничный банкинг стремится уйти в цифру, приложения улучшаются, и это прекрасно. Приятно сейчас читать новости о том, что какой-то банк запустил например, «Умный депозит», и думать: «Как хорошо, что мы по-прежнему та команда, которая на самом деле первая запустила это уже два года назад».

Скорее всего, до тех пор, пока не будет Open API, проектов, подобных «Рокетбанку», не появится, потому что банки не в состоянии сами их сделать. В этом смысле регуляторы должны предпринимать дальнейшие шаги, чтобы отрасль росла.

Пока в онлайне есть околобанковские сервисы, отдельные страховые сервисы. Подтягиваются инвестиции. Когда мы думали о запуске инвестиционного продукта, решили, что делать его нужно самим, потому что подключиться к классическим игрокам невыгодно. Это огромный монолит, созданный десятки лет назад.

Коронавирус рассказал нам, что можно удаленно открывать и идентифицировать клиентов. Но по факту все равно нужно ехать в отделение, даже в период пандемии. Я, будучи изолированной в далеком Подмосковье, просто не могла нигде открыть счет. Пока не появится Open API, большинство сервисов вынуждены будут работать с тем, что есть. На свою инфраструктуру ни у кого нет денег.

Приведу пример. Мы как «Рокетбанк» хотели проводить удаленную идентификацию. Для того, чтобы собрать данные ЕБС, соответствующие требованиям ФСБ, нужно использовать для криптографии специальный девайс. То есть ты можешь приехать к человеку, который хочет сдать биометрию, а технически это сделать не получится. Техника должна нас догнать, причем в мобильных технологиях, никак не в переносных комплексах. Везде есть проблема IT на стыке с security.

Как эта проблема будет решаться в вашем бизнесе?

Анастасия Ускова: Мы сейчас сотрудничаем с банками в нескольких сферах: с одной стороны, пользуемся их расчетными функциями, с другой — строим решения для банков, маркеплейсов и других платформ, которые помогают им самим работать со своими клиентами: бизнесами и самозанятыми. Такой open service, полезный финтех для профессиональной команды.

Россия > Финансы, банки > bfm.ru, 26 февраля 2021 > № 3672445 Анастасия Ускова

ЦБ опубликует списки теневых банкиров

Текст: Игорь Зубков

Банк России с 1 июля получает право выявлять теневых собственников банков, страховых компаний и негосударственных пенсионных фондов, а также право инициировать через суд оперативный арест счетов, ценных бумаг и недвижимости контролирующих лиц, если капитал организации стал отрицательным. Это облегчит привлечение собственников к субсидиарной ответственности. Закон об этом публикует "Российская газета".

Распространенность практики теневых, нераскрытых бенефициаров значительно снизилась за последние годы под влиянием расчистки банковской системы Банком России, говорит старший управляющий директор рейтингового агентства НКР Александр Проклов. Классический пример из активной фазы этой кампании - история Межпромбанка, которым Сергей Пугачев владел через офшорные компании, принадлежавшие новозеландскому трасту, и его контроль над трастом АСВ сумело доказать в суде. Сейчас, по словам Проклова, ситуация с теневыми бенефициарами в большей степени характерна для небольших банков, которые не стремятся к повышенной информационной прозрачности, работая в собственных специфических бизнеснишах.

Как именно Банк России будет вести и в какой форме публиковать перечни выявленных контролирующих лиц, пока неясно, ЦБ сообщит об этом позже.

Новый механизм - резервный, он будет редко применяться - в тех случаях, когда по всем косвенным признакам очевидно, кто фактический собственник, говорит руководитель группы банковской и финансовой практики "Пепеляев Групп" Лидия Горшкова. Важно, что впервые на законодательном уровне увязан вопрос определения контролирующего лица через критерии закона о банкротстве, отмечает она.

Этот закон был внесен в Госдуму год назад в пакете с законопроектом о праве ЦБ оперативно перекрывать выезд за границу банкирам, которые довели банк до банкротства (как это давно делают судебные приставы в отношении граждан, задолжавших за квартплату). Это помогло бы больше денег взыскивать с собственников для возврата кредиторам или компенсации затрат ЦБ на санацию. Пока этот законопроект так и не рассмотрен даже в первом чтении. Сейчас по нему "идет проработка замечаний, высказанных ведомствами", сообщили в Банке России.

Россия > Финансы, банки > rg.ru, 26 февраля 2021 > № 3649589

Сто неврученных наград пришли в один день в семьи фронтовиков Кабардино-Балкарии

Текст: Александр Емельяненков

Вверху, на черно-белом фото из архива - приготовленные к вручению боевые ордена и медали. Аккуратно разложены на столе перед строем награжденных. Так, чтобы у корреспондента фронтовой газеты получился выразительный кадр…

Внизу, на цветной фотографии, что сделана три дня назад - удостоверения к таким же медалям и орденам, что передают в семьи фронтовиков через 75-79 лет после награждения.

- Когда смотришь на эти две фотографии рядом, - признается Ахмед Беталович, - невольно возникает мысль: так могло быть, но, к сожалению, стало по-другому…

Из письма главе Кабардино-Балкарской Республики К.В. Кокову

"Уважаемый Казбек Валерьевич!

Я, Нахушев Ахмед Беталович, работающий в МРИ ФНС России № 2 по КБР главным государственным налоговым инспектором, и моя дочь Нахушева Диана, студентка 1-го года обучения магистратуры направления "Экономика" института права, экономики и финансов Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х. М. Бербекова, в свободное от работы и учебы время продолжаем исследования по установлению судеб защитников Отечества, выявлению неизвестных героев Великой Отечественной войны 1941-1945 годов и их неврученных наград. Обнародуем эти имена, занимаемся поиском родных и помогаем, чтобы в семьи погибших и умерших участников войны пришли не врученные ранее награды и наградные документы.

С февраля 2015 года нам удалось установить военные судьбы более двухсот пятидесяти погибших защитников Отечества. Кроме того, выявили более 312 неврученных государственных наград СССР и сделали все необходимое для передачи их в семьи погибших либо умерших в мирное время участников войны…

В год 75-летия Победы мы завершили очередной этап исследовательской работы. В результате нужно передать наследникам героев орден Отечественной войны I степени и 100 (сто) удостоверений к государственным наградам СССР. Их должны получить наследники 48 погибших воинов и 35 вернувшихся фронтовиков, умерших после войны. Среди награжденных - шестьдесят четыре воина 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии…"

Понимая, сколь непростую ситуацию, вызванную коронавирусом, переживала вместе со всеми Кабардино-Балкария, отец и дочь Нахушевы терпеливо ждали, когда ситуация позволит провести торжественную передачу в семьи наградных документов. Этот момент, наконец, пришел. Но с учетом сохраняющихся ограничений было решено проводить вручение в два этапа в двух разных местах.

- В ответ на просьбу из администрации главы республики, - рассказал накануне Ахмед Нахушев, - мы подготовили и передали два списка. Один - для мероприятия в Колонном зале Дома правительства КБР, другой - для мероприятия в актовом зале Баксанской районной администрации. Указали адреса и номера телефонов, кому будут переданы наградные документы. Чтобы не только мы, но и специалисты администраций тоже приглашали их на торжественное мероприятие. Этап оповещения родных и передачи наградных документов не менее сложен, чем другие этапы нашей работы. Фотографии 40 фронтовиков направили в администрацию Баксанского района, чтобы лица героев-земляков показывали во время торжественной передачи документов…

Несмотря на то, что это не первая и не вторая, а уже 37-я (!) церемония передачи наград, организованная в Кабардино-Балкарии по инициативе Нахушевых, многое в этот раз было впервые.

Вместе с другими наградные документы получили наследники 12 фронтовиков, считавшихся без вести пропавшими. И еще пятерых, чья жизнь оборвалась в плену. В каждом случае история своя, особая. Но право на посмертную награду, восстановленное по архивным документам через 75 лет после войны, это больше, чем посмертная реабилитация. А для многих семей - единственное и столь дорогое, важное известие о близком человеке и его фронтовой судьбе.

Много лет, не считаясь со временем и усталостью, Ахмед Нахушев исследовал боевой путь и судьбы воинов 115-й отдельной кавалерийской дивизии, сформированной в Кабардино-Балкарии. В работе с архивными документами и поисковыми базами данных в интернете активно помогала Диана, совместно с отцом вела переписку с семьями. Что в итоге?

- По состоянию на 2018 год было известно, что орденами и медалями в дивизии отмечен всего 81 человек. А к этому дню мы установили еще 87. Представляете? - Ахмед Беталович говорит об этом с горечью, без тени хвастовства или упреков в чей-то адрес. - В 2019 году передали в семьи воинов-кавалеристов документы на девять наград, а сейчас уже на семьдесят восемь - в шестьдесят четыре семьи…

Эта целеустремленная работа и настойчивость нравится, увы, не всем и не всегда. Бывает, что на запросы родственников и сегодня приходят отказные письма - строгие, по букве инструкции, но формально-равнодушные по существу. Но бывает радостно вдвойне, когда аргументы и доказательства, направляемые по второму и то и третьему разу, наконец, срабатывают. Так было недавно в отношении красноармейца Бабаева Б.Т. и его медали "За оборону Сталинграда".

- Сначала внуку отказали в передаче наградного удостоверения, а после нашего повторного обращения в Главное управление кадров Минобороны аргументы "за" перевесили, - поделилась в недавнем письме Диана. И со слов отца добавила, что наградные документы уже пришли в республику. А 23 февраля их торжественно передали в семью фронтовика.

Удостоверение к такой же медали "За оборону Сталинграда" на имя красноармейца Тлизамова Маши Сарабиевича передали в тот же день и самому Ахмеду Нахушеву.

- Это младший брат моего деда по материнской линии Тлизамова Хамида Сарабиевича. С изучения его фронтовой судьбы и началась наша исследовательская работа в феврале 2015 года. А не врученные деду награды, которые нам с Дианой удалось обнаружить, были переданы его дочери и моей маме Розе Хамидовне Нахушевой…

Ахмед Беталович старается не акцентировать внимание на себе и своих близких. Но 23 февраля 2021 года был день особый.

- Трем представителям рода Нахушевых передано шесть боевых наград: три медали "За оборону Сталинграда" и три медали "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", - подтвердил он по телефону из Баксана, когда этот материал готовился к публикации. - А еще одна медаль "За оборону Сталинграда" пришла на имя пропавшего без вести красноармейца Гетаова Зарифа Олиевича. Он - сын полного Георгиевского кавалера Гетаова Оли Белимготовича. Удостоверение к медали передали внуку не вернувшегося с войны фронтовика.

На церемонии в Нальчике, которая проходила с участием главы КБР Казбека Кокова, "виновник торжества" был, как всегда, краток. Поблагодарил главу республики за поддержку, за то, что из 312 обнаруженных наград 193 вручены от имени президента России главой Кабардино-Балкарии.

- Мы всегда стараемся, чтобы передача наград и наградных документов в семьи участников войны становилась для них событием ярким и запоминающимся, - сказал Ахмед Беталович. - Уверены, что родственники фронтовиков сохранят наградные документы как дорогую реликвию.

НАЗОВЕМ ПОИМЕННО

В ходе торжественных церемоний 23 февраля 2021 года в Нальчике и Баксане вручены орден Отечественной войны I степени и удостоверение к нему гвардии рядового Штымова Каральби Цуевича, а также наградные удостоверения

к орденам Отечественной войны II степени и Красной Звезды гвардии старшего сержанта Физикова Нури Муталибовича;

к ордену Красного Знамени майора Чумака Анисима Ивановича;

к ордену Отечественной войны I степени и медали "За оборону Сталинграда" старшего лейтенанта Бараова Каральби Хажумаровича;

к ордену Красной Звезды, медалям "За оборону Сталинграда" и "За оборону Кавказа" капитана Тхагапсова Мухамеда Масхудовича;

к ордену Красной Звезды младшего лейтенанта Татарканова Бетала Эльдаровича;

к медали "За отвагу" младшего лейтенанта Амшукова Чарима Батырбековича;

к медалям "За оборону Сталинграда", "За оборону Кавказа" и "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." рядового Абрегова Ахъеда Хажметовича;

к медалям "За оборону Сталинграда" и "За оборону Кавказа":

красноармейца Тлупова Данила Индрисовича;

красноармейца Татарканова Мисоста Хапаговича;

красноармейца Шхашемишева Мухамеда Хажгериевича;

сержанта Ойтова Чилахстана Зуфировича;

к медалям "За оборону Сталинграда" и "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.":

рядового Нахушева Таубия Айтековича;

рядового Нахушева Султана Кургоковича;

рядового Нахушева Хасана Алиевича;

рядового Дикинова Абу Татуровича;

рядового Шаова Хамида Херлиевича;

рядового Мурзаканова Мизы Асхадовича;

к медалям "За оборону Сталинграда" и "За оборону Ленинграда" рядового Кумышева Нун Исуфовича;

к медали "За оборону Сталинграда":

заместителя политрука Апшева Азрета Жамалдиновича;

красноармейца Архагова Нану Наибовича;

ефрейтора Бабаева Балакай Таукесовича;

младшего лейтенанта ветеринарной службы Барокова Хараби Тировича;

рядового Бегидова Баила Тембулатовича;

политрука Бозиева Мухи Хуссиновича;

лейтенанта Геляева Рамазана Кичиевича;

рядового Жемухова Хачима Матовича;

старшего лейтенанта медицинской службы Кажарова Хашира Мусовича;

рядового Кангезова Темиркана Каровича;

красноармейца Керефова Гумара Айтековича;

рядового Кишева Хажмурата Ахмедовича;

ветинструктора Кучмезова Чефелеу Гуеевича;

капитана Ксанаева Ибрагима Харуновича;

старшего сержанта Лигидова Джабара Таловича;

капитана Мисирова Хажби Байчаевича;

красноармейца Отарова Тембулата Салиховича;

красноармейца Сабанчиева Миши Кучуковича;

красноармейца Саральпова Жиды Герандуковича;

батальонного комиссара Селяева Махти Таубиевича;

красноармейца Тлизамова Маши Сарабиевича;

красноармейца Тлизамова Назира Касимовича;

старшего сержанта Фотова Хазиза Хажмусовича;

рядового Хажирокова Карнета Хамзетовича;

младшего лейтенанта Хацукова Хусейна Хакяшевича;

красноармейца Хуламханова Ильяса Зашауовича;

красноармейца Хужокова Маши Эльмурзовича;

красноармейца Шалова Мухтара Гисовича;

политрука Шидова Ибрагима Хацуевича;

рядового Шукова Шамгуна Хашмаховича;

красноармейца Шурдумова Нух Заракушевича;

старшего сержанта Шхашамишева Хажби Калгериевича;

гвардии красноармейца Отарова Адрахмана Сарамурзаевича;

рядового Сижажева Талия Касимовича;

гвардии рядового Хамурзова Башира Фицевича;

гвардии рядового Хамурзова Кашифа Дагазовича;

гвардии старшины Мамхегова Али Хаджимурзовича;

красноармейца Калмыкова Даута Дзадзуевича;

рядового Сижажева Мухамеда Езаовича;

красноармейца Факова Фуада Шухибовича;

красноармейца Гетаова Зарифа Олиевича;

рядового Дикинова Бац Татуровича;

красноармейца Хашева Мухтара Мухаметовича;

рядового Татарова Цицы Каральбиевича;

красноармейца Абазова Данила Хакяшевича;

рядового Жанова Талима Хизировича;

красноармейца Сабанчиева Башира Джоховича;

старшины Уначева Хабижа Тутовича;

красноармейца Хатажукова Ауеса Меловича;

гвардии младшего сержанта Хатажукова Хабалы Хизировича;

младшего сержанта Хашкулова Мусы Машевича;

красноармейца Апшева Мустафара Ханаховича;

рядового Мурзаканова Зулкарнея Хажмусовича;

красноармейца Мазашокова Гали Ляцовича;

к медали "За оборону Кавказа":

красноармейца Анаева Нуха Исмаиловича;

младшего лейтенанта Атмурзаева Магомета Махмутовича;

красноармейца Баллиева Темиркана Оразаевича;

красноармейца Чеченова Каирбека Ибрагимовича;

младшего лейтенанта Шереужева Нажмудина Хакяшевича.

гвардии сержанта Есенокова Исуфа Ельгеруковича;

красноармейца Отарова Сеита Исмаиловича;

красноармейца Дикинова Якуба Мазановича;

красноармейца Хамурзова Мурата Ушевича;

к медали "За оборону Советского Заполярья":

ефрейтора Загаштокова Салима Салиховича.

Россия. СКФО > СМИ, ИТ. Армия, полиция > rg.ru, 25 февраля 2021 > № 3646709

В.Путин одобрил запуск новой годовой программы льготного кредитования бизнеса

Президент РФ Владимир Путин одобрил запуск новой годовой программы – «ФОТ 3.0». Об этом сообщил премьер-министр Михаил Мишустин на встрече членами Совета палаты Совета Федерации.

Изменяются условия программы. Теперь ставка льготного кредита будет 3%, а не 2%. В течение первого полугодия бизнес не будет выплачивать основной долг и проценты по кредиту. Лишь во втором полугодии это можно будет делать равными долями ежемесячно.

Кроме того, теперь в программу будут допущены от микро- и малых до крупных предприятий из наименее восстановившихся отраслей, которые на сегодняшний день пока ещё до конца не вернулись на докризисный уровень.

По данным кабмина, помощью смогут воспользоваться около 75 тыс. предпринимателей, в компаниях которых работает около 1.5 млн человек.

Россия > Приватизация, инвестиции. Финансы, банки > akm.ru, 24 февраля 2021 > № 3669093

Куклы и кукловоды Февральской революции

от масонов до »союзников»

Евгений Спицын Игорь Шишкин

"ЗАВТРА". Евгений Юрьевич, накануне очередной годовщины Февральской революции хотелось бы вспомнить о том, что именно она запустила механизм развала российской государственности, который был преодолён только в 1922 году созданием Советского Союза. Но кто стоял за этой революцией, какие цели преследовал?

Евгений СПИЦЫН. Как-то один молодой человек написал мне, что в сети идёт спор о том, кто сверг царя: либералы или большевики? И показал сканы книг, которые были изданы в довоенный период, где чёрным по белому написано, что Февральская революция произошла под руководством партии большевиков. Я ответил ему, что тут надо хорошо знать историографию вопроса.

В советской исторической науке стихийность Февральской революции отвергалась, и тем более отвергалась теория масонского заговора. Но надо было объяснить, почему произошла эта революция. И вот в сталинской историографии, а затем в хрущёвской, брежневской и даже в ранней горбачёвской, «прописалась» версия, в которой, с одной стороны, признавался стихийный взрыв негодования народных масс, вызванный продовольственной ситуацией в Петрограде, а с другой стороны, указывалось, что эту революцию ради свержения царизма подготовили большевики, поскольку в их программе, которая была принята ещё на II съезде партии летом 1903 года, одной из главных целей было свержение монархии.

Но надо отметить, что партийная программа состояла из двух частей: программы-минимум и программы-максимум. Программа-минимум определяла задачи партии на этапе буржуазно-демократической революции. Одно из её положений гласило, что для достижения победы необходимо свергнуть монархию и установить демократическую республику.

"ЗАВТРА". Но отсюда совсем не следует, что именно они это и сделали.

Евгений СПИЦЫН. О том и речь! Надо было показать лидирующую роль большевиков в революционном процессе вообще. Поэтому ясно, что оценки были политизированными, мало отражая реальное положение дел.

Да, большевики пытались оседлать первые волнения в Петрограде. Тогда во главе партии стояло Русское бюро ЦК РСДРП, которое возглавляли три человека: Александр Шляпников, один из будущих лидеров рабочей оппозиции, Вячеслав Молотов (Скрябин), один из ближайших соратников Сталина в последующем, и Пётр Залуцкий, который после Великой Октябрьской революции окажется на вторых ролях. А лидеры партии находились тогда либо в тюрьмах и ссылке, как Свердлов и Сталин, пребывавшие в Туруханском крае, либо за границей, как Ленин, Зиновьев, Троцкий, Бухарин. Русское бюро ЦК РСДРП(б) 23 февраля опубликовало воззвание с призывом ко всеобщей забастовке, но не оно определяло характер событий.

Дней за десять до этого была арестована верхушка рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета (ЦВПК) во главе с Кузьмой Гвоздевым. Эта группа создавалась руководством ЦВПК, прежде всего Александром Гучковым и Александром Коноваловым, в целях «оседлания» рабочего профсоюзного движения. Её арест и послужил формальным сигналом к началу активных действий.

"ЗАВТРА". Они поняли, что заговор начинает раскрываться.

Евгений СПИЦЫН. Да, ведь они хотели задействовать сетевую структуру рабочих групп внутри ЦВПК, его региональные структуры. Про ЦВПК можно много рассказывать баек, в том числе о том, как русская буржуазия на патриотическом подъёме якобы снабжала нашу армию высококлассной боевой техникой, боеприпасами, оружием.

"ЗАВТРА". В разы увеличивая личное состояние.

Евгений СПИЦЫН. О том и речь. Возвращаясь к историографии, надо отметить, что в ней сложились два основных подхода к Февральской революции. Первый — теория абсолютной стихийности. Она была характерна для англо-американских авторов.

"ЗАВТРА". Это им выгодно!

Евгений СПИЦЫН. Второй связан с признанием организующей силы большевиков, он был характерен для нашей довоенной историографии. Потом, во времена позднего Хрущёва и раннего Брежнева, от него стали постепенно отказываться. В 1967 году вышла замечательная книга историка, доктора наук, профессора нашего университета (тогда МГПИ им. В.И.Ленина) Эдуарда Бурджалова, посвящённая Февралю. Она произвела настоящий фурор, так как он пошёл против устоявшихся догм марксизма-ленинизма «в упаковке» ЦК КПСС, за что сразу получил «по шапке». Бурджалов впервые заявил о том, что руководили этой революцией совсем другие силы, что Февральская революция имеет самостоятельное значение, и делать из неё этап, ведущий к Октябрю, не следует.

И, наконец, в горбачёвский и постсоветский период возобладала точка зрения, что февральские события стали результатом разветвлённого заговора. Корни этой теории уходят к 1974 году, когда вышла знаменитая книга историка и публициста профессора Николая Яковлева "1 августа 1914".

"ЗАВТРА". Да, эта книга произвела тогда сильное впечатление!

Евгений СПИЦЫН. Там прямым текстом было сказано, что Февральский переворот стал результатом масонского заговора. Против этой книги сразу же ополчились официальные историки известной национальности. Исаак Минц, Марк Касвинов, Евгений Черменский, Арон Аврех хором заговорили, что-де возрождается черносотенная легенда о жидомасонском заговоре. Правда, они не подозревали о том, что эту работу Николай Николаевич написал по личному указанию Андропова. Дело в том, что он был сыном маршала артиллерии Николая Дмитриевича Яковлева, который незадолго до этого, в 1972 году, умер. Умирая, он сказал своему товарищу и другу Дмитрию Фёдоровичу Устинову: «Ты о моих детях-то позаботься!» И когда в начале 70-х годов на Генеральной ассамблее ООН провалили первый раз резолюцию о признании сионизма одной из разновидностей фашизма, наши спецслужбы стали готовить материал для второго «захода». Для этого Андропову понадобились историки, которые могли бы по секретным архивам подготовить идейно-теоретическую базу под эту акцию.

"ЗАВТРА". Это было вызвано чисто политической целесообразностью.

Евгений СПИЦЫН. Конечно. И в этой ситуации Дмитрий Устинов свёл Николая Яковлева с Юрием Андроповым. По его отмашке Яковлева допустили в секретную часть архивов, где он смог ознакомиться с некоторыми документами и убедиться в том, что масонский заговор вовсе не выдумка политтехнологов или «фолк»-историков.

Надо иметь в виду, что впервые о Феврале как о заговоре написал ещё Сергей Мельгунов в книге 1931 года "На путях к дворцовому перевороту". А много позже, в 80-х — вышла знаменитая книга Нины Берберовой "Люди и ложи", где она раскрыла всё, что могла на тот момент. Хотя потом говорила, что нет-нет, это что-то типа фэнтези.

"ЗАВТРА". Тогда книги с подобным уклоном преподносились как нечто не совсем здоровое.

Евгений СПИЦЫН. Да, а тут заговорили прямо, что автор, мол, не ведает, что пишет. А со второй половины 80-х годов этой темой стали активно интересоваться серьёзные историки. Вышли, например, работы Виталия Старцева, Сергея Карпачёва, Олега Платонова. Вышла, кстати, и хорошая книга профессора Ленинградского университета Виктора Брачёва. Он особо подчёркивал, что бенефициарами и постановщиками задач для наших масонов были их европейские собратья.

"ЗАВТРА". Те, кто и теперь продолжают пропагандировать концепцию стихийности.

А что подтверждает существование сил, которые сознательно нагнетали недовольство в столице? Бурлил-то только Петроград, притом всё происходило во время войны.

Евгений СПИЦЫН. Достаточно посмотреть на тех, кто получил власть в Феврале. Во всех составах Временного правительства было очень много масонов. Назову несколько ключевых фигур — масонов высоких степеней посвящения: военный и морской министр Александр Гучков, министр торговли и промышленности Александр Коновалов, не нуждающийся в особом представлении Александр Керенский (его, кстати, называли «заложником демократии»). Он был единственным социалистом в первом составе чисто буржуазного правительства, костяк которого составляли прогрессисты и кадеты. Михаил Терещенко, министр финансов, — тоже один из виднейших масонов. Он входил в так называемую руководящую «пятёрку». Эти представители преимущественно московской буржуазии были главными бенефициарами февральского дворцового переворота. Плюс Нобели, тесно связанные с Ротшильдами; последние, по сути дела, и впустили Нобелей в соответствующую нишу мирового рынка.

"ЗАВТРА". Своего рода квоту выделили на нефтяном рынке.

Евгений СПИЦЫН. Причём выделили только после того, когда они выполнили все устные договорённости, в том числе по резкому снижению добычи сырой нефти на Бакинских промыслах. Посмотрите статистику добычи в период экономического кризиса и Второго промышленного подъёма 1909—1913 годов: везде наблюдался рост промышленного производства (притом довольно высокий — 9-10%), а в нефтяной отрасли шёл резкий спад производства сырой нефти. Если в 1901 году Россия добывала почти 12 млн. тонн нефти, то в 1913-м — только 9,2 млн. тонн. И тут уместно вспомнить ажиотаж на Парижской сырьевой бирже, во многом связанный с попытками скупить акции Нобелей группой питерских банков.

Вообще, экономическую подоплёку участия союзников России по Антанте в событиях Февраля недооценивают. А ведь ещё летом 1916 года в Париже по инициативе руководителей Франции и Великобритании прошла экономическая конференция, посвящённая будущему устройству мира.

"ЗАВТРА". Послевоенному…

Евгений СПИЦЫН. Да, прежде всего Европы. Там была российская делегация, её возглавлял Николай Николаевич Покровский. Он тогда занимал пост госконтролёра. А после этой конференции он станет последним министром иностранных дел Российской империи. Англичане и французы напрямую убеждали его присоединиться к экономическим санкциям, которые будут наложены на Германию, то есть они уже тогда понимали, кто победит. Главной целью этих санкций было уничтожение промышленного потенциала Германии как главного конкурента.

Покровский отказался подписывать бумаги, сказав, что не имеет полномочий, поскольку не является министром иностранных дел, и уехал в Петроград. На совещании по этому вопросу большинство членов правительства высказались против подписания. Ибо Британия тем самым действительно уничтожала главного конкурента на европейском континенте, и России от этого было бы довольно некомфортно. Ведь именно Германия в последней четверти XIX века стала главным внешнеполитическим и внешнеторговым партнёром России, вытеснив Британию. Если бы Британия подавила Германию, то это неизбежно привело бы и Россию к превращению в полуколониальную страну с учётом того, что у нас подавляющую долю финансового капитала и так уже контролировали европейские банки — тот же "Сосьете Женераль", например. Кстати, когда я ехал к вам на интервью, на одном здании увидел надпись Societe Generale Group.

"ЗАВТРА". Никуда они не делись!

Евгений СПИЦЫН. Да! Причём в царской России было официально запрещено присутствие иностранных банков, поэтому они действовали через дочерние конторы русских банков. Например, Банк Ухтомского, якобы русский банк, был дочерней конторой "Сосьете Женераль". А кто владелец "Сосьете…"? Французская ветвь Ротшильдов. Поэтому после нашего отказа послы Великобритании и Франции получили прямое указание от своих правительств содействовать событиям, которые произойдут в феврале 1917 года. Французский посол Морис Палеолог активно участвовал в событиях Февраля. Да и английский посол Джордж Бьюкенен не отставал, и даже американский, хотя роль американца была скромнее.

Чуть забегу вперёд: для чего в сентябре 1917-го французский министр вооружений Альбер Тома приезжал в Петроград к Керенскому, Коновалову и Терещенко? Чтобы убедить российское правительство продолжить войну с Германией до победного конца. С 1 по 25 сентября в России правила Директория из пяти человек, где вышеупомянутая тройка играла ведущую роль.

По этому вопросу у Терещенко возник острый конфликт с Верховским. Александр Верховский, как новый военный министр, понимал, что Россия не в состоянии вести войну, и что надо либо срочно заключать сепаратный мир с немцами, либо предпринимать какие-то другие шаги. Но французы опасались, что в случае заключения сепаратного мира, с Восточного фронта тут же будут сняты все германские воинские части, а там находились довольно значительные вооружённые силы. Директория решила продолжать «войну до победного конца» и тем самым фактически подписала смертный приговор Временному правительству.

"ЗАВТРА". Сейчас уже ясно, что именно Британская империя была организатором Первой мировой войны в целях уничтожения Германской империи. И ей совершенно не хотелось, чтобы по итогам войны, как требовала Россия, у немцев остался экономический потенциал. К тому же Британия прекрасно помнила опыт наполеоновских войн, когда конкурента в лице Франции разгромили, произошло то, чего британцы точно не ожидали: главным победителем оказалась Россия. Они совсем не желали повторения той ситуации.

Евгений СПИЦЫН. Британцы всегда смотрели на континентальную Европу как бы со стороны и никогда не подписывали долгосрочных соглашений с ней. Но в начале века умирает королева Виктория, заканчивается Викторианская эпоха, вступает на престол Эдуард VII. В 1904 году он едет в Париж, встречается с президентом Эмилем Лубе. Они подписывают знаменитое Англо-французское "сердечное" соглашение (Entente cordiale), разрешают споры по Марокко и Египту. Это был первый кирпичик, заложенный в будущее здание Антанты.

Надо заметить, что в России всегда существовали две властные группировки: прогерманская и проанглийская. После Русско-японской войны верх взяла первая, потому что англичане активно участвовали в этой войне. С конца XIX века они вкладывали огромные деньги в модернизацию японской военной промышленности и флота. А в 1902 году ими был заключён Союзный договор, в котором было предусмотрено, что если Япония столкнётся в военном противостоянии с одной страной, то Англия воздержится от оказания помощи. А если той придётся вести войну с коалицией стран, то Англия помощь предоставит.

"ЗАВТРА". И говорили же тогда, что Англия воюет руками Японии против Российской империи.

Евгений СПИЦЫН. А она всегда воюет чужими руками!

В 1905 году был подписан знаменитый Бьёркский договор между Николаем II и его кузеном Вильгельмом II, который предусматривал возрождение Союза трёх императоров. Это было смертельной обидой для Великобритании — сама возможность нового Тройственного союза двух немецких государств и России.

"ЗАВТРА". Австро-Венгерской, Германской и Российской империй.

Евгений СПИЦЫН. Да. Поэтому британцы сделали всё, чтобы этот альянс не состоялся, даже пошли в 1907 году на уступки России в вопросах по Персии, Тибету и Средней Азии.

"ЗАВТРА". Проливы отдать обещали — всё, что угодно, только б мы схлестнулись с Германией! Но насколько же проанглийские силы были мощны при нашем дворе, если подписавший Бьёркский договор самодержец приехал в Петербург, а весь двор сказал ему «нет», и правительство тоже сказало «нет».

Евгений СПИЦЫН. В этом нет ничего удивительно, ведь министра иностранных дел Сазонова, столыпинского свояка (они были женаты на родных сёстрах), называли первым англоманом в правительстве. Кстати, и Боснийский кризис, который вспыхнул в 1908 году и который называли «Балканской Цусимой», тоже был спровоцирован британцами.

"ЗАВТРА". Они вышибали нас с Балкан.

Евгений СПИЦЫН. Сами они ещё в 1887 году создали Средиземноморскую Антанту с Италией и Австро-Венгрией, а нас на Балканах сталкивали лбами с австрийцами! А ведь хорошо известно, что австрияки и немцы аж с 1879 года состояли в военном союзе. Это знаменитый Тройственный союз, который стал таковым, когда к нему присоединилась Италия. Незадолго до событий 1914 года членами этого союза станут Турция и Болгария, но Италия выйдет из союза чуть менее года спустя, переметнётся на сторону Антанты.

"ЗАВТРА". Через провоцирование конфликта России с Австро-Венгерской империей нас сталкивали с Германией, которая не могла допустить разгрома австрийцев.

Евгений СПИЦЫН. Конечно! Надо отметить, что и Первую мировую войну начали европейские державы. Россия не объявляла мобилизацию. Царь дважды отказывался подписывать императорский указ, который продавливали вышеупомянутый Сазонов и начальник Генштаба Янушкевич.

"ЗАВТРА". Параллельно Лондон заверял Берлин, что ни в коем случае не вмешается в войну.

Евгений СПИЦЫН. Историк Брачёв правильно пишет, что тогда лидеры наших либералов стали выразителями интересов англосаксонского капитала и сторонниками превращения России в сырьевой придаток. Может, они этого, условно говоря, и не хотели. Но по факту — так.

"ЗАВТРА". Главное, что получилось.

Евгений СПИЦЫН. Дворцовый переворот февраля 1917 года был следствием заговора, куда были втянуты разные политические и экономические силы. Неслучайно Февральскую революцию называют буржуазно-демократической, потому что по своим целям и задачам она действительно была буржуазной. А по движущим силам она всё-таки была народной. Когда такую оценку ей давал Ленин, а затем она перекочевала в учебники, речь шла именно о революционном процессе. Потому что он не закончился на свержении государя-императора и на отказе от монархии как формы правления. Иначе он не развился бы в сторону Октября. Большевики «подхватили» эту революционную волну и на ней «вкатились» во власть.

Временное же правительство было временным в том смысле, что планировало действовать до созыва Учредительного собрания. Но буквально через полтора месяца произошёл Апрельский кризис. И московское буржуйское правительство слетело, чего оно вообще не ожидало.

"ЗАВТРА". Думали, что пришли навсегда.

Евгений СПИЦЫН. Как минимум, на несколько десятков лет. Неслучайно Ленин в то время выступил не только с "Апрельскими тезисами", но и со знаменитой статьёй "О двоевластии", где поставил конкретные политические задачи для партии большевиков на ближайшее время. Там же он провозгласил главный лозунг «Вся власть Советам!»

"ЗАВТРА". Про революционный процесс стоит поговорить отдельно. А сейчас хотелось бы отметить, что Британия после того, как Россия сделала на фронтах своё дело, повела к тому, чтобы выбить нас из числа победителей, а для этого нужно было свергнуть царя и запустить хаос.

Евгений СПИЦЫН. Не просто свергнуть царя, а ликвидировать монархию!

"ЗАВТРА". Неспроста Британия отказала в убежище семье государя, с её интересами всё более-менее понятно. А вот наши масоны, которых британцы использовали, были просто исполнителями или они рассчитывали переиграть иностранные силы?

Евгений СПИЦЫН. Масонские ложи — это иерархическая система. Существуют разные формы посвящения, типы лож. Например, шведская считается одной из наиболее ортодоксальных, строгих. При Александре I в 1822 году был издан высочайший рескрипт «О уничтожении масонских лож и всяких тайных обществ».

"ЗАВТРА". Но он не работал.

Евгений СПИЦЫН. Частично не работал. Потому что, например, Кирилло-Мефодиевское братство, взрастившее малороссийский сепаратизм в лице Шевченко, Костомарова, Кулиша и других, было по форме чисто масонской ложей. Таким примерам несть числа. Дело в том, что многие ложи после указа Александра I не ликвидировались, а объявили себя «уснувшими». А «проснулись» они во время Первой русской революции.

"ЗАВТРА". Случайное стечение обстоятельств: спали и проснулись?

Евгений СПИЦЫН. Смотрите: Максим Ковалевский, который, кстати, долгие годы работал во Франции, читал там лекции в университетах, приезжает в Россию, и вдруг, как грибы после дождя в Петербурге, Москве, Киеве, Одессе открываются масонские ложи. Причём часть из них были филантропическими. Там витийствовали те же люди «со светлыми лицами», что и сейчас примерно…

"ЗАВТРА". «За всё хорошее против всего плохого».

Евгений СПИЦЫН. Да. В общем, типичные представители Серебряного века.

А политическое масонство расцвело пышным цветом в десятых годах XX столетия. То есть, люди ставили перед собой конкретные политические цели. Тот же "Великий Восток народов России" был ответвлением ложи "Великий Восток Франции". Член III Государственной думы Колюбакин сначала играл там организующую роль. В рамках этой объединённой ложи все будущие вожди Февраля и собрались: Терещенко, Коновалов, Гучков и так далее. Там существовали подгруппы. Например, «военная ложа» Гучкова, существование которой кое-кто отрицает. Это был как раз тот генералитет, который предал государя-императора: генералы Алексеев, Гурко, Рузский, вице-адмирал Непенин. Эта ложа разрабатывала первый план «Х», по которому дворцовый переворот хотели провести ещё во время следования царского поезда.

А в 1916 году генеральным секретарём этой масонской ложи стал Александр Керенский. По поводу Керенского не надо заблуждаться: он не был самостоятельной фигурой, его вели кукловоды — воротилы московского капитала, первым из которых был Александр Коновалов. Керенский давно был «на содержании» у Коновалова. И довольно существенную роль в окружении Керенского играл кадет, член Государственной думы Николай Виссарионович Некрасов. Так что совершенно очевидна роль масонов в организации этого дворцового переворота, который занял по большому счёту всего два дня.

Иногда спрашивают: а когда был коренной перелом в ходе февральских событий? Историки по-разному отвечают на этот вопрос. Я считаю, что рубежным было 26 февраля. Бунты в Петрограде шли 23—25-го. Государь-император поручил председателю Совета министров Голицыну распустить Госдуму. Не просто прервать её работу, а распустить! Генерал-лейтенанту Хабалову он предоставил соответствующие полномочия и послал в Питер генерала Николая Иудовича Иванова. Хабалов, который был командующим Петроградским военным округом, телеграфировал царю 26 февраля: «Всё нормально». Подавили, мол.

"ЗАВТРА". На этом основании остановили войска, которые шли в Петроград для наведения порядка.

Евгений СПИЦЫН. Да-да! Алексеев послал соответствующую телеграмму и отозвал обратно Иванова.

"ЗАВТРА". Приказ Алексеева был отойти от Петрограда, потому что там уже «всё хорошо».

Евгений СПИЦЫН. Верно. И тут происходит знаменитый бунт Волынского полка. Самое интересное, что в составе этого полка было всего-то 600 человек, причём новобранцев. Надо сказать, Петроград был наводнён подобного рода воинскими частями.

"ЗАВТРА". Боевые части гвардии оттуда уже вывели.

Евгений СПИЦЫН. Конечно. В своё время так называемыми запасными полками город наводнил не кто иной, как Рузский, командующий Северо-Западным фронтом. Незадолго до февральских событий Николай II, видимо, что-то предчувствуя, вывел из подчинения Рузского Петроград и вновь создал Петроградский военный округ под началом генерала Хабалова. Но тот оказался тряпкой. Это был не армейский генерал, а полицейский.

"ЗАВТРА". Привыкший к административной, а не военной деятельности.

Евгений СПИЦЫН. Поэтому произошло то, что произошло. А когда вооружённые силы перешли на сторону восставших, вопрос о власти был предрешён. Тут же, 27 и 28 февраля, формируются руководящие органы революции: Комитет Госдумы по водворению порядка в Петрограде в составе 13 человек, куда вошли лидеры всех парламентских фракций во главе с Родзянко, и Исполнительный комитет Совета солдатских и рабочих депутатов, созданный на базе тех самых массовых рабочих групп ЦВПК, которые возглавлял Гвоздев, а курировали Гучков и Коновалов.

Тут необходимо заметить, что если на первых этапах своего становления члены условно московской буржуазии были худо-бедно патриотически настроены и исповедовали идеи славянофилов, то к 1917 году это были уже чистые либералы.

"ЗАВТРА". Про эту публику Достоевский писал, что за рубль прибыли они продадут не то, что Россию, но и мать родную. А военные? Неужели они не понимали, к чему может привести переворот во время войны? Или дисциплина масонская оказалась сильнее?

Евгений СПИЦЫН. Я подозреваю, что многие генералы не были политиками, они дальше собственного носа не видели и были неспособны просчитать политические процессы на два-три шага вперёд. Была иллюзия, что они свергают ненавистного им Николая II. Но они не говорили о том, что свергают монархию, так как верили, что будет сохранён каркас государственной власти, а право формирования правительства перераспределится в пользу Думы. Верили, что Дума будет ближе к народу, и произойдёт внутренне успокоение ситуации. Потом они рассчитывали поддать патриотического жару: «С новыми силами ринемся в последний бой!»

"ЗАВТРА". Получается, что военные в Февральской революции оказались полезными идиотами.

Евгений СПИЦЫН. За исключением, может быть, Рузского.

"ЗАВТРА". Главный вопрос: был ли какой-то внутрироссийский центр, знавший, к чему приведёт кризис? Или британцы всех использовали втёмную, играя на интересах групп?

Евгений СПИЦЫН. Логика Гучкова была примерно такая: они хотят меня переиграть, а я их переиграю! Это Сталин называл «головокружением от успехов», и это свойственно многим политикам. Горбачёву, Ельцину… Они неверно рассчитывали силы, не только личные, а вообще. Рузский, которого убили через полтора года, разве для этого всё затевал? Это был один из самых просвещённых российских генералов. И Гучков тоже был непростого десятка, тоже многое понимал, в том числе и в мировом масштабе. Но у них была иллюзия, что они смогут удержать ситуацию, а не получилось!

У нас зачастую люди переоценивают свои силы. Они хотят выступить лидерами процесса «за всё хорошее против всего плохого», а когда процесс начинается, элементарно упускают вожжи. Им не хватает ни человеческого ресурса, ни административных навыков, ни опыта — ничего! И они оказываются у разбитого корыта (хорошо ещё, если живы остаются).

Сколько мы знаем революций, которые похоронили своих идеологов, переоценивших собственные возможности. Потому что человек предполагает, а Бог располагает.

"ЗАВТРА". Правомерна ли параллель между Февральской революцией и 1991 годом в плане заинтересованности внешних сил и переоценивания возможностей силами внутренними?

Евгений СПИЦЫН. Между событиями такого масштаба неизбежно существуют аналогии. Когда Горбачёв в 1985 году запускал свою политику ускорения, он разве предполагал, что через каких-то шесть лет слетит со своего поста?

"ЗАВТРА". Что развалит Советский Союз — знал. В одном из своих интервью он сказал, что уже тогда понимал, что придётся отдавать Прибалтику, но просил не спешить.

Евгений СПИЦЫН. Я не читал это интервью, поэтому комментировать не могу. Но если судить по интервью Аркадия Вольского, как бы критично к нему ни относиться из-за некоторой мании величия автора, то, как он свидетельствует, Андропов дал Горбачёву чёткое поручение — подготовить проект перехода Советской Федерации от национального к земельно-штатному устройству.

"ЗАВТРА". Да, известная история…

Евгений СПИЦЫН. То есть сделать деление по принципу Соединённых Штатов Америки или Федеративной Республики Германия, только в нашем большом масштабе. Предполагалось, что на территории Советского Союза будет создано порядка 40 земель (читай — штатов) по принципу губернского деления, проведённого Екатериной II в 1775 году, на основе примерно равной численности населения. То есть хотели трансформировать Советский Союз из национальной федерации в территориальную. При этом, естественно, предполагалось убрать из Конституции упоминание о праве выхода какого-либо субъекта из состава. Хотя, например, в американской Конституции право выхода штата из состава Американской федерации сохраняется.

"ЗАВТРА". Несколько штатов в своё время пытались выйти, и что получилось в итоге, мы хорошо знаем.

А уроки нашего Февраля недооценивают, увы. Главное, чтобы этого не повторилось! Потому что именно в феврале 1917 года был запущен маховик сепаратизма, унесшего миллионы людских жизней.

Евгений СПИЦЫН. Я вас абсолютно поддержу в том, что территориальный развал Российской империи и Гражданская война имеют своим началом Февральский переворот. Когда нам рассказывают, что реки крови полились только в октябре и ноябре 1917-го, это неправда. Уже в феврале и марте они были. И не только в Петрограде, а главным образом на окраинах империи, где из окопов повылезали во всеоружии сепаратисты всех мастей. Особенно на Кавказе, на Украине и в Прибалтике.

"ЗАВТРА". Именно февралисты-западники и взорвали всё это! И об этом нужно помнить. Евгений Юрьевич, спасибо за беседу!

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 24 февраля 2021 > № 3649021 Евгений Спицын

Дмитрий Брейтенбихер, ВТБ: «Жизнь предлагает много непредвиденных обстоятельств, и трезвое осознание этого должно не дезориентировать, а бодрить»

По его словам, большинство компаний из списка Fortune 500 были созданы в годы кризиса

Старший вице-президент, руководитель Private Banking ВТБ Дмитрий Брейтенбихер в интервью Business FM рассказал, для кого прошлый год оказался удачным, что такое «антихрупкость» и зачем она нужна и как инвестору выбрать подходящий для себя инструмент.

Наконец-то мы окончательно распрощались с 2020 годом, который для многих был не самым удачным.

Дмитрий Брейтенбихер: Вы знаете, я против такой категоричности в оценках. Что значит удачный или не удачный год? В любом времени есть свои плюсы и минусы, свои радости и огорчения. Помните, как у Кушнера: «Времена не выбирают, в них живут и умирают. Большей пошлости на свете нет, чем клянчить и пенять. Будто можно те на эти, как на рынке, поменять».

То есть, для вас, похоже, это был удачный год?

Дмитрий Брейтенбихер: По бизнесу, действительно, у нас в этом году очень неплохие показатели: и по приросту количества клиентов, число которых превысило 25 тысяч, и по объему средств под управлением. Сейчас Private Banking ВТБ — это более 2,7 трлн рублей. Основным драйвером роста, плюс 78% год к году, стали инвестиционные продукты.

То есть вы хотите сказать, что и во время кризиса можно расти?

Дмитрий Брейтенбихер: Большинство компаний из списка Fortune 500 были созданы в годы кризиса.

Значит и вы эту выгоду из кризиса извлекли и привлекли триллионы в инвестиционные продукты ВТБ?

Дмитрий Брейтенбихер: Улавливаю ваш сарказм, но действительно цифры очень серьезные. А для многих это, возможно, будет показателем того, что состоятельные клиенты выбирают ВТБ. И что мы имеем возможность предложить рынку ту инвестиционную экспертизу и тот набор продуктов, которые наиболее адекватно отвечают, с одной стороны, потребностям клиентов, а с другой стороны, текущим рыночным тенденциям.

Кстати, о продуктах. В прошлом году вы говорили о том, что запустили субординированные облигации, которые пользовались большим спросом среди VIP-клиентов.

Дмитрий Брейтенбихер: Да, в прошлом году VIP-клиенты инвестировали больше 50 млрд рублей в этот инструмент. Мы даже не ожидали такого большого интереса. В этом году опять-таки принимая во внимание обратную связь от клиентов, мы запустили выпуск новых субординированных облигаций ВТБ, на этот раз в валюте. Дополнительный аргумент в пользу запуска такого продукта — валютная структура портфеля. В настоящий момент у клиентов 60 на 40 в пользу валютных инструментов.

А какая ставка по этой облигации? Она фиксированная?

Дмитрий Брейтенбихер: Так же, как и в случае с рублевыми субординированными облигациями, есть бумаги с фиксированной ставкой 5% в долларах и 3,75% в евро, есть с плавающей, привязанной к рыночным ставкам EURIBOR и SOFR. Кроме того, к текущему рыночному benchmark у этого инструмента есть определенная премия в районе 1% годовых, чтобы была возможность компенсации НДФЛ на курсовую разницу в случае роста курса валюты.

Но это облигация бессрочная?

Дмитрий Брейтенбихер: Да, но бумагу можно реализовать на вторичном рынке уже на следующий день после приобретения. Скажем, предыдущий валютный выпуск ВТБ сейчас котируется по цене более 109% от номинала. Кроме того, по выпускам предусмотрены опционы, право эмитента на досрочное погашение через 5,5 года и далее каждые 5 лет.

Давайте тогда ближе к делу, какой минимальный объем нужен, чтобы купить такую облигацию?

Дмитрий Брейтенбихер: Минимальный объем — 150 тысяч долларов или 125 тысяч евро в рублевом эквиваленте. Поскольку номинал бумаг выражен в долларах, но все расчеты будут проводиться в рублях по курсу Банка России на дату совершения операции. Это наша внутренняя механика, для вас как для клиента, вы инвестируете валюту и получаете купон в валюте.

Инвестирую в привязке к валюте, но все равно больше 10 млн рублей — это большая сумма.

Дмитрий Брейтенбихер: Одновременно с этим размещением для клиентов — квалифицированных инвесторов будет доступно приобретение паев фонда с активами на базе этих субординированных выпусков. И там минимальная сумма вложения от 500 тысяч рублей. И, конечно, это существенно расширяет возможности частных лиц по инвестированию своих средств в субординированные облигации ВТБ.

Вернемся к кризису: по-вашему, в нем заложены перспективы роста?

Дмитрий Брейтенбихер: Я говорю, что жизнь предлагает куда больше непредвиденных обстоятельств, чем можно представить. И трезвое осознание этой непредсказуемости должно не дезориентировать, а бодрить. Нассим Талеб называет такое свойство мышления антихрупкостью.

Что это такое? Стойкость? Или гибкость к меняющимся условиям?

Дмитрий Брейтенбихер: Скорее наоборот. Стойкость и даже гибкость — это все-таки способность противостоять или не поддаваться. А антихрупкость — это способность извлекать выгоду из кризиса, стресса.

Из изменения рыночной ситуации?

Дмитрий Брейтенбихер: Именно так. Помимо бумаг с фиксированной ставкой 5% годовых в долларах мы выпустили суборд с плавающей ставкой: SOFR + 4,5% годовых. Это позволит увеличить доходность клиента в случае изменения ситуации и роста базовых ставок. То есть, вне зависимости от развития ситуации вы будете иметь премию в 4,5% к эталонной процентной ставке на денежном рынке в долларах.

И то же самое с плавающей ставкой в евро?

Дмитрий Брейтенбихер:Да, только привязка будет к шестимесячному EURIBOR + 4,15% годовых.

Итак, ваш рецепт роста и развития в кризис — анализ реальности, творческий подход и антихрупкость.

Дмитрий Брейтенбихер: Аналитика, безусловно. Я убежден, что математическая культура — это основа экономики. Творчество применительно к моей сфере деятельности также необходимо. Я искренне наслаждаюсь нелинейностью искусства решений в Private Banking. А антихрупкость, как я говорил, это термин Нассима Талеба. Мне, по правде говоря, все-таки ближе философия стоиков и их метафора огня, когда препятствие становится путем.

Мы касались темы субординированных облигаций ВТБ, номинированных в валюте.

Дмитрий Брейтенбихер: Да, мы наблюдаем большой интерес со стороны состоятельных клиентов к этим бумагам. За 2 недели они разместили уже около 30 млрд рублей, и до окончания подписки 24 марта, думаю, мы, как и в прошлом году, соберем существенно больше заявленных планов.

В чем причина такой популярности? Это условия продукта? Или ваша модель продаж и взаимодействия с клиентами?

Дмитрий Брейтенбихер: «Или», думаю, неверный союз. Скорее, это «и». И условия повышенной процентной ставки по облигациям 5% в долларах и 3,75% в евро. Кстати говоря, если по текущей SWAP разнице это соответствует 8,6% в рублях. И возможность, помимо фиксированной ставки, выбрать плавающую с привязкой к рыночным индикаторам на европейском и американском рынке. И индивидуальный подход к предложению продукта клиенту в зависимости от текущего портфеля, его валютной структуры и так далее. Все имеет значение.

Ну, у вас же широкая линейка, что определяет выбор этого продукта, а не другого? Усилия менеджера?

Дмитрий Брейтенбихер: Безусловно, предложение очень большое. Но навязать что-то VIP-клиенту просто невозможно. Максимум, мы можем поделиться мнением и рыночной аналитикой. Конечно, есть определенные льготы и преференции для наших действующих клиентов. Но, поверьте, VIP клиенты — это умные состоявшиеся люди, которые сами себя сделали и привыкли сами принимать решения, в зависимости от собственных предпочтений, и нести ответственность за них.

Выглядит так, как будто вы говорите об эгоизме.

Дмитрий Брейтенбихер: Это слишком категорично. Я, если и касаюсь, то здорового эгоизма, в котором не усматриваю ничего плохого. В советское время долго вытравливали из человека эгоизм — и ничем хорошим это не закончилось. Люди не эгоистичные обычно становятся бесцветными, утрачивают свою индивидуальность, как и способность к собственному и решительному выбору.

И в этом случае, иногда эгоизм подавляет здравый смысл.

Дмитрий Брейтенбихер: А за ширмой здравого смысла часто прячется обычная трусость.

Вернемся к результатам прошлого года и перспективам этого.

Дмитрий Брейтенбихер: Прошлый год был достаточно успешным для рынков: ряд фондовых индексов обновили свои исторические максимумы. Наиболее динамичный рост наблюдался в секторах, которые стали бенефициарами ограничений из-за пандемии: электронная торговля, облачные сервисы и софт, гейминг, медиаконтент — так называемые акции роста.

Вы сказали, год был успешный для рынков, а для клиентов?

Дмитрий Брейтенбихер: Конечно, и даже в первую очередь для клиентов. В прошлом году наши VIP-клиенты инвестировали больше полтриллиона рублей на фондовые рынки и участвовали в этом ралли. Во многом этому способствовали регулярные онлайн-конференции для клиентов, где ведущие аналитики и управляющие «ВТБ Капитал» делились своими рекомендациями.

А что клиентам ждать от этого года?

Дмитрий Брейтенбихер: В этом году фокус внимания смещается больше в сторону акций циклических отраслей: они чаще представлены акциями стоимости. Здесь можно выделить нефтегазовый сектор (нефть исторически сильнее всего реагирует на цикличный рост сырья), металлы (в текущих ценах отдельных компаний еще не отражено в полной мере ралли в ценах на сталь) и транспортный сектор (по мере снятия ограничений рост пассажирских и грузоперевозок).

Вы сейчас говорите об акциях?

Дмитрий Брейтенбихер: Да. А в классе fixed income…

Это облигации?

Дмитрий Брейтенбихер: Да, в первую очередь мы видим возможности в сегменте бондов emerging markets. В текущих условиях узких спредов интересными выглядят первичные размещения бондов, которые предполагают премии в ставках купона к рынку. Собственно говоря, новые валютные субординированные облигации ВТБ в долларах и евро — тому подтверждение. Бумаги имеют повышенную относительно benchmark ставку купона 5% в долларах и 3,75% в евро, и поэтому мы наблюдаем высокий интерес клиентов с первых дней размещения.

Вы говорили, что бумага бессрочная …

Дмитрий Брейтенбихер: Да, с опционами через каждые пять лет.

Но ее можно продать сразу же на рынке?

Дмитрий Брейтенбихер: Купить, чтобы сразу продать, стратегия, конечно, экстравагантная. Но, да, это абсолютно ликвидный продукт, вторичное обращение предусмотрено уже с первого дня размещения на Московской бирже. Можете ее продать. Можете взять кредит в ВТБ под залог этой бумаги. Кстати, ставки кредитования сейчас будут ниже ставки по купону.

Я могу взять кредит и снова купить бумаг?

Дмитрий Брейтенбихер: Почему нет. Рынок сейчас предлагает массу возможностей для инвесторов.

