Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на XXXII заседании Совета глав субъектов Российской Федерации при МИД России, Москва, 11 декабря 2018 года

Уважаемые коллеги,

Приветствую вас на очередном заседании Совета глав субъектов Российской Федерации. Прежде всего хотел бы пожелать успехов новому составу Совета, который будет работать ближайшие два года.

Наше предыдущее заседание было посвящено противодействию фальсификации истории, пресечению попыток исказить события Великой Отечественной войны, в целом Второй мировой войны, пересмотреть их итоги.

В целях нейтрализации этих деструктивных тенденций на прошлом заседании Совета мы приняли ряд рекомендаций. Хотел бы с удовлетворением констатировать, что они оказались весьма востребованы субъектами Федерации в соответствующей работе. По линии межрегиональных связей заметно активизировался прямой диалог с широкой зарубежной общественностью.

Хотел бы выделить усилия НПО «Центр реализации студенческих проектов и программ» из Свердловской области, которая совместно с партнерами из польских городов Кросно и Ольштын продвигает инициативы по сбережению исторической памяти. Общественные организации Свердловской области поддерживают тесные контакты с польской НПО «Сообщество Курск», ухаживающей за памятниками и могилами наших военнослужащих. Этот опыт должен быть востребован и другими российскими регионами.

Несмотря на чинимые властями Литвы препятствия, псковские поисковики совместно со своими литовскими коллегами продолжают осуществлять военно-мемориальный проект «На волнах исторической памяти». Новгородские и белгородские поисковые организации ведут работу на полях сражений, привлекая к ней коллег-волонтеров из Белоруссии, Казахстана, Великобритании, Германии, Испании, Украины.

Руководство Белгородской области продвигает историческую тематику в диалоге с городами-побратимами в Германии, Сербии и Финляндии. А Тувинский госуниверситет организовал в приграничных районах Монголии цикл лекций о значимости Победы над фашизмом.

Администрация Ростовской области совместно с представителями Русской православной церкви и казачьими объединениями организовала в Париже и Праге круглые столы на тему «Революционные события 1917 года и судьбы русского казачества». Там были представлены новые документы, которые нашли широкий отклик. Оренбургские казаки провели во Франции памятные мероприятия, посвященные воинам русского экспедиционного корпуса в рамках событий по случаю 100-летия окончания Первой мировой войны.

Реализован ряд крупных культурных проектов. Правительство Москвы организовало «Международный марафон «Песни Победы», в рамках которого на центральных площадях Вены, Нью-Йорка, Парижа и Минска звучали песни военных лет. Артисты из Адыгеи выступили в Праге и Берлине на праздновании Дня Победы и 75-летия Сталинградской битвы.

Убежден, что эта работа носит постоянный характер и будет продолжена. Наш Совет, в соответствии с достигнутыми на прошлом заседании договоренностями, имеющими долгоиграющий характер, будет смотреть, как регионы работают на этом направлении, в чем они нуждаются. Будем оказывать поддержку и содействие.

Коллеги,

Сегодня мы рассмотрим вопросы участия регионов Российской Федерации в развитии туристической отрасли. Очевидно, что увеличение числа зарубежных гостей важно не только с точки зрения более эффективного решения социально-экономических задач, но и для продвижения объективной информации о нашей стране.

Россию отличают богатейшее культурно-историческое наследие и природное многообразие. На нашей территории – 29 объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, 26 курортов и курортных регионов федерального значения, более 140 тысяч выявленных достопримечательностей, из них около 150 – особо ценные.

По данным Всемирной туристской организации, Россия занимает одно из ведущих мест в сфере международного туризма. В прошлом году мы приняли порядка 25 млн. туристов (9-ое место в Европе). Ярчайшим событием нынешнего года стал Чемпионат мира по футболу – без преувеличения, настоящий взлет народной дипломатии. Нашу страну посетили миллионы иностранцев, которые своими глазами увидели современную Россию и ее граждан – открытых, дружелюбных и гостеприимных. Необходимо по максимуму использовать этот положительный опыт и эффект от Чемпионата мира в интересах дальнейшего раскрытия туристического потенциала наших регионов.

Отрадно, что субъекты Федерации – постоянные организаторы и участники крупных выставок по туризму в нашей стране и за ее пределами. Очередная 23-я сессия Генеральной ассамблеи Всемирной туристской организации пройдет в следующем году в Санкт-Петербурге.

На Дальнем Востоке увеличению туристических потоков способствуют специальные режимы территорий опережающего развития «Камчатка» и «Свободный порт Владивосток». С августа прошлого года иностранным гражданам для посещения Владивостока выдаются визы в форме электронного документа, что облегчает поездки тех, кто хотел бы их совершить в этот регион. С 1 июля 2019 г. данная система выдачи электронных виз будет распространена и на Калининградскую область.

В регионах создаются информационно-туристские центры. Они успешно функционируют в Архангельске, Петрозаводске, Симферополе. Действуют специальные туристические Интернет-порталы. Выделю хороший опыт на этом направлении в Архангельске, Новосибирске, Омске. Разработаны интерактивные карты достопримечательностей. Для продвижения своего туристического потенциала Карелия широко использует ресурсы федеральных телевизионных каналов. Это тоже опыт, заслуживающий распространения.

Приоритетное внимание развитию туризма уделяется в Крыму. Соответствующая информация о регионе размещена в популярном англоязычном журнале «Travelife», распространяемом в самолетах 22 авиакомпаний мира с совокупным охватом - более 3 млн читателей.

Министерство иностранных дел вносит значительный вклад в общие усилия по развитию туристической отрасли. Со многими государствами у нас заключены соглашения о безвизовом въезде, и число их будет расширяться. Переговоры о либерализации въездного режима продолжаются с целым рядом других партнеров. В контексте дальнейшего развития в нашей стране системы электронных виз будем готовы рассмотреть возможность упрощения режима въезда для граждан ряда стран, прибывающих в Москву и Московскую область через международные аэропорты. В таком же режиме заинтересованы и наши коллеги из Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Надеюсь, что сегодня мы обсудим все эти и другие вопросы, которые помогут активнее развивать туристическую отрасль, и выработаем полезные рекомендации, которые будут ориентированы на практический результат.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 11 декабря 2018 > № 2877482 Сергей Лавров

Встреча с главой компании «Норникель» Владимиром Потаниным

Владимир Путин провёл рабочую встречу с президентом, председателем правления горно-металлургической компании «Норильский никель» Владимиром Потаниным.

В.Путин: Владимир Олегович, насколько я помню, одна из важнейших проблем у вас – это проблема экологии. Знаю, что Вы этим занимаетесь. Давайте с этого начнём.

В.Потанин: Так и есть, Владимир Владимирович.

Очень много уделяем внимания решению экологических проблем, доставшихся нам в наследство. И, как я Вам докладывал, к 2023 году эти проблемы будут решены за счёт того, что 75 процентов всех выбросов серы, которые мы сейчас осуществляем, прекратим осуществлять.

Она будет вся собрана, и будем производить серную кислоту из этой серы, нейтрализовывать её по отечественным технологиям и хранить в безопасном режиме.

На эти цели мы расходуем порядка 150 миллиардов рублей, это очень для нас серьёзные инвестиции. Рассчитываем определённую поддержку получить от государства в реализации [программы решения] данных проблем.

Мы работаем сейчас с органами государственной власти – как с Правительством, так и с региональными, – находим поддержку и понимание.

Мы не сидим сложа руки. Уже в 2016 году закрыли никелевый завод [в Норильске], который был самый старый, 1942 года, так сказать, издания.

Он находился практически в черте города, поэтому наносил наибольший вред экологии города. На 30–35 процентов удалось сократить выбросы.

В этом году у нас стартовал проект на медном заводе. Это второй по старости и отсталости завод, соответственно, это вторая фаза решения проблемы.

На будущий год мы запускаем третью и финальную фазу улавливания на нашем самом крупном и самом современном заводе – на Надеждинском заводе.

Таким образом, мы требования регуляторов, требования государства выполним, безусловно, и в 2023 году об этом отчитаемся.

Но мы хотим, чтобы люди почувствовали эффект немного раньше. От закрытия медного завода это уже ощутимо в городе, меньше стало пахнуть серой.

А медный завод – когда мы сможем решить это, думаю, что для городских жителей проблема будет полностью решена, и нам останется только отчитаться перед государством о выбросах в целом по региону.

Важно сказать, что и на Кольской площадке, то есть на второй нашей крупной производственной площадке, мы уже достигли показателей, которые находятся в рамках допустимого. К 2020 году за счёт программы модернизации мы ещё в два раза снизим количество этих выбросов.

Таким образом, это прежде всего скажется на обстановке в тех городах, за которые мы фактически отвечаем, потому что это в основном моногорода, где только наша компания работает.

Но это находится на границе с Норвегией и Финляндией, и, соответственно, наши соседи должны будут признать, что мы решаем вопросы экологии и в том числе их территории не будем загрязнять.

В.Путин: Вы применяете самые современные способы решения этих проблем, насколько я понимаю, в том числе используете преимущество цифровой экономики, цифрового производства. Что в этом плане вами применяется?

В.Потанин: Безусловно, у нас сейчас идёт широким фронтом на предприятии внедрение цифровых технологий. Знаете, Владимир Владимирович, ещё пять-семь лет назад мы даже не знали о том, что такое возможно.

Наши программы повышения производительности труда и эффективности в очень значительной степени базируются на цифровых технологиях.

Они как позволяют нам расшивать узкие места в собственно технологическом процессе, улучшать качество выпускаемой продукции, так и сказываются на производительности труда, позволяют роботизировать многие управленческие процессы.

Вообще должен сказать, что верю в то, что через пять-семь лет облик нашего предприятия изменится. Это будет означать, что будет меньше контакта людей с вредным производством, появятся безлюдные производства, улучшится рачительность использования недр, лицензия на которые нам государством выделена.

И мы уже сейчас занимаемся очень серьёзной переподготовкой людей, потому что потребуются другие профессии.

Верю в то, что это и в нашей компании будет, и знаю, что многие другие компании у нас в стране этим занимаются. Поэтому мы рассчитываем, что наши технологии могут быть востребованы и тиражированы, так же как мы надеемся воспользоваться другими отечественными наработками.

В.Путин: В целом показатели какие по этому году?

В.Потанин: По общепроизводственным показателям мы находимся на уровне предыдущего года, но выросли по производству металлов на три-четыре процента и по уровню рентабельности мы тоже сохранили [показатели], даже увеличили уровень рентабельности.

Если Вы позволите, скажу об одном аспекте, связанном с применением цифровых технологий. Дело в том, что у нас десятки инициатив на предприятиях существуют [в сфере] цифровых технологий.

Причём, что меня радует, они растут снизу, то есть люди, специалисты в области IT-технологий, с технологами на местах работают, и рождаются инициативы по улучшению работы на различных технологических переделах.

И, несмотря на то, что у нас всего два десятка инициатив в бюджете и бизнес-плане, первые пилотные проекты дают уже сотни миллионов рублей отдачи.

В.Путин: Как вы поощряете людей за эту инициативу?

В.Потанин: Мы сделали таким образом, что от общего эффекта, который получается, часть средств отдаём предприятиям, для того чтобы они могли непосредственно поощрить сотрудников, а ещё небольшую часть отдаём на то, чтобы они могли по своему усмотрению продолжать развитие такого рода инициатив.

То есть мы на предприятия отдали право и поощрять людей за эффект, и самим дальше развивать те технологии, которые этот успех дают.

Мы отдаём 25 процентов от эффекта работникам и ещё 10 процентов отдаём на инновационные технологии. Пока нам кажется, что это работает достаточно эффективно.

В.Путин: Средняя зарплата какая сейчас на предприятии?

В.Потанин: Средняя зарплата у нас 90 с лишним тысяч рублей. Соответственно, одна из самых высоких в отрасли.

Кроме того, мы выполняем довольно обширные социальные программы. В частности, переселение людей «на материк» из Норильска.

Мы в этом году ввели ещё дополнительные льготы нашим сотрудникам, подписав новое коллективное соглашение с ними, в которое входит медицинское обслуживание.

Должен признать, что этому вопросу недостаточно внимания в последнее время уделялось. Мы обратили внимание на то, что профилактика и лечение профессиональных заболеваний, и вообще в принципе более тяжёлые климатические условия, поэтому того внимания, которое сейчас оказывается, может быть недостаточно.

Поэтому мы решили как перестроить всю корпоративную систему медицинского обслуживания, так и [инициировать] создание дополнительных медицинских центров с оборудованием, привлечением специалистов, и вписали себе это в важные задачи, чтобы в течение трёх-четырёх лет продемонстрировать прогресс по части профилактики и лечения профессиональных и других заболеваний.

В.Путин: Всё-таки производственные результаты какие?

В.Потанин: Мы производим более 200 тысяч тонн никеля, более 350 тысяч тонн меди. В этом году приблизились к производству рекордного объёма палладия и платины, которые очень востребованы на рынке из-за того, что ужесточаются экологические требования и, соответственно, всё больше и больше мировых производителей автомобилей требуют палладий и платину для производства катализаторов для очистки воздуха. Поэтому мы смотрим очень положительно на этот процесс.

У нас сейчас осуществляется достаточно беспрецедентная инвестиционная программа: мы за следующее пятилетие вкладываем более 12 миллиардов долларов в развитие производства. И что очень важно, Владимир Владимирович, мы многие годы исходили из стратегии поддержания текущих объёмов производства.

На фоне того, что содержание металла в руде у нас падает, соответственно, поддерживать это достаточно непросто, нужно уже увеличивать объёмы руды. Сейчас за счёт новой инвестиционной программы мы обеспечим переход от стратегии удержания объёмов к стратегии роста.

В 2023–2024 году мы завершаем эту программу и рассчитываем на то, что обеспечим прирост примерно на 20–25 процентов производства товарных металлов, а объём добываемой руды придётся увеличить для этого в полтора раза. Вся наша инвестиционная программа сейчас направлена на это.

Россия. ЦФО. СФО > Металлургия, горнодобыча. Экология > kremlin.ru, 10 декабря 2018 > № 2826120 Владимир Потанин

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на пресс-конференции по итогам 25-го заседания СМИД ОБСЕ, Милан, 7 декабря 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Прежде всего, хотел бы еще раз выразить наше искреннее удовлетворение и признательность итальянскому Председательству ОБСЕ, лично Министру иностранных дел Италии Э.Моаверо Миланези, всем его сотрудникам за усилия, которые они прилагали для того, чтобы прошедшее вчера и сегодня ежегодное министерское заседание Организации было плодотворным и успешным.

Мы действительно смогли провести полезный обмен мнениями по наиболее актуальным вопросам региональной и международной повестки дня. Российская делегация на конкретных примерах выразила нашу обеспокоенность, прямо скажем, нездоровой ситуацией, которая сложилась на пространстве ОБСЕ, в том числе по поводу роста на этом пространстве военно-политической напряженности. Видим, как наши коллеги из Североатлантического альянса проводят курс на «сдерживание» России, наращивают военную активность вблизи наших границ, создают военную инфраструктуру на «восточном фронте», как они это называют, пытаются вместо дипломатии заниматься голословными обвинениями, которые не способствуют диалогу. А ведь только в рамках диалога взаимные озабоченности можно лучше понимать и устранять.

Настораживает и то, что сам термин «международное право» уже все реже используется нашими западными партнерами. Они теперь чаще говорят о «порядке, основанном на правилах» (rules based order). Я не понимаю, в чем отличие этого порядка от международного права, но судя по тому, в каких ситуациях применяется этот термин, наши западные коллеги считают, что международное право – это нечто, требующее универсального согласования, а порядок, основанный на правилах, они выдумывают сами. Это печально. Призываем наших коллег придерживаться всех договоренностей, которые были достигнуты в рамках международно-правовых инструментов.

Вызывает тревогу и попрание языковых, образовательных и других прав нацменьшинств, включая религиозные права, подъем неонацистских сил во многих странах Европы, дискриминация и преследование неугодных СМИ. Надеюсь, вы следите за теми инициативами, которые продвигаются в Европе по поводу отсеивания СМИ, которые не отражают точку зрения мейнстрима. Все это препятствует совместной работе по важнейшим вопросам, которые нас должны объединить. Имею в виду, прежде всего, сопряжение интеграционных процессов на западе и востоке Европы, противодействие транснациональным угрозам – терроризму, наркотрафику, киберпреступности. Идеологизированность подходов, стремление опять внести некие элементы из политики «холодной войны» не позволяют сосредоточиться на совместной, коллективной работе по решению действительно важных проблем по устранению реальных, а не выдуманных угроз и рисков.

К заседанию СМИД Россия подготовила четыре проекта решений по очень важным сюжетам: борьбе с терроризмом, повышению роли ОБСЕ в решении мировой проблемы наркотиков, защите языковых и образовательных прав национальных меньшинств, которые все чаще и чаще не просто ограничиваются, но и ликвидируются, а также по необходимости подтвердить договоренности, которые заключались в рамках ОБСЕ с 1990-х гг. Они требуют обеспечения свободного доступа к информации для медийных структур, общественности и населения. Как я уже упоминал, сейчас такой доступ стараются искусственно регулировать.

К сожалению, ни одно из этих решений не было принято, хотя их актуальность, уверен, ни у кого сомнений не вызывает. Наши инициативы не получили поддержки, потому что их предложила Российская Федерация.

Не было согласовано ни одного документа по военно-политическим аспектам безопасности. Тем не менее, Россия продолжит участвовать в инициированном в прошлом году Германией «структурированном диалоге по вызовам безопасности» при условии, что эти дискуссии будут деловыми. Мы будем рассматривать конкретные факты и не будем заниматься политизированными разговорами. Самое главное – восстановить в Европе в самых разных форматах, в том числе и в ОБСЕ, а прежде всего, в Совете Россия-НАТО конкретные, профессиональные контакты по линии военных. Это важно для того, чтобы лучше понимать намерения друг друга и снижать риск возникновения опасных инцидентов.

Российским приоритетам отвечают договоренности, которые достигаются в ОБСЕ по экономико-экологической тематике. Имею в виду, в частности, развитие человеческого капитала и цифровую экономику.

Отмечаем и ставим это в заслугу итальянскому Председательству, что ОБСЕ повышает внимание к проблематике Средиземноморья. Эта тема была заложена еще в Хельсинкском Заключительном акте (как, по сути дела, четвертая корзина). Дискуссии, которые состоялись по средиземноморским делам, показали общую заинтересованность повышать сотрудничество для борьбы с незаконной миграцией, торговлей людьми, особенно, учитывая проблему детей-эмигрантов, которые оказываются в Европе без своих родителей и без какого-либо сопровождения.

Нас удивило то, что четвертый год подряд не выполняется решение, принятое на СМИД ОБСЕ в Базеле в 2014 г., о необходимости разработать в ОБСЕ две дополнительные декларации – о борьбе с христианофобией и о борьбе с исламофобией вслед за декларацией об антисемитизме. По неким непонятным нам причинам, наши западные партнеры уходят от того, чтобы осудить явления, напрямую затрагивающие интересы христиан и мусульман, которые, к сожалению, продолжают накапливаться. Убеждены, что, по сути дела, провал всех проектов, которые были рассмотрены в рамках гуманитарного измерения ОБСЕ, – следствие глубокого кризиса нашей Организации, которая, как мы неоднократно подчеркивали, нуждается в радикальном реформировании и очищении от различных перекосов и «двойных стандартов».

Рассматривались конфликты на пространстве ОБСЕ. Принято заявление по приднестровскому урегулированию. Оно не является неким прорывом, но хотя бы фиксирует готовность всех участников процесса «5+2» продолжать работать в этом формате. «Тройка» сопредседателей Минской группы ОБСЕ по нагорно-карабахскому урегулированию (Россия, США и Франция) согласовали и выпустили вместе с министрами иностранных дел Армении и Азербайджана заявление о наших намерениях и решимости продолжать добиваться урегулирования этого конфликта.

Много говорилось об Украине. Причем это уже стало каким-то ритуалом для наших западных партнеров. Какая бы тема ни обсуждалась, они обязательно должны были упоминуть украинский кризис. Мы не уходим от дискуссии, но призываем всех, вместо голословных требований, адресованных почему-то к России, добиться от Киева выполнения его обязательств по минскому «Комплексу мер», который был принят в феврале 2015 года. Высоко оцениваем ту работу, которую проводит ОБСЕ, координируя переговоры между Киевом и Донбассом в Контактной группе при нашей поддержке, а также деятельность Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине, которая должна работать на всей территории этой страны. В ее функции входит, в том числе, отслеживание проявлений национализма, радикализма во всех областях Украины. А таких проявлений там становится все больше.

Разумеется, стремились отразить поддержку Минского процесса в итоговых документах заседания СМИД ОБСЕ, но деструктивная позиция Киева, который стремился насытить любой документ абсолютно неприемлемыми и вымышленными идеями, не позволила принять какой-либо документ на эту тему.

Сожалеем, что в очередной раз не удалось принять общеполитическую декларацию – главный итоговый документ, который замышляется каждый год, но последний раз его удалось принять в 2002 году.

В целом, разговор был полезным. Я думаю, для многих становится ясной бесперспективность продолжения конфронтационных подходов. Мне кажется, что все начинают понимать, хотя еще не все начинают об этом говорить, что необходимо вернуться к тем концептуальным рамкам, которые выдвигали лучшие умы Европы многие десятилетия назад – о необходимости формировать общее экономическое и гуманитарное пространство от Атлантики до Владивостока, а также пространство, на котором безопасность была бы единой и неделимой. Тем более, эта идея была подтверждена в 2010 г. на саммите ОБСЕ в Астане, где был согласован призыв формировать на пространстве от Ванкувера до Владивостока сообщество равной, всеобъемлющей и неделимой безопасности, основанной на сотрудничестве. Слова произнесены и закреплены в документе. Надо их выполнять. Россия к этому готова.

Вопрос: Вчера были разговоры о новых санкциях. Хотела бы спросить, считаете ли Вы, что эти санкции действительно станут проблемой для России, будут иметь экономические последствия для Италии, и смогут ли они помочь найти решение?

С.В.Лавров: Наши итальянские коллеги и многие, если не большинство, стран-участниц ОБСЕ в беседах подчеркивают контрпродуктивность санкций, их пагубность, причем для всех, включая тех, кто эти санкции вводит. Но в данной ситуации мы можем только продолжать нашу линию, которая заключается в том, чтобы обезопасить развитие Российской Федерации от любых возможных рецидивов санкционной политики. А если, насколько я знаю, это на самом деле так, – растет понимание пагубности санкций, то, наверное, те, кто инициировал эту спираль, должны ее прекратить и принять соответствующие решения. Повторю, мы к этому будем готовы, ответим взаимностью. Но на данном этапе, пока Евросоюз находится в плену небольшого, но очень агрессивного русофобского меньшинства, мы будем делать все, чтобы сокращать свою зависимость от каких-либо экономических связей, которые могут стать предметом новых санкций со стороны наших западных партнеров.

Вопрос: Председатель объединенного комитета начальников штабов США Дж.Данфорд допустил, что Вашингтон может выйти из Договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД), поскольку Россия, по мнению США, не его соблюдает. Учитывая 60-дневный ультиматум, выдвинутый Вашингтоном, планирует ли Москва какие-либо действия, нацеленные на сохранение этого Договора?

С.В.Лавров: Насчет ДРСМД уже неоднократно высказывался Президент России В.В.Путин, наше Министерство. Мы напоминаем, что США, когда они несколько лет назад начали обвинять нас в нарушении этого Договора, делали это голословно. Из них пришлось буквально «клещами» вытягивать информацию, которая нам позволила бы понять, о чем они говорят и что имеют в виду. В итоге они назвали конкретную ракету – 9М729 – и стали утверждать, что она была испытана в такие-то дни на таком-то полигоне на дальность, запрещенную Договором. Наши данные о том, как эти испытания проходили, говорят об обратном. Она была испытана на дальность, разрешенную Договором, в условиях, которые он предусматривает.

Министры иностранных дел НАТО несколько дней назад на своем заседании поддержали позицию Соединенных Штатов. Была информация о том, что они это сделали после того, как Вашингтон ознакомил их с некими неопровержимыми документами, подтверждающими, что нарушение Договора состоялось. Если это так, то мы таких документов от американцев не получали. Это ровно то, что мы от них просим достаточно давно. Мы по-прежнему готовы к серьезному, профессиональному разговору, а не к ситуации, когда они то и дело взгромождаются на трибуну и на все международное сообщество заявляют такие вещи, которые для начала было бы правильнее, вежливее и корректнее прояснить с другим участником этого Договора.

Что касается Договора об ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ), Президент России В.В.Путин не раз говорил о том, что мы заинтересованы в том, чтобы начать переговоры о его дальнейшем продлении. Он истекает в 2021 году, времени остается не так много. Это предложение остается в силе.

Вопрос: Заместитель Председателя Еврокомиссии А.Анси призвал европейские страны сплотиться против российской пропаганды, учитывая приближающиеся европейские выборы. С чем связываете очередные нападки на российские СМИ и новые инсинуации по поводу вмешательства в выборы российских «троллей»?

С.В.Лавров: Это тема вечная, неисчерпаемая. Добавить тут нечего. Это из той же оперы, когда нас обвиняют в нарушении ДРСМД, во вмешательстве в выборы, в попытке подчинить кибер-пространство и вообще все медийное пространство своим интересам. Но ни одного факта я до сих пор не видел.

Каждый раз, когда возникает проблема, мы задаем предельно конкретные вопросы. Например, катастрофа малазийского боинга в украинском воздушном пространстве в июле 2014 года. Мы спрашиваем, где данные с украинских радаров? Мы свои данные предоставили. Где записи переговоров украинских диспетчеров? Ответа нет. Где данные с американских спутников, которые точно есть? Ответа снова нет. Вопросы предельно конкретные. Так и в случае с Солсбери, мы спрашиваем, где Скрипали? Это, наверное, не «хайли лайкли». Тут можно ответить, «да» или «нет», живы или нет. Поэтому нам очень трудно – мы в разных категориях разговариваем с нашими так называемыми партнерами.

Вопрос: Вопрос по соотечественникам. Даже на этом Форуме мы видели, что только ленивый не бил Россию, обвиняя нас во всяческих делах. Вместе с тем, наши соотечественники, работающие под кураторством Россотрудничества, занимаются «софт пауеэр», которая уж совсем такая «софт». Это – масленица, выставки, художественные танцы. В то же время в текущих условиях, когда практически идет «холодная война», наверное, есть смысл уделить внимание изменению концепции работы с соотечественниками. Дать им возможность заниматься историко-патриотической работой, борьбой с русофобией и прорывом информационной блокады. Планируется ли что-то в изменение работы с нашими соотечественниками за рубежом?

С.В.Лавров: Не возбраняется любому человеку, организованному в какое-то общество или ассоциацию, или простому индивидууму заниматься вопросами истории и продвигать в обществе, в котором он живет, патриотические идеи, воспитывать детей в таком духе и в целом – молодежь. Мы всячески поддерживаем такие начинания и, если есть необходимость, будем передавать соответствующие материалы и знакомить с архивными документами. Мы этой работой занимаемся.

Конечно, мы не можем командовать общинами наших соотечественников, являющихся гражданами стран, в которых проживают. Это не в ваших интересах. Нас опять будут подозревать Бог знает в чем.

Но Конгресс соотечественников у нас проводится регулярно. Последний состоялся совсем недавно, в конце октября, выступал Президент России В.В.Путин. Там прозвучали все вопросы, о которых Вы говорите. Мы готовы в рамках международного права, законов стран, где наши соотечественники проживают, оказывать им всяческую поддержку.

Вопрос: США на разных уровнях делают различные заявления по будущему Договора о СНВ. Есть ли ощущение, что США уже сейчас пытаются педалировать эту тему, чтобы пойти «на слом»? Есть ли у России «план Б» на случай такого развития событий?

С.В.Лавров: Я видел заявление о том, что если ДРСМД прекратит свое существование, то СНВ-3 будет под большим вопросом. Создается впечатление, что готовится почва, чтобы развалить в итоге и этот документ.

У нас есть предложения, которые мы неоднократно передавали США, в том числе в Хельсинки, когда В.В.Путин встречался с Д.Трампом. Я сам передавал предложение Госсекретарю США М.Помпео. Потом они были продублированы во время августовского приезда помощника Президента США по национальной безопасности Дж.Болтона в Москву и в октябре, когда он еще раз приезжал. Это предложения начать серьезный, честный и профессиональный диалог по вопросам ДРСМД, выполнения Договора о СНВ, и ряд других предложений о том, как мы должны рассматривать проблему в сфере стратегической стабильности. Никакого ответа от американцев не поступало. Мы периодически напоминаем им об этом. У них один ответ: вы должны исправить свои ошибки и устранить нарушения, которые вы допускаете. Но так взрослые люди не разговаривают.

Вопрос: Ранее было заявлено о создании механизма по продвижению переговоров России и Японии по мирному договору. На каком этапе сейчас находится работа? Планируются ли какие-то встречи?

С.В.Лавров: Как объявили Президент России В.В.Путин и Премьер-министр Японии С.Абэ в Сингапуре, достигнута договоренность придать дополнительный импульс переговорам о заключении мирного договора на основе Советско-японской декларации 1956 г. В этой декларации сказано, что мирный договор должен быть заключен прежде, чем начнется какой-либо разговор о чем бы ты ни было. Заключение мирного договора означает ни много ни мало признание итогов Второй мировой войны. Мы говорим нашим японским партнерам, что это является абсолютно непреложным первым шагом на всем нашем пути, связанном с мирным договором. Мы ожидаем, что такой шаг будет сделан, иначе нельзя обсуждать что-то другое.

Вопрос: Вчера все мы не раз слышали, что министры иностранных дел призывали Россию освободить украинских моряков и украинские корабли. Готовы ли вы это сделать сейчас?

С.В.Лавров: Они сейчас находятся под следствием. Их посещает наш Уполномоченный по правам человека. К ним обеспечивается консульский доступ. Они чувствуют себя неплохо. Их здоровью ничего не угрожает. Когда закончится следствие, будет суд. Они нарушили международное право и российские законы, незаконно вторглись в территориальные воды России, не покидали эти воды, отказывались отвечать на запросы. Это преступление, которое в любой стране считается таковым. На мексиканско-американской границе просто отдан приказ стрелять на поражение в любого, кто пересечет границу. Мы так не поступали.

Что касается сроков, как только суд завершится, у нас в соответствии с российским законодательством есть разные возможности. Тогда уже можно будет говорить о том, как их судьбу облегчить или договориться о каких-то конкретных шагах. Но это будет сделано только после того, как завершится судебный процесс.

Вопрос: Президент России В.В.Путин сказал, что в России будут выдавать паспорта гражданам Украины в связи со всей этой ситуацией. Значит ли это, что начнется паспортизация жителей Донбасса? Что Вам известно о последних данных по обмену пленными?

С.В.Лавров: Президент В.В.Путин сказал то, что предусмотрено нашим законодательством. У нас есть возможность в облегченном порядке предоставлять гражданство, в том числе украинским гражданам, учитывая, что те, кто хочет получить российское гражданство, по объективным причинам не могут предъявить документ, подтверждающий выход из украинского. Им просто такой документ никто не даст, а если они за ним обратятся, они рискуют оказаться преследуемыми.

Что касается паспортизации, законы не запрещают гражданам, которые живут за пределами соответствующей страны, получать гражданство этого государства. Это происходит в той же Молдавии, Грузии, Абхазии и Южной Осетии. На Украине ведь тоже есть венгерские граждане и россияне с паспортами Российской Федерации. Я здесь не вижу никакой проблемы, никакого «двойного дна».

По обмену пленными год назад был отчасти успешный опыт. Отчасти – именно потому, что произошло неожиданное. Списки были согласованы украинской стороной, Донецком и Луганском. Мы помогали в этом вопросе. Общим числом были выверены десятки и даже сотни фамилий. Они были считаны и перепроверены несколько раз. Когда этих людей привезли в место, где должен был состояться обмен, украинская сторона заявила, что двадцать три человека не могут быть отпущены, потому что они включены в этот список по ошибке. Такая нечистоплотность не очень помогает продолжению разговоров об обмене. Хотя мы эти вопросы ставим. Мы были инициаторами того, чтобы записать в Минских договоренностях пункт, который призывает обменять «всех на всех». Мы по-прежнему за это выступаем. Просто украинская сторона, когда начинаются конкретные согласования списков, постоянно пытается включать в них лиц, которые не имеют отношения к событиям в Донбассе. А именно эти лица, которые участвовали в событиях в Донбассе, имеются в виду, когда мы призываем обменять «всех на всех», как договорились.

Вопрос: Можно ли ввести безвизовый режим для членов семей россиян, которые живут в Европе и, в частности, в Италии?

Итальянские мужья в последние годы не дают разрешения на приобретение детьми, рождёнными от русских жён, итальянского гражданства. Можно ли упростить оформление российского гражданства таким детям?

Ведётся ли работа по разрешению использовать водительские удостоверения российского образца на территории Италии, как это было сделано с дипломами об образовании?

С.В.Лавров: Я за то, чтобы предоставлять российское гражданство детям от смешанных браков, если об этом просит один родитель, в данном случае – мать. Я знаю, что сейчас это не практикуется. Мы предложили внести такие уточнения в нашу практику. Надеюсь, что они будут реализованы.

Что касается введения безвизового режима для родственников гражданина России, то это нужно делать. Мы этим обязательно позанимаемся, но самый простой способ в данной ситуации – получить для них российское гражданство. Ближайший родственник имеет право получить гражданство в облегчённом порядке. Но мы посмотрим, как можно распространить безвизовую практику на ближайших родственников гражданина Российской Федерации.

Относительно водительских прав считаю, что необходимо заключать межправительственное соглашение. Мы сейчас готовим такой многосторонний договор в рамках Евразийского экономического союза. Если это будет предложено нашими партнерами, мы откликнемся конструктивно и будем готовы рассмотреть такой вариант.

Вопрос: Высокий представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Ф.Могерини сказала, что вчера во время двусторонней встречи у вас были очень хорошие переговоры. Но она также заявила, что ваше вторжение в Крым было незаконным. Как Вы оцениваете вчерашние переговоры с Ф.Могерини?

После саммита НАТО в Брюсселе звучали заявления относительно ДРСМД, указывающие на наличие новых разработок, которые ставят под вопрос безопасность Евроатлантики. Что Вы об этом думаете?

С.В.Лавров: Я уже дал свои комментарии относительно ДРСМД. Мои вчерашние собеседники, включая Министра иностранных дел Германии Х.Мааса, выражали обеспокоенность этой ситуацией. Если они обеспокоены, то должны воздействовать на своего союзника – США, с тем, чтобы американцы все-таки сели за стол переговоров и стали разговаривать предметно, а не голословно обвинять нас через океан. Мы к такому разговору готовы и предложили рассмотреть проблему ДРСМД в Совете «Россия-НАТО». Но это, как оказалось, не подходит нашим натовским коллегам, которые полностью перекрыли все каналы общения между военными России и НАТО. На такой позиции очень трудно удержаться, если хочешь, чтобы тебя понимали.

Что касается Украины, Крыма, аннексии, оккупации и так далее, то мне нет нужды высказывать оценки, потому что есть факты. Факты заключаются в том, что Запад поддержал государственный переворот в феврале 2014 г. Германия, Франция и Польша за сутки до этого переворота своими подписями гарантировали соглашение между тогдашним Президентом Украины В.Ф.Януковичем и оппозицией. Они оказались недоговороспособными. Этим государственным переворотом их унизили. Вместо предусмотренного соглашением «правительства национального единства» эти путчисты объявили о создании «правительства победителей». На наши обращения в Берлин, Париж и Варшаву о том, что они гарантировали договоренность, которая предполагала создание правительства национального единства и проведение ранних выборов, с указанием на необходимость призвать к порядку путчистов, которые наплевали на их гарантии, нам ничего толком не сказали. Первым актом, который эти путчисты приняли после незаконного захвата власти, была ликвидация закона, который предоставлял льготы для русскоязычных граждан Украины. Лицо этой власти было понятно с первых же дней. Через двое суток после переворота один из тех, кто командовал насилием во время митингов на центральной площади Киева, руководитель неонацистской организации «Правый сектор», который сейчас является депутатом Верховной Рады, Д.Ярош заявил, что русским в Крыму делать нечего. Русский никогда не будет понимать украинцев и чтить украинских героев, имея в виду тех, кто был коллаборационистом и сотрудничал с нацистами в годы Второй мировой войны. Поэтому, продолжал Д.Ярош, русский должен быть либо уничтожен, либо изгнан из Крыма. Вот, что послужило началом тех процессов, которые привели к референдуму в Крыму и решению крымчан воссоединиться с Российской Федерацией. Не надо об этом забывать.

Когда я напоминаю об этом нашим коллегам, в том числе участникам тех событий, которые ставили свои подписи как гарантию реализации Соглашения об урегулировании политического кризиса на Украине от 21 февраля 2014 г., они говорят, что это уже произошло и сейчас нужно что-то делать. Предлагают нам сделать первый шаг. Нам не надо делать первый шаг, а надо выполнять Минские договоренности.

Как в 2014 г. наши западные коллеги «проглотили» произошедший на Украине антиконституционный вооруженный госпереворот, так с тех пор они не могут призвать эту власть к ответу, хотя уже давно поняли, с кем имеют дело. Единожды сказав, что это демократы, наши партнеры уже не могут начать публично их критиковать. В этом и беда.

Президент П.А.Порошенко и его режим пользуются полной безнаказанностью и устраивают провокации наподобие той, что произошла на входе в Керченский пролив из Черного моря.

Буквально через сутки после этой очевидной провокации на одном из катеров, как вы знаете (об этом говорил Президент России В.В.Путин), нашли текст приказа, который эти люди получили от своего командования. В нем было сказано, что надо скрытно, не запрашивая российские власти, пройти через Керченский пролив в Азовское море. Подчеркну: скрытно. Хотя за полтора месяца до этого такие же военные катера пришли и строго выполнили все правила прохода через Керченский пролив: встали на якорь, запросили услуги лоцмана, которые были им предоставлены. Их провели через пролив, и они пошли по Азовскому морю к своим портам. Почему в этот раз они не сделали так же? Ответ только один: они хотели спровоцировать скандал.

Через сутки после этого Президент Украины П.А.Порошенко объявляет военное положение, а еще через три дня американцы заявляют, что им необходимо нарастить свое военное присутствие в Черном море. Как по заказу: произошел инцидент, раздули скандал, тут же ввели военное положение, которое будет использовано для того, чтобы укрепить пока абсолютно несерьезные надежды действующего Президента Украины перед очередными выборами. Тут же появляются инициативы, которые идут в русле намерений США наращивать свое военное присутствие вблизи наших берегов. Если следовать логике «кому это выгодно?», то делайте выводы сами.

Вопрос: Немецкие СМИ сегодня пишут, что глава МИД ФРГ Х.Маас предлагает расширить деятельность миссии ОБСЕ на Азовское море, в том числе из-за инцидента в Керченском проливе. Эта идея будет обсуждаться на предстоящей встрече представителей стран «нормандской четверки» 11 декабря этого года. Обсуждался ли этот вопрос с Вами вчера на двусторонней встрече? Как мы относимся к подобной идее?

С.В.Лавров: Да, Министр иностранных дел Германии Х.Маас ставил этот вопрос на нашей вчерашней встрече, высказывал ряд других идей. Я ему объяснил бесперспективность подобных инициатив.

Конечно, никто не запретит обсуждать это и 11 декабря, и в любой другой день, но ОБСЕ имеет конкретный мандат, который распространяется на всю сухопутную территорию Украины. В нем даже перечислены области, в которых есть представительство Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ. Никаких наблюдений и посредников не требуется ни в Азовском море, ни в Керченском проливе. Требуется строго выполнять правила безопасности при прохождении Керченского пролива, как, еще раз подчеркну, это сделали военно-морские катера Украины в сентябре и как они решили не делать 26 ноября. Конечно, нужно строго соблюдать и уважать территориальную целостность Российской Федерации, не нарушать наших законов.

Вопрос: Как Россия относится к задержанию дочери главы китайской компании «Хуавей»?

С.В.Лавров: Считаю, что это – еще одно проявление той линии, которая вызывает неприятие у подавляющего большинства нормальных стран и людей: линии на экстерриториальное применение своих национальных законов.

Как я понимаю, ее задержали в Канаде по американскому запросу в связи с тем, что эта компания ведет бизнес в Иране. Это запрещено американским законом. Причем здесь Китай? Причем здесь компания «Хуавей»? Это очень аррогантная, великодержавная политика, которую никто не принимает. Она уже вызывает отторжение даже у ближайших союзников США. Надо с этим заканчивать.

Вопрос: Туркменистан преследует граждан, которые имеют двойное гражданство, создавая им всяческие препятствия при выезде из страны, получении внутреннего паспорта гражданина Туркменистана. Можно ли им помочь? Очень много граждан, которые хотят покинуть Туркменистан и переехать в Россию. Можно ли упросить получение статуса переселенца?

С.В.Лавров: Что касается проблемы двойного гражданства, то после того, как наше Соглашение о двойном гражданстве было денонсировано, мы с туркменскими коллегами занимаемся этим вопросом на регулярной основе. Как я понимаю, речь идет о достаточно небольшой группе лиц, которые не успели решить свои вопросы до денонсации Соглашения. Туркменские партнеры заверили нас на самом высоком уровне, что они эти вопросы решат.

В ближайшее время ожидаем конкретных сведений на этот счет.

Вопрос: Есть информация о том, что Вашего коллегу, бывшего Министра иностранных дел Туркменистана Б.Шихмурадова лишили гражданства Туркменистана, как и ряд других людей, которые были обвинены в «террористическом акте». У них осталось только российское гражданство. Можно ли повлиять на власти Туркменистана, чтобы они дали конкретный ответ, живы эти люди или нет?

С.В.Лавров: Я не слышал о том, что Б.Шихмурадова лишили гражданства, но я наведу справки и уточню.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 7 декабря 2018 > № 2877484 Сергей Лавров

Встреча Дмитрия Медведева с мэром Москвы Сергеем Собяниным

Мэр столицы рассказал Председателю Правительства об успехах, достигнутых в социально-экономическом развитии мегаполиса в текущем году, в том числе о внедрении ряда инноваций в системе образования, а также о ходе реализации проекта по восстановлению и развитию ВДНХ.

Из стенограммы:

Д.Медведев: Сергей Семёнович, я вчера подводил итоги года в нашей стране. Хотел бы, чтобы Вы рассказали, как завершается год в Москве, потому что Москва – столица, значительная часть нашей страны.

С.Собянин: Больше 20% ВРП регионов страны, действительно, весомая часть. Если в предыдущие годы мы видели позитивную динамику, но она была не совсем стабильная, то сегодня мы видим устойчивый рост. Мы можем с полной уверенностью сказать, что Москва преодолела кризисные явления 2014 года, когда вибрация была достаточно серьёзная, причём практически по всем показателям: инвестиции в основной капитал, рост объёма ввода недвижимости, рост заработной платы, причём в реальном выражении, – около 8%, это самый большой рост за последние годы. В предыдущие годы мы находились на грани инфляции, рост зарплаты съедала инфляция, буквально 1–2% этот рост в прошлом году был, а сегодня уже около 8%. Растут такие показатели, как экспорт продукции обрабатывающих отраслей промышленности. Для Москвы очень важна деловая активность. Таким показателем является заполнение офисной недвижимости. Когда кризис, офисы начинают пустеть, деловая активность скукоживается, пустые площади достигают 20 с лишним процентов. Сегодня они вышли на уровень докризисных показателей. Это означает, что дальше востребованность коммерческой недвижимости будет идти в рост.

Немаловажно и финансовое положение предприятий. В этом году прибыль прибыльных предприятий выросла до 147% по сравнению с предыдущим годом. Это тоже говорит об устойчивости экономики. Конечно, важнейшая задача, которую Вы ставите, Президент Российской Федерации, – это наращивание экспорта товаров и услуг. В прошлом году очень неплохой был рост. База была высокая, но в этом году рост продолжается. Не может не радовать, что у нас идёт серьёзный рост, практически на треть, продукции IT-предприятий. Это говорит о хорошем заделе и хорошем потенциале на будущее. Пока сложно говорить о росте ВРП, потому что он подводится практически через год. А показатель, за которым мы внимательно следим, – это энергопотребление. Когда идёт рост энергопотребления по базовым отраслям, это говорит о том, что идёт и рост экономики по этим отраслям. Мы видим рост устойчивый.

Динамика объёма промышленного производства тоже неплохая – в настоящее время около 13%, причём в большинстве промышленных отраслей. Так что, исходя из этих показателей, предварительно можно сказать, что Москва демонстрирует очень неплохие результаты и есть ощущение задела на будущее.

Д.Медведев (смотрит материалы презентации): Действительно индекс промышленного производства вырос на 13,7% к аналогичному периоду. И ещё я отметил инвестиции в основной капитал. Мы сейчас боремся за эти инвестиции. Это показатель такой синтетический, он действительно важен. По стране он на 4% растёт. С учётом того, что Москва большая, и здесь эта цифра не меньше, а даже больше, чем в среднем по стране – 5,6% за год к году – девять месяцев 2018-го к девяти месяцам 2017 года. Это неплохо, это и для страны имеет большое значение, и для Москвы тоже.

С.Собянин: Дмитрий Анатольевич, я должен сказать, что рост инвестиций в основной капитал не прекращался в Москве даже в самые сложные годы. С 2010 года рост в сопоставимых ценах составил около 70%, с учётом этого года это будет ещё больше, где-то порядка 75%.

Д.Медведев: У нас 2010, 2011 (особенно 2011-й, 2010-й в меньшей степени) и 2012 годы – это были годы восстановительного роста, когда всё росло, а потом, к сожалению, ушло.

С.Собянин: Потом начало уходить, но по Москве мы сохранили рост инвестиций в основной капитал за счёт резкого, значительного роста инвестиций в инфраструктуру. Когда мы развиваем инфраструктуру, подходим к промышленным территориям – с метро, дорогами, прочей инфраструктурой, там начинается своя активная жизнь. Развитие инфраструктуры поддерживает рост в основной капитал. Например, в этом году рекордные вводы по количеству станций метрополитена, дорог, мостов, развязок. Тем не менее доля бюджетных инвестиций, городских инвестиций в эту массу составляет около 2 трлн в год – всего лишь 23% по этому году. Это значит, что на каждый рубль, вложенный городом, мы получаем около 5 рублей инвестиций. Это неплохая цифра.

Д.Медведев: Это хороший мультипликатор. Понятно, что для Москвы это правильная история. И другие цифры выглядят вполне достойно. Так что, надеюсь, когда всё обработают, будет понятно, что всё происходило неплохо.

Но вообще-то статистикой надо заниматься, потому что показатели, которые через год определяются, – это уже устаревшая тема.

С.Собянин: Подходы по подсчёту ВРП надо модернизировать – в связи с тем, что у нас роль информационных технологий, экономики знаний уже другая. Она плохо улавливается сегодняшними инструментами измерения.

Д.Медведев: Есть и другой момент. Мы на эту тему недавно с Министром экономического развития говорили. Статистика всегда была выборкой. Сейчас есть другая возможность. Можно обрабатывать большие массивы данных. Но это уже не выборка, это точные данные. Ведь разница в том, что, когда речь идёт о big data, это не выборка информации, это сплошная информация.

С.Собянин: Тем более что такие инструменты появились у налоговой службы.

Д.Медведев: Да, они знают всё.

С.Собянин: По большому счёту не надо ничего выбирать, в режиме онлайн всё видно.

Д.Медведев: Да, всю картинку видят.

Чем ещё похвалитесь?

С.Собянин: Мы закончили прошлый учебный год и приступили к этому учебному году неплохо. Я хотел обратить внимание на некоторые инновации. В Хельсинки недавно завершился большой конгресс мирового образования. Московская электронная школа признана одним из лучших образовательных проектов мира. Он сам по себе интересен и имеет огромный масштаб. Вряд ли какая-либо страна может похвастаться этим, потому что у нас система образования централизована и объёмна. Больше миллиона учащихся в этой системе.

И результаты в общем неплохие. Нас часто критикуют по поводу международных олимпиад. Участие, мне кажется, очень неплохое. Москвичи, кстати, вышли в этом году на отметку 50% среди победителей всероссийской и международных олимпиад. Это тоже успех. Важно и то, что у нас количество школ, которые участвуют в региональных, например, олимпиадах, уже практически приблизилось к 100. А в общероссийской олимпиаде – половина.

Д.Медведев: Это означает, что общий уровень образования существенно вырос.

С.Собянин: Да. И москвичи, собственно, это отмечают. Мы провели специальные исследования, как родители оценивают школы, в которых их дети учатся. Только 7% говорят о том, что ниже среднего по Москве, а остальные – или выше, или среднее по Москве. Это говорит о том, что мы всё-таки достигли того, чего добивались все эти годы, – равных возможностей, независимо от того, в каком районе человек проживает, в какую школу он ходит. Потому что мы сделали крупный образовательный кластер.

Что касается электронной школы, я просто хотел бы показать один слайд. Что мы делали до 2017 года? Мы пытались самостоятельно создать электронный контент для московской школы и активно предлагали его педагогам, учителям. К сожалению, ничего из этого не получилось, потому что придуманный специалистами контент, ещё и неадаптированный, практически не воспринимался. С 2017 года мы создали другую систему, при которой контент начал наполняться самими преподавателями, учителями. И другими – пожалуйста, айтишники, ученики, неважно кто. И у нас получился практически взрывной рост количества образовательного контента на образовательном портале.

Д.Медведев: Это качественный контент?

С.Собянин: Да. Мы его фильтруем, естественно, прежде чем выставлять. Но самое главное, что его хорошо оценивают сами учителя, когда скачивают и применяют на уроках. В начале 2017 года у нас было 286 скачиваний в месяц, сейчас уже 3,3 млн – это огромное количество, и оно растёт в арифметической прогрессии, практически в геометрической.

Д.Медведев: Значит, это ценится как материал для использования. Просто так скачивать не будут.

С.Собянин: Конечно. И мы поощряем тех, кто закачивает свой контент на образовательный портал, – поощряем в зависимости от того, сколько раз этот контент скачан и использован в школах.

Дальнейшая задача – сделать этот контент более интересным, игровым. В том числе попытаться внедрить электронные задания, домашние задания, электронные контрольные и формировать уже на этой базе электронное портфолио, чтобы в течение всего времени мы знали об учащемся и он накапливал свой портфолио, чтобы, может быть, учитывать эти знания при поступлении в вузы.

Ещё об одном проекте хотел отчитаться перед Вами. В 2014 году в соответствии с распоряжением Президента, Правительства Российской Федерации нам передали ВДНХ. Это мирового уровня кластер, состоит из нескольких блоков. Вначале мы его восстанавливали, наводили порядок, убирали незаконную торговлю, незаконные объекты – их сотни там были. Разбили кластер ВДНХ на несколько зон. Создали зону детского парка, образовательный парк «Техноград», где можно получить около 40 профессий. Развиваем экспозону, в этом году приступили к большому проекту: около 300 тыс. кв. м новых площадей будет, ландшафтного парка. И Центральная аллея с центральными павильонами. В этом году мы закончили «Космос», входную группу. Павильон «Земледелие» – красивейший, он практически был на грани разрушения. Фонтан «Колос», который на треть был обрушен. Считалось, что он потерян. И огромные ландшафтные работы проводили, инженерные работы и так далее.

Затем мы активно начали работать с коллегами из бывших советских республик. Сегодня два павильона работают и семь находятся на реставрации.

Д.Медведев: Они забрали их?

С.Собянин: Да. Обратил бы внимание на павильон «Металлургия», он был зашит металлическими панелями. Несколько исторических названий, как правило, было у этих павильонов. Сейчас там «Казахстан», это их исторический павильон. Он задумывался и изначально был построен вот таким красивым. А потом, во времена Хрущёва, сказали: давайте упростим.

Д.Медведев: Откажемся от украшений. Было постановление ЦК и Совмина о преодолении архитектурных излишеств. Убрали всё.

С.Собянин: Теперь в таком вот виде.

Д.Медведев: Красиво.

С.Собянин: Это азербайджанский павильон.

Д.Медведев: Это он таким был – таким стал?

С.Собянин: Да, это он сегодня так выглядит. Внутренние работы проводятся. Я думаю, в следующем году основные павильоны тоже будут готовы.

Д.Медведев: Главное, чтобы они использовались нашими друзьями.

С.Собянин: Появились новые павильоны. «Моя история» – крупнейший павильон выставочно-музейный, «Москвариум», «Техноград» – огромный кластер научный, где можно получить реальную профессию. Можно просто посмотреть и ознакомиться, получить профессиональную навигацию. И будущие проекты – огромный парк аттракционов для детей с колесом обозрения и экспоцентр, который будет одним из самых главных в нашей стране. Он откроется в 2021 году. Мы вместе с инвесторами приступили в этом году…

Д.Медведев: Большой?

С.Собянин: Большой, около трёхсот тысяч (кв.м). Один из самых крупных объектов. И ландшафтный парк, который по-другому уже…

Д.Медведев: Тут я, Сергей Семёнович, ситуацию контролирую. У меня есть возможность посмотреть на это всё сверху. Я довольно часто пролетаю мимо ВДНХ и хочу сказать, что на глазах меняется ландшафт. Если раньше это всё выглядело, как, извините, свалка иногда – всё набросано, какое-то хаотичное передвижение людей, – то сейчас это уже подчиняется не только каким-то геометрическим и архитектурным законам, но и просто выглядит красиво.

С.Собянин: В год ВДНХ начали посещать около 25 миллионов человек.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 7 декабря 2018 > № 2819914 Сергей Собянин

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам

Председатель Правительства ответил на вопросы телеведущих Петра Толстого («Первый канал»), Сергея Брилёва («Россия 1»), Ирады Зейналовой (НТВ), Ильи Доронова (РБК) и Ириты Мининой («Томское время»).

Из стенограммы:

С.Брилёв: Здравствуйте, уважаемые телезрители!

Дело к концу года, пора подводить итоги, и в эфире уже традиционный формат – «Разговор с Дмитрием Медведевым».

Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Здравствуйте!

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, в отличие от прошлых лет у нас здорово обновилась команда. Представлю своих коллег. С Ирадой Зейналовой с НТВ Вы хорошо знакомы. Илья Доронов с РБК. Кстати, помимо «России 1», «России 24» и YouTube-канала Правительства, РБК тоже нас сегодня транслирует. Ирита Минина – это самый необычный, наверное, сегодня участник. Ирита недавно победила в конкурсе «ТЭФИ-Регион» в номинации «Интервьюер».

И.Минина: Добрый день!

Д.Медведев: Поздравляю Вас.

И.Минина: Спасибо.

С.Брилёв: И Пётр Толстой, «Первый канал».

Я позволю себе задать первый вопрос. Он традиционный – об итогах года. Но, наверное, на него можно посмотреть и расширительно. Да, российской экономике удалось преодолеть шоки от падения цен на нефть. Да, постепенно удаётся понять, что делать с санкциями. Даже удалось избежать угрозы рецессии. Но вот в майском указе Президент поставил задачу – войти в пятёрку самых мощных экономик мира. С нынешними темпами развития как нам ответить на такой вызов?

Д.Медведев: Вы правильно перечислили достижения последней поры и абсолютно точно определили нашу цель, которая поставлена в указе, но я тем не менее короткие итоги этого года подведу.

Начну, кстати, даже не с экономических итогов, а с политических, потому что всё-таки этот год достаточно важный для страны, поскольку в этом году проходили выборы: выборы Президента и выборы в другие органы исполнительной власти, высших должностных лиц, законодательных органов. Всё, что было намечено, сделано. Выборы прошли, и наша страна имеет все возможности для стабильного развития.

Теперь экономические итоги года. Давайте посмотрим, что было в этом году. Начну с темпов роста, о которых Вы уже сказали.

Темпы роста за 10 месяцев этого года составляют приблизительно 1,7%. Мы на эту цифру и рассчитывали. Да, она невелика, тем не менее рост продолжается, и этот рост плюс-минус соответствует тому, что есть, например, в европейских странах.

Для того чтобы развиваться дальше, нам, конечно, нужны другие темпы роста, и эта задача как раз поставлена в указе Президента. Темпы роста, которые мы, собственно, и наметили в Основных направлениях деятельности Правительства. Мы исходим из того, что в этом году темпы роста будут такие, как я сказал, но к 2020 году мы будем стремиться выйти на более высокие темпы роста, как это и предусмотрено, – порядка 2%, а в 2021 году – 3%. Потому что нам нужно стремиться к темпам роста на уровне общемировых. Хотя надо признать, что из-за этой большой торговой войны, которая развернулась в мире, темпы мирового роста тоже упали. Но об этом мы поговорим после, если у вас к этому будет интерес.

Каковы ещё важнейшие итоги года? Не могу не отметить, что у нас впервые за несколько лет будет профицитный бюджет. Причём не просто на какие-то доли процента, а существенно профицитный бюджет. Это говорит о том, что мы правильным образом распорядились доходами и правильным образом просчитали последствия решений, которые мы принимали. Объясню почему.

Мои коллеги, с которыми я встречаюсь на различных площадках, мне говорили: у вас в бюджете какие цифры по нефти зафиксированы? Я говорю: «40, 40 с небольшим». – «Да? А мы у себя уже сделали 70». Я говорю: «А вы зачем это сделали?» – «Ну как, это даёт возможность сейчас прямо… Цена на нефть выросла, мы сразу же подстроились».

И вот буквально совсем недавно мы встречались на площадке Евразийского союза, они говорят: «Слушайте, как вы правильно сделали, когда максимально консервативные цифры по нефти заложили. Мы сейчас всё пересматриваем вниз».

С.Брилёв: Это вам сказали коллеги по Евразийскому союзу в Минске?

Д.Медведев: Да. Просто для того, чтобы экономика всё-таки имела запас прочности. Вот наша экономика имеет запас прочности благодаря этим решениям.

Помимо профицита не могу не отметить низкую инфляцию. Это вообще достижение последнего времени. И в этом году мы, по всей вероятности, выйдем на цифру где-то 3,5%. В любом случае мы укладываемся в те контрольные 4%, которые для себя определили несколько лет назад. Вот эта планка по инфляции, или, как говорят красивым языком, таргетирование инфляции, то есть установление цели по инфляции, – мы этого достигли. И это позволяет людям планировать свои доходы и расходы. Потому что, как ни крути, никому не нравится повышение цен и так далее. Но всё-таки одно дело, когда инфляция 4%, и даже по продуктовой корзине это всё равно видно невооружённым взглядом. И другое дело, когда она у нас несколько лет назад была 15%, а на некоторые виды продуктов и больше, что скрывать. Поэтому это тоже важнейший итог года.

Также не могу не отметить, что мы создаём и дальше запас прочности, чтобы наша экономика была защищена по отношению к внешним шокам. Эти шоки сохраняются. Очевидно, что цены на нефть волатильные, в значительной степени непредсказуемые, несмотря на то что сейчас проходят консультации в рамках «ОПЕК плюс». Посмотрим, что из этого всего получится. Это первое.

Второе, что не менее важно для нашей экономики, – это сохранение противостояния с целым рядом стран, которое превратилось в санкционные последствия. Глупо говорить о том, что это никак не влияет на экономику. Это влияет и на мировую экономику, и на нашу, и на экономику тех стран, которые ввели ограничения. В этих условиях мы тем не менее смогли нарастить валютные возможности, валютные резервы, причём за этот год они выросли приблизительно на 30 млрд долларов – до 460, даже больше, миллиардов долларов. Это подушка безопасности, которая существует. Я не буду упоминать традиционный для нашей страны низкий внутренний и внешний долг, которым мы неплохо управляем, и целый ряд других параметров, которые обеспечивают движение вперёд.

Поэтому экономические итоги года при всех трудностях, издержках (понятно, что мы тоже многим недовольны) в целом я могу оценить как вполне позитивные.

И.Зейналова: Это был практически лейтмотив года: низкая инфляция не самоцель, самоцель – производство. Но когда Президент ставил задачи, он говорил, что нам нужен прорыв. Посчитали стоимость прорыва – 8 трлн. Дмитрий Анатольевич, а деньги вы в результате нашли? Потому что говорили, что будем искать. Нашли ли и где искали?

Д.Медведев: Деньги, конечно, нашли. Я насчёт больших денег несколько слов скажу. 8 трлн действительно было необходимо аккумулировать, чтобы выполнять национальные цели развития, вытекающие из Указа Президента от 7 мая 2018 года. Мы с вами понимаем, что жизнь продолжается, помимо этих 8 трлн есть обычные, стандартные расходы, которые не вписываются в национальные проекты, их никто не отменял.

И.Зейналова: Стандартные триллионы.

Д.Медведев: Стандартные триллионы, совершенно верно. Более того, эти 8 трлн рублей – это ещё не все расходы. До 2024 года, если мы посмотрим расходы, которые связаны с функционированием, развитием, модернизацией инфраструктуры, а также расходы, которые направляются на целый ряд социальных программ, вместе с теми расходами, которые мы планируем понести в результате аккумуляции внебюджетных источников, – всё это составит 23 трлн рублей. Это огромные цифры! Из них, если говорить о больших цифрах, 22 трлн рублей – это деньги, которые так или иначе связаны с выполнением социальных обязательств, обязательств, связанных с развитием системы образования, здравоохранения. Да, это все источники, не только государственные, но и частные. Но это всё равно огромные деньги на развитие страны. Эти деньги найдены.

Следующий вопрос, который вытекает из Вашего первого: откуда?

Здесь пришлось приложить определённые старания, для того чтобы понять, что для нашей страны в настоящий момент является наименее безболезненным с точки зрения аккумулирования дополнительных источников роста, дополнительных доходов. В конечном счёте, вы знаете, мы остановились на том, что нам пришлось увеличить налог на добавленную стоимость на 2%, некоторым образом скорректировать акцизную политику и решить некоторые другие задачи. Но в целом всё то, о чём я сказал, – результат грамотного перераспределения источников финансирования целого ряда программ.

Напомню, сейчас в соответствии с указом и Основными направлениями деятельности Правительства мы приступили к тому, чтобы заниматься 12 национальными проектами. Для тех, кто уже подзабыл, потому что время быстро летит: когда-то, 10 лет назад, появились первые национальные проекты. Я тогда их в Правительстве курировал, их было 4. Это были важнейшие проекты. Но прошу обратить внимание: сейчас их 12. И их линейка охватывает все направления нашей жизни – от дорог до жилья, медицины, образования, социальных расходов. Всё, что является актуальным для развития страны, туда попало. Я считаю, что это очень амбициозные цели, о чём и Владимир Владимирович Путин сказал, но в то же время я абсолютно уверен: это нам по силам.

И.Зейналова: То есть деньги есть? Слава богу.

П.Толстой: Дмитрий Анатольевич, Вы упомянули о санкционной войне. Фактически это экономическая война против нашей страны. Нам в течение 20 лет объясняли, что иностранные инвестиции придут, экономика будет развиваться. В условиях этой войны, по всей видимости, в большинстве отраслей рассчитывать на иностранные инвестиции не приходится. В чём Вы видите сегодня источники роста экономики в отсутствие этих иностранных инвестиций в той ситуации, в которой наша страна оказалась?

Д.Медведев: Пётр, я думаю, что любой человек, который мало-мальски интересуется развитием экономики, понимает простую вещь: национальная экономика может развиваться прежде всего за счёт своих инвестиций – инвестиций, которые возникают в результате развития своей экономики. Иностранные инвестиции, при всём уважении, почтении к ним, нашем желании их получить, – это всё-таки вторичный источник.

В 1990-е годы, да, мы всё время говорили: мы ждём их, мы ждём такую-то компанию, хорошо бы, эти пришли…

С.Брилёв: Преференции делали.

Д.Медведев: Преференции делали. Это нормально абсолютно. Потому что наша экономика, что скрывать, тогда была слаборазвитой. По сути, слаборазвитой. Наша экономика рухнула после кончины Советского Союза. Сейчас ситуация другая: у нас в целом сильная экономика, экономика быстроразвивающейся страны. Поэтому мы должны делать упор на свои источники развития. Но это не означает, конечно, что иностранные инвестиции больше не приветствуются. Очевидно, что мы будем стараться сохранить всё, что сделали за последние годы, включая инвестиционный климат. И конечно, улучшить его, потому что он пока не идеальный. Хотя, вы знаете, мы поднялись в рейтингах деловой активности на очень приличные места, и сделали это довольно быстро. Ушли с 150-го и более низких мест на гораздо более привлекательные места – 40-е и уже меньше – в различных рейтингах. Это всё очень хорошо. Это первое.

Второе. Если говорить об иностранных инвестициях, то это зависит от конкретной страны, от конкретной компании. Очень многие наши партнёры сохраняются, с удовольствием продолжают инвестировать. Я говорю, кстати, не только о странах Азиатско-Тихоокеанского региона, наших друзьях из Китая, Индии, некоторых других стран. Нет! Это и партнёры из европейских стран, и даже партнёры из Соединённых Штатов Америки, с которой у нас сейчас не самые тёплые отношения.

Я относительно недавно проводил встречу комитета по иностранным инвестициям. Это крупнейшие компании мира. Общая капитализация этих компаний, которые приезжают в гости к нам сюда, составляет несколько триллионов долларов. Это действительно первые лица. И конечно, они все говорят: мы очень хотели бы остаться в России, развивать свой бизнес. Так что в этом смысле никто не уходит. Хотя отдельные правительства палки в колёса вставляют, что скрывать. Это и правительство Соединённых Штатов Америки, администрация США, и правительства некоторых европейских стран.

Но другие страны ведут себя гораздо более адекватно уже и активно говорят о том, что все эти санкции нанесли огромный ущерб. Вы знаете, какой это ущерб – порядка 100 млрд приблизительно все на этом потеряли.

П.Толстой: Рассчитывать на себя надо?

Д.Медведев: Абсолютно. Это не то, что принято называть опорой на собственные силы – в прежнем представлении некоторых стран. Но рассчитывать всегда нужно прежде всего на себя. На силу нашей экономики, на те процессы, которые идут в промышленности, сельском хозяйстве. Посмотрите, что мы сделали за последнее время, каких результатов добились. Я всегда с гордостью об этом говорю и нисколько этого не стесняюсь.

Сельское хозяйство, которое в 1990-е годы называли чёрной дырой, тем местом, куда нельзя инвестировать деньги, говорили, не надо нам самим себя кормить, мы всё сможем купить в других местах. Сейчас оно кормит всю нашу страну. Мы решили основные задачи по продовольственной безопасности и поставляем зерно, другие виды товаров на мировые рынки. Нашей стране самим небом, как принято говорить, предназначено кормить всю планету. И мы будем стараться это делать, потому что это хороший экспортный товар, не говоря уже о собственных возможностях.

То же самое касается развития отдельных отраслей промышленности. И это не только оборонка, которая у нас всегда была сильной. Посмотрите, какой скачок сделала фармацевтическая промышленность. Только потому, что появился спрос на лекарства. Появились деньги, которые направляются на эти цели, за счёт этого был простимулирован спрос и вложения в фармацевтическую промышленность. За последние годы фармакология, фармацевтика росли темпами от 15 до 25% в год. Это позволяет нам огромные задачи решать по снабжению людей лекарствами, которые продаются за рубли, которые не подвержены валютной конъюнктуре.

Этот ряд можно продолжать.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, мы до сих пор говорили о макроэкономических вещах, но есть совершенно особенная тема этого года – пенсионная реформа, которая была компромиссом между разными ветвями власти на фоне, называя вещи своими именами, напряжённости общества. Скажите, это повышение пенсионного возраста – последнее? И то, что предпринято, позволяет действительно решить вопрос повышения уровня жизни пенсионеров?

Д.Медведев: Спасибо, что Вы к этой теме обратились, потому что она сложная и очень важная. Что я могу сказать? Очевидно, что это было очень трудное решение. Скажем прямо, это было самым трудным решением власти за последние десятилетия. Самым трудным. Изначально все понимали, кто был причастен к подготовке, выработке решения, что такого рода решения не добавляют власти популярности. Но с другой стороны, это выстраданное решение. Вы спросили о сроках действия подобных решений. Мы с вами понимаем, что такие решения не могут пересматриваться часто. Напомню, что предыдущие решения на эту тему принимались условно 70 лет назад.

С.Брилёв: По пенсионному возрасту?

Д.Медведев: По пенсионному возрасту. Очевидно, что и это решение рассчитано на длительную перспективу. Мы очень довольны тем, что продолжительность жизни у нас в стране, как и во всём мире, растёт, и это главный синтетический показатель развития нашего государства. Тем не менее такие решения приняты – в компромиссном, как Вы справедливо сказали, или, на мой взгляд, улучшенном варианте. Вариант, который был подготовлен Правительством, был достаточно простым и во многом, конечно, вызвал очень жёсткую дискуссию. Мы понимали, что этот вариант должен быть доработан. И такая доработка велась, ключевые предложения были сделаны Президентом 29 августа, «Единая Россия» к этому, кстати, подключилась, и некоторые другие фракции тоже здесь помогали. В результате был выработан компромиссный пакет, который включает в себя не только те подходы, которые изложило Правительство. Но всё-таки откорректирован возраст выхода на пенсию для женщин – сохранён разрыв в пять лет, сохранено большинство льгот и дополнительных возможностей для отдельных категорий льготников. Мы пошли на это, чтобы переход был гораздо более спокойным. Сохранён целый ряд позиций по длительному периоду работы, я имею в виду 37 и 42 года стажа. Сохранены позиции, которые касаются поддержки отдельных категорий граждан. Наконец, мы ввели правила, которые касаются дополнительного стимулирования или дополнительных выплат для жителей сельских населённых пунктов, которые длительное время трудились на селе. Всё это создало достаточно неплохую основу для продвижения этих решений.

Но это не значит, что не нужно думать о будущем. Я совсем недавно встречался с представителями организаций инвалидов, они говорят: хорошо бы подумать о том, чтобы мы не теряли часть заработка в случае, когда мы выходим на пенсию, но продолжаем работать. Это всё-таки особая категория людей. Для них труд, если хотите, подвиг. И я дал поручение этот вопрос проработать. Естественно, совершенствование законодательства должно продолжиться, но базовые условия одобрены, приняты и начинают действовать – с теми сроками, которые предусмотрены в законах.

И.Доронов: Дмитрий Анатольевич, я продолжу тему, которую Сергей Брилёв начал. Мы говорили об успехах, а они у нас действительно есть, и они хорошие. Но люди в большинстве своём, конечно, обсуждают в этом году пенсионную реформу. Когда готовилась эта пенсионная реформа, власть вообще ожидала, что будет такая реакция у людей на вашу инициативу?

Д.Медведев: Я уже частично на этот вопрос ответил. Конечно, мы понимали, что такого рода решения вызовут отрицательные эмоции. Вы помните, как сказал Президент страны: «Это никому не нравится. И мне не нравится». И мне не нравится. И абсолютному большинству людей не нравится. Но здесь нельзя мыслить категориями «нравится – не нравится», потому что так можно пойти в очень плохом направлении. Если мы будем в экономике делать только то, что нам нравится, скорее всего, мы превратимся в отсталую и очень слабую страну.

У нас ведь по этому вопросу было несколько возможностей. Вариант номер один, который нам частенько предлагали: давайте увеличим тарифы в пенсионные фонды, увеличим сборы. Но мы понимаем, что это не такая простая история. И, скорее всего, как это и происходило в нашей стране (и происходило в других странах), как только мы это сделаем, упадут зарплаты и значительная часть зарплат опять переместится в конверты. А мы с вами понимаем, что это такое. Конвертные зарплаты – это как раз полная противоположность пенсионным накоплениям.

И.Доронов: Это вообще отсутствие пенсии…

Д.Медведев: Это отсутствие пенсии на будущее, совершенно верно. Это нестабильные условия труда, когда тебя в любой момент могут послать, извините, или сказать: мы тебе платим 100 рублей, а то, что в конверте давали, платить больше не будем. И ничего сделать нельзя, потому что это нелегальные, незаконные выплаты.

В 1990-е годы всё же это проходили, к сожалению. Всё это было. Это было частью нашей экономики. И огромная заслуга, если хотите, решений, которые были приняты начиная с 2000-х годов, что мы избавились от конвертов, обелили заработную плату, ввели плоскую шкалу налогообложения доходов и так далее. Это была одна возможность, была и другая возможность, которой мы, собственно, и воспользовались – увеличить пенсионный возраст.

И.Доронов: Из двух зол выбрали меньшее?

Д.Медведев: Безусловно. Если по этим параметрам рассчитывать, это точно наименьшее зло. Имею в виду, что наши люди уже гораздо лучше ориентируются в рыночной экономике. Продолжительность жизни существенным образом выросла. И наконец – о чём я ещё не успел сказать, отвечая на вопрос Сергея, – мы же всё это сделали не ради устойчивости некой абстрактной пенсионной системы (хотя это важно с точки зрения макроэкономики), а прежде всего и главным образом для того, чтобы пенсионеры получали более высокую пенсию, чтобы увеличить пенсионные доходы. И это прямо зафиксировано: каждый год в течение шести лет пенсия будет расти на одну тысячу рублей. Мы бы не смогли этого обеспечить, если бы не эти решения. Понятно, что и дальше рост пенсий продолжится, в исторической перспективе. Это можно сделать, только проведя эти сложные, но назревшие реформы. Поэтому, если быть ответственными людьми, никакого иного решения для власти не оставалось.

П.Толстой: Дмитрий Анатольевич, в продолжение разговора о доходах и тех претензиях, которые есть в общественном мнении к Правительству. В последнее время министры – Максим Топилин и Максим Орешкин – говорят о том, что беспрецедентный рост зарплат у граждан России, а граждане как-то этого не чувствуют. Нет улучшения финансовой ситуации, и по общему настроению скорее растёт число бедных. Президент говорил, что нам нужно бороться с бедностью. Есть запрос в обществе на социальное равенство, на то, чтобы не было людей, выключенных из современных процессов. Допустим, если человек живёт в маленьком городе, в деревне, он не должен себя чувствовать человеком второго сорта. Как Вы можете прокомментировать социальную сторону дела и недовольство людей тем, что Правительство говорит о высоких доходах, а доходов нет?

Д.Медведев: Я постараюсь это прокомментировать максимально объективно. Запрос на справедливость, на выравнивание условий жизни, на более высокие доходы и устранение бедности абсолютно правильный, и он может быть поддержан на всех политических уровнях. Что и было сделано в указе Президента и в наших правительственных документах. Я напомню, что перед нами стоит цель в два раза снизить бедность в нашей стране. Это не проценты, это конкретные люди и семьи. Причём мы понимаем, какие это люди. В основном от низких доходов, от бедности страдают люди, у которых большие семьи. Самое сложное положение, скажем прямо, у людей, у которых дети, а это наше будущее. Именно поэтому нужно обязательно эту ситуацию преодолеть. И естественно, мы будем концентрировать усилия на этом направлении. Но это не означает, что ничего не происходит или происходит деградация ситуации. Это было бы несправедливо.

О чём говорят мои коллеги-министры? Есть всё-таки достаточно строгая статистика на сей счёт. У нас долгое время из-за кризиса, из-за всякого рода ограничений, проблем доходы падали. В последние два года они перешли к росту. Это действительно объективные экономические цифры. Реальные располагаемые доходы населения, есть такой показатель, в этом году вырастут на 1,6%. А если говорить о росте реальных (подчеркиваю: не номинальных) заработных плат, то это 7,6%. Понятно, что хочется больше и иногда эти 7% – небольшая сумма, я всё прекрасно понимаю. Мы все, что называется, по земле ходим, понимаем, что одно дело – 7% на большие деньги, а другое дело – 7% на относительно скромную зарплату. Но рост есть, и это очень важно для экономики в целом и для конкретного человека в частности. Это означает, что мы переломили тренд на падение доходов. Это было самое страшное, самое опасное для страны, самое социально раскачивающее обстоятельство, самое нестабильное обстоятельство.

Поэтому, я считаю, в этом смысле министры говорят корректные вещи. Но этим не надо, что называется, упиваться. Наоборот, нужно сделать всё, чтобы этот рост был выше. Для того чтобы достигнуть планки – понижения этих цифр по бедности вдвое, нужно реализовать целый план. В настоящий момент этот план моими коллегами готовится. Я буквально вчера на эту тему разговаривал, в этом плане масса позиций: это и поддержка нуждающихся, и, естественно, продолжение курса на увеличение зарплаты отдельным категориям, что мы делали в предыдущий период.

П.Толстой: А многодетные?

Д.Медведев: Это поддержка многодетных семей. Есть разные идеи. Там есть идея, недавно ко мне коллеги приходили, говорят: давайте посмотрим, может быть, создадим единые, унифицированные правила по многодетным семьям, для того чтобы просто ими пользоваться было проще. Ситуация ведь очень пёстрая – вот ещё в чём проблема.

П.Толстой: У нас разные регионы с разной демографией…

Д.Медведев: Конечно, и с разным уровнем жизни. В некоторых регионах есть правила, где все льготы перечислены, а в некоторых регионах этого нет, они разбросаны где-то. Плюс есть федеральные льготы. То есть об этом тоже нужно подумать и всё это систематизировать. Здесь никаких сомнений нет.

П.Толстой: Было бы здорово в один закон объединить.

Д.Медведев: Кстати, это действительно идея, которая точно может обсуждаться.

Помимо поддержки отдельных категорий нуждающихся необходимо продолжить те программы, которые у нас уже есть и действительно себя хорошо зарекомендовали. Мы же приняли решение о продлении материнского капитала. Это всё-таки достаточно приличные деньги – 450 тыс. рублей, которые идут непосредственно на решение важнейших вопросов – жилья, медицины. И каждый раз при встречах с людьми (я совсем недавно приём проводил) возникает идея дать ещё какое-то направление на этот материнский капитал.

П.Толстой: Кстати, отличная идея по поводу домов за городом.

Д.Медведев: Да, абсолютно. Садовых, за городом. Давайте это сделаем. Почему нельзя просто сказать: «Куда хотите это направляйте»? Потому что мы понимаем, полным-полно всяких жуликов, которые будут этим пользоваться и у семей, особенно многодетных, эти деньги пытаться вытаскивать. Поэтому всё-таки мы основные направления сохраняем, но возможности расширяем. И так будет продолжено по всем направлениям поддержки нуждающихся.

Надеюсь, что в ближайшее время мои коллеги подготовят окончательный план по преодолению этого, скажем прямо, постыдного явления для нашей страны. Это действительно так. Это, наверное, главная наша проблема.

П.Толстой: Главное, чтобы Вас слышали ещё на местах – губернаторы, которые выделяют землю, дома…

Д.Медведев: Слышат. А тем, кто не слышит, поможем услышать.

И.Зейналова: А что за беспрецедентный рост зарплат, о чём говорят министры?

Д.Медведев: Они говорят вот о чём. Я не знаю, использовался ли термин «беспрецедентный», нужно аккуратнее быть в определениях...

П.Толстой: Максим Топилин сказал.

Д.Медведев: Но если говорить о цифрах, то по сравнению с тем, что у нас было несколько лет назад, это действительно рост, потому что у нас доходы падали, а сейчас растут. Если сравнить со многими странами, реальные доходы у нас растут быстрее. Но вопрос ведь ещё не в этом, а в другом. Люди-то о чём говорят: может быть, они и растут…

П.Толстой: Упали, а потом чуть-чуть подросли.

Д.Медведев: Да, а потом начали расти. Это первое. И второе – ещё и вопрос объёма доходов. Потому что у нас даже более высокие темпы роста доходов по отношению к той базе, которая есть, – это не такие доходы, которые нам всем нужны. Именно поэтому задача роста доходов и преодоления бедности остаётся очень актуальной.

С.Брилёв: Слово регионам.

И.Минина: Дмитрий Анатольевич, я томичка, за моими плечами город Томск, город с репутацией научного центра.

Д.Медведев: Не просто с репутацией – вы и есть научный центр.

И.Минина: Борьба с бедностью – это, конечно, очень важная задача. Но перед государством стоит ещё более важная задача – повышение продолжительности жизни россиян. Мы познакомились с двумя национальными программами – «Здравоохранение» и «Наука», они представляют собой две непересекающиеся линии, параллельные, которым просто не суждено пересечься. Почему? Потому что в программе «Здравоохранение» нет никаких научных задач, а в программе «Наука» нет вопросов здравоохранения.

И возникает резонный вопрос, что во главе угла: повышение продолжительности жизни россиян, здоровья нации или в конечном итоге – показатели, по которым мы отчитываться тоже научились?

Д.Медведев: Ирита, это тот случай, когда параллельные линии пересекаются, вопреки известному закону. По одной простой причине. Конечно, никакой глухой стены между наукой и здравоохранением как нацпроектами нет. Просто с точки зрения контроля отдельные позиции обособлены. Но проект «Наука» будет направлен в том числе на развитие здравоохранения, медицинских исследований, биотехнологий, генных технологий, а национальный проект «Здравоохранение», безусловно, содержит в себе научный компонент. Здесь никаких сомнений быть не может ни у нашей научной общественности в целом, ни у томской научной общественности в частности. Хочу просто сказать, чтобы не погружаться в какие-то скучные нюансы, что даже в рамках тех решений, которые сейчас уже приняты, будет создано 27 новых научных центров, в которых всё это и будет развиваться.

Мы прекрасно понимаем, что между наукой и прикладными отраслями человеческой деятельности сейчас нет никакой глухой стены. Мы заинтересованы в том, чтобы и фундаментальная наука развивалась, и прикладная наука развивалась. И если не будет прикладного аспекта в программе «Наука» и фундаментальных исследований в программе «Здравоохранение», то мы не сможем выйти на прорывные результаты. Так что здесь никаких опасений быть не должно, здесь всё будет сделано корректно.

И.Минина: Дмитрий Анатольевич, позволю себе продолжить тему здравоохранения. Сейчас – о болевых точках. Вы знаете, в нашей стране принято уважать доктора. И у каждого из нас есть своя история благодарности отдельно взятому врачу. Но есть обратная сторона этой профессии – профессиональное выгорание. В конечном итоге, когда мы все сталкиваемся с ситуациями, которые вызывают и негодование, и боль, и возмущение. Более того, в провинциальных городах, в регионах… Кстати, Томск – не провинциальный город, сразу оговорюсь.

Д.Медведев: Никто не сомневался.

И.Минина: В наших региональных городах очень заметна проблема – узкие специалисты. Лучшие доктора уходят в частный бизнес, в частные клиники. И кстати, частные клиники растут как грибы. В конечном итоге получается, что очереди на узкого специалиста люди иногда ждут месяц, а то и полтора. С чем мы имеем дело? Этот сбой – это кадровая проблема или проблема здравоохранения в целом? Сами врачи считают, что им государство не создало нормальные условия для работы. А как полагаете Вы?

Д.Медведев: Начну с того, что вообще термин «провинция» – хороший термин. Мои родственники по отцовской и материнской линии живут в провинциальных городах, и я считаю, что этим нужно гордиться. Ничего плохого в таком определении нет. Но если говорить о Томске, то это крупный центр – и научный, и учебный. Это я прекрасно знаю.

Возвращаясь к теме докторов. Конечно, это трудная профессия объективно. Вот Вы сказали: выгорание. Это трудная профессия и по знаниям, и по человеческим навыкам. И, как в любой профессии, абсолютно в любой, – это касается и журналистов, и политиков, кого угодно – есть хорошие доктора и так себе. Так жизнь устроена. Но значительная часть, абсолютно значительная часть докторов, верны клятве Гиппократа и служат людям.

Но это не означает, что у нас в системе здравоохранения в этом смысле всё просто. У нас дефицит врачей, общий, по стране, приблизительно 22,5 тысячи человек. В отдельных регионах, в отдельных местах не хватает, например, терапевтов, педиатров, а в других местах – узких специалистов. В 2006–2007 годах мы развивали систему терапевтической помощи – развивали институт врача общей практики, потому что их было мало, а люди уходили на пенсию. Потом крен появился в сторону узких специалистов, потому что мало специалистов, которые занимаются отдельными направлениями. Сейчас ситуация очень пёстрая, но в любом случае нужно готовить новых врачей. Вот этот дефицит – 22,5 тысячи – точно нужно закрывать. За последние несколько лет мы подготовили приблизительно 8 тысяч врачей. И этот дефицит мы снижаем. Эту работу нужно продолжить, но не любой ценой. Когда я начал разбираться, то обратил внимание, что у нас по медицинской специальности (она же очень популярна) в некоторые места – 30 человек на место конкурс. Это хорошо, это означает, что люди идут учиться на врача. Это же сложно, ещё раз говорю, трудная профессия. Но очень разные вузы. В каких-то вузах медиков готовят по высочайшему стандарту, по мировому стандарту, а в каких-то – я так не могу сказать. Особенно это касается вузов, где это всё появилось относительно недавно.

Появилась также система подготовки врачей в классических университетах. У вас, например, есть классический университет? Раньше же там этого не было. Медицинских факультетов в классических университетах не было. Сейчас они появились. Во многих университетах, крупных университетах, это сильные факультеты. Когда они являются сильными? Когда есть клиническая база.

Врач не может быть подготовлен с айпадом в руках или с блокнотиком в руках. Он должен идти в операционную, должен идти в больницу. Только в этом случае он становится врачом. Почему и срок подготовки врачей самый длинный.

Поэтому наши усилия должны быть направлены на несколько позиций: это подготовка современных врачей – подготовка и переподготовка, ликвидация дефицита кадров и улучшение условий труда врачей. За последние годы, я считаю, мы сделали здесь не так мало: и зарплату достаточно существенно подняли, и оборудование новое поставили. Конечно, на этом ничего не заканчивается, необходимо и дальше все эти решения принимать.

Те, кто уходит трудиться в частные клиники, – Вы об этом спросили. В конце концов, это выбор отдельного человека. Кому-то комфортно работать в таких условиях, кому-то менее комфортно. Медицина должна быть разной, это мы понимаем, но гарантии оказания, стандарты медицинской помощи должны соблюдаться по всей стране.

И.Минина: На прошлой встрече Вы говорили, что врачи в поликлиниках загружены бумажной волокитой.

Д.Медведев: Да, это было.

И.Минина: Врача можно понять. Он десять минут потратил на заполнение стандартных документов, и у него нет времени на больного. И ему и профессионально, и по-человечески неприятно слышать критику в свой адрес. Ну нет у него времени. А в частных клиниках и зарплата выше, и условия лучше. Людей можно понять.

Д.Медведев: За этот год достаточно многое изменилось с точки зрения отчётности – это тоже нужно видеть. С точки зрения перехода в электронную форму ведения историй болезни и того, что делают врачи. Вы абсолютно правы, я год назад об этом говорил. Действительно, врач должен во время приёма 90% времени тратить на разговор с пациентом, на его осмотр и рекомендации. Всё остальное должно быть вбито в форму в компьютере. И в несколько кликов входить уже в базу данных. Сейчас все электронные истории становятся повседневной практикой. Мы в порядке пилота к этой системе переходим уже во всей стране. Надеюсь, что она существенным образом облегчит эту сторону работы врачей.

И.Доронов: Как вариант, может быть, создание единой базы – когда ты приходишь в разные поликлиники, а тебя врач может отследить…

П.Толстой: Защита персональных данных…

Д.Медведев: Пётр прав. Илья, с одной стороны, и Вы правы. Это тоже, кстати, была сложная дискуссия. Что важнее? С одной стороны, удобство. Сейчас есть личные кабинеты, которыми можно воспользоваться, но там действительно всё должно быть очень хорошо закрыто. Там должны использоваться самые передовые технологии защиты данных. Это всё-таки тайна конкретного человека.

И.Зейналова: Может, даже компьютер Пентагона «утекает».

Д.Медведев: Утечь может всё что угодно.

П.Толстой: Какой Пентагон? В банки утекает, и банки отказывают людям в кредитах на основании информации о здоровье.

Д.Медведев: Здоровье ещё более ценная и более важная составляющая. Финансовая информация, при всей её важности, всё-таки не так важна, как здоровье. Надо защищать эту информацию.

И.Доронов: Как раз про цены и здоровье. Вот человек приходит в поликлинику, врач ему выписывает рецепт, он идёт в аптеку и видит, что там цены на лекарства растут. В следующем году, по некоторым данным, повышение может быть на 10%, а может быть ещё больше, когда производители начнут перекладывать на людей затраты по маркировке. Что собирается делать государство и грозит ли нам дефицит лекарств?

Д.Медведев: Не грозит никакой дефицит лекарств. Всё будет нормально, и никакого повышения цен не предполагается. Этого не будет. За ценами мы следим.

Назову несколько ключевых вещей. У нас система, связанная с выделением, продажей лекарств, состоит из обычных лекарств и льготных. На поддержку льготников, тех, кто получает льготные лекарства, в этом году направляется приблизительно 150 млрд рублей в регионы. Это большие деньги на самом деле. Но на этом ничего не останавливается. В следующем году мы добавим ещё 15 млрд в эту систему, чтобы она была защищена от всяких ценовых скачков, от каких-то проблем, которые могут возникнуть. Это первое.

Второе. У нас есть препараты, которые обозначают аббревиатурой ЖНВЛП, что означает «жизненно необходимые и важнейшие лекарственные препараты». Их сейчас 699. В следующем году мы добавим ещё 36. Итого будет 735. Это практически всё, что необходимо для того, чтобы важнейшие проблемы, связанные со здоровьем, закрывать, решать. Этот перечень уточняется, и он является защищённым и по деньгам, и по параметрам. В этом смысле всё должно быть абсолютно спокойно.

Третье, о чём я уже начал говорить. Наша фармацевтика развивается. В перечне жизненно необходимых препаратов уже сейчас 60% наименований – наши лекарства. И это очень хорошо, потому что у нас всё-таки, надо признать, неплохой контроль качества. Эти лекарства уже и производятся, и продаются за рубли. Когда мы покупаем лекарства за границей, они в любом случае связаны с валютной конъюнктурой, они могут скакнуть в цене. А сейчас 60% – это уже рублёвые лекарства. По стоимости пока, правда, это 35–40%, но мы будем эти параметры выравнивать. Это тоже важнейшее направление.

И наконец, маркировка. Нам нужно просто понять, что с лекарствами происходит. Чтобы не было фальсификатов, не было злоупотреблений. Чтобы просроченные лекарства не продавались. Поэтому здесь не нужно накачивать проблему – некоторые, кстати, компании-поставщики этим занимаются, – это всё делается в интересах отдельных граждан. В интересах тех, кто лекарства покупает. Чтобы человек мог понять, нормальное ли это лекарство, просто по коду, которое на этом лекарстве есть. И какой путь оно прошло, откуда оно пришло. Естественно, его составляющие. Поэтому это всё делается для развития лекарственного рынка и для того, чтобы поддержать людей. И я уверен, что эти затраты на маркировку будут совсем небольшими.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, я хотела не про деньги у вас спросить. Тема, которая лично меня потрясла, это скорее стык образования и здравоохранения. Мы все вдруг в этом году оказались в жуткой совершенно реальности, когда подростки с оружием угрожают в школах. Мы все видели керченский расстрел – трагедия. Я уже даже в эфире стараюсь лишний раз об этом не напомнить, чтобы не спровоцировать кого-то, у кого уже этот нарыв в голове созрел. До этого мы боролись с «синими китами»: законы, блокировки и тому подобное. Теперь – «колумбайны». Это что? Это же психологическое здоровье нации. Жизни детей, которые оказываются под угрозой. Каких-либо рецептов ни у кого, я понимаю, нет. В Америке расстрелы, может быть, каждую неделю, но нас не касается Америка. Мы за своих детей боимся. Что делать?

Д.Медведев: Это действительно страшная трагедия. Ещё раз хотел бы соболезнования выразить родителям, близким. Вы правы, это мировая проблема, но заниматься ею нужно применительно к условиям нашей страны.

Выскажу свою точку зрения. Я не претендую на то, что она является абсолютно достоверной или объективной. Это моя позиция, я её выскажу. Ирада, я считаю, что главное в воспитании ребёнка, пусть это даже прозвучит консервативно, кто-то может со мной не согласиться, – это семья. Всё начинается там. Если ребёнок уткнулся в компьютер и часами от него не отходит, а семья находится в этот момент рядом (я не говорю о сложных семьях, такие тоже есть), конечно, обязанность родителей – подойти и поинтересоваться, а чего он там торчит. Может, у него какие-то проблемы, может, ему нужна какая-то поддержка. А если это просто лучший способ умыть руки – сказать «пусть он там сидит, в этом компьютере, и ладно», – это как раз и создаёт основу для такого рода трагедий. Это первое и, на мой взгляд, главное. Ещё раз подчеркну, главное – семья и родители.

Конечно, очень важное значение имеет школа, никто не отрицает её роли, и там тоже должны соответствующие мероприятия проходить.

Вы упомянули интернет. Мы с вами понимаем, интернет – это средство, нельзя видеть все проблемы только в самом интернете. Хотя заниматься им надо, и мы это делаем. Вы упомянули блокировки. За последние годы их было до полутора тысяч, возбуждались уголовные дела, кто-то привлекался к ответственности. Но проблема в том, что такого рода истории всегда индивидуальны, в каждой стране – в России, в Америке, в других странах. И здесь нет универсального рецепта. Хотя следить за этой «поляной» необходимо, и решения такие должны приниматься и дальше. Поэтому я бы исходил применительно к нашим условиям из необходимости соединения усилий всех, кто за это отвечает: семьи и родителей, школы и, конечно, государства – в той части, в которой это относится к возможностям регулирования. Это не означает, что мы можем предотвратить все проблемы, но это, на мой взгляд, может способствовать их преодолению в наиболее тяжких вариантах.

Вы правы, это действительно, к сожалению, история очень опасная. Вы сказали, что стараетесь не говорить об этом лишний раз с экрана телевизора. Вот мы с вами готовились к эфиру, только что пришло сообщение, что в Москве какой-то подросток в школу пришёл с ножом.

И.Зейналова: В Жулебино причём. Новый район.

Д.Медведев: Слава богу, там как будто бы всё благополучно разрешилось, он сдался. Но очевидно, что это тоже проблема на стыке семьи и школы, и очевидно, что именно этим и надо заниматься. Это не универсальное решение, но это единственная возможность.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, опять же о новых реалиях, о цифровых реалиях. Сейчас мы эту тему обсуждали: где семья, где компьютер. Вы до этого сказали (хотя, мы знаем, Вы любитель компьютеров и так далее), что никакой айпад не заменит реальное образование тех же медиков.

И.Зейналова: Это мы новое в Вас сегодня открыли.

Д.Медведев: Я никогда не говорил другого. Я бы не хотел прийти к медику, который готовился только по айпаду.

С.Брилёв: Есть нацпроект «Наука». 635 млрд на него выделено. В майском указе обозначен приоритет – создание цифровой экономики. Но цифровая экономика, конечно, несёт и риски, о которых мы так или иначе уже несколько раз упомянули. Я хотел бы сейчас это как отдельный вопрос сформулировать. Да, это здорово, это очень современно, это улучшает и облегчает жизнь. Но это приводит и к некоторым опасным последствиям. Машины заменяют людей, это уже общемировая тенденция. Растёт безработица…

И.Зейналова: Скоро роботы будут телевизионными ведущими.

Д.Медведев: Юристы тоже, кстати, меня недавно пугали.

С.Брилёв: Да, уже и такие программы есть. Ну безработица – ладно. Утечка персональных данных, что вообще является правозащитным вопросом, потому что речь идёт о защите частной жизни, – вы в Правительстве эти риски оцениваете сейчас? Да, требуются новые уклады, но есть и, совершенно очевидно, угрозы тому образу жизни, к которому человечество привыкло за десятки тысяч лет, если хотите.

Д.Медведев: Оцениваем. Но я начну всё-таки с цифр, потому что это итоги года, и эти цифры всё равно важны. Вы упомянули цифры на науку. Но это только про национальный проект было сказано – 635 млрд. А если говорить о совокупных расходах, то они в год составляют около 400 млрд. Это расходы не только на научные исследования, но и на так называемые гражданские разработки и так далее. Но это так или иначе всё равно связано с наукой, исследованиями. Иными словами, это гораздо большие цифры, очень значительные для нашей страны в настоящий момент. Хотя, конечно, нет предела совершенству. Мы будем стараться эти позиции обязательно всё равно развивать и увеличивать.

Возвращаясь к цифровой проблематике. Наверное, «цифра» – это не только благо, это и колоссальный вызов, с которым столкнулось всё человечество, и наша страна тоже. И нам нужно прилагать усилия для того, чтобы «цифра» всё-таки приносила больше позитивных вещей, чем отрицательных.

Понятно, что в ряде случаев внедрение современных цифровых технологий действительно означает изменение количества рабочих мест. Кстати, я об этом не упомянул, но это очень важная цифра: в этом году у нас беспрецедентная ситуация с безработицей – она самая низкая, 4,7% по методике Международной организации труда. Это достижение, которое мы должны сохранить по максимуму. Мы знаем, какая безработица в других странах, причём в очень развитых. Вызов, связанный с цифровизацией, такого рода проблемы создаёт.

Мы сейчас все увлечённо говорим об интернете вещей, когда целый ряд решений принимается самими машинами, отслеживается ситуация в тех или иных отраслях: в жилищно-коммунальном хозяйстве, энергетике, других отраслях. Это всё важно. Но это рабочие места. Нужно готовить людей к тому, чтобы они могли занимать более сложные, более высокотехнологичные рабочие места.

В то же время менее технологичные рабочие места, неквалифицированные рабочие места будут уходить в прошлое даже потому, что там зарплаты другие. Поэтому программы переподготовки в рамках общей программы по цифровой экономике должны быть. Мы этим занимаемся. «Цифровая экономика» как программа у нас уже работает не первый год, и такого рода расходы должны быть и в этой программе также запланированы. Чтобы люди понимали тенденции в той или иной специальности. Это веление времени. Мы понимаем, что «цифра» создаёт и массу удобств. Задача государства – совместить эти удобства с решением проблем, которые есть, ответить на эти вызовы и двигаться дальше. Потому что все мы уже не представляем себе жизни без ряда сервисов, которые создаёт цифровая экономика.

И.Минина: Мы в последнее время много и подробно говорим об образовании. Дмитрий Анатольевич, а образование готово к вызовам цифровой эры?

Д.Медведев: Я так скажу: образование никогда не готово, никогда не готово к вызовам. И именно поэтому образование меняется.

Я отдал образованию в широком смысле почти 20 лет, и почти 13 лет я преподавал. Могу сказать как человек, который занимался преподавательской работой, преподавал право: всегда вызовы, вопросы, которые тебе задают, опережают то, к чему ты готовишься. И это нормально. В противном случае система образования перестала бы развиваться. Но именно искусство государственного управления и тех решений, которые мы принимаем, должно заключаться в том, чтобы мы на эти вызовы вовремя отвечали. Вот есть потребность готовить программистов – нужно быстрее туда бежать и вкладывать туда деньги. Есть потребность готовить врачей – нужно расширять номенклатуру врачебных специальностей, нужно обязательно вкладывать деньги в это направление. И вот это уже ответственность государства.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, получается, что генералы всегда готовятся к прошедшей войне. То же самое с образованием. Я всё-таки хотела бы вернуться к деньгам.

Д.Медведев: Дело не в генералах. В данном случае я говорил о другом. Я имел в виду, что когда ты что-то преподаёшь, рассказываешь, очень часто тебе задают вопрос, к которому ты можешь быть не готов, но это побуждает тебя с этим всем ознакомиться и в следующий раз ответить на вопросы. Это, кстати, лучший совет преподавателю.

И.Зейналова: Хотела бы задать Вам вопрос – надеюсь, Вы к нему готовы – о деньгах, которые, как Правительство говорит, у нас есть. Вопрос от населения. Мы повысили пенсионный возраст, мы повысили некоторые налоги, включая НДС, мы сделали манёвр в нефтянке, который грозит повышением цен на бензин. И в результате с чем мы сталкиваемся со следующего года? Мы удержим цены на продукты, на сервисы, на медикаменты? Что дальше?

Д.Медведев: Если говорить о налогах. Ещё раз упомяну, что было сделано. Мы взвешивали разные варианты получения этих денежных средств – 8 трлн, а по максимуму – я вам даже другую цифру называл. Мы приняли решение – увеличение НДС. НДС у нас за последние годы менялся. Напомню, что вначале НДС в нашей стране был 28%, потом 20%, с 1994 по 2004 год, потом он стал 18%, и сейчас мы снова увеличили его до 20%. Почему мы приняли такое решение? Именно потому, что при всех издержках увеличение налогов – это наименее болезненная ситуация для людей.

Ко мне приходили и говорили: давайте введём налог с продаж – от 3 до 5%. Мы посчитали: это ударит по людям, потому что спровоцирует инфляцию, причём довольно существенно. Это плохо. Это нивелирует все наши достижения последней поры. Те цифры, которые я называл, и реальные доходы населения просто уменьшатся. Не пошли на это.

Другой был проект. Говорят: давайте не будем трогать НДС – пусть останется 18%, но уберём льготы по лекарствам, по продовольствию (10%). Нельзя это делать – пострадают беднейшие люди, беднейшие слои населения, самые незащищённые, самые нуждающиеся. Отказались от этого варианта. И так перебрали всё, что было возможно, и остановились на НДС. И я считаю, что это самое сбалансированное, наименее трудное для экономики, для компаний и, самое главное, для граждан решение. Именно поэтому я считаю, что ситуация, связанная с налогами, сейчас является отбалансированной. Мы прошли этот путь и приняли такие важные решения. Причём, хочу прямо сказать, мы эти решения не планируем пересматривать. И эти решения должны создать основу для стабильного развития на ближайшие годы, на ближайший период.

И.Доронов: Ещё вопрос о решениях Правительства. Методология соглашения с нефтяными компаниями – нерыночная. План Белоусова – наверное, рыночным тоже назвать нельзя. Мы уходим от рыночной экономики и переходим к ручному управлению? Или что у нас происходит?

Д.Медведев: Никуда мы, конечно, не уходим, экономика у нас рыночная, открытая, действует в соответствии с известными принципами, в том числе с либеральными, ничего здесь не меняется. Но очевидно, что мы обязаны следить за тем, что происходит. Обязанность государства – в некоторых ситуациях вмешиваться в те процессы, которые идут.

Вы упомянули нефтянку. Долгое время ничего не происходило, несмотря на то что цены на нефть были в движении и целый ряд других процессов шёл. Но за последний период за счёт роста цен на нефть наши нефтяные компании посчитали себя обиженными. Они пришли и говорят: мы не получаем на внутреннем рынке столько, сколько рассчитывали получать. А им кто-то это обещал? И дело не только в этом. Может, они и не получают того, на что рассчитывали, но что для нас важнее? Чтобы нефтяные компании обязательно заработали, сколько они планируют, или чтобы люди могли расплачиваться за бензин, те, у которых ещё и денег совсем немного? Поэтому, скажем прямо, мы вынуждены были надавить на нефтяников. Заставить их подписать эти соглашения. Считаю, что мы поступили правильно.

Будем смотреть, что будет происходить дальше. Если удастся эту ситуацию держать – я надеюсь именно на это, потому что есть соглашение, определённые параметры, изменение акцизной политики и некоторые другие решения, которые мы принимаем в интересах в том числе и поддержки нефтяной отрасли, потому что эта отрасль важна, она кормит в значительной степени экономику, – если всё будет стабильно, ничего трогать не будем. Если ситуация выйдет из-под контроля, я ещё раз могу об этом сказать, придётся принять совсем непопулярные среди нефтяников решения, включая введение так называемых заградительных пошлин на экспорт. Надеюсь, что до этого не дойдёт.

С.Брилёв: К вопросу о том, в чём рассчитывают свои доходы нефтяники, особенно на фоне возможных новых санкций со стороны Соединённых Штатов. Правительство ставило вопрос о дедолларизации. Что вы имеете в виду, что это будет означать для рядового человека? Означает ли это отказ от доллара, запрет на операции с долларом? Дедолларизация – это что?

Д.Медведев: Этот вопрос надо было задать. Сколько бы раз на этот вопрос ни отвечали представители финансовых властей, всё равно сомнения остаются. Я ещё раз отвечу. Дедолларизация вообще не означает отказа от доллара. Доллар, безусловно, является важнейшей мировой валютой, важнейшей резервной валютой, никакого запрета на хождение доллара в установленных законом рамках в нашей стране не будет. Люди смогут свободно помещать деньги в доллары и свободно продавать доллары, менять их на рубли или иную валюту. Таких идей ни у кого никогда не было, это идеи абсурдны и противоречат экономическим правилам.

Но нам надо заниматься дедолларизацией – это правда, просто потому, что мы должны ориентироваться на свою валюту. У нас валюта – рубль. Нам выгоднее платить в рублях, выгоднее устанавливать отношения с другими странами в рублях. С Китаем рассчитываться в рублях и юанях, мы всё время с ними ведём этот разговор. С Индией рассчитываться, соответственно, в рупиях и рублях. С другими странами – в их национальных валютах и рублях. Это совершенно нормально. Мы этот курс обязательно продолжим, ничего в этом вредного нет, тем более, скажем честно, наши коллеги из-за океана, американские власти, зачастую делают всё, чтобы подорвать доверие к доллару.

И.Доронов: Дмитрий Анатольевич, в своё время Вы сказали, что введение санкций против России похоже на объявление войны нашей стране. Ситуация на фронте сейчас какая? Чего мы опасаемся, когда американцы будут вводить новые пакеты санкций?

Д.Медведев: На западном фронте без перемен. Санкции остаются, это явление современной жизни. Из-за торговых войн мировая экономика потеряла уже полтриллиона долларов. Из-за санкций, которые введены в отношении нашей страны, и наших ответных мер наша торговля с некоторыми европейскими и другими странами потеряла приблизительно 100 млрд долларов – тоже огромные деньги. Ничего хорошего в этом нет. Но поскольку они остаются, мы сохраняем все решения, которые были приняты, тем более в них есть не только минусы, но и определённые элементы, позволяющие развивать экономику. То же самое сельское хозяйство у нас, что скрывать, из-за ответных мер в отношении сельхозпродукции из Европейского союза, Соединённых Штатов просто выиграло.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, мы несколько раз возвращались к мысли о том, что санкции не инструмент решения проблем. По крайней мере это российская позиция в отношении западных санкций. Ваше Правительство вводит санкции против Украины. Какова их цель, если они не решают проблем? Насколько они будут долгосрочными? И что у нас вообще с Украиной?

Д.Медведев: Я не знаю, сколько будут действовать эти санкции. И хотел бы ещё раз специально сказать, что эти санкции на основании указа Президента и решения, которое я подписал, правительственного решения, конечно, вводились не в отношении украинского народа и даже не в отношении украинской экономики, а в отношении тех, кто скомпрометировал себя, тех, кто вредит нашей стране. Как долго они будут действовать, мы не знаем. Мы не хотим никаких санкционных противостояний. Но, как известно, эту санкционную историю опять же не мы начинали. Они ввели санкции, они начали нас ограничивать, и результат не преминул сказаться. Наш торговый оборот с ними упал.

Тем не менее хочу отметить, что, несмотря на все потуги украинских властей каким-то образом ограничить развитие экономических связей с нашей страной, сделать это непросто. Они всё время говорят: мы не будем больше работать, торговать с Россией. Россия остаётся важнейшим торговым контрагентом Украины. Потому что экспорт – 15%, импорт – 9%. Мы крупнейший торговый партнёр Украины. Мы для них крупнейший торговый партнёр. Украина для нас не крупнейший торговый партнёр. У нас приблизительно 2–2,3% от общего торгового оборота приходится на Украину. Это очень мало. Было больше. Но для Украины мы остаёмся крупнейшим торговым партнёром. Что любопытно (мне недавно рассказывали мои украинские знакомые), они с Евросоюзом начали активно продвигать партнёрство и так далее, а объём торгового сотрудничества с Европейским союзом за годы продвижения партнёрства практически не изменился. Это вот реальный результат.

Сколько это будет действовать, я не знаю. Количество подсанкционных лиц, естественно, может меняться. Сейчас, по-моему, 368 физических лиц и порядка 70 компаний. Мы не заинтересованы в том, чтобы это противостояние было бесконечным. Но если их ограничения будут сохраняться, естественно, мы свои ограничения сохраним. А то, что это чувствительно для целого ряда представителей украинского бизнеса и политиков, которые иногда даже продолжают хранить деньги на российских счетах, – это мы знаем точно.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, санкции – это, как ни странно, всё-таки частности. Есть общий взгляд на экономику. Вы недавно были на саммите АТЭС, который, по-моему, впервые за многие годы закончился тем, что не принята декларация. Саммит «двадцатки» проходила в Аргентине. Аргентина с начала этого века попробовала всё – и правые концепции, и левые концепции, – и всё практически одинаково не сработало или сработало с огромными оговорками.

С американцами санкционная война, с китайцами хорошие отношения, у китайцев с американцами торговая война. 2008 год много чего порушил идеологически. Вообще сейчас можно говорить о каком-то общем мировом подходе к вопросам экономики? Или каждый уже сам по себе?

Д.Медведев: Я по своему опыту могу сказать. Стало хуже. Объективно стало хуже. Когда начался кризис 2008 года… Я помню, когда в конце 2008 года мы все собрались, говорили: кризис случился, всё плохо, но смотрите, мы все сидим за большим столом. Это G20, мы можем здесь обсуждать… Я помню, как радовался тогдашний Президент Соединённых Штатов. Он говорил: здесь и представитель Российской Федерации, и Китайской Народной Республики, и мы, такие разные, договариваемся. Это, конечно, отчасти была политическая риторика, но отчасти это и справедливо было. И мы смогли тогда преодолеть последствия первого удара кризиса 2008–2009 годов. А сейчас, помимо того, что сохраняются проблемы, связанные с кризисом в мировой торговой системе, эти проблемы развились с новой силой. И теперь уже Соединённые Штаты Америки активно воюют и с Китайской Народной Республикой, и с Европейским союзом. Я уж не говорю об отношениях с нашей страной. А это огромная экономика. Это огромная часть мировой торговли. Конечно, это вредит мировым торговым принципам. Отдельные руководители, в том числе Соединённых Штатов Америки, договорились до того, что и ВТО не нужна. И нужно вообще все эти принципы порушить, все партнёрства разогнать. Тогда возникает вопрос: какие правила останутся? И здесь надо понимать – мы с вами про валюту уже говорили – в этом мире вообще нет ничего вечного. Доллар – это, конечно, крупнейшая резервная валюта. А ещё относительно недавно, каких-нибудь 100 с лишним лет назад, это был не доллар. Был фунт стерлингов, был франк, и марка на определённые позиции претендовала. А сейчас активно развивается юань как резервная, по сути, валюта. Поэтому никакой монополии – или, как любят говорить некоторые наши друзья, гегемонии – здесь быть не может.

С.Брилёв: В Давос-то поедем?

Д.Медведев: Это зависит от руководителей самого Давоса. Как я понимаю, они начали свою позицию корректировать. Цель поездки простая. Цель поездки на любой форум – это просто пообщаться. И мы всегда рады этому, всегда с удовольствием это делали, туда ездил наш бизнес, представители власти. Но если там наш бизнес видеть не хотят – говорят: они какие-то нехорошие, – тогда нам и смысла туда ездить нет.

И.Доронов: Приезжайте к нам в Петербург.

Д.Медведев: Да-да, приезжайте к нам в Петербург, Сочи, Крым, Владивосток.

С.Брилёв: А Давос вроде начал разворачиваться.

Д.Медведев: Я думаю, что всё-таки они люди прагматичные, так что поживём – увидим.

И.Минина: Дмитрий Анатольевич, от вопросов международной, внешней политики всё-таки я позволю себе вернуть Вас в сибирские регионы, в таёжные регионы.

Д.Медведев: С большой радостью.

И.Минина: Милости просим. В лесных регионах общая проблема для всех – наше лесное богатство, лес, «зелёное золото». Как уберечь лес? Люди реально взволнованы. Как уберечь лес от варварства, вырубок чёрных лесорубов, пожаров, мусорных свалок? И самая главная болевая точка всех лесных регионов, особенно это касается приграничных зон, – вывоз, массовый вывоз кругляка в Китай. Вы сейчас сказали, что у нас прекрасные партнёрские отношения с Китаем… Это, наверное, касается не только нашего региона, это касается всех регионов, и, наверное, это вопрос уже не губернаторский, а государственный. Дмитрий Анатольевич, может быть, здесь необходимо усиление законодательства в отношении отдельных граждан и предприятий, которые работают в этой отрасли? И ещё мы здесь ожидаем от государства и от вас каких-то решений.

Д.Медведев: Да, Ирита, стало банальностью говорить о том, что лес – наше богатство, и мы вообще этому даже не придаём какого-то дополнительного смысла. Но это действительно так. Я только что говорил о том, что мы продовольственная страна, но мы не в меньшей степени лесная страна. Действительно, мы крупнейшая лесная держава. И мы обязаны сделать всё, чтобы сохранить это богатство для наших потомков. Поэтому мы правила меняем. Вы знаете, были приняты изменения в Лесной кодекс, по которым после вырубки гектара необходимо посадить гектар. Это, кстати, очень хорошо, потому что такое воспроизводство есть во всех цивилизованных странах. Вот наши соседи, Финляндия, – вы знаете, как этим дорожат, как они этим занимаются. Но это не всё. Надо следить и за товарными потоками. Эта тема поднималась неоднократно. Мы, кстати, приблизительно неделю назад на эту тему говорили с Владимиром Владимировичем Путиным, именно по поводу кругляка. В чём проблема? В принципе мы заинтересованы в том, чтобы переработка, мебельные фабрики, лесопилки современные были в России, и мы на это нацеливаем наших контрагентов. Многие на это пошли – и западные фирмы, и даже часть китайских. Но не все. Гораздо проще всё просто срезать и полужульническим путём отправить куда-то, особенно если не контролировать, что это. Поэтому нужно будет окончательно навести порядок в этой сфере. Мы сейчас внедряем систему прослеживаемости, по сути, маркировки поставки лесных товаров, иными словами, различных видов леса. Если мы это всё введём и это будет работать как система ЕГАИС в отношении алкогольной продукции («ЕГАИС Лес»), это изменит ситуацию радикально. Потому что мы будем понимать, откуда каждое бревно появилось, кто и когда его срезал. Потому что это реальная ценность. Контроль – а в случае, когда речь идёт о варварских вырубках, несогласованных решениях, поставке с нарушениями правил, просто запрет на поставки. Но это нужно делать избирательно, не разрушая тех партнёрств, которые существуют.

Кроме этого, Вы правильно сказали, помимо этих поставок, о которых много говорят, к сожалению, не меньшие проблемы нам создают пожары. А это уже наша внутренняя проблема. Конечно, и в других странах горит, но у нас огромные массивы, их потушить очень сложно. Надо вкладываться в пожарную технику. Хочу прямо сказать, что мы уже приняли решение о выделении дополнительно 20 млрд рублей – а это большие средства для этой системы – на закупку пожарной техники, потому что регионы с этим не справляются. И нужно увеличить количество инспекторов. Недавно министр ко мне на эту тему обращался. У нас один инспектор бывает на миллион гектаров. Это нереально. Необходимы дополнительные деньги, для того чтобы и количество инспекторов было больше. И конечно, готовить людей к противопожарным мероприятиям. Это исключительно важно.

И относительно свалок, которые тоже стали притчей во языцех. Это тема, которая стала волновать наших граждан. Это касается не только лесных регионов. Конечно, мы эту программу сейчас окончательно подготовим и начнём методично внедрять. Нам нужно уничтожить практически сотни свалок по стране, которые возникли незаконно. Это первое. Второе. Нам нужно научиться с этими свалками бороться так, как это делают в Европе. Это большие деньги. Это инвестиции, это вообще-то большой бизнес. В чём он заключается? Надо не зарывать это всё, а перерабатывать. Утилизировать с переработкой. Потому что у нас сейчас приблизительно 10% мусора утилизируется (остальное всё, по сути, хоронится). А у них – 70–80%, в результате и экологические стандарты выше, и часть продуктов можно использовать вторичным образом. Поэтому задача по созданию современных перерабатывающих комплексов тоже стоит перед всеми нами. И это большая программа. В ближайшее время мы примем решение.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, Ирита задаёт Вам вопросы, которые волнуют регионы. Здесь очень важный момент. Ей важно, чтобы Вы вербализовали какие-то вещи, чтобы чиновники там, на местах, понимали: из Москвы всё видят, в Москве всё понимают, во всём разберутся. Такое впечатление, что чиновники на местах абсолютно оторвались. Советуют прожить на 3,5 тыс. рублей. Говорят, что государство ничего не должно, а наше государство по Конституции – социальное. Что делать с этими чиновниками, которым кажется, что они могут изрекать истины?

Д.Медведев: Ирада, ну что можно сказать? Мозги нужно включать, вот, собственно, и всё, когда ты облечён властью. К сожалению, не у всех это получается.

