Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

США. Великобритания. Сингапур. Азия. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > redstar.ru, 22 июня 2022 > № 4098732 Сергей Печуров

Англосаксы возвращаются в Азию

Политика США и Великобритании повышает угрозу военной конфронтации в Индо-Тихоокеанском регионе.

Министр обороны США Ллойд Остин, принявший участие в этом месяце в международной конференции «Диалог Шангри-Ла» в Сингапуре, заявил, что США не ищут конфронтации или холодной войны в Азиатско-Тихоокеанском регионе и не планируют создавать азиатский аналог НАТО. «Мы не стремимся к новой холодной войне, азиатскому НАТО или региону, раздробленному на враждебные блоки», – утверждал он, заверив при этом, что США без колебаний будут защищать свои интересы в регионе, который считают «центром стратегического тяготения» в XXI веке. По его словам, США плотно работают с «конкурентами и друзьями» над предотвращением потенциальных конфликтов. Звучит на первый взгляд умиротворяюще, но так ли это на самом деле? Какие цели преследуют два ведущих государства англосаксонского мира в Азиатско-Тихоокеанском регионе? На эту тему наш обозреватель побеседовал с известным политологом и военным аналитиком доктором военных наук Сергеем Печуровым, членом научного совета при Совете Безопасности РФ, автором серии монографий, посвящённых англосаксонскому миру.

– Сергей Леонидович, складывается впечатление, что центр внимания элиты англосаксов всё более сдвигается в Индо-Тихоокеанский регион? Так ли это?

– Вне всякого сомнения. США и Великобритания, столпы англосаксонского мира, в последнее время заметно активизировали свою деятельность в этом регионе. Но начать нашу беседу хотел бы с небольшого экскурса в историю.

Прежде всего следует отметить, что Британия пришла в Азию лет четыреста назад – в начале XVII-го века. Тогда она не играла заметной экономической и политической роли на Европейском континенте. Более того, из-за слабого военного потенциала и политической нестабильности в Соединённом Королевстве она уступала Испании, Франции и Голландии. Но на протяжении последующих двух с половиной веков Британская империя неуклонно расширялась за счёт колоний, преимущественно азиатских, которые сделали её в XIX-м веке одной из самых могущественных в мире.

Произошло это потому, что британцы, а затем и их «братья-североамериканцы» без зазрения совести грабили закабалённые территории, прикрываясь заявлениями о так называемой цивилизаторской миссии Запада. Конечно же, народы, определённые элитой англосаксов в качестве объекта экспансии, далеко не безропотно подчинялись диктату. Даже относительно слабое государство, такое как Корея, смогло сжечь американские торговые суда в порту Пхеньян в 1866 году, чтобы прекратить разграбление страны.

Или взять обе так называемые опиумные войны в Китае в середине XIX века. В их ходе зверскому, в прямом смысле этого слова, истреблению подверглось местное население прибрежных территорий. Причём британцам в навязывании опиума китайцам, в конце концов погубившего вполне развитую в тот период Цинскую цивилизацию, активно помогли французы, а затем и «братья-англосаксы» из Северной Америки.

Ещё одно проявление колониальной политики Британии – Индия. И здесь тысячи и тысячи убитых и замученных местных жителей, а в конце и раздел страны. Не случайно в 1930-е годы германские нацисты, включая их фюрера Адольфа Гитлера, официально признавали в качестве примера для своей экспансии на восток Европы именно формы и способы «работы» британцев, продемонстрированные теми в геноциде в Индостане.

Надо сказать, что колониальная политика англосаксов была доведена до совершенства. Отнюдь не из гуманизма, а из расчётливого цинизма Лондон не чурался привлекать себе на службу и, естественно, только в своих интересах вскармливаемых, что называется, на местах различных царьков и султанчиков. Им даже порой поручалась субцивилизаторская миссия по принуждению к покорности народов того же «третьего мира». То есть они служили «пушечным мясом».

Активно англосаксы практиковали и одаривание с барского плеча привилегиями некоторых представителей из прикормленных аборигенов, например в виде позволения обучаться в престижных вузах в Альбионе, где им прививали любовь к «новой родине». Отсюда и подражательство британскому образу жизни среди местных элит в бывших колониях, «любовь» ко всему английскому, стремлению изъясняться на языке господ, прочное встраивание в политический курс государства, которое когда-то поработило и унижало их предков.

– И сегодня англосаксы вознамерились, надо полагать, возвратиться в свои бывшие колонии, вновь подчинить их своему влиянию…

– В какой-то мере, да. Стремясь перестроить мир по собственным правилам, а по сути, возродить англосаксонскую империю, США и Великобритания предпринимают целенаправленные шаги по захвату Азиатско-Тихоокеанского региона, который на Западе принято теперь называть Indo-Pacific – Индо-Тихоокеанским. При этом они исходят из того, что, во-первых, обострением украинского конфликта, его переводом в горячую фазу достигнута одна из целей англосаксов в континентальной Европе – Евросоюз всё более ослабляется вовлечённостью, вопреки национальным интересам его стран, в украинские события.

Во-вторых, в Индо-Тихоокеанском регионе неуклонно развивается, в том числе в военном плане, Китай, растёт его влияние в регионе. Это создаёт, по мнению элиты англосаксов, системный вызов привычному для Запада миропорядку. Поэтому Китай наряду с Россией рассматривается как противник, которого надо ослабить и сдержать.

В-третьих, в регионе есть немало государств, которые пока ещё не до конца определились со своим внешнеполитическим вектором развития, не знают, чью сторону принять в геополитической игре или оставаться вне всяких союзов и альянсов, особенно военно-политического характера. Именно эти страны англосаксы намерены «приручить» в первую очередь, чтобы затем использовать в качестве тарана для продвижения своих интересов.

И в-четвёртых, в этой части земного шара сосредоточены страны, производящие половину мирового экспорта. Считается, что кто поставит под контроль этот регион с растущей экономикой, тот имеет ключи от всего мира.

Всё это определило суть нынешней политики англосаксов, которая изложена в концепции «Глобальная Британия», принятой Лондоном в 2021 году, и «Индо-Тихоокеанской стратегии США», обновлённой всего лишь несколько месяцев назад. Согласно британскому документу Соединённое Королевство полно решимости «вернуться в Азиатско-Тихоокеанский регион». При этом Британия, как отмечали её официальные представители, комментируя концепцию, не намерена извиняться за своё колониальное прошлое, а будет стремиться использовать его для увеличения глобального влияния. «Британцы не только не сожалеют о своих колониальных экспансиях, но и горды ими», – подчеркивали в Лондоне в этой связи.

В свою очередь в американской тихоокеанской стратегии отмечается, что для США задачей XXI века является сохранение своего господствующего положения в регионе, который является самым динамичным в мире и от будущего которого зависит развитие и процветание Соединённых Штатов.

– Решение этих задач англосаксы видят, судя по их конкретным действиям, как в росте своего присутствия, в том числе и военного, в регионе, так и в расширении взаимодействия со своими союзниками и партнёрами, находящимися в нём…

– Совершенно верно. Как пример, растущего здесь военного присутствия Великобритании, можно привести оперативное развёртывание авианосной ударной группы во главе с авианосцем «Королева Елизавета». Оно состоялось впервые за последние десять лет в прошлом году. По данным министерства обороны Великобритании, эта АУГ посетила более 40 стран, включая Индию, Японию и Сингапур, и отработала свыше 70 боевых задач, в том числе приняла участие в учениях, прошедших в Южно-Китайском море. Как заявил британский министр обороны Бен Уоллес, авианосная группа в течение более полугода продемонстрировала миру, что «Великобритания не отступает, а плывёт вперёд, чтобы играть активную роль в формировании международной системы XXI века».

Со своей стороны США держат в составе Индо-Тихоокеанского командования почти 300 тысяч военнослужащих, которые размещены на свыше 200 американских военных объектах. Основу наземной группировки составляет личный состав соединений корпуса морской пехоты (около 85 тысяч человек), а также части и соединения сухопутных сил (свыше 60 тысяч). При этом ежегодно Пентагон выделяет значительные средства на усиление этой группировки, проведение учений, создание военной инфраструктуры в регионе. В частности, сообщалось, что США в ближайшее время потратят 24,7 млрд долларов на окружение Китая так называемым новым ракетным валом, размещённым в азиатских странах-союзниках.

Следует заметить, что, действуя по своему излюбленному принципу «загребать жар чужими руками», англосаксы усиленными темпами оживляют в Азии старые и создают новые альянсы и блоки, чтобы использовать их в своих геополитических целях. В частности, в прошлом году появился пока ещё чисто англосаксонский альянс АУКУС (AUCUS – Австралия, Великобритания и США). В перспективе Вашингтон и Лондон планируют втянуть в него Канаду, Новую Зеландию, Японию и Южную Корею.

Несмотря на заявления о том, что этот альянс не нацелен ни на какую конкретную страну, его очевидная цель заключается в противостоянии прежде всего Китаю. Судя уже по первым действиям альянса, основное его внимание будет сосредоточено на Тайване и Южно-Китайском море. То есть на тех двух «горячих точках», которые Вашингтон использует для того, чтобы сплотить тихоокеанские государства против Китая, держать его в напряжении и провоцировать.

Одновременно англосаксы прилагают немалые усилия по приданию нового характера КВАДу (QUAD – четырёхсторонний диалог по безопасности), который первоначально был создан США, Австралией, Индией и Японией для оказания гуманитарной помощи и помощи при стихийных бедствиях населению пострадавшей страны. Однако в последние годы Вашингтон целенаправленно стремится превратить это объединение в своего рода азиатское НАТО. В очередной раз это нашло своё проявление на саммите QUAD, который состоялся 24 мая в Токио. Тон на нём задавал Джо Байден, который призвал участников саммита к более тесному взаимодействию в интересах «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона».

На саммите лидеры альянса обязались решать задачи по обеспечению морского порядка, основанного на правилах, в том числе в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. При этом они намерены совместно выступать против, как они заявили, любых принудительных, провокационных или односторонних действий, направленных на изменение статус-кво и усиление напряжённости в регионе. Кроме того была проведена встреча QUAD-plus с участием Южной Кореи, Новой Зеландии и Вьетнама, которых в Вашингтоне видят основой для будущего расширения альянса.

Наконец, в рамках саммита было объявлено о создании новой «Индо-Тихоокеанской экономической структуры», в которой будут участвовать 13 стран: США, Япония, Индия, Австралия, Бруней, Индонезия, Малайзия, Новая Зеландия, Южная Корея, Филиппины, Таиланд, Вьетнам, Сингапур. С такой инициативой выступил Вашингтон, опять-таки, с одной стороны, выстраивая очередной региональный противовес Китаю, а с другой – рассчитывая, что сотрудничество в этой структуры будет способствовать укреплению доминирования США в Азии.

– А что, в странах региона не понимают, что собой представляют англосаксы, на что они готовы во имя своих корыстных интересов?

– Ну почему же? Уверен, что понимают. Вне всякого сомнения, в сознании народов региона сохранилась память о колониальной судьбе их предков. Помнят они и о бессмысленной атомной бомбардировке американцами японских городов Хиросима и Нагасаки, применении бактериологического оружия в Северной Корее, отравляющих веществ во Вьетнаме, использования боеприпасов с обеднённым ураном в Ираке…

Однако, к сожалению, не все в современной геополитической игре готовы выдержать откровенный диктат и шантаж англосаксов или противостоять соблазну получить от них некие обещанные дивиденды. Вместе с тем попытки США и Великобритании принудить страны Индо-Тихоокеанского региона следовать западной политике начинают вызывать у них всё большее отторжение. Подтверждением тому являются, например, отказ многих государств региона поддержать политику коллективного Запада в отношении России, проявляемая ими готовность выстраивать партнёрские отношения с Китаем.

Что же касается самого Китая, то в Пекине неизменно подчёркивают, что действия англосаксов в Индо-Тихоокеанском регионе, в том числе по выстраиванию системы различных альянсов и блоков, повышают угрозу военной конфронтации в этой части земного шара.

Владимир Кузарь, «Красная звезда»

США. Великобритания. Сингапур. Азия. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > redstar.ru, 22 июня 2022 > № 4098732 Сергей Печуров

США. Китай. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 июня 2020 > № 3424369 Ли Сянь Лун

«АЗИАТСКИЙ ВЕК» В ОПАСНОСТИ

ЛИ СЯНЬ ЛУН

Премьер-министр Сингапура.

АМЕРИКА, КИТАЙ И УГРОЗЫ КОНФРОНТАЦИИ

Азия процветала, потому что период Pax Americana, длящийся с конца Второй мировой войны, обеспечивал благоприятный стратегический контекст. Но теперь перипетии американо-китайских отношений поднимают вопросы о будущем Азии и о форме зарождающегося международного порядка.

«В последние годы говорят, что следующий век будет веком Азии и Тихого океана, будто это обязательно произойдёт. Я с этим не согласен», – сказал лидер Китая Дэн Сяопин премьер-министру Индии Радживу Ганди в 1988 году. Более чем тридцать лет спустя прозорливость Дэна стала очевидна. После десятилетий необычайного экономического успеха Азия является самым быстрорастущим регионом в мире. В течение следующих десяти лет азиатские экономики станут больше, чем все остальные экономики мира вместе взятые, чего не было с XIX столетия. Однако предупреждение Дэна не теряет актуальности: «азиатский век» не является ни неизбежным, ни предопределённым.

Азия процветала, потому что период Pax Americana, длящийся с конца Второй мировой войны, обеспечивал благоприятный стратегический контекст. Но теперь перипетии американо-китайских отношений поднимают вопросы о будущем Азии и о форме зарождающегося международного порядка. Страны Юго-Восточной Азии, в том числе Сингапур, обеспокоены тем, что, находясь в точке пересечения интересов крупных держав, могут оказаться меж двух огней и будут вынуждены делать трудный выбор.

Статус-кво в Азии должен измениться. Но будет ли новая конфигурация способствовать дальнейшему процветанию или принесёт опасную нестабильность? Это зависит от того, какой выбор сделают Соединённые Штаты и Китай – по отдельности и вместе. Обе державы должны выработать способ существования, конкурентный в одних областях и не позволяющий соперничеству отравлять сотрудничество в других.

Страны Азии рассматривают США как державу, присутствующую в регионе и имеющую там жизненно важные интересы. В то же время Китай – непосредственная и близкая реальность. Азиатские страны не хотят выбирать между ними. И если окажутся перед таким выбором – Вашингтон попытается сдержать рост Китая или Пекин предпримет усилия, чтобы создать исключительную сферу влияния в Азии, – то вступят на путь конфронтации, которая затянется на десятилетия и поставит под угрозу долгожданный «азиатский век».

Два этапа Pax Americana

В ХХ веке Pax Americana в Азии имел два чётко выраженных этапа. Начальный – с 1945 г. по 1970-е гг. – в первые десятилетия холодной войны, когда США и союзники соперничали с советским блоком за влияние. Хотя Китай присоединился к Советскому Союзу, чтобы противостоять Соединённым Штатам во время Корейской и Вьетнамской войны, его экономика оставалась внутренне ориентированной и изолированной, не имела значимых связей с другими азиатскими странами. Между тем в других странах Азии стремительно развивалась свободная рыночная экономика. За Японией последовали новые индустриальные экономики Гонконга, Сингапура, Южной Кореи и Тайваня.

Стабильность и процветание Азии стали возможны благодаря Соединённым Штатам. Они отстаивали открытый, интегрированный и основанный на правилах глобальный порядок, обеспечили зонт безопасности, под которым региональные страны могли сотрудничать и мирно конкурировать. Американские транснациональные корпорации активно инвестировали в Азию, принося с собой капитал, технологии и идеи. По мере того, как Вашингтон продвигал свободную торговлю и открывал американские рынки всему миру, азиатская торговля с Соединёнными Штатами росла.

Два ключевых события 1970-х гг. перевели Pax Americana в Азии на новый этап. Это секретный визит в Китай Генри Киссинджера (тогдашнего советника по национальной безопасности США, заложившего основу для американо-китайского сближения после десятилетий враждебности) в 1971 г. и запуск в 1978 г. Дэном Сяопином политики реформ и открытости, позволившей китайской экономике взлететь. К концу десятилетия экономические барьеры рухнули, а международная торговля стала быстро расти. После окончания Вьетнамской войны и войны в Камбодже Вьетнам и другие страны Индокитая смогли сосредоточить силы и ресурсы на экономическом развитии и начали догонять остальную Азию.

Многие азиатские государства уже давно считают США и другие развитые страны своими основными экономическими партнёрами. Но сейчас они всё больше используют возможности, созданные быстрым развитием Китая. Торговля и туризм с Китаем выросли, а цепочки поставок стали тесно интегрированными. В течение нескольких десятилетий Китай превратился из экономически несущественного для остальной Азии государства в крупнейшую экономику региона и главного экономического партнёра. Соответственно, повысилось и влияние КНР в региональных делах.

Тем не менее Pax Americana никуда не делся, и радикальные изменения роли Китая происходили в его рамках. Китай не был готов бросить вызов превосходству США и даже не пытался этого сделать. Пекин принял изречение Дэна Сяопина – «прячь свою силу, жди своего часа» – как руководящую философию и отдал приоритет модернизации сельскохозяйственного, промышленного и научно-технического секторов, а не наращиванию военной мощи.

Таким образом, страны Юго-Восточной Азии брали лучшее из обоих миров, выстраивая экономические отношения с Китаем и поддерживая прочные связи с Соединёнными Штатами и другими развитыми странами. Они также углубили взаимодействие друг с другом и работали над созданием открытой архитектуры регионального сотрудничества, нашедшей воплощение в Ассоциации государств Юго-Восточной Азии. АСЕАН играла центральную роль в формировании Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества в 1989 г., создании регионального форума АСЕАН в 1994 г. и в созыве ежегодного Восточноазиатского саммита с 2005 года.

Китай в полной мере участвует в этих процессах. Каждый год китайский премьер посещает одно из государств-членов АСЕАН, чтобы встретиться с лидерами стран Ассоциации. Он объясняет, как КНР видит регион, и предлагает шаги по укреплению китайского сотрудничества со странами-членами. По мере роста ставок Китая в регионе Пекин начал осуществлять собственные инициативы, включая «Пояс и путь» и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. Это помогло углубить взаимодействие Китая с соседями и, конечно же, повысило его влияние.

Но поскольку региональная архитектура открыта, китайское влияние – не единственное. Соединённые Штаты остаются важным участником, поддерживая региональную безопасность и стабильность, укрепляя свою экономическую вовлечённость с помощью таких предложений, как закон об азиатской инициативе по обеспечению безопасности (Asia Reassurance Initiative Act) и закон о более эффективном использовании ведущих к развитию инвестиций (BUILD Act). АСЕАН имеет официальные механизмы диалога с Евросоюзом – так же, как и с Индией и многими другими странами. АСЕАН считает, что такая сеть связей создаёт более прочную основу для сотрудничества и больше возможностей для продвижения коллективных интересов своих членов в международном масштабе.

До сих пор формула работала хорошо. Но стратегическая основа Pax Americana кардинально изменилась. За четыре десятилетия, прошедшие с тех пор, как Китай начал реформироваться и открываться, он преобразился. По мере того, как его экономика, технологические возможности и политическое влияние росли в геометрической прогрессии, менялись и его взгляды на мир. Сегодняшние китайские лидеры больше не ссылаются на принцип Дэна Сяопина о скрытии сил и выжидании часа. Китай видит себя континентальной державой, но хочет стать и морской; он модернизировал армию и флот и стремится превратить вооружённые силы в боевую единицу мирового класса. Всё более и более очевидно, что КНР хочет защищать и продвигать свои интересы за рубежом и обеспечить то, что он считает своим законным местом в международных отношениях.

В то же время Соединённые Штаты, остающиеся мощной державой по многим показателям, пересматривают свою большую стратегию. Поскольку их доля в мировом ВВП уменьшается, неясно, будут ли США продолжать нести бремя поддержания международного мира и стабильности или же станут придерживаться более узкого подхода «Америка прежде всего» для защиты собственных интересов. В то время, как Вашингтон задаётся фундаментальными вопросами о своих обязанностях в глобальной системе, его отношения с Пекином требуют всё более пристального внимания.

Фундаментальный выбор США и Китая

Перед Соединёнными Штатами и Китаем стоит фундаментальный выбор. США должны решить, рассматривать ли подъём Китая как экзистенциальную угрозу и пытаться сдержать его всеми доступными средствами или же признать Китай как крупную самостоятельную державу.

Если будет выбран последний вариант, Вашингтону придётся выработать к Китаю подход, способствующий сотрудничеству и здоровой конкуренции, где это возможно, и не позволяющий соперничеству отравить отношения. В идеале такая конкуренция будет проходить в рамках согласованных многосторонних правил и норм, регулирующих деятельность в духе Организации Объединённых Наций и Всемирной торговой организации (ВТО).

Соединённые Штаты, вероятно, воспримут эти изменения болезненно, особенно учитывая растущее там единомыслие, что политика вовлечения Пекина потерпела неудачу, а для защиты американских интересов необходим более жёсткий подход. Но как бы ни была трудна эта задача для США, стоит приложить серьёзные усилия, чтобы удовлетворить амбиции Китая в рамках существующей системы международных правил и норм. Она накладывает ответственность и ограничения на все страны, укрепляет доверие, помогает урегулировать конфликты и создаёт более безопасную и стабильную среду как для сотрудничества, так и для конкуренции.

Если же Соединённые Штаты попытаются сдержать рост Китая, они рискуют спровоцировать реакцию, которая на десятилетия поставит обе страны на путь конфронтации. США – не слабеющая держава. Они обладают большой устойчивостью и силой, что позволяет привлекать таланты со всего мира: из девяти лиц китайской национальности, удостоенных Нобелевских премий в области науки, восемь были американскими гражданами или впоследствии ими стали. С другой стороны, китайская экономика обладает огромным динамизмом и самыми передовыми технологиями; это далеко не потёмкинские деревни или рушащаяся командно-административная экономика Советского Союза в его последние годы. Любая конфронтация между этими двумя великими державами вряд ли закончится, как холодная война, мирным крахом одной страны.

Китай должен решить, стоит ли добиваться своего как ничем не связанная держава, лидирующая за счёт своего огромного веса и экономической мощи, рискуя получить отпор со стороны не только Америки, но и других стран. Такой подход, вероятно, усугубит напряжённость и недовольство, что скажется на положении и влиянии КНР в долгосрочной перспективе. Это реальная опасность: недавний опрос, проведённый Исследовательским центром Pew, показал, что жители Канады, Соединённых Штатов и других стран Азии и Западной Европы всё чаще неодобрительно высказываются о Китае. Несмотря на недавние усилия Пекина по созданию мягкой силы за рубежом – например, через сеть институтов Конфуция, а также через принадлежащие КНР международные газеты и телеканалы, – тренд явно отрицательный.

Тем не менее Китай может признать, что он больше не беден и не слаб, и принять, что мир теперь возлагает на него большие надежды. Уступки и привилегии, которые он получил будучи менее развитым (например, выгодные условия вступления в ВТО в 2001 г.), уже не являются политически оправданными. Более крупный и мощный Китай должен не только уважать глобальные правила и нормы, но и брать на себя бóльшую ответственность за поддержание и обновление международного порядка, при котором он столь впечатляюще возвысился. Там, где существующие правила и нормы более не соответствуют цели, Китаю следует сотрудничать с Соединёнными Штатами и другими странами для выработки договорённостей, которые устроили бы всех.

Путь к созданию нового порядка не прост. Мощное внутреннее давление стимулирует и ограничивает внешнеполитический выбор обеих стран. Внешняя политика мало фигурирует в нынешней президентской кампании США, и когда это происходит, преобладают различные вариации на тему «Америка превыше всего». Приоритет китайского руководства – поддержание внутриполитической стабильности и демонстрация подъёма древней цивилизации после почти двух столетий слабости и унижений. Поэтому нельзя принимать как должное, что Соединённые Штаты и Китай будут строить двусторонние отношения, основываясь на рациональных расчётах национальных интересов или даже стремясь к обоюдным выгодам. Страны не обязательно пойдут по пути конфронтации, но этого исключать нельзя.

Динамика развития в Азиатско-Тихоокеанском регионе

Динамичное развитие предстоит всему миру, но одна из важнейших арен – Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). У Соединённых Штатов здесь всегда были жизненно важные национальные интересы. Чтобы победить Японию, они вступили в кровопролитную войну на Тихом океане, в которой едва не потеряли трёх будущих президентов. Участие американцев в дорогостоящих кампаниях в Корее и Вьетнаме позволило некоммунистическим странам Азии объединить свои общества и экономики для победы в битве за умы и сердца против коммунизма.

Щедрая открытая политика США, принесшая столь большую пользу АТР, проистекала из глубоко укоренившихся политических идеалов американцев и их представлений о своей стране как «городе на холме» и «свете для народов», но она также отражала и разумный эгоизм. Сначала стабильный и процветающий АТР был оплотом против коммунизма в холодной войне, а затем стал важным регионом, включающим множество стабильных и процветающих стран, расположенных к Соединённым Штатам и открывающих для американских предприятий рынки сбыта и производственные базы. Неудивительно, что некоторые из самых верных союзников (Австралия, Япония и Южная Корея) и давних партнёров (например, Сингапур) находятся в Азии.

У Китая также есть здесь жизненно важные интересы. В Северо-Восточной Азии по-прежнему помнят Вторую китайско-японскую и Корейскую войны. В Юго-Восточной Азии Пекин видит источник энергии и сырья, экономических партнёров и важные морские пути. В том числе узкие места в Малаккском проливе и Южно-Китайском море, от которых зависит энергетическая безопасность Китая. Но важное отличие от Соединённых Штатов заключается в том, что КНР рассматривает Азиатско-Тихоокеанский регион как своё «ближнее зарубежье» (позаимствуем русское выражение) и, следовательно, как необходимое условие своей собственной безопасности.

Председатель Китая Си Цзиньпин заявил, что Тихий океан достаточно велик, чтобы вместить и Соединённые Штаты, и Китай. Но он также сказал, что азиатскую безопасность следует оставить азиатам. Возникает естественный вопрос: Си Цзиньпин считает, что Тихий океан достаточно велик для того, чтобы США и Китай могли мирно сосуществовать с пересекающимися кругами друзей и партнёров, или же он достаточно велик, чтобы быть разделённым на соперничающие сферы влияния между двумя силами? У Сингапура и других стран АТР нет сомнений, какую интерпретацию предпочесть. Хотя они могут не иметь большого влияния на ход событий, но горячо надеются, что их не заставят выбирать.

Американское присутствие жизненно важно для безопасности. Без него Японии и Южной Корее пришлось бы задуматься о разработке ядерного оружия. Обе страны являются пороговыми государствами, и эта тема регулярно всплывает в их публичном дискурсе, особенно с учётом растущего ядерного потенциала Северной Кореи. Подобный сценарий, к счастью, остаётся гипотетическим, но сама перспектива не способствует ни стабильности в Северо-Восточной Азии, ни усилиям по нераспространению во всём мире.

Седьмой флот США поддерживал региональную безопасность в Юго-Восточной Азии со времён Второй мировой войны, гарантируя защищённость и открытость морских коммуникаций, что способствовало развитию торговли и стимулировало экономический рост. Несмотря на растущую военную мощь, КНР не сможет взять на себя роль Соединённых Штатов в сфере безопасности. В отличие от американцев у Пекина есть морские и территориальные споры в Южно-Китайском море с несколькими странами региона, которые всегда будут рассматривать военно-морское присутствие Китая как попытку реализовать территориальные претензии.

Ещё одно препятствие, которое помешало бы Китаю взять на себя роль США в области безопасности, связано с тем, что во многих странах Юго-Восточной Азии есть китайские меньшинства, чьи отношения с некитайским большинством зачастую носят деликатный характер. Данные страны чрезвычайно чувствительны к любому намёку на то, что Китай оказывает чрезмерное влияние на их этническое китайское население, особенно если вспомнить историю поддержки Китаем коммунистических мятежей в Юго-Восточной Азии вплоть до начала 1980-х годов. И это обстоятельство тоже будет сдерживать роль Китая здесь в обозримом будущем.

Сингапур – единственная страна Юго-Восточной Азии, чьё многорасовое население в большинстве состоит из этнических китайцев. Фактически это единственное суверенное государство мира (помимо самого Китая) с такой демографической картиной. Сингапур приложил огромные усилия для создания многорасовой, а не китайской национальной идентичности. Но он также чрезвычайно осторожен, поскольку опасается сделать что-то, что могло бы быть ошибочно воспринято Китаем как разрешение использовать Сингапур в качестве марионетки. По этой причине Сингапур не устанавливал дипломатических отношений с КНР до 1990 г., являясь почти последней страной Юго-Восточной Азии (за исключением Брунея – 1991 г.), которая пошла на это.