В том-то и дело, что массу…

Дмитрий Брейтенбихер: Это называется «аналитический паралич», если человеку предоставлено слишком много вариантов выбора, он не может решить и зачастую не делает вообще ничего.

И как сделать правильный выбор? Каким правилам стоит следовать?

Дмитрий Брейтенбихер: Правильно то, что дает результат. Не существует правил, подходящих к любой ситуации, поэтому забудьте о правилах, решайте проблему так, как требуют обстоятельства. В каждой отрасли можно находить бумаги с высоким потенциалом роста, своевременно реагировать на внешние изменения, осуществлять регулярно перебалансировку портфеля с целью поддержания оптимальной структуры. Вот почему мы рекомендуем клиентам не просто купить бумаги, а все-таки заключить договор advisory или доверительного и работать в плотной связке с лучшими профессионалами рынка.

Россия > Финансы, банки > bfm.ru, 21 февраля 2021 > № 3646254 Дмитрий Брейтенбихер

Глава Private Banking ВТБ: Инвестпортфель за 2020 год вырос на 70%

О том, как развивается сегмент Private Banking в России в период пандемии коронавируса, о новых моделях продаж, и куда сегодня предпочитают вкладывать средства инвесторы рассказал в интервью РИА Новости старший вице-президент, руководитель департамента Private Banking ВТБ Дмитрий Брейтенбихер.

— Итоги года: какие основные изменения произошли в Private Banking ВТБ во время пандемии?

— Одним из основных драйверов роста средств под управлением ВТБ Private Banking стали инвестиционные продукты. Активному предложению актуальных инвестиционных стратегий в 2020 году способствовали регулярные онлайн-конференции с участием экспертов ВТБ Капитал Инвестиции и наша новая модель продаж. Дополнительным фактором интереса VIP клиентов к фондовому рынку стало снижения ставок по депозитам. В итоге инвестиционный портфель Private Banking ВТБ за 2020 год вырос на 70% и сейчас превышает 1,2 трлн рублей. Еще одним достижением стало увеличение клиентской базы – мы перешагнули порог в 25 000 человек – за счет рекомендаций действующих клиентов, синергии с корпоративным блоком, консолидации семейного капитала и перетока клиентов из более мелких банков.

— Какие активы для инвестиций или спекуляций сейчас интересуют клиентов? Какие тенденции вы видите: в чем состоятельные клиенты предпочитают держать деньги?

— Если 2020 год был годом акций роста, то в этом году фокус нашего внимания смещается больше в сторону акций циклических отраслей - они чаще представлены акциями стоимости. Здесь можно выделить: нефтегазовый сектор (нефть исторически сильнее всего реагирует на цикличный рост сырья; а газ - выигрывает от тренда на "зелёную энергетику"), металлы и добычу (в текущих ценах отдельных компаний ещё не отражено в полной мере ралли в ценах на сталь). Наконец, транспортный сектор (по мере снятия ограничений рост пассажирских и грузоперевозок).

В классе fixed income в первую очередь мы видим возможности в сегменте бондов emerging markets. В текущих условиях узких спредов интересными выглядят первичные размещения бондов, которые предполагают премии в ставках купона к рынку. Собственно говоря, новые валютные бессрочные субординированные облигации ВТБ в долларах и евро тому подтверждение. Бумаги имеют повышенную относительно бенчмарков ставку купона 5% в долларах и 3,75% в евро, и поэтому мы наблюдаем высокий интерес состоятельных клиентов с первых дней выпуска. За неполные две недели с начала размещения их продажи превысили 30 миллиардов рублей. Порядка 97% проданных облигаций сосредоточены в руках инвесторов-физических лиц, при этом около 24 миллиардов рублей приходятся на клиентов Private Banking ВТБ.

— Расскажите подробнее об этом инструменте. Как вообще можно защитить себя от валютных рисков на рынке сейчас?

— Продажи новых субординированных облигаций ВТБ среди квалифицированных инвесторов стартовали на Московской бирже 8 февраля 2021 года.

К приобретению предлагалось сразу четыре выпуска бумаг с фиксированной и плавающей ставкой купона в долларах США и евро, и купонным периодом 182 дня. Флоутеры мы выпустили с плавающей ставкой: SOFR + 4,5% годовых по доллару. И EURIBOR + 4,15% годовых по евро. Это позволит увеличить доходность клиента в случае изменения ситуации и роста базовых ставок. Размещение продлится до 24 марта. Но это абсолютно ликвидный продукт, и далее будет доступен на Московской бирже на вторичном рынке.

— Сейчас много обсуждается рынок адвайзери на фоне событий в США, где форумы частных инвесторов стали самостоятельной силой, обыгрывающей крупные фонды. Советчиков на рынке с каждым днем действительно все больше, кого все-таки слушаться, чьим советам следовать?

— Согласен, что в эпоху экономической нестабильности и ожидания перемен появляется большое количество псевдоэкспертов, готовых предсказать любое будущее от апокалипсиса до всеобщего благоденствия. Полагаться стоит только на проверенных профессионалов, признанных авторитетным сообществом и имеющих очевидный результат своей деятельности. На данный момент наш портфель превышает 2,7 триллиона рублей. Но важна не только абсолютная цифра, но и динамика роста – за последние 3 года объем средств под управлением увеличился более чем в 2 раза. А это показатель профессионализма управления крупным частным капиталом и доверия наших клиентов, которые делегируют нам все более серьезные задачи. Именно за профессиональную экспертизу за качество обслуживания Forbes признал нас первыми на рынке private banking, а SPEAR’S – легендарной командой. Наш Family Office регулярно подтверждает лидирующую позицию, по мнению Московского форума семейных офисов. Как правило, к нам приходят по рекомендации от действующих клиентов или с вопросом, который не смогли решить в другом банке, и постепенно переходят к более комплексному обслуживанию. Первое, что мы предлагаем клиенту – это услугу "инвестиционный check-up", которая позволяет проанализировать портфель клиента вне зависимости от места размещения активов и дать рекомендации по оптимизации их структуры. И далее многие VIP-клиенты выбирают нашу услугу "advisory", зарекомендовавшую себя в прошлом году уверенным ростом портфеля более чем на 220%. Она позволяет нашим клиентам принимать решение по инвестированию, опираясь на экспертизу ВТБ, быть в курсе всех предложений и стратегий, своевременно корректировать свой портфель и оставаться вовлеченным в процесс на каждом этапе.

— Увидели ли Вы разницу в поведении VIP-клиентов до пандемии и после по приобретению и обслуживанию зарубежной недвижимости и финансовых активов?

— Сейчас, как и ранее, у нас есть доступ к международным финансовым площадкам и инструменты решения вопросов в иностранных юрисдикциях. Благодаря дочерним структурам, представительствам и партнерам группы ВТБ мы имеем возможность предлагать VIP-клиентам продуктовую линейку западных банков, а также совершать сложные сделки с участием зарубежных активов, оказывать юридическое и налоговое сопровождение.

Россия > Финансы, банки > ria.ru, 20 февраля 2021 > № 3648819 Дмитрий Брейтенбихер

Руслан Эдельгериев: США начнут климатическую гонку амбиций

США вернулись 19 февраля в Парижское соглашение по климату, а значит, между странами начнется гонка амбиций в отношении целей по снижению выбросов парниковых газов. О последствиях этой гонки, стратегии низкоуглеродного развития России, угрозе углеродного налога и зависимости страны от внешнего давления для сохранения климата рассказал корреспонденту РИА Новости Наталье Парамоновой советник президента России, специальный представитель по вопросам климата Руслан Эдельгериев.

– Как вы оцениваете возврат США в Парижское соглашение? Есть ощущение, что отрицание климатической угрозы уже не характерно для мировой политики?

– Если мы говорим именно о мировом сообществе, то в нем в целом уже не первое десятилетие существует консенсус и в отношении самих климатических изменений, и в отношении причин, вызывающих эти изменения.

Возврат США в Парижское соглашение будет означать резкую активизацию международной климатической повестки. Сегодня изменение климата затрагивает практически все сферы – от торговли и финансов до безопасности, и Вашингтон, естественно, будет вносить свои коррективы в эти сферы. Не стоит также забывать, что эта страна является одним из крупнейших эмитентов, и новая администрация решительно настроена декарбонизировать национальную экономику. На мой взгляд, это приведет к новому витку в гонке амбиций, когда страны устанавливают цели по сокращению выбросов парниковых газов и достижению углеродной нейтральности.

– Выход США из Парижского соглашения был заметным явлением в климатической политической повестке. Как дальше будет развиваться соглашение?

– Я бы также хотел напомнить, что переговорный процесс по правилам реализации Парижского соглашения не окончен: сторонам необходимо урегулировать имплементацию рыночных и нерыночных механизмов по статье 6 (сотрудничество между странами для достижения целей по снижению выбросов парниковых газов – ред.). Появление столь сильного переговорщика в лице Вашингтона, может, и ускорит работу по нахождению консенсуса, но также резко повысит ставки.

– ЕС объявил о намерении ввести углеродный налог для зарубежных партнеров, чтобы заставить их переходить на более щадящие по отношению к климату технологии. Возможно ли, что США также начнет оказывать такое давление?

– Возвращение США в Парижское соглашение означает и консолидацию усилий с ЕС на климатическом треке. Многие государства стремятся декарбонизировать свою экономику на основе имеющихся научных данных об опасностях изменения климата, а против других государств вводить ограничения. Трансграничное углеродное регулирование ЕС – это первый этап ограничений против стран с низкой амбициозностью (то есть страны взяли на себя низкие обязательства по снижению выбросов парниковых газов – ред.). Вполне возможно, что США в рамках Green Deal и другие промышленно развитые страны введут похожие механизмы, и в ближайшее время начнется масштабное переформатирование международной торговли.

– Выход США из Парижского соглашения был заметным явлением в климатической политической повестке. Как дальше будет развиваться соглашение?

– Я бы также хотел напомнить, что переговорный процесс по правилам реализации Парижского соглашения не окончен: сторонам необходимо урегулировать имплементацию рыночных и нерыночных механизмов по статье 6 (сотрудничество между странами для достижения целей по снижению выбросов парниковых газов – ред.). Появление столь сильного переговорщика в лице Вашингтона, может, и ускорит работу по нахождению консенсуса, но также резко повысит ставки.

– ЕС объявил о намерении ввести углеродный налог для зарубежных партнеров, чтобы заставить их переходить на более щадящие по отношению к климату технологии. Возможно ли, что США также начнет оказывать такое давление?

– Возвращение США в Парижское соглашение означает и консолидацию усилий с ЕС на климатическом треке. Многие государства стремятся декарбонизировать свою экономику на основе имеющихся научных данных об опасностях изменения климата, а против других государств вводить ограничения. Трансграничное углеродное регулирование ЕС – это первый этап ограничений против стран с низкой амбициозностью (то есть страны взяли на себя низкие обязательства по снижению выбросов парниковых газов – ред.). Вполне возможно, что США в рамках Green Deal и другие промышленно развитые страны введут похожие механизмы, и в ближайшее время начнется масштабное переформатирование международной торговли.

– При таком внешнем давлении какую позицию должна занимать Россия?

– Мы понимаем озабоченность ЕС и других стран, и у нас есть к ним определенные вопросы, однако российская позиция должна строиться на основе научных данных и последовательного выстраивания диалога. Весь мир выстраивает новую логику социально-экономического развития, и нам необходимо внести конструктивный вклад в этот процесс, а не выступать с позиций протекционизма и нигилизма в отношении изменения климата.

– Как поменялось отношение в России к климатическими проблемам, есть ли подвижки в бизнесе?

– Я бы сказал, что в последние месяцы значение и интерес к климатической повестке в России значительно выросли, в том числе со стороны правительства РФ. Проходят вполне конструктивные обсуждения с участием всех заинтересованных сторон – бизнеса, правительства, представителей некоммерческих экологических организаций. Но я вынужден признать, что драйвером этих изменений являются внешние факторы, в первую очередь трансграничное углеродное регулирование ЕС. В этом и кроется принципиальная ошибка, потому что нам все-таки надо исходить из внутренних соображений, а именно адаптации инфраструктуры к меняющимся климатическим условиям, декарбонизации экономики и создания новых экономических ниш.

– Подписание и принятие каких законодательных актов вы ждете в следующем году, которые помогут сокращению парниковых газов и адаптации?

– Ключевые вопросы, на часть из которых мы уже имеем ответы, а на часть еще не имеем, связаны с разработкой российской стратегии социально-экономического развития с низким уровнем выбросов парниковых газов на период до 2050 года. Нынешний вариант стратегии не предполагает углеродной нейтральности и, по сути, является сценарием business-as-usual. Для нейтрализации внешних и внутренних рисков нам необходимо кардинально ее переработать.

Мы рассчитываем, что этой весной закон о регулировании выбросов будет принят, а дальше у правительства будет очень много работы по формированию всей нормативно-правовой базы, необходимой для реализации федерального закона. То же можно сказать и о законе по проведению на Сахалине эксперимента по созданию полноценной системы торговли выбросами парниковых газов. Очень много работы предстоит в рамках реализации правительственного плана по адаптации к климатическим изменениям. В ближайшее время мы планируем детально обсудить эти документы на заседании межведомственной рабочей группы при администрации президента РФ.

США. Евросоюз. Россия. ДФО > Экология > ria.ru, 20 февраля 2021 > № 3648786 Руслан Эдельгериев

Александр Трещев, сопредседатель Российской ассоциации криптовалют и блокчейна: сам я биткоин еще куплю, но вам не советую

Стоит ли сейчас заходить на крипторынок непрофессиональному игроку? Войдут ли криптовалюты в обычную жизнь людей? И как высоко еще может вырасти биткоин? На эти вопросы Александр Трещев ответил в интервью Business FM

Триумфальный рост биткоина поставил простой вопрос: останется ли крипта уделом продвинутых авантюристов или уже всем не избежать криптокошельков и обменников? На эту и другие темы и о личном опыте сопредседатель Российской ассоциации криптовалют и блокчейна Александр Трещев поговорил с главным редактором Business FM Ильей Копелевичем.

Мы в офисе Александра Трещева, наверное, хорошо знакомого большинству слушателей Business FM. Но далеко не все знают, что Александр — большой специалист в области крипты и даже сопредседатель Российской ассоциации криптовалют и блокчейна (РАКИБ). Саша, у вас есть биткоины и другие коины?

Александр Трещев: У меня нет биткоинов. Я их продал. Самое приятное, меня все подталкивали продать их, когда биткоин стоил 20 тысяч, а я продал чуть дороже. Не буду говорить, по какой цене. Но я куплю в ближайшее время, как только он будет стремительно падать вниз.

А другие коины?

Александр Трещев: Другие коины, конечно, есть. У меня даже есть проекты со своими коинами.

Скажите, а в процентах вы сколько зарабатываете? Когда у вас появились первые коины?

Александр Трещев: Они появились в 2017 году. А биткоин впервые я приобрел в 2016 году. Я сказал своему брату, что появился новый продукт, который можно было купить дешевле 2 тысяч. Ему это было неинтересно, он думал, что ничего расти не будет. Но самое интересное, когда биткоин стал 10 тысяч и 12 тысяч, у него проснулся интерес. Но я ему сказал, что все, время пропущено, и мы видели, как с 2017-го по 2020 год все стояло на одной отметке, и никакого роста не было, и он был ниже этой цифры. Поэтому это такая рискованная игра для рисковых людей.

Таких людей много в России, как вам кажется? Известно, что все об этом говорят, многие об этом мечтают, многие кусают локти, что пропустили тот самый момент, чтобы стать если не миллиардером, то миллионером. А в действительности можно, пройдя здесь, в «Москве-Сити», встретить людей, которые технически готовы к этому, сколько их?

Александр Трещев: В мире сейчас 94 тысячи аккаунтов, где счет от миллиона и больше в биткоине.

94 тысячи — это людей или кошельков?

Александр Трещев: Кошельков. Вы правильно подметили, что это большая разница. Мы знаем, все, что касается биткоина, кошельки были сразу образованы, поэтому люди становятся хитрее. Сначала, буквально несколько лет, почему все играли осторожно — потому что видели, что подавляющее большинство аккаунтов содержали и содержат по сегодняшний день 0,1 биткоина, а число кошельков, где хранилось большое количество, было ограниченно — до десяти штук, в одно время было и четыре. Но потом все поняли, что это очень опасно, что биткоин можно отследить, и появились такие сервисы и компании (многие считают, что это сделать невозможно, но я знаю, уже год это можно сделать), все распылили свои большие средства по криптокошелькам. Илья, вы абсолютно правы, 90 тысяч кошельков, а людей, наверное, поменьше. Я надеюсь, больше 10 тысяч.

Получается, что это такой Неуловимый Джо, про которого все знают, но его почти никто не видел. То есть найти людей среди нас, которые в этом поучаствовали, разбогатели или потеряли, очень трудно. Это практически другая жизнь, не наша.

Александр Трещев: Да. Вы упомянули «Москву-Сити». Я когда-то давал интервью и сказал, что в этих башнях 60% мошенников. Меня поправили и сказали: «Нет, от 80% до 90%». Подавляющее большинство криптобирж, в том числе азиатских, находятся где-то здесь. Разговоров о миллиардах и миллионах очень много, но в реальной жизни, вот я вчера встречался с одним таким криптомиллионером, и он мне позволил заплатить тысячу за выпитые напитки, а потом стал торговаться с людьми за какие-то мелкие деньги. Разговоров о миллионах и миллиардах гораздо больше. Больше людей, которые хотели, и у них на кошельках были деньги, но они пропустили момент, когда стоило продавать, потому что всеми движет жадность. И я знаю гораздо больше потерявших людей, нежели тех, кто на этом заработал.

Сейчас мы точно знаем одного человека, который вложил в криптовалюты 1,5 млрд долларов, потому что он сам об этом сказал, подтолкнув этот хайп, который привел к сегодняшним ценам. Это Илон Маск. Как вы думаете, зачем он это делает?

Александр Трещев: Это тоже интересная история. Криптоэнтузиасты восприняли это как доверие больших людей, институциональных инвесторов и реальных людей, которые производят продукт, а не являются спекулянтами. Это не хедж-фонд. Все-таки Илон Маск производит автомобили, запускает космические корабли, делает подземные тоннели в Лос-Анджелесе, разгружая этот город от постоянных пробок. Он как один из людей реального бизнеса вложил, поэтому они восприняли это так. Но я бы был более осторожен в оценках, зная многие вещи, которые происходят сегодня. Мы знаем, что на самом деле SEC (Комиссия по ценным бумагам и биржам США. — Business FM) ведет расследование в отношении Илона Маска, потому что, например, все сейчас говорят о криптовалюте, которая выросла с ноября по сегодняшний день. Биткоин вырос в три раза. Илон Маск за прошлый год вырос в десять раз. SEC и ФБР проводят расследование в отношении роста на 50% любых акций.

Вы сейчас говорите про акции Tesla и SpaceX, причем здесь биткоины?

Александр Трещев: Так, может быть, Илону Маску предстоит решить ряд задач — и в Китае, и здесь. Биткоин часто использовали для каких-то неформальных отношений, которые склоняют сторону для принятия каких-то решений. Поэтому я бы не сказал однозначно, что Илон Маск — потенциальный инвестор. Появилась информация (она пока закрытая, я не думаю, что вам ее кто-то скажет сегодня в России), что Apple хочет выйти на этот рынок. Илон Маск знает эту информацию, потому что он плотно общается с Китаем, и он знает, что одна из будущих версий Huawei будет уже с приложением, где можно будет не только торговать и покупать, но там уже будет встроен криптокошелек в мобильный телефон. И поэтому сейчас многие люди, владея неким инсайдом, понимают, что, если туда зайдет Apple и сделает это уже у себя, уже есть прогнозы, ставки, что он за год на этом заработает 40 млрд. Рынок, конечно же, качнется еще вверх, и все не исключают — да простят меня те, кто продал биткоин, — что в 2021 году, если Apple зайдет, биткоин будет стоить 100 тысяч.

Есть вполне официальный прогноз JPMorgan, что биткоин будет стоить 146 тысяч. Это не какие-то анонимные прогнозы, это прогноз американского инвестбанка. Тогда почему вы вышли из биткоина сейчас?

Александр Трещев: Я не знал тогда этой информации. Все растет очень быстро. Я в этой индустрии минимум 3-3,5 года, я научил себя быть холодным и нежадным и не рвать волосы, не расстраиваться по поводу этого, потому что жадность — это самое опасное для любого инвестора. Пытаться выдавить из тюбика все — это самый опасный путь, большинство страдают от этого. Они всегда пропускают самый главный момент, пытаясь и обманывая себя, что завтра будет еще дороже.

Это как игра в казино.

Александр Трещев: Это опаснее, чем игра в казино. В казино больше вероятность победить чисто математически, чем здесь. И статистика показывает, что большие деньги пожирают малые деньги.

Насчет больших и малых. Вы говорите, что в Huawei будет приложение, которое позволяет оперировать криптовалютой и простому человеку. MasterCard вполне официально заявляет, что в 2021-2022 годах они сделают возможными расчеты с помощью криптовалют через систему MasterCard.

Александр Трещев: Это никому не интересно.

Почему?

Александр Трещев: А зачем, когда ты можешь напрямую? Ведь в чем фишка криптовалюты сегодня? Например, мы сидим в «Москве-Сити», здесь есть не один криптообменник. Что они делают? Они гоняют криптовалюту из страны в страну за секунду, и эти транзакции не стоят ничего. Сегодня я уточнил, что, если я буду сегодня переводить деньги в Дубай, мне это не будет стоить ничего.

Да, но у криптомиллионера, с которым вы ходили пить кофе, не было тысячи рублей, потому что со всем своим криптомиллионом он не может заплатить за чашку кофе?

Александр Трещев: Да, он все это пропустил. Он рассказывает всем, что он криптомиллиардер, криптомиллионер, но это тот прекрасный случай, когда мы по действиям видим, что он пропустил всю эту историю и потерял, а не приобрел.

Предположим, он даже не потерял. Но все равно, когда он приходит купить чашку кофе, на данный момент никакой криптомиллион ему не поможет. Не только чашку кофе — купить ботинки, часы.

Александр Трещев: В Америке это можно сделать, но можно сделать и в России. Если он знает мобильный телефон, он позвонит, и ему тут же принесут наличные деньги, за которые он это сделает. Ему не надо даже выходить из этого магазина. Он может отправиться из «Москвы-Сити» в любой бутик, позвонить в криптообменник, и они пошлют туда курьера, который привезет ему наличные деньги, а он им перешлет за одну секунду свои.

Хочу понять, как это работает. Потому что я до сих пор слышал массу историй про простых людей, которые покупали биткоин, имели «холодный» или «горячий» кошелек на криптобирже и потом при помощи каких-то посредников пытались выйти из своих криптоактивов, продав их на бирже, получить фиатные деньги — нормальные деньги, с которыми можно купить квартиру или что угодно. Масса людей погорела на этом моменте. А вы говорите, что так все просто: вот у меня есть криптоактивы, я кому-то позвонил по мобильному телефону — и мне кто-то принес наличные деньги. Что за волшебство?

Александр Трещев: Это работает здесь уже несколько лет.

А истории, которые рассказал я, уже не работают?

Александр Трещев: Это работает тогда, когда это непрофессиональные участники рынка, когда они хотят получить больше, смотрят объявления, кто за сколько покупает и кто за сколько продает, и верят в то, чего не может быть. Например, они видят: цена на биржах такая-то, ты можешь купить плюс-минус 2%, потому что если мы сегодня сравним, какая цена биткоина на различных биржах, она будет разная. Они идут туда и попадаются на жадность. Вот биткоин сейчас стоит 51 тысячу, он идет туда, где ему предлагают по 40 тысяч. А это просто контора, которая открыта здесь, — можно на день снять офис. Он идет туда, ему на экране показывают, что ему переводят какие-то деньги, и говорят: «Подожди» — и уходят с его деньгами. Такие случаи здесь, в «Сити», происходят регулярно. Поэтому это просто непрофессиональные участники.

А если я не профессиональный участник, а простой человек с высшим техническим или гуманитарным образованием, мне вообще стоит в это соваться? Или здесь есть тайна, как в пещере Али-Бабы, надо знать заветные слова, прежде чем увидеть сокровище?

Александр Трещев: Правда заключается в том, что если ты не профессиональный участник, если ты не знаешь, что такое криптокошелек, как работает блокчейн, что такое обменник и как работает биржа, если ты ни разу не обналичивал биткоин, то тебе не стоит пока сегодня сюда идти. Я бы подождал, потому что, как мы уже сказали, вся эта игра только лишь для одного: чтобы деньги перемещать от богатых к богатым, а у бедных роль — потерять. Я знал людей, которые заработали на этом деньги, вовремя выйдя. Но, как в казино, к сожалению, чем чаще ты играешь, тем математически вероятность, что ты проиграешь, гораздо больше. То же самое происходит на этом рынке. И, к несчастью для непрофессиональных участников этого рынка, pump & dump (схема манипулятивного повышения курса на рынках ценных бумаг или иных подобных активов с последующим обвалом. — Business FM) работает на крипторынке как часы, не только кто-то один рулит, а нейронные сети и искусственный интеллект уже давно качают, используя социальную инженерию, кучу всяких данных, понимая, когда удобнее облапошить людей.

А Илон Маск — часть этой социальной инженерии?

Александр Трещев: Безусловно.

По крайней мере, он работает очень эффективно: стоит ему публично запустить 1,5 млрд в биткоины, еще догкоины, и он качает эти рынки открыто. Ему, кстати, никто не мешает, потому что эти рынки не регулируются вообще, там можно это делать.

Александр Трещев: Илья, вы правильно сказали. Самое главное, где сегодня деньги и почему многие инвесторы заходят на этот рынок, — он еще не зарегулирован. Самые большие деньги там, куда не дотянулась рука государственного регулятора, поэтому все будут идти, утекать, потому самые большие миллионы и миллиарды там, где нет никакой ответственности. И вы совершенно справедливо сказали: Илон Маск тестирует. У него есть отношения с Джеком Дорси, владельцем Twitter. Например, позавчера Дорси вместе с рэпером Jay-Z запустили некий фонд. Они запустили туда 500 биткоинов, это приблизительно 25 млн долларов. Знаете, как называется этот фонд? «Слепое безотзывное доверие». Вы кому-то отдадите свои деньги? На реальном рынке это невозможно сделать, потому что, например, любые деньги на любом фондовом рынке захеджированы, застрахованы государством — вы всегда получите какие-то вещи. А здесь два известных человека говорят: мы пустим к себе в совет директоров троих людей, но мы будем управлять, это будет рассчитано на Африку и на Индию, вы не можете их отозвать. Например, завтра биткоин упал до пяти, но вы не можете отозвать.

Это именно криптофонд?

Александр Трещев: Это криптофонд. Он называется «Фонд развития биткоина» (Bitcoin Trust, или Btrust. — Business FM). Почему это делает Дорси? Потому что туда не дотягивается рука законодателя.

Павлу Дурову не дали собирать деньги у американцев для инвестиций в криптоактивы. А Дорси дают.

Александр Трещев: Конечно. Ему дают, потому что Twitter — важный инструмент. Вы видите, как Дорси сам принял решение, Трампа заблокировали, у него есть какие-то преференции, может быть, договоренности. Например, самые большие аферы по «пампу и дампу» были сделаны в Telegram. Об этом знают все спецслужбы, там было и есть, все еще есть несколько сообществ, закрытых чатов, там, как правило, 14-20 тысяч людей, которые договариваются и говорят: давайте качнем эту криптовалюту. И вот они везде во всех сообществах говорят: «Вау! По секрету, инсайд».

Александр, вы юрист, объясните одну юридическую вещь. В Америке SEC не позволяет многим, в частности Павлу Дурову, принимать деньги у американцев, которые будут вложены в криптоактив. А он должен это сделать как эмиссию, по правилам эмиссии акций. А, например, фонд Дорси, упомянутый вами, выполняет эту процедуру?

Александр Трещев: Я не буду говорить, я не знаю, где они зарегистрировали этот фонд.

Почему так по-разному, почему Дорси можно, а Дурову нельзя?

Александр Трещев: Америка — это страна, где мне довелось работать. Демократия — это жесткая система. Трамп, наверное, был самым ярким представителем, он говорил: Америка для американцев. И поэтому они охраняют американских граждан, поэтому они распыляют свою юрисдикцию гораздо шире территории Америки. Там, где упомянут доллар, — это и есть их юрисдикция. Дурову не дали по разным причинам. У них есть, видимо, какие-то свои основания полагать, что он сотрудничает с кем-то, поэтому они не хотят, чтобы персональные данные американцев были в чужих иностранных сетях.

А закон-то одинаковый должен быть. То есть либо сам Дуров не выполнил какие-то американские законы, а Дорси выполнил, или это так все мутно, что совершенно индивидуально?

Александр Трещев: Дуров, кстати говоря, не выполнил юридически ряд договоренностей. Он, как это ни парадоксально, совершил ошибку «казнить нельзя помиловать». Его проблема в юридической плоскости, безусловно, не столько в политической, хотя политика играет безусловную роль, как бы Америка от этого ни открещивалась.

Я к простым людям хочу вернуться. Мы отошли от темы биткоина и криптовалют на MasterCard. Вы сказали, что это будет не нужно, что приложение в Huawei будет нужно, а MasterCard — не нужно.

Александр Трещев: MasterCard дала разъяснение и опубликовала его не на самом большом ресурсе. Они сказали: вы нас не так поняли, мы предоставляем платформу, если кто-то что-то хочет купить за биткоин, мы ему конвертируем в ту валюту, за которую это можно будет купить. То есть они всегда будут зарабатывать на комиссии. В чем здесь фишка? Ведь что такое биткоин и все другие производные и непроизводные криптовалюты, как это все начиналось? Как анонимная возможность покупать, обменивать и хранить у себя, чтобы об этом никто не знал. Например, банк The Bank of New York Mellon, организованный в 1784 году Александром Гамильтоном, один из самых старых нью-йоркских банков, сейчас заявил, что они открыли подразделение для работы с криптовалютами. Но это не значит, что они будут ставить свои деньги, они ведь все посредники. Для чего образован был блокчейн и криптовалюты? Убрать из цепи посредников. И, конечно, банки понимают, что теряют огромнейший рынок, который завтра будет общаться без них. Они пытаются заскочить на эту подножку любыми средствами, говоря о том, что сделают платформу. Но это никому не интересно.

Александр, будут ли? Ведь все это очень непросто делать самостоятельно, там есть сложные процедуры, ряд шагов: выбор криптобиржи, покупка, выход из криптовалюты в фиатную валюту тоже осложнен целым рядом процедур. Или уже нет? Уже я могу это сделать?

Александр Трещев: Мы сейчас проведем такой эксперимент, хотите? Я хочу, чтобы мы услышали голос криптообменника (анонимного), который сидит здесь недалеко и который скажет, как простому человеку поменять деньги.

Далее идет звонок:

Александр Трещев: Как простому человеку не попасть на удочку мошенников сегодня и перевести деньги за границу?

Представитель криптообменника: Это больше вопрос доверия. Люди не переставляют деньги через обменники, с которыми они лично не знакомы.

Александр Трещев: Мошенников в «Москве-Сити» сегодня много сидит?

Представитель криптообменника: Мошенников куча. Не то что сидит, а ежедневно возникают ситуации...

Александр Трещев: А как они ловят этого человека? Они ловят этого человека на жадности, давая цену меньше, чем в известном обменнике?

Представитель криптообменника: Это всегда, во-первых, жадность. Люди приходят за хорошими курсами. Им говорят, что могут выдать через час, через два — и ничего не выдают и никого нет. И могут просто в момент сделки, как раньше, заходили, просто кеш забирали люди и уходили, и все.

Илья Копелевич: Скажите, в этих обменниках только кеш или можно со счета на счет перевести, в безналичной форме, из рублей в крипту?

Представитель криптообменника: Мы с безналом вообще никогда не сталкиваемся, потому что там и «чернуха» может быть, и всякие вещи. Но люди работают, получают кеш потом, то есть такой круговорот.

У меня такое впечатление, что в итоге криптовалюты — это «чужие здесь не ходят». Это такая мафия, это люди, которые должны сказать пароль, знать нужное слово, знать нужного человека — или они попадут в лапы бог знает кого. Здесь нет никакого не то что закона — даже понятий нет. Понятия есть только между своими.

Александр Трещев: Нет-нет. Есть пиратский флаг, который первоначально возник как символ. Я бы не назвал это мафией. Это сообщество, которое не носит галстуки, которое соответственно одевается, но, безусловно, это сообщество. Почему? Это сообщество образовывалось по поводу различных мероприятий. Например, 22 апреля будет мероприятие в Москве, будет 4 тысячи человек, вы увидите своими глазами, как это все организовано. Конечно, сегодня есть куча ресурсов, где вы можете прочитать, обучающие программы, где можно получить знания. Но, опять же, мы с вами должны предупредить: мошенников на самом деле много, кидают и обманывают каждый раз. Как и все, откуда появляется? Опять же жажда быстро нажиться, сплетни, слухи о том, что это происходит каждый день. И на жадности люди, видя хороший курс, несут туда деньги и остаются без них. Эндорфины. Я считаю, что это все эндорфины: человеческий мозг так заточен, что приятная новость обогащения всегда, даже до того момента, когда ты отнес деньги, доставляет чувство радости, и ты уже этого хочешь. Но мы всегда забываем, что у медали две стороны, и всегда, когда та или иная валюта, пусть даже криптовалюта, не реальная, а виртуальная, настолько волатильна, это всегда риск потерять.

А в итоге криптовалюта в своих разных формах ворвется в нормальную, в обычную жизнь? Станет ли она в действительности уделом большинства? Или это будет тогда другая жизнь, в которой не будет больших заработков, не будет никаких «своих» телефонов и так далее?

Александр Трещев: В этом сейчас идет невидимая борьба. Изначально криптовалюта задумывалась как средство выйти из-под нажима государства. Один человек, который развелся с женой, у него был ребенок, и вдруг он подписал мировое соглашение с женой, как часто и какую сумму он будет платить и как часто он будет встречаться с ребенком. Вдруг выяснилось во время суда, что у судьи было другое представление. И тогда этот человек, я не буду его называть, но это очень крупный, многомиллиардный игрок на этом рынке, когда суд сказал ему: «Мы считаем, что мы можем вмешиваться в семейные правоотношения» — он подумал и сказал: «Я сделаю все для того, чтобы подточить ножки у стула государства, чтобы оно не могло вмешиваться настолько далеко». Поскольку он был космический инженер и технологический человек, он понял, что основой любого государства является монополия на выпуск денег. Я скажу то, что вам не скажет никто и никогда: многие сети, многие люди, пусть даже известные, которые приманивают вас к себе, хотят, как социальные сети, узнать ваши персональные данные для того, чтобы вы никогда не смогли победить государство. Потому что как только ваши персональные данные утекают, все о вас знают. Поэтому, например, я думаю, что очень часто эти люди, держа пиратский флаг, говоря о том, что мы одна команда, на самом деле разрушают это сообщество. Это было сделано для людей, чтобы обойти государство.

Но без государства вы остаетесь один на один с любым врагом в этой пустыне. И если у вас неправильный телефон обменного пункта, вы можете никогда не увидеть свои деньги, и вам некому будет пожаловаться.

Александр Трещев: Это сообщество, которое, как и какие-то другие сообщества, самоочищается и самоорганизовывается. Например, если вы хотите купить что-то [через] Tor, вы всегда получите свой товар. Можно вас кинуть? Конечно, можно. Какая ответственность? Никакой. Но это огромный рынок, гораздо больше, чем интернет, который на поверхности. Интернет на поверхности составляет меньше 10%, чем то, что охраняется и спрятано ниже. И, как показывает жизнь, самоорганизованное сообщество гораздо лучше представляет само себя, чем государство.

Каков ваш прогноз, все-таки вся эта история останется уделом сумасшедших авантюристов, которые мечтают разбогатеть и иногда это делают, а иногда теряют, или это войдет в обиход жизни обывателя?

Александр Трещев: Мое личное мнение, не привязанное ни к кому, кого я могу представлять: история с биткоином — это большой «мыльный пузырь». Почему? Потому что содержать сегодня биткоин, содержать эту сеть сегодня — это все равно, что содержать все электричество, которое обеспечивает такую не самую маленькую страну, как Аргентина. А мир движется в зеленую энергетику. Кстати говоря, буквально месяц назад Евросоюз перешел Рубикон: более 50% у них уже не газ, не уголь, а энергия солнца и ветра, и цена сравнялась. Биткоин — родоначальник, но есть более современные технологические вещи, которые не пожирают электричество, делаются быстро, более надежные, более технологичные. Этот «пузырь», по моему личному мнению, лопнет, и люди потеряют деньги.

А блокчейн останется?

Александр Трещев: Блокчейн останется, конечно. Блокчейн останется, он уже сегодня более современный, уже есть Proof-of-Stake, Proof-of-Work (два наиболее известных алгоритма консенсуса в криптовалютах. — Business FM).

А государство наложит контроль?

Александр Трещев: Оно уже накладывает контроль. Государство сейчас выжидает. Уже доказано, что в 2013-м, в 2017-м, в 2019 году был pump & dump в блокчейне, то есть искусственное создание «пузыря». Это преступление по квалифицированию американской правоохранительной системы? Безусловно, да. Но сейчас государство обкладывает всех налогом с транзакций, которые происходят в блокчейне, получает налог, а когда придет время, оно всех выследит и всех хлопнет. Но значит ли это, что криптовалюта и блокчейн не будут жить? Конечно же, нет. Будут другие криптовалюты, и люди все равно будут избавляться от того, чтобы во всей этой цепочке были посредники, которые имеют свою комиссию. Людям проще, имея мобильный телефон, отправлять свои деньги куда угодно. А первопроходец априори должен умереть.

Александр, вы один из первопроходцев. Зачем вы это делали: из азарта, из интереса, для эндорфинов или для обогащения?

Александр Трещев: Я делал это из желания эндорфинов, свободных денег, желания заработать. Я тестировал и готовлю себя к новым высотам. Мне теперь понятно все и как это делать. Я абсолютно изжил жадность внутри себя. Я холоден и расчетлив, каким советую быть каждому из вас, потому что только это позволяет прийти к успеху. И, конечно, криптовалюты позволяют добиться того, чего нельзя было добиться никогда. Сегодня торгуется не только биткоин. Он, конечно, актив, который можно легче всего в фиатные деньги превратить, но это не значит, что он единственный. Сегодня ты можешь быть простым человеком в любых штанах, в шортах, со смартконтрактом, в шеринговой экономике быть невидимым, но при этом быть миллиардным человеком, о существовании которого никто не догадывается, и самому воспроизводить реальные деньги из ничего. Из 21 млн биткоинов, которые были выпущены, на сегодняшний день уже реализовано 18,5 млн. Все считают, что он будет расти, я так не думаю, но это вовсе не значит, что сегодня на этом нельзя заработать. Потому что профессиональный игрок зарабатывает и на росте, и на падении, и на ожиданиях людей.

Илья Копелевич

Россия > СМИ, ИТ. Финансы, банки > bfm.ru, 19 февраля 2021 > № 3646314 Александр Трещев

Встреча с директором Федеральной службы по финансовому мониторингу Юрием Чиханчиным

Владимир Путин провёл рабочую встречу с директором Федеральной службы по финансовому мониторингу Юрием Чиханчиным.

В.Путин: Юрий Анатольевич, встречу хотел бы начать сегодня с вопросов организации мониторинга по контролю за движением бюджетных средств. Знаю, что вопросов будет гораздо больше, но давайте начнём с этого.

Ю.Чиханчин: Если позволите, я Вам передам слайды.

Владимир Владимирович, я хотел бы сразу сказать, что механизм мониторинга и контроля за расходованием бюджетных средств в целом запущен. Сегодня создано казначейское и антимонопольное сопровождение, создано денежно-кредитное сопровождение таможенной службы и налоговой службы, банковское сопровождение, ну и наш мониторинг. В совокупности с министерствами и ведомствами, которые я назвал, сейчас ведётся активная работа с Правительством, в частности с Аналитическим центром. Мы совместно вырабатываем критерии оценки рисков по исполнению контрактов – по исполнителям, по заказчикам – и механизмы минимизации этих рисков. Плотно работаем с межведомственной рабочей группой по противодействию незаконным финансовым операциям (той, которую Вы создавали) и вырабатываем совместные меры по конкретным ситуациям. На сегодняшний день порядка 2,5 триллиона рублей денежных средств находится на мониторинге у нас, порядка 36,5 тысячи контрактов, около 20 тысяч исполнителей и заказчиков.

Что нам удалось в принципе сделать в 2020 году с точки зрения превентивных мер? Совместно с ФАС выявили примерно около 270 картельных сговоров, расторгнуто контрактов на порядка 29 миллиардов рублей с недобросовестными исполнителями, и порядка 100 исполнителей отведены от работы с контрактами в связи с тем, что они не прошли проверок.

В наибольшей зоне внимания по национальным проектам остаются дороги, образование – у нас комплексный план, – демография, где риски на сегодняшний день, на наш взгляд, высоки.

С точки зрения автодорог. Мы сейчас работаем непосредственно с Минтранспортом, вырабатываем совместные риски, меры [их] минимизации. Я думаю, что этот проект в дальнейшем будем разрабатывать с другими министерствами.

С точки зрения пресечения непосредственно преступных действий возбуждено с нашим участием около тысячи уголовных дел, выявлено и арестовано порядка 125 миллиардов рублей, добровольно возмещено уже 5,5 миллиарда рублей и возвращено в бюджет более 20 миллиардов рублей.

Если в целом оценивать механизм, то каких результатов мы достигли? Фирмы-однодневки (бюджетная составляющая) у нас сократились за последние два года примерно в пять раз, то есть это удалось общими усилиями. Обналичивание ушло тоже примерно на 35 процентов, и вывод за рубеж в три раза сократился.

Мы настроены работать не только на федеральном уровне, но и на субъектном уровне. Очень плотно работаем с рядом субъектов, в частности Новгородская, Тульская область, и работаем по конкретным… Хотел бы привести в качестве примера: в Республике Хакасия выявлены сейчас контракты на строительство детских садов, где цены были завышены в два раза. Сейчас с Генеральной прокуратурой разбираемся как с самим контрактом, так и с теми, кто заказал эти контракты.

В.Путин: Хакасия?

Ю.Чиханчин: Хакасия, да.

По ряду нацпроектов хотел бы остановиться.

Здравоохранение. Здесь тоже работа ведётся – как по препятствующим мерам, так и пресекающим.

Хотел бы о препятствующих – здесь есть конкретные результаты по уголовным делам. Нам удалось всё-таки добиться того, что в Башкирии расторгнут контракт на строительство хирургического корпуса, исполнитель как недобросовестный внесён в реестр недобросовестных исполнителей. Примерно аналогичная ситуация в Ставрополье – на 1,5 миллиарда расторгнут контракт. Есть, к сожалению, и уголовные дела – это Владикавказ, детский противотуберкулёзный госпиталь, в Новосибирске ряд медицинских центров.

Особое внимание мы обращаем сейчас на те денежные средства, которые выделены в рамках COVID-19. Здесь хотел бы сказать, что совместно с Центральным банком выработаны определённые критерии и введён специальный код, по которому банки нам сообщают о том, что есть подозрительные операции как раз с этими деньгами. Это позволило нам выявить преступление в Иркутской области, там министр здравоохранения арестован, 30 миллионов денежных средств, которые были похищены, сейчас тоже арестованы. И ведётся такая же примерно работа в Санкт-Петербурге – это строительство и переоборудование медицинских центров, там аффилированность проявилась, сейчас с Генеральной прокуратурой разбираемся.

Вопросы, связанные с демографией, тоже хотелось бы отметить, есть ряд моментов, на которые хотелось бы обратить внимание. В частности, мы сейчас совместно с ФСБ, МВД и Следственным комитетом работаем по одному делу – это торговля новорождёнными детьми под оказание услуг суррогатного материнства. Я считаю, что это наносит тоже ущерб нашей демографии.

Второе – выявлены преступные группировки: вовлечение в проституцию и продажа людей, торговля людьми. По второй ситуации: кроме коллег с нашей стороны из правоохранительных органов работаем сейчас с Турцией, с [Объединёнными Арабскими] Эмиратами по выявлению бенефициаров и участников этих всех сделок.

Вопросы, связанные с экологией, – аналогичная ситуация, в качестве примера хотел бы привести такой факт: совместно с ФСБ, МВД и Росимуществом сейчас занимаемся вопросом пресечения незаконного присвоения объектов государственной собственности, это, в частности, скважины минеральной воды на Северном Кавказе. Я думаю, что в ближайшее время всё-таки вернутся государству.

В.Путин: Хорошо.

Ю.Чиханчин: Социальная сфера. Здесь на такой момент хотелось бы обратить внимание. С учётом того, что жителям России стали выделяться различные пособия, льготы в связи с пандемией, появились так называемые лжеюридические компании, которые начали на этом зарабатывать. Сейчас совместно с МВД, Генпрокуратурой, Следственным комитетом, а также Правительством Москвы и Правительством Московской области проведена работа, выявлена часть этих компаний, они закрыты. Генеральная прокуратура сейчас ведёт проверку около 30 компаний.

Остаются в нашем поле зрения сделки с недвижимостью, особенно там, где выделена льготная ипотека, это стараемся держать [на контроле].

Несколько слов хотел бы сказать про гособоронзаказ. В целом ещё раз подтверждается то, что Вами было абсолютно правильно принято решение о введении системы контроля за гособоронзаказом. Совместно с Министерством обороны, с правоохранительными органами нам удалось с момента запуска закона снизить количество фирм-однодневок примерно на 37 процентов в системе гособоронзаказа, сократилось количество сомнительных операций примерно на 40 процентов, а в целом подозрительные операции сократились в гособоронзаказе в три раза. Здесь большую роль играют банки, которые определены работать с гособоронзаказом, в первую очередь Промсвязьбанк. Надо сказать, что количество операций в целом по гособоронзаказу выросло примерно в восемь раз в Промсвязьбанке, а количество клиентов – в три с лишним раза.

Но, к сожалению, есть и факты преступлений в гособоронзаказе. С участием наших материалов возбуждено более 120 уголовных дел, выявлен ущерб на 9 миллиардов, арестовано 2,4 миллиарда, добровольно возвращено 1,5 миллиарда. И сейчас совместно с ФСБ мы работаем ещё по ряду схем, связанных с гособоронзаказом.

По отраслям хотел бы немножечко сказать, в частности лесной отрасли.

В.Путин: Один из способов – дробление контрактов, да? С последующим выводом.

Ю.Чиханчин: Да, то есть они начали дробить большие контракты на мелкие контракты, и здесь создаются условия, когда очень сложно их контролировать. Сейчас с ФСБ работаем плотно.

Что касается лесной отрасли. Последние два года ситуация стала меняться, с позиции правоохранительных органов активизировалась работа. Совместно с ФСБ, с МВД, прокуратурой, Следственным комитетом такая работа ведётся, особенно активизировалась после проведения Госсовета, посвящённого лесной промышленности.

В.Путин: Не зря поработали.

Ю.Чиханчин: Наиболее активно работает Сибирь под контролем полпреда, особенно Красноярский край. Возбуждены уголовные дела в Томской области, Иркутской области, в том числе и коррупционного характера. Дальний Восток и Урал – здесь дела пошли по контрабанде леса. С Северо-Западом [СЗФО] сейчас работаем по выявлению бенефициаров-иностранцев, которые участвуют в этих теневых схемах.

Продолжаем работать с рыбохозяйственным комплексом, на сегодняшний день только с нашим участием более 30 уголовных дел. Хотел бы остановиться на «крабовом деле» – то, которое известное было. Продолжаем работать, там более 20 уголовных дел, и мы работаем сейчас как раз по зарубежной составляющей с коллегами из финансовых разведок – это Япония, Корея, европейские страны и США. Я думаю, что мы эти деньги найдём и постараемся вернуть государству.

В.Путин: Там и неуплата таможенных сборов, налогов.

Ю.Чиханчин: Там налоги и неуплата.

Несколько слов хотелось бы сказать об энергетической отрасли. Здесь также совместно с ФСБ, МВД, Генпрокуратурой, таможней и Минэнерго ведётся работа, в первую очередь по тем компаниям, которые злоупотребляют доверием, поднимают тарифы, выводят деньги за рубеж. В целом в 2020 году возбуждено было около 100 уголовных дел, назначено к возмещению ущерба 11 миллиардов рублей, арестовано 9,5 миллиарда рублей. Но самое главное – что эта работа дала возможность, по мнению Минэнерго, ограничить рост тарифов, то есть это, конечно, снимет социальную напряжённость в определённой степени.

Несколько слов хотел бы сказать о противодействии коррупции. Совместно, опять же, с правоохранительными органами, Генеральной прокуратурой в первую очередь, выделили наиболее коррупциогенные важные зоны. Это размещение и исполнение государственных и муниципальных закупок, использование государственного имущества и расходование бюджетных средств. Где проявляются коррупционеры – это аффилированность, создание преференций и конфликт интересов.

На чём строится работа? В первую очередь, конечно, это меры препятствующего и профилактического характера. Здесь совместно с Администрацией Президента, антикоррупционными комиссиями в министерствах и коллегией судей мы проверили более 75 тысяч государственных служащих, которые на сегодняшний день работают или планируют устроиться. Несколько сот претендентов на государственную службу на основании наших материалов отведены.

С точки зрения пресечения провели более 5 тысяч финансовых расследований, порядка 500 уголовных дел, где мы принимаем участие. Выявлено активов на 35 миллиардов и уже возвращено активов на 38,5 миллиарда по коррупционным делам.

Несколько слов хотел бы сказать о работе по противодействию незаконному обороту наркотиков. Здесь в рамках Государственного антинаркотического комитета совместно с МВД, ФСБ, прокуратурой и с коллегами из-за рубежа мы работаем по финансовой составляющей. Как правило, наркотики приходят из-за рубежа, и деньги возвращаются за рубеж. Только по одному делу мы работаем с более чем 30 с лишним финансовых разведок одновременно. И уже с нашим участием в ряде стран возбуждены уголовные дела, в частности в Белоруссии, Молдове и Испании.

Но здесь появились риски какого плана: наркодельцы активно используют электронные системы платежей и криптовалюту. Мы совместно с правоохранительными органами и Академией наук в первую очередь разработали цифровой сервис, который позволяет нам анализировать криптотранзакции. Это даст нам возможность отслеживать эти транзакции в криптовалюте, и самое главное, мы сейчас отрабатываем признаки и критерии, которые в общем потоке транзакций могли бы нам показать, где есть преступление. Уже есть уголовные дела. Очень плотно работаем, нам оказывают содействие коллеги за рубежом. Это Финляндия (финансовая разведка), Люксембург, Лихтенштейн, Белоруссия, Мальта и другие. Данный проект находится на контроле у Правительства, Минцифры нам помогает, чтобы в этом году его завершили.

Несколько слов хотелось бы сказать о работе с финансовыми институтами. Это основные поставщики информации нам, и здесь следующая ситуация. Совместно с Центральным банком подготовлено 13 законопроектов, которые приняты и запущены в работу, пресечена деятельность восьми теневых площадок. Доля банков с высокими рисками сократилась примерно на 60 процентов, часть лишили лицензий, часть наказана другим способом. По критериям, которые совместно с банками разработаны, отобрали подозрительных операций в легальную экономику или, наоборот, вывод из легальной экономики – банки не дали порядка 190 миллиардов. Снижен объём подозрительных операций за последние два года примерно в два с лишним раза.

Но преступный мир ищет новые механизмы. Раз в банки мы им запрещаем, не даём возможности, они привлекают нотариальные услуги, то есть нотариусы подписывают различные сделки. Запущен новый закон, и с 2021 года нотариусы будут иметь право отказывать в проведении таких операций, если они подозрительные. В прошлом году, в 2020-м, примерно на 25 миллиардов они выявили таких сделок.

Продолжается использование судебной системы в противоправной деятельности, то есть попытки лжебанкротства.

В.Путин: Провести судебные решения, да?

Ю.Чиханчин: Да. Векселя, банкротства и так далее.

Мы участвовали более чем в 5 тысячах судебных заседаний в качестве третьей стороны на сумму 600 с лишним миллиардов. И надо сказать, что это приносит результаты: примерно каждое десятое дело рассматривается судом не в пользу заявителя, то есть мы сохранили, не дали вывести порядка 70 миллиардов самими судами.

С учётом того, что несколько доходы населения упали, появились различные компании, которые предлагают возможность быстро заработать деньги. В частности, совместно с банком, Генеральной прокуратурой, МВД и ФСБ пресечена деятельность иностранной компаний «Антарес Лимитед», которая предлагала вложить деньги, инвестировать в криптовалюту.

Совместно с коллегами из девяти зарубежных стран мы сейчас выявляем бенефициаров, а интернет-ресурс заблокирован. Сейчас мы разбираемся, сколько денег выведено, как, кто, сколько. Это было в Сибирском федеральном округе и на Дальнем Востоке.

В европейской части [страны] немножко другой подход был, так называемые псевдоброкеры, которые продавали различные финансовые услуги. Здесь совместно с Генеральной прокуратурой, также с Банком России и коллегами из-за рубежа (это примерно около десятка стран, [в частности] Кипр, Эстония, Финляндия нам помогали) мы выявили около 350 зарубежных сайтов, и Роскомнадзор заблокировал эти сайты.

В.Путин: И здесь тоже используются зарубежные интернет-платформы?

Ю.Чиханчин: Да. Это всё одно и то же. И в первом, и во втором случае сидят люди за рубежом, их даже не видят.

Несколько слов хотел сказать по противодействию финансированию терроризма. Здесь работа, конечно, ведётся в первую очередь под эгидой Национального антитеррористического центра. И здесь совместно с кредитными организациями по тем признакам, которые мы разработали с ФСБ и МВД, выявлено более 2,3 тысячи физических и [одной] тысячи юридических лиц, которые подозреваются в проведении или участии в финансовой деятельности по терроризму. Заморожены активы более 1200 человек, физических лиц, заблокировано 1600 активов, это в рамках несудебного разбирательства, в рамках межведомственной комиссии, которая создана по Вашему распоряжению. Закрыт въезд 20 иностранцам, возбуждено более 250 дел о терроризме, порядка 150 связаны с финансированием терроризма. И совместно с коллегами из Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Узбекистана выявлено порядка 1200 лиц, имеющих отношение к терроризму, и активы их тоже заморожены.

Мы работаем по конкретным уголовным делам совместно, по ячейкам МТО. Хотел бы одно сказать: совместно с МВД, ФСБ и коллегами из Турции нам удалось выйти на финансовый след и на террористов, которые совершили террористический акт в 2017 году в Стамбуле. С нашим участием сейчас уголовное дело там, и у нас здесь тоже.

На какие риски, помимо того, что я сказал, хотел бы обратить Ваше внимание. Мы сейчас очень плотно работаем по минимизации рисков применения санкций в отношении юридических и физических лиц со стороны отдельных стран и международных организаций. Здесь два направления.

Первое – это максимально с участниками антиотмывочной системы стараемся построить, чтобы не выходили деньги преступные и сомнительные за рубежом и не становились поводом для разбирательств финансовых разведок и спецслужб и соответствующие санкции не применялись.

И второе. Если всё-таки такое случилось, то с коллегами из-за рубежа стараемся быстро разобраться с каждой ситуацией. Если появляются признаки состава преступления, передаём в наши правоохранительные органы для возбуждения дела. Если нет – стараемся доказать, что это хозяйственная деятельность, и никаких действий в отношении наших физических и юридических лиц применять нельзя. Как правило, мы находим общее понимание, и коллеги за рубежом нас слышат.

Какие инструменты мы используем для решения этих задач? Первое – это личный кабинет надзорных органов. Им пользуются несколько десятков тысяч финансовых и нефинансовых организаций, которые поставляют нам информацию. Мы в онлайн-режиме передаём [информацию] о новых рисках, новых типологиях, новых преступлениях, и они быстро реагируют и качественную информацию нам отдают – с одной стороны. А с другой стороны, мы видим, насколько они законопослушны: у каждого есть вот такая «ромашечка», и там несколько сегментов, которые показывают, что, если они нарушают, сразу загорается красный сигнал. Как правило, это быстро исправляется, и у нас нет необходимости ходить с проверками в эти финансовые организации, то есть дистанционно это срабатывает.