Мне бы не хотелось обижать всех государственных служащих. У нас в стране миллион человек состоит на государственной службе. Приблизительно две трети – это федеральные и региональные государственные служащие, одна треть – муниципальные. И что бы там ни думали, ни говорили, по большей части это преданные своему делу, ответственные, хорошие люди. Но есть, конечно, и другие люди. Тех, кто плохо себя ведёт, надо привлекать к ответственности, тех, кто глупости говорит.

И.Зейналова: А здесь ответственности нет. Просто сказала: ешьте макарошки. И что? Это позор просто.

Д.Медведев: Ответственность есть всегда. Ещё некоторое время назад этого бы не заметили, просто потому, что не было таких средств коммуникации. Не было интернета, не было других возможностей. Кто-то что-то сказал, где-то кто-то пошумел на эту тему. А сейчас это становится достоянием гласности моментально, всё попадает в Сеть. Поэтому любой государственный служащий, начиная от тех, кто работает в посёлке, и заканчивая высшими должностными лицами, должен думать, прежде чем что-то изрекать.

П.Толстой: Должна быть какая-то политкорректность в отношении людей, которых просто стыдно обижать. Это связано с культурой человека.

Д.Медведев: Здесь Пётр абсолютно прав. Это, если говорить прямо, элемент общей человеческой культуры. Человек может быть на каком угодно уровне, но эти вещи должны присутствовать. И для этого вовсе необязательно говорить слово «вербализовать».

П.Толстой: Я хочу как раз по поводу культуры в широком смысле, Дмитрий Анатольевич, Вас спросить. Не той, которая у нас после спорта и погоды традиционно, а культуры, которая является основой вообще всего.

Не секрет, что в других странах есть протекционизм в отношении национальной культуры и некая трансляция этических норм через произведения культуры – кино, литературу, какие-то современные вещи и так далее.

Не считаете ли Вы необходимым у нас в России усилить влияние государства на ту часть национальной культуры, которую государство фактически оплачивает, спонсирует, помогает? Есть ли такое национальное измерение в культуре? Потому что, мне кажется, без этого национального измерения невозможно двигаться дальше. Никакие прорывы невозможны, если человек не ощущает себя частью великой истории великой страны.

Д.Медведев: Да, безусловно, мы вправе гордиться нашей великой национальной культурой, культурой Российской Федерации. Российской Федерации, которая состоит из людей разных национальностей, разных религий. Необходимо правильным образом распределять приоритеты по поддержке культуры. Я понимаю, о чём Вы говорите. У нас принято приводить в пример кинематограф в Европе, особенно французский, – они умеют поддерживать свой кинематограф. За счёт этого французский кинематограф способен конкурировать с Голливудом. На французском рынке его смотрят. Это как бы одно измерение.

Второе – это, допустим, фильмы, как принято говорить, патриотического свойства. Очень часто я, например, читаю о том, что американские фильмы очень неплохо продвигают именно патриотические ценности Соединённых Штатов Америки.

Я думаю, что и нам нужно об этом заботиться. Нам тоже нужно определённым образом выстраивать приоритеты. Но ничего нельзя навязывать, культура должна быть разной. Если мы просто всё, так сказать, канализируем в несколько потоков и скажем, что нужно делать, это будет не культура, это будет цензура. Но приоритеты – это другая история. И в этом смысле у государства есть способы, средства регулирования. Это может быть всё что угодно.

П.Толстой: Даже кинематографисты об этом говорят, и Шахназаров, и Михалков.

Д.Медведев: Да, даже сами кинематографисты об этом говорят. Но дело даже не только в этом. Это именно правильное определение приоритетов. У нас в национальном проекте на культуру 100 млрд запланировано. Значит, это должно быть то, что сейчас является исключительно важным для граждан нашей страны. Это не только кино, хотя это действительно важно. Мы занимались, например, домами культуры в сельской местности. Мы с вами, кстати, неоднократно об этом говорили. В конкретной деревне, в небольшом городе дом культуры это очаг цивилизации. Его обязательно нужно сохранять, нужно туда деньги вкладывать, делать, чтобы он был современным, чтобы там действительно была современная техника – и для прослушивания аудиофайлов, и для просмотра кино. Поэтому мы создаём 500 виртуальных концертных залов. Сейчас же технологии такие, качество такое, что вовсе не обязательно даже куда-то ехать, можно просто на месте ознакомиться с шедеврами, допустим, музыкального искусства.

Вот эти приоритеты нужно распределить. Библиотеки, концертные залы, крупные новые объекты культуры.

П.Толстой: И хорошо бы, чтобы это до провинции дошло, где этого очень ждут люди.

Д.Медведев: Именно. Мне кажется, что это важнее всего. Потому что в наших центрах, в таких крупных городах, как Москва, Петербург, Томск тот же, всё есть. А в небольших городах этого нет. И нужно сохранить обязательно то, что было сделано, а лучше, конечно, добавить дополнительные средства и создать там новые возможности. Тем более что дистанционные технологии в сфере культуры здесь дают очень хорошие результаты.

И.Доронов: Дмитрий Анатольевич, раз заговорили про культуру, короткий вопрос задам: что смотрит, что читает премьер-министр России? В этом году выстрелил сериал – не буду говорить название, где высмеиваются чиновники и коррупционеры. Смотрели?

Д.Медведев: Премьер-министр России больше всего читает деловые бумаги, документы. Обычно это, я не преувеличиваю, в день вот такая приблизительно гора.

И.Зейналова: Да они Вас пытают.

Д.Медведев: Они меня пытают. Но я, наверное, перестал бы развиваться как человек, если бы не старался посмотреть что-то и в других направлениях. Я стараюсь читать – и некоторые научные работы по экономике, по праву, и художественные книги.

В последнее время я обратил внимание на несколько наших новых авторов – для меня во всяком случае. Есть такая Гузель Яхина, которая написала несколько книг. Последняя книга на меня произвела очень сильное впечатление. Хотя и первая тоже была весьма и весьма.

П.Толстой: «Зулейха открывает глаза».

Д.Медведев: «Зулейха открывает глаза» – это первая книга. Она написана хорошим литературным языком. Там интересная фабула, и это действительно литература.

Не скрою, я и Пелевина последнего просматривал. «Виды на гору Фудзи», по-моему, так это называется. Тоже достаточно любопытная литература, но, наверное, не для всех. И целый ряд других интересных книг.

Кстати, современные иностранные книги тоже стали интересные. Я относительно недавно прочитал книгу китайского автора, который получил Нобелевскую премию. Это Мо Янь. Книга называется «Страна вина». Она философская и весьма и весьма, может быть, интересная для того, чтобы ознакомиться и с китайской культурой, и с китайскими традициями, в том числе традициями чиновников, что на самом деле немаловажно.

А сериалы? Сериалы я очень редко смотрю, но если Вы имеете в виду «Домашний арест», то я пару серий посмотрел. Это довольно забавно, а некоторые персонажи вполне узнаваемы.

И.Зейналова: Реалистично.

Д.Медведев: Что-то реалистично. Но если Вы на кого-то намекаете, то вряд ли. Но узнаваемые как типажи точно, и некоторые вещи просто смешные.

П.Толстой: А у нас типажи Гоголя узнаваемы до сих пор.

Д.Медведев: Это правда. И «Ревизор» актуален, и «Домашний арест» вполне актуален. Так что в этом смысле это интересно, это наша жизнь. Я считаю, что нам всем нужно обязательно с такими источниками культуры знакомиться.

И.Минина: Дмитрий Анатольевич, обычно я в своих программах говорю о культуре, об искусстве, а сегодня точно слом всех форматов. Сейчас я опять задам вопрос про деньги.

Д.Медведев: С этого всё начинается, этим всё и заканчивается. Могли на культуре закончить.

И.Минина: Чемпионат мира мы очень хорошо помним. В этот момент наша съёмочная бригада работала в Санкт-Петербурге. Мы видели Самару после чемпионата мира. Мы помним этот эмоциональный подъём, эту радость, которую испытывают люди, сопричастные с этим праздником. Но есть другие люди – в городах, где нет этих прекрасных объектов. Те, кто не смог купить себе билет, приехать, посмотреть. И существует такая точка зрения: эти деньги можно было потратить на пенсии и на повышение зарплат бюджетников. Дмитрий Анатольевич, что Вы думаете? Вы знаете об этой точке зрения?

Д.Медведев: Конечно, знаю. Я, естественно, эту точку зрения видел, когда читал что-то в социальных сетях, какие-то свои сети просматривал. Была и критика чемпиона мира.

Мы потратили на подготовку чемпионата мира в районе 650 млрд рублей. Чтобы было понятно, что это такое, – это расходы на функционирование пенсионной системы в течение месяца. И всё. Деньги большие, а с точки зрения текущих расходов это в общем-то достаточно обычная сумма. Выручили в результате проведения чемпионата, по подсчётам экономистов, где-то на 200 млрд больше. То есть даже в этом смысле баланс – в пользу того, что было сделано. Но считать арифметически нельзя.

Вы сказали про города, где чемпионат мира проходил. Мы с вами в этих городах бывали. Там аэропортов зачастую нормальных не было, гостиниц не было. Я не про Москву, конечно, не про Петербург. А сейчас там есть это всё. Это дало мощнейший толчок развитию инфраструктуры, медицинских сервисов, социальных услуг. Не вся страна, но всё-таки это очень крупные города. Поэтому я считаю, что это было здорово. Я уж не говорю о том, что мы провели лучший чемпионат мира за всю историю. Мне кажется, с этим согласны абсолютно все, даже те, кто нам не очень симпатизирует.

С.Брилёв: Поддерживаем.

Мы начинали с итогов года, а сейчас я вот что у Вас хотел спросить: помимо чемпионата, какое у Вас самое главное впечатление за уходящий год? И следующий год с чего Вы собираетесь начать?

Д.Медведев: Впечатления в жизни любого человека – это общение с людьми. Я думаю, что и у вас так же. Мы люди, и самое главное – это общение с людьми. Я в этом году был во многих регионах нашей страны. За границей тоже был – это интересно. Но я скажу про нашу страну. Страна у нас очень разная и очень красивая, люди разные и в то же время очень богатые своей душой, открытые, иногда жёсткие в оценках, иногда, наоборот, очень мягкие. Я посетил всё от Калининграда до Петропавловска-Камчатского: был и на Кавказе, и в Сибири, и на Дальнем Востоке, уже не говорю про центральную часть нашей страны. Это, наверное, самые мощные впечатления у меня в этом году. Тем более что год был не самым простым для власти, приходилось принимать сложные решения. Общение с людьми помогает найти наиболее верную точку зрения, наиболее верное решение.

Как я собираюсь встречать Новый год, с чего он для меня начнётся? Он начнётся для меня абсолютно так же, как и для всех жителей нашей страны, – с гимна Российской Федерации, который прозвучит после поздравительных слов Президента. После этого я попробую немного отдохнуть, если получится, поеду покататься на лыжах в Сочи, в горы. Если получится. Нет – значит будем продолжать работать и в праздники.

Спасибо. Я ещё раз всех вас благодарю за это общение, поздравляю и вас, и всех наших граждан с наступающим Новым годом, желаю всем вашим близким, родным, всем нам всего самого доброго.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 6 декабря 2018 > № 2819913 Дмитрий Медведев

Необходимость запрета кибератак в ядерной сфере и превентивные меры США и России в сфере контроля над вооружениями

Эндрю Футтер – старший преподаватель по мировой политике, факультет политологии и международных отношений, Университет Лестера. Недавно вышла его книга Hacking the Bomb («Хакерская атака на бомбу»).

Резюме Рональд Рейган в годы своего президентства обычно посвящал воскресный вечер просмотру фильмов. И вот, около 35 лет назад он решил посмотреть вышедший тогда в прокат голливудский блокбастер «Военные игры» с Мэттью Бродериком в главной роли. В фильме рассказывается о юном хакере, которому случайно удаётся взломать сверхсекретные суперкомпьютеры Пентагона, которые контролируют американский ядерный арсенал...

Введение: киберугрозы для ядерных объектов

Рональд Рейган в годы своего президентства обычно посвящал воскресный вечер просмотру фильмов. И вот, около 35 лет назад он решил посмотреть вышедший тогда в прокат голливудский блокбастер «Военные игры» («WarGames») с Мэттью Бродериком в главной роли. В фильме рассказывается о юном хакере, которому случайно удаётся взломать сверхсекретные суперкомпьютеры Пентагона, которые контролируют американский ядерный арсенал. В результате США оказываются на грани (воображаемой) Третьей мировой войны против Советского Союза с использованием ядерного оружия. Этот фильм настолько поразил Рейгана, что он распорядился провести секретную проверку, чтобы оценить, насколько ядерное оружие США уязвимо перед лицом сетевых атак[1], и могут ли хакеры посредством компьютерного взлома осуществить пуск носителей с ядерными боезарядами в обход официального Вашингтона. В результате выяснилось, что такая угроза реально существует, при этом её степень гораздо выше, чем ожидали эксперты[2]. Так, благодаря фильму 1983 г., впервые возникло понимание, что ядерные объекты и системы могут быть уязвимы перед лицом кибератак.

Поколение спустя эта угроза существенно выросла. Всё больше элементов ядерной инфраструктуры — от боеголовок и средств их доставки до систем управления и наведения — сильнее зависят от сложного программного обеспечения, что делает их потенциальными мишенями для атак. Более того, все ядерные державы занимаются модернизацией своих систем ядерного оружия, при этом стремясь внедрять компьютерные технологии, активнее использовать сетевые решения и возможности программирования. В то же время, растёт и осознание угрозы, которую представляют хакеры для всех компьютерных систем, в том числе для критически важных объектов национальной инфраструктуры. Самым известным примером стала, пожалуй, обнаруженная в 2010 г. кибератака с использованием компьютерного червя Stuxnet против ядерного центра по обогащению урана в иранском городе Натанз. Между тем кибератаки происходят постоянно, став объектом пристального внимания для органов военного планирования. Так, в большинстве стран в рамках вооружённых сил созданы специализированные подразделения и приняты доктрины по вопросу о наступательных кибероперациях, а в некоторых документах упоминаются даже кибервойны. Таким образом, в современном мире ядерные арсеналы всех стран, имеющих такое оружие, уязвимы перед лицом кибератак. Этот факт, в частности, был признан в докладе Научного совета Министерства обороны США в 2013 г.[3]

Хорошая новость заключается в том, что эта угроза появилась сравнительно недавно и пока находится в зачаточном состоянии, а это значит, что ещё есть время принять упреждающие меры, чтобы по возможности смягчить или устранить её наиболее опасные аспекты до того, как они проявятся в полную силу и станут нормой. Проблема заключается в том, что российско-американские отношения в настоящее время достигли своей низшей точки со времён Холодной войны, что заметно снижает возможность достижения договорённостей между двумя странами по вопросу о контроле над вооружениями. При этом обе стороны (а, возможно, и другие государства) активно ищут способы взломать системы ядерного оружия друг друга. Автор данной статьи выступает с призывом возобновить сотрудничество в ядерной сфере и ввести мораторий на кибератаки против ядерных объектов и систем, который бы охватывал США и Россию, а также по возможности и ряд других стран. Как будет показано далее, если хакеры не будут пытаться вмешиваться в работу систем управления ядерным оружием, это пойдёт на пользу всем без исключения странам — и всему населению земного шара.

Становление нормы

Процесс включения компьютерных сетевых операций (более точный термин по сравнению с приставкой «кибер»[4]) в программы военного планирования был запущен как минимум 30 лет назад и чётко прослеживается по меньшей мере с конца 1980-х гг. и так называемой революции в военном деле начала 1990-х гг. Однако эти идеи вместе с соответствующими технологиями приобрели актуальность с точки зрения стратегического планирования в области ядерных вооружений лишь в последнее десятилетие или около того. В этой связи необходимо отметить сформулированные в начале 2000-х гг. планы администрации Джорджа Буша-младшего по диверсификации программ ядерного сдерживания за счёт повышения роли неядерных средств в глобальной ударной системе вооружений, а также решение использовать киберсредства против иранской ядерной программы, а затем и недавние предложения Пентагона по созданию системы «противоракетной обороны полного спектра» и комплексов быстрого глобального удара.

Идея системы «противоракетной обороны полного спектра» доста- точно проста и заключается в расширении комплекса традиционных средств противоракетной обороны, включая основанные на технологии кинетическо- го перехвата системы ПРО, за счёт новых методов предупреждения запуска ракет. Суть заключается в том, чтобы предотвратить сам запуск посредством вмешательства в работу основных систем управления или функционирова- ния самого орудия электронными (провоцирование сбоя в работе телеме- трии) или цифровыми средствами (повреждение программного, аппаратно- го обеспечения или системы поддержки). Для этого хакерам нужно взломать системы управления ядерным оружием ещё до запуска ракет, заразить си- стемы ракеты или связанных с ней объектов инфраструктуры вредоносным кодом или иным образом создать помехи для функционирования таких си- стем. Такая тактика называется «блокированием пуска» (left-of-launch).

Теоретически, сочетание кинетических и некинетических методов противоракетной обороны позволяет придать системе обороны комплексный характер и снижает её зависимость от возможности перехвата ракеты в воздухе, что даже в современных условиях остаётся весьма непростой задачей[5]. Старший помощник заместителя министра обороны США по вопросам политики Брайан МакКеон в ходе выступления на слушаниях в Конгрессе США в 2016 г. отметил: «Нам нужно разработать более широкий набор средств, который бы включал меры по блокированию угроз до осуществления пуска. Разработка таких решений по предотвращению запуска ракет дала бы командованию США дополнительные средства и возможности в области противоракетной обороны. Это, в свою очередь, позволило бы снизить нагрузку на системы перехвата баллистических ракет. Сочетание систем блокирования пуска и перехвата ракет позволит повысить эффективность и стойкость систем противоракетной обороны перед лицом возможного запуска баллистических ракет противником»[6].

Наиболее очевидной целью для такой системы противоракетной обороны полного спектра могла бы стать Северная Корея. Не исключено, что американские хакеры внесли свой вклад в провал ряда недавних ракетных испытаний[7]. Вероятно, у США имеются аналогичные планы в отношении Ирана на случай создания страной ядерного оружия. Кроме того, администрация Трампа может включить в свой следующий «Обзор противоракетной обороны» (Missile Defense Review) отсылку к комплексным возможностям «полного спектра» в дополнение к модернизации существующих систем.

Значимым моментом последних двух десятилетий в сфере противоракетной обороны является появление высокоточного удара. И в сфере военного и ядерного планирования грань между обороной и нападением стала размытой. Можно даже сказать, что происходит постепенный отход от идеи сдерживания за счёт взаимной уязвимости — принципа, который лежит в основе доктрины взаимного гарантированного уничтожения. При этом наблюдается переход к более активным мерам обороны и сдерживания. Эти изменения вызваны в первую очередь переменами внутри «стороны спроса» (объекта, в отношении которого должно проводиться сдерживание) на усиление ядерного сдерживания. Другими словами, если раньше речь шла о предотвращении массированного ядерного удара со стороны соперника сопоставимой мощи, то теперь необходимо сначала определить, в отношении кого или чего и как проводить политику сдерживания, поскольку ядерная угроза может исходить и от более мелких «государств-изгоев», не признающих международных норм, и даже от террористов, которые не придерживаются общепринятых правил и ведут себя не столь рационально, как крупные державы-соперники.

Однако в настоящее время снова произошли сдвиги, теперь благодаря динамике «предлагающей стороны» (стороны, которая реализует сдерживание) в области ядерного сдерживания с учётом стремительного технического прогресса и развития систем вооружений на волне недавней революции в сфере информационных и компьютерных технологий. Наилучший тому пример — цифровое оружие, компьютерные сетевые технологии и другие средства, которые можно характеризовать приставкой «кибер». К таким средствам также относятся и другие виды перспективного неядерного оружия, которые могут дополнить, а в некоторых случаях и заменить ядерное оружие с точки зрения стратегического планирования. В результате, в дополнение к сдерживанию за счёт неминуемого ответного удара, а может и в обход этому принципу, растёт интерес к сдерживанию посредством блокирования использования наступательных средств (то есть предотвращения атаки).

Новые проблемы и тенденции

Проблема заключается в том, что в отличие от систем кинетического перехвата баллистических ракет, которые нужно разворачивать, можно увидеть и сосчитать, киберсредства блокирования удара по своей природе невидимы и даже эфемерны. Неудивительно, что Москва и Пекин испытывают беспокойство в связи с развитием таких средств, опасаясь, как и в случае с неядерными системами противоракетной обороны, возможности их использования в будущем против себя. Отличие этих систем в том, что нет возможности оценить масштаб такого рода угрозы и соответственно реагировать (наращивать арсенал ракет, развивать новые средства преодоления ПВО и т.д.) для сохранения стратегического паритета или, по крайней мере, предотвратить получение одной стороной (в данном случае США) стратегического преимущества или даже превосходства.

Например, 44 американских комплекса ракет-перехватчиков наземного базирования, размещённых на Аляске и в Калифорнии (даже в сочетании с системами противоракетной обороны в других регионах), едва ли представляют на данный момент угрозу для России или Китая с точки зрения возможности нанесения ими гарантированного ответного удара. Однако ситуация может измениться в случае существенного наращивания количества перехватчиков и необходимых для их работы локаторов при сокращении ядерного потенциала России и сохранении китайского арсенала в текущих размерах. Однако и Россия, и Китай не могут не отреагировать на такие изменения в стратегическом балансе. Скорее всего, они уже предпринимают ответные действия, разрабатывая новые средства преодоления систем противоракетной обороны, чтобы предотвратить изменение баланса в пользу США[8].

Между тем оценить масштаб угрозы и выработать адекватный ответ очень трудно, учитывая призрачный и неосязаемый характер технологий блокирования удара до пуска. Кроме того, в то время как системы противоракетной обороны, работающие по принципу кинетического перехвата, разрабатывались для борьбы с ракетами наземного базирования, возможность проведения атак против центральных командных пунктов (и систем раннего предупреждения) делает все системы ядерного оружия уязвимыми. Кибератаки могут быть направлены даже против подводных крейсеров, оснащённых ядерным оружием, и подвижных ракетных комплексов, которые играют ключевую роль в обеспечении возможности нанесения Россией и США гарантированного ответного удара. В результате очевидно, что реализация политики комплексной противоракетной обороны «полного спектра» не может не вызвать обеспокоенность у стратегических соперников США, тем самым повышая уровень неопределённости[9].

В отношении такой комплексной системы противоракетной обороны «полного спектра» существует ещё целый ряд проблем, которые заслуживают особого внимания. Во-первых, придание приоритетного значения средствам блокирования пуска для преодоления угроз ракетного или ядерного удара меняет суть противоракетной обороны и в целом политики безопасности. На смену во многом пассивной позиции приходит превентивный подход, поскольку система должна быть взломана до того, как угроза пуска станет совершенно очевидной, и совершенно определённо до непосредственного запуска ракеты. Такая ситуация называется «активной обороной»: хакеры должны взломать соответствующие системы до того момента, когда ракета может быть запущена. Это может подразумевать вмешательство на этапе производства или смещение фокуса в сторону человеческого фактора. Безусловно, некоторые действия можно предпринять после начала подготовки ракеты или иного средства доставки ядерной боеголовки к запуску, однако для большей уверенности в желаемом исходе такой операции хакерам наверняка нужно будет заранее получить возможность обойти систему защиты или заразить её вирусом.

Во-вторых, сама возможность наличия в системах ядерного оружия уязвимостей для хакеров и их нештатного срабатывания подрывает доверие и стабильность в отношениях между ядерными державами. Пониженная определённость в работе таких систем может подтолкнуть страны к действиям по обеспечению максимального контроля над ядерным оружием, то есть к гарантированию его срабатывания, возможно, в ущерб их сохранности и безопасности. Кроме того, другие также поспешат обзавестись средствами блокирования пуска ракет, что заставит все страны чувствовать себя в меньшей безопасности вне зависимости от того, собираются ли они действительно их использовать. Распространение чувства страха на международной арене вряд ли будет способствовать достижению каких-либо договорённостей в области контроля над вооружениями как в двухстороннем, так и многостороннем форматах.

В-третьих, повышается риск аварий и непредвиденных происшествий, возникающих как в связи со взломом не тех систем, так и с обнаружением взлома. Например, средства управления неядерным оружием или системами поддержки (например спутниками) могут также использоваться для управления системами ядерного оружия или распространяться на них. Аналогичным образом, можно предположить, что, проникнув в эти системы, хакеры могут спровоцировать непредвиденный ими или непреднамеренный эффект. Кроме того, сложно с точностью установить намерения хакера или вредоносной программы, обнаруженной внутри сети (и определить их происхождение). В таком случае жертва может оказаться в наиболее неблагоприятной ситуации, особенно если атака разворачивается в период высокой напряжённости. Обнаружение такого взлома может спровоцировать цепную реакцию, стать причиной обострения дипломатических противоречий, а сам взлом — быть воспринятым как акт агрессии.

Наконец, существует также возможность возникновения или обострения кризисной ситуации со стороны третьих сил, например террористов, за счёт проведения провокационных атак против компьютерных систем управления ядерным оружием. При этом такие силы с гораздо большей вероятностью будут стремиться провести против ядерных систем «активирующие» действия, тогда как для государств главная цель заключается в том, чтобы «дезактивировать» эти системы. Такие группы могут попытаться спровоцировать подачу сигнала тревоги системами раннего предупреждения и манипулировать информационными системами или создать хаос посредством относительно незначительных провокационных вылазок, якобы осуществлённых государством-противником. Очевидно, что реализация любого такого сценария может привести к эскалации и повышению риска инцидента с использованием ядерного оружия.

На данный момент идеей использования цифровых средств для взлома систем управления ядерным оружием и ракетами преимущественно занимаются в США (до недавнего времени ситуация обстояла аналогичным образом с технологией кинетического перехвата). Однако другие страны могут последовать их примеру. Получить возможность влиять на работу аналогичных систем США могут Россия, Китай и, возможно, другие страны, что повысит риски для всех вовлечённых сторон. При этом не исключено, что США даже более уязвимы, учитывая широкое применение сложных систем в управлении ядерной инфраструктурой, а также планы по модернизации всех составляющих систем управления и контроля[10].

Работа на опережение

Простого решения этой сложной проблемы не существует. В истории мало примеров успешного предотвращения негативных последствий использования новых технологий в военных целях в качестве превентивной меры их применения в полную силу. Кроме того, на современном этапе достижение США и Россией каких-либо договорённостей по контролю над вооружениями представляется маловероятным, хотя недавняя встреча между Дональдом Трампом и Владимиром Путиным в Хельсинки вселяет некоторую надежду[11]. Однако возможность снизить риск наиболее тревожных последствий киберугрозы в сфере ядерного оружия до того, как она выйдет из-под контроля, всё-таки существует. Необходимо начать с обсуждения наиболее острых для обеих сторон вызовов. Очевидно, что отправной точкой могла бы стать проблема хакеров, пытающихся взломать системы управления ядерными вооружениями, под контролем которых находятся сотни ракет. Впоследствии это позволило бы перейти к обсуждению других инициатив, представляющих взаимный интерес.

Первой такой темой могло бы стать согласование новых ограничений в использовании компьютерных сетевых операций в отношении систем ядерного оружия и формулирование определённых «правил игры» в этой сфере. Так можно было бы избежать некоторых угроз, договорившись о новых формах контроля над вооружениями в этой области, в частности путём заключения соглашения об отказе от атак против имеющихся у обеих сторон систем ядерного оружия с использованием таких средств. Такого рода договорённость не обязательно должна быть оформлена, как прежние до- говоры по ядерным вооружениям. Для начала США и Россия могли бы выступить с заявлением, в котором они бы признали серьёзность и рискованность атак против систем управления ядерным оружием и взяли бы на себя обязательство не прибегать к такому варианту действий. Затем в декларативном порядке можно было бы зафиксировать: (1) как такие атаки будут восприниматься и каким будет вероятный ответ в случае обнаружения таковых действий, и (2) что системы ядерного оружия не должны быть мишенью таких атак. В дальнейшем можно было бы распространить эти принципы и на другие ядерные державы. В основе этого лежала бы та же логика, что и при заключении Договора об ограничении систем противоракетной обороны 1972 г., который подразумевал ограничение таких систем в целях повышения предсказуемости и стабильности в отношениях между соперничающими ядерными державами. Очевидно, что в такой ситуации невозможен контроль традиционными средствами, как невозможно предотвратить подобные действия со стороны негосударственных игроков. Но это стало бы началом. Государства будут менее склонны пойти на риск быть пойманными на нарушении заявленной политики или взятых на себя обязательств.

Второй областью взаимодействия могло бы стать повышение безопасности, содействие регулированию и сотрудничеству в этой сфере. Начать можно было бы в одностороннем порядке посредством, например, сокращения продолжительности нахождения ядерных систем в активном режиме готовности (для снижения возможности хакеров, представляющих негосударственные субъекты, спровоцировать пуск или взрыв), принятия мер по обеспечению независимости таких систем от других неядерных вооружений и систем управления (для снижения риска случайной, непреднамеренной активации не тех систем в ходе атаки) и обеспечения простоты инфраструктуры системы управления и контроля (чтобы её работа была понятна и за счёт этого менее уязвима для хакерских атак). Всё это могло бы создать предпосылки для реализации более масштабных двухсторонних и даже многосторонних мер по повышению доверия. Страны, в первую очередь Россия и США, а затем, возможно, и другие государства, могли бы обмениваться передовым опытом, а также данными об угрозах, исходящих от негосударственных субъектов, и даже создавать группы с участием высоких должностных лиц и других стейкхолдеров для поиска оригинальных решений применительно к новым механизмам контроля над вооружениями. Кроме того, может быть создан совместный международный центр раннего предупреждения и оценки угроз для поддержания постоянного диалога между официальными лицами и экспертами и обеспечения возможности оперативного реагирования при возникновении угроз со стороны третьих сил или вопросов, требующих безотлагательных действий.

Сейчас перед нами открывается возможность предвосхитить серьёзный сдвиг в сфере международной ядерной политики, который чреват негативными последствиями для всех ядерных держав, а значит и для всех нас. Необязательно чтобы новые договорённости по контролю над вооружениями походили на договоры прошлых лет или подразумевали оперативную разработку и реализацию соответствующих мер. Главное, чтобы такие договорённости были достигнуты. На кодификацию ядерной революции ушло почти два десятилетия, и с тех пор процесс уточнения сформулированных тогда норм продолжается. Наши действия по предупреждению ядерных угроз нового поколения должны включать инновационные подходы в сфере контроля над вооружениями и политики сдерживания, а также, возможно, новые правила вкупе с полным осознанием угрозы и желанием действовать на многосторонней основе.

В конечном счёте, необходимо будет учитывать угрозы, исходящие от новых, пока «экзотичных» технологий в сфере ядерных вооружений при обсуждении вопросов стратегической стабильности, заключении соглашений по контролю над вооружениями и в рамках более широких инициатив по нераспространению и разоружению. В современном мире обсуждение ядерной проблематики не может происходить в технологическом вакууме. Нельзя больше игнорировать очевидную связь между ядерными и неядерными вооружениями. Соответственно, нам следует признать, что свершившаяся недавно революция в области информационных и компьютерных технологий, развитие систем противоракетной обороны, появление высокоточных вооружений, беспилотных летательных аппаратов, противокосмических вооружений, искусственного интеллекта, а также киберугроз привели к изменению международной обстановки в сфере ядерных вооружений, что требует от нас новых подходов к управлению ядерным оружием и обеспечению его сохранности.

Заключение: упреждающие меры по контролю над вооружениями

Вместо того, чтобы выступать с опрометчивыми и опасными заявлениями по вопросам, связанным с ядерным оружием, и тратить огромные суммы денег на разработку всё более разрушительных видов вооружений, президентам Трампу и Путину и/или их представителям следовало бы сесть за стол переговоров и серьёзно обсудить основные риски, с которыми сталкиваются их страны в сфере ядерного оружия. Естественно, что по всем вопросам им не удастся достичь соглашения. Однако взаимное признание того, что хакерские атаки против систем ядерного оружия друг друга никому на пользу не пойдут, было бы хорошей отправной точкой. Можно предположить, что развитие диалога по вопросу о контроле над вооружениями в таком ключе было бы куда более плодотворным, чем текущие переговоры в логике Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. Возможно, вместо обсуждения сокращения вооружений можно было бы, хотя бы временно, сконцентрироваться на необходимости избегать его применения. Это бы напомнило тем, кто считает, что контроль над вооружениями утратил актуальность[12] или невозможен в киберпространстве, что есть и другие способы обеспечения стабильности, которые необязательно должны воспроизводить подходы прошлых лет. Урок Холодной войны заключается в том, что даже если достижение каких-либо договорённостей по ядерным вооружениям казалось маловероятным, обе стороны осознавали необходимость продолжения диалога, понимая, что на кон поставлено слишком многое.

В дальнейшем этому процессу следует придать многосторонний характер, ведь в отличие от ядерных угроз времён Холодной войны, теперь действующих сил уже не две, а гораздо больше. Это касается не только всех государств, обладающих ядерным оружием, но и всех сил, обладающих возможностью проведения кибератак. Вместо попыток заключения всеобъемлющего договора или широкомасштабной договорённости по кибербезопасности в ядерной сфере, можно было бы в качестве первого шага начать с разработки конвенции по использованию кибертехнологий применительно к ядерному оружию или, как минимум, каких-то общих правил[13]. В первую очередь необходимо установить и согласовать используемую терминологию для понимания, что именно каждая из сторон подразумевает под термином «ядерный». Это позволило бы заложить основу для обсуждения такой проблематики на международных форумах, а также в рамках более общих дискуссий по вопросу о контроле над вооружениями. Глобальная система регулирования ядерного оружия находится состоянии неопределённости и, вероятно, переживает переходный период, что во многом стало результатом появления множества новых технологических возможностей на волне революционного скачка в развитии информационных и компьютерных технологий.

Когда-то для наращивания военного потенциала нужно было строить новые объекты или производить вооружения, что, как правило, требовало огромных затрат, а угрозы, исходящие от новых видов вооружений, становились реальностью ещё до заключения соглашений, направленных на устранение таких угроз. Однако, учитывая современный технологический и политический контекст, такая логика может стать для нас фатальной. Если бы мы могли прийти к общему пониманию тех угроз, которых наши общества и страны хотели бы избежать, можно было бы совместными усилиями создать механизмы для их предупреждения и устранения. Определённо, мы все согласны, что хакеры, «орудующие» в системах управления готовым к запуску ядерным оружием, а также страх, что ядерное оружие может не сработать или же быть запущено террористами — это одинаково плохо для всех.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/

[1] Подробнее на эту тему читайте в недавней книге автора: Futter, A, 2018, ‘Hacking the Bomb’, Georgetown University Press. URL: http://press.georgetown.edu/book /georgetown/hacking-bomb

[2] Kaplan F. ‘ WarGames’ and Cybersecurity’s Debt to a Holly wood Hack // The New York Times. 2016. Februar y 19. URL: https://www.nytimes.com/2016/02/21/movies/wargames-and-cybersecuritys-debt-to-a-hollywood-hack.html

[3] Task Force Report: Resilient Militar y Systems and the Advanced Cyber Threat. United States Department of Defense, Defense Science Board. January 2013. URL: http://www.acq.osd.mil/dsb/reports/ResilientMilitarySystems.CyberThreat.pdf

[4] См.: Futter A. Cyber Semantics: Why we Should Retire the Latest Buzzword in Security Studies // Journal of Cyber Policy. 2018. URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/23738871.2018.1514417

[5] См., например: Larter D. Reality Check: Failures Happen, Even in Missile Defense Testing // Defense News. 2018. February 1. URL: https://www.defensenews.com/naval/2018/02/01/reality-check-failures-happen-even-in-missile-defense-testing/

[6] McKeon B.P. Statement before the Senate Armed Services Subcommittee on Strategic Forces. April 13, 2016. URL: http://www.armed-services.senate.gov/imo/media/doc/McKeon_04-13-16.pdf.

[7] Sanger D.E., Broad W. Trump Inherits Secret Cyber war Against North Korean Missiles // The New York Times. 2017. March 4. URL: ht tps:// www.nytimes.com/2017/03/04/ world/asia/north-korea-missile-program-sabotage.html

[8] Roth A. Putin Threatens US Arms Race with New Missile Declaration // The Guardian. 2018. March 1. URL: https://www.theguardian.com/world/2018/mar/01/vladimir-putin-threatens-arms-race-with-new-missiles-announcement

[9] См. подробнее: Futter A. The Dangers of Using Cyberattacks to Counter Nuclear Threats // Arms Control Today. 2016. July/ August. URL: https://www.armscontrol.org/print/7551

[10] Futter A. The Double-Edged Sword, US Nuclear Command and Control Modernisation // Bulletin of the Atomic Scientists. 2016. June 29. URL: https://thebulletin.org/2016/06/the-double-edged-sword-us-nuclear-command-and-control-modernization/

[11] Bender B. Leaked Document: Putin Lobbied Trump on Arms Control // Politico. 2018. July 8. URL: https://www.politico.com/story/2018/08/07/putin-trump-arms-control-russia-724718

[12] Rumer E. A Farewell to Arms… Control // Carnegie Endowment for International Peace, US-Russia Insight. 2018. April 17. URL: https://carnegieendowment.org/2018/04/17/farewell-to-arms-.-.-.-control-pub-76088; Arbatov A. An Unnoticed Crisis: The End of Histor y for Nuclear Arms Control // Carnegie Moscow Center. 2016. March 16. URL: http://carnegie.ru/2015/03/16/unnoticed-crisis-end-of-history-for-nuclear-arms-control-pub-59378

[13] См., например: Statement by the Euro-Atlantic Security Leadership Group, Suppor t for Dialogue Among Governments to Address Cyber Threats to Nuclear Facilities, Strategic Warning and Nuclear Command and Control. 2018. February 16. URL: https://www.europeanleadershipnetwork.org/wp-content/uploads/2018/02/Cyber-Statement-Feb-16-Final-Text.pdf

Россия. США. Весь мир > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 декабря 2018 > № 2826811 Эндрю Футтер

Летающий лыжник Евгений Климов, ставший первым в истории российских прыжков с трамплина победителем этапа Кубка мира, в интервью корреспонденту РИА Новости Сергею Смышляеву рассказал, что этот успех сыграл с ним злую шутку, проанализировал причины последующих неудач, озвучил цели на сезон, а также подчеркнул, что никогда не жалел об уходе из двоеборья.

- После исторической победы в польской Висле были неудачные старты на этапе в Финляндии. Судя по прыжкам в Нижнем Тагиле, ситуацию удалось немного выправить?

- Знаете, всё что ни делается, оно к лучшему, как принято говорить. Может быть, даже и хорошо, что в Финляндии всё сложилось именно так. Если говорить подробнее, то там выявились ошибки, которые рано или поздно дали бы о себе знать. И чем раньше мы их исправим, тем для нас лучше.

- После победы на этапе Кубка мира в Польше на вас, наверное, навалился огромный груз ответственности и сумасшедшее давление. Насколько это было сложно?

- Скажу так: да, это было сложно. Но еще добавлю, что, честно говоря, мы и не ожидали такого успеха. Так всё сложилось, а в то же время и свалилось (улыбается). Тяжеловато себя чувствовал после этого. Хочешь не хочешь, а после такого появляется желание побеждать дальше, а с ним справляться надо уметь.

- То есть, чрезмерное желание сыграло злую шутку?

- Да, именно так, но всё приходит с опытом, и в следующий раз такого уже не будет.

О переходе из лета в зиму

- Разве можно назвать неожиданной победу на этапе, на протяжении которого вы были лучшим во всех попытках?

- Всё равно это же Кубок мира, не летний Гран-при, поэтому при любых раскладах это было неожиданно.

- Насколько сложно было перестроиться с летних соревнований на зимние, учитывая, что в общем зачете Гран-при финишировали первым, что также добавляло ответственности?

- Что касается этого перехода, то план был такой, что я старался совместить летние соревнования вместе с зимними. Не ставить каких-то рубежей, не начинать заново, а плавно перейти, чтобы зимний сезон стал продолжением летнего. И это всё, как вы видите, получилось замечательно, а вот дальше уже немножко не справились. Но справимся.

- Впереди длинный сезон. Какие цели для себя ставите? Все мысли о чемпионате мира в Зеефельде, наверное?

- Да пока что надо вернуться на уровень Вислы, а там уже видно будет.

- Мне после вашей победы прислали фотографию старенькой деревянной спортшколы с надписью "Здесь ковали чемпионов". Действительно начинали карьеру в таких условиях?

- Да, я там в пяти минутах ходьбы от этой базы и живу. Сейчас ее снесли, но именно там и делал свои первые шаги в спорте.

- Судя по всему, разница в уровне спортивных баз тогда и сейчас колоссальная?

- Да, разница очень большая. Да и когда я был маленьким, на Кубках мира я не прыгал (смеется). Только по телевизору смотрел.

"Васильев равняется на меня, а я - на него"

- За последние два года вам постоянно задают вопрос о переходе из двоеборья в прыжки с трамплина. Сейчас, наверное, пришло окончательное понимание, что не жалеете о сделанном выборе?

- Не жалею и никогда не жалел. Попробовал себя в новом виде, и это замечательно. Но в то же время те положительные моменты и черты, которые я приобрел в двоеборье, я ни в коем случае о них не забываю, и в прыжках они мне сейчас очень помогают.

- На лыжах продолжаете кататься? Хотя бы для себя.

- Хотелось бы почаще!

- Всё же от темы чемпионата мира в Зеефельде уйти сложно. Какие цели для себя ставите на этот турнир?

- Главная цель для меня – это хорошо прыгать. И на самом главном старте, о котором мы как раз и говорим, показать свой максимальный уровень, свои лучшие прыжки.

- Теперь получается, что такой мастодонт прыжков с трамплина, как Дмитрий Васильев, теперь уже равняется на вас?

- Он на меня равняется, а я - на него, у нас среди всех спортсменов такое отношение.

Сергей Смышляев.

Россия. Польша > СМИ, ИТ > ria.ru, 2 декабря 2018 > № 2825106 Евгений Климов

Главное погодное ведомство страны, Гидрометцентр, ожидает в 2019 году рост числа опасных природных явлений, и в первую очередь паводков. Стихийные бедствия связаны с потеплением климата, зимы перестают быть морозными и ясными. О наступлении плюсовых зим, новых климатических нормах, внедрении долгосрочных прогнозов погоды, подготовке московских властей к новым шквалам и, конечно же, о предстоящей зиме и Новом годе РИА Новости рассказал исполняющий обязанности директора Гидрометцентра России Дмитрий Киктёв. Беседовал Игорь Ермаченков.

— Дмитрий Борисович, каким будет предстоящий декабрь?

— Средняя температура воздуха ожидается в Северо-Западном федеральном округе на один градус выше средних многолетних значений, а в других округах европейской части России — близкой к норме.

Что касается осадков, то больше среднего их ожидается в Карелии, Ленинградской, Псковской и Новгородской областях, на юге Центрального округа, в Южном и Северо-Кавказском округах — меньше. На остальной территории — около нормы.

Меньше среднего ожидается осадков на востоке Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов, на большей части Красноярского края, на севере Иркутской области и Бурятии, в Якутии и Магаданской области, на севере Забайкальского края, Амурской области и Камчатского края. В то же время на юге Хабаровского и в Приморском краях — больше среднего, а на остальной территории — около нормы.

— А какой будет в целом предстоящая зима в Европе?

— Национальные гидрометслужбы выпускают прогнозы для своих территорий ответственности, то есть для своих стран. Для Европы в целом официального прогноза не существует. Но есть прогнозы, полученные на основе глобальных моделей атмосферы как Гидрометцентра России, так и зарубежных метеорологических центров, которые выпускают глобальные сезонные прогнозы. В совместном мультимодельном вероятностном прогнозе практически по всей территории Европы холода не видно. Из категорий "ниже нормы", "выше нормы" и "около нормы" наиболее вероятная категория — температура выше нормы. Но хочу сразу сделать оговорку — на большей части Западной и Центральной Европы, на западе Скандинавии в этот раз прогноз достаточно неуверенный — вероятность сценария "температура выше нормы" лишь немного превышает 50%. Вероятности температур "ниже" и "около нормы" в совокупности набирают чуть меньше 50%.

— Какова вероятность, что Новый год в Москве будет без снега?

— Вероятность совсем бесснежного Нового года невелика. Особенно в области, где температура в среднем чуть ниже, чем в столице. Более точные прогнозы, в том числе по температуре, пока давать рано.

— Как за последние десятилетия изменился климат Москвы?

— История наблюдений в столице говорит, что отчетливо проявляется потепление. Люди старшего возраста могут это легко подтвердить из своего опыта. Было больше солнца, больше ядреных зим, а сейчас зимы стали более серыми и теплыми, облачность зимой увеличилась. Это связанно с тем, что в ходе глобального потепления ускоряется гидрологический цикл, быстрее проходят процессы облакообразования, осадкообразования. Хотя в отдельных регионах могут быть существенные вариации.

Если сравнить московский климат с 1961 по 1990 годы с более поздним периодом с 1981 по 2010 годы, то мы увидим довольно заметные сдвиги в зимний период. Раньше самый холодный зимний месяц в столице был январь, середина зимы, и средняя январская температура составляла 9,3 градусов мороза. А в климатическом периоде 1981-2010 такой разницы между январем и февралем уже нет, февраль оказался даже чуть холоднее. Значения температур также заметно подросли — средняя температура в январе составила 6,5 градусов мороза. То есть январь стал теплее на два с лишним градуса — это очень ярко выраженные изменения.

— Стоит ли ожидать, что при такой скорости потепления мы через несколько десятилетий получим зимы с плюсовой температурой? Или же эти изменения идут волнообразно?

— В центре европейской части России скорость потепления за последние тридцать лет составляла для зимы примерно 0,6-0,7 градуса за десять лет. А на севере страны, в российской Арктике потепление было еще более быстрым.

Но помимо долгосрочной климатической тенденции есть еще естественная межгодовая изменчивость, поэтому совсем не обязательно, что каждый последующий год будет теплее, чем предыдущий. В масштабах же десятков лет можно ожидать, что тенденция к потеплению продолжится.

— Гидрометцентр все время сравнивает погоду с климатической нормой 1961-1990 годов. При этом сравнение чаще всего однобокое — выше нормы. Не пора ли менять норму из-за потепления?

— Для оценки климатических характеристик в системе Всемирной метеорологической организации до сих пор используется базовый период с 1961 по 1990 годы. Но многие метеослужбы перешли на другие периоды. Росгидромет тоже посчитал новые нормы — это климат 1981-2010 годов. При этом старые нормы имеют свои достоинства для оценки долговременных климатических изменений. Дело в том, что после распада СССР существенная часть станций была закрыта, потом, в 2000-х годах, сеть постепенно восстанавливалась. Из-за этого период 1961-1990 был лучше обеспечен наблюдениями.

Но климат изменился и давать прогноз относительно старых норм уже как-то неспортивно, поэтому для долгосрочных численных прогнозов мы используем более современные нормы.

— Насколько старые нормы отличаются от новых? Какой общий вывод можно сделать?

— Потепление развивается неравномерно. Различия между новыми и старыми нормами особенно заметно в областях быстрых климатических изменений. Например, на севере Сибири и Дальнего Востока, где потепление было особенно быстрым. А на западе Сибири потепление было не таким быстрым, поэтому отличие старых и новых норм там не так ярко выражено.

— Насколько наблюдавшийся осенью недостаток влаги в южных регионах страны сказался на состоянии озимых?

— В Южном и Северо-Кавказских федеральных округах в течение лета и осени были проблемы с влагообеспечением — в ряде областей отмечалась почвенная засуха и замедлялась вегетация озимых. С другой стороны, она может и возобновиться, если зимой будут достаточно благоприятные условия. В целом по стране состояние озимых несколько хуже, чем в прошлом году, и хуже, чем в среднем за последние пять лет. Тем не менее здесь нет резких проседаний.

— Какие существуют планы по развитию наблюдательной метеосети в Арктике, вдоль Северного морского пути?

— Наблюдений в Арктике, конечно, не хватает. Проблема поддержания и развития сети там стоит очень остро. Каждая станция в этом регионе дорогого стоит. Чтобы решить эту проблему, нужны серьезные вложения. Здесь метеорологам также помогает международное сотрудничество — совместные наблюдательные кампании и эксперименты. Сейчас как раз начинается такой цикл работ в рамках Международного года полярного прогнозирования.

— Как идет проектирование морской ледостойкой платформы "Северный полюс"?

— Ждем, что к 2022 году строительство будет завершено и платформа будет сдана в эксплуатацию. Предполагается, что платформа будет по сути международной многоцелевой обсерваторией, базой для различных международных экспериментов.

— Какие запуски метеспутников ожидаются в ближайшие годы?

— В будущем году ожидается запуск очередного спутника "Метеор". Ожидается, что запуск состоится не раньше весны 2019 года. Этот спутник очень полезен для наблюдений за состоянием атмосферы. Мы сильно зависим сегодня от внешней спутниковой информации — это неправильно. Нам нужна своя работающая спутниковая метеорологическая группировка. Сегодня наших спутников на орбите около десятка. Есть более далеко идущие планы по созданию высокоорбитальной спутниковой группировки "Арктика", но для ее создания потребуется еще несколько лет.

— Какие новые технологии наблюдения будут внедряться в метеослужбе?

— Появляются новые системы наблюдения, к которым мы стараемся приспособиться. Прежде всего появляются новые типы спутниковых данных. Появляются и другие новые, иногда достаточно неожиданные виды массовых наблюдений. В перспективе это могут быть, например, мобильные телефоны, которые могут оснащаться метеорологическими датчиками. Это могут быть датчики на автомобилях. В некоторых странах — Швеции, Финляндии — такие датчики ставятся на грузовики, и метеослужба старается их использовать. Это также потенциально полезная информация.

— Существуют планы по созданию госкорпорации на базе Росгидромета. Когда она может появиться?

— Идея реформы в большей централизации — выстраивание единых бизнес-процессов и технологических цепочек с тем, чтобы система работала в режиме единого окна. Чтобы можно было обратиться куда угодно в системе Росгидромета и услуги для потребителей были бы унифицированы в рамках страны. Реформа пока только начинается, и в 2019 году изменения будут более существенными.

— Предполагается ли акционирование Росгидромета?

— Я об этом не слышал.

— Гидрометцентр при этом остается подведомственным научным институтом?

— Да, думаю, что мы продолжим выполнять свои основные задачи по прогнозу погоды.

— Расскажите о вашем суперкомпьютере. Его запуск уже отразился на точности прогнозов погоды?

— Пока наши прежние технологии просто перенесены на новый вычислитель. Теперь начинается собственно развитие новых технологий. Мы будем повышать степень детализации прогнозов. Реализация потенциала нового суперкомпьютера займет по крайней мере пару лет. Но эффект мы почувствуем уже в 2019-2020 годах.

Срок прогноза температуры вырастет с нынешних пяти суток, есть надежда получить дополнительно полтора дня полезного прогноза. Для осадков сможем давать уверенный прогноз на трое суток. Надеюсь, что наши потребители это почувствуют.

— Потребители, к сожалению, не понимают, что Гидрометцентр — это первоисточник, а другие сайты просто выдают прогноз на две недели по климатической норме.

— Прогнозировать на долгие сроки мгновенное состояние атмосферы, то есть погоду в конкретном месте в конкретный день — дело неблагодарное. Еще в конце 50-х годов было показано, что из-за гидродинамической неустойчивости атмосферы сколь угодно малые ошибки задания начальных данных с течением времени трансформируются в большие и дальнейшее прогнозирование за пределами временного интервала детерминированной предсказуемости (порядка двух недель) оказывается случайным.

Это не означает, что мы ничего не можем сказать о будущем атмосферы за пределами интервала детерминированной предсказуемости. Нет. Однако объектами прогноза в данном случае становятся не мгновенные значения метеорологических полей, то есть не погода в определенной точке в определенное время, а атмосферные статистические характеристики: средние значения, частоты появления тех или иных циркуляционных структур и другое. И, конечно, такие прогнозы должны быть представлены в вероятностной форме.

В 2019 году мы планируем провести испытания новой технологии вероятностного прогноза погоды. Это позволит расширить на нашем сайте период прогноза до десяти суток в вероятностной форме.

Недавно у нас появилось мобильное приложение для андроида MeteoInfoWidget. Мы будем его развивать, поэтому, пожалуйста, пробуйте и присылайте замечания.

— После шквала в мае 2017 года московские власти подписали соглашение со структурами Росгидромета о создании системы штормового предупреждения. Работы уже начались?

— Работа в этом направлении уже ведется. Мы работаем над подготовкой прототипа будущей детализированной модели, которая должна быть в первом приближении введена в эксплуатацию в конце 2019 года. Первые дополнительные станции в Москве и области появятся не раньше чем через год, а получение с них новых данных займет года полтора-два.

— Что будет на выходе? Каждый сможет увидеть на карте тучу и направление ее движения?

Любителям зимнего экотуризма стоит уже сейчас начинать продумывать путешествия. О том, на какие заповедные территории можно отправиться, читайте в нашем материале.

— Предполагается создать информационный шлюз между Росгидрометом и московскими структурами, через который пойдет обмен данными. То есть, получив информацию от Росгидромета, Москва будет самостоятельно распространять эту информацию по своим городским службам. Мы также будем развивать представление детализированной по времени и по районам Москвы информации на нашем сайте Meteoinfo.ru.

Среди критериев, которые были обозначены в дорожной карте, есть сокращение неоправдавшихся автоматизированных прогнозов на 25-30%. Но надо понимать, что и через сто лет прогностические модели не будут идеальными. Так что промахи в прогнозах совсем исключать нельзя, но их будет меньше, а значит, снизятся и связанные с ними потери.

— Если оценивать уходящий год с точки зрения опасных явлений, то каким он был?

— Сводную годовую статистику мы получим в начале следующего года. В целом 2018 год не был рекордсменом, хотя и был целый ряд связанных с погодой серьезных происшествий — и недавние наводнения на северном Кавказе, и рекордные площади лесных пожаров.

— Если говорить в целом о последних годах, то число опасных метеоявлений действительно увеличилось или же мы их стали лучше засекать и считать?

— Тенденция к увеличению частоты и интенсивности опасных явлений имеет место. И эта тенденция не может быть объяснена только увеличением объема наблюдений. Нельзя сказать, что наблюдений стало существенно больше — сеть не столь стремительно развивалась.

— Эта тенденция связана с глобальным потеплением?

— В определенной степени связана. Есть механизмы, которые связывают потепление с частотой экстремальных явлений. Например, повышение температуры океана создает благоприятные условия для повышения активности тропических циклонов. Кстати, у нас на Дальнем Востоке активность тропических циклонов в этом году также была повышенной.

— Какие неблагоприятные явления будут чаще случаться в России в ближайшие годы? К чему готовиться?

— По статистике Росгидромета наибольший ущерб в нашей стране связан с наводнениями, и можно ожидать, что эта проблема по-прежнему будет злободневной. Сильный ветер, сильные осадки также останутся серьезными угрозами.

— И напоследок: когда вы избавитесь от приставки и.о.?

— Не знаю. Называть тут сроки сложнее, чем прогнозировать погоду.

Игорь Ермаченков.

Россия > Экология > ria.ru, 30 ноября 2018 > № 2825112 Дмитрий Киктев

Главное погодное ведомство страны, Гидрометцентр, ожидает в 2019 году рост числа опасных природных явлений, и в первую очередь паводков. Стихийные бедствия связаны с потеплением климата, зимы перестают быть морозными и ясными. О наступлении плюсовых зим, новых климатических нормах, внедрении долгосрочных прогнозов погоды, подготовке московских властей к новым шквалам и, конечно же, о предстоящей зиме и Новом годе РИА Новости рассказал исполняющий обязанности директора Гидрометцентра России Дмитрий Киктёв. Беседовал Игорь Ермаченков.

— Дмитрий Борисович, каким будет предстоящий декабрь?

— Средняя температура воздуха ожидается в Северо-Западном федеральном округе на один градус выше средних многолетних значений, а в других округах европейской части России — близкой к норме.

Что касается осадков, то больше среднего их ожидается в Карелии, Ленинградской, Псковской и Новгородской областях, на юге Центрального округа, в Южном и Северо-Кавказском округах — меньше. На остальной территории — около нормы.

В то же время на градус выше средних многолетних значений ожидается декабрь на крайнем севере Урала и Сибири. Однако на юго-западе и юго-востоке Сибири будет на градус ниже, а на остальной территории азиатской части страны — близкой к норме.

Меньше среднего ожидается осадков на востоке Ямало-Ненецкого и Ханты-Мансийского автономных округов, на большей части Красноярского края, на севере Иркутской области и Бурятии, в Якутии и Магаданской области, на севере Забайкальского края, Амурской области и Камчатского края. В то же время на юге Хабаровского и в Приморском краях — больше среднего, а на остальной территории — около нормы.

— А какой будет в целом предстоящая зима в Европе?

— Национальные гидрометслужбы выпускают прогнозы для своих территорий ответственности, то есть для своих стран. Для Европы в целом официального прогноза не существует. Но есть прогнозы, полученные на основе глобальных моделей атмосферы как Гидрометцентра России, так и зарубежных метеорологических центров, которые выпускают глобальные сезонные прогнозы. В совместном мультимодельном вероятностном прогнозе практически по всей территории Европы холода не видно. Из категорий "ниже нормы", "выше нормы" и "около нормы" наиболее вероятная категория — температура выше нормы. Но хочу сразу сделать оговорку — на большей части Западной и Центральной Европы, на западе Скандинавии в этот раз прогноз достаточно неуверенный — вероятность сценария "температура выше нормы" лишь немного превышает 50%. Вероятности температур "ниже" и "около нормы" в совокупности набирают чуть меньше 50%.

— Какова вероятность, что Новый год в Москве будет без снега?

— Вероятность совсем бесснежного Нового года невелика. Особенно в области, где температура в среднем чуть ниже, чем в столице. Более точные прогнозы, в том числе по температуре, пока давать рано.

— Как за последние десятилетия изменился климат Москвы?

— История наблюдений в столице говорит, что отчетливо проявляется потепление. Люди старшего возраста могут это легко подтвердить из своего опыта. Было больше солнца, больше ядреных зим, а сейчас зимы стали более серыми и теплыми, облачность зимой увеличилась. Это связанно с тем, что в ходе глобального потепления ускоряется гидрологический цикл, быстрее проходят процессы облакообразования, осадкообразования. Хотя в отдельных регионах могут быть существенные вариации.

Если сравнить московский климат с 1961 по 1990 годы с более поздним периодом с 1981 по 2010 годы, то мы увидим довольно заметные сдвиги в зимний период. Раньше самый холодный зимний месяц в столице был январь, середина зимы, и средняя январская температура составляла 9,3 градусов мороза. А в климатическом периоде 1981-2010 такой разницы между январем и февралем уже нет, февраль оказался даже чуть холоднее. Значения температур также заметно подросли — средняя температура в январе составила 6,5 градусов мороза. То есть январь стал теплее на два с лишним градуса — это очень ярко выраженные изменения.

— Стоит ли ожидать, что при такой скорости потепления мы через несколько десятилетий получим зимы с плюсовой температурой? Или же эти изменения идут волнообразно?

— В центре европейской части России скорость потепления за последние тридцать лет составляла для зимы примерно 0,6-0,7 градуса за десять лет. А на севере страны, в российской Арктике потепление было еще более быстрым.

Но помимо долгосрочной климатической тенденции есть еще естественная межгодовая изменчивость, поэтому совсем не обязательно, что каждый последующий год будет теплее, чем предыдущий. В масштабах же десятков лет можно ожидать, что тенденция к потеплению продолжится.

— Гидрометцентр все время сравнивает погоду с климатической нормой 1961-1990 годов. При этом сравнение чаще всего однобокое — выше нормы. Не пора ли менять норму из-за потепления?

— Для оценки климатических характеристик в системе Всемирной метеорологической организации до сих пор используется базовый период с 1961 по 1990 годы. Но многие метеослужбы перешли на другие периоды. Росгидромет тоже посчитал новые нормы — это климат 1981-2010 годов. При этом старые нормы имеют свои достоинства для оценки долговременных климатических изменений. Дело в том, что после распада СССР существенная часть станций была закрыта, потом, в 2000-х годах, сеть постепенно восстанавливалась. Из-за этого период 1961-1990 был лучше обеспечен наблюдениями.

Но климат изменился и давать прогноз относительно старых норм уже как-то неспортивно, поэтому для долгосрочных численных прогнозов мы используем более современные нормы.

— Насколько старые нормы отличаются от новых? Какой общий вывод можно сделать?

— Потепление развивается неравномерно. Различия между новыми и старыми нормами особенно заметно в областях быстрых климатических изменений. Например, на севере Сибири и Дальнего Востока, где потепление было особенно быстрым. А на западе Сибири потепление было не таким быстрым, поэтому отличие старых и новых норм там не так ярко выражено.

— Насколько наблюдавшийся осенью недостаток влаги в южных регионах страны сказался на состоянии озимых?

— В Южном и Северо-Кавказских федеральных округах в течение лета и осени были проблемы с влагообеспечением — в ряде областей отмечалась почвенная засуха и замедлялась вегетация озимых. С другой стороны, она может и возобновиться, если зимой будут достаточно благоприятные условия. В целом по стране состояние озимых несколько хуже, чем в прошлом году, и хуже, чем в среднем за последние пять лет. Тем не менее здесь нет резких проседаний.

— Какие существуют планы по развитию наблюдательной метеосети в Арктике, вдоль Северного морского пути?

— Наблюдений в Арктике, конечно, не хватает. Проблема поддержания и развития сети там стоит очень остро. Каждая станция в этом регионе дорогого стоит. Чтобы решить эту проблему, нужны серьезные вложения. Здесь метеорологам также помогает международное сотрудничество — совместные наблюдательные кампании и эксперименты. Сейчас как раз начинается такой цикл работ в рамках Международного года полярного прогнозирования.

— Как идет проектирование морской ледостойкой платформы "Северный полюс"?

— Ждем, что к 2022 году строительство будет завершено и платформа будет сдана в эксплуатацию. Предполагается, что платформа будет по сути международной многоцелевой обсерваторией, базой для различных международных экспериментов.

— Какие запуски метеспутников ожидаются в ближайшие годы?

— В будущем году ожидается запуск очередного спутника "Метеор". Ожидается, что запуск состоится не раньше весны 2019 года. Этот спутник очень полезен для наблюдений за состоянием атмосферы. Мы сильно зависим сегодня от внешней спутниковой информации — это неправильно. Нам нужна своя работающая спутниковая метеорологическая группировка. Сегодня наших спутников на орбите около десятка. Есть более далеко идущие планы по созданию высокоорбитальной спутниковой группировки "Арктика", но для ее создания потребуется еще несколько лет.

— Какие новые технологии наблюдения будут внедряться в метеослужбе?

— Появляются новые системы наблюдения, к которым мы стараемся приспособиться. Прежде всего появляются новые типы спутниковых данных. Появляются и другие новые, иногда достаточно неожиданные виды массовых наблюдений. В перспективе это могут быть, например, мобильные телефоны, которые могут оснащаться метеорологическими датчиками. Это могут быть датчики на автомобилях. В некоторых странах — Швеции, Финляндии — такие датчики ставятся на грузовики, и метеослужба старается их использовать. Это также потенциально полезная информация.

— Существуют планы по созданию госкорпорации на базе Росгидромета. Когда она может появиться?

— Идея реформы в большей централизации — выстраивание единых бизнес-процессов и технологических цепочек с тем, чтобы система работала в режиме единого окна. Чтобы можно было обратиться куда угодно в системе Росгидромета и услуги для потребителей были бы унифицированы в рамках страны. Реформа пока только начинается, и в 2019 году изменения будут более существенными.

— Предполагается ли акционирование Росгидромета?

— Я об этом не слышал.

— Гидрометцентр при этом остается подведомственным научным институтом?

— Да, думаю, что мы продолжим выполнять свои основные задачи по прогнозу погоды.

— Расскажите о вашем суперкомпьютере. Его запуск уже отразился на точности прогнозов погоды?

— Пока наши прежние технологии просто перенесены на новый вычислитель. Теперь начинается собственно развитие новых технологий. Мы будем повышать степень детализации прогнозов. Реализация потенциала нового суперкомпьютера займет по крайней мере пару лет. Но эффект мы почувствуем уже в 2019-2020 годах.

— Потребители, к сожалению, не понимают, что Гидрометцентр — это первоисточник, а другие сайты просто выдают прогноз на две недели по климатической норме.

— Прогнозировать на долгие сроки мгновенное состояние атмосферы, то есть погоду в конкретном месте в конкретный день — дело неблагодарное. Еще в конце 50-х годов было показано, что из-за гидродинамической неустойчивости атмосферы сколь угодно малые ошибки задания начальных данных с течением времени трансформируются в большие и дальнейшее прогнозирование за пределами временного интервала детерминированной предсказуемости (порядка двух недель) оказывается случайным.

Это не означает, что мы ничего не можем сказать о будущем атмосферы за пределами интервала детерминированной предсказуемости. Нет. Однако объектами прогноза в данном случае становятся не мгновенные значения метеорологических полей, то есть не погода в определенной точке в определенное время, а атмосферные статистические характеристики: средние значения, частоты появления тех или иных циркуляционных структур и другое. И, конечно, такие прогнозы должны быть представлены в вероятностной форме.

В 2019 году мы планируем провести испытания новой технологии вероятностного прогноза погоды. Это позволит расширить на нашем сайте период прогноза до десяти суток в вероятностной форме.

Недавно у нас появилось мобильное приложение для андроида MeteoInfoWidget. Мы будем его развивать, поэтому, пожалуйста, пробуйте и присылайте замечания.

— После шквала в мае 2017 года московские власти подписали соглашение со структурами Росгидромета о создании системы штормового предупреждения. Работы уже начались?

— Работа в этом направлении уже ведется. Мы работаем над подготовкой прототипа будущей детализированной модели, которая должна быть в первом приближении введена в эксплуатацию в конце 2019 года. Первые дополнительные станции в Москве и области появятся не раньше чем через год, а получение с них новых данных займет года полтора-два.

— Что будет на выходе? Каждый сможет увидеть на карте тучу и направление ее движения?

— Предполагается создать информационный шлюз между Росгидрометом и московскими структурами, через который пойдет обмен данными. То есть, получив информацию от Росгидромета, Москва будет самостоятельно распространять эту информацию по своим городским службам. Мы также будем развивать представление детализированной по времени и по районам Москвы информации на нашем сайте Meteoinfo.ru.

Среди критериев, которые были обозначены в дорожной карте, есть сокращение неоправдавшихся автоматизированных прогнозов на 25-30%. Но надо понимать, что и через сто лет прогностические модели не будут идеальными. Так что промахи в прогнозах совсем исключать нельзя, но их будет меньше, а значит, снизятся и связанные с ними потери.

— Если оценивать уходящий год с точки зрения опасных явлений, то каким он был?

— Сводную годовую статистику мы получим в начале следующего года. В целом 2018 год не был рекордсменом, хотя и был целый ряд связанных с погодой серьезных происшествий — и недавние наводнения на северном Кавказе, и рекордные площади лесных пожаров.

— Если говорить в целом о последних годах, то число опасных метеоявлений действительно увеличилось или же мы их стали лучше засекать и считать?

— Тенденция к увеличению частоты и интенсивности опасных явлений имеет место. И эта тенденция не может быть объяснена только увеличением объема наблюдений. Нельзя сказать, что наблюдений стало существенно больше — сеть не столь стремительно развивалась.

— Эта тенденция связана с глобальным потеплением?

— В определенной степени связана. Есть механизмы, которые связывают потепление с частотой экстремальных явлений. Например, повышение температуры океана создает благоприятные условия для повышения активности тропических циклонов. Кстати, у нас на Дальнем Востоке активность тропических циклонов в этом году также была повышенной.

— Какие неблагоприятные явления будут чаще случаться в России в ближайшие годы? К чему готовиться?

— По статистике Росгидромета наибольший ущерб в нашей стране связан с наводнениями, и можно ожидать, что эта проблема по-прежнему будет злободневной. Сильный ветер, сильные осадки также останутся серьезными угрозами.

— И напоследок: когда вы избавитесь от приставки и.о.?

— Не знаю. Называть тут сроки сложнее, чем прогнозировать погоду.

Игорь Ермаченков.

Россия > Экология > ria.ru, 30 ноября 2018 > № 2810343 Дмитрий Киктев

АЛЕКСЕЙ ТЕКСЛЕР В ИНТЕРВЬЮ ЖУРНАЛУ «ОГОНЕК» РАССКАЗАЛ О ПРОБЛЕМАХ И ПЕРСПЕКТИВАХ ОТРАСЛИ

«Пусть локомотивами будут другие»

Первый замминистра энергетики РФ Алексей Текслер рассказал о проблемах и перспективах отрасли Александру Трушину.

— Давайте начнем с актуальной темы. Почему несколько недель назад мы наблюдали рост цен на бензин и дело дошло до того, что правительство разбиралось с производителями?

— Когда растет мировая цена на нефть, стоимость барреля нефти в рублях также увеличивается. Если раньше бочка стоила 2700–3000 рублей, сейчас — в районе 5 тысяч рублей. Вся нефтяная отрасль у нас построена по рыночному принципу, и сегодня самая высокая маржа (разница между ценой и себестоимостью, аналог понятия «прибыль».— «О») получается при продаже нефти за границу. Что касается внутреннего рынка нефтепродуктов, наши нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ) покупают нефть по мировым, то есть по достаточно высоким ценам, плюс еще возникают транспортные расходы. А произведенная продукция из этой нефти, то есть топливо, продается существенно ниже рыночных мировых цен. Возникает дисбаланс.

— А почему наши НПЗ на внутреннем рынке покупают нефть по мировым ценам? Есть же вертикально интегрированные нефтяные компании (ВИНК), у которых и добыча, и переработка «в одном флаконе», разве они не могут своим заводам продавать дешевле?

— У нас рыночное ценообразование по принципу равнодоходности внутреннего и экспортного рынка, поэтому цена различается на сумму транспорта и экспортной пошлины. Если отпускные цены будут формироваться по другим принципам, невозможно будет просчитать налог на добычу (НДПИ). Кроме того, продажа ВИНК «своим» заводам по заниженным ценам запрещена антимонопольным законодательством. Но кроме ВИНК у нас есть независимые добывающие компании, независимые НПЗ и независимые продавцы бензина — АЗС. Цена сырья для всех должна быть одинаковой, иначе будет дисбаланс рынка.

— Правительство пригрозило нефтяникам повысить экспортную пошлину, и они согласились не повышать цены. Сколько эта заморозка продлится? И что будет потом?

— Соглашение правительства с нефтяными компаниями будет действовать до марта 2019 года, то есть на этот срок цены АЗС зафиксированы на уровне начала июня 2018 года с поправкой на рост НДС и инфляцию, начиная с нового года.

Но это временная мера. Системное же решение проблемы заключается в том, что с нового года начинается заключительный этап «большого налогового маневра». Суть его в том, что при увеличении НДПИ экспортная пошлина будет поэтапно снижаться: равномерно в течение 6 лет, затем с 1 января 2024 года — до нуля. Для компенсации пошлины вводится обратный акциз, то есть возврат уплаченных акцизов с тех объемов нефти, которые пошли на переработку. Кроме того, дополнительно к обратному акцизу предусмотрен демпфирующий (гасящий) элемент для снижения воздействия колебаний цен на мировых рынках. Таким образом, с нового года давление мировых цен на наш рынок будет компенсировано обратным акцизом и демпфирующей надстройкой. Что, соответственно, скажется и на стоимости бензина на бирже.

— В 2019 году предполагается введение новой системы налогообложения нефтегазового комплекса. Зачем это нужно?

— Сегодня фискальный режим построен по принципу налогообложения выручки. База НДПИ — это объем добытой нефти, умноженный на ставку, то есть ресурсная рента, которую платят нефтяники, и основана она исключительно на объемах добычи. А экономику предприятий такой подход совершенно не учитывает. Стоимость добычи в разных регионах, на различных месторождениях не одинакова. В частности, издержки растут по мере вырабатывания месторождений. При существующей фискальной системе добыча в ведущем нефтедобывающем регионе — Западной Сибири, где сосредоточены основные объемы запасов,— по значительному числу месторождений оказывается нерентабельной: затраты с налогами не позволяют окупать вложения. И с каждым годом доля затрат растет, условия добычи становятся все сложнее, требуется применение более дорогих, так называемых третичных методов добычи (искусственное поддержание давления пласта путем закачки газа или химических реагентов.— «О»). Поэтому мы вводим налог на дополнительный доход (НДД), который обеспечит комплексный подход, позволит учитывать особенности месторождения, условия добычи, затраты — все экономические показатели. В 2019 году мы запускаем НДД в тестовом режиме. Пилотные проекты в основном коснутся объемов добычи нефти в Западной Сибири (15 млн тонн), а также небольшого объема добычи в Восточной Сибири (из 547 млн тонн общей добычи в России в 2017 году). Через несколько лет мы планируем расширять внедрение НДД, вовлекая все большие объемы запасов, добыча которых сегодня нерентабельна.

— Российская экономика замедляет темпы роста, в этом году он составит 1,3–1,5 процента, и, вероятно, спрос на энергию тоже снижается? От состояния экономики зависят перспективы энергетики?

— Отмечу, что темпы роста энергетической отрасли у нас никогда не снижались. Объемы добычи нефти, газа, угля у нас последовательно растут. Объемы нефтепереработки в этом году ожидаются примерно на уровне прошлого года — около 280 млн тонн. При этом производство товарных нефтепродуктов вырастет за счет увеличения глубины переработки и выхода светлых фракций — бензина, керосина, дизельного топлива. Поставки газа и угля на внутренний рынок в этом году также увеличатся. Электроэнергии по итогам года мы выработаем больше, чем в прошлом году. Кстати, потребление энергии — хороший индикатор, характеризующий экономику, так как он коррелирует с ростом промышленного производства. Если в 2015 году мы наблюдали небольшое снижение выработки электроэнергии, то в последние годы этот показатель постоянно растет. Если посмотреть на среднесрочную перспективу, согласно прогнозу, на период до 2024 года потребление электроэнергии вырастет по отношению к уровню 2017 года на 7–8 процентов, внутреннее потребление угля — на 2–3 процента, рост потребления природного газа составит до 4–5 процентов, объем первичной переработки нефтяного сырья на российских заводах увеличится на 1,5–2,5 процента.

— Вы сказали, что в этом году вырастет потребление угля. Много ли осталось у нас угольных электростанций?

— Угольная генерация в основном находится в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Также несколько станций есть в западной части страны, в основном это ГРЭС, вырабатывающие электроэнергию.

— На востоке электроэнергия дороже?

— Нет, в пределах Единой энергетической системы на оптовом рынке на востоке она даже чуть дешевле из-за наличия в энергетическом балансе большего количества гидростанций. Плюс на розничных рынках для регионов с изолированными энергосистемами сейчас действует решение о выравнивании тарифов на Дальнем Востоке со среднероссийскими.

— Казалось бы, в Сибири мы добываем газ, почему же там больше угольных станций?

— Газ добывают на севере, в Надым-Пуртазе, на Ямале. Оттуда «труба» идет в европейскую часть, а не в Сибирь. Красноярск, например, не газифицирован трубопроводным газом, поэтому в крупных городах на востоке страны в основном угольные станции. Нужно же и другие энергоресурсы использовать, которые наиболее доступны и экономически целесообразны в том или ином субъекте. Тем более у нас есть регионы, которые зависят от развития угольной отрасли. Я говорю в первую очередь о Кемеровской области, где добывается больше 200 млн тонн угля.

— А для населения Красноярска газ есть?

— Население при необходимости обеспечивается сжиженным углеводородным газом (СУГ).

— В 2013 году была принята правительственная программа поддержки возобновляемой энергетики. Прошло пять лет. В каком состоянии сейчас «зеленая» энергетика?

— Действительно, во всем мире активно развивается возобновляемая энергетика. И когда правительство принимало решение о поддержке ВИЭ, во главу угла ставилась задача развития отечественных технологий в солнечной и ветровой энергетиках с прицелом на дальнейший экспорт высокотехнологичной продукции, а также энергоснабжение труднодоступных и изолированных энергорайонов. Главным условием для этого является обеспечение локализации оборудования (то есть его производство в России) на 65–70 процентов. По части солнечной генерации уже создана полная кооперационная цепочка — от науки и производства солнечных модулей до строительства и эксплуатации СЭС.

По ветровой генерации к настоящему времени между ведущими игроками российского рынка и крупными мировыми производителями оборудования стали формироваться консорциумы, которые взяли на себя обязательства по локализации оборудования для производства ветроустановок. Например, ветровой энергетикой активно занимаются госкорпорация «Росатом», российское подразделение международной компании «Enel», альянс отечественной компании «Роснано» и финской «Fortum».

Но уже сегодня возобновляемая энергетика — это полноценная часть нашей энергетики. Сейчас мощность построенных за последние годы ветровых и солнечных станций составляет свыше 500 мегаватт, в ближайшее время добавится еще около 150 мегаватт (при общей мощности ЕЭС России 239,8 гигаватта). Всего к 2024 году на оптовом рынке будет построено 5,4 гигаватта мощности ВИЭ, в том числе 3,3 гигаватта ветровых станций и 1,8 гигаватта — солнечных.

— Еще несколько лет назад по солнечным батареям у нас наблюдался парадокс: завод в Краснодаре выпускал батареи для космических аппаратов, а для использования на Земле у нас солнечные панели не производились. Эту проблему удалось решить?

— У космических солнечных батарей КПД высокий, но стоимость электроэнергии, выработанной с их помощью, тоже космическая, для Земли совершенно непригодная. У нас благодаря мерам поддержки ВИЭ построен современный завод компании «Хевел» в Новочебоксарске, там производят панели с КПД более 22 процентов — это очень высокий показатель по мировым меркам. Сначала на этом предприятии использовали зарубежную тонкопленочную технологию, а потом разработали свою собственную, гетероструктурную технологию, и на этой основе модернизировали производство. Сегодня российские гетероструктурные модули входят в мировую тройку лидеров по эффективности в серийном производстве. При этом отмечу, Новочебоксарский завод у нас не единственный. Есть и другие заводы, но с разной степенью локализации производства.

— Еще одно новое направление — это цифровизация энергетики. Для чего это нужно?

— Если коротко, цифровизация сегодня — это наша конкурентоспособность завтра. Как на уровне отдельных компаний, так и на уровне всего российского ТЭК. Поэтому с учетом приоритетов, обозначенных президентом России, и положений утвержденной в прошлом году национальной программы «Цифровая экономика», мы подготовили свой ведомственный проект «Цифровая энергетика». Надеемся, он будет утвержден в ближайшее время.

В его рамках мы предусматриваем в том числе определение общих требований к цифровизации в ТЭК, разработку стандартов для ключевых используемых технологий и, наконец, создание единого цифрового пространства, в котором смогут развиваться различные платформенные решения. Мы видим, что на всей цепочке добычи, производства, транспортировки и потребления всех видов энергоресурсов у нас формируется колоссальный объем данных. И нужно использовать эти данные для повышения эффективности всех отраслей российского ТЭК. В этом-то и смысл применения цифровых технологий. Например, управление спросом на энергию, с применением цифровых технологий, позволит высвободить часть резервной мощности в электроэнергетике, а значит, и снизить расходы для потребителей.

— Можете привести пример, как реально будут применяться цифровые решения при регулировании отрасли?

— Сейчас при подготовке всех субъектов электроэнергетики к прохождению осенне-зимнего периода, в том числе тепловые электростанции, готовят соответствующий паспорт готовности. Сотрудники различных ведомств приезжают и проверяют готовность основного технологического оборудования, достаточность резервов топлива и т.п. Если все оцифровать, то все данные можно будет получать и анализировать оперативно, постоянно и удаленно. Для этого будут использоваться датчики и специальные программы. И тогда можно прогнозировать состояние оборудования и вовремя, до сбоев, реагировать на проблемные ситуации. Причем еще раз подчеркну, все это можно будет делать онлайн. Например, применять риск-ориентированный подход без выезда проверяющих.

И это то, что мы увидим, я думаю, уже довольно скоро. Но есть и долгосрочные перспективы. Например, по мере внедрения цифровизации в разных секторах — генерации, сетях, потреблении — и вместе с распространением новых технологий производства электроэнергии, в том числе на основе микрогенерации ВИЭ в домохозяйствах, будет изменяться энергосистема в целом. Сотни и тысячи энерготранзакций потребуют соответствующих финансовых расчетов, сделают востребованными «блокчейн»-решения и в целом потребуют новых цифровых подходов к управлению отраслью.

— Газогидраты — это миф или светлое будущее энергетики?

— Газогидраты, которые представляют собой метан, принявший особую форму под большим давлением, достаточно распространены в Мировом океане. Однако задача в освоении этого ресурса очень сложная: газогидраты надо добыть со дна, собрать и «не растерять» при подъеме, потому что при понижении давления он разделяется на газ и воду, и, наконец, доставить потребителю. У Японии уже есть опыт добычи газогидратов, для этого построены специальные суда. Но цена пока очень высокая. Мы наблюдаем за этими экспериментами. Если появятся эффективные технологии, то есть добыча и доставка газогидратов станет выгодной, конечно, это сильно повлияет на мировой рынок газа. Когда это случится — пока никто не знает.

— ТЭК у нас остается локомотивом экономики?

— Сегодня роль топливно-энергетического комплекса в экономике страны очень велика. Он обеспечивает почти половину налоговых поступлений в бюджет. Энергоресурсы составляют больше половины экспорта и обеспечивают почти четверть ВВП. ТЭК объединяет в себе целый ряд высокотехнологичных отраслей, создающих мультипликативный эффект, развивающих машиностроение, строительство и широкий спектр услуг. Благодаря этому в экономике создается большое количество рабочих мест. И значение ТЭК будет расти. Но хотелось бы, чтобы другие отрасли развивались не меньшими темпами, что, в свою очередь, будет стимулировать и ТЭК. Если экономика будет прибавлять по 3–4 процента, то и спрос на энергию тоже вырастет: будут появляться новые станции, увеличиваться полезный отпуск энергетических сетей. Мы можем играть роль базовой, системообразующей отрасли. Но хотелось бы, чтобы новыми локомотивами стали и другие, несырьевые сектора нашей экономики.

C полным текстом интервью можно ознакомиться здесь: https://www.kommersant.ru/doc/3805614 

Россия > Нефть, газ, уголь. Госбюджет, налоги, цены > minenergo.gov.ru, 26 ноября 2018 > № 2803792 Алексей Текслер

Главный тренер сборных России по керлингу Юрий Шулико в беседе с корреспондентом РИА Новости Еленой Дьячковой подвел итоги выступления команд на прошедшем в Таллине чемпионате Европы. Женская команда заняла на турнире лишь четвертое место, а мужская сборная стала седьмой. При этом обе команды гарантировали себе участие в чемпионатах мира 2019 года.

- Чемпионат Европы в Таллине стал первым крупным турниром в нынешнем сезоне. Преподнес ли он какие-то сюрпризы?

- Прежде всего, это первое официальное международное соревнование нового олимпийского цикла, что придаёт ему особый статус и вызывает обоснованный интерес к его результатам. Именно здесь происходит смотр команд, которые будут представлять свои страны в новом олимпийском цикле. Все национальные команды при этом можно условно разделить на две группы: сохранившие или обновившие свои составы в сравнении с предшествующим сезоном. Как правило, успеха в стартовом чемпионате достигают страны, представленные командами, сохранившими прежний состав. Так случилось и в этот раз: все три комплекта медалей мужского и женского турнира завоевали команды-"старожилы" чемпионатов Европы и мира последних лет. Этот тренд устойчив, что подтверждается и опытом успешных выступлений российской команды со скипом Анной Сидоровой, которая четыре года назад полным составом перешла из одного олимпийского цикла в другой. Вместе с тем, жизнь вносит свои поправки, и для многих, особенно женских национальных сборных, первый год четырёхлетия является переходным, когда они вынуждены решать вопросы изменения и дальнейшей стабилизации состава.

- Какую оценку вы дадите выступлению сборных России в Таллине?

- Россия на прошедшем чемпионате Европы была представлена новыми составами сборных. Перед обеими российскими командами стояла задача войти в финальную часть соревнования и постараться завоевать одну из его наград. Женская сборная выполнила программу-минимум, смогла пробиться в плей-офф и получила возможность побороться за медали чемпионата. Седьмое место мужской команды - на три пункта ниже запланированного, что позволяет оценить его как неудовлетворительное. Вместе с тем, оно всё же смогло обеспечить России путёвку на чемпионат мира 2019 года.

Подводя общий итог, можно сказать, что, несмотря на отсутствие медалей, результаты можно назвать конструктивными. Обе новые российские команды на старте олимпийского цикла получили незаменимый опыт официальных международных соревнований и завоевали при этом право принять участие в чемпионатах мира. В ходе подготовки к чемпионату и в процессе участия в нём стали очевидны наиболее значимые проблемы, которые определили необходимость коррекции задач и содержания дальнейшей подготовки сборных команд России в текущем сезоне

- Женская сборная России была в числе фаворитов, но в итоге осталась за пределами призовой тройки.

- Четвёртое место, занятое нашей сборной, подтверждает сформировавшийся тренд: медали первого в олимпийском цикле чемпионата Европы завоёвывают команды, сохранившие свои составы. Наша команда была сформирована из игроков трех различных составов и приступила к совместным тренировкам лишь за три месяца до начала турнира. Однако, несмотря на это, высокий класс каждого из игроков, позволял рассчитывать на завоевание медали. К сожалению, этого не произошло. Немаловажным также явился и тот факт, что Алина Ковалева последний раз имела опыт игры на позиции скипа на официальных международных соревнованиях в далёком уже 2014 году в юниорской сборной. В дальнейшем три сезона она находилась в роли запасного игрока в команде Сидоровой и эпизодически выходила на замены в амплуа первого номера. Именно эти обстоятельства не позволили нашей команде в полной мере проявить свой потенциал, что особенно заметно проявилось в финальной части европейского турнира.

- Какого результата объективно можно было ожидать от мужской команды?

- План завоевания одной из медалей мужского турнира чемпионата Европы был связан прежде всего с командой Санкт-Петербурга со скипом Алексеем Тимофеевым, которая в прошедшем олимпийском цикле смогла показать самые высокие в истории мужского отечественного керлинга достижения, заняв 4-е место чемпионата Европы и 9-е место чемпионата мира. Команда прошла полноценную подготовку, приняла участие в ряде международных турниров в Канаде и Швейцарии, одержав в одном из них победу и продемонстрировав достаточно высокий класс игры. Все это позволяло рассчитывать на хороший результат. Однако в конце октября команда проиграла национальный отборочный турнир и не смогла принять участие в чемпионате Европы.

При этом к результату, показанному в Таллине командой Михаила Васькова, никаких претензий нет. Ребята постарались показать всё, на что они сейчас способны, и выложились по полной. Их игра, как и игра многих молодых команд, носила непредсказуемый и противоречивый характер. С одной стороны, ей удалось в рамках кругового турнира обыграть будущего победителя и третьего призера чемпионата – сборные Шотландии и Италии. Это указывает на отсутствие у игроков негативных последствий давления авторитета признанных лидеров и готовность сражаться против любого соперника. С другой стороны, два поражения от команд-аутсайдеров прошедшего турнира – Польши и Финляндии, которые в итоге покинули высший европейский дивизион, указывают на высокую нестабильность уровня её игры. В целом эту команду можно смело назвать открытием сезона с хорошей перспективой дальнейшего роста.

- Что ждет сборные России дальше?

- Обеим нашим женским командам (Сидоровой и Ковалевой) необходимо время для того, чтобы в обновлённых составах повысить и стабилизировать уровень своей игры. По моему мнению, они смогут достаточно в этом продвинуться уже к чемпионату мира 2019 года. Проблемы роста всегда мучительны, но это неизбежный и необходимый этап.

Хорошим примером может стать история женской шведской команды – действующего олимпийского чемпиона 2018 года. Поиск состава, пришедшего на смену серебряному олимпийскому призёру 2014 года команде Маргарэт Зигфридсон, затянулся на два года, в течение которых шведы дважды подряд занимали пятое место и не могли даже пробиться в плей-офф чемпионатов Европы.

- Каким будет будущее мужской сборной?

- Необходимо продолжать работу всем командам-претендентам для подготовки к национальному отбору к чемпионату мира. Вместе с тем, результаты прошедшего отбора позволяют предположить несовершенство его системы. В рамках одного четырёхдневного отборочного турнира психологическое преимущество получают резервные составы, которым в случае поражения нечего терять, а в случае победы они приобретают статус основных. При этом результат участия российской команды в прошедшем чемпионате Европы убедительно продемонстрировал, что выигрывать национальный отборочный турнир и побеждать соперников в официальных международных соревнованиях – разные вещи. Однако полный отказ от практики отборочных турниров незамедлительно приведёт к снижению активности регионов в части подготовки команд международного класса. Необходимо отметить, что новый расширенный формат мужского национального отборочного турнира, принятый в 2017 году, способствовал серьёзному привлечению финансового и организационного ресурса региональных федераций кёрлинга Московской области, Краснодарского края, Москвы и Санкт-Петербурга в процесс подготовки сборных команд.

В сложившейся ситуации оптимальным решением может стать принятие системы отбора, успешно проявившей себя на протяжении уже трёх спортивных сезонов в дисциплине дабл-микст. Она предполагает допуск к нему, помимо игроков сборной команды, одной команды – чемпиона России. Таким образом, с одной стороны, вводится ещё один – промежуточный - этап отбора, при этом значительно повышается и статус чемпионата страны как дополнительных "ворот" для попадания в национальную сборную.

Елена Дьячкова.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 25 ноября 2018 > № 2825138 Юрий Шулико

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на конференции «Средиземноморье: римский диалог», Рим, 23 ноября 2018 года

Прежде всего, хотел бы выразить признательность за очередное приглашение выступить перед участниками международной конференции «Средиземноморье: римский диалог». Это означает, что у нас есть, что обсудить. Это воодушевляет.

Уверен, что встречи в этом формате очень востребованы. Средиземноморье – колыбель мировых цивилизаций и религий – остается крупным очагом международной напряженности, источником таких опасных вызовов, как терроризм, нелегальная миграция, наркотрафик и другие формы оргпреступности. Мы весьма обеспокоены стремительным сокращением христианского присутствия, которое наблюдаем в странах, где испокон веков в мире и согласии жили представители различных конфессий. Это - прямое следствие попыток навязать народам Ближнего Востока и Северной Африки чуждые им ценности и рецепты того, как они должны жить в собственных странах. Не только эти государства, но и все мировое сообщество платит очень высокую цену за столь безрассудную политику, в том числе и те, кто, грубо нарушив международное право, зафиксированные в Уставе ООН фундаментальные принципы международной жизни, спровоцировали хаос и анархию на обширных геополитических пространствах.

Складывается, однако, впечатление, что уроки, извлекаемые из трагедий в Ираке, Ливии, Сирии так и не были усвоены теми, кто пытается проводить столь бесцеремонную политику в этом регионе. Мы знаем, как сегодня подрываются основы миропорядка и международного права, рушатся фундаментальные международные соглашения – такие, например, как Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной программе, Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Сегодня он и находится под угрозой. Агрессивным нападкам подвергаются согласованные в рамках ВТО принципы мировой торговли.

Мы с моим итальянским коллегой сейчас говорили о том, что сегодня прослеживается тенденция на подмену международного права, в том виде, каким мы все его знаем, неким «порядком, основанным на правилах». Так его называет ряд наших изобретательных западных друзей. Не совсем понимаю, почему международное право, существовавшее на протяжении столь долгого времени, перестало быть для нас популярным принципом, имеющим «руководящее» значение в международных отношениях. В логике «порядка, основанного на правилах» предпринимаются попытки приватизировать многосторонние институты глобального управления.

За примерами далеко ходить не нужно. В Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) западные коллеги в грубое нарушение Конвенции о запрете химического оружия пытаются продавить наделение Технического секретариата ОЗХО несвойственными ему «атрибутивными функциями» по установлению виновных. Конвенция предписывает ОЗХО устанавливать сам факт применения запрещенных химических веществ. Если же вы хотите наделить ОЗХО дополнительными функциями, то есть способ, прописанный в КЗХО - предлагать, обсуждать, принимать, ратифицировать поправки. Да, это занимает несколько больше времени, но это же и проще, не правда ли?

Международная жизнь не может зависеть от идей и политики тех, кто смотрит на жизнь сквозь призму внутренних электоральных циклов. Аналогичные поползновения предпринимаются и в отношении Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении (КБТО). В Секретариате ООН хотят создать механизм, который будет определять, кто нарушил Конвенцию, а кто - нет. Хотел бы напомнить, что вскоре после вступления в силу Конвенции, мы были среди тех, кто активно продвигал идею создания механизма верификации, который был бы заложен в ней самой. США категорически отвергли эту идею. Я даже не помню, при какой администрации это произошло.

К сожалению, сейчас ситуация такова, что вместо того, чтобы на основе международного права путем переговоров выработать механизм верификации, заложенный в самой Конвенции, они хотят наделить атрибутивными полномочиями некую группу экспертов, непонятно кем назначенных, и чтобы Секретариат ООН сделал эту работу.

Среди примеров подмены международного права «правилами, основанными на порядке» – ситуация в Совете Европы, где маленькая, но агрессивная группа парламентариев прямо подрывает Устав этой уникальной панъевропейской организации, в первую очередь, принцип, который гарантирует равные права всех государств-членов во всех ее органах.

Не уверен, слышали ли вы это, но четыре года назад, в марте 2014 года, А. Фог Расмуссен, тогдашний Генсек НАТО, заявил, что единая воля членов Альянса является «чрезвычайно мощным источником международной политической легитимности». Мне кажется, что это заявление можно считать одной из «первых ласточек» того, как люди решили забыть о международном праве в том виде, в каком мы его знали на протяжении столетий и ввести некие правила, основанные на исключительной политической легитимности блоков, вроде НАТО. Полагаю, комментарии здесь излишни. К слову, сегодня господин Расмуссен трудится в качестве советника Президента Украины. Вряд ли его советы способствуют преодолению внутриукраинского кризиса на основе Минских договоренностей и резолюции СБ ООН, зафиксировавшей эти договоренности.

В этой связи обращает на себя внимание и другая недавно выдвинутая нашими французскими коллегами «Европейская инициатива по вмешательству», которая позиционируется как проект вне рамок ЕС и НАТО, так как, в понимании французов, их механизмы слишком громоздки в принятии решений. Возникает вопрос: что они в сущности имели в виду, как эта инициатива будет соотноситься с международным правом? Не станем ли мы свидетелями того, как будет придуман новый инструмент «силовой хирургии» на африканском континенте? Ведь именно в кризисы и миротворческие операции по их урегулированию в африканских государствах были обозначены как нуждающиеся в проактивном подходе. Да и термин, предложенный Францией, - «вмешательство» - говорит сам за себя. Интересно, что, если бы какая-то другая страна, не входящая в ЕС или НАТО, продвигала бы инициативу, содержащую термин «интервенция»? Как бы НАТО и ЕС на это отреагировали?

Международная информационная безопасность обсуждается на площадках ООН уже на протяжении порядка десяти лет. Предпринимаются попытки разработать международно-правовые нормы ответственного поведения в киберпространстве. Да, это долгий процесс, к тому же и не легкий. Однако, вместо того, чтобы концентрироваться на этой работе в рамках ООН, продвигаются неоднозначные инициативы, допускающие нарушение государственного суверенитета и в целом размывающие роль государства в обеспечении кибербезопасности.

Беспокойство вызывают различные деструктивные идеи в сфере журналистики и управления СМИ. В некоторых европейских странах уже приняты соответствующие законы. Наблюдаем попытки составлять некие «белые» списки, когда не вошедшим в них СМИ не позволяется нести свою точку зрения. Тем самым, подвергается попранию демократический принцип обеспечения свободы слова и беспрепятственного доступа граждан и СМИ к информации, провозглашённый в начале 90-х годов в ОБСЕ. Этот принцип - норма международного права. Тогда как идея разделения СМИ на «белые» и «чёрные» - правило, на основе которого кто-то пытается сформировать новый мировой порядок.

Мы подошли к черте, когда необходимо сказать твердое «нет» попыткам подмены, ревизии и фрагментации международного права. Реалии XXI века требуют от нас возвращения к истокам, к подлинной коллегиальности – на основе Устава ООН; к переподтверждению роли Организации Объединенных Наций как единственного универсального органа международного управления, в котором Совет Безопасности - единственный орган, ответственный за международную безопасность и мир. Мы должны покончить с инерцией и инициативами, порождёнными империалистической и колониальной философией XIX века. Поскольку в противном случае разрешить кризисы в регионе Средиземноморья окажется невозможно.

Только объединив усилия на базе международного права, мы сможем урегулировать конфликт в Сирии. Для этого резолюция СБ ООН 2254 представляет собой прочный фундамент. Если коротко передать ее содержание, то она требует, чтобы всё решалось самими сирийцами на основе взаимных договорённостей между правительством и оппозицией. В полном соответствии с принципом необходимости достижения согласия всеми сторонами сирийского конфликта Россия, Турция и Иран инициировали Астанинский процесс. В его рамках было согласовано проведение Конгресса сирийского национального диалога в Сочи, на котором принято решение об учреждении Конституционного комитета. Его формирование в настоящий момент находится на завершающей стадии.

Лишь с опорой международное право можно найти развязки кризиса в Ливии. Эта страна была разрушена натовскими бомбардировками, совершавшимися в грубейшее нарушение резолюции Совета Безопасности ООН. Как вы помните, в резолюции речь шла лишь о создании "бесполетной зоны". Смысл ее был в том, чтобы запретить полеты авиации М.Каддафи. И ливийские самолеты не поднимались в небо. Но вместо того, чтобы обеспечить "бесполетную зону", ВВС стран НАТО стали бомбить правительственные войска, оказывая тем самым поддержку другой стороне конфликта - с очень дурной репутацией. Некоторые европейские страны и региональные игроки в нарушение эмбарго СБ ООН поставляли ей вооружения, с тем, чтобы содействовать свержению правительства М.Каддафи. После чего те же силы продолжили распространять свое деструктивное влияние по всей Африке. Дошли на юг до Бамако, создав реальную угрозу правительству Мали.

Судьбу Ливии, как и в Сирии, должны определять сами ливийцы. Исходим из безальтернативности инклюзивного межливийского диалога с опорой на принципы Схиратского соглашения. Именно этими принципами руководствовалась российская делегация во главе с Председателем Правительства России Д.А.Медведевым на недавней международной конференции в Палермо, весьма своевременно созванной итальянским правительством.

Разумеется, обеспечить устойчивую стабильность в Средиземноморье, включая Сирию, Ливию, Ирак и другие страны, оказывающие влияние на этот регион, по-настоящему замирить непростой Ближний Восток вряд ли получится без справедливого решения застарелой палестинской проблемы на основе резолюций ООН и Арабской мирной инициативы. Но и здесь предпринимаются попытки пересмотреть международно-правовую базу урегулирования, подменить ее опять же некими «правилами», не имеющими универсального признания. Это лишь усугубляет и без того непростую ситуацию. Россия продолжит содействовать как межпалестинскому примирению, включая поддержку египетских инициатив, так и возобновлению диалога между сторонами. В силе наше предложение провести в Москве встречу лидеров Израиля и Палестины без каких-либо предварительных условий.

Нельзя обойти стороной и вызывающее обеспокоенность развитие ситуации на другом берегу Средиземного моря – на Балканах. Государства региона без учета волеизъявления их народов настойчиво затягивают в НАТО. Референдум как инструмент прямого волеизъявления народа не пользуется особой популярностью. В то же время на общественное мнение в этих странах оказывается агрессивное давление. Впечатляет участие в этом огромного числа западных лидеров, глав государств, министров, Генсека НАТО, Высокого представителя ЕС, которые вели агитационную деятельность в Македонии, во время референдума в этой стране. И не было сказано ни слова о прямом вмешательстве во внутренние дела этого государства.

Подходя к концу своего вступительного слова, хотел бы отметить, что эффективное решение многочисленных проблем Средиземноморья требует коллегиальных действий. В этом смысле нельзя забывать о полезном вкладе, который в эту работу способна внести ОБСЕ. С удовлетворением констатирую, что действующее итальянское председательство уделяет повышенное внимание всему комплексу вопросов, связанных с регионом. На СМИД ОБСЕ в Милане Рим выдвинул Декларацию по средиземноморскому измерению. Мы ее в целом поддерживаем.

Убежден, что вернуть Средиземноморью историческую роль межцивилизационного «моста», обеспечить его мирное развитие и процветание нам по силам. Если мы будем действовать вместе, не преследовать скрытые цели и не применять двойные стандарты, то справимся.

Вопрос: Вы говорили о Ливии. На недавней конференции в Палермо был отмечен некоторый прогресс в рамках усилий по стабилизации ситуации в стране. Что Россия может и готова сделать для этого? Какую роль вы хотите играть в будущем Ливии? Рассматриваете ли вы возможность военного присутствия, как в Сирии?

С.В.Лавров: По последнему вопросу - нужно понимать разницу. В Сирии мы находимся по просьбе законного правительства этой государства-члена ООН, в отличие от некоторых других участников событий.

Что касается нашего вклада в ливийское мирное урегулирование, то мы не утверждаем, что хотели бы или могли бы играть в этом процессе ключевую роль. Ливийцы сами должны договориться, каким образом они хотят положить конец текущему хаосу.

С самого начала кризиса мы вели диалог со всеми действующими лицами и в Триполи, и в Тобруке, и в других городах. Некоторые же внешние игроки тогда действовали совсем иначе, оказывая поддержку тем или иным сторонам конфликта. Мы всегда считали такое поведение неправильным. Кстати, и в Сирии мы говорим со всеми, кроме ИГИЛ, конечно. То же самое и в Йемене.

С удовлетворением могу отметить, что тот подход, который мы считаем верным, теперь разделяет все большее число внешних игроков. Люди начинают понимать необходимость инклюзивного диалога по ливийскому вопросу среди самих ливийцев. Первым шагом в этом направлении стала международная конференция в мае этого года во Франции. Вторым - конференция в Палермо, которая объединила всех ключевых участников ливийского урегулирования. Я считаю, что это единственно возможный путь.

Повторю, я не верю в эффективность искусственно заданных временных рамок для мирного урегулирования, будь то в Ливии или в Сирии. Никто ведь не предлагает установить их для разрешения палестино-израильского конфликта. А вот по Ливии - предлагают. По Сирии на нашего доброго друга С.де Мистуру оказывается давление, чтобы он обозначил крайний срок. Почему так происходит? Содержание переговоров гораздо важнее искусственно устанавливаемых временных рамок.

Мы не делаем вид, что знаем о Ливии все, мы не пытаемся играть в героев, мы поддерживаем усилия граничащих с этой страной государств – Египта, Алжира – и считаем, что их действия необходимо поощрять. Равно как и ООН. Спецпредставитель ООН по Ливии Г.Саляме продвигает идеи, которые, как мне кажется, будут направлять процесс урегулирования в нужную сторону. Безусловно, необходима их «тонкая доводка» с учетом особенностей восприятия ситуации всеми участниками ливийского урегулирования.

Конечно, большую помощь в разрешении этого кризиса может сыграть Лига арабских государств (ЛАГ). То же самое относится и к Сирии. Мне кажется, ЛАГ совершила ошибку, исключив Дамаск из своих рядов. И сегодня я вижу, что к ее членам пришло осознание того, что Сирию нужно вернуть в семью арабских государств.

Вопрос: Я понимаю Ваши доводы против навязывания искусственных сроков урегулирования, но, с другой стороны, отсутствие таких рамок приведет к тому, что кризис будет продолжаться бесконечно, как в Сирии. Если я правильно помню, последний «крайний срок», на котором настаивал С.де Мистура, касался формирования Конституционного комитета. Если Конституционный комитет не будет сформирован, как страна выйдет из кризиса? Я хочу сказать, что определенное давление все-таки должно оказываться на участников урегулирования, в первую очередь на сирийское правительство.

С.В.Лавров: Давление нужно оказывать аккуратно. Роль С.де Мистуры заключается в обеспечении реализации процесса мирного урегулирования. В Резолюции СБ ООН 2254 четко сказано, что мирный процесс – это внутреннее дело Сирии, и возглавлять этот процесс должна сама Сирия. До проведения Конгресса сирийского национального диалога (КСНД) в январе этого года в Сочи ни о каких «крайних сроках» речи не было. До того, как в декабре 2016 года, Россия, Турция и Иран запустили Астанинский формат, Женевский процесс пребывал в небытии на протяжении десяти месяцев. Именно в рамках переговоров в Астане впервые были созданы условия для того, чтобы Правительство Сирии и вооруженная оппозиция сели за стол переговоров. Когда я обсуждал этот вопрос со своим коллегой из Саудовской Аравии, он подтвердил верность такого подхода, поскольку особенно важно и продуктивно вести переговоры непосредственно с теми людьми, с которыми воюешь. Это не означает, что мы не признаем необходимость работать также и с «эмигрантами» – с теми, кто уехал из Сирии и живет в других государствах. Но они не могут быть единственной группой, которая ведет переговоры с Правительством. А именно так они пытались себя преподнести.

Заслуга Астанинского формата состоит в том, что был сделан первый шаг для «пробуждения» мирного процесса под эгидой ООН, который до этого пребывал в летаргическом сне. Был инициирован процесс прямого диалога между сирийским правительством и широко представленной оппозицией. Потом нам удалось провести заседание КСНД в Сочи, на котором было принято решение о формировании Конституционного комитета. До того никто и пальцем не пошевелил в этом направлении, в том числе и те, кто сегодня кричит: «где же Конституционный комитет? Результаты его работы должны быть уже завтра!» На это нужно время. Гораздо важнее иметь реально функционирующий, приемлемый для всех сторон переговорного процесса Конституционный комитет, чем искусственно устанавливать какие-то «крайние сроки» с тем, чтобы провалить запущенный в Астане процесс мирного урегулирования. Те, кто настаивает сегодня на том, чтобы С.де Мистура оперировал конкретными датами со списком требований без оглядки на мнения сторон, хотят только одного – обнулить Астанинский процесс и вернуться к логике смены режима в Сирии.

К слову, когда террористы ИГИЛ подбирались к окраинам Дамаска в августе 2015 года, никто не призывал оппозицию начать переговоры с Правительством. Но как только ситуация «на земле» изменилась, все бросились к сирийским властям, призывая их сесть за стол переговоров с оппозицией.

Предвзятость в таких вопросах абсолютно контрпродуктивна. Такого рода подходы свидетельствуют не только о двойных стандартах, но и демонстрируют заботу действующих в этой манере сил исключительно о своих геополитических интересах, а не о судьбе тех, кто живет в стране и кому нужна помощь в преодолении кризиса.

Вопрос: Каждый раз, когда я слышу выступления российских политиков, они всегда упирают на необходимость оказывать поддержку странам региона, на то, что сохранение государственности является приоритетом. Зачем поддерживать государства, которые убивают, подвергают пыткам, сажают за решетку тысячи своих граждан? Как можно объяснить желание сохранить такие вот государства?

С.В.Лавров: Какую страну Вы имеете в виду?

Вопрос: Я говорю о странах региона в целом, о Сирии. Речь идет о политике, направленной на сохранение государственности, а не на поддержку гражданского населения стран. Государствам было бы неплохо проявлять меньше жестокости по отношению к своим гражданам.

Я также хочу спросить Вас как Министра одной из самых влиятельных стран на Ближнем Востоке, не могла бы Россия попросить своих друзей в этом регионе, чтобы они относились к своим гражданам с меньшей жестокостью?

С.В.Лавров: Государства не должны проявлять жестокость к своим гражданам. Этого требует великое множество международных правовых инструментов. И я очень надеюсь, что эти правовые инструменты не будут забыты теми, кто сегодня не хочет соблюдать нормы международного права и всячески пытается навязать «порядок, основанный на правилах», не понимая, что другие не поддерживают эти правила. Такие попытки уже предпринимались в прошлом, и не раз. Когда-то даже появился термин «новый порядок». Из истории мы знаем, чем закончились такие попытки.

Что касается авторитарных режимов – правительств стран-членов ООН - и их отношений со своими гражданами, я уже называл принципы, которыми мы здесь руководствуемся. Есть международные обязательства в области прав человека и нельзя прикрываться суверенитетом, чтобы уклониться от их выполнения. С другой стороны, нужно быть реалистами и рассматривать ситуацию в целом. Если вы зациклены на правах человека, и вам нет никакого дела до сохранения стабильности в той или иной стране, если вам нет дела до обеспечения права на жизнь (а это, между прочим, одно из прав человека), не говоря уже об экономических и социальных правах, то, боюсь, ваша позиция однобока.

Да, Ирак и Ливия (Ирак в большей степени, чем Ливия) считались - и справедливо - авторитарными государствами. Однако право на жизнь в них нарушалось или ставилось под угрозу во тысячи раз реже, чем после того, как в этих странах произошли "народные революции", сопровождавшиеся иностранным вмешательством. Спросите у ливийцев о том, как они жили раньше. Спросите у них, как обеспечивалось право на получение образования, какой была экономическая ситуация. Они вам расскажут. Нельзя просто сказать: «Дайте людям свободу, всё остальное не важно». Точно так же, как нельзя сказать: «Забудьте о правах человека, уважайте любое правительство, сидящее в столице».

Вопрос: Саудовская Аравия, в особенности, наследный принц Мухаммед бен Сальман, в последнее время часто фигурируют в новостях по не самому хорошему поводу. Поддержит ли Россия идею проведения международного расследования обстоятельств убийства Дж.Хашогги, чтобы выяснить не столько, как это произошло, сколько кто отдал соответствующее указание? Ведь, согласно наиболее распространенной версии, подтверждаемой предварительными результатами расследования, это убийство было санкционировано властями КСА, и к этому напрямую причастен Мухаммед бен Сальман. Если будет установлено, что наследный принц лично отдал такое указание или был с этим как-то связан, отразится ли это на отношениях между Россией и Саудовской Аравией?

С.В.Лавров: Подобные вопросы основываются на гипотетических предположениях: «Если или когда будет установлено»... Я уже ответил на этот вопрос на сегодняшней пресс-конференции по итогам переговоров с Э.Моаверо Миланези. Мы отмечаем, что расследование в Саудовской Аравии продолжается, и что оно ведется во взаимодействии с турецкими властями. Мы хотим, чтобы результаты этого расследования были обнародованы. Но строить предположения относительно того, что будет дальше - честно говоря, не моё дело. Если у Вас есть какие-то мысли на этот счёт - это Ваше право. Мы предпочитаем придерживаться принципа субсидиарности, который применим к любой юридической ситуации.

Вопрос: Будет ли Россия и дальше поддерживать Б.Асада, если его пребывание у власти станет помехой для восстановления Сирии? Совпадают ли у вас позиции с Ираном по этому вопросу?

С.В.Лавров: Я не думаю, что в мире можно найти две страны, у которых бы полностью совпадали позиции по тому или иному вопросу. Это касается и России, и Турции, и Ирана. Все три наших государства присутствуют в Сирии. Мы создали платформу, известную как Астанинский процесс, несмотря на то, что у нас отнюдь нет стопроцентного совпадения взглядов. Мы объединили наши усилия ради сирийского народа, а не для того, чтобы вести какие-либо геополитические игры. Мы хотим видеть Сирию мирной и стабильной, чтобы границы этой страны были защищены, чтобы никто из ее соседей не испытывал беспокойства.

Что касается Б.Асада, мы неоднократно заявляли, что не поддерживаем какую-либо политическую фигуру в Сирии. Мы придерживаемся положений соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН и Женевского коммюнике, принятого в июне 2012 г., где однозначно зафиксировано, что определяющую роль в процессе урегулирования должны играть сирийцы, и только народ Сирии имеет право определять будущее своей страны. Способ реализации такого решения также заложен в Резолюции: сначала принятие новой конституции, а потом выборы. Решать, оставаться кому-то у власти или уйти, чтобы на это место пришёл кто-то другой, должен сирийский народ.

Что касается связи между дальнейшим пребыванием Б.Асада у власти и зарубежной помощью, я хотел бы процитировать заявление, практически совпадающее с тем, что Вы только что сказали. С ним недавно выступил Госдепартамент США. Как Вы знаете, американцы неоднократно утверждали, что присутствуют в Сирии с одной единственной целью: ликвидировать остатки ИГИЛ в этой стране. И вот, пару дней назад в Вашингтоне заявили, что для победы над ИГИЛ необходимо положить конец иранскому влиянию в Сирии и осуществить радикальные изменения в сирийском руководстве. Иными словами, CША обосновывают своё присутствие в Сирии необходимостью борьбы с ИГИЛ. При этом утверждают, что победить ИГИЛ невозможно, пока Б.Асад остаётся у власти, и сохраняется присутствие Ирана в этой стране. На мой взгляд, это очень странная логика, и я надеюсь, что Вы ее не придерживаетесь. Надеюсь, что все разделяют принцип, согласно которому будущее Сирии должен решать сирийский народ посредством выборов под наблюдением ООН.

Вопрос: У меня русская жена. Иногда, споря со мной, она говорит мне: «Ты меня не уважаешь». Мне кажется, что это выражение применимо к самоощущению Вашей страны в целом на международной арене. Считает ли Россия, что в мире её недостаточно уважают?

С.В.Лавров: Я бы так не сказал. Есть другая российская поговорка: «Боится – значит уважает». Но это не значит, что мы добиваемся уважения тем, что запугиваем всех и каждого. Ничего подобного. Мы хотим диалога, основанного на взаимном уважении. Только так мы согласны разговаривать с кем бы то ни было.

А наши западные друзья - американцы, англичане, направляющие русофобские настроения и навязывающие их целому ряду стран, которые не хотели бы этого, но вынуждены соглашаться из солидарности, продолжают кормить нас заявлениями. Вроде того, что недавно было сделано Премьер-Министром Великобритании Т.Мэй, и что нам преподнесли как грандиозную «подвижку» позиции. Дескать, Великобритания хочет нормализации отношений с Россией, стремится поддерживать сотрудничество по широкому кругу проблем, а вместе мы способны на многие полезные свершения…Но лишь после того, как Россия признает, что была неправа. То же самое мы слышим и от США, что они будут с нами сотрудничать только после того, как мы признаем свою вину и пообещаем, что больше так плохо поступать не будем.

Надеюсь, что те, кто интересуются внутренней и внешней политикой России, следят за развитием нашего диалога с Вашингтоном и Лондоном по Солсбери и Эймсбери, а также по вопросам вмешательства в выборы и всему остальному. Нам говорят о наличии фактических доказательств нашей вины. Ну, хорошо, если есть факты, то представьте их нам, давайте обсудим. Может, мы по той или иной причине, действительно, что-то сделали не так. Но они отказываются предъявлять нам какие-либо доказательства, утверждая, что «информация засекречена», и мы сами, мол, знаем, что это сделали мы. Я не шучу. Именно это я услышал от Госсекретаря США Р.Тиллерсона в ответ на мою просьбу пояснить его заявление, что у них есть неопровержимые доказательства нашего вмешательства в американские выборы. Он рассмеялся и предложил поинтересоваться у наших спецслужб о том, что он имел в виду.

Кстати, недавно мой хороший знакомый Министр иностранных дел Финляндии Т.Сойни заявил, что у них имеются неопровержимые доказательства того, как Россия пыталась вмешаться в работу GPS во время военных учений НАТО «Трайдент Джанкча». У меня возникает вопрос: почему СМИ становятся первыми, кому об этом сообщают? Когда появляются поводы для беспокойства, нормальный, вежливый человек скажет напрямую, что ему не нравится то, что он узнал и попросит объясниться. Когда у Вас возникают проблемы с женой или Вы её в чём-то подозреваете, Вы же будете разбираться непосредственно с ней, а не пойдёте жаловаться в СМИ?

Россия. Евросоюз. Италия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 23 ноября 2018 > № 2877498 Сергей Лавров

Олимпийский чемпион и чемпион мира по биатлону Антон Шипулин в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Елене Вайцеховской рассказал, почему не принял участия в контрольных стартах сборной России, сообщил, что обязательно вернется в соревновательную обойму в декабре, и признался, что своим возвращением в спорт обязан олимпийскому чемпиону Сочи Александру Легкову.

В Ижевск через девять лет

- Антон, не ожидала застать вас в Екатеринбурге.

- Я сам этого не ожидал. В планах было совсем другое.

- Что именно?

- Рассчитывал, что за два тренировочных сбора, которые прошли у нас в Австрии и Финляндии, успею набрать определенную форму. Но за день до контрольной тренировки понял, что самочувствие пока еще не позволяет рассчитывать на мало-мальски приличный результат. Мы переговорили с главным тренером сборной Анатолием Хованцевым, с моим личным тренером Андреем Крючковым, оба согласились, что принимать участие в контрольных стартах наравне с остальными я просто еще не готов. Да, я мог бы поехать на этап Кубка мира и без участия в отборе, у меня есть своя квота, но ехать на соревнования для того, чтобы занимать там 30-е или 40-е места – это не про меня. Если уж выходить на старт, то в полной уверенности, что форма позволяет быть конкурентоспособным и соревноваться с лидерами.