Конечно, Сингапур и все другие азиатские страны хотят развивать хорошие отношения с Китаем. Они надеются пользоваться доброй волей и поддержкой такой крупной державы, участвовать в её росте. Глобальные цепочки поставок – самолётов, сотовых телефонов или хирургических масок – тесно связывают Китай и другие азиатские страны. Благодаря своим огромным размерам Китай стал крупнейшим торговым партнёром большинства азиатских стран, включая всех союзников Соединённых Штатов в регионе, а также Сингапура и почти других стран АСЕАН.

США очень трудно, почти невозможно заменить Китай в качестве главного мирового поставщика – так же, как немыслимо обойтись без китайского рынка, являющегося третьим по величине импортёром американских товаров после Канады и Мексики. Но и Китай не может вытеснить экономику США в Азии. Мировая финансовая система в значительной степени зависит от американских финансовых институтов, и в ближайшее время юань не заменит доллар в качестве мировой резервной валюты. Хотя другие азиатские страны экспортируют в Китай больше, чем в Соединённые Штаты, американские транснациональные корпорации – по-прежнему важнейший источник иностранных инвестиций во многих странах Азиатско-Тихоокеанского региона, включая Сингапур. Крупнейшие китайские компании уже начинают инвестировать за рубежом, но пройдёт ещё много лет, прежде чем в Китае появятся корпорации такого же масштаба и сложности, как базирующиеся в Америке, которые свяжут глобальные производственные цепочки, соединят Азию с мировой экономикой и создадут миллионы рабочих мест.

Именно по этим причинам страны АТР не желают выбирать между Соединёнными Штатами и Китаем. Они хотят развивать хорошие отношения с обеими странами. Они не могут позволить себе оттолкнуть Китай и будут стараться изо всех сил не допустить, чтобы какой-то спор омрачал их отношения с Пекином. В то же время страны Азии видят Соединённые Штаты как постоянно присутствующую в регионе державу, имеющую там жизненно важные интересы. Они поддержали (некоторые более открыто, чем другие) заявление президента США Барака Обамы о том, что Вашингтон намерен сбалансировать американскую внешнюю политику в отношении Азии. Они утешаются тем, что, хотя администрация Дональда Трампа подняла вопросы распределения затрат и бремени со своими друзьями и союзниками, она предложила стратегию для Индо-Тихоокеанского региона и объявила о намерении создать Индо-Тихоокеанское командование Вооружённых сил США.

Но эти страны также осознают, что Соединённые Штаты – глобальная сверхдержава, имеющая далеко идущие интересы и неотложные приоритеты во всём мире. Они реалистичны в том, что в случае роста напряжённости – или, что ещё хуже, в случае конфликта – они не смогут воспринять поддержку США как должное. Они рассчитывают внести вклад в защиту своих стран и интересов. Азиатские страны также надеются, что Соединённые Штаты понимают: если они развивают связи с Китаем, то это не обязательно означает, что они работают против Америки. (И, конечно, эти страны рассчитывают на такое же понимание со стороны Китая, если они укрепят отношения с США).

Открытая региональная архитектура

Соединённые Штаты и Китай – не единственные державы, имеющие большое влияние в регионе. Другие игроки тоже играют важную роль. Япония, в частности, может внести большой вклад, учитывая масштабы и сложность её экономики. При премьер-министре Синдзо Абэ она делала это более активно, чем раньше. Например, после того, как США вышли из Транстихоокеанского партнёрства в 2017 г., Япония активизировалась. Она побудила остальных 11 членов завершить работу над соглашением по Всеобъемлющему и прогрессивному Транстихоокеанскому партнёрству (ВПТТП), которое объединяет развитые и развивающиеся страны по обе стороны Тихого океана и является шагом на пути к свободной торговле в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Индия также обладает большим потенциалом влияния. При премьер-министре Нарендре Моди Индия объявила о стратегическом сдвиге в своей политике Look East, и другие страны с нетерпением ждут начала её реализации. Восточноазиатский саммит включил Индию в число своих участников, поскольку остальные надеялись, что по мере роста экономики Индия будет иметь большее значение для регионального сотрудничества. Индия также была одной из первых стран, которые вели переговоры о создании Всестороннего регионального экономического партнёрства (ВРЭП), предполагаемого соглашения о свободной торговле, направленного на интеграцию всех основных экономик в Азиатско-Тихоокеанском регионе, подобно тому, как НАФТА (ныне соглашение США – Мексика – Канада) связывало страны Северной Америки. После длительных переговоров Индия в прошлом году решила не вступать во ВРЭП; остальные 15 стран-участниц движутся вперёд, хотя без Индии что-то важное было утрачено.

Большинство азиатских стран признают, что ценность таких соглашений выходит за рамки экономических выгод. Это платформы, позволяющие странам Азиатско-Тихоокеанского региона сотрудничать, повышать заинтересованность в успехе друг друга и формировать региональную архитектуру и правила, управляющие ею. Такие региональные соглашения должны быть открытыми и инклюзивными. Они не должны (будь то намеренно или нет) поддерживать какую-либо сторону, подрывать договорённости о сотрудничестве, создавать конкурирующие блоки или заставлять страны принимать чью-либо сторону. Вот почему члены ВПТТП оставили дверь для Соединённых Штатов открытой, чтобы была возможность снова подписать соглашение, и вот почему страны, работающие над формированием ВРЭП, всё ещё надеются, что Индия присоединится.

Это также основа, на которой страны Азиатско-Тихоокеанского региона поддерживают инициативы регионального сотрудничества, такие, как различные индо-тихоокеанские концепции, предложенные Японией, Соединёнными Штатами и другими странами, а также китайская инициатива «Пояс и путь». Многие азиатские страны считают, что содействие «Поясу и пути» – конструктивный способ контроля растущего влияния Китая в регионе. При правильной реализации и финансовой дисциплине проекты инициативы могут укрепить региональное и многостороннее сотрудничество и удовлетворить насущную потребность в улучшении инфраструктуры и связей во многих развивающихся странах. Некоторые такие проекты критиковались за отсутствие прозрачности или жизнеспособности, но нет оснований полагать, что все китайские инициативы по определению наложат непосильное финансовое бремя на страны или будут им мешать развивать связи с другими крупными экономиками. Подобные последствия не послужит интересам Китая, поскольку подорвут его международное положение и влияние.

Разработка новых региональных механизмов не означает отказ от существующих многосторонних структур. Эти с трудом созданные соглашения и институты по-прежнему дают всем странам, особенно небольшим, основу для совместной работы и продвижения коллективных интересов. Но многие многосторонние институты остро нуждаются в реформировании: они утратили эффективность, учитывая текущие экономические и стратегические реалии. Например, после завершения Уругвайского раунда торговых переговоров в 1994 г. ВТО стало всё труднее заключать конструктивные торговые соглашения, потому что любая сделка требует консенсуса 164 членов организации, которые имеют чрезвычайно разные интересы и экономические философии. А с прошлого года Апелляционный орган ВТО парализован отсутствием кворума. Это потеря для всех стран, которые должны конструктивно работать над реформированием таких организаций, а не снижать их эффективность или вообще обходить их стороной.

Искренняя надежда

Стратегический выбор, который сделают Соединённые Штаты и Китай, определит контуры формирующегося глобального порядка. Конкурировать естественно для крупных держав. Но именно их способность к сотрудничеству является истинным испытанием для государственного устройства, и именно она определит, добьётся ли человечество прогресса в решении глобальных проблем, таких, как изменение климата, распространение ядерного оружия и распространение инфекционных заболеваний.

Пандемия COVID-19 – яркое напоминание о том, как важно, чтобы страны работали вместе. Болезни не знают национальных границ, и международное сотрудничество необходимо для того, чтобы взять пандемию под контроль и уменьшить ущерб мировой экономике. Даже при наилучших отношениях между Соединёнными Штатами и Китаем, коллективный ответ на COVID-19 был бы чрезвычайно сложной задачей. К сожалению, пандемия обостряет американо-китайское соперничество, углубляет недоверие, борьбу за лидерство и взаимные обвинения. Это, безусловно, усугубится, если (что сейчас кажется неизбежным) пандемия станет главным вопросом на президентских выборах в США. Остаётся только надеяться, что серьёзность ситуации позволит возобладать мудрости.

Тем временем азиатские страны заняты своими делами, борясь с пандемией и многими другими препятствиями на пути улучшения жизни своих граждан и создания более безопасного и процветающего региона. Их успех – и перспективы «азиатского века» – будет во многом зависеть от того, смогут ли Соединённые Штаты и Китай преодолеть разногласия, добиться взаимного доверия и конструктивно работать над поддержанием стабильного и мирного международного порядка. Это главный вопрос нашего времени.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 4 за 2020 год. Ó Council on foreign relations, Inc.

США. Китай. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 июня 2020 > № 3424369 Ли Сянь Лун

Армения. Иран. Сингапур. ЕАЭС. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 1 октября 2019 > № 3141899 Владимир Путин

Заседание Высшего Евразийского экономического совета

В Ереване состоялось заседание Высшего Евразийского экономического совета.

В заседании в узком составе приняли участие Владимир Путин, Премьер-министр Армении Никол Пашинян, Президент Белоруссии Александр Лукашенко, Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, Президент Киргизии Сооронбай Жээнбеков, Председатель коллегии Евразийской экономической комиссии Тигран Саркисян.

Встреча продолжилась в расширенном составе с участием главы государства – наблюдателя при союзе, Президента Молдавии Игоря Додона, а также почетных гостей – Президента Ирана Хасана Рухани и Премьер-министра Сингапура Ли Сянь Луна.

* * *

Выступление на заседании Высшего Евразийского экономического совета в расширенном составе

В.Путин: Уважаемые друзья!

Согласен с положительными оценками работы Евразийского экономического союза. Евразэс развивается поступательно, создан объёмный общий рынок, который успешно функционирует. Интеграционные процессы в рамках Евразийского союза оказывают самое благоприятное воздействие на рост экономик стран-участниц, способствуют повышению уровня жизни наших граждан.

Отмечу, что продолжают расти и совокупные ВВП государств Евразэс, увеличивается промышленное, сельскохозяйственное производство. В то же время перед нашим объединением стоят и новые масштабные задачи. При этом особое внимание, на наш взгляд, следовало бы уделить системной работе по устранению барьеров в торговле товарами и услугами, причём в различных секторах рынка.

В числе приоритетов и введение общесоюзного регулирования в финансовой сфере. По итогам текущего заседания имеется в виду утвердить Концепцию формирования общего финансового рынка Евразэс. Этот документ станет «дорожной картой» по разработке и утверждению универсальных правил предоставления банковских и страховых услуг, операций с ценными бумагами. Реализация предусмотренных «дорожной картой» мероприятий позволит упростить доступ граждан наших стран к финансовым инструментам, сделать этот сегмент рынка унифицированным и транспарентным.

Хорошими темпами идёт и процесс совершенствования союзного законодательства в сфере энергетики. Рассчитываем, что уже в ближайшее время вступят в силу договорённости по формированию единого электроэнергетического рынка Евразэс. Общее электроэнергетическое пространство должно быть сформировано одновременно с созданием союзных рынков газа, нефти и нефтепродуктов в 2025 году. В первую очередь нужно завершить процесс унификации законодательств государств-членов в сфере поставки и транспортировки газа.

Конечно, следует и далее наращивать сотрудничество государств Евразэс в сфере цифровой экономики. В частности, общим интересам отвечает скорейший запуск стандартизированной системы поиска вакансий «Работа без границ». Реализация этого проекта позволит гражданам наших стран узнавать в сети интернет о свободных рабочих местах во всех государствах союза.

Большое значение придаём скорейшей реализации соглашения о прослеживаемости товаров, ввезённых на таможенную территорию Евразэс. Евразийская экономическая комиссия, согласно нашему сегодняшнему решению, получит соответствующие дополнительные полномочия.

Важно обеспечить прозрачность обращения продукции на союзном рынке, поэтому нужно наладить полноценный обмен юридически значимыми электронными сопроводительными товарными документами, а также энергичнее внедрять электронную маркировку товаров. К слову, пилотный проект по маркировке ряда товаров подтвердил эффективность данной меры в борьбе с контрафактной продукцией, увеличил налоговые поступления.

Уважаемые коллеги! Считаем важным и далее проводить работу, направленную на укрепление взаимовыгодного экономического сотрудничества Евразэс с заинтересованными зарубежными партнерами.

И конечно, я так же, как и другие коллеги, приветствую здесь сегодня и Президента Молдавии Игоря Николаевича Додона, Президента Ирана господина Хасана Рухани, Премьер-министра Сингапура господина Ли Сянь Луна.

Подчеркну, что подписываемое сегодня в присутствии господина Ли Сянь Луна соглашение о зоне свободной торговли с Сингапуром создаст благоприятные условия для наращивания встречных экспортно-импортных операций, углубления кооперации в самых разных сферах.

Совсем недавно я имел удовольствие быть по приглашению правительства в Сингапуре. Должен сказать и подтвердить, что, конечно, Сингапур – это надежный, устойчивый партнер с быстроразвивающейся экономикой и с хорошим административным регулированием.

Ожидаем также, что в конце октября вступит в силу временное соглашение, ведущее к образованию зоны свободной торговли между Евразэс и Ираном. Его реализация приведет к значительному снижению импортных тарифов, отмене других ограничений, мешающих движению товарных потоков. Всё это, несомненно, будет способствовать росту взаимной торговли и инвестиций.

Вообще, география контактов нашего Союза постоянно расширяется. Объединение ведет предметные переговоры о сотрудничестве с 13-ю странами и более чем 20-ю международными структурами и организациями. Это и Сербия, и Израиль, Египет. Вскоре стартуют аналогичные переговоры по зоне свободной торговли с Индией с ее колоссальным, огромным рынком. Быстроразвивающаяся экономика, по темпам сегодня она номер один в мире.

В привязке к саммиту Россия–Африка (хочу вас проинформировать об этом, уважаемые коллеги, 23–24 октября в Сочи пройдёт впервые саммит Россия–Африка) Евразийская экономическая комиссия намерена подписать меморандум о взаимопонимании с комиссией Африканского союза, направленный на развитие многостороннего сотрудничества «пятерки» со странами африканского континента.

Евразэс уже давно и плодотворно расширяет взаимодействие с динамичными экономиками Азиатско-Тихоокеанского региона. Необходимо и далее налаживать тесные связи Евразийского союза с Шанхайской организацией сотрудничества и АСЕАН, работать в пользу большого евразийского партнерства.

Особую роль в этом контексте играют торгово-экономические отношения Евразийского экономического союза с Китаем, который, кстати, сегодня отмечает большой праздник,70-летие образования Китайской Народной Республики. Я от имени России хочу поздравить наших китайских друзей с этим событием. Мы убеждены, что скорое вступление в силу соглашения о сотрудничестве с КНР станет шагом на пути сопряжения интеграционных процессов в рамках Евразэс с китайской инициативой «Один пояс, один путь».

И в заключение, уважаемые коллеги, хотел бы поблагодарить наших армянских коллег и друзей за организацию нашей сегодняшней совместной работы.

Благодарю вас за внимание.

Армения. Иран. Сингапур. ЕАЭС. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 1 октября 2019 > № 3141899 Владимир Путин

Сингапур. Россия. АСЕАН > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 15 ноября 2018 > № 2793476 Владимир Путин

Ответы на вопросы российских журналистов

Завершая трёхдневный государственный визит в Республику Сингапур, Владимир Путин ответил на вопросы представителей российских средств массовой информации.

Вопрос: Владимир Владимирович, у Вас за три дня в Сингапуре было очень много встреч, причём некоторые незапланированные – мы видели, как Премьер-министр [Индии] очень эмоционально к Вам подошёл на приёме…

В.Путин: Мы дружим. Когда люди, имеющие такой уровень отношений, встречаются, это нормально.

Вопрос: Какие Вы бы выделили из этих встреч? Потому что действительно мы о многих, наверное, даже не знали. И не помешают ли новые экономические санкции Запада сотрудничеству нашей страны со странами Юго-Восточной Азии?

В.Путин: Любые политически мотивированные ограничения, которые переходят в сферу экономики, мешают развитию экономики: и нам мешают, и нашим партнёрам мешают, причём в том числе и тем, которые вводят эти санкции.

Но это не может остановить развития – это исключено, это невозможно – ни технологического, ни экономического развития. Поэтому сотрудничество будет продолжаться.

Я уже сказал, выступая сегодня: у нас примерно 25 процентов нашего торгового оборота приходится на азиатские страны, и рост значительный. В прошлом году рост составил 27 процентов, это уже около 200 миллиардов долларов – товарооборот растёт.

Развиваются отношения во всех направлениях. Это и высокие технологии – вы видите, как Сингапур, допустим, продвигает идею «умных» городов. А «умные города» откуда берутся? Берутся из современных высоких технологий, в том числе и цифровых технологий. Будем работать.

Мы заключили соглашение о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и Вьетнамом, с Китаем, с Индией у нас «на марше» переговоры, с Сингапуром, – традиционные отношения со многими странами этого региона. И им, конечно, ничто не может навредить и помешать. Будем работать уверенно и, у меня нет сомнений, с хорошими перспективами.

Вопрос: Какие ещё встречи были?

В.Путин: Встреч было много, практически со всеми партнёрами: и с Премьер-министром Японии, и с Председателем Госсовета Китайской Народной Республики сегодня, и с Премьером Сингапура, и с Президентом Кореи. Сейчас только «на ногах» поговорили с вице-президентом Соединённых Штатов Америки. В общем, практически со всеми участниками я встречался.

Вопрос: Владимир Владимирович, Вы такой неблизкий путь проделали сюда, в Сингапур, встретились, сами говорите, практически со всеми представителями стран с очень разными геополитическими интересами. Скажите, Вы сами как бы охарактеризовали итоги своей работы на АСЕАН и ВАС?

В.Путин: Вы знаете, я говорил об этом в своём выступлении сегодня, что характерно для этого региона мира. Мы впервые присутствовали на таком мероприятии в 2005 году по приглашению Малайзии, в качестве гостя Россия присутствовала, и тогда уже начал складываться определённый порядок взаимоотношений между странами региона, который не связан так или иначе напрямую с процессами глобализации, от которых уже многие авторы отказываются, не связан с военными блоками.

На этих форумах продвигается идея взаимосвязанности, то есть сотрудничества вне рамок военно-политических блоков и лишённая вот этих признаков глобализма, которые когда–то кому–то были выгодны, а потом, когда они стали невыгодны, от них начали отказываться. Но не важно.

Здесь на более широкой, что ли, базе складываются эти отношения вне зависимости от политических укладов и выбора пути собственного развития. И это, в общем, оказалось жизнеспособным на сегодняшний день, поэтому встречи в таком формате весьма полезны, продуктивны и идут на пользу.

Вопрос: Добрый день!

Вы вчера встречались с Премьером Японии, а японские СМИ перед этим писали, что Абэ едет сюда с предложением вернуться к советско-японской декларации 1956 года, и, судя по последним сообщениям, Россия и Япония договорились активизировать диалог именно на основе этой декларации. Вы не могли бы рассказать нам детали, что это означает?

В.Путин: Дело в том, что мы начали, вернее, возобновили диалог с нашими японскими партнёрами именно на основе декларации 1956 года, и именно об этом нас наши японские партнёры просили.

Напомню, как всё происходило исторически, много раз я уже об этом говорил, скажу ещё раз. После завершения Второй мировой войны произошли определённые договорённости, в том числе по территориальному размежеванию и по проведению государственных границ. Эти договорённости закреплены в международно-правовых документах, поэтому для нас никаких здесь нет проблем и сложностей. Мы считаем, что всё, что на сегодняшний день сложилось, сложилось на основе международно-правовых документов, закреплённых в результате работы после Второй мировой войны. Тем не менее, как Вы знаете, Япония ставит вопрос по–другому. Мы готовы с ними работать.

В 1956 году Советский Союз и Япония подписали декларацию, которая так и называется: декларация 1956 года. О чём там говорится? Там говорится о том, что Советский Союз после подписания мирного договора готов передать два острова, два южных острова Японии.

Не говорится, на каком основании передать, не говорится, под чьим суверенитетом эти острова останутся, не говорится, на каком основании это будет сделано. Но зафиксирована готовность Советского Союза эти два острова передать.

После этого состоялась ратификация и Верховным Советом СССР, и парламентом Японии. А затем Япония отказалась от выполнения этих договорённостей.

И поскольку всё это долго тянулось, ещё во времена, по–моему, президентства Горбачёва, Советский Союз вообще отказался от дальнейшего исполнения. Потом японцы попросили нас вернуться к обсуждению этих проблем в рамках этой декларации. Но в ходе дискуссии как–то у нас центр тяжести сместился, он отошёл уже, по сути дела, от декларации 1956 года.

Вчера действительно в ходе нашей встречи Премьер-министр сказал, что Япония готова была бы вернуться к обсуждению этой проблемы на основе декларации 1956 года. Но это требует, конечно, отдельной, дополнительной, серьёзной проработки, имея в виду, что в самой декларации, как вы слышали, я только что об этом сказал, далеко не всё ясно.

Там в принципе только изложена проблема, что Советский Союз готов передать два острова южной части гряды, но не сказано, на каких основаниях и под чей суверенитет они попадают. Это всё предмет серьёзной проработки, тем более что когда–то сама Япония от реализации этих соглашений отказалась.

Вопрос: У меня тоже вопрос про форум, но про другой – про Давосский. Как Вы относитесь к идее, что Россия откажется от участия в Давосском форуме, если организаторы форума не снимут ограничения на участие там конкретных российских бизнесменов? И если Россия всё–таки не будет [присутствовать] на Давосе, не скажется ли это на авторитете России в мировой экономике?

В.Путин: На авторитете России в мировой экономике это точно не скажется. Авторитет любой страны в рамках мировой экономики зависит прежде всего от экономической мощи страны, структуры экономики, результатов, которые она демонстрирует с точки зрения её технологичности, роста ВВП, макроэкономических показателей, то есть низкого уровня инфляции, низкого внешнего долга, отсутствия дефицита бюджета, либо наличие минимального дефицита бюджета, а лучше профицита, который у нас сейчас, кстати говоря.

В этой связи могу сказать, что в целом мы добиваемся целей, которые перед собой ставим, и чувствуем себя уверенно. Тем не менее такие площадки, как Давосский форум, они полезны.

Будучи ещё вице-губернатором Петербурга, я достаточно часто ездил, почти каждый год ездил в Давос, потом, работая в Москве, был реже и реже. В последнее время я там практически не появляюсь. Но площадка хорошая.

А вообще цель таких площадок, таких встреч, таких свободных обсуждений, непредвзятых, она как раз заключается в том, чтобы сближать людей вне рамок каких бы то ни было политических ограничений. И если кто–то на площадках подобного рода вводит ограничения, они работают сами против себя, они разрушают основу своей деятельности – вот это мы должны иметь в виду.

Что касается нашего участия, то каждый человек имеет право – бизнесмен, представитель какой–то компании, а там представлены прежде всего представители бизнеса, – у нас люди свободные, они сами принимают решение о том, будут они участвовать или не будут.

Вопрос: Состоялись выборы в самопровозглашённых республиках Донбасса, их осудил Киев и Запад, отметив, что это нарушение Минских договорённостей. Как Вы оцениваете выборы? И давно не собирался «нормандский формат» и у Вас не было контактов с Президентом Украины. Может, они были в Париже? Почему так, на Ваш взгляд, происходит? Есть ощущение, что, возможно, российская сторона ждёт смены власти на Украине, ведь скоро выборы.

В.Путин: Первое, что касается осуждения кем бы то ни было этих выборов. Мы что–то не слышали осуждения убийств, которые происходят на территории непризнанных республик, вот в чём всё дело.

Сначала нужно было бы осудить убийства, которые там происходят, политически мотивированные. Этим и вызвана реакция людей, которые там проживают. А что думали те, которые организуют подобные преступления? Конечно, выборы были неизбежны. Это первое.

Второе: встречаться в «нормандском формате» в настоящее время в ходе предвыборной кампании, которая происходит на Украине, более или менее бессмысленно, потому что вообще до сих пор сегодняшние украинские власти не проявили желания выполнять Минские соглашения, они же ничего не делают для имплементации этих договорённостей, ничего не происходит.

Даже закон об особом статусе Донбасса, который принят парламентом Украины, до сих пор не вступил в силу. Это ключевой элемент урегулирования. Нет, как будто так и надо! Все ждут какого–то исполнения Минских договорённостей от России, а то, что киевские власти ничего не делают, этого предпочитает никто не замечать.

И наконец, самое главное, по поводу того, способна ли сегодняшняя власть что–то сделать для урегулирования. На мой взгляд, нет. Пока такие люди будут у власти в Киеве, вряд ли можно рассчитывать на мирное решение вопросов на этих территориях.

Тем не менее мы считаем, что другого пути нет и всё равно придётся договариваться. Надеюсь, что люди, которые возглавят страну в будущем, кто бы это ни был, – мы, кстати говоря, в любом случае будем уважать выбор украинского народа, будем работать со всеми – всё–таки придут к выводу о том, что другого пути, кроме мирного, не существует, и нужно выполнять Минские соглашения.

Вопрос: Можно вопрос, тоже относящийся к Украине как раз?

В Москве у Администрации Президента как раз по поводу Украины проходят одиночные пикеты, по поводу обмена военнопленными. Будет ли это и почему до сих пор это не произошло, именно обмен «всех на всех»? Говорили Вы, может быть, с Москальковой по этому поводу и будет ли какое–то решение?

В.Путин: Это правильная формула: «всех на всех». К сожалению, происходит нечто другое. Дело в том, что украинские власти объявляют часть людей, которые удерживаются в киевских тюрьмах, в различных учреждениях и просто без суда содержатся, – их объявляют уголовными преступниками, которые подверглись процедуре уголовного преследования в рамках действующего на Украине закона, и они выводятся за рамки количества обмениваемых лиц – вот и всё.

И конечно, представители Донбасса с этим не согласны. Они с таким же успехом могут провести через свои судебные процедуры кого угодно и тоже вывести их за рамки тех, на кого нужно менять. В этом всё и дело.

У действующих сегодня киевских властей нет желания обменивать незаконно удерживаемых лиц. Это мы видели, кстати говоря, и по задержаниям в рамках захвата людей в Азовском море. Взяли моряков задержали там – незаконное задержание. Ведь даже по действующим нашим соглашениям ловить можно рыбу где угодно, нельзя только заходить в территориальные воды, вот и всё. Они же действуют, эти соглашения, никто их не отменял. Взяли людей задержали и держали там целый год. Капитана судна, по–моему, до сих пор там держат. Это абсолютно незаконные действия.

В то время когда наши пограничники задержали там соответствующее судно, желания даже не было по этому поводу разговаривать, как будто этих людей не существует. Так вот сегодняшние киевские власти относятся к своим гражданам.

Вопрос: Добрый день!

Сингапур часто преподносят как какую–то передовую часть digital–мира, цифровизации и технологии. Мы посмотрели, Москва во многих отношениях будет даже прогрессивнее Сингапура. На Вас что–то произвело здесь какое–то особое впечатление?

В.Путин: Я бы не стал здесь нос задирать, говорить, что мы лучше всех. Сингапур – хороший пример развития, в том числе и в цифровой сфере, здесь эффективно решаются многие вопросы, в том числе вопросы социального характера, жилищного строительства, и всё, что есть хорошего в мире, мы должны это иметь в виду и брать на вооружение.

Но Москва действительно с точки зрения развития вообще и цифрового развития, управления городом, безусловно, занимает лидирующие позиции в мире.

Вопрос: Владимир Владимирович, Вы сказали, что пообщались с Пенсом «на ногах». Не могли бы, может быть, о каких–то деталях рассказать, о чём говорили, может быть, о подготовке встречи с Трампом?

И тоже ещё один вопрос на эту тему. В свете угрозы, что американцы введут вторую волну санкций из–за дела Скрипалей и так далее, может ли это как–то сказаться на подготовке Вашей встречи и Трампа в Буэнос–Айресе и на возможности взаимных визитов в следующем году?

В.Путин: Любые недружественные шаги так или иначе отражаются на графике работы, на графике наших встреч. Мы были готовы встретиться в Париже, но мы уже говорили о том, что не хотели мешать большому мероприятию, которое организовывало Правительство и Президент Франции.