И второе – мы запускаем сейчас личный кабинет правоохранительных органов, где тоже в онлайн-режиме идёт обмен оперативной обстановкой, работа по конкретным запросам, по каким-то конкретным ситуациям, обучение. И я думаю, что в 2021 году мы все правоохранительные органы постараемся подключить, а в дальнейшем будем подключать и государственные органы, которые работают по антиотмывочной системе.

Мы плотно работаем с нашим Международным учебно-методическим центром, который даёт возможность обучать, повышать финансовую грамотность населения. Только государственных служащих 1,5 тысячи мы отучили и более отучили 26 тысяч специалистов в области финансовых институтов. Мы обучаем и иностранных коллег, в первую очередь из стран евразийской группы, СНГ: Белоруссии, Индии, Казахстана, Китая, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана, Узбекистана – более 2 тысяч человек отучили. И используем наш международный сетевой институт, в котором на сегодняшний день 40 учебных заведений из семи стран, единое программное обучение, единые учебники готовим и передаём нашим коллегам, совместно с ними готовим. У нас обучается порядка 4 тысяч студентов из 30 стран. Вот такие инструментарии. Сейчас активно работаем по повышению финансовой грамотности населения совместно с Центральным банком и Министерством финансов. И, конечно, работа идёт в первую очередь с нашими коллегами за рубежом, мы отрабатываем много.

Я хотел бы сказать Вам большое спасибо за то, что Вы поддержали создание Международного центра оценки рисков [отмывания денег и финансирования терроризма]. Правительство нам выделило дополнительные деньги, и я думаю, что мы как раз с коллегами из СНГ этот механизм запустим в ближайшее время.

Вот так строилась работа в 2020 году и так планируем её строить, если Вы поддержите, в 2021 году.

В.Путин: Хорошо.

«Прозрачный блокчейн» – это что?

Ю.Чиханчин: «Прозрачный блокчейн» – это как раз механизм, который позволит нам увидеть все движения с криптовалютой, то есть попытки спрятаться за криптовалюту, потому что она недосягаема, она даёт возможность спрятать истинного бенефициара – я думаю, [этот механизм] позволит нам раскрыть всё это дело.

В.Путин: Хорошо.

Россия > Финансы, банки. Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ > kremlin.ru, 19 февраля 2021 > № 3645535 Юрий Чиханчин

Лучшая компания среди мейджоров

«Роснефть» завершила 2020 год с прибылью

Захар Антонов

В начале недели состоялась встреча Владимира Путина с главой «Роснефти» Игорем Сечиным. Руководитель крупнейшей российской нефтяной компании рассказал президенту об итогах деятельности «Роснефти» в 2020 году. И, стоит признать, результаты работы нефтяного гиганта смогли впечатлить как экспертов, так и инвестиционное сообщество. На фоне позитивных новостей акции компании на бирже выросли на 4%.

Результат вселяет оптимизм

Как известно, пандемия коронавирусной инфекции внесла свои коррективы в работы многих отраслей промышленности в 2020 году. Нефтяная отрасль не стала исключением — спрос на нефть и нефтепродукты в мире значительно снизился.

Однако, несмотря на это, «Роснефть» сумела продемонстрировать позитивные производственные и финансовые итоги деятельности в прошедшем году. Более того, на текущий момент компания является единственной в мире из крупных предприятий отрасли, кто сумел показать прибыль в 2020 году. По данным МСФО «Роснефти» за 2020 год, она составила 147 млрд рублей. Стоит отметить, что такие компании, как ExxonMobil, Chevron, Shell, Total, Equinor, закончили год с убытками.

При этом даже в такой ситуации «Роснефть» умудрилась поставить рекорд: получила максимальную в своей истории чистую квартальную прибыль — 324 млрд рублей, что в 2,4 раза больше, чем в аналогичном периоде 2019 года. Подобный результат стал возможен благодаря положительному эффекту от сделок по проекту «Восток Ойл» в конце декабря 2020 года.

Положительный финансовый результат дает оптимизм инвесторам и акционерам компании — он формирует основу для выплаты дивидендов по итогам 2020 года. В соответствии со своей дивидендной политикой «Роснефть» направляет на выплаты дивидендов не менее 50% от чистой прибыли по МСФО, что является одним из самых высоких показателей в отрасли. В целом за 2019 год, кстати, «Роснефть» выплатила рекордные в своей истории дивиденды — в размере 33,41 рубля за акцию, или 354 млрд рублей.

Если говорить о других финансовых показателях компании, то и здесь есть чему порадоваться. Так, выручка «Роснефти» в четвертом квартале выросла почти на 6% в рублях — до 1,52 трлн и на 2,5% в долларах — до 20,6 млрд. При этом у большинства мировых конкурентов российской компании по итогам того же периода, наоборот, произошло падение выручки: Shell — на 47,4%, Chevron — на 30,5%, ExxonMobil — на 30,7%, Total — на 23%.

Такой важный показатель, как свободный денежный поток, остается положительным у «Роснефти» уже на протяжении девяти лет подряд. По итогам 2020 года он составил 425 млрд рублей (6,2 млрд долларов) и превысил аналогичные показатели таких гигантов бизнеса, как ExxonMobil, Chevron, BP.

Компания также смогла сократить сумму чистого финансового долга почти на 10%, уменьшить краткосрочную часть его структуры до 17%. При этом показатель чистый долг/EBITDA в долларовом выражении на конец отчетного периода составил 2,3x. Капитальные затраты «Роснефти» в годовом выражении снизились на 8,1%, достигнув 785 млрд рублей.

В результате усилий менеджмента по постоянному контролю над расходами и выполнению мероприятий, направленных на повышение эффективности, удельные операционные затраты за 2020 год снизились до 2,8 долл./барр. н. э., (200 руб./барр. н. э.) на фоне ограничения добычи в рамках нового соглашения ОПЕК+. «По этому показателю компания является одним из лидеров мировой нефтегазовой отрасли», — отметил Игорь Сечин.

Для сравнения: аналогичный показатель у британской BP (без учета добычи «Роснефти») составляет 6,4 доллара на барр. н. э.

Восстановление производства

Прошедший год стал для «Роснефти» позитивным и в производственной сфере. Компания продолжает быть одним из лидеров отрасли по общему объему добычи углеводородов — в 2020 году было добыто 256,2 млн тонн нефтяного эквивалента, из них добыча жидких углеводородов составила 204,5 млн тонн. При этом в четвертом квартале показатель добычи удалось даже увеличить: на 3,1% — в целом углеводородов, на 2% — ЖУВ. Добыча газа в октябре — декабре выросла на 7,5% и составила 16,1 кубометра. Всего в 2020 году компания извлекла 62,3 млрд кубометров газа, что является одним из лучших показателей среди российских независимых производителей газа.

В итоге доля газа в 2020 году превысила 20% от общей добычи углеводородов «Роснефти», что соответствует стратегии увеличения добычи газа в общем портфеле добычных проектов.

Российский нефтяной гигант также нарастил проходку в эксплуатационном бурении на 9,1% — до более 10,9 млн метров. При этом доля собственного бурового сервиса в общем объеме проходки традиционно поддерживается на уровне не менее 50%.

Стоит отметить, что строительство высокотехнологичных скважин является приоритетом НК «Роснефть» в рамках реализации своей стратегии до 2022 года. Эти скважины обеспечивают более эффективную разработку залежей и повышение нефтеотдачи пласта по сравнению с бурением наклонно направленных скважин.

В прошедшем году «Роснефть» поставила новый отраслевой рекорд по суточной проходке бурения — 27,542 тысячи метров на проекте «РН-Юганскнефтегаз». Этот показатель на 414 м/сут. выше предыдущего рекорда июля 2017 года. Новый рубеж пройден меньшим количеством буровых станков, при этом эффективность работ возросла более чем на 6%.

Мотор развития

Настоящим мотором развития «Роснефти» является проект «Восток Ойл». Этот новый мегапроект развивается семимильными шагами. «Роснефть» приступила к его практической реализации в 2020 году. Объем ресурсной базы проекта по жидким углеводородам — 6 млрд тонн. В проект «Восток Ойл» входят Ванкорский кластер (15 месторождений, крупнейшие из которых — Сузунское, Тагульское, Лодочное и Ванкорское), Западно-Иркинский участок, Пайяхская группа месторождений и месторождения Восточно-Таймырского кластера. Планируется, что к 2030 году на проекте будет добываться более 100 млн тонн нефти в год.

Сечин доложил президенту о завершении комплекса сделок по формированию портфеля активов «Восток Ойла». В частности, «Роснефть» приобрела новое месторождение со значительным синергетическим эффектом в Красноярском крае. Также в декабре 2020 года один из крупнейших мировых трейдеров компания Trafigura приобрела 10-процентную долю в проекте, тем самым сформировав структуру акционеров проекта. «Это сделало возможным начало практической реализации проекта, — отметил глава «Роснефти» Игорь Сечин. — Результат, мы надеемся, приведет к изменению облика компании».

Привлекательным фактором для иностранных аналитиков и инвесторов является анонсированное использование попутного нефтяного газа и ветрогенерации для энергоснабжения «Восток Ойла». Расчетная интенсивность выбросов составит около 12 кг СО2 на баррель добычи. Это минимальный уровень, ведь данный показатель для новых месторождений, по данным Wood Mackenzie, составляет сегодня около 50 кг. По словам экспертов, север Красноярского края — это уникальное место с точки зрения перспектив развития ветрогенерации в РФ. Он сопоставим с такими регионами, как север Англии или север Дании. Использование ветрогенерации может быть экономически эффективно, следовательно, это одно из основных направлений энергоснабжения проекта.

У «Восток Ойла» есть еще одно стратегическое преимущество — беспрепятственный выход в море и доступ к Северному морскому пути. Потенциал поставок нефти на сырьевые рынки оценивается в 2024 году до 30 млн тонн, а к 2030 году — до 100 млн тонн. Президентом страны поставлена задача на ближайшие годы обеспечить загрузку Северного морского пути, сделав его полноценной транспортной артерией с круглогодичной навигацией. Уникальное географическое положение проекта позволяет поставлять нефть по Северному морскому пути как на традиционные европейские рынки, так и на быстрорастущие азиатские. «Восток Ойл» обеспечит значительную долю грузопотока по арктической транспортной магистрали.

Крупнейшие открытия

«Мы открыли три крупнейших в мире месторождения: в Карском море два месторождения, которые названы в честь наших маршалов Победы — именем маршала Жукова и маршала Рокоссовского, а также Западно-Иркинское месторождение на севере Таймыра», — рассказал Сечин Путину.

По данным Wood Mackenzie, эти открытия стали крупнейшими в мире: средний ресурсный потенциал превышает 4 млрд баррелей нефтяного эквивалента. У ближайших конкурентов — Kwaskwasi (Суринам) и Sakarya (Турция) — менее 2 млрд баррелей нефтяного эквивалента.

Западно-Иркинское месторождение с извлекаемыми запасами нефти более 500 млн тонн и 138 млрд кубометров растворенного газа по категории С1+С2 было открыто в четвертом квартале прошедшего года.

Всего в результате геологоразведочных работ в 2020 году «Роснефть» открыла 208 новых залежей и 19 новых месторождений с запасами углеводородов по категории АВ1С1+B2С2 в объеме более 2 млрд тонн нефтяного эквивалента. По результатам аудита запасов углеводородов, проведенного компанией DeGolyer & MacNaughton, доказанные запасы углеводородов «Роснефти» на конец 2020 года по классификации SEC составили 39 млрд баррелей нефтяного эквивалента. Органический коэффициент замещения доказанных запасов углеводородов в 2020 году по классификации SEC составил 151%, коэффициент замещения по действующим активам — 138%.

Перспективные проекты

В прошедшем году «Роснефть» также запустила два новых крупных проекта с потенциалом добычи на полке более 45 млн баррелей в год — Эргинский лицензионный участок и Северо-Даниловское месторождение.

С учетом этих двух проектов суммарная добыча жидких углеводородов в 2020 году на новых крупных проектах, запущенных с 2016 года, составила в доле компании 19,9 млн тонн, что на 5% выше, чем годом ранее.

На Эргинском кластере полномасштабная разработка началась в четвертом квартале. При этом суммарная добыча на месторождениях кластера достигла по итогам года 3 млн тонн. В настоящее время на Эргинском лицензионном участке продолжается бурение девятью буровыми станками, строительство объектов инфраструктуры, внутрипромысловых трубопроводов и линий электропередачи. Выполнена поставка, и осуществляется монтаж оборудования первого пускового комплекса объекта подготовки и транспорта нефти, запуск которого запланирован на первый квартал 2021 года.

Также в четвертом квартале «Роснефть» запустила Северо-Даниловское месторождение. После завершения гидравлических испытаний была обеспечена отгрузка нефти с месторождения по нефтепроводу до Верхнечонского месторождения. С целью рационального использования попутного нефтяного газа на месторождении эксплуатируется мобильный энергоцентр. Продолжается строительство кустовых площадок, объектов инфраструктуры и автодорог. Начаты строительно-монтажные работы на объектах подготовки и транспорта нефти.

В рамках опытно-промышленной разработки добыча на Лодочном и Северо-Комсомольском месторождениях увеличилась в 2020 году на 23% и составила 1,33 млн тонн. На месторождениях продолжаются эксплуатационное бурение, подготовительные и строительно-монтажные работы.

На проекте «Роспан» в отчетном периоде «Роснефть» завершила строительство ключевых объектов первого пускового комплекса установки комплексной подготовки газа и конденсата. В настоящий момент идет завершающая стадия пусконаладочных работ для обеспечения получения первого товарного газа с проекта в течение первого квартала 2021 года. Продолжается работа по строительству второго пускового комплекса, его запуск планируется в третьем квартале 2021 года.

Важным событием, которое состоялось уже в первом квартале 2021 года, стало подписание инвестиционного соглашения между «Роснефтью», Минфином и Минприроды о стимулировании добычи нефти на Приобском месторождении в формате налогового вычета по НДПИ в размере до 46 млрд рублей. По условиям соглашения вычет предоставляется только в случае превышения среднемесячного уровня цен на нефть марки «Юралс» над базовой ценой, установленной бюджетным правилом. Соглашение подписано на 10 лет. И оно позволит «Роснефти» увеличить объемы бурения на Приобском месторождении и обеспечит рост налоговых поступлений в бюджет РФ. Предоставление налогового вычета будет являться источником дополнительных инвестиций в развитие нефтедобычи на участке, позволит обеспечить дополнительную добычу в размере более 70 млн тонн за 2021-2030 годы за счет сохранения и дальнейшего наращивания объемов бурения.

На встрече с президентом России глава «Роснефти» отметил, что ведущие мировые аналитики прогнозируют сейчас дефицит энергоресурсов и рост их стоимости. Это обусловлено «истощением ресурсной базы, обводнением залежей, снижением дебетов и нового тренда, который начинает реализовываться рядом нефтяных компаний на фоне падения спроса и перехода к «зеленой» энергетике, — по сокращению вложений в нефтегазовые проекты». Разрабатывая новые месторождения, «Роснефть», по словам Сечина, будет пытаться удовлетворить тот дефицит, который может возникнуть на рынке.

Переработка и реализация

В переработке «Роснефть» также сохранила лидирующие позиции. В четвертом квартале объем нефтепереработки на российских заводах «Роснефти» вырос почти на 2,4% по отношению к предыдущему кварталу и составил 23,1 млн тонн. Суммарно же за 2020 год объем переработки нефти на НПЗ, принадлежащих «Роснефти», составил 104 млн тонн. На немецких заводах, принадлежащих «Роснефти», объем переработки вырос в четвертом квартале и составил 2,8 млн тонн, а по итогам года вырос на 9,6% — до 11 млн тонн.

Суммарный объем переработки нефти на всех НПЗ, принадлежащих «Роснефти», вырос в четвертом квартале на 1,3%, составив 25,8 млн тонн.

В четвертом квартале «Роснефть» поставила в страны дальнего зарубежья 23,8 млн тонн, что на 1,2% выше квартал к кварталу. В том числе поставки сырья в восточном направлении достигли 13,4 млн тонн, или 57% от общего объема реализации нефти в страны дальнего зарубежья. По итогам 2020 года поставки «Роснефти» в страны дальнего зарубежья достигли 109,1 млн тонн.

По итогам октября — декабря компания реализовала 24,7 млн тонн нефтепродуктов, что на 2,5% выше по отношению к третьему кварталу. Всего в 2020 году компания поставила 101,3 млн тонн нефтепродуктов.

Компания является лидером по объемам продажи на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже и стабильно обеспечивает потребности внутреннего рынка, сохраняя высокую долю биржевых продаж. Благодаря этому в четвертом квартале перевыполнила нормативы по реализации моторного топлива в три раза.

«Роснефть» заинтересована в активном развитии биржевого инструмента торговли нефтепродуктами. В мае 2020 года компания увеличила долю в акционерном капитале Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой биржи с 13 до 23%, став ее крупнейшим акционером.

Развитие премиальных каналов сбыта нефтепродуктов является одним из приоритетных направлений для «Роснефти». За 2020 год в территориальных водах РФ в адрес конечных потребителей — отечественных и иностранных судовладельцев — было поставлено 1584 тысячи тонн бункерного топлива, в том числе 1343 тысячи тонн судового топлива с пониженным содержанием серы, полностью соответствующего требованиям MARPOL. Из этого объема более 46% пришлось на малосернистое остаточное судовое топливо RMLS 40 (621 тысяча тонн). В зарубежных портах реализовано 284 тысячи тонн судового топлива, из которых 130 тысяч тонн — судовое топливо с содержанием серы до 0,5%.

Развитие розницы

При этом розничный бизнес «Роснефти» во второй половине 2020 года возобновил рост, несмотря на введение ряда ограничительных мер, связанных с распространением коронавирусной инфекции. Так, объем розничных продаж второй половины 2020 года превысил показатель первого полугодия на 17%. Объем реализации топлива корпоративным клиентам в октябре — декабре 2020 года практически достиг уровня аналогичного периода 2019 года, который предшествовал введению ограничительных мер.

Так, «Роснефть» и «Яндекс» в мае запустили совместный проект по дистанционной оплате топлива через мобильное приложение «Яндекс.Заправки». По состоянию на конец декабря сервис был подключен для клиентов 1,5 тысячи АЗС («Роснефть», BP, «Башнефть», ПТК и ТНК) в ключевых регионах присутствия, в том числе в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге, Уфе, Красноярске, Екатеринбурге, Краснодаре, Новосибирске, Ростове, Воронеже, Челябинске, Туле, Рязани, Брянске, Калуге, Липецке, Ярославле, Твери, Курске, Волгограде, Самаре, Ставрополе, Пензе, Саратове. В перспективе к этому сервису будут подключены все заправочные станции под управлением «Роснефти».

В июле «Роснефть» стала первой российской компанией, которая запустила дистанционную оплату топлива на плавучих АЗС. Новый сервис на базе «Яндекс.Заправки» доступен на пяти речных заправочных станциях в Санкт-Петербурге. Владельцы яхт, гидроциклов и катеров теперь могут заправиться, не покидая своего плавсредства. Это позволит значительно сократить время заправки судов и повысить санитарно-эпидемиологическую безопасность. В планах компании — расширение географии бесконтактной оплаты топлива на собственных плавучих АЗС.

На конец декабря «Роснефть» выпустила 1,7 млн виртуальных карт лояльности, прирост к предыдущему кварталу составил 20%. Для удобства пользователей с октября 2020 года программы лояльности клиентов розничной сети «Роснефть» и ВР — «Семейная команда» и BP Club — были интегрированы в сервис «Яндекс.Заправки».

В четвертом квартале на АЗС компании был реализован ряд пилотных проектов, в частности: установка почтоматов в партнерстве с Ozon, внедрение бесконтактной мойки автомобилей, а также сервиса по оказанию банковских и страховых услуг клиентам ряда АЗК Московского региона.

Высокая оценка рынка

Сильная отчетность и новости, связанные с формированием портфеля активов проекта «Восток Ойл», вызвали позитивный отклик в инвестиционном сообществе. Например, Merrill Lynch выпустил отчет под названием «Роснефть» — результаты квартала, который запомнится надолго: «Восток Ойл» движется вперед«. В своем недавнем отчете другой крупнейший американский банк — Goldman Sachs назвал проект «Восток Ойл» магнитом для инвесторов. Высокие оценки понятны: огромные запасы нефти, ее премиальное качество и «зеленые» характеристики проекта — все это произвело эффект на институциональных инвесторов.

В целом аналитики очень позитивно оценивают перспективы проекта «Восток Ойл». Инвестиционная компания «Велес Капитал» считает, что «Восток Ойл» за год увеличит стоимость акций «Роснефти» на 26%. По оценке ее аналитиков, справедливая цена акций компании с учетом «Восток Ойла» составляет 596 рублей за бумагу. Аналитики Газпромбанка оценили стоимость «Восток Ойла» на уровне около 86 млрд долларов. Банк считает, что рыночная капитализация «Роснефти» может более чем удвоиться от текущих уровней при реализации проекта.

Неудивительно, что за последний год акции «Роснефти» подорожали больше чем на треть. Компания стала одним из главных фаворитов фондового рынка: крупнейшие российские и зарубежные инвестиционные банки повысили целевые цены по акциям «Роснефти» на 15-30%. Более того, инвестбанкиры ставят акции «Роснефти» на первое место среди самых привлекательных объектов инвестирования. Например, в своем январском отчете Bank of America (BofA) повысил целевую цену ГДР «Роснефти» с 5,9 до 6,8 доллара, сохранив рекомендацию «покупать», Citi — с 6,1 до 7,7 доллара за бумагу, Morgan Stanley — с 5,7 доллара до 7.

Вера инвестиционного сообщества в перспективы «Роснефти» нашла отражение в начале 2021 года на бирже. С начала этого года акции компании являются лидером рынка по динамике роста котировок не только среди российских нефтегазовых компаний, но и в целом по всем «голубым фишкам», прибавив почти 20%, в два с лишним раза опередив индекс МосБиржи нефти и газа.

Уже после публикации отчетности и доклада Игоря Сечина президенту страны акции «Роснефти» взлетели на Московской бирже до исторического максимума — свыше 528 рублей за бумагу. При этом на закрытии торгов во вторник, 16 февраля, был также зафиксирован рекорд — 528,1 рубля за акцию. И «Роснефть» по капитализации как на Московской (около 5,6 трлн рублей), так и на Лондонской бирже (75 млрд долларов) обогнала «Газпром», снова став лидером российского нефтегазового сектора.

«Зеленые» инициативы

Еще одним важным фундаментальным фактором, который, по мнению аналитиков, влияет на инвестиционную привлекательность «Роснефти», является ее деятельность в области устойчивого развития.

«Роснефть» стала одной их первых российских нефтегазовых компаний, подтвердивших стратегическую приверженность целям устойчивого развития ООН. Приоритетными для «Роснефти» являются пять целей из 17: «Хорошее здоровье и благополучие», «Недорогостоящая и чистая энергия», «Достойная работа и экономический рост», «Борьба с изменениями климата», «Партнерство в интересах устойчивого развития». При этом с учетом системообразующей роли в энергетической отрасли и масштабов деятельности компания также способствует достижению и остальных 12 целей ООН.

Одна из стратегических целей «Роснефти» — занять лидирующие позиции и войти в число ведущих международных компаний по уровню удельных выбросов парниковых газов. И сегодня российский гигант уже находится впереди многих мейджоров по этому показателю.

Впечатляющую работу «Роснефть» делает и в направлении снижения выбросов. В 2019 году компания создала подкомитет по углеродному менеджменту, отвечающий за координацию деятельности в этой сфере. Уже сегодня можно увидеть результаты работы: в декабре 2020 года «Роснефть» стала первой российской компанией, которая подготовила комплексный план по углеродному менеджменту до 2035 года с четкими целевыми показателями по сокращению выбросов парниковых газов.

Одним из ключевых направлений деятельности нефтяной компании в рамках плана по углеродному менеджменту станет сокращение интенсивности выбросов в разведке и добыче на 30% к 2035 году и предотвращение выбросов парниковых газов в объеме 20 млн тонн CO2-эквивалента. «Роснефть» также продолжит реализацию программы энергосбережения и утилизации попутного нефтяного газа, ставя своей целью достижение нулевого рутинного сжигания ПНГ. При этом компания планирует увеличить долю газа в общем портфеле до более чем 25%.

Еще одним направлением станет оптимизация выбросов со стороны электрогенерации, включая проработку возможностей по замещению электроэнергии традиционных ТЭЦ на электроэнергию, выработанную с использованием низкоуглеродных и возобновляемых источников энергии.

Другим важным направлением является снижение выбросов метана — газа с многократно более высоким потенциалом воздействия на климат, чем CO2. Компания еще в 2019 году присоединилась к глобальной отраслевой инициативе «Руководящие принципы по снижению выбросов метана в производственно-сбытовой цепочке природного газа». С этого же года «Роснефть» реализует комплексную программу усовершенствования производственных процессов и инициатив по сокращению выбросов метана. Расширение этой программы, а также внедрение инновационных технологий — беспилотных летательных аппаратов, лазерных и тепловизионных приборов сканирования, ультразвуковых детекторов — будут способствовать снижению интенсивности выбросов метана до менее 0,25%.

Важным каналом снижения выбросов для «Роснефти» является розница. В связи с этим компания не только продолжает ввод АЗС с компримированным газом, но также рассматривает проекты производства новых экологически чистых видов топлива, таких как водород, биотопливо и экологичное авиатопливо.

Еще одним важным аспектом снижения углеродного следа является механизм природного поглощения: высаживая в среднем более миллиона деревьев в год, «Роснефть» уже сейчас вносит значительный вклад в поглощение выбросов парниковых газов лесами. К 2035 году компания ставит перед собой еще более масштабную цель: раскрытие потенциала поглощающей способности лесов в России и развитие масштабной программы по лесонасаждению и поддержанию лесных экосистем для компенсации выбросов.

Компания не ограничивается целями на 2035 год и продолжает поиск дополнительных возможностей по достижению чистой углеродной нейтральности в перспективе до 2050 года.

«Роснефть» занимает уникальную позицию в поставках углеводородов с низким углеродным следом для удовлетворения растущего мирового спроса на энергоресурсы. Будучи одним из лидеров мировой энергетики, располагая обширной и эффективной ресурсной базой и занимая стратегическое положение на мировом рынке углеводородов, компания ставит цель к 2035 году снизить выбросы парниковых газов и производить больше энергии с меньшим воздействием на климат и окружающую среду«, — заявил глава «Роснефти» Игорь Сечин.

В феврале «Роснефть» и ее многолетний партнер BP подписали соглашение о стратегическом сотрудничестве в области углеродного менеджмента и устойчивого развития. Руководство нефтяных предприятий договорилось о сотрудничестве в области разработки новых низкоуглеродных подходов и программ, которые будут направлены на поддержку целей устойчивого развития. Компании также намерены объединить усилия в области разработки отраслевых методологий и стандартов углеродного менеджмента, в том числе инициатив по сокращению и предотвращению выбросов метана, а также применению технологий повышения энергоэффективности.

«Объединение усилий двух компаний — лидеров мировой энергетической отрасли — будет способствовать достижению наших корпоративных целей в области устойчивого развития, а также внесет существенный вклад в преодоление вызовов, стоящих сегодня перед отраслью и обществом в вопросах борьбы с изменением климата и обеспечения растущих потребностей мировой экономики в энергоресурсах. Это необходимо для сбалансированного социально-экономического развития и CO2 повышения качества жизни», — заявил Игорь Сечин, комментируя соглашение.

Компании намерены совместно оценить перспективы новых проектов, предусматривающих применение возобновляемых источников энергии, использование технологий улавливания, утилизации и хранения CO2, а также развитие водородного бизнеса и топлива с улучшенными экологическими характеристиками. В периметр взаимодействия компаний также войдет оценка перспектив естественных лесных поглощающих систем и оборота компенсационных углеродных квот.

В целом деятельность НК «Роснефть» получает высокую оценку инвестиционного сообщества, рассматривающего социально ответственное инвестирование в качестве долгосрочного тренда.

Так, в конце 2020 года FTSE Russell, подразделение Лондонской фондовой биржи, подтвердило вхождение компании в состав участников международных биржевых индексов FTSE4Good Index Series, при этом рейтинг был повышен.

Также «Роснефть» — лучшая российская нефтегазовая компания в ряде международных ESG-рейтингов. Речь идет о Refinitiv (бывшее подразделение по финансам и рискам Thomson Reuters, рейтинг «А») и Bloomberg (рейтинг 70,1), международный рейтинг в области прав человека CRHB.

Россия > Нефть, газ, уголь > trud.ru, 19 февраля 2021 > № 3644886

Константин Ордов: «Разрыв связей с Евросоюзом – это гораздо хуже, чем наш самый страшный сон»

Совет Евросоюза по иностранным делам планирует в ближайшие дни порекомендовать ввести против нашей страны новые санкции. Ограничительные меры могут затронуть российских должностных лиц и организации.

Павел Еськов

Как сообщило агентство Bloomberg, ссылаясь на собственные источники в дипломатических кругах, если пакет мер будет одобрен всеми 27 странами Евросоюза, то в силу ограничения вступят уже в марте 2021 года. В поддержку санкций выступают прибалтийские государства, Польша и Швеция.

В то же время Германия и Италия считают, что новые рестрикции против России могут повредить экономическим интересам ЕС.

«Брюссель не хочет сжигать все мосты с Москвой», – прокомментировал агентству один из собеседников.

Ранее, 12 февраля, давая интервью журналисту Владимиру Соловьеву для Youtube-канала «Соловьев Live», глава российского Министерства иностранных дел Сергей Лавров заявил, что если Евросоюз введет санкции, создающие риски для чувствительных сфер российской экономики, «Москва готова к разрыву отношений с Брюсселем».

Насколько возможен сценарий разрыва отношений, чем он чреват как для России, так и для Европы – об этом «Финансовая газета» поговорила с доктором экономических наук, экспертом Бизнес-школы Финансового университета при правительстве России Константином Ордовым.

– Заявление министра иностранных дел России Сергея Лаврова о возможном разрыве отношений между нашей страной и Евросоюзом, на мой взгляд, является неким гипотетическим предположением. Де-факто, это больше похоже на детскую игру «Кто первый моргнет», когда рассказывают какие-то ужасные истории на ночь.

Если мы попытаемся рационально подойти к анализу этих высказываний и экономической подоплеке событий, мы понимаем, что ни одного убедительного довода для разрыва отношений нет, причем ни у нашего государства, ни у стран ЕС. Особенно, если принимать во внимание, что сейчас, после кризиса, Европа находится не в лучшем положении: все оптимистичные прогнозы восстановления экономики не сбываются – это мы видим по второму месяцу 2021 года. А, принимая во внимание взаимосвязь нашей экономики и европейской, мы четко осознаем, что и для нас негатив еще аукнется – с высокой вероятностью, если такая слабость европейской экономики сохранится, то и Россия не сможет в нынешнем году показать рост ВВП выше трех процентов.

Так что нервозность в экономических показателях заставляет страны «кивать» друг на друга, и искать иные факторы, чтобы отвлечь внимание от действительно насущных проблем и необходимости больше внимание уделять развитию экономики.

Это мы попытались сделать срез сегодняшнего дня. Но если попробуем посмотреть на тренд в среднесрочной и долгосрочной перспективе, мы увидим, что мир уже давно живет в глобализованной экономике, и только глубокая интеграция позволяет бизнесу быть эффективным. В настоящее время уже выстроились транснациональные цепочки, когда и компании, и целые государства вынуждены в них встраиваться. И в этом смысле «опускание железного занавеса» уже невозможно себе представить.

Сам по себе факт каких-то недопониманий в политической сфере не так часто выражается в экономической. А то, что в экономической сфере может случиться разрыв отношений – такого точно не будет. И это очевидно для каждого.

Впрочем, здесь стоит обратить внимание, как подобные речи о вероятности разрыва, влияют на инвестиционный климат. На мой взгляд, они являются воистину разрушительными. Причем, для России они являются более разрушительными, нежели для Европы, потому, что мы-то ожидаем прямых иностранных инвестиций, финансовый и фондовый рынки зависят от иностранных спекулянтов. И в этой части, мне думается, даже сами разговоры о том, как может быть, при каких условиях возможно разорвать отношения, для достаточно понимающих иностранных инвесторов, абсолютно адекватно оценивающих всю невозможность подобного события, тем не менее, для них тоже может встать вопрос: а стоит ли экспериментировать со вложениями в страну, которая может либо ввести какие-либо ограничения на различного рода операции, как вывод капитала, экономическую активность?

И в этом смысле, мне кажется, нам совсем не выгодно поддаваться каким-либо провокациям со стороны иностранных чиновников и бюрократов.

– То есть, вы полагаете, что Сергею Лаврову не стоило выражать столь жесткую риторику?

– Может, и стоило. Но тогда, думаю, нам стоит объяснить, что вызвало необходимость подобной риторики – какая рациональная цель и задача преследовались.

Действительно, когда тебя «задирают», ты можешь на нервах что-то ответить, как-то отреагировать. Но это не способ решения проблемы, это раз, не способ достижения – это два, и, что главное, это не способ развиваться.

От подобной риторики Россия не получает плюсов с точки зрения уважения других стран, и стимулов для сотрудничества с другими государствами. Мы не решаем наши внутренние экономические проблемы, потому что наша продуктовая зависимость от импорта составляет от 60 до 70%.

Получается, мы одной стороны боремся с повышением цен на продукты питания, а с другой – понимаем, что в случаях даже временных перебоев по некоторым товарам, нам гарантирован либо дефицит, либо взлет цен.

Необходимо не забывать, что мы с вами живем в современном мире. Это когда-то давно, на заре становления государства, главными целями были охрана и безопасность. Сегодня это перестает быть главным и первичным, а во главу угла встают экономические цели. И одна из главных, – обеспечение достойного уровня жизни наших граждан. Думаю, сегодня все задачи нашего государства должны быть направлены на реализацию социальных функций, на создание более комфортных условий для населения. И если через эту призму мы начнем просматривать, то я также не вижу какой-то государственности и долгосрочности в подобного рода высказываниях.

– И тем ни менее, если чисто гипотетически представить, что разрыв во взаимоотношениях России и Евросоюза состоялся – какие риски возникнут у нашей страны и чем чревата ситуация для ЕС?

– На мой взгляд, самые страшные санкции для России и российской экономики, как мы считали еще недавно, это отключение системы SWIFT и запрет на продажу энергоресурсов, нефти например. Так вот – разрыв связей с Евросоюзом – это гораздо хуже, чем наш самый страшный сон. Прогнозировать последствия здесь просто невозможно.

Взять хотя бы такой пример: Соединенные Штаты Америки вводят санкции против нашей страны, а другие государства, даже если они с денными мерами не согласны, все равно, по большей части, присоединяются к ограничительным мерам. Вот и здесь, если встанет вопрос о разрыве наших отношений с Европой, – на чьей стороне будут другие государства? Боюсь, мы неприятно удивимся. Ведь мы столкнемся не только с разрывом с Европой, но и со многими нашими давнишними контрагентами.

Если мы говорим про товарооборот, то Европа – наш крупнейший торговый партнер. Если мы говорим про финансы – финансовый рынок обрушится, это совершенно понятно.

По некоторым группам товаров мы зависимы от импорта из стран Евросоюза. По технологичным товарам мы существенно зависим от ЕС, а потому разрыв взаимоотношений вызовет настоящий паралич российской экономики.

Важно, конечно, помнить, что у нас есть накопленные в немыслимых объемах золотовалютные резервы, поэтому, возможно, у России будет некий гандикап, – в продолжение разговора об игре «Кто первый моргнет».

Если резервы помогут нам какое-то время относительно «не замечать» проблему, а апокалипсис в экономике наступит не сразу, до тех пор, пока у нас будет возможность использовать наши ресурсы, то европейцы обычно не так готовы к риску, к потерям.

Мы с вами говорим, насколько болезненны для наших компаний санкции, которые уже введены, а ограничение на ввоз технологий уже негативно сказывается на нашем потенциале. Тем не менее, сегодня мы сохраняем ряд отраслей, где у нас есть первенство и лидерство. Однако в случае новых рестрикций, мы рискуем их потерять, и у нас не останется надежд и потенциала для развития.

Это, конечно, страшно представить такое!

Что меня в этой ситуации успокаивает, что нет доводов за разрыв – ни у европейцев, по большому счету, ни у нас. Потому, что проиграют все, и проиграют существенно.

– Я понимаю, что в политике лучше воздерживаться от прогнозов, но, тем не менее, когда, на ваш взгляд, можно ждать потепления отношений между Россией и ЕС?

– А, может, в конце концов, его, потепления, и не стоило бы ждать?

Я – за рациональность. И в настоящее время, когда политики находятся в некоей конфронтации, в прениях, дискурсах, Европа как была, так и остается нашим крупнейшим партнером. Наши экономические связи с ней как были, так и есть. Просто, возможно, негатив политики сдерживает развитие новых бизнесов, обмен технологиями. Ведь и Россия могла бы многое дать мировой экономике, и Европа обогащалась в использовании наших специалистов, делясь своими наработками.

Мир глобален. Я думаю, что нам с вами было бы лучше всячески разделить бизнес и политику…

– То есть – «мухи – отдельно, котлеты – отдельно»?..

– Да, нужно отделять и не путать их. Как бы политики не ругались, мы видим, что к закрытию бизнесов это не ведет.

Пандемия и экономический кризис могут стать холодным душем, если в нынешнем, 2021 году не увидим тех темпов восстановления, которых ждали мы, и которых ждала Европа. И этот душ наверняка охладит желание политиков спекулировать на каких-либо ограничениях, а уж тем более, осознанно их вызывать.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > fingazeta.ru, 19 февраля 2021 > № 3643480 Константин Ордов

Цифрокитай

«Алибаба» и сорок чиновников

Николай Вавилов

Так называемая система социального кредита, которая сейчас разворачивается в Китае, вызывает по всему миру обеспокоенность и немало вопросов, ведь средства цифрового учёта активно внедряются в государственную повестку не только в КНР. Напряжение растёт, люди предвидят ограничение личных свобод со стороны новых анонимных систем контроля, на которые общество не может влиять. Действительно ли в Китае создаётся "цифровой концлагерь", о чём давно пишут "Нью-Йорк Таймс", "Блумберг" и прочие западные СМИ?

C 1 января 2021 года в Китае вступил в силу новый Гражданский кодекс. Этот документ был разработан и принят в мае прошлого года, то есть уже полгода был доступен для изучения. Но ещё задолго до этого, с 2017 года в соцсетях, в том числе наших — с подачи западных СМИ — развернулась истерическая кампания об ужасах китайского "цифрового концлагеря", о том, что там вводится система штрафов за пониженный социальный рейтинг. А теперь, с введением в действие Гражданского кодекса, стали говорить о том, что этот кастовый "цифровой фашизм" уже официально закреплён в КНР.

Ещё до громких западных спекуляций на эту тему "система цифрового учёта" (более точное название) в КНР, конечно, существовала в том или ином виде, в первую очередь — для госслужащих, поскольку они люди публичные и общество не может не интересоваться их благонадёжностью. Также были поставлены под контроль коммерческие предприятия, их кредитные истории. Разработка же системы контроля именно над частными лицами (гражданами) планировалась в самую последнюю очередь.

Но, несмотря на это, четыре года мы читали о том, что в Китае всё население поставлено под контроль, что "если вы неправильно перешли улицу, то ваши дети теперь не смогут учиться в нормальной школе" и тому подобное. Это фейки, такая информация не соответствует действительности.

Здесь уместно вернуться к истории КНР. Дело в том, что Китай — страна с большим населением, и оно всегда было большим. По данным некоторых хроник династии Хань, население Китая составляло 60 миллионов человек ещё две тысячи лет назад, что было в несколько раз больше населения Римской империи. Китай уже тогда столкнулся с проблемой управления огромными массами и необходимостью переписи населения. Всё это было осознано и сделано, все необходимые формы учёта были введены.

Это было сделано теми, кого на Западе почитают за "китайских философов", но которые собственно философами не являются. Этих людей вполне можно назвать, выражаясь современным языком, идеологами социально-политического инжиниринга. Помимо Конфуция, особо выделю Хань Фэя, который разработал систему, во многом противоположную конфуцианству, и основал школу легистов ("законников"). Это были не философы, а крупные чиновники, сотрудники госаппарата, обладатели большого жизненного опыта, которые выстроили систему контроля над нравственными качествами государственных мужей и всех людей, принимающих решения. Делалось это в целях создания устойчивых, управляемых систем в условиях плотно заселённой большой страны. Иными словами, идея сверхэффективного управления обществом для Китая не нова, ей много более 2000 лет.

Этот старый концепт развивается теперь в новых цифровых реалиях. План, разработанный Госсоветом КНР в 2014 году, подразумевал включение частных и юридических лиц в Единую систему социального кредита. Этот документ есть в Интернете в развёрнутом виде, в нём приводится перечень поручений для различных органов власти. К 2020 году они имели возможность протестировать эту систему. А новый Гражданский кодекс лишь манифестировал, что система частично вошла в жизнь, в правовое поле.

Система призвана отныне регулировать отношения между субъектами гражданского права и государством. Подробного описания механизма функционирования этих цифровых китайских новшеств в Гражданском кодексе, конечно, нет, зато показательны две статьи (№ 1029 и № 1030), в которых фигурирует понятие "социальный рейтинг". Эти статьи относятся к главе "Права чести и репутации". В первой из них читаем: "Права гражданина на внесение коррекции, на корректирование социального рейтинга, на удаление этих оценок, кредитных оценок…" А во второй говорится об отношениях гражданина и других субъектов гражданского права, коими могут быть юридические лица, в том числе рейтинговые агентства.

Мы видим, что вводится понятие "рейтингового агентства", которое не обязательно должно быть государственным. Это очень важный момент! Гражданский кодекс впервые начинает регулировать отношения гражданина (субъекта гражданского права) с конкретным рейтинговым агентством. Кстати, самое ярое и активное рейтинговое агентство принадлежит основателю Alibaba Джеку Ма. Несомненно, в скором времени появятся подзаконные акты и инструкции для рейтинговых агентств.

Цифровизация идёт по стране семимильными шагами, и главное завоевание нового Кодекса в том, что он защищает права граждан (гражданских субъектов), так как указывает на возможность коррекции, удаления оценок социального рейтинга.

Но кто выступит в роли регулятора, какое государственное ведомство станет инициатором создания рейтинговых оценок? Сам факт социального ранжирования — вопрос отнюдь не тривиальный и включает в себя не только экономическое, но и социальное поведение гражданина. Вот тут-то и начинается подковёрная борьба нескольких китайских ведомств, которые чаще всего упоминались в разработанном Госсоветом КНР "Плане строительства системы социального кредита на 2014—2020 гг.", а именно: Народного банка Китая (НБ), Государственного комитета по делам развития и реформ КНР и Министерства гражданской администрации. Эти три основных игрока, к слову, относятся к трём различным политическим группам. И именно эти органы наделены максимальным аппаратным весом в деле решения вопросов цифрового общества, цифрового государства, китайской цифровой экономики и так далее. (В моей новой книге "Китайская власть" нюансам этой проблемы посвящена отдельная глава).

Однако уже сегодня очевидно, что ведомством, имеющим больше власти в вопросах социального ранжирования, больше информации и больше рычагов реального влияния на гражданина, будет Народный банк. И неудивительно, ведь в это финансовое учреждение стекаются кредитные истории всех субъектов гражданского права (физических лиц и различных организаций). Но не только это даёт решающий вес центральному банку КНР в системе контроля над китайскими гражданами. Дело в том, что Народный банк сочетает в себе функции контролёра и эмитента цифрового юаня.

В чём особенность эмиссии цифрового юаня? Во-первых, НБ Китая не нуждается в распределении средств через коммерческие банки. Он может зачислять цифровой юань непосредственно субъектам гражданского права без каких-либо промежуточных ступеней. Во-вторых, главный китайский банк контролирует всю систему транзакций субъектов гражданского права. То есть, грубо говоря, если у китайца есть цифровой юань (в отличие от юаня бумажного или положенного на кредитную карту), то весь его "кошелёк" управляется НБ Китая. Там собирается максимум информации: где человек ел, пил, в какой спортзал ходил, что купил — где и когда вообще он тратил деньги. Весь образ жизни будет отражён в так называемых больших данных.

Нет никаких сомнений, что китайцы цифровой юань введут повсеместно. Так, например, в Шэньчжэне уже прошла соответствующая показательная акция, в которой приняли участие 100 000 человек, 10 000 ресторанов и других заведений. И, судя по всему, в текущем году цифровым юанем может начать пользоваться бо?льшая часть населения Китая. И тогда, используя систему больших данных о финансовом и социальном поведении того или иного экономического субъекта и сведения, предоставляемые другими министерствами и ведомствами, НБ Китая сможет не только ранжировать людей, но и осуществлять против них карательные меры. Об этом не говорится напрямую, но если ваш рейтинг привязан к вашей цифровой карте, то теоретически Народный банк Китая может отключить вас от цифрового юаня, и ваша жизнь с этого момента будет сильно затруднена.

И все остальные субъекты, имеющие возможность транзакций, могут быть потеснены, если навязать, например, всем коммерческим банкам страны использование исключительно цифровой версии юаня. Представьте себе такую ситуацию: известную коммуникационную и платёжную платформу WeChat (детище китайской компании Tencent) обязывают перейти исключительно на цифровую национальную валюту. В этом случае мы увидим "в полный рост" реальную политику контроля в отношении субъектов гражданского права (граждан, корпораций и т.п.) со стороны НБ Китая, который сейчас находится под контролем двух политических групп, притом ни одна из них не является группой Си Цзиньпина.

В случае перекоса власти в стране в пользу НБ Китая способы финансового воздействия на граждан будут очень жёсткими и даже болезненными. Это нельзя не иметь в виду, говоря о цифровых социальных нововведениях.

Тут речь идёт даже не о том, что граждане с низким социальным рейтингом не смогут поступить в тот или иной вуз, а о том, что они будут находиться под полным контролем "хозяев" цифрового юаня — тех, кто эмитирует и распределяет его по "кошелькам". Пандемия явилась мощным фактором, усугубившим эту тенденцию, так как нанесла ощутимый удар по хождению бумажных и металлических денег в Китае.

Что может произойти после всекитайского введения цифрового юаня? Очевидно, что все прежние платёжные инструменты, типа системы WeChat, перестанут работать — они будут вытеснены государством в принудительном порядке. И это вполне реальный сценарий для 2021 года.

После этого уже можно будет говорить о том, что НБ Китая при некотором влиянии других ведомств будет основным регулятором, беспрепятственно осуществляющим все действия в сфере соцрейтинга.

Кто может воспрепятствовать такому ходу событий? Как ни странно, сами же китайцы. Наверное, удивительно читать такие слова, ведь все привыкли слышать от востоковедов, что китайцы ходят строем, живут "по указке" и тому подобное. Это, на самом деле, не совсем так. Далеко не все китайцы в восторге от систем социального слежения и контроля.

Есть немало красноречивых примеров, по которым можно судить именно о таком настрое. Некоторые китайцы "на местах" сильно против этих баллов и готовы опровергать несправедливые установления, высказывать своё мнение.

Взять хотя бы систему распознавания лиц, из всех стран максимально внедрённую именно в Китае. В крупных городах там есть компаунды (комплексы жилых домов со своей инфраструктурой), которые никто, кроме лиц, введённых в базу данных этого комплекса, не может посещать. С одной стороны, это сбывшийся сверхконтроль. С другой — эта система не регулируется никакими законодательными актами, кроме установлений управляющей компании данного жилого комплекса. В итоге по многочисленным просьбам жителей компаунда система мониторинга на их территории упраздняется или дорабатывается в сторону послаблений.

Другой пример уже с конкретной географической привязкой. В Ханчжоу (а это одна из цифровых столиц Китая, наряду c Шэньчжэнем, и, кстати, база Alibaba Group) в период пандемии пытались ввести коды здоровья, которые подразумевали не только фиксацию нахождения человека в очагах COVID-19, но и сведения конфиденциального характера: каково ежедневное количество шагов, здоровый или нет образ жизни он ведёт и тому подобное. Всё это хотели считывать по инициативе комздрава города Ханчжоу, но натолкнулись на жёсткое неприятие новшеств в социальных сетях. И власти поостереглись вводить в этом городе цифровые "паспорта здоровья". Поэтому нельзя говорить о безропотном переходе китайцев на рельсы цифрового рейтинга.

Несмотря на то, что цифровой социальный кредит уже введён, и ведомства на данном направлении работают вовсю, важно подчеркнуть, что в Гражданском кодексе КНР "цифровой социальный кредит" как словосочетание, как буквальная формулировка не фигурирует, но на практике такие корпорации, как Alibaba, для ранжирования продавцов, таксистов, клиентов уже давно имели данные о кредитных историях физических лиц.

Чего можно ожидать в будущем? Конечно, понадобятся тщательные согласования требований и критериев внутри системы социального рейтинга. Работа, ориентированная именно таким образом, будет очень сложна. И лучше не нагнетать страсти вокруг введения "цифрового фашизма", при котором члены партии процветают, а малоимущие, люди с долгами подвергаются репрессиям. Это непродуктивно и не целесообразно.

От цифровизации никуда не деться в масштабах планеты. Цифровые системы контроля со стороны государства абсолютно неизбежны. Но столь же необходимо учитывать специфику каждой страны. Иначе получатся казусы типа недавней инициативы украинских властей, которые решили на скорую руку "нахлобучить" на свою многострадальную страну китайскую систему рейтингов. Очевидно, что ничего, кроме всплеска недовольства, это не даст.

Это же касается и России. Нам необходимо движение "снизу", со стороны общественных организаций, чтобы цифровизация была "с человеческим лицом". Когда цифровизация идёт на благо граждан, когда граждане получают справедливый рейтинг, система оправдывает своё существование. Её импульсы должны идти от самой жизни, а не от анонимных программистов. Только тогда цифровые социальные рейтинги принесут пользу.

Какая польза тут имеется в виду? Если люди честны, платят налоги (а это, конечно, большинство граждан страны), то эти добропорядочные члены общества могут рассчитывать на льготы, получение дополнительных возможностей и так далее. Граждане же, имеющие немалые грехи перед обществом, будут на основании кооперации общества и государства получать определённые социальные ограничения.

Кстати, об ограничениях… Несмотря на то, что западные СМИ демонизируют китайский эксперимент с социальным кредитом, на данный момент он выглядит довольно беззубо. Должники (даже миллиардеры, которые обанкротились), прочие нарушители норм в Китае оказались оштрафованы максимум запретом летать или ездить в бизнес-классе. Не исключено, что есть случаи запретов на обучение детей в тех или иных частных школах, но называть это "цифровым фашизмом" никак нельзя. Этим проштрафившимся людям не запрещается передвигаться по стране обычными поездами и самолётами, находиться среди других граждан. Никакого кастового фашизма в Китае нет!

Это надо чётко понимать, особенно, когда некоторые политики, в том числе у нас, начинают апеллировать к китайскому опыту, говорить, что там уже построен эффективный "цифровой концлагерь", "и у нас надо бы такой же сделать"!

На самом деле в Китае строится цифровой социализм. Китайское государство защищает с помощью положений Гражданского кодекса законные права граждан и даёт "укорот" олигархам типа Джека Ма. Это вовсе не "цифровой концлагерь", как это пытаются изобразить на Западе. Эти ложные рассуждения могут сыграть с нами злую шутку. Нельзя вводить что-то у нас на основании якобы успешного китайского опыта, если этот опыт искажён недобросовестными "китаеведами" и прочими околокитайскими авторитетами. К сожалению, они очень сильно влияют на нашу российскую повестку. В том числе в вопросах регулирования здравоохранения.

Китайский опыт надо изучать с точки зрения реального китайского опыта, реальной согласовательной работы, реального отношения граждан к этой системе. Это изучение даст нам немало для построения гармоничного, социально ориентированного общества.

Китай > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 18 февраля 2021 > № 3642334 Николай Вавилов

Виктор Дубровин: «2020 год был суперсложный, абсолютно непредсказуемый»

Об основных тенденциях на рынке страхования жизни в интервью «Финансовой газете» рассказал вице-президент Всероссийского союза страховщиков Виктор Дубровин.

Петр Рушайло

– Как рынок страхования жизни встретил пандемию? Какие ожидания были весной после начала карантинных ограничений и экономического кризиса?

– Было ощущение неопределенности. В начале пандемии мало кто понимал, насколько она будет длительной, насколько она будет глубокой с точки зрения того, какие ограничения нас ждут и как это повлияет на всех нас. Поэтому прогнозы мы стали делать только в мае, когда адаптировались к обстоятельствам. Тогда мы ожидали, что рынок останется где-то на том же уровне, что и в 2019 году, либо немного снизится. Несмотря на пандемию, был некоторый оптимизм, поскольку факторы, которые влияют на рост рынка, очень активно проявляли себя во II квартале.

– Что это за факторы?

– Очень сильно помогала ипотека, которая начала бить рекорды роста. Да и рынок кредитования в целом начал достаточно быстро восстанавливаться. В сегменте накопительного страхования росту интереса к продукту способствовали снижение ключевой ставки Банка России и последующее снижение ставок по банковским депозитам, что стимулировало интерес к альтернативным способам формирования сбережений. Это были самые важные драйверы, способствовавшие росту рынка.

– На рынке ИСЖ в позапрошлом году была большая просадка, в прошлом – ситуация несколько стабилизировалось. Каково состояние этого сегмента?

– Рынок ИСЖ в принципе уже можно считать сформированным, он нашел свою нишу в линейке финансовых инструментов. Для многих сейчас это действительно первый шаг, можно даже сказать – эксперимент, проба себя в области инвестиций. При этом при высоких гарантиях и наличии налогового вычета, который увеличивает доходность вложения средств, а также страхового покрытия. Клиентские менеджеры банков активно продают этот продукт. Все привыкли, что это хороший вариант для тех вкладчиков, которым недостаточно доходности по депозитам, но которые не готовы выходить на фондовый рынок. Даже через ПИФы или продукты доверительного управления. То есть продукт, который не позволит сделать какой-то драматической ошибки, но при этом даст возможность выбирать активы, смотреть, как эти активы меняются в цене, представить, что бы происходило, если бы человек напрямую с этими активами работал.

– ЦБ в своем обзоре писал, что в первой половине 2019 года, когда начали в заметном количестве закрываться договоры ИСЖ первой волны, их доходность оказалась меньше, чем по депозитам, клиенты остались разочарованными.

– Когда мы сравниваем средние показатели, они могут и проигрывать. Но при этом если взять информацию отдельных страховщиков, то некоторые клиенты, скажем, 20–30%, заработали гораздо больше, чем по депозиту, причем значительно больше. И, в общем-то, наверное, так и должно быть: если треть клиентов получили гораздо больше, чем по депозиту, еще треть – на уровне депозита, то оставшаяся треть должна получить меньше. Это нормальное распределение, если мы говорим про инвестиционные истории. Мы же понимаем: если идем в инвестиции, то не можем все одновременно заработать там очень хорошо.

– Вы в целом удовлетворены итогами прошлого года? Чего вы ожидаете от нынешнего года на рынке страхования жизни?

– Удовлетворенность, с одной стороны, есть, а с другой – нет. Эти два чувства во мне борются друг с другом. Так, мне категорически не нравится, что рынок уже несколько лет не растет, замер. Это, конечно, вызывает некое беспокойство. Рынок должен развиваться, должен расти, нам еще очень далеко до его насыщения. Вместе с тем я понимаю, что 2020 год был суперсложный, абсолютно непредсказуемый, и выйти из такого года, не потеряв, – это уже хорошо, это позитивный знак. Что касается нынешнего года. Хотелось бы верить, что возобновятся рост и развитие российского рынка страхования жизни. И хотелось бы, чтобы закончились связанные с пандемией проблемы. И мы могли бы уже говорить не о том, что мы защищаем, спасаем рынок, а о том, что мы ищем новые пути его развития.

Россия > Финансы, банки > fingazeta.ru, 18 февраля 2021 > № 3641314 Виктор Дубровин

ГЕОПОЛИТИКА ЕВРОПЕЙСКОГО ЗЕЛЁНОГО КУРСА

МАРК ЛЕОНАРД

Один из основателей и директор Европейского совета по международным отношениям (ЕСМО).