- Но вы ведь могли открыть сезон стартами на этапах кубка IBU. По крайней мере, об этом говорил Хованцев, отвечая на вопрос о перспективе вашего возвращения в команду.

- А смысл? Ценность выступлений в кубке IBU заключается для меня не в медалях, а в возможности проверить свой организм, понять, насколько я могу быть хорош на этапах Кубка мира. Ни с какой другой стороны я эти соревнования не рассматриваю. Просто проверять себя в боевых условиях мне пока рано, нужен еще хотя бы один полноценный тренировочный сбор.

- И вы для этого вернулись в Екатеринбург?

- Нет. Сейчас у меня просто небольшой перерыв в работе, возможность побыть дома, отдохнуть, чтобы организм немного пришел в себя после нагрузок, а потом я снова улечу в Европу – в Обертиллиах. Там будет находиться команда «А», потом к ней присоединится команда "Б", в том числе и я. Так что будут все условия для того, чтобы хорошо подготовиться к первому старту.

- Который пройдет в Обертиллиахе?

- Да. Рассчитываю, что этот этап и покажет, насколько хорошо я готов к тому, чтобы соревноваться дальше. Если в конце декабря погода в Ижевске будет нормальной, поеду на «Ижевскую винтовку».

- Когда вы в последний раз там выступали?

- В конце 2009-го. Перед Олимпийскими играми в Ванкувере.

Греческие каникулы

- С психологической точки зрения вас не ломает, что впервые за много лет вы оказались вне основной сборной?

- Нет. Когда я принял решение вернуться в команду и продолжать выступать, то вообще ничего не загадывал себе на этот сезон. Тем более, что окончательное решение о возвращении принял всего два месяца назад, а полгода без тренировок – это слишком много, чтобы рассчитывать на серьезный результат. Как будет получаться, так и будет. Мне даже комфортнее какое-то время посоревноваться дома, чем оказаться несостоятельным в сборной.

- Не успели пожалеть о своем решении продлить карьеру?

- Мысли за это время разные были. Случались периоды, когда в тренировках вообще наступал провал, ничего не получалось, не хотелось никуда идти, не хотелось работать. Но я такой человек, что, если уж решил, то уже не отступлюсь. Как бы тяжело ни было. Надеюсь, что справлюсь.

- Мне показалось, если честно, что в октябре вы вернулись в сборную лишь потому, что заставлять себя работать всегда проще в компании, нежели в одиночку.

- И это тоже сыграло свою роль. Домашняя подготовка – она всегда более «лояльная», расслабленная. То одно отвлекает от тренировок, то другое. Дома, опять же, хочется подольше побыть. Хотя, признаюсь честно, мне было тяжело начинать тренироваться в команде. Когда приехал в аэропорт, увидел спортсменов и тренеров, многие из которых мне вообще незнакомы, то почувствовал себя не в своей тарелке. Привык-то за последние годы совсем к другому. А тут – даже по именам треть команды не знаешь.

- Как и когда возникла идея совместного сбора в Греции с Александром Легковым?

- Мы как-то разговаривали с Сашей по телефону, и я сказал, что хотел бы поехать куда-нибудь к морю потренироваться. И он ответил, что с удовольствием составит мне компанию в Греции, если я готов подстроиться под него по срокам. Вот мы и поехали. Сашка – отличный мотиватор. Хоть он и закончил карьеру, тренируется по-прежнему очень активно. Поэтому мне и захотелось поработать вместе с ним. Ни разу об этом не пожалел. Каждое утро, независимо от того, во сколько мы ложились спать, какой была погода, самочувствие, настроение, он в семь утра стучал мне в дверь, не опаздывая ни на минуту.

- Не спрашивали, зачем всё это ему нужно?

- Спрашивал, конечно. Говорил ему: "Успокойся уже, ты всё всем давно доказал". А он объяснил, что просто не может без тренировок. Если пропускает хоть один день, его начинает ломать, появляются неприятные ощущения в мышцах. Поэтому тренируется Легков очень много и серьезно независимо от того, в какой стране и каком городе находится. Либо на лыжероллерах бегает, либо в хоккей играет, либо в тренажерный зал ходит.

- Прямо-таки хочется спросить: а зачем он тогда карьеру заканчивал?

- Ну а зачем все заканчивают? Видимо, почувствовал, что уже не может на равных конкурировать с другими лыжниками. У Легкова уже совсем другая жизнь на самом деле, много своих проектов, а тренировки – это так, для удовольствия.

- Когда я разговаривала с вашей сестрой Анастасией (Кузьминой), она призналась, что совершенно сознательно не хотела ничего вам советовать в отношении дальнейшей карьеры. Считала правильным дать вам возможность принять решение самостоятельно. Насколько сильны были ваши колебания?

- Меня постоянно спрашивали о планах близкие, друзья, и я совершенно откровенно отвечал: "Ребята, если бы я это знал сам, с удовольствием ответил бы". Очень долго не мог определиться – стоит ли вообще возвращаться, начинать всё сначала? Каждый день думал об этом. Дома тема была запретной. Большое спасибо родителям и жене, что они не давили на меня в этом плане, хотя я видел, что мама обижается. Иногда говорила вроде бы в шутку, но на самом деле с обидой, что, видимо, скорее в интернете о моих планах прочитает, прежде чем я дома ей что-то скажу. Но я не хотел заранее никого обнадеживать. Даже в Грецию улетел, до конца не понимая, когда и что решу по этому поводу.

- Может быть, вам просто было страшно уходить из знакомой среды в неизвестность?

- Да нет, чего тут бояться? Я согласен, конечно, с тем, что жизнь вне спорта совершенно иная, что ко многому приходится привыкать заново, но я готовил себя к уходу заранее, причем много лет. Знал, что в 2018 году поставлю в своей карьере большую и окончательную точку. Но здесь есть одно большое «но». Я не поехал на Олимпиаду и не завоевал того, что хотел и планировал. Вот и вышло, что чувство недореализованности перевесило все прочие доводы, и я остался в спорте.

Динозавр с промежуточной целью

- Всё то время, что вы весной и летом провели дома, не было ностальгии по сборам? Всё-таки биатлонисты более привычны к тому, чтобы постоянно находиться в дороге.

- Дома мне было до такой степени хорошо, что я вообще не хотел никуда уезжать. Сын хвостиком ходит, не отпускает меня ни на шаг. Полгода дома пролетели как одна неделя. Когда уезжал в Рамзау, жена меня со слезами провожала, да и сам я чуть не плакал.

- Я правильно понимаю, что схема вашей работы остается прежней, и планы вам пишет Крючков, а не Хованцев?

- Да. С Анатолием Николаевичем мы очень хорошо общались в Рамзау, он во всем мне помогал, причем в его отношении ко мне я не чувствовал никакого противостояния или раздражения, как бывает со стороны руководства, когда кто-то из спортсменов сборной готовится самостоятельно. Я вижу, что для главного тренера я член команды, и он очень за меня переживает. Это очень меня радует. Тренировочные планы мы, разумеется, согласовываем, я всегда могу обратиться к любому специалисту, могу с кем-то поработать индивидуально, как я делал в Рамзау в те дни, когда остальные спортсмены отдыхали.

- Вашей стрелковой подготовкой будет, как и раньше, заниматься Андрей Гербулов?

- Он оказывает мне в большей степени консультативную помощь. Я ему с первого сбора даже мишени присылал. При необходимости мы всегда можем созвониться, посоветоваться. Пока этого достаточно.

- Ощущение команды осталось для вас прежним или изменилось? Не чувствуете ли вы себя в ней динозавром?

- Есть такое. На последнем сборе в Финляндии я жил в одной комнате с Димой Малышко. Мы с ним постоянно вспоминали, как сами пришли в команду, как смотрели на старших – на Ваню Черезова, на Макса Чудова, на Диму Ярошенко, которым в то время было за и под 30, и думали про себя: вот, мол, старперы собрались, до каких лет в спорте дожили! А сейчас я и сам старпер. Молодые наверняка смотрят на меня точно так же, а возможно, и за спиной то же самое говорят. Для них я реальный динозавр.

- Когда вы отказались принимать участие в контрольных стартах, действительно не чувствовали себя готовым или не хотели лишнего унижения в соперничестве с молодыми?

- Нет, дело совершенно не в этом. Мне было совершенно не стыдно и не страшно проиграть: в биатлоне все очень хорошо понимают, что такое пропустить шесть месяцев тренировок. Когда мы планировали с Крючковым подготовку, то подводились к контрольным стартам с тем условием, что не будем форсировать подготовку, если почувствуем, что не успеваем. В Финляндии у меня были и двухчасовые тренировки, и трехчасовые. К тому же контрольные старты были намечены на самый конец сбора, когда уже порядком накопилась усталость. Плюс – тяжелая, разбитая трасса. На улице постоянно держалась плюсовая погода, снег местами растаял, сквозь него начали проступать лужи, словом, можно было загнать себя в такую физиологическую яму, что вылезать из нее пришлось бы очень и очень долго. А этого не хотелось. Да и смысла не было, если честно.

- Стартовать в Обертиллиахе вы намерены всерьез?

- Очень надеюсь на это. Понятно, что загадывать пока преждевременно, но если не случится никаких форсмажоров, в том числе по тренерским решениям, я хотел бы там пробежать.

- Что вы имеете в виду под тренерскими решениями? Что вас могут не включить в состав?

- Теоретически мне ведь никто ничего не должен. Кто-то вполне может быть против того, чтобы Шипулина допускали к стартам без отбора. Но я все-таки надеюсь, что проблем не возникнет.

- Вы уже не раз говорили, что ставите для себя целью чемпионат мира-2020 в Антхольце. Действительно не заглядываете в более отдаленное будущее?

- На данный момент – нет. Я очень хорошо помню, сколько сил было потрачено для подготовки к Олимпиаде в Пхенчхане, как это было тяжело, поэтому реально не хочу думать о следующих Играх и уж тем более не хочу раньше времени об этом говорить. Для меня это до сих больная тема. Посмотрю, как всё будет складываться. Насколько я сам готов к тому, чтобы реализовать ближайшую цель. Антхольц для меня в этом плане не глобальная цель, а именно ближайшая. Вот и посмотрим, справлюсь я или нет.

Елена Вайцеховская.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 23 ноября 2018 > № 2825141 Антон Шипулин

«Все позволено» и новая уязвимость

Неизбежен ли «Карибский кризис» в киберпространстве?

В.А. Орлов – профессор МГИМО-Университета МИД России, заведующий Центром глобальных проблем и международных организаций Дипломатической академии МИД России, основатель ПИР-Центра.

Резюме Диалог по кибервопросам становится в условиях кровожадной внутриполитической борьбы в США проблематичным. В этой связи, неудивительно, что ряд экспертов в Соединенных Штатах ожидает применения Россией кибероружия как неизбежности: око за око…

Дело было 18 лет тому назад. Мне принесли рукопись книги. Называлась она «Информационные вызовы национальной и международной безопасности». Это сейчас проблематика международной информационной безопасности (МИБ) – или «кибербезопасности», как ее, сильно упрощая, еще называют – у всех на слуху и находится в топе глобальных угроз. А тогда о МИБ не то чтобы никто не говорил: говорили, конечно, особенно в узких экспертных кругах, но как-то «через запятую», и эта проблема оказывалась на заднем плане. А вскоре случилось 11 сентября, и угроза международного терроризма на время затмила все остальные.

Листая старые страницы

Но достаточно мне было пролистать принесенную мне рукопись, как я понял: речь идет об аналитическом труде неординарного калибра. И о глобальной угрозе калибра гораздо большего, чем мне самому казалось до той поры.

Особенное внимание в работе уделялось сценариям кибервойн… хотел сказать «кибервойн будущего», однако авторы справедливо обращали внимание, что это уже «войны настоящего». Авторы книги предупреждали о возможности перерастания киберконфликта в ракетно-ядерный. Они были убеждены, что при двустороннем вооруженном конфликте совершенно непредсказуемой является реакция стороны, подвергшейся воздействию информационного оружия: «Может сложиться ситуация, когда выявление факта применения информационного оружия даже в очень ограниченном масштабе может привести к «испугу» и предположению, что вскрыта только «вершина айсберга» информационной атаки. Вслед за таким выводом может последовать ограниченное или массированное применение ядерного оружия».[1]

«Запретить разработку и использование информационного оружия на нынешнем этапе вряд ли удастся, как это сделано, например, для химического или бактериологического оружия, – делали авторы неутешительный вывод. – Понятно также, что ограничить усилия многих стран по формированию единого глобального информационного пространства невозможно. Поэтому развязки возможны только на пути заключения разумных соглашений, опирающихся на международное право и минимизирующих угрозы применения информационного оружия»[2].

Рукопись я тогда без промедления опубликовал, и вышедшая книга не прошла незамеченной. Хорошо помню ажиотаж на брифинге в пресс-центре МИД РФ по случаю ее выхода.

Голые и напуганные

Прошло 18 лет. За эти годы беспрецедентно шагнули вперед информационные технологии. Интернет стал сродни кислороду: отключи – и люди задохнутся; зависимость от интернета сделалась тотальной. Об информационных войнах теперь не пишет только ленивый, а в студенческой среде будущих международников про кибер хотят писать свои выпускные работы гораздо больше студентов, чем про ядерку. В ООН год не один год заседала Группа правительственных экспертов (ГПЭ), обеспокоенных проблематикой МИБ[3]. Простые люди чувствуют себя перед угрозами, исходящими из информационного пространства, используя название известного телешоу, будто «голые и напуганные». «Голые» – потому что ничем не защищены. «Напуганные» – потому что знают, что ничем не защищены. Страх и растерянность, граничащие с паникой и паранойей, то и дело окутывают, будто смог, целые страны.

И несмотря на все это, – воз и ныне там. Международное сообщество за все эти годы ни на йоту не приблизилось к выработке того, что могло бы стать «киберДНЯО» - юридически обязывающим договором о нераспространении кибероружия, который поставил бы заслон перед информационными войнами. «Это невозможно. В отличие от ядерного оружия, в случае с кибероружием мы далеко не всегда сможем идентифицировать источник атаки. Больше того, мы почти никогда не сможем отделить государственные субъекты от негосударственных», – разводят руками маститые эксперты. Правда, не менее маститые эксперты не видят тут ничего невозможного: «Я бы предложила создать (…) международную конвенцию по нераспространению кибероружия и признанию невозможности для всех стран распространения кибероружия, - заявила Наталья Касперская, президент группы компаний InfoWatch. – Необходимо об этом говорить и стремиться к этому, чтобы все страны, особенно ведущие, такую конвенцию подписали»[4].

В качестве либо компромисса, либо первого шага по преодолению «кибербеспредела» выдвигаются идеи по выработке международных «кодексов поведения» в киберпространстве, например, оглашенный на днях президентом Франции «Парижский призыв к обеспечению доверия и безопасности в киберпространстве»[5] или документ по международным нормам кибербезопасности, представленный в 2014 г. корпорацией Майкрософт на саммите Global Cyberspace Cooperation в Берлине[6].

Действительно, первый шаг делать надо, и он не обязательно должен быть юридически обязывающим и всеобъемлющим – хотя и важно, чтобы уже на первом этапе были представлены интересы различных регионов мира. Однако общая слабость «мер по укреплению доверия» и к «кодексов поведения» – аморфность, неверифицируемость и необязательность для исполнения. ДНЯО – крупнейший международный договор ХХ века, ставший краеугольным камнем глобальной безопасности – тем и силен, что близок к всеохватности: в его юрисдикции –192 государства планеты. Глобальный характер информационных угроз требует и глобального ответа: договора, столь же авторитетного и универсального, каким в ядерной области является ДНЯО.

В этих условиях, не окончательным решением, но весомым шагом на пути к нему могли бы стать двусторонние соглашения между ключевыми субъектами информационного пространства. Однако кризис, который мы сегодня наблюдаем – и который на наших глазах усугубляется – в системе договоров по контролю над вооружениями – не позволяет говорить о реалистичности таких двусторонних юридически обязывающих соглашений в информационной сфере (или, если угодно, в области кибероружия) – по крайней мере, на ближайшую перспективу.

Значит, все позволено.

И вот это чувство вседозволенности, – оно пьянит. Оно развращает. О масштабах американских операций в киберпространстве мы догадывались и раньше. Но благодаря разоблачениям Эдварда Сноудена, сделанным в июне 2013 г., кое-что из тайного стало явным. Степень американского (и британского[7]) кибервмешательства по всему миру является беспрецедентной. Основной мишенью информационных атак со стороны американского государства оказалась горстка еще пока не только де-юре, но и де-факто суверенных государств, проводящих независимую внешнюю политику. Так, США неоднократно – и в основном успешно – применяли кибероружие против Ирана, в том числе и против его мирной ядерной инфраструктуры. Но все-таки центральным объектом для американских информационно-кибернетических операций была и остается Россия.

Новая уязвимость

Этим летом я пересек девятнадцать Соединенных Штатов. Говорил с простыми людьми где-нибудь в Оклахоме или в Вайоминге. Пытался разобраться, что тревожит «одноэтажную Америку» сегодня. И как простые американцы относятся к России. А относятся они к России в основном или хорошо, или никак. Никакой «русофобии», которой страдают вашингтонские элиты, я в американской глубинке не заметил… правда, если при наших разговорах был выключен телевизор. Но вот если телевизор был как на зло включен – и если он был включен не на спортивных каналах, а на новостных, – тогда в наши разговоры начинали вклиниваться совершенно сюрреалистичные мотивы: «российской угрозы»… «вмешательства России в американские выборы»… «косвенного контроля со стороны России за многими местными американскими СМИ», «коварства Кремля»… и т.п. Конечно, все это подавалось простым американцам под соусом «Путина – диктатора и душителя свободы». Правда, в ненависти американских СМИ к российскому президенту проглядывало и нечто фрейдистское, а именно – зависть: «Вот нам бы самим не помешало сейчас такого, как Путин; только своего; сугубо американского». Но если русофобии в американской глубинке я не встретил, зато вот что встретил: ощущение уязвимости. И здесь глубинка вполне совпадает с Вашингтоном, хотя в столице это ощущение уязвимости еще острее.

С чего бы это?

16 июля 1945 г. Соединенные Штаты обрели монополию над ядерным оружием, когда испытали атомную бомбу в Аламогордо под кодовым названием «Троица». Но чувство монополии и безнаказанности не прошло у Соединенных Штатов и 29 августа 1949 г., когда атомную бомбу испытал Советский Союз. Вроде бы исключительность США в ядерных вооружениях была подорвана… однако еще несколько лет разрыв в ядерных арсеналах наших двух стран был столь велик – и настолько он был в пользу Соединенных Штатов, – что те продолжали чувствовать себя комфортно и неуязвимо. И даже когда СССР стал сокращать разрыв в ядерных вооружениях, совершенствовать точность и дальность ракетных носителей, даже когда он 30 июня 1961 г. испытал на Новой Земле водородную «царь-бомбу», – и тогда Вашингтон не воспринимал Москву в ядерном соревновании на равных, ощущая себя уверенно-защищенно.

Понадобился Карибский кризис октября 1962 г., появление советских ракет и ядерного оружия на Кубе, в «подбрюшье» Соединенных Штатов, чтобы до американского руководства дошло: мир изменился. Ядерной неуязвимости Соединенных Штатов больше нет и не будет. Надо отдать должное президенту Джону Кеннеди. Когда читаешь расшифровки его совещаний в Белом доме в дни Карибского кризиса[8], видишь, день за днем, как он мужает, тщательно вникает в ситуацию, вникнув, удерживает своих министров и советников от сползания к ядерной войне, как находит в себе силы к компромиссу. И это несмотря на огромное внутриполитическое давление, на призывы «показать себя с русскими пожестче», «ответить со свой мощью», ведь Карибский кризис разворачивался за считанные дни до промежуточных выборов в Конгресс.

Уроки были извлечены. Через каких-то девять месяцев СССР и США ставят свои подписи под Договором о запрещении ядерных испытаний в трех средах (атмосфере, космосе и под водой), вокруг которого несколько лет топтались переговорщики и находили многочисленные предлоги, почему «нельзя подписывать»: а все потому, что не было политической воли лидеров, что не получали «сигнал сверху». Вскоре начинается работа над Договором о нераспространении ядерного оружия, чему не препятствует смена хозяина Белого дома после убийства Кеннеди. Понимание, что нельзя ставить судьбы своих стран, судьбы всего мира на грань ядерной катастрофы пришло как раз в разгар Карибского кризиса. Совместные советско-американские усилия по предотвращению распространения ядерного оружия в мире вкупе с двусторонне выстроенной системой ядерного сдерживания и архитектурой контроля над вооружениями позволили избежать сползания к бездне.

Конечно, нельзя игнорировать тот факт, что между ядерным и кибероружием имеются колоссальные различия. Как справедливо замечает Игорь Иванов, «ядерное оружие создавалось и развертывалось не в целях последующего применения, а для сдерживания потенциальных противников. Страх глобальной ядерной войны предполагал максимальную осторожность и высокую ответственность ядерных держав. С кибероружием дело обстоит иначе – мало кто сейчас считает, что его применение создает непосредственную угрозу всему человечеству. А потому соблазн применить может оказаться слишком большим. При этом кибероружие в значительной степени анонимно, кибератака может быть произведена практически из любой точки планеты, и реальный киберагрессор останется неопознанным, а следовательно – и ненаказанным»[9].

Страх перед кибероружием не синонимичен страху перед оружием ядерным. Но он тоже велик, и нарастает, и особенно мучителен как раз оттого, что нет того «золотого петушка», который позволил бы легко определить, с какой стороны – с запада ли, с востока, или еще откуда – «лезет рать».

Ощущение новой уязвимости, что по «невидимым сетям» вероятный противник (будь то негосударственный субъект или, с большей вероятностью, государство) может добраться и до систем управления ядерным оружием, и до личных электронных почтовых ящиков влиятельных лиц, и до систем подсчета голосования, и до объектов критической инфраструктуры[10], кого-то вводит в ступор, кого-то доводит до паранойи, а кого-то подталкивает к планированию зеркальных или асимметричных ответных действий «на поражение». Око за око, зуб за зуб. Даже если и око, и зуб – виртуальные. Хотя грань-то между виртуальным и реальным как раз и размывается, и так недалеко до того, чтобы слепым да беззубым остаться. Именно ощущение вот этой новой уязвимости – сродни ощущению времен Карибского кризиса, что на США направлены с Кубы советские ракеты – я все больше замечаю и в Вашингтоне, и за его пределами.

Я не хотел бы сейчас спекулировать по поводу того, что произошло или не произошло два года назад в отношении подготовки к американским президентским выборам. Для меня очевидно, что американские избиратели свой выбор сделали не под «внешним» влиянием, а исходя из своих собственных убеждений. Те, кто думают иначе, по-моему, не уважают свой собственный народ, считая, что он настолько подвержен внешней манипуляции. Вообще, «российская угроза», «российский след» для многих в Вашингтоне сегодня не более чем удобный повод «поквитаться» со своими внутриполитическими оппонентами. Поляризация американских элит зашла так далеко, что для драки здесь любые средства хороши. А Россия просто удобно попалась под руку, вот «российским следом» и швыряются друг в дружку.

Но, в то же время, настороженность в отношении России присутствует. И присутствует не только в стане демократов, но и в стане республиканцев, которых сегодня кто-то наивно причисляет к «русофилам». Ее причина – куда глубже, чем попытка докопаться до ответа на вопрос, вмешивалась ли Россия в американские выборы. Ее причина – как раз в этом ощущении новой уязвимости. Россия не вмешивалась… но ведь могла вмешаться… и еще может. Санкциями кибервойны не остановишь, а только масла в огонь подольешь.

Война

Потому что эта война уже идет. Кто-то не заметил? Впрочем, неудивительно, что не заметили. Потому что это вообще-то преимущественно невидимая война. Именно такая, которой и положено быть кибервойне[11].

Российские специалисты уже довольно давно определили характеристики таких кибервойн. Они, в частности, обратили внимание на необычайную сложность задач тактического предупреждения и оценки ущерба: «Существует реальная возможность того, что представленные национальному военно-политическому руководству оценки правоохранительных органов и разведывательных служб по конкретным случаям воздействия или ситуациям будут довольно противоречивы. Нападающая сторона, используя информационное оружие, способна с беспрецедентной оперативностью проводить стратегические операции и после выполнения задач мгновенно возвращаться в установленные пределы киберпространства»[12].

Для проведения операций, целью которых является дестабилизация внутреннего положения государства-противника, по мнению российских специалистов, в качестве наиболее эффективного канала выступают средства массовой информации. При этом могут применяться различные способы оказания воздействия через СМИ, в том числе и связанные с воздействием на инфраструктуру самих СМИ: оказание воздействия через национальные СМИ противника. В случае, если это невозможно, а также в целях достижения большего эффекта – формирование альтернативных каналов информационно-психологического воздействия (альтернативные СМИ, иновещание, (…) интернет); оказание внешнего давления на политическое руководство и общественное мнение государства-противника, создание международного климата, препятствующего реализации планов противника. При этом, подавление существующих систем национального вещания, например уничтожение ретрансляционных спутников, телевизионных и радиовещательных станций специалисты относят к наименее эффективным методам в сравнении с вышеперечисленными.[13]

Диалог по кибервопросам становится в условиях кровожадной внутриполитической борьбы в США проблематичным. В этой связи, неудивительно, что ряд экспертов в Соединенных Штатах ожидает применения Россией кибероружия как неизбежности: око за око… не как превентивный, но как ответный удар. Тем более там видят, что Россия способна все более эффективно и многопланово, к тому же асимметрично, действовать в информационном поле. Только, в отличие от войны ядерной, здесь могут быть сотни тысяч незримых обменов такими ударами; правда, лишь немногие из них будут направлены для использования уязвимости сугубо военной; остальные – для использования уязвимости политической или психологической.

Раз война, значит крупнейшие американские IT-корпорации реагируют. В частности, создают «оперативные штабы», или war rooms. Первенство здесь принадлежит Facebook, при участии принадлежащих этой компании Instagram и WhatsApp. В ее war room нет окон (в прямом смысле этого слова), и есть двадцать «борцов с фейковым проникновением», число которых со временем предполагается довести до двадцати тысяч Как сказал Марк Цукерберг, выступая перед Конгрессом, «мы слишком поздно заметили российское вмешательство, и теперь всеми силами стремимся стать лучше». По словам главы отдела кибербезопасности Facebook, «наша работа - засечь любого, кто попытается манипулировать общественным мнением. Найти и обезвредить»[14].

Карибский киберкризис?

Неужели, чтобы дойти до осознания важности «договариваться» по киберделам, шире – по всей повестке МИБ[15] – придется пережить некий «Карибский киберкризис»? Или все это не более чем очередные модные «страшилки»? Не хотелось бы впадать в фатализм. Но еще меньше хотелось бы принимать позу страуса, игнорируя тот очевидный факт, что хотят того или нет крупнейшие мировые игроки, но они скатываются к такому «Карибскому кризису». Потому что кибервойна идет. Без правил. С высокой долей неопределенности. С раскручиваемой спиралью напряженности. С гонкой кибервооружений. И, конечно, нет никаких гарантий, что новый кризис будет контролируемым и что он приведет к «катарсису» в вопросах регулирования МИБ. Ведь только выпусти киберджинна из бутылки… Как заметил недавно Сергей Нарышкин, «движимые химерами прошлого, Соединенные Штаты начинают все больше походить на самонадеянного библейского силача Голиафа, который, как известно, был повержен юным Давидом.(…) Важно прекратить безответственную игру на повышение ставок и отказаться от проецирования силы в межгосударственных отношениях. Не доводить дело до нового Карибского кризиса».[16]

Готовясь к саммиту в Хельсинки в июле с.г., российская сторона подготовила проект Совместного заявления президентов России и США, где на первой же странице, третьим пунктом (следом за вопросами стратстабильности и нераспространения, а также терроризма) было предложено ориентировать профильные российские и американские государственные органы на продолжение и углубление проведенного нами обсуждения проблематики незаконной деятельности в киберпространстве, принятие совместных и параллельных мер по недопущению дестабилизирующего воздействия на критическую инфраструктуру и внутренние политические процессы в наших странах, включая выборы[17]. Как известно, Совместного заявления в Хельсинки принято не было.

Американское «все позволено» уже наталкивается на серьезное противодействие, причем не только России, но и ее ключевого стратегического партнера в глобальных делах – Китая[18]. Но даже это пока не приводит американцев к понимаю не просто важности, но необходимости договариваться.

Напротив, только что принятая Национальная стратегия для киберпространства США предполагает не только оборону, но и наступательные действия в отношении военной и киберинфраструктуры Китая и России. Ведущие американские специалисты с опытом работы на ключевых «киберпостах» в Пентагоне в эти дни высказывают вот такие рекомендации: «Соединенным Штатам следует дистанционно поражать инфраструктуру системы управления российскими вооруженными силами через заражение вирусами или посредством внедрения вредоносных объектов в эту систему через завербованных лиц. Потенциально, США могли бы вырубить электроснабжение вокруг российских военных баз, с которых ведется российская кибердеятельность. Также можно было бы, в партнерстве с частными компаниями, выдавить русских из негосударственных интернет-сетей и закрыть элементы российского сегмента интернета»[19]. Поэтому усиливается тревожное ощущение, что новые – настоящие, а не «фейковые» – поистине драматические события в киберпространстве еще только предстоят.

[1] Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. Информационные вызовы национальной и международной безопасности. М.: ПИР-Центр, 2001. 94-95 с.

[2] Информационные вызовы национальной и международной безопасности. Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. М.: ПИР-Центр, 2001. С. 198-199.

[3] Полное ее название: Группа правительственных экспертов по достижениям в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности. О судьбе ее мандата см.: Демидов Олег. Многостороннее регулирование киберпространства: «лебедь, рак и щука». ПИР-Центр, 14 ноября 2018. http://www.pircenter.org/blog/view/id/355

[4] MCIS 2017. Материалы конференции, с. 107

[5] О том, почему этот «призыв» не имеет шансов на реализацию, см.: Демидов Олег. Многостороннее регулирование киберпространства: «лебедь, рак и щука». ПИР-Центр, 14 ноября 2018. http://www.pircenter.org/blog/view/id/355

[6] http://aka.ms/cybernorms

[7] По сообщениям прессы, Сноуден получил доступ к данным электронной разведки не только США, но и Великобритании; в его распоряжении могли находиться до 58 тыс. британских секретных документов. – См.: ТАСС. 15 ноября 2013 г.

[8] См.: The Kennedy tapes: inside the White House during the Cuban missile crisis. Harvard University Press, 1998.

[9] Иванов И.С. Как трава сквозь асфальт. Россия в Глобальной Политике, № 4, 2018

[10] О киберугрозах для гражданской ядерной инфраструктуры я подробно писал в работе, подготовленной для Всемирного экономического форума. См.: Vladimir Orlov. Our nuclear facilities are increasingly vulnerable to cyber threats. This is what policy makers need to know. October 5, 2016

https://www.weforum.org/agenda/2016/10/our-nuclear-facilities-are-increasingly-vulnerable-to-cyber-threats-this-is-what-policy-makers-need-to-know

[11] См.: Дылевский И.Н., Комов С.А., Петрунин А.Н.. Об информационных аспектах международно-правового понятия «агрессия». Военная мысль, №10, 2013, с. 3-12.

[12] Информационные вызовы национальной и международной безопасности. Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. М.: ПИР-Центр, 2001. С. 93.

[13] Информационные вызовы национальной и международной безопасности. Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. М.: ПИР-Центр, 2001. С. 122-123.

[14] См.: https://techcrunch.com/2018/10/18/facebook-election-war-room/

[15] Термины имеют значение. Два десятилетия назад Россия предложила повестку дня по вопросам «международной информационной безопасности». Термин тогда многим в мире пришелся не по вкусу, и в экспертном сообществе быстро привилось упрощенческое и хлесткое: «кибербезопасность». Тем не менее, с позиций сегодняшнего дня и сегодняшних угроз куда лучше понимаешь, что именно комплексный подход к международной информационной безопасности должен быть взять за основу при поиске глобальных «развязок».

[16] Выступление Директора Службы внешней разведки Российской Федерации Сергея Нарышкина на конференции MCIS-2018. 4 апреля 2018 http://mil.ru/mcis/news/more.htm?id=12170190@cmsArticle

[17] Наиболее глубокий и при этом оперативный анализ этого вопроса проделали Елена Черненко и Екатерина Мареева в статье «Кибертрофированное сознание. США боятся кибератак, но отказываются бороться с ними вместе с Россией». Коммерсант, 9 августа 2018.

[18] При том, что и Россия, и Китай, координируя свои международные подходы в области МИБ, на деле пока, в основном, играют каждый сам за себя, стараясь хотя бы «не стрелять по своим».

[19] Jonathan Reiber. What Happens When the US Starts to ‘Defend Forward’ in Cyberspace? Defense One. November 5, 2018. https://www.defenseone.com/ideas/2018/11/what-happens-when-us-starts-defend-forward-cyberspace/152580/

Россия. США. Весь мир > СМИ, ИТ. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826808 Владимир Орлов

«Долгий мир» и ядерное оружие

Удержит ли оно от большой войны?

Алексей Фененко – доктор политических наук, доцент факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова.

Резюме Ядерное оружие сегодня, как и химическое в 1930-е гг., не может предотвратить начало войны, но способно не допустить его применения противником. В этом смысле наличие ядерного оружия может пока создавать «предел экскалации», но не в силах предотвратить саму возможность расширения межгосударственных войн.

Заявление Дональда Трампа о намерении выйти из Договора о сокращении ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) и последовавшая за ним волна прогнозов о скором развале системы контроля над вооружениями побудили автора суммировать наблюдения о роли ядерного оружия (ЯО) в современном мире. Участвуя в многочисленных дискуссиях по данной проблеме, я удивлялся, что экспертное сообщество часто некритически повторяет аксиомы 1980-х годов. Во-первых, в ядерной войне не может быть победителя – она приведет к гибели всей цивилизации; во-вторых, любой прямой конфликт между ядерными державами завершится ядерной эскалацией и потому в принципе невозможен; и в-третьих, взаимное ядерное сдерживание обеспечило беспрецедентно долгий мир.

Между тем ЯО, строго говоря, пока не состоялось как оружие. После нанесения американцами атомных ударов по Хиросиме и Нагасаки в 1945 г. в мире не было случаев его применения. Использование ЯО против японских городов было скорее политической демонстрацией, чем отработкой реальных военных возможностей. Мы не видели применения ЯО в боевой обстановке и, соответственно, не можем оценить результаты: число реально пораженных целей и степень их разрушения, воздействие на вооруженные силы противника и эффективность мер защиты, предпринятых им. Оценки поражающей мощи ЯО опираются либо на неоднозначные материалы ядерных испытаний, либо на теоретические расчеты. Все концепции «ядерного сдерживания» являются, по сути, теорией, игрой ума – гипотетическими размышлениями на тему: «Что будет, если мы применим оружие, поражающие функции которого нам неизвестны». В современном мире корректнее говорить не о «ядерной стратегии», а о философии ядерного оружия как совокупности представлений о нем политических элит.

Но если это так, то тезис, что ЯО обеспечивает современный «долгий мир», сомнителен. Само по себе оружие не способно обеспечить ни мир, ни войну: все решает намерение политических элит ведущих держав. Никто не может гарантировать, что отношение политиков к ЯО не изменится. Поэтому в данной статье я попытаюсь дать ответ на два вопроса: 1) действительно ли ЯО обеспечивает «долгий мир», 2) почему прямая война между ядерными державами не состоялась до сих пор и может ли она состояться в будущем.

Уникален ли «долгий мир»?

Термин «долгий мир» (long peace) предложил американский политолог Джон Гэддис для обозначения периода холодной войны. С тех пор ученые используют его для всего периода от окончания Второй мировой войны до настоящего времени. В 1980-е гг. популярность обрело мнение, что «долгий мир» обеспечивается ЯО, которое в силу колоссальной разрушительной мощи принуждает великие державы к миру, «украв у них категорию победы». Однако история знала периоды «долгого мира» и без наличия у великих держав ЯО.

Еще в 1820-е гг. Клаузевиц разделил войны на тотальные и ограниченные. Они отличаются друг от друга не масштабами военных действий и не числом погибших, а целями противников. Цель тотальной войны – ликвидировать неприятеля как политический субъект; цель ограниченной – принудить его к компромиссу. Тотальные войны обычно ведутся массовыми мобилизационными армиями; ограниченные – небольшими контингентами профессионалов.

Но тотальные войны чрезвычайно редки. В новейшей истории можно вспомнить всего четыре: Тридцатилетняя война (1618–1648), Войны Французской революции и продолжившие их Наполеоновские (1792–1815), Первая мировая (1914–1918) и Вторая мировая (1939–1945). Каждая завершалась сломом мирового порядка и формированием нового. Большая часть истории человечества была временем ограниченных войн, в которых преследовались локальные цели. То, что мы называем «долгим миром» – фактически периоды отсутствия тотальных войн при одновременном ведении ограниченных войн и силовых демонстраций. И здесь ядерная эра не уникальна.

Вестфальский порядок, сложившийся по итогам Тридцатилетней войны, казалось бы, нарушался множеством войн. Однако они носили ограниченный характер, представляя собой серию силовых демонстраций в пограничных районах или колониях. К началу XVIII века сложился новый тип «войн за наследство». В стране, охваченной кризисом государственности, формировались две партии – «профранцузская» и «антифранцузская», которые соответственно приглашали Францию (или ее младших партнеров) либо ее противников ввести войска на свою территорию. Результатом становилась война на землях кризисного государства, в ходе которой Франция и ее противники старались не задевать напрямую территории друг друга. Соответственно и мир представлял собой «большую сделку», чуть более удачную для победителя и чуть менее удачную для побежденного.

Вестфальская эпоха была расцветом того явления, которое мы называем «гибридными войнами». Создателем «гибридных войн» был король Франции Людовик XIV (1643–1715 гг.). В период подготовки войны за Пфальцское наследство (1688–1697 гг.) он решил, что Версалю удобнее действовать в германских землях не напрямую, а с помощью зависимых от него немецких князей. В случае поражения Франция может без ущерба для престижа откреститься от них; в случае победы – приписать ее себе. Отсюда следовал главный принцип французской политики: формировать региональные балансы сил за счет использования малых стран (вплоть до совершения в них дворцовых переворотов) и их натравливания на великие державы. Противники Франции, уступавшие ей по совокупности ресурсов, усваивали этот стиль войн. Широкое распространение получили «гибридные» формы военных действий: использование наемников, каперство на морях, ведение войн младшими партнерами одних великих держав против младших партнеров других.

Причин такого «долгого полумира» было как минимум три. Во-первых, монархи Европы не желали повторить разрушительную Тридцатилетнюю войну. Во-вторых, ни одна из европейских держав не стремилась к немедленному изменению соотношения сил, установленного Вестфальским миром 1648 года. В-третьих, средством ведения войн были небольшие контингенты профессионалов, которые могли действовать только вблизи от баз и на ограниченной территории. Ситуация изменилась только в 1792 г., когда во Франции установился внесистемный режим, нацеленный на кардинальный слом всего Вестфальского порядка. Именно революционная (а за ней и наполеоновская) Франция вернулась к подзабытой с середины XVII в. практике тотальных войн на основе массовой мобилизации, видя в них инструмент для сокрушения старого порядка. Другие державы были вынуждены перенять эту систему, коль скоро они не соглашались с гегемонией Парижа.

Венский порядок, существовавший от конца Наполеоновских войн (1815) до Первой мировой войны (1914–1918), был периодом полноценного «долгого мира». За сто лет между великими державами произошли всего четыре ограниченные войны: Крымская (1853–1856), Австро-французская (1859), Австро-прусская (1866) и Франко-прусская (1870). Крымская война была набором силовых демонстраций в отдаленных от центра Европы регионах: в Крыму, на Кавказе, на Белом море и на Камчатке, а на Балтийском море стороны ограничились малыми силовыми демонстрациями. Франко-австрийская и Австро-прусская войны были по современной терминологии короткими вооруженными конфликтами в пограничных регионах. Они больше напоминали конфликты холодной войны (в Корее, Вьетнаме или Афганистане), чем Наполеоновские войны или мировые войны ХХ века. Локальные конфликты – между Австрией и итальянскими государствами, Пруссией и Данией – мы сегодня и вовсе оценили бы как «полицейские операции» или «межэтнические столкновения».

Единственной полноценной войной в Европе XIX века стала Франко-прусская 1870 года. Однако и она была короткой трехмесячной кампанией на основе мобилизационных армий. По своему характеру эта война также была ограниченной: завершилась провозглашением Германской империи (т.е. завершением объединения Германии) и отторжением от Франции Эльзаса и Восточной Лотарингии. После этого в Европе на 44 года вновь установился мир.

В рамках российско-британской Большой игры XIX века впервые произошло вытеснение конфликтного потенциала великих держав на периферию. Объектом соперничества было пространство на Среднем и Дальнем Востоке, где развернулась серия опосредованных войн. Именно здесь сформировался тип войн как военных экспедиций против младших партнеров другой державы (русские походы в Среднюю Азию, карательные экспедиции западных держав против Японии) или с целью улучшения собственных стратегических позиций (Опиумные войны или англо-афганские войны). Великобритания и Россия сохраняли при этом состояние мира и дипломатические отношения, то есть формально «долгий мир». Похожая система опосредованного соперничества сложилась и в Западном полушарии. Великобритания и Франция стремились подорвать американскую доктрину Монро, но не прямой войной с США, а с помощью опосредованных силовых акций, не прерывая дипотношений с Соединенными Штатами.

В конце XIX века регионом для вынесения конфликтов из центра стали Балканы. Россия и Австро-Венгрия, формально сохраняя мир, постоянно боролись за влияние в Сербии, Болгарии, Румынии и Греции. В это соперничество втягивались Германия (на стороне Австро-Венгрии) и Великобритания (сближавшаяся с Россией). Военные конфликты между балканскими странами – от Сербо-болгарской войны (1885) до Балканских войн (1912–1913) – были превращенной формой соперничества великих держав. Европейские страны 35 лет поддерживали мир, вынося свои противоречия на Балканский полуостров.

В последней трети XIX века в общественности великих держав царили настроения, похожие на современные. Большая война в Европе казалась немыслимой – преобладала уверенность, что Франко-прусская война была «последней войной белых людей», а «цивилизация уже не допустит войны»: она стала слишком разрушительной и невыгодной ни победителям, ни побежденным. Будущее человечества казалось веком науки – построением нового общества, в котором сотрутся границы между народами и странами благодаря свободе передвижения и средствам связи.

Распад «долгого мира» XIX века был вызван политическими причинами. Германия после прихода к власти императора Вильгельма II в 1888 г. взяла курс на ревизию сложившихся правил игры. Система баланса сил распалась на долгосрочные военно-политические блоки: Антанту и Тройственный союз. В такой ситуации конфликтное пространство на Балканах стало не стабилизирующим механизмом, а средством эскалации межблокового противостояния. Военное здесь в полном соответствии с формулой Клаузевица дополняло политическое: разработка концепции тотальной войны на основе мобилизационных армий велась ради ревизии Венского порядка. Апробация этой концепции, разработанной еще в 1880-х гг., на практике произошла в 1914 году.

Нынешний Ялтинско-Потсдамский порядок, существующий с различными модификациями после 1945 г. до настоящего времени, развивается по логике Вестфальского и Венского порядков. Великие державы установили набор правил по итогам Второй мировой войны. Эти правила действуют до сих пор: формально ведущая роль ООН, состав постоянных членов СБ ООН и наличие у них права вето, сохранение ограничений суверенитета Германии и Японии, силовой отрыв (ракетно-ядерный паритет) США и России от остальных стран мира. Соперничество между великими державами пока происходит в этих рамках. Конфликты и ограниченные войны выносятся на периферию, стабилизируя при этом саму систему.

Можно, конечно, возразить, что в рамках Ялтинско-Потсдамского порядка великие державы формально не объявляют друг другу войн. Но это связано не с наличием ЯО, а скорее с изменением самой системы ведения войны. С середины XIX века продолжается общий процесс удорожания вооружений и возрастания фактора времени при принятии военных решений. Лучшим сценарием начала войны становится нанесение упреждающего удара для уничтожения политического руководства противника и блокировки развертывания им вооруженных сил. Прежде кризис порождал войну: возникала конфликтная ситуация, дипломаты обменивались угрожающими нотами, и в какой-то момент следовало объявление войны. Теперь действует обратная схема: внезапный удар и силовая акция, после которой дипломаты пытаются осмыслить, а что, собственно, произошло. Впервые такая модель была опробована Японией в Маньчжурии в 1931 г., и с тех пор стала эталоном военно-штабного планирования.

В этом смысле эффективность англосаксонской теории «ядерного сдерживания» под вопросом. В ее основе лежал постулат американского дипломата Джорджа Кеннана: СССР можно сдерживать потому, что его руководство не хочет новой большой войны. Субъектов, которые стремятся развязать войну, сдерживать невозможно по определению: угрозы только подарят им долгожданный повод ее объявить. Мы не можем говорить об эффективности или неэффективности «ядерного сдерживания», коль скоро в мире после Второй мировой не было глобальных ревизионистов – политических режимов, стремящихся к слому мирового порядка и готовых развязать с этой целью войну. Только если ядерная угроза удержит их от этого, мы можем сказать о ее эффективности. Пока же сдерживание выступало скорее «самоубеждением»: угрозами в адрес субъектов, которые и так не желали войны.

Химический прецедент

История дает нам и обратные примеры: наличие оружия массового поражения (ОМП) отнюдь не гарантирует мир. Именно это доказывает история химического оружия (ХО) в период между мировыми войнам.

В Первой мировой войне Германия впервые в истории использовала отравляющее вещество (ОВ). Общее число жертв от ХО в Первой мировой войне оценивается в 1,5 млн человек. Параллельно расширялся опыт применения ХО в локальных войнах. Красная армия под командованием Михаила Тухачевского применила ОВ при подавлении Тамбовского восстания в 1921 году. Румынская армия – при подавлении Татарбунарского восстания в Буковине. Во время войны в испанском Марокко в 1921–1927 гг. объединенные испанские и французские войска использовали горчичные газовые бомбы. В ходе Второй итало-эфиопской войны 1935–1936 гг. от итальянских химических атак (прежде всего горчичным газом) погибли около 275 тыс. эфиопов. (Для сравнения: суммарные потери от атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки к 1951 г. составили 110–140 тыс. человек с учетом умерших от вторичных поражающих факторов). Япония в 1937–1945 гг. широко применяла ХО в Китае, как против Гоминьдана, так и против коммунистов, что привело к гибели, по разным оценкам, 60–130 тыс. человек.

В 1920-е и 1930-е гг. широко распространилась точка зрения, что будущая война станет химической. В Европе строились специальные убежища, военнослужащих и гражданских обучали пользоваться средствами индивидуальной защиты. В большинстве стран проводились городские учения по защите и оказанию первой помощи при нанесении противником химических ударов. (Как, например, известные учения ОСОВИАХИМа в СССР.) Однако при этом военные эксперты признавали невысокие способности вооруженных сил и населения противостоять масштабным химическим атакам.

В июне 1925 г. представители 37 стран подписали в Женеве под эгидой Лиги Наций бессрочный Протокол о запрещении применения на войне удушающих, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств (Женевский протокол). Это положение распространялось на все существовавшее в то время ОМП. Вопрос о последствиях Женевского протокола остается дискуссионным: есть две точки зрения. Согласно первой, протокол носил гуманистический характер и позволил избежать применения ХО в годы Второй мировой войны. Согласно второй, запрет на применение ХО был пролоббирован командованием создававшихся в то время бронетанковых сил. Свободное применение ХО могло бы оставить танки без пехотного прикрытия, что сделало бы невозможным появление крупных механизированных формирований. Женевский протокол 1925 г. позволил создать основное ударное оружие Второй мировой войны – бронетанковые силы.

Во Второй мировой войне ни одна из сторон не пошла на применение ХО даже под угрозой полного поражения и капитуляции. (Имели место только локальные инциденты вроде попыток польской армии использовать ОВ под Варшавой в сентябре 1939 г. или Германии пустить газ в катакомбы под Севастополем и Керчью.) Историки иногда объясняют это необычное явление неудобством использования ХО против рассредоточенных войск противника, слабой контролируемостью распространения ОВ и зависимостью от погодных условий. Однако опыт применения ХО Японией против китайских сил позволяет опровергнуть эти тезисы. Гораздо большую роль играла, видимо, логика взаимного удерживания от применения ХО. В межвоенный период ХО применялось против неприятеля, не имевшего этого оружия. Зато использование ХО против противника, обладавшего аналогичными возможностями, привело бы к ответному удару.

В середине 1950-х гг. португальский военный мыслитель Фердинанд Отто Микше попытался смоделировать ход военных действий во время атомного конфликта. За основу он взял кампанию 1940 г., предположив, что стороны обладали в тот момент атомными боезарядами. По сценарию Микше, Германия и ее противники сначала использовали бы «атомную артиллерию», затем перешли бы к позиционной войне, не спеша заключать мир даже после обмена с противником атомными ударами по ключевым городам. Однако при этом Микше вывел за скобки тот факт, что и Германия, и западные державы уже обладали ХО. Следуя его логике, на Западном фронте весной 1940 г. союзникам было бы выгодно предпринять химическую атаку на Кельн и Берлин, а немцам – на Париж и Лондон. Аналогично и советское командование в момент фактического развала фронта в июне 1941 г. теоретически могло бы использовать ХО, чтобы приостановить немецкое наступление.

На деле в годы Второй мировой войны противники удерживали друг друга от применения ХO. 12 мая 1942 г. премьер Уинстон Черчилль выступил по радио с заявлением, что Великобритания примет адекватные меры, если Германия и Финляндия применят ядовитые газы против СССР. Заявление Черчилля вызвало панические настроения в Берлине: по расчетам от масштабной химической атаки англичан из-за недостатка газоубежищ и защитных средств могло погибнуть 40-60% населения Германии. Ответная химическая атака Люфтваффе могла предположительно уничтожить только 15-20% населения Великобритании. Германия так и не примерила ХО против СССР, а осенью 1943 г. вывезла его с восточного фронта. Стороны, ведя тотальную войну, отказались от применения обоюдоострого ОМП.

«Химический прецедент» позволяет усомниться в четырех стереотипах современной теории «ядерного сдерживания».

Угроза нанесения неприемлемого ущерба может заставить агрессора отказаться от войны. Германию и Японию не остановило наличие у их противников больших запасов ХО и угроза нанесения химических ударов. (Гарантировать, что этого не произойдет, в конце 1930-х гг. не мог никто.)

Локальные конфликты между ядерными державами обязательно завершатся его применением. Советско-японские конфликты конца 1930-х гг. доказывают обратное. В 1937–1939 гг. СССР и Япония вели необъявленную войну в Китае: 3,5 тыс. советских военнослужащих участвовали в военных действиях с японцами. Во время конфликта у озера Хасан (июль-август 1938 г.) 15 тыс. бойцов Красной армии противостояли 20 тыс. японцев, причем СССР бросил на японские силы авиацию дальнего действия. В мае-августе 1939 г. 65-тысячная советско-монгольская группировка вела боевые действия против 75-тысячной японско-баргутской армии в районе реки Халхин-Гол. Однако ни один из противников, говоря современным языком, не нажал на «химическую кнопку».

Любое государство обязательно использует ЯО при угрозе полного военного разгрома. Но Франция в 1940-м и Германия в 1945-м капитулировали, так и не воспользовавшись ХО. Великобритания и СССР в критические для себя дни осени 1940-го и осени 1941 гг. также не прибегли к ХО. Иногда политические режимы предпочитают капитулировать, не применяя имеющееся у них ОМП.

Во время ядерной войны противники обязательно нанесут друг по другу контрценностные ядерные удары. Однако люфтваффе «битве за Британию» (август 1940 – май 1941 гг.) не нанесла контрценностный удар ХО по британским городам. Германия не попыталась использовать ХО в 1944–1945 гг. даже под угрозой скорого военного поражения. Не нанесли химического удара по Германии и Королевские ВВС в период воздушного наступления 1943–1945 годов.

Возникает вопрос, не попытаются ли великие державы таким же образом однажды «вывести из игры» и ядерные системы. Во всяком случае, «химический прецедент» делает всю теорию «ядерной эскалации» гораздо менее однозначной, чем мы привыкли думать. Опыт Второй мировой войны позволяет представить конфликт между великими державами, в котором они не применяют ЯО.

Что мешает «ядерному блицкригу»?

В экспертном сообществе принято делить историю международных отношений на «доядерную» и «ядерную» эпохи. Но это заблуждение. Современное понимание роли ЯО опирается на концепцию воздушной мощи, разработанную итальянским генералом Джулио Дуэ в 1918 году. Она предусматривает достижение победы посредством стратегических бомбардировок – поражение авиацией ключевых городов противника в условиях недостигнутого господства в воздухе. Концепция «воздушной мощи» постулировала, что противник капитулирует после уничтожения его ключевых городов и промышленных объектов, независимо от успехов на фронтах. В этом смысле вся современная ядерная стратегия носит не новаторский, а архаичный характер. Она опирается на стратегические идеи первой половины прошлого века, унаследовав и все присущие им проблемы.

Реализовать идеи Дуэ во время Первой мировой войны было невозможно в связи с низкой грузоподъемностью и малой дальностью полета авиации. На протяжении последующих двадцати лет шло подтягивание технических средств к концепции воздушной войны. Они развивались по линии совершенствования отдельных компонентов: 1) увеличение радиуса действия и грузоподъемности бомбардировщиков; 2) создание истребительной авиации; 3) развитие систем ПВО, призванных защитить другие составляющие вооруженных сил от авиации противника. Только Вторая мировая война стала апробацией этих теорий на практике.

Концепция стратегических бомбардировок впервые опробована в «битве за Британию» осенью 1940 года. Германия попыталась принудить Великобританию к капитуляции с помощью регулярных бомбежек британских городов. Однако осуществить эту операцию не удалось из-за слабой грузоподъемности немецких бомбардировщиков, высокой маневренности британских истребителей и использования англичанами систем ПВО, включая локаторы.

Опыт англичан оказался более успешным. Начальник штаба Королевских ВВС Чарльз Портал предложил премьер-министру Черчиллю концепцию стратегических бомбардировок Германии. Ее суть состояла в поражении авиацией важнейших экономических и административных центров противника. И хотя эта идея в целом соответствовала теории Дуэ, она содержала момент новизны, поскольку предполагала действие в условиях недостигнутого господства в воздухе. Акцент смещался с «нокаутирующего удара» противнику на его «воздушную осаду».

Соединенные Штаты, вступив во Вторую мировую войну, приняли британскую концепцию стратегических бомбардировок. В январе 1943 г. на встрече в Касабланке Черчилль и Рузвельт решили приступить к стратегическим бомбардировкам Германии совместными силами. Операция «Пойнт-бланк» началась летом 1943 г. и (с отдельными перерывами) продолжалась до конца войны. Осенью 1943 г. США начали также стратегические бомбардировки городов и промышленных объектов Японии. (Наиболее масштабной была атака на Токио 9-10 марта 1945 г., в результате которой погибло около 100 тыс. человек.)

На рубеже 1944–1945 гг. в Соединенных Штатах созданы специальные комиссии для оценки последствий стратегических бомбардировок Германии и Японии. Их выводы были неутешительны. Оказалось, что стратегические бомбардировки не вынудили Германию и Японию прекратить сопротивление. Во-первых, стратегические удары мало повлияли на военно-промышленные потенциалы этих стран. (Достаточно отметить, что 1944 г. стал пиком военного производства Германии в ходе Второй мировой войны.) Во-вторых, даже на завершающем этапе войны Третий рейх проводил крупные и успешные наступательные операции вроде разгрома союзников в Арденнах в декабре 1944 года. В-третьих, относительно успешные бомбардировки больших городов (Дрездена или Токио) требовали достаточного парка бомбардировщиков и проводились без серьезного противодействия истребительной авиации и/или ПВО противника. Косвенно содержался тревожный вывод, что в борьбе с таким противником, как СССР, союзники не смогут эффективно использовать воздушную мощь. Выходом из тупика должно было стать создание более разрушительных средств поражения, способных с небольшими издержками достичь крупных целей.

На исходе Второй мировой войны американские военные аналитики пришли к выводу, что в будущем для успешных стратегических бомбардировок лучше всего иметь компактную, но очень мощную авиабомбу. Таким оружием должны были стать протестированные в августе 1945 г. атомные боезаряды. В США в середине 1940-х гг. зародилась концепция «атомного блицкрига» – быстрого подавления воли и способности противника к сопротивлению с помощью ВВС и массированного использования атомного оружия. 15 сентября 1945 г. генерал-майор Лорис Норстед, отвечавший за планирование в штабе ВВС США, направил соответствующий меморандум генерал-майору Лесли Гровсу, руководителю Манхэттенского проекта. В документе излагались взгляды на применение ВВС с учетом появления нового оружия, содержались результаты расчетов потребности в атомных боеприпасах, и главное – ВВС хотели знать, сколько бомб имеется у Соединенных Штатов. Базовые положения американской стратегии выглядели следующим образом:

США должны быть готовы проводить наступательные операции против любой мировой державы или коалиции держав.

Они должны иметь достаточное количество баз и сил авиации для нанесения удара в «стратегическое сердце» любого потенциального врага.

Важнейшей задачей стратегической авиации с началом боевых действий является немедленное подавление воли и способности противника к сопротивлению.

Эксперты созданного в 1946 г. Стратегического авиационного командования (САК) США рассматривали возможность нанести в случае начала войны немедленный сокрушающий удар против СССР с использованием атомного оружия. Однако, как вскоре выяснилось, выполнить стратегические задачи на основе атомного оружия 1940-х гг. было невозможно. По расчетам, проведенным в конце сороковых, оно обладало ограниченной мощностью (в частности, не могло уничтожить железобетонные конструкции) и доставлялось к цели только авиационными носителями. Опыт Корейской войны (1950–1953) доказал, что авиационные силы могут быть блокированы системами ПВО и истребительной авиации. Доставить к цели много атомных боезарядов ранга «хиросимского» было проблематично из-за способности СССР помешать действиям ВВС.

Ситуация как будто изменилась после создания в 1952–1953 гг. термоядерного оружия. Обладая в принципе неограниченной мощностью, оно могло уничтожать стратегические объекты и доставляться к цели как авиационными, так и ракетными средствами. Военные доктрины не только сверхдержав, но и ядерных держав «второго эшелона» переориентировались на ракетные носители как более эффективные средства доставки. Во-первых, в случае войны задача ЯО – поражение административных центров и промышленных объектов. Во-вторых, оно может быть применено только сразу и целиком, путем нанесения массированного удара, призванного уничтожить большую часть промышленного потенциала противника. На этой основе администрация Дуайта Эйзенхауэра приняла концепцию «массированного возмездия»: тотального ядерного удара по городам противника в случае начала войны. Технической основой «массированного возмездия» стал одобренный в 1960 г. Единый комплексный оперативный план (Strategic Integrating Operation Plan, SIOP), предусматривавший использование 3,4 тыс. стратегических ядерных боезарядов для нанесения массированного удара.

Но проработка в Соединенных Штатах сценариев тотальной ядерной войны наталкивалась тогда на три ограничения: 1) сложность защиты территории самих США от ответных (хотя и более слабых) советских ударов; 2) недостаточное влияние ядерных ударов на способность СССР быстро занять Западную Европу и Восточную Азию; 3) невозможность поддерживать действия своих вооруженных сил вблизи от территории Советского Союза. Война оказывалась без политической цели: она не могла сделать неуязвимой Америку и принудить к капитуляции Москву. Иначе говоря, у Соединенных Штатов не было средств для быстрой переброски в Евразию мощной сухопутной армии, чтобы подкрепить воздушное наступление успехами на земле. Напротив, в случае начала войны американские базы в Европе и Восточной Азии становились заложниками СССР.

Похожие проблемы возникли и у Советского Союза, когда в конце 1950-х гг. он создал средства доставки ЯО к территории Соединенных Штатов. Даже поражение ЯО ключевых американских городов не способно привести к капитуляции и позволить Москве перебросить сухопутную группировку на Североамериканский континент. Такая задача была тем более малореалистичной в отсутствии у Советского Союза мощного океанского флота. Единственным вариантом применения стратегического ЯО мог быть массированный ответный удар по американским городам и промышленным объектам для нанесения им адекватного ущерба в случае ядерного удара по СССР. Все сценарии советских военных учений времен холодной войны предусматривали наступление до Рейна или до Ла-Манша, но никак не до Вашингтона или Лос-Анджелеса.

Для выхода из стратегического тупика американские эксперты с конца 1950-х до начала 1970-х гг. предложили несколько вариантов обновленного ядерного блицкрига:

нанесение разоружающего удара по пусковым установкам противника;

использование систем противоракетной обороны для защиты своей территории;

поражение центров управления ракетами средней дальности за счет выигрыша в подлетном времени;

нанесение комбинированных (ядерных и неядерных) ударов с использованием высокоточного оружия.

Последующие американские ядерные концепции (включая «быстрый глобальный удар» начала XXI века) были по сути повторением идей комбинированных контрсиловых ударов 1970-х годов. Их главной проблемой оставалась низкая способность капитализировать применение ЯО в политическую победу. Сам по себе обмен ядерными ударами не решает исход войны. Поражение ключевых административных и промышленных центров, военной инфраструктуры и пусковых установок должно дополняться переброской сухопутных войск на вражескую территорию, чтобы солдат-победитель установил там желанный порядок. Но ни СССР, ни США не могли сделать этого ввиду: 1) предельной географической удаленности друг от друга; 2) сложного рельефа для ведения военных действий; 3) отсутствия технических средств для быстрой переброски миллионных армий через океаны.

Современная военная наука по-прежнему опирается на разработанную в конце 1920-х гг. теорию «глубокой операции». Ее основная идея заключается в нанесении удара по всей глубине обороны противника с использованием артиллерии, авиации, бронетанковых войск и воздушных десантов, чтобы поразить всю оперативную группировку противника. Роль ударной силы отводилась механизированным корпусам, достигавшим двух целей: прорыва фронта обороны противника на всю его тактическую глубину и немедленного ввода группировки подвижных войск для развития тактического прорыва в оперативный успех. Географический лимит такого планирования составляет примерно 200–250 км, после чего необходима пауза для перегруппировки войск и подготовки новой «глубокой операции». Но географическая отдаленность и океанские просторы не позволяют Советскому Союзу (России) и Соединенным Штатам достичь территории друг друга даже при совершении трех-четырех успешных «глубоких операций». Подкрепить результаты ядерных ударов проведением «глубоких операций» ни США, ни Россия, ни Китай не могли, да и не могут до сих, при существующим уровне развития военно-технических сил.

В 1970-е гг. Вашингтон и Москва попытались сгладить это затруднение за счет создания крупнотоннажных грузовых кораблей, военно-транспортных самолетов большой подъемной мощи, десантных подразделений, способных к автономных действиям в течение определенного времени. Однако в результате появились лишь экспедиционные силы, готовые наносить поражение заведомо более слабому противнику. Их действия могут опираться только на массированное прикрытие ВВС и ПВО, то есть на наличие стационарных военных баз на региональном ТВД.

О нерешенности проблемы свидетельствует история с системой «быстрого глобального удара» (Prompt Global Strike – БГУ). Официально о запуске программы Белый дом объявил в феврале 2010 года. В идеале БГУ была призвана дополнять соединения Сил передового развертывания Экспедиционных воздушных сил (которые могут быть развернуты в течение 48 часов) и Авианосных ударных групп (Carrier battle groups). Здесь, однако, сразу встал важный вопрос. До настоящего времени точно не определено, против кого и в каком формате можно использовать такой удар. На территории «государств-изгоев» и террористических анклавов нет достойного списка целей для применения столь дорогих и технически сложных средств. Для поражения объектов противника такого ранга проще и эффективнее использовать крылатые ракеты в неядерном оснащении. Теоретически с помощью новых технических средств (например, неядерных баллистических ракет подводных лодок) можно поразить группу целей на территории других ядерных держав, но это не гарантирует, что противник, во-первых, не ответит ядерным ударом, а во-вторых, прекратит сопротивление и пойдет на мир. И главное: поражение соответствующих целей невозможно подкрепить масштабной наземной операцией на территории России и/или КНР.

Таким образом, не теория «ядерного сдерживания», а неспособность сверхдержав перебросить многомиллионные армии в другое полушарие и поддерживать там их действия гарантировала «долгий мир» после 1945 года. На сегодняшний день сценарий нанесения стратегических ядерных ударов не дает ни одной из сторон победы в войне. Ситуация может измениться только при двух вариантах. Первый: решение задачи переброски крупных армий через океаны и поддержания их действий в течение длительного времени. Второй: появление помимо США, России и КНР других сухопутных держав с мощными обычными вооружениями.

«Ограниченность» без цели

Здесь, однако, возникает ключевая проблема: а можем ли мы вести ограниченные войны с использованием ЯО? Современная военная наука как будто допускает такой тип войн. Ограниченная ядерная война определяется как «война с применением различных видов оружия, в том числе ядерного, использование которого ограничивается по масштабам, районам применения и видам ядерных средств». Такая война теоретически возможна в течение ограниченного времени на одном или нескольких ТВД с использованием преимущественно тактических и оперативно-тактических (или части стратегических) ядерных средств для поражения. С военной точки зрения целями для такой войны могут быть: 1) защита своих войск, оказавшихся в кризисном положении; 2) поражение вооруженных сил и инфраструктуры противника, не обладающего ЯО или неспособного к ответному удару.

Пионерами в развитии теории ограниченного применения ЯО были британские стратеги. Именно они еще в 1945–1946 гг. разработали концепцию использования ЯО на ограниченном ТВД для отражения масштабной сухопутной операции противника. Но полноценная теория «ограниченной ядерной войны» разработана в конце 1950-х гг. Генри Киссинджером, Робертом Осгудом и Германом Каном. Они исходили из возможности ограниченного применения ЯО на одном или нескольких ТВД. Такая война, по их мнению, предполагала бы:

борьбу за четко определенные политические уступки противника;

ограничение целей для поражения преимущественно военными объектами;

признание возможности заключить с противником своеобразную конвенцию (гласную или негласную) об ограниченном характере применения ЯО.

Теоретики «ограниченной ядерной войны» открыто обращались к наследию раннего Нового времени. Киссинджер призывал обратить внимание на две особенности войн эпохи Людовика XIV: 1) ограниченное применение силы для выполнения определенной политической задачи; 2) стремление максимально не затрагивать гражданское население военными действиями. Осгуд полагал, что опыт «войн за наследство» XVIII века может быть полезным в ядерную эпоху: ограниченное применение тактического ЯО вынудит противника сесть за стол переговоров. На отсылке к кампаниям XVIII столетия строилась и концепция Кана. Предложенные им понятия «эскалационный контроль» и «эскалационное доминирование» означали, что противник, увидев американское превосходство, пойдет на переговоры, а не превратит ограниченное столкновение в тотальную войну.

Эти наработки легли в основу принятой в 1961 г. американской концепции «гибкого реагирования». Она базировалась на трех постулатах. Первый: признание возможности поражения ЯО ограниченного круга целей для принуждения противника к политическому компромиссу. Второй: допустимость ведения военных действий между ядерными странами на основе обычных вооружений («высокий ядерный порог»). Третий: смещение центра тяжести на ограниченные военные конфликты в регионах. Последнее означало возможность ведения опосредованной войны через доверенных субъектов. Такой подход был фактически отсылкой к стратегии второй половины XVII века, когда великие державы искусственно ограничивали ТВД.

Похожие процессы происходили и в советской стратегической мысли. Официально СССР отрицал концепцию «ограниченной ядерной войны». Но в 1960-е гг. на страницах советских военных журналов развернулась полемика о возможности удержать будущий военный конфликт на доядерном уровне. Советские военные эксперты, наряду с американскими, признали возможность ограниченного применения ядерного оружия и локализацию военных действий одним или несколькими ТВД.

Теоретически в свете опыта Хиросимы, Нагасаки, учений на Тоцком полигоне и в Неваде ограниченное применение ЯО вполне вероятно. Главной проблемой было, однако, отсутствие политических целей. Что, собственно, могла дать такая война советским и американским лидерам? Первым ее следствием стал бы крах мирового порядка, который обеспечивает привилегированное положение как США, так и СССР за счет их статуса постоянных членов Совбеза ООН. Эти издержки не окупил бы захват отдельных территорий вроде Западной или Восточной Германии, которые затем пришлось бы восстанавливать ценой крупных финансовых и людских потерь.

Не было и механизма эскалации такого рода конфликта. Как, собственно, могла начаться подобная ограниченная война? В рамках блоковой структуры мира спорных пространств по сути не было. Теоретически триггером стало бы столкновение двух Германий. Но германский вопрос был стабилизирован комплексом международных соглашений начала 1970-х годов. В конфликтах на периферии сверхдержавы научились использовать союзников и обычные вооружения. В Индокитае, Никарагуа, Анголе, Мозамбике, Афганистане просто не было высокозащищенной инфраструктуры, для поражения которой требовалось бы применить ЯО.

Согласно доктринам времен холодной войны, все сценарии использования тактического ЯО оставались предупредительно-оборонительными. Характеристики тактического ЯО также позволяли его использовать, скорее, для отражения атаки противника, чем для подготовки собственного наступления. В середине 1970-х гг., причем синхронно и в СССР, и в США, начали склоняться к тому, что задачи, которые возлагались на ЯО, можно решить с помощью неядерного высокоточного оружия. Одним из пионеров в этом направлении был начальник Генерального штаба Вооруженных сил СССР маршал Николай Огарков, допускавший увеличение дальности «глубокой операции» благодаря прогрессу в средствах вооружений. В этой связи в Соединенных Штатах его принято считать одним из авторов «революции в военном деле», суть которой заключается в решении задач ТЯО высокоточным оружием.

В минувшие 70 лет мир поддерживался не наличием ЯО и не какими-то особыми его характеристиками. Он обеспечивался нежеланием Москвы и Вашингтона воевать друг с другом и дефицитом технических возможностей для ведения не только тотальной, но и ограниченной войны. ЯО не применялось, поскольку у политических элит не было не только мотивов, но и рационального сценария для его применения.

Истощение «долгого мира»

Исторический опыт позволяет смоделировать ситуацию, при которой заканчивается «долгий мир». Для этого необходимо не создание сверхнового оружия, а изменение политической мотивации элит. Для начала тотальной войны необходимы:

разочарование элит в действующем мировом порядке;

появление ярко выраженных государств-ревизионистов, нацеленных на слом существующих правил игры;

согласие политических элит и общественности решить проблемы с помощью тотальной войны (т.е. появление «нации войны»);

наличие технических возможностей для сокрушения противника, то есть уничтожения его вооруженных сил и оккупации его территории для установления желанного для победителя порядка.

наличие механизмов эскалации – кризисных пространств, где может начаться война (как, например, Балканы накануне Первой мировой, а Восточная Европа – накануне Второй мировой войны).

В современном мире еще не созрели предпосылки для распада «долгого мира». Однако как минимум три из них уже присутствуют: разочарование элит в действующем мировом порядке, растущее представление элит и общественности о том, что крупный военный конфликт возможен, а также появление механизмов эскалации в виде кризисных пространств. В мире пока нет ярко выраженных ревизионистов («нации войны») и военно-технического прорыва, способствующего тотальным войнам. Однако у ведущих игроков (США, России, возможно КНР) накапливаются причины для крупного военного конфликта.

Заявка Соединенных Штатов на построение нового мирового порядка, сделанная еще в 1990 г., требует решения трех задач: ликвидации Совбеза ООН в его нынешнем виде, демонтажа российского военно-промышленного потенциала и международного признания права на вмешательство во внутригосударственные конфликты. Минувшую четверть века американцы создавали череду прецедентов, пытаясь утвердить концепции «гуманитарных интервенций», «смены режимов» (с последующим осуждением лидеров суверенных государств) и «принудительного разоружения» определенных стран. Но без решения «российской проблемы» американский проект глобального мира обречен на пробуксовку.

Россия, в свою очередь, пытается (насколько позволяют возможности) затормозить американское продвижение. Еще в 1997 г. лидеры России и КНР подписали Декларацию о многополярном мире, заявив о непризнании «однополярного мира». Были попытки Москвы и Пекина привлечь на свою сторону ряд стран ЕС, иногда успешные. Россия также пытается реализовать интеграционные проекты в СНГ, что расценивается в Вашингтоне как попытка взять реванш за 1991 год. Присоединение Крыма к России и последующий конфликт на Украине восприняты в Белом доме как начало пересмотра итогов распада СССР. Между тем вся идеология современного мирового порядка строилась на признании незыблемости итогов 1991 года. Напряженность усилилась после успеха российской кампании в Сирии 2015–2018 гг.: она продемонстрировала лишение США монополии на проведение операций в отдалении от своих границ и с использованием информационно-космических систем. Американцам необходимо снизить значение российского успеха.

Ситуация разительно отличается от холодной войны. Тогда у каждой сверхдержавы был собственный мир: лагерь капитализма и лагерь социализма. В XXI столетии происходит соперничество двух глобальных проектов: «американского лидерства» и «многополярного мира». Разойтись по домам, как в 1960-е гг., невозможно: проекты великих держав связаны с их жизненными интересами. Каждой из сторон требуется крупный успех в противостоянии. США – для восстановления позиций потускневшего за последние десять лет проекта глобализации (возможно, несколько видоизмененного) и собственной гегемонии. России и Китаю необходима победа, демонстрирующая успех многополярного мира.

Дополнительным толчком к военному противоборству могут стать проблемы внутренней политики. Во-первых, для консолидации элит необходим образ не просто врага, но реалистического врага, в которого верит население. Во-вторых, во всех великих державах нарастает апатия политических систем: граждане все меньше воспринимают указания центральной власти как руководство к действию. В-третьих, длительная экономическая стагнация во всех ведущих государствах также требует какого-то крупного потрясения, которое может перекрыть негатив.

Концепция подобного конфликта сформировалась еще в 1990-е годы. Именно тогда в США стала утверждаться идея «принуждения»: заставить противника принять определенные политические условия посредством молниеносной военной операции – поражения некоего выборочного комплекса целей. Такой вариант мог бы быть опробован в виде столкновения с другими ядерными державами на территории третьего государства. В это же время в России появилась концепция «нанесения заданного ущерба» – поражения ряда целей, после чего условный агрессор сядет за стол переговоров. Война в Сирии с ее пограничными ситуациями (от использования беспилотников против российских баз до ликвидации инструкторов и участников частных военных компаний), возможно, представляет собой попытку апробации подобных конфликтов. Примечательно, что в Соединенных Штатах в унисон с сирийской войной идет широкое обсуждение проблем преодоления мощных зон ПВО противника.

Формируются и условия для ведения крупных региональных войн. На протяжении последних десяти лет между Россией и США появились как минимум два конфликтных пространства – Балто-Черноморский регион и Ближний Восток, где стороны разворачивают военную инфраструктуру в непосредственной близости друг от друга. В перспективе к ним может добавиться и Афганистан, где американские базы – потенциальная мишень для ответного удара России в случае поражения ее объектов где-то в другом месте. Совершенствуются технические средства для ведения подобной войны – крупнотоннажные корабли, транспортные самолеты большой грузоподъемности и большие воздушно-десантные подразделения, способные в течение длительного времени вести военные действия на удаленной от базы территории. США и Россия активно разрабатывают, а теперь и развертывают в кризисных регионах, различные типы систем ПВО и региональной ПРО. В эту логику вписывается и стремление американцев воссоздать парк ракет средней и меньшей дальности. Именно они выступают идеальным средством взятия в заложники как можно большего числа региональных объектов.

В этом отношении можно согласиться со словами генерал-полковника Виктора Есина о том, что «период президентства Дональда Трампа станет той эпохой, когда режим контроля над ядерными вооружениями рухнет». Крах Договора РСМД и завершение СНВ-3 поставят под вопрос и перспективы сохранения Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 года. Тем самым риски применения ЯО неизмеримо возрастут. Но это – закономерный результат развития стратегических тенденций последних 25 лет.

Ключевой вопрос стратегии XXI века: а существует ли другое применение ЯО за рамками концепции «воздушной мощи»? До настоящего времени у нас не было подобных стратегий. И все же минувшие двадцать лет выявили новые интересные поиски на этом направлении.

«Минимизация» ЯО. В начале 2000-х гг. в США появилась литература о создании «миниатюрного ЯО» мощностью в 1–5 килотонн. Такое оружие теоретически можно использовать для уничтожения заглубленных и высокозащищенных целей с минимальными экологическими последствиями. В перспективе может произойти стирание грани между конвенциональными и ядерными вооружениями. ЯО повторит эволюцию артиллерии в раннее Новое время – от тяжелых осадных орудий Столетней войны до легких скорострельных пушек XVI века.

Сочетание тактического ЯО с действиями пехоты. Подобные опыты отрабатывались на учениях в США и СССР в 1950-е годы. Судя по опубликованным данным, в то время они были признаны неэффективными. Однако подобная идея возродилась в американской концепции «объединенных операций» 2005 года. Она предусматривает возможность взаимодействия сил быстрого реагирования с нанесением локальных ядерных ударов. Данных о продолжении поисков на этом направлении пока нет, но, возможно, они не происходят открыто.

«Оружие геноцида». Российский эксперт Андрей Кокошин еще в 2003 г. указал, что ядерная война может иметь политическую цель как война ядерного государства против неядерного. В этом случае ЯО превращается в оружие для геноцида определенных народов. Идеальным средством для решения этой задачи станет, видимо, какой-то «облегченный вид» ЯО вроде нейтронного оружия, поражающего органическую материю при минимальном вреде инфраструктуре. Геноцид, который был технически затруднен еще в первой половине ХХ века, становится более доступным. (Притом что общественность государств, осуществляющих геноцид, будет лишена необходимости видеть его результаты и участвовать в процессе его осуществления.) Что касается мотивации, то он может быть обоснован, например, желанием ликвидировать общество, которое из поколения в поколение «рождает террористов».

Возникает необычная на первый взгляд перспектива. Не ЯО удерживает стабильность, а постепенный распад «долгого мира» поставит вопрос о трансформации ЯО, возможно, в некий иной вид вооружений. Современные типы ЯО мало годятся для больших региональных войн. Соответственно они могут или отмереть (как по сути это и произошло с ликвидируемым на наших глазах ХО), или приспособиться к новым условиям, став составной частью будущих региональных конфликтов. Наличие ЯО уже выступает не столько гарантией от начала войны, сколько гарантией от его неприменения против вас противником – как ХО во Второй мировой войне.

Технически и политически наземная региональная война между Россией и Соединенными Штатами более вероятна, чем в 1960-е годы. Значит, она может стать большим искушением для политиков. В такой ситуации ЯО едва ли явится сдерживающим фактором. Мы часто забываем о том, что применение ЯО – ситуация не военная, а политическая: для его использования необходима санкция высшего руководства. Маловероятно, что санкция будет дана не только в ходе ограниченной войны на территории третьего государства, но и во время полномасштабной войны. Уместно вспомнить «химический прецедент», когда великие державы воюют, не прибегая к имеющемуся у них ОМП.

Россия. Весь мир > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826790 Алексей Фененко

Россияне Бетина Попова и Сергей Мозгов на этой неделе выступят в танцах на льду на этапе Гран-при во Франции. В интервью выпускающему редактору РИА Новости Андрею Симоненко фигуристы рассказали, почему поставили показательный номер на тему Mortal Kombat, как двум взрывным людям ужиться в паре, и признались, что иногда не понимают своего вида спорта.

"От грустных лирических номеров хотелось бы уйти"

- Бетина, Сергей, ваш показательный номер Mortal Kombat стал хитом гала-концерта после этапа в Финляндии. Чем объясните такой выбор темы – желанием хотя бы понарошку надавать друг другу по физиономии, или, собственно, в Mortal Kombat в детстве не доиграли?

Бетина: И то, и другое (смеется).

Сергей: Скорее, желание выделиться.

Бетина: Ну, или задать тенденцию веселых показательных номеров.

Сергей: Нынче тенденция в танцах, да и в принципе в фигурном катании – все катают очень грустные лирические программы. От этого хотелось бы уйти. В следующем году будет поинтереснее – за счет того, что темой ритм-танца будут мюзиклы. Но пока стараемся выделиться как-то так.

- Елизавета Туктамышева тоже выделилась своим показательным номером – ее имя так и пестрит с тех пор в заголовках.

Бетина: Она эпично разделась, а мы решили эпично одеться.

- Обычно, когда в интервью идет речь о тематической программе, спрашивают – смотрели ли фильм, читали ли книгу, а я, получается, спрошу – играли ли в Mortal Kombat?

Сергей: Конечно, и смотрели, и играли. Вдобавок поставили этот номер очень быстро.

Бетина: Мы же в Финляндии не были уверены, что попадем в показательные. Ехали туда, конечно, не за седьмым местом, костюмы с собой взяли, наметки номера у нас были, но самого номера – нет. Так что с утра перед показательными для нас был "челлендж" за какие-то крохи времени поставить что-то вменяемое.

- Кто в Mortal Kombat-то побеждает?

Бетина: Мы играем не друг с другом, в разных компаниях. Я просто хаотично нажимаю на кнопки.

Сергей: А у меня с детства уже отработанная система.

"Когда остается либо убить, либо продолжать работать, выбираем второй вариант"

- На самом деле, вопрос про "надавать друг другу по физиономии" был с подтекстом – ведь принято считать, что вы эмоциональные, взрывные… Насколько это вам мешает в тренировочном процессе?

Бетина: За три года, которые мы катаемся в паре, научились сглаживать эти моменты. Да, мы очень взрывные. Да, мы очень сильно ругаемся. Но во время тренировок мы умеем вовремя заткнуться и поехать дальше работать. Обиженные, злющие друг на друга в край, но продолжаем работать.

- Кто первый затыкается?

Бетина: Оба затыкаемся. Когда понимаем, что пройдена точка невозврата. И остается либо убить, либо продолжить работать (смеется). Выбираем второй вариант.

- Ваш нынешний тренер Анжелика Крылова, с которым вы работаете первый сезон, наоборот, производит впечатление крайне спокойного человека. Как же она с вами справляется?

Бетина: Она гасит нашу взрывную энергию. Не кричит, не ругается. Просто говорит: "Ребята, успокойтесь". И ребята успокаиваются! Так что она на нас действует очень хорошо. Мы перестаем суетиться, нервничать, ее спокойствие вселяется в нас.

Сергей: И придает больше уверенности.

- Анжелика долгое время работала в Америке. Как считаете, в российских условиях западный опыт тренерства применим? Ведь у нас считается, что на спортсмена надо орать. Не то чтобы чехлами бить, но применять, так скажем, меры воздействия…

Бетина: На нас уже все эти методы не действуют. На нас и орали, и меры к нам применяли. Мы уже выросли, и нам это надоело. Работать, когда на нас давят, мы не можем и не хотим. С Анжелой же, наоборот, чувствуем, что она к нам хорошо относится. Соответственно, и мы к ней хорошо относимся. Вот в этой атмосфере тепла, дружбы и взаимопонимания и стараемся работать. Благодаря этому работа и идет.

- Это работа на равных? В западной тренерской философии спортсмен имеет свой голос.

Сергей: Да, мы имеем свой голос. Безусловно, у тренера более высокий статус, чем у спортсмена, но у нас идет обсуждение элементов, она спрашивает, что нам подходит, а что нет, что удобно, а что неудобно. И мы приходим к общему мнению. Это очень важно, потому что в предыдущей группе такого не было.

Бетина: С нами сейчас работают (тренер) Олег Волков, (двукратные чемпионы мира) Албена Денкова и Максим Ставиский. Мнений очень много, и это интересно, потому что мы все это обсуждаем, находим вместе что-то удобное и комфортное для нас.

- У вас есть разделение ролей в группе?

Сергей: Яркого разделения нет, чтобы кто-то занимался только техникой, а кто-то только хореографией. Все работают над всем.

- Как вообще возник вариант перейти к Анжелике Крыловой?

Бетина: Работа в предыдущей группе, так скажем, шла не в самых приятных тенденциях, оставляла несколько негативное впечатление. А тут мы узнали, что Анжела возвращается в Москву. Решили, что это шанс, что надо попытаться его использовать.

- Вы являетесь лидерами группы?

Бетина: Я бы так не сказала. У нас катаются пары из разных стран – России, Израиля, Франции… Есть мастерские пары, есть юниорские. Но такого, чтобы одним доставалось больше внимания, чем другим, нет.

Сергей: Работа идет параллельно со всеми.

Бетина: И с каждой новой тренировкой тренеры могут меняться ролями.

"Сейчас мы точно вместе и навсегда"

- Вы, Сергей – чемпион мира среди юниоров, победитель юношеской Олимпиады. Вы, Бетина, тоже по юниорам добивались успехов. Но во взрослом фигурном катании успехи, так скажем, прийти к вам не спешат. Гложет ли это вас?

Бетина: Не гложет, а мотивирует. Мы же понимаем, что не мы одни работаем. Все работают, все растут. Тенденции в фигурном катании меняются, появляются новые правила. И тем более мы в юниорах не вместе были чемпионами. Мы новая пара.

Сергей: У нас нет еще такой скатанности, которая есть у тех пар, которые с юниорского возраста выступают вместе. И плюс ко всему этому мы еще меняем технику после перехода к Анжелике. Да, конечно, мы недовольны, но мы работаем.

Бетина: Мы работаем, потому что мы очень многое хотим сказать в этом виде спорта.

- То есть мыслей после седьмых мест вроде "все, надо уходить" не бывает?

Бетина: Нет, конечно. Мы все-таки слишком давно в этом виде спорта, все прекрасно понимаем. Лед скользкий, все случается, все ошибаются, все растут.

- Ладно вид спорта, дисциплина у вас, такая, особенная…

Бетина: Я вообще не могу смотреть танцы на льду. Я просто не понимаю, что происходит. Смотрю, классно проехали – а баллов набрали меньше всех. Ну ладно, думаю… А мне понравилось. Мне лично больше нравится кататься для зрителей. Людей не обманешь. Им либо нравится, либо не нравится. А с судьями все куда сложнее. Ноги, ки-пойнты, лезвия, ребра… А для зрителей куда приятнее кататься.

- Вникать-то в эти ребра все равно приходится.

Бетина: Это понятно, работа. Но по ощущениям больше нравится ориентироваться на публику.

- Цели в нынешнем сезоне с тренером для себя обозначили?

Бетина: Мы хотим выступить на Универсиаде, оба студенты.

Сергей: Я просто так, что ли, в магистратуру поступил?

Бетина: Тем более что она пройдет в России. На нее, конечно, еще надо отобраться. Конечно, хочется успешно выступить на чемпионате страны и попасть в сборную. Это самая главная задача на каждый сезон. Отобраться на главные старты, разумеется, тоже хотелось бы. Все в наших ногах, а загадывать на совсем далекое будущее в нашем виде спорта бессмысленно.

- Когда вставали в пару, обсуждали, чего в принципе хотите друг с другом добиться?

Бетина: Прежде всего, мы хотим кататься. Нам это нравится. Мы любим делать что-то новое, придумывать новые элементы. Показывать новые образы. Нам нравится кататься в паре, мы энергетически заряжаем друг друга, и это реально крутое времяпрепровождение для нас.

- И если вы вдруг не выиграете того, чего хотите выиграть?..

Сергей: Мы еще молодые, переживем.

Бетина: Знаете, есть такие пары – например, Нелли Жиганшина/Александр Гажи – которые не стали олимпийскими чемпионами, но зрителям всегда запоминались своими находками, программами. Поэтому для меня не обязательно всегда быть первой. Конечно, хочется, конечно, в спорте это главное, мы это понимаем…

- Кстати, Денкова и Ставиский, с которыми вы работаете, долгое время ходили в статусе "запоминающихся", но потом взяли и выиграли два чемпионата мира.

Бетина: Конечно. Потому что работали и заслужили это. И если мы будем нравиться зрителям, то и судьям понравимся.

- Сергей, не могу конкретно вам не задать такого вопроса. Помню, как лет пять назад после Финала юниорского Гран-при в Японии, который вы выиграли с Анной Яновской, брал у вас интервью, и вы сказали, что поменяли много партнерш, но с нынешней вместе и навсегда.

Сергей: На тот момент была такая замечательная мысль.

- Но, значит, нет ничего более временного, чем постоянное, так получается?

Сергей: Надо повторяться, да? (смеется) На самом деле, в тот момент, когда мы с Анной катались по юниорам, была четкая убежденность в том, что мы будем идти тем же темпом, что будет продолжаться такая же работа на таком же уровне. Но после последнего сезона в юниорах, когда мы выиграли первенство мира, что-то пошло не так. Что именно, я точно не знаю. К сожалению, в голову к Анне не могу залезть. Обидно, потому что у нас были высокие результаты, а потом все это скатилось в ноль. В никуда. Но после расставания она и кататься стала неплохо за Венгрию.

Бетина: А со мной Сергею хорошо: высоких результатов не было, сначала не отобрались даже на чемпионат России. Сматываться некуда, можно только подниматься (смеется).

- Но сейчас-то вы вместе и навсегда?

Бетина: Сейчас точно!

Сергей: Куда ж без этого!

Андрей Симоненко.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 21 ноября 2018 > № 2825159 Бетина Попова, Сергей Мозгов

Эпоха странных заблуждений

1989–2019: самоосмысление и история

Брюс Питкерн Джексон – ведущий научный сотрудник Гудзоновского института.

Резюме Самоосмысление деградирует, а недавняя история не поддается пониманию. В глобальной политике исчезла перспектива. Поскольку американские и российские лидеры неверно интерпретируют недавнюю историю, создание мира и реконструкция институтов кажется невыполнимой задачей.

Отношения с Россией – самая обсуждаемая тема в американской внешней политике и одновременно одна из самых сложных. Представления о состоянии отношений с ней знаменуют определенные вехи нашей собственной истории. Нынешнее поколение отсчитывает срок современного периода с момента «падения стены», характеризует его как «постсоветский», так же как предыдущее использовало слово «послевоенный», чтобы обозначить возобновление нормальной жизни. Конечно, термин «послевоенный» более понятен. Он напоминает о жертвах, достижениях и историческом значении поколения Второй мировой войны. Термин «постсоветский» не предполагает аналогичной исторической уверенности. Осознание недавнего прошлого поможет понять, где мы сейчас и куда движемся. Опираясь на знания о XX веке, американцы обычно соотносят важные события и исторические изменения с началом или концом конфликта. Слова, ассоциирующиеся с нынешней ситуацией, подразумевают некоторую неопределенность, постоянный конфликт, политическую статичность и историческую растерянность.

Америка почти столетие очень внимательно относилась к России, но это не принесло значимых результатов. Сегодня отношения двух стран, возможно, хуже, чем когда-либо. Если внимательно взглянуть на период 1989–2019 гг., что важного мы обнаружим в нашем недавнем прошлом и как оно связано с настоящим? Найдем ли общую историю, которая поможет понять сегодняшние вызовы? Или нынешнее положение дел станет еще менее внятным?

Строго говоря, американо-российские отношения – клубок гносеологических проблем. Достаточно ли мы знаем о событиях, которые произошли с 1989 по 2019 год? Насколько уверены в своей интерпретации? В какой степени восприятие недавнего прошлого влияет на оценку нынешней ситуации? Можно ли по-другому взглянуть на последние 30 лет, чтобы найти более тесную связь с настоящим? Например, почему постсоветская Россия все больше напоминает СССР в 1989 г., а Западная Европа сегодня столь разительно отличается от уверенной в себе Европы после падения Берлинской стены?

Самоосмысление и политическое настоящее

Считается, что живущие в определенную историческую эпоху не до конца понимают все ее обстоятельства. Так, накануне Первой мировой войны в Вене, казалось бы, должны были предвидеть грядущую дезинтеграцию Австро-Венгерской империи и хотя бы в общих чертах прогнозировать последствия этого для войны и мира. Иными словами, сто лет спустя мы полагаем, что жившие тогда должны были прочитать «Марш Радецкого» Йозефа Рота за десятилетия до написания книги. Мы убеждены, что невозможно было тогда не понимать того, что очевидно для нас сегодня. На самом деле никто из очевидцев тех знаменательных периодов европейской истории не был способен предсказать свою судьбу. Как правило, люди не понимают значимости исторических событий, разворачивающихся на их глазах, и не осознают причин разрушения собственной жизни.

Сегодня мы полагаем, что современный период начался в 1989 г. с упадка СССР в результате морального и политического триумфа США. После этого начался расцвет демократий. Благодаря глобализации демократия стала неизбежной, и потому наступил конец истории. Это, в свою очередь, повлекло за собой «цветные революции», ставшие нормой в системе, которой управляли Соединенные Штаты при минимальной поддержке Евросоюза. После 1989 г. опасность для миропорядка мог представлять только ревизионизм России, наращивание военной мощи Китая и стремление диктаторских режимов «третьего мира» получить ядерное оружие. Хотя конец истории так и не наступил, для нас период с 1989 г. по настоящее время – целая эпоха.

Какие ее аспекты считать достоверными? Вероятно, детального рассмотрения заслуживают три: распад Советского Союза, «большой взрыв» демократий и триумф Запада.

Исчезновение Советского Союза

Обычно оно воспринимается как драматический политический крах, положивший конец холодной войне, поскольку исчез один из полюсов биполярной системы миропорядка. Возникшую пустоту заполнила американская гегемония. Киссинджер первым заявил, что главная задача современности – заполнить вакуум, образовавшийся после распада СССР, с помощью преимущественно европейских институтов, в которые можно было бы интегрировать Россию. Но этого не случилось. В 1990-е гг. на территории бывшего СССР в основном происходила дальнейшая фрагментация и разрушение экономики.

Норман Дэвис в книге «Исчезнувшие царства: подъем и падение наций и государств» предлагает альтернативную интерпретацию. Если говорить просто, после распада империи, который в большей степени событие экономическое, а не политическое, наступает постимперский упадок, когда следующее поколение занимается имитацией старого режима из обломков империи. Например, после распада Римской империи вестготы основали королевство в Аквитании, максимально похожее на Рим по языку, законам и политической модели. Советский Союз, по этой логике, тоже не был побежден политической идеей. Правящая геронтократия просто утратила силы и энергию. Но основные атрибуты советской империи не исчезли в одночасье. В постсоветских государствах они сохранились в прежней, узнаваемой форме и отчасти напоминают фарс:

Неумелые руководители управляют постсоветскими государствами в стиле старой номенклатуры и под контролем Кремля.

Россия и Украина не способны реформировать свою экономику, неэффективность которой привела к краху советской системы.

В России остались незыблемыми прочные политические позиции военных.

Изоляция от Европы и Запада, характерная для советского периода с 1917 по 1989 г., по-прежнему является определяющим фактором для России и постсоветских государств.

Наконец, национальный вопрос доминирует в политике Москвы и Киева так же, как национальная идентичность, этническая принадлежность, язык и религия в 1930-е гг. при Сталине.

Что изменилось с политической точки зрения? Имена политических стратегов, ответственных за большевистскую революцию, хорошо известны. А где же гиганты мысли, которые предвидели и смогли объяснить мировой порядок после окончания холодной войны? Их нет, если не считать нескольких малоизвестных неоконов с другой стороны земного шара. Самым простым объяснением изменений после 1989 г. можно назвать геоэкономику, которая вышла на первый план и разрушила устаревшую идеологию. События 1991 г. в большей степени были обусловлены давно назревшей экономической коррекцией, а не политическим вымиранием, завершившим эпоху жестокости.

Триумф демократии и конец истории?

Высокопоставленный сотрудник Белого дома сказал мне как-то, что если бы он осознавал последствия объединения Германии в 1990 г., то начал бы выступать за расширение НАТО гораздо раньше и более агрессивно. Это признание позволяет судить о смятении, которое вызвал крах СССР, и непонимании последствий этого неожиданного события для остальной Европы. Спустя несколько лет собеседник понял свою ошибку и решил, что современный период постсоветского мира – благоприятное время для глобального распространения демократии, «цветные революции» будут происходить спонтанно, и Соединенные Штаты смогут расширить демократический мир до пределов человеческого воображения.

Уверены ли мы, что обновленная интерпретация объединения Германии правильнее первоначального впечатления? Факты жестоко обошлись с гегельянской точкой зрения на историю, которая была в моде в начале 1990-х годов. С июля 1997 г. (приглашение в НАТО) до саммита блока в Праге в 2002 г. Североатлантический альянс, а затем ЕС распространились на 120 млн граждан стран Восточной Европы. Масштабная экспансия демократии продлилась менее пяти лет. Европейская интеграция завершилась задолго до саммита НАТО в Стамбуле в 2004 году. Преумножение демократий в Европе, проходившее под эгидой американского расширения НАТО, резко оборвалось 1 марта 2003 г., когда парламент Турции отказался поддержать планы США по вторжению в Ирак.

После того как впервые сформировалась коалиция несогласных, ни одна «цветная революция» не достигла заявленной цели – социальных преобразований, и ни одна революция в евроатлантическом мире радикально не изменила существующую модель управления в национальных государствах. В свете этих провалов «цветные революции» начала 2000-х гг. напоминают революции 1848 г., которые обещали либеральную демократию, а привели к возврату автократии. На самом деле, после того как переходные демократии были признаны годными в 2003 г., автократии продемонстрировали лучшие результаты по сравнению с основанными на реформах демократиями во всем мире. Потенциально более сильные демократии в Центральной Азии и Закавказье, а также Турция, отказались от европейских амбиций, так и не найдя постоянного места в институциональной Европе.

В ретроспективе пятилетний период стремительной европейской интеграции выглядит исключением в контексте почти 30-летнего отрезка между 1989 и 2018 годом. Замедление европейской интеграции не стало следствием изменений в Советском Союзе или расцвета демократий на Западе. Ослабленная Европа с ее недугами сегодня больше напоминает заключительную фазу холодной войны или прелюдию постсоветского упадка. Небольшие государства, связанные Варшавским договором после Второй мировой войны, воспользовались шансом и вернулись в Европу, в которой жили на протяжении столетий. Этот феномен вряд ли стоит считать фундаментальным геополитическим изменением или предвестником совершенно нового мироустройства. Скорее номинальное расширение Европы напоминает возврат к ситуации перед Первой мировой войной, когда либеральные демократии соседствовали в Восточной Европе с националистическими автократиями.

Вашингтон и Москва неверно истолковали перегруппировку стран, увидев диаметрально противоположные причины этого процесса. Вашингтон был убежден в бесконечной экспансии демократий, освобожденных в результате краха «империи зла», а Москва видела лишь надвигающееся удушение России Североатлантическим альянсом с его новыми членами. Фактически это был наиболее вопиющий вакуум власти у границ России с царских времен, и его так и не удалось заполнить с помощью демократической экспансии. Демократического цунами не произошло, а география постсоветского мира практически не изменилась. Мы знаем лишь, что в отсутствие Версальского договора или оккупационных войск Красной армии небольшие государства, расположенные вокруг Северо-Германской низменности, возвращаются к европейской отправной точке, но не дальше – как в географическом, так и в политическом смысле.

Хаотичное настоящее Запада

Два основных события нашего политического поколения – исчезновение Советского Союза и триумф западных демократий – оказались истолкованы ложно, став продуктом массового заблуждения. Мы живем в хаотичном, политически волатильном мире. А если судить по приведенным выше безосновательным идеям и массовым заблуждениям – мы живем в эпоху идиотов.

Умеренные политики и реалисты полагают, что необъяснимый рост популизма, нативизма и меркантилизма лишил Запад политического воображения, что привело к грубой политике и торговым войнам. Более идейные утверждают, что Россия дестабилизирует демократии, вмешиваясь во внутренние дела других государств с помощью соцсетей или бессмысленных заговоров. По какой-то причине обе школы политической мысли считают эти опасности равнозначными с политической и геополитической точки зрения. Однако стоит отметить, что обособленность, как правило, возрастает в периоды экономического спада, а Россия нередко действует агрессивно. С исторической точки зрения это нормальные явления.

Вера в то, что нынешний период – чрезвычайно опасный или невероятно триумфальный, кажется ошибочной, как и наши искаженные взгляды на недавнее прошлое. То, как мы описываем наше время, в большей степени определяется расплывчатыми представлениями о прошлом, а не анализом настоящего. Даже лозунг «Вернем Америке величие» ретроспективен и регрессивен.

Последние 30 лет характеризовались фрагментацией государств, крахом институтов и массовой экономической миграцией. Обиды и ревизионизм России никак с этим не связаны. В XIX веке национализм и языковая общность обусловили создание национальных государств, в XXI веке национализм стал причиной разобщенности и нестабильности в государствах. Украинцы потеряли сон, переживая, настоящие ли они украинцы. Русские пролили много крови и потратили огромные средства, чтобы сохранить завоевания Екатерины Великой. Но реальность заключается в том, что Запад, неотъемлемой частью которого является Россия, – нравится это кому-то или нет – сегодня меньше и слабее в экономическом и военном отношении, чем был на протяжении нескольких столетий.

Симметричные заблуждения

В наши дни историческое самоосмысление становится редким явлением, гораздо больше распространены взаимные и даже массовые заблуждения. Например, такие разные лидеры, как Дональд Трамп и Владимир Путин, придерживаются одинаковых ошибочных взглядов на происходящее:

Оба рассматривают экономическую конкуренцию как злонамеренную политику.

Оба не разбираются в экономической теории и путают экономическое и политическое.

В результате Трамп говорит об экономическом восстановлении как о своей заслуге, а Путин заявляет, что предотвратил события, которые и не могли случиться, как, например, экспансия Европы на постсоветском пространстве.

Оба не могут обеспечить стабильных экономических реформ, а Трампу они вообще неинтересны.

Оба предпочитают изоляционизм взаимодействию в сложном мире.

Оба верят в меркантилизм.

Оба считают многосторонние институты опасными.

Оба полагают, что обиды и непредсказуемое поведение – хороший способ борьбы с глобализацией.

Оба находят в прошлом ответы на проблемы настоящего.

Оба оторваны от времени, в котором обладают значительной властью.

Чем хаотичнее период, тем сложнее его интерпретация и выше потребность в когнитивном единстве, которое подталкивает людей к общим ошибкам – это аксиома. Конечно, такой феномен не внушает оптимизма. Многие влиятельные люди, не осознавая исторических обстоятельств, бегут в противоположных направлениях. На этой минорной ноте коснемся нескольких тем, политическое восприятие которых может существенно отличаться от реальности. Многие из них связаны с американо-российскими отношениями, для которых характерно взаимное недопонимание.

Традиционное сдерживание и география

Принято считать, что ревизионизм и реваншизм России лишил силы стратегию ядерного сдерживания, а Европа оказалась уязвимой для атак «вежливых людей» и киберпреступников. От всеобщей войны якобы удерживает наращивание военных сил США и милитаризация НАТО. В свою очередь Москва считает, что Североатлантический альянс уже окружил Россию и начинает ее душить. Это креативный, но ошибочный подход.

Всего два года назад президент Обама заявил, что Соединенные Штаты не намерены воевать с Россией, и назвал аннексию Крыма ужасающим проявлением буйного государственного поведения. Что изменилось за последние 24 месяца?

Североатлантический альянс ослаблен как никогда в своей истории. Инджирлик, Авиано и Рамштайн уже не являются надежными базами, с которых можно атаковать российские войска. Даже доступ США в воздушное пространство ЕС в военное время нельзя считать решенным вопросом. В случае конфликта в районе Курска или Ростова американской армии потребуется около года, чтобы перебросить на поле боя бронетанковую дивизию. По той же причине военные операции России в Чечне, Грузии, Донбассе и у границ Эстонии не впечатлили никого, кроме местных политиков, карьера которых зависит от того, насколько они напуганы перспективой атаки со стороны России.

Силы США и НАТО не могут сблизиться с российскими войсками, не подвергнув себя неприемлемым рискам, а Россия не может приблизиться к Европе, не подставив себя под удар превосходящей силы. Традиционное сдерживание вполне стабильно сегодня. Если перефразировать советскую поговорку, Россия делает вид, что угрожает прибалтийским государствам, а США притворяются, что защищают их.

Гибридные войны и их непредвиденные последствия

В контексте стабильного сдерживания возобновление опосредованной войны на Украине и гибридные боевые действия в зонах вакуума между державами – опасное отклонение. Если сдерживание действительно стабильно, теоретически противники должны согласовать механизм, который позволит контролировать противостояние и не допустить дорогостоящих авантюр. Мир и прекращение враждебности должны быстро становиться послевоенным институтом. На Украине этого не произошло. Минские соглашения, предложение о размещении миротворцев ООН и даже договоренность о сбалансированном транзите газа, которые потенциально могли стать подобными институтами, появились и исчезли. Осталась лишь системная нестабильность и риск распада государства в центре Европы. По идее и Соединенные Штаты, и Россия должны предпочесть независимую и суверенную Украину по образцу нейтральной и процветающей Финляндии, а не балканский вариант.

Экономические санкции и моральные риски

Санкции – еще один проблемный феномен нашего времени. Чтобы избежать войны (такой вариант неприемлем), мы разработали экономическое оружие, которое оказывает давление на противников, но не связано с кровопролитием. Но экономические санкции не дадут значительных результатов, хотя эти меры безболезненны, незатратны и чрезвычайно популярны. Однако при отсутствии ограничительных условий санкции представляют серьезную опасность для международной системы. Конфликт – очень увлекательное дело, если армии не нужно воевать, чтобы победить противника. Какое-то время ответом на санкции становятся новые санкции, потому что нет причин отказываться от такого удобного оружия. Но затем возникают моральные риски геополитического эквивалента Великой рецессии. Неограниченные экономические санкции не способны стать стабилизирующим институтом. Санкции по определению односторонни и носят принудительный характер.

Контроль над вооружениями как институт

Поскольку политические лидеры и обыватели склонны преувеличивать военные угрозы и опасность политических конфликтов, они обычно игнорируют такие возможности, как переговоры по контролю над вооружениями, которые ограничивают дорогостоящие и опасные виды оружия. Когда традиционное сдерживание стабильно, а количество экзистенциальных вопросов в отношениях великих держав минимально, бенефициарам мирового порядка имеет смысл сокращать вооружение, которое может быть использовано против них. Обычно победители стремятся закрепить свои приобретения с помощью удобных институтов. Это касается и контроля над вооружениями.

Стабильность и процветание

Мы уже говорили об игнорировании геоэкономических условий, торговых отношений и экономических реформ в хаотичный период истории. В нормальных условиях благополучие населения является ключевым элементом стабильности государства и его способности защищать себя. Тем не менее Россия не пыталась проводить значимые экономические реформы в последние 30 лет, а президент США прилагает максимум усилий, чтобы разрушить существующие торговые отношения и задавить союзников пошлинами и санкциями. Мне это кажется полным непониманием экономических основ Запада.

* * *

То, что считается судьбоносными событиями недавнего прошлого и основой политического настоящего, возможно, происходило совсем не так, как представляется нам. Советская империя не исчезла, наступил постсоветский упадок, закрепивший неспособность к реформам и модернизации. Общемирового ренессанса демократии тоже не случилось. Новая Европа – Турция, Венгрия, Польша, Украина и Россия – продолжают жить в прошлом даже больше, чем сама Старая Европа. Мы не увидели триумфа Запада и появления глобальной системы международного порядка.

Последние 30 лет стали периодом дезинтеграции, фрагментации, сепаратизма, миграции и ухода в изоляцию. Как и жители Вены накануне Первой мировой войны, современные политические лидеры и избиратели не понимают реальных обстоятельств и не видят тревожных признаков катастрофы. Реализм стал редкостью. Саморазрушающие решения могут привести к необратимому экономическому упадку, и это станет концом исторического периода, который мы никак не можем понять.

По-видимому, распад последних тоталитарных государств Европы XX века, как сталинистских, так и Югославии, продолжился и в XXI веке. По-прежнему подавляются права человека, происходят организованные властями покушения и убийства, военные агрессии, но на смену ГУЛАГу и идеологии пришли сектантская борьба и этнический национализм, которые стали определяющими характеристиками распадающихся государств.

Роберт Кейган считает, что демонические джунгли задушат институты либеральной демократии, но на самом деле эти институты вышли из употребления из-за пренебрежения и апатии их бенефициаров, а не из-за козней внешних сил. Вряд ли эти сбои и наше замешательство обусловлены падением великих империй и неизбежным триумфом демократии. Американо-российские отношения остаются прежними: не очень хорошими, не такими плохими, как мы представляем, но неизменно вызывающими беспокойство. Изменился человеческий фактор, играющий важную роль в демократии. Самоосмысление падает, а недавняя история не поддается пониманию. В глобальной политике исчезла перспектива. В случае с американо-российскими отношениями остались две изолированные, обиженные державы, которые заблудились в мелких конфликтах. Поскольку американские и российские лидеры неверно интерпретируют недавнюю историю, создание мира и реконструкция институтов кажется невыполнимой задачей. Идея о том, что в наших хаотичных реалиях невозможно установить порядок, также не имеет исторических оснований.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 20 ноября 2018 > № 2826784 Брюс Джексон

Интервью Посла России во Франции А.Ю.Мешкова международному информационному агентству «Россия сегодня», 10 ноября 2018 года

Вопрос: 11 ноября в Париже состоятся масштабные мероприятия по случая столетия окончания Первой Мировой войны, в которых примут участие руководители многих государств, в том числе Президент России В.В.Путин. Какие у Вас ожидания от этих мероприятий и визита российского Президента? Можно ли рассчитывать, что предстоящие встречи лидеров стран в Париже помогут сблизить позиции по ряду международных досье, в частности, по сирийскому? Обсудят ли лидеры Российской Федерации и Франции ситуацию в Идлибе с учетом итогов саммита в Стамбуле?

Ответ: Придаем большое значение памятным мероприятиям в Париже. Россия была одним из основных участников Первой мировой войны. Решающим был и вклад нашей страны в победу Антанты. На алтарь этой победы были принесены колоссальные жертвы. Не будем забывать и о том, что на французской земле героически воевал Русский экспедиционный корпус. В центре Парижа на набережной Сены стоит замечательный памятник русским солдатам и офицерам, многие из которых погибли и были похоронены во Франции.

Но главы государств и правительств собираются во французской столице, наверное, не только для того, чтобы почтить память павших. Не хочу повторять банальностей о необходимости извлекать уроки из истории, но сегодня как никогда важно помнить об ошибках и трагедиях прошлого.

Обе мировые войны стали результатами империалистического стремления к гегемонии, к европейскому и мировому доминированию. Результатом борьбы за сферы влияния на европейском континенте. Именно поэтому Россия после окончания холодной войны последовательно выступала за формирование Большой Европы от Атлантики до Тихого океана как общего пространства безопасности, экономики и человеческого общения, где не было бы места «линиям Мажино», блоковой логике и стремлению к политической гегемонии, где борьба за сферы влияния потеряла бы всякий смысл. К сожалению, наши западные партнеры ответили нам расширением НАТО к нашим границам, попытками поставить постсоветские страны перед искусственным выбором – либо с ними, либо с Россией. Это путь в никуда. Трагический исторический опыт нашего континента показывает, что попытки выстраивать международный порядок под себя, не считаясь с законными интересами других игроков, ничем хорошим не заканчиваются.

Вопрос: На конец ноября намечено еще одно событие – встреча координационного совета форума «Трианонский диалог», в котором примут участие главы МИД России и Франции. Какие темы станут повесткой этой встречи? Проведут ли главы российского и французского внешнеполитических ведомств отдельные двусторонние переговоры? Что обсудят?

Ответ: «Трианонский диалог» или российско-французский форум гражданских обществ был запущен в феврале 2018 года по инициативе президентов России и Франции. Несмотря на юный возраст этой площадки в ее рамках уже удалось провести немало мероприятий, направленных на укрепление связей между гражданами, общественными организациями и регионами наших стран. В ходе предстоящего заседания его координационного совета российские и французские представители намерены подвести итоги деятельности в 2018 году и утвердить план мероприятий на 2019 год, уделив особое внимание инициативам в сфере образования и просвещения. Одной из тем станет также организация регулярных встреч молодых лидеров России и Франции, представляющих сферу экономики и государственного управления.

Что же касается повестки дня встречи министров иностранных дел в Версале, то она согласуется. Думаю, не выдам никаких тайн, если скажу, что Сергей Викторович Лавров и Жан-Ив Ле Дриан в первую очередь сверят часы по наиболее злободневным международным сюжетам. Это и сирийское урегулирование, и украинский кризис, и ситуация вокруг иранской ядерной программы. Рассчитываем, что министрам удастся обстоятельно обсудить и двусторонние вопросы. В последнее время в российско-французских отношениях обозначилась положительная динамика: более интенсивными и качественными стали политические контакты, растут экономические показатели. Важно воспользоваться предстоящей встречей в Версале, чтобы закрепить эти обнадеживающие тенденции.

Вопрос: Во время своего визита в Финляндию Э.Макрон заявил о необходимости строить новую архитектуру безопасности на европейском континенте совместно с Россией и заинтересованности в стратегическом партнерстве с Российской Федерацией и Турцией. Как бы Вы прокомментировали эти заявления? Видите ли Вы со стороны французского руководства шаги навстречу России?

Ответ: Президент Эммануэль Макрон говорил об этом и на ежегодном совещании французских послов в конце августа. Конечно, мы можем только приветствовать конструктивный настрой французского лидера. Ведь мы уже не первый год предлагаем нашим европейским партнерам начать предметный разговор о реформировании архитектуры европейской безопасности на основе принципов ее равенства и неделимости. Напомню в этой связи о российской инициативе Договора о европейской безопасности, выдвинутой еще в 2008 году. Причем сегодня такой диалог особенно необходим. Продолжая линию на демонтаж всей системы соглашений в сфере контроля над вооружениями в Европе, США угрожают выходом из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Это может иметь катастрофические последствия для безопасности всего нашего континента.

Призыв Э.Макрона – это, наверное, обнадеживающий сигнал. Трезвомыслящие политики на Западе осознают, что нынешняя ситуация в сфере безопасности в Европе это тупик. И что выбираться из этого тупика надо совместными усилиями.

Предстоит еще, разумеется, разобраться, что нам в конечном итоге предлагают. Повторюсь, Россия готова к действительно равноправному и взаимоуважительному диалогу. Если же от нас снова ждут односторонних уступок, причем в том, что касается наших фундаментальных интересов, то вряд ли что-то из этого получится.

Вопрос: Насколько в настоящее время интенсивны контакты между МИД России и Франции по теме разрешения украинского кризиса? Готовится ли новая встреча в нормандском формате на министерском уровне? По традиции она проводится поочередно то в Берлине, то в Париже, и в прошлый раз она проходила в столице ФРГ.

Ответ: Диалог между министерствами иностранных дел по украинской проблематике ведется на регулярной основе. Что касается встреч в нормандском формате на высоком или тем более на высшем уровне, то для них необходимы определенные условия, которых сегодня не наблюдается. Для начала надо хотя бы начать выполнять то, о чем договаривались на предыдущих встречах. К сожалению, Киев продолжает саботировать минские соглашения. Сохраняется экономическая блокада республик Донбасса. Не прекращаются обстрелы их территорий. В этих условиях вряд ли имеет смысл собираться ради того, чтобы констатировать отсутствие прогресса в урегулировании.

Вопрос: Какие еще визиты представителей французских властей в Россию могут пройти до конца года? Российских властей – во Францию?

Ответ: Вы уже упомянули встречу координационного совета «Трианонского диалога» с участием министров иностранных дел России и Франции. 23 ноября в Международном бюро выставок в Париже должно состояться голосование по месту проведения ЭКСПО-2025. Среди претендентов на честь принять у себя Всемирную выставку и Екатеринбург. Поддержать его кандидатуру непременно приедет представительная российская делегация, уровень которой пока не определен.

17 декабря в Париже пройдет очередная сессия российско-французского Совета по экономическому, финансовому, промышленному и торговому сотрудничеству (СЕФИК), сопредседателем которого с российской стороны является Министр экономического развития М.С.Орешкин. Предполагаются также контакты на уровне парламентариев, но они пока в стадии проработки.

Вопрос: Заседание Большой парламентской российско-французской комиссии, которое планировалось провести летом в Москве, было перенесено. Есть ли сейчас даты проведения этого заседания?

Ответ: Действительно, заседание Комиссии планировалось на июль, но по просьбе наших французских коллег было перенесено. Надеемся, что новые даты будут определены в ближайшее время, и наши парламентарии смогут встретиться в Москве до конца этого или в первом квартале следующего года. Напомню, что Комиссия не собиралась с февраля 2013 года. Мы всегда считали эту ситуацию ненормальной, не отвечающей интересам наших стран. В нынешнем непростом контексте отношений России с Евросоюзом значение парламентской дипломатии трудно переоценить. Главное – сегодня с обеих сторон имеется стремление возобновить работу в этом важном формате. А технические детали, как принято говорить, согласуем по дипломатическим каналам.