Это действительно крупное мероприятие, там было 90 человек – глав государств и правительств, – поэтому достаточно сложно было организовать нормальную, полноценную работу. Договорились встретиться в Буэнос–Айресе, и если получится, мы со своей стороны готовы. Сейчас вице–президент говорил, что американская сторона тоже готовится к этой встрече. Посмотрим, что получится.

Нам действительно есть о чём поговорить. В ходе рабочего ланча в Париже дискуссия была общая и достаточно интенсивная. Нам с Президентом Трампом удалось поучаствовать в этой общей дискуссии достаточно содержательно.

Мы говорили и по вопросам безопасности, и по вопросам развития экономики, и по региональным проблемам. Сейчас с вице–президентом США мы примерно затронули всё то же самое.

Одна из ключевых проблем, безусловно, это проблема стратегической стабильности, потому что мы должны понять, что будет с договором СНВ–3, мы должны понять, что будет происходить в рамках договора по ракетам средней и меньшей дальности, как здесь будут развиваться события.

Есть и другие вопросы, в том числе связанные с нашими взаимными экономическими отношениями. У нас небольшой объём, но есть очень перспективные направления, в развитии которых заинтересованы как Соединённые Штаты, так и мы.

И наконец, это горячие точки планеты, – это Сирия, это северокорейская ядерная программа, это отношения с Ираном в рамках СВПД. То есть во все эти вопросы, и не только в эти, но и в другие, вовлечены как Соединённые Штаты, так и Россия.

Безусловно, нам нужен диалог на высшем уровне, на экспертном уровне. Мы готовы к восстановлению полноформатной работы настолько, насколько готовы американские партнёры.

Вопрос: В Париже Вы говорили с Президентом Макроном, одна из главных тем обсуждения с европейскими партнёрами – это восстановление Сирии. Как сейчас, собственно, в Европе реагируют на эти предложения? И готова ли Россия тратить деньги на восстановление Сирии?

В.Путин: Дело не в том, что мы готовы тратить деньги. Дело в том, что мы готовы к полноформатной работе, в том числе, скажем, в тех секторах экономики Сирии, которые могут выгодны быть и для нас, и для Сирийского государства.

А в ходе этой совместной работы, естественно, это приведёт к восстановлению рабочих мест, восстановлению инфраструктуры и так далее. Там есть чем заниматься, в Сирии. И дело это касается не прямых бюджетных вложений.

Что касается чисто гуманитарной составляющей, мы, как Вы знаете, и так регулярно поставляем туда гуманитарную помощь по самым разным каналам. Мне показалось, что наши европейские партнёры с пониманием отнеслись к этим проблемам и проявили свою готовность к совместной работе по этим гуманитарным направлениям ещё в ходе нашей дискуссии в Стамбуле, когда я сказал о необходимости оказания помощи в направлении поставки лекарственных препаратов, медицинского оборудования. И Канцлер Меркель, и Президент Макрон отреагировали положительно, и об этом сказали, кстати говоря, на пресс–конференции. Эта работа, надеюсь, будет продолжаться.

Некоторые операции мы совместно с Францией уже провели. На наших транспортных самолётах была доставлена гуманитарная помощь в Сирию. Надеюсь, эта работа будет продолжена не только с Францией, но и с другими европейскими странами, которые все вместе в высшей степени, на мой взгляд, заинтересованы в том, чтобы восстанавливать Сирию. Потому что только в случае восстановления можно ожидать полномасштабного возвращения людей в свои родные дома, к родным очагам.

Да, мы слышим соображения о том, что это должно быть добровольно. Кто же поедет не добровольно? Кого же силой туда затащат из лагерей, скажем, беженцев? Кого можно силой оттуда выгнать, скажем, из Турции или Ливана, из Иордании – никого силой же не заставишь, правда?

Люди вернутся, если есть элементарная канализация, водоснабжение, электричество, – вот чем надо заняться. И конечно, мировое сообщество, прежде всего Европа, если не хочет нового наплыва эмигрантов, должна об этом подумать, избавиться от каких–то фобий и просто помочь сирийскому народу вне зависимости от политических пристрастий, помогая политическому процессу, – это само собой разумеется.

Вопрос: Владимир Владимирович, Вы сейчас сказали, что встречаться в «нормандском формате» пока бессмысленно. Правильно ли я понимаю, что, пока Порошенко у власти, «нормандская четвёрка» не соберётся и ситуация не сдвинется? И вообще, может ли Россия как–то повлиять на Украину?

В.Путин: Действующий Президент, к сожалению, не проявил желания и готовности к реализации Минских соглашений. Я же сказал: Рада приняла закон об особом статусе Донбасса, а Президент не вводит его в действие – он не хочет. Не знаю, по каким соображениям, это Вы у него спросите.

Изменится ли что–то после выборов – я не знаю. Если придёт другой человек, наверно, он учтёт то, что происходит в настоящий момент. Сможет ли сделать какие–то усилия над собой действующий Президент, изменит ли он своё отношение к этому делу – я тоже не знаю. Это надо у него спрашивать.

Вопрос: В ходе короткого общения с Нетаньяху в Париже обсуждалась ли возможность более обстоятельной встречи? Может ли такая встреча в ближайшие месяцы состояться?

В.Путин: Мы не планировали пока, но говорили, конечно, о той трагедии, которая произошла в Сирии, имею в виду гибель нашего самолёта и гибель наших людей, наших военнослужащих.

Позиция Израиля понятна, известна. Они считают, что они непричастны к этой трагедии. Мы, разумеется, говорили об этом, говорили и о некоторых других вопросах, связанных и с двусторонними отношениями, и с ситуацией в регионе в целом, и в Сирии в частности. Конкретные сроки возможной двусторонней встречи не обговаривались.

Вопрос: Владимир Владимирович, как Вы считаете, есть ли необходимость с учётом волатильности на нефтяном рынке сотрудничать дальше с саудитами и в 2019 году ограничивать добычу?

В.Путин: По поводу того, нужно ли ограничивать или не нужно, пока ничего не буду говорить, здесь нужно быть очень аккуратным, каждое слово имеет значение и выражается в доходах федерального бюджета. Но то, что нужно сотрудничать, это очевидно, и мы будем сотрудничать. Формат ОПЕК+ зарекомендовал себя положительно, мы видим это по ситуации на рынке.

Но вы знаете мнения экспертов, в том числе российских экспертов, отскок немножко вниз, немножко вверх возможен. И думаю, что эта сегодняшняя цена не очень стабильная, она может пойти и наверх. Связано это со многими факторами, вы это знаете. Кстати говоря, мы с Президентом Трампом обсуждали это в Париже, во всяком случае, говорили об этом.

В последнее время, за последние полтора года, Соединённые Штаты значительно нарастили добычу. Это сказывается, конечно, на потреблении внутри страны, внутри Штатов, значит, они меньше закупают за границей. Это отражается на всём нефтяном рынке.

Но связано это с определённой формой добычи, которая сильно зависит от цены. Как только цена падает – вот сейчас она немножко упала, – так и рентабельность этой shale oil тоже начинает падать, поэтому это всё так взаимосвязано.

Нужна оптимальная цена и для производителя, и для потребителя – вот то, что есть сейчас, то, что было совсем недавно, где–то в районе 70 долларов, нас вполне устраивает, если иметь в виду, что, как вы знаете, у нас расходная часть бюджета посчитана из 40 долларов за баррель. Это даёт нам возможность уверенно себя чувствовать, работать спокойно, стабильно, добиваться очень хороших результатов, которые отражаются на макроэкономике.

У нас в этом году почти наверняка будет профицитный бюджет, У нас, по–моему, 120 миллиардов долларов положительное сальдо торгового баланса, и это при минимальном внешнем долге – где–то в районе 15 процентов.

Это создаёт очень хорошую базу для продолжения уверенной работы по тому, чтобы добиваться и более высоких темпов роста ВВП, и заниматься структурными преобразованиями.

Спасибо вам большое.

Всего хорошего, до свидания!

Сингапур. Россия. АСЕАН > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 15 ноября 2018 > № 2793476 Владимир Путин

Сингапур. Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 14 ноября 2018 > № 2791533 Владимир Путин, Ли Сянь Лун

Саммит Россия – АСЕАН

Владимир Путин принял участие в пленарном заседании саммита Россия – Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

На повестке дня саммита – вопросы углубления взаимодействия в торговой, инвестиционной, гуманитарной сферах, развитие контактов АСЕАН с Краткая справка Евразийский экономический союз (ЕАЭС) http://special.kremlin.ru/catalog/glossary/89 Евразийским экономическим союзом и Краткая справка Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) http://special.kremlin.ru/catalog/glossary/42 Шанхайской организацией сотрудничества, актуальные международные и региональные проблемы.

По итогам пленарного заседания приняты Совместное заявление 3-го саммита Российская Федерация – АСЕАН о стратегическом партнёрстве и Заявление Российской Федерации и АСЕАН о сотрудничестве в области обеспечения безопасности использования информационно-коммуникационных технологий и самих информационно-коммуникационных технологий.

В присутствии глав делегаций – участников саммита подписан Меморандум о взаимопонимании между Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии и Евразийской экономической комиссией в области экономического сотрудничества.

В состав Краткая справка Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) http://special.kremlin.ru/catalog/glossary/77 АСЕАН входят 10 стран, расположенных в Юго-Восточной Азии: Бруней-Даруссалам, Вьетнам, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Малайзия, Мьянма, Сингапур, Таиланд и Филиппины. Россия является полномасштабным партнёром по диалогу с организацией с июля 1996 года.

* * *

Выступления на пленарном заседании саммита Россия – Ассоциация государств Юго-Восточной Азии

Ли Сянь Лун (как переведено): Ваше Величество, Ваше превосходительство!

От имени всех лидеров АСЕАН позвольте приветствовать господина Путина, Президента Российской Федерации, в Сингапуре. Мы считаем большой честью, что Вы присоединились к нам на третьем саммите Россия – АСЕАН.

В последний раз лидеры АСЕАН и Российской Федерации встретились в Сочи в 2016 году, для того чтобы отметить двадцатую годовщину отношений и диалога между Россией и АСЕАН. Я очень рад, что с тех пор мы добились серьёзного прогресса в нашем партнёрстве.

АСЕАН и Россия работают по многим вопросам политической, социальной, культурной проблематики, вопросам безопасности. Помимо этого мы также рады, что Россия принимает участие в ряде наших форматов, таких как ВАС, АСЕАН+, СМОА+. И этот саммит – это своевременная возможность вновь подтвердить наше желание укрепить в дальнейшем связи между АСЕАН и Россией.

Сегодня мы выступим с совместным заявлением, а также с заявлением о сотрудничестве в области безопасности использования ИКТ. Мы также будем свидетелями подписания меморандума о взаимопонимании по сотрудничеству между АСЕАН и Евразийским экономическим союзом.

Сингапур поддерживает развитие сотрудничества между АСЕАН и Россией на уровне партнёрства. Мы уверены, что это позволит укрепить сотрудничество в областях, представляющих интерес для всех сторон. И я с нетерпением ожидаю нашей дискуссии с Президентом Путиным и лидерами АСЕАН относительно того, каким образом мы могли бы укрепить этот диалог, это партнёрство.

Сейчас я передаю слово Президенту Путину.

В.Путин: Уважаемый господин председатель! Уважаемые коллеги!

Прежде всего хотел бы поблагодарить Премьер-министра Республики Сингапур господина Ли Сянь Луна за инициативу проведения очередного саммита Россия – Ассоциация государств Юго-Восточной Азии.

Россия уделяет большое внимание развитию отношений с АСЕАН на основе взаимного уважения и учёта интересов друг друга.

На саммите в Сочи, о котором господин Премьер-министр только что упомянул, в мае 2016 года мы приняли декларацию и план действий, которые поставили цель – вывести сотрудничество России и АСЕАН на уровень стратегического партнёрства.

За два прошедших года нам вместе удалось многое сделать. Активизировался политический диалог; с прошлого года в Джакарте действует постпредство России при АСЕАН. Мы координируем наши подходы по ключевым проблемам АТР, вызовам и угрозам региональной стабильности, укрепляем сотрудничество в борьбе с терроризмом, наркотрафиком, организованной преступностью.

Ежегодные встречи проводят министры иностранных дел. Глава российского оборонного ведомства принимает участие в совещаниях минобороны АСЕАН, а Министр внутренних дел – в конференциях Ассоциации национальных полиций АСЕАН. Налажены контакты российских парламентариев с Межпарламентской ассамблеей АСЕАН.

Поступательно развиваются экономические связи. В 2017 году товарооборот России с АСЕАН увеличился на 35 процентов. Объём взаимных накопленных инвестиций превышает 25 миллиардов долларов.

Успешно реализуется совместная «дорожная карта» делового сотрудничества. Она насчитывает порядка 60 совместных проектов в промышленности, высоких технологиях. Приняты и используются программы сотрудничества в сферах энергетики и сельского хозяйства. Работает деловой совет Россия – АСЕАН.

Полезным было бы продолжение работы российской делегации в асеановском деловом и инвестиционном форуме, который вчера завершился в Сингапуре.

В свою очередь, предприниматели из стран АСЕАН всегда широко представлены на Санкт-Петербургском и Восточном экономических форумах в России. Пользуясь случаем, хотел бы пригласить официальные и деловые круги «десятки» приехать в Россию на следующие заседания этих форумов в 2019 году.

Важным считаем налаживание регулярного диалога по линии АСЕАН – Евразийский экономический союз. Шагом в этом направлении является подписание меморандума о взаимопонимании между Ассоциацией и Евразийской экономической комиссией.

Признательны партнёрам из АСЕАН за поддержку российской инициативы принять совместное заявление по информационной безопасности, направленное на повышение эффективности борьбы с киберпреступностью и выработку единых подходов к поведению государств в глобальном информационном пространстве.

Россия присоединится к планам АСЕАН по созданию сети «умных городов». В нашей стране лидером по внедрению цифровых технологий в городскую среду является столица – Москва, которая уже активно сотрудничает с Сингапуром на двусторонней основе. Рассчитываем, что география такого взаимодействия будет обоюдно расширяться.

Безусловно, востребованной является тесная координация в вопросах реагирования на природные и техногенные катастрофы. Работа над меморандумом о сотрудничестве в области предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций уже завершена. Рассчитываем, что в ближайшее время удастся выйти на его подписание.

Готовы и далее помогать государствам АСЕАН в борьбе с распространением инфекционных заболеваний. Предлагаем воспользоваться возможностями программ повышения квалификаций медиков на базе центра биологической безопасности, открытого в этом году во Владивостоке. Можно было бы подумать о проведении совместных учений по реагированию на опасные инфекционные заболевания.

И конечно, отмечу поступательное развитие гуманитарных связей между Россией и государствами АСЕАН.

Две недели назад в Мьянме своё первое заседание провела рабочая группа по образованию. Осуществляется план действий в области науки, технологий, инноваций до 2025 года. С апреля начала функционировать сеть исследовательских центров ведущих вузов России и АСЕАН.

Было бы полезно поставить на регулярную основу организацию образовательных и университетских форумов. Подобные мероприятия успешно прошли в 2016 и 2017 годах в России.

Упрочению связей между молодыми людьми наших стран способствует проведение молодёжных саммитов Россия – АСЕАН. Следующий планируется провести в 2019 году на Филиппинах.

Уважаемые коллеги!

Я обозначил лишь наиболее важные аспекты взаимодействия России и АСЕАН, ключевые договорённости и документы, подготовленные к саммиту.

Убеждён, для расширения нашего сотрудничества открываются широкие возможности и горизонты. Рассчитываю на открытый и заинтересованный обмен мнениями.

Благодарю вас за внимание.

Сингапур. Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 14 ноября 2018 > № 2791533 Владимир Путин, Ли Сянь Лун

Сингапур. Россия > СМИ, ИТ. Приватизация, инвестиции > bfm.ru, 13 ноября 2018 > № 2799496 Илья Сачков

«Таких людей в России невозможно нанять, невозможно перевести приличных экспатов в Россию»

Российская Group-IB объявила о переносе штаб-квартиры в Сингапур. Почему было принято такое решение, Business FM рассказал сооснователь и гендиректор компании Илья Сачков

Российская Group-IB переносит штаб-квартиру в Сингапур. Компания занимается компьютерной криминалистикой и разработкой программного обеспечения для защиты от кибератак.

Group-IB была основана в 2003 году предпринимателями Ильей Сачковым и Дмитрием Волковым. Среди клиентов компании — банки, IT- и промышленные корпорации из России, стран Европы, Латинской Америки и Ближнего Востока.

О причинах переезда Business FM рассказал сооснователь и гендиректор компании Илья Сачков:

— Будущее любой компании в области cyber security — это глобальная инфраструктура защиты, которая не зависит от политики. Сейчас мы для этого выбрали Сингапур, который сохраняет нейтралитет. Хорошее место для охраны интеллектуальной собственности, мировой финансовый хаб. Там находится штаб-квартира цифрового подразделения Интерпола, которая занимается борьбой с компьютерными преступлениями, и есть понятные для нас учебные программы, которые мы можем запустить в учебных университетах Сингапура для того, чтобы растить новое поколение новых специальностей в области кибербезопасности. В России у нас все хорошо, но глобальная штаб-квартира будет находиться в Сингапуре, в которую мы до половины 2022 года вложим где-то 30 млн на новые разработки. В России у нас по прежнему три года подряд рост 60% в год, мы в хорошем плюсе, но я верю в то, что именно на мировой арене, чтобы сильно увеличить выручку и не иметь проблем в странах ЕС и в Америке, штаб-квартира должна находиться не в России.

— Вы имеете в виду санкции?

— Я имею в виду отношение к русским технологиям — это раз, но это больше для глупых клиентов. Умные клиенты должны быть уверены, что интеллектуальная собственность защищена, что на стратегию компании ничто не может повлиять — то, что происходит в одной стране. Плюс нам нужна дополнительная команда менеджеров, явно не русских, чтобы строить бизнес-модели в нескольких новых для нас регионах. Таких людей в России невозможно нанять, невозможно перевести приличных экспатов в Россию. Новость на самом деле хорошая. То есть в таком хорошем настроении, в котором я сейчас нахожусь, я давно не находился и вся наша команда тоже.

— С какими странами вы сейчас работаете?

— Это Ближний Восток, Азия, Латинская Америка. Но в целом мы не прервали никаких отношений, не потеряли ни одного клиента в США. Плюс это Европа. В Европе в основном это Нидерланды, Германия, Франция. Также достаточно хорошо у нас дела идут в Турции. В Азии это Австралия, Сингапур, Таиланд, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Индия. Сейчас у нас есть достаточно интересный проект в Бангладеш.

По словам Сачкова, штаб Group-IB окончательно переберется в Сингапур к 2022 году. На новом месте будут работать 90 человек.

Сингапур. Россия > СМИ, ИТ. Приватизация, инвестиции > bfm.ru, 13 ноября 2018 > № 2799496 Илья Сачков

Россия. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 августа 2018 > № 2694594 Сергей Лавров

Вступительное слово Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на Совещании министров иностранных дел Россия-АСЕАН, Сингапур, 2 августа 2018 года

Уважаемый господин Председатель,

Уважаемые коллеги,

Друзья,

Хотел бы начать вступительное слово с выражения признательности нашим сингапурским хозяевам за гостеприимство и прекрасную организацию нашей работы.

Рассматриваем страны АСЕАН и АСЕАН как Организацию в качестве единомышленников на мировой арене.

Отмечаем центральную роль Ассоциации в региональных делах и будем эту роль всячески поддерживать. Нас объединяет общее видение современного полицентричного мироустройства, совпадающие или близкие оценки происходящих процессов в мире и в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Мы за выстраивание межгосударственного общения на принципах международного права при уважении норм, целей и принципов Устава ООН, таких как отказ от вмешательства во внутренние дела суверенных государств, отказ от силового давления. То, что мы разделяем эти подходы, – хорошая основа для сопряжения усилий России и АСЕАН вместе с другими странами, в частности, в рамках Восточноазиатских саммитов по созданию в регионе устойчивой, инклюзивной и транспарентной архитектуры безопасности и сотрудничества.

Заинтересованы в том, чтобы сегодня рассмотреть дальнейшие шаги по выстраиванию стратегического партнерства Россия-АСЕАН в соответствии с решением наших лидеров, которое они приняли на саммите в Сочи в мае 2016 года.

Приветствуем развитие наших отношений с АСЕАН по всем направлениям, в том числе и по вопросам, которые связаны с отражением новых вызовов и угроз, прежде всего, имею в виду терроризм и иностранных террористов-боевиков. Мы готовы наращивать взаимодействие по этим вопросам в рамках Восточноазиатских саммитов и в рамках Регионального форума АСЕАН по безопасности.

Приветствуем также положительную динамику взаимной торговли. В прошлом году товарооборот увеличился более чем на треть. На повестке дня у нас проработка перспективных инициатив и проектов в области энергетики, сельского хозяйства, здравоохранения, малого и среднего предпринимательства, экологии. На конец августа здесь в Сингапуре намечено Совещание министров экономики Россия-АСЕАН. Уверен, что оно позволит продвинуться вперед по всем этим направлениям.

Будем ожидать гостей из стран АСЕАН на Четвертом Восточном экономическом форуме, который состоится 11-12 сентября во Владивостоке.

Мы заинтересованы в дальнейшем укреплении связей между АСЕАН и ШОС, АСЕАН и ЕАЭС в контексте тех дискуссий, которые состоялись в мае 2016 г. в Сочи, когда Президент России В.В.Путин предложил подумать о выстраивании нового интеграционного контура Большого Евразийского партнерства.

В целом мы уверены, что сегодняшнее Совещание министров иностранных дел и другие мероприятия АСЕАН, которые запланированы здесь в Сингапуре будут успешными, позволят продвигаться к выстраиванию общерегиональных форматов сотрудничества во всех областях.

Сегодня мы должны будем поговорить о том, как идет подготовка к саммитам АСЕАН с его партнерами, Восточноазиатскому саммиту, мероприятиям, которые состоятся здесь же в Сингапуре в ноябре этого года.

Еще раз благодарю вас за внимание и хотел бы особо подчеркнуть нашу признательность Лаосу за кураторство партнерства с Россией в течение последних нескольких лет. Рассчитываю, что и Индонезия обеспечит такое же эффективное и результативное кураторство нашей проблематики.

Россия. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 августа 2018 > № 2694594 Сергей Лавров

Россия. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 августа 2018 > № 2694592 Сергей Лавров

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам Совещания министров иностранных дел Россия-АСЕАН, Сингапур, 2 августа 2018 года

Сегодня состоялось очередное Министерское заседание в рамках партнерства между Россией и АСЕАН. Это ежегодное мероприятие, которое, как правило, посвящено подведению итогов работы за год и обсуждению планов на будущее.

Особое внимание уделили рассмотрению хода выполнения тех договоренностей, которые в мае 2016 г. были достигнуты на саммите Россия-АСЕАН под председательством Президента Российской Федерации В.В.Путина в Сочи. На том саммите была поставлена задача – выводить наши отношения на уровень стратегического партнерства между Россией и АСЕАН. Сегодня мы констатировали поступательное движение к этой цели.

Договорились, что будем рассматривать дополнительные договоренности, которые позволят более эффективно работать на приоритетных направлениях международной политики, прежде всего, это борьба с терроризмом.

На предстоящем в ноябре Восточноазиатском саммите здесь же в Сингапуре будет рассматриваться целый ряд российских инициатив в этой сфере, в том числе предложение наладить между всеми странами региона, Россией и АСЕАН сотрудничество по проблеме иностранных террористов-боевиков. ФСБ России уже несколько лет назад создала Международный банк данных иностранных боевиков-террористов, позволяющий отслеживать их передвижение по всему миру. К нему присоединились уже десятки государств. Террористы достаточно активно передвигаются из Сирии, Ливии, других стран ближневосточного региона, а также оказываются в Центральной и Юго-Восточной Азии. В рамках партнерства, которое развивается с участием стран-участниц сотрудничества с АСЕАН, Россия и Индонезия будут руководить соответствующими профильными рабочими группами.

Кроме того, сегодня мы сообщили нашим партнерам из АСЕАН о том, что ФСБ и МВД России принимают меры по расширению курсов повышения квалификации специалистов в области антитеррора, борьбы с наркотрафиком, которые устраиваются для представителей государств этого региона.

Второе направление, которое всех интересовало и которое полностью отвечает нашим приоритетам международной деятельности, – это борьба с киберпреступностью, обеспечение безопасности в информационном пространстве. У стран АСЕАН есть интерес начинать такую работу. Мы условились проработать возможные формы такого сотрудничества.

Еще одно направление, которое вызывает огромный интерес у наших партнеров, – это борьба со стихийными бедствиями, преодоление их последствий и их предупреждение. Соответствующий документ также будет готовиться к Восточноазиатскому саммиту, который состоится, как я уже сказал, в ноябре в Сингапуре.

Другое направление, являющееся результатом выполнения предыдущих решений, которые, в частности, были приняты в мае 2016 г. в Сочи лидерами России и АСЕАН, – это экономика. За прошлый год совокупный товарооборот между Россией и странами АСЕАН, который приближается к 20 млрд. долл. США, увеличился более чем на треть. Представители стран «десятки» активно участвовали в работе Петербургского международного экономического форума. Многие из этих стран будут представлены в сентябре во Владивостоке на Четвертом Восточном экономическом форуме. В рамках Восточного экономического форума уже традиционно работает бизнес-диалог Россия-АСЕАН.

Есть такое новое направление, как взаимодействие в сфере образования, которое также обсуждалось на предыдущем саммите в Сочи. «На полях» мероприятий, которые пройдут в октябре в регионе по вопросам образования всех стран-участниц Восточноазиатских саммитов, состоится, как мы надеемся, первое заседание рабочей группы по сотрудничеству между Россией и АСЕАН в сфере образования. Мы ежегодно увеличиваем количество стипендий для стран-участниц АСЕАН, граждане которых желают обучаться в российских вузах.

Еще одно движение вперед по траектории, которая была одобрена в Сочи в мае 2016 г., – это налаживание контактов между АСЕАН, ЕАЭС и ШОС. Между секретариатами уже установлены рабочие контакты. Сейчас мы готовим «дорожные карты» по развитию контактов на будущее. Все это идет в русле формирования Большого Евразийского партнерства, о котором Президент России В.В.Путин впервые упомянул на предыдущем саммите Россия-АСЕАН в Сочи в мае 2016 г.

В концептуальном плане, с точки зрения всей архитектуры безопасности и сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе, все участники сегодняшнего заседания Россия-АСЕАН, а также министры подтвердили необходимость опираться на ту работу, которая была проделана в рамках Восточноазиатских саммитов, с учетом инициатив России, Китая, Индии, Индонезии и других стран, и направлена на формирование инклюзивного, открытого, неблокового механизма сотрудничества по вопросам безопасности и взаимодействия в борьбе с вызовами и угрозами.

В АСЕАН не приветствуются предпринимавшиеся в последнее время попытки перестроить эту работу на принципах блоков за счет внедрения новых идей, которые потом будут из узкого круга навязываться всем остальным. Такие попытки не поддерживаются. Я думаю, что наша общая задача – сохранять диалоги, сформированные вокруг АСЕАН с опорой на эту Ассоциацию, учитывая ее взвешенные, сбалансированные подходы к международным проблемам, нацеленные на поиск компромиссов, консенсуса, на взаимное уважение и учет интересов.

Состоялся целый ряд двусторонних встреч с министрами иностранных дел Китая, Ирана, Республики Корея, Лаоса, Камбоджи, Сингапура. Все переговоры были весьма полезны, поскольку позволяют поддерживать контакты с нашими партнерами по состоянию двусторонних отношений, по международным и региональным делам.

Вопрос: Предлагали ли Вы вашим сегодняшним партнерам присоединиться к Большому Евразийскому партнерству и к Соглашению, которое заключил Евразийский экономический союз с Китаем? Какова была их реакция?

С.В.Лавров: Здесь очень важно понимать, что Большое Евразийское партнерство - это не нечто, к чему надо присоединяться, не какой-то заранее подготовленный проект, согласованный в узком кругу, когда остальным говорят о том, что есть условия, на которых мы будем с вами взаимодействовать. Совсем нет.