ЖАН ПИЗАНИ-ФЕРРИ

Профессор Европейского университетского института во Флоренции, ведущий научный сотрудник аналитического центра Брейгеля, профессор экономики Sciences Po (Париж) и Школы госуправления Херти (Берлин).

ДЖЕРЕМИ ШАПИРО

Директор по исследованиям Европейского совета по международным делам (ECFR), ранее работал в Институте Брукингса и Государственном департаменте США, признанный специалист по трансатлантическим отношениям и стратегическим вопросам.

СИМОН ТАЛЬЯПЬЕТРА

Научный сотрудник центра Брейгеля, профессор Католического университета Сакре-Кер и Университета Джонса Хопкинса SAIS Europe. Сфера исследований – климат и энергетика. Занимается климатической и энергетической политикой ЕС, политэкономией декарбонизации, индустриальной политикой и глобальным климатическим управлением.

ГУНТРАМ ВОЛЬФ

Директор аналитического центра Брейгеля. Сфера исследований – европейская экономика и госуправление, бюджетная политика, глобальные финансы. Регулярно выступает на встречах министров финансов ЕС, в Европарламенте, Бундестаге, Национальном собрании, был советником помощника госсекретаря по Европе и Евразии Франции. С 2012 по 2016 гг. работал в Совете экономического анализа при премьер-министре Франции.

--

Европейский зелёный курс – это попытка изменить европейскую экономику и модели потребления. Но поскольку он предполагает фундаментальную реформу европейской энергетической системы и занимает центральное место в европейской повестке, то кардинально изменит и отношения ЕС с его соседями. Иными словами, это внешнеполитический курс с глубокими геополитическими последствиями.

Основные пункты

Европейский зелёный курс будет иметь ряд глубоких геополитических последствий, которые могут негативно сказаться на партнёрах ЕС.

Евросоюз должен подготовиться к преодолению этих последствий в отношениях со своими соседями – например, Россией и Алжиром, а также с глобальными игроками – США, Китаем и Саудовской Аравией.

Блок должен сотрудничать со странами-экспортёрами нефти и газа, чтобы содействовать диверсификации их экономик, включая переход на возобновляемые источники энергии и зелёный водород, которые могут быть экспортированы в Европу.

Евросоюзу необходимо повышать безопасность поставок критически важного сырья и ограничивать зависимость от других стран – в первую очередь от Китая.

Нужно взаимодействовать с США и другими партнёрами в целях создания климатического клуба, члены которого будут предпринимать схожие пограничные корректирующие углеродные меры.

ЕС должен установить глобальные стандарты трансформации энергетики, особенно в сфере использования водорода и зелёных облигаций.

Нужно интернационализировать Европейский зелёный курс, мобилизовав бюджет, специальные фонды и политику развития ЕС.

Евросоюзу следует продвигать глобальные коалиции по смягчению изменений климата, включая защиту вечной мерзлоты.

Блок должен создать глобальную платформу для новой экономики климатического действия, чтобы обмениваться опытом и лучшими практиками.

Введение

В декабре 2019 г. Еврокомиссия представила Европейский зелёный курс – амбициозный пакет мер, направленных на то, чтобы сделать экономику ЕС экологически устойчивой. Цель – достичь климатического нейтралитета к 2050 г. и превратить трансформацию в экономическое и индустриальное преимущество для Европы. Курс представляет собой широкий комплекс политических мер и субсидий, нацеленных на сокращение загрязнения окружающей среды и одновременно увеличение исследований и инвестиций в зелёные технологии.

Зелёный курс – это, по сути, попытка трансформировать европейскую экономику и модели потребления. Но поскольку он предполагает фундаментальную реформу европейской энергетической системы и занимает центральное место в европейской повестке, то изменит и отношения ЕС с его соседями – Европе придётся пересмотреть приоритеты в глобальной политике. Иными словами, это внешнеполитический курс с глубокими геополитическими последствиями.

Во-первых, кардинальная структурная реформа изменит европейскую модель торговли и инвестиций. Евросоюз импортировал энергоресурсов более чем на 320 млрд евро в 2019 г., более 60 процентов импорта из России составляли энергоресурсы. Масштабное сокращение этого потока приведёт к реструктуризации отношений ЕС с ключевыми поставщиками энергоресурсов. Такие страны, как Россия, Алжир и Норвегия, в итоге лишатся основного экспортного рынка. Выход ЕС из зависимости от ископаемых видов топлива неизбежно приведёт к негативным последствиям для ряда региональных партнёров и даже может дестабилизировать их экономически и политически.

Во-вторых, на Европу приходится около 20 процентов мирового импорта сырой нефти. Падение спроса на нефть из-за перехода Европы на возобновляемые источники энергии безусловно повлияет на глобальный рынок нефти – рухнут цены и доходы основных экспортёров, даже если они не торговали с ЕС.

В-третьих, зелёная Европа станет более зависимой от импорта продуктов и сырья, которые необходимы для экологически чистой энергетики и технологий. Например, крупнейшим поставщиком редкоземельных металлов, которые необходимы для производства батарей, является Китай. Кроме того, Европа может остаться крупным импортёром энергии, но эта энергия должна быть зелёной, как, например, зелёный водород, произведённый в солнечных регионах планеты.

В-четвёртых, Зелёный курс повлияет на международную конкурентоспособность Европы. Если европейские компании, в отличие от своих иностранных конкурентов, понесут регуляторные издержки, их продукция станет менее конкурентной как на внутреннем, так и на внешнем рынке. А если Евросоюз попытается уменьшить потери и избежать выбросов путём введения пошлин на импорт с высоким уровнем выбросов, он рискует столкнуться с обвинениями в нарушении правил международной торговли. За этим последуют трения с торговыми партнёрами, на долю которых приходится большой объём выбросов, особенно если они посчитают пограничный корректирующий углеродный механизм незаконным торговым барьером.

Но самое главное, Зелёный курс – это внешняя политика, потому что изменение климата является глобальной проблемой. Если отказ от углерода ограничится только Европой, он не сможет смягчить глобальное потепление, потому что на Европу приходится менее 10 процентов мировых выбросов парниковых газов. Что ещё хуже, в результате Зелёного курса выбросы парниковых газов Европы просто перейдут её торговым партнёрам, и повлиять на изменение климата не удастся. Хотя бы по этой причине Евросоюз должен активно продвигать идею амбициозных многосторонних соглашений по борьбе с глобальным потеплением и подчинить некоторые свои цели этому приоритету. Еврокомиссия уже признала необходимость либо экспортировать свои стандарты, либо создавать пограничный корректирующий механизм для обеспечения конкурентоспособности Европы и предотвращения выбросов углерода.

Все эти факторы подразумевают, что ЕС придётся разрабатывать новые торговые и инвестиционные соглашения, новые модели финансового и технического содействия и в целом новый подход к международной дипломатии, которая сможет обеспечить устойчивое развитие. Международная активность ЕС неизбежно затронет отношения с США и Китаем, у которых есть собственные взгляды на то, как обеспечить устойчивое развитие и вести переговоры по климату. Отношения со странами, экспортные интересы которых затронет Зелёный курс (государства Персидского залива, Россия), также будут трансформироваться.

Все эти внешнеполитические усилия спровоцируют геополитическую реакцию партнёров ЕС. Реакция будет варьироваться от сотрудничества в реализации климатической политики до попыток перенаправить торговые и инвестиционные потоки и прямых враждебных действий против последствий Зелёного курса.

В этом докладе мы попытаемся разобрать геополитические последствия Зелёного курса. Мы рассмотрим не только усилия по экспорту климатической политики, но и незапланированные побочные эффекты. Вторая часть касается последствий для торговли энергоресурсами, политики развития ЕС, подхода к переговорам по климату и неоднозначного пограничного корректирующего углеродного механизма. В третьей части мы рассмотрим, как другие страны (США, Китай, Россия, Алжир и Саудовская Аравия) могут отнестись к Зелёному курсу и как они на него отреагируют. В заключительной части предлагается план внешнеполитических действий как составляющей климатической стратегии ЕС. Чтобы добиться успеха, Евросоюз должен быть готов решать проблемы, которые Зелёный курс может создать в отношениях с экономическими партнёрами и соседями. Только проактивная позиция ЕС позволит превратить потенциальные трения в возможности для нового международного партнёрства. Поэтому мы предлагаем различные внешнеполитические действия для подкрепления курса. Для достижения результатов в реализации Зелёного курса Евросоюзу и его членам придётся мобилизовать все имеющиеся инструменты внешней политики.

Определение геополитических последствий Зелёного курса

Чтобы сделать Европу климатически нейтральной к 2050 г., Европейский зелёный курс долен преследовать одну главную цель: изменить производство и потребление энергии в ЕС. На производство и использование энергии в экономике приходится около 75 процентов выбросов парниковых газов в ЕС.

Три четверти энергетической системы ЕС – это ископаемые виды топлива. Доминирует нефть (34,8 процента), за ней следуют природный газ (23,8 процента) и уголь (13,6 процента). Доля возобновляемых видов энергии растёт, но пока их роль ограничена (13,9 процента) и аналогична атомной энергии (12,6 процента).

Ситуация полностью изменится к 2050 г., если Европейский зелёный курс будет реализован. Но изменения должны быть поступательными. По прогнозам Еврокомиссии, ископаемые виды топлива по-прежнему будут обеспечивать около половины энергии в ЕС в 2030 году. Однако интенсивность загрязнений от них различается. Использование угля – самого загрязняющего элемента энергетической системы – должно быть радикально сокращено к 2030 г., долю нефти и особенно природного газа можно снизить позже. Касательно нефти и газа изменения произойдут в период с 2030 по 2050 годы. В этих временных рамках от нефти удастся отказаться практически полностью, а доля природного газа будет составлять лишь десятую часть в энергетической системе ЕС в 2050 г. (см. диаграмму 1).

В зависимости от конкретного сценария импорт угля в ЕС упадёт на 71–77 процентов в 2015–2030 гг., импорт нефти – на 23–25 процентов, газа – на 13–19 процентов. После 2030 г. импорт нефти и природного газа резко сократится: импорт нефти упадёт на 78–79 процентов, а природного газа на 58–67 процентов по сравнению с 2015 г. (см. диаграмму 2).

Такая кардинальная трансформация энергетической системы ЕС будет иметь ряд геополитических последствий. Их можно разделить на четыре категории: последствия для соседей ЕС – производителей нефти и газа, последствия для глобальных энергетических рынков, последствия для европейской энергетической безопасности и последствия для глобальной торговли вследствие введения пограничных корректирующих углеродных мер.

Последствия для соседей ЕС – производителей нефти и газа

Дискуссия о потенциальных последствиях глобальной декарбонизации естественно сфокусирована на том, как снижение потребности в нефти и газе на крупнейших рынках скажется на странах-производителях. В случае Европы это, прежде всего, касается её главного газового поставщика – России, а также стран Ближнего Востока, Северной Африки, Каспия и Центральной Азии, экономика которых строится на добыче ископаемых видов топлива, а основной экспорт идёт в Европу (см. диаграмму 3).

Предполагаемое падение импорта нефти и газа в ЕС немедленно отразится как на инвестициях в новую нефтегазовую инфраструктуру, так и на поддержании существующей. Это произойдёт, хотя, как отмечалось выше, ЕС планирует сохранить импорт нефти и газа на нынешнем уровне в ближайшие десять лет.

Важно отметить, что в случае с газом до 2030 г. Россия как главный поставщик энергоресурсов в Европу может даже получить выгоду от Зелёного курса, поскольку для ограничения выбросов в энергетическом секторе обязательно потребуется быстрый переход с угля на газ. Роль природного газа как транзитного топлива в ЕС, скорее всего, будет означать рост импорта.

Также важно отметить ещё одно потенциальное долгосрочное воздействие Зелёного курса на соседей Евросоюза: возможный рост торговли зелёным электричеством и зелёным водородом.

Один из главных драйверов реализации Зелёного курса – электрификация. Чтобы покрыть растущие потребности в возобновляемой электроэнергии, Европе в ближайшие десять лет, скорее всего, придётся полагаться на импорт солнечной и ветровой энергии из соседних регионов. Ближний Восток и Северная Африка получат выгоду от самого высокого уровня инсоляции в мире (от Сахары до Аравийского полуострова) и идеальной локации ветроэнергетических установок (от Атлантического побережья Марокко до берегов Красного моря в Египте). Эти возобновляемые ресурсы в первую очередь будут использоваться для удовлетворения собственных быстро растущих энергетических потребностей стран Ближнего Востока и Северной Африки, но в будущем возможен экспорт в Европу. Снижение затрат на генерацию электроэнергии и технологии транспортировки, возможно, сделает такую схему сотрудничества выгодной (в отличие от провалившегося проекта Desertec, Средиземноморского солнечного плана и других инициатив).

Возобновляемая электроэнергия позволит в значительной степени декарбонизировать европейскую энергетическую систему к 2050 г., а там, куда не доберётся электричество, поможет водород. Прежде всего – это промышленные процессы (производство стали и цемента), а также транспортный сектор (грузовики, суда и авиация). Поэтому Европейский зелёный курс включает водородную стратегию, предусматривающую установку к 2030 г. водородных электролизеров общей мощностью 40 ГВт. Учитывая энергетический потенциал Северной Африки и её географическую близость к Европе, регион может стать конкурентоспособным поставщиком зелёного водорода в Европу. ФРГ, например, в партнёрстве с Марокко строит первое в Африке промышленное предприятие по производству зелёного водорода с возможным экспортом в Германию в будущем.

Будущий импорт возобновляемой электроэнергии и зелёного водорода с Ближнего Востока и из Северной Африки (или из других стран-соседей, например с Украины) может вызвать новые вопросы, касающиеся энергетической безопасности, и решить их позволит грамотная диверсификация.

Последствия для глобальных энергетических рынков

Учитывая размер европейской экономики, Зелёный курс повлияет на глобальные энергетические рынки. Сегодня Европа – второй по величине импортёр нефти после Азиатско-Тихоокеанского региона (см. диаграмму 4).

Падение мирового спроса на нефть из-за перехода Европы на чистую энергию повлияет на глобальный нефтяной рынок – цены устремятся вниз. Масштаб падения цен, конечно, будет зависеть от траектории декарбонизации других стран. Если только Европа существенно сократит потребление нефти, а другие экономики продолжат использовать ископаемые виды топлива для своего роста, рынки и спрос в Азии, Латинской Америке и Африке смогут частично – и временно – компенсировать уход Европы. Но в целом доля Европы в мировом импорте нефти настолько значительна, что попытки сбалансировать ситуацию приведут к существенному снижению стоимости нефтяных активов.

Производители нефти пострадают по-разному, в зависимости от того, насколько сконцентрирован их экспорт и какая цена на нефть позволяет им выйти в ноль.

Например, Саудовская Аравия и Ирак могут производить нефть достаточно дешёво, покрывая затраты при цене около 30 долларов за баррель или даже меньше, в то время как России, Венесуэле и Нигерии нужна более высокая цена, чтобы выйти в ноль (см. диаграмму 5).

Производителям нефти с низкими затратами, как Саудовская Аравия, будет проще справиться с падением цен на нефть в результате воплощения Зелёного курса. В среднесрочной перспективе они могут даже увеличить долю рынка, поскольку производители с высокими затратами будут вытеснены.

Однако даже производители дешёвой нефти ощутят последствия падение цен. При нынешней цене 40 долларов за баррель дефицит бюджета Саудовской Аравии уже составляет 12 процентов ВВП. Это означает, что диверсификация экономики в той или иной степени необходима всем странам-экспортёрам.

Последствия для энергетической безопасности Европы

В Европе энергетическая безопасность традиционно ассоциируется с необходимостью обеспечить достаточные поставки нефти и газа. Не обладая внутренними ресурсами, Евросоюз вынужден импортировать 87 процентов нефти и 74 процента природного газа, которые он потребляет. Более того, зависимость от ограниченного количества поставщиков (см. диаграмму 6) влечёт за собой определённые проблемы. Особенно они проявляются в ситуации с природным газом, учитывая острую зависимость от трубопроводной инфраструктуры и долгосрочных контрактов. Таким образом, налицо контраст в сравнении с гибкостью глобального нефтяного рынка, где взаимозависимость ограничивается глобальной транспортной инфраструктурой (нефтяные танкеры).

Главная проблема энергетической безопасности Европы – её зависимость от российского природного газа. После газовых кризисов 2006 и 2009 гг. Европа приступила к реализации стратегии диверсификации, затронувшей инфраструктуру (терминалы для сжиженного природного газа в Польше и на Балтике, «Южный газовый коридор») и законодательство (включая нормативы ЕС по безопасности поставок газа и готовности к рискам электроэнергетического сектора). Эти усилия уже в значительной степени укрепили безопасность поставок в сфере импорта газа в ЕС. Снизив требования по импорту газа на континенте в 2030–2050 гг., Европейский зелёный курс, безусловно, разрешит проблемы нефтегазовой безопасности, а также уменьшит расходы Европы на импорт нефти и газа, которые в 2018 г. оценивались в 296 млрд евро.

В то же время курс может создать новые риски энергетической безопасности, прежде всего связанные с импортом минералов и металлов, необходимых для производства солнечных панелей, ветровых турбин, литий-ионных аккумуляторов, топливных элементов и электромобилей. Эти минералы и металлы обладают особыми свойствами и практически не имеют аналогов.

Некоторые из них доступны и относительно легко извлекаемы, другие либо географически сконцентрированы в нескольких странах, либо обрабатываются лишь в некоторых государствах. В Европе нет значительных запасов и мощностей для производства этих сырьевых материалов. Например, в Европе производится лишь около 3 процентов сырья, необходимого для литий-ионных аккумуляторов и топливных элементов.

В 2011 г. Еврокомиссия опубликовала первый список важнейших сырьевых материалов, который обновляется каждые три года (такие страны, как США, Япония и Австралия публикуют аналогичные списки). На данный момент список включает 27 материалов, считающихся критически важными из-за их необходимости в высокотехнологичных и зелёных отраслях, их нехватки и риска нарушения поставок.

Китай – ведущий производитель и потребитель критически важных сырьевых материалов. Импорт редкоземельных элементов из Китая, возможно, самый актуальный вопрос в этой сфере, поскольку Европа практически не занимается добычей и производством этих минералов (см. диаграмму 7).

Зависимость Европы от Китая только увеличится с ростом спроса на «зелёные» технологии. По оценкам Joint Research Center, потребности ЕС в сырьевых материалах для ветровых турбин увеличатся в 2–15 раз в ближайшие тридцать лет. В целом Еврокомиссия ожидает удвоения потребностей в новых сырьевых материалах к 2050 году.

Последствия для глобальной торговли вследствие введения пограничных корректирующих углеродных мер

В принципе вводить налог на содержание углерода в собственной продукции, не затрагивая при этом импорт, означает ставить местных производителей в невыгодное положение. Потребители продолжат покупать те же товары, но перейдут на иностранных производителей. Поэтому Еврокомиссия объявила о намерении ввести пограничные корректирующие углеродные меры. Идея проста: если Европа запускают жёсткую климатическую политику, а другие страны нет, существует риск, что компании с высоким уровнем выбросов покинут ЕС и переедут в регионы, где нет углеродных сборов или они очень низкие. Проблема миграции углеродоёмких производств станет более актуальной с переходом Евросоюза к амбициозной климатической политике, даже если её масштабы будут неизвестны.

Углеродные сборы будут иметь двойную цель: не допустить миграции предприятий, так как сборами будут облагаться все товары – и импортные, и местные производства, а также стимулировать другие страны к декарбонизации. Налог или сбор будет основываться на уровне выбросов, заложенных в импортную продукцию. Кроме того, экспортёры смогут возвращать стоимость выбросов, заложенную в их продукцию, чтобы европейские компании не оказались в невыгодном положении на мировых рынках. Учитывая, что ЕС и так импортирует значительно больше углерода, чем экспортирует, вопрос углеродной миграции нельзя игнорировать.

Тем не менее введение углеродного сбора станет серьёзным практическим и политическим вызовом – пока ни одна страна в мире не принимала такие меры (система торговли выбросами в Калифорнии, где применялись пограничные корректировки на электроэнергию, импортируемую из других штатов, единственный пример). Инициатива столкнётся с двумя основными трудностями. Первая, техническая, связана со сложностью расчётов содержания выбросов в импорте, поскольку нужно учитывать выбросы по всей цепочке начисления стоимости. Вторая, геополитическая, касается рисков ответных мер со стороны торговых партнёров. Еврокомиссия чётко дала понять: углеродные сборы будут соответствовать правилам Всемирной торговой организации (ВТО), чтобы страны не пошли на ответные меры.

Но даже если углеродные сборы будут защищены от формальных возражений, торговые партнёры всё равно могут воспринять это как чрезмерный шаг и пригрозить ответными мерами. Нечто похожее происходило в 2012 г., когда вступила в силу директива ЕС об авиационных выбросах 2008/101/EC. Документ предусматривал некую форму пограничного корректирующего углеродного механизма, распространяя европейскую систему торговли выбросами на все рейсы в/из ЕС. Группа из 23 стран, включая США, Китай, Индию, Японию и Россию, раскритиковала ЕС и опубликовала список ответных мер, на которые они пойдут, если Евросоюз не изменит свои правила. В свете такой жёсткой реакции, а также учитывая международные переговоры по контролю выбросов, Евросоюз отказался от этой меры для межконтинентальных перелётов.

Международная реакция на введение Евросоюзом пограничного углеродного налога будет очень разной. Государства, декларирующие активные действия по борьбе с изменением климата, скорее всего, поддержат инициативу и последуют примеру ЕС. Страны, экспортирующие углеродоемкую продукцию в Европу (см. диаграмму 8) будут против.

Анализ геополитического контекста

Четыре аспекта воздействия Зелёного курса по-разному отразятся на геополитических партнёрах ЕС. Соседние страны, например Россия и Алжир, в основном ощутят эффект изменений европейского энергетического рынка и подхода к энергетической безопасности. Глобальные игроки, включая США, Китай и Саудовскую Аравию, почувствуют влияние Зелёного курса на глобальные энергетические рынки и торговлю. В этом разделе мы проанализируем, как эти пять стран отнесутся к инициативе Евросоюза и какие шаги предпримут.

Соседние страны: Россия

Россия занимает четвёртое место в мире по выбросам парниковых газов и уже давно сопротивляется идеям экологической политики, которая приведёт к сокращению использования ископаемых видов топлива: экологическая доктрина страны и даже ратификация ею Парижского соглашения – скорее международный пиар. Документы по внутренней климатической политике – расплывчатые декларации, часто противоречащие реальным проектам. Кроме мониторинга объёма углеродных выбросов, все остальные нормы остаются добровольными.

Президент Владимир Путин продолжает отрицать, что изменение климата обусловлено деятельностью человека и настаивает, что у России «самая зелёная энергетическая система в мире». Россия по-прежнему зависит от углеводородов и не выполнила поставленную Путиным цель сократить долю ископаемых видов топлива в экономике страны на 40 процентов в 2007–2020 гг. (сокращение составило 12 процентов). Программа развития угольной отрасли до 2035 г. была пересмотрена в сторону повышения в 2019-м: производство угля должно вырасти на 10–20 процентов. В России существует мощная оппозиция любым попыткам ограничить выбросы парниковых газов, особенно со стороны Российского союза промышленников и предпринимателей.

В этом контексте Зелёный курс окажет серьёзное воздействие на Россию. В 2016 г. нефтегазовые доходы составили 36 процентов российского бюджета, а на Европу приходилось 75 процентов российского экспорта природного газа и 60 процентов экспорта нефти. В ближайшие десять лет торговля нефти и газа между Россией и ЕС не будет затронута, поскольку Европа планирует лишь незначительно сократить импорт нефти и газа к 2030 г., даже при 55-процентном уменьшении выбросов. Но после 2030 г. ситуация кардинально изменится: Европа существенно сократит импорт нефти и газа. Евросоюз может переключиться с поставщиков с углеродоемкими технологиями добычи, как в России, например, на Саудовскую Аравию, где уровень выбросов почти вполовину меньше.

Пограничный корректирующий углеродный механизм (на импортируемую в ЕС продукцию помимо нефти и газа) также сократит российский экспорт, опять же из-за углеродоемкости. Пока трудно сказать, насколько жёстко Россия будет сопротивляться этим мерам. Руслан Эдельгериев (советник Путина по климату) в феврале 2020 г. рекомендовал компаниям готовиться к введению Евросоюзом углеродного налога, отметив, что «ЕС продавливает эти меры не потому, что ему не нравятся наши компании, а чтобы европейские компании не превысили лимиты выбросов». Неэффективность российской энергетической системы позволяет предположить, что в экономике страны есть множество возможностей для сокращения выбросов.

Перед Европой открываются перспективы сотрудничества с Россией в сфере использования возобновляемых источников энергии, уменьшения утечек метана и повышения энергоэффективности.

Наиболее вероятной геополитической реакцией России станет попытка диверсифицировать базу потребителей энергоресурсов. Уже со времён финансового кризиса 2007–2009 гг. реализуется план по перенаправлению продаж в Китай, после украинского кризиса 2014 г., который привёл к ухудшению отношений с Европой, усилия активизировались. В 2016 г. Россия вытеснила Саудовскую Аравию с позиции крупнейшего поставщика нефти в Китай, а в 2018 г. РФ отправляла в КНР 1,4 млн баррелей нефти в сутки – более 25 процентов от общего объёма нефтяного экспорта. До недавнего времени Россия поставляла в Китай небольшие объёмы природного газа, но в декабре 2019-го был открыт трубопровод «Сила Сибири» и, по прогнозам, в 2024 г. поставки возрастут до 38 млрд кубометров в год, или до 15 процентов от объёма экспорта газа в 2018 году. Тем не менее Китай не хочет поддерживать российскую энергетическую систему по геополитическим причинам. В условиях падения цен на энергоресурсы КНР пользуется отсутствием выбора у России и добивается поставок по более низким ценам.

Долгосрочные риски для России заключаются в следующем: если переориентация на китайский рынок не будет подкреплена зелёной трансформацией энергетической системы, которая позволит обслуживать европейский рынок, зависимость России от Китая возрастёт.

Соседние страны: Алжир

Алжир можно считать тестовым полигоном для внешнеполитического аспекта зЗелёного курса. Энергетическая инфраструктура страны, третьего по величине поставщика природного газа в Европу, в основном ориентирована на европейский рынок, и доходы страны от продажи углеводородов зависят именно от Европы. А эти доходы составляют 95 процентов экспорта и 60 процентов национального бюджета.

Алжиру необходимо пересмотреть свою экономику и подготовиться к моменту, когда – возможно, после 2030 г. – спрос на поставки природного газа в Европу начнёт исчезать ускоренными темпами. Диверсификация алжирской экономики, то есть переход от углеводородов к развитию возобновляемых источников энергии, смягчит удар от Европейского зелёного курса. Основания для оптимизма есть. Во-первых, есть признаки международного сотрудничества. В соглашении 2017 г. отмечаются общие приоритеты Алжира и ЕС и «значительный потенциал» Алжира в секторе возобновляемой энергии. Кроме того, есть предложение по трансферу зелёных технологий в Средиземноморском регионе. Это не единственная попытка взаимодействия с европейскими партнёрами. В 2015 г. было создано энергетическое партнёрство Германии и Алжира, направленное на «разработку и реализацию национальной энергетической политики для экологически устойчивого энергоснабжения».

Тем не менее Алжир может столкнуться с трудностями. Власть в стране принадлежит геронтократии, которые ставят выживание режима выше любых экономических соображений. С падением цен на углеводороды страна будет всё больше нуждаться в диверсификации экономики и иностранных инвестициях, чтобы обеспечивать растущее население и развивать инфраструктуру.

Но теневые силы понимают, что именно жёсткий контроль государства над углеводородными ресурсами поддерживает устойчивость режима. Власти настороженно относятся к иностранной финансовой помощи. В 2020 г. правительство Алжира отказалось обращаться в МВФ за кредитами, несмотря на финансовый кризис из-за падения цен на нефть и коронавируса, опасаясь за свой «финансовый суверенитет».

Кроме того, Алжир и другие страны-экспортёры углеводородов страдают от так называемой голландской болезни: из-за больших объёмов экспорта углеводородов курс их национальной валюты повышается, другие сектора экономики не могут развиваться, и индустриализация замедляется. Конечно, это не единственная причина неразвитости сельского хозяйства, промышленности и сферы услуг в Алжире, но экспорт нефти развитию не способствовал.

Если говорить о трансформации энергетической системы Алжира, то генерирующие мощности ветровой и солнечной энергетики выросли с 1,1 МВт в 2014-м до 354,3 МВт к июню 2018-го, что составляет около 1,6 процента от запланированного к 2030 г. уровня в 22000 МВт. Но пока у страны нет альтернативных рынков для потенциального экспорта энергоресурсов. Алжир присоединился к китайской инициативе «Пояс и путь» в 2018 г., но возможности поставлять энергию на рынок КНР весьма ограничены. В любом случае даже правительство Алжира признаёт необходимость развития сектора возобновляемой энергии и более диверсифицированной экономики в нынешних условиях. Вместо конфронтации и сопротивления Алжир, скорее всего, будет стремиться проводить реформы обусловленные Зелёным курсом, чтобы он не затронула, а, наоборот, укрепил возможности жить на доходы от энергоресурсов.

Зелёный курс – ещё одна опция для ЕС, позволяющая использовать финансовые рычаги для продвижения политической и экономической либерализации в соседних странах.

До сих пор эти усилия давали неоднозначные результаты и практически не имели успеха в Алжире. Зелёный курс может атаковать основу контроля властей над обществом – построенную на доходах от углеводородов экономику, которая облегчает централизованный контроль, способствует коррупции во властных кругах и позволяет выделять субсидии, чтобы обеспечить режиму определённую поддержку населения. Поэтому вполне вероятно, что нынешнее руководство Алжира будет оттягивать диверсификацию и постарается максимально продлить контроль над углеводородными доходами.

В долгосрочной перспективе ЕС окажется перед дилеммой. Если власти Алжира, опасаясь утратить контроль, не будут отказываться от углеводородов, экономика страны скатится в необратимый упадок. Риск нестабильности вблизи границ ЕС может заставить европейцев смягчить условия и содействовать трансформации энергетической системы Алжира, которая обеспечивает устойчивость нынешнего режима.

Глобальные игроки: Саудовская Аравия

Саудовская Аравия – крупнейший экспортёр нефти в мире. Поставки нефти и газа составляли 80 процентов экспорта в 2018 г. и 67 процентов доходов страны в 2017-м. Давняя зависимость Саудовской Аравии от углеводородных доходов создала экономику, которая строится на занятости в госсекторе (30 процентов трудовых ресурсов) и дорогих и экономически неэффективных схемах субсидий (37 млрд долларов в 2017 г.), особенно на энергетическом рынке.

В отличие от Алжира, этой модели Европейский зелёный курс не угрожает напрямую. Саудовская Аравия поставляет в Европу менее 10 процентов своей нефти. Её основные рынки – сейчас и в обозримом будущем – находятся в Азии, на которую приходится 70 процентов экспорта нефти. Сам по себе переход Европы на возобновляемую энергию не станет проблемой для Саудовской Аравии. Зелёный курс скорее увеличит в краткосрочной перспективе спрос на саудовскую нефть, добыча которой менее углеродоёмкая, чем в России или США. Для Саудовской Аравии европейские углеродные сборы будут на 30–50 процентов ниже, чем для конкурентов.

Пока саудиты предпочитают молчать по поводу Зелёного курса, а в кулуарах поддерживают стремление европейцев развивать возобновляемую энергию и стараются сделать свои ископаемые виды топлива более чистыми. Например, своё председательство в G20 в 2020 г. Саудовская Аравия использовала для продвижения идеи экономики замкнутого цикла, чтобы нефть и газ не наносили ущерба климату.

Однако в целом переход с ископаемых видов топлива на возобновляемые, частью которого является Зелёный курс, представляет угрозу для саудовской модели в долгосрочной перспективе. Спрос и цены на углеводороды начнут падать, и Саудовская Аравия не сможет оплачивать труд многочисленных госслужащих и выделять субсидии на энергию, что поставит под угрозу внутреннюю стабильность в стране. Валютные резервы Саудовской Аравии снижаются следом за доходами от экспорта нефти с 2014 года.

Режим саудитов во главе с наследным принцем Мохаммедом бин Салманом осознаёт угрозу и уже подготовил соответствующую стратегию. В 2016 г. была запущена программа «Видение-2030» – широкомасштабный план развития, включающий диверсификацию экономики, подъём малого и среднего бизнеса и создание ненефтяного экспортного сектора.

Идея скорого пика глобального спроса на нефть заставила Саудовскую Аравию увеличить экспортные мощности, чтобы производить как можно больше нефти и захватить максимальную долю рынка, прежде чем спрос начнёт падать (эта стратегия «зелёного парадокса» – одна из причин, почему стоимость углеродных квот должна быть увеличена, иначе не удастся остановить освоение новых нефтяных активов). Относительно дешёвое производство нефти в Саудовской Аравии позволит ей выдержать низкие цены, которые вытеснят с рынка конкурентов – Россию, Венесуэлу и Иран. Стратегия низких затрат ставит под угрозу все усилия по борьбе с изменением климата, предусмотренные в Парижском соглашении, потому что возобновляемые источники энергии не смогут конкурировать с углеводородами. Конечный результат зависит от эволюции зелёных технологий и способности Европейского зелёного курса убедить глобальных потребителей энергии в необходимости интернализировать стоимость углеродных выбросов.

В контексте долгосрочного падения спроса увеличенная доля рынка даже при низких ценах позволит Саудовской Аравии получить большую прибыль благодаря огромным запасам нефти. Эта логика обусловила ценовую войну саудитов с Россией в апреле 2020 г., когда из-за коронавируса цены на нефть рухнули. Тогда в США фьючерсы торговались ниже нуля (хранение обходилось дороже, чем сама нефть).

Всё это не мешает реализации Европейского зелёного курса. ЕС сможет содействовать диверсификации саудовской экономики, а отказ Эр-Рияда от нефти с высоким содержанием углерода в пользу других источников облегчит трансформацию энергетической системы Европы. Учитывая внушительный суверенный фонд благосостояния, Саудовская Аравия с удовольствием станет инвестором и покупателем технологий возобновляемой энергии, которые появятся в Европе.

Однако пока план «Видение-2030» не дал результатов в диверсификации экономики Саудовской Аравии. За четыре года непоследовательные действия режима и глубоко укоренившаяся зависимость от нефтяных доходов не убедили иностранных инвесторов в готовности властей принимать болезненные решения. Неспособность реализовать реформы в условиях, когда мир постепенно отказывается от ископаемых видов топлива, угрожает стабильности в регионе Персидского залива. В интересах Европы содействовать этим преобразованиям, но ситуация с правами человека в Саудовской Аравии затрудняет сотрудничество.

Значительные резервы Саудовской Аравии и тесные взаимоотношения с США означают, что у ЕС нет рычагов, чтобы продавить реформы.

Следовательно, эффективная стратегия, способствующая улучшению госуправления и диверсификации экономики Саудовской Аравии, потребует взаимодействия с США. И это возможно с приходом новой администрации, которая осознаёт необходимость энергетической трансформации.

Глобальные игроки: США

Соединённые Штаты периодически соперничали с ЕС за лидирующую роль в борьбе с изменением климата. Но администрация Трампа вышла из глобальных переговоров и отказалась брать на себя какую-либо ответственность за борьбу с изменениями климата.

Трамп вышел из Парижского соглашения по климату, отменил принятые при Обаме нормы, ограничивающие углеродные выбросы и назвал изменение климата придумкой Китая с целью сохранить торговые преимущества. Тем не менее почти две трети американцев верят в изменение климата. Они считают действия федерального правительства недостаточными и полагают, что защита окружающей среды должна стать приоритетом. В некоторых штатах продвигаются законодательные нормы, аналогичные или даже более жёсткие, чем Европе. Пожары и наводнения в США в 2020 г. обострили обеспокоенность по поводу климата.

Отчасти это объясняется тем, что тема климата вызвала серьёзные разногласия между двумя партиями. Демократы хотят что-то сделать с изменением климата. Поэтому при Байдене политика США может резко измениться. В ходе избирательной кампании Байден предложил шаги, аналогичные Европейскому зелёному курсу, включая нулевой уровень выбросов к 2050 г., полный переход энергетического сектора на возобновляемые источники к 2035 г., систему тарифов на выбросы и пограничные корректирующие механизмы.

Тем не менее пока не ясно будет ли гармонизирована американская и европейская политика по климату при Байдене. Европейский зелёный курс предполагает ряд геополитических вызовов даже для администрации Байдена. Например, более жёсткие стандарты по выбросам для американских автомобилей, чем действующие сейчас в США. Поскольку экспорт пассажирских автомобилей в Европу составляет 5,5 млрд евро (2018), эти меры повлияют на политически чувствительную отрасль. Кроме того, Зелёный курс предполагает более жёсткую сельскохозяйственную политику, основанную на природосберегающих практиках, что затронет американский сельхозэкспорт, 13 процентов которого идёт в страны ЕС.

Но наибольшую озабоченность в США вызывает пограничный корректирующий углеродный механизм. Углеродные сборы могут повлиять на американский экспорт угля, природного газа и многих промышленных товаров. США экспортировали в Европу более 1,5 млн баррелей нефтепродуктов в день в 2019 г., около 19 процентов от общего объёма экспорта. Администрация Трампа считала угрозу Зелёного курса для этой индустрии неприемлемым посягательством на американский суверенитет и чистым протекционизмом. Министр торговли США Уилбур Росс обещал ответные меры: «В зависимости от того, какую форму примут углеродные споры, мы будем реагировать, но если он будет протекционистским по своей сути, как цифровые налоги, мы ответим».

Администрация Байдена захочет предложить собственную версию Зелёного курса и тоже будет стремиться к климатическому нейтралитету к 2050 г., когда США вернутся в Парижское соглашение. Но из-за оппозиции в Конгрессе США, скорее всего, примут менее амбициозные целевые показатели и будут больше полагаться на развитие технологий. Это значит, что, по крайней мере, до 2030 г., когда у ЕС будут более агрессивные климатические цели, такие меры, как пограничный корректирующий углеродный механизм, могут вызвать торговые разногласия с США. Преодолеть эти разногласия будет непросто, особенно при администрации республиканцев.

Ближайшие несколько лет администрация Байдена, скорее всего, будет стремиться к сотрудничеству. Но желание демократов играть лидирующую роль в переговорах по климату может вступить в противоречие с аналогичными амбициями Европы, как нередко случалось при Обаме. Как и в ходе переговоров по климату в Копенгагене в 2009 г., США могут решить, что договориться с Китаем проще, чем с ЕС, а европейцы просто примут то, что предлагают США и Китай. На фоне нарастающей напряжённости в американо-китайских отношениях такое развитие событий маловероятно, но Байден видит пространство для сотрудничества с Китаем по климату.

Зелёный курс также предполагает новые экологические обоснования индустриальной политики. В документах Совета ЕС отмечается, что Евросоюзу нужны «лидеры для разработки коммерческого применения прорывных технологий» и «новые формы коллаборации с промышленностью и инвесторами по стратегическим цепочкам начисления стоимости» в таких отраслях, как аккумуляторные и цифровые технологии. Любая американская администрация расценит подобные субсидии как европейский протекционизм с целью захватить лидерство в секторе зелёных технологий.

Несмотря на эти вызовы, кооперационная реакция США на Зелёный курс возможна. Всё зависит от готовности Евросоюза идти на компромиссы и вести переговоры с США. Стороны должны осознать, что в реализации своих климатических амбиций они сталкиваются с одинаковыми вызовами.

Глобальные игроки: Китай

Сегодня, когда становится всё сложнее определить позитивные, конструктивные элементы в отношениях Европы и Китая, климат является одной из важнейших тем повестки сотрудничества с Пекином. Во время дебатов о пагубных практиках китайского государственного капитализма европейские политики постоянно упоминают вынужденный трансфер технологий, кражи интеллектуальной собственности и массовые нарушения прав человека в Синьцзяне и Гонконге, но все разговоры заканчиваются очевидной декларацией: нам нужен Китай для противодействия глобальным вызовам – таким, как изменение климата.

И это действительно так. Чтобы Европейский зелёный курс и Парижское соглашение по климату сработали, Пекин должен стать частью процесса. Китай – вторая по величине экономика мира, лидер по выбросам CO2 и крупнейший производственный хаб для европейских товаров. Чтобы европейская экономика стала зелёной, «озеленить» нужно и цепочки поставок, центральным элементом которых является Китай.

Несмотря на зелёную риторику руководства, Китай продолжает использовать 3000 угольных электростанций – больше, чем США, ЕС, Япония, Россия и Индия вместе взятые, ещё 2000 строятся. Выбросы парниковых газов ещё не достигли пика (Китай – развивающаяся страна по климатическим стандартам), а США, например, существенно сократили выбросы, несмотря на нежелание федерального правительства брать на себя обязательства по глобальным соглашениям. Эти факты, а также приход в Белый дом более экологически ориентированной администрации означают, что неформальный климатический альянс Китая и Европы может просуществовать недолго.

Тем не менее Китай тоже заинтересован в более устойчивом и эффективном пути к процветанию. Изменение климата оказывает всё более серьёзное влияние на сельское хозяйство, а также безопасность водных ресурсов и продовольствия в Китае. В сочетании с загрязнением воздуха и почвы это воздействие потенциально может нарушить хрупкий баланс принятия правления Компартии. Готовность Пекина выступать в роли конструктивной силы на глобальных переговорах по климату и поддержка Парижского соглашения были важны, но придерживаться соглашения, которое не заставляет Пекин сокращать выбросы, уже недостаточно, учитывая долю Китая в мировом объёме выбросов CO2.

Более амбициозные европейские цели по климату, биоразнообразию и устойчивости не проблема с точки зрения Пекина. Китай и сам претендует на ведущую роль в глобальной защите экологии и борьбе с изменением климата. Председатель КНР Си Цзиньпин предложил использовать термин «экологическая цивилизация» – экологическая устойчивость с китайскими особенностями. Правительство КНР, чтобы показать европейцам, что работает по климатической повестке, заявило в сентябре прошлого года о намерении «достичь пика выбросов CO2 до 2030 г. и выйти на углеродный нейтралитет к 2060-му. У Китая, безусловно, есть национальная стратегия, нацеленная на экологическую устойчивость экономики страны. Но реализовывать её он будет своими темпами с оглядкой на стабильность, а главным фокусом останется сохранение высокого экономического роста и предотвращение безработицы.

Энергетическая независимость Европы никак не отразится на отношениях с Пекином: Китай не экспортирует туда энергоресурсы. Сокращение потребностей в энергоресурсах в Европе может повлечь за собой снижение цен, что будет выгодно Китаю как крупнейшему мировому импортёру нефти и газа и позволит ему сократить затраты на стимулирование роста экономики.

Однако Китай – крупнейший поставщик минералов, редкоземельных металлов, которые необходимы для реализации Европейского зелёного курса, хотя его возможности использовать это в качестве стратегического рычага воздействия ограничены. Предыдущая попытка Китая использовать свою доминирующую позицию на рынке против Японии в 2010 г. заставила другие страны сделать запасы. Парадоксально, но редкоземельные элементы на самом деле не такие уж редкие. Китай доминировал на рынке из-за субсидий производителям, которые удерживали цены на низком уровне, чтобы не допустить конкурентов. Это затратная политика нанесла ущерб экологии в тех регионах, где перерабатываются эти минералы. Правительство Китая уже готово отказаться от неё, что позволит развиваться конкурентам в США и Малайзии.

Идея пограничного корректирующего углеродного механизма для углеродоёмких товаров, которые поставляются в ЕС, представляет более серьёзный вызов для Пекина. Особенно в низших звеньях цепочки начисления стоимости, где маржа не так высока. Китайские промышленные товары могут потерять конкурентное ценовое преимущество (и свою привлекательность), и тогда европейцы смогут делать закупки у более зелёных партнёров. Это вынудит Пекин пересмотреть свою политику и хотя бы временно станет рычагом воздействия на Китай, чтобы заставить его придерживаться более амбициозной повестки по климату и устойчивости. В противном случае нынешние тренды диверсификации глобальной системы поставок (поиск альтернатив Китаю), которые наметились на фоне китайско-американской торговой войны и обострились из-за коронакризиса, могут усугубиться. Дополнительные сборы с импортёров китайских товаров позволят выровнять площадку. Европейские компании уже задумываются о локализации цепочки начисления стоимости и производственных процессов. В итоге производство в Китае может ограничиться исключительно китайским рынком, а китайский бизнес европейских компаний будет отрезан от глобальной экономики.

С помощью Зелёного курса Евросоюз сможет продвигать амбициозную глобальную климатическую повестку в рамках Конвенции ООН об изменении климата. На 26-й конференции участников Конвенции в 2021 г. в Глазго Китай должен будет пояснить, как он собирается выйти на пик углеродных выбросов до 2030 г., а затем их сокращать. Чтобы достичь углеродного нейтралитета к 2060 г., меры должны быть существенными и начинать реализовывать их нужно уже сейчас.

Китай приближается к европейскому подходу по своим обязательствам, но пытается максимально тянуть время, прежде чем инвестировать в зелёную трансформацию и чистые технологии.

Он уже лидирует по электромобилям, активно занимается солнечной и ветровой энергетикой. Зелёные технологии – растущий рынок с огромным потенциалом не только для китайско-европейского сотрудничества, но и для вытеснения европейских компаний и китайского технологического доминирования.

Из-за COVID-19 Китай столкнулся с отрицательным ростом в первом квартале 2020 г. – впервые после окончания культурной революции в конце 1970-х. Выбросы упали, и Пекин явно намерен использовать пакет стимулирующих мер, чтобы перезапустить экономику. Акцент, вероятно, будет сделан на цифровую экономику и технологии возобновляемой энергии. Но в основном стимулирующие меры предусматривают масштабные инвестиции в угольные теплоэлектростанции ради создания новых рабочих мест.

Изменение климата – одна из сфер, где Китай по-прежнему придерживается логики развивающейся страны. Он сохраняет мощные переговорные возможности благодаря прочным альянсам с Бразилией и Саудовской Аравией (участие обеих необходимо, чтобы международная повестка сработала) и G77 в целом, куда входит большинство стран, наиболее пострадавших от глобального потепления и подъёма Мирового океана. Европа может предложить этим странам совместные шаги в рамках Европейского зелёного курса и конкурировать с китайской инициативой «Пояс и путь», которая уже вызывает недовольство некоторых государств-реципиентов. Откликнутся ли развивающиеся страны на предложение ЕС – зависит от условий по кредитам и инвестициям. Но в соседних с Евросоюзом странах финансовая помощь в рамках Зелёного курса помешает Китаю инвестировать в угольную отрасль и экологически опасное извлечение ресурсов.

План внешнеполитических действий в рамках Европейского зелёного курса

Как Евросоюз может смягчить геополитические последствия Зелёного курса и возможную реакцию других стран, включая Алжир, Китай, Россию, Саудовскую Аравию и США? С концептуальной точки зрения для ответа на этот вопрос нужно выйти за рамки традиционной геополитики и соображений безопасности и обратить внимание на мягкую силу. Евросоюз может укрепить свои позиции, устанавливая стандарты и нормы глобальной энергетической трансформации и продвигая прозрачное сотрудничество по техническим и регуляторным вопросам в других сферах. И это нужно считать частью плана внешнеполитических действий в рамках Зелёного курса Европы.

С политической точки зрения необходимы чёткая стратегия и план внешнеполитических действий. Мы предлагаем подход из двух составляющих: действия по смягчению прямых геополитических последствий реализации Зелёного курса и шаги по укреплению глобального лидерства ЕС.

Действия по смягчению прямых геополитических последствий Европейского зелёного курса

Помочь соседним странам-экспортёрам нефти и газа справиться с последствиями реализации Зелёного курса

Евросоюз стратегически заинтересован в поддержании стабильности в соседних странах по целому ряду причин – от миграции до торговли. В этом контексте помочь странам-экспортёрам нефти и газа справиться с последствиями реализации Зелёного курса – ключевой вопрос внешнеполитической повестки.

Универсальная политика здесь не сработает. Нужен подход, отвечающий реалиям конкретной страны и сфокусированный на наиболее перспективных конкурентных преимуществах. Не хотелось бы повторить предыдущий опыт продвижения Европой абстрактных региональных энергетических проектов.

У ЕС и его соседей – экспортёров нефти и газа есть время, чтобы спланировать эту трансформацию. До 2030 г. Евросоюз продолжит импортировать углеводороды, резкое сокращение произойдёт позже. Нынешнее десятилетие нужно использовать для подготовки. Страны-экспортёры могут задействовать свои нефтегазовые доходы для диверсификации экономики, в том числе инвестируя в возобновляемую энергию и зелёный водород, который они в будущем смогут поставлять в Европу. ЕС стоит поддерживать эти инициативы, используя более последовательный подход к финансовой помощи.

Повысить безопасность поставок критически важных сырьевых материалов и уменьшить зависимость от Китая

Безопасный доступ к сырьевым материалам, которые требуются для зелёных технологий, необходим для реализации Зелёного курса и обеспечения устойчивого индустриального развития Европы. Это позволит поддерживать «стратегическую автономность» Европы.

Решить эту проблему поможет диверсификация поставок, повышение объёмов переработки отходов и поиск альтернативных материалов. По возможности нужно увеличивать внутреннее производство критически важного сырья, чтобы снизить зависимость от импорта. Также следует диверсифицировать импорт во избежание гиперзависимости от одного поставщика. Торговые соглашения и контракты с разными странами уменьшат риск нехватки поставок. Помимо диверсификации Европе следует развивать переработку отходов и поиск материалов-заменителей. Некоторые критически важные сырьевые материалы имеют высокий потенциал переработки, но их фактическая переработка остаётся низкой. Приоритетом должны стать конкурентоспособность затрат и повышение эффективности технологий сортировки и переработки. В этой сфере Евросоюз может поддерживать исследования и инновации (через программу Horizon Europe) и демонстрацию технологий (через Innovation Fund).

Сотрудничать с США в создании единого пограничного корректирующего углеродного механизма

Как отмечалось выше, даже если пограничный корректирующий механизм будет введён таким образом, что это не вызовет возражений ВТО, торговые партнеры всё равно будут считать это протекционистской мерой и могут пригрозить ответными действиями. Евросоюзу нужно проработать пограничный углеродный сбор так, чтобы «минимизировать издержки для международной системы и при этом добиться максимального снижения глобальных углеродных выбросов».

Планы Байдена по климату обещают аналогичные пограничные корректирующие углеродные меры, открывая путь для совместного подхода ЕС и США. Евросоюз должен воспользоваться возможностью и предложить президенту США создание климатического клуба, члены которого будут применять единый пограничный корректирующий углеродный механизм. Клуб будет функционировать как открытое партнёрство, членство будет определяться критериями уровня выбросов и мерами по их сокращению. Будет приветствоваться присоединение всех стран, включая Китай, если они придерживаются целей и правил клуба.

Создание климатического клуба должна инициировать группа стран, которые придерживаются плана по сокращению выбросов, сопоставимого с целями Парижского соглашения и при этом обладают экономической значимостью, чтобы привлечь другие государства. Поэтому совместная инициатива США и Евросоюза, возможно, в партнёрстве с развивающимися странами, станет стимулом для дальнейших действий по климату.

Вместе две экономики составляют более 40 процентов мирового ВВП и почти 30 процентов импорта. Размеры трансатлантической экономики означают, что если пограничный углеродный механизм будет построен в соответствии с правилами ВТО, торговые отношения с третьими странами станут невозможными. Климатический клуб позволит огромной трансатлантической экономике стать центром глобальных усилий по сокращению парниковых газов в рамках Конвенции ООН.

В период президентства Трампа сотрудничество между Евросоюзом и Китаем позволило избежать краха Парижского соглашения. Хотя бы по этой причине ЕС должен параллельно активизировать диалог с Китаем по климатическим действиям, что позволит Пекину присоединиться к климатическому клубу максимально быстро.

Действия по укреплению глобального лидерства ЕС

Установить глобальные стандарты энергетической трансформации

Евросоюз может взять на себя роль учредителя глобальных стандартов энергетической трансформации. Одно из преимуществ ЕС – внутренний рынок с 450 млн потребителей. Требование следовать экологическим нормам как условие доступа на европейский рынок станет мощным стимулом для стран-экспортёров и заставит их перейти на зелёные технологии в производственном процессе.

Кроме того, Евросоюз может установить стандарты для зарождающегося водородного рынка. Разработав систему торговли водородом в евро, ЕС создаст основы для международного рынка по своим стандартам. Также можно консолидировать роль евро в торговле устойчивыми видами энергии.

Наконец, Евросоюз может установить стандарты для зелёных облигаций. Глобальный рынок зелёных, социальных и ориентированных на устойчивое развитие ценных бумаг достиг 270 млрд евро в 2019 году. Пока на этот сектор приходится 5 процентов глобального рынка облигаций. Но он быстро растёт. С 2018 по 2019 гг. он увеличился на 50 процентов и, как ожидается, в 2020 достигнет 338 млрд. евро Евросоюз не только крупнейший игрок на этом рынке, так как является эмитентом 45 процентов бумаг, но и самый быстрорастущий сегмент – в 2018–2019 гг. скачок составил 74 процента. В одном из исследований 67 процентов респондентов отметили нехватку зелёных облигаций. Респонденты считают, что регулирование – самый эффективный способ увеличить рынок зелёных облигаций, а приоритетом должна стать чёткая классификация. Учитывая относительно небольшой размер рынка зелёных облигаций, его ожидаемый быстрый рост и существенную долю ЕС, а также необходимость стандартизации, европейцы вполне могут заняться разработкой правил.

Интернализировать Европейский зелёный курс

На Евросоюз приходится менее 10 процентов глобальных выбросов парниковых газов. Это означает, что для существенного воздействия на глобальное потепление ЕС нужно распространять зелёную трансформацию на другие регионы. Инструментов для этого два: бюджет ЕС и бюджет фонда «Следующее поколение ЕС», а также политика развития.

В 2020 г. Евросоюз принял бюджет – официально многолетнюю программу финансового развития на 2021–2027 гг., общим объёмом 1074,3 млрд евро. Был также учреждён постковидный восстановительный фонд, получивший название «Следующее поколение ЕС» (Next Generation EU) на 2021–2023 годы. Это дополнительно 750 млрд. евро Таким образом, весь финансовый пакет составляет около 1,8 трлн евро. 30 процентов бюджета и 37 процентов восстановительного фонда Евросоюз пообещал выделить на действия по климату. То есть с 2021 по 2027 гг. около 600 млрд евро пойдёт на зелёную трансформацию. Конечно, нужд очень много, но ЕС может выделить 10 процентов от этих ресурсов – 60 млрд евро – на интернализацию Зелёного курса.

Такой подход – предоставление грантов, кредитов и гарантий для проектов устойчивой энергетики в странах-партнёрах – поможет ЕС добиться своих целей по климату с большей эффективностью, потому что и в соседних странах, и в развивающемся мире затраты на борьбу с загрязнениями ниже. Так европейская промышленность может выйти на новый быстро растущий рынок, а у блока появится инструмент зелёной индустриальной политики. Это поспособствует развитию и диверсификации стран-партнёров (прежде всего, экспортёров нефти и газа) и принесёт бесценные внешнеполитические дивиденды Брюсселю.

Евросоюз и его члены занимают ведущие позиции в мире по оказанию помощи на развитие. В 2019 г. было выделено 75,2 млрд евро, или 55 процентов от общемирового объёма помощи. В бюджете на 2021–2027 гг. предусмотрен новый инструмент, объединяющий ресурсы для зарубежной деятельности – инструмент добрососедства, развития и международного сотрудничества (NDICI). Благодаря его средствам – 79,5 млрд на 2021–2027 гг. – Евросоюз сможет играть более заметную роль в развивающихся странах. Одна из проблем политики развития ЕС заключалась в раздробленности её инструментов, из-за чего возникали пересечения, провалы и общая неэффективность. Следующим шагом в консолидации европейской политики развития должно стать создание единого органа, например Европейского банка климата и устойчивого развития. NDICI и новый климатический банк станут основными инструментами для экспортирования Европейского зелёного курса в страны развивающегося мира, начиная с Африки.