Россия. Франция > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 12 ноября 2018 > № 2799204 Алексей Мешков

Для сирийской армии 2018 год стал прорывным в плане освобождения значительных территорий от боевиков террористических группировок. Глава политуправления сирийской армии Хасан Ахмад Хасан рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Заману Рамазанову о том, как Турция и террористы "Исламского государства"* обменивались территориями без ущерба друг другу, о сведении к минимуму вероятности успешных израильских атак против Сирии и о том, возможно ли повторение сценария 2011 года в САР с последующим появлением подобных ИГ* группировок.

— Замглавы МИД РФ Сергей Вершинин, комментируя соглашение по провинции Идлиб, не исключал точечные операции против боевиков в демилитаризованной зоне. Каковы пределы терпения Дамаска?

— Благодарю вас и ваше агентство за эту встречу и предоставленный шанс рассказать о различных аспектах и последствиях того, что происходит на самом деле. Говоря об Идлибе, невозможно не коснуться темы навязанной сирийскому государству почти что мировой войны. Кроме того, когда мы говорим об Идлибе, мы говорим о части соглашения, заключенного в Сочи. Сочинская договоренность была достигнута потому, что американская администрация не заинтересована в выполнении данных России обязательств — в отделении террористов от, как они их тогда назвали, умеренных боевиков, при том, что каждый восставший с оружием против своего государства не является "умеренным".

Из этой ситуации нужно было найти выход, им оказалась сочинская платформа, которая определила четыре зоны деэскалации: Идлиб, район между Хамой и Хомсом, Восточную Гуту и южный регион. Три из этих зон вернулись под контроль сирийского государства, над этими зонами поднят сирийский флаг.

С точки зрения логики и научного подхода к реальности доказано, что и Идлиб не станет исключением в полном смысле этого слова. Турция может затягивать сроки, может маневрировать, однако необходимо сконцентрироваться на двух вещах. Во-первых, мы в XXI веке, в 2018 году говорим о том, что больше нет так называемой нулевой войны, когда одна сторона выигрывает все, другая сторона все теряет.

Эта война сложная, в ней участвуют или соревнуются несколько сил на нескольких направлениях. Очевидно, что основным планом было разделение Ближнего Востока в рамках четкой американской стратегии. Благодаря стойкости сирийского государства и помощи друзей Сирии, в первую очередь России, удалось не допустить распространения этого плана. Здесь мы увидели проявление того, как взаимодополняли друг друга российская тихая дипломатия и качественное выполнение военного долга сирийскими военными, что обеспечило очистку значительных территорий и, безусловно, приведет к очистке оставшихся районов.

Достижение достойных результатов зависит от того, насколько взаимодополняющими и согласованными будут военная, государственная, политическая, экономическая службы государства с российской дипломатией. Однако в любом случае несмотря на то, что Турция это часть НАТО, судьба Идлиба и остальных сирийских территорий будет такой же — они все вернутся в лоно родины, очищенные и освобожденные от терроризма, его покровителей и его структуры.

— Продолжая тему Турции, мы знаем об имеющейся проблеме оккупированных турецкими войсками территорий в Африне и Манбидже. Каковы возможные решения этой проблемы и возможно ли проведение там военной операции сирийской армией?

— Тем, кто считает, что Сирия оставит какой-либо клочок земли под контролем турецких, американских или каких-то еще сил, стоит подумать еще раз. Когда мы говорим о вторжении Турции в Африн или в другие районы, то понятно, что на момент вторжения данные территории были под контролем ИГ*. Операция расширялась на десятки, если не больше, километров, однако не было ни одного раненого ни у ИГ*, ни со стороны турецких сил или поддерживавших их группировок.

Что это значит? Это означает, что произошла операция сдачи, передачи территории, а руководит всей операцией, вне зависимости от ее масштаба, Турция, остающаяся представителем НАТО в регионе. В то же время она все еще неспособна реализовать свои военные планы. Один раз они использовали Турцию, другой — Францию, в другой раз — Британию. Теперь они опираются в основном на турок. Почему? Потому что у Турции протяженная граница с Сирией, почти 900 километров. Вторжение Турции в Африн или другую часть Сирии очевидно нарушает международное право. Это означает, что данная война не просто война, она состоит из многих аспектов, это война экономическая, политическая, разведывательная, дипломатическая, в ней участвует много сторон — это Россия и Сирия против терроризма, но в то же время там еще участвуют США и страны Атлантики, поддерживавшие эти террористические группировки.

Турция через границу пропустила десятки тысяч боевиков в Сирию. Несмотря на это, Сирия вместе с ее сторонниками очистит эти регионы от терроризма, как и другие территории в прошлом. Говоря о возвращении территорий, оккупированных как Турцией, так и поддерживаемых Турцией сил, или же находящихся под руководством США и НАТО и коалицией во главе с США, стоит отметить, что есть несколько способов возвращения этих территорий. Сирийцы, привыкшие быть образцом самопожертвования и того, как они дорожат своими правами, успешно возвратят Африн и не только Африн под контроль государства, будь то через отличный политический процесс или процесс урегулирования. А если в итоге не будет таких вариантов, то армия не будет стоять сложа руки, когда ситуация зайдет в тупик.

— "Сирийские демократические силы", как они утверждают, ведут операцию против боевиков "Исламского государства"* совместно с международной коалицией. При этом коалиция неоднократно наносила авиаудары по мирным жителям и самим курдам. На днях SDF объявили о приостановке операций против ИГ*. Готова ли армия САР вместе с курдами проводить операции против ИГ* на севере, если курды откажутся от сотрудничества с США?

— Хочу лишь разъяснить некоторые термины. Нет такого понятия "курдские силы", есть так называемые "Сирийские демократические силы", в которых есть и курды, и арабы. Возможно, арабов там даже больше. Во-вторых, попытки придать религиозную или этническую окраску это часть замысла по разделу Сирии, который хотят навязать, но им это пока не удалось и не удастся.

Еще один момент: США время от времени хватаются за курдскую дубинку и начинают махать ей то над головой Турции, то над головой Сирии, то Ирака, то Ирана. После того, как этот козырь использовался и был раскрыт, то им уже невозможно стало пользоваться до бесконечности.

Говоря об освобождении SDF ряда районов от ИГ*, мы говорим о том же юмористическом спектакле, что и в случае с турецким вторжением: никаких боев не было, состоялась передача территории. Единственный маэстро — США или так называемая международная коалиция. Именно эта коалиция руководит ИГ* и контролирует его деятельность, именно она распределяет задачи по группировкам, то есть раздаются роли, не больше и не меньше.

Однако в конце концов у сирийского государства четкая позиция: оно призвало всех, в том числе братьев-курдов, вернуться в лоно родины и встать на стороне государства и сирийской армии, поэтому предосудительно говорить "курдские силы", так как у нас есть курдский элемент общества, которым мы гордимся. Это и члены общества, и министры, они есть во всех частях государства.

Давая этнические или этноконфессиональные названия, мы тем самым служим плану по разделению региона, о котором четко объявили США, что они хотят навязать так называемое новое видение Ближнего Востока, разрушив имеющуюся политическую структуру и заново собрав ее в угоду американским стратегическим интересам. Но они потерпели неудачу, как и в ряде других эпизодов своих планов. Единственный факт, который доказан всему миру, — США и их сторонники не борются с терроризмом, а лишь притворяются, что сражаются с ним сами или через SDF. Отличное доказательство тому — американские самолеты, на которых перевозили руководителей ИГ*.

Когда сирийская армия продвигалась в том или ином районе, американская авиация совершала прямую агрессию против нее, а кроме американской, еще израильская или авиация других стран, входящих в американскую коалицию, доказавшую, что на самом деле она сражается со всем, кроме терроризма. Она борется с проявлениями повседневной жизни, с сирийскими людьми, с присутствием Сирии и ее цивилизацией, со всеми элементами жизни, но с чем не воюет, так с терроризмом, и это вполне естественно, что с терроризмом они не воюют. Почему? Потому что терроризм — дело рук этой коалиции.

— Завершились ли поставки комплексов С-300 в Сирию и в каком объеме? Кто будет контролировать поставленные Россией С-300: сирийская армия или все-таки право пуска будет у российских военных?

— Я не могу вдаваться в такие детали, понятно, что есть понятие военной тайны, и эти детали являются ее частью. Минобороны РФ объявило, что поставки завершены. Сирийские офицеры доказали в реальности, что обладают высокой квалификацией в обращении с самыми современными технологиями и современным оружием. Как с ним будут обращаться — вопрос важный. Эти ракеты, они какие? Они для нападения? Нет, они для обороны, поэтому это право сирийского государства — как в координации с российскими друзьями, так и независимо защищать свое небо, когда происходит атака. Естественно, что если есть возможность ответа на агрессию, то задействованы все возможные средства.

— Можно ли теперь полностью исключить вероятность успешных израильских атак против Сирии?

— В военной стратегии нет понятия нулевой вероятности. Мы не можем сказать, что такая вероятность сведена к нулю, потому что мы говорим об открытом небе, о протяженных границах, о различных технологиях. Мы говорим, на мой взгляд, о том, что один из аспектов и проявлений этой войны то, что это война между военной промышленностью России и американо-атлантической, с другой стороны. Поэтому я не могу сказать, что в итоге не будет такой вероятности, однако сведена к минимуму вероятность достижения целей этой агрессии.

— На каком уровне находится военно-техническое сотрудничество Сирии и России?

— Весь мир сейчас говорит о том, что техническое и политико-дипломатическое сотрудничество РФ и Сирии оставило свой отпечаток на международных отношениях. Стойкость сирийского государства и помощь российских друзей помогли этому, безусловно. Я не могу сказать, что мир тот же, что и раньше. Понятия однополярного мира больше не существует, оно вымерло. Но о появлении многополярного мира также никто не заявлял, хотя он и существует.

Как минимум об уровне российско-сирийского военного сотрудничества известно то, что это сотрудничество смогло противостоять терроризму в грязнейших и худших его проявлениях — ИГ* и "Нусра"*, и именно оно положило конец большей их части. В то же время другие утверждают, что они якобы борются с терроризмом, а на самом деле только и делают, что поддерживают терроризм.

Таким образом, во-первых, ВТС РФ и Сирии оставило свой четкий отпечаток, оно привело к уничтожению самых злобных террористов, это очевидно, и обеспечило фундамент, на котором можно строить.

(Западом — ред.) было подготовлено большое количество террористов, и мы говорим не о сотнях или тысячах, мы говорим о десятках, если не сотнях тысяч, которых тренировали, вооружали, которых снабжали всеми видами оружия — легким, средним, тяжелым… Когда мы говорим об этих успехах (в уничтожении террористов — ред.), то все факты, логика, наука, стратегические военные расчеты указывают на то, что на основе этого сотрудничества можно выстраивать, можно открывать новые горизонты, которые как минимум приведут к определению новых правил столкновений в очень горячем регионе — на Ближнем Востоке.

— Президент Сирии Башар Асад в октябре объявил об очередной амнистии для дезертиров и уклонистов от военной службы. Каковы ее результаты на данный момент, есть ли какие-то данные о числе решившихся на амнистию? Какие меры принимаются по отношению к ним?

— Благодарю вас за этот важный вопрос, на котором стоит остановиться. Сирийское государство относится к своим сыновьям совсем не с точки зрения мести, отнюдь — оно обращается с ними как мать: даже если сын ошибся, оно делает все возможное, чтобы возвратить его на правильный путь, а не отомстить ему. Когда президент Башар Асад издал указ об амнистии, это показало, как широка душа сирийского государства, как оно и лично господин президент стремятся вернуть всех сыновей родины в лоно государства.

Говоря об указе об амнистии, мы отмечаем, что наказания за все нарушения, совершенные до издания указа, не будут исполняться. Этот указ словно мыло, которое очищает черное пятнышко с белого одеяния. После издания указа все, что связано с преступлениями, не существует, преступление и его последствия стерты, вычеркнуты — имеются в виду уклонение от призыва и дезертирство.

Безусловно, у указа уже есть эффект, уже через 2-3 дня несколько СМИ снимали, как десятки парней пришли (сдаваться — ред.), и меньше чем через два часа у каждого из них в руках был указ о приписке к новой военной части в соответствии с указом.

Те, кто дезертировали, возвращаются в военную часть, чтобы дослужить. Те, кто не явился в военкомат, тем дается четыре или шесть месяцев. Не раз объяснялось, что призывы для запасников, изданные девять месяцев назад, больше недействительны. Если будет необходимо набрать больше, будет новый призыв.

Таким образом, указ затронул старый призыв и уклонение от него. Как минимум надеюсь, что этот указ станет стимулом для молодежи, чтобы такие нарушения не повторялись, потому что когда направляется повестка, а (призывник) не является, то снова возникает нарушение.

Все совершенные до даты издания указа нарушения аннулированы полностью. Это позволит вернуться в страну многим, ведь есть прямое соотношение — чем больше в страну будут возвращаться уклонившиеся от обязательной службы и от призыва из запаса и отправляться служить в части, тем больше солдат можно будет демобилизовать из тех, кто все еще служит.

— Каково отношение Сирии к растущему числу военных баз стран, незаконно находящихся на территории Сирии? В СМИ поступают сообщения о строительстве военной базы Франции рядом с Раккой. Есть ли у вас сведения о французской базе, о ее предназначении?

— Франция — участник возглавляемой США коалиции, которая объявила о своем намерении добиваться раздела Сирии, о стремлении расколоть страну и весь регион. Это их основная логика действий. Есть два подхода к ситуации: либо логика международного права, либо логика закона джунглей, которая состоит в том, что сильный уничтожает слабого. Принцип международного права гласит, что никакое государство и никакая сила не имеет права на какое бы то ни было военное вмешательство на территории другого государства, кроме как на основании просьбы последнего либо при наличии соответствующего мандата Совета Безопасности ООН. Оба эти варианта в данном случае исключены.

Это дает нам вполне ясную картину: любое военное присутствие, за исключением основанного на просьбе сирийского государства, не является легитимным. Тем самым единственно законным является лишь российское военное присутствие, а также присутствие иранских сил и сил национального сопротивления Ливана (движения "Хезболлах"), которые пришли в страну и находятся на территории сирийского государства на основании его просьбы. Любые другие формы военного присутствия, будь то турецкое, американское, британское, французское, немецкое либо стран Персидского залива, любые другие формы военного присутствия, дислоцирования вооруженных сил являются незаконными. Поскольку государство не контролирует те или иные географические регионы, такое государство и те, кто его поддерживает, имеют право бороться с подобным незаконным присутствием, с этой оккупацией всеми возможными средствами.

Исходя из этого, вне зависимости от того, идет ли речь о создании одной или более баз либо о планах их создания, какая цель за этим стоит? Основная цель — сохранить статус-кво как можно на более длительный срок в свете неспособности реализовать главную цель, заключающуюся в том, чтобы добиться раскола сирийского государства. Какова в этом случае их задача? Стоящая перед ними задача — сохранить статус-кво на максимально возможный срок. Они не смогут этого сделать, но это означает новые жертвы, новую необходимость для сирийского государства расплачиваться за это. Однако тот, кто уже заплатил цену и выдержал почти восьмилетний период самой бесчестной войны в истории человечества, не обесценит все предшествующие жертвы, позволив создать какую-либо базу, неважно, французскую или чью-либо еще.

Всегда, в любое время за все сделанное приходится платить. Военная стратегия в целом, и не только она, основана на двух вещах: затраченные средства и полученный доход. Конечно, принесенные жертвы очень велики. У каждого погибшего в сражениях своя история, каждый погибший — это целый мир для родных, жены, матери, детей, братьев и сестер, это бесспорно. Однако это совершенно не означает, что тот, кто отказывался подчиниться и проявлял стойкость на протяжении восьми лет, в конечном итоге подчинится.

Второй момент, на котором я остановлюсь, заключается в том, что эта война длилась дольше, чем Первая и Вторая мировая войны. Есть некоторые территории, которые оставались осажденными на сроки более длительные, чем все прежде известные в мировой истории. Мы пережили ряд переломных этапов, многие из которых сирийскому государству удалось преодолеть; со всей уверенностью можно сказать, что будут преодолены и все оставшиеся испытания. Возможно, за это потребуется заплатить еще большую цену. Народ, армия и руководство сирийского государства доказали на деле, что готовы заплатить такую цену и способны это сделать.

— Президент РФ Владимир Путин заявил, что боевики ИГ* к востоку от Евфрата уже казнили десять из 700 удерживаемых ими заложников, в основном европейцев. Известно ли сирийской армии о подробностях этой ситуации?

— У меня нет детальной информации по этой ситуации. А что касается присутствия ИГ* к востоку от Евфрата, то оно так же, как и их присутствие рядом с районом Ат-Танф, происходит с благословения США и коалиции, управляемой Вашингтоном. Невозможно говорить о том, что государство, утверждающее, что оно первая в мире военно-техническая держава, что присутствующее с военной силой, разведкой (в Сирии) государство — США — не знают, как покончить с этими (ИГ*). Они действуют по их указам и в соответствии с их желаниями и по их планам. Поэтому вполне могут быть 700 заложников. Разве они не брали в заложники жителей целых городов?

Это факт, что коалиция под руководством США — враждебная, а логика, на которую опираются США, противоречит международному праву, гуманитарному праву, а подобные их действия только усложнят ситуацию. При этом усложнение ситуации не заставит тех, кто прав, избавляться от своих прав.

— Боевики практически ежедневно обстреливают снарядами город Алеппо. Когда планируется операция по зачистке пригорода Алеппо от террористов, а конкретно района Рашидин, откуда боевики обстреливают город?

— Я считаю, что эта тема взаимосвязана с другими. Террористы, обстреливающие районы Алеппо в эту минуту, делают это под взором и с благословения Турции, утверждающей, что она якобы хочет реализовать соглашение (по Идлибу) с русскими друзьями. Я не вижу никакой разницы между снарядами, падающими на Алеппо сегодня, и снарядами, вчера падавшими на Дамаск.

Так же, как были зачищены окрестности Дамаска от террористических группировок, будет очищена территория вокруг Алеппо. Когда? Это решать военному руководству, определяющему приоритеты и способ решения согласно масштабному видению и стратегии, которую согласовывают с русскими друзьями и не только с русскими.

Напрасно считать, что сирийское государство одиноко в этой войне, у него есть друзья и партнеры, с которыми необходима координация. Когда будет достигнуто соглашение по военному плану, то он, конечно, будет осуществлен. Если будет решено отложить (операцию), то так и состоится.

Основной вопрос здесь это суверенитет сирийского государства. Именно оно принимает первое и последнее решение относительно всего, что происходит на сирийской территории. Сирийский народ обладает исключительным правом решать, какая форма правления и стиль жизни в Сирии.

 Заман Рамазанов.

Сирия. Россия > Армия, полиция > ria.ru, 8 ноября 2018 > № 2786035 Хасан Ахмад Хасан

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова программе «Москва. Кремль. Путин», Москва, 25 октября 2018 года

Вопрос: Зачем приезжал помощник Президента США по национальной безопасности Дж.Болтон?

С.В.Лавров: Поговорить. Вопросов накопилось немало. Мы ценим то, что именно помощник Президента США по национальной безопасности Дж.Болтон проявляет наибольшую инициативу в том, что касается поддержания связей с московскими коллегами.

Вопрос: Это Вы так шутите?

С.В.Лавров: Я не шучу. На самом деле, Дж.Болтон у нас наиболее частый гость. Он был в июле, сейчас приехал. Между этими приездами он встречался с Секретарём Совета безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушевым в Женеве. Мы считаем важным, что чиновник такого высокого уровня проявляет конкретный интерес к конкретным вопросам нашей двусторонней повестки дня.

Вопрос: Довольно странная ситуация, когда приезжает один помощник Президента США по национальной безопасности и встречается с Секретарём Совета безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушевым, Министром обороны Российской Федерации С.К.Шойгу, Министром иностранных дел Российской Федерации С.В.Лавровым и потом Президентом России В.В.Путиным. Больше в Администрации США никого нет? Дж.Болтон отдувается за всех?

С.В.Лавров: Не знаю, какая там у них внутренняя ситуация. Наверняка, что-то за этим стоит. Может быть, у них «разделение труда» или есть договорённость, что Госсекретарь США М.Помпео «брошен» на КНДР, прежде всего, готовить очередной саммит. Больше внешней политикой никто особо не занимается. Министр обороны США Дж.Мэттис и Министр обороны России С.К.Шойгу пересеклись «на полях» мероприятий АСЕАН в Сингапуре, пожали друг другу руки, выразили готовность общаться. Вот и всё.

Вопрос: При этом беседа с помощником Президента США по национальной безопасности Дж.Болтоном – ведь Вы его хорошо знаете много лет?

С.В.Лавров: Да, мы знаем друг друга с конца 90-х годов, когда я ещё работал в Москве, до отъезда в Нью-Йорк. Я был директором Департамента (тогда это называлось Управлением) международных организаций, а он занимался вопросами ООН от Госдепартамента США. Потом мы с ним пересекались в Нью-Йорке, когда я был Постоянным представителем России при ООН, а он работал в Госдепе помощником Госсекретаря по вопросам разоружения и контроля над вооружениями.

Вопрос: В 2001 г. он нам уже принёс дурную новость – как раз он же сообщил, что американцы выходят из Договора об ограничении систем ПРО.

С.В.Лавров: Это не означает, что нужно во всём винить «почтальона». Это было решение американского руководства. Тогда Президент США Дж.Буш в ответ на наши предостережения о том, насколько опасным может быть выход из Договора по ПРО, сказал Президенту России В.В.Путину, что они это делают не против нас – мы для них угрозы не представляем. Если нам нужно принять какие-то ответные меры, они тоже не будут их рассматривать как направленные против США. Тогда всё и началось. Президент России В.В.Путин на встрече с Дж.Болтоном, когда речь зашла о ситуации в сфере контроля над вооружениями, напомнил, что этот достаточно нехороший цикл был начат с выходом США из Договора об ограничении систем ПРО, что вынудило нас приступить к производству изделий, которые будут обеспечивать паритет и не позволят за счёт развёртывания глобальной системы ПРО США поставить под угрозу безопасность и сохранность наших стратегических сил ядерного сдерживания.

С выходом из ДРСМД, который пока ещё официально не заявлен, но заявлено намерение, а также по переговорам в Москве в ходе в том числе встречи Президента России В.В.Путина с помощником Президента по национальной безопасности США Дж.Болтоном стало понятно, что это решение принято и будет формализовано очень скоро, либо через месяц-полтора. Затем пойдёт шестимесячный отсчёт, который предусмотрен ДРСМД, и по истечении шести месяцев после официального внесения документа о прекращении он перестаёт действовать для стороны, которая это инициировала, и для другой стороны. Об этом говорили откровенно и прагматично, без какой-либо эмоциональности.

Да, это плохо, и Президент России подтвердил это вчера несколько раз в других своих выступлениях, в том числе на пресс-конференции с Премьер-министром Италии Дж.Конте. Если нынешний настрой американской Администрации, во-первых, на выход из ДРСДМ, во-вторых – относительно того, стоит ли продлевать Договор о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-3), который истекает в 2021 г., материализуется, то не останется никаких правовых рамок для сдерживания гонки вооружений. Президент России В.В.Путин всегда подчёркивает, когда говорит о гонке вооружений, что мы будем вынуждены отвечать на неблагоприятные для нас изменения стратегической обстановки, но мы никогда не будем делать это настолько затратными методами, что будет означать опять повторение примера, когда СССР втянулся по полной программе и сильно надорвал свои экономические и финансовые возможности.

Вопрос: Вы говорили с Дж.Болтоном полтора часа. Он не привёз нам никаких оливок. Оливковых ветвей орлана нам не досталось.

С.В.Лавров: Мы вообще предпочитаем солёные огурцы, а не оливки.

Вопрос: Не могу представить себе Дж.Болтона, привозящего нам солёные огурцы.

О чём говорить полтора часа с человеком, который всю свою карьеру строил на том, что ничто не должно сдерживать американский военный потенциал, и который был против всех этих договоров с самого начала?

С.В.Лавров: Говорить нужно с любым человеком, который занимает соответствующую должность, пользуется доверием своего руководителя и проводит его линию. Да, говорят, что во многом Дж.Болтон сыграл решающую роль, убеждая Президента США Д.Трампа объявить о выходе из этого Договора. Не знаю, какая у них в Вашингтоне «кухня». Думаю, не обошлось без участия в дискуссии по этому вопросу глав Госдепартамента США М.Помпео и Пентагона Дж.Мэттиса. Это очевидно. То, что решение принято и выполняется – объективный факт для нас. Ещё раз повторю, эта ситуация обсуждалась на встрече в Кремле без каких-либо эмоций, погружения в то, кто первый начал. Люди взрослые и понимают, что если ситуация сложилась, то у нас есть своя оценка, у американцев – своя. Они считают, что одна из причин – невыполнение нами ДРСМД.

Вопрос: Вы после этого даже передали им тактико-технические характеристики ракеты.

С.В.Лавров: Мы уже много лет слышим обвинения в том, что ракета, которую обозначают как 9М729, была испытана на дальность, запрещённую Договором о РСМД. Об этом нам говорят уже много лет. Поначалу они нам даже не давали тип ракеты, который имеют в виду, а просто сказали, что знают, что мы её испытали, что мы должны отчитаться, почему этом сделали, и прекратить. С тех пор мы у них настойчиво и во всех форматах, включая формат Совместной контрольной комиссии, которая была создана для мониторинга выполнения обязательств по этому Договору, просили дать конкретику. Если они уверены, что мы нарушили дальность, значит, засекли со спутников. Пусть покажут, чтобы мы поняли, о чём они ведут речь. С большим трудом мы вытягивали из них конкретику. Сначала дали только номер ракеты, потом сказали, что это было два испытания, дали даты этих испытаний и сообщили, что это был Капустин Яр.

Буквально неделю назад, за несколько дней до того, как было объявлено о намерении выйти из ДРСМД, американцы через своё посольство в Москве передали в МИД России развёрнутый перечень вопросов, которые вызывают у них подозрения. Наконец, нам его дали – в ответ на наши просьбы предоставить то, что их беспокоит и на основании чего они делают вывод о нашем несоблюдении Договора. Мы разослали этот перечень в Министерство обороны России и другие ведомства, которые должны посмотреть на эти претензии, начали работу по подготовке ответа на американские озабоченности.

Вопрос: У них это заняло несколько лет с момента первого вопроса? Долго думают?

С.В.Лавров: Может быть, у них боязнь, что если они покажут какую-то информацию, то они скомпрометируют источники. Не занимаюсь профессионально этими вопросами, поэтому могу только гадать, но на поверхности получилось так, что, передав нам предельно подробный вопросник, на который можно уже каким-то образом реагировать (мы приступили к подготовке ответов), через несколько дней было объявлено, что вопросник вопросником, а они выходят. Это тоже не способствует устойчивому диалогу и предсказуемости.

Вопрос: Почему при фантастической открытости МИД, Вашей готовности отвечать на любые вопросы в этот раз не было никакой пресс-конференции? Журналистов не пустили.

С.В.Лавров: Как мы всегда это делаем в таких случаях? Нашим гостям предлагается традиционная схема – «засветка» начала переговоров, после этого сами переговоры, а потом выход к прессе. Дж.Болтон был гостем Секретаря Совета Безопасности России Н.П.Патрушева и провел с ним полный день. Там тоже не было каких-либо контактов с прессой, кроме съемки его приезда к месту встречи. Тем не менее, учитывая огромный интерес наших СМИ к переговорам Дж.Болтона в Москве, мы предложили ему все-таки начать ужин, в формате которого проходила встреча, в креслах в зале нашего особняка, обменяться вступительными словами и, может быть, ответить на реплики корреспондентов, как это обычно принято у американцев. Перед началом переговоров их приглашают, они могут «покричать»: «господин Президент, а что Вы думаете..?». Это часто бывает.

Вопрос: Да, я помню, кто-то Вам как-то крикнул. Вы ее срезали налету.

С.В.Лавров: Я не помню. Да, это было, наверное, с Р.Тиллерсоном.

Вопрос: У нас все ходы записаны.

С.В.Лавров: Ну, может, напомните потом.

В этот раз они попросили избежать какого-либо голосового и визуального контакта, кроме съемки входа Дж.Болтона в наш особняк, что мы и сделали. А полтора часа, потому что мы не только ужинали, но и, прежде всего, разговаривали о том, что договоренности президентов необходимо все-таки каким-то образом продвигать. В ходе своей пресс-конференции по итогам переговоров Дж.Болтон упомянул согласие работать по проблеме терроризма и смотреть, как и что мы можем сделать, чтобы обеспечить кибербезопасность, объявил о том, что надо будет создавать деловой совет. Все эти три направления были согласованы в Гамбурге полтора года назад, в июле, на полях саммита «двадцатки», когда президенты В.В.Путин и Д.Трамп впервые встретились для продолжительной беседы.

К сожалению, по терроризму, кибербезопасности и деловому совету никакого движения не было до самых последних минут, когда Дж.Болтон подтвердил, что Д.Трамп хочет все это реализовать, что мы будем над этим работать. Мы это приветствуем, но хотелось бы, чтобы не повторилась история после Гамбурга и Хельсинки, когда принципиальное согласие по целому ряду важных вопросов, причем не о том, что уже есть какая-то договоренность по существу, а просто по возобновлению каналов рассмотрения проблем потом дезавуировалось вашингтонской администрацией вопреки тому, что Д.Трамп поддержал такие подходы. Посмотрим, как будет на этот раз.

Но, возвращаясь к проблеме стратегической стабильности, на встрече в Кремле тоже говорилось о том, что диалог по всем её аспектам был признан нами и американской стороной, что подтвердил визит Дж.Болтона, очень актуальным. Потому что, как видите, уже исчез Договор по ПРО, все наши попытки даже в условиях отсутствия договора наладить какой-то вразумительный диалог с США и натовцами пока не находят отклик, да и ДРСМД скоро исчезнет, неясна судьба СНВ-3. В этой связи, говоря о том, насколько дела сходятся или расходятся со словами, вспоминаю предложение возобновить формат стратегического диалога на уровне заместителей глав внешнеполитических ведомств. Хочу упомянуть, что мой заместитель С.А.Рябков направил в июне этого года такое предложение новому заместителю Госсекретаря по контролю над вооружениями А.Томпсон. С июня она пока не может даже указать, какой удобный для нее день или дни могли бы быть объявлены для проведения таких консультаций. Я попросил Дж.Болтона ускорить реакцию на этот вопрос. Мне это обещал ещё Госсекретарь США М.Помпео, когда мы с ним разговаривали в Хельсинки, а затем в августе говорили по телефону. Я напоминал ему об этом в сентябре, когда состоялась встреча пяти министров иностранных дел стран-постоянных членов СБ ООН. Но пока, может быть, у М.Помпео «руки заняты» другими неотложными делами. Так что рассчитываю, что Дж.Болтон такой сигнал все-таки пошлет.

С нашей стороны, как я сказал, не было никаких обид. Вообще, «на обиженных воду возят». Президент России В.В.Путин очень четко сказал, что мы понимаем, что это их решение, что мы не можем на эти решения повлиять. Аргументы свои мы высказали, надеемся, что, принимая свое решение, они все-таки помнили о наших аргументах. Но раз они решают таким образом выводить из «оборота» все международно-правовые документы в области контроля над вооружениями, пусть скажут, что собираются делать в этой области. Просто бесконтрольно, нетранспарентно, чтобы никто опять не знал, что делает другой, так нельзя. Дж.Болтон сказал «нет», что они прекрасно понимают, что здесь нужна транспарентность, какая-то степень доверия и предсказуемости. По ДРСМД они спрашивают, почему нельзя вовлечь в этот процесс Китай, Индию, Пакистан, Иран?

Вопрос: А идея спросить об этом Китай, Индию, Пакистан, Ирана не пришла им в голову?

С.В.Лавров: Мы им так и ответили. Лет восемь-девять назад, а может и десять, в 2007-2008 гг., мы с американцами предлагали в ООН всем странам, которые обладают ракетами средней и меньшей дальности, присоединиться к Договору и сделать его универсальным. Отклик был негативный. Честно говоря, другого мы и не ожидали, но все-таки хотелось использовать все возможности для универсализации. Сейчас мы так и сказали Дж.Болтону, что в любом случае говорить о сдержанности в сфере стратегических и нестратегических вооружений той или иной страны нужно с соответствующим государством.

Вопрос: Дж.Болтон говорит, что, по большому счету, привез только «стрелы», что не привез «оливковой ветви». Президент России В.В.Путин говорит, что они нас все время давят, а мы им даже не отвечаем, что нужно успокоиться и прийти в чувства. Спецпредставитель Государственного департамента США по вопросам Украины К.Волкер заявляет, что каждые два месяца будут вводиться новые санкции против России. До сих пор на территории США остаются проблемы с нашими консульскими и посольскими учреждениями. Так они ничего и не вернули, непонятно что происходит. Чего мы от них ждем? Они выходят из всех возможных договоренностей. Им уже даже не нравится почта. Что это, по большому счету, означает? Что, мы смотрим на них с удивлением в духе: «что вы еще натворите»?

С.В.Лавров: Нет, мы не напрашиваемся в друзья. Мы прекрасно понимаем, что это крупнейшая страна на Земном шаре. Со всеми, в том числе с США, мы хотим иметь нормальные, деловые, взаимоуважительные отношения. Свои предложения о том, как выстраивать эти отношения, мы США передавали неоднократно. Это было сделано на уровне Президента, Госсекретаря, Секретаря Совета Безопасности. Они знают, на что мы готовы. Мы готовы обсуждать любые проблемы, которые есть в двусторонних отношениях, и острейшие вопросы международной повестки дня и делать это на равноправной, взаимоуважительной основе. Если есть какая-то сфера, в которой американцы и готовы равноправно и уважительно с нами разговаривать, мы к этому открыты. Мы им сказали, чтобы они указали, что их интересует. Стратегическая стабильность в данной ситуации их заинтересовала. Им важно, чтобы у нас не было искаженного представления о том, что они конкретно будут делать. А В.В.Путин спросил у Дж.Болтона, что конкретно они будут делать, потому что мы помним, как все это развивалось в Европе в 80-е гг., чем это закончилось. «Першинги», «Пионеры»… Потом этот вид ракет был уничтожен, но Европа пережила немало нервных мгновений.

Вопрос: Да и сейчас они стали нервничать.

С.В.Лавров: Сейчас европейцы занервничали. Мы видим реакцию. Мне вчера звонил мой германский коллега Х.Маас, который тоже высказывал озабоченности.

Когда готовился Договор о РСМД и вывозили «Першинги», переговорный трек вовлекал весь натовский коллектив. Сейчас в НАТО многие высказывают мнение, что и при решении судьбы ДРСМД тоже нужно посоветоваться с членами НАТО. Не знаю, как с этим разберутся в Североатлантическом альянсе, но, по крайней мере, Дж.Болтон достаточно откровенно говорил, что прежде всего США интересуются азиатским направлением, на котором им хотелось бы всё-таки компенсировать «несправедливое» отсутствие у них вооружений средней и меньшей дальности.

Как Вы знаете, когда в Вашингтоне ещё до визита Дж.Болтона объявляли о намерении выйти из этого Договора, там прямо упоминался Китай.

Вопрос: Упоминался, хотя вопросы всё равно остаются, тем более к американцам, у которых позиция меняется слишком часто.

С.В.Лавров: Я согласен.

Вопрос: Хорошо, я эту часть понял. А Дж.Болтон собирается сделать хоть что-то, чтобы к нам вернулась наша дипломатическая собственность в Америке? Чтобы санкции перешли хотя бы в какое-то разумное русло, чтобы была логика? Он собирается отстать от нас с вопросами о «нашем вмешательстве» в выборы и рассказать об их вмешательстве в наши выборы? Или это выглядит так, что он приехал, никого не слушая, излагает свою позицию, потом улыбается в седые белые усы и уезжает?

С.В.Лавров: Рыжеватые всё-таки (смеётся). Думаю, что они понимают ненормальность этой ситуации. Мы не раз говорили М.Помпео, сейчас это я повторил Дж.Болтону, что в качестве элементарных шагов (санкции – санкциями, это отдельная тема, мы в любом случае найдём возможности сделать так, чтобы минимизировать ущерб от них, а через какое-то время перестать зависеть от того, чем нас пытаются шантажировать) необходимо возвращать комфортабельные условия для работы дипломатов – отказаться от взаимных высылок, решить вопрос о том, чтобы визы для дипломатов выдавались в срок, а не «мариновались» месяцами, как это сейчас происходит по инициативе наших американских коллег (мы, естественно, отвечаем взаимностью), посмотреть на ситуацию с собственностью. Хотя бы начать с того, чтобы на взаимной основе разрешить нашим дипломатам в США, а американским – здесь, посетить те объекты, которые были арестованы, экспроприированы, как это ни назови. Они будут над этим думать, мы предложение сделали, мяч – на их стороне.

Конечно, мы говорили о визах для наших граждан, не являющихся дипломатами, для тех, кто хочет посещать США и Россию в качестве туристов, учёных, спортсменов, в рамках обменов и т.д. Сейчас в Москве и Екатеринбурге ожидание собеседования – до 300 дней, во Владивостоке – 50, что тоже зашкаливает. Наши американские коллеги ссылаются на то, что они были вынуждены выслать всех консульских работников. Мы от них этого не требовали и поинтересовались: значит, остались только те, кто пытается вмешиваться в наши внутренние дела? Потому что американские дипломаты не раз были замечены на публичных мероприятиях оппозиции, включая несистемную, с лозунгами смены режима и т.д.

Всё это наши американские коллеги пытались и пытаются обращать в шутку, говорят, что отношения нормализуются и «всё будет хорошо», но по фактам вмешательства никакой реакции нет. А мы в ответ им говорим, что у нас есть не просто какие-то подозрения в их отношении, а их закон, который называется «Закон о поддержке Украины», принятый в 2015 г. В соответствии с ним Госдепартаменту не просто предлагается, а приказано тратить 20 млн. долл. в год для того, чтобы продвигать демократию в России, включая финансирование российских НПО, выступающих за «демократизацию» всех сфер жизни. Закон существует. Хотя американцы говорят, что он есть, но они стараются не вмешиваться. Все организации, которые получают финансирование по этому закону, сейчас проверяются. Конечно, если эти гранты идут на то, что записано в законе, а именно на «продвижение демократии» в России, это означает изменение внутренней политики страны.

Вопрос: Не потому что мы недемократичны, но мы демократичны не по-американски.

С.В.Лавров: В том-то и дело. Забавнее всего был эпизод, когда Дж.Болтон на ужине со мной по касательной упомянул вмешательство. Я сказал ему, что нас обвиняют во вмешательстве не только в США, Испании (Каталонии), в связи с «брекзитом» и т.д., но сейчас уже модно обвинять нас во всём, что происходит на Западных Балканах: в Черногории мы «пытались учинить переворот». Забавно, что нас «в лоб» пытались критиковать за «попытки» сделать то же самое в Македонии и не дать этой стране проголосовать за вступление в НАТО и ЕС через извращённое формулирование вопреки македонским законам вопроса для референдума.

Мы привели примеры, что сами вообще молчали, когда готовился македонский референдум, а столицу Македонии Скопье посетили Генеральный секретарь НАТО Й.Столтенберг, Министр обороны США Дж.Мэттис, Канцлер Германии А.Меркель, Канцлер Австрии С.Курц, представители Еврокомиссии, которые публично, «в лоб», без всяких деликатностей требовали от македонских избирателей проголосовать за своё будущее, сказать «да» на референдуме о том, хотят ли они стать членами Евросоюза и НАТО путём «всего лишь» изменения названия страны. Эта лукавая формулировка нарушает многое, тем более, что в Македонии закон о референдуме требует выносить только один вопрос, а вынесли три.

Впоследствии, когда этот референдум не набрал кворума и не состоялся, несколько дней назад в Парламенте Македонии было голосование за то, чтобы начать процедуру изменения Конституции, и недостающие девять голосов (потому что оппозиционная партия была против) – это открыто заявлено в Македонии – были получены частично путём подкупа, частично обещанием не заводить уголовное дело. А троих депутатов даже выпустили из-под стражи. Там не хватало нескольких голосов, и были такие озорные, как они пишут, депутаты, которые «мутили воду». Их просто заперли в кабинетах и отняли мобильники. Всё это время в здании македонского парламента находился посол США и не просто находился. Я это сказал Дж.Болтону, он усмехнулся и ответил, что это «очень сложная страна».

Вопрос: Хороший ответ. Понятно. В самом конце очень короткий вопрос. Вы много лет общаетесь с политической элитой США. Сейчас у нас крайне непростой этап и многое зависит от личных контактов и качества западной элиты. Какие они, если их сравнивать с их предшественниками?

С.В.Лавров: Разные. Есть правило, которое подтверждается моими наблюдениями: они, естественно, заряжены на продвижение «линии партии», в том числе в прямом смысле – Республиканской партии, Демократической партии – а также линии партии, если они работают в Администрации.

Бывают люди, которые, если эта линия имеет антироссийский оттенок, заявляют её публично, а потом в частных беседах по-человечески пытаются согласовывать пути выхода из кризисных ситуаций по тому или иному вопросу. А бывают такие, которые и на публике, и в прямом общении без прессы выступают одинаково жёстко, «со сталью» в голосе. Однако в очень многих случаях, я бы даже сказал в большинстве, когда они уходят в отставку, начинают заниматься научной работой, они становятся другими и свой опыт общения, по крайнем мере, с нами переводят на анализ ситуации, работу в политологических центрах, становятся более объективными, настроенными на то, чтобы искать договорённости между такими странами, как Россия и США.

Лучше поздно, чем никогда. Всё-таки сейчас, по-моему, в американском обществе нет запроса на русофобию. Этот запрос очень агрессивно навязывается, в том числе путём измышлений, лживых обвинений, фейковых новостей про Россию, но всё больше приходит осознание того, что это – абсолютно искусственно подогреваемый напор и что с Россией лучше просто по-честному равноправно договариваться – не обязательно дружить, мы в друзья не набиваемся.

Если итогом приезда Дж.Болтона и его переговоров с Президентом России В.В.Путиным станет понимание, что надо возобновить договорённости о диалоге по стратегической стабильности и в рамках этого диалога посмотреть, а нельзя ли в нынешней ситуации подумать над каким-то новым договорным инструментом, это уже будет большой позитив.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 октября 2018 > № 2778462 Сергей Лавров

Интервью руководителя ФТС России Владимира Булавина «Для добросовестного бизнеса достаточно преференций» газете "Ведомости"

В прошлом году таможня дала бизнесу немало обещаний - за три года автоматизировать контроль, упростить и ускорить проверки и избавить бизнес по возможности от общения с самими таможенниками. Обещания выполняются, считает руководитель ФТС Владимир Булавин: компаний, в работе которых таможенники не видят рисков, стало больше, а сам контроль ускорился. Бизнес с этим согласен, но не всегда - пожеланий у компаний немало. Они хотят отчитываться о платежах уже после того, как товар пересек границу, а документы подавать только в электронном виде. Компании хотят узнать, по каким критериям ФТС распределяет бизнес по трем группам риска - красной, желтой и зеленой.

Эволюция таможни налицо, но можно было бы совершить и революцию, считают эксперты, - сделать акцент на контроле до прибытия товара и после его выпуска, когда таможня сначала пропускает через границу товар, а уже потом проверяет, правильно ли рассчитаны таможенные платежи. Почему это невозможно сейчас, Булавин рассказывает "Ведомостям".

- В декабре в России должен начаться пилотный проект документарной прослеживаемости товаров, расскажите про него.

- В электронной таможенной декларации будет введено новое поле с идентификационным номером каждой товарной партии, которое будет загружаться в систему Федеральной налоговой службы (ФНС) и сопровождаться по всей цепочке до торговой сети. На этапе торговой сети возникают проблемы: скажем, поступила партия одежды и разошлась по торговым точкам - чтобы проконтролировать ее, нужно промаркировать каждое изделие. У компаний уже есть свои системы учета, поэтому нам предстоит наладить взаимоотношения с торговыми сетями и получить доступ к их системам учета. Также необходимо, чтобы выбиваемый чек был информативен для нас - не просто цена, а что за изделие, где было произведено, - чтобы сравнить, что было выпущено и что продано (например, товар продан как французский, а ввозился как китайский).

- Какие товары попадут в пилот?

- В первую группу войдут бытовые электротовары (холодильники, стиральные машины, телевизоры), персональные компьютеры, тяжелая техника (бульдозеры, погрузчики, грейдеры, экскаваторы), детские коляски и металлическая мебель. Эти товары определены, но еще не утверждены.

- Не будет такая система дублировать уже работающую систему маркировки товаров? И зачем создавать две системы?

- Взаимодействие информационных систем таможенных и налоговых органов при внедрении документарной прослеживаемости товаров планируется построить так: сначала информация будет передана в систему прослеживаемости. Затем EАИС [Eдиная автоматизированная информационная система] таможенных органов в онлайн-режиме направляет в информационную систему ФНС (АИС "Налог-3") данные из оформленных деклараций. Переданные сведения обрабатываются в АИС "Налог-3" и дополняются данными о продажах товаров, содержащихся в счетах-фактурах, а затем передаются из системы прослеживаемости в аналитическое хранилище информации ФТС, что позволит обработать данные о цепочках продаж и возможных их разрывах. Никакого противоречия с маркировкой нет, нужно как раз продумать, как наиболее эффективно использовать маркировку в системе прослеживаемости.

"Создать равные условия"

- Летом ФТС предлагала отменить беспошлинный порог торговли, все товары из интернет-магазинов для личного пользования продавать как коммерческие, снизить таможенный платеж с 30 до 20%. Обсуждается ли это в правительстве?

- ФТС действительно направляла такое предложение в Минфин.

Но принято решение действовать по новому Таможенному кодексу, снижая с 2019 г. порог до 500 евро, с 2020 г. - до 200. Хотя некоторые страны EС уже снизили порог до 20 евро и даже обнулили его.

Главная задача - создать равные условия для российской и трансграничной интернет-торговли, иначе российским компаниям проще и выгоднее работать по модели иностранных интернет-площадок. При правильном подходе к обложению пошлинами зарубежных онлайн-товаров мы сможем добавлять в бюджет до 25 млрд руб. ежегодно. Но пока это предварительные оценки.

- А вы сможете администрировать такой поток посылок?

- Резонный вопрос. В прошлом году таких посылок было 270 млн, в этом году будет за 300 млн, при этом товарных партий, доставляемых перевозчиками, поступает в 70 раз меньше - 4-4,5 млн. Поэтому, чтобы администрировать поступающие международные почтовые отправления, нам нужно в 70 раз больше сотрудников. Понятно, что это невозможно. Для ускорения и упрощения процедуры оформления товаров, пересылаемых в МПО [международных почтовых отправлениях], мы с "Почтой России" проводим ряд экспериментов и сейчас выходим на новый эксперимент, где "Почта России" получает статус уполномоченного оператора (дает право декларировать и платить от имени и по поручению людей) и таможенное оформление будет происходить за счет подачи нам реестров в электронном виде. В них будут указаны товары, которые люди заказали на интернет-площадке за рубежом. Уполномоченный оператор сможет зарезервировать сумму необходимых платежей в счет уплаты за лиц, которые заказали покупки, и по прибытии [товаров] перечислить на счет таможни. При предварительном декларировании мы получаем сведения, оцениваем и потом, после прибытия товаров в Россию, сверяем их с реестром, определяем, правильно ли начислены платежи, и решаем, выпускать ли товар. "Почта России" начала такую работу и в тестовом режиме уже предоставила данные о 250 000 покупок. Среднее время обработки реестров МПО составило 13 секунд, уведомлений о прибытии МПО - 1,5 секунды. В таком технологическом режиме мы способны эффективно контролировать весь процесс.

- Зимой стало известно, что ФТС получает от налоговых служб информацию о зарубежных покупках людей к моменту их прилета в аэропорты, можете рассказать об этом?

- Один из каналов получения такой информации - tax free: человек поставил штамп на чеке, и мы эту информацию об особо крупных покупках получаем в оперативном режиме от иностранных коллег. Иногда мы просто получаем оперативную информацию, полученную и по другим каналам.

Базовые соглашения по информационному обмену по разным направлениям таможенного дела заключены с 68 странами, в 20 странах мы имеем свои представительства, которые работают на то, чтобы информационный обмен был как можно интенсивнее.

"Eсли администрирование работает, зачем его менять"

- За год ФТС серьезно продвинулась в автоматизации, но так и не перешла на контроль после выпуска, а комплексная программа стимулирует переход на такой контроль не для всех компаний, а только для тех, кто в зеленой зоне. Почему так?

- Контроль после выпуска товаров по нагрузке на бизнес - не самая существенная преференция из тех, которые таможня уже представляет. Например, уполномоченные экономические операторы уже могут выпустить товар еще до подачи декларации. С вступлением нового Таможенного кодекса и нового закона о таможенном регулировании эту процедуру будем развивать. Но кодекс заработал с января, а закон - с сентября, и еще предстоит принять 155 подзаконных актов.

К концу года мы решим законодательные вопросы, а дальше будем наращивать контроль после выпуска товаров.

- Каким должен быть объект проверок при таком контроле?

- Необходимо ориентироваться на тех, кому мы меньше всего доверяем, - компании из красной зоны риска. С ФНС мы синхронизировали подходы к категорированию компании - если компания у них в красной зоне, то у нас тоже, и наоборот.

- Бизнес много раз просил перенести выплаты НДС в момент декларирования на сроки, предусмотренные налоговым законодательством. Почему вы были против этой инициативы?

- Для бизнеса, может, это вопрос и актуальный, но с точки зрения государственных подходов несвоевременный: мы взыскиваем при таможенном контроле 97% всех платежей, при режиме контроля после выпуска - только 46%. И пока не ясно, как собирать такие платежи после того, как товар пересек границу. Риски большие: число возбужденных административных и уголовных дел из года в год не меняется. И оно по-прежнему высоко. Когда бизнес станет более законопослушным, можем вернуться к этому вопросу.

- А можно расширить применение генеральной финансовой гарантии от компаний, которая покрывает сумму таможенных платежей?

- Институт генеральной гарантии уже несколько лет применяется таможенными органами. И закон предусматривает возможность его дифференцированного применения. В зависимости от того, к какой категории риска относится компания, сумма обеспечения может быть меньше суммы обязательств. Например, при транзите товаров генеральное обеспечение может быть меньше суммы платежей на 5%. Сейчас Минфин разрабатывает критерии, которым должна соответствовать компания, чтобы воспользоваться упрощением. Кроме этого законом предусмотрены случаи, когда добросовестные компании могут не предоставлять обеспечение. В 2017 г. мы приняли 163 генеральные банковские гарантии от 108 компаний на 107 млрд руб., а за январь - сентябрь 2018 г. - 123 генеральные гарантии от 83 компаний на сумму 69 млрд руб.

- А если полностью передать контроль за всем НДС ФНС?

- Отдельные представители бизнеса постоянно поднимают этот вопрос, но все равно все товарные партии администрировать будет ФТС, нельзя, чтобы на границе стояли и налоговик, и таможенник. Eсли администрирование работает, зачем его менять? А для добросовестного бизнеса и так достаточно преференций.

- У бизнеса есть претензии и к тому, что вы сейчас делаете. Таможенники должны выпускать декларации за четыре часа, но особенно загруженные таможни находят формальные причины запросить дополнительные документы, чтобы не нарушать срок. Знаете о такой проблеме?

- Мне кажется, такой проблемы нет. Мы каждую неделю на селекторных совещаниях задаем начальникам управлений и таможен один и тот же вопрос о своевременности оформления таможенных деклараций. Да, по отдельным таможням есть единицы деклараций, которые оформлены с нарушением сроков. Eще раз: единицы на всю страну.

По новому Таможенному кодексу компания не должна подтверждать сведения, изложенные в электронной декларации, бумажной версией документов, но, если срабатывают риски, таможня запрашивает их или досматривает товар. В этом году мы досматривали только чуть более 2% товарных партий, а у компаний с низким уровнем риска - от 0,49 до 0,66%. Говорить, что мы своим контролем уж очень нагружаем бизнес, не приходится. Я довольно часто в этом году встречался с бизнесом, и мне, наоборот, говорили: не открыла ли таможня шлагбаум? Я их успокоил, что нет, не открыла. Поэтому неправильно говорить, что вслед за подачей декларации мы требуем бумажные документы, что это массовое и системное явление.

- Правительство работает над проектом снижения доли доллара в экономике, одна из его частей - отмена требований о репатриации валютной выручки. Вы согласны с опасениями ЦБ?

- Это вопрос к Банку России, надо решающее слово оставить за ним.

- Для снижения валютного контроля была отменена обязанность открывать паспорта-сделки торговых операций. Не увеличилось ли с тех пор число нарушений?

-Для нас ничего не изменилось, мы как с банками работали, так и работаем. Туже самую информацию по сделкам в электронном виде получаем каждую декаду.

- Как часто ФТС сталкивается со случаями валютных нарушений? Что это за нарушения?

- За январь - сентябрь 2018 г. по выявленным нарушениям валютного законодательства возбуждено более 10000 дел об административных правонарушениях, общая сумма - почти 100 млрд руб. В связи с тем что значительная часть нарушений, связанных с неисполнением требований о репатриации денежных средств из-за рубежа, совершается номинальными юридическими лицами (фирмами-однодневками), ведем работу по переносу акцента с фиксации уже совершенных нарушений валютного законодательства на пресечение и предупреждение нарушений, связанных с незаконным выводом капитала за рубеж.

"Информация в индикаторах рисков не подлежит разглашению"

- Что изменилось с тех пор, как в прошлом году ФТС начала реформу оценки рисков бизнеса?

- В прошлом году в зеленом секторе было 6500 компаний, на них приходилось 45% деклараций и 65% всех платежей, сейчас их число колеблется в пределах 7800-8200 и они обеспечивают 80% поступлений всех таможенных платежей и 60% деклараций. В этом году мы стали категорировать компании каждый месяц, и от того, как ведет себя бизнес, меняется и их число в зеленом секторе.

- Как изменились сами критерии?

- Мы изменили порог поданных деклараций, при преодолении которого компания переходит в зеленый сектор (чтобы не вызывать подозрений, за два года компания должна выпустить более 100 деклараций, раньше - 150. - "Ведомости"). Но теперь нам нужно разобраться, что происходит после того, как компания попала в зеленый сектор. Бывают случаи, когда бизнес начинает декларировать больше товаров, а индекс таможенной стоимости падает, поэтому нам нужно проанализировать, как ведут себя компании после попадания в категорию минимальных рисков.

- Вы по-прежнему не собираетесь открыть бизнесу, по каким критериям относите его к той или иной категории риска?

- Может, когда-нибудь откроем и профили, и индикаторы. Пока об этом говорить рано. Мы руководствуемся Таможенным кодексом: информация в профилях и индикаторах рисков не подлежит разглашению, за исключением случаев, устанавливаемых законодательством государств - членов EАЭС.

- ФТС создала реестр компаний с сомнительными торговыми операциями. По каким критериям он наполняется и сколько в нем сейчас компаний?

- Слово "реестр" всегда употребляется в позитивном смысле (смеется), у нас скорее это список. Мы его ведем с 2016 г., в 2017 г. в нем было 16 000 компаний, которые занимаются, по нашей совместной с ЦБ и ФНС оценке, сомнительными операциями. Также в зону риска автоматически попадают новые фирмы, зарегистрированные владельцами или руководителями "сомнительных" компаний. Мы этот список ежегодно пересматриваем. Eсли компания попала в "неблагонадежный" список, например у ФНС или у Банка России, то она автоматически попадает и в реестр объектов особого контроля ФТС. При этом мы оперируем и собственными разработанными критериями. В итоге 90% компаний в реестр включаются на автоматической основе.

Никто ничего нового не придумал: невозврат валютной выручки и манипуляции с авансами - их завышение при поставке товаров. Eсть случаи, когда один и тот же товар гоняется туда-сюда, но это единицы. По нашим оценкам, в 2017 г. сомнительные внешнеторговые операции с товарами по сравнению с 2015 г. сократились более чем в 20 раз - с 128,2 млрд до 4,7 млрд руб.

- По каким критериям бизнес попадает в этот список?

- По нашему общему с ФНС и ЦБ перечню признаков сомнительных операций.

- Что нужно сделать, чтобы ФТС исключила компанию из него?

- Пути по исключению компании из реестра не существует. Раз в год мы проводим автоматический анализ каждого из включенных объектов и формируем новый список. Eсли в течение года все недоработки были исправлены, то у нас не будет оснований снова включить компанию в этот список.

"Уполномоченных операторов мало - всего 185 компаний"

- В этом году у иностранного бизнеса не было вопросов к режиму переработки во время заседания Консультативного совета по иностранным инвестициям? (В режиме переработки иностранные материалы, ввезенные для переработки и экспорта, освобождаются от пошлин и НДС.)

- Все вопросы решили. В этом году на встрече иностранных инвесторов с премьером было два предложения: увеличить число уполномоченных экономических операторов (УЭО), а также решить вопрос обоснования транспортных расходов для вычетов из таможенной стоимости. Уполномоченных операторов действительно мало - всего 185 компаний. И дело не в том, что наши требования слишком жесткие, просто мало кандидатов. Но мы этот институт будем развивать. Eсть также вопрос и о взаимном признании УЭО. Но в Китае их около 40 000, в EС - около 19 000, взять на себя эту массу мы пока не можем. С отдельными странами, например Китаем и Японией, мы активно работаем по направлению взаимного признания УЭО.

- Иностранные инвесторы в докладе также просили расширить преференции для УЭО.

- Да, речь шла о двух вещах: за счет диспетчеризации деклараций отдать им приоритет - мы можем это сделать. И второе - выделить отдельную полосу в пунктах пропуска, но это нереально. Средняя пропускная способность в пунктах пропуска - условно 300 машин в сутки, на пропуск одной машины уходит 4 минуты. Технически невозможно сделать отдельную полосу, и, даже если мы это сделаем, очередь для всех остальных появится мгновенно, тут пока пойти навстречу мы не можем - есть объективные инфраструктурные ограничения, которые так быстро не снимешь.

- Налоговая служба в этом году запустила автоматический обмен информацией с иностранными партнерами. Eсть ли такой опыту ФТС?

- Со многими таможенными администрациями иностранных государств у нас есть соглашения об информационном обмене по отдельным позициям. Мы обмениваемся снимками с информационно-досмотровых комплексов с Китаем и Финляндией. С трудом, но идет эксперимент о взаимном признании таможенного контроля с китайскими коллегами. Также есть отдельные примеры, когда Китай дает информацию о вывозной стоимости товаров. Эти данные мы можем использовать в судах. Eсть примеры, когда европейские страны нас допускают к файлам с вывозными декларациями.

- Что собираетесь делать после реализации стратегии развития ФТС до 2020 г.?

- К 2020 г. планируется завершить работу по созданию центров электронного декларирования (ЦЭД). Весь декларационный массив будет сосредоточен в 16 ЦЭДах вместо 672 мест таможенного оформления, функционирующих сегодня. Сейчас создаются три электронные таможни в Приволжском, Северо-Кавказском и Уральском федеральных округах. Они начнут полноценную работу с 24 октября. Уже создана рабочая группа по подготовке стратегии на 2021-2030 гг., сейчас работаем по содержательному наполнению этого документа, с основными контурами уже в целом определились: дальнейшая цифровизация, расширение информационных контактов в автоматическом режиме с другими ведомствами, с коллегами за рубежом, с бизнесом.

Оригинал публикации: https://www.vedomosti.ru/economics/characters/2018/10/23/784467-rukovoditel-federalnoi-tamozhennoi-biznesa-preferentsii

Россия. ЕАЭС > Таможня. Приватизация, инвестиции. Госбюджет, налоги, цены > customs.gov.ru, 23 октября 2018 > № 2774516 Владимир Булавин

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Мадагаскара Э.А.Максимом Дуву, Москва, 22 октября 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели содержательные переговоры.

Мадагаскар – наш давний партнер в Африке. Мы сегодня подтвердили обоюдный настрой на активизацию сотрудничества во всех областях.

Констатировали обоюдную заинтересованность в расширении торгово-экономических и инвестиционных связей. Среди перспективных направлений отметили такие сферы, как геологоразведка, здравоохранение, подготовка кадров, туризм, транспортная инфраструктура и военно-техническое сотрудничество. Договорились оказывать содействие деловым кругам в налаживании и упрочении прямых контактов.

Обменялись мнениями по ключевым проблемам современности, по которым наши позиции совпадают, либо очень близки. Наши страны – последовательные сторонники демократизации межгосударственного общения, его выстраивания на основе международного права, уважения стремления народов самим определять свое будущее. Разумеется, высказались за безальтернативность урегулирования любых конфликтов мирными, политическими и дипломатическими средствами.

Мы дали положительную оценку достигнутому уровню взаимодействия в ООН. Россия выражает признательность малагасийским партнерам за неизменную поддержку наших инициатив, прежде всего резолюции о борьбе против героизации нацизма, а также проектов по мерам транспарентности и доверия в космосе, международной информационной безопасности.

Мы выступаем с общих позиций в отношении урегулирования различных конфликтов на Африканском континенте, прежде всего в таких странах, как Южный Судан, Центральноафриканская Республика, в Регионе Великих Озер и Африканском Роге.

Мы едины в том, что сами африканцы должны играть определяющую, главную роль в решении «своих проблем», как говорится, «африканским проблемам – африканское решение». Международное сообщество должно оказывать необходимую поддержку Афросоюзу, субрегиональным организациям в их усилиях по умиротворению сохраняющихся конфликтных очагов. Россия подтверждает готовность нашей страны, в том числе в качестве постоянного члена Совета Безопасности ООН, продолжать вносить вклад в укрепление мира и стабильности на Африканском континенте.

В этой связи мы также затрагивали тему реформ СБ ООН. Мы поддерживаем солидарную позицию Афросоюза по этой проблеме. Исходим из того, что главным дефектом СБ ООН сейчас является недопредставленность развивающихся регионов мира. Поэтому мы будем настаивать, что любая реформа должна, во-первых, опираться на широкое согласие и, во-вторых, обязательно решать проблемы представленности Азии, Латинской Америки и Африки.

Россия приветствует разворачивающиеся в Африке интеграционные процессы, поддерживает усилия африканских государств по повышению эффективности региональных механизмов взаимодействия. Видим в этом важную составляющую в деле обеспечения динамичного развития всех государств региона.

Среди инициатив, которые призваны упрочить связи между Россией и Африканским континентом, отмечу открывшийся сегодня Общественный форум «Россия-Африка», на открытии которого мы с г-ном Министром имели удовольствие выступить. Подтвердили наш настрой на развитие связей в других областях.

Мы удовлетворены тем, что уже в ближайшее время готовится форум «Россия-Африка» на парламентском уровне и затем состоится бизнес-форум «Россия-Африка». Всё это станет важными этапами подготовки к проведению полноформатного саммита «Россия-Африка», как об этом шла речь на встрече стран-членов БРИКС с африканскими партнёрами в Йоханнесбурге в июле этого года.

Мы коснулись ряда других международных проблем, прежде всего, говорили о Ближнем Востоке и, в частности, о той ситуации, которая сложилась в сирийском урегулировании. Отметили в этой связи возрастающую актуальность формирования широкого антитеррористического фронта в целях эффективной борьбы с этим всеобщим злом. По линии соответствующих служб и правоохранительных органов России и Мадагаскара налаживается и повышается эффективность взаимодействия по антитеррористической тематике, борьбы с наркотрафиком и организованной преступностью.

Благодарю моего коллегу за хорошие переговоры и приглашение посетить Антананариву.

Вопрос: Сегодня состоится Ваша встреча с советником Президента США по вопросам национальной безопасности Дж.Болтоном. Перед его визитом в Москву Президент США Д.Трамп заявил о выходе США из Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности. Как решение Д.Трампа повлияет на ход переговоров между Москвой и Вашингтоном, которые были намечены к проведению во время встречи президентов России и США в Хельсинки? Ожидается, что по взаимной договоренности в ходе переговоров будет затронута проблематика Сирии, Северной Кореи, иранской ядерной программы и другое.

С.В.Лавров: Что касается позиции США по Договору о ликвидации ракет средней и малой дальности, то я пока еще не видел решения Президента США Д.Трампа. Я слышал о намерении, которое было озвучено, и слышал о достаточно противоречивой реакции, в том числе в самих Соединенных Штатах Америки. Высказываются как мнения в поддержку такого намерения, так и мнения о неправильности этого намерения и призывы не разрушать оставшиеся части системы ограничения стратегических и нестратегических ядерных вооружений. Высказываются мнения и о том, что это заявление означает не намерение выйти из Договора, а предложение его изменить (в частности, по-моему, об этом сказал сенатор Б.Коркер), поэтому сейчас не очень продуктивно «гадать на кофейной гуще». Мы дождемся официальных разъяснений со стороны наших американских коллег. Если Дж.Болтон будет готов сделать это, то, разумеется, мы его выслушаем и тогда уже будем готовы оценивать ситуацию. Если они намерены сделать это по иным каналам, тоже будем готовы к таким контактам и тогда уже будем определять свою позицию, исходя не из намерений, а из четко выраженных решений.

У самого Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности есть описанная в нем же процедура, которая действительно предполагает возможность выхода из этого Договора, но эта процедура пока не была задействована.

Относительно нашего взаимодействия с США по другим вопросам, в частности, по региональным делам, о которых Вы упомянули (Сирия, Корейский полуостров, ситуация вокруг иранской ядерной программы). Эти переговоры в таком формализованном виде не ведутся. Эти темы стоят на повестке дня нашего диалога. У нас, как вы знаете, есть канал т.н. «деконфликтинга» по Сирии. Мы были бы готовы и к более содержательному сотрудничеству по поиску путей, которые позволят максимально эффективно урегулировать сирийский конфликт, прежде всего запустить процесс возвращения беженцев, начать политические переговоры и обеспечить окончательное уничтожение остатков «террористического интернационала» на сирийской территории. Но пока США к такому полноформатному взаимодействию не готовы.

Совсем недавно в Москве состоялись весьма полезные консультации по Корейскому полуострову между заместителем Министра иностранных дел России И.В.Моргуловым и специальным представителем Госдепартамента США по Северной Корее С.Биганом.

Наши позиции по иранской ядерной программе хорошо известны. США официально приняли решение выйти из нее, а мы считаем это большой ошибкой. Такой же позиции придерживаются и другие участники этой сделки – имею в виду Евросоюз и Китай. Сейчас ведутся интенсивные переговоры между теми, кто остался в этой договоренности, для того чтобы не допустить серьезного негативного эффекта от американских решений для экономических связей всех остальных стран с Исламской Республикой Иран.

Вопрос: В продолжение темы Договора о РСМД. Как Россия воспринимает прозвучавшие угрозы США пересмотреть условия Договора о СНВ или вообще не продлевать его после 2021 г.?

С.В.Лавров: Что касается Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (Договор о РСМД), я уже сказал, что сейчас не очень продуктивно комментировать эту ситуацию и её гипотетические последствия. Пока, повторю, это решение не принято – нам говорят о намерении. Я упоминал достаточно противоречивую реакцию в самих США, конечно, вы слышали о последовавшей реакции в ведущих европейских столицах – Берлине, Париже. Были только поспешные старательные заявления в поддержку якобы принятого решения США о выходе из Договора о РСМД со стороны официального представителя НАТО. Она поспешила подчеркнуть лояльность любым решениям, которые могут быть приняты в Вашингтоне. Что-то похожее в поддержку любых действий США высказал Министр обороны Великобритании, но и он тоже известен своими подходами, которые выстраиваются строго в русле того, что скажут из-за океана.

В остальных столицах высказывают тревогу. Конечно, как мы уже не раз говорили (Президент России В.В.Путин совсем недавно подтвердил это на Валдайском форуме в Сочи), любое действие в этой сфере будет встречать противодействие, потому что стратегическая стабильность может быть обеспечена только на основе паритета. Такой паритет будет выдержан при всех обстоятельствах. Мы несём ответственность за глобальную стабильность. Рассчитываем, что США тоже не откажутся от своей доли ответственности.

Исхожу из того, что такой подход должен быть применён и в отношении Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ-3). Мы не раз, в том числе устами Президента России В.В.Путина, выражали свою готовность, как и предусмотрено самим Договором, продлить его действие после 2021 г., когда истекают первые 10 лет его действия, но, естественно, будем готовы к разговорам с США о том, что для этого необходимо сделать.

Как в отношении Договора о РСМД, так и ДСНВ есть вопросы, которые требуют профессионального немегафонного, немикрофонного обсуждения в соответствии с теми процедурами, которые заложены в каждом из этих договоров, в том числе в рамках созданных специальных экспертных межправительственных механизмов для обсуждения любых возникающих вопросов.

Мы свои подходы в отношении Договора о РСМД и ДСНВ-3 сформулировали достаточно давно и конкретно. Заинтересованы в том, чтобы США предоставили нам свои ответы. В свою очередь, реагируем на те вопросы, которые нам адресуют США. Для этого нужно использовать существующие в соответствии с этими документами механизмы.

***

Уважаемые коллеги, в заключение я хотел бы выполнить приятную миссию. Г-н Министр, как уже сказали, почти 15 лет работал здесь послом, он внёс по-настоящему неоценимый вклад в развитие нашего сотрудничества во всех областях, был готов на действия, которые на практике помогали решать вопросы, развивать проекты взаимодействия, выгодные для наших граждан, народов, стран. Мы приняли решение наградить г-на Министра знаком МИД России «За вклад в международное сотрудничество».

Россия. Мадагаскар > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 22 октября 2018 > № 2778461 Сергей Лавров

Антон Петров: Специально для представителей туристического бизнеса мы разработали привлекательные условия поездок в «Сапсане»

В сентябре половину пассажиров, которые совершали поездки между Санкт-Петербургом и Москвой по железной дороге, перевезли поезда Дирекции скоростного сообщения. На других региональных направлениях дирекция также увеличила своё присутствие. О том, как будет развиваться скоростное движение, рассказывает начальник дирекции Антон Петров.

– Антон Юрьевич, какие итоги перевозок прогнозируете в этом году?

– В целом поездами дирекции к концу году ожидается перевезти 6,6 млн пассажиров, это выше уровня прошлого года более чем на 12%. Существенный рост пассажиропотока также связан с расширением географии курсирования поездов «Ласточка» и продлением маршрута «Сапсана» до Нижнего Новгорода.

– Из года в год речь идёт об увеличении пассажиропотока. «Сапсаны» ходят в том числе в сдвоенном варианте. Существуют ли планы по увеличению количества этих поездов? Какие направления рассматриваются?

– Да, расширение парка поездов «Сапсан» уже не только в планах. На выставке InnoTrans-2018 было подписано соглашение, согласно которому до 31 марта 2019 года будут подготовлены к подписанию документы на поставку 11 электропоездов «Сапсан».

Спрос на перевозку скоростными поездами повышается, поэтому новый подвижной состав мы планируем использовать на существующем направлении Санкт-Петербург – Москва – Нижний Новгород.

Чтобы максимально использовать возможности существующей инфраструктуры на участке Москва – Санкт-Петербург, планируется увеличить размеры движения до 16 пар и сдвоить 9 пар поездов, а на участке Москва – Нижний Новгород рассматривается возможность запуска трёх пар «Сапсанов».

– В дирекции действует обширный список скидочных акций. Как это влияет на количество пассажиров?

– Повышая лояльность и заинтересованность клиентов в поездках в наших поездах, мы увеличиваем пассажиропоток. Мы на постоянной основе предоставляем нашим пассажирам обширный спектр скидок для разных социальных групп. Во всех наших поездах во внутригосударственном сообщении действуют такие тарифные предложения, как Junior – для путешественников в возрасте до 21 года, Senior – для пассажиров в возрасте 60 лет, которые позволяют экономить от 30% до 60% от стоимости проезда в зависимости от маршрута следования, или тариф «туда-обратно», позволяющий сэкономить 20% от стоимости на обратный билет.

В прошлом году мы запустили новый продукт – дорожную карту «Деловой проездной», ориентированную на часто путешествующих пассажиров. Это программа даёт возможность приобретать билеты по фиксированному тарифу, позволяющему экономить до половины их стоимости, совершать поездки в любом из доступных по тарифному плану классов обслуживания, а также осуществлять возврат билетов без уплаты дополнительных сборов. Изначально карта была доступна только на маршруте Москва – Санкт-Петербург, но с июня этого года мы запустили «Деловой проездной» на участке Москва – Тверь.

Перспективное направление для развития поездок в скоростном сегменте – рынок туризма. И специально для представителей туристического бизнеса мы разработали привлекательные условия поездок в «Сапсане»: установлен прозрачный фиксированный тариф, при этом для организованных детских групп действуют специальные условия, при которых стоимость билета начинается от 479,90 руб.

Совместно с финскими партнёрами нам также удалось сделать предложение для организованных групп на поезд «Аллегро» – в период с 1 февраля по 31 марта 2019 года размер скидки будет составлять 35% для групп свыше 35 человек. Также во время новогодних праздников при покупке билетов на отдельные рейсы поездов «Аллегро» будет действовать специальный тариф со скидкой, достигающей 25%.

– Как вы просчитываете целесообразность внедрения той или иной акции? Как выделяете целевую аудиторию, клиента потенциальной акции?

– Нам важно, чтобы пассажиры чувствовали себя комфортно с момента приобретения билета, чтобы для своих путешествий они делали выбор в пользу наших поездов. Для этого мы постоянно анализируем ценовые предложения наших конкурентов, проводим маркетинговые исследования среди наших пассажиров.

Дополнительно для точечного стимулирования спроса, а также для повышения лояльности пассажиров мы проводим различные маркетинговые акции, приуроченные к важным датам. Кстати, некоторые акции стали ежегодными. И наши постоянные пассажиры знают, что, например, к Дню России, 12 июня, а также 31 декабря и 1 января в поездах дирекции снижается стоимость проезда, а к Дню Победы, 9 Мая, предлагается специальный тариф для проезда ветеранов Великой Отечественной войны и их сопровождающих.

Стараемся реагировать на пожелания наших пассажиров касательно акций и новых тарифов. И в сентябре прошлого года по многочисленным просьбам был возобновлен тариф «День рождения», который позволяет имениннику с друзьями путешествовать с 50-процентной скидкой. Тариф действительно пользуется большой популярностью среди наших клиентов. Например, в этом году поездку по этому тарифу совершили 106 тыс. пассажиров.

– «Сапсан» неоднократно позиционировался как поезд, который привлекает пассажиропоток с авиаперевозок. Какую долю вы здесь занимаете? Как определяете свою нишу?

– Можно сказать, что «Сапсан» уверенно закрепился на рынке пассажирских перевозок между Москвой и Санкт-Петербургом. Только за последний год рыночная доля поездов «Сапсан» выросла на 4%, опередив воздушный транспорт. В сентябре 70% всех пассажиров между Санкт-Петербургом и Москвой перевезла железная дорога, а наша доля в этих перевозках составила 35%.

– Как вы работаете с обращениями пассажиров? На что обращают внимание, какие дополнительные сервисы просят клиенты?

– Ежедневно через электронную приёмную генерального директора компании и по другим каналам связи поступают сотни обращений. Также я регулярно получаю сообщения на свою электронную почту, и если пассажир пишет мне, значит я обязан прочитать его обращение, отреагировать на него и принять к сведению всю изложенную информацию.

Мнение наших пассажиров – эффективный инструмент, позволяющий всесторонне и объективно оценить качество нашей работы и принять необходимые меры для её улучшения. Мы стараемся соответствовать ожиданиям даже самого взыскательного пассажира, оперативно реагировать на все пожелания и потребности.

Нам часто пишут, что в вагонах базового и экономкласса отсутствует возможность зарядить мобильные устройства. Эту проблему мы не оставили без внимания: в 2019–2020 годах запланирована модернизация «Сапсанов»: изменения коснутся стиля оформления экстерьера и интерьера подвижного состава, будет повышена комфортность пассажирских сидений, а каждый вагон будет оснащён розетками.

Также мы неоднократно получали пожелания пассажиров разнообразить информационно-развлекательную систему «Сапсана» детским контентом. Сейчас в бортовой системе нашим юным пассажирам предложены разнообразные мультфильмы и аудиокниги, но в дальнейшем мы планируем создать специальный «Детский раздел», который помимо мультфильмов и кинокартин будет включать игры, раскраски, кроссворды, логические задачи и интерактивные версии развивающих материалов.

Особое внимание уделяем питанию, предоставляемому на борту «Сапсана», продолжая изучать вкусовые пристрастия наших пассажиров и постоянно обновляя меню вагона-бистро, а также ассортимент гарантированного питания для пассажиров первого и бизнес-классов. И специально для наших пассажиров, путешествующих в экономическом и базовом классах, мы внедрили услугу предварительного выбора меню питания при оформлении билета.

– Дирекция занимается перевозками на «Ласточках». Как показывают себя эти проекты?

– Этот год стал определённо прорывным для дирекции в части расширения маршрутной сети поездов «Ласточка». Мы организовали скоростное движение с использованием нестандартных технологических решений, что стало первым опытом для ОАО «РЖД», а именно с применением системы «Ласточка» + тепловоз. Этот проект заслуживает особого внимания, ведь нам удалось обойти условия текущей инфраструктуры, где отсутствуют электрифицированные участки железных дорог. Для решения этой задачи были закуплены тепловозы ТЭП70БС, оборудованные системой двухпроводного электропитания, которая позволяет обеспечить электроснабжение для отопления, освещения, кондиционирования электропоезда, сохраняя при этом устойчивую работу оборудования устройств автоматики и телемеханики.

Впервые такой поезд был запущен 13 марта по маршруту Москва – Иваново. Могу с уверенностью сказать, что этого поезда ждали давно: первый рейс был со 100-процентной населённостью, и по сегодняшний день поезд показывает отличные результаты. С начала эксплуатации перевезены 313,3 тыс. пассажиров. Показатель населённости сохраняется на уровне 94%.

Следующий такой поезд мы запустили в августе, по маршруту Санкт-Петербург – Псков. Он тоже отправился в первый рейс заполненным на 100%. За первые два месяца курсирования «Ласточки» на этом направлении перевезли 62,9 тыс. пассажиров, населённость поездов составила 95%.

На южном полигоне дирекции с июля «Ласточки» начали курсировать по маршруту Ростов-на-Дону – Новороссийск через станцию Протока. Запуск этого маршрута позволил сократить суммарное время в пути по сравнению с маршрутом «Ласточки», которая идёт через станцию Краснодар. Также «Ласточка» охватила город Славянск-на-Кубани. Впоследствии, после завершения электрификации станции Анапа, планируется организовать курсирование сдвоенного поезда Ростов-на-Дону – Новороссийск – Анапа.

Развитие перевозок поездами «Ласточка» в Северо-Кавказском регионе продолжается. Огромную помощь в этом нам оказывает руководство Северо-Кавказской дороги и службы предоставления услуг инфраструктуры в пассажирских сообщениях.

– Где ещё появятся ваши «Ласточки»?

– В ближайшее время планируем объединить этими поездами Псковскую, Новгородскую область и Республику Карелия. «Ласточки» пойдут по маршруту Псков – Великий Новгород – Петрозаводск. Думаю, что этот региональный маршрут будет востребован, особенно в плане внутреннего туризма, ведь каждый регион имеет множество объектов культурного наследия.

– Как вы видите внедрение «безлюдных» технологий в дирекции? Речь идёт, например, о проекте вождения поездов без машиниста на Московском центральном кольце (МЦК). Что, на ваш взгляд, дают эти технологии?

– Процесс по применению на МЦК электропоездов, управляемых без машиниста, довольно трудоёмкий и не быстрый. Отработка самой технологии рассчитана на несколько лет: в планах дирекции запустить такую «Ласточку» на МЦК в опытную эксплуатацию с 2020 года, а первое тестирование системы управления без машиниста мы планируем провести уже в декабре 2018-го.

Для осуществления этого проекта была проведена масштабная работа, создан Центр дистанционного контроля и управления. Его основное назначение – мониторинг движения на МЦК и возможность принятия своевременных и правильных решений в нестандартных или чрезвычайных ситуациях. Также идёт разработка стационарных комплексов обнаружения препятствий, которые будут установлены в областях ограниченной видимости (мосты, тоннели, платформы, кривые участки пути), с возможностью передавать информацию на электропоезд в режиме реального времени. Это позволит обнаруживать препятствия на большом расстоянии с учётом погодных условий.

Основное преимущество реализации этого проекта – возможность максимального исключения из сложных технологических процессов человеческого фактора. Это, в свою очередь, приведёт к повышению безопасности движения поездов, оперативности и качеству управления поездной работой. Кроме того, в сочетании с автоматизированными системами управления ОАО «РЖД» технологии позволят повысить пропускную способность, точность выполнения расписания поездов, эффективность и производительность работы электропоездов на МЦК.

– Дирекция неоднократно становилась лауреатом различных премий. Какая из них для вас самая значимая и почему?

– Прежде всего хочу сказать, что каждая полученная награда – это высокая оценка нашей работы, что уже очень значимо для нас.

В этом году мы получили несколько премий. В апреле дирекция во второй раз признана лауреатом премии «Развитие регионов. Лучшее для России» в категории «Транспорт и логистика». Также награды был удостоен проект «Организация регионального сообщения в направлении Москва – Иваново с использованием инновационного подвижного состава «Ласточка». Неоспорим тот факт, что этот проект – показатель успешного взаимодействия ОАО «РЖД» и правительства Ивановской области. Главная цель – развитие потенциала региона, расширение инвестиционных возможностей, повышение транспортной доступности и качества пассажирских перевозок.

В сентябре мы получили сразу две награды, но в разных отраслях. Второй раз дирекция стала лауреатом премии «Права потребителей и качество обслуживания» в номинации «Транспортные услуги», что, на мой взгляд, заслуженно, ведь мы особое внимание уделяем предоставляемому сервису и качеству обслуживания на борту поезда «Сапсан».

Вторая наша награда – это премия «Транспортная безопасность России – 2018» в номинации «Лучший перевозчик железнодорожного транспорта, реализовавший требования в области обеспечения транспортной безопасности», где в качестве проекта были презентованы поезда «Ласточка». Получение этой награды свидетельствует о том, что «Ласточки» уже не просто остатки олимпийского проекта, это драйвер развития безопасного скоростного движения как в столице, так и в регионах России. И разумеется, обеспечение безопасности пассажиров – важнейший приоритет в деятельности Дирекции скоростного сообщения.

Яна Позолотчикова

Россия. ЦФО. СЗФО > Транспорт > gudok.ru, 14 октября 2018 > № 2759418 Антон Петров

Федор Лукьянов, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике", директор по научной работе международного клуба "Валдай" рассказал корреспонденту РИА Новости Светлане Бабаевой, о чем будут говорить политики и эксперты на ежегодном заседании клуба.

- 15 октября открывается заседание международного Валдайского клуба. Есть ли отличия от предыдущих лет и в чем?

— Есть. Сессии будут в основном про Россию. Разные аспекты нашей жизни и будущего: культура, экономика, политическая система, общественные отношения, конечно, внешняя политика и общая тема, открывающая конференцию, — идентичность, традиции, современность. Соответственно, основными ораторами на сессиях будут российские представители. Состав очень яркий. Люди, заметные в своей сфере, будь то бизнес, культура или неправительственные организации. Несколько федеральных министров, которые будут на равных участвовать в дискуссиях.

- То есть не вышел на трибуну, выступил и ушел?

— Нет, именно в дискуссии. Ожидаются министр экономического развития Максим Орешкин, министр культуры Владимир Мединский, министр просвещения Ольга Васильева, министр по развитию Дальнего Востока Александр Козлов, замруководителя аппарата правительства Максим Акимов. Ожидаются также глава МИД Сергей Лавров, председатель Евразийской экономической комиссии Тигран Саркисян, представители Минобороны. Думаю, большой интерес вызовут митрополит Тихон, директор Мариинского театра Валерий Гергиев, директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, режиссер Константин Богомолов, писатель Евгений Водолазкин, другие гости.

Что касается содержания. Последние годы участники просили, чтобы на Валдае все же больше уделяли внимание России.

- Это было решение клуба – меньше о России, больше о глобальных проблемах. Почему иностранные эксперты говорят нам, как жить? Дескать, ни одна другая страна не приглашает иностранных политологов, чтобы они советовали ей, что делать и куда двигаться.

- Совершенно верно. Поэтому четыре года занимались глобальными вопросами. Теперь поняли: настал момент, когда пора поговорить о России. Все понимают, что наступает какой-то новый этап, но не понимают, какой.

Конечно, будут и спецсессии – по Ближнему Востоку, тут никуда не денешься, по Евразии, на которой ожидается совершенно звездный состав. И сессия про войну. Война будущего, какой она может быть.

- Под войной в данном случае понимаем явление в буквальном смысле?

— Да, хотя сейчас уже не очень понять, где кончается война в буквальном смысле и начинается в фигуральном…

- Что с западными, особенно английскими и американскими участниками? В связи с последними событиями много отказов?

- Ничего не изменилось. Отказы есть всегда, но не потому, что кто-то хочет что-то продемонстрировать. Все, кого мы приглашаем, люди достаточно занятые, а октябрь не очень удачный месяц, например, для университетских профессоров. Тем, у кого курсы, трудно уехать почти на неделю. И с этим мы сталкиваемся постоянно.

- А к тем, кто приезжает, потом не применяют санкций на Западе из серии "посетил страну кровавого режима"?

— Санкций, насколько знаю, нет. Но участие в Валдае иногда подают как принятие "благосклонности со стороны "неприличного режима", а значит, коррумпирование эксперта.

Наши гости – люди состоявшиеся, могут игнорировать такие обвинения. Но тема всплывает. На это валдайцы отвечают: наша задача – понимать, Валдай же никого не вербует, и там представлены люди с разными взглядами.

- В сегодняшнем безумном мире эксперты могут вообще что-то изменить?

- Мало. Но не будем лукавить, эксперты никогда не решали судьбы мира. Правда, бывали времена, когда к экспертам больше обращались, и они могли продвинуть свою позицию в круги принимающих решения.

- Бывали времена… Правда, давно и недолго. По сути одна женщина-эксперт изменила послевоенную судьбу Японии, один философ очень сильно повлиял на судьбу Германии.

— Сейчас такого быть не может. Не из-за того, что кто-то хуже или лучше, а потому что совершенно изменился мир. Нет резких поворотов. Идет поток, он включает в себя всё, события, их оценку, попытки влияния. Этот поток настолько гигантский, из-за информационной тотальности, что в одночасье его русло изменить невозможно. Отсутствует интеллектуальный мейнстрим, который в прежние времена определял направление. Вспомните, еще относительно недавно Фукуяма написал про конец истории. С этим соглашались или нет, но был лейтмотив эпохи. Сейчас много чего выходит, но теряется – лейтмотива нет. Ну, а говоря об экспертах, они-то понимают, что происходит? Не очевидно. Мне кажется, экспертная и научная среда, которая "без гнева и пристрастия" должна осмыслять происходящее, сама находится в кризисе.

- Почему?

- Потому что мир, действительно, переживает, простите за выражение, слом парадигмы. И происходит он не в результате войны или катастрофы, каковой, например, был весь период от начала Первой до конца Второй мировой войны, когда всё рухнуло и строили на руинах. Сейчас этого нет.

Каждый год к заседанию мы готовим доклад о состоянии мира. В этот раз долго сводили воедино мысли авторов, а когда свели, один из них сказал: а чего так мрачно-то?

Мы коллективным разумом пришли к выводу: момент, когда трансформация мира могла пойти по управляемому сценарию, пройден.

Четыре предыдущих доклада были о том, что надо сформулировать правила. Не получается многополярность, попробуем двухполярность и т.д. Сейчас констатируем: в силу разных обстоятельств мы проехали этот момент и пришли к ситуации, когда спасение утопающих дело рук самих утопающих. Каждый строит стратегию и будущее, исходя из собственных интересов, не обращая внимания на остальных. К чему это приведет, никто не знает.

- В прошлогоднем докладе Валдая эти моменты уже были.

- Были, но там еще присутствовало, что мир все-таки можно как-то структурировать. Сейчас ощущение, что поток не структурируется, и в обозримые годы будет только хуже. Два суперполюса – американский и китайский, о чем еще недавно говорили, явно не выстраиваются. Происходит что-то совершенно другое.

Мир не рушится, он осыпается. Здание, построенное после 1945 года, в общем, стоит, но тут вода не идет, там штукатурка на голову падает. Снести и построить что-то новое нельзя, но и починить уже не получается.

- А хотелось спросить как раз о том, когда закончится эпоха безумия, и сможет ли мир в XXI веке уйти от легковесных слов и поступков? А получается, не знаем…

— Не знаем. Нет эпох, к которым можно возвращаться. Наступает что-то совсем новое.

Мы не вернемся к тому, к чему пришли в XX веке путем мучительных проб и чудовищных ошибок. Здесь, думаю, одна из проблем нашей внешней политики — еще присутствует надежда, что раз уж холодная война, мы по крайней мере знаем, что делать. Были механизмы, как снижать риски, избегать столкновений. Надо вынуть старые планы-схемы и как-нибудь переживем. Отсюда призывы вернуться к теме контроля над вооружениями, надежды на саммит с американцами, где мы точно к чему-то придем.

А на деле не работает. Наоборот, мы видим, что саммиты дают обратный результат. Что после Гамбурга в 2017-м, что после Хельсинки в 2018-м становится качественно хуже.

- То есть нового Рейкьявика не получается. Почему?

— Никто не хочет, но, боюсь, никто и не может. Среда другая. Трамп с Путиным, Трамп с Си или с кем угодно еще могут чего-то нарешать, но потом этого все равно не происходит. Мир идет вразнос во всех направлениях одновременно, и даже могущественные державы процесс не контролируют.

То, что происходит в Америке, если отвлечься от клоунады, — это, в общем, осознание того, что управлять миром не получилось. Значит, надо заниматься собой, но так, чтобы мир был нам удобен, а для Трампа это – прежде всего, выгоден.

- Все заняты собой, но складывается впечатление, что в России процесс планирования — от санкций до санкций. Наша жизнь будто выстроена под графики конгресса и администрации США. Теперь все ждут ноября.

— Что бы мы ни думали про США и их конкретных руководителей, сегодня и в перспективе, которую мы можем охватить глазом, Штаты есть и останутся страной, обладающей не сопоставимыми ни с кем возможностями воздействия на весь мир и на каждую страну в отдельности.

Роль США в мировой финансовой системе такова, что обойти не может никто. И то, что сейчас происходит, невероятно интересно. Когда-нибудь об этом времени будут написаны библиотеки, как США, стремясь переустроить мир под свои новые задачи и интересы, ставят на кон собственное доминирование. Давлением и выкручиванием рук через доллар можно многого добиться, и мы видим, кто-то готов сопротивляться, а кто-то нет, потому что себе дороже. Но в долгосрочной перспективе не будут все выстраиваться под явный шантаж со стороны одной страны. Действие рождает противодействие. Сейчас не только в Китае вдруг поняли, что глобализация не будет такой, какая нравилась, но даже в Европе заговорили.

- Но есть ли шанс, что Европа сможет принимать более самостоятельные решения в отношении и себя, и России?

- Я не очень верю, что Европа найдет в себе потенциал для выстраивания самостоятельной линии. Сейчас мы видим внутреннюю эрозию Евросоюза. Это не о том, что ЕС развалится и исчезнет, такое никому невыгодно, а для европейских стран попросту катастрофично. Но то, что он будет радикально меняться, у меня сомнений нет. Процесс внутреннего переустройства в ближайшие годы будет настолько поглощать Европу, что вряд ли у нее останется еще энергия на мощное позиционирование в мире. Но и так, как сейчас, не будет. Понятно, что если американцы пойдут на принцип и начнут грозить многомиллиардными санкциями, скажем, "Винтерсхаллу" за то, что он участвует в "Северном потоке-2", компания не станет ради проекта жертвовать интересами на американском рынке. Как мы это видим в случае с Ираном.

- О том и речь – ради России никто ничем жертвовать не будет.

— Да, и странно было бы требовать этого от бизнеса, у него другие задачи. Но политически ситуация сложнее. Заставить Берлин расписаться в собственной неспособности реализовывать проекты, которые правительство считает нужными для страны, значит провоцировать внутренние трения в Германии.

США перестали принимать решения с учетом такого аспекта как достоинство. Бесконечно принуждать к следованию в выделенном "старшим лоцманом" фарватере трудно. Поэтому, думаю, и в Европе будут перемены. Как и какие – непонятно. В мире меняется сущность альянсов, партнерств. Жестких союзов, основанных на общей идеологии и ценностях, как НАТО, не будет, да и сам блок еще неизвестно как долго сохранится в нынешнем виде. Еще 10-15 лет назад думали, что это прообраз будущих союзов. Аналогичный будет у Китая, России. Не будет. НАТО – уникальная структура эпохи холодной войны, которая невоспроизводима.

Более того, ныне, когда каждый должен заботиться о себе, у стран, входящих в жесткие альянсы, оказывается меньше возможностей. Парадокс. В годы холодной войны крупные европейские государства, Германия, Великобритания, Франция, даже Италия представляли самостоятельные политические единицы. Да, с необходимостью координироваться с США, но тем не менее. Сейчас кто-нибудь говорит об Италии и даже Германии как об отдельном игроке? Получается, Евросоюз ограничивает, а не мультиплицирует возможности стран, ради чего он создавался. Правда, верно и иное – ни одна из европейских стран в отдельности уже не способна играть какую-либо серьезную роль на мировой арене. Так что Европе нужно единство, но оно же может оказаться невозможным, ведь мир как раз фрагментируется.

В спокойную эпоху можно было бы дистанцироваться от политических разногласий и сосредоточиться на экономике. Но сейчас происходит мощное вторжение в экономику политики. Предлог уже неважен. Сегодня это Россия, завтра Китай, потом кто-то еще. На днях глава Национального экономического совета США Ларри Кадлоу сказал, будем создавать коалицию по торговому противостоянию Китаю. Приглашаем Европу, Японию, давайте скоординируем действия. С одной стороны, очень многие и не только в США думают, что Китай пора поставить на место. Но с другой – взять и выйти на тропу масштабной торговой войны, которую затевают другие?.. Получается, что экономические решения больше приниматься не могут, поскольку доминирует политическая целесообразность. Своя или чужая. И все в состоянии полной растерянности.

России в этом плане и проще, и тяжелее. На экономических фронтах, честно скажем, мы не субъект, а скорее объект. Но объект, который, к сожалению, впитывает все, что происходит вокруг.

- Что будет происходить в ноябре в плане санкций?

- Ноябрь, январь, уже неважно. Ограничения будут ужесточаться, давление расти. Трамп особо ничего не камуфлирует, в чем ему не откажешь, так это в откровенности. Так и говорит – конкуренция. Он в Хельсинки про Украину в связи с "Северным потоком-2" вообще не вспомнил, хотя Путин специально отметил: мы не собираемся лишать Киев газового транзита, что волнует Запад. Европу – да, но не Трампа. Он о чем? Ну, мы же конкуренты, будем конкурировать. А как конкурировать? Очень просто. Американский газ дорогой, значит, запретим немецким компаниям работать с Россией. То же самое на рынке вооружений, где Индии, Индонезии, Китаю говорят: будете иметь дело с русскими – устроим вам неприятную жизнь. Мы вступили в период противостояния, а экономическая война сейчас явно более эффективна, чем все остальные.

- Не для нас, если, например, введут еще ограничения по долларовым транзакциям.

— Не от нас это зависит. Во многом помимо своей воли Россия превратилась в США в мощный внутриполитический фактор. А когда становишься инструментом, ты не можешь ничего изменить. Как враг – можешь, как партнер – можешь. Как инструмент – нет. Мы стали кастетом.

- И что же делать?

— На мой взгляд, единственный способ выстраивания обороны или долгосрочного противостояния – перестать пытаться договориться с американцами о чем-либо за исключением конкретных ситуаций типа Сирии. Здесь никуда не денешься, самолеты летают рядом друг с другом, и американцы, кстати, хорошо понимают, что здесь надо быть очень осторожными. А идеи типа запустим диалог по контролю над вооружениями, бизнесу или еще какой, нужно оставить.

Попытки о чем-либо договориться не сработают. Потому что, если взять набор требований в отношении России из общего санкционного ассортимента, там буквально все. Не Украина, Минский процесс или Сирия. Это давно проехали. Если собрать все требования из разных документов воедино, они означают фундаментальный пересмотр всей российской политики. Это невозможно выполнить.

В Америке сложился консенсус относительно того, что русские вмешиваются во внутреннюю политику США. С этим согласны даже рассудительные и компетентные люди, спорят лишь о масштабах. И по мановению палочки это, увы, не пройдет, потому что не только непонятно, как из этого выходить, но даже с чего просто начинать разговор.

- Тогда каким образом можно действовать?

- На мой взгляд, единственный способ – кропотливо и последовательно выстраивать все возможные отношения, помимо США и Запада в целом. Пока ощущение, что скорее изыскиваются оперативные ответы от санкций до санкций. С одной стороны, это объяснимо, с другой – так жить все равно не получится.

- Поиском новых контуров жизни и займется Валдайских клуб?

— Задача в этом году – попытка объяснить, что на самом деле представляет из себя Россия во всех своих параметрах.

- И еще неизвестно, кому больше это надо объяснять – иностранным участникам или самим себе.

— Себе тоже неплохо. Сейчас, на мой взгляд, идет инерционное повторение того, что было в последние годы. Вначале это имело некое содержание, но сейчас оно утрачивается. Это все понимают, но пока никто не знает, как и куда это трансформировать.

Светлана Бабаева.

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 12 октября 2018 > № 2773307 Федор Лукьянов

Мечта — это символ веры

Константин Иванов о театре, фольклоре и марийской гармонии

Александр Проханов

Александр ПРОХАНОВ. Константин Анатольевич, я сейчас путешествую по России, по разным её землям, бываю в гостях у разных народов в поисках нашей общей российской мечты. Мечтал побывать и в вашем регионе, чтобы понять, выведать, что есть марийская мечта. И вот я здесь.

Константин ИВАНОВ, художественный руководитель Марийского государственного театра оперы и балета имени Эрика Сапаева, министр культуры, печати и по делам национальностей Республики Марий Эл. Приятно, Александр Андреевич, что вы мечтали увидеть нашу республику, Марий Эл. Для меня мечта — это всё-таки какая-то цель. А вы — романтик.

Александр ПРОХАНОВ. Да, ближе всего к мечте — цель. Но цель отличается от мечты. Отличается тем, что цель достижима, а мечта недостижима. Мечта прекрасна именно тем, что — она вечная путеводная звезда. И поиск мечты — это больше, чем романтизм. Это религиозность. Человек хочет понять смысл существования своего народа, людей в целом и себя самого как часть всего этого. И не дай Бог заменить мечту целью. Потому что если эта цель будет достигнута, может возникнуть страшная растерянность. Или же эта цель потерпит крах. Мечта же не терпит краха никогда. Ты можешь сидеть в кандалах в тюрьме — и всё равно мечтать. Или народ может попасть под оккупацию, а всё равно мечтает.

Задача сформулировать мечту очень сложна. Но она необходима. И все крупные культурные народы должны её сложить, должны её высказать. Потому что это — символ веры.

Я, конечно, буду сам фантазировать и искать ответы на эти сакраментальные вопросы, но хочу посмотреть на волнующие меня проблемы вашими глазами.

Ведь мечта Марий Эл — это мечта не только марийцев, но это мечта русских, это мечта татар, башкир, которые здесь живут. Все эти народы имеют свою мечту, но они эту мечту вливают в единую реку. И это вообще почти не определимо — что такое марийская мечта. Как её определить, не учитывая мечтания ненцев, татар, русских, башкир? А вы, Константин Анатольевич, как бы определили мечту всей земли Марий Эл и мечту марийского народа в частности?

Константин ИВАНОВ. За весь марийский народ говорить невозможно, к тому же, у каждого человека мечта своя. Но, общаясь с людьми, с моими родственниками, прежде всего, с друзьями марийцами, татарами, чувашами, русскими, всеми людьми, которые живут на нашей земле, думаю, могу сказать, что наша земля своей духовностью, своим светом ведёт нас к гармонии. Мечта марийского народа — в гармонии: с собой, с природой. Поэтому у нас настолько сильна любовь к природе, и отношение к ней проникновенное. Мы обожаем свои леса, озёра, реки, своё небо и любим свои поля. Потому мы, марийцы, много путешествуем по родному краю. И в своих поездках по республике, в священной роще, которую вы посетите, вы сами убедитесь, сколько людей, живущих в разных частях Марий Эл, соединяется в тех или иных значимых для всех нас местах. У нас есть общереспубликанский праздник "Пеледыш пайрем". Сначала "Пеледыш пайрем" прошёл по всем районам республики. И когда в Йошкар-Олу на общий праздник приехали, все, так скажем, мечтатели, это потрясало: единение народа вокруг цели обретения гармонии попросту в воздухе витало.

Александр ПРОХАНОВ. Сама по себе природа есть символ гармонии. И выпадение из природы очень часто рождает ужасную дисгармонию, губит и тех, кто выпал из природы, и саму природу. Конечно, слава Богу, что к нам хотя и мучительно, но возвращается то, что мы называем "экологическое сознание". И обычно это сознание связано с рекультивацией. "Вот давайте будем беречь березняк, реку, давайте природу восстанавливать. Давайте, строя дорогу, думать, что мы строим её среди трав, среди ежей, среди муравейников". Но сказать, что марийцы — это экологический народ, сказать мало, я думаю.

Константин ИВАНОВ. Мало или ничего не сказать.

Александр ПРОХАНОВ. Мне кажется, что марийцы, как вы сейчас правильно определили, находятся в состоянии обожания — то, что называется благоговение перед жизнью. Мы, русские в частности, утратили это состояние во время наших работ, перемещений, революций. А марийцы привносят в нашу общероссийскую жизнь это божественное качество. В этом, на мой взгляд, огромная задача марийцев.

Константин ИВАНОВ. Наверное, это задача, прежде всего, сохранения этого чувства, этого отношения. И важно, что мы такую задачу ставим перед собой. А насколько она будет востребована в дальнейшем для всех, покажет время.

Александр ПРОХАНОВ. Вы правы, нет такой определённой задачи, но может, она появится — задача привнесения в нашу общую жизнь гармонии. Кому её нести, как не тем, кто этой гармонии достигает?

Константин ИВАНОВ. Сложно говорить за весь народ, потому что это зависит от каждого человека. Но относительно обожания нашим народом природы вы абсолютно правы.

Я родился здесь, в 9 лет уехал учиться в Московскую академию хореографии. Работал в Большом театре, потом вернулся из каменной Москвы, из этой полувоенизированной жизни, темпа совершенно безумного, движения. Куда и зачем? Понятно, куда, а вот зачем — всякий раз задавал себе этот вопрос.

И когда возвращаешься на свою землю, понимаешь, что в этой гармонии всё по-другому. И на жизнь смотришь по-другому. Темп жизненный здесь другой. Расстояния, перемещения другие. И это всё влияет на взаимоотношения между людьми. Ведь в каком темпе ты живёшь, так ты начинаешь общаться с людьми. Здесь — более размеренно, несуетливо. И взаимопонимание между людьми лучше, чище. Хотя всякое бывает. Всё-таки люди — это характеры, прежде всего, и у каждого он свой.

Александр ПРОХАНОВ. Вы связаны с культурой всей своей судьбой. Вы — министр культуры, солист Большого театра. В каких постановках вы участвовали?

Константин ИВАНОВ. У меня было 14 лет счастливой жизни в Большом театре. Я перетанцевал практически все классические постановки репертуара Большого театра.

Александр ПРОХАНОВ. А прекратилась она, потому что век танцовщика…

Константин ИВАНОВ. Нет. Прекратилась, потому что я параллельно с работой в Большом театре начал работать здесь. В то время Владимир Васильев был художественным руководителем и генеральным директором Большого театра, и он мне позволил совмещать работу и в Большом, и здесь. И 20 лет назад я создал в Марий Эл балетную школу, балетное училище. Но далее руководство Большого театра сменилось, и мне пришлось выбирать: либо работать в Большом, либо в Марий Эл. Выбор для меня был очевиден, потому что в тот год Большой театр закрыли на реконструкцию, коллектив переехал в соседнее здание, и я понял, что для меня именно здесь, в Марий Эл, открывается большая перспектива созидания.

Зданию Марийского государственного театра оперы и балета всего 4 года. Мы его строили. И было волнующее ощущение, что ты возводишь что-то новое и великое. Для нас это не просто здание, не просто дом. Для нас это храм, где мы можем создавать те спектакли, которые хотим, которые желает видеть зритель. Это самое главное. Из Москвы меня увело желание созидать. Я понимал, что нужно, полезно быть у себя на Родине.

Александр ПРОХАНОВ. Этот храм, как вы сказали, это миссия жизненная, это духовный подвиг, который вам открылся. Может быть, это в какой-то части, в каком-то смысле есть воплощение тех мечтаний, о которых мы с вами говорили?

Константин ИВАНОВ. Конечно.

Александр ПРОХАНОВ. Вы правы, что само по себе такое явление, как театр, очень загадочно и таинственно. Это же не просто зрелищное учреждение. Там огромное количество тончайших энергий. В театре эти энергии собираются и потом транслируются в общество, в народ, в судьбы.

Константин ИВАНОВ. И у театра, к тому же, очень большая ответственность. Зрители в Марий Эл знают чистоту спектаклей, которые мы делаем. Мы не допускаем пошлостей, ничего, что бы отторгло публику. Всё-таки театр должен нести эстетику. Потому что грубости, хамства, пошлости, увы и ах, хватает и в жизни.

И каждый зритель, пришедший на спектакль, должен в какой-то степени стать чище, что-то для себя унести, обогатиться чем-то. Поэтому мы никогда не берём постановки спектаклей, где есть насилие, грубость, пошлость.

Александр ПРОХАНОВ. Что сейчас идёт на вашей сцене?

Константин ИВАНОВ. Оперное искусство для нас очень важно. У нас идут практически все оперы Римского-Корсакова, Мусоргский идёт, Чайковский. Мы приверженцы русской классики.

Ставим и спектакли итальянских композиторов, Верди хорошо представлен.

Если говорить о балетах, то весь спектр классических спектаклей, весь Чайковский.

В нашем репертуаре есть уникальные спектакли, которые идут только у нас. Балет "Мастер и Маргарита" в постановке хореографа из Эстонии Май-Эстер Мурдмаа. Блестящий спектакль. Булгакова редко кто ставит. Этот спектакль когда-то шёл в Эстонии, сейчас идёт только у нас, в Марий Эл.

У нас единственных идёт триптих Карла Орфа "Триумф": "Carmina Burana", "Песни Катулла" и "Триумф Афродиты". Тоже в постановке Май-Эстер Мурдмаа. С успехом прошла премьера рок-оперы "Иисус Христос Суперзвезда" Уэббера. Это крайне тяжёлый спектакль в постановке. Мы к этой постановке абсолютно по-другому подошли, нежели в других странах. И показ показал правильность нашего подхода.

Было непросто, возникали конфликтные истории, когда церковь говорила: нельзя! Я приглашал на репетиции и спектакль служителей церкви, чтобы понять их ощущение от спектакля. В итоге мы провели большую работу и доказали, что нашли правильный подход. У нас очень светлый финал, он зрителей заставляет сопереживать и плакать.

Александр ПРОХАНОВ. Но чтобы ставить такие сложные спектакли, необходима школа. Нет ничего страшнее, когда великое произведение исполняется неумело, косно. Вы построили этот храм, значит, вы строили и весь клир этого храма.

Константин ИВАНОВ. Мы сначала стали строить основу, фундамент. А фундамент — это школа. В 1999-ом году мы создали профессиональную балетную школу. Сегодня в провинциальных театрах в труппах практически 80%, а во многих вообще 100% — приглашённые артисты. Наш театр единственный, где 98% балетной труппы — это местные кадры: родились в Марий Эл, здесь закончили школу, затем закончили ГИТИС по специальной республиканской программе. (Есть программа, по которой после окончания нашей 8-летней балетной школы наши студенты заканчивают ГИТИС. То есть мы повышаем их уровень, кругозор, мы воспитываем совершенно других артистов, нежели просто провинциальных).

Помимо музыкальных школ у нас есть замечательное музыкальное училище, но, к сожалению, нет консерватории. Есть уникальная, единственная в России школа-интернат с замечательными условиями для одарённых детей. Построен настоящий замок, дворец, где мы воспитываем детей. Собираем по всей республике лучших из лучших, самых перспективных, одарённых художественно, музыкально. Дети заканчивают школу, затем училище, затем консерваторию. И сейчас мы ведём политику, чтобы максимальное количество ребят, которые уехали из Марий Эл, вернулись и продолжали работать в театре. У нас, к счастью, это начинает получаться. В том числе потому, что есть прекрасное здание театра.

Александр ПРОХАНОВ. Был золотой век русской оперы, композиторы, объединившиеся в "Могучей кучке". Они писали, ставили оперы, которые теперь считаются эталонными, классическими. Но ведь в основе этих опер во многом лежал фольклор: саги, мифы, исторические притчи, русские притчи. То есть в основе этих опер лежит народная жизнь. Эта народная жизнь была вынесена на петербургскую и московскую сцены и превращена в классику — высокородную, высоколобую, аристократическую. Вы живёте в Марий Эл, где всё дышит фольклором, фольклор здесь продолжает жить. Так где, как не здесь, ставить "Весну священную"?

Константин ИВАНОВ. Это моя мечта!

Александр ПРОХАНОВ. А почему не создать оперу или, может быть, какой-нибудь новый жанр, где присутствовала бы энергия фольклорной марийской красоты и верований? Почему теперь, когда всё это так остро, больно и высоко не найдётся композитор, хореограф, который создал бы это?

Константин ИВАНОВ. Я уверен, что так будет. Уверен, потому что вижу молодых композиторов. Вижу поиски талантливейшего композитора, дирижёра нашего театра Григория Архипова. Даже порой слышу, как он на рояле музыку подбирает — ищет. И чувствуется, что он на правильном пути. Мы сейчас "Весну священную" упомянули. Материалы композиторы приносят, и я слышу там цитаты Стравинского. Но хочется, чтобы нашли своё, настоящее. И найдут, уверен, найдут.

Александр ПРОХАНОВ. Я замечал, что если в чистом виде фольклор переносить на сцену, он может показаться слишком архаичным, может вдохновить ограниченное число людей. А фольклор, связанный с модерном, с современными представлениями о музыке, красоте, ритме, достигает потрясающего результата. По существу и "Весна священная" — это же соединение "Мира искусств", Серебряного века с мистерией языческих тайн.

Константин ИВАНОВ. Да. Потрясающий спектакль. Я видел много постановок. Наталия Касаткина и Владимир Васильев в Театре Классического Балета в Москве делали постановку, по-моему, в начале 80-х годов, и для меня она практически эталонная.

В качестве хореографа я не готов к такой постановке прикоснуться, потому что до мозга костей —классик, а здесь совершенно другой подход нужен.

Абсолютно правильно вы сказали — фольклор. Но фольклор, если мы говорим о балете, должен быть положен на профессиональную музыкальную основу, с цитатами определёнными. Обещаю — этот спектакль появится.

Александр ПРОХАНОВ. Зовите на премьеру.

Константин ИВАНОВ. Обязательно. Мы к нему идём, мы его чувствуем. У нас витает дух, что спектакль должен состояться, потому что труппа прошла практически все стадии. Мы перетанцевали и всю классику, и модерн, и джаз. То есть тела артистов готовы к тому, чтобы качественно станцевать спектакль на нерве, на разрыве между фольклором, современной хореографией, пластикой и язычеством. Труппа готова.

Александр ПРОХАНОВ. Вы смотрели фильмы Параджанова?

Константин ИВАНОВ. Конечно.

Александр ПРОХАНОВ. Там, мне кажется, пример соединения мистической реликтовой культуры с современным кинематографом, с ритмами, с модерном, с техносферой, которая пришла в искусство. "Цвет граната", "Тени забытых предков". Я думаю, что здесь, у вас, есть эта клумба восхитительных цветов. Кому, как не вам, собрать букет с этой клумбы.

Константин ИВАНОВ. Уже сейчас активно идёт программа реализации проектов к 100-летию Марий Эл. И одна из программ, рассчитанная на 2018 — 2020-ый годы — это создание фильма. И мы хотим создать не просто кино ради кино, а чтобы это был глубокий документально-художественный или художественно-документальный фильм о марийской земле, о марийском народе. Исторически правдивый, и при этом художественно наполненный. Наполненный тем, о чём мы с вами говорили: мощными, красивыми вставками художественными — языческими, из жизни народа, из глубины веков.

Александр ПРОХАНОВ. Это задача очень сложная. Одна фальшивая нота губит всю ораторию.

Константин ИВАНОВ. Мы задачу для себя поставили архисложную. Но я думаю, что решим её.

Не хочется, чтобы или не получилось, или получилось неправильно.

Александр ПРОХАНОВ. Это восхитительная задача. Я считаю, что великое искусство во многом мифологично. И современное искусство — это тоже искусство, создающее мифы. Даже если это искусство связано с урбанистикой, с современной политикой, цивилизацией. Потому что в недрах мифа искусство чувствует себя свободнее. Оно ведь и имеет в своём происхождении миф. И возвращение к мифу как к художественному приёму позволило бы очень многое вместить в него. И архаику, и модерн, и привнести что-то абсолютно своё, откровение художественное. Интересно, что вы близки к этому.

Что на вас как министре лежит, кроме изнурительной заботы о библиотеках, финансировании, о музыкальных школах? В чём концепция вашей культуры?

Константин ИВАНОВ. Спектр огромный: от СМИ, межнациональных отношений и культуры до архивов. Что касается архивов, то они живут очень правильно, по-научному, система там налажена. Если говорить о культуре, её надо разделять. Есть профессиональное искусство, и есть народное творчество. Народное творчество у нас, слава Богу, очень активно, чётко выстроено, и есть люди, которые не просто работают, а живут фольклором, живут в национальной культуре. Причём Марий Эл — многонациональная республика, и сказать о том, что здесь все народы живут дружно, — ни о чём не сказать. Это не высокопарные слова, это действительность. Много смешанных браков.

Что касается профессионального искусства, может, поэтому глава республики меня и назначил министром культуры, что увидел достижения Театра оперы и балета. Я руковожу театром 17 лет. Возглавил театр, когда мне было 27, был самым молодым, наверное, художественным руководителем музыкального театра в мире в тот момент.

В музейном деле совершенно другие проблемы и вопросы, их много. Мы сегодня открываем новые музейные площадки. Но при этом не должны забывать, что у нас есть Национальный музей. И, слава Богу, что к 100-летию Марий Эл мы вновь получаем средства федерального бюджета, которые в сочетании с республиканскими ресурсами позволяют сделать его капитальную реконструкцию.

Александр ПРОХАНОВ. У вас нет пока культурной доктрины?

Константин ИВАНОВ. Доктрина сложилась. Но для меня самое главное и самое важное — не навредить. Очень многое выстроено грамотно, чётко. И опять же на первое место я для себя ставлю образование. У нас есть сегодня профессионалы, но их не много, скажем мягко. А образование — это будущее поколение. Мы думаем о завтрашнем дне, потому и затеяли привозить детей из нашей провинции в специализированную школу-интернат, чтобы у нас было будущее. Ищем таланты повсюду! В фольклорных ансамблях, в профессиональном искусстве. Если мы будем вести нашу образовательную историю, то всё будет хорошо.

Александр ПРОХАНОВ. Но ведь у этого направления, будь оно у вас или у ненцев, или у русских, есть мощные персонифицированные враги. Грубо говоря, в сознание и молодёжную субкультуру врывается рэп. Он ворвался и громит всё, что вокруг него: всю музыкальную, поэтическую культуру, всю этику, пластику. Он до вас добрался? Врывается в ваш хрупкий мир?

Константин ИВАНОВ. Он очень сложно врывается. Приезжают группы данного направления, но развития своей такой культуры у нас нет. Может быть, интереса нет. Есть любопытство. Приезжают коллективы, собираются полные залы. Коллективы уехали, залы разошлись. И последствий бурного развития рэпа я, например, не вижу. Хотя в молодёжной среде, безусловно, это есть, но массово этого не ощущаешь.

Александр ПРОХАНОВ. В центре Йошкар-Олы есть площадь с возведёнными на ней знаковыми зданиями — мировыми достопримечательностями. Это уменьшенная копия Спасской башни, Биг-Бен, Ласточкино гнездо, Домик Петра, готика, ратуша… И это порой вызывает улыбку. Но я думаю, что над этим не надо иронизировать, это нужно воспринимать очень глубоко и серьёзно. Марийцы — угро-финны, а угро-финнами населена планета. И марийцы, в отличие от других угро-финнов, сохранили свой орнамент, традицию, у них есть своя тайна, свои верования. Поэтому марийцы находятся в центре угро-финской цивилизации. И возведение этих зданий в центре своей столицы — может быть, это стремление марийцев вернуть себя в доминанту мировых культур.

