Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

21 сентября в Российской Федерации открываются Дни культуры Кыргызской Республики. Москва и Калуга встречают большую делегацию деятелей культуры и искусства из дружественного Кыргызстана. В интервью РИА Новости Чрезвычайный и Полномочный Посол Кыргызской Республики в Российской Федерации Болот Джунусов рассказывает о давних и устойчивых связях двух народов.

- Болот Тологонович, как вы расцениваете значение Дней культуры для развития межгосударственного сотрудничества?

- Конечно, межкультурные проекты - достаточно сложные мероприятия, связанные с длительными дипломатическими и деловыми переговорами, большими финансовыми затратами и "человеческим фактором". Но каждый рубль или сом (кыргызская валюта), вложенный в культурный взаимообмен, дает серьезный эффект, ведь сотрудничество рождает доверие, которое в наше непростое время особенно дорого.

А сотрудничество с Россией для Кыргызстана особо значимо. Надо сказать, что кыргызско-российские отношения имеют давнюю историю, начиная с первого кыргызского посольства в России, открытого в 1785 году. Благодаря кропотливой исследовательской работе в российских архивах академика Национальной академии наук Кыргызстана В. Плоских, профессора В. Воропаевой и других ученых удалось во всех подробностях заполнить первые страницы многолетних дипломатических связей. Своя история есть и у духовной общности народов двух стран. За долгие годы наших взаимоотношений переплелись не только судьбы многих тысяч людей, но и культура, общечеловеческие ценности. Прерывать эти связи в любой области нельзя. Культура же обладает свойством огромного воздействия на людей, независимо от того, какой характер носят контакты - по линии государственных институтов или по линии гражданского общества.

Дни русской культуры в Кыргызстане и Дни Кыргызстана в России - прекрасная традиция, которая заложена еще в конце 1930-х годов, и с тех пор вот уже несколько десятилетий она не прерывалась, а наоборот - развивалась и крепла, приобретая характер подлинно народной дипломатии. Праздниками русской культуры стали для кыргызстанцев в разные годы гастроли Большого и Мариинского театров. В полном составе, например, выступал в Кыргызстане МХАТ, который привез своих знаменитых корифеев Ангелину Степанову, Марка Прудкина, Алексея Грибова. Продолжателями культурного сотрудничества стали Валерий Гергиев, Елена Образцова, Владимир Спиваков, Николай Цискаридзе, Дмитрий Мацуев, которые подарили свое искусство кыргызстанцам. В свою очередь имена таких известных деятелей кыргызского искусства, как народные артисты СССР Булат Минжилкиев, Бибисара Бейшеналиева, Суйменкул Чокморов, украшали театральные и киноафиши российских городов - от Москвы до Владивостока.

- Обретя независимость, Кыргызстан как-то изменил вектор своего духовного движения?

- Народ Кыргызстана - это сплав различных этносов и исторических судеб. Но русские всегда занимали у нас особое место. Их и сейчас проживает в республике более трети миллиона.

После распада СССР силы притяжения диктовали необходимость развития двусторонних отношений на новой основе. Первый межгосударственный договор был подписан в 1991 году и стал масштабным документом восстановления разрушенных связей, создания новых условий сотрудничества. Затем появился большой ряд соглашений о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве. Их заключили, к примеру, мэрия Бишкека и правительство Москвы, Бишкек и Екатеринбург, администрации Ошской области и Алтайского края.

Сегодня полномасштабное, в том числе культурное взаимодействие двух стран дает реальные результаты. В столице Кыргызстана с прошлого года начал функционировать Дом Москвы, открыты Российский дом науки и культуры и Дом русской книги. А в российской столице впервые установлен скульптурный ансамбль "Манас".

Объединительным стержнем в наших отношениях неизменно является русский язык, который имеет в Кыргызстане статус официального. Мы гордимся наследием великого прозаика Чингиза Айтматова, который именно через русский язык открыл миру Кыргызстан. Ежегодно в республике проводится праздник славянской письменности и культуры, а с прошлого года, в день рождения Пушкина - День русского языка. Ведущей площадкой для множества мероприятий в рамках этих торжеств стал Кыргызско-Российский Славянский университет, который носит имя первого президента России Бориса Ельцина.

Кыргызский народ гордится своей творческой элитой. Многие представители нашей творческой интеллигенции получили образование в учебных заведениях Москвы и Петербурга, Свердловска и Новосибирска, Калининграда и Саратова. "Кыргызское чудо" - кино 1960-70-х годов, скорее всего, было бы иным, если бы не ВГИК и ГИТИС, в которых секреты мастерства познали Болот Шамшиев, Толомуш Океев, Геннадий Базаров, чьи фильмы "Алые маки Иссык-Куля", "Небо нашего детства", "Материнское поле" вышли на мировой экран.

Перечисление выпускников Московской консерватории им. Чайковского, Санкт-Петербургского института живописи им. Репина, других престижных вузов России не уместилось бы даже на несколько газетных полосах - именно они составляют цвет кыргызской культуры.

Благодаря новым кыргызско-российским договоренностям юные таланты из Кыргызстана и сегодня имеют возможность получить образование в культурных центрах России. Поэтому не случайно в исполнении молодых музыкантов повсеместно в республике звучат произведения великих русских композиторов - Чайковского, Рахманинова, Скрябина, Щедрина.

Нельзя не отметить значение межгосударственных молодежных проектов. К их числу относится создание Молодежного большого симфонического оркестра СНГ, чьи выступления вызывают триумф в столицах многих стран бывшего Советского Союза. Большие надежды связаны с Иссык-Кульским форумом молодых интеллектуалов СНГ. Именно этой молодежи предстоит открыть новую эру в наших культурно-гуманитарных отношениях.

- Как будут проходить Дни культуры Кыргызстана в России на этот раз?

- Должен сказать, что нашим "обменным" дням предшествовали Дни культуры России в Кыргызстане в ноябре 2011 года, посвященные 20-летию независимости республики и 20-летию установления дипломатических отношений между Кыргызстаном и Российской Федерацией. В Бишкеке и Канте выступил большой десант российских артистов и музыкантов. В рамках мероприятия были концерты и вокально-поэтические вечера, круглые столы и мастер-классы, спектакли, выставки и киносеансы.

Дни Кыргызстана в России, которые проходят в нынешнем сентябре, продолжают традиционный марафон культур и одновременно динамизируют и укрепляют двусторонние отношения.

Символично, что буквально накануне открытия Дней кыргызской культуры состоялся официальный визит президента России Владимира Путина в Бишкек. Кыргызская сторона придает этому визиту высокое значение.

Таким образом, не только история, но и современное кыргызско-российское сотрудничество основывается на прочных дружественных отношениях, которым присущи высокая степень доверия и взаимное уважение. Торжественное открытие Дней культуры состоится в Колонном зале Дома Союзов. Трехдневная программа весьма насыщенна. Она включает церемонию возложения венков к памятнику великого эпического героя Манаса в Москве, выставку прикладного искусства мастеров Кыргызстана в Государственном театре киноактера. На Международной ярмарке ремесел в культурно-образовательном центре "Этномир", что развернут в Калужской области, пройдет День Кыргызстана. Здесь посетителям будет устроен концерт мастеров искусств и представлены шедевры декоративно-прикладного искусства.

Кыргызстан. Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 20 сентября 2012 > № 650302 Болот Джунусов

Президент карликового государства Науру в Тихом океане, признавшего независимость Абхазии и Южной Осетии, Спрент Дабвидо рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Елизавете Исаковой о том, чем его кормили на ужине в российском МИД, когда республика планирует открывать свое посольство в Москве и где до этого он видел Кремль.

- Господин президент, вы встречались в Москве с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. О чем шла речь во время вашей беседы?

- Одна из тем, поднятых российским министром во время нашего ужина, - это активизация экономического сотрудничества между Россией и Науру. Мы говорили о том, что согласован проект Меморандума о взаимопонимании между Федеральным агентством России по рыболовству и Исполнительным органом по рыболовству и морским ресурсам республики Науру.

Наши официальные лица продолжают обмениваться предложениями и идеями о том, каким образом можно укрепить наше экономическое взаимодействие. Мы заинтересованы в том, чтобы Россия участвовала, к примеру, в проектах по развитию медицины в Науру и, возможно, разработке программ по обмену для наших медиков. Мы бы также хотели, чтобы наши учащиеся могли получать образование в России. Так что работа идет.

Что касается самого ужина, то могу сказать, что атмосфера встречи была потрясающая. И еда мне очень понравилась. Нам подавали норвежского лосося, и когда я спросил вашего министра, почему рыба не из России, Лавров в ответ пошутил, что это, наверное, норвежский лосось, пойманный в российских территориальных водах.

Для меня было большой честью принять приглашение на этот ужин, который мне очень понравился. Замечательный вечер.

- Вы первый раз в России, вам понравилась Москва?

- Во вторник, когда я прилетел, у меня была всего пара часов перед ужином с российским министром, а в среду я уже вылетел в Южную Осетию. Так что посмотреть российскую столицу я не успел. Но на обратном пути выходные я проведу в Москве и, надеюсь, у меня будет достаточно времени, чтобы все здесь посмотреть - Кремль, Красную площадь. Я бы также хотел побывать в Санкт-Петербурге, но до него долго добираться...

- Всего час лета от Москвы и около четырех часов на поезде.

- Да? Ну, тогда я думаю, мы постараемся рассмотреть все варианты.

- Есть ли какие-то достопримечательности в Москве, которые вы хотели посетить?

- Кремль, конечно. Ну, и Красная площадь. Мы в Науру все это видим в основном по телевизору, в новостях, так что я хотел бы все это как следует осмотреть лично, когда вернусь в конце недели.

- Расскажите о целях вашего визита в Южную Осетию?

- Основная цель моего визита в Южную Осетию - присоединиться к празднованиям в честь 22-летия провозглашения независимости страны. Это особенный праздник. То, что Науру будет участвовать в таких торжествах, доказывает нашу приверженность на создание дружеских отношений с Цхинвали.

- Вы заедете в Абхазию?

- К сожалению, в нынешний визит у меня очень мало времени для этого, так как я собираюсь затем лететь в Нью-Йорк для участия в 67 сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Но я надеюсь, что посещу Абхазию в ближайшее время, если, конечно, такое приглашение поступит в адрес Науру.

- Как вы оцениваете нынешние отношения Науру и Южной Осетии?

- Мы только начинаем развивать эти отношения, но я могу сказать, что результат позитивный. Мы наблюдаем много схожего между нашими странами, так как, несмотря на то, что мы все же являемся небольшими государствами, нас уважают во всем мире. Наше сотрудничество необычно, и, я думаю, оно будет только расти.

- Есть ли у стран совместные проекты?

- Мы в данный момент рассматриваем ряд небольших проектов. К примеру, мы бы хотели развивать взаимодействие в спорте, разрабатывать совместные программы для наших атлетов. Как вы знаете, спорт не знает границ и объединяет государства лучше, чем политика и экономика. Так что мы изучаем этот вопрос на уровне министерств спорта. Но это лишь начало. Мы готовы к сотрудничеству в области экономики, туризма и т.д.

- В свой визит в Москву этим летом глава МИД Науру не исключил, что еще две страны АТР могут в ближайшее время признать независимость Абхазии и Южной Осетии. Не могли бы вы назвать эти страны?

- Науру - независимая республика, но я не могу говорить за другие государства. У главы МИД нашей страны есть все полномочия кабинета продвигать Абхазию и Южную Осетию в нашем регионе. У нас появилось больше уверенности в том, что еще две страны сильно заинтересованы в признании независимости Цхинвали и Сухуми. К сожалению, я пока не могу назвать их вам, но могу сообщить, что и другие государства региона готовы последовать примеру Науру и признать Абхазию и Южную Осетию.

В нашем регионе сильны связи между различными островами. Мы обсуждаем многие вещи вместе, можем спорить по каким-то вопросам, но, в конце концов, мы понимаем позиции друг друга. Так что есть страны, которые понимают наш выбор и готовы разделить решение Науру относительно признания Абхазии и Южной Осетии.

- Вы будете обсуждать этот вопрос в Нью-Йорке?

- Безусловно, вопрос о признании независимости Абхазии и Южной Осетии будет на повестке дня, когда на Генеральной Ассамблее мы будем встречаться с нашими братьями и сестрами из Азиатско-Тихоокеанского региона.

- Может ли Науру изменить свое решение относительно признания независимости двух республик?

- Это интересный вопрос, но ответ на него прост: нет. Науру не видит себя нацией, которая меняет свои решения в зависимости от ситуации. Мы не меняем свою позицию вслед за изменением направления ветра. У нас есть принципы и у нас есть понимание честности, которое мы хотели бы за собой оставить. Так что я не думаю, что мы изменим свое решение.

- Можно ли ожидать, что до конца этого года Науру посетят российские официальные лица?

- Не уверен насчет сроков до конца этого года. Конечно, россияне всегда желанные гости у нас, но с руководством вашей страны мы встречаемся больше на различных международных форумах. Например, с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым мы встречались на Фиджи в начале этого года. Я с ним общался в этот вторник. Ну, и, конечно, мы встретимся с ним в Нью-Йорке, где Россия и Науру являются сопредседателями Форума тихоокеанских островов.

Конечно, расстояние между нашими странами слишком большое, так что мы стараемся обсуждать все интересующие нас темы на различных внешних площадках.

Возвращаясь к вашему вопросу, я думаю, что в ближайшие годы количество обменов официальными делегациями между нашими странами возрастет.

- Когда Науру откроет свое посольство в России?

- Мы надеемся, что это произойдет в недалеком будущем. Я уверен, что мое правительство предпримет все необходимые для этого усилия. Это одна из наших целей. Но произойдет это, вероятнее всего, через год или два. Открытие посольства, безусловно, придаст значительный импульс нашим двусторонним отношениям.

- По некоторым данным, российская сторона передала на рассмотрение в Науру документы для введения безвизового режима между нашими странами. Когда Науру отменит визы для россиян?

- Этот процесс находится на стадии активного развития. Мы надеемся продолжить дискуссии на эту тему. Я не вижу никаких проблем для введения такого безвизового режима как с нашей стороны, так и со стороны Москвы. Необходимо только на официальном уровне подготовить весь процесс и, я думаю, обе страны с радостью заключат договор о взаимной отмене виз. Может быть, даже в следующем году.

Остров Науру

Науру - карликовое государство на одноименном коралловом острове площадью 21 квадратный километр в юго-западной части Тихого океана с населением около 15 тысяч человек.

До открытия острова в 1798 году английскими мореплавателями науруанцы считали его единственным местом в мире. В 1830-х годах здесь появились первые европейские поселенцы: торговцы, искатели жемчуга. В соответствии с англо-германской конвенцией 1886 года Науру был закреплен в сфере германских интересов. В 1888 году Германия аннексировала остров, присоединив его к протекторату Маршалловы острова.

В 1920 году остров в качестве мандатной территории Лиги Наций был передан в совместное управление Великобритании, Австралийскому Союзу и Новой Зеландии.

Независимость Науру от Великобритании, Австралии и Новой Зеландии провозглашена в 1968 году.

Дипломатические отношения СССР и Науру были установлены 30 декабря 1987 года. В настоящее время посол России в Австралийском Союзе по совместительству - посол в Республике Науру.

Россиянам для посещения Науру требуется виза, которую можно оформить, обратившись непосредственно в Департамент таможни и иммиграции Науру либо в Генеральное консульство Республики Науру в австралийском Мельбурне.

В 2001 году Межправительственная комиссия по борьбе с отмыванием криминальных капиталов (ФАТФ) обвинила власти островного государства в отмывании почти 70 миллиардов долларов, принадлежащих российским криминальным структурам в 1990-х годах, и в 2003 году объявила об отзыве лицензий у всех 140 офшорных банков, зарегистрированных на Науру. Впоследствии властями государства был принят ряд мер против отмывания денег.

В декабре 2009 года Республика Науру стала четвертой страной мира, признавшей независимость Абхазии и Южной Осетии, после России, Никарагуа и Венесуэлы. Заявление о признании было сделано сразу после визита официальной делегации Науру в РФ, где обсуждался вопрос о предоставлении финансовой помощи Науру со стороны России в размере 50 миллионов долларов.

В 2008 году Науру также признало независимость Косово.

Кроме того, Науру установило дипотношения с Тайванем, который оказывает значительную помощь этой стране в сельском хозяйстве, рыболовстве и туризме.

Глава государства и правительства Науру - президент, избираемый на три года парламентом Законодательной ассамблеи. Избирательное право предоставляется всем гражданам, достигшим 20 лет. Судебная система состоит из Верховного суда, местных и апелляционных судов. Официальные языки - науру и английский.

Официальной столицы и городов на острове нет. Резиденция президента находится в округе Мененг, а правительственные учреждения и парламент - в округе Ярен. Все население острова проживает вдоль побережья, а также вокруг озера Буада.

Один из ключевых секторов экономики Науру - рыболовство, однако индустрия все еще находится в зачаточном положении. До недавнего времени на острове также добывались фосфориты, однако первичные запасы этой горной породы к настоящему времени почти полностью истощились.

Республика Науру поддерживает дипломатические отношения со многими странами мира. Основными ее партнерами являются Австралия, Великобритания, Индия, Китайская Республика (Тайвань), Республика Корея, Новая Зеландия, США, Таиланд, Филиппины и Япония.

Науру. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 20 сентября 2012 > № 650296 Спрент Дабвидо

В Бишкеке состоялись переговоры Владимира Путина с Президентом Киргизии Алмазбеком Атамбаевым.

По итогам российско-киргизских переговоров подписан ряд двусторонних документов. В частности, подписано межправсоглашение об урегулировании задолженности Киргизии перед Россией. Ещё одно соглашение определяет статус и условия пребывания российской военной базы на территории Киргизии. Подписан также протокол о сотрудничестве в военной области в период, предшествующий вступлению в силу соглашения о российской военной базе. Два документа касаются строительства и эксплуатации Верхне-Нарынского каскада ГЭС и Камбаратинской ГЭС – 1. Кроме того, по итогам визита принято совместное заявление.

Позднее Владимир Путин и Алмазбек Атамбаев возложили цветы к мемориалу блокадникам-ленинградцам, которые в годы войны были эвакуированы в Киргизию. Главы государств также общались с руководителем киргизского общества блокадников Ленинграда Анной Кутановой.

Глава Российского государства прибыл в Киргизию накануне вечером из Казахстана, где принял участие в работе IX Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана.

* * *

Заявления для прессы и ответы на вопросы журналистов по итогам российско-киргизских переговоров

А.АТАМБАЕВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые гости! Уважаемые участники этого мероприятия!

Я, конечно же, хочу, во-первых, поздравить Андрея Юрьевича Бельянинова [руководитель Федеральной таможенной службы России] с государственной наградой Кыргызстана. И хочу – для тех, кто не знает, – сказать, что если бы не Андрей Юрьевич Бельянинов, то вряд ли мы успели бы в прошлом году поставить к празднику – ко Дню независимости – памятник Манасу на площади Ала-Тоо. И вряд ли мы в этом году смогли бы поставить памятник Манасу в Москве, который не могли поставить почти 10 лет. Это заслуга Андрея Юрьевича Бельянинова. Он – большой в самом деле друг Кыргызстана и, скажем, формально или неформально как бы наш «маленький киргиз» в Москве.

В.ПУТИН: Большой, большой.

А.АТАМБАЕВ: И само название этого ордена, Даанакер, – это человек, который объединяет, несёт добро людям, несёт дружбу людям. У нас были разные проблемы, но Андрей Юрьевич всегда болел за то, чтобы были совсем новые отношения между Кыргызстаном и Россией. И первый орден, первая награда, которую я подписываю, она получилась, Андрей Юрьевич, для Вас. Я думаю, Вы это очень заслужили, поздравляю Вас ещё раз.

Уважаемый Владимир Владимирович! Я хочу ещё раз поблагодарить Вас за то, что Вы приняли приглашение, приехали с официальным визитом. Наконец-то подписано столько соглашений, которые мы годами, некоторые – десятилетиями ждали.

Здесь я хочу отметить, что самый реальный прорыв, конечно же, был во время приезда Игоря Ивановича Шувалова [Первый заместитель Председателя Правительства]. Я думаю, что тогда пошёл прорыв. Сегодня мы уже закрепляем, все договорённости подписали.

Я хочу здесь чётко сказать, что Россия – наш главный стратегический партнёр: с Россией нас связывает общая история, общая судьба. И я думаю, я в этом уверен – без России, конечно, у нас и не может быть отдельного будущего. У нас будущее будет только в союзе, стратегическом партнёрстве с великой Россией.

Я ещё раз хочу поблагодарить всех присутствующих экспертов, всех, кто работал над документами, и, конечно же, Вас, Владимир Владимирович, потому что, если бы не Ваша политическая воля, я думаю, многие не верили в подписание этих документов и многие, наверное, продолжают с большим недоверием смотреть до сих пор на кыргызскую сторону.

Спасибо, Владимир Владимирович.

Кыргызстан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 20 сентября 2012 > № 647651 Владимир Путин, Алмазбек Атамбаев

Заявления для прессы по итогам Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана

Н.НАЗАРБАЕВ:Уважаемые дамы и господа! Уважаемый Владимир Владимирович!Ещё раз приветствую Президента России, всех наших российских друзей, делегацию Российской Федерации в Павлодаре и [поздравляю с] проведением нашего ежегодного форума регионов нашей страны.

Мы провели IX Форум межрегионального сотрудничества по теме «Инновационное сотрудничество» в одном из крупнейших промышленных центров Казахстана – в городе Павлодаре. Выбор этого центра неслучаен: до 70 процентов товарооборота Павлодарской области происходит благодаря соседним государствам. В этой области производится 40 процентов электроэнергии нашей страны, 100 процентов металлического алюминия, развита химия и сельское хозяйство. И расширение Экибастузской ГРЭС-2, которая является совместным предприятием с Россией с объёмом инвестиций 1 миллиард долларов, введение третьего блока очень необходимо для нашей страны. Электроэнергия потребляется как Россией, так и Казахстаном. Рад отметить, что поступательно развивается торговля между нашими странами: за прошлый год товарооборот вырос на 30 процентов и составил более 23 миллиардов долларов. За первое полугодие перевалило за 11 миллиардов долларов. В рамках текущего форума было заключено более 20 коммерческих соглашений на сумму около двух миллиардов долларов.

В ходе отдельной встречи с Президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным мы обсудили предстоящие торжественные мероприятия, посвящённые двадцатилетию базового договора между Казахстаном и Россией о дружбе, сотрудничестве, взаимной помощи и установлению дипотношений между нашими странами.

В процессе переговоров были обсуждены вопросы сотрудничества в сфере освоения космического пространства, совместного использования комплекса «Байконур», рационального использования водных ресурсов, охраны трансграничных рек. Также рассмотрены проблемы индустриально-инновационного межрегионального развития, эффективного взаимодействия в сфере топливно-энергетического комплекса.

Последовательно укрепляется сотрудничество Казахстана и России в рамках Единого экономического пространства, Таможенного союза. Сегодня устранены многие барьеры, которые были между нашими странами на таможне, на границе, и это помогает активно развивать совместные производства. Считаю, что в будущем это объединение будет весьма привлекательным для многих стран мира.

Пользуясь возможностью, хочу поздравить российскую сторону со вступлением во Всемирную торговую организацию. Мы тоже к этому стремимся и, по договорённости, будем вступать при взаимной поддержке с российской стороны.

В нашем присутствии сегодня вы были свидетелями подписания соглашений, направленных на углубление двусторонних отношений по разным отраслям нашей экономики.

И в заключение ещё раз благодарю Вас, Владимир Владимирович, и наших российских друзей за участие в этом форуме. Уверен, что достигнутые договорённости послужат развитию и дальнейшему укреплению партнёрских отношений между нашими странами, будут служить на благо наших народов и наших государств.Следующее проведение X Форума будет на российской территории. Мы полностью согласились с предложением российской стороны, что оно пройдёт в Екатеринбурге.

Благодарю вас.

В.ПУТИН: Нынешний год – знаковый для российско-казахстанских отношений: мы отмечаем двадцатилетие Договора о дружбе, сотрудничестве, взаимной помощи и двадцатилетие установления дипломатических отношений. По историческим меркам это относительно небольшой срок, но за это время многое удалось сделать. Мы заложили прочный фундамент отношений, развивающихся и по сей день, и в будущем, я надеюсь, так будет, в духе стратегического партнёрства и союзничества.

Создана и постоянно совершенствуется обширная договорно-правовая база, поддерживаются интенсивные деловые и политические контакты, постоянно и на всех уровнях.

Тема, как вы знаете, нынешнего, IX российско-казахстанского межрегионального форума – «Инновационное сотрудничество», важнейшее направление нашей совместной работы. И для российской экономики, наверняка представители прессы об этом знают, это стратегическое направление – инновационное развитие, диверсификация нашей экономики, – но и для Казахстана это не менее важная задача. И если мы объединяем усилия для решения каких-то проблем, перед которыми стоим, – мы делаем это более эффективно. Именно на это нацелено и создание Таможенного союза, и Единого экономического пространства. Мы серьёзным образом повышаем нашу общую конкурентоспособность.

Я уже Нурсултану Абишевичу говорил, могу повторить ещё раз: на недавно проведённом форуме стран Азиатско-Тихоокеанского региона во Владивостоке многие наши партнёры из этого очень перспективного и эффективно развивающегося региона мира очень большое внимание уделяли нашему Таможенному союзу и Единому экономическому пространству. И на моих двусторонних встречах практически всегда ставились вопросы о том, как устроена наша работа. Многие из наших партнёров в Азиатско-Тихоокеанском регионе выразили прямое желание наладить прямые контакты и установить особые отношения с Единым экономическим пространством и Таможенным союзом. Это перспективная работа, тем более что мы и дальше собираемся совершенствовать наше интеграционное сотрудничество вплоть до создания Евразийского экономического союза.

Мы сегодня с Нурсултаном Абишевичем говорили о сотрудничестве в валютно-кредитной, финансовой сфере. Президент Казахстана поднял эти вопросы, имея в виду, что при колебаниях национальных валют нам нужно выработать такой механизм, который постоянно поддерживал бы нашу конкурентоспособность и не допускал никаких промахов и каких-то потерь для наших экономик и конкретных предприятий – участников экономической деятельности.

Кстати, могу вас проинформировать: завершена сделка одного из крупнейших российских банков – «Сбербанка» – по продаже своего пакета в объеме 7,58 процента за 5 миллиардов 208 миллионов долларов США. Это одна из наиболее прибыльных за последние десятилетия сделок в этой сфере, после «Эппл». На каждые 100 долларов, вложенных в «Сбербанк» 10 лет назад, сегодня главный акционер, а это Центральный банк Российской Федерации, получил 3 тысячи 700 долларов. То есть на каждые 100 долларов, вложенные 10 лет назад, 3700 сегодня. Это очень хорошая доходность. Это говорит о чём – это говорит о потенциале наших кредитных финансовых учреждений в России, о привлекательности этих кредитных финансовых учреждений и о возможности расширения нашей совместной работы по этому направлению.

Участники форума предложили целый ряд очень интересных и перспективных идей, в том числе и в сфере малого и среднего бизнеса. И конечно, финансовое сопровождение в этом отношении в высшей степени востребовано.

В ходе работы форума подписан и целый пакет двусторонних соглашений. Нурсултан Абишевич об этом сказал, и вы действительно всё это видели.

Итоги работы форума заслуживают самой положительной оценки. Главное, что они направлены на обеспечение насущных потребностей и повышение качества жизни людей, жизни граждан наших стран, проживающих в приграничных регионах с обеих сторон.

Состоялась наша двусторонняя встреча с Нурсултаном Абишевичем. Президент Казахстана об этом сказал. Мы имели возможность поговорить по всему комплексу двусторонних отношений, по ситуации в регионе, да и в мире в целом. Поговорили о наиболее острых проблемах, с которыми сталкиваются некоторые страны сегодня. Многие из этих вещей напрямую затрагивают наши интересы: как Казахстана, так и Российской Федерации.

В завершение я хочу поблагодарить и казахстанцев, тех, кто в Павлодаре проживает, и, конечно, поблагодарить руководство Казахстана, Президента Нурсултана Абишевича за то, что сегодня мы смогли собраться в таких хороших условиях и имели возможность поговорить о тех проблемах, которые нас интересуют и от решения которых зависит качество жизни наших граждан. Большое вам спасибо.

Благодарю за внимание.

Казахстан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 19 сентября 2012 > № 647655 Владимир Путин, Нурсултан Назарбаев

Владимир Путин и Нурсултан Назарбаев приняли участие в заседании IX Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана. На повестке дня форума в этом году – вопросы инновационного сотрудничества.

По итогам работы форума в присутствии президентов России и Казахстана подписаны соглашение по профилактике и тушению пожаров на приграничных территориях, протокол к российско-казахстанскому соглашению о сотрудничестве в области предупреждения промышленных аварий, направленный на упрощение порядка пересечения границы аварийно-спасательными службами, протокол о внесении изменений в межправительственное Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве в сфере энергетики. Кроме того, в рамках работы форума подписан пакет документов о научно-техническом, культурном и торгово-экономическом сотрудничестве между приграничными регионами двух стран.

Позже Владимир Путин и Нурсултан Назарбаев сделали заявления для прессы.

Выступления на заседании Форума межрегионального сотрудничества России и Казахстана

Н.НАЗАРБАЕВ: Все участники сегодняшнего форума прибыли, на месте. Владимир Владимирович, можем начинать нашу работу. Возражений нет? Нет.

Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники, гости нашего форума, друзья! Рад приветствовать Президента России, представительную делегацию Российской Федерации. Символично, что сегодня наш форум проводится в городе, который на протяжении сотен лет является одним из важных центров развития казахстанско-российских связей.

В текущем году наши страны отмечают 20-летие Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который был подписан в 1992 году. Сегодня Казахстан и Россия решают схожие задачи модернизации национальных экономик и инновационного развития. В этом плане тематика нынешнего форума – инновационное сотрудничество – имеет особую актуальность и значимость. В сфере развития инноваций в высоких технологиях нами уже многое сделано, но ещё больше предстоит сделать. Только за два прошедших года в Казахстане запущено боле 440 новых производств по программе индустриализации на сумму 12 миллиардов долларов. До 2020 года по нашему плану планируется реализовать более 700 индустриально-инновационных проектов стоимостью 77 миллиардов долларов. Программа эта чётко выполняется из года в год. В инновационной индустриализации экономики нам активно помогают российские партнёры, которые вносят свой вклад в этот значимый для нашей страны процесс. 26 проектов с объёмом инвестиций 5,5 миллиарда американских долларов. По итогам нынешнего форума, как мне доложили, совместные проекты пополнятся ещё 27 соглашениями на сумму около 2 миллиардов долларов.

Сегодня наше партнёрство в сфере индустриального сотрудничества переходит на новый уровень. Во-первых, в качестве важного вопроса мы рассматриваем необходимость углублённой промышленной кооперации между нашими странами. Объединившись в рамках Единого экономического пространства, мы сняли все пограничные барьеры для предприятий. Теперь нужно выстраивать эффективные межрегиональные индустриальные кластеры. Один из успешных примеров – создание производства автомобилей в Восточно-Казахстанской области, и, сейчас мне сказали, договорились о том, чтобы увеличить производство там автомобилей вместе с российскими компаниями до 120 тысяч штук в год. Это масштабный проект с объёмом инвестиций сейчас 400 миллионов долларов, а когда дойдёт до проектной мощности – 5,7 миллиарда долларов.

Во-вторых, переход на принципы «зелёной экономики», что предопределяет как раз инновацию. Казахстан последовательно продвигает эту инициативу, которая практически является механизмом развития экологически чистой промышленности. Сегодня такие передовые технологии выступают в качестве фундамента инновационного роста всех развитых стран. Мы могли бы объединить усилия, вместе поработать над созданием технологической инфраструктуры «зелёной экономики» наших государств.

В-третьих, сотрудничество в развитии отраслей будущего. Здесь приоритетным направлением видится космическая сфера. «Байконур» должен стать международным инновационным брендом, символом качественно нового этапа в развитии наших двусторонних отношений. Для проведения совместных исследований в сфере мирного использования космоса мы могли бы создать новую уникальную площадку научно-технологического сотрудничества – Байконурский инновационный форум. Также Казахстан заинтересован в создании соответствующих лабораторий таких технологий в Астане, о чём мы сегодня с Владимиром Владимировичем подробно говорили, даны соответствующие поручения.

В русле реализации совместного заявления по космосу, принятого нами с Президентом России в июне текущего года в Астане, надо разработать долгосрочную программу совместного использования космодрома «Байконур», двустороннего сотрудничества в космической сфере для выгоды для обеих стран. Очень важно включить в программу вопросы модернизации города, создание инфраструктуры, соответствующей вопросам времени.

Уважаемые участники и гости форума! В XXI веке магистральным направлением нашего партнёрства должна стать интеграция во всех трёх элементах треугольника знаний: образование, исследования и инновации. У нас уже есть позитивные примеры сотрудничества. Это совместный фонд нанотехнологий между «Казына Капитал Менеджмент» и «Роснано», центр высоких технологий при ЕврАзЭС.

Предлагаем новые меры: надо оживить работу совместных комиссий в области научно-технического сотрудничества. Многие соглашения в этой сфере требуют кардинального обновления. Необходимо активизировать совместные научные проекты. В настоящий момент сформирован перечень из 130 таких проектов. Нужно их принять и приступить к работе.

Важный вопрос – подготовка инженерно-технических кадров для новых производств. Мы заинтересованы в широком студенческом обмене, подготовке, переподготовке специалистов по техническим и иным специальностям, готовы к расширению сотрудничества с российскими вузами и научно-исследовательскими институтами, особенно в области разработки новых технологий.

Следующая тема – это развитие инновационных кластеров. Приглашаем российские компании участвовать в парке инновационных технологий в Алматы, создании наукограда «Курчатов» на месте бывшего Семипалатинского ядерного полигона, центров аграрных инноваций, которые мы начинаем создавать. Предлагаем установить партнёрские связи между центром «Сколково» и Новым международным университетом в Астане.

В стороне не должны остаться институты развития государственно-частного партнёрства. По примеру европейских стран целесообразно развивать технологические платформы, создать единую исследовательскую сеть с участием высших учебных заведений, научно-исследовательских центров, бизнеса. Эффективная коммерциализация научных разработок – это основа конкурентоспособного промышленного производства. Никто нам свои новые технологии «из-за бугра» давать не собирается, как бы мы этого ни хотели, поэтому нам надо совместно поворачиваться, создавать такие инновации у себя здесь, на Родине, вместе. Убеждён, что Казахстан и Россия совместными усилиями могли бы сформировать в перспективе полноценный технологический и производственный альянс.

Знаю, что для России нет более близкой страны, чем Казахстан, а для Казахстана – чем Российская Федерация. Это доказало время, и этому альтернативы нет. Нам нужна новая концепция добрососедства, союзничества, обращённая в XXI век, и мы будем её разрабатывать.

Формирование качественно нового уровня в развитии наших двусторонних отношений можно сравнить с процессом строительства небоскрёба. Каждая наша встреча, подписанное в её рамках соглашение позволяют нам возвести новые этажи этого высокотехнологичного дома. И сегодня на всём евразийском пространстве это самое большое, я скажу, красивое здание, и наши интеграционные решения по Таможенному союзу и ЕЭП, я уверен, будут служить в будущем как пример добрососедской интеграции в интересах выгоды для обоих народов и государств. Оно служит ориентиром для других стран, и ему не страшны никакие кризисы и потрясения, ведь в его фундаменте лежат многовековые традиции добрососедства, дружбы, взаимной помощи двух наших братских народов.

Благодарю вас за внимание.

Уважаемый Владимир Владимирович, позвольте предоставить Вам слово.

В.ПУТИН: Благодарю Вас.

Уважаемый Нурсултан Абишевич! Уважаемые коллеги, друзья! Хочу обратиться и к казахстанской делегации, и к российской. Вижу по нашей делегации – очень много не только министров федерального Правительства, но и много очень руководителей субъектов Российской Федерации присутствует.

Казахстан в четвёртый раз принимает этот форум. До этого были Уральск, Актюбинск, Усть-Каменогорск. Пять таких форумов прошли в Российской Федерации, их принимали Омск, Челябинск, Новосибирск, Оренбург, Астрахань. С каждым годом практическая отдача от встреч в таком формате возрастает. Да вы и сами знаете, чувствуете. Когда мы встречаемся с вами в ваших регионах (я имею в виду сейчас своих российских коллег), так или иначе постоянно возникают вопросы сотрудничества с Казахстаном по самым разным направлениям: это и технологическое сотрудничество, в области промышленности, в области инфраструктуры – постоянно что-то возникает. То есть жизнь сама заставляет нас обращать внимание на эти проблемы. Но если это так, то наша обязанность – своевременно выявлять проблемы, которые на этом пути возникают, и самым эффективным образом их решать.

Сегодня в нашей повестке дня исключительно важная тема, очень актуальная – инновационное сотрудничество. Перед регионами России и Казахстана стоят очень схожие задачи. Это диверсификация источников экономического роста, а это, как мы с вами понимаем, обеспечение темпов экономического роста, для любой страны и для наших стран является задачей номер один. Здесь нужно говорить и об инфраструктуре, нужно наращивать научные, технологические возможности, инвестиционный потенциал наших стран.

Для развития межрегионального высокотехнологичного сотрудничества создана неплохая база. Деловые контакты с казахстанскими партнёрами из 83 субъектов Российской Федерации уже имеют 76. Наибольшую активность проявляют Москва, Московская область, Челябинская, Свердловская, Оренбургская, Новосибирская, Курганская области, Алтайский и Красноярский края, Республики Башкортостан, Татарстан, Хакасия. В приграничных районах действует более 400 совместных предприятий. А вот здесь, на форуме (Нурсултан Абишевич сейчас вот только говорил, мы с глазу на глаз обсуждали наши двусторонние и региональные проблемы), 600 предприятий представлено.

Рассчитываем, что к работе по инновациям будут активно подключаться не только крупные компании, но, что не менее, а может, и более важно, и малый и средний бизнес. По оценкам специалистов, в развитых экономиках мира (мы с вами об этом тоже хорошо знаем) такие предприятия создают примерно 30–35 процентов всех инновационных продуктов и услуг.

Приоритетным с точки зрения внедрения новых технологий направлением является машиностроение. В ближайшие годы мы планируем, и Нурсултан Абишевич тоже об этом сказал, построить в Казахстане автомобильный завод полного цикла, заинтересованы в организации совместного предприятия по сборке гражданских вертолётов «Ка-226Т». В целях стимулирования инновационного сотрудничества уже создан российско-казахстанский фонд нанотехнологий. И это только наиболее значимые совместные проекты. Конечно, и Президент Казахстана упомянул об этом, сотрудничество в космосе на базе всемирно известного «Байконура».

Реализация всех этих программ поможет сохранить имеющиеся и отладить новые производственные цепочки, а значит, повысить качество и масштаб промышленной кооперации между нашими странами и между партнёрами.

Применение инноваций позволит серьёзно повысить надёжность и эффективность транспортных систем. Для таких близких стран, для стран, у которых совместная граница составляет чуть ли не семь тысяч километров (таких примеров в мире-то нет), это чрезвычайно важная и актуальная задача, в первую очередь при формировании транзитного коридора Европа – Западный Китай. Он пройдёт от Санкт-Петербурга через Казань, Оренбург, Актюбинск и Алма-Ату до границ с Китайской Народной Республикой и не только серьёзно будет укреплять транспортную инфраструктуру России и Казахстана, но и обеспечит более короткие и более выгодные маршруты между динамично развивающимся Азиатско-Тихоокеанским регионом и Европой.

Конечно, инновации – это прежде всего свежие идеи, смелые новаторские решения, поэтому необходимо в полной мере задействовать потенциал научного и образовательного сообществ наших стран. Достижения российских и казахстанских высших учебных заведений, исследовательских центров хорошо известны. К тому же многие из них давно и плодотворно друг с другом работают, сотрудничают. В мае этого года в Омске прошёл второй форум вузов приграничных регионов России и Казахстана, в нём приняли участие 25 учебных заведений.

Уважаемые друзья! Новые и самые широкие возможности для развития двустороннего сотрудничества открывает формирование Таможенного союза и Единого экономического пространства. Теперь в нашем распоряжении огромный рынок более чем с 165 миллионами потребителей. Возможность унифицировать законодательство, обеспечить свободное передвижение людей, капиталов, товаров, рабочей силы чрезвычайно важно для повышения нашей конкурентоспособности.

Рассчитываем, что регионы России и Казахстана будут по максимуму использовать все эти наработки и все вновь созданные условия для развития, по-настоящему добьются прорыва в реализации долгосрочных крайне важных для наших государств проектов.

Хочу пожелать всем нам успеха. Благодарю вас за внимание.

Казахстан. Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 19 сентября 2012 > № 647654 Владимир Путин, Нурсултан Назарбаев

Россия в поисках новой модели роста

Комментарий к программе 2020

Владимир Мау

Обещания и риски

Социально-экономическое развитие России в 2011 г. прежде всего определяли два обстоятельства: предстоящие парламентские и президентские выборы (и все, что с ними неизбежно связано), с одной стороны, и глобальный экономический кризис (со всей его тревожащей неопределенностью) — с другой. Несмотря на то что эти обстоятельства существенно различались как по силе, так и по направленности воздействия, именно они, в сущности, предопределяли поведение всех субъектов экономической и политической жизни.

Глобальный кризис пока не сказался негативно на российской экономике (см. табл. 1). Можно выделить три основных фактора, посредством которых мировая экономика влияет на современную Россию: через спрос на экспортные товары, через доступность инвестиционных ресурсов (прямые инвестиции и кредиты) и через спрос на российские ценные бумаги на фондовом рынке.

Разумеется, медленный рост мировой экономики тормозил спрос на российскую экспортную продукцию, однако цены на основные экспортные товары оставались высокими, хотя темпы их роста были ниже, чем в отдельные докризисные годы. Фондовый рынок России очень уязвим перед внешними шоками, что продемонстрировали события августа — сентября 2011 г., однако он пока не играет существенной роли в обеспечении экономического роста страны. Внешние заимствования корпоративного сектора продолжали расти, превысив докризисный уровень (см. рис. 1). Впрочем, осознание затяжного характера глобального кризиса с непредсказуемыми геополитическими и геоэкономическими последствиями сказалось на формировании экономической политики в России на среднесрочную перспективу.

Таблица 1

Макроэкономические показатели России по сравнению с рядом других стран (2010–2011 гг.)

В период выборов практически всегда растет неопределенность будущей экономической политики, а также усиление популизма действующей власти, стремящейся к переизбранию. Обе закономерности оказались актуальными и для России 2011 г., несмотря на то что вероятность сохранения власти в руках правящей партии и ее лидеров представлялась исключительно высокой, и масштабных финансовых вливаний в обеспечение своей поддержки ей не требовалось.

Но, вероятно, исходя из принципа, что «маслом кашу не испортишь», руководство страны радовало избирателей заявлениями о намерении осуществить в ближайшие годы крупные вложения преимущественно в социальную сферу и силовые структуры.

Впрочем, в минувшем году Россия продемонстрировала достаточную устойчивость своего экономического развития. Экономический рост, правда, оставался

умеренным и, в общем, вполне естественным для страны среднего уровня экономического развития — выше, чем в Германии, но ниже, чем в Китае. Макроэкономические параметры тоже формально оставались благоприятными: бюджет по итогам года был исполнен с профицитом почти в 1% ВВП, а инфляция опустилась до исторического минимума за все 20 лет существования посткоммунистической России. В области денежной политики Центральному банку РФ удалось перейти к плавающему валютному курсу и таргетированию инфляции. Это важнейшее инсти-туциональное завоевание последнего десятилетия.

***

Вместе с тем макроэкономическая стабильность нашей экономики остается крайне уязвимой. Она основывается на доходах бюджета от высоких цен на нефть, которые в настоящее время находятся в точке исторического максимума, в постоянных ценах сопоставимы с уровнем рубежа 1970–80-х годов. Политика наращивания расходных обязательств бюджета, предполагающих гарантированность таких конъюнктурных доходов, крайне опасна, что продемонстрировал опыт СССР в 1980-е годы.

Между тем ненефтяной дефицит федерального бюджета составил в 2011 г. около 10% ВВП, а дефицит бюджета при средней десяти-летней цене на нефть (условно гарантированный уровень) равен при-мерно 4,5% ВВП.

В 2011 г. существенно возрос отток капитала, превысив 85 млрд долл. Причины этого оттока различны — это и плохой инвестиционный климат, и спрос на иностранные активы со стороны крупных российских инвесторов, и обострение конкуренции за капитал со стороны развивающихся рынков Азии и Латинской Америки, и глобальный кризис, при котором растет спрос на размещение в резервной валюте (несмотря на экономические трудности ее страны-эмитента), и политические риски предвыборного периода. Однако эту системную проблему необходимо серьезно изучить и найти приемлемые варианты решения. Сложность состоит именно в ее многоаспектности, в переплетении нескольких процессов, и для решения проблем каждого из них необходим свой комплекс мер.

Экономический кризис — исходная точка модернизации.

Поскольку накопленные резервы позволили не допустить банкротств и принудительной структурной модернизации, российские власти стали формировать повестку модернизации сверху. В 2011 г. активизировалось обсуждение общих принципов ее стимулирования (по всей стране проводились экономические форумы, велись дискуссии о новой модели экономического роста), инициировались точечные проекты инновационного развития. Последние ориентированы как определенные территориальные кластеры-анклавы (Сколково, Томск), так и отдельные сектора научно-технического развития (информационно-коммуникативные системы, космос, нанотехнологии и др.). Одновременно работали две комиссии по модернизации и технологи-ческому развитию — под руководством президента РФ и председателя правительства РФ.

Однако модернизацию нельзя осуществить при помощи директив, пусть даже самого высокого уровня. Модернизация (во всяком случае, современная) требует конкуренции — как экономических агентов, так и институтов.

В этом смысле важными факторами модернизации могут стать два крупных внешнеэкономических решения 2011 г. — присоединение к ВТО и прорыв на пространстве постсоветской интеграции (начал функционировать Таможенный союз и заключено соглашение по Единому экономическому пространству России, Белоруссии и Казахстана). Вступление в ВТО должно повысить конкуренцию для российских товаропроизводителей, а создание ТС и ЕЭП — дополнить конкуренцию товаров конкуренцией институтов.

Характерной чертой минувшего года стала резкая политизация населения, хорошо прослеживаемая и в России, и в мире. Это и антиправительственные революции, и выступления в арабских странах, и движение «захвати Уолл-стрит» в развитом мире, и политическая активизация зимы 2011–2012 гг. в России, очевидная тенденция к демократизации политической системы, которую можно охарактеризовать под общим названием «Белая лента», или «Болотная площадь». Разумеется, причины и механизмы политизации в разных регионах различны, но нельзя не принимать во внимание их наложение во времени. Пока можно только предполагать, что всплеск политической активности в мире будет нарастать вместе с развитием (именно с развитием, а не обязательно с нарастанием) глобального экономического кризиса.

Одна из серьезных опасностей, с которой может столкнуться экономическая политика России в связи с этим, — усиление бюджетного популизма, дополняющего популизм политический. Однако если последний не опасен с точки зрения обеспечения долгосрочной стабильности страны, то первый, преследуя цели заботы о благе народа и отдельных со-циальных групп (военных, бюджетников, пенсионеров и т.п.), может обернуться тяжелым экономическим и политическим кризисом. Парадоксально, но факт: если проанализировать экономические программы всех политических сил, представленных и не представленных в Думе, выяснится, что наиболее (хотя и недостаточно) взвешенная программа была представлена правительственной партией. Наша страна пока располагает серьез-ными ресурсами, накопленными благодаря консервативной политике недавнего прошлого, но мир охвачен кризисом. Когда социальные и политические проблемы вдруг резко обостряются, риски бюджетного популизма нарастают.

Глобальный экономический кризис: общее и особенное

Начавшийся в 2008 г. глобальный экономический кризис носит структурный и системный характер. По своим базовым параметрам он соотносится с кризисами 1930-х и 1970-х годов. Можно выделить ряд принципиальных особенностей подобного кризиса, которые, в свою оче-редь, обусловливают факторы и предпосылки будущего выхода из него.

Во-первых, структурный кризис определяется серьезными дис-балансами в организации мировой экономической жизни. Они вызваны глубо-кими технологическими сдвигами, появлением принципиально новых технологий (некоторые экономисты даже называют это «новым техно-логическим укладом»). Поэтому выход из кризиса связан с трансфор-мацией производственной базы ведущих стран за счет распространения новых технологий. Формирование новой технологической базы сыграет в дальнейшем развитии такую же фундаментальную роль, которую в середине ХХ в. выполняла крупная машинная индустрия, а после 1970-х годов — микроэлектроника и компьютерные системы.

Кризис предполагает технологическое обновление, трансформирующее спрос на многие товары производственного и потребительского назначения, особенно на инвестиционные и топливно-энергетические продукты. Естественно, это скажется на ценах большинства присутствующих на рынке товаров, означает выход на новые равновесные уровни цен, что повлечет за собой изменение политических конфигураций.

Во-вторых, в мире накапливаются серьезные геоэкономические и геополитические дисбалансы. Экономические и политические возможности отдельных стран изменяются медленно, но в какой-то момент происходит качественный скачок и возникает необходимость в переходе к новой системе равновесия. В современных условиях наи-более очевидным примером такого дисбаланса стало изменение ролей развитых и развивающихся (быстро развивающихся) стран. Как выйти на траекторию более сбалансированного роста (по параметрам сбережений и инвестиций, экспорта и внутреннего потребления, доходов и расходов) — эта ключевая проблема стоит перед многими развитыми и развивающимися странами в Европе, Америке и Азии.

Тем самым, в-третьих, структурный кризис носит глобальный характер. Он охватывает все ведущие страны; в современных условиях для его преодоления требуются глобально скоординированные усилия. Иными словами, decoupling (развитие по разным траекториям), о котором много говорилось в 2008 г., практически исключен из кризисной повестки — почти нет значимых стран, которые не были бы затронуты кризисными процессами, пусть и с разной интенсивностью. Тем более необходимо обеспечить участие всех этих стран в формировании глобальных антикризисных мер.

Глобальность кризиса не отрицает возможности его перемещения по миру. На отдельных этапах кризисные явления могут концентри-роваться в тех или иных регионах и странах. Так, кризис начался в США, затем охватил Европу и частично Азию, а теперь сосредоточен преимущественно в Европе.

В-четвертых, структурный кризис способствует формирова-нию новых валютных конфигураций — появляется новая мировая валюта (или новые мировые валюты). В ХХ в. это проявилось в ко-ренном изменении роли золота, возвышении доллара, после 1970-х годов — в усилении бивалютного характера международных расче-тов. В новых условиях возникает вопрос о перспективах доллара, евро, юаня, а также о возможном повышении роли региональных резервных валют.

В-пятых, структурный кризис формирует серьезный интеллек-туальный вызов. Необходимо выработать новую повестку экономического и политического (и вообще гуманитарного — обществоведческого, соцологического, культурологического) анализа. Кризис становится мощным стимулом к переосмыслению существующих эко-номических и политических доктрин как в глобальном масштабе, так и применительно к отдельным странам.

Особенно это касается экономической доктрины. Экономисты должны предложить новые подходы к анализу экономических процес-сов, прежде всего к регулированию социально-экономической жизни. После Великой депрессии мир стал кейнсианским и социалистическим (этатистским). После стагфляции победили идеи дерегулирования и либеральной демократии. Новая экономическая модель должна не только дать ответы на актуальные вопросы, но и сформулировать их более четко и определенно.

Интеллектуальный ответ на этот вызов особенно важен на начальных этапах структурного кризиса, когда борьба с ним идет на основе наработок и рекомендаций, доказавших свою эффективность в предыдущие десятилетия спокойного (предполагающего только кризисы пузырей) экономического развития. На осознание необоснованности и вредонос-ности традиционной антикризисной политики уходит несколько лет.

В-шестых, структурный кризис охватывает примерно 10-летний период, который мы называем «турбулентным десятилетием». Это означает, что его можно разбить на этапы, в рамках которых доминируют те или иные проблемы отраслевого или регионального характера. Но отсюда следует, что ни одна характеристика не может служить единственным критерием углубления кризиса или выхода из него. Это касается и рецессии (кризис не начался с рецессии и не сводится к ней), и колебаний фондового рынка, и любых других параметров.

В-седьмых, борьба с кризисом сопровождается принятием сильнодействующих и не всегда адекватных антикризисных мер. С одной стороны, это связано с остротой структурных проблем, преодоление которых требует определенных (и немалых) экономических и социальных жертв. С другой стороны — отмеченная выше интеллектуальная неготовность к структурному кризису, т.е. попытки решать новые проблемы старыми методами, сама по себе ведет к накоплению дополнительных трудностей и нередко еще больше усугубляет кризис — как экономический, так и в некоторых случаях политический. Тем самым возникает проблема exit strategy (стратегии выхода из антикризисного режима функционирования), и требуется время не только для преодоления кризиса, но и для устранения последствий борьбы с ним.

Все эти факторы в совокупности объясняют коренное отличие системного кризиса от циклического. Циклический кризис лечит время, он не предполагает изменение политики, а преодолевается сам по себе, когда сдувается возникший в период бума пузырь. Системный кризис требует существенной трансформации экономической политики, основанной на новой философии экономической жизни. Иными словами, здесь структурные проблемы доминируют над циклическими.

Впрочем, современный глобальный кризис имеет ряд специфических особенностей, которые необходимо учитывать при выработке антикризисной политики и перспективной модели социально-экономического развития. Многие особенности связаны с технологическими обретениями эпохи — развитием информационно-коммуникационных технологий, которые делают мир «плоским»[1], т.е. позволяют бизнесу в кратчайшие сроки переносить активность из одного региона в другой, из одного сектора в другой, моментально осуществлять трансакции, начинать и прекращать предпринимательские проекты. Возросший динамизм приводит к возникновению новых явлений и связанных с ними новых конфликтов экономического и политического характера.

Глобальные дисбалансы

Поскольку нынешний структурный кризис разворачивается в эпоху глобализации (точнее, на качественно новом витке глоба-лизации), его существенной особенностью выступают глобальные структурные дисбалансы. Прежде всего это дисбалансы между раз-витыми и развивающимися странами, особенно между США как центром расходов и потребления и Китаем как центром сбережений и производства. Термин Chimerica (China + America), предложенный в 2008 г. Н. Фергюсоном[2], становится символом проблемы глобальных дисбалансов. В результате современной глобализации сложился режим, противоположный модели рубежа XIX–XX вв.: если 100 лет назад капитал двигался из центра (развитых стран) на периферию (emerging markets того времени), то теперь развивающиеся рынки стали центрами сбережений, а США и другие развитые страны — преимущественно потребителями произведенных в развивающихся странах товаров.

К структурным дисбалансам относится и нарастание противоре-чий между краткосрочными и долгосрочными интересами компаний, что проявляется в конфликте между капитализацией и ростом произ-водительности. В последние десятилетия акционеры и менеджеры преимущественно уделяли внимание капитализации компании, которая выступает важнейшим показателем ее успешности. Возможность легко избавиться от акций (гораздо легче, чем до информационной революции) еще больше способствует решениям в пользу быстрого наращивания капитализации (задача, которая может противоречить цели обеспечения долгосрочной устойчивости фирмы). Соответственно этот критерий становится основным при оценке эффективности менеджмента и при формировании бонусной политики корпораций.

Между тем стремление к максимальной капитализации вступает в противоречие с реальным основанием социально-экономического прогресса — повышением производительности труда. Рост капитализации с ней, конечно, связан, но лишь в конечном счете. Однако перед акционерами надо отчитываться ежегодно, а для получения красивых годовых отчетов, поддержания текущего роста капитализации требуется нечто иное, чем то, что обеспечивает рост производительности. Для хорошей отчетности нужны слияния и поглощения, поскольку увели-чение объема активов способствует росту капитализации. Разумеется, не следует закрывать и устаревшие предприятия, так как в текущем периоде это ведет к снижению капитализации. В итоге в составе многих крупных промышленных корпораций сохраняются старые неэффек-тивные производства.

Новая модель регулирования

Системный кризис всегда предполагает появление новой модели регулирования, включая существенное изменение экономической роли государства. Великая депрессия 1930-х годов привела к резкому увели-чению государственного вмешательства в экономику, кризис 1970-х — к дерегулированию. В начале нынешнего кризиса стала популярной тема неизбежного отказа от экономического либерализма и возвращения к «Большому Государству», активно вмешивающемуся в экономическую жизнь. Впрочем, быстро пришло осознание, что кризис в одинаковой мере можно объяснить как «провалами рынка» (избыточным дерегулированием), так и «провалами государства», не способного обеспечить стабильность экономического роста.

Постепенно становилось все яснее, что действительно требуется усилить государственное регулирова-ние, но относится это прежде всего к финансовым рынкам. Именно в финансовой сфере формировались институциональные инновации, которые сначала обеспечили беспрецедентно высокие темпы экономи-ческого роста, но потом привели к беспрецедентному кризису. Именно финансовый кризис (как в частном, так и в государственном секторе) лежит в основе современных экономических проблем — и именно его преодолением государство должно заняться в первую очередь.

Другая особенность новой модели регулирования — необходимость изначально создавать ее как наднациональную, если не глобальную. Регулирование на национальном уровне в условиях современных информационно-коммуникационных технологий становится бессмысленным. Однако формировать наднациональные институты регулирования очень сложно, механизмы их функционирования пока не проработаны, включая способы принятия решений, имеющих обязательную силу.

При выработке современной модели регулирования надо учитывать качественно новый глобальный экономический процесс, для обозначения которого иногда используют термин «финансиализация» (financialization).

В мире существует несколько типов рынков (и бирж) — денежный (фондовый), валютный, товарный. До последнего времени они функционировали независимо друг от друга, развивались по разным законам, на них выступали различные (специализирую-щиеся именно на данном типе рынка) агенты. Теперь же налицо про-цессы их сближения: рынки начинают влиять друг на друга, капитал перетекает между ними. В результате существенно трансформируется логика ценообразования на соответствующие продукты. С одной стороны, это существенно затрудняет анализ и прогнозирование развития ситуации на этих рынках и во всей мировой экономике, а с другой — экономические агенты получают новые инструменты для своей работы, в том числе для хеджирования рисков.

Применительно к проблемам развития российской экономики особый интерес представляет трансформация нефти из типичного продукта товарной биржи, цена на который определяется соотношением спроса и предложения на топливо, в инструмент финансового рынка, на цену которого влияют спекулянты нефтяными фьючерсами, а через этот механизм — и валютные спекулянты. Это существенно повышает неопределенность цены на нефть как важнейшего фактора прогнозирования российской экономики.

Нынешний глобальный кризис разворачивается на фоне демографического кризиса, охватившего большую часть развитого мира и некоторые развивающиеся страны. Он, в свою очередь, порождает две группы проблем, которые необходимо решить для выхода на траекторию устойчивого развития. Во-первых, это вопрос о механизмах экономического роста, поскольку до настоящего времени такой рост всегда предполагал увеличение численности населения. А во-вторых, обостряются бюджетные проблемы развитых стран, сумевших обеспечить высокий уровень социальной поддержки населения. Социальная нагрузка на одного работающего в ХХ в. неуклонно увеличивалась, а в условиях демографического кризиса это давление становится исключи-тельно опасным для финансовой стабильности и соответственно для роста. Особенно остро в 2011 г. это почувствовали европейские страны, для которых выход из макроэкономического кризиса предполагает существенную реструктуризацию бюджетных обязательств. С аналогичными проблемами столкнется и Россия — и не только в случае заметного снижения цен на нефть, но даже при их стабильности.

Такая ситуация выдвигает на передний план задачи реструктуризации отраслей социальной сферы, прежде всего образования, здравоохранения и пенсионной системы. Речь идет именно о структурных реформах, о формировании новых моделей функционирования этих секторов, а не только о необходимости экономии бюджетных средств. Подчеркнем, что финансовый кризис является отражением и проявлением кризиса структурного, т.е. для его преодоления необходимо глубокое реформирование соответствующих секторов, приведение их в соответствие с новой технологической базой и с новой социальной структурой постиндустриального общества.

Решение социальных проблем будет тем более сложным, поскольку существенным элементом современного кризиса является достижение критических уровней суверенного долга в ведущих развитых странах. Отчасти это стало результатом безответственной финансовой политики предыдущего десятилетия, а отчасти — результатом самой антикризисной борьбы, сопровождавшейся мерами бюджетного стимулирования. Подрыв доверия к финансовой ситуации и к политике ведущих стран, беспрецедентное за последние 50 лет снижение суверенного кредитного рейтинга США, снижение или угроза снижения кредитных рейтингов ведущих стран и их глобальных банков свидетельствуют о глубоком кризисе доверия к экономическим и финансовым институтам. Восстановление доверия в обозримом будущем станет стержневой проблемой преодоления глобального кризиса.

Наконец, современный кризис имеет определенные политические последствия, хотя пока они не являются сколько-нибудь радикальными. Выделим некоторые из них.

Мир сдвигается вправо

Во-первых, общий сдвиг политических настроений вправо: правоцентристские партии выиграли выборы в Германии, Великобритании, Польше, Испании и Португалии. Республиканцы существенно укрепили позиции в законодательном корпусе США.

Во-вторых, в Европе начался своеобразный эксперимент по поиску оптимальной политической антикризисной модели — между технократическим правительством, не имеющим мандата избирателей (Италия, Греция), и партийным правительством, победившим на выборах (новые правоцентристские правительства Испании и Португалии).

В-третьих, усугубляющийся конфликт внутри политической элиты США, уже приведший к казавшемуся еще недавно невероятным снижению суверенного рейтинга. Выбор экономической модели (между повышением налогов и сокращением расходов бюджета) стал здесь чисто политической проблемой, острота которой обусловлена приближением президентских выборов 2012 года. Естественное продви-жение в двух направлениях одновременно для сокращения дефицита бюджета при таком противостоянии оказывается заблокированным.

В-четвертых, начались массовые акции протеста преимущественно в развитых странах. Они пока, правда, не играют существенной роли при формировании экономико-политического курса. Во всяком случае, несмотря на их откровенно левые (подчас левоэкстремистские) лозунги, на выборах в минувшем году побеждали правые партии.

Россия ждет перемен

До настоящего времени кризис оказывал ограниченное влияние на ситуацию в России. Естественно, темпы роста страны замедлились, и уже трудно еще раз поставить задачу удвоения ВВП за следующее десятилетие. Однако это удвоение и не является критическим требованием. Гораздо важнее обеспечить прогрессивные структурные сдвиги, способствующие модернизации российской экономики и политики, включая ослабление зависимости страны от колебаний внешнеэкономической конъюнктуры. Именно поэтому в условиях глобального кризиса активизировалась дискуссия о путях российской модернизации. На рубеже 2010–2011 гг. перед экспертным сообществом была поставлена задача проработать варианты обновленной стратегии развития страны до 2020 года.

Строго говоря, существует две группы причин, сделавших актуальной задачу выработки новой стратегии. Во-первых, это последствия самого глобального кризиса, который, как отмечалось выше, требует пере-осмысления социально-экономической политики. «Нельзя позволить серьезному кризису пройти бесследно» — эти слова руководителя администрации президента США Р. Эмануэля точно отражают задачи, стоящие перед правительствами развитых стран.

Во-вторых, имеются специфически российские причины для обновления экономического курса. Модель экономической политики последнего десятилетия сложилась под мощным интеллектуальным, политическим и даже психологическим воздействием посткоммунистической трансформации 1991–1999 гг. вообще и финансового кризиса 1998 г. особенно.

Экономическая политика 1999–2009 гг. — экономика спроса

Перечислим основные характеристики модели экономической политики докризисного десятилетия:

обеспечение политической и социальной стабильности как условие sinequanon (непременное условие);

постепенное повышение роли государства как источника этой стабильности. Это проявляется по крайней мере в трех формах: рост государственной собственности; рост бюджетных доходов и расходов (абсолютно и в долях ВВП); компенсация недоверия к финансовым институтам за счет развития государственных финансовых структур (что было типично для стран догоняющей индустриализации);

бюджетная сбалансированность на фоне растущих доходов и расходов бюджета. Впрочем, она неустойчива на фоне мощной бюджетной экспансии. Остановка (или даже существенное замедление) роста доходов приводит к дефицитному бюджету;

политика сдерживания укрепления валютного курса при со-хранении высокой инфляции и высоких процентных ставок. В ней видели источник стимулов для отечественных производителей;

широкий доступ государственных, квазичастных и частных фирм к международному рынку капитала. Высокая стоимость кредита внутри страны уравновешивалась возможностью заимствований на мировом рынке;

государство выступало важнейшим источником спроса в эко-номике. Прежде всего это спрос со стороны средних и бедных слоев населения, связанных с государственным бюджетом (пенсионеры, безработные, государственные служащие и военные, а также при-мыкающие к ним работники госкорпораций). Большую роль играет финансирование силовых структур в части как содержания военно-служащих, так и закупки вооружений. Она особенно возросла в ходе глобального кризиса 2008–2010 гг.;

ограниченность государственных инвестиций в инфраструкту-ру. Осознавая высокий уровень коррупции в этом секторе, правитель-ство проводило осторожную политику применительно к соответствую-щим вложениям в отличие от социальных расходов;

поддержка крупных и неэффективных предприятий как фак-тор предотвращения социальной дестабилизации. Этим обусловлены политические и административные ограничения при высвобождении занятых из неэффективных производств;

сведéние административной реформы к постоянному уточне-нию круга функций различных государственных органов при отказе от пересмотра системы государственного управления по существу;

повышение налогов для обеспечения макроэкономической и социальной стабильности.

Из экономической политики с описанными характеристиками вытекает ряд естественных следствий. Экономика, основанная на государственном спросе, в принципе, более склонна к сохранению и поддержанию монополий, а также к инфляции. Монополии обеспечивали стабильность экономико-политической ситуации, правда, ценой более низкого качества товаров и услуг при более высокой инфляции. Доминирование государственного спроса смягчало потребность экономических агентов в снижении инфляции, поскольку государственные инвестиции имели больший приоритет, чем частные, а именно для частного инвестора важнее низкая инфляция как предпосылка снижения процентных ставок. Усиливался индивидуальный (адресный) характер решений государства, которое предоставляло стимулирующие льготы отдельным типам инвесторов и производителей, чтобы компенсировать повышение на-логов, высокие процентные ставки и административные барьеры. По сути, эту политику можно охарактеризовать как экономику спроса.

Макроэкономические и структурные ограничения модели 1999–2009 гг. («экономики спроса»), требующие выработки новой модели роста

Бюджетные проблемы. Нарастание бюджетных расходов в усло-виях остановки роста цен на нефть привело к появлению бюджетного дефицита. Резко возросла уязвимость российской экономики к внешним шокам вследствие непрогнозируемого поведения цен на нефть.

Одновременно проявилась двойственная роль Стабилизационного фонда (резервов правительства, связанных со сверхдоходами от экспорта нефти) в решении стратегических задач экономического развития страны. С одной стороны, эти резервы способствовали предотвращению бюджетного популизма, стерилизации денежной массы и создавали «подушку безопасности» на случай кризиса. С другой стороны, наличие значительных резервов в условиях кризиса стало мощным фактором торможения модернизации, поскольку они позволяли снижать социальную напряженность ценой замедления реструктуризации предприятий-банкротов. Аналогичной была ситуация в банковском секторе.

Денежная политика, основанная на сдерживании укрепления номинального курса рубля ценой повышенной инфляции, также перестала решать стоящие перед ней задачи. Курс рубля укреплялся и в реальном выражении давно превысил уровень 1997 года. В этих условиях он мало содействовал защите отечественных товаропроизводителей от иностранной конкуренции[3]. Зато сохранение высокой инфляции оборачивалось двузначными процентными ставками по кредитам, что делало невозможным получение средств, необходимых отечественному бизнесу, тормозило ипотечное кредитование. Эта ситуация ранее отчасти компенсировалась дешевизной иностранных кредитов, однако в условиях кризиса здесь возникли серьезные проблемы. Дальнейший рост российской экономики требует развития внутренней системы кредита, а это, в свою очередь, предполагает низкую инфляцию.

«Ножницы конкурентоспособности» — наиболее опасная структурная ловушка современной России. Если десять лет назад наша страна имела среднее качество институтов и дешевую и квалифицированную рабочую силу, то сейчас ситуация существенно изменилась. Высокие издержки на труд на фоне слабых институтов и низкой производительности труда ограничивают возможности как наращивания промышленного экспорта, так и покрытия прироста внутреннего спроса за счет отечественной промышленности. В прошедшем десятилетии стоимость рабочей силы устойчиво росла при стагнации или даже ухудшении качества институтов[4]. Естественно, оба показателя важны не сами по себе, а в сравнении со странами с сопоставимым уровнем экономического развития, конкурирующими с Россией за привлечение капитала и развитие производственных мощностей.

По уровню ВВП на душу населения Россия вышла на первое место среди стран с наиболее динамично формирующимся рынком; по качеству делового климата (Doing business) она ухудшила позиции и находится в группе отстающих вместе с Бразилией, Индией и Индонезией, душевой ВВП которых гораздо ниже российского.

Тем самым наша страна становится относительно менее привлекательной для инвестиций, причем это касается и иностранного, и отечественного капитала. По-видимому, этим отчасти объясняется отток капитала, наблюдаемый в последнее время.

Иными словами, Россия оказывается в структурной ловушке, имея (относительно) дорогую рабочую силу при (относительно) плохих институтах. Понятно, что в такой ситуации конкурентоспособными будут сектор услуг и производство сырья (эксплуатация природных ресурсов), которые, собственно, и доминируют в современной России.

Из этой ловушки существует два выхода: или нужно повышать качество институтов до уровня рабочей силы, или рабочая сила придет в соответствие с качеством институтов. Отечественные экономисты по понятным причинам предпочитают обсуждать вопросы повышения качества институтов.

Однако вариант деградации рабочей силы также нельзя сбрасывать со счетов. К этому подталкивают и миграционные процессы в современной России.

Демографический кризис — еще одна системная проблема, которая приобрела в настоящее время новые очертания.

Одной стороной проблемы является естественная убыль населения, которую удается лишь затормозить государственными мерами по стимулированию рождаемости. К тому же в настоящее время началось сокращение численности населения в трудоспособном возрасте. Существует представление, что демографическая проблема может быть компенсирована внешней миграцией.

Однако на самом деле в лучшем случае современная миграция может решить количественные проблемы при усугублении качественных. Миграционный поток осуществляется в Россию со стороны менее развитых стран и представлен населением, предъявляющим гораздо более низкий спрос на политические институты и институты развития человеческого потенциала (прежде всего образование, здравоохранение, науку). Тем самым проблема повышения качества институтов и повышения качества человеческого капитала оказывается в тупике.

Другая сторона этой проблемы состоит в активном распространении в среде креативного класса настроений по изменению страны проживания, настроения exitstrategy. Это достаточно новый феномен, требующий серьезного осмысления. Пожалуй, впервые настроения покинуть страну связаны не с ухудшением, а с существенным улучшением благосостояния. Глобализация в совокупности с быстрым ростом уровня жизни внутри страны привела к быстрому росту образованного и мобильного класса людей, которые чувствуют себя конкурентоспособными на мировом рынке труда и капитала. Они востребованы в наиболее развитых странах мира и могут легко перемещаться из страны в страну. В результате Россия должна конкурировать за свой креативный класс так, как будто он уже интернационален.

Эта ситуация создает и принципиально новые условия с точки зрения перспектив совершенствования институциональной среды. Креативный класс в значительной степени перестает предъявлять требования к улучшению качества институтов в стране происхождения, получая необходимые услуги (политическую систему, системы образования, здравоохранения) там, где они его более всего устраивают. А без спроса на современные институты не будет и их предложения. Именно это становится важнейшим структурным тормозом на пути модернизации.

Предпринимательский климат — еще одно серьезное ограничение действующей модели экономического роста. Если принять гипотезу, что предпринимательский климат более благоприятен в странах более высокого уровня экономического развития, то Россия демонстрирует здесь серьезное исключение: качество соответствующих институтов находится на гораздо более низком уровне, чем у стран сопоставимого уровня среднедушевого ВВП. Если по уровню развития Россия находится примерно на 50-м месте из почти двухсот стран, то по качеству институтов — во второй сотне (рис. 2). Согласно последним рейтингам и опросам предпринимателей, обострилась проблема доступа к инфраструктуре.

Быстрорастущие цены на нефть в совокупности с ростом экономической активности государства на определенном этапе компенсировали негативное воздействие предпринимательского климата на экономический рост. Между тем по ряду позиций международного рейтинга конкурентоспособности Россия находится в самом конце списка. Это относится к таможенному регулированию, к открытию и закрытию бизнеса, к ведению строительного бизнеса, защищенности инвесторов. Серьезным ограничителем выступает состояние базовых (правоприменительных) и финансовых институтов.

Пространственное развитие России также выступает структурным ограничителем повышения конкурентоспособности. Из-за неравномерности территориального развития и отсутствия полноценной ответственности региональных и муниципальных властей за ситуацию на своей территории федеральный бюджет вынужден нести избыточную бюджетную нагрузку, а регионы не заинтересованы в выявлении ресурсов для своего развития. Механизм назначения региональных руководителей стал дополнительным фактором, побуждающим их прежде всего лоббировать перераспределение федеральных средств. В отсутствие стимулов к территориальной консолидации человеческих и финансовых ресурсов, а также ее механизмов финансовое давление со стороны регионов на федеральное правительство будет постоянно воспроизводиться и порождать заведомую нерациональность бюджет-ных расходов.

Новая модель роста — «экономика предложения»

Исчерпание механизмов роста 1999–2008 гг. в совокупности с вызовами глобального кризиса ставит вопрос о формировании новой модели экономического роста. Новая политика роста должна предложить механизмы, позволяющие России успешно выступать в конкурентной борьбе за человеческие и финансовые ресурсы (за человеческий капитал и инвестиционный капитал), которая ведется в настоящее время в глобальном масштабе. Рассмотрим ключевые элементы новой модели роста.

Бюджетная политика. Принципиальными направлениями бюджетной политики выступают снижение бюджетной нагрузки относительно ВВП, ослабление зави-симости бюджета от колебаний внешнеэкономической конъюнктуры.

Решению этих задач будет способствовать восстановление жесткого бюджетного правила: при расчете бюджета опираться на твердо устанавливаемую и не зависящую от политического торга цену на нефть, например, на среднюю десятилетнюю цену, т.е. рентные доходы бюджета, которые с высокой вероятностью гарантированы. Если необходимо, чтобы расходы превышали рассчитанные при данном допущении доходы (структурные доходы), правительство должно повышать налоги или осуществлять заимствования, причем в рублях. Их общая сумма не может быть больше 25% ВВП. Если цена на нефть превышает среднюю десятилетнюю, следует дополнительные доходы направлять в резервный фонд и не расходовать на текущее потребление даже при параллельном наращивании государственного долга.

В бюджетной политике нужен структурный маневр в направлении увеличения инвестиционных и инновационных (на развитие человеческого капитала) расходов бюджета, а также сокращения социальных расходов (за счет расширения полномочий регионов) и финансирова-ния силовых структур.

Одновременно необходимо оптимизировать бюджетные расходы. Принятие в последние годы законов об автономных и бюджетных учреждениях, существенно трансформирующих их статус и отделяю-щих их обязательства от обязательств бюджета, — только первый шаг в направлении рационализации бюджетной сети. Важно уточнить роль Стабилизационного (резервного) фонда с целью не допустить ис-пользования его средств на поддержку неэффективных предприятий.

Надо минимизировать дальнейшие изменения в налоговой системе, за исключением касающихся расширения доходной базы региональных и муниципальных бюджетов. Однако речь здесь должна идти не столь-ко о перераспределении существующих налоговых доходов, сколько об увеличении налоговых полномочий субфедеральных органов власти.

Денежная политика. Необходимо снизить инфляцию до уровня, примерно соответствующего или немного превышающего показатель развитых стран, т.е. около 5%. Это предполагает продолжение политики модифицированного таргетирования инфляции, отказ от искусственного удержания рубля в заранее определенном коридоре при сглаживании денежными властями колебаний валютного курса. Предстоит повысить роль опе-раций на денежном рынке при формировании денежной политики, развивать кредитование экономики, принимая к учету качественные ценные бумаги отечественных эмитентов.

Отдельной проработки заслуживает вопрос о превращении рубля в региональную резервную валюту. У него есть определенные пре-имущества, позволяющие занять место региональной валюты (прежде всего размеры российской экономики и тяготение к ней сопредельных государств), хотя имеются и серьезные ограничители (ресурсный ха-рактер экономики предполагает повышенную волатильность валютного курса). Целесообразно подготовить специальную программу (систему мер) по укреплению международных позиций рубля.

В связи с этим особую актуальность приобретает задача создания в России международного финансового центра. Он призван формировать институциональные условия для развития национальной финансовой системы, а также для повышения конкурентоспособности рубля как региональной резервной валюты (это предполагает рост спроса на рубли как на инструмент финансовых трансакций).

К мерам денежной политики примыкают вопросы организации финансовых рынков. Здесь в качестве основных направлений можно назвать: ужесточение требований к капиталу банков; введение еди-ных международных стандартов финансовой отчетности (МСФО); разработку специальной программы стимулирования конкуренции в банковском секторе (а не демонополизации); введение макропруденциального надзора за банками и системообразующими небанковскими институтами; развитие и внедрение программ финансовой грамотности населения.

Экономический климат. В данной сфере важно сконцентрировать усилия на самых неблагоприятных компонентах предпринимательского климата, где улучшение ситуации может дать наиболее быстрый результат.

Среди основных мер следует выделить:

снижение рисков ведения бизнеса — реформа Уголовного кодекса в направлении отмены ряда статей, карающих за экономические и налоговые преступления (декриминализация соответствующих преступлений), а также уточнение и разделение функций и полномочий правоохранительных органов по контролю экономической деятельности;

улучшение законодательной защиты конкуренции, расширение прав бизнеса по защите своих интересов;

снижение уровня государственного вмешательства и повыше-ние эффективности регулирования (меры по изменению мотивации и усилению контроля государственного аппарата);

создание стимулов к улучшению условий ведения бизнеса на уровне региональных и местных властей;

повышение эффективности правового регулирования предпринимательской активности, включая создание Национального совета по инвестициям;

уточнение функций и ограничение масштабов прямого и косвенного присутствия государства в экономике в качестве экономического агента (приватизация);

содействие развитию форм публичной защиты интересов бизнеса, деятельности бизнес-ассоциаций, независимых СМИ;

разработка стратегии («дорожной карты») снижения барьеров, в наибольшей степени ограничивающих возможности экономического роста (барьеры входа на рынок, доступ к сетям, режим пересечения границы, либерализация строительного рынка).

Либерализация и повышение эффективности рынка труда, что является особенно важным в условиях сокращения численности экономически активного населения.

Необходимо пересмотреть Трудовой кодекс в направлении либерализации условий найма и увольнения, отказаться от практики неформального (политического) регулирования занятости на предприятиях и в регионах.

Другое направление — проведение политики, стимулирующей трудовую мобильность населения (внутреннюю миграцию), концентрацию людей в точках экономического роста, а также отраслевое перераспределение трудовых ресурсов при сокращении занятости в бюджетном секторе. Это предполагает легализацию и развитие рынка аренды жилья, облегчение доступа граждан России к социальным благам на всей территории страны (медицинское страхование и т.п.).

Наконец, нужны меры по повышению иммиграционной привлека-тельности России: переход от ограничительных принципов в регули-ровании миграции к дифференцированным; ориентация на «оседлую» миграцию; политика привлечения высококвалифицированной рабочей силы (в том числе стимулирование образовательной и академической иммиграции и мобильности). Сложнее всего стимулировать миграцию квалифицированной рабочей силы, но решить эту задачу намного важнее, чем обсуждать проблемы миграции нелегальных неквалифи-цированных рабочих.

Человеческий капитал — ключевой фактор развития современного постиндустриального общества. Инвестиции в человека были наиболее значимым условием в странах, которые за последние 50 лет успешно решали задачи модернизационного рывка. Прежде всего речь идет о развитии таких секторов, как образование, здравоохранение и пенсионная система.

Согласно традиционному (индустриальному) пониманию этих секторов, они представляют собой отрасли социальной сферы. При всей важности социального аспекта в современных развитых странах в названных отраслях переплетаются и взаимодействуют не только социальные, но и фискальные, инвестиционные и политические состав-ляющие. В отличие от конца XIX в. и большей части XX в., образование, здравоохранение и пенсионирование касаются всего населения (и как налогоплательщика, и как потребителя соответствующих благ), причем демографический кризис еще больше обостряет ситуацию. В результате отчисления на развитие этих отраслей могут подорвать финансовую стабильность любой развитой страны. Кроме того, они носят, как правило, долгосрочный характер, т.е. в значительной мере формируют инвестиционные ресурсы нации. Наконец, от эффективности функционирования этих секторов зависит политическая и социальная стабильность общества с доминированием городского населения.

Развитие человеческого капитала предполагает решение как финансовых, так и структурных проблем. С точки зрения финансовых ориентиров целесообразно сравнивать соответствующие расходы в России и в странах с сопоставимым или более высоким уровнем экономического развития, в частности, в странах ОЭСР. Россия тра-тит на образование примерно на 1,5–2, а на здравоохранение — на 3–4 п.п. ВВП меньше, чем в ОЭСР.

Однако проблемы развития отраслей человеческого капитала не сводятся к недофинансированию. Важнее структурная трансформация, приведение их в соответствие с вызовами постиндустриального общест-ва.

Можно выделить пять характерных черт (принципов функциони-рования) названных отраслей, которые необходимо учитывать при их структурной модернизации. Они отражают особенности современных технологий — их динамизм (быстрое обновление) и углубляющуюся индивидуализацию технологических решений.

Во-первых, непрерывный характер услуги. Образование и здравоохранение приобретают пожизненный характер, т.е. люди учатся и общаются с врачами на протяжении всей жизни. Само понимание работы трансформируется, тем самым размывается понятие выхода на пенсию.

Во-вторых, услуга становится более индивидуализированной. Человек все чаще будет выбирать собственные образовательные траектории и механизмы поддержания здоровья из множества предлагаемых образовательных и медицинских услуг.

Пенсионный возраст также все больше становится предметом индивидуального решения — человек сам определяет, когда он может и хочет прекратить свою трудовую деятельность. Применительно к пенсионной системе это будет означать существенную диверсификацию форм поддержки людей старших возрастных групп.

В-третьих, услуга приобретает глобальный характер. Образовательные и лечебные учреждения конкурируют не только с соседними школами и больницами и даже не с соответствующими заведениями в стране, но и с расположенными во всем мире. Разумеется, этот выбор могут позволить себе не все, но по мере роста благосостояния людей и реального удешевления соответствующих услуг и транспорта в глобальную конкуренцию будет включаться все больше людей.

В-четвертых, возрастает роль частных расходов на развитие человеческого капитала.

Все вышеперечисленные характеристики означают расширение возможностей людей покупать необходимые им услуги, следовательно, доля частного спроса будет расти, все больше опережая бюджетный спрос. Частные платежи или соплатежи — не только естественное, но и неизбежное следствие технологической мо-дернизации секторов социальной сферы.

В-пятых, все более активную роль начинают играть новые технологии, радикально изменяющие характер оказываемых услуг. По мере развития информационно-коммуникационных технологий и транспорта традиционные формы лечения и образования будут все больше уходить в прошлое. Это касается и организационных инноваций.

Учет всех названных особенностей формирует основу не только для модернизации отраслей человеческого капитала, но и для эко-номической и политической модернизации всей страны, включая ее технологическую базу .

Открытость экономики и стимулирование конкуренции. В 2011 г. было сделано два важнейших шага в создании условий для модернизации российской экономики: формирование Таможенного союза и Единого экономического пространства, с одной стороны, и прорыв в присоединении к ВТО — с другой. Значение этих решений состоит в том, что они должны усилить конкуренцию для российских предприятий, которая все еще остается недостаточной. До последне-го времени считалось, что вряд ли можно одновременно решить эти задачи (постсоветская интеграция и присоединение к ВТО), однако к началу 2012 г. существовавшие здесь противоречия удалось снять. От продвижения по обоим направлениям нужно ожидать большего, чем просто активизации конкуренции.

Постсоветская интеграция может иметь ряд важных последствий. Во-первых, не только раздвигаются границы рынка, но и создается важ-ный прецедент реинтеграции, открытой для других стран. Во-вторых, она содействует укреплению международных позиций рубля и de facto становится шагом на пути превращения его в региональную резервную валюту. В-третьих, помимо конкуренции товаров, она создает условия для конкуренции институтов и юрисдикций, и, хотя институты стран-партнеров не самые привлекательные, сам факт конкуренции будет способствовать прогрессивным институциональным сдвигам.

Присоединение к ВТО поможет диверсифицировать экспорт. Конечно, государство и бизнес должны предпринять соответствую-щие скоординированные усилия, однако появляются дополнительные шансы на активизацию участия российских фирм в международных производственных цепочках.

Кроме того, присоединение к ВТО станет первым шагом на пути к более широкой интеграции России в мировую экономику и ее инс-титуты. Следующими важными шагами должны быть вступление в ОЭСР и начало активного продвижения к зоне свободной торговли с Европейским союзом. Учитывая, что доля ЕС в российской внешней торговле приближается к 60%, стратегическая цель — установить отношения с Евросоюзом, аналогичные его отношениям с Норвегией.

Все это должно способствовать поиску Россией новых ниш в ми-ровом разделении труда за счет диверсификации сырьевого экспорта, стимулирования несырьевого экспорта и международной кооперации российских фирм. Для стимулирования несырьевого экспорта (или экспорта высокотехнологичной продукции) стратегическая цель — занять нишу высокотехнологичных товаров в торговле «юг–юг» (продажа технологий и высокотехнологичных товаров странами со средними доходами странам с низкими). Подчеркнем, что все успешные модернизационные рывки за последние 50 лет были связаны с экспортной ориентацией.

Экономическая география. Пространственная политика должна основываться на двух принципах: стимулирование притока населения в точки (регионы) экономического роста для компенсации демографического кризиса (общего сокращения численности населения); стимулирование конкуренции между регионами и между муниципалитетами за привлечение населения и бизнеса.

Федеральный центр должен не только гарантировать автономию каждого уровня власти при определении целей собственного развития и средств их достижения но и создавать общие для всех регионов условия для совре-менного роста; обеспечивать прозрачность, простоту и предсказуемость «правил игры» в федеративных отношениях, включая межбюджетные. Подступиться к решению этих задач невозможно без расширения доходной базы регио-нов и муниципалитетов, одновременно повысив их ответственность перед гражданами за реализацию отдельных полномочий социальной политики. Для этого необходимы серьезные изменения в налоговой системе, в том числе в направлении ее децентрализации.

Важным приоритетом федеральной власти в сфере пространст-венной политики должны стать транспортная связанность имеющих экономический потенциал территорий и поддержка формирующихся естественным путем центров развития. Необходимо создавать стиму-лы к улучшению условий ведения бизнеса на уровне региональных и местных властей: привязка федеральной поддержки к результатам экономического развития (в первую очередь — к динамике привлечения инвестиций).

Одна из главных проблем — обеспечение выборности руководи-телей муниципальных образований, имеющих адекватную для своего развития финансовую базу, а также руководителей региональных ор-ганов власти. Президент РФ и председатель правительства РФ выступили с инициативами о возвращении к выборности губернаторов, вносятся изменения в законодательство. Скоро мы увидим, как это заработает на практике. Принципиально важно последовательно и честно проводить этот принцип, начиная с муниципального уровня муниципальном уровне.

Политические процессы и экономика

Минувший год ознаменовался усилением политической ак-тивности различных общественных слоев. Декабрьские выборы в Государственную думу РФ привели к росту политического напряже-ния в стране, поскольку значительная часть общества не была готова признать их результаты легитимными.

На протяжении последнего десятилетия в России последовательно строилась модель «полуторапартийной демократии», специалистам хорошо знакомая из опыта Италии и Японии 1950–1980-х годов и Мексики на протяжении большей части ХХ в. Модель эта характеризуется нахождением у власти одной партии на протяжении десятилетий при наличии ряда других политических сил, участвующих в выборах, но не способных оказывать существенное влияние на принятие решений. Главным недостатком этой модели является высокий уровень коррупции, неизбежный при длительном пребывании у власти одной и той же политической силы.

Однако считалось, что этот порок несколько компенсировался наличием политической стабильности и успехами экономического роста. Эта модель казалась органичной для России, учитывая уровень ее экономического развития, «особенности исторического развития» и традиции поведения властных групп.

Правда, подобная «полуторапартийная демократия» плохо сочетается с прокламируемыми правами граждан, современными технологическими вызовами и особенно с информационной насыщенностью современного общества. Именно они стимулируют требования либерализации, которые легко получают поддержку среди информационно наиболее развитой (и наиболее молодой) части граждан. В этом отношении политическая активизация общества совершенно не обязательно должна быть связана с ухудшением экономического положения. Напротив, рост благосостояния стимулирует рост политической активности и готовности задавать власти «неудобные» вопросы. Еще Алексис де Токвилль заметил, что революции происходят не в стагнирующих обществах, а в странах динамичного экономического и социального развития. Опыт ХХ века, включая отечественный опыт, подтверждает этот тезис.

Я думаю, будет ошибкой видеть в нынешней активизации политических процессов проявление революционной ситуации. Россия прошла через полномасштабную революцию в 1987–1999 гг., и повторение ее совершенно невероятно. Однако анализ нынешних событий сквозь призму исторического опыта революций все-таки представляется уместным.

Великие революции прошлого всегда воздействовали на развитие соответствующих стран на протяжении нескольких десятилетий. Проявлялось это в периодических (раз в 15–20 лет) резких изменениях политической ситуации, происходивших как будто бы на пустом месте. Эти события не вели к коренному слому системы, не меняли базовые экономические и политические отношения. Однако они приводили к власти новые социально-экономические слои и новое поколение политиков. Эти слои и политики не обязательно отрицали предшественников и, как правило, входили в прошлую элиту. Но они отвечали на запросы и требования нового поколения и тем самым продолжали курс на постреволюционную консолидацию общества[5].

Усиление политической неопределенности может иметь негативное воздействие на экономическую динамику, особенно на динамику капитала. Однако для экономики опасна не столько политическая неопределенность (к ней бизнес вполне может адаптироваться), сколько политическая, макроэкономическая и социальная нестабильность. Избежать дестабилизации — важнейшая задача российской власти на предстоящий период.

С экономической точки зрения прослеживаются два источника дестабилизации — внешний и внутренний.

Внешний наиболее очевидно может быть связан с мировой рецессией (или хотя бы с рецессией в странах — основных торговых партнерах России), за чем последует существенное снижение цен на энергоресурсы, доходы от экспорта которых лежат в основе стабильности российского бюджета. Это обернулось бы внутренним шоком, на который надо будет ответить решительными и последовательными мерами в области бюджетной и денежной политики. Падение цен на энергоресурсы не будет катастрофой, если к нему подготовиться надлежащим образом. Введение «бюджетного правила» и отказ от политики поддержания стабильности валютного курса,

о чем речь шла выше, представляют собой важные шаги в направлении смягчения возможных шоков. Однако этого мало — правительство должно иметь четко разработанный план действий на случай резкого ухудшения экономической ситуации в мире.

Внутренние риски связаны прежде всего с опасностью перехода к политике бюджетного популизма. Обилие бюджетных доходов и формально весьма благоприятная макроэкономическая ситуация (особенно в сравнении с европейскими странами) в совокупности с опасением роста социально-политического недовольства могут повлечь за собой ослабление бюджетной политики, т.е. ускоренное наращивание расходов за счет конъюнктурных доходов от экспорта и заимствований. Это политически самый простой путь, однако он чреват серьезными потрясениями в будущем.

Другая реакция на политические события конца 2011 г. — выработка стратегии комплексной модернизации. Фундаментальной проблемой трехсотлетней истории российской догоняющей модернизации является ее некомплексный (можно сказать — лоскутный) характер. Власть всегда пыталась делать акцент на отдельных аспектах модернизации (на военном, технологическом, экономическом или научно-образовательном, реже — на политическом), но никогда это не была комплексная программа. Отсюда — непоследовательность и неустойчивость результатов модернизации.

Сейчас, когда модернизация стала «лозунгом дня», продвижение модернизации по всем направлениям, особенно сочетание модернизации технологической и институтов (экономических и политических), становится абсолютно необходимым.

Владимир Александрович Мау,

профессор, доктор экономических наук, соратник Е.Т. Гайдара, ректор Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, автор многих книг по экономической истории, главный редактор журнала «Экономическая политика», член редсовета журнала «Вестник Европы».

[1] Ferguson N. The Ascent of Money: A Financial History of the World. L.: Allen Lane, 2008.

[2] Ferguson N. The Ascent of Money: A Financial History of the World. L.: Allen Lane, 2008.

[3] По расчетам А. Ведева, примерно 75% прироста внутреннего спроса в России оборачиваются инфляцией и ростом импорта, и лишь около 25% стимулируют внутреннее производство. (см.: Ведев А. и др. На пути к дешевым деньгам. Центр стратегических исследований Банка Москвы. 2010 г. Июнь).

[4] Вопрос о качестве институтов был, в частности, рассмотрен в статье: Фрейнкман Л., Дашкеев В. Россия в 2007 году: риски замедления экономического роста на фоне сохраняющейся институциональной стагнации // Вопросы экономики. 2008. № 4.

[5] Классическим примером такого рода развития событий является, разумеется, Франция XIX в., в которой после Великой революции происходили существенные политические подвижки в 1830, 1848 и 1870 гг. Реставрация 1814 г. вернула к власти земельную аристократию, на смену которой в 1830 г. пришла финансовая олигархия (при короле — родственнике прежнего монарха), а ее в 1848 г. сменила городская буржуазия (при императоре — племяннике прежнего императора). Период потрясений завершился с установлением Третьей республики в 1870 г., обеспечившей достаточно широкое представительство во власти всех ключевых групп интересов. Не входя в подробности, этот же тренд можно проследить и на примерах других великих революций прошлого.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №33

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > magazines.gorky.media, 10 сентября 2012 > № 644140 Владимир Мау

Владимир Путин открыл первое рабочее заседание лидеров экономик форума АТЭС во Владивостоке.

На заседании рассматривались вопросы торгово-инвестиционной либерализации, региональной интеграции, а также совершенствования транспортно-логистической системы и инфраструктуры.

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа! Дорогие друзья! Приветствую вас в России, во Владивостоке.

В начале нашей встречи должен сказать, что у одного из наших коллег, у Премьер-министра Австралии, произошло печальное событие в семье: у неё умер отец. Поэтому я позволю себе от нашего общего имени выразить соболезнования и поприветствовать в качестве участника нашей встречи от Австралии Министра торговли, который возглавит австралийскую делегацию.Ещё раз приветствую вас во Владивостоке – городе, который более 150 лет является надёжной опорой России здесь, на дальневосточных рубежах. Владивосток – это современный быстроразвивающийся город, мегаполис с огромным деловым и финансовым потенциалом. Это место соприкосновения восточной и западной цивилизаций, ворота России в обширные просторы Тихого океана и Юго-Восточной Азии, ворота, открытые для вас, для наших партнёров по Азиатско-Тихоокеанскому региону, и обеспечивающие быстрый и наиболее экономичный путь в Европу из этого региона мира.

Уважаемые коллеги! 20-я встреча лидеров экономик АТЭС, юбилейная встреча, проходит в новом комплексе Дальневосточного федерального университета. Мне приятно, что некоторые из коллег отметили место, где мы сегодня собрались. Должен сказать вам, что когда мы принимали решение о том, где именно проводить нашу сегодняшнюю встречу, то приняли решение организовать её именно во Владивостоке, воспользоваться этой встречей как поводом и предлогом для развития Владивостока. Мы построили специальный комплекс, который сразу же после окончания нашей с вами работы будет передан молодым людям – студентам, университету, и я очень надеюсь, что этот университет станет образовательно-интеллектуальным центром не только на Дальнем Востоке России, но и будет привлекательным для молодых людей, учёных всего этого региона мира. Я приглашаю ваших специалистов и ваших студентов в будущем учиться здесь и преподавать.

И я бы хотел обратиться к каждому из присутствующих здесь с предложением (мы представим вам официальное предложение) в будущем выступить здесь перед студентами университета с вашим видением развития отношений в этом регионе, в мире вообще, выступить в качестве профессоров, в качестве лекторов перед студенческой аудиторией. Уверен, что это будет интересно и для вас, и тем более для молодых людей, которые будут здесь в будущем учиться.Сегодня мы предлагаем рассмотреть на нашей встрече два вопроса. Первый – это дальнейшая торгово-инвестиционная либерализация и развитие региональной интеграции. И второй вопрос – совершенствование транспортно-логистической системы и инфраструктуры. Завтра обсудим обеспечение продовольственной безопасности и содействие инновационному развитию.

Позвольте мне несколько слов сказать по первому вопросу, по вопросу торгово-инвестиционной либерализации и региональной экономической интеграции.

Тема чрезвычайно актуальная, особенно в нынешней непростой ситуации, когда процесс выхода мировой экономики из рецессии затягивается. Преодолеть негативные тенденции можно в том числе через увеличение объёмов товарооборота, услуг, капиталов. Важно следовать фундаментальным принципам открытости рынка и свободы торговли.

Россия, как вы знаете, в полноправном, полноценном режиме присоединилась к Всемирной торговой организации, и я хочу всех вас, уважаемые коллеги, поблагодарить за последовательную поддержку в присоединении России к этой универсальной международной экономической организации.

Мы намерены способствовать выработке более либеральных правил и механизмов торговли, работая вместе с вами в ВТО на глобальном уровне и на региональном, включая пространство АТЭС. Центральная задача – совместно противодействовать протекционизму, причём во всех его формах: и в традиционных, и в новых.

Россия предложила организовать мониторинг мер экологической политики, выработать согласованные принципы соответствующего регулирования. Работа по реализации договорённости о снижении пошлин на экологическую продукцию шла непросто. В соответствии с решением саммита АТЭС в Гонолулу в 2011 году они должны быть доведены до уровня 5 процентов и ниже к 2015 году. В итоге нам всё же удалось добиться ощутимых подвижек в формировании списка таких товаров.

Главное, что участники форума настроены продолжать движение к поставленной цели, строго придерживаться при этом основополагающего для АТЭС принципа консенсуса. Думаю, у нас есть все основания поблагодарить наших экспертов, которые напряжённо работали в ходе подготовки к нашей сегодняшней встрече и добились в ходе этой совместной работы приемлемых компромиссов. В целом мы можем сказать, что наша встреча уже пройдёт результативно, имея в виду эти договорённости.

Движению к либерализации поможет укрепление транспарентности двусторонних и многосторонних соглашений о свободе торговли. По нашей инициативе для включения в такого рода договорённости разработана модельная глава, она обязывает раскрывать информацию о сути преференциальных соглашений.

Необходимо уделять особое внимание либерализации капиталовложений, улучшать деловой климат в регионе. На наш взгляд, этому может способствовать совершенствование национальных систем разрешения инвестиционных споров, в том числе ещё на досудебном уровне, а также создание таких общих механизмов в рамках всего АТЭС.

Несколько слов о региональной интеграции. Уверен, за ней, безусловно, будущее, особенно на фоне многолетней пробуксовки, – к сожалению, пробуксовки – Дохийского раунда переговоров в рамках Всемирной торговой организации. Объединяясь, устраняя барьеры, мы стимулируем динамичное развитие всего пространства АТР, да и всего мирового хозяйства в целом.

Важно наводить мосты друг к другу, а не отгораживаться друг от друга. Важно продолжить формирование расширенных интеграционных пространств, углублять диалог между региональными и субрегиональными объединениями. Именно по такому пути намерена идти Россия, мы идём по такому пути, в том числе на пространствах бывшего Советского Союза.

Вы наверняка знаете о наших интеграционных усилиях. Имеются в виду и зона свободной торговли в рамках СНГ, Таможенный союз и Единое экономическое пространство в составе трёх государств: России, Белоруссии и Казахстана. Предлагаю обменяться мнениями о том, как мы могли бы наиболее эффективно стимулировать торгово-инвестиционную либерализацию и использовать преимущества региональной интеграции.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 8 сентября 2012 > № 640214 Владимир Путин

Президент России выступил на пленарном заседании Делового саммита АТЭС.Деловой саммит АТЭС, в котором принимают участие лидеры экономик, а также более 700 ведущих представителей бизнес-сообщества Азиатско-Тихоокеанского региона, проходит во Владивостоке.

В ходе заседания Владимир Путин ответил на вопросы участников форума.

* * *

А.КОСТИН: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые дамы и господа!

Прежде всего от лица всех членов Делового саммита хотел бы поприветствовать Владимира Владимировича. И хотя все, безусловно, знают, кто такой Владимир Владимирович, тем не менее по регламенту я обязан представить его аудитории.

Хотел бы напомнить, что Владимир Владимирович впервые был избран Президентом России в 2000 году, успешно отработал два президентских срока, потом работал Премьер-министром нашей страны, а в марте этого года в первом туре одержал убедительную победу, собрав более двух третей голосов избирателей, таким образом получив мандат российского народа на проведение дальнейшей внешней и внутренней политики Российской Федерации.

Владимир Владимирович – опытный участник заседаний и саммитов АТЭС, неоднократно участвовал в них и всегда откликался на просьбы делового сообщества выступить, как он и сделал сегодня.

Владимир Владимирович, я хотел бы вкратце доложить о том, что сегодня у нас состоялся первый день работы Делового саммита. Прошло уже 8 секций. В них принимали участие и бизнесмены, причём здесь собрались руководители более чем 750 корпораций и компаний, представляющие все страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Выступали общественные деятели и журналисты, руководители целого ряда стран тоже участвовали в панельных дискуссиях. В частности, Премьер-министр Новой Зеландии, Президент Чили, Вьетнама, но вот такое выступление, как сегодня, первое выступление лидера, – это Ваше выступление.

Если говорить о секциях, то мы обсуждали вопросы преимущества и побочных эффектов экономической интеграции. И при всём разбросе мнений всё-таки вывод был такой, что путь интеграции – это единственный путь, направленный на развитие глобальной экономики, и что Россия, как и другие страны, будет по этому пути двигаться и дальше. Мы обсуждали тему «Сколько нужно валют?». Общее мнение было, что мир движется к мультивалютной системе, что более быстрое развитие экономик новых государств, в том числе в Азиатско-Тихоокеанском регионе, или прежде всего в этом регионе, приведут неминуемо к некому ослаблению позиций нынешних резервных валют, таких, как доллар, и усилению и возможности таких валют, как китайских юань и российский рубль.

Мы говорили сегодня на секциях о ресурсах, которые ограничены и которые надо использовать бережливо, и отмечали важность инноваций, новых материалов и технологий, для того чтобы сберечь имеющиеся на земле ресурсы.

Отдельно была очень интересная дискуссия, где принимали участие лидеры относительно такого ресурса, как вода. Говорили о продовольственных ресурсах, продовольственной безопасности. Говорили о необходимости развития логистических цепочек, включая задачу развития логистических цепочек в России, на Дальнем Востоке. Говорили о перспективах развития удалённых районов – будь то Дальний Восток России, либо Аляска, либо Китай или Австралия, – и как правильно привлечь капиталы людей в эти удалённые регионы. Говорили об инфраструктуре как основе устойчивого роста, о государственно-частном партнёрстве – то есть целом ряде вопросов, которые волнуют сегодня деловое сообщество, и конечно, мы хотели бы услышать ваше мнение о пути развития интеграции глобальных, мировых процессов, о роли России в этих процессах.

Если позволите, предложил бы выступать с места, чтобы иметь более тесный, домашний характер нашей дискуссии. Уверен, что это будет интерактивная дискуссия, поэтому, может быть, мы не будем вставать, а с места каким-то образом разговор начнём. Спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Уважаемые коллеги! Пока я готовился к нашей встрече и к некоторым двусторонним беседам, которые уже начались в рамках саммита АТЭС, имел возможность посмотреть за вашей дискуссией по телевидению, смотрел, как изящно модератор вёл эту дискуссию, хочу поблагодарить вас за эту работу. И действительно, темы, которые вы обсуждали, важные, интересные, актуальные. Собственно говоря, ради обсуждения этих проблем мы здесь все и собрались.

Участие делового сообщества в таких форумах – а на АТЭС это стало правилом, когда собираются не только главы правительств и государств, но и главы крупных компаний, представители делового сообщества, – вот это правило стало универсальным. И это очень хороший симбиоз тех, кто занимается реальной политикой и реальной экономикой. Люди слышат друг друга, встречаются, обсуждают те проблемы, с которыми сталкивается и государство, и бизнес. Надеюсь, что в ходе сегодняшней и последующих дискуссий мы найдём такие решения и предложения по развитию, которые будут эффективными и повлияют существенным образом на развитие мировой экономики и прежде всего на развитие экономики в том регионе, где мы сами живём и функционируем.

Деловой саммит, как я уже сказал, – неотъемлемая часть форума АТЭС. На экономику АТЭС, вы все это хорошо знаете, я некоторые цифры повторю, приходится около 55 процентов глобального ВВП, почти половина объёмов мировой торговли, около 45 процентов от всех накопленных в мире прямых иностранных инвестиций. Но это не главное. А что же главное? А главное – это то, что АТР как макрорегион, несмотря на известные сложности в глобальной и мировой экономике, все последние 20 лет развивается самыми быстрыми темпами, наращивая финансовый, инвестиционный и научно-технологический потенциал. Такое лидерство требует от нас общей ответственности. Тем более сегодня, когда ситуация в мировой экономике неустойчива. Конечно, мы знаем, что и в Азиатско-Тихоокеанском регионе тоже есть определённые тревожные тенденции: сокращение темпов роста экономики некоторых ведущих стран, но сокращение темпов – это одно. Но всё-таки надо отметить не то, что они сокращаются, а то, что они сохраняются.

Темпы роста в Азиатско-Тихоокеанском регионе несопоставимы с темпами роста других развитых экономик. Проблемы, тем не менее, в банковской сфере и нестабильность на финансовых рынках отрицательно сказались, как вы знаете, на темпах экономического глобального роста. То же самое можно сказать, к сожалению, о росте безработицы в развитых экономиках. Последствия этого почувствовали на себе и большинство других государств. Резкие колебания на финансовых и валютных рынках и стагнация спроса на экспорт стали вызовами для экономик всех стран мира без исключения. Глубинные проблемы, к сожалению, между тем, пока не решены. Поэтому подобная ситуация, конечно, может приобрести затяжной характер.

Вместе с тем есть и то, что вселяет определённый сдержанный, но всё-таки оптимизм. Главные, ключевые экономические игроки стремятся вести себя, что называется, в рамках определённых правил. Не предпринимаются безответственные, односторонние шаги с непредсказуемыми последствиями. Этому во многом способствуют такие форумы, как АТЭС. Конечно, и в рамках G8 [«большой восьмёрки»], в рамках «двадцатки» обсуждаются эти проблемы, но и на нашем форуме тоже, и это результат нашей совместной работы.

На пике кризиса удалось избежать скатывания в тупик глухого протекционизма и жёстких торговых войн, и, напротив, выбрать логику совместных антикризисных действий, продолжить долгосрочную повестку реформирования системы финансового регулирования. Задачи, которые стоят сегодня, не менее, а может быть, и более сложны, чем те, которые решались в предыдущий период, в предыдущие этапы кризиса. Сейчас всем нам нужны новые подходы, новые модели экономического развития.

Ландшафт мировой экономики меняется на глазах. По темпам роста развивающиеся рынки в ближайшие два десятилетия будут значительно опережать традиционно развитые экономики мира – это для всех уже является фактом. С этим неизбежно последует и перестройка товарных и финансовых потоков, а это лишь одно из проявлений процессов глобальной трансформации. Очевидно, что такие процессы носят глубинный характер.

Мир переходит в другую экономическую, технологическую и геополитическую эпоху. И этот переход будет длительным, непростым, а для некоторых и болезненным. Многие привычные подходы подвергнутся переоценке. Вместо деклараций жизнь потребует прагматизма и практических действий. Поэтому, думаю, далеко не случайно, что в период кризисных испытаний импульс получили проекты региональной экономической интеграции. Безусловно, это позитивный феномен, имеющий многообещающие перспективы, особенно на фоне объективных сложностей внутри Всемирной торговой организации и пробуксовки Дохийского раунда переговоров.

На наш взгляд, именно региональная интеграция построена на общем понимании и совместном учёте интересов друг друга, интересов близких партнёров, даже близких географически, может и должна сыграть ключевую роль в отстаивании фундаментальных принципов открытости рынков и свободы торговли, подтолкнуть к динамичному развитию всю мировую экономику. Кроме того, диалог между крупными региональными структурами, такими как наш форум АТЭС, НАФТА, ЕЭС или вот рождённое недавно на постсоветском пространстве Единое экономическое пространство – это хорошая основа для совершенствования правил мировой торговли и инвестирования. Важно стимулировать глобальный переговорный процесс и инициировать его снизу, из регионов, формировать расширенные интеграционные пространства, механизм диалога между региональными и субрегиональными объединениями. Именно по такому пути, при активном участии России, и развивается евразийская интеграция, пространство свободной торговли в СНГ.

Мы недавно подписали, и практически все страны СНГ ратифицировали договор о зоне свободной торговли в СНГ. Также [существуют] Таможенный союз и Единое экономическое пространство, о которых я уже упомянул, созданное тремя государствами на постсоветской территории: это Россия, Казахстан и Белоруссия. Они стали не просто нашим общим ответом на вызовы кризиса – у нас появились новые возможности для совместных проектов с экономиками АТЭС.

Идут переговоры по соглашению о свободной торговле между Таможенным союзом и Новой Зеландией. Подготовлен совместный доклад о возможности начать аналогичный процесс с Вьетнамом. Возможны и другие переговоры по этому вопросу – нам уже поступили десятки заявок, десятки – я хочу подчеркнуть это – из стран АТР на возможность установления особых торговых экономических отношений с Таможенным союзом и с Единым экономическим пространством, представленным тремя государствами, о которых я уже сказал.

Кстати, здесь, на Владивостокском форуме, наша страна учитывает и исходит из консолидированной позиции трёх участников интеграционной тройки – России, Белоруссии и Казахстана. Мы не стоим на месте. Уже сейчас работаем с партнёрами над созданием Евразийского экономического союза, а это ещё более высокая степень интеграции с передачей большего числа функций на наднациональный уровень, с согласованной макроэкономикой, технологической и финансовой политикой. Фактически мы хотим создать мощный центр регионального развития. Более того, будущий Евразийский экономический союз может стать таким фактором связки между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом.

Хочу особо подчеркнуть: именно сейчас жизненно важно наводить мосты между различными регионами мира. В этой связи считаю, что одна из первоочередных задач – это сохранить и уберечь открытость глобальных и региональных рынков. Иллюзии простых решений слишком дорого обходятся. Увлечение лекарством протекционизма на время снимает, конечно, болевые ощущения, симптомы, но мешает выздоровлению экономики в целом, сковывает активность в торговле и инвестициях.

Напомню, что в пик кризиса в 2009 году мировая торговля сократилась на 12 процентов. Это самое большое сокращение мировой торговли с момента окончания Второй мировой войны – с 1945 года. Это, конечно, прежде всего прямые последствия обвала финансовых рынков, но это и плата за всплески протекционистских ограничений, а заплатить в конечном итоге пришлось всем.

Никто не отрицает право правительств защищать собственный рынок и национальный бизнес. Безусловно, они обязаны поддерживать отдельные предприятия или секторы экономики. Я и сам по своему опыту знаю и должен с вами поделиться, как принимаются такие решения. И Россия тоже этим грешит, чего там говорить. Ну вот, когда я, будучи Председателем Правительства, в 2009 году приехал на одно из наших предприятий на юге страны, которое выпускает сельхозтехнику, зашёл на территорию предприятия, а оно заставлено всё абсолютно готовой продукцией, которая не отгружается, предприятие фактически встало, люди остались без работы, технику сбывать некуда. А там работают сотни тысяч людей. Всё загружено техникой, и платформы железнодорожные, даже пройти негде. Естественно, начинаешь думать, что делать. Естественно, начинают в голову прежде всего приходить решения, связанные с ограничением импорта, с обеспечением интересов собственного национального производителя. Но должен сказать, что мы приняли определённые меры. Мы тогда ещё не были членами ВТО и имели на это право.

Так действовал и Евросоюз, должен сказать, в отношении ряда своих производителей, прежде всего в автомобильной отрасли. Наверное, на каких-то этапах, в каких-либо ситуациях это даже оправдано, иначе пострадали бы и национальные экономики, да и глобальные тоже.

Вопрос в другом – нужны ясные и понятные правила подобных действий. Плохо, когда мы формально, на бумаге пишем одно, а в жизни делаем совершенно другое, понимаю, что в определённых условиях по-другому поступить невозможно.

Ещё раз хочу повторить, нужны ясные и понятные, прозрачные правила принятия решений. То есть мы должны расставить в этой области все точки над «i», договориться о допустимом уровне защитных мер для сохранения рабочих мест в период кризиса.

Главное – это взаимное доверие, доверие и определённость в этих вопросах. Вот чего необходимо добиваться. Именно на основе таких подходов будет работать Россия и в рамках Всемирной торговой организации. Как полноценный участник этой организации мы намерены активно включиться в процесс формирования справедливых правил международной торговли. И в том числе считаем необходимым выработать специальные нормы, позволяющие странам поддерживать отдельные секторы экономики, которые наиболее уязвимы, чувствительны к проявлениям глобальной нестабильности. Такие меры помогут избавиться от недостатков нормативно-правовой базы самой Всемирной торговой организации, будут укреплять значение организации как универсальной структуры, способной эффективно решать проблемы международной торговли и реагировать на новые вызовы.

Хочу подчеркнуть, уважаемые дамы и господа, Россия выступает за усиление интеграционной повестки и нашего форума, в интересах дальнейшей торгово-инвестиционной либерализации с учётом «Богорских целей». Для нас это не просто декларация. Мы уверенно расширяем своё экономическое присутствие в регионе.

Вступив во Всемирную торговую организацию, Россия взяла на себя и будет выполнять ряд обязательств по снижению тарифных и нетарифных ограничений. При этом мы убеждены в том, что профессиональные преференциальные торговые договорённости должны быть максимально транспарентными. Это позволит всем отчётливо видеть как плюсы, так и минусы действующих и находящихся в процессе подготовки соглашений о свободной торговле и в перспективе создать оптимальную интеграционную модель.