Продвигать глобальные коалиции по смягчению изменений климата: коалиция по защите вечной мерзлоты

Почти четверть территории Северного полушария – это зона вечной мерзлоты. В результате повышения температур арктические льды тают не постепенно, как ранее предполагали учёные, а с беспрецедентной скоростью. Это главная климатическая проблема, потому что вечная мерзлота – это огромный резервуар парниковых газов. Начав таять, почва будет выпускать древние органические материалы и огромные массы парниковых газов, тысячелетиями находившиеся в замерзшем состоянии под землей. В настоящее время до 1600 гигатонн диоксида углерода находится в зоне вечной мерзлоты, почти вдвое больше, чем в атмосфере. Учёные предупреждают: нужно приложить максимум усилий, чтобы не допустить дальнейшего глобального потепления и таяния вечной мерзлоты. Евросоюз может предложить инициативу и возглавить глобальную коалицию по защите вечной мерзлоты, включая финансирование исследований нынешней ситуации и поиск путей решения проблемы – например, путём восстановления пастбищ и увеличения выпаса скота. Это пойдёт на благо всему миру и, следовательно, потребует международного сотрудничества.

Продвигать глобальные коалиции по смягчению изменений климата: коалиция по удалению выбросов CO2

Ещё одна глобальная задача, требующая международного сотрудничества, – это удаление углерода из атмосферы. Оно необходимо для достижения климатического нейтралитета к середине нынешнего столетия, поэтому нужно выйти на отрицательный уровень выбросов.

CO2 можно удалить из атмосферы с помощью природных и технологических решений. Природные решения – это лесопосадки и восстановление лесов. Технологические – улавливание и хранение углерода, а также геоинженерные методы, например прямое улавливание в воздухе.

Евросоюз должен создать глобальную коалицию по удалению выбросов CO2, которая будет продвигать международное сотрудничество в этой сфере. В коалицию должны войти страны, компании и международные организации, готовые инвестировать ресурсы в лесопосадки и восстановление лесов по всему миру, а также вкладывать средства в исследования, инновации и демонстрационные проекты технологических решений. Важно сохранить тропические леса, которые поглощают CO2. Пока система углеродных квот не даёт нужного сигнала инвесторам, нет стимула заниматься поиском решений. Поэтому особенно важно международное сотрудничество.

Евросоюз должен задействовать торговлю, финансы и политику развития для продвижения этой повестки.

Продвигать глобальную платформу новой экономики климатических действий

Евросоюз должен стать глобальной референтной точкой социально-экономических последствий декарбонизации. Находясь в авангарде этих усилий, Евросоюз одним из первых ощутит социально-экономическое воздействие. Цель Европейского зелёного курса – разумно продвигать декарбонизацию, решая проблемы экономической и индустриальной трансформации и обеспечивая социальную инклюзивность всего процесса. Такие вопросы, как справедливая трансформация и распределение воздействия климатической политики, – ключ к успеху процесса декарбонизации. Точно так же зелёная индустриальная политика и зелёные инвестиции дадут шанс воспользоваться новыми возможностями, создать рабочие места и стимулировать экономический рост. Евросоюз сможет проводить многосторонние форумы по обмену опытом и лучшими практиками со своими международными партнёрами. Такой подход поможет перенести практику углеродного рынка на другие страны, как, например, произошло с Китаем, где была запущена национальная система торговли выбросами.

В совокупности эти действия обеспечат внешнеполитическую поддержку Европейского зелёного курса. Они станут ответом на геополитические вызовы, которые ощутят другие страны из-за запуска Зелёного курса и дальнейшего глобального потепления. С их помощью европейцы найдут способы распространить декарбонизацию за пределами ЕС, а это ключ к успеху всей идеи.

European Council on Foreign Relations

Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 февраля 2021 > № 3708392 Марк Леонард, Жан Пизани-Ферри, Джереми Шапиро, Симон Тальяпьетра, Гунтрам Вольф

Артем Сычев: мошенники провоцируют клиента самого забрать деньги из банка

Злоумышленники значительно увеличили число набегов на средства банковских клиентов, однако россияне становятся грамотнее и все реже попадаются на излюбленные уловки аферистов. В этих условиях мошенникам приходится искать новые схемы обмана. Как меняется их тактика, какие слабые места остаются у экосистем, какие киберугрозы для финансовой системы могут появиться в будущем, и как Банк России может на них ответить, в интервью РИА Новости рассказал первый замглавы департамента информационной безопасности ЦБ Артем Сычев. Беседовала Светлана Орлик.

– Сколько кибермошенники похитили средств клиентов российских банков за 2020 год? Какие важные тенденции регулятор выявил в действиях злоумышленников?

– Говорить о конкретных цифрах я бы сейчас не стал, но мы раскроем их в скором времени. Но что совершенно точно можно сказать – в 2020 году активность мошенников сильно выросла, увеличилось число атак на людей. Вместе с тем, нужно понимать, что выросло и количество денежных переводов. Но что очень важно: при росте атак и числа переводов не фиксируется пропорциональное увеличение объема похищенных средств.

Кроме того, мы видим очень важную для нас тенденцию, хоть и незначительную в процентном отношении. В 2019 году 69% хищений совершались с применением техники социальной инженерии. За три квартала 2020 года такой процент составляет 66%. Кажется, что три процентных пункта в общем масштабе – это не так уж и много, но понимая, какие объемы денег за этим стоят, это, на самом деле, серьезная победа. Это показывает, что те меры, которые сейчас предпринимают банки, регулятор по повышению финансовой грамотности и то, что делают правоохранительные органы для профилактики и раскрытия преступлений в сфере кибермошенничества, медленно, но верно дают результат. Это не значит, что нам надо останавливаться на достигнутом. Для нас, например, это сигнал, что меры эффективные, и нам надо разворачивать более серьезно эту работу, что как раз и планируем на текущий год.

Проблема мошенничества будет решаться не только путем повышения финансовой грамотности, но и с помощью нормативного регулирования. Например, мы ожидаем принятия Госдумой законопроекта, который позволит Банку России оперативнее блокировать доступ к мошенническим сайтам. Другой законопроект направлен на создание Единой информационной системы проверки сведений об абоненте. Предполагается, что мобильные операторы будут предоставлять в систему информацию о статусе абонентского номера, о подтверждении сведений об абонентском номере, смене пользовательского оборудования абонентом, чтобы банки могли использовать эту информацию для противодействия мошенническим действиям.

– Можно ли ожидать, что доля социальной инженерии будет снижаться и в этом году?

– Несмотря на снижение, 66% – очень серьезный вызов. Я надеюсь, что доля социальной инженерии не будет расти, это уже было бы хорошо.

– Согласно данным Банка России, несмотря на то, что доля социнженерии в целом снизилась, все же она выросла при переводах юрлиц. Более того, вырос средний чек хищений, как у юрлиц, так и у физлиц. О чем это говорит? Кибермошенники стали охотиться на бизнес и более состоятельных граждан?

– Это говорит о том, что меняется тактика злоумышленников. И понятно, почему. Раньше это была "стрельба по площадям", и первое время граждане попадались. Именно поэтому для нападающего было важно собрать большее количество доверчивых людей. Однако меры, которые банки, мы, правоохрана приняли, привели к тому, что такое "ковровое бомбометание" со стороны злоумышленников стало меньше приносить дохода. Как компенсировать? Значит надо смотреть, где получить пусть за один раз, но больший куш. Каким образом это реализовать? Либо вернуться к старой истории с атакой на юридическое лицо, просто поменяв технику, либо использовать атаки на физлиц, но с другими сценариями.

В начале пандемии злоумышленники стали запугивать людей угрозой их средствам на депозите. Понятно, что у человека на вкладе, как правило, денег больше, чем на расчетном счету, а злоумышленник охотится за большой суммой. Это первый момент. Второй: мошенники провоцировали клиента взять кредит и тут же отдать им эти деньги. Это тоже большие суммы. Злоумышленники уже отыграли высокомаржинальную историю, они видят сокращение бизнеса, сокращение своих доходов и теперь переходят на другие сегменты – где можно брать не от многих жертв по чуть-чуть, а от одной, но сразу много.

Однако тактика "стрельбы по площадям" все равно не исчезла. Тот, кто первоначально отрабатывал схему с использованием методов социнженерии и вывел ее на криминальный рынок, очевидно, свои деньги "заработал". Он сбросил эту схему другим участникам криминального рынка, и сейчас ее эксплуатируют довольно большое количество групп. И чем дальше, тем этих схем больше.

Недавно мы вместе с МВД сообщили о новом сценарии. Злоумышленники представляются сотрудниками правоохранительных органов и убеждают гражданина, что якобы против него возбуждено уголовное дело по заявлению Центрального банка. Но все должны знать, что сотрудник полиции звонить не будет, вызовут повесткой. А Центральный банк не обращается с заявлениями в правоохрану по операциям без согласия клиента, это не в его компетенции, тем более в отношении лиц, которые обслуживаются в кредитных организациях. Как и все новые схемы, она появилась, потому что предыдущие уже известны, широко растиражированы и не дают эффекта.

Однако знаете, беспокоит другое. Волнует, что злоумышленники уже прекрасно понимают, что, если вся эта мошенническая активность идет через платежные системы, то она с большой вероятностью может быть остановлена на стороне банка. Поэтому сейчас мошенники под тем же предлогом угрозы деньгам на счете или по другой легенде пытаются спровоцировать клиента прийти в отделение, снять свои деньги и дальше отправить их злоумышленнику через платежный терминал или банкомат другого банка. И таким образом, банк, который обслуживает этого клиента, видит просто снятие денег, а куда деньги ушли, он не знает. И вот это серьезный вызов, который требует отдельной проработки и на нашей стороне, и стороне банков.

– Что еще беспокоит Банк России? Например, информационная безопасность экосистем?

– Мы в прошлом году наблюдали несколько случаев, когда злоумышленники нащупывали слабые места в программном обеспечении, которое находится между банком и клиентом. Но мы всегда учитываем такие риски. Во-первых, у банков есть обязанности проводить оценку защищенности такого ПО. Во-вторых, мы внимательно следим за подобными событиями, очень подробно описываем их в информационных бюллетенях, которые доступны всем финансовым организациям, даем советы, как закрывать такие бреши.

Что касается экосистем, ситуацию с информбезопасностью не выпускаем из поля зрения и считаем ее важной. Слабым звеном в экосистеме являются маленькие организации, которые находятся в ее периметре, имеют возможность доступа к информационным ресурсам крупных организаций, к их базам данных, но при этом не в состоянии оценить, насколько зарискован их собственный бизнес, и особо не понимают, как выстраивать его информационную безопасность. Если злоумышленникам будет интересно атаковать экосистемы, они будут это делать не в лоб, не станут целиться в самую защищенную компанию, просто найдут слабое звено.

Важный момент – это возможные атаки на так называемые цепочки поставок. Любая финансовая организация использует аутсорсинговые услуги, кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. С прямым аутсорсером банку более-менее понятно, как выстраивать отношения с точки зрения информационной безопасности. Но мы прекрасно понимаем, что у этого аутсорсера есть свои аутсорсеры. И совершенно не обязательно нападать на прямого аутсорсера для того, чтобы атаковать основную цель.

– А есть ли какие-то нововведения в регулировании поднадзорных?

– Да, есть. В прошлом году мы провели киберучения с 22 банками. Надо сказать, что результаты таких учений дают намного больше, чем самые дотошные инспекционные проверки. Они дают представление о тех болевых точках, которые точно могут повлиять на информационную безопасность, на киберустойчивость, на операционную надежность. Такие мероприятия позволяют понять, как у банков работает система оценки рисков.

Киберучения очень хорошо показывают, как и насколько быстро организация может выявить атаку, ее локализовать, оценить масштаб проблемы и ликвидировать последствия. В конечном итоге это проекция того, насколько менеджмент организации правильно выстроил процесс управления операционным риском целиком, в том числе риском информационной безопасности. И насколько организация готова обеспечить свое устойчивое функционирование в условиях реализации кибератак и других угроз информационной безопасности. Вот это является для нас на текущий год абсолютным приоритетом, и эту тему будем очень активно развивать.

– Каковы результаты этого киберучения?

– Во-первых, мы увидели, что у всех участников построены системы мониторинга, выявления и реагирования. Мы сумели отработать взаимодействие не просто внутри банка, мы отработали цепочку взаимодействия: банк – Банк России – другой банк. Увидели, что она работает. Стало понятно, что надо дополнительно совершенствовать банкам, что нужно сделать нам. Но в целом итоги оказались положительными, мы ожидали больше проблем. Опыт показал, что банки достойно готовятся к отражению атак.

– Эти киберучения планировалось провести летом, затем регулятор отказался от этого времени из-за пандемии. Когда вам удалось их провести?

– Последние учения прошли в начале декабря. Со стороны банков это была исключительно добровольная история. Мы же моделировали ситуации и нападения с учетом актуальных угроз.

– В этом году планируете такие мероприятия проводить? Когда?

– Да, конечно. Я думаю, что начиная со второго квартала мы пойдем киберучиться. Но понятно, что для некоторых финансовых организаций это будет тяжелое испытание, поскольку это все-таки демонстрация практической безопасности, а не бумажной. Это не просто отдать проверяющему документ и показать, на какой машине это работает. Это навык отрабатывания реальных инцидентов.

– Сколько в среднем телефонные мошенники крадут у россиян за один звонок?

– По данным за третий квартал, средний чек составляет 10 с лишним тысяч рублей. Раньше мошенникам достаточно было массово обзванивать граждан. Потом, когда стало понятно, что большая часть граждан уже прекрасно их идентифицирует и с ними не разговаривает, они стали менять сценарии.

Большой проблемой остаются звонки с подменными номерами. Многие люди действительно теряют бдительность и легче клюют на уловки мошенников, когда видят на телефоне номер банка. Это решит проект закона, который готовится ко второму чтению в Госдуме. Он направлен на создание Единой информационной системы проверки сведений об абоненте и пользователях услугами связи абонента. Предполагается, что мобильные операторы будут предоставлять в систему информацию о статусе абонентского номера, о подтверждении сведений об абонентском номере, смене пользовательского оборудования абонентом для дальнейшего использования пользователями такой системы в целях противодействия мошенническим действиям на финансовом рынке.

– Со стороны банковского сообщества звучат различные предложения по совершенствованию механизма борьбы с выводом похищенных денег, как вы к ним относитесь?

– Никто не спорит, что механизм надо совершенствовать. Но методы совершенствования могут быть абсолютно разные. Иногда предлагаются варианты, которые мы точно не можем поддержать. Ну, например, мы не согласны с желанием ряда банков блокировать счета клиентов на длительный период. Мы также не одобряем идею передавать данные по клиенту, через которого пытались вывести деньги, непосредственно клиенту, которого пытались ограбить. Это юридически неправильные конструкции, которые порождают дополнительные существенные риски. Но то, что это требует совершенствования – да, безусловно, и мы с банками постоянно ведем диалог, чтобы найти возможные варианты.

– Работает ли Банк России над изменением процедуры возврата средств клиентам? Ведь большая часть денег похищается из-за "социальных инженеров", когда клиент по факту сам нарушает условия договора и по существующим правилам не может рассчитывать на компенсацию.

– Да, есть определенные предложения, но пока их рано озвучивать. Мы стараемся со своими поднадзорными проработать возможные варианты. Есть предложения со стороны ассоциаций, есть предложения с нашей стороны, необходимо учитывать интересы граждан с точки зрения обеспечения сохранности их денег. Здесь нужно искать определенный консенсус. Мы работаем над этим.

– Как часто клиенты жалуются на блокировки в рамках работы закона об остановке подозрительных платежей?

– Единицы по сравнению с объемами.

– Подготовил ли Банк России предложения по усилению ответственности сотрудников финансовых организаций за утечку персональных данных?

– Мы готовы поддержать предложение, звучавшее на площадке Ассоциации банков России, по изменению структуры 183 статьи Уголовного кодекса (Незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, налоговую или банковскую тайну – Прим. ред.). Мы за увеличение срока наказания по ней. В статье речь идет не о персональных данных, а о банковской тайне. Ведь по сути из банка утекают не только сведения о конкретном человеке, но и информация о его счете, а это уже не просто персональные данные, а данные, составляющие банковскую тайну. При этом подчеркну, что далеко не все утекающие персональные данные уходят именно из банков. Банки – это капля в море. Основные утечки идут через фишинговые сайты, разные интернет-магазины и другие ресурсы, которые собирают данные людей.

Россия > СМИ, ИТ. Финансы, банки > ria.ru, 16 февраля 2021 > № 3648793 Артем Сычев

Встреча с главой компании «Роснефть» Игорем Сечиным

Владимир Путин провёл встречу с главным исполнительным директором, председателем правления ПАО «НК «Роснефть» Игорем Сечиным. Обсуждались результаты деятельности компании за 2020 год, организация работы в период пандемии коронавирусной инфекции.

В.Путин: Игорь Иванович, знаю, что подведены уже фактически все, наверное, цифры по результатам 2020 года, и у Вас есть возможность доложить о том, как компания отработала. И конечно, не могу не спросить, как эта работа была организована в период ограничительных мер, связанных с пандемией коронавирусной инфекции, и как вы сейчас встраиваетесь в работу по вакцинации, в том числе – и прежде всего, конечно – ваших сотрудников.

И.Сечин: Уважаемый Владимир Владимирович!

Начну с самого главного – с вакцинации, с обеспечения необходимыми медицинскими услугами наших сотрудников. Как я Вам уже и ранее докладывал, эта работа в компании уже организована, не буду много повторять: организованы изоляторы, обсерваторы для наблюдения за вновь заступающей вахтой. Вахты удлинены, и это помогает нам, усилены медицинские бригады на промыслах. Это помогает нам преодолеть все сложности текущего периода.

В.Путин: Вахты удлинены для того, чтобы реже менялись люди?

И.Сечин: Да, именно так, Владимир Владимирович. Они проходят 14-дневное наблюдение перед заступлением на вахту.

В.Путин: Карантин.

И.Сечин: Да, и в дальнейшем те, кто имеет какие-то подозрения, направляется в изоляторы соответствующие, где уже врачебное наблюдение организовано, и те, кто могут, здоровые, они приступают к вахте, вахты удлиняются, безусловно.

С учётом того, что у нас появились зарегистрированные вакцины, мы обратились, находимся в контакте с Правительством, вице-премьером Голиковой Татьяной Алексеевной, с Минздравом, обратились с соответствующей просьбой в Минздрав зарезервировать для нас необходимое количество вакцин для вакцинирования 300 тысяч человек. Этот вопрос мы сейчас решаем, я думаю, в марте уже приступим к вакцинированию, а в тот период времени, который у нас сейчас остался до начала вакцинации, организовываем со специализированной медицинской организацией всю логистику, доставку, сами процедуры вакцинирования – в присутствии врачей, с медицинскими обследованиями и дальнейшим сопровождением. Поэтому надеемся, в марте уже практически все сто процентов сотрудников, которым доктора подтвердят возможность вакцинирования, все будут отвакцинированы.

В.Путин: Хорошо.

И.Сечин: Теперь в отношении отчёта за 2020 год. Мы некоторое время назад предоставили публичную отчётность по международным стандартам, она является крайне позитивной для компании, и должен Вам сказать, что, несмотря на драматическое влияние, скажем, пандемии, «Роснефть» показала – пока единственная из мировых «мейджеров» – прибыль по итогам года.

Мы опубликовали консолидированную финансовую отчётность. Компания по итогам года получила 147 миллиардов рублей чистой прибыли в отличие, как я сказал, от целого ряда международных «мейджеров», включая такие великие компании, как ExxonMobil, Chevron, Shell, Total (закончили год с убытками). Несмотря на ухудшение макросреды, этот результат позволил нам сформировать основу для перечисления дивидендов за прошлый год в объёме 50 процентов, как Вы нам и давали поручение.

Таким образом, на сегодняшний день единственная компания из мирового нефтегазового сектора, которая оказалась в прибыли, – это мы.

В.Путин: Уж так и единственная?

И.Сечин: На сегодняшний день да. Я допускаю, что в отчётностях, которые будут предоставляться по итогам года другими компаниям, могут появиться и какие-то ещё лидеры, но на сегодняшний день это так.

В.Путин: Игорь Иванович, это несмотря на наши договорённости с ОПЕК в рамках «ОПЕК плюс», связанные с сокращением добычи.

И.Сечин: С учётом директив Правительства по сокращению, с учётом всех событий, связанных с пандемией, сокращением потребления. Мы смогли найти решения, снизить операционные затраты, издержки, несмотря на сокращение капитальных затрат, тем не менее выйти в прибыль. Она, конечно, не такая значительная, как в прошлые годы, но тем не менее с учётом той ситуации, в которой мы находимся, это те 147 миллиардов рублей, 2,2 миллиарда долларов примерно, которые позволяют нам выплатить дивиденды за прошлый год.

При этом мы смогли ещё сократить чистый финансовый долг почти на 10 миллиардов долларов. Кроме того, прошлый год стал для нас рекордным по открытию новых месторождений нефти и газа. Мы открыли три крупнейших месторождения, три самых крупных в мире месторождения: в Карском море два месторождения, которые названы в честь наших маршалов Победы – именем маршала Жукова и маршала Рокоссовского, а также Западно-Иркинское месторождение на севере Таймыра.

По данным международного аналитического агентства Wood Mackenzie, эти открытия стали крупнейшими в мире: средний ресурсный потенциал превышает четыре миллиарда баррелей нефтяного эквивалента. Это почти в два раза больше, чем у наших ближайших конкурентов, которые тоже открывали в прошлом году. И в целом по итогам 2020 года органический прирост запасов по действующим активам «Роснефти» составил более 700 миллионов тонн нефтяного эквивалента по международным категориям.

В соответствии с данными, предоставленными в отчётности, объём добычи за прошлый год составил 256,2 миллиона тонн нефтяного эквивалента – как Вы уже отметили, это с учётом директив Правительства по ограничению добычи. Нам, несмотря на это, с учётом последних корректировок, которые были сделаны, в целом на 1,4 процента удалось продемонстрировать положительную динамику по углеводородам жидким, по нефти 0,2 тоже в плюс и 6,4 по газу.

Роснефть увеличила проходку в эксплуатационном бурении на 9,1 процента по отношению к предыдущему году.

В.Путин: А где бурились в основном?

И.Сечин: Во-первых, [месторождение] Самотлор, мы увеличили – помните, мы обсуждали с Министерством финансов инвестиционные стимулы, и в связи с Вашим принятым решением о поддержке Самотлора по обводнённости мы увеличили там бурение. Это позволило увеличить, поддержать уровень добычи там и выполнить те инвестиционные соглашения, которые были достигнуты с Министерством финансов, что обеспечивает нам поддержание темпов разработки месторождений, социальную стабильность в моногородах, связанных с нашими промыслами.

В.Путин: Средняя зарплата какая примерно в компании? Это, конечно, всегда такая цифра, вызывающая много вопросов, но тем не менее средняя, надо на что-то ориентироваться.

И.Сечин: Она в принципе зависит от квалификации работников, от работы на промыслах, на перерабатывающих мощностях.

В.Путин: Понятно.

И.Сечин: В целом она превышает 80 тысяч [рублей] примерно в месяц. Те, кто работают, они, Владимир Владимирович, зарабатывают очень прилично. Буровики высоких разрядов, профессиональные менеджеры, сотрудники, которые имеют высокие квалификации, они держатся за работу, и у нас текучесть очень низкая.

Количество введённых в эксплуатацию скважин в 2020 году достигло 2,6 тысячи, в том числе 1,8 тысячи – это высокоэффективные горизонтальные скважины, что тоже на 6 процентов выше 2019 года. В целом горизонтальное бурение у нас уже составило в доле бурения 44 процента. Это очень хороший показатель с учётом того, что горизонтальное бурение позволяет поднять эффективность на трудноизвлекаемых месторождениях, на выработанных месторождениях.

В.Путин: Как далеко забирается по горизонту?

И.Сечин: У нас есть рекорды, например, на Сахалине протяжённость скважин до 15 тысяч метров. Но это мировые рекорды. А в среднем речь идёт о горизонтальных отклонениях на три-четыре километра.

Достигнуты рекорды по коммерческой скорости бурения горизонтальных скважин. Отраслевой рекорд суточной проходки составил 27 542 метра.

В.Путин: У вас логистический центр по бурению находится в Москве? Где сам центр, который руководит всеми этими [процессами]?

И.Сечин: Диспетчеризация осуществляется из Москвы, да, под контролем находятся все действующие эксплуатационные, нагнетательные и другие вспомогательные скважины, на контроле с использованием спутников, осуществляется управление, контроль за состоянием этих скважин.

В.Путин: А сам процесс бурения?

И.Сечин: У нас собственная большая подрядная организация, «РН-бурение» называется. Примерно половину бурового сервиса мы осуществляем собственными силами, вторая половина привлечена с рынка, это уже российскими подрядчиками. Это позволяет нам находиться в рынке, видеть референтные цены на услуги по бурению, поддерживать эффективность собственных мощностей тоже.

Собственные мощности в тяжёлых условиях помогают, конечно, избежать рисков каких-то провалов, в этом смысле это, конечно, необходимое решение для нашей отрасли.

Удельные операционные затраты, как я сказал уже, мы снижаем, по добыче они составили минус 9,7 процента по сравнению с 2019 годом, и в настоящее время операционные затраты составляют 2,8 доллара на баррель нефтяного эквивалента. Это один из лучших показателей в мировой отрасли. Одновременно снижены общехозяйственные, административные расходы почти на треть, на 15 процентов сокращены процентные расходы.

Мы продолжаем работать с нашими международными партнёрами. С норвежской компанией Equinor заключили сделку по проекту разведки и добычи в Иркутской области, что позволит нам привлечь и инвестора, и технологического партнёра, такого опытного, как Equinor, и увеличить ресурсную базу для поставки нефти в страны АТР.

Крупнейшие международные инвестбанки и аналитики прогнозируют в целом дефицит энергоресурсов, рост их стоимости. Это обусловлено истощением ресурсной базы, обводнением залежей, снижением дебетов и новым трендом, который начинает реализовываться рядом нефтяных компаний на фоне падения спроса и перехода к «зелёной» энергетике – по сокращению вложений в нефтегазовые проекты. Так что мы, разрабатывая эти новые месторождения, будем пытаться удовлетворить тот дефицит, который может возникнуть на рынке.

Наряду с органическим развитием ресурсной базы мы реализовали ряд мероприятий по её реконфигурации с целью повышения эффективности нашей работы. С момента моего последнего Вам доклада компания завершила комплекс сделок по формированию портфеля активов проекта «Восток Ойл» на севере Таймыра, приобрела новое месторождение со значительным синергетическим эффектом в Красноярском крае. Все сделки получили полное одобрение внутреннего, внешнего аудита и признанных независимых международных экспертов.

Результат, мы надеемся, приведёт к изменению облика компании. Проект «Восток Ойл» не только получил высокую оценку от аналитиков, но и привёл к притоку инвесторов в акции компании, что вызвало рост капитализации, и с начала 2020 года, когда на рынке появилась первая информация о проекте, акции демонстрируют опережающую динамику котировок в противоход даже общему падению на рынке, мы наблюдаем рост порядка на три процентных пункта.

Как я уже упоминал, важным событием для нас в рамках проекта «Восток Ойл» стало открытие Западно-Иркинского месторождения с извлекаемыми запасами нефти свыше 500 миллионов тонн. По итогам бурения поисково-разведочной скважины «Западно-Иркинская 31» получен приток нефти. Испытания продолжаются. По итогам бурения второй скважины, «Западно-Иркинская 32», подтверждена нефтеносность на другом берегу Енисея. Это создаёт хорошие перспективы для нашей работы. Выполняем инженерные изыскания для размещения, проектирования первоочередных объектов обустройства, переданы в Главгосэкспертизу проекты строительства системы внешнего транспорта нефти к бухте Север. Идёт проведение исследования трассы для строительства магистральных трубопроводов, для вывода до бухты Север нашей продукции.

В этом году планируем провести 3D-сейсмику в объёме 500 квадратных километров, провести бурение поисково-разведочных скважин, горизонтальных скважин для наработки технологий добычи в этом регионе.

Также не забываем про Ваш посыл, который Вы дали на экономическом форуме в Давосе, о необходимости борьбы с глобальным потеплением. Нами приняты управленческие решения по контролю за предотвращением выбросов парниковых газов, минимизацией углеродного следа на основных производствах компании. Стратегия компании предусматривает достижение лидерских позиций по удельным выбросам парниковых газов среди сравнимых международных компаний, мы в этом направлении рассчитываем тоже стать лидерами – по снижению выбросов, практически стопроцентному использованию попутного нефтяного газа. Провели метеоисследования, которые позволяют нам новый проект «Восток Ойл» обеспечить локальной генерацией ветрового типа – там, где это возможно, конечно, не всё, но будут специальные ветровые поля, которые также будут входить в общий проект «Восток Ойл».

В.Путин: Сжигание попутного газа уменьшили за последние годы?

И.Сечин: У нас эта работа постоянно ведётся. Сейчас средний уровень утилизации попутного нефтяного газа составляет 83 процента. В ближайшие два года мы выйдем на 95 процентов.

В.Путин: Хорошо. Совсем недавно там было меньше 60 [процентов].

И.Сечин: Да, работа ведётся постоянно, и по некоторым проектам, месторождениям возможно 90-процентное использование попутного нефтяного газа. Средняя цифра, как я сказал, 83 [процента], в ближайшие два года мы эту проблему закроем.

В.Путин: Отлично, хорошо.

Россия > Нефть, газ, уголь > kremlin.ru, 15 февраля 2021 > № 3639537 Игорь Сечин

Константин Ордов: «Кризис – созидательное разрушение, но Россия свой шанс не использовала»

Согласно отчету Росстата, падение ВВП России в минувшем году составило 3,1%. Как уточнил, выступая на этой неделе в Госдуме, глава Минэкономразвития Максим Решетников, данное падение оказалось существенно ниже прогнозов, представленных ранее.

Павел Еськов

Как сообщил министр в рамках «правительственного часа», в сложных условиях, в которых оказалось мировое сообщество из-за пандемии COVID-19, экономика России показала наибольшую устойчивость. Во многом на этот результат повлияли вовремя введенные правительством санитарно-эпидемиологические ограничения и меры поддержки граждан и бизнеса.

Действительно ли показатель падения ВВП в 3,1% хорош, или он мог быть еще меньше? – Этот вопрос «Финансовая газета» адресовала доктору экономических наук, руководителю департамента корпоративных финансов и корпоративного управления Финансового университета при правительстве России Константину Ордову.

– Я думаю, что это можно отнести в заслуги правительства. Но заслуга связана не с феноменальным объемом беспрецедентной прямой помощи, которую мы видели в Соединенных Штатах Америки и других развитых странах. Заслуга в том, что удалось пролоббировать внутри правительства целесообразность и необходимость дополнительных расходов на поддержку экономики, и то, что какие-никакие средства были потрачены на прямую помощь гражданам, какие-то дополнительные социальные выплаты, помощь безработным.

Опять же, надо отметить, что и Банк России сыграл гораздо большую роль в этом вопросе, чем Министерство экономического развития, понизив ключевые ставки и купировав банковский кризис, который назревал. И это, на мой взгляд, даже больше поддержало экономику, чем те меры от правительства, которые измерялись триллионами рублей: раньше такие суммы мы видели лишь в рамках госпрограмм, а теперь узнали, что эти госпрограммы были частично перекроены под решение насущных задач и проблем.

Еще во втором квартале, глядя на все, что происходит, мы понимали, что падение экономики составит, скорее всего, 7%. Потом, в третьем квартале, нам казалось, что оптимистичным было бы 5%. К концу третьего и началу четвертого квартала для нас даже не реальным, а именно оптимистичным было падение в 4%. Даже в декабре мы еще гадали – будет ли 3,5% или это тоже слишком оптимистично.

Но, тем не менее, по итогу года мы вышли на эти 3,1%. Так что, если бы не поддержка правительства, мы бы эти 5% все же увидели.

– По данным экспертов ООН, мировая экономика в прошлом году обвалилась на 4,3%. Получается, что Россия с ее показателем на уровне 3,1% впереди планеты всей? Насколько корректно сравнение этих показателей?

– Утверждать, что «впереди», довольно трудно. Дело в том, что наша экономика не в полной мере отвечает структуре самых передовых экономик развитых стран. В процессе кризиса всегда какие-то страны, какие-то структуры экономики выигрывают, какие-то проигрывают. Так, в Америке по итогам второго квартала экономика упала больше, чем на 30%, в Европе – почти на 40%, в Англии – почти на 70%. Китай в первом квартале, а у них все началось раньше, потерял 33% ВВП. Паника была колоссальная, это было беспрецедентно даже по меркам Великой депрессии, которой мы, экономисты, пугаем всех обычных граждан.

А российская экономика, если мне память не изменяет, в годовом выражении во втором квартале, то есть на пике, падала всего на 10%. То есть, если у нас падение, в сравнении с развитыми странами было как минимум в три раза меньшим.

Впрочем, это связано со структурой: у них в ВВП достаточно большую долю занимает сфера услуг, которая пострадала сильнее всего. Ровно с этим у них было желание оказать прямую помощь, чтобы через потребительские расходы этот существенный сектор экономики поддержать. То есть, не прямой помощью частным предпринимателям, а именно через платежеспособный спрос, через потребление.

У нас же сфера услуг не имеет такого веса в ВВП и такого радикального значения, но все падение де-факто было связано с негативной конъюнктурой на сырьевых рынках. Мы с вами увидели, что наибольший отрицательный вклад – падение цен на нефть и газ, падение объемов. В сфере услуг, конечно, тоже – гостиничный бизнес, туризм, транспорт – то есть все те вещи, которые во всем мире пострадали, у нас тоже были не в лучшей форме, мягко говоря, – там падение составило 30-40%. Но поскольку в нашем ВВП эти сферы занимают незначительное место, мы этого особо не заметили.

Но мы тоже увидели всплеск безработицы, увеличение количества граждан за чертой бедности. И, к сожалению, ситуация продолжает негативно развиваться.

То есть, с одной стороны мы хвалим правительство за то, что показатель в 3,1% – это прекрасно и хорошо, а с другой стороны, наши власти показали нежелание тратить деньги, попридержать. Ведь за этот кризис резервный фонд у нас увеличился. Если все другие страны пытались тратить свои резервы, чтобы купировать кризис, то у нас к этому подошли как-то очень избирательно: резервный фон мы сохранили и преумножили, зато это теперь для нас может аукнуться долгим периодом восстановления.

– По итогам нынешнего года Минэкономразвития предполагает рост ВВП в пределах трех процентов. Насколько оправдан этот прогноз?

– Сейчас – да, мы ожидаем в этом году 3%, в 2022-м – может быть даже 4%, но дальше – 2% и меньше роста ВВП. А такой рост нам даже не позволит сохранить реальные доходы населения.

Так что тут доблесть явилась не какими-то отчаянными попытками действий со стороны правительства и Минэкономразвития, а некими минимально необходимыми шагами, не позволяющими нам рассчитывать на существенный отскок. Шаги эти не связаны с перестройкой и реформированием экономики, переформатированием внутри российской экономики отраслевой специфики.

У нас, вроде как пережили 2020 год и все перекрестились, теперь будем говорить о том, что на фоне других стран – хорошо. Однако США и другие развитые страны в этом году вырастут быстрее, чем мы. У них и так потенциал выше, а нам, чтобы их догонять, надо расти заметно быстрее.

Да и черт бы с ними – догонять. Нам бы для того, чтобы перестать снижать реальные доходы населения, нужны темпы роста достаточно большие. А в результате вот такой экономии средств резервного фонда, мы не заложили того фундамента, на котором мы могли хотя бы рассчитывать на какое-то качественное изменение российской экономики.

Кризисы нам даны не только для того, чтобы мы падали в обморок и бегали с выпученными глазами. Кризисы – это созидательное разрушение. С рынка должны уйти компании и отрасли, которые не отвечают современным тенденциям и веяниям, технологическому укладу – мы с вами переходим в цифровизацию; которые не достаточно эффективны, а им на смену должны прийти молодые бизнесы современной экономики, способной более эффективно действовать, создавать новые рабочие места.

Мы видим, что некоторые изменения у нас, конечно, происходили, но было это очень точечно, несистемно, и с точки зрения государства мы не увидели ничего, кроме каких-то негативных слов о том, что налоговое бремя нужно увеличить. По сути, в прошлом году мы увидели, что единственное, что хоть как-то поддержало доходы бюджета, это были налог на доходы физических лиц, социальные отчисления с заработных плат и т.д. То есть де-факто основой экономики остаются граждане, а бизнес и сырьевая рента – очень волатильны.

И в этой связи каждый раз, оборачиваясь на минувший 2020 год, начинаешь понимать, что отдавая должное правительству за все сделанное в период пандемии, тем не менее, можно упрекнуть власти в упущенных возможностях. Кризис нам давал эти шансы, чтобы иначе взглянуть и на экономическую программу развития России, может быть, внести некие реформы в налоговую систему, в пенсионную.

Это было время, когда мы готовы были бы согласиться с какими-то радикальными предложениями, но их не последовало. И, тем самым, банальное восстановление российской экономики в 2021-2022 годах будет исключительно связано с конъюнктурой на сырьевых рынках. Нефть восстановится, снимутся ограничения по нашему топливно-энергетическому комплексу, мы снова начнем поставлять газ в полном объеме в Европу, цены на него опять же если увеличатся, то вроде бы и российская экономика восстановится. Однако это не тот путь, который может радикально, и как мы хотим изменить уровень оплаты труда, качество жизни, уровень пенсионного и социального обеспечения.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > fingazeta.ru, 11 февраля 2021 > № 3635893 Константин Ордов

Дмитрий Мезенцев: о стратегии сотрудничества России и Белоруссии

Накануне Дня дипломатического работника агентство РИА Новости пообщалось с послом России в Белоруссии Дмитрием Мезенцевым, узнало у него о нюансах работы на дипломатическом посту в соседней стране, перспективах развития Союзного государства, полного возобновления транспортного сообщения между странами, совместных мерах по борьбе с COVID-19 и стимулированию экономик после пандемии

– В России сегодня отмечают День дипломатического работника. В этой связи хотелось бы попросить вас поделиться своими впечатлениями от работы на посту посла России в Белоруссии. Белоруссия и Россия исторически, культурно близкие страны, говорят на одном языке. Облегчает ли это работу дипломатам или вносит дополнительные нюансы в деятельность, которые вам приходится учитывать?

– Высоко ценю право быть причастным к российской дипломатической службе. Эта удивительная профессия дает возможность общаться с яркими людьми, получать от них новые знания, сверяя с ними позиции, возможно не без споров, высказывать свое мнение. Все это ради главного — защиты национальных интересов России, а для сотрудников нашего посольства – упрочения особых отношений с братской Беларусью. Мы стараемся, чтобы наш дом здесь, на Нововиленской, 1А, был открытым, приветливым, был "площадкой", где можно решать ключевые вопросы двусторонних отношений. Важно помнить, что потенциал Союзного договора, интеграционная работа в экономической сфере значимы для россиян и белорусов. Важно, чтобы для всех нас была родной земля от Бреста до Владивостока, Приморья, Камчатки. Россиянам и белорусам Союзный договор дает возможность работать, учиться, отдыхать, проходить лечение в наших странах – без каких-либо юридических и бюрократических препятствий. Каждый белорус, приезжая в Россию со своим паспортом, имеет такие же права и возможности, как и россиянин. Впрочем, как и россиянине, которые, приезжая в республику, чувствуют себя здесь комфортно, постигают ее историю, наслаждаются красотами, имеют возможность развивать отношения в бизнесе без ограничений.

Мы в буквальном смысле слова разговариваем на одном языке и в большинстве случаев находимся на одинаковых позициях, в том числе в системе оценок вопросов международной повестки. Все это, конечно, очень помогает в работе.

– Вместе с тем, несмотря на историческую и культурную близость стран, не исключено появление недопонимая, как в случае с негативно воспринятым частью белорусского общества комментарием из аккаунта посольства в Instagram Национального исторического музея по поводу роли в истории Белоруссии Тадеуша Костюшко…

– Что ж, если этот эпизод видится важным, отмечу: один из молодых сотрудников посольства, который интересуется историей, порывистый и по-своему смелый, из "постсоветского поколения", посчитал возможным высказать свое личное мнение в аккаунте Национального исторического музея. Он видит в этом свою личную позицию. При этом хочу подчеркнуть, что всегда сложно судить о событиях прошедших столетий, а в данном случае – века 18-го, через призму наших современных оценок, взглядов, миропонимания века 21-го. Согласен с посылом МИДа Беларуси: такую работу надо делегировать профессиональным историкам. Ведь по итогам их профессиональных дискуссий нам интересно узнавать что-то новое. Столетия России, Беларуси, соседних стран столь многогранны и сложны, что давать им упрощенные, шаблонные оценки, пытаясь "подверстывать" эпизоды из ушедшей эпох к дню сегодняшнему, а, порой, к политически конъюнктурным "запросам", некорректно.

Если мы хотим укреплять наши отношения, делать их более глубокими и масштабными, нужно не обижаться на события многосотлетней давности, и не переносить непонимание, а в ряде случаев, обиды и конфликты из прошлого в день нынешний. Вернее – обращаться к событиям и фактам, которые делают нас сплоченнее, сильнее. Как мы сегодня хотим вести диалог? Если кем-то ставится задача обострить спор, то в истории стран-соседей можно найти примеры, которые не сделают нас дружнее.

Не следует искать ответы на вопросы, которые сейчас ставит жизнь, исключительно в прошлом. Когда мир становится еще сложнее, надо стремиться определять пути сотрудничества на фундаменте единых подходов. Иначе мы, оставаясь во власти эмоций, будем становиться заложниками только оценок (отдельных – ред.) событий далекой истории.

Для всех нас, в том числе и для этого дипломата, возникший спор – еще одно подтверждение того, сколь велико значение сказанного слова. В каждом обществе есть люди, которые имеют различные точки зрения, это важно и естественно, но также важно быть терпимым, уважать мнение других и не хвататься за "холодное оружие", которое хранится и в исторических музеях, чтобы "рубить" направо и налево. Полагаю, в ближайшее время побывать вместе с коллегами в Национальном историческом музее, ознакомиться с десятками экспозиций, в том числе и с выставкой, посвященной судьбе Костюшко.

– В Беларуси первой из зарубежных стран началась вакцинация российской вакциной от коронавируса "Спутником V". Готова ли Россия поставить дополнительные объемы в республику в рамках массовой вакцинации населения? Когда начнется выпуск российской вакцины на производственных площадях в Белоруссии?

– Беларусь первой получила вакцину "Спутник V". Это стало решением президента России Владимира Путина по итогам переговоров с президентом Беларуси Александром Лукашенко. Россия выполнила свои обязательства: первая партия препарата была доставлена в Минск в декабре ушедшего года. Сейчас законтрактованы поставки на первый квартал 2021 года. Речь идет о 340 тысячах однокомпонентных доз. Также успешно идет профессиональный разговор по организации производства "Спутника V" в республике не позднее марта.

Поставки препарата из России, а также объемы, которые будут изготовлены на фармпроизводстве здесь, позволят добиться того уровня популяционного иммунитета населения республики, который даст возможность если не победить COVID-19, то сделать так, чтобы коронавирусная инфекция отступила.

Недавно в январе была доставлена из Москвы партия в 30 тысяч, в ближайшие месяцы равными долями будет осуществлена поставка до 30 тысяч тестов, производимых московским предприятием "ДНК-Технологии". Вскоре ожидаем еще одну партию ПЦР-тестов – также на безвозмездной основе – по линии Роспотребнадзора. Это диагностические наборы для проведения также десятков тысяч исследований.

Сегодня весь мир знает о высокой эффективности российских вакцин. Хотелось бы вновь поблагодарить белорусскую сторону за профессиональную апробацию и госрегистрацию "Спутника V". Мы видим успешную работу российских ученых, создавших "линейку" вакцин от коронавируса. Главный государственный санитарный врач России Анна Попова в ходе визита в Минск 3 февраля передала коллегам партию нового препарата "ЭпиВакКорона". Сейчас у нас в стране завершаются испытания и третьей российской вакцины.

Запрос на объем поставок препарата во втором-третьем кварталах будут определяться масштабом производства вакцины здесь, что позволит соотнести это с потребностями системы здравоохранения в Минске.

Сотрудничество по противодействию COVID-19 – это еще один повод задуматься, насколько Беларусь и Россия важны друг для друга. Не следует лишний раз вспоминать о каких-то ранее возникавших спорах. Важнее, преодолев их, идти вперед, успешнее договариваться, понимая задачи, стоящие перед странами, – ради людей, ради того, чтобы мы вместе становились сильнее и конкурентоспособнее. "Постковидный" мир будет жестче, и те потери, которые национальные экономики уже понесли, проще преодолевать во взаимодействии, под эгидой Союзного государства, также в рамках СНГ, ЕАЭС, даже ШОС. Убежден, что стороны научились извлекать уроки из ненужных споров и "недоговоренностей", в большей степени готовы сегодня совместно идти вперед, в том числе по пути формирования единой промышленной, аграрной политики, сотрудничества налоговых систем, взаимодействия таможенных служб, по десяткам других направлений.

– На недавней встрече в Москве премьеры России и Белоруссии говорили о необходимости в текущем году преодолеть падение взаимного торгового оборота, вызванное пандемией, восстановить в прежнем объеме экономические связи. Будут ли правительства двух стран предпринимать совместные или скоординированные действия для восстановления национальных экономик после пандемии и взаимного торгового оборота? Что это будут за меры и какие сектора экономик могут затронуть?

– Руководство России и Беларуси очень внимательно относится к ситуации с взаимным товарооборотом. Хотелось бы обратить внимание на практику диалога национальных лидеров Владимира Путина и Александра Лукашенко. Состоявшиеся 26 января переговоры глав правительств Михаила Мишустина и Романа Головченко были предметными и содержательными. Детально обсуждены вопросы, без решения которых сложно говорить о расширении масштабов двустороннего взаимодействия. Работа, которая проделана правительствами в 2019 году, позволила добиться того качества сотрудничества, которого не было раньше.

Взаимопонимание, которое достигнуто сегодня по принципиальным и значимым для обеих сторон вопросам формирования союзных программ, является основанием для ухода от ненужной конкуренции в одних и тех же производственных сферах (где пока не удается объединять усилия), становится фундаментом для объединения потенциалов предприятий реальной экономики, сближения подходов в рамках программ цифровизации, работы по десяткам других направлений.

При этом очень важно взаимодействие регионов России и Беларуси, которые точнее видят структуру потребностей местных рынков и могут быстрее и напрямую договариваться, содействуя взаимовыгодному сотрудничеству. Такому сотрудничеству уделяют особое внимание главы верхних палат национальных парламентов Валентина Матвиенко и Наталья Кочанова. В 2019–2020 годах здесь побывали с визитами губернаторы 15 субъектов Российской Федерации. На состоявшемся в сентябре 2020 года VII Форуме регионов двух стран, даже при том, что из-за пандемии он прошел в режиме онлайн, было подписано контрактов более чем на 750 миллионов долларов. Это конкретные соглашения, которые позволяют зарабатывать предприятиям как в Беларуси, так и в России, а значит, сохранять рабочие места, выплачивать зарплаты, чтобы люди чувствовали реальные результаты нашего взаимодействия. Если реализовать договоренности, обозначенные по итогам визитов глав шести российских регионов (Приморья, Иркутской, Омской, Псковской, Брянской и Ленинградской областей) в сентябре 2020 года по поставкам белорусских автобусов, лифтов, широкой линейки другой промышленной продукции, то это позволит загрузить мощности флагманов белорусской промышленности заказами более чем на год.

Полагаю, что на нынешнем этапе важно менять "почерк" взаимодействия – уходить от режима борьбы исключительно за выгоду от продаж сегодня той или иной продукции, выходя на создание совместных производств. Россияне по-прежнему подтверждают объемные заказы на комплектующие из Беларуси для готовой продукции своих производств, как и белорусские гиганты национальной промышленности системно закупают у нас комплектующие для большегрузных автомобилей, комбайнов, дорожной, коммунальной, строительной техники. Это взаимовыгодное и успешное сотрудничество. При этом поиск подходов, с которым согласны стороны в проведении единой промышленной политики, предусматривает иной масштаб совместных прикладных исследований, совершенствования инженерных и технологических школ, и конечно, совместного продвижения продукции на рынки третьих стран. Это одна из ключевых задач, особенно с учетом санкционного давления на Россию и Беларусь, которое не уменьшается.

Важно отметить, что в ходе заседания Совета по науке и образованию при президенте России 8 февраля глава НИЦ "Курчатовский институт" Михаил Ковальчук доложил Владимиру Путину о том, что подписано масштабное соглашение о взаимодействии этого ведущего научного центра России с Национальной академией наук Беларуси по десяткам ключевых, стратегически важных для сторон направлений фундаментальных и прикладных научных исследований. Ученые из Беларуси могут включиться в работу и на новом научно-исследовательском ядерном реакторе ПИК, который только что введен в эксплуатацию в Гатчине. Это важно для республики, которая сегодня стала страной мирного атома – успешно завершена работа Госкорпорации "Росатом", которая вместе со своими белорусскими партнерами и коллегами обеспечила ввод в эксплуатацию станции в Островце в ноябре 2020 года.

– Речь идет о создании новых совместных производств или о взаимном вхождении бизнесов двух стран в капиталы уже существующих предприятий? Идут ли переговоры об участии российской стороны в приватизации крупных белорусских предприятий?

– Здесь нет противопоставления. Надо искать те формы сотрудничества, которые могут быть наиболее выгодны, и, главное, не мешают, а помогают производителям в наших странах. Тема привлечения российского капитала – в целях умножения промышленного потенциала в республике – должна прежде всего инициироваться белорусской стороной. Но это дорога с двусторонним движением, когда должен быть равноправно обеспечен взаимный интерес.

Если мы говорим о стратегическом сотрудничестве, то важно делать шаги к снижению административных барьеров, сближению нормативной и законодательной базы, практик госрегулирования. Экономическая интеграция нужна не ради какой-то абстрактной цели, а нужна, потому что внешние вызовы столь значимы, что не учитывать их, невозможно. Работать в одиночку текущая ситуация в регионе и в мире уже не позволяет. Повторюсь, "постковидный" мир становится жестче, требования к странам выше, и сохранять, расширять свои позиции смогут те государства, которые в рамках союзов совместно защищают свои интересы, в том числе добиваясь нового позиционирования на рынках третьих стран.

– На днях между странами восстановилось пассажирское железнодорожное сообщение, принято решение о расширении географии и частоты авиарейсов. Когда можно ждать следующего этапа активизации транспортного сообщения, нарушенного из-за пандемии, и его полного возобновления?

– Давайте правильно оценим решение, принятое председателем правительства России Михаилом Мишустиным, которое давно ждали граждане Беларуси и России. Это ответ на запрос бизнеса и студентов, обучающихся в вузах наших стран, и представителей многих сфер промышленности. Определенные ограничения в транспортном сообщении – это вынужденный ответ с учетом реального положения дел с коронавирусной инфекцией в каждой из стран. На данный момент возобновление железнодорожного и авиасообщения и нынешнем формате – это максимально взвешенный и возможный ответ, прежде всего, на запрос белорусской стороны.

– Когда в Белоруссию может поступить очередной транш госкредита РФ в 0,5 миллиарда долларов? Как в России оценивают Белоруссию как заемщика, готовы ли оказывать финансовую поддержку и далее в случае такого запроса со стороны Минска?

– Кредит был обозначен в размере 1,5 миллиарда долларов. Нет сомнений в том, что рабочее взаимодействие министерств финансов двух стран обеспечит согласование рабочих документов, и средства своевременно будут получены белорусской стороной. Беларусь является добросовестным плательщиком и по ранее взятым кредитам.

Российской стороной также был учтен запрос о кредитном обеспечении ввода в строй Белорусской АЭС. Вы обратили внимание, сколь быстро достигнут рубеж выработки станцией первого миллиарда кВт/ч электроэнергии. Работающая АЭС в Островце уже позволяет пополнять белорусский бюджет, в то время как обязательства перед нашей страной в части погашения кредита будут исполняться позднее. Это серьезный плюс, который дает финансовую выгоду республике. Беларусь стала страной мирного атома, что гарантирует энергобезопасность государства, позволяет республике оставаться в роли экспортера электроэнергии. Хочется верить, что некоторые страны, выдвигающие, порой, претензии в отношении уровня безопасности АЭС, заявляющие об отказе быть покупателями на региональном энергорынке, пересмотрят свои позиции – также и с учетом реалий "постковидной" ситуации – если не в ближайшее время, то в перспективе.

– Какие привлекательные условия готова российская сторона предложить Белоруссии при поставке нефти, которая, по-прежнему, не отказывается от идеи ее закупки у альтернативных поставщиков?

– Уже обозначены индикативные показатели объема перевалки белорусских нефтепродуктов через порты России, который должен составить в текущем году свыше 1,5 миллиона тонн. Заявлено о таком сотрудничестве и на ближайшую перспективу. Соответствующее межправительственное соглашение будет подписано министрами транспорта в самое ближайшее время – под эгидой комиссии по обеспечению формирования объединенной транспортной системы Союзного государства. Прорабатывается пока на экспертном уровне и возможность поставок по этому маршруту других грузов.

Что касается покупки или участия белорусской стороны в строительстве терминала в российском порту – тема видится перспективной, но требует детальной проработки, в том числе и ее финансового аспекта.

– В прошлом году российская и белорусская стороны согласовали механизм межбюджетного трансферта при поставках нефти из РФ, который компенсировал Белоруссии премию российским компаниям-поставщикам нефти. Перечислила ли Россия в адрес Минска эту компенсацию, сколько она составила? Поскольку в текущем году такой механизм не предусмотрен, какие иные привлекательные условия готова российская сторона предложить Белоруссии, которая по-прежнему не отказывается от идеи закупки нефти у альтернативных поставщиков?

– Важно отметить, что в декабре прошлого года все соглашения между российскими поставщиками нефти и белорусскими партнерами были подписаны в плановом режиме. Это касается и соглашения по поставкам газа. Как ранее отметил премьер-министр Беларуси Роман Головченко, поставки энергоресурсов в страну в 2021 году обеспечены на взаимоприемлемых условиях.

Россия, услышав запрос белорусской стороны, выполнила все обязательства, связанные с поставками нефти в ушедшем году. Это в полной мере касается и обязательств по выплатам за так называемую "грязную" нефть.

– Белорусская сторона выступает за скорейшее создание общего энергетического рынка с Россией, который бы предшествовал общему нефтегазовому рынку в ЕАЭС. Появится ли общий рынок в "двойке" раньше, чем в ЕАЭС?

– Особенно важно на нынешнем этапе рассматривать экономическое взаимодействие Беларуси и России не в режиме сиюминутных выгод в том или ином сегменте товарооборота, а понимая стратегию нашего взаимодействия на годы вперед. Мы не можем воспринимать формирование единых рынков нефти и газа как исключительно вопрос "сопоставимых цен" на эти ресурсы в России и Беларуси. Вопрос и в формировании единых подходов к льготированию юридических и физических лиц потребителей газа. Мы должны видеть через призму становления единого энергорынка проблематику косвенных налогов, понимать долю расходов на энергоресурсы в конечной продукции, конкурентоспособной и за рубежами Союзного государства. В целом, проблема цены на энергоресурсы вписывается в большую задачу создания условий для совместной конкурентной борьбы наших экономик на внешних рынках. Мы понимаем, что единый энергорынок – это не только "близкая" цена, а сложный комплекс вопросов, к решению которых стороны приблизились, работая в 2019 году над интеграционной повесткой. Важно не останавливать эту работу, а продолжать профессиональный диалог на равноправной основе.

Внешнее санкционное давление, "постковидная" ситуация, напряжение на продовольственных рынках и угрозы социальному благополучию граждан в ряде стран и регионов мира также обязывают нас быть предельно внимательными к запросам друг друга, уходить от сиюминутной конъюнктуры, каких-то обид и недоговоренностей в пользу решения стратегических задач.

Наш потенциал взаимодействия таков, что Россия и Беларусь обязаны стать примером для стран ЕАЭС и по интеграционной повестке. Такая работа требует шлифовки, обновления, инвентаризации сделанного, но в качестве первичного задела эта работа завершена.