Константин ИВАНОВ. Интересный взгляд. Внутри здания — копии Спасской башни — мы открыли музей. И получилось очень оригинальное музейное пространство. У нас город памятников, фонтанов, музеев.

Александр ПРОХАНОВ. А ваш Театр оперы и балета стал культурным центром?"

Константин ИВАНОВ. Да. Причём сразу, как только мы его открыли. Так и не закрываем: у нас, по сути, не заканчивается театральный сезон. Зрители любят театр. Продажа билетов составляет в среднем 95%. А 5% как пригласительные уходят. Свободных мест на спектаклях практически нет.

Александр ПРОХАНОВ. Значит, театральное дело в России не исчезает, оно находится на подъёме? Как вам кажется?

Константин ИВАНОВ. В разных городах по-разному. Я езжу очень много, посещаю города, республики, регионы, по провинции езжу. Иногда мне, к сожалению, приходится говорить коллегам: "Извините, это у вас не балет". Если девочка встала на пальцы, и мальчик её чуть приподнял — это ещё не балет. Балет — это сложнейший вид искусства, это наука, по сути, владеть собственным телом, использовать своё тело как художник — краски.

Так что везде по-разному дела обстоят.

Александр ПРОХАНОВ. Меняется мышление, меняется система образов, и способен ли театр угнаться за изменениями, или он всё-таки уступает место другим формам?

Константин ИВАНОВ. Мне кажется, наоборот, у нас театр набирает популярность. Я часто на эту тему задумываюсь, с коллегами разговариваю. Сейчас век Интернета, телевидения, любое шоу можно посмотреть, любой спектакль великого театра, разные формы, постановки, можешь посмотреть воплощение того или иного произведения. Но наша задача — найти свой язык общения со зрителями. Повторюсь: мы никогда не будем показывать пошлость, насилие. Никогда в нашем театре не покажем грубость. Даже если в произведении что-то такое есть, мы уберём, оставим за кулисами. Пусть человек прочитает либретто, но на сцене этого не будет. Мы такой язык избрали. Кто-то избирает язык точного воплощения произведения, как говорится. Вот оно так, да мы тебе ещё покажем вот эдак, как в "Бандитском Петербурге", чтоб было горячо…

Александр ПРОХАНОВ. Русский театр всегда был отчасти театром прямого действия. Всегда был двигателем политических представлений, идеологии. Чеховский театр или Станиславского и Немировича-Данченко — это в каком-то смысле прелюдия нового общества, нового представления будущего России. "Вишнёвый сад" — это же, по существу, пророчество. Поэтому спектакль и был так востребован, что люди видели вымирание этого вишнёвого сада, его вырубание, предчувствие конца. Или театр Горького. Это же грандиозный социальный авангард. Или театр Маяковского — это просто мощнейшая коммунистическая проповедь, ирония, скептицизм. Молодая Волчек, театр "Современник". Он тоже был театром прогрессивным, тоже толкал развитие общества. Был бравирующим театром. Не говоря уже о Таганке. Таганка всегда была фрондой. Туда ходило всё наше диссидентство, ходили все протестанты в той или иной степени…

Согласитесь, что и захаровский спектакль "Юнона и Авось", хотя казалось, это история давно минувших дней, содержал элемент протеста социального. Хотя бы потому, что там стихи Вознесенского. Вознесенский — протестант, его присутствие на сцене воспринималось тоже как форма протеста.

Хотя он не был явно протестующим. И кстати, это был русский спектакль. В ту пору не очень-то говорили о России. Советский Союз был страной интернациональной, страной социалистической. И вдруг возникла работа, ностальгическая, по существу, по царским временам, по истории той, царской России.

А теперь театр — это просто эстетика?

Константин ИВАНОВ. Театр сегодня тоже можно рассматривать через призму того, что происходит в обществе. И возьмём спектакль "Юнона и Авось", который два года назад в нашем театре поставила Надежда Репьёва. Тогда как раз против России начались санкции, проблемы с Украиной продолжались, в обществе накопилось непонимание, были вопросы какие-то, возникающие здесь, потому что регион региону рознь. У нас, например, более обострены чувства.

И наш спектакль "Юнона и Авось" просто пропитан патриотизмом…Там, безусловно, тема любви, но очень сильна и тема служения Отечеству, отчизне. И слова "уповаю на Бога и Россию" особенно подчёркиваются, воспринимаются обострённо. Так что и сейчас театр — это не просто эстетика.

Александр ПРОХАНОВ. Благодарю вас, Константин Анатольевич, за уделённое внимание.

Константин ИВАНОВ. Всегда рады вам, Александр Андреевич!

Россия. ПФО > СМИ, ИТ > zavtra.ru, 10 октября 2018 > № 2889668 Константин Иванов

Международный форум «Российская энергетическая неделя»

Владимир Путин выступил на пленарном заседании второго Международного форума по энергоэффективности и развитию энергетики «Российская энергетическая неделя».

Форум пройдёт в Москве с 3 по 6 октября, основная тема – «Устойчивая энергетика для меняющегося мира».

В форуме примут участие представители крупнейших международных энергетических компаний и организаций, ведущие мировые эксперты. В рамках официальной программы состоится около 60 деловых мероприятий.

* * *

Стенографический отчёт о пленарном заседании

В.Путин: Уважаемые друзья! Дамы и господа! Коллеги!

Очень рад приветствовать всех участников, гостей Российской энергетической недели. На этот раз приехало рекордное количество специалистов, всех, кто интересуется энергетикой, – около десяти тысяч, девять с половиной тысяч человек, – приехали, чтобы в открытом, доверительном ключе обсудить темы глобальной энергетической повестки.

Россия, как известно, один из крупнейших игроков мирового энергетического рынка. Мы занимаем ведущие позиции по добыче и экспорту нефти и газа, входим в число лидеров по объёмам выработки электроэнергии и добычи угля. Для нас крайне важно чувствовать тенденции глобальной энергетики, чтобы эффективно реализовывать свои конкурентные преимущества и вместе с другими странами формировать общее энергетическое пространство и общее энергетическое будущее.

Убеждены, обеспечить прогресс мировой энергетики, надёжную энергетическую безопасность всей нашей планеты может только глобальное партнёрство, работа по общим, одинаковым для всех правилам и, конечно, прозрачный, конструктивный диалог участников рынка, без какой-либо политической подоплёки, а на основе прагматизма, понимания солидарной ответственности, взаимных интересов.

Баланс спроса и предложения на нефтяном рынке, достигнутый благодаря соглашению с ОПЕК, подтверждает правильность такого подхода.

Россия будет и дальше продвигать диалог нефтедобывающих стран, чтобы обеспечить стабильность нефтяной конъюнктуры, создать условия для устойчивого развития отрасли, для реализации долгосрочных инвестиционных планов. При этом отмечу, что в обозримом будущем спрос на нефть будет расти и главным образом за счёт потребителей в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Хотя и в Европе растёт, конечно, и на Американском континенте.

Ответственный партнёрский подход России заметен, думаю, понятен для каждого. Россия реализует его и на газовом рынке, показывая здесь пример надёжности, предсказуемости. Наше преимущество – это не только крупнейшие запасы природного газа, но и наличие средств доставки, трубопроводной инфраструктуры, что вместе с низкой стоимостью обеспечивает устойчивость позиций сетевого газа на рынке.

В то же время в мире растут объёмы торговли сжиженным природным газом, как мы с вами знаем. Только за последние десять лет объём его потребления увеличился почти вдвое.

Россия выступает активным участником рынка СПГ. Мы вводим в строй новые добывающие и перерабатывающие мощности, реализуем стратегические планы развития транспортной инфраструктуры, в том числе обустраиваем Северный морской путь, создаём ледокольный флот, который позволит организовать круглогодичное движение судов, включая газовозы, по российской Арктике.

Ещё одно важное направление мировой энергетики, которое снова демонстрирует позитивную динамику, – это угольная промышленность. Ещё десять лет назад в перспективность поставок этого энергоносителя мало кто верил, а сегодня мы видим, как спрос на уголь устойчиво растёт, в первую очередь в странах АТР. Для России крайне важно закрепиться и увеличить своё присутствие на этом динамичном рынке.

Мы уже приняли ряд стратегических решений в этой части. Расширяем пропускную способность байкальской системы, Транссиба, наращиваем мощности морских портов, работаем над повышением эффективности и безопасности центров угледобычи. И конечно, будем уделять особое внимание экологически чистым технологиям транспортировки угля и его потребления, в том числе в электроэнергетике.

Мы продолжим масштабное обновление тепловой генерации в России. Будем внедрять цифровые решения в энергосетевом комплексе страны. Видим в этих мерах ответ на глобальные вызовы, с которыми сталкивается электроэнергетика в целом.

В ближайшие двадцать лет в мире прогнозируется опережающий рост спроса на электроэнергию. Как считают эксперты, к 2040 году её потребление удвоится, тогда как спрос на первичную энергию: нефть, уголь, газ и другие источники – вырастет примерно на 30 процентов. Такие тенденции открывают возможности для наращивания экспорта и самой электроэнергии, и технологий её производства.

Ещё один наш приоритет – сохранение лидирующих позиций в таком высокотехнологичном секторе, как атомная энергетика. Сегодня Россия активно строит 25 энергоблоков атомных электростанций в 12 странах мира, а всего в нашем портфеле 36 таких энергоблоков. Мы будем последовательно работать над увеличением экспортных заказов в области атомной энергетики дальше, при этом сохранять самые высокие требования экологической и промышленной безопасности.

И конечно, отдельная перспективная задача – это развитие возобновляемых источников энергии, особенно в отдалённых, труднодоступных районах нашей страны, таких как Восточная Сибирь, Дальний Восток. Для нашей обширной, самой большой в мире по территории страны с её разнообразными природными, климатическими условиями здесь открывается действительно огромная возможность.

И в заключение, уважаемые друзья, скажу следующее. Устойчивое, поступательное развитие энергетики – это ключевое условие динамичного роста глобальной экономики, улучшения качества жизни людей, повышения благосостояния всех людей на нашей планете.

Россия открыта для сотрудничества в области энергетики в интересах глобальной энергетической безопасности, в интересах будущих поколений. И мы, конечно, рассчитываем на активный диалог по всем этим темам и на сотрудничество.

Благодарю вас за внимание.

Р.Чилкоут: Господин Президент, благодарю Вас. Когда Вы шли к нам, я рассказал всем присутствующим о том, что Вы проводите встречу с Генсекретарём ОПЕК. Может быть, это и был секрет, но больше это не секрет.

Что касается цен на нефть на нефтяных рынках. Вы сейчас сказали, и, я полагаю, в прошлом году также упомянул Генеральный секретарь ОПЕК и Министр Саудовской Аравии, что этот вопрос активно разрабатывается. Готовы ли вы продолжить удерживать сокращённый уровень добычи нефти? Насколько Россия готова увеличить свою поставку нефтепродуктов на рынок? Намерена ли она это делать? Сегодня цена барреля нефти практически на 50 процентов больше, чем в прошлом году. Множество людей скажут, что это уже определённый успех. Это результат продуктивного партнёрства России и ОПЕК. Так ли это?

Но есть и другой глава государства, Президент Трамп, я имею в виду, который говорит, что слишком высока сегодня цена на нефть. Намерена ли Россия доставить на рынки больше нефти в том случае, если цена снизится?

В.Путин: Вы спросили в первой части, готова ли Россия удерживать объёмы добычи.

Р.Чилкоут: Простите, я неправильно сказал. В прошлом году был вопрос: как долго ещё Россия готова удерживать низкий уровень, а в этом году – другой.

В.Путин: Что касается сокращения добычи, удержания на низком профиле и так далее, ведь это всё инструменты, это не самоцель. Целью является балансировка на рынке. Когда мы вместе с нашими друзьями и коллегами из ОПЕК договорились о сокращении добычи, то речь шла именно об этом. Речь шла о том, чтобы сократить избыточные запасы, сбалансировать рынок. Потому что ведь дело не в доходах нефтяных компаний, для того чтобы кто-то набивал себе карманы, а дело в состоянии отрасли.

Дело в том, чтобы появились ресурсы для инвестиционных целей, для инвестпроектов. Вот о чём шла речь. Речь шла о том, что если рынок не будет сбалансирован, то возникнет ситуация, которая неизбежно приведёт к сокращению инвестиций, и, как результат, в конечном итоге это всё выльется в дефицит на рынке и [приведёт] к резкому скачку цен.

Наша позиция была и является очень ответственной. Речь шла, ещё раз повторяю, о балансировке рынка. И мы добились этого результата вместе с нашими коллегами из ОПЕК.

Мы действительно сейчас с Генеральным секретарём встречались, достаточно подробно говорили о нашем сотрудничестве. Хочу обратить ваше внимание на то, что, наверное, впервые в истории все участники подобных договорённостей стопроцентно выполнили взятые на себя обещания. Россия, в частности, взяла на себя обязательства сократить, по-моему, на 30 тысяч баррелей, мы это и сделали, так же как и все другие участники этой договорённости.

Рынок сейчас сбалансирован, а то, что растёт цена на нефть, – это даже не столько результат уже нашей деятельности, сколько результат в значительной степени привходящих обстоятельств, ожиданий решений по Ирану, скажем, – кстати, незаконных абсолютно решений и вредных для мировой экономики. Это снижение добычи в Северной Африке в связи с рядом политических тоже обстоятельств – гражданская война и так далее. Это снижение добычи в Венесуэле – тоже, скажем, по внутриполитическим соображениям и в связи с введёнными там ограничениями. Вот о чём речь.

Президент Трамп, как Вы сказали, считает, что это цена высокая. Мне кажется, что он отчасти прав, но это нас вполне устроит: 65–70–75 долларов за баррель. Это вполне нормально, для того чтобы обеспечить эффективную работу энергокомпаний и инвестиционный процесс. Но давайте прямо скажем, что такая цена на нефть – это в значительной степени результат деятельности сегодняшней американской администрации. Вот эти ожидания от введения санкций в отношении Ирана, политические проблемы в Венесуэле. Смотрите, что в Ливии происходит: государство разрушено. Вот результат безответственной политики, которая напрямую отражается на мировой экономике. Поэтому нам нужно не только в энергетике, но и в политической сфере плотнее, теснее работать друг с другом, чтобы не допускать таких сбоев.

А по поводу наращивания – да, мы уже нарастили 400 тысяч баррелей, как и договаривались с партнёрами. Если потребуется, можем нарастить ещё 200–300 тысяч баррелей в сутки.

Р.Чилкоут: В прошлый четверг, выступая в ООН, Президент Трамп обвинил ОПЕК в обмане всего мира, и Король Саудовской Аравии заявил о намерении увеличить продукцию. Таким образом, как много нефти Саудовская Аравия планирует представить на рынок?

Халид аль-Фалех (как переведено): Благодарю Вас.

Прежде всего позвольте поблагодарить вас за то, что пригласили меня поучаствовать в этом великолепном мероприятии уже второй год подряд. Благодарю вас, большая честь для меня участвовать в панельной дискуссии с господином Путиным и со всеми вами.

Почти каждую неделю у нас есть коммуникационный канал с господином Новаком. Мы вместе работаем над нашими двусторонними отношениями, а также над стабилизацией глобального рынка. Хочу действительно признать ключевую роль господина Путина и правительства Саудовской Аравии для привнесения стабильности на рынок. Это то, о чём только что говорил Президент.

Пару лет назад на полях «большой двадцатки» встретились два лидера – господин Путин и Его Величество принц Мухаммед, и договорились о том, что они сведут вместе производителей, которые разделяют схожие видения. Думаю, что результаты говорят сами за себя в том отношении, что руководства России и Саудовской Аравии абсолютно созвучны в своих позициях здесь. Наша цель была сбалансировать спрос и предложение, для того чтобы интенсифицировать инвестиционные потоки, вернуть инвестиции в индустрию, потому что индустрия страдала от многочисленных банкротств и недостатков в управлении. И я думаю, что на этих треках нам на сто процентов удалось достичь успеха.

Остаётся вопрос цены. Моя позиция и позиция королевства по цене в том, что её должен регулировать рынок, потому что сегодня основополагающие условия являются крайне здоровыми и нормальными. Мы и мои коллеги знают, что третий квартал – это всегда сезон высокого спроса. Это то, что мы действительно видим со стороны, например, ОЭСР, которые с июня приняли решение в Вене и согласились по поводу поставок со странами ОПЕК и ОПЕК+ во главе с Россией и Саудовской Аравией.

Производство Саудовской Аравии не доходило до 10 миллионов, в октябре мы произвели примерно 10,7, и в ноябре мы ожидаем чуть-чуть увеличить эту цифру. Это не одностороннее решение. Мы вместе с Россией и другими партнёрами решили полностью следовать нашим обязательствам и на сто процентов выполнить всё, о чём мы договорились. Сегодня это примерно один миллион баррелей между двумя государствами. ОПЕК+ оказалась очень ответственным инструментом, для того чтобы соответствовать спросу.

Сегодня ни один клиент Саудовской Аравии не запросил ни одного барреля, на который бы мы не ответили, из чего можно заключить, что геополитическое давление, спекуляции и другие условия, о которых говорил господин Президент, – ответ на эти условия позволит нам принести стабильность на рынок и спрогнозировать, чего нам ожидать в ближайшие годы, ближайшее десятилетие. Потому что спрос продолжит расти, продолжит расти и высокими темпами. Вопрос будет в том, готова ли индустрия к инвестициям. И мы можем с уверенностью сказать, что рынок будет грамотно отрегулирован, что он будет предсказуем и стабилен.

Р.Чилкоут: Благодарю вас.

На протяжении нескольких месяцев Вы говорили, что цены вырастут до ста долларов за баррель. Считаете ли Вы, что они могут вырасти более ста?

Халид аль-Фалех: Мы сегодня делали соответствующие заявления. Я думаю, всё будет зависеть от того, каков будет спрос на рынке. Но действительно усилиями ОПЕК удалось сбалансировать рынок, и Ваше Превосходительство был абсолютно прав в том, что такие усилия были приняты.

Думаю, что помимо этого здесь ещё действительно геополитические силы играют роль, о которых сегодня говорил господин Путин, и рынок будет ожидать больше перебоев в поставках. Считаю, что 80 долларов – это не потолок, потому что цена растёт стремительно. Знаете, всё возможно, потому что на основании того, что мы видели за последние два-три года, это действительно обычное явление. Ведь у нас, подумайте, было 40 долларов год назад, и мы наблюдаем рост.

Понимаете, с таким уровнем цен многие государства сталкиваются с проблемами, потому что они не могут регулировать спрос. Поэтому можно было бы, конечно, их оставить на 60–65 – это нормально, чтобы наладить инвестиции, но сейчас инвестиции растут.

Р.Чилкоут: Президент Соединённых Штатов пытается активно управлять ценой на нефть. Он очень обеспокоен ценой на газ также. Примерно три доллара стоит галлон газа в Соединённых Штатах. Таким образом, они наказывают правящую партию.

Считаете ли Вы, что они поступают правильно, или необходимо немножечко отступиться от этого и убрать руки от энергетического рынка?

В.Путин: Я уже говорил, ещё раз хочу повторить: у нас была очень хорошая встреча с Президентом Соединённых Штатов в Хельсинки. Но если бы мы затронули с ним тему, которую сейчас обсуждаем, я бы ему сказал, что если ты хочешь найти виновника роста цен, Дональд, тебе нужно посмотреться в зеркало. Это правда.

Ведь сейчас только что говорили о геополитических факторах повышения цен. Они же есть, и они реально играют на рынке. Лучше не вмешиваться в эти рыночные процессы, не пытаться получить какие-то конкурентные преимущества с помощью политических инструментов и не пытаться регулировать, как в Советском Союзе, цены. Это до добра не доводит. Мы ведь когда говорим о наших согласованных действиях с ОПЕК, мы же не применяем, по сути, нерыночных инструментов. Мы только уравниваем спрос и предложение на рынке, вот и всё. Так и есть. А всё остальное на сегодняшний день – это геополитические факторы, которые влияют на цены.

Что касается цен на газ, то они считаются исходя из цен на нефть. Нефть складывается на рынке рыночным способом, а цены на газ привязаны к ценам на нефть. И просто с небольшим временным лагом в 5–6 месяцев цена на газ колеблется в зависимости от цены на нефть. Вот и всё.

Что там, в Соединённых Штатах, происходит? Соединённые Штаты – один из крупнейших производителей в мире и нефти, и газа. Мы все знаем, что касается современных технологий, с которыми борются экологи, я с ними согласен, эта добыча часто производится варварским способом – мы не используем таких способов добычи.

Кто там пытается оказать давление на администрацию, этого я не знаю. Давайте мы будем говорить об энергетике, не втягивайте меня, пожалуйста, во внутриполитические процессы и дрязги в Соединённых Штатах. Вы сами там разберитесь, а то опять скажут, что мы вмешиваемся во внутриполитическую жизнь Соединённых Штатов.

Р.Чилкоут: Понятно.

Маленькая поправка перевода. Когда говорил о ценах на газ, имел в виду также цены на бензин.

В.Путин: А это, Вы понимаете, цена конечного продукта в том числе, если речь идёт о нефтепродуктах, она ведь складывается не только из первичной цены на нефть или на газ, если мы говорим о газовом топливе. Там ещё политика государства соответствующим образом влияет на конечную цену для потребителя.

А налоговая составляющая какова? Зачем в некоторых, скажем, европейских странах на тот же наш газ в два раза цена до конечного потребителя увеличивается, пока доходит продукт? Это всё политика государства.

Поэтому не нужно всё время показывать пальцем на производителя энергетических ресурсов. Вы сами у себя разберитесь, какую вы проводите экономическую политику внутри страны и что вы делаете для того, чтобы нужный продукт до потребителя дошёл по приемлемой для него цене, вот и всё.

Р.Чилкоут: Total – огромный энергетический инвестор. У них примерно пятимиллиардная сделка, для того чтобы разрабатывать совместно с Ираном месторождения. И сейчас они обратили своё внимание на сделки с другими государствами, с которыми, несмотря на санкции Соединённых Штатов, можно было бы иметь дело. Евросоюз говорит об этих новых инициативах, однако можно ли будет после этого вернуться к инвестированию в Иран?

П.Ж.Пуянне: Ответ: нет. Total является глобальной компанией, которая действует примерно в 30 странах по всему миру. Мы просто не можем пойти на такой риск. Мы видим, что Евросоюз пытается предпринять какие-то усилия, но тем не менее наш ответ: нет, мы не готовы на такое.

Р.Чилкоут: Господин Путин, что Вы думаете по поводу этой инициативы Евросоюза?

В.Путин: Она немножко опоздала. Но лучше поздно, чем никогда. Опоздала, потому что вот ведь совсем недавно Президент Франции, по-моему, выступая в Нью-Йорке, прямо заявил о необходимости повысить экономический суверенитет Евросоюза, снизить зависимость от Соединённых Штатов. Конечно, это правильно.

А как иначе, если с помощью, как я уже говорил, политических инструментов кто-то пытается получить конкурентные преимущества в бизнесе? Я думаю, что это никому не понравится. Но это происходит, мы же это видим сегодня.

Поэтому Европа в связи с этими обстоятельствами думает о каких-то новых возможностях, скажем, по организации расчётов помимо доллара, что, кстати говоря, подрывает сам доллар. И в этом смысле, я уже много раз говорил, хочу ещё раз повторить здесь: мне кажется, что наши американские партнёры допускают колоссальную стратегическую ошибку, подрывают доверие к доллару как к универсальной, по сути, единственной на сегодняшний день резервной валюте. Подрывают веру в неё как в этот универсальный инструмент, реально пилят сук, на котором сидят.

Это странно даже, мне удивительно, но это, мне кажется, типичная ошибка любой империи, когда люди думают, что ничего не произойдёт, что всё так мощно, так сильно, всё так устойчиво, что никаких негативных последствий не будет. Ан нет, они наступают рано или поздно. Вот это первое.

И второе: Европа хочет исполнять взятые на себя международные обязательства, так мы понимаем наших европейских партнёров, в данном случае в отношении иранской ядерной сделки, ядерной программы Ирана, и видит в этом так же, как и мы, элемент стабильности в мировых делах, в мировой политике, что так или иначе, как мы уже с вами отметили, отражается и на мировой экономике.

Р.Чилкоут: Вас удивляла скорость, с которой государства сталкиваются с санкциями, которые будут введены против Ирана в ноябре, и уже сразу регулируют свои экспорты. Как это повлияет на цены на нефть?

Бен ван Берден (как переведено): Прежде всего мы, конечно, напрямую не мониторим, что происходит с иранской нефтью и с её путем на рынок. Мы не считаем, что это крайне важно для нашего бизнеса. Конечно, иранский экспорт будет от этого зависеть и вся ситуация на рынке, также ценообразование, инструменты ценообразования. Считаю, что – а я человек, который очень далек от сантиментов по поводу Ирана и по поводу других вещей, – это информация, которая является типичной для наших рынков.

В целом руководствоваться ожиданиями – это как раз то, что и делают рынки. Существует множество факторов. Конечно, сейчас можно сказать, что кто-то просто заговор строит против стабильности на рынке. Но тут у меня будет собственный комментарий по данному вопросу.

Нельзя сказать, что кому-либо может быть выгодна волатильность на рынках. Вряд ли кому-то это пойдет на пользу. Всем странам хотелось бы существовать в мире, где надёжность инвестиций и финансовых потоков всё-таки может быть гарантирована. Это основа нашей работы. Поэтому стабильность – это краеугольный камень.

Что я ещё могу сказать от себя? Какую функцию выполняет в данном случае указанный фактор? Мы сейчас наблюдаем динамику цены на нефть, которая определённым образом обоснована. За последние годы мы видели, как некоторые тенденции реализовывались, и на этой основе можем составлять определённый прогноз на будущее.

Конечно, мы будем учитывать, что мы увидим в ближайшие несколько кварталов. Я могу сказать, что резкий скачок добычи мы вряд ли ожидаем в ближайшее время. Для того чтобы обеспечить такой скачок, нужна мощность. Свободные мощности не возникают вдруг, четыре-пять лет – это как раз тот срок, который нам в данном случае оказывает услугу, то есть улучшает предсказуемость рынков.

Р.Чилкоут: Благодарю Вас.

Сейчас я бы хотел вернуться, господин Путин, к вопросу с Ираном, а именно увязке с Сирией. Советник по национальной безопасности США недавно сказал, что США теперь намерены оставаться в Сирии так долго, как там будут оставаться силы Ирана. Российская же сторона заверяет, что присутствие США в данном случае просто незаконно. Что может быть сделано, чтобы исправить ситуацию?

В.Путин: Две возможности существуют, чтобы исправить ситуацию.

Первая – это Соединённые Штаты должны получить мандат Совета Безопасности ООН на присутствие своих вооружённых сил на территории третьей страны, в данном случае на территории Сирии, или получить приглашение от правительства, законного правительства Сирийской Арабской Республики на то, чтобы разместить там с какими-то целями свои контингенты. Международное право другого, третьего, способа присутствия одной страны на территории другой не предусматривает.

Р.Чилкоут: США заявляют: они остаются, Иран должен уйти, и они будут оставаться, пока Иран из Сирии не уйдёт. Что может сделать Россия?

В.Путин: США в данном случае, как мы с вами понимаем, – достаточно просто почитать Устав Организации Объединённых Наций и понять, что я прав, здесь я вам никакой новости не скажу, – нарушают Устав ООН, нарушают международное право: присутствие на территории другой страны без разрешения Совета Безопасности ООН, без резолюции соответствующей и без приглашения правительства этой страны. Ничего здесь хорошего нет.

Мы исходили из того, что мы тем не менее сотрудничаем в Сирии с американскими партнёрами в борьбе с терроризмом, борьбе с ИГИЛ. Но по мере того, как ИГИЛ перестаёт существовать на территории Сирии, никакого другого объяснения, даже за рамками международного права, вообще не существует.

Что, на мой взгляд, можно сделать и к чему мы все должны стремиться? Мы должны стремиться к тому, чтобы вообще никаких иностранных войск третьих государств на территории Сирии не было. Вот к этому нужно и двигаться.

Р.Чилкоут: Включая Россию?

В.Путин: Да, включая Россию, если это будет принято на уровне Правительства Сирийской Арабской Республики.

Р.Чилкоут: Только что была заключена сделка по Сирии с Эрдоганом. Как Вы считаете, сделка сохранится?

В.Путин: Какое это отношение имеет к нефти?

Р.Чилкоут: Это очень чувствительный геополитический вопрос.

В.Путин: Может быть, и имеет, если иметь в виду, что Сирия тоже производитель энергоресурсов и так или иначе влияет на ситуацию на рынке.

В этом смысле да, нам нужна стабильная Сирия, вне всяких сомнений. Я уже не говорю про другие аспекты, связанные с международной безопасностью и борьбой с терроризмом.

Это очень хорошая сделка – между Россией и Турцией в данном случае, потому что она предотвратила очередное кровопролитие. Как вы помните, заключается она в том, что мы договорились создать демилитаризованную зону глубиной 15–20 километров внутри, зону деэскалации в районе города Идлиб, идлибской зоны так называемой. И я хочу отметить, что мы сейчас действительно активно работаем над реализацией этих соглашений, в том числе наши турецкие партнёры. Мы фиксируем это, мы видим это, мы им благодарны за это и будем работать с ними дальше при поддержке в данном случае Ирана.

Р.Чилкоут: Давайте вернёмся к вопросам энергии и поговорим о «Северном потоке-2», трубопровод соединяет Россию и Германию. Вновь вернёмся к Президенту США. Он по этому поводу тоже высказался. Он сказал, что Германия в данном случае очень зависима от России, поскольку зависит и в отрасли нефти, и по газу. По факту – заложник России в данной области. А как Вы считаете? Как Вы это прокомментируете?

В.Путин: Комментарий очень простой. Мы очень коротко, но в Хельсинки с Дональдом тоже об этом говорили. Что касается любых продаж, в том числе продаж нашего газа в Европу, мы традиционный поставщик, причём трубопроводного газа. Делаем это с 60-х годов. Делаем это в высшей степени ответственно, профессионально, по очень конкурентоспособным ценам для европейского рынка. Вообще, если посмотреть на особенности рынка газа в целом, то цена зависит от количества и от объёмов продаж. Между Россией и Европой такое расстояние, что оптимальным является поставка именно трубопроводного газа. И цена будет всегда конкурентоспособной, всегда. Это все специалисты понимают.

Вот здесь, в зале, на первом ряду, много людей, которые запросто сели бы рядом со мной, и я бы их ещё с удовольствием послушал, потому что каждый из них является экспертом, вот каждый из них вам это скажет. Поэтому «Северный поток-2» – это чисто коммерческий проект, хочу это подчеркнуть, связанный с увеличением потребления энергии, в том числе и в Европе, и с падением собственной добычи в европейских странах. Нужно же где-то брать!

Наш объём на европейском рынке – это примерно 34 процента, российского газа. Много это или мало? Это немало, но это не монополия. Пожалуйста, Европа может, она это и делает – она закупает газ и из других источников, но американский сжиженный газ на европейском рынке примерно на 30 процентов дороже нашего трубопроводного газа. Если бы вы что-то покупали одного качества, а вам предложили бы продукт, но один на 30 процентов дороже, что бы вы взяли? Ну о чём мы говорим?

Если Европа будет покупать американский газ на 30 процентов дороже, чем наш, общая конкурентоспособность всей германской в данном случае экономики сразу резко упадёт. Это все понимают, это очевидный факт.

Тем не менее работа есть работа, мы готовы работать со всеми партнёрами. Как вы знаете, немецкие партнёры начали уже строительство в море. Мы тоже к этому приступаем. У нас нет проблем больше с получением каких-то разрешений. Финляндия приняла такое решение, Швеция, Федеративная Республика Германия, Российская Федерация. Нам этого достаточно вполне. Проект будет реализован.

Р.Чилкоут: А давайте вернёмся к американскому СПГ. Как Вы сказали, двое из пяти участников сегодняшней нашей дискуссии либо напрямую, либо опосредованно являются партнёрами или инвесторами в этой отрасли. От Вас слева – исполнительный директор «Шелл».

Такой вопрос: необходимо ли поддержать европейские компании в реализации проектов?

Бен ван Берден: В первую очередь хочу сказать следующее. Макроэкономический анализ, который предоставил нам Президент Путин, абсолютно верный. Абсолютно правильно, Европе необходимо увеличивать импорт, потому что собственные производственные мощности сейчас функционируют гораздо менее эффективно, чем это было раньше. Нам потребуются в то же время определённые ресурсы.

Газ из России, газ, который поступает из Африки, со всего мира по факту, – это тот ресурс, в котором мы нуждаемся. Россия была и остаётся очень надёжным поставщиком газа на протяжении десятков лет в различных политических обстоятельствах, и это необходимо признавать. Мы принимаем это во внимание.

Ну а сейчас я почувствую себя европейцем и скажу следующее. Для европейских стран и экономик имеет большой смысл развивать такого рода инфраструктуру, потому что цены определяются международными рынками. Я абсолютно согласен с Президентом Путиным в том, что стоимость поставок газа свидетельствует о том, что российский газ – один из самых конкурентоспособных. Поэтому сжиженный природный газ в данном случае с российским газом, идущим по трубам, конкурировать не может.

Разумеется, мы участвуем в подобного рода проектах на протяжении нескольких лет. Были получены разрешения всех соответствующих властей, кстати, и Вашингтон своё согласие давал. Но что говорит политическая динамика на настоящий момент? Сам я не политик и не дипломат тоже, я бизнесмен. Я знаю, что мне нужно поступать верно, от меня зависит благосостояние наших вкладчиков.

Тем не менее мы должны учитывать ту систему, юридический порядок вещей, в котором мы сейчас живём. Если США наложат на нас определённые санкции, наложат санкции на сам проект, какой у меня будет выбор? Я не могу тут философствовать, мне придётся покинуть проект. Как это на самом деле может сказаться на ситуации? Да, действительно важно, чтобы США определились, что они хотят делать.

Р.Чилкоут: Господин Путин, Вы бы хотели здесь внести Ваш комментарий?

В.Путин: Мы понимаем реалии, мы с уважением относимся ко всем нашим партнёрам, у нас давние, очень хорошие, добрые отношения со всеми нашими партнёрами, в том числе и с компанией, которую представляет мой сосед слева. Компания работает на российском рынке, работает очень успешно, но мы всё прекрасно понимаем, мы реалии понимаем. Мы реализуем проект собственными силами. У нас нет здесь проблем, их не будет. То есть они могут возникнуть, конечно, но мы их решим.

Есть вещи, которые выше политических интриг. Скажем, мы говорим о поставках в Федеративную Республику Германия. Но не все знают, что в ФРГ принято решение о «закрытии» атомной энергетики. А атомная энергетика даёт в общем энергетическом балансе, в энергетической структуре 34 процента. Мы гордимся развитием атомной энергетики в Российской Федерации, у нас только 16. Мы только думаем ещё, как бы добраться до 25, планы для себя строим. А у них 34 процента, и всё будет закрыто. А чем этот вакуум закрывать-то? Чем?

Посмотрите, LNG [сжиженный природный газ], который предлагают всякие наши конкуренты и партнёры, да, можно и нужно, чтобы в общей корзине был LNG для Европы и для Германии. Из всех портов по перевалке LNG, которые настроены в Европе, используется знаете сколько? 25 процентов всего. Почему? Потому что невыгодно.

Ведь есть бизнесы, есть регионы, куда выгодно поставлять LNG, и это осуществляется, и рынок LNG растёт активно очень. Но в Европу не очень выгодно или невыгодно совсем.

Поэтому так или иначе мы реализовали уже «Северный поток-1», он отлично работает. Кстати говоря, объём поставок нашего газа в Европу постоянно растёт. В прошлом году, дай бог памяти, было где-то, по-моему, 194 миллиарда кубов, в этом году уже будет 200 миллиардов кубов, может, даже больше.

У нас практически загружены все наши инфраструктурные возможности: «Голубой поток» в Турцию, «Северный поток-1» загружен полностью, «Ямал – Европа» полностью загружен, почти к ста процентам приближается, а потребность растёт. Это просто жизнь заставит реализовать проекты подобного рода.

Р.Чилкоут: Позиция Президента Трампа касательно экспорта СПГ несколько другая. Он говорит, что вместо того, чтобы закупать российский газ, возможно, даже несмотря на то, что сжиженный природный газ немножко дороже, лучше закупать странам Европы и Германии такой газ у Америки, потому что Америка обеспечивает их защиту. Вот такой аргумент.

В.Путин: Вы знаете, аргумент, по-моему, не очень работает. Я понимаю Дональда, он борется за интересы своей страны, за интересы своего бизнеса – и правильно делает, и я бы на его месте поступал так же.

В данном случае американский сжиженный газ на европейском рынке дороже не на немножко, а, как я уже сказал, на 30 процентов. Это не немножко, это много, даже запредельно много, невозможно к реализации, по сути дела.

Но есть рынки, на которых LNG будет приниматься, и он там является эффективным, например Азиатско-Тихоокеанский регион. Кстати говоря, первая отгрузка с нашего нового предприятия «Ямал СПГ», отгрузка сжиженного газа, первый танкер ушёл куда? В Соединённые Штаты. Потому что это оказалось выгодным – рынок, жизнь, она всё равно пробивает. Вот Соединённые Штаты боролись-боролись с этим проектом, а первый танкер купили именно Соединённые Штаты. Выгодно оказалось на этом рынке, в данном месте и в данное время купить у «Ямал СПГ», и купили.

И сейчас ещё поставки идут на Американский континент – выгодно.

Как ни борись с тем, что жизнь предъявляет, это бессмысленно. Нужно просто искать совместные подходы, для того чтобы создать благоприятные условия на рынке, в том числе, допустим, создать благоприятные условия для добычи и потребления в самих Соединённых Штатах, добиться максимальных ценовых показателей для производителя и потребителя. Это можно делать, согласовывая политику, а не просто навязывая какие-то решения своим партнёрам.

Что касается того, что звучит аргумент: мы вас защищаем, а вы покупайте у нас то, что вам невыгодно. Мне кажется, тоже не очень правильный аргумент. Он к чему приводит? Он приводит к тому, что европейцы сейчас заговорили о большей независимости в оборонной сфере. Заговорили о том, что они должны создать свой оборонный союз, который якобы не будет разрушать НАТО, но тем не менее будет создавать возможности для полноценной оборонной политики европейских государств. Вот к чему приводят, на мой взгляд, такие заходы.

Поэтому я уверен, что многое будет скорректировано. Жизнь очень многое скорректирует.

Ф.Стараче (как переведено): Хотел бы поддержать аргумент господина Путина. У нас есть контракты на импорт СПГ из Соединённых Штатов. Они начали поставки в этом году, и пока эти контракты были составлены и для Европы. Но пока что мы продали все эти грузы в Юго-Восточную Азию, а не в Европу, потому что экономическая ситуация сейчас не позволяет продавать его именно в Европу. СПГ – это, в общем-то, жидкий энергоноситель, его можно перемещать в любую часть мира.

П.Ж.Пуянне: Аргумент. Я обсуждал это в Вашингтоне, и мы также заинтересованы в инвестициях в СПГ в Соединённых Штатах, так же как и в российский. Но, например, в их ситуации мой аргумент был бы не продавать СПГ в Европу, а продавать СПГ в Азию, потому что это в интересах бизнеса, в интересах людей.

Нам нужен просто более свободный, более сбалансированный рынок в Европе, на котором есть конкуренция. И в конце концов это будет позитивно для всех европейских потребителей, пусть там будет конкуренция, и пускай тогда выигрывают наиболее конкурентоспособные источники энергии. Думаю, что это была «большая» политика – смешать политику, геополитику, энергетику, потому что в конце концов за всё это будут платить конечные потребители.

СПГ в Европе полагается на импорт, я считаю, там нужен просто конкурентоспособный рынок.

Р.Чилкоут: У вас 47-процентная часть строительства трубопровода, поэтому предоставляю Вам слово.

П.Лундмарк: Но я, в общем-то, по большей части выступаю за электричество. И хочу продолжить то, что говорил господин Путин про то, что Германия собирается закрывать все атомные электростанции.

Необходимо помнить о том, что на данный момент Германия производит 40 процентов энергии при помощи угля, а нам нужно помнить об уровне эмиссии.

Таким образом, производство газа в Европе ещё снизится. И двадцатые годы будут веком электричества во многих отношениях. Было сказано, что часть электричества в общем энергопотреблении составляет примерно 20 процентов сегодня. В будущем эта составляющая, несомненно, вырастет. Мы будем свидетелями электрификации и децентрализованного отопления, электрификации определённых промышленных, индустриальных процессов.

В таком государстве, как Германия, если закрыть АЭС и сократить производство и добычу угля, использования одних только ветрогенераторов и солнечных панелей будет недостаточно. Это автоматически означает, что стратегическое значение газа в качестве балансирующей силы для использования в пиковые часы потребления значительно возрастёт. В этом вопросе нам необходим более прагматичный подход. И мы, конечно же, ожидаем, что все игроки здесь будут придерживаться своих обязательств.

Р.Чилкоут: Не ожидал даже, что Вы выскажетесь так подробно по этому вопросу.

Халид аль-Фалех: По поводу Саудовской Аравии и рыночной стабильности.

В дополнение к нефтяным сервисам мы также ещё сделали несколько инвестиций вместе с Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ). А также под руководством господина Путина нам удалось наконец осознать, что великие технологии, великие компании, великие драйверы бизнеса, которые продвигают вперёд прямые инвестиции, обладают несомненной ценностью, в частности, в такой сфере, как СПГ.

Например, возьмем «Ямал-1». В Саудовской Аравии сегодня идут дискуссии возможного партнёрства с «Новатэк», «Тоталь» и с другими компаниями, в которых можно было бы участвовать в следующей стадии развития этого проекта.

То, что мы обсуждаем на протяжении нескольких лет, – это то, что, несмотря на общий имидж в этой отрасли – что компании закрываются, что здесь есть государственный контроль – я всё равно считаю, что здесь существует большая доля регулирования со стороны рынка, что существуют довольно позитивные условия, возможности для продвижения на азиатские рынки. И господин Президент предложил мне в «Ямале» заместить этот СПГ. Думаю, что вместе нам это удастся сделать, и в этом будет наше участие в общих глобализационных процессах, в оздоровлении отрасли, в предоставлении наиболее дешёвого ресурса на мировую арену.

Ф.Стараче: Хочу добавить ещё один момент. Мы инвестируем в Россию уже на протяжении порядка десяти лет. Мы изменяли наши инвестиции на протяжении этого времени, инвестировали в разведку и добычу газа, инвестировали в энергодобывающие компании. Начали инвестиционную программу совместно с нашим партнёром РФПИ. Вместе с ним инвестируем в возобновляемые источники энергии, которые сейчас становятся частью энергетического ландшафта.

Что я хочу сказать? Во всём изменяющемся спектре технологий, которые влияют на мир энергетики и в которых огромную роль играет дигитализация, я считаю, что в этой ситуации мы наконец осознаем – возможно, не все это понимают: в этой ситуации Россия является одной из самых счастливых, удачливых стран в мире в плане энергетики. Возможно, даже слишком удачливой, потому что у России есть уникальная палитра энергетических ресурсов, которые можно различными способами сочетать.

На протяжении нашего сотрудничества логика развития различных энергетических ресурсов была довольна прямолинейна, прозрачна и хорошо организована. Всё это время ею двигала идея того, что энергетика – это не то, ради чего нужно выстраивать свою жизнь и своё существование. Энергетика нужна для того, чтобы развивать общество, развивать технологии, для того, чтобы содействовать росту.

Сегодня в России мы видим восход возобновляемых источников энергии, хотя, в общем-то, Россия могла бы ещё очень и очень долго прожить и без них. Но то, что они приходят, это доказывает то, что Россия и российская промышленность очень внимательно относятся к новым конкурентоспособным областям. Энергетика не самоцель, энергетика – это просто двигатель, рычаг, который помогает индустриям развиваться.

Думаю, что Россия – одна из немногих стран, которые это понимают. Именно поэтому мы очень ценим наше сотрудничество с этим государством, потому что там видится слияние энергетики и экономики, а не сама ценность энергетики как таковой. Потому что энергетика сама по себе – это ещё ничто, если вокруг неё нет общества, которое её использует.

Р.Чилкоут: Спасибо.

Не можем оставить такую тему, как СПГ, без того, чтобы не предоставить слово тому, кто действительно всю жизнь этим занимается и кто, возможно, сейчас поделится своим оптимизмом.

Бен ван Берден: Вчера мы подписали проект с Канадой по СПГ. Конечно, на него понадобится несколько лет, но мы считаем, что это именно тот проект, который нам был нужен, нужный проект, в нужном месте и, пожалуй, в нужное время. Потому что в ближайшие годы рынок будет всё строже и всё уже, и, конечно, мы не можем допустить ситуации, в которой спрос остаётся неудовлетворенным. Поэтому мы представляем проект, который будет конкурентоспособным во всех отношениях, также в отношении экологии, я имею в виду его карбоновый след в нашей атмосфере.

Но тем не менее я не могу говорить здесь, в России, только о канадских проектах, я должен сказать о российских проектах, их два.

Первый – на Сахалине, и мы очень надеемся на расширение и продление этого проекта, потому что его расположение, тот факт, что он находится буквально в центре рынка, – я думаю, это один из лучших энергетических проектов в мире в плане его производительности и продуктивности. Ещё один проект – это проект с «Газпромом» по Балтике, который будет направлен на очень динамично развивающийся рынок ближе к Атлантике. Думаю, что этот проект тоже оказался очень своевременен и что он хорошо отвечает на нужды времени, которые продиктованы приближающимся 2020 годом.

Вы являетесь очень крупным и важным игроком. Мы со своей стороны, как одни из лидеров индустрии, надеемся на то, что впереди нас ждёт ещё пространство для сотрудничества, в том числе с Россией.

П.Пуянне: Хочу сказать, что полуостров Ямал является ещё более конкурентоспособным и его проекты станут ещё одним шагом вперёд с точки зрения конкурентоспособности. Это огромные проекты, связанные с СПГ, в которые несколько лет назад никто не верил, и считали, что это одни из наиболее сумасшедших проектов. Но я благодарен всем, кто поддержал их, включая в первую очередь российское Правительство, которое поддержало развитие инфраструктуры там, инфраструктуры северного маршрута. Считаю, что это один из новых энергетических уездов, которые будут важны для всего мира.

Хочу отдельно поблагодарить господина Путина за его руководство. Считаю, что это регион, в котором будет добываться огромное количество СПГ в будущем. Спасибо за это.

Р.Чилкоут: Давайте вернёмся к геополитике, когда мы говорим о нефти и о перерывах на рынке.

Сегодня у нас в начале нашего разговора упоминали ситуацию в Венесуэле. В прошлом году я проводил интервью с господином Мадуро, Президентом Венесуэлы, который является союзником России. У России очень обширные нефтяные интересы в этом регионе. Производство нефти в Венесуэле сейчас переживает не лучшие времена, и, конечно, всё это обусловлено политической ситуацией. Мы знаем, что миллионы беженцев покидают страну, в стране царит голод.

В Соединённых Штатах, и не только там, также в Центральной и Южной Америке много говорят о том, что, возможно, Президенту Мадуро пора уйти. Вы согласны с этим?

В.Путин: Это должен определить народ Венесуэлы, а не кто-либо в мире.

Что касается различных инструментов влияния на ситуацию в Венесуэле, они не должны быть такими… Мы так или иначе все влияем друг на друга, но это не могут быть инструменты, которые усугубляют положение гражданского населения. Это принципиальный вопрос.

Мы что, радуемся, что там народу очень тяжело живётся, и хотим сделать, чтобы было ещё хуже с целью свержения Президента Мадуро? Сейчас против него теракт был совершён, попытка его убийства. Мы тоже будем одобрять такие способы политической борьбы?

Думаю, что это абсолютно неприемлемо. Ни то, ни другое, ни третье что-либо подобное. Нужно просто предоставить народу страны самому разобраться со своей судьбой. И ничего не навязывать извне.

Исторически сложилось так, как сложилось в Венесуэле. Исторически сложилось в Персидском заливе так, как там сложилось. Исторически сложилось в Европе, на Американском континенте, в Юго-Восточной Азии. Не нужно залезать туда, как слон в посудной лавке, и топтаться, не понимая, что происходит на самом деле, а только думая, что слон – самое большое и самое умное животное. Нужно смотреть и дать возможность людям самим разобраться. У меня очень простое к этому отношение.

Я бы хотел вернуться к предыдущему вопросу, всё-таки мы энергетикой занимаемся. Хочу подтвердить то, о чём здесь коллеги говорили по поводу энергоресурсов и возможностей России. Они действительно колоссальные. Они просто колоссальные. Мы занимаем первое место по запасам газа. Это, по-моему, 73,3 триллиона кубических метров газа. Здесь говорили о полуострове Ямал, но «Новатэк» сейчас рядом, на соседнем полуострове, будет делать ещё один проект – «Арктик-2», примерно такого же объёма, кстати говоря, с такими же инвестициями. Первая инвестиция – 27 миллиардов, вторая, «Арктик-2» – где-то 25 миллиардов долларов. Я думаю, что всё это будет реализовано.

Мы самая большая страна в мире по запасам угля – 275 миллиардов тонн. Мы третьи в мире по запасам нефти. Я говорю: третьи в мире по запасам нефти. У нас самая большая в мире территория. Если покопаться, мы сейчас ещё наверняка немало чего найдём. Поэтому нам действительно повезло.

Но не только Господь нам это дал. Наши предыдущие поколения работали над освоением этих территорий. Мы никогда не должны забывать о том, что было сделано нашими предшественниками. И будем развивать дальше. Будем работать с нашими партнёрами. Кстати говоря, в России работают почти все крупные энергетические мировые компании.

Р.Чилкоут: Возвращаясь к теме Ирана и энергетических компаний, не могу не упомянуть, что и Россия сталкивалась с санкциями. Какой может быть план в том, чтобы выиграть эту игру против доллара? Как Россия может преуспеть?

В.Путин: Вы сказали в прошедшем времени или это неточный перевод? «Сталкивалась». Что, санкции отменены? Может быть, я что-то пропустил?

Р.Чилкоут: Сталкивается. Настоящее время.

В.Путин: Тогда ладно. Вы знаете, я иногда думаю, что было бы хорошо для нас, если бы те, кто хочет вводить санкции, ввели бы все санкции, которые только можно ввести, и как можно быстрее.

Это развязало бы нам руки для защиты своих национальных интересов такими средствами, которые мы считаем наиболее эффективными для нас.

Вообще, это очень вредно. Это вредит тем, кто это делает. Мы это давно установили с вами. Поэтому мы никогда не поддерживали и не будем поддерживать незаконных санкций, которые вводятся в обход Организации Объединённых Наций.

Р.Чилкоут: После ситуации со Скрипалями санкций прибавилось, возможно, в ноябре уже появятся новые санкции. Что Россия собирается делать, для того чтобы изменить траекторию отношений с Соединёнными Штатами и с Западом?

В.Путин: Вы знаете, не мы же вводим эти санкции в отношении Соединённых Штатов или Запада. Мы отвечаем, причём очень такими сдержанными шагами всё это делаем, очень аккуратными, с тем чтобы не навредить прежде всего самим себе. Мы и дальше будем так делать.

Что касается там Скрипалей и так далее, искусственно раздувается этот шпионский скандал очередной. И я уже вижу, смотрю, некоторые информационные источники, ваши коллеги там проталкивают мысль, что господин Скрипаль чуть ли не правозащитник какой-то. Он просто шпион, предатель Родины, понимаете? Есть такое понятие «предатель Родины». Вот он один из них.

Вот представьте себе, у вас есть, Вы гражданин своей собственной страны, и вдруг возникает у вас человек, который предаёт свою страну. Как Вы к нему отнесётесь или любой здесь сидящий, представитель любой страны? Он просто подонок, вот и всё. А вокруг этого развернули целую информационную кампанию.

Думаю, что это пройдёт когда-нибудь, надеюсь, что это закончится, и чем быстрее это закончится, тем лучше. Мы своим коллегам уже многократно говорили: дайте нам документы, мы посмотрим, что с этим делать, проведём расследование.

У нас есть соглашение наверняка с Великобританией о помощи по уголовным делам, которое предусматривает соответствующий порядок. Ну дайте документы, пришлите, как положено, в Генеральную прокуратуру. Мы посмотрим, что там на самом деле происходило.

А возня между спецслужбами – это что, вчера родилось, что ли? Как известно, шпионаж, как и проституция, – одна из «важнейших» профессий в мире. Ну и что? Никто это не закрывал и закрыть пока не в состоянии.

Р.Чилкоут: Ладно, давайте оставим в стороне шпионаж. Есть ещё такие вопросы, как использование химического оружия, и информация о том, что в использование такого оружия была вовлечена семья Скрипаля и что также погиб один бездомный человек после применения газа «Новичок».

В.Путин: Послушайте, если мы говорим о том, что травили Скрипаля, Вы хотите сказать, что мы ещё какого-то бездомного человека там отравили, что ли? Я иногда смотрю на то, что происходит вокруг этого дела, я просто удивляюсь: приехали какие-то мужики и начали травить бомжей у вас, в Великобритании. Что за бред? Это что такое? В очистке, что ли, они работают? Никому не нужно там травить… Этот Скрипаль, он предатель, как я сказал. Его поймали, он наказан был. Отсидел в общей сложности пять лет в тюрьме. Мы его выпустили. Всё. Он уехал. Ещё сотрудничать продолжал там, консультировал какие-то спецслужбы. Ну и что? Мы сейчас о чём с Вами говорим? О нефти, газе или о шпионаже? Вопрос Ваш в чём заключается?

Р.Чилкоут: Отошли чуть-чуть.

В.Путин: Давайте перейдём на другую древнейшую профессию, там пообсуждаем, что происходит в этой сфере бизнеса. (Смех.)

Р.Чилкоут: Многое из того, что мы сегодня обсудили, основывается отчасти на отношениях России и США, поэтому пара вопросов по этой сфере.

В 2016 году США заявили о том, что Россия вмешивалась в их выборы, прошедшие в это время. Я знаю, Вы лично отрицали факт причастности России. Что бы Вы хотели увидеть на следующих выборах?

В.Путин: В России или в Соединённых Штатах? Вы сейчас меня спрашиваете про что?

Р.Чилкоут: Что бы Вы хотели увидеть относительно выборов в США в 2018 году? Я имею в виду предстоящие выборы.

В.Путин: Я хочу, чтобы – скажу совершенно серьёзно – хочу, чтобы мракобесие закончилось, связанное с мнимым вмешательством Российской Федерации в какую-то предвыборную кампанию в Соединённых Штатах, чтобы наконец Соединённые Штаты, элиты американские, элиты Соединённых Штатов успокоились, разобрались в конце концов между собой, чтобы там так же, как на нефтяном рынке, восстановилось равновесие и определённый баланс здравого смысла и общенациональных интересов. И чтобы внутриполитические дрязги в самих Соединённых Штатах не отравляли российско-американские отношения и не влияли негативным образом на ситуацию в мире.

Р.Чилкоут: Это политический фронт. В Хельсинки Вы сказали, что хотели бы, чтобы Президент Трамп победил, надеясь на лучшие отношения с Россией. Но по факту, как многократно было сказано, отношения между Россией и США день ото дня становятся всё хуже и хуже. Не было ли бы лучше для России, чтобы у США был президент, который не скомпрометирован с политической точки зрения, по крайней мере, по общественному мнению?

В.Путин: Во-первых, я не считаю Президента Трампа скомпрометированным. Народ его избрал, народ за него проголосовал. Кому-то это не нравится, кто-то не хочет уважать мнение избирателей американских. Но это не наше дело, это внутреннее дело самих Соединённых Штатов.

Лучше нам было бы или хуже? Я тоже не могу сказать. Политика не терпит сослагательного наклонения, как известно. Может быть, было бы ещё хуже, откуда мы знаем? Мы должны исходить из того, что есть. И мы будем с этим работать. Хорошо это или плохо, другого Президента Соединённых Штатов нет, других Соединённых Штатов тоже нет.

Мы будем работать. Это крупнейшая мировая держава, лидер во многих отношениях, наш естественный партнёр по целому ряду направлений деятельности, включая международную безопасность, вопросы нераспространения оружия массового уничтожения, борьбу с терроризмом, борьбу с изменениями климата, за экологию. У нас очень много пересекающихся общих проблем, над которыми мы вместе должны работать.

Мы исходим из того, что рано или поздно наступит момент, когда мы сможем восстановить отношения в полноценном формате.

Р.Чилкоут: Давайте вернёмся к энергетике в нашей занимательной беседе.

Итак, наша беседа приближается к концу. Мне сейчас пришло в голову, что зафиксированы рекордные температуры. То есть изменение климата, это действительно существует. Надо с этим что-то делать.

И я бы хотел задать вопрос всем участникам дискуссии. Заметили ли вы такие плачевные изменения в этом году, которые призывают к действиям?

Ф.Стараче: Возможно, сейчас не то время, чтобы предаваться печальным рассуждениям. Но в любом случае пришло время для того, чтобы мы лучше поняли, что происходит в нашей сфере – в энергетике. Что мы можем сделать для того, чтобы способствовать положительным изменениям?

Сейчас статистика показывает, что, в то время как спрос на электроэнергию растёт, мы видим, что в два раза растёт и распространение именно электроэнергетики. Именно поэтому сейчас делается большой упор на энергетику. И очень важно, чтобы были приняты все необходимые меры, для того чтобы сделать этот процесс более безопасным. В частности, процесс декарбонизации. Потому что известно: нам потребуется больше электричества. Соответственно, декарбонизация, сокращение вредных выбросов должно охватить все сферы, в том числе и транспорт. И недостаточно сказать, что на столько-то процентов нам необходимо снизить определённые параметры. Мы всё равно всё больше пользуемся энергетикой, и, следовательно, нас ведёт рынок. Есть определённые тенденции, которые нам нужно осознать и принять.

Сейчас то, что я упомянул, с разной скоростью развивается во всех частях света. Положительным моментом является, что за рядом исключений в ряде крупных стран есть осознание того, что изменение климата происходит, и с ним надо бороться.

Р.Чилкоут: Бен, небольшой вопрос. Франческо сейчас упомянул, что одна из стран мира осуществляет серьёзный откат назад касательно защиты окружающей среды – очевидно, это США. Но в то же время создаётся впечатление, что многие в нефтегазовом секторе по-прежнему обеспокоены тем, что на США не оказывается достаточного влияния, чтобы они приняли нужные меры.

Бен ван Берден: Да, во многом Вы правы, катаклизмы текущего года, может быть, не настолько нужны, для того чтобы мы осознали, насколько серьёзная ситуация сейчас сложилась в этой области. Мы знаем, что есть проблема, и она требует решения. Тем не менее существует определённая расстановка сил, в том числе в сфере энергетики. И в совокупности это создаёт крайне сложную ситуацию, как отметил Франческо. По-прежнему очень много людей не имеет достаточного доступа к энергии, и в данном случае такую энергетическую бедность тоже нельзя допускать. Таким образом, мы должны решать существующие проблемы, но производить больше энергии в данном случае не является панацеей, потому что, если бы мы полностью перешли на возобновляемые источники энергии, мы бы смогли удовлетворить только 50 процентов энергетической потребности мира.

О Трампе я тоже через несколько секунд буквально скажу.

Но что я хочу подчеркнуть? Те проблемы, с которыми мы сейчас сталкиваемся, проистекают из того, что у нас нет достаточного уровня сотрудничества в мире. То есть либо у нас есть целый концерт мнений, либо у нас есть кто-то, кто один спорит со всеми остальными. А так работать нельзя. Необходим определённый уровень сотрудничества.

Если мы, например, хотим, чтобы к 2070 году вредные выбросы снизились буквально до нуля, то мы должны предпринимать определённые меры, а не спорить. То же самое применимо и к соглашениям по климату, заключённым в Париже. У нас по-прежнему существует целый спектр конкурирующих мнений.

Что касается США, конечно, верно. С одной стороны, огромное искушение заявить о том, что США находятся в процессе выхода из Парижских соглашений, но в то же время нужно отметить, что США являются и замечательным примером того, как можно снизить выбросы, переключившись с основного потребления угля на потребление газа. Может быть, основой тут будет не забота об экологии, а экономическая выгода, но в то же время мы не можем сказать, что США выбиваются из общего строя и противодействуют всем остальным.

Я также наблюдаю значительный прогресс и, кстати, заметную приверженность этому прогрессу в Китае. Они реализуют целый ряд политических программ и твёрдо нацелены на исправление ситуации в отношении себя. Тем не менее хочу подчеркнуть: нам необходимо работать вместе не только как участникам одной и той же отрасли, но и на уровне гражданского общества, правительства, работать всем вместе, коллективно, для того чтобы постараться решить вопрос, а не спихнуть вину на другого.

Кстати, я хочу отметить: в меньшей степени виноваты как раз производители энергии. Например, если вы вдруг скажете, что в одной из стран наблюдается высокий уровень ожирения населения, вы же не пойдёте упрекать сельское хозяйство в этом? То же самое и для энергетики действует.

П.Лундмарк: Отталкиваясь от того, что сказал Бен: международная группа по изменению климата в ближайшие дни выпустит свой новый доклад. Мы услышим ещё раз, что настоящая ситуация, которая сейчас сложилась, вызывает огромное беспокойство, что большинство учёных согласится в том, что необходимо по меньшей мере уполовинить за 2020-е годы количество вредных выбросов, то же самое за 30-е, то же самое за 40-е. Тогда будет достигнут прогресс.

Но на самом деле, несмотря на огромные инвестиции в эту сферу, этого не происходит. Мы в настоящий момент наблюдаем обескураживающие показатели. Температура растёт не просто на два градуса, а на целых четыре. Таким образом, нужен кардинальный перелом. Может, какая-то глобальная система с рыночной основой, со своими собственными целями, всеохватывающая система, которая бы помогла решить проблему изменения климата. Только такой основательный подход смог бы сработать.

П.Пуянне: Да, я тоже хотел бы сделать добавление. В то же время нам нужно оставаться очень реалистичными. Почему? Потому что люди нуждаются в энергии и многие люди в целом ряде развивающихся стран до сих пор не имеют доступа к дешёвым источникам энергии, да и в целом недостаточный доступ к энергии. Дешёвая энергия – это фундамент для дальнейшего развития общества. Существует целый ряд вопросов, и для развивающихся стран самый острый будет доступ к энергии, а не то что чистая она или нет.

Поэтому необходимо совершить решительный шаг, для того чтобы развивающиеся страны тоже могли вкладываться, может быть, в более дорогие источники энергии, но более гуманные для окружающей среды. Поэтому необходимо твёрдо придерживаться политики оказания поддержки.

В настоящий момент мы понимаем, что мы затрачиваем ресурсы и наше время на улучшение конкурентоспособности. Да, Россия может производить более дешёвый газ, более дешёвую нефть. Но может ли Россия по таким выгодным ценам доставлять энергоресурсы в развивающиеся страны или в страны с огромными рынками потребления? Решение лежит в плоскости экономики. Если мы сможем производить более конкурентоспособные энергоресурсы, то переход на более экологичное производство тоже будет возможен. Однако чисто регуляторными мерами мы не можем переломить экологическую ситуацию, с подвязкой на экономику – да.

Полагаю, господин Путин, что Ваша страна в данном случае может послужить примером: относительно недорогой газ, относительно недорогая нефть, богатые запасы угля.

Р.Чилкоут: Господин министр, господин Фалех! Прежде чем я вам предоставлю слово, я хочу упомянуть сообщение, которое на этой неделе поступило, о том, что в Саудовской Аравии начинается реализация самого масштабного в мире проекта по выработке энергии солнца.

Халид аль-Фалех: Начнём с того, о чём мы изначально говорили, об изменении климата. Да, изменение климата имеет место быть. В нашем регионе мы как никто видим это. Видим, как повышается температура, как происходит опустынивание, видим целый набор негативных факторов, которые влияют на баланс экосистемы, а также лишают население возможности для процветания.

Что я хочу отметить? Нельзя изолировать вопросы изменения климата и окружающей среды от макроэкономических трендов, от трендов, которые лежат в области демографии. Миллиарды людей живут на планете. Не у всех есть доступ к энергии, но все в энергии нуждаются. У нас нет никакой возможности отказать им в этом. Они получат, так или иначе, доступ к энергии, получат нужные объёмы энергии. Что мы можем сделать? Мы можем сделать, чтобы энергия была доступной, чтобы она была относительно недорогой, и сделать её максимально безвредной для окружающей среды. Конечно, будут использоваться все возможные источники энергии.

В ближайшее время, разумеется, нефть и газ будут играть ведущую роль, я надеюсь, что с менее пагубными последствиями для атмосферы. Конечно, возобновляемые источники энергии и атомная энергия тоже могут помочь, несмотря на те опасения, которые сегодня существуют относительно безопасности ядерной энергии. Опять же хочу обратиться к примеру Российской Федерации, здесь она может сыграть очень важную роль на глобальном уровне.

Что касается возобновляемых источников энергии, конечно, они могут переломить ситуацию. Все сейчас полагаются на неё как на уникальный бонус, конечно, мы тоже уделяем этому внимание. Было подписано соглашение с фондом SoftBank в рамках проекта Vision. Возможно, это действительно было самым масштабным инвестированием в мире в солнечную энергию, но сейчас мы как раз воспользовались глобальными возможностями, чтобы ответить на глобальнейший вызов.

Долгосрочные цели весьма привлекательны. Сейчас проект реализуется, я бы даже сказал, денно и нощно с самого запуска этой инициативы, она была запущена полгода назад, напомню. У нас есть свои пилотные проекты, в которые мы вкладываемся. У нас есть исследовательские центры, которые мы создаём, которые мы поддерживаем, потому что вопрос касается не текущего поколения, а многих-многих поколений в будущем. Необходимо также подумать о технологиях сохранения энергии, как можно её запасать, как можно снизить энергопотери. То есть это могут быть умные энергетические сети и так далее.

Мы говорим об энергетической связке между соседними странами – с Ираном, с Африкой. Тем не менее, подчёркиваю, возобновляемые источники энергии действительно могут изменить ситуацию, но в то же время это ни в коей мере не снижает роль газа и нефти на многие-многие десятилетия вперёд. Разумеется, газ гораздо меньше вреда наносит природе, чем другие источники.

Р.Чилкоут: Господин Путин, насколько я знаю, у Вас запланирована встреча с Канцлером Австрии, поэтому мы будем завершать нашу дискуссию.

Хочу ещё раз напомнить название: «Устойчивая энергетика для меняющегося мира». Вы ведёте Российское государство уже около 20 лет. Скажите, пожалуйста, какие изменения в мире Вас сейчас беспокоят больше всего, а какие, наоборот, вызывают оптимизм?

В.Путин: Если позволите, я всё-таки по теме. И вопросы, которые Вы задавали, тоже мне небезразличны.

Действительно, мы наблюдаем, видимо, глобальное потепление, только непонятны причины этого потепления, ведь ответа до сих пор нет. И так называемые антропогенные выбросы, скорее всего, не основная причина этого потепления. Это могут быть изменения глобального характера, космические изменения, сдвиги какие-то, невидимые для нас, в галактике, и всё, мы даже не понимаем что происходит. Наверное, антропогенные выбросы как-то влияют, но, судя по мнению многих специалистов, незначительным образом влияют. Это во-первых.

Во-вторых, я уже говорил и могу ещё раз напомнить: сейчас все винят Соединённые Штаты. У нас с Соединёнными Штатами, как вы видите, много проблем и нерешённых вопросов, и мы по-разному подходим с Президентом Соединённых Штатов ко многим международным делам, по-разному оцениваем наши двусторонние отношения. Но надо быть всё-таки объективными. Когда-то и на моих глазах Президент Буш отказался подписывать Киотские соглашения. Но ничего, потом всё-таки нашли решение. И я думаю, то же самое будет и в данном случае. Ну Трамп считает, что для его страны невыгодно Парижское соглашение по целому ряду причин. Сейчас не буду вдаваться в подробности, он наверняка об этом много раз говорил, и мы знаем, о чём идёт речь. Но, мне кажется, не нужно здесь антагонизировать отношения со Штатами, потому что без Соединённых Штатов глобально нам проблему хотя бы незначительного снижения влияния антропогенных выбросов на глобальный климат не решить. Поэтому так или иначе нужно всё-таки привлекать Соединённые Штаты к этой дискуссии, к этой совместной работе. И насколько я понимаю, Президент Трамп не против. Он говорит о том, что некоторые положения самого Парижского соглашения его не устраивают, но он не против же работать со всем миром по этой тематике, совсем нет.

Теперь что касается, ещё раз, этих выбросов и будущего мировой энергетики. Для того чтобы бороться с жарой, нужно не меньше энергетических ресурсов, чем для того, чтобы бороться с холодом. Это во-первых. А во-вторых, здесь коллеги правильно говорили: миллионы людей не имеют доступа к энергетическим ресурсам, и мы никогда не запретим этим людям пользоваться современными благами цивилизации, это просто нереалистично. И экономика будет развиваться, промышленное производство будет развиваться.

Конечно, нужно переходить, и мы делаем это в России, тоже присоединяемся к лучшим международным практикам так называемым, ресурсосберегающим технологиям, которые оказывают наименьшее влияние на окружающую среду, и мы, безусловно, будем и дальше в этом направлении двигаться.

Но я согласен тоже с саудовским коллегой. Конечно, эти альтернативные источники очень важны. Но без углеводородных ресурсов не обойтись в ближайшие десятилетия. Многие десятилетия человечество вынуждено будет пользоваться. Мы все говорим: нефть, нефть. А больше всего сжигают-то угля сегодня, для того чтобы получить ту же электроэнергию.

Говорим о необходимости всех пересадить на электрокары. А электричество откуда? Из розетки, что ли? Ну из розетки. А в розетку-то как попало? Сначала надо было уголь сжечь, оказывается, чтобы выработать электроэнергию, а самый высокоэкологичный вид углеводородов, оказывается, всё-таки газ. И надо все проблемы смотреть в комплексе.

Р.Чилкоут: Господин Патрик сказал, что было бы хорошо, если бы Россия использовала меньше угля. Вы согласны принять этот вызов и сократить использование угля в России?

В.Путин: Мы же подписали соответствующие Парижские соглашения. Взяли на себя эти обязательства. Мы всё исполнили по первому этапу Киотских соглашений, сейчас на смену Киотским соглашениям приходят Парижские. Мы взяли на себя все необходимые обязательства и будем строго их придерживаться. Здесь вопрос не в том, чтобы сократить количество угля для использования внутри страны, мы не самый большой эмитент на самом деле, есть и страны с гораздо большими выбросами в атмосферу, в том числе Соединённые Штаты, в Азии очень много таких стран. Поэтому здесь мы не лидеры. Мы продаём много угля, но тоже не больше всех, мы продаём то, что покупается в мире. Вопрос не в нас, вопрос в современных технологиях, которые используют тот или иной первичный энергетический ресурс.

Давайте всё-таки вернёмся к окончанию. Ещё раз повторите, пожалуйста, Ваш вопрос.

Р.Чилкоут: Название нашей панели: «Устойчивая энергетика для меняющегося мира». Какие изменения дают Вам наибольшую надежду, по поводу каких Вы оптимистичны, а какие вызывают Вашу обеспокоенность?

В.Путин: Обеспокоенность вызывает неопределённость. И в политике, в сфере безопасности, и в экономике. Волатильность, другими словами. Вот это. И количество фактов неопределённости растёт. Вот это вызывает обеспокоенность, непредсказуемость развития ситуации вызывает обеспокоенность.

Р.Чилкоут: Вы здесь говорите сейчас о Вашем коллеге – Президенте Соединённых Штатов?

В.Путин: Не только. Он, конечно, вносит существенный вклад в это состояние, в силу того что он является Президентом крупнейшей мировой державы, но не только. Я в целом говорю про ситуацию.

Вот смотрите, рост экстремизма – откуда он взялся? Почему так остро стоит эта проблема сегодня? Почему этот экстремизм перерождается в терроризм? Разве это нас не беспокоит? Это всё надо понимать, откуда всё произошло.

Сейчас не буду вдаваться, чтобы время не терять. Но так по многим параметрам. И в экономике то же самое происходит. И этот рост фактора неопределённости во всех сферах вызывает беспокойство.

А что вызывает оптимизм? Всё-таки здравый смысл. Как бы ни было тяжело, всегда люди, человечество находило выход из самых сложных ситуаций, руководствуясь интересами стран, своих народов, и это цель любого правительства – обеспечить благосостояние и рост благосостояния своих граждан.

Я думаю, что рано или поздно, и чем раньше, тем лучше, придёт осознание того, что нам нужно как можно быстрее уйти от различных противоречий, во всяком случае, от попыток решить эти противоречия какими-то неприемлемыми инструментами, способами, выходящими за рамки международного права. Мне кажется, что нужно укреплять ведущую роль Организации Объединённых Наций и на этой базе двигаться дальше.

Р.Чилкоут: Я думаю, все присоединятся ко мне. Я хочу поздравить всех участников нашей сегодняшней дискуссии, в первую очередь Президента России Владимира Путина.

В.Путин: Вам спасибо большое.

Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика > kremlin.ru, 3 октября 2018 > № 2748283 Владимир Путин

Обращайтесь к психотерапевту

граждане, успокойтесь - конец света давно наступил, и мы благополучно живём после его конца

Александр Проханов

Российские бомбардировщики полетели в Сирию уничтожать террористов, чтобы те не напали на Среднюю Азию и Северный Кавказ. Над Синаем террористы сбили русский гражданский самолёт. Погибло 200 пассажиров, и российская операция в Сирии стала называться "Возмездие". В конфликт вмешался Иран, послав на помощь Башару Асаду Стражей Исламской революции и отряды бесстрашной "Хезболлы". Турки двинули танки в сирийский Курдистан. Американцы встали на защиту курдов, снабжая их противотанковыми системами. Турки сбили русский бомбардировщик, и все ждали ответного удара России по турецкой авиации. Израиль стал бомбить сирийскую территорию по предполагаемым базам "Хезболлы", и сирийцы безуспешно отстреливались от них системами С-200 и "Панцирь". Возникла тема химического оружия, американские крылатые ракеты ударили по сирийской военной базе, грозя массированными атаками по Дамаску.

Американская авиация разгромила подразделения российской частной военной компании, погубив двести россиян. Русского ответа не последовало. Но Россия вместе с Турцией почти завершила военную операцию в Сирии, выдавив оттуда американцев. Израильтяне, верные союзники Америки, совершили хитроумный воздушный манёвр, подставив российский тихоходный самолёт-разведчик под удар сирийских ПВО. В Россию отправилось 15 гробов с российскими офицерами. Россия не стала сбивать израильские истребители, а поставила сирийцам комплекс С-300. Это перевело сирийский конфликт в ещё более острую и непредсказуемую фазу.

У российского гражданина, желающего понять природу этого конфликта и предсказать его распространение, пухнет голова, он находится на грани помешательства и ищет психотерапевта.

История с отравлением Скрипалей превратилась в грандиозный спектакль, который мог бы поставить Мейерхольд. Петров и Боширов пополнили собой классические пары, такие, как Тристан и Изольда, Сакко и Ванцетти, Хорь и Калиныч, Чук и Гек, стрекоза и муравей. Эта история разрастается, порождает грандиозную путаницу, ведёт к предвоенной ситуации. Мария Захарова переживает нервный стресс, надела розовую прозрачную мини-юбку, купила и курит сигару — ту самую, которую не докурил Уинстон Черчилль. Обыватель смотрит на всё это, его мучают ночные кошмары, он ищет "Новичок" в своём платяном шкафу и в буфете.

Выборы губернаторов, которые недавно прошли в России, сотрясли основы и выбили из политической кладки несколько замковых камней. Вся политическая архитектура, выстроенная "Единой Россией", стала шататься, крошиться. В нескольких регионах России появились никому не известные губернаторы-самозванцы. Обыватель услышал, как скрипят пресловутые скрепы, но не обрадовался этому, а содрогнулся.

Пенсионная реформа, придуманная Кудриным, казалось, сулила четвёртую русскую революцию. Но потом люди убедились, что она совершена во благо народа: гробовые стариков увеличились на 10 процентов, и наконец в России станут достойно хоронить людей. Санкций перестали бояться. Более того, без них стало скучно. Арестованный во Франции Сулейман Керимов, продающий футбольный клуб "Челси" Абрамович, рыдающий алюминиевыми слезами Дерипаска, стремящиеся в Израиль Фридман и Авен больше не вызывают у русских людей классового злорадства и ненависти. Нас больше не удивляет сообщение о том, что в корпусе космического корабля кто-то отвёрткой просверлил дыру, и космонавты заклеивают её хлебным мякишем.

Равнодушие обывателя есть психологический ступор, который наступил после чрезвычайного возбуждения, когда обезумевшие люди, ожидая краха мировой экономики, судорожно по нескольку раз в день перекладывали со счёта на счёт доллары и рубли. И здесь может помочь только психотерапевт.

Иные ищут спасения в благолепии храмов, среди лампад и икон. Однако стены монастырей и соборов сотрясает ужасная распря. Киевский Филарет призывает своих сторонников штурмовать Киево-Печерскую и Почаевскую лавры, находящиеся под дланью Москвы. Всегда сдержанный и благообразный владыка Иларион выходит из себя и почти сквернословит, говоря о Филарете с той же ненавистью, с какой он говорит о Сталине. Иерарху не дано понять, что Советский Союз и Сталин, которого он так ненавидит, обеспечивали единство православных церквей. И разрушение красного государства, которое так радует Илариона, повлекло за собой разрушение Московской патриархии и создание украинской автокефалии. Автокефаль не путать с чайником "Тефаль" и рыбой кефаль.

Не спасает обывателя многоцветные, как гнилое мясо, телевизионные ток-шоу, где обезумевший Джигарханян судится с очередной обобравшей его молодухой. А жена актёра Караченцева, кажется, готова привести в телестудию своего голого изувеченного мужа и демонстрировать его ушибы и шрамы, а также родинки, одна из которых находится в паху. Юморист Петросян судится на людях со своей стареющей супругой, деля несметное состояние, которое заработал своими смешками и ужимками среди русского горя и слёз. Два педераста, принадлежащие к Виндзорской династии, сыграли свадьбу, на которой присутствовали члены английской королевской фамилии.

Ко всему этому следует добавить молоденькую жену главреда Павла Гусева, крашеные волосы президента Трампа и слёзные, кроткие коровьи очи премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева. И в это мировое безумие уже вмешалась взбесившаяся цифра. Цифровая экономика есть не более, чем судорога, пробегающая по лицу Германа Грефа. И теперь понятно, отчего лишённый рассудка российский гражданин ломится в дверь психотерапевта.

Но эти временные потрясения минуют. Все упомянутые мировые кризисы сольются в единый кризис, и в центре этого кризиса будет находиться Александр Глебович Невзоров. Он напоминает кипятильник, опущенный в таз с нечистотами. Нечистоты кипят, вздуваются фантастическим пузырями, лопаются. Из них вырывается "Новичок", и вокруг гибнет всё живое. Обыватель слушает Невзорова и ужасается: неужели это явился к нам на землю князь тьмы, и мы переживаем последние времена? Граждане, успокойтесь. Конец света давно наступил, и мы благополучно живём после его конца.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 1 октября 2018 > № 2889673 Александр Проханов

«Население» и «общество»

Эмиль ПАИН

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2018, 10

Русский национализм в исторической борьбе «официальной народности» и «народного суверенитета»

Паин Эмиль Абрамович — российский политолог и этнограф, доктор политических наук, профессор Научно-исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Вопрос о взаимосвязи двух проявлений русского национализма — государственного, с одной стороны, и общественного, самодеятельного, с другой, — изучен слабо. Последний появился в России как носитель идей гражданственности и народного суверенитета, заимствованных у идеологов Великой французской революции. Автор предлагает вниманию читателей свою концепцию воспроизводства в истории России политики властей по нейтрализации гражданского национализма за счет его подмены похожим, но принципиально иным феноменом — патерналистской идеей «официальной народности», или, иными словами, государственным, имперским национализмом. Эта политическая технология неоднократно воспроизводилась в российской истории. Проявилась она и в современных событиях. Самодеятельный русский национализм во все времена имел преимущественно антилиберальную направленность, но автор показывает, что развивался он только в те короткие эпохи российской истории, когда наблюдалась некоторая либерализация жизни в стране — во времена «либеральных оттепелей». В периоды же возврата авторитарной реакции затухал и русский национализм как общественное явление, его вытесняла государственная идеология.

Трансформация русского национализма XIX — начала XX века:

от декабристов к черносотенцам

Анализ эволюции идеи нации и связанных с ней перемен в идеологии русского национализма за два века — с 1790 по 1917 год — позволяет выделить несколько исторических этапов этого процесса.

1. Появление гражданской концепции нации как знамени народного суверенитета, народного представительства и конституционного строя (1790–1833).

Такая трактовка нации появилась задолго до официального государственного национализма и этнической трактовки нации, и в течение нескольких десятилетий именно она доминировала в России. В той или иной форме эту идею отстаивали дворянские революционеры (названные позднее, после восстания 14 декабря 1825 г., «декабристами»), требовавшие ограничения самодержавия в России либо за счет установления конституционной монархии, либо путем введения республиканского строя. Декабристов некоторые исследователи определяют как первых представителей идеологии национализма в России. В такой же гражданской трактовке идею нации использовал в 1797 году будущий император Александр I (тогда наследник престола), который заявлял, что, став царем, он дарует России конституцию, и «нация изберет своих представителей». Однако после восстания декабристов, воцарения Николая I, и особенно после польского восстания 1830–1831 г.г. с его лозунгами национального суверенитета, прежний дискурс о нации и национальном представительстве как желанной, хотя и труднодостижимой цели сменился в позиции официальных кругов отрицанием конституции и национального представительства как в принципе неуместных для России.

2. Огосударствление идеи нации — эпоха официальной народности (1833–1863)

Одним из важнейших средств защиты монархии от идеи гражданского национализма стала его замена и вытеснение другими подобными концепциями. В 1833 г. министр просвещения Сергей Уваров вывел формулу, ставшую знаменитой в России на века: «Православие. Самодержавие. Народность». Эта триада должна была выступать заслоном на пути европейского свободомыслия и антитезой другой триаде: «Свобода. Равенство. Братство» — базовым идеям Французской революции, которые, по мнению российских консерваторов того времени, органически неприемлемы для русского народа. Основной новацией в формуле С.Уварова являлось понятие народности, в честь которой и вся доктрина получила название «официальная народность». Под ней понималась прежде всего «преданность России собственным традициям и самобытному пути», противоположному западным моделям (сейчас аналогичная концепция называется «особый путь России»). Эта самобытность, по Уварову, состоит в том, что русский народ не приемлет идею народного суверенитета, храня преданность православию и самодержавию. «Официальная народность» — это прежде всего патриархально-патерналистская идея, исключающая возможность легитимации народом прав монарха на правление. Власть царя от бога, но народность предписывает царю моральное обязательство любить свой народ. Он отец народа, поэтому подданные как его дети должны свято почитать своего самодержавного отца.

3. Начало этнизации идеи нации; появление русского этнического национализма (1863–1890).

Понятие «народность» плохо приживалось не только в русском языке, но и в политическом обиходе. Даже славянофилы 1840–1850-х (Константин и Иван Аксаковы, Александр Кошелев, Юрий Самарин и др.) считали доктрину официальной народности деспотизмом. Все это побуждало идеологов-охранителей самодержавия продолжать поиски терминов взамен крамольной «нации». Граф Петр Валуев, один из высших сановников царя Александра II, обосновывал необходимость замены понятия нация (la nation) как сугубо политической категории понятием национальность (la nationalite) — сугубо фольклорным понятием, отражающим специфику культуры и обычаев народа. Со временем понятие «национальность» в России прижилось в том понимании, в каком с середины XX в. в академических кругах стали определять «этничность», или «этническую идентичность» — общность людей, связанных самоназванием (этнонимом), субъективным представлением об общем происхождении (этническим самосознанием), а также некоторыми особенностями культуры, закрепленными передачей из поколения в поколение. П. Валуев ввел в политический оборот и понятие «национальный вопрос» (он впервые употребил это словосочетание в донесении царю от 1863 г. о ситуации на Украине). Первоначально оно имело исключительно негативную коннотацию и означало угрозу национального (сейчас сказали бы «этнического») сепаратизма. Чужой этнический национализм оценивался негативно, а русский?

С каждым последующим десятилетием российской истории национальная проблематика в России уходила от своих гражданских корней и приобретала все более яркую этническую окраску. Она трактовалась с позиций эссенциализма1 как некий набор незыблемых свойств, изначально присущих тому или иному народу (этнической нации). С конца 1890-х российские славянофилы в споре с оппонентами западниками стали активно развивать идею С. Уварова о принципиальных и навеки предопределенных различиях между русским народом и нациями Запада. При этом славянофилы 1890-х (Николай Данилевский, Константин Леонтьев, Василий Розанов и др.) отказались от наследия своих предшественников, славянофилов середины XIX в., зато освоили восходящую к Гердеру2 немецкую мистическую идею «национального духа», оказавшую ранее сильное влияние и на С.Уварова, а впоследствии вылившуюся в доктрину «Особый путь Германии». Поздние славянофилы активно развивали идеи особого пути России и противопоставляли специфические характеристики национального духа русского народа (терпимость, сердечность, душевность, великодушие, соборность) обобщенному представлению о западном менталитете, которому якобы присущи эгоизм, жадность, лживость, холодная расчетливость. Из кругов поздних славянофилов выросло и то идеологическое течение, которое стало именоваться «русские националисты».

4. Политическое оформление русского имперского и агрессивно ксенофобного национализма (1905–1917)

Первая легальная партия русских националистов «Союз русского народа», возникшая в 1905 г., определила в качестве важнейшей программной цели своей политической деятельности служение самодержавию и сохранение империи: «Союз Русского Народа… поставляет своим священным непреложным долгом всеми силами содействовать тому, чтобы завоеванные кровью предков земли навсегда оставались неотъемлемой частью Русского государства»3 . В это же время политически оформилось и крайне правое, радикальное крыло русского национализма, в программных документах которого идеи монархизма соединялись с ксенофобией, и прежде всего с антисемитизмом. Оно получило обобщенное название «черносотенцы», призывало к еврейским погромам и организовывало их, так же как и убийство депутатов Государственной думы, евреев М. Я. Герценштейна и Г. Б. Иоллоса. Первоначально именно черносотенцы выдвинули лозунг «Россия для русских», ставший затем общим для русских националистов принципом политического доминирования этнических русских в империи, выражавшимся в требовании предоставления преимущественных прав этническим русским.

Так идея нации, появившаяся в России в конце XVIII в. как один из признаков ожидания революционных перемен, прежде всего конституционного порядка и ограничения самодержавия, выродилась в конце XIX в. в идеологию охраны самодержавия и имперского устройства. С этого времени под русским национализмом в России понимали организационно оформленные группы, выражающие идеи национального эгоизма, великодержавного шовинизма и ксенофобии.

Государственный и самодеятельный национализм

советского и постсоветского времени

В Советском союзе национализм был официально запрещен как идеология, враждебная государственной политике интернационализма. Вместе с тем эта политика не раз изменялась, и весьма радикально, а параллельно с этим изменялись трактовки национализма, в результате чего разные социальные и этнические общности подводились под это понятие.

Американский историк Юрий Слезкин (Yuri Slezkine) полагает, что у основателя Советского государства Владимира Ленина позиция по вопросу «о нациях и “национальных правах” была одной из наиболее бескомпромиссных, каких он когда-либо придерживался, его теория "хорошего национализма" ("угнетенных народов") образовала концептуальный базис Советского Союза» . Соглашаясь со Слезкиным по существу, поспорю с его терминологией. Дело в том, что термин «good nationalism» («хороший национализм») не встречается в работах Ленина и его соратников, поскольку для них национализм — это явление сугубо негативное. В ленинской концепции этническая консолидация национальных меньшинств России против русификации определялась как «национально-освободительная борьба»; поддержка этой борьбы большевиками рассматривалась как «установление фактического равноправия», тогда как термин «национализм» в основном относился к деятельности политических сил, защищавших царскую власть от имени этнического большинства — русских, или великорусов как их тогда называли. Такой русский национализм, именовавшийся «великорусским шовинизмом», решительно осуждался коммунистами. Этой линии в 1920 годы придерживалось все руководство Российской коммунистической партии большевиков (РКП/б/), и прежде всего, Сталин, который отвечал за национальную политику как в партии, так и в советском государстве. Именно он в марте 1923 года выступил на XII съезде партии с докладом о ее национальной политике, полностью соответствовавшим ленинской доктрине. Этот доклад: а) осудил «русификаторскую политику царизма»; б) поддержал борьбу «зависимых национальностей от империалистического гнёта»; в) заявил, что и в Советском Союзе сохраняются «пережитки великодержавного шовинизма, являющегося отражением былого привилегированного положения великорусов. <…> Поэтому решительная борьба с пережитками великорусского шовинизма является первоочередной задачей нашей партии».

Однако уже в 1928—1932 г.г., в период «Великих перемен», эта политика стала круто меняться, сначала по отношению к национальным меньшинствам. Сталин, приступив в это время к «коллективизации сельского хозяйства», а фактически к массовому отъему земли у крестьян, прежде всего русских, создавал тем самым условия для массового недовольства такой политикой со стороны громадного большинства населения. Возможно, для перевода социального недовольства в этническое русло власть стала использовать разжигание ксенофобии к национальным меньшинствам. Не исключено и другое: начавшийся государственный террор по инерции распространился и на национальные меньшинства. Так или иначе, но в 1930-х г.г. этнические чистки и депортации различных национальных меньшинств и этнических групп стали массовыми, а в 1940-х приняли беспрецедентный размах: началось тотальное переселение сравнительно больших народов, насчитывавших сотни тысяч жителей, таких как крымские татары, немцы, чеченцы и ингуши, балкарцы и карачаевцы, калмыки и др. В 1940-х г.г. Сталин пересмотрел и свой же тезис о недопустимости «привилегированного положения великорусов».

Во время Великой Отечественной войны и сразу после ее окончания в риторике Сталина появились слова о главенствующей и организующей роли русских. Его решение выпятить роль этнического большинства сразу же сломало стержень политики интернационализма. Вместо идеи достижения фактического равноправия страна вернулась к имперскому принципу иерархии народов, в которой русским отводилась роль «старшего брата», а Россия стала именоваться «старшей сестрой» в семье советских республик. В декабре 1943 г. Политбюро партии утвердило текст советского гимна, который начинался словами о том, что Великая Русь сплотила остальные республики в «союз нерушимый». Еще одним признаком перелома в советской национальной политике стала ее опора на традиционализм, фольклорную русскую народность: в массовой пропаганде появились образы былинных русских героев вроде Ильи Муромца или полулегендарных героев, таких как средневековый князь Александр Невский и даже царь-тиран Иван Грозный; были установлены государственные награды, посвященные имперским полководцам. Все это не было свойственно ленинскому интернационализму.

В военное и послевоенное время в политике Сталина все больше стали проявляться элементы этнического национализма. Государство заказывало художественные произведения (кинофильмы, романы, музыкальные произведения), прославляющие особый русский характер (например, так называется один из рассказов Алексея Толстого). Одновременно во многих произведениях в негативном свете, в образе скрытого, замаскированного врага, были представлены российские граждане других национальностей (особенно немцы), якобы вредившие России. В 1930—1950 годы советская государственная пропаганда разжигала фобии по отношению к «народам-предателям», подвергшимся этническим чисткам и депортации со своих обжитых территорий. В 1948—1953 годах. отчетливо проявился государственный антисемитизм — в ходе кампании борьбы с «космополитизмом» советских евреев обвинили в отсутствии советского патриотизма. Эти обвинения зачастую сопровождались увольнением с работы и даже арестами.

В то время национальная политика Сталина утратила малейшие признаки сходства с первоначальным вариантом советского интернационализма. Это было второе издание имперской идеологии «официальной народности». Все элементы триады Уварова в ней проявились в той или иной форме: «Самодержавие» в этой политике проявилось в полной мере, поскольку она была не менее авторитарной и патерналистской, чем во времена Николая I. Сталин был объявлен «Отцом народа». «Народность», в соответствии с уваровской концепцией, выразилась в противо-поставлении русской советской культуры — «чуждой» западной. Лишь вместо православия использовалась другая государственная религия — марксизм, а фактически — сталинизм.

Политика государственного русского национализма («официальная народность») советского типа не допускала возможности появления самодеятельного русского национализма, который жестоко подавлялся. Так было при жизни Сталина и еще несколько лет после его смерти. В 1957—1958 годах были разгромлены подпольные националистические кружки «Русская народная партия», «Русская национальная партия», «Российская национально-социалистическая партия», Ленинградский студенческий кружок Трофимова. Все это были небольшие организации, до десяти человек, занимавшиеся чтением и обсуждением теоретических вопросов, тем не менее, все их члены были отправлены в тюрьмы на многие годы. Продолжали подавляться и другие формы самоорганизации этнических и религиозных сообществ. 1959 г. ознаменовался массовым закрытием церквей, монастырей, религиозных школ и репрессиями против священнослужителей.

Эти репрессии ослабели лишь в начале 1960-х г.г. — в период относительной либерализации, получившей название «хрущевской оттепели». В это время проявили активность не только либерально мыслящая интеллигенция, «шестидесятники», но и русские националисты. По мнению историка Артёма Фоменкова, в СССР были созданы условия для полулегальной (не разрешенной, но и не наказываемой) политической деятельности националистических кружков. В 1964—1967 годах в Ленинграде почти открыто действовал национально-религиозный «Всероссийский социал-христианский союз освобождения народа» (ВСХОН) — пожалуй, наиболее многочисленная из всех подпольных диссидентских организаций того времени (28 членов и 30 кандидатов). Руководил союзом Игорь Вячеславович Огурцов, намеревавшийся предложить стране православно-почвеннические ценности с соответствующим государственным устройством. Из материалов исследования А.Фоменкова вытекает вывод о том, что партийные власти и советская политическая полиция КГБ в какой-то мере сами провоцировали активность полулегальных групп националистов, стремясь натравить их на либерально мыслящую интеллигенцию. В какой-то мере эта задача была выполнена: травлю так называемой буржуазной интеллигенции с националистических позиций активно вел в 1964—1970 годах. «литературно-патриотический» кружок «Радонежцы». Туда вошли писатели националистического толка: Иван Шевцов, Игорь Кобзев, Феликс Чуев и др. С 1963 года журнал «Молодая гвардия», а с 1968-го «Наш современник» становятся легальными органами русского антилиберального «почвенничества», а фактически — русской националистической мысли. Эти журналы и сотрудничавшие с ними писатели (Станислав Куняев, Владимир Солоухин, Вадим Кожинов и др.) рассматривались властями как идейные попутчики, действия которых должны были быть ограничены рамками цензуры и нормами государственной «официальной народности». Однако на этой волне стали возможными в той или иной форме отдельные выступления действительно оппозиционных, националистически ориентированных деятелей искусства и науки, таких как писатель Александр Солженицын, историк Лев Гумилёв, математик и публицист Игорь Шафаревич. КГБ не сразу применило репрессии к ним, возможно, пытаясь разжечь конфронтацию между двумя лагерями диссидентов: русскими националистами и западниками-либералами, однако в советское время такая конфронтация, если и возникала, то проявлялась сравнительно незаметно и проходила в основном в корректных дискуссиях на страницах зарубежных изданий. Общее неприятие советскими диссидентами тоталитаризма было сильнее их разногласий и блокировало последние. Примером может служить получившее позднее широкую известность сотрудничество Игоря Шафаревича, проповедника антисемитизма, с Михаилом (Мэликом) Агурским, ставшим в конце 1980-х видным деятелем сионистского движения. В 1974 г. они оба, совместно с Солженицыным и другими, участвовали в Москве в подготовке подпольного (в так называемом «самиздате») сборника антисоветских публицистических статей «Из-под глыб», ставшего одним из символов совместной активности разных слоев советского диссидентского движения. Можно привести множество примеров взаимной поддержки диссидентов разных взглядов в советское время, а вот после распада СССР проявились не только идейные, но и острые политические разногласия между разными течениями бывших диссидентов. При этом конфигурация как новых политических союзов, так и линий противостояния оказалась весьма неожиданной.

На первый взгляд кажется парадоксальным тот факт, что в начале 90-х большая часть новых организаций русских националистов вступила в союз с коммунистами, при этом с самым консервативным их крылом — с последовательными сталинистами, наследниками тех, кто репрессировал их единомышленников и методично замещал понятие «русский» понятием «советский». Некоторые исследователи полагают, что это был выбор по принципу «меньшего зла». В начале 1990-х нужно было либо принять лозунг «назад, в СССР», либо другой — «вперед, на Запад». Следовательно, приходилось солидаризироваться либо со сталинизмом, либо с западным либерализмом. И большая часть русских националистов выбрала сталинизм. Такой выбор, на наш взгляд, был естественным для идейных наследников «Черной сотни». Только для них Сталин был не столько лидером коммунистов, сколько имперским правителем. Сталин, так же, как и черносотенцы, был радикальным антизападником. И наконец, Сталин был инициатором государственного советского антисемитизма, что также весьма значимо и ценно для ксенофобов, русских националистов черносотенного толка. Именно такого рода русские националисты первыми появились на политической сцене России на закате Советского Союза и в первые постсоветские годы, создавая новые или вливаясь в уже созданные политические партии, движения и фронты.

Вслед за Владимиром Малаховым4 , приведу общую схему основных течений русского национализма в постсоветское время, позволив себе внести небольшие изменения в его классификацию. Малахов выделяет два важнейших источника современного русского национализма: «советско-коммунистическую» и «традиционалистски-почвенническую» субкультуры. На мой взгляд, первую удобнее назвать «советско-имперской», включив в нее как коммунистических (левых), так и некоммунистических (правых) идеологов империализма.

Левые имперские националисты. В эту категорию входят прежде всего: Геннадий Зюганов, лидер официальной компартии (КПРФ), и лидеры мелких, но еще более радикальных левых группировок, например, «Трудовая Россия». И те и другие возрождали сталинский гибрид имперского этатизма и этнического национализма. Главным же для национал-коммунистической пропаганды в то время стал образ «разделенного русского народа» — народа, рассеченного границами после развала Советского Союза. По Зюганову, «русская идея» должна была состоять в «воссоединении ныне разделенного русского народа». В.Малахов выделяет также особую группу посткоммунистов. К их числу он относит Алексея Подберёзкина, вышедшего из зюгановской партии и возглавившего движение «Духовное наследие» (Подберезкин одним из первых стал эксплуатировать и поэтизировать символы империи); Сергея Кара-Мурзы, отказавшегося от сталинизма в пользу более умеренной левой версии «особого русского пути»; Александра Проханова — главного идеолога «Народно-патриотического союза России» (НПСР), Эдуарда Лимонова и возглавляемую им партию Национал-большевиков; молодого писателя Сергея Шаргунова, депутата Госдумы от КПРФ с 2016 г., и других.

Правые имперские националисты. К числу наиболее заметных идеологов этого направления, как правило, относят прежде всего Владимира Жириновского и Александра Дугина. Первый соединяет антикоммунистическую риторику с радикально выраженной идеей имперской экспансии, в частности, с декларацией восстановления Российской империи в границах 1913 года, включавших тогда территории Польши и Финляндии. С 2003 г. Жириновский и его партия добавили к имперской идее еще и националистический лозунг: «Мы за бедных! Мы за русских!», а также требование «устранить искусственную дискриминацию русских». В чем состоит дискриминация русских, Жириновский не объясняет. Александр Дугин — лидер организации «Международное Евразийское движение», теоретик цивилизационного национализма, рассматривающего российскую империю как зону цивилизационного притяжения славяно-православных и тюрко-мусульманских народов и одновременно как геополитическую территорию, противостоящую Европе и Америке.

Традиционалисты-почвенники. Им также присуща имперская идеология, однако на первом месте у них стоит все же не защита империи, а интересы этнических русских. Почвенники обосновывают эти особые интересы спецификой культурных традиций, культурной почвы России. Традиционалисты-почвенники ведут свою советскую родословную не от государственного национализма, а от советских диссидентов-националистов либо от полулегальных литературных кружков 1960-х годов, а также литературных объединений вокруг журналов «Молодая гвардия» и «Наш современник». Часть почвенников не приемлет коммунизм и сталинизм («белые» почвенники), большинство же относятся к коммунизму терпимо, некоторые обожествляют фигуру Сталина («красно-коричневые»). Всем почвенникам в той или иной мере присущ этнический национализм: от умеренных его проявлений — как у последователей историка Льва Гумилёва — до самых крайних расистских, примером которых служили взгляды Виктора Корчагина, первого издателя русского перевода гитлеровской «Майн Кампф» в постсоветское время. Корчагин и возглавлявшаяся им «Русская партия» (сравнительно крупная организация, насчитывавшая к 1992 г. свыше 5 тысяч членов) продвигали в 90-е идею этнически чистого русского государства. В начале 2000-х радикальные расистские взгляды представили Александр Севастьянов и Борис Миронов — сопредседатели «Национально-державной партии».

Русские расисты подразделялись на светских и религиозных, последние — на православных и «неоязычников», или просто «язычников». Православные националисты объединились вокруг таких политических сил как «Союз хоругвеносцев», «Союз православных братств», партия «За Русь святую!» и др. «Язычники», как отмечает В.Малахов, основали в 2002 г. «Библиотеку расовой мысли», которая нашла поддержку у бывшего депутата Государственной Думы от фракции «Родина» Андрея Савельева.

Официальный национализм, или «официальная народность»

Так называют политику властей, направленную на манипуляцию массовым сознанием, возбуждение искусственного традиционализма и болезненного патриотизма перед лицом неких угроз (зачастую мнимых) независимости страны и ее самостоятельному развитию.

Интерес к традиционализму проявляла уже администрация первого президента России Бориса Ельцина. При нем вернулись в качестве государственных символов и имперский двуглавый орел на государственном гербе, и имперский триколор в качестве государственного флага. Популярными стали публичные манифестации религиозности новой власти и многочисленные фотографии президента вместе с патриархом Русской православной церкви. И все же, на мой взгляд, Ельцин не столько стремился повысить свой рейтинг опорой на набирающий популярность традиционализм, сколько хотел противопоставить исторически традиционные царские символы искусственным коммунистическим. Возрождение Православной церкви, разрушенной большевиками, также должно было, по мысли Ельцина, символизировать его стратегическую линию возврата России в естественную историю, прерванную коммунистическим переворотом. Ельцин проводил политику «возвращения России в Европу», а его приемник, второй президент России Владимир Путин, возродил сталинскую политику «осажденной крепости», антизападническую риторику «холодной войны» и шпиономанию. Ельцин символизировал разрыв России с тоталитаризмом; при Путине же российские власти рассылали ноты протеста ОБСЕ и тем европейским странам, которые признали сталинизм и гитлеризм равно недопустимыми формами тоталитаризма. Ельцин подчеркивал антиимперский характер своей политики. При Путине доминирующей линией политики России стало «великодержавие», то есть фактически культ империи, поддержание которого опирается на пропагандистскую мобилизацию этнического большинства. Политика государственного имперского национализма в постсоветское время развивалась скачками.

1. Мюнхенская речь Путина, произнесенная на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 г., расценивается большинством политиков на Западе как возрождение «холодной войны».

2. Присоединение Крыма к России и военные действия на Донбассе резко усилили конфронтацию.

3. Военная операция России в Сирии поставила Россию и Запад на грань прямого военного столкновения и взвинтила государственный национализм.

Каждый виток нарастания конфронтации с Западом усиливает жесткость высказываний российских политиков, при этом даже дипломаты апеллируют больше к эмоциям российской аудитории, чем к международной общественности. Так сирийский кризис подтолкнул главу МИД России Сергея Лаврова обратиться к этническим страхам россиян, которых он пугает американской русофобией.

Одновременно возрождается, как в годы сталинизма, риторика, связанная с якобы особыми культурными достоинствами и преимуществами этнических русских; после Крыма и Сирии возвеличивается их воинственность. Кремлевский эксперт Сергей Караганов говорит, что русские не мастера торговаться, они не большие энтузиасты бизнеса. Но они выдающиеся воины.

Попытки российских властей обособиться от мира с помощью демонизации врагов и показного восхваления русских неоднократно имели место в российской истории. При этом всякий раз официальный национализм приводил к подавлению национализма общественного. Так было при Николае I, при Сталине, возродилось это и при Путине. Именно с началом его президентства большая часть националистических партий стала лишаться официальной регистрации, а десятки руководителей этих партий и их региональных отделений были привлечены к уголовной ответственности за разные преступления, порой мнимые.

Вместе с тем политика либерализации страны всегда приводила к оживлению самодеятельного национализма. Такое оживление было в годы хрущевской «оттепели» в начале 1960-х, повторилось оно и в годы правления последнего лидера СССР Михаила Горбачева (1985—1990 г.г.). В это время появился Народно-патриотический фронт «Память» (основатель Дмитрий Васильев). Фронт обозначил себя в 1987 году на неформальном московском митинге в поддержку национализма и против политики либерализации (горбачевской «перестройки»). Антилиберальная оппозиционность в еще большей мере была присуща отпочковавшейся от «Памяти» ультранационалистической организации «Русское национальное единство» (РНЕ). Обе эти политические организации в октябре 1993 г. выступали (многие их члены — с оружием в руках) против администрации Бориса Ельцина в конфликте российского президента с прокоммунистическими мятежниками из Верховного Совета России. Победу, как известно, одержали сторонники Ельцина, но это не имело негативных последствий для указанных организаций русских националистов. Напротив, в 1995 году «Память» получила легальный статус (была зарегистрирована Министерством юстиции как межрегиональная организация), а РНЕ даже пыталась в 1999 г. зарегистрировать своих кандидатов на выборах в Государственную Думу. В 1990-е годы, в эпоху Б.Ельцина, были созданы самые благоприятные за всю историю России условия для общественной и политической самоорганизации населения. Новая российская власть не запрещала и деятельность большей части националистических организаций, хотя именно в 1990-е годы русские националисты выступали в качестве жесткой оппозиции властям.

Еще один период микро-либерализации России возник в 2008—2012 годах, во время мимолетного правления президента Дмитрия Медведева. В эти годы появилось такое направление русского национализма, о котором стоит поговорить особо.

Короткая жизнь антиимперского,

«национал-демократического» русского национализма

Антиимперский характер нового национализма. К.Крылов, один из самых популярных теоретиков «нового» национализма, подчеркивал, что сам национализм в России начал зарождаться только тогда, когда перешел от имперских, державных ценностей к идеям защиты общества-нации. Такой переход обозначился, по его мнению, в первой декаде 2000-х: «Начнем с того, что русский национализм в собственном смысле слова — явление, по сути, новое. Я отсчитываю его историю примерно с середины двухтысячных». Русский национализм зарождался как имперский, и до конца 1990-х годов в движении, которое, по мысли Крылова, необоснованно называлось русским национализмом, почти «все сводилось к мечтам на тему “как бы нам обустроить империю”». Национал-демократы же исходили из убеждения, что последовательный национализм противоположен имперской идеологии, отстаивающей не народный суверенитет, а суверенитет повелителя. Национализм, как отмечал К.Крылов, «считает, что государство — ценность вторичная. Страна существует для народа, а не народ для страны».

Антисоветизм. Отказ от идеи империи, переосмысление роли государства и общества привели немалую часть русских националистов и к переосмыслению сталинизма, который националисты 1990-х выдвигали в качестве своего знамени — именно Сталин, по их мнению, «собрал русские земли» и необъятно расширил территорию империи русских. «Когда советское государство развалилось, — писал Крылов, — все идейно русские силы выступили на стороне коммунистов. И в результате они не смогли выжать из себя ничего кроме ”красно-коричневого синтеза”», что, по мнению этого идеолога «подлинного национализма», привело его к краху. В 2010 г. ситуация радикально изменилась, националистам была предложена совершенно новая идея: «Национализм и демократия — это практически одно и то же».

Оппозиционность властям, «демократический поворот». Первым признаком того, что позднее назвали демократическим поворотом русского национализма, стало формирование в его недрах «антисоветской платформы». Одним из ярких ее примеров было создание отдельной антисоветской колонны на «Русском марше-2012». После этого многие националистические лидеры все чаще в своих выступлениях стали открещиваться не только от сталинизма, но и от авторитаризма как политического принципа. Примечательной особенностью нового русского национализма стала его демонстративная оппозиционность действующей власти. Представители национал-демократической оппозиции стали появляться и выступать на оппозиционных митингах. Так, в Москве на митингах «за честные выборы» в 2011—2013 годах участвовали лидеры Национал-демократической партии Константин Крылов, Владимир Тор, Ростислав Антонов, Александр Храмов и другие. Еще более определенно идеи национал-демократии отстаивали идеологи «Национал-демократического альянса» Алексей Широпаев и Илья Лазаренко. Признаки национал-демократии прослеживались и в публичных выступлениях Валерия Соловья — лидера партии «Новая сила».

На стыке национал-демократии и противоположной ей державно-имперской модели национализма формировались идеи Егора Просвирнина — создателя и лидера модного националистического интернет-проекта Sputnik&Pogrom. Это одна из самых противоречивых фигур в рядах русских националистов. В своих программных текстах в 2010—2012 годах он яростно критиковал советский коммунистический режим, метафорически сравнивая его с ночью («…посреди ясного русского дня внезапно наступила черная коммунистическая ночь»), и уделял большое внимание необходимости демократических перемен на благо этнических русских: «Своим идеалом мы видим русское национальное демократическое правовое государство, с экономической жизнью, построенной на началах законности и свободной конкуренции». Все это сближало Просвирнина с национал-демократическим течением в русском национализме. Вместе с тем антилиберальная риторика большинства текстов Sputnik&Pogrom, сквозящая в них идея территориального реванша и экспансии, постоянно выдавали идейное родство Просвирнина с идеологией основной массы имперских националистов.

Особенно рельефно различия между традиционными советско-имперскими и новыми русскими националистами, представителями национал-демократического крыла, проявились зимой 2013—2014 годов, в период выступления украинской политической оппозиции в Киеве, на Майдане. В это время значительная часть национал-демократов в той или иной мере поддержали протестующих на Майдане. Наиболее последовательно это сделал НДА. Лидер этой организации Алексей Широпаев назвал события в Киеве «антиколониальной, демократической, европейской (в плане цивилизационного вектора) революцией». С большей осторожностью оценивали Майдан русские националисты, группирующиеся вокруг Национал-демократической партии (НДП), но и они не скрывали своей поддержки Майдану. Однако после присоединения Крыма к России оппозиция из числа русских националистов стала быстро уменьшаться. Например, Егор Просвирнин, недавний едкий критик власти, поддержал ее действия в крымском кризисе и радостно приветствовал вхождение полуострова в состав России. Изменение своей позиции он прокомментировал в одном из текстов на сайте: «И то, что Путин после десятилетий сдачи русских интересов везде и всюду вдруг вспомнил, что Крым — русская земля, вообще-то хорошо… Ругать Путина за то, что он начал выполнять часть нашей программы, как минимум странно».

Угасание русской национал-демократии

После присоединения Крыма к России оказалось, что преодолеть имперские стереотипы не удалось даже национал-демократической элите русских националистов, во всяком случае, подавляющему их большинству. Русский национализм утратил свою временную оппозиционность власти. В его рядах возросла популярность президента Путина и «великого вождя народов» Сталина. Однако такой поворот вовсе не означает возрождения левого, просталинского национализма 1990-х. Русский национализм посткрымского времени в целом стал частью единой и внутренне слабо дифференцированной массы сторонников идеи великой державы, испытывающих гордость и большой эмоциональный подъем в связи с действиями российских вооруженных сил в Крыму, Донбассе, Сирии. Значительно усилились антизападные настроения. В результате такого идейного растворения в общем потоке агрессивного патриотизма русский национализм потерял идейное своеобразие, свой особый предмет политической активности и по этой причине утратил идейную основу для консолидации даже своих былых сторонников.

Политолог Сергей Простаков проанализировал активность (февраль — начало марта 2016 г.) националистической интернет-группы «Я русский», насчитывающей около 240 тыс. участников. «Это одно из крупнейших и старейших русских националистических объединений в Интернете. Риторика и тематика группы являются во многом мейнстримом для всего русского национализма». Анализ показал следующее:

1. Значительное снижение активности посещений этого сайта — количество сообщений сократилось более чем вдвое по сравнению с аналогичными периодами в прошлом.

2. Потерю специфического предмета обсуждений — ныне он ничем не отличается от того, который обсуждается вне идеологических групп интернет-сообществ и в тех социальных медиа, которые не причисляют себя к националистическим. Из 60 сообщений в этом сообществе 43 (72%) были посвящены темам, не имеющим ни малейших признаков националистической специфики, но весьма характерным для нынешнего общественного дискурса в России. Обсуждались: конфликт на Украине, мнимые, но с надеждой ожидавшиеся многими российскими гражданами экономические проблемы в США (в частности, рост государственного долга этой страны), политическая активность кандидата в президенты США Д.Трампа, которому националисты, как и прочие сторонники Путина, симпатизировали. 27 февраля националисты отмечали в качестве радостного праздника «День Сил специальных операций ВС РФ» (официально введен Указом Президента РФ № 103 от 26 февраля 2015 г. как профессиональный праздник), который в данной группе, как и в широком российском обиходе, называют «Днем вежливых людей» — героев-покорителей Крыма. Националисты восхищались ими и демонстрировали по случаю их праздника высокий подъем государственно-патриотических эмоций. Напомню, что именно «бурное патриотическое настроение воинственного характера» некогда (в словаре Брокгауза и Эфрона) называлось великодержавным шовинизмом. Вместе с тем такой подъем великодержавных эмоций у русских националистов проявляется ничуть не сильнее, чем у других сторонников лозунга «Крым наш!», не называющих себя националистами. На фоне этих доминирующих настроений совсем потерялось единственное за месяц сообщение, связанное с Кавказом, в котором рассказывалось о сотрудничестве чеченцев с фашистской Германией во время Второй мировой войны. Между тем еще в 2014 г. подобный сюжет, несомненно, был бы одним из самых обсуждаемых в этой интернет-группе, поскольку тогда лозунг «Долой Кавказ» (вместе с лозунгом «Россия для русских!») был важнейшим в идейной мобилизации русских националистов. Тогда эта тематика была характерна преимущественно для русских националистов и выделяла их в общей массе интернет-пользователей.

3. Эпизодическое появление стандартных стимулов для оживления русского национализма. Прежде всего это этнические и религиозные фобии, и их основной источник — мигранты. Событие, вызвавшее рекордное число сообщений (16 за один день), произошло 29 февраля, когда в Москве няня из Узбекистана убила порученного ей ребенка и принесла его голову к станции метро «Октябрьское поле». Сам факт, что иррационально жестокой убийцей оказалась женщина-узбечка, которая к тому же выкрикивала исламистские лозунги, объясняет повышенное внимание к этому событию русских националистов. В комментариях по этому поводу ими была отброшена демонстративная лояльность к властям. Больше всего упреков досталось от них контролируемому властями телевидению, которое не сообщило стране о произошедшей в Москве трагедии и о жестокости «азиатских мигрантов», однако уже через пару дней эта трагедия перестала обсуждаться и в националистических интернет-сообществах.

Вероятность повторения эксцессов с участием мигрантов в России велика, соответственно, и новый подъем негативной консолидации русских националистов против мигрантов вполне возможен, однако пока ситуация иная, и есть основания констатировать, что в России наблюдается один из самых низких за постсоветские годы уровней проявления не только гражданской, но и этнической солидарности русских националистов.

Этот вывод хорошо согласуется с общими тенденциями перемен в массовом сознании жителей России в посткрымскую эпоху. Во-первых, переключение интересов масс с традиционных внутренних проблем страны, в том числе и этнических, на «более важные» государственные — присоединение Крыма, конфликт в Донбассе, а также «происки Запада», связанные с Украиной. Данные социологического опроса «Левада-центра» показывают: каждый третий россиянин (35%) считает, что после присоединения Крыма Россию стали больше бояться за рубежом. В то же время, по мнению населения, и внутренних врагов у страны тоже прибавилось — в их наличии уверены 63% респондентов. Во-вторых, изменение структуры этнических фобий. Наиболее характерные для постсоветского времени фобии в отношении представителей народов Кавказа и Средней Азии несколько ослабли, зато в разряд «чужих» стали попадать представители этнических общностей, которые традиционно русскими людьми считались «своими» и «близкими». Социологи «Левада–центра» зафиксировали в 2014—2015 годах самый низкий за последние пять лет уровень неприязни жителей России к представителям «других национальностей» (народов Кавказа и Средней Азии). Такую враждебность ощущали (с признаками «очень часто» и «довольно часто») 13% опрошенных в 2015 г. и 14% — в 2014 г., тогда как во все предыдущие годы, до 2010-го, их было 19–20%. Вместе с тем бросается в глаза взлет негативного отношения к украинцам, которых еще недавно русские люди (более 80% опрошенных составляют этнические русские) называли «братьями» или «такими же русскими, как мы». Об этом можно судить по изменению доли респондентов, выразивших самую радикальную форму этнической неприязни и ответивших положительно на вопрос: «Следует ли ограничить проживание в России людям следующих национальностей?» Применительно к украинцам доля положительных ответов быстро росла: 1% в начале 2014 г, 8% в конце того же года, 14% — в 2015 г. Это пример того, как этатистские, имперские ценности подавляют устоявшиеся этнические стереотипы.