Конечно, торговля – это не единственное, что находится в центре нашего внимания. Всё больший вес в рамках АТЭС приобретают такие темы, как энергобезопасность, экология, инновации. Активно идёт диалог по вопросам защиты прав интеллектуальной собственности. Одним из безусловных приоритетов считаем развитие транспортного контура АТР. В связи с рекомендуемой Деловым консультативным советом АТЭС дальнейшей диверсификацией торговых маршрутов мы с партнёрами по Единому экономическому пространству готовы предложить географические инфраструктурные возможности России, Белоруссии и Казахстана. Только если посмотреть на территорию трёх стран, станет понятно, что есть что предлагать. Наше единое экономическое пространство освобождено от внутренних таможенных и прочих формальностей, и, конечно, в этой связи открывает бизнесу Тихоокеанского региона прямой путь не только в экономики наших стран, но и в инфраструктурно-транспортном смысле обеспечит наиболее оптимальные пути взаимодействия с Евросоюзом.

Кстати говоря, я уже сказал о создании Таможенного союза и единого экономического пространства. Хочу сразу подчеркнуть: это очень важно. И то, и другое создавалось и функционирует на принципах Всемирной торговой организации. Уверен, что это будет помогать всем нашим экономическим партнёрам, в том числе и из стран Азиатско-Тихоокеанского региона, увереннее работать на рынках всех трёх стран.

Для повышения эффективности и надёжности логистических цепочек нужно активнее использовать современные технологии, конечно, в том числе и космические. Здесь России также есть что предложить нашим партнёрам. К примеру, оснащение транспортных узлов и коридоров системой глобальной космической навигации – ГЛОНАСС. Мы создали эту систему в достаточно короткие сроки, сегодня она приобрела действительно глобальный характер: мы вывели на орбиту полноценную спутниковую группировку (28 спутников, два из них – резервные), и она полностью функционирует и применяется весьма эффективно.

Ещё один приоритет российского года АТЭС – это укрепление продовольственной безопасности. Доступность продовольствия – вопрос не просто экономический и социальный, это вопрос будущего для миллионов и миллионов людей. Я слышал, по-моему, сегодня в ходе дискуссии, или модератор, или участники первой части вашей сегодняшней встречи говорили о том, что только за последний год 150 миллионов людей столкнулись с проблемами снабжения продовольствием, а по некоторым экспертным данным – уже 200 миллионов, свыше миллиарда человек на планете голодают. Конечно, мы не можем не учитывать такой экономический и социальный фактор.

Россия, я уже об этом сказал, вносит и будет вносить значительный вклад в стабильность поставок продовольствия, в том числе на рынки АТР. У нас уже сейчас, на данный момент времени, наш экспортный потенциал – где-то 15, а то и 20 миллионов тонн зерна. А, по оценкам специалистов, к 2020 году наша страна будет ежегодно производить 120–125 миллионов тонн зерна, и это увеличит её экспортные возможности примерно до 30–35, может быть, 40 миллионов тонн.

Разумеется, мы не намерены замыкаться только на экспорте продовольствия, в наших общих интересах стимулирование взаимных инвестиций в сельское хозяйство, в расширение зон устойчивого земледелия, в реализацию других аграрных проектов на основе, разумеется, передовых технологий. В том числе речь идёт о тесном сотрудничестве в области использования биологических ресурсов, и не в последнюю очередь биологических ресурсов Тихого океана. Мы все живём, все наши страны расположены по берегам Тихого океана, наша общая задача – обеспечить воспроизводство биоресурсов.

Традиционно особое внимание уделяем региональному энергетическому сотрудничеству, обеспечению устойчивого баланса энергетики в регионе. Россия как один из ведущих и, подчеркну, надёжных мировых поставщиков энергоресурсов способна сыграть здесь одну из ключевых ролей. За последние годы мы реализовали несколько знаковых для региона проектов, имею в виду и сахалинские проекты нефтедобычи. Мы с некоторыми из участников сегодняшнего форума, с нашими американскими партнёрами ещё вчера обратили на это внимание. Благодарен за оценку нашей совместной работы.

Господин Тиллерсон, президент компании ExxonMobil, вчера говорил о том, как осуществляются позитивно проекты на Сахалине. Это ярко выраженные международные проекты, хочу это подчеркнуть. Мы и дальше будем работать в этом направлении. Будем укреплять наше взаимодействие с нашими партнёрами, укреплять энергетическую безопасность не только России, но и стран, с которыми мы сотрудничаем, всего региона.

Наличие достаточных, доступных и безопасных источников энергоресурсов, базовые условия обеспечения устойчивого роста и мировой экономики, и региона АТР.

Отдельная тема – укрепление международного сотрудничества в области мирного использования атомной энергии. Мы все знаем о трагедии на Фукусиме, она стала для всех нас серьёзным уроком. Высокая надёжность, строительство и безопасность эксплуатации АЭС – это требование, отступать от которого мы не намерены. Мы сейчас осуществляем целый ряд проектов, в том числе в Азии, мы строим атомные электростанции в Китайской Народной Республике. Мне очень приятно отметить, что наши китайские друзья и партнёры удовлетворены качеством продукта, которое предоставляет наше атомное машиностроение. Хочу сразу же отметить, что эти проекты тоже носят ярко выраженный международный характер.

Мы здесь не цепляемся за какую-то избыточную прибыль, сверхприбыль, мы выстраиваем отношения с технологическими лидерами, мировыми технологическими лидерами, таким образом, чтобы каждый компонент этих крупных международных проектов – в каждом из этих компонентов участвовали именно лидеры по соответствующему направлению. И примерно около 30 процентов от стоимости проекта – а это, как правило, дорогостоящие проекты, они многомиллиардные, от 2–3 до 8–10 миллиардов долларов каждый из проектов, – около 25–30 процентов мы, как правило, отдаём для реализации подрядчикам в нашей стране-партнёре, где мы соответствующие объекты возводим. Именно такой подход заложен в двусторонних соглашениях, которые наша страна заключает с нашими традиционными партнёрами, а вопросы безопасности, безусловно, на первом месте. Об этом мы говорим, договариваемся и выстраиваем работу и с нашими друзьями в Японии, в Соединённых Штатах, с австралийскими партнёрами и с рядом других государств. Будем придерживаться этих принципов и в дальнейшем.

Россия выступает за создание региональной системы мониторинга природных и техногенных катастроф. Здесь мы также готовы к самой тесной кооперации с нашими партнёрами в АТЭС. Говоря об энергетике, нельзя обойти столь важный вопрос, как энергосбережение и рациональное расходование ресурсов, уменьшение ресурсоёмкости ВВП. Такая модель так называемого зелёного роста открывает дорогу новому технологическому укладу. И я убеждён, что форум АТЭС будет служить объединению усилий экономик региона в решении ключевых проблем энергетики, а региональный бизнес – инвестировать в разработку и внедрение технологий, которые повысят энергобезопасность всего региона.

Важная интеграционная область, в освоении которой рассчитываем на активное взаимодействие с деловыми кругами, – это сфера инноваций, и я уже упоминал об этом. И здесь, в Дальневосточном федеральном университете, особо отмечу научно-образовательное сотрудничество. В наших общих интересах множить связи между университетами, исследовательскими центрами, научными организациями, поощрять студенческие обмены, контакты между учёными, в целом содействовать развитию человеческого капитала. Знаковым шагом в этом направлении является достигнутая в АТЭС в текущем году договорённость о постепенном формировании общего образовательного пространства.

Экономики АТЭС во многом дополняют друг друга по научной и экспериментальной базе, кадровому и образовательному потенциалам. И наше процветание, безусловно, зависит в значительной степени от способности, опираясь на эти конкурентные преимущества, вместе обеспечить новое качество экономического роста в регионе. В этом году при поддержке Делового консультативного совета в АТЭС создано Партнёрство по вопросам политики в области науки и технологии, проведено заседание Диалога по перспективным технологическим вопросам. Их цель – привлечь бизнес к обсуждению условий формирования рыночно ориентированной, благоприятной для развития инновационной среды. Считаю это полезным и очень перспективным начинанием. Мы должны учитывать мнение бизнеса и намерены, будем это делать, безусловно, и потребности бизнеса, – а бизнес, надеюсь, будет активнее ставить перед наукой конкретные задачи в практическом плане.

Уважаемые коллеги, Россия – неотъемлемая часть Азиатско-Тихоокеанского региона. Мы вкладываем серьёзные инвестиции в подъём Сибири, Дальнего Востока, и вот мы с вами находимся площадях и будем работать, работаем на площадях Дальневосточного федерального университета. Это большой, крупномасштабный проект для создания нового научно-образовательного, интеллектуального центра Дальнего Востока России. Он реализован за три с небольшим года. Такая масштабная работа, мы считаем, – очень важное начало на пути возрождения науки здесь и создания, как я уже выразился, такого мощного интеллектуального центра. Будем и дальше двигаться в этом направлении.

Традиционный девиз нашего форума звучит так: «АТЭС – значит бизнес». А слово «бизнес» в русском языке переводится как «дело». Я хочу пожелать всем нам, чтобы именно дело, целеустремлённость, смелость в известном смысле слова, видение перспективы определяли всегда характер нашей с вами совместной работы. Мы должны ставить перед собой амбициозные цели, идти вперёд, отвечать на вызовы времени, и, безусловно, именно в этом залог наших общих успехов. Большое вам спасибо за внимание. Спасибо.

А.КОСТИН: Спасибо, Владимир Владимирович.

Россия. ДФО > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 7 сентября 2012 > № 640239 Владимир Путин

Уроки примирения в Таджикистане

Опыт российской дипломатии девяностых

Резюме: Во время гражданской войны посадила таджиков за стол переговоров Россия. Она же удерживала их за переговорным столом, когда возникал очередной тупик. Но мы всегда исходили из того, что не можем договориться за них.

Летом 2012 года в Таджикистане вновь заговорило оружие, на этот раз в Горном Бадахшане, куда были введены правительственные войска. Произошло это через несколько недель после того, как страна отметила 15-летие прекращения гражданской войны, которая едва не разрушила хрупкую государственность, появившуюся в результате упразднения Советского Союза. Мирное соглашение, подписанное в 1997 г. в Москве, открывало перспективу преодоления кланово-региональных противоречий в таджикском обществе на путях его постепенной демократизации. Руководство страны предпочло другую политику, в ней причина нынешних проблем. Рано или поздно их придется решать по сути дела повторно.

Разрушение баланса

Таджикистан был, пожалуй, наименее развитой республикой СССР. Демография била через край, а пахотной и пастбищной земли не хватало. Невысокий жизненный уровень, отсталая социальная сфера, монокультура – хлопок, отравленная окружающая среда. Стабильность Таджикской ССР придавал этно-территориальный расклад. Первый секретарь ЦК Компартии всегда из Ленинабада (ныне Худжанд), председатель Президиума Верховного совета – из Горного Бадахшана или Гарма. Кулябцы преобладали в силовых структурах. Второго секретаря ЦК присылали из Москвы, как и главу местного КГБ.

В стране накопилось серьезное и законное недовольство прежним коммунистическим режимом. Раздражения добавляло то, что в ноябре 1991 г. президентом был избран Рахмон Набиев, в прошлом первый секретарь ЦК, руководитель, по многим оценкам, слабый. Ставилась под сомнение и законность его избрания (кандидатом демократов был известный кинорежиссер и общественный деятель Давлат Худоназаров). Набиева поддержал Ташкент и, скорее всего по его совету, Москва. Таджикистан напрямую зависит от своего соседа: через узбекскую территорию проходят газовые и транспортные магистрали.

В марте 1992 г. недовольство выплеснулось на улицу. На площади Шахидон, бывшей Ленина, в Душанбе, митинговали Демократическая партия Таджикистана (ДПТ), значительная ее часть вдохновлялась идеями горбачёвской перестройки и гласности, Партия Исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) – с декабря 1991 г. она действовала легально – и ряд мелких движений. С самого начала противостояние определялось не столько политическими и религиозными, сколько региональными факторами.

Из-за упорства власти умеренные поначалу требования приобрели политический характер, вплоть до отставки правительства и избрания нового Верховного совета. Не справившись с митингом, принявшим постоянный характер, Набиев сначала объявил, что он президент «по воле Аллаха», а затем вызвал подкрепление из Куляба и раздал оружие. В начале мая пролилась первая кровь. К середине месяца столица и подъезды к ней, а также телевидение перешли в руки митингующих. В Душанбе было сформировано коалиционное правительство, где оппозиция, включая ПИВТ, получила больше трети мест. В Худжанде и Кулябе этот шаг восприняли как антиконституционный переворот.

События в столице стали детонатором для сельского юга – Кулябской и Курган-Тюбинской областей. Борьба за власть сместилась в Вахшскую долину и другие районы. Наружу вышли, казалось бы, преодоленные за годы советской власти регионально-общинные противоречия. Пагубную роль играли и вышедшие на свет дельцы теневой экономики, торговцы наркотиками, выпущенные из тюрем преступники. Начались ожесточенные бои, грабежи, этнические чистки. Быстро наступил беспредел: кто с автоматом, тот прав.

Угроза двойного подчинения

На Таджикистан я был «брошен» в конце октября 1992 г., мало что о нем зная. Учиться пришлось на ходу, равно как и собирать команду. Благо было немало крепких профессионалов, оставшихся не у дел после чистки союзного МИДа. Поначалу не мог избавиться от впечатления, что Россия в стороне от таджикского кризиса. Российская внешняя политика находилась еще на этапе болезненного становления. В конкретном случае с Таджикистаном (и Средней Азией в целом) не было четкого представления о том, чего мы, в сущности, хотим в новых условиях, когда бывшие союзные республики в одночасье превратились в независимые государства. Отсюда спонтанность и импровизация в решениях, до многого просто не доходили руки.

Судьба 201-й мотострелковой дивизии, оставшейся в Таджикистане после разлома Советского Союза и по большей части заблокированной в военных городках, решается лишь осенью 1992 года. Генерал-полковник Эдуард Воробьев, направленный со специальной миссией в Душанбе, предложил: дивизию не выводить, оружие, раздачи которого требуют вооруженные группировки, никому не отдавать, городки деблокировать, что и было сделано силами вновь введенных пяти десантных батальонов. В обстановке анархии дивизия – единственно реальная сила, в первую очередь для защиты русского населения, а его там больше чем 300 тыс. человек.

Тем более меня озадачивает, что министр иностранных дел Андрей Козырев поддерживает идею о передаче 201-й дивизии в двойное подчинение – наше и таджикское. Ею может распоряжаться и.о. председателя Верховного совета Акбаршо Искандаров. Он уже отдает распоряжения командиру дивизии Мухридину Ашурову (в будущем герою России). Мы втягиваемся в поддержку одной из сторон в конфликте, неминуема жесткая реакция кулябцев и вооружающих их узбеков. Не говоря уже о такой «мелочи», как использование вооруженных сил за рубежом без санкции Верховного совета РФ. Не сумев убедить Козырева, решаюсь обратиться к главе правительства Егору Гайдару. Он отвечает: назад хода нет, уже есть договоренность на этот счет с Ельциным.

На мою мельницу льет воду сообщение от Виктора Комплектова, направленного мною в Среднюю Азию, что ни президент Киргизии Аскар Акаев, ни казахстанский президент Нурсултан Назарбаев не будут поддерживать Искандарова. За ним, считают они, стоит ПИВТ, а за ней Иран. Не помогает: соглашение о временном двойном подчинении подписывается. Довод: надо искать фигуру вроде Наджибуллы, Искандаров с Ашуровым (он таджик по отцу) наведут порядок и защитят русскоязычное население. Но оно сразу же попадает под огонь другой стороны. Глава ДПТ Шодмон Юсуф, обвинив российских военных во вмешательстве во внутренние дела Таджикистана, заявляет, что теперь русскоязычное население становится заложником. Бегство русских из страны резко увеличивается, осуществлять эвакуацию приходится в экстремальных условиях.

Помощь приходит с неожиданной стороны: уже подписанное с Искандаровым соглашение не прошло через Государственно-правовое управление президента РФ. Те потребовали: заключайте соглашение о передаче дивизии таджикам, но при условии ратификации Верховными советами обеих стран. Таджикский неизвестно когда будет созван, а наш не ратифицирует ни под каким предлогом. Но и это не конец: через несколько дней вернулись к двойной юрисдикции. Искандаров в Москве, ему обещают оружие и поддержку: в каждом кабинете своя внешняя политика. В ответ Узбекистан готовит наступление кулябцев. Их лидер грозит, что «разрежет Ашурову живот и набьет его камнями». Вернувшийся из поездки в Среднюю Азию Козырев рассказал, что Назарбаев в его присутствии многозначительно бросил Каримову: «Ты смотри, Душанбе не возьми, пока мы тут разговариваем». Совместное воздействие на министра среднеазиатских президентов окончательно снимает вопрос о передаче дивизии.

«Есть, Егор Тимурович, позиция»

13 ноября, заседание глав правительств стран СНГ. В перерыве Гайдар обращается ко мне (я представляю МИД в качестве первого зама Козырева): «Анатолий Леонидович, у нас ведь нет позиции по Таджикистану?» Отвечаю: «Есть, Егор Тимурович, позиция». – «И вы можете ее назвать?» – «Да, могу» – и перечисляю те пункты, которые успела наработать «таджикская» команда:

– не присоединяться ни к одной группировке, особенно не заключать соглашения с Искандаровым, который вот-вот уйдет;

– подталкивать страны СНГ к введению в Таджикистан миротворческих сил, лучше, чтобы мы там были не одни;

– попытаться усадить противоборствующие стороны за стол переговоров, попробовав созвать Верховный совет;

– защищать русскоязычное население силами 201-й дивизии, но не больше того, в остальном она должна соблюдать нейтралитет;

– оказывать гуманитарную помощь, где только можно.

Главное: определить конечной целью наших усилий национальное примирение. Гайдар: «Да, пожалуй, что так». Еще я предложил, исходя из советского опыта, создать при президенте межведомственную группу по Таджикистану во главе с министром иностранных дел.

Встречаясь в Алма-Ате с руководителями среднеазиатских республик, Козырев публично заявил: «Россия не может отказаться от многолетних тесных связей с Таджикистаном». Это было принципиально важно на фоне настроений об уходе в стане российских демократов. Участники встречи обратились к Акбаршо Искандарову с коллективным призывом срочно созвать внеочередную сессию народных депутатов в Худжанде, наиболее спокойном городе страны. 16 ноября 1992 г. там удалось собрать не только Верховный совет, но и республиканское собрание представителей регионов и даже полевых командиров. Это-то вообще рассматривалось как совершенно невероятное.

В результате полумесячной работы сделаны начальные шаги к национальному согласию. Конституционную законность приобрела добровольная на этот раз отставка Рахмона Набиева, в сентябре в душанбинском аэропорту оппозиция заставила его силой подписать заявление об уходе. Пост президента решили вообще отменить, ушел Искандаров и еще ряд деятелей. Председателем Верховного совета был избран Эмомали Рахмонов. Скорее всего, имел место компромисс между худжандцами и кулябскими полевыми командирами, среди которых выделялся жесткий и решительный Сангак Сафаров. Власть впервые в новой истории Таджикистана перешла к кулябскому клану. Ее укрепление станет в дальнейшем для кулябцев центральной задачей. Россия в отношении кандидатуры Рахмонова была поставлена перед свершившимся фактом.

Верховный совет единогласно обратился к странам СНГ с просьбой ввести миротворческие силы. Уже 1 декабря заключено соответствующее соглашение. Миротворцы состояли в основном из российских военнослужащих, но «бренд» был многосторонний, службу несли также небольшие подразделения Казахстана, Узбекистана и Киргизии. Вклад миротворцев велик: они, в частности, доставили, в том числе в труднодоступные горные районы, сотни тонн гуманитарного груза. Нередко это означало спасение от голодной смерти.

Результаты Худжанда российская пресса встретила плохо. В то время наши демократы с порога выступали против возвращения к власти «прежних», вне зависимости от того, как складывались конкретные обстоятельства. Правительству Рахмонова предрекали короткую жизнь. (Эмомали Шарифович через два года был избран на восстановленный пост президента и занимает его до сих пор.) Но какова была альтернатива? Продолжение безвластия и хаоса, окончательная криминализация общества, распад страны? Неизвестно, как повели бы себя в этих условиях Афганистан, где к власти шли талибы, и Иран, где господствовали муллы. Появившаяся в Таджикистане власть имела наибольшую легитимность, какой можно было добиться на декабрь 1992 года. Под российско-таджикские отношения стал подводиться международно-правовой базис. В случае внешней угрозы Россия могла бы прийти на помощь на законных основаниях.

Другое дело, что в качестве следующего шага напрашивался поиск согласия с оппозицией. Хунджандская сессия Верховного совета именовалась примирительной. К сожалению, новые власти сделали упор на силу. Был вооружен (главным образом Узбекистаном) так называемый Народный фронт (НФ). Его костяк составили кулябцы и узбеки, как таджикские, так и из соседней республики. Военными советниками служили узбеки и, приходится признать, россияне; эти последние нанимались на личной основе. Уже в начале декабря – Назарбаев как в воду глядел – вооруженные отряды НФ захватили Душанбе. Рахмонов, говорили его противники, въехал в столицу на узбекском танке. Есть свидетельства того, что в последовавшей расправе пострадали несколько сот памирцев и гармцев, значительную часть которых составила интеллигенция. Был брошен лозунг: «Победителям можно все!» Гражданская война не утихла, скорее ужесточилась. Бои развернулись к востоку и югу от Душанбе, в некоторых использовалась авиация, по данным российских историков Валентина Бушкова и Дмитрия Микульского, узбекская. Этнические чистки приобрели широкие масштабы, убивали друг друга только из-за принадлежности к различным регионам. Вооруженные бандиты расстреливали безоружных крестьян, насиловали женщин, грабили. Десятки тысяч людей, боевиков, но больше мирных жителей были выдавлены в Афганистан, уходили целыми совхозами. Бежали и в соседний Узбекистан. Летом 1993 г. демократические и исламистские партии и движения были запрещены.

Наши постоянные обращения к правительству с призывом начать поиски мирного урегулирования результата не давали. Что удалось на том этапе сделать, это подключить ООН. Ее Генеральный секретарь назначил своим специальным представителем по Таджикистану бывшего уругвайского посла в Москве Рамиро Пирис-Бальона.

По-прежнему были сильны настроения насчет того, что нам нечего делать в Таджикистане, «втором Афганистане», что он дорого обходится и самое разумное – уйти. Но это означало бросить на произвол судьбы русскоязычное население, пренебречь уникальными экономическими интересами, оставить оголенной границу. На тысячи километров дальше в Среднюю Азию и в Россию не осталось бы никакой преграды ни для заброски наркотиков, ни для проникновения террористов. Единственную возможность удерживать какие-то рубежи давали внешние границы СССР. С другой стороны, надо было действительно следить за тем, чтобы не повторять афганских ошибок. Мы исходили из того, что Россия должна помочь таджикам, но не может действовать за них. На местном руководстве лежит ответственность за то, чтобы навести порядок, договориться о балансе клановых, региональных и политических сил.

Трагедия 12-й погранзаставы

Гром грянул в июле 1993 года. Вооруженная оппозиция, базировавшаяся в Афганистане, постоянно совершала набеги на таджикскую территорию, иногда подолгу удерживая довольно обширные плацдармы. Это вело к беспрерывным стычкам с российскими пограничниками. Охраняли границу именно они в соответствии с соглашением между Россией и Таджикистаном, 16 тыс. пограничников составляли мощное прикрытие. Удар, нанесенный 13 июля по 12-й погранзаставе, был из ряда вон выходящим. Огонь шел и со стороны Афганистана, и в спину пограничникам с таджикской территории. Подходы, откуда шла помощь армейцев, заминировали. В результате застава разгромлена, погибли 25 пограничников из 51.

На совещании, coзванном премьером Виктором Черномырдиным, выяснилась серьезнейшая неподготовленность и пограничников, и 201-й дивизии. Между ними постоянные препирательства, Министерство безопасности не может сговориться с Министерством обороны, в погранотрядах не хватает людей. Вопрос вынесен и на заседание Совета Безопасности под председательством президента. Завершилось оно указанием Бориса Ельцина подготовить указ о мерах по урегулированию конфликта на таджикско-афганской границе, что мы и сделали в кратчайшие сроки. Приоритетными назывались мероприятия политического характера. Впервые на таком уровне Россия с полной определенностью заявила, что будет содействовать установлению контактов между правительством Таджикистана и оппозицией.

Когда слово дали МИДу, я попытался объяснить, что главное не таджикско-афганский и не русско-афганский, а таджикско-таджикский конфликт. Вытесненная в Афганистан оппозиция продолжает бороться с правительством, пытаясь привлечь на свою сторону моджахедов. Афганцы лишь используются в качестве наемников и не всегда лезут на рожон. Есть данные, что Ахмад Шах Масуд запретил полевым командирам поддерживать таджиков. Важно было сделать на этом акцент, поскольку таджикское руководство нередко списывало свои упущения на то, что ему приходится воевать с Афганистаном. Президент одобрительно закивал, но тут меня перебил министр обороны Павел Грачёв: «Посол у них там паршивый в Душанбе, надо менять». Я был о после другого мнения и ответил: «Сами будем разбираться, кто и как работает, кого менять». На это последовал выговор от Бориса Николаевича: «В МИДе должны прислушиваться к мнению опытных людей», вступил в разговор премьер, предложивший уволить еще и Георгия Кунадзе, заместителя Козырева, так что обсуждение по существу было свернуто. (И того и другого МИДу удалось отстоять.) В числе мер, принятых после трагических событий на границе, Грачёву было поручено координировать деятельность военных и политических ведомств, а Козырева назначили специальным представителем президента по таджикскому конфликту. Но на следующий день оба они ушли в отпуск.

«Эмомали, ты же сам воевал»

После заседания Совета Безопасности лечу на Юг. В делегацию включили представителей МО и МЧС с тем, чтобы принять меры по техническому и военному обеспечению охраны границы. Всем главам среднеазиатских республик везу послание российского президента. Благодаря этому могу обращаться с просьбой быть принятым первыми лицами. Излагаю им основные положения позиции России: предотвратить новый раунд гражданской войны в Таджикистане, который может перерасти в крупномасштабный конфликт, обеспечить безопасность многонационального населения, вывести страну на путь демократизации и национального примирения, не допустить превращения Таджикистана в источник экстремизма и насилия для всего региона СНГ. Российский подход встречает понимание во всех пяти столицах.

С Эмомали Рахмоновым 30 июля разговор длительный и серьезный на базе послания Ельцина. А в нем жесткая позиция Москвы: вызывает сожаление, что в Таджикистане не действуют многие демократические законы, принятые ранее, нет гарантий безопасности для возвращающихся из Афганистана беженцев, нет спокойствия у русскоязычного населения. Пора крепко задуматься о гражданском примирении. Россия твердо за переговоры с оппозиционными лидерами и командирами вооруженных группировок. В свою очередь, мы выполним все обязательства по отношению к Таджикистану, которые вытекают из двусторонних соглашений. Мне показалось, что в настрое главы Таджикистана появились подвижки. Не успели мы, однако, уехать из Душанбе, как на официальном уровне было сказано, что возможность переговоров с оппозицией – «людьми, у которых руки по локоть в крови» – исключается. Захватывающие командные высоты кулябцы считают, что продолжение боевых действий играет им на руку.

Тем более так важна встреча в Москве, на которую Ельцин пригласил высших руководителей пяти республик. Для достижения своих целей Россия пускает в ход «тяжелую артиллерию». Встреча, первая в таком формате после образования СНГ, состоялась 7 августа 1993 года. Удалось собрать всю «пятерку», включая Туркмению, она, правда, представлена не на высшем уровне. Как я ни уламывал Сапармурата Ниязова приехать в Москву, он отказался, прислав зампремьера Бориса Шихмурадова.

Первое, что поразило меня на встрече, это поведение лидеров, стремившихся заполучить расположение Ельцина, «руководителя великой державы, играющей решающую роль в Центральной Азии», и все в том же цветистом стиле, весьма схожем с прежним советским. Разительный контраст по сравнению, скажем, с выволочкой на имперские темы, которую узбекский президент устроил мне за несколько дней до этого в Ташкенте, когда мы три часа провели за коньяком. Самое обидное, что не во всем он был не прав. Наивно думал, что и тут он будет возмущаться по поводу политики Москвы. Ничего подобного. Потом я понял, что такая манера была весьма эффективна в смысле получения льгот у России.

Главное, естественно, – результаты встречи. Они оправдали ожидания. Шесть государств заявили, что ключевой задачей является политическое урегулирование, и призвали международное сообщество поддержать направленные на это усилия. На Рахмонова навалились все. В какой-то момент Назарбаев сказал: «Эмомали, ты же сам воевал, что это за разговоры: “по локоть в крови”». В итоге правительство Таджикистана впервые согласилось начать диалог с оппозицией.

Но даже московский саммит полного результата не достиг. Душанбе либо не мог, либо не хотел договариваться со своими противниками. Точнее, там были готовы говорить только с внутренней оппозицией при условии, что будут разоружены отряды, находившиеся в Афганистане. А это была основная боевая сила ОТО – Объединенной таджикской оппозиции. К чести правительства, оно способствовало возвращению из Афганистана нескольких тысяч беженцев. Но сил на подавление оппозиции вооруженным путем у него не хватало. Отсюда тупик и опасность ползучего втягивания России в военные действия по афганскому сценарию. В числе других мер задействовали межведомственную комиссию по Таджикистану. Пришли к общим выводам: Рахмонов убежден, что при всех обстоятельствах Россия и Узбекистан будут его поддерживать. Он выдвигает к оппозиции требование сложить оружие в качестве предварительного условия для начала разговора. На такой основе никто с ним говорить не будет. В то же время Рахмонов – лучшая из возможных фигур для руководства страной, надо откровенно поговорить с узбеками, пусть прекратят попытки сместить его. Самого Рахмонова нужно постоянно нацеливать на диалог с оппозицией и в перспективе на то, чтобы поделиться властью. В качестве одного из рычагов воздействия рассмотрели возможность приостановить военную помощь, но решили пока держать это в уме.

Но, в общем-то, нам плохо давались нажимные методы. Брежневский восемнадцатилетний период не прошел даром. Власть в республиках привыкла к парадигме: Москва делает вид, что командует, мы делаем вид, что подчиняемся. Нас обвиняют в имперских привычках, но как раз имперскому управлению мы так и не научились.

«Захотели независимости, так ешьте ее»

Перелом произошел в феврале 1994 года. Козырев был с весьма продуктивным визитом в Ташкенте, за ним туда проследовал я. Узбеки проявили полную готовность к сотрудничеству по Таджикистану: пора сажать за один стол правительство и оппозицию. Не сошлись мы в том, что касается внутренних таджикских дел. Узбеки выступали за кадровые перестановки, что иногда казалось правильным по существу, ибо клановая борьба могла развалить страну на ряд самостоятельных регионов. Но перемены они хотели сделать нашими руками, на что мы, разумеется, не шли. Пусть будет референдум, как хотят таджики, пускай пройдут выборы, как хотят таджики, пусть выберут того, кого они сами хотят.

В Душанбе, куда перелетели из Ташкента через великолепный Гиссарский хребет, теплый и вроде даже доверительный разговор состоялся с Эмомали Рахмоновым. На этот раз он согласился на мою поездку в Тегеран для переговоров с оппозицией. Долго противился, неровен час придется делиться властью. Но в Москве твердо исходили из того, что без такого, безусловно, трудного шага риск возобновления гражданской войны снят не будет. Очень просился Рахмонов к Ельцину в Москву, поскольку ситуация действительно тяжелейшая, муки в городе осталось на три дня. В депеше в Москву я обозначил возможность короткого рабочего визита Рахмонова для встречи с российским президентом, сильно сомневаясь, что это получится. Самадов, новый таджикский премьер, прилетел в Москву специально для встречи с Черномырдиным, тот его проволынил несколько дней, но так и не принял. Затем и зампремьера отказался от встречи: «Нечего летать, пока не позвали, захотели независимости, так ешьте ее».

«Мы приедем обязательно»

Теперь Тегеран, поскольку пришло подтверждение от специального представителя Генсека ООН по таджикскому урегулированию, что нас там ждут лидеры оппозиции. Когда мы обсуждали с ним вопрос о месте будущих переговоров, почувствовал, что Пирис Бальон не будет отстаивать Москву. По его словам, этого не хочет оппозиция, она предпочитает Тегеран или Исламабад, в крайнем случае Женеву. Тогда я предложил такой ход: скажите оппозиции, что я прилечу к ним в Тегеран, чего они добиваются, но они за это согласятся на Москву как место для переговоров. До отлета в Тегеран ответа мы не получили, и я сказал министру: возможны напрасные хлопоты, Москву они могут не дать. Решили, что все равно лететь надо.

В ключевом для нас вопросе – таджикском – у иранцев произошли перемены. В начале смуты они вели себя весьма активно: первыми открыли посольство, их дипломатов замечали раздающими деньги таджикам. Тегеран был явно не прочь посадить в Душанбе послушное ему правительство. Ничего не вышло, поскольку в дело вступила Россия. Не отказываясь окончательно от перетягивания Таджикистана на свою сторону, персы намеревались теперь помочь близким к ним по духу деятелям сохранить влияние в стране. А это было невозможно без достижения модус вивенди с правительством. Тут наши интересы стыковались.

Первый контакт с оппозицией состоялся в иранском МИДе, встречу открыл министр Велаяти. От оппозиции было четверо: два исламистских лидера, Ходжа Акбар Тураджонзода, руководитель делегации и Мухаммад Шариф Химматзода; и два демократа – Отахон Латифи, единственный, кого я знал, ибо он был в свое время корреспондентом «Правды», и Абдунаби Сатторов, доктор филологических наук, профессор таджикского университета. Все они показались мне людьми, с которыми можно разговаривать. Слегка, как водится, блефовали. Уверяли, что могли бы свергнуть правительство вооруженным путем, но не делают этого, поскольку гражданская война уничтожит таджиков как нацию. В ходе переговоров добились их согласия начать прямой разговор с правительством Душанбе. До сих пор они отвергали это под высокомерным предлогом, что будут говорить только с русскими. Кстати, я отвечал на это так: если бы Россия была хозяином в Таджикистане, диалог с оппозицией уже шел бы полным ходом.

У нас с Бахтияром Хакимовым, главным нашим экспертом по Средней Азии, была задумка: перетащить встречу в посольство, на нашу территорию. Помимо всего прочего мы бы избавлялись от излишней опеки персов. Когда дело в иранском МИДе шло к концу, сказал, что мы хотим продолжить разговор, и я приглашаю таджикских представителей в посольство России. К некоторому нашему удивлению, Акбар сразу же ответил: «Мы приедем обязательно». В посольстве мы хорошо их приняли, накормили обедом, показали зал, где проходила тегеранская конференция 1943 года. Если на встрече в иранском МИДе наше предложение избрать местом переговоров Москву они встречали уклончиво, то в посольстве вполне определенно согласились и на проведение переговоров, и на их первый раунд в российской столице.

«Вы самый уважаемый человек»

Сложности пришли с неожиданной стороны. Побывал в Душанбе Козырев, собрав там министров иностранных дел среднеазиатских государств. Каково же было мое изумление, когда, рассказывая нам об этом, он вдруг начал говорить, что политический диалог с оппозицией не нужен. Таджики не хотят переговоров, узбеки тоже, вернее, обе стороны хотят, но позже, а сейчас важнее заняться таджикскими внутренними делами, прежде всего экономическими. Было ясно, что настропалили министра в Душанбе, где Рахмонов снова попытался уйти от переговоров. Но это уж, действительно, дальше некуда: столько месяцев добиваться своего, уговаривать вместе с узбеками Рахмонова, сделать, как написала одна газета, невозможное в Тегеране, вытащив оппозицию в Москву, и все для того, чтобы самим отказаться от переговоров. Министр, надо отдать ему должное, упорствовать не стал, мы ему оппонировали вчетвером. Потом началось тоже нелегкое дело, ибо таджики настроились на одно, а тут звоню я и вытаскиваю их на прежний путь. Они твердят: разве Козырев не передал, что договорились отложить переговоры? Премьеру Самадову, не выдержав, говорю: «Вы просите денег, но мы не можем позволить такого положения, при котором Россия одной рукой дает рубли, а другой получает пощечины». Не очень складно по-русски, но понятно.

На следующий день раздается по ВЧ звонок (советская связь работает), на трубке Рахмонов. Ему я, естественно, ни слова насчет увязки между деньгами и приездом делегации в Москву не сказал. Больше того, подтвердил, что Дубинин, министр финансов, выделяет Таджикистану наличность. С Дубининым мы сговорились накануне, что задержим выплату, причем я ему честно сказал: у меня, Сергей Константинович, нет на этот счет разрешения, действую по собственному пониманию. Дубинин вник в ситуацию и на день-два деньги задержал. Без этого, возможно, ничего бы не получилось. В Таджикистане убили зампремьера Моеншо Назаршоева, горного бадахшанца, который должен был возглавить делегацию в Москву. В преступлении обвинили оппозицию, и Рахмонов заявил на митинге, что не сядет за один стол с убийцами.

Накат против переговоров вообще был сильный. Приводились доводы, что никого тегеранская оппозиция не представляет, хотя имена тех, с кем мы разговаривали, были согласованы с таджиками, утверждены в Москве. Пустили, не без помощи некоторых наших военных, слух о том, что Абдулло Нури, верховный лидер исламистов, дезавуировал тегеранцев. На поверку выясняется, что заявлений такого рода со стороны Нури нет, все наоборот, он поддерживает переговоры. Но и на эти темы я с Рахмоновым говорить не стал, упирал на то, что переговоры, имеющие целью национальное примирение, еще больше повысят его авторитет. И услышал в ответ такие слова: «Вы самый уважаемый в Таджикистане человек, и я направляю в Москву делегацию».

Теперь начали тянуть таджики с той стороны. Это волновало меня меньше: если они сорвут переговоры, то вся ответственность ляжет на них, МИД и о таком варианте предупреждал. Позже узнал, что Туранджонзода не капризничал. От своих людей в Таджикистане и от иранцев до него доходили слухи, что в Москве его могут убить. Скорее всего, его запугивали, пытаясь в последний момент помешать московским переговорам. Изобретательный «Бах» Хакимов уговорил министра выдать двум исламским лидерам на короткий срок российские дипломатические паспорта, случай беспрецедентный. Дело накануне переговоров усугубилось еще и тем, что военные собрались проводить учения миротворческих сил с танками и самолетами, да еще вблизи Тигровой балки, уникального таджикского заповедника.

Так что когда 5 апреля 1994 г. в Москве начались таджикско-таджикские переговоры, это был действительно прорыв. Присутствовали наблюдатели от ООН, России, Афганистана, Ирана, Узбекистана, Казахстана, Киргизии, Пакистана. На начальной церемонии министр Козырев предупредил: «В России не поймут, если одна из сторон покинет переговоры и возьмется за оружие». Это стало камертоном на весь длительный процесс. Переговоры – их второй раунд состоится, как и договаривались, в Тегеране (июнь 1994 г.), третий в Пакистане (сентябрь), а всего их будет восемь, – так и пойдут со спадами и подъемами и под аккомпанемент боевых действий. Ни та ни другая сторона длительное время не отказывалась от силы как решающего средства воздействия на противника. От нас требовалось постоянное внимание, как в том, что касается правительства и оппозиции, так и в том, что касается посредников ООН. У душанбинцев складывалось впечатление, временами обоснованное, что ООН поощряет оппозицию и недолюбливает правительство («прокоммунистическое», как выражались ооновцы, хотя коммунистического в нем точно ничего не было). Мы не стеснялись при необходимости указывать, что в позиции Организации Объединенных Наций имеется перекос, который надо исправить. Но то, что с самого начала к таджикскому урегулированию удалось подключить ООН, было крупным достижением. В целом она и ее военные наблюдатели – мы долго пытались их привлечь, что и удалось в октябре 1994 г., – сыграли положительную роль.

Необходимый «чемодан без ручки»

Общая для всего постсоветского пространства борьба за власть, за раздел и передел собственности сплела в один клубок в Таджикистане социально-экономические, кланово-родственные, региональные и религиозные противоречия. Их конгломерат принял причудливые формы современных политических движений. Здесь не подходило прямолинейное деление на демократов и бывших коммунистов с безусловной поддержкой первых и априори отметания вторых, что превалировало в нашем первоначальном отношении к таджикским событиям.

Значение религиозного фактора, возможно, преувеличивалось, порой он использовался как жупел соседним Узбекистаном. Какое-то время Ташкент не проявлял активности в деле национального примирения в Таджикистане, уповая больше на силу. Но с первых месяцев 1994 г. Узбекистан, его президент Ислам Каримов внесли существенный вклад в достижение договоренностей между Душанбе и оппозицией. Реальной угрозой исламский фундаментализм стал позднее, не в последнюю очередь в силу жестких методов правления в среднеазиатских странах. Тем не менее, если бы мы продолжили поддерживать коалицию ДПТ и ПИВТ (это им хотели передать 201-ю), то с учетом слабости первых и более организованной силы вторых могли бы сыграть на руку тем в Таджикистане, кто втайне вынашивал идеи исламистского государства. На это были нацелены усилия ряда стран Ближнего Востока, международных мусульманских организаций.

В те времена бывшие советские республики сравнивали с чемоданом без ручки: и тащить тяжело, и бросить жалко. Россия не бросила. Уйди мы из Таджикистана, кто заполнил бы вакуум? Не получилось бы так, что исламский экстремизм раскачал бы, пользуясь выражением Назарбаева, одну бывшую республику за другой? Уйди мы из Средней Азии, не превратилась бы она в котел, постоянно клокочущий у наших границ? Таджикистан остался на российской орбите, и решилось это в 1992–1994 годах.

Активно поддерживая правительство Таджикистана, мы одновременно весь наш вес бросали на достижение примирения между таджиками, сдерживали, как могли, воинственные настроения и правительства, и оппозиции. Куда было воевать дальше? Жертвы, прежде всего среди мирного населения, таджиков, узбеков, русских были огромными. Позже были названы такие цифры: погибли более 60 тыс. человек, пропали без вести 100 тыс., 55 тыс. детей остались сиротами. Беженцы и вынужденные переселенцы насчитывались сотнями тысяч. Промышленность была парализована, сельское хозяйство разрушено. Материальный ущерб от войны оказался сопоставим с национальным доходом республики за 15 лет. Из всех конфликтов, разгоревшихся на постсоветском пространстве после «бескровного» упразднения СССР, таджикский был наиболее разрушительным.

Посадила таджиков за стол переговоров Россия, это можно сказать с полной определенностью. Она же удерживала их за переговорным столом, когда возникал очередной тупик. Вместе с тем мы всегда исходили из того, что не можем достичь договоренности за таджиков. В условиях тяжелейшей кровавой встряски, в атмосфере взаимной ненависти и продолжающихся вооруженных столкновений мирный процесс не мог не быть долгим. Он занял три с половиной года. 27 июня 1997 г. в Москве, там, где начались переговоры, Эмомали Рахмонов и лидер ОТО Саид Абдулло Нури подписали Общее соглашение об установлении мира и национального согласия в Таджикистане. Россия – один из международных гарантов этого соглашения.

Рахмонов поделился властью, отдав оппозиции 30% властных полномочий на разных уровнях, от правительственного до местного. Таджикистан оказался единственным среднеазиатским государством, где исламисты были допущены в правительство. Несколько тысяч боевиков нашли место в гражданской жизни, огромное число беженцев репатриировано. Многое из того, что Рахмонов отдал, Рахмон, как теперь именуется таджикский президент, отыграл назад, ряд обещаний, касающихся демократических реформ, не выполнил. Но это уже сюжет для другого рассказа, к сожалению, не очень веселого.

Было бы прегрешением против истины утверждать, что российские солдаты ни разу не были вовлечены в межтаджикские столкновения. Но пограничники, бойцы 201-й дивизии главным образом давали отпор вооруженным нападениям. Потери мы понесли сравнительно небольшие.

Есть законная гордость за то, что Россия добилась в 1992–1994 гг. основных целей, которые ставила перед собой. (Если вспомнить перечень, предложенный Гайдару, он оказался полностью выполненным.) Причем добилась почти исключительно мирными средствами, даже если обе стороны пытались втянуть Россию в свою борьбу. Мы не сделали из Таджикистана свой протекторат, хотя не раз высказывалась просьба об опеке со стороны России и даже о вхождении в ее состав. Кстати, тем более беспочвенны утверждения о геноциде русских.

А.Л. Адамишин – заместитель министра иностранных дел СССР (1986–1990), первый заместитель министра иностранных дел России (1993–1994), министр РФ по делам СНГ (1997–1998). Член научно-консультативного совета журнала «Россия в глобальной политике».

Таджикистан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 5 сентября 2012 > № 735536 Анатолий Адамишин

Ташкент ушел, проблемы остались

Аркадий Дубнов

Сможет ли ОДКБ преодолеть концептуальный кризис

Аркадий Дубнов – политолог, международный обозреватель, на протяжении 20 лет освещает события в Центральной Азии.

Резюме ОДКБ по сути представляет сегодня механическое соединение трех не связанных друг с другом систем безопасности, основой каждой из которых является российское участие, – центральноазиатская, южная и западная.

Решение Узбекистана приостановить членство в Организации Договора о коллективной безопасности дало повод для очередного раунда дискуссии об эффективности этой структуры. Очевидно, назрела необходимость разобраться, в каком состоянии находится постсоветское пространство на третьем десятилетии после распада единого государства. Помимо накопившихся геополитических проблем многое связано с личными отношениями между лидерами стран, возникших на месте СССР.

Разведка отменяется

Год назад во время церемонии официального фотографирования участников юбилейного саммита Шанхайской организации сотрудничества в Астане президент Узбекистана Ислам Каримов поменялся местами с президентом Киргизии Розой Отунбаевой, чтобы только не оказаться рядом с таджикским коллегой Эмомали Рахмоном. На саммит СНГ, состоявшийся в сентябре 2011 г. в Душанбе и приуроченный к 20-летию Содружества, Каримов не приехал, а месяцем раньше проигнорировал неформальную встречу в верхах ОДКБ в Астане. Еще больше, чем хозяин мероприятия Нурсултан Назарбаев, оскорбился Александр Лукашенко, председательствовавший тогда в Организации. Он разразился резкой тирадой в адрес Ташкента, мол, пора исключать «страны, которые не желают сотрудничать в рамках договора в полной мере». Последняя стычка произошла в декабре на официальном саммите ОДКБ в Москве. В ответ на упреки Лукашенко и Назарбаева в том, что он рассорился чуть ли не со всеми партнерами, Каримов ответил чрезвычайно эмоционально.

Возвращение в Кремль Владимира Путина, казалось, означало для Ислама Каримова возможность возобновить доверительные отношения хотя бы с Россией, в известной степени утерянные за годы президентства Дмитрия Медведева. Во всяком случае, именно на такие предположения наводил поток славословия из уст узбекского лидера в адрес Путина на их встрече в Москве, спустя неделю после инаугурации российского руководителя. «Путин – это тот человек, с которым можно идти в разведку», – сказал Каримов и напомнил о своем призыве к Путину в 2008 г. баллотироваться на третий срок, несмотря на конституционные ограничения. Ислам Каримов поставил подпись под совместной декларацией по случаю 20-летия Договора о коллективной безопасности и 10-летия создания Организации. В этом документе президенты подтвердили «приверженность целям и принципам Договора о коллективной безопасности, готовность и далее развивать и углублять всесторонние союзнические отношения».

Однако уже спустя две недели на саммите ШОС в Пекине между Узбекистаном и его партнерами по ОДКБ, являющимися членами ШОС, – Казахстаном, Киргизией, Россией и Таджикистаном – вновь обнаружились серьезные разногласия. На этот раз поводом стало предоставление Афганистану статуса наблюдателя при Шанхайской организации. Ташкент все последние годы занимает особую позицию, настаивая на приоритете двухсторонних отношений с Кабулом и стремясь избежать его активного втягивания в орбиту ШОС. Возможно, узбекское руководство, никогда не питавшее теплых чувств к афганскому президенту Хамиду Карзаю, не хочет укрепления его позиций за счет более тесной привязки Кабула к Москве, а главным образом к Пекину.

Наложить вето Каримов не решился, но с некоторыми из коллег поделился, мягко говоря, неудовольствием по этому поводу. Спустя неделю Ташкент уведомил секретариат ОДКБ о приостановлении своего членства. Еще через пару недель об этом было объявлено публично.

В Москве некоторые высокопоставленные чиновники расценили это как пощечину – еще не высохли чернила подписи Каримова под московской декларацией, где он подтверждал верность союзническим отношениям. Российские дипломаты предпочитали отмалчиваться: «Изучаем ситуацию. Юридической нормы, предусматривающей возможность приостановления членства в ОДКБ в одностороннем порядке, в уставных документах нет». Министр обороны Казахстана Адильбек Джаксыбеков напомнил, что, согласно «Положению о порядке приостановки участия государства-члена в деятельности органов ОДКБ или его исключения из Организации», утвержденному в Астане 18 июня 2004 г., просьба узбекской стороны будет рассмотрена на сессии Совета коллективной безопасности в Москве в декабре 2012 года. Решение должно быть принято на основе консенсуса.

Аналитики заговорили о неизбежном распаде ОДКБ в результате выхода из него Узбекистана. Скорее всего, в ближайшем будущем этого не случится, как не распалось Содружество Независимых Государств. Ведь обе структуры являются скорее имиджевыми, нежели реально функционирующими, и – каждая по-своему – они будут еще определенное время служить демонстрацией попыток Москвы удержать постсоветское пространство в рамках некоей исторической, ментальной и экономической общности.

Как заметил недавно по поводу ОДКБ один из российских чиновников, курирующих сотрудничество с «ближним зарубежьем», «альтернативы консолидации вокруг России государств СНГ нет». Те же страны, которые не хотят иметь ничего общего с Москвой, будут рвать институциональные связи с СНГ и Россией так же решительно, как это сделала Грузия. Тбилиси обозначил возможность принципиально иного формата отношений бывшей советской окраины с Россией, но, несмотря на радикальное политическое расхождение, экономическая жизнь Грузии по-прежнему очень зависит от северного соседа.

Для Узбекистана грузинский путь вряд ли приемлем. Достаточно вспомнить несколько миллионов узбекских трудовых мигрантов, зарабатывающих на жизнь в России и отсылающих домой ежегодно не менее 4 млрд долларов (в 2011 г. – 4,9 млрд долларов). Когда в прошлом году во время конфликта в связи с арестом российского самолета и экипажа в Таджикистане Москва дала понять, что может начать депортировать работающих в России таджиков, Душанбе быстро пошел на попятный.

«Определенный гарант»

Владимир Путин постарался приглушить скандальный резонанс от демарша Ташкента. Выступая в начале августа перед бойцами расквартированной в Ульяновске бригады ВДВ, которая входит в состав Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ, он назвал ОДКБ «важной организацией». Она «является определенным гарантом нашего взаимодействия с партнерами и союзниками, прежде всего, конечно, на так называемом постсоветском пространстве, механизм которого можно эффективно и быстро использовать в случае возникновения угроз, прежде всего внешних». Аккуратность путинских формулировок – «определенный гарант» – деталь красноречивая. Взаимодействие в рамках ОДКБ до сих пор можно было обнаружить лишь в ходе многочисленных военных маневров, непременным участником которых были российские подразделения. Однако трудно вспомнить, когда к таким учениям присоединялись узбекские военные, а уж тем более плечом к плечу с таджикскими коллегами.

Откровенная враждебность между Узбекистаном и Таджикистаном давно стала притчей во языцех, а формально союзнические отношения двух стран вызывают горькие усмешки по обе стороны узбекско-таджикской границы. Большей дискредитации самой ОДКБ, нежели десятки километров заминированных участков этой границы, придумать трудно. Недавно официальный Душанбе впервые напомнил о «медвежьей услуге доброго соседа», якобы по вине которого Таджикистан оказался единственной советской республикой, которая после распада СССР не смогла национализировать свои военно-технические объекты. Как утверждалось в статье, опубликованной на сайте таджикского посольства в Москве, в начале 1990-х гг. это придало силы радикальным исламистам, осмелившимся развязать гражданскую войну в Таджикистане. Но самым глубоким клинчем, из которого уже много лет не могут выйти Ташкент и Душанбе, остается строительство Рогунской ГЭС в Таджикистане. Узбекское руководство рассматривает ее как угрозу своей национальной безопасности, а его таджикский визави, наоборот, считает противодействие Ташкента строительству ГЭС главной внешней угрозой суверенитету Таджикистана.

Не лучше ситуация и на границе Узбекистана с Киргизией, где недавно произошел вооруженный инцидент, жертвами которого стали пограничники с обеих сторон. Катастрофический уровень недоверия и межэтнической вражды узбеков и киргизов, особенно обострившейся в результате кровопролитных ошских событий июня 2010 г. на юге Киргизии, продемонстрировал чрезвычайную уязвимость системы коллективной безопасности в Центральной Азии. А если называть вещи своими именами, ее практически полное отсутствие.

Не слишком дружелюбная атмосфера царит и на границе Узбекистана и Казахстана. В июле 2011 г. узбекские пограничники почти две недели не сообщали о задержанных ими в горах Тянь-Шаня 12 казахстанских альпинистах, среди которых было девять подростков. В июне этого года узбекские власти отказались пропустить через свою территорию в Таджикистан военнослужащих и военную технику Казахстана для участия в военных учениях ШОС «Мирная миссия-2012». Узбекистан, будучи членом ШОС, в этом мероприятии не участвовал.

Так выглядит сотрудничество Узбекистана с тремя союзными с ним государствами – членами ОДКБ. Можно ли ожидать надежного и доверительного взаимодействия силовых структур четырех государств Центральной Азии, входящих в ОДКБ, в случае возникновения внешних угроз? Вопрос риторический. Вместо ответа можно вспомнить прошлогоднюю историю с приглашением в Душанбе взвода иранской армии для участия в параде по случаю 20-летия независимости Таджикистана. Министр обороны Шерали Хайруллаев с гордостью объявил тогда, что если понадобится, то иранские братья в течение пары часов прибудут на помощь Таджикистану. Но вышла неувязка: Узбекистан и Туркмения не разрешили доставку «братьев» на парад через свое воздушное пространство. Помогли американцы, обеспечившие пролет иранских военных через афганское небо. Едва ли не единственный пример того, как Соединенные Штаты оказали содействие Тегерану.

В 2006 г. автор этих строк был в Сочи свидетелем встречи Владимира Путина и Ислама Каримова, после которой президент Узбекистана объявил о возвращении страны в ОДКБ. Событие было вполне ожидаемым. Таким способом Ташкент отблагодарил Москву за поддержку силового подавления беспорядков в Андижане в мае 2005 г., приведшего к глубокой мировой изоляции узбекского руководства. Один из высокопоставленных российских чиновников заметил с горечью, что вместе с Узбекистаном мы обязательно «втащим в ОДКБ» и весь багаж его проблем с соседями. Это и случилось, хотя сам Узбекистан до конца в ОДКБ так и не вступил. Около 15 соглашений и протоколов, заключенных в рамках Организации, Ташкент не ратифицировал.

На готовность узбекского руководства тесно сотрудничать с союзниками по ОДКБ вряд ли уже тогда кто-то мог серьезно рассчитывать, настолько силком загоняли Ташкент в Организацию. И не такой уж сенсацией стали рассекреченные Wikileaks депеши американских дипломатов, из которых стало известно, что в 2009 г. Ислам Каримов, встречаясь с первым заместителем госсекретаря США Уильямом Бёрнсом, обвинял Москву в имперских амбициях и стремлении создать «анти-НАТО», чтобы доминировать на постсоветском пространстве. Даже странно, что избавиться от двусмысленности своего положения среди партнеров по ОДКБ узбекский президент решил только три года спустя.

Согласно статье 3 Устава ОДКБ, ее целью, в частности, является «защита на коллективной основе независимости, территориальной целостности и суверенитета государств-членов». Шаг Ташкента, возможно, позволит честно ответить на вопрос, существуют ли ныне условия для коллективных действий по обеспечению безопасности в той части постсоветского пространства, которая еще готова видеть Россию в качестве главного гаранта. И как вообще трактовать понятие безопасности для стран, входящих в ОДКБ?

Без ценностей

В прошлом году генсек ОДКБ Николай Бордюжа собрал за круглым столом экспертов и политологов, предложив им устроить мозговой штурм в поисках новых идей для совершенствования деятельности Организации. Попытка обнаружить какую-либо идеологию, которая объединяла бы входящие в нее государства по примеру либеральных ценностей западной демократии для стран – членов НАТО, закончилась конфузом. С трудом отыскали одну такую ценность – стабильность. Но, как заметила директор центра европейской безопасности ИНИОН РАН Татьяна Пархалина, на Западе эту стабильность понимают как консервацию автократических режимов, для обеспечения которой как раз и создана ОДКБ. И никто не оспаривал очевидное: главные угрозы стабильности – внутри каждой из стран, а вовсе не вне.

Может ли в такой ситуации быть полезной ОДКБ, статья 5 Устава которой предписывает «невмешательство в дела, подпадающие под национальную юрисдикцию государств-членов»? На этот вопрос пришлось отвечать дважды за последние годы. Упомянутые выше ошские события в Киргизии в июне 2010 г. и краткосрочная военная операция таджикских правительственных войск в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) в июле 2012 года. Ни в том ни в другом случае ОДКБ не стала вмешиваться, хотя в июне 2010 г. этот вопрос рассматривался, поскольку с просьбой о помощи обратилась глава временного правительства Киргизии Роза Отунбаева. Генсек ОДКБ Николай Бордюжа вынужден был признать, что механизмов реагирования на межэтнические столкновения, подобные тем, что произошли на юге Киргизии, не существует. Для выработки таких механизмов была проведена «деловая игра, выявившая достаточно большое количество проблем практического свойства», деликатно заметил Бордюжа.

В данном случае эти проблемы были обусловлены категорическим вето, наложенным руководством Узбекистана на вмешательство ОДКБ в ошские события. Для Ташкента было неприемлемым появление вблизи его границ российских военных, а именно они могли составлять костяк миротворческих сил.

К слову, эта позиция у Узбекистана не конъюнктурная, а вполне последовательная. В 1999 г. одной из причин отказа Ташкента подписать протокол о пролонгировании участия в системе Договора о коллективной безопасности были планы Москвы создать в Таджикистане российскую военную базу на основе дислоцированной там с советских времен 201-й мотострелковой дивизии. (Сейчас это называют первым выходом Узбекистана из ОДКБ, хотя формально международной организацией она стала только в 2002 году.) Тогда Ислам Каримов откровенно излагал автору этих строк свои претензии к российскому руководству, говоря среди прочего и о своем недовольстве масштабными поставками российского оружия Армении (узбекский лидер не скрывал солидарности с Азербайджаном), и о несогласии со стремлением России сохранить военное присутствие в Приднестровье.

Отказ Ташкента разрешить силам ОДКБ тушить ошский «пожар» 2010 г. может свидетельствовать о главной и самой болезненной проблеме, лишающей доверительного характера военное сотрудничество в рамках Организации. Авторитарные режимы, правящие в странах Центральной Азии, не уверены, что Москва, посылая своих коммандос им на помощь, не отдаст одновременно и противоположных приказов. Следует представлять, насколько серьезно развиты антироссийские фобии среди значительной части национальных элит в этом регионе. Боязнь якобы плетущихся российских заговоров является заметным фактором политической атмосферы этих стран.

Не стала вмешиваться ОДКБ и в ситуацию в Таджикистане, когда в конце июля нынешнего года трехтысячный экспедиционный корпус правительственных войск предпринял попытку уничтожить группировку вооруженной оппозиции, базирующейся в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО). «Это полностью касается внутренней жизни Таджикистана и не требует вмешательства коллективных сил, – сказал генсек ОДКБ Николай Бордюжа, – силовые структуры Таджикистана дееспособны и проблемы в Горном Бадахшане способны решать самостоятельно».

Слова Бордюжи прозвучали в ответ на заявление президента Белоруссии Александра Лукашенко: «Таджикистан – член нашей организации, и обращение президента без внимания оставить нельзя». Выяснилось, что можно. Тем более что никакого обращения Эмомали Рахмона с просьбой о помощи не было. Да и не могло быть, учитывая подозрения, которые Душанбе испытывает к российскому союзнику. Характерным свидетельством этого стали слухи, распространенные со ссылкой на «осведомленные источники», о готовящемся покушении на президента Таджикистана во время его поездки в ГБАО на празднование 80-летия образования автономии в конце августа. «Источники» утверждали, что за организацией возможного покушения просматривается «узбекский или российский след».

Трудно не согласиться с руководителем Центра международной безопасности РАН Алексеем Арбатовым, заявившим недавно в интервью «Новым Известиям», что «ОДКБ как военного союза не существует, скорее, есть военные отношения между Россией и другими членами ОДКБ». Арбатов подчеркнул, что в Организации отсутствует то главное, что делает ее военным союзом, – «общее представление о внешних угрозах и правилах, которые диктуют военное вмешательство в случае внутренних или трансграничных угроз». По мнению Арбатова, не похожа ОДКБ и на военно-политический союз, на статус которого она претендует. Политолог ссылается на отсутствие политической поддержки действий России в ходе августовской войны 2008 г. на Кавказе союзниками по ОДКБ, ни один из которых до сих пор так и не признал независимость Абхазии и Южной Осетии.

Более того, августовская война изрядно напугала некоторые столицы СНГ, правящие там элиты обнаружили решимость Москвы реализовывать свои интересы на постсоветском пространстве силовым путем. Известно, к примеру, что руководство Туркмении, имеющей нейтральный статус и в ОДКБ не входящей, осенью 2008 г. провело на западе страны, в прикаспийском регионе, внеочередные военные учения. Есть основания полагать, что это стало демонстрацией готовности принять ответные меры, если в Москве захотят осуществить какие-либо силовые действия в отношении Туркмении. Хорошо известен ряд проблем как экономического, так и гуманитарного характера, осложняющих российско-туркменские связи, отношение российского руководства к которым могло заставить Ашхабад лишний раз понервничать.

Подозрительность, похоже, доминирует в отношениях между соседями по «коммунальной квартире» бывшего СССР. Распад советской державы все еще не закончен, во всяком случае, на ментальном уровне, и «бракоразводный процесс», ради которого создано СНГ, продолжается. Причем подозревают не только Москву, подозревает и Москва. Анонсированный Ташкентом выход из ОДКБ породил среди российского экспертного сообщества и политической элиты уверенность в том, что это понадобилось для того, чтобы устранить препятствия для возврата в страну военной базы США, которая была выдворена в 2005 г. в ответ на осуждение Вашингтоном подавления беспорядков в Андижане. Вывод контингента МССБ из Афганистана к 2014 г., планы Соединенных Штатов оставить значительную часть военного снаряжения в пограничных с Афганистаном странах Центральной Азии, и в первую очередь в Узбекистане, давали для этого основание.

Понимая это, президент Каримов, известный политическим прагматизмом (который многие его партнеры склонны называть в лучшем случае «двурушничеством»), решил сыграть на опережение, попытавшись опровергнуть подобные упреки. В начале августа стало известно о проекте Концепции внешнеполитической деятельности Узбекистана, предложенном им на утверждение парламенту. На третьем десятке лет независимости документ впервые возводит в ранг закона принципы внешней политики. Ознакомившись с ними, понимаешь, почему это понадобилось только сейчас.

Суть концепции – теоретическое обоснование причин выхода Узбекистана (на этот раз, уверен Ташкент, окончательного) из ОДКБ. Ислам Каримов сформулировал принципы государственного нейтралитета, которого намерена придерживаться его страна. В концепции, правда, этого термина нет, видимо, на всякий случай. «Узбекистан не принимает участия в военно-политических блоках, оставляет за собой право выхода из любого межгосударственного образования в случае его трансформации в военно-политический блок, не допускает на своей территории размещения иностранных военных баз и объектов, принимает политические, экономические и иные меры по предотвращению своего вовлечения в вооруженные конфликты и очаги напряженности в сопредельных государствах».

Итак, иностранных военных баз в Узбекистане не будет. Но, очевидно, закон обратной силы не имеет, иначе как-то придется определяться с авиабазой германских ВВС, расположенной в пограничном с Афганистаном Термезе. Ей, впрочем, и раньше предусмотрительно был придан другой, менее вызывающий статус. Ничто не мешает в случае необходимости сделать то же самое и по отношению к любой другой военной инфраструктуре, которой смогут пользоваться иностранцы. Такая же постоянно действующая и почти всех устраивающая уловка применяется с 2009 г. и по отношению к бывшей военной базе «Манас» в Киргизии, которая теперь называется международным Центром транзитных перевозок. Но, выходя из ОДКБ, Ташкент избавляет себя от необходимости согласовывать все подобные решения с «заклятыми союзниками», такими как Таджикистан.

Чрезвычайно важными с точки зрения Ташкента выглядят и следующие положения концепции: Узбекистан «принимает политические, экономические и иные меры по предотвращению своего вовлечения в вооруженные конфликты и очаги напряженности в сопредельных государствах… проблемы Центральной Азии должны решаться самими государствами региона без вмешательства внешних сил… интеграция не должна быть навязана извне, она неприемлема, если ущемляет свободу, независимость и территориальную целостность страны или продиктована идеологическими обязательствами».

Каждый из этих пунктов может быть легко проиллюстрирован конкретными ситуациями, уже имевшими место в регионе и послужившими основанием для выражения «особого мнения» Узбекистана практически при каждом обсуждении на саммитах ОДКБ и СНГ. Хорошо читаются здесь и отсылки к различным инициативам Москвы («интеграция не должна быть навязана извне»), и к возможности участия российских вооруженных сил, в том числе в составе ОДКБ, в региональных конфликтах («проблемы Центральной Азии должны решаться без вмешательства внешних сил»).

В то же время система взглядов главы узбекского государства на место страны в мире, изложенная в виде концепции и утвержденная законодательно, является и незашифрованным посланием Москве: «Если мы не с вами, то это не значит, что мы против вас». Зачем нам эта ОДКБ, как бы говорит Каримов, давайте дружить и сотрудничать напрямую.

Три в одном

Такая постановка вопроса обнажает всю болезненную проблематику отношений между странами-членами, а если учесть очевидный факт, что они, за малым исключением, являются государствами с авторитарными режимами, то и проблематику отношений между лидерами. Если исключить из этой системы коммуникаций высшего эшелона президента Узбекистана, вероятно, устойчивость структуры ОДКБ повысится. Однако здесь есть одно «но»: в отличие от других стран Центрально-Азиатского региона, где имеет место какая-то публичная дискуссия о целесообразности членства в ОДКБ, в Узбекистане о подобном обсуждении ничего не известно. И невозможно прогнозировать, какая позиция по этому вопросу возобладает после грядущей смены правящих элит в Ташкенте.

С другой стороны, нынешний узбекский демарш заставляет задуматься о гораздо более общем вопросе – искусственности всей структуры военно-политической безопасности, концентрирующейся вокруг России. ОДКБ по сути представляет сегодня механическое соединение трех систем безопасности, основой каждой из которых является российское участие, – центральноазиатская, южная и западная. 102-я российская военная база в Армении является бесспорным гарантом стабильности на Южном Кавказе. Но солдаты христианской Армении никогда не окажутся в составе подразделений ОДКБ, принимающих участие в каких-либо силовых операциях в Центральной Азии, населенной преимущественно мусульманами. И наоборот, даже в самых смелых фантазиях невозможно представить себе, что казахский или киргизский спецназ будет отправлен в помощь армянам на карабахский фронт сражаться с единоверцами из Азербайджана.

Точно так же крайне трудно вообразить участие белорусских бойцов в операциях на Кавказе или Центральной Азии, сколь бы ни волновали Александра Лукашенко события на этих дальних фронтах. Президента Белоруссии больше заботит необходимость «проработать совместную миротворческую деятельность в формате ООН – ОДКБ», с инициативой которой он выступил в прошлом году, будучи председателем в ОДКБ. В свою очередь, центральноазиатские и армянские союзники Минска по ОДКБ не слишком обеспокоены обнаруженными в белорусском небе дырами в системе ПВО на западных рубежах Организации, сквозь которые плюшевые мишки со шведского легкомоторного самолета проникли на территорию коллективной безопасности. С их точки зрения, это проблема Москвы, имеющей единую с Минском систему ПВО, а вовсе не ОДКБ.

Финал затянувшегося прощания Ташкента с ОДКБ еще более остро ставит вопрос об автономном функционировании каждой из трех составляющих организации. Особенно актуальна эта проблема для Центральной Азии – до ухода натовского контингента из Афганистана остается совсем мало времени, и штабистам стран-союзниц уже пора верстать конкретные планы действий на случай эскалации напряженности в регионе. Узбекская фронда мешать им больше не будет, и за это Ташкенту надо сказать отдельное спасибо. Но если договориться не удастся, возложить за это ответственность на Узбекистан тоже уже не получится.

Россия. Узбекистан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 сентября 2012 > № 2905551 Аркадий Дубнов

Виртуальная безопасность Центральной Азии

ОДКБ в преддверии ухода НАТО из Афганистана

Резюме: Если российское руководство возьмется за интеграцию в военно-политической сфере с тем же энтузиазмом, что и при создании Таможенного союза, ЕЭП и Евразийского союза, то можно надеяться на прогресс и в деле трансформации ОДКБ.

Предстоящий вывод войск западной коалиции из Афганистана и вероятная дислокация вооружений, а, возможно, и оперативных баз США на территории некоторых государств Центральной Азии создают в регионе новую ситуацию. В этом контексте, вероятно, следует рассматривать и решение Ташкента о «приостановлении» членства в Организации Договора коллективной безопасности, принятое в конце июня этого года. Устав блока запрещает размещение на территории стран-союзниц военных баз третьих государств, а неучастие позволит Узбекистану юридически беспрепятственно принять от сил НАТО любые военно-технические средства, включая вооружение, которые они посчитают нужным оставить по пути из Афганистана.

Впрочем, официальные претензии Ташкента к ОДКБ (как и ранее к ДКБ, предшественнику нынешней структуры) состоят в том, что Организация остается символической или даже виртуальной. Когда дело доходит до отражения реальных угроз безопасности и стабильности, как это было во время вторжения исламских боевиков в 1999 и 2000 гг. и ошской резни 2010 г., ОДКБ никакой роли не сыграла. Обоснованы ли эти упреки?

Хрупкая стабильность

Совокупность проблем, связанных с безопасностью и стабильностью Центральной Азии, можно условно разделить на две группы. С одной стороны, те, что вытекают из международного положения региона и геополитических рисков, вызываемых дипломатической и стратегической активностью внешних игроков – великих держав (Соединенные Штаты, Китай, Россия) и региональных государств (Турция, Иран, Пакистан). С другой – угрозы, риски и вызовы, имеющие внутрирегиональный характер. Впрочем, четко разграничить проблемы первого и второго рода невозможно.

Во-первых, вызывает опасения рост политического экстремизма в Киргизии, связанный с непредсказуемостью социально-экономического и политического развития страны. При этом ни соседи по региону, ни Россия, ни заинтересованные внешние игроки (Китай, США, Евросоюз), ни даже международные организации не спешат брать на себя ответственность за происходящее.

Во-вторых, динамика ситуации в Таджикистане, где обстановка начинает напоминать ту, что сложилась в Киргизии.

В-третьих, размежевание обществ по этническому и клановому признаку. Сегодня латентные этнические конфликты перерастают в открытую вражду.

В-четвертых, предстоящая смена политических элит и неопределенность вектора политического развития вообще и механизма передачи власти от действующих президентов их преемникам в частности.

В-пятых, рост влияния политического ислама в Центральной Азии: на территории практически всех государств, несмотря на официальный запрет, не только продолжают действовать организации, пропагандирующие идеи политического ислама, но и наблюдается активизация их деятельности, причем не только в сельской местности, но и в городах.

Наконец, фактор, имеющий как внешнюю, так и внутреннюю составляющую – это Афганистан. Он превратился в источник постоянной нестабильности во многом вследствие непродуманных действий глобальных акторов. Дееспособность правительства Хамида Карзая сомнительна. С уходом США и НАТО государствам региона и России вновь, как в начале – середине 1990-х гг., придется самостоятельно искать ответы на весь комплекс связанных с этим проблем. Главная из них – перспектива новой волны исламского радикализма и возобновления активности исламистов.

На территории Афганистана нашли приют пусть немногочисленные, но не чуждые экстремистским установкам религиозно-политические движения, родиной которых являются государства Центральной Азии – «Исламское движение Узбекистана», «Акрамийя», «Таблиги Джамаат», «Исламская партия Восточного Туркестана», «Жамаат моджахедов Центральной Азии», «Хизб-ут-Тахрир-аль-Ислами». Активизация этих движений, вызванная переносом военных действий на север Афганистана и ухудшением общей ситуации в отдельных странах, способна создать реальную угрозу светским политическим режимам.

Еще одна серьезная опасность – превращение Афганистана в мировой центр производства наркотиков и втягивание в наркобизнес «агентов» из Центральной Азии – ОПГ, некоторых представителей силовых структур и даже чиновников, призванных бороться с наркотрафиком. Но самая большая угроза – стремительный рост наркозависимых в государствах Центральной Азии и в России, а также недооценка этого бедствия рядом политиков (особенно в Киргизии и Таджикистане).

Деятельность западных сил в Афганистане (в том числе и в плане противодействия производству наркотиков), а также различные геополитические проекты (например, «Большая Центральная Азия»), в которых эта часть Евразии рассматривается как «жизненно важная для интересов США», вызывают много вопросов. Интересы государств региона, да и России в подобных проектах практически не учитываются. Пока большинство экспертов оценивают ситуацию как патовую – оставаться в Афганистане коалиция не может, а окончательно покинуть его без имиджевых и иных потерь нельзя.

Некоторые эксперты полагают, что в обеспечении безопасности Центральной Азии в контексте «посленатовского» Афганистана ключевая роль должна принадлежать не ОДКБ, а другой структуре, в которую входят все государства региона (кроме Туркменистана) – Шанхайской организации сотрудничества. Она уже сейчас может содействовать формированию благоприятного для Афганистана внешнеполитического окружения, максимально блокировать экспорт оттуда наркотических веществ и импорт прекурсоров, резко сузить внешнюю финансовую поддержку афганской оппозиции и оказать Кабулу экономическую помощь, наконец, создать условия, ограничивающие распространение идей радикального ислама. Для этого не требуется согласования с афганским правительством, а главное – с командованием сил западной коалиции, достаточно лишь политической воли государств-участников ШОС.

Как реформировать ОДКБ

В новых условиях на ОДКБ ложится особая ответственность, так что вопрос об эффективности этого военно-политического альянса становится насущной необходимостью. По мнению экспертов из России и стран СНГ, для повышения роли Организации на международной арене нужна четкая идеология, в основу которой, в частности, может быть положена идея сохранения стабильности в регионе. Трансформации ОДКБ были посвящены предложения, подготовленные в 2011 г. Институтом современного развития (ИНСОР), главой попечительского совета которого являлся бывший президент Дмитрий Медведев.

Прежде всего предлагалось реформировать систему принятия решений в ОДКБ. До сих пор Организация решала все вопросы консенсусом, ИНСОР предлагал закрепить в уставе принцип принятия решений простым большинством голосов. Правда, с фактическим выходом Ташкента проблема утратила актуальность, ведь особую позицию почти по любому вопросу занимал именно Узбекистан. Далее ИНСОР предлагал в корне изменить модель отношений ОДКБ с НАТО, соотносить новые стратегические документы Организации с одобренной в 2010 г. стратегической концепцией Североатлантического альянса, обеспечивать хотя бы частичную оперативную совместимость с его контингентами.

Наконец, ОДКБ должна превратиться в главную миротворческую силу Центральной Азии и сопредельных регионов. По согласованию с ООН блок может участвовать в миротворчестве даже за пределами зоны непосредственной ответственности. Предлагалось ввести институт специальных представителей ОДКБ (наподобие спецпредставителей НАТО по различным вопросам).

Нельзя сказать, что усилия России оказались безрезультатными. К концу 2011 г. союзники согласовали перечень внешнеполитических тем, по которым они отныне будут говорить одним голосом, как это делает НАТО или ЕС. На саммите в конце декабря 2011 г. президенты подписали соглашение по военным базам (принципиальное решение об этом было принято на саммите в Астане в августе). Согласно этому документу, иностранное военное присутствие в государствах ОДКБ возможно при поддержке всех членов Организации. За последние годы это единственное решение по проведению согласованной политики. (Похоже, что именно оно и стало решающим аргументом для Ташкента в пользу ухода.)

Однако в документе есть лазейки, которые позволят партнерам обойти его положения. Термин «военная база», безусловно, требует специальной расшифровки. Так, госсекретарь США Хиллари Клинтон обсуждала с представителями Казахстана возможность совместного использования логистического центра (морского порта) в Актау. В Узбекистане аэропорт «Навои» также является международным логистическим узлом и на 90% обслуживает американцев в Афганистане. В Киргизии помимо известного объекта «Манас» (переименованного из военной базы в 2009 г.) создан антитеррористический учебный центр в городе Токмак, где постоянно находится большая группа американских военных. Аналогичная ситуация в Таджикистане. Все эти объекты или уже являются иностранными базами, или же в короткие сроки могут стать таковыми.

В конце 2011 г. председательство в ОДКБ перешло к Астане. Казахстан считает необходимой защиту информационного пространства Организации, что особенно актуально после событий «арабской весны». Второй важной задачей, по словам Нурсултана Назарбаева, является дальнейшее развитие сил коллективного реагирования. Третьей – превентивная защита воздушного пространства Центральной Азии. Казахстан также намерен сосредоточиться на усилении борьбы с наркобизнесом и формировании антинаркотической стратегии.

Стремясь преодолеть пагубную тенденцию к геополитическому соперничеству в Центральной Евразии, Казахстан еще на Астанинском саммите ОБСЕ в декабре 2010 г. выдвинул идею укрепления системы коллективной безопасности. Она предполагала активное взаимодействие между всеми институтами безопасности, действующими в Центральной Азии, – НАТО, ОДКБ, ОБСЕ и ШОС (возможно также СВМДА – Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии, инициатива Казахстана от 1994 г. по формированию азиатского аналога СБСЕ). Вообще, будучи председателем ОБСЕ в 2010 г., Казахстан прилагал титанические усилия, чтобы решить проблему международного признания ОДКБ. В некоторой степени этого удалось добиться, зафиксировав в Астанинской декларации, что зона ответственности ОБСЕ в сфере безопасности является отныне не Евроатлантической, а Евроазиатской (читай – Евразийской).

Однако пока проблема легитимации не решена. В НАТО с подачи Соединенных Штатов ОДКБ считают виртуальной структурой, лишенной практического смысла и политического стержня. Об этом свидетельствует телеграмма из дипломатического архива Wikileaks. В депеше, отправленной в Вашингтон представителем США в НАТО Иво Далдером 10 сентября 2009 г., говорится, что «было бы контрпродуктивно для альянса завязывать связи с ОДКБ – организацией, созданной по инициативе Москвы для противодействия потенциальному влиянию НАТО и Соединенных Штатов на постсоветском пространстве. ОДКБ показала себя неэффективной в большинстве сфер деятельности и оказалась политически расколотой. Связи НАТО с ОДКБ могли бы придать большую легитимность тому, что может быть увядающей организацией».

В возможность реформирования ОДКБ на Западе не верят, предпочитая решать все вопросы с членами Организации на двустороннем уровне. (Надо признать, что на практике и Россия зачастую делает ставку на двусторонние военно-политические отношения со странами региона.) Событием, которое может повлиять на российскую политику в Организации и отношение к международному сотрудничеству, стало возвращение Владимира Путина в Кремль. Как известно, для Путина улучшение отношений с Западом любыми путями, в том числе и по линии ОДКБ – НАТО, не является самоцелью, в отличие от его предшественника, делавшего ставку на «перезагрузку». При любом развитии событий после 2014 г. роль ОДКБ должна объективно возрастать. Если новое/старое российское руководство возьмется за интеграцию в военно-политической сфере с тем же энтузиазмом, что и при создании Таможенного союза, ЕЭП и Евразийского союза, то можно надеяться на прогресс и в деле трансформации Организации.

Enfant terrible Центральной Азии

Выход Узбекистана вызвал новую волну дискуссий о перспективах ОДКБ. Внешнюю политику Ташкента можно сравнить с движением маятника: каждые два-три года Узбекистан отворачивался от России и партнеров по СНГ и сближался с Западом, и наоборот. Но в 2005 г., после андижанских событий, отношения Ташкента с Западом испортились настолько, что Узбекистан был почти объявлен международным парией. Москва и Пекин в то время оказали Ташкенту поддержку, к которой присоединился и Казахстан.

За время полуизоляции внешняя политика страны претерпела эволюцию: с геополитической и геоэкономической точек зрения Ташкент стал в большей степени ориентироваться на страны Азии. Изменились и взгляды на проблемы обеспечения безопасности, отношения с Россией, политику в отношении СНГ, региональную интеграцию в Центральной Азии и т.п. Но с 2009 г. в международном положении Узбекистана наметились серьезные изменения. Маятник вновь начал движение. В конце января 2010 г. президент Узбекистана Ислам Каримов подписал План сотрудничества с США. Документ был основан на результатах первого раунда узбекско-американских консультаций. Вашингтон делает ставку на взаимодействие с Узбекистаном в политической, социальной, экономической сферах, а также в вопросах обеспечения безопасности. Инициатором диалога между правительствами двух стран стал помощник госсекретаря Роберт Блейк, который в октябре прошлого года посетил Ташкент.

В пункте, который касается сотрудничества в сфере безопасности, предусматривается подготовка и переподготовка офицерских кадров Узбекистана (учебные курсы и тренинги) в ведущих военно-образовательных учреждениях США, в том числе в рамках программы «Международное военное образование и обучение» (IMET).

В начале февраля 2012 г. госсекретарь Хиллари Клинтон подписала указ, позволяющий Соединенным Штатам возобновить техническую военную помощь Узбекистану в виде поставок несмертельного оружия и оборудования.

Стратегия Ташкента в отношении России строится на балансировании между Москвой, Вашингтоном (в стратегической сфере) и Пекином (в области экономики), дабы принудить Кремль к сотрудничеству на приемлемых для Узбекистана условиях. Политика России носит в большей степени пассивный, инерционный характер и базируется на убеждении, что по внутриполитическим и внешнеполитическим причинам Узбекистан рано или поздно вернется в интеграционные структуры под российской эгидой.

Узбекский лидер Ислам Каримов неоднократно открыто высказывал мнение, что Москва через ОДКБ пытается навязать свою стратегию безопасности на постсоветском пространстве, в действительности преследующую неоимперские амбиции. Официальный Ташкент выступил категорически против расширения военно-оперативной и стратегической компетенции ОДКБ на базе Корпуса сил оперативного реагирования. В Узбекистане убеждены, что во всех интеграционных инициативах России речь идет о «собирании земель», создании нового мини-СССР.

После установления контактов с новой администрацией Белого дома президент Каримов начал задумываться о выходе из альянсов с Россией – ЕврАзЭС и ОДКБ, что и произошло в 2010–2012 годах. В Ташкенте считают, что Россия и Центральная Азия должны решать проблемы национальной безопасности независимо друг от друга. Российская Федерация, по мнению узбекских специалистов, должна способствовать укреплению независимых государств, расположенных по ее периметру, не путем прикрепления их к своей территории по типу ЕврАзЭС и ОДКБ, а на основе содействия их самостоятельной регионализации.

Фактически внешняя политика Узбекистана имеет многовекторную природу, как и казахстанская, но налицо сложности. Она носит какой-то вынужденный, зачастую противоестественный характер. Как признают сами узбекские аналитики, будучи членом международных организаций, Узбекистан не смог четко отделить национальные интересы от международных и наднациональных. Внешняя политика Ташкента прошла три этапа. На первом она была больше ориентирована на Россию, что можно объяснить постсоветской инерцией. На втором повернулась в сторону Запада, в частности США, что можно оценить как «апробацию независимости». Нынешний этап – это по сути модификация первых двух «курсов», которую можно назвать глобальной адаптационностью.

В Вашингтоне Узбекистан рассматривают как главного и наиболее весомого игрока в Центральной Азии; это государство обладает региональными гегемонистскими амбициями и больше других способно бросить вызов Москве. Крупные узбекские диаспоры имеются во всех соседних государствах, что дает Ташкенту возможность вмешиваться в политику каждого из них. Также он обладает преимуществом по сравнению с другими постсоветскими государствами региона за исключением Казахстана, являясь самодостаточным в плане продовольствия и энергии. И граничит не с Россией, а с Афганистаном. Приходится констатировать, что главный вектор узбекской «многовекторности» (в отличие от Казахстана) – все-таки антироссийский, с чем связано большинство проблем Ташкента.

В этой связи нельзя не сказать о казахстанско-узбекских отношениях. Узбекская политика в отношении Астаны никогда не базировалась на четко выработанной концепции или долгосрочной стратегии. Наоборот, она зачастую была подвержена конъюнктурным влияниям, субъективным эмоциям руководства, долгое время страдает от негативных штампов и стереотипных представлений. Это выражалось, в частности, в стремлении компенсировать объективное отставание от Астаны отрицательной реакцией на региональные интеграционные инициативы Казахстана.

Среди узбекской политической элиты господствует убеждение, что от Узбекистана и его отношений с соседями зависит стабильность во всей Центральной Азии, а Ислам Каримов обладает чем-то вроде «золотой акции» во всех важнейших региональных вопросах. Однако реальность такую убежденность не подтверждает.

НАТО после Афганистана

По мере приближения объявленной даты ухода из Афганистана все более вероятной выглядит перспектива долгосрочного военного присутствия Америки в Центральной Азии. Вашингтон объявил о планах по созданию специальных объектов, в частности, Фонд по борьбе с наркотиками Центрального командования США заявил о намерении выделить средства на создание военно-тренировочных центров в Оше (Киргизия) и Каратаге (Таджикистан), кинологического центра и вертолетного ангара под Алма-Атой.

Вашингтон обнародовал данные об объемах помощи, которую намерен оказать странам постсоветского пространства в 2013 году. Военная помощь Узбекистану составит 1,5 млн долларов. Аналогичную сумму из американской казны получат Киргизия и Таджикистан, чуть больше (1,8 млн) – Казахстан и 685 тыс. долларов – Туркмения. После вывода в 2014 г. войск США и НАТО из Афганистана американская военная техника может остаться в государствах Центральной Азии. Пентагон ведет на этот счет закрытые переговоры с Киргизией, Узбекистаном и Таджикистаном. Часть предполагается передать безвозмездно, а часть – на ответственное хранение. Речь идет о бронемашинах, а также о трейлерах для перевозки танков, тягачах, заправщиках, специализированных грейдерах, бульдозерах и водовозах. Кроме того, в Пентагоне готовы передать соседям Афганистана медицинское оборудование, средства связи, пожаротушения и даже передвижные тренажерные залы. Таджикистан хотел бы получить военное оборудование для оснащения границы и технику для проведения военных операций в горах. Киргизия нацелена на беспилотники.

По-видимому, в Пентагоне пришли к выводу: возвращать домой большую часть техники, как, впрочем, и оставлять ее в Афганистане, нецелесообразно. Решение о передаче военной техники укрепляет позиции Вашингтона в Центральной Азии. Для Москвы это будет означать, что на центральноазиатском рынке вооружений, ориентированном на советскую и российскую технику, возникнет заметный американский сегмент. Наличие на вооружении у стран региона техники из США и стран НАТО повлечет за собой потребность в обучении специалистов, поставке запчастей, модернизации, а в итоге может привести к привыканию партнеров Москвы по ОДКБ к сотрудничеству с Западом.

Соединенные Штаты предпочитают обсуждать все эти вопросы в рамках двусторонних отношений, без вовлечения региональных организаций, таких как ОДКБ. Реализация этого плана позволит США расширить военное сотрудничество с членами Организации за спиной Москвы. Впрочем, Россия не остается совсем в стороне от этих процессов, ведь если решится вопрос о логистическом центре в Ульяновске, после Центральной Азии западная техника и персонал проследуют через российскую территорию.

В июне этого года стало известно о подписании новых договоров НАТО с Казахстаном, Узбекистаном и Киргизией о транзите грузов и военной техники из Афганистана. Если прежние соглашения подразумевали только авиаперевозки, то новые открыли сухопутные маршруты. Новые договоренности предоставят НАТО другие возможности и гибкую транспортную сеть для вывода войск, техники и оборудования из Афганистана к концу 2014 года.

Факт подписания новых соглашений лишний раз свидетельствует о том, что стороны окончательно договорились о цене за «обратный транзит» из Афганистана по Северному маршруту, а также об экономических, политических и военных преференциях, которые страны региона получат в процессе и по окончании вывода войск. Идеальным вариантом Пентагон считает использование военных баз в Центральной Азии.

М.Т. Лаумулин – доктор политических наук, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований, Алма-Ата.

Афганистан. СНГ. ЕАЭС > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 сентября 2012 > № 735534 Мурат Лаумулин

Государство на службе глобализации

Как сочетаются базовые тренды современности

Резюме: Никем не предсказанные в рамках социальной и политической науки события последних десятилетий могут показаться доказательством неэффективности любых теорий. В действительности вопрос лишь в ущербности парадигм мышления эпохи Просвещения.

Последние десятилетия перспективы мирового развития все менее предсказуемы. В 1980-е гг. практически никто не предвидел распада советской системы союзов, а затем и самого СССР. Да, задним числом можно найти симптомы, говорившие о высокой вероятности такого исхода, но хорошо известно, что проще объяснить произошедшие события, чем заблаговременно выявить их возможность.

Почти никем – за редкими исключениями – не был предсказан и глобальный кризис, начавшийся в 2008 г., хотя цикличность в принципе присуща рыночной системе. В 2010 г. многим экспертам показалось, что потрясения завершились, а в мировой экономике наметились признаки оживления. Но уже в 2011 г. неприятным сюрпризом для большинства экономистов стал бюджетный кризис на юге Европы, поставивший под вопрос само существование единой европейской валюты. В прогнозах на 2012 г. все чаще попадался невнятный, но звучащий научно термин «волатильность». Его можно трактовать как «неопределенность», «разнонаправленность тенденций», хотя по сути дела речь идет о «непредсказуемости».

Непредсказуемыми, но типичными для современного мира становятся вооруженные или сопряженные с массовыми беспорядками внутригосударственные конфликты (порой – с ограниченным внешним военным вмешательством) в странах, где, казалось, нет условий для перемен. Только в 2011 г. правящие режимы свергнуты в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене, начались столкновения в Сирии, в богатых нефтью областях Судана, граничащих с новообразованным Южным Суданом. Мало кто ожидал и подъема общественно-политической активности в России.

Ареал распространения внутригосударственных конфликтов постепенно расширяется, это уже не только государства Африки и Азии, страны СНГ; риски начинают проявляться и в рамках Евросоюза, Северной Америки, в том числе и США.

Разумеется, в каждом конкретном случае есть свои, национально-специфические причины напряженности. Однако нельзя пренебрегать обстоятельствами, связанными с глобализацией и вызванным ею мировым кризисом. Эти факторы политического, экономического и этносоциокультурного характера подрывают как международную стабильность, так и перспективы «устойчиво-безопасного» развития многих государств.

Учет перечисленных обстоятельств и тем более способность обратить их в свою пользу – условие успешного функционирования любого государства, а также крупной корпорации, имеющей интересы за границами страны своего происхождения.

Исчерпание парадигм Просвещения

Общепринятые объяснения многих конфликтных ситуаций в современном мире нередко носят поверхностный характер. Обычно выделяются две стороны, вовлеченные в ту или иную коллизию.

Вот самые традиционные «парные» категории. «Сторонники демократии» против «недемократических сил». «Сепаратисты» против «приверженцев территориальной целостности». «Экстремисты» против «защитников правопорядка» и т.д. Противостояние рассматривается в качестве игры с нулевой суммой, когда успех одной из сторон расценивается как поражение другой.

Разумеется, подобный подход всегда был присущ идеологизированным СМИ, а также школьной и отчасти студенческой аудитории. Однако менталитет многих экспертов также сложился под влиянием упрощенных представлений. Кроме того, за недиалектическим подходом к реальности стоит явление, которое можно определить как «понятийный кризис» современной политической, да и всей социальной науки. Даже самые передовые идеи и представления исходят из парадигм, зародившихся в эпоху Просвещения и с того времени почти не претерпевших существенных изменений.

Эти парадигмы выросли из естественно-научного подхода, который строился на смелом для своего времени отрицании «божественного промысла», убежденности в возможности разложить исследуемые явления на простые элементы, вычленить среди них ведущие факторы, построить относительно простые алгоритмы их взаимодействия и дать на этой основе прогноз ожидаемых изменений. В ХХ веке после открытия радиоактивности, законов микромира от подобных примитивно-механистических подходов к объяснению законов природы пришлось отказаться. И не случайно именно из естественных наук в гуманитарные перешли идеи синергетики, бифуркаций, отвергающие примитивный детерминизм.

Традиция объяснять процессы общественного развития некими императивами, которые якобы заложены в «природе человека», зародившаяся в эпоху Просвещения, была ничем не лучше ссылок на «волю Всевышнего». Вероятно, первыми, кто сумел дать формально-механистическое, материалистическое толкование истории, были Карл Маркс и Фридрих Энгельс, что и обеспечило их учению долгую жизнь. Другой вопрос, что основоположники марксизма располагали довольно ограниченным конкретно-историческим материалом – в основном касающимся Европы. Чтобы уложиться в заданную схему, им пришлось ввести в дополнение к «пятичленке» формаций такие категории, как «азиатская формация», «реакционные народы».

Современные отечественные историки, не скованные догмами формационной теории, признают, что в так называемую рабовладельческую эпоху далеко не везде – в том числе в Древнем Египте, греческих городах-государствах, Древнем Риме – рабовладение было основой хозяйственной жизни. Большую роль играли крестьянские общины, присутствовал наемный труд, свободные ремесленники и т.д. Ныне уже в учебниках признается, что классический феодализм существовал только в государствах Европы, но не Азии.

Однако и новейшие попытки «модернизировать» просвещенческий подход к общественному развитию во многом страдают тем же механицизмом, что и марксизм. Речь идет, в частности, о теории смены «господствующих укладов» Валлерстайна, волн развития Тоффлера, «конца истории» Фукуямы и других. Желание начертить жесткую схему «вертикального прогресса» человечества чаще всего привязано к конкретной политике той или иной супердержавы, которая признается носителем и защитником самых передовых идей.

Никем не предсказанные в рамках социальной и политической науки события последних десятилетий могут показаться доказательством неэффективности любых теорий и кризиса научного знания. В действительности вопрос состоит лишь в ущербности парадигм мышления эпохи Просвещения. Видимо, следует признать, что универсальных законов общественного развития не существует. Есть лишь определенные взаимодействующие (порой диаметрально противоположные) тренды в социально-экономической, общественно-политической, социокультурной жизни, международных отношениях, имеющие определенные временные и пространственные показатели действия. Их реализация зависит от цивилизационных или, точнее, этносоциокультурных характеристик общества. Именно они определяют, как индивиды и группы индивидов, составляющие социум, относятся к изменениям в реальном бытии. Некоторые тенденции порой становятся доминирующими, но лишь на период времени.

Например, международное разделение труда, ставшее значимым трендом мирового развития в XIX–XX веках, мало влияло на жизнь раннесредневековой Европы в эпоху преобладания в ней натурального хозяйства. Торговые маршруты – такие как Великий шелковый путь – существовали, но длительность и опасность следования по ним исключали возможность превращения их в значимый элемент развития. Аналогичным образом тенденция к обострению социальных антагонизмов во вступивших на путь промышленного развития странах очень четко прослеживалась в Европе XVIII–XIX веков. Однако провозглашение Марксом и Энгельсом классовой борьбы в качестве универсальной «движущей силы истории» явно было ошибкой. В Средние века в Европе намного большее значение имели религиозные различия, а во второй половине ХХ века с подъемом тяготеющего к конформизму и компромиссам «среднего класса», который составил свыше половины населения индустриальных стран, на смену конфликтам пришло социальное партнерство.

Проблема большинства теоретико-аналитических конструктов состоит в том, что их авторы, гениально (без всяких кавычек) выделившие некий базовый тренд современности и сделавшие на этой основе ряд блестяще оправдавшихся прогнозов, начинают абсолютизировать собственные выводы. Особенно грешат этим последователи той или иной научной школы. Строится определенная система «первичности», «вторичности» и «третичности» факторов мирового развития – правильная для определенного, но все же конечного периода. С его завершением приверженцы сложившейся парадигмы миропонимания оказываются в тупике – что и наблюдается в современных условиях.

Основным источником проблем и сложностей мира начала XXI века выступает неравномерность или несбалансированность процессов глобализации в различных сферах общественной жизни. В публицистической литературе глобализацию порой рассматривают как следствие тайных договоренностей (или заговора) некоей «мировой закулисы», высшей элиты транснациональных корпораций и банков (ТНК и ТНБ) и связанных с ней политиков.

Если бы такие «договоренности» существовали, то мировое развитие было бы намного менее хаотичным, поскольку ситуация менялась бы по четко определенному плану. И хотя не афишируемых соглашений между отдельными корпорациями и правительствами наверняка немало, к сожалению, их недостаточно, чтобы обеспечить плавное, упорядоченное течение перемен на планетарном уровне.

Как возникала глобализация

Вызревание предпосылок глобализации наметилось достаточно давно. Еще в XIX веке начала складываться система международного разделения труда, крупнейшие корпорации и банки Западной Европы и США создали сеть зарубежных филиалов. Однако столкновения геополитических интересов ведущих держав, конкурентная борьба за внешние рынки между национально-ориентированными финансовыми и экономическими группами неоднократно (особенно во время Первой и Второй мировых войн) приводили к разрыву единства мирового рынка. Появление стремящихся к автаркии режимов (гитлеровская Германия) и стран с централизованно планируемой экономикой (СССР, а затем и его союзники) ограничивало возможности углубления международного разделения труда. Тем не менее этот, в принципе позитивный процесс, содействующий оптимизации территориального размещения производительных сил в рамках стран с рыночной экономикой, постепенно набирал обороты после Второй мировой войны.

На место чреватой конфликтами «свободной конкуренции» между государствами пришло регулирование конкурентных отношений на договорной основе в рамках Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ), которое затем сменила система Всемирной торговой организации (ВТО). Противоборство между ведущими странами мира за зоны «своего» валютного контроля заменили договоренности о ведущей (доллар) и резервных валютах, упорядоченности системы международных расчетов. Были созданы такие структуры, как Международный валютный фонд (МВФ) и Международный банк реконструкции и развития (МБРР), призванные, на основе унификации политики формирования бюджетов, помогать странам, которые сталкивались с внутренними сложностями. Началось формирование институтов региональной интеграции (в Европе – ЕЭС, затем Евросоюз, в Юго-Восточной Азии – АСЕАН, в Северной Америке – НАФТА) и другие. В их рамках, особенно в ЕС, наметился переход от союза национальных государств к единым пространствам перемещения товаров, капиталов и рабочей силы, постепенного сближения законодательств. Это значительно расширило рамки национальных рынков отдельных стран при регламентации конкурентных отношений (введение квот на масштабы производства и пр.).

Можно предположить, что масштабы инициированной правительствами стран Запада (отчасти под влиянием стремления предотвратить войны между ними, отчасти из-за противостояния с СССР) деятельности по упорядочению конкуренции на международной арене оказались оптимальны для следующей нормам рыночной экономики зоны мира. Именно в этот период, 1950–1970-е гг., острота циклических кризисов снизилась до минимума, произошли «экономические чудеса» в ФРГ, Японии и Италии.

Наконец, началось становление современных ТНК, они более или менее сформировались уже в 1970–1980-е годы. В отличие от крупных корпораций прошлого, создающих свои филиалы в зарубежных странах, они разделяли ранее единый производственный цикл на сегменты, размещавшиеся в разных государствах сообразно экономической рациональности. Создавались конвейеры, растянутые на десятки государств, объемы внутрифирменной международной торговли деталями и узлами оборудования приблизились к показателям продаж готовой продукции.

Процессы развития и усиления ТНК стимулировались совершенно объективными материальными факторами. С одной стороны – совершенствованием транспортной инфраструктуры, удешевлением перевозок в ХХ веке (появление контейнеровозов, автоматизация их разгрузки и т.д.), с другой – возникновение информационных технологий, позволивших оптимизировать управление филиалами корпораций, улучшить маркетинг выпускаемой ими продукции.

Вопрос о том, какую роль ТНК играют в современной мировой экономике, относится к числу дискуссионных. По данным школы бизнеса в Мюнхене, в 2008 г. (до начала глобального кризиса) в мире насчитывалось 79 тыс. ТНК, имеющих около 790 тыс. филиалов за границами страны происхождения. Они обеспечивали свыше 10% роста мирового валового внутреннего продукта (ВВП), ежегодный рост числа занятых на их предприятиях достигал 82 млн человек. Общая стоимость продаж предприятий, принадлежащих ТНК, достигла 31 трлн долларов. Здесь уместно напомнить, что весь мировой ВВП в настоящее время составляет около 70 трлн долларов.

Самый мощный импульс глобализации дали переход КНР к рыночным реформам, коллапс централизованно планируемой экономики в СССР и странах Восточной Европы, прекращение холодной войны и распад Советского Союза, то есть восстановление единства мировой рыночной экономики. На интенсификацию глобальных процессов большое влияние оказали решения Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), объединяющей наиболее развитые страны с рыночной экономикой, о либерализации банковской деятельности (конец 1990-х гг.), а также курс ВТО на углубление либерализации внешней торговли.

Ускорение темпов глобализации имело как позитивные, так и негативные последствия, которые при объективном подходе нет оснований ни идеализировать, ни демонизировать, хотя для теоретиков про- или антиглобалистски ориентированных политических сил не составляет труда создавать внешне убедительные концепты.

Глобальный кризис, начавшийся в 2008 г., был не только очередным потрясением, присущим циклически развивающейся рыночной экономике. Речь идет о системном кризисе, который вызревал в течение примерно двух десятилетий. Он затрагивает базовые принципы функционирования государства, общественного развития, применения международно-правовых норм, функционирования основных институтов мировой экономики.

Здесь следует уточнить, что понимается под «системным кризисом». В свое время Владимир Ленин определял революционную ситуацию как положение, при котором «верхи» не могут, а «низы» не хотят жить по-старому. В принципе симптомы подобной ситуации намечаются и в России. «Верхи» начали понимать: при существующем уровне коррупции, сырьевой ориентации экономики, продолжающемся оттоке капиталов страна скоро превратится в третьестепенную державу, неспособную сохранить территориальную целостность, а это может привести и к утрате ими власти. «Низы» все более явно проявляют нежелание терпеть коррумпированных чиновников, да и саму власть, демонстрирующую ограниченную способность решить стоящие перед нацией проблемы.

«Системный кризис», как представляется, существенно отличается от «революционной ситуации». Он подразумевает наличие противоречий, которые не могут быть разрешены в рамках преобладающих парадигм мировосприятия, но совершенно не факт, что данные противоречия незамедлительно вызовут какие-либо серьезные коллизии. Они, скорее всего, становятся их источником опосредованно, проявляются неодинаково в странах, принадлежащих к различным цивилизационным общностям.

Большая часть дискуссий связана с вопросом о том, в какой степени государство утрачивает свой суверенитет под влиянием происходящих в мире перемен, как меняются его функции. В действительности изменения касаются фундаментальных основ развития мировой цивилизации. На протяжении многих веков они были связаны с эволюцией и совершенствованием государства. Именно государство выступало главным структурообразующим фактором социума, взаимодействовало с обществом на контролируемых территориях, влияя на него – и меняясь в соответствии с его требованиями и запросами. Взаимоотношения государств определяли характер международных отношений, их тип и эволюцию. Такая ситуация сохранялась вплоть до середины ХХ века.

Затем, исподволь и не очень заметно для современников, началась эрозия государства, т.е. утрата им способности выступать системообразующим звеном мировой цивилизации. Этот процесс можно сравнить с постепенным разрушением несущих конструкций очень старого дома из-за действий жильцов, непродуманно модернизирующих свои квартиры.

Государства добровольно передавали часть своих функций наднациональным, международным организациям, принимая обязательства выполнять их решения; либерализовывали внешнюю торговлю и международные финансовые транзакции, порой получая от этого немалые дивиденды. В итоге уже сейчас начала складываться парадоксальная ситуация, когда страны мира формально суверенны, вроде бы выступают системообразующей структурой мировой цивилизации, но по сути большинство из них начинают превращаться в беспомощные «пустышки».

Прежде всего при достигнутом уровне международного разделения труда государства стали экономически взаимозависимыми и взаимоуязвимыми, что уже ограничивает свободу не только маневра на международной арене, но и выбора внутренней социально-экономической политики. Ключевые позиции в мировой экономике перешли в руки транснациональных корпораций и банков, которые далеко не всегда действуют в интересах стран своего происхождения, обладают ресурсами, позволяющими им диктовать волю правительствам формально суверенных государств. Последние уже утратили контроль над транзакциями капитала, их «утечка» или «приток» поддаются лишь приблизительным оценкам. Потеряна монополия и на применение насилия: частные военные и охранные структуры действуют самостоятельно, более того, государство нередко прибегает к их услугам. На мировую арену вышли силы международного терроризма, пиратства, систематически прибегающие к насилию.

В значительной мере неэффективным стал и контроль над миграционными процессами, большинство ранее мононациональных государств, регионов и городов уже превратились в конгломераты конфликтующих этносоциокультурных общин.

Собственную роль в мировой политике приобрели неправительственные, негосударственные образования, что уже фактически получило официальное признание. Так, США, сильнейшее государство современности, де-факто находятся в состоянии войны с «Аль-Каидой» и иными структурами наркокриминального и террористического «Интернационала», не имеющими ни государственности, ни собственной территории.

В ситуации информационной глобализации государства не в состоянии контролировать контент интернета, в том числе и несущий вызовы властным структурам. На национальной и международной арене все чаще в качестве влиятельных субъектов выступают различные сетевые сообщества, НПО.

Если суммировать происходящие перемены, то, вероятно, придется говорить не о «десуверенизации» государства, а о «деэтатизации» мирового развития, ограничении возможностей государства влиять на ход процессов, протекающих в том числе и на его территории.

Наиболее точно суть протекающих процессов передает термин «глокализация», предложенный английским социологом Роландом Робертсоном в книге «Глобализация: социальная теория и глобальная культура» (1992). Он предполагает, что глобализация, повышающая роль наднациональных политических, военных и экономических институтов, сочетается с партикуляризацией регионов (областей), стремящихся, помимо своих государств, принять участие в глобализационных процессах и в то же время сохранить собственную самобытность.

В современном мире, бесспорно, налицо тенденция «перетекания» властных полномочий во всех сферах общественной жизни от государств к наднациональным и транснациональным структурам, а одновременно – роста стремлений отдельных районов крупных государств к автономии или даже независимости. Также очевидно, что многие политические лидеры стремятся противостоять трендам, которые они рассматривают как противоречащие национально-государственным интересам своих стран и народов. Но данные тренды существуют как объективная реальность, они просчитываются на базе современных методик мир-экономического, социологического и социокультурного анализа. Стремление противостоять тенденциям к переменам лишь делает осуществление этих перемен более тернистым, чреватым дестабилизацией на обширных территориях.

«Пробел демократии»

Современный переходный период характеризуется наибольшей турбулентностью и непредсказуемостью.

Большинство государств, за исключением крупнейших, являющихся по сути дела самобытными цивилизациями (США, Китай, возможно, Индия) уже оказались в положении, когда способность контролировать собственное развитие становится чисто декларативной. В то же время международные и наднациональные организации, даже наиболее развитые в зоне Евросоюза, в условиях кризиса продемонстрировали недостаточную эффективность, что поставило на повестку дня вопрос об их реформировании, вектор которого пока остается неопределенным.

Главная проблема дня сегодняшнего – разнонаправленность импульсов, влияющих на перемены в современном мире. Большинству государств свойственны противоречивые стремления.

С одной стороны, восстановить (усилить) национальный контроль над экономикой: ожидается, что это позволило бы решить и обостряющиеся внутренние проблемы социального, этносоциального и регионального развития.

С другой – существует понимание, что нарушение ранее принятых международных обязательств, ограничение участия в глобализированном разделении труда крайне негативно скажется на экономическом положении соответствующих стран и на возможности пребывания у власти правящих элит.

В принципе большинство политических лидеров современности не исключают дальнейшего расширения функций наднациональных институтов и даже введения более жестких санкций за саботирование их решений. Но при одном условии: должны быть созданы благоприятные возможности выхода из кризиса и повышения глобальной конкурентоспособности государств. Однако поскольку проблемы ведущих стран мира неодинаковы, то прийти к согласию удается крайне редко. Кроме того, сказывается лоббирование ТНК и ТНБ своих интересов, которые также неоднозначны. Современные транснациональные суперкорпорации не хотели бы изменения принципов функционирования либерализированной и контролируемой только ими мировой экономики, но они вынуждены считаться с риском социальных взрывов в зонах тотальной депривации, созданных их стремлением к получению сверхприбыли, угрозой общей дестабилизации миропорядка. По этой причине определенный уровень социальной ответственности большинство ТНК все же вынуждены проявлять.

Мнимая «антагонистичность» существующих в современном мире импульсов влияния и соответствующих трендов не должна вводить в заблуждение.

Строго говоря, стремления «державников» и приверженцев более жестко ориентированной социальной политики, которая требует более «сильного» государства, нисколько не противоречат тенденции к усилению роли и функций наднациональных, международных институтов – при условии, что само государство станет своего рода исполнительным органом выполнения их решений. То есть транснационализированные элиты корпораций и наднациональных структур не имеют ничего против расширения полномочий государства – если оно будет исполнять их волю. Вполне вероятно, что трансформация государства в течение ближайших десятилетий приведет к изменению структуры и функций гражданского общества, функционирования институтов демократии.

На государственном уровне они, скорее всего, будут становиться все более формальными. С неизбежным провалом популистских обязательств (наподобие принятых избранным президентом Франции социалистом Франсуа Олландом) усугубится дискредитация традиционных политических партий. Рано или поздно избиратели поймут: какие бы радужные перспективы им ни рисовали, на национально-государственном уровне могут быть выполнены лишь решения, поддержанные транснациональными элитами. Возможность доступа в их среду и влияния на их решения определяется конкурентными возможностями крупнейших частных и государственных корпораций на мировом рынке, а отнюдь не волей граждан. Как писал еще в 1999 г. Энтони Гидденс, «народы и государства остаются мощным фактором, но между ними и глобальными силами, воздействующими на жизнь их граждан… возникает широкий “пробел демократии”».

В этой ситуации весьма вероятно, с одной стороны, что активность гражданского общества сконцентрируется на низовом уровне, решении местных, локальных проблем, в том числе и в жестком противостоянии с общегосударственными «центрами власти». Решение проблем зон «социального бедствия», противодействия экологически опасным проектам «центра», сохранение местной этносоциокультурной специфики станет основным вопросом внутригосударственной политики. С другой стороны, влиятельной, системообразующей силой нового века, способной воздействовать на глобальную повестку дня наднациональных управляющих структур, станут реальные и виртуальные трансграничные сетевые сообщества. Противоборствующие трансграничные сетевые структуры, способные организовывать спонтанные массовые акции (в том числе и в поддержку местных, локальных выступлений) на территории десятков государств, скорее всего, превзойдут по своему влиянию современные политические партии.

Спорный вопрос – возможность демократизации наднациональных институтов. Во всяком случае, в современном мире политика МВФ, Всемирного банка, оказывающих очень большое влияние на ход мирового развития, определяется размерами взноса государств в их фонд, а не голосованием избирателей. Деятельность ООН также далека от демократичности. Постоянные члены Совета Безопасности обладают привилегией – предпринимать все что угодно, обладая иммунитетом от применения против них санкций. Не вполне демократична и деятельность Генеральной Ассамблеи ООН – разве соответствует принципам демократии положение, при котором государства с населением в несколько сотен тысяч человек обладают таким же весом, как и страны с населением в сотни миллионов?

Едва ли стоит рассчитывать в обозримой перспективе на глубинное реформирование существующих международных организаций. Скорее, с учетом развития технологий трансграничного общения, можно ожидать упрочения структур глобального гражданского общества, способных воздействовать на ход мирового развития.

Роль института государства в этих условиях должна быть переосмыслена, но не им самим, а прежде всего в рамках разгорающихся дискуссий внутри все более глобальных структур гражданского общества. На них ложится дополнительная ответственность аккумулировать накопленный опыт переформатирования государства не только в рамках транснациональных инициатив, но и на низовом уровне (регионы, муниципалитеты и т.п.). Достойное место в этом обсуждении необходимо обеспечить и бизнесу (от мелкого до ТНК и ТНБ). Возможно, единственная роль государства в этом процессе должна заключаться в предоставлении формализованных площадок для такого рода дискуссий.

Это не значит, что государство как институт низводится до роли технической прислуги. Для формулирования и подготовки точных решений крайне необходим его профессионализм (точнее: профессионализм лучшей части чиновничества). Это тем более верно в отношении эффективной реализации того нового общественного интереса, который рано или поздно будет оформлен в требуемые решения.

Н.В. Загладин – доктор исторических наук, заведующий Центром ИМЭМО РАН.

Е.Ш. Гонтмахер – доктор экономических наук, заместитель директора ИМЭМО РАН.

США. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 сентября 2012 > № 735512 Евгений Гонтмахер, Никита Загладин

Не рыбу, а удочку

В чем состоит особенность «мягкой силы» России

Резюме: Россия способна предложить другим постсоветским странам не радужные идеалы, а реалистичные, применимые именно к ним модели решения общих и индивидуальных проблем. И представлять себя не в качестве цели, но в качестве метода.

Приметой нового столетия стало повышенное внимание к фактору привлекательности государств, формированию их позитивного имиджа как инструмента влияния на международной арене. Появилась концепция «мягкой силы» (soft power), автор которой американский политолог Джозеф Най определяет ее как «способность получать желаемое при помощи привлекательности, а не силы или денег». При этом национальный имидж обеспечивает привлекательность и доверие к стране, играя огромную роль как ключевой компонент «мягкой силы». А потому усилия государств на этом направлении имеют отношение не столько к культурно-информационной сфере, сколько к (гео)политике.