– Получит ли продолжение в 2021 году работа над отраслевыми дорожными картами по углублению союзной интеграции и планируется ли вновь вернуть в двустороннюю повестку подписание главами государств программы углубленной интеграции в рамках Союзного государства?

– Мы говорим о сближении подходов в экономической, налоговой, промышленной, сельскохозяйственной, таможенной и других сферах на равноправной основе баланса интересов, что позволит в свое время выйти на стратегические рубежи в экономической сфере, прописанные в Союзном договоре.

Работа над союзными программами в рамках интеграционной повестки должна быть продолжена, по существу препятствий к этому нет. Российская сторона открыта к такому взаимодействию, ответ за белорусскими партнерами. Программа углубленной экономической интеграции в рамках Союзного государства по-прежнему актуальна. Полагаю, стороны не хотят откладывать в дальний ящик заделы по проведенной интеграционной работе, после "осовременивания" которой обоснованно говорить и об этапном – без забегания вперед – выходе на подписание программы.

– Белорусская оппозиция неоднократно заявляла, что для урегулирования политического кризиса в Белоруссии необходимо посредничество международной коалиции, хотела бы видеть в числе ее участников и Россию. По мнению Москвы, текущая обстановка в Белоруссии требует ли некоего посредничества, в том числе РФ? Возможны ли контакты официальной Москвы с представителями оппозиции Белоруссии и в каком случае?

– Диалог оппозиции с руководством республики, полагаю, это – внутриполитический вопрос независимой Беларуси. Нужны ли здесь посредники – определять не внешним игрокам, не тем, кто навязывает себя официальному Минску в этом качестве, а только авторитетным представителям белорусского народа.

Абстрагируясь от поствыборной ситуации в Беларуси, хочу подчеркнуть: сложно представить успешной и правовой схему, когда вопросы совершенствования политической системы государства, поправок в конституцию, судеб миллионов людей пытаются решать люди, покинувшие свою страну, но не забывающие давать "рекомендации" соотечественникам в онлайн-формате из зарубежных столиц.

Россия. Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2021 > № 3648797 Дмитрий Мезенцев

Биржа выручает рыбный рынок в период пандемии

Глобальный сбой в отлаженной международной логистике из-за пандемии коронавируса заставил участников рынка, в том числе рыбного, искать новые маршруты, форматы и схемы работы. Наиболее остро в настоящий момент стоит вопрос с Китаем – традиционно крупнейшим покупателем российской рыбопродукции. С учетом ограничительных мер, которые принимает китайская сторона, часть рыбаков взяла за ориентир внутренний рынок, другая – доставляет свою продукцию в КНР через корейские порты. А кто-то параллельно приступил к поиску новых партнеров на альтернативных рынках.

Так, в апреле в Пусане ожидают приход судна с первой партией мороженого минтая, который южнокорейская компания приобрела на российской бирже. Торги состоялись на площадке Биржи «Санкт-Петербург» при участии «Дальневосточного аукционного рыбного дома» (ДАРД) и содействии Торгового представительства России в Республике Корея. Объектом сделки стало 800 тонн мороженого неразделанного минтая производства компании «Корякморепродукт». Покупатель – WS Global Inc. – поставщик продукции в розничные сети Южной Кореи.

Оценить результаты можно будет только после прихода транспорта и передачи товара покупателю, но участники сделки уже комментируют опыт взаимодействия в относительно новом формате – через российскую рыбную биржу. Для рыбопромышленной компании наиболее важным фактором оказалась гарантия сбыта своей продукции по фиксированной цене, без головной боли из-за поиска покупателя, вынужденного хранения рыбы на холодильниках и колебаний курса валют.

Какие плюсы в работе на бирже увидел для себя покупатель, Fishnews рассказал владелец компании WS Global Inc. г-н Хы Ду Сан (Dou San Heo).

– Действительно, покупка совершена, теперь мы ожидаем поставки. Но если говорить в целом, то для нас биржевая сделка через «Дальневосточный аукционный рыбный дом» – это действительно новый опыт. Что я могу сказать: сейчас мы все переживаем непростой период из-за COVID-19. Прежде всего, практически нет транспортного сообщения: мы физически не можем выехать куда-либо для работы и общения в привычном формате. С другой стороны, прежде я много ездил, искал партнеров, но сталкивался с очень большим количеством посредников, было тяжело установить контакты. А ведь это требует времени и затрат на переезды, жилье и прочее, но в итоге все равно нет гарантии положительного результата – я, к примеру, так и не нашел подходящих партнеров в России.

Поэтому для нас работа через биржу в условиях коронавируса, это, во-первых, экономия времени и средств. Во-вторых, это контроль качества: когда из-за закрытых границ ты не можешь вылететь, чтобы лично сделать инспекцию продукции, за тебя это делает биржа. И, в-третьих, конечно, это прямое сотрудничество: на бирже мы смогли совершить прямую сделку с производителем рыбопродукции.

Поэтому возможность работать с партнерами в таком формате – это очень удобно и выгодно в условиях коронавируса. Я доволен.

– Основная сложность с китайским направлением сегодня – это жесткие карантинные требования, которые предъявляются к иностранным поставщикам и их продукции. В Южной Корее тоже ведется контроль эпидемиологической обстановки, но это не блокирует внешний товарооборот, по крайней мере сейчас. При заключении сделки вы оценивали возможные риски, связанные с логистикой?

– Конечно, ситуация с рынком Китая – это сейчас проблема межгосударственного уровня, в том числе в отношениях между Россией и КНР. Если говорить о Корее, то в нашу страну идет большой поток российских товаров: суда тех компаний, которые не могут попасть в Китай, прибывают в корейские порты. Наши склады сейчас забиты той продукцией, которая не может попасть на китайский рынок. Да, у нас осуществляется обязательный контроль и есть случаи выявления зараженных российских моряков, принимаются меры. Но в целом такой ситуации, как с Китаем, между Кореей и Россией нет, и такого глобального закрытия границ, думаю, тоже не будет.

– Какова потребность вашей компании в российской рыбопродукции? Нынешняя сделка – это лишь пробный шар?

– Вы правы, сейчас сделка на 800 тонн, но мы будем увеличивать в дальнейшем объемы закупок. Я думаю, что в перспективе мы могли бы выйти на уровень около 4000 тонн в год. Это по минтаю.

Нас также интересует красная рыба. Могу сказать, что мы заключили сейчас соглашение с компанией «Корякморепродукт» по минтаю, но мы знаем, что они специализируются на лососе, выпускают очень хорошую продукцию из этой рыбы.

Третья позиция, которая нас интересует, это медведка (креветка шримс-медвежонок). В частности, мы уже ведем переговоры с одной компанией насчет поставок, «Дальневосточный аукционный рыбный дом» также оказывает нам в этом содействие.

Еще одна позиция – это камчатский краб.

Я являюсь официальным дистрибьютором и поставщиком для крупных торговых сетей Кореи, которые заинтересованы в этих продуктах.

Думаю, что сейчас, в столь тяжелый из-за коронавируса период, именно работа через биржу поможет преодолеть многие сложности. Еще раз отмечу, что для нас это безопасность, гарантия полной инспекции (это берет на себя биржа) и экономия времени и финансов.

Хотел бы особо отметить большую помощь в поддержании отношений между нашими странами, в частности в организации поставок морепродуктов, которую оказывает Торговое представительство России в Республике Корея в лице главы представительства Александра Александровича Масальцева. А также хочу поблагодарить «Дальневосточный аукционный рыбный дом», его генерального директора Сергея Егоровича Лелюхина. Их работа очень важна в этот нелегкий период. Надеемся, что больше компаний будет выставлять свою рыбопродукцию на бирже и больше компаний будет искать здесь прямые торговые связи.

– Как в целом корейские потребители относятся к импортной рыбопродукции? Судя по новостям, в том же Китае из-за сообщений о выявлении следов COVID-19 на партиях зарубежной рыбопродукции наблюдается определенное снижение спроса – у людей появился страх. В Корее не готовы отказываться от рыбы и морепродуктов?

– Сейчас, действительно, мы знаем, что из-за коронавируса в Китае есть такое отношение, потребители начинают отказываться от некоторых продуктов, но в Корее пока до этого не дошло. Кроме того, обычно у каждого российского поставщика морепродуктов на наш рынок существует свой имидж – компании заинтересованы в его поддержании и заботятся о хорошем качестве своей продукции. Взять, к примеру, наших нынешних партнеров.

Так что могу сказать, что российским производителям и их товарам в Корее доверяют.

Наталья СЫЧЕВА, Fishnews

Корея. Китай. ДФО > Рыба. Транспорт > fishnews.ru, 10 февраля 2021 > № 3634770 Хы Ду Сан

Миллиардер назвал альтернативу ипотеке для россиян

Российский миллиардер Игорь Рыбаков объяснил свою позицию касаемо ипотечных кредитов, рассказав, что банки пользуются неумением граждан считать деньги.

В декабре Рыбаков раскритиковал ипотеку, назвав ее "видом современного рабовладения" и "плантацией".

"Люди не умеют считать деньги. Банки это используют", – пояснил миллиардер в своем Youtube-канале.

Рыбаков выделил две категории людей, которые берут ипотеку. К первой он отнес бедных граждан, выплачивающих кредит несколько десятков лет. При этом переплата, по его словам, сопоставима со стоимостью нескольких квартир, и человек оказывается привязан к объекту недвижимости без возможности переезда и развития.

Бизнесмен посоветовал россиянам искать пути повышения доходов, например, через смену работы, профессиональную переквалификацию или открытие собственного бизнеса.

Во вторую категорию, по словам Рыбакова, относятся "счастливчики", досрочно погасившие кредит. Однако они могли бы и купить квартиру без ипотеки, немного подкопив, поэтому банки учитывают их и нагружают заемщика в первый год страховками и комиссиями.

"И когда через два года этот умник, погасив ипотеку, смотрит, какая получилась переплата, он рвет на себе волосы <...> В первые годы банк заберет очень большие суммы", – пояснил Рыбаков.

Миллиардер посоветовал грамотно подкопить средства, чтобы затем взять квартиру в рассрочку.

Рыбаков является совладельцем корпорации "Технониколь" и сооснователем "Рыбаков Фонда". По итогам 2020 года он занял 96-е место в списке богатейших людей России по версии Forbes, его состояние журналисты оценили в 1,3 миллиарда долларов.

Россия > Приватизация, инвестиции. Финансы, банки. Недвижимость, строительство > ria.ru, 10 февраля 2021 > № 3634289

Заседание Совета по науке и образованию

В День российской науки под председательством Владимира Путина в режиме видеоконференции состоялось заседание Совета по науке и образованию.

В ходе заседания Президент дал команду на вывод реактора ПИК на энергетический режим работы и запуск тестовых экспериментов на исследовательских станциях.

Глава государства также сообщил о подписании Указа о мерах по реализации государственной научно-технической политики в области экологического развития Российской Федерации и климатических изменений.

* * *

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

Мы находимся в разных не только помещениях, в разных регионах страны. Надеюсь, что техника работает исправно. Все меня видят и слышат.

Сегодня, в День российской науки, предлагаю в комплексе обсудить вопросы, связанные с формированием конкурентных условий для успешного технологического развития России, а это в том числе создание самой передовой научной инфраструктуры, которая позволяет решать сложнейшие уникальные исследовательские задачи.

Поэтому, прежде чем мы начнём нашу работу, хотел бы дать слово президенту Курчатовского института Михаилу Валентиновичу Ковальчуку. Сейчас он находится в Ленинградской области, в Гатчине.

Михаил Валентинович, знаю, что начинается важный, можно сказать, знаковый этап в реализации масштабного проекта высокопоточного реактора ПИК. Помню, я был у вас на этой площадке в Гатчине, смотрел, как там всё организовано, причём организовано в самом лучшем виде, что называется. Помню и иностранную речь, которая слышалась рядом с той техникой, на которой работаете Вы и Ваши коллеги.

Пожалуйста, расскажите поподробнее об этом реакторе.

М.Ковальчук: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович, коллеги!

Вы говорили о запуске инфраструктуры, я хотел бы подчеркнуть особую важность так называемых мегаустановок. Это очень сложный уникальный прибор, который позволяет всему научному сообществу двигаться в правильном направлении.

Я хочу сказать, что сегодня, открывая День науки и Год науки – фактически первое важнейшее событие Года науки, – мы запускаем знаковую установку. Я хочу обратить внимание, что эта установка разработана, изготовлена, сделана и запускается только отечественными силами. И я в этой связи очень рад, что сегодня здесь присутствует Алексей Евгеньевич Лихачёв, руководитель Росатома, поскольку это сложнейшее дело сделано нами вместе.

Мы запускаем прибор, который, помимо того что является уникальной установкой для проведения научных исследований совершенно заоблачного уровня, он является и базовой установкой для технологических прорывов в первую очередь в области создания новых материалов и новых технологий в энергетике, создания принципиально новых лекарств и биомедицинских технологий, в частности, ядерно-медицинских, безусловно, сельского хозяйства и многого другого.

Я хотел бы сказать, что наличие такой установки является всегда показателем технологического уровня страны. Любое государство, которое хочет заявить о себе как о технологической державе, старается «завести» – позволю себе жаргонным образом сказать – такую установку у себя и показать, что они могут её эксплуатировать. А страны, которые могут эти установки придумывать и создавать, образуют очень узкий элитарный клуб, в котором Россия всегда занимала одно из лидирующих, знаковых мест.

Наше лидерство закреплено тем, что сегодня нет масштабных мировых мегапроектов, в которых бы Россия не занимала ключевые позиции. Например, речь идёт в первую очередь о международном термоядерном реакторе ITER, речь идёт о рентгеновском лазере на свободных электронах в Гамбурге, речь идёт о CERN, о синхротронном европейском центре в Европе, где Россия играет ключевую роль.

Более того, в большинстве западных установок, например, ускорительных, используются физические принципы, созданные отечественными учёными. Например, встречные пучки в коллайдерах, метод автофазировки и очень многое другое.

Сегодня мы возвращаемся сюда, запускаем эту уникальную установку. И я хочу обратить внимание, что по Вашему поручению, Владимир Владимирович, был образован Международный центр нейтронных исследований, и большое количество стран ближнего и дальнего зарубежья уже проявили знаковый интерес. Хочу с удовольствием сообщить Вам, что, во-первых, буквально два дня назад мы подписали договор с нашими белорусскими коллегами по широкому кругу взаимодействия между белорусской Академией наук и Курчатовским институтом по широкому кругу научных проблем, и, что очень важно, там предусмотрено участие белорусской стороны в работах на реакторе ПИК.

Сегодня мы будем в соответствии с Вашими поручениями вводить в режим проведения тестовых экспериментов наши первые пять экспериментальных станций. В двух из этих пяти станций – вклад немецкой стороны, то есть мы создали их вместе с нашими германскими коллегами. Это тоже важно и отрадно сегодня отметить.

Начиная процесс ввода в энергетический режим реактора ПИК, мы открываем на самом деле очень важный год, потому что у нас подготовлена к физическому пуску установка мирового класса – термоядерный реактор токамак на основной площадке Курчатовского института, которую в ближайшее время мы тоже будем запускать и вводить в эксплуатацию. Дальше у нас подготовлена NICA, которая двигается тоже к запуску, и в этом смысле у нас грядёт масса событий.

Хочу напомнить, что «токамак» – это такое же русское слово, как «спутник», которое сегодня на слуху и которое мы ввели в оборот. Токамак – это прибор, который был придуман в нашей стране, в стенах Курчатовского института, и успешно эксплуатируется во всём мире.

И заканчивая, я хотел бы сказать, что на самом деле сегодня это наш общий успех: успех академического сообщества всего в целом, это успех «Росатома» и, безусловно, Курчатовского института. Только благодаря нашей конструктивной консолидированной, совместной деятельности нам удалось выйти на сегодняшний уровень.

И наконец, я хочу сказать, что это было бы невозможно без пристального государственного внимания и поддержки, в первую очередь Вашей, уважаемый Владимир Владимирович. Вы начали своё выступление, вспоминая, как Вы здесь были. Я хочу сказать, действительно, 30 апреля 2013 года такое же заседание Совета Вы провели здесь и фактически дали добро и огромную государственную поддержку на запуск этого проекта.

В этой связи мы нормативно и технически подготовились к запуску. И хочу Вас попросить разрешения дать команду начать процесс ввода одного из самых мощных в мире высокопоточного реактора ПИК в режим энергетической работы и тестовых экспериментов на первых пяти станциях.

В.Путин: Я вижу, и Вы сами об этом сказали, что рядом с Вами Алексей Евгеньевич Лихачёв. Мне очень приятно, что Вы с ним сегодня не пикируетесь и не считаете, что они у вас что-то там утащили по-тихому. (Смех.)

Да, я не случайно об этом сказал, потому что мы сегодня будем как раз об этом говорить. У нас есть определённые проблемы, связанные с тем, чтобы объединять усилия для достижения конечного результата, а не растаскивать всё по «мелким квартиркам», хотя у вас, конечно, не «мелкая квартирка», это понятно.

Но всё-таки перед тем, как начать эту работу, я бы хотел спросить Алексея Евгеньевича. Алексей Евгеньевич, хотели бы что-то добавить?

А.Лихачёв: Владимир Владимирович, конечно, хотел бы добавить.

Во-первых, поздравить всех и с Годом науки, и с Днём науки, и сказать, что здесь мы прошли уникальный проект. С одной стороны, мы вроде бы применили наши обычные технологии, связанные с запуском энергетического объекта, – здесь в двух шагах Ленинградская атомная станция, – но всё равно это была другая работа. При том абсолютном приоритете безопасности, при том абсолютном приоритете российских технологий здесь всё-таки мы овладели новыми знаниями и навыками. И «Атомтехэнерго» – наши «пускачи», и «Атомэнергоремонт» здесь совершили определённый шаг вперёд, и это позволит нам выходить уже на международный уровень создания не только энергетических, но и исследовательских установок. Это первое.

И второе: Михаил Валентинович уже сказал о международном аспекте. Совершенно точно мы реализуем проект ПИК. Есть свои активности в Дубне, в Объединённом институте ядерных исследований, и в Димитровграде мы реализуем проект МБИР, многоцелевой быстрый исследовательский реактор. Так вот с учётом этих установок мы в середине 20-х годов фактически удовлетворим весь мировой спрос в нейтронных исследованиях. Это важно и с точки зрения фундаментальной науки, и с точки зрения развития атомной энергетики, перехода уже к четвёртому поколению.

У нас, конечно же, есть какая-то всегда конкуренция между людьми, между идеями, это нормально. Но у нас сложился альянс, и абсолютно полноценный член этого альянса – Российская академия наук, Александр Михайлович Сергеев присутствует на разговоре. У нас есть совместные программы развития как практические, например, связанные с «большим Саровом», так и фундаментальные, связанные с программами исследований буквально на десятилетия.

Поэтому я могу лишь ещё раз присоединиться к этому настроению того, что сделано немало, но ещё больше предстоит, и хочу в свою очередь поблагодарить Михаила Валентиновича за такое действительно очень товарищеское сотрудничество, очень взаимопривлекательное.

В.Путин: Уважаемый Михаил Валентинович, прошу вывести реактор ПИК на энергетический режим работы и начать тестовый эксперимент.

М.Ковальчук: Мы сделали даже памятный золотой ключ, который я вручаю дежурной смене. Пожалуйста, прошу начать процесс ввода реактора в энергетический режим работы. А сейчас на экране Вы увидите, как должна расти мощность.

Пожалуйста.

Инженер: Инженеру управления приступить к подъёму мощности.

Инженер: Принял, приступаю к подъёму мощности.

Инженер: Рост цифр.

М.Ковальчук: Вы на экране можете видеть рост, началось движение цифр, «шторки» открываются, активная зона, бо?льшая часть открываться начинает потихоньку, и мы видим рост интенсивности, пошёл набор мощности.

Я хочу доложить, Владимир Владимирович, что реактор начал выходить в штатный режим работы. Это длительный, долгий, сложный процесс, но мы успешно преодолели этот этап. И это наша совместная вещь.

В.Путин: Понял.

Уважаемый Михаил Валентинович! Уважаемые коллеги!

Ко всем обращаюсь, обращаюсь ко всей вашей команде, желаю вам успешной и плодотворной работы. Поздравляю ещё раз с Днём российской науки и, конечно, приглашаю вместе с коллегами принять участие в заседании Совета.

Институт у вас с огромными традициями, с беспрецедентно высоким уровнем подготовки специалистов. Вы нас, нашу страну удивляли не один раз своими открытиями. Уверен, что и этот шаг вперёд пойдёт на пользу всей нашей великой державе.

Вам спасибо большое. Успехов!

М.Ковальчук: Спасибо большое.

В.Путин: Уважаемые коллеги!

Михаил Валентинович сейчас отметил то внимание, которое государство уделяет укреплению научного потенциала страны. Действительно, это долгосрочная и системная работа. Она последовательно идёт все последние годы. Это развитие передовой исследовательской инфраструктуры вузов и научных центров, система поддержки молодых талантов и привлечение к научным проектам наших соотечественников.

Время показало, что такие шаги были абсолютно правильными и своевременными. Именно образование и наука, технологический суверенитет сегодня стали не просто важными, а в значительной степени решающими, ключевыми факторами национальной безопасности, качества жизни людей.

И не случайно, что все ведущие страны мира определили науку одним из стратегических приоритетов. Динамика глобальных перемен нарастает буквально на глазах. Пандемия стала не только испытанием для человечества, но и ускорила повсеместное внедрение передовых разработок во всех сферах жизни.

Сейчас наша научно-технологическая политика, меры по укреплению отечественной науки должны, безусловно, соответствовать вызовам принципиально иного уровня сложности. При этом задача не только получить новые знания, осуществить прорывные открытия, важно, чтобы плоды технологического прогресса служили людям, были широко доступны.

Хочу привести конкретный пример. Благодаря нашим учёным Россия занимает лидирующие позиции в мире – не скажу сейчас ничего неожиданного и нового, все мы об этом знаем – в создании вакцины от коронавируса. Более того, мы единственная страна, у которой уже есть три вакцины собственной, отечественной разработки. Без всякого сомнения, это крупный научный успех. Но ещё значимее то, что на этой основе мы смогли развернуть производство вакцины, организовать массовую вакцинацию. Тем самым благодаря совместным усилиям учёных, отечественных компаний, государства величайшим научным достижением могут воспользоваться граждане нашей страны и других стран мира.

И подчеркну, такой же быстрый процесс внедрения, масштабирования технологий, создания на их основе конкурентных, востребованных продуктов нам необходим в других критически важных для общества, для каждого конкретного человека областях. Речь об ускоренной цифровизации, о решениях, нацеленных на защиту окружающей среды и производство качественных продуктов питания, о новых экологически чистых источниках энергии, передовых медицинских технологиях. Именно эти важнейшие направления четыре года назад мы зафиксировали в Стратегии научно-технологического развития России.

Уже запущены крупные научно-технологические программы в сельском хозяйстве и генетике, то есть как раз в тех сферах, где достижения учёных могут существенно повысить качество и продолжительность жизни, улучшить здоровье наших граждан.

В самое ближайшее время в ходе серии специальных совещаний предлагаю обсудить, как идёт реализация этих комплексных программ. Но сразу подчеркну: их механизм уже позволил объединить возможности вузов, научных организаций, частного бизнеса и компаний с государственным участием, чтобы мы могли не только создавать, но и быстро внедрять новые технологии.

В этой связи считаю, что данный подход мы просто обязаны использовать в другой важнейшей для общества сфере. Только что мною подписан указ о запуске федеральной научно-технической программы в области экологии и климата. Её смысл в том, чтобы вместе с бизнесом и учёными разработать и внедрить отечественные технологии, которые обеспечат экологическую безопасность, улучшат состояние окружающей среды, внесут действенный вклад в решение проблем изменения климата.

Уважаемые коллеги!

Значимым интегральным результатом наших усилий по развитию науки считаю повышение общественного авторитета, признание труда исследователя, рост престижа этой профессии среди молодёжи.

Сейчас приведу интересные данные: согласно социологическим опросам, поддержать решение своих детей заниматься наукой готовы уже почти две трети родителей. Причём с 2016 года число таких семей увеличилось почти вдвое. Что касается самих молодых людей, то каждый десятый студент в стране готов выбрать научную карьеру. Отечественная наука по своему кадровому составу действительно становится одной из самых молодых в мире. Совсем недавно мы ещё переживали по поводу того, что она стареет. Ситуация меняется, при этом наша молодёжь добивается значимых результатов в медицине, генетике, квантовой физике, в других перспективных направлениях.

Сегодня в заседании нашего Совета принимают участие молодые учёные – лауреаты Государственной премии в области науки за 2020 год. Эксперты оценивают их открытия как настоящий научный прорыв. С большим удовольствием и гордостью расскажу, насколько позволяет, конечно, наш формат сегодня, об этих работах, об этих достижениях.

Владимир Александрович Максименко смог впервые объяснить целый ряд сложных когнитивных мыслительных процессов, что позволило создать новые системы мониторинга активности мозга, методы ранней диагностики и реабилитации тяжёлых неврологических заболеваний.

Научный коллектив – Евгения Владимировна Долгова, Екатерина Анатольевна Поттер, Анастасия Сергеевна Проскурина – разработали инновационные препараты и методы лечения онкологических заболеваний и, по сути, создали универсальную платформу для более эффективного индивидуального применения широкого спектра противоопухолевых средств и технологий.

Кирилл Сергеевич Антонец и Антон Александрович Нижников благодаря настоящему прорыву в области микробиологии и генетики вплотную приблизили науку к созданию действенных методов лечения тяжёлых наследственных заболеваний.

Разработка коллектива под руководством Евгения Валерьевича Хайдукова открывает путь к созданию новых материалов в промышленности и в биомедицине, в том числе позволяет замещать повреждённые ткани с помощью различных полимерных материалов.

Дорогие друзья!

От души всех вас поздравляю. Ваш пример, работа ваших коллег показывают, что у нас мощный кадровый потенциал для развития новых, перспективных направлений науки, для продолжения лучших традиций великих научных школ, созданных ещё в дореволюционное и советское время.

Именно в знак уважения ко всем поколениям отечественных исследователей, первопроходцев мы объявили наступивший год Годом науки и технологий.

Я очень рассчитываю, что члены Совета примут активное участие в мероприятиях этого года. Они должны быть направлены не только на укрепление самой научной сферы. Важна и широкая просветительская работа, чтобы граждане нашей страны, граждане России больше узнали о повседневном научном поиске и достижениях наших учёных, об их значимом вкладе в развитие страны. Это очень важно, я уже вспоминал Даниила Александровича Гранина, который говорил мне о том, что мы мало говорим о науке и о тех достижениях, которых добиваются наши исследователи.

Давайте перейдём к повестке дня.

Слово руководителю Российского научного фонда Александру Витальевичу Хлунову. Пожалуйста, Александр Витальевич.

А.Хлунов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Стратегия научно-технологического развития определила основные цели, задачи, принципы, приоритеты, направления и меры реализации государственной политики Российской Федерации в этой области. Её реализация является необходимым условием для достижения национальных целей развития.

В целом за период с 2010 года ассигнования на гражданскую науку из средств федерального бюджета возросли на 7,6 процента в постоянных ценах, в том числе на фундаментальные исследования – а это очень важно – увеличились на 22,5 процента.

Упомянутые Вами, Владимир Владимирович, федеральные научно-технические программы позволили нацелить лучшие научные коллективы на решение значимых для страны задач и направить усилия на обеспечение перехода результатов в сфере сельского хозяйства, генетических технологий, фундаментальных исследований, в создание новых технологий и их дальнейшее использование для производства продуктов и услуг.

Получило существенное развитие грантовое финансирование науки, осуществляемое преимущественно через систему государственных научных фондов. Объём финансового обеспечения научных фондов вырос в 2020 году по сравнению с 2012 годом в 4,6 раза. Для большого числа учёных созданы условия работы по научным проектам сравнимые с теми, которые существуют в ведущих научных странах.

Развивается сеть уникальных научных установок класса мегасайенс на территории России. Сегодня осуществлён энергетический пуск реактора нейтронного излучения ПИК в городе Гатчине, в прошлом году первая очередь ускорительного комплекса NICA в городе Дубне, начато строительство источника синхротронного излучения СКИФ наукограда Кольцово.

Принятые меры позволили укрепить кадровую базу науки, сократить отток научных кадров за рубеж, обеспечили устойчивый рост доли молодых исследователей в возрасте до 39 лет в общей численности исследователей. Техновооружённость в расчёте на одного исследователя в 2019 году возросла по сравнению с 2010 годом в 2,2 раза.

Научным сообществом востребованы направления работы по приоритетам Стратегии. В то же время в последние годы продолжается снижение относительного вклада в науку внебюджетных источников. Сейчас средства государства составляют 66,3 [процента в общем объёме] внутренних затрат на исследования и разработки. В настоящее время увеличение бюджетного обеспечения сферы научных исследований не приводит к увеличению объёма финансирования науки, а лишь замещает в них деньги частного сектора. Научно-технические разработки отечественных учёных не находят дорогу в производственную сферу, не созданы действенные управленческие механизмы по реализации научных результатов в производстве товаров и услуг. Здесь есть исключения.

В прошлом году, несмотря на экономические трудности в условиях пандемии, с использованием масштабной государственной поддержки удалось сконцентрировать финансовые ресурсы, соединить потенциал научно-технологических разработчиков и производственного комплекса и в кратчайшие сроки обеспечить создание и регистрацию в Российской Федерации вакцин «Спутник V» (центр Гамалеи), «ЭпиВакКорона» (центр «Вектор»), «КовиВак» (центр Чумакова) и биомедицинских клеточных продуктов для борьбы с COVID. Это серьёзное изменение России на мировом фармацевтическом и биотехнологическом рынке, но это ещё и новые возможности. И сегодня стало особенно понятно, что нам нужно иметь собственное производство основных фармацевтических субстанций биотехнологической направленности. Необходимо иметь собственное производство биореакторов, подготовить высококвалифицированных специалистов для работы на этом высокотехнологичном оборудовании. Это позволит обеспечить защиту жизненно важных интересов наших граждан по сохранению, поддержанию здоровья, в том числе в условиях санкционной политики в отношении России в этой критически важной для нашей страны области.

Другой пример – это развитие на основе отечественных научных разработок экологически чистой и ресурсосберегающей энергетики, в том числе водородной энергетики, формирование новых источников, способов транспортировки и хранения энергии, создание новых экологически чистых источников и накопителей электроэнергии для предприятий, транспорта и домохозяйств, в том числе «умных» сетей и распределённых электростанций. Реализация этих мер даст преимущество, которое может почувствовать каждый гражданин страны, в том числе через снижение тарифов на оплату энергоносителей, повышение надёжности энергоснабжения, уменьшение количества аварий в сетях, облегчение условий подключения потребителей к сетям.

Ещё один пример – обеспечение экологии окружающей среды. При оценке важности этого направления необходимо учитывать принятую Евросоюзом «зелёную карту», которая предусматривает закрытие внешних рынков для экспорта товаров из стран, не выполняющих её экологические требования. Постоянный дистанционный мониторинг углеродного следа призван стать главным инструментом воздействия на мировую экономику и сельское хозяйство в плане перехода в режим декарбонизации.

Необходимо развернуть собственную систему карбонового мониторинга, что защитит российских производителей от необъективных действий наших партнёров и применения запретительных мер по отношению к произведённой в России продукции. Более того, это позволит принимать оперативные и эффективные меры для улучшения условий для проживания граждан в населённых пунктах, рядом с которыми в настоящее время действует крупное промышленное производство со значительным карбоновым выбросом.

Ещё одно направление – это комплекс проблем старшего поколения. В России в этом году доля лиц старше трудоспособного возраста в общей численности населения страны достигнет величины 26,4 процента, это 39 миллионов человек. К 2030 году это будет уже 27,5 процента, это уже будет 40,5 миллиона человек. Старение населения является одним из важных факторов, влияющих на политику в социальной, экономической области и на рынке труда. Критическим становится активное использование потенциала всех поколений, особенно растущей численности старшего поколения. Необходима адаптация социальных и медицинских служб к сохранению старшим поколением активной жизни и развитие социальных технологий для обеспечения должного ухода, то есть скоординированные целенаправленные усилия всего общества для улучшения качества жизни старшего поколения. Возможности увеличения физиологического ресурса жизнедеятельности человека и здорового долголетия могут быть реализованы только в том случае, если используются достижения новых технологий на основе передовых научных исследований, это и есть необходимое нам развитие человеческого потенциала.

Приведённые примеры свидетельствуют о главном: нам нужна большая координация усилий бизнеса и науки при комплексной поддержке со стороны государства по ограниченному количеству приоритетных направлений, имеющих цель повышения качества жизни человека. Для эффективной реализации приоритетных проектов потребуется задействовать соответствующий набор инструментов. Первая группа инструментов направлена на создание условий для производственных компаний. Это и широкое использование государственных субсидий, обеспечивающих поддержку производственных компаний, участвующих в реализации проектов, это и введение льготы по возмещению организациям реального сектора экономики до 50 процентов затрат на проведение НИОКР при условии коммерциализации полученных при их выполнении результатов. Такой механизм уже запущен Правительством с 2010 года и показал свою эффективность в рамках реализации Постановления Правительства № 218. Здесь объединены усилия научных и образовательных учреждений с конкретными планами по развитию реального сектора экономики. Финансовая поддержка капиталоёмких НИОКР за счёт уменьшения налоговой нагрузки по отобранным проектам, исчисление налоговых льгот в зависимости от показателей выручки, от реализации высокотехнологичной продукции, созданной на основе результатов НИОКР; задействование механизма специальных инвестиционных контрактов, предусматривающих создание, модернизацию и освоение производства промышленной продукции на территории Российской Федерации; использование механизма «фабрики проектного финансирования» с участием ВЭБ и банков-партнёров для целей реализации комплексных проектов; передача производственным компаниям исключительных прав на создаваемую при выполнении научных исследований интеллектуальную собственность на основе получаемых патентов, не обременённых дополнительными обязательствами перед Российской Федерацией о предоставлении третьим лицам по требованию государственного заказчика безвозмездной простой лицензии.

Вторая группа инструментов направлена на улучшение деятельности научных и проектных организаций. В качестве квалифицированного заказчика прикладных НИОКР наряду с государственными заказчиками шире предусматривать участие производственных компаний, привлекать в качестве квалифицированного заказчика производственные компании и при формировании государственного задания, при проведении фундаментальных и поисковых научных исследований научные и образовательные учреждения, которые подведомственны нашим министерствам и ведомствам, использовать опыт работы советов по приоритетным направлениям научно-технологического развития нашей страны, созданных в рамках Стратегии, существенно расширив участие в их составе представителей проектных организаций и разработчиков технологий. Обеспечить повышение роли независимой научно-технической экспертизы, нормативно закрепив определение, единые критерии, подходы и механизмы проведения экспертизы и оценки получаемых научно-технических результатов.

Перечисленные две группы инструментов в той или иной степени уже используются министерствами в целях поддержки научно-технических проектов, однако их применение не является системным и носит разрозненный характер. Более того, представляется необходимым отметить ещё один аспект: реализованная в 90-х годах прошлого века модель преобразования экономики привела к практическому разрушению прикладной науки и ликвидации высокотехнологичных отраслей производства. Поэтому для исправления ситуации потребуется активная координация со стороны государства этого процесса с использованием третьей группы инструментов.

Третья группа инструментов направлена на формирование критически важного блока управления по комплексным проектам, прежде всего это определение общего координирующего органа, возможно, комиссии, по отобранным проектам. Решения этого органа должны носить обязательный характер для федеральных органов исполнительной власти и организаций, привлекаемых к реализации проекта. По каждому проекту должна быть определена персональная ответственность руководителя, определены организации, ответственные за разработку технологий и за производственную часть; фокусировка механизма управления на доведение до практического использования полученных результатов исследований и разработок организациями реального сектора экономики; нормативное закрепление и запуск механизма многоканального финансирования проектов по принципу полного инновационного цикла за счёт средств бизнеса, институтов развития и бюджетных ассигнований на проведение научных исследований и разработок гражданского назначения.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Реализация приоритетных проектов позволит отработать с возможностью последующего тиражирования механизмы взаимодействия государственного сектора научных исследований и частного бизнеса, повышение реальной заинтересованности как крупных компаний с государственным участием, так и частного бизнеса в софинансировании научных исследований и разработок и обеспечить повышение эффективности управления научно-технологической сферы как инструмента достижения национальных целей развития на базе передовых научно-технических результатов.

В конечном итоге это приведёт к повышению уровня жизни граждан, созданию комфортных условий для их проживания. В этом случае роль науки в развитии страны будет не только понятна каждому гражданину, но и поддержана всем обществом.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо. Я некоторые вещи пометил для себя, потом обязательно к этому вернусь.

Пожалуйста, Шмелёва Елена Владимировна.

Е.Шмелёва: Уважаемый Владимир Владимирович!

Во вступительном слове Вы подчеркнули, что не только развитие науки, но и успешное применение её результатов в разных областях, в первую очередь в медицине, сельском хозяйстве, экологии, во многом способствует повышению её престижа как среди молодёжи, так и среди поколения их родителей. Чтобы временной разрыв между получением научных результатов и внедрением технологий и дальше сокращался, принципиальное значение имеет устранение ведомственных барьеров и действительно общая работа, координация всех участников научно-технологического процесса.

Для этого я попробую рассмотреть эту проблему с точки зрения тех, кто на практике пытается применить этот новый подход. Так получилось, что «Сириус» исходно создавался Вами как свободная от ведомственных противоречий, в равной степени опирающаяся на поддержку государства, бизнеса и российских компаний структура. Все вместе мы выбрали стратегические направления развития университета «Сириус»: это генетика и науки о жизни, когнитивные исследования, искусственный интеллект, информационные технологии, – ориентируясь не на отдельных учёных, а на наиболее актуальные, приоритетные для России сегодня междисциплинарные научные направления.

Но большинство академических партнёров «Сириуса» по тем или иным причинам продолжают идти каждый в свою сторону: за грантами, бюджетным финансированием, зачастую не сверяя друг с другом, с нами, с нашими партнёрами свои приоритеты. Причина этого, нам кажется, в ориентации на традиционные, устоявшиеся тематики как у исполнителей, так и у экспертов, и отсутствие стратегических задач, поставленных государством, российской промышленностью и бизнесом.

В Стратегии, которую Вы утвердили в 2016 году, заложено именно стратегическое целеполагание. В своём выступлении сегодня Вы привели примеры наших текущих успешных ответов на большие вызовы. Но если представить и говорить о таком ведомственном конкретном исполнителе, то ему далеко не всегда очевидна эта связь между тем, чем он занимается, чем мы все занимаемся, и решением этих глобальных задач. Поэтому сегодня им преимущественно контролируется процесс – отчётность, количество публикаций, новых курсов, – а не то, что именно делается для комплексного научно-технологического результата. Правда, зачастую эту комплексную задачу тяжело разбить на этапы, но в этом случае и процесс может стать частью самого результата.

Что я имею в виду? Наша задача, как Вы сейчас сказали, интенсивно развивать независимую конкурентоспособную отечественную науку, но это значит, что работа каждого коллектива в первую очередь должна опираться на достижения российских учёных, использование нашей научной инфраструктуры, лабораторного оборудования, программного обеспечения. Ярким примером является установка мегасайенс, которая сегодня запущена. Когда наши школьники и студенты видят, что передовая наука опирается на российские или созданные с участием наших учёных идеи, разработки, технологии, то они начинают воспринимать российскую науку как единое целое, а себя как её часть. Но, к сожалению, зачастую цель научного исследования как нового знания, а также создание и применение отечественного научного оборудования, программного обеспечения часто теряется. Главным продолжает оставаться промежуточный результат. Мы считаем, что нужно общее целеполагание по всей вертикали: начиная от больших вызовов стратегии научно-технологического развития до участия школьников и студентов в решении конкретных научно-технологических задач.

Одним из таких эффективных инструментов стали федеральные научно-технические программы, созданные по Вашим указаниям, и в «Сириусе» по всем трём направлениям создаются прикладные лаборатории и совместные программы. Так, по сельскому хозяйству со Всероссийским институтом растений имени Вавилова мы развиваем совместный проект, основанный на использовании уникальной российской коллекции генетических ресурсов растений. Сотрудничаем с Роспотребнадзором, в том числе в части новых регуляторных механизмов применения этих технологий. По генетике в новых лабораториях мы занимаемся не только фундаментальными исследованиями, но и рассматриваем проблемы их применения в фармакологии, опираемся на успешный опыт ряда наших научных институтов и бизнеса, совместно с одной из ведущих фармкомпаний «Генериум» разрабатываем препараты для генной терапии и тяжёлых наследственных заболеваний, с Курчатовским институтом, Саровским центром ведём совместные физико-математические программы. Вместе со всеми участниками ФНТП – РЖД, «Сбером», «Росатомом», «Яндексом», «Сибуром», «Биокадом», «Тинькофф», «Роскосмосом», другими ведущими научными, индустриальными партнёрами, Минпросвещения, Минобрнауки и Фондом содействия инновациям мы уже пять лет, как Вы знаете, развиваем Всероссийскую научно-технологическую программу «Большие вызовы». Это программа для школьников и студентов. Именно за счёт их вовлечения в прикладные проекты, демонстрации им возможности внедрения результатов в перспективе обязательно увеличится число российских патентов.

При всём этом ни «Сириусу», ни нашим партнёрам не удаётся в полной мере решить проблему ресурсного обеспечения исследований. Более 90 процентов оборудования нашего лабораторного комплекса – импортное. Высокая стоимость зарубежного оборудования и материалов, длительные сроки их поставки, затруднённый доступ к ним студентов и молодых учёных – иллюстрация того, что пока в логике общего решения обеспечения глобальной конкурентоспособности России делается недостаточно, на наш взгляд.

Чтобы эта проблема разработки и использования отечественной приборной базы, расходных материалов, программного обеспечения была решена, она должна быть не просто названа приоритетной. Структурами, которые координируют эту работу, должен быть предложен конкретный механизм её решения и получен результат. Как минимум должен быть сформирован государственный заказ, как максимум – наиболее принципиальные сегменты отечественного рынка исследований разработок должны быть ориентированы на российские решения. Важно также снять излишние требования к закупке материалов для научных исследований в небольших объёмах.

Именно формирование научной гражданственности и создание условий, которые её стимулируют, – главная задача «Сириуса» в работе с молодёжью. Помимо утилитарных перед нами стоит главная задача – помогать становлению молодых людей, формируя поле общих, принципиально новых и социально значимых задач, которые они сами перед собой ставят и собираются решать именно в российской науке. Наука интернациональна, но всегда решает национальные задачи.

Комплексный подход при планировании науки, развитии отечественных технологий – это и есть воспитание. Наличие большой задачи позволяет молодому человеку полноценно расти в рамках своей профессии. Наука, так же как и образование, – это не отрасль, это то, что нас объединяет и задаёт стандарты. Конечно, нам всем хочется к этому так же и относиться, а именно: определять цель, конкретный результат, а не процесс, который мы хотим получить, и делать всё вместе, чтобы его добиваться.

Большое спасибо за возможность выступить.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста, Никитин Максим Петрович, Московский физико-технический институт.

М.Никитин: Уважаемый Владимир Владимирович, спасибо большое за возможность выступить.

Как Вы знаете, все ученые сейчас говорят о том, что закончилась эра деления наук на биологию, химию, физику. Обычно получается как: чтобы создать лекарство, химик синтезирует, биолог сразу тестирует субстанции, причём на оборудовании, которое для него создают физики, непрерывно его улучшая. Чем им легче взаимодействовать, тем быстрее происходит работа и создаются лекарства.

Мне кажется, сейчас подошло то время, когда ту же логику надо применять к управлению наукой. Вы сказали, что объединим усилия, и это очень важно, учёные уже как-то идут в этом направлении, а теперь задача, как это сделать для управления наукой.

Мне кажется, сейчас, допустим, когда учёные думают: создать фундаментальный задел нужно в учреждении Миннауки, потом в Минздрав отдать какую-то разработку на испытание, потом попросить деньги в Минпроме на то, чтобы масштабировать производство. Это не столь эффективно, как могло бы быть. Намного интересней и лучше было бы сразу делать фундаментальные разработки, сразу думая о масштабировании и потенциальном производстве, вовлечении на рынок и так далее.

Пандемия показала, что сейчас мы как страна очень хорошо умеем в условиях жёсткого цейтнота и очевидной мировой угрозы быстро собраться, все ведомства хорошо могут сработать так, чтобы действительно эффективно создать вакцину, которая действительно грандиозное совершение человечества, цивилизации.

Мне кажется, что сейчас важно перенести этот опыт на столь же критические, но, может быть, менее очевидные задачи, туда, где гром пока ещё не грянул. И один из возможных вариантов решения – это как раз создание некой надведомственной площадки, о которой как о третьей группе инструментов говорил Александр Витальевич [Хлунов], которая бы действительно объединяла различные ведомства, представителей различных ведомств, обладала определёнными правами координирования в определении приоритетных задач: унифицирования правил финансирования, обеспечения бесшовности этого финансирования, например, как замена программы «Приоритет-2030» программой «5–100», и также занималась инфраструктурой, о чём говорила Елена Владимировна [Шмелёва], и другими, правовыми например, вопросами.

Я хочу личный пример привести. В 2018 году Вы мне вручали премию как молодому учёному за достижения и пригласили на заседание Совета по науке. И тогда мы озвучили большую проблему о медленной закупке различных расходных материалов из-за рубежа. Я активно включился в работу и молодёжного координационного совета, и потом «взрослого» совета, поучаствовал во многих рабочих группах при Минэкономразвития, при Минпроме и так далее. В итоге мы нашли очень удивительно эффективное решение о прямой закупке различных зарубежных реагентов в рамках грантов РФФИ. Это решение не просто сократило срок поставки с нескольких месяцев до десяти дней, но ещё и позволило удешевить закупку более чем в три раза по сравнению с тем, как мы имеем право это делать в рамках 44-го и 223-го ФЗ, то есть как продают те поставщики, которые работают в рамках этих законов. Теперь, мне кажется, необходимо масштабировать этот опыт и на РНФ, и на другие программы финансирования. Но я понимаю, что такая надведомственная площадка позволила бы коммуникацию между ведомствами сделать намного быстрее и привести эти решения к действию в очень и очень обозримом будущем.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо за Ваше предложение, за идеи.

Уважаемые коллеги, у нас состав достаточно большой. Это те выступления, которые были заявлены заранее. Я хочу обратиться ко всем коллегам, ко всем членам Совета: пожалуйста, высказывайтесь, только называйте себя и руку поднимите так, чтобы я видел.

Пожалуйста.

А.Сергеев: Владимир Владимирович, можно Академии наук?

В.Путин: Да, конечно, прошу Вас.

А.Сергеев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Мы сегодня обсуждаем развитие и, по существу, второй этап плана работ в рамках реализации Стратегии. Это важнейший государственный документ, и в нём подчёркивается, что поддержка фундаментальной науки как системообразующего института долгосрочного развития нации является первоочередной задачей государства.

В этой связи важным событием прошлого года стало утверждение новой программы фундаментальных исследований на период с 2021 по 2030 год, которая была разработана Российской академией наук вместе с министерствами и ведущими научными организациями страны. Это новая программа, которая, на наш взгляд, будет более эффективной, гибкой, и в ней, в частности, предусмотрен новый механизм управления посредством ежегодно актуализируемых детальных планов исследований, соответствие которым будет обязательным условием утверждения государственных заданий организациям.

Мы считаем, что новая программа фундаментальных исследований обеспечит нам правильное участие наших учёных в создании и реализации таких цепочек: от генерации знаний до рынка и до продуктов.

Но, наверное, также необходимо сказать, что и в рамках самой Стратегии имеется важный механизм реализации того, чтобы наука как можно быстрее стала движущей силой экономики. Это так называемые комплексные научно-технические программы и проекты, которые включают в себя все этапы инновационного цикла: от получения знаний до рынка. По существу, как раз такие комплексные программы – КНТП, и должны быть инструментом для преодоления известной «долины смерти» при превращении нового знания в рыночный продукт за счёт совместного финансирования бизнесом и государством.

В рамках реализации Стратегии сейчас работают семь советов по приоритетам, о которых сегодня уже коллеги говорили. Эти советы осуществляют экспертное обеспечение процесса формирования программ. Необходимо сказать, что механизм КНТП пользуется значительным вниманием со стороны научноориентированного бизнеса. В советы сейчас поступило уже около 100 заявок на программы и проекты полного инновационного цикла, 15 из них получили поддержку Координационного совета, четыре – поддержаны Советом при Президенте и Минобрнауки и переданы в Правительство.

Я должен сказать, что мы действительно очень активно сотрудничали с Министерством науки и высшего образования по запуску таких проектов и программ. Министерство в прошлом году очень большую работу выполнило, для того чтобы этот процесс сдвинулся. Это программы с уровнем финансирования от единиц миллиардов до десятков миллиардов рублей, где большая часть обеспечивается бизнесом. И это очень важно. Это создание комплекса современных технологий по угледобыче и углепереработке в Кузбассе, это технологии конструирования производства новых композитных материалов, это создание экологически безопасных производств базовых химических продуктов из углеводородного сырья на основе отечественных катализаторов, это создание пилотного производства отечественных белковых компонентов для детского питания. Очень важно, чтобы эти программы стартовали как пилотные в этом году, дали первые положительные результаты и тем самым мотивировали бизнес на поддержку новых программ, которых сейчас на низком старте ещё около десяти.

Фактически Стратегия вводит в действие новую инновационную экосистему. Но надо сказать, что к настоящему времени у нас функционируют или находятся на старте другие инновационные экосистемы: это и «Сколково», и «Национальная технологическая инициатива», это и инновационные научно-технологические центры, это и НОЦы в рамках нацпроекта «Наука и университеты». Мы понимаем, что при наличии такого множества экосистем, в каждой из которых, безусловно, есть положительные результаты, Россия по-прежнему находится далеко не в лидерах инноваций. Есть такой глобальный индекс инноваций, который рассчитывается очень уважаемыми международными организациями, там, к сожалению, Россия по-прежнему находится в пятом десятке и в последние годы не продвигается вверх. Интересно, если посмотреть по субиндексам этого глобального индекса инноваций, то мы очень неплохо и достойно занимаем позиции в человеческом капитале, в науке, в высшем естественнонаучном и техническом образовании, а вот по управлению инновациями действительно находимся где-то на уровне 70-х мест.

Поэтому я категорически поддерживаю предложение, сделанное в нашем совместном докладе, который обсуждался и который был произнесён Александром Витальевичем Хлуновым, что представляется крайне актуальным создание государственной системы управления научно-инновационным комплексом и обязательно надведомственного органа с координирующими функциями.

Сегодня мы с удовлетворением констатируем, что Россия имеет паритет, а по ряду направлений и лидерство в мировом масштабе в военно-технической сфере, где также происходит трансформация новых знаний в технологии и продукты. Там есть надведомственный координирующий орган в лице Военно-промышленной комиссии (ВПК). Может быть, для сферы гражданских инноваций будет полезно иметь государственную комиссию по науке и технологиям при Правительстве Российской Федерации. Это было бы особенно важным для реализации очень крупных научно-технических программ на уровне создания или воссоздания наукоёмких секторов нашей экономики, а также программ, требующих быстрого выполнения, реконцентрации ресурсов из большого числа различных источников. В качестве первого примера можно назвать уже обсуждавшуюся в первом докладе программу создания отечественной базы инновационных лекарственных субстанций.

Приведу другой пример – это программа освоения качественно новых ресурсов минерально-сырьевой базы. «Долина смерти» таких проектов связана с уходом государства от задачи разведки новых месторождений полезных ископаемых, которая, вообще говоря, является глубоко научной и порой фундаментальной, на которую бизнес не торопится тратить средства. Примером является освоение огромных запасов трудноизвлекаемой нефти. За всё время добычи традиционно извлекаемой нефти в Западной Сибири мы получили около 14 миллиардов тонн. Запасы нефти только в одной баженовской свите Западной Сибири составляют десятки миллиардов тонн, но для их извлечения нужны новые научные решения, которые может поддержать государство.

Другой пример – это единственное в мире месторождение импактных алмазов, которое образовалось около 35 миллионов лет назад при падении гигантского метеорита в арктической части Восточной Сибири. При годовом производстве искусственных технических алмазов в мире около 15 миллиардов каратов, в основном в Китае, даже консервативные оценки для этого Попигайского месторождения Восточной Сибири дают более триллиона карат. Но опять нужна работа учёных: геологов, материаловедов, химиков – для создания технологий добычи в сложных климатических условиях, чтобы бизнес потом пришёл со своими средствами уже для строительства горно-обогатительных фабрик и заводов для производства инструментов, использующих технические алмазы.

Говоря о программах срочной реализации, конечно, все понимают, что прошлогодний пример, когда в условиях такой мобилизации нужно было делать вакцины и лекарства, как раз показал то, что нужно обязательно координировать усилия и концентрировать средства.

Сейчас, по-видимому, такой очень актуальной задачей, возможно, тоже мобилизационной в ближайшее время, могут стать задачи, связанные, как Вы, Владимир Владимирович, сказали, с современной климатической повесткой в ожидании введения трансграничного углеродного налога, который может сильно ударить по нашей экономике и по экономике наших предприятий. И, конечно, учёные должны быть в самое ближайшее время подключены к скорейшему решению очень широкого спектра задач: это и точные методы измерения концентрации парниковых газов, динамики атмосферных процессов, определение поглощения CO2 лесными массивами и почвами, возобновляемые источники, уже говорили здесь, водородная энергетика. И конечно, в экономике точные расчёты углеродного следа. Эти работы, конечно, должны выполняться в кооперации со многими отраслевыми министерствами и со многими компаниями, и это должна быть, безусловно, программа с надведомственной государственной кооперацией.

Академия наук в своё время принимала ключевое участие в реализации самых крупных государственных проектов научно-технического развития страны и сейчас готова в такой работе активно участвовать.

Спасибо.

В.Путин: Благодарю Вас. Спасибо большое, Александр Михайлович за предложение.

У нас всегда раньше говорили «проблемы с внедрением», сейчас говорят «проблемы с коммерциализацией», но они всегда были у нас, к сожалению, за исключением военной сферы, Вы здесь об этом тоже сказали. Мы тоже вернёмся к этим Вашим идеям, к предложениям, обязательно их пообсуждаем ещё, и у меня есть на этот счёт, уже складывается своё собственное мнение, я его сформулирую чуть попозже.

Спасибо большое.

Пожалуйста, коллеги, кто ещё?

В.Садовничий: Владимир Владимирович, можно Московский университет?

В.Путин: Да, пожалуйста, МГУ. Виктор Антонович, прошу Вас.

В.Садовничий: Уважаемый Владимир Владимирович!

Чрезвычайно важным является Ваше поручение о совершенстве преподавания математики и информатики в школе, обеспечить их приоритет и учебный план.

Несколько дней назад в Волгограде завершился конкурс «Учитель года России». Большое жюри – а мне выпала честь возглавлять его 25 лет – определило следующую «пятнадцатку». В «пятнадцатку» вошло четыре преподавателя математики, в пятёрку – три преподавателя математики, и абсолютным победителем стал преподаватель математики из Ростова-на-Дону Михаил Гуров. Вы встречались с ними, Владимир Владимирович, и мы все были свидетелями выросшей новой плеяды российских учителей. Ведь школа – это будущее, в том числе нашей науки. В связи с этим я хотел бы высказать несколько предложений.

Конечно, математика охватывает все сферы человеческой деятельности. И, выполняя Ваше поручение, Владимир Владимирович, я предлагаю в этом году провести, например, в «Сириусе» конференцию участников уже созданных четырёх российских математических центров мирового уровня, Вами созданных, а это около тысячи математиков в этих четырёх центрах, половина из них, да чуть больше, – молодые математики. И на этом форуме обсудить наряду с фундаментальными прикладными вопросами математики и преподаванием математики такой вопрос: как учёные-математики должны пойти и в школы. Это наша российская традиция. Это было бы важным результатом обсуждения на этом форуме.