Президент России В.В.Путин в Сочи на саммите Россия-АСЕАН в мае 2016 г. призвал партнеров посмотреть на широкую геополитическую, геоэкономическую картину всего нашего большого региона - огромный материк Евразия, Юго-Восточная Азия, которая дополняется островными государствами. Самой природой, Богом предначертано, чтобы все это пространство, особенно при наличии современных форм деловой активности, было бы связано некими общими принципами. При этом делался очень простой расчёт на то, что здесь уже существуют Евразийский экономический союз, ШОС, частично перекликающийся членским составом с ЕАЭС, АСЕАН. Поэтому предложение Президента России В.В.Путина заключалось в том, чтобы искать естественные, отвечающие сегодняшним и завтрашним потребностям каждого из этих объединений, каждого из участников, формы сотрудничества. Отсюда - первые шаги. Например, был заключен Меморандум о взаимопонимании между Секретариатами ШОС и АСЕАН. Сейчас разрабатывается «дорожная карта» по выстраиванию этого взаимодействия в сугубо предметном ключе. Готовятся соглашения между ЕАЭС и КНР, между Россией и КНР о том, чтобы мы поощряли в наших двусторонних контактах такие многосторонние тенденции. Мы идем от жизни.

Думаю, что такой Большой Евразийский проект – это скорее цель, к согласованию которой, к определению путей движения к которой, мы приглашаем все страны, расположенные на этом огромном геополитическом пространстве. Кстати, не будем забывать, что и ЕС расположен на этом же пространстве. Мы всегда подчеркиваем, когда говорим о налаживании взаимодействия между ЕАЭС, ШОС и АСЕАН, что двери открыты и для ЕС, если он проявит к этому заинтересованность. А то, что заинтересованность у Европейского союза должна быть, если руководствоваться сугубо прагматичными экономическими, хозяйственными интересами, в этом, по-моему, ни у кого сомнений нет.

Вопрос: Можно ли сейчас говорить о существовании какой-либо единой международной позиции по Сирии? Насколько можно говорить об этом в контексте сотрудничества Москвы и Вашингтона в вопросах урегулирования ситуации и возвращения беженцев в Сирию?

Хотел бы затронуть еще одну тему. В Комитете по разведке Сената США обсуждали российское вмешательство в выборы и пришли к выводу, что Россия все больше использует социальные сети по принципу «меньше новостей – больше мемов». Таким образом, теперь они обвиняют нашу страну в том, что она пытается манипулировать мнением американцев с помощью смешных картинок в Интернете. Что Вы на это скажете? Мы знаем, что Вы сами любите смешные картинки с надписями.

С.В.Лавров: Мне просто смешно, когда я слышу, что смешными картинками пытаются подорвать американскую демократию. Это, по-моему, уже проявление какой-то запредельной паранойи.

Для американских законодателей несолидно раздувать подобные сенсации на пустом месте. Не мы выдумывали социальные сети, не мы настаивали на том, чтобы они были открыты для любого желающего. Желающих, видимо, находится слишком много. Буквально сегодня я читал о том, что каких-то украинцев арестовали и обвинили в том, что они манипулировали в социальных сетях в зарубежных странах. Их арестовали по американским ордерам. Жуликов во всем мире много, это не раз было доказано, они воруют деньги и занимаются прочими нечистоплотными делами.

Мы многократно предлагали нашим американским коллегам заняться проблемами кибербезопасности всерьез, без болтовни, без каких-либо огульных обвинений. Они на уровне Президента, Государственного секретаря выказывают заинтересованность в том, чтобы перевести это на профессиональную основу и создать соответствующую группу, рабочий механизм для того, чтобы обсуждать вопросы, вызывающие у кого бы то ни было из нас озабоченности. Однако на практике пока ничего не получается.

В международном плане мы активно продвигаем проблему обеспечения кибербезопасности. Уже несколько лет как внесли вместе со странами ШОС проект правил ответственного поведения в киберпространстве в ООН. Данный проект обсуждают, мы бы хотели ускорить эти дискуссии. Однако в последнее время видим, что американская сторона как раз, по сути дела, единственная, охладевшая к этой работе, участвует в ней ни шатко ни валко и даже пытается притормозить процесс. Не стоит также забывать, что в Международном союзе электросвязи многие годы обсуждается тема демократизации управления Интернетом, где США тоже отнюдь не в первых рядах борцов за демократию.

Что касается первого вопроса на тему того, есть ли основа для действий по Сирии, она есть. Она была создана, когда была принята резолюция 2254 СБ ООН, четко фиксировавшая необходимость решать сирийский кризис на основе принципов Устава ООН, включая уважение суверенитета, территориальной целостности Сирии, невмешательство во внутренние дела государства и признание права самого народа Сирии определять свою судьбу без каких-либо подсказок, рецептов, которые будут навязываться со стороны. Там четко сказано, что путь к этому урегулированию лежит, прежде всего, через прекращение боевых действий и подавление террористической угрозы, затем в проработке новой Конституции, в конституционной реформе в целом, в проведении на этой основе выборов под надзором ООН. Это основы, на которых зиждется вся работа международного сообщества. По крайней мере, на них работает астанинская «тройка».

Есть некоторые внешние игроки, которые предпочли бы решать за сирийцев, кто должен руководить этой страной, как она должна быть устроена, что должно быть записано в их Конституции. Мы такие попытки не поддерживаем, считаем их контрпродуктивными. Наша инициатива, развивающаяся в рамках Астанинского процесса и одобренная наиболее представительным на сегодняшний день форумом сирийского народа (имею в виду Конгресс сирийского национального диалога в Сочи), закрепила договоренности Правительства и оппозиции по формированию Конституционного комитета. Имена членов делегации Правительства были представлены еще в мае этого года спецпосланнику Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистуре, который будет осуществлять содействие в работе этого комитета. Часть от оппозиции очень долго согласовывалась и, наконец, также была представлена буквально несколько дней назад. Осталось сформировать третью часть данного Конституционного комитета из представителей гражданского общества. Это тоже непростая работа, но мы будем помогать составлять такой список, который был бы приемлем и для Правительства, и для других участников Конституционного комитета.

Что касается нашего взаимодействия с США по проблеме беженцев, не сказал бы, что оно налажено. Президент России В.В.Путин обсуждал эту тему с Президентом США Д.Трампом, когда они проводили саммит в Хельсинки. Мы с Госсекретарём США М.Помпео также обсуждали этот вопрос в Хельсинки и затем по телефону.

США весьма сдержанно относятся к задаче восстановления инфраструктуры, необходимой для того, чтобы люди стали возвращаться в свои дома.

США, как и ЕС, публично говорят, что готовы заниматься сейчас только поставками гуманитарных товаров первой необходимости, а всё остальное, что связано с восстановлением инфраструктуры, экономики и народного хозяйства в целом якобы должно подождать, пока не будет начат процесс политического перехода (они не говорят, «пока не сменится режим»), явно имея в виду переход от нынешних форм руководства страной к неким другим, которые будут более приемлемы для тех, кто критикует сирийское Правительство за все мыслимые и немыслимые грехи.

Мы убеждены, что если следовать этой логике, то мы будем наказывать людей, которые остаются, живут, никуда не уходят из Сирии, находятся на территориях, подконтрольных Правительству, и тех беженцев, которые хотели бы вернуться к своим домам на этой земле.

Если бы Европейский союз руководствовался своими коренными интересами, в пользу чего начинают выступать многие страны ЕС, он был бы заинтересован в том, чтобы создавать условия для возвращения беженцев из Европы в Сирию.

На данном этапе в этом заинтересован Ливан, откуда уже началось движение беженцев небольшими партиями (несколько тысяч человек возвращаются в Сирию). Мы оказываем содействие в этом процессе через наших военных и военную полицию.

Аналогичные переговоры весьма успешно идут с Иорданией. Здесь тоже в ближайшее время мы увидим хорошие результаты.

Подобные разговоры также ведутся с Турцией, страной приёма самого большого количества сирийских беженцев (больше 3 млн. человек). Вот те, кто напрямую вовлечён в наши усилия.

Сверх этого, мы на самом раннем этапе работали с ООН, на уровне Генерального секретаря ООН, Управления по координации гуманитарных вопросов и Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев. Из Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев мы имеем заинтересованную реакцию, которую изложила заместитель Верховного комиссара ООН по делам беженцев К.Клементс на очередной встрече астанинский «тройки» в рамках Астанинского процесса 30-31 июля в Сочи.

Что касается других структур ООН в дополнение к Управлению Верховного комиссара по делам беженцев, то у нас складывается ощущение, которое мы хотим перепроверить, что они тоже ориентируются на позицию Запада и ждут, пока там соблаговолят эту позицию изменить. Исходя из этого, мы пока не наблюдаем ооновцев на территории, подконтрольной Правительству Сирии, где требуется содействие в восстановлении разрушенных систем жизнеобеспечения. Надеюсь, что у нас это впечатление ложное. Такое совпадение может быть и случайным.

Вот где мы сейчас находимся. Работа в самом разгаре. Ещё предстоит многое сделать и параллельно «добить» террористов, которые пока ещё остаются, в частности, в районе Идлиба.

Россия. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 августа 2018 > № 2694592 Сергей Лавров

Сингапур. Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 19 мая 2016 > № 1762356 Ли Сянь Лун

Российско-сингапурские переговоры.

Дмитрий Медведев провёл переговоры с Премьер-министром Республики Сингапур Ли Сянь Луном.

Беседа Дмитрия Медведева с Премьер-министром Республики Сингапур Ли Сянь Луном

Стенограмма начала беседы:

Д.Медведев: Уважаемый господин Премьер-министр!

Сердечно Вас приветствую! Очень рад нашей новой встрече.

Мы относительно недавно общались, и вот снова наше совместное мероприятие – на этот раз в Российской Федерации. Я очень рад, что Премьер Сингапура посещает нашу страну, причём с таким основательным, что называется, визитом, потому что Вы сумели и в Москве побывать, пообщаться с коллегами, сегодня у нас переговоры, а потом отправляетесь на саммит Россия – АСЕАН в Сочи.

Мне кажется, это очень полезно и для углубления российско-сингапурского взаимодействия, и для укрепления присутствия России в регионе, для того чтобы лучше понимать, что происходит в странах АСЕАН.

Поэтому считаю, что наши переговоры будут очень полезными. Надеюсь, они внесут свой вклад в копилку наших отношений, которые за последние годы развивались очень неплохо, в том числе при Вашем деятельном участии. Ещё раз сердечно благодарю Вас за визит и приветствую в Москве.

Ли Сянь Лун (как переведено): Благодарю Вас за тёплое приветствие. Действительно, в прошлом году мы виделись с Вами на саммите АСЕАН в Куала-Лумпуре, а несколько месяцев назад у нас проходили ещё встречи с Вашими коллегами.

Сейчас мы в Москве. Я в 1978 году последний раз был в Москве. Мир очень изменился с тех пор. И сейчас у вас другая страна здесь – Россия. Я рад быть у вас. Кроме того, рад возможности развивать наши отношения. Мы подписали меморандум о взаимопонимании с Евразийской экономической комиссией вчера, у нас были обмены мнениями между нашими чиновниками. Надеюсь, что это приведёт к официальным переговорам о заключении соглашения о зоне свободной торговли.

Мы рады нашему текущему сотрудничеству с Россией. Наши торговля, товарооборот, культурные отношения развиваются, растут. Я встречался с сингапурцами в Москве, когда во вторник приехал сюда. Есть студенты университета здесь, есть интерны, студенты по обмену, есть школьники по обмену, которые приезжают сюда на две недели по своим научным проектам. И мы также принимаем российских студентов в Сингапуре.

Поэтому я думаю, что наши отношения процветают. Мы несколько меморандумов о взаимопонимании подпишем сегодня. Я думаю, это дополнительный шаг вперёд.

<…>

По завершении переговоров в присутствии Дмитрия Медведева и Ли Сянь Луна были подписаны следующие документы:

Меморандум о взаимопонимании между Министерством культуры Российской Федерации и Министерством культуры, общественного развития и молодёжи Республики Сингапур

Подписали: заместитель Министра культуры Российской Федерации Алла Манилова и посол Республики Сингапур в Российской Федерации Лим Кхенг Хуа

Меморандум о взаимопонимании между Российской академией наук и Наньянским технологическим университетом Республики Сингапур

Подписали: президент Российской академии наук академик Владимир Фортов и вице-президент, проректор Наньянского технологического университета Республики Сингапур профессор Боэй Йин Чианг

Заявления Дмитрия Медведева и Ли Сянь Луна для прессы по завершении переговоров

Стенограмма:

Д.Медведев: Уважаемый господин Премьер-министр! Уважаемые представители средств массовой информации, коллеги!

Мы провели переговоры с моим коллегой Премьер-министром Сингапура господином Ли Сянь Луном. Поговорили практически о тех основных вопросах, которые касаются наших двусторонних связей, поговорили о региональной тематике. Результаты сегодня воплощены в двух меморандумах, но это у нас такая постоянная работа, потому что и в ходе работы нашей межправительственной комиссии недавно были подписаны документы, и продолжается подготовка документов. Тем не менее важно, что и сегодня новые документы были подписаны.

Россию и Сингапур связывают очень хорошие отношения. Мы регулярно встречаемся, у нас установились добрые контакты. Встречались в прошлом году в Малайзии на Восточноазиатском саммите и, конечно, в ходе моего визита в Сингапур в 2009 году, на других саммитах встречались. Что это означает? Это означает, что мы стремимся к тому, чтобы укреплять сотрудничество, привносить всё новые направления в наш диалог и достойно встретить юбилей (а юбилеи и в межгосударственных отношениях нужны) – в 2018 году будет 50 лет установления дипломатических отношений. Мы договорились, что хорошо к этой дате подготовимся.

Сегодня мы, конечно, прежде всего говорили о торговых, инвестиционных связях, о том, какие проекты реализуются. Если говорить об объёме торговли, то, наверное, она сейчас не в лучшем состоянии, но связано это прежде всего со структурой нашего товарооборота.

Всё-таки основной объём поставок из Российской Федерации приходится на углеводороды, на нефть, а цена на нефть, как известно, достаточно низкая, поэтому произошло падение абсолютных цифр. Но если говорить не о цифрах, а об объёмах, если говорить о физических измерителях, то в этом смысле торговля развивается, а, например, импорт различных товаров и оборудования, которые мы покупаем в Сингапуре, просто увеличился. Это тоже неплохой признак.

Проекты, которые реализуются в наших странах, касаются самых разных сфер сотрудничества – это и транспортная инфраструктура, и судостроение, аэропорты, естественно, крупные энергетические проекты. Недавно к этим направлениям добавилось сельское хозяйство, об этом мы сегодня довольно подробно говорили. В общем, практически все основные важные направления, которые существуют в экономике, входят и в сферу нашего совместного внимания.

Есть ещё одно направление сотрудничества важное, которое появилось в последние годы. Оно касается региональной кооперации и использования современных форм торговых отношений – я имею в виду зону свободной торговли. Мы создали наш интеграционный союз, Евразийский союз, и наши партнёры проявляют интерес к тому, чтобы установить особые торговые отношения с Евразийским союзом. Сингапур такой интерес проявил, мой коллега встречался как раз с нашим руководителем исполнительной структуры Евразийского союза господином Саркисяном. Мы надеемся, что эта тема тоже будет полезна для развития наших отношений и, конечно, для общерегиональной кооперации.

Мы обсудили и международные вопросы, которые представляют интерес для наших стран. Они связаны с основными вызовами, существующими в настоящий момент в мире, – это и терроризм, и трансграничная преступность, и региональная проблематика, которая вызывает у наших стран обеспокоенность. Естественно, диалог на эту тему мы договорились продолжить.

Но, может быть, самое важное, что помимо контактов на уровне правительств поддерживаются прямые контакты с участием бизнеса, экспертов, учёных. Премьер-министр активно тоже в эти дни встречался с представителями российского бизнеса, с коллегами, которые всегда ведут заинтересованный диалог о том, как развивался и развивается Сингапур, страна, где очень много достижений. Как известно, к тем моделям, которые Сингапур использовал и использует в государственном управлении, в бизнес-управлении, проявляется большой интерес в нашем государстве. Мы договорились о том, что такой диалог тоже будет продолжен.

Хотел бы в свою очередь пригласить наших сингапурских друзей участвовать в различных наших мероприятиях – в Петербургском экономическом форуме, в Сочинском экономическом форуме, в «Открытых инновациях» и других мероприятиях.

Благодарю Премьер-министра господина Ли Сянь Луна за конструктивный диалог, желаю успешно продолжить работу в Сочи и ещё раз спасибо за приезд в нашу страну.

Ли Сянь Лун (как переведено): Большое спасибо, господин Премьер-министр за тёплые слова, за Ваше тёплое гостеприимство, за приём нашей делегации здесь, в Москве. Я рад новой встрече. Мы в прошлый раз встречались, в прошлом году в Куала-Лумпуре. У нас глубокие давние отношения с Россией. Они начались вскоре после объявления независимости Сингапура, более 50 лет назад. И затем мы установили в 1968 году дипломатические отношения.

Мой отец господин Ли Куан Ю верил, что Россия будет играть глобальную роль в этом мире, в мировых делах, поэтому он говорил мне, чтобы я учил русский язык. Его первый визит состоялся в 1970 году, впоследствии он совершил ещё более пяти визитов в Россию, и даже после его отставки он поддерживал связи. Он был заинтересован в школе управления «Сколково», был членом правления этой школы. Он с энтузиазмом поддерживал российско-сингапурский бизнес-форум, помогал установлению связей между бизнесменами, укреплению наших экономических связей. И я рад продолжать развитие наших отношений.

Данный визит – это значительная веха, он давно уже назрел, потому что я не был в Москве уже почти 40 лет. Мой последний визит состоялся в 1972 году, когда я был студентом. Я провёл несколько недель в Москве и, как тогда назывался город, Ленинграде. Сейчас некоторые вещи изменились. Красная площадь и Кремль, Царь-колокол, Царь-пушка на тех же местах, такие же большие. Я также посетил Новодевичий монастырь, Новодевичье кладбище. Они также не изменились, они так же красивы, такие же исторические. Но во многих других аспектах Москва изменилась. Мир полностью изменился, и Москва также изменилась. Два дня назад у меня был ужин на 22-м этаже здания Российской академии наук. Оттуда открывается вид на Москву, Москву-реку, небоскрёбы, большие современные здания в финансовом квартале Москвы.

Премьер-министр Медведев и я – мы провели продуктивные переговоры, подвели итог состоянию наших отношений, нашей кооперации. Мы обсудили, как улучшить отношения, экономические отношения между нашими странами, достичь роста инвестиций в обоих направлениях. Многие сингапурские компании успешно работают в России – Food Empire (Food Empire Holdings), Eduсare, Amtel (Amtel Pte. Ltd.), компания Changi Airport International является сооператором нескольких аэропортов России, включая аэропорт Сочи, в который я сегодня вылетаю.

Наша торговля быстро развивается, за последние 10 лет она увеличилась в четыре раза, это что касается абсолютных размеров. Тем не менее наша взаимная торговля может значительно увеличиваться. Россия – наш 21-й по размеру торговый партнёр, и у нас есть большой потенциал для развития нашей торговли, наших экономических отношений.

В прошлом году Премьер-министр Медведев и я приветствовали большой прогресс, который был достигнут межправкомиссией, особенно это касается создания зоны свободной торговли Сингапур – ЕАЭС. Я очень рад, что вчера состоялось подписание Меморандума о взаимопонимании между Евразийской экономической комиссией и Сингапуром, который определяет области сотрудничества и открывает возможности для проведения ТЭО и переговоров о последующем создании зоны свободной торговли.

Это поможет дать новый импульс сотрудничеству наших компаний и расширит сотрудничество между нашими регионами.

Конечно, наши экономические связи растут, также сильны наши культурные связи. В Сингапуре должен быть построен российский культурный центр. Он будет находиться в очень хорошем месте, и я с нетерпением жду дня, когда смогу увидеть золотые купола российского собора в Сингапуре.

Наши университеты имеют давние традиции сотрудничества с вашими институтами. Это касается научных, технологических аспектов, обмена студентами. Многие сингапурские студенты приезжают в Россию. Я встречался со студентами из моей альма-матер... Раньше таких программ обмена не было, конечно, здесь мы достигли большого прогресса. Мы сделали многое, чтобы в дальнейшем реализовать наши культурные, образовательные, гуманитарные обмены.

Россия играет важную роль в Евразии. В частности, Россия участвует в вопросе денуклеаризации Корейского полуострова, также участвует в делах Юго-Восточной Азии, где АСЕАН приветствует Россию в качестве диалогового партнёра. У нас существует механизм сотрудничества через региональные форумы АСЕАН. С нетерпением жду нашего участия в саммите Россия – АСЕАН в Сочи.

Я хотел бы выразить Премьер-министру Медведеву ещё раз признательность за его гостеприимство. Надеюсь, что обе стороны смогут выполнить свои обязательства – улучшить наши отношения во всех областях. И очень важно отметить, что мы образовали российско-сингапурскую межправкомиссию высокого уровня под председательством вице-премьера Шувалова. Мы направляем наше сотрудничество во многих областях – культуры, образования, здравоохранения, в правовой среде и продолжаем развивать наши отношения в деле противодействия терроризму.

В 2018 году мы будем праздновать 50-летие установления дипломатических отношений. Надеюсь, что к тому времени мы сможем открыть двери российского культурного центра в Сингапуре и создать зону свободной торговли ЕАЭС – Сингапур. Большое спасибо.

Сингапур. Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 19 мая 2016 > № 1762356 Ли Сянь Лун

Сингапур. Азия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 19 мая 2016 > № 1762343 Ли Сянь Лун

Встреча с Премьер-министром Сингапура Ли Сянь Луном.

В рамках саммита Россия – АСЕАН состоялась встреча Владимира Путина с Премьер-министром Сингапура Ли Сянь Луном.

Ли Сянь Лун (как переведено): Господин Президент, благодарю Вас, что приняли меня. Я провёл три дня в Москве, провёл очень плодотворные встречи.

В.Путин: Я очень рад Вас видеть господин Премьер-министр. Хочу Вас поблагодарить за Ваш визит.

В начале беседы хотел бы отметить, что отношения между нашими странами развиваются, и мы этому весьма рады и будем способствовать развитию дальнейших отношений.

Хочу отметить, что растёт и объём взаимных инвестиций. Российских инвестиций пока 2,5 миллиарда в экономику вашей страны, сингапурских к нам – миллиард долларов.

Разумеется, росту объёма товарооборота способствовало бы создание зоны свободной торговли между Евразийским экономическим союзом и Сингапуром.

Первая страна из стран АСЕАН, с которыми мы подписали такое соглашение, – это Вьетнам. Многие наши партнёры проявили интерес к сотрудничеству с Евразийским экономическим союзом. Мы с удовольствием рассмотрим этот вопрос и с Сингапуром.

Мы рады Вас видеть. Ещё раз добро пожаловать!

Ли Сянь Лун (как переведено): Благодарю Вас за то, что принимаете меня. Как Вы сказали, наши взаимоотношения набирают обороты, растёт уровень торговли, мы расширяем наше взаимодействие во многих других областях.

За последние 10 лет объём взаимной торговли увеличился практически в 4 раза, это очень хороший показатель. В абсолютных показателях нам всё ещё нужно наращивать уровень торговли, поскольку он не отвечает той важной роли, всё ещё не соответствует потенциалу, который имеет Россия в международных отношениях. Именно поэтому мы считаем, что заключение соглашения о создании зоны свободной торговли между Сингапуром и Евразийским экономическим союзом будет всячески этому содействовать.

Первым шагом в заключении подобного соглашения было бы проведение ТЭО, для того чтобы убедиться, что есть экономическая важность в заключении такого соглашения. Надеюсь, что Россия нас поддержит в этой инициативе.

Как Вы уже подчеркнули, набирают обороты взаимные инвестиции, российские компании вкладываются в экономику Сингапура. То же самое происходит со стороны сингапурских компаний.

В Сингапуре работают не только такие крупные компании, как «Лукойл» и «Газпром» в области энергетики, но и многие другие компании, в том числе в области информационных технологий, такие как «Акрополис», которая создала исследовательский центр в нашей стране, и спортивные компании, например, «Спортмастер», что также очень хорошо сказывается на нашем сотрудничестве.

Кроме того, сингапурские компании участвуют в развитии сельского хозяйства в России, работают в области сырья, в области продовольственной промышленности, производстве напитков, а также в недвижимости.

В результате создания зоны свободной торговли, полагаю, мы не только сможем увеличить объём товарооборота, но и диверсифицировать нашу торговлю.

Развивается сотрудничество в области культуры, происходят взаимные обмены культурных коллективов, творческих коллективов, происходят регулярные встречи между ведомствами, отвечающими за развитие культуры. Мы это всячески приветствуем.

Конечно же, мы ждём с нетерпением строительства российского культурного центра в Сингапуре.

Конечно же, мы хотели бы продвигать связи в области НИОКР. Наши университеты подписали меморандум о взаимопонимании с Российской академией наук, и мы хотели бы и дальше развивать это сотрудничество.

Применительно к Москве: мы знаем, что мэр Москвы ставит перед собой амбициозные цели по благоустройству, развитию города, – полагаю, что наши компании могли бы внести свой вклад в развитие архитектуры города, градостроительства.

В региональных масштабах мы приветствуем более активную роль, которую стала играть Россия на площадке АСЕАН. Россия активно участвует в региональных форумах АСЕАН, совещаниях министров обороны АСЕАН. И, конечно же, было бы замечательно, если бы продвигалась возможность сотрудничества и создания специальных взаимоотношений зоны свободной торговли между АСЕАН и Евразийским экономическим союзом.

Поэтому юбилейный саммит Россия – АСЕАН, который отмечает 20 лет диалогового партнёрства, проходит в очень удачное время. Надеюсь, что он станет хорошей возможностью для продвижения всего спектра взаимоотношений.

В.Путин: Господин Премьер-министр, Вы, чувствуется, глубоко знаете всю ткань наших двусторонних отношений. И это самая надёжная гарантия того, что всё, о чём мы говорим, всё, что мы планируем, будет исполнено.

Хотел бы Вас поблагодарить за Вашу поддержку всех наших планов и начинаний.

Сингапур. Азия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 19 мая 2016 > № 1762343 Ли Сянь Лун

Япония. Китай. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 ноября 2015 > № 1582327 Томоо Кикучи

Новый порядок в АТР

Японский взгляд на экономические процессы

Томоо Кикучи – cтарший научный сотрудник Центра Азии и глобализации, Школа публичной политики им. Ли Куан Ю, Национальный Университет Сингапура.

Резюме Когда-нибудь проекты Транстихоокеанского партнерства и Восточноазиатского регионального экономического партнерства объединятся, поскольку дополняют друг друга. ТТП – единые нормы и регламенты, ВРЭП – большой потенциал роста.

Данная статья представляет собой несколько сокращенную версию его материала, опубликованного в серии «Валдайских записок» в октябре 2015 года. Полный вариант на русском и английском с научным аппаратом можно найти по адресу: http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/valdai-paper-30-the-prospects-of-international-economic-order-in-asia-pacific-japan-s-perspective/

Центр мирового экономического развития перемещается в Азию, и основной движущей силой выступает Китай. Он действительно стал крупнейшей экономикой мира по размеру ВВП в пересчете по паритету покупательной способности (ППС), но не по номинальному ВВП в американских долларах. Кроме того, Китай потеснил Соединенные Штаты как крупнейшего торгового партнера почти всех азиатских стран. Нет сомнений и в том, что соотношение сил в регионе меняется коренным образом.

Являемся ли мы свидетелями перехода лидерства от одной крупнейшей экономики к другой? Если да, то странно, с каким олимпийским спокойствием мировое сообщество воспринимает эту трансформацию. Мне кажется, что до наступления переломного момента еще далеко. Проще говоря, американцы на время сохранят доминирующее положение в мировой экономике благодаря устойчивости собственной валюты. Но здесь кроется и структурная проблема, поскольку бурный рост экономики азиатских стран обусловлен стратегией развития, ориентированной на экспорт. А США обеспечивают их «безопасными» активами. Такая ситуация существует еще со времен формирования Бреттон-Вудской системы, которая по-прежнему играет определяющую роль в финансовом миропорядке. Отсутствие в Азии «безопасного» механизма инвестирования стало причиной оттока капитала в Соединенные Штаты и Европу. Таким образом, накопленные в регионе сбережения не преобразуются в инвестиции, что препятствует устойчивому развитию и приводит к дисбалансам в мировой экономике. В то время как США и другие развитые страны имеют долгосрочное отрицательное сальдо по текущим операциям, в государствах с быстроразвивающейся экономикой, в особенности в азиатских, ситуация обратная.