Имидж, ценности и «мягкая сила»

Об имидже (или его составляющих) можно говорить как о:

совокупности представлений внешних наблюдателей, то есть как о репутации, сформировавшейся нередко под влиянием устойчивых стереотипов (национальных, религиозных, исторических, политических) и информации от посредников (СМИ, рейтинги, заключения экспертов и т.п.); точном слепке объективной реальности, т.е. той, в существовании которой можно убедиться воочию, при личном ознакомлении – фактическое положение дел, способное в условиях не закрытого государства корректировать излишне негативные или, наоборот, неоправданно позитивные представления; бренде – всем том, что сознательно продвигают вовне национальные власти, желающие представить страну в привлекательном свете;

и, наконец,

антибренде, медийном и пропагандистском симулякре – том образе (чаще негативном), который сознательно формируют в сознании людей в отношении того или иного государства или народа его конкуренты и оппоненты. В современных реалиях прямое обращение к средствам «жесткой силы» негативно сказывается на образе применяющего ее государства, а потому создание антибрендов, дискредитирующих оппонента, его внешнюю и внутреннюю политику, экономику, историю, культуру, образование и проч., становится весьма эффективным инструментом государственной политики.

Скажем, в России было отнюдь не так много сторонников режимов Саддама Хусейна или Каддафи – реальную озабоченность вызывала практика внешнего силового вмешательства. Однако в зарубежных СМИ все подавалось как поддержка «авторитарной» Россией идейных «братьев по разуму» (а заодно и по явному антизападничеству, которое в этой подаче выглядит не ситуационным, а ценностным). Тот же сценарий в Сирии: опять «страны, отрицающие западные ценности» (Россия и КНР), защищают «близкий им идеологически» режим Асада, и потому препятствуют его дискредитации.

Большинство примеров такого рода объединяет одно: понятие ценностей. Для «мягкой силы» оно, в понимании автора этого термина, является ключевым. Само выдвижение собственных ценностей в ранг глобального эталона – тоже задача и результат действия «мягкой силы». Отсюда всего один шаг до составления «рейтинга» государств по жесткой шкале идеологических предустановок, монополизированных группой государств и безальтернативных по определению. Утверждение, что в основе практически всех событий в мире лежит противостояние либеральных ценностей «антиценностям» («свобода – несвобода», «демократия – диктатура»), формирует у миллионов людей соответствующие представления по аналогии с марксистской теорией классовой борьбы как движущей силы истории.

Разумеется, наиболее привлекательно выглядят страны, в которых права людей максимально защищены, а институты демократии наиболее развиты. Но, во-первых, из этого не обязательно следует, что такие страны уже в силу внутреннего демократизма будут привержены демократическим принципам и во внешней политике. Геополитику и интересы государств еще никто не отменял. А глобальный кризис, обостряющаяся конкуренция на фоне усиления новых регионов Земли и дефицит мировых ресурсов лишь укрепляют национальный эгоизм вплоть до готовности применять силу.

Во-вторых, нет прямой корреляции между степенью развития демократических институтов и свобод, с одной стороны, и благосостоянием, уровнем экономики, состоянием социальной сферы, с другой. Вряд ли люди в странах победившей «арабской весны» заживут богаче, чем при авторитарных правителях, а вот обратное очень вероятно. Не столько демократия порождает благосостояние, сколько наоборот – сама демократия в ее максимально развитой форме дает все больше поводов считать себя продуктом «богатых и сытых». Утверждать, что революционный переход беднейших стран к демократии в одночасье решит их самые насущные социальные проблемы – значит вводить людей в заблуждение, однако именно это фактически внушается многим народам. Скорее растущая экономика на определенном этапе будет требовать наличия реальной демократии в обществе, без которой дальнейший рост окажется объективно невозможным. Так, трезвая, неромантическая экономическая политика позволила многим странам Европы обеспечить себе оптимальные социальные условия и для политических преобразований в переходный период от социалистической модели к либерально-рыночной.

Рейтинг богатых и развитых стран не совпадает с рейтингом самых счастливых наций, и сводить ценности исключительно к западным либеральным в принципе некорректно. Есть более древние цивилизационные константы, уходящие корнями в традиции, в религии, в базовые этические нормы (уважение к старшим, помощь ближнему, семья, честь, достоинство, любовь к Родине). Именно это поднимает народы на защиту Отечества, рождает национальных героев, сплачивает в годы испытаний, помогает сохранить нацию после десятилетий и даже столетий чужеродного ига. Такие черты национального характера, безусловно, формируют имидж народа никак не менее его демократических институтов.

В-третьих, в праве есть понятие общественного достояния – оно охватывает те творческие произведения, имущественные авторские права на которые истекли или никогда не существовали. Примерно к этой категории относятся и базовые принципы демократии, прав и свобод человека, которые закреплены в основных международно-правовых документах – Уставе ООН, конвенциях и договорах, а потому не могут на понятийном уровне считаться чьей-то собственностью, например, западной, и индивидуальной характеристикой чьей-то «мягкой силы».

Свобода, демократия, законность, социальная стабильность, уважение к правам человека – все это стало той «потребительской корзиной» современного мира, которой в идеале хотел бы обладать каждый. Любая идея, отрицающая данный «стандартный набор XXI века», вряд ли будет иметь долгосрочный успех. С уходом мировой идеологической биполярности чаще мы можем говорить о единстве базовых ценностей для большинства народов, и при этом о различиях в их индивидуальном воплощении, обусловленном национальными, историческими и прочими особенностями (федеративное или унитарное государство, многонациональное или моноэтническое и т.п.). Не может быть одинакового уровня развитости демократических институтов у европейской страны, формировавшей их с XVI века, и у бывшей африканской колонии, до середины прошлого века снабжавшей ресурсами те самые европейские народы, не имея возможности пустить соответствующие ресурсы на собственное развитие.

«Мягкая сила»: две модели

Классический пример «мягкой силы» – американская модель.

Ее первым столпом служит, согласно Наю, привлекательность американской культуры и образа жизни. В качестве индикаторов называются такие показатели, как численность принимаемых эмигрантов, объем выпускаемой телепродукции, количество иностранных студентов в стране и число нобелевских лауреатов в области физики, химии и экономики, по которым Америка бесспорно лидерует.

Второй «столп» soft power США – политическая идеология, которой полностью или частично симпатизирует половина опрошенных в мире. За ней большая универсальность и, тем самым, более легкая интернациональная усвояемость. Но нередко за эффективностью чужого культурного влияния скрывается не его качественное превосходство, а просто большие затраты на «маркетинг» и «продвижение товара».

Тотальность чужого «мягкого» влияния может – в неменьшей степени, чем «жесткая сила» – вызывать внутренний протест у мыслящего класса. Наиболее эффективны те идеи, которые отвечают собственным представлениям и интересам гражданского общества других стран, не ломают национальную традицию, полезны и понятны каждому. «Мягкая сила» – это способность не только продвигать свои ценности, но еще и уважать чужие. Умение жить с другими, не ассимилируя их, создавая условия для их развития и сохранения культуры и языка. Ключевым является участие в создании общественных благ, готовность приносить пользу всему сообществу, реализовывать свои интересы через общие институты и механизмы, сочетая их с пользой для других.

Опыт Китая среди прочих также представляет один из интересных примеров для исследования. В основе китайской стратегии – концепция «гармоничного мира», озвученная председателем КНР Ху Цзиньтао на Афро-азиатском форуме в Джакарте в апреле 2005 г. и развитая на саммите, посвященном 60-летию ООН, в сентябре того же года. Китайский лидер призвал всех строить справедливый и разумный новый международный политический и экономический порядок. Это соответствует методам, с помощью которых Китай действует на международной арене, стремясь расширять свое влияние без вмешательства во внутренние дела других государств и навязывания им каких-либо цивилизационных моделей в соответствии с древнекитайским идеалом «единства без унификации». Новые политические инициативы, такие как «улыбчивая дипломатия», «публичная дипломатия» и «добрососедская дипломатия», играют важную роль в стремлении Пекина влиться в интеграционные процессы и стать неформальным региональным лидером.

Китайское определение «мягкой силы» шире западного, что открывает новые возможности ее применения. Китайские теоретики нередко цитируют образец древней мудрости, гласящий, что «в Поднебесной самое мягкое одерживает верх над самым твердым». На XVII съезде КПК в 2007 г. председатель КНР Ху Цзиньтао отметил, что культура становится все более важным фактором в совокупной государственной мощи, и призвал к повышению роли культурной составляющей «мягкой силы». Данная тематика явилась предметом специального разговора и на шестом пленуме ЦК КПК в октябре прошлого года, по итогам которого было принято «Решение ЦК КПК о некоторых важных вопросах углубления реформы культурной системы, содействия развитию и процветанию социалистической культуры». Оно затрагивает две проблемы – укрепление глобальной притягательности Китая и нейтрализацию негативного влияния западной культуры на граждан КНР.

Согласно трактовке руководителя Института международных проблем университета Цинхуа Янь Сюэтуна, комплексная сила страны сочетает в себе «жесткую» и «мягкую силу» не как сумма, а как произведение двух компонентов. Соответственно, при утрате «мягкой» или «жесткой силы» совокупная национальная мощь становится равной нулю (это перекликается с подходом Джозефа Ная, отраженным в его концепции «умной силы» – способности объединять в различных контекстах жесткие и мягкие ресурсы власти в успешные стратегии). «Мягкую силу» Янь Сюэтун определяет как «способность государства к политической мобилизации внутри и вовне» – умение использовать материальные ресурсы, сами по себе материальным ресурсом не являющиеся.

Сильной стороной китайского подхода к «мягкой силе» является ее принципиальная ненавязчивость, невмешательство в чужие дела, уважение к чужому суверенитету и самобытности, желание создать гармоничный справедливый миропорядок, который бы не ущемлял ничьих интересов и способствовал развитию каждого через равномерное развитие всех. Однако эффективность западной концепции, помимо прочего, заключается в том, что она апеллирует не столько к государствам или народам, сколько к каждому человеку в отдельности. Если Китай подчеркивает свое невмешательство во внутренние дела других государств, то принцип «мягкой силы» Запада гласит: «Меняй жизнь к лучшему! Не мирись с ущемлениями своих прав! Не жди, когда изменения вызреют сами собой!». Можно сказать, китайская версия адресована к довольным, а западная – к недовольным. Это, кстати, по логике будет побуждать Запад стимулировать внутреннее недовольство в других государствах, поскольку так создаются оптимальные условия для воздействия собственной «мягкой силы». (Об особенностях активно обсуждаемой в последнее время грузинской «мягкой силы» как частном случае soft power Запада будет сказано в отдельной статье автора в следующем номере журнала.)

Не цель, но метод

Недавно компания Ernst & Young совместно с московским Институтом исследования быстроразвивающихся рынков Сколково объявили об учреждении индекса «мягкой силы». Он рассчитывается по 13 критериям, разбитым по трем собирательным категориям: целостность (integrity), глобальная интеграция и имидж. Среди критериев – ранг компаний в рейтинге репутации журнала Fortune, показатели миграционных и туристических потоков, верховенства закона, знания английского, выбросов CO2, число граждан страны в мировой сотне влиятельных персон по версии журнала Time, статус национальных вузов в рейтинге Times Higher Education, число олимпийских медалей...

По поводу индикаторов можно спорить, но попытка измерить «мягкую силу» предпринята весьма интересная. Как любопытно и сопоставление индекса «мягкой силы» по странам и категориям. Среди развивающихся рынков с 30,7 пунктами лидирует Китай, «наступая на пятки» Японии – последней из списка G7, у которой показатель равен 31,8 (у лидера, США, – 87, у Германии – 43,2). Россия с 18 пунктами стоит на третьем месте в списке быстрорастущих экономик после Китая и Индии (на 10-м месте в общем списке, включающем «большую семерку»).

На довольно высокие позиции России в рейтинге повлияли, по мнению его составителей, такие факторы, как туризм и олимпийские медали, но более всего – миграция, в первую очередь, конечно, из стран СНГ. Дискуссионная тема в российском обществе оказывается, с точки зрения индекса «мягкой силы», весомым конкурентным преимуществом.

Россия способна предложить другим не какие-то радужные идеалы, а реалистичные, применимые именно к их странам, разработанные в тесной и честной кооперации модели решения общих и индивидуальных проблем. Предлагая не рыбу, но удочку. И представляя себя не в качестве цели, но в качестве метода.

Безусловно, это более сложная схема по сравнению с тем, что имеют в своем арсенале западные страны, рекламирующие осязаемую модель, которая отражает развитую экономику и высокие социальные стандарты, функционирующие демократические институты, реализованные свободы и права человека. Однако сегодня все чаще говорят об уникальности и невоспроизводимости данной модели, сложившейся исторически и имеющей в своих цивилизационных истоках множество индивидуальных особенностей. Если так, то ее социальные стандарты клонированию и экспорту, увы, не поддаются.

России нет смысла экспортировать некую модель как альтернативу западной, китайской или исламской – уже потому, что она сама ее еще не выработала. Но в качестве предмета «экспорта» предлагаются условия для выработки собственной концепции развития другими странами, их поддержка и региональные проекты сотрудничества.

Российский подход может опираться на три «столпа»: сотрудничество, безопасность, суверенитет.

Сотрудничество, которое строится на равноправных условиях, без навязывания идеологий, моделей правления и обязательной геополитической или цивилизационной ориентации. Предлагаемый формат отношений ближе к равенству, которое изначально подразумевалось основателями европейской интеграции, чем к тому «патронату», что с недавних пор сложился у США/НАТО/ЕС с «соискателями». Не контроль исполнения «домашнего задания» и личная зависимость властей «подопечных» государств от стран – источников помощи, а кооперация и содействие самостоятельному развитию.

Разумеется, прямым условием для поступательного развития является внутренняя и внешняя безопасность государства. Если ему постоянно угрожают внутренние конфликты, мятежи, радикализация сепаратизма, обострение отношений с соседями, ни о каких нормальных условиях для развития говорить не приходится. Альтернативная точка зрения фактически утверждает, что ради продвижения нужных идей допустимы межэтнические столкновения и хаос, вплоть до гражданской войны. Однако опыт нескольких практических воплощений этого подхода показал, что стимулирование невызревших преобразований способно привести к ситуации перманентного хаоса, бесчисленным жертвам и победе радикальных сил.

Конечно, задача сохранения национальной традиции не должна противопоставляться общепризнанным правам человека, нормам и принципам международного права, защищающим базовые демократические стандарты гражданина в XXI веке. В этом должны быть заинтересованы сами руководители государств. Ведь в противном случае люди рано или поздно начнут выражать неудовлетворение системой и либо мигрируют туда, где лучше, либо будут участвовать в протестном движении, рискуя при этом стать объектом манипуляции внешних сил.

Тема суверенитета крайне важна уже потому, что именно ее сознательно стараются размыть в сравнении с ролью тех же ценностей, прав негосударственных акторов международного процесса и отдельной личности. Соотношение (а то и противопоставление) прав человека и прав государства/народа сегодня – одна из самых сложных проблем в международной теории и практике. Именно отсюда черпаются обоснования для вмешательств во внутренние дела государств, приводящие к «неожиданным» и «побочным» результатам, вроде смещения режимов, смены собственников национальных природных ресурсов и т.п. Россия, как ни парадоксально это может звучать о «постимперском» государстве, вполне может предложить малым (прежде всего – бывшим советским) государствам реальный суверенитет и немалую геополитическую самостоятельность.

Во-первых, потому, что Россия уж в чем точно не нуждается, так это в новых территориях. Чтобы понять это, достаточно посмотреть на карту и на динамику российской демографии.

Во-вторых, потому, что Россия за века выработала рабочую модель сосуществования культур, наций, религий, не сломанную годами советской власти, основанную на умении стержневого русского народа не просто уживаться с другими, но и делать немало для их развития. На фоне кризиса европейской «мультикультурности» этот аргумент выглядит убедительно, отчего также подвергается пропагандистским атакам.

В-третьих, для многих из этих стран Россия может оказаться исторически единственной державой, которая уже как минимум один раз добровольно, без войны и применения силы их «отпустила». Для нее, если задуматься, нет таких уж экзистенциально важных экономических (и отчасти геополитических) резонов максимально плотно интегрировать это пространство (хотя такая цель ставится), поскольку Россия во многих отношениях самодостаточна. Возможно, именно поэтому долгое время процессы на постсоветском пространстве оставались вялотекущими (когда вообще протекали). Самым мощным побудительным стимулом оказались не собственные мотивы, не внутренние интеграционные стимулы (кроме, пожалуй, морального долга перед миллионами соотечественников), а нарастающая деятельность других держав в регионе по вовлечению этих государств в военно-политические альянсы. Именно тревога по этому поводу стала, пожалуй, главным катализатором интеграционных усилий России, которые были немедленно пропагандистски интерпретированы как попытка Москвы «восстановить империю», «возродить СССР» и т.п.

Концепция «интеграции без инкорпорации» может быть вполне успешной для восприятия, в том числе и национальными (и даже отчасти националистическими) интеллектуальными элитами и обществами. Хотя это процесс не простой, поскольку еще сильны представления о национальной независимости как о независимости исключительно от России. И сама эмансипация явилась для этих народов именно профилированием на фоне российского фактора в истории и современности. Однако многие уже столкнулись с практиками других держав (нередко бесцеремонными), и могли убедиться в отсутствии реальной заинтересованности России в поглощении бывших союзных республик (даже если пропагандистски выгодно утверждать обратное).

Позаботиться о своих подлинных интересах (невступление соседей в военные блоки, неразмещение оружия, права русских) Москва способна абсолютно без ущерба для целей других стран. А прямые выгоды от участия в интеграционных проектах с нашей страной чаще всего перевешивают «журавлей в небе», обещаемых «в конце долгого пути» после выполнения бесконечного и произвольно изменяемого набора условий.

Общее достояние

Российская модель не делает основной упор на общечеловеческие ценности, отнюдь не исключая их при этом из своих установок – просто они не являются ее «лицом» и не могут стать ее специфическим «экспортным продуктом» в силу их статуса общего достояния. Но потому она и не собирается перестраивать партнерские отношения под себя, что в практике других государств оборачивается десуверенизацией партнеров, приходом более мощного чужого бизнеса под панегирики открытым границам и свободному рынку, растворением религиозных и традиционных устоев.

Наш подход предполагает диалог не через навязывание своего культурного кода в виде «универсальных ценностей», а через взаимное обогащение самоценных культур, уже в силу этой самоценности не имеющих морального права претендовать на превосходство над другими. При понимании, что, к примеру, национальная государственность – также часть национальной традиции и культуры.

Участие в интеграционных объединениях с Россией не должно восприниматься национальными элитами и как своего рода поражение собственного проекта: дескать, вернулись к тому, от чего ушли 20 лет назад. Россия за эти годы тоже весьма далеко позади оставила свои представления и иллюзии двадцатилетней давности, и один из простых выводов этих лет: нужно ориентироваться на потребности простых людей. Мы нередко наблюдаем, что население соседних республик заинтересовано в поддержании максимально тесных связей с Россией, в то время как правящие элиты и работающие на них экспертные круги отчетливо ориентируются на другие центры силы, противопоставляя эту ориентацию сближению с Россией.

И это еще один аргумент в пользу того, чтобы наши интеграционные усилия были адресованы в первую очередь народам, а не только политикам (специфика адресата и отличает «мягкую силу» от дипломатии). Политики, во-первых, меняются, и всегда возможен вариант, когда к власти придут силы антироссийской направленности, если в обществе не возникнет отторжения такого рода позиции. Во-вторых, на постсоветском пространстве уже сложился целый пласт политиков весьма высокого уровня, превративших бесконечное разыгрывание темы конфликта Россия–Запад в свой чуть ли не главный политический ресурс. А в-третьих, пока не ушли в историю поколения, выросшие вместе и в чем-то ностальгирующие по тому хорошему, что нас связывало, по временам, которые характеризовались для многих как период личного творческого расцвета, стабильности, уверенности в будущем и т.п.

Провал искусственных конструкций, вроде ГУ(У)АМ, неясное будущее «Восточного партнерства», несмотря на высокие слова об их ориентации на ценности (или благодаря этому), не означают, что новые попытки предприниматься не будут, а российские проекты обречены на успех. Ключевой становится именно опора на инструменты «мягкой силы», а не только на формирование экономического фундамента, который кому-то мог ранее казаться абсолютным средством для создания устойчивых союзов. Акцент на экономику рискует превратить объединения в большой «собес», который, когда иссякнет его главный источник, скорее всего, самораспадется.

Не исключено, что т.н. постсоветский мир, каким мы его знаем, в скором времени претерпит трансформацию. Здесь возможны глубинные общественные процессы с не всегда предсказуемыми последствиями, что (в очередной раз) привлечет сюда ведущих мировых игроков. Свое влияние оказывают и «арабская весна», и процессы в соседних государствах, и мировой экономический кризис, и действие внешних сил, надеющихся получить дивиденды в послереволюционной ситуации. Не могут не сказываться и разочарования населения в достижениях своих стран после 20 лет «свободного плавания» и эйфории 1990-х гг., когда казалось, что главное – уйти от России. Во многих странах накапливается недовольство элитами и методами государственного управления (коррупция, социальное расслоение, архаичность, авторитаризм), на чем играют внешние игроки, пытаясь искусственно привязать это к образу России и ее интеграционных проектов.

Президент Владимир Путин говорил на июльском совещании послов и постоянных представителей Российской Федерации: «Политика “мягкой силы” предусматривает продвижение своих интересов и подходов путем убеждения и привлечения симпатий к своей стране, основываясь на ее достижениях не только в материальной, но и в духовной культуре, и в интеллектуальной сфере. Пока надо признать, образ России за рубежом формируется не нами, поэтому он часто искажен и не отражает реальную ситуацию ни в нашей стране, ни ее вклад в мировую цивилизацию, в науку, культуру, да и позиция нашей страны в международных делах сейчас освещается как-то однобоко». Очевидно, что вопрос ставится так именно потому, что соответствующие потенциал и возможности у России совершенно точно имеются. И этот ресурс является самым недооцененным активом России.

От пассивного авторитета к активному

Возможности «мягкой силы» более всего отвечают тем задачам, которые сегодня стоят перед Россией вовне. А задачи эти полностью вытекают из потребностей внутреннего развития: обеспечение дружественного окружения, создание модернизационных альянсов, усиление евразийской интеграции – все это не самоцель российской внешней политики, а средства для модернизации самой России. Не влияние ради влияния, для удовлетворения каких-то имперских комплексов, а продвижение интересов через их сочетание с интересами других государств и народов, формирование благоприятных сред для развития и модернизации и самой России, и ее партнеров.

Мощные опоры международного статуса России – место в числе постоянных членов Совбеза ООН, паритетное с США лидерство в «ядерном клубе», бесспорный экономический, научный и культурный потенциал – создают основу для, так сказать, «пассивного авторитета», т.е. всего того, что «не придумать и не отнять».

Но модернизация – это процесс активный, и он подразумевает не менее активную – и при этом многоопорную – внешнюю политику. Сегодня же основным трендом международных процессов является умение использовать возможности «мягкой силы» для реализации своих интересов. Это принципиально иная среда. Она отличается от традиционной дипломатии, подразумевая иные умения, иное кадровое, ресурсное, аналитическое, методологическое, организационное обеспечение. Необходимы навыки работы в информационном пространстве, прежде всего – в сфере новых средств коммуникации, на самых популярных площадках, понимая их законы и будучи там «своими», привлекательными, инновационными.

Скажем, у нас есть около 5 тыс. официально зарегистрированных некоммерческих организаций с теми или иными внешнеполитическими акцентами, в том числе 859 со статусом «международных». Но на практике мы порой видим, как пара американских или европейских фондов действуют эффективнее (что означает – и экономнее) нашей номинальной «армии» НКО. Умение и качество «бьет» количество. И так на многих направлениях.

Международное сотрудничество и вся наша внешняя работа в гуманитарной сфере должны предшествовать межгосударственному сотрудничеству, сопровождать его, иногда даже замещать его, в упреждающем режиме переводя дискуссии на качественно новый уровень. Наиболее очевидный пример – обсуждение будущего развития Евразийского союза в формате новых отношений, рождающихся на линии Минск–Москва–Астана: об этом нужно говорить с элитами, «мыслящим классом» соответствующих государств, чтобы не было ощущения сугубо бюрократического проекта.

Девиз Римского клуба «Мыслить глобально – действовать локально» подходит к нашей гуманитарной стратегии: глобальная стратегия продвижения интересов России и ее влияния должна найти выражение в локальных действиях применительно к каждой стране. Не может быть одинаковых подходов, скажем, к Киргизии и к Франции, к Венесуэле и к Латвии. Неуместны шаблоны и единые схемы, требуется исключительно адресная и целенаправленная работа – это не только более эффективно, но и оказывается элементарным проявлением большего уважения по отношению к другим странам.

Россия обладает таким мощным ресурсом, как миллионы соотечественников за пределами своих границ. Однако имеется отличие от других стран с многочисленными диаспорами за рубежом. Вспомним прежде всего то, как большинство из них оказалось вне Отечества: они практически проснулись за границей. Им пришлось пережить становление своих новых государств, которое часто происходило в виде эмансипации от СССР, от России и всего русского. Их самих считали (а кое-где продолжают считать) «пятой колонной», и многие из своих прав, которые в других странах давались меньшинствам автоматически, в силу демократической природы государства, русскоязычному населению приходилось отвоевывать. В этой ситуации оно, скорее, само нуждалось в поддержке России, чем могло быть ее ключевым ресурсом.

Чем сильнее Россия и ее позиции, прежде всего на постсоветском пространстве, тем больше считаются с соотечественниками за ее пределами, тем больше у нее возможностей помогать им в сложных ситуациях, которых пока еще немало. И, наоборот, соотечественники могут и должны осознавать себя влиятельной силой, способствующей созданию прочных и дружественных отношений с государствами их проживания. Что само по себе снижает вероятность и популярность в таких странах антироссийских трендов. Но такого рода обоюдополезный подход станет реальностью лишь при его восприятии обеими сторонами процесса. России необходимо усилить прежде всего ресурсное обеспечение этого процесса (например, у Россотрудничества, в полном названии которого присутствует термин «соотечественники за рубежом», на практике отсутствуют средства на какую-либо серьезную работу, кроме сугубо «клубной»). В мае 2011 г. президент Медведев подписал Указ о создании Фонда поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, учредителями которого стали МИД России и Россотрудничество. Это важный шаг, но, разумеется, далеко не последний из тех, что требуются.

Надо всерьез заниматься аналитикой, изучением успешного опыта других стран, имиджевыми вопросами, усилением культурного и гуманитарного присутствия в других странах, повышением результативности общественной и парламентской дипломатии и работы НКО. Ключевым преимуществом России является распространенность в мире русского языка. Однако это также еще далеко не в полной мере освоенный и не на 100% задействованный ресурс отечественной «мягкой силы». КПД наших усилий невелик и больше тратится на сохранение того, что есть, без количественного прироста и качественной отдачи.

Теоретически все знают, что русский язык «велик и могуч», на практике же мы чаще говорим о нем, как о языке «отступающем». Чтобы русский язык учили больше, недостаточно обеспечить предложение: нужно работать и над спросом. Знание русского языка должно стать важным фактором, способствующим, в частности, трудоустройству как соотечественников, так и представителей других народов (например, в совместных компаниях или в филиалах), помогать в поступлении в российские вузы и, разумеется, становиться неотъемлемым элементом приобретения гражданства в упрощенном порядке.

Поэтому сегодня нам нужны умные усилия в его распространении: они должны быть адресными (культурные элиты, молодежь, мигранты, участники совместных проектов и предприятий, лица, интересующиеся страной), современными (использование информтехнологий, социальных сетей), системными и комплексными (привязка к учебе и работе – обеспечение местами в вузах и в экономике; льготы для обладателей сертификатов на знание языка – например, при посещении музеев, получении виз и т.п.). Есть, разумеется, много других идей практического характера, которые будут разрабатываться в том числе и по линии Россотрудничества.

«Мягкая сила» России – прежде всего, Русский мир в самом широком смысле – и соотечественники, и симпатизирующие, и специализирующиеся на России. В любом случае, это уже существующий и влиятельный фактор международных процессов, но требующий стратегического государственного подхода, достойного обеспечения – ресурсного, кадрового, аналитического, информационного. Пора прекращать прибедняться или ждать, когда в России родится какая-то ценностная альтернатива чужим проектам или очередная идеологическая утопия. У нас есть все для того, чтобы мы гордились своей страной и чтобы нас уважали за ее пределами. Чтобы мы были привлекательны и интересны своим успешным опытом, чтобы образ России стал адекватен ее достижениям, стал ее сильной стороной, а не проблемой.

К.И. Косачев – руководитель Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество), специальный представитель президента Российской Федерации по связям с государствами – участниками СНГ. Член редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».

Россия. СНГ. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 4 сентября 2012 > № 735511 Константин Косачев

Взаимодействие спецслужб СНГ - важнейший элемент в обеспечении безопасности стран Содружества, так как самостоятельно бороться с терроризмом не в состоянии ни одна страна. Антитеррористический центр (АТЦ) СНГ является своего рода штабом для координации государств Содружества в борьбе с терроризмом, отслеживает и анализирует вероятность развития негативных сценариев как в СНГ, так и за ее пределами.

О том, насколько вероятно в центрально-азиатском регионе развитие событий, подобных ливийским и сирийским, насколько эффективно сработали спецслужбы в ходе проведения Чемпионата Европы по футболу-2012 и многом другом в День солидарности в борьбе с терроризмом третьего сентября специальному корреспонденту РИА Новости Александру Степанову рассказал руководитель АТЦ СНГ генерал-полковник полиции Андрей Новиков.

- Андрей Петрович, третьего сентября в России отмечается День солидарности в борьбе с терроризмом, как сейчас развивается антитеррористическое сотрудничество стран Содружества?

- АТЦ СНГ единственный орган на пространстве Содружества, который координирует взаимодействие антитеррористических подразделений компетентных органов, органов безопасности и спецслужб. В этом органе концентрируется опыт и знания спецслужб, органов внутренних дел, пограничных и военных ведомств стран Содружества. И предписанная нам функция координации имеет не только межгосударственную направленность, но и, что намного важнее, межведомственную.

На сегодняшний день, пожалуй, одним из основных, знаковых для антитеррористического сообщества СНГ событий года, является Сбор руководителей антитеррористических подразделений органов безопасности и спецслужб государств-участников СНГ. В его рамках проводятся ежегодные совместные антитеррористические учения, в которых традиционно минимум три-четыре государства всегда принимают самое активное участие. Эти учения можно назвать «практическим экзаменом» готовности антитеррористических подразделений наших стран эффективно и согласованно взаимодействовать в реальных условиях. 3 сентября в России отмечается День солидарности в борьбе с терроризмом. В эти дни мы вспоминаем страшную трагедию в Беслане. Те события восьмилетней давности потрясли весь мир своей жестокостью и бесчеловечностью, во многих городах Российской Федерации проходят акции в память жертв Беслана. Так совпало, что в эти дни в г.Ростов-на-Дону Центр проводит Сбор и совместное оперативно-стратегическое учение «Дон-Антитеррор-2012» с участием представителей антитеррористических подразделений органов безопасности СНГ. Уверен, это станет лучшим примером нашей солидарности и сплоченности.

- Как вы планируете развивать и расширять деятельность на пространстве СНГ?

- Основное внимание мы, конечно, уделяем вопросам координации спецслужб СНГ. Сейчас активно идет разработка Программы сотрудничества государств участников СНГ в борьбе с терроризмом и иными насильственными проявлениями экстремизма на 2014-2016 годы. Она формируется с учетом анализа состояния оперативной обстановки и прогноза ее дальнейшего развития. Учитывается изменение характера современных террористических угроз, их модификации, а также характер взаимодействия антитеррористических подразделений наших государств. При этом во главу угла ставятся вопросы превентивных контртеррористических технологий.

- Можно ли сейчас оценить работу спецслужб на Евро-2012? Работали ли специалисты АТЦ СНГ на Украине в дни проведения чемпионата?

- Да, во время работы международного оперативного штаба по безопасности Евро-2012 в Киеве находились два сотрудника Центра, они были задействованы и как аналитики, и как эксперты, участвовали в выработке предложений для принятия конкретных управленческих решений, исходя из складывающейся оперативной обстановки. Нас пригласили в этот штаб и потому, что АТЦ, имеет большие возможности обеспечения эффективного взаимодействия в рамках СНГ. В интересах обеспечения безопасности Евро-2012 в АТЦ была развернута оперативная группа, которая поддерживала оперативные контакты со всеми странами Содружества и их компетентными органами. Взаимный обмен информацией позволил грамотно осуществить розыск лиц, причастных к террористической и экстремистской деятельности. Так, в частности, по информации АТЦ СНГ в рамках межгосударственного розыска украинскими коллегами проводились розыскные мероприятия в отношении лиц из некоторых республик Центральной Азии, причастных к террористической деятельности, которые могли находиться на территории Украины. По информации молдавской стороны была пресечена попытка въезда на территорию Украины четырех экстремистов.

Что касается оценки работы украинских коллег, то могу сказать, что перед государством, которое проводит на своей территории такие мероприятия, всегда стоит сложнейшая задача, так как любая террористическая атака может нанести серьезный удар по имиджу страны, а также иметь неприятные политические и экономические последствия. Украинские органы безопасности и правоохранительные органы приложили максимум усилий и смогли организовать работу по обеспечению Евро-2012 на самом высоком профессиональном уровне.

- Какие меры принимались в отношении агрессивных фанатов?

- Хотел бы отметить, что спецслужбы и правоохранительные органы большинства стран Евросоюза проинформировали своих украинских и польских коллег о лицах, которые могут быть причастны к хулиганским и экстремистским проявлениям во время матчей, а также после них. Мероприятия предупредительного характера позволили избежать крупных хулиганских и экстремистских проявлений. Подчеркиваю, что некоторых из них можно было бы избежать, в частности на территории Польши, если бы отдельные СМИ вели себя более корректно и не разжигали бы огонь националистических проявлений, применительно к маршам болельщиков, которые, как мы знаем, традиционно проводятся во время крупных международных соревнований.

- Будет ли использован опыт проведения Евро-2012 при подготовке Олимпийских игр в Сочи в 2014 году и чемпионата мира по футболу, который пройдет в России в 2018?

- Безусловно, опыт по обеспечению безопасности Евро-2012 будет использоваться странами СНГ при проведении крупных международных, в том числе и спортивных, мероприятий. Это касается не только Олимпиады 2014 года, но и Универсиады, которая пройдет в 2013 году в Казани, чемпионата мира по футболу среди женских команд, стартующем в Азербайджане в этом году, чемпионата мира по хоккею в Белоруссии в 2014 году, а затем и мундиаля в 2018 году в России.

Совместно с украинскими коллегами мы уже заканчиваем подготовку методических рекомендаций по обеспечению безопасности на спортивных мероприятиях, которые будут направлены в компетентные органы государств СНГ.

- Андрей Петрович, сейчас широкое применение в мире получают технологии "цветных революций". Какая обстановка сейчас в странах Центральной Азии? Насколько вероятно повторение там сценариев, подобных ливийскому и сирийскому?

- Безусловно, мы уделяем огромное внимание тем процессам, которые происходят как на внешних границах постсоветского пространства, так и далеко за его пределами, на других континентах. Это и африканский - с его Магрибом, и Ближний и Средний Восток, где не так давно происходили трагические события.

Трагические потому, что их последствия для всего мира, я убежден, еще до сих пор «по достоинству» не оценены. Они очень долгое время будут нести за собой негативный шлейф. К сожалению, их инициаторы извне, и мы не раз об этом говорили, начиная эти процессы, не могли и догадываться о сокрушительных последствиях своих действий. И сейчас мировое сообщество только начинает эти последствия ощущать и переваривать, пытается с ними справиться, выстраивает дополнительные линии обороны и формирует эффективные стратегии противодействия им. В наш век современных технологий циркуляция информации происходит колоссально быстро, и не удивительно, что апробированные на «арабской кухне» деструктивные технологии получают достаточно хорошую огласку, а желающих воспользоваться этими «рецептами», к сожалению, очень много. При этом все накладывается на социально-экономические условия развития того или иного общества, на политическую ситуацию, этническую и т.д. Знаете, благодатную почву для развития таких событий можно найти практически в любом государстве.

Про Центрально-Азиатский регион я могу сказать, что он всегда находится в зоне нашего пристального внимания. Состояние безопасности в нем, несомненно, влияет и на безопасность всего Содружества в целом. Предпосылки дестабилизировать его извне, в силу его геополитического статуса, несомненно, существуют. Но опыт, который накоплен странами СНГ по совместному противодействию терроризму и экстремизму, организованное взаимодействие, отрабатываемое в ходе совместных оперативно-профилактических мероприятий, а также учений, проводимых по линии АТЦ СНГ, Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ), позволяет говорить, что развитие сценариев по типу ливийского в этом регионе пока маловероятно.

Мы внимательно следили за недавними событиями в Таджикистане, с моей точки зрения, пример достаточно показательный. Властям удалось своевременно принять непростые решения, которые позволили стабилизировать ситуацию в Горном Бадахшане и не дали ей «расползтись» дальше по стране и по региону.

Хотел бы отметить, что государства СНГ, расположенные в Центральной Азии, так же как и остальные страны Содружества, очень активно участвуют в антитеррористической работе.

- Анализируете ли вы информацию, о событиях, которые происходят вне границ СНГ? Я имею в виду близость афганской границы, предстоящий вывод из Афганистана сил коалиции?

- Не скрою, что афганский фактор и тенденции развития обстановки там и особенно в приграничных районах с СНГ вызывают нашу большую озабоченность и подталкивают к консолидации усилий, к конкретным действиям. Мы внимательно отслеживаем и анализируем крупицы информации о передислокация и сосредоточении групп боевиков на севере этой страны, реакции действующих на этой площадке сил, во взаимосвязи с предстоящим в скором времени выводе с территории Афганистана сил коалиции, обобщаем и анализируем единичные факты столкновений с боевиками, как вблизи, так и на самих границах стран Содружества. Все это закладывается в основу аналитических и прогнозных материалов Центра, находит свое отражение и реализации конкретных совместных и согласованных мер, в формировании превентивных технологий.

- Помимо контактов на уровне спецслужб государств Содружества, готовы ли вы к взаимодействию с региональными структурами безопасности в Центральной Азии?

- События, которые продолжают разворачиваться в мире, в том числе по периметру внешних границ Содружества и, особенно, в приграничье Центральной Азии, заставляют нас более активно взаимодействовать в рамках СНГ, активизировать сотрудничество с ОДКБ и региональной антитеррористической структурой ШОС. Еще в 2010 году нами был сформулирован тезис о жизненной необходимости согласования позиций в контртеррористической деятельности наших структур. В феврале 2011 года между нами и секретариатом ОДКБ был подписан меморандум о сотрудничестве в сфере противодействия терроризму. Аналогичным документом закреплены партнерские отношения с Шанхайской организацией сотрудничества.

Центр запустил процедуры формирования постоянно действующей трехсторонней экспертной группы с участием наших специалистов и коллег из ОДКБ и ШОС, целью которой являлась бы выработка согласованных позиций относительно совместных действий по устранению и минимизации существующих угроз. Главный смысл этой инициативы состоит в создании необходимых правовых оснований для выработки совместных решений и подходов в области антитеррористической деятельности путем обмена информацией, проведения согласованных мероприятий, в том числе командно-штабных тренировок и учений. Полагаю, что такой консолидированный подход послужит импульсом в интеграции антитеррористической деятельности на постсоветском пространстве, а также примером, демонстрирующим, что государства, входящие в наши структуры, готовы к совершенствованию сотрудничества.

СНГ > Армия, полиция > ria.ru, 3 сентября 2012 > № 634468 Андрей Новиков

Россия активно развивает атомную энергетику, опираясь на колоссальный опыт и знания, накопленные за десятилетия отечественной атомной программы. Одним из первопроходцев по созданию прорывных атомных технологий в нашей стране и в мире является Научно-исследовательский и конструкторский институт энерготехники имени Н.А. Доллежаля (НИКИЭТ), отмечающий в этом году 60-летний юбилей. Специалисты института разработали проекты первого реактора для наработки оружейных изотопов, первой реакторной установки для атомной подводной лодки, первого энергореактора для АЭС. По проектам и с участием НИКИЭТ создано 27 исследовательских реакторов в России и за её пределами. Сегодня Институт конструирует совершенно новые реакторы, работает над созданием реакторной установки для уникальной ядерной энергодвигательной установки мегаваттного класса для космического корабля, не имеющей мировых аналогов. О том, как идут работы по прорывным направлениям российской ядерной науки и техники, РИА Новости рассказал директор - генеральный конструктор НИКИЭТ, член-корреспондент РАН Юрий Григорьевич Драгунов.

- Институт создает уникальный ядерный двигатель для нового российского космического корабля. На каком этапе сейчас этот проект?

- Все 60 лет своего существования Институт следует девизу основателя и первого директора НИКИЭТ академика Н.А. Доллежаля: «Если можешь – иди впереди века». И подтверждение тому - данный проект. Создание этой установки - это комплексная работа ГНЦ ФГУП «Центр Келдыша», ОАО РКК «Энергия», КБХМ им. А.М. Исаева и предприятий Госкорпорации «Росатом». Наш Институт определен единственным исполнителем по реакторной установке и определен как координатор работ от организаций Росатома. Работа действительно уникальная, аналогов сегодня нет, поэтому она идет достаточно сложно. Поскольку мы – организация конструкторская, мы имеем определенные ступени, этапы и мы их шаг за шагом проходим. В прошлом году завершили разработку эскизного проекта реакторной установки, в этом году выполняем технический проект реакторной установки. Требуется огромный объем испытаний, особенно топлива, в том числе исследования поведения топлива и конструкционных материалов в реакторных условиях. Работа по техническому проекту будет достаточно длинной, примерно около 3-х лет, но первую стадию технического проекта, основную документацию мы в этом году подготовим. Мы сегодня определили и приняли техническое решение по выбору варианта конструкции тепловыделяющего элемента и окончательное техническое решение по выбору варианта конструкции реактора. И буквально пару недель назад приняли техническое решение по выбору варианта конструкции активной зоны и по ее компоновке.

- А какие проблемы есть? Неужели все так гладко идет?

- Сегодня у нас достаточно широкая кооперация, более трех десятков организаций участвуют в разработке проекта реакторной установки. Все договоры по этой теме заключены, и есть полная уверенность, что мы эту работу сделаем вовремя. Работа координируется советом руководителя проекта под моим председательством, мы раз в квартал рассматриваем состояние работ. Одна проблема, я не могу о ней не сказать. К сожалению, как и везде по всей тематике, у нас договоры заключаются сроком на один год. Процесс заключения растягивается, и, с учетом времени на конкурсные процедуры, фактически мы съедаем у себя время. Я в НИКИЭТ принял решение, мы открываем специальный заказ и начинаем работать с 11 января. А вот участников гораздо труднее привлечь. Проблема есть, поэтому мы сегодня озадачили наших участников, чтобы они дали планы до завершения разработки, как минимум, на трехлетний период. Мы формируем эти предложения, и будем выходить в правительство с просьбой все-таки для этого проекта перейти на трехлетний контракт. Тогда мы будем четко видеть график и лучше организовывать и координировать работы по проекту. Решение этой задачи очень важно для успешной реализации проекта.

- Это будет чисто российский проект, никаких зарубежных партнеров для НИОКРов привлекать не будете?

- Я думаю, что проект будет чисто российский. Здесь все-таки очень много ноу-хау, много новых решений и, по моему мнению, проект должен быть чисто российский.

- Топливо в космической реакторной установке какое будет?

- Принципиально на этой стадии технического проекта приняли вариант диоксидного топлива. Того топлива, которое имеет опыт эксплуатации в установках с термоэмиссией. Мы сделали тепловыделяющий элемент секционным, чтобы обеспечить те условия, которые уже проверены в действующих реакторах. Да, это новизна, да, это инновационный проект, но по ключевым элементам он должен быть отработан и должен успеть в те сроки, которые поставлены президентским проектом.

- Вы рассматриваете вариант перегрузки топлива в установке?

- Нет, вариант перегрузки мы на сегодня не рассматриваем. Это может быть многоразовое использование, но мы рассчитываем на 10 лет эксплуатации и я так полагаю, судя по результатам обсуждения в научной среде, с Роскосмосом, что на сегодня задача сделать работу установки дольше не ставится. Роскосмос обсуждает увеличение мощности установки, но это, в общем-то, не будет проблемой, если мы этот проект сделаем, реализуем и самое главное – испытаем на стенде наземный прототип. После этого мы его легко переработаем на большую мощность.

- А для решения земных нужд вы не планируете применять такую установку малой мощности? Ведь это интересно.

- Такие проработки есть. В свое время мы начали подобный проект через контакты с Белоруссией в рамках сотрудничество в пределах СНГ, но, к сожалению, мы в этой части не получили поддержки в виде финансирования. Но дело даже не в средствах, а в наших конструкторских возможностях. Если мы успешно создаем установку для космоса, то высвобождаются специалисты и прекрасная идея может быть реализована на малогабаритных платформах, буквально на грузовике. Получилась бы АЭС для отдаленных районов России.

- Транспортабельная реакторная установка (РУ)? То есть атомная станция на своем ходу – гусеничном, колесном? Вроде прототипы таких установок у нас в СССР были еще в 1950-х годах.

- Были, и даже сейчас еще есть. Но вопрос с транспортабельными реакторными установками очень непростой. Потому что они, на мой взгляд, должны располагаться там, где это экономически выгодно. Время диктует сегодня очень жесткие правила по экономике и физической безопасности данных установок. И поэтому если смотреть их экономику, она не будет оптимальной для расположения таких установок, к примеру, в средней полосе России. Такие РУ будут оптимальны на отдаленных территориях и где есть условия для оптимизации физической защиты.

- Пока вы детально над ними не работаете?

- Мы конечно, над ними работаем, и у нас есть очень интересный проект установки УНИТЕРМ, он основан на технологиях, которые апробированы для атомного подводного флота. Установка не требует воды для охлаждения, то есть может работать в отдаленных районах. Проект очень интересный, имеет перспективу, он мне лично очень нравится. Мощность установки 6-10 МВт. Мы разрабатываем УНИТЕРМ за счет собственных средств. Тут надо сказать спасибо дирекции ядерно-оружейного комплекса Росатома за то, что она позволяет нам оставлять прибыль в распоряжении предприятия, и поэтому мы имеем возможность финансировать разработку перспективных проектов, программных средств и исследовательских реакторов для возможного участия в тендерах в других странах. Благодаря этому мы также разрабатываем на перспективу «растворный» реактор для получения изотопов. 2011 год был у нас в этом плане достаточно эффективным, есть молодежная команда, которая выходит с подобными предложениями. Пока все это на уровне технического предложения, затем мы будем создавать эскизный проект для того, чтобы показать потенциальному заказчику, и думаю, что такой эскизный проект будет готов в следующем году. Почему не строятся сегодня АЭС малой мощности? А продукта готового, такого, как говорят на западе, можно «взять с книжной полки», сейчас нет. Для того чтобы он получился, нужно вкладывать собственные средства в его создание. Потому что сегодня все потенциальные заказчики таких установок готовы вкладывать деньги только тогда, когда видят уже готовый проект. И НИКИЭТ считает необходимым проектную стадию делать за счет собственных средств. Потенциал института сегодня это позволяет.

- А что происходит со строящимся Многоцелевым быстрым исследовательским реактором (МБИР)? США и Россия планируют подписать осенью межправсоглашение о научно-техническом сотрудничестве в атомной сфере. И американцам, как мне известно, как раз очень интересно работать именно с МБИР. Ведь у них такого нет.

- С МБИР ситуация вполне благоприятная, работа по его созданию организована нормально. Мы в прошлом году выполнили эскизный проект реакторной установки МБИРа в кооперации с другими предприятиями. В следующем году у нас будет технический проект МБИРа.

- А лицензию на размещение МБИРа вы должны получить в этом году?

- Информация необходимого объема для получения лицензии есть. Американцы, конечно, хотят сотрудничать с российскими атомщиками по проекту МБИР, но пока это только разговоры. А нам нужно реализовать проект за свои деньги, он должен быть свой, родной, отечественный. А у американцев, да и у западных стран не так уж много мест для облучения материалов при высоких дозах. Сегодня в этом плане очень хорошо загружен институт НИИАР. И поэтому крайне требуется замена тем реакторам, что работают в НИИАРе. Сотрудничество по МБИР можно выстроить как центр коллективного пользования. Уже сейчас надо планировать, какие научно-исследовательские работы мы там будем проводить, уже сейчас можно привлекать наших коллег, и американцев и европейцев для планирования проведения исследований на этом реакторе.

- То есть к 2019 году МБИР уже будет?

- Он бы мог быть гораздо быстрее, только почему-то растянули финансирование. Реальность 2019 года сомнений не вызывает. МБИР позволит проводить исследования поведения и материалов и топлива для реакторов на быстрых нейтронах. Там достаточное количество горизонтальных и вертикальных каналов и объем информации, который там можно получить, впечатляющий. Это резко поднимет уровень обоснования и качество наших проектов.

- Как идет процесс с исследовательским реактором ПИК?

- Проект делался давно, многие технические решения в нем не отвечали современным требованиям. У нас к этому проекту настрой патриотичный, мы проводили по нему расчеты, даже не дожидаясь оплаты. Это вопрос не денег, а научного интереса, престижа, поскольку по своим характеристикам ПИК - уникальный высокопоточный исследовательский реактор, он задуман как базовый для пучковых физических исследований. Физический пуск реактора ПИК осуществлён 28 февраля 2011 г., сегодня сооружение реакторного комплекса ПИК продолжается. Планируемый срок начала работы на физический эксперимент – конец 2013 г.

- Как вы оцениваете нынешнее состояние российского парка ядерных исследовательских реакторов? Ведь большинство из них выработало свой ресурс, а новые – только в проекте. Теряем базу, если сравнивать с другими странами?

- Если говорить о реакторах в гражданской атомной энергетике, то в чем плюс нас, атомщиков, по сравнению с тепловой и гидроэнергетикой – у нас сохранилась обратная связь с эксплуатирующими организациями. Мы осуществляем авторский надзор и все новые решения, которые появились для новых проектов, к примеру, по АЭС-2006, они все реализуются на действующих реакторах. Мы постоянно работаем над модернизацией и продлением ресурса действующих исследовательских реакторов. И не удивительно то, что сейчас эти установки существенно лучше, чем были в момент пуска. Парадокс получается! Они старше, но существенно лучше по уровню безопасности. И на это повлияла именно огромная модернизация. Но немного заботит меня, что не все исследовательские реакторы, а только часть из них сегодня работают при авторском надзоре главного конструктора. А ведь вероятность нештатной ситуации на исследовательских реакторах гораздо выше, чем на серийных реакторах. На них проводятся эксперименты, модернизация активной зоны. Поэтому старение парка исследовательских реакторов меня заботит.

- А почему авторский надзор осуществляется не над всеми исследовательскими реакторами?

- Это вопрос не административный и не технический, а финансовый. Просто организации, эксплуатирующие исследовательские реакторы, находятся не в оптимальном финансовом состоянии, и им не хватает денег, чтобы привлекать главного конструктора.

- А как ситуация с реактором БРЕСТ? Ведь он - флагманская разработка НИКИЭТ.

- БРЕСТ – как идея – ей нет равных. Но тут требуется тщательная конструкторская разработка. Я, как человек системный, подошел к БРЕСТу по конструкторски. Когда выполняется длительный проект, надо четко поставить цели, задачи, этапность. В 2011-2012 годах мы создали систему конструирования. Конечно, к сожалению, та же самая проблема – сегодня уже август, а мы имеем только несколько договоров с нашими контрагентами, потому что договор на весь проект был подписан в конце июня. Мы потеряли полгода. Нам надо переходить на трехгодичные договора. Теплоносителем в БРЕСТе рассматривается свинец, но как инженерная задача требует серьезных усилий.

- Есть ли у российской атомной отрасли сегодня какая-либо научная мысль, которая может нас сделать безоговорочно лидером по какому-либо направлению? Есть ли какие-то новые технологии?

- Вообще космическая ядерная энергетика может стать тем проектом, что вернет нам достойное место в освоении космоса. Что касается гражданской энергетики, то самым важным является технология. И уже не важно – свинец, или свинец-висмут. Мы у себя обсуждали неоднократно – можно БРЕСТ делать на свинце-висмуте, главное – основная научная идея останется.

- Как вы оцениваете ситуацию вокруг блоков РБМК и в частности обсуждение того, что будет к примеру с первым энергоблоком Ленинградской АЭС, судьба которого пока еще не определена.

- Меня беспокоит не судьба первого блока, а то, что за этим. Мы говорим – не надо форсировать ввод в эксплуатацию первого блока. Нужно использовать его как натурную экспериментальную базу для проверки решений для остальных блоков, для реального управления ресурсом. Во избежание потери генерирующих мощностей первого поколения РБМК главная наша задача сегодня – отработать технологии по минимизации эффекта искривления, который обнаружен особенно ярко на первом блоке ЛАЭС. Поэтому задача сегодня использовать первый блок, чтобы обеспечить запланированные сроки эксплуатации АЭС с реакторами РБМК.

- Как вы относитесь к нитридному топливу и мокс-топливу?

- Для БРЕСТа мы рассматриваем нитридное топливо. Однако в целом для других установок у меня нет такой категоричной позиции – надо бросить МОКС и заниматься только нитридным топливом. По МОКСу в России есть большие наработки, существует и западный опыт. МОКС близок к реальному воплощению. Нитридное топливо – интересное и перспективное, но сроки его отработки существенно дальше. До конца нитридное топливо не изучено, там есть серьезные проблемы, которые мы чувствуем. Но это наш флаг и мы над ним будем работать.

Россия > Электроэнергетика > ria.ru, 28 августа 2012 > № 630725 Юрий Драгунов

Союз на троих

Станислав Шушкевич — о судьбах портрета Горбачева и диссертации Янаева, о том, как Ельцин и Кравчук очутились в Беловежской Пуще, почему в Вашингтоне узнали о распаде СССР раньше, чем в Москве, а также о том, какое слово произнес президент Советского Союза, услышав, что такой страны больше не существует

С момента подписания беловежских соглашений прошло уже более двадцати лет, а события, официально обозначившие распад СССР, многим не дают покоя. «Итоги» уже беседовали с одним из трех главных фигурантов Беловежских соглашений — экс-президентом Украины Леонидом Кравчуком. Теперь наш собеседник — сам хозяин знаменитой резиденции в Вискулях, где и проходил, выражаясь современным языком, саммит G3 — бывший глава Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич.

— Станислав Станиславович, когда вы впервые познакомились с Михаилом Горбачевым?

— Расскажу сначала о нашей первой заочной встрече... Знаете, я очень плохо относился к партийным, обкомовским работникам, потому что видел в их среде много неучей и не самых порядочных людей. Так вот, Горбачев мне показался редким и приятным исключением. Если я не ошибаюсь, это был 1984 год. Я впервые увидел по телевизору его пресс-конференцию. Горбачев свободно, без бумажки отвечал на вопросы наших и зарубежных корреспондентов. Ну наконец-то, подумал я, разумный человек попал в высшие руководители страны! И я, университетский профессор физики, не имевший склонности к политике, купил его портрет и повесил у себя в кабинете на кафедре ядерной физики (Белорусский государственный университет им. В. И. Ленина. — «Итоги»).

В мае 1986 года я этот портрет снял, порвал и выбросил в мусорный ящик. Горбачев по телевидению рассуждал, что Чернобыль — несерьезное явление. Я заведовал кафедрой ядерной физики и понимал, что такое Чернобыль и что все вышесказанное — вранье...

Но совсем против Горбачева я настроился, когда вице-президентом стал Геннадий Янаев. Для меня было очевидно, кто это такой. Как-то спросил его: «Какая у вас тема кандидатской диссертации?» И он не смог ответить! Понимаете, я за свою жизнь подготовил 33 кандидата наук, и если человек сделал работу сам, если это действительно наука, то он ее не забудет до конца своей жизни. А он не знал!

Потом, когда я стал председателем Верховного Совета БССР, не раз встречался с Горбачевым на Госсовете. Помню, как в сентябре 1991 года у меня было почти состояние шока. Я был поражен, как первый руководитель страны мог так беспричинно ругаться в своем кремлевском кабинете и обращаться ко всем на «ты». Еще меня буквально трясло, когда на Съезде народных депутатов он заявил, что не имеет никакого отношения к жестокому разгону демонстрации в Тбилиси, что не знал и о событиях в Вильнюсе. Ты же хозяин страны! Это такое лицемерие — прятаться за спины силовиков! Поэтому я не воспринимал Горбачева положительным образом. Хотя обязан был относиться к нему вежливо и достойно. Что и делал.

— Как вы, ученый, попали в политику?

— Благодаря шутке друзей... В марте 1989 года, когда я был проректором БГУ по науке, мы сдали большую договорную секретную работу. И устроили небольшой сабантуйчик. Тогда только прошли выборы народных депутатов СССР. В нашем регионе, где находился университет, ни один из кандидатов не прошел. А на следующий день должно было состояться собрание по выдвижению новых. Друзья сказали: «Мы тебя выдвинем, и пообещай, что не возьмешь самоотвод». Я долго отказывался, но потом сдался, лишь бы отцепились.

В общем, меня выдвигают. Секретарь райкома убежден, что я возьму самоотвод. А я сижу и молчу. В результате на университетском собрании я занял первое место. Было приятно, но особого желания идти в политику все равно не появилось. Но моя родная КПСС начала меня поносить на чем свет стоит. Тут уж я озлобился и пообещал выборы выиграть. И выиграл, стал народным депутатом СССР.

— А дальше?

— Дальше понял, что надо решать вопросы республики, и на выборах в белорусский парламент пошел уже сам, вполне сознательно. Я тогда возглавлял городскую организацию общества «Знание». И трудовой коллектив меня выдвинул. Но, как оказалось, не хватало двух человек, чтобы собрание было действительным. В результате меня двинула какая-то конструкторская организация, к которой я не имел никакого отношения. И в первом туре прошел.

Сначала не очень понимал, что такое политика. Никаких диссидентских замашек у меня не было. Поэтому с партийными функционерами мы довольно мирно сосуществовали. У меня была очень интересная работа. С утра до поздней ночи занимался физикой и преподавательской деятельностью. Я очень люблю читать лекции и берусь научить других тому, что знаю сам. Так что в планах было совмещать эту работу с политикой. Ан нет. Когда начинаешь проводить законопроекты, то уже ничем другим заниматься невозможно.

Потом меня довольно быстро избрали первым заместителем, а затем и председателем Верховного Совета БССР. На этой должности, на мой взгляд, было неправильно вставать на чью-то сторону. Нужно было уважительно относиться к любому мнению, которое звучало в парламенте. Это в мире науки на семинарах полная демократия. Иногда студенты выдают очень неплохие мысли. И то, что я профессор, совсем не значит, что мне позволено на них давить. А в политике иное дело: я — начальник, ты — дурак.

— Спустя 20 лет кем вы себя больше считаете — ученым или политиком?

— Чтобы считать себя ученым-физиком, нельзя отрываться от науки. Я оторвался от нее в 1991 году. После этого лишь сохранил руководство у нескольких соискателей, которые шли на защиту. Возглавлял до 1995 года ученый совет. Написал учебник с моим коллегой «Основы радиоэлектроники» и даже получил за него в 1988 году Государственную премию. Теперь это уже старье. Я вынужден не покидать политику, так как подведу своих друзей. Но вынужден читать лекции, чтобы заработать какие-то деньги. Это мой хлеб насущный. Как политик тоже выступаю. И всегда говорю: не будьте наивными. Моя главная ошибка была в том, что я воспринимал многих людей гораздо лучше, чем они есть на самом деле. Но я против утверждения, что политика делается грязными руками. И что политика — это искусство возможного. Это все чепуха полная.

— По отношению к кому вы проявили наивность?

— Например, к Вячеславу Кебичу, председателю Совета министров БССР. Он сам потом раскололся, когда написал мемуары. Оказывается, он был против подписания Беловежских соглашений, что будто бы это я его вынудил. Ничего такого не было! Нас было шесть человек, первые и вторые лица, но почему-то говорят только о троих — о Ельцине, Кравчуке и обо мне.

— Как вы стали председателем Верховного Совета Белоруссии?

— На Съездах народных депутатов я сидел достаточно близко к микрофону и волей-неволей засветился на союзном телевидении. Потом, когда встал вопрос о назначении высших руководителей парламента, КПСС предложила на все посты своих кандидатов, что вызвало бурное возмущение, особенно у «Белорусского народного фронта». Я к БНФ никакого отношения не имел, даже не заметил, как он образовался — пусть меня простят диссиденты. В общем, БНФ меня поддержал: они были поражены тем, что я говорю по-белорусски. На самом деле это мой родной язык, я его знаю в совершенстве и в моей семье это было культом. В результате, чтобы не обострять ситуацию, меня назначили первым заместителем председателя Верховного Совета республики. Но пришел август 1991 года. Здесь я совершенно четко занял позицию: это контрреволюция.

— Вы были единственным, кто занял такую позицию в Белоруссии?

— Нет, нас было много. Но в руководстве страны я был единственным. Пришел с несколькими депутатами к председателю Верховного Совета Николаю Дементею. Мол, давайте собирать сессию. Он говорит, что звонил Анатолию Лукьянову, что ничего такого не происходит. В общем, собирать сессию он отказался. Когда события в Москве повернулись в сторону Ельцина, то 25 августа — а мы требовали собрать сессию 19, 20, 21 августа, как раз в дни путча — вопрос решился. Дементей вынужден был уйти. Место председателя освободилось. Номенклатура сделала ставку на Кебича, а все остальные — на меня. Я два тура подряд набираю голосов больше, чем он, но недостаточно, чтобы быть избранным. И вот приближается последний тур, если ситуация не изменится, то мы оба не будем иметь права больше баллотироваться. Кебич был умным и опытным политиком. Он сделал благородный жест и снял свою кандидатуру. Меня избрали на ура. Но номенклатура продолжила борьбу и пошла другим путем. И довольно успешно, надо сказать.

— С лидерами ГКЧП встречались?

— Во время ГКЧП никто из них со мной не связывался. Но я лично общался с некоторыми из них до событий. Я вам уже рассказывал про Янаева. Скользкий человек, комсомольский работник, гуляка. Потом было общение со Стародубцевым. В 1990 году группу народных депутатов СССР отправили в командировку в Австрию. Мы летели первым классом «Аэрофлота» на Ту-154, всего человек восемь. Помимо меня там были Стародубцев и компания — все с депутатскими значками. На борту они устроили гигантскую попойку. Пили, всех поносили и очень бестактно обращались с бортпроводницей. А меня они как бы не замечали. Тогда я решил тоже надеть депутатский значок. Те сразу приумолкли, дебош прекратился. И это при том, что в ЦК КПСС мы проходили жесткий инструктаж, как себя вести за рубежом.

Единственный, кто выделялся из этой шайки, был Пуго. Я к нему положительно относился.

— Белорусы действительно всегда были против выхода из СССР?

— Конечно нет. Беларусь была принудительно русифицирована. Именно борьба за самоидентичность для части населения и стала главной движущей силой перестройки в конце 1980-х... Мой отец провел в лагерях 20 лет только за то, что писал на белорусском языке. Мать из писателей пошла в учителя. Отец не был человеком, дурно относящимся к России. Он протестовал скорее против полонизации нашей страны, чем ее русификации. До 1936 года в Беларуси было четыре государственных языка — белорусский, русский, польский и идиш. А потом начали сажать за сопротивление русификации...Когда я начинал говорить на белорусском в парламенте, ко мне то и дело обращались из зала с просьбой говорить на «нормальном языке». Это была их беда, а не вина. Например, дети офицеров вообще могли не учить белорусский язык в школе...

— Горбачевским проектам Союзного договора сопротивлялись?

— Я был против после того, как бегло изучил все предложения Горбачева. Он собрал нас в Ново-Огареве и предложил свое видение будущего СССР. У меня же привычки университетского профессора, от которых трудно было избавиться. Ведь если студент дает вам нелепую бумагу, то вы и говорите ему, что это нелепица. Все сидели, и никто не поднимался выступить. Я встал и сказал, что не против, но мне будет неудобно представлять этот договор на ратификацию в Верховном Совете. Тут все неверно терминологически, дефиниции абсолютно недопустимые и так далее. Например, вы, Михаил Сергеевич, называете конфедерацией чуть ли не унитарное государство, где вместо политбюро ЦК КПСС будет президент СССР. Все молчат, как воды в рот набрали. Встает Ельцин и говорит прямо: мол, что за ерунду нам предлагают. Горбачев нас выслушал, встал и ушел. Тогда Ислам Каримов говорит: «Зачем вы, Борис Николаевич, и вы, Станислав Станиславович, нас поссорили с президентом СССР? Идите и уговаривайте его вернуться».

Мы пошли с Ельциным, я его, кстати, по дороге пригласил в Беловежскую Пущу. Нашли Горбачева, выпили по рюмке коньяку и пошли обратно. Ельцин на удивление был предельно корректен и никогда не позволял себе обращаться к коллегам на «ты». В отличие от Горбачева. Только потом уже по телефону в Беловежской Пуще Михаил Сергеевич впервые обратился ко мне на «вы».

— Что Горбачев вам сказал, когда узнал о подписанном соглашении о том, что СССР фактически перестает существовать?

— Мы втроем, с Ельциным и Кравчуком, сели подписывать это заявление. Борис Николаевич в шутку говорит: мол, мы с Леонидом Макаровичем решили, что вы лучший друг Горбачева и поэтому звоните ему и расскажите, что за решение мы тут подписываем. Я же Ельцину также в шутку ответил, что мы с Кравчуком решили, что вы — лучший друг Буша и поэтому звоните ему после моего разговора с Горбачевым. В общем, договорились.

Я пошел звонить по «тройке» самой секретной правительственной линии. Берет трубку какой-то офицер и начинает задавать кучу глупых вопросов: «А это кто звонит? А откуда? А по какому вопросу?» Ежу было ясно, что никто другой не может с этого номера звонить, кроме меня! Потом второй офицер взял трубку и заново все вопросы задавал. Наконец надо было выдержать длинную театральную паузу, в чем Горбачев был горазд.

А что происходит на другом конце кабинета? Ельцин звонит по обычному городскому телефону в Белый дом. Дозванивается и, не зная, что я говорю не с Горбачевым, а с одним, другим, третьим офицером связи, уже начинает диалог с Бушем. Козырев громко переводит...

Наконец дозваниваюсь и говорю: «Уважаемый Михаил Сергеевич! Мы здесь подписываем такое-то заявление. Мне поручено вас информировать об этом». Он отвечает таким нагло-поучительным тоном: «М-да! А вы задумались над тем, что об этом подумает международная общественность?» Я говорю, что вот сейчас Борис Николаевич беседует с Бушем, так тот приветствует наш шаг. В трубке наступает мертвая тишина. Я сказал: «Спасибо, я довел до вашего сведения». Ответом было очень долгое молчание Горбачева. Я положил трубку. Никакого благого мата с того конца не было. Более того, Михаил Сергеевич впервые обратился ко мне на «вы».

— С какой целью вы пригласили Ельцина в Беловежскую Пущу? Распустить СССР — это изначально планировалось?

— Изначально цель была совсем другая. Предстояла очень тяжелая зима. И несмотря на то, что я был горячим сторонником рыночной экономики, понимал, что если мы будем закручивать рыночные гайки, то замерзнем. У нас нет денег, нет авторитета, нет возможности получить кредит и нет возможности что-то купить у России за деньги, так как они стремительно обесцениваются. Поэтому мы хотели попросить чуть-чуть притормозить рынок и попросить Ельцина помочь нам с нефтью и газом. Меня к этому активно подбивал Кебич, хотя сейчас это отрицает. Говорит, что я специально его в Вискули заманил. Когда в Ново-Огареве мы с Ельциным пошли возвращать обидевшегося на нас Горбачева, я говорю Ельцину: «У вас в России такая красивая золотая осень, но и у нас в Беловежской Пуще тоже есть что посмотреть. Приезжайте в гости». Сам я там был только туристом, а на правительственную базу в Вискулях вообще ни разу не ездил. Ельцин с удовольствием согласился.

— Как же приватная встреча превратилась в полноценный саммит?

— Дальше наши службы согласовывали время. Потом мне Кебич говорит: мол, слушай у нас хорошие отношения с Украиной, одинаковые интересы. Давай не будем создавать нездоровую конкуренцию. Я позвонил Ельцину, и тот был не против, чтобы присутствовал и Леонид Кравчук.

— Значит, тройка собиралась обсуждать лишь экономические вопросы?

— Мы даже не говорили, какие вопросы будем обсуждать. Лишь договорились, что надо бы взять с собой полномочные делегации, чтобы не пришлось в случае чего обращаться к экспертам. Но главный вопрос был — как начинать зиму.

— Как обсуждение зимы вылилось в отмену СССР?

— Уже в Пуще мы начали думать, как же нам быть. Получается, что надо обращаться к Горбачеву, чтобы он как президент СССР поспособствовал поставке углеводородов из одного субъекта СССР в другой. И тогда выходит Геннадий Бурбулис. Хотя я философов и общественников никогда не любил, к нему относился всегда положительно. В общем, он произносит фразу, после которой мы до сих пор остаемся закадычными друзьями: «А не согласитесь ли вы расписаться под такой фразой: «СССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование».

Я сразу смекнул. Во всех отношениях хорошо! Хватит нам попечительства. И ответил: «Я подпишу». Потом по очереди согласилась вся шестерка. Затем встал Ельцин и произнес очень длинную не заученную речь с этими его «понимаешь». Мол, хорошо, пусть это будет главной фразой, но надо на эту кость надеть мясо. Чтобы ни сучка ни задоринки. Чтобы показать, что мы ни на кого не нападаем. Сформировали рабочую группу, которая всю ночь готовила соглашение. А утром мы его подписали... Никто там не пил. Все это чепуха. Это уже было потом.

— И не смущало отсутствие представителей других республик?

— Небольшое смущение было, когда дали задание рабочей группе. Получался вроде как сговор славянских республик. Решили позвать Нурсултана Назарбаева. Ельцин по громкой связи дозвонился до него в правительственный самолет, на котором тот летел в Москву. На предложение приехать к нам он согласился. Только с одним условием — дозаправлюсь в Москве. Потом связь исчезла. Офицеры связи в самолете отвечали, что по техническим причинам Назарбаев прилететь не сможет. А чуть позже он делает заявление, что никогда бы не подписал такое соглашение. Через десять лет Горбачев рассказал, как все было. Назарбаев прилетел в Москву, появился у него, и Горбачев пообещал ему должность председателя Верховного Совета СССР, если он к этой шайке не полетит. И тот согласился.

Остальные республики нам были не нужны. СССР в 1922 году утвердили четыре субъекта — РСФСР, УССР, БССР и Закавказская Федерация (ЗСФСР. — «Итоги»). Последняя перестала существовать и правопреемника не имеет. Значит, фактически все учредители здесь. По правилам мы должны были поставить этот вопрос на голосование в республиканские парламенты. Через два дня это соглашение было ратифицировано у нас и на Украине, а 12 декабря — в России. Везде это было воспринято очень прилично.

— Леонид Кравчук в интервью «Итогам» говорил, что перед встречей с Ельциным в Беловежской Пуще вы с ним охотились. И даже помешали застрелить кабана...

— Это чепуха. Я никогда в жизни не охотился. Один раз в студенчестве выстрелил в какую-то утку, так мне до сих пор ее жаль. В резиденции в Вискулях есть три примерно равнозначные резиденции. Одна из них чуть получше — ее занял Ельцин. Во второй поселился Кравчук. А третью я оставил на случай приезда Назарбаева. Сам взял небольшой коттедж — он же охотничий домик. Возможность пойти на охоту была у всех. В каждой резиденции были двухстволки, патроны и вся амуниция. Но Ельцин вечером идти на охоту отказался. Утром до завтрака на охоту пошли два человека — премьер Украины Витольд Фокин и Леонид Кравчук. Фокин с вышки кабанчика подстрелил, а Кравчук промазал. Я тогда позвал егерей и говорю, мол, как же так, вы опозорили такого общеизвестного охотника. А они мне говорят, что оба кабанчика были привязаны веревками. Так Фокин попал, а Кравчук угодил в веревку. Кабанчик удрал. Это их версия. Шутка или правда — до сих пор не могу сказать.

— Как восприняли подписание соглашения в Минске?

— После встречи я поехал на автомобиле в Минск, а там радиоприемник жужжит: весь мир об этом говорит, со всякими искажениями произносят мою фамилию — Чучкевич, Шучкевич и тому подобное. Думаю, вот сейчас коммунисты бортанут соглашение в процессе ратификации, и конец моей политической карьере. С тем и заснул. Утром приглашаю членов президиума. Молниеносно, в течение первого дня выдается положительное решение. Обсуждаем на сессии, все выступления только за. Один человек выступил против — это Валерий Гурьевич Тихиня, профессор, юрист. Он был проректором БГУ. И стал вторым секретарем по идеологии в ЦК. Он из идейных соображений выступал против. Потом было тайное голосование, и один голос действительно был против. Я думаю, это и был Тихиня. Правда, Александр Лукашенко, не принимавший участия в том голосовании, потом всегда говорил, что был этим вот единственным против.

Борис Николаевич перед выборами 1996 года говорил, что это соглашение было ошибкой. Кравчук в 2005 году заявил, что если бы знал, что будет твориться на Украине, то скорее дал бы отрубить себе руку, чем подписал Беловежские соглашения. Потом, правда, признался, что это была метафора. Получается, один я не отступал от своих принципов.

— Почему на президентских выборах 1994 года победил Александр Лукашенко?

— Там было много интриг. Кебич снабжал Лукашенко всякими материалами, которые якобы указывали на мою коррупционность. Он-то полагал, что Лукашенко своими руками уберет его главного конкурента — меня. У Кебича были серьезные президентские амбиции. Да и номенклатура делала ставку именно на него. Он был опытным председателем Совета министров, директором завода — в общем, идеальной коммунистической кандидатурой. Но здесь он стал на путь тщательно продуманного поклепа. В этом я, правда, разобрался позднее. А Лукашенко начал играть на том, что разрушили Союз и стало хуже. Хотя и так понятно, что при любых трансформациях на первом этапе становится хуже. Он выступил объединителем, нерусофобом, который любит все русское. Это хорошо воспринималось в обществе. Массмедиа работали на Кебича, а громил меня Лукашенко, ссылаясь на фальсификат, предоставленный Кебичем. Я это понимал, в политических интригах был к тому времени подкован. Специально сидел и читал горы книг по политологии от Макиавелли до современных трудов о гражданском обществе.

У Ельцина, к примеру, был опыт, чтобы быть жестким там, где нужно. Я не считаю его слишком политологически образованным на момент 1990—1991 годов, но он был существенно более опытным. Он приобретал этот опыт во властных кругах. Я же к ним не имел никакого отношения. С 1986 года находился скорее в контрвластных кругах. Учинял скандалы на всех поворотах... Кебич думал, что Лукашенко потопит меня и у него не будет конкурента. Ведь самого Лукашенко тогда мало кто воспринимал всерьез.

— В какой момент изменилась ситуация?

— Все происходило очень плавно. Лукашенко пытался стать популярным в России. Ездил по регионам, блестяще выступал... На выборах 1994 года у меня не было никакой партии, а подписи на меня собирала старейшая партия Беларуси «Громада». Я не имел права не участвовать. Я не задумался о своих шансах. Почему не имел права? Потому что нашлась партия, которая начала сама собирать подписи за меня. Отказаться от доверия друзей нельзя. А вокруг Лукашенко постепенно сложился мозговой центр, который начал мощную атаку на меня. На сессиях в парламенте это выглядело примерно так. Выходит некий депутат и просит лишить его мандата из-за того, что я ему мешаю работать. Потом выходит другой... И всех их поддерживает Кебич. Мол, Шушкевич такой старый, что еще во время оккупации пас козу. Так пусть идет на пенсию и пасет козу.

— Что за коза такая?

— Во время войны у нас на окраине города действительно были две козы, благодаря которым выжили дети половины улицы. Все приносили моей бабушке картофельные очистки, а она ими кормила коз. Так что у детей был хотя бы стакан молока. Мне было тогда восемь лет. Зная этот фрагмент моей биографии, что я по пожарищам водил коз, мои политические оппоненты предлагали мне снова этим заняться. Это была шутка, но достаточно мерзкая. Потом все они уже пошли против Лукашенко, когда поняли, что ошиблись, что он их дурачит и начинает давить.

— При выводе ядерного оружия из Белоруссии вы как ученый больше понимали, чем остальные. Опасения были?

— Я не физик-ядерщик, я специалист в электронике. Сейчас эти вопросы решают компьютеры. Но вывести оружие — моя инициатива. Я считал, что Беларусь является заложницей России в этом плане. В Смоленской области, например, не было вообще никаких ракет. А у нас была уйма ядерных ракет, которые могли бы уничтожить всю Европу. Я понимал, что это угроза существования нации. Лукашенко хотел прекратить процесс вывода, когда я уже не был председателем Верховного Совета, но документы уже были подписаны. Когда он стал президентом, к нему приехал Черномырдин и сказал «не дури». И оружие было выведено к концу 1996 года.

Артем Никитин

Досье

Шушкевич Станислав Станиславович

Родился 15 декабря 1934 года в Минске. В 1956-м окончил физико-математический факультет Белорусского госуниверситета. В 1959 году — аспирантуру Института физики Академии наук Белорусской ССР. Доктор физико-математических наук. Профессор, член-корреспондент НАН Белоруссии.

В 1989 году был избран народным депутатом СССР, а в 1990 году — депутатом Верховного Совета Белоруссии. В 1990 году — заместитель председателя ВС Белоруссии. В августе 1991 года выступает против ГКЧП, после чего 9 сентября 1991 года стал председателем ВС Белоруссии. 7—8 декабря 1991 года в Беловежской Пуще Станислав Шушкевич, Борис Ельцин и Леонид Кравчук приняли решение о ликвидации СССР и создании СНГ.

26 января 1994 года Шушкевич снят с должности председателя ВС Белоруссии по результатам работы парламентской комиссии, возглавлявшейся Александром Лукашенко.

В июне 1994 года принимал участие в президентских выборах в Белоруссии, набрав в первом туре 10 процентов и не пройдя во второй, в котором победил Лукашенко.

Ныне возглавляет белорусскую партию «Громада». Женат, имеет сына, дочь и внучку.

Любит мастерить, ходить пешком, фотографировать. Собирает игральные карты — в коллекции около 600 колод.

Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 20 августа 2012 > № 624545 Станислав Шушкевич

«"Всепрощение" — это антислово»

Протоиерей Всеволод Чаплин вставляет в свою речь английские фразы по поводу и без

 Ксения Туркова

В нашей еженедельной рубрике «Слово и антислово» в рамках проекта «Русский язык» мы расспрашиваем известных людей о том, какие слова им нравятся, а какие вызывают отвращение. Сегодня наш собеседник — глава Синодального отдела Русской православной церкви по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин.

— Какие слова вы сейчас считаете особенно важными, актуальными? Какие слова вышли на первый план?

— Можно долго рассуждать на эту тему, но мне бы хотелось вспомнить, что в прошлом году Всемирный русский народный собор сформулировал список базовых ценностей для России, которые должны быть основой нашей национальной идентичности. Это вот такой перечень: вера, справедливость, мир, свобода, единство, нравственность, достоинство, честность, патриотизм, солидарность, милосердие, семья, культура, благо человека, трудолюбие, самоограничение и жертвенность. Такие ценности были предложены.

— Они были предложены, но являются ли они действительно ключевыми?

— Убежден, что да. Если для кого-то это не так, то надо в любом случае понять, что без этих ценностей жить общество не может. Например, у нас очень долго ставилась на первое место ценность свободы, но она не может существовать без справедливости, как и мир не может существовать без справедливости. Если мир несправедлив, значит, это не мир, он рано или поздно сменится войной.

— Многие из тех, кому мы задаем этот вопрос, как раз называют и справедливость, и свободу, и честность в числе ключевых слов. Но с одной оговоркой. Они говорят, что эти слова сейчас утратили свое истинное значение, в чем-то опошлились. Вы с этим согласны?

— Вопрос, в общем-то, простой. Или они вернутся, или этого общества здесь не будет. Будет другое общество, другие люди другого происхождения. Перечисленные ценности — это основа нормальной жизни любого общества.

— За словом свобода, по-вашему, сейчас действительно стоит свобода?

— В каком-то смысле разница между миропониманием христианина и миропониманием циника, она вот в чем: ценности не зависят от нас. Если мы их не исполняем и даже не знаем, это не значит, что они не являются истинными. Поэтому на самом деле, даже если нет настоящей свободы, это не значит, что не нужно к ней стремиться. Человек имеет свободу воли. И эта свобода должна быть в первую очередь ориентирована, между прочим, на то, чтобы быть свободным от греха. Ведь грех, порок делают человека несвободным. Ведь не свободен самоубийца, который уже выпрыгнул из окна, — он летит, и у него нет никакого выбора. Точно так же наркоман, алкоголик, гомосексуалист, развратник — они не свободны. Они находятся в зависимости от своего порока.

Ты крутой, а мир отстой — вот как-то так

— А что бы вы сейчас назвали антисловом?

— Слова, которые сейчас нередко объявляются значимыми и хорошими, на самом деле обозначают антиценности.

— Например?

— Эгоизм, алчность, забота о земном.

— Они разве объявляются хорошими?

— Ну как же, у нас же говорит сейчас реклама: делай то, что тебе пойдет на пользу, что тебе принесет удовольствие или будет тебе выгодно. Ты крутой, а мир отстой — вот как-то так. Все это плохо. Когда человек живет только для себя, он не живет. Ему очень плохо, и он быстро это понимает. Потом, смотрите, самонадеянность — это тоже одна из самых печальных антиценностей современного общества. Не случайно среди неверующих людей очень много тех, которые привыкли надеяться на себя — богатых, здоровых, сильных, жизненно активных и так далее. На самом деле этих людей очень жалко, потому что человек рано или поздно понимает, что на себя-то надеяться нечего, ты не в состоянии управиться со своей жизнью. И большинство людей слишком поздно понимает, что надеяться на себя было смешно и глупо. Твое здоровье, твои деньги, твоя власть, твой авторитет, твои преимущества перед другими людьми - ничто.

— Некоторые говорят, что антисловом сейчас стало слово «милосердие», потому что в связи с известным процессом оно потеряло свое истинное значение.

— Знаете, антислово в данном контексте — это слово «всепрощение». Нет никакого всепрощения. Недавно Олег Басилашвили вслед за десятками публицистов и еще каких-то людей почему-то сказал, что христианство — это всепрощение. Нет. Бог не прощает нераскаянный грех, он его карает вечными муками, и мы это прекрасно знаем из Евангелия. Никакого всепрощения в христианстве нет. Когда человек кается, когда он признает, что совершенное им действительно есть грех, и принимает решение больше не возвращаться к этому греху (он может оступаться снова, но самое главное — желание не совершать больше этого греха и признание того, что это был действительно грех, а не красивый яркий поступок, который должен всех научить, как жить), вот это является условием прощения, и Господь проявляет милосердие к самому серьезному грешнику. Но это не значит, что Господь примирится, согласится с торжествующим, вызывающим грехом, который оправдывает себя, который говорит: это никакой не грех, я буду делать так и дальше, смотрите все. Вот такой вызов Богу, он как раз очень жестко осуждается в Священном Писании. Поэтому всепрощение – это антислово. Оно противоположно христианству и не имеет с ним ничего общего.

Протоиерей Всеволод Чаплин о всепрощении

— То есть если бы на процессе девушки произнесли слово «грех» применительно к тому, что они сделали, их бы простили?

— Что на процессе происходит, для меня это десятый вопрос. Самое главное, что происходит между Богом и этими людьми. Если бы они сказали Богу или людям: «Это неправильно, мы больше никогда не будем так делать», открылись бы двери для Божия прощения, за которым, конечно, последовали бы какие-то человеческие чувства и человеческие выводы. Но мне кажется, к процессу это имеет мало отношения.

— Делите ли вы слова на «свои» и «чужие»? Как можете определить, что человек не вашего круга?

— Я к любому человеку отношусь открыто вне зависимости от того, что это за человек, и, собственно, никогда не делил людей на «своих» и «чужих». Я много общаюсь с людьми разных национальностей, разных вер, с представителями нехристианских религий, которые живут в России и других странах СНГ. Приходится общаться и с либералами, и с консерваторами, и с молодыми, и с пожилыми, и с детьми…

Мне очень не нравятся такие слова, как «быдло», «плебс», «анчоусы», «аборигены»

— Многих наших собеседников, как выяснилось, раздражают некоторые жаргонные слова или уменьшительно-ласкательные (денежка, фотки, фоткаться). Есть люди, которые просто из-за этого прекращают общаться.

— Мне кажется, это снобизм. Все-таки ты должен сам, через свой стиль общения, через то, чтобы подтолкнуть человека к какому-то примеру — постараться менять его культуру речи, если ты внутренне ее считаешь низкой. Это возможно. Я знаю людей, которые в самых тяжелых условиях — в рабочей среде, в тюрьме, среди армейского коллектива, на стройке — отказывались употреблять нецензурные слова, и вокруг них тоже переставали это делать. Главное — проявлять волю, проявлять стремление действительно обучать людей настоящей культуре, которая не в снобизме, не в том, чтобы поучать окружающих и показывать им: они плохие, а ты хороший. Это на самом деле плохо, это хуже любого бескультурья. Гордыня, которая часто отличает людей, принадлежащих к худшей части нашей интеллигенции, людей, которые привыкли, даже не имея на то достаточных оснований, считать себя лучше других, вот эта гордыня, она хуже любого хулиганства. Человек считает себя более образованным, более развитым, более продвинутым, но при этом он унижает других. Мне очень не нравятся такие слова, как «быдло», «плебс», «анчоусы», «аборигены», «рашенА» (от слова Russians). Я эти словечки очень часто слышу среди журналистов, интеллектуальной элиты, экспертного сообщества. Есть мы — «просвещенная часть общества», а есть — «быдло» и «плебс».

Протоиерей Всеволод Чаплин об интеллигенции и гордыне

— Можете ли вы по лексике отличить верующего человека от атеиста?

— Иногда могу. Есть слова, которые верующий человек никогда не употребит. Вся эта апелляция к черной силе, которая часто проскакивает через слово, все эти ссылки на удачу, на везение. Верующий человек так никогда не скажет, потому что удачи нет. Мы не знаем, что по-настоящему нам нужно, поэтому если посылает Господь что-то хорошее или что-то, что мы считаем по глупости плохим, — это правильно, так и должно быть. Вот говорят: «Береги себя». Что значит «себя беречь»?

— Может быть, это воспринимается как своеобразное заклинание?

— Понимаете, по большому счету, в такие фразы не все вдумываются, но это не христианские слова. Некоторые по привычке их употребляют. Про удачу, везение, фарт говорят, как правило, совершенно неверующие люди. Или еще когда употребляется имя Божие в самом неожиданном, полукощунственном контексте, в примитивно-бытовом, обывательском. Странные поговорки типа «Бог Троицу любит» - это какой-то абсурд с точки зрения богословия. Один раз некий военный человек во время торжественного церковного обеда поздравил архиерея, подарив ему бутылку, такими словами: «Бог Троицу любит. Вот вам сувенир для коллективного причащения». Духовенство хихикало, но мне по этому поводу все-таки грустно… Еще одни пример - суеверные поговорки вроде «ни пуха ни пера». Все это подсказывает, что речь идет о неверующем человеке или о том, кто делает первые шаги в вере.

— Вы сказали, что можно, как-то мягко направляя, исправить речь окружающих. Какие ошибки в речи и на письме вас особенно коробят?

— Всякие. Я с 19 лет занимаюсь редактированием текстов и очень плохо воспринимаю, когда мои сотрудники, молодые ребята, хотя все с хорошим образованием, делают какие-то чудовищные совершенно ошибки. Конечно, культура языка падает, и падает очень стремительно. Как с этим бороться, я не знаю. Но бороться надо. Через добрый пример, через постоянное напоминание, что писать грамотно — это признак уважающего себя и окружающих человека. Потому что если человек позволяет себе писать с дикими ошибками, это неуважение и к себе, и окружающим. Это признак пренебрежительного отношения к людям и к своей репутации.

— Значит, вы отчасти согласны с теми, кто считает, что хороший человек не может писать неграмотно?

— По-всякому складываются обстоятельства жизни у людей - может быть, просто человек не имел возможности получить навыки грамотного письма. Мы знаем, что люди в сельской местности часто не имеют возможности обучиться грамотно писать. Все, что они имеют, — это школа, которая не очень-то и добивается от них грамотности, и СМИ и соцсети, в которых грамотность иногда считается даже постыдной, уж не говоря о том, что ненужной. То есть не надо всех подряд в этом винить, но вы знаете, часто одно с другим все-таки связано. Когда человек не удосуживается прилично одеваться, прилично говорить, прилично писать, значит, у него действительно что-то не в порядке с душой.

— Какие слова и выражения вы бы изъяли из русского языка?

— Я бы сейчас на несколько книг наговорил.

— Давайте хотя бы первую тройку.

— Очень многие, очень многие. Даже не знаю… Тут сложно провести грань между лексемами и какими-то лозунгами, которые сегодня озвучиваются. Я бы убрал из телерекламы выражение «Бери от жизни все!» Я бы убрал блатную лексику, которая до сих пор у нас присутствует, как и блатная мораль. Присутствует в СМИ, среди политиков, участников экономических отношений. Она, конечно, всегда была во дворах, среди молодежи, в школах, но с блатными словечками и блатной моралью нужно расставаться. Я бы убрал глупые, не к месту употребляемые англицизмы. Я значительную часть своей жизни провел в англоязычной среде, я до сих пор часто говорю на рунглише, часто какие-то англоязычные фразы вставляю по поводу и без повода. Но когда вставляется отдельное слово, которое не имеет отношения к ситуации, это очень плохо. И вообще заимствование слов — это, с одной стороны, неизбежная вещь, но с другой, их надо заимствовать в правильном значении. Нужно понимать подлинное значение слова в контексте того языка, того пласта мышления, в котором оно сформировалось. Когда, например, у нас говорят, что есть различия между моралью и нравственностью, пытаются придумать эти различия, философски их обосновать, какие-то дефиниции придумать — это абсурд, потому что это одно и то же слово. Просто оно у нас было своим, и еще оно у нас появилось чуть позже в виде заимствованного слова «мораль». Этика — слово с легитимным вторым значением (наука о морали), но может означать и нравственность (мораль) Поэтому, когда говорят «морально-нравственно-этический», это кошмар. Я эту «триаду» иногда употребляю, чтобы развеселить окружающих, но смеются не все.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 20 августа 2012 > № 623574 Всеволод Чаплин

Встреча с уполномоченными по правам человека в субъектах Российской Федерации.

Владимир Путин встретился в Кремле с уполномоченными по правам человека из более чем шестидесяти регионов страны.

На встрече обсуждались вопросы совершенствования работы омбудсменов на законодательном уровне, защиты социальных и трудовых прав граждан, правосудия, свободы совести и вероисповедания.

* * *

В.ПУТИН: Добрый день!

Смотрите также:

Участники встречи с региональными уполномоченными по правам человека

Мы с Владимиром Петровичем [ Лукиным] давно планировали эту встречу. Знаю, что здесь собрались омбудсмены практически со всех территорий Российской Федерации, хотя не со всех. Может быть, с этого мы и начнём нашу сегодняшнюю встречу, наш сегодняшний разговор.

Прежде всего хочу сказать, что, конечно, государство многое делает для того, чтобы обеспечить законные права, интересы граждан. Собственно говоря, это основная цель любого государства и исполнительной власти на любом уровне: и на муниципальном, и на региональном, и на общефедеральном.

Вместе с тем, и вы знаете это, наверное, лучше, чем кто-либо другой, далеко не всегда у нас получается то, что мы хотели бы видеть как результат нашей работы. К сожалению, много бюрократии, много формального отношения к людям. И в этой связи ваша работа, как работа людей абсолютно не зависимых от государственной или муниципальной власти, безусловно, является очень и очень важной. Говорю это не для красного словца, говорю это абсолютно серьёзно. И считаю, что вы являетесь моими прямыми союзникам в работе по защите интересов и законных прав наших граждан. А это, ещё раз хочу повторить, так же, как и для любого другого уровня власти, и для Президента является важнейшей частью моей работы, смыслом и целью всей деятельности.

В этой связи хочу сказать то как раз, с чего начал: в 67 регионах Российской Федерации действует институт омбудсмена – человека, который защищает права людей, права наших граждан. Это значит, что: а) не во всех; и это значит: б) что в некоторых территориях, к сожалению, по каким-то причинам до сих пор этот институт не создан. Сейчас не хочу ни в чей огород бросать камни, никого не хочу ни в чём обвинять, но всё-таки, видимо, кому-то не очень хочется иметь такой институт, не зависимый от региональной власти и вообще не зависимый ни от кого.

Знаю, что в ходе подготовки к сегодняшней встрече от вас поступали предложения – и от Владимира Петровича, и от вас из регионов – по законодательному совершенствованию вашей работы. Давайте это сегодня обсудим. Конечно, можно и так сделать, прямо сегодня можем с вами принять такое решение. Можно выйти с инициативой в Государственную Думу и сделать институт омбудсмена – человека, который защищает права граждан, и сам институт, – эту норму можно сделать не такой, которая бы позволяла иметь такой институт или не иметь в регионе, а сделать эту норму обязательной для каждого региона Российской Федерации. Можно поговорить, конечно, о каких-то дополнительных правах людей, которые защищают права граждан.

Вместе с тем хотел бы обратить ваше внимание на то, что в нашей стране, так же как и во всех других странах, институт по защите прав человека не наделён, как правило, какими-то исполнительными функциями. На самом деле это верно, потому что иначе ваша деятельность опять может оказаться забюрокраченной. Этот институт является личностным, он основан на авторитете конкретного человека, человека, который пользуется авторитетом в обществе, в регионе, в муниципалитете или во всей стране и с мнением которого власть любого уровня должна считаться. И именно поэтому публичность в вашей работе является основным инструментом достижения цели, ради которой ваша деятельность осуществляется.

В этой связи считаю и присоединяюсь к мнению тех коллег, которые в том числе в этом зале находятся, которые при формулировании предложений о совершенствовании правовой базы работы омбудсменов указывают на то, что омбудсмен не должен быть связан с какой-то конкретной политической партией и не должен заниматься политической деятельностью, чтобы эта работа была абсолютно выведена за рамки политического процесса и возможного в этой связи личного пиара, потому что, как только возникает искушение заняться личным пиаром, начинается дискредитация самой правозащитной деятельности.

Вот так коротко хотел бы обозначить своё отношение к тем проблемам, ради обсуждения которых мы сегодня собрались. Надеюсь на то, что у нас дискуссия будет активной и конструктивной.

Пожалуйста, я передаю слово Владимиру Петровичу. Владимир Петрович, прошу Вас.

В.ЛУКИН: Все мы, как известно, свободные люди и при этом рабы протокола. Протокол мне велел сюда подниматься и выступать.

В.ПУТИН: Да, пожалуйста. Мне тоже, но поскольку это моя структура, то я позволил себе нарушить их указание.

В.ЛУКИН: Так вот я, конечно, далёк от мысли делать какой-то отчётный доклад о проделанной работе. Просто хотел бы два слова сказать.

Во-первых, думаю, выскажу общее мнение, если выражу благодарность Президенту за то, что он со вниманием отнёсся к нашему, прежде всего вашему, пожеланию о встрече и о содержательной беседе. Думаю, что такая встреча назрела. Она, может быть, не назрела несколько лет тому назад, потому что когда я, например, заступал на эту работу, то у нас было всего 24 уполномоченных по правам человека, и, конечно, это ещё не покрывало значительную часть страны, не было типично, я бы так сказал. Сейчас, как уже справедливо, Владимир Владимирович, Вы сказали, у нас 67, если говорить аптекарски точно, 66 уполномоченных и одно вакантное место при наличии закона, то есть человек должен быть назначен.

Мы с большим удовлетворением приветствуем то обстоятельство, о котором Вы сейчас сказали, что пространство нашей страны должно быть равным образом защищено с точки зрения институтов, которые призваны защищать права и свободы граждан. Поэтому я бы перевернул ситуацию на другую сторону. Не столько хорошо, что в 67 регионах имеются уполномоченные, сколько [плохо, что] в 16 регионах не имеется уполномоченных. Думаю, что сейчас президентский импульс дан, мы за это благодарны. Думаю, что это пространство мы преодолеем в достаточно короткое время.

Мы существуем 15 лет. Федеральный конституционный закон об уполномоченном был принят в 97-м году прошлого столетия. Наверное, не будет лишним сказать, что за это время всё-таки понятие «уполномоченный по правам человека», институт уполномоченного стал определённым известным и заметным элементом нашей государственной политической структуры. Свидетельством тому является то обстоятельство, что у нас сейчас довольно часто упоминаются уполномоченные, довольно часто появляются уполномоченные, предложения на этот счёт появляются. Это говорит о том, что всё-таки люди заметили, что такое существует.

Ну и должен сказать, что одновременно назрела, по-моему, необходимость всё-таки наведения определённого если не порядка, то системы в функционировании этого государственного явления, потому что у нас существуют проблемы в отношениях между федеральным и региональными уполномоченными. Не личностные проблемы. Мы очень хорошо живём, у нас есть координационный совет, но есть некоторые институциональные проблемы. Например, федеральная власть имеет федеральные структуры на местах, а полномочия уполномоченных фактически распространяются только на региональные элементы власти, но не на федеральные. Как здесь наладить сотрудничество – это очень интересная и важная проблема. Она заслуживает и юридического, и содержательного решения.

Существует проблема отношений между региональными уполномоченными, потому что иногда есть тенденция защищать своих земляков, что очень хорошо, но это важно делать обязательно всё-таки на базе юридического приоритета тех уполномоченных, которые работают в регионе, потому что мы с вами, так сказать, региональные и территориальные уполномоченные.

Существует проблема, конечно, которая возникла с созданием определённым образом отраслевых уполномоченных. Проблема координации, по-моему, недостаточно решена. И надо, чтобы она была решена. Мы готовы и открыты к этому.

Что касается содержательного процесса, я думаю, мне не нужно об этом говорить, я только упомяну, что, конечно, главная наша проблема – это проблема гражданских прав. Под гражданскими правами я имею в виду всю систему отношений человека, гражданина с судебной властью, с правоохранительными органами, с местами содержания заключённых. Вся эта система, конечно, является серьёзной точкой, серьёзной проблемой нашей работы. Думаю, об этом сегодня стоит обменяться мнениями.

Существует проблема, конечно же, социальных прав в самых различных проявлениях: жилищных прав и так далее, – которые являются одной из основных забот уполномоченного.

В последнее время отметил бы, что появились некоторые вопросы, связанные с проблемами свободы совести, межнациональных отношений. В стране существуют большие традиции общежития, это мы хорошо знаем, но существуют и новые, зачастую болезненные точки, где приходится очень серьёзные усилия предпринимать. Это тоже заслуживает своего обсуждения.

Существует проблема внутренней миграции, внутреннего передвижения населения. С одной стороны, естественно, проблема и желание людей жить оседло и жить в рамках своей собственной сложившейся культуры, с другой стороны, экономические потребности тянут людей менять своё жильё и так далее. И это должно быть, причём эта мобильность должна не только с севера на юг простираться, не только с юга на север. Везде, в каждом районе страны гражданин России должен чувствовать себя комфортно и защищённо.

В общем, у нас огромное количество тем, но я их больше не буду затрагивать, потому что иначе я «постираю бельё», как американцы говорят, своим уважаемым региональным коллегам. Поэтому на этом я свою «вводочку» заканчиваю, спокойно и тихо сажусь на место, если Владимир Владимирович не задаст мне какой-нибудь вопрос.

В.ПУТИН: Это не вопрос, а просто уточнение. Вы сказали о региональной специфике. Что Вы имели в виду?

В.ЛУКИН: Региональная специфика состоит в том, что существуют проблемы адаптации людей, например, граждан с юга страны, которые приезжают работать, трудиться и жить в других районах нашей страны. Такие проблемы и точки болевые существуют.

Но существует и обратная проблема. Проблема, когда граждане из центральных районов страны приезжают на юг, и там тоже возникают некоторые сложности и проблемы. Вся сумма проблем и составляет потребность нахождения, на мой взгляд, баланса между элементами естественной оседлости (страна наша большая, перекати-поле она не может быть), с тем чтобы люди чувствовали себя комфортно и на севере, и на юге, и на западе, и на востоке. Вот что я имел в виду.

В.ПУТИН: Да. В этой связи только один маленький комментарий. Работа уполномоченного по правам человека должна быть, безусловно, очень гибкой и учитывать региональную специфику, но основываться, конечно, должна на общероссийском законодательстве. И от него отступать нельзя ни при каких обстоятельствах. Спасибо большое.

Пожалуйста, Скупова Ирина Анатольевна, Самарская область.

И.СКУПОВА: Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы вообще впервые начинаем разговор с проблем развития, собственно института, потому что обычно мы говорим о проблемах людей и очень редко о себе, да и Владимир Петрович нас всегда настраивает, что нужно просто работать, работать не напоказ. Но так уж получается, что реальная поддержка людей во многом зависит от того, как устроена система государственной защиты. И здесь есть несколько моментов, которыми мы хотели бы поделиться с Вами.

Во-первых, в соответствии с действующим законодательством, а также с общепринятой мировой практикой институт уполномоченных, как Вы уже отметили, не имеет директивного характера. Это правильно, но это не слабость института, это его специфика. Являясь посредником между государством и обществом, уполномоченный может только обнаружить факт нарушения прав и рекомендовать органам власти его устранить. При этом мы же не просто звоним в колокольчик, мы оперируем таким набором аргументов и правового, и социального, и житейского характера, чтобы наша позиция в интересах человека была принята оппонентами. И там, где чиновник в большинстве случаев, наверное, скажет, что не положено, омбудсмен всё-таки должен найти максимально бесконфликтный способ разрешения проблемы в рамках закона. Будут ли приняты его рекомендации, зависит не только от его профессиональной состоятельности, не только от общественного авторитета уполномоченного, но в значительной степени и от готовности должностного лица к предметному диалогу по существу поставленных вопросов. Вот с этим есть проблемы. И нередко вместо обоснованных, аргументированных ответов мы получаем отписки, какие-то формализованные подходы. Поймите правильно: мы не претендуем на какую-то роль последней инстанции, истины в последней инстанции. Мы всегда готовы слышать и признавать убедительные встречные доводы. В любом случае нужен содержательный отчёт и нужно признание ошибок, причём это нужно не столько нам. Это нужно в первую очередь людям, которые оказались в какой-то очень несправедливой ситуации.

Особенно важно рассмотрение ежегодных и специальных докладов уполномоченных, в которых речь идёт о системных проблемах в реализации прав человека. За последние годы сложилась хорошая практика в ряде регионов. В Свердловской области, например, принимается развёрнутое постановление по докладу уполномоченного Законодательным Собранием. В Ивановской области – то же самое. В Пермском крае принимается специальный план работы по докладу уполномоченного. У нас в Самарской области проходит серия коллегий министерств и ведомств, которые готовят соответствующее постановление уже правительству. В Ульяновской области развита система приёма граждан совместно с губернатором и уполномоченным, по итогам которой даются поручения и так далее.

До 2007 года предложения из доклада федерального уполномоченного регулярно рассматривались коллегиями, министерствами, потом давался консолидированный ответ, но почему-то только до 2007 года. Вместе с тем во многих субъектах Российской Федерации предложения уполномоченных не находят, к сожалению, должного отклика. Не согласимся мы никогда с формулировкой «принять к сведению». Мы говорим власти: права нарушаются. И слышим в ответ: о΄кей, принять к сведению. И права продолжают нарушаться.

Мы все нацелены на результат и вместе с органами власти должны быть убедительны перед людьми, которые обратились к нам с доводами, с болями. Мы должны с юридического на русский перевести, почему невозможно мгновенно решить проблему, когда и каким порядком она будет решена с учётом свода всех обстоятельств и возможностей государства.

С учётом всего этого мы бы просили, Владимир Владимирович, найти возможность рекомендовать всем органам власти на федеральном, на региональном уровнях более содержательно, более внимательно относиться к докладам уполномоченного, реагировать на них и, конечно, использовать эффективные сложившиеся практики.

Второе. Владимир Петрович уже отметил, что у нас действуют 66 уполномоченных, параллельно создаются специализированные институты: уполномоченные по правам ребёнка, по правам предпринимателей, по правам малочисленных народов. Витает идея уполномоченного по правам инвалидов. И это, безусловно, свидетельствует о внимании государства к правам человека. Мы-то убеждены, что в условиях развивающейся демократии правозащиты много не бывает. Но очень важно, чтобы это была единая государственная система защиты прав человека.

И третье. В региональных законах у нас очень разные полномочия, компетенции, отличаются подходы. Главная компетенция уполномоченного распространяется только на органы государственной власти на территории субъекта и органы местного самоуправления, не на территориальные подразделения федеральных ведомств: ФСИН, прокуратура, Министерство обороны, – хотя на их тяжкую долю приходится до 60 [процентов] обращений из всей нашей почты. Это, конечно, не означает, что мы с ними не работаем. Мы работаем со всем – от тюрем до канализации. Подходы – это не наш вопрос. Но лучше, если эти подходы, эти принципы были бы урегулированы законодательно на федеральном уровне.

В связи с этим, Владимир Владимирович, не считаете ли Вы целесообразным дать поручение главному правовому управлению Администрации Президента Российской Федерации создать рабочую группу с участием представителя аппарата федерального уполномоченного, региональных омбудсменов с тем, чтобы унифицировать законодательную базу и определить оптимальные подходы с учётом опыта правоприменителей.

Спасибо за понимание и спасибо за то, что Вы предложили такой доверительный формат.

В.ПУТИН: Пара вопросов. Рассмотрение ежегодных докладов уполномоченных по правам человека – на каком уровне и в какой форме?

И.СКУПОВА: Я буду говорить применительно к регионам.

В.ПУТИН: Да, конечно.

И.СКУПОВА: В соответствии с законами, уполномоченный, как правило, вносит доклады губернатору, председателям законодательных собраний регионов и направляет также прокурору, председателю областного суда. Это обязательно. Ну и дальше, конечно, мы распространяем в библиотеки, по всем органам власти, в том числе и по муниципалитетам. Но вот законодателями не урегулирован вопрос, а как должен реагировать глава субъекта…

В.ПУТИН: Извините, что перебиваю, вы разослали, и всё. Этого достаточно или нет?

И.СКУПОВА: Конечно, нет.

В.ПУТИН: Значит, это просто ваш документ, а этот документ должен быть рассмотрен. Кем, в какой форме, в какие сроки, вот вопрос. Это не отрегулировано, да?

И.СКУПОВА: Вот это как раз не урегулировано законом. И первоначально, заступая на должность, уполномоченный буквально, как в космос, направляет доклады. Потом уже берут в оборот своих должностных лиц, и складывается постепенно практика.

В.ПУТИН: Понятно. С этим понятно. Как раз это и нужно отрегулировать, видимо, в законе.

И.СКУПОВА: Да.

В.ПУТИН: Это первое.

И второй вопрос такой. Скажем так, мы все можем ошибиться, в том числе и я могу ошибаться, и Вы можете ошибаться. Вопросов и проблем у людей очень много. И нам всем хочется защитить права граждан. Я знаю, что вы делаете это искренне, поверьте мне, что я тоже. В этом смысл всей моей работы и всей жизни за последние годы. Но я сейчас о чём говорю? Что каждый из вас тоже может ошибиться, нарушены права или нет. Вот Вы говорите нарушены, а, допустим, исполнительные органы власти этого нарушения не видят. Кто будет третейским судьёй? Кто должен быть этим судьёй?

И.СКУПОВА: Если речь идёт о системных проблемах, мы опираемся не на одно, не на два обращения. Мы действительно дифференцируем: обоснованные, необоснованные жалобы. Но даже из обоснованных, предлагая какие-то меры, реагируя, мы не настаиваем именно на конкретном варианте. Мы говорим, что здесь есть проблемы и давайте посоветуемся. «Давайте вместе» – это экспертные советы, это коллегии министерств, это дополнительные какие-то консультации, давайте посоветуемся, здесь есть принципиальное нарушение прав или это отдельная и не очень значительная административная ошибка.

В.ПУТИН: Вы сейчас говорите о том, что недостаточна и вообще неприемлема просто отписка, что приняли к сведению.

И.СКУПОВА: Конечно.

В.ПУТИН: Нужно рассмотрение по существу, нужно добиться того, чтобы вопрос был рассмотрен по существу.

И.СКУПОВА: Да.

В.ПУТИН: Спасибо.

Юрий Иванович Зельников, Калужская область, пожалуйста.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемое собрание!

Мы находимся в Екатерининском зале. Известно из истории, что екатерининские вельможи и чиновники были ловки, лукавы. Поскольку мы не чиновники и не вельможи, будем говорить правду.

Я бы хотел поговорить о праве граждан на жилище, причём не вообще о жилище, а об узкой категории. Сразу вспоминается фраза из романа Булгакова «Мастер и Маргарита», когда один из героев, прилетев в Москву, сказал: вроде нормальные люди, только жилищный вопрос их испортил. Почему испортил жилищный вопрос, известно из нашей истории. Потому что наличие жилья для гражданина – это тот камень, та основа, на которой определяется благополучие и качество жизни.

Что касается нынешних реалий, мы прекрасно понимаем, что обязанностью государства не является обеспечить всех граждан страны жильём, но есть социально уязвимая категория. И здесь федеральное законодательство чётко говорит о том, что их необходимо защитить. Я имею в виду так называемых внеочередников, Владимир Владимирович. Эти категории перечислены в первую очередь в части второй статьи 57 Жилищного кодекса Российской Федерации. Три категории – дети-сироты; лица, страдающие тяжёлыми формами хронических заболеваний, перечень которых определён Правительством в 378-м постановлении; и третья категория – это граждане, жилые помещения которых признаны непригодными для проживания, ремонту и реконструкции не подлежат.

Что у нас получается на практике? Получается очень интересная ситуация. Из этих внеочередников чиновники устраивают свою очередь из внеочередников. Вообще с точки зрения здравого смысла очередь из внеочередников – это абсурд, поскольку раз вне очереди – значит немедленно. Чиновник думает по-другому. Более того, так думают не только чиновники, но и судьи. Мы неоднократно судимся по квартирным делам (по внеочередникам) по 57-й статье и столкнулись с тем, что чиновники и суды трактуют это так: да, вне очереди, но если этих внеочередников много, то сначала надо последовательно реализовать, как они были поставлены на учёт.

Нам пришлось выиграть несколько дел в Верховном Суде Российской Федерации, и Верховный Суд Российской Федерации как раз по калужским делам дал разъяснение судам о том, что вне очереди – это значит немедленно, по наступлению права.

С чем сталкиваемся мы, омбудсмены, в реальной региональной практике все, без исключения? Очереди из внеочередников по-прежнему продолжают существовать. Почему? Это российский парадокс, не надо нырять в глубину омута, ответ лежит на поверхности – проблема финансирования. Мандаты по обеспечению жильём внеочередников лежат на муниципалитетах. Сейчас, правда, сделано некое исключение для детей-сирот. Мандат по обеспечению их жильём переведён из муниципалитетов на уровень регионов, субъектов Российской Федерации. Это здорово. Но проблема остаётся по двум остальным категориям внеочередников.

Что такое муниципалитет? Сельское поселение, его годовой бюджет составляет несколько сотен тысяч рублей, иногда несколько десятков тысяч рублей. О каком жилом помещении, предоставлении жилого помещения вместо аварийного, которое не подлежит реконструкции, может идти речь? Дошло до того, что есть судебное решение, и мне жалуются уже главы администраций, которые говорят: «Юрий Иванович, мы не в состоянии исполнить судебного решения. У нас нет на это средств». Поэтому проблема серьёзная: федеральным законом мандат дан, а обеспечения его нет.

Что мы в этой ситуации предлагаем? Ваш покорный слуга провёл мониторинг в этом году на территории Калужской области. Пример Калужской области. Миллион населения. Нуждающихся, этих внеочередников по 57-й статье, – 1576 человек. Если умножить худо-бедно 2 миллиона на квартиру, получается, что надо выделить ежемоментно 3 миллиарда 152 миллиона рублей. Даже для такого успешного региона, как Калужская область сейчас, эта трата очень существенная, а если основная задача лежит на муниципалитетах, это просто катастрофа. То есть муниципалитеты просто лягут, если попытаются реализовать это решение, которое законом прописано. В этой ситуации представляется возможным следующий вариант. Мы бы предложили всё-таки подумать над созданием федеральной президентской программы, которая бы обеспечила защищённое бюджетное финансирование строительства жилья для внеочередников. Повторяю ещё раз, узкая категория: дети-сироты, специфические заболевания и аварийное жильё, не подлежащее ремонту. Очень большая просьба, потому что, Владимир Владимирович, это системное нарушение прав человека на территории Российской Федерации, одно из не очень многих, но оно просто как шило в мешке, и никуда от него не спрячешься.

Ещё одна проблема – может быть, мелкая. Вы знаете, власти принято ругать, но хочется иногда и сказать доброе слово. Несколько лет назад, я знаю, Вы эту идею, Владимир Владимирович, поддерживали. Это программа утилизации подержанных автомобилей. В Калужской области достаточно большой автомобильный кластер. Но и в других регионах есть желающие поездить на хороших автомобилях, и для нашего населения, в общем-то, не такого уж богатого, 40–50 тысяч были бы не лишними. Хорошо бы эту программу продолжить, если можно, с тем, чтобы, скажем, доброе дело продолжалось.

Последнее. О связи с гражданским обществом. Готовясь к поездке, встрече с Вами, я почему-то подумал, а давайте-ка обратимся, а что хотели бы наши граждане задать Президенту Российской Федерации? Я обратился с таким вопросом по Фейсбуку и написал: «Что бы вы хотели, с чем бы я обратился к Президенту?» Получил 80 откликов на своё предложение, начиная от таких колючих и скептических обращений, типа: «Это одна говорильня, встретились и разъехались, ритуальные встречи». Но были интересные моменты, я себе позволю их коротко озвучить.

Предложения. Первое. «Нужны не разовые ритуальные встречи, а постоянный канал общения, ибо права нарушаются ежедневно и повсеместно и реакция требуется в режиме скорой помощи. Попросите создать постоянный и круглосуточный канал для омбудсменов». Сергей Станкевич.

Второе. «Необходим многоканальный и круглосуточный телефон по нарушениям прав человека». Людмила Арасланова.

«Сейчас основным нарушителем прав человека является судебная система. В справедливость судов никто не верит. Россия погрязла в неправосудных решениях. Судей назначаете и снимаете Вы. Почему Вы не снимаете с должностей судей, грубо нарушающих закон? На мой взгляд, несколько таких снятий сразу бы оздоровили суды». Борис Тупицын.

И последнее. «Необходима государственная программа по ликвидации компьютерной неграмотности всех возрастных групп населения, особенно пенсионеров». Олег Передреев.

Благодарю за внимание. Доклад окончен.