В 2022 году Россия будет принимать Международный конгресс математиков. Такой конгресс проходил в Московском университете в 66-м году. Мне выпала честь тогда делать доклад на этом конгрессе как молодому учёному. Конгресс – это очень знаковая международная площадка.

Владимир Владимирович, я от имени математиков хочу сказать Вам спасибо за поддержку провести в 2023 году Всероссийский съезд математиков и объявить, если можно, этот год Годом математики в нашей стране.

Очень важно в Год науки и технологий не упустить из внимания междисциплинарные исследования, в пространстве которых, конечно, применяется и математика, и другие фундаментальные науки. Такое творческое соединение исследовательских подходов, разработанных в фундаментальных науках, применительно к социально-гуманитарным наукам, может привести к синергетическому эффекту в познании окружающего мира и нашей жизни.

В прошлом году мы все столкнулись с глобальной угрозой – пандемией. Нам ещё предстоит не только оценить социальные, экономические потери, но и, конечно, надо разработать модели для предотвращения подобных катастроф, создать новые лекарства, в том числе антибиотики. Поэтому необходимы прочие навыки работы с big data, междисциплинарные исследования в области уже гуманитарных наук, конечно, с использованием методов математического моделирования. В том числе они нужны и для тех вопросов, которые поднимались в предыдущих выступлениях, для координации управления всеми научными проектами страны. Это тоже, по сути, big data.

В этой связи очень актуальным являются Ваши, глубокоуважаемый Владимир Владимирович, поручения апреля 2020 года о разработке предложений, направленных на увеличение мощности вычислительных ресурсов российских суперкомпьютерных центров, в том числе региональных, с учётом потребностей научных, образовательных организаций, расположенных на территории Российской Федерации. Была создана рабочая группа, куда входят представители Московского университета, суперкомпьютерного консорциума университетов России, Российской академии наук, Курчатовского института. И рядом со мной коллеги сидят, они тоже участвовали – и Саров, и Нижегородский университет – в этой работе. Этой группой был проведён анализ потребностей наших организаций в суперкомпьютерных технологиях. Выделили 700 задач, для решения которых требуются суперкомпьютерные ресурсы. Например, только на «Ломоносове» Московского университета сейчас 2500 пользователей, ведётся 400 проектов. Этой группой разработана концепция национальной суперкомпьютерной инфраструктуры, рассматривающей в комплексе развитие всех российских центров, в том числе региональных. Концепция поддержана Минобрнауки, мы благодарны министерству.

Почему это важно? Россия среди стран по общей производительности занимает 18-е место, невысокое. В списке топ-500, который ежегодно проводится в мире, осталось лишь два наших суперкомпьютера. Например, Япония установила не только самый мощный суперкомпьютер – 530 петафлопс, это уже экзафлопы, в сто раз мощность больше нашего компьютера, но она создаёт суперкомпьютерную инфраструктуру, которая объединяет все суперкомпьютеры меньшей мощности, то есть как бы создаётся объединённая система «электрификации страны». Таким образом, по этому пути идут многие страны, которые обладают суперкомпьютером. Поэтому очень важно эту концепцию развития суперкомпьютерной инфраструктуры осуществить. Возможно, нужно принять решение Правительства.

Мы обсуждали с Дмитрием Николаевичем Чернышенко этот вопрос, с нашим министром, Валерием Николаевичем. Мне кажется, это было бы важным решением по развитию нашей суперкомпьютерной инфраструктуры, а это очень важно.

Конечно, главным развитием математики как базы для других наук являются фундаментальные исследования. Именно с ними, в том числе с суперкомпьютерными технологиями, будет связана работа по подготовке кадров нашего филиала в Сарове. Мы откроем его 1 сентября этого года.

Владимир Владимирович, позвольте мне закончить словами великого математика Давида Гильберта, великого математика мира. Он об одном человеке говорил: «Он стал поэтом – для математики у него не хватило фантазии». Я уверен, что у наших математиков хватит научной фантазии, чтобы справиться с задачами, которые Вы поставили.

Спасибо.

В.Путин: Виктор Антонович, на поэтов не наезжайте – у них достаточно фантазии. У нас математики побеждают на конкурсе «Учитель года» не потому, что конкурсную комиссию математик возглавляет, нет?

В.Садовничий: Нет, очень вырос авторитет.

В.Путин: Слава богу. Хорошо. Все идеи хорошие. И проведение математической конференции в «Сириусе» тоже, мне кажется, будет к месту, кстати, имея в виду международное мероприятие, которое мы здесь готовим в стране.

Виктор Антонович, Вы действительно считаете, что мозг человека невозможно изучить?

В.Садовничий: Владимир Владимирович, мозг изучить до конца невозможно. Есть такое известное древнее изречение: Ахиллес не догонит черепаху. Хотя он бежит быстрее в два раза, чем черепаха. Почему? Потому что если черепаха проходит расстояние, то Ахиллес преодолевает половину. За это время черепаха проходит расстояние, Ахиллес преодолевает половину. И так до бесконечности.

Таким образом, есть такое понятие, что многие процессы являются бесконечными: как Вселенная, как строение многих человеческих органов. Мозг, к сожалению или к счастью, – это та самая бесконечность, где мы будем по ступенькам пробираться, использовать. Создатель Apple Стив Возняк был в университете, я его спросил: «Когда будет создан искусственный мозг?». Он подумал и сказал: «Скорее всего, понадобится девять месяцев».

В.Путин (смех): Понятно. Спасибо большое.

Не могу не предоставить слово Валерию Николаевичу Фалькову, Министру науки.

В.Фальков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники Совета!

Несколько реплик в связи с тем, что было сказано. И в первую очередь, конечно, хотелось бы отнестись к ключевым вопросам, касающимся научно-технологического развития. Это вопросы координации и внедрения результатов в реальном секторе.

Конечно, недостаточное количество общих и понятных, в том числе надведомственных, инструментов координации исследований и разработок выступает, и на наш взгляд тоже, одним из корневых ограничений для использования научных результатов в реальном секторе.

В рамках выполнения Вашего, уважаемый Владимир Владимирович, поручения, данного ещё в 2016 году, министерством была проведена работа по консолидации средств федерального бюджета на научные исследования и разработки гражданского назначения. В государственной программе научно-технологического развития консолидированы фактически и расходы на фундаментальные исследования. Расходы на прикладные исследования, аналитические разработки отражены в госпрограмме, хотя они фактически реализуются или ведутся в рамках иных государственных программ. К слову сказать, у нас, говоря о координации, исследования и разработки присутствуют практически во всех государственных программах – в 33 из 46, и 53 ГРБС так или иначе, главных распорядителей бюджетных средств, управляют расходами на указанные цели.

В то же время очевидно, что только консолидации расходов без формирования единого сквозного механизма координации исследований с учётом этапности работ, оценки и учёта имеющихся заделов, координации иных федеральных ведомств и получателей средств федерального бюджета на выполнение исследований и разработок недостаточно. Информация о бюджетных ассигнованиях на науку не содержит сведений, позволяющих оценить результативность расходов, соотнесение и соответствие приоритетам, отсутствие дублируемости в исследованиях. В связи с этим не представляется возможным оценить влияние отдельных мероприятий государственных программ на достижение национальных целей и решение задач научно-технологического развития страны.

В дополнение к тому, что было сказано, уважаемый Владимир Владимирович, и в развитие ранее данных Вами поручений с нашей стороны предлагается и по факту уже реализуется комплекс работ по повышению эффективности механизмов координации при проведении исследований и разработок за счёт средств федерального бюджета. Я обращу внимание буквально на три момента.

Первое – это разворачиваемая на базе уже созданной единой государственной системы учёта научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ, полноценная система планирования, управления и оценки эффективности использования бюджетных средств на исследования и разработки. При этом мы консолидируем свои усилия с Минфином и с системой «Электронный бюджет». Достигнуть здесь результатов возможно за счёт синхронизации процесса планирования, реализации оценки научных исследований и разработки с бюджетным процессом.

Второе: предлагается перейти к управлению в секторе исследования и разработок на основе уровней готовности технологий, жёстко увязав механизмы финансирования исследований и разработок в зависимости от уровня технологической готовности, то есть от фундаментальных исследований до опытно-конструкторских работ и собственно внедрения.

Так, если исследования фундаментального и поискового характера должны финансироваться со стороны государства напрямую – и с этим практически никто не спорит, многие коллеги об этом напрямую говорят, открыто, – при этом прикладные, опытно-конструкторские разработки, опытное и экспериментальное производство должны поддерживаться, скорее всего, в формате возмещения, а по факту – вывода изделия, товара, услуги на рынок.

Ну и третье: с учётом постоянно идущего сжатия инновационного цикла предлагаем обеспечить распределение расходов на фундаментальные исследования, которые выполняются в рамках государственного задания, с учётом оценки научной продуктивности и исследователя, и коллективов, а также ориентации исследовательских групп на выполнение заказов со стороны отраслей. Это наши предложения в этой части. Я хотел бы сказать, Владимир Владимирович, что мы обсуждали с коллегами и с Александром Витальевичем, со многими другими коллегами те предложения, которые сегодня звучали.

При этом разрешите буквально кратко о ряде других прозвучавших здесь предложений и проинформировать о некоторых заделах, которые уже имеются у нас. В частности, Александр Витальевич справедливо отметил, что России необходима собственная система карбонового мониторинга. Её надо в ближайшее время развернуть. Вы сегодня сказали о том, что подписали указ, спасибо огромное. Мы начиная с середины прошлого года при тесной поддержке во взаимодействии с Вашей Администрацией, с профильным управлением – Андреем Александровичем, прорабатывали вопрос открытия специальных научно-образовательных полигонов. И по факту этот проект фактически уже в преддверии Года науки запустили. Создаём семь площадок в семи регионах: это Калининградская область, Сахалинская область, Республика Чечня, Новосибирская область и другие регионы. Эти карбоновые полигоны с целью как раз разработки испытаний технологии контроля углеродного баланса будут созданы при поддержке региональных властей и с участием компаний из реального сектора экономики. Они готовы инвестировать, поскольку понятен их интерес. Надо сказать, что особенностью их будет расположение на базе ведущих научных и исследовательских университетов, и здесь мы хотим как раз достигнуть синергии, эффекта от кооперации. Соответственно, важно не только проводить эти исследования, быть на фронтире, идти впереди, но и с первого дня, как только будут оборудованы эти полигоны, сразу же втянуть в эту работу наших студентов, чтобы они получали актуальные знания.

И буквально два слова, Владимир Владимирович, о том, что сказал глубокоуважаемый Виктор Антонович. Есть Ваше указание от 28 сентября о создании высокопроизводительного вычислительного центра. Есть предложение Российской академии наук о том, чтобы создать такой суперкомпьютер производительностью до 30 петафлопс. Мы провели большую работу и с МГУ, и с Курчатовским институтом, с госкорпорацией «Росатом», со Сбербанком, и понимаем, что нам сейчас надо со стороны конечных пользователей чётко обозначить научно-исследовательские и инженерно-технологические задачи.

Почему эту работу мы сейчас проводим? Потому что в мире три самых высокопроизводительных суперкомпьютера, они располагаются: один в Японии и два в Соединённых Штатах. В мире это всегда неотъемлемая часть крупнейших научно-исследовательских центров, решающих сложнейшие вычислительные задачи. Например, японский суперкомпьютер «Фугаку», который первое место в мире занимает, расположен в Институте физико-химических исследований, связан как раз с установкой класса megascience. Мы в ближайшее время в рамках двух ФНТП – «Генетические технологии» и «Синхротронные и нейтронные исследования» – обсудим те задачи, которые нужны для нашего суперкомпьютера, и с учётом этого будем решать все другие, в том числе ресурсные, вопросы.

Спасибо большое за внимание.

В.Путин: Благодарю Вас.

Я сказал в начале, что мы сегодня проведём наше совещание, нашу встречу, работая на разных площадках. И сейчас хотел бы предоставить слово Новосибирску.

Пожалуйста, представьтесь только, коллеги, которые хотели бы высказаться, руку поднимите.

А.Травников: Владимир Владимирович, добрый день!

Губернатор Новосибирской области Травников.

Владимир Владимирович, хотелось бы порадоваться за сидящих рядом молодых девушек-учёных. Новосибирский научный центр традиционно уже который год является участником и лауреатом премии для молодых учёных, которая ежегодно вручается, тем более по такой актуальной тематике, как медицина, здоровье.

Институт цитологии и генетики Новосибирской области, этот авторский коллектив, как Вы уже озвучили, участвует в разработке принципиально новых методов лечения онкобольных. Конечно же, со стороны региона огромная заинтересованность в работе наших учёных, мы это особенно почувствовали в прошлом году, год очень сложный для всех нас, пандемийный год. Напомню, что и знаменитый центр «Вектор» расположен в Новосибирске, расположены два коммерческих предприятия, которые первые в стране разработали тест-системы по определению COVID-19 и фактически в первые недели, месяцы помогали обеспечивать многие регионы страны.

Я как руководитель региона, где сконцентрировано такое большое количество научного потенциала, многодисциплинарного, разноведомственного потенциала, поддерживаю ту тему, которая сегодня неоднократно звучала в выступлениях многих старших коллег, – тему о создании межведомственного координационного органа управления научно-технологическим развитием страны, по крайней мере, по основным приоритетным направлениям. Формат этого органа может быть самый разный: это может быть аналог действительно государственной комиссии по аналогии с ВПК, может быть какое-то другое управленческое решение, но насущность подобного координирующего управляющего органа уже назрела.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Андрей Александрович, Вы упомянули о молодых исследователях, которые рядом с Вами. Может быть, Анастасия Сергеевна или Екатерина Анатольевна хотели бы что-то добавить?

Пожалуйста.

А.Проскурина: С Вашего позволения, скажу о насущных проблемах как обычный, самый простой учёный, о тех проблемах, которые нас волнуют.

Первая, самая прозаичная проблема – это заработная плата. Моя должность – старший научный сотрудник, и моя зарплата составляет 25 тысяч рублей. Это в принципе достаточно высокая должность, как я считаю. На мой взгляд, зарплата не соответствует. Нам в этом году выделили надбавку шесть тысяч. То есть суммарно на руки я в настоящий момент получаю 32 тысячи рублей.

После того как Вы издали указ о повышении зарплат научным сотрудникам, это было почти три года назад, у нас сотрудникам было предложено перейти на полставки, чтобы отчитаться в повышении зарплат руководству. Обосновывали это тем, что указ был, а бюджет увеличен не был. Это первая проблема, о которой я хотела сказать.

Коллеги, может быть, скажут: подавайте на гранты, чтобы получать больше. Но с нашей отраслью биологии большая часть грантов уходит на закупку реактивов, потому что без реактивов мы просто не сможем работать, соответственно, на зарплату остаётся очень немного.

В этой связи также хотелось бы выступить в защиту РФФИ. Вызывает опасение, что он может быть объединён с Российским научным фондом с потерей условий, на которых предоставляются гранты. В настоящее время только РФФИ предоставляет гранты таким небольшим коллективам научных сотрудников, собственно, к которым мы тоже относимся. Их индикаторы реальные, то есть выделяемое финансирование соответствует требуемым показателям, что не скажешь о Российском научном фонде, где требуется порядка восьми публикаций за три года. Как научный сотрудник я скажу, что хороших публикаций восемь штук для нас нереально написать за три года, даже если мы все усилия направим только на какую-то тематику. Это уже какое-то выжимание из пальца, разбивание на какие-то маленькие подразделы – совершенно бессмысленно, на мой взгляд.

И третий вопрос, который я хотела поднять, о нём уже сегодня говорилось, – это как раз внедрение в практику разработок. Пока что это совсем не работает. То есть мы сделали открытия, получили какие-то результаты и совершенно не знаем, куда с ними податься. То есть мы подавали заявки на разные финансирования, но куда обращаться, где искать, вообще реализовывать наши разработки, чтобы они дошли до людей, чтобы люди действительно пришли в больницу и смогли получить лечение по нашим технологиям, – это совершенно не работает.

И я ещё услышала про быструю поставку реактивов. Это для нас четвёртый вопрос, очень актуальный. Пока до нас, до Сибири, ещё не дошло это введение. Меня очень заинтересовало это, поищу потом подробности в сети, как можно действительно купить антитела за десять дней. Это было бы просто прекрасно, потому что очень долго ждём по-прежнему.

У меня всё. Спасибо.

В.Путин: Ладно. Спасибо. Немало. Всё – это немало: и уровень заработной платы, и забюрокраченная возможность получения гранта, и затруднённая реализация ваших разработок. Это всё очень серьёзные вещи.

Кстати говоря, ведь и тема нашей сегодняшней встречи, как раз смысл обсуждения сегодняшней темы заключается в том, чтобы все эти барьеры убрать, создать лучшие условия для самой исследовательской работы и реализации результатов этой работы.

Но что касается уровня заработной платы и ссылки на то, что она была декларирована, но средства не выделяются, это надо очень хорошо проверить, посмотреть, как принимались решения на уровне ваших учреждений. Этот вопрос я сейчас, эту «шайбу», направлю Министру Фалькову и Министру Силуанову.

За последнее время как мы увеличили средства на этом направлении деятельности, Антон Германович?

А.Силуанов: Уважаемый Владимир Владимирович!

На самом деле по Новосибирской области у нас информация о том, что учёным по Вашему указу обеспечена заработная плата на уровне двукратной по региону. Анастасией Сергеевной было сказано о том, что она работает на полставки, поэтому если ставка разделена, соответственно, и уровень оплаты тоже пропорционально распределяется. То есть с точки зрения финансов по субъектам Российской Федерации у нас фонд сформирован, вопрос делёжки уже этого фонда внутри.

В.Путин: Понимаете, я так понимаю, что она же ведь работала на полную ставку? Анастасия Сергеевна, Вы на полную ставку работали, а Вам предложили перейти на полставки? Или Вы изначально работали на полставки?

А.Проскурина: Нет, мы все работаем на полную ставку с утра до вечера. Предложили перейти с сохранением стандартного времени работы, чтобы формально это выглядело как полставки. По бумагам идёт полставки, при этом мы продолжаем работать полный рабочий день.

В.Путин: Понятно. Но работали Вы на полную ставку изначально?

А.Проскурина: Да, конечно.

В.Путин: А потом перешли на полставки?

А.Проскурина: Нет, я не перешла. Позиция нашей лаборатории была принципиальная, мы не пошли на эти уловки, ухищрения для подтасовки каких-то данных, мы на это не согласились, но очень многие перешли просто вынужденно. Не знаю, конкретно кого, чьё это было распоряжение.

В.Путин: Да-да, то есть у Вас полная ставка?

А.Проскурина: 25 тысяч – это полная ставка. У меня есть трудовой договор, могу предоставить.

В.Путин: Я хочу вернуться тогда к Андрею Александровичу.

Андрей Александрович, какой средний уровень заработной платы в Новосибирской области?

А.Травников: Сейчас средний уровень заработной платы 39 тысяч.

В.Путин: 39 тысяч – средний. Если 200 по среднему от региона, то у неё должно быть почти 80 тысяч, да?

А.Травников: Так точно. Это опять же в среднем по отрасли должно быть.

В.Путин: 78 тысяч должно быть. Где деньги-то?

Антон Германович, если Вы говорите, у Вас информация о том, что у них 200 процентов от среднего в регионах, «где деньги, Зин»?

А.Силуанов: Владимир Владимирович, даже 210 процентов. У нас информация – 210 процентов.

В.Путин: Где они? Она сидит напротив в телевизоре, как в деревне говорят, Анастасия Сергеевна, у неё 25 тысяч, а должно быть 78, правда? Или 80 даже, если 210. Так где они? Давайте вместе с Фальковым займитесь-ка этим делом, хорошо?

А.Силуанов: Выясним.

В.Путин: И не только по Новосибирску, но и по другим регионам.

Анастасия Сергеевна, если Вас будут за наш сегодняшний диалог как-то пытаться ущемлять, сразу позвоните в Администрацию Президента, и я с Вами переговорю по телефону, соединюсь.

А.Проскурина: Хорошо.

В.Путин: Мы доведём до Вас возможности, как это сделать, хорошо?

А.Проскурина: Спасибо.

В.Путин: Вам спасибо большое.

По поводу публикаций и трудностей получения грантов – мы уже давно об этом говорим: об этих публикациях, совершенно ясно, что коллеги же неоднократно говорили о том, что можно кому-то публиковаться, а кому-то очень трудно это сделать и нужно свои площадки для этого иметь. С этим нужно разобраться. Эта излишняя забюрокраченность ничего хорошего в себе не несёт, только проблемы создаёт. Так же как и реализация разработок – это отдельная тема, она у нас долгоиграющая. Об этом ещё поговорим отдельно.

Пожалуйста, давайте пойдём дальше. Я хотел бы всё-таки услышать потом доклад и от Министра науки и высшего образования, и от Министра финансов по поводу уровня заработной платы. Я знаю, понимаю, много может быть нюансов. Посмотрите на все эти нюансы и мне подробно, пожалуйста, об этом доложите.

Пожалуйста, коллеги, давайте переберёмся в другую часть, в европейскую, в Петербург. Я вижу, что на связи ректор Горного университета.

Владимир Стефанович, прошу Вас.

В.Литвиненко: Добрый день, Владимир Владимирович!

Прежде всего я хотел прокомментировать и усилить ту озабоченность, которую сейчас услышал. Я хочу сказать, что учёный абсолютно правильно поднял вопрос. Есть глобальная деятельная проблема – это чётко по определению, кто заказчик на науку и кто исполнитель. Есть Валерий Николаевич, Министерство науки и высшего образования, наверное, полноценно всё, что касается фундаментальных исследований, должно переходить через Министерство. У нас это не так.

Второй вопрос – это, конечно, прикладные. Пример приведу и усилю даже мнение Академии наук. Наш минерально-сырьевой потенциал, комплекс – это серьёзный геополитический инструмент, и это ресурс, который нужно защищать военным и, естественно, нам работать. Но он, надо обратить внимание, с учётом того что в той же Америке и в других странах многие ресурсы, уже более 40 процентов, являются фактически остродефицитными, интерес к нашим особо интересный, он является, надо чётко понимать, только лишь таким инертным. И для того, чтобы это инертное превратилось в реальные интересы, в том числе надо работать и прежде всего учёным.

Я хочу сказать о том, что Академия наук подняла. Сегодня, я не хочу называть цифру, это просто смешно. Она в пять раз меньше, чем даже в моём институте. Это Министерство природных ресурсов. Хотя не знаю, кто там будет заниматься, есть проблемы кадровые. Но я хочу обратить внимание: вести разговор о тех исследованиях, которые сегодня ведут ведущие страны, такие как Норвегия, в области сырья, Англия уже начала вести, тем более Америка, это проблемы NASA, это глубинное изучение Земли – а мы в последний раз при Козловском бурили Кольскую скважину, – это та острейшая проблема, без которой генезиса и роли углеводорода в свете новых пониманий о генезисе – органическом, неорганическом – нам не изучить. Тот потенциал, которым сегодня мы обладаем, подвержен этой проблеме.

И вторая крупная проблема. Я хочу один конкретный вопрос задать. Хочу поднять то, что Вы сказали. Я абсолютно рад, что Вы как Президент уделяете большое внимание именно привлечению крупного капитала. А устойчивость нашей экономики – это, конечно, публичные компании. В этой части большое Вам спасибо, что есть поддержка при любой ситуации и их защита.

Я пример приведу на базе тех разработок, которые проводятся нашим институтом. Он проводил всегда в закрытом режиме и сегодня проводит. Я приведу пример о частном инвесторе и частной поддержке наших публичных компаний. Возьмите «Новатэк» Михельсона, который проинвестировал за последние два года большие деньги, более семи миллиардов, только в поддержку исследований в Антарктиде.

Далее: частный инвестор «ФосАгро». Это частные деньги, это не компании, с дивидендов платят. В том числе кроме «ФосАгро» такой, как компания Совмена. Он давно уже легенда нашей золотодобывающей промышленности, который и сегодня инвестирует огромные деньги, порядка 800 миллионов рублей только в этом году выделено на поддержку молодых исследователей минерально-сырьевых университетов.

В этой связи, Владимир Владимирович, конечно, в этой части большое Вам спасибо, что Вы уделяете внимание. Они сегодня чётко понимают. Надо признать, что частный бизнес сегодня реально понимает социальную значимость и свою миссию в инвестиции в науку.

В этой связи у меня, конечно, один вопрос, который в прошлом году, ровно год назад, стоял. Сегодня исследование подледниковой толщи озера на станции «Восток» является особо значимым объектом мирового интереса.

Могу сказать, что сегодня надуманы проблемы Парижского соглашения по климату, такие как: отношение к стабильности ледового покрытия Антарктиды, второе – реальное понимание, насколько антропогенные факторы влияют на карбонизацию мировой экономики, такие как CO2, оттеснение в пещеру углеводородов, в том числе наших, затем идёт водород как глобальный энергетик. Это домыслы.

Конечно, очень печально, что в этом вопросе мы практически не можем ответить на главный вопрос. Понимаете, мы лидеры. Сегодня Курчатовский открывал, гордость берёт, это действительно центр мирового уровня, мы не сомневаемся. Но точно такой же общепризнанный центр мирового уровня – это станция «Восток» в Антарктиде. Вы там поставили памятник великому нашему исследователю Кудряшову, и все страны признали, что мы лидеры там.

Теперь что мы делаем? Мы год после Вашего поручения ничего не сделали для того, чтобы найти деньги – восемь миллиардов почти инвестировал «Новатэк» – для завоза. Мы не можем сегодня фактически поддержать исследования и продолжать их исследования.

Какое сегодня принимается решение? Сегодня условия серьёзной борьбы за этот полигон. Потому что озеро по генезису может оказаться не озером, которое образовано от плавления ледников, а может оказаться микроэкосистемой, которая будет самой древнейшей в мире сегодня. За неё сегодня борется NASA, дальше Клод Лориус, Академия наук Франции в Гренобле, я принимаю конкретное участие. И хочу сказать, мы всё сделали. Ваше поручение есть, ничего не выделено. В этой связи у нас большая просьба: сегодня меняется объект исследования, нас отталкивают от озера. Мы хотим передать через 30 лет фактически тем странам, которые хотят монопольно управлять этим процессом. У меня большая просьба пересмотреть. 31 декабря Правительство утвердило научное направление, Владимир Владимирович, надо обязательно Антарктиду выделить, как было раньше: отдельно объект научных исследований, а не так, как сейчас. Сейчас его взяли, примкнули к Арктике, и чиновники Минприроды, извиняюсь, я могу сказать, иногда путают вообще Арктику и Антарктику, приходится детские анекдоты рассказывать про медведя и пингвина, помните?

Поэтому я просил бы этот вопрос поставить на контроль, потому что сегодня осталось два буровика живыми из многочисленной команды в Горном институте, потому что четыре года мы фактически финансируем за счёт частных денег. Это проблема, которая является актуальной для нашей общественности.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо. Я пометил для себя. Спасибо большое.

И хочу переместиться в Москву, в Ситуационный центр. Пожалуйста, коллеги, кто хотел бы взять слово?

Пожалуйста, прошу Вас.

И.Оселедец: Иван Оселедец, Сколковский институт науки и технологий.

У меня на самом деле очень краткий комментарий. В прошлом году было 95 лет Игорю Ивановичу Марчуку, он был председателем Государственного комитета науки и техники. Мне кажется, что всё новое – это хорошо забытое старое. Когда мы говорим о надведомственной структуре, это что-то туда, и тем более Год науки, – вспоминать предыдущих великих исследователей надо, не забывать.

Что бы я ещё хотел сказать по вопросу коммерциализации и ответить, например, как-то посоветовать, что ли, учёным из Новосибирска? Сколковский институт создан десять лет назад на пустом месте, и нам сразу поставили чёткие цели, что мы должны и наукой заниматься, и коммерцией, делать всё сразу, но при этом дали ресурсы, сказали: вот у вас есть ресурсы и, грубо говоря, три, четыре, пять лет вас трогать не будут, что успеете, потом посмотрим. За это время мы вошли в список 100 лучших молодых университетов мира, и, в общем-то, это хороший, успешный пример. В этом смысле, мне кажется, нужно, первое, поставить чёткие цели и, второе, не мешать, по крайней мере, какой-то разумный срок, например, три, четыре, пять лет. И всё будет хорошо.

Спасибо.

В.Путин: Надо, справедливости ради, сказать, что и денежки вам выделяли регулярно, и в достаточно большом объёме.

И.Оселедец: Не жалуемся.

В.Путин: Ну да, понятно.

И.Оселедец: Я хотел сказать, что результат есть, и есть люди, которые приехали. Например, у нас есть поляк Анджей Чихоцкий, это человек с H-индексом 80, он приехал сюда из Японии, из RIKEN, где суперкомпьютер, и он живёт здесь, он приглашает сюда людей, говорит: в России хорошо, в Москве прекрасные театры. То есть это пример привлечения иностранных учёных в рамках программы мегагрантов, но сейчас он работает в «Сколково», привлёк уже огромное количество на самом деле финансирования дополнительного, проектов. Есть примеры, когда люди не уезжают, а приезжают сюда. В этом смысле, мне кажется, тоже неплохо работать.

Спасибо.

В.Путин: Таких примеров немало, действительно становится всё больше и больше. И Вы не жалуетесь, это здорово, наоборот, говорите о результатах, а вот Анастасия Сергеевна жалуется, и у неё есть для этого основания.

Кстати, попрошу Андрея Александровича Фурсенко с ней созвониться, телефончик всё-таки оставить, и поговорить, включиться в работу по тем проблемам, которые она обозначила.

Сейчас говорили о «Сколково». Дмитрий Анатольевич Медведев был одним из тех, кто реализовывал этот проект с самого начала. Я помню, когда мы это обсуждали, и в Москве делали такой центр, и на базе питерского государственного университета тоже делали. Поэтому, вспомнив об этом, хочу предоставить слово Дмитрию Анатольевичу.

Дмитрий Анатольевич, есть что добавить к тому, что мы сейчас обсуждаем?

Д.Медведев: Спасибо, Владимир Владимирович.

Мне трудно не поддержать то, что было сказано уже Вами и другими коллегами о том, что очевидно сейчас тот период в развитии нашей науки и управления наукой, когда нам нужно точно подняться над ведомственной разобщённостью.

Я посмотрел материалы: у нас действительно уже на ближайшую трёхлетку 37 программ в этой сфере, в сфере науки, и 53 главных распорядителя бюджетных средств. При этом из общего финансирования в 1,6 триллиона рублей на долю Министерства науки приходится только 666 миллиардов. Это не означает, что другие распорядители как-то неправильно эти деньги расходуют, как-то неправильно ими распоряжаются. Но очевидно, что ведомственная принадлежность так или иначе мешает достижению результата, а результат должен быть очевиден. Результат заключается прежде всего в том, чтобы мы в настоящий момент сконцентрировались на междисциплинарных исследованиях. Коллеги об этом неоднократно говорили: нужны комплексные исследования на стыке наук. И только в этом случае мы сможем выдвинуться на передовые рубежи, притом что у нас есть неплохие заделы. Поэтому перераспределение возможностей по управлению этими позициями было бы, наверное, правильным.

Я не знаю, какие нужно будет использовать инструменты, но то, что большинство программ и большинство распорядителей бюджетных средств должны быть выведены, может быть, на более высокий уровень принятия решений по существу этих вопросов, мне представляется правильным. Коллеги предлагали правительственные комиссии. Наверное, это тоже возможный вариант для того, чтобы всё-таки подняться над ведомственными проблемами и принимать адекватные решения. Кстати сказать, все крупные проекты именно таким образом и возникали. Это касается и «Сколково», упомянутого здесь, когда мы выделяли что-то из-под ведомственного контроля и давали этому расти уже на такой общей базе. Это касается целого ряда других крупных инновационных учреждений: и на базе Московского государственного университета, и в Казани «Иннополис», и целый ряд других за последнее время созданных структур, которые достигли неплохих успехов как в научной сфере, так и в сфере коммерциализации или внедрения тех разработок, которыми они занимаются.

Вот, пожалуй, на это я бы обратил внимание сейчас.

В.Путин: Хорошо. Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич.

Будем завершать потихонечку.

Хочу вас всех поблагодарить, уважаемые коллеги, поблагодарить вас за содержательную, откровенную дискуссию и прозвучавшие предложения.

Вновь повторю: именно от уровня научного и технологического развития зависит, безусловно, конкурентоспособность национальной экономики и отечественных компаний. Повседневная жизнь, благополучие каждого человека напрямую с этим связаны и, безусловно, безопасность России.

Мы видим, что глобальное соревнование за технологии, знания во всём мире стремительно растёт, об этом я уже сказал в начале. Собственно говоря, здесь ничего нового-то и нет. Совершенно очевидно, что тот, кто вырвется вперёд, тот будет определять дальнейшее развитие всего человечества. И потому научный и технологический суверенитет без всякого преувеличения вопрос настоящего и будущего России.

У нас есть всё, чтобы быть в числе лидеров в сфере науки. Это прежде всего талантливая молодёжь, сильные научные школы.

Такой потенциал нам нужно наращивать. Тем более его нельзя обесценивать, а именно к этому, к сожалению, ведёт разобщённость, слабые, ограниченные коммуникации между министерствами, ведомствами, научными центрами, которые по факту должны работать на общую цель в области технологического развития.

Когда Михаил Валентинович открывал сегодня ПИК, я не случайно начал об этом говорить. И коллеги, собственно говоря, это подтвердили в ходе нашей сегодняшней дискуссии.

Именно отсюда дублирование, распыление финансовых ресурсов, которые государство выделяет на науку, отсутствие мотивации и внятных, во всяком случае, ожидаемых результатов.

Чтобы двигаться в будущее, нам, безусловно, нужно оставить эти межведомственные дрязги в прошлом. Действовать нужно, что называется, единым фронтом, консолидировать усилия. Только так мы сможем осуществить крупные инновационные проекты, которые имеют общегосударственное значение, напрямую влияют на жизнь каждой семьи, каждого гражданина России.

Среди таких проектов – разработка и массовый выпуск передового отечественного оборудования, в том числе медицинского, материалов для новых лекарств, а также внедрение отечественных технологий климатического мониторинга, которые тоже сегодня мы упоминали.

Уверен, что и в гражданской сфере – так же как и в сфере оборонно-промышленной – мы можем добиться таких же значимых результатов, создав технологии, которых до сих пор нет ни у кого в мире. И опыт организации сложнейших технологических проектов в сфере оборонно-промышленного комплекса нам необходимо учесть.

В этой связи обозначу конкретные решения, которые должны быть реализованы в кратчайшие сроки. О них мы сегодня говорили. И то, что я буду говорить дальше, основано на ваших предложениях, уважаемые коллеги.

Первое: прошу моих коллег из Администрации вместе с Правительством подготовить и представить на подпись указ, направленный на изменение механизмов управления государственной научно-технической политикой.

О чём идёт речь? Опираясь на ваши предложения и сам предлагаю существенным образом изменить формат работы и принципы формирования Совета по науке и образованию, включить в его состав членов Правительства и Совета Безопасности Российской Федерации. Имеется в виду и то обстоятельство, что по ряду направлений работы ведутся под грифом «секретно», «совершенно секретно», а иногда и под грифом особой важности. Поэтому здесь нам нужно создать такой коллектив, который будет допущен к любым работам, и тем самым существенно укрепить механизм принятия стратегических решений в сфере научно-технологического развития.

Также считаю необходимым создать специальную комиссию по научно-технологическому развитию при Правительстве России, что здесь только что предлагалось. В её состав должны войти персонально ответственные сотрудники министерств на уровне не ниже заместителя руководителя, а также представители Совета Безопасности.

Таким образом, надеюсь, будет повышена эффективность оперативного управления и межведомственной координации при принятии и реализации решений в области научно-технической политики.

Далее: прошу Правительство подготовить и принять новую государственную программу научно-технологического развития. При этом следует кардинально изменить подходы к финансированию науки за счёт бюджетных средств. Это значит обеспечить на деле именно общее планирование и реализацию НИОКРов, задать единые принципы оценки их результативности и проведения научно-технической экспертизы.

Кроме того, необходимо создать более действенные стимулы для частных компаний участвовать в прикладных исследованиях вместе с научными институтами, вузами, конструкторскими бюро, использовать отечественные решения для обновления производств и выпуска высокотехнологичной продукции. Всё из того, что было сказано сегодня в ходе нашей дискуссии, важно.

И в заключение хотел бы ещё раз поздравить с Днём российской науки вас, уважаемые коллеги, всех отечественных учёных и наших соотечественников, инженеров, студентов и школьников, всех граждан страны. Это в полном смысле слова наш общий праздник, и решать задачи технологического развития, вновь повторю, мы сможем только вместе, объединяя усилия.

И в завершение: у одного из наших коллег сегодня двойной праздник, у него ещё день рождения. Поэтому давайте поздравим ректора Петербургского государственного университета Николая Михайловича Кропачева с днём рождения. Всего самого доброго! Поздравляем Вас.

Н.Кропачев: Владимир Владимирович, у нас всех сегодня праздник – день рождения нашего университета.

В.Путин: Замечательно. Значит, и у меня тоже праздник двойной.

Вам – всего самого доброго!

Всем спасибо большое. До свидания.

Россия > Образование, наука > kremlin.ru, 8 февраля 2021 > № 3632518 Владимир Путин

Ген конструктора

ТЕКСТ: Александр Емельяненков

Кто в наши дни наделен правами генерального конструктора? Где теперь готовят королевых и курчатовых? Когда ожидать прорыва в новые технологии? В канун открытия Года науки и технологий на вопросы "Российской газеты" отвечает президент Ассоциации государственных научных центров, генеральный директор Всероссийского научно-исследовательского института авиационных материалов академик РАН Евгений Каблов.

После долгих лет "разброда и шатаний" в России воссоздан институт генеральных конструкторов. По той же схеме сформировали еще одну когорту системных интеграторов - руководителей приоритетных технологических направлений. Как лично вы это оцениваете?

Евгений Каблов: Абсолютно правильное решение. Это позволило систематизировать работу. А то, что назначение на эти позиции производится указом президента, поднимает статус и возможность влиять на принимаемые решения. Но мы не прошли еще всей дистанции, не сформировали условий, чтобы у этих ключевых фигур был инструментарий для реализации поставленных задач.

Какая сейчас ситуация? В большинстве случаев генеральный конструктор, образно говоря, отделен от денег. И зачастую лишен влияния, всем руководит генеральный директор. Пусть руководит, но генеральный конструктор должен иметь главный инструмент - финансы. И он, а не кто-то иной, должен определять, кому работать в его команде. При этом генеральный конструктор обязан лично отвечать за то, что ему поручено.

Вы нарисовали образ Сергея Королева на рубеже 60-х…

Евгений Каблов: Правильно. Даже в тех условиях, через десять лет после тяжелейшей войны, он сконструировал систему, которая позволила Советскому Союзу так высоко и быстро подняться в космос. Потому что его решения были основополагающими. И если он ставил задачи, то они исполнялись заводами кооперации…

Поэтому возрождение института генеральных конструкторов считаю абсолютно правильным решением. И сегодняшний руководитель коллегии ВПК Юрий Иванович Борисов придает этому важное значение. Он видит и понимает: когда мы проводим, например, совместные советы с участием нескольких генеральных конструкторов и руководителей приоритетных технологических направлений, мы формулируем и задаем те требования к разработкам, которые обеспечат не просто усовершенствование, а ведут к созданию принципиально нового объекта.

И как, если двигаться по дистанции, эту систему следовало бы настраивать?

Евгений Каблов: Сейчас, с оглядкой на Запад, нередко говорят: давайте создавать общую платформу. И ссылаются на опыт Евросоюза. Но если там создают единую платформу, то все моменты доводят до блеска. Не так важно название - важна суть. Давайте создадим консорциум, объединение, но так, чтобы во главе был человек, который отвечает в целом за изделие. За результат, в широком смысле.

Мы ведь помним: генеральный конструктор - это был бог и царь, элита инженерно-научного сообщества. Он аккумулирует такое количество знаний, чтобы объединить всех, кто участвует в проекте. И под него выделяются финансы. Но не для того, чтобы их по-быстрому освоить. А чтобы организовать эффективную кооперацию, отладить взаимодействие и получить заявленный результат.

Без людей, способных инициировать какие-то, поначалу, может быть, сумасшедшие идеи, мы не сможем прорваться в новые области техники и технологий. Об этом еще Высоцкий по-своему и очень емко сказал…

Настоящих буйных мало - вот и нету вожаков?

Евгений Каблов: Точно. Человек должен постоянно думать о том предмете, где он выступает в качестве генерального конструктора. Это не приходит как аппетит во время еды. Становление настоящего конструктора в абсолютном большинстве случаев обусловлено тем, к чему он уже в детстве, со школьных и студенческих лет проявлял интерес.

Кто сегодня, на ваш взгляд, олицетворяет это высокое звание - генеральный конструктор?

Евгений Каблов: В той области, которая мне ближе и хорошо знакома, сейчас могу назвать только Александра Александровича Иноземцева. Он имел отличного учителя - это Павел Александрович Соловьев, создатель газотурбинных авиадвигателей. Его движки были наиболее массовыми, использовались и в военной технике, и в гражданской.

А в памяти, конечно, и другие имена: Николай Дмитриевич Кузнецов, Архип Михайлович Люлька. Никогда не забуду свои встречи с Генрихом Васильевичем Новожиловым. Общение с ним всякий раз давало новые импульсы в работе, помогало в создании новых материалов для авиации. Поэтому конструкторские школы нужно сохранять, а где еще возможно - восстанавливать. И делать это надо в конкурентной среде. Попытки всех объединить, собрать под одну крышу считаю действием ошибочным. Понятно, что их не должно быть много. Но нужна реальная конкуренция.

С конструктором Иноземцевым вас сдружила совместная работа над двигателем ПД-14. Чем поучителен этот опыт?

Евгений Каблов: Решение о создании двигателя ПД-14 было принято президентом России в июне 2008 года, после посещения нашего института. Благодаря этому проекту создана современная инфраструктура, малотоннажные производства, что позволило осуществить прорывной для нашей двигателестроительной отрасли проект.

В начале этого пути мы вместе с Иноземцевым собрали, образно говоря, все металлургические заводы. И сказали: ребята, мы вас просим наладить производство полуфабрикатов, которые необходимы для нового двигателя. А это, замечу, двадцать совершенно новых материалов. Свою просьбу подкрепили гарантией, что затраты на создание инфраструктуры соответствующим образом окупятся. Нам в ответ: согласны, и даже готовы не поднимать цены. Но при одном условии - двигателей должно быть заказано не менее ста.

Короче, взаимные интересы согласовали, и генеральный конструктор все подписал. Наш институт совместно с "ОДК-Авиадвигатель" разработал материалы и технологии, организовал их передачу с полным пакетом нормативной документации. Благодаря такому подходу достаточно быстро сделали газогенератор, а это основа. Следом - и первый двигатель. Поставили его на крыло. А сейчас уже серийно эти двигатели выпускают.

Генеральный конструктор от начала до конца нес полную ответственность за то, чтобы деньги, которые ему выделили, пошли в дело. А это 12,8 миллиарда рублей на создание газогенератора по личному указанию главы государства. Дали - отчитайся. Если на ветер пустили, придется отвечать. Наряду с доверием нужен и спрос с того, кто берется возглавить проект.

Новые технологии рождаются в поиске

В 2021 год и в новое десятилетие Россия впервые вступила с единой программой фундаментальных научных исследований, причем с большим горизонтом - сразу на две пятилетки. А координатором всей программы будет Академия наук. Какие плюсы и минусы тут прогнозируете?

Евгений Каблов: Если все собрано в кулак и под единым руководством, это, как правило, дает результат. Тут спорить не с чем. Фундаментальная наука на то и фундаментальная, что позволяет заглянуть очень глубоко и далеко вперед. И мы, занимаясь решением прикладных задач, активно взаимодействуем с институтами Академии наук. Точнее сказать - бывшими институтами РАН. Потому что теперь они все подчинены министерству науки и высшего образования.

Академии в том виде, в котором она была многие десятилетия, сейчас нет. Есть академическое сообщество с номинальным правом научных экспертиз. Но даже для того, чтобы организовать должным образом экспертизу, не говоря уже о проведении самостоятельных исследований, нужны ресурсы и полномочия. Советский опыт напрямую не повторить, но забывать о нем нельзя: если возникала какая-то важная задача - научно-техническая или специальная, связанная с национальной безопасностью, Совет министров с подачи президиума Академии наук СССР принимал решение о создании нового института, центра, лаборатории. И обязательно - с выделением определенной суммы на исследования и закупкой соответствующего оборудования.

А сам тот факт, что Год науки объявлен с акцентом на технологии, то есть с выходом на прикладные исследования и разработки, вы как оцениваете?

Евгений Каблов: Думаю, президент России не случайно выбрал именно эти составляющие: начало и завершение научных исследований. Он в своих выступлениях неоднократно говорил, что помимо отчетов, статей и публикаций нужны реальные результаты. Чтобы их получить, нам необходима наука, которая обеспечивала бы технологическую безопасность и обороноспособность нашего государства. Мы не должны попасть в технологическое рабство от Запада.

Мир очень динамично развивается в технологическом плане. Сегодня наука решает вопросы, связанные с искусственным интеллектом, широким применением цифровых технологий. И, конечно, на повестке - защита от болезней, сохранение здоровья людей.

Очень показательна в этом смысле ситуация с тест-системами, лекарствами и вакцинами против коронавируса. Два государственных научных центра - новосибирский "Вектор" и работающий в статусе ГНЦ Институт иммунологии ФМБА России - смогли оперативно разработать и запустить в оборот необходимые препараты. Сейчас у России уже две одобренные вакцины - от Национального исследовательского центра им. Н.Ф. Гамалеи и ГНЦ "Вектор", на подходе третья.

Научные центры, которые смогли выстоять, стремятся быть на острие технологического развития, обеспечивают поступление новых образцов современной техники и в гражданском сегменте, и особенно там, где это связано с обеспечением обороны и безопасности. Но бесспорно и другое: без образования ни науки, ни технологий не будет. В идеале нужна единая цепочка: получение знаний, переход знаний в разработки, в создание соответствующих технологий. Вслед за этим - ОКРы, опытные образцы и серийное производство…

А сейчас цепочка разорвана и всяк по-своему пытается ее собрать?

Евгений Каблов: Фактически - да. Если взять бюджетные классификаторы, увидим, что фундаментальные исследования проводятся без проведения прикладных исследований. То есть результат получил, а дальше поступай как знаешь: смотри на него и радуйся или положи на полку. А прикладные исследования, если следовать тем же установкам, проводятся без проведения поисковых фундаментальных исследований. Но мы-то понимаем: если не проведем фундаментальных исследований, не получим новые знания, мы никогда не создадим новые технологии. Вот почему цепочку надо восстановить: знания, прикладные исследования, ОКРы, и дальше уже реализация в промышленности.

Университет должен иметь свою "фишку"

У ВИАМ тесные связи со многими российскими университетами, в нескольких созданы базовые кафедры. А сегодня мы наблюдаем настоящий разворот в сторону вузовской науки. Вы такие шаги поддерживаете?

Евгений Каблов: Важным считаю создание национальных исследовательских университетов. Это дало возможность оснастить университеты современным оборудованием, которое вызывает интерес у студентов старших курсов и даже у аспирантов. Они работают на нем. Но важно, чтобы работали не только для написания статей, а делали вещи конкретные и полезные для заказчика. В годы учебы я состоял в студенческом научно-техническом обществе, и уже тогда мы выполняли на своей кафедре практические работы для металлургических и авиационных заводов - на том оборудовании, что было на профильной кафедре. Помимо прочего, это давало студенту возможность подработать. К 100 рублям, которые я получал как ленинский стипендиат, еще 50 зарабатывал.

И не надо думать, что это опыт сугубо советского прошлого. Хорошо знаком с университетом Делфта в Голландии - он один из лидеров в производстве слоистых металлополимерных композиционных материалов. В год имеет многомиллионные заказы на эти материалы от таких крупных фирм, как Boeing и Airbus. Для их выполнения в университете создана инфраструктура, где работают и преподаватели, и студенты. Поставляют востребованную продукцию и прилично зарабатывают.

И нашим вузам к такому стоит присмотреться. Только не нужно, чтобы все "по одному стадиону бегали" - каждый университет должен иметь какую-то свою "фишку". И под нее, с учетом своих возможностей и специфики, нужно развивать исследовательскую программу.

А что вашему институту дает сотрудничество с университетами?

Евгений Каблов: Для студентов МГТУ им. Н.Э Баумана мы организовываем научную и производственную практику. Они приходят к нам и работают на современном оборудовании, особенно по аддитивных технологиям. Результат? Среди молодых сотрудников института очень много выпускников МГТУ, РХТУ. Это позволяет держать средний возраст в нашем коллективе на уровне 39 лет.

В свое время вы хотели создать научно-образовательный центр под те направления, которые считали перспективными. Что-то не срослось?

Евгений Каблов: У нас не было самоцели создать НОЦ. Мы исходили из понимания, что никакой вуз не сможет воспитать научного сотрудника с тем уровнем компетенций, которые необходимы для развития новых направлений. А еще в 2011 году, когда об этом мало кто говорил, определили стратегические направления развития материалов и технологий их переработки на период до 2030 года. И нужно было самим готовить кадры. Однако в требованиях к созданию НОЦ оказалось слишком много условий, которые нам, мягко говоря, не подошли.

Зато мы добились другого. ВИАМ - единственный из государственных научных центров, кому Рособрнадзор разрешил создать магистратуру по материаловедению, в рамках которой проводится обучение и по курсу "Аддитивные технологии". Это дает нам возможность принимать бакалавров из МГТУ, РХТУ, МИСИС и других опорных вузов для двухлетнего обучения по магистерской программе.

Магистратура непосредственно у вас в институте или на какой-то из базовых кафедр?

Евгений Каблов: У нас. И диплом, а он государственного образца, подписывает генеральный директор ВИАМ. Что еще важно? Когда наши воспитанники готовят работу на степень магистра и выходят на ее защиту, это фактически предзащита кандидатской диссертации. Большинство из тех, кто успешно окончил магистратуру, довольно быстро получают ученую степень. А мы получаем высококачественных специалистов.

И аспирантуру вам удалось сохранить?

Евгений Каблов: Аспирантура заочная, и в ней порядка двадцати человек - мы не гонимся тут за цифрами. Но и за нее пришлось бороться, когда вдруг решили считать, что аспирантура - это лишь третий уровень высшего образования. Я по этому поводу выступал и в Госдуме, и в президентском совете по науке и образованию. Говорил, что аспирантура нужна научно-исследовательским институтам, чтобы готовить для себя кадры. Чтобы подающие надежду молодые люди могли учиться и перенимать опыт у наших выдающихся ученых. Не будет этого - мы потеряем и научные, и конструкторские школы, и важные технологические направления.

Визитная карточка

Выпускник Московского авиационного технологического института (МАТИ, 1974) Евгений Каблов еще в студенческие годы был отмечен Ленинской стипендией, вуз закончил с отличием и сразу поступил на работу в ВИАМ. А в 1996-м возглавил коллектив в качестве генерального директора. Удостоен Государственных премий СССР и России, дважды - премии правительства РФ в области науки и техники. Доктор наук, профессор, академик РАН. С 2005 года возглавляет Ассоциацию государственных научных центров, куда на добровольных началах входят 42 известных научно-исследовательских коллектива с подтвержденным статусом ГНЦ. Член президиума научного совета при Совете безопасности РФ и научно-технического совета ВПК.

Россия > Авиапром, автопром. Химпром. Металлургия, горнодобыча > rg.ru, 8 февраля 2021 > № 3631778 Евгений Каблов

Быка за рога

Казалось бы, вся эта история с WallStreetBets – всего лишь забавный казус

Илья Титов

На Манхэттене, неподалёку от пересечения Бродвея с Уолл-стрит стоит статуя готового к атаке быка. Туристы трогают бронзового тельца, из-за чего тот никогда не тускнеет, а его бронза сияет золотом. Агрессивный и могучий бык стал символом финансовой мощи Соединённых Штатов. В XX веке биржевая торговля выделилась в один из столпов американской национальной идеологии, активно навязываемой всем жителям планеты. Американская мечта обещала золотые горы тому, кто будет усердно работать, а удачное вложение этих золотых гор в акции бурно развивающейся компании или в перспективный стартап и вовсе сулило миллионам людей огромное богатство без особого труда.

Любой обеспеченный гражданин мог стать сверхобеспеченным, если он вовремя и правильно вложился. Брокер Дьёрдь Шорош после серии удачных спекуляций на бирже превратился в миллиардера Джорджа Сороса, а вчерашний студент Уоррен Баффетт после правильного вложения собственных накоплений стал самым преуспевающим инвестором мира. Тысячи и тысячи семей теряли все свои деньги и вязли в долгах, вдохновляясь красивой сказкой, сулящей безбедное существование. И вот в конце января этого года произошли события, пошатнувшие веру людей в эту сказку.

Компьютерные игры сегодня мало кто покупает на физических носителях. Традиционные магазины игр отжили своё, уступив место интернет-сервисам по продаже цифровых копий. Еле-еле на плаву держится некогда крупнейшая сеть игровых магазинов GameStop. Терпящая страшные убытки, теряющая клиентов и вынужденная приспосабливаться к миру цифровых технологий, эта компания давно не приносила владельцам своих акций ничего, кроме потерь. Всё изменилось после того, как в соцсети Reddit, на портале WallStreetBets, посвящённом любительской игре на бирже, большая группа энтузиастов решила серьёзно вложиться в акции умирающей конторы. Делалось это то ли ради провокации, то ли для того, чтобы с выгодой использовать врождённый порок биржевой системы, но в любом случае намерения пользователей Reddit были далеки от обычных.

После вложений акции GameStop начали расти, что пошло вразрез с планами хедж-фондов, получавших прибыль за счёт дешевизны этих акций. Фонды были вынуждены запрашивать у своих инвесторов дополнительные средства, что только в первые дни стоило им по разным оценкам от 5 до 20 млрд. долларов. До того, как Reddit стал площадкой для атаки на Уолл-стрит, на убыточности GameStop наваривался хедж-фонд Melvin Capital. Этот фонд, вместе с рядом других игроков, также зарабатывавших на слабости сети магазинов, обанкротился в первый же день атаки.

Это привлекло внимание, и число вложившихся в акции GameStop выросло примерно до 10 млн. человек. Операции они проводили через мобильное приложение Robinhood – карманный менеджер ценных активов. Здесь случилось ровно то же, что мы видели в начале месяца на примере Твиттера – Big Tech попытался урегулировать возникшую проблему и навлёк на свою голову новые проблемы. Дело в том, что как только стало ясно, насколько велики потери акул биржевой «торговли воздухом», Robinhood запретил покупать акции GameStop, после чего распространил запрет на ряд других компаний, ставших целью толпы с Reddit – Nokia, American Airlines, Blackberry и ещё нескольких десятков контор.

Это ограничение вызвало острую реакцию – Robinhood заминусили в магазинах приложений (хотя потом Google, разумеется, снова нарисовал программе красивый рейтинг), а вся ситуация привлекла внимание вашингтонских обитателей. Само собой, истеблишменту нечего было сказать по этому поводу – борьба с интернет-наглецами идеально соответствовала интересам элиты, но на первый план вышли популисты-радикалы. Тед Круз, один из самых популярных республиканцев, имеющий в СМИ репутацию крайне правого политика, заявил о необходимости проведения проверки действий Robinhood. Александрия Кортес – ученица Берни Сандерса, звезда Демократической партии и открытая социалистка – внезапно поддержала своего политического противника, отметив недопустимость такого давления гигантов рынка на рядовых пользователей. Кстати, неверно было бы думать, будто вашингтонская номенклатура никак не реагирует на ситуацию – да, громких заявлений от видных центристов из Конгресса не было, но Комиссия по ценным бумагам начала расследование против WallStreetBets (но не против Robinhood), а правительство уже сейчас щедро раздаёт деньги обанкротившимся фондам.

Дело не только в широте души и нежной любви вашингтонского Deep State к богачам с Уолл-стрит, но и в том, что буквально недавно Джанет Йеллен получила 7 млн. долларов в качестве гонорара за лекции в ряде контор, в числе которых была и компания Citadel, владеющая огромной долей упомянутого выше Melvin Capital и являющаяся одним из крупнейших клиентов Robinhood. Кто же такая Джанет Йеллен? Так уж совпало, что на прошлой неделе она стала главой федерального казначейства, ныне разбрасывающего спасательные круги тонущим хедж-фондам.