Азия способна в полной мере реализовать свой потенциал роста только при условии развития региональных рынков и финансовых институтов, которые позволили бы эффективно применять внутренние ресурсы в качестве долгосрочных инвестиций. Но для этого недостаточно просто ослабить контроль государства над рынками капитала и провести их либерализацию. Развитие рыночного потенциала и создание новых институтов должно сопровождаться структурными реформами. Сходство макроэкономической ситуации в современном Китае и в Японии 1980-х гг. поразительно. Так, Япония на собственном опыте убедилась, что либерализация реального сектора экономики должна сопровождаться либерализацией рынков капитала. Учитывая масштабы китайского рынка капитала, такая реформа неизбежно приведет к изменению финансового миропорядка, во главе которого до сих пор стоят Соединенные Штаты.

И США, и Китай, и Япония заинтересованы в региональной экономической интеграции, ход которой будет зависеть от двух знаковых соглашений о свободной торговле: Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и Всеобъемлющего регионального экономического партнерства (ВРЭП). Создание ТТП важно для согласования правил и норм торговли и инвестиционной деятельности. В свою очередь, во ВРЭП входят наиболее развитые экономики региона. ТТП подталкивает страны к проведению необходимых структурных реформ, дабы не отставать от других. Реформы в Китае несомненно имели бы ключевое значение для продвижения в АТР системы, основанной на таких правилах. Что касается Японии, то для нее наиболее значимые рынки находятся в странах ВРЭП. Таким образом, Япония заинтересована в том, чтобы сыграть ключевую роль в сближении между ТТП и ВРЭП.

Опыт Японии

Очевидно, что сейчас экономическое влияние Токио в регионе снизилось по сравнению с пиковыми показателями начала 1990-х годов. В качестве крупнейшей региональной экономики ее сменил Китай. Однако причины относительного ослабления позиций Токио не сводятся к экономическому подъему могущественного соседа. Не меньшую роль сыграли и внутренние обстоятельства.

Во-первых, экономическому развитию Японии не способствуют демографические факторы: она стала первой азиатской страной со стареющим населением. Низкий уровень рождаемости в сочетании с одним из самых высоких в мире показателем продолжительности жизни легли тяжелым финансовым бременем на молодое поколение, что во многом объясняет низкий внутренний спрос. Во-вторых, финансовому сектору потребовалось не менее двадцати лет, чтобы урегулировать проблему невозврата кредитов: напомним, в начале 1990-х гг. на смену спекулятивному росту на фондовом рынке пришел резкий спад. Финансовые институты восстановились, но государственный долг превысил 250% ВВП, что намного выше аналогичного показателя других развитых стран. Теперь японская экономика пребывает в состоянии дефляции с избыточным предложением денег и низким внутренним спросом. Примерно половина госбюджета финансируется за счет заимствований. Значительную часть госдолга выкупил Банк Японии, при этом немалая доля государственных облигаций находится у банков. С другой стороны, Япония за последние 23 года стала одной из крупнейших стран-кредиторов, направив на эти цели 3,2 трлн долларов. Одновременное наращивание активов и пассивов свидетельствует о том, что финансовый сектор страны остается достаточно закрытым.

Предпринимаемые Банком Японии усилия по борьбе с дефляцией привели к избытку ликвидности. Куда идут эти деньги? В последние пять лет японские банки заняли в Азии лидирующие позиции по объемам кредитования. Еще более активно инвестируют в регионе японские компании. Этому также способствует деятельность государственных финансовых учреждений, включая пенсионный фонд, а также частных финансовых организаций, которые отдают все большее предпочтение покупке долговых инструментов и акций за рубежом, вместо того чтобы вкладываться в японские государственные облигации. Стремясь выйти за рамки традиционной экспортной стратегии, японские компании расширяют присутствие в других странах за счет приобретения контрольных пакетов акций иностранных компаний и сделок слияний и поглощений.

Стремясь остановить рост курса иены по отношению к доллару, Банк Японии проводит начиная с 1985 г. политику снижения процентных ставок. (Напомним, в 1985 г. пять государств – Великобритания, ФРГ, США, Франция и Япония – договорились стабилизировать свои валютные курсы. Это соглашение было заключено в отеле «Плаза» в Нью-Йорке и известно как Plaza Accord. – Ред.). Теперь мы знаем, что это стало одной из основных причин возникновения «пузыря» на финансовом рынке и привело к известным последствиям в следующие два десятилетия. В течение этого времени Япония так и не смогла сделать иену международной резервной валютой. В результате доля иностранного участия во внутренних активах осталась на очень низком уровне. А доля сбережений при использовании денежных доходов опустилась с 20% до 5% и ниже, причем это снижение не было компенсировано притоком прямых иностранных инвестиций. Недостаток последних привел к замедлению структурных реформ.

Расширяя присутствие на зарубежных рынках, Японии следовало активнее продвигать идею использования иены в качестве резервной валюты. Рост объема иностранных вложений в японские активы заставил бы местные компании заняться повышением собственной эффективности и прозрачности в том, что касается корпоративного управления и управления активами. Кроме того, рост инвестиций в активы, номинированные в иенах, способен помочь японскому бизнесу укрепить позиции на зарубежных рынках, что по мере развития региональной экономической интеграции содействовало бы росту финансовой стабильности в Азии.

Урок для Китая

Поскольку движение капитала в Китае ограниченно, значительные финансовые ресурсы направляются в национальную экономику. Продолжавшаяся десятилетиями политика жесткого контроля привела к появлению избыточного предложения на финансовом рынке. Меры по регулированию процентных ставок и курса валюты способствовали нерациональному использованию капитала и разрастанию теневого банковского сектора, действующего в обход системы надзора. На рынке недвижимости и фондовом рынке надулись «пузыри». Так или иначе, но именно эти внутренние факторы подтолкнули Китай к выходу вовне.

Власти Китая внимательно изучили путь, пройденный Японией после подписания Plaza Accord, что привело к ревальвации иены по отношению к наиболее значимым валютам мира. Последовавшее за этим замедление темпов экономического роста в Японии стало для КНР уроком, побудившим ее перейти к постепенной либерализации процентных ставок, курса валюты и движения капитала. Тем не менее ситуация, сложившаяся на данный момент, напоминает японские восьмидесятые, когда введение финансовых ограничений привело к перегреву экономики. Учитывая, что модель роста, основанная на государственных инвестициях, достигла в Китае определенного предела, страна не может позволить себе не довести до конца начатые структурные реформы. Чтобы китайские рынки стали более открытыми, необходимо обеспечить прозрачность управления и регулирования экономики. Отказ от финансовых ограничений способствовал бы повышению эффективности использования капиталовложений.

Опыт Японии свидетельствует о том, что экспортно-ориентированная модель роста при закрытой финансовой системе приводит к неразумному использованию и неадекватной оценке капитала, и, таким образом, нецелесообразна в долгосрочной перспективе. Это также показывает важность обретения национальной валютой статуса резервной, что способствовало бы реформам государственного управления и управления активами. Без таких реформ страна не сможет в полной мере воспользоваться преимуществами региональной экономической интеграции. Пока неясно, станет ли китайский юань международной валютой в сфере торговли и инвестиций. Рост влияния КНР на международную финансовую систему должен сопровождаться институциональными реформами и многосторонним развитием.

Капитал и инвестиции: проблема взаимосвязи

Исторически сложилось так, что высокий рост накоплений в азиатских экономиках обеспечивает профицит счета текущих операций и высокий уровень золотовалютных резервов. В частности, это относится к резервам в долларах. Китай и Япония с большим отрывом лидируют по объему наличных долларовых резервов, опережая другие страны региона, включая Тайвань, Южную Корею, Индию, Гонконг и Сингапур. Не менее важно и то, что Пекин и Токио являются крупнейшими в мире держателями казначейских облигаций США.

Разбалансирование мировой экономики стало результатом возникновения по всему миру избыточных активов. Речь идет о чистых активах азиатских стран и растущем госдолге Соединенных Штатов. Доллар и казначейские расписки заменили в Азии местные валюты и облигации, в них же размещается существенный объем сбережений. Нет смысла обвинять США в том, что у них самая надежная и ликвидная валюта и государственные облигации. Однако нельзя также не признать, что это представляет проблему с точки зрения финансирования долгосрочных инвестиций в Азии.

Нехватка долгосрочных инвестиций, с одной стороны, и рост объемов торговли – с другой, доказывают, какое благотворное влияние оказало бы использование сбережений в качестве долгосрочных инвестиций. Двойное противоречие между сроками погашения займов и использованием иностранной резервной валюты в полной мере проявилось во время финансового кризиса, который разразился в Азии в 1997 году. Практика осуществления долгосрочных инвестиционных проектов за счет привлечения краткосрочного финансирования на международных рынках сделала азиатские страны уязвимыми перед лицом внешних потрясений. В регионе до сих пор практикуется привлечение краткосрочных долларовых кредитов для финансирования долгосрочных инвестиционных проектов на внутреннем рынке.

По оценкам Азиатского банка развития, для финансирования инфраструктурных проектов в 2010–2020 гг. Азии не хватает 8 трлн долларов. Без дальнейших мер по развитию местного рынка облигаций и фондового рынка на макроуровне привлечение такого объема средств не представляется возможным. Финансирование программ развития должно осуществляться посредством создания фондов национального благосостояния, а также использования средств пенсионных фондов и страховых компаний для долгосрочных инвестиционных проектов.

Необходимо развивать кадровый потенциал в таких сферах, как управление, технологии, право и финансы, а также совершенствовать институты власти. Для начала местным органам власти следует взять под контроль реализацию инфраструктурных проектов. Разработка структуры финансовой сделки и перераспределение рисков подразумевает наличие долгосрочных обязательств и тщательного планирования. Необходимо также задействовать частный сектор для повышения эффективности проектов и привлечения под них соответствующего финансирования на основе частно-государственного партнерства.

Будучи крупнейшими торговыми партнерами и инвесторами в регионе, Китай и Япония должны стремиться к тому, чтобы накопленные в Азии средства инвестировались на местном уровне. Следует активизировать роль в таких многосторонних организациях, как Азиатский банк развития, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и Управление макроэкономических исследований АСЕАН+3. Если Азия сможет снизить объемы покупки долларов и американских казначейских расписок, денежно-кредитная политика Федерального резерва США не станет оказывать столь мощного влияния на их финансовые рынки. Мировое господство доллара ослабнет. Более того, укрепление региональных финансовых организаций способствует децентрализации власти Всемирного банка и Международного валютного фонда в рамках мировой финансовой системы. Эти проблемы нужно решить прежде, чем взойдет заря «века Азии».

ТТП против ВРЭП

Двенадцать стран, которые вели переговоры о создании Транстихоокеанского партнерства, объявили о его заключении в октябре 2015 года. ТТП призвано обеспечить равный доступ на рынок товаров и услуг всем компаниям вне зависимости от страны происхождения, тем самым способствуя наращиванию объемов торговли, устранению торговых барьеров, повышению эффективности и дальнейшему развитию экономик. Некоторые восприняли это как угрозу нормам и практикам, направленным на защиту национальных интересов. Но о чем на самом деле идет речь?

Согласование нормативно-правовых требований призвано создать равные условия для национальных и зарубежных компаний. При таком взаимовыгодном подходе японские корпорации получили бы новые возможности на американском рынке, тогда как компании из США могли бы рассчитывать на аналогичные преимущества в Японии. С этой точки зрения ТТП предоставит вошедшим в него странам и их бизнесу новые возможности, что пойдет на пользу всем.

В чем проблемы? Необходимо признать, что у предприятий из разных государств весьма различные возможности с точки зрения их развития и расширения на внутреннем и внешнем рынках. В этой связи правительства ведут переговоры об уступках и переходных периодах. К примеру, перед такой страной–кандидатом на вступление в ТТП, как Вьетнам, стоит задача по развитию и укреплению институтов в пределах такого-то срока. Для реализации условий ТТП вошедшие в него государства должны будут провести структурные реформы и открыть рынки для новых видов предпринимательства. Некоторые государства могут использовать оказываемое ТТП внешнее давление для получения политической поддержки при проведении реформ, которые позволили бы изменить статус-кво.

Конечно, в результате кто-то выиграет, а кто-то проиграет. Вопрос в том, какова польза от ТТП в конечном итоге? Например, будет ли приток иностранных инвестиций благоприятствовать передаче технологий, что позволило бы местным компаниям занять более высокое положение в глобальной цепочке поставок? Прямые иностранные инвестиции следует вкладывать в развитие производства, а не в спекуляции. А чтобы ТТП было успешным, деятельность на мировом рынке должна идти на пользу не только транснациональным гигантам, но и средним и малым предприятиям.

В ближайшем будущем может быть также заключено соглашение о создании ВРЭП, однако ему уделяется несколько меньше внимания, нежели ТТП. ВРЭП представляет собой альтернативное соглашение о свободной торговле.

Одно из различий между ТТП и ВРЭП заключается в том, что население стран, ведущих переговоры о вступлении в ВРЭП, в четыре раза больше, чем в ТТП, тогда как средние доходы в ТТП в шесть раз выше, чем в государствах ВРЭП. Дело в том, что в ВРЭП входят Китай и Индия, которые в переговорах по ТТП не участвуют. Соответственно, потенциал роста у ВРЭП гораздо выше за счет двух быстроразвивающихся экономик. Можно было бы подумать, что в силу этого обстоятельства у ВРЭП больше возможностей для региональной экономической интеграции. Ведь во ВРЭП входят все члены АСЕАН, где к концу 2015 г. должно быть создано Экономическое сообщество, а также другие страны, заключившие соглашения о свободной торговле с АСЕАН, включая Южную Корею и Японию. Однако трудно представить появление общего рынка такого масштаба, поскольку даже участники АСЕАН столкнулись с огромными проблемами при согласовании единых норм и регламентов.

А вот ТТП придает новый импульс региональной экономической интеграции за счет введения единых норм и регламентов. Продвигая ТТП, Соединенные Штаты стремятся подчеркнуть значимость Азии и показать местным партнерам свою приверженность этому региону. Однако для оптимизации потенциала роста Азии в рамках этого партнерства следует предусмотреть возможность вступления в него таких новых участников, как Китай, Индия, Южная Корея, не охваченных на данный момент стран АСЕАН, а также Тайваня. Учитывая сложившиеся торговые и коммерческие взаимоотношения, в первую очередь следовало бы начать переговоры о присоединении Южной Кореи и Тайваня. Вступление Китая на данный момент представляется возможным только при условии существенных уступок и реформ, которые потребовали бы либерализации финансовой системы страны и экономики в целом. В конечном счете готовность Пекина к вступлению в ТТП будет зависеть от успеха внутренних преобразований.

Несмотря на всю важность участия Китая в процессах региональной экономической интеграции, он не будет диктовать другим руководящие принципы, так как прочие страны вряд ли смогут воспользоваться его опытом как примером для подражания. Для развития рынка необходимо вводить единые нормы и регламенты. Члены АСЕАН в конечном счете вступят в ТТП, когда цели этого объединения совпадут с их национальными интересами. А пока что ТТП и ВРЭП будут существовать параллельно.

Логично было бы предположить, что когда-нибудь эти два проекта объединятся, поскольку они дополняют друг друга. В рамках ТТП разрабатываются единые нормы и регламенты, тогда как ВРЭП обладает большим потенциалом роста. Конкуренция при освоении передового опыта и эффект масштаба могут дать импульс к заключению между всеми странами АТЭС Соглашения о свободной торговле в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Однако этому могут помешать политические соображения и интересы отдельных государств.

Точка зрения Японии

Снижение внутреннего спроса и хаотичная кредитно-денежная политика Банка Японии вынуждают японские компании активно внедряться на зарубежные рынки. Приобретая все больше новых активов в сделках слияний и поглощений и иными путями, японский бизнес не может не столкнуться с проблемами – хотя бы потому, что его корпоративные структуры и практики слишком глубоко укоренены в национальной культуре. В этом отношении ТТП способно сыграть положительную роль. При наличии единых норм и правил японским компаниям придется искать способы сохранения конкурентоспособности и оставаться привлекательными для коллег по бизнесу в регионе. Для выхода за пределы японского общества придется пересмотреть действующие в стране подходы к корпоративному управлению. Токио также следует продвигать иену в качестве резервной валюты. До сих пор экономика Японии была в значительной мере изолирована от остального мира в том, что касается валютного рынка, облигаций, акций и иных видов активов. Более открытая и совместимая с другими странами система корпоративного управления и управления активами пошла бы Японии только на пользу. В этой связи ТТП может не только сделать японскую экономику более открытой, но и помочь японским компаниям стать настоящими международными корпорациями, а не просто экспортерами.

Вне зависимости от того, будет ли ратифицировано соглашение о ТТП или нет, Японии следует углублять связи с азиатскими странами. Отправной точкой могло бы стать заключение трехстороннего соглашения о зоне свободной торговли с Китаем и Южной Кореей. Это позволило бы трем странам наметить области взаимного интереса с точки зрения региональной экономической интеграции. В то время как японские компании стремятся закрепиться на зарубежных рынках за счет накопленных за последние десятилетия ресурсов, сама страна нуждается в притоке прямых иностранных инвестиций для оживления национальной экономики. Чтобы преуспеть на этих двух направлениях, Япония должна продвигать идею сближения ТТП и ВРЭП и содействовать созданию репрезентативной и прозрачной экономической системы, основанной на четких правилах.

ТТП и ВРЭП (2012)

Источники: МВФ и ВТО

Япония. Китай. Сингапур. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 ноября 2015 > № 1582327 Томоо Кикучи

Россия. Сингапур > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 23 сентября 2015 > № 2778581 Андрей Татаринов

Интервью Посла А.А.Татаринова журналу "Окно в АТР"

Сингапур – один из мощных финансовых мировых центров, признанный лидер международной торговли. Известно, что годовой торговый оборот страны в несколько раз превышает объём её валового внутреннего продукта. Как Вы оцениваете динамику развития и состояние экономических связей России с Сингапуром?

Сингапур – одно из самых молодых государств Юго-Восточной Азии, ставшее независимым лишь в 1965 г. Тогда у многих возникали сомнения: выживет или нет страна, площадь которой менее 600 кв. километров, не имеющая абсолютно никаких природных ресурсов, и даже питьевую воду покупающая в Малайзии. Но эта «маленькая красная точка» на карте не только доказала свое право на существование (всего несколько дней назад,

9 августа, сингапурцы отметили 50-летний юбилей своей независимости), но по многим показателям вошла в число самых динамично развивающихся, передовых стран мира.

Вы справедливо отметили, что объем внешней торговли Сингапура в 2,5 раза превышает размер валового внутреннего продукта (в абсолютном размере товарооборот, кстати, лишь на 3,5% меньше российского), и что город-государство делит с Гонконгом третье-четвертое места в мировой табели о рангах финансовых центров.

Но не надо забывать, что это и крупный промышленный центр, занимающий третье место в мире по объёму нефтепереработки и входящий в десятку крупнейших производителей нефтехимической продукции. Доля страны в мировом производстве морских буровых платформ и судов обеспечения для добычи нефти и газа составляет 70%. Здесь сосредоточено около 40% мирового производства компьютерных жестких дисков, 25% контактных групп для банковских и прочих смарт-карт, 30% слуховых аппаратов и насосов для переливания крови. Сингапур является крупнейшим в Азии центром ремонта и переоборудования авиатехники и занимает 20% мирового рынка судоремонта. Буквально в последние 5-7 лет гигантский скачок совершен в производстве медицинских препаратов и медтехники. Практически все ведущие мировые компании, такие как Новартис, Пфайцер, Гласко-Смит-Кляйн, Роше, Мерк, Сименс, открыли в Сингапуре свои предприятия и исследовательские центры.

Сингапурский морской порт обработал в прошлом году почти 34 млн. контейнеров, пропустив вперед только Шанхай, а международный аэропорт Чанги обслужил более 54 млн. пассажиров.

Таких впечатляющих результатов удалось добиться во многом благодаря продуманной и последовательной политике правительства, создавшего за прошедшие полвека самую открытую и удобную для бизнеса экономику Азиатско-Тихоокеанского региона, по индексу глобальной конкурентоспособности уступающую лишь Швейцарии.

Российско-сингапурские торгово-экономические связи после «провальных» годов начального постсоветского периода стали активно развиваться с 2005-2006 гг. при поддержке отца-основателя, первого Премьер-министра независимого Сингапура Ли Куан Ю и тогдашнего Министра экономического развития России Г.О.Грефа. Товарооборот за последние 10 лет вырос более чем в 12 раз и, по данным сингапурской статистики, достиг в прошлом году 8,5 млрд. долл. США. Несмотря на сложности в мировой и российской экономике, поступательный тренд сохранился и в первой половине текущего года.

До 2013 г. в российских СМИ было немало сообщений о взаимных инвестициях, создании совместных предприятий с Сингапуром в различных регионах (в основном, западных). Проявляет ли сингапурский бизнес интерес к сотрудничеству с Дальним Востоком России?

Почему же только до 2013 г.? Совсем недавно, в феврале этого года, было объявлено о сделке, напрямую затрагивающей экономическое развитие российского Дальнего Востока, – покупке Владивостокского аэропорта консорциумом в составе сингапурской компании «Чанги аэропортс интернэшнл», Российского фонда прямых инвестиций и холдинга «БазЭл» Олега Дерипаски. Есть все основания полагать, что, имея опыт превращения аэропорта Сочи в гостеприимные ворота Олимпиады – 2014, сингапурцы помогут российским коллегам сделать из владивостокского аэропорта современный грузопассажирский узел на российском Дальнем Востоке.

И другие сингапурские компании присматриваются к российскому Дальнему Востоку уже несколько лет. Еще в 2011 г. специальный советник Премьер-министра Сингапура по экономическому развитию Филип Ео по поручению Ли Куан Ю, занимавшего тогда пост министра-наставника, посетил Владивосток, Находку, Хабаровск, Советскую Гавань и Ванино с целью изучения и оценки возможностей сингапурского участия в перспективных проектах. По итогам поездки он обратил внимание на огромный потенциал региона, одновременно подчеркнув, что для привлечения иностранных инвесторов, особенно в крупные проекты, помимо потенциала требуются подробные технико-экономические обоснования, увязанные с комплексными планами экономического развития территорий.

В качестве примера приведу мнение Ф.Ео относительно портов Ванино и Советская Гавань. Тогда он посоветовал российским партнерам рассматривать оба порта как единый транспортный узел с общей администрацией, что позволило бы объединить активы и оптимизировать использование портовой инфраструктуры. С учетом планов использования этих портов в качестве «входа» в транссибирский транспортный коридор следует изначально планировать соответствующую мощность контейнерных терминалов (заявленных 250 тыс. контейнеров в год явно недостаточно. Сингапурец обратил внимание на порт Дальний в Китае, где количество обрабатываемых контейнеров выросло с 500 тыс. в 2002 г. до 8 млн. в

2010 г.). Наконец, поскольку входные порты – лишь звено в логистической цепи, необходимо принятие «сквозных» решений, обеспечивающих синхронное параллельное развитие федеральной, региональной и муниципальной инфраструктуры (а не создающих конкуренцию их интересов), равно как и безопасность трансконтинентальных перевозок. Думаю, что если эти советы уже учтены в планах развития Хабаровского края, компания «Джуронг консалтантс» могла бы подключиться к мастер-планированию проекта.

Сингапурцы – одни из лучших в мире планировщиков промышленной, транспортной, коммерческой и жилой инфраструктуры, учитывающие в работе максимальное число природных и экономических факторов. Их опыт весьма востребован в мире, в т.ч. у нас в стране: «Джуронг консалтантс» – автор мастер-плана особой экономической зоны «Моглино» в Псковской области и участник тендеров на планирование Сколковского кластера в Москве; благодаря компании «РСП Аркитектс» успешно развивается проект «Иннополис» в Казани. Обе компании готовы к сотрудничеству с нами в Приморском крае, первая – в создании Восточного нефтехимического комплекса, вторая – в планировании Владивостокской агломерации.

Среди других возможных сфер, куда можно было бы привлечь сингапурские компании, технологии и инвестиции:

- создание агропромышленных зон (аналогичных создаваемой ими в соседней с Приморским краем китайской провинции Цзилинь) с энергоэффективным, безотходным, не загрязняющим окружающую среду производством полного цикла и инфраструктурой, обеспечивающей комфортные условия для ведения цивилизованного бизнеса и проживания людей;

- туризм, прежде всего экологический. На Дальнем Востоке есть что посмотреть, но для привлечения туристов необходима соответствующая инфраструктура и хорошая транспортная доступность. Сингапурцы очень много путешествуют, есть у них и серьезные компании-операторы туристических объектов;

- судостроение. Сингапурская компания «Раффлз-Восток» уже входит в Дальневосточный центр судостроения и судоремонта. Есть и другие возможные участники проекта развития центра, например, корпорация «Кеппель Офшор энд Марин», имеющая высокую репутацию в мире.

В России на правительственном уровне заявлено, что Свободный порт Владивосток создается по образу и подобию Сингапура. Во всяком случае, он должен быть не менее конкурентоспособным. А созданные территории опережающего развития (ТОРы) готовы к освоению многомиллиардных инвестиций. Наблюдаете ли Вы рост интереса сингапурских деловых кругов к переменам в экономике Дальнего Востока?

Судя по количеству и площади территорий, входящих в Свободный порт Владивосток в соответствии с Федеральным законом от 13 июля с.г. №212-ФЗ, наш проект гораздо более масштабный, чем весь Сингапур. Если быть последовательным и твердым в реализации концепции Свободного порта Владивосток и опираться на передовой мировой опыт, его можно сделать вполне конкурентоспособным.

Что касается многомиллиардных инвестиций. Вопрос заключается не в том, сколько денег в ТОРы вложат государство и инвесторы, в т.ч. иностранные, а когда и насколько эффективно они заработают. Это определяется прежде всего корректностью предварительной проработки и грамотностью планирования. К сожалению, не всегда имеющиеся факторы учитываются должным образом. В качестве примера могу привести недавнюю встречу в Сингапуре врио губернатора Амурской области А.А.Козлова (бывшего тогда еще мэром Благовещенска) с руководителем «РСП Аркитектс», главным архитектором и градостроителем Сингапура в 1970-1990-х гг. Лю Тай-Кером. Сингапурец, посмотрев на карту и задав несколько вопросов собеседнику, пришел к выводу, что создание ТОРа в «чистом поле» на левом берегу рек Зеи и Амура потребует таких вложений в создание инфраструктуры, которые невозможно просчитать: одних только мостов из Благовещенска через Зею с учетом современного опыта градостроительства потребуется не менее 5, плюс дороги, электроснабжение, газификация и т.п. К тому же эти территории подвержены затоплениям во время наводнений, как это было в 2013 г. Лю Тай-Кер предложил другой вариант, при котором ТОР будет прилегать к городу с севера и северо-востока, а мост из Китая через Амур построен у Благовещенска выше по течению: получится и быстрее, и дешевле, да и правильнее с точки зрения развития города и ТОРа.

Безусловно, сингапурцы внимательно мониторят то, что происходит на Дальнем Востоке России, но о степени их интереса, о том, насколько практическим он окажется, лучше поговорить после Восточного экономического форума, который пройдет во Владивостоке 3-5 сентября с.г.

Несколько лет назад был основан Российско-сингапурский деловой форум (РСДФ). Его деятельность способствовала росту двустороннего торгово-экономического сотрудничества, реализации перспективных проектов (например, в Татарстане). Не могли бы Вы более подробно рассказать о работе РСДФ в последние годы? Оказывает ли форум влияние на развитие Дальнего Востока?

Первый ежегодный РСДФ состоялся в 2006 г. О его проведении договорились Г.О.Греф и Ли Куан Ю, который внимательно следил за событиями в России и всемерно поддерживал развитие двустороннего сотрудничества. Он активно участвовал в работе форума даже после ухода из правительства, пока позволяло здоровье – до 2012 г. РСДФ внес весомый вклад в повышение взаимной информированности бизнесменов двух стран и налаживание контактов между ними: число его участников доходило до 800 человек.

Одним из постоянных участников форума является Президент Татарстана Р.Н.Минниханов. Его знают в Сингапуре, и он знает Сингапур очень хорошо. Во многом благодаря взаимному доверию Татарстан и является регионом-пионером в двустороннем сотрудничестве. Сингапурцы консультировали ОЭЗ «Алабуга», помогали создавать «Иннополис» и проводить Универсиаду в Казани. Однако главным совместным проектом, по словам Рустама Нургалиевича, является сфера образования, по уровню которого Сингапур входит в тройку лучших стран мира. Практически все руководители республиканского и муниципального уровня Татарстана прошли здесь курсы повышения управленческой квалификации. Несколько тысяч учителей из Татарстана получили необходимые знания о сингапурской системе среднего и профессионального образования и применяют их на практике. Насколько нам известно, интерес к этому опыту проявляют и в педагогических кругах соседних краев и областей.