Важно отметить и другое: даже в тех случаях, когда этнические стереотипы, предрассудки и фобии переполняют сознание какой-то части русских людей, это редко приводит их к поддержке самодеятельных групп националистов, те кажутся им либо хулиганами, экстремистами, либо просто ненадежными партнерами, но эти же люди готовы принять идеи русского шовинизма, если они исходят от государства. Член Совета при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека Александр Верховский ссылается на социологические опросы, которые показывают, что большинство респондентов выступают за запрет известных им националистических движений (РНЕ, скинхеды и другие), потому что они не связаны с государством. В то же время опрошенные хорошо отзывались о поддерживаемых государством националистах, например, о русских казаках. «Следовательно, — считает А.Верховский, — средний российский гражданин по-прежнему связывает свои надежды с властью — именно она должна решать все вопросы, в том числе именно она обязана выгнать мигрантов».

Особенности самоидентификации этнического большинства

Даже в период общественного подъема и роста популярности национал-демократии ее теоретики отмечали, что освобождение русского национализма от советской, имперской идеологии происходит труднее всего и в самую последнюю очередь. Посткрымская Россия показала, что вместо освобождения пока наблюдается рост влияния имперской идеологии среди участников националистических движений. Возможно, в какой-то мере это связано с тем, что у этнических русских (социальной базы русских националистов) государственная идентичность устойчиво превалирует (если рассматривать статистическое большинство представителей этого сообщества) над национальной в любом ее понимании. О таком соотношении идентичностей свидетельствуют этносоциологические исследования, проведенные в 1980-е, 1990-е и 2000-е годы коллективами ученых-этносоциологов под руководством Ю.Арутюняна и Л.Дробижевой.

На закате советской эпохи, в 1988 г., когда в ряде союзных республик растущий этноцентризм стал получать политическое оформление и уже появились «Национальные фронты», в сознании большинства этнических русских территориально-государственная идентичность все еще превалировала над этнической. Тогда 78% респондентов (по данным социологических опросов Института этнологии и антропологии АН СССР) признавали себя «советскими», и только 15% называли себя русскими, в то время как у выбранных для сравнения групп (узбеков, грузин и эстонцев) этническая идентичность преобладала. Те же исследования показали значительно меньшее внимание русских к своей национальной культуре и истории. Например, отвечая на вопрос о наиболее важных проблемах, на которые следует обратить внимание, не более 10% русских, проживавших в республиках (и существенно меньше в среде русских, проживавших в своей этнической среде в Российской Федерации), назвали «развитие своей национальной культуры», тогда как у узбеков, грузин и эстонцев важность такого развития признавали от 30 до 50% опрошенных. Меньшее внимание русские респонденты проявляли и в отношении интереса к литературе о прошлом своей этнической группы, к идее общности исторических судеб как фактора этнического сплочения, национальной символике и ряду других тем, используемых социологами в качестве индикаторов этнокультурной идентичности.

В первые постсоветские годы (1991–1993) рост этнического самосознания и этнического традиционализма охватил уже и Российскую Федерацию. Элиты и народные массы всех российских республик (Башкирия, Татарстан, Республика Дагестан и др.) продемонстрировали в то время так называемый «парад суверенитетов» — стремление к большей автономии, — ссылаясь при этом на свои национальные (этнические) особенности. В Чечне национальное движение призвало к выходу из состава Российской Федерации. Однако и в этих условиях самоидентификация русских мало изменилась по сравнению с советскими годами: более 80% демонстрировали этнический нигилизм, подчеркивая в опросном листе подсказку: «Я никогда не задумывался, какой я национальности». Лишь 8% указывали: «Я никогда не забываю, что я русский». В 1994—1996 годах отмечался пик роста этнического самосознания большинства народов Российской Федерации. Многочисленные этнические конфликты, развивавшиеся в эти годы, этнический сепаратизм и так называемая «Чеченская война» — все это не могло не стимулировать рост этнического самосознания русских. Такой подъем был зафиксирован рядом социологических исследований, хотя и в это время явно выраженная этническая идентичность («я никогда не забываю, что я русский») проявлялась не более чем у четверти опрошенных, тогда как в среде других обследованных групп в России (башкир, татар, осетин и якутов) этот подъем охватывал свыше половины, а у осетин — две трети опрошенных. Рост этнического самосознания русских в значительной мере стал ответом на предшествовавшее возбуждение этнических меньшинств, поэтому к концу 1990-х годов, когда этнополитический подъем стал спадать у большинства этнических групп России, у этнических русских полностью восстановилось доминирующее государственно-территориальное самосознание. В 1999 г. 79% опрошенных русских определяли себя как граждан России, в то время как, например, среди опрошенных якутов такая идентификация по исследованиям 1994 и 1999 г.г. была характерна менее чем для 20% респондентов.

У этнического большинства России развивается не этнический, а государственнический, державный традиционализм — ощущение гордости за принадлежность к государству с тысячелетней историей, в котором главные события связаны с военными победами и завоеванными территориями. Об этом можно судить по устойчивому пантеону героев, где, по опросам первой декады 2000-х, доминировали цари, вожди и полководцы: Петр I, Александр Невский, Дмитрий Донской, Екатерина II, Иван Грозный, Иосиф Сталин, Георгий Жуков. Лишь космонавт Юрий Гагарин, попав в десятку эпических героев России, нарушил эту стройную колонну в историческом сознании россиян. В качестве ключевого события истории в оценках русских людей с большим отрывом называется Великая Отечественная война. В таких оценках проявилась одна из особенностей русского национального сознания, отличающая его от коллективных представлений, например, немцев. Если немецкое общество, породившее германский тоталитаризм, ныне связывает с ним национальную катастрофу, поражение в войне, то русское под воздействием пропагандистских усилий оказалось способным связать со сталинским тоталитарным режимом великую победу над фашизмом.

В то же время преобладание национально-государственной идентификации над этнической нельзя назвать сугубо русской особенностью — многие народы, являвшиеся этническим большинством на территории империй, характеризуются именно таким типом идентичности. У англичан территориально-государственная «британская» идентичность выражена намного сильнее, чем у ирландцев, шотландцев и уэльсцев, у которых этническая идентичность выступает во многом как антитеза «британской» идентичности, до сих пор воспринимаемой как имперская. В Испании этническое большинство, кастильцы (castellano), пожертвовали своим этнонимом и аналогичным названием языка в пользу общегосударственных названий (испанцы — espanol). По мнению экспертов, преимущественно территориально-государственная идентичность испанцев контрастирует с заметным преобладанием этнической идентичности у этнических меньшинств Испании, например у басков. Во Франции внеэтническая идентичность (гражданская, государственная и индивидуалистская) исторически преобладала над этнической, хотя взрывы этнических фобий проявлялись и в этой стране, например, в конце XIX в., после поражения в войне с Германией (1870 г.). В начале 2000-х во французском обществе усилились этнические фобии по отношению к новому врагу — иммигрантам, точнее, иммигрантам неевропейцам. Это несколько усилило этническую самоидентификацию значительной части французов, которая, по мнению экспертов, все же характеризуется следующими чертами: во-первых, этническая идентичность не стала у них доминирующей; во-вторых, их этническое самосознание выглядит заметно слабее в сравнении с этническим самосознанием корсиканцев, французских басков, французских каталонцев и многих других этнических и региональных меньшинств Франции.

Все указанные различия в самоидентификации этнического большинства и меньшинства объяснимы самой природой этого типа идентификации, которая актуализируется только при соотнесении «мы» и «они». Для меньшинств, проживающих в окружении этнического большинства, последнее всегда выступает «конституирующим иным». Большинство же замечает меньшинства лишь в некоторых случаях: когда возникают этнические конфликты и другие эксцессы; когда заметно увеличивается численность меньшинств; когда на территории страны появляются новые меньшинства и в некоторых других случаях. Этническая идентичность, как правило, носит не постоянный характер: временами она возрастает, временами ослабевает, особенно у этнического большинства населения любой страны.

Строительство государства —

против строительства российской гражданской нации

Если этническая идентичность может быстро воспламеняться и быстро гаснуть, то формирование гражданского самосознания — это тяжелый, длительный процесс, который способен охватывать несколько веков.

Мишель Фуко, поставив себе задачу «расшифровать генеалогию современной власти» в государствах Запада, проанализировал на примере Франции механизм перехода от ценностей этатизма к гражданским ценностям. Для этого философ использовал противопоставление двух понятий. Во-первых, понятие «население» — пассивная категория, объект управления со стороны власти, ресурс управления в целях обеспечения безопасности страны и освоения территории. Во-вторых, понятие «общество» — активный социальный субъект, источник сопротивления патернализму. Именно такое сопротивление, по мнению философа, приводит страну к иному типу управления, в большей мере соответствующему интересам гражданского общества, нации. Из рассуждений французского мыслителя вытекало, что к началу 1970-х еще не завершилось становление французской гражданской нации, хотя идеи народного суверенитета были провозглашены во Франции еще за два века до этого. В России идеи народного суверенитета стали прокламироваться элитарными слоями общества ненамного позже, чем во Франции, однако и во втором десятилетии 2000-х не заметно проявления основных признаков гражданской политической нации, равно как и государства, подчиненного интересам нации.

По данным «Левада-центра», за 2015 год в России не наблюдается роста политического самосознания общества к восприятию народа как источника власти. По крайней мере, за пять лет (2006 — 2015) более двух третей опрошенных (от 67 до 87% в разные годы) устойчиво отмечают, что они не оказывают какого-либо влияния на политическую и экономическую жизнь в стране. А стремление россиян к реализации принципа народного суверенитета даже падает. Доля ответивших на вопрос: «Должны ли мы заставить государство служить нашим интересам?» — положительно за четверть века снизилась почти втрое — с 37% в 1999 г. до 13% в 2015-м. При этом именно в 2015 году, когда было зафиксировано наименьшее желание россиян подтолкнуть власть к соблюдению народных интересов, подавляющее большинство респондентов (65%) не испытывало ни малейших иллюзий по отношению к народному характеру российской власти, признавая, что власть «скорее не подотчетна» или «совершенно точно не подотчетна» обществу. И только 9% опрошенных считали, что «наши органы власти народные, у них такие же интересы, как у простых людей». Не проявляется в России и другой важнейший признак роста гражданского самосознания — стремление к участию в управлении страной. Более половины опрошенных за 10 лет (2005 — 2015) отметили, что вообще «избегают вступать в какой-либо контакт с властью».

Используя формулу историка Дж.Хоскинга, можно сказать, что «в России строительство государства препятствует строительству нации». Историк писал о прошлом России, но эта же идея адекватна и современности. В России начала 2000-х годов государственная власть в союзе с зависимой от нее Московской патриархией Русской православной церкви навязывает обществу идеологию, очень похожую на доктрину «официальной народности», что облегчает процесс подчинения российского социума авторитарному режиму. В нашей стране сохраняется, а временами все яснее проявляется ситуация, которую в терминах Фуко можно определить как существование «населения» при отсутствии «общества», заинтересованного в том, чтобы контролировать государственный аппарат, и способного осознавать свою ведущую роль в политической системе.

То что сейчас называют «русским национализмом», с большим основанием можно охарактеризовать как постимперское сознание, включающее ностальгию по временам классических империй, ресентимент5 и различного рода политические фобии. Такого рода сознание характерно не только для русских державников, но и для представителей разных этнических общностей, адептов разных политических взглядов, людей, проживающих в разных государствах и обобщенно называемых русским миром. Об этом свидетельствуют данные моего исследования интернет-аудитории в 2016 году. Это сообщество пассивное и сугубо виртуальное: люди, включенные в этот идеологический мир, в массе своей поддерживают лозунг «Крым наш!», любуются «вежливыми людьми» или донецкими боевиками, не отходя от телевизоров. Если сопоставить число людей, участвовавших в 2015 г. в «Русском марше», с активностью участников либеральных маршей, например, в память о Борисе Немцове, убитом 27 февраля 2015 г в центре Москвы, то окажется, что либеральная оппозиция в большей мере готова к самоорганизации, чем русские националисты. Этатизм по сути парализует общественную активность, а гражданская индифферентность компенсируется культом вождя и мифологией сопричастности человека-песчинки к некой абстрактной массе «наших». Сам факт, что имперское сознание не имеет жесткой этнической привязки, не транслируется по каналам культурной традиции, а формируется под воздействием социально-политических обстоятельств и прямого конструирования, указывает на возможность радикального перепрограммирования такой массовой психологии. При этом стимулы для трансформации могут появиться не только после глубокой исторической травмы, как это было в Германии после поражения гитлеризма, но и вследствие эволюционных изменений, как произошло во Франции. Теоретически такое возможно и в России, но пока в нашей стране не видно той политической силы, которая способна начать деконструкцию имперского сознания — пока здесь продолжается дискредитация базовых идей гражданской нации, подрывающая веру людей в возможность общества овладеть государством.

______________________

1 Эссенциализм (от лат. essentia «сущность») — теоретическая философская установка, характеризующаяся приписыванием чему-то некоторой сущности, неизменного набора качеств и свойств, предполагающая, что у вещей есть некая глубинная реальность, которую нельзя узреть напрямую, и что для нас важна именно эта скрытая сущность.

2 Иоганн Готфрид Гердер (1744—1803) — немецкий писатель, теолог, историк культуры.

3 См. Программа Союза Русского Народа / Библиотека Якова Кротова — http://krotov.info/acts/20/1900/1906anti.html.

4 Малахов Владимир Сергеевич, доктор политических наук, директор Центра теоретической и прикладной политологии РАНХ и ГС при Президенте РФ.

5 Ресентимент — чувство враждебности к тому, что субъект считает причиной своих неудач («врага»), бессильная зависть, тягостное сознание тщетности попыток повысить свой статус в жизни или в обществе.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > magazines.gorky.media, 1 октября 2018 > № 2787635 Эмиль Паин

Ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова «на полях» 73-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Нью-Йорк, 28 сентября 2018 года

Вопрос (перевод с английского языка): Разочаровало ли Россию то, что новая Администрация Президента ЮАР С.Рамафозы отказалась от ядерной договоренности с ГК «Росатом»? Президент России В.В.Путин говорил об этом на саммите БРИКС в Йоханнесбурге в этом году. Расскажите о позиции России по этой сделке.

Поступают сообщения, что Россия пытается привлечь сотни, а возможно, даже тысячи южноафриканских фермеров, недовольных политикой экспроприации земли. Пытаетесь ли Вы привлечь этих фермеров в Россию?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Я не понял вопроса относительно фермеров, поясните.

Вопрос (перевод с английского языка): В Южной Африке проводится новая политика экспроприации земель. Люди могут лишиться ферм без каких-либо компенсаций. Говорят, что якобы Россия пытается восполнить этот пробел и привлечь этих фермеров к себе.

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Нет, сейчас мы занимаемся тем, что вмешиваемся в выборы в Каталонии, так что времени не хватает, это слишком далеко.

Говоря об атомной электростанции, любая сделка зависит от готовности обеих сторон договориться о формате соглашения, наличии ресурсов и так далее. Это обсуждение началось еще до того, как нынешний Президент вступил в должность. Если Правительство ЮАР, анализируя проект, придет к выводу, что ему нужно время, дополнительный анализ ситуации, то это его суверенное право. Мы уважаем это право наших партнеров.

Вопрос (перевод с английского языка): Есть вопрос о Сирии и о важной сделке, которую Россия заключила с Турцией. Что произойдет с боевиками группы, которая называет себя «Джабхат ан-Нусра»? Объясните, как они будут покидать территорию? Если они этого не сделают, кто заставит их покинуть эту территорию? Куда они отправятся?

С.В.Лавров: Договоренность о зоне деэскалации в Идлибе, которая предусматривает создание демилитаризованного пояса глубиной 15-20 километров, была достигнута Президентом России В.В.Путиным и Президентом Турции Р.Т.Эрдоганом. Эту договоренность поддержало Правительство Сирии, а также Иран как третий участник Астанинского формата. Два дня назад мы здесь встречались с Министром иностранных дел Ирана М.Д.Зарифом и Министром иностранных дел Турции М.Чавушоглу и констатировали, что эта договоренность выполняется - боевики и тяжелое вооружение выводятся из этого демилитаризованного пояса. Вопрос возникает относительного того, что дальше.

Турция, как Вы, наверное, знаете, если читали меморандум, подписанный в Сочи, обязалась размежевать оппозицию, которая готова участвовать в политическом процессе, от «Джабхат ан-Нусры». Это непростая задача. Соединенные Штаты, которые нам это многократно обещали еще при администрации Б.Обамы, а впоследствии уже при нынешней Администрации, не смогли это сделать. Очень надеемся, что Турция сумеет отсепарировать нормальную, вменяемую, патриотическую оппозицию от «Джабхат ан-Нусры», поскольку эта организация является террористической и она включена в террористические списки Совета Безопасности ООН. Ей там не место. Существует много спекуляций насчет того, как будет решаться проблема этих боевиков, есть даже подозрение, что их будут переправлять в какие-то другие горячие точки, например в Афганистан. Это все неприемлемо. Террористы должны быть уничтожены, либо они должны понести заслуженное наказание и быть преданы суду. Как это сделать, придётся решать по мере развития обстановки. Никто не претендует на то, что договоренность, которая была достигнута в Сочи, раз и навсегда поставила все точки над «i» и что теперь это будет «дорожной картой» к окончательному решению проблемы. Но это факт, что мы выиграли время и для мирного населения, и для снятия прямой угрозы для сирийской армии и российской военной базы, потому что из этого демилитаризованного пояса как раз и шли обстрелы позиций правительственной армии и нашей военной базы.

Действовать мы будем максимально выверенно и осторожно, думая, как минимизировать любые риски для мирного населения. Я Вам точно гарантирую, что мы не допустим того, что произошло, например, в Ракке или в иракском Мосуле, которые освобождала антитеррористическая коалиция во главе с США. Мы не допустили такого ни в Алеппо, ни в Восточной Гуте, куда уже сотнями тысяч возвращаются те, кто покинул эти провинции на период боевых действий. Совсем недавно в Ракке был представитель некого СМИ, который докладывает, что люди пытаются туда возвращаться, но это сделать невозможно, так как там еще лежат незахороненные трупы и все находится в заминированном состоянии. Это тоже проблема, которую нужно решать.

Не будем забывать, что в Сирии есть и другие территории, которые требуют внимания международного сообщества, я имею в виду зону радиусом 55 километров, которую американцы создали в одностороннем порядке на юге вокруг города Эт-Танф. Внутри этой зоны находится лагерь беженцев Рукбан, в котором ужасающие условия. В этом круге, который американцы начертили вокруг Эт-Танфа, находят прибежище террористы, об этом хорошо известно. Мы сейчас ведем с американцами разговор о том, чтобы это незаконное присутствие было прекращено. Организация Объединённых Наций подключилась к тому, чтобы вывести людей из этого лагеря, где они пребывают в совершенно нечеловеческом состоянии. Я надеюсь, что мы будем обращать внимание на все проблемы, которые существуют в Сирии. По Идлибу, мы естественно будем рассказывать нашим коллегам из СМИ о том, какие дальнейшие шаги будут предприниматься.

Вопрос: Тридцатого сентября исполняется ровно три года с начала операции российских военных в Сирии. Наверное, это хорошая дата, чтобы подвести определенные итоги и «на земле», и в политическом смысле. Хотели бы попросить Вас это сделать.

Возвращаясь к тому, что говорил Президент США Д.Трамп на своей пресс-конференции. Д.Трамп сначала очень долго благодарил Россию, Сирию и Иран за то, что «операция по взятию Идлиба» была приостановлена, а потом он сказал следующее: «пусть они все-таки заходят, избавляются от террористов, но делают это селективно». Воспринимаете ли Вы это как определенный сигнал? Как Вы считаете, воспримут ли этот сигнал его собственные дипломаты?

С.В.Лавров: Я не знаю, как воспринимаются те или иные вещи в правительствах других стран, поэтому я здесь не стал бы комментировать. Как я уже сказал, отвечая на предыдущий вопрос, террористов нужно уничтожать, либо они должны быть преданы суду. Если они будут сопротивляться, то они должны уничтожаться. Есть способы, которыми владеют военные. Есть силы специальных операций, которые владеют тактикой антитеррористической борьбы в городских условиях. Наверное, профессионалы должны рассматривать эти вопросы, но нет никаких сомнений, что их принципиальная позиция о неприемлемости сохранения террористического очага на территории Сирии совпадает с нашей.

Касаемо политических итогов и перспектив тех трех лет, в течение которых ВКС России и военная полиция присутствуют в Сирии по просьбе Правительства Сирийской Арабской Республики, то я бы выделил в качестве главных достижений, во-первых, ликвидацию террористических очагов на юге, в Хомсе и в Восточной Гуте. Во-вторых, проблемы оказания гуманитарной помощи населению стали активнее решаться. В-третьих, на политическом фронте создание Астанинской «тройки», которая взяла на себя инициативу продвигать политический процесс в период бездействия наших коллег из ООН. Венцом этой работы на предыдущем этапе было проведение сочинского Конгресса сирийского национального диалога, который состоялся в январе этого года. Там была одобрена декларация, которая впервые от имени Правительства Сирии и оппозиции подчеркнула, что все сирийцы согласны работать на основе 12 принципов, которые сформулировал спецпосланник Генерального секретаря ООН по Сирии С.де Мистура. До сочинского Конгресса С.де Мистуре не удавалось заручиться поддержкой оппозиции и Правительства Сирии в отношении этих 12 принципов. В той же декларации принято решение о создании Конституционного комитета, в котором сами сирийцы будут определять, как они хотят видеть конституционное устройство своей страны. Сейчас этот Конституционный комитет формируется, причем Президент Сирии Б.Асад первым направил своих делегатов в этот орган. Оппозиции потребовалось несколько месяцев, чтобы составить свои списки.

Сейчас идет речь о том, чтобы дополнить список участников Конституционного комитета представителями гражданского общества. Здесь очень важно не торопиться, а подойти самым тщательным образом к той части Комитета, которая будет представлять гражданское общество - она должна быть приемлема и Правительству Сирии, и оппозиции. К сожалению, т.н. «малая группа по Сирии», прежде всего 4 западных и 3 арабских страны, которая недавно встречалась, приняла заявление, которое требует немедленного начала работы Конституционного комитета. Мы знаем, что давление в этом направлении оказывается на С.де Мистуру, которого пытаются заставить объявить, что он создает Комитет своей волей в таком-то составе. Это будет большой ошибкой. Данное давление направлено на то, чтобы перечеркнуть все, что было достигнуто в рамках Астанинского процесса и попытаться опять вести дело к тому, чтобы не сами сирийцы решали в какой стране они будут жить и как они будут обустраивать свою жизнь, а чтобы в очередной раз навязывать этой многострадальной стране схему, согласованную внешними силами. Такие подходы наблюдаются сплошь и рядом. Не буду перечислять страны, но почти любой конфликт, который сейчас существует на Ближнем и Среднем Востоке, может быть хорошим примером того, как внешние игроки кладут на бумагу свое видение, как людям стоит жить в одной или другой стране. Ни разу такие попытки не приносили стабильность и нормализацию обстановки в соответствующем государстве, поэтому мы будем настаивать на том, чтобы не торопиться. Конечно, бесконечно затягивать нельзя, но здесь важнее качество состава Конституционного комитета, а не некий искусственно придуманный срок. Мы ни в одном другом конфликте каких-то искусственных сроков не видим, никто их не требует, так что и здесь следует руководствоваться прежде всего тем, что нам надо помогать сирийцам, а не диктовать им, что делать.

Вопрос (перевод с английского языка): Россия заявила, что сделает всё для того, чтобы защитить СВПД. Это включает в себя создание системы закупок иранской нефти? Есть ли у России и Китая планы на иранскую нефть в обход санкций США?

Постпред США при ООН Н.Хейли обвиняет Россию в том, что она хочет облегчить санкции в отношении Северной Кореи, чтобы достроить Транссибирскую железную дорогу в Южную и Северную Корею. Каков будет Ваш ответ?

С.В.Лавров: Мой ответ очень простой - этого хотят обе Кореи. Если из уст наших американских коллег звучат искренние слова о том, что они хотят процветания для Северной и, естественно, Южной Кореи, то тогда у них здесь не должно быть каких-либо проблем с тем предложением, которое мы сделали и которое очень давно обсуждалось между нами, Сеулом и Пхеньяном. Это в интересах развития инфраструктуры Северо-Восточной Азии, в интересах всех тех, кто осуществляет торговлю между Азией и Европой. Это будет один из наиболее коротких и эффективных торговых транзитных путей.

Отвечая на вопрос по Ирану, отмечу, что 6 июля состоялась встреча министров иностранных дел европейской «тройки», Ирана, Китая, России и Высокого представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Ф.Могерини. На этой встрече европейские участники сделки выступили с инициативой сформировать специальные консультативные механизмы, в которых будет рассматриваться вопрос, как продолжать обеспечивать экономические выгоды, которые причитаются Ирану в соответствии с достигнутым в 2015 г. соглашением и как можно сделать так, чтобы посторонние участники не влияли на эти схемы, которые будут вырабатываться в финансовой, банковской и во всех других областях.

В этом же формате мы встречались 24 сентября и европейцы подтвердили, что работа ведётся, наши эксперты в ней тоже участвуют. Я здесь вижу хорошие возможности, если только наши европейские коллеги не будут ссылаться на то, что их компании не хотят работать в Иране. Это будет большой ошибкой. Надеюсь, мы все будем не просто смотреть на бизнес и говорить о том, что если бизнес не хочет, то мы не сможем его заставить. Такие слова уже произносятся, и некоторые компании, в том числе европейские, уходят из Ирана. Но на их место приходят другие. Европейцы понимают, что потерять рынок легко, а вернуться туда потом будет очень сложно. Здесь нет никакой политики. Здесь есть приверженность тому, о чём договорились. У нас в стране - это святое дело, особенно когда договорённость положена на бумагу и закреплена решениями СБ ООН.

Что касается использования национальных валют в расчётах, чтобы не зависеть слишком сильно от доллара, то эта идея уже давно реализуется и применяется на практике в наших отношениях с Китаем и другими странами, между теми странами, которые являются партнёрами, друг с другом напрямую, третьими странами по отношению к России. Это естественно. Наши западные друзья не хотят упоминать международное право, а говорят о «порядке, основанном на правилах» (rules based order). Одним из правил, столпов такого порядка была долларовая система, которая гарантировалась США. Как только США начали злоупотреблять положением доллара в мировой валютно-финансовой системе, все страны, которые хоть чуть-чуть заботятся о своём будущем, стали искать пути, чтобы такой зависимости избежать. Так что этот процесс пойдёт и в конечном итоге ослабит США, их влияние на мировую экономику.

Если говорить о бартерной системе в торговле иранской нефтью, то по предложению наших европейских коллег обсуждаются все пути и возможности обеспечения того, чтобы Иран получал то, что ему было обещано СБ ООН.

Вопрос (перевод с английского языка): Сегодня утром Ваш коллега Госсекретарь США М.Помпео встречался с министрами иностранных дел Иордании, Египта и других стран-участниц Совета сотрудничества арабских государств Персидского Залива. Они договорились о том, что коалиция будет заниматься стабилизацией Йемена и Ирака и будет пресекать враждебную деятельность Ирана. Что Вы думаете об этой стратегической коалиции? Как Вы оцениваете отношения России, Саудовской Аравии и стран Персидского Залива?

С.В.Лавров: У нас очень хорошие отношения с Саудовской Аравией и Советом сотрудничества арабских государств Персидского Залива. С каждой страной Совета сотрудничества у нас продвинутый политический диалог, хорошие отношения в сфере торговли и экономики. С целым рядом из них у нас развито и расширяется военно-техническое сотрудничество. Мы дорожим этими отношениями.

Помимо двусторонних связей с каждым из этих государств у нас есть механизм министерских встреч «Россия плюс страны Залива». Мы периодически встречаемся в нашей стране или в одной из стран региона. Это тоже очень полезный механизм диалога, обмена мнениями по региональной проблематике.

Что касается Ближневосточного стратегического альянса, то мы слышим, что такой альянс готовится. Я знаю, что сегодня утром была встреча на уровне министров. Но о том, что всё решено и он создаётся, объявлено не было. Планировалось это сделать на саммите, который должен был состояться в Вашингтоне в октябре, потом он был отложен на начало следующего года. Давайте не будем делать поспешных выводов.

Вы перечислили, что есть замыслы стабилизировать Сирию, Ирак, Йемен и сдерживать Иран. Получается, чтобы стабилизировать все эти три страны - Сирию, Ирак и Йемен - нужно добиться того, чтобы позиции Ирана ослабли, а ещё лучше были ликвидированы, чтобы там не было никакого иранского влияния. Насколько это реально - не мне судить, но ни одну страну с такой историей, населением и цивилизационными ценностями как Иран, нельзя запереть, как в клетке, в своих границах.

Саудовская Аравия тоже имеет свои легитимные интересы. Она реализует эти интересы за пределами своих границ. Такое небольшое государство, как Катар, тоже оказывает влияние на процессы в разных частях региона, что вызывает критику со стороны его соседей. Поэтому надеяться на то, что можно запереть иранцев в их собственных границах и это будет реальной политикой, очень наивно. Выход в другом, в том, чтобы начинать обсуждать противоречия, которые давно назревали и сейчас всё больше проявляются, искать пути их преодоления. Мы знаем об отношениях, вернее их отсутствии и напряжённости, между Ираном и Саудовской Аравией, Объединёнными Арабскими Эмиратами и Ираном, Египтом и Ираном. На каком-то этапе будет необходимо, чтобы все заинтересованные стороны садились за стол переговоров.

Если собирают единомышленников, в том числе по критерию их негативного отношения к Ирану, то это не будет добавлять стабильности в регионе. Надо проводить конференцию с участием Ирана, за что мы очень давно выступаем. У нас есть концепция продвижения безопасности в Персидском Заливе с участием стран Персидского Залива, Ирана, Лиги арабских государств, Организации исламского сотрудничества, ООН, ЕС, США, России и Китая. Примерно так, как начиналось Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Первые шаги - меры доверия, транспарентность в военной сфере, приглашение друг друга с визитами. Всё к этому неизбежно придёт. Не думаю, что кто-то всерьез хочет решать проблемы региона путём очередной войны с совершенно непредсказуемыми последствиями.

Вопрос (перевод с английского языка): Вы только что сказали достаточно противоречивую вещь: Вы хотите, чтобы Иран был бы экспансионистской страной в регионе и, как Вы говорите, нереалистично было бы ожидать, что он останется в своих границах. Почему вы будете поддерживать такую экспансию?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Так создаются фейковые новости.

Вопрос (перевод с английского языка): Вы так сказали.

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Нет, я сказал, что вы не можете запереть Иран внутри своих границ и не позволять ему оказывать влияние вне своих границ, как это делают Саудовская Аравия, Катар. Это то, что я сказал.

Вопрос (перевод с английского языка): Вы использовали слово «клетка». Интересный подбор слов.

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Я думал, что красноречие - это один из методов журналистов. Простите, не получилось, я хотел сказать красноречиво. Но, пожалуйста, не нужно неверно меня толковать.

Вопрос (перевод с английского языка): Какие отличия в Вашей позиции и позиции Госсекретаря США М.Помпео относительно роли Ирана в Сирии? США ясно дали понять, что не хотят, чтобы Иран находился в Сирии в военном плане. Что Вы думаете на этот счет?

Что Вы думаете относительно слов Премьер-министра Израиля Б.Нетаньяху по поводу угроз в отношении Ливана, когда он перечислил три позиции, где размещены ракеты «Хизболлы»? Беспокоит ли Вас, что будут удары?

С.В.Лавров: О том, как Россия или США относятся к присутствию Ирана в Сирии, надо спрашивать не меня, а законное сирийское Правительство, по приглашению которого Иран помогает ему сохранить свою государственность и бороться с терроризмом. Могу подтвердить, что Иран эффективно помогает решать антитеррористические задачи.

Мы никогда не видели в Иране террористическую угрозу, в том числе и в тяжелые для моей страны времена, когда на Северном Кавказе работал террористический интернационал. Мы никогда не видели связи террористов в нашей стране с иранцами. Между прочим, если взять США и их отношение к этому, то несколько месяцев назад было открытое письмо ветеранов ФБР, разведки, военной разведки США, в котором они призывали не создавать искусственную террористическую угрозу, исходящую от Ирана. Они напомнили официальную статистику, в соответствии с которой из полутора дюжин организаций, определенных США как террористические, только одна является шиитской. Все остальные в перечне своих врагов перечисляли Иран.

У нас не совпадающие на сто процентов цели, может быть даже на гораздо меньшее количество процентов и с Ираном, и с Турцией в Сирии. На данном этапе мы являемся союзниками в борьбе с терроризмом в сохранении сирийской государственности, в оказании помощи сирийцам, в создании условий для начала между ними политического диалога, чтобы они сами определяли свою судьбу. У меня нет сомнения, что это очень полезное сотрудничество в рамках Астанинского формата, который все активно приветствовали.

Что касается Израиля, то, как мы сказали публично, он многократно гарантировал, что они будут сохранять с нами такой же канал деконфликтинга, какой мы имеем с США. Это то, что мы сейчас требуем от Израиля.

Когда Израиль высказывал озабоченность тем, что иранские или проиранские подразделения находятся практически на линии разъединения на Голанских высотах, мы достигли понимания. Тем более, что к тому времени уже была освобождена от террористов южная зона деэскалации, иранские подразделения отошли более чем на сто километров, как нас и просили израильтяне и американцы. Вместо них позиции на линии разделения на Голанских высотах заняли подразделения сирийской армии. Затем туда вернулись сотрудники сил ООН по наблюдению за разъединением. Им сейчас помогает наша военная полиция. Все то, что высказывал Израиль в плане озабоченности для своей безопасности в районе Голанских высот, мы устранили и сделали то, что обещали. К сожалению, наши американские коллеги (я уже упоминал про Эт-Танф) многократно заявляли, что ликвидируют эту совершенно нелегитимную, непонятно для чего созданную зону. Но они не выполняют своих обязательств.

Вопрос (перевод с английского языка): Что Вы думаете относительно такого понятия как государственный терроризм? Каково Ваше мнение о санкциях в отношении Венесуэлы со стороны США? Каковы риски вторжения?

С.В.Лавров: Государственный терроризм или терроризм, спонсируемый государством, - такого понятия нет в международном праве, в лексиконе ООН. Да, США и некоторые другие государства ввели такое понятие в оборот. Нужно понимать, что либо доказательства есть, либо их нет. У нас нет доказательств того, что Иран является спонсором терроризма. Я уже об этом говорил. В отношении целого ряда стран у их соседей есть подозрение, в том числе в регионе Ближнего и Среднего Востока. Но повторю еще раз, если какое-то государство сознательно готовит террористов и засылает их в другие страны для осуществления терактов, то это неприемлемо. Совершенно необязательно оперировать термином «государственный терроризм». Любой терроризм должен искореняться и пресекаться, чтобы никому никогда не повадно было заниматься этими кровавыми акциями.

Относительно Венесуэлы. Я сегодня в выступлении говорил, что любые односторонние санкции не только незаконны, но и контрпродуктивны, в том числе и для тех, кто их вводит. Достичь результат такими методами едва ли можно, если речь идет о странах, у которых есть уважение к себе, традициям, своему народу. Я привел пример - за более чем пятьдесят лет односторонние американские санкции против Кубы не принесли никакого результата в плане изменения поведения кубинского руководства. Уверен, что и в отношении Венесуэлы санкции не будут результативными. Там надо договариваться. Делать это сложно, потому что вроде Правительство к этому готово, а оппозиция постоянно получает сигналы из-за рубежа, прежде всего из США, что они их поддерживают. Поэтому стимула, чтобы договариваться и даже разговаривать с Правительством у венесуэльской оппозиции (по крайней мере, ее части) не существует. И внешние игроки вместо того, чтобы занимать чью-то сторону во внутреннем конфликте, должны призывать Правительство, оппозиционные силы к тому, чтобы они садились и договаривались. Я сегодня об этом сказал – я не вижу иного пути ни для одного кризисного региона. Везде нужно поступать именно так, а не делать ставку на одну или другую сторону.

Вопрос (перевод с английского языка): На заседании высокого уровня по КНДР Министр иностранных дел Китая Ван И предложил пересмотреть санкции, принимая во внимание позитивные сдвиги. Как Вы это прокомментируете?

Президент США Д.Трамп осуждал и Россию, и Китай по поводу вмешательства в выборы в Америке. Как Вы можете это прокомментировать?

С.В.Лавров: Позитивно отношусь к словам моего коллеги Министра иностранных дел Китая Ван И о необходимости поощрять прогресс на переговорах по денуклеаризации Корейского полуострова и ослаблять санкционное давление. Я сказал буквально то же самое, что и мой китайский коллега на заседании СБ ООН.

Я слышал выступление Президента США Д.Трампа. Но в этот раз он, по-моему, обвинил только Китай во вмешательстве в выборы. Россию он не упомянул, хотя раньше он нас действительно называл. Такие вещи нужно предъявлять через факты. Мы последние, кто заинтересован в том, чтобы кто-то вмешивался в чьи-то внутренние дела. Если какие-то преступники на нашей, китайской территории, в других странах занимаются подобными вещами, то их надо отслеживать, ловить через Интерпол, другие механизмы сотрудничества специальных служб и полиции. Если есть просто подозрение, тогда нужно о них разговаривать. Мы имели с США рабочую группу по кибербезопасности. Сами США заморозили ее еще при Б.Обаме. Мы предложили американцам, когда они начали волноваться по поводу вмешательства в выборы, возобновить работу этой группы, чтобы там профессионалы, специалисты смотрели на реальное положение дел, на озабоченности, которые могут возникать у сторон по отношению друг к другу.

Если вообще говорить о вмешательстве (не о взломе различных сайтов, причем цифры, которые называются, количество таких взломов, размещение рекламы смехотворны - меньше одной десятой процента от всего контента, который идет по тем или иным соцсетям), у нас миллион примеров того, как США открыто, не стесняясь требуют от того или иного правительства занимать ту или иную позицию. Когда у всех на устах были события на Украине, Конгресс США принял закон о поддержке демократии на Украине, в котором Госдепартаменту было поручено в обязательном порядке ежегодно тратить 20 миллионов долларов на продвижение демократии в России, включая поддержку НПО, которые выступают в России за плюрализм и являются оппонентами правительства. Это не абстрактные рассуждения, это факт. Существует такой закон. Очень много НПО, получающих в России финансирование из США. С нашей стороны, как только кто-нибудь захочет просто поговорить с коллегами-сторонниками ношения стрелкового оружия, вы знаете, что происходит - М.Бутина сидит в тюрьме. Приехала, занималась продвижением идей, которые разделяет Национальная стрелковая ассоциация США.

Есть более свежий пример насчет вмешательства. США назначили К.Волкера представителем по украинскому урегулированию. Он несколько раз встречался с нашим представителем В.Ю.Сурковым. Он продвигает идеи, перечеркивающие Минские договоренности, достигнутые руководителями России, Германии, Франции и Украины. Если в договоренностях 2015 г. содержались требование и согласие Киева и территорий в Донбассе на то, чтобы вести прямые переговоры и договариваться о конституционной реформе, об особом статусе этого района, об амнистии, восстановлении экономических связей и проведении выборов на условиях, которые будут согласованы между киевским правительством и этим районом, то К.Волкер предложил действовать иначе. По его мнению, сначала нужно ввести на эту территорию 20-30 тыс. вооруженных военных в рамках сил ООН с тяжелой военной техникой, туда же направить 500-600 гражданских, чтобы создать администрацию, которая распустила бы все существующие там ныне муниципалитеты и прочие органы поддержания жизнедеятельности граждан и сама определила бы, как и когда проводить выборы. Это как в США видят выполнение договоренностей. Ладно бы К.Волкер занимался разговорами про украинское урегулирование, но он постоянно заявляет, что, во-первых, Россия во всем виновата, а дальше позволяет себе следующее, цитирую (даже выписал, чтобы не забыть): «Русский народ заслуживает свободы (говорит представитель США по Украине), а украинский опыт должен вдохновить русский народ». Делайте выводы, кто призывает к вмешательству, а кто нет. Не говорю про то, как сейчас всем восточноевропейским, азиатским, африканским, латиноамериканским странам американские послы говорят не общаться с Россией, не торговать, не покупать газ, нефть, военную технику. Нас еще обвиняют в том, что мы вмешиваемся во внутренние дела на Балканах. Посмотрите, что происходит перед референдумом в Македонии. Лично руководители правительств, стран ЕС приезжают туда и говорят, что они должны сделать выбор в пользу членства в НАТО, ЕС и заодно поменять свое название. С таким же призывом обращаются американские первые лица. Там только что был Министр обороны США Дж.Мэттис. Он говорил о том же самом. Даже если бы мы сказали десять процентов от этого, мы уже были бы пригвождены к позорному столбу. А Высокий представитель ЕС Ф.Могерини в одном из своих выступлений в начале этого месяца заявила, что Балканы - это территория ЕС и где они находятся, там не должно быть места другим. Наверное, нужно проводить воспитательную работу с нашими коллегами, чтобы хотя бы чуть-чуть приличнее вели себя внешне.

Вопрос: В августе в МИД России заявили, что еще в мае Генеральному секретарю ООН А.Гутеррешу было направлено обращение в связи с ситуацией с российской дипломатической собственностью в США для подготовки доклада на 73-й сессии ГА ООН.

На этой неделе у Вас состоялась встреча с Генсекретарем ООН А.Гутеррешем. Затрагивалась ли эта тема, была ли какая-нибудь реакция на это письмо? Как Вы считаете, остались ли в целом какие-то возможные действия в международно-правовой плоскости для того, чтобы ситуация с российской дипломатической собственностью была урегулирована?

С.В.Лавров: Эту тему мы не затрагивали, потому что вопрос уже был решен. Соответствующая информация включена в доклад, который будет рассматриваться на этой сессии. Этот вопрос обсуждался на заседаниях Комитета по сношениям со страной пребывания, где зафиксирована правомерность нашей позиции.

Что касается дальнейших правовых действий, то мы завершаем подготовку исков в американские суды. Мы наняли юристов. Хотим начать с американских судов. Понимаем, это будет непростой путь. Одновременно мы готовы к внесудебному решению на взаимной основе, если США все-таки сочтут возможным вернуться к выполнению своих международных обязательств.

Вопрос (перевод с английского языка): Изменились ли подходы в связи с инцидентом над Сирией, когда был сбит российский самолет? Как Вы считаете, вернутся ли российско-израильские договоренности о взаимопонимании, которые существовали до этого инцидента? Будет ли Россия поставлять С-300 и «закрывать» небо над Сирией?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Как заявил Президент России В.В.Путин, поставки уже начались. Наши военные сказали об этом на брифинге Министерства обороны Российской Федерации. Как заявил Президент России В.В.Путин, меры, которые будут приняты нами, будут посвящены тому, чтобы обеспечить стопроцентную безопасность и защиту наших людей в Сирии. Мы это сделаем.

Вопрос (перевод с английского языка): А понимание, которое было до сих пор?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Как я уже сказал, всесторонний ответ был представлен на брифинге Министерства обороны России, и Президент России В.В.Путин исчерпывающим образом публично прокомментировал этот вопрос.

Вопрос (перевод с английского языка): Президент России В.В.Путин через несколько дней посетит Индию. По последней информации, есть вероятность, что оборонные соглашения на 8,5 млрд.долл. США будут заморожены. Так ли это?

Вопрос относительно обвинений в рамках французско-индийского соглашения по поставкам. Сейчас это вызывает большой спор в Индии. Будет ли Россия как-то принимать в этом участие?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Я не совсем понял, что Вы говорили по поводу Франции.

Вопрос (перевод с английского языка): Французско-индийская сделка на 36 истребителей «Рафаль». Сейчас идет большая полемика, что это коррупционная сделка. В вашем соглашении с Индией вы более тщательно будете это проверять?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Я не слышал, чтобы в связи с «Рафаль» стоял коррупционный вопрос. Мы принимали участие в тендере на поставку самолетов. Мы не получили этого контракта. Более об этом я ничего не слышал.

Относительно других коммерческих контрактов, по которым ведутся переговоры, я ничего не слышал ни о сроках, ни о том, чтобы что-нибудь отсрочить или что-то заморозить. Я понимаю, что Индия будет принимать суверенное решение по поводу того, как действовать и какого рода оружие ей необходимо.

Вопрос: Президент Украины П.А.Порошенко рассказывает в ООН о том, что готовится совместная резолюция Украины, США, Германии и Франции и якобы они выступают единым фронтом. При этом он говорит о том, что не хочет делиться деталями этой резолюции, потому что Россия может узнать и начать противодействовать.

Вчера у Вас была двусторонняя встреча с Министром Европы и иностранных дел Франции Ж.-И.Ле Дрианом. Месяц назад он говорил, что такой шаг может быть преждевременным. Его позиция как-то поменялась, или у Европы и США разный взгляд на эти вопросы, вспоминая то, что Вы сказали о спецпредставителе Госдепартамента США по Украине К.Волкере?

С.В.Лавров: Министр Европы и иностранных дел Франции Ж.-И.Ле Дриан тему Украины вообще не затрагивал.

Что касается заявлений Президента Украины П.А.Порошенко, я не хочу их комментировать, потому что есть Минские договоренности, и на столе СБ ООН есть предложения в виде проекта резолюции, внесенного Россией, который предполагает направление туда миссии ООН по охране наблюдателей ОБСЕ, потому что в отношении этих наблюдателей иногда складываются не очень комфортные условия и ситуации. Каких-либо других проектов резолюций никто не видел. В своем кругу можно описать что угодно. Пока не увижу этих текстов, я не хочу их комментировать. Если это то, о чем постоянно говорит спецпредставитель Госдепартамента США по Украине К.Волкер, то это просто вызывает улыбку. Я удивляюсь, как взрослые и серьезные люди, которые читают Минские договоренности, могут предлагать нечто подобное.

Вопрос (перевод с английского языка): Устраивает ли Вас ситуация в Ливии? Вы, наверное, предполагали бы какую-нибудь другую ситуацию.

Какое видение России в отношении мира более предпочтительно: то, что рассказывает Президент США Д.Трамп или Генеральный секретарь ООН А.Гутерреш?

С.В.Лавров: Насчет Ливии - мне немного странно слышать вопрос, довольна ли Россия ситуацией в Ливии.

Вопрос (перевод с английского языка): Лично Вас, я не думаю, что это устраивает Россию. Ожидали ли Вы такую ситуацию в Ливии?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Я думаю, что Вы думали больше о том, довольна ли Италия тем, что происходит в Ливии или, например, Франция. Это должно Вас заботить больше.

Мы стараемся помочь сформировать условия, которые позволят способствовать политическому процессу. Откровенно говоря, мы не считаем, что в данном случае все в порядке. Как в случае с Сирией, здесь не должно быть никаких искусственных сроков. Мы приветствовали встречи, которые проводились, как я помню, между четырьмя лидерами различных ливийских сторон в мае в Париже. Мы поддерживаем усилия спецпосланника Генсекретаря ООН по Ливии Г.Саламе. Однако говорить о том, что мы должны умереть, но обеспечить, чтобы в декабре состоялись выборы – это было бы неверным сигналом. Необходимо провести выборы тогда, когда все ключевые политические силы придут к пониманию, что это будет именно тот результат, который они примут. Мы по-прежнему не наблюдаем такого уровня договоренностей между ними.

Вопрос (перевод с английского языка): Какое выступление Вам понравилось больше - Президента США Д.Трампа или Генерального секретаря ООН А.Гутерреша?

С.В.Лавров: Президент США Д.Трамп сказал, что он твердо выступает за суверенитет каждой страны на свете. Я это очень сильно поддерживаю. США говорят, что суверенитет – это главное, а все многосторонние дела – второстепенное. У США так и записано в конституции и в законах о присоединении к ООН, что у них приоритет отдается национальному законодательству. Но настолько открыто и жестко эту линию до сих пор прежняя администрация не проводила. С другой стороны, если США привержены суверенитету как основополагающему принципу, то, наверное, не нужно вмешиваться в дела других стран. Примеры я уже привел. А многосторонность – это все-таки необходимость сегодняшнего дня, когда все проблемы становятся трансграничными, технологии объединяют весь мир и совершенно по-новому позволяют устраивать жизнь, предоставляя возможности тем, кто хочет экономического и социального развития на пользу людей. Технологии также представляют возможности и тем, кто с негодными целями хочет ими пользоваться, в том числе террористы, экстремисты и прочие преступники.

Вопрос (перевод с английского языка): Вы и другие члены вашего Правительства критикуете то, что в Восточной Европе якобы фашизм «поднимает голову». Вы то же самое наблюдаете в Западной Европе, когда появляется неофашизм в правительствах Австрии или Италии. Отслеживаете ли вы там такие тенденции?

Поставляет ли Россия оружие в Мьянму? Если так, может быть, там тоже идет речь о нажиме с тем, чтобы генералы прекратили этнические чистки?

С.В.Лавров: Насчет нацистских тенденций. Да, это, конечно, есть и на территории Евросоюза. В Латвии и Эстонии регулярно проводятся марши бывших эсэсовцев, им оказывают почести. В своем выступлении на ГА ООН я упоминал снос памятников тем, кто освобождал Европу. Это в основном распространено в Польше. Есть, конечно же, неонацистские тенденции и в ряде других стран. Именно поэтому мы ежегодно вносим проект резолюции ГА ООН о недопустимости героизации нацизма. К сожалению, весь Евросоюз дружно воздерживается, потому что усматривает в этом покушение на свободу слова. Если ЕС считает покушением на свободу слова требование выполнять приговор Нюрнбергского трибунала, то тогда Евросоюз все-таки должен еще раз посмотреть со своими юристами на то, что они обязаны делать.

Вопрос (перевод с английского языка): По поводу неофашистов в Австрии и Италии, с которыми дружит ваше Правительство.

С.В.Лавров: Не обязательно дружим, поддерживаем отношения. Они являются системными политическими партиями, не исповедуют человеконенавистнические идеологии, не демонстрируют фашистскую символику, как это делают в Эстонии, Латвии и на Украине. Здесь я не вижу оснований для того, чтобы проводить какие-то параллели.

Что касается нашей торговли оружием, я сейчас, естественно, не могу всю статистику держать в голове. Мы продаем оружие исключительно в соответствии с существующими международно-правовыми нормами, которые регулируют поставки вооружений.

Вопрос (перевод с английского языка): Мы всё чаще слышим упрёки со стороны Израиля и США в адрес Ирана. Россия дружит с Ираном и так же активно вовлечена в сирийский конфликт. Может ли Россия выступить в качестве посредника, чтобы примирить обе стороны?

С.В.Лавров: Я уже касался этого вопроса. Мы много лет продвигаем концепцию создания системы безопасности в районе Персидского Залива. Мы за то, чтобы налаживать такое сотрудничество. Для начала надо начинать хотя бы разговаривать. Если мы будем восприниматься обеими сторонами как удобная площадка, где они могли бы встречаться, мы будем только рады.

Вопрос (перевод с английского языка): Учитывая политические тенденции, которые сегодня возобладали, что Вы думаете о будущем ООН?

С.В.Лавров: ООН имеет будущее. Оно будет непростым, учитывая то, о чём Вы упомянули, и то, что мы наблюдаем сегодня. С одной стороны США сегодня наступают на многосторонность, хотят, чтобы суверенитет превалировал, но имеют в виду прежде всего и, может быть, только чтобы свой суверенитет превалировал во всех мировых делах. Убеждён, что объективно формирующееся новое мироустройство, когда мощно развивается Азиатско-Тихоокеанский регион, Китай, Индия, когда огромные ресурсы начинают использоваться в Африке, потенциал латиноамериканского континента, невозможно будет все эти процессы контролировать из одного центра и диктовать всем какую-то одну линию поведения. Эти санкции, угрозы, стремление заставить торговать не с тем, с кем страна хочет торговать, а только с собой - это всё временное. В любом случае придётся садиться и договариваться. А лучшего места для того, чтобы договариваться и находить баланс интересов всех ключевых игроков, но не забывая и о других странах, чем ООН, трудно себе представить.

Вопрос: Есть возможность, что отношения США и России могут стать лучше в ближайшем будущем?

Когда Президент России В.В.Путин собирается приехать в Вашингтон и встретиться с Президентом США Д.Трампом?

С.В.Лавров: То, что отношения сейчас плохие, даже наихудшие за всё время наших связей с США, это все понимают. То, что встречи, которые президенты уже провели в Гамбурге и в этом году в Хельсинки были весьма конструктивным, это тоже все заметили и обратили внимание. То, что договорённости отвечают интересам обеих стран и воспринимаются президентами позитивно - это моё прямое впечатление, поскольку я участвовал в этих встречах. Очевидно также, что те, кто должен выполнять эти договорённости, по той или иной причине не очень спешат это делать. Имею ввиду совместную работу по контртерроризму (у нас существовала рабочая группа, которая пока опять оказалась замороженной), кибербезопасности, о которой я тоже говорил и диалог по стратегической стабильности, включая те вопросы, которые необходимо урегулировать для того, чтобы функционировали договоры, существующие в этой сфере (Договор о стратегических наступательных вооружениях и Договор о ракетах средней и меньшей дальности). Помимо этих конкретных документов стратегическая стабильность включает в себя больше факторов, которые на неё влияют. Этот разговор давно назрел и перезрел. То, что этот диалог сейчас в подвешенном состоянии, не делает позитива ни для кого.

У нас раньше с США были встречи в формате «2+2» министров иностранных дел и министров обороны, начальников генеральных штабов, встречи между командами России и США на уровне заместителей глав внешнеполитических ведомств с участием военных, разведки и структур, отвечающих за безопасность. Всё это сейчас подвешено. Однако начат диалог по линии Секретаря Совета Безопасности России Н.П.Патрушева и Советника Президента США по национальной безопасности Д.Болтона. Они встречались в июне в Москве, затем в августе в Женеве и сейчас готовится их очередная встреча. Это уже хоть что-то, что может позволять поддерживать отношения и не допускать их скатывания ещё ниже.

Диалог между военными имеет ключевое значение для обеспечения того, чтобы не было никаких неприятных случайностей. Вы знаете, что в Конгрессе США законодательно принят запрет Пентагону сотрудничать с российскими военными. Единственное исключение - деконфликтинг, которым мы занимаемся в Сирии.

Вы ещё спросили по поводу визита Президента России В.В.Путина в США. Он, действительно получил приглашение от Президента США Д.Трампа, который так же имеет приглашение посетить Российскую Федерацию. Когда все будут готовы, и прозвучат предложения по срокам, тогда можно будет определяться.

Вопрос (перевод с английского языка): Президент Государства Палестина М.Аббас и Премьер-Министр Израиля Б.Нетаньяху выступали по поводу мира на Ближнем Востоке. Сейчас мир на Ближнем Востоке выглядит очень отдаленным, практически невозможным. Администрация Д.Трампа «разбирает» основы справедливого мира: Иерусалим, возвращение беженцев, незаконные поселения. М.Аббас предлагает новый механизм, он предлагает расширить круг посредников, включить туда Россию, Францию Китай, возможно, другие страны. Что Вы думаете? Как сказать палестинцам, что международное сообщество о них не забудет? Что сделает Россия для того, чтобы мир на Ближнем Востоке стал возможен?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Мы никогда не отказывались от механизма, который был принят для посреднической работы, ближневосточного «квартета». На этой неделе представители «квартета» собирались «на полях» ГА ООН в Нью-Йорке. Практически никаких результатов не было достигнуто, но они обменялись мнениями о положении дел на сегодняшний день.

Мы привержены выполнению решений СБ ООН, ГА ООН и Арабской мирной инициативы. Конечно мы видим, что происходит, как Вы сказали, постоянные попытки разрушить все «краеугольные камни» возможного двустороннего соглашения, и это является поводом для беспокойства. Вчера я встретился с Президентом Государства Палестина М.Аббасом, он очень разочарован происходящим. Мы поймем и поддержим те действия, которые палестинцы сочтут уместными в данных обстоятельствах. Обстановка в Секторе Газа, ситуация между Сектором Газа и Рамаллой также являются поводом для озабоченности. Мы высокого оцениваем и поддерживаем египетские усилия их объединить, но последняя серия попыток не принесла результатов. Это вызывает беспокойство, так как текущая ситуация не позволяет палестинцам аргументировать свою линию более уверенно.

Вопрос (перевод с английского языка): Израильское Правительство предупреждает путешественников о том, чтобы никто не пользовался аэропортом им. Р.Харири в Бейруте, потому что будут подвергаться ударам позиции недалеко от аэропорта, где «Хизболла» установила ракеты. Как Вы думаете, выполнит ли эту угрозу Израиль?

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Это будет грубое нарушение международного права. Мы были бы категорически против таких действий. То, что реально произойдёт, невозможно предсказать. Мы предостерегаем против любых нарушений резолюции СБ ООН, согласно которой нарушением является даже использование ливанского воздушного пространства.

Вопрос (перевод с английского языка): В СБ ООН Вы говорили о милитаризации здравоохранения, когда лекарства превращают в оружие. Гуманитарные изъятия из ограничительных мер против Северной Кореи закончились провалом. Глобальный фонд по борьбе с малярией и туберкулёзом прекратил финансировать Северную Корею. Это своего рода биологическое оружие.

С.В.Лавров (перевод с английского языка): Полностью с Вами согласен. Использование бактериологического оружия - это нарушение резолюций СБ ООН, которые предусматривают гуманитарные исключения из санкционного режима. Вчера в СБ ООН я заявлял, что мы хотим, чтобы это было пересмотрено. Особенно в свете того прогресса, который медленно, но ведётся на политическом уровне.

Россия. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 29 сентября 2018 > № 2752670 Сергей Лавров

Евгений Павлов: «Количество кредитных сделок по экспорту увеличилось в 8 раз, а общий объем портфеля вырос шестикратно»

Заместитель председателя правления банка «Возрождение» Евгений Павлов рассказал в интервью Business FM о внешнеэкономической деятельности компаний малого и среднего бизнеса и о том, рынки каких стран перспективны для российских предпринимателей

По его мнению, простор для внешнеэкономической деятельности довольно широк.

Тема нашей сегодняшней беседы — внешнеэкономическая деятельность, поэтому первый вопрос: как, на ваш взгляд, развивается внешнеэкономическая деятельность сегмента МСП в нынешних, скажем прямо, непростых условиях?

Евгений Павлов: Было бы странно утверждать, что санкционное давление, которое мы наблюдаем в последние годы, не внесло корректировок в ландшафт внешнеэкономической деятельности. В некоторой степени последствия ограничительных мер почувствовали на себе и субъекты среднего и малого бизнеса. Но в то же время существующий в данный момент курс, как это ни странно, дает нашей экономике в целом и среднему и малому бизнесу в частности достаточно серьезные возможности по наращиванию экспортного потенциала: доля российского экспорта достаточно ощутимо растет каждый год. И нам представляется недальновидным со стороны предпринимателей игнорировать открывающиеся возможности по продаже своей продукции за рубеж. С экспортом, конечно, связаны и определенные угрозы. Оценить их бизнесу помогут специалисты. В частности, банк предлагает решения по структурированию сделок с иностранными контрагентами, по их правильному оформлению. Мы рассказываем предпринимателю о существующих в этой сфере рисках и возможностях их минимизации, а он уже сам решает, стоит ли ему развивать это направление.

Когда вы вышли на рынок с предложением по финансированию экспорта малого и среднего бизнеса, была ли у вас уверенность, что этот продукт вообще будет востребован?

Евгений Павлов: Когда мы только открывали это направление, нам самим было любопытно, что получится. Были сомнения относительно того, насколько экспортные возможности в целом реализуемы для среднего и малого бизнеса. В результате за последние полгода количество кредитных сделок по экспорту увеличилось в 8 раз, а общий объем портфеля вырос шестикратно. Очевидно, что предприниматели видят потенциал в этом направлении.

Рынки каких стран могут оказаться перспективными для российской продукции, производимой сектором МСП?

Евгений Павлов: Простор для внешнеэкономической деятельности довольно широк. Например, в Китае любые продукты питания из России автоматически получают лейбл «ЭКО». Для наших производителей это совершенно уникальное преимущество на гигантском рынке. И Китай не единственное направление. Для российской продукции открыты также рынки стран, торговые связи с которыми сложились еще во времена СССР. Речь в первую очередь о Казахстане, Белоруссии, странах Средней Азии. Экспорт в эти государства в интересах среднего и малого бизнеса. У России развиваются торговые отношения и с другими странами, рынки которых могут быть заинтересованы в нашей продукции.

Кроме продуктов питания, какие еще товары могут пользоваться спросом за рубежом?

Евгений Павлов: Одним из довольно интересных случаев, с которым мы работали, был клиент из Карелии, который поставляет в Финляндию так называемые дикоросы — ягоды, грибы. С точки зрения кредитования, это не самый прозрачный для банка бизнес, однако с помощью инструментов, которые мы активно развиваем, нам удалось профинансировать поставки за рубеж. По сути, экспортный потенциал есть у любых производственных предприятий. Я знаю, что компании из сферы услуг внимательно смотрят в сторону стран СНГ. При этом я не сказал бы, что какие-то определенные отрасли имеют ощутимо больше перспектив на внешних рынках. Разве что продукты питания и сельского хозяйства на сегодняшний момент имеют больше возможностей, но и все остальные сферы в этом процессе также задействованы. И в этом смысле мы стараемся помочь предпринимателям найти свое направление и развивать его. Для этого банк «Возрождение», в частности, использует свои контакты с Торгово-промышленной палатой. Мы знаем, к кому там обратиться, чтобы клиент мог, например, представить свой товар на международных торговых выставках или напрямую выйти на зарубежных партнеров.

Пример, который вы привели — продажа ягод и грибов в Финляндию — это, очевидно, довольно редкий случай, и работа с таким экспортерами имеет множество нюансов. Какие инструменты использует банк, чтобы подобный бизнес мог успешно развиваться?

Евгений Павлов: Все зависит от специфики бизнеса. Нам нужно знать, что собой представляет производство, с какими партнерами сотрудничает клиент. Но есть базовые инструменты, которые мы предлагаем предпринимателям. В первую очередь банк обеспечивает грамотный подход к структурированию сделок с иностранными контрагентами. Например, такая сделка должна соответствовать нашему валютному законодательству, а за это несет ответственность именно банк. Во-вторых, наша задача — оградить клиента от угроз, связанных с платежеспособностью конечного потребителя. Чтобы разделить эти риски, мы плотно работаем с органами государственной поддержки — Экспортным страховым агентством России (ЭКСАР) и Российским экспортным центром. Страховое покрытие от ЭКСАРа позволяет нам защитить клиента от рисков неплатежа со стороны иностранного партнера, а Российский экспортный центр субсидирует процентные ставки по кредитам, что делает их одними из самых выгодных на рынке. В третьих, существует множество вариантов финансирования экспортных операций: предэкспортное, постэкспортное, аккредитивы, факторинг — опций множество. И это наша ниша — мы можем подсказать предпринимателю, как сделать так, чтобы стоимость заемных денег для него была минимальна. Например, в экспортных отношениях часто применяются аккредитивы, и в этом случае мы готовы рассматривать вопросы дисконтирования аккредитивов иностранных банков в пользу наших клиентов.

Есть ли какие-то неожиданные на первый взгляд решения в сфере финансирования экспортных сделок, которые может предложить банк?

Евгений Павлов: Есть совершенно новое направление, которое мы считаем одним из самых перспективных и интересных для наших клиентов — финансирование не предпринимателя, а его покупателя за рубежом. Поверьте, с учетом инструментов государственной поддержки экспорта, эти ставки очень интересны потребителям и могут стать решающим фактором при выборе именно нашего клиента как поставщика той или иной продукции. Потому что одно дело, когда ты приходишь с хорошим качественным продуктом по интересной цене, и совсем другое дело, когда помимо этого ты фактически приходишь к потребителю с деньгами от банка-партнера. В этом случае такая опция требует нашего участия еще на стадии первичных переговоров.

Если говорить о вашем бизнесе, много ли банков занимаются поддержкой внешнеэкономической деятельности в сегменте малого и среднего бизнеса, насколько велика конкуренция у вас?

Евгений Павлов: ВЭБ — это одно из самых маржинальных направлений для банков. Здесь ниже риски и выше прибыльность от сделок. Отрасль это понимает, но конкуренция здесь невелика, поскольку сам продукт очень непростой — мало кто готов сопровождать и без того сложно структурированные сделки, да еще и связанные с программами поддержки экспорта. Поэтому, на мой взгляд, «Возрождение» имеет все шансы занять эту нишу и таким образом усилить свои позиции на рынке.

В самом начале нашей беседы вы сказали о кратном росте за полгода вашего портфеля. Говорит ли это о том, что рынок тоже растет?

Евгений Павлов: Рынок растет, но не так стремительно. И, тем не менее, в этом году, например, ожидаются рекордные объемы экспорта сельского хозяйства. На мой взгляд, к этому есть все предпосылки. «Возрождение» обслуживает значительную долю этой отрасли, и мы буквально на кончиках пальцев чувствуем изменения в финансах наших клиентов.

Мой следующий вопрос, возможно, наивен, но все же: как вы считаете, мог ли как-то Чемпионат мира по футболу, который прошел в России этим летом, дать нашему рынку толчок для роста?

Евгений Павлов: Экспорт кокошников, равно как и хот-догов, не вырос. Но, если серьезно, то нужно понимать, что любые коммерческие отношения строятся на доверии и понимании друг друга. И с этой точки зрения Чемпионат действительно мог оказать определенное влияние. Кроме того, я полагаю, что он изменил отношение наших предпринимателей, которые, пообщавшись с иностранными туристами, задумались о том, чтобы начать работать уже на чужой территории.

Россия > Финансы, банки. Приватизация, инвестиции. Внешэкономсвязи, политика > bfm.ru, 28 сентября 2018 > № 2801780 Евгений Павлов

Заседание Правительства

Первый вопрос повестки – об Основных направлениях деятельности Правительства на период до 2024 года.

Вступительное слово Дмитрия Медведева:

Уважаемые коллеги!

Сегодня важное заседание Правительства. Важное потому, что мы рассмотрим Основные направления деятельности Правительства.

Документ фундаментальный. Мы провели ряд совещаний, прошли ряд развилок, как это принято называть. До 1 октября этот документ в соответствии с майским указом Президента должен быть представлен мне на утверждение. Сейчас мы его обсудим. С тем чтобы финальная версия легла мне на стол в ближайшие несколько дней.

Этот документ – ОНДП – определит на ближайшие годы всю нашу с вами работу. В значительной степени это будет влиять на жизнь страны. Именно с таким пониманием ответственности мы и подошли к его подготовке.

В основе этого документа трезвая, в чём-то, может быть, даже жёсткая оценка ситуации, но не в меньшей степени – уверенность в наших силах.

Нет необходимости объяснять, насколько сильно изменился мир. Мы живём и действуем в предельно агрессивной среде. Это касается и ситуации на мировых рынках, и политической обстановки, и непрекращающегося санкционного давления. Поэтому мы находимся в особых условиях. Но в то же время мы изменились. И поэтому ставим перед собой новые задачи. Решать их нужно будет тоже по-новому.

Важнейшие черты нового образа действий стали нашими национальными целями. Президент сформулировал их в своём майском указе. Основные направления деятельности Правительства прежде всего отвечают на вопрос, каким образом этих целей достичь.

Документ – это выверенная в строгих цифрах и планах возможность действия и наша решимость менять жизнь к лучшему, желание действовать эффективно, которое оформлено в современном проектном подходе.

Документ требует предельной конкретики, чёткой координации действий, поэтому слова и сочетания «возможно», «когда-нибудь», «в среднем» нужно по максимуму из документа устранить.

При подготовке документа мы опирались на ту базу, которую Правительство создало в предыдущий период. Но сегодня нельзя уже воспроизводить текущую, пусть даже в чём-то успешную, модель. Надо выйти на новый темп и качество работы. Поэтому ключевые направления деятельности Правительства в социальной и экономической сфере «упакованы» в национальные проекты, для которых предусмотрены и контрольные показатели, и критерии оценки, и результаты, которых мы должны достичь к 2024 году.

Некоторые направления, не вошедшие в национальные проекты, также необходимы для достижения девяти национальных целей развития. Это шаги, которые мы планируем для улучшения инвестиционного климата, конкурентной среды. Реформа контроля и надзора. Повышение эффективности государственного сектора. Всё, что мы будем делать для развития регионов и базовых отраслей, включая оборонно-промышленный комплекс и сельское хозяйство. Это касается и спорта, и национальной политики. По всем этим направлениям также определены целевые ориентиры, ключевые инструменты и механизмы.

Я специально на это обращаю внимание, потому что национальные проекты в узком смысле не покрывают всю нашу жизнь и всю нашу работу. Есть другие направления (я их только что назвал), по которым работа должна вестись не менее энергично и не менее эффективно, чем по национальным проектам.

Большинство национальных целей затрагивает смежные направления. Мы выстраиваем свою работу так, чтобы проекты и программы дополняли друг друга и в конечном счёте давали больший эффект.

Понятно, о чём здесь идёт речь. Можно сколько угодно долго и успешно строить дома и школы, но если к ним нет нормальных дорог, то эта работа в целом теряет смысл.

Или цифровые технологии. Они влияют на экономический рост, обеспечивают модернизацию промышленности. В то же время делают социальные услуги, образование и здравоохранение более качественными и доступными.

Борьба с бедностью не ограничивается только повышением зарплат или социальных пособий. Уровень реальных доходов зависит и от развития транспортной сети, от того, существует ли реальная возможность быстро и недорого добраться до другого города, где есть хорошая работа. Всё это также даёт эффект для личного бюджета.

Для того чтобы жёстче увязать национальные проекты и другие направления деятельности с целями развития, будут сформированы модели их выполнения с показателями, отчёты о достижении которых я буду рассматривать не реже двух раз в год. Первое такое мероприятие мы запланируем на начало марта – будем подводить итоги работы в 2018 году. Такая практика позволит максимально эффективно использовать выделяемые средства. А эти средства огромные, очень значительные.

На национальные проекты и развитие инфраструктуры в следующие три года планируется направить более 5,5 трлн рублей. Эти деньги уже предусмотрены в проекте федерального бюджета.

Для экономического блока национальных проектов предусмотрено в целом практически 845 млрд рублей. И ещё около 1,5 трлн рублей мы направим на создание современной инфраструктуры, в том числе на строительство и ремонт автомобильных дорог.

Финансирование национального проекта в образовании составит порядка 350 млрд рублей, в жилищном строительстве – около 320 млрд рублей. В общей сложности более 400 млрд рублей мы выделяем для нацпроектов в сфере науки, экологии и культуры.

Самая большая статья расходов в рамках национальных проектов – это социальная сфера и повышение качества жизни. На проекты в демографии и здравоохранении в ближайшие три года будет выделено более 2,2 трлн рублей. Социальный блок, таким образом, – один из самых объёмных и важных блоков в рамках Основных направлений деятельности Правительства.

Несколько слов по направлениям работы.

Первое – демография. Национальной целью является обеспечение устойчивого естественного роста численности населения. Здесь мы сконцентрируемся на ключевых задачах.

Во-первых, создание условий для рождения детей и поддержка семей с детьми. Мы уже реализуем большой пакет демографических мер. Материнский капитал, выплаты при рождении первых, вторых, третьих и последующих детей, льготная ипотека (6%), бесплатные участки земли. Эта работа должна быть усилена.

В 2021 году материнский капитал вырастет до 489 тыс. рублей. Мы уже заложили в бюджете на 2020 год деньги на его индексацию. Продолжим создавать места в детских садах, включая группы для детей до трёх лет.

Второе – рост продолжительности жизни. Это тоже национальная цель. Сегодня средняя продолжительность жизни достигла в нашей стране исторического максимума – около 73 лет. Теперь необходимо идти дальше. Прежде всего – за счёт снижения смертности. Это возможно только при новом качестве медицины. А значит, нам нужны системы своевременного выявления заболеваний, максимальный охват диспансерным наблюдением, доступная по всей стране квалифицированная медицинская помощь и, конечно, современные технологии диагностики, лечения и реабилитации, включая телемедицинские технологии.

Переоснастим региональные сосудистые центры и первичные сосудистые отделения. Во всех регионах в центры и другие медицинские учреждения, которые оказывают онкологическую помощь, будет поставлено новое оборудование, чтобы выявлять и лечить онкозаболевания на ранней стадии.

Будем развивать сеть медицинских учреждений для оказания первичной медицинской помощи. Особенно там, где их нет. На селе и в малонаселённых пунктах создадим или обновим более 1,5 тыс. ФАПов (фельдшерско-акушерских пунктов) и врачебных амбулаторий. Закупим более 1,3 тыс. мобильных медицинских комплексов.

Понятно, что здорового пациента не бывает без хорошего врача, поэтому необходимо ликвидировать дефицит кадров, выправить ситуацию в поликлиниках с терапевтами (чем, собственно, мы занимались уже достаточно долго) и педиатрами, врачами общей практики, специалистами. В непрерывное образование медицинских работников будет вовлечено почти 2 миллиона специалистов.

В Основных направлениях заложены шаги по созданию условий для активного долголетия и здорового образа жизни людей старшего поколения. Создадим комфортные услуги в сфере социального обеспечения. Будем и дальше делать всё, чтобы такой здоровый образ жизни стал для нашей страны нормой. Для этого в том числе необходимо развивать спорт для людей всех возрастов. Сейчас регулярно занимаются спортом практически 37% жителей нашей страны. В ближайшие шесть лет эта цифра должна увеличиться до 55%.

Второе направление работы – это снижение бедности в два раза и рост доходов граждан. Эти национальные цели – одни из самых главных и сложных. С 2000 по 2013 год доходы людей росли. В 2014 году на фоне резкого обвала цен на нефть и санкций они начали, к сожалению, снижаться. Нам этот процесс удалось остановить благодаря восстановлению экономики, а также через повышение минимального размера оплаты труда и зарплат бюджетников. За восемь месяцев 2018 года реальная зарплата в стране выросла более чем на 8%.

Конечно, рост экономики, развитие регионов и сельских территорий будут эту проблему решать. На уровень зарплат повлияет и увеличение числа высококвалифицированных кадров, в том числе в цифровой экономике. Необходимо поддерживать предпринимательскую активность. Над этими взаимосвязанными задачами мы будем работать комплексно. Но необходимо применять и отдельные точечные инструменты. Возможно, потребуется и ряд дополнительных мер, чтобы достичь показателей майского указа Президента текущего года. Мы их будем разрабатывать с учётом работы в 2018 году.

Что ещё необходимо сделать? Во-первых, предстоит довести до достойного уровня доходы малообеспеченных граждан. С 1 января следующего года ежегодно минимальный размер оплаты труда будет устанавливаться в размере прожиточного минимума трудоспособного населения за II квартал предыдущего года. Мы продолжим индексировать социальные выплаты по фактической инфляции, совместно с регионами развивать формы поддержки нуждающихся граждан. Вся система социальной помощи должна быть перестроена на принципах справедливости и адресности. Помощь будут получать граждане, семьи, которые действительно в ней нуждаются.

Регионы должны принять свои специальные программы, чтобы снизить число людей с доходами ниже прожиточного минимума.

Что ещё требуется? Совершенствование пенсионной системы. В настоящий момент этот процесс идёт. Вчера депутаты Государственной Думы приняли во втором чтении поправки в пенсионное законодательство. Сегодня прошло третье чтение.

В частности, сохраняется разница пенсионного возраста в пять лет для женщин и мужчин, льготы для людей предпенсионного возраста и ряд региональных льгот, которые были предложены в поправках Президента.

Одна из основных наших задач – это рост пенсий выше инфляции, что также является национальной целью. Все деньги от повышения пенсионного возраста должны пойти именно на решение этой задачи. И они должны позволить уже с января следующего года увеличивать пенсии на 1000 рублей в год, с тем чтобы к 2024 году пенсия составила 20 тыс. рублей. Дополнительные пенсионные средства граждан будут формироваться в рамках пенсионного плана индивидуального пенсионного капитала. Будем вырабатывать стимулы для создания и развития корпоративных пенсионных систем.

Целый блок касается дальнейшей защиты прав работников предпенсионного возраста, их поддержки на рынке труда, предоставления других гарантий. В том числе планируется для этой категории граждан увеличить максимальный размер пособия по безработице уже с 1 января следующего года.

Следующее направление – образование. За шесть лет мы должны войти в десятку стран-лидеров по качеству общего образования. Для этого, во-первых, продолжим заниматься образовательной инфраструктурой, строить новые школы, реконструировать старые, подключать их к интернету – в рамках программы «Цифровая экономика».

Во-вторых, усилим переподготовку школьных учителей. Более половины из них должны быть охвачены национальной системой профессиональной подготовки и повышения квалификации. В цифровой экономике преподаватели должны обладать соответствующими компетенциями. Все ученики должны учиться по обновлённым программам, которые позволят сформировать ключевые навыки в цифровом мире.

В-третьих, будет развиваться дополнительное образование, в том числе – с учётом развития технопарков, центров выявления талантов.

В-четвёртых, нужно продолжить развивать высшую школу. Цель – через шесть лет повысить уровень представленности российских университетов в топ-500 глобальных рейтингов университетов, укрепить их конкурентоспособность, в том числе благодаря проекту 5-100, который мы уже реализуем. А также – расширить экспорт российского образования и в два раза увеличить число иностранных студентов.

Четвёртое направление работы – жильё и городская среда. А именно – улучшение жилищных условий не менее 5 миллионов семей ежегодно к 2024 году. Такая национальная цель поставлена в указе Президента.

По итогам прошлого года этот показатель составил 3 миллиона. Считаю это большим достижением. Но мы должны усилить меры государственной поддержки. Здесь нужно продолжить работу над тем, чтобы ипотека была более доступной.

Во-вторых, со следующего года мы восстанавливаем масштабную программу по переселению людей из аварийного жилья. В планах – расселить более 9,5 млн кв. м непригодного жилья. И под эти цели мы закладываем значительное финансирование: в ближайшие три года – 106 млрд рублей из федерального бюджета и 19 млрд – из региональных.

Также необходимо продолжить оздоравливать рынок жилищного строительства. Для этого с 1 июля следующего года мы переходим от привлечения денег напрямую к проектному финансированию. Это значит, что оценивать и нести риски застройщиков будут профессиональные участники рынка, то есть банки.

И в-четвёртых, нужно и дальше сокращать административные барьеры за счёт перевода многих процедур для застройщиков в электронный вид.

Понятно, что нормальные условия жизни невозможны без качественных жилищно-коммунальных услуг. Здесь мы продолжим совершенствовать сферу управления многоквартирными домами, программы капитального ремонта. Нужно привлекать инвестиции и решать другие проблемы этой важной отрасли.

Естественно, мы должны помнить не только о качестве жилых домов, но и о городской среде вокруг. Рост объёмов строительства жилья должен сопровождаться гармоничным развитием городов. За шесть лет мы должны привести в порядок российские города. Эта цель стоит, её необходимо достичь.

И конечно, то, что окружает города. Я имею в виду состояние экологии – этому посвящён отдельный национальный проект.

Одна из первоочередных задач – провести всю необходимую работу по ликвидации свалок. Мы создадим, по сути, новую отрасль – по сбору, сортировке и переработке отходов.

Такое решение уже принято: все особо опасные незаконные свалки, которые выявлены в городах на 1 января этого года, должны быть ликвидированы. Нужно использовать опыт, который есть у нас и за границей. Мы вчера с коллегами в Финляндии смотрели подобного рода производства. Это на самом деле серьёзное впечатление производит. Нужно обязательно к этому опыту обратиться. Чтобы предотвратить появление новых таких особо опасных мест, в регионах должна появиться система общественного контроля.

Кроме того, необходимо снизить уровень загрязнения воздуха, особенно в промышленных центрах. Это комплексная задача, в решении которой должны участвовать не только предприятия, хотя они несут прямую ответственность за вредные выбросы и должны контролировать, что у них происходит (в противном случае они будут отвечать за подобного рода выбросы). Нужно провести и модернизацию теплоснабжения, объектов коммунального хозяйства, спланировать транспортное сообщение так, чтобы разгрузить эти города от транзитных потоков.

Важно также, чтобы кардинальные перемены, которые мы запланировали в здравоохранении, образовании, жилищном строительстве и других сферах, почувствовали в любом регионе, в каждом регионе нашей страны. Поэтому мы продолжим активно поддерживать субъекты Федерации и муниципалитеты, без этого нам не обойтись, сглаживать различия в уровне бюджетной обеспеченности регионов – с помощью тех инструментов, которые мы имеем. Для этого мы продлеваем решение перераспределять между регионами 1% налога на прибыль организаций до 2024 года. Сохраним мы и очень значительный, я бы даже сказал, огромный уровень федеральной поддержки регионам, который рос на протяжении всех последних лет. Объём субсидий и дотаций в следующем году составит почти 1,5 трлн рублей.

Но и регионы, конечно, не должны сидеть на месте, они должны научиться зарабатывать – мы постоянно с ними об этом ведём дискуссию и работу, – активнее привлекать инвесторов. Будем предоставлять гранты субъектам, которые демонстрируют наиболее высокие темпы экономического роста. Эта работа должна быть продолжена.

В целом нужно актуализировать подходы к выделению межбюджетных трансфертов с учётом майского указа и Стратегии пространственного развития. В ней будет отражено, какие объекты, в какой срок предстоит создать. И определена экономическая специализация регионов, такая именно «умная» специализация с акцентом на наиболее перспективные, экспортно ориентированные производства. А инфраструктурные ограничения, которые нас сдерживают, войдут в Комплексный план модернизации и расширения магистральной инфраструктуры. Они должны быть поэтапно устранены.

Мы планируем расширить и модернизировать все сегменты транспортной инфраструктуры – от железных дорог до речного транспорта. Обеспечить новые проекты доступной электроэнергией. Часть работ по развитию отрасли мы проведём в рамках национальных проектов (например, модернизация автодорожной сети городских агломераций), часть этой работы будет вестись в рамках других механизмов.

Отдельная большая задача – развитие глобальных транзитных маршрутов. Это коридоры «Восток – Запад» и «Север – Юг», а также Северный морской путь. Мы планируем увеличить пропускную способность БАМа и Транссиба до 180 млн т ежегодно. Довести грузопоток, который идёт по Северному морскому пути, до 80 млн т каждый год.

Кроме того, планируем через развитие региональных аэропортов, поддержку маршрутной сети внутри страны существенно переориентировать авиационный трафик. Доля внутренних рейсов, которые минуют Москву, вырастет до 50%. Соответственно, мы, надеюсь, сможем снизить стоимость перелёта.

Результат, к которому мы идём, – это качественно иная связанность деловых и промышленных центров, крупных городов. А самое главное – людей в нашей стране. Нам предстоит объединить региональные рынки товаров, услуг, труда за счёт новых инфраструктурных сопряжений. И таким образом обеспечить доступ людей к наиболее значимым объектам – от крупных аэропортов и производственных кластеров до социальных учреждений, включая районные поликлиники, образовательные центры, торговые места.

Особое внимание – развитию стратегически важных регионов, регионов, в которых существуют хронически накопленные диспропорции. Я имею в виду Крым, Севастополь, Калининградскую область, Арктическую зону, Северный Кавказ и Дальний Восток. Здесь мы сделаем акцент на модернизации транспортной инфраструктуры, обеспечении доступности энергоснабжения и снабжения водой, на создании новых рабочих мест, развитии социальной инфраструктуры.

Уважаемые коллеги, мы за ближайшие годы должны выстроить мощную, современную, конкурентоспособную экономику, выйти на темпы развития выше мировых, закрепиться – хотя это очень амбициозная задача – в топ-5 крупнейших экономик мира. Это действительно национальная цель. Как и создание экономики нового формата, которую создают во всех странах, – я имею в виду цифровую экономику. По оценкам наших экономических ведомств, её вклад может составить треть роста валового внутреннего продукта.

Задача сложная, соперники у нас очень серьёзные, немало объективных трудностей, немало ограничений. Есть и трудности, которые связаны с действиями других государств. Тем не менее я уверен, что это задача вполне выполнимая.

Что Правительство должно сделать в экономической сфере?

Первое – это инвестиции. Нам нужно добиться заметных улучшений в этой сфере. Причём не только количественных, повысив объём инвестиций до четверти ВВП, но и качественных. Свободные денежные ресурсы должны идти в реальный сектор. Именно в реальный сектор, туда, где создаются конкурентоспособные товары и услуги и новые, более производительные рабочие места. В развитие интеллектуального капитала и цифровых технологий.

Государство будет активно стимулировать инвестиционную деятельность. И за счёт прямой бюджетной поддержки. В том числе – средствами Фонда развития, который мы специально создали для продвижения проектов, включая инфраструктуру.

Но не только. Важнейшая задача – работа с частными инвесторами. Мы рассчитываем, что за шесть лет частные инвестиции в экономику увеличатся более чем на 10 трлн рублей.

Мы уже приняли для этого ряд важных решений, сформировали полноценную правовую базу государственно-частного партнёрства. Одобрили выделение 290 млрд рублей для фабрики проектного финансирования. Планируем кратно увеличить объём финансовой поддержки малого и среднего бизнеса. Совместно с Банком России разрабатываем комплекс мер по развитию финансового рынка.

Второе – это деловой климат. Мы хорошо понимаем, что макроэкономическая стабильность, низкая инфляция, устойчивая банковская система, как бы они ни были важны, – это только основа для успешного бизнеса. И важно последовательно, совместно с деловым сообществом дополнять их другими мерами, которые помогут улучшить предпринимательскую среду.

Занимаемся мы этим постоянно. Было принято решение в течение ближайших шести лет не менять налоговые условия. Выстраивать более понятную систему тарифного регулирования.

Планируем мы и существенно снизить риски, связанные с правоохранительными действиями, для добросовестных предпринимателей. Как можно скорее завершить реформу контрольно-надзорной деятельности. Речь идёт о том, чтобы перейти на риск-ориентированный подход.

Ещё одна важная составляющая делового климата – это развитие конкурентной среды. Мы продолжим совершенствовать законодательство в сфере конкуренции, чтобы адаптировать его к условиям цифровой экономики. И свести к минимуму участие государства в деятельности коммерческих компаний на конкурентных рынках. В частности, планируется серьёзно ограничить возможность создания унитарных предприятий. Такой законопроект мы с вами на прошлом заседании рассматривали. Прямо запретить приобретение государством акций и долей тех хозяйствующих субъектов, которые действуют в конкурентных сферах. Мы рассчитываем, что в результате количество организаций с государственным участием будет постоянно сокращаться.

Развитию конкуренции будут способствовать и наши действия по поддержке малого и среднего предпринимательства. Мы разработали отдельный национальный проект, чтобы помочь небольшим компаниям на всех этапах – от идеи до производства конечного продукта или услуги. И конечно, на этапе сбыта, чтобы было легче выйти на внутренний и внешние рынки.

Третье в сфере экономики – это её более современная и эффективная структура.

Мы продолжим развивать импортозамещение, наращивать несырьевой экспорт. За шесть лет объём несырьевого неэнергетического экспорта должен практически удвоиться, а по некоторым направлениям вырасти в разы. Это также является национальной целью.

Мы рассчитываем и значительно увеличить объём выпуска продукции судостроения, станкостроения, сельхозмашиностроения, продукции авиапрома и автопрома. Рост будет достигнут за счёт трёх моментов. Первое – это благоприятная среда, которую мы продолжаем формировать для деятельности предприятий. Второе – это подготовка профессиональных кадров под запросы бизнеса. И третье – это эффективная поддержка государства.

Особое внимание нужно уделить продвижению наших товаров на мировые рынки. Речь идёт о товарах, которые мы умеем производить и которые в целом вызывают уважение на мировом рынке, пользуются спросом. Это и наши самолёты, и вертолёты, и авиационные двигатели, автомобили, продукция химической промышленности. Большой потенциал с точки зрения экспорта имеет и продукция оборонно-промышленного комплекса, фармацевтической промышленности. И конечно, агропром. Сегодня российский аграрный комплекс находит новые рынки сбыта. Мы действительно по праву гордимся тем, что было сделано. Нужно сохранить темпы развития, которые были достигнуты, решить задачу повышения качества сельхозпродукции и продовольствия, улучшить логистику, продолжить работу по селекции и генетике, вводить новые земли в сельхозоборот, развивать мелиорацию. Все эти цели известны и должны быть достигнуты.

Всё это в том числе необходимо, чтобы добиться удвоения экспорта продукции аграрно-промышленного комплекса к 2024 году.

Не только крупные предприятия, но и предприятия малого и среднего бизнеса готовы осваивать новые для себя товарные позиции. Государство заинтересовано в том, чтобы они добились успеха. Будем стимулировать спрос на экспортируемую российскую продукцию путём субсидирования процентных ставок по кредитам для покупателей такой продукции, расширять взаимовыгодное сотрудничество в рамках Евразийского экономического союза и, конечно, с другими нашими торговыми партнёрами. Всем этим нужно заниматься, несмотря на противодействие, санкции, ограничения. Активная позиция позволяет достичь неплохих результатов.

И конечно, система регулирования внешнеторговой деятельности должна активно работать на продвижение российского несырьевого экспорта. Мы уже начали внедрять принцип «одного окна». С 2021 года он должен работать в полном объёме вместе с нашими партнёрами по Евразийскому союзу. Кроме того, должно сократиться количество подтверждающих документов. Валютный контроль в отношении экспорта услуг должен быть минимально необходимым.

Четвёртое – это эффективность самой работы.

Именно эффективность – в широком смысле – становится основой экономического лидерства. Нам нужно добиться более результативного использования бюджетных ресурсов и государственных активов, повышения производительности труда. Нам нужно вывести на качественно другой уровень всю систему государственного управления.

В ближайшие годы мы планируем полностью перейти на электронную форму торгов по продаже государственного и муниципального имущества. Существенно, то есть более чем на 50%, сократить площадь неиспользуемых казённых земельных участков. Это тема старая, но, к сожалению, сохраняющая актуальность. Надо там навести порядок.

Также в цифровой формат будут переведены конкурсные процедуры по размещению и выполнению заказов в сфере закупок для государственных и муниципальных нужд.

Мы стараемся делать государственные структуры более ориентированными на запросы людей. Поэтому и дальше будем внедрять в работу органов государственной власти цифровые технологии, расширять перечень государственных и муниципальных услуг, которые можно получить через многофункциональные центры.

Этот формат, безусловно, доказал свою эффективность, это все признают. И мы будем создавать новые центры, расширять в рамках программы «Цифровая экономика» перечень услуг. Чтобы за ключевыми услугами вообще не нужно было ходить по нескольким инстанциям, чего-то ждать. Чтобы компьютерная система всё делала сама, в том числе в режиме удалённого доступа.

И конечно, наши граждане должны быть уверены, что они могут рассчитывать на защиту в ситуациях, когда нарушаются их права. Чтобы каждый гражданин мог получить квалифицированную юридическую помощь.

Вхождение в пятёрку крупнейших экономик невозможно без дальнейшей модернизации экономики и развития науки. Нужно добиться, чтобы половина российских организаций занималась технологическими инновациями на постоянной основе. Такая цель заложена в указе Президента.

Пока интерес к инновациям в экономике не слишком высок. Он растёт, но нужно стремиться к лучшим образцам.

Менять ситуацию мы будем, двигаясь в нескольких направлениях. Мы продолжим стимулировать спрос крупных компаний на инновации.

Во-вторых, планируем помочь самим разработчикам инноваций в проведении испытаний или выпуске пробных партий.

В-третьих, нужно расширить сектор инжиниринговых компаний, которые станут связующим звеном между разработчиками и заказчиками. Правительственная комиссия по модернизации экономики в ближайшее время эту тему должна обсудить.

И помимо форм поддержки, которые у нас уже действуют, мы будем формировать научно-образовательные центры мирового уровня на основе интеграции университетов и компаний, которые представляют реальный сектор экономики. Это очень важно. Таких центров в ближайшие годы должно быть создано не менее 15.

Уважаемые коллеги! Основные направления деятельности Правительства, о которых я рассказал, – это наш с вами общий «проект будущего».

Именно его реализация через определённый временной промежуток позволит судить о нашей с вами совместной работе, оценить эффективность не только отдельных ведомств или конкретных министров, но и всей исполнительной власти в стране – как на федеральном, так и на региональном уровне.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 27 сентября 2018 > № 2743629 Дмитрий Медведев

Масложировой союз рассчитывает на рекордный урожай подсолнечника в РФ

Урожайность подсолнечника в России упала с 21,3 в прошлом году до 18,7 центнеров с гектара. На Юге засуха вообще уничтожила около 30 процентов от прогнозируемого урожая (по данным на 25 сентября). Что происходит на рынке подсолнечника в преддверии появления массового урожая, мы спросили у главы Масложирового Союза России Михаила Мальцева.

- Каков ваш прогноз урожая подсолнечника в России в 2018 году? Удастся ли аграриям заработать на главной масличной культуре, и не приведет ли снижение урожая к росту цен на масло?

- Урожай масличных будет точно не ниже прошлогоднего. Более того, несмотря на достаточно непростые погодные условия, есть ожидания получить рекордный урожай. По итогам уборочной ожидаемый объем масличных может составить более 18 млн тонн, где больше 11 млн тонн - подсолнечника, 2,3 млн тонн - рапс и 4,4 млн тонн - соя. Наращивание объемов стало возможным за счет увеличения посевных площадей. Результат сбора масличных мог бы быть еще выше, если бы аграриям удалось получить большую урожайность. Согласно оперативным данным Минсельхоза РФ, на конец сентября средняя урожайность подсолнечника заметно ниже результатов предыдущей уборки. Хотя нужно учитывать, что обмолочено всего около 20% площадей, отведенных под подсолнечник, и показатель урожайности еще может быть откорректирован.

На сегодняшний день нет причин ожидать резкого колебания цен в ту или другую сторону. Цены на сырье и так достаточно высоки, и выше уже вряд ли будут. Изменения возможны только за счет только роста курса валют и корректировки стоимости фрахта. При этом в текущей ситуации мы фиксируем укрепление рубля и рост фрахта.

- Не грозит ли дефицит сырья массовым банкротством мелких и средних переработчиков? Какие, помимо низкого урожая, у отрасли проблемы и риски сезона?

- Причиной банкротств как мелких, так и крупных масложировых предприятий - перекос условий экономической деятельности между производителями и переработчиками масличных. Дефицит сырья, безусловно, может активизировать эти процессы. Если ситуация не будет откорректирована, и переработчики будут вынуждены работать в отрицательных зонах, то, безусловно, мы будем продолжать фиксировать уход с рынка игроков.

Частично отрегулировать ситуацию возможно за счет введения ряда мер поддержки. А именно рассмотреть возможность льготного кредитования при закупке сырья из профицитных регионов, а также субсидирование тарифов при перевозке сырья из профицитных регионов в дефицитные. Так как, например, везти ту же сою из Дальнего Востока в Центральную Россию не выгодно, урожай проще сбыть китайцам. Логистика не покрывает расходы, и не может дать конкурентной цены. Но, с точки зрения экономики отрасли, на экспорт всегда выгоднее отправлять товар с более высокой добавленной стоимостью – то есть готовую продукцию (при наличии спроса на нее). Чтобы стабилизировать ситуацию, мы предлагаем ввести государственные меры поддержки. Сегодня эти предложения находятся на рассмотрении у профильного министерства.

- Как, по Вашему мнению, изменится динамика экспорта в 2019 г, и почему?

- В случае если наши предложения не будут реализованы, экспорт может вырасти (при негативном сценарии) до 3 млн тонн. К сожалению, пока нет ни внешних, ни внутренних факторов, которые бы снизили интерес трейдеров или ограничили к экспорту сои и рапса. В прошлом сезоне 90% экспорта сои ушел в Китай, и, скорее всего, спрос на эту культуру не упадет и в новом сезоне.

В тройку стран-лидеров по экспорту рапса вошли Китай, Монголия и Беларусь. Скорее всего, этот тренд сохранится и в грядущем периоде. Несколько неоднозначна ситуация с подсолнечником. В этом сезоне экспорт «семечки» рекордно упал, в первую очередь, за счет ситуации на внутреннем рынке Турции, главного импортера российского подсолнечника. Однако турки регулярно (буквально по нескольку раз в год) меняют условия ввозных пошлин на масличное сырье. И какой стратегии будет придерживаться это иностранное государство в ближайшие месяцы, предсказать сложно.

Источник: Национальное аграрное агентство

Россия > Агропром > zol.ru, 26 сентября 2018 > № 2742163 Михаил Мальцев

Российско-финляндские переговоры

Обсуждались актуальные вопросы российско-финляндского торгово-экономического, научно-технического и культурно-гуманитарного сотрудничества, ход реализации совместных промышленных, энергетических и инфраструктурных проектов.

Совместная пресс-конференция Дмитрия Медведева и Юхи Сипили по завершении переговоров

Из стенограммы:

Ю.Сипиля (как переведено): Сегодня мы с господином Медведевым провели откровенные и конструктивные переговоры касательно двусторонних отношений между Финляндией и Россией. Говорили об экономике, об экологии. Также мы обсудили отношения между Европейским союзом и Россией, говорили о региональной и международной обстановке. Мы в прошлый раз встречались с Председателем Правительства Российской Федерации в Санкт-Петербурге год назад. Тогда мы отмечали столетие государственной независимости Финляндии. Диалог между нашими странами продолжается и в текущем году. Наши президенты встречались летом в Хельсинки и в Сочи. Для нас, глав правительств, это четвёртая встреча.

Контакты между нашими странами являются очень тесными и на уровне обычных граждан. Россияне – самая большая, многочисленная группа иностранных туристов, которые приезжают в Финляндию.

На этой неделе в городе Савонлинна будет проведён очередной культурный форум между нашими странами.

Объёмы туризма между нашими странами растут постоянно. В прошлом году мы зарегистрировали 9 млн пересечений государственной границы. По этому показателю мы, конечно, отстаём от рекордного количества пересечений – 13 млн, которое было в 2013 году.

Мы также обсудили вопросы экологии. Как известно, такие вопросы не ведают государственных границ. С помощью последовательного и целеустремлённого сотрудничества мы на протяжении многих лет улучшали состояние Балтийского моря. Мы также с господином Медведевым говорили о приверженности наших стран реализации договорённостей в рамках Парижского соглашения по климату.

Также один из центральных вопросов, когда мы говорим о замедлении процессов изменения климата, – это сокращение выбросов чёрной сажи, или чёрного углерода. Финляндия постарается ещё до окончания своего председательства в Арктическом совете провести Арктический саммит. И одна из основных наших целей – это продвижение конкретных мероприятий для сокращения выбросов чёрной сажи.

Также Финляндия и Российская Федерация сотрудничают в сфере обращения с отходами. Во время нашей сегодняшней встречи мы говорили о полигоне опасных отходов «Красный Бор» и в более широком смысле – о взаимодействии в сфере обращения с отходами. Финские компании обладают прекрасными техническими компетенциями и опытом в этой отрасли, и мы договорились, что будем и в дальнейшем продвигать это сотрудничество.

Мы также провели хорошее обсуждение торгово-экономических отношений между нашими странами. Финляндско-российский товарооборот остаётся примерно на том же уровне, как и в прошлом году. В прошлом году был очень хороший рост и развитие товарооборота. Но надо сказать, что существует и наблюдается дефицит торгового баланса в отношении торговли Финляндии с Россией.

Финские компании инвестировали 12 млрд евро в общей сложности в российскую экономику, и в настоящее время реализуются новые проекты.

Если учитывать численность населения, Финляндия является крупнейшим иностранным инвестором в России на душу населения. Несмотря на то что время от времени возникают сложности и проблемы, финские компании нацелены на долгосрочную деятельность на российском рынке.

Сегодня финская компания «Валмет» и российская группа «Свеза» подписали протокол о намерениях касательно современной целлюлозной фабрики, которая будет построена в России, и при строительстве этой фабрики особенно будут учитываться экологические факторы и минимальная нагрузка на окружающую среду.

Мы также говорили о строительстве атомной электростанции «Ханхикиви-1». В Финляндии безопасность всегда стоит на первом месте. И для всех сторон, и для всех участников очень важно, чтобы этот проект продвигался нормально и чтобы планы насчёт него были реалистичными и соответствовали всем требованиям официальных властей.

Когда мы говорим о сотрудничестве между соседними странами, конечно, очень важную роль играет налаженное сотрудничество на границе. И здесь мы должны отдавать должное нашим пограничным властям – они действительно хорошо сотрудничают между собой. И что касается законодательства в отношении временного ввоза автомобилей, в этом плане дела идут в правильном направлении.

Объёмы судоходства в Финском заливе возрастают с каждым годом, при этом также растут риски аварий и катастроф. И Финляндия хочет более плотно сотрудничать с Россией в области спасания на море. Возможности, или мощности, по морскому спасанию ни у одного из государств Балтийского моря в одиночку недостаточны для того, чтобы решать проблемы, которые могут возникать при крупномасштабной аварии.

Что касается международной повестки дня, мы обсудили вопросы, касающиеся как украинского конфликта, так и Сирии. Нас в Финляндии беспокоит положение гражданского населения и беспокоит вопрос, как будут найдены устойчивые решения по этим конфликтам. Угроза распространения боевых действий на новые территории и опасения насчёт того, что будут большие человеческие страдания в Сирии, в регионе Идлиб, – это тоже вопросы, которые нас беспокоят. Россия несёт особую ответственность за предотвращение роста насилия.

Конфликт на востоке Украины также накладывает определённый отпечаток на отношения между Евросоюзом и Россией. И развитие этих отношений зависит от разрешения этого конфликта. В этом плане Россия является тоже центральным, важным игроком.

Евросоюз и Россия всё-таки соседи. И Финляндия всегда подчёркивала, что диалог представляет первостепенную важность и в этих вопросах.

Также очень важны контакты на уровне гражданского общества, между гражданами. Мы с коллегой договорились, что остающиеся вопросы, которые мы не успели обсудить, мы ещё обсудим вечером, а также коснёмся тем, которые обсуждались на переговорах между министрами.

Д.Медведев: Мы провели продуктивные и насыщенные двусторонние переговоры. Это уже наша четвёртая встреча. Дважды мы встречались в Петербурге, один раз на родине господина Премьер-министра – в городе Оулу. Это как раз лучшее доказательство того, что в двустороннем порядке можно решать самые разные задачи даже в тот период, когда между Российской Федерацией и Европейским союзом ситуация в отношениях достаточно непростая.

Финляндия остаётся нашим надёжным и конструктивным партнёром. И совместными усилиями мы преодолели спад товарооборота, который наблюдался два-три года назад. Товарооборот растёт. Это прямое следствие интенсификации работы.

Мы сравниваем в данном случае наши отношения с Финляндией с 2013 годом, потому что в этот год как раз наблюдался пик товарооборота. И нам ещё только предстоит достигнуть этих величин. Задача, которую мы перед собой ставим, – вернуть Россию на первое место среди торговых партнёров Финляндии, как было некоторое время назад. Сейчас мы находимся на третьей позиции, после Германии и Швейцарии. Здесь главная роль принадлежит бизнесу – и достаточно крупному бизнесу, и малым и средним компаниям. И действительно, финские компании достаточно активно присутствуют на российском рынке, запускают новые проекты, чему мы очень рады. Господин Премьер-министр сказал, что объём финских инвестиций составляет 12 млрд, но по нашим данным это 14 млрд. Не знаю, где потерялись ещё 2 млрд, но надеюсь, что эти цифры как раз адекватно отражают состояние дел в сфере инвестиций.

У нас есть очень крупные партнёры, такие, например, как концерн «Фортум», который активно работает на территории России и ведёт целый ряд очень крупных проектов. Здесь упоминался и такой большой наш российский проект в Финляндии, как строительство атомной станции «Ханхикиви-1». Мы сегодня это обсуждали, в том числе и вопросы сроков. Важной контрольной точкой является оформление лицензии на строительство в будущем году. Нужно интенсифицировать работу, несмотря на то, что это, конечно, коммерческий проект. И мы рассчитываем на активную роль акционеров в этой работе.

Я хочу поблагодарить наших партнёров и в целом Финляндию за конструктивную позицию по «Северному потоку – 2». На финском участке трассы уже идут работы с 5 сентября.

Большие перспективы в лесной промышленности. Действительно, на полях наших переговоров подписан Меморандум о сотрудничестве по проекту сооружения целлюлозного комбината в Вологодской области. Это тоже масштабный проект, с высокими экологическими требованиями.

Есть ряд интересных взаимовыгодных инициатив в промышленности, строительстве, телекоммуникациях, образовании. В общем, по целому ряду проектов работа, естественно, будет продолжена.

Мы достаточно подробно обсуждали взаимодействие в сфере экологии, в природоохранной сфере. На повестке дня и рекультивация полигона опасных отходов «Красный Бор» под Санкт-Петербургом. Также могут быть востребованы финские технологии утилизации отходов. Эта задача сейчас для нашей страны весьма актуальна. Кстати, по окончании пресс-конференции мы с господином Премьер-министром посетим завод по обезвреживанию и переработке опасных бытовых отходов.

Есть инициативы, над которыми мы обязательно продолжим работу и в рамках Арктического совета – здесь мы поддерживаем предложения, которые сделала Финляндия, и в формате Северного измерения, включая уменьшение выбросов чёрной сажи и метана. На сей счёт у России есть определённые идеи и предложения.

Мы активно участвуем в приграничном сотрудничестве. У нас есть программа на период до 2020 года. В июле вступил в силу Протокол о прохождении госграницы. Этому предшествовала большая работа наших пограничных служб, за что их нужно поблагодарить. И целый ряд вопросов на стыке между пограничным сотрудничеством и таможенным оформлением мы тоже будем решать, включая тему, которую господин Сипиля упомянул, связанную с временным ввозом автомобилей.

И человеческое общение, контакты между гражданами наших стран действительно развиваются, россияне стали чаще посещать Финляндию. В прошлом году поездки совершили более 3 миллионов человек, хотя пика, который в 2013 году был достигнут, пока не получилось снова достичь. Тем не менее мы рассчитываем на то, что и в ближайшее время мы увидим увеличение потока туристов из России в Финляндию и из Финляндии в Россию.

Мы обсудили целый ряд международных и региональных вопросов, господин Премьер-министр уже об этом сказал, включая вопросы, связанные с ситуацией на Ближнем Востоке, развитием событий в Сирии. Я лишь хочу отметить, что, конечно, Россия действительно заинтересована в том, чтобы гражданский конфликт, который возник в Сирии, был преодолён в максимально короткие сроки, а проблемы, которые связаны с наличием террористических гнёзд и проявлений на территории Сирии, были раз и навсегда разрешены. Единственное, что я хотел бы отметить: конечно, ответственность за развитие событий в этом случае должно нести и сирийское Правительство, и целый ряд других стран, которые так или иначе принимают участие в разрешении этого конфликта. Это не только Российская Федерация, это и Соединённые Штаты Америки, Израиль, Турция, Иран и целый ряд других государств.

По поводу разрешения гражданского конфликта на Украине. Мы обменялись информацией и соображениями о том, как там развиваются события. Очевидно, что для преодоления трагической ситуации, которая сложилась на Украине, нужна твёрдая политическая воля, прежде всего самого украинского правительства, а не заявления о том, что минский процесс умер и нужно искать какие-то другие форматы.

Мы обсудили и некоторые другие вопросы сотрудничества.

Я хотел бы поблагодарить господина Премьер-министра за открытую атмосферу, которая традиционно на наших переговорах присутствует, за переговоры, которые мы провели, за гостеприимство. Надеюсь, что такого рода контакты будут продолжены. А сегодня мы ещё встретимся и обсудим некоторые другие моменты, которые не успели обсудить.

Вопрос: Известно, что Россия и Финляндия обсуждают возможность реализации новых совместных экологических проектов. Какие конкретно проекты возможны и в какие сроки возможна их реализация, когда будут запущены?

Д.Медведев: Мы уже несколько слов на эту тему сказали. Действительно, финские технологии в сфере утилизации отходов и вообще требования к экологическим стандартам в Финляндии самые высокие, поэтому у нас здесь точно есть возможность хорошего сотрудничества.

Если говорить о том, что прежде всего стоит в повестке дня, это, наверное, как раз «Красный Бор». По этому вопросу мы договорились, что буквально в ближайшее время приступим к обсуждению формата сотрудничества, в котором могли бы принять участие наши компании – с российской стороны «Росатом», с финляндской стороны это может быть «Фортум», ещё какие-то компании. В любом случае это проект сложный и очень важный для нашей страны, его рассматривают таковым и в Финляндии. Самое главное, может быть, для того, чтобы он был реализован, заключается в том, что сегодня он уже заложен в наш национальный проект по экологии, под него выделены средства. То есть мы сейчас переходим от обсуждения этой темы, которая, откровенно говоря, ведётся уже не первое десятилетие, к практической реализации этого проекта.

Я бы упомянул также, о чём мы ещё говорили: это проблема уменьшения выбросов чёрной сажи и метана. Здесь я скажу, что и у нас есть свои предложения по этому поводу, в том числе от группы компаний «Газпром». Там есть ряд технологических идей, каким образом эту задачу в Арктике решать, включая такую идею, как отказ от сжигания попутного газа в факелах и закачка соответствующего газа в пласт, что производит экологический эффект, создаёт совершенно другую ситуацию. Будем этим заниматься.

Ю.Сипиля (как переведено): Действительно, строительство очистных сооружений в Санкт-Петербурге было успешным проектом. И действительно повлияло на экологическое состояние Балтийского моря. Сейчас нам предстоит другой проект, а именно упомянутая рекультивация полигона «Красный Бор». Здесь финские технологии уже были применены, когда брали пробы, проводили анализы. Мой коллега упомянул о проблеме чёрной сажи – об этой борьбе. Но я хотел бы сказать более масштабно о сотрудничестве в области обращения с отходами. Что касается Финляндии, здесь только 3% отходов попадает на мусорные полигоны, 40% утилизируется или подлежит рециклингу и примерно половина сжигается. В этом плане у нас есть много возможностей для сотрудничества, мы много чего можем предложить. Что касается сжигания попутного газа в факелах и связи этой деятельности с проблемой выбросов чёрной сажи, об этом мой коллега тоже сказал.

Вопрос (как переведено): В Финляндии внимание общественности привлекает масштабное расследование, которое проводилась на архипелаге, в районе города Турку в отношении компании Ariston Helmi. У общественности есть определённые опасения насчёт того, что российская сторона могла бы в определённых условиях использовать в военном смысле инфраструктуру, которая была построена на островах, например вертолётные площадки. Как уважаемые главы правительств могут ответить на эту озабоченность общественности? Каким образом Россия могла бы помочь в расследовании преступлений, когда речь идёт о подозрениях в легализации денежных средств, полученных преступным путём, об отмывании денег? И вопрос Премьер-министру Финляндии. Какую помощь Финляндия желает получить, если желает, при таких расследованиях?

Д.Медведев: Расследование, которое идёт в Финляндии, – это дело Финляндии, а не России. Финляндия уже очень давно суверенное государство, расследуйте что хотите, это ваше внутреннее дело. Если там действительно просматривается состав преступления, включая легализацию доходов, полученных преступным путём, то это является и преступлением по российским законам. Необходимо соблюдать все процедуры, которые установлены финским процессуальным законодательством. В случае обращения к российской стороне по правоохранительным каналам за помощью, естественно, такая помощь будет оказана. Но с учётом того, что расследование затрагивает гражданина Российской Федерации, естественно, мы надеемся, что ему будут обеспечены все условия, предусмотренные законодательством. По консульской линии ему также может быть оказана поддержка.

Насчёт вертолетных площадок – это параноидальный бред, что тут комментировать, я даже не знаю, что сказать. Откуда такое рождается? В чьём воспалённом мозгу это появилось?

Ю.Сипиля (как переведено): Этот вопрос вообще не фигурировал в нашей официальной повестке дня. Речь идёт о полицейском деле, в настоящее время идёт расследование, оно ещё не закончено. Существуют подозрения по поводу легализации дохода, полученного преступным путём, и уклонения от налогообложения в особо крупных размерах. По данному делу заключены под стражу россиянин и эстонец. Это дело не оказывает никакого влияния на отношения между Россией и Финляндией. У меня нет такой информации, которая могла бы принудить нас к тому, чтобы попросить помощь в этом расследовании. Для этого нет повода. Я присоединяюсь к словам коллеги.

Финляндия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 26 сентября 2018 > № 2740887 Дмитрий Медведев, Юха Сипиля

Как адаптировать ОБСЕ к новым европейским условиям?

Лев Воронков – доктор исторических наук, профессор кафедры европейской интеграции, руководитель североевропейского отделения Центра североевропейских и балтийских исследований МГИМО (У) МИД России.

Резюме Ключевой функцией ОБСЕ в понимании западных союзников в изменившихся условиях становились не усилия по решению тех или иных конкретных проблем европейской безопасности, а преобразование политических режимов не входивших в НАТО государств-участников ОБСЕ в аналогичные западным.

В августе 1975 г. в столице Финляндии Хельсинки был подписан Заключительный Акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), который определил долгосрочную повестку дня всего Хельсинкского процесса. В Парижской хартии для новой Европы, одобренной государствами-участниками СБСЕ в ноябре 1990 г., говорилось, что мощь идей Заключительного Акта открыла новую эпоху демократии, мира и единства в Европе. В 1994 г. СБСЕ переименовано в Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе – ОБСЕ.

Вот уже почти четверть века международное сообщество предпринимает попытки использовать ОБСЕ для эффективного решения актуальных проблем европейской безопасности, однако эти усилия пока не отмечены сколько-нибудь заметными достижениями. Более того, ситуация в Европе сегодня выглядит значительно хуже и опасней, чем в ноябре 1990 г., когда государства-участники СБСЕ объявили об окончании эры конфронтации и раскола Европы.

За это время возник целый букет новых вызовов для безопасности и сотрудничества в Европе, заметно изменился состав участников ОБСЕ, прежние проблемы межгосударственных отношений между Востоком и Западом на континенте утратили актуальность. ОБСЕ явно нуждается в адаптации своей деятельности к возникшим в Европе новым условиям, чтобы отношения между государствами-членами ОБСЕ основывались, как это провозглашалось в Парижской хартии для новой Европы, действительно на взаимном уважении и сотрудничестве.

Созданная по инициативе швейцарского председательства 2014 г. Группа видных деятелей по проблемам европейской безопасности была уполномочена Тройкой ОБСЕ 2015 г. (Швейцария, Сербия, Германия) «подготовить основу для инклюзивного и конструктивного диалога по проблемам безопасности в Евроатлантическом и Евразийском регионах и представить рекомендации о путях предотвращения дальнейшей эскалации напряжённости между Россией и Западом, восстановления взаимного доверия и возвращения к сотрудничеству в Европе». Она попыталась обобщить проведённые в течение 2016 г. дискуссии на указанную тему, но не сумела прийти к единой версии заключительного доклада о причинах утраты взаимного доверия и представила во время параллельных мероприятий на встрече Совета Министров ОБСЕ в Гамбурге 8-9 декабря 2016 г. три его альтернативные версии. Очевидно, дискуссии на эту тему считать завершёнными не представляется возможным.

Начать адаптацию следовало бы с самого Заключительного Акта. Как известно, выработка его содержания длилась с 1969 по 1975 г. и велась в условиях холодной войны между коммунистическим Востоком и капиталистическим Западом. Закреплённые в этом документе положения вытекали из логики их военно-политического противостояния и социально-экономического соревнования на тот момент. Обе стороны, не отказываясь от идеологических позиций и достижения стратегических целей, стремились в условиях ракетно-ядерного паритета перевести противостояние и соревнование в русло, не угрожавшее перерастанием холодной войны между ними в «горячую» стадию.

Заключительный Акт наряду с руководителями европейских государств, США и Канады и на равных с ними подписали лидеры коммунистических партий не существующих ныне Советского Союза, ВНР, ГДР и ПНР – Коммунистической партии Советского Союза Л.И. Брежнев, Венгерской социалистической рабочей партии Янош Кадар, Социалистической единой партии Германии Эрих Хоннекер и Польской объединённой рабочей партии Эдвард Герек, не занимавшие каких-либо государственных постов в своих странах. Странный получился документ, о характере которого эксперты не могут договориться до настоящего времени.