Казалось бы, вся эта история с WallStreetBets – всего лишь забавный казус. Глобальной финансовой катастрофы не произошло, система спекуляций не обрушилась и не похоронила мировую экономику. Но властители финансовых потоков, хозяева платформ для покупки и продажи огромных объёмов ценных бумаг восприняли такую акцию как личное оскорбление. Их уязвлённая реакция, их боль, обида и негодование превратили простой флешмоб интернет-пользователей в нечто большее. Левиафану пустили кровь, показали, что вся мощь Уолл-стрит – отнюдь не результат многомудрых стараний гениев спекуляций, а нехитрые манипуляции кучки торгашей, не умеющих даже проигрывать и, чуть что, бегущих к правительству за помощью. Сразу же в "свободных и независимых" СМИ валом пошли публикации, осуждающие трейдеров-самоучек. Где-то их называли агентами иностранного влияния, ведь это очевидная атака на американскую экономику. Другие видели в них обиженных сторонников Трампа, что особенно вызывает улыбку с учётом того, что Reddit – соцсеть с очень либеральным контингентом. В иных медиа людей, унизивших Уолл-стрит, вообще назвали антисемитами, ведь неслучайно атака на систему спекуляций произошла в день памяти жертв Холокоста.

В ненависти к тем, кто бросил вызов нью-йоркским богатеям, объединились либеральные и консервативные СМИ – Fox News невозможно было отличить от CNBC. Главный посыл статей, телерепортажей и постов был один – дилетантам нечего делать в серьёзном бизнесе. Bloomberg окрестил происходящее «мятежом на фондовом рынке», проводя параллель между этим мятежом и событиями в Капитолии 6 января. CNN объяснил манипуляции с акциями GameStop отголосками «трампизма» и «агрессивного популизма». Журналисты The Hill усмотрели в покупке и продаже акций нацизм и белое превосходство, а эксперт Fox потребовал засудить соучастников неслыханного преступления – покупки и продажи акций. Что позволено Юпитеру, не позволено быку – рынок привык к постоянным манипуляциям со стоимостью акций со стороны больших игроков, но как только то же самое провернул маленький человек, скооперировавшийся с огромной группой других маленьких людей, этот Юпитер в обличии быка, бьющего копытом на Уолл-стрит, поднял страшный вой.

В «эпоху ковида» бедные стали нищими, а состоятельные – богатейшими. С марта 2020 года 660 американских миллиардеров увеличили свои и без того громадные состояния на общую сумму в 1,1 трлн. долларов, подняв на локдауне прибавку в районе 40%. Либеральная пресса, грудью вставшая на защиту этих миллиардеров, права в одном – действия интернет-брокеров действительно стали следствием четырёх лет правления Трампа. Трамп доказал, что американская аристократия, десятилетиями раздувавшая миф о собственной неуязвимости, не всесильна. Сейчас портал WallStreetBets заблокирован – вход новичков ограничен, представительства в других соцсетях забанены (и это при том, что никто не нарушал никаких правил).

Но миллионы энтузиастов продолжают беззаботно играть наравне с серьёзными воротилами, всю жизнь постигавшими тонкости работы на бирже. Сами себя они называют «безрассудными аутистами» и не боятся потерять всё, ведь никто из них не поставил на кон слишком много. На финансовом рынке появилась новая сила – глобальные узлы информационных потоков, которые не может контролировать ни правительство, ни Big Tech. Эта сила, ударившая по Уолл-стрит – рой из миллионов пчёл, случайным и непредсказуемым вихрем гонящийся за весельем и остротой ощущений, а вовсе не за прибылью. Это напоминает выборы 2016 года, когда Трамп сделал ставку на хаотичность и сумбурность продвижения в Интернете, а «безрассудные аутисты» с анонимных форумов, соцсетей и онлайн-кружков по интересам поддержали Трампа в том, что обещало стать крестовым походом против истеблишмента. Теперь Трамп умер (фигурально, конечно), но дело его живёт.

США > Финансы, банки. Приватизация, инвестиции. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 5 февраля 2021 > № 3630550 Илья Титов

Хачанов: За последние три-четыре года интерес к теннису в России вырос

Текст: Артур Нанян

В интервью "РГ" один из лучших российских игроков, 20-я ракетка мира Карен Хачанов рассказал о подготовке к Открытому чемпионату Австралии, перепалке в соцсетях с Ником Кирьосом и о том, почему интерес к теннису в нашей стране заметно возрос.

Карен, как прошла подготовка к Australian Open в карантинных условиях?

Карен Хачанов: Мы с самого начала знали, какие будут правила. Понятно, что кое-что изменилось по нашему приезду. В Австралии так внимательны в этих вопросах, потому что здесь почти нет коронавируса, и они стараются предотвратить его распространение. У меня были две недели карантина, у кого-то он был тотальный. Нам же разрешают выходить из номеров по пять часов в день. Все 14 дней, что мы были на самоизоляции, сдавали тесты.

Говорили, что условия проживания у теннисистов разные. Гвидо Пелья жаловался, что его комната размером с балкон Новака Джоковича. Между игроками не общались на эту тему?

Карен Хачанов: Общаемся, но тут бессмысленно кому-то что-то предъявлять. Австралийцы изначально не хотели проводить турнир, они сделали это не только ради нас, но и ради экономических выгод. Это бизнес. Но при этом непонятно, для чего было делать отдельные условия для топ-3 мужчин и женщин. Понятно, что любой на их месте поехал бы, и к игрокам никаких вопросов нет. Претензии есть к организаторам.

У топ-3 в команде больше человек, да?

Карен Хачанов: Нет, все так же: максимум трое. Просто им разрешается всю команду брать на корты в течение разрешенных нам пяти часов. Нам же можно взять только одного человека.

Ты недавно переболел коронавирусом. В легкой форме все это проходило?

Карен Хачанов: Да, мы с семьей заразились по прилету в Дубай, после двух дней тренировок. Относительно в легкой форме прошло. Потерял обоняние, как и супруга. Горло болело, может быть небольшая температура была. У нашего сына все было нормально, как и у большинства детей, которые заражаются коронавирусом.

Какие плюсы карантина ты для себя отметил бы? Понятно, что минусов больше, но плюсы есть?

Карен Хачанов: Не сказал, что появились какие-то хобби. Просто возникло дополнительное время, которое ты можешь провести с семьей. Думаю, каждый для себя вынес какие-то положительные моменты. Глобально - это негативная ситуация, много людей потеряли своих близких. У меня был шанс побыть дома. Наверное, такого не было последние лет восемь. Я воспользовался этим моментом. Теперь движемся дальше.

Как для себя оценишь прошлый год? Он ведь получился необычным, скомканным из-за коронавируса.

Карен Хачанов: Не сказать, что лучший, но не самый худший год. Я все время стремлюсь к лучшему, тренируюсь, работаю. И всего, чего добиваюсь - это за счет упорства, потом и кровью. Знаете, быть в двадцатке лучших почетно. Планы у меня большие, амбициозные. Посмотрим, как все сложится.

Недавно Шамиль Тарпищев заявил, что сейчас тебе требуется работать на фанатизме, через не могу, поскольку после начала пандемии ты потерял более трех месяцев тренировок. Ты что-то поменял в тренировочном процессе в связи с такой паузой?

Карен Хачанов: Я все время тренируюсь на фанатизме и столько, сколько требует моя команда. Я вообще сам по себе работяга, без этого никуда. Кто-то со стороны может что-то высказывать, но не буду обращать на это внимания. Сам знаю, сколько надо тренироваться. Не сказал бы, что потерял время. Просто из-за пандемии у меня не было возможности работать с командой на протяжении 3,5 месяцев. У меня команда международная, но ни я не мог вылететь в Европу, ни они в Москву. Но все это время я занимался.

На Australian Open лучший твой результат - третий круг. Притом в прошлом году ты проиграл в драматичной схватке Кирьосу. Есть шанс улучшить результат в грядущем розыгрыше?

Карен Хачанов: У меня в прошлом году все три матча были очень тяжелые. Первый играл 3 часа 20 минут, второй примерно 3:40, с Кирьосом 4:40 вышло. Шансы есть всегда. В большинстве случаев все зависит от тебя, но и есть и другие факторы. Сейчас мы все переживаем непростую ситуацию, связанную с коронавирусом. Тот же карантин - это что-то новое. Все более-менее в равных условиях, но некоторые ребята не могли тренироваться 14 дней. Я вообще не понимаю, как можно подготовиться, не занимаясь две недели.

Какой из четырех "Шлемов" твой любимый? И почему?

Карен Хачанов: Мне всегда нравился "Ролан Гаррос". С детских лет следил за этим турниром. Вообще мне нравится играть на любых покрытиях, но грунт - самое удобное из них. Мне комфортно во Франции. Я почти всегда достаточно успешно там выступал. Если не ошибаюсь, с 2017 года доходил там как минимум до четвертого круга. Это неплохой результат, есть стабильность.

"Ролан Гаррос" в то же время, наверное, самый предсказуемый турнир. Сколько еще лет Рафаэль Надаль никому не будет давать шансов?

Карен Хачанов: Надеюсь, что не так долго (улыбается).

Игры без зрителей - это не то? Или, опять же, уже привыкли?

Карен Хачанов: Непривычно конечно. Да, даже при пустых трибунах есть драйв, но он внутренний. Нет адреналина, который исходит с атмосферы на таких аренах, как, к примеру, "Артур Эш". Это непередаваемые ощущения.

Какие у тебя цели на этот сезон? Любишь строить планы или уже по ходу смотришь?

Карен Хачанов: Амбиции, как я сказал до этого - добиваться только высших результатов. Много тренировался в предсезонке, знаю, в каком направлении двигаться, куда расти. Тяжело сейчас строить какие-то планы, когда есть коронавирус. Какие турниры будут, какая будет система начисления очков - от этого тоже многое зависит. Но, конечно, если ты хорошо играешь, то и позиция в рейтинге у тебя будет хорошая.

Осенью ты перекинулся несколькими острыми фразами с Кирьосом из-за высказываний последнего о Матсе Виландере. Не жалеешь, что вступил в перепалку?

Карен Хачанов: А о чем жалеть? Было какое-то обсуждение, я выразил свою точку зрения, он свою. Ник почти весь год был у себя дома в Австралии. Если увидимся с ним - никаких проблем не будет. Я к нему нормально отношусь.

Концовка года получилась для тебя эмоциональной. Еще и эпизод в Антверпене в матче с Эвансом, когда ты чуть не ушел с корта. Скажи - система Hawk-Eye нужна на всех турнирах?

Карен Хачанов: К хорошему быстро привыкаешь. Раньше этой системы не было, возникали споры, в том числе с судьей. И ты тогда никак не мог доказать ничего. На некоторых турнирах системы нет из-за финансов. И в таких ситуациях ты начинаешь злиться и придавать этому большое значение.

В конце прошлого сезона после определенных неудач рванул вверх Даниил Медведев, но взять "Шлем" ему так и не удалось. Чего ему не хватает, на твой взгляд?

Карен Хачанов: Тяжело сказать. Так можно спросить про любого из молодых. Медведев - первый, кто вошел в топ-5, топ-10, выиграл Лондон. Может, это определенная стадия. У каждого свой путь, своя дорога.

Можно сказать, что Даниил - четвертый после троицы Джокович, Надаль и Федерер?

Карен Хачанов: Считаю, что у нас ровное поколение. В ближайшие годы будет интересно, как будут развиваться матчи между нами. Тим - он первый, кто закрепился и является одним из топ-3 или топ-4, который уже стабильно играет на "Шлемах". Интересно, кто будет доминировать в будущем, какие будут противостояния.

Победа Доминика Тима на US Open может стать неким началом смещения топ-3? Или все же Тиму повезло, что дисквалифицировали Джоковича?

Карен Хачанов: Нельзя случайно выиграть "Шлем". Глупо так считать. Во всяком случае, меня бы не волновало, кто что говорит. Тиму низкий поклон за то, что он сделал. Доминик в финале же проигрывал 0:2 по сетам с брейком, но победил. Это дорогого стоит.

Удивляет прорыв Андрея Рублева?

Карен Хачанов: Нет, ничуть. Каждый из нас тренируется, работает, мечтает быть в топах. Просто кто-то раньше выстреливает, кто-то чуть позже. Все хотят выигрывать, но рейтинг один. Я всегда считал, что у Андрея есть большой потенциал.

Чувствуешь, что в России стали больше интересоваться теннисом?

Карен Хачанов: Да, за последние три-четыре года интерес вырос. Наверное, это связано с успехами. Чем лучше результаты, тем больше ты привлекаешь внимание, тем больше о тебе говорят, показывают по телеканалам, транслируют матчи. Но мне бы хотелось, чтобы такой ажиотаж был всегда, неважно - уступил ты или нет. Чтобы люди всегда поддерживали и болели за тебя, вне зависимости от места в рейтинге или текущей формы.

Россия > СМИ, ИТ > rg.ru, 5 февраля 2021 > № 3629764 Карен Хачанов

Путин предупреждает

впечатления от Давосского форума

Владимир Винников Валентин Катасонов Михаил Делягин

Общая ситуация

С 25 по 29 января 2021 года в режиме видеоконференции прошло заседание Всемирного экономического форума (ВЭФ), больше известного как Давосский форум, — первый онлайн-саммит в его полувековой истории. По сравнению с «юбилейным» Давосом-2020, это мероприятие, названное «Давосской неделей» или «Давосской повесткой дня-2021», обещало стать куда более резонансным и значимым вследствие целого комплекса экстраординарных причин: как общего, так и специфического (можно даже сказать — местного) порядка.

К причинам общего порядка следует отнести прежде всего феномен COVID-19, с 11 марта 2020 года официально признанный пандемией. Его результатом — вернее, результатом почти повсеместно принятых мер борьбы с этой коронавирусной инфекцией — стало чрезвычайно резкое и весьма неравномерное по странам торможение экономики из-за почти повсеместного локдауна, а также гигантская эмиссия ведущих мировых валют, прежде всего — американского доллара. Наиболее тяжёлыми последствия COVID-19 оказались для США, которые после массовых BLM-протестов и скандальных президентских выборов не только утратили статус «глобального лидера», но вообще оказались на грани раскола (если не гражданской войны) и утраты своей субъектности.

К причинам специфического (или местного) порядка следует отнести написанную главой ВЭФ Клаусом Швабом в соавторстве с французским экономистом и писателем Тьерри Маллере книгу «COVID-19: The Great Reset» (в общепринятом переводе: «COVID-19: Великая Перезагрузка»), презентация которой состоялась в мае 2020 года с личным участием официального наследника британской короны принца Уэльского Чарльза. Идеи «капитализма стейкхолдеров» (термин Клауса Шваба) или «ответственного капитализма» (термин принца Чарльза) в декабре 2020 года были мощно поддержаны «конкордатом» между папой римским Франциском и движением «За инклюзивный капитализм», куда его организатор леди Линн де Ротшильд привлекла ряд крупнейших транснациональных корпораций. Поэтому версия будущего, изложенная Швабом в развитие высказанного Генри Киссинджером тезиса «Мир никогда не будет прежним», по сути своей воспринимается не в качестве прогноза, а как план глобалистских элит по трансформации человечества, который, таким образом, предложено принять всем современным государствам и другим «центрам силы».

С этой точки зрения, Давос-2021 выступает площадкой для тестирования экономических и политических лидеров современности на их лояльность к данной версии «нового дивного мира», что, видимо, во многом обусловило абсолютно нестандартный график его работы. Помимо нынешней «Давосской недели», запланированы также Глобальный саммит ВЭФ по управлению технологиями в Токио 6-7 апреля и завершающая очная встреча избранных в Сингапуре 13-16 мая.

Пока же, по всей видимости, шёл отбор лояльных к «Великой перезагрузке» политических лидеров — точно так же в столице Японии через два месяца состоится перекличка лидеров корпоративных. Хотя многих из них, включая главу Сбера Германа Грефа, активно «окучивали» уже сейчас. Поскольку 46-й президент США Джо Байден и его вероятная сменщица на этом посту Камала Харрис, а также премьер-министр Соединённого Королевства Борис Джонсон с этой точки зрения никаких вопросов, судя по всему, не вызывают, как и глава правительства Канады Джастин Трюдо, на «Давосской неделе» они блистательно отсутствовали.

При этом стало окончательно ясно, что пресловутый COVID-19 действительно был своего рода «конфетным фантиком», в который с большим трудом удалось завёрнуть далеко не сладкое содержимое глобального системного кризиса. Собственно, такое «заворачивание» было одновременно и первым шагом антикризисной программы, предложенной всему миру управляющими центрами «вашингтонского консенсуса». К нему прилагался и целый набор «бонусов», благодаря чему данный шаг был сделан подавляющим большинством государств (исключая, кажется, только Швецию и Белоруссию). Но сам выход из кризиса не может быть обеспечен только таким «заворачиванием» — или, обращаясь к более содержательной аналогии, возведением коронавирусного «саркофага» над Чернобыльской АЭС современной цивилизации, где продолжают идти разрушительные ядерные реакции, вышедшие из-под контроля. А вот уже со следующим шагом возникли серьёзные проблемы.

Дело здесь в том, что у отмеченных выше глобалистских управляющих центров не осталось в руках ни соответствующей силы «кнута» — из-за новейших систем российского оружия, ни соответствующих размеров «пряника» — из-за того, что КНР стала крупнейшей производящей экономикой мира, а «горизонт событий» для фиатных валют почти наступил. Отношение общего денежного агрегата L (около 3 квадриллионов долларов) к глобальному валовому продукту GDP уже превысило отметку в 25 лет и стремительно приближается к 30. Поэтому даже направление следующего шага, не говоря уже о его размере, остаётся под вопросом.

В этом отношении «инклюзивный капитализм» от британских Ротшильдов и Ватикана — вовсе не идентичен «капитализму стейкхолдеров» («капитализму участия»), откуда и растёт «Большая Перезагрузка» (Great Reset) на основе «Четвёртой промышленной революции» от Клауса Шваба. Скорее, они представляют собой всё более остро конкурирующие концепции — точно так же, как с середины 80-х годов прошлого века конкурировали (и до сих пор конкурируют) вроде бы близкие между собой концепции мондиализма и глобализма.

Напомню, главная разница между ними заключалась в том, что мондиализм предполагал после устранения мировой системы социализма лишить США статуса мирового лидера с созданием сетевой структуры стран «коллективного Запада», а также отобрать у доллара США статус «мировой валюты номер один», с переходом к единой глобальной наднациональной валюте, наподобие евро для ЕС. И тогда следствиями этой конкуренции стало множество различных событий: от распада СССР до бомбардировок Югославии, «террористических атак» 11 сентября 2001 года и т. д. В итоге «мондиалисты» потерпели поражение от «глобалистов». Но сейчас — так сказать, в новых исторических условиях — берут реванш, что было бы невозможно без неожиданного (и насколько неожиданного с такой точки зрения? — авт.) усиления КНР и России.

Нечто подобное можно наблюдать и сегодня. Но пока конкурентные процессы находятся в зачаточном состоянии, не выходя за пределы «элитной матрицы», и развиваются в относительно мирном ключе (если не подшивать к делу случившейся 15 января в Швейцарии внезапной смерти от сердечного приступа 57-летнего барона Бенджамина де Ротшильда, главы семейного холдинга Edmond de Rothschild Group).

В данной связи следует отметить, что концепция «инклюзивного капитализма» предполагает сохранение и даже усиление доминирующей роли традиционных управляющих центров «коллективного Запада», чья деятельность, собственно, и привела к нынешнему кризису. Что, в свою очередь, вряд ли приемлемо не только для «развивающихся» стран за пределами «коллективного Запада» и «золотого миллиарда», но даже для таких безусловных государств «первого мира», как, например, ФРГ и Япония, считающих, что их поражение во Второй мировой войне сейчас является достоянием прошлого, а не действующим фактором настоящего или, тем более, будущего.

Поэтому Давос-2021 представлял собой не только сканирование баланса сил в этих проблемных пространствах, но и такое же сканирование оптимального для приятия «остальным миром» сценария постковидного неоглобализма.

Поэтому в ходе «Давосской недели-2021» лидеры международных структур, типа генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, исполнительного директора МВФ Кристалины Георгиевой или председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен явно уступили партию «первой скрипки» главам национальных государств. Их выступления — впрочем, как и речи председателя Европейского центробанка Кристин Лагард, генерального директора ВОЗ Тедроса Гебреисуса, главы ФАО Цюй Дунъюя или генерального секретаря ОЭСР Хосе Анхеля Гурриа — носили откровенно дежурный характер и не раскрывали никакой принципиально новой значимой информации, не говоря уже про выбор пути дальнейшего развития.

Впрочем, практически то же самое можно сказать и о подавляющем большинстве обращений приглашенных на «Давосскую неделю» лидеров национальных государств: от президента Руанды Поля Кагаме и короля Иордании Абдаллы II до премьер-министра Индии Нарендры Моди, бундесканцлера ФРГ Ангелы Меркель и премьер-министра Японии Ёсихидэ Суга. Коронавирус/локдаун, локдаун/коронавирус — и так по кругу, если не считать мелких вылазок в сферы гендерного равноправия, глобального потепления или зелёной энергетики. За двумя понятными исключениями, о которых — ниже.

И такой «сюрпляс» был вполне предсказуем: «высовываться», выделяться из общей массы в ситуации глобальной неопределённости, не имея у себя на руках хотя бы счётно не проигрышной комбинации «козырных карт», — это из категории недопустимого для политиков такого уровня рисков.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: а у кого на руках такие комбинации имеются? И ответ. Прежде всего, по-прежнему — у США («империя доллара» и контроль медиапространства плюс возможность эффективной проекции военной силы на бóльшую часть земного шара и весь Мировой океан). Но недавний «глобальный лидер» явно вступил в период собственной «перестройки» с избранием и вступлением в должность «зомби-президента» Джо Байдена, которого, если использовать «перестроечную» аналогию с американскими реалиями, можно сопоставить, скорее всего, с товарищем Черненко, пришедшим к власти после «Андропова»-MAGA-Трампа.

Очевидное ослабление США в иерархии «коллективного Запада» означает и ослабление последнего. Наоборот, позиции российско-китайского стратегического партнёрства при этом укрепляются, что в рамках «Давосской недели» было подчёркнуто речами председателя КНР Си Цзиньпина 25 января и президента РФ Владимира Путина 27 января.

О чём сказали Си и Путин

Если сравнивать тексты выступлений этих лидеров, невольно возникает мысль о том, что они носят взаимодополняющий характер, а следовательно, с высокой степенью вероятности, учитывая наличие прямого документооборота между Кремлём и Чжуннаньхаем, могли быть согласованы между собой ещё на стадии рабочей подготовки. И Владимир Путин, и Си Цзиньпин указывали на необходимость 1) мультилатерализма (китайский вариант)/многосторонности (российский вариант) как фундаментальной основы современных международных отношений; 2) преодоления разрыва между развитыми и развивающимися странами; 3) отказа от дискриминации и конфронтации, перехода к сотрудничеству для совместного преодоления глобальных вызовов, стоящих перед человечеством; 4) сохранения многоликости и разнообразия человеческой цивилизации, в рамках которой не может быть единого для всех «правильного» пути развития.

Весьма существенная разница заключалась в адресации этих выступлений. Си Цзиньпин предлагал «пряники» экономического и торгового партнёрства, подразумевая опыт «Одного пояса, одного пути», а также Всеобъемлющего регионального экономического партнёрства (ВРЭП), соглашение о котором было подписано КНР и ещё 15 странами Азиатско-Тихоокеанского региона («десятка» АТЭС плюс Япония, Индия, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия) в Ханое 15 ноября 2020 года.

Путин же предлагал «пряники» военно-политического партнёрства, прежде всего, континентальной Европе. Сделал он это, конечно, не напрямую, а цитируя слова бывшего канцлера ФРГ Гельмута Коля, который, по словам российского президента, «говорил о том, что если европейская культура хочет сохраниться и остаться одним из центров мировой цивилизации в будущем, имея в виду все проблемы и тенденции развития мировой цивилизации, то, конечно, Западная Европа и Россия должны быть вместе... Мы придерживаемся точно такой же точки зрения и позиции».

При этом путинские слова о том, что нынешняя «игра без правил критически повышает риски одностороннего применения военной силы» — не оговорка и не случайность. Президент РФ в своём выступлении не уточнял, с чьей конкретно стороны возможно нанесение такого «одностороннего», то есть уничтожающего и безответного удара, но все в мире знают, что сегодня таким потенциалом обладает единственный в мире «центр силы», и это — вовсе не США. Поэтому наши западные «партнёры» и оппоненты, которые сегодня всё активнее пытаются повторить в России сценарий уничтожения СССР, должны понять, что их «игры с огнём гибридной войны» (в том числе — беспрецедентная возгонка через соцсети массовых протестных акций с участием несовершеннолетних) могут обернуться против них самих.

Опять же, сразу после приведенных выше слов президент РФ «закрыл» их следующим пассажем: «Вот в чём опасность: применение силы под тем или иным надуманным предлогом. Это умножает вероятность появления новых горячих точек на нашей планете. Это... не может нас не беспокоить».

В результате наши западные «партнёры» и оппоненты оказались перед весьма неприятной дилеммой, из которой вышли в привычном для себя стиле, назвав давосскую речь Путина «конфронтационной» и «агрессивной», но без указания на конкретное содержание этой «конфронтационности» и «агрессивности». Оно и понятно: ведь в противном случае им пришлось бы признавать за нашей страной эксклюзивную возможность нанесения такого «одностороннего удара», что сразу же поставило бы под вопрос адекватность элит «коллективного Запада» — по крайней мере, в отношениях с Москвой.

Поэтому пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков мог заявить, что данное выступление Путина не носило конфронтационного характера, а было попыткой докричаться до здравого смысла своих контрагентов — такой же, как и его знаменитая Мюнхенская речь от 10 февраля 2007 года.

Позволю себе поставить под сомнение такую параллель. На мой взгляд, гораздо больше общего у нынешнего давосского выступления (по крайней мере, в его открытой части) с предыдущим, 2009 года, сделанным Путиным в статусе премьер-министра. При сопоставлении двух этих текстов создаётся впечатление, что российский лидер как бы продолжает прерванный на целых 12 лет диалог.

2009 год: «Генерируемое благосостояние распределялось весьма неравномерно, как внутри стран, между слоями населения, причем это касается даже высокоразвитых государств, так и между различными странами и регионами мира».

2021 год: «Результатом… встраивания [развивающихся стран] в глобальную экономику стали не только рабочие места и экспортные поступления. Но и социальные издержки. Включая существенный разрыв в доходах граждан…. Как ни парадоксально это звучит, но проблемы расслоения здесь, в развитых странах, оказались ещё более глубокими».

2009 год: «Текущую ситуацию часто сравнивают с Великой Депрессией конца 1920-х—начала 1930-х годов прошлого века. Параллели, действительно, просматриваются».

2021 год: «Ситуация сравнима с тридцатыми годами прошлого века, она может развиваться непредсказуемо и неуправляемо…»

И это — лишь некоторые примеры параллелей и перекличек между двумя давосскими речами Путина. В целом их там гораздо больше. Что ещё раз подтверждает и подчёркивает: путинские слова про «игру вдолгую» — не просто слова, а вполне реальная стратегия, которая очень гибко, но очень последовательно воплощается в жизнь. Отсюда общая оценка речи президента РФ на «Давосской неделе-2021» должна включать в себя минимум три компонента.

Компонент первый — почему возникла 12-летняя пауза в отношениях «хозяина Кремля» с Всемирным экономическим форумом, почему она так затянулась и почему была прервана именно сейчас?

Ответы на этот блок вопросов кажутся очевидными, и вот они уже приводят нас к мюнхенской речи, после которой Путин был публично назван «рычащей вошью» и подвергнут тотальному остракизму со стороны коллективного Запада. От российского президента требовали покаяния и полного ухода из большой политики. «Третий срок» в таких внешнеполитических условиях был не то чтобы невозможен, но не оправдан по соотношению риски/прибыль.

Так возник «проект Медведев» с рокировкой Владимира Владимировича на пост главы российского правительства. И уже в этом «легальном» для Запада качестве Путин, к тому времени уже прошедший вместе с Медведевым горнило южно-осетинского конфликта («война 08.08.08») и оказавшийся в тисках кризиса 2008 года, попытался разъяснить свою позицию на Давосе-2009. Но не нашёл там ни понимания, ни поддержки, в том числе — среди администрации ВЭФ во главе с Клаусом Швабом. То есть, возможно, поддержка и была, но — неофициальная, кулуарная, в духе «не мы такие — жизнь такая», и с многозначительными кивками в сторону заокеанского гегемона.

На ликвидацию этой гегемонии у Путина и ушло 12 лет: фактически два президентских срока Обамы и один — Трампа. В итоге вроде бы само собой вышло так, что США сегодня резко ослабели и расколоты минимум на два враждующих лагеря, а Россия в лице Путина, выдержав все удары в ходе 12 лет «гибридной войны» как бы спрашивает: «Так на чём это мы с вами в прошлый раз остановились? Напомнить?»

Назвать такую позицию сильной можно. Однако по факту это — не просто сильная, а доминирующая позиция.

Компонент второй — а что было сказано с этой позиции? Вернее, что было сказано нового, по сравнению с давосской речью Путина 12-летней давности? Разумеется, было сказано, что обозначенные ещё в 2009 году проблемы за прошедшее время не только не были решены, но и критично обострились, поскольку не были устранены вызывающие их причины. Также было подчёркнуто, что монополия транснациональных корпораций, в том числе «цифровых», вступающих в конкуренцию с национальными государствами, не соответствует интересам человеческого сообщества в целом, поскольку люди — не «новая нефть», не средство, но цель развития. Что стремление создать экономику, работающую на «золотой миллиард» с уничтожением остального человечества, деструктивно и категорически неприемлемо для России. Что надежды, связанные с новым технологическим прорывом, с «Четвёртой промышленной революцией», с созданием «инклюзивной экономики» (это реверансы в сторону Клауса Шваба и выдвинутых им концептов), не могут быть осуществлены при сохранении нынешней архитектуры международных отношений, «заточенной» под глобальный рынок и «вашингтонский консенсус», игнорирующей развитие жизнеобеспечивающей инфраструктуры, образования, здравоохранения и социальной помощи.

Короче, Путин, как и Си Цзиньпин, обращался к участникам «Давосской недели» с позиции вежливой силы, хорошо известной по событиям «крымской весны», но с тех пор изрядно подзабытой. Вместо постковидного неоглобализма он предложил российскую альтернативу: и для мира в целом, и для Европы в особенности. С этой целью он даже заверил всех участников форума, что Россия — страна европейской культуры, более того — часть Европы, а без сотрудничества с Россией в формате «от Лиссабона до Владивостока» у Европы просто нет исторической перспективы. Пусть привыкают. А «мы к этому готовы, мы этого хотим, мы будем к этому стремиться». Стоит повториться, что китайские товарищи уже убедили своих соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону в необходимости создания ВРЭП, а их российским коллегам только предстоит убедить в этом не только всё менее единую Европу, но и государства «постсоветского пространства». Впрочем, необходимые и достаточные предпосылки для этого уже имеются — в противном случае, исходя из опыта «путинской эпохи», вопрос даже не ставился бы публично.

Вместо заключения

В целом по итогам «Давосской недели-2021» получилось, что вместо голосования по предложенной неоглобалистскими элитами повестке дня: какой вариант «Великой Перезагрузки» вызовет меньшее отторжение и сопротивление со стороны «остального мира», — эти элиты неожиданно столкнулись с альтернативным вариантом от российско-китайского стратегического союза, который отныне является уже бесспорным фактором «большой политики».

Видимо, решение Путина выступить «в гостях у Клауса Шваба», помимо прочего, было продиктовано и необходимостью манифестации такого союза — с целью повлиять на колеблющихся и в очередной раз «сломать игру» западным оппонентам России, как это уже было с Крымом, Сирией, Венесуэлой. Ещё одной вероятной целью этого выступления было как раз дальнейшее усиление раскола внутри тех же неоглобалистских элит, которые теперь «потеряли» не только США в качестве единственной сверхдержавы «однополярного мира» Pax Americana, но и объективную возможность её восстановить.

Более того, раскол Соединённых Штатов теперь может быть спроецирован и на другие страны «коллективного Запада» — что, конечно, не отменяет, но, напротив, делает абсолютно неизбежными встречные атаки: от медийных до военных, — и против Китая, и против РФ. Во всяком случае, под «Отчётом по России» Комитета по разведке и безопасности британского парламента, объявляющим нашей стране тотальную «войну спецслужб», уже фактически подписались их коллеги не только из «Пяти глаз» (США, Канада, Австралия и Новая Зеландия), но также из ряда других западных, и не только западных, стран. 2021 год грозит стать годом ещё больших потрясений, чем «проклятый» 2020-й.

***

Михаил Делягин.

На мой взгляд, о нынешней международной ситуации лучше всего говорит тот факт, что недавняя давосская речь Путина была воспринята на Западе в качестве конфронтационной. Это произошло только потому, что президент России в предельно мягкой форме выразил своё неприятие того направления, в котором движется современное сообщество «развитых стран». Впрочем, это не удивляет — переход любой системы от прогресса к регрессу всегда сопровождается агрессией и трансформацией всей системы координат, иногда — несовместимой с дальнейшим существованием данной системы. Как мне помнится, когда в 1997 году был поставлен вопрос о дальнейшей судьбе Экспертно-аналитического совета при президенте Российской Федерации, Чубайс, тогда первый вице-премьер, высказался в том смысле, что с точки зрения проводимой правительством политики любая аналитическая деятельность носит антигосударственный характер.

То же самое, только в ещё большей степени, касается нынешних институций «коллективного Запада». Если реальность не совпадает с их идеологическими установками — тем хуже для реальности. После начала кризиса 2008 года Джордж Сорос по этому поводу сказал: «Музыка закончилась, а они ещё танцуют». И данные танцы, как мы видим, сегодня уже близки к терминальной стадии. Запад умирает, но не отказывается от своих галлюцинаций.

Валентин Катасонов

Выступление президента Российской Федерации на «Давосской неделе» 2021 года лично у меня вызвало определённые вопросы. И главный из них — с какой целью оно вообще было сделано? Это что, была попытка выразить своё несогласие с планами Great Reset, «перепрограммировать» главу ВЭФ Клауса Шваба и те силы, которые за ним стоят? Воззвать если не к их совести, то хотя бы к их разуму? Полагаю, что это априори бессмысленное и бесполезное занятие. Это как если бы Сталин 22 июня 1941 года начал звонить Гитлеру с требованием не нарушать германо-советский Договор о ненападении 1939 года, указывать на опасность предпринятой агрессии для самого Третьего рейха и так далее. Как известно, Сталин пошёл другим путём: призвал советский народ к защите своего Отечества, создал Государственный Комитет Обороны — без этого Победа 1945 года была бы невозможной. У Путина же пока (подчёркиваю — пока) подобной определённости с политическими приоритетами, похоже, нет. Хотя, полагаю, проводись Давос-2021 в традиционном формате, российский президент там не появился бы — в том числе, из соображений безопасности.

В своё время Ален Даллес сказал, что человека легко запутать фактами, но если он понимает тенденции, сделать это почти невозможно. Как человек, полвека изучавший тенденции в международных финансах, а следовательно — в мировой экономике и политике, с уверенностью могу сказать, что ВЭФ — это далеко не личная фирма господина Шваба, который тоже полвека озвучивает интересы и планы тех, кто находится за кулисами публичной мировой элиты.

Эти интересы и планы, как ни прячь их за мудрёными и цветистыми словами, в сути своей весьма примитивны и просты. Они сводятся к установлению прямого контроля над всем человечеством, с постепенным снижением населения Земли до «золотого миллиарда», деиндустриализацией ради экономии ресурсов и снижения «экологической нагрузки» на планету. Для этого требуется размывание национальных суверенитетов, ослабление и отмена «эгоизма государств» с целью создания мирового правительства и цифровизации вплоть до установления глобального «электронного концлагеря», в рамках которого 99% человечества будут низведены до статуса рабов, не имеющих ни прав, ни свобод.

Разные детали такого «образа будущего» содержатся и в работах Римского клуба, и в выступлениях тесно связанного с французской ветвью дома Ротшильдов Жака Аттали, и во множестве других публикаций. Это — тенденция, которую на наших глазах пытаются сделать реальностью.

В своей книге «COVID-19: The Great Reset» Шваб просто разъяснил всё открытым текстом, что стало всего лишь удобным поводом для того, чтобы начать реализацию уже давно подготовленного плана действий. В этом отношении, даже независимо от того, естественной или рукотворной была коронавирусная пандемия, её жертвы — это жертвы стратегии неоглобалистов, которые не остановятся ни перед чем. Их решение по этому поводу принято, все механизмы запущены в действие, вплоть до свержения Трампа в США, и рассчитывать на то, что их остановят по причине каких-то слов российского президента, не приходится.

Швейцария. Россия. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 5 февраля 2021 > № 3629114 Владимир Винников

Елизавета Данилова: льготная ипотека должна постепенно сворачиваться

Российская финансовая система в прошлом году проходила проверку на прочность коронавирусом, и Банк России с правительством стали ее главными союзниками в этом деле, предложив целый набор послаблений и льгот. Что ждет банки в новом году после отмены регуляторных поблажек, какой уровень долговой нагрузки в настоящее время у россиян, почему необходимо сворачивать льготную ипотеку под 6,5%, и как это можно сделать безболезненно, а также есть ли угроза экономике от возросшего госдолга, и так ли страшны новые санкции, которыми грозит Запад, в интервью РИА Новости рассказала глава департамента финансовой стабильности Банка России Елизавета Данилова. Беседовала Анастасия Сапрыкина.

– Прошлый год принес для российской финансовой системы достаточно много сюрпризов, но пока она "проверку на прочность" выдерживает. Однако в текущем году завершается мораторий на банкротство заемщиков-юрлиц, и отменяются послабления по резервированию реструктурированных кредитов юрлиц и физлиц. Вы оценивали, какой в настоящее время объем недосозданных резервов по "проблемным" кредитам банковского сектора? Насколько это критично для отрасли?

– Основной объем потенциально плохих кредитов – это, конечно, те кредиты, которые были реструктурированы во время пандемии. Отчасти это кредиты компаниям, которые испытывали сложности и до пандемии, они уже во многом зарезервированы. Но, естественно, во многом это кредиты, которые на начало прошлого года обладали хорошим качеством. Часть компаний, получивших эти кредиты, не сможет восстановить свое финансовое положение, банкам придется формировать резервы.

Мы проанализировали существенную часть портфеля по реструктурированным во время пандемии кредитам крупным компаниям и выявили, что плохое финансовое положение характерно для 20% из них. Двадцать процентов из объема реструктурированных корпоративных кредитов в 6 триллионов рублей – это 1,2 триллиона рублей, значительная сумма.

Но, конечно, объемы накопленных банками буферов капитала – 5,7 триллиона рублей – существенно превышают эту величину, хотя, конечно, нужно учитывать, что этот запас капитала распределен по банковскому сектору неравномерно. Кроме того, банки продолжают получать достаточно высокую прибыль – 1,6 триллиона рублей в 2020 году. Поэтому мы планируем придерживаться графика прекращения мер, который мы анонсировали в прошлом году – до конца первого квартала должны быть сформированы резервы по кредитам крупным компаниям, в середине года – по МСП и физлицам.

По розничным кредитам у нас есть еще макропруденциальный буфер на 434 миллиарда рублей. Накопленный буфер по ранее выданным кредитам мы использовали в период пандемии, чтобы помочь банкам компенсировать те резервы, которые они создают по ухудшившимся кредитам. Мы распустили буфер по ипотеке в марте, а по необеспеченным кредитам – частично в августе, но оставшиеся буферы сохраняют возможность для дальнейших контрциклических макропруденциальных мер. Так что каких-то существенных проблем мы не ожидаем, тем более что сейчас эпидемическая ситуация улучшается.

– Говоря о крупных компаниях, Банк России осенью в докладе по финансовой стабильности писал, что высокая концентрация корпоративного долга на небольшом количестве крупнейших компаний РФ, которая наблюдается в настоящее время, является системным риском для сектора. Ситуация как-то изменилась за последние месяцы? Что Банк России может предпринять в данном случае, чтобы риск оставался нереализованным?

– Для нашей экономики традиционно характерна проблема высокой концентрации долга на крупнейших заемщиках нефинансового сектора. Последние цифры показывают, что на 90 крупнейших компаний, по которым мы ведем мониторинг, приходится 45% всего долга нефинансового сектора. Эта цифра в последний год достаточно стабильная, но с 2017 года она увеличилась на 7 процентных пунктов. Сейчас мы о каких-то регулятивных мерах, которые раньше обсуждали в консультативном докладе, пока не говорим.

В условиях пандемии мы больше сосредоточились на мониторинге рисков и на методологии выявления таких компаний. Идея ограничения рисков компаний с высокой долговой нагрузкой правильная, но есть много технических сложностей: нужно правильно установить круг консолидации, чтобы определить эти компании, правильно оценить их долговые метрики. Мы продолжаем дискуссию с рынком и планируем регулярные обследования портфелей банков по этому вопросу.

Но мы обращаем внимание и на другие проблемы, которые могут возникнуть у наших крупных заемщиков. Сейчас в мире очень активно обсуждается ESG-повестка (environmental, social and governance – окружающая среда, социальные обязательства и управление – ред.), в ЕС планируется ввести углеродный налог на импорт, поэтому мы, как страна с традиционно высокой долей углеродоемких производств, должны об этом беспокоиться. У нас в Банке России действует рабочая группа по климату, которая, в том числе, занимается оценкой системных рисков, связанных с введением странами углеродных налогов и в целом "зеленой" трансформацией глобальной экономики. Мы проводим стресс-тесты, оцениваем подверженность компаний и нашего финансового сектора климатическим рискам. Также группа прорабатывает возможные направления регулирования климатических рисков.

– Возвращаясь к корпоративным заемщикам, пару лет назад ЦБ выступил с идеей введения показателя долговой нагрузки для компаний. Данная идея еще обсуждается с рынком? Как далеко здесь продвинулся регулятор?

– Сейчас пандемия, мы пока сохраняем многие регуляторные послабления. Конечно, речь о том, чтобы устанавливать дополнительные требования, в настоящее время не идет.

Если этот инструмент будет применяться в будущем, то важно правильно рассчитать все параметры – периметр консолидации, критерии закредитованности, и, главное, в правильный момент вводить меры, чтобы они действовали предупредительно, до того, как накопятся риски. Когда мы увидим ситуацию накопления долга, перегрева в кредитовании, то тогда, конечно, это будет необходимо. Но сейчас пока не такая стадия кредитного цикла. Мы сейчас, скорее, думаем о том, чтобы у нас на фоне сворачивания послаблений кредитование продолжало нормально развиваться.

– Какие у вас ожидания по росту корпоративного кредитования в 2021 году с учетом того, что в 2020 году данный сегмент в основном поддерживался льготными программами, часть из которых уже была свернута или будет свернута в текущем году? Есть ли необходимость в дополнительном регуляторном стимулировании корпоративного кредитования, чтобы банки вновь не ушли в розницу?

– Госпрограммы, конечно, оказали поддержку росту корпоративного кредитования, прежде всего, в сегменте МСП. Очень важным фактором помимо госпрограмм является смягчение денежно-кредитной политики Банка России. Мы видим, что это смягчение хорошо транслируется в снижение процентных ставок по кредитам: если в начале 2020 года средняя ставка по корпоративным кредитам на срок свыше года составляла 8,4%, то в ноябре – уже 6,6%. Мягкая денежно-кредитная политика работает и стимулирует кредитование.

Если говорить про эффект перераспределения портфеля, то есть о том, какой сегмент окажется более выгодным для банков, то мы всегда подчеркиваем, что все-таки целью наших макропруденциальных мер не является воздействие на структуру кредитования, целью является ограничение системных рисков. Когда мы вводили меры по необеспеченным кредитам и ипотеке, то мы были обеспокоены ускоренным ростом и снижением стандартов в этих сегментах. Естественно косвенным последствием наших мер было повышение привлекательности корпоративного кредитования, но связь здесь не прямолинейная. В целом наши прогнозы по росту кредитования достаточно оптимистичны.

– Говоря о розничном кредитовании, более года назад регулятор ввел показатель долговой нагрузки для кредитования россиян. Как себя показал данный показатель? Какой уровень долговой нагрузки у россиян в настоящее время?

– Период пандемии показал, что работа, которую проводил Банк России, была правильной. Мы намерены ее дальше продолжать – недавно опубликовали дорожную карту по развитию показателя долговой нагрузки на 2021-2022 годы.

Во-первых, показатель работает и на микро-, и на макроуровнях: он помогает ограничить риски как конкретному человеку, которого кредиторы информируют о его ПДН (предельная долговая нагрузка – ред.), так и на системном уровне. В четвертом квартале 2020 года средний уровень долговой нагрузки по необеспеченным кредитам составил 61%, по ипотеке – 56%. В ипотеке показатель несколько снизился с начала 2020 года (60%). Доля выданных ипотечных кредитов с ПДН выше 80% составляла 26% в первом квартале и снизилась в третьем и четвертом квартале – до 19% и 22% соответственно. Это может быть связано с тем, что это более крупные кредиты и банки более консервативны при их предоставлении, кроме того, именно в этом сегменте банки в первую очередь совершенствуют расчет ПДН.

Банки при расчете ПДН активнее используют официально подтвержденный доход заемщика, в том числе с помощью инфраструктуры цифрового профиля, который начал работать в мае и продолжит работать в виде эксперимента в этом году. Мы надеемся на то, что в будущем он будет использоваться как основной канал подтверждения информации. В дорожной карте у нас также предполагается рассмотрение вопроса о применении модельного подхода для оценки дохода заемщика. На этом настаивают банки, поскольку хотят использовать свои внутренние источники информации, данные о транзакционной активности заемщиков. Эту тему мы продолжим обсуждать с рынком.

– Банк России в дорожной карте вернулся к проработке вопроса наделения его полномочиями прямо ограничивать выдачу отдельных видов кредитов. Получил ли регулятор поддержку от остальных участников рынка и заинтересованных ведомств в данном вопросе? Чем вызвана такая необходимость?

– Напомню, речь в дорожной карте идет об инструменте количественных ограничений для предотвращения пузырей в розничном кредитовании. Это не запрет кредитования, не административное ограничение темпов роста, а регулирование доли рискованных кредитов в общем объеме кредитов определенного вида. Такое регулирование активно используется в мире: в Великобритании, Новой Зеландии, Норвегии, Южной Корее, других странах. Мы рассматриваем этот инструмент как стратегическое направление работы, не для того, чтобы использовать его уже сейчас. Для купирования будущих рисков желательно иметь полный набор мер. Этот инструмент по-прежнему актуален, мы продолжаем активные дискуссии с Минфином, Минэком и участниками рынка.

Мне кажется, что после пандемии актуальность этого инструмента может еще больше повыситься. Этот инструмент имеет ряд преимуществ по сравнению с действующими мерами: надбавки к коэффициентам риска увеличивают требования к капиталу и даже могут заставить банки резко снижать кредитование, если они уже находятся на границе минимальной достаточности капитала. В текущей ситуации, когда банкам предстоит формирование резервов по "пандемическим" кредитам, и они могут столкнуться с сокращением норматива достаточности капитала, им мог бы быть интересен инструмент количественных ограничений, потому что он не увеличивает требования к капиталу, а непосредственно влияет на рискованные виды кредитования. Например, если мы снова увидим увеличение доли необеспеченных кредитов заемщикам с высокой долговой нагрузкой, можно было бы точечно ограничить рост именно таких кредитов (установить для банков максимальную долю таких кредитов в выдачах), но не повышать требования к капиталу. Так что в этом инструменте есть плюсы с точки зрения планирования капитала банками. Для Банка России преимущество в том, что в отличие от макропруденциальных надбавок количественные ограничения позволяют более оперативно реагировать на избыточные темпы роста рискованного кредитования.

– То есть это будет не следующий уровень ограничений, а взаимодополняемые меры?

– Да, мы не хотели бы отказываться от имеющегося инструментария, потому что у буферов есть свои плюсы, и пандемия их четко показала: у банков был накоплен запас прочности на случай кризисной ситуации. Но в ситуации избыточного роста кредитования, с которой мы столкнулись в 2019 году, наверное, количественные ограничения помогли бы быстрее купировать проблему.

– ЦБ в прошлом году говорил, что может ужесточить регулирование ипотеки в случае продолжительного ускоренного роста цен на недвижимость или ухудшения стандартов кредитования. Как вы сейчас оцениваете вероятность ужесточения регулирования выдачи ипотеки? Есть ли в этом необходимость?

– Не так много времени прошло, и наша позиция пока не поменялась. Стандарты ипотеки даже несколько улучшились в части показателя долговой нагрузки. Если говорить про LTV (Lifetime Value – прибыль, которую приносит пользователь за все время работы с ним – ред.), то здесь мы видим некоторое ухудшение, но пока оно не столь значительное. Я имею в виду рост доли кредитов с низким первоначальным взносом от 10% до 20% на первичном рынке, где действует льготная госпрограмма, с 22% во втором квартале до 40% в третьем квартале и 41% в четвертом квартале 2020 года.

Также мы продолжаем следить за взаимосвязью роста ипотеки и динамики цен на недвижимость, потому что как раз эта взаимосвязь может порождать системные риски. Пока таких рисков нет, но важно этот момент не пропустить. В настоящее время не видим целесообразности в ужесточении надбавок, но мы продолжаем мониторинг.

– В июле должна завершиться льготная программа по ипотеке, которая в прошлом году достаточно сильно стимулировала выдачи кредитов. ЦБ не ожидает, что с завершением программы банки начнут снова делать ставку на потребкредиты или снизят стандарты ипотечного кредитования для компенсации своих доходов?

– Возможно, поэтому мы будет внимательно следить за тем, что будет происходить в данном сегменте. Льготная программа должна постепенно сворачиваться, чтобы не приводить к избыточным рискам. Важно следить за динамикой цен на жилье – они в последние годы довольно быстро росли, отчасти на фоне роста ипотеки, отчасти из-за недостаточного предложения жилья.

– Как ЦБ представляет постепенное сворачивание программы?

– В настоящее время программа носит массовый характер – распространяется на всех заемщиков, все регионы. Что мы в результате видим? Видим, что у нас наибольшая доля выдачи по этой программе – это Москва и Московская область, Санкт-Петербург и Ленинградская область, Краснодарский край, то есть регионы, где как раз ценовое давление повышенное. При этом, конечно, изначально цель программы – развивать жилищное строительство и в других регионах. Поэтому, я думаю, программу можно продлить таргетированно на те регионы, где отмечается более сложная ситуация на рынке жилья, и где такая программа будет необходима.

Мы еще видим проблему, что льготная ипотека теряет свой социально направленный характер, потому что особенно в крупных городах наблюдается большой инвестиционный спрос на жилье. Для обеспеченных граждан это один из каналов вложения сбережений – людям это становится интереснее, особенно на фоне снижения ставок и роста цен на жилье. Чем больше цены растут, тем более интересны эти покупки (в том числе с использованием льготной ипотеки), что еще сильнее стимулирует рост цен, в результате чего не достигается изначальная цель программы – сделать жилье доступным широким слоям населения. Поэтому здесь есть, над чем подумать.

– Весь прошлый год россияне выводили свои средства с вкладов на текущие счета, тем самым сокращая срок пассивов банковского сектора. Насколько это серьезная проблема для банковского сектора? Не видит ли регулятор здесь риска для банков с учетом сокращения сроков депозитов и увеличения срока кредитов из-за ставки банков на ипотеку?

– Здесь есть риски. С одной стороны, сокращение срочности пассивов помогло банкам сократить процентные расходы и поддержать маржу. Но вместе с этим это увеличивает их процентные риски, подверженность риску повышения процентных ставок в будущем. Поэтому мы традиционно рекомендуем банкам обеспечивать достаточную сбалансированность активов и пассивов по срокам.

Это отражается и на нормативах ликвидности. Когда повышается доля краткосрочных привлеченных средств, соответственно, ухудшаются нормативы ликвидности. Например, для соблюдения норматива краткосрочной ликвидности системно значимые банки активно используют наши безотзывные линии ликвидности – разрешенный Базелем инструмент. Сейчас мы видим растущую зависимость банков от этих линий. Такая ситуация во многом наблюдается из-за сокращения срочности привлеченных средств компаний и граждан.

Для управления процентным риском банки используют различные подходы, например, развивают кредитование по плавающим ставкам. До какого-то предела это вполне разумно. Мы видим, что по рублевым корпоративным кредитам доля таких ссуд на 1 декабря составила 34%. Здесь важно позаботиться о том, чтобы процентный риск не оказывал большого влияния на кредитный риск и не влиял на способность заемщиков выплачивать свои обязательства. По крупным компаниям, конечно, можно рассчитывать, что они сами могут оценить свои риски. Но в части МСП банки должны тщательно просчитывать такие риски. В рублевом кредитовании МСП доля плавающих ставок составляет около 20%.

В розничном кредитовании пока такие кредиты не распространены, но банки уже начали обсуждать стандарт ипотеки по плавающей ставке. Это очень чувствительная тема, важно избежать чрезмерного перекладывания рисков на потребителя.

– По данным Минфина, госдолг России за прошлый год вырос до 20% ВВП. Как вы оцениваете данный уровень госдолга с точки зрения макроэкономической стабильности? Есть ли у России здесь еще запас для наращивания госдолга без появления серьезных угроз для экономики?

– Если обратиться к международным сопоставлениям, то несмотря на то, что у нас довольно существенно вырос долг в условиях пандемии, значение в 20% по-прежнему намного меньше, чем в других странах. Например, по данным МВФ, госдолг к ВВП в странах с формирующимися рынками в конце 2020 года мог составить 62% ВВП. Так что у нас достаточно устойчивая ситуация с государственными финансами, с макроэкономической точки зрения мы проблем не видим.

В прошлом году Минфину удалось разместить все, что он планировал, в этом году планируемые объемы на 40% меньше, чем в прошлом году. Мы ожидаем, что эти размещения пройдут успешно – потенциал спроса у российских инвесторов еще есть, в том числе у кредитных организаций. У российских банков доля вложений в госбумаги в активах по-прежнему ниже – примерно в 1,5-2 раза, чем у банков сопоставимых стран.

Мы также видим, что интерес нерезидентов возвращается. В ноябре-декабре наблюдались рекордные притоки на формирующиеся рынки в целом. Мы тоже тогда видели рост вложений нерезидентов в ОФЗ, притом, что предложение Минфина в конце года было не очень большим. В целом объем вложений у нерезидентов возрос за два месяца на 128 миллиардов рублей, что было связано с оптимизмом мировых рынков на фоне распространения вакцин и восстановления стоимости нефти.

Помимо рынка ОФЗ мы видим, что нерезиденты вернулись к своей доковидной стратегии на рынке валютных свопов, где они вновь нарастили длинную позицию по рублям. Их суммарная позиция выросла даже больше, чем была до пандемии – до 12 миллиардов долларов (в феврале 2020 года – 9 миллиардов долларов). Это тоже говорит о том, что нерезидентам интересны вложения в рублевые активы.

С приходом нового президента США инвесторы стали опасаться введения новых санкций в отношении России. Как ЦБ оценивает вероятность реализации данного риска?

– Мы уже привыкли к постоянно обсуждающимся санкциям. У нас есть наработанный механизм действий на случай санкций. Это различные меры на валютном рынке (в том числе свопы и РЕПО). Это и временные регуляторные послабления, включая те, что использовались в прошлом году в связи с пандемией. Все эти меры показали себя достаточно хорошо: уже в апреле российский долговой рынок восстановился -– быстрее, чем в большинстве других стран с формирующимися рынками.

Сокращение объема внешнего долга российских компаний и уровня валютизации банковских балансов в последние годы, уменьшение доли нерезидентов на рынке ОФЗ в результате пандемии – все эти факторы отчасти снижают уязвимость российского рынка к возможным санкциям.

Россия > Недвижимость, строительство. Финансы, банки. Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 3 февраля 2021 > № 3638629 Елизавета Данилова