Определенно, РСДФ оказал влияние и на дальневосточные регионы: руководство администраций большинства из них, включая губернаторов и вице-губернаторов, а также руководство Минвостокразвития имели возможность глубже познакомиться с сингапурской системой государственного и муниципального управления, а представители регионального бизнеса – установить необходимые контакты.

В этом году форум должен пройти в России в увязке с очередным заседанием Межправительственной Российско-Сингапурской комиссии высокого уровня, возглавляемой с нашей стороны Первым заместителем Председателя Правительства И.И.Шуваловым. Организацией форума занимается «Деловая Россия».

В Сингапуре сосредоточены филиалы и представительства крупнейших финансовых организаций мира. Не затруднили ли незаконные экономические санкции Запада против России получение кредитов, проведение транзакций в этой стране?

Сингапур с самого начала отмежевался от односторонних и нелегитимных западных санкций – здесь признают только рестрикции, вводимые Советом Безопасности ООН. Более того, Министр торговли и промышленности Лим Хнг Кианг неоднократно подчеркивал, что Правительство Сингапура будет продолжать всячески поддерживать сингапурские компании, ведущие бизнес в России.

Действительно, объем сингапурских прямых инвестиций в нашу экономику, превышающий 1 млрд. долл. США, не уменьшается, а портфельные инвестиции, осуществляемые в основном компанией «Джи-Ай-Си», одним из крупнейших в мире суверенных фондов благосостояния, также исчисляются миллиардами американских долларов.

Но влияние санкций определенно ощущается: сингапурские банки, не имеющие достаточного опыта в России и работающие в рамках контролируемого американцами финансового рынка, стали с особой тщательностью подходить к работе с российскими клиентами. В результате, как ни парадоксально, многие надежные компании, как российские, так и сингапурские, с выгодными сделками «уплыли» к западным банкам, в т.ч. из стран, участвующих в санкциях против России (в частности, американскому Citi Bank, британскому HSBC и немецкому Deutsche Bank).

Случаются и курьёзы. Например, российской компании «Спортмастер», имеющей здесь свое представительство и поставляющей спортивные товары на Украину, одним из местных банков было отказано в проведении оплаты «танков». В действительности, были отгружены майки, которые на английском языке называются «tank top», и представители российской компании в течение нескольких дней объясняли банку «нюансы перевода».

Есть ли примеры удачной работы российских фирм в Сингапуре? Кроме нефти и металлопродукции нуждается ли экономика Республики в иных поставках из России? Развивается ли сотрудничество в высокотехнологических областях?

Для создания более благоприятных условий финансирования экспортно-импортных операций еще в 1971 г. в Сингапуре было открыто отделение «Московского народного банка», ныне – компании «ВТБ капитал», входящей в группу «ВТБ», а для обеспечения надлежащего контроля за судоремонтом и судостроением в 1986 г. создано представительство морского Регистра СССР (сейчас – Российский морской регистр судоходства). В последние годы многие известные российские компании, такие как «Газпром», «Лукойл», «Фосагро», «ТМК», «Оргхим», открыли здесь свои офисы для работы на рынках Юго-Восточной Азии. Компания «Спортмастер» создала совместную с Институтом спортивных исследований Наньянского технологического университета лабораторию для разработки новых материалов, используемых в производстве спортивной одежды. Имеющая российские корни компания «Акронис» – мировой лидер в области безопасности хранения данных – открыла один из крупнейших в Сингапуре исследовательских центров с привлечением местных НИИ и университетов. Имеет здесь свою региональную штаб-квартиру и производитель мобильных телефонов компания «Йота», активно работает «Лаборатория Касперского».

В небольших объемах из России в Сингапур поставляются отдельные комплектующие для рентгеновских аппаратов, буровых установок, насосного оборудования и авиатехники, химпрепараты для производства электроники, бумажная продукция, радиоактивные изотопы и реактивы для медицины, конечно же, русская водка и икра.

В свою очередь, сингапурцы за последние годы поставили в Россию

11 современных судов обеспечения для шельфовых месторождений нефти и газа, в т.ч. ледокол «Варандей» (первый ледокол, построенный вне Европы). Все они успешно работают в Арктике, на Сахалине и в Каспийском море.

В работе находятся еще три судна, которые будут переданы заказчику уже в сентябре.

Так что перспективы для наращивания сотрудничества у России с Сингапуром есть. Помочь в поиске новых направлений и проектов могут Российско-сингапурский деловой совет и Деловой совет Россия-АСЕАН. Ну и, конечно, Посольство не стоит в стороне от этой работы.

Представьтесь, пожалуйста, нашим читателям. Расскажите, как Вам живется и работается в «каменных джунглях» островного государства. Сингапур – многонациональный и многокультурный город, расположенный на 63 островах. Есть ли в нём «островки» русской культуры, гастролируют ли концертные, театральные коллективы из России? Осуществляются ли между нашими странами контакты в области образования, науки, спорта?

Я, как теперь принято говорить, карьерный дипломат. Окончил МГИМО в 1973 г. и с тех пор работаю в МИДе. Сингапур – не первая страна Азиатско-Тихоокеанского региона, в которой я оказался по долгу службы.

С этим направлением связана практически вся моя профессиональная карьера. Много лет я проработал в наших посольствах в Ханое, а затем Бангкоке, был послом во Вьетнаме и Новой Зеландии, дважды руководил соответствующим территориальным департаментом МИД России.

Разумеется, неоднократно посещал Сингапур с краткосрочными командировками. Однако в ходе таких «наездов», предполагающих в первую очередь рабочие встречи, переговоры, консультации, многое остается «за кадром». Поэтому только сейчас, прибыв в начале апреля в Сингапур в качестве посла Российской Федерации, я имею возможность по-настоящему познакомиться с этой интереснейшей, дружественной нам страной, вокруг экономических достижений которой в мире сложилось множество легенд.

В Сингапуре живет, работает и учится несколько тысяч наших соотечественников. С 2008 г. действует так называемый «Русский клуб», стараниями энтузиастов открыт Центр русского языка, существует приход Русской православной церкви.

«Островками» русской культуры в Сингапуре фактически являются кафе «Русский дом», ресторан «Шашлык», ресторан «Буян», расположенный в Чайнатауне, ресторан-пивоварня «Бирфест» с нерусским названием, но с русской кухней. Здесь есть частная картинная галерея «11.12», продвигающая картины российских художников, которой руководит наша соотечественница Эльвира Шарова.

В Сингапуре достаточно часто выступают именитые российские художественные коллективы и артисты. В 2014 г. большими событиями в местной культурной жизни стали концерт классической музыки

«Русские ночи» в исполнении симфонического оркестра Сингапура под управлением специально приехавшего всемирно известного дирижёра Г.Н.Рождественского, блестящие выступления дирижёра В.А.Гергиева с Лондонским симфоническим оркестром и пианиста-виртуоза Д.Л.Мацуева.

В нынешнем году известный детский хореографический ансамбль «Ровесники» из г. Благовещенска Амурской области впервые участвовал в ежегодно проводящемся по случаю «китайского» Нового года красочном карнавальном шествии «Чингэй Парад».

В мае с.г. подписано межправсоглашение об учреждении в Сингапуре Российского культурного центра, который должен открыть новые возможности для пропаганды здесь нашей культуры и искусства, продвижения русского языка.

Сингапур, занимающий верхние строчки в международных образовательных и научных рейтингах, представляет для России особый интерес с точки зрения сотрудничества в области науки и образования. Можно отметить эффективность работы местной системы образования, в том числе средней школы, и высокий уровень коммерциализации научных достижений. В этой связи вполне объяснимо, что Республику регулярно посещают делегации Министерства образования и науки России, руководители учебных заведений среднего и высшего звена.

В Сингапуре делается ставка на развитие массовой физической культуры и спорта. Это уже приносит свои плоды. В международных соревнованиях по фехтованию, плаванию, игровым видам спорта, проходящих в России, нередко можно увидеть сингапурских спортсменов. Так, совсем недавно – в июле-августе с.г. – национальная команда участвовала в чемпионате мира по водным видам спорта в Казани, а самый известный сингапурский пловец Дж. Скулинг получил на этих соревнованиях бронзовую медаль в плавании на 100 м баттерфляем за день до празднования 50-летия Республики Сингапур. Естественно, эту победу он посвятил «золотому юбилею» независимости страны. В свою очередь, многие известные российские спортсмены выступают на крупных международных соревнованиях, которые проходят в Сингапуре. В прошлом году в сингапурском этапе чемпионата мира по автогонкам в классе «Формула-1» участвовал российский пилот команды «Scuderia Toro Rosso» Даниил Квят.

В этом году вновь ожидается его приезд, но уже в составе команды «Infiniti Red Bull Racing». Звезда мирового тенниса Мария Шарапова приезжала сюда на финал чемпионата женской теннисной ассоциации «WTA». Ожидаем ее участия в этом турнире и в октябре с.г.

Россия. Сингапур > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 23 сентября 2015 > № 2778581 Андрей Татаринов

Китай. Сингапур. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2014 > № 1209571 Бихари Каусикан

Удастся ли бесконфликтный переход?

Восточная Азия в процессе стратегической трансформации

Бихари Каусикан – посол по особым поручениям МИД Сингапура, советник министра иностранных дел по политическим вопросам.

Резюме Китай до сих пор бесплатно пользуется благами глобальной системы международных отношений, создатели и бенефициары которой уже не могут содержать ее без посторонней помощи. В той или иной форме, но придется платить.

Мир переживает длительный переходный период – глубинный сдвиг в балансе сил и соотношении идей. Современная международная система сформирована Западом, который установил фундаментальные понятия, учредил базовые институты и практики, задал направления развития. Эта эпоха приближается к концу. Будущее никто не способен предсказать, и мы не знаем, что сменит доминирование Запада. Но по крайней мере стоит рассмотреть некоторые проблемы, с которыми мы, вероятно, столкнемся.

Азия и современность

Ключевая проблема, стоящая уже 200 лет перед странами Азии, Африки, Ближнего Востока и Латинской Америки, – приспособление к современности, определяемой Западом. Лишь несколько стран, почти все в Восточной Азии, успешно справляются с вызовами. По иронии судьбы, международная система меняется сегодня в результате перемен, к которым эти государства принудил Запад. Япония первой встала на такой путь в эпоху Реставрации Мэйдзи в XIX веке. Но самый важный пример – Китай. Прежняя мировая модель утратила устойчивость тогда, когда Пекин принял решение отказаться от неработающей плановой экономики по коммунистическим рецептам в пользу рыночного хозяйства и интеграции в глобальное экономическое пространство. Меняя себя, Китай изменил мир.

Ведущие страны нуждаются в серьезной коррекции – как внутри-, так и геополитической. Поскольку катализатором перемен стал Китай, Восточная Азия – в эпицентре происходящего. То, каким был регион после Второй мировой войны, – во многом американское творение. Соединенные Штаты обеспечили стабильность, ставшую фундаментом десятилетий экономического роста и благоденствия. Самая трудная и болезненная корректировка предстоит во взаимоотношениях США и КНР. Исторически всякий переход от одного мироустройства к другому либо происходит вследствие конфликта, либо сам его порождает. Сегодня предпринимается беспрецедентная в мировой истории попытка бесконфликтного управления переходным периодом.

Вашингтон и Пекин мучительно нащупывают новый modus vivendi. Никто не считает это легким делом, и поиск равновесия займет не годы, а десятилетия. Китайско-американские отношения – уже наиболее важные в Восточной Азии, задающие тон всему региону. А в XXI веке они станут определяющим фактором для всего мира, оказывая влияние на все аспекты международных отношений, подобно американо-советским отношениям времен холодной войны.

Соперничество – неизбежный элемент взаимоотношений великих держав. Все усиливающиеся государства – ревизионисты по своей сути. Единственный вопрос – до какой степени? Они сами могут этого не желать и к этому не стремиться, но ревизия неизбежна в силу того, что подъем крупных держав подрывает существующий порядок, а это экзистенциальный факт, не зависящий от их намерений или желаний. По мере роста Китай автоматически будет становиться более напористым в стремлении воплотить в жизнь свои интересы. Признаки соперничества уже налицо. Конкуренция и определенная напряженность в отношениях между США и Китаем, таким образом, запрограммированы. Но конфликта можно избежать.

В отличие от американо-советских отношений, между Соединенными Штатами и Китаем, энергично включившимся в систему мировых рынков, нет острых, принципиально непримиримых идеологических разногласий. Советский Союз можно было сдерживать потому, что во многом он сдерживал себя сам путем строгой самоизоляции. Вашингтон и Москву в основном связывала необходимость избежать взаимного уничтожения. Но Китай сегодня – жизненно важная часть мировой экономики, а взаимозависимость Вашингтона и Пекина настолько глубока, что США могли бы точно так же пытаться сдерживать не КНР, а самих себя, а Китаю впору скорее исключить себя из Восточной Азии, чем пытаться вытеснить оттуда Америку. Это пустая затея и бесполезное занятие. Ни Соединенные Штаты, ни Китай не достигнут базовых национальных целей, не взаимодействуя друг с другом.

Это реальность, которая не слишком нравится обеим державам. Глубокая взаимозависимость сосуществует с не менее глубоким стратегическим недоверием. Фактически взаимозависимость усиливает стратегическое недоверие, поскольку обнажает и взаимную уязвимость. Это тем более справедливо, поскольку усиление КНР психологически тревожит многих на Западе. Считается, что Китай и некоторые другие государства Восточной Азии бросают фундаментальный вызов исторически сложившемуся западному мировоззрению, поскольку в регионе и прежде всего в Китае рыночная экономика процветает при отсутствии либеральной демократии. Это считается на Западе чем-то противоестественным.

Но подобная точка зрения не учитывает один неприятный исторический факт: все страны Запада стали капиталистическими задолго до того, как они превратились в либеральные или демократические. Западная форма демократии – следствие в высшей степени непредвиденных исторических процессов, поэтому нет никаких оснований полагать, что все и всюду будут ее копировать. Но эта аномалия вызывает глубокую тревогу и обеспокоенность на Западе, потому что Китай, в отличие, скажем, от Японии или Индии, хочет оставаться собой и не стремится стать почетным членом западного сообщества.

Китайский опыт опровергает западный миф об универсальности, порожденный образом мышления, который уходит корнями в монотеистические христианские традиции, а сегодня глубоко проник даже в наиболее светские западные общества. Он находится в самой сердцевине западного самосознания. Но это лишь миф, потому что интуиция подсказывает, что многообразие – наиболее явная характеристика мира, в котором мы живем. Многообразие – эмпирический факт. Любопытно, что либеральная мысль признает его в отношении жизни внутри западных обществ, но недооценивает в международном контексте. Универсальность, как она определяется Западом, может быть лишь навязана вопреки реальному положению вещей силой и доминированием, которые неуклонно ослабевают. Конечно, есть общие ценности, присущие всем культурам и сообществам. Но это базовые морально-нравственные нормы, которые не имеют большого практического значения для самоорганизации конкретных обществ.

За исключением горстки стран, в основном на Ближнем Востоке, любая политическая система сегодня легитимирует себя с помощью какой-то разновидности западной политической философии XVIII века, согласно которой суверенитет – производное воли народа, а не Божественного права или семейной родословной. Такова фундаментальная основа демократии. Вместе с тем очевидно, что японская демократия, например – не то же самое, что американская, а демократия в США заметно отличается от разных ипостасей европейской. Точно так же японская демократия – совсем не то же самое, что демократия, практикуемая в других странах Азии – допустим, в Южной Корее, Индонезии, на Филиппинах, в Сингапуре или Малайзии. Но все демократии в любом регионе мира соотносят себя с той самой философией XVIII века; даже у «народных демократий» Китая и Вьетнама обнаруживаются те же интеллектуальные корни. Совершенных людей или систем не бывает, и любая теория – как минимум дань, которую порок платит добродетели.

Это не просто абстрактные соображения, потому что со времени окончания холодной войны претензии на универсальность известных принципов и политических форм использовались для оправдания западной интервенции с целью изменения режимов в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Тот факт, что все вмешательства лишь еще больше дестабилизировали ситуацию, не вынудил Запад отказаться от теории универсализма, хотя глупые разговоры о «конце истории» сегодня сменились неловким замалчиванием. К тому же благоразумие заставило признать, что интервенция во имя универсализма возможна лишь против небольших и слабых государств. Это снизило градус напряжения, но не избавило политическое руководство многих стран от тревоги, порожденной подобным подходом Запада.

Вмешательство не всегда осуществляется военными средствами. Восточная Азия, включая Сингапур, неоднократно сталкивалась с тем, что Запад вмешивался в ее внутренние дела. Это какое-то наваждение или нездоровая страсть, от которой Запад не способен в полной мере освободиться. Не так давно появились сведения, что несколько британских парламентариев планируют посетить Гонконг, чтобы оценить продвижение города к идеалам демократии. Но британцы 156 лет управляли Гонконгом как колонией, а не демократией; жители Гонконга были для них не гражданами, а подданными. Тем не менее члены британского парламента пребывают в блаженном неведении относительно иронии, скрытой в их бесцеремонности. Это лишь один пример, наиболее ярко высветивший лицемерие британцев.

К сожалению, не все проявления этой манеры вести себя настолько забавны или безвредны. Западные лидеры часто берутся читать другим нравоучения в расчете на внутреннюю аудиторию или для сохранения собственного достоинства. Но они не в полной мере отдают себе отчет в том, что слова обычно имеют стратегические последствия.

КПК и дилеммы истории

Пекин глубоко озабочен поддержанием внутренней стабильности, которая приравнивается к сохранению ведущей роли Китайской компартии (КПК). История научила китайское руководство больше всего опасаться таких исторических периодов, какой наступил в наши дни, когда внутренние беспорядки совпадают с неопределенностью во внешнем мире. Поскольку коммунистическая идеология обанкротилась, КПК делает акцент на национализме и экономическом росте для легитимации власти. Но быстрый рост неизбежно порождает социальные трения и напряженность, а национализм – обоюдоострый меч, которым, как известно, легко пораниться. Так что компартия занята тонкой балансировкой, продолжительность которой зависит от успеха нового этапа амбициозных реформ, объявленных в прошлом году на Третьем пленуме XVIII съезда КПК.

В Китае не будет многопартийной системы по западному образцу, но политика становится более соответствующей привычным нормам. Давно минули дни, когда любой китайский лидер, каким бы он ни был, мог просто отдавать команды. Политическая система стала более плюралистичной из-за необходимости находить компромисс между интересами пекинской бюрократии и регионами, причем делать это приходится с оглядкой на общественное мнение, легко воспламеняемое через социальные сети. В Китае 500 млн пользователей интернета. К сожалению, в XXI веке «нормальная» политика все чаще становится нефункциональной. Это глобальное явление, вызванное столкновением теории XVIII века о суверенитете народа с коммуникационными технологиями XXI столетия. Социальные сети объединяют идею «народа» с мировоззрением отдельных людей или малых групп; они смешивают факты с мнением, обесценивают экспертную оценку и приводят в действие процессы, затрудняющие эффективное государственное управление. Посмотрим, как КПК справится с этим вызовом.

С учетом непростых обстоятельств можно простить китайскому руководству крайне подозрительное отношение к западной теории универсализма. Важно, что «новая модель отношений между великими державами», которую Китай предлагает Соединенным Штатам, основана прежде всего на уважении «ключевых интересов». Сохранение правления КПК – конечно, ключевой интерес, и кто может это оспорить? Проводить политические реформы непросто при любом политическом устройстве. Памятуя о травмах, которые нанесли советским гражданам плохо продуманные преобразования Михаила Горбачёва, китайские лидеры крайне осторожны, и это правильно. Не очевидно, что многопартийная система оптимальна для страны таких размеров, как Китай. Крах КНР может дестабилизировать не только Восточную Азию, но и весь мир.

В то же время лидерам Китая необходимо понять, что их слова и действия также имеют стратегические последствия. Если успешный и мирный переход невозможен без отказа Запада от претензий на универсальность либерально-демократических идеалов и признания того, что разные политические системы имеют собственную легитимность и интеллектуальное обоснование, то и Китай должен сопротивляться искушению триумфалистского национализма. Это тем более верно, потому что, в отличие от национализма других стран, современный китайский национализм имеет ярко выраженную внешнюю направленность.

Он сфокусирован на Японии. Китайцам скармливаются фильмы, телевизионные драмы, документальные ленты и публикации, напоминающие о зверствах японских оккупантов во времена Второй мировой войны. Но так было не всегда. По меньшей мере в двух случаях не кто-нибудь, а сам Мао Цзэдун отмахнулся от извинений за военные преступления на китайской земле, которые в 1964 г. принесла группа японских социалистов, а в 1972 году – премьер-министр Танака. Мао тогда ответил, что именно вторжение японской армии помогло КПК победить в Китае. В 1971 г. он то же самое сказал президенту Никсону.

В те годы компартия обосновывала свою легитимность главным образом классовой борьбой. Основное внимание уделялось не Японии, а Гоминьдану, и на самом деле именно Гоминьдан, а не КПК, вынес на себе все тяготы войны с Японией, тогда как коммунисты в основном наращивали мускулы для послевоенной борьбы за власть. Но как только Китай взял на вооружение рыночную экономику, понятие классовой борьбы утратило актуальность. И когда в 2002 г. КПК разрешила бизнесменам, работающим на частных предприятиях, – другими словами, капиталистам – вступать в свои ряды, аргументы о классовой борьбе окончательно потеряли смысл.

Но, оставаясь формально коммунистической партией, КПК не может превратить в фундамент национализма долгую и богатую историю Китая. Если имперское прошлое было таким славным, зачем понадобилась революция? Отношение КПК к собственной революционной истории и отдельным ее эпизодам, таким как катастрофический голод, вызванный непродуманной политикой «Большого скачка», а также культурная революция, унесшая и искалечившая множество жизней, да и к самому Мао – достаточно двусмысленно. Поэтому во избежание неудобных вопросов в отношении самой КПК национализм теперь приходится направлять вовне.

Нет сомнений, что в военные годы Япония совершила множество зверств и преступлений не только в Китае, но и в других странах Юго-Восточной Азии. Однако постоянное напоминание о горьких эпизодах Второй мировой сегодня, когда большая часть региона, за исключением Кореи, предпочла оставить это в прошлом, суживает Китаю поле для маневра. Педалирование этой темы осложняет и без того непростую корректировку во взаимоотношениях с США, главным союзником Японии, необходимую для мирного перехода. Заразный национализм бросает тень на отношения с небольшими странами, расположенными вдоль китайских границ. Их несоразмерность с КНР, особенно с точки зрения экономического веса, порождает тревогу и риск поляризации региона. Тем более что некоторые действия Пекина в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях заставили отдельные государства стремиться к более тесным отношениям с Соединенными Штатами.

Согласно древнекитайской традиции, важно исправлять названия. Неверные слова приводят к неверным поступкам и могут превратить в реальность самые серьезные озабоченности КНР. Более здравая позиция США в Южно-Китайском море уже становится очевидной и приветствуется многими государствами региона.

Естественно, что любая страна будет защищать то, что считает своим суверенным правом. И любая страна желает иметь лучшие вооруженные силы, какие только может себе позволить, потому что способность защищаться – жизненно важный атрибут суверенитета. Я не нахожу ничего необычного в претензиях Китая на господство в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях или в программе военной модернизации. Важно, как страна защищает свой суверенитет и как использует свои вооруженные силы. Останутся ли притязания на суверенитет в рамках общепринятых правил, включая процедурные нормы по внесению изменений в положения международного права, которые представляются устаревшими или несправедливыми, или они будут отстаиваться посредством односторонних действий, основанных на грубой силе? Именно этот фактор больше, чем какой-то другой, предопределит, станет ли «китайская мечта» кошмаром для всего региона. До сих пор Китай подавал разноречивые сигналы и вел себя непоследовательно. Долг великих держав – позаботиться о том, чтобы «китайская мечта» исполнилась лишь отчасти.

Любой китайский школьник знает о том, что Китай пережил столетнее унижение. КПК – последнее приближение к идеалу в цепи экспериментов, начавшихся с движений XIX века, нацеленных на «укрепление нации». После падения династии Цин в 1911 г. китайцы опробовали республиканскую идею, коммунизм, а теперь переключились на рыночную экономику ради накопления богатства и силы для защиты от внешних врагов. Уникальная история научила китайских коммунистов приспосабливаться к любым переменам. В отличие от бывшей КПСС, КПК возглавляют люди, которые не противятся новым веяниям. Это компетентные кадры, прошедшие жесткий отбор, проверку и остро сознающие цели и задачи, стоящие перед страной. Но поза и менталитет жертвы плохо вяжутся с образом великой державы.

Ускользающий статус-кво

Стоит ли ожидать, что Китай будет «ответственным участником» регионального и мирового порядка, который создавался без учета его мнения и который он считает повинным в столетнем национальном унижении? Для любой усиливающейся державы вполне естественно желать пересмотра существующего положения вещей, чтобы мировое сообщество больше считалось с ее интересами. Никакой статус-кво нельзя считать статичным или данным навеки. Соединенным Штатам, их друзьям и союзникам в Восточной Азии придется принять эту реальность. В то же время нельзя сказать, что нынешний региональный и мировой порядок совершенно неблагоприятен для КНР, по крайней мере в течение трех последних десятилетий именно он способствовал ее усилению. Поэтому у Пекина нет убедительных поводов для бунта и требований радикального пересмотра всех норм и установлений.

Если отложить споры по поводу суверенитета, главная проблема – не в ревизионизме Китая, а в том, что он до сих пор бесплатно пользуется благами глобальной системы международных отношений, создатели и бенефициары которой сегодня не могут позволить себе содержать ее без посторонней помощи. Вопрос, на который до сих пор нет ответа, – какую цену Запад, и в частности США, готовы заплатить за помощь Пекина. Возможно, сами китайцы еще не решили, какую цену запросить. Этим объясняются многие неопределенности переходного периода и непоследовательность внешней политики КНР, во многом зависящей от противоречивых требований общественного мнения. Оно больше не находится под контролем китайских лидеров, которые одновременно и боятся, и используют его.

При этом Китай крайне болезненно относится к спорам о суверенитете, поскольку придает им особое значение. В феврале этого года председатель КНР Си Цзиньпин встретился с бывшим премьер-министром и вице-президентом Тайваня Лян Чаном. Это была вторая встреча на самом высоком уровне, с тех пор как в 1945 г. Мао Цзэдун встретился с Чан Кайши, и данный шаг приветствовался китайской общественностью. В речи по этому случаю, которую газета «Женьминь жибао» опубликовала на первой странице под заголовком «Китайская мечта – осуществить великое воссоединение китайского народа», председатель Си рассмотрел встречу в историческом контексте, вспомнив оккупацию Тайваня иностранными державами во времена, когда китайское государство было слабым. В Тайбэе выступление восприняли неоднозначно. Описав возможное примирение и воссоединение с Тайванем как пример исправления исторической несправедливости в отношении слабого Китая, Си Цзиньпин оставил открытым вопрос о том, не предполагает ли это более широкое сведение счетов.

Обосновывая свои претензии на суверенитет над Восточно-Китайским и Южно-Китайским морями, КНР все больше ссылается на собственные исторические права. Это неизбежно поднимает уровень обеспокоенности и тревоги в соседних государствах, даже если исторические притязания Китая в данном случае отличаются от его притязаний на Тайвань. Пекин дал зарок, что его развитие будет мирным. Китайские лидеры внимательно изучили опыт Германии и Японии, чтобы избежать ошибок, которые привели эти нации к катастрофе. Нет оснований не верить Китаю, поскольку конфликт с США, по всей вероятности, может иметь только один исход. Даже в патовой ситуации власть КПК в стране значительно ослабеет. Согласно международному праву, история может играть роль при выяснении правомерности притязаний на территорию, но только если речь идет о суше, а не о морской акватории. При этом одни лишь исторические факты –

недостаточный аргумент для решения споров относительно суверенитета, потому что историю всегда можно по-разному интерпретировать, и толкование событий меняется по мере того, как всплывают новые факты и изменяются интересы сторон. Но похоже, что китайские лидеры попали в ловушку собственного нарратива. И это способно повести их совсем не в том направлении, в котором они сами были намерены идти.