С тех пор военно-политическая, экономическая и гуманитарная ситуация в Европе претерпела кардинальные изменения, коммунистическая система в европейских странах перестала существовать, распался СССР и мировая социалистическая система, не стало Социалистической Федеративной республики Югославия, Чехословакии, распущены Организация Варшавского договора и Совет Экономической Взаимопомощи, многие бывшие члены этих организаций вступили в НАТО, ЕС и Совет Европы, произошло объединение Германии, в бывших социалистических государствах Центральной и Восточной Европы проведены коренные системные преобразования, идеологическое противостояние между коммунизмом и капитализмом в Европе стало достоянием истории. Однако вопрос обновления Заключительного Акта и адаптации его содержания к изменившимся международным условиям в Европе до настоящего времени не ставился и не обсуждался. Возможно, настало время это сделать.

Если на начальной стадии в СБСЕ участвовало 34 государства, то в настоящее время число государств-участников ОБСЕ приближается к 60. При строгом соблюдении десяти принципов межгосударственных отношений, зафиксированных в Заключительном Акте, в том числе принципов нерушимости границ, территориальной целостности государств, уважения прав, присущих суверенитету, мирного урегулирования споров, неприменения силы или угрозы силой, этого, казалось бы, не могло случиться. Однако произошло. Право народов распоряжаться собственной судьбой в ходе развития международных отношений в Европе получило очевидную поддержку государств-участников ОБСЕ в ущерб другим принципам межгосударственных отношений, хотя, как записано в Парижской хартии, все они должны были применяться «одинаково и неукоснительно при интерпретации каждого из них с учетом других».

Указанные принципы даже при максимально креативной их интерпретации невозможно истолковать как допускающие применение санкций одних государств-участников ОБСЕ против других, хотя обмен санкциями между ними в течение нескольких лет стал повседневной и рутинной обыденностью. Между тем, санкции не могут быть совместимы с консенсусом, так как исключают его в принципе. Развитие событий в Европе в связи с завершением холодной войны не подтвердило на практике одинаковость и неукоснительность применения десяти принципов Заключительного Акта, следовало бы их критически пересмотреть и обновить с учётом произошедших за последние десятилетия в Европе событий и изменений и привести их в соответствие с новыми европейскими реальностями, если, конечно, продолжать считать их, как записано в Парижской хартии для новой Европы, «путеводной звездой в продвижении к… будущему».

Отказ или отход от основополагающего принципа консенсуса в работе такого международном объединении государств, как ОБСЕ, должен вести либо к прекращению его деятельности, либо к согласованию иного порядка принятия государствами-участниками ОБСЕ обязательных для всех решений. Тем не менее, вопрос об органах, уполномоченных в ОБСЕ принимать от имени государств решения, и о статусе принимаемых в ОБСЕ решений остаётся открытым. Отказ правительства Финляндии в 2015 г. выдать визы руководителям парламентской делегации России, планировавшей прибыть в Хельсинки на заседание Парламентской Ассамблеи ОБСЕ, из-за введённых против них санкций Европейским Союзом, другим межгосударственным объединением, не имеющим прямого отношения к ОБСЕ, лишь иллюстрирует царящую в этой области неразбериху.

До переименования в 1994 г. СБСЕ в ОБСЕ концепция общеевропейской системы безопасности и сотрудничества в Европе в течение более двух десятилетий создавалась совместными усилиями всех государств-участников СБСЕ в ходе выработки консенсусом итоговых документов конференций СБСЕ в рамках дальнейших шагов, форумов и совещаний экспертов. Представители каждого государства имели возможность оказывать реальное влияние на содержание одобряемых документов и тем самым – на формировавшуюся эволюционным путём концепцию европейской безопасности, учитывающую их суверенные права.

После учреждения ОБСЕ, создание которой объяснялось стремлением активизировать политический диалог между государствами-участниками СБСЕ, практика проведения конференций и саммитов, форумов и встреч экспертов ОБСЕ, на которых бы принимались консенсусом итоговые документы, вскоре была фактически прекращена. Возможности отдельных стран влиять на содержание концепции европейской безопасности и отстаивать при этом свои национальные интересы были утрачены. Произошло скорее свёртывание, чем активизация политического диалога между европейскими государствами. Возрождение практики проведения конференций, форумов и встреч экспертов и предоставление каждому европейскому государству-участнику ОБСЕ возможности участвовать в обсуждении и утверждении их итоговых документов позволило бы реализовать принцип суверенного равенства государств, с должным уважением отнестись к суверенитету и интересам национальной безопасности каждого государства-участника, изменить в лучшую сторону ситуацию в Европе в целом. Пока, однако, такая перспектива на повестки дня работы ОБСЕ не обозначена. Процесс адаптации ОБСЕ к изменившейся ситуации в Европе мог бы включать и данные сюжеты.

В 1994 г. Совет НАТО пригласил все государства-участники СБСЕ вступать в члены Североатлантического Договора. Это решение, важнейшее для судеб безопасности и сотрудничества в Европе, было принято государствами-участниками СБСЕ, входящими в НАТО, без консультаций с остальными участниками Совещания и вне процедур принятия решений консенсусом. Тем самым союзники по Североатлантическому Договору взяли курс на то, чтобы в дальнейшем строить новую систему европейской безопасности вокруг НАТО как её системообразующего ядра усилиями государств, разделяющих единые политические, экономические, гуманитарные и идеологические ценности. Таким путём они вознамерились создать систему европейской безопасности «без разделительных линий».

Ключевой функцией ОБСЕ в понимании западных союзников в изменившихся условиях становились не усилия по решению тех или иных конкретных проблем европейской безопасности, которые они стали считать вотчиной НАТО и ЕС, а преобразование политических режимов не входивших в НАТО государств-участников ОБСЕ в аналогичные западным. Установление новой системы безопасности в Европе они стали считать естественным следствием таких преобразований, исходя из того, что-де «демократии друг с другом не воюют».

После объявления в Парижской хартии ОБСЕ 1990 г. о завершении холодной войны перед государствами-участниками Хельсинкского процесса встал ряд важнейших практических проблем, связанных с системной трансформацией конституционных, политических, экономических и социальных систем бывших социалистических стран и приведением их в новое качество. Проблемы безопасности в Европе для западных стран отошли в ОБСЕ на второй план и стали рассматриваться как производные от процессов «европеизации» и демократизации бывших социалистических и постсоветских государств. Потребность для них в создании иной концепции европейской безопасности, помимо НАТО-центристской, отпала, а любые попытки предложить такому подходу какую-то альтернативу легко блокировались Западом, опираясь на продолжающий формально действовать принцип консенсуса при принятии решений в ОБСЕ.

Между тем, СБСЕ/ОБСЕ до этого специализировались в основном на выработке итоговых политических деклараций конференций, форумов и совещаний экспертов и не располагали ни опытом, ни специалистами, ни механизмами решения актуальных юридических, экономических, политических и гуманитарных проблем, стоявших на повестке дня системных преобразований в бывших социалистических государствах. Выход из этого положения был найден на путях обоснования концепции «новой архитектуры европейской безопасности», в основе которой лежала идея привлечения к практической деятельности ОБСЕ различных западных специализированных международных организаций и структур – ЕЭС, НАТО, Совета Европы, ОЭСР, МВФ, МБРР и других, обладавших необходимым опытом, знаниями и специалистами для быстрого и эффективного решения вставших перед государствами-участниками ОБСЕ практических задач.

Чтобы оправдать привлечение этих организаций к преобразованиям и деятельности внутри суверенных государств, не состоявших их членами, западные государства-участники заговорили об актуальной потребности использовать наиболее сильные стороны различных европейских и международных организаций и структур для построения системы безопасности в Европе в новых условиях. Политическая «крыша», предоставляемая ОБСЕ для деятельности этих организаций в рамках полевых миссий внутри государств-участников из числа бывших социалистических стран Центральной и Восточной Европы и постсоветских государств, получила название «новая архитектура европейской безопасности». Как известно, такие полевые миссии в странах западнее Вены не создавались.

Возможная центральная роль ОБСЕ в построении системы безопасности в Европе была заменена функциями обслуживания интересов других организаций, и прежде всего Организации Североатлантического Договора, в достижении их политических целей. Постепенное пополнение состава НАТО новыми государствами-членами за счёт государств-участников ОБСЕ по мере их «европеизации» и демократизации по западному образцу превратилось в её главную, хотя и не декларированную открыто задачу. Решение других проблем европейской безопасности на сегодняшний день мало зависит от ОБСЕ и обходится без её участия.

В последние годы много говорится о мониторинговой миссии ОБСЕ на Украине как о практическом вкладе Организации в разрешение украинского кризиса. Между тем, роль ОБСЕ в предупреждении конфликта на юго-востоке Украины осталась незамеченной, международно-правовой статус проводимой мониторинговой миссии ОБСЕ неопределённым, а её практическая польза для разрешения конфликта – весьма сомнительной. Несмотря на это, ныне активно обсуждается вопрос о проведении специальной миротворческой операции ООН по охране и защите её участников, как будто она являются абсолютно незаменимой и крайне ценной для разрешения конфликта и как будто такая мониторинговая миссия не могла бы осуществляться ООН напрямую по мандату её Совета Безопасности.

Кстати, в этом случае международно-правовой статус такой миссии ООН стал бы абсолютно легитимным, в отличие от миссии ОБСЕ, а вводить миротворцев для специальной защиты и охраны работающих в ней наблюдателей не потребовалось бы. Есть основания полагать, что подобное «новое слово» в проведении миротворческих операций ООН – охрана и защита миротворцев другими миротворцами – вряд ли получит широкую поддержку и дальнейшее развитие в практике деятельности Совета Безопасности ООН.

В Парижской хартии для новой Европы справедливо подчёркивалось, что верховенства закона лежит в основе демократии. В правовом государстве это означает, что оно может принять на себя те или иные обязательства только в том случае, если они одобрены его законодательным органом. Это неотъемлемая часть его суверенитета. Между тем, ни один законодательный орган ни одного государства-участника СБСЕ не обсуждал и не давал согласия на учреждение ОБСЕ как новой международной межправительственной организации путём переименования СБСЕ в ОБСЕ, без заключения международного договора, который лёг бы в его основу.

Ни один законодательный орган не давал согласия на официальное вступлении того или иного государства-участника СБСЕ в его полноправные члены и на преобразование его национальной делегации на СБСЕ в дипломатическое представительство этого государства при ОБСЕ. Всё это произошло без участия законодателей. Несмотря на это, регулярно происходит назначение глав дипломатических миссий государств-участников ОБСЕ при международном объединении, согласие на учреждение которого они не давали. Ранее такого в дипломатической практике не наблюдалось и вряд ли подобная практика утвердится как общепринятая в будущем.

Наделение должностных лиц, сотрудников органов и институтов ОБСЕ дипломатическими иммунитетами и привилегиями, сопоставимыми со статусом сотрудников гражданской службы ООН и других основанных на международном договоре международных межправительственных организаций, является юридически необоснованным. Предоставление им таких иммунитетов и привилегий теми или иными отдельными государствами-участниками ОБСЕ не может рассматриваться как действия, строго отвечающие нормам правового государства. Было бы естественным привести статус таких сотрудников в соответствие с их реальным юридическим положением. Не пора ли адаптировать порядок учреждения международных организаций к международно-правовым нормам и действующему национальному законодательству государств-участников ОБСЕ?

Если руководствоваться действующими нормами права международных организаций, возникает закономерный вопрос, чем отличается международно-правовой статус ОБСЕ от статуса международной неправительственной организации, регистрируемой в той или иной стране на основе действующего в ней внутреннего законодательства? Участие представителей правительств в деятельности того или иного международного образования не является свидетельством или доказательством его межправительственного характера как, например, в случае с Северным Советом, Арктическим советом или Советом Баренцева/Евроарктического региона.

Подавляющее большинство «обязательств» государств в рамках СБСЕ/ОБСЕ никогда не обсуждалось и не принималось их законодательными органами, хотя отдельные государства-участники самовольно решили считать их вступившими в силу. Учитывая формально не отменённый в СБСЕ/ОБСЕ принцип консенсуса при принятии решений, было бы естественным считать действующими обязательствами в рамках СБСЕ/ОБСЕ только те из них, которые получили единодушное одобрение всех без исключения законодательных органов всех государств-участников.

В отсутствии международного договора, лежащего в основе деятельности ОБСЕ, только такие единодушно одобренные обязательства должны служить его юридической заменой и выступать в качестве предмета совместной деятельности её членов. Парламентская ассамблея ОБСЕ вполне могла бы обсудить перечень таких обязательств государств-участников ОБСЕ, подлежащих единодушному одобрению в соответствии с действующими в каждой стране законами, и договориться о начале этого процесса. Подобные действия также могли бы помочь адаптировать деятельность ОБСЕ к новым условиям в Европе.

Длительный исторический опыт Европы свидетельствует о том, что построить надёжную систему европейской безопасности без России, а тем более против России невозможно. Из этой истины следует исходить государственным, политическим деятелям и дипломатам всех государств-участников ОБСЕ, если они искренне стремятся построить систему безопасности и сотрудничества в Европе. Современные усилия по обеспечению европейской безопасности коллективными методами, но без России или против России, как и прежде, обречены на неудачу.

Очевидно, что создание системы безопасности в Европе куда более перспективно строить на основе создания условий и механизмов, обеспечивающих безусловное уважение национальной независимости и государственного суверенитета всех без исключения европейских государств и надёжные гарантии строгого и неукоснительного соблюдения принципа их суверенного равенства. Именно эта качественная, содержательная сторона система будущей безопасности в Европе, а не коллективная форма предпринимаемых усилий или унификация политических режимов всех государств-участников должна иметь определяющее значение. Оптимальной формой практических усилий в этом направлении стало бы принятие важнейших решений на основе консенсуса и добровольное исполнение таких согласованных решений всеми европейскими государствами в том виде, в каком это отвечает их национальным интересам и не противоречит их государственному суверенитету.

Позитивный опыт практического решения крупных международных проблем именно таким эволюционным путём накоплен Арктическим Советом, Советом министров северных стран, группой государств БРИКС, «группой двадцати» и рядом других международных объединений. В рамках адаптации ОБСЕ к новой международной ситуации на континенте такая смена приоритетов и стиля деятельности была бы и целесообразна, и уместна.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 сентября 2018 > № 2906370 Лев Воронков

Интервью Посла России в Тиране Александра Карпушина албанскому телеканалу «Ньюз 24», 13 сентября 2018 года

1. Президенты Сербии и Косово А.Вучич и Х.Тачи обсуждают в последнее время идею корректировки границ между двумя этими странами. Правдива ли информация о том, что данное предложение возникло в ходе встречи Президента России В.В.Путина с Президентом США Д.Трампом в Хельсинки?

Да, нам известно, что в ходе переговоров между Белградом и Приштиной с недавних пор рассматривается и вопрос возможной корректировки границ. Однако обсуждение этой идеи между представителями сторон началось ещё до президентского саммита в Хельсинки. Поэтому информация о том, что в ходе встречи В.В.Путина и Д.Трампа якобы были достигнуты какие-то кулуарные договорённости по поводу Косово, не соответствует действительности. Об этом заявлял и российский МИД.

Россия не реализовывала и не собирается реализовывать никакую скрытую повестку в этом отношении. Мы полностью поддерживаем текущие переговоры Белграда и Приштины, но по-прежнему исходим из того, что, как сказал Президент России В.В.Путин, «вопросы, касающиеся статуса Косово, должны быть урегулированы политическим путём на основе диалога сторон в соответствии с резолюцией СБ ООН 1244», на сегодняшний день остающейся в силе.

При этом российская сторона убеждена в необходимости прочного консенсуса, исключающего ущемление интересов того или иного участника данного процесса. Только такой подход принесёт положительный эффект для всего региона. Хотел бы подчеркнуть, что всю полноту ответственности за успех или неуспех переговоров несёт Евросоюз, выступающий в диалоге в роли посредника.

2. Россия поддержала бы корректировку границ между Сербией и Косово (некоторые называют это обменом территориями), если бы стороны договорились об этом?

Официальная позиция России относительно диалога Белград-Приштина остаётся неизменной и базируется на уважении суверенитета и внутреннего законодательства Сербии. Кроме этого, российское руководство неоднократно подчёркивало, что мы готовы поддержать «любое взаимоприемлемое решение, которое будет достигнуто Белградом и Приштиной». Именно такой подход был подтверждён Президентом В.В.Путиным.

Очевидно, однако, что, когда речь идёт о столь фундаментальных новшествах, как изменение границ, мы должны понимать, что это очень чувствительный и взрывоопасный вопрос. Проведение его в жизнь неосуществимо без соответствующих конституционных преобразований и тщательной проработки возможных последствий такого переформатирования. В связи с этим окончательное решение должно приниматься только с учётом мнения граждан тех сторон, которые участвуют в подобном процессе.

Какой будет реакция России, если такое решение всё же будет принято, говорить пока рано. Но могу заверить вас, что при любых обстоятельствах наша страна будет руководствоваться исключительно соображениями сохранения мира, безопасности и стабильности на Балканском полуострове.

3. Тем временем Македония готовится к референдуму по изменению госнаименования. Голосование в пользу такого изменения открыло бы для Македонии путь к членству в НАТО. В то же время поступает много информации о влиянии России, которая не хотела бы вступления Македонии в Североатлантический альянс. Какова позиция России по македонскому референдуму?

Наша позиция по македонскому референдуму такая же, как и по любому другому: волю народа необходимо уважать и учитывать в принятии важных политических решений.

Что касается позиции России относительно расширения НАТО, то она известна. Мы не считаем оправданным само существование этого блока после того, как была распущена противостоявшая Западу Организация Варшавского договора. И тем более неприемлемым мы считаем приближение военной инфраструктуры НАТО к российским границам, размещение там тяжелых вооружений и систем ПРО.

Как известно, Россия не имеет ничего против интеграции балканских стран, включая Албанию и Македонию, в ЕС. Вовлечение же Македонии в НАТО мы не приветствуем. Но это отнюдь не означает, что Россия будет каким-то образом препятствовать проведению референдума или пытаться влиять на его результаты.

4. Вернёмся к встрече президентов В.В.Путина и Д.Трампа. Каковы сейчас отношения между Москвой и Вашингтоном? Дело в том, что когда мы слышим об улучшении этих отношений, то на следующий день узнаём о новых антироссийских санкциях. Можно ли говорить, что эти отношения вошли в фазу улучшения? Или же после каждого шага вперёд следуют два шага назад?

Отношения между Москвой и Вашингтоном по-прежнему находятся на довольно низком уровне. Как отметил Министр С.В.Лавров, конфронтационность в российско-американских отношениях, к сожалению, стала нормой, однако это зависит не от России. Мы не хотим продолжать подобное противостояние ни с Соединёнными Штатами, ни с кем бы то ни было еще.

Что касается саммита в Хельсинки, считаем, что сама по себе встреча президентов России и США была полезной. Однако, как мы видим, после неё в отношениях наших стран в лучшую сторону не изменилось практически ничего.

Во многом это объясняется сложными внутриполитическими процессами в самих США. Я имею в виду обострение после президентских выборов отношений между двумя ведущими политическими партиями, подготовку к выборам в американский Конгресс, волну огульных, абсолютно безосновательных обвинений по поводу «вмешательства» России в электоральные процессы США. Всё это лишает администрацию Президента США возможности делать шаги навстречу нашей стране, влиять на решения о введении многочисленных и, подчёркиваю, незаконных санкций против России и российского бизнеса, не позволяет Д.Трампу реализовать его предвыборное обещание «наладить отношения с Россией». Хочется верить, что эти декларации были искренними и будут наконец воплощены в жизнь.

Тем не менее глубинной причиной многих разногласий между нашими странами является в конечном итоге игнорирование американцами наших национальных интересов, прежде всего в области обеспечения безопасности. Это и расширение НАТО на Восток, и приближение к нашим границам военной инфраструктуры блока, и развёртывание вблизи наших рубежей систем ПРО, и т.д.

Поясню российско-американские противоречия на примере неутихающего украинского конфликта и роли в нём Соединённых Штатов. Украина, как известно, является нашим самым близким соседом, Россию с ней связывают многочисленные гуманитарно-культурные, экономические и кооперационные, а также сотни тысяч родственных связей. То есть наши интересы в отношении этой страны естественны и логичны. А вот какие интересы здесь могут быть у США, расстояние до которых более 9 тысяч километров, – это большой вопрос.

По нашему твёрдому убеждению, именно США дестабилизировали ситуацию на Украине, потратив на это, по признанию Госдепа, более 5 млрд долларов, что привело к государственному перевороту в Киеве в феврале 2014 года и началу гражданской войны на востоке страны.

Американцы и сейчас продолжают подпитывать агрессивные действия украинской армии против граждан, поставляя туда летальные вооружения и разжигая таким образом братоубийственную войну в Донбассе. Её жертвами, по подсчётам ООН, стали уже более 10 тысяч человек, большая часть которых – мирные жители. Хотя при наличии воли, с учетом огромного влияния американцев на киевские власти, США могли бы прекратить эту войну, заставив Киев выполнять Минские договоренности.

5. Остаётся ли препятствием для улучшения отношений с США та поддержка, которую Россия оказывает Президенту Сирии Б.Асаду? Во-первых, почему вы так твёрдо поддерживаете Б.Асада? И, во-вторых, не мешает ли эта поддержка отношениям России с Турцией, которая выступает против сирийского лидера?

Сразу отвечу на последнюю часть вашего вопроса. Проблемы, связанные с урегулированием сирийского кризиса, не мешают отношениям России и Турции. Напротив, они делают их более конструктивными и доверительными. Подтверждением этому явились результаты состоявшейся недавно встречи лидеров России, Турции и Ирана в Тегеране, где как раз обсуждались вопросы координации действий в Сирии, в частности ситуация вокруг сирийской провинции Идлиб.

По итогам встречи была принята совместная Декларация. В этом документе лидеры трёх стран:

- заявили о решимости продолжить сотрудничество в интересах окончательного избавления от террористов;

- призвали все террористические группы прекратить кровопролитие и сложить оружие, в частности, была подчёркнута важность разведения экстремистских группировок и формирований вооружённой оппозиции;

- подтвердили приверженность суверенитету и единству Сирии, отметив, что в Сирии созданы все возможности для того, чтобы граждане этой страны самостоятельно определяли её будущее;

- зафиксировали намерение как можно быстрее перейти к политическому урегулированию.

Что же касается первой части вашего вопроса, то у нас нет никаких оснований считать Президента Б.Асада нелегитимным. Здесь важно понять, что целью России не является сохранение у власти Б.Асада, пусть это решает сирийский народ на выборах. Главное для нас – сохранить территориальную целостность Сирии и обеспечить восстановление и мирное развитие этой страны.

Россия категорически не приемлет идею насильственной смены власти в Сирии. Все мы хорошо помним, к чему приводят подобные действия. Вторжение США и их союзников в Ирак, а также горький опыт «арабской весны» в Ливии со всей ясностью показали неприемлемость такой политики. Мы не должны допускать повторения этого сценария в Сирии, такова ключевая задача Российской Федерации.

6. Россия всегда находится в центре внимания, однако в этом году это внимание было особенно пристальным из-за обвинений, выдвинутых Великобританией в связи с отравлением на британской территории газом «Новичок» бывшего российского агента и его дочери. Это второй случай отравления российского агента в Великобритании: как известно, несколько лет назад скончался Александр Литвиненко. Тогда в его отравлении тоже обвинили Россию. Удалось ли вам смягчить напряжённость в отношениях с Лондоном?

Вновь начну с заключительной части вашего вопроса. К сожалению, напряжённость в отношениях с Лондоном смягчить не удаётся. Напротив, намечается новый виток обострения, связанный с продолжением истории с т.н. газом «Новичок» и отравлением семьи Скрипалей в марте этого года.

Как мы помним, тогда буквально на следующий день после инцидента премьер-министр Т.Мэй обвинила в покушении Россию, не предоставив при этом никаких доказательств (всё исключительно на основе «highly likely»). Российская сторона в ответ сделала официальные заявления о том, что наша страна не имеет никакого отношения к тому, что произошло в Солсбери.

После инцидента прошло уже полгода, но ни одного конкретного факта или доказательства нашей вины так и не было предъявлено. Поэтому и появилось очередное заявление Т.Мэй, сделанное 5 сентября в Лондоне и сопровождавшееся публикацией фотографий лиц, якобы имеющих отношение к российским спецслужбам.

Мы рассматриваем это заявление как классический пример дезинформации. Это очередная попытка привлечь внимание международного сообщества и СМИ, попытка выдать некие снимки за доказательства. Официальная формулировка британской стороны тем временем мутировала в «almost certainly», что переводится, как «почти наверняка».

Россия, разумеется, провела собственный тщательный анализ инцидента в Солсбери. Результаты этого анализа, а также наши разъяснения и информационные материалы, опровергающие все обвинения в наш адрес, мы передали в МИД Албании.

До сих пор во всей этой истории остаётся множество вопросов без ответов. Почему Великобритания не стала действовать в соответствии с механизмами, предусмотренными Конвенцией о запрещении химического оружия? Почему российской стороне было отказано в консульском доступе к нашим гражданам? Почему премьер-министр Т.Мэй делала лживые заявления о том, что только Россия могла произвести отравляющее вещество, которое, как утверждается, было применено в Солсбери? Ведь сейчас уже известно, что это были способны сделать более 20 стран. Даже экс-министр иностранных дел Б.Джонсон признался, что в лаборатории «Портон-Даун» Министерства обороны Великобритании имелись образцы этого токсичного вещества. Таким образом, на данный момент в версии Лондона по-прежнему нет никакой конкретики, а главное – не установлен мотив. Очевидно, что России совершение подобного преступления было абсолютно невыгодно в канун президентских выборов и Чемпионата мира по футболу. И наша страна продолжает настаивать на проведении в отношении инцидента всеобъемлющего международного расследования с участием Организации по запрещению химического оружия.

7. Господин Посол, на каком этапе находятся отношения России и Албании? 28 ноября прошлого года мы видели поздравление, направленное Президентом В.В.Путиным по случаю национального праздника Албании. Раньше такого не замечалось. Какого уровня вы бы сами желали для наших отношений?

В одном из предыдущих вопросов вы упомянули формулу «один шаг вперёд, два шага назад». Так вот наши отношения с Албанией можно охарактеризовать как «ни шагу вперёд». То есть мы пока что в лучшем случае стоим на месте. В таких условиях только и остаётся, что радоваться раз в год обмену поздравлениями по случаю национальных праздников.

Ну а если говорить серьёзно, то для большого оптимизма оснований действительно нет. Положительный эффект состоявшейся в апреле прошлого года в Тиране встречи сопредседателей двусторонней Межправкомиссии был, по сути, сведён на нет албанской стороной. Несмотря на серьёзный настрой России и наши многочисленные конкретные предложения о сотрудничестве, со стороны Тираны было проявлено полное равнодушие, в результате чего потенциал переговоров не был реализован.

Сильным ударом по нашим отношениям стала необоснованная высылка албанскими властями двух наших дипломатов, сопровождавшаяся обвинениями в адрес России, которая, как утверждал МИД Албании, совершила «химическую атаку против Великобритании».

Тем не менее мы готовы двигаться вперёд и рассчитываем провести до конца текущего года ещё одну встречу сопредседателей МПК, которая, надеюсь, окажется более плодотворной. Будем продолжать, разумеется, наши контакты в сферах культуры и образования, а также делать всё возможное, чтобы уровень российско-албанских экономических обменов достиг уровня наших гуманитарных связей.

Россия. Албания > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 18 сентября 2018 > № 2763018 Александр Карпушин

Пресс-конференция по итогам российско-венгерских переговоров.

По завершении российско-венгерских переговоров Владимир Путин и Виктор Орбан сделали заявления для прессы и ответили на вопросы журналистов.

В.Путин: Уважаемый господин Премьер-министр! Дамы и господа!

Сегодня в рамках рабочего визита господина Премьер-министра у нас состоялись содержательные и конструктивные переговоры. Мы обсудили актуальные вопросы двусторонней и международной повестки дня, наметили планы сотрудничества на перспективу.

Хотел бы подчеркнуть: Венгрия – важный и надёжный партнёр России в Европе. Мы заинтересованы в том, чтобы российско-венгерские отношения и далее углублялись по всем направлениям.

В первую очередь это касается развития взаимовыгодных торгово-экономических связей. В прошлом году двусторонний товарооборот увеличился на 25 процентов и составил более пяти миллиардов долларов.

В январе–июле этого года показатели взаимной торговли продолжали расти столь же высокими темпами – 30 процентов. Общий объём встречных капиталовложений составил один миллиард долларов.

Совместно реализуются крупные инвестиционные проекты, расширяется кооперация в промышленности, финансовом секторе и области высоких технологий.

Отмечу, что российские компании провели модернизацию подвижных составов для будапештского метрополитена, совместно с предприятиями из Венгрии планируют наладить поставки железнодорожных вагонов на рынки третьих стран. Причём это достаточно большие контракты.

В свою очередь, под венгерской маркой в России производится широкий спектр продукции медицинского назначения, включая инновационные лекарства.

Созданный с участием венгерского капитала банк ОТП является одним из ведущих финансово-кредитных учреждений в России. Действуют более двухсот его отделений, которые обслуживают почти четыре миллиона клиентов.

Важная сфера двустороннего взаимодействия – энергетика. Россия обеспечивает свыше 75 процентов венгерского потребления нефти и 60 процентов газа. Через Венгрию идёт транзит российского природного газа в Европу. Расположенные на венгерской территории подземные хранилища позволяют надёжно и бесперебойно снабжать газом европейских потребителей даже в моменты пикового спроса.

Рассматриваются возможности подключения венгерских партнёров к новым маршрутам транспортировки российского газа в Европу. Не исключаю, что после завершения строительства «Турецкого потока» одно из сухопутных продолжений этого газопровода может пройти через Венгрию.

Венгерские корпорации участвуют в освоении углеводородных запасов на российской территории. Например, концерн MOL, мы сегодня тоже говорили об этом с господином Премьер-министром, разрабатывает нефтяное месторождение в Оренбургской области, ежегодно добывает до 500 тысяч тонн нефти в год.

Хорошие возможности имеются для развития российско-венгерского взаимодействия в области атомной энергетики. «Росатом» в ближайшее время приступит к возведению двух новых энергоблоков на АЭС «Пакш».

К слову, эта атомная станция уже производит 40 процентов электроэнергии, потребляемой в Венгрии. Это, в общем, серьёзный показатель. Ввод в строй дополнительных мощностей позволит удвоить объём выработки электричества и удовлетворить спрос венгерской экономики на годы вперёд.

Поддерживаются интенсивные связи по линии регионов. По нашей с господином Орбаном инициативе создаётся межправительственная комиссия по региональному сотрудничеству. Её первое заседание будет проведено до конца текущего года.

Реализуются контакты в гуманитарной сфере. В сентябре утверждена двусторонняя программа сотрудничества в области культуры на 2018–2020 годы, идёт работа над межправсоглашением о взаимном признании образования, квалификаций и учёных степеней.

При обсуждении международной тематики затронули вопросы сотрудничества России и Евросоюза. Конечно, обменялись мнениями о ситуации на Украине.

Проинформировали господина Орбана о последнем развитии процесса сирийского урегулирования, в частности отметили важность социально-экономического восстановления Сирии.

В целом состоявшиеся переговоры прошли в деловом и конструктивном ключе, были весьма полезными. Хотел бы поблагодарить господина Премьер-министра и всех наших венгерских коллег за сегодняшнюю совместную работу.

Благодарю вас за внимание.

В.Орбан (как переведено): Добрый день, уважаемые дамы и господа! Глубокоуважаемый господин Президент!

Это наша первая официальная встреча после выборов, которые прошли в России, так что я от своего имени и от имени Венгрии передал наилучшие пожелания Президенту Российской Федерации. Мы желаем ему, чтобы он работал с успехом, на благо России и русского народа.

В прошлые годы мы стали надёжными партнёрами друг для друга. Благодарю господина Президента за то, что он это также отметил.

Вам я могу сказать, что все договорённости, которые мы заключили за последние годы, исполнены.

Надёжность – это очень важная валюта в современной мировой политике, поэтому наши контакты с Россией мы высоко ценим. И хотя мы относимся к разным военным союзам, но мы заинтересованы в максимализации наших совместных успехов.

Интересы Венгрии неоднозначны. У нас есть уроки, которые мы вынесли из истории, которым научились благодаря истории за последние сто лет. Когда напряжённость между Западной и Восточной Европой была налицо, тогда венграм всегда было плохо. А когда Запад и Восток сотрудничали, тогда Венгрии было хорошо. Так что Венгрия заинтересована в том, чтобы сотрудничество между этими двумя частями света было как можно лучше.

Господин Президент отметил самые главные темы, по которым мы сегодня вели переговоры, но я хочу добавить, что в нашем сотрудничестве есть ещё и своеобразная сфера, потому что обе наши страны относятся к христианской культуре.

Мы считаем, что сохранение и укрепление христианской культуры в современном мире – это очень важно. И в интересах этого мы предпринимаем необходимые шаги, мы помогаем христианам, которые подвергаются опасности.

Могу от имени Венгрии сказать, что венгерские люди всегда высоко ценили культурные достижения других народов. Мы, конечно, гордимся и своими достижениями, но Россия в этом смысле имеет у нас огромный престиж.

Поэтому я благодарю господина Президента за укрепление наших контактов в области культурных связей. И то, что несколько дней назад на сцене Большого театра была показана оперетта и можно было посмотреть произведение Имре Кальмана, – это честь для Венгрии, за что мы очень благодарим вас.

Что касается экономического сотрудничества в области сельского хозяйства и энергетики, фармакологии – дела идут хорошо. Мы хотели бы открыть ещё и новые области, мы хотели бы наладить сотрудничество в области онкологии, проводить совместные исследования и обучение. Для этого открываются прекрасные возможности.

Что касается вопросов энергетики, то нам удалось договориться о поставках газа и на 2020 год. Как сказал господин Президент, не секрет, что Венгрия хочет того, что, когда с юга по направлению к Венгрии будет построен газопровод, мы хотели бы, чтобы он дальше проходил через Венгрию. Прекрасные возможности будут для Венгрии. Я попросил господина Президента, чтобы он серьёзно подумал об этой возможности. Инвестиции в «Пакш» хорошо идут, мы необходимые коррективы своевременно внесли.

Считаю очень важным ещё и финансовое сотрудничество. Про банк ОТП господин Президент уже сказал. Хочу добавить к этому, что венгерский банк ОТП является работодателем пяти тысяч человек в России.

Мы предпримем ещё один шаг постольку, поскольку я попросил господина Президента, чтобы мы с ним расширили наше финансовое сотрудничество.

Венгрия готова, будучи третьим, самым крупным акционером Международного инвестиционного банка, принять этот банк у себя, переселить его в Будапешт. Прошу господина Президента передать руководству банка, чтобы они подумали о таком решении.

Хотел бы проинформировать венгров, что я попросил господина Президента, чтобы мы открыли новый рейс, который объединяет Будапешт с Казанью.

Взаимное признание дипломов, учёных степеней – это важный вопрос. Это значит, что мы налаживаем сотрудничество не только в настоящий момент, а инвестируем в молодое поколение и долгосрочно можем обеспечить очень корректное и надёжное сотрудничество между нашими странами, а это необходимо как для Венгрии, так и для Европы.

Благодарю вас за внимание.

Вопрос (как переведено): Добрый день!

Я хочу задать вопрос господину Президенту Путину. Что Вы думаете о миграционном кризисе в Европе? Как Вы считаете, их число сохранится или будет продолжать расти?

Благодарю Вас.

В.Путин: Вы знаете, мне очень непросто комментировать такие вещи, которые нас напрямую не касаются.

У нас есть свои вопросы, свои проблемы, связанные с пребыванием иностранцев на территории Российской Федерации. В известной степени это не проще, чем в Европе, потому что у нас нет границ со странами, откуда идут потоки мигрантов. Но есть и свои особенности, которые заключаются в том, что, как правило, всё–таки это люди из бывших республик Советского Союза, это значит, что они чаще всего владеют русским языком, понимают хотя бы основы нашей культуры, в общем, они легче адаптируются к российским условиям. Хотя это тоже непросто, и проблем здесь хватает, в том числе и на рынке труда.

Что же касается Европы, то там ситуация сложнее, на мой взгляд, в этом отношении. Там люди с совершенно другим культурным кодом приходят на территорию европейских стран. И эта адаптация – это очень сложный процесс. Это проблемы, которые должны решаться внутри Евросоюза, а не в России.

Судя по тому, как и что происходит, вряд ли поток будет уменьшаться. Сначала говорили о выходцах из Сирии, Ирака, других стран Ближнего Востока, а теперь говорят уже о «чёрной» Африке. Количество мигрантов всё время растёт, ситуация меняется только по географии, а потом потоки опять нарастают.

В общем, ясно, что потенциал миграции колоссальный в Европу, но вопрос в политике. Если поощрять эту миграцию высокими социальными выплатами, ещё какими–то бонусами, то с какой стати этот поток должен остановиться? Я не очень понимаю. Но это, повторяю, наши коллеги в Европе должны сами решить, что, на их взгляд, является наиболее предпочтительным для Европы и для её развития.

Вопрос: Господин Орбан, вопрос Вам. Уже упоминался такой крупный двусторонний проект, как АЭС «Пакш», и в качестве срока его реализации устанавливался 2020 год. С учётом давления, которое оказывает ЕС, санкции, сдвигается ли срок реализации этого проекта?

Владимир Владимирович, не могу не упомянуть сегодняшнюю трагедию с Ил–20. Эта ситуация не осложнит ли наши взаимоотношения с Израилем? Невольно вспоминается ситуация с Турцией, которая была у нас недавно. И каких ответных мер со стороны России можно ожидать?

Спасибо.

В.Орбан: Про инвестиции в «Пакш» говорят очень много, и это оправданно, хотя нам, венграм, это важно постольку, поскольку и сейчас 35–40 процентов электрической энергии производит «Пакш».

Наши дальносрочные планы заключаются в том, что параллельно с солнечной энергией атомная энергия будет дальнесрочно снабжать потребности нашей страны. Но интерес вызван не этим, а тем, что мы это строим с Россией.

Когда мы это заключили соглашение, Венгрия уже многие годы была членом Европейского союза. Мы говорим о такой инвестиции, которая начинается с нуля, которую член Европейского союза Венгрия намерена создать с Россией.

Такого ещё никто не делал, потому что в давние времена, как, например, прежние блоки «Пакш» были созданы раньше, они действуют и сейчас. Но создавать что–то новое таким образом, что мы члены НАТО, а Россия – нет, что мы члены Европейского союза, а Россия – нет, что у нас есть хорошее технологическое сотрудничество, ведь первые блоки мы создали совместно, и мы говорим, что мы в таких условиях с Россией можем это осуществить.

Это было достаточно храброе, на мой взгляд, предпринимательство не только с энергетической точки зрения, но и с точки зрения сотрудничества между Востоком и Западом.

Конечно, всё это вызывает самые различные технические вопросы, лицензии, разрешения, предписания, бюрократическая практика Европейского союза, то есть возникают самые разные трудности. Они ещё возникнут. Мы попытаемся соблюдать графики, но это второстепенно.

Считаю, что это дело, которое является флагманом сотрудничества между Востоком и Западом, мы должны довести до конца. Мы это осуществим. Это будет нашим общим успехом и пойдёт на благо не только венгеро-российским контактам, но и модернизирует энергетическую структуру Европейского союза. Вот почему такой большой интерес проявляется, вот почему так много противников и вот почему так много тех, кто это поддерживает.

В.Путин: В этой части хочу присоединиться к Премьер-министру. Это естественный выбор на самом деле, потому что уже часть этой электростанции работает, работает на российских технологиях, специалисты знают, что это такое, и для них естественным делом является продолжение сотрудничества с нами.

Правда, хотел бы обратить внимание на то, что это не единственный пример нашего сотрудничества в сфере атомной энергетики со странами Евросоюза. У нас такой же проект осуществляется и с Финляндией. Поэтому работа с Евросоюзом у нас продолжается, хотя конкуренция здесь большая.

Теперь по той трагедии, о которой Вы сказали. Когда гибнут люди, особенно при таких трагических обстоятельствах, это всегда беда, беда для нас всех, для страны и для близких наших погибших товарищей.

В этой связи, конечно, я приношу прежде всего соболезнования близким погибших.

Что касается Вашего сравнения с известными событиями, когда турецким истребителем был сбит наш самолёт, то это всё–таки другая ситуация. Тогда турецкий истребитель сознательно сбил наш самолёт.

Здесь скорее это похоже на цепь трагических случайных обстоятельств, потому что израильский самолёт не сбивал наш самолёт. Но, безусловно, мы должны в этом серьёзно разобраться. А наше отношение к этой трагедии изложено в заявлении Министерства обороны Российской Федерации, которое со мной полностью согласовано.

Что касается ответных действий, то они будут направлены прежде всего на дополнительное обеспечение безопасности наших военнослужащих и наших объектов в Сирийской Арабской Республике. И это будут такие шаги, которые заметят все.

Венгрия. Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 18 сентября 2018 > № 2733049 Владимир Путин, Виктор Орбан

Безопасность наследия предков.

Проблема хищения, незаконного оборота и подделки культурных ценностей в настоящее время остаётся весьма актуальной. На современном этапе краденые художественные ценности превратились в товар, незаконно приобретаемый частными коллекционерами, в том числе – представителями криминального мира, легализующими таким образом свои доходы, полученные преступным путём.

Одним из приоритетных направлений деятельности НЦБ Интерпола МВД России является информационное обеспечение сотрудничества МВД, ФСБ, таможенных органов и Министерства культуры Российской Федерации с правоохранительными органами иностранных государств - членов Интерпола, а также Генеральным секретариатом Интерпола по вопросам профилактики, противодействия и расследования преступлений в указанной сфере.

Достижению чётко поставленных целей служат совместно разработанные правовые документы – международные конвенции, принятые большинством государств, обеспечивающие согласованные на международном уровне принципы и основные механизмы взаимодействия стран-участниц.

Особенностью взаимодействия государств-членов Интерпола является возможность быстрого обмена информацией, обеспечиваемого защищённой информационной системой.

Для координации деятельности правоохранительных органов по вопросам борьбы с упомянутыми видами преступлений на международном уровне в Генеральном секретариате Интерпола администрируется база данных похищенных произведений искусства (Stolen Works of Аrt), благодаря которой в режиме реального времени сотрудники правоохранительных органов имеют возможность получать сведения о произведениях, значащихся в международном розыске, атрибуционных признаках данных культурных ценностей, авторстве, месте и времени совершения преступления.

Кроме этого, в процессе расследования преступлений указанной категории взаимодействующие органы, используя каналы Интерпола, могут получить информацию о культурных ценностях, выставляемых на зарубежные аукционы, если имеются сведения о том, что они похищены и незаконно вывезены с территории Российской Федерации.

В настоящее время Бюро прорабатывает вопрос предоставления возможности использования данной базы Интерпола в служебной деятельности Федеральной таможенной службы Российской Федерации, что может способствовать повышению уровня контроля за перемещением культурных ценностей через границу нашей страны.

Так, использование базы данных Генерального секретариата Интерпола в режиме онлайн может повысить уровень раскрываемости преступлений, поскольку при выставлении похищенного произведения искусства в международный розыск указываются атрибуционные и отличительные признаки предмета, авторство, что с лёгкостью позволяет идентифицировать предмет, даже несмотря на использование мошенниками приёмов сокрытия реального провенанса (авторства) произведения в ходе прохождения таможенного контроля, с предоставлением таможенных деклараций, в которые вносятся недостоверные сведения о предметах, перемещаемых через границу.

Используя возможности Интерпола, во взаимодействии с правоохранительными и иными государственными органами Российской Федерации, а также зарубежными партнёрами за период с 2012 по 2018 годы в Россию удалось вернуть более 250 предметов, представляющих историческую и культурную ценность (иконы ХV – ХIХ веков «Борис и Глеб», «Богоматерь Одигитрия Смоленская», «Сошествие в ад»; архивные документы – Указы Елизаветы Петровны, Екатерины II, Александра I, Николая I, Николая II; акварельные чертежи XVIII века; уникальный фарфоровый медальон с профилем Петра I, изготовленный на знаменитой мануфактуре «Веджвуд» и другие).

В свою очередь, возвращение культурных ценностей на территорию России является сложным и многогранным процессом, включающим в себя направление запросов о снятии предметов искусства с торгов, наложение арестов, направление запросов о правовой помощи и последующий возврат предметов. Эффективность указанных мероприятий зависит от слаженной работы взаимодействующих органов.

Хотелось бы подчеркнуть, что в рамках взаимодействия с Министерством культуры Российской Федерации отлажен механизм информирования зарубежных стран о выставлении на аукционных торгах похищенных в России произведений искусства. Так, в 2017 году благодаря работе Интерпола и Минкульта с международных аукционных торгов были сняты и арестованы картина XIX века «Портрет С.П. Апраксиной», произведение Ивана Айвазовского «Море», представляющие историческую и культурную ценность для Российской Федерации.

Указанные произведения входят в перечень ценностей, похищенных из музея-заповедника «Дмитровский кремль» в 1976 году. В ходе расследования уголовного дела местонахождение картин установить не представилось возможным, и в течение 40 лет оно оставалось неизвестным. Однако в 2017 году картина «Портрет С.П. Апраксиной» всё же была обнаружена в аукционном доме Auktionshaus RUEF города Мюнхена Федеративной Республики Германии. В связи с этим ГСУ ГУ МВД России по Московской области было восстановлено уголовное дело по факту хищения указанного произведения, направлен запрос о правовой помощи в адрес правоохранительных органов Германии.

Для решения вопроса о возвращении произведения в Россию на территории Мюнхена в феврале 2018 года специалистами Министерства культуры Российской Федерации и НЦБ Интерпола МВД России была проведена искусствоведческая судебная экспертиза. В результате установлено, что исследуемое полотно является оригинальным, подлинным произведением, написанным в России в 1830–1840-е годы и похищенным из Дмитровского музея-заповедника в 1976 году.

При взаимодействии с МИД России осуществляется работа по возврату похищенной культурной ценности на территорию Российской Федерации.

Кроме этого, в рамках сопровождения указанного уголовного дела в результате проведённых НЦБ Интерпола МВД России при участии Министерства культуры Российской Федерации оперативно-разыскных мероприятий в 2017 году на территории Швейцарии на торгах аукционного дома KOLLER была установлена похищенная в 1976 году из музея-заповедника «Дмитровский кремль» картина Ивана Айвазовского «Вид на Ревель» (оригинальное название «Море»). В ходе взаимодействия с НЦБ Интерпола Швейцарии указанное произведение, оценочной стоимостью более миллиона долларов США, было снято с аукционных торгов.

На данный момент Бюро продолжает работу по установлению местонахождения иных произведений, похищенных из Музея-заповедника «Дмитровский кремль», результатом которой явилось получение сведений о картине Виже-Лебрён «Портрет Е.В. Апраксиной», которая фигурировала на монографической выставке, проходившей в 2015–2016 годах в Париже в Гранд Пале. Впоследствии выставка переехала в Нью-Йорк и Оттаву, где портрет уже не выставлялся. По запросу Интерпола куратор выставки в Париже опознал данный экспонат. В настоящее время предпринимаются усилия по установлению местонахождения работы с целью последующего возвращения в нашу страну.

Особого внимания заслуживает совместное мероприятие НЦБ Интерпола МВД России, Министерства культуры Российской Федерации, МИД России и зарубежных правоохранительных органов при проведении исследования предметов религиозного характера, конфискованных таможенными органами Германии и хранящихся в Главном таможенном управлении города Берлина в Федеративной Республике Германия.

В ходе служебной командировки российскими специалистами Минкультуры при участии Интерпола осуществлён визуальный осмотр, первичный искусствоведческий анализ, частичный обмер и фотографирование более 2800 произведений. Установлено, что около 90 процентов изученных предметов имеют российское происхождение, в связи с чем во взаимодействии с МИД России проводится работа по их возврату на территорию Российской Федерации.

Помимо рассмотренных примеров, иными предметами преступного посягательства становятся археологические находки, полученные в результате незаконных раскопок. В Российском законодательстве данные объекты культурного наследия защищены нормами Уголовного кодекса, предусматривающими санкцию за незаконный поиск и изъятие археологических предметов из мест залегания. В связи с этим Интерпол, противодействуя незаконной деятельности «чёрных копателей», активно использует имеющиеся инструменты и существующие каналы связи.

В качестве примера может послужить работа, проведённая ФСБ России, Минкультуры и Интерполом в апреле 2018 года на территории Республики Польша, в связи с обнаружением таможенными органами незадекларированных средневековых артефактов. Шлем и три сабли, незаконно добытые и вывезенные с территории Российской Федерации гражданином Республики Беларусь, в результате проведённой историко-культурной экспертизы были признаны относящимися к числу древностей эпохи средневековья и составляющими исключительную историческую, научную и культурную ценность. Для решения вопроса о возбуждении уголовного дела Бюро оказано содействие взаимодействующему органу в опросе белорусского гражданина и лица, причастного к совершению данного преступления.

Отдельно хотелось бы остановиться на проведённой в ноябре 2016 года под эгидой Интерпола в городе Санкт-Петербурге международной конференции по вопросам противодействия преступным посягательствам на предметы искусства, представляющие культурную, историческую и научную ценность. В работе конференции приняли участие эксперты МВД России, Минкультуры России, Минобороны России, ФТС России, представители научного и музейного сообщества (Международого совета музеев (ИКОМ), Департамента государственной охраны культурного наследия, Государственного Эрмитажа), а также представители правоохранительных органов Великобритании, Испании, Германии, Нидерландов, Финляндии, Латвии, Чехии, Болгарии, Сербии, Сирии, Ирака и международных организаций (ООН, ЮНЕСКО, ВТО).

Данное мероприятие имеет большое значение для укрепления положительного имиджа и авторитета Российской Федерации в международном полицейском сообществе и развития международного полицейского сотрудничества.

Особое внимание было уделено проблеме сохранения культурного и исторического наследия в зонах вооружённых конфликтов, таких как Сирия и Ирак. Затронута тема нелегального вывоза памятников из сирийской Пальмиры и вхождения в этот криминальный бизнес террористических организаций.

В рамках мероприятия был рассмотрен широкий круг вопросов, связанных с розыском и возвратом похищенных культурных ценностей, их незаконным оборотом и подделкой, а также выработкой дальнейших мер по совершенствованию взаимодействия в данной области.

Так, одной из рассмотренных в ходе конференции стратегий борьбы с преступлениями, посягающими на культурные ценности, и обеспечения их сохранности явилась электронная каталогизация объектов данной сферы с целью создания систематизированного учёта. Рассматривался вопрос о внедрении в деятельность правоохранительных органов и музейных сообществ инновационных технологий по маркировке и идентификации культурных ценностей.

По итогам форума Генеральным секретариатом Интерпола были подготовлены и приняты рекомендации для дальнейшего использования в работе иностранными правоохранительными органами:

– о необходимости обмена информацией по вопросам незаконной торговли культурными ценностями с целью финансирования террористических организаций;

– о предоставлении заинтересованным правоохранительным и иным компетентным органам доступа к базе данных Интерпола по похищенным культурным ценностям;

– о внедрении в деятельность правоохранительных органов и музейных сообществ инновационных технологий по маркировке и идентификации культурных ценностей.

С целью профилактики преступных посягательств на культурные ценности Бюро организует и координирует проведение на территории субъектов Российской Федерации оперативно-профилактических мероприятий, в рамках которых совместно с взаимодействующими органами проводятся фотофиксация, частичная маркировка и детальное описание культурных ценностей. Делается это с целью создания региональных электронных каталогов предметов искусства и их дальнейшего использования в служебной деятельности как правоохранительных, так и иных государственных органов. Однако данные меры носят локальный характер, в связи с чем требуется законодательное закрепление государственной информационной системы, которая способствовала бы противодействию преступности в данной сфере.

В современных условиях в связи с растущей криминализацией в сфере купли-продажи предметов искусства существующая система маркировки не может в полной мере обезопасить Государственный музейный фонд, что требует создания новой комплексной системы маркировки, обеспечивающей автоматизированный учёт, идентификацию и высокий уровень безопасности государственных музейных собраний.

Данные вопросы заслуживают особого внимания, они неоднократно обсуждались на полях совещаний в Государственной думе Российской Федерации.

В заключение хотелось бы отметить, что преступления, связанные с художественными, историческими, научными и религиозными ценностями, требуют ответа со стороны всего международного сообщества, и борьба с ними должна выделяться в качестве одного из важнейших направлений деятельности правоохранительной системы различных стран мира.

Подполковник полиции Александр ТРИШКИН, заместитель начальника отдела противодействия международной преступности НЦБ Интерпола МВД России.

(Полиция России № 9, 2018 г.)

Россия. Франция. Весь мир > Армия, полиция. СМИ, ИТ > mvd.ru, 17 сентября 2018 > № 2732059 Александр Тришкин

Арктические амбиции Поднебесной

Как Китай прорывается на север

Павел Гудев – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН.

Резюме Пекин стремится размыть эксклюзивный характер сотрудничества и взаимодействия стран арктической пятерки. Фактически, речь идет о максимальной интернационализации арктических пространств и ресурсов в угоду некоему абстрактному «международному сообществу».

Двадцать шестого января 2018 г. в КНР опубликован документ, определивший китайское видение арктического региона и места Поднебесной в нем – первое издание Белой книги «Арктическая политика Китая». Это действительно знаковое событие, так как ранее анализировать приоритеты Пекина в регионе можно было лишь на основе выступлений и комментариев представителей китайской политической элиты, отличавшихся сдержанностью формулировок, или же экспертов, с чьей стороны, наоборот, было слишком много необоснованных претензий, зачастую плохо коррелирующих с действующими нормами международного морского права. Теперь же, во всяком случае на концептуальном уровне, проблема решена: новый документ имеет всеохватывающий характер, затрагивая практически все сферы, в той или иной степени связанные с арктической проблематикой, а его пафос заключен в максимально полном позиционировании Китая в Арктике.

На первый взгляд, китайская Белая книга – документ предельно сдержанный, уж никак не направленный на то, чтобы вызвать возмущение или какие-либо опасения со стороны других, прежде всего региональных, стран. Не случайно особый акцент сделан на уважении прав всех арктических государств, а также норм международного права. Однако это лишь первое впечатление, дьявол кроется в деталях, а точнее – в конкретных формулировках, свидетельствующих о весьма амбициозных целях Пекина в Арктике. При этом в ряде случаев эти амбиции противоречат национальным интересам государств, побережья которых омываются водами Северного Ледовитого океана.

Так, Китай заявляет, что развитие ситуации в Арктике выходит за пределы региона и интересов исключительно арктических стран и имеет жизненно важное значение не только для внерегиональных игроков, но и для всего международного сообщества. Ни много ни мало декларируется, что от ситуации здесь зависит «выживание, развитие и общее будущее всего человечества».

Действительно, тезис об Арктике как о всеобщем достоянии чрезвычайно популярен среди неарктических стран, хотя и имеет абсолютно внеправовой, скорее умозрительный характер. Он дает им возможность обосновывать свои растущие интересы в регионе, связанные с освоением и эксплуатацией его пространств и ресурсов. Особый аргумент – утверждение о климатообразующей роли Арктики, а именно о том, что изменения, происходящие здесь, могут затронуть значительное число государств. В частности, таяние арктических льдов приведет к повышению уровня Мирового океана, что чревато не только затоплением ряда островных государств, но и способно воздействовать на состояние береговой линии прибрежных стран. Китай, кстати, именно в таком духе обосновывает свою роль в процессе борьбы с глобальным потеплением и необходимость участия в выработке решений, касающихся Арктики в целом.

Признавая за внерегиональными странами законность и обоснованность интереса к региону, отечественная правовая доктрина, позиция которой находит поддержку и у ряда зарубежных экспертов, исходит из того, что Северный Ледовитый океан – уникальный район Мирового океана, который принципиальным образом отличается от Атлантического, Индийского или Тихого. Среди этих отличий:

фактическая окруженность побережьями исключительно пяти арктических государств;

малая площадь;

мелководность;

значительная протяженность шельфовой зоны;

особые климатические условия, включая наличие ледовой обстановки;

наконец, экологическая уязвимость. Например, негативные последствия любой чрезвычайной ситуации (авария нефтеналивного танкера; взрыв на нефтегазодобывающей платформе) затронут прежде всего арктические государства, и уже потом, вследствие циркуляции вод Мирового океана, внерегиональные страны.

В этой связи, принимая во внимание особую географическую изолированность Северного Ледовитого океана, а также тот факт, что за исключением анклава открытого моря в центральной его части, скованного льдами значительную часть года, большее пространство его акватории – это зоны суверенитета и юрисдикции арктических государств, вполне обоснована необходимость приоритетного учета их интересов.

Вполне логично отождествление этого самого маленького по площади из океанов с Балтийским или Средиземным морем. Это означает его правовую классификацию в качестве полузамкнутого морского региона, где прибрежные страны в рамках ст. 122–123 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. наделены дополнительными полномочиями в управлении живыми ресурсами, защите морской среды, проведении научных исследований. С нашей точки зрения, «Арктическое Средиземноморье» было бы наиболее удачной концепцией, предельно точно характеризующей возможный режим управления Арктикой с приоритетным учетом интересов арктических государств.

Китай без лишней скромности позиционирует себя в Арктике как активного подрядчика и спонсора, который не жалеет усилий для развития региона. Интересы Пекина не ограничены судоходством и разработкой минеральных ресурсов дна и недр, они связаны и с выловом водных биологических ресурсов, защитой морской среды и ее биоразнообразия, проведением научных исследований. Пожалуй, единственное, что опущено в Белой книге, – это военно-стратегическое значение, которое Китай отводит арктическому региону. Бесспорно, сделано это вполне осознанно.

КНР рассматривает себя как государство, готовое отвечать за выработку и усовершенствование правил поведения в Арктике, более того – системы управления Арктическим регионом в целом. Цель такой системы предельно универсалистская – создать условия для защиты, развития и управления Арктикой в интересах всего человечества. Для этого Пекин готов сотрудничать не только с арктическими государствами, но и со всеми другими странами и участниками мирового сообщества, включая международные государственные и негосударственные институты и организации. Фактически это амбициозная попытка возглавить процесс активизации внерегиональных игроков, закамуфлированное желание играть среди них одну из лидирующих ролей в формировании повестки дня.

Однако режим управления в Арктике, усовершенствовать который намеревается Пекин, уже давно существует. Он основан прежде всего на положениях общего международного права, а также договорных нормах, в частности кодифицированных в рамках ключевого международного соглашения в этой области – Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Последняя играет для Арктики, как и для всего Мирового океана, роль не только своеобразной Конституции морей, но и так называемого «правового зонтика», под которым формируются более конкретно-фрагментированные правовые режимы, зачастую регионального значения. На следующем уровне – национальное законодательство прибрежных, в данном случае – арктических, государств.

Китай признает два из вышеуказанных уровней регулирования – широкий международный и более узкий региональный. Проблема лишь в том, что он де-факто сводит подробно разработанный региональный уровень до единственного соглашения – Парижского договора 1920 г. о Шпицбергене, участником которого является с 1925 года. А ведь применительно к Арктике существует целый ряд договоренностей (соглашение по белому медведю; по сохранению морских котиков северной части Тихого океана и др.), которые полноценно работают уже не одно десятилетие. Параллельно с этим в рамках Арктического совета идет процесс улучшения регионального регулирования за счет новых договоренностей (Соглашения по поиску и спасению, по ликвидации нефтеразливов, по научному сотрудничеству).

Ссылка на Договор по Шпицбергену чрезвычайно важна для Китая, так как позволяет ему позиционировать себя как государство, которое с 1925 г. – то есть уже более 90 лет – вовлечено в арктическую проблематику. Кроме того, Шпицберген с начала 2000-х гг. стал для китайцев своеобразным научным плацдармом, и Пекин не готов снижать здесь свое присутствие. Правда, ссылка на такую богатую собственную предысторию в Арктике выглядит немного нелепой. В отличие от СССР и России, имеющих не только многолетнюю историю присутствия на архипелаге, но и определенные правовые основания для этого (русские поморы открыли и активно осваивали пространства и воды архипелага), интерес Пекина к Шпицбергену возник лишь в начале 1990-х годов.

Кроме того, позиция КНР в отношении правового статуса архипелага и масштабов проецирования суверенитета Норвегии над ним до сих пор четко не сформулирована. Хотя в Белой книге повторены выдержки из Парижского договора 1920 г. о равных правах его участников на различные виды деятельности на архипелаге и водах вокруг него, Китай вряд ли готов идти на обострение разногласий с Осло по этому вопросу. Напомним, что норвежские власти ставят нормы и положения Конвенции 1982 г. выше норм и положений Договора о Шпицбергене, пытаясь тем самым узаконить формирование полного объема морских зон вокруг архипелага (территориальное море, исключительная экономическая зона, режим континентального шельфа) и ограничить присутствие и осуществление морехозяйственной деятельности других государств – участников договора.

Россия и некоторые другие страны (Исландия, Испания) выступают основными противниками, резонно полагая, что норвежский суверенитет хоть и распространяется на Шпицберген, но ограничен определенными изъятиями в рамках Парижского договора. Для Китая же ссылка на безапелляционность применения положений Конвенции 1982 г. к Арктике, абсолютизация ее значения – основа правопритязаний на освоение и эксплуатацию пространств и ресурсов региона. Стратегия Пекина предельно проста: он будет выступать против любых ограничений прав стран – участниц Договора о Шпицбергене, но никогда не заявит о приоритете последнего над Конвенцией 1982 года.

Возвращаясь к уровням регулирования в Арктике, Пекин в Белой книге упускает из виду (вероятно, абсолютно осознанно), что помимо международного и регионального существует еще и страновой уровень, базирующийся на национальном законодательстве прежде всего СССР/России и Канады, как государств с наиболее протяженной береговой линией в Арктике. Это законодательство разработано задолго до вступления в силу Конвенции 1982 г. (произошло в 1994 г.) и остается действующим вплоть до сегодняшнего дня. Так, например, именно национальные нормы регулирования являются основой правовых позиций России и Канады в отношении контроля судоходства по Северному морскому пути (СМП) и Северо-Западному проходу (СЗП).

Позиция Китая в отношении СМП и СЗП, сформулированная в Белой книге, несколько противоречива. С одной стороны, заявляется, что КНР «уважает законодательные, правоприменительные и судебные полномочия арктических стран в водах, находящихся под их юрисдикцией». То есть можно подумать, что Пекин признает национальный уровень регулирования. Однако уже в следующем пассаже утверждается, что «управление арктическими судоходными маршрутами должно осуществляться в соответствии с договорами, включая Конвенцию 1982 г. и общее международное право, и что свобода судоходства, которой пользуются все страны… и их права на использование арктических морских путей, должны быть обеспечены».

Как известно, позиция России, в основном идентичная позиции Канады в отношении СЗП, строится на том, что СМП – это национальная транспортная артерия, находящаяся под нашим полным государственным контролем и регулированием. Она никогда не являлась международным судоходным маршрутом, а ее освоение и эксплуатация (включая строительство береговой инфраструктуры, проведение навигационно-гидрографических работ и т.д.) осуществлялись за счет существенных финансовых вливаний СССР/России.

В этой связи наша страна настаивает на своем приоритетном праве вводить разрешительный порядок прохода через все акватории СМП (это не только внутренние воды и территориальное море, но и исключительная экономическая зона (ИЭЗ)) как гражданских судов, так и военных кораблей, а также предоставлять обязательную ледокольную и лоцманскую проводку. Дополнительной правовой основой для таких действий служит ст. 234 «Покрытые льдом районы» Конвенции 1982 г., которая дает прибрежным странам право в районах, большую часть года покрытых льдами, в пределах своей 200-мильной ИЭЗ вводить дополнительные меры регулирования судоходства для защиты морской среды от загрязнения с судов.

Основным противником этой правовой позиции являются США. Они не признают приоритетные права России и Канады по регулированию судоходства в арктических водах и считают, что право мирного прохода должно быть применимо в пределах территориального моря, конвенционное право свободы судоходства должно быть гарантировано в пределах 200-мильной ИЭЗ, а арктические проливы (как российской Арктики, так и канадского арктического архипелага) – это международные проливы с правом транзитного прохода, которое одинаково применимо как в отношении гражданских судов, так и военных кораблей, и не может быть никогда и никем приостановлено. С их точки зрения, введение разрешительного порядка прохода иностранных судов и в особенности военных кораблей, а также обязательное использование исключительно российской ледокольной и лоцманской проводок (а это платные услуги!) – признак расширительного толкования ст. 234 Конвенции 1982 г. со стороны Российской Федерации.

Нет сомнений, что для КНР, заинтересованной в вывозе российских минеральных и энергетических ресурсов по СМП на свой внутренний рынок, а также во включении СМП в проект «Полярного Шелкового пути» для расширения возможностей экспорта китайских товаров, свобода судоходства дает гораздо большие преимущества, нежели весьма жестко регламентированный уровень регулирования, на котором настаивает Россия.

Однако было бы наивно ожидать, что позиции Москвы по этому ключевому вопросу изменятся в ущерб национальным интересам. А для КНР, как представляется, крайне опасно связывать свою позицию по этой проблеме с позицией Соединенных Штатов, учитывая прямые нарушения Пекином конвенционных прав в области судоходства в прилежащих к ее берегам акваториях.

К сожалению, излишняя претенциозность, необоснованные амбиции, непоследовательность, а также ряд правовых ошибок и географических нелепостей – отличительные черты китайского документа. Хотя в различных его разделах справедливо указывается, что прибрежные арктические страны обладают в регионе суверенитетом, суверенными правами и юрисдикцией, которые должны уважаться другими государствами, в одном из абзацев допущена настораживающая неточность. В частности, заявлено, что «эти страны имеют в пределах своей юрисдикции внутренние воды, территориальные моря, прилегающие зоны, исключительные экономическое зоны и континентальные шельфы в Северном Ледовитом океане». На первый взгляд все корректно, но это не совсем так.

Государство действительно наделено определенными видами юрисдикции в пределах внутренних вод и территориального моря (уголовной, например), но объем его прав гораздо шире: на эти акватории, воздушное пространство над ними, морское дно и его недра распространяется полный государственный суверенитет (!). В пределах же 200-мильной ИЭЗ и соответствующего ей континентального шельфа государство не обладает никаким суверенитетом, здесь его юрисдикция преимущественно ресурсная: оно имеет исключительные (т.е. те, которые не могут быть оспорены) права по разведке, разработке и освоению живых и неживых ресурсов. Соответственно, понятие юрисдикции намного уже понятия суверенитета, юрисдикция – это уменьшенный набор прав по сравнению с суверенитетом, она лишь является его составной частью. Такое упущение авторов документа, возможно, случайно и даже связано с трудностью корректного перевода с китайского на английский язык. Более того, оно может быть обусловлено тем, что в некоторых китайских документах, касающихся судоходства, фигурирует такое понятие, как «юрисдикционные воды», куда Пекин включает все акватории под его суверенитетом и юрисдикцией, но это понятие некорректное и внеправовое, никак не коррелирующее с нормами и положениями Конвенции 1982 года. Если же это осознанная неточность, направленная на принижение уровня прав арктических государств в прилежащих морских акваториях, в таком случае стоит задать неудобные вопросы нашим китайским партнерам.

Вторая неточность, присутствующая в документе, касается констатации того факта, что за пределами зон национальной юрисдикции арктических государств в Северном Ледовитом океане расположен:

а) район открытого моря и

б) непосредственно Район (Area).

С первой частью утверждения нельзя не согласиться – центральная часть Северного Ледовитого океана за пределами 200-мильной зоны от исходных линий, от которых отсчитывается ширина территориального моря, это действительно анклав открытого моря со всеми вытекающими свободами открытого моря (всего их – шесть). Вторая же часть утверждения о том, что здесь расположен Район, в данном случае имеется в виду Международный район морского дна (МРМД), – крайне спекулятивное заявление.

Дело в том, что, пока эксперты Комиссии по границам континентального шельфа не вынесли рекомендаций ни по доработанной российской заявке по определению внешних границ континентального шельфа России в Арктике, ни по датской заявке, часть претензий которой пересекается в районе Северного полюса и хребта Ломоносова с российской, ни по потенциальной канадской заявке – ни де-факто, ни де-юре никакого Района здесь не сформировано.

Да, потенциальная вероятность возникновения таких районов (по крайней мере одного-двух) чрезвычайно велика, иногда их исключительно в ознакомительных целях даже указывают на картах и схемах. Но процесс рассмотрения заявок может растянуться на 15 и даже 20 лет, срок сложно сегодня прогнозировать. Кроме того, Комиссия не принимает «решений», она дает лишь «рекомендации», с которыми государство может согласиться или не согласиться. Соответственно, не факт, что рекомендации Комиссии устроят перечисленные страны и они не решат проводить дополнительные исследования по обоснованию своих претензий на ту или иную часть подводной окраины материка.

Лишь после окончательного установления границ между так называемым «расширенным» континентальным шельфом арктических стран в Арктике и глубоководным районом Северного Ледовитого океана последний будет рассматриваться как Международный район морского дна, а его ресурсы получат статус Общего наследия человечества, их разработка в интересах всех государств, в том числе не имеющих выхода к морю, будет курироваться Международным органом по морскому дну (МОМД).

Китай, безусловно, заинтересован в освоении минеральных ресурсов потенциального Района в Арктике, так как это сделает его одним из главных бенефициаров «открытия» этого морского региона для внерегиональных стран. Необходимый опыт и технологии Пекин уже накапливает под эгидой МОМД в других районах Мирового океана, ведя работы по разведке и оценке глубоководных полиметаллических конкреций и сульфидов, а также кобальтоносных марганцевых корок в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах. Однако провокационно и поспешно выдавать желаемое за действительное, в особенности если это сделано, как в случае с предшествующим сюжетом, преднамеренно.

Наконец, не может не вызвать удивления тот факт, что Китай уже не первый раз, но теперь на официальном уровне, вводит в отношении себя понятие «околоарктическое государство» (Near-Arctic State), что безусловно является внеправовым термином, да и с географической точки зрения весьма спорно.

В существующей иерархии принято выделять пять арктических государств, побережья которых непосредственно омываются водами Северного Ледовитого океана (Дания (Гренландия), Канада, Норвегия, Россия, США), а также три приарктические страны – Исландию, Финляндию и Швецию, которые являются полноправными членами Арктического совета вследствие того, что часть их территории находится за Полярным кругом.

КНР объясняет термин «околоарктический» тем, что ее территория весьма близка к Полярному кругу. Однако северной точкой территории Китая является координата 53° северной широты, а береговой зоны – 40° северной широты, в то время как координаты Полярного круга – 66° северной широты. В подобной логике такие прибрежные страны, как Великобритания, Бельгия, Германия, Польша, Украина, Франция, чьи территории также проходят по 53-му градусу северной широты, могут считать себя «околоарктическими».

Надо признать, что некоторые их них примерно так и делают. Франция в своей Дорожной карте 2016 г., посвященной Арктике, называет себя «полярной нацией» (polar nation). Однако такая характеристика обоснована не географией, а так называемыми «полярными традициями», а именно тем, что французские исследователи активно участвовали в изучении обоих полярных регионов и их имена давно вписаны в учебники по этой тематике. Кроме того, среди заморских территорий Франции – острова Сен-Пьер и Микелон, расположенные в Северной Атлантике к югу от о-ва Ньюфаундленд, принадлежащего уже арктической стране – Канаде. И хотя координаты северной точки французских островов – 47° северной широты, тем не менее Северный Ледовитый океан можно хотя бы условно считать продолжением Северной Атлантики, в отличие, например, от Желтого или же Восточно- и Южно-Китайского морей.

В итоге позиция Китая относительно Арктики строится на том, что это некий «общий морской регион», где интересы всех государств, в том числе и внерегиональных, имеют законные основания на существование. Пекин при этом ставит перед собой основную задачу – сделать режим управления в Арктике еще более совершенным, разработать и внедрить некие новые международные правила поведения в Арктике, гарантирующие права всех заинтересованных стран. Очевидно, что такая позиция означает одно: Пекин всячески стремится размыть эксклюзивный характер сотрудничества и взаимодействия стран арктической пятерки (Дания, Канада, Норвегия, Россия, США), заменив его на более инклюзивный, то есть основанный на более широком привлечении внерегиональных государств и игроков. Фактически речь идет о максимальной интернационализации арктических пространств и ресурсов в угоду некоему абстрактному «международному сообществу». Такой подход, как представляется, не только не отвечает национальным интересам России, но и, без сомнений, вряд ли найдет поддержку других арктических государств.

Китай. Россия. Арктика. ДФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 сентября 2018 > № 2775783 Павел Гудев

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на Германо-Российском форуме, Берлин, 14 сентября 2018 года

Уважаемый господин М.Платцек,

Дамы и господа, коллеги,

Я признателен за приглашение выступить перед столь авторитетной аудиторией. Высоко ценим конструктивное взаимодействие с Германо-Российским форумом, деятельность которого вносит значительный вклад в развитие двустороннего сотрудничества, в укрепление атмосферы дружбы, доверия, добрососедства между нашими народами.

Наш диалог с представителями германских общественно-политических, деловых кругов стал доброй традицией. В июле прошлого года встречались в Фонде им.Кербера. В феврале нынешнего года – на «полях» Мюнхенской конференции по вопросам политики и безопасности – с «капитанами» бизнеса России и Германии. В сегодняшней ситуации в европейских, да и в мировых делах такие дискуссии, ориентированные на укрепление взаимопонимания между россиянами и немцами, особенно востребованы. Они свидетельствуют об обоюдной заинтересованности в совместной конструктивной работе по поиску оптимальных решений накопившихся вопросов – как в двусторонней, так и в международной повестке дня.

Убежден, что сегодняшняя встреча не станет исключением. Ее тема, как только что сказал М.Платцек, – интеграционные процессы в Большой Евразии, перспективы построения общего экономического и гуманитарного пространства от Лиссабона до Владивостока. Актуальность этих вопросов трудно переоценить. Перспективы сопряжения потенциалов всех без исключения государств нашего континента во имя его мирного развития и процветания занимали умы многих выдающихся европейских политиков. В свое время, как вам известно, Президент Франции Ш.де Голль выдвинул идею Европы от Атлантики до Урала. Важность широкого партнерства с Россией в интересах формирования общеевропейской архитектуры безопасности и экономического сотрудничества неоднократно подчеркивали такие «еврогранды», как канцлеры Г.Коль и Г.Шредер, Президент Ж.Ширак. Хотел бы также напомнить, что о естественности такого общеконтинентального взаимодействия писали еще в 20-30-е гг. прошлого века первые идеологи евразийской интеграции – российские философы, географы и историки Н.С.Трубецкой, П.Н.Савицкий, Г.В.Вернадский. Они определяли потенциальную кооперацию на нашем общем огромном материке как «природный синтез» начал Востока и Запада, соединения их «цивилизационных кодов».

По окончании «холодной войны» исчезли все препятствия на пути взаимного сближения России и Евросоюза – двух ключевых экономических и геополитических игроков на континенте – во имя построения Большой Европы без разделительных линий. Мы, со своей стороны, делали максимум для того, чтобы российско-есовское партнерство стало действительно стратегическим. На решение этой задачи были нацелены наши многочисленные инициативы – от снятия барьеров для контактов между людьми до создания в перспективе единого энергетического комплекса. В 2008 г. выступили с предложением заключить Договор о европейской безопасности, который юридически кодифицировал бы соответствующие политические обязательства каждого государства о неукреплении своей безопасности за счет других. Последовательное осуществление этих идей могло бы стать важным подспорьем в деле создания общего экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана.

Символично, что здесь, в берлинской гостинице «Адлон», Президент России В.В.Путин, выступая в ноябре 2010 г. на четвертом ежегодном экономическом форуме руководителей и топ-менеджеров ведущих германских компаний, выразил убеждение в неизбежности сближения России и Европы, если все мы хотим сохраниться как цивилизация, быть успешными и конкурентоспособными. Этот тезис, на наш взгляд, не только сохраняет свою силу, но буквально с каждым днем становится все более актуальным.

К сожалению, не все в Европе поддерживают настрой на расширение взаимодействия с нашей страной. Понимаем, что здесь существуют различные точки зрения, и не всегда прагматизм берет верх. Иногда срабатывают не изжитые исторические фобии. Россию представляют как некую угрозу европейской безмятежности и образу жизни. Но угрозой она, конечно же, не является. Нередко сталкиваемся с попытками учить нас тому, как обустроить собственный дом: как будто непонятно, что менторский тон в любом диалоге, а, тем более, с Россией, идеологизация отношений – бессмысленны и контрпродуктивны.

Говорю о сегодняшней ситуации в нашем большом европейском доме с искренним сожалением. Убежден, что на базовом, содержательном уровне России и Евросоюзу предопределено сотрудничать друг с другом. Последнее десятилетие стало во многом временем упущенных возможностей. Приведу лишь несколько примеров. Мы могли бы, как только что сказал М.Платцек, отменить визовые формальности, но тема была искусственно «замотана» по политическим мотивам брюссельской бюрократией. Мы могли бы радикально укрепить торгово-экономические связи, но Брюссель начал возводить препятствия на пути основных товаров российского экспорта. В числе таких препятствий – «Третий энергопакет», направленный, будем называть вещи своими именами, на создание проблем для ПАО «Газпром» на европейском энергетическом рынке. И это несмотря на то, что наша страна всегда была надежным поставщиком углеводородов в Европу.

В рамках программы «Восточное партнерство» была затеяна игра даже не с «нулевой», а с «отрицательной суммой» в виде попыток поставить государства постсоветского пространства перед ложным выбором «либо с нами, либо против нас». Кульминацией курса на сдерживание России стал поддержанный рядом западных государств антиконституционный переворот на Украине. К власти там пришли национал-радикалы, которые разорвали Соглашение об урегулировании кризиса, подписанное в феврале 2014 г. и гарантами которого от имени ЕС выступили Германия, Франция и Польша. При этом ни Берлин, ни Варшава, ни Париж даже не пытались что-то сказать по поводу такого отношения путчистов к европейскому посредничеству.

Также удивило, с какой поспешностью в Евросоюзе – по прямой указке Вашингтона – решились обрушить проверенное временем сотрудничество с Россией, добровольно согласились нести многомиллиардные убытки из-за санкций. Парадокс, но американцы потерь не несли и не несут.

А ведь украинский кризис можно было предотвратить. Напомню, ЕС стремился втянуть Украину в свою орбиту путем заключения с ней Соглашения об ассоциации, которое неизбежно вело бы к выходу Украины из зоны свободной торговли СНГ и как результат – к разрыву кооперационных связей Киева с Москвой. Вместо того, чтобы упорно двигаться по этому деструктивному сценарию, мы предлагали договориться об устраивающих все три стороны – Евросоюз, Украину и Россию – параметрах гармонизации интеграционных процессов, которые бы учитывали как нормы ЕС, так и уже существовавшие обязательства Киева в рамках СНГ и двусторонних отношений с Москвой. Однако все наши предложения российской стороны о трехсторонних переговорах в 2013 г. и начале 2014 г. безапелляционно отклонялись Брюсселем. И если выражение «извлекать опыт из ошибок прошлого» имеет какой-то смысл, то это, на наш взгляд, как раз тот случай, когда всем нам не помешало бы оглянуться назад и сделать выводы на будущее, в том числе в контексте обсуждения тех вопросов, которые вынесены на повестку дня сегодняшней встречи.

Кстати, в этом плане стоит поторопиться, ведь мировой геополитический ландшафт продолжает стремительно меняться и становится все более конкурентным. Наращивают свой потенциал новые центры экономической мощи, прежде всего в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Становление полицентричного мироустройства делает не работающими старые схемы, основанные на принципе «ведущий – ведомый». Востребованы нестандартные, новаторские идеи.

Если взглянуть на вещи беспристрастно, то, по-моему, Евросоюзу стоило бы серьезно оценить то, какие плюсы его собственным интересам могло бы принести создание принципиально новой модели экономического сотрудничества в Евразии, основанной на взаимодополняемости национальных стратегий роста и сложении потенциалов многосторонних экономических проектов.

Со своей стороны, мы приступили к формированию условий для движения в этом направлении. Совместно с партнерами по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС), который действует на принципах ВТО, мы создали единые рынки товаров и услуг, обеспечиваем условия для свободного движения капитала и рабочей силы, укрепляем внешние контакты ЕАЭС. В частности, действует зона свободной торговли с Вьетнамом, ведутся переговоры о заключении аналогичных соглашений с Израилем, Сербией, Сингапуром, другими странами АСЕАН. В скором времени они начнутся с Египтом и Индией. Подписано временное соглашение с Ираном. Всего от различных стран и объединений поступило около 50 предложений об установлении партнерских отношений с Союзом.

Особое значение имеет начавшаяся работа по сопряжению интеграции в рамках ЕАЭС с китайской инициативой «Один пояс, один путь» (ОПОП). В мае подписано соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между ЕАЭС и КНР. В планах – «стыковка» инфраструктурных проектов в рамках ЕАЭС и ОПОП с Северным морским путем. Все это создает предпосылки для продвижения по пути реализации инициативы Президента России В.В.Путина по строительству Большого евразийского партнерства – максимально свободного пространства широкой экономической кооперации с участием стран ЕАЭС, ШОС, АСЕАН.

Рассчитываем на подключение к этим усилиям и Европейского союза – тогда идеи единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока обретут практическое воплощение.

Мы ценим, что многие германские политики проявляют интерес к такой совместной работе. М.Платцек только что упомянул, что вопросы создания единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока включены в коалиционный договор нынешнего Правительства ФРГ. Данная тематика регулярно обсуждается в ходе различных российско-германских контактов, в том числе на высшем уровне. Главное, чтобы намерения трансформировались в конкретные шаги.

Разумеется, осуществление масштабных планов невозможно без общего оздоровления российско-есовских отношений, которые во многом остаются заложником украинского кризиса, а сам кризис остается таковым в решающей степени из-за линии нынешних киевских властей, которые тормозят выполнение Минских договоренностей, которые являются безальтернативным решением нынешней ситуации в соседней с нами стране. Мы знаем, что в Европе растет число тех, кто осознает контрпродуктивность конфронтационного курса в отношении России, кто стремится проводить прагматичную политику и не желает, чтобы ими манипулировали в ущерб их же собственным законным интересам.

Думаю, надо сделать правильные выводы и начать работу по ремонту общеевропейского дома, по созданию общего пространства мира, безопасности и экономического сотрудничества, где учитывались бы интересы всех стран – как входящих, так и не входящих в различные интеграционные объединения. Очень многое здесь будет зависеть от состояния отношений между Россией и Германией – двух крупнейших европейских держав. История знает немало примеров, когда конструктивное российско-германское взаимодействие оказывало благотворное влияние на общую ситуацию в Европе.

В этой связи показательно, что даже в нынешних условиях сотрудничество между нашими государствами продолжает развиваться в различных областях – от экономики до культуры. Наглядное свидетельство – мой визит в Берлин по приглашению Министра иностранных дел ФРГ Х.Мааса, приуроченное к церемонии закрытия «перекрестного» Года региональных и муниципальных партнерств. Вижу в этом хорошее подспорье для постепенного восстановления взаимного доверия, столь необходимого для Европы, мира в целом.

На этом хотел бы остановиться. Готов ответить на ваши вопросы.

Вопрос: Вы только что сказали, что «ремонт» общеевропейского дома стоит на повестке дня. Каковы Ваши существенные предложения? Как можно взяться за этот «капитальный ремонт»? Что нужно ещё помимо того, что уже делается сегодня? Чего нам недостает?

С.В.Лавров: Откровенно говоря, я не знаю, что «уже делается сегодня». Для того, чтобы браться за «ремонт» общеевропейского дома, надо начать разговаривать. У нас оборваны практически все каналы диалога между Россией и Европейским союзом, между Россией и НАТО. Всё практическое сотрудничество с Североатлантическим альянсом закрыто по его инициативе. Из более чем 20 отраслевых диалогов с Европейским союзом не работает ни один. Нет, я, наверное, погорячился – есть контакты по линии миграционного диалога, который столь важен для Германии и Европейского Союза. По-моему, функционирует ещё один или два. Энергодиалог не возобновлён в том формате, в котором он существовал. Есть спорадические контакты между заместителем Председателя Комиссии ЕС М.Шефчовичем и Министром энергетики Российской Федерации А.В.Новаком. Иногда они встречаются вдвоем, иногда втроем с Министром энергетики Украины И.С.Насаликом, если обсуждение касается вопросов, связанных с ролью Украины в энергетическом сотрудничестве между Российской Федерацией и Европейским союзом.

Я уже не помню, когда мы с Верховным представителем ЕС по иностранным делам и политике безопасности Ф.Могерини проводили Постоянный совет партнерства, который, в соответствии с до сих пор действующим соглашением «О партнерстве и сотрудничестве между Россией и Европейским союзом», призван делать обзор всех без исключения направлений взаимодействия между Россией и ЕС. С Ф.Могерини мы встречаемся спорадически на полях международных форумов, и ее интересуют исключительно международные вопросы, прежде всего Сирия и Украина. Пожалуй, больше каких-то серьезных дискуссий у нас не было. А вот сесть и разобраться, где находятся наши отношения с Евросоюзом в целом, у нас пока не получается. Саммиты не проводятся уже с 2013 г., не функционирует уже упомянутый мной Постоянный совет партнерства, подавляющее большинство отраслевых диалогов также заморожено.

Если мы не начнем нормально сотрудничать через встречи, обсуждения любых вопросов и озабоченностей, которые у есть сторон, то, я думаю, что мы не сдвинемся с нынешнего места. Один пример, который является очень показательным: мы до сих пор не можем обмениваться информацией, касающейся передвижения по всему миру, в том числе по нашему общему пространству, т.н. иностранных террористов-боевиков, потому что Евросоюз не проявляет заинтересованности или активности в том, чтобы довести до конца работу по заключению соглашений между Российской Федерацией и Европолом, а также между Россией и Евроюстом. Без таких соглашений нельзя обмениваться персональными данными в соответствии с законами Российской Федерации и ЕС. Вот пример, когда острейшая проблема, вызов, угроза, общая для всех нас, не является предметом нашего специального внимания. Так что надо садиться и начинать разговаривать. Мы к этому готовы.

Вопрос: Есть ли в этой связи особые ожидания в отношении Правительства ФРГ?

С.В.Лавров: Мы знаем о той роли, которую Германия играет в ЕС, Европе, в мировой политике. Наверное, от позиции ФРГ зависит немало. Будем только приветствовать, если Берлин проявит инициативу в том, чтобы без каких-либо предварительных условий, но и особых ожиданий на данном этапе, просто начать предметный разговор по всем вопросам, отягощающим российско-европейскую повестку дня.

Вопрос: У нас были причины и проблемы, а также их нерешение, обусловленное недоверием, которое на лицо в Западной Европе и Германии по отношению к России. Мы действительно не знаем, относится ли Россия к нам хорошо. Гибридная война, киберистории и те моменты, о которых еще говорят. Что там вообще происходит? Про Крым я вообще говорить не хочу. Я считаю, что нам необходимы меры, которые сформировали бы доверие. Каким образом могли бы выглядеть такие меры?

С.В.Лавров: Напрасно Вы не хотите говорить про Крым, потому что, по-моему, это заслуживает обсуждения. Мы готовы отвечать на все ваши вопросы. То, что Вы сказали об отсутствии возможности знать, что происходит в России, – наверное, результат отсутствия между нами нормального диалога, который не обуславливался бы требованием, чтобы сначала Россия призналась во всех смертных грехах, причем без наличия каких-либо конкретных фактов нашей противоправной деятельности, а потом уже можно будет с Россией разговаривать.

Вы упомянули кибербезопасность, вмешательство в выборы. Мы внимательно следим за тем, как нашу политику и действия оценивают за рубежом. Видим ту вакханалию, которая сейчас наблюдается в США по поводу того, что якобы все беды американской политической системы связаны с российским вмешательством. Спецпрокурор Р.Мюллер работает уже больше года. Сотни людей были опрошены в рамках слушаний в Конгрессе США, ФБР проводит свои расследования. При таком количестве опрошенных подозреваемых и свидетелей очень трудно что-нибудь утаить. Американская система славится тем, что утечки в ней случаются мгновенно. Не приводится ни единого конкретного факта. Просто голословные обвинения в том, что некто из Санкт-Петербурга взломал сайт того или иного государственного учреждения США.

Был скандал вокруг П.Манафорта, который работал в избирательном штабе Президента США Д.Трампа. Его обвиняли в том, что он является чуть ли не ключевым человеком, обеспечивавшим заговор между Д.Трампом и Российской Федерацией. Далее начался судебный процесс, все обвинения, кроме одного или двух, были отброшены. Ни одно из них не было связано с Россией. Кстати, главное обвинение о том, чтобы он выполнял функции иностранного агента, не зарегистрировавшись таковым, связано с его работой на украинское Правительство. Об этом никто не говорит. В СМИ может «проскользнуло» одно упоминание, и все.

Мы предлагаем американской стороне все-таки возобновить работу двусторонней группы по кибербезопасности. Такая группа существовала в 2013 году. После того, как американцы вслед за государственным переворотом на Украине, который они поддержали, разорвали многие каналы общения, она не функционировала. В прошлом году мы постарались возобновить этот процесс. В марте этого года в Женеве должна была состояться соответствующая солидная встреча с участием с обеих сторон межведомственных делегаций, представителей дипломатических ведомств, служб безопасности и разведки. Наша делегация прибыла в Женеву, где эта встреча была согласована, только для того, чтобы на аэродроме услышать новость об отказе американцев ее проводить. Опять кто-то где-то сказал, что появился вирус «Нот Петя», они взяли, развернулись и уехали. Летом этого года на соответствующих мероприятиях ОБСЕ американские эксперты подходили к нам, говорили, что давайте возобновлять контакты. Мы согласились, но пока таких контактов не происходит.

На встрече Президента Российской Федерации В.В.Путина и Президента США Д.Трампа в Хельсинки мы вновь эту тему заострили. Президент США Д.Трамп сказал, что это правильный подход. Такой же разговор был за год до этого «на полях» саммита «Большой двадцатки», где мы тоже договорились возобновить работу по кибербезопасности. Но в Администрации Д.Трампа и соответствующих ведомствах, которые отвечают за данное направление, эта инициатива поддержки не нашла. В Конгрессе США Президента Д.Трампа даже обвинили в том, что он готов согласиться разговаривать с русскими по вопросу, который является доказательством вредоносного вмешательства России в американские дела. Если подходить таким образом, то далеко не уедешь.

Здесь у нас возникает такая же тема. Кибербезопасность стоит на повестке дня наших отношений с Германией, и на март этого года была намечена первая встреча Рабочей группы по кибербезопасности, которая была отложена по просьбе германской стороны.

Вы сказали, что причина отсутствия нормального диалога – это недоверие к России. Но без диалога Вы не развеете свои сомнения и недоверие не сможет быть устранено. Я упоминал сегодня про государственный переворот на Украине в феврале 2014 г., когда в результате посредничества ЕС было заключено соглашение между тогдашним Президентом Украины В.Ф.Януковичем и оппозицией, в том числе той, которая сейчас представлена в руководстве Украины. Соглашение было засвидетельствовано Германией, Францией и Польшей, которые выступили гарантами его исполнения. На утро, после его подписания оно было разорвано, произошел государственный переворот, и вместо создания правительства народного единства, как гласил п.1 этого Соглашения, путчисты объявили о создании Правительства победителей. Это немного другая психология. Я не думаю, что русскоязычное население Украины обрадовалось первому акту этого нового руководства в Киеве. Этим первым актом была отмена закона, который гарантировал права русского языка и языков других меньшинств. Через день после этого путча один из лидеров-радикалов, Д.А.Ярош, возглавлявший экстремистскую неонацистскую организацию «Правый сектор», публично пригрозил всем русским в Крыму, что он их оттуда будет выгонять, потому что русский никогда не будет понимать украинца, чтить украинских героев (он имел в виду Р.И.Шухевича, С.А.Бандеру и прочих приспешников-нацистов). Поэтому русский должен быть изгнан из Крыма. Я думаю, что этот сигнал, полученный жителями Крыма, сыграл немалую роль в тех действиях, которые они потом предприняли, проведя референдум. К тому же, что за этими его угрозами последовали направление боевиков на т.н. «поездах дружбы» в Крым, попытка захвата Верховного совета Крыма.

Говоря про доверие, мы, естественно, обратились к нашим германским и французским коллегам с тем, чтобы поинтересоваться, как они относятся к тому, что их посредничество, зафиксированное на бумаге, просто было проигнорировано. Более того, оппозиция поступила ровно наоборот по сравнению с тем, под чем она подписалась. Ни в Берлине, ни в Париже никто нам ничего ответить не смог. Кстати, в пользу заключения того Соглашения в феврале 2014 г. выступал президент США Б.Обама, он специально звонил Президенту Российской Федерации В.В.Путину и просил его не настраивать президента Украины В.Ф.Януковича против подписания такого документа. Мы не настраивали. Сказали, что, если есть договоренность между властью и оппозицией, то, конечно, мы будем только приветствовать ее подписание. Президент США Б.Обама после того, что произошло, даже не пытался как-то объяснить, почему США, которые так настойчиво поддерживали подписание Соглашения, не просто смирились с его разрывом, а активнейшим образом поддерживали власти, которые пришли в Киев путем вооруженного государственного переворота. Поскольку все это связано с Крымом, давайте думать, как не упираться в те или иные оценки событий, а разбираться, почему так произошло. Опять же, делать это не для того, чтобы выставлять друг другу какие-то претензии, а чтобы на этих ошибках учиться и делать выводы. Мы только «за».

Насчет гибридных войн. То, что происходит на Западе, где формируется политика в отношении России, это абсолютно подходит под понятие «гибридная война». Есть прямые военные действия, когда на наших границах, вопреки всем дававшимся заверениям, растет военное присутствие инфраструктуры НАТО, развертываются новые боевые подразделения, ударные вооружения. В прессе идет шельмование России по любому поводу и неправительственные организации, которые функционируют в Российской Федерации и других странах, активнейшим образом используются для вмешательства в наши внутренние дела. Есть десятки неправительственных организаций, которые работают в России и получают гранты из-за границы. Мы не запрещаем их работу, но просим тех, кто функционирует на зарубежные деньги, сообщать об этом и регистрироваться в качестве иностранных агентов. Это ровно то, что делают американцы.

Например, насчет вмешательства во внутренние дела и гибридные войны. Летом 2015 г. США был принят закон «О поддержке стабильности и демократии на Украине», частью которого является обязательство Государственного департамента работать на продвижение демократии в России как напрямую, так и используя неправительственные организации. На эти цели выделяется 20 млн.долл.США в год. Это записано в законе, который не является секретным документом. Я хочу себе представить, если бы что-то похожее в отношении американских общественных организаций было принято в российском Парламенте, то какая была бы реакция и истерика за океаном.

Давайте все сопоставлять и не будем претендовать на то, что именно свой образ жизни и подход к международным делам является единственно верным. Только компромиссы помогут находить решение всех самых злободневных проблем, но для этого нужен диалог. Я рад, что сегодня мы стараемся его завязать.

Вопрос: Вы использовали хорошее понятие, чтобы вернуться к теме Украины и неразрешённого конфликте на Донбассе. Там тоже наблюдается большая гуманитарная проблема. Её решение было зафиксировано на бумаге, однако оно не реализуется, и это всё усложняет. Вы сказали об упущениях Украины в этой связи. Имеете ли Вы представление о российском подходе, чтобы обеспечить мир в этой стране, регионе?

С.В.Лавров: Имею представление о подходе, но он не новый и называется «Минские договорённости» – документ, который явился результатом 17-часовых (без перерыва) переговоров с участием президентов России, Франции, Украины, канцлера Германии и одобрен единогласно резолюцией СБ ООН. В нём действительно много внимания уделяется вопросам, от которых зависит состояние населения, решение гуманитарных проблем, в частности, записано обязательство киевских властей обеспечивать восстановление экономических связей, возобновление банковских услуг, от которых были отрезаны жители Донбассы. Однако вместо этого, как вы знаете (надеюсь, вы следите за украинской тематикой), Киевом уже достаточно давно была объявлена полная экономическая, торговая, транспортная блокада этих территорий. Пропускной режим в большинстве случаев по сути запретительный. Пенсии выплачиваются, как у нас говорят, «с грехом пополам». Что касается банковских услуг, то в рамках «нормандского формата» руководители Германии и Франции обязались наладить мобильные банковские услуги, но у них этого так пока и не получилось.

Уже много лет украинское правительство не сотрудничает ни с Берлином, ни с Парижем с тем, чтобы решались проблемы простых людей, оказавшихся в зоне конфликта. Там, как вы знаете, проходит операция объединённых сил, причём её на своей территории проводят Вооружённые силы Украины. До этого была антитеррористическая операция. Людей, которые отказались признать государственный переворот, назвали террористами. Но если вы просто освежите в памяти факты, то поймёте, что эти люди ни на кого не нападали. Когда произошёл путч, когда они увидели политические и философские установки новой власти, прежде всего антироссийские – против русского языка, культуры, Церкви, они попросили оставить их в покое, сказав, что хотят понять, что происходит в Киеве, а пока будут жить сами по себе. Они же ни на кого не нападали. Напали на них, объявив их террористами.

Это маленькая часть того, что можно вспоминать и обсуждать касательно генезиса украинского кризиса. Однако самое главное – Минские договорённости. Их нужно выполнять при полном уважении ключевых пунктов: во многих параметрах этого небольшого документа прямо говорится о необходимости Киеву не только консультироваться с Донецком и Луганском, но и согласовывать с ними все ключевые вопросы, включая конституционную реформу, особый статус Донбасса, амнистию, проведение выборов. Ничего из этого Киев делать не собирается. Он постоянно создаёт искусственное напряжение на линии соприкосновения, обманывает своих партнёров по «нормандскому формату» хотя бы в том, что не соглашается на разведение сил и средств в одном из населённых пунктов (в уже всем известной Станице Луганская), а в два других пункта, где состоялось такое разведение, украинские военные вернулись «тихой сапой». Об этом знает мониторинговая миссия ОБСЕ, об этом говорится в её докладах. Это, конечно, вопиющий пример нежелания Киева под всякими искусственными предлогами зафиксировать на бумаге т.н. «формулу Ф.–В.Штайнмайера» – вашего уважаемого Президента, моего коллеги, когда он работал Министром иностранных дел.

Ещё в октябре 2015 г. в Париже, когда руководителями стран «нормандской четвёрки» рассматривался вопрос о том, как проводить выборы, потому что в Минских договорённостях было записано, что сначала должен быть принят и введён в действие закон об особом статусе этих территорий (а закон готов, его содержание согласовано, только он не вступает в силу), Президент П.А.Порошенко спросил, как он может ввести закон об особом статусе, если не знает, кого изберут на этих выборах. Подтекст был такой: если изберут тех, кто подходит, тогда, может быть, и особый статус будет не нужен. Поэтому, сказал он, сначала выборы, потом статус. Тогда Ф.–В.Штайнмайер, будучи Министром иностранных дел, предложил компромисс: закон вступает в действие в предварительном плане в день выборов после закрытия избирательных участков, а в полную силу и на постоянной основе он вступает в действие в день, когда ОБСЕ распространит свой итоговый доклад по наблюдению за выборами. Обычно это занимает пару месяцев. Все согласились, и это стало называться «формулой Ф.-В.Штайнмайера». Когда через год в октябре 2016 г. нормандские лидеры собрались уже здесь, в Берлине, Президент России В.В.Путин напомнил своим коллегам, что договорённость в Париже была достигнута, но эксперты и министры иностранных дел ни в «нормандском формате» , ни в Контактной группе не смогли положить её на бумагу, закрепить и двигаться дальше, потому что этому противится украинское правительство. Президент П.А.Порошенко сказал, что «формула Ф.–В.Штайнмайера» предполагает, что закон вступает в силу на постоянной основе в день выхода итогового доклада ОБСЕ по наблюдению за выборами, но что если вдруг в этом докладе будет сказано, что выборы были нечестными и несправедливыми? Потребовался год, чтобы приготовить такой аргумент. Президент России В.В.Путин тут же ответил, что это и имелось в виду, и предложил так и записать: что закон вступает в силу на постоянной основе в день выхода доклада ОБСЕ, если в этом докладе выборы будут признаны свободными и справедливыми.

Это был октябрь 2016 г., Берлин, скоро исполнится вторая годовщина этой договорённости. Украинское правительство категорически не хочет класть на бумагу этот документ. Позавчера была очередная телефонная беседа представителей лидеров «нормандской четвёрки» (помощники общались по телефону), новая попытка французского и германского представителей всё-таки согласовать фиксацию «формулы Ф.-В.Штайнмайера» на бумаге натолкнулась на сопротивление украинского представителя. Могу долго говорить на эту тему, поэтому давайте перейдём к чему-нибудь другому.

Кстати, что касается Крыма, я не ухожу от этой темы. В большинстве стран Евросоюза, включая Германию, действует дискриминационное правило, в соответствии с которым шенгенские визы не ставятся в паспорта тех людей, которые получили их в Крыму после марта 2014 г. Если посмотреть все конвенции о правах человеках, обязательства касательно свободы передвижения, принятые в ОБСЕ, СЕ, то это прямое нарушение гуманитарных обязательств теми, кто вводит такую дискриминацию.

Я был при одном разговоре, где вопрос был очень интересно поставлен: если принять, что референдум в Крыму действительно отразил реальное волеизъявление населения, тогда, значит, что, не выдавая визы крымчанам, их наказывают за политические убеждения. Если же, с другой стороны, взять за основу вариант, который продвигают наши западные коллеги, что это была «аннексия», то и здесь получается, что те, кто живёт в Крыму, гражданские люди, совсем ни при чём. Их «аннексировал» снаружи «агрессор», «напав» на них. А люди-то почему страдают? Какую логику ни возьми, здесь нет объяснений позиции европейцев, которые не выдают визы обладателям выданных в Крыму паспортов. Это если мы заботимся о гуманитарных вещах.

Вопрос: Ваша страна интенсивно работает по военной линии в Сирии. В Европе и ФРГ наблюдается миграция в связи с событиями в этой стране. Что делает Россия, ваша дипломатия для того, чтобы предотвратить обострение в Идлибе, где ожидается использование химического оружия? Там находится один миллион детей, три миллиона человек, среди которых боевики и те люди, которых мы называем террористами. Изгнание трёх миллионов человек не может быть ценой борьбы с ними.

Мы слышим предложения России по восстановлению Сирии, в котором могла бы участвовать Германия. Нас радует, что Россия готова работать в этом регионе. Как конкретно Вы себе представляете восстановление Сирии с европейским участием по завершении политического процесса?

С.В.Лавров: Давайте по порядку. Мы помогаем сирийскому Правительству силами наших ВКС. У нас есть контингент советников «на земле», который помогает сирийской армии группироваться более эффективно для борьбы с терроризмом. Успехи в этом направлении очевидны. Подавляющая часть сирийской территории очищена от ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусры» и тех, кто к ним примкнул.

Не мы одни находимся в Сирии со своими вооружёнными силами, военизированными подразделениями, военными советниками и спецназом. Там есть страны, которые в отличие от нас не были приглашены в САР её законным Правительством и поэтому их присутствие там противоправно. Однако, будучи не идеологически мотивированными, а прагматиками, мы понимаем, что это реальность и она должна побудить всех внешних игроков, которые присутствуют в Сирии договариваться в интересах сирийского народа, устранения всех угроз сирийскому государству и строгого выполнения резолюции 2254 СБ ООН, согласно которой только сам сирийский народ может определить будущее своей страны через разработку Конституции и проведения на её основе выборов под надзором ООН.

Мы, Россия, Турция и Иран, работаем в «астанинском формате». Совсем недавно был саммит. Работаем также по двусторонним каналам с иорданцами, израильтянами и американцами. Между военными есть линии связи, которые помогают избегать непреднамеренных инцидентов и могут быть использованы, когда необходимо решить сущностные вопросы, а не только рассматривать деконфликтинг.

Миграция – серьёзная проблема. Нас она затронула в самой малой степени, в несравнимом масштабе. Мы понимаем, насколько это серьёзно для многих стран ЕС в социально-экономическом и мировоззренческом плане. Полагаемся на мудрость Европы. Уверен, что усилия по поиску общеприемлемых решений будут продолжаться.

Напомню, что главный миграционный штормовой вал был поднят агрессией против Ливии, когда натовские страны бомбили в нарушение резолюции СБ ООН Ливийскую Арабскую Джамахирию и помогали тем, кто устроил охоту за лидером страны М.Каддафи. В итоге помогли зверски его уничтожить под восторженные возгласы наблюдателей, которые смотрели это всё в режиме онлайн по телевизору в Белом доме в Вашингтоне. Именно тогда поднялась волна миграции. Ливия превратилась в чёрную дыру, через которую в Африку южнее Сахары пошли потоки террористов, экстремистов и оружия. Обратно на север, в Европу через неё же потекли миллионы беженцев.

Вспоминаю случай, когда вскоре после того, как Ливию привели в то состояние, в котором она остаётся до сих пор, и никто не знает, как из него выходить, во второй половине 2011 г. бывший министр иностранных дел Франции Л.Фабиус обратился ко мне и попросил поддержать Францию в СБ ООН по вопросу пресечения тех угроз, которые хлынули в Республику Мали. Там был французский контингент, и они хотели получить добро СБ ООН для использования этого контингента в целях пресечения вылазок террористов, которые пришли из Ливии. Я ответил, что борьба с террором – предмет, который даже не стоит обсуждать, и мы поддержим любые решения, которые будут способствовать этой борьбе. Однако я напомнил коллеге, что те террористы, с которыми они собрались бороться в Мали – те же самые люди, которых они вооружали в Ливии, чтобы свергнуть режим М.Каддафи. Причём вооружали вопреки резолюции СБ ООН, которая вводила полное эмбарго на поставки вооружения в Ливию. Французские военные публично говорили, что помогают оппозиции, несущей Ливии демократию.

Что касается ситуации в Идлибе, то это единственный оставшийся значимый очаг террористов, которые используют свою излюбленную тактику, выставляя гражданских лиц в качестве живого щита. Они подмяли под себя большинство вооружённой оппозиции и регулярно пытаются наносить удары по подразделениям сирийской армии и нашей авиабазе Хмеймим, используя, в том числе, беспилотники. Десятки беспилотников взлетают из района Идлиба (один раз беспилотник даже смог сбросить взрывчатые вещества). С тех пор все беспилотники подавляются, уничтожаются – мы знаем, как с ними бороться. Поэтому, неправда, что в Идлибе люди просто засели, как в крепости и хотят перемирия. Они оттуда активно осуществляют боевые действия и используют ту подпитку, которую получают каким-то образом из-за рубежа.

Мы говорим с нашими турецкими коллегами, которые знают, что их территория порой используется нехорошими людьми для того, чтобы осложнять ситуации в Сирию. Они обеспечивают дополнительные меры контроля на границе. В том же Идлибе по договорённости, которой мы достигли, действует двенадцать наблюдательных пунктов, установленных Турцией. Это немного успокаивает ситуацию. Турция взяла на себя обязательства добиваться размежевания той вооружённой оппозиции, которая готова к диалогу с Правительством, от террористов, с тем, чтобы последние не подминали под себя вооружённые группы, не являющиеся экстремистскими, террористическими.

Необходимо иметь ввиду, что Идлиб – одна из четырёх зон деэскалации, которые были созданы в Сирии по решению стран астанинской «тройки». Одна из этих зон, на юге, была согласована Россией с США и Иорданией, а её параметры устраивали Израиль (это было очень важно, потому что Израиль опасался присутствия экстремистов на своих границах, недалеко от Голанских высот). Все три предыдущие зоны сейчас закрыты. Они были политически ликвидированы, потому что там удалось договориться о выходе боевиков и о том, чтобы оппозиционеры отмежевались от террористов. Эти оппозиционеры заключили локальные соглашения о перемирии с Правительством. Сейчас в этом районе всё спокойно, хотя там остаётся совершенно непонятна, созданная американцами в одностороннем порядке в районе Ат-Танфа, территория в 55 км радиусом, которую они взяли под свой контроль и на которой остаются игиловцы и другие террористы, чувствуя себя там вольготно и периодически совершая оттуда вылазки, в том числе, в район Пальмиры и Алеппо.

Идлиб. Надо понимать, о чём договаривались во всех случаях создания зон деэскалации. Там объявляется перемирие, которое (это чётко выделено) не распространяется на террористов. Оппозиционные группировки призываются к тому, чтобы отмежеваться от террористов и вступать в контакт с правительственными силами при нашем посредничестве, при посредничестве Турции или Ирана и договариваться о локальных примирениях. Безусловно, мы будем делать всё, что мы делаем и сейчас, в полной мере учитывая проблемы гражданского населения.

Помимо усилий по организации локальных договорённостей с теми или иными группами, которые находятся в идлибской зоне, создаётся гуманитарный коридор для тех, кто желает оттуда выйти, как мы делали в зоне на юге, в провинции Хомс, Восточной Гуте. Буквально на следующей неделе, в понедельник, состоится очередная встреча Президента России В.В.Путина и Президента Турции Р.Эрдогана. 7 сентября в Тегеране они обсуждали, как решать проблемы зоны Идлиба, чтобы минимизировать риски для гражданского населения. Сейчас между нами и турками идёт диалог по линии дипломатов и военных. В следующий понедельник президенты будут рассматривать эту ситуацию.

То, что сейчас выдаётся за начало наступления сирийских войск при российской поддержке, является недобросовестным представлением фактов. И сирийские войска, и мы реагируем только на вылазки из зоны Идлиба. Я уже упоминал, что порядка 50 беспилотников запускались в район нашей базы. Их очень трудно засекать обычными средствами противовоздушной обороны, многих из них сделаны из дерева и не видны на радарах, но у нас есть разведывательная информация о том, в каких районах зоны Идлиба собирают эти беспилотники из компонентов, которые проникают туда контрабандным путём. Как только мы получаем такую информацию, мы подавляем подобные подпольные фабрики, изготавливающие смертоносное оружие. Заверяю вас, что мы будем максимально аккуратно подходить к этим вопросам, создавать гуманитарные коридоры, поощрять т.н. локальные замирения, делать всё, чтобы не пострадало гражданское население. Мы не будем действовать так, как действовала коалиция в иракском Мосуле, сирийской Ракке, когда не велось никаких разговоров о локальных перемириях с вооружённой оппозицией, не создавалось никаких гуманитарных коридоров (Ракка – примерно сопоставимый по размеру с Идлибом город), сравнивалась с землёй, там месяцами не могли убрать труппы. Мы ждём от ООН информации о том, как сейчас эволюционирует ситуация в Ракке, насколько там активно создаются условия для возвращения населения. Для информации: в Восточный Алеппо (перед его освобождением тоже было много таких достаточно эмоциональных восклицаний) и Восточную Гуту (откуда население уходило перед освобождением этих районов от террористов) уже сотнями тысяч возвращаются сирийцы.

Насчёт химического оружия мы уже всё сказали. Мы ежедневно представляем факты, доказывающие, что готовится очередная провокация, которую скорее всего будут осуществлять руками т.н. «Белых касок» – НПО, которую наши западные партнёры выставляют в качестве образца гуманитарной деятельности, но почему-то эта организация действует исключительно на территориях, которую контролируют экстремисты в отличие, скажем, от того же Международного комитета Красного Креста, работающего по всей территории Сирии, причём деполитизированно.

Когда заявляют, что сирийским правительством вот-вот будет применено оружие и уж тогда Франция, Великобритания и США нанесут сокрушительный удар по «режиму», как они его называют, это, по сути дела, приглашение экстремистам создать очередную постановку, как они это сделали в Восточной Гуте, и тогда будет вызван удар на сирийское правительство. Это тоже провокация в своём смысле. Ни единого факта относительно того, что правительство готовится к чему-то подобному нам не дают, а на те факты, которые наши военные ежедневно выкладывают для всеобщей информации о том, как это готовится, сколько завезли бочонков с хлором, какие взрывчатки задействуют, какие населённые пункты используются – никто никак не реагирует.

Надо опираться на прочную основу фактов, как и в любом другом деле. Будь то история в Солсбери, химическая проблема в Восточной Гуте, где западная «тройка» ударила в тот момент, когда всех взбудоражило видео, на котором «Белые каски» из шланга поливают мальчика. Мы потом нашли этого мальчика с его отцом, привезли его в Гаагу, где он рассказал, что просто находился в этом помещении и вдруг туда ворвались какие-то люди в белых касках и стали его поливать водой из шланга. Мы (не Запад) настояли на том, чтобы туда поехали эксперты ОЗХО. Когда они были в нескольких часах езды от Восточной Гуты, США, Франция и Великобритания нанесли удар по этому месту. ОЗХО по нашему требованию должна была представить доклад о том, что же там увидели эксперты. До сих пор этого доклада нет, а на наши вопросы Технический секретариат этой организации отвечает, что они вот-вот закончат. Всё это выглядит очень плохо с точки зрения открытости и того, что мы все должны бороться с химическим оружием и террористами, а не пытаться использовать и то, и другое в геополитических играх.

Что касается вопроса о том, как мы видим восстановление инфраструктуры. Мы хотим, чтобы Сирия возвращалась к мирной жизни и чтобы там решались гуманитарные проблемы, возвращались беженцы, в том числе из Европы. Из Ливана они уже начинают возвращаться тысячами, ливанское правительство активно сотрудничает при нашей поддержке с организациями, которые помогают им вернуться. Наши военные провели вместе с сирийским правительством инвентаризацию населённых пунктов, в которых условия уже позволяют возвращаться и начинать обустраивать свои дома: там есть вода, канализация, элементарные медицинские услуги. Мы эту информацию распространили по всем странам, которые принимают на своей территории сирийских беженцев, в том числе Германии, с просьбой посмотреть, есть ли среди тех беженцев, которые находятся на вашей территории, жители тех самых сёл, городов, где возможности для жизни уже существуют, чтобы они получили такую информацию. Мы работаем в этом направлении и с Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев.

Что можно сделать дополнительно? Наверное, включиться в эту работу и не делить сирийскую территорию на «хорошую» и «плохую». Сейчас наши западные коллеги, например, ЕС, США, говорят, что они будут предоставлять только гуманитарную помощь (и то не хотят слишком много передавать правительству), а что касается восстановления инфраструктуры, экономики, то это только после того, как начнётся т.н. политический переход и когда они убедятся, что этот переход идёт в «правильном» направлении. А вот на территории, которую сейчас незаконно занимают США вместе с подконтрольными им отрядами оппозиции, прежде всего курдами, на Восточном берегу Евфрата, вкладывают миллионы и десятки миллионов долларов в то, чтобы делать ровно то, от чего Запад отказывается на другой части сирийской территории. Иными словами, там создаются более благоприятные условия для населения и, судя по всему, это замысел, который в корне противоречит клятвенным заверениям наших западных коллег, что они будут уважать территориальную целостность САР.

Безусловно, на состояние страны, в том числе на усилия по созданию условий для возвращения беженцев, влияют и односторонние санкции, которые ЕС и США ввели против сирийского правительства, резко сократив его возможности предоставлять медицинские услуги и многое другое, что необходимо для нормальной жизни людей. Тут есть целый ряд моментов, о которых можно подумать на Западе по вопросу того, что можно сделать.

Вопрос: Вы сказали, что на лицо дефицит форумов для панъевропейского диалога. Совет Европы – это организация, которая в принципе охватывает весь регион, который Вы описали. Какой вклад готова сделать Российская Федерация, чтобы вернуться за стол Парламентской ассамблеи Совета Европы?

С.В.Лавров: Вы серьезно? Вы знаете, то, что происходит сейчас в Парламентской ассамблее Совета Европы лишь усугубляет проблему дефицита форумов. Агрессивное русофобское меньшинство делает все, чтобы этот форум перестал быть общеевропейским, заставить всех остальных идти у них на поводу и наказывать Российскую Федерацию. Когда это русофобское меньшинство, мы знаем о каких конкретно депутатах Парламентской ассамблеи идет речь, провело противозаконные решения о лишении нашей делегации права голоса, мы проявили добрую волю. Предлагали договориться о том, чтобы все делегации в Совете Европы были равноправными, как записано в Уставе Совета Европе, где описываются полномочия Парламентской ассамблеи. Лишение права голоса любой делегации является грубейшим нарушением основополагающего принципа функционирования Парламентской ассамблеи Совета Европы. Когда это произошло, мы несколько раз ездили на специально созданный механизм для переговоров с руководством Парламентской ассамблеи, с Генеральным секретарем Совета Европы Т.Ягландом. Эти встречи ни к чему не привели, хотя Т.Ягланд и Председатель Парламентской Ассамблеи Совета Европы М.Николетти искреннее делали все возможное, чтобы этот кризис преодолеть. Причем мы где-то полтора года после того, как нашу делегацию лишили голоса, продолжали платить свои взносы в Совет Европы, но честно всех предупреждали, что вечно так продолжаться не может, потому что был нарушен принцип равноправия, который является базовым для всех органов Совета Европы, будь то Комитет министров, Комитет местных региональных властей или Парламентской ассамблея. Когда, наконец, терпению пришел конец, потому что все усилия Т.Ягланда и М.Николетти не приводили к результату, мы сказали, что с определенного момента не можем платить наши взносы, поскольку к тому времени уже больше половины судей Европейского суда по правам человека были избраны Парламентской ассамблеей без участия российской делегации. Затем, в Парламентской ассамблее Совета Европы состоялось избрание Верховного комиссара Совета Европы по правам человека Д.Миятович, которая была опять избрана без участия российской делегации. В будущем году будут выборы Генерального секретаря Совета Европы. Если к тому моменту этот вопрос не будет решен, то легитимность всех этих структур Совета Европы для нас будет очень сомнительной.