В.ПУТИН: Спасибо.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: У меня вопросы кончились. Если у Вас есть – пожалуйста.

В.ПУТИН: У меня есть.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Да, пожалуйста.

В.ПУТИН: Всё, что Вы говорите, правильно и интересно. Должен Вам сказать – и Вы наверняка знаете об этом, у нас, к сожалению, не всегда принимаются законы, обеспеченные финансированием. В последнее время, слава Богу, за последние семь-десять лет таких законов практически нет, но в 90-е годы мы напринимали их очень и очень много. Не от хорошей жизни, всё это происходило из-за того, что каким-то политическим силам хотелось красиво выглядеть. Принимали один закон за другим, зная заранее, что он не будет исполнен. Вот это крайне важная вещь. Это абсолютно нечестное отношение к своим собственным гражданам, это тот самый политический пиар, о котором я говорил и от которого, конечно, уполномоченные по правам человека всегда должны уходить. Но часть этих законов, несмотря на то, что тогда она не могла быть исполнена, тем не менее исполнена, какая-то висит и не исполняется до сих пор.

Конечно, люди вправе требовать исполнения этих законов. Скажем, все помнят печально известное замораживание вкладов в наших банках, в Сбербанке. Конечно, те, кто хочет выглядеть красиво, говорят: «Давайте немедленно вернём». Но это всё, это значит убить бюджет совсем. Если мы это сделаем, нечем будет платить заработную плату ни военным, ни врачам, ни учителям – вообще никому. Просто сразу умрёт бюджет. Это просто невозможно сделать. Это то, что досталось нам из прошлого, но с этим надо что-то делать. Поэтому Минфин в своё время предложил поэтапные выплаты в соответствии с возрастом, скажем прямо, пострадавших. Можно больше, можно меньше – это другой вопрос. Исполнить целиком сразу всё – это явное, очевидное обязательство перед гражданами, которых государство надуло, к сожалению, в какой-то момент времени, надо прямо сказать, просто невозможно, но делать это нужно, и нужно поэтапно.

Жилищный вопрос, как Вы сказали, испортил людей. Да ничего он не испортил ни тогда, ни сейчас. Тогда ведь что происходило? Просто поотнимали жильё у бывшего правящего класса и постарались заселить другими людьми, создали коммуналки и так далее. На самом деле это проблему-то не решило. Для того чтобы решить проблему, нужно удешевлять строительство и повышать денежные доходы граждан, улучшать систему кредитования, льготного и нельготного. Сделать это можно только, естественно, на основе эффективного развития экономики. Я думаю, что у нас с вами (когда я говорю «нас с вами», я имею в виду не только здесь присутствующих, а вообще всех граждан страны) есть уникальный исторический шанс кардинальным образом поменять ситуацию с точки зрения обеспечения граждан России жильём. В ближайшие лет десять хотя бы. У нас есть действительно такой шанс экономический. Если мы будем концентрировать материальные, финансовые, административные, политические ресурсы на решении этого вопроса, мы это в целом кардинально сможем сделать.

По поводу того, что уполномоченные по правам человека уделяют значительное внимание в своей работе именно социальным вопросам, я считаю, что это очень правильно. Правда, я не думаю, что вопросы политического характера, вопросы защиты прав человека в широком смысле слова должны рассматриваться, как вопросы второго сорта, нет. Социальные – это тоже вопросы не второго сорта. И то, что вы, уже специалисты в области защиты прав человека, обращаете внимание на социальные аспекты, это, конечно, правильно, потому что, если по-честному сказать, конечно, основные проблемы людей – здесь, в этой сфере. Я просто хочу призвать вас к тому, чтобы вы объективно оценивали все эти возможности.

Сейчас Вы говорите, Вы представитель Калужской области, но Ваши предложения сводятся к тому, чтобы увести руководство Калужской области от исполнения определённых обязанностей и переложить это на федеральный уровень. Это самое простое, что может сделать губернатор и все другие люди, занимающиеся любой деятельностью в Калужской области. Конечно, есть вещи, на которые ни муниципалитет, ни даже регион оперативно, наверное, отреагировать не могут и эффективно решить проблему не могут. Но если мы целиком и полностью снимем эту обязанность, если не с муниципалитета, то хотя бы с региона, они вообще этим заниматься не будут.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Я согласен. Но, может быть, на паритетных основах.

В.ПУТИН: Я сейчас подойду к этому, насчёт паритета тоже скажу.

Есть другая сторона дела, есть другие люди, в том числе в области защиты прав человека, например Владимир Петрович, который призван следить за исполнением прав человека не только на региональном и муниципальном, но и на федеральном уровне. Владимир Петрович сейчас встанет и скажет: «А вот вы, уважаемые граждане, работающие на федеральном уровне, до сих пор не исполнили федеральные мандаты». Какие? Не обеспечили жильём, скажем, ликвидаторов чернобыльской аварии, не обеспечили жильём целиком и полностью военнослужащих, которые были уволены с военной службы и переведены в муниципальную очередь, где в нарушение, по сути, действовавшего тогда законодательства бросили людей без жилья.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Вынужденные переселенцы, например.

В.ПУТИН: Переселенцы с Севера и так далее. Таких категорий, которые имеют право на реализацию своих законных прав с федерального уровня, ещё достаточного много. Или наши ветераны. Мы сколько сделали за последнее время?

У меня, кстати говоря, отец получал квартиру как ветеран Великой Отечественной войны. Мы жили в коммуналке, он получил квартиру, как ветеран, впервые. У нас первая отдельная квартира появилась, потому что отец её получил как ветеран Великой Отечественной войны.

Но даже в советский период в таком объёме государство никогда не строило жилья для ветеранов. Фокус заключается в том, что количество претендующих и имеющих право на получение этого жилья увеличилось в разы сразу, как только мы объявили о том, что будем это право реализовывать. В разы! Счёт идёт на сотни миллиардов, я просто хочу, чтобы это было понятно. На сотни миллиардов. Не исполнив до конца эти обязательства перед гражданами, взять на федеральный уровень другие, будет просто не по-честному. Мы просто заберём и опять ничего не сделаем. В целом, конечно, необходимо исходить из того, что нужно определять приоритеты, в том числе на муниципальном и федеральном уровне. Допустим, на муниципальном действительно мало возможностей, и наша общегосударственная задача – обеспечить муниципальный уровень собственными источниками финансирования, такими, которые бы соответствовали их обязательствам перед людьми. Это отдельная большая задача. Но если муниципалитеты сегодня не могут, то надо, конечно, переносить что-то на региональный уровень.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: И на федеральный.

В.ПУТИН: И на федеральный настолько, насколько это возможно. Нужно, чтобы Федерация выполнила свои обязательства перед теми людьми, которые имеют право получить реализацию своих прав в рамках федеральных мандатов. Конечно, можно подумать о федеральном уровне в какой-то части, но полностью снимать это обязательство с регионального и муниципального уровня нельзя. Не будут делать, а деньги переориентируют на другие цели. Вот в чём дело. И тоже вроде бы важные, но другие. Я просто хочу, чтобы мы это имели в виду.

Да, Вы даже назвали цифру – 2 миллиарда. Это только по Калужской области.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Три с половиной, три миллиарда и 162 миллиона.

В.ПУТИН: Вы сказали – два.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Три с лишним получается.

В.ПУТИН: Сколько это будет, если всё перетащить на Федерацию? Мы опять отложим тогда военных, отложим северян, отложим ветеранов Великой Отечественной войны.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Владимир Владимирович, может, я не точно выразил свою мысль.

В.ПУТИН: Я Вас уверяю, если покопаться в муниципальных, если не в муниципальных, то в региональных бюджетах, мы точно совершенно найдём там по возможности решение – если не целиком и полностью в один удар, то постепенное и эффективное решение этих проблем. Возможности там есть. Тем более что за прошлый год, я сейчас боюсь ошибиться в цифрах, не буду их называть в абсолютных величинах, мы наблюдали значительный рост доходов субъектов Российской Федерации. Значительный рост в связи с ростом экономики. Тем не менее подумать вместе с регионами, конечно, нужно.

Теперь по поводу утилизации автомобилей. Вы знаете, это же была антикризисная мера, направленная на то, чтобы сохранить рабочие места и уровень производства на автомобильных предприятиях. Она у нас сыграла достаточно эффективно, даже эффективнее, чем в тех странах, где родилась. Эта мера родилась во время кризиса в западноевропейских странах. У нас она оказалась даже более эффективной, чем в других государствах, по ряду причин, в том числе за счёт того, что выпускали так называемую классику, достаточно дешёвый, но хорошо зарекомендовавший себя автомобиль «Лада» ВАЗовского производства. Насколько мне известно, эти модели уже сняты с производства, они перешли к более современным моделям. Это первое.

Второе. Если мы всё время будем стимулировать таким образом, это может быть обратным эффектом для экономики в целом. В тех странах, где продлевали, продлевали, продлевали, как только сняли, перетянув это продление, спрос резко упал, за ним последовало сокращение производства и рабочих мест, потеря заработной платы для тех, кто работает на предприятиях. В экономике один шаг в этой сфере, безусловно, связан с другим, это нужно как следует посчитать.

Я в своё время давал поручение Правительству, мы можем вернуться к этому, поговорить, Правительство сейчас изучает возможность внедрения таких схем не для легкового, а для общественного транспорта. Над этим действительно можно подумать, имея в виду, что общественный транспорт, особенно в крупных муниципалитетах, нуждается в обновлении.

Спасибо большое.

Ю.ЗЕЛЬНИКОВ: Спасибо.

В.ПУТИН: Я прошу прощения, Татьяна Георгиевна из Свердловской области выступала у нас? Нет ещё.

Пожалуйста.

Т.МЕРЗЛЯКОВА: Уважаемый Владимир Владимирович!

Мои уважаемые коллеги доверили мне важную тему, которую мы все считаем для себя приоритетной, – это защита трудовых прав человека. Люди обращаются к нам по самым разным проблемам. Наиболее частые из них – это несвоевременность выплаты заработной платы, это все ещё встречающиеся случаи выплаты заработной платы ниже прожиточного минимума, это невыплата пособий по беременности и родам, порой просто невыдача справок уходящим на пенсию, потому что горе-собственники не сохранили архивы, бывают случаи незаконного увольнения, они тоже нередки, бывают случаи скрытой, а порой и открытой дискриминации в сфере труда по признакам пола и возраста. Со всем этим нам удаётся справиться совместными усилиями органов государственной власти, прокуратуры и инспекции по труду, судами. Здесь в помощь нам Трудовой кодекс. Но одна проблема по-прежнему не решена. Это отсутствие механизма правового регулирования по погашению задолженности по заработной плате на предприятиях, где объявлено банкротство.

Владимир Владимирович, я на этой должности 12 лет. Поверьте, побывала в самых разных ситуациях и убедилась, что наши люди могут пережить самые разные трудности, преодолеть самые разные невзгоды, но они не могут смириться с несправедливостью. За эти годы я не смогла ни разу поставить подпись под точной строчкой действующего законодательства – закона о банкротстве: «Ваш долг считается погашенным в связи с отсутствием имущества должника». Часто не благодаря и не столько благодаря законодательству, сколько вопреки ему мы всё-таки каким-то образом находим возможность выплаты заработной платы.

Я и все мои коллеги были очень рады, когда в апреле этого года Государственной Думой был принят закон о ратификации Конвенции Международной организации труда об удовлетворении требований трудящихся в связи с неплатёжеспособностью работодателя. Мы бы Вас очень просили, Владимир Владимирович, дать поручение ускорить разработку механизма погашения задолженности по заработной плате трудящихся, работающих у неплатёжеспособных работодателей. В этом случае, мне кажется, у нас будет разработан комплексный механизм, и мы в состоянии защитить человека труда в целом.

И второй вопрос, который тоже благодаря этой встрече нельзя не задать. Нам всем ещё памятны дни экономического кризиса, когда день за днём останавливалось одно предприятие за другим – казалось, конца этому не будет. Но мы почувствовали очень серьёзную систему по разработке комплекса мер, объединившую все уровни власти, все ветви власти, что позволило нам спасти целые города, особенно моногорода. Очень хорошо действовал механизм общественных работ. Поверьте, он спас очень многие семьи. Мы все – участники этих процессов и знаем, как это сильно помогло нам в период экономического кризиса. Когда уже сейчас мы преодолели, по крайней мере, в Свердловской области, докризисный уровень, всё равно у нас немножко тревожно, людям тревожно. Мы следим за тем, что происходит на Западе. Может быть, пользуясь случаем, Вы скажете, что нам уже необходимо готовиться к какому-то комплексу мер по защите прав трудящихся, чтобы меньшим ударом для них стал надвигающийся кризис, или, возможно, Вы скажете, что этот кризис нас минует, чему бы мы были очень рады?

Спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Татьяна Георгиевна, Вы очень важный вопрос затронули. У меня даже никаких вопросов нет, прошу прощения за тавтологию, но есть только маленький комментарий. Я полностью к Вам присоединяюсь. Я неоднократно сталкивался с этими проблемами сам и считаю, что механизм выплаты задолженности работникам в связи с банкротством предприятий у нас несовершенный. Очень много лазеек для того, чтобы оставить людей без причитающихся им по праву денег.

Мне приходилось заниматься этим в ручном режиме в некоторых случаях. Естественно, когда включался, вопросы решались положительно для людей, но даже мне было непросто это сделать, а таких случаев гораздо больше, потому что в сферу моего внимания попадают просто отдельные события и отдельные предприятия, по стране их было гораздо больше.

Я понимаю, что это системная проблема, и, безусловно, этим нужно заняться. Я Вам обещаю, что такие поручения и Администрации, и Правительству будут даны, коллеги обязательно над этим подумают ещё раз, потому что, как ни прописано в законе, людей практически ставят последними в очередь. Придумывается все, что угодно. Я сталкивался с этим многократно. Люди сидят без денег годами, а собственники, бывшие, действующие и возможные, решают между собой вопросы материального и имущественного характера, делят шкуру убитого уже медведя, имею в виду банкротные предприятия, между собой что-то «трут», а люди сидят без денег. Это недопустимо абсолютно. Пусть с людьми сначала рассчитаются, а потом делят все что угодно. Я многократно с этим сталкивался.

Б.ТИТОВ: (Не слышно.)

В.ПУТИН: Профсоюзы. Понимаете, какие профсоюзы, если предприятие уже не работает? Там и профсоюза нет. Люди мыкаются туда-сюда. Многократно сталкивался с этой проблемой. И здесь Татьяна Георгиевна абсолютно права.

По поводу кризиса. Действительно, ситуация в мировой и европейской экономиках очень сложная. Не только в европейской – все время говорят про европейцев, на них стрелки переводят. В Штатах, а это локомотив мировой экономики до сих пор, всё-таки ситуация внешне получше, но макроэкономические показатели, что очень важно для устойчивости экономики, не лучше, чем в Европе. Там государственный долг, допустим, 104 процента. В европейский странах, в еврозоне где-то 85–86 госдолг, а в США – 104. И финансовая система страны очень обременена тем, что так называемые ипотечные кредиты выданы, как правило, под гарантии государства, а это накладывает определённые ограничения на бюджет. Есть и другие проблемы. Все это, конечно, вызывает определённую тревогу. Сейчас приходит информация, что в Китае темпы развития экономики немножко затормозились и упали, а Китай – один из крупнейших мировых производителей и потребителей. Это, конечно, тревожный сигнал.

Будем надеяться, что все эти озабоченности не выльются потом в полномасштабный кризис. В принципе такой позитивный сценарий тоже возможен. Поэтому нужно руководствоваться известным правилом: нужно надеяться на лучшее, а готовиться к плохому. Поэтому в прошлом году, будучи ещё Председателем Правительства, я поручил своим коллегам, и новый состав Правительства эту работу продолжил – готовить соответствующие меры на случай развития неблагоприятного сценария в мировой экономике. Такие антикризисные меры в целом Правительством уже подготовлены.

Более того, в первом полугодии текущего года Правительство даже не раскассировало определённые статьи расходов для того, чтобы иметь возможность соответствующим образом оперативно отреагировать на возможное неблагоприятное развитие событий в мировой и европейской экономиках, но этого не потребовалось. Это первое.

Второе. Правительством определённые средства уже предусмотрены, Государственная Дума с этим согласилась, зарезервировала в начале года 200 миллиардов. Теперь мы договорились ещё о достаточно приличной сумме на начало следующего года, которая будет предусмотрена в бюджете 2013 года как оперативный резерв Правительства на то, чтобы энергично и эффективно реагировать на кризисные явления в экономике, если они возникнут.

У нас восстанавливаются золотовалютные резервы, восстанавливаются резервы Правительства. Золотовалютные резервы Центрального банка у нас 512–514 миллиардов долларов, третьи по объёму в мире после Китая и Японии. У нас два резервных фонда Правительства. Фонд национального благосостояния, из которого мы финансируем дефицит пенсионной системы, где-то 85 миллиардов долларов. Прямой Резервный фонд Правительства, из которого осуществляются антикризисные мероприятия, где-то в районе 60 миллиардов долларов, то есть у нас минимальный государственный долг, около 10 процентов. Из них только 2,5 процента – это внешний долг. У нас безработица ниже, чем была до кризиса, – пять с небольшим процентов сегодня. В общем и целом достаточно неплохие темпы роста демонстрирует экономика. В прошлом году, как вы знаете, было 4,2 процента. Это самый большой рост экономики среди всех развитых стран, кроме Индии и Китая, у них гораздо больше, третье место. По росту промышленного производства мы на четвёртом месте, уступив немного Федеративной Республике Германия. То есть в целом сегодня у нас экономика демонстрирует хорошее состояние. Мы уверены в том, что если кризис возникнет, то у нас есть то, чем мы могли бы эффективно ему противостоять.

Вы обратили внимание на эффективность наших антикризисных мер в 2009–2010 годах. Действительно, Вы правы, так оно и было. Об этом Ваш предыдущий коллега сказал, упомянув о поддержке автомобильной отрасли. Только этой отраслью мы не ограничились. Была поддержка и финансовой системы, и других отраслей экономики, и рынка труда. Общественные работы – это только одно из направлений по поддержке рынка труда. Было пять, шесть, семь, десять инструментов. Средства на это в действующем и в бюджете 2013 года предусмотрены.

Уполномоченный по правам человека Омарова Уммупазиль Авадзиевна, Дагестан.

Пожалуйста.

У.ОМАРОВА: Уважаемый Владимир Владимирович!

Я бы хотела остановиться на той проблеме, которая беспокоит и с которой сталкиваются все мои коллеги уполномоченные. Это тема, связанная с обращениями граждан [в суды] и вообще с функционированием всей системы, судов всех уровней.

Почему это так важно для нас? Потому что более трети обращений, которые мы получаем от граждан, это обращения, в которых жалуются на то, что нарушается право на справедливое судебное разбирательство. В этих условиях, конечно, мы понимаем, что право всегда у одной стороны. Действительно, ни один заявитель не будет доволен, потому что всегда есть сторона проигравшая. Если не в его пользу решение, то, безусловно, он всегда недоволен. Тем не менее мы хотим сказать, что, анализируя обращения наших граждан, мы всё-таки убеждаемся, что нередко действительно в отдельных случаях проявляются и бездушие, и формализм, и волокита, которые в целом как раз и препятствуют открытости системы, самое главное – доступу к правосудию. Вот эти вопросы нас очень беспокоят. По закону, по федеральному законодательству, к сожалению, наши возможности весьма ограничены в этом вопросе, потому что мы можем лишь разъяснить порядок обжалования. Как бы подробно мы это ни сделали с точки зрения нормативного закрепления, возможности, к сожалению, каким-то образом защитить права этих граждан у нас нет.

Безусловно, в регионах – мы стараемся – накоплен определённый опыт взаимоотношений, взаимодействия с органами судебной власти. В общем-то, он достаточно успешный. Конечно, хотелось бы, чтобы возможности уполномоченных по правам человека были закреплены на федеральным уровне.

Вообще дело в том, что главная цель судебной реформы, которая проходит в нашей стране, – это обеспечение доступности, прозрачности, и мы все поддерживаем, безусловно, все эти вопросы. Самое главное – это независимость суда, она ни в коей мере нами не подвергается ни в малейшей степени сомнению. Мы бы просили Вас, уважаемый Владимир Владимирович, по возможности рассмотреть вопрос, например, участия уполномоченных по правам человека в квалификационных коллегиях судей как на федеральном уровне, так и в регионах. Почему для нас это было бы очень важным? Потому что там участвуют представители общественности, участвуют представители Президента, помимо представителей судебной власти. Участие такого государственного правозащитного института, на наш взгляд, было бы весьма целесообразным, оно, наоборот, позволило бы более профессионально решать вопросы, которые стоят перед квалификационными коллегиями судей, перед органами судебного сообщества.

Хочу сказать, что, наверное, речь идёт о более широком праве и о более широком вопросе – о праве уполномоченных на участие в судопроизводстве. Мы понимаем, что это очень непростая тема, это непростой вопрос, в то же время это боль тех граждан, которые к нам обращаются, а к нам обращаются люди, как правило, которые не могут самостоятельно свои права защищать, то ли в силу правовой безграмотности, то ли в силу состояния здоровья, возраста. И для нас было бы очень важным оказать им в этом плане такую помощь. Думаю, что этот вопрос требует серьёзной проработки. Мы бы очень просили Вас, Владимир Владимирович, если это возможно, в рамках той рабочей группы, о которой говорила моя коллега, поручить это Государственно-правовому управлению Администрации, думаю, что обязательно и с участием аппарата федерального уполномоченного рассмотреть наши инициативы. Все они в целом направлены только на то, чтобы право граждан на доступ к правосудию всё-таки не нарушалось, не вдаваясь ни в какие конкретные вопросы, связанные с определением полномочий в судебной системе.

Я думаю, что вообще все наши предложения в русле как раз тех предложений, о которых Вы говорили. В частности, в Вашей последней статье «Демократия и качество государства» об этом очень хорошо и точно сказано. Поэтому, я думаю, курс на демократизацию и более широкую часть уполномоченных был бы весьма важен в нашей деятельности.

Спасибо.

В.ПУТИН: Я согласен с Вами. Просто небольшой комментарий.

В первые годы советской власти, вы знаете, и в какие-то другие периоды были моменты, когда избирали командиров в армии. Это привело к полному развалу фронта, потому что, когда люди избирают своих командиров, мало желающих идти под пули, а он ещё под пули заставляет идти. Понятно, что никакой дееспособности армии быть не может по определению. Почему я такую параллель провожу? Потому что в судебной системе очень важно обеспечить независимость судей. Здесь коллега говорил: «Президент назначает, почему Вы их не убираете?» Я пропустил это, должен был отреагировать, но забыл, не заметил в своих записях, но Вы сейчас вспомнили про квалификационные коллегии, увольнение судей. У нас существует определённый порядок, так просто назначить или отрешить от должности Президент не может. Есть квалификационная коллегия. В квалификационной коллегии принимают участие сами судьи. Можно ли предусмотреть возможность участия полномочного по правам человека? Я думаю, что надо подумать над этим. Я, например, здесь не вижу каких-то противопоказаний. На первый взгляд, мне представляется, что это не будет покушением на независимость. Это же не неисполнение судом своих прямых обязанностей по судопроизводству. Это рассмотрение каких-то дисциплинарных вопросов, вопросов этического характера, морально-нравственного. Поэтому давайте в рамках рабочей группы, о которой Вы говорили и которую коллега предлагает создать, а мы её сделаем, подумаем на этот счёт. Конечно, надо с судейским сообществом посоветоваться, это само собой разумеется, но действовать в этом направлении, кажется, вполне обоснованно было бы.

Спасибо Вам.

Ростовщиков Валерий Александрович.

В.РОСТОВЩИКОВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

В последнее время и в мире, и в России, в частности, происходит достаточное количество как природных, так и техногенных катастроф, последствия которых все чаще и чаще говорят о том, что они достаточно серьёзные. Конечно же, сразу встаёт вопрос о том, что к этим последствиям, к этим катастрофам нужно готовиться. Готовность власти к разрешению проблем в этом направлении является достаточно актуальным вопросом на сегодняшний день. В настоящее время чрезвычайные ситуации в России демонстрируют отношение власти к этой катастрофе. Тем более что оказывается помощь на местах выборочно, избирательно и в зависимости от того, насколько мощная произошла катастрофа, та или иная чрезвычайная ситуация. Зависит ещё и от того, насколько средства массовой информации серьёзно и всецело осветили это событие.

Я выражу мнение всех уполномоченных в том, что здесь было бы, наверное, целесообразным на федеральном уровне выработать единые стандарты оказания помощи при чрезвычайных ситуациях, где определить и сферу ответственности, и круг лиц, которые за те или иные вопросы отвечают, да и материальную ответственность, в том числе и материальную ответственность за то, какой ущерб понесли люди.

В качестве примера хотел бы сказать о том, что мне как человеку, в прошлом занимавшемуся инженерными вопросами (сапёр по военной специальности), несмотря на то, что сегодня в Вооружённых Силах достаточно позитивных явлений, в то же время обидно видеть и знать о том, что люди увечатся и гибнут при утилизации боеприпасов. Я бы видел разрешение проблемы именно в том, чтобы этим вопросом занимались не военнослужащие срочной службы на этапе транспортировки, такелажных работ, складирования, а занимались, наверное, промышленные производства, которые сориентированы на это, имеют технические средства, возможности, тем самым можно максимально соблюсти права, прежде всего, военнослужащих по призыву и максимально обезопасить людей, которые сегодня проживают вблизи полигонов, где производится утилизация боеприпасов.

Благодарю за внимание.

В.ПУТИН: Я сразу Вам скажу, что полностью с Вами согласен. Есть два вопроса в этой связи.

Первое – это мощности этих предприятий. И второе – финансовые возможности Министерства обороны.

Если я Вам сейчас скажу, сколько у нас подлежащих утилизации различных боеприпасов и другой военной техники, Вы мне не поверите даже, просто трудно себе представить, сколько было накоплено за годы советской власти абсолютно ненужного сейчас имущества. Выяснилось сегодня, что это были абсолютно затратные вещи, которые по инерции мы накапливали. Хранятся плохо. Если не утилизировать, это может привести к другим катастрофам. Но то, что надо стремиться к промышленной утилизации, здесь Вы абсолютно правы, надо к этому идти. Это вопрос, повторяю, двух компонентов: производственные мощности предприятий, которые могут это делать, и финансовые возможности Министерства обороны для того, чтобы финансировать эту работу.

В.РОСТОВЩИКОВ: Согласен.

В.ПУТИН: А так, конечно, Вы правы безусловно.

Что касается техногенных катастроф, природных, то здесь, безусловно, ещё очень многое нужно сделать. Дело уже не в деньгах, дело, скорее всего, уже в ответственности власти. Я уже говорил об этом и могу ещё раз повторить. Кстати говоря, просил бы и вас тоже обращать на это внимание. Говорят, что современные средства оповещения граждан являются дорогими и неподъёмными для муниципалитетов. Но гудок можно поставить? Он копейки стоит, будет включаться и орать так, что любого пьяного даже поднимет ночью. Это же копейки стоит. Это вопрос только во внимательном отношении к исполнению своих прямых обязанностей. В этой связи, ещё раз говорю, хотел бы вас попросить на это тоже обращать внимание.

Спасибо большое.

Музыкантский Александр Ильич, Москва.

Пожалуйста.

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые собравшиеся!

Тема моего выступления – о конституционном праве граждан на свободу передвижения по стране и возникающих в связи с этим проблемах. Частично касался этой темы сегодня в своём вступительном слове Владимир Петрович.

Все мы знаем, что Конституция гарантирует любому, кто свободно пребывает на территории страны, право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и место жительства. Это не только важно с точки зрения свободы, прав человека, но это важно ещё и для экономики, потому что это резерв мобильной, динамичной экономики и без такого права свободной миграции рабочей силы трудно действительно представить себе современную экономику.

Российская Федерация – страна активной трудовой миграции. Возникают некоторые вопросы, которые требуют серьёзного разрешения.тПрежде всего, неравенство экономической жизни в разных регионах одни регионы превратило в миграционно предпочтительные, а другие регионы превратило в миграционно отстающие. В миграционно привлекательных территориях появляется дополнительная нагрузка на всю социальную инфраструктуру: и транспорт, и медицина, и образование. Конечно, это проблема, которую нужно каким-то образом решать. Вроде тенденция такая, что решать её нужно путём ужесточения политики в области регистрации, но регистрация – это такой институт, который был введён законом ещё в 1993 году. И в этом законе написано, что, вообще говоря, наличие или отсутствие регистрации не может служить основанием для каких-то дискриминаций, ограничений прав и свобод человека. На практике сложилось так, что регистрация – очень важный момент. Без регистрации невозможны самые необходимые вещи. Без регистрации не принимают на работу, хотя Трудовой кодекс расценивает как дискриминацию отказ в праве приёма на работу в связи с отсутствием регистрации, и так далее, вплоть до устройства детей в школу, получения всяких материальных помощей и прочего.

Естественны вроде бы совершенно, с точки зрения миграционной службы, предложения по ужесточению этой дисциплины, политики миграции. Но те предложения, которые они выдвинули в самое последнее время, я имею в виду миграционную службу, действительно ужесточают всё до предела. 90 дней гражданин России может находиться свободно на любой территории без регистрации, а чтобы узнать, сколько он дней находится, в предложениях есть такой пункт, что в течение 90 дней, если человек не находится на месте своей регистрации, то миграционная служба может включать его в списки разыскиваемых людей и проводить какие-то процедуры по его розыску.

Получается, что у нас разные правила для регистрации граждан Российской Федерации и для регистрации мигрантов, которые прибыли из других стран. Как ни странно, но для граждан Российской Федерации эта процедура в значительной степени сложнее. Для граждан, прибывших из зарубежных стран, в каких-то отношениях это дело даже проще. Эта проблема, конечно, должна быть решена, потому что, с одной стороны, действительно, ужесточение миграции – это вроде бы требование, ужесточение политики регистрации – тоже вроде бы требование, но, с другой стороны, это не должно нарушать конституционную свободу права выбора места пребывания, свободного передвижения.

Есть ещё одна проблема, может быть, не менее трудная, не менее сложная. Россия – страна многоконфессиональная, многоэтническая. И среди мигрантов встречаются люди совершенно разных культур, разных традиций. И когда такие мигранты, граждане Российской Федерации, пребывают на территории, то, конечно, предполагается, естественно, их цивилизованное поведение, предполагается учёт традиций того местного населения, которое там проживает, учёт уважительного отношения к этим традициям. В противном случае возникают острые конфликты. И сейчас ситуация у нас как раз подошла к такой черте, когда чуть ли не любой бытовой конфликт, даже бытовой, где бы он ни произошёл, в центре Москвы или в каком-нибудь посёлке, который затерялся где-нибудь в тайге, если в нём участвуют лица разных этносов, разных национальностей, то он сразу же поднимается до политизированного уровня или, если хотите, до уровня этнофицированного. И тогда уже трудно представить решение, судам трудно работать, трудно себе представить, что будет найдено какое-то судебное решение, которое будет считаться справедливым и сторонами конфликта, и обществом в целом.

Ещё один аспект внутренней миграции. У нас, к сожалению, начинают появляться замкнутые анклавы, которые построены по национальному признаку. Такие территории есть в Москве. В Москве есть некоторые территории, микрорайоны, в которых большинство детей не владеют русским языком в достаточной степени для того, чтобы поступить учиться в начальную школу. Школы вынуждены заниматься предварительным преподаванием основ русского языка. Ко мне обратился однажды совершенно взрослый человек и говорит: «Я хочу совершенствоваться в русском языке. Я вижу здесь свою дальнейшую судьбу». Очень трудно было ответить ему, кто же может этим делом заняться, кто же может ему помочь. Он не говорил о каком-то высшем образовании, просто о совершенствовании в русском языке. Совершенно естественная и вроде бы даже привлекательная для всей нашей страны задача, которую он ставил. Такого системного решения тоже нет. В общем, эта проблема сложная очень. Я не готов сказать, что имею готовое решение. Конечно, в своей статье о национальном вопросе в России Вы правильно говорили, что здесь задача и школы, и телевидения, и культуры в широком смысле слова, но как-то не видно движения в этом направлении, серьёзного движения, которое могло бы привести через какое-то время к результатам.

О том, что это проблема приобретает все большее и большее значение, говорят и такие факты. Допустим, в Калужской области, только что выступал её представитель, губернатор издал распоряжение о том, что регистрация мигрантов возможна только в квартирах, где на одного человека будет приходиться не меньше 9 квадратных метров. Это фактически делает невозможным на практике регистрацию. Это просто вытесняет миграцию в нелегальный уровень. Полностью извлечь всю миграцию в легальную сферу, конечно, нельзя, но всю её целиком загонять в нелегальный уровень – это тоже не решение проблемы.

И ещё один такой же региональный аспект этой политики. В самое последнее время возникла очень широкая полемика вокруг решения губернатора Краснодарского края о создании в крае казачьих дружин, которые следили бы, будем говорить так, за сохранением и поддержанием этнического баланса в крае. Спектр полемики самый разнообразный: от поддержки до требований проверить это заявление на предмет экстремизма и прочее. Это очень серьёзный симптом. В отсутствии внятной миграционной и национальной государственной политики, если за это дело возьмутся таким образом регионы, мы можем получить что-то типа второй волны «парада суверенитетов», когда каждый регион будет своими способами защищать свою территорию от других граждан Российской Федерации.

Очень сложный вопрос, конечно. Нужно расширять количество миграционно привлекательных территорий. Мне кажется, сейчас мы имеем уникальный шанс в связи с развитием экономики эту проблему каким-то образом решить, если иметь в виду аспект разработки экономических планов. Если бы это было, то можно было бы решить, видимо, сейчас именно на этапе подъёма экономики.

Мне кажется, нужно действительно создать какой-то координирующий орган, который бы миграционную политику, в свою очередь являющуюся частью национальной политики, поднял бы на государственный уровень, разработал бы действительно программу, государственную программу, внятную программу этой политики. Сейчас национальными вопросами занимается Минрегионразвития. Понятное дело, это не главный вопрос, но я даже затрудняюсь назвать, кто в этом Министерстве, какой чиновник, к кому обращаться в случае чего. Другие вопросы, которые они решают, мне более или менее понятны, а с этой функцией этого Министерства непонятно совсем.

Я хочу обратить внимание, это общее мнение всех омбудсменов. Очень серьёзный вопрос, особенно в такой стране, как Россия.

Спасибо.

В.ПУТИН: Можно несколько уточняющих вопросов?

Александр Ильич поднял очень важный, очень тонкий и острый вопрос для любой страны, потому что это актуальная проблема для всех развитых стран, которые являются, как Вы выразились, миграционно привлекательными. У Европы такие же проблемы, у Штатов такие же проблемы. Кстати говоря, у нас, в России, примерно столько же эмигрантов из стран СНГ, где-то в районе 10 миллионов, 10–12, столько же в Европе, и в Штатах примерно такое же количество неучтённых эмигрантов. Но для такой многонациональной страны, как наша, есть и внутренние проблемы.

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Специфика, конечно.

В.ПУТИН: Специфика есть, но они всё-таки менее острыми являются, чем за границей. Скажем, европейские страны, которые славятся своим либерализмом, некоторые из них уже объявили о крушении…

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Мультикультурализма.

В.ПУТИН: Да, многонациональной политики.

Спорный тезис, очень спорный, но у них это приобрело достаточно острый характер. Кстати говоря, у меня со многими из них очень добрые личные отношения. Ещё лет 10 назад говорил: «Слушайте, если органы власти не будут реагировать на то, что происходит в миграционной сфере, то это приведёт к росту правых, ультраправых и квазифашистских настроений, потому что местные граждане не будут чувствовать себя защищёнными от притока иммигрантов, от того, что они захватывают рабочие места, вытесняют с рынка труда местных граждан».

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Не уважают традиции.

В.ПУТИН: Не уважают традиции и так далее. Есть совершенно дикие вещи для европейцев. В Голландии несколько дней назад представители одной из партий обратились в местный парламент с призывом запретить содержать собак в центре города.

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Я как-то пропустил.

В.ПУТИН: Такая чушь, казалось бы, на первый взгляд, но это вызвало бурю негодования у местных граждан, потому что это часть их культуры. Это мелочь, а есть гораздо более серьёзные вещи.

У нас всё-таки другая ситуация. Россия испокон веков, прямо практически с первых шагов формирования нашего государства складывалась как многоэтническое и многоконфессиональное, кстати, государство, потому что в самых первых письменных памятниках православия прямо говорится о благожелательном отношении к представителям других культур и другого вероисповедания.

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Да, начиная с митрополита Иллариона.

В.ПУТИН: Раньше. Самые первые письменные свидетельства. Это говорит о том, что когда люди формировали Россию, то они исходили из того, что на этой территории должны жить и живут уже по определению люди самых разных этносов, культур и вероисповеданий. Взять Северо-Запад, откуда я сам родом. В Приладожье и угро-финны жили, и славянские племена жили ещё до образования Российского централизованного государства, и жили достаточно комфортно друг с другом. Практически так же происходило и на других территориях. Это всё естественным образом складывалось. Поэтому у нас это носит острый характер, особенно в связи с экономическими проблемами последних десятилетий, но в целом даже не такой острый, как в Западной Европе или даже в Штатах.

Это касается и языковой проблемы. На юге Соединённых Штатов уже трудно найти людей для работы в полиции со знанием английского языка – все испаноговорящие. Эти проблемы там даже гораздо более острые, чем у нас. Но зная, что происходит у них, мы, конечно, должны оперативнее реагировать на развитие ситуации и у нас. Это касается прежде всего культуры, традиций тех регионов, куда приезжают внутренние мигранты и иммигранты из других стран. Конечно, мы должны и за границей (я об этом говорил), в нашем ближнем зарубежье, в СНГ создавать русские культурные центры. Мы больше внимания должны уделять внутри страны в школах образованию наших детей. Здесь коллега выступала из Дагестана, в Дагестане около 20 наций и народностей, даже, может быть, больше на самом деле, и естественным образом складывается, что язык межнационального общения – русский. Итак, в общем, это пример одной республики, но очень хорошо проецируется на всю Российскую Федерацию, на всю Россию. Русский язык – это естественный способ межэтнического общения, межнационального общения. Он естественный инструмент общения друг с другом, но это нужно поддерживать, конечно, в системе образования самым активным образом. И того, что делается в этой сфере, я с Вами согласен, недостаточно.

Вы между тем обратили внимание на то, что ужесточаются правила регистрации, федеральный закон 1993 года работает неэффективно, и сами же сказали о том, что [растёт] нагрузка на регионы, в которые наблюдается приток мигрантов, в том числе внутренних, прежде всего на социальную сферу. Количество поликлиник, врачей, социальных работников расширяется, увеличивается, но не адекватно поступающим новым жителям этих территорий. Работников не хватает, и это тоже нужно учитывать. В советское время ограничивали пропиской.

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Прописка была, да.

В.ПУТИН: Сейчас прописка признана неконституционной. Есть регистрация. Вы говорите: только ужесточать нельзя. А что делать?

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: А я не говорю, что у меня решение есть. Проблема есть, понимаете. Если мы будем только ужесточать, то регистрация превратится в прописку, причём в худший вариант прописки. И, как будет тогда выполняться конституционное требование о свободе передвижения, непонятно совершенно. Надо серьёзно продумать это дело, собрать людей, которые дали бы предложения. Проблема есть, и проблему такую решать нужно.

В.ПУТИН: Александр Ильич, нет у них предложений. Нет ни у кого таких предложений, я Вам это говорю ответственно. Кто-нибудь из здесь сидящих может придумать какой-то вариант? Уверен, что нет. Я слушал различных специалистов в этой сфере. Ни одного ясного предложения, понятного, эффективного нет, кроме одного: ужесточить регистрацию.

Разумеется, никто не говорит, что нужно идти только по этому пути. Вы же сами сказали, что нужно развивать территорию Российской Федерации. Ведь почему люди приезжают, скажем, с Северного Кавказа? Потому что там безработица. Тот же самый Дагестан возьмите, среди молодёжи – 50 процентов, а в Ингушетии, наверное, ещё больше. У нас общий уровень безработицы около 5 процентов – 5,2, по-моему, сейчас уже или 5,3. А на Северном Кавказе – 24–25, а среди молодёжи – под полтинник, понимаете? Вот и всё. Конечно, нужно там, прежде всего сосредоточить своё внимание на том, чтобы развивать экономику, создавать новые рабочие места с тем, чтобы людям, которые там родились и выросли, ехать никуда не хотелось, это очевидный факт.

Также понятно, что мы за один день этого не сделаем. Есть у нас программа развития Юга России и развития отдельных субъектов Южного федерального округа. В рамках межбюджетных отношений Федерация постоянно, я хочу это подчеркнуть, из года в год занимается перетоком средств. Что там говорить, так называемые доноры этим недовольны, но у нас другого пути нет, мы от субъектов-доноров берём определённые средства и направляем их в те территории, которые нуждаются в дополнительной поддержке. В этом случае я очень часто слышу: «А зачем вы забираете от доноров? Всё оставьте здесь». Но тогда из этих депрессивных территорий, о которых мы говорим, ещё больше сюда будет людей приезжать. И люди тоже будут этим недовольны.

Поэтому я бы просил всех здесь собравшихся, да и вообще всех нас, всех граждан страны, понимать, что бездумно ничего здесь не делается. Если мы собираем определённые средства и перераспределяем их, то только для того, чтобы гармонично развивать всю территорию Российской Федерации. Не только создавать там производственные мощности и рабочие места, но и социальную сферу, сферу обслуживания, медицину, образование. Без этого у нас все жители страны сосредоточатся в Москве и в Петербурге. Здесь, кроме проблем, мы ничего не получим. Поэтому это осмысленная, целенаправленная работа – безусловно, она требует определённого времени. Ведь не вчера возникла ситуация, при которой на Кавказе нет рабочих мест. Так было всегда. Но просто в прежних условиях люди из той же Чечни выезжали, «шабашили» на Севере, в Сибири.

Когда я был в стройотрядах, постоянно видел эти «шабашки» с Кавказа, хорошо работали, кстати сказать, очень эффективно, но потом они возвращались назад. Были созданы соответствующие условия социального характера. Там сейчас социалка развалилась, понимаете, я уж не говорю про Чечню, где война была, но и в других республиках Северного Кавказа. Это нужно всё восстанавливать, это требует времени, средств и терпения. Но это не значит, что не нужно работать с теми людьми, которые приезжают сюда, в Европейскую часть или, скажем так, в центральную часть страны, в крупные города-миллионники. Они, безусловно, должны соблюдать правила общежития здесь. Это очевидно. Так же как те, кто приезжает на другие территории, должны соблюдать, с уважением относиться к культуре, к обычаям тех людей, в среду которых они вливаются. Это общее правило для всех. Но в чём Вы, безусловно, правы – нам нужно больше внимания этому уделять. И нужно, я с Вами согласен, концентрировать эти вопросы на профессиональном уровне, на уровне Федерации, в Правительстве, в Администрации Президента. Собственно говоря, мы к этому идём, мы так и сделаем.

Спасибо Вам большое.

А.МУЗЫКАНТСКИЙ: Спасибо.

В.ПУТИН: Кстати, есть ещё один момент, на который я обратил внимание в Вашем выступлении. Вы сказали, что любой конфликт сразу перерастает в межэтнический, даже, не дай Бог, в межрелигиозный. Вы знаете, он не из-за этого перерастает, не потому что людям, местным жителям не нравится цвет глаз или вероисповедание людей, которые работают на их территории. Как правило, люди протестуют против коррупции в местных органах власти, потому что их не защищают, они чувствуют, что их права не защищены. Вот в чём проблема. Если бы органы правопорядка одинаково относились ко всем, вне зависимости от этнической принадлежности и вероисповедания, тогда, уверяю Вас, и к этим бы проблемам относились по-другому. И в этой связи на ваших плечах очень большая ответственность лежит по контролю за этой сферой деятельности.

Ещё один вопрос касается Калуги. Для того чтобы зарегистрироваться там, нужно не менее чем 9 метров на человека, Вы сказали. Я не уверен, что это неправильно, может быть, 9 – слишком много, но если мы не будем вводить какие-то нормы, то у нас будет то, с чем мы сталкиваемся в некоторых регионах России, в Петербурге, в Москве, где на 9 метрах прописаны 100 человек сразу. Ясно, что это фикция, профанация, это ведёт к целому ряду нарушений, а если мы не будем за этим следить, так и будет продолжаться. Безусловно, все эти правила вводятся в том числе и для того, чтобы защитить интересы местных жителей и мигрантов. Они не должны становиться лёгкой добычей людей, которые нарушают закон, вчёрную используют эту рабочую силу и содержат этих людей как животных, без всякой помощи, поддержки, без всяких прав. Я тоже просил бы вас обращать на это внимание.

Пожалуйста, Татьяна Ивановна Марголина, Пермский край.

Т.МАРГОЛИНА: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я не ошибусь, если скажу, что мы в нашей деятельности, опираясь, прежде всего, на обращения людей, анализируя информационное пространство в своих регионах, в целом в России тоже, иногда выполняем необычную функцию для государственных служащих: мы выполняем функцию сигнальщика о вновь появляющихся проблемах. Я думаю, что выступление моего предыдущего коллеги как раз говорило о начинающихся, проявляющихся проблемах, мы обращаемся к региональному нашему обществу и к гражданскому, к органам власти с предложением: давайте искать варианты решения. И вот по одной такой проблеме я рассматриваю своё сегодняшнее выступление перед вами именно как сигнал о том, что нам всем надо очень серьёзно подумать, как относятся у нас, в том числе в информационном пространстве, к тому, что происходит некое деление на своих и чужих, хороших и плохих по некоторым базовым признакам (только что мы говорили, по этническим признакам).

Я коснусь очень деликатной темы – по религиозным основаниям. Я работаю восемь лет, и только в последние годы ко мне стали поступать обращения граждан с обидами, с несогласиями, что именно их, по их представлениям (это звучит в их обидах), начинают делить на традиционные и нетрадиционные конфессии. Высказываются обиды на то, что они чувствуют, что унижается их право верить, так же как их право не верить. Это очень деликатное внутреннее состояние людей. И такое небрежное, если можно так сказать, отношение в публичном пространстве к внутреннему состоянию людей, начинает всех очень серьёзно волновать.

Действительно, в том числе в нашей практике и в моём регионе я тоже фиксирую ранее не существовавшие обращения даже представителей религиозных конфессий, которые озабочены сегодня проблемами или внутрирелигиозных, или межрелигиозных если не конфликтов, то напряжений и какого-то соперничества. В этой ситуации мы понимаем, что очень деликатна роль тех должностных лиц, которые ведут эту работу, не говорю, что управляя, но координируя эти процессы. Меня, например, очень беспокоит состояние нашего гражданского общества, тоже переходящего на язык вражды. Очень изменилась ситуация в постсоветское время, изменилась в том, что, действительно, у каждого есть право обрести свою веру, но обретение этой веры, определение этой свободы начало сегодня выливаться в непризнание, причём агрессивное, нетерпимое непризнание свободы и права другого человека.

Я задаю себе прежде всего вопрос: почему это может происходить, почему идут ко мне в том числе подобные обращения? Я пока задаю только вопросы. Может быть, это связано с тем, что из наших школ в последние пять лет ушли специальные курсы по правам человека и правам ребёнка, где главное, ключевое слово – «достоинство человека», отношение к другому так же, как к себе. Эта планочка, к которой мы все стремимся, – относиться к другому в духе братства – главный правозащитный принцип, это наша планка. Почему сегодня эти ценности у нас ушли из школы? Я задаю себе вопрос: почему сегодня в национальном стандарте юридического образования нет курса прав человека в Российской Федерации? Я задаю себе вопрос: почему всё профессиональное сообщество (юридическое я выделяю особо, потому что именно они проводят расследования, осуществляют прокурорский надзор, судебные практики, именно там это тоже может сказываться), я имею в виду вузы, сегодня такого стандарта тоже не имеют? Я задаю себе вопрос: почему то хорошее, что предлагается сегодня у нас в стране, например курс «Основы религиозной культуры», штурмом внедряется в регионах и мы вынуждены эти процессы на местах корректировать? Если штурм, то это недоверие людей. Если штурм, то это неосознанное решение семей. Может быть, потому что таким образом выполняются очень важные дела, которые необходимы всем нам. Или, может быть, потому что у нас сегодня нормативно не закреплены процедуры урегулирования напряжений и конфликтов в несудебном порядке.

Мы интуитивно, многие мои коллеги, внедряем в наших регионах процедуры посредничества для урегулирования конфликтов на местном уровне. Мы понимаем, что суд может решить в интересах другого человека, но не восстанавливаются отношения между людьми. И нам принципиально важно, чтобы эти процедуры посредничества были именно там, где живут люди. Разные мы. Согласование интересов и, самое главное, восстановление отношений – такой практики, к сожалению, очень мало. Я задаю себе эти вопросы и отвечаю, что это действительно нужно делать нам всем. И мы пытаемся это делать. Кстати, находим понимание в регионах, но это очень сложно, потому что это не делается только на уровне власти, это не делается директивными методами. Нужно найти консенсус и понимание, в том числе с институтами гражданского общества. Ещё одно новое направление появляется в нашей деятельности, которое в том числе требует именно этого акцента.

Я приведу пример того, что мы разные опять же по тому, какой выбор сделали наши семьи, – курсы для своих детей, четвероклассников, курсы основ религиозной культуры. Это косвенный, наверное, показатель, тем не менее он достаточно интересен. Я приведу пример наш; знаю, что подобный примерно расклад в других уральских и сибирских регионах. Кстати, в других регионах другая ситуация. Это, наверное, может быть, очень интересный анализ выбора людей. Это молодые семьи, у которых дети – четвероклассники. Так вот получается, где-то прядка 20 процентов выбирают основы какой-то одной конкретной культуры, конкретной религии; примерно 20 процентов выбирают основы мировых религий, то есть универсальный подход; а более 60 процентов выбирают основы светской этики. И получается, что раз мы такие разные, то мы должны всё равно этот вызов времени, наверное, перекладывать в совершенно конкретные какие-то прикладные действия. Вот это тот вопрос, на который мы, мне кажется, все ищем сейчас ответ.

В.ПУТИН: Какие, например, прикладные действия, что Вы имеете в виду?

Т.МАРГОЛИНА: В нашем регионе мы предложили уже совершенно конкретный текст для обучения ребят в школах, программу гражданского образования, включающую именно эти составляющие: уважительное отношение к культуре других, к мнению, к позиции, нравственные ценности. Мы приняли нормативные акты об обучении муниципальных служащих, об обучении культуре разрешения конфликтов, чтобы они такими навыками обладали. Мне кажется, очень важно, кстати, уметь встать над ситуацией. Это и наша тоже роль не выступать на стороне одних, а встать над ситуацией, попытаться выступить посредниками в том или ином конфликте.

Мы через конкретный проект сделали для университета программу по подготовке таких как раз посредников, медиаторов для разрешения конфликтов на местном уровне. Мне кажется, что это конкретные меры. Кстати, в Пермском крае – я очень надеюсь, что это есть и в других регионах – есть уникальный формат межконфессионального совета, комитета, когда представители разных конфессий вместе решают какие-то сложные, в том числе и общественные проблемы, в то же время информируют друг друга о своей работе. Надо сказать, что если раньше был межконфессиональный комитет, объединяющий негласно существующее понятие традиционных религий, то сейчас у нас есть и совет протестантских религий, который очень конструктивно работает с тем советом, который существовал ранее. Это очень важные новые институты гражданского религиозного общества, которые в хорошем тандеме с органами власти работают. Мне кажется, и в других регионах есть очень интересные находки по вновь появляющейся проблеме. Нам только очень важно это каким-то образом в систему, что ли, привести. Это пока только проявление, но мы очень не хотим, чтобы это вело именно к утверждению культуры разногласия. Вообще согласие разногласных – это как раз тема, которая сейчас нас и беспокоит, и мы пытаемся её решать.

В.ПУТИН: Согласен.

Что касается муниципальных служащих, собственно регионального уровня власти, то нам нужно улучшать систему их подготовки и переподготовки. И такая отрасль, как конфликтология, должна быть одной из основных, безусловно.

Знаете, я хотел бы уточнить: Вы сказали, что 60 процентов семей в Пермском крае выбирают для своих детей основы светской этики, и в то же время говорили о какой-то штурмовщине. Там что, я не понимаю?

Т.МАРГОЛИНА: Знаете, нам пришлось это в какой-то степени останавливать. Очень хорошо, что на федеральном уровне были своевременно сделаны все необходимые учебники, комплекс методических материалов. Но какая ситуация в реальности? Это, кстати, не только в нашем регионе. Директор школы направляет учителя на курсы, причём учитель зачастую приезжает, не зная, что это будет. 62 часа – готовый преподаватель основ сложнейшего курса для сложнейшей категории детей: это культурологический аспект переложения ценностей религий. И я думаю, что в нашем Пермском крае малое количество выбранных основ какой-либо религиозной культуры связано с тем, что люди просто не взяли на себя ответственность, я имею в виду преподавателей, заявить, что они готовы к тому, чтобы в таком срочном варианте начать работать с детьми по этому очень деликатному и очень серьёзному предмету.

В.ПУТИН: Против введения этого курса Вы не возражаете?

Т.МАРГОЛИНА: Нет.

В.ПУТИН: Вы считаете, что это положительно?

Т.МАРГОЛИНА: Я считаю, что это очень важно, это действительно именно нравственные устои. Очень часто, кстати, бывает у нас, когда предлагаются интересные, важные вещи, но то, как это реализуется… Собственно, на местах мы зачастую выступаем корректорами, что ли, этих вещей. Мы, например, в регионе, почувствовав это, договорились со всеми представителями всех религиозных конфессий и Министерством образования, что должны в середине этого процесса остановиться и вместе обсудить, что не устраивает в том, как это внедряется в регионе. Это можно остановить, это можно регулировать, просто к этим деликатным темам нужно всегда очень внимательно относиться.

В.ПУТИН: Я не очень понял Ваше отношение к закону о традиционных религиях. У нас, как известно, их четыре: православие, ислам, иудаизм и буддизм. Вы считаете, что этот закон лишний, он нам не нужен, или Вы всё-таки его поддерживаете?

Т.МАРГОЛИНА: Нет, я говорю о праве человека исповедовать любую веру.

В.ПУТИН: Не запрещено.

Т.МАРГОЛИНА: …Как и не исповедовать. Я думаю, что мы не можем дискриминационно относиться к тем людям, которые исповедуют эту веру, именно к людям. Мы всегда с позиции конкретного человека смотрим.

В.ПУТИН: А ведь этот закон, в котором отражены эти четыре традиционные религии: буддизм, иудаизм, ислам и православие, – ничего не запрещает и ничего никак не ограничивает. Поэтому я думаю, что в целом он функционирует. Если это кем-то понимается так, что всё остальное должно быть запрещено, то это неверная трактовка.

Т.МАРГОЛИНА: Я об этом.

В.ПУТИН: Да, конечно. Вы знаете, можно ещё раз вернуться к советскому периоду. В своё время много чего наделали негативного, но много чего изобрели позитивного. Например, было такое понятие, введённое в Советском Союзе, на мой взгляд, весьма полезное и консолидирующее, как «советский народ», «новая историческая общность – советский народ». И при всём многообразии наших культур, религий, традиций и даже историй всё-таки в это понятие вкладывалось нечто общее для всех. Это, безусловно, консолидировало общество. Если кто-нибудь из вас предложит нечто подобное в новых условиях, в современной России, это было бы большим делом.

Т.МАРГОЛИНА: Россияне.

В.ПУТИН: Россияне, да.

Спасибо большое.

В.ЛУКИН: Позвольте очень короткую реплику.

Я думаю, что сейчас была затронута очень серьёзная проблема, мы фактически не очень хорошо научились жить при плюрализме. Даже слово такое в российском языке произносится довольно трудно – плюрализм, понимаете? А живём мы в условиях, когда у нас страна-то складывается. Проблема состоит в том, что является скрепляющим материалом этого. Есть точка зрения, что религиозный фактор; я бы с этим согласился, если бы у нас была монорелигиозная страна, но она не монорелигиозная. И возникает очень много споров, конфликтов и подспудных, а иногда и видных толканий межрелигиозными и межконфессиональными «локтями». Закон наш в принципе правильный. Дело в том, что проблема традиционных религий входит в преамбулу, не в саму ткань закона, а в преамбуле сказано, что у нас существует четыре. Можно спорить с этим делом. Например, старообрядцы у нас что – нетрадиционная религия? Конечно, традиционная! Там ведь сказано «православие» – там не «христианство» сказано.

В.ПУТИН: А старообрядцы – не православные?

В.ЛУКИН: Вот в том-то и дело, но она традиционная, не менее традиционная, а некоторые считают более традиционной, чем православие, но это дело историческое. Или, скажем, католицизм. Со времён раскола католики присутствуют на этой территории очень активно – тоже можно сказать, что традиционная религия.

Но дело даже не в этом, а дело в том, что нас объединяет. Совершенно прав, по-моему, Владимир Владимирович: объединяет нас то, что мы граждане России. Начиная с великих стран прошлого, скажем, принадлежность к гражданству великой страны являлась преобладающей над всем остальным. Даже в Римской империи, как известно, люди, которые отстаивали христианские убеждения, всегда подчёркивали: «Я гражданин Рима, и меня должны судить римским судом, а не каким бы то ни было другим». Там, как известно, была определённая разница. Поэтому если мы поставим во главу угла что-нибудь, кроме одного: гражданин России – это источник гордости и источник единства, наш флаг и наш герб – это главное, то здесь споры невозможны вокруг трактовки Конституции. Всё остальное очень важно: национальная традиция, религиозная традиция, но здесь другая система ценностей, надо уговаривать друг друга, убеждать друг друга, придерживаясь принципов терпимости. Вот тогда мы сможем идти вперёд. Конечно, государство должно очень серьёзно, на мой взгляд, учитывать это обстоятельство и понимать, что существуют такие попытки сделать целое частью по некоторым вопросам. И тогда возникают очень серьёзные сложности с проблемой, а где российское гражданство, где его приоритет? Вот тут мы должны думать. И мы на практике стараемся это проводить в жизнь. Но государство должно более активную позицию по этому поводу занять. Я с Вами согласен: приоритет и обязательность, необходимость Конституции и гражданства; всё остальное – это очень важные вещи, по которым надо сидеть и договариваться на основе этого критерия.

В.ПУТИН: Спасибо.

Так, уважаемые коллеги, кто хочет что-то добавить?

Пожалуйста, прошу Вас.

Н.НУХАЖИЕВ: Спасибо, Владимир Владимирович.

Чеченская Республика, Нухажиев Нурди Садиевич.

Я, конечно, буду говорить не только о состоянии дел с правами человека в Чеченской Республике, но вынужден буду говорить о субъектах, входящих в СКФО, поскольку Общественным советом СКФО мне поручено возглавить Комиссию по правам человека Северо-Кавказского федерального округа.

Первая и наиважнейшая проблема, несмотря на фантастическое восстановление Чеченской Республики, – это, конечно же, неразрешённые проблемы прошлых лет, имеется в виду наиважнейшая проблема – установление местонахождения пропавших без вести граждан Российской Федерации на территории Северного Кавказа во время разрешения кризиса. Их, по итогам единой базы данных, на территории Северного Кавказа более 8 тысяч, а на территории Чеченской Республики – более 5 тысяч. Мы попробовали всё, у нас есть очень хороший опыт работы с федеральными структурами начиная с 2001 года, когда я ещё возглавлял управление по обеспечению деятельности Вашего спецпредставителя по правам человека, и по сегодняшний день: и ведение совместного приёма, и наличие возможностей реализации единой базы данных, – но всё-таки мы пришли к выводу о том, что необходимо создание специальной межведомственной комиссии Указом Президента страны как гаранта Конституции, как гаранта соблюдения прав граждан по установлению местонахождения похищенных и насильственно удерживаемых лиц. Мы прекрасно понимаем, что здесь не может быть правды на одной стороне: преступления совершали и те, и другие.

Второе. Необходимость наличия на территории Северного Кавказа лаборатории по идентификации эксгумированных тел, поскольку находится более 70 мест массовых и групповых захоронений, это по данным МЧС и по данным правозащитных организаций Северного Кавказа.

Третья проблема связана с отсутствием федерального закона о законодательном урегулировании механизмов возмещения нанесённого ущерба от правомерных действий, скажем, в данном случае правоохранительных органов. Такое поручение ещё Президентом Медведевым было дано Минюсту России по нашим обращениям. Законопроект был подготовлен, но заключение, конечно же, отдельные чиновники различных министерств и ведомств дали отрицательное.

Четвёртое – это наличие огромного количества граждан, получивших инвалидность вследствие военных действий. В графе «инвалидность» показывают общее заболевание, то есть не травму вследствие военных действий.

Пятая проблема – это проблема свободного передвижения жителей северокавказских республик, особенно по федеральной трассе М-21 «Кавказ». Чрезмерное наличие совершенно неэффективных блокпостов, поскольку мы эту ситуацию мониторили не раз, и нет ни одного случая задержания на этих блокпостах, скажем, террористов или изъятия наркотиков, боеприпасов, но они аккуратно появляются после того, как правозащитники поднимают вопрос о функционировании этих блокпостов, появляются задержанные, появляются предметы, которые изымают. Это не так. Особенно досаждает в этом смысле так называемый Черменский пост на выходе из Северной Осетии. Я веду изнурительную переписку, причём убедительную переписку с регионами, но лоббисты, конечно же, в этой ситуации побеждают, потому что цена вопроса слишком большая. Именно эти посты порождают и различного рода конфликты на бытовом уровне, потому что человек, который въезжает с территории одного субъекта в другой, оказывается как минимум на территории враждебного государства, потому что везде ДОТы, ДЗОТы, колючая проволока, блоки. Это прямая опасность и для инвесторов на Северном Кавказе, поскольку, один раз проехав по этой федеральной дороге, человек просто не будет вкладывать туда свои средства, как будто мы готовимся к войне друг с другом.

И последнее. Я, конечно, не стал бы выносить данную проблему на уровень Президента страны, если бы по озвучиваемой мною сейчас проблеме не было человеческих жертв. О чём идёт речь? На федеральной трассе «Кавказ» в городе Хасавюрт есть мост через реку Аксай. Грубо нарушая федеральное законодательство об отчуждении зоны по обеим сторонам федеральной трассы, впритык на обочине дороги незаконно построено 19 коммерческих объектов, и образовался своеобразный эффект «бутылочного горла». То есть транспорт попадает на выезде с этого моста в «горло» и останавливается. Были случаи, когда скорая помощь не могла довезти вовремя пациента, он умер прямо на этом мосту. Пробка от полутора до трёх часов. Есть заключение Федерального дорожного агентства Российской Федерации о том, что этот мост в один прекрасный момент не выдержит такой нагрузки и рухнет. Я веду переписку с местными органами власти Хасавюрта, Дагестана, прокуратурой СКФО, но этот вопрос не решается.

В.ПУТИН: Там тоже блокпост или нет?

Н.НУХАЖИЕВ: Там блокпоста нет, есть коммерческие объекты, которые построены незаконно непосредственно на проезжей части федеральной трассы. Поскольку заинтересованность, я бы сказал, криминальная заинтересованность местной составляющей очевидна, поэтому и даже руководство более высокого уровня не решает данный вопрос. Хотя прокуратура признаёт, что это нарушение. Правительство Дагестана признаёт, что это нарушение, но разрешения, конечно же, нет.

Спасибо.

В.ПУТИН: Я обязательно посмотрю по блокпостам, ещё переговорю с силовыми структурами, там, действительно, это часто носит избыточный характер. Реальную функцию не исполняют, только создают раздражение. Как Вы понимаете, знаете об этом, всё аргументируется необходимостью обеспечения безопасности. Посмотрим.

Н.НУХАЖИЕВ: Рамзан Ахматович этот вопрос решил радикально. Во-первых, он благоустроил эти посты. Из контрольно-пропускных перевёл в контрольно-наблюдательные. Они никому не мешают, в случае чего их можно быстро и задействовать, кстати.

В.ПУТИН: Хорошо, подумаем.

Н.НУХАЖИЕВ: Точно так же и по федеральной трассе через Аргун тоже он решил вопрос. За короткое время построил добротные дома, пересилил туда граждан, первоклассную многополосную сделал дорогу. Были учтены интересы как государства, так и людей.

В.ПУТИН: Посмотрим. Спасибо, что вспомнили об этом.

Пожалуйста, прошу Вас.

Т.ЗРАЖЕВСКАЯ: Уважаемый Владимир Владимирович!

Прежде всего хочется высказать большую благодарность, что Вы нас встретили и выразили мысли, которые как бы условно можно поделить на два направления. С одной стороны, институт уполномоченных по правам человека имеет социальное значение, второй аспект – чисто юридический. Поскольку юридические вопросы не решаются с наскока, от имени нашего сообщества разрешите подарить Вам первый номер журнала «Омбудсмен», который мы только начали издавать. Этот журнал раскрывает чисто юридические аспекты.

Я очень хотела бы от имени нашего сообщества предложить Администрации Президента, Вашей правовой службе тесно работать с нами, потому что у нас рождаются мысли, их надо оценить и с точки зрения политики, и с точки зрения права, просмотреть прогноз, просмотреть эффективность реализации, рассмотреть критерии эффективности и получить хотя бы условный результат. Если мы будем работать в этом направлении, это было бы отлично.

Всё, спасибо.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Нам нужно заканчивать потихонечку.

В.ОЛЬНЕВ: Я прошу простить, Владимир Владимирович, что занимаю время.

В.ПУТИН: Ничего.

В.ОЛЬНЕВ: Но Ваш демократизм, Ваша доступность просто неведомо подняли мою руку, за что я Вам очень благодарен. Уполномоченный по Нижегородской области.

Я хочу во взаимосвязи с тем, что уже коллеги говорили о правосудии, буквально несколько слов сказать. В прошлом году государственная правительственная «Российская газета» сообщала о том, что, по мнению авторитетных экспертов, в зонах России находятся около 100 тысяч невинно осуждённых. Я не склонен с этим соглашаться, думаю, что их гораздо меньше, но тем не менее, судя по телесюжетам, по материалам печатных СМИ, да и по собственной почте, убеждаюсь, что довольно много ещё. Полагаю, что, видимо, и в связи с этим Вы в феврале этого года остро поставили очень важную задачу – демонтировать обвинительную связку органов внутренних дел, следственных, прокурорских органов и судов, в результате которой и получаются в основном эти невиновные приговоры. Ситуация, на мой взгляд, пока не изменилась.

Более того, ключевое звено в этом – Генеральная прокуратура, её руководитель, давая интервью в июле текущего года газете «Коммерсант», заявил, что, к сожалению, число незаконно возбуждаемых уголовных дел увеличивается. В связи с тем, чтобы практическими мерами перейти к снижению, сведению к минимуму незаконных приговоров по уголовным делам, я осмеливаюсь предложить Вам или попросить: глубокоуважаемый Владимир Владимирович, не поручите ли Вы кому-то из своих подчинённых рассмотреть, скажем так, простите мою смелость, подготовленный мною проект федерального закона о внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, с принятием которого, как мне представляется, резко пошло бы на убыль число как незаконных приговоров, так резко пошло бы на убыль число обращений граждан России за защитой своих прав в Европейский суд по правам человека. Ведь что такое десятки тысяч невиновных осуждённых? Это десятки тысяч малолетних деток, оставленных без средств к существованию, обездоленных. Это десятки тысяч разорённых семей. Это уже сотни тысяч родителей, бабушек, дедушек, братьев, сестёр и других родственников невиновно осуждённых, мягко говоря – не переполненных чувствами патриотизма к России, и так далее. Если бы было возможно, я бы кому-то мог передать проект и пояснительную записку в течение буквально недели в полном, как говорится, комплекте, что требуется к проекту федерального закона направить. Очень Вам благодарен за внимание.

В.ПУТИН: Секундочку. Мы обязательно его возьмём. Я поручу Минюсту его доработать, посмотреть.

Вы затронули очень важную сферу, очень чувствительную. Очень многих граждан действительно, наверное, касается. Трудно сказать, сколько у нас незаконно осуждённых, но во всех правовых системах такие люди встречаются. Более того, вы все прекрасно знаете о трагических случаях применения, как у нас раньше говорили, исключительной меры наказания – смертной казни. Потом выяснялось, что были казнены невиновные люди. Ну и просто к лишению свободы часто приговаривают (не часто, но, бывает, приговаривают – не только в нашей стране, но и в других странах) людей, которые оказываются потом невиновными. Сколько по количеству, конечно, я не знаю, это просто домыслы. Теоретически себе такое представить можно. Но какой механизм Вы предлагаете, хотя бы в двух словах, – механизм, который бы воспрепятствовал принятию неправомерных приговоров?

В.ОЛЬНЕВ: Да, спасибо за вопрос. Я понял. В этом проекте я предлагаю более чётко определить критерии на каждом уровне. Следствие, прокурорский надзор за следствием и за утверждением обвинительных актов, прокурорский надзор, как он и прописан, осуществление именно надзора за законностью обвинения в суде, ну и то же самое – более чёткие критерии со стороны судей, безошибочное более или менее принятие итоговых решений приговоров. То есть более чёткие критерии законности уголовного судопроизводства, определённые меры, не конкретные меры, а намёки, скажем так, мягко говоря, на ответственность за отступление от требований закона каждого соответствующего звена в уголовном судопроизводстве. И, что самое важное, чего пока нет в Уголовно-процессуальном кодексе, это реакция на решения Европейского суда против России, когда Европейский суд принимает по заявлениям граждан решение, обязывающие Россию заплатить, выплатить, рассмотреть. Этого нет вообще в Уголовно-процессуальном кодексе.

Я полагаю, что на каждое решение Европейского суда не просто Верховный Суд принимает к сведению, а рассматривает, кто допустил ошибку, кто в этом повинен, по каждому случаю, соответственно в законодательстве предусмотрено право вынесения частных определений или постановлений в связи с незаконными решениями, в том числе и судов. По каждому случаю руководство Верховного Суда принимает соответствующее определение или постановление.

В.ПУТИН: У нас есть международное соглашение, согласно которому мы исполняем все решения международного суда, даже если они нам не нравятся. Такие случаи у нас были.

В.ОЛЬНЕВ: Да, Владимир Владимирович, в том-то и дело, что Россия исполняет, а не конкретные люди, которые допустили нарушение.

В.ПУТИН: Да, согласен.

В.ОЛЬНЕВ: А я речь веду о какой-то ответственности, о привлечении внимания тех людей, тех должностных лиц в этой системе, которые допустили ошибку. Я ведь прошу просто посмотреть кому-то, я же не говорю, что принять – и всё будет нормально. Вдруг что-то и глянется из моих предложений.

В.ПУТИН: Хорошо. Спасибо большое.

В.ОЛЬНЕВ: Очень Вам благодарен.

В.ПУТИН: А когда Вы передадите, у Вас с собой они?

В.ОЛЬНЕВ: У меня с собой проект. Мотивированную пояснительную записку в течение недели, максимум двух передам.

В.ПУТИН: Хорошо. Тогда в Администрацию просто отдайте. Спасибо большое.

Давайте будем завершать.

А.СЕВАСТЬЯНОВ: Спасибо большое за слово. Я постараюсь коротко выступить.

Севастьянов Алексей Михайлович, уполномоченный по правам человека в Челябинской области.

У меня тема выступления – от частного случая к общим проблемам, с которыми мы сталкиваемся. Я постараюсь достаточно коротко охарактеризовать. Это проблема чёрных риелторов, с которыми мы сейчас сталкиваемся практически на всей территории Российской Федерации. В связи с этим два права, которые достаточно серьёзно, мы видим, сейчас нарушаются, – это право на справедливое судебное рассмотрение категории таких дел и защита жертв от преступных посягательств. Несправедливые и зачастую противоречивые решения суда создают предпосылки для того, чтобы у пострадавших граждан в результате судебных разбирательств и неудовлетворяющих решений суда происходила потеря веры в справедливость, в правосудие. Это ведёт к катастрофам. Например, в Челябинской области мы переживали в феврале 2012 года, когда отчаявшиеся граждане (было два смертельных суицида и одна попытка суицида 10-летней девочки)…

В.ПУТИН: Можно дальше не продолжать, потому что я представляю, какая это беда и как это гнусно вообще, как гнусна эта деятельность.

У Вас, я так понимаю, есть какие-то предложения по совершенствованию процедур борьбы с этим.

А.СЕВАСТЬЯНОВ: Да, предложения есть, мы подготовили их.

В.ПУТИН: Пожалуйста, скажите в двух словах, какие.

А.СЕВАСТЬЯНОВ: Сейчас и практика судебная формируется неоднозначно, она очень противоречивая. В качестве вариантов мер профилактики и предотвращения этих преступлений мы предлагаем (действительно, должно быть общее синергетическое направление всех органов власти, потому что мы сталкиваемся на каждом уровне) проведение широкомасштабной кампании по разъяснению населения в области, это обязательно надо делать, в области этого законодательства; также не должны оставаться в стороне банковские органы, потому что фактически они от этой деятельности отошли, а очень многое связано с тем, что незаконно выдаются кредиты, банковская деятельность не проверяется. Статья 172 Уголовного кодекса практически никогда по этим преступлениям (это незаконная банковская деятельность)…

Дальше. Проведение разъяснительной работы с гражданами, собирающимися заключать договор отчуждения жилья, органами государственной власти. Это бесплатные юридические консультации населения с применением опыта юридических клиник. Проведение органами внутренних дел проверок по объявлениям и информации, что касается залога недвижимости. И, наверное, два самых главных – необходим новый обзор и обобщение судебной практики по данной категории дел. Представляется, что важным элементом защиты прав должно стать постановление пленума Верховного Суда, в котором должна содержаться позиция судейского сообщества по разрешению дел, в которых следствием выявлена и прослеживается преступная взаимосвязь, единый субъективный состав и единая цель – завладение чужим имуществом. К сожалению, этого тоже пока нет, и ориентироваться судам в этом вопросе достаточно сложно.

И конечно, разработка методик профилактики и расследования мошенничества в отношении граждан, связанного с хищением жилья. Здесь необходима отдельная работа с Росреестром, потому что в тех случаях, которые мы фиксировали, а их достаточно много, есть злоупотребления, в том числе и со стороны этой структуры, оформление без доверенности. Ну и, конечно, необходимо объединение самоорганизующегося гражданского общества, в том числе риэлторов и других. Все эти предложения мы изложили письменно.

В.ПУТИН: Да, я как раз об этом тоже хотел попросить. Вы всё-таки сформулировали достаточно в общем виде и проблему, и способы борьбы с этим злом. Я понимаю, что у Вас в связи с имеющейся практикой есть практические предложения, Вы нам их отдайте, пожалуйста. Мы их постараемся реализовать.

А.СЕВАСТЬЯНОВ: Хорошо.

В.ПУТИН: Спасибо Вам большое.

Уважаемые коллеги, я хочу вас поблагодарить. Поскольку у нас была живая дискуссия, у меня нет необходимости выступать с какими-то длинными заключительными речами, потому что, по сути, мы с вами все вопросы – не все, конечно, далеко не все, основные группы вопросов – так или иначе затронули.

Хочу ещё раз сказать, что я с большим уважением отношусь к вашей работе и всячески намерен её поддерживать. Первое.

Второе. Я сам рассчитываю на вашу активную позицию.

Третье. Очень прошу вас исходить, конечно, из действующего законодательства; как бы никого не обидеть – ну ладно, скажу, как есть: не идти на поводу у местных органов власти и у региональных, когда они говорят: мы не можем, давайте всё перекинем на федеральный уровень. Каждый должен мотыжить свой участок. Естественно, у них есть возможности приходить, ставить вопросы, их слушают, слышат, и мы понимаем их сложности, но каждый должен делать своё дело в рамках ответственности или менять эту ответственность, добиваться изменения этой ответственности.

Наконец, в завершение я просто хочу пожелать вам успеха, потому что работа у вас не обличена какими-то званиями, регалиями, особыми полномочиями, но она очень благородная и не может не приносить удовлетворения, потому что вы напрямую помогаете конкретным гражданам.

Я желаю вам успеха, спасибо вам большое.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 16 августа 2012 > № 635237 Владимир Путин

Российские Военно-воздушные силы 12 августа отмечают столетний юбилей. В истории страны было несколько "дней рождения" военной авиации - когда-то его праздновали 2 августа (в нынешний День десантника) и 14 июля в День взятия Бастилии. Об истории праздника, о выдающихся достижениях советских летчиков и о женщинах в российской военной авиации специальному корреспонденту РИА Новости Руслану Гирфанову рассказал первый главнокомандующий ВВС России генерал армии Петр Дейнекин.

- Петр Степанович, выходит, что день военной авиации не всегда отмечался 12 августа?

- В начале прошлого века, на заре авиации, российские летчики праздновали день воздушного флота в соответствии с указом Николая II, который назначил празднование Дня воздушного флота на второе августа - День Святого пророка Ильи.

Святой пророк Илья был отправлен на небо на огненной колеснице. Он был назначен хранителем небесных вод и грома. Мы нередко слышим с тех далеких пор, как святой пророк объезжает свои владения, с громом освещая свой путь молниями. Второго августа сейчас отмечается день ВДВ. Вместе с десантниками нас объединяет общее небо. Задача десантника - покинуть самолет и броситься на врага с неба. Задача летчика - на огненной колеснице взлететь на небеса и оттуда поражать врага молниями.

В 1924 году заместитель Реввоеносвета Михаил Фрунзе в разгар борьбы с религиозными предрассудками отменил празднование Дня воздушного флота второго августа и перенес его на 14 июля, когда отмечается день штурма Бастилии. Праздновали этот день до 18 августа 1933 года, когда Сталин объявил о создании в Советском Союзе авиационной промышленности и установил 18 августа Днем Воздушного флота.

Этот праздник стал воистину всенародным, широко отмечался по всей стране. На авиационные парады в Тушино приходили руководители партии и правительства, все летное поле в Тушино и берега Москвы-реки были заполнены ликующими москвичами.

- Когда была установлена нынешняя дата?

- В 1995 году делегацию российских ВВС пригласили на 75-летие ВВС Южно-Африканской республики (ЮАР). Во время этой поездки главнокомандующий ВВС ЮАР Джеймс Крил спросил меня: "Сколько лет вашим Военно-воздушным силам?"

Я подумал: "Вот это вопрос... И "поплыл"...Но ответил, что когда на Западе первые пилоты отважно стрекотали в небе на первых этажерках, то русские пилоты уже покоряли воздушный океан на четырех моторных самолетах, летая из Петербурга в Киев и обратно на самолетах "Илья Муромец".

"Так что мы постарше вас в авиационном отношении", - сказал тогда я.

Кстати, во время этой поездки мы провели воздушные бои. Летчики ЮАР выступали на "Миражах" французского производства, а мы на своих МиГ-29 и Су-27. Воздушные бои закончились победой российских летчиков, потому что на нашей стороне была липецкая школа воздушного боя, высокая подготовка летчиков и лучшие в мире самолеты.

В это время на земле команда ВВС (Военно-воздушной академии имени Гагарина) обыграла сборную ВВС ЮАР по регби. Это было сенсацией, потому что в том году сборная ЮАР по регби стала чемпионом мира. И вдруг какие-то медведи из заснеженной России наносят поражение регбийным авторитетам.

Я принялся успокаивать моего коллегу генерала Крила. "Джеймс, вытри слезы. Вы проиграли не дворовой команде, а десятикратному чемпиону Советского Союза, пятикратному обладателю кубка". - сказал ему я. На что он ответил: "Не надо утешать меня, Петр. Мы уступили вам, потому что вы наши гости".

Когда вернулись домой в Россию, то нашли в архивах, что именно 12 августа 1912 года был издан приказ по военному ведомству, в котором по решению царя все вопросы военной авиации было поручено решать главному управлению Генштаба.

Эти документы мы направили в администрацию президента Бориса Ельцина. И он издал указ, которым утвердил день ВВС 12 августа.

- Чем военная служба Вам и вашим коллегам запомнилась больше всего?

- Мне и моим коллегам в этом году исполняется 75 лет. Мы пришли в авиацию в те годы, когда противостояние между двумя сверхдержавами - Советским Союзом и США - достигло своего апогея. Мир тогда стоял на грани большой войны. И мои товарищи, как было принято в те годы говорить, достойно защищали мирный труд советского народа.

Мы летали на воздушную разведку авианосных ударных соединений США в Атлантику и Тихий океан, дежурили в воздухе у берегов Америки, охраняли воздушные рубежи Советского Союза, а при необходимости сбивали самолеты-нарушители. Участвовали в военных конфликтах, теряли боевых друзей в небе Северной Кореи и Афганистана.

- Почему молодые люди тогда стремились стать летчиками?

- Мое поколение становилось летчиками потому, что наше юношеское становление проходило в атмосфере воспевания и пропаганды героических профессий, таких как летчики, моряки, шахтеры.

Пожалуй, среди моих ровесников не было мальчишек, которые не хотели бы испытать на себе славу советского летчика-испытателя Валерия Чкалова, в 1937 году совершившего первый беспосадочный перелет через Северный полюс из Москвы в Ванкувер, или добиться рекордов Михаила Громова, в 1934 году совершившего дальний 75-часовой перелет длиною 12,4 тысяч километров.

- Насколько профессионально готовили будущих летчиков в те времена?

- По всей стране была организована мощная система подготовки авиационных кадров. В школах и домах культуры работали авиамодельные кружки, в парках отдыха были установлены парашютные вышки, в ДОСААФ работали планерные школы и аэроклубы. Постановлением Совнаркома в 1940 году в стране были организованы специальные средние школы военно-воздушных сил. Они были открыты во всех столицах союзных республик и крупных городах страны.

За 20-летнюю историю спецшколы подготовили 15 тысяч юношей для беззаветной службы в авиации. Десятки из них стали Героями Советского Союза, среди выпускников - пять Героев Социалистического Труда, десятки академиков и более ста заслуженных летчиков-испытателей СССР.

Спецшколу ВВС закончили 18 будущих космонавтов, среди них Герман Шаталов, Анатолий Филипченко, Владимир Комаров и многие другие. Выпускникам спецшколы предоставлялось право поступать в авиационное училище. Балашовскую школу пилотов в 1957 году закончил 321 выпускник. Из них только 9 погибли в авиапроисшествиях и только один был сбит зенитной ракетой в небе Афганистана. Жизнь летчика настолько сложна и подвержена нервным потрясениям, что, несмотря на богатырское здоровье, более 110 человек из этих выпускников преждевременно ушли в мир иной из-за болезней.

Служба в авиации связана не только с романтикой, но и с очень тяжелым, порой неблагодарным и незаметным, но вместе с тем прекрасным трудом. Мои товарищи стали шеф-пилотами президентов и министров. Первоклассными линейными пилотами гражданского воздушного флота и военными летчиками. Они командовали полками, дивизиями и воздушными армиями, а сейчас занимаются активной общественной работой.

- Какие достижения российских военных летчиков вы можете отметить?

- Хочу подчеркнуть, что летчики во многих благородных делах были первыми. Например, российский летчик Петр Нестеров первым в мире выполнил так называемую мертвую петлю, он же в начале первой мировой войны провел первый воздушный бой, в котором таранил противника. К сожалению, он погиб. Первый управляемый штопор выполнил русский летчик Константин Арциулов, внук художника Айвазовского.

Первыми Героями Советского Союза стали семь летчиков за спасение команды затонувшего во льдах ледокола "Челюскин". В годы Великой Отечественной войны советские летчики сумели в жестоких боях завоевать господство в воздухе в борьбе с Люфтваффе и закончить войну в небе Берлина. 2400 "сталинских сокола" были удостоены звания Героя Советского Союза, а 63 из них стали дважды героями. Кстати, первым трижды героем стал тоже летчик - Александр Иванович Покрышкин.

После войны летчики стали летать на самолетах со стреловидными крыльями, преодолели звуковой барьер и покорили сверхзвук. Они первыми испытали ядерное оружие и первыми штурмовали космос (первый космонавтом был советский летчик Юрий Гагарин. Первая женщина-космонавт - капитан ВВС Валентина Терешкова, ныне генерал-майор). Первой вышла в открытый космос чемпионка мира по высшему пилотажу Светлана Савицкая.

- Где еще служили женщины в Военно-воздушных силах?

- В годы Великой Отечественной войны только в составе ВВС воевало три авиационных полка, полностью укомплектованных пилотами-женщинами на самолетах-пикировщиках Пе-2, на истребителях Яковлева и ночных бомбардировщиках ПО-2. Якобы немцы называли их "ночными ведьмами", но, в моем понимании, они, конечно же, богини, отнюдь не ведьмы. 26 из них были удостоены звания Героя Советского Союза и России, в том числе первые женщины, которые осуществили беспосадочный перелет из Москвы на Дальний Восток на самолете "Родина" (Валентина Гризодубова, Полина Осипенко и Марина Раскова).

Наши выпускники, которые по каким-то причинам не нашли себя в ВВС, нашли себя в других профессиях. Леонид Быков создал прекрасный фильм "В бой идут одни старики", Святослав Федоров стал великим офтальмологом, Аркадий и Георгий Вайнеры из московской спецшколы стали авторами известных детективов, Борис Штоколов стал солистом Большого театра.

- На какие годы пришелся расцвет отечественной авиации и как вы оцениваете нынешнее ее положение?

- Наши ВВС достигли своего наивысшего могущества к концу 80-х годов прошлого века. Нас тогда во всем мире не только боялись, но и уважали. В составе ВВС было 500 тысяч человек личного состава, из них 30 тысяч летчиков,12 тысяч самолетов и 6 тысяч вертолетов.

Однако через несколько лет грянул развал Советского Союза и его вооруженных сил. Это был один из тяжелых периодов в истории Военно-воздушных сил.

За последние годы наша авиация восстанавливает былую мощь. Выделяются солидные средства на развитие перспективной авиационной техники, современных средств поражения. Руководство страны и Вооруженных сил стало проявлять заботу о материальном благополучии личного состава ВВС. Сейчас завершается решение проблемы по обеспечению военнослужащих жильем.

Справка:

Генерал армии Петр Степанович Дейнекин - первый главнокомандующий Военно-воздушными силами Вооружённых сил РФ.

Он родился 14 декабря 1937 года в городе Морозовск Ростовской области. После семи классов школы как сын погибшего фронтовика был принят в Харьковскую спецшколу ВВС, которую окончил в 1955 году.

В Советской Армии с августа 1955 года. В 1957 году окончил Балашовское военное авиационное училище лётчиков. Начинал военную службу на Дальнем Востоке и в Арктике. Служил в частях Дальней авиации, где за 20 с лишним лет прошел ступени летной службы от летчика до командира авиационной дивизии.

С 1984 по 1990 год занимал должности заместителя командующего Дальней авиацией, первого заместителя командующего воздушной армией Дальней авиации, командующего 37-й воздушной армией стратегического назначения (город Москва), командующего Дальней авиацией, первого заместителя Главнокомандующего ВВС СССР.

B августе 1991 года Дейнекин был назначен Главнокомандующим ВВС - заместителем министра обороны СССР. В 1992 году после распада СССР был назначен главнокомандующим ВВС СНГ. В этом же году, когда было создано Министерство обороны РФ, Дейнекин стал первым в истории Российской Федерации Главнокомандующим Военно-воздушными силами РФ.

Награжден медалями и орденами как российскими, так и знаками отличия иностранных государств.

В январе 1998 года Дейнекин был уволен в отставку по достижению предельного возраста нахождения на военной службе.

Дейнекин имеет налет свыше пяти тысяч часов, освоил девять типов машин, в том числе стратегические бомбардировщики Ту-16, Ту-22, Ту-95, Ту-160, американский В-1В. Летал практически до окончания военной службы.

Россия > Армия, полиция > ria.ru, 10 августа 2012 > № 617874 Петр Дейнекин

Заявления для прессы и ответы на вопросы журналистов по итогам встречи с Президентом Армении Сержем Саргсяном

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые дамы и господа!Мы завершили переговоры с Президентом Армении. Хотел бы сразу поблагодарить Сержа Азатовича за то, что он принял наше приглашение, приехал сегодня в Россию, в Москву, и у нас была возможность поговорить (да сейчас ещё в неформальной обстановке продолжим) по всему комплексу наших отношений.

Уже в начале нашей встречи я упомянул о том, что в этом году мы отмечаем две знаменательные даты – 20-летие установления дипотношений и 15-летие подписания Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. В этой связи особенно приятно говорить о достижениях в нынешнем году, а они есть.

Мы в сфере экономики достигли практически докризисного уровня – вышли где-то на миллиард долларов оборота. Это, я согласен с Сержем Азатовичем, недостаточно для России и Армении. Конечно, мы можем и должны будем сделать больше.

Надеюсь, что межправкомиссия, которая возобновляет свою работу (с нашей стороны сопредседателем будет Министр транспорта), подготовит программу нашего сотрудничества до 2020 года. Это будет чем-то вроде дорожной карты в развитии наших торгово-экономических связей.

Мы придаём значительное внимание развитию межрегиональных контактов. В этой связи хотел бы отметить, что в этой работе с российской стороны принимают участие более 70 субъектов Российской Федерации. Сотрудничество по линии регионов приобретает конкретные организационные формы: в апреле 2011 года в Ереване прошёл Первый межрегиональный форум, а второй форум запланирован на ноябрь текущего года.

Прямые контакты между регионами, думаю, вы со мной согласитесь, крайне важны – разбюрокрачивают отношения в экономической сфере, делают их более живыми, конкретными и более эффективными.

В контексте сегодняшней беседы мы обсудили перспективы наращивания взаимодействия на площадках СНГ, ОДКБ, других международных организаций. Говорили более широко об интеграционных процессах на постсоветском пространстве. Думали о том, что нужно сделать для того, чтобы воспользоваться последними договорённостями в интеграционном плане. Договорились о том, что создадим смешанную комиссию, которая должна будет посмотреть, как можно было бы использовать последние договорённости в области сотрудничества между Россией и Казахстаном, Белоруссией в рамках Таможенного союза, единого экономического пространства применительно к Армении со всей спецификой. Я имею в виду, что у нас всё-таки нет общих границ, но можно было бы подумать об использовании каких-то инструментов, которые уже согласованы между тремя государствами.

Конечно, уделили необходимое внимание и теме нагорно-карабахского урегулирования, обменялись оценками ситуации в переговорном процессе. Я хотел бы ещё раз подчеркнуть стремление российской стороны и дальше предпринимать активные посреднические усилия в качестве сопредседателя Минской группы ОБСЕ.

Хотел бы выразить своё удовлетворение результатами сегодняшней встречи и ещё раз поблагодарить Сержа Азатовича за то, что он нашёл время и откликнулся на наше приглашение приехать в Москву.

Благодарю вас за внимание.

С.САРГСЯН: Спасибо, Владимир Владимирович. Я искренне рад нашей новой встрече.

С удовлетворением должен отметить, что армяно-российское стратегическое партнёрство, основанное на приобретённой и проверенной временем дружбе наших народов, уверенно развивается. Между нашими странами достигнуто полное взаимопонимание по вопросам внешней и внутренней политики.

Немаловажную роль в деле укрепления армяно-российского партнёрства играет регулярный политический диалог на всех уровнях, активные связи в межпарламентском и региональном измерениях.

Сегодня с Президентом России мы обсудили возможности укрепления институтов нашего двустороннего сотрудничества, необходимых более частых обменов и консультаций на всех, в том числе высшем уровнях.

Армения всегда стремилась к созданию стабильной и мирной обстановки на Кавказе. Именно этим обуславливается наша политика поиска мирного и долгосрочного решения проблемы Нагорного Карабаха. Мы считаем, что в вопросах безопасности на Южном Кавказе Россия играет ключевую роль. Это касается и чрезвычайно важных для Армении конструктивных шагов руководства России по урегулированию Карабахской проблемы. Мы благодарны Вам, Владимир Владимирович, за постоянное внимание и действенные шаги в этом направлении.

Мы заинтересованы в продолжении основанного на учёте взаимных интересов эффективного сотрудничества в рамках международных и региональных организаций. Намерены и далее прилагать усилия, направленные на повышение эффективности внешнеполитической координации на международных площадках.

Армения является убеждённой сторонницей укрепления структур ОДКБ и, как и ранее, будет прилагать все усилия по усовершенствованию нашей организации. Мы отметили значение предстоящих в сентябре этого года учений КСОР ОДКБ в Армении.

Успешно развивается сотрудничество в военной и военно-технической сферах. Сегодня мы говорили о новых возможностях расширения сотрудничества по линии военно-промышленного комплекса и в сфере подготовки кадров.

В 2010 году был продлён срок пребывания российской военной базы в Армении. Мы исходим из того, что присутствие этой базы – в интересах нашей же безопасности. Протокол о продлении расширил также и сферу применения возможностей базы в случае угроз безопасности Армении.

Экономическое присутствие России в Армении соответствует стратегическим интересам и Армении, и России. Сегодня Россия является основным торговым партнёром Армении, на долю которого приходится более 50 процентов всех иностранных инвестиций.

Подтверждением наших долгосрочных экономических связей является совместная реализация ряда крупных экономических проектов, таких как строительство новых блоков Мецаморской АЭС, возможное участие России в масштабных инфраструктурных проектах, реализуемых в Армении.

Конечно, говорили сегодня и о важной теме – цене на поставляемый в Армению природный газ. Думаю, что нашли взаимопонимание по принципам её формирования: она должна исходить из реальной рыночной цены на газ, помноженной или разделённой (как хотите) на необходимость обеспечения Армении природным газом по сопоставимым с региональными ценами тарифам и сохранения эффективности её экономики.

Владимир Владимирович подтвердил, что Россия заинтересована в сильной, конкурентоспособной, развитой Армении. Это истинно союзнический подход. Я благодарен Президенту России за однозначную позицию по всем ключевым вопросам нашей повестки.

Воспользовавшись случаем, я подтвердил приглашение Президенту Путину посетить Армению с государственным визитом в любое удобное для него время.

Спасибо большое.

ВОПРОС: Уважаемые Серж Азатович и Владимир Владимирович, как вы оцениваете выступления армянских и российских спортсменов на Олимпиаде в Лондоне? Первое «золото» России принёс армянин по национальности Арсен Галстян, а вчера мы все с замиранием сердца следили за выступлением боксёра Миши Алояна, которому и желаем успеха 10 августа.

В.ПУТИН: Мы поздравляем спортсменов вне зависимости от их этнической принадлежности с большим успехом на Олимпиаде. Действительно, по некоторым позициям, я уже об этом говорил вашим российским коллегам вчера, по некоторым дисциплинам, в некоторых видах спорта мы ожидали лучшего результата, большего, а там, где почти совсем не ждали, он получился. Спорт есть спорт. В любом случае мы гордимся нашими спортсменами, Олимпиада ещё не закончилась, окончательные итоги пока подводить рано. Мы проанализируем результаты чуть позднее и будем делать соответствующие выводы. В любом случае я хочу поздравить тех, кто добился выдающихся результатов, и хочу подчеркнуть, что Россия будет неизменно поддерживать олимпийское движение и принципы олимпизма.

С.САРГСЯН: Вы, кажется, всё сказали в своём вопросе. Конечно, для тех, кому дорого армяно-российское сотрудничество, победа Галстяна – очень важный и дорогой символ. Это ещё раз подтверждает то, что мы вместе сильнее. Кстати, в армянской олимпийской команде тоже есть спортсмены, родившиеся в России. В целом выступление нашей команды я считаю неплохим и желаю удачи в оставшиеся дни Олимпиады.

ВОПРОС: Я сразу прошу прощения, что вопрос задаю не совсем по теме российско-армянских отношений, но сегодня 8 августа – четвёртая годовщина конфликта в Южной Осетии. Я поэтому не могу не спросить Вас о Вашем личном участии в событиях того времени. Вчера я спрашивал Вас о фильме, который подготовили наши южноосетинские коллеги о событиях того времени. В частности, там утверждается, что Вы, находясь в Пекине, 8 августа звонили оттуда. Действительно ли Вы звонили или Вы не звонили оттуда? Это первое. А второе: неужели у России не было плана действий на случай военной агрессии Грузии в Южной Осетии? Не могли бы Вы ответить на эти вопросы? Спасибо.

В.ПУТИН: План был, и, по-моему, это не секрет, именно в рамках этого плана российская сторона и действовала. Я уже об этом говорил публично и раньше. Это не секрет, повторяю ещё раз. План был подготовлен Генеральным штабом где-то в конце 2006-го или в начале 2007 года. Он был мною утверждён, согласован. Более того, в рамках этого плана проводилась и подготовка южноосетинских ополченцев. Правда, наши военные специалисты, скажу откровенно, полагали, что это более или менее бесполезное дело, имея в виду, что противостоять регулярной армии любого государства, даже небольшого государства, такого, как Грузия, невозможно. Тем не менее оказалось, что эти люди были более чем востребованы, очень мужественно защищали свою Родину. И трое суток, пока не подошла Российская армия, по сути они и наши миротворцы сдерживали напор грузинских формирований. Поэтому они сыграли свою роль. В рамках этого плана была мобилизована техника, и так далее и тому подобное. Так что здесь секрета нет. Мы уже об этом говорили.

Что касается звонков. Я звонил дважды и Дмитрию Анатольевичу, и 7, и 8 числа, и Министру обороны. Мы обсуждали эту проблему.

Армения. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 8 августа 2012 > № 619485 Владимир Путин, Серж Саргсян

Ответы на вопросы журналистов по итогам визита в Великобританию.

ВОПРОС: Вы чувствуете причастность к победе российских дзюдоистов на Олимпиаде в Лондоне?В.ПУТИН: У нас, по-моему, только на Олимпиаде в Москве была золотая медаль [по дзюдо], больше не было никогда.

ВОПРОС: Вы тоже мастер спорта по дзюдо. Когда Вы смотрите соревнования, Вы ставите себя на место спортсмена, как бы Вы сделали, какой бы приём использовали и так далее?

В.ПУТИН: Когда человек смотрит на то, в чём он хоть что-то понимает, конечно, он всегда анализирует с критичной точки зрения. На татами на соревнованиях такого уровня, конечно, всегда выступают очень хорошие мастера – и женщины, как мы видели, и мужчины. Кто-то допускает ошибки, но все спортсмены достойны уважения и благодарности за то, что они делают для развития спорта.

ВОПРОС: Вы знали, что он [Тагир Хайбулаев] победит?

В.ПУТИН: Нет, конечно, откуда я мог знать. Этого никто не знал.

ВОПРОС: В целом как Вы оцениваете выступление нашей сборной?

В.ПУТИН: Пока рано говорить. Пока Олимпиада, для нас во всяком случае, не набрала полных оборотов, потому что наши специалисты рассчитывают на медали по многим другим видам спорта, по которым соревнования сейчас только начинаются. Посмотрим по результатам.

ВОПРОС: А результатами переговоров с Кэмероном Вы удовлетворены?

В.ПУТИН: Да. Они были, во-первых, очень откровенными, хорошими, с позитивным настроением. Мы действительно поговорили и об экономических отношениях, и о политических наших контактах.

Чего греха таить, маленький торговый оборот у нас: всего 21 миллиард [долларов], с Германией – 72. Понятно, что разные объёмы экономик у Германии и Великобритании, но всё-таки – не на 21 миллиард. Вполне можем достичь в ближайшие годы цифры хотя бы 50.

Мы поискали новые возможности, новые направления сотрудничества. Одно из них – это атомная энергетика, где мы уже сегодня могли бы выстроить работу между «Росатомом» и «Роллс-Ройсом» на площадках третьих стран, а потом поговорить и о сотрудничестве на рынке Великобритании, потому что у них здесь большие планы развития атомной энергетики.

Есть и другие направления, не только в сфере энергетики. В космосе мы планируем запустить несколько английских спутников. Мы хотели бы получить позитивный ответ на размещение здесь, на территории Великобритании, станции ГЛОНАСС для того, чтобы сигнал на Европу был ещё более точным.

У нас есть возможности по сотрудничеству в сфере ВТС, что хорошо и с экономической точки зрения, и с точки зрения повышения политического доверия.

ВОПРОС: А о чём вы смеялись сегодня, если не секрет? Из-за закрытых дверей такой смех ваш с Кэмероном доносился в конце встречи почти.

В.ПУТИН: Я уже не помню, что-то такое было хорошее. Во всяком случае, повторю, атмосфера была очень добрая, открытая. Но и, конечно, много говорили по Сирии.

ВОПРОС: Но не над Сирией вы, наверное, смеялись.

В.ПУТИН: Нет-нет, разумеется, нет. Там трагедия происходит, там не до смеха – плакать надо.

ВОПРОС: Сегодня стало известно, что Кофи Аннан покинет свой пост.

В.ПУТИН: Очень жаль. Кофи Аннан очень достойный человек, блестящий дипломат и очень порядочный человек. Поэтому очень жаль. Но я надеюсь, что усилия международного сообщества будут продолжены в направлении прекращения насилия.

ВОПРОС: А не обсуждали с Кэмероном уход Аннана и как дальше могут развиваться события?

В.ПУТИН: Нет, это не обсуждали.

ВОПРОС: По поводу BP и «Роснефти»: британская сторона не поднимала вопрос по поводу этой сделки?

В.ПУТИН: Поднимала. BP и «Роснефть»? Нет. Говорили о конфликте среди акционеров ТНК и BP. Об этом Премьер-министр [Дэвид Кэмерон] говорил, про «Роснефть» – нет.

ВОПРОС: А Pussy Riot не вспоминали случайно?

В.ПУТИН: Нет, не вспоминали. Я надеюсь, что суд вынесет правильное решение, обоснованное.

Знаете, ничего хорошего в этом нет. Мне бы не очень хотелось комментировать. Но я думаю, что если бы девушки приехали, скажем, в Израиль и осквернили что-то там (вы, наверно, многие знаете, что там есть довольно крепкие ребята), то так бы просто им оттуда не уехать. Или поехали бы на Кавказ – далеко ехать не надо; зашли, осквернили бы какую-то святыню у мусульман – мы бы не успели даже взять их под охрану. Тем не менее я не думаю, что их нужно уж так строго судить за это. Надеюсь, что они сами сделают выводы. Но всё-таки окончательное решение должен вынести суд.

ВОПРОС: У Вас хотя и краткий визит, но всё-таки что бы Вы взяли из опыта Лондона для Сочи?

В.ПУТИН: Нужно, чтобы наши специалисты, которые работают здесь с самого начала, с первых часов, проанализировали все плюсы, все минусы. А при таком огромном деле не может всё быть без сучка, без задоринки – конечно, проблемы возникают. Я видел здесь всех наших организаторов спорта, они это всё проанализируют вместе с английскими коллегами.

Премьер-министр Великобритании, кстати, сегодня говорил о том, что они готовы будут передать нам весь свой опыт для того, чтобы мы учли их достижения и их какие-то недоработки, с тем, чтобы у нас не было этих недоработок или было их как можно меньше.

И сегодня мы разговаривали с председателем Центрального банка России, с Игнатьевым Сергеем Михайловичем. И договорились о том, что по результатам Олимпийских игр выпустим монеты достоинством в один рубль – монеты именные, с именами призёров и чемпионов Олимпийских игр. Имена тех, кто завоевал золотые медали, будут на золотых рублёвых монетах; соответственно те, кто завоевал серебро, – на серебряных; те, кто бронзовые, – на бронзовых достоинством один рубль.

ВОПРОС: Они в общем обороте будут?

В.ПУТИН: В общем обороте.

ВОПРОС: А какое количество?

В.ПУТИН: Это Центральный банк должен решить будет. Не думаю, что их будет много, но договорились, что Центральный банк такие монеты достоинством один рубль выпустит.

ВОПРОС: Сколько же это будет стоить, интересно?

В.ПУТИН: Это уже рынок определит. Я думаю, что они будут представлять определённую ценность для тех, кто собирает монеты.

ВОПРОС: А если бы наши дзюдоисты так много медалей не взяли, такое решение было бы принято?

В.ПУТИН: Думаю, да. Здесь, в Великобритании выпускают марки, а мы будем выпускать монеты: золотые, серебряные и бронзовые.

Спасибо большое.

Великобритания. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 2 августа 2012 > № 619496 Владимир Путин

Встреча с Премьер-министром Великобритании Дэвидом Кэмероном.

В рамках визита в Великобританию Владимир Путин провёл встречу с Премьер-министром Дэвидом Кэмероном.

Президент России и Премьер-министр Великобритании обсудили перспективы торгово-экономического и энергетического сотрудничества между двумя странами, а также вопросы международной повестки дня, в частности, ситуацию в Сирии.

* * *

Заявления для прессы по итогам встречи

Д.КЭМЕРОН (как переведено): Добрый день всем! Спасибо, что вы пришли. Очень приятно снова приветствовать Президента Путина в Даунинг-стрит и наблюдать постоянный неуклонный рост в развитии отношений между Великобританией и Россией.

Мы обсуждали наше сотрудничество в ходе этой лондонской Олимпиады и, безусловно, в преддверии сочинской Олимпиады, которая, мы надеемся, пройдет очень успешно. Мы обсуждали наши торговые отношения, говорили о том, что британский экспорт в Россию растет большими темпами за последние два года, о дальнейшем развитии нашей торговли, о нашем сотрудничестве во всех других сферах. В частности, мы также обсудили сотрудничество в области энергетики.

Помимо этого, мы обсудили ситуацию в Сирии. Безусловно, известно, что между нами были разногласия в позициях относительно Сирии. Но мы абсолютно друг с другом согласны в том, что мы хотим видеть конец конфликта в Сирии, стабильную Сирию, и наши министры иностранных дел будут продолжать обсуждать эту проблему.

Но сегодняшняя встреча была посвящена тому, чтобы развивать, укреплять наши отношения, продолжать проводить важнейшие диалоги даже по тем вопросам, по которым мы не всегда согласны, чтобы дальше решать эти проблемы вместе.

С большим удовольствием я пригласил господина Президента Путина в Олимпийскую деревню, где мы будем смотреть финал по дзюдо. Но сообщаю вам, что мы будем зрителями, а не участниками этой борьбы.

В.ПУТИН: Я со своей стороны хочу поблагодарить господина Премьер-министра за приглашение, за возможность приехать в Лондон, встретиться с ним и побывать на соревнованиях по дзюдо.

Но начать свое заявление все-таки хотел бы с поздравления всем жителям, подданным Великобритании, Премьер-министру, всем нашим коллегам по поводу замечательного, прекрасного зрелища – открытия Олимпиады. Это было очень впечатляюще. Хочу сказать, что вы подарили практически всему человечеству замечательный праздник.

Нам предстоит организация Олимпийских Игр в Сочи. Конечно, при проведении таких масштабных мероприятий очень много возникает проблем, поэтому интересно посмотреть на опыт наших британских коллег.

Но всё-таки значительную часть времени мы сегодня посвятили обсуждению экономических вопросов. И, я думаю, что в такие, прямо скажем, драматические времена в мировой экономике подобные встречи очень востребованы.

У нас в прошлом году товарооборот вырос где-то с 35 до 40 процентов. Мы договорились о том, что будем искать новые сферы приложения совместных усилий по развитию наших торгово-экономических связей.

Действительно, значительное время посвятили и ситуации вокруг Сирии. Отметили, что у нас есть моменты, которые мы оцениваем практически идентично. Договорились о том, что будем вместе искать пути решения этой проблемы и дадим дополнительный импульс нашим Министерствам иностранных дел для совместной работы и поиска приемлемых решений.

Великобритания. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 2 августа 2012 > № 619495 Владимир Путин, Дэвид Кэмерон

Владимир Путин встретился с председателем Коллегии Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Виктором Христенко.Обсуждалась деятельность ЕЭК по реализации интеграционных процессов в рамках Таможенного союза, а также вопросы, связанные с недавней ратификацией Протокола о присоединении России к ВТО.

* * *

В.ПУТИН: Здравствуйте, Виктор Борисович! Вы знаете, что завершается процедура присоединения России ко Всемирной торговой организации. Вы и в своё время сами активно работали над этой темой. Но в этой связи встают вопросы, связанные с тем, что мы должны в рамках достигнутых договорённостей в Таможенном союзе, в Едином экономическом пространстве предпринять тоже ряд шагов, согласовать их с нашими партнёрами по двум этим интеграционным объединениям. В этой связи у меня вопрос: что, на Ваш взгляд, в ближайшее время все мы вместе и Комиссия Таможенного союза должны сделать?

В.ХРИСТЕНКО: Владимир Владимирович, Россия ратифицировала и опубликовала уже документ о ратификации Протокола о присоединении к ВТО. Существенная часть той работы, которая предполагается по выполнению обязательств, перешла уже на наднациональный уровень. Поэтому Комиссия, по сути, в существенной части в огромном объёме включилась в эту работу.

Мы уже несколько месяцев вели работу с российскими, казахстанскими, белорусскими партнёрами по разработке нового единого таможенного тарифа. И единый таможенный тариф Комиссией принят. Это большой документ из более чем тысячи ста страниц (более 11 тысяч товарных позиций), который учитывает все те обязательства, которые взяты по доступу на наш рынок, теперь уже единый рынок трёх стран, товаров из третьих стран.

Этот документ принят и официально опубликован, и через 30 дней он вступит в силу. 30 дней для того, чтобы синхронизировать и сроки вступления других обязательств Российской Федерации, но и чтобы дать возможность участникам внешнеэкономической деятельности подготовиться к этой работе.

Это действительно большая часть, но она не исчерпывает деятельность Комиссии в тематике, связанной с торговлей и Всемирной торговой организацией.

Как Вы знаете, все нормы, которые сегодня принимаются для Единого экономического пространства, для Таможенного союза, базируются на нормах Всемирной торговой организации. В этом смысле мы, безусловно, сейчас осваиваем и новый для себя арсенал средств – арсенал защиты внутреннего рынка, защиты внутреннего рынка трёх стран. И, по сути, свою административную инфраструктуру для этого – мы сейчас завершаем её создание – практически создали. Мы уже ведём и расследуем дела в отношении тех участников, кто так или иначе рассматривается в контексте недобросовестного использования элементов конкуренции при позиционировании на рынке. По ряду дел, в частности по холоднокатаному прокату, мы недавно приняли решение по введению антидемпинговых пошлин. Сейчас в рассмотрении ряд дел по очень чувствительным товарам: по комбайнам, автомобилям, ряду других позиций.

В этой связи и этот инструмент по защите внутреннего рынка, в соответствии с нормами ВТО, осваивается Комиссией. Теперь уже заявители с трёх стран могут, точнее им больше некуда идти, кроме как в Комиссию, для того чтобы подобного рода инструменты, которые применяются и Всемирной торговой организацией, использовать для защиты своих интересов.

Кроме этого, активно идёт процесс по созданию обновлённой базы по техническому регулированию. На сегодняшний день уже принят 31 технический регламент Таможенного союза, семь из них вступили в силу, уже применяются, остальные вступают по графику.

В.ПУТИН: А как другие страны СНГ реагируют на принимаемые нами регламенты и кто из них изъявляет желание присоединиться к этому процессу?

В.ХРИСТЕНКО: Мы подготовили специальное соглашение, которое предусматривает возможность присоединения к техническим регламентам Таможенного союза других стран СНГ, которые не входят в Таможенный союз. Это соглашение подписано уже (все процедуры завершены) в России и в Белоруссии, сейчас завершается в Казахстане. Как только они будут завершены и окончательно подписаны эти трёхсторонние соглашения, это позволит любой стране из СНГ, присоединяясь к нему, использовать всю базу технического регулирования: технические регламенты, стандарты, доказательную базу – создать у себя и подтвердить институты, которые подтверждают соответствие продукции этой страны требованиям технических регламентов Таможенного союза с одной-единственной целью – чтобы, подтвердив всё это, они могли с этим товаром прийти на наш единый рынок на облегчённых условиях. Но действует и обратное правило, соответственно, для товаров Таможенного союза на территориях этих стран.

Из стран, которые активно интересуются этим соглашением и этим направлением – Украина. Во время переговоров с Премьер-министром Украины и министром экономического развития – они подтвердили значимость входа именно в формат активного взаимодействия по техническому регулированию. Для нас это ещё и крайне важно, поскольку мы кроме техрегламентов создаём базу межгосударственных стандартов. Это ещё более развёрнутая технологическая платформа, насчитывающая десятки тысяч документов, которые должны обновляться достаточно активно. Конечно, и украинские партнёры, и мы заинтересованы это делать совместно, с тем чтобы вместе поднимать технологический уровень нашей индустрии.

В.ПУТИН: Если они не примут этих регламентов, им вообще достаточно сложно будет работать на рынках России, Казахстана и Белоруссии.

В.ХРИСТЕНКО: В любом варианте будет возникать такой жёсткий фильтр…

В.ПУТИН: Дополнительные административные преграды просто.

В.ХРИСТЕНКО: Конечно, когда надо будет доказать и подтвердить соответствие в любом варианте: не только своим национальным требованиям, но и требованиям технических регламентов Таможенного союза. Иначе не попадёшь на рынок, а российский, белорусский, украинский, казахский рынок для многих из этих стран является ключевым, для того чтобы развивать свою индустрию. Поэтому, конечно, в регламентах Таможенного союза есть прямая заинтересованность в имплементации этих норм у себя.

В.ПУТИН: В целом как Вы оцениваете начало работы Комиссии?

В.ХРИСТЕНКО: На сегодняшний день мы стартовый период формирования уже прожили, и в какой-то степени можно говорить о том, что мы вышли на стандартное функционирование, теперь только наращиваем темпы и объёмы работы. Все основные процессы запустили (кроме того, что я сейчас сказал) – в таможенно-тарифной сфере, в сфере защитных мер, в сфере технического регулирования, санитарных мер.

У нас ещё есть одна примыкающая к этим задача – это обновление, модернизация Таможенного кодекса. Таможенный кодекс у нас единый на три страны, документ, действующий для Единого [экономического] пространства, и обновление Таможенного кодекса предполагает существенное облегчение работы для добросовестных участников внешнеэкономической деятельности. Мы надеемся, что постепенно, в течение двух лет, мы сможем довести работу по Таможенному кодексу настолько, что для участников внешнеэкономической деятельности это перестанет быть проблемой. Конечно, притом что эти нормы будут адекватно исполняться национальными таможенными органами, которые их администрируют.

Мы активно идём по процессу кодификации документов, которые находятся сегодня в пакете международного сотрудничества трёх стран, для того чтобы выполнить задачи, поставленные президентами трёх стран: к 1 января 2015 года сформировать правовую базу для Евразийского экономического союза. Эта кодификация идёт очень активно, уже прошло более 30 специальных заседаний по самым разным направлениям. Скорее всего в середине октября мы проект этого кодифицированного договора, который будет содержать не только сборку всех принятых до этого решений непротиворечивым образом, но и будет в значительной степени дополнен приложениями, документами прямого действия, – вот этот большой документ, мы надеемся, к середине октября мы сможем представить национальным правительствам, чтобы они смогли начать изучать его, с тем чтобы всё-таки эту работу завершить как можно быстрее.

Кроме того, по 17 соглашениям, формирующим основы Единого экономического пространства, мы выполняем планы по расширению, развитию этих соглашений. В значительной степени они были рамочного характера и предполагали выпуск огромного количества документов – порядка 60 международных договоров, которые составят уже реальную базу в таких сферах, как конкуренция, макроэкономика, антимонопольная политика, тарифная политика. И это то, что сформирует уже компетенцию не только наднационального органа, но, по сути, сформирует облик Евразийского экономического союза и наполнит Единое экономическое пространство конкретным содержанием. Этот процесс идёт активно.

В принципе, результаты, если судить по объективным, статистическим показателям, выглядят достаточно неплохо. Если внешняя торговля трёх стран с третьими странами выросла за пять месяцев (такая статистика теперь есть) чуть больше 10 процентов, то взаимная торговля между тремя странами выросла в полтора раза выше – более 15, почти 16 процентов. При этом структура взаимной торговли гораздо более адекватная и правильная, нежели структура внешней торговли. Во внешней торговле (не секрет, и мы часто сами об этом говорим) минеральные ресурсы, нефть, газ являются доминантой, а в структуре нашей взаимной торговли минеральные ресурсы являются серьёзной частью (40 процентов), но не доминантой. При этом около 20 процентов – машины и оборудование, существенная часть – продовольственные товары. И эта структура взаимной торговли гораздо более адекватна структуре рынка любой развитой страны. В этом смысле темпы роста взаимной торговли в этой ситуации и в этой структуре – более интересный и важный даже показатель, по которому можно судить о качестве.

Конечно, по-разному три страны используют сегодняшнюю ситуацию. Наверное, в той или иной степени белорусские коллеги лидерами сегодня являются по использованию преимуществ Таможенного союза, но не только благодаря предпринимательской активности, но в том числе и ситуации, которая сложилась на валютном рынке. Гармонизация в том числе и валютных политик стран – вещь, я думаю, о которой в ближайшее время и бизнес будет тоже говорить, потому что это существенным образом может влиять на движение и позиционирование и конкурентные возможности товаров даже на нашем едином рынке.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 24 июля 2012 > № 607540 Владимир Путин, Виктор Христенко

В Сочи состоялись переговоры Владимира Путина с Председателем Совета министров Италии Марио Монти.

По итогам встречи Президент России и Премьер-министр Италии дали совместную пресс-конференцию.

В.ПУТИН:Уважаемый господин Премьер-министр! Дорогие друзья!Добрый день, мы очень рады приветствовать вас.

Мы переживаем непростые времена, и в Европе особенно это чувствуется. Но мне очень приятно, что с Италией нас связывают очень добрые и глубокие отношения, и они продолжаются, несмотря ни на какие перемены во внешнем мире и в наших странах.

У нас восстанавливается товарооборот. В прошлом году он вырос более чем на 25 процентов – 45,9 миллиарда долларов. До докризисного уровня нас ещё разделяет небольшая сумма в объёме 7 миллиардов. Но если набранные темпы сохранятся, то скоро мы достигнем и этой планки.

Италия – одна из стран, у которой наибольшее количество соглашений подписано с регионами Российской Федерации. У нас много крупных совместных проектов. Я хочу отметить, что, несмотря на турбулентный характер сегодняшней мировой экономики, ни один из наших совместных проектов не умер, а, наоборот, всё развивается и развивается успешно.

Учитывая большой объём наших отношений и то, что они представляют большое значение как для экономики России, так и для экономики Италии, мы уже только поэтому рады Вас видеть, я уже не говорю о том, что мы по-доброму относимся к Вашей стране.

Добро пожаловать, господин Премьер-министр!

М.МОНТИ (как переведено): Господин Президент, я очень рад, и для меня большая гордость находиться сегодня здесь с Вами вместе с моей делегацией.

Я хочу поблагодарить Вас за то, что Вы меня пригласили. Мы с итальянской стороны тоже хотим заверить, что мы придаём огромное стратегическое значение нашим отношениям с Российской Федерацией.

Предшествующее моему Правительство всегда придавало огромное значение отношениям с Российской Федерацией. И моё намерение – проследовать и далее по этому пути и ещё больше укреплять наши отношения в экономической области, промышленной, культурной и гражданских обществ.

Именно сложная ситуация, которую сейчас переживает Европа, и в частности еврозона, является для нас тем путём, который говорит, что нужно укреплять реальные экономические и промышленные связи. С этой точки зрения Россия для нас является отправной точкой в наших отношениях.

Ещё раз хочу Вас поблагодарить за приглашение и намерен работать с Вами в дальнейшем очень тесно. Я знаю, что Вы лично много усилий вкладываете для развития не только Российской Федерации, но и всех вопросов, касающихся экономики, вопросов, касающихся отношений с другими странами, в частности с нашей страной – вашим стратегическим партнёром.

В.ПУТИН: Мы с Вами недавно виделись на «двадцатке» – это было очень коротко, буквально на ходу. Спасибо, что Вы так быстро откликнулись и смогли так быстро приехать в Россию.

Пресс-конференция по итогам российско-итальянских переговоров.

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа! Добрый день!Позвольте коротко проинформировать вас о результатах работы двух делегаций. Переговоры прошли в деловой, конструктивной атмосфере, характерной для отношений между стратегическими партнёрами, какими являются Россия и Италия.

Мы говорили и о двусторонних отношениях, и о международных делах. Что касается двусторонних отношений, то, конечно, прежде всего говорили о проблемах взаимодействия в сфере экономики, где у нас наблюдается определённый прогресс. В прошлом году товарооборот увеличился на 25 процентов и достиг 46 миллиардов долларов. Это ещё немного не догоняет докризисный уровень. В конце 2008 года у нас торговый товарооборот был примерно на 7 миллиардов больше, чем сегодня. Но темпы хорошие, и есть все основания полагать, что мы в этом году не только достигнем докризисного уровня, но и выйдем на более значимые показатели.

Отношения между Италией и Россией в сфере экономики всегда носили новаторский характер. Причём не только в новейшее время, но и в прежние времена – достаточно вспомнить опыт «Фиата» в автомобилестроении. Первый наш крупный гигант в этой сфере с иностранным участием был создан именно итальянскими партнёрами – имею в виду предприятие Волжский автомобильный завод. Сегодня на нашем рынке работает не только «Фиат», но и десятки других итальянских фирм.

Очень развита инфраструктура сотрудничества между регионами. Семнадцать российских регионов включили в программу так называемых промышленных округов.

Италия, безусловно, является лидером по сотрудничеству с регионами Российской Федерации, лидером среди европейских стран – имею в виду, что соглашения уже подписаны с 48 регионами Российской Федерации.

Традиционно важным направлением сотрудничества является энергетика, и диверсификация здесь очень серьёзная: это и нефть, и газ, и атомная энергетика, электроэнергетика и инфраструктура. В том числе и крупный общеевропейский проект, который называется «Южный поток»: по дну Черного моря, как вы знаете, мы планируем проложить трубопроводную систему для поставок газа нашим потребителям в Центральной и Южной Европе.

Мы сотрудничаем в высокотехнологичных сферах. В авиации, вы знаете, у нас совместный продукт – «Суперджет-100». Портфель заказов уже насчитывает 170 машин. В Московской области построено предприятие по сборке итальянских вертолётов «Agusta», и первые машины будут собраны уже в ноябре этого года.

У нас богатый опыт сотрудничества в гуманитарной сфере. Я сейчас не буду говорить об истории, она очень большая, не буду занимать ваше время. Но беспрецедентной инициативой в наше время стало проведение в 2011 году Года русской культуры и русского языка в Италии и Года итальянской культуры и итальянского языка в России. Всего было проведено более 500 мероприятий. Как продолжение этих инициатив начиная с сентября текущего года в Москве пройдёт серия выставок, посвящённых итальянским достижениям в области культуры, архитектуры, дизайна и новых технологий.

Мы достаточно подробно говорили об отношениях России с Евросоюзом, рассчитываем на то, что Италия, как наш надёжный и традиционный партнёр, будет оказывать содействие в преодолении тех проблем, которые остаются ещё нерешёнными в отношениях с Евросоюзом. Это и заключение нового базового соглашения, достижение безвизового режима и так далее.

Конечно, говорили и обсуждали «горячие точки» планеты, включая Сирию. Договорились о том, что осенью текущего года проведём межгосударственные консультации.

Хочу поблагодарить господина Премьер-министра и за то, что он принял наше приглашение – приехал в Россию, и за такой очень дружеский, свободный обмен мнениями, который был создан сегодня в ходе визита господина Премьер-министра в Российскую Федерацию.

Спасибо.

М.МОНТИ (как переведено): Спасибо, господин Президент.

Я очень благодарен Президенту Путину за приглашение приехать в Российскую Федерацию и особенно встретиться с ним здесь, в Сочи.

Хочу выразить полное удовлетворение по поводу тех бесед, которые я провёл сегодня во второй половине дня здесь и сегодня утром с Премьер-министром Медведевым.

Эти дни свидетельствуют о той стратегической важности, которую Италия придаёт отношениям с Россией и желанию сопровождать на политическом уровне эту сильную динамику путём конкретного двустороннего экономического сотрудничества, которое могло бы дать ещё больший импульс развитию наших отношений.

Как напомнил Президент Путин, мы обсудили ряд вопросов, касающихся по-настоящему превосходных двусторонних отношений, сложившихся между нашими двумя странами, также обсудили наиболее важные актуальные международные темы. Должен сказать, что экономика Италии и России на самом деле сильно взаимозависимы. Италия является вторым европейским поставщиком Российской Федерации, товарооборот между нашими странами в 2011 году преодолел 46 миллиардов долларов. В настоящее время в стране действует более 500 итальянских предприятий, и завязаны различные интересные узы сотрудничества. В связи с этим я хочу напомнить о важнейших соглашениях и договорах, подписанных между концернами «ENI» и «Enel» как в области сотрудничества на уровне двух стран, так и работы на месте. В частности, хочу также подчеркнуть важность работы концерна «ENI» по проекту «Южный поток». Они продолжают оставаться для нас важнейшими проектами, которые позволят диверсифицировать пути сотрудничества и пути товарообмена, существующие между нашими двумя странами в экономике и в промышленном секторе. Мы также считаем чрезвычайно важным в свете этого подписание между Европейским союзом и Российской Федерацией пакета по либерализации энергетического европейского сектора.

Говоря об авиационном секторе, я хотел бы напомнить о совместном предприятии, которое существует между итальянской компанией «Augusta Westland» и российской компанией «Вертолёты России».

Важность российско-итальянских отношений настолько велика, что она переходит за рамки просто внутриполитической жизни отдельных итальянских правительств.

Предшествующие правительства под руководством Романо Проди и Сильвио Берлускони сделали всё необходимое для оживления, внесения новых импульсов и расширения отношений между двумя нашими странами во всех областях. Такова же воля и моего правительства, которую я намерен проводить в рамках этого правительства.

Вчера вечером по инициативе посла Итальянской Республики в России мы провели встречу в посольстве с большой группой итальянских предпринимателей (именами очень важными и авторитетными), которые говорили о том, какой большой интерес предприниматели Италии проявляют к России. Сегодня утром в Москве в присутствии Премьер-министра Российской Федерации и моём присутствии было подписано значительное число важных и серьёзных контрактов между российскими и итальянскими компаниями, свидетельствующих о том духе, в котором мы работаем, а также свидетельствующих о том, что многое уже сделано, но многое нам предстоит ещё сделать в будущем.

В политической области мы договорились продолжать интенсифицировать наш диалог в любых направлениях, причём направления этого диалога должны быть самыми разнообразными: они должны касаться и культурной области, экономической и всех других.

Говоря о культурной области, мы хотим воспользоваться тем блестящим опытом, который был наработан в рамках перекрёстного 2011 года культуры и языка, итальянского и русского соответственно, чтобы нарастить это крупное мероприятие другими инициативами, подчёркивающими важность нашего сотрудничества и в этой области.

Мы также говорили о следующих межгосударственных переговорах, которые, как напомнил Президент, будут проходить в Италии в октябре.

Говоря о международном финансовом кризисе, Италия и Россия согласны с тем, что в общих интересах работать и делать всё необходимое для того, чтобы преодолеть этот кризис, поразивший Европу, отражающийся в том числе на отношениях Европы и России. Мы на эти темы говорили в том числе встречаясь с Президентом и с Премьер-министром России в рамках «большой восьмёрки», «большой двадцатки». Затрагивались эти темы, затрагивались темы того, каким образом Италия пытается преодолевать свой кризис, каким образом может сделать всё необходимое для того, чтобы кризис был преодолён также и в еврозоне. Мы намерены продолжать работать в этом направлении в свете переговоров, проводимых на самых различных трибунах, и в свете наших проведённых здесь бесед.

Мы обменялись также идеями по таким темам, как Европейский союз – Россия и НАТО – Россия. Мы продолжаем разделять видение, складывающееся на необходимости создания пространства свободного передвижения людей, идей, товаров между Европейским союзом и Российской Федерацией. Считаем, что это может внести свой важный вклад в расширение отношений между Европой и Российской Федерацией и не идёт вразрез тем процессам интеграции экономического характера, которые в настоящее время задействованы на пространстве СНГ.

Италия верит, что не существует больших препятствий для того, чтобы совместными усилиями действовать также и в рамках Союза НАТО – Россия. Вместе с Североатлантическим альянсом мы могли бы сделать всё необходимое для того, чтобы дать отпор международному терроризму, чтобы стабилизировать ситуацию в Афганистане и совместными усилиями добиваться достижения поставленных задач.

Хочу также сказать, что мы обменялись нашими идеями в отношении кризиса, который сейчас существует вокруг Сирии, обменялись нашими мнениями по этой теме. Мы воодушевили Россию работать вместе с нами для того, чтобы сделать всё необходимое, чтобы поставить конец насилию, которое существует в этой стране, для того, чтобы совместными усилиями можно было выйти на новые пути урегулирования сирийского конфликта.

В завершение хочу сказать, что для успешного проведения встреч, конечно, очень важна соответствующая подготовка, но очень важным является тот дух, в котором проводятся беседы и переговоры. И я сегодня хочу констатировать тот факт, что беседовать с Вами, проводить переговоры, обсуждать важнейшие темы было легко, было интересно, и я благодарю Вас за тот конструктивный и дружеский дух, который присутствовал в наших беседах и переговорах. Спасибо, господин Президент.

ВОПРОС: Добрый вечер! Хотел бы задать вопрос Премьер-министру Италии.

Господин Премьер-министр, Вы знаете, что сегодня спред, или отношение между доходностью, итальянских государственных облигаций и германских государственных облигаций дошёл до базовых 520 пунктов. Считаете ли Вы, что подобная ситуация, сопровождаемая также практически обвалом бирж, который мы сегодня зарегистрировали, свидетельствует о необходимости немедленного созыва Европейского совета для обсуждения тем и мер, которые могли бы приостановить подобную тенденцию? Считаете ли Вы возможными и достаточными те ресурсы, которые Европа выделила для борьбы с подобным явлением, или считаете, что необходимы дополнительные ресурсы, которые для этого дела должны направить из фондов Европейского центрального банка?

И вопрос господину Путину. Господин Путин, Вы, знаю, обсуждали с Премьер-министром ту ситуацию и кризис, который сейчас существует в еврозоне. Мне хотелось бы узнать, дали ли Вы какие-то рекомендации по поводу того, как наилучшим образом можно выйти из этого кризиса? Ещё один вопрос лично к Вам. В настоящий момент Вы бы приобрели государственные облигации стран еврозоны, в частности Италии, Испании и других стран, переживающих кризис?

М.МОНТИ: Я не считаю, что сейчас было бы целесообразным сразу созывать срочный саммит или встречу на европейском уровне. В любом случае это прерогатива Президента – созывать особые встречи, советы или же просто созывать глав государств для обсуждения подобного рода вопросов на европейском уровне. Чрезвычайные советы по разным важным темам неоднократно созывались в прошлом. Я также не считаю, что сейчас нужно созывать особые советы или саммиты на уровне Европы, потому что подобного рода чрезвычайный совет, если вы помните, был созван буквально месяц назад – 28–29 июня. В рамках этого саммита были приняты решения, которые оказались наиболее эффективными для преодоления сложившейся ситуации. Я тогда уже говорил, пользуясь, между прочим, тем, что проходили одновременно футбольные чемпионаты (воспользовался футбольными терминами), что после этой чрезвычайной европейской встречи не было ни победителей, ни побеждённых. Мы определили только одну победу, которая бы заключалась в том, чтобы продолжать развивать европейскую систему еврозоны, направленную на преодоление кризиса, путём использования наиболее стабилизационных инструментов, путём использования самой жёсткой политики, необходимой для того, чтобы преодолеть все сложности.

Вы спрашивали меня также о том, было бы целесообразным и полезным, чтобы Европейский центральный банк выделил новые фонды. Да, конечно, это было бы полезно, но не думаю, что сейчас тому есть предпосылки, которые могли бы способствовать немедленному образованию нового фонда. Также согласен с Вами, что было бы очень полезно, гораздо более полезнее, чтобы были выданы соответствующие банковские лицензии, применяемые для разрешения кризисной ситуации.

Говоря о том разрыве, или спреде, существующем между государственными итальянскими облигациями и немецкими, я могу сказать, что это не зависит от того, каким образом мы сейчас работаем над сокращением проблем с государственным бюджетом. Я думаю, это является результатом того, каким образом сейчас решения, которые были приняты на чрезвычайном европейском саммите в июне, должны приводиться в действительность. Потому что сейчас нужно принимать новые инструменты, использовать пакет мер, позволяющих преодолеть все трудности. В связи с этим поступает множество заявлений, которые дестабилизируют ситуацию, неправильно истолковывают те решения, которые были приняты в рамках этого совета.

Между прочим, разговаривая с Президентом Путиным в отношении ситуации в еврозоне, он подчеркнул, что Российская Федерация определённые квоты своего золотого запаса содержит в евро и у Российской Федерации нет намерений изменить эту квоту на другую валюту.

В.ПУТИН: Первая часть вопроса касалась возможных рекомендаций нашим гостям и Премьер-министру Италии. Хочу вам сказать, что внешне действительно экономика России сегодня выглядит достаточно неплохо и даже смотрится предпочтительнее, чем экономики многих европейских государств. Мы недавно здесь констатировали, что если кто и соблюдает Маастрихтские соглашения, то это Россия – больше чем многие европейские страны.

Господин Марио Монти известен не только в России, в Италии, но и во всей Европе как очень крупный специалист. Он не просто Председатель Совета министров Италии – он крупный специалист в области экономики, и мы все его хорошо знаем именно с этой стороны, такой человек в рекомендациях не нуждается.

Что касается реакции рынков. Рынки реагируют не только на количество денег, выделяемых для погашения кризисных явлений, но и на набор и качество мер структурного характера, на качество и количество мер, консолидирующих бюджетные показатели стран еврозоны. Чем больше будет разрыв между денежной накачкой и минимумом принимаемых структурных мер, тем больше будет спекулятивных операций. Но принимать эти структурные меры очень тяжело. Для этого нужно как минимум два обстоятельства: нужно ответственное отношение к происходящим процессам всего гражданского общества той или иной страны и полное доверие к политическому руководству страны со стороны граждан государства.

Мы действительно 40 процентов своих золотовалютных резервов держим в евро, структурно не снижаем этот уровень наших резервов. И часть этих резервов размещена в правительственных ценных бумагах европейских государств. Мы ничего не меняем, мы верим в фундаментальные возможности европейской экономики и всячески будем поддерживать усилия наших европейских партнёров по стабилизации ситуации.

ВОПРОС: Вы уже упомянули о том, что в ходе переговоров затрагивался вопрос сирийского кризиса. В этой связи интересно услышать мнение и Премьер-министра Италии, и Президента России относительно решения Совета Безопасности ООН о продлении миссии наблюдателей в Сирии: как вы считаете, этот компромисс означает, что удалось снять какие-то разногласия и появляется реальный шанс для урегулирования или это просто техническая отсрочка неизбежного военного решения этой проблемы?

Спасибо.

В.ПУТИН: Наша позиция в целом известна. Мы считаем, что первое, что нужно сделать, – прекратить насилие с обеих сторон. И правительственная сторона, и вооружённая оппозиция должны прекратить насилие, и сесть за стол переговоров, и в ходе переговоров решить то, как страна будет жить в будущем. Другими словами, мы считаем, что будущее страны должно решаться не на основе военного поражения или военной победы одной из сторон, а в ходе переговорного процесса, на основе достигнутых договорённостей и компромиссов.

Что касается достигнутой договорённости в ООН о продлении миссии ООН, считаю, что это говорит о том, что, несмотря на некоторое расхождение в определении того, что первично, а что вторично, всё-таки на площадке ООН можно найти эти компромиссы, договориться между всеми участвующими в этом процессе сторонами к всеобщему благу, а главное, на благо народа Сирии. Будем работать с нашими партнёрами и дальше.

М.МОНТИ: Мы обсуждали сирийскую тему, причём она проходила в духе большого внимания к мотивам, которые были объяснены в рамках беседы и обсуждения этой темы Президентом Путиным. Я понимаю осторожность Москвы по поводу возможного принятия Советом Безопасности ООН обращения к седьмой главе Хартии ООН, то есть возможности проведения соответствующих акций на территории этой страны. Думаю, здесь и подход к рискам должен быть сбалансирован. Я прекрасно понимаю обеспокоенность и озабоченность Российской Федерации к тому, чтобы не повторялся негативный предыдущий опыт по отношению к Сирии, который был уже виден. Но одновременно нужно принять во внимание также и тот риск, который обсуждается в рамках ООН. Риск следующий: если Организация Объединённых Наций не примет соответствующие резолюции, то ситуация может выйти из-под контроля, и тогда уже будет очень сложно заниматься даже вопросами переходного правительства или того, что будет с этой страной после ухода с политической арены этой страны Башара Асада. Мы считаем, что наиболее целесообразным вариантом было бы применение в отношении Сирии того варианта, который уже был применён в Ливане, то есть образование переходного правительства, которое включает все компоненты этого общества – повторяю, абсолютно все компоненты сирийского общества. Понятно, что принятие подобного решения, которое должно быть принято в ООН, было бы невозможно без соответствующей поддержки со стороны Российской Федерации.

ВОПРОС: Обращаясь к Президенту Путину, я хотел бы просить его сделать некоторое уточнение относительно сирийской ситуации, в чём он видит роль Асада, чтобы можно было выйти из этой ситуации?

Обратившись к Вам с этим вопросом, я сейчас обращусь к Премьер-министру Монти с другим. Обращаюсь также с такой фразой, которая вчера была произнесена Марио Монти в интервью каналу «Россия 24», что стратеги смотрят в будущее. Так вот, что Вы предвидите в будущем, трудно ли будет преодолеть сложившуюся ситуацию, обращаюсь к Вам именно как к стратегу. Есть ли возможности для её преодоления?

В.ПУТИН: Что касается действующего руководства Сирии, то оно, так же как и противоборствующая сторона, так называемая вооружённая оппозиция, должно найти в себе силы и организовать переговорный процесс, наладить его таким образом, чтобы можно было достичь взаимоприемлемых компромиссов для будущего страны.

Я хочу попробовать сформулировать нашу позицию самым простым языком. Хочу сказать, чего мы хотим и чего не хотим. Мы не хотим, чтобы ситуация развивалась по самому кровавому сценарию гражданской войны и продолжалось бы это неизвестно сколько лет, как в Афганистане. Мы хотим, чтобы наступил мир и чтобы все люди, которые проживают на этой территории в этом государстве: и те, которые представлены небольшими религиозными группами, и те, кто находится в большинстве, – все между собой договорились и нашли приемлемый для всех способ управления и участия в управлении страной, обеспечения безопасности всех этих религиозных и этнических групп на будущее.

Мы опасаемся, что если действующее руководство страны будет отстранено от власти неконституционным путём, то оппозиция и сегодняшнее руководство могут просто поменяться местами, одни станут руководством, другие – оппозицией. И гражданская война будет продолжаться неизвестно как долго.

Мы полагаем, что порядок действий должен быть следующим: прекращение огня и насилия с обеих сторон, переговоры, поиск решения, определение конституционных основ будущего общества и государства, а затем структурные изменения, а не наоборот. Наоборот – будет хаос, на наш взгляд.

М.МОНТИ: Я хотел бы пояснить господину Путину, что вопрос, который мне задал журналист, касался той фразы, которую я произнёс в рамках интервью российскому каналу «Россия 24» в преддверии моего нынешнего визита. Тогда ко мне обратились с тем, кто для меня является человеком, примеру которого я мог бы последовать. Я сказал, что наш выдающийся итальянский государственный деятель Альчиде де Гаспери сказал, что политики смотрят и обещают всё в преддверии выборов, а государственные деятели смотрят на всё и обещают сделать всё для будущих поколений.

Мне кажется, что эта фраза очень интересна. Я сейчас не буду обсуждать субъект или суть самой фразы, её форму или суть. Форму мне трудно обсуждать, поскольку я не являюсь всё-таки профессиональным политиком и также не являюсь важным стратегом, который мог бы говорить о форме или придавать другую форму этой фразе. По сути, я тоже не могу касаться этой фразы, поскольку она была произнесена великим итальянским государственным деятелем, который (я сейчас проверил в интернете) скончался 19 августа 1954 года, и поэтому суть этой фразы не могла никоим образом касаться той экономической ситуации, проблем, которые мы переживаем в настоящее время. Но мне очень нравится та идея, которая заложена в этой фразе, поэтому я часто ею пользуюсь, точно так же, как мне захотелось воспользоваться ей перед приездом сюда, чтобы пояснить, на каких основах располагается моё видение ситуации.

ВОПРОС: У меня один и тот же вопрос и к российскому Президенту, и к Премьер-министру Италии. Мы находимся на берегу Чёрного моря, и поэтому резонно спросить вас о «Южном потоке». Вы уже говорили об этом, без преувеличения, знаковом проекте. Сохраняется ли сейчас заинтересованность России и Италии в осуществлении «Южного потока»? Как, на ваш взгляд, не повлияет ли отрицательная экономическая конъюнктура в мире на перспективы этого проекта?

В.ПУТИН: Конечно, когда мы говорим об инфраструктурных проектах в области энергетики, то мы всегда имеем в виду потребности рынка. Мы знаем, что в условиях кризиса объём потребляемого продукта сокращается. Но мы также знаем, что за трудными временами всегда наступают хорошие. Об этом говорят и специалисты в области экономических кризисов – за всеми кризисами: и перепроизводства, и длинноволновыми кризисами, и так далее наступает подъём. А в среднесрочной перспективе объём потребляемого природного газа в Европе будет точно увеличиваться. Имею в виду в том числе и отказ некоторых крупных потребителей от ядерной энергетики.

Что касается этого проекта, то в целом нам уже понятно, кто и в каких объёмах будет покупать продукт, который придёт по этому «Южному потоку» по дну Чёрного моря нашим потребителям в Западной Европе. Такие проекты не начинаются без предварительной контрактной работы. Получено последнее разрешение от правительства Турции на начало строительства, оно будет начато в конце текущего года, завершено в течение двух лет. Это, безусловно, общеевропейский многосторонний проект, в котором заинтересовано подавляющее большинство наших крупных потребителей в Европе. Я уверен, этот проект будет реализован.

М.МОНТИ: Я разделяю любое слово, произнесённое по этой теме Президентом Путиным. Хотел бы добавить только одно замечание: в конце июня Совет Европы принял пакт о развитии, и крупные европейские проекты, причём проекты совместные, которые касались бы возможности передачи электроэнергетических ресурсов, транспортных проектов, – все эти проекты рассматривались как возможность дальнейшего развития. Учитывая, что мы переживаем сейчас период кризиса и развитие нам необходимо, поэтому и весь проект «Южный поток» я рассматриваю как новый рычаг, важный рычаг в шаге, необходимом Европейскому союзу, в том числе и Италии, для развития.

Спасибо.

Италия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 23 июля 2012 > № 607545 Владимир Путин, Марио Монти

Директор департамента экономического сотрудничества Исполкома Содружества Независимых Государств Андрей Кушниренко в интервью РИА Новости рассказал о деятельности Исполкома СНГ в целом и о различиях в задачах, которые решаются в СНГ и других интеграционных образованиях на пространстве Содружества - Таможенном союзе, ЕврАзЭС и формирующемся Едином экономическом пространстве. Он оценил степень серьезности имеющихся проблем и рассказал о возможных путях их решения.

- Прежде всего, чем конкретно занимается возглавляемый вами экономический департамент? Сейчас он является в Исполкоме СНГ ключевым?

- Думаю, любой руководитель считает свое подразделение ключевым. И я тут не исключение. Но если говорить серьезно, то Исполнительный комитет - это весьма сложная структура, успешная работа которой зависит от эффективности каждой ее части. Наш общий конечный продукт - организация и координация интеграционного взаимодействия одиннадцати стран - членов Содружества. Если же вести речь о сотрудничестве экономическом - то, разумеется, наш департамент играет тут первую скрипку.

Экономический департамент обеспечивает подготовку решений в экономической сфере высших и уставных органов Содружества: Совета глав государств, Совета глав правительств, Экономического совета и ряда других, а также подготовку подписываемых главами государств и правительств международных соглашений по этим вопросам.

Неискушенному взгляду эти процессы могут представляться формальными, чисто бюрократическими. Однако, если разрабатываемое решение не рамочное и не декларативное, оно непременно будет содержать в себе механизм практического воплощения. Поэтому, даже если Исполком работает над таким, скажем, нейтральным вопросом как Концепция развития гидрометеорологии, то все положения документа и механизмы его реализации должны быть тщательно проработаны и согласованы с компетентными органами всех одиннадцати государств. А это министерства экономики, финансов, юстиции и т.д. Процесс этот кропотливый и зачастую весьма продолжительный. Но иного пути нет, если мы хотим, чтобы все написанное воплотилось в жизнь.

- Как проходит процесс согласования одного решения с одиннадцатью заинтересованными сторонами?

- Одиннадцати государствам прийти к консенсусу не просто, особенно, когда между некоторыми соседями сложные отношения. Но ничего сверхъестественного в этом тоже нет. Значение имеет, во-первых, сам обсуждаемый вопрос. Если вы планируете добиться подписания договора о всеобщей любви, то, простите за цинизм, достичь консенсуса вряд ли удастся. Если ваша цель - охватить максимальное число участников, - необходимо поднимать те вопросы, которые объективно интересны наибольшему количеству стран. Во-вторых, в тексте предлагаемых на подписание документов должны отсутствовать чрезмерно жесткие формулировки типа: «полностью привести национальное законодательство в соответствии с...». Очевидно, что переговоры в терминах «гармонизировать национальные правовые базы государств так, чтобы не возникало расхождений в понятиях», пройдут куда более продуктивно. Если на обсуждение выносится сложный вопрос, его согласование требует времени. Скажем, к консенсусу в отношении Договора о зоне свободной торговли удалось прийти только за 13 заседаний, которые проходили на протяжении трех лет.

- Но в отдельных проектах участие могут принимать не все члены Содружества?

- Да. И это допущение встречает немало критики. Но ответ прост: в соглашениях в итоге принимают участие только те, для кого конкретный вопрос действительно является актуальным, и кто готов реально его решать. Согласитесь, абсурдно предлагать на подпись соглашение о сотрудничестве в области лесного хозяйства странам, где нет лесов. Соглашение и состав его участников надо продумывать так, чтобы оно было реализуемо.

- После создания в рамках ЕврАзЭС Таможенного союза, а теперь еще и Единого экономического пространства (к 2015 году), в СМИ появилась тема, дескать, если страны Содружества прибегли к новым объединениям, следовательно, со своими задачами не справляется именно экономический департамент Исполкома СНГ.

- Два разных объединения - СНГ и Таможенный союз - существуют потому, что существует и две разные степени интеграции с разным составом участников. Таможенный союз, или «тройка» включает Белоруссию, Казахстан и Россию. А в Содружестве нас одиннадцать. Что это означает? Лишь то, что в настоящий момент из одиннадцати государств к такой высокой степени интеграции готовы пока три.

Оба объединения занимаются экономическими вопросами, но сферы ответственности и компетенции у нас несколько разные. Хотя мы, безусловно, связаны и формально, и интеллектуально - взаимодействуем, обмениваемся информацией.

Задачи ТС более специфические. В рамках «тройки» степень интеграции высокая, и надо понимать, что эти три страны уже договорились об отсутствии барьеров на едином для них таможенном пространстве, условились о «единой высоте» таможенного тарифа на внешней границе. В формате СНГ подобных договоренностей нет.

Очень интересно наблюдать за развитием ТС, интересно проследить, какие результаты принесет этот интеграционный проект в среднесрочной и долгосрочной перспективах. На начальном этапе своего существования молодое экономическое объединение всегда дает рост объема торговли. Но важно понимать причины роста. Не за счет того ли он, что страны стали торговать между собой теми продуктами, которые они раньше экспортировали на внешний рынок? То есть раньше кто-то продавал это в Европейский союз, а теперь, к примеру, в Казахстан. Тогда мы получаем просто замещение торговых потоков.

Другое дело, если в результате объединения образуются новые торговые потоки, пусть, допустим, и не очень большие, но новые, - это, и правда, здорово. Это уже реальная интеграция.

Исполком СНГ работает системно, мы занимаемся многими другими вопросами, и экономика - лишь часть единого проблемного поля. Решаемые нами задачи обеспечивают сохранение и развитие культурных, научных коммуникаций, чисто человеческих связей. И этой своей работой мы как бы «подтягиваем» все остальные страны Содружества к формату ТС.

- Вопрос транспортных коммуникаций, в том числе транспортных тарифов крайне важен на пространстве СНГ. И, тем не менее, тарифы на транзит и цены на пассажирские билеты между странами скорее наводят на мысли о разобщенности.

- Ваш посыл я разделяю. География грузовых и пассажирских потоков Содружества сегодня еще масштабнее. Складывается ситуация, когда, например, при вывозе на экспорт угля из Кузбасса 80% итоговой цены - это издержки транспортировки. Получается, мы экспортируем не уголь, а услуги по его перевозке. Так быть не должно. И населению наших стран надо всячески облегчать возможность поездок по странам Содружества. Цены на билеты должны быть доступными.

К слову сказать, одним из важных, но, конечно, не единственным мотивом подписания соглашений о ТС для наших казахстанских коллег было уравнивание железнодорожных тарифов на перевозку казахстанских и российских грузов: если раньше перевозки от Пскова до Томска стоили столько-то, а от Томска до Астаны стоимость резко взлетала, то теперь тарифы уравнены.

В СНГ последовательно проводится согласованная тарифная политика при организации грузовых перевозок железнодорожным транспортом. Ежегодно принимается документ, определяющий предельный уровень ставок провозных плат, который не может быть превышен железнодорожной администрацией ни одной страны СНГ. Кстати говоря, это распространяется на железнодорожные администрации стран Балтии, Болгарии и Финляндии, участвующих в этой работе. Такая согласованная тарифная политика позволяет обеспечить конкурентоспособность железнодорожных перевозок по территории именно государств СНГ, в том числе и с выходом на морские порты.

- Как вы оцените состояние двусторонних отношений России и Украины?

- В Содружестве Украина довольно долго вела себя сдержанно, осторожничала в дискуссиях, избегала подписания серьезных соглашений, а те, к которым все же присоединялась, сопровождала столь значительными оговорками, что участие Украины становилось порой чисто формальным.

Сейчас Киев активно участвует в выработке решений по интересующим ее вопросам, выступает с интересными и масштабными предложениями по ряду направлений. Скажем, по сотрудничеству в сфере инноваций, агропромышленному комплексу, транспортным коридорам.

Очевидно, что Украина развивает свою внешнеторговую политику по принципу многовекторности. И это вполне естественно. Помимо участия в Содружестве, в стране ведется работа по евроинтеграции.

- Можно ли говорить о том, что интеграционные процессы на пространстве СНГ - это не только стремление создать лучшие экономические условия для стран-участниц, но и попытка «не слиться» с глобализацией, создавая свой глобальный вызов?

- В теоретическом плане, возможно, да, в прикладном же - не вижу ничего плохого в том, чтобы «слиться». Вопрос ставится иначе: «слиться» на каких условиях? Необходимо двигаться в общем русле, но с чем-то своим. Создавая экономические интеграционные образования на постсоветском пространстве, мы не ставим перед собой цель противопоставить что-то другим объединениям. Страны Содружества просто отстаивают свои интересы.

Здесь очень многое зависит от выбора экономической модели. Если ориентироваться на свой внутренний рынок как на стимул экономического развития - это одна группа партнеров. Если направленность на экспорт, на открытие рынков в других странах - то это совсем другие партнеры.

- Когда же можно будет однозначно сказать, что выбор сделан?

- Учитывая ход тех процессов, о которых мы говорим, думаю, году в 2015. С одной стороны, к этому времени заработает Евразийский союз на базе Единого экономического пространства и будет понятно, что дает регионализация. С другой стороны, к этому времени Россия уже два года пробудет в ВТО. И будет более понятно, что дает глобализация. Сопоставление этих результатов и интересов экономических операторов стран Содружества будет исключительно интересным.

Беседовала Наталия Иванова.

СНГ. ЕАЭС > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 20 июля 2012 > № 603461 Андрей Кушниренко

Заявления для прессы и ответы на вопросы журналистов по итогам встречи с Премьер-министром Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом.

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа! Уважаемый господин Премьер-министр! Позвольте коротко рассказать о том, чем мы сегодня занимались, над чем работали. Мы провели обстоятельные переговоры с господином Премьер-министром, обсудили актуальные вопросы как двусторонних отношений, так и международной повестки дня.Подчеркну, Турция была и остается нашим важным стратегическим партнёром, надёжным партнёром. За последние годы нам удалось вывести качество наших отношений на очень высокий уровень. Товарооборот в прошлом году вырос на 26 процентов и достиг почти 32 миллиардов долларов. При такой динамике – а у нас есть все шансы её сохранить – мы можем в ближайшее время выйти на уровень 100 миллиардов долларов в год.

Особо эффективно мы работаем в сфере энергетики, причём по разным направлениям энергетики, развиваем атомную энергетику, уделяем большое внимание инфраструктурным проектам. Появляются и новые направления деятельности, в том числе, допустим, в сфере металлургической промышленности.

Турция – традиционное место отдыха, наиболее популярное место отдыха у наших граждан. В прошлом году Турцию посетили 3,5 миллиона российских туристов. Это, конечно, и результат качества услуг, предоставляемых российским туристам в Турции, но это и результат целенаправленного упрощения визового режима между двумя странами.

Подробно остановились на ключевых вопросах международной повестки дня, в том числе и на сирийской проблеме. Мы договорились с господином Премьер-министром провести третье заседание [российско-турецкого] Совета сотрудничества высшего уровня осенью этого года в Турции.

Хочу поблагодарить господина Премьер-министра и всех наших турецких коллег и друзей за то, что они приняли наше приглашение, и за сегодняшнюю работу. Спасибо большое.

Р.Т.ЭРДОГАН (как переведено): Я прежде всего выражаю особую благодарность Его Превосходительству господину Президенту Путину. Мы сегодня провели плодотворную работу во время встреч наших делегаций, а также во время нашей встречи тет-а-тет.

Отношения между Турцией и Российской Федерацией чем дальше, тем больше развиваются в различных сферах: сотрудничество в сфере оборонной промышленности, в сфере культуры, в сфере торговли. Наши страны являются солидарными в регионе. Мы стараемся достичь намеченных экономических показателей, и по состоянию текущего года товарооборот достиг 32 миллиардов долларов. Мы продемонстрировали политическую волю, чтобы достичь ранее намеченной амбициозной цели – увеличить товарооборот до 100 миллиарда долларов.

Сотрудничество в сфере туризма дает положительные результаты. Как уже отметил господин Президент, примерно 3,5 миллиона туристов ежегодно посещают нашу страну, и это создает почву для сближения наших народов. Я надеюсь, что в текущем году эти показатели достигнут более высоких пределов.

Самая широкомасштабная работа в наших отношениях проводится в сфере энергетики. Как известно, Турция генерирует 50 процентов электроэнергии в станциях на газовом цикле, и для нас первоочередной поставщик природного газа – это Российская Федерация. Действительно, в сложный период поставок природного газа Российская Федерация всегда оказывала нам поддержку, оказывала нам содействие и помогала преодолеть кризисные ситуации, осуществляя дополнительные поставки.

Сейчас мы делаем гигантский шаг в этом сотрудничестве, а именно в строительстве атомной электростанции. Объём инвестиций составит примерно 20 миллиардов долларов. Таким образом Российская Федерация будет реализовывать и использовать передовую, современную технологию на территории нашей страны. Мы также планируем дальнейшие стадии реализации строительства АЭС.

У нас тесное сотрудничество с Российской Федерацией по вопросам выведения на орбиту спутников. К концу следующего года будет осуществлён запуск турецкого спутника «Gokturk». Активно развиваем работу в сфере оборонной промышленности. И в дальнейшем мы желаем продолжать эти шаги путём использования результатов на благо всего региона.

Я выражаю искреннюю благодарность за проявленное лично ко мне и членам моей делегации гостеприимство.

Спасибо.

ВОПРОС (как переведено): Господин Лавров сделал заявление и сказал, что с турецкой стороны разделяли данные по факту сбитого турецкого истребителя в Средиземном море. Есть ли разница между данными, предоставленными российской стороной и турецкой стороны?

Р.Т.ЭРДОГАН: Мы просто осуществили обмен информацией – мы не обменивались документами. После инцидента мы связались по телефону с господином Путиным. Они предоставили нам свою информацию, мы на основе наших данных предоставили свою информацию, то есть не обменялись документами.

ВОПРОС: Вопрос господину Эрдогану. Турция, как известно, является последовательным и очень жёстким критиком режима господина Асада и готова к его смене. При этом в общем и Россия, и Турция, как известно, больше, может быть, чем другие страны, заинтересованы в стабильности в этом регионе. Не думаете ли Вы, что после возможной смены режима Башара Асада Сирия погрузится в тотальный хаос и это заденет соседние страны?

Р.Т.ЭРДОГАН: Спасибо за вопрос.

Прежде всего, мы разделяем одни и те же взгляды по вопросу обеспечения стабильности на территории Сирии. Мы категорически выступаем против нарушения территориальной целостности Сирии.

Также вы знаете, что в результате действий автократического режима в Сирии до настоящего времени лишились жизни примерно 18 тысяч человек. Существует режим, который безжалостно убивает своих людей. 40 тысяч беженцев находятся на территории Турции, 150 тысяч беженцев находятся на территории Иордании, 20 тысяч – на территории Ливана.

Мы говорим, что в Сирии должна восторжествовать воля народа, и желаем, чтобы судьбу Сирии после Асада определил сам народ Сирии, а не другие внешние силы. Пусть сирийский народ примет своё решение.

В такой ситуацией важные задачи стоят перед Советом Безопасности ООН и, в частности, перед постоянными членами Совета Безопасности. Совещание, проведённое в Женеве, по сути дела, представляет собой важную «дорожную карту». Мы верим, что можно достичь результата именно в рамках решений, принятых в Женеве. Но продление процесса влечет за собой людские потери: совершаются убийства, как это было ещё в период отца Башара Асада.

Турция желает прекращения этих массовых убийств, пусть царит мир в Сирии, пусть восторжествует воля сирийского народа и будет спасена Сирия.

В.ПУТИН: Я могу только добавить, что Россия приветствует поддержку со стороны Турции женевских решений «Группы действий». Это хорошая основа для согласования позиций на будущее.

Спасибо.

Турция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 18 июля 2012 > № 602387 Владимир Путин, Реджеп Тайип Эрдоган

Владимир Путин и Президент Украины Виктор Янукович приняли участие в заседании Российско-Украинской межгосударственной комиссии. Заседание Комиссии началось с минуты молчания в память о жертвах наводнения на Кубани.

По итогам заседания Комиссии принят пакет двусторонних документов.Кроме того, Владимир Путин и Виктор Янукович сделали заявления для прессы и ответили на вопросы журналистов.

Вступительное слово на заседании Российско-Украинской межгосударственной комиссии

В.ЯНУКОВИЧ:Уважаемые участники заседания!Прежде чем начать это заседание, я хотел бы объявить минуту молчания в связи с тяжелыми последствиями масштабного наводнения в Краснодарском крае, которое повлекло многочисленные человеческие жертвы.

(Минута молчания).

Уважаемые коллеги! Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы рады Вас приветствовать в солнечном Крыму. Вижу, что все настроены на продуктивную работу, и уверен в том, что нам есть что обсудить, тем более что мы давно планировали и ожидали эту встречу.

Я также считаю, что тот формат Межгосударственной комиссии, который создан, даёт возможность проанализировать состояние развития двусторонних отношений, обобщить позитивный опыт, обменяться мнениями по многим актуальным вопросам и найти решение непростых вопросов, сдерживающих взаимодействие в различных сферах.

Уверен в том, что некоторые направления нашего сотрудничества нам нужно будет скорректировать с учётом существующих реалий, а также итогов выполнения решений предыдущего заседания Комиссии, и определить точки приложения совместных усилий с целью дальнейшего динамичного, стабильного развития украино-российского диалога на основе стратегического партнёрства.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Наши отношения развиваются в особой атмосфере, которой, помимо взаимного доверия, уважения и понимания, присущи реализм и прагматизм. Именно такой подход позволяет Украине и России искать разумные компромиссы и конструктивно решать возникающие вопросы. Без сомнения, важное место в системе украино-российского сотрудничества занимает прямой и открытый диалог на наивысшем уровне. Мы договорились с Владимиром Владимировичем о том, что в ближайшее время осуществим государственные визиты: Президента Украины – осенью этого года, а Президента России – в 2013 году, и это время мы выберем совместно.

Каждая встреча глав государств в рамках Комиссии – это продуктивные переговоры по всему комплексу вопросов двустороннего взаимодействия. Это договорённости, нацеленные на высокую результативность. Я хотел бы подчеркнуть, что по итогам 2011 года мы вышли на рекордный уровень объёма взаимной торговли – более 55 миллиардов долларов США. Это, бесспорно, очень серьёзный результат.

И нам необходимо не только сохранить такую позитивную динамику, но и приумножить наши результаты. При этом мы призваны ускорить столь необходимую модернизацию национальных экономик, повысить конкурентоспособность нашей продукции на мировых рынках.

Убеждён, что в ближайшее время следует сделать шаги для достижения более ощутимых результатов в реализации совместных проектов в области авиастроения, и для этого уже проделана огромная работа в области космоса, атомной энергетики, транспортной инфраструктуры.

Хочу подчеркнуть, что важным аспектом для такой работы является взаимная выгода и экономический прагматизм. Поэтому все эти вопросы мы, конечно, сегодня обсудим.

Я хотел бы, Владимир Владимирович, Вам предоставить слово, и затем мы продолжим и конкретизируем целый ряд направлений, по которым мы сегодня сделаем маленький анализ с учётом работы наших правительств, тех материалов, которые нам подготовили.

В.ПУТИН: Уважаемый Виктор Фёдорович, дорогие друзья!

Позвольте мне прежде всего сердечно поблагодарить Виктора Фёдоровича за инициативу собраться сегодня здесь, в Крыму. Наша большая Госкомиссия давно не собиралась в таком составе – уже более двух лет. Это были объективные причины. Сейчас ситуация изменилась, и, действительно, мы готовы к тому, чтобы поднять на новую высоту уровень нашего взаимодействия.

Большую работу проделали наши коллеги, в том числе и здесь присутствующие. 27 июня в Киеве состоялась встреча глав правительств, и комитет по экономическим вопросам подготовил целый ряд предложений и проектов, которые мы можем и должны двигать вперёд.

Виктор Фёдорович уже отметил – самым, конечно, важным для нас является сотрудничество в торгово-экономической сфере. Мы уже в ходе разговора с глазу на глаз упомянули, и я сказал о том, что Украина играет важную роль в торгово-экономических связях России: у неё шесть с небольшим процентов – 6,2 процента – в общем объёме торгово-экономических связей России.

Это немало, и если мы будем иметь в виду глубокую кооперацию между нашими отраслями производства, то мы поймём, что за этими цифрами стоят не просто цифры, выражающиеся в процентах. За этим стоит качественное взаимодействие наших крупнейших предприятий и целых отраслей экономики.

Мы, разумеется, поговорим сегодня и о нашем сотрудничестве в военно-технической сфере, здесь у нас тоже много возможностей. Работа уже идёт, и идёт в прямом смысле этого слова в практическом ключе.

Россия является традиционным рынком сбыта для продукции военного назначения очень многих украинских предприятий, так же как и некоторые наши отрасли зависят от украинских партнёров.

Но в военно-технической сфере, в этой области мы должны будем поговорить о наших планах очень подробно, имея в виду, что от этого зависит не только состояние наших Вооружённых Сил, но и состояние высокотехнологичных отраслей экономики, таких как авиация, космос, судостроение.

Хотя каждое из этих направлений имеет, конечно, и своё самостоятельное значение, не привязанное к военному сотрудничеству. В плане военного сотрудничества, конечно, будем говорить и о наших договорённостях по пребыванию российского военного флота в Крыму.

Другим важным аспектом нашей совместной работы, безусловно, является гуманитарная составляющая. Это и язык, культура, это культурный обмен в самом широком смысле этого слова. Мне, наверное, не стоит в этой аудитории говорить, с каким уважением и интересом в России относятся и к украинской культуре, и к украинскому языку, и к украинским традициям.

У нас в России живёт три миллиона украинцев. Но дело не только в трёх миллионах этнических украинцев. Дело в том, что очень много дружеских личных связей. Если иметь в виду, что у трёх миллионов украинцев в России есть ещё жены и дети, то это уже как минимум в два-три раза больше. Но традиционные, исторические связи между Россией и Украиной просто обязывают к тому, чтобы мы больше внимания уделили именно этим гуманитарным аспектам.

Украина и Россия – очень надёжные партнёры на международной арене. В 2013 году Украина будет председательствовать в ОБСЕ, и, безусловно, нам бы тоже хотелось поговорить о ваших приоритетах, услышать о ваших приоритетах и обсудить наше возможное содействие в организации этой работы с украинских позиций.

Это далеко не весь перечень вопросов, который мы собираемся сегодня обсудить.

Спасибо большое за внимание!

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 12 июля 2012 > № 598441 Владимир Путин, Виктор Янукович

Владимир Путин выступил на совещании послов и постоянных представителей Российской Федерации. Тема заседания – «Россия в меняющемся мире: преемственность приоритетов и новые возможности».

В своём выступлении Президент обозначил основные приоритеты внешней политики государства и уточнил задачи внешнеполитической службы на ближайший период с учётом текущей международной повестки дня и внутренних процессов в стране.Совещания послов и постпредов проходят каждые два года. Наряду с послами и постоянными представителями в заседаниях принимают участие сотрудники центрального аппарата Министерства иностранных дел, руководство Администрации Президента, члены Правительства, представители министерств и ведомств, участвующих в международном сотрудничестве.

Совещание началось с минуты молчания в память о погибших в результате наводнения на Кубани.

* * *

Выступление на совещании послов и постоянных представителей России

В.ПУТИН: Уважаемые коллеги!

Вы знаете, что сегодня в России траур по поводу гибели наших граждан на юге страны и в автокатастрофе на Украине. Это большая трагедия, большая беда. Я прошу вас встать и минутой молчания почтить память погибших.

(Минута молчания.)

Спасибо.

Уважаемые коллеги!

Я приветствую руководящий состав российской дипломатической службы. Наша первая встреча состоялась в 2002 году, когда отмечался 200-летний юбилей Министерства иностранных дел. Прошедшее десятилетие показало, что такой регулярный и содержательный формат общения весьма полезен и востребован. Именно вы, уважаемые коллеги, и ваши подчинённые на местах на практике в ежедневном режиме продвигаете и отстаиваете интересы нашей страны за рубежом, отстаиваете позицию нашей страны, способствуете росту её влияния на происходящие в мире процессы.

Текущие приоритеты дипломатической работы определены в Указе Президента «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации» от 7 мая текущего года. В условиях стремительной трансформации международных отношений совершенствование деятельности МИД и других профильных структур приобретает очень важное значение. На первый план выходит способность оперативно и компетентно анализировать происходящее, давать своевременный прогноз, но хочу отметить: нельзя только пассивно наблюдать за происходящими событиями, как принято писать в ведомственных телеграммах, «отслеживать развитие этих событий». Нужно активнее влиять на ситуацию там, где напрямую затрагиваются российские интересы, действовать на упреждение, быть готовыми к любому варианту развития обстановки, даже к самому неблагоприятному варианту такого развития.

Международные отношения постоянно усложняются, вы это сами чувствуете практически в ежедневной работе. Сегодня, к сожалению, мы не можем оценить их как сбалансированные и стабильные, наоборот, нарастают элементы напряжённости и неопределённости, а доверие, открытость остаются, к сожалению, часто невостребованными.

Мировое сообщество по-прежнему далеко от создания основ универсальной и неделимой системы безопасности. На словах все вроде бы «за», но на деле значительное количество наших партнёров стремится обеспечить лишь собственную неуязвимость, забывая, что в современных условиях всё взаимосвязано. Большинство вызовов и угроз носит, безусловно, транснациональный характер. Эти угрозы известны: распространение оружия массового уничтожения, терроризм, религиозный экстремизм, наркотрафик, загрязнение окружающей среды, нехватка продовольствия и пресной воды.

Надо признать, что пока не просматривается и надёжных вариантов преодоления мирового экономического кризиса. Более того, перспективы становятся всё более и более тревожными. Долговые неурядицы еврозоны и её сползание в рецессию – лишь верхушка айсберга из нерешённых структурных проблем всей мировой экономики. Дефицит новых моделей развития на фоне эрозии лидерства традиционных экономических локомотивов (таких как США, ЕС, Япония) ведёт к торможению глобального развития. Усиливается борьба за доступ к ресурсам, провоцируя аномальные колебания сырьевых и энергетических рынков. Многовекторность мирового развития, обострившиеся вследствие кризиса внутренние социально-экономические неурядицы и проблемы в развитых экономиках ослабляют доминирование так называемого исторического Запада. Это уже факт.

Хочу отметить, уважаемые коллеги, нас это абсолютно не радует. У нас не должно это вызывать ни радости, ни тем более злорадства. У нас это может вызвать только тревогу, потому что непонятны последствия происходящих событий, этих тектонических событий в мировой экономике, а как следствие, неизбежные изменения и в раскладе международных сил, в мировой политике.

Тем более нас не радует, что мы наблюдаем попытки отдельных участников международного общения сохранить своё привычное влияние, причём наши партнёры часто прибегают к односторонним действиям вопреки нормам международного права.

Это проявляется в так называемых гуманитарных операциях, экспорте «ракетно-бомбовой демократии» и вмешательстве во внутренние конфликты. Мы видим, насколько противоречиво и разбалансированно идёт процесс реформ в Северной Африке и на Ближнем Востоке, а трагические ливийские события у многих стоят перед глазами. Безусловно, нельзя повторить подобные сценарии в других странах, например, в Сирии. Убеждён, нужно всё максимально сделать для того, чтобы принудить конфликтующие стороны к выработке мирного политического решения всех спорных вопросов, нужно стремиться содействовать такому диалогу. Конечно, такая работа более сложная и тонкая, чем грубое силовое вмешательство извне, но только она может обеспечить долгосрочное урегулирование и дальнейшее стабильное развитие ситуации в регионе да и, если применительно к Сирии, в самом Сирийском государстве.

Вообще укрепление коллективных начал международной жизни с упором на переговоры, поиски компромиссов мирным путём должны стать императивом. Это касается всех болевых точек, включая ситуацию вокруг иранской и северокорейской ядерных программ, Афганистана, других региональных и субрегиональных проблем.

В ближайшие годы наша страна будет хозяйкой саммитов крупнейших многосторонних организаций и форумов: АТЭС, «двадцатка», «восьмёрка», Шанхайская организация сотрудничества и БРИКС. Председательство в них даёт возможность не только укреплять позиции России на мировой арене, но и более энергично продвигать безусловный приоритет правового политико-дипломатического урегулирования различных острых проблем.Мы продолжим твёрдо отстаивать принципы Устава Организации Объединённых Наций как основы современного миропорядка, будем добиваться, чтобы все исходили из того, что в случаях, требующих силового вмешательства, решение правомочен принимать только Совет Безопасности ООН. Дополнять такие решения какими-либо односторонними санкциями контрпродуктивно.

Уважаемые коллеги!

Внешняя политика России была, есть и будет самостоятельной и независимой. Она последовательна, сохраняет преемственность и отражает уникальную, сформировавшуюся за века роль нашей страны в мировых делах и в развитии мировой цивилизации. Она не имеет ничего общего с изоляционизмом или конфронтацией и предусматривает интеграцию в глобальные процессы. Её дипломатический инструментарий должен быть динамичным, конструктивным, прагматичным и гибким. Это касается, в частности, работы по продвижению экономических интересов нашего государства – задача сверхважная и очень непростая.

Признаем, пока мы всё-таки чаще всего проигрываем многим нашим иностранным партнёрам, умеющим более грамотно, более настойчиво лоббировать свои деловые интересы.

О ресурсах экономической дипломатии мы говорим давно – начиная как раз с начала 2000-х годов, на первой встрече с вами об этом говорили, но кардинальных изменений пока всё-таки не добились. Есть, безусловно, подвижки, я их сам вижу, отмечаю, но кардинальных изменений пока нет.

На внешних рынках российский бизнес сталкивается с необоснованными ограничениями. Это особо заметно в условиях, когда мировое хозяйство охвачено метастазами кризиса и нормой становится протекционизм. Совсем недавно я имел удовольствие и честь со своими коллегами на «двадцатке» говорить об этом в самой прямой постановке вопроса. Говорится много, но, к сожалению, пока действенных инструментов борьбы с протекционизмом всё-таки нет. Надо действовать поживее. Отечественный бизнес нуждается в постоянной дипломатической поддержке. Разумеется, сам бизнес должен держать МИД и его структурные подразделения, в том числе за границей, в курсе своих планов, а загранучреждения – энергичнее помогать нашим компаниям в работе на внешних рынках и в реализации перспективных экономических инициатив. При этом адекватно отвечать на все случаи дискриминации российских товаров, услуг, инвестиций, не допускать недобросовестной конкуренции, во всяком случае, бороться и энергично отвечать на эти проявления.

Не нужно стесняться продвигать продукцию российского военно-промышленного комплекса. Наши партнёры, такие как Соединённые Штаты, Франция, Израиль, да и другие страны, давно возвели такую работу в ранг государственной политики и проводят её весьма напористо, эффективно.

Важно использовать возможности, открывающиеся с присоединением России к Всемирной торговой организации. Мы знаем, здесь есть и риски, но есть и плюсы. Нужно использовать эти дополнительно открывающиеся возможности.

Вновь подчеркну, углубление интеграционных процессов на пространстве СНГ – это сердцевина нашей внешней политики, курс, рассчитанный на стратегическую перспективу. Движущей силой интеграции является, безусловно, «тройка» – Россия, Белоруссия и Казахстан, сформировавшие Таможенный союз и приступившие к работе в формате единого экономического пространства. Будем планомерно вести дело к созданию евразийского экономического союза, что должно быть ещё более глубокой степенью интеграции. Предстоит объединить в общий рынок 165–170 миллионов потребителей, принять общее экономическое законодательство, обеспечить свободный обмен капиталов, услуг, рабочей силой.

Очень жаль, что вне рамок этого процесса пока остаётся братская Украина. По самым независимым, объективным экспертным оценкам, присоединение Украины к этому интеграционному объединению, безусловно, дало бы и Украине, и всему процессу дополнительную динамику, было бы весьма положительным с экономической и социальной точек зрения. Повторяю, и для самой страны, и для всего объединения.

Я сейчас говорил, рынок потребителей у нас в составе «тройки» примерно 170 миллионов, а вместе с Украиной был бы 210–220 миллионов. Согласитесь, синергия была бы колоссальной. Но мы прекрасно понимаем и отдаём себе отчёт в том, что вопрос о путях интеграции, об участии в различных интеграционных объединениях – это, безусловно, суверенный выбор украинского народа и Украинского государства во главе с действующим руководством. Мы будем относиться к этому выбору с уважением, будем искать любые формы сотрудничества, самые оптимальные и подходящие, для того чтобы это сотрудничество не увядало, а, наоборот, активно развивалось.

Россия будет и дальше укреплять свои позиции в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Конечно, глобальный кризис не обошёл АТР стороной, но в целом регион продолжает наращивать свою экономическую мощь, сохраняет в значительной степени свою динамику, становится новым центром глобального развития. Наше участие в динамичных интеграционных процессах на азиатско-тихоокеанском пространстве, уверен, скажется на социально-экономическом подъёме Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации.

Важнейшее значение имеет стратегическое и практическое взаимодействие с Китайской Народной Республикой. Мы намерены уделять особое внимание углублению всех форм сотрудничества с китайскими партнёрами, включая координацию действий по международной повестке дня. Это относится и к другим быстрорастущим и набирающим политический вес азиатским государствам, в первую очередь, конечно, это касается нашего традиционного партнёра и друга – Индии.

Продолжим курс на расширение сотрудничества со странами Латинской Америки и Африки. Ещё несколько лет назад этому направлению уделялось недостаточное внимание.

Естественно, будем всячески развивать традиционные связи с Европой. Напомню, больше четверти объёма внешней торговли России приходится на Германию, Италию, Францию и Нидерланды. На июньском саммите с Евросоюзом подтверждён приоритетный характер российско-европейского стратегического диалога. Кстати, Россия через дополнительные взносы в МВФ участвует и в оказании финансовой помощи кризисным экономикам еврозоны. В то же время уровень сотрудничества с ЕС, на наш взгляд, пока всё-таки не соответствует политическому и экономическому потенциалу сторон.

Как я уже говорил неоднократно, мы с Европой могли бы поставить амбициозные цели, гораздо более амбициозные, чем ставятся сегодня. Построение единого рынка от Атлантики до Тихого океана объёмом в триллионы евро – и сама жизнь, я хочу это подчеркнуть, особенно в условиях турбулентности мировой экономики, требует движения именно по этому пути.

Есть и более приземлённые задачи, без решения которых реальное сближение невозможно. В частности, облегчение визового режима с выходом на его полную отмену. Российская сторона уже сейчас готова к такому шагу. И на встречах с бизнесом из европейских стран мы чаще и чаще слышим требования наших коллег о том, что и европейский бизнес заинтересован в решении этого вопроса как можно быстрее.

Недавно в Лос-Кабосе был проведён содержательный разговор с Президентом Соединённых Штатов Америки Бараком Обамой. Мы подтвердили заинтересованность, опираясь на достигнутые в последние годы позитивные сдвиги, выстраивать конструктивную, предсказуемую и взаимовыгодную модель сотрудничества с Соединёнными Штатами Америки. С учётом статуса России и США как крупнейших ядерных держав от наших стран, безусловно, зависит решение многих глобальных и региональных проблем. В период сложностей в международных делах постоянный и доверительный диалог между нами, безусловно, приобретает дополнительное значение.

Сейчас в Соединённых Штатах, как всем хорошо известно, горячая пора, пора предвыборной кампании. Велик соблазн заработать дополнительные очки на жёстких высказываниях, вспомнить идеологизированные стереотипы и фобии, от которых давно пора было бы отказаться. Мы всё это видим, не драматизируем, но всё-таки замечаем. Давно пора отказаться от такой практики решения внутриполитических проблем, когда одновременно ухудшаются международные позиции или от этого страдают международные отношения.

По большому счёту замена антисоветской поправки Джексона–Вэника на уже антироссийский закон или взятый курс через создание системы противоракетной обороны нарушить стратегический баланс не могут нас не тревожить. Мы об этом многократно и в разных форматах говорили.

Уважаемые коллеги, хотел бы также сказать, что традиционные, привычные методы международной работы освоены нашей дипломатией достаточно хорошо, если не в совершенстве, но по части использования новых технологий, например, так называемой «мягкой силы», безусловно, есть над чем подумать.

Напомню, что политика «мягкой силы» предусматривает продвижение своих интересов и подходов путём убеждения и привлечения симпатий к своей стране, основываясь на её достижениях не только в материальной, но и в духовной культуре, и в интеллектуальной сфере. Пока надо признать, образ России за рубежом формируется не нами, поэтому он часто искажён и не отражает ни реальную ситуацию в нашей стране, ни её вклад в мировую цивилизацию, в науку, культуру, да и позиция нашей страны в международных делах сейчас освещается как-то однобоко. Те, кто стреляет и постоянно наносит ракетные удары тут и там, они молодцы, а те, кто предупреждает о необходимости сдержанного диалога, те вроде как в чём-то виноваты. А виноваты мы с вами в том, что мы плохо объясняем свою позицию. Вот в чём мы виноваты.

Не задействован в полной мере и фактор русского языка, являющегося одним из официальных языков ООН, на котором общаются во многих странах мира. Знаю о планах, готовящихся в этой области: МИДом, Россотрудничеством, Русским географическим обществом, и прошу активнее продвигать эти идеи и планы.

Вновь подчеркну, что российские дипломатические и консульские учреждения обязаны в круглосуточном режиме защищать права и интересы наших граждан и соотечественников за рубежом. Реагировать на нужды людей нужно мгновенно, оказывая всю необходимую помощь и поддержку. Уважение к государству во многом определяется тем, как оно заботится о своих гражданах, оказавшихся, не важно по какой причине, в трудных или непредсказуемых ситуациях в незнакомой для них среде. И, конечно, роль соотечественников, постоянно проживающих за рубежом, требует основательного переосмысления. Многие хотят быть полезными своей исторической родине, хотят поддержать её, а наши загранучреждения всё-таки подчас (хочу это осторожно сказать) недооценивают такой настрой и такие возможности. Считаю, также необходимо вновь вернуться и к вопросу об облегчённом порядке предоставления российского гражданства тем, кто был гражданином СССР, и прямым потомкам родившихся в Советском Союзе или даже в Российской империи.

Уважаемые коллеги, наши требования, предъявляемые к работе внешнеполитического ведомства, конечно же, сопровождаются заботой о дипломатах, об их материальном обеспечении. И, как вы знаете, мною дано поручение Правительству Российской Федерации разработать концепцию укрепления ресурсного и кадрового потенциала системы МИДа России, она будет принята. Подписан также Указ об учреждении флага Министерства иностранных дел. Ряд особо отличившихся сотрудников отмечен государственными наградами, и я хочу этих коллег от души с этими наградами поздравить.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 9 июля 2012 > № 593458 Владимир Путин

Об основных принципах и задачах российской внешней политики, а также о повестке предстоящего в Москве совещания послов и постоянных представителей РФ рассказал в интервью РИА Новости официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич.

- 9-11 июля в Москве состоится очередное совещание послов и постоянных представителей Российской Федерации. В чем, на Ваш взгляд, особенности этого мероприятия?

- Хотел бы напомнить, что такие совещания организуются регулярно раз в два года. Нынешняя встреча в таком формате будет уже шестой. В этом году форум проводится под девизом "Россия в меняющемся мире: преемственность приоритетов и новые возможности".

Стержневым элементом совещания станет выступление президента Российской Федерации Владимира Путина. Кроме послов и постпредов, приглашены руководители российских министерств и ведомств, участвующих в международной деятельности, видные общественные деятели, представители научно-экспертного сообщества и отечественного бизнеса.

Важной особенностью встречи является ее проведение в самом начале нового срока полномочий главы государства, что обусловливает необходимость уточнения внешнеполитических приоритетов в русле задач, поставленных президентом России в Указе "О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации".

Предстоящее мероприятие будет особым и в связи с тем, что мир находится на этапе бурных перемен, которые, судя по всему, будут иметь глубокий исторический характер. Развитие международных событий в последнее время характеризуется возросшей турбулентностью на глобальном и региональном уровнях. В этих условиях повышается востребованность беспристрастного анализа тенденций, преобладающих в современных международных отношениях. Предполагается предметно обсудить эту тематику в контексте данного Президентом России поручения Министерству иностранных дел подготовить до конца текущего года новую редакцию Концепции внешней политики Российской Федерации.

Совещание пройдет в обновленном формате: актуальные вопросы, представляющие интерес для всех участников, такие, как внешнеэкономическая деятельность, многосторонняя дипломатия, проблематика новых вызовов и угроз, информационная работа, консульские вопросы, взаимодействие с соотечественниками, будут рассматриваться на пленарных заседаниях, число которых увеличено. В ходе работы в секциях будут обсуждаться региональная проблематика и вопросы участия России в международных организациях.

- Как Вы могли бы сформулировать основные принципы и задачи российской внешней политики на современном этапе?

- Россия сохраняет преемственность внешнеполитического курса, твердо привержена оправдавшим себя ключевым принципам прагматизма, открытости, многовекторности, последовательного, но без сползания к конфронтации продвижения национальных интересов. На этой основе наша страна и впредь будет действовать как ответственная и предсказуемая сила в международных отношениях, проводить независимую внешнюю политику, что не имеет ничего общего с изоляционизмом. Наши усилия сосредоточены на еще более активной и глубокой интеграции в глобальные процессы, на создании благоприятных внешних условий для долгосрочного развития России, модернизации ее экономики, укрепления позиций как равноправного партнера на мировых рынках.

Мы будем решительно добиваться утверждения верховенства права и соблюдения демократических принципов в международных делах, твердо отстаивать центральную роль ООН, основополагающие принципы ее Устава, являющиеся краеугольным камнем современной системы международных отношений. Считаем важным ограничительно использовать фактор силы в мировой политике, особенно, когда речь идет о шагах в обход международного права и устоявшихся форматов принятия решений, о попытках внешнего вмешательства во внутригосударственные конфликты.

Убеждены, что единение усилий ответственных участников международного общения является залогом успешного решения сложных задач, стоящих перед мировым сообществом. Требуется наращивание международного сотрудничества в противодействии общим для всех глобальным вызовам, среди которых - опасность распространения оружия массового уничтожения, международный терроризм, организованная преступность, наркотрафик, пиратство, изменение климата, незаконная миграция, природные и техногенные катастрофы, нехватка продовольствия, массовые эпидемии.

Перед российской дипломатией стоят масштабные задачи в том, что касается выхода на уровень, соответствующий современным требованиям на всех направлениях, - в сфере задействования всех компонентов "мягкой силы", включая культурное присутствие и продвижение позиций русского языка за рубежом, в области информационного сопровождения внешней политики, в экономической дипломатии. Требуется совершенствование работы по защите законных прав и интересов российских граждан и организаций, дальнейшая активизация взаимодействия с соотечественниками.

- Каковы приоритетные направления деятельности российской дипломатии?

- Россия настроена продвигаться вперед в наращивании сотрудничества со своими партнерами. Ключевым приоритетом внешней политики страны является углубление многостороннего взаимодействия и интеграционных процессов на пространстве Содружества Независимых Государств, дальнейшее развитие многогранного сотрудничества с государствами-участниками СНГ. Настроены на активное и динамичное наращивание отношений с партнерами и на других направлениях - с Европейским союзом, США, государствами Азиатско-Тихоокеанского региона, странами Латинской Америки и Карибского бассейна, Ближнего Востока, Африки.

Продолжим работу в интересах создания новой архитектуры безопасности и сотрудничества как в Евро-Атлантике, так и в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Убеждены, что поиск взаимоприемлемых решений всего спектра проблем безопасности должен базироваться на универсальном принципе равной и неделимой безопасности. Необходимо отказаться от иллюзий, что принципиальные вопросы европейской и мировой безопасности можно решать без России и в ущерб ее интересам.

Будем и далее эффективно использовать практику сетевой дипломатии для продвижения совпадающих интересов. Свидетельством укрепления международных позиций России является председательство нашей страны в различных многосторонних форматах - в текущем году в АТЭС, а в предстоящий период в "Группе двадцати", "Группе восьми", в ШОС, БРИКС.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 6 июля 2012 > № 593157 Александр Лукашевич

Взгляд за околицу

Внешняя политика глазами российской элиты за пределами профильных ведомств

За 20 лет существования новой России ее положение в мире радикально изменилось. Уровень интегрированности в мировой экономический, политический, культурный, научный, спортивный контекст достиг уровня, беспрецедентного за всю историю страны. Скорость такого вовлечения была существенно выше среднемировых темпов глобализации. Зарубежную географию в России перестают изучать как астрономию – отрасль знаний хотя и интересную, но в обозримом будущем заведомо далекую от практических потребностей.

Картины внешнего мира

Серьезные изменения претерпела и внешняя политика. Вовлечение в ситуацию на мировых рынках, активизация помимо традиционных партнеров отношений с Латинской Америкой и Азиатско-Тихоокеанским регионом (вплоть до экзотических Науру и Тувалу), погружение в вопросы практического нераспространения ядерного оружия, участие в выработке правил игры в различных сферах, унификация экологических стандартов, увеличение количества стран с безвизовым режимом въезда… Вот лишь самые очевидные признаки открытия России зарубежным партнерам.

Конечно, количество перерастало в качество далеко не во всех случаях. Наоборот, повышение открытости происходило параллельно со своеобразным ростом самоизоляции. Сегодня не только рядовой обыватель, но и многие журналисты, педагоги, чиновники слабо представляют себе, кто занимает пост президента Болгарии или даже премьер-министра Великобритании. Достаточно посмотреть выпуски телевизионных новостей, чтобы убедиться, насколько низок общественный интерес к содержанию мировых процессов.

Причины этого понятны – от деполитизации общественного мнения, которая продолжалась долгие годы, до утраты внятного представления о целеполагании деятельности на международной арене, очевидного прежде, во время пребывания в статусе сверхдержавы. В этих условиях архитекторы российской внешней политики получили свободу рук: они сами себе ставили задачи, реализовывали их и – самое главное – сами же оценивали эффективность проделанной работы. За исключением узкого экспертного круга общество и элиты от такой оценки по сути самоустранились. Отдельные всплески внимания (Балканы, украинская революция, российско-грузинская война, кризис в еврозоне, споры о мультикультурализме, создание в Москве международного финансового центра) только подтверждали общую хаотичность интереса к глобальному контексту.

Обсуждение внешнеполитических реалий в неформальном общении внутри элиты – сегодня большая редкость. Исключением становятся только отдельные крайне чувствительные для истеблишмента и непосредственно связанные с внутренней ситуацией темы вроде вовлечения Лондонского суда в конфликт Березовского с Абрамовичем или «списка Магнитского». Обычно это происходит в тех случаях, когда напрямую затрагивается, пользуясь термином политолога Андрея Рябова, желание российских правящих слоев быть глубоко интегрированными в мировую капиталистическую элиту. Однако, несмотря на очевидность этого стремления, привычка пристально наблюдать международные процессы так и не сформировалась. В лучшем случае с годами появилась традиция посматривать по утрам телеканал «Евроньюс».

В результате за международными процессами в России принято следить не намного внимательнее, чем за мировыми рынками (где зачастую ситуация представляется весьма приблизительно – с разбросом оценок на уровне «плюс-минус 20 долларов за баррель») или за новостями технических новинок (чаще всего интересуются разработкой девайсов той марки, к которой привык и лоялен).

Наверное, на этих не самых оптимистичных выводах можно было бы остановиться, констатируя исчерпанность предложенной редакцией темы. Ведь большая часть элиты так или иначе не ощущает собственной причастности к выработке внешнеполитического курса и склонности на этот счет вовсе не демонстрирует.

Однако, несмотря на все вышесказанное, надо признать: некоторые (пусть пунктирные и стереотипные) представления о международной реальности, безусловно, имеются. А ряд вопросов и практик (например, легализация капиталов, возможность визовых санкций и т.п.) и вовсе имеют для многих представителей истеблишмента определяющее значение. Кроме того, есть группы интересов, рассчитывающие, что их позиция так или иначе будет учитываться при формировании внешнеполитического курса. Речь идет прежде всего о приграничных регионах, активных на мировом рынке финансово-промышленных группах, лоббистах крупных государственных проектов, религиозных общинах.

Увы, предпринимаемые время от времени попытки осмысления ситуации во внешнем мире и внешней политике не перерастают в проекты формулирования национальных интересов и целей внешнеполитического курса. Тем не менее можно говорить о сосуществовании восьми «типовых картин мира» на этот счет. Их выделение основано на экспертной реконструкции.

Смотреть таблицу "Экспертная реконструкция представлений российского истеблишмента о правилах игры во внешней политике и оптимальных целях российской дипломатии"

За пределами таблицы осталось множество резонансных точек зрения, которые хотя и присутствуют в медиа-поле, но заметного распространения не получают. В их числе – поддержка «русского мира», однозначная солидаризация с одним из ключевых игроков мировой политики (Запад, Китай, исламский мир), представление о нецелесообразности расходования ресурсов на международные проекты, ставка на взаимодействие с передовыми странами для доступа к технологиям и инновациям и т.п. В чистом виде такие концепции весьма редко встречаются среди элит, а в отдельных случаях воспринимаются как утопические (например, проекты Владимира Якунина по усилению акцента на православной тематике в международных отношениях).

Корпоративные интересы и региональные настроения

Встречаются, конечно, и чистые прагматики. В силу профессиональных обязанностей или равнодушия к идеологической подоплеке они ориентированы на решение микрозадач. Но выделять их в какую-то обособленную группу не приходится, а разногласия относительно эффективных инструментов достижения целей существенны. Показателен, например, в этой связи спор о путях смягчения визового режима с Евросоюзом. Российские дипломаты упирают на важность постепенного продвижения к этому шагу, предлагая начать с безвизового въезда для владельцев служебных паспортов. У части критиков этот подход вызывает отторжение с этической точки зрения – бюрократия, мол, заботится исключительно о себе. Другие возражают предметно – такое предложение просто не может заинтересовать европейских партнеров. Ведь, по данным журнала The New Times, в России насчитывается около 50 тыс. обладателей «синих» паспортов, а заинтересованных в частых визитах в Россию европейских чиновников – не больше сотни. При этом все участники дискуссии оппонируют правоохранительным органам и спецслужбам, которые (насколько можно судить) не в восторге ни от планов лишить их контроля над въезжающими иностранцами через упразднение визового режима, ни от проектов отменить архаичный порядок регистрации прибывающих в Россию граждан других государств по месту жительства.

Собственный интерес к международной тематике проявляют представители корпоративных сообществ. Энергичнее других играет на этом поле Русская православная церковь, сумевшая пролоббировать содействие российских властей в объединении с зарубежной церковью, а также рассчитывающая на помощь государства по ограничению конкурентной активности на канонической территории. Правда, несмотря на то, что есть тенденция к «симфонии» между РПЦ и государством, в международной сфере существует почва для разногласий. Ярким примером стал отказ в октябре 2008 г. синода РПЦ принять в свой состав расположенную в Южной Осетии Аланскую епархию, пытающуюся уйти из подчинения Грузинской православной церкви. Церковные власти, которые сами борются с экспансией на свою территорию, куда щепетильнее, чем государство, подошли к опасности создания прецедента перекраивания признанных границ.

В интервью Николая Балашова, заместителя председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата (опубликовано в мае 2012 г.), представлена следующая позиция. Основные претензии к странам Западной Европы предъявлены в связи с «христианофобией» (имеется в виду «вытеснение религии за поле общественной жизни», а в странах Ближнего Востока и Северной Африке – к «факту преследования и гонения наших братьев»). Балашов ссылается на выступление Владимира Путина в Даниловом монастыре 8 марта, в котором защита прав христиан в странах, где они являются жертвами дискриминации, названа одним из направлений внешней политики. В отношении Китая Балашов заметно более сдержан, хотя упоминает, что посещать Успенский храм-музей на территории российского посольства в Пекине позволено только обладателям иностранных паспортов и по сути запрещено гражданам КНР. «Мы с уважением относимся к требованиям китайского законодательства, но стараемся с китайской стороной развивать диалог», – дипломатично замечает заместитель главы ОВЦС.

Активность на внешнеполитической ниве администраций приграничных регионов заметно различается. Жесткая солидаризация с тезисом о недопустимости передачи Японии Курильских островов характерна для Сахалинской области – но там это не столько крик души местных элит, сколько желание удовлетворить запрос граждан. В северо-западных регионах элиты охотно присутствуют на мероприятиях с участием представителей Финляндии и арктических государств, но избегают высказывать свою особую позицию. Исключение составляет лишь бурная полемика в Архангельске, где в последние полгода развернулась активная медийная кампания в отношении бывшего ректора Северного университета Владимира Булатова, «идеолога поморского этнического сепаратизма». Более того, в публикации на сайте «Свободная пресса» и Regnum утверждается, что «норвежцы» (за которыми, понятное дело, стоят Бжезинский и США) в рамках программы «по раздроблению и ослаблению России» «фактически купили Северный (Арктический) федеральный университет в Архангельске за 4 млн долларов» и делают ставку на поддержку поморов и создание особой «северной» идентичности у жителей России.

Еще более идеологически накаленная ситуация на юге России. Элиты северокавказских республик настойчиво продвигают в местных СМИ тезис, согласно которому первопричиной недружественных действий по отношению к России (поддержка радикальных исламистов, активность Бориса Березовского и т.п.) являются происки Соединенных Штатов и почему-то Израиля. Совсем иной позиции придерживаются издания, например, в Ставропольском крае, активно привлекающие внимание читателей к опасностям радикального ислама. В подтверждение тезиса о растущей угрозе приводятся прогнозы о воздействии «арабской весны» на радикализацию исламистских настроений в ближневосточных странах. В этих построениях трудно не заметить мобилизацию жителей против потенциальной угрозы обострения ситуации на Северном Кавказе с соответствующими последствиями для Ставрополья, где уровень межнациональной напряженности весьма значителен.

А вот представители бизнеса, наоборот, не склонны к публичным рассуждениям о внешней политике. Заметным исключением стал за последнее время Олег Дерипаска. В сентябре 2011 г. на Байкальском экономическом форуме он выдвинул идею «восточного поворота», предусматривающую переориентацию экономики российского Зауралья на Китай. По имеющимся данным, этот проект не вызвал воодушевления в Москве, поскольку в нем увидели излишний прокитайский крен. Активность же на международной арене представителей государственных и полугосударственных компаний вряд ли следует рассматривать отдельно: трудно разделить, где они лоббируют внешнеполитические решения в собственных бизнес-интересах, а где, наоборот, лишь ассистируют государству в его международных проектах.

Куда более словоохотливы подчас бывшие чиновники, которые после ухода с государственной службы получают широкие возможности для презентации собственных оценок. Можно было бы допустить, что их выступления должны транслировать точку зрения действующей элиты, представители которой не имеют возможности давать откровенные комментарии. Однако на практике такие случаи трудно отделить от маргинализации, связанной с тем, что бывший высокопоставленный деятель утратил «прописку» в высшей лиге (как это происходило с Константином Затулиным). Интересен пример Модеста Колерова, экс-начальника управления президента РФ по межрегиональным и культурным связям, ставшего одним из самых активных комментаторов. Возглавляемое им агентство Regnum весной 2012 г. применило любопытный прием, использовав для резких выпадов в отношении медведевской внешней политики активное цитирование экспертов из стран СНГ и Приднестровья с заголовками типа «Россия должна избавиться от внешнеполитического наследия Медведева».

Заявления самого Колерова несколько мягче. Но, комментируя подписанный Путиным указ о внешней политике, он пишет, что новый президент, «к несчастью, ни слова не говорит, что доставшееся ему от предшественника законодательное наследие в области поддержки соотечественников делает абсолютно невозможным, если не незаконным исполнение всех его благих намерений в отношении соотечественников». Действующий теперь закон «позорно и в прямом противоречии с Конституцией России, реальностью и справедливостью, не видит и не хочет видеть в ряду соотечественников никого, кроме “профессиональных русских”, в качестве таковых этнографических активистов поставленных на личный учет в дипломатических представительствах России общим числом». Любопытны и другие выводы Колерова из указа Путина. Акцент на «разноплановом сотрудничестве» на постсоветском пространстве и необходимости сосредоточиться на реализации Договора о зоне свободной торговли прочитывается как признание отсутствия у СНГ политических перспектив, позиция по Молдавии видится как указание на неизбежность признания независимости Приднестровья в случае объединения Молдавии с Румынией и ее вступления в НАТО. Колеров также выражает надежду, что указ президента будет означать остановку «фронтального практического отступления России в “борьбе за Арктику” в области гуманитарно-безопасной инфраструктуры» и усиление солидарности со странами Латинской Америки и Карибского бассейна – «не удовлетворяясь лишь солидарностью с Бразилией в рамках БРИКС».

Смена поколений и риск провала

Для российской элиты внешняя политика сегодня не столько сфера масштабных прагматических ожиданий, сколько удел профессиональных дипломатов. К ним предпочитают не предъявлять завышенных требований, а подчас и вовсе считают предпринимаемые усилия данью формальной процедуре. Если служебные или коммерческие интересы прямо не связаны с конкретной страной или сферой международных отношений в целом, то погружение в проблематику происходит эпизодически и чаще всего ситуативно. Так или иначе, но доминирует «западоцентристская» картина мира, исходящая из того, что именно Западная Европа и США определяют ход событий в политике и экономике – альтернативные центры силы вроде Китая или исламского мира воспринимаются как малопонятные и, как следствие, потенциально опасные.

Главным измеряемым (хотя бы относительно) результатом участия в международной деятельности остается установление экономического взаимодействия или обмен опытом с возможностью изучения современных технологий (в том числе управленческих). Идущая в экспертном сообществе полемика о возможных приоритетах внешней политики России в обозримом будущем (продвижение в Арктику, роль арбитра в международных конфликтах и т.п.) заметного общественного отклика не встречает. Интерес к тому, какой в будущем окажется роль страны на международной арене, сравнительно невысок.

Такая ситуация вполне устойчива, и ей мало что угрожает. Тем не менее можно говорить о нескольких вызовах, с которыми столкнется российская дипломатия. Прежде всего это рост запроса на сервисные функции государства. Сегодня об этом чаще говорят в контексте внутренней политики, но рано или поздно и в международных отношениях на повестке дня появится вопрос о том, возможно ли переориентировать внешнюю политику с обслуживания интересов государства на лоббирование позиций конкретных экономических и политических игроков. Правда, это произойдет лишь в том случае, если у элит и хотя бы у части общества появится рациональное представление о собственных интересах в этой сфере.

Второй вызов связан со сменой поколений. Внешней политикой сегодня занимается позднесоветская генерация политиков и дипломатов, чьи взгляды формировались в период международной обособленности СССР. Психологические травмы от утраты статуса сверхдержавы в полной мере не преодолены. Однако на передний план постепенно выходят лучше адаптировавшиеся к зарубежным реалиям возрастные группы, многие представители которых уже сумели наработать деловой опыт, более открыты к коммуникации и четче ориентированы на результат. Возможность конфликта поколений здесь, безусловно, существует – хотя он и не предопределен.

Наконец, серьезное переосмысление места России в мире потенциально возможно в случае явных неудач на международной арене – правда, только если те или иные шаги будут рассматриваться как очевидное поражение не только элитами, но и общественным мнением.

М.Ю. Виноградов – президент фонда «Петербургская политика».

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 июня 2012 > № 735549 Михаил Виноградов

Российские мусульмане и внешняя политика

Может ли исламский фактор стать существенным

Резюме: Для российских мусульман внешняя политика – продолжение внутренней. Будучи частью глобального полуторамиллиардного сообщества, они по определению соотносят себя и свои интересы с тем, что происходит за рубежом с их единоверцами.

Для российских мусульман внешняя политика – продолжение внутренней. Будучи частью глобального полуторамиллиардного сообщества, они по определению соотносят себя и свои интересы с тем, что происходит за рубежом с их единоверцами. Правда, в силу отечественных особенностей активность на внешнеполитическом направлении в основном проявляет мусульманская элита, для масс же эти проблемы важны в основном в силу религиозных принципов, а не выверенного политического интереса.

Переплетение внешнего и внутреннего

Когда в 2003 г. Владимир Путин привел Россию в Организацию исламского сотрудничества (тогда – Организацию Исламская конференция), он встретил жесткое сопротивление своего ближайшего окружения. Причем со стороны как силовиков-сырьевиков, так и либерал-экономистов. Но и у мусульман он не нашел особой поддержки и опоры. С того времени был сделан целый ряд масштабных заявлений о сближении с исламским миром и об уважении к мусульманам внутри страны. Случилось несколько знаковых событий – вступление России в качестве наблюдателя в ИСЕСКО (аналог ЮНЕСКО при ОИС), визит лидеров ХАМАС в Москву, отправка чеченского батальона в Ливан после войны 2006 г., историческая поездка российского президента в Саудовскую Аравию и ряд других.

За всю историю отечественной государственности Путин стал первым, кто официально признал на высшем уровне, что Россия – «и мусульманская страна». До него этого не делали ни цари, ни императоры, ни генсеки. Президент добавил, что российские мусульмане имеют полное право чувствовать себя частью глобальной уммы, а сама Россия всегда была и остается геополитическим союзником ислама.

Минувшей зимой в ходе телевизионного общения с согражданами он вновь подчеркнул, что «ислам всегда был одной из основ российской государственности. И государственная власть в России, конечно, всегда будет поддерживать наш традиционный ислам». Так Путин обозначил второй исторический шаг в адаптации ислама к политическим и общественным условиям нашего государства. Первый был сделан 250 лет назад, еще в екатерининские времена. Тогда исламу присвоили статус «терпимой религии» (окончательно дискриминация была ликвидирована только в ходе революций 1905 и 1917 гг., чтобы в советские годы вернуться вновь). До этого государство стремилось ассимилировать мусульман.

В бытность главой государства Владимиру Путину вторил Дмитрий Медведев: «Российская Федерация в качестве наблюдателя в Организации Исламская конференция твердо настроена на дальнейшее расширение конструктивного диалога с исламским миром. Уверен, такое активное взаимодействие будет способствовать созданию более справедливой системы международных отношений, урегулированию конфликтных ситуаций на глобальном и региональном уровнях». В ходе встречи несколько лет назад с генеральным секретарем ОИС Экмеледдином Ихсаноглу он говорил: «Россию и ОИК связывают особые отношения. Мы не только являемся наблюдателями в организации, но и хотим иметь полноценные, полномерные отношения с ней в различных форматах и на различных площадках». Со своей стороны Ихсаноглу подчеркивал, что «весь исламский мир приветствует членство России (в качестве наблюдателя. – Авт.) в ОИК и выступает за развитие этих отношений».

Медведев вообще стал единственным из мировых лидеров такого уровня, кто лично встретился с главой политбюро ХАМАС Халедом Машаалем, что вызвало удивление даже в мусульманских столицах. Несмотря на личные симпатии к России президента ПНА Махмуда Аббаса, у Москвы нет «своих» людей внутри палестинского ФАТХ. Из всех великих держав только Россия имеет отношения с ХАМАС. А поскольку без ХАМАС никакого реального ближневосточного урегулирования не будет, Кремль посчитал политически выгодным существенно повысить уровень своих отношений с Движением исламского сопротивления. Для Халеда Машааля переговоры с президентом Российской Федерации означали не только подтверждение особого статуса ХАМАС на палестинской арене, но и признание его особой роли в исламском мире.

Примечательно, что руководство России, как и наши граждане-мусульмане, увязывает внутренний исламский фактор с внешним. Центрами интеграции с исламским миром, начиная от республик Средней Азии вплоть до арабских стран и Малайзии, Путин исходно видел регионы, в которых сосредоточена основная масса мусульманского населения. Видимо, он считает, что это для них естественно и оправдано. Не всей же России смотреть на Запад, кто-то должен и на Восток. Прежде всего это касается экономики.

Президент прекрасно понимает, что Москва, будучи одним из крупнейших мегаполисов мира, переориентироваться на исламский мир не захочет. Да это и не нужно. Значит, должен быть другой центр – Казань, Грозный, Уфа, Махачкала. То есть идея сближения с исламским миром изначально имела серьезный региональный подтекст, он должен был стать дополнительным локомотивом развития для части субъектов Российской Федерации.

Кстати, роль мусульман как проводников экономических интересов своей страны в исламском мире исторически оправдана. В выступлении на торжественном собрании, посвященном тысячелетию Казани в августе 2005 г., Путин так и сказал: «Строя прочные и долговременные отношения с Казанским ханством, русские правители начали вполне осознанно формировать Россию как интегрированную евразийскую державу… здесь, в Поволжье, больше чем где-либо видна роль России как моста, связующего две великие цивилизации – европейскую и азиатскую… Исторически Казань сыграла огромную роль и в развитии деловой жизни России, в расширении ее экономического и политического влияния. Достаточно сказать, что казанские купцы, прежде всего этнические татары, были своеобразным авангардом продвижения отечественного капитала и политического влияния Российской империи сначала в Сибирь, затем – в Среднюю Азию и Закавказье».

Вся проблема в том, что знаковые заявления Путина и попытки запустить «стратегический диалог Москвы с исламским миром» не получили наполнения со стороны тех, кто призван был это сделать. Да, мусульмане очень заинтересованы в том, чтобы подобные инициативы продвигались, но сил, умения и ресурсов для этого у них как не было, так и нет. По сей день участие Москвы в ОИС носит декларативный характер, оставаясь стратегическим, но мало понятым нашим экспертным сообществом, чиновниками и общественностью, заделом на перспективу. Как и в далеком прошлом, «восточная партия» в России куда слабее «западной».

Характерной иллюстрацией расхождения между мейнстримом российской внешней политики и общественных настроений, с одной стороны, и отношением российских мусульман – с другой, была их реакция на события в Югославии в 1998–1999 году. Мусульманское сообщество не скрывало обиды в связи с тем, что Москва целиком и полностью встала на сторону официального Белграда, не обращая внимания на дискриминацию косоваров и преступления, которые против них совершались.

На Большом Ближнем Востоке информации о России недостаточно, у людей на самых разных уровнях масса предрассудков по поводу нашей страны. То же самое характерно для Москвы. В высоких кабинетах, там, где занимаются внешней политикой, в том числе в отношении исламского мира, пока нет достаточного понимания того, что такое современные мусульманские страны, ОИС и глобальное исламское сообщество, и как они могут быть для нас полезны.

Российские мусульмане любят в этой связи сетовать на активность определенных политических и корпоративных страт и групп, которые выступают против развития отношений с исламским миром. Да, есть система лоббистских структур, связанных с частью российской бюрократии, которые препятствуют данной инициативе. Это факт. У них нет единой платформы, и подобную линию они проводят по разным причинам. Но негативная установка и соответствующие политические процедуры существуют.

Однако ключевая проблема не в них, а в том, что такой лоббистской структуры нет у российских мусульман. И это отрицательно сказывается на ситуации. В качестве партнера Москвы исламский мир занимает объективно третье место после Запада и Китая. Для большинства мусульманских стран – то же самое. Если не брать в расчет красивые слова, Россию они рассматривают прежде всего как противовес курсу США. Причем даже не Вашингтона в целом, а, как часто говорят в приватных беседах, глупой непродуманной политике Дяди Сэма. Но есть, конечно, и государства, которые хотели бы, чтобы Россия выступила в качестве системного оппонента Америки, предоставив им свой ядерный зонтик.

Россия отстает от других великих держав в том, что касается системной работы с исламским сообществом. У тех же американцев, например, работает широкая сеть лоббирования, влияния и согласования интересов в арабском, мусульманском мире. Они имеют дело с самыми широкими слоями общества и сторонами конфликта. Даже с Ираном у Соединенных Штатов не только жесткое противостояние, но и длительная история договоренностей. «Иран-контрас» (некоторые специалисты утверждают, что Тегеран получал тогда поддержку не только от США, но и от Израиля), серьезное сотрудничество по Ираку, точки соприкосновения по Афганистану.

В России весь комплекс обсуждаемых проблем распределен по разным департаментам МИДа, есть соответствующие органы в Министерстве обороны, в разведслужбах. Они занимаются этой темой, мягко скажем, не на самом профессиональном уровне, в отличие, например, от отношений России с Европой. Существует, правда, полубюрократическая Группа стратегического видения, которая уже несколько лет даже не собиралась. В основном это направление обслуживают ветераны дипломатической и разведывательной службы, что говорит об остаточном принципе формирования и наполнения этого сегмента внешней политики.

Российская внешняя политика в основном носит бюрократический характер. Мы работаем – и это особенно фатально на Ближнем Востоке – только с властью, но не с контрэлитами, не с обществом. Поэтому Москва и поддерживает до последнего даже обреченные режимы, так как они остаются (точнее, мы сами делаем их таковыми) для России единственным входом для работы в регионе. И даже если ситуация меняется вопреки воле России, Москва очень долго приспосабливается и все время сетует и ищет врагов, вместо того чтобы реагировать. К слову, «Братья-мусульмане», пришедшие к власти в Египте и в некоторых других арабских странах, по недоразумению до сих пор числятся у нас в террористах, с которыми запрещено иметь дело.

Нет в России и соответствующей деловой структуры, которая ориентировалась бы на развитие отношений с исламским миром. Усилия Евгения Примакова и созданного им Российско-арабского делового совета ничем пока не увенчались. Экономические проекты есть, но в основном все до сих пор крутится вокруг военно-технического сотрудничества.

«Нет субъекта развития партнерских отношений Москвы с исламским миром. Это ключевой момент. Ведь Кремль нуждается в такой стратегической проработке. Путин не раз обращался: есть у нас мусульманское сообщество, давайте работайте. Никакого отклика на слова президента. Потом он сказал: давайте идеи, предложения. Опять же – ноль внимания», – с тревогой отмечает Шамиль Султанов, президент Центра стратегических исследований «Россия – Исламский мир».

«Светлым пятном» стала международная конференция «Исламская доктрина против радикализма», состоявшаяся 25–26 мая 2012 г. в Москве и ставшая хоть каким-то наполнением стратегического диалога России с мусульманами. Исламский мир в лице своих наиболее видных теологов впервые пришел в Россию. Улемы, приглашенные в Москву российским и кувейтским центрами «Аль-Васатыйя» и Фондом поддержки исламской науки, культуры и образования, одобрили усилия России в противодействии экстремизму. Исламские богословы мирового уровня приняли Московскую богословскую декларацию по вопросам джихада, такфира и халифата. Документ стал в один ряд с аналогичными Амманской и Мекканской декларациями. Внешней политики ученые напрямую не касались, но визит таких видных и влиятельных лиц (а богослов в исламском мире – больше чем богослов) все равно был расценен арабскими СМИ как шаг в сторону Москвы, несмотря на ее позицию по Сирии, которая в основном не находит понимания в арабо-мусульманском мире.

Тем самым, несмотря на все сложности и политическую нестабильность в арабских странах, а также отношение к ним России, влиятельные теологи показали свою готовность работать с нашей страной, видя в ней стратегического партнера обновляющегося исламского мира. Российские же мусульмане, сами организовав этот диалог, чуть ли не впервые выступили в роли моста между Россией и исламом.

Кстати, «Аль-Васатыйя» – сегодня единственная арабская структура, деятельность которой имеет в России официальное одобрение. С начала 2000-х гг. все арабские фонды и центры были закрыты из-за подозрений в финансировании чеченских сепаратистов. Крохотный, но нефтеносный Кувейт, продвигающий концепцию исламской умеренности, стал российским окном в арабские страны, прежде всего Персидского залива, с которыми отношения у России исторически не очень складываются, и в мусульманский мир вообще. В 2010 г. Дмитрий Медведев наградил орденом Дружбы главу министерства по делам ислама и вакуфов Кувейта Аделя аль-Фалях за особый вклад в развитие российско-арабских отношений. Впервые в нашей истории такой награды удостоился арабский религиозный деятель.

Нельзя сказать, что официальные мусульманские религиозные структуры России совсем уж инертны на внешнем направлении. Совет муфтиев как может прикладывает усилия для укрепления избранного Владимиром Путиным евразийского вектора (инициатива ЕврАзЭС, ОДКБ, Таможенный союз и др.). Руководители совета первыми из представителей России совершили турне по странам арабской весны в Северной Африке, где встретились с новыми лидерами. Но эта деятельность пока касается небольшой группы элиты, а в народе (прежде всего среди коренных мусульманских народов) встречаются и противники евразийской интеграции, которая естественным образом ведет к усилению на Россию миграционного давления из Средней Азии.

Кому-то это кажется странным, но российские мусульмане отнюдь не всегда выступают поборниками миграции по той лишь причине, что из-за нее число единоверцев в России растет количественно, но совсем не качественно. Не так давно Совет ингушского народа открыто потребовал закрыть въезд в республику гастарбайтерам. «Несмотря на такое критическое положение с занятостью населения, мы все видим очень значительный наплыв в республику гастарбайтеров из среднеазиатских государств, – заявили там. – Мы понимаем, что есть сферы, в которых они востребованы и необходимы, но то, что мы видим на наших улицах, в городах и селах, вышло за рамки разумного. Власть при этом все свои ресурсы мобилизует на противодействие нам и считает не столь значимой проблему с мигрантами, которым недостатки властей предержащих безразличны».

Предлагаемые концепции

Российские мусульманские идеологи выдвигают разные внешнеполитические идеи.

Россия в союзе с Ираном должна возглавить «мировую бедноту» в альтерглобалистском протесте, уверен глава Исламского комитета Гейдар Джемаль. Правда, форма реализации этого тезиса предлагается весьма странная. Джемаль прямо заявляет, что падение режима Башара Асада в Сирии приведет к объединению государств, в которых победила арабская революция. И что этот единый суннитский блок вступит в войну с Ираном, а впоследствии непременно станет угрозой для целостности России. Поэтому Москве надо бросить все силы на спасение сирийского президента и позиций Тегерана в Средиземноморье, а потом уже развить успех в борьбе с Западом, подняв против него всех, кто живет менее чем на один-два доллара в день.

России в союзе со всем исламским сообществом следует выступить против Запада в «начавшейся войне цивилизаций», утверждает Шамиль Султанов. По мнению аналитика, сама логика геостратегии заставляет Москву и исламский мир, которые находятся под ударом Запада, искать дружбы друг друга. С ним согласен эксперт Российского института стратегических исследований, главный редактор журнала «Проблемы национальной стратегии» Аждар Куртов. «Когда Россия была великой державой, она могла в качестве весомого союзника оказать исламскому миру помощь в его противостоянии с геополитическими соперниками, каковыми являются, по общему признанию мусульман, страны Запада. Если Россия, – полагает эксперт, – обретет силу в результате правильных действий во время очередного шестилетнего срока Путина на посту президента, тогда это благоприятно отразится на положении исламского мира».

России нужно сближаться с мусульманскими странами СНГ, предлагают Дамир Мухетдинов и Дамир Хайретдинов. «Насилие и призрак цветных революций бродят близ границ СНГ», – считают они. Поэтому России и Центральной Азии вместе «необходимо развиваться во имя обеспечения потребностей своих сограждан, сохранения гражданского мира и стабильности». Роль же мусульманских лидеров в процессах интеграции Мухетдинов, первый заместитель главы муфтията Европейской части России, видит прежде всего в выполнении указания Дмитрия Медведева, данного религиозным мусульманским деятелям на встрече в июле 2011 г. в Нальчике: руководители крупнейших общин должны «заниматься такими сложными вопросами, как социальная адаптация мигрантов».

России необходимо уделить больше внимания странам арабской весны и Турции, полагает Руслан Курбанов. Арабы готовы вкладывать огромные средства в России, им крайне необходимо диверсифицировать свои вложения, «чтобы не быть на крючке у Запада, чтобы однажды по каким-то надуманным причинам все их счета не оказались арестованными и замороженными американцами». Научный сотрудник Института востоковедения РАН напоминает, что Россия никогда в своей истории не воевала ни с одной арабской страной. «Мы не загоняли бомбами Ирак в каменный век, всегда так или иначе поддерживали палестинцев, даже принимали ХАМАС на самом высоком уровне. Вообще, сделали очень много хорошего в арабских странах в XX веке. У нас еще есть шанс стать привилегированным партнером нового арабского мира. Но Россия рискует сегодня остаться вообще без союзников на Ближнем Востоке, в арабском и исламском мире. Такие неприятные перспективы возникают из-за неадекватной реакции на арабскую весну. Нельзя давать козыри и основания тем, кто говорит, что Москва стала союзником шиитского иранского империализма и противником суннитского пробуждения. Арабская весна имеет четкий суннитский характер», – отмечает Курбанов.

По мнению тех, кто разделяет его позицию, сегодня наблюдается попытка сформировать военно-политический блок Анкара–Каир–Эр-Рияд–Доха. Это новая перспективная сила в регионе. Противопоставлять себя ей и вообще арабским народам, суннитскому миру, поднявшимся во имя лучшей доли, – недальновидно. Россия как мировая держава, арбитр должна поддерживать отношения со всеми сторонами процесса. Яйца следует складывать в разные корзины, и не делать по крайней мере однозначных ставок на тех, у кого перспектив все меньше.

Во всех этих концепциях российским мусульманам отводится роль связующего звена между Москвой и исламским миром. Проблема только в том, что сами мусульмане мало что делают для политического, не говоря уже об экономическом наполнении стратегического партнерства, о котором много говорили и Путин, и Медведев, и Лавров.

Отдельно следует заметить, что особой разницы во внешнеполитических приоритетах двух основных групп российских мусульман (татаро-башкир и северокавказцев), как ни странно, нет. Хотя, конечно, первым ментально ближе Турция, а вторым – арабские страны. Водораздел, скорее, проходит по линии личных идеологических и культурных предпочтений.

Пока периферийная тема

По большому счету российские мусульмане не питают особых надежд на какие-то блага, которые можно извлечь благодаря внешнеполитической активности. Возможно, они исходят из прежнего опыта, когда прекрасные отношения Москвы со странами исламского мира отнюдь не гарантировали для них каких-либо преференций.

Так, арабские и другие мусульманские государства активно дружили с СССР, «не замечая» гонений на ислам. И сегодня мусульманские страны не спешат делать нашему руководству внушений, например, по поводу запретов книг об исламе, который напрямую затрагивает ту же Саудовскую Аравию и Турцию. Даже союзный Иран фактически промолчал, когда суд в Пензенской области запретил «Завещание» Имама Хомейни, в отличие от Индии, возмутившейся попыткой отнести к экстремистским материалам «Бхагават-Гиту». Иногда наличие внутреннего мусульманского фактора даже осложняет развитие связей России с исламским миром, заставляя стороны обращать внимание на «путающиеся под ногами» проблемы и жалобы «вечно недовольного меньшинства».

В целом внешняя политика – тема для российских мусульман если и не периферийная, то второстепенная. Да, исламские русскоязычные сайты пестрят информацией о бедах (больше) и успехах (меньше) зарубежных единоверцев (от Мьянмы до США), а в комментариях часто встречаются антиизраильские и антизападные высказывания. При этом те же комментаторы и авторы порой отмечают уровень религиозных свобод на Западе и количество мечетей в «исламофобском» Лондоне или Нью-Йорке, не идущее ни в какое сравнение с «исламофильской» Москвой. Но все это несопоставимо с реакцией на внутренние российские дела, касающиеся религиозных, национальных и гражданских запросов мусульман.

Мусульмане, конечно, хотели бы, чтобы Москва активнее сближалась с исламскими государствами, помогала им. Они живо откликаются на тяжелые события в Ираке, Афганистане, Сирии и особенно в Палестине. Россияне исламского вероисповедания даже готовы понести какие-то жертвы ради зарубежных братьев, что-то потерпеть и на что-то закрыть глаза внутри страны во имя общих интересов мирового ислама. Все-таки все мусульмане – это одна умма, и переживать за беды единоверцев – религиозный долг.

Палестинский вопрос, пожалуй, самый важный для российских мусульман во внешней политике. Они активно приветствовали и поддерживают приглашение лидеров ПНА и ХАМАС в Москву. Но в то же время на «Кавказ-Центре» – рупоре «имаратчиков» – еще не так давно на полном серьезе писали, что «самый главный джихад сегодня идет в Чечне». Вообще для северокавказских радикалов палестинская тема, очень важная для мусульман всего остального мира, – далеко не самая острая. Более того, они даже критикуют ХАМАС за умеренность и дружбу с Москвой.

Но это все конъюнктурные вспышки. Даже при беглом анализе понятно, что своя «внутриполитическая» рубашка российским мусульманам ближе к телу. Причем взгляды на события за рубежом, как сейчас в Сирии и ранее в Ливии, и на то, как Москва должна на них реагировать, могут быть прямо противоположными. Мусульмане, как и все россияне, больше всего хотят, чтобы наша внешняя политика была разумной и адекватной. И сказывалась на благополучии (как материальном, так и духовном) каждого конкретного человека.

Р.М. Мухаметов – кандидат политических наук, эксперт Совета Муфтиев России.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 июня 2012 > № 735546 Ринат Мухаметов

Российская государственная библиотека, в народе по старинке именуемая "Ленинкой", отмечает 1 июля свой юбилей. 150 лет назад император Александр II одобрил "Положение о Московском публичном музеуме и Румянцевском музеуме" - первом общедоступном музее Москвы (ныне ГМИИ), в составе которого находилась и первая в Первопрестольной бесплатная публичная библиотека. Сегодня по объему фонда РГБ конкурирует только с Библиотекой Конгресса США. Ежегодно ее посещает более миллиона человек - по этим показателям конкуренцию библиотеке могут составить только магазины вроде ГУМа или ЦУМа. Генеральный директор РГБ Александр Вислый рассказал РИА Новости о фонде книжных редкостей, хранящихся в библиотеке, объяснил, почему книги почти не горят, а библиотечные коты не спасают от мышей, что угрожает библиотекарям и можно ли вынести книгу из Ленинки. Материал подготовили Полина Орлова и Светлана Вовк.

- Почему "Ленинку" называют главной библиотекой страны? Только из-за самого большого фонда?

- Таких библиотек, как наша, которые обязательно получают по два экземпляра каждой изданной книги, в стране всего две (вторая - Национальная библиотека в Петербурге - прим. РИА Новости ). Это означает, что любая книжка, изданная на русском языке на территории России или российским издательством в странах СНГ, в двух экземплярах должна поступить в нашу библиотеку. Поэтому к нам приходят, как в библиотеку последней инстанции. Если нигде нет - идут к нам.

- Электронной библиотекой многие пользуются?

- Мы не можем цифровать литературу так, как бы нам хотелось. IV часть Гражданского кодекса говорит, что для того, чтобы оцифровать произведение, на которое распространяется авторское право, нужно заключить письменный договор с автором. Это сейчас основная проблема. Где я найду, к примеру, некоего Иванова, который издал книжку в Новосибирске, чтобы заключить с ним письменный договор и оцифровать его книжку? Мы неоднократно обращались и в правительство, и в администрацию президента, и в Госдуму с просьбами внести поправки в IV часть ГК. Сейчас рассматриваются поправки, которые должны позволить нам хотя бы научную и образовательную литературу переводить в цифровой вид. Правда, нас сразу предупредили, что эту литературу можно будет читать только в помещении библиотек и только при условии невозможности создать цифровую копию.

- А работа по оцифровке книг для электронной библиотеки мировой классики уже закончена?

- Последние работы должны быть закончены в июне этого года. Большая часть уже поступила в наше собрание - "Универсальная коллекция" называется. К концу года мы все, что считали нужным по русской классике, там разместим. Но есть и одна интересная проблема. Скажем, должен быть в этой библиотеке "Гамлет" Шекспира?

- Конечно!

- Но все переводы "Гамлета" выполнены Борисом Пастернаком. Соответственно, для того, чтобы оцифровать "Гамлета" в переводе Пастернака нужно заключить письменный договор со всеми наследниками Пастернака. А их много. Поэтому "Гамлета" Шекспира в переводе Пастернака нет, и не будет, даже если и примут поправки к IV части ГК. Это же не научная и не образовательная литература. Много говорили об инициативе Владимира Владимировича Путина - списке из 100 книг, которые должен прочесть каждый школьник. Ясно, что рано или поздно этот список появится, над ним сейчас работают и министерство образования, и министерство культуры. Но я уверен, что примерно половина из этих книг окажется под действием авторского права, и решить вопросы с наследниками будет ох как непросто даже на государственном уровне.

- Если мы говорим не о пиратском размещении, верно?

- Я почти уверен, что пройдет еще десяток лет и в интернете будет размещено пиратским образом практически все читаемое. В 2009 году мы проводили следующее исследование: взяли 100 самых спрашиваемых в нашей библиотеке книг и посмотрели, какую из них можно найти в интернете, неважно "пиратскую" или нет. В 2009 году их было две из ста. В начале 2012 году из этого же списка, а он практически не поменялся - это, в основном, научно-образовательная литература - в интернете уже есть 49 копий. Пройдет еще три года, и, я думаю, это будет 85-90%. Но все, что размещено сейчас в интернете, размещено на пиратских сайтах.

- И кого за это можно привлечь к ответственности?

- "Прикрыть" это дело практически невозможно. Потому что иск должен подать правообладатель. Это значит, что автор должен обнаружить, что его книга есть на сайте. Потом он должен обратиться в свой местный ОБЭП. Потом пойдет длительный процесс расследования, переноса в суд, вынесения решения. Но, в конечном итоге, когда придут к владельцу файлообменника, он скажет: "А я там ничего не размещал. Там размещают пользователи, которых у меня зарегистрировано полтора миллиона. Я же не могу уследить, кто что размещает". Он даже уберет эту книгу. Через полгода после того, как был подан иск. Но за это никто ни копейки не получит, и штрафа ни с кого не возьмут. И зачем это автору? Эта бодяга, в результате которой с этого сайта уберут конкретную копию книги, а еще на 20-ти она останется? Так что процесс наполнения интернета таким контентом идет и будет продолжаться.

© РИА Новости. Валерий Мельников

Директор Российской государственной библиотеки Александр Вислый

- Расскажите о "золотом фонде" РГБ - какими раритетами гордитесь больше всего?

- У нас есть два очень важных фонда. Первый - это рукописные книги и архивы. Наверное, это самое ценное, потому что история рукописных книг более ранняя, чем печатных. Есть книги, ценность которых даже не измеряется в деньгах. То же самое Евангелие Хитрово или Островское евангелие. Евангелие Хитрово четырежды было в татарском плену. Когда очередной русский князь попадал в плен к татарам, одним из элементов выкупа была эта книга, очень богато украшенная. Князь возвращался, книга попадала в плен. Но потом, так или иначе, она возвращалась в Государство Российское, каждый раз своим путем, и так четыре раза! Как оценить ее стоимость? Кстати, многие ученые, несмотря на то, что они всегда спорят, сошлись во мнении, что иллюстрации к ней написаны Андреем Рублевым.

- А второй отдел редкостей?

- Там 300 тысяч наименований печатных книг. Самая ценная - Библия Гуттенберга. Так как это уже печатные книги, то иногда такие экземпляры попадают на аукционы. Был случай, когда Библия Гуттенберга, не наша, конечно, была выставлена на аукцион, и первоначальная цена была более миллиона евро. Все это можно переводить в электронную форму, потому что авторское право давно исчерпано. Но тут два момента: во-первых, сам процесс оцифровки достаточно дорогой. Дорого адекватно передать цвет, например, при золочении. А второй момент - эти книги плохо читаются. Потому что "яти", твердые знаки, древнеславянская письменность. Получается, что приходится затрачивать большие деньги, а спроса практически никакого.

- Как вы относитесь к идее московских властей превратить малопосещаемые библиотеки в досугово-информационные центры?

- Это правильно. Но если это продолжает оставаться библиотекой, там должно быть, что почитать. И мы возвращаемся к первоначальной проблеме. А если из библиотеки сделать что-то другое и ходить туда не читать, значит, это уже не библиотека.

- Как будет выглядеть, на ваш взгляд, библиотека будущего?

- Библиотека будущего должна предоставлять читателю альтернативу и свободу: либо сесть за компьютер в библиотеке и прямо здесь и сейчас начать работать с той книжкой, которая ему нужна - причем, с любой книжкой, которая ему нужна; либо он должен иметь возможность заказать эту книжку в печатном виде. Но тогда ему придется, наверное, подождать. Сколько - зависит от того, насколько большой фонд в библиотеке, как быстро доставляются книги, не занята ли нужная книга другим читателем, не находится ли на реставрации. И такая библиотека просуществует еще очень долго.

- Как вам акция "Библионочь"? Не хотите присоединиться к ней в следующем году?

- Для нас важнее продлить часы работы, хотя бы в пиковые дни по нагрузке, когда идут студенты, которые готовы сидеть до 22.00, до 23.00. И мы обязательно должны работать по воскресеньям. Для этого нужно набрать персонал. Понятно, что это - дополнительные деньги. Те, кто работает, не уходят, даже получая такую зарплату, как сейчас.

- Если не секрет, какая средняя зарплата в РГБ?

- Двадцать тысяч рублей - в Москве это невозможно. Поэтому многие подрабатывают, либо библиотека для них является подработкой. А проблема в том, что средняя зарплата в муниципальных московских библиотеках больше 30 тысяч рублей, и поэтому набрать дополнительных сотрудников нам, федералам, практически невозможно - нет мотивации. Зачем идти работать в "Ленинку", если в соседней городской библиотеке платят больше? Мы куда только ни писали, что нам нужно увеличение фонда оплаты труда примерно в полтора раза. Это негласно натыкается на следующую позицию: мы финансируемся из федерального бюджета, но читатели к нам приходят на 90% москвичи, а московский бюджет в финансировании нашего бюджета вообще не участвует. Впрямую так заявлено не будет, но отношение проглядывает такое: зачем нам увеличивать расходы федерального бюджета, чтобы дополнительно обслуживать москвичей, которые по-хорошему должны обслуживаться из московского бюджета. Может быть, удастся договориться с московскими властями. Тогда субсидии из городского бюджета позволили бы и работать по воскресеньям, и продлить время работы в будние дни.

- Существует ли у библиотеки еще какие-нибудь источники доходов помимо госбюджета?

- Человек, придя в библиотеку почитать книжку, не должен платить. И это записано в законе о библиотечном деле. То есть зарабатывать на своей основной деятельности библиотеки не могут. Мы можем делать ксерокопии, не полного текста, но фрагмента. Но сколько люди просят, столько мы и делаем. Мы можем проводить платные выставки, концерты. Вон, на фасаде висит реклама Samsung - вот за это получаем деньги. Правда, в августе ее снимут. Значит, не будем получать деньги. Вот таких дополнительных источников дохода у библиотеки очень мало.

- А спонсоры?

- У нас в России серьезные спонсоры - это, в основном, "назначенные" сверху. Скажет правительство - будет спонсор. Вот "Газпром" футбол, например, спонсирует. Нам пока никакого такого спонсора не назначили. Может, когда-нибудь. А так, приходят люди, говорят, вот, у меня есть личная библиотека, примите в дар. Спонсор? Ну да. Хотя такое "спонсорство" - это даже больше расходы с нашей стороны. Это надо принять, описать, разместить и так далее.

- Новое здание для РГБ стоит первым номером в перечне приоритетных московских строек, начало строительства намечено на 2012 год. Можете сейчас уточнить сроки?

- Пока строительство не начали. Было принято очередное продолжение федеральной целевой программы "Культура России", по которой мы получаем деньги на строительство. И там сейчас указано, что первое получение денег у нас в 2015 году. Мы с начала года бьемся, чтобы нам эти суммы с 2015 года перекинули на 2012 год. Не знаю, насколько успешно, ведь и правительство еще поменялось. А так деньги вроде есть, проект есть, только точка старта откладывается.

- Какие-то изменения в проект вы вносили, или вас все устраивает?

- Нас все устраивает. В этом новом здании будут и хранилища, и читальные залы, и инфраструктура, больше ориентированная как раз на использование электронной библиотеки. По нашим планам, это и должна быть та самая "библиотека будущего", где у читателя будет выбор: хочешь - читай в электронном виде, хочешь - подожди и тебе привезут книжку.

- И во сколько это обойдется бюджету?

- Для начала запланировано потратить пять миллиардов, но этого, естественно, не хватит. Потому что для строительства в центре Москвы этого мало. Но главное - начать, а дальше будет видно. На оборудование много уйдет. Только кажется, что библиотека - простое здание. Надо, например, поддерживать температуру 18-20 градусов, а если хранилище рассчитано, скажем, как наше, на 20 миллионов томов, попробуй во всем здании удержать такую температуру, независимо от того, что на улице происходит! И самая страшная проблема: нельзя выходить из узкого диапазона влажности. Если воздух чуть более сухой, странички книжек начинают обезвоживаться, слипаться и ломаться. А если чуть более влажный, книжка начинает напитываться влагой, может набрать до трети своей массы. И потом ее сушить надо.

- Наверное, и специальное противопожарное оборудование нужно?

- Когда книги стоят тесно на полках, они не так легко загораются. И достаточно небольших усилий, чтобы их потушить. Только не водой тушить надо, а газовой смесью. У нас в хранилище все это предусмотрено. Единственное, за чем нужно следить в таких случаях, это чтобы вовремя произошла эвакуация персонала. Тогда открываются специальные газовые баллоны, которые обеспечивают на ярусах хранения чуть большее давление, воздух с кислородом уходит, и этот газ практически не дает книжкам гореть. То есть библиотеки нельзя считать сильно пожароопасными. Конечно, если книги правильно хранят.

- А как боретесь с библиотечной пылью, мышами и прочими гадостями?

- С мышами боремся обычными способами - травим мы их, родных. Коты в этом плане не помогают, особенно в женском коллективе, как библиотека. Потому что их начинают кормить, ну и зачем им тогда охотиться? Здание было построено в 1953 году, то есть прошло почти 60 лет, капитального ремонта этих помещений, кроме хранилища, с того времени не было. За 60 лет живности всякой расплодилось, стены деревянные во многих местах, жучок есть. Со всем этим боремся, вызываем санэпидемстанцию, проводим обработку.

Книжная пыль - это беда всех библиотек мира, с ней бороться почти невозможно. Ее можно пылесосить, убирать, раз в месяц у нас санитарный день, когда все вытирается. Но сама книжная пыль, мелкодисперсная, которая появляется из-за того, что странички книги трутся друг об друга, больше вредит глазам и легким библиотекарей, чем читателей. Это профессиональный риск сотрудников. С этим почти ничего невозможно поделать, потому что фильтров, которые бы удаляли эту мелкую пыль, не существует. Либо нужно ставить задачу по полному переоборудованию всех помещений, то есть ставить серьезные системы кондиционирования и пылеудаления. Но, боюсь, что всего бюджета министерства культуры может не хватить.

- Как в РГБ решают проблемы безопасности?

- В основном, если с книгой что-то происходит, то это виноваты чаще всего студенты. Бывает, что выдирают главу из книги и пытаются унести ее под пиджаком. Ловим, наказываем, отлучаем от библиотеки. Но, на самом деле, это не очень опасно для фонда целиком. Как правило, есть второй экземпляр книги. Как правило, можно восстановить утерянные страницы. Ну да, деньги, но не такие большие. А редкое и ценное находится в специальных залах. Там практически за каждым посетителем наблюдает сотрудник и даже выйти с книгой из зала нельзя. Бывают странноватого рода случаи, которые связаны с коллекционерами. Однажды был отловлен коллекционер, который из не очень редких изданий вырезал цветные иллюстрации и вставлял на их место иллюстрации, вырезанные из старых номеров "Огонька". В какой-то момент заметили, понаблюдали, даже в суд передали. Там и ущерба-то насчитать сильного нельзя. А пропажа книжки целиком - это большая редкость. И опять-таки это относится к современной литературе, которая восстанавливается. Куда страшнее - это когда из карточного каталога вырываются карточки, чтобы не переписывать. Еще не все издания попали в электронный каталог, и как только карточку вырывают, книга становится недоступной для читателя. Когда весь каталог в 2013 году будет переведен в электронную форму, проблема решится.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ > ria.ru, 29 июня 2012 > № 586195 Александр Вислый

В Вифлееме состоялись переговоры Владимира Путина с Главой Палестинской национальной администрации Махмудом Аббасом.По итогам переговоров в присутствии глав двух государств подписано соглашение между Правительством России и Организацией Освобождения Палестины, представляющей интересы Палестинской национальной администрации, о правовом статусе и деятельности Музейно-паркового комплекса в Иерихоне.

Президент России и Глава Палестинской национальной администрации по окончании встречи сделали заявления для прессы.

Ранее Владимир Путин посетил Храм Рождества Христова и францисканский монастырь.

Лидеры России и Палестины также приняли участие в открытии Российского центра науки и культуры в Вифлееме. Представительство Россотрудничества будет функционировать на базе центра, построенного Императорским Православным Палестинским Обществом на участке, переданном палестинской стороной ИППО в 2008 году в дар по личной инициативе Махмуда Аббаса.

Заявления для прессы по итогам российско-палестинских переговоров.

М.АББАС (как переведено):Ваше Превосходительство, дорогой друг, гость, близкий сердцу каждого палестинца!Мы рады приветствовать Вас здесь, в Вифлееме, на древней земле рождения Иисуса Христа, одном из исторических и духовных центров мира, наряду с Иерусалимом – местом, где вознёсся пророк Мухаммед.

Мы в Вашем лице хотели бы принести признательность и нашу глубокую благодарность всей Российской Федерации за ту многостороннюю и многогранную помощь, которую она оказывает палестинскому народу в его справедливой борьбе.

Россия всегда оказывала такую поддержку и помощь палестинскому народу, в том числе на всех этапах его борьбы за претворение в жизнь национальных чаяний, связанных с созданием независимого Палестинского государства со столицей в восточном Иерусалиме. Более того, нас связывают прочные неразрывные узы в культурной, духовной, религиозной и других областях. Свидетельство тому – отмечаемое в данном месяце 130-летие со дня создания Императорского палестинского православного общества. В прошлом году здесь, на палестинской земле, в Иерихоне – древнейшем городе в мире, был открыт музейно-парковый комплекс. Сегодня мы будем иметь честь сопровождать Ваше Превосходительство на церемонии открытия Российского центра науки и культуры в Вифлееме.

Сегодня мы обсудили с Президентом России целый ряд проблем, представляющих взаимный интерес, и прежде всего пути дальнейшего развития двусторонних палестино-российских отношений. Мы также подробно обсуждали ситуацию, складывающуюся в мирном процессе, в том числе поселенческую деятельность Израиля, которая является главным препятствием на пути движения к миру.

Мы попросили также помощь Его Превосходительства в деле освобождения палестинских заключённых, удерживаемых в израильских тюрьмах с 1994 года. Существуют соответствующие договорённости и соглашения с израильской стороной, однако они, к сожалению, не выполняются.

Мы подтвердили господину Президенту, что единственный путь, ведущий к миру в регионе, пролегает через переговоры с израильтянами. Мы также подтвердили сегодня необходимость проведения мирной конференции в Москве по Ближнему Востоку, как об этом было договорено некоторое время назад.

Мы также сегодня обсуждали внутреннюю ситуацию на палестинских территориях и вопрос о межпалестинском примирении. Я подтвердил Его Превосходительству, что в случае если будут определены сроки проведения президентских и парламентских выборов, мы сможем выйти на вопрос примирения.

Мы сегодня также обсуждали ситуацию, складывающуюся во многих арабских странах в свете событий так называемой «арабской весны», подробно ознакомили с нашими оценками, потому что знаем, что эти оценки представляют интерес для России. Для нас также очень важно то, что происходит в арабских странах.

Ещё раз мы рады приветствовать Вас, господин Президент, дорогой друг, человек, близкий каждому палестинскому сердцу. Приветствуем делегацию, сопровождающую Вас.

Желаем Вам успехов. Заявляем о нашем глубоком уважении к Вам и в Вашем лице к дружественному российскому народу и к дружественному российскому Правительству. Очень рады видеть Вас на палестинской земле, и надеемся, что не за горами Ваш визит в независимое государство Палестина.

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа!

Прежде всего хочу поблагодарить нашего друга Президента Аббаса за приглашение посетить Палестину.

Только что закончились наши переговоры с главой Палестинской национальной автономии [Махмудом Аббасом]. Отмечу их конструктивный и содержательный характер.

Мы обсудили ситуацию в палестино-израильском диалоге, на Ближнем Востоке в целом. Поговорили о проблемных точках региона. И, конечно, говорили о перспективах нашего двустороннего взаимодействия в самых разных областях.

Важно, что, выстраивая планы на будущее, мы можем опираться на проверенные временем традиции. Преемственность – это одна из ключевых предпосылок поступательного развития двусторонних отношений.

Для России, например, нет проблем в признании Палестинского независимого государства. Это было сделано почти 25 лет назад ещё Советским Союзом, а Россия, как известно, является правопреемницей СССР и свои позиции по этому вопросу не меняла.

В этом плане хочу особо отметить сегодняшнее открытое и очень конструктивное обсуждение всех проблем, которые мы затрагивали. Развиваются наши гуманитарные контакты. Как уже было сказано, сегодня в Вифлееме открывается Российский центр науки и культуры.

Хочу поблагодарить нашего дорогого друга господина Аббаса за неизменную поддержку российского присутствия на Святой Земле и за действенную помощь в реализации проектов подобного рода. Уверен, что работа центра будет способствовать расширению нашего сотрудничества в гуманитарной, культурной, научной, образовательной сфере, в области молодёжных обменов.

В этой связи хочу отметить, что доброй традицией остаётся и будет одной из составляющих нашего сотрудничества обучение палестинских студентов в российских вузах по специальной квоте за счёт федерального бюджета Российской Федерации.

Следует придать дополнительную динамику и торгово-экономическим связям. Надеюсь, что важную роль здесь сыграют и Деловой совет по сотрудничеству с Палестиной, и Палестино-Российский деловой совет.

Безусловно, будет продолжен и политический диалог. Наши позиции здесь или очень близки, или практически совпадают по всем ключевым региональным и глобальным проблемам.

Мы действительно сегодня говорили детально о путях преодоления кризиса в палестино-израильском переговорном процессе. Отмечу здесь ответственную позицию руководства Палестинской автономии и лично Президента Махмуда Аббаса, их приверженность мирному урегулированию на основе международного права и принципа двух государств.

Убеждён, что любые односторонние действия до окончательного примирения контрпродуктивны. Необходимо проявлять крайнюю сдержанность, чётко соблюдать взятые на себя ранее обязательства. И, конечно, разрешению конфликта будет способствовать скорейшее восстановление политического единства в Палестине на платформе Организации освобождения Палестины.

Считаем, что работа по всем этим направлениям, безусловно, принесёт положительный результат и будет способствовать стабилизации ситуации на Ближнем Востоке.

В завершение вновь подчеркну: мы ценим готовность Палестины, палестинского народа, Президента Палестины Махмуда Аббаса развивать тесные, подлинно партнёрские, дружеские отношения с Россией. И со своей стороны будем делать всё для наращивания взаимовыгодного сотрудничества.

Хочу поблагодарить руководство Палестины и Президента Аббаса за сегодняшнюю встречу.

Спасибо.

Палестина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 26 июня 2012 > № 588455 Владимир Путин, Махмуд Аббас

В Иерусалиме состоялись переговоры Владимира Путина с Премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху.

По итогам встречи Владимир Путин и Биньямин Нетаньяху сделали заявления для прессы.

В.ПУТИН: Уважаемые дамы и господа! Прежде всего хочу поблагодарить Премьер-министра господина Биньямина Нетаньяху и наших израильских коллег за радушие, за приглашение.

Визит в Израиль в очередной раз убедил меня, что крепкие узы дружбы, которые связывают наши страны и народы, – не просто слова. Это действительно та реальная, прочная опора, которая позволяет нам выстраивать плодотворный политический диалог, многогранное партнёрство, успешно взаимодействовать на двусторонней основе и в решении важнейших международных проблем.

Сегодня мы подробно обсудили весь комплекс российско-израильских отношений. Особое внимание уделили экономическим вопросам. Отмечу, что благодаря встречным усилиям, активной работе государственных ведомств и бизнеса удалось преодолеть временный спад во взаимной торговле. В прошлом году товарооборот вырос на 10 процентов и составил почти 3 миллиарда долларов, превысив докризисные показатели.

Мы и наши израильские коллеги настроены на дальнейшее наращивание экономических связей, прежде всего за счёт продвижения крупных совместных проектов, в том числе в такой важной сфере, как энергетика. У нас неплохие возможности по линии «Газпрома», по линии электроэнергетики, имею в виду нашу компанию «Интер РАО ЕЭС» и так далее.

Хорошие перспективы и у современных инициатив в агропромышленном комплексе. У наших стран для этого имеется серьёзный потенциал. Уже реализуются проекты строительства животноводческих комплексов в Тамбовской области, в Ставропольском крае, а также завода по производству комбикормов в Ростовской области.

Есть конкретные результаты и в области высоких технологий. «Роснано» создало, например, в Израиле дочернюю компанию и в кооперации с израильскими партнёрами ведёт отбор перспективных проектов. Одна из израильских компаний открыла первое в России производство плат для электронных устройств по израильским технологиям, это во Владимире.

Мы договорились о расширении кооперации в освоении космического пространства. С помощью российских ракет-носителей выводятся на орбиту израильские космические аппараты. Наши специалисты разрабатывают спутниковые системы связи для израильских партнёров.

Большое будущее у сотрудничества в развитии медицины и фармацевтики. Имею в виду не только поставку медицинских препаратов и оборудования из Израиля, но и проекты создания современных лекарственных производств.

Активно развиваются культурно-гуманитарные контакты. Вот уже пять лет в Тель-Авиве функционирует Российский центр науки и культуры.

Хотел бы ещё раз выразить благодарность израильским друзьям за содействие в восстановлении исторических прав России на Сергиевское подворье. Динамике развития двусторонних научных, деловых связей, контактов между людьми способствовало, конечно, и соглашение о безвизовых поездках наших граждан.

В ходе переговоров коснулись и темы, которая особенно чувствительна для России и Израиля: речь о предвзятом, нередко циничном толковании истории Второй мировой войны. Наша общая задача противодействовать попыткам фальсифицировать правду о войне и её уроках. Мы ценим объективное отношение Израиля к событиям Второй мировой войны. Здесь не подвергают сомнению решающую роль Советского Союза в разгроме нацизма. Народ, который пережил Холокост, хорошо помнит и своих палачей, и своих освободителей.

В этой связи символично открытие сегодня здесь, в Израиле, мемориала в честь Красной армии. Хотел бы ещё раз выразить признательность израильской стороне за реализацию этой инициативы, поблагодарить господина Премьер-министра за его инициативу.

Естественно, в фокусе сегодняшней встречи была и ситуация на Ближнем Востоке. В Израиле проживает около миллиона – даже больше миллиона – наших бывших соотечественников, и мы хотели бы, чтобы они жили в условиях мира и безопасности.

Напомню, Россия с самого начала так называемой арабской весны последовательно убеждала наших партнёров в том, что демократические преобразования должны проходить цивилизованно, без вмешательства извне. На фоне событий на Ближнем Востоке ещё более возрастёт необходимость решать застарелые конфликты, прежде всего арабо-израильский. Призываем стороны возобновить переговоры. Это единственный путь к урегулированию.

Конечно, очень подробно говорили о ситуации в Сирии и об иранской ядерной программе.

В заключение хочу ещё раз подчеркнуть, что переговоры были очень содержательными и весьма полезными. Уверен, что взаимовыгодное российско-израильское сотрудничество будет и далее активно развиваться. Это полностью отвечает интересам народов наших стран в обеспечении стабильности в мире и в регионе.

Большое спасибо вам за внимание.

Б.НЕТАНЬЯХУ (как переведено): Президент Владимир Путин! Я принимаю Вас и Вашу делегацию здесь, в Израиле, с огромным удовольствием.

Добрый день! (говорит по-русски.) Мой русский, конечно, ничего, но не очень. Но мы поработаем над этим.

Господин Президент, это Ваш второй визит в Израиль в качестве Президента. После Вашего первого визита 7 лет назад наши взаимоотношения пережили расцвет, был повышен их уровень. Вы отметили расширение, увеличение объёма торговли, экономических связей, культурных связей, в науке, в технике, в туризме.

Следует понимать, что в основе отношений между нами не только [государственные] интересы, а также интересы более миллиона граждан Израиля, которые говорят по-русски. Это и прочный фундамент, и колоссальный человеческий мост, который в течение считанных лет русскоязычные граждане Израиля, то есть репатрианты из бывшего СССР, превратили в неотъемлемую часть израильского общества, израильской социальной канвы. Они служат в армии, они работают в хайтеке, в медицине, они развивают нашу культуру, наше искусство, они входят и в правительство.

Господин Президент, Вы знакомы с нашим министром иностранных дел Либерманом. Есть и другие министры: министр информации и диаспор Юлий Эдельштейн, министр туризма Стас Мисежников, министр абсорбции Софа Ландвер, председатель нашей коалиции Зеэф Элькин, председатель еврейского агентства Натан Щаранский, мой экономический советник профессор Юджин Кандель, многие другие.

Я должен сказать Вам, что несмотря или в отличие от каких-то слухов, есть также вокруг меня те, кто не говорят по-русски. Но, несомненно, русскоязычная община в Израиле – это действительно живой мост между Израилем и Россией. И по этому мосту проходят многие и многие.

В прошлом году в Израиле побывали более полумиллиона туристов из России. Это колоссальная цифра для нашей страны с нашим не таким уж большим населением, и это семикратное увеличение за три года – с тех пор, как мы отменили визовый режим между нашими двумя странами. Туристы из России приезжают в Израиль, потому что им нравится здесь, им нравится наше солнце, им нравится наше море, им нравится история, им нравятся наши святые места, они их интересуют.

Мы храним, ценим это. Мы сохраняем здесь полную свободу религии. Израиль – это государство, где туристы из России чувствуют себя как дома. При этом я не сомневаюсь, что мы ещё даже не приблизились к реализации нашего потенциала, того, что можно было бы действительно реализовать в наших взаимоотношениях.

Поэтому я уверен, что Ваш нынешний визит в Израиль способствует дальнейшему повышению уровня наших отношений в сельском хозяйстве, в науке, в высоких технологиях, в исследованиях космического пространства и во многих других областях.

Господин Президент, Вы приехали в Израиль в момент колоссальных перемен, которые затрагивают наш регион. Вчера в Египте избрали нового президента. По оценкам Израиля, мы считаем, что демократический процесс в Египте очень важен, мы ценим его. Мы уважаем результаты этого демократического процесса. Мы надеемся, что сумеем работать сообща с новым режимом на основе мирного договора между нами. Я верю, что мир важен для Израиля и мир важен для Египта. Я уверен, что мир соответствует насущным интересам обеих стран. Это краеугольный камень стабильности в нашем регионе.

У нас сейчас была возможность обсудить те переговоры, которые ведутся между международным сообществом и Ираном. Мы согласны, что ядерное оружие в руках Ирана – это страшная угроза для Израиля и не только, но и для всего региона, и для мира. Международное сообщество должно выдвинуть перед Ираном три чётких требования.

Во-первых, прекращение обогащения всего урана в Иране, выведение всего обогащённого урана с территории этой страны и демонтаж подземного ядерного объекта в Фордо. Поэтому я думаю, что следует сейчас пойти на следующих два шага: усилить санкции и ужесточить требования.

Господин Президент, все мы стремимся к миру. На наших дальнейших встречах я готов обсудить способы, которыми Россия может помочь Израилю и палестинцам продвинуть урегулирование и достижение мира даже в этот непростой период, который наполнен вызовами, – может быть, особенно в этот период.

Между нами есть небольшая разница, о которой мы говорили, прежде чем начали пресс-конференцию. Господин Президент, когда Вы хотите посетить соседнее государство, Вы обычно летите из Москвы пару часов. У нас тут райончик поменьше: завтра Вы встретитесь с Махмудом Аббасом в Вифлееме; это расстояние, скажем, пятиминутной езды от нас. Рамалла – на расстоянии десяти минут.

Я должен сказать, что ключ к миру – это такая сложная штука, но одновременно она, пожалуй, самая простая: либо Президент Махмуд Аббас приедет сюда, либо я приеду к нему. Я готов к этим обеим возможностям, но мы должны начать говорить между собой. Я надеюсь, что Вы донесёте эту простую мысль завтра на Вашей встрече в Вифлееме.

А что касается нашей соседки с севера, необходимо срочно найти способы для прекращения страшных страданий и кровопролития среди граждан Сирии и сделать в эти бурные дни всё возможное для продвижения мира, безопасности и стабильности в нашем регионе.

Господин Президент, два года назад во время моего визита в Москву я пообещал от имени государства Израиль, что мы найдём способ оценить, отдать должное исторической роли Советской армии в победе над нацистами. Я сегодня особо рад, что мы выполнили это обещание. Вы приехали сюда из Нетании с очень волнительной церемонии открытия монумента, который служит данью колоссальному вкладу Красной армии в победе над нацистской Германией.

Для нас память – это часть нашего существования. Мы сражаемся с отрицанием Холокоста и присоединяемся к борьбе по отрицанию важнейшей роли Красной армии в победе над нацистской гадиной. Это неотъемлемая часть вашего культурного исторического наследия, это такая же важная часть и для нашего культурного исторического наследия, потому что более полумиллиона евреев сражались в рядах Советской армии.

Сегодня сотни ветеранов живут в Израиле, ежегодно я с ними встречаюсь в День Победы. Они с гордостью носят свои награды, свои медали. Я спрашиваю: «Где Вы это получили?» – они говорят: «В битве за Москву. Это – битва за Сталинград». Некоторые получили за битву на Курской дуге, а некоторые получили награды во всех этих сражениях. Мы чествуем их сегодня, мы чествуем всех бойцов, всех героев, которые пожертвовали собой ради всего человечества.

Господин Президент, за последние 20 лет мы построили эту замечательную, удивительную связь между нашими двумя народами. Я уверен, что Ваш визит в Израиль послужит весомым вкладом в укрепление этого моста на будущие годы.

Ещё раз добро пожаловать в Израиль! Добро пожаловать в Иерусалим!

Большое спасибо всем.

Израиль. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 25 июня 2012 > № 588460 Владимир Путин, Биньямин Нетаньяху

Встреча с Президентом Израиля Шимоном Пересом.

В ходе переговоров Владимир Путин и Шимон Перес обсудили, в частности, ситуацию на Ближнем Востоке и иранскую ядерную проблему.

Ш.ПЕРЕС (как переведено): Господин Президент, Владимир Владимирович, уважаемые члены делегации! Я не знаю, откуда у Вас силы – то, что Вы за сегодня проделали, пожалуй, выше человеческих сил. Поэтому я буду очень экономным и скажу несколько слов очень кратко, чтобы не переутомлять Вас.Мне очень приятно приветствовать Вас здесь, в резиденции Президента Израиля. Мир переходит от некой старой стадии к новой. И нельзя допустить, чтобы этот переходный период каким-то образом поставил под вопрос наше будущее. И Ваш визит обладает глубокой значимостью для всех граждан Израиля. Мы видим в Вас лидера, чей вклад в формирование мира весьма важен и весом.

У России и Израиля общая история. Ваш народ принимал мой, когда мы были в рассеянии. И мой народ испытывает глубокую признательность вашему народу за то, что вы спасли нас от рук гитлеровских палачей, за то, что Советская армия была первая, которая освободила концентрационные лагеря и положила конец этому ужасу.

Я уверен, что Россия под Вашим руководством сыграет важнейшую роль в свете тех вызовов и угроз, которые и сегодня потрясают мир. Я знаю, господин Президент, что Россия не согласна с тем, чтобы у Ирана появился ядерный арсенал, Вы об этом заявили совершенно однозначно. И очень важно, чтобы усилия Ирана по достижению ядерного оружия прекратились. Ядерное оружие в руках Ирана – это угроза и для соседей Ирана, и для всего мира.

А сейчас я хотел бы обратиться к Вам по личному вопросу. Нынешнее руководство Ирана открыто заявляет о своём желании стереть Израиль с лица мира. Мы не можем допустить, мы не можем смириться с тем, чтобы ядерное оружие оказалось в руках режима, который открыто угрожает уничтожить нас. Я обращаюсь к Вам лично по этому вопросу, потому что Вам известно, насколько это судьбоносный момент для нас. И мы уверены, что Ваш голос по этому вопросу будет услышан.

Россия проявила инициативу и принимала последний раунд переговоров по вопросу Ирана. Это была Ваша инициатива в Москве. Россия приложила усилия для того, чтобы международное единство, единство международного сообщества сохранилось даже несмотря на разногласия.

Параллельно с ведением бескомпромиссной войны с террором Израиль протягивает руку миру. Для нас мир – это великая нравственная ценность и одновременно стратегическая ценность. Россия участвовала в формировании, в выработке решения этого конфликта в рамках квартета. В Израиле есть, очевидно, подавляющее большинство тех, кто выступает за решение «два государства для двух народов». Обе стороны должны возобновить переговоры между собой и претворить политическую договорённость в реальность.

Россия может сыграть важнейшую роль в этом процессе. Вы лично, господин Президент, тоже можете сыграть роль в этом процессе. Мы благодарны Вам за Ваши усилия в том, чтобы на Ближнем Востоке наконец наступила новая мирная действительность.

(Говорит по-русски.) Спасибо.

В.ПУТИН: Господин Президент, прежде всего огромное спасибо Вам за приглашение.

Хочу Вас поблагодарить также за сегодняшнюю церемонию, за открытие монумента памяти советским солдатам, погибшим во время Второй мировой войны.

Мы вместе боролись с нацизмом – я хочу это подчеркнуть: именно вместе боролись. Это значит, что у нас общие гуманитарные ценности – это самая прочная основа взаимодействия.

Израиль находится в таком регионе мира, от ситуации в котором во многом зависит самочувствие всего международного сообщества.

Мы с Вами встречаемся не в первый раз – я помню все наши беседы. Вы, безусловно, относитесь к очень уважаемому поколению политиков абсолютно мирового класса, мирового уровня.

Вы правы, ситуация в мире и в регионе очень быстро меняется. И в этих меняющихся условиях мы должны найти такие формы взаимодействия между всеми странами региона, вообще в мире, которые бы позволили всем жить в состоянии мира, спокойствия, создать такие условия, которые бы обеспечили развитие.

В Израиле действительно проживает более миллиона, почти полтора миллиона выходцев из бывшего Советского Союза. И не случайно у нас действует безвизовый режим – есть взаимный интерес для таких безвизовых поездок. Это значит, что люди тянутся друг к другу, тянутся к своим корням.

Вы сказали, что Россия предоставила когда-то возможность проживать части еврейского народа в нашей стране. Мы не совсем так к этому относимся – мы считаем, что это часть нашего собственного народа. Хочу Вам сказать, что эти двери открыты и в одну, и в другую сторону: я не исключаю, что, может, кто-то к нам ещё и вернётся, а некоторые и реально возвращаются. Это значит, что мир стал более подвижный, более мобильный. И все его части очень взаимосвязаны друг с другом.

В национальных интересах России обеспечить мир и спокойствие на Ближнем Востоке, мир и спокойствие народу Израиля. Не случайно Советский Союз был одним из инициаторов и поддерживал создание Государства Израиль.

Я хочу сказать, что у нас сегодня были очень плодотворные и обстоятельные переговоры с Премьер-министром господином Нетаньяху. Мы не только подвели итоги тому, что сделано в последнее время, но и говорили о необходимости расширить наше взаимодействие в ближайшем будущем и на более стратегическую перспективу. Мы так и будем действовать.

Я хочу Вас поблагодарить, господин Президент, за поддержку политики, направленной на расширение отношений с Россией. Хочу сказать (и я уже говорил Вам об этом): мы осенью этого года в Москве планируем открыть музей, он будет называться «Музей толерантности», но он в значительной степени посвящён проблеме Холокоста.

И я ещё раз сердечно приглашаю Вас на его открытие.

Израиль. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 25 июня 2012 > № 588459 Владимир Путин, Шимон Перес

Состоялось официальное открытие 16-го Петербургского международного экономического форума, проходящего под девизом «Эффективное лидерство». Этой же теме посвящён доклад Владимира Путина, с которым глава государства выступил на пленарном заседании.

В форуме принимают участие свыше пяти тысяч человек из 87 стран мира. Гостями форума стали, в частности, Президент Финляндии Саули Ниинистё, член политбюро компартии Китая Хэ Гоцян, бывший госсекретарь США Генри Киссинджер. Более 30 стран представлены на уровне министров.

* * *

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Дорогие участники нашей встречи, друзья!

Я искренне приветствую вас на Санкт-Петербургском форуме. Хотел бы сегодня в этой представительной аудитории рассказать о наших планах преобразования России и изложить своё видение ситуации в глобальной экономике. Позволю себе несколько слов сказать о только что прошедшей встрече «двадцатки», поделиться с вами информацией о том, как шла эта работа.

На этом форуме собираются страны, на которые приходится порядка 90 процентов мирового ВВП. По общей оценке, прозвучавшей в рамках дискуссии, ситуация в глобальной экономике выглядит достаточно тревожной, и для людей, которые собрались сегодня здесь, в этом зале, в этом нет ничего неожиданного. Дисбалансов, а также долгов накоплено очень много. Вы знаете про эту ситуацию в ведущих странах еврозоны: в Германии – 81 процент, во Франции – 86 процентов, а в Соединённых Штатах – 104 процента, в Японии – ещё больше. Всё это подрывает уверенность бизнеса, создаёт достаточно нервозные настроения у инвесторов.

Наряду с дефицитом финансов и бюджетов наблюдается, к сожалению, и дефицит решительных действий. Мы видим, как многие принципиальные и очевидные шаги откладываются из-за политических, партийных, групповых противоречий, из-за текущей внутриполитической ситуации, из-за текущей политической повестки дня в ведущих экономиках мира, а полумеры только усугубляют ситуацию.Нарастают риски в Европе. На биржевых площадках увеличивается недоверие к финансовой устойчивости крупных европейских стран. Стержневые страны еврозоны пока, к сожалению, не могут остановить сползание в новую фазу рецессии. Согласие между ними по путям выхода из кризиса до сих пор не достигнуто. Правда, я очень рассчитываю, что на ближайших встречах в верхах в еврозоне такие консолидированные решения будут приняты.

Кризисные явления, к сожалению, пока не локализованы. И закономерно, что признаки торможения деловой активности, потеря экономического динамизма всё отчётливее проявляются и среди развивающихся экономик. Вместе с тем результаты выборов в Греции, выбор греческого народа, решительный настрой руководства Еврокомиссии, Евросоюза в целом и некоторых ведущих европейских государств на наведение финансовой дисциплины и устранение дисбалансов в экономике вселяют сдержанный оптимизм.

Россия считает, что необходимы неотложные скоординированные действия для расчистки и оздоровления глобальных финансов, их жёсткая привязка к фундаментальным показателям реального сектора экономики. При этом справедливо и обоснованно ставить вопрос об усилении роли так называемых развивающихся стран и так называемых новых экономических держав в выработке и принятии шагов, определяющих характер глобального экономического порядка.

Об этом шла речь и на встрече руководителей стран БРИКС, которая состоялась на полях «двадцатки»: это, напомню, Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южно-Африканская Республика. Эти страны не просто подтвердили свою готовность содействовать реализации стабилизационных мер, укреплению устойчивости мировой экономики, но и предприняли в этом направлении конкретные шаги, взяли на себя дополнительные обязательства предоставить в распоряжение МВФ порядка 75 миллиардов долларов.

Естественно наше желание влиять на то, как будут распоряжаться этими средствами. Считаем, что от деклараций нужно переходить к реальной реформе МВФ, других международных финансовых институтов, к реформе, которая бы учитывала новую экономическую расстановку сил. И в целом нужно вести речь о выработке обновлённых жизнеспособных правил мировой торговли и взаимных инвестиций, по реальному решению вопросов устойчивого развития, включая, конечно, и энергобезопасность.

Подчеркну, все эти темы намерены сделать ключевыми и активно продвигать их в ходе предстоящего председательства России в «двадцатке» в 2013 году. Мы предложили нашим партнёрам собраться именно здесь, в Петербурге, через год.

Если говорить по-крупному, пришло время, когда «двадцатка» должна в полной мере взять на себя бремя эффективного лидерства. Это значит, что «двадцатка» не должна превратиться в очередной элитный клуб, заботящийся исключительно о своих членах. Эгоизм и закулисные сделки не добавляют стабильности и доверия.

«Двадцатка» призвана стать той площадкой, где вырабатываются справедливые правила для устойчивого развития всей мировой экономики. Глобальный характер мировой экономики, когда все зависят друг от друга, предполагает сегодня и глобальный характер ответственности – прежде всего, разумеется, для ведущих экономик мира. Это касается и тех стран, которые эмитируют резервные валюты, а проще говоря, распоряжаются печатным станком, и тех государств, которые являются основными держателями золотовалютных резервов, а значит, обеспечивают устойчивость международной финансовой системы, и, конечно, тех государств, которые обладают самыми ёмкими национальными рынками, а также запасами природных ресурсов, а значит, во многом определяют общую динамику глобального роста. Мы должны не только действовать вместе и реализовывать согласованную политику, но и отдавать себе отчёт в том, как решения, принятые на национальном уровне, отразятся на положении дел в глобальном масштабе.

Хочу здесь отметить, что Россия руководствуется именно таким ответственным подходом. Например, несмотря на все известные проблемы в еврозоне, мы держим значительную часть наших международных резервов именно в евро и не предпринимаем каких-либо односторонних шагов, которые могут осложнить и без того трудное положение единой европейской валюты. Мы понимаем, что сегодня от действий лидеров еврозоны в значительной степени зависит благополучие всего мира. Поэтому будем поддерживать наших европейских партнёров, исходя из единства наших общих долгосрочных целей.

Более того, считаю, что нам вместе надо извлечь уроки из сложившейся ситуации в Европе и на глобальном уровне предложить механизмы, которые позволили бы не допустить повторения схожих ситуаций и в других регионах мира.

В целом эффективное лидерство, ответственная линия поведения сегодня – это прежде всего реалистичные решения и действия, способные завоевать доверие. Это сбалансированная бюджетная политика, контроль над государственным долгом, финансовая дисциплина. Надо уметь говорить правду и брать на себя ответственность. Безудержные финансовые спекуляции и популизм политиков одинаково опасны. «Пузыри» и «пустышки» не должны иметь места ни в политике, ни в экономике.

И наконец, лидерство заключается в умении найти фундаментальный выход из глобальной стагнации и нестабильности, предложить и реализовать долгосрочную стратегию развития. Кто сделает это первым, тот, безусловно, добьётся стратегического преимущества.

Лидеры, которые не смогут достичь соответствующих результатов, не смогут дать гражданам надежды на лучшее будущее, на хорошую работу, рискуют ввергнуть свои страны в пучину социальной и политической нестабильности, разного рода конфликтов. Поэтому устойчивое развитие сегодня – это ведущая тема для национальной повестки каждой страны мира, это основа для глобальной безопасности, для нормального выстраивания всей системы международных отношений.

Уважаемые дамы и господа! Мы в России разработали целую программу масштабных преобразований, она получила широкую общественную поддержку. Её реализацию считаю главной задачей на посту Президента Российской Федерации.

Каковы наши цели: это закрепление имеющихся у России естественных конкурентных преимуществ, развитие новых возможностей в глобальной экономике, это стабильное развитие страны, это эффективное государство на службе человека и общества, правоохранительная и судебная системы, пользующиеся безусловным доверием граждан.

Мы рассчитываем, что это будет создавать новые возможности для самореализации граждан России, новое качество жизни, современные рабочие места, будет улучшать систему образования и здравоохранения, поможет в решении жилищных проблем.

Для бизнеса это наилучшие условия для инвестирования, ведения собственного дела, создания новых компаний и производств, свободная и честная конкуренция, простор для инноваций.

Именно о принципах нашей экономической политики хотел бы сказать несколько слов подробнее, в том числе считаю правильным вновь повторить некоторые ранее высказанные тезисы, поскольку сегодня бизнесу, инвесторам нужно чувствовать, что власть действует последовательно и предсказуемо, сохраняя преемственность и не подвергая ревизии заявленные цели.

Конечно, всё, о чём мы говорим, сказать легче, чем сделать. Хотел бы в этой связи вновь подчеркнуть, что особым приоритетом для нас было и остаётся поддержание макроэкономической стабильности. Такая политика уже позволила нам достичь определённых результатов. Так, инфляция за четыре года существенно сократилась (она у нас ещё достаточно большая по сравнению с развитыми экономиками), в России в прошлом году она составила 6,1 процента – это ещё много, но хочу обратить ваше внимание на то, что за четыре года она снизилась более чем в два раза.

У нас четыре года назад инфляция была больше 13 процентов. В прошлом году, как я уже сказал, 6,1 процента. И это минимальный показатель в России за последние 20 лет. На начало июня текущего года инфляция составила менее 4 процентов в годовом выражении.

Государственный долг России – минимальный среди стран «восьмёрки», «двадцатки», да и БРИКС тоже, и на 1 мая 2012 года составлял 9,2 процента. При этом внешний долг России всего 2,5 процента. Также отмечу, что Россия – одна из трёх стран «двадцатки», которые имеют бездефицитный бюджет. Я об этом ещё скажу.

Вместе с тем текущие макроэкономические показатели вполне приемлемые и хорошие. Это не повод для нас впадать в эйфорию. Мы хорошо видим серьёзные долгосрочные и среднесрочные вызовы для нашей экономики. Экономика всё ещё не диверсифицирована. Значительная часть добавленной стоимости создаётся в сырьевых секторах экономики. Велика доля неконкурентных старых производств, сохраняется высокий уровень зависимости России от цен на нефть. Нам нужно понизить опасно высокую планку ненефтегазового дефицита. Это, как я сказал на форуме «двадцатки», в известной степени ахиллесова пята нашей экономики. В эпоху высокой глобальной волатильности такая экономика очень уязвима и подвержена значительным рискам. Вот почему России необходим не просто бездефицитный бюджет, а бюджет, что называется, с запасом прочности, рассчитанный не на нефтегазовый доход. Он должен быть рассчитан на несырьевые доходы и уже во вторую очередь – на поступления от продажи углеводородов.

Поэтому в ближайшее время будет принято новое так называемое бюджетное правило. Его логика в том, чтобы объём наших обязательств, бюджетных расходов, долгосрочных инвестиционных программ, в которых участвует государство, не был привязан к текущей цене на нефть. Что касается рентных сверхдоходов, то они будут прежде всего направляться на пополнение резервов.

Одновременно Центробанк продолжит гибкую курсовую политику. Сегодня она уже вносит большой вклад в уменьшение зависимости реальной экономики, наших производителей от колебаний внешней конъюнктуры, снижает интерес к спекулятивным валютным операциям и позволяет сдержать инфляцию.

Обращаю внимание, мы не отступим от принципа свободного движения капитала и не будем вводить здесь какие-либо ограничения. Хорошо понимаем, как важна определённость в этом вопросе для инвесторов, которые планируют вкладывать свои капиталы в Россию. Хочу обратить ваше внимание, уважаемые коллеги, на то, что даже в самый сложный период кризиса (в 2009 году) Правительство Российской Федерации не пошло на ограничения вывоза капитала. Мы действительно потеряли значительный объём ресурсов, но исходили из долгосрочных интересов экономики России. А долгосрочные интересы требуют доверия со стороны инвесторов. Намерены продолжить такую политику и в будущем.

Прошедший период показал, что резкие, грубые решения и административные запреты в экономике не работают. Чтобы эффективно противостоять экономической турбулентности, у государственных и финансовых властей должен быть целый набор антикризисных инструментов и, конечно, достаточный объём внутренних суверенных ресурсов, которые можно задействовать в любой ситуации.

В этой связи напомню ситуацию прошлой осени ещё раз. Тогда банки во многих странах мира столкнулись с кризисом ликвидности. Совместные действия наших финансовых властей: и Министерства финансов, и Центрального банка Российской Федерации – обеспечили бесперебойную работу российской банковской системы. Только один Минфин в короткие сроки предоставил кредитным учреждениям страны более 30 миллиардов долларов ликвидности, причём не распечатывая при этом резервные фонды России, а они у нас достаточно солидные.

Международные резервы Центрального банка (мы третьи по объёму в мире) на 8 июня текущего года составили свыше 512 миллиардов долларов. Кроме этого у нас есть резервные фонды Правительства Российской Федерации: резервный фонд для оперативного решения текущих проблем составляет более 60 миллиардов долларов, и Фонд национального благосостояния, из которого мы поддерживаем пенсионную систему, составляет ещё 85,5 миллиарда долларов США.

Хочу подчеркнуть, сегодня в распоряжении России есть достаточно резервов и целая линейка механизмов антикризисного быстрого реагирования, включая предоставление субординированных кредитов, госгарантий, программы стимулирования спроса и поддержки занятости. Весь этот арсенал, что называется, проверен в деле, он доказал свою эффективность в период 2008–2009 годов. И мы готовы его оперативно и в полном объёме задействовать в случае возникновения тех или иных негативных ситуаций в мировой экономике.

Между тем мы осознаём, что и вероятный кризис может быть иным как по длительности, так и по характеру возможных проявлений. Поэтому считаю актуальным создание полномасштабной системы прогнозирования и управления рисками. Мы такую систему будем развивать. Я ещё будучи Председателем Правительства попросил коллег подумать над созданием такой системы. Новый состав Правительства продолжает эту работу.

Большинство последних кризисов приходило в Россию извне. И конечно, на эти факторы мы не могли повлиять. Но грамотная система управления рисками, во-первых, позволяет минимизировать последствия внешних потрясений, а во-вторых, не допустить возникновения кризисов по внутренним причинам – из-за накопления собственных дисбалансов, что для растущей экономики России принципиально важно.

Уважаемые дамы и господа! Укрепляя потенциал мер оперативного реагирования, мы вместе с тем полагаем, что фундаментальные решения лежат в сфере построения новой экономики – экономики, устойчивой к разного рода шокам, экономики, способной демонстрировать высокие темпы роста в жёстких внешних условиях.

Рост ВВП России по итогам 2011 года – 4,3 процента. Это самые высокие темпы среди крупных экономик Европы и одни из самых высоких среди крупных экономик мира. Впереди нас из крупных экономик только Китай и Индия.

Что касается безработицы (тоже один из важнейших показателей не только социального благополучия, но и самой экономики), в мае она снизилась в России до уровня менее 5,4 процента. Это гораздо ниже, чем докризисный уровень. Напомню, что в той же Европе безработица составляет 11 процентов, это максимальный показатель за последние 16 лет.

Правда, и в России всё не так благостно и благополучно, потому что она [безработица] у нас хоть на низком уровне находится (как я сказал – 5,4 процента), но от региона к региону она совсем разная. Скажем, на юге страны, в регионе Северного Кавказа, в некоторых республиках она ещё запредельно высокая. В целом по стране, повторяю, это хороший показатель.

Вместе с тем такая низкая безработица говорит и о том, что экстенсивные возможности для роста за счёт незагруженных производственных мощностей и свободных рабочих рук практически исчерпаны. Дальнейшее развитие возможно только на базе высокой инвестиционной активности, высокой производительности труда, модернизации существующих и создания новых производств, новых рабочих мест.

Каких ориентиров мы намерены здесь придерживаться? К 2020 году в России должны быть созданы или модернизированы имеющиеся рабочие места в общем объёме 25 миллионов. Нам необходимо вытеснить архаичную, неэффективную занятость из национальной экономики. Только так мы сможем ответить на запрос граждан на современную и высокооплачиваемую работу, предложить новые возможности и социальные перспективы как для сегодняшних поколений работников, так и для будущих, то есть для выпускников наших вузов и профессиональных училищ.

Экономический эффект от новых миллионов рабочих мест – это прежде всего рост производительности труда, причём не менее чем в полтора раза к 2018 году. Это очень сложная задача. Но мы должны ставить перед собой амбициозные цели, и только тогда мы будем последовательно двигаться к тем планкам, которые нам необходимы.

Новые рабочие места – это принципиально другая структура и устойчивость экономики, это повышение доли продукции высокотехнологичных отраслей ВВП минимум в 1,3 раза к 2018 году. При этом Россия должна заявить о себе как об экспортёре инновационных товаров и услуг.

Новые рабочие места создаются, разумеется, инвестициями. Нам необходимо нарастить их объём к 2018 году до 27 процентов ВВП. Много это или мало? Считаю, что это абсолютно реалистичная цель, задача, имея в виду, что сегодня у нас 20 процентов. Нам нужно подняться за эти годы на семь [процентов].

И конечно, когда мы говорим об инвестициях, то имеем в виду, прежде всего, частные инвестиции. Прекрасно понимаем, что в этой связи мы должны предложить инвестору эксклюзивные условия, побороться за эти инвестиции, чтобы инвестор сделал выбор именно в пользу России. Вот почему ключевым вопросом государственной политики мы считаем создание не просто благоприятного, а в полном смысле лучшего, конкурентного инвестиционного климата. И к концу текущего десятилетия Россия должна войти в двадцатку стран мира с наиболее комфортной деловой средой. Это тоже достаточно сложная и амбициозная задача, имея в виду то положение, где мы находимся сегодня.

Уже сформированы предельно конкретные «дорожные карты» по ликвидации административных барьеров в таких областях, как подключение к электроэнергии, в сфере строительства, при прохождении таможенных процедур, при оформлении внешнеторговых сделок, при регистрации бизнеса, оформлении налоговой отчётности.

Хочу особо подчеркнуть, эту работу мы ведём совместно с ведущими деловыми объединениями страны в рамках национальной предпринимательской инициативы. И результаты наших общих усилий, безусловно, не должны и не будут выхолощены.

От практической реализации «дорожных карт» очень многое зависит. И здесь необходим особый контроль и со стороны государства, и со стороны общества, и со стороны самого бизнеса. Именно поэтому принято важное решение о создании специальной комиссии по реализации национальной предпринимательской инициативы. В её состав войдут представители отечественного и иностранного бизнеса, руководители министерств и ведомств.

Но, как говорил один из крупных политических деятелей прошлого, «если хотите завалить дело – создайте комиссию». Мы это помним, имеем в виду и понимаем, что для формирования совершенной системы государственных услуг для бизнеса необходимо время. А текущие проблемы, когда предприниматель сталкивается с нарушением своих прав, бюрократическим давлением, коррупцией, административными барьерами, – нужно решать уже сегодня все эти проблемы.

Именно поэтому также в контакте с бизнесом в России создаётся новый специальный институт уполномоченного по правам предпринимателей – как отечественных, так и иностранных, хочу подчеркнуть. Он получит право отстаивать интересы бизнеса в суде, приостанавливать ведомственные и нормативные акты до решения суда и в качестве обеспечительных мер обращаться в суд с оперативным приостановлением действий чиновников. Для этого необходимо, конечно, внести соответствующие изменения в законодательство. Я вижу, в зале присутствуют и депутаты Государственной Думы, обращаюсь к ним с просьбой оперативно принять эти решения.

По итогам консультаций с бизнес-сообществом принято решение о назначении на должность федерального омбудсмена господина Титова Бориса Юрьевича, председателя предпринимательской организации «Деловая Россия». Мы провели такое рейтинговое голосование: практически все предпринимательские сообщества назвали в том числе и господина Титова в качестве возможного омбудсмена. Соответствующий Указ будет подписан в самое ближайшее время. Офис федерального омбудсмена заработает в ближайшие недели.

Думаю, что и Генеральная прокуратура должна будет уделить этому направлению деятельности особое внимание таким образом, чтобы омбудсмен мог работать напрямую с правоохранительной системой.

И ещё. В ходе встреч с предпринимателями часто звучат жалобы на несправедливые условия конкуренции, в том числе из-за избыточного присутствия государства в экономике, на то, что госкомпании пользуются преференциями, действуют вне конкурентных правил, занимают то пространство, в котором должен работать частный бизнес.

Хочу сегодня вновь обозначить нашу принципиальную позицию: государство будет последовательно выходить из целого ряда отраслей и активов. План приватизации федерального имущества утверждён, он будет исполняться. Добавлю, что аналогичные планы приватизации должны быть приняты и на региональном уровне.

Но сразу же хочу подчеркнуть, это должна быть принципиально другая приватизация, не имеющая ничего общего с практикой залоговых аукционов и прочих сомнительных сделок, широко применявшихся в 90-е годы, когда государственные активы, созданные предыдущими поколениями наших граждан, приобретались за счёт близости к административному ресурсу, за счёт близости к власти по явно заниженной стоимости, а часто одновременно и за государственные же деньги. Всё это в конце концов привело к искажению предпринимательской мотивации, надолго испортило нравы в самом бизнес-сообществе, породило серьёзные системные проблемы, в том числе на психологическом, ментальном уровне. Согласитесь, сложно требовать общественного уважения к криво возникшей собственности.

К сожалению, я должен это признать, и последние шаги в этом направлении тоже показывают, что с тех пор мало что изменилось. С большим сожалением это констатирую. Поэтому для нас очевидно: новая приватизация должна быть безусловно принята российским обществом, и, значит, она должна быть понятной, честной и справедливой, должна быть основана на открытой, конкурентной продаже государственных активов, причём лучшему покупателю и по реальной цене.

Только соблюдая все эти принципы, можно обеспечить адекватное поступление в бюджет и получить действительно эффективного собственника, который намерен не просто подержать и перепродать, а развивать производство, и, главное, обеспечить порядок, общественное уважение к самому институту частной собственности, к таким ценностям, как экономическая свобода и предпринимательская инициатива.

Именно на базе безусловного общественного доверия к этим ценностям мы сможем выстроить и укрепить эффективные гарантии неприкосновенности и защиты частной собственности, качественно изменить работу правоохранительной и судебной систем, сделать всё необходимое, чтобы они защищали интересы добросовестных участников экономической деятельности, а не служили инструментом давления на бизнес.

Честная, справедливая приватизация, разрывающая связку «собственность и власть», – это и мощнейшая реальная антикоррупционная мера. Коррупция, к сожалению и без всякого преувеличения, самая большая угроза нашему развитию. Риски здесь даже значительно серьёзнее, чем колебание цены на нефть. Люди, бизнес устали от повседневной бытовой коррупции, от поборов в государственных органах, в судах, в правоохранительной системе, в госкомпаниях.

Безусловно, это сложная задача, и мы много и часто говорим в последнее время об этом. Конечно, эту проблему не так просто решить, но делать вид, что её не существует, тоже невозможно. Нужно говорить об этом и искать инструменты решения проблемы. Конечно, мы будем это делать, в том числе привлекая на госслужбу людей с другой мотивацией, профессиональных и эффективных управленцев. Конечно, приватизация нужна для формирования новой современной структуры экономики, для снижения рисков, связанных с неэффективным управлением, для создания равноправных условий конкуренции.

Вновь подчеркну, госкапитализм – это не наша цель. В то же время приватизация не должна вести к возникновению частных монополий на месте государственных. А мы знаем, что без здоровой конкуренции рыночная экономика проявляет не меньшую склонность к загниванию, чем командно-административная система.

Без честной внутренней конкуренции, без торжества закона, без правды и справедливости в отношениях бизнеса и государства нельзя стать по-настоящему конкурентоспособными на международной арене. Конкуренция и в политике, и в экономике – это главный двигатель развития. Поэтому прошу Правительство Российской Федерации провести серьёзную ревизию практики применения антимонопольного законодательства и поддержки конкуренции. Сделать это нужно в самом тесном контакте с непосредственными участниками экономической жизни.

И ещё. Мы, безусловно, будем приветствовать участие в приватизационных сделках наших зарубежных партнёров. Но это должны быть действительно серьёзные стратегические инвесторы, вместе с которыми в Россию должны прийти современные технологии, опыт организации производства, крупные экспортные заказы.

Хочу сказать, что такой положительный опыт в работе с иностранными инвесторами у нас есть. За предыдущие несколько лет, скажем, в области электроэнергетики мы сделали эти шаги вместе с иностранными инвесторами. И, должен сказать, несмотря на то, что после приобретения наших электроэнергетических активов весь мир столкнулся с известным мировым экономическим и финансовым кризисом, всё-таки все наши иностранные инвесторы, которые вложили десятки миллиардов долларов в наши генерирующие мощности, вели себя исключительно мужественно, действовали очень профессионально. Я надеюсь, что такая же совместная работа с Российским государством, региональными и федеральными властями будет продолжена не только в электроэнергетике, но и в других отраслях.

Уважаемые дамы и господа! Сегодня в условиях глобальной нестабильности особое значение приобретает качество и характер инвестиций. Портфельные инвестиции способны быстро разогреть рынок, обеспечить его высокую динамику, но вместе с тем они всегда подвержены конъюнктурным факторам. Энтузиазм инвесторов по поводу развивающихся высокодоходных рынков может в течение нескольких дней смениться пессимизмом и оттоком капиталов. Мы в России это проходили и сталкивались не раз с такими ситуациями. Именно поэтому хотели бы делать ставку на прямые инвестиции, на капиталы, которые приходят под стратегические проекты.

Сегодня Россия занимает восьмое место в мире по притоку прямых иностранных инвестиций. В 2011 году в Россию было вложено почти 53 миллиарда долларов, темпы роста инвестиций составили 22 процента. Но для реализации намеченных нами планов, конечно, этих объёмов недостаточно, мы прекрасно это понимаем. Отмечу, что, согласно опросам, проводимым достаточно уважаемыми международными компаниями, число долгосрочных инвесторов, которые намерены увеличить свои вложения в Россию, выросло за последние полгода почти вдвое. В октябре 2011 года о намерении увеличить свои вложения в Россию сообщили 25 процентов опрошенных – из 150 компаний и инвестиционных фондов, а в апреле 2012 года уже 48 процентов, то есть увеличение почти в два раза. Мы такое желание будем всецело поддерживать и приветствовать.

Год назад здесь, на этом форуме в Санкт-Петербурге, Дмитрий Анатольевич Медведев говорил о создании Российского фонда прямых инвестиций. Хочу проинформировать вас, уважаемые дамы и господа, о том, что такая структура уже создана и работает. За короткий срок был сформирован экспертный совет фонда, в который вошли ведущие представители мирового инвестиционного сообщества. Совершены первые сделки на общую сумму 1 миллиард долларов США, из которых 800 миллионов долларов – это средства иностранных инвесторов.

С фондом уже работают фактически все центры мирового капитала: это и Ближний Восток, Китай, Европа, Соединённые Штаты, Австралия. А две недели назад в рамках нашего визита в Китай было завершено создание на базе РФПИ Российско-китайского инвестиционного фонда. Под его управлением будет находиться до 4 миллиардов долларов.

Мы также обязательно продолжим работу по формированию в Москве международного финансового центра. Здесь мы никаких иллюзий не строим – мы исходим из реалий. Но вместе с тем отмечу, что финансовая система России в последнее время быстро развивается, несмотря на проблемы, которые сейчас испытывают многие крупнейшие – и американские, и европейские – финансовые учреждения.

В России растёт доступность финансовых услуг для бизнеса и граждан. Так, объём кредитования физических лиц вырос за последний год на 43 процента. Рост объёмов ипотечных кредитов – почти на 30 процентов. Для справки могу сказать, что на 1 июня 2012 года кредиты физическим лицам составили 6,4 триллиона рублей, или 10 процентов ВВП, а кредиты юридическим лицам выросли на 25 процентов и составили 34 процента ВВП.

Но хочу обратить ваше внимание на то, что мы понимаем и риски, которые связаны с этим увеличением кредитования. Закредитованность, скажем, физических лиц в Соединённых Штатах очень высокая. И это создаёт проблемы для американской экономики и бюджета. Для бюджета – потому, что эти кредиты ещё, как правило, выдавались под государственные гарантии, а это соответствующим образом отражается на государственных финансах. Мы это всё понимаем и будем действовать здесь аккуратно.

Укрепляется доверие к нашей банковской системе. За год вклады в банках увечились почти на четверть, причём благодаря снижению инфляции вкладчикам теперь меньше нужно беспокоиться о поддержании покупательной способности своих сбережений. Вклады физических лиц составляют 12,5 триллиона рублей, или 22 процента ВВП.

Чтобы повысить конкурентоспособность российского финансового и товарного рынков, уже предпринято несколько важных шагов: например, объединены биржи ММВБ и РТС. Таким образом заложены предпосылки для становления в России одной из крупнейших мировых фондовых площадок, на которой будет формироваться цена на российские активы и ресурсы.

Но это не всё, что сделано за последнее время. Принят закон о центральном депозитарии (он вступил в силу с 1 января 2012 года), принят закон о противодействии неправомерному использованию инсайдерской информации и манипулированию рынком, закон о клиринге и клиринговой деятельности, об организованных торгах. То есть мы создаём такую серьёзную, хорошо продуманную систему функционирования наших финансовых учреждений.

Кроме того, начат переход российских компаний на обязательную публикацию финансовой отчётности по международным стандартам. Считаю, что пришло время сделать ещё один шаг для расширения ресурсной базы национальной финансовой системы.

К 2015 году пенсионные накопления в России могут составить более четырёх триллионов рублей, это порядка 120 миллиардов долларов. Часть этих накоплений предполагается инвестировать в долгосрочные надёжные облигации для финансирования инфраструктурных проектов. При этом будет гарантирована не только безусловная сохранность пенсионных накоплений (мы с вами понимаем, инфраструктурные проекты никуда не денутся, они будут востребованы, так или иначе будут работать в стране), важно также обеспечить и доходность от их размещения. Над этим, безусловно, тоже будем думать и принимать эти решения только при гарантировании двух этих составляющих.

Мы готовы предоставить инвесторам не только новое качество финансовой, транспортной, энергетической инфраструктуры – по сути, сейчас создаётся принципиально новый евразийский рынок с новой конфигурацией и гигантскими перспективами. Россия продвигает беспрецедентные по темпам и масштабам интеграционные проекты на евразийском пространстве. Интеграцию мы рассматриваем как важнейший источник развития и роста.

Вы знаете, что подписан договор о зоне свободной торговли в СНГ. Россия, Казахстан и Белоруссия уже работают в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства, которые объединяют 170 миллионов человек, причём с высоким уровнем образования, профессиональной компетенцией и растущими доходами. В рамках «тройки»: Россия, Белоруссия и Казахстан – мы идём к более тесной интеграции.

Впервые на постсоветском пространстве заработал реальный наднациональный орган, обладающий управленческими полномочиями, – Евразийская экономическая комиссия. Планируется передать Комиссии функции координации макроэкономической политики, технического регулирования, а также мер в области конкуренции и естественных монополий. Рассчитываем, что качество решений в этих сферах значительно повысится, а бизнес, как отечественный, так и иностранный, ощутит преимущества от интеграции на всём евразийском пространстве.

Наконец, уже в текущем году Россия станет полноправным членом Всемирной торговой организации. Вступление в ВТО, снятие многих барьеров для торговли по факту придаст другое качество инвестициям, существенно изменит стратегию развития бизнеса. Вкладывая капиталы в новое производство на территории России, инвесторы теперь смогут рассчитывать не только на российский и не только на евразийский рынки, но и на международные рынки, прежде всего, конечно, и на европейский, который, несмотря на все проблемы, с которыми сталкиваются сегодня наши коллеги и друзья в Европе, по-прежнему остаётся одним из наиболее привлекательных в мире.

Открытость, интеграция в международные экономические процессы – это наш безусловный выбор. Мы не отказались от него в период кризисных испытаний, не будем менять его и сейчас, в том числе активизируем присоединение России к Организации экономического сотрудничества и развития. Полагаю, что это присоединение могло бы состояться уже в 2014 году. При этом намерены энергично и содержательно участвовать в дискуссии по будущим правилам мировой торговли.

Здесь вновь хочу подчеркнуть: нам необходимо снимать преграды не только для торговли, но и для взаимных капиталовложений, для реализации крупных транснациональных проектов, которые связаны с обменами активами и технологиями. Мы открыты для таких проектов, для притока иностранных инвестиций, в том числе в наши стратегические области и сферы. Но поток капиталов должен быть взаимным, встречным.

Вместе с тем, к сожалению, возникают подчас ситуации, когда перед российскими компаниями, которые готовы инвестировать средства в зарубежные активы, возникает стена, взаимовыгодные сделки срываются, причём по откровенно надуманным основаниям, не имеющим никакого отношения к экономике. Такое отношение трудно назвать партнёрским.

Мы не требуем искусственных преференций для нашего бизнеса за границей – мы просто хотим равного подхода, чтобы российские инвесторы могли свободно приобретать зарубежные активы в рамках честных конкурентных процедур, используя свои конкурентные преимущества, без всякого рода дискриминации.

Считаю, что свободное движение инвестиций между странами наряду со свободой торговли может стать катализатором экономического роста даже на фоне текущих сложностей мировой экономики. Мы вместе должны эффективно использовать этот фактор развития.

Уважаемые дамы и господа! Перспективы глобального развития зависят не только от урегулирования экономических проблем – не менее важно настроить механизмы государственного управления на интересы граждан, на деле вовлечь их в процесс формирования национальной повестки и решения ключевых задач. Такая стратегия определяет эффективность и авторитет власти в любой стране, и Россия здесь, конечно, не исключение. Исходим из того, что модель управления на всех уровнях: федеральном, региональном, муниципальном – обязана соответствовать новому качеству нашего гражданского общества, общества, которое выросло благодаря десятилетию устойчивого экономического развития страны. Это здоровый процесс развития государств.

Мы прекрасно понимаем, что без зрелого гражданского общества нельзя построить современную экономику. Государство обязано сделать шаги навстречу обществу, быть открытым к диалогу. Только на такой основе возможно взаимное доверие и стабильное развитие без потрясений и тупиковых конфликтов.

Убеждён, демократическая политическая система должна гарантировать не только легитимность власти, но и уверенность людей в её справедливом характере, защитить интересы большинства. При этом интересы меньшинства должны быть учтены и тоже разумно защищены. Действуя в этой логике, мы кардинально упростили порядок регистрации политических партий: у самых разных политических общественных сил появились возможности в правовом поле отстаивать свои взгляды и убеждения.

Кроме того, граждане России станут активными участниками законотворческого процесса, причём смогут не просто делегировать своих представителей в парламент, а сами непосредственно выступать с законодательными инициативами. Так, любая общественная инициатива, которая соберёт не менее 100 тысяч авторизованных подписей в интернете, будет обязательно вноситься на рассмотрение федерального парламента.

Будем и дальше совершенствовать механизмы нашей демократии, в том числе с использованием современных технологий краудсорсинга. Задача любых преобразований – это, конечно, новое качество жизни для людей, новые возможности для граждан, безопасность и уверенность в будущем. А это значит, что каждый (хочу подчеркнуть – каждый), кто претендует на то, чтобы заниматься политикой, каждый, кто считает себя политиком, обязан выражать свою позицию исключительно в рамках закона.

Жажда перемен – это, безусловно, двигатель прогресса, но она становится контрпродуктивной и даже опасной, если ведёт к разрушению гражданского мира и самого государства. Мы все должны понимать, что именно в политической системе можно и нужно улучшать, а какие ценности и институты являются фундаментальными, государствообразующими и не подлежат никакой ревизии. В ходе открытой дискуссии и диалога со всеми политическими силами страны мы должны выработать единый и принимаемый подавляющим большинством граждан России ответ на вопрос о приемлемой и эффективно работающей в наших условиях формуле национальной модели демократии и развития.

Уважаемые дамы и господа! Мы сформировали программу амбициозных преобразований на годы вперёд. У нас есть всё, чтобы достичь поставленных целей: талантливые, образованные люди, политическая воля и решимость изменить ситуацию к лучшему, менять страну. А главное, мы осознаём свою ответственность перед гражданами, перед будущими поколениями. Мы ничего не откладываем на потом – мы действуем.

Кому-то может показаться, что надо было бы ещё эффективнее действовать, кто-то наоборот сдерживает нас, говорит: не торопитесь. Но мы идём вперёд и будем двигаться вперёд. Я уверен, мы обязательно создадим сильную, открытую, благополучную Россию. И мы приветствуем всех, кто готов к партнёрской работе вместе с нами. Спасибо вам большое за внимание.

Россия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 21 июня 2012 > № 579466 Владимир Путин

Выступление на заседании Совета глав государств – членов Шанхайской организации сотрудничества.

В.ПУТИН:Уважаемый господин Председатель, уважаемые коллеги!Шанхайская организация сотрудничества добилась действительно по-настоящему серьёзных успехов: утвердилась как авторитетная международная структура, стала весомым фактором международной политики. Вместе с тем новые вызовы в глобальной политике, в экономике, которые мы все с вами видим, требуют глубокого и продуманного подхода, оптимизации деятельности Шанхайской организации сотрудничества.

Общее видение первоочередных задач и путей их решения зафиксировано в утверждаемых нами сегодня основных направлениях Стратегии развития ШОС. С учётом результатов работы по реализации этого документа будет подготовлена масштабная программа дальнейшей деятельности Шанхайской организации.

Ключевым направлением, разумеется, остаётся обеспечение региональной безопасности и стабильности. На это ориентированы принимаемые сегодня Программа сотрудничества по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на 2013–2015 годы и новая редакция Положения о политико-дипломатических мерах и механизмах реагирования на ситуации, ставящие под угрозу мир, безопасность и стабильность в регионе.

Хорошо зарекомендовал себя механизм консультаций по линии внешнеполитических ведомств с участием государств-членов и наблюдателей.

Основной площадкой для укрепления сотрудничества в борьбе с новыми вызовами и угрозами остаётся Региональная антитеррористическая структура. Нераскрытый потенциал видим в максимально широком привлечении государств-наблюдателей и партнёров по диалогу.

Разработаны и утверждены соответствующий Регламент и Типовой протокол о намерениях. Однако на деле компетентные ведомства-наблюдатели до настоящего времени пока к деятельности РАТС не подключились. Считаю, что злободневность задач, стоящих перед этой структурой, настоятельно требует ускорения этой работы и скорейшего перехода к практическому сотрудничеству с нашими партнёрами.

У нас есть хороший опыт антитеррористического взаимодействия по линии оборонных ведомств. Начав с ежегодных совещаний, они вышли на работу, как говорят военные, в поле. Проведение совместных учений «Мирная миссия» – хороший тому пример. Ровно через неделю в Таджикистане они снова будут проведены.

В основе сотрудничества стран региона по борьбе с наркотиками – принятая год назад на саммите в Астане Антинаркотическая стратегия Шанхайской организации на 2011–2016 годы. В прошлом году по инициативе России прошла совместная с Китайской Народной Республикой и Казахстаном оперативно-профилактическая операция, в ходе которой выявлено более четырёхсот наркопреступлений. Секретариат ШОС наладил контакты с Международным комитетом по контролю над наркотиками и Управлением ООН по наркотикам и преступности. На заседании в узком составе вчера отмечалась важность активизации работы на этом направлении.

Полагаю, что добиться этого можно в том числе за счёт создания в рамках Шанхайской организации универсального центра по противодействию терроризму, наркотрафику и оргпреступности. У нас есть такая организация по борьбе с терроризмом, я уже упоминал о ней: это РАТС. Можно было бы сделать эту организацию универсальной и наделить её ещё функциями по координации работы в борьбе с наркотиками.

Не менее серьёзная задача – профилактика терроризма и экстремизма. К этому должны быть подключены общественные институты, СМИ, религиозные объединения, неправительственные организации, система образования, наука и бизнес. Нужен межконфессиональный, а в контексте Шанхайской организации сотрудничества и межцивилизационный диалог. Об этом говорится и в основных направлениях Стратегии развития Шанхайской организации сотрудничества и в итоговой Декларации, которые мы сегодня подпишем. Поскольку у нас сложился по этому поводу консенсус, можно поручить нашим Министерствам иностранных дел проработать модальности запуска и формат такого диалога.

В числе приоритетов – расширение экономического сотрудничества. В Шанхайской организации мы делаем упор на продвижение крупных совместных проектов, поэтому необходимо ускорить подготовку конкретного и содержательного перечня мероприятий по развитию проектной деятельности ШОС.

Весомый вклад в развитие экономического сотрудничества вносит Деловой совет Шанхайской организации. На протяжении 6 лет его возглавляет гражданин России господин Мезенцев, которого мы выдвигаем на должность Генерального секретаря организации. Уверен, что он будет по-прежнему уделять пристальное внимание дальнейшему совершенствованию экономического измерения Шанхайской организации сотрудничества.

Интересное предложение Делового совета о создании транспортно-логистических комплексов, в частности на территории Челябинской области в России, а также сети технопарков в регионах России и Киргизии. Есть и другие интересные предложения.

Большие надежды возлагаем и на деятельность межбанковского объединения. На днях было подписано соглашение банков – членов этой организации о сотрудничестве в реализации проектов по охране окружающей среды и энергосбережению. Сегодня будет подписан ещё один очень важный документ – соглашение членов межбанковского объединения по обслуживанию и развитию реального сектора экономики.

Хорошая динамика в гуманитарной сфере. В рамках года добрососедства и дружбы прошли значимые мероприятия в области культуры и образования, установлены прочные контакты между молодёжными объединениями стран ШОС. Выделю китайскую инициативу по проведению в августе в Синьцзяне форума молодых лидеров и российское предложение собраться в ноябре в Алтайском крае в России на молодёжный форум по вопросам предпринимательства и приграничного сотрудничества.

Успешно развивается деятельность сетевого Университета ШОС, об этом сегодня здесь коллеги уже упоминали. Ректорат этого учебного заведения разместится в Москве, а в реализации этого проекта уже участвует 65 ведущих вузов государств – членов нашей организации.

Мы всегда выступали за более тесное сотрудничество Шанхайской организации и Афганистана. Организация уже немало сделала для содействия решению афганской проблемы. Президент Афганистана Карзай с 2004 года ежегодно участвует в наших саммитах.

В марте 2009 года в Москве под эгидой ШОС прошла международная конференция по Афганистану. Регулярно, дважды в год проводятся консультации на уровне заместителей министров иностранных дел по афганской проблеме. Сегодня принимается решение о предоставлении Афганистану статуса наблюдателя при ШОС. Рассчитываем, что это позволит афганским друзьям вносить ещё более весомый вклад в развитие регионального сотрудничества.

ШОС – это открытая организация, выступающая за расширение сотрудничества с многосторонними структурами и государствами. Приветствуем тех, кто стремится к сотрудничеству с ШОС, и, конечно правильно, что мы предоставили Турции статус партнёра по диалогу.

Многим из присутствующих здесь известно о совместной работе России, Казахстана, Белоруссии по созданию Евразийского экономического союза. Мы уже создали Таможенный союз и Единое экономическое пространство. И уже сегодня следует расширять контакты ШОС с региональными организациями, создаваемыми и созданными на постсоветском пространстве: это ЕврАзЭС; Евразийская экономическая комиссия; в сфере безопасности – Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

Ещё в 2004 году по российской инициативе главы государств ШОС обратились к международным организациям Азиатско-Тихоокеанского региона с предложением о формировании партнёрской сети многосторонних объединений. Сделано немало: налажено плодотворное взаимодействие с АСЕАН, с упоминавшейся уже ОДКБ, с СНГ; на очереди подписание меморандума с Экономической и социальной комиссией ООН для Азии и Тихого океана. Полезно было бы установление отношений с такой авторитетной структурой, как БРИКС.

Известно, что некоторые страны региона стремятся к более тесному сотрудничеству с ШОС. Предлагаю поручить министерствам иностранных дел проработать и подготовить к саммиту в Киргизии в следующем году решения об универсальных финансовых, юридических и административных условиях для приёма новых членов. При этом, разумеется, должны быть обеспечены коренные интересы государств – основателей ШОС, и решения таких вопросов должны приниматься неизменно консенсусно.

В заключение хотел бы ещё раз поблагодарить Председателя КНР Ху Цзиньтао за большую работу, которая была проделана и им лично, и всеми нашими китайскими друзьями и партнёрами в период китайского председательства.

Функции председательства в ШОС переходят Киргизии. Желаю нашим киргизским друзьям успеха в выполнении этой сложной и ответственной миссии. Со своей стороны готовы оказывать вам всю необходимую помощь и поддержку.

Благодарю вас за внимание.

Россия. Китай. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 7 июня 2012 > № 570861 Владимир Путин

Транспортный Каллас

Вице-президент Еврокомиссии по транспорту рассказал «МН», с чем столкнется РЖД, прокладывая широкую колею в Европу

Михаил Кукушкин

Делегация Еврокомиссии впервые приняла участие в работе бизнес-форума «Стратегическое партнерство 1520» — ежегодной встречи железнодорожников СНГ и других стран, где используют железнодорожную колею российского стандарта. На форуме, который прошел в Сочи в седьмой раз, вице-президент Еврокомиссии по транспорту Сийм КАЛЛАС объяснил обозревателю «МН», почему скептически смотрит на некоторые европейско-российские проекты.

— Какие виды транспорта представляются европейским властям приоритетными в сфере сотрудничества с Россией?

— У нас много есть, что обсудить с Россией, но последнюю пару лет мы концентрировались в основном на авиации, основной темой переговоров были оптимальные условия для функционирования авиакомпаний. В области морского транспорта нам договариваться особо не о чем: у нас очень сходные взгляды на международное сотрудничество в этой сфере, которая к тому же отличается высокой степенью глобализации.

Что касается железных дорог, надо признать, что здесь у нас есть много своих внутриевропейских проблем. Железнодорожный транспорт в ЕС все еще очень фрагментирован по национальному признаку. В то же время в технологическом смысле многие железные дороги достигли высокого уровня развития. Технологическое совершенство наталкивается на национальные барьеры, поэтому наша главная задача — свести к минимуму их влияние. Но все более и более важным становится для нас и проект создания железнодорожного коридора из Европы в Азию через территорию России, предложенный РЖД. Дело в том, что Китай сейчас перемещает центр тяжести своего промышленного производства с восточного побережья в западные районы. Вывозить продукцию этих новых предприятий на западе Китая традиционным путем, через восточные порты, будет сложнее и дороже. В то же время эти порты приближаются к пределу своей пропускной способности. То есть возникает потребность в развитии альтернативного транспортного коридора, который может пройти через Казахстан и Россию.

— Проект с участием Казахстана и России конкурирует с идеей проложить евразийский коридор из Индии — через Пакистан, Иран и Закавказье. Как вы оцените такой маршрут?

— У этого маршрута тоже есть свой потенциал. Я думаю, что если каждый коридор будет работать хорошо, то для всех хватит работы. Важно, чтобы те, кто принимает решения по российскому евразийскому проекту, базирующемуся на Транссибирской магистрали, или по какому-либо другому, не намечали слишком много транспортных маршрутов внутри каждого коридора. Если так случится, то инвестиции будут распылены. Мы уже имели такой негативный опыт у себя в Европе. Если строители евразийского коридора не сумеют сконцентрировать инвестиции, это будет огромной ошибкой. Кроме того, следует признать, что в реализации проектов такого масштаба двусторонние связи и договоренности все больше уступают место многосторонним. Было бы полезно с самого начала проектирования коридора ввести управление международной организации.

— РЖД сейчас работает над проектом продления железнодорожной колеи российского стандарта 1520 мм до Вены. Широкая колея нужна странам Центральной Европы?

— Если компании, участвующие в проекте, смогут найти для него финансирование, если они считают этот проект коммерчески состоятельным, если уверены, что он принесет им прибыль, то мы, разумеется, не будем иметь ничего против развития нового бизнеса. Должен, однако, заметить, что маршрут, предложенный для этой дороги, обещает много проблем. Он наверняка вызовет экологические протесты. Возникнет масса вопросов, которые потребуют ужасно много переговоров. Я уже видел это на примере других проектов в Европе. И еще: проект должен строиться исключительно на коммерческой основе. Я абсолютно исключаю возможность того, что на него будут выделены какие-то средства европейских налогоплательщиков.

— Что вы думаете о намерении РЖД запустить международный высокоскоростной поезд между Москвой и одной из европейских столиц?

— Сейчас принято считать, что высокоскоростные магистрали должны быть прибыльными или как минимум безубыточными. А вот с этим возникают большие проблемы. Известно, что Китай, который начал разворачивать широкую сеть скоростных железных дорог, теперь заморозил этот проект по финансовым соображениям. Иногда создается ощущение, что люди, проектирующие эти дороги, думают, что где-то на свете есть огромные карманы, набитые деньгами, чтобы финансировать их.

— А это не так?

— Не везде так. В Европе это не так. Мы в Европе сильно умерили наши аппетиты по части подобных дорог. Под высокоскоростными сейчас понимают поезда, достигающие скорости 300–350 км/час. Это очень сложные и дорогие системы. Мы продолжим запускать новые скоростные поезда, но не такие быстрые, где-то в пределах 200–250 км/час. Они все равно обеспечивают хорошее транспортное обслуживание, но требуют гораздо меньше сложных технических решений.

— Вы упомянули, что основной темой переговоров с российской стороной раньше была авиация. Вы довольны их результатами?

— Эти два года переговоров были в целом, я бы сказал, позитивными. Мы достигли соглашений по многим трудным вопросам. Все обязательства, взятые на себя обеими странами, были выполнены. Но вот теперь возник вопрос о европейской схеме торговли квотами на выброс парниковых газов для авиации. Россия, разумеется, против введения этой схемы. Нам бы только хотелось, чтобы русские перестали увязывать эту проблему со всеми другими. Нам бы хотелось говорить о квотах на выбросы — отдельно, а на другие темы — отдельно.

Евросоюз. Россия > Транспорт > mn.ru, 4 июня 2012 > № 566247 Сийм Каллас

«Наиболее естественным ориентиром нам видится Сочи-2014»

О ходе переговоров между Россией и ЕС «МН» рассказал постоянный представитель России при Евросоюзе Владимир Чижов

Мария Ефимова

О ходе переговоров между Россией и ЕС «МН» рассказал постоянный представитель России при Евросоюзе Владимир Чижов.

— Мы согласны с ЕС в том, что для безболезненной отмены визовых барьеров необходимо подготовить соответствующие условия. Для этого и были разработаны совместные шаги к безвизовому режиму. Россия оперативно и эффективно выполняет свою часть работы, стремясь завершить их выполнение в самые короткие сроки. Наиболее естественным временным ориентиром для заключения безвизового соглашения нам действительно видится сочинская Олимпиада 2014 года. Однако следует учитывать, что Евросоюз не ангажируется на конкретные сроки. На встрече старших должностных лиц в конце июня этого года должны быть даны первые оценки выполнения совместных шагов, после чего можно будет сказать о перспективах завершения этой работы и начала переговоров по безвизовому соглашению.

— Что конкретно было сделано российской стороной в соответствии с «дорожной картой» с момента ее подписания на саммите Россия–ЕС в декабре 2011 года?

— Перечень совместных шагов к отмене виз — это комплексный документ. Он описывает не то, что мы должны начать делать, а к чему мы должны прийти, чтобы заключить безвизовое соглашение. По всем блокам работа идет давно. Она включает в себя развитие биометрии, присоединение к ряду международных конвенций, сотрудничество погранслужб, правоохранительных органов и многое другое.

Отчет объемом 219 страниц, который мы передали в Брюссель 13 апреля, описывает состояние наших дел в этих сферах. К сожалению, ЕС свой отчет пока не представил. Когда это произойдет, мы его изучим, выделим проблемы, направим миссии в проблемные страны, сформулируем рекомендации по устранению недостатков. То же самое будет делать Брюссель с нашим отчетом. Дальнейшие действия определят старшие должностные лица. Надеюсь, это произойдет осенью.

Что касается рисков нелегальной миграции, криминала и препятствий для внутреннего передвижения, то все это характерно как для России, так и ЕС. Многие риски преувеличены. Например, 75% нелегалов проникают в ЕС через греко-турецкую границу. В основном это афганцы и пакистанцы. На втором месте — средиземноморский маршрут из Северной Африки (включая беженцев от прелестей «арабской весны»). Российское направление серьезной опасности для ЕС не представляет.

Относительно внутреннего передвижения могу сказать, что претензии есть как у ЕС, так и у нас. Многие страны «шенгена», например, имеют заморские территории, куда с шенгенской визой не пускают, ссылаясь на внутреннее законодательство. У нас тоже есть внутреннее законодательство, на которое мы ссылаемся. В странах ЕС, как и в России, есть правила регистрации иностранцев. Иногда даже в паспорте при въезде в страну ставят штамп «явиться в полицию в течение трех дней». В российских консульствах этого не делают. Кстати, такие правила не противоречат совместным шагам и не являются препятствием для отмены виз.

— Какие страны больше всего сопротивляются введению безвизового режима с Россией?

— Водораздел между противниками и сторонниками отмены виз с Россией проходит не столько между странами ЕС, сколько внутри каждой из них. В поддержку отмены виз выступают прежде всего люди бизнеса, научные круги, представители творческих профессий, гражданского общества. В числе противников и колеблющихся — политики и бюрократы ряда стран Евросоюза. Мы активно сотрудничаем с нашими сторонниками, чтобы убедить сомневающихся в правильности нашего подхода.

Когда мы говорим о безвизовом режиме, мы имеем в виду именно практическую пользу. Отмена виз позитивно повлияет на экономические связи, устранит визовые препятствия в работе европейского бизнеса в России и российского бизнеса в странах ЕС, даст импульс развитию у нас иностранного туризма, активизирует культурные связи, облегчит контакты между людьми. То есть отмена виз является шагом, который благотворно скажется на всех наших отношениях с ЕС в комплексе. При этом необходимо подчеркнуть объективную заинтересованность в отмене виз как россиян, так и граждан стран ЕС. Ведь если каждый год шенгенскую зону посещают 2,5 млн наших сограждан, то встречный поток — примерно 1,5 млн. Так что речь идет об улице с двусторонним движением.

Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 4 июня 2012 > № 566238 Владимир Чижов

Встреча с руководством Минобороны.

Владимир Путин обсудил с руководством Министерства обороны вопросы развития Вооружённых Сил, их комплектования и боевой подготовки, обеспечения социальных гарантий военнослужащих.

В.ПУТИН:Добрый день, уважаемые товарищи!Мы сегодня с вами поговорим о развитии Вооружённых Сил, прежде всего сосредоточимся на приоритетных задачах военного строительства, боевой подготовки, обеспечения социальных гарантий военнослужащих и членов их семей.

За прошедшее время кое-что сделано по всем этим направлениям для формирования нового облика армии и флота. Речь идёт прежде всего, конечно, об изменениях в системе военного планирования, организации и применения войск. Однако мы обязаны продолжить последовательную работу по укреплению национального оборонного потенциала, и делать это нужно с ещё большим напряжением сил. Современный мир таит немало рисков и угроз (это вы прекрасно знаете и понимаете), и у России должны быть инструменты адекватного реагирования на любые вызовы, чтобы надёжно обеспечить безопасность граждан России, суверенитет страны и выполнить наши союзнические обязательства.

В ближайшие годы нам необходимо вывести Вооружённые Силы на качественно новый уровень. Это значит: в полном объёме завершить создание современной модели управления и подготовки войск, укомплектовать части и подразделения подготовленным, хорошо обученным личным составом и перспективной техникой.

Обращаю внимание, что основные задачи и этапы такой масштабной работы определит План обороны Российской Федерации, рассчитанный на период до 2016 года. Этот базовый документ должен быть подготовлен и утверждён в декабре текущего года.

На каких аспектах считаю важным сосредоточиться? Первое. Предстоит серьёзно повысить интенсивность и качество боевой учёбы. Это основа высокой готовности частей и подразделений. Мы помним времена, когда войсковые учения были редкостью. Сейчас картина разительно изменилась: только за пять месяцев текущего года прошло более 280 командных штабных и полевых манёвров, морских походов, сборов и тренировок разного уровня, а до конца года запланировано провести ещё около 300 учений на всех направлениях включая арктическую зону.

Добавлю, что более активным должно стать и наше взаимодействие с союзниками по ОДКБ, с нашими партнёрами по СНГ и ШОС, в том числе в рамках совместных учений предстоит отработать выполнение не только оборонных, но и антитеррористических задач.

Второе. Среди безусловных приоритетов дальнейшее развитие нашего нового перспективного рода войск – Войск воздушно-космической обороны. Мы с вами знаем, что с 1 декабря 2011 года они заступили на боевое дежурство и сегодня выполняют комплекс задач по противовоздушной и противоракетной обороне, предупреждению о ракетном нападении и контролю космического пространства, вносят важнейший вклад в обеспечение стратегического паритета.

Прошу держать на должном уровне контроля и все вопросы, связанные с развитием соответствующей инфраструктуры. Так, уже в ближайшее время необходимо ввести в строй две новые радиолокационные станции – в Армавире и Иркутске, а к 2020 году надо полностью завершить реализацию мероприятий, предусмотренных планами развёртывания Войск воздушно-космической обороны.

Третье. Коренное техническое переоснащение предстоит всем Вооружённым Силам. Напомню, что уже через три года долю техники нового поколения в войсках нужно довести до 30 процентов, а ещё через пять лет – до 70, а в некоторых случаях и до 100 процентов. Воинские арсеналы должны пополниться модернизированными комплексами «Тополь-М», важнейшими и новейшими космическими системами (важнейшими с точки зрения обеспечения обороноспособности страны), средствами ПВО, авиацией, надводными и подводными кораблями. Прошу оперативно докладывать обо всех случаях срыва, если такое вами будет зафиксировано, или некомплекта поставок. Персональную ответственность должны нести все участники работ по гособоронзаказу.

Четвёртое, на что хотел бы обратить внимание: предстоит обеспечить внедрение новых подходов и в вопросах комплектования Вооружённых Сил. Логика здесь заключается в том, что численность военнослужащих по призыву по объективным обстоятельствам, хорошо всем нам известным, должна постепенно сокращаться и, напротив, расти доля профессионалов.

В течение ближайших пяти лет количество контрактников должно увеличиться в 2,5 раза – до 425 тысяч человек. Сразу хочу сказать, что это непростая задача для бюджета, нужно внимательно посмотреть на возможности бюджета, но к этому уровню мы должны двигаться.Прежде всего контрактники станут назначаться на должности сержантов, старшин, а также специалистов, работающих с новой боевой техникой. Уже в ближайшее время для контрактников предстоит ввести новую систему прохождения службы – систему, стимулирующую профессиональный рост в зависимости от квалификации.

Вновь подчеркну, отбор кандидатов для службы по контракту должен быть взыскательным и строгим, а подготовка в специальных учебных центрах и сержантских школах – эффективной. В войсках нужны люди, обладающие соответствующими моральными, физическими качествами, образовательным и профессиональным уровнем.

Служба по призыву также должна измениться – и тоже по понятным причинам. Новобранцы должны заниматься своей прямой задачей – интенсивной подготовкой и учёбой (учитывая срок по призыву всего в 12 месяцев). И конечно, при таком сроке службы отвлекаться на разного рода вспомогательные работы, хозяйственные – эти отвлечения должны быть сведены к минимуму.

Надо продолжить работу по улучшению качества питания и вещевого довольствия солдат-срочников.

Отдельно остановлюсь на вопросах укрепления социального статуса военнослужащих Министерства обороны. С 1 января этого года, как известно, вступили в силу решения, которые должны обеспечить увеличение денежного довольствия военнослужащих Минобороны в среднем в 2,5–3 раза, а всех военных пенсий – в 1,6 раза. Кроме того, как мы и договаривались, не позднее 2013 года все нуждающиеся военнослужащие должны получить постоянное жильё. До 2014 года надо завершить формирование современного фонда служебного жилья. Средств для этого выделяется достаточно, они зарезервированы в необходимом объёме.

Вместе с тем вынужден отметить, что и с предоставлением жилья, и с начислением денежного довольствия до сих пор много проблем, недопустимых сбоев и волокиты, откровенной профессиональной небрежности должностных лиц. И даже если по бумагам и отчётам всё нормально, то в реальной жизни военнослужащие и их семьи порой сталкиваются с разного рода бюрократическими проволочками, зачастую с формальным равнодушным подходом.

Мною поручено Контрольному управлению Президента Российской Федерации провести соответствующую проверку по всем этим направлениям. Факты встречаются недопустимые, уже по первым шагам этой проверки это ясно: это и задержки с перечислением денежного довольствия, и невозможность нормально оформить документы на квартиру. По итогам проверки будут и выводы соответствующие сделаны, и поручения сформулированы. Но уже сегодня прошу представителей Минобороны доложить, какие меры принимаются для исправления ситуации. Май заканчивается, а до сих пор не налажена нормальная работа с выплатой денежного довольствия. Мы по этим вопросам говорили уже неоднократно.

Разумеется, надо развивать систему специального страхования, медицинского и санаторно-курортного обслуживания военнослужащих и членов их семей, а также военных пенсионеров, создать условия для трудоустройства жён офицеров. Знаю, что Минобороны уже подготовило ряд конкретных предложений на этот счёт. Подчеркну, дальнейшее укрепление и развитие российских Вооружённых Сил прямо зависит от каждого из вас, уважаемые товарищи.

В заключение хочу сообщить, что командующему ВДВ России генерал-лейтенанту Шаманову присвоено очередное воинское звание – генерал-полковник. Сегодня соответствующий Указ мною подписан. (Обращаясь к В.Шаманову.) Поздравляю Вас, Владимир Анатольевич.

В.ШАМАНОВ: Служу Российской Федерации.

Россия > Армия, полиция > kremlin.ru, 30 мая 2012 > № 565375 Владимир Путин

Мирное столкновение

США и КНР: за какой моделью будущее?

Резюме: В ближайшие годы, примерно до начала 2020-х, Китай будет стремительно и динамично догонять Соединенные Штаты, а затем наступит перелом. Опираясь на новейшие технологии и разработки, в следующем десятилетии США вместе с Японией и «тиграми» Юго-Восточной Азии могут вновь серьезно потеснить КНР.

Когда-то император Наполеон назвал Китай «спящим гигантом» и предупредил, что когда гигант проснется, то он потрясет мир. Похоже, что предсказание сбывается. В начале XXI века Китай всерьез претендует на роль «индустриальной мастерской мира», а Соединенные Штаты предлагают ему совместно управлять миром в рамках G2. И хотя Пекин отказывается от формата «Большой двойки», он постепенно усиливает свое экономическое и политическое влияние во многих странах.

В 2010 г. Китай располагал государственными облигациями США на сумму более чем 800 млрд долларов, являясь их крупнейшим кредитором, а недавно пообещал скупать государственные облигации Греции, Ирландии, Португалии и других проблемных стран ЕС. В мире все больше говорят и пишут о китайском вызове, о возможностях и перспективах китайской модели экономического и социально-политического развития. При этом оценки и прогнозы будущей роли Китая радикально расходятся. Одни авторы прочат ему через 10–20 лет статус самой мощной экономической и политической державы мира. Другие полагают, что Китай в 2020-е гг. (а возможно, и раньше) ожидают крупные социальные и политические потрясения, которые его серьезно ослабят.

Существует распространенная точка зрения, согласно которой Китай быстро эволюционирует в направлении либеральной демократии. Но даже если это так, китайская модель развития, основанная на конфуцианстве и уникальном трехтысячелетнем опыте государственного строительства, еще долгое время будет существенно отличаться от американской или европейской. И это затруднит взаимодействие между КНР и США, Китаем и Евросоюзом по некоторым важным вопросам. Следует также учитывать, что Соединенные Штаты и Китай принадлежат к двум разным цивилизациям – западной и дальневосточной (конфуцианской). У них разные традиции, ценности и институты. Однако процессы финансовой, экономической, информационной глобализации вынуждают воспринимать одни и те же технологии, технические инновации, формы организации финансов, производства и торговли. Кроме того, Китай, как и Америка, развивает рыночную экономику, а наличие преимущественно мусульманского Синьцзян-Уйгурского автономного района с его сепаратистскими тенденциями заставляет Пекин выступать против исламского фундаментализма и международного терроризма. Поэтому наиболее вероятным сценарием является не лобовое «столкновение цивилизаций» по Самюэлю Хантингтону, а их интенсивное взаимодействие, которое вовсе не исключает достаточно острой конкуренции и борьбы за сферы влияния и даже столкновения интересов Вашингтона и Пекина, которое уже проявляется в подходах ко многим политическим и экономическим проблемам. Тайвань, конфликт на Корейском полуострове, статус Тибета, иранская ядерная программа, отношения между Китаем и Индией, обменный курс юаня, свободный доступ иностранных фирм на китайский рынок, экспорт технологий и эмбарго на поставки оружия в целый ряд стран, программа КНР по строительству авианосцев, которая может нарушить монополию США на море... Список можно продолжить.

Старый завет Дэн Сяопина китайскому руководству «не высовываться» уже не работает. Важным фактором является также значительный рост военного бюджета Китая на протяжении последних 20 лет. В стране сформировался мощный военно-промышленный комплекс, который имеет собственные интересы и активно участвует в формировании внешней и внутренней политики.

Какая модель – американская или китайская – окажется в ближайшие десятилетия более динамичной, гибкой и в конечном счете более перспективной? От ответа на этот вопрос зависит многое, в том числе перспективы развития Европейского союза и России, их экономическая и внешнеполитическая ориентация. Попробуем подойти к ответу на этот вопрос по возможности непредвзято, научно и объективно, основываясь на фактах, а не на идеологических суждениях и ценностных предпочтениях. Прежде всего необходимо определить основные преимущества и недостатки каждой из моделей, взвесить их сильные и слабые стороны. В нашу задачу не входит детальный разбор американской и китайской моделей как таковых, нас интересует сопоставление их возможностей и оценка перспектив будущего развития.

Сильные и слабые стороны американской модели

В таблицах 1 и 2, а также на рисунке 1 приведены важнейшие макроэкономические показатели США и Китая в 2008 году. Очевидно, что пока Соединенные Штаты намного опережают КНР по размерам ВВП, хотя темпы роста ВВП Китая значительно превосходят темпы роста ВВП США на протяжении длительного периода времени. В то же время по размерам инвестиций Китай почти догнал США, а норма накопления в Китае значительно выше.

Таблица1. Важнейшие макроэкономические показатели США и Китая в 2008 г.

Подсчитано по The 2011 Statistical Abstract of the United States, China Statistical Yearbook 2009.

Таблица 2. Важнейшие инновационные и социально-экономические показатели США и Китая в 2008 г.

Подсчитано по The 2011 Statistical Abstract of the United States, China Statistical Yearbook 2009.

Рисунок 1. Темпы годового прироста ВВП США и Китая в 1990–2010 гг., %

Подсчитано по The 2011 Statistical Abstract of the United States, China Statistical Yearbook 2009.

Значительный интерес представляют данные об уровне и распределении доходов среди различных групп населения (таблица 3). I дециль соответствует 10% населения с наиболее низкими доходами, а X дециль – 10% населения с наиболее высокими доходами. Приведенные данные показывают, что степень имущественного расслоения (соотношение X и I дециля) в США и в Китае примерно одинаковая, но при этом доходы самых богатых 10% населения КНР лишь ненамного превышают доходы самых бедных 10% населения США. Правда, при этом следует также учитывать уровень цен, который в Китае в целом заметно ниже, чем в США.

Как известно, после Второй мировой войны и особенно после распада Советского Союза в 1991 г. Соединенные Штаты являются мировым финансовым, экономическим, политическим и военным лидером. Как бы ни относиться к внешней и внутренней политике США, следует констатировать, что это положение страна в немалой степени занимает за счет универсализма, гибкости и высокого динамизма своей модели экономического и социально-политического развития. Универсализм проявляется уже в самом формировании американской нации как сообщества эмигрантов из множества стран. Благодаря этому Соединенные Штаты на протяжении многих лет эффективно используют опыт, способности и навыки людей из всех стран мира, разрабатывают и совершенствуют разнообразные технологии, социальные институты, законы, средства воздействия на сознание людей (взять хотя бы кинофильмы, производимые в Голливуде, или американское телевидение). Вместе с тем благодаря присущей Америке философии и практике прагматизма американцы проявляют гибкость и реагируют на многочисленные вызовы, быстро мобилизуя ресурсы для достижения определенных целей и объединяясь для противодействия возникающим угрозам. Стратегическими преимуществами США, которые обеспечивают им особое, исключительное положение, являются огромные вложения в образование, медицину, науку и в НИОКР (см. таблицу 2), сохраняющийся статус доллара как мировой резервной валюты, военная мощь (сейчас они значительно превосходят все остальные страны по силе своей армии и военно-морского флота). Важным элементом является развитая система политических и военных союзов, прежде всего НАТО.

Таблица 3. Распределение ежемесячных доходов на душу населения в 2008 г.по децилям (1), долл. (2)

Подсчитано по World Development Indicators 2010.

Гибкость и динамизм американской модели проявились в том, что Соединенные Штаты успешно преодолели такие серьезнейшие испытания, как Гражданская война Севера и Юга 1861–1865 гг., мировой кризис и Великая депрессия 1930-х гг., Вторая мировая война, поражение во Вьетнаме и кризисная эпоха 1970-х годов. Во второй половине XX века во многом преодолен раскол американского общества по расовым и этническим признакам. Президент Барак Обама, несмотря на значительное сопротивление, пытается осуществить ряд новых важных реформ. Разумеется, из этого не следует, что США автоматически справятся с сегодняшними и будущими кризисными явлениями в экономике, социальной сфере, во внутренней и внешней политике. Это свидетельствует лишь о том, что американская экономическая и политическая система до сих пор обладала высокой способностью привлекать и мобилизовать ресурсы (прежде всего интеллектуальные и финансовые) для преодоления возникающих кризисов и потрясений.

В чем слабые стороны американской модели? Как это нередко бывает, некоторые недостатки являются продолжением достоинств. Открытое для эмигрантов из разных стран американское общество вынуждено бороться с массовой нелегальной иммиграцией, особенно из Мексики и других стран Латинской Америки. Вдоль границы с Мексикой пришлось даже построить «великую американскую стену». В результате массовой миграции из стран Латинской Америки и снижения рождаемости среди белого населения происходят значительные демографические, социальные и культурные изменения, которые быстро меняют структуру и идентичность американского общества. Другая проблема – соблазн преодолевать возникающие экономические трудности за счет различных манипуляций на финансовых рынках (например, за счет выпуска деривативов) и печатания долларов, такая тактика ведет к надуванию различного рода финансовых пузырей. На протяжении многих лет Америка гораздо больше импортирует, чем экспортирует, а возникающее отрицательное сальдо компенсирует за счет эмиссии долларов и привлечения капиталов со всего мира. Но вряд ли так может продолжаться до бесконечности: необходимость реформы финансовой системы и сокращения бюджетного дефицита США признают многие, в том числе президент Обама.

Однако более серьезной проблемой является размежевание, даже поляризация американского общества. При этом, как отмечают американские специалисты, линии разлома проходят не только по социальному или партийно-политическому признаку, но и по географическому (Север против Юга, центр против периферии). К тому же в последние годы политическая элита и более широкие слои общества разделены на радикальных неоконсерваторов («неоконов») и сторонников более умеренного и взвешенного курса. Массовое движение «чайников», телевизионные программы бывшего кандидата в вице-президенты от Республиканской партии Сары Пейлин, растущее недовольство линией Барака Обамы служат тревожными признаками усиливающейся социально-политической поляризации. По мнению некоторых историков и социологов, подобные явления свидетельствуют о неоднократно наблюдавшихся в прошлом «перепроизводстве» элит и образовании враждующих элитных группировок, конкурирующих за власть и ресурсы.

Вместе с тем в истории страны подобные явления уже происходили, например, в 1920-е и в 1970-е годы. И каждый раз американская политическая и экономическая система менялась, но в целом оказывалась достаточно прочной. По-видимому, в течение 10–15 лет американская система в очередной раз изменится, но вряд ли произойдет ее крушение. Наиболее серьезные испытания ожидают социально-политическую систему в середине XXI века – где-то в 2040–2050-е гг., когда заметно изменится этнический состав нации и в мире произойдут значительные демографические, экономические и политические сдвиги.

Сильные и слабые стороны китайской модели

Китайская модель экономического и социально-политического развития имеет целый ряд крупных преимуществ. Это огромные ресурсы дешевой рабочей силы, высокие и относительно стабильные темпы роста (см. рисунок 1), хороший инвестиционный климат, наличие во многих странах китайской диаспоры (хуацяо), играющей значительную роль в экономической жизни азиатских стран, растущая и потенциально очень большая емкость внутреннего рынка с числом жителей около 1,3 млрд человек. Более того, с 1 января 2010 г. Китай участвует в зоне свободной торговли, охватывающей всю Восточную Азию, активно проникает на рынки США, ЕС, Латинской Америки, Австралии и Африки. Пекин расширяет свое экономическое присутствие и в странах СНГ, особенно в России (в 2010 г. Китай стал крупнейшим внешнеторговым партнером России, потеснив с первого места Германию) и в странах Центральной Азии. В частности, КНР осваивает природные богатства Восточной Сибири и российского Дальнего Востока, а также Казахстана и Туркмении.

Еще одним важным преимуществом Китая является наличие мощного государства, которое способно переживать самые драматические события, включая даже временный распад страны. В истории было множество ситуаций, когда единая империя распадалась на несколько враждующих друг с другом государств. Тем не менее затем единое государство восстанавливалось, причем его территория, как правило, увеличивалась. Происходило это во многом благодаря способности государства эффективно взаимодействовать с обществом и вместе с тем воспринимать важные нововведения, сохраняя при этом традиции и преемственность.

Следует, однако, учитывать, что современный Китай начал свое бурное экономическое развитие с весьма низкой отметки, и до сих пор уровень жизни большинства китайцев (а следовательно, и емкость внутреннего рынка) остается не слишком высокой (см. таблицу 3). В последние годы в этом отношении происходят сдвиги, формируется китайский средний класс, численность которого составляет, по некоторым оценкам, не менее 200–300 млн человек. Для Европы или Соединенных Штатов это очень много, но для КНР мало. В целом же Китай похож на велосипедиста, который крутит педали изо всех сил, но любая остановка или серьезное препятствие грозит падением.

Слабые стороны китайской модели обнаруживаются в недостаточной способности создавать принципиально новые технологии. Китайцы искусно копируют и успешно дорабатывают заимствованные технику и технологии, но сами пока не в состоянии создать действительно новые, оригинальные технологии. Это обстоятельство способно заставить КНР развиваться по пути «догоняющей модернизации» и повторить судьбу Японии. Как известно, Япония бурно развивалась в 1950–1970-е гг., но затем «споткнулась». Причиной пробуксовки японской экономики в 1990-е и 2000-е гг., наряду с другими факторами, стала недостаточная способность генерировать принципиально новые идеи, которые легли бы в основу разработки новых технологий и, соответственно, принципиально новых товаров и услуг. Одной из причин такого положения стала японская система воспитания, которая не терпит «выделяющихся» и не поощряет индивидуальное новаторство. Китай отчасти находится в таком же положении, хотя китайская система образования и воспитания проявляет большую гибкость, чем японская. КНР уже сейчас вкладывает огромные средства в науку, образование и НИОКР. Так, по расходам на НИОКР страна уже вышла на второе место в мире после США и поставила перед собой весьма амбициозные задачи. Можно сказать, что Китай предпринимает отчаянную попытку технологической модернизации за счет экономии на социальных расходах (в том числе пенсионных), которую не могут себе позволить развитые страны с высоким уровнем социальной защиты.

Кроме того, внутри самого Китая существуют значительные диспропорции в уровне доходов между различными слоями населения, между городом и деревней, а также между более развитыми восточными провинциями и менее развитыми западными. Политика ограничения рождаемости создала проблему значительной гендерной асимметрии. Хотя китайское государство осуществляет политику, направленную на ускоренное развитие наиболее отсталых провинций, разрыв в уровне жизни и в экономическом развитии продолжает сохраняться. Еще одной, пожалуй, наиболее серьезной и острой проблемой остается экологическая ситуация. Загрязнение атмосферы, которое вызывает рост болезней дыхательных путей, является в КНР самым значительным в мире. К этому добавляется загрязнение воды и почв. В последние годы регулярно происходят аварии на химических предприятиях, которые приводят к выбросу огромного количества вредных, токсичных для человека и животных веществ.

К тому же одна из главных проблем Китая в перспективе – сырьевые ресурсы. Чтобы обогнать Соединенные Штаты и обеспечить высокий уровень потребления хотя бы половине своего огромного населения, КНР могут потребоваться ресурсы всей планеты. Уже в первом пятилетии XXI века зависимость Китая от импорта составляла по железной руде и бокситам – 50%, по меди – 60%, по нефти – 34%. По ряду прогнозов, если не переломить существующие тенденции, в ближайшие 30 лет сырьевые и топливные потребности Китая в несколько раз превысят возможности собственного производства. Таким образом, дальнейший рост возможен только за счет природных ресурсов всего мира. Но выдержит ли это планета? И захотят ли все страны мира обеспечивать Китай своими ресурсами?

Перспективы США и Китая: наиболее вероятные сценарии

Итак, и американская, и китайская модели развития имеют свои сильные и слабые стороны. Каков будет баланс сил и какая модель окажется наиболее перспективной в ближайшие десятилетия? Как уже отмечалось в начале статьи, разные авторы, даже в самих Соединенных Штатах, по-разному отвечают на этот вопрос.

Во-первых, существует несколько возможных вариантов трансформации как американской, так и китайской модели. Во-вторых, само экономическое и политическое развитие двух стран в ближайшие десятилетия, скорее всего, будет неравномерным и нелинейным, включающим колебания и зигзаги. В результате на одном временном отрезке более динамично может развиваться одна модель, а на другом – вторая. В-третьих, и США, и Китай в разное время могут столкнуться с различными внутренними и внешними кризисами. Все это делает задачу определения перспектив американской и китайской модели весьма сложной.

Однако задача несколько упрощается, поскольку нас интересует не развитие Америки и Китая как таковых, а сравнительная динамика моделей. Иными словами, в данном случае важны не детали внутреннего развития Соединенных Штатов и КНР или отношений между ними, а то, какая из двух держав сможет более эффективно внедрить новейшие технологии, обеспечивающие мировое лидерство. В то же время весьма вероятно, что в ближайшие годы бурное экономическое развитие Китая почти наверняка продолжится, поскольку страна располагает достаточными людскими и материальными ресурсами. Кроме того, необходимо учесть, что период 2010–2020-х гг. имеет сходные черты с кризисным периодом 1970-х годов. А в такие времена развивающиеся экономики растут более динамично, чем развитые. Отсюда число наиболее вероятных сценариев резко уменьшается. Выбор остается всего лишь между двумя сценариями.

Суть первого сценария заключается в том, что в ближайшие десятилетия Китай, несмотря на отдельные экономические и социальные потрясения, в целом будет развиваться более высокими темпами, постепенно догоняя США по производству ВВП (но не по производству ВВП на душу населения и не по вложениям в науку, образование, медицину). В этом случае Соединенные Штаты вплоть до 2030–2040-х гг. сохранят свое финансовое, технологическое, политическое и военное лидерство, но будут вынуждены все больше считаться с растущей экономической и политической мощью Китая. Более того, в кризисный период 2008–2020 гг. США, вероятнее всего, будут в большей степени, чем Китай, испытывать финансовые и экономические трудности. Такая ситуация может подтолкнуть Пекин к широкой экономической и политической экспансии в различных регионах мира, прежде всего в стратегически важном для мировой экономики и политики регионе Восточной Азии. Однако после 2020 г. в результате внедрения новейших технологий Соединенные Штаты снова получат преимущество над Китаем, и их развитие станет более быстрым и динамичным. При этом КНР в 2020-х гг., а возможно и раньше, вероятно, столкнется с рядом внутренних социальных потрясений (некоторые признаки проявляются уже сейчас), которые способны ослабить его и несколько замедлить его развитие. США же серьезные социальные и демографические проблемы ожидают позже, где-то в 2040–2050-е годы.

Согласно второму сценарию, Америку уже в ближайшие десятилетия подстерегает целый ряд внутренних социальных и политических проблем, связанных с упомянутым выше «перепроизводством элит», а также с внутренними политическими расколами и размежеваниями. Это даст возможность Китаю конкурировать с Соединенными Штатами в области внедрения новейших технологий и даже превзойти их в отдельных важных отраслях. Более того, при определенных условиях США придется отчасти «поделиться» с Китаем своим мировым лидерством. В таком случае возможен новый вариант биполярного мира, но без холодной войны. Соединенные Штаты и КНР будут не только конкурировать, но и тесно взаимодействовать, сотрудничать во многих областях экономики, финансов и политики.

Если взвесить все рассмотренные сильные и слабые стороны американской и китайской модели, более вероятным все же представляется первый сценарий. Роль ключевых факторов здесь выполняют способность разрабатывать и внедрять принципиально новые технологии, а также широкая система экономических, политических и военных союзов. Преимущество США и в том и в другом случае очевидно. Однако еще раз обратим внимание, что в ближайшее десятилетие, т.е. примерно до 2020 г., Китай, скорее всего, будет развиваться более динамично. Это создает видимость того, что Китай догоняет и обгоняет Америку в экономике, политике и военной сфере. Иными словами, развитие двух стран в ближайшие десятилетия (до 2040-х гг.) будет нелинейным и неравномерным, то ускоряющимся, то замедляющимся. Это создаст трудности как для оценки перспектив мирового развития, так и для осуществления разными странами их политического и экономического курса.

Выводы для Европы и России

Таким образом, наиболее вероятным выглядит сценарий, согласно которому в ближайшие годы (примерно до начала 2020-х гг.) Китай, несмотря на отдельные социальные и экономические потрясения, будет стремительно и динамично догонять Соединенные Штаты, а затем наступит перелом. Опираясь на новейшие технологии и разработки, после 2020-х гг. США вместе с Японией и «тиграми» Юго-Восточной Азии могут вновь серьезно потеснить Китай, который к тому же, скорее всего, будет сталкиваться с целым рядом внутренних проблем, в том числе с социальными и экологическими кризисами.

Однако в любом случае в ближайшие годы и десятилетия страны Европейского союза и Россия вынуждены будут считаться с растущей финансовой, экономической и политической мощью Китая. При этом особенный напор Китая наиболее вероятен в период до начала 2020-х годов. В настоящее время Китай уже осваивает природные богатства России – в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Экономика Германии, ведущей страны ЕС, уже сейчас во многом зависит от заказов из Китая, китайские товары все больше завоевывают европейский рынок, а в недалеком будущем Китай, скупающий государственные облигации «неблагополучных» европейских стран, может стать фактическим кредитором объединенной Европы. Последствия такого «тихого» проникновения КНР в экономику Евросоюза и России пока трудно оценить в полной мере. Ясно лишь, что чрезмерная экономическая зависимость от Китая чревата деградацией многих предприятий и отраслей, а также утратой возможности принимать стратегические решения в сфере экономики и политики.

Кроме того, в перспективе (в начале 2020-х гг.) чрезмерная зависимость экономики европейских стран и России от Китая может привести к тому, что они будут испытывать негативные последствия социальных и экономических потрясений в самом Китае. Иными словами, не исключена ситуация, при котором ЕС и Россия, будучи привязанными к экономике Китая, окажутся не в состоянии в полной мере внедрить новейшие технологии, которые появятся в Соединенных Штатах или в других странах. Пока что это выглядит фантастикой, но мир быстро меняется, и то, что еще вчера казалось невероятным, сегодня становится реальностью.

Наиболее серьезным испытанием станет период до 2020 года. Прежний мировой порядок будет стремительно меняться благодаря переходу к новым технологиям, изменению ситуации на Большом Ближнем Востоке, крупным потрясениям в Азии, Африке и Латинской Америке, изменениям в международных экономических и политических институтах (в МВФ, Всемирном банке, НАТО, ООН и др.). Еще одним фактором станет сильный напор Китая и ряда других азиатских стран. В переходный период вероятны многочисленные вызовы. Это кризисные явления в зоне евро, нестабильная экономическая ситуация в России из-за колебания цен на энергоносители, дальнейшие революции и перевороты на Ближнем Востоке, дестабилизация в Центральной Азии, усугубление положения в Афганистане и Пакистане, рост исламского фундаментализма и международного терроризма, социальные конфликты в странах Африки и Латинской Америки.

Отсюда следует вывод: странам Европейского союза и России придется проявлять большую гибкость и высокий динамизм, адаптируясь к быстро меняющейся ситуации. Период 2012–2020 гг., скорее всего, станет ярко выраженной «эпохой турбулентности». Важную роль будет играть согласованность внешней политики ЕС и России, акцент не на взаимных претензиях и различиях в ценностях, а на общих интересах. Основная проблема заключается в том, что в условиях стремительного роста двух гигантов – США и Китая – объединенной Европе и России придется мобилизовать все силы и ресурсы для сохранения своих экономических и политических позиций в мире, обеспечения самостоятельного и стабильного развития. Достижение этой цели требует координации действий между европейскими странами, имеющими развитые технологии, и Россией, обладающей значительными природными ресурсами. С этой целью России и странам Евросоюза стоило бы создать специальные инструменты и институты, обеспечивающие более быстрое, согласованное и эффективное решение многочисленных экономических и политических проблем современной эпохи. К сожалению, и в России, и на уровне ЕС бюрократия часто работает не слишком быстро и эффективно. Поэтому необходимы новые формальные и неформальные каналы взаимодействия политических лидеров, государственных и надгосударственных институтов, а также бизнеса, научных структур и других неправительственных организаций. В противном случае все может потонуть в бюрократической волоките, мелких взаимных претензиях, а необходимые решения, как это неоднократно бывало в прошлом, не будут своевременно воплощаться в жизнь.

Александр Дынкин, Владимир Пантин

США. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 мая 2012 > № 735564 Александр Дынкин

Постсоветский интеграционный прорыв

Почему Таможенный союз имеет больше шансов, чем его предшественники

Е.Ю. Винокуров – доктор экономических наук, директор Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития.

А.М. Либман – доктор экономических наук, профессор международной политэкономии Франкфуртской школы финансов и менеджмента и старший научный сотрудник Института экономики РАН.

Резюме За несколько лет постсоветская интеграция из преимущественно бумажного проекта и набора риторических конструкций превратилась в реальный фактор, влияющий на экономическое развитие. Однако дальнейшие перспективы не предопределены.

После распада СССР прошло два десятилетия, за которые между бывшими союзными республиками подписано огромное число соглашений, договоров и инициатив. Все они, однако, продемонстрировали неспособность «постсоветской интеграции» обеспечить реальное сотрудничество государств региона. Факт достаточно очевидный всем и в первую очередь самим участникам процесса. Тем более неожиданным для сторонних наблюдателей стало кардинальное изменение ситуации в последние три года. Таможенный союз (ТС) России, Белоруссии и Казахстана, запущенный в 2010 г., стал первой интеграционной группировкой, в рамках которой партнеры выполняют взятые на себя обязательства, не считаясь со значительными затратами. Намерение создать Евразийский экономический союз к 2015 г., обнародованное в ноябре прошлого года, представляется намного более реалистичным, чем большинство подобных постановлений, принятых ранее. Что изменилось на постсоветском пространстве, чтобы подобные проекты стали осуществимыми? Стоит ли рассчитывать на устойчивость новых инициатив? И, с другой стороны, достаточны ли их цели в контексте проблем, стоящих перед постсоветскими странами, и возможностей экономического развития, которыми грех не воспользоваться?

На пути к реальной интеграции

Прежде всего кратко напомним хронологию появления нового поколения интеграционных структур на постсоветском пространстве. Первые призывы к бЧльшему «прагматизму» в сфере интеграции и отказу от нереалистичной риторики прозвучали еще в начале 2000-х годов. Тем не менее вплоть до недавнего времени настоящее сотрудничество наблюдалось лишь в отдельных областях, где нужно решать вопросы общей инфраструктуры, созданной еще в советский период – например, железнодорожных путей или электроэнергетики. Попытки вдохнуть жизнь в существующие структуры сопровождались лишь ростом противоречий. Первыми ласточками изменений можно считать две организации, созданные в 2006 г. – Евразийский банк развития (ЕАБР) и Межгосударственный фонд гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ. В отличие от предыдущих инициатив, целью новых стала поддержка конкретных проектов (либо в вопросах развития инфраструктуры и экономики, как банк, либо в начинаниях в сфере культуры и образования, как фонд), а не общие нормы и координация политики. Четкая ориентация на конкретные прикладные задачи сотрудничества позволила избежать превращения этих организаций в очередные бумажные структуры.

Однако подлинный прорыв принесло, казалось бы, неожиданное обстоятельство – мировой экономический кризис 2007–2009 годов. Вместо того чтобы принимать все более жесткие односторонние протекционистские меры (как это нередко бывает в условиях глобальных потрясений), постсоветские государства, напротив, попытались наладить более эффективное сотрудничество. Крупным решением, напрямую связанным с кризисом, стало создание в 2009 г. Антикризисного фонда ЕврАзЭС с капиталом в 8,513 млрд долларов. На фонд возложена двойная функция: во-первых, предоставлять стабилизационные кредиты, исполняя функции своего рода «регионального МВФ», компенсировать дефициты платежного баланса и бюджета, а также поддерживать национальную валюту, и, во-вторых, укреплять региональное сотрудничество в качестве кредитора крупных инвестиционных проектов. На данный момент займы фонда предоставлены Таджикистану и Белоруссии. Постсоветская интеграция стала финансово привлекательной, по крайней мере для некоторых стран.

В 2010 г., как упомянуто выше, вступил в силу ТС – самое впечатляющее на сегодняшний день достижение постсоветской интеграции. Главные элементы – это общие пошлины по отношению к третьим странам и общий таможенный кодекс, регулирующий большинство торговых вопросов стран-участниц. Таможенный союз действует по схеме пропорционального голосования, но до сих пор все решения принимались на основе консенсуса. Участникам пришлось внести серьезные изменения во внешнеэкономическое регулирование. Казахстан, например, повысил 45% таможенных тарифов и снизил 10%. Помимо отношений с третьими странами, ТС повысил возможности и для взаимодействия между странами-участницами, причем не только в сфере торговли: в приграничных районах некоторые российские компании рассматривают вариант перехода под юрисдикцию Казахстана с более низким налоговым бременем.

Однако еще больший эффект от либерализации инвестиционных потоков можно ожидать в связи с вступлением в силу с 1 января 2012 г. пакета соглашений о Едином экономическом пространстве (ЕЭП). В настоящий момент ЕЭП уже включает 17 соглашений, еще 55 находятся в стадии подготовки. Они касаются свободы передвижения капитала и труда, общей политики конкуренции (включая естественные монополии, закупки и субсидии), координирования макроэкономической политики, торговли услугами, технических стандартов, а также доступа к газо- и нефтепроводам, электросетям и железнодорожным сетям. Для координации ЕЭП в феврале 2012 г. создана Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) – наднациональный орган с широкими полномочиями. Интересно, что «нижняя палата» ЕЭК – коллегия – построена по образцу комиссии ЕС и состоит из чиновников, отвечающих за конкретные функциональные направления интеграции, а не выступающих исключительно в роли представителей своих стран. К последующим мерам, направленным на создание Евразийского экономического союза, относятся, к примеру, утверждение с 2013 г. единого железнодорожного тарифа на грузы и национальный режим государственных закупок для всех компаний трех стран-участниц, начиная с 2014 года.

«Интеграция снизу» и глобальный кризис

Успех ТС и ЕЭП представляется тем более неожиданным, что он, казалось бы, противоречит логике развития постсоветского пространства. Двадцать лет назад бывшие республики СССР были гораздо более тесно связаны между собой с экономической точки зрения – а их интеграция (в том числе и в форме рублевой зоны) полностью провалилась. Достижения постсоветской интеграции последних лет, вероятно, связаны с двумя обстоятельствами – ростом реальной интеграции «снизу» в 2000-е гг. и глобальным экономическим кризисом.

Во-первых, описывать все двадцатилетие после распада СССР как период постоянно углубляющейся фрагментации было бы некорректно. Действительно, многие старые «советские» связи оказались разорваны – однако с начала 2000-х гг. им на смену пришли новые формы взаимозависимости. Экономический рост России и Казахстана с 1999–2000 гг. резко увеличил аппетиты нарождающихся транснациональных корпораций этих стран, приступивших к интенсивному освоению постсоветского пространства. Уже сегодня российский бизнес, например, доминирует в сфере мобильной сотовой связи в большинстве стран СНГ; российские компании играют важную роль и во многих других отраслях. Казахстан являлся лидером в инвестициях в банковском секторе стран СНГ до 2008 года. Другая форма новой взаимозависимости – трудовая миграция. Если в 1990-е гг. миграционные потоки в СНГ носили преимущественно характер постоянного переселения и были связаны, например, с оттоком русскоязычного населения из новых независимых государств, то в последнее десятилетие наблюдался экспоненциальный рост временной миграции, основанной на преимущественно экономических факторах. В результате денежные переводы трудовых мигрантов стали в некоторых странах СНГ основой экономического роста. В России же трудовые мигранты производят, по оценкам экспертов, около 6% ВВП страны.

Представление о безусловном росте взаимозависимости постсоветских стран было бы, конечно, тоже большим упрощением. Процессы регионализации по-разному проявляются в различных сферах взаимодействия (они, например, гораздо менее затратны в сфере взаимной торговли) и в неравной степени затрагивают разные страны. По оценкам Системы индикаторов евразийской интеграции ЕАБР – набора показателей, характеризующих экономическую взаимозависимость постсоветских стран за последнее десятилетие – можно говорить о формировании своеобразного интеграционного ядра России, Белоруссии и Казахстана уже с 2004–2005 гг., «интеграция снизу» шла быстрыми темами. Возможно, создание ТС во многом и стало следствием роста взаимосвязей в пределах этого ядра.

Во-вторых, то обстоятельство, что ТС и ЕЭП возникли вскоре после того как постсоветское пространство накрыла волна глобального кризиса – больше чем совпадение. Логика регионализма здесь в корне отличается от «стандартной», хорошо изученной в мировой литературе. Как правило, стартовой площадкой интеграции служит существование нескольких обособленных в экономическом плане стран, для которых интеграционные процессы, как минимум в краткосрочной перспективе, связаны со значительными издержками: региональная интеграция требует изменений в законодательстве и адаптации к новым стандартам, она сопровождается ростом конкуренции. Неудивительно, что политики скорее склонны поддерживать региональную интеграцию в более благополучные периоды (когда эти издержки не столь заметны) и в гораздо меньшей степени склонны затевать интеграционные проекты в момент кризиса – достаточно вспомнить период стагнации в развитии европейской интеграции в 1970-е годы.

На постсоветском пространстве ситуация противоположная. Между странами сохраняется взаимозависимость, унаследованная от советского периода. Поэтому выбор дезинтеграционного курса, для чего требуется создание новых отраслей промышленности и поиск других способов интеграции в глобальное разделение труда, зачастую обходится дороже. Поэтому именно в периоды кризисов региональная интеграция представляется более приемлемой альтернативой – в «тучные годы» страны, напротив, могут экспериментировать с различными вариантами политики автаркии или с поиском новых партнеров. Иначе говоря, шок от глобальной нестабильности (нанесший болезненный удар и по Казахстану, первым на постсоветском пространстве ощутившему волну кризиса уже в 2007 г., и по Белоруссии, двумя годами позже вынужденной пойти на масштабную девальвацию своей валюты, и по России) сблизил постсоветские страны.

Проблемы и противоречия

Реальная ситуация, конечно, не столь безоблачна. ЕЭП и ТС сталкиваются с рядом серьезных проблем, решение которых и определит будущее этих организаций. В краткосрочной перспективе главные сложности носят технический характер. Нормы таможенного кодекса ТС нередко, хотя и лишь отчасти, противоречат нормам национального законодательства, далеко не всегда отработан порядок их правоприменения. Для ЕЭП механизмы реализации базовых соглашений еще только предстоит создать. Подобного рода проблемы неизбежны при осуществлении столь крупных проектов, но способны оказаться фатальными, особенно в условиях неэффективной бюрократии, делая интеграционную структуру непривлекательной для бизнес-структур. Необходимо отметить, что комиссия ТС приняла целый ряд важных мер, призванных исправить положение дел в этой области.

Трудности связаны прежде всего с дисбалансом преимуществ и издержек между странами ЕЭП. Для Казахстана и Белоруссии ТС предполагает значительное увеличение пошлин на импорт, и как следствие – рост цен и искажение структуры торговых связей. Для России неясно, например, каким образом фитосанитарные стандарты, принятые властями отдельных стран, будут реализовываться и контролироваться на территории ТС. В принципе, по существующим оценкам (а на сегодняшний день крупные исследования, посвященные ТС и ЕЭП, опубликованы Всемирным банком и Центром интеграционных исследований ЕАБР), новые интеграционные структуры способны содействовать росту своих членов за счет большей емкости внутреннего рынка и интенсивной конкуренции, но лишь при реализации ряда условий, и в первую очередь устранении нетарифных барьеров. Пока что процесс установления общих технических и фитосанитарных норм на территории ТС идет медленно.

В среднесрочной перспективе перед ЕЭП встает хорошо известная по европейскому опыту дилемма «расширения или углубления». Одна из причин успеха ТС заключается в том, что, в отличие от предыдущих проектов региональной интеграции с нереалистичными амбициозными программами, Таможенный союз сосредоточился на четко очерченной и достаточно узкой цели. При этом членство в ТС намного более однородно, чем во многих других региональных соглашениях бывшего Советского Союза, и в данном конкретном случае круг участников подобран удачно (в отличие от других проектов). Способен ли союз «тройки» выйти за пределы первоначальной повестки дня? Вступление в силу пакета соглашений ЕЭП показывает, что да. Но тут же правомерен следующий вопрос: не представляет ли столь быстрое движение всего за два года (переход от формата ТС с не полностью еще разрешенными техническими проблемами к ЕЭП) значительный риск с точки зрения перспектив углубления интеграции? Неудачи способны подорвать доверие к ЕЭП со стороны населения и бизнеса, а государственный аппарат может попросту не справиться с заданным темпом. Однако особенность постсоветского пространства (в отличие, скажем, от европейского опыта) состоит в том, что взаимосвязи в области движения факторов производства (для стран ТС речь идет о капитале, а для других стран СНГ и ТС – рабочей силе) развиваются гораздо более динамично, чем в сфере торговли. С этой точки зрения останавливаться на формате ТС нецелесообразно – он лишь косвенно затрагивает взаимодействие в областях, где «интеграция снизу» идет действительно интенсивно. Парадоксальным образом в постсоветском мире (как, возможно, и в ряде других группировок развивающихся стран) реального успеха может добиться лишь достаточно глубокая форма интеграции.

Вопрос расширения ТС в настоящее время активно обсуждается в первую очередь в связи с двумя странами: Украиной и Киргизией. Членство Украины в ЕЭП – вопрос довольно проблематичный, несмотря на все усилия «тройки» (особенно России) и тесные экономические связи. Вхождение Украины в ЕЭП с последующим технологическим сближением, по экспертным оценкам, обеспечит в долгосрочной перспективе положительный эффект до 6% ВВП (таков результат совместного проекта ЕАБР с Институтом народно-хозяйственного прогнозирования РАН и Институтом экономической политики НАНУ). Однако чрезвычайно сильны политические факторы, препятствующие интеграции. Даже такой нейтральный и не требующий принципиального выбора вопрос, как вступление Украины в акционеры ЕАБР, пробуксовывает, несмотря на очевидные выгоды для Киева.

Что касается Киргизии, то вхождение в состав ЕЭП и ТС весьма вероятно, что, впрочем, связано с уязвимым экономическим положением страны. Киргизская экономика в последние годы росла прежде всего за счет превращения в перевалочную базу реэкспорта китайских потребительских товаров в страны СНГ и Центральной Азии, что стало возможным по причине крайне либерального внешнеторгового регулирования. Оказавшись вне пределов ТС, Бишкек больше не в состоянии обеспечивать эту роль в связи с ростом таможенных барьеров на границе с Казахстаном, куда и направляются китайские товары; вступив в Таможенный союз, Киргизия будет вынуждена ужесточить свой внешнеторговый режим, что также частично закроет «окно» для торговли с Китаем. Расчеты разных коллективов (Центр интеграционных исследований ЕАБР, НИСИ Кыргызстана) показывают, что баланс преимуществ и недостатков – в пользу вступления в Таможенный союз. Еще одной проблемой является членство Киргизии в ВТО: вступление в ТС предусматривает повышение тарифов, причем некоторых из них – до уровня, противоречащего требованиям ВТО. Безусловно, ожидаемое вступление России и Казахстана в эту организацию облегчит решение данной проблемы.

В долгосрочной перспективе, наконец, существует ряд факторов, сдерживающих развитие интеграционных процессов на постсоветском пространстве, с которыми раньше или позже придется столкнуться и Евразийскому экономическому союзу. Во-первых, доминирование ресурсного сектора в экономике двух из трех государств ЕЭП делает ограниченной отдачу от интеграционного взаимодействия – ключевые нефтегазовые отрасли России и Казахстана все равно ориентированы на внешние рынки. Следовательно, успех интеграции требует диверсификации экономики и сокращения сырьевой зависимости – задача, примеров успешного решения которой в мире практически нет. Во-вторых, прогресс постсоветской интеграции зависит и от успехов в области модернизации институтов и общества постсоветских стран – еще одна крайне сложная задача.

От постсоветской к евразийской интеграции

Проблемы, однако, не ограничиваются взаимодействием, собственно, постсоветских стран, они затрагивают и характер их отношений с остальным миром. Для многих (в том числе и для России) ЕС является более важным торговым партнером, чем ближайшие соседи. В Центральной Азии, а в последние годы – в Белоруссии и Украине медленно, но верно растет роль Китая как источника инвестиций и займов. И игроки, и наблюдатели, похоже, едины в том, что постсоветская интеграция и европейский интеграционный вектор принципиально несовместимы, и страны Восточной Европы – Украина, Белоруссия, Молдавия – должны сделать однозначный выбор в пользу того или иного направления. Мы вправе усомниться, насколько такое представление соответствует действительности, но пока оно доминирует и оказывает ярко выраженное негативное воздействие на динамику интеграции в Северной Евразии. Поэтому особенно важно еще раз подчеркнуть – потенциал интеграционных проектов на постсоветском пространстве сможет полностью реализоваться, только если они будут осуществлены как часть более широкой трансконтинентальной интеграции с участием внешних игроков.

Прежде всего это касается инфраструктурных сетей. Географическое положение постсоветских стран между Европой и Азией позволяет государствам СНГ извлекать большую выгоду из своего транспортного потенциала – но только если он увязан с трансграничными транспортными проектами, реализуемыми в других частях Евразии, например, Евросоюзом или Азиатским банком развития. В области электроэнергии общий рынок бывшего Советского Союза, главным образом унаследованный от объединенных энергосистем СССР, был бы более эффективен, будь он замкнут и на энергетические рынки других стран, например, ЕС, Турции, Ирана, Пакистана, Афганистана и Китая. Точно так же преимущества открытых границ с внешними игроками относятся к торговле и инвестициям, где подобный «открытый регионализм» позволяет избежать конфликтов между интеграционными проектами. Вообще при конструировании новых интеграционных проектов необязательно жестко следовать границам бывшего СССР – напротив, нет ничего более естественного, чем поиск новых партнеров за их пределами, особенно в Европе и Восточной Азии.

Способ организации взаимодействия с внешними игроками различается на западном и восточном флангах постсоветского пространства. На западе приоритетом можно считать структурирование Евразийского экономического союза таким образом, чтобы участие в нем совмещалось с сотрудничеством с ЕС. Например, унификация стандартов, технических и фитосанитарных норм. Конечно, речь идет не об одномоментном решении. Унификация связана со значительными издержками, но оптимальный вариант развития – это принципиальный поиск решений, совместимых с европейскими. В торговой сфере это, вероятно, углубленная и всеобъемлющая зона свободной торговли (DCFTA) ТС и ЕС, учитывающая не только торговые аспекты как таковые, но и единые стандарты, защиту инвестиций, вопросы миграции и визового режима. Говорить о таком сценарии можно и нужно, даже если сегодня он сложнореализуем. В условиях кризиса модели объединения Евросоюз может стать более автаркичным, понадобится время на то, чтобы решить внутренние проблемы фискальной интеграции.

В Азии ситуация, казалось бы, несколько проще – интеграционные проекты носят более гибкий характер и затрагивают ограниченный круг вопросов, так что конкуренция интеграционных инициатив отсутствует, и вовлечение игроков во взаимодействие с постсоветской интеграционной группировкой связано с меньшими институциональными сложностями. Но и здесь немало проблем.

Во-первых, крайне важно избежать превращения постсоветских соглашений в гигантские структуры, включающие огромное количество часто несовместимых игроков – стоит вспомнить опыт АТЭС, оказавшегося жертвой собственного успеха (последовательное применение принципа открытого регионализма привело к росту числа членов организации и их разнородности и в конечном счете значительно снизило дееспособность организации). Во-вторых, и в Азии заметен дефицит доверия – тот же Китай вызывает немалые опасения у элит и населения постсоветских стран (хотя порой это скорее результат мифотворчества, а не реальных рисков). Поэтому в идеале взаимодействие Евразийского экономического союза с азиатскими странами могло бы опираться на ряд комплексных двусторонних зон свободной торговли (желательно включая дополнительные соглашения по безвизовому перемещению и миграции рабочей силы), а также на «функциональные» проекты по эффективному объединению транспортной, энергетической и телекоммуникационной инфраструктур.

* * *

За несколько лет постсоветская интеграция из преимущественно бумажного проекта и набора риторических конструкций, к которым отдельные страны прибегали для нужд внутренней политики, превратилась в реальный фактор, влияющий на экономическое развитие. Однако дальнейшие перспективы не предопределены. С одной стороны, именно текущий формат, сосредоточенный на небольшой группе стран и преследующий конкретную цель (торгово-экономическое сближение), стал основой успеха ТС. С другой стороны, действительно крупного успеха можно добиться, только переступив через нынешние границы – как географические, например, за счет углубления взаимодействия с Китаем и Европейским союзом, так и функциональные – охватив вопросы движения факторов производства, обеспечив единые правила игры (техническое регулирование, доступ к услугам монополий) и гарантировав координацию макроэкономической политики. Наконец, постсоветский регионализм ни в коем случае не является альтернативой глобальной интеграции, например, в рамках Всемирной торговой организации (как порой утверждается). Преимущества от членства в ВТО для стран ЕЭП значительны, поэтому региональный проект должен рассматриваться как процесс, параллельный с глобальной экономической интеграцией.

Россия. Казахстан. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 мая 2012 > № 2906363 Евгений Винокуров, Александр Либман

В ожидании штормовых порывов

Российская внешняя политика в эпоху перемен

Резюме: Российская недореволюция 2011–2012 гг. продемонстрировала индифферентность оппозиции к внешнеполитической проблематике. По сути, противники власти сохранили за Путиным монополию на определение и истолкование международной повестки.

Описание мировых процессов в терминах турбулентности стало широко распространенным. Росту популярности этого подхода способствовал мировой финансовый и экономический кризис, выход из которого и сегодня кажется не менее далеким, чем в 2008 году. Неуверенность в способности контролировать собственное будущее, о которой применительно к индивиду говорил Пьер Бурдьё на исходе XX века, сегодня распространяется на государства, их политические и экономические системы, а также транснациональные объединения. Ничего не исключено и не предрешено – вот та тревожная система координат, в которой мировым лидерам приходится принимать решения. Владимир Путин, продливший (но не гарантировавший) свое пребывание у власти до 2018 г., уже с основанием может считаться одним из старейшин среди них. Но мир и страна, в которой он третий раз становится президентом, радикально изменились по сравнению с тем временем, когда Борис Ельцин передал ему бразды правления. В том, что изменения оказались столь значительными, есть немалая заслуга самого Путина. Однако это не упрощает его будущую задачу.

О нашей недореволюции

Выбор российским руководством внешнеполитических опций в значительно большей степени, чем в начале прошлого десятилетия, будет определяться (или ограничиваться) внутриполитическими возможностями. В предыдущей статье в журнале «Россия в глобальной политике» (2011, № 3) автор уже высказывал предположение, что в период электоральных кампаний конца 2011 – начала 2012 гг. российская внешняя политика может оказаться заложницей неконтролируемого развития событий, которое связано с дефицитом легитимности власти, сформированной в результате выборов без реальной политической конкуренции. Теперь, когда драматический рубеж пройден, стоит задуматься о том, не превратится ли Россия в результате случившихся изменений в новый очаг мировой турбулентности. Но прежде нужно сказать несколько слов о том, что же все-таки произошло в период между 4 декабря 2011 г. и 4 марта 2012 года.

Наиболее уместным будет слово «недореволюция». В свое время такой термин использовали некоторые лидеры студенческих волнений 1968 г., оценивая масштаб воздействия молодежных протестов на социальный и политический строй в странах Запада.

Снижение электоральной поддержки правящей партии «Единая Россия» (согласно официальным результатам думских выборов) и особенно последовавшие за голосованием 4 декабря протестные выступления показали, что политический консенсус начала 2000-х гг. перестал существовать. Масштаб демонстраций на Болотной площади и проспекте Сахарова засвидетельствовал кумулятивный рост числа тех, кто имеет «стилистические» разногласия с существующей властью. Хотя детальный социологический портрет «людей с белыми ленточками» еще только предстоит создать, можно говорить о том, что система вертикали власти лишилась поддержки существенной части среднего класса крупных российских городов.

По всей видимости, осознание новой ситуации вызвало у правящего тандема Путин–Медведев определенную растерянность. Протестные выступления побудили дуумвират приступить к частичной политической либерализации, планы которой обсуждались задолго до декабрьских демонстраций. Одновременно произошли изменения в информационной политике государственных электронных СМИ, сопоставимые с прорывом к гласности в конце 1980-х годов.

Но уже в январе 2012 г. команда Путина изменила предвыборную тактику, перейдя к конфронтационной риторике по отношению к протестующим и сочувствующим им внешним силам (под раздачу попал и вновь назначенный американский посол Майкл Макфол). Тем самым удалось консолидировать новую базу электоральной поддержки Путина и создать предпосылки для существенного изменения соотношения сил на уровне политической элиты. Президентские выборы неожиданно оказались состязательными, но это было состязание власти с разнородной оппозицией, не представленной в избирательных бюллетенях. Уже в феврале пропутинские силы добились перевеса в масштабах митинговой активности. В итоге Владимир Путин впервые одержал победу в условиях политического противостояния, и этот факт будет иметь серьезные последствия для российской политики.

По всей видимости, для лидеров антипутинской оппозиции масштаб протестных выступлений оказался не менее неожиданным, чем для власти. Почти спонтанно возникла причудливая коалиция, объединяющая сторонников либеральных ценностей, левых радикалов и националистов. В этой конфигурации появление единого координирующего центра, способного сформулировать внутренне целостный набор политических требований, оказалось невозможным. Ради поддержания массовости демонстраций лидеры оппозиции упустили шанс своевременно дистанцироваться от сомнительных фигур и организаций, на начальном этапе присоединившихся к протестным выступлениям. В результате еще до выборов 4 марта протестная активность пошла на спад. В целом не только масштаб, но и интенсивность низовой поддержки оппозиционных выступлений оказались недостаточными для того, чтобы дестабилизировать режим. Однако ничего не кончено. Число противников системы, отождествляемой с Владимиром Путиным, не уменьшилось, и нельзя быть уверенным, что они будут спокойно дожидаться завершения его третьего президентского срока.

С момента инаугурации Владимир Путин окажется перед дилеммой – либо всячески укреплять прежнюю авторитарную модель власти, либо пойти на глубокие политические преобразования вплоть до конституционной реформы, которая, наконец, обеспечит встраивание института президентства в систему разделения властей, создаст гарантии независимости судов и средств массовой информации, сделает неизбежным проведение в полном смысле свободных выборов. Скорее всего, Путин и его окружение вначале попытаются консолидировать власть с учетом новых политических реалий. Недореволюция зимы 2011–2012 гг. выявила дисфункциональность прежней коалиции силовиков и системных либералов, на которую Путин опирался с 2000 года. В изменившихся условиях появится потребность в рекрутировании нового поколения управленческой и политической элиты, на которое Путин сможет опереться. В дальнейшем «новые люди» в нарастающей степени начнут определять будущее страны.

Практически все значимые шаги российской власти в ближайшее время будут делаться с оглядкой, поскольку высока вероятность очередного всплеска протестов. Политические противники Путина будут и впредь ставить под сомнение легитимность и его третьего президентского срока, и нынешнего состава Государственной думы. В случае новой волны экономического кризиса Путину вновь придется налаживать диалог с разными политическими силами, включая и сторонников либеральной демократии западного образца, и радикальных националистов. Задача политического руководства, очевидно, будет состоять в том, чтобы интегрировать в легальный политический процесс и тех и других, предоставив им возможность полноценного участия в региональных и муниципальных выборах, а затем и в электоральных кампаниях федерального уровня. Нормализации политических процессов мог бы способствовать недвусмысленный сигнал о том, что Путин и его окружение готовы ограничиться только шестилетним периодом президентства и не будут стремиться продлить его до 2024 года. В сущности, Путину уже сейчас следовало бы начать разрабатывать стратегию цивилизованного выхода из власти в определенные российской Конституцией сроки.

Российская недореволюция продемонстрировала индифферентность оппозиции к внешнеполитической проблематике. Реакция оппозиционеров на соответствующие высказывания Путина в период предвыборной кампании была довольно вялой, никто из них даже не пытался предложить какие-либо программные установки в этой области хотя бы в порядке реакции на статью кандидата, опубликованную в «Московских новостях». Маловероятно, что в сфере внешней политики существует широкий консенсус между сторонниками и противниками Путина. Нежелание оппозиционеров всерьез втягиваться в дискуссию по внешнеполитической проблематике было скорее связано с тем, что альтернативная платформа пока не выглядит достаточно привлекательной с точки зрения мобилизации электората и политических активистов. По сути дела, оппозиция сохранила за Путиным монополию на определение и истолкование российской внешнеполитической повестки.

Общественные процессы, разворачивающиеся в России с конца 2011 г., несомненно, соответствовали основным характеристикам политической турбулентности. Но если рассматривать выборы 4 марта 2012 г. как промежуточный рубеж, то к моменту его преодоления Россия все-таки избежала превращения в новый источник хаотизации мировой обстановки. Внешняя политика пока не превратилась в заложницу внутриполитических изменений, о чем свидетельствует хотя бы самостоятельная линия в сирийском вопросе в начале 2012 года. Тем не менее симпатии и антипатии основных внешних партнеров по отношению к акторам российского политического процесса уже обозначились. В будущем, особенно в условиях нарастания внутриполитической турбулентности, внешнее давление, направленное на поддержку тех или иных сил в России, будет усиливаться. В свою очередь, внешнеполитический выбор кремлевского руководства может оказаться производным от распознавания по принципу «свой-чужой», тогда как другие значимые факторы отойдут на второй план.

Евразийская (постсоветская) интеграция

В период нахождения у власти дуумвирата Путин–Медведев произошли значимые изменения в процессах межгосударственного взаимодействия на постсоветском пространстве. Фактически впервые с 1991 г. наметилась смена тренда. Конечно, слишком смело утверждать, что дезинтеграцию и строительство национальных государств окончательно сменил объединительный бум. Однако создание Таможенного союза и формирование Единого экономического пространства в составе России, Белоруссии и Казахстана все чаще рассматривается обозревателями как проект, шансы которого на успех уже отличны от нуля. Стоит заметить также, что именно Владимир Путин, в целом избегавший оспаривать внешнеполитические прерогативы Дмитрия Медведева, сыграл важнейшую роль в запуске этого начинания.

Почему это стало возможным? Внешние условия если и не благоприятствовали экономической интеграции России, Белоруссии и Казахстана, то, во всяком случае, фон был почти нейтральным. Мировой экономический кризис заметно снизил дееспособность ключевых мировых игроков на постсоветском пространстве. К тому же, как можно предположить, российско-американская перезагрузка включала неафишируемое сторонами понимание, что активность США в вопросах, связанных с политическим и экономическим развитием стран СНГ, будет меньшей, чем при президенте Джордже Буше. Не признавая за Россией права на зону привилегированных интересов, Соединенные Штаты при Бараке Обаме, видимо, не считали возможным слишком решительно препятствовать укреплению российских позиций на постсоветском пространстве. Что касается Европейского союза, то разработанная по инициативе Польши и Швеции программа «Восточное партнерство» так и не стала эффективным инструментом влияния на постсоветском пространстве. Таким образом, к 2012 г. Россия смогла добиться существенного продвижения интеграционной инициативы.

Эта инициатива, безусловно, остается преимущественно политическим проектом. Идея Евразийского союза, возрожденная к жизни Путиным осенью 2011 г., еще подпитывает политическую составляющую интеграционной активности. Однако в этом кроются и определенные опасности, чреватые подрывом объединительных усилий. Формирование в трехстороннем формате Таможенного союза и предполагаемое образование на его базе Евразийского союза – это проект трех персоналистских авторитарных режимов, из которых российский, особенно после бурной политической зимы 2011–2012 гг., оказывается наиболее мягким. Поэтому логично сконцентрировать усилия на максимальной экономизации проекта, позволяющей сделать интеграционный тренд необратимым и обеспечивающей устойчивость союзных структур вне зависимости от того, что будет происходить «после Назарбаева», «после Лукашенко» или «после Путина». Напротив, шаги в сторону пространственного расширения Таможенного союза и Евразийского союза, например, за счет Киргизии и Таджикистана едва ли способствуют укреплению экономической основы интеграции. Помимо увеличения экономической нагрузки это будет означать импорт нестабильности и конфликтов. В частности, учитывая напряженные отношения между Таджикистаном и Узбекистаном, было бы опрометчиво пойти на решительное сближение с Душанбе, тем самым значительно осложнив диалог с Ташкентом.

Создание крепкого и здорового (хотя бы экономически) интеграционного ядра постсоветского пространства – важнейшая задача на годы, если не десятилетия. За пределами «большой тройки» в составе России, Белоруссии и Казахстана оправдан выбор в пользу модели разноскоростной интеграции, позволяющей постепенно создавать экономические и политические предпосылки для более тесного сближения все большего числа стран постсоветского пространства. Оптимальный сценарий применительно к Украине мог бы состоять в ее нахождении во втором интеграционном эшелоне. Гипотетическое вхождение Украины в Таможенный союз, ЕЭП и далее – в Евразийский союз привело бы к значительному ослаблению интеграционного импульса, а в случае очередной смены власти в Киеве – и к деконструкции формирующихся объединений. Создается впечатление, что в Москве стремятся использовать слабость позиций нынешней украинской власти для решения задач, связанных с судьбой газотранспортной системы, а также для вовлечения Киева в какую-либо схему партнерских отношений, предотвращающую «окончательную переориентацию» Украины на Европейский союз. Однако развитие событий в соседней стране после «оранжевой революции» убедительно продемонстрировало невозможность там никаких «окончательных» решений. Для Москвы разумно исходить именно из этого понимания украинской специфики. И если всерьез рассматривать идею Большой Европы «от Лиссабона до Владивостока», то в таком европейском «концерте» у Киева могла бы быть скромная, но самостоятельная партия. России следовало бы признать это, и даже помочь Украине найти конструктивную роль связующего звена между Европейским и Евразийским союзом.

Европейский тупик

О том, что отношения между Москвой и Евросоюзом уже не первый год пребывают в тупике, не пишет разве ленивый. Усталость чувствуется даже у тех, кто еще готов предлагать рецепты преодоления застоя. России остается лишь наблюдать за тем, как ЕС будет искать выход из долгового и институционального кризиса. Безусловно, она может внести скромный вклад в решение долговых проблем, и в дальнейшем занять тактически выгодную позицию кредитора. В масштабах всего Европейского союза поддержка Москвы будет малозаметной, хотя и ощутимой для отдельных стран (например, Кипра). Возможно, что нынешний момент наиболее удобен для приобретения подешевевших европейских активов, но скупки на корню самых лакомых кусков, например, в высокотехнологичных отраслях, не произойдет.

В последней из своих предвыборных статей Владимир Путин дал ясно понять, что его симпатии на стороне той версии антикризисных реформ и институциональной трансформации, которую отстаивают Берлин и Париж. Точнее, дело даже не в самой версии, а в том, что ее реализация поможет закрепить германо-французское доминирование в единой Европе. Предполагается, что именно такая трансформация окажет благоприятное воздействие на отношения России и ЕС. Но если сдвиг и произойдет, то явно не в ближайшем будущем.

Долговой кризис Европы обнажил то, что и прежде было всем известно, но старательно камуфлировалось: если до кризиса экономическое лидерство Германии всячески прикрывалось механизмами консенсусного принятия политических решений (даже с известными коррективами, внесенными Лиссабонским договором), означающими распыление политической ответственности, то теперь Берлин просто вынужден брать на себя роль полноценного лидера. Осторожная канцлер Германии Ангела Меркель все еще пытается разделить бремя ответственности с Францией, но по сути это мало что меняет. Скорее всего, в момент наивысшей остроты кризиса большинство стран Европейского союза примут диктуемые Берлином условия выхода из долговой ямы, но укрепится и лагерь оппонентов, возглавляемый Лондоном. По мере выхода из кризиса число стран, готовых оспаривать ключевую роль Германии в решении разных проблем, будет возрастать. И здесь возможны разные варианты.

Один из них состоит в том, что механизм принятия решений в ЕС достаточно быстро приведут в соответствие с новыми экономическими реалиями, а принцип «Европа разных скоростей» закрепится на институциональном уровне. Это наиболее благоприятно для начала практических шагов в пользу реализации идеи «Европы от Лиссабона до Владивостока». Расслоение Евросоюза на несколько интеграционных эшелонов способствовало бы появлению дополнительных зон кооперации, служащих «мостиками» от Европейского союза (его основного ядра) к Евразийскому союзу. Реализация дифференцированной модели разноскоростной интеграции заложила бы основу нового мегапроекта с опорными точками в Париже, Берлине, Варшаве, Киеве и Москве. Пока, впрочем, такой сценарий выглядит чисто гипотетическим.

Другой вариант предполагает затягивание процесса переформатирования ЕС, при котором Берлину придется идти на уступки партнерам по второстепенным вопросам. Вероятно, одной из жертв окажется курс в отношении России и стран постсоветского пространства. Именно на восточном направлении симулякр единой внешней политики Евросоюза имеет шанс продлить свою жизнь. Тогда застой в отношениях между Москвой и претерпевающим внутреннюю трансформацию Европейским союзом затянется на годы. Европа будет заведомо неспособна всерьез обсуждать с Москвой вопросы стратегического партнерства, а самой России едва ли придется по душе бесконечное переминание с ноги на ногу у закрытого парадного подъезда европейского дома. Соответственно, партнерство Москвы с Брюсселем не станет значимым фактором, способствующим укреплению позиций России в Азиатско-Тихоокеанском регионе, как о том писал Владимир Путин в своей предвыборной статье «Россия и меняющийся мир». Скорее, напротив, решительная активизация российской политики в АТР рано или поздно заставит страны ЕС по-новому взглянуть на перспективы взаимоотношений с крупнейшей страной Евразии.

Третий вариант может быть связан с резким обострением военно-политической ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, а также с его долгосрочными геополитическими и геоэкономическими последствиями. Кажущееся все более вероятным столкновение Израиля и США с Ираном актуализирует проблемы энергетической безопасности. Но долгосрочные вызовы связаны уже с последствиями этого столкновения – перспективой перекройки государственных границ на Ближнем и Среднем Востоке, потоками беженцев, борьбой Турции за реализацию амбиций регионального гегемона в Восточном Средиземноморье, на Южном Кавказе и в Центральной Азии, возрождением призрака суннитского халифата от Мекки до Касабланки. Осознание общности угроз, несомненно, является одним из самых мощных стимулов сближения государств.

Азиатско-тихоокеанское окно возможностей

Знаменательно, что приходящееся на 2012 г. председательство России в форуме Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества совпало с перемещением фокуса мировой политики в этот регион. Если определяющим фактором трансформации системы международных отношений становится борьба за глобальное лидерство между Соединенными Штатами и Китаем, то поле противостояния, очевидно, – пространство Восточной Азии и Тихого океана. Тем более что центр тяжести мировой индустриальной и финансовой активности сдвигается из Евро-Атлантики в АТР. Происходит перегруппировка сил, в которой Россия пока не принимает активного участия, избегая преждевременного встраивания в какую-либо политико-экономическую конфигурацию. Однако, несмотря на усиливающееся напряжение, связанное с этой перегруппировкой, АТР остается вполне стабильной и сравнительно экономически благополучной частью мира, присутствие в которой для Москвы есть важнейшее условие успешного развития в XXI веке. «Поворот на восток» сопряжен с рисками, но намного больше риск бездействия, когда окно возможностей просто-напросто захлопнется.

Радикальное изменение повестки российско-американских отношений вероятно только в том случае, если обе стороны сумеют совместно определить новый баланс интересов в АТР и именно его рассматривать в качестве контекстообразующего фактора для всего комплекса взаимодействий между Москвой и Вашингтоном. Во-первых, этот баланс интересов должен включать в себя экономическую кооперацию, в том числе формирование и развитие региональных зон свободной торговли. Во-вторых, он предполагает поддержку активного вклада России в обеспечение АТР энергоресурсами, включая широкую диверсификацию каналов и направлений этих поставок. Такое взаимопонимание в вопросах обеспечения АТР энергоносителями должно предполагать отход от конфронтационной политики в области европейской энергобезопасности, где до последнего времени США выступали в роли основного лоббиста альтернативных маршрутов поставок нефти и газа, позволяющих снизить зависимость Европы от России. В-третьих, для Соединенных Штатов и ориентированных на них стран АТР должны открыться широкие возможности участия в развитии Сибири и российского Дальнего Востока. По крайней мере такие же, как у КНР. В-четвертых, Россия могла бы признать, что существенное военное присутствие США в АТР не угрожает ее безопасности. Более того, перспектива дальнейшего наращивания американской военной мощи в регионе приемлема при условии, что она не будет вести к подрыву усилий самой России в области стратегической безопасности. Однако для этого и Соединенным Штатам придется продемонстрировать готовность учитывать интересы безопасности России на постсоветском пространстве, в Европе, на Ближнем и Среднем Востоке.

Впрочем, шансы на позитивную «перезагрузку перезагрузки» российско-американских отношений не очень велики, по крайней мере в ближайшие годы. Отношения с Россией давно перестали быть в Вашингтоне предметом двухпартийного консенсуса. Вероятно, еще долгое время серьезные усилия по российско-американскому сближению будут блокироваться влиятельной группой американских законодателей, заинтересованных в голосах антироссийски настроенных выходцев из стран Центральной и Восточной Европы. Возможно, риторическая составляющая российско-американских интеракций даже усилится. В частности, предлагаемый Джоном Маккейном и рядом его коллег «размен» винтажной поправки Джексона-Вэника на «Акт Сергея Магницкого», не решив ни одной практической проблемы, усугубит недоверие между сторонами. История со случайным обнародованием разговора Барака Обамы и Дмитрия Медведева в Сеуле и последовавшая антиобамовская и одновременно антироссийская кампания со стороны Митта Ромни и прочих республиканцев – еще одна иллюстрация невозможности вырваться за рамки клише.

Вместо совместного поиска возможностей сотрудничества в АТР как основы новой повестки российско-американских отношений произойдет дальнейшая эрозия скромных достижений перезагрузки. Нынешняя повестка двусторонних отношений, в которой центральную роль играет проблема ПРО, окажется законсервированной до конца текущего десятилетия. И тогда, особенно в условиях нарастания внутриполитической напряженности в России либо в случае очередного обострения отношений с Западом, Москва может сделать шаг в пользу еще более тесного сближения с Пекином.

Нынешний уровень российско-китайских отношений в целом оптимален. Попытка поиска баланса интересов и новых механизмов сотрудничества России и США в Азиатско-Тихоокеанском регионе могла бы позволить достичь большего равновесия, избежать односторонней зависимости от КНР. Москве равным образом опасно втягиваться и в антикитайские, и в антиамериканские альянсы. Просто сейчас было бы оправданно уменьшить диспропорцию в пользу Китая за счет активизации сотрудничества с Соединенными Штатами. Такое восстановление равновесия стало бы наиболее удобной платформой для дальнейшего продвижения интересов России в АТР.

К ним в первую очередь относятся возможности экономического взаимодействия и развития торговли. После вступления России в ВТО актуальна задача выбора партнеров для установления режимов свободной торговли. Уже сейчас обсуждаются соглашения о свободной торговле стран Таможенного союза с Новой Зеландией, Вьетнамом, Монголией (за пределами АТР консультации ведутся с государствами Европейской ассоциации свободной торговли). Переговоры могут послужить моделью для будущих более масштабных диалогов, нацеленных на установление взаимоотношений с существующими или формирующимися зонами свободной торговли или даже полноправное участие в одной из них. В отличие от Евросоюза, многосторонние структуры экономического сотрудничества и свободной торговли в АТР продолжают формироваться. Здесь возможно не только принятие выработанных ранее и другими условий сотрудничества, но и участие в определении правил игры.

В АТР пока нет лидирующего проекта многостороннего экономического сотрудничества, но имеет место конкуренция различных проектов. В конечном счете выбор заключается в том, какой проект предпочесть – с участием США или Китая. Эта ситуация не будет долговечной, но сейчас Россия имеет возможность рассматривать различные варианты. Режим свободной торговли – вещь далеко не безобидная, особенно для такой однобокой экономики, как российская. Тем не менее имеет смысл очень серьезно проанализировать существующие опции, прежде всего – возможность сближения с Транстихоокеанским партнерством (ТТП). Поскольку в этой формирующейся экономической группировке будут доминировать Соединенные Штаты, зондаж на предмет тесной кооперации с ТТП станет проверкой возможностей «перезагрузки перезагрузки» на основе баланса интересов Вашингтона и Москвы в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Не следует заведомо отбрасывать и возможность участия в какой-либо иной конфигурации, например, подключения к формату АСЕАН+6.

Нужно искать региональных партнеров (или шерпов, если использовать дипломатический сленг), готовых оказать содействие повороту России на Восток. Они не должны быть более мощными, чем сама Россия, а также иметь с ней какие-либо непреодолимые разногласия, наподобие территориального спора. Понятно, что и Москве следует создать серьезные стимулы для того, чтобы эти страны были готовы всерьез учитывать ее интересы. Такие стимулы могут быть различными – обеспечение энергоносителями, возможность совместной реализации инфраструктурных проектов, открытие российского рынка труда, создание благоприятных условий для экономической деятельности, содействие в разрешении конфликтов и т.д.

Такими региональными игроками вполне могут стать Вьетнам и Южная Корея. С Вьетнамом Россию связывает прежде всего политическое и экономическое наследие советской эпохи. Оно, разумеется, подверглось сильной эрозии, но, несмотря на годы взаимного дистанцирования, сохранился ряд успешных проектов экономической кооперации, а также немалое число людей в обеих странах, заинтересованных в возрождении на новой основе российско-вьетнамского сотрудничества. Во многом следуя китайской модели модернизации, Вьетнам в структурном отношении, а также с точки зрения качества рабочей силы похож на Китай 10–15 лет назад, но разрыв сокращается. Вместе с тем объем экономики Вьетнама составляет лишь малую часть китайской. К тому же Россия и Вьетнам не имеют общей границы, что снимает озабоченность, возникающую каждый раз, когда обсуждаются планы массированного привлечения в Россию китайской рабочей силы. Наконец, Вьетнам – не только член АСЕАН, но и один из участников ТТП, причем специфика вьетнамского политического режима не является для этого преградой.

Ситуация с Республикой Корея, разумеется, иная, но и в этом случае для России существуют потенциально благоприятные возможности. Прежде всего Москва искренне заинтересована в мирном урегулировании разногласий, связанных с ядерной программой КНДР. У России есть все основания демонстрировать поддержку конструктивного диалога между двумя корейскими государствами, поскольку он является необходимым условием реализации проектов развития транспортной и энергетической инфраструктуры на Корейском полуострове. В стратегическом отношении российским интересам соответствует и мирное объединение Кореи. Разумеется, предпочтительны не драматические сценарии, наподобие падения Берлинской стены, но постепенное и поступательное развитие межкорейского диалога на основе принципа «одна страна – две системы». У Москвы достаточно оснований стремиться получить в лице пока еще разделенной Кореи привилегированного партнера в Восточной Азии, подобно Германии в Европе. При этом Корея могла бы отчасти уравновешивать влияние Китая и Японии.

При всех благоприятных внешнеполитических возможностях «поворот на Восток» может быть обеспечен прежде всего за счет решительных внутриполитических действий. Планы создания государственной корпорации по развитию Дальнего Востока как будто свидетельствуют о серьезности намерений. Однако они, скорее всего, уже не соответствуют темпам истощения человеческого потенциала региона и масштабу внешних вызовов. В современных условиях переломить негативные тенденции мог бы перенос в этот регион центра политической власти. Прошлогодняя инициатива Дмитрия Медведева расширить территорию Москвы в два с лишним раза и перевести структуры политического управления на новую площадку решают лишь часть проблем столичного мегаполиса. Вместе с тем проект ведет к дальнейшему нарастанию диспропорций между столичным регионом и остальной Россией. Перенос столицы в азиатскую часть страны или по крайней мере географическое рассредоточение столичных функций могли бы не только подчеркнуть, что Россия стремится вписаться в новую конфигурацию мировой политической и экономической мощи, но и свидетельствовать о начале новой политической эры. Наконец, перенос на Восток центра российской власти позволил бы ей географически дистанцироваться от такого очага политической турбулентности, как московский мегаполис.

***

Турбулентность – это состояние, при котором ценность долгосрочных прогнозов снижается до предела. Малые причины могут запускать макропроцессы, в результате которых реализуются сценарии, еще совсем недавно казавшиеся экзотическими или невероятными. Большинство факторов глобальной турбулентности лежат за пределами России, и не во власти ее лидеров здесь что-то радикально изменить. Экономическая система глобального капитализма накопила огромный потенциал внутреннего разрушения и хаотизации, и этот потенциал не только не сократился, но и продолжал нарастать в годы экономического кризиса. Глобализация, положив предел пространственной экспансии мирового капитализма, побудила его к экспансии темпоральной, к попытке обеспечить экономический рост и благосостояние за счет будущего. Нынешний кризис представляется особенно опасным именно потому, что и этот ресурс, похоже, исчерпан. Неизвестно только, будут ли все счета предъявлены сразу или же нескольким поколениям придется погашать их в рассрочку.

Старый, американоцентричный мировой порядок одну за другой утрачивает свои опоры. Москва может наблюдать за этими процессами со смешанными чувствами удовлетворения и тревоги. Но оснований для тревоги больше, поскольку даже контуры еще не обозначились, и, следовательно, турбулентный переход затягивается надолго. Россия, разумеется, способна внести вклад в постепенную кристаллизацию нового мирового порядка, рассчитывая занять в нем достойное место. Нельзя, однако, исключить синергии внутренней дестабилизации и внешней турбулентности, как не раз бывало и прежде, например, во втором десятилетии XX века. Можно уверенно говорить лишь об отсутствии предопределенности того или иного направления исторической эволюции.

Описанные выше варианты действий России на международной арене в период третьего президентства Владимира Путина основываются на предположении об относительно инерционном характере трансформации мирового порядка, они ориентированы на умеренную турбулентность. При этом нет никаких гарантий, что в период 2012–2018 гг. мир и вместе с ним Россия не попадут в настоящий шторм. Причины и поводы могут быть разными – эскалация валютных войн, серия дефолтов национальных государств по суверенным долговым обязательствам, наконец, перерастание напряженности на Ближнем и Среднем Востоке в крупномасштабный военный конфликт. Сама безрезультатность антикризисных действий может усилить соблазн неконвенционального выхода из кризиса через военную встряску. Об этом писали и пишут многие, но показательно, что в последнее время такие варианты всерьез начинают рассматриваться и наиболее авторитетными аналитиками, к числу которых, в частности, относится Пол Кругман.

В многолетней эпопее вокруг ядерной программы Ирана наиболее угрожающей представляется именно динамика нарастания напряженности. Ее характерными особенностями являются сужение пространства маневра для принимающих решения политиков и резкое возрастание роли случайных факторов, способных привести к полной утрате контроля. Эта динамика в чем-то напоминает нарастание напряженности вокруг Балкан в период от Боснийского кризиса 1908 г. и вплоть до сараевского убийства. К счастью, в отличие от событий столетней давности, нынешняя ситуация дает основания рассчитывать, что России удастся избежать прямой вовлеченности в конфликт. Но и совсем остаться в стороне не получится, поскольку экономические последствия военного катаклизма будут глобальными. Соответственно, расчеты на сравнительно мягкую трансформацию мирового порядка окажутся опрокинутыми.

Хорошая новость состоит в том, что турбулентность не равнозначна предопределенности того или иного сценария. Сочетание факторов, благоприятствующих военному сценарию, является преходящим. Малый толчок может запустить цепную реакцию решений и действий, делающую конфликт неизбежным. Но возможно также, что «провоенная» комбинация факторов станет подвергаться эрозии, начнут усиливаться тренды, позволяющие отойти от опасной черты.

Однако планирование и принятие политических решений в условиях турбулентности все же должны учитывать возможность реализации наихудшего сценария. Пока нет уверенности, что политическое планирование осуществляется в России на соответствующем уровне. Еще меньше ее в том, что в период третьего президентства Владимира Путина страна окажется устойчивой к штормовым порывам. Назревшие преобразования политической системы, создавая дополнительные сложности в момент их осуществления, в долгосрочном плане могут способствовать большей устойчивости к внешним вызовам. Эти преобразования не гарантируют успехов Москвы на мировой арене, но по крайней мере уменьшат риски, связанные с внутренней политической поляризацией.

Д.В. Ефременко – доктор политических наук, зав. отделом социологии и социальной психологии Института научной информации по общественным наукам РАН.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 мая 2012 > № 735560 Дмитрий Ефременко

Президент провёл заседание Совета Безопасности, посвящённое вопросам миграционной политики.

Обсуждались ключевые позиции концепции государственной миграционной политики России и меры по её реализации.

Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый день!На сегодняшнем заседании мы обсудим проект концепции государственной миграционной политики.

Тема миграции является чрезвычайно резонансным вопросом в нашей жизни. Об этом говорят, спорят. Вопросы миграции являются предметом достаточно серьёзной дискуссии, которая проходит в обществе. Поэтому нам нужно определить ключевые задачи на ближайшую и на долгосрочную перспективу. Причём определять мы её должны с учётом мирового опыта. Потому что и наш опыт, и зарубежный опыт показывают, что в мире миграционные процессы приобрели системный характер, количество мигрантов год от года увеличивается, а сам процесс миграции становится всё более сложным и более трудноуправляемым. Причём я имею в виду не только миграцию в нашей стране, а вообще мировую миграцию.

Мир становится более прозрачным, и перемещение больших потоков людей – это данность. Во всём мире также пытаются найти ключи к решению основных проблем мигрантов. Имею в виду прежде всего использование их трудового потенциала и, что ещё более трудно и требует больших затрат, их социокультурную адаптацию.

В нашей стране от решения вопросов, связанных с миграцией, во многом зависит и формирование цивилизованного рынка труда, и обеспечение занятости, а также укрепление позитивных тенденций в российской экономике и развитие интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

По официальным данным – подчёркиваю, по официальным данным, – начиная с 2000 года в Россию приехали около семи миллионов человек. Во многом благодаря этому притоку была компенсирована естественная убыль населения, произошла стабилизация рынка труда в некоторых сферах. Имею в виду стройку, услуги, в ряде случаев торговлю, обрабатывающее производство и в некоторых ситуациях сельское хозяйство.

Как прогнозируют эксперты, за ближайшее десятилетие за счёт мигрантов может быть сведён на нет и целый ряд неприятных социально-экономических тенденций. К примеру, таких, как увеличение дефицита рабочей силы и структурные диспропорции на рынке труда.

Вместе с тем отсутствие эффективной системы контроля за миграционными потоками (это, к сожалению, факт), а также погоня предпринимателей за дешёвой рабочей силой (это тоже, к сожалению, факт) ведёт к росту количества тех мигрантов, которые трудятся нелегально. Это серьёзная питательная среда для теневого сектора экономики, для коррупции и для совершения самых различных преступлений. Соответственно, всё это провоцирует всплески ксенофобии и межнациональных конфликтов, что крайне опасно для судьбы нашего государства. По-прежнему очень много проблем с адаптацией мигрантов, с защитой, с другой стороны, их прав и свобод.

Очевидно, что наша миграционная политика должна полностью отвечать реалиям сегодняшнего дня и тем изменениям, которые происходят в стране и в мире. Главная цель этой миграционной политики остаётся прежней – это обеспечение потребностей экономики в соответствующей рабочей силе, и прежде всего за счёт расширения возможностей для переселения в Россию на постоянное жительство наших соотечественников. В этом контексте хотел бы обратить внимание на несколько принципиальных моментов.

Первый момент. Нам необходимо завершить формирование системы, которая бы эффективно решала весь спектр вопросов, относящихся к миграционной политике. К примеру, до сих пор ни одна из государственных структур не располагает полной информацией о количестве нелегальных мигрантов. И методики подсчёта, естественно, очень разные. Соответственно, прыгают цифры, масштаб проблемы до конца непонятен. Требуют уточнения механизмы определения потребности государства в иностранной рабочей силе. Возможно, стоит рассмотреть и вопрос об упрощении порядка получения целого ряда документов.

Второе. Нам следует создавать условия для экономической мобильности населения, особенно из регионов с так называемой избыточной рабочей силой. Этому должны содействовать как государство, так и частные компании.

Третье. Более решительной, существенно более решительной должна быть борьба с незаконной миграцией. В нашей стране находится весьма значительное, я бы сказал, просто очень большое количество иностранцев с неопределённым правовым статусом и, конечно, с нарушением правил пребывания. Многие из них, если говорить об иностранцах с неопределённым правовым статусом или с нарушением правил пребывания, практически все не платят налоги. Естественно, в результате этого находятся вне зоны контроля государства, скатываются на самое дно социальной структуры, пополняют ряды криминальных структур.

Четвёртое. Серьёзные нарекания вызывают нерешённые проблемы, о чём я уже сказал в начале, с социокультурной адаптацией мигрантов. К сожалению, надо признать, что эффект от реализации специальных программ, которые способствуют интеграции иностранцев в российское общество, пока остаётся невысоким. Да, это не только наша проблема. Таких проблем много и в других странах: в европейских странах, других государствах, но это не значит, что мы должны просто умыть руки и сказать, что проблема с социокультурной адаптацией есть не только у нас, но и в государствах с более высоким уровнем жизни и с более высоким уровнем правопорядка. Наоборот, мы должны действовать в этом плане более наступательно и более жёстко, с учётом того, что у нас неблагополучно по другим вопросам.

И, наконец, пятое. Более активной должна стать международная составляющая – сотрудничество в сфере миграции со странами СНГ и другими государствами. Как показывает практика, сообща гораздо легче решать вопросы, которые связаны с противодействием незаконной миграции, оптимизацией механизмов депортации, оптимизацией механизмов реадмиссии и, конечно, унификацией миграционного законодательства. Далеко не все наши соседи с удовольствием по этой теме с нами сотрудничают, но это не означает, что мы не должны их к этому побуждать как морально – призывами, так и другими средствами, которые у нашей страны есть. И вы все понимаете, о чём я говорю.

Они должны соблюдать наше законодательство, и в этом смысле, даже при понимании того, что у нас есть большое количество своих собственных проблем, Россия остаётся привлекательным местом для труда огромного количества людей. Они должны вести себя у нас по-человечески и жить по-человечески.

Уважаемые коллеги! Я обозначил некоторые проблемы, их больше в миграционной сфере, но в любом случае хотел бы сказать, что нам нужна действенная и эффективная миграционная политика.

Россия > Миграция, виза, туризм > kremlin.ru, 27 апреля 2012 > № 543644 Дмитрий Медведев

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл рабочую встречу с мэром Москвы С.С.Собяниным.

Как доложил Премьеру мэр Москвы, в экономике столицы отмечена достаточно позитивная динамика. В частности, рост инвестиций составляет 40%, заметно снизилась безработица, неплохо выглядит демографическая ситуация. Вместе с тем глава Правительства обратил внимание на дороговизну жилья в Москве. Особое внимание в ходе беседы было уделено развитию транспортной инфраструктуры и вопросам здравоохранения.

Стенограмма начала встречи:

В.В.Путин: Сергей Семёнович, естественный вопрос – это о результатах работы экономики города за I квартал.

С.С.Собянин: Владимир Владимирович, и 2011 год, и I квартал дают достаточно позитивную динамику. У нас нет итогов валового регионального продукта квартального, ещё пока рано, но по некоторым индикаторам видно, что и этот год складывается достаточно позитивно. Например, объём инвестиций в город увеличился, если брать от квартала к кварталу, по сравнению с прошлым годом, на 40%. Это приличный объём. Хотя I квартал может не показать объём, но тем не менее мы в прошлом году уже вышли на положительную динамику объёма инвестиций. Все предыдущие годы падали инвестиции, сейчас получили плюс, и I квартал показывает достаточно положительную динамику.

Помимо этого, если брать такие локальные вещи, как строительство жилья - Вы знаете, что в предыдущие годы в Москве тоже падало строительство жилья, хотя в прошлом году мы стабилизировались, я Вам об этом докладывал, - в этом году где-то на 35% мы наблюдаем рост по сравнению с I кварталом 2011 года. То есть и здесь плюс есть, и я надеюсь, что мы где-то на 0,5 млн кв. м построим больше жилья в этом году.

В.В.Путин: Сейчас сколько стоимость 1 кв. м у нас? Эконом.

С.С.Собянин: Экономкласс – где-то около 3,5–4 тыс.

В.В.Путин: Чего?

С.С.Собянин: Долларов.

В.В.Путин: Мы в России живём.

С.С.Собянин: Около 100 тыс. – 100, 120, 140 тыс.

В.В.Путин: Дорого.

С.С.Собянин: Дорого, потому что жилья у нас здесь всё равно строиться много не может, и рынок постепенно уменьшается. А для того чтобы расширить рынок строительного жилья, нужно развивать транспортную инфраструктуру очень серьёзным образом, потому что даже те микрорайоны, которые сегодня построены, по сути дела, с точки зрения транспортного обеспечения находятся в тяжелейшем состоянии. Во многих микрорайонах из-за того что нет транспортной инфраструктуры, соответственно, падает и стоимость жилья: просто люди не хотят туда ехать.

Для того чтобы как-то решить эту проблему, мы приняли достаточно большую программу строительства метрополитена. Если мы в 2010 году строили где-то на 25 млрд рублей, в прошлом году – на 50 млрд, то в этом году уже будет освоение где-то более 100 млрд. Мы, по сути дела, собрали всех строителей не только из Москвы (тех, кто строит метро), но и с территории России в целом и стран СНГ. Мы привлекли белорусов, сейчас ведём переговоры с киевлянами, для того чтобы сконцентрировать все ресурсы, чтобы в ближайшие пять лет сделать прорыв в этом направлении – построить 75 км. Тогда у нас где-то ещё на 15% территории Москвы, куда не пришло метро сегодня, придёт метро. И это позволит более смело развивать жилищное строительство, в том числе и в промышленных зонах, которые мы реструктурируем. Для этого мы провели переговоры с Минпромом, Ростехнологиями, ведём переговоры с Российской академией наук, чтобы те промышленные зоны, которые в их ведении есть, – часть этих промзон вывести в жилищное, социальное строительство. На части сохранить производство, высокотехнологичные предприятия, а часть ввести в оборот. Это, конечно, серьёзный резерв – промзоны занимают в Москве около 20% всей территории.

По остальным направлениям также выглядим неплохо. Безработица упала на самый низкий уровень за всю историю наблюдений. По сравнению с прошлым годом уменьшилась ещё на 25%, то есть 0,6% сегодня - практически безработицы как таковой нет. Другой вопрос – это структура этой занятости, надо больше создавать высокотехнологичных мест. Но в целом вот такая ситуация.

Демография неплохая. Вы помните, сколько было дебатов по поводу того, что демография, рост численности, рост рождаемости – это временное явление, что через год это все прекратится…

В.В.Путин: Но тренд сохраняется.

С.С.Собянин: Да, тренд сохраняется. В прошлом году увеличилась рождаемость на 12%, и мы вообще вышли на позитивную динамику демографии, то есть вообще рождается больше, чем умирает. У нас естественный прирост населения впервые за 20 лет произошёл. И в этом году мы видим положительную динамику рождаемости. Это позитивно, но, с другой стороны, это рождает задачи обеспечения детскими садами.

В.В.Путин: Мы с вами занимались вопросами здравоохранения, отдельными учреждениями здравоохранения. Есть одна большая программа реструктуризации и реконструкции целого ряда объектов здравоохранения. Как здесь идут работы?

С.С.Собянин: Владимир Владимирович, вся программа модернизации насчитывает 107 млрд рублей – общая сумма. Из них треть всех денег направляется на детское здравоохранение, это строительство и реконструкция поликлиник, больниц, оснащение их новым современным оборудованием, обучение персонала, введение новых стандартов, информатизация. Я буквально вчера проводил по этому поводу совещание со всеми главврачами детских поликлиник и больниц. Помимо серьёзных вливаний, которые мы делаем, мы делаем ещё и реструктуризацию всей сети, чтобы она оптимальным образом была сделана, чтобы появились, помимо поликлиник первого звена, амбулаторные поликлинические центры, где можно пройти полную диагностику и достаточно серьёзное лечение, где есть полный набор всех узких специалистов. Помимо этого в рамках программы модернизации мы в этом году полностью заменим всё устаревшее оборудование в поликлиниках и больницах, в первую очередь детских. Поэтому надеюсь, что к концу года здравоохранение, в первую очередь детское здравоохранение, получит качественно другой уровень.

В.В.Путин: Хорошо.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 19 апреля 2012 > № 539119 Владимир Путин, Сергей Собянин

О влиянии личностного фактора на развитие российско-итальянских отношений, поставках энергоресурсов из России в Италию и перспективах безвизовых поездок россиян на Апеннины в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Елизавете Исаковой рассказал посол Италии в РФ Антонио Дзанарди Ланди.

- Господин посол, ожидаете ли Вы изменений в отношениях России и Италии после смены руководства наших стран?

- Нет, не ожидаю. Я не думаю, что что-либо в нашем диалоге изменилось. Столь дружеские, столь позитивные отношения между вашим нынешним премьером Владимиром Путиным и нашим бывшим премьером Сильвио Берлускони представляют собой лишь верхушку айсберга. Ту часть, которую видно и которая освещается в газетах и на телевидении лучше всего, но которая при этом тесно связана с другими сферами нашего взаимодействия - экономической, культурной, университетской. Наши отношения очень широки и в последние годы очень активно развивались.

Безусловно, личные связи также очень важны. Но все же наши двусторонние отношения и сотрудничество не ограничиваются дружбой между Путиным и Берлускони, и я уверен, что они продолжат развиваться и укрепляться и в будущем.

- Есть ли на сегодняшний день проблемы в наших отношениях?

- Проблемы есть всегда и везде. Но в наших отношениях нет серьезных проблем. У некоторых наших импортеров возникают вопросы с таможней, есть также некоторые итальянские инвесторы, которые порой сталкиваются с трудностями на этапе запуска производства. Но, принимая во внимание важность и широкий спектр отношений между нашими странами, все эти вопросы можно назвать не очень значимыми, маргинальными.

- Тем не менее, в начале этого года у европейских потребителей вновь возникли разногласия с "Газпромом" по поводу поставок российского газа. Действительно ли Италии не хватает российского топлива и как Рим намерен решать эту проблему с Москвой?

- Италия бедна природными энергетическими ресурсами, поэтому нам приходится закупать нефть и газ у остального мира. Традиционно Италия обеспечивает около 30 процентов своих энергетических потребностей за счет поставок из России, еще треть - из стран Северного моря и столько же из государств Северной Африки. Прошлогодние события "арабской весны" привели к прекращению или замедлению поставок энергоресурсов через Средиземное море, поэтому остро встал вопрос о поставках из России. Этой зимой из-за волны холода, прокатившейся по Европе, наши потребности в газе возросли, однако наши партнеры из РФ не смогли поставить нам энергоресурсы в необходимом количестве. Это в какой-то степени понятно, потому что, к примеру, газ из Ямало-Ненецкого автономного округа проходит большой путь, прежде чем оказаться у конечного потребителя в Италии. И я понимаю позицию "Газпрома" и других российских операторов, которые в ответ на просьбу об увеличении поставок газа замечали, что это сложно сделать в короткие сроки.

Мы знаем, что "Газпром" намеревается инвестировать в подземные хранилища газа, в том числе, и для того, чтобы разрешить технические проблемы, связанные с пиками запросов на сырье. Естественно, мы приветствуем эти усилия. Итальянская сторона также собирается увеличить объемы хранения газа. Но вообще-то потоки энергоресурсов из Африки возобновились, и мы вернулись к сбалансированному состоянию. К слову, когда "Южный поток" станет реальностью, он будет важным вкладом в усиление европейской энергобезопасности.

- Идет ли речь о возможных поставках газа из Сирии?

- Я не думаю, что в Сирии достаточно газа для поставок в Италию. Кроме того, мы работаем с Алжиром, который находится прямо напротив Италии. С точки зрения логистики, более эффективными и быстрыми являются поставки как раз из Алжира.

- Продолжая сирийскую тематику: остаются ли еще, по вашему мнению, шансы урегулировать сирийский кризис политико-дипломатическими средствами?

- Мы в Италии, несомненно, понимаем всю серьезность сирийской проблемы для стабильности в регионе. Это территории, где у Италии есть свои интересы, и мы там широко представлены. Естественно, мы очень озабочены происходящим в Сирии, в том числе возможностью возникновения межрелигиозного конфликта. Такой конфликт не в наших интересах и не в интересах РФ, так как на Ближнем Востоке проживают и христиане, и мусульмане, и люди других вероисповеданий. Межрелигиозные расхождения могут породить новую нестабильность в регионе. И поэтому мы продолжаем очень внимательно следить за происходящим.

- При каких условиях Италия готова возобновить дипломатические отношения с Сирией?

- Мы не прерывали дипломатических отношений с Дамаском. Мы просто отозвали персонал, в том числе, и в связи с проблемами с безопасностью для иностранных дипломатов.

Да, в Дамаске сейчас нет итальянского посла, но посольство работает. Наше представительство в Сирии очень сильно сократилось. Там теперь находится один сотрудник из Рима и несколько местных сотрудников.

Но правительство Италии может пересмотреть это решение, если ситуация с безопасностью в Сирии улучшится и там прекратятся убийства мирных жителей.

- Вернемся к тематике наших двусторонних отношений. Эти отношения давно сложились не в последнюю очередь благодаря большому количеству взаимных поездок наших граждан. Может ли правительство Италии ввести безвизовый режим для россиян до того, как это сделают все страны Шенгенского соглашения?

- Италия входит в Шенгенское соглашение, поэтому мы не можем в одностороннем порядке отменить визы с РФ. Но мы можем всячески способствовать переговорам по отмене виз, которые ведутся в Брюсселе. Президент РФ Дмитрий Медведев во время визита в Рим в феврале прошлого года на переговорах с нашим тогдашним премьером Сильвио Берлускони признал, что Италия в течение многих лет открыто выступает в пользу отмены виз. А пока мы используем все возможности Шенгенского соглашения для того, чтобы облегчить и ускорить процедуру выдачи виз. Например, в 2009 году наше генконсульство в Москве выдало россиянам около 315 тысяч виз. В 2010-м количество выданных виз составило уже 436 тысяч, в 2011-м - более 560 тысяч. Необходимо также учитывать, что мы выдаем и многолетние визы. К примеру, если турист уже пару раз был в Италии, следующую визу мы выдадим уже годовую.

- Есть ли надежда на то, что отмены виз можно будет достигнуть в ближайшие годы?

- Мы все надеемся на лучшее, потому что наличие визового вопроса тормозит наши отношения. Мы здесь пытаемся улучшить политическое, культурное, экономическое взаимодействие Рима с Москвой. И понятно, что проблема виз тормозит все это развитие. Поэтому мы надеемся, что визовый режим будет отменен как можно скорее.

- Перекрестный год культуры России и Италии завершился с большим успехом. Планируете ли вы повторить подобный опыт?

- Год итальянской культуры в РФ оказался огромной работой для посольства и итальянского Института культуры в Москве. Мы организовали 400 мероприятий в 35 городах РФ, для чего привлекли огромные финансовые ресурсы - государственные, региональные, банковские, частные. Пока трудно говорить о повторении такого опыта, но мы все же надеемся продолжить нашу культурную работу на таком же высоком уровне.

Мы привозили в Москву произведения Караваджо, Боттичелли, Рафаэля. В этом году мы будем делать чуть меньше, но все-таки хотим организовать большую и очень важную выставку осенью, будем проводить различные концерты, привезем театральные труппы. Привезем также и итальянские продукты, наши технологии, в общем, все, чем сильна Италия. Все это будет проходить в период с июля по декабрь, так что последние шесть месяцев года будут очень насыщенными и, надеемся, понравятся москвичам.

- В каких еще сферах Италия заинтересована в сотрудничестве с Россией?

- Я бы выделил прежде всего межуниверситетское сотрудничество, потому что я верю, что инвестиции в эту сферу означают инвестиции в будущее, возможности роста для нашей молодежи. Поэтому мы стараемся вкладывать как можно больше в такое межуниверситетское сотрудничество. Еще одна тема - переводы итальянских авторов в России. Есть опасность в том, что Италию в России будут знать только благодаря моде, современной музыке и классическому искусству. Но мы надеемся, что это знакомство можно углубить и расширить, в том числе, благодаря переводам итальянских авторов на русский язык.

Италия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 16 апреля 2012 > № 537376 Дзанарди Ланди

В понедельник в Москву прибыли представители Национального координационного комитета Сирии, представляющие "внутреннюю" оппозицию страны. О целях визита оппозиции и том, какие вопросы они обсудили в понедельник и планируют обсудить во вторник с главой МИД РФ Сергеем Лавровым в эксклюзивном интервью РИА Новости рассказал представитель внутренней сирийской оппозиции доктор Ареф Далиле.

- Расскажите, пожалуйста, о повестке первого рабочего дня в Москве. Какие темы удалось вашей делегации обсудить, в частности, с заместителем министра иностранных дел России Михаилом Богдановым?

- Делегация сирийской оппозиции находится в Москве по приглашению заместителя министра иностранных дел Михаила Богданова с официальным визитом. Делегация прибыла для того, чтобы обсудить с Богдановым причины и осложнение сирийского кризиса, который продолжается уже больше года. В ходе встречи мы обсуждали наши позиции, представленные внутренней, региональной и международной оппозицией и способы выходы из этого кризиса. В первую очередь - прекращение насилия со стороны властей. Это позволило бы перейти на реализацию плана специального посланника ООН и ЛАГ Кофи Аннана, который был одобрен резолюцией СБ ООН и содержит призыв прекратить огонь.

По нашему мнению, необходимо выводить военную технику из городов, где проходили военные действия, и начать оказывать помощь жителям районов, которые в течение года страдали от военных действий, а также раненым, и просить людей возвращаться в свои дома. Также следует освободить и военнопленных, которые были арестованы в ходе этих событий.

Кроме того, стоит дать разрешение на мирные демонстрации, чтобы все стороны оппозиции могли пойти на переговоры с теми представителями власти, чьи руки не были испачканы кровью, с целью обозначить план на будущее, план перехода действующей власти на новый режим, а также его исполнение. Этот новый режим должен быть создан на основе конституции и законности.

Помимо этого, властям следует разрешить демократические свободы всем слоям общества. Это создало бы благоприятную атмосферу для перехода к выборам законодательной власти. Затем, следует ввести новую конституцию страны, подходящую для гражданского общества.

Для реализации и воплощения всех этих перемен и демократических реформ следует выбрать подходящих руководителей. По нашему мнению, такие перемены невозможно осуществить на основе тех реформ и резолюций, которая приняла действующая власть без участия граждан страны.

- Завтра состоится встреча представителей оппозиции с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Какие темы вы планируете обсудить с главой российского МИД?

- Мы будем обсуждать с ним те же вопросы, также планируем обменяться мнениями относительно путей выхода из кризиса в Сирии. Считаем, что для того, чтобы коренным образом изменить ситуацию, необходимо действовать быстро Необходимо воплощать в жизнь план Кофи Аннана, который является последней возможностью наладить ситуацию. Власти Сирии не должны упустить эту возможность, как упустили возможность урегулировать ситуацию при помощи плана Лиги Арабских Государств (ЛАГ).

Для успешной реализации плана Аннана необходимо, чтобы ООН отправляла в Сирию группы международных наблюдателей. Они смогут оценить, как действительно обстоят дела в стране.

Мы просим о том, чтобы Россия сыграла важную и необходимую роль в воплощении в жизнь плана Кофи Аннана, чтобы сирийский народ добился того, чего ожидает.

Сирия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 16 апреля 2012 > № 537228 Ареф Далиле

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин выступил в Государственной Думе с отчётом о деятельности Правительства Российской Федерации за 2011 год.

Выступление В.В.Путина:

Уважаемый Сергей Евгеньевич! Уважаемые депутаты, коллеги!

Рад приветствовать представителей всех фракций нового, шестого созыва Государственной Думы Российской Федерации.

Страна прошла через напряжённый период выборов парламента, главы государства, и сегодня, конечно, ещё чувствуются отзвуки обострённых эмоций, политических баталий, но логика зрелой демократии заключается в том, что выборы завершаются, после них всегда начинается другой, гораздо более важный период совместной работы. Нам с вами нужно смотреть в будущее. Понимаю, что у нас общая ответственность за страну, общая забота – это благополучие и достойная жизнь миллионов российских семей.

Россия у нас одна, и её современное, передовое развитие обязано стать целью, объединяющей все политические силы страны, которые хотят работать на созидание.

В начале 2012 года, как мы и планировали, российский ВВП превысил докризисный уровень. Это значит, что наша экономика в полном объёме преодолела последствия спада 2008, 2009 и отчасти даже 2010 годов. Я приведу цифры: объём ВВП России в ценах 2008 года составил по итогам 2011 года 41,421 трлн рублей, а по итогам 2008 года – 41,277 трлн, мы его чуть-чуть превысили.

Я сейчас скажу о результатах работы за 2011 год, за предыдущие несколько лет. Хочу сказать, что нам с вами за эти результаты не стыдно, у нас хорошие результаты. Я хочу сказать и отметить, что это результат не только работы Правительства, – это прежде всего результат работы наших людей, деятельности наших людей во всех отраслях производства и социальной сфере и это наш совместный с вами результат, я имею в виду и правящую партию, имеющую большинство в парламенте, я имею в виду и те политические силы, которые находятся в оппозиции, потому что в ходе совместной работы, борьбы мнений, споров всё-таки рождались решения, которые нас и привели к этому результату или к этим результатам, а они, безусловно, есть, я сейчас об этом скажу.

Мы с вами помним, как Россия столкнулась с беспрецедентным абсолютно кризисом в финансово-экономической сфере. По существу, это был первый кризис глобального мира, он был гораздо более масштабным и гораздо более опасным, чем кризис 1998 года. Правильно говорили те политики, эксперты, что вообще мир стоял на пороге очень возможных серьёзных, самых кардинальных изменений. Это был колоссальный вызов для нашей страны. Если бы мы не сумели дать на него ответ, то не только обрушили бы экономику и социальную сферу, но и поставили бы под сомнение сам суверенитет, геополитическую состоятельность страны, надолго похоронили бы всякие идеи модернизации и развития.

Собственно, мы с вами сейчас видим, что происходит в некоторых странах Европы. Я ещё об этом буду говорить, но там реально утрачиваются некоторые элементы суверенитета, когда вопросы абсолютно суверенного характера передаются в наднациональные органы, а для России это было бы очень тяжёлой историей. Но мы не сломались, мы показали себя зрелой, творческой, уверенной в себе нацией с огромной внутренней жизненной силой.

Сегодня хочу ещё раз поблагодарить граждан России за выдержку, за терпение, за доверие. Убеждён: мы преодолели испытания благодаря общей ответственности, социальному партнёрству и гражданской солидарности.

Считаю нашим главным достижением стабилизацию и рост численности населения России: по итогам 2011 года она превысила 143 млн человек. Мы не дали кризису перечеркнуть позитивные демографические тенденции.

Вы знаете, сегодня об этом и в средствах массовой информации уже объявлено, что в Сибири городом-миллионником стал Красноярск.

Миллионный рубеж вновь перешагнула Пермь. В текущем году миллионного жителя ждут в Воронеже и в некоторых других городах. Общее число городов-миллионников в России в 2012 году достигнет 15. За 2008–2011 годы в России родилось более 7 млн детей – один из самых высоких показателей за несколько последних десятилетий.

Что любопытно и для меня было, честно, неожиданным? Я же каждый день занимаюсь этими вопросами, и тем не менее, когда готовился к выступлению перед вами, посмотрел ещё материалы: всё больше российских семей принимают решение о рождении второго и даже третьего ребёнка. За последние пять лет количество «вторых рождений» у нас увеличилось на 45%, а третьих и последующих – на 62%. За всем этим, конечно, – вера людей в себя, в своих близких, в свою страну, в будущее своих семей, в дееспособность и ответственность своего государства.

Как говорят специалисты в таких случаях, просто раздвигается горизонт планирования, когда люди чувствуют определённую стабильность.

В 2009 году здесь, в этом зале депутатам Государственной Думы прежнего созыва я представлял антикризисную программу Правительства и сказал тогда, что в центре наших усилий будет благополучие российских семей, что мы не просто будем бороться с кризисом, а продолжим решение долгосрочных задач, что мы должны одолеть кризис через развитие.

Объективно невозможно было, к сожалению, помочь каждому, кто нуждался в помощи и столкнулся с проблемами, но мы старались строить нашу работу так, чтобы отстоять интересы абсолютного большинства наших граждан. Если в начале 1990-х и в 1998 году экономические удары обернулись жестоким шоком для миллионов наших людей, то в период кризиса 2008–2010 годов власть показала свою состоятельность перед лицом испытаний.

Мы не отступили – я хочу это подчеркнуть, уважаемые коллеги, – ни от одного ранее заявленного обязательства. Мы могли, конечно, сослаться на объективные сложности, и это было бы абсолютно нормально, более того, большинство людей и поняли бы это. Так поступили во всех странах мира. Мы могли бы сослаться на эти обстоятельства и ничего не делать, просто отмолчаться. Но это была бы неправильная позиция и с социальной точки зрения, и с политической, и с экономической даже. Ну и, самое главное, конечно, нужно всё время говорить правду и всегда нести ответственность за свои слова.

Беспрецедентно, что на фоне кризиса, его последствий реальные доходы граждан в России не падали в среднем, а пусть ненамного, но всё-таки росли. И так продолжалось все предыдущие четыре года, включая самый сложный 2009-й. Кстати, в этом году даже немножко больше было, чем в предыдущие. Вот смотрите, что было, по цифрам: рост реальных, за вычетом инфляции, доходов граждан составил в 2008 году 2,4%, в 2009-м – 3,1%, в 2010-м – 5,1%, в 2011-м – меньше, около 1% только. Что касается средней заработной платы по экономике, то за 2008–2011 годы она выросла на 18%. Подчеркну, это в реальном выражении, в номинальном – рост почти на 75%; средняя номинальная начисленная зарплата по экономике в 2007 году была 13 593 рубля, а в 2011 году – 23 693 рубля.

Однако, и это все мы хорошо знаем, у нас ещё сохраняется большая имущественная дифференциация, доходы наиболее обеспеченных граждан примерно – хочу это сказать отдельно, это наша проблема действительно, – так вот доходы наиболее обеспеченных граждан примерно в 16 раз превышают доходы наименее обеспеченных, и за последние годы этот разрыв, к сожалению, практически не сократился. Мы должны уделить этой проблеме самое пристальное внимание. Здесь огромные риски – и социальные, и политические, и экономические.

Как мы выглядим на фоне других стран? В Германии, Австрии, Франции разрыв между теми, кто получает наибольшие доходы и наименьшие составляет 5–7 раз, и это в целом экспертами считается наиболее оптимальным разрывом. Но, как у нас, примерно то же самое в Штатах: там в 15 раз разрыв. В такой стране БРИКС, как Бразилия, разница гораздо больше, чем у нас, – 39 раз.

Считаю, что сегодня нам необходимо вернуться к решению важнейшей задачи: минимальный размер оплаты труда в ближайшие несколько лет должен сравняться с уровнем прожиточного минимума. При этом нужно, конечно, совершенствовать сами механизмы определения прожиточного минимума и МРОТ, сделав их более современными и более справедливыми.

В очень непростой период кризисных испытаний мы провели переоценку советских пенсионных прав, а по сути, восстановили справедливость в отношении старшего поколения. Начиная с 2008 года средний размер трудовой пенсии в России увеличился в 2,5 раза.

Вы знаете, что происходило и происходит сейчас в других странах на фоне кризисных явлений, которые там, собственно говоря, не прекращаются. Украина подняла пенсионный возраст, во Франции был принят закон о повышении возраста выхода на пенсию с 60 до 62 лет, и там, по-моему, разницы нет между мужчинами и женщинами в этом смысле. В рамках стабилизационной программы в Греции происходят, вы знаете, какие проблемы, не буду даже говорить.

С 1 января текущего года сразу в 1,6 раза были повышены пенсии всех военных пенсионеров – не в проценты какие-то, а в 1,6 раза независимо от ведомственной принадлежности этих граждан. Также с 1 января практически в 3 раза выросло денежное довольствие военнослужащих Вооружённых сил, увеличено денежное довольствие в системе МВД, а с 1 января 2013 года зарплаты существенно вырастут и во всех остальных так называемых силовых правоохранительных структурах и специальных службах.

За четыре года при поддержке государства получило жильё около 1,5 млн наших граждан при прямой поддержке государства, в том числе более 200 тыс. ветеранов Великой Отечественной войны. Добавлю, что с помощью средств материнского капитала улучшили свои жилищные условия ещё более 1 млн российских семей. Кстати говоря, по материнскому капиталу: мы, как и обещали, постоянно с вами его индексируем. Если в 2008 году он составлял 276 с небольшим тыс. рублей, то в 2012 году он составит уже 387 640 рублей.

Мы продолжили масштабные работы по ремонту многоквартирных домов и расселению аварийного жилья. Этот проект охватил порядка 16 млн наших граждан. За прошедшие годы была реализована программа строительства 23 перинатальных и 7 высокотехнологичных медицинских центров, создано 9 федеральных университетов и 29 национальных исследовательских университетов. Ежегодно в стране открывается порядка 5 тыс. новых спортивных объектов. По сравнению с 2008 годом число людей, которые регулярно занимаются спортом, выросло на 6 млн человек. Спорт вернулся в школу, обязательными стали три урока физической культуры в неделю. Конечно, и этого пока маловато. Ну, естественно, если посмотреть на наших соседей в Скандинавии, там и в процентном отношении количество людей, занимающихся спортом, гораздо выше, чем у нас. Но тенденции, тренд у нас абсолютно позитивный.

За последние четыре года число только стадионов и бассейнов увеличилось на 20%. Для примера, сегодня в России в 2 раза больше бассейнов, чем было во всем Советском Союзе. Отмечу также, что в ближайшие месяцы будут вводиться в строй ключевые объекты в рамках подготовки саммита АТЭС во Владивостоке, Универсиады в Казани, Олимпиады в Сочи. Разворачивается работа по созданию инфраструктуры по проведению чемпионата мира по футболу в 2018 году. Всё это крупнейшие даже по мировым масштабам проекты.

Конечно, как и для всех стран мира, кризис стал для нас испытанием, и испытанием тяжёлым. Мы вынужденно потеряли время и темп в некоторых проектах преобразований, но мы не потеряли сам вектор развития, движения вперёд. Да, спад у нас был значительным, мы это с вами знаем и помним. Но и восстанавливались мы гораздо быстрее, чем многие другие страны. Сегодня у нас самые высокие темпы роста экономики среди государств «восьмёрки» и одни из самых высоких среди крупнейших экономик мира. Напомню для сравнения: рост экономики США составил 1,7%, в еврозоне – 1,5%, в Индии – 7,4%, в Китае – 9,2%, в России – 4,3%, и это третий показатель в мире среди крупных экономик.

Особо отмечу полное восстановление нашего сельского хозяйства после тяжёлой засухи 2009–2010 годов. Смотрите, мало того, что мы столкнулись с мировым финансово-экономическим кризисом, да и засуха ещё два года подряд. И тем не менее все меры поддержки и эффективная работа наших сельхозпроизводителей, селян дали свои результаты: рост в сельском хозяйстве в 2011 году – 22%, Россия выходит на второе место в мире по объёмам экспорта пшеницы.

В 2011 году уровень инвестиций в основной капитал достиг рекордной величины – 10,8 трлн рублей. За четырёхлетку у нас произошло удвоение объёма инвестиций – с 17,9 трлн рублей в период с 2004 по 2007 год до 36,7 трлн с 2008 по 2011-й. Прибыль российских предприятий в 2011 году выросла почти на 16%, а налоговые поступления в консолидированный бюджет страны – на 27%.

Позитивная динамика отмечается по всем ключевым показателям развития Российской Федерации, по всем без исключения, тогда как в некоторых странах Европы, как вы знаете, в других регионах мира кризис перерос в хроническую форму, в затяжную рецессию и застойную, растущую изо дня в день безработицу. Бюджетный дефицит и банкротство государственных финансов стали настоящей удавкой для государств, теряющих сегодня право на суверенные решения, я уже об этом говорил.

По оценке МВФ, объём мирового государственного долга в 2008–2011 годах увеличился на 14%. Для сравнения, что происходит в еврозоне: долг – почти 90% во всей еврозоне, у США превысил 100% от ВВП страны, в Италии – 100%, у Японии – 226%, у Китая рост на 10% и достиг почти 27% от ВВП. У нас с вами – менее 10%, из них только 2% с небольшим – это внешний долг. Мы прошли кризис, избежав серьёзных рисков, избежав долговой ловушки, сохранили устойчивость национальной валюты и бюджетной системы. Россия – единственная страна среди государств «восьмёрки», имеющая по итогам 2011 года бездефицитный бюджет, более того, у нас даже профицит небольшой. Для сравнения могу сказать: дефицит бюджета в США – 8,7%, Японии – 8,9%, Франции – 5,7%, Канаде – 5%.

Между тем международные резервы России, рассчитанные на 1 апреля 2012 года, – свыше 500 млрд долларов: 513,9 млрд. Это третий по объёмам золотовалютный резерв в мире после Китая и Японии. Фонд национального благосостояния растёт, резервный фонд растёт. Резервный фонд увеличился за прошлый год на 36 млрд и сейчас составляет 1826 млрд рублей. Фонд национального благосостояния также растёт и сегодня составляет 2624 млрд рублей. Нам не нужно ни к кому, слава Богу, сегодня идти с протянутой рукой. Наш совокупный долг, как я говорил, – менее 10%, и это один из самых лучших показателей в мире и лучшее значение не только среди стран «восьмёрки», но и «двадцатки», и БРИКС.

За последние прошедшие четыре года инфляция снизилась, и на это я хотел бы обратить, уважаемые коллеги, особое внимание: это очень важный показатель – с 13,3% до 6,1%. Такого низкого уровня инфляции в новейшей истории России не было никогда, фактически мы в 2 раза сократили инфляционный налог на граждан и на экономику. Она у нас ещё большая по сравнению с развитыми рыночными экономиками, но всё-таки уже приближается к мировым показателям. Для сравнения могу сказать: в Великобритании она составляет 4,5% по прошлому году, в США – 3,2%, у нас – 6,1%, но темп снижения какой высокий.

В период кризиса мы направили большие ресурсы на борьбу с безработицей. Сейчас уровень безработицы уже ниже докризисных показателей – чрезвычайно важная вещь, чрезвычайно.

Если говорить о наиболее проблемных странах, то, вы знаете, в Испании, например, уже 25%. Вы представляете: каждый четвёртый без работы из экономически активного населения! Да и в других странах, надо сказать, обстановка очень сложная.

Я ещё раз подчеркну, несмотря на все испытания, мы сознательно отказались от психологии выживания, мы выбрали путь развития. Мы часто слышим критику. Критика должна быть, она отчасти справедлива, я ещё об этом скажу. Но за последние четыре года в России построено и открыто более 2 тыс. новых заводов и производств, в том числе в таких отраслях, как фармацевтика, IT- и нанотехнологии, промышленность строительных материалов, лесопереработка. Посмотрите, как разительно изменилась картина в российском автопроме. Вспоминаю, в начале 2000-х годов, да и раньше, особенно в период кризиса, говорили о том, что нам нужно некоторые предприятия вообще закрыть. Конечно, мы этого не сделали и поступили абсолютно правильно. Что сегодня мы видим? У нас создано сразу несколько крупных автомобилестроительных кластеров. Если в 2008 году мы импортировали более 2 млн легковых и грузовых автомобилей, то в 2011 году эта цифра снизилась вдвое, при этом доля машин отечественной сборки на рынке поднялась с 40% до 70%. Российский авторынок демонстрирует высочайшие темпы роста и уже сегодня является вторым в Европе после ФРГ и четвёртым в мире.

Мы говорили, что кризис должен сыграть мобилизующую роль для нашей экономики, подтолкнуть отечественный бизнес к росту эффективности и модернизации. Важно, что такие процессы действительно идут. В 2011 году более 60% российских предприятий вкладывали средства в обновление основных фондов, в технологическое перевооружение и повышение энергоэффективности. Если в 2008 году доля нового оборудования в возрасте до 10 лет на российских предприятиях составляла порядка 30%, то к концу 2011 года это уже 40%.

Нам известны проблемы отечественного авиапрома. Ну, конечно, там много проблем. В космической отрасли, оборонно-промышленном комплексе, и тем не менее запущен в серию новый российский пассажирский лайнер «Суперджет-100», сделанный впервые в цифре. Продолжаются лётные испытания истребителя пятого поколения. Начинается строительство нашего национального, нового национального, космодрома «Восточный», который будет ориентирован исключительно на гражданские программы. Полностью завершено формирование спутниковой группировки системы ГЛОНАСС. Ну, конечно, можно, знаете, иронизировать сколько угодно. Конечно, проблем много с этой системой, но это важнейшее направление и для оборонки, и для безопасности, и для экономики страны, и для технологического развития.

Мы начали, кстати говоря, этот проект совместно с нашими европейскими партнёрами одинаково. У них на орбите сейчас, по-моему, пять-шесть спутников. У нас полностью сформирована группировка. Наверное, это одна из немногих областей, где мы реально обогнали наших партнёров. Китайская Народная Республика планирует и пытается создавать такую систему. Мы её создали за те же самые сроки – даже быстрее, чем планировали первоначально. Конечно, и картографией нужно ещё заниматься, нужно сигнал уточнять и т. д. – там много всяких проблем, но огромный путь вот по этой программе пройден. Он, безусловно, является показательным.

Что касается оборонно-промышленного комплекса, то по сравнению с 2007 годом объём производства продукции военного назначения увеличился почти в 1,5 раза. Последние четыре года принесли в нашу национальную копилку нефть и газ Ванкора и Талакана, новых месторождений Ямала, Якутии, Сахалина, началась работа на Каспии и на арктическом шельфе. Построена первая очередь нефтепровода Восточная Сибирь–Тихий океан. Мы вышли с нашими поставками в Азиатско-Тихоокеанский регион, очень перспективный район мира, быстрыми темпами развивающийся. Появилась даже наша новая смесь на мировом рынке. В прошлом году мы впервые напрямую вышли на газовый рынок Европы за счёт пуска «Северного потока» – газовой трубы по дну Балтийского моря. И вы понимаете, насколько это важно: мы оказались после развала Советского Союза запертыми целой чередой посредников и транзитеров. А уже в конце текущего года должна начаться прокладка «Южного потока» по дну Чёрного моря.

За четыре года введено в строй более 12 ГВт новых мощностей в энергетике. Это самые высокие показатели за несколько последних десятилетий. 12 ГВт! Я вам скажу, как это было по годам: в 2008 году – 1,7 ГВт, в 2009 году – 1,5 ГВт, в 2010 году – 3,2 ГВт, в 2011 году – 6 ГВт, а в текущем мы планируем сразу за один год ввести ещё дополнительно 8 ГВт мощности.

В 2010 году было завершено строительство трассы Чита–Хабаровск. Впервые в российской истории Дальний Восток интегрирован в национальную автомобильную сеть. Сейчас мы должны довести эту трассу до самых современных мировых стандартов, включая подъезды к населённым пунктам, обустроить всю придорожную инфраструктуру и т.д.

Запущена программа скоростного железнодорожного сообщения. Построено более 50 сложнейших тоннелей и железнодорожных мостов, полным ходом идёт модернизация БАМа и Транссиба.

К слову, тоже очень интересный показательный пример: перевозки на Дальневосточной железной дороге сегодня на 75% превышают самые лучшие показатели перевозок советского времени, 1988 года. Представляете, рост какой по сравнению с самыми лучшими показателями в СССР – на 75%?

Или другой пример. После развала СССР, тоже очень важная вещь, практически все крупные торговые гавани оказались за границей – на Балтике, Каспии, Чёрном море, Азове. Все наши крупные порты в одночасье оказались за рубежами Российской Федерации, а Советский Союз вкладывал в них миллиарды в долларовом эквиваленте. Честно говоря, тогда в том числе и мне казалось, что нам не уйти уже будет никогда от этой инфраструктурной зависимости. Хочу вам доложить: сегодня мощность российских морских портов практически на 50% превышает перевалку во всех морских портах СССР, а к 2015 году планируется увеличить мощность российских портов ещё в 1,5 раза.

Оценивая итоги прошедшего четырёхлетия, мы можем с полным основанием утверждать: Россия не только преодолела кризис, мы сделали серьёзный, значительный, заметный шаг вперёд, мы стали сильнее, чем были раньше.

Уважаемые коллеги, вы знаете, что в ходе недавно прошедшей избирательной кампании были изложены приоритеты, во всяком случае так, как я их видел как кандидат на должность Президента Российской Федерации. Должен вам сказать, что уже в первом своем президентском указе обозначу дорожную карту по всем заявленным инициативам, более того, работа по ним практически уже началась. Считаю, что мы должны сосредоточиться на вопросах, которые имеют стратегические, принципиальные значения и связаны с нашими историческими перспективами как нации.

Первое – это демографическая состоятельность Российского государства. Сегодня для России каждый человек на счету. Мы должны понимать, что столкнёмся с серьёзным вызовом – с демографическим эхом 1990-х годов, когда страна пережила самый жестокий, я бы не побоялся этого слова, самый жестокий демографический спад. Нам нужны новые решительные шаги по сбережению и развитию народа, однако если мы не восстановим традиционное отношение к базовым моральным ценностям, то никакие меры экономической и социальной политики не принесут устойчивого результата.

Крепкая благополучная многодетная семья – вот вокруг чего следует объединить усилия государства, общества, религиозных организаций, отечественного просвещения и культуры.

Второе. Россия – самая большая страна в мире по территории. Наши пространства мы должны не только сохранить, оградить от внешних угроз, но и обустроить, сформировать современную среду для жизни человека, для работы во всех регионах страны. Особое внимание, конечно, должны уделить развитию Дальнего Востока и Восточной Сибири – это важнейшая геополитическая задача. Нужно сделать так, чтобы темпы увеличения ВРП сибирских и дальневосточных регионов были выше роста общероссийского ВВП, и такая тенденция должна сохраняться как минимум 10–15 лет. Конечно, будем добиваться, чтобы в дальневосточных и восточносибирских регионах наметился устойчивый прирост населения, а не отток, который до сих пор продолжается, хоть темпы снижаются, но отток, к сожалению, есть до сих пор. Нужно добиваться прироста населения.

Сейчас мы рассматриваем вопрос создания специальной структуры, которая возьмёт на себя координацию и контроль реализации проектов, направленных на развитие Дальнего Востока и Восточной Сибири, и решения будут представлены в ближайшее время.

Третий наш приоритет – это новые и качественные рабочие места. Миллионы людей сегодня заняты на устаревших, неэффективных рабочих местах, с низкой зарплатой и отсутствием перспектив. Мы должны дать им другую работу, интересную, хорошо оплачиваемую, а значит, способную обеспечить высокие стандарты жизни, достойный заработок и возможность содержать большую семью. Средняя реальная заработная плата в России к 2020 году должна увеличиться не менее чем в 1,6–1,7 раза. Мы также должны сформировать все условия для активной, полноценной занятости людей с ограниченными возможностями, что в том числе требует повсеместного развития безбарьерной среды. Такая программа у нас с вами принята, вы об этом знаете.

Создание качественных рабочих мест – это востребованность нашего человеческого потенциала, это ключ к победе над бедностью, это массовый средний класс, это возможность для миллионов людей реализовать свою мечту и, конечно, это путь к реальной диверсификации национальной экономики.

В этой связи четвёртая наша базовая задача – построение новой экономики. Она четвёртая не по важности – по важности, может быть, главная. Она должна быть устойчивой, способной демонстрировать качественный рост в условиях жёсткой конкуренции. Мы должны быть готовы к любым внешним шокам, вероятность их повторения, как вы знаете, достаточно высока. Мир вступил в эпоху турбулентности, кроме того, идёт новая волна технологических изменений, меняется конфигурация глобальных рынков.

Перед сегодняшней нашей встречей поступили вопросы от фракций, я в своём выступлении попробую сразу на некоторые из них отвечать. Например, в США в последние годы активно занимаются развитием технологий добычи сланцевого газа. Коллеги из ЛДПР спрашивают, что с этой проблемой, как мы к ней относимся? Это, конечно, может серьёзно перекроить структуру рынка углеводородов, отечественные энергетические компании, безусловно, должны уже сейчас отвечать на этот вызов. Полностью согласен с предложением депутатов о том, что нам нужно создать систему более качественного, долгосрочного прогнозирования макроэкономического, финансового, технологического и оборонного. Это тем более важно, учитывая, что XXI век обещает стать эпохой складывания новых геополитических центров финансово-экономических, культурно-цивилизационных.

Отсюда, конечно, и наш пятый приоритет – укрепление позиций России в мире, и прежде всего через новую интеграцию на евразийском пространстве. Уважаемые коллеги, создание Таможенного союза, снятие барьеров на границе уже в прошлом году позволили увеличить взаимный оборот России, Белоруссии и Казахстана сразу на 37%. С нынешнего года мы работаем в более тесном интеграционном формате в рамках единого экономического пространства со свободным передвижением товаров, капитала, рабочей силы. Кстати, в январе–феврале текущего года взаимный товарооборот стран «тройки» увеличился ещё на 13%.

Мы совместно с белорусскими и казахстанскими партнёрами передали важнейшие полномочия в сфере макроэкономики, таможенной деятельности, техрегламентов наднациональному органу – Евразийской экономической комиссии, по сути это придаёт интеграционным процессам необратимый характер.

И здесь я бы хотел особо подчеркнуть: создание Таможенного союза и единого экономического пространства, на мой взгляд, по моему убеждению, является важнейшим геополитическим и интеграционным событием на постсоветском пространстве со времён крушения Советского Союза.

Наш следующий шаг – запуск с 2015 года проекта Евразийского экономического союза. Рассчитываем, что к России, Белоруссии, Казахстану присоединятся и другие партнёры, заинтересованные в более продвинутом сотрудничестве.

Привлекательность идеи новой интеграции на евразийском пространстве неуклонно растёт, жизненные реалии, накопленный 20-летний опыт расставляют всё по своим местам. Стало очевидно, что в одиночку с сегодняшними вызовами глобальной турбулентности не справиться. Не случайно, что в отношениях партнёров по СНГ стало гораздо более здравого смысла и заинтересованности в коллективной работе.

Например, больше десятилетия без особых результатов шли многословные дискуссии о зоне свободной торговли на пространствах СНГ. В прошлом году договор о зоне свободной торговли был по-деловому, профессионально обсуждён, оперативно согласован и подписан. Я признателен российскому парламенту, который первым ратифицировал этот стратегический документ.

Уважаемые коллеги, по нашим оценкам, уже в ближайшие два-три года Россия войдёт в число пяти крупнейших экономик мира по паритету покупательной способности, при этом мы всё ещё уступаем самым развитым экономикам мира по производительности труда, а это значит, другими словами, по качеству экономики в 3–4 раза.

Естественное решение проблемы низкой производительности – это создание качественно новых рабочих мест. Я уже об этом говорил и цифру называл: не менее 25 млн в ближайшие годы. Наша стратегическая задача – запустить мотор постоянного обновления рабочих мест и экономики в целом. Рабочие места создаются прямыми инвестициями, прежде всего частными инвестициями. Нам нужно довести уровень инвестиций не менее чем до 25% ВВП к 2015 году, а затем и до 30%. Это абсолютно реализуемая, решаемая задача, в 2011 году у нас было порядка 20%, рост 25–30% – вполне реальный.

Для этого в России должен быть не просто создан благоприятный, а конкурентоспособный инвестиционный климат. Мы ставим перед собой задачу в ближайшие годы сделать 100 шагов вперёд в этом направлении и подняться с нынешнего 120-го места до 20-ого. Кстати говоря, на 20-м месте сегодня как раз находится Япония, на 21-м – Латвия. Нас обгоняют существенно и наши партнёры по Таможенному союзу и по единому экономическому пространству: Белоруссия находится на 69-м месте, Казахстан – на 47-м.

Сегодня запрос со стороны предпринимателя на комфортную, открытую деловую среду огромен и абсолютно справедлив. Это запрос на реализацию себя в своей собственной стране. Такой запрос на созидание, на востребованность своего таланта, труда, стремление служить России есть практически во всех сферах нашей жизни. Конечно, мы должны ответить на этот запрос.

Принципиально новым форматом прямого диалога общества и государства стало создание Агентства стратегических инициатив. Уже сегодня оно служит реальным инструментом продвижения общественных инициатив и предложений бизнеса, тиражирует и поддерживает лучшие практики и проекты, открывает дорогу новым людям с позитивной, созидательной мотивацией. По сути агентство – это и новый формат управления развитием в экономике, социальной сфере, в органах власти.

В декабре прошлого года была выдвинута идея национальной предпринимательской инициативы, смысл которой в том, что само предпринимательское сообщество формулирует предложения по улучшению инвестклимата. Мы будем уделять этому и дальше ключевое внимание, особое внимание. Если мы не исправим ситуацию с деловым климатом, то не сможем решить ни одной стоящей перед нами задачи в экономике, а значит, и в социальной сфере.

Я всё говорил о позитиве, и его действительно много, а сейчас бы хотел сказать об оценках того, что у нас происходит с деловым климатом, деловой средой. Есть такое рейтинговое агентство Doing Business, хорошее такое, стабильное, ничем себя не запятнавшее. Так вот, по его оценкам, Россия находится на 178-м месте в мире по условиям ведения бизнеса в строительстве, вы представляете – 178-е место.

Я практически на каждом заседании Правительства говорю о том, что нам нужно сделать в этой сфере. Двигается очень медленно. Я обращаюсь и к вам с просьбой, уважаемые коллеги, депутаты: давайте вместе подумаем над конкретными шагами (сейчас об этом ещё скажу), как нам работать в этой сфере совместно. Уже до конца текущего года планируем внести целый пакет поправок в законодательство, которые призваны существенно улучшить деловой климат, создать дополнительные гарантии для инвесторов.

В том числе в России появится институт уполномоченного по защите прав предпринимателей как на федеральном уровне, так и на региональном. Мы вчера с Дмитрием Анатольевичем обсуждали, есть идея, может быть, создать специального прокурора по этим вопросам. С вами будем советоваться, давайте будем искать наиболее эффективные инструменты решения стоящих перед нами задач совместно.

Я прошу депутатов всех фракций не просто в приоритетном порядке рассмотреть наши законопроекты по улучшению инвестклимата, а выступить их подлинными соавторами.

В начале нового бюджетного цикла мы представим парламенту предложения по налоговому манёвру. Его логика в том, чтобы фискальная нагрузка на производство и инвестиции была необременительной, а наоборот, была повышена на неэффективное потребление, на рентные платежи. Нам нужна справедливая налоговая система, стимулирующая развитие.

Далее. Перипетии на мировых финансовых рынках научили нас: нашу модернизацию мы должны финансировать прежде всего сами. Банковская система, институты развития, фондовые рынки должны быть постоянно в поле нашего внимания.

Уже в текущем году надо принять решение по увеличению возможностей для инвестирования национальных накоплений, прежде всего речь идёт о так называемых длинных пенсионных деньгах. Естественно, важнейшее условие – это обеспечение доходности и безусловной сохранности пенсионных накоплений граждан.

Что касается резервного фонда, о котором я говорил и который у нас подрос, фонда национального благосостояния, эти средства, уважаемые коллеги, играют важнейшую роль для обеспечения макроэкономической стабильности. Опыт 2008–2009 годов убедительно показал нам, как важно иметь такие подушки безопасности, я считаю, что к этому нужно относиться очень аккуратно. Истратить накопленные средства легко, денег всегда не хватает, но остаться без этого резерва очень опасно, особенно в современном мире, в условиях, как я говорил, турбулентности и неопределённости развития мировой экономики.

Мы с вами куда пойдём? Вот Греция идёт в Брюссель за деньгами, и дают. А нам кто даст? Тоже, может, дадут, но условия-то какие? Если Греция теряет свой суверенитет в принятии ряда решений, у нас будет еще жёстче. Я это помню очень хорошо с 2000 года, когда мы были обременены долгами и когда нам выставляли условия. Даже не буду сейчас говорить, чтобы никого не расстраивать. В России особый случай, остаться без резервов очень опасно.

Вместе с тем, конечно, можно подумать, у нас и в Правительстве на экспертном уровне идут споры и дебаты на этот счёт. Некоторые, например, считают, что можно подумать об использовании доходов, полученных от управления средствами Фонда национального благосостояния: не самим телом фонда распоряжаться, а на развитие пустить доходы от его управления, допустим, на развитие той же Восточной Сибири или Дальнего Востока, а часть средств Фонда национального благосостояния, как считают некоторые эксперты, можно было бы использовать для инвестиций в долгосрочные, беспроигрышные стратегические, прежде всего инфраструктурные проекты. Можно подумать, но повторяю ещё раз: очень аккуратно.

Знаете, мы должны добиться абсолютного консенсуса на экспертном уровне по этому вопросу, прежде чем принять решение. В таких вопросах нужно к этому стремиться, надо к этому стремиться, тем более что мы без этого-то живём и жили всё это время, и развиваемся, видите, какими темпами. Хочется ещё сильнее, ещё быстрее. Это олимпийские лозунги – выше, быстрее, сильнее. В экономике, в социалке мы должны быть очень аккуратными, но, повторяю: ничего не исключено. Давайте вместе будем думать и принимать решения.

Мы будем развивать банковскую систему, чтобы доступность кредитов для реального сектора росла, а ставки снижались. Уже даны поручения сделать эффективную ставку кредитования для бизнеса и граждан, и самое главное, сделать эту работу абсолютно прозрачной, исключить из неё любые скрытые комиссии.

Далее. За последние годы у нас сформирована целая линейка институтов развития, однако далеко не всегда они доступны и эффективны, часто проигрывают зарубежным аналогам. Необходимо обеспечить международную конкурентоспособность наших институтов развития, совместно с предпринимательскими объединениями провести аудит и сформулировать предложения по совершенствованию их работы.

Институты развития призваны служить настоящим бизнес-лифтом для тысяч наших компаний. Так, уже с 2012 года Российское агентство по страхованию экспортных кредитов должно предоставить свою поддержку малому и среднему бизнесу, который выходит на мировой рынок с высокотехнологичной продукцией. К 2020 году мы должны увеличить высокотехнологичный экспорт не менее чем в 2 раза, а долю высокотехнологичных и интеллектуальных отраслей в ВВП – в 1,5 раза.

Уже к 2013 году только за счёт программ компаний с госучастием мы доведём внутренний спрос на инновации до 1,5 трлн рублей. Государство будет напрямую вкладывать средства в разработку технологий и поддержку критически важных отраслей. Прежде всего это станкостроение, двигателестроение, производство новых материалов, фармацевтика, авиа- и судостроение.

Вот коллеги из КПРФ спрашивали в письменном виде, как мы собираемся и что собираемся делать в этом направлении. Я ещё буду отвечать на вопросы, могу некоторые вещи конкретизировать. Но главное, надо сделать инновации выгодными для бизнеса. Мы продолжим поддержку технологических альянсов российских компаний с ведущими мировыми производителями. Особое внимание уделим формированию производств полного цикла, а также центров проектирования, что очень важно, и технологического развития именно на территории Российской Федерации. Одним из основных наших условий при привлечении иностранных инвесторов является не только локализация, не только производство большего количества оборудования на территории Российской Федерации, до 60–70%, но и создание технологических центров – центров проектирования и технологического развития. Будем поощрять создание площадок опережающего индустриального роста, территориально-производственных комплексов. В ближайшие годы появится порядка 20–30 таких опорных кластеров – от машиностроения и фармацевтики до нанотехнологий и электроники.