Китайское правительство и народ гордятся своими достижениями. Никогда еще в истории столько людей не вызволялось из нищеты за такой короткий промежуток времени. Вместе с тем было бы опасной ошибкой пытаться понять сложные глобальные и региональные переходы с помощью упрощенческих подходов и лозунгов. Некоторые китайские интеллектуалы и даже официальные лица временами подходят к опасной черте и начинают хвастать: «Китай усиливается, а Запад переживает упадок». Однако изменения в распределении силы не абсолютны, а относительны. Глобальные модели торговли, финансов, инвестиций и производственных сетей, которые появились благодаря подъему Восточной Азии, не могут характеризоваться через географически определяемую дихотомию. Многие экономические маршруты сейчас идут через Китай, и в будущем их число увеличится. Тем не менее конечным пунктом торговых потоков чаще всего оказываются США или Европа. Китай, конечно, укрепляется. Но не стоит так уж доверять собственной пропаганде: Запад и, в частности, Соединенные Штаты не переживают упадок. Все, кто недооценивал изобретательность, устойчивость и решимость американцев, потом сожалели об этом.

Восточная Азия так быстро растет и развивается во многом благодаря контактам с Западом. Наиболее успешные страны региона, включая КНР, – те, кто смог наилучшим образом приспособиться к современности, сформированной Западом. Это позволило некоторым из нас, включая опять же Китай, «уйти из Азии», о чем мечтал японский реформатор эпохи Мэйдзи Фукудзава Юкити. Конечно, это не означает, что мы должны воспроизводить без какой-либо модификации западные институты, некритично принимать западную идеологию или жертвовать своей культурной идентичностью.

То, что мы вкладываем в понятие «Запад», также претерпевает изменения под давлением растущей Восточной Азии. Усиление Китая заставляет западные державы пересмотреть подход к проблематике Тибета и Тайваня. Это особенно справедливо в отношении тех европейских стран, которые надеются на помощь Китая в бедственное время. Пока условно и предварительно, но можно утверждать, что внутренние структурные изменения, навязываемые новой мировой экономикой, вынуждают некоторых на Западе задаваться вопросом, не могут ли либеральные ценности, доведенные до крайности, скорее навредить, чем принести пользу?

Мы все изменились. Не может быть никакого «столкновения цивилизаций», потому что традиционных цивилизаций в чистом виде больше не осталось, разве что на несущественной периферии. Поэтому нельзя сказать, что западная система вследствие внезапного катаклизма будет замещена азиатской.

Многомерный процесс социальных, экономических, политических и культурных метаморфоз происходит и набирает силу в Восточной Азии со времен Реставрации эпохи Мэйдзи. Этот путь никогда не был гладким, и впереди нас еще ждет множество непредсказуемых поворотов. Но траектория задана. Когда метаморфозы завершатся, появится новый гибрид, то есть новая мировая система. Сколько это займет времени, в какие конкретные институциональные формы выльется, какой непредвиденный ущерб будет нанесен в процессе и как это в конечном итоге отразится на международных отношениях – никто сегодня наверняка не знает.

Россия и азиатская стратегическая модель

Стратегическая обстановка в Восточной Азии уже стала более сложной и менее предсказуемой. Напряженность, вызванная притязаниями на контроль над морской акваторией, – наиболее очевидный симптом. Но эти проблемы будут не единственными и не самыми серьезными проявлениями новой стратегической неразберихи. Конечно, американо-китайские связи требуют корректировки в первую очередь. Но китайско-японские, японско-корейские и китайско-индийские отношения особенно деликатны и также нуждаются в аккуратной переналадке, слишком много здесь ловушек в силу долгой общей истории с множеством запутанных переплетений. В Юго-Восточной Азии также хватает сложностей и противоречий, требующих осторожности и деликатности в подходах.

Очевидных или легких решений не существует. И все же, если что-то и отличает Восточную Азию от других регионов за пределами Запада, так это ее неуемная жажда роста. Конечно, все страны считают экономический рост своей главной задачей, но немногие действительно имеют это в виду. Однако в Восточной Азии, за исключением Северной Кореи, рост – нечто гораздо большее, чем абстрактная политическая теория. Это главный способ, используемый правительствами для легитимации правления. Мир таким образом не гарантировать, и все же у стран Восточной Азии по крайней мере налицо сильная заинтересованность в том, чтобы свести к минимуму действия, способные подорвать экономический рост. Я утешаюсь тем, что эта своекорыстная заинтересованность – самая искренняя. Основной риск – конфликт по неосторожности, но не преднамеренная война.

Этот риск нельзя полностью сбрасывать со счета. Недавние действия государств, претендующих на акваторию Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей, повышают вероятность случайных конфликтов. Это лишний раз доказывает, насколько для сохранения стабильности важно постоянное нахождение здесь Соединенных Штатов. Замены нет. Китай не готов взять на себя подобное бремя, да и не вполне понятно, будет ли это отвечать его интересам. Без явного американского присутствия в Восточной Азии и заслуживающего доверия союза с США Япония, скорее всего, захотела бы обрести ядерное оружие, причем достаточно легко и быстро. Если Япония станет ядерной державой, вряд ли Южная Корея будет сидеть сложа руки. Сложностей и неопределенности станет еще больше. В то же время в Восточной Азии, в том числе среди друзей и союзников Соединенных Штатов, имеется консенсус относительно того, что нужна новая архитектура поддержания стабильности, которая заменит нынешнюю ставку на американскую армию. Военное присутствие США – необходимое условие стабильности, но одного его уже недостаточно.

Этот широкий консенсус сам по себе не гарантирует приемлемого для всех решения, и дебаты о новой восточноазиатской архитектуре отражают, как в капле воды, ту напряженность и соперничество, которые они призваны смягчить. Многие из такого рода неочевидных проблем сходятся в Юго-Восточной Азии, и Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) оказывается в центре дебатов, объектом разнонаправленного давления со стороны крупных держав.

В настоящее время есть два конкурирующих представления об оптимальном региональном порядке. Во-первых, это китаецентричное устройство, опирающееся на формат «Диалога АСЕАН – Китай» (10+1), а также на форум «АСЕАН плюс три» (АПТ), в который входят десять стран Юго-Восточной Азии с Китаем, Японией и Южной Кореей. Во-вторых, это более широкая и открытая система, опирающаяся на Восточноазиатский саммит (ВАС), представляющий собой АПТ плюс США, Россию, Индию, Австралию и Новую Зеландию.

С учетом растущей значимости Восточной Азии в мировой экономике, а также стратегического веса Китая и Соединенных Штатов, исход дебатов по поводу архитектуры Восточной Азии окажет наибольшее влияние на глобальную модель XXI века. Западные обозреватели, толком не понимающие, что именно они обозревают, отмахнулись от этого стратегически важного выбора, посчитав его узкопрофессиональной темой. Ни один из вариантов пока не предрешен, поскольку и «10+1», и АПТ, и ВАС – лишь эксперименты. Но предпочтения КНР уже понятны. На специальном совещании министров иностранных дел стран АСЕАН и Китая, состоявшемся в августе 2013 г. в Пекине, Китай предложил целый ряд честолюбивых и подробно расписанных политических и экономических проектов. Они, вне всякого сомнения, будут выгодны всему региону, но если довести их до логического завершения, они свяжут Юго-Восточную Азию и Юго-Западный Китай в единое экономическое и стратегическое пространство. Тогда Япония и Южная Корея окажутся перед «выбором Хобсона» («выбор без выбора»): присоединиться или быть вытесненными на периферию вместе с США.

Существенная часть территории России находится в Восточной Азии или примыкает к ней. Россия – член ВАС и АТЭС. Но российские лидеры больше сосредоточены на Западе, хотя непонятно, почему Москва до сих пор не размышляла достаточно глубоко о том, как наилучшим образом позиционировать себя в трансформациях Восточной Азии. В настоящее время Россия не играет значимой независимой роли в изменении баланса сил этого региона. Есть даже основания полагать, что некоторые инициативы Москвы могут противоречить ее долгосрочным интересам. Например, Россия предложила концепцию «неделимой безопасности» в Северо-Восточной Азии. Почти все страны – члены ВАС, кроме Китая, считают ее попыткой подорвать американоцентричную модель безопасности. Я прекрасно понимаю, почему Кремль считает угрозой натовскую архитектуру безопасности на ее западных границах. Но кто сказал, что интересы России на востоке должны непременно быть идентичны ее интересам на западе? Озабоченность действиями США и Евросоюза на западных рубежах не должна затуманивать суждения российских лидеров по поводу Восточной Азии, где Россия сейчас отнюдь не является главной целью. Напротив, существующая система, основанная на балансе, открывает Москве пространство для маневра в качестве независимого игрока, несмотря на ее растущую обеспокоенность из-за ситуации с безопасностью к западу. Альтернатива – система, выстроенная вокруг Китая, в которой Россия почти неизбежно окажется младшим партнером. А это не та позиция, которой должна удовлетворяться великая держава.

Китай. Сингапур. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2014 > № 1209571 Бихари Каусикан

Сингапур. США. Россия > СМИ, ИТ > itogi.ru, 25 марта 2013 > № 791764 Сергей Белоусов

Параллельный мир

«Итоги» начинают новый проект под названием Startup, где самые успешные и харизматичные предприниматели страны расскажут в подробностях о том, как создавали свой бизнес с нуля. Итак, знакомьтесь: основатель компании Parallels Сергей Белоусов, который воспарил над облаками

Сергей Белоусов — персонаж уникальный. Он один из немногих российских предпринимателей, кто смог основать бизнес за рубежом, а большую часть персонала держать в России. В 90-е Белоусов покорил Силиконовую долину и финансовый центр в Сингапуре, а потом вернулся на родину — помогать отечественным стартапам вставать на ноги. О том, как все начиналось, Сергей рассказал «Итогам».

— Сергей, у вас могла бы быть хорошая карьера ученого. Когда появилась мысль, что можно работать на себя?

— У меня и имелось четкое понимание, что надо заниматься наукой. Но в СССР была специфическая ситуация. Скажем, начальник буровой вышки зарабатывал существенно больше, чем профессор ЛГУ. И если нужны деньги, то их надо добывать в буквальном смысле своими руками. Строительством домов, ремонтом крыш и дверей, установкой телефонных станций, покраской швов, мойкой окон. Это я перечисляю только те вещи, которые делал сам.

— И много зарабатывали?

— Стипендия в Физтехе была 55 рублей. Повышенная — 101 рубль. В основном именно ее я и получал. За лето бесперебойной работы можно было заработать две-три тысячи. Для сравнения: профессор в вузе получал 400 рублей. Помню, мы ездили с соседом по общаге на стройку в Монино. Вставали в пять утра, ехали из Долгопрудного на электричке до Савеловского вокзала, оттуда на автобусе до Новослободской, потом на метро до Комсомольской и снова на электричке до Монина. Работа начиналась в семь утра, а заканчивалась где-то в девять вечера. Домой возвращались к полуночи.

Я понял, что занимаюсь бизнесом, существенно позже того, как начал им заниматься. Например, надо было однажды отремонтировать потолок и вставить решетки на первом этаже общаги, ребята собирались там сделать кофейню. Я нахожу двух человек, мы вместе покупаем где-то решетки, договариваемся, монтируем. Попутно изучаем, как это делается. Считалось, что студенты Физтеха могут все. Когда переходил в бизнес, то вышло, что я, оказывается, бизнесом уже занимаюсь.

На четвертом курсе я зачем-то первый раз женился. Было это в феврале 1992 года. После этого я решил, что раз я женился, то мне нужно срочно ехать за границу. Среди физтеховцев это было очень популярно тогда поехать в какой-нибудь хороший университет, там доучиться, подработать, стать профессором и так далее. Я резко стал учиться. Написал диплом, поступил в группу Ландау — самое крутое из возможных мест на факультете. Сдал кучу спецкурсов. И бах — наступило лето.

В общем, я нашел для себя приработок. Создал с другом Борисом компанию «Физтех-колледж», которая готовила абитуриентов к поступлению в МФТИ, МГУ, МИСиС, Бауманку. Арендовали 14 школ в Москве, наняли преподавателей. Заработали тогда примерно пять тысяч долларов на двоих. Правда, это был мой первый, скажем так, негативный опыт. Борис, который меня попросил все организовать, но сам ничего не делал, отдал мне только 500 долларов...

Потом пришлось искать что-то новое. У моих друзей была фирма под названием «Торнадо», которая занималась продажей всего и вся. Они нанимали коммивояжеров, которые должны были все это реализовать. Кинули жребий — мне досталось Кемерово и партия кроссовок. Помимо них я взял еще прайс-лист какой-то компьютерной фирмы. И до кучи решил еще распространить российский генеральный регистр — отечественная версия Yellow Pages. На регистре я заработал порядка тысячи долларов, от ребят получил еще пятьсот. И продал несколько дохлых и убитых компьютеров.

После этой поездки появилось много контактов. Подрабатывал в компьютерной фирме: поменять процессор, уменьшить количество памяти, вынуть лишние дисководы. Все это нужно было делать быстро. Я для этого нанимал людей — ходил по коридору общежития и кричал: «Кто пойдет? Даю 100 рублей!» Тогда всем нужны были деньги. Шел 1992 год. Все было несбалансированно. Например, однокомнатную квартиру в Москве умудрялись за 1000 долларов купить. А «Жигули» — за 10 тысяч долларов. Ходили разные курсы рубля. Можно было поменять деньги по 60 копеек за доллар, а где-то — за 3,6 или 20 рублей.

К октябрю я понял, что пора принимать решение. Пришел к человеку, которому оказывал помощь с компьютерами, и говорю, что уезжаю в Турин или США. Он говорит: «Подожди. Давай ты мне поможешь организовать сборку». Я опешил. Какую сборку? Я этого никогда не делал. Он говорит: «Все просто. 3500 долларов в месяц зарплата. Плюс 3,5 процента от оборота. Это еще пять тысяч долларов. Ты работаешь октябрь, ноябрь и декабрь. Зарабатываешь себе 15—20 тысяч долларов и уезжаешь за границу, как король». Согласился.

Прихожу в подвал, смотрю, там какие-то люди бегают. Многие, кстати, продолжают у нас в Parallels работать. Как мне ими руководить? Думаю, переставлю-ка столы. Вижу, что они на склад ходят через этот мебельный лабиринт, а надо их заставить ходить по прямой. Это было первое менеджерское решение. Дальше стали покупать комплектующие в Москве у разных людей и собирать компьютеры. И к концу декабря я понял, что заработал 15 тысяч долларов. Что делать? Надо уезжать. Но, с другой стороны, глупо. Дай-ка, думаю, открою такую же небольшую компьютерную фирму.

В 1991-м персональных компьютеров практически не было. На рынке —только советские аналоги и куча не совместимой с западными технологиями ерунды. А уже в 1993 году их продавался миллион. Гигантский рост! Мы удачно попали в это окно. В общем, решили открыть с другом фирму в Питере. Пришел к своему партнеру и говорю, что ухожу, собираюсь открыть фирму в Питере. На что Сергей говорит: «Знаешь что, хочу пригласить тебя быть акционером. Давай у тебя будет 22 процента бизнеса. И вот тебе 42 тысячи долларов, которые являются частью твоего заработка». У нас тогда было шесть акционеров. Мы понятия не имели, что такое акционеры и что такое корпоративное право. Деньги делились согласно трудовому коэффициенту. Первый год собирались и обсуждали, какие проценты кому дать. Кого-то могли исключить. Примерно в такой форме: «Ты больше не акционер».

Начиная с этого момента я не испытывал нехватки кэша. Хотя еще продолжал жить в общежитии в комнате с четырьмя людьми. Не было ванной и туалета — один на этаж. Но тогда «квартирный вопрос» на меня не давил. К концу 1994 года, когда я стал уходить из компьютерной фирмы, у нее был оборот уже 100 миллионов долларов. Когда продал свою долю, на руках оказалось 2,5 миллиона долларов.

— Значит, первого миллиона у вас не было? Сразу два с половиной?

— Получается, что так. Мне было тогда 23 года.

— Все потратили?

— Что-то, конечно, потратил на себя, но мало. Самые большие деньги, которые я тратил, — это финансирование Parallels и Acronics.

— Даже машину не купили?

— Когда я еще работал в первом бизнесе, у нас с другом пополам был «Москвич». Потом купил себе «четверку». Потом купил «шестерку», а следом уже первую иномарку — Saab 9000. Ехал на ней однажды в Питер по трассе со скоростью 239 километров в час. У гаишников даже радар не смог показать, на сколько я нарушил. Потом была Mitsubishi Pajero, которую угнали и пытались угрожать: в салоне были важные документы и много денег. Но с бандитами быстро разобралась наша служба безопасности, и документы вернули.

— О, была своя крыша?

— Мы организовали свое охранное агентство. Помогли отставному полковнику милиции открыть офис, оборудовать оружейную комнату. У него были связи. Это агентство, кстати, до сих пор нас охраняет. Всем ясно, что в нормальной стране мелкой компьютерной фирме не нужно иметь охрану, но в начале 90-х это было необходимо. Теперь — нет.

— Как вы стали заниматься сборкой телевизоров?

— Еще до этого мы с моим партнером Ильей Зубаревым пытались заниматься сотовой связью и создали компанию «Вестком», которая должна была оказывать услуги пейджерной и мобильной связи в Тольятти. Потом появилась уже собственная компьютерная компания «Фалькон», которая на пике имела выручку 40 миллионов долларов в год. Она всегда была прибыльная, и после того, как заработали на ней деньги, мы ее продали.

После этого появилась Rolsen. Опять-таки никакого специального плана собирать телевизоры у меня не было. В первой компьютерной компании мы наладили хорошие отношения с корейскими поставщиками, в частности с LG. А точнее, с одним из ее менеджеров, который потом стал соучредителем Rolsen. Он меня убедил, что это очень перспективное занятие — покупать разобранные телевизоры за рубежом и собирать их здесь, в Москве. Это на самом деле было абсолютно неперспективно: компьютерная фирма не может продавать телевизоры, так как у нее совершенно другие каналы продаж. Потом в 1994-м, когда я уходил из фирмы, телевизоры мы забрали и начали потихонечку собирать другие модели — Hitachi, Samsung, Toshiba, Funai. А в 1999—2001 годах уже появилась марка Rolsen.

— Где собирали, завод строили?

— Самую первую партию уже не помню, где собрали. Потом делали это в Зеленограде, а еще чуть позже — во Фрязине. Процессом руководили ребята из Физтеха. В нормальном мире это делается так: просто покупается готовый завод за 100 миллионов долларов. В мире, в котором существовали мы, не было возможности достать 100 миллионов долларов. Поэтому мы покупали всякий мусор и налаживали производственный процесс так, как мы его видели в Китае или Корее.

— Чертежи где брали?

— Они были доступны, люди их давали мне во время поездок по Азии. У нас там были фабрики, даже собственные. Это стоило не очень дорого — купить фабрику в Китае. И вот мы в 1995 году с моим партнером решили, что будем попеременно проводить время в России. Либо он, либо я. Тогда еще всякие были проблемы — бандиты, наезды и прочее. Мы думали, что так вероятность потерять бизнес меньше. Если на него наедут, то я буду за границей и приеду его спасать.

— Помогло?

— Получилось так, что я уехал в Сингапур и потом оттуда редко приезжал. Болтался между Сингапуром и Сан-Франциско и иногда приезжал в Москву. Покупал комплектующие, искал заводы, чертежи, автоматы и прочее. А партнер в Москве занимался организацией производства, продаж. Когда мы в 1995 году организовывали Rolsen, я в течение месяца рисовал чертежи — где кто сидит, оргструктуру, писал устав, но будучи за границей.

— То есть вы переехали насовсем?

— Я никогда не переезжал жить в Сингапур. С 1994 по 2001 год я 150 дней в году проводил в Сингапуре, а остальное время ездил между разными местами. В Сингапуре, в Азии, Америке, России, Европе. А начиная с 2001 года я 150 дней провожу в России.

— Как вы думаете, начинать бизнес в 1995 году было сложнее, чем сейчас?

— У меня такой склад ума, что мне не очень понятна природа слова «сложно». Любой бизнес — это командная игра, в которой ваша команда должна выиграть у других. Деньги зарабатываются, только когда есть сложности, а предприниматели и менеджеры занимаются тем, что делают сложные вещи простыми. Действительно, в 1995-м трудно было найти офис. Но, с другой стороны, что значит трудно? Мы его сразу нашли.

— Взятки давали?

— Я стал больше времени проводить в России лишь в 2001 году. Тогда уже появились такие компании, как Parallels и Acronis. И в 90-е существовали другие трудности. Было принято, например, угрожать партнерам или пытаться организовать на них юридические наезды. Но у нас специфический бизнес. Нашим главным активом были люди либо сложные инженерные процессы. И поэтому нас все это в меньшей степени касалось. Практически мы были в перпендикулярной с властью плоскости. Если вы владеете недвижимостью, то у вас есть актив. Тогда понятно, что можно отбирать. А здесь что? Отобрал, рабочие разошлись, перестали покупать у поставщиков, которые находятся в Корее. Корейский завод прекратил производить и собирать платы для наших телевизоров по разработанным нашими инженерами чертежам, и все перестало работать. Если убрать меня, моего партнера и еще трех человек, бизнес резко начнет терять деньги.

— Rolsen сразу вышел на самоокупаемость?

— Практически сразу. Мы гарантированно зарабатывали на сборке. LG давала нам товары, которые мы для нее производили. Мы фактически пользовались тем, что LG в те времена не могла нормальный завод построить в России. Поэтому им нужны были посредники вроде нас.

— Когда перестали заниматься Rolsen?

— Активно — в 2000 году. А совсем — в 2003-м. Сейчас я даже не знаю, где у Rolsen офис. Хотя формально являюсь ее акционером.

— Путь в софтверный бизнес тоже был случайным?

— Еще как. В 1995 году один из моих сотрудников Ивар Мартин жил тогда в Чикаго и работал напротив здания, где был сделан первый в мире интернет-браузер — Mosaic. Потом эти же ребята сделали Netscape. Например, Марка Андриссена, который раскрутил Instagram, он знал лично. Но для меня это был пустой звук, и про Силиконовую долину я ничего не знал. Он мне посоветовал открыть офис в Сан-Франциско, чтоб точно так же, покупая комплектующие в Юго-Восточной Азии продавать уже не только в России, но и в Америке. Сначала офис был виртуальным, потом сняли реальную комнату на 20 квадратных метров. В 1995 году, когда бизнес Фалькона быстро рос, стало понятно, что для его нормального функционирования нужно было связать воедино бухгалтерию, складской учет и продажи и правильно делать финансовое планирование. Мы перевели в офис в Сан-Францизко Олега Мельникова, это один из со-основателей и старший вице-президент Parallels, который и занимался выбором ERP-системы. Я тогда был поражен: как это - софт за деньги (смеется)! Мы взяли разные системы на дистрибутивах, пытались их взломать, но они не взламывались. Кроме того, к ним выходили обновления, и стало понятно, что нелегальную копию ERP-системы использовать не получится. Взломать — это все равно, что переписать заново. Из 16 рассмотренных систем выбор остановили на Solomon Software, которая давала 2 бесплатные копии своей системы своим реселлерам. Но, чтоб стать реселлером надо было сдать экзамены и пройти сертификации. Олег сдал экзамен, прошел сертификации, и мы получили систему и стали перепродавцами этой компании на Россию, заплатив всего лишь 495 долларов. Но чтобы быть официальным ресселером, надо было реально продавать эту систему в России.

После нескольких попыток стало понятно, что продажи не идут. Программное обеспечение Solomon Software для России никак не подходило. Во-первых, оно не было переведено на русский язык, и программа не соответствовала стандартам российской бухгалтерии. Во-вторых, тогда никто не хотел платить большие деньги за программное обеспечение. А статус ресселера надо было как-то поддерживать. И тут я подумал, попробую-ка я ее продать в Сингапуре. В начале 1996 года нанял на работу сингапурца Дина Ханифа (Dean Haniffa), который предложил мне стать эксклюзивным дистрибутером Solomon Software на Азию. Мы связались с компанией, после чего нас перекинули на главу отдела международных продаж Джона Хауэлла - он впоследствии стал со-основателем Acumatica. Джон предложил сначала написать бизнес-план развития нашего дистрибуторского бизнеса, мы написали его за три дня и отправили. Он предложил встретиться, а уже через день я заявился прямо к нему в офис в Финдли, Огайо. Этот факт поражает его до сих пор, потому что лететь и ехать до них часов 30. Я летел рейсом Сингапур-Лондон-Колумбус, после чего еще два часа ехал на машине до города. Там у них была штаб-квартира. Надо сказать, полная дыра. Так, в 1996 году мы все-таки начали успешно продавать их продукт.

— И вошли во вкус?

— Я тогда много времени проводил у своего друга Жени Демлера, который сейчас является профессором Гарварда. Мы с ним еще в Москве жили в одной комнате в общежитии. Он мне рассказывал всякие истории, как университетские ребята ушли писать программы для фондового рынка, заработали кучу денег, а теперь ездят на Ferrari. Или другие парни, решившие заняться написанием антивирусных программ, открыли компанию, продали ее, заработали 200 миллионов долларов. Их выгнали из университета за то, что они себе накупили роскошных домов и автомобилей. Профессора в Америке вообще должны вести пуританский образ жизни. У самого Жени была Toyota Celica1985 года с дырявой крышей, через которую на голову капал дождь. Все это он мне рассказывал не как историю успеха, а как некий позор. Но меня это заинтересовало, и я стал пытаться писать софт.

— Какое первое впечатление от Силиконовой долины?

— Я уехал в Сингапур и мне казалось, что это страна третьего мира. Но там, на удивление, оказалось очень чисто. Приехал в Германию — там тоже очень чисто. Думал, приеду в Калифорнию, буду поражен. Приземляюсь 12 мая 1995 года в аэропорту Сан-Франциско, который, как оказалось, был чуть ли не самым худшим аэропортом среди мегаполисов США. Кругом грязь, ужасная таможня с очередями.

Меня встречает мой друг Женя и везет на своей «тойоте» под дождем по разбитой 101-й дороге. Я потом понял, что это — главная дорога Силиконовой долины, где по одну сторону Oracle, а по другую — Microsoft. Он меня поселил по его меркам в роскошный отель, который на самом деле был мотелем. И говорит: «Пошли на бал».

Приезжаем, а это студенческий бал, где раскрашенные девочки пьют какую-то гадость из тазиков, смешивая вино, водку и прочее вместе. Он меня не смог отвезти домой, и я шел четыре мили пешком под холодным дождем. Был очень злой и на следующий день потребовал Женю отвезти меня в самый лучший отель. Я ведь собирался бизнес открывать в Америке. Ко мне будут ходить юристы и инвесторы.

Приезжаем в отель в Сан-Франциско, я оформляюсь и не глядя подписываю чек. Женя меня дергает за рукав, а там стоит цена — 780 долларов за ночь (в Сингапуре это стоило бы в районе 100 долларов). А зарплата у Жени была около 1800 долларов. Я чуть не поперхнулся, но сделал вид, что это мелочи. У меня были с собой большие деньги. Но тратить крупные суммы наличных я не привык. Я бы и сейчас скорее всего не стал бы останавливаться в отеле, стоимостью 780 долларов за ночь. Потом мне нужна была машина. Говорю Жене, что нельзя ездить на таком корыте. Поехали покупать. Обошли несколько салонов, и нам посоветовали купить только что появившуюся в продаже БМВ 7 серии. Я тогда ходил в рваных кроссовках и зеленых штанах с дырками на коленях. Приезжаю в дилерский центр и выкладываю на стол продавцу наличными 98900 долларов. У него глаза на лоб полезли. Молодые гаражные миллиардеры появились позже — в 1996-1999 годах. Если бы я уже пришел в 1999 году даже голым покупать машину, никто бы не удивился.

— Но начали писать софт в Сингапуре?

— Да, тот офис мы открывали для Rolsen, ну и для связей с Solomon Software. Потом я привез в Сингапур Стаса Протасова, который стал сооснователем Parallels, и мы решили писать программы на Windows NT. Это была очень модная операционная система. Будучи физиком-теоретиком, я плохо разбирался в программировании и не знал, что на Windows нормальные люди не работают. Мы пошли в офис Microsoft в Сингапуре, где встретили сумасшедшего индуса по имени Венки Чар. Нам дали правительственный грант, наняли троих людей, и дело пошло. А в 1997 году в Сингапур с очередным визитом приехал сам Билл Гейтс. Ему решили показать лучшие компании, которые работают на его архитектуре, в том числе нас. Он провел с нами минут двадцать, после чего у нас снесло напрочь крышу, и я решил, что мы самые крутые инженеры. Это была неправда, но мне так казалось. К концу 1997-го выходит пресс-релиз, на котором изображены Билл Гейтс и я. После этого я начал всячески давить на Solomon Software, которая была местечковой компанией с оборотом в 100 миллионов долларов. Эти ребята действительно решили, что мы крутые, и отдали нам 90 процентов своего продукта на аутсорсинг для перевода на новые технологии.