Летом этого года, в ответ на критику о том, что мы не платим взносы и за это надо исключать из Совета Европы, мы заявили, что как только все вернуться к основам Устава Совета Европы, когда наша парламентская делегация будет восстановлена в своих правах без всяких изъятий, так тут же мы заплатим все, что мы должны Совету Европы. Эта позиция остается в силе. Насколько конструктивно будут вести себя парламентарии зависит от парламентариев. Если те кто хочет наказывать Россию за все и вся, мы знаем примерно какие это страны, будут манипулировать всей Парламентской ассамблеей, то наверное это не будет делать чести депутатам из других стран, которые заинтересованы в диалоге, пусть даже по самым сложным вопросам. Крым, кризис на Украине, миграционные проблемы и многое другое могут обсуждаться. Если сказать откровенно, когда страна, которая добровольно покидает Евросоюз, при этом определяет политику ЕС по отношению к России, то это не делает чести Евросоюзу.

Россия. Германия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 14 сентября 2018 > № 2752684 Сергей Лавров

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на встрече с участниками Диалога молодых дипломатов АТР "на полях" ВЭФ, Владивосток, 12 сентября 2018 года

Доброе утро,

Прежде всего, хочу поблагодарить за приглашение выступить перед столь интересной аудиторией. Как я понимаю, это первый опыт, когда в рамках ВЭФ проводится встреча молодых дипломатов.

Азиатско-Тихоокеанский регион – один из крупнейших мировых центров развития, локомотив глобальной экономики. В силу объективных географических и исторических факторов Россия является его неотъемлемой частью.

Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократное отмечал, что для нас взаимодействие с государствами и интеграционными объединениями АТР является неконъюнктурным, стратегическим и долговременным.

Последовательно продвигаем в этом регионе позитивную повестку дня, которая интегрирует внешнеполитическую и экономическую составляющие, продолжаем крепить стратегическое взаимодействие и всеобъемлющее партнерство с КНР. Координация подходов наших стран к ключевым проблемам современности доказала свою востребованность и утвердилась в качестве важного стабилизирующего фактора в мировых делах. Вчера об этом подробно говорили Президент Российской Федерации В.В.Путин и Председатель Китайской Народной Республики Си Цзиньпин.

Укрепляется особо привилегированное партнерство России с Индией, динамично развиваются связи с подавляющим большинством других коллег из АТР, в том числе с Вьетнамом и другими государствами АСЕАН.

Поддерживаем отношения с Республикой Корея, с КНДР, с Японией. «На полях» форума состоялась встреча Президента Российской Федерации В.В.Путина с Премьер-министром Японии С.Абэ. Сегодня предстоят встречи российского руководителя с коллегами из Монголии и Республики Корея.

При этом очевидно, что дальнейшее наращивание сотрудничества в регионе вряд ли возможно без укрепления здесь стабильности, без укрепления борьбы с многочисленными вызовами и угрозами. Россия выступает за формирование в АТР архитектуры равной и неделимой безопасности, которая основывалась бы на внеблоковых подходах, принципах международного права, мирного урегулирования споров и невмешательства во внутренние дела суверенных государств. Хочу с удовлетворением отметить, что именно такой подход сейчас рассматривается в рамках Восточноазиатского саммита, где создан специальный механизм рассмотрения проблем безопасности в регионе на открытых демократических началах.

В числе наших приоритетов, если говорить о конкретных кризисах и конфликтах, – содействие мирному политико-дипломатическому урегулированию ядерной проблемы Корейского полуострова и проблем Корейского полуострова в целом, потому что здесь речь идет о создании устойчивой системы мира и безопасности. На данный момент то, что происходит вокруг северокорейской ядерной программы, усилий по ее урегулированию, идет в русле российско-китайской «дорожной карты», которая более года назад была выдвинута Москвой и Пекином, предлагает поэтапную деэскалацию обстановки и создание устойчивой системы мира и безопасности в Северо-Восточной Азии, частью которой будет денуклеаризация Корейского полуострова. В этой связи мы приветствуем те встречи, которые состоялись на уровне лидеров КНДР и Республики Корея, КНДР и США.

В интересах обеспечения неделимости экономического развития мы продвигаем совместно с партнерами по Евразийскому экономическому союзу концепцию гармонизации интеграционных процессов. На это нацелена известная инициатива Президента Российской Федерации В.В.Путина о Большом Евразийском партнерстве, в котором могли бы участвовать государства-члены ЕАЭС, ШОС, АСЕАН. Весомый вклад в решение этой задачи вносят усилия России и Китая по сопряжению строительства ЕАЭС с одной стороны и китайского проекта «Один пояс, один путь» – с другой. Эти усилия уже начинают приносить практическую отдачу.

Разумеется, партнерство должно быть открытым для всех стран на нашем общем огромном материке, на пространстве Евразии. Это включает и страны ЕС, когда у них возникнет дополнительный стимул вернуться к многократно провозглашавшейся, но нереализованной идее формирования общего экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана.

Очень полезный вклад в общие усилия по укреплению атмосферы доверия и взаимопонимания в АТР призван вносить диалог по линии молодежи, в том числе такой, какой сегодня вы здесь проводите. Это в полной мере предполагает, что молодые дипломаты должны быть профессионально заинтересованы в том, чтобы общаться друг с другом. Именно вам очень скоро предстоит обеспечивать преемственность в деле осуществления внешнеполитического курса своих государств, работать над утверждением в международных делах ценностей взаимного уважения, договороспособности и широкого равноправного сотрудничества.

Мне приятно видеть здесь проявление профессиональной солидарности. Эта встреча является еще одним результатом усилий Совета молодых дипломатов МИД России, который активно инициирует различные дискуссионные площадки с коллегами из разных стран и регионов по ключевым вопросам современности, в зависимости от того, какой регион в данном конкретном случае является предметом такого общения.

Хочу порадоваться, что география участников такого диалога постоянно расширяется. Есть устоявшиеся площадки молодых дипломатов из государств БРИКС, ОИС, стран Евразии. В Москве создан Московский дипломатический клуб.

В октябре прошлого года я имел удовольствие выступить перед молодыми дипломатами, которые участвовали в XIX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Сочи. Там прошел Первый глобальный форум молодых дипломатов, собравший более 100 делегатов из 60 стран. По итогам этого форума принято решение создать Международную ассоциацию молодых дипломатов в целях дальнейшего сплочения профессионалов-международников.

Сейчас готовится проведение в Сочи в ноябре этого года Второго глобального форума молодых дипломатов. Очень рассчитываю, что такое количество структур не обернется бюрократией, и вы как люди молодые, задорные, не отягощенные какими-либо слишком строгими бюрократическими правилами, обеспечите живую дискуссию, которая будет полезна всем.

Желаю вам плодотворных дискуссий. Мне сказали, что у вас будет несколько вопросов, на которые я готов отреагировать.

Вопрос (перевод с английского): Россия является важным партнером стран Азии и участником многих азиатских форумов, таких как Восточноазиатский саммит, Региональный форум АСЕАН по безопасности и Совещанию министров обороны государств-членов АСЕАН с диалоговыми партнёрами. Какова, на Ваш взгляд, основная стратегическая роль России в Юго-Восточной Азии и Азии в целом на ближайшие 10 лет?

С какими возможностями и вызовами России предстоит столкнуться, играя стратегическую роль в Юго-Восточной Азии и Азии в целом?

С.В.Лавров: Это один из ключевых вопросов, если говорить о развитии ситуации в этом регионе. Россия здесь расположена, здесь огромная часть нашей территории. К сожалению, не так много населения там проживает. Об этом на днях говорил Президент Российской Федерации В.В.Путин на заседании Государственного совета во Владивостоке, которое было специальной посвящено развитию этого региона Российской Федерации.

Мы заинтересованы максимально использовать потенциал сотрудничества с нашими соседями для того, чтобы развивать Дальний Восток, согласовывать и воплощать в жизнь взаимовыгодные проекты.

Мы пока не достигли достаточного уровня экономического взаимодействия с АСЕАН, он явно ниже, чем уровень нашего политического партнерства. Это объясняется в том числе объективными факторами, прежде всего размером экономики. Мы пока еще не достигли того уровня, который отвечал бы нашим интересам. Однако, за последние 10-12 лет, с тех пор как мы стали активно сотрудничать в практическом плане с АСЕАН и состоялся первый саммит Россия-АСЕАН, мы многократно нарастили наш оборот, и сейчас он превышает 10 млрд. долл. Может быть, это не очень впечатляющая цифра, но по сравнению с тем, что было, это серьезный результат.

Между Россией и АСЕАН в рамках нашего диалогового партнерства подписана программа экономического сотрудничества, которая является одним из инструментов развития наших отношений. Она успешно реализуется и модернизируется в соответствии с теми решениями, которые были приняты позже на саммите в Сочи несколько лет назад, и с договоренностями, которых мы ежегодно достигаем с моими коллегами-министрами на министерских встречах России и АСЕАН.

У нас есть и другие инструменты сотрудничества с этой Ассоциацией, имею в виду, прежде всего, политологические формы нашего взаимодействия. В Москве создан Центр АСЕАН при МГИМО (У) МИД России, который занимается очень полезной научно-исследовательской работой. Есть целый ряд других форм взаимодействия ученых и представителей гражданского общества.

Конечно, по многим причинам приоритетными являются вопросы безопасности, не урегулировав которые трудно рассчитывать на полноценное раскрытие потенциала сотрудничества в интересах всех стран региона.

В этой связи подчеркну, что мы твердо привержены центральной системообразующей роли АСЕАН в тех процессах, которые связаны с обеспечением безопасности и урегулированием конфликтов в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Вы упомянули форматы, которые хорошо себя зарекомендовали, такие как Региональный форум АСЕАН по безопасности, Совещание министров обороны государств-членов АСЕАН с диалоговыми партнёрами, а также мероприятия Восточноазиатского саммита.

Мы сейчас готовимся к Восточноазиатскому саммиту в Сингапуре. В связи с этим мероприятием ожидается отдельный самостоятельный визит Президента Российской Федерации В.В.Путина в Сингапур. Это будет первый саммит после того, как были внесены некоторые новые идеи в сферу дискуссий о безопасности в АТЭС, имею в виду концепцию т.н. «Индо-Тихоокеанского региона». Этот термин не раз использовался в том числе Индонезией, если говорить о странах АСЕАН, Индией. Сейчас он активно вводится в дипломатический оборот США, Японией и Австралией.

Мы хотим понять, в чем состоит «добавленная стоимость» этого термина. Поскольку, если говорить об океанах, то Индийский океан не заканчивается на Индии, а распространяется до Восточной Африки. Означает ли этот термин именно такое прочтение нового формата, если о нем идет речь?

Мы готовы изучать любые идеи, но хотим, чтобы они были понятно артикулированы, в том числе с точки зрения принципов, на которых строится та или иная концепция. Имею в виду, во-первых, необходимость уважения того, что уже было сделано (все, что уже было сделано, является заслугой, прежде всего, стран АСЕАН). Во-вторых, нам бы очень хотелось видеть идеи, которые не опираются на «блоковое» мышление, не исключают кого бы то ни было из процесса дискуссий и уж тем более не нацелены на сдерживание кого бы то ни было.

При таком понимании будем заинтересованы в обсуждении любых конструктивных предложений.

Вопрос (перевод с английского): Сегодня мы много говорим о цифровых технологиях. Как к этому относятся в российском Правительстве?

С.В.Лавров: У нас в новом составе Правительства Российской Федерации есть даже Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций. Это отражает необходимость сегодняшнего дня, когда трудно представить себе экономику без достижений цифровых технологий. В Правительстве России есть целые программы, выполнением которых занимается самостоятельное министерство.

Если говорить про МИД, то здесь в рамках информационной работы цифровые технологии задействованы очень широко и глубоко. Во всех основных социальных сетях, таких как «Твиттер», «Фейсбук», «Вконтакте» и ряде других, у нас есть свои аккаунты. Число подписчиков в них растет.

Будущее за цифровыми технологиями до тех пор, пока что-нибудь еще не будет изобретено. Это очень важно. В двусторонних отношениях с нашими партнерами по всему миру, в том числе в Азиатско-Тихоокеанском регионе, тема взаимодействия в сфере цифровых технологий становится одной из приоритетных. Я думаю, что это еще даст позитивные результаты в практическом плане.

Вопрос (перевод с английского): Могли бы Вы рассказать о развитии «мягкой силы» в России, включающей продвижение культуры и языка в мире. Мы не видим существенного проявления этого в Тайланде.

С.В.Лавров: Значит, это наша недоработка, если этого не заметно в Таиланде.

Во времена Советского Союза традиционно применялось то, что сейчас называется «мягкой силой». У нас были обширные представительства во всех регионах с упором на развивающиеся страны, дома культуры и советской науки. После того, как Советский Союз перестал существовать, по понятным причинам у нас сложилась другая ситуация: не было достаточно возможностей, чтобы поддерживать такой же масштаб общения с зарубежными коллегами в сфере культуры, языка и науки. Сейчас ситуация существенно выправилась. С каждым годом увеличивается количество мероприятий, которые призваны продвигать общение на уровне гражданских обществ, деятелей культуры, науки и спорта.

Сочинская олимпиада в 2014 г. и недавно завершившийся Чемпионат мира по футболу были образцом народной дипломатии. Все те, кто посетил нашу страну за последние пару месяцев, наблюдая за футбольными баталиями, думаю, вынесли самые добрые впечатления. По крайней мере, ни одно СМИ, независимо от того, как оно относится к Российской Федерации, не обнаружило негативных комментариев.

Укрепляется также сеть центров российской науки и культуры, расширяется масштаб преподавания русского языка. При этом вокруг Российской Федерации в наших соседних странах есть очень интересные программы, которые реализуются по их же просьбе, такие, как подготовка учителей русского языка из граждан соответствующих стран, чтобы они потом сами преподавали наш язык среди своих граждан по российским методологиям.

В том, что касается иных сфер приложения усилий «мягкой дипломатии», у нас со многими странами, пока в основном с западными, есть такая практика проводить «перекрестные годы» (например, Год Франции в России, Год России во Франции, Германии, Италии).

Все чаще темой таких «перекрестных годов» выбираем языки и литературу. Сейчас с французами обсуждаем именно такое мероприятие — Год русского языка и литературы во Франции и Год французского языка и литературы в Российской Федерации.

Согласен с тем, что подобные процессы нам надо поддерживать и в отношении с нашими восточными соседями, тем более, что Таиланд и другие страны АСЕАН проявляют весьма большой интерес к российской культуре. Будем это учитывать.

Вопрос (перевод с английского): Хотелось бы узнать о выделении Россией средств на поддержание и достижение Целей устойчивого развития.

С.В.Лавров: Если коротко, то мы по статистике и критериям Организации экономического сотрудничества и развития ежегодно предоставляем официальную помощь развитию на несколько сотен миллионов долларов.

Боюсь назвать точные цифры, но это больше полумиллиарда долларов в самых разных формах. В основном это содействие идет странам, которые соседствуют с Российской Федерацией. Это наши близкие друзья и союзники, до недавнего времени, как Вы знаете, мы жили в одной стране. Значительные суммы направляются и на достижение целей устойчивого развития в других регионах, в том числе в Африке. За последние 15 лет мы списали задолженность африканских стран перед Россией на сумму более 20 млрд.долл.США.

Активно участвуем в программах, которые посвящены борьбе с заболеваниями по линии Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). Когда была вспышка вируса Эбола в Гвинее и Сьерра-Леоне, мы создали специальные программы: в Гвинее открыли центр, который сейчас будет производить весьма эффективные вакцины на случай рецидива этой эпидемии.

Реализуются программы, которые касаются образования по линии ЮНЕСКО и окружающей среды по линии ЮНЕП, поэтому значительные суммы у нас идут на содействие целям устойчивого развития ООН.

В Азии, если брать страны АСЕАН, таких значительных программ я не припомню. Это связано с тем, что страны АСЕАН находятся на более высокой ступени развития, чем многие Ваши коллеги в Африке.

Нет пределов совершенству, и мы будем активно участвовать в дискуссии на предстоящей в этом месяце 73-й сессии ГА ООН, где будет рассматриваться, в том числе, вопрос о том, как выполняются цели устойчивого развития.

Вопрос (перевод с английского): Я из Посольства Перу в Москве. Я хотела бы узнать, каковы перспективы развития отношений России и стран Латинской Америки, являющихся членами АТЭС?

С.В.Лавров: Латинская Америка — регион, который влечет очень многих в Российской Федерации, в том числе бизнесменов и туристов. Расстояния, к сожалению, не позволяют быстрее налаживать устойчивые связи, но многое сделано.

Мы не рассматриваем Латинскую Америку как регион, состоящий из членов АТЭС и всех остальных. В Латинской Америке много субрегиональных структур, таких как Тихоокеанский альянс, МЕРКОСУР, УНАСУР, Андский пакт, КАРИКОМ и очень много субрегиональных, в том числе пересекающихся с точки зрения членов организаций.

Мы активно приветствуем то, что происходит в последние годы, имею в виду формирование Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК) и его консолидацию в качестве общелатиноамериканского объединения. Это, наверное, соответствует объективным процессам, которые происходят в мире, когда формируется подлинно полицентричная система, в которой будет несколько центров экономического развития и политического влияния. Безусловно, Латинская Америка должна быть одним из таких центров, одной из опор нового миропорядка, который может быть только многополярным, потому что ни односторонняя, ни однополярная, ни биполярная модели уже не сработают. Они доказали свою исчерпанность. В этой связи мы наладили диалог с СЕЛАК, уже состоялось несколько встреч на уровне министров иностранных дел Российской Федерации и руководящей «четверки» СЕЛАК, которые показали наличие серьезного потенциала в развитии наших отношений. Мы заинтересованы в том, чтобы заключить меморандум о стратегическом сотрудничестве и развивать устойчивые связи по тем направлениям, которые стоят на повестке дня СЕЛАК.

У нас есть хорошие связи с КАРИКОМ, Центральноамериканским интеграционным союзом, в министерской встрече которого я принимал участие. Сейчас мы обратились туда с просьбой получить статус наблюдателя.

Если говорить о тех структурах, которые ближе к Перу, МЕРКОСУР ведет переговоры с ЕАЭС о заключении соглашения, которое будет намечать пути взаимной либерализации торговли. У нас есть хорошие связи и с УНАСУР, который больше занимается политическими вопросами и вопросами обеспечения безопасности.

Есть целый ряд прикладных проектов, например, в Перу функционируют курсы по подготовке профессионалов для борьбы с наркотрафиком не только для перуанцев, но и для других стран региона. Такие же курсы мы открыли в Никарагуа. Создается целый ряд других таких же практических направлений, например, завод по производству вакцин в Никарагуа.

Так что у нас есть интерес не только наращивать политический диалог, но и укреплять практическими делами наши связи с Латинской Америкой, тем более что во многих странах есть русские общины, которые еще с позапрошлого века через своих предков «перенеслись» на Ваш прекрасный континент и сейчас составляют очень важную часть нашего общения по линии гражданских обществ.

Вопрос (перевод с английского): Вопрос о развивающемся транспортном коридоре на Дальнем Востоке. Эта территория сейчас становится очень важной в рамках развития регионального «транспортного коридора», учитывая «Северный поток», «Приморье-1», «Приморье-2» и другие логистические артерии, как, например, Транссибирская магистраль. Как Вы оцениваете текущий потенциал восстановления использовавшегося в советское время транспортного сообщения между Ченнаи и Владивостоком? Как этот коридор может быть интегрирован в АТЭС?

С.В.Лавров: Здесь нужно обращаться к профессионалам, которые, в том числе в рамках деятельности механизмов АТЭС рассматривают соответствующие проекты. Есть коридор «Север-Юг», который выводит индийские товары в Европу, и которым мы сейчас активно занимаемся вместе с нашими иранскими и азербайджанскими коллегами.

Что касается восточного направления логистических интересов Индии, то, честно скажу, что не знаю, в каком состоянии сейчас находится трасса Ченнаи-Владивосток. Если сейчас Вы говорите о ее модернизации, значит сейчас она в не очень хорошем состоянии.

Надо смотреть на всю палитру логистических проектов, которые существуют и реализуются. Вы упомянули те маршруты, которые идут через Российскую Федерацию - Транссибирскую магистраль. Как Вы знаете, у нас есть очень большой интерес развивать морские маршруты. Северный морской путь становится все более востребованным не только потому, что климат изменяется и становится более легкопроходимым, но и потому, что мы уделяем этому конкретное повышенное внимание. На упомянутом мной заседании Государственного совета 10 сентября во Владивостоке шла речь о необходимости ускорения программы строительства ледоколов, которые будут ходить по Северному морскому пути в любое время независимо от толщины льда.

Если говорить о сухопутных перспективах, которые не так напрямую касаются Индии, но затрагивают многие страны региона, то сейчас в контексте нормализации отношений между Северной и Южной Кореей, руководители Республики Корея и КНДР, которые готовят свою очередную встречу в Пхеньяне, договорились создавать условия для восстановления единства железных дорог и соединять общую корейскую железную дорогу с российскими железнодорожными маршрутами. Отмечу, что не так давно наши монгольские друзья выступили за то, чтобы сформировать сообщество железных дорог Северо-Восточной Азии с подключением Китая, Монголии, Северной и Южной Корей. Мне кажется, что в этом раскладе необходимо просто просчитать экономическую целесообразность задействования маршрута Ченнаи-Владивосток, насколько он сейчас будет рентабелен. Это тоже вопрос, который должны рассматривать специалисты.

Вопрос (перевод с английского): За время Вашей карьеры Вы были свидетелем «циклов», когда российско-американские отношения улучшались, затем ухудшались и вновь нормализовывались. У нас есть ряд вопросов, по которым наши позиции не совпадают. На Ваш взгляд, в чем заключаются «корни» проблем, мешающие нам двигаться вперед и создать более конструктивные отношения между нашими странами?

С.В.Лавров: Мне кажется, что здесь сочетание объективных и субъективных факторов. Объективные факторы заключаются в том, что формируется другой миропорядок по сравнению с тем, в котором США привыкли действовать по своему усмотрению, не встречая мало-мальски значимого противодействия. Сейчас эти времена уходят. По паритету покупательной способности Китай уже вышел на первое место среди экономик мира. Я думаю, что скоро это произойдет и по объему ВВП. Индия развивается бурными темпами, Латинская Америка тоже хочет иметь свой голос и свою идентичность. Неслучайно я упомянул о создании Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК). Это в известной степени тоже свидетельство желания латиноамериканцев иметь идентичность в дополнение к Организации американских государств, где латиноамериканцы сотрудничают с США, с Канадой. Тем не менее, им этого оказалось недостаточно в новых условиях.

Процессы, которые мы наблюдаем в Африке, тоже свидетельствуют о том, что этот континент, обладающий колоссальными ресурсами, при всех его проблемах также понимает свою значимость и уже не хочет быть просто территорией, на которой «большие» западные страны делят преимущества тех или иных полезных ископаемых. Так что Африка тоже будет выступать за свою идентичность.

Мы уже говорили об АСЕАН - это мотор АТЭС. Это страны, которые всегда продвигали объединительную, неконфронтационную повестку дня. Если сейчас выдвигается концепция (в немалой степени продвигаемая США) Индо-Тихоокеанского региона, то в АСЕАН многие страны насторожились и хотят понять, что же не устраивает США в тех процессах, которые годами назывались АТЭС под эгидой АСЕАН.

Мне кажется, что объективно можно понять страну, которая несколько веков «заказывала музыку» (это в самом хорошем смысле), в международных делах и не встречала серьезного сопротивления. Сейчас вроде бы эта монополия объективно исчезает, и уже нельзя не считаться с целым рядом крупных государств. Поэтому есть такой лозунг - «Америка №1», и он заслуживает уважения. Все американцы — большие патриоты. Я это знаю, это тоже очень достойно. Но когда этот лозунг переходит в стадию применения к практическим делам, он порой вступает в противоречие с необходимостью искать компромиссы и договариваться.

Я бы даже брал не только российско-американские отношения, хотя они, наверное, сейчас наиболее «отравленные», но в принципе отношение США к любой стране. Вашингтон вносит какое-то предложение, партнер отвечает, чтобы хотел бы немного добавить здесь, здесь по-другому сформулировать и предлагает вступить в переговоры. США в большинстве случаев в переговоры не очень вступают. Сначала объявляют санкции, потом еще санкции, потом переговоры. Так было и с Северной Кореей, и с ЕС, идет торговая война с Китаем. Сейчас еще объявили, что будут санкции против КНР в связи с тем, что в Синьцзян-Уйгурском автономном районе притесняются мусульмане.

Это уже стало постоянной манерой, когда чуть что не так — объявляются меры принудительного воздействия. Не думаю, что можно рассчитывать на долгосрочный успех такой политики.

После 90-х годов в России работало огромное количество американских, европейских советников (в каждом министерстве были советники). Под руководством экспертов Международного валютного фонда готовилась приватизация и делалось все остальное, в том числе проводились соответствующие программы. Я работал тогда в Министерстве иностранных дел, и наше руководство открыто провозглашало необходимость принять «все ценности западной демократии». Наверное, руководителям западного мира показалось, прежде всего, США, что больше ничего делать не надо, что Россия всегда будет следовать тому курсу, который устраивает Вашингтон.

Но времена изменились, мы просто стали возвращаться к своей собственной идентичности, к своей истории, к своим традициям, к ценностям, которые совсем не равны и не совпадают со многими неолиберальными ценностями, которые сейчас на Западе продвигаются и которые не зафиксированы во Всеобщей декларации прав человека. Наверное, стало вызывать недовольство, что мы начинаем быть самостоятельными. Но аномалия, происходившая с нами в 90-е годы, не должна была служить сигналом для серьезных исследователей нашей страны, что вся история закончилась, и теперь Россия будет другой. Россия всегда была одним из центров миропорядка, в решающие периоды была среди тех, кто боролся с откровенным злом. Мы с вами были союзниками во время Второй мировой войны, это было величайшее завоевание человечества — поставить заслон на пути фашизма, нацизма. Конечно, это говорит о том, что когда в мире возникали настоящие угрозы, мы всегда с большинством западных партнёров были на «правильной стороне истории», как говорится.

Сейчас у нас не меньшие угрозы: терроризм, организованная преступность, наркотрафик. Надеюсь, что все-таки возобладает понимание необходимости вместе бороться с этими угрозами, с этим злом, а не пытаться в той или иной ситуации, как, например, сейчас в Сирии, играть друг против друга, использовать эти угрозы экстремизма для достижения каких-то сиюминутных целей.

Приведу пример. В 2011 году в Ливии начались протесты, беспорядки и тогда СБ ООН объявил эмбарго на поставки оружия. Но некоторые страны, в частности, Франция, говорили публично, что поставляют оружие в Ливию, потому что надо уничтожить «диктатора» (имея в виду М.Каддафи) и победить. Потом, естественно, была агрессия со стороны НАТО - вместо обеспечения режима бесполетной зоны, который был санкционирован СБ ООН, разбомбили армию правительства. После того, как террористы из Ливии «свалили» режим М.Каддафи, они пошли в Мали. Мне звонил Министр иностранных дел Франции (в то время Л.Фабиус), просил, чтобы мы в СБ ООН поддержали просьбу Франции дать им полномочия (у французов был свой небольшой контингент в Мали) применять силу против террористов. Я ему сказал, что террористы — это вечное зло, и, конечно, мы будем поддерживать любые действия, направленные на устранение этой угрозы. Но попросил его не забывать, что террористы, которые сейчас угрожают правительству Мали и с которыми Франция хочет бороться, это те самые, кого она сама вооружила, когда их надо было использовать в Ливии для свержения М.Каддафи. Он посмеялся и сказал, что это «се ля ви». «Се ля ви» - это не политика, а пословица. Нельзя использовать двойные стандарты. Если в какой-то стране террористы могут «свалить диктатора», который кому-то не нравится, то их поддержат, а потом будут надеяться как-нибудь сохранить над террористами контроль. Так не бывает.

США еще с советских времен, когда Советский Союз был в Афганистане, поддерживали борцов против советских войск — моджахедов, и потом из них сложилась структура, которая получила название «Аль-Каида», которая немало плохого сделала для США. После оккупации Ирака, тоже под надуманным предлогом, там сформировалась, а сейчас распространился по всему миру ИГИЛ, с которым мы вместе с вами боремся в Сирии, в том же Ираке и в других местах. А после того, как состоялось нападение на Сирию со стороны экстремистов, которых поддерживали региональные и западные страны, сформировалась «Джабхат ан-Нусра» — одна из наиболее эффективных и «злобных» группировок террористов. Расчеты на то, что сначала мы используем этих плохих людей в своих конъюнктурных целях, а потом будем их контролировать, иллюзорны. Такого не будет никогда.

Я удовлетворен тем, что по проблемам сирийского кризиса у нас есть с США очень профессиональный канал общения между военными. В Сирию нас пригласило законное Правительство, США сами туда пришли, но это реальность «на земле». Мы не догматики, а прагматики. Исхожу из того, что контакты, которые сохраняются у нас по политической линии по Сирии, тоже помогут выходить на общеприемлемые понимания, прежде всего, с точки зрения самих сирийцев, как мы все обязались делать.

Это объективная сторона медали. Я немного ушел в экскурс в историю, говоря об объективных причинах отношений, которые сложились между Россией и США. А субъективное - тут все понятно. Мне кажется, к сожалению, двухпартийная система, которая существует в США, дала, видимо, сбой, как говорят многие демократы и республиканцы. Результаты выборов Демократическая партия до сих пор отказывается принимать. Всеми силами пытаются объяснить, что если бы не вмешательство России, то демократический кандидат победил бы. На этом фоне обвинения в кибернападениях, взломах аккаунтов не подкрепляются ни одним серьезным фактом. Стали раскручивать дело П.Манафорта, которого обвиняли в том, что он был чуть ли не главным исполнителем «злых» намерений Кремля по недопущению победы Х.Клинтон. В итоге после многомесячных расследований, слушаний его обвинили исключительно в том, что он был агентом украинского правительства и работал в его интересах. Российского следа там вообще не нашли. Но в общественное сознание уже внедрилась тема России как злодейки, которая всем руководит в США. Мне даже как-то неудобно за американских политиков, которые представляют свою страну такой слабой, беззащитной, что несколько десятков хакеров, о которых они упомянули, среди миллионов пользователей соцсетей, могли перевернуть ход истории в США. А вот о реальных фактах, которые всем уже известны, в том числе о том, как внутри Демократической партии Б.Сандерса не пустили путем нарушения законов США (это установленный факт), никто не говорит.

Мне кажется, субъективность во многом подпитывается ощущениями проигрыша и попытками найти виновного где угодно, только не внутри США. Двуступенчатая система, которую США применяют для выборов, не очень демократичная. По-моему, если брать голоса избирателей, граждан США, то Х.Клинтон получила намного больше, чем Д.Трамп (кажется, на полтора миллиона). Но выборщики проголосовали иначе, потому что избирательные округа нарезаны таким образом, что англосаксонские американцы гораздо лучше представлены в коллегии выборщиков, чем афро- или латиноамериканцы. В 2000 г. состязались Дж.Буш и Ал Гор. Во Флориде был пересчет голосов (там разница была в несколько тысяч, а это ничто), и потом Верховный суд остановил пересчет голосов. Ал Гор не стал возражать и смирился с этим. Вскоре после этого у меня состоялась встреча с К.Райс, и она критиковала нашу политическую систему. Я привел ей в пример этот случай и сказал, что ведь это тоже не очень справедливо, когда не дают даже пересчитать голоса и используют Верховный суд, в котором большинство было республиканцев. Она согласилась, что это несовершенная система, но попросила не лезть, это их проблемы и они знают, как с ними разбираться. Но получается, что теперь это не американское дело, а дело всего мира обвинить Россию в том, что мы якобы вмешались в этот процесс. Мне кажется, это недостойно двух наших народов. Думаю, что присутствующие здесь граждане других стран наверняка со мной согласятся, что никому не нравится, когда Россия и США находятся в состоянии такого кризиса. Все бы вздохнули с облегчением, если бы мы двигались по пути нормализации отношений на основе равноправия и поиска взаимных компромиссов, что, как мне кажется, отвечало бы тем предвыборным планам, которые анонсировал Президент США Д.Трамп, когда избирался. Он неизменно подтверждает линию на нормализацию отношений с Россией, в том числе в ходе саммита в Хельсинки. Значит, в американском истеблишменте, наверное, и в демократическом, и республиканском сегментах, есть те, кто считают, что это неправильно с точки зрения интересов США. Тогда я совсем ничего не понимаю, потому что мне казалось, что если народ на основе той системы, которая в США уважается, избрал своего лидера, то, наверное, его нужно слушаться.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 12 сентября 2018 > № 2752687 Сергей Лавров

Интервью статс-секретаря – заместителя Министра транспорта РФ Сергея Аристова газете «Транспорт России», 6 сентября 2018 г. «В рамках закона должна осуществляться вся транспортная деятельность»

Благодаря развитию современных технологий многие виды транспорта уже могут функционировать без участия человека, но ни один вид транспорта не может функционировать без соответствующей законодательной базы. Задача Министерства транспорта РФ состоит в выработке государственной политики в сфере гражданской авиации, использования воздушного пространства, морского, внутреннего водного, железнодорожного, автомобильного, городского электрического и промышленного транспорта. Сегодня в плане законопроектной работы министерства более 100 законопроектов, регулирующих различные аспекты работы транспортного комплекса, и законотворческий процесс не останавливается ни на минуту. Об этом в интервью газете «ТР» рассказал статс–секретарь – заместитель министра транспорта РФ Сергей АРИСТОВ.

– Сергей Алексеевич, в плане законопроектной работы Минтранса на 2018 год 111 законопроектов, из которых порядка 20 – новых. Как идет работа по ним? Что удалось сделать в весеннюю сессию?

– Прежде всего хотел бы отметить, что план законопроектной деятельности Минтранса России утверждается в начале очередного года и системно дополняется с учетом поручений Президента России, Правительства РФ, наших собственных инициатив. Жизнь идет вперед, появляется что–то новое, и транспортное законодательство должно отвечать современным вызовам. Поэтому на сегодняшний день план содержит уже 128 законопроектов, из которых 38 – новых, и как минимум четыре–пять готовятся для включения в ближайшее время. Понятно, что все законопроекты находятся в разной степени готовности, некоторые из них проходят обсуждение на площадке Правительства РФ, порядка 20 законопроектов находятся в Госдуме.

Замечу, большая часть принятых Госдумой в весеннюю сессию законов связана с внесением изменений в уже существующие, новых законов не так много. Это абсолютно нормальный процесс, свидетельствующий о том, что меняется ситуация в экономике, изменяются социальные условия, международные обязательства и т. д.

Скажу о четырех федеральных законах, принятых Госдумой и подписанных Президентом РФ, которые, на мой взгляд, очень нужны транспортной отрасли.

Особо отмечу № 141–ФЗ «О внесении изменений в статью 1794 Бюджетного кодекса Российской Федерации в части формирования бюджетных ассигнований дорожных фондов», который разрабатывался по прямому поручению Президента России Владимира Путина и дает возможность дополнительного наполнения региональных дорожных фондов. Федеральным законом в Бюджетный кодекс РФ внесены изменения, предусматривающие учет доходов от денежных взысканий (штрафов) за нарушение законодательства РФ о безопасности дорожного движения при формировании дорожных фондов субъектов РФ.

По существующему законодательству штрафы за нарушение правил дорожного движения оставались в регионах, но субъекты тратили их по своему усмотрению, направляли средства куда угодно, кроме дорожного строительства. Закон жестко прописывает, что эти штрафы поступают только в дорожные фонды регионов (это в совокупности ни много ни мало около 67 млрд руб.), что позволит обеспечить безопасность дорожного движения.

№ 73–ФЗ «О внесении изменений в статью 83 Федерального закона «Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации» направлен на оптимизацию стоимости перевозок пассажиров железнодорожным транспортом в поездах дальнего следования путем предоставления пассажирам возможности приобретения проездных документов по невозвратным тарифам, по аналогии с тем, как это сделано в авиации. Почему авиакомпании ставили этот вопрос? Потому что при позднем возврате авиабилета перевозчик зачастую не успевал продать билет заново. По приблизительным оценкам, введение невозвратных тарифов на железнодорожном транспорте может привести к снижению стоимости билетов на 15–20%. Но пассажир при этом волен выбирать тариф и, соответственно, брать на себя все риски при отказе от поездки. При этом в законе установлен перечень случаев, при которых стоимость билета, приобретенного по невозвратному тарифу, возвращается полностью.

№ 253–ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации» направлен на создание правовых оснований компенсации затрат перевозчика, возникающих при отцепке грузовых вагонов в пути следования в целях проведения текущего отцепочного ремонта.

Ну, и наконец, очень важный закон № 312–ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части уточнения объектов инфраструктуры воздушного и железнодорожного транспорта, объектов инфраструктуры морских портов, относящихся к особо опасным, технически сложным объектам». Смысл этого закона очень прост: он позволит снизить расходы бюджетов разных уровней от 15 до 20% стоимости строительства объекта.

Дело в том, что все объекты инфраструктуры воздушного и железнодорожного транспорта, а также объекты инфраструктуры морских портов автоматически относились к категории особо опасных и технически сложных. Это вызывало необходимость проведения главгосэкспертизы этих объектов, использования особых материалов, что значительно удорожало их строительство. При этом финансирование осуществлялось за счет федерального или регионального бюджета. То есть этот закон существенно снижает нагрузку на бизнес и, соответственно, на бюджеты разных уровней. Например, по инвестиционной программе ОАО «РЖД» дополнительные затраты могут снизиться на 30 млрд руб. в год.

– А какие ключевые законопроекты предполагается рассмотреть в осеннюю сессию?

– Давняя головная боль – отсутствие лицензирования заказных перевозок. В свое время в целях снижения нагрузки на бизнес заказные перевозки автомобильным транспортом были отменены для лицензирования. Перевозчики моментально стали уходить с регулярных маршрутов и осуществлять перевозки под видом заказных со всеми вытекающими отсюда последствиями. С принятием закона, возвращающего лицензирование заказных перевозок, эта вольница закончится. Также перед нами стоит задача внести изменения в №16–ФЗ «О транспортной безопасности». Работа над этим законопроектом идет давно, и мы надеемся, что его удастся принять в осеннюю сессию. Совместно с Минфином разрабатываем ряд законопроектов, направленных на снижение налоговой нагрузки на бизнес. Так что пакет законопроектов достаточно большой.

– Известно, что принятые законы не могут работать без подзаконных актов. Выступая на итоговой коллегии Минтранса, вы сказали, что «в развитие принятых законов остаются неподготовленными более 100 нормативных правовых актов». Что изменилось за прошедшие полгода?

– После этой критики департаменты Министерства транспорта РФ активно поработали, и в настоящее время мы вошли в нормальный график подготовки проектов нормативных правовых актов. За первое полугодие 2018 года были приняты 20 постановлений Правительства РФ, подготовленных Минтрансом России, и 72 приказа Минтранса России, направленных на совершенствование законодательства РФ. Но, повторюсь, перечень проектов одновременно растет с принятием новых законов.

– Зачастую при подготовке законопроектов приходится сталкиваться с ведомственным противодействием. Как решаете эту проблему?

– Действительно, подготовка законопроекта проходит несколько стадий, одна из которых – межведомственное согласование. Этот процесс осложняется тем, что заинтересованное ведомство смотрит проекты в части своей компетенции, и иногда позиции по одному и тому же вопросу у ведомств разные. Если не получается устранить замечания, то проводятся процедуры, установленные Регламентом Правительства РФ, такой процедурой является проведение согласительного совещания. В случае, если на согласительном совещании не удается снять разногласия, составляется протокол и таблица разногласий, и с этими документами проект вносится в Правительство РФ для принятия окончательного решения. Такие вопросы зачастую приходится рассматривать у курирующего заместителя Председателя Правительства РФ. Все это не может не сказаться на сроках подготовки нормативных правовых актов.

– На ваш взгляд, остались ли еще в транспортном законодательстве «белые пятна» – неурегулированные сферы, как это было, например, с внеуличным транспортом?

– Безусловно, в транспортной сфере еще остался ряд нерешенных вопросов, иначе бы не было плана с более чем сотней законопроектов. Могу назвать, как минимум, два направления, которые требуют урегулирования. Это законопроект «Об организации регулярного пассажирского железнодорожного сообщения в Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Документ направлен на формирование новой модели организации обслуживания населения железнодорожным транспортом во всех видах сообщения (дальнее, пригородное), основанной на принципах долгосрочности, комплексности государственного регулирования в части отраслевой и государственной тарифной политики, обеспечении условий для привлечения инвестиций в развитие пассажирского комплекса железнодорожного транспорта общего пользования.

Также очень важен законопроект «О прямых смешанных (комбинированных) перевозках». В настоящее время отдельные вопросы, связанные с перевозками в прямом (смешанном) сообщении, нашли отражение в некоторых транспортных уставах и кодексах, но характер содержащихся в них норм не позволяет говорить об их системности и способности играть роль правовых основ в области перевозок в прямом смешанном (комбинированном) сообщении. Действующие нормативные акты регламентируют отдельные аспекты прямых смешанных перевозок грузов (преимущественно в железнодорожно–водном сообщении), а также определяют общие условия отношений сторон по договору перевозки (ГК РФ), однако согласованное, комплексное регулирование подобных перевозок отсутствует. В целом законопроект направлен на обеспечение системного регулирования основных отношений между транспортными организациями, налаживания взаимодействия между различными видами транспорта при осуществлении перевозок в прямом (смешанном) сообщении в интересах физических, юридических лиц и государства, создания условий для развития экономики и единого экономического пространства на территории РФ.

– Технологическая революция в мире, а также риск технологического отставания на транспорте диктуют необходимость ускоренного внедрения новых цифровых технологий, беспилотных транспортных средств, искусственного интеллекта. Минтранс России в рамках программы «Цифровая экономика» планирует к концу 2019 года запустить Цифровую платформу транспортного комплекса. В какой стадии готовности находится нормативно–правовая база для реализации этого проекта?

– Не ошибусь, если скажу, что сегодня половина времени при перевозках уходит на пересечение границы. Чтобы везти грузы быстрее, дешевле и качественнее, необходимо внедрять технологии передачи информации в электронном виде на всех видах транспорта, за этим будущее. Задача нормативно–правовой базы для Цифровой платформы транспортного комплекса (ЦПТК) будет раскрыта в самой концепции ЦПТК, которую планируется создать в рамках проектирования ведомственной целевой программы «Цифровая платформа транспортного комплекса».

Подведомственное Минтрансу России ФГУП «ЗащитаИнфоТранс» провело необходимую работу в Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), и с 1 октября 2018 года вступит в силу решение ЕЭК «Об использовании предварительной информации, представленной в виде электронного документа, о товарах, предполагаемых к ввозу на таможенную территорию Евразийского экономического союза». Это позволит субъектам ВЭД взаимодействовать с ФТС в электронном виде. И, конечно же, подобного рода взаимодействие найдет свое цифровое отражение в ЦПТК, а полностью или частично – решит концепция.

– Как идет работа по внесению изменений в Воздушный кодекс с целью урегулирования использования воздушного пространства и обеспечения полетов беспилотных воздушных судов? Насколько российское законодательство в этой области отвечает современным вызовам? Мы догоняем или стараемся предвосхитить изменения в этой сфере?

– Минтранс планирует внесение изменений в Воздушный кодекс, связанных с беспилотными воздушными судами. Проблема в том, что беспилотники уже прочно вошли в нашу жизнь, активно используются в различных сферах, и не только на транспорте, причем речь идет об отечественных разработках. Нужно понимать, что теоретически беспилотник может поднять на борт взрывные устройства, и это уже не детская игрушка. Поэтому наряду с технологическим выпуском необходимо обеспечить безопасность полетов, установить уровень ответственности лиц, эксплуатирующих беспилотники, а также функции контролирующих органов. Нормативно–правовая база должна идти немного впереди, это правильно. Но пока мы, скажем так, догоняем ситуацию. Кстати, идти впереди не всегда хорошо, потому что тогда возникает ситуация, при которой мы загоняем всех в некие рамки. А если мы чуть–чуть догоняем, тогда появляется возможность обобщить практику и находить решения появляющихся проблем. Минтранс разработал концепцию законопроекта «О внесении изменений в Воздушный кодекс Российской Федерации (в части совершенствования использования воздушного пространства, аэронавигационного обслуживания полетов воздушных судов и пресечения полетов беспилотных воздушных судов в воздушном пространстве, использование которого запрещено или ограничено)». Законопроект поддержан Минобороны, ФСБ, Минпромторгом и Минприроды России. Коллеги высказали ряд замечаний, поэтому сейчас продолжается работа над проектом закона, тем более что у МВД России и Росгвардии есть принципиальные возражения. Но думаю, что общее мнение мы найдем.

– Давайте спустимся с небес на землю. Строительство «умных дорог», эксплуатация ТС без участия водителя – это уже устойчивый мировой тренд. Как вы думаете, появление на автомобильных дорогах беспилотников – это основа для перехода на другую технологическую платформу и получение новых компетенций или угроза для водителей, которые лишатся места работы, учитывая, что это самая массовая профессия?

– Хочу сразу успокоить наше автомобильное сообщество, мы считаем, что еще рано списывать водителей, особенно профессионалов! Но если посмотреть на эту проблему с точки зрения законодательства, то по сравнению с воздушным транспортом в сфере автомобильного транспорта мы, конечно, сильно отстаем.

Анализ дорожно–транспортных происшествий показывает, что недостатки в сфере обеспечения безопасности дорожного движения связаны прежде всего со снижением уровня общей дисциплины перевозчиков, нарушением режима труда и отдыха водителями, снижением уровня квалификации водительского состава. По статистике, до 80% аварийных ситуаций на дорогах происходят по вине «человеческого фактора». Повсеместное внедрение беспилотных транспортных средств позволит исключить это негативное влияние, что приведет к сокращению количества дорожно–транспортных происшествий, снижению числа погибших и пострадавших. Однако одним из наиболее серьезных препятствий для скорейшего внедрения новых технологий является правовая неопределенность в отношении допуска на дороги общего пользования полностью автоматизированных (автономных) транспортных средств. В нашем законодательстве вообще не прописан вопрос ответственности в случае ДТП с участием беспилотных транспортных средств. Кто будет нести ответственность? Вопрос остается открытым.

Минтранс России подготовил поправки в Конвенцию о дорожном движении от 8 ноября 1968 года, которые мы планируем обсудить в сентябре 2018 года на Всемирном форуме по безопасности дорожного движения, организованном Комитетом по внутреннему транспорту Европейской экономической комиссии ООН. Мы предлагаем разрешить эксплуатацию полностью автономных автомобилей на дорогах общего пользования. Также предлагается ввести такие понятия, как «автоматизированная система вождения», «динамический контроль транспортного средства», «полностью автоматизированное транспортное средство» и «высокоавтоматизированное транспортное средство». Следующим шагом будет внесение соответствующих изменений в законодательство РФ.

В настоящее время при участии специалистов Минтранса России и компаний транспортной отрасли завершается разработка концепции создания на территории Центра испытаний ФГУП «НАМИ» полигона для испытаний беспилотных транспортных средств и транспортных средств, оборудованных интеллектуальными системами управления (вне дорог общего пользования).

Что касается строительства «умных дорог», предполагающих взаимодействие человека и транспорта с дорогой и самой дороги с окружающей средой, могу привести отличный пример сотрудничества с Финляндией. Это автодорога А–181 «Скандинавия» Санкт–Петербург – Выборг – граница с Финляндской Республикой, которая является практически единственным полноценным выходом Северо–Запада России в Европу, обеспечивающим транспортные связи с наиболее перспективным регионом стран Балтийского моря. Благодаря информационному партнерству России и Финляндии с помощью мобильных сервисов и приложений водители смогут пересекать границу с подробной информацией о дорожной обстановке, погодных условиях, пробках и пересадочных узлах. Также в онлайн–режиме на безналичную основу будет переведена часть денежных расчетов для туристов и транспортных компаний. После завершения всех работ автомобильная дорога А–181 «Скандинавия» станет одним из основных драйверов увеличения грузового товарооборота между РФ и странами Северной Европы и соответственно внесет существенный вклад в развитие экономики и благосостояние России.

– В последнее время государство уделяет повышенное внимание развитию Арктического региона. Госдума приняла в первом чтении проект федерального закона об участии Госкорпорации «Росатом» в функционировании Северного морского пути. Расскажите о сути этого законопроекта, изменятся ли в связи с этим статус и функции Администрации Севморпути?

– Проект Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» был разработан Госкорпорацией «Росатом» во исполнение поручения Президента РФ от 28.10.2017 №Пр–2192. К этому законопроекту необходимо также принять большой пакет подзаконных актов. Не скрою, велись очень сложные дебаты, потому что традиционно за безопасность плавания в Арктике отвечало транспортное ведомство, кстати, ледокольный флот также в свое время принадлежал Минтрансу, но потом был передан «Росатому».

Принятая Госдумой в первом чтении редакция законопроекта согласована Минтрансом, но это не исключает внесения поправок ко второму чтению. Если говорить коротко, то законопроект не предполагает передачу всего и вся Росатому. Минтранс России предлагает, чтобы организацией плавания судов в акватории СМП по–прежнему занималась подведомственная Росморечфлоту Администрация Севморпути, а функции по навигационно–гидрографическому обеспечению акватории СМП и выдаче удостоверений лицам, осуществляющим ледовую лоцманскую проводку судов, о праве ледовой лоцманской проводки судов в акватории СМП будут осуществляться Росморречфлотом и Госкорпорацией Росатом в порядке, устанавливаемом Правительством РФ. Совместно с Росатомом мы сейчас работаем над редакцией законопроекта ко второму чтению, ищем «золотую середину», чтобы акватория Северного морского пути использовалась безопасно, качественно и эффективно.

– Правильно я понимаю, что Росатом будет полностью отвечать за морские порты, расположенные на СМП?

– Верно, и это отвечает общим интересам. Мы заинтересованы в развитии морской портовой инфраструктуры, на что не всегда хватает бюджетных средств, а Росатом располагает такими возможностями.

– Но за развитие морской портовой инфраструктуры отвечает ФГУП «Росморпорт».

– В соответствии с Кодексом торгового мореплавания часть объектов морской портовой инфраструктуры – причалы, гидротехнические сооружения и т.п. – не подлежат приватизации, и ФГУП «Росморпорт» было создано в 2003 году в связи с необходимостью совершенствования системы государственного управления в морских портах России. Но если какой–либо гидротехнический объект построен на средства частного инвестора, то он может им владеть. Поэтому, если Росатом будет строить новые объекты портовой инфраструктуры, он сможет ими управлять. В этом нет никакого противоречия. Главная задача, чтобы морская портовая инфраструктура получила дальнейшее развитие.

– Усиливается интерес к Русской Арктике и со стороны зарубежных туристов. Как повлияет на турпоток внесенный в Госдуму законопроект, уточняющий порядок захода иностранных круизных судов в районы внутренних морских вод и территориального моря Российской Федерации в Арктической зоне и на Дальнем Востоке?

– Напомню, впервые инициативу о 72–часовом безвизовом заходе круизных судов высказала Валентина Ивановна Матвиенко в бытность губернатором Санкт–Петербурга. Практика показала, что упрощение процедур захода в наши порты в туристических целях в 2–3 раза увеличивает турпоток, а это дополнительные доходы, в том числе и для транспортников, рост привлекательности поездок в нашу страну. Мы исходим из того, что эту процедуру нужно упрощать в отношении Арктической зоны и Дальнего Востока.

– Совсем недавно появилась информация о том, что Аэрофлот обратился в Минтранс с предложением изменить образовательные стандарты по специальности «летная эксплуатация летательных аппаратов», чтобы привести их в соответствие с современными требованиями. Перевозчик также испытывает дефицит пилотов, подобная ситуация складывается и в других авиакомпаниях. Как вы можете это прокомментировать?

– Такое обращение Аэрофлота, действительно, есть, сейчас над этим работает профильный департамент. Замечу, мы более чем в два раза – до 750 человек – увеличили количество пилотов, выпускаемых ежегодно летными училищами, но при этом складывается парадоксальная ситуация. С одной стороны, идет отток наших высококлассных пилотов в зарубежные авиакомпании, с другой – есть достаточно большой процент нетрудоустроенных выпускников летных училищ, которые обучались за счет бюджета, и их подготовка обошлась очень дорого. Если на железнодорожном транспорте трудоустраиваются 98% выпускников, то в авиации процент трудоустройства пилотов, пожалуй, самый низкий из всех видов транспорта, авиакомпании просто–напросто не берут вчерашних выпускников на работу. Утверждения о том, что центры подготовки пилотов при самой авиакомпании смогут подготовить пилотов лучше, чем специализированные высшие учебные заведения, имеющие преподавательскую, тренажерную базу, на мой взгляд, несостоятельны. Тем не менее любой вопрос, который ставят наши авиакомпании, требует внимательного обсуждения, и я думаю, нам удастся выработать взаимоприемлемое решение.

Беседу вела

Татьяна ЛАРИОНОВА,

обозреватель «ТР»

Россия > Транспорт > mintrans.gov.ru, 6 сентября 2018 > № 2745111 Сергей Аристов

Дмитрий Пегов: «Маршрутную сеть поездов «Ласточка» можно считать настоящим прорывом этого года»

Уходящее лето было непростым для пассажирского комплекса. Наряду с традиционными перевозками к морю железнодорожники обслуживали гостей прошедшего в июне и июле чемпионата мира по футболу. Об итогах перевозок, а также о перспективах развития наш разговор с директором по пассажирским перевозкам ОАО «РЖД» Дмитрием Пеговым.

– Дмитрий Владимирович, подведите предварительные итоги летних перевозок.

– По итогам летних месяцев перевезено более 315 млн пассажиров. Это на 3% больше аналогичного периода прошлого года.

Положительная динамика сохраняется и с начала года. Особый рост наблюдается у Федеральной пассажирской компании (ФПК): перевезены более 76 млн пассажиров. Это на 8% больше, чем за аналогичный период 2017-го.

Устойчивая динамика и по пригородным перевозкам. За семь месяцев рост отправленных пассажиров составил 7,2% к уровню прошлого года, в том числе из-за дополнительного притока пассажиров на маршрутах, где курсируют «Ласточки». Другие драйверы роста – полигоны работы компаний, где внедряются новые транспортные продукты и сервисы. Причём вклад в общую динамику вносят как крупные перевозчики, такие, как Московско-Тверская пригородная пассажирская компания (МТППК), обеспечившая рост 7,5% к уровню прошлого года, Северо-Западная ППК, показавшая рост 5%, так и небольшие. Росту перевозок способствовало несколько факторов. Во-первых, во многих регионах страны была хорошая погода, люди стремились выехать на дачи, на природу. Этот же фактор поспособствовал росту дальних перевозок – на курорты Черноморского побережья Кавказа. В том числе туда поехали много детей. Мы среагировали на растущий спрос и назначили порядка 690 дополнительных поездов. Рост перевозок отмечается по всем крупнейшим курортам. Хочу отметить, что все перевозки на Юг России осуществлялись поездами, оборудованными кондиционерами и экологически чистыми туалетами.

Сейчас завершается «вывозная» кампания, дефицита мест нет. Думаю, летний график достойно закончим.

Дополнительных пассажиров принёс и чемпионат мира по футболу. Было назначено 734 дополнительных бесплатных поезда, которые курсировали по 31 маршруту между 11 городами. Всего в бесплатных перевозках было задействовано 75 составов, сформированных из 1 176 вагонов последних лет постройки, и семь «Сапсанов». В платных перевозках участвовало более 14 тыс. регулярных поездов, включая транзитные. Поезда были оборудованы всем необходимым для комфортного проезда болельщиков: розетками, кондиционерами и специальными купе для маломобильных граждан.

17 июля мы завершили бесплатные перевозки. Всего этой услугой воспользовались чуть менее 400 тыс. пассажиров. Что касается регулярных рейсов, то ими из городов – организаторов чемпионата было отправлено порядка 5,5 млн человек.

В преддверии мундиаля более 2,5 тыс. проводников и начальников поездов прошли дополнительную подготовку – от тренингов по совершенствованию навыков взаимодействия до основ управления стрессовыми ситуациями. Часть из них прошли интенсивные тренинги по английскому языку. Эти работники были задействованы в обслуживании пассажиров бесплатных поездов.

Помимо дополнительных поездов на мундиаль, мы сохранили в обороте свои поезда.

– Нуждается ли парк подвижного состава в обновлении?

– Если говорить в целом о парке АО «ФПК», то он требует обновления. Разработана программа до 2025 года по обновлению парка вагонов локомотивной тяги. Пока мы ограничены мощностями единственного на территории России Тверского вагоностроительного завода, который изготавливает вагоны для ФПК. Он может произвести 1000–1200 таких вагонов в год. При этом у завода есть и другие заказчики. Рассчитываем, что в конце года подпишем долгосрочный контракт.

– АО «ФПК» планирует создать новый временный класс обслуживания «эконом – бюджет». Расскажите подробнее об этом проекте.

– Создавать отдельную компанию или бренд для этих перевозок не планируется. В процессе обновления парка до 2025 года АО «ФПК» планирует выделить вагоны модельного ряда предыдущих лет постройки с низкой сервисной оснащённостью в отдельный сегмент, который будет продаваться по более низкой цене.

А это доступность поездок для всех желающих. В этот сегмент войдут плацкартные, купейные, а также вагоны СВ, сертифицированные по всем действующим требованиям, в том числе безопасности. Такие вагоны будут включены в составы поездов. На территории РФ остаются пассажиры, которые не могут себе позволить проезд в премиальных вагонах – СВ, купе, скоростных поездов.

Хотя цена на наши поезда и так не очень большая, даже на «Сапсаны». За 90 дней на этот поезд по маршруту Санкт-Петербург – Москва можно купить билет за 1,8 тыс. руб. На «Ласточку» из Санкт-Петербурга до Пскова билет стоит 360 руб. Мы запустили этот поезд 5 августа, ещё одна пара начала курсировать с 24 августа.

– На каких ещё направлениях планируется запустить современный подвижной состав – «Ласточки», «Стрижи», «Сапсаны», двухэтажные вагоны?

– Сначала хочу отдельно остановиться на проекте «Ласточка» + тепловоз». Эти поезда курсируют между Санкт-Петербургом и Псковом, Москвой и Иваново. Так исторически сложилось, что ряд населённых пунктов, причём таких крупных, как Псков и Иваново, находятся на некотором удалении от электрифицированных участков железных дорог. Жители и гости этих городов хотят пользоваться услугами комфортных поездов. Мы применяем такую схему: две трети пути поезд следует под электротягой. Оставшееся время – от получаса до часа в пути – «Ласточку» тянет тепловоз ТЭП70БС, оборудованный системой двухпроводного электропитания. Применение такой системы позволяет обеспечить надёжную работу всех сервисов, к которым привыкли пассажиры «Ласточек». Это электроснабжение для отопления, освещения, кондиционирования, функционирования внешних автоматических дверей и биотуалетов. При этом сохраняется устойчивая работа устройств автоматики и телемеханики.

Надо понимать, что в этом случае важна скорость, меньшая цена в эксплуатации и общий оборот. Если включать в состав традиционных поездов премиальные вагоны для комфорта пассажиров, то не будет достигнут результат наименьшего времени в пути.

Запускать по таким маршрутам другой подвижной состав, к примеру дизель-электропоезд, нерентабельно. Мы провели множество совещаний, в том числе с производителями техники. Если мы говорим о скорости 140 км/ч и выше, дизельный двигатель, который сможет обеспечить её достижение, в таком поезде займёт целый вагон. Это будет тот же тепловоз, который будет находиться внутри вагона. Из тех пяти вагонов, которые едут в Иваново, получим четыре, а дизель две трети пути не будет работать. Здесь же при смене вида тяги на станции Владимир используется всего один тепловоз. И он может обслуживать не один поезд, а четыре. Поэтому было принято решение, что схема «Ласточка» + тепловоз» оптимальна.

Следующий проект работы по схеме «Ласточка» + тепловоз, который в проработке, – это перевозки по участку Санкт-Петербург – Сортавала. В следующем году будет 100 лет Республике Карелия. Там мощно развивается туриндустрия. Сортавала – приграничный с Финляндией город.

На очереди ещё один проект – Петрозаводск – Великий Новгород – Псков. Сейчас электропоезда следуют только до Великого Новгорода, а дальше контактной сети нет. Думаем, что региональный поезд, соединяющий Псковскую, Новгородскую, Ленинградскую области и Республику Карелию, будет востребован. Особенно в плане внутреннего туризма.

Прорабатывается вопрос использования этих поездов во внутригородских агломерациях. Например, проект Самара – Тольятти с заездом в аэропорт Курумоч. Также планируется расширение эксплуатации «Ласточек» на полигоне обслуживания Северо-Западной ППК. Эта компания планирует закупить четыре таких поезда. Выражает заинтересованность в эксплуатации таких поездов Пермский край. Востребованность этих поездов приводит к увеличению доходов перевозчиков и уменьшению субсидий регионов на компенсацию выпадающих доходов.

Хорошо обстоят дела и в межрегиональном сообщении. Так, АО «ФПК» с апреля в круглогодичное обращение назначило поезд «Ласточка» Краснодар – Кисловодск, с вводом нового графика движения на 2018/19 год предусмотрено увеличение размеров движения этих электропоездов на существующих маршрутах, в том числе Москва – Смоленск и Краснодар – Имеретинский Курорт.

Маршрутную сеть поездов «Ласточка» Дирекции скоростного сообщения (ДОСС) можно считать настоящим прорывом этого года. Все маршруты демонстрируют высокую популярность среди пассажиров. Заполняемость назначенных поездов достигает 100%.

В то же время поезда «Ласточка» требует особого технического обслуживания, что пока не позволяет её эксплуатировать на всей сети.

Что касается двухэтажных поездов, то с вводом нового графика движения на 2018/19 год предусмотрено назначение такого поезда по маршруту Москва – Ижевск. Вообще двухэтажные вагоны АО «ФПК» эксплуатирует с 2013 года. Сегодня в парке компании их насчитывается более 330. В действующем графике движения по сети РЖД курсируют 10 поездов, сформированных из двухэтажных вагонов.

– Какова динамика перевозок поездов ДОСС?

– Одно из самых популярных направлений поездов дирекции – маршрут Москва – Санкт-Петербург, на котором курсируют «Сапсаны». Так, с начала года эти поезда перевезли более 3 млн пассажиров, что на 9,4% превышает уровень прошлого года. В июле поездами «Сапсан» перевезено

546,2 тыс. пассажиров, что на 3,1% больше, чем в июле прошлого года.

Популярны и поезда «Аллегро». С начала года ими воспользовались более 270 тыс. пассажиров, а с момента запуска поезда в 2010 году – более 3,1 млн пассажиров. В прошлом году около 480 тыс. пассажиров выбрали для путешествия из Санкт-Петербурга в Хельсинки именно «Аллегро», что на 22% больше, чем в 2016-м. Повышению привлекательности способствуют гибкие тарифы и акции, сокращение времени в пути следования, а также дополнительные сервисы.

– Каковы показатели перевозок в международном сообщении?

– С начала года общие объёмы таких перевозок остаются чуть меньше показателей прошлого года и составляют почти 4 млн пассажиров. До конца года есть ещё достаточно времени, поэтому пока анализировать этот показатель преждевременно.

Проводится работа по сокращению времени нахождения в пути следования пассажирских поездов. Сейчас идёт реализация проекта по сокращению времени в пути фирменного поезда «Янтарь», курсирующего между Москвой и Калининградом. Напомню, что с 1 июля этот поезд уже сократил время нахождения в пути на 10 минут.

– Большой популярностью у жителей многих регионов пользуется городская электричка. Каковы дальнейшие перспективы этого проекта?

– Пригородный транспорт активно адаптируется к городской среде, и мы совместно с перевозчиками прорабатываем проект «Городская электричка» в тех регионах, где это возможно активизировать и приравнять электричку к городскому транспорту. Проект успешно реализуется в таких крупных городских агломерациях, как Москва, Красноярск, Тамбов, Калининград, Уфа, Ростов-на-Дону, Волгоград, Воронеж. В Казани с момента, когда была организована перевозка пассажиров в аэропорт «Казань», электрички также были подключены в общегородскую сеть. В Красноярске в рамках проекта «Городская электричка» идёт развитие инфраструктуры. Это строительство 15 пассажирских платформ с навесами. Проект реализуется к «Универсиаде-2019» и позволит обеспечить перевозки участников и болельщиков.

В Новосибирске проект «Городская электричка» активно прорабатывается на уровне региональных властей. Для его реализации необходимо решить вопросы с ограничениями инфраструктуры с привлечением дополнительного финансирования. После реализации проекта жители спальных районов города смогут значительно сократить время в пути до центра Новосибирска. Проект интегрирует возможности железнодорожной инфраструктуры и улично-дорожной сети.

Классическим примером эффективного функционирования «Городской электрички» можно обозначить работу Московского центрального кольца (МЦК), органично вписавшегося в разветвлённую сеть города. Перевозка пассажиров производится по единому билету и одинаковой стоимости для всех участников транспортного рынка.

Для распространения этого проекта на другие крупные городские агломерации субъектов РФ пригородные компании должны инициировать обсуждение этого вопроса на уровне правительств регионов. И если субъект РФ заинтересуется запуском городской электрички, обсудить с ним дальнейшее финансирование и развитие проекта.

Важно учитывать, что успешное внедрение такого проекта и его развитие должно проходить на конкурентоспособных условиях с другими действующими перевозчиками.

– Сегодня развиваются перевозки пассажиров в аэропорты. В каких городах планируется организовать такие перевозки и что нужно для этого сделать?

– Такие перевозки популярны в первую очередь в Москве, но и другие регионы оценили удобство, которое достигается запуском экспрессов. В мае открыто движение до аэропорта Волгограда, составной частью данного проекта явилось строительство электрифицированного пути протяжённостью 1,2 км от станции Гумрак до терминала международного аэропорта Волгограда.

В соответствии с условиями соглашения администрация области обеспечила выделение земельных участков и вынос коммуникаций. Кроме того, область гарантирует полную компенсацию выпадающих доходов от государственного регулирования тарифов компании-перевозчику с учётом запуска дополнительных 22 пар пригородных поездов в сутки на период с 2018 по 2027 год.

Реализован проект в Казани и Владивостоке. Разрабатывается вопрос об организации движения в аэропорт Емельяново из Красноярска и из Краснодара в аэропорт Пашковский. Это лишь некоторые перспективы.

Повторюсь, что для ОАО «РЖД» первостепенное значение имеет полная компенсация выпадающих доходов.

– Как складываются отношения пригородных перевозчиков с субъектами Федерации? Все ли регионы возмещают выпадающие доходы в полном объёме?

– Прогнозные выпадающие доходы в этом году оцениваются в 12,2 млрд руб. На 2018 год субъектами России приняты бюджеты с субсидиями, предусмотренными на компенсацию потерь в доходах по пригородным перевозкам в размере 11,6 млрд руб. (в том числе на прошлые периоды в размере 1,3 млрд руб.).

Работа по увеличению субсидирования с регионами продолжается главным образом путём выстраивания конструктивного диалога с представителями регионов. Эта работа направлена в первую очередь на создание комфортного и беспрепятственного передвижения пассажиров.

– Участвуют ли РЖД в разработке проектов вагонов нового поколения?

– Учитывая повышение уровня удовлетворённости пассажиров, возрастающие требования к сервису, ОАО «РЖД» является инициатором разработки инновационного подвижного состава.

В ближайшей перспективе приняты к дальнейшей проработке две модели. Это «Вагон-2019» – одноэтажные купейные или некупейные вагоны нового поколения, основными отличиями которых являются обновлённый интерьер и использование двухвагонного сцепа. Принят вариант сцепа из двух вагонов (без межвагонных дверей), где обслуживание может проводиться одним проводником, при этом в вагонах предусматривается сервисная зона с вендинговыми аппаратами для самообслуживания пассажиров. В базовый комплект вагонов входит: сенсорные краны, электросушилки для рук, светодиодное освещение, подсветка зоны посадки пассажиров, переходные мостики для посадки и высадки, дополнительные розетки, сейфы (в купейных вагонах), применение пурифайеров (в отличие от кулеров эти аппараты фильтруют обычную проточную воду. – Ред.) для приготовления и раздачи питьевой воды, наличие душа для пассажиров.

С 2020 года Трансмашхолдинг планирует выпуск нового поколения двухэтажных вагонов (купе, СВ, с местами для сидения, ресторан) – «Вагон-2020». Его особенностями должны стать также применение двухвагонного сцепа, обновлённый дизайн интерьера, плавность хода, система диагностики предотказного состояния нового поколения.

– Что делается для привлечения пассажиров и в целом для улучшения имиджа железнодорожного транспорта?

– Оказывая услуги по организации перевозок, мы отходим от принятых шаблонов обслуживания пассажиров. В первую очередь мы концентрируемся на ожиданиях клиента, мгновенно реагируя на все происходящие изменения. Основной задачей современных реалий становится переход от оказания единообразной услуги по перевозке к оказанию полного комплекса услуг. В целом в ОАО «РЖД» формируется совершенно новое для железных дорог понятие «клиент», приходящее на смену «пассажир».

В процессе развития клиентоориентированности внедряются новые сервисы, повышается качество обслуживания и, как следствие, растёт уровень удовлетворённости оказываемыми услугами.

Важными элементами удержания существующих и привлечения новых пассажиров остаются привлекательные ценовые предложения и эффективная программа лояльности. Число участников программы «РЖД Бонус» в прошлом году возросло почти на треть и составило 3 млн человек, которые совершили более 14 млн поездок. В течение года оформлено свыше 630 тыс. премиальных билетов. Особым спросом пользуются спецтарифы на отдельные поезда в межсезонье, скидки для детей и молодёжи, отдельные категории мест.

Пассажир должен получить специальный тариф, когда он это чувствует, а мы это должны предвидеть. Это очень важно для студентов, пенсионеров и людей с малым достатком. Они же тоже хотят проехать на «Сапсане» и «Ласточке». Брендовые поезда должны быть доступны всем. Поэтому и существуют специальные тарифы и программы.

Большое внимание уделяем оценке пассажирами нашей работы. На основе обратной связи, замечаний, пожеланий и мнений мы формируем комплекс мероприятий, направленных на повышение привлекательности.

Реализуем трёхлетнюю программу повышения качества транспортного обслуживания пассажиров. Основные её мероприятия – обновление подвижного состава, оборудование вагонов кондиционерами и экологически чистыми туалетами, реконструкция и модернизация платформ и вокзалов, обеспечение доступности для маломобильных граждан, внедрение и развитие новых сервисов и услуг, таких как перевозка детей от 10 до 16 лет без сопровождения взрослых, приобретение проездных документов за 90 суток, открытие на вокзалах детских игровых площадок.

Не могу обойти вниманием то, что в этом году мы начали работу по поездам «Аллегро». В марте первый состав поступил на площадку техобслуживания компании VR Group, а уже в июне поезд вышел в первый рейс. Теперь салоны декорированы в скандинавском стиле, в серо-коричневых тонах, каждый вагон оснащён розетками для зарядки мобильных устройств, а, например, в купе-переговорной появились вращающиеся кресла и кнопки вызова персонала.

По итогам исследования ВЦИОМа, удовлетворённость пассажиров дальнего следования находится на высоком уровне и составляет 78,5% (апрель 2017 года – 77,6%). Оценки пассажиров пригородного сообщения также высоки, хотя и несколько ниже, чем по дальнему следованию, – 74,8% (апрель 2017 года – 73,6%).

– В РЖД реализуется проект «Цифровая железная дорога». Чем он будет полезен для пассажиров?

– Он помогает нам реализовать дополнительные инициативы, которые ожидают от нас пассажиры. По результатам маркетинговых исследований мы выявили, что все целевые сегменты клиентов готовы к инновационным сервисам, предпочитают онлайн-каналы продажи услуг и использование мобильного билета. Качественный понятный интерфейс и удобство покупки билета с использованием различных способов оплаты определены как приоритетные характеристики для используемых цифровых решений. Это прежде всего цифровые электронные сервисы.

На вокзалах, в скоростных и пригородных поездах активно развивается WiFi. Помимо предоставления электронных сервисов в пути следования наша задача – повышение качества предоставления услуги по реализации проездных документов, чтобы люди не стояли в очередь в кассах. С 15 августа в мобильном приложении «РЖД Пассажирам» запущена функция покупки билетов на поезда Московско-Тверской, Калининградской ППК, а также Свердловской пригородной компании. В приложении можно найти нужный поезд и купить на него билет, оплатив его банковской картой. Билет можно распечатать либо предъявить контролёру с экрана телефона. Пока сервис работает в тестовом режиме. В ближайшее время перечень перевозчиков планируется расширить.

На сайте компании запущена новая версия покупки билета в «три шага». При установке мобильного приложения «РЖД Пассажирам» можно в три шага купить билет. Если ранее пассажир при покупке билета совершал семь переходов, то в новом интерфейсе ему понадобится всего три. На первом шаге пассажир выбирает поезд и вагон, на втором – вводит свои данные, а на третьем – подтверждает заказ и оплачивает его. После оплаты билета пользователь сразу переходит в личный кабинет и видит свой заказ. Новая версия позволяет пассажиру уже на первом шаге покупки билета сравнить разные варианты с помощью фильтров: по цене, времени отправления, типу вагона. А при выборе места на схеме вагона пользователь сможет увидеть цену за билет на текущий момент.

Наша задача – чтобы пассажиры покупали как можно больше электронных билетов. До конца года АО «ФПК» планирует дооборудовать все свои поезда системой, которая позволяет пассажирам при посадке не пользоваться бумажными билетами. Для этого достаточно показать проводнику свой паспорт.

Доля электронных продаж по итогам семи месяцев составила более 50%, а на поезда «Сапсан» – около 80%. До конца года мы ставим себе задачу довести долю электронных продаж до 55 и 85% соответственно.

Развивается система развлечения и информирования пассажиров в пути. Это несколько программ – «Попутчик» у АО «ФПК», а также система «Сапсан», которая установлена на этих поездах, где в пути следования пассажир, даже если нет соединения с «большим» Интернетом, благодаря внутренней сети может, пользуясь внутренней сетью, фильмы посмотреть, новости почитать.

Нам «цифра» тоже помогает. Используя BigData, мы заранее можем планировать пожелания наших пассажиров. BigData отслеживает информацию, куда пассажиры ездят, на каких поездах, в каких вагонах, что приобретают в ресторане, какие сувениры покупают, какие целевые группы – дети, студенты, взрослые. Всё это позволяет нам гибко реагировать на спрос.

В проработке единая транспортная карта – интегрированное решение по оплате услуг на объектах железнодорожного транспорта и в компаниях – партнёрах проекта. Проект разрабатываем совместно с банком ВТБ. Это будет пластиковая карта, владельцу которой будут предоставляться специальные тарифы, сервисы не только компании «РЖД», но и партнёров. Этот продукт будет действовать не только в конкретном городе, а на всём полигоне РЖД. Самое главное, что, анализируя действия владельца карты, можно будет изучать предпочтения, чтобы предоставлять более качественные услуги. Перспектива запуска проекта – два-три года.

– Основные конкуренты железных дорог – авиаперевозчики?

– Две госкомпании – «Аэрофлот» и «РЖД» – не могут конкурировать. Они должны друг друга дополнять. Чтобы и самолёты, как премиальный сегмент, и поезда были доступны всем. Всё зависит от времени, финансовых средств, удобства.

Хочу отметить, что маршрутная сеть авиации не так развита, она в основном охватывает крупные населённые пункты, а региональная авиация пока ещё развивается. В свою очередь железная дорога разветвляется практически по всей стране. Очень мало регионов, где нет железной дороги. 70% поездов едут со всеми остановками, объединяют регионы и крупные агломерации. Поэтому говорить о конкуренции мы можем только на отдельных направлениях – Санкт-Петербург – Москва, Санкт-Петербург – Юг.

Но если взять тарифную линейку, то самолёты находятся в дорогом сегменте. Иногда говорят: «На самолёт есть билет за 1200 руб., а вы за 3500 продаёте». Может, и есть 10 билетов за 1,2 тыс. руб., но это 10 билетов, а не 600, и их надо брать заранее.

Наша задача сделать так, чтобы пассажиры выбрали нас. Несмотря на день в пути. Чтобы люди сказали: «Зато здесь безопасно, комфортно, Интернет, кино, вкусный чай, хорошие проводники и удобное время прибытия». Семье из 4–6 человек накладно лететь на самолёте на юг. А при грамотной тарифной политике, предоставлении скидок на перевозку групп, отдельных сервисов авиаперевозчики не выигрывают.

К тому же отпуск – это путешествие, со своим колоритом, который можно ощутить только в поезде. Это станции, вокзалы, меняющиеся за окном пейзажи. Всего этого нет в самолёте.

Конкуренция есть в бизнес-сегменте Санкт-Петербург – Москва. Но многие пассажиры выбирают поезда. Заполняемость «Сапсанов» приближается к 100%. В перспективе собираемся наращивать их количество на этом направлении.

Наталья Пулина

Россия. ЦФО. СЗФО > Транспорт > gudok.ru, 3 сентября 2018 > № 2737720 Дмитрий Пегов

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе встречи со студентами и профессорско-преподавательским составом МГИМО, Москва, 3 сентября 2018 года

Уважаемый Анатолий Васильевич,

Дорогие друзья,

Прежде всего хотел бы присоединиться к ректору МГИМО МИД России А.В.Торкунову и поприветствовать здесь первокурсников. У вас начинается новый этап жизни, во многом неизведанный, но, я уверен, что с традициями Университета и с помощью ваших преподавателей и коллег, которые уже прошли год или несколько, обучаясь в МГИМО, вы этот период новых для вас ощущений преодолеете успешно, закалитесь в «боях» на первом курсе и будете готовы к новым достижениям.

Хотел бы также искренне поприветствовать послов многих стран, студенты из которых здесь учатся. Надеюсь, это участие в нашем сегодняшнем мероприятии подтверждает высокую оценку того качества, которое дает образование МГИМО, снискавшее себе репутацию не только в нашей стране, но и во всем мире.

Мы в МИД России очень рады, что МГИМО, который считается нашим учебным заведением при Министерстве, пользуется такой популярностью. Цифры, которые А.В.Торкунов только что привел, действительно впечатляют. Думаю, что те, кто выбрал МГИМО в качестве места, где вы хотите получить образование, не прогадали. Работа очень интересная и востребованная. Какие бы затем направления вашей деятельности вы не избрали, будь то чистая дипломатия, международная юриспруденция, экономика или журналистика, я убежден, что скучно вам не будет.

Ситуация в мире сегодня не дает скучать, мы все это знаем. Происходят, по истине, тектонические сдвиги. Сразу после распада СССР выдвигались концепции о том, что теперь-то уже наступил конец истории и неолиберальная модель экономики и политической жизни восторжествует во всем мире. Казалось, что тенденция развития нашего мира шла именно в направлении глобализации, при повсеместном распространении явлений взаимозависимости, взаимопроникновения и открытости. Казалось, что все границы вот-вот исчезнут, и человечество будет жить по образцу и подобию того, что американский философ Ф.Фукуяма имел в виду, когда сказал о наступлении конца истории после исчезновения Советского Союза. Но жизнь оказалась гораздо более многограннее. Эти тенденции к глобализации и максимизации взаимозависимости во всех областях стали наталкиваться на желание народов все-таки не забывать о своих корнях и помнить о своей культурной и национальной идентичности. Такие примеры множатся на наших глазах. Поэтому задача политиков – искать компромиссы между целесообразностью и неизбежностью использования преимуществ новой промышленной, прежде всего цифровой, революции с одной стороны, и желанием народов не терять свои корни и сохранять те традиции, которые передали им их отцы, деды и прадеды. Так что проблемы действительно серьезные.

Мы, вместе с нашими единомышленниками по ОДКБ, СНГ, ШОС, БРИКС и многими другими партнерами за рубежом, стараемся продвигаться по пути поиска согласия и примирения этих двух абсолютно объективных, не придуманных тенденций к глобализации всего и вся. Это диктуется самим развитием мирового хозяйства и одновременно обеспечением сохранности людьми своих национальных особенностей, культурной идентичности и ценностей. О ценностях много говорят, но они бывают разными. Их нужно уважать у каждого народа и не пытаться «стричь всех под одну гребенку», требуя смириться с ценностями, которые предлагает неолиберальное западное общество. Тем более, что и в самом западном обществе эти ценности сейчас подвергаются серьезному сомнению. Поиск такого компромисса и баланса интересов будет иметь судьбоносное значение для всего человечества, и эта работа только в самом разгаре. На этом пути будет много проблем, сложностей, столкновений мнений, наверняка, будет немало примеров борьбы, в том числе не очень честной и справедливой. Но это жизнь, и мы выступаем за то, чтобы все решать через диалог.

Есть небольшая группа стран, возглавляемая США, мы все это видим, которая не хочет диалога, а хочет вместо дипломатии применять диктат, ультиматумы и шантаж. Наблюдаем это каждый день. Сейчас идет ревизия всего и вся, начиная от Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по урегулированию иранской ядерной программы, Парижского соглашения по климату, Соглашения о североамериканской зоне свободной торговли, но пока еще до конца это сделать не удалось. Уже во весь рост –проблема будущего ВТО, которую США прямо называют несправедливой и устаревшей. Методы, которые сейчас применяет Вашингтон, иначе как стремлением к тотальному доминированию не назовешь. Чуть что не так – дипломатия отбрасывается в сторону и применяются санкции, причем американские законы экстраполируются на весь остальной мир. Экстерриториальность применения мер одностороннего нелегитимного принуждения уже становится серьезнейшей проблемой как среди развивающихся государств, так и западных стран – прямых союзников США. Мы не извлекаем никакого удовольствия от наблюдения за этими противоречиями, которые множатся и углубляются. Еще раз подчеркну, мы заинтересованы в стабильном мире, стабильности вокруг наших границ и в том, чтобы все конфликты и кризисы, которые так или иначе влияют на безопасность наших граждан и нашего государства, преодолевались через переговоры и поиск разумных компромиссов. Мы готовы к таким компромиссам.

В любом конфликте или кризисе, в урегулировании которого Российская Федерация так или иначе принимает участие, будь то Сирия, где мы стояли у истоков резолюции 2254 СБ ООН, которая сейчас является базой для сирийского урегулирования по мере уничтожения остатков террористов и решения гуманитарных проблем, или украинское урегулирование, где мы сыграли решающую роль в выработке Минских договоренностей, которые остаются единственным путем преодоления кризиса на Востоке Украины, мы готовы всячески способствовать их разрешению, но, к сожалению, не только от нас зависит достижение урегулирования на основе минского «Комплекса мер». Едва ли до выборов на Украине киевские власти смогут изменить свою полностью деструктивную линию на саботаж и подрыв всего того, о чем договорились лидеры России, Германии, Франции и Украины в феврале 2015 года. Тем не менее, еще раз повторю, других коллег у нас нет. Те, кто стремятся свое доминирование сохранить любой ценой, идут против истории, потому что уже не первое десятилетие в мире укрепляются новые центры экономического роста и мощи, с которой приходит и политическое влияние. С этими центрами уже невозможно не считаться. Такие попытки есть, но они явно ущербные, ни к чему хорошему не приведут и, скорее всего, отзовутся бумерангом для тех, кто их принимает.

Вижу перспективы в тех инициативах, которые сейчас реализуются и обсуждаются на Евразийском пространстве. Вам известно, что есть наш Евразийский проект и китайская концепция «Один пояс – один путь». Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в мае этого года заключил соглашение с КНР по вопросам экономического сотрудничества. Это является очень важным фундаментом того, что Президент Российской Федерации В.В.Путин назвал Большим Евразийским проектом, имея в виду, что мы должны использовать геополитические и геоэкономические преимущества на нашем общем Евразийском пространстве. Причем не придумывать какие-то умозрительные схемы, которые будут устраивать нескольких участников, а потом навязывать все эти схемы остальным.

Мы в ЕАЭС и ШОС идем от жизни, стараемся продвигать те конкретные проекты, которые буквально сегодня «просятся» в работу. Таким образом, методом практических и согласованных всеми участниками шагов, мы наращиваем потенциал для дальнейшей интеграции и высказываемся в пользу того, чтобы эти процессы проходили с участием стран-членов ЕАЭС, ШОС и АСЕАН. Подчеркну, что немаловажно, постоянно отмечаем готовность «держать двери» в этих процессах «открытыми» и для ЕС, где, кстати, уже раздаются голоса о том, что без более тесного вовлечения в процессы Евразийской интеграции, ему будет трудно выдерживать конкуренцию в современном мире, которая становится все более острой. Все чаще подвергается испытаниям то, когда методы несправедливой конкуренции идут в ход.

Отмечу еще один феномен последних восьми лет – «Группа двадцати». Саммиты, которые ежегодно проходят в рамках «Группы двадцати», доказывают, что это перспективное объединение, прежде всего потому, что в нем, как и в перечисленных мной других структурах, где Россия активно участвует, действует принцип консенсуса. Там нельзя ничего навязать, а нужно договариваться. Пусть не быстро, с некими задержками и использованием компромиссов, но договариваться нужно. Не случайно, что «Группа двадцати», помимо экономических, макроэкономических, финансовых вопросов, международно-валютной системы, в последние годы все чаще обращается к нескольким темам внешнеполитической повестки дня. Это, по-моему, отражает понимание участниками «Группы двадцати», а это ведущие страны всех ключевых регионов мира, того, что здесь, где им не могут навязать какие-то односторонние решения, они хотят больше использовать возможности для продвижения политической повестки дня, причем продвижения в согласованном, устраивающем всех виде.

Горизонты открываются широкие, непростые. Я коснулся лишь нескольких проблем, стараясь задержаться на коренных противоречиях, которые сейчас возникают в мире и над разрешением которых выпускникам МГИМО придется работать очень скоро. А первокурсники и те, кто продолжают учиться, я уверен, только выиграют от того, что будут глубоко погружаться в материю с помощью ваших великолепных преподавателей и сотрудников Министерства иностранных дел России, которые с удовольствием читают лекции и проводят семинары.

Вопрос: В последние годы все большую популярность набирает т.н. цифровая дипломатия. Социальные сети становятся важным инструментом для информационно-разъяснительной работы. Скажите, пожалуйста, пользуетесь ли Вы социальными сетями и есть ли у Вас аккаунты в ведущих социальных сетях?

С.В.Лавров: Вы абсолютно правы. Социальные сети – это часть нашей жизни, как личной, так все больше и больше профессиональной. Потому что без социальных сетей, наверное, сейчас ни одна профессия не может обойтись, а дипломатия тем более. Одна из задач дипломатии – распространять информацию, разъяснять то, чем занимается та или иная страна. В МИД России в последние годы достаточно активно используются социальные сети. У нас есть аккаунты в ведущих социальных сетях: «Твиттер», «Фейсбук», «Инстаграм», «ВКонтакте». В Департаменте информации и печати МИД России имеется специальный отдел цифровых информационных технологий. Особое внимание уделяем подаче контента на иностранных языках. Официальные аккаунты МИД России на русском и английском языках, но помимо этого в «Твиттере» у нас есть аккаунт на испанском языке, а также аккаунты на арабском языке в «Твиттере» и «Фейсбуке». На официальном сайте МИД России сейчас есть версии на всех официальных языках ООН плюс немецкий (русский, английский, французский, испанский, китайский, арабский и немецкий). Это не предел. Есть большой спрос на вещание на других языках, прежде всего, европейских, но и не только. Будем стараться это делать, но сами понимаете, это требует определенных ресурсов. Соответствующие вопросы решаются не очень быстро.

Лично у меня нет аккаунтов в социальных сетях, но мне рассказывают о том, что там происходит.

Вопрос: В марте этого года факультет управления и политики МГИМО запустил программу возвращения российских студентов «Highly Likely Welcome Back», которая предусматривала возвращение студентов из вузов Великобритании и США. Многие не верили, что студенты из Лондона захотят вернуться в Россию и изучать политологию и государственное управление в МГИМО. Однако, нас двенадцать человек, кто сразу подал документы из Нью-Йорка, Лондона и Сан-Диего. Мы очень благодарны руководству Университета за предоставленную возможность и проявленный патриотизм. Как Вы считаете, какие перспективы у российско-американских отношений? Как долго будет продолжаться политика провокаций в адрес нашей страны?

С.В.Лавров: Во-первых, я могу сказать, что интересно то, о чем вы сказали в самом начале. Молодые люди, наверняка, не по принуждению, а на основе собственного выбора решили перебраться на учебу в Российскую Федерацию, это лишний раз подчеркивает качество образования, которое дает наш Университет, и надеюсь, что вы не разочаруетесь, и спрос на выпускников МГИМО никогда не будет падать, а только возрастать.

Что касается российско-американских отношений, по сути дела, эта тема бездонная и можно говорить очень долго. Наверное, самое главное здесь заключается в том, что нынешняя Администрация США проводит тезис, который был присущ всем без исключения ее предшественникам, а именно – Америка превыше всего, наиболее жестко, если не сказать, агрессивно. Это такие очень простые прямые действия, которые с дипломатией уже мало чего общего имеют. Требования. Если партнер отказывается, его начинают прижимать, подвергать ограничениям, санкциям, ультиматумам, угрожать. Я не думаю, что это перспективный метод ведения дел в мире, но такова философия и образ действия нынешней Администрации.

Повторю еще раз, мы не признаем нелегитимных шагов, которые предпринимает Вашингтон, перечеркивая много важного из того, что было достигнуто, начиная от иранской проблемы, которая была урегулирована в беспрецедентном документе, и заканчивая уже постановкой под сомнение необходимости нахождения в ВТО. Не говорю уже про позицию США в отношении палистино-израильского урегулирования. Эта позиция перечеркивает все решения СБ ООН и декларирует нежелание США их исполнять.

В такой обстановке, безусловно, очень важное значение имеют личные контакты. Я присутствовал на встречах Президента Российской Федерации В.В.Путина с Президентом США Д.Трампом. Общался с Госсекретарями США Р.Тиллерсоном и М.Помпео. Это люди, которые, по-моему, понимают необходимость ладить с нами, как они говорят, в том числе в интересах США. Экономические объемы сейчас у нас мизерные по сравнению с другими нашими партнерами, но, конечно, американские компании заинтересованы в российском рынке, и экономический интерес США на перспективу не может игнорировать потенциал российского рынка и сотрудничества с Россией. Это касается также и урегулирования международных кризисов и конфликтов, будь то на Ближнем Востоке, на севере Африки, на Украине, конфликт, который США, в общем-то при администрации бывшего президента Б.Обамы активно сформировали и сохраняют сейчас в разогретом состоянии, прежде всего, для того, чтобы у нас на границе были раздражители.

Ко всему этому примешивается внутриполитический скандал в США, когда демократы проиграли, когда стали всплывать факты манипулирования демократами законами США в Национальном комитете Демократической партии, которые касаются выдвижения кандидатов. Когда кандидата от народного крыла Демократической партии Б.Сандерса, по сути дела, зажали в нарушение всех существовавших норм. Помимо этого, когда Д.Трамп победил в США, демократы не могли в это поверить и до сих пор не могут этого пережить. Выдумки про российское вмешательство везде и всюду, выдумки о том, что нас нужно наказывать за Украину, даже за Северную Корею нас нужно, оказывается, было наказать, если слушать целый ряд высказываний членов Палаты представителей или сенаторов. То есть, нет на свете такой проблемы, где Россия не играла бы негативную роль, судя по подходам американских представителей, которые сейчас просто одержимы русофобией. Я уверен, что это не стопроцентная одержимость, но в Вашингтоне стало плохим тоном говорить позитивно о нормализации отношений с Россией.

Сенатор США Р.Пол приезжал к нам в августе, до этого – еще группа сенаторов. Они были подвергнуты остракизму, когда вернулись. Повторю, это стало просто такой «эпидемией». Те, кто осмелится говорить о необходимости все-таки нормально разговаривать, выкладывать на стол озабоченности и просить партнера объясниться – они в меньшинстве. Вот хороший пример, о котором мы уже упоминали, про пресловутое вмешательство в выборы, взлом всех возможных аккаунтов и манипулирование списками избирателей. Мы же предлагали еще администрации бывшего президента США Б.Обамы создать рабочую группу по кибербезопасности. Об этом Президент Российской Федерации В.В.Путин напомнил Президенту США Д.Трампу, когда они встретились в Гамбурге в июле 2017 года. Президент США Д.Трамп сказал, что это хорошая идея. А когда он вернулся, то в Конгрессе поднялся такой шум, его стали обвинять в том, что он был готов согласиться разговаривать с русскими на тему, которая используется нами, якобы, для вмешательства во внутренние дела США. Это такая очень больная логика, но, тем не менее. Поэтому мы не впадаем ни в какую истерику, не хотим отвечать по принципу «око за око, зуб за зуб». Мы реагируем на санкции, вводим встречные ограничительные меры, но не так, чтобы вредить самим себе, а так, чтобы просто обозначить те конкретные персоналии, которые раскручивают этот совершенно ненужный ни американцам, ни Европе, да и нам тоже и всему остальному миру маховик русофобии.

Открыты к переговорам. В Хельсинки был нормальный разговор. Однако после совместной пресс-конференции Президента России В.В.Путина и Президента США Д.Трампа поднялась истерика. Я считаю, что американской политической системе должно быть стыдно за то, что они произвели вот такую волну в отношениях с Россией – это себя не уважать. Если они считают, что мы руководим всем миром, то, как быть тогда с их заявлениями, что Америка превыше всего и она сама определяет, как пути человечества будут выглядеть в будущем.

Подчеркну еще раз, мы за взаимоуважительный, равноправный диалог. По-другому с нами разговаривать не надо. Люди, которые не знают историю, наверное, должны немного почитать книжки. Как только США будут готовы к разговору, за нами дело не станет. Повторю еще раз, мы видим, как желание Президента США Д.Трампа иметь нормальные отношения с нами блокируется русофобским лобби в Вашингтоне. Из-за этого развязаны и все внутренние расследования прокурора США Р.Мюллера, работающего уже два года. Так и не было представлено ни единого факта, который хоть как-то указывал бы на Россию во внутренних американских проблемах.

Вопрос: Вы ежегодно посещаете десятки стран и знакомитесь с их историй, культурой и обычаями. Какое место на родине Вам ближе всего?

С.В.Лавров: У нас есть наша столица – «дорогая моя столица, золотая моя Москва». Я очень люблю Сибирь. Каждый год стараюсь там бывать. В основном это Алтайский край, Хакасия, Тува. Стараюсь где-то недельку летом и зимой. Это заряжает очень сильно на весь год. Если там не были ни разу, рекомендую.

Вопрос: События в Армении идут вразрез со словами нового руководства страны об отказе от преследования своих политических предшественников. Какова позиция России? Насколько опасна данная ситуация для развития интеграционных процессов СНГ?

С.В.Лавров: Мы, прежде всего, заинтересованы в том, чтобы ситуация в странах, которые имеют с нами союзнические отношения и отношения стратегического партнерства, была стабильной, чтобы внутренние процессы там развивались в конституционном русле и были бы максимально благоприятные возможности для развития экономики, улучшения социальной сферы. Это все то, что мы стараемся делать через наше интеграционное объединение – Евразийский экономический союз, а в плане безопасности, конечно, через Организацию договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

Очень внимательно следили за теми событиями, которые развернулись в Армении после вступления в силу конституционной нормы о том, что все основные полномочия переходят к премьер-министру, которого избирает Парламент страны. Мы не делали никаких шагов и заявлений, которые могли бы хоть как-то, даже с тяжкой, интерпретироваться как вмешательство во внутренние дела. Не могу сказать, что все остальные внешние игроки поступали таким же образом, но я сейчас не буду на этом останавливаться.

Нас, конечно же, тревожит, что ситуация в Армении сейчас продолжает бурлить. Расследуются события десятилетней давности. Вам известны факты об арестах, которые происходят. Считаем это, безусловно, внутренним делом Республики Армения. Очень хотим, чтобы все эти внутренние дела оставались на прочной почве закона, Конституции и были поскорее преодолены с тем, чтобы Армения могла сконцентрироваться на созидательных задачах.

В ближайшее время планируется еще одна встреча Президента России В.В.Путина и Премьер-министра Армении Н.В.Пашиняна. Думаю, что нам будет важно услышать, как сам новый лидер Армении оценивает перспективы развития ситуации в его стране.

Как я уже говорил, нам совершенно небезразлично как в этой ситуации выглядит обязательство Армении перед ОДКБ. Мы исходим из того, что эти обязательства действуют и их в полной мере необходимо выполнять, в том числе в части укрепления репутации и престижа нашей общей Организации.

Вопрос: Недавно Вы назвали прошедший в России Чемпионат мира по футболу 2018 взлетом народной дипломатии. Удалось ли, по Вашему мнению, преодолеть стереотипы, которые сложились о России на Западе?

С.В.Лавров: Думаю, что да. Я убежден, что это был действительно триумф народной дипломатии. Государство предприняло огромные усилия, чтобы создать все необходимые условия для спортсменов, болельщиков и для тех, кто были гостями этого потрясающего праздника. Помимо технологической и организационной стороны дела решающую роль сыграли россияне, которые, общаясь с зарубежными болельщиками, показали, что мы открытые, добрые, гостеприимные и веселые люди, ценим юмор и любим хорошую компанию. Это приходилось наблюдать в самых разных вариантах.

Есть события и явления, которые лучше многих официальных ситуаций помогают людям сближаться и лучше узнавать о странах, в которых они еще не были, и они, по большому счету, помогают дружить.

Сегодня мы все скорбим по поводу того, что ушел из жизни И.Д.Кобзон, который также был народным дипломатом, нес правду о России и русской душе во многие страны мира. Точно так же Чемпионат мира по футболу 2018 многим «раскрыл глаза». Неслучайно множество обращений с выражением пожеланий вновь приехать в Россию. Как вам известно, Президент Российской Федерации В.В.Путин дал поручение Правительству Российской Федерации, и было принято решение сохранить действующим до конца года «паспорт болельщика». То есть обладатели этого паспорта могут после Чемпионата мира сколько угодно раз до конца года вновь приехать в Россию, а их родным и сопровождающим, если таковые будут, визы будут выдаваться оперативно и бесплатно.

В субботу Президент России В.В.Путин был в образовательном центре «Сириус» в г.Сочи и высказал мысль о том, что и при проведении олимпиад по различным дисциплинам также необходимо отказываться от виз и вводить безвизовый режим. Я думаю, что это магистральное направление для максимального облегчения общения между людьми с особым упором на молодежь. Рассчитываем на вас, что в стенах МГИМО традиции интернациональной дружбы будут процветать и крепнуть.

Вопрос: Нам известно, что многие дипломаты продолжают свою профессиональную деятельность в области высшего образования. В МГИМО на многих кафедрах в разное время преподавали выдающиеся специалисты в области международных отношений. Есть ли у нас шанс увидеть Вас однажды в рядах преподавателей МГИМО?

С.В.Лавров: Если чаще буду приходить, то я, наверное, вам надоем. Если серьезно, то я регулярно выступаю в МГИМО, Дипломатической академии МИД России (ректор Е.П.Бажанов не даст соврать). Регулярно общаюсь с молодыми людьми в других форматах. Совсем недавно вернулся со Всероссийского молодежного образовательного форума «Территория смыслов на Клязьме», до этого был на форуме «Россия – страна возможностей», а также – на встрече с финалистами Всероссийского конкурса «Лидеры России». В прошлом году участвовал во Всемирном фестивале молодежи и студентов. Мне кажется, есть немало форматов, которые позволили бы общаться, не впадая в меркантилизм, потому что, если здесь преподавать, надо же деньги у ректора простить. Тем не менее, буду стараться передавать те скромные знания и опыт, которые у меня есть, нашим молодым друзьям.

Вопрос: 27 августа США ввели новые ограничительные меры в отношении России, связанные с т.н. «делом Скрипалей». Как Москва будет учитывать новые санкции Вашингтона при построении двустороннего диалога?

С.В.Лавров: Уже сказал несколько слов на эту тему. Повторю еще раз, мы, конечно, не оставим это без реакции. Об этом будет объявлено. Это необязательно будет симметричный ответ. Считаю, что симметричный ответ – не всегда оптимальный способ действий.

Санкции введены на основе абсолютно лживых утверждений. До сих пор «хайли лайкли» остается единственным, что могут вменить Российской Федерации устами британского руководства. А Скотленд-Ярд как честные сыщики, по-прежнему, отвечая на вопросы журналистов, говорят, что расследование не закончено и сейчас они ничего не скажут. Судите сами, как это все произошло. В том, что США решили бежать впереди Лондона, думаю, проявляется умение британской дипломатии уговаривать и выпускать впереди себя тех, кто может брать на себя «черную» работу. Когда сразу после этого трагического случая ЕС реагировал достаточно сдержанно, Соединенное Королевство приложило огромное количество усилий, чтобы уговорить примерно две трети членов ЕС выслать по одному, два, три российских дипломата вслед за британцами. Когда мы спрашивали у наших партнеров в Европе, которые были вынуждены пойти на этот шантаж и «выкручивание рук», предъявили ли им англичане что-то сверх того, о чем они говорят публично, сверх «хайли лайкли», нам отвечали, что нет, но обещали сделать это позже. Регулярно интересуюсь, до сих пор никто никому ничего не представил.

Конечно, британские традиции хорошо известны. Я искренне снимаю шляпу перед британскими дипломатами, которые в период, когда страна уходит полностью из ЕС, умудряются влиять на политику Евросоюза в отношении России и также на США. Они далеко не «младший брат», и во многих случаях определяют те действия, которые хотят увидеть от США. Это печальная история.

Нас не связывает с Великобританией ничего непоправимого. Все события, которые послужили резкому охлаждению, если не замораживанию всех отношений, из разряда «хайли лайкли» - убийство в 2007 г. А.Литвиненко, когда расследование было в итоге засекречено и мы до сих пор не имеем никакой информации, убийство многих других россиян, включая Н.Глушкова, А.Перепеличного, да и случай со Скрипалями, когда российскую гражданку и ее отца (он имеет двойное гражданство) не показывают уже три месяца. Что с ними? Где они? У нас очень много вопросов.

Такая изощренная, циничная линия, базирующаяся на «хайли лайкли», печалит, потому что подрывает возможности развития наших нормальных отношений на основе взаимной выгоды. У нас немало совпадающих интересов, которые сейчас искусственно отставлены в сторону.

Вопрос: Помимо основной учебы я хотела бы вступить в Клуб ведения переговоров МГИМО (Negotiation Сlub). Могли бы Вы дать несколько советов по ведению переговоров и рассказать о самых сложных переговорах в Вашей жизни?

С.В.Лавров: На мой взгляд, здесь нельзя дать какого-то единого рецепта. Каждый переговорный раунд имеет свою специфику, прежде всего, потому что по ту сторону стола сидят разные люди. У каждого человека, когда он садится за стол переговоров, проявляются индивидуальные черты. Если не знаешь человека, нужно попытаться в ходе первого обмена фразами, любезностями понять, как с ним выстраивать разговор. Если это твой давний знакомый, то ситуация гораздо легче.

Например, я провел с бывшим Госсекретарем США Дж.Керри множество часов, согласовывая целую серию документов по сирийскому урегулированию. Сначала мы успешно создавали международную группу поддержки Сирии, потом тоже успешно разрабатывали резолюцию 2254 СБ ООН (она была принята единогласно). Затем уже осенью 2016 г. после того, как в сентябре Президент России В.В.Путин и Президент США Б.Обама встретились в Китае и определили возможности очень тесного сотрудничества по ликвидации террористических группировок в Сирии, мы с Дж.Керри встретились еще раз и согласовали документ, который, к сожалению, американцы не смогли выполнить, так как ключевым, первым шагом было отмежевание вооруженной оппозиции, готовой к диалогу о будущем Сирии, от террористов. Они обязались это сделать, но не сделали.

Я полагаюсь на свои ощущения, интуицию. Бывает ошибаюсь, но надо погрузиться в конкретную ситуацию. Рецепта на все случаи жизни Вы никогда не получите. Дипломатия – это искусство договариваться. Также как вы договариваетесь с родителями, друзьями о чем-то, где у вас не совпадают взгляды на сто процентов, также примерно и здесь.

Вопрос: В этом году Международный экономический форум в Санкт-Петербурге проходил под лозунгом «создавая экономику доверия». Можно ли считать, что заявленный лозунг себя оправдал?

С.В.Лавров: Он нужен. Насколько он себя оправдал и насколько доверие вернулось в международные экономические отношения, пока еще рано говорить. Но то, что экономика давления и односторонних требований всеми отторгается, это очевидный факт. Внесение такой темы как «экономика доверия» заинтересовало и привлекло немало бизнесменов. Они нуждаются именно в этом, чтобы не опасаться каждый день, что их кто-нибудь опять накажет «из-за угла» и они даже не будут знать об этом, пока не произойдет то, чем им угрожают.

Вопрос: Существует ли такой концепт как «доверие» в международных отношениях? Или он исключен?

С.В.Лавров: Он существует на самом деле. Есть партнеры, которым ты доверяешь. Это ты должен понять сам. Но существует и другой, как вы говорите концепт – «доверяй, но проверяй». Его выдвинул ещё Р.Рейган в отношении СССР. Честно скажу, в отношениях со многими коллегами на международной арене проверять не помешает.

Вопрос: Сегодня бытуют два противоборствующих мнения. Одно гласит, что высшее образование должно быть делом избранных. А другое напротив, говорит о том, что сегодня запросы общества таковы, что высшее образование должно быть у каждого. Как Вы считаете?

С.В.Лавров: Я считаю, что все должно быть на основе свободы выбора и желания человека, что должно оставаться решающим при определении его судьбы.

Вопрос: Юриспруденция, особенно международная, не терпит двойных стандартов. В этой связи хочется поговорить о ситуации на Украине, где произошло убийство главы ДНР А.В.Захарченко, и в Сирии.

Недавно проходили Ваши переговоры с Заместителем Председателя Совета министров, Министром иностранных дел и по делам соотечественников за рубежом Сирии В.Муаллемом. Насколько они оказались конструктивными, каких решений Вы добились и что будет с т.н. «провокациями» в Идлибе? Какими могут быть наши дельнейшие действия по линии ОЗХО и ООН относительно урегулирования ситуации в Сирии?

С.В.Лавров: Мы достаточно подробно излагали содержание бесед с моим сирийским коллегой, так же, как состоявшихся до этого встреч с турецкими представителями, Министром обороны Турции Х.Акаром и Министром иностранных дел М.Чавушоглу, которые посетили Москву. Там всё очень просто. Была создана, среди прочих, зона деэскалации Идлиб, в которой предполагается прекращение боевых действий. Причём режим прекращения огня не распространяется на террористов (там прежде всего осталась «Джабхат ан-Нусра» и ещё несколько группировок, которые на 100 процентов с ней слились). Так же, как в предыдущих случаях, о которых я упоминал, касаясь разговоров с администрацией Б.Обамы, есть требование отмежевать вооружённых боевиков, которые готовы участвовать в политическом урегулировании, от бандитов, террористов, которые в качестве таковых обозначены Советом Безопасности ООН и которые не пойдут ни на какие компромиссы.

Для того, чтобы поддерживать режим прекращения огня, за исключением террористов, по внутреннему периметру созданы 12 турецких наблюдательных постов, а по внешнему – сирийские войска и наша военная полиция. Режим прекращения огня нарушается с завидной регулярностью уже более двух месяцев. Из этой зоны производят обстрелы позиций сирийской армии, пытаются устраивать набеги на них, запускают оттуда огромное количество беспилотников, пытаясь атаковать нашу военную базу в Хмеймиме (было сбито более 50 беспилотников). Бесконечно терпеть такое положение невозможно.

Мы сейчас вместе с турецкими коллегами, сирийским Правительством и иранцами, как участниками «Астанинского формата», предпринимаем самые активные усилия для того, чтобы «на земле» (этим, по понятным причинам занимаются прежде всего военные), размежевать нормальных вооружённых оппозиционеров от террористов и при этом сделать так, чтобы мирные люди не пострадали.

На пресс-конференции, которая состоялась после наших переговоров, Заместитель Председателя Совета министров, Министр иностранных дел и по делам соотечественников за рубежом Сирии В.Муаллем упомянул о том, что сирийские власти активно продолжают политику локальных замирений с тем, чтобы в том или ином квартале Идлиба или в его пригороде договориться с местными властями об изгнании оттуда «плохих парней» и продвигают концепцию создания гуманитарного коридора. Всё это в работе. Едва ли кто-то может поспорить с тем, что террористам в Сирии не место, и сирийское Правительство имеет полное право добиваться их ликвидации на своей территории.

Насчёт того, что юриспруденция не терпит двойных стандартов, я позволю себе с Вами не согласиться. Бывает, что терпит и ещё как. Например, в своё время создали Международный трибунал по бывшей Югославии. Судили в нём 80 процентов сербов, а представителей остальных народностей, которые населяли балканские страны – в порядке исключения.

Есть ещё немало примеров, в том числе в деятельности Европейского суда по правам человека, когда несколько раз принимались неправосудные решения, на основе их собственной констатации, что Россия, дескать, не осуществляет эффективный контроль, например, в Приднестровье.

Я за то, чтобы юриспруденция, особенно международная, всячески уважалась, но она тоже должна уважать те принципы, на основе которых действует международное право.

Вопрос: Как Вы думаете, каково будущее российско-американских отношений? Какие шаги могут предпринять США и Россия, чтобы положить конец войне на Украине?

С.В.Лавров: Ближайшее будущее российско-американских отношений не очень лучезарное, но, убеждён, что, в конечном счёте, они вернутся на уровень настоящего стратегического партнёрства. Во время Второй мировой войны мы были союзниками. Когда Россия и США ладят между собой, весь мир от этого выигрывает – становится меньше конфликтов, кризисов, меньше льётся крови и появляется больше выгод для экономических операторов наших стран.

Президент России В.В.Путин и другие представители нашей страны неоднократно говорили, что мы готовы в отношениях с США идти навстречу друг другу так быстро и на такую глубину, насколько к этому готовы в Вашингтоне.

Отмечаю хорошие связи, которые по-прежнему сохраняются на уровне гражданского общества. У нас есть прекрасный совместный проект «Диалог Форт-Росс», участники которого ежегодно встречаются в Америке и на российской территории.

Есть Американо-российский деловой совет (АРДС), который в ближайшие дни будет проводить очередное заседание.

Политикам неплохо было бы прислушаться к тем людям, от имени которых они хотят делать Америку снова великой.

Что касается Украины, то единственный способ урегулировать украинский кризис – выполнить Минские договорённости от 15 февраля 2015 г., которые были единогласно одобрены в Резолюции СБ ООН. Там очень чётко всё написано. Главной задачей для решения всех аспектов украинского кризиса, именно это зафиксировано в Минском документе, под которым подписался Президент Украины П.А.Порошенко, главным методом решения этих проблем является прямой диалог с Донецком и Луганском, от которого украинские власти бегут всеми возможными способами.

Наши американские коллеги, назначив К.Волкера специальным представителем США по Украине, работают не очень беспристрастно, а по сути дела поддерживают все капризы украинской власти. Уверен, будучи умными людьми, они понимают, что эти капризы вредоносны и перечёркивают перспективу урегулирования. Надеюсь, дисциплинирующее воздействие США на Киев последует, потому что украинцы больше никого не слушают.

Вопрос: Я представляю газету «Международник», в которой Вы в своё время тоже печатались. При такой сложной международной обстановке, какие успехи российской дипломатии за последние пять лет Вы обозначили бы?

С.В.Лавров: Об этом не нам судить. Если население, судя по опросам общественного мнения, в целом оценивает внешнюю политику Российской Федерации позитивно – это приятно. Самоудовлетворения никогда не должно быть ни в одной профессии, не только в дипломатии. В любой профессии самоудовлетворение – это плохо.

Из последнего отмечу то, что важно было сделать. Мы завершаем оформление договоров, которые обеспечивают незыблемость наших границ. Со всеми соседями, за исключением Эстонии (это тоже дело не очень далёкого будущего) оформлена граница.

Важнейшим шагом в том же направлении и не только, было подписание Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, которое состоялось совсем недавно. Это важно для безопасности страны и обеспечения её экономических интересов.

Второе направление, которое мне кажется тоже очень важным – это последовательное движение к безвизовому режиму со всеми странами. У нас сейчас полностью отменены визы примерно с третью государств, с которыми мы работаем. Ещё в таком же количестве стран действуют льготные визовые режимы, которые существенно облегчают жизнь нашим гражданам, путешествующим за границу. Хотелось бы двигаться более активно по всем этим направлениям.

Что касается газеты «Международник», то мы там не печатались, а рисовали её красками. Здесь присутствует Ю.Г.Кобаладзе, который как раз рисовал и был причастен к выпуску «Международника». Склеивались два ватманских листа и там писали от руки карандашами и мелками.

Всем ещё раз огромное спасибо, мои поздравления и хорошей учёбы.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 3 сентября 2018 > № 2720270 Сергей Лавров

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Государства Эритрея О.Салехом, Сочи, 31 августа 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Провели переговоры с моим коллегой Министром иностранных дел Государства Эритрея О.Салехом.

Отметили, что в мае этого года исполнилось 25 лет со дня установления дипломатических отношений между Россией и Эритреей. Сегодня констатировали, что за прошедшие годы мы накопили очень положительный опыт сотрудничества, в основе которого давние традиции дружбы, доверия и взаимного уважения.

Подробно рассмотрели состояние и перспективы наших двусторонних связей. Подтвердили обоюдную нацеленность на их поступательное развитие, прежде всего в торгово-экономической сфере. Уже сейчас в Эритрее работают ПАО «КАМАЗ», поставляя свою продукцию в эту страну, и группа «ГПБ (Газпромбанк) Глобал Ресорсиз», которая налаживает сотрудничество в банковской сфере. Ведется переговорный процесс о создании логистического центра в одном из портов Эритреи, что будет способствовать развитию двусторонней торговли.

Договорились принять дополнительные меры по продвижению перспективных совместных проектов в сферах добычи минерального сырья и развития инфраструктуры, поставок в Эритрею специализированной транспортной и сельскохозяйственной техники. Условились оказывать содействие деловым кругам в налаживании прямых контактов. Наши эритрейские друзья заинтересованы в том, чтобы в этих целях использовать проводимые в Российской Федерации в разных регионах страны международные экономические форумы.

Приветствовали настрой эритрейских друзей на расширение взаимодействия в области образования и подготовки кадров. Мы ежегодно предоставляем значительное количество стипендий для эритрейских граждан, которые планируют обучаться в российских вузах. Завершено и будет скоро подписано соглашение о взаимном признании документов об образовании. Эритрея заинтересована в том, чтобы в одном из университетов в столице страны – Асмэре открыть кафедру русского языка. Сегодня договорились оказывать всяческое содействие этому важному начинанию.

По региональным и глобальным делам наши позиции в большинстве случаев совпадают, а в остальных весьма близки. Россия и Эритрея последовательно выступают за выстраивание межгосударственного общения с опорой на международное право, при уважении самобытности всех народов, их естественного стремления самостоятельно определять свою судьбу. Будем укреплять координацию действий, которая уже налажена в ООН и на других международных площадках, включая Организацию по запрещению химического оружия (ОЗХО), где мы выступаем с единых позиций – против того, чтобы извращать деятельность этого важного международного органа и не допускать отклонений от тех принципов, которые были согласованы в рамках Конвенции о запрещении химического оружия (КЗХО).

Особое внимание уделили положению дел в Африке. Мы убеждены, что именно африканцам принадлежит определяющая роль в обеспечении мира, безопасности и стабильности у себя дома, разумеется, при последовательной поддержке международного сообщества и центральной роли ООН, которая должна активно взаимодействовать с Африканским союзом и субрегиональными организациями на континенте.

Приветствовали начавшийся в июне этого года процесс нормализации эритрейско-эфиопских отношений, а также возобновление прямых контактов между сторонами, что сделало возможным продвижение по пути снятия всех взаимных озабоченностей, благодаря доброй воле глав обоих государств. Как вам известно, Россия последовательно выступала за преодоление существующих между Асмэрой и Аддис-Абебой разногласий мирными средствами. Еще в 2013 г. мы предложили налаживать прямой диалог между министрами иностранных дел Эритреи и Эфиопии. Убеждены, что нормализация связей отвечает коренным интересам народов двух