Ресурсом модернизации станут оборонные заказы в том числе. На перевооружение армии и флота, как вы знаете, модернизацию ОПК в предстоящее десятилетие выделяется порядка 23 трлн рублей. Крупные контракты получат наши оборонные и гражданские предприятия, научные центры и ведущие университеты. Чтобы не допустить сбоев, ужесточены правила размещения гособоронзаказа. Мы переходим к практике долгосрочных оборонных контрактов – трёх-, пяти- и даже 7-летних. Уточнение заданий будет производиться только на основании поручений Председателя Правительства, а в части приоритетных вооружений – только по поручениям Президента. Вот коллеги из КПРФ спрашивали, что будет в этом направлении делаться? Вот в общих чертах так будем работать.

Поставлена задача уже к 15 апреля завершить размещение гособоронзаказа на текущий год. Кстати говоря, по этому году объём размещенного заказа на данный момент времени чуть выше, чем по прошлому году. Будем решительно пресекать злоупотребления в ВПК: коррупция в этой сфере абсолютно не допустима. Это касается и завышения цен, и коммерческого подкупа и т. д. В этом направлении, в борьбе с этими проявлениями, нужно действовать самым решительным образом.

Конечно, самым серьёзным образом сокращают поле для коррупции новое качество госуправления, новые стандарты работы и поведение чиновников. Дмитрий Анатольевич Медведев, как вы знаете, внёс уже в Государственную Думу законопроект по декларированию расходов чиновников. Полностью такой шаг поддерживаю. Убеждён, не только чиновники, но и руководители крупных госкомпаний, ректоры государственных вузов, руководители крупнейших государственных медицинских центров, а возможно, и иной административный персонал госучреждений должны ежегодно отчитываться о своих доходах и имуществе.

Мы внедрим практику общественного контроля государственных закупок на сумму свыше 1 млрд рублей. Все крупные инвестиционные проекты с госучастием также должны проходить обязательный публичный технологический и ценовой аудит. Наконец, мы перейдём к построению федерального бюджета на основе государственных программ с четкими показателями результативности и возможностями для общественного мониторинга их исполнения. Повторю, каждая государственная программа – «Развитие здравоохранения», «Развитие образования», «Культура России», «Социальная поддержка граждан», – как и все остальные госпрограммы, должны содержать чёткие и понятные каждому гражданину приоритеты развития отрасли, конкретные результаты для каждой сферы, инструменты и показатели их достижения.

Ведущими бюджетными приоритетами должны стать образование и наука. Мы прекрасно понимаем, что именно от этих сфер зависят интеллектуальная, технологическая сила России, качество нашего человеческого капитала. Будут усовершенствованы подходы к формированию долгосрочной программы фундаментальных исследований: она должна интегрировать работу, проводимую в государственных академиях наук, научных центрах, вузах. Такую программу важно нацелить на разработки, которые позволят России выйти на уровень стран самых передовых в научном и технологическом плане.

Намерены последовательно увеличивать финансирование вузовской науки, прежде всего в национальных исследовательских университетах. Считаю также, что необходимо установить более жёсткие требования к работе всей вузовской сети, предусмотреть эффективные формы ответственности. Российским дипломам должны доверять не только в России, но и во всём мире.

Средняя заработная плата научных сотрудников государственных академий и научных центров, преподавателей высшей школы уже в течение 2012–2013 годов выйдет на уровень средней зарплаты по экономике конкретного региона, а к 2018 году превысит её вдвое.

Мы продлим как минимум до 2015 года программу по привлечению лучших мировых специалистов в наши университеты и исследовательские лаборатории. В несколько раз, до 25 млрд рублей, в 2018 году увеличится финансирование специализированных фондов, которые поддерживают научные исследования. В том числе это касается Фонда фундаментальных исследований и Фонда гуманитарных исследований.

Кроме того, специальную грантовую поддержку получат лучшие научные работы студенческих коллективов. Кстати говоря, по поводу привлечения лучших специалистов: она работает, эта программа, эффективно работает. Я, как вы знаете, много по стране езжу, был в таких лабораториях, встречался с этими людьми. В процентном отношении сейчас затрудняюсь сказать, но это и наши бывшие соотечественники, выехавшие за рубеж, и проработавшие там много-много лет, и просто иностранцы, которые приезжают и живут у нас.

У нас одно из условий – это минимум три месяца проводить в нашем учебном заведении или лаборатории. По полгода живут, работают, коллективы создают. Одна из главных целей – не только продукт получить, но и вывести его на рынок. И это работает.

За 2012–2014 годы будут построены и новые студенческие общежития общей площадью не менее 0,5 млн кв. м. Кроме того, надо создать систему сопутствующих образовательных кредитов, чтобы у студентов была возможность оплачивать проживание и решать другие бытовые вопросы во время обучения. Напомню, что сейчас у нас есть образовательные кредиты, но они предоставляются только на самообучение и эти деньги нельзя использовать на решение сопутствующих проблем бытового характера. В принципе считаем возможным и будем сейчас этот вопрос решать – будем предоставлять кредиты на решение этих бытовых вопросов, тем более что у нас количество бюджетных мест увеличивается в вузах.

И ещё. В одной из своих статей писал, что прибавка к стипендии для нуждающихся студентов, которые показывают хорошие результаты, должна быть такой, чтобы эта социальная стипендия достигла не менее 5 тыс. рублей в месяц. Принципиальное решение на этот счёт принято.

Нам также нужно создать современную систему подготовки квалифицированных рабочих кадров. И такую задачу не решить без повышения социального статуса преподавателей лицеев, колледжей, мастеров производственного обучения. Этот уровень образования находится в прямой зоне ответственности регионов, и они должны в течение нескольких ближайших учебных лет довести среднюю зарплату педагогических работников училищ, техникумов, лицеев до средней зарплаты по экономике конкретного субъекта Федерации. Я обращаю внимание: безусловное выполнение этого требования станет обязательным условием предоставления всех федеральных межбюджетных трансфертов.

И конечно, необходимо решить базовую задачу – модернизировать сеть учреждений профессионального образования, настроить её на потребности экономики, дав самим работодателям возможность прямого участия в управлении профессиональным образованием. Вы знаете, конечно, старая система не работает. Есть ли какие-то ростки нового? Есть, и они являются очень привлекательными. Нужно расширять эту практику, она пока очень минимальная. Но направление крайне важное.

Уже до конца текущего года нужно разработать национальные планы развития профессиональных стандартов. Эффективная система профессиональных компетенций должна стать важнейшим карьерным и социальным лифтом.

Уважаемые коллеги! Теперь несколько слов по поводу вступления России во Всемирную торговую организацию. Здесь вопросы поступали и от «Единой России», и от ЛДПР, и от КПРФ. Что хотел бы сказать в этой связи? Убеждён, что членство в ВТО в стратегическом плане даст мощный импульс для динамичного инновационного развития нашей экономики. Её открытость, рост конкуренции – на пользу гражданам России, а для нашего производителя необходимый стимул для развития. Это новые рынки и новые перспективы, которые мы пока ещё не привыкли видеть и верно оценивать. Наконец, членство в ВТО открывает возможность цивилизованно, в правовом поле отстаивать наши интересы. Завершение переговорного процесса по ВТО создаёт условия для подключения России к ещё одной многосторонней структуре – Организации экономического сотрудничества и развития, ОЭСР. Такую работу мы уже ведём. Вступление в ОЭСР будет означать присвоение глобального знака качества нашей экономике и в целом, и отдельным производителям.

Что хотел бы в этой связи сказать? В ВТО можно, конечно, вступать бездумно и без толку, даже вредные последствия можно огрести (и мы знаем такие примеры), а можно так, как это делают другие страны, которые сумели выжать из формата ВТО максимум пользы для своего собственного развития. И нам нужно использовать инструменты ВТО в своих интересах, как это делают старожилы этой организации.

Кроме того, мы хорошо понимаем, что новая реальность, рост конкуренции – это серьёзный вызов для российской экономики и для целого ряда её отраслей. Сейчас с участием бизнеса, отраслевых объединений рассматриваем ситуацию во всех чувствительных секторах и разрабатываем конкретные механизмы гибкой поддержки отечественного производителя, прежде всего в автопроме, сельском хозяйстве, сельхозмашиностроении. Что касается сельского хозяйства, то уже в этом году мы примем новую госпрограмму развития АПК до 2020 года, которая будет полностью адаптирована к режимам ВТО. Кстати, один из приоритетов этой программы – вовлечение в оборот неиспользуемой пашни. Знаю, что вопросов по этой проблеме много. В ближайшие семь лет планируем не менее чем на 5 млн га увеличить площадь обрабатываемых сельхозземель.

Отдельно, уважаемые коллеги, остановлюсь на работе региональных и местных властей. На этом уровне решается значительное количество проблем и вопросов, волнующих граждан, формируется комфортная для жизни среда. На федеральном уровне уже действует механизм «электронного правительства», сотни тысяч людей избавлены от необходимости бегать по инстанциям, собирать бумажки. Всего за год в рейтинге ООН – я вам приводил малоприятные цифры, где мы находимся в рейтингах по ведению бизнеса и так далее, – но что касается «электронного правительства», то могу сказать, что всего за год в ООН по уровню развития «электронного правительства» Россия сделала более 30 шагов вперед: поднялась с 59-го до 27-го места. А уже с 1 июля этого года на электронное межведомственное взаимодействие должны перейти все регионы и все муниципалитеты страны.

Уважаемые коллеги, эта задача, этот шаг гораздо более сложный, чем то, что было сделано Правительством Российской Федерации. Всё-таки на правительственном уровне это непростая задача, но она централизованно решалась. Следующий шаг – перейти на электронный формат обслуживания граждан в регионах, муниципалитетах – гораздо более сложный. Поскольку вы постоянно в регионах находитесь, я прошу вас уделять этому самое пристальное внимание. От этого действительно напрямую будет зависеть качество обслуживания граждан. И конечно, необходимо развивать практику предоставления услуг гражданам по принципу «одного окна», в том числе на базе многофункциональных центров. Деньги для создания таких центров можно найти, в том числе за счёт оптимизации работы чиновничьего аппарата. Со своей стороны мы так и поступаем: к 2013 году штаты госорганов, подведомственных Правительству, сократятся на 100 тыс. человек. На федеральном уровне мы вводим оценку персональной эффективности руководителей министерств и ведомств. Считаю, что регионам и муниципальным образованиям необходимо ввести такую же систему оценки работы должностных лиц, она должна базироваться на внятных и чётких показателях.

Мы запустили проект по внедрению стандарта создания благоприятного инвестклимата в субъектах Российской Федерации. Задача – сделать так, чтобы лучшие практики развития бизнеса были не уделом отдельных успешных регионов, а общим правилом работы всех региональных администраций. Вы наверняка знаете такие положительные примеры, когда нет ни нефти, ни газа, ни золота, а результаты работы, объёмы инвестиций, в том числе иностранных инвестиций, рост ВРП кардинальным образом в лучшую сторону отличается от средних показателей по России. В качестве первого шага на муниципальный уровень будут переданы налоги, для того чтобы обеспечить большую самостоятельность регионов и муниципалитетов. На муниципальный уровень будут переданы налоги от малого бизнеса, который сейчас работает в условиях специальных налоговых режимов.

Кроме того, должны быть разработаны понятные механизмы определения объёма региональных дотаций муниципалитетам. Они постоянно жалуются на то, что там чехарда, неразбериха. Кому сколько дать, как дать, по каким принципам – всё это не определено. Это нужно сделать. Повторю, мы готовы передавать средства на места, но важно, чтобы регионы и муниципалитеты грамотно их использовали, концентрировали на приоритетах, на решении вопросов, улучшающих среду жизни людей. Мы уже закрепили в законодательстве такое понятие, как «благоустройство», установили ответственность муниципалитетов перед гражданами за состояние дел в этой сфере и будем помогать местному самоуправлению в этой работе.

В 2010–2011 годах при поддержке федерального бюджета реализован проект по ремонту дорог и благоустройству во всех столицах российских регионов. Теперь логично продолжить его в отношении всех населённых пунктов страны. Поэтому мы обозначили три приоритета расходования средств региональных дорожных фондов. Они создаются, концентрируются там серьёзные ресурсы. По некоторым регионам на дорожное строительство в этом году средств будет получено на эти цели раза в три больше, чем в предыдущие годы.

Так какие это приоритеты? Это сельские дороги, благоустройство малых и средних городов, посёлков, сёл, ремонт внутригородских и поселковых дорог. За два года на эти цели предполагается направить порядка 130 млрд рублей, в том числе везде, где это возможно, обеспечить сельские населённые пункты дорогами с твердым покрытием. По всей России нам предстоит удвоить объёмы дорожного строительства, за предстоящее десятилетие построить порядка 120 тыс. км федеральных и региональных дорог по принятому в мире однополосному исчислению.

От депутатов поступил вопрос о строительстве транспортного перехода через реку Лену в районе Якутска (от «Справедливой России» вопрос). Уважаемые коллеги, проект очень дорогой. По предварительным оценкам, он будет стоить 79 млрд рублей. Надо как следует всё просчитать, определить оптимальные варианты. Там есть вариант и тоннелей, и мостов, и т. д. Нужно понять, куда эта дорога приведёт и какой будет экономический эффект от этого строительства. 79 млрд рублей! Я не говорю, что его не нужно строить, но надо всё взвесить, подумать просто.

Уважаемые коллеги, продолжительность жизни в России за последнее четырёхлетие возросла на 2,4 года и превысила 70 лет. И сейчас нам нужно уже ориентироваться на показатели самых развитых стран. Хочу напомнить, что в концепции демографической политики, которую мы утвердили в 2007 году, планировалось достичь средней продолжительности жизни в России в 75 лет к 2025 году. Эксперты, оценивая текущую динамику, полагают, что такого уровня можно достичь уже к 2018 году. Я думаю, именно так мы с вами задачу и должны ставить перед собой. У нас ещё огромный, не использованный резерв по снижению уровня смертности, прежде всего от так называемых предотвратимых причин – от дорожно-транспортных происшествий, в результате производственных травм, отравлений, прежде всего алкоголем, от табакокурения нужно снижать смертность. Нужно укрепить систему профилактики и лечения онкологических, сердечно-сосудистых и инфекционных заболеваний.

Курение, алкоголизм, наркотики без всяких войн, без всяких глобальных бедствий ежегодно уносят жизни 500 тыс. наших сограждан. Это просто страшная цифра.

Уже в ближайшее время будет введена система раннего выявления наркотической зависимости у школьников. В дальнейшем нужно подумать о такой практике и среди студентов и учащейся молодёжи. Также должны быть приняты поправки в законодательство усиливающие наказание за распространение наркотиков, нарушения в сфере оборота алкогольной продукции, вовлечение несовершеннолетних в употребление алкоголя и табака.

Для семей, попавших в трудную жизненную ситуацию, мы должны предложить социальный контракт – адресную поддержку на условиях включения в нормальную человеческую жизнь, что в первую очередь подразумевает заботу о детях, выполнение общественных работ, отказ от пьянства и асоциального поведения.

Отмечу, что уже реализованные программы – программы поддержки семьи, охраны материнства и детства – доказали свою эффективность. Например, в тех регионах, где мы открыли новые перинатальные центры, скажем, в Ярославле, Ярославской области, Мордовии, других субъектах Федерации, обратите внимание, младенческая смертность сразу снизилась почти на 20%.

Также уже принято решение о бесплатном выделении земельных участков семьям, в которых есть трое и более детей. К сожалению, встречаются случаи прямого невыполнения или даже саботажа этой меры со стороны местных чиновников. Я прошу депутатов держать эту ситуацию тоже на контроле. Нужно, чтобы эти решения, связанные с передачей земель, сопровождались и другими решениями на региональном и муниципальном уровнях. Ну что, кусок земли? Надо же помочь инфраструктуру там наладить.

Конечно, обязательно дополним наши усилия по поддержке семьи новыми мерами на региональном и федеральном уровнях. Как уже говорил, в субъектах Федерации, где демографическая ситуация является отрицательной на протяжении нескольких лет, будут введены пособия семьям, нуждающимся семьям, при рождении третьего и последующих детей. Речь идёт о ежемесячных выплатах в размере до 7 тыс. рублей до достижения ребёнком трёхлетнего возраста.

Следующий важнейший момент. Женщины, находящиеся в отпуске по уходу за ребёнком до трёх лет, должны иметь все возможности сохранить и даже повысить свою профессиональную квалификацию. Необходимо оказать помощь многодетным матерям и женщинам, воспитывающим детей-инвалидов: им сложнее всего найти своё место на рынке труда.

И конечно, нам нужно решать проблему с дошкольным образованием. В прошлом году в рамках программы развития дошкольного образования было создано и оснащено около 200 тыс. дополнительных мест в детских садах. Таких показателей не было многие годы.

На что хочу обратить внимание и прошу вас, как людей, которые каждую неделю бывают в регионах, это всё время на местном уровне, муниципальном, региональном с коллегами иметь в виду. Я уже упоминал о демографическом спаде 1990-х годов, яма такая у нас была, вот сейчас будет подъём, пройдёт ещё несколько лет, и это эхом отразится. Это значит, что мы с вами можем сейчас настроить огромное количество детских садов, а потом количество нуждающихся сократится, понимаете, и опять будем перепрофилировать эти детские сады. Поэтому лучше сегодня их строить где-то рядом с другими учебными заведениями, школами, чтобы потом можно было школы расширять за этот счёт. Повнимательнее, заранее надо об этом подумать.

Но, безусловно, что очереди в детские сады должны быть полностью ликвидированы в течение четырёх лет, в том числе, за счёт развития негосударственных дошкольных учреждений. В свою очередь регионам необходимо довести среднюю заработную плату педагогических работников в дошкольных образовательных учреждениях до средней в сфере общего образования, сделать это уже в течение двух ближайших лет, не позднее.

Мы будем наращивать государственную поддержку социальной сферы, при этом каждый бюджетный рубль должен повышать эффективность, качество социальных услуг. Так, мы значительно увеличили финансирование здравоохранения, растут и зарплаты медицинских работников. К 2018 году средняя заработная плата квалифицированного врача должна вдвое превысить среднюю по экономике региона.

За счёт проекта по поддержке российской школы уже в текущем году во всех субъектах Федерации средняя заработная плата учителей достигнет или превысит, как уже в некоторых случаях имеет место быть, среднюю заработную плату по конкретному региону России. Этот результат нужно обязательно удержать и внимательно следить за тем, чтобы опять не пошло снижение этой заработной платы по отношению к общерегиональному показателю.

В свою очередь, мы рассчитываем на то, что повышение зарплат, изменение социального статуса специалиста в здравоохранении и образовании прямо скажется на повышении качества их работы. Без позитивной мотивации, без нравственного начала кардинальное улучшение социальной сферы невозможно.

Что хочу подчеркнуть? В ближайшие годы у нас будет на 1 млн школьников больше, чем сейчас, и нужно заранее предусмотреть, чтобы дети могли нормально и комфортно учиться. В России не должно быть школ, находящихся в аварийном состоянии. Эту проблему мы должны полностью решить в течение пяти лет, и за этот же срок регионы планируют построить ещё порядка 1000 школ, новых школ, а количество школ, в которых создана безбарьерная среда, должно возрасти до 10 тыс.

Ещё одно предложение. В ходе подготовки к выборам Президента мы создали систему видеоконтроля на всех избирательных участках. Меня некоторые ваши коллеги критиковали за то, что мы направили туда значительное количество федеральных ресурсов. Считаю, что эту инфраструктуру, включая современные каналы связи и скоростного интернета, нужно, конечно же, использовать в интересах российского образования – для развития дистанционного обучения, для доступа школьников к крупным библиотечным и музейным фондам. Это будет абсолютно справедливо, и на этой базе это всё можно сделать.

Главенствующим принципом для нас является, безусловно, и бесплатность школьного образования в рамках образовательного стандарта. Хочу подчеркнуть: практика так называемых дополнительных платных услуг в школе создаёт риск фактической эрозии принципа бесплатности. Например, в некоторых школах формирование классов напрямую связано с необходимостью посещать определённый набор платных занятий или вводятся дополнительные платные консультации по подготовке к ЕГЭ, в то время как школа обязана обеспечить полноценную подготовку к экзамену в рамках выделенных бюджетных средств. Тем самым школа становится источником социального неравенства вместо того, чтобы быть социальным лифтом. Поэтому давайте прямо скажем: дополнительные платные услуги могут быть, но только вне рамок основного образовательного процесса.

В этой связи считаю важным остановиться на нашем фундаментальном подходе к развитию социальной сферы. Государство должно не командовать повседневной хозяйственной деятельностью десятков тысяч детских садов, школ, больниц, поликлиник, социальных центров, а, безусловно, гарантировать людям получение бесплатных и качественных социальных услуг.

Положения известного 83-го Федерального закона существенно расширяют самостоятельность учреждений социальной сферы. Они направлены как на повышение качества и доступности социальных услуг, прозрачности работы социальной сферы, так и на создание дополнительных стимулов для сотрудников. И, конечно, задача состоит в том, чтобы искоренить прямые и скрытые поборы в фактическую фиктивность бесплатности многих государственных и муниципальных учреждений.

Что хочу подчеркнуть? В ближайшие шесть-десять лет нужно создать в России современную, динамично развивающуюся социальную сферу. Какие системные вопросы для этого необходимо решить? Первое – сформировать независимую систему оценки качества работы учреждений социальной сферы, включая критерии эффективности, практику публичных рейтингов социальных учреждений, принятие профессиональных и этических кодексов. Второе – определить современный набор социальных услуг, необходимых для граждан в условиях развивающегося, усложняющегося общества. Третье – нужно открыть социальную сферу для предпринимательства, некоммерческих и общественных организаций, готовых предоставлять качественное образование, медицинскую помощь и социальную защиту. Тем самым мы создадим естественную, живительную конкуренцию, так необходимую нашей социальной сфере. И конечно, следует создать режим наибольшего благоприятствования для социального служения наших традиционных российских конфессий. Нужно ещё раз посмотреть законодательство о государственно-частном партнёрстве и принять соответствующие решения. Убеждён, надо сделать государственно-частное партнёрство одним из существенных механизмов реализации программ в социальной сфере.

Важнейшей основой для развития человеческого потенциала, сохранения нашей идентичности как единого народа служит отечественная культура. Мы утвердили Федеральную программу «Культура России», планируем направить на её реализацию порядка 200 млрд рублей. Безусловно, будем помогать регионам и муниципалитетам приводить в порядок и строить новые дома культуры, театры, библиотеки. Считаю, что особое внимание надо уделить малым городам и сёлам. На реставрацию объектов культурного наследия народов России предполагается выделить свыше 42 млрд рублей.

Ещё один приоритет – развитие музейного дела, которое играет огромную роль в жизни общества, сохранения национальной памяти, обеспечивает историческую связь поколений. Бюджетные ассигнования на поддержку музеев в следующие шесть лет вырастут в 4 раза и превысят 67 млрд рублей. Будем повсеместно внедрять информационные технологии, чтобы каждый гражданин страны независимо от места проживания имел доступ к национальным и мировым культурным ценностям. Будем создавать общенациональные электронные библиотеки, обеспечивать возможность бесплатного просмотра в сети интернет кинофильмов, спектаклей из национального художественного фонда.

Приобщение к культуре начинается, конечно, с самого юного возраста, поэтому в своих статьях, как вы знаете, я предложил ввести позицию организатора детского художественного творчества, а также увеличить объёмы грантов, распределяемых на конкурсной основе среди молодёжных творческих коллективов.

Кроме того, рад, что предметом широкого общественного обсуждения, дискуссии стала идея о ста книгах, с которыми должен познакомиться каждый молодой гражданин Российской Федерации. И конечно, мы должны повысить социальный статус, уровень жизни работников культуры. Наша задача – поэтапно довести оплату труда работников культуры до показателей, сопоставимых со средними для других бюджетных секторов экономики.

Уважаемые коллеги! В предстоящее десятилетие у нас есть всё, чтобы кардинально продвинуться в решении вечной жилищной проблемы. Для большинства семей в России должна быть реализована возможность обзавестись жильём через поддержку государства, через доступную ипотеку, через развитие индивидуального и кооперативного строительства, через формирование сегмента доступного арендного жилья.

В 2011 году вновь начали расти объёмы жилищного строительства. Мы вышли на максимальное с 1990 года число построенных квартир – 780 тыс. По метрам у нас чуть-чуть поменьше, чем в прошлом году, но по количеству квартир (рынок требует такого количества квартир с меньшей площадью) это наибольшее значение.

Мы ставим задачу к 2015 году увеличить темпы строительства в 1,5 раза, до 90 млн кв. м в год. Это примерно 1,5–2 млн новых квартир и домов в год. Что здесь принципиально важно? Первое – нужно продолжить работу по наведению порядка на земельном и строительном рынке, радикально сократить административные барьеры. Я уже говорил об этом. Сегодня, по оценкам самих застройщиков, затраты на прохождение всех процедур, на подключение к инженерной инфраструктуре могут порой доходить до 30% от общей стоимости объекта. Многое упирается в отсутствие документов территориального планирования, правил землепользования и застройки. Считаю, что надо разработать механизм, найти средства и обеспечить в кратчайшие сроки решение этого вопроса. Второе – у нас огромные земельные ресурсы. Надо ввести их в строительный оборот за счёт развития местной дорожной и коммунальной сети, расширение агломерационного радиуса вокруг крупных городов. Понятно, что вокруг крупного города легче строить, дешевле просто. Также будем изымать неэффективно используемые земли у государственных учреждений и ведомств и отдавать их под застройку. Третье – если мы сможем додавить инфляцию, то обеспечим снижение ставок по ипотечным кредитам где-то на уровне 6,5% в ближайшие годы. Убеждён, что эта задача вполне реальна. При этом, например, ипотеку для молодых семей и молодых специалистов можно будет сделать ещё дешевле. Собственно говоря, такие программы у нас сегодня уже работают. Можно будет выдавать кредиты и нужно будет на 20–25 лет. Конечно, регионы должны подключиться – например, помочь с первоначальным взносом, тогда ипотека действительно будет работать. Кстати, мы уже начали реализацию льготной ипотечной программы для молодых учителей, вы это знаете. Намерены активно использовать возможности Фонда развития жилищного строительства, в том числе Фонд РЖС будет бесплатно делать проектную документацию, предоставлять землю, готовить инфраструктуру для жилищных кооперативов. Кстати, в рамках этой работы снижение стоимости до 25–30%. В рамках программы Фонда РЖС уже сданы или находятся в разных стадиях реализации проекты общим объёмом более чем на 10 млн кв. м жилья.

В 2012–2013 годах необходимо полностью обеспечить постоянным жильём военнослужащих. В ближайшее время также полностью решим жилищные проблемы чернобыльцев. В разы увеличим предоставление жилищных сертификатов нуждающимся переселенцам. В текущем году регионы должны в основном закрыть вопрос обманутых дольщиков. Хочу это подчеркнуть: региональные руководители мне ещё года два назад заявляли о том, что они эту проблему закроют, и они должны это сделать. Это не федеральная задача, но мы будем внимательно наблюдать за тем, как эта задача решается на региональном уровне. Там движение есть, но есть и проблемы. Они острые, люди чувствуют себя обманутыми, им нужно помочь, это очевидно. Двигается проблема. Сейчас не буду вам называть конкретно количество предоставленных квартир, оно значительное. Движение есть, но нужно сделать ещё немало, и главное, что это можно сделать.

Ещё одна очень важная тема. Мы приняли решение до 2015 года продлить работу Фонда реформирования ЖКХ. Считаю, что средства фонда следует сконцентрировать на полной ликвидации аварийного жилья в России. Нужно вытащить людей из трущоб в конце концов! В таких домах не только невозможно нормально жить, они представляют и прямую угрозу здоровью и безопасности граждан.

Доступное, комфортное жильё – это ещё и качественные коммунальные услуги по понятным и справедливым ценам. Жилищно-коммунальную сферу надо превратить в современную эффективную отрасль, открытую для конкуренции и привлекательную для частных инвестиций, причём стоимость коммунальных услуг должна быть понятной и прогнозируемой для граждан и инвесторов в ЖКХ. И поэтому мы предлагаем установить нормативы минимум на три года вперёд.

Напомню, что Правительство приняло решение о переносе сроков повышения тарифов на газ, электричество, тепло в 2012–2013 годах на середину году, с тем чтобы не провоцировать инфляцию в начале года. При этом темпы по повышению в большинстве случаев ограничены целевым уровнем инфляции. Руководителям регионов поручено принять меры, исключающие скачки цен в ЖКХ. Будем держать эту ситуацию на контроле. Предлагаю и вам тоже включиться в эту работу.

Инфляция за первые месяцы текущего года в годовом исчислении составила 3,7% против 6,1% в прошлом году. Это ясное, почти математическое доказательство того, какой существенный вклад в рост цен вносят инфраструктурные монополии. В этой связи считаю, что новому Правительству нужно будет тщательно продумать механизм и уровень индексации тарифов естественных монополий. Нужно предметно разбираться со структурой издержек, прозрачностью инвестпроектов, схемами финансирования таких компаний. Граждане и производственный бизнес не должны оплачивать чью-то неэффективность. Это очевидно. Цена вопроса – низкая инфляция. А что это значит? Мы с вами понимаем, это образовательные кредиты, доступная ипотека и так далее. Собственно говоря, это другая экономика.

Уважаемые коллеги! В декабре следующего года мы будем отмечать 20-летие Конституции и современного парламента страны. Однако мы не можем забывать и о том, что нынешняя Государственная Дума – это уже десятая в отечественной истории, если вести счёт от первой российской Думы 1906 года. Убеждён, нам необходимо совместно работать над повышением авторитета и значением Федерального Собрания в системе органов государственной власти России, а также над укреплением роли законодательных собраний в регионах и представительных органов местного самоуправления по всей стране.

Также вместе с Государственной Думой готов совершенствовать институт парламентского расследования, вести последовательную линию на укрепление судебной власти, обновление и оздоровление правоохранительных органов, искоренение коррупции. Это, безусловно, наши важнейшие задачи, которые должны стать общими для власти и оппозиции.

Со своей стороны рассчитываю на конструктивное взаимодействие в течение всего срока наших конституционных с вами полномочий. Надеюсь также и на взаимоуважительную работу законодательной и исполнительной власти, на их совместные действия в целях развития экономики России, достижения нового качества жизни для граждан страны. Скажу больше, сегодня это единственный путь к сохранению доверия общества к власти в целом.

Уважаемые коллеги, восстановив страну после всех потрясений, которые выпали на долю нашего народа на рубеже веков, мы фактически завершили постсоветский период. Впереди новый этап развития России – этап создания государственного, экономического, социального порядка и общественного жизненного устройства, способного обеспечить процветание граждан нашей страны на десятилетия вперёд.

Символично, что мы приступаем к этой работе в год, объявленный Годом российской истории. Ключевые вехи истории определили судьбу России, её тысячелетний путь. Наше поколение должно быть достойно этой великой истории, достойно нашего великого народа, который создал эту великую страну. Сегодня нас, как и наших предков столетия назад, должны вдохновлять вера и любовь к России. Мы обязательно добьёмся успеха.

Спасибо вам большое за внимание.

* * *

Ответы В.В.Путина на вопросы представителей фракций

С.А.Гаврилов (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович, действительно, наша экономика здорово забюрократизирована, и многие ФГУПы и МУПы попросту не нужны. Однако совершенно очевидно, что в деле новой индустриализации, модернизации нашей страны уникальные предприятия ВПК, институты Академии наук, госкорпорации, банки с госучастием являются локомотивами в деле освоения новых технологий и защиты интересов и безопасности нашей страны. Не случайно зарубежные конкуренты в ходе обсуждения вступления в ВТО ставят задачу ускорения приватизации стратегических предприятий.

Как председатель Комитета по собственности я хотел бы спросить у Вас: не приведёт ли новая широкая приватизация в нашей стране к захвату стратегических предприятий иностранными конкурентами, к валу банкротств и рейдерства, как это происходило в 90-е годы в ходе нечестной, несправедливой приватизации, особенно в условиях финансового кризиса и снижения капитализации наших промышленных активов, а также к неизбежному росту тарифов и срыву инвестпрограмм? Какие Вы видите в этой связи меры по финансовому оздоровлению и поддержке государственных предприятий? Готово ли Правительство утверждать, как и было раньше, вместе с бюджетом программу приватизации в парламенте России?

Спасибо.

В.В.Путин: Очень бы не хотелось, чтобы кто-то захватывал наши стратегические активы. И мы с вами вместе всё должны сделать для того, чтобы этого не произошло. Уверяю вас, что здесь мы с вами союзники.

Если говорить концептуально, вообще приватизация: хорошо это или плохо? Потому что, понятно, Вы задаёте вопрос от Компартии, Компартия известным образом относится к приватизации. Но я сейчас не хочу переводить в политическую плоскость эту дискуссию. Совершенно очевидно, просто мировой опыт показывает, что приватизированные предприятия работают поэффективнее, чем государственные.

Ведь для рядового гражданина... Сейчас, подождите, наберитесь терпения. Вам понравится, что я скажу, правда, честное слово. Понравится, понравится, я серьёзно. Ведь рядовому гражданину, работнику на самом деле всё равно, на каком предприятии он работает – государственном или частном, как правило. Для него важно что? Уровень заработной платы, условия работы, соблюдение техники безопасности, ответственность администрации и собственника, кто бы ни был собственником – государство либо частное лицо или группа лиц. А для государства важно, чтобы, первое, предприятие это (любой формы собственности) активно развивалось, внедряло новые технологические стандарты и исправно платило налоги, а мы с вами аккумулировали эти налоги в государственный бюджет и эффективно использовали в решении оборонных и социальных целей.

У нас так получается или нет, когда мы приватизируем предприятия? Нет. Правильно, я согласен. Я же говорил, вам понравится. Скажем так, далеко не всегда так получается. Так получается в целом по экономике, но по отдельным крупным компаниям далеко не всегда. Более того, частные собственники тырят друг у друга доходы, деньги, имущество.

Со стороны Компартии аплодисменты раздались. Это уникальный случай, надо записать в историю парламентаризма. Но это правда! Вы знаете, они правы. У нас такая, к сожалению, ситуация складывается, когда даже у приватизированных предприятий, повторяю, вот такие совершенно ненормальные явления происходят. Для меня ясно, почему. Нам нужно ещё многое сделать, для того чтобы вот те позитивные вещи, о которых я говорил, при приватизации работали на общество в целом. Надо ещё думать над этим, подправлять законодательство, но в целом тренд правильный.

Если мы всё опять вернём в государственную форму собственности, ничего хорошего из этого тоже не получится. Мы сейчас говорим о стратегических предприятиях. Вопрос-то был такой.

Здесь у нас выработан ряд системных ограничений и контроля со стороны государства. Какие это? Ряд предприятий могут быть приватизированы исключительно при согласии Президента. Это первый рубеж защиты.

Второй рубеж – есть специальная Правительственная комиссия по привлечению иностранных инвестиций в стратегические отрасли и стратегические предприятия. Мы несколько лет назад приняли такое решение как раз с целью предотвращения возможного развития событий по тому сценарию, который вы сейчас описали. Это касается и оборонных предприятий, это касается и сырьевых отраслей, крупных месторождений. Мы индивидуально принимаем решения по каждому такому случаю.

Сказать, что предприятия оборонно-промышленного комплекса представляли какую-то особую ценность для наших конкурентов, было бы большим преувеличением, но есть, конечно, отдельные предприятия, которые тем не менее такой интерес для конкурентов представляют. Будем внимательно следить за тем, чтобы этого не произошло. Будем аккуратненько допускать иностранных инвесторов, но так же, как и во всём мире, будем это контролировать на Правительственном уровне.

Та комиссия, которая создана, – думаю, пока этого инструмента достаточно. Будем вместе с вами советоваться, если увидим, что что-то будет происходить негативное.

Конечно, есть ещё один элемент. Он не связан с оборонно-промышленным комплексом, а связан вообще с экономикой в целом. Надо, конечно, аккуратно смотреть за тем, что государство получает при приватизации, каков доход.

Здесь ведь два главных компонента. Первое. В ходе приватизации ставится цель, чтобы экономика была более совершенной, структурно более современной и эффективной. Некоторые эксперты говорят: и неважно, по какой цене продаём, главная цель – вот эта. А вторая цель – всё-таки фискальная: всё-таки нужно денег побольше получить за вырученные активы. Я думаю, что нужно стремиться к совмещению двух этих задач, из этого и будем исходить.

И.В.Лебедев (фракция «ЛДПР»): Уважаемый Владимир Владимирович!

В последние годы события на Ближнем Востоке с точки зрения наших российских экономических интересов превратились в сплошное разочарование. Ещё не так давно Россия имела сильные политические и экономические позиции, но прокатившаяся волна так называемых революций в этом регионе обошлась России в копеечку. Несмотря на кучу вложенных в эти страны средств, нас вытеснили из Ирака, мы практически всё потеряли в Ливии. На повестке дня вопрос номер один – наши интересы в Сирии, не за горами вопрос по Ирану. Мы везде, что называется, остаёмся с носом.

Вопрос. Скажите, пожалуйста, Владимир Владимирович, когда мы научимся отстаивать наши российские экономические интересы за рубежом, как это делают другие страны для себя, и какова будет политика нашего Правительства и государства в этом регионе в дальнейшем?

В.В.Путин: Ну, «с носом» – неплохо, что плохого-то? С носом, с другими частями тела. Мы здоровые, всё у нас есть. Всё работает, слава богу.

Если у нас экономика будет с вами эффективно функционировать, то в целом мы будем привлекательными для сотрудничества вне зависимости от смены режимов в каких бы то ни было странах. Они сами будут к нам тянуться, и не за подачками, а за совместной работой.

Ещё в советские времена, помните, эти события, которые происходили в Египте, вот там просто реально вкладывали в одностороннем порядке – по политическим и идеологическим соображениям. А потом в том же Египте – тук! – ситуация изменилась, и где все наши вложения оказались? Неудобно говорить в этом зале, но вы понимаете, что я имею в виду. Помните, Гамаль Абдель Насер и прочие в этот период времени, когда произошла переориентация Египта?

Недосмотрели, говорят... Да при чём здесь разведчики? Это не разведчики – это ошибочный подход был. Сейчас я не хочу никого ругать. Я не знаю, как бы я сам поступил. Наверное, действовал, как бывшее советское руководство. Просто мы в зону своего влияния втаскивали определённые страны и за это им платили, а потом там – тук! – и режим сменился, и все наши вложения неизвестно где. То есть известно…

Я хочу вам сказать, что за последнее десятилетие мы по идеологическим соображениям никаких ресурсов крупных ни в одну из стран не вкладывали. Всё, что происходило, происходило на рыночной основе. Никаких подарков мы никому не делали. Поэтому сказать, что мы что-то потеряли, – это не точно. Можно, наверное… Да не можно – я с вами соглашусь: говорить о недополученной выгоде – это правда.

У нас были, допустим, контракты по Ливии и в сфере железнодорожного строительства, освоения ресурсов, – «Элефант» там собирались мы осваивать вместе с итальянцами (нефтегазовое месторождение), и в сфере поставок вооружения, специальной техники были контракты. Там можно было бы на этом заработать в хорошем смысле этого слова. И ливийской стороне было бы выгодно, и нам. Мы эти возможности пока утратили, хотя новые руководители Ливии уже дают сигнал о том, что им было бы интересно продолжить экономические связи. Дай бог, чтобы страна просто сохранилась. Мы знаем, какие там процессы происходят тяжёлые. Там возможен просто распад страны. Но можно ли остановить эти процессы? Наверное, нет. Это отдельная история.

Вы знаете, фундаментальные интересы России и многих стран этого региона в значительной степени совпадают. Я уверен, просто не сомневаюсь: мы будем выходить на новые формы и горизонты сотрудничества, на новые уровни сотрудничества.

Но, конечно, при этом всегда Россия должна действовать таким образом: должна иметь в виду свои национальные стратегические интересы и отстаивать их на всех уровнях и во всех международных организациях.

С.В.Кривоносов (фракция «Единая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, Вами определены серьёзные социально-экономические задачи развития нашей страны. При нынешних ценах на нефть они выполнимы, но системные проблемы мирового экономического кризиса до сих пор не решены. Что планируется предпринять для решения проблемы, если она возникнет, с точки зрения международной экономической ситуации?

В.В.Путин: Вы как будто не из «Единой России». Хороший вопрос, правда. Я благодарен всем представителям фракций за эти вопросы, потому что они дают возможность разъяснить нашу позицию и снять некоторые озабоченности, которые возникают у депутатов.

Что я хочу сказать: все инициативы, которые я излагал, по-разному можно считать, сколько они стоят, они не связаны с нефтегазовыми доходами, с большими нефтегазовыми доходами, вот что главное. Мы рассчитываем бюджет из консервативного сценария мировых цен на углеводороды. И даже если цена упадёт, скажем, до 70 долларов за баррель, мы будем в состоянии выполнять наши обязательства.

Да, в этом случае нам придётся провести некоторую перегруппировку наших приоритетов так же, как мы с вами делали в 2009–2010 годах, мы будем делать с парламентом эти шаги, если потребуется. Если не потребуется, то мы будем исходить из имеющихся консервативных сценариев цены на углеводороды и выстраивать приоритеты, в том числе и изложенные в тех статьях, о которых вы сейчас сказали. Там по-разному считают: от 1,5% ВВП, кто-то считает – пять. Это неправда, совершенно неточно. Можно сказать, до 1,5. Мы всё это считали.

Я вас уверяю, всё, что я изложил в этих статьях, я предварительно обговаривал со специалистами, с Министерством финансов, которое, вы знаете, очень прижимисто и по каждому вопросу возражало. Но в конечном итоге всё-таки приходили к выводу, что это возможно, это возможно…

О чём идёт речь, я напомню. Я только сейчас говорил. Скажем, выплата 7 тыс. рублей на третьего ребёнка, повторяю, нуждающимся семьям в депрессивных с демографической точки зрения регионах. Стипендию довести до 5 тыс. рублей нуждающимся студентам, хорошо успевающим. То есть мы должны с вами социальную поддержку делать более адресной. И по некоторым другим позициям: уровень заработной платы преподавателей вузов и так далее. Всё это – счётные позиции.

Сейчас мы дополнительно, конечно, более тщательно работаем над каждой из этих позиций. За счёт чего? Нужно сокращать издержки, нужно увеличивать собираемость налогов, нужно вообще более эффективно хозяйствовать, и мы можем это сделать. Там почти по каждой позиции, если я сейчас буду перечислять, положительный выхлоп (извините меня за моветон) будет в размере 1,5% ВВП, почти по каждой, а она не одна. Но, конечно, это потребует серьёзной административной и правовой работы по обеспечению этих заявленных приоритетов. Надеюсь, что мы вместе с вами это и сделаем.

Е.Г.Драпеко (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, 4 марта в Астрахани проходили выборы мэра. Они прошли с грубыми нарушениями избирательного законодательства, и «Справедливая Россия» не признала их результаты. В знак протеста против массовых фальсификаций наши коллеги во главе с Олегом Шеиным ещё 16 марта объявили бессрочную голодовку.

Именно по Вашей инициативе на избирательных участках были установлены веб-камеры. И сейчас, когда мы получили видеозаписи с избирательных участков, мы можем официально заявить: результаты выборов мэра Астрахани не соответствуют реальному волеизъявлению граждан. Когда есть видеосвидетельства фактически совершённых преступлений, нашими товарищами оформляется иск в суд. Мы знаем, что решение суда – единственно возможное для отмены результатов выборов и признания их недействительными. Вы, конечно, знаете об этой ситуации.

Я прошу Вас, Владимир Владимирович, дать Вашу личную оценку астраханскому беспределу.

В.В.Путин: Вы знаете, насколько мне известно (мне и Сергей Михайлович об этом говорил где-то неделю назад), но и у Председателя Правительства, и у Президента нет права отменять результаты выборов. Я на этот процесс не могу повлиять.

Вот сейчас мы с вами обсуждаем возможность выборов руководителей регионов. Я думаю, что таких коллизий и споров будет очень много. Но и по проекту этого закона у Президента тоже не предусмотрено права отменять результаты выборов. Если вы считаете, что нужно Президента наделить таким правом, давайте подумаем. Но мне кажется, что Президент тогда просто погрязнет в постоянных спорах по поводу того, правильно или неправильно были проведены выборы, каковы нарушения в ходе этих выборов.

Разумеется, если вы спрашиваете моё личное мнение, оно заключается в том, что если нарушения такие, которые могут поставить под сомнение сами результаты, то тогда, соответственно, суд должен принять решение об отмене, но если суд не найдёт оснований для отмены, ну тогда нужно согласиться с результатами. Насколько мне известно, ваш коллега Шеин голодовку начал, а в суд не обращался до сих пор. Честно говоря, даже странновато как-то. Зачем голодать, может, суд ещё и разберётся и все согласятся с результатами этого разбирательства? Мне кажется, надо в суд обратиться.

Честно говоря, я не знаю деталей, откровенно вам говорю. Сегодня с утра смотрел новостной блок (не помню, по какому каналу), видел, что прокурор выступал астраханский. Вот он заявил о том, что они рассмотрели жалобы, нашли нарушения, но считают, что эти нарушения не являются существенными и не должны вести к отмене, но окончательное решение должен принять суд. Повторяю ещё раз: это инстанция, с решением которой мы все должны будем согласиться.

С.И.Штогрин (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович!

Для всех очевидно, что за последние годы экономика Российской Федерации приобрела ярко выраженный экспортный характер, сырьевой характер. Это особенно ярко видно на примере Дальнего Востока, который превратился в территорию для транзита наших природных ресурсов, ну и добычи их.

Если в советское время строились Комсомольский-на-Амуре авиационный завод, судостроительный завод, «Амурсталь», пять предприятий лёгкой промышленности в Биробиджане, целые комплексы предприятий сельского хозяйства, тепличные комбинаты, животноводческие комплексы вокруг Хабаровска, то что построено на Дальнем Востоке за последние годы? Нефтепровод, угольный терминал в Ванинском районе на 13 млн т, газопровод и завод по сжижению газа на Сахалине. Почему это происходит?

Налоги такие же, как во всей стране, зарплата населения ниже, чем в центральных регионах. Что предпринято Правительством за последние годы и что Вы думаете сделать, чтобы Дальний Восток был настоящим промышленно развитым регионом и люди там хотели жить, жили там, а не бежали оттуда, как чёрт от ладана?

Спасибо.

В.В.Путин: Обе территории стратегически важны, я полностью согласен, я об этом сказал в своём выступлении, и хочу вам сказать, что меня так же, как и вас, это очень беспокоит. Думаю, что ваша озабоченность справедлива, и я уже говорил: темпы оттока людей из этих регионов сократились существенным образом, но всё равно, даже по сравнению с 2010 годом, отток небольшой есть в 2011 году. Это говорит о том, что наших усилий, которые мы прикладываем по стабилизации ситуации как минимум, а ещё лучше, конечно, по развитию, недостаточно.

Делается что-то или не делается? Делается, конечно. У нас программа есть, одна из семи региональных программ, которую мы финансируем из федерального бюджета, по Забайкалью и по Дальнему Востоку. Одна из семи территориальных программ.

Я сейчас не буду говорить количество десятков и сотен миллиардов, которые вкладываются в рамках этой программы, но этого недостаточно. Нам нужно подумать над системой преференций. Как бы там ни было, а всё-таки в советское время действительно преференции эти работали. Они заключались в том, что люди, которые жили на Дальнем Востоке, в Восточной Сибири, в сопоставимых величинах, значительно больше зарабатывали, чем в европейской части, и мирились по сути дела с теми инфраструктурными неудобствами, которые и в советское время там были.

Эти все неудобства остались, даже ухудшилась ситуация, особенно в связи с дороговизной билетов на железной дороге, тем более на самолёте, а эта разница в доходах между теми, кто проживает в европейской части и на Дальнем Востоке, в Забайкалье, серьёзным образом сократилась.

Конечно, нам нужно вместе подумать над тем, как ситуацию поменять. Но сказать о том, что там совсем уж ничего не происходило, – это неправда, это не так. Недостаточно, именно поэтому я и предложил создать там или корпорацию, или отдельный орган по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока.

Там действительно много сделано с точки зрения развития сырьевых отраслей: добыча нефти, газа, завод по сжижению. Это, кстати говоря, тоже неплохо. Скажем, завод по сжижению – это самые высокие технологии, это повышение уровня не только производительности труда в регионе и доходов в региональный бюджет, это ещё и изменение качества этих рабочих мест, уровня заработной платы и т.д.

Сейчас мы там активно работаем над созданием предприятия в сфере судостроения. Там же, как вы знаете, работает и известное предприятие «Сухой». «Суперджет-100», о котором я говорил и о котором мы все знаем, там делается, самолёт пятого поколения тоже там в значительной степени делается. Там это всё не исчезло, никуда не пропало, и там люди работают.

Сейчас два судостроительных предприятия будем создавать, одно вместе с Сингапуром, другое вместе с Южной Кореей. Металлургическое предприятие поддерживаем (оно оказалось в тяжёлом состоянии после кризиса, но уверен, что будет выживать), авиацию, Бурейскую ГЭС ввели.

На самом деле с точки зрения энергетики существенный прогресс, хорошие шаги вперёд были сделаны. В Амурской области по сути полностью с введением Бурейской ГЭС ликвидирован дефицит электроэнергии. Это создаёт хорошие условия для развития производственного кластера, вот это надо сделать. Давайте будем вместе думать, как сделать это современными, эффективными средствами, таким образом, чтобы каждый вложенный туда рубль эффективно работал. Такая проблема существует, и она одна из стратегических для нашей страны.

Я.В.Зелинский (фракция ЛДПР): Владимир Владимирович, за 2011 год Правительством многое было сделано и ещё больше не сделано. Цели и задачи, которые Вы ставили, в глубинке России не почувствовали. Люди на протяжении десятилетий не видят явных перемен и в будущее не верят. Те цифры, которыми Вы апеллируете, в рот не положишь и детей не накормишь. Я не сомневаюсь в Вашем стремлении помочь нашему населению, но те люди, которые работают в Вашей команде, не являются тем плечом, на которое можно было бы положиться.

Взгляните в лицо правде: министр обороны, решивший закупить военную технику за рубежом, министр образования ведёт политику дебилизации наших детей, министр здравоохранения, которая кормит неэффективным и бесполезным «Арбидолом» всю страну, – у меня не хватит времени перечислять все «заслуги» псевдореформаторов, действующих министров. Я уверен, что они не являются Вашими единомышленниками. Может быть, не имеет смысла, бессмысленно тасовать карты, пора обновить руководящие кадры, ведь кадровая альтернатива Вашему окружению имеется?

В.В.Путин: Чертовски хочется поработать лично? Я так и думал. Молодец!

Вы правы. Проблем у нас много, и далеко не все решены. Цифры, которые приводил, также как и любые другие цифры действительно в рот не положишь, и съесть их невозможно, но они объективные, они показывают темп нашего развития. Это совершенно точно, очевидный факт: они позитивные.

Мы вместе с вами, в том числе, повторяю, я уже об этом сказал, со всеми депутатами Госдумы, вне зависимости от фракционной принадлежности, в целом можем этим гордиться. Мы многое сделали, но многое, и об этом я много раз говорил, ещё не сделано.

Есть ли проблема в тех отраслях, о которых Вы упомянули: в здравоохранении, в образовании, в сфере оборонной безопасности? Ну конечно, есть, ну конечно, их там много. Я вас уверяю, что в любой, даже в стране с очень развитой социальной инфраструктурой, их тоже очень много. И это хорошо, что мы имеем с вами возможность так открыто, прямо глядя в глаза друг другу, обо всём этом говорить, потому что это избавляет нас от необходимости всё время стучать в барабаны и говорить о наших успехах. Вы правы, надо всё время смотреть в сторону того, что ещё не сделано.

Допустим, у меня много вопросов к ЕГЭ, который внедряется Министерством образования. Там много и коррупционных схем возникло, и так далее, но подавляющее большинство, это факт, преподавателей, родителей в целом оценивают и позитивные стороны этого процесса. Вы знаете, что у нас в крупнейшие вузы, скажем в Уральский государственный университет, около 70% поступило в прошлом году абитуриентов из сельской местности? Такого никогда раньше не было, из других регионов России, не только непосредственно там, где университет находится. Это и способ снижения коррупционной нагрузки на эту сферу.

Конечно, нужно многое сделать с точки зрения реформирования, и реформировать по уму нужно. Я сейчас приводил данные по изменениям в сфере демографии, ведь это же не само по себе произошло. Это снижение смертности от ДТП, у нас наблюдается снижение смертности по всем критическим показателям, и в онкологии, меньше всего по онкологии, к сожалению, но тоже есть небольшое снижение, по сердечнососудистым заболеваниям и так далее – это тоже результат работы Министерства здравоохранения и коллег на местах.

Давайте будем объективными, посмотрим, что реально происходит в стране. Я понимаю, логика политической борьбы даёт вам основание говорить: там обманывают, здесь неправильно. Но для того чтобы нам принимать эффективные решения, нужно апеллировать к реальным цифрам. Если Вы считаете, что статистика неверна, давайте мы ещё посмотрим на статистику. Но уверяю вас, там всё нормально, там всё выдержано, это же многократно проверяется.

Поэтому, скажем, в самом низовом звене здравоохранения, конечно, огромное количество вопросов и проблем. Разумеется, мы должны с вами над этим работать, и мы будем это делать, но апеллировать нужно всё-таки к объективным данным.

Что касается кадровых вопросов, я уже многократно говорил и хочу подтвердить: мы существенным образом будем менять управленческую команду, но не потому что люди не заслуживают того, чтобы дать их работе позитивную, удовлетворительную оценку, – нет, просто таков жанр этой деятельности. По некоторым направлениям просто очень сложно быть под постоянным давлением, очень много интересов, причём разных групп. И в целом, конечно, кадровая политика у нас будет связана с обновлением, я не исключаю, что в том числе и за счёт представителей самых разных политических сил. Ведь для всех нас важно, чтобы люди прежде всего были профессионально хорошо подготовлены.

А.Н.Хайруллин (фракция «Единая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, конечно, если бы в ВТО было плохо, то нас, наверное, давно туда приняли бы. Тем не менее уже летом наша страна станет полноправным членом Всемирной торговой организации, а это означает не только дальнейшую интеграцию в мировую экономику и получение дополнительных торговых привилегий, о которых Вы сказали в своём выступлении. Это означает прежде всего и то, что мы должны взять на себя определённые обязательства.

В связи с этим скажите, пожалуйста, сможем ли мы, обременённые этими обязательствами, обеспечить должный уровень защиты наших товаропроизводителей, в том числе озвученного Вами машиностроения, сельского хозяйства, особенно молочного животноводства, то есть тех отраслей, которые обеспечивают наибольшую занятость и имеют наивысшие риски при вступлении в ВТО?

Спасибо.

В.В.Путин: Конечно, такие опасения правильными являются, и мы должны над этим думать: хотим ли мы, чтобы наши производители были поставлены в худшие условия, чем их конкуренты в других странах мира, на нашем собственном рынке? Помните, как в известном фильме: сам не хочу. Мы всё время думаем о том, чтобы этого не произошло. Мы и членами Всемирной торговой организации должны быть, и должны избежать тех рисков, о которых вы сейчас сказали. Это не только сельское хозяйство, это и сельхозмашиностроение, очень чувствительный там момент, само сельское хозяйство, конечно, автопром.

В ходе переговорного процесса, который продолжался 18 лет, мы в целом получили в руки те инструменты, которые позволяют нам сохранить конкурентоспособность нашего товаропроизводителя. Скажем, в автопроме мы выработали новые механизмы, так называемые автосборки, то есть привлечение иностранных инвесторов с их технологиями на нашу территорию. Я уже об этом сказал: при условии переноса на территорию Российской Федерации технологических и научных центров и локализации продукции, то есть производства соответствующих компонентов этой продукции до 60–70% – двигательные установки, покраска, лакокраска, трансмиссия и т.д., т.е. самые важные узлы. Просто для примера говорю.

В ходе переговорного процесса с ВТО некоторые страны Европы настояли на том, чтобы мы вот эти особые условия для наших производителей перенесли с 2020 года на более ранний срок, просто сократили бы для них определённые преференции и льготы по ввозу запасных частей до середины 2018 года, и мы согласились с этим.

Но чтобы не подвести наших инвесторов, с которыми мы уже заключили на тот момент соответствующие соглашения, мы приняли решение субсидировать их работу на два года напрямую из федерального бюджета, с тем чтобы обеспечить современное лицо нашего автопрома, причём на отечественной почве. В целом все с этим согласились, вот такой компромисс был найден по автопрому.

При этом я уже говорил, недавно мы собирались на АвтоВАЗе, есть и вполне законные, применяемые другими странами–членами ВТО инструменты, например экологическая организация обратила наше внимание на то, что автохлама у нас становится все больше и больше. Хорошо, мы введём экологический сбор. Для тех, кто производит на территории России, – гарантийное письмо (понимаете, что оно стоит), а для тех, кто завозит по импорту, – соответствующие деньги, по сути равные той разнице, которая получится после снижения ввозной таможенной пошлины на территорию России импортной автотехники после присоединения к ВТО. Как пример.

Другие примеры в очень чувствительной для нас сфере, вы тоже об этом упомянули, – сельском хозяйстве. Конечно, сельхозтоваропроизводители постоянно обращали наше внимание на проблемы, с которыми могут столкнуться.

Я упоминал о том, что у нас сельское хозяйство в целом демонстрирует хорошие результаты, но это совсем не значит, что их не нужно защищать при присоединении к ВТО. У нас с вами сегодня общий объём субсидий – примерно 4,5 млрд долларов (в долларовом эквиваленте), а мы договорились, что на ближайшие два года в рамках принятых решений по присоединению к ВТО мы имеем право субсидировать наше сельское хозяйство на 9 млрд – не на 4,5, а на 9 потом, при последующем постепенном снижении. Но мы не в состоянии даже этого делать, то есть мы выгадали для себя вполне приемлемые условия.

Одна из чувствительных позиций (я просто могу сейчас до утра об этом говорить) – это красное мясо, и прежде всего мясо свинины. Мы занимались этим предметно очень много. Конечно, мы стараемся отследить до деталей, и конечно, это был очень тяжёлый, сложный такой, скандальный процесс наших дискуссий с нашими партнёрами–членами ВТО. Но в целом компромиссы, я считаю, достигнуты, и есть инструменты, которые позволяют при дополнительном их использовании гарантировать наши интересы.

Вместе с сельхозпроизводителями мы сейчас об этом думаем и будем их внедрять так же, как я сказал применительно к автопрому.

Н.В.Левичев (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, хочу продолжить обсуждение системы образования, которая, на наш взгляд, развивается довольно однобоко. Огромные усилия Министерства направлены на создание оценочных и измерительных процедур – проверок, отчётов. За годы разработки ЕГЭ потрачены огромные деньги: по экспертным оценкам, ежегодная цена ЕГЭ сейчас составляет до 6 млрд рублей – это примерно 20% федерального бюджета, выделяемого на все среднее образование. На наш взгляд, явный перекос. Принято решение о введении ЕГЭ для бакалавров, это тоже будет стоить больших денег. И ради чего? Проверки ужесточаются, а качество знаний всё равно снижается.

Не считаете ли Вы, что сам вектор развития отечественного образования выбран неверно, что разработка всякого рода тестовых процедур происходит в ущерб самому содержанию учебного процесса? Спасибо.

В.В.Путин: Я отчасти соглашусь с вами в том, что исключительно тестовые процедуры – это опасный путь для выявления талантливых, перспективных людей. Но у нас существует не только этот тестовый путь, есть ещё и другой путь – путь через различные олимпиады, конкурсы и так далее. Это во-первых. И во-вторых, крупнейшие вузы страны, допустим, как Московский университет, они проводят дополнительные собеседования. Я с вами согласен, если только на этом сконцентрироваться и только эти инструменты использовать, пожалуй, мы попадаем в рискованную зону, но нужно сочетание того, о чём сказал я, и того, что вызывает опасение у вас.

Но в целом всё-таки генеральный путь развития образования у нас правильный, на мой взгляд. Мы должны сделать нашу систему образования гораздо более эффективной и современной. Что касается бакалавриата и т. д., нужно нам это или нет? Если мы хотим, чтобы наши выпускники чувствовали себя уверенно на мировом рынке труда, то это неплохо. Это повышает конкурентоспособность системы образования в целом. Когда человек приезжает к нам в вуз – российский ли гражданин или гражданин любого другого государства, он знает: закончил вуз и может работать в любой стране мира. Это повышает конкурентоспособность, привлекает в систему высококвалифицированные кадры. Понимаете, это очень важно. В целом я считаю, мы действуем правильно.

Н.М.Харитонов (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович! Как Вы считаете, какая концепция, условия и какое законодательное обеспечение необходимы для ровного и равного регионального развития в России? Правда, Министерство регионального развития своими действиями пытается быть Ариной Родионовной для всех регионов сразу, но этого мало и малоэффективно.

В.В.Путин: Знаете, вместе надо подумать, это непростой вопрос. Я скажу, что, допустим, по региональным программам мы почти 0,5 трлн рублей в последние годы направили. У нас семь региональных программ существует, я об одной из них уже упоминал – это развитие Забайкалья и Дальнего Востока, потом развитие Чеченской Республики, «Юг России», Северный Кавказ отдельно, Калининградская область, ну семь региональных программ.

Повторяю, за последние годы почти 0,5 трлн рублей мы направили на эти программы. Работают они эффективно или нет? В целом эффективно. Достаточно этого или нет? Недостаточно. Конечно, Министерству регионального развития нужно подумать на тему о том, как организовать его работу в ближайшие годы. Можно и должно действовать более эффективно, здесь я с вами согласен. Нам нужно концентрировать ресурсы на ключевых направлениях регионального развития и выстраивать общие правила поведения по ключевым вопросам, используя конкурентные преимущества каждого региона в отдельности. Мы именно таким образом постараемся действовать.

Если у вас есть конкретные предложения по поводу того, как нужно организовать работу, мы с удовольствием прислушаемся к этим рекомендациям.

Я.Е.Нилов (фракция ЛДПР): Уважаемый Владимир Владимирович! В своём докладе Вы вскользь коснулись вопросов внешних угроз, и фракция ЛДПР хотела бы узнать Ваше мнение по следующему вопросу.

Как известно, военный блок НАТО был создан не как наш друг и товарищ, а скорее как военный соперник. Нельзя сегодня не вспомнить последние слова кандидата в президенты США Ромни, который назвал Россию одним из главных врагов Америки, наверное даже первым врагом Америки. Принципиальная позиция верховной власти России всегда была направлена на то, чтобы не допустить развёртывания никаких военных баз не только на территории нашей страны, но и близ границ. Принципиальный лозунг ЛДПР всегда был: «Нет – движению НАТО на Восток». Однако недавно появилась информация о том, что на территории Ульяновской области будет развёрнута военная база НАТО.

В связи с этим встаёт такой вопрос: поменялась кардинально позиция у руководства страны или мы чего-то не знаем, что-то не так понимаем? Прошу Вас прокомментировать. Спасибо.

В.В.Путин: Я считаю, что блок НАТО – это в целом (и я говорю об этом прямо нашим коллегам) атавизм времён холодной войны. Он возник в то время, когда существовала биполярная система в международных отношениях: сначала были созданы западный блок и НАТО, а потом в ответ на это Варшавский договор. Сегодня такой ситуации нет. Непонятно, зачем нужна такая организация, как НАТО. Но она есть, это реалии геополитические и с ними нужно считаться.

Более того, в некоторых случаях НАТО действительно играет роль такого стабилизатора в мировых делах. Правда, свой нос иногда суёт туда, куда не нужно, и выходит за рамки даже своей уставной деятельности, но мы должны соответствующим образом реагировать. Это совершенно естественно, но, повторяю, в ряде случаев играет стабилизирующую роль.

Например, в Афганистане НАТО действует в соответствии с мандатом Организации Объединённых Наций. Я хочу обратиться ко всем вам здесь присутствующим вне зависимости от политической ориентации: мы с вами понимаем, что происходит в Афганистане, ведь правда? Мы с вами заинтересованы в том, чтобы ситуация там была под контролем, так? И мы с вами не хотим, чтобы наши солдаты воевали на таджикско-афганской границе? Не хотим. Но там западное сообщество и НАТО присутствуют. Дай Бог им здоровья, пускай работают.

Мы с вами приняли решение поддержать транзит (и наземный, и воздушный) отдельных стран – и США, и ФРГ, и Франции. Надо им помогать – в этом моя позиция, – надо помогать им решать проблему стабилизации ситуации в Афганистане. Или нам придётся это делать самим. Понимаете, в чём дело, выбор какой?

Что касается НАТО. Если мы отдельным странам НАТО уже разрешили транзит, то в чём проблема для самой НАТО? Знаете, нужно очень прагматично подходить к определению того, что нам выгодно, соответствует это нашим национальным интересам или не соответствует. Нашим национальным интересам соответствует поддержание стабильности в Афганистане, и мы публично говорим об этом: мы будем вам, и поэтому транзиты будем обеспечивать.

Что касается Ульяновска, то никакая там не база НАТО. Это просто, как военные говорят, площадка подскока в случае транзита по воздуху грузов соответствующих военных. Поэтому, уверяю вас, ничего там необычного, не соответствующего нашим интересам не происходит. Наоборот, всё, что делается в этой сфере, полностью соответствует национальным интересам Российской Федерации и нашего народа.

А.Л.Шхагошев (фракция «Единая Россия»): Владимир Владимирович, у меня два вопроса, они носят политический характер. Первый связан с возобновлением прямых выборов глав субъектов, в частности с выборным фильтром. Несмотря на то что мы сегодня концептуально поддержали эту инициативу, у многих наших коллег выборный фильтр, обсуждение, вызывает некоторое недоумение. Очень важно услышать Ваше мнение здесь: каким Вы видите такой фильтр и сможет ли этот фильтр выполнить важнейшие две задачи: а) поддержать достойных кандидатов; б) не пропустить криминал во власть и тех людей, которые ни при каких обстоятельствах не могут служить политическим гарантом в своих регионах?

Второй вопрос – это больше, наверное, просьба дать свой комментарий по принятому уже закону «О внесении изменений в Закон “О политических партиях”» по поводу регистрации, а точнее...

В.В.Путин: Давайте начнём с того, что вы спросили в завершение. Какие комментарии? Закон принят, его надо исполнять. Нам важно с вами не допустить того, чтобы у нас возникали партии по религиозным принципам, по национальным, по региональным. У нас очень сложноустроенная Федерация. Принятие решения такого рода должно, конечно, проходить очень серьёзную оценку с точки зрения последствий принимаемых решений. Надо внимательно следить за правоприменительной практикой, с тем чтобы у нас действительно не возникало вот таких партий, которые вели бы к сепаратизму, национализму и т. д. У нас же не мононациональное государство. У нас сложноустроенная Федерация. Я ваши опасения понимаю и отчасти разделяю их.

Вместе с тем мы должны иметь в виду и запрос общества. Общество должно чувствовать, что оно формирует власть. Только тогда оно будет реально устойчивым, только тогда будет баланс политических сил соблюдён. В Швеции, например, 700 партий, маленькая страна, но там 700 партий. Реально в выборах принимает участие 30, а парламент формируют, по-моему, шесть или семь партий. В США огромное количество партий, даже не помню количество уже, но реально на политической сцене страны две. Люди чувствуют себя свободными, и им предоставлена возможность формировать политические партии, принимать участие в политической деятельности. Но система выстроена таким образом, что она не мельчит, не разрушает само государство, а стабилизирует его – нам с вами нужно к этому стремиться. От того, как мы выстроим практику применения этого закона, в значительной степени будет зависеть политическое самочувствие страны и её будущее.

Что касается выборов руководителей регионов. Вы знаете, что я был одним из авторов, если не единственным, прежней системы приведения к власти руководителей регионов. Это не было прямое назначение, всё-таки выигравшая региональные выборы партия предлагала своего кандидата, а потом за него голосовала или не голосовала. И навязать непросто было на самом деле, и вообще никто уже не хотел навязывать. После того как у меня возникла реально ситуация, когда я был ещё Президентом, мне депутаты одного из региональных собраний сказали: мы знаем, что Вы хотите предложить такого-то, – мы не будем за него голосовать. Я вам скажу прямо – в Волгограде, по-моему, или в Нижнем, – и мы изменили решение: мы другого человека предложили.

Вот на тот период времени мне казалось, и я в этом убеждён – не просто казалось, убеждён, мы же только из гражданской войны фактически вылезали, мы знали с вами, – что за кандидатами часто вставали и криминальные структуры, и националистические. И вот такой механизм, который совмещал в себе – и будущими кандидатами, и будущими руководителями регионов – учёт региональных особенностей, поскольку к власти допускался через заксобрания регионов, и обязательный учёт общенациональных интересов, был правильным и обоснованным.

Конечно, всё, что делал этот человек, хорошего и плохого… Ну про хорошее мы стараемся не думать и не говорить об этом – только на отчётных встречах, а ошибки-то всегда на слуху, поскольку он квазиназначаемый, всегда концентрируются на том, кто назначил… Дело не в ответственности, скажем, Президента, дело в том, чтобы люди чувствовали сами тоже свою ответственность за того человека, кого они приводят к власти путём прямого тайного голосования. Это важно с точки зрения развития внутридемократических процессов.

Ну, конечно, в условиях нашей страны опасность того, что на рынке избирательных услуг будут востребованы национализм и сепаратизм, представляет для нас угрозу, здесь вы правы абсолютно. Нужно к этому очень аккуратно относиться, очень-очень аккуратно.

Как нам построить эти фильтры, о которых вы сказали, о которых я тоже говорил? Вы меня спрашиваете: какие они? Я не знаю, надо вместе подумать. Они должны быть не обременительными и не создавать проблемы для волеизъявления людей, но они должны отсекать полукриминальные элементы, националистические, должны отсекать людей с крайними взглядами, здесь я согласен.

Вот один из вариантов, предложений в проекте закона, о котором вы сказали, – это предварительное голосование через депутатов муниципальных собраний. Это реальный инструмент, такой инструмент применяется во Франции при выходе кандидатов на президентские выборы. Если человек хочет баллотироваться на должность губернатора, он должен провести консультации с депутатами местных собраний, они должны его послушать и поставить подписи – от 5 до 10%. Но это уже, по-моему, неплохо. Нужны ли и возможны ли какие-то фильтры на федеральном уровне, скажем президентский фильтр? Ну если мы с вами изобретём такой механизм, я, конечно, буду его поддерживать. Но повторяю ещё раз: он должен быть необременительным, понятным и прозрачным для общества, чтобы не было так, что по наитию там Президент взял кого-то и завернул. Но это же всё живой процесс. Давайте посмотрим, как будет работать тот закон, о котором мы говорим. В наших с вами силах – внести поправки в будущем, если потребуется, конечно, посмотреть, как он работает, сначала нужно. Ну и, пока он ещё окончательно не принят, пожалуйста, ваши предложения.

М.В.Емельянов (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович! В своём выступлении и в ответе на вопрос депутата Хайрулина Вы упомянули о позитивном международном опыте вступления в ВТО. Но Китай, Индия, Южная Корея, Азиатско-Тихоокеанский... другие страны, успешно осуществлявшие модернизацию, они сначала проводили модернизацию экономики, а потом уже открывали свою экономику внешнему миру.

Вы сами сказали, что почти 70% основных фондов изношено, то есть мы вступаем в ВТО, открываемся миру с немодернизированной экономикой. На мой взгляд, это стратегическая ошибка. О какой равноправной конкуренции с импортом можно говорить, если рентабельность большинства предприятий упадёт и, может быть, даже станет отрицательной? Где они возьмут деньги на модернизацию? Кредитовать их никто не будет, инвестировать в них тоже никто не будет. В этой связи конкретный вопрос: какие отрасли промышленности выиграют от вступления в ВТО, но не в туманной среднесрочной перспективе, а сразу же, а какие отрасли мы потеряем, в каких отраслях будет торможение экономического роста или спад? Почему задаю вопрос непосредственно Вам? Те чиновники, которые занимаются вопросами ВТО, на эти вопросы конкретных ответов не дают. Можете ли Вы дать вполне конкретные, чёткие ответы, был ли такой анализ? Спасибо.

В.В.Путин: Помните шутку: что раньше было – курица или яйцо? И ответ: раньше всё было. Это неправильный ответ, потому что раньше почти ничего не было. А куриц, которых покупали с прилавков наших магазинов, называли «крылья советов», таких синих полуцыплят… Так называли.

Кстати говоря, для того, чтобы понять, мы в 2,5 раза, почти в 3 раза за последнее время увеличили производство мяса птицы.

Реплика: «Ножки Буша»?

В.В.Путин: Нет, не Буша уже, а наши, собственные. Почти в 3 раза! А свинины – в 1,5 раза, представляете? И потребление мяса в России увеличилось. В лучшие советские годы у нас лучший показатель был 67 кг в год.

Реплика: 75 кг.

В.В.Путин: Нет-нет. Сейчас – 72, а было – 67. Сейчас 72 – лучший показатель.

Вы говорите, не лучше бы было сначала модернизировать, а потом вступить? Многие эксперты, подавляющее большинство экспертов, считают, что нам не модернизировать нашу экономику без вступления в ВТО. Вот в чём всё дело. И я бы, откровенно говоря, никогда бы и не согласился на присоединение к ВТО, если бы после длительных, очень продолжительных дискуссий не согласился с этим мнением.

Вы понимаете, ведь реалии жизни таковы, что, у нас говорят: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Вот то же самое: пока реальную конкуренцию не почувствуют, не вкладывают в модернизацию. Я уже приводил пример, что в условиях кризиса на 10% выросло новое оборудование на наших предприятиях. Почему? Кризис заставил, просто вынуждены были, особенно, скажем, в электроэнергетике новое оборудование применять, в химической промышленности. То же самое и здесь.

Когда предприятие вынуждено модернизироваться, оно начинает действовать. Если рынок закрыт, и так покупают, то не очень модернизируются. И вопрос переходит в другую сферу. Закройте импорт, а не закрыть его никак всё равно, но он всё равно растёт. Вы же знаете, что происходит, как только чуть-чуть уровень доходов реальных поднимается, сразу кратно растёт импорт. Почему это происходит? Потому что наша экономика, наша промышленность не отвечает вызовам сегодняшнего дня по качеству и по цене товаров.

Я заканчиваю ответ на Ваш вопрос и хочу сказать, что и меня тоже это тревожит, но я всё-таки рассчитываю на то, что увеличение конкуренции подстегнёт модернизацию нашей экономики. А какие-то ключевые вещи, я уже говорил, – сельское хозяйство, автопром, производство сельхозоборудования, техники, – конечно, я с вами согласен, здесь есть вопросы, но нужно самым активном образом (сейчас мы этим и занимаемся) искать инструменты их защиты на какой-то период времени, используя инструменты ВТО. Они существуют. Я по автопрому же сказал, и по другим отраслям можно найти – и по сельскому хозяйству, и по другим.

С.Е.Нарышкин (председатель Государственной Думы): Спасибо.

Коллеги, все вопросы заданы, ответы получены. Депутат Нилов Олег Анатольевич предложил ещё задать вопросы и в письменном виде, но и такая возможность тоже была.

В.В.Путин: Я предлагаю так. Если есть желание вне рамок всяких наших договорённостей задать какие-то вопросы, которые вы считаете нужными, давайте ещё по одному вопросу прямо от каждой фракции. Пожалуйста, прошу Вас.

В.В.Бортко (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович, извините Бога ради, хочу задать политический вопрос Вам как Премьеру, ну и как будущему Президенту тоже. Скажите, пожалуйста, в целях расширения демократии как Вы относитесь к тому, если будет нами внесён (Думой) проект исключения слов «подряд два срока президентских полномочий?» Это первое.

Расширяя президентские полномочия, не обидитесь ли Вы, если мы внесём такое предложение (с целью определения точно Вас как представителя не законодательной, а исполнительной власти): лишить Вас, извините, пожалуйста, законодательной инициативы, только потому, чтобы обозначить, что Вы есть представитель законодательной власти?

И последнее. Как бы Вы отнеслись к тому, если бы мы внесли инициативу изменить преамбулу Конституции, сказав, что мы, как сейчас, не многонациональный народ, а мы – русский народ и присоединившийся к нему народ?

В.В.Путин: Первое, по поводу того, чтобы убрать из Конституции «два срока подряд», а сделать просто «два срока». Я считаю, что это разумно, вполне можно подумать. Это мы вместе должны со всеми фракциями. Я говорю вам совершенно искренне и не только потому, что это меня касается в меньшей степени, как вы понимаете. Что там, мы же с вами понимаем, о чём мы говорим, мы же взрослые люди. Закон обратной силы не имеет, с того момента, когда он будет принят, у меня есть возможность работать сейчас и следующий срок, здесь проблем нет, но если ситуация позволит, если я захочу.

Вы понимаете, дело в том, что в жизни каждого из нас наступает момент, и, уверяю вас, в моей жизни он наступил, когда нет необходимости за что-то хвататься, а можно и нужно думать о судьбе страны. Я с Вами согласен, нужно всегда думать о совершенствовании нашей системы политической таким образом, чтобы она была стабильной, надёжной, эффективной и гибкой с точки зрения реакции на те процессы, которые происходят внутри страны и вокруг неё. Давайте вместе думать об этом обо всём. На самом деле для меня это суперзадача, сверхзадача всей моей работы, а может быть, и жизни, поэтому я не исключаю никаких вариантов обсуждения. Первое.

Второе. По поводу законодательной инициативы. А зачем, скажем, Президента лишать законодательной инициативы? Я сейчас не о себе говорю, а в целом.

В.В.Бортко: Он символ.

В.В.Путин: Символ? А работать кто будет? А если Президент – это работающий орган, то он должен иметь возможность представить на суд общества, на суд парламента свои предложения по совершенствованию нормативно-правовой базы. Я думаю, что это неверно. Я с этим не могу согласиться.

Дальше, вместо «многонационального народа» – «русский и присоединившиеся к нему». Вы понимаете, что мы сделаем? Часть нашего общества будет людьми первого сорта, а часть – второго. А этого нельзя делать, ведь мы же с вами хотим, чтобы у нас была сильная единая нация, единый народ, чтобы каждый человек, который живёт на территории страны, чувствовал, что это его родина, другой родины нет и быть не может. А чтобы каждый человек так чувствовал, все мы должны быть равны. Это принципиальный вопрос. То, что русский народ является, безусловно, костяком, основой, цементом многонационального российского народа – это безусловно.

И знаете, мне это очень легко говорить, я уже публично говорил, мне подняли церковные документы с 1600 какого-то года у меня здесь в 120 или 180 километрах от Москвы все мои родственники жили в одной деревне и 300 с лишним лет ходили в одну и ту же церковь. Я это нутром чувствую, нутром чувствую свою связь с этой страной и с этим народом. Но делить на первую, вторую, третью категорию, вы знаете, это очень опасный путь. Не надо нам с вами это делать.

Л.Э.Слуцкий (фракция ЛДПР): Уважаемый Владимир Владимирович! У нас одна страна, одна внешняя политика, и думаю, что меня поддержат коллеги из всех других фракций, если я скажу о том, что для нас является моментом истины: будет ли создан в 2015 году Евразийский экономический союз, и сможет ли он уже в самое ближайшее время стать снова одним из полюсов в мировой политике, международных отношениях?

И сегодня мы много работаем, скажу как председатель Комитета по делам СНГ, для того чтобы прикинуть парламентское измерение будущего Евразийского союза. Но у нас очень много, как Вы сказали применительно к НАТО, атавизмов или рудиментов нашей общей со странами ближнего зарубежья новейшей истории, той новейшей истории, когда работа на пространстве СНГ, скажу дипломатично, была, ну не совсем в первой линии. Поэтому вопрос, а может быть, предложение: в течение ближайших месяцев (нам не столь много осталось до формирования бюджета на 2013 год) принять представителей комитета по делам СНГ совместно с руководством Россотрудничества, и по тем атавизмам, которые у нас есть по госпрограмме переселения, по Агентству международного развития, по некоторым другим актуальнейшим вопросам, необходимо решить. Чтобы все массы соотечественников и граждан евразийского пространства поддержали нас, пространства Евразийского союза, всё это надо подробно рассмотреть, синхронизировать и некоторые решения у нас, в Российской Федерации, принять в течение ближайших нескольких месяцев. Просил бы поддержать.

В.В.Путин: Я с Вами согласен. Не только ничего против не имею, и будем поддерживать. Более того, считаю, что углубление интеграции на постсоветском пространстве является ключевой задачей и экономики, и внешней политики России – ключевой, важнее у нас ничего нет. От этого зависит наше будущее.

Но в этой связи, в продолжение того вопроса, который Владимир Владимирович Бортко задал, нам нужно и внутри страны сделать так, чтобы мы были привлекательным магнитом, к которому хотят присоединиться. Потому что если, скажем, некоторые бывшие республики Советского Союза, которые не приняли ещё решения об участии в глубоких интеграционных процессах, всё-таки задумаются над тем, что это выгодно, чтобы никто там внутри этих стран не ссылался на то, что «куда мы там присоединяемся, у них внутри страны нет равенства».

Понимаете, это очень важная структурная вещь. Я думаю, что, безусловно, вот эти процессы интеграционного характера, которые сейчас запущены и дают реальный результат, не только должны быть нашим приоритетом, они и будут нашим приоритетом. Но я не могу только с вами согласиться в том, что это ушло на второй план в предыдущие годы. Если бы это ушло на второй план, у нас не было бы ни Таможенного союза, ни единого экономического пространства.

А.К.Исаев (фракция «Единая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, я думаю, что очень важно, что в Вашем сегодняшнем докладе очень серьёзно прозвучала социальная тема, были обозначены социальные гарантии. Это значит, что громадное количество телезрителей, которые смотрели, почувствовали (это, наверное, лучшее чувство, которое они испытывали в советское время) уверенность в завтрашнем дне. Но я хочу также сказать о том, что Вы затронули очень важный для нас вопрос – это вопрос повышения минимального размера оплаты труда до уровня прожиточного минимума.

Я помню, что когда Вы приступали к работе в качестве Премьер-министра, Вы как раз настояли на том, чтобы такое решение в 2008 году было принято. Сейчас Вы также ставите эту тему. Она немножко отстала в период кризиса. Вы также сказали о том, что МРОТ должен быть повышен поэтапно в течение нескольких лет и при этом осовременен. Как Вам это видится, Владимир Владимирович?

В.В.Путин: Это очень чувствительная тема. Я бы сейчас не хотел разворачивать дискуссию. МРОТ надо повышать, надо думать о том, как мы исчисляем прожиточный минимум. Вы знаете, что во многих странах считается почасовая оплата. Даже если мы к этому когда-нибудь перейдём, мы должны выработать такие механизмы, которые не приведут к понижению доходов наших граждан, которые и так небольшие деньги получают, а, наоборот, мы должны создать такой путь, по которому бы шёл подъём.

Это мы с вами должны обсудить и в Правительстве, и на президентском уровне (есть соответствующее у нас управление), и, безусловно, с участием профсоюзов. Широкая дискуссия должна быть в парламенте. Это очень чувствительная сфера, потому что просто так взять и перейти к почасовому измерению оплаты труда и сказать, что от этого мы будем считать прожиточный минимум и уровень жизни, – этого недостаточно. Нужно чётко и ясно понимать, к чему это приведёт на практике. Поэтому я в своём докладе коснулся этой темы, но не стал её развивать, потому что, прежде чем сказать что-то конкретное, нам нужно на экспертном уровне погрузиться в проблему и понять последствия каждого нашего шага. Но, разумеется, эти инструменты социальной политики должны быть современными и отражать реалии. Вместе и предлагаю подумать на этот счёт.

А.В.Митрофанов (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович! В последние годы в мире развивается такой бизнес очень активный, как частные военные услуги. Американцы почти на 350 млрд долларов оказывают этих услуг. Частные военные компании, которые охраняют иностранное имущество и тренируют иностранный персонал, объекты инфраструктуры охраняют, оказывают огромное количество услуг и в Ираке, и везде, в разных странах. Не кажется ли Вам, что мы тоже должны быть представлены, безусловно, понимая, что это инструмент влияния определённый? Готовы ли Вы создать, скажем, рабочую группу, которая проработала бы этот вопрос? Понятно, что это вопрос только в ведении Президента, поскольку речь идёт о компаниях, обладающих оружием, в том числе выше стрелкового, среднего вооружения, поэтому вещь серьёзная.

В.В.Путин: Я понял ваш вопрос, и считаю, что это действительно является инструментом реализации национальных интересов без прямого участия государства. Вы правы абсолютно. И считаю, что, да, можно подумать над этим, рассмотреть.

Что касается применения соответствующих институтов внутри страны, то он уже у нас развивается, но это так называемый аутсорсинг. Вы знаете, он дорогой очень, где-то оправданно, сейчас в Минобороны внедряется. Я стараюсь, честно говоря, немножко это сдерживать, потому что это просто дорого, требует больших бюджетных расходов. Но в целом, конечно, это в правильном направлении движение, имея в виду, что тогда сами военнослужащие освобождаются от необходимости выполнения различных хозяйственных функций, а больше внимания уделяют вопросам боевой подготовки. Это связано не только с хозяйственными функциями, охраной объектов, охраной техники и так далее. Да, я согласен с Вами, можно и нужно подумать, как реализовать эти планы.

* * *

Заключительное слово В.В.Путина:

Уважаемые коллеги!

В целом я уже достаточно подробно высказался и в ответах на вопросы, по-моему, определил свою позицию по ряду ключевых направлений развития страны. Что бы можно было сказать дополнительно в ответ на выступления наших коллег с этой трибуны?

Из фракции «КПРФ» передали записку по поводу переподчинения, возможного прямого подчинения Росстата Председателю Правительства или даже Президенту. Можно рассмотреть. Вы знаете, исполнительные органы власти, как никто другой, заинтересованы в объективности этих цифр, иначе невозможно ничего планировать. Поэтому давайте посмотрим, я против ничего не имею. Наоборот, может быть, так и следует поступить. Сейчас не готов ответить наверняка, сделаем мы так или нет, но мы обязательно это обсудим, причём абсолютно серьёзно. Я думаю, что логика в этом, безусловно, есть.

Теперь конкретно на выступления наших коллег.

Геннадий Андреевич говорил, что в европейских странах и других регионах мира очень много серьёзных, системных проблем и вряд ли у нас будет лучше, чем у них. Но у нас лучше, чем у них, уже сейчас, это очевидно. Я же сказал, и вы это знаете, в Испании 25% безработных. У нас нет... Да я знаю, что у нас много безработных, но не каждый четвёртый, как в Испании, вот о чём речь-то. Вы что, это не знаете, что ли? Знаете.

Понимаете, надо вещи некоторые принимать так, как они есть, и не политизировать, не выдавать желаемое за действительное. А у вас что, желание, чтобы у нас была безработица, как в Испании, что ли? Ведь нет, наверное. Вы же за то, чтобы занятость была обеспечена. И нам нужно думать об этом, и думать вместе.

Или по росту ВВП, по промышленному производству. Я же вам сказал, это объективные данные, 4,3% – третий показатель в мире. Лучше, чем у них? Лучше, чем во многих странах. По росту промышленного производства из развитых экономик мира нас только Германия обошла, и то ненамного. Лучше? Лучше, чем во многих странах мира.

Поэтому мы можем добиваться лучших показателей, вот я о чём. И нам нужно избавиться от того, что у нас, знаете, в подкорке сидит – у них где-то там что-то лучше, а у нас не может быть никогда ничего лучше. Может быть! И мы добиваемся таких результатов.

Кстати говоря, по поводу энергетики. Я согласен, абсолютно правильно: если мы не обеспечим ввод мощностей, то нам не решить задач, которые стоят перед экономикой страны в целом. Конечно, это так. Я же вам привёл эти цифры. За последние несколько лет 12,5 ГВт ввели, а только за этот год восемь должны ввести. Это что? Не движение вперёд? Ну конечно!

Что касается ленинского НЭПа. Я обращаю ваше внимание, я сейчас не буду давать политических оценок, но когда стало ясно, что плановая экономика не срабатывает, тот же Владимир Ильич ввёл элементы рыночной экономики. Он же это сделал. Поэтому, вы знаете, говорить: в рыночной экономике всё плохо, – это не так. Даже компартия вводила элементы рыночного регулирования, когда другие элементы не справлялись. Это потом Иосиф Виссарионович ликвидировал все эти рыночные инструменты. Конечно, была возможность сконцентрировать ресурсы. Я сейчас об этом скажу, отвечая на выступления других коллег.

Вы знаете, ведь преимущество плановой экономики заключается в том, что она даёт возможность концентрировать государственные ресурсы на наиболее важных, критических направлениях национальной повестки дня, скажем, на обороне, на безопасности, но в целом она гораздо менее эффективна, чем рыночная экономика.

Абсолютно два хорошо известных в мире эксперимента поставила история – Восточная Германия и Западная Германия, Северная Корея и Южная Корея. Ну это же очевидные вещи! Но это не значит, что в рыночной экономике всё хорошо. Если будем внедрять так называемый дикий капитализм, он ни к чему хорошему не приведёт, до добра не доведёт никогда. Поэтому каковы наши ориентиры? Рыночная, но социально ориентированная экономика. Мы вместе с вами должны будем искать эти золотые середины в нашей практической работе.

Но что касается зависимости от энергоресурсов, это тоже задел советского времени. Это очевидный факт. Так же, как и авиапром. Конечно, мы гордимся авиапромом. Разве я об этом не говорил? По-моему, мы и в прошлом году об этом говорили. Но наши аппараты летательные ни по шумам не проходят, ни по энергетике...

Понятно, что надо вкладывать. Но вкладывать всё время только из бюджета неэффективно. Вы знаете, что там происходит.

А потом, в 90-е годы прежние парламенты напринимали таких решений в сфере приватизации этих ключевых отраслей, что нам даже сконцентрировать ресурсы в одну кучу потребовалось несколько лет, несколько лет усилий, практической каждодневной работы. Невозможно же было стащить в кучу эти ресурсы. Кто принимал эти решения – я, что ли? Нет.

Вы понимаете, это серьёзная вещь. И здесь я согласен с нашей левой оппозицией. Есть отрасли, над которыми государство должно работать и должно принимать прямое участие в этом, потому что в мире, скажем, в авиастроении, в авиационной отрасли два-три конкурента, больше нет, и все они работают с поддержкой государства. Это очевидный факт.

А мы что, делаем не так, что ли? Да, именно так и делаем. Для чего мы создали холдинг авиационный? Не «нет», а «да», так и делаем. И делаем напрямую. А что мы делаем в судостроении?

Я согласен. Но, понимаете, говорили по поводу вступления в ВТО, а потом модернизации. Не так происходило на самом деле. Конечно, скажем, Южная Корея в 1962 году приняла законы о поддержке судостроения – прямые вливания со стороны государства. Они сделали это, а потом постепенно ушли от этого субсидирования, вывели в рыночную сферу. Послушайте, именно так мы и поступаем, создавая крупные холдинги, в том числе в рамках «Ростехнологий». Это всё вещи длительного цикла в рамках действующего законодательства, если мы хотим оставаться, но именно в этом направлении и действуем.

Тоже об этом говорил: не для того чтобы огосударствлять эти отрасли и вечно там государству сидеть, а поставить их на ноги, сделать конкурентоспособными и внутри страны, и на международной арене и постепенно государству выходить из этих инструментов, но таким образом, чтобы влиять на эти отрасли и иметь возможность их поддерживать. Такова будет наша тактика. Я считаю, что она обоснованна и очень взвешенная.

Что касается того, что у нас поступления в бюджет в связи с ростом цен на энергоносители, – слушайте, ну это так и должно быть. Как только цены на энергоносители в мире растут, у нас увеличиваются – это просто объективный фактор – поступления в бюджет. Что, нам не брать эти деньги? Они поступают.

Но, к сожалению, достаточно медленно всё-таки это происходит, здесь я согласен с Геннадием Андреевичем. Но всё-таки происходит и диверсификация. За прошлый год структура допдоходов такова, что больше поступало от перерабатывающей промышленности. И, что важно, – хочу обратить ваше внимание, вы будете сейчас работать над бюджетом – мы в среднесрочной перспективе планируем снижение доходов от нефтегазовой отрасли и повышение доходов от поступлений в бюджет от перерабатывающих отраслей.

Импорт продовольствия. Здесь Владимир Вольфович передал свои предложения. Интересные предложения. Я сейчас не буду их все перечислять. Но там, действительно, много полезных вещей. Мы постараемся учесть эти предложения.

Импорт продовольствия. Вы знаете, мы не можем, Владимир Вольфович и уважаемые коллеги из других фракций, резко, к сожалению, сейчас сократить импорт, хотя мне бы очень хотелось. Но мы с вами понимаем, почему: сразу цены возрастут. Мы и так стараемся между Сциллой и Харибдой проходить эти вещи.

Я уже сказал, мы за последние годы почти в 3 раза увеличили производство мяса птицы. Мы с вами года три назад импортировали 1600 тыс. т мяса птицы. В прошлом году квоту поставили 300 тыс. тонн, а на самом деле завезли ещё меньше.

Виктор Алексеевич (Зубков) здесь у нас? Виктор Алексеевич, сколько мы в прошлом году завезли мяса птицы? Где-то 250 тыс., да? Да, около 200 тыс. т мяса птицы завезли. Совсем недавно – 1600 тыс., а в прошлом году только 200 тыс. завезли.

Но совсем прекратить нельзя – и не потому, что мы должны заботиться об иностранном производителе, – мы должны подумать о ценах на продовольствие в крупных городах.

Есть проблемы здесь? Да, есть. Это КРС – крупный рогатый скот и мясо крупного рогатого скота.

Кстати, мясо свинины – мы тоже увеличили производство почти что в 1,5 раза. Но со вступлением в ВТО проблема по свинине реальная существует. И мы должны подумать и думаем сейчас о том, как поддержать производителей мяса свинины.

Что касается КРС. У нас, к сожалению, даже произошло небольшое снижение производства в прошлом году, не очень чувствительное, но произошло. Мы анализируем – почему, и будем поддерживать крупные инвестиционные проекты в этой сфере животноводства.

У нас только в Центральной России сейчас – несколько проектов, один из них по крупному рогатому скоту, по производству мяса крупного рогатого скота почти на миллиард долларов – около 30 млрд рублей. Здесь во фракциях и КПРФ, и ЛДПР, и «Справедливой России», я знаю, тем более в «Единой России» есть специалисты в области сельского хозяйства.

Назовите мне хотя бы один проект в Европе такого масштаба. Не сможете, нет таких проектов. Там деградация происходит сегодня, во всяком случае, стагнация в области сельского хозяйства. А у нас инвестиционная привлекательность нашего сельского хозяйства растёт. И это не единственный такой проект, мы сейчас думаем на тему о том, чтобы поддержать и другие проекты подобного рода. Я уже не говорю по некоторым другим направлениям.

Мы планируем ввести в сельхозоборот 5 млн земель в ближайшее время. Вот такие хозяйства и такие проекты и будут способствовать тому, что у нас и земли сельхозназначения будут осваиваться всё больше и больше. Вот 200 тыс. га только это предприятие берёт сейчас в обработку, только одно предприятие. Поэтому мы будем действовать, конечно, в этом направлении.

Да и что там говорить, вот говорили о заделах советского времени, но не было в заделах у нас производства мяса крупного рогатого скота, ну не было…

(Реплика из зала.)

Я говорю правду, и вы должны знать об этом, если занимаетесь, потому что не было у нас производства специального, – послушайте меня, и вы не можете об этом не знать, – у нас в Советском Союзе не было специального мясного животноводства…

(Реплика из зала.)

В Оренбургской области и везде по России не было специального мясного животноводства.

Я уже занимаюсь этим не первый год, и я внимательно, очень внимательно слушаю наших сельхозпроизводителей. И вы поезжайте к ним и поговорите. И с Зубковым поговорите, который у нас занимается сельским хозяйством с младых ногтей. Он был и директором совхоза, и колхоза, и не чета многим здесь в зале сидящим, поднимал разваленные предприятия, и он знает, как строить эту работу. Знает, уверяю вас! И у нас много таких специалистов. Я почти каждую неделю с ними встречаюсь, почти каждую неделю.

Не было у нас в Советском Союзе мясного животноводства. У нас забивали скотину, которая уже молоко не давала...

(Реплика из зала.)

Да не о поголовье идёт речь. У нас голов много, мяса мало было всегда в Советском Союзе, вот в чём всё дело.

И местные электрички помните, наверное? «Длинное, зелёное, мясом пахнет. Что такое?» Электричка в Москву. Мы же это знаем с вами, что об этом говорить.

Я не хочу с вами вступать в идеологический спор. Дело ведь не в этом, дело в том, что нам нужно добиться, чтобы эффективно функционировало хозяйство. Вот в чём всё дело.

Не было мясного животноводства специального. И сейчас мы занимаемся селекцией, занимаемся ввозом этого поголовья из-за границы. Это кропотливая, большая и требующая длительного цикла работа. И вы знаете, что это 8–10 лет. Не можете этого не знать! И мы добьёмся решения этой проблемы, так же как по мясу птицы и по свинине добиваемся…

(Реплика из зала.)

Да нет, они многие вещи правильно говорят, но это, знаете, полемический задор такой. Это правда, у нас поголовье было большое, только с каждой коровы мяса было с гулькин нос, – вот в чём всё дело. Потому что это выработанное стадо, которое давало молоко.

Другая проблема, которая у нас до сих пор есть в животноводстве, – это молоко. У нас, к сожалению, в прошлом году даже было небольшое снижение. Связано это в том числе и с достаточно большими субсидиями, которые в других странах даются. Это правда. Но мы сейчас в рамках единого экономического пространства договорились с нашими белорусскими партнёрами о том, что мы будем выравнивать эти субсидии. А по молоку связано с закупочными ценами и с уровнем субсидирования. Будем приводить это в должное соответствие.

Это просто очевидные вещи, поверьте мне. Я бы не стал ни в коем случае вступать в спор, но это правда. Ничего плохого здесь нет, так построена была структура сельского хозяйства. Так вот жили – не хватало, но это же очевидный факт, и все это знают. Сейчас нужно менять ситуацию. Ничего страшного и зазорного в этом тоже нет. Я никого не хочу обвинять.

По поводу выступлений перед военными. Нам не нужно с вами втаскивать Вооружённые силы в какую-то политическую борьбу, но, скажем, предусмотреть возможность выступления руководителей фракций перед слушателями Академии Генерального штаба вполне возможно. Мне кажется, что это было бы нормально, и людям интересно, но только, знаете, без особой полемики и без политиканства. Но это важно, чтобы и наши военные, слушатели Академии Генштаба видели напрямую, слушали, понимали, могли задать вопросы. Мне кажется, что здесь ничего плохого нет.

По поводу безбарьерной среды и ЖКХ. Знаете, самая главная проблема, которая у нас есть. Всё это правильно. У нас много проблем. У нас очень много проблем. Я уже об этом говорил. Хочу ещё раз сказать: нам есть чем гордиться, но и проблем очень много.

Самая главная проблема – это необходимость повышения уровня доходов граждан Российской Федерации. Вот это самое главное. От этого зависит социальное самочувствие всего общества.

По поводу выборов в Астрахани, – Сергей Михайлович (Миронов) уже ушёл, – что я могу сказать? Почему провокация? Они работают. Это элементы политической борьбы. Это понятно. Но в компетенцию Председателя Правительства, да и Президента не входит оценка результатов выборов, либо их отмена, тем более на муниципальном уровне. Поэтому нам всем нужно оставаться в рамках действующего законодательства. Мы должны уважать друг друга, слушать и слышать и меньшинство, и парламентское, и непарламентское, делать из этого выводы. Но и любое меньшинство должно уважать выбор большинства. Каковы процедуры? Может быть, их нужно совершенствовать. Давайте вместе об этом будем думать.

Что хотел бы сказать в заключение.

Нам всем нужно повышать уровень нашей политической культуры, никогда не переходить ни на какие личности ни в этом зале, ни в полемике в целом, это очень важно. Это первое.

И второе, по поводу национального вопроса. Я хочу обратиться к вам с огромной просьбой – не спекулировать на национальных проблемах, это очень чувствительная тема для страны. Я обращаюсь ко всем, и к представителям «Единой России», «Справедливой России», Компартии, ЛДПР.

Вы понимаете, конечно, безусловно, российский народ, русский народ – костяк нашего общества и государства. Но если мы позволим себе в ходе каких-то политических дебатов, процессов внутри страны спекулировать на национальной теме, мы можем расшатать внутреннее единство российского общества, и в конечном итоге пострадает именно русский народ, потому что мы будем разваливать нашу страну и нашу Федерацию.

Я хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю встречу и надеюсь на совместную работу в будущем.

Спасибо вам большое.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 11 апреля 2012 > № 539146 Владимир Путин

Майкл Макфол, недавно назначенный послом США в России, в эксклюзивном интервью корреспонденту английской редакции РИА Новости Анастасии Маркитан поинтересовался, почему "загадочные" русские СМИ до сих пор не могут забыть его январскую встречу с оппозицией.

- Думаю, не будет преувеличением сказать, что Ваш приезд в Москву в январе стал медиа-сенсацией в России, во многом после встречи с оппозицией на второй день после приезда. Оглядываясь назад сейчас, было ли что-то в те первые дни, что Вы бы сделали по-другому?

- Мой приезд наделал много шума в вашей прессе не потому что я что-то делал не так, а возможно потому что пресса так отреагировала на мое присутствие. Хочу напомнить, что такая "политика двойного вовлечения" (когда общение идет не только с официальными властями, но и представителями гражданского общества, бизнеса и культуры), давно практикуется администрацией президента США Барака Обамы.

Я не помню такого ажиотажа в СМИ в июле 2009 (во время визита президента Обамы в Москву, когда наряду с президентом Дмитрием Медведевым и премьер-министром Владимиром Путиным, он встречался с представителями оппозиции и правозащитных организаций), как и не помню похожего внимания к своей встрече с оппозицией в феврале 2009. Я возможно пятнадцатый раз встречался с этими людьми (представителями оппозиции)...и для меня было неожиданностью, что из этого сделают такую громкую новостную историю.

Как-то однажды я обедал с Вашим послом в Вашингтоне (Сергеем Кисляком) и должен сказать, что большинство присутствующих на этой встрече были республиканцы, бывшие лидеры республиканских партий. Я был, пожалуй, единственным из администрации. Это нормально. Почему здесь из этого делают историю, для меня загадка. Расскажите мне, я хочу понять Вашу страну.

- Возможно, главную роль сыграло то, что в это время по всей стране проходили митинги оппозиции, плюс достаточно жесткие заявления Владмира Путина о возможном иностранном "следе" в организации протестов подлили масла в огонь. Вспомним недавнюю историю о журналистах из НТВ, которые преследуют Вас повсюду. Вы им на прошлой неделе сказали, что Россия "дикая страна оказалась", такого поведения журналистов нет больше нигде. Жалеете сейчас об излишне эмоциональном высказывании?

- Да. Если мы говорим об этом, я во многом сожалею, что тогда неточно выразился. Я не жил в вашей стране 17 лет, и мой русский слегка загрубел... Я не профессиональный дипломат и сделал ошибку, признаю это.

А то, что касается того, были ли это действительно журналисты или нет, не знаю. Когда они подошли поприветствовать меня, там была не одна камера и не один человек, а несколько. В моей стране, телеканал обычно отправляет на съемки одного оператора и журналиста.

- Давайте поговорим о том, что тесно ассоциируется с именем Майкла Макфола. Я сейчас говорю о российско-американской перезагрузке. У нас есть список решенных вопросов, включая договор по сокращению стратегических наступательных вооружений, вступление России во Всемирную Торговую Организацию, и, надеюсь, скорая, отмена поправки Джексона-Веника. А что будет дальше? Какие темы будут на повестке дня в следующем этапе нашей перезагрузки?

Здесь две категории вопросов. Первая - это проблемы и вызовы, на которые мы как сильные державы, должны реагировать. Эти вопросы оказываются на повестке дня не потому что мы лично так решили, а потому что другие страны посчитали их крайне важными. Сейчас это, в первую очередь, Иран и Сирия.

Другая категория - про-активные вопросы, к которой я бы отнес две темы: противоракетную оборону (ПРО) и российско-американское экономическое сотрудничество. В том, что касается ПРО у нас еще много работы. Но я уверен, что ПРО - это именно та тема, которая поможет нам перейти от противостояния к сотрудничеству, потому что не в наших интересах создавать систему противоракетной обороны, направленную против ядерного потенциала России.

Одна из главных моих задач здесь в Москве - это укрепление экономического сотрудничества между нашими странами. Нам нужны более крепкие торговые отношения, инвестиции, не просто связи на уровне контроля вооружений, а связи между людьми, занимающимися бизнесом.

- В недавней истории с включенным микрофоном во время встречи Обамы и Медведева, американский президент пообещал своему русскому коллеге "большую гибкость" в вопросах ПРО в случае его избрания Обамы на второй срок. Что эта гибкость будет означать для России?

- Это будет означать, что мы будет строить ту систему ПРО, которая нужна нам для защиты наших союзников и нас самих от реальных ракетных угроз. И мы не примем никаких ограничений в этой области, потому что безопасность наших граждан и союзников является нашим главным приоритетом.

В то же время мы уверены, что сможем...сделать все необходимое без каких бы то ни было угроз для так называемой стратегической стабильности между Россией и США.

-Вы всегда говорите, что не перестаете учиться, находясь в России. А что, на Ваш взгляд, русские делают лучше всего? В чем они наиболее преуспели?

- Как я уже говорил, последний раз я жил в России 17 лет назад. За это время в вашей стране произошли фантастические изменения. Я бы сказал, что двадцать лет назад...был стереотип, что русские, например, не любят много работать. Но этот стереотип для меня ужен е существует, глядя на то, что происходит сейчас в Москве.

Русские в своей частной жизни и во многом, что касается построения карьеры, похожи на американцев. Я замечаю наши сходства, особенно у молодежи, поскольку большую часть своей жизни провел, преподавая в Стенфорде.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 3 апреля 2012 > № 528115 Майкл Макфол

Дмитрий Медведев встретился с Президентом США Бараком Обамой. Встреча состоялась в Сеуле, куда главы двух государств прибыли для участия в саммите по ядерной безопасности. Заявления для прессы по итогам встречи

Д.МЕДВЕДЕВ: В очередной раз мы с моим другом и коллегой Бараком Обамой провели содержательное обсуждение самых разных вопросов международной повестки дня и вопросов двустороннего сотрудничества между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки.

Я сказал, что, несмотря на то что та перезагрузка, о которой довольно много говорили в последние три года, оценивается по-разному, я считаю абсолютно полезным то, что мы делали в последние три года. Считаю, что это были, может быть, лучшие три года в истории взаимоотношений между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки за последнее десятилетие. Нам действительно удалось многое сделать, начиная Договором об ограничении стратегических наступательных вооружений и заканчивая нашим сотрудничеством по наиболее чувствительным международным вопросам.

Отдельно я хотел бы поблагодарить Президента Соединённых Штатов Америки за огромную работу и поддержку, которая была оказана Российской Федерации на пути к вступлению во Всемирную Торговую Организацию. Это для нас очень важная тема. Рассчитываю на то, что столь же успешно мы сумеем преодолеть и оставшиеся проблемы, включая существующую в настоящий момент проблему закона Джексона–Вэника.

Нам ещё очень многое предстоит сделать для того, чтобы вывести торгово-экономические отношения между Россией и Соединёнными Штатами Америки на принципиально новый уровень как по размеру торгового оборота, так и по интенсивности сотрудничества. Российская Федерация в этом весьма заинтересована. Думаю, что это было бы полезно и для американских компаний, и для американских граждан, особенно в период общей экономической нестабильности.

Мы обсудили, естественно, как обычно, и вопросы международного сотрудничества, говорили о некоторых наиболее проблемных вопросах, включая Сирию. Вчера я встречался со спецпосланником Генсека ООН господином Аннаном. Мы с Президентом Соединённых Штатов Америки исходим из того, что это хороший способ достичь хотя бы первой точки успокоения и проложить дорогу для коммуникаций между различными общественными силами, в настоящий момент существующими в Сирии. Мы готовы оказывать господину Аннану всяческую поддержку. Об этом я сказал ещё вчера.

В любом случае мы должны действовать таким образом, чтобы не создать больших проблем и постараться сделать так, чтобы угроза гражданской войны, существующая в настоящий момент в Сирии, не была реализована, а чтобы, наоборот, эта миссия завершилась развитием полноценного диалога между всеми группировками, существующими в стране, и правительственными властями.

Мы говорили, естественно, и о ситуации на Ближнем Востоке, коснулись ситуации вокруг иранской ядерной программы, говорили о северокорейской ядерной программе, говорили о некоторых других чувствительных вопросах, говорили о нашем сотрудничестве в Афганистане – в общем, прошлись практически по всем основным позициям.

Затронута была, конечно, и проблематика противоракетной обороны. Мы говорили о том, что время не упущено. Сотрудничество и обсуждение всех аспектов, связанных с реализацией идеи европейских ПРО, может быть более активным, договорились о том, что в настоящий момент время для работы специальных технических экспертов. В любом случае, конечно, мы остаемся на своих позициях: Россия – на своей позиции, Соединённые Штаты Америки – на своей позиции. Но диалог на эту тему не только возможен, но и необходим. И если говорить предельно прямо – у нас ещё есть время для того, чтобы договориться и прийти к сбалансированному решению, имея в виду тот опыт, хороший опыт, который мы с Бараком накопили при подготовке Договора об СНВ, и который, надеюсь, будет использован и для нахождения решения этой весьма непростой проблемы.

Пользуясь случаем, хотел бы сказать, что мне доставляет большое удовольствие общение с моим коллегой Бараком Обамой, и, как мне представляется, тот уровень взаимопонимания, который сложился у нас за эти годы, помог решению целого ряда важнейших двусторонних и международных вопросов. Надеюсь, что такой характер отношений сохранится между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки, между лидерами государств и в будущем. Поэтому, пользуясь случаем, хотел бы, Барак, ещё раз пригласить тебя посетить Российскую Федерацию, даже понимая, что этот год – предвыборный и сложный. У нас есть много хороших мест. Я приглашал тебя в Санкт-Петербург и от своего имени, и от имени избранного Президента Владимира Путина, и я делаю это ещё раз.

Б.ОБАМА (как переведено): Спасибо!

Во-первых, хотел бы сказать, что действительно в последние три года мы очень продуктивно работали с Президентом Медведевым, и эти три года были чрезвычайно продуктивными.

Президент Медведев уже говорил о тех достижениях, которые имели место. Во-первых, это Договор об СНВ, который позволил уменьшить ядерные арсеналы, что, в свою очередь, будет способствовать достижению мира и безопасности не только в отношениях между нашими странами, но и по всему миру. Речь также шла о наших обязательствах по договору о нераспространении.

Кроме того, было упомянуто вступление России в ВТО. Это очень важно для укрепления наших торгово-экономических отношений, это создаст рабочие места в обеих странах. Речь шла также о поправке Джексона–Вэника, о том, как от неё избавиться, для того чтобы американские компании смогли воспользоваться открытым и либерализированным российским рынком.

Действительно, имели место периоды, когда в наших отношениях наблюдалась напряжённость. Этого можно было ожидать. Такое происходит в отношениях между странами, тем более что в наших отношениях, в нашей истории когда-то имела место «холодная война». У наших отношений долгая история, однако нам нужно смотреть вперёд, а не оглядываться назад.

Говоря о продвижении вперед: разумеется, нам нужно проделать большую работу в том, что касается наших двух стран. И Президент Медведев уже говорил о тех вопросах, которые вызывают трения между нами, в частности, по вопросу о ПРО. И сейчас наступило время, когда наши команды начнут дискуссии по техническим вопросам.

Следует также упомянуть о работе двусторонней президентской комиссии. Её сопредседателями являются Министр иностранных дел Сергей Лавров и Госсекретарь Хиллари Клинтон. Работа этой комиссии направлена на расширение торговых отношений между нашими странами, решение торгово-экономических проблем. Речь идёт не только о ВТО, но и о том, как более энергично укрепить инвестиции, как укрепить сотрудничество в экономической области, которое идёт на пользу обеим нашим странам.

Что касается международной арены, то мы согласились в том, что как двум ведущим мировым державам нам необходимо постоянно иметь друг с другом контакты и постоянно координировать то, как мы будем реагировать на возникающие в мире серьёзные ситуации и проблемы.

Что же касается проблематики, относящейся к Сирии, то, несмотря на то что существуют определённые трудности в наших подходах к этой проблеме, особенно в течение последних нескольких месяцев, мы согласились в том, что нам стоит поддерживать миссию Кофи Аннана, который собирается попытаться положить конец кровопролитию в Сирии и продвинуться вперёд к созданию такого механизма, который позволил бы сирийскому народу иметь действительно легитимных представителей, иметь легитимное правительство в Сирии.

Что касается Ирана, то мы согласились в том, что следует приветствовать переговоры с Ираном в формате «пять плюс один». Об этом будет объявлено в скором времени. Речь идёт о том, чтобы добиться дипломатического решения проблемы, добиться того, чтобы Иран выполнял свои международные обязательства, с тем чтобы он смог вернуться в Содружество наций, и для того, чтобы у Ирана могла быть мирная ядерная энергия, а не ядерное оружие.

Что касается Северной Кореи, то мы оба согласились направить сигнал о том, что Северная Корея должна воздержаться от ракетного запуска, о котором шла речь и который будет являться нарушением резолюции Совбеза ООН. И мы надеемся, что именно это произойдёт, что Северная Корея воздержится от этого. Мы надеемся, что этот вопрос будет решён дипломатическим путём.

Что же касается сотрудничества между нашими странами, то оно является чрезвычайно важным и для мира и стабильности во всём мире. И в этой работе я не мог бы даже желать лучшего партнёра, который способствует укреплению наших отношений, чем Дмитрий. И я не сомневаюсь в том, что он в своей новой роли, на своей новой работе будет продолжать осуществлять позитивное влияние на то, что происходит в мире, и будет продолжать работать в целях укрепления отношений между нашими странами.

Конечно, я очень хотел бы посетить Санкт-Петербург, но боюсь, что я это сделаю уже только после выборов. Желаю вам всего самого лучшего.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 26 марта 2012 > № 520996 Барак Обама, Дмитрий Медведев