В 1998 году мы сколотили хорошую команду в Сингапуре из 60 человек. В частности, один из них был знакомый, который уехал в Архангельск жить в деревню, так как у него закончились деньги. Когда мы ему позвонили, он как раз готовился к зиме, заготавливал дрова... Так, в 1998—1999 годах мы делали софт для Solomon Software и нескольких других компаний.

— Как вы начали программировать, не имея никакого опыта?

— Ну, необходимую базу знаний я в Физтехе все же получил. А дальше — самообразование. Прочитал пять шкафов книжек, получил сертификацию Cisco, Microsoft и Solomon. Научился сам программировать на C++, Java, Visual Basic. Я всех своих людей тоже пропустил через этот зубодробительный процесс. Помню, как ездил по миру с чемоданом, который весил около 70 килограммов. В него я складывал книжки. Такой вот переходный был этап.

— То есть уже не по наитию начали бизнес делать?

— Серьезным бизнесом я стал заниматься только спустя лет пять. В 1999-м стало ясно, что на интернет-рынке надулся колоссальный пузырь и он скоро лопнет. Первая идея, которая пришла мне в голову, — венчурный инжиниринг. Мне казалось тогда, что это я сам придумал такой термин. Суть была в следующем. Если вы организуете инженерную команду в Силиконовой долине, то платите 10 программистам, скажем, два миллиона долларов в год. Если вы работаете с нашей готовой командой, то платите нам 500 тысяч долларов в год и даете долю. Я познакомился с людьми из Техаса, которым как раз нужна была такая команда для проекта под названием E-economy. Мы ходили по венчурным фондам и в результате нашли дураков, которые дали 1,5 миллиона долларов.

Я помню, что это была фантастически стрессовая работа. И вот сидим мы однажды в конференс-руме, и я чувствую, что-то происходит с животом. Поднимаю майку, и в помещении все аж вскрикнули. На животе выскочила огромная черная язва. Буквально за 5—10 минут. Пришел к врачу, а он прыгает от радости: «Какая удача! Это такой редкий случай!» Оказалось, что это такой опоясывающий лишай, который возникает от сильного стресса...

Потом нам подсказали, что лучше бы нашей замечательной команде заниматься облачными приложениями. Я стал разбираться, что это такое, и понял, что это очень интересная область. Так в начале 2001 года мы стали делать Parallels.

— Компанию с нуля строили?

— Еще в 1999 году мы с Олегом Мельниковым, Юрием Цибровским и Яковом Зубаревым разработали несколько идей софта, который позволял предоставлять приложения из дата-центров провайдеров через Интернет. В современном мире такая модель потребления называется облачной, а в те времена называлась ASP (application service provider). Так была создана компания SWSoft, которая получила известность благодаря программным решениям виртуализации и автоматизации для ASP-провайдеров. В каком-то смысле мы опередили время, рынок был еще не готов, потому что каналы связи и интернет были мало скоростными и очень дорогими, отсутствовали готовые программы для потребления из облака, потребители не были готовы начать использовать программы, работающие в дата-центре провайдера, а не у них в офисе. Сегодня все эти сдерживающие факторы уже преодолены.

В 2005 году SWsoft покупает небольшую компанию Parallels, которая занималась похожими технологиями. Сначала ее развивали как отдельную бизнес-единицу со своим брендом и продуктовой линейкой, а в 2008 мы объединили SWsoft с Parallels и назвали объединенную компанию Parallels в силу разного рода причин, но главным образом потому что бренд Parallels был лучше узнаваем в мире.

— Как рос оборот у Parallels?

— В 2000 году был ноль долларов, в 2001-м — 50 тысяч, в 2002-м — 500 тысяч, в 2003-м — 2,5 миллиона, в 2004-м — 6 миллионов, в 2005-м — 16 миллионов, в 2006-м — 35 миллионов. Дальше — умолчу.

Компания SW Soft была основана в Сингапуре и Америке. Я сидел в офисе в Остине, штат Техас. Олег Мельников и Стас Протасов находились в Сингапуре. И только потом мы перевели этих несчастных инженеров из теплого Сингапура в холодную Россию. Но изначально компания не была российской.

— Почему перевели разработку в Россию?

— Банально не было денег. Здесь люди были дешевле. Сейчас, кстати, уже не намного. Они просто хуже живут. За те же деньги в Сингапуре у них была бы более приятная жизнь.

— Два года назад вы официально ушли с поста гендиректора Parallels. Надоел бизнес?

— Мне нравится создавать новое, и теперь у меня свой венчурный фонд — Runa Capital. Мы вкладываем в очень перспективные стартапы.

— Что значит «перспективные»?

— Нужно работать, ориентируясь на западные рынки.

Артем Никитин

Анкета

Имя Сергей Михайлович Белоусов.

Компания Parallels, Runa Capital.

Вид бизнеса Информационные технологии.

Возраст Родился 2 августа 1971 года.

Место рождения Ленинград.

Образование В 1995 году окончил МФТИ.

Год и возраст вступления в бизнес В 1992 году создал с другом компанию «Физтех-колледж», которая готовила абитуриентов к поступлению в МФТИ, МГУ, МИСиС и Бауманку. Заработали 5 тысяч долларов на двоих.

Когда получили первый миллион Миллиона не было. Было сразу два с половиной. Мне было 23 года — я тогда забрал свою долю в фирме по сборке компьютеров.

Нынешнее состояние Есть оценки Forbes. Если говорить о других людях, то у кого-то Forbes оценивает состояние в 20 раз больше, а у кого-то в 5 раз меньше. Сколько лежит у меня в банке, не скажу. (По оценке Forbes за 2011 год — 400 миллионов долларов. — «Итоги».)

Цель в бизнесе Любопытство.

Место жительства Сингапур, Лондон, Москва, самолет.

Отношение к политике Участвовать не могу, так как являюсь гражданином Сингапура.

Сингапур. США. Россия > СМИ, ИТ > itogi.ru, 25 марта 2013 > № 791764 Сергей Белоусов

Сингапур. Китай. Индия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 сентября 2009 > № 2906318 Джордж Ео

Эпоха великой переоценки

Джордж Ео

© "Россия в глобальной политике". № 4, Июль - Август 2009

Джордж Ео – министр иностранных дел Сингапура. Данная статья основана на его выступлении в Кэмбриджском университете 27 марта 2009 года.

Резюме Нельзя отрицать, что торговля – это игра с положительной суммой, но выгода от нее никогда не распределяется равномерно. Поэтому во многих странах будут возрастать протекционистские тенденции, что в долгосрочной перспективе отрицательно скажется на их экономике.

Пока мы не знаем, станет ли нынешний кризис переломным событием всемирной истории. Об этом можно будет судить только по прошествии времени.

Однако масштаб кризиса становится яснее. Никому не известно наверняка, где его дно и как долго он продлится. Между тем, по самым скромным оценкам, разорятся десятки тысяч компаний и десятки миллионов людей потеряют работу. Кризис, который начался как финансовый, превратился в полномасштабный экономический. Для многих стран ухудшение экономического положения приведет к политическому кризису. В некоторых государствах правительства, предпринимая поспешные шаги под сиюминутным политическим давлением, причинят еще больший вред своей экономике.

В декабре прошлого года Financial Times в редакционной статье писала, что Федеральная резервная система Соединенных Штатов действует вслепую. Но на самом деле все правительства работают, плохо разбираясь в обстановке. Рынки нестабильны именно потому, что никто точно не представляет, какие политические меры окажутся действенными.

Я помню, как один старый семейный врач объяснял, что всякое заболевание должно протекать естественным путем. При лечении следует учитывать, как развивается болезнь. Попытки ускорить процесс могут ухудшить состояние больного. Хотя, возможно, понадобятся чрезвычайные меры и симптомы удастся смягчить, организм следует лечить изнутри, после чего меняется его иммунологический статус.

Австрийский (и американский. – Ред.) экономист Йозеф Шумпетер понимал значение разрушения ради созидания. Конец экономического цикла не возвращает экономику в то состояние, в котором она была в его начале. Во время спада фирмы разоряются, люди теряют работу, институты перестраиваются, возможна смена правительств. В ходе этого процесса происходит перераспределение ресурсов и старое уступает место новому.

Чарльз Дарвин, двухсотлетие которого мы отмечаем в нынешнем году, понимал это. Жизнь – борьба, в ходе которой на смену старым видам приходят новые. Человеческое общество – часть этой борьбы. Ход истории не предопределен. На каждом временнЧм отрезке существует ряд возможных вариантов будущего, каждый из которых так или иначе представляет собой состояние частичного равновесия. А каждый кризис – это разрыв в переходе от одного состояния частичного равновесия к другому, в рамках которого существует то, что аналитики называют пучком возможностей. Итак, по какой бы траектории в предстоящие годы ни развивался исторический процесс, будет происходить великая переоценка стоимости активов, факторов производства, стран, идей.

ПЕРЕОЦЕНКА В ЭКОНОМИКЕ

Начнем с экономической переоценки. В ходе нынешнего кризиса лопнуло множество «пузырей», начиная с субстандартной (т. е. приобретенной на кредиты, при выдаче которых не была доказана платежеспособность кредитополучателя. – Ред.) собственности в США. По всему миру резко падает цена активов. За прошедший год были «вымыты» десятки триллионов долларов. Никто не может с уверенностью сказать, как далеко зайдет процесс. Много месяцев назад Алан Гринспен в своей обычной сдержанной манере сказал, всматриваясь в дыру, что виднеется дно, до которого будут падать цены на активы. Оказалось, что это тьма бездны, о существовании которой знали очень немногие. Дна можно достичь, когда цена активов понизится в достаточной степени. Государственная политика может способствовать этому процессу или тормозить его. К сожалению, предлагаемые пакеты мер стимулирования экономики лишь затруднят процесс урегулирования (корректировки). Например, помощь неэффективным автомобильным компаниям лишь затянет болезненный процесс перестройки при огромных государственных расходах.

Еще более тяжелой окажется переоценка людских ресурсов. В условиях глобализации в мире фактически существует один рынок труда. Заработная плата американцев, европейцев и японцев остается на более низком уровне из-за того, что миллиарды азиатов и африканцев готовы работать за гораздо меньшие деньги. Только в Китае и Индии ежегодно получают дипломы больше ученых и инженеров, чем во всех развитых странах, вместе взятых. В нынешних условиях, хотя нельзя отрицать, что торговля – это игра с положительной суммой, выгода от торговли никогда не распределяется равномерно. Поэтому можно ожидать нарастания протекционистских тенденций во многих странах.

Правительства постараются защитить рабочие места, что в долгосрочной перспективе отрицательно скажется на национальных экономиках. Ошибочно предполагать, что принудительные меры могут стать выходом из рецессии. Помимо этого давлению подвергнутся обменные курсы валют. Если правительства попытаются помешать переоценке активов и человеческих ресурсов, то произвести такую корректировку заставят международные рынки. Страна, которая живет не по средствам, сама будет подвергнута переоценке через ее валюту – девальвация приведет к снижению жизненного уровня граждан.

Мир пребывает в состоянии глубокого дисбаланса. Запад потребляет слишком много, делая слишком мало накоплений, в то время как на Востоке ситуация прямо противоположная. Китаю, Индии и другим странам нужно потреблять гораздо больше того, что они производят, однако они не способны помочь в преодолении нынешнего спада глобального спроса, поскольку их ВВП еще весьма невелик. Им, вероятно, удастся повысить глобальный спрос, но не раньше, чем через 10–20 лет. Тем временем глобальная экономика, возможно, будет переживать длительную рецессию – глобальный парадокс бережливости по Джону Мейнарду Кейнсу.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПЕРЕОЦЕНКА

Когда нынешний кризис, наконец, закончится (а это, по всей видимости, произойдет через несколько лет), возникнет многополярная система мира с более четкими контурами. Хотя Соединенные Штаты еще надолго со-хранят доминирующее положение, они уже не будут гипердержавой и им, как и всему сообществу развитых государств, придется разделить влияние с Китаем, Индией, Россией, Бразилией и другими странами. Таким образом, экономическая переоценка будет сопровождаться политической.

После красочной церемонии открытия Олимпийских игр в Пекине Тони Блэр писал в The Wall Street Journal 26 августа прошлого года: «Это исторический момент перемен. Пройдет 10 лет, и все это поймут. На протяжении веков сила сосредотачивалась на Западе – она была в руках различных европейских держав, в том числе Британской империи, а затем, в XX веке, в руках Соединенных Штатов. Теперь нам придется примириться с условиями существования в мире, в котором влияние разделяется с Дальним Востоком. Я не уверен, вполне ли мы понимаем значение происходящего, мы, чья культура (не только наша политика и экономика) играла доминирующую роль так долго. Это будет довольно необычный и, возможно, огорчительный опыт».

Данные слова были написаны до финансового кризиса, сегодня они звучат еще более актуально. Разделить влияние с другими – это легче сказать, чем сделать. Но многие проблемы мирового правления невозможно урегулировать надлежащим образом без коренной перестройки международных институтов, в том числе и институтов Бреттон-Вудской системы. Встреча лидеров «Группы двадцати», проведенная по инициативе президента США Джорджа Буша в ноябре прошлого года, – необходимый новый почин. Но это только начало процесса.

Безусловно, реформирование международных институтов займет годы. Во время переходного периода не избежать ошибок. Анализируя Великую депрессию прошлого века, историк экономики Чарльз Киндлбергер назвал ее основной причиной отсутствие мирового лидерства в критически важный период, когда влияние перемещалось на другую сторону Атлантики. Великобритания не могла осуществлять лидерство, а Соединенные Штаты не хотели. И именно в это время мировая экономика рухнула.

В следующие десятилетия главными отношениями на планете станут отношения между США и Китаем. Если говорить конкретно, Америка – важнейший экспортный рынок КНР, а Китай – главный покупатель американских ценных бумаг. Основная задача – спокойное включение Пекина в мировую систему правления, что, в свою очередь, изменит ее саму. Возможно, именно этими соображениями руководствовалась Хиллари Клинтон, принимая решение совершить свою первую заграничную поездку в качестве госсекретаря в Восточную Азию.

ТРИ МОМЕНТА ОТНОСИТЕЛЬНО КИТАЯ

Преображение Китая – самая важная тенденция в сегодняшнем мире. Много было написано о возрождении этой страны. Мне хотелось бы остановиться на трех моментах.

Самовосприятие Китая. Первый момент – это самовосприятие Китая, о котором много лет тому назад писал Джозеф Нидэм. На протяжении многих веков каждая китайская династия считала своей исторической обязанностью написать историю предыдущей династии. Создано 24 истории, первая написана за сто лет до Рождества Христова Сыма Цянем в его знаменитой книге «Ши цзи» («Исторические записки»). С того времени поздняя династия Хань писала об империи Хань, далее каждая динаcтия – Синь, Саньго (Троецарствие) и др. – продолжала эту традицию. Последняя династия Цин правила с 1644-го до республиканской революции 1911 года. Официальная история этого периода создается только сейчас – спустя почти столетие.

Ни у одной другой страны либо цивилизации нет такого чувства неразрывности собственной истории. Полагаю, что до выпуска официальной истории Китайской Народной Республики нам придется подождать пару столетий. Замечательное исследование Нидэма по науке и цивилизации Китая стало возможно благодаря его глубокому проникновению в то, как китайцы воспринимают себя. Парадоксально, что самовосприятие Китая сводилось в основном к его социальным и нравственным достижениям в классической области. Именно Нидэм сообщил китайцам об их поразительном вкладе в научно-технические достижения мировой цивилизации.

Однако самовосприятие Китая является одновременно его силой и слабостью. Силой, потому что оно придает китайской цивилизации уверенность в себе и целеустремленность. Китайские руководители часто говорят, что хотя Китай и должен учиться у остального мира, но ему нужно найти свой собственный путь в будущее. Но в этом есть самомнение, и оно затрудняет распространение китайских идей и институтов в столь разнообразном мире. Конечно, у китайцев нет желания обратить всех в свою веру. Соединенные Штаты, будучи молодой страной, напротив, верят, что их собственная идеология новаторская и исключительная, и хотят, чтобы все были, как американцы. Программное обеспечение глобализации сегодня, включая стандарты и поп-культуру, в основном американское. И в этом состоит глубинное различие между Китаем и США.

Если посмотреть на культуры как человеческие операционные системы, то именно американская культура обладает гиперсвязями, которые соединяют различные культуры воедино посредством более высокого языка HTML или XML. И хотя эти программы нуждаются в корректировке, они останутся в основном американскими. И я сомневаюсь, что китайские программы когда-нибудь смогут объединить мир, потому что они имеют свои собственные, весьма специфические характеристики. Даже если Китай станет самой большой экономикой мира, что произойдет почти наверняка в течение нескольких десятилетий.

Города XXI века. Второй момент, на котором я хотел бы остановиться, – поразительное экспериментирование в сфере урбанизации, которое происходит сегодня в Китае. Страна урбанизируется со скоростью и в масштабах, невиданных в истории человечества. Китайские проектировщики знают, что в их распоряжении нет земли для создания обширных пригородных районов, как в Америке. В Китае меньше обрабатываемых земель, чем в Индии. Хотя протяженность шоссейных дорог в КНР уже больше, чем в Соединенных Штатах, китайцы прекрасно понимают, что если количество автомобилей на душу населения у них будет, как в Америке, то весь мир закипит (в прямом смысле слова).

Осознавая необходимость сохранения земли и энергии, китайцы приступили к осуществлению колоссального по масштабу и значимости проекта строительства мегагородов. Население каждого из них сравнимо с населением крупной страны – десятки миллионов человек. Эти образования будут не огромными городами с предместьями, как Мехико или Лагос, растущими как попало, а городами, спланированными для проживания огромного числа жителей. Это означает проектирование городской инфраструктуры, которая включает в себя сеть скоростных железных дорог внутри городов и между городами, огромные аэропорты, как пекинский, леса небоскребов и высокотехнологичные парки, в которые войдут университеты, научно-исследовательские институты, компании, занятые в сфере высоких технологий, и вспомогательные объекты.

В марте прошлого года глобальный Институт Маккензи рекомендовал создание 15 «супергородов» с населением в среднем 25 миллионов человек или 11 городских кластеров, общая численность населения каждого превысит 60 миллионов. В отличие от большинства стран Китай способен осуществить такие масштабные проекты, поскольку при коммунистическом правлении земля находится в руках государства. Строго говоря, суть великой китайской революции – собственность на землю. В этом состоит самое большое различие между Китаем и Индией. В Индии и большинстве других частей мира приобретение земли для крупномасштабных проектов является очень сложным и трудоемким процессом.

Подобно тому как в XX столетии США были образцом городского развития с весьма рациональными моделями городов-решеток, в XXI веке задавать тон в застройке городов будет Китай. Урбанизация в таких колоссальных масштабах видоизменяет культуру, политическую жизнь и институты Поднебесной. Коммунистической партии Китая, которая создавалась Мао Цзэдуном в сельской местности, предстоит решить труднейшую задачу по управлению процессом урбанизации. Если во времена Мао городское население составляло 20 % от населения всей страны, то в современном Китае оно достигает 40 %, а через несколько десятилетий, как и во всех развитых странах, этот показатель составит 80–90 %. Уже сейчас в Китае больше мобильных телефонов, чем где бы то ни было, и больше пользователей Интернета, чем в Соединенных Штатах.

Политическая культура Китая. На протяжении веков сложилась политическая культура, которая делает возможным управление страной, размером в континент, через бюрократическую элиту. В КНР такой бюрократической элитой является Коммунистическая партия. При правильной организации дела чиновники назначаются исходя из их деловых качеств; они наделены высоким чувством ответственности за всю страну.

В период правления династий Мин и Цин действовал закон, по которому ни один высокопоставленный чиновник не мог служить ближе 400 миль от места своего рождения, чтобы избежать давления на него с целью заставить действовать в местных интересах. Несколько лет назад в КНР вновь было введено такое правило, и действительно, почти во всех случаях руководитель провинции не является ее уроженцем. Это относится и к секретарю партийной организации, и к губернатору. В автономном районе местный уроженец занимает вторую по значению должность, но он никогда не может занять самую высокую должность в родных местах.

Хотя по мере урбанизации в предстоящие десятилетия политическая жизнь коренным образом изменится, вряд ли это повлияет на основной принцип, по которому бюрократическая элита сохраняет целостность страны. Слишком много функций, затрагивающих благополучие государства в целом, требуют координации из центра. В исторической памяти китайцев отложилось, что во времена, когда страна была разделена, всегда наступал хаос и продолжаться он мог долго.

Безусловно, Китай проводит демократические эксперименты на более низких уровнях правления, поскольку демократия служит полезным противовесом злоупотреблениям властью. Однако на уровне больших городов и провинций руководители назначаются сверху после тщательного опроса и изучения мнений коллег и подчиненных. Как и с социализмом, Китай выработает форму «демократии с китайскими чертами», весьма отличающуюся от западной либеральной демократии. Нынешний мировой кризис еще больше убедит китайцев в том, что они правильно поступили, не отказавшись от государственного контроля над командными высотами экономики.

Сейчас, когда мир находится в смятении, многие развивающиеся страны изучают китайскую систему, задаваясь вопросом, не предложит ли она им уроков хорошего правления. Впервые за долгое время у западной модели появился серьезный конкурент.

Я остановился на этих трех моментах относительно Китая, чтобы показать, каким сложным окажется процесс включения его в новую многополярную мировую систему. Эта задача не только экономическая, но также и политическая и культурная. Однако она должна быть решена, и результатом будет создание мироустройства, весьма отличного от того, к которому мы привыкли. Развивающиеся страны уже не станут устремлять свои взоры только на Запад как источник вдохновения; они тоже повернутся к Китаю и, может быть, к Индии.

ВОЗРОЖДЕНИЕ НАЛАНДЫ

Происходящее одновременно возрождение Индии и Китая, где проживает 40 % населения Земли, – это бесконечно завораживающее явление. Трудно найти две другие страны, столь различные. Одна исповедует конфуцианство и строгую мораль, другая – демократична и открыта в проявлении эмоций. Как сказал Амартья Сен, «индиец любит поспорить». Однако в обеих странах можно ощутить органичную энергию, меняющую жизнь огромного числа людей.

Новая встреча двух древних цивилизаций сама по себе волнующее событие. Обе страны разделяют высокие горы и обширные пустыни, поэтому их контакты на протяжении веков имели спорадический и в основном мирный характер. В последние годы объем торговли между ними вырос многократно, что сделало КНР самым крупным на сегодняшний день торговым партнером Индии. Конечно, не надо забывать, что при правлении раджей Китай тоже был самым крупным торговым партнером Британской Индии. Однако эти страны сохраняют подозрительность в отношении друг друга. Индия до сих пор не может забыть свое поражение в пограничной войне с Китаем в 1962 году. Этот момент китайские лидеры, похоже, не вполне понимают.

Мы в Юго-Восточной Азии очень заинтересованы в том, чтобы эти два великих государства, являющиеся нашими непосредственными соседями, имели мирные отношения, основанные на сотрудничестве. Проект, который может способствовать единению Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии, – это возрождение старинного Университета Наланда в индийском штате Бихар.

О существовании буддистского университета, который веками привлекал студентов со всей Азии, мир знает благодаря китайским летописям. В пору расцвета в Наланде обучалось десять тысяч человек, в основном монахов. Согласно своеобразному, но поразительно детальному описанию буддист-ского монаха Сюань Цзана, который вел летопись династии Тан в VII веке, в Наланде был замечательный кампус с девятиэтажной библиотекой и башнями, уходящими в облака. Сюань Цзан отправился в Индию, чтобы привести в Китай буддистские сутры. Его путешествие было подобно Одиссее; оно мифологизировано в китайском фольклоре под названием «Путешествие на Запад». Сюань Цзан провел много лет в Наланде. К сожалению, университет был разрушен афганскими захватчиками 800 лет назад – приблизительно в то же время, когда были основаны Оксфорд и Кембридж.

Недавно правительство Индии приняло решение возродить древний Университет Наланда как светское учебное заведение, сделав его центром международного сотрудничества. Уже приобретен участок земли в 500 акров недалеко от развалин старого университета. Как и в древние времена, здесь будут обучать многим дисциплинам, основываясь на буддистской философии человека, живущего в гармонии с человеком, человека, живущего в гармонии с природой, и человека, живущего как часть природы. Индийское правительство создало группу попечителей во главе с Амартья Сеном для разработки концепции этого учебного заведения (я имею честь быть членом этой группы). Новый Университет Наланда призван способствовать наступлению эпохи мира и сотрудничества в Азии.

КУЛЬТУРНАЯ ПЕРЕОЦЕНКА

Многополярный мир хаотичен. Это значит, что ни одна система ценностей не будет всецело доминировать над другими. Нынешний кризис уже заставил многих задаться вопросом о природе капитализма, социализма и демократии. Химически чистый капитализм, используя термин, введенный бывшим премьер-министром Франции Лионелем Жоспеном, стал бранным словом. Напротив, авторитет Кейнса, похоже, опять вырос, и все мы вновь сняли с полок старые, запыленные экземпляры его «Общей теории». Недавно на обложке еженедельника Newsweek можно было прочесть, что «мы все теперь социалисты». Сейчас перечитывают даже Карла Маркса. Когда страны ищут выход из кризиса, то идеи, культурные нормы – всё подвергается переоценке. Если высокий уровень безработицы сохранится длительное время, возможно появление опасных идей и идеологий, как это было в 1930-х годах.

Без лидерства США многополярность способна привести к глобальной нестабильности. От новой администрации Барака Обамы, которая с вниманием относится к культурным особенностям, многого ожидают в плане восстановления порядка и экономического роста в мире. К сожалению, быстрых и легких решений не бывает, надо быть готовыми к достаточно длительному периоду хаоса и смятения. Особенно важно, чтобы мы скептически относились к абсолютным или окончательным решениям, поскольку они зачастую наиболее опасны.

В раздумьях о том, как реагировать на нынешний кризис, мы можем вдохновляться идеями двух кембриджских ученых – Чарльза Дарвина и Джозефа Нидэма. Дарвиновское «Происхождение видов», вышедшее в свет 150 лет назад, стало одним из величайших интеллектуальных достижений человечества. В Британском музее естественной истории данный труд называют «большой идеей». Это была очень большая идея. Естест-венный отбор имеет очевидный аналог в интеллектуальном и общественном развитии человека. Подобно биологическим видам человеческие идеи и системы также являются предметом отбора через войны, революции, выборы, экономические кризисы, научные дебаты и рыночную конкуренцию. Те, кто выживает и процветает, должны, как мы надеемся, поднять цивилизацию на более высокий уровень.

Нидэм понимал Китай, как немногие. Саймон Уинчестер писал в недавно вышедшей книге «Человек, который любил Китай»: «Нидэм, возможно, не удивился бы тем громадным преобразованиям, которые происходят сейчас в Китае».

И Дарвин, и Нидэм придерживались университетской традиции скептицизма без утраты нравственного чувства. Только будучи скептиками, мы можем быть объективными, способны критически оценивать себя и учиться у других. Только обладая нравственным чувством, мы будем мотивированы на труд во имя общественного блага в широком понимании. В прошлом именно коррупция и неспособность учиться у других привели Китай к длительному отставанию. Во время миссии лорда Макартни в 1793-м император Цянь Лун передал английскому королю Георгу III, что Китаю нечему учиться у Запада. С того момента начался период долгого упадка Китая.

Человеческие цивилизации учатся друг у друга больше, чем ими осо-знаётся, больше, чем мы это осознаём. Сборник очерков, посвященный историческому диалогу между Востоком и Западом и опубликованный в 1969 году, Нидэм озаглавил «В пределах четырех морей». Это название он взял из книги Конфуция «Беседы и суждения», где тот писал: «В пределах четырех морей все люди – братья». В период подъема солидарности Третьего мира в 1950-х у индийцев был популярен лозунг «Индийцы и китайцы – братья». В нынешние сумбурные времена нам надо учиться друг у друга на основе глубокого взаимного уважения.

Сингапур. Китай. Индия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 сентября 2009 > № 2906318 Джордж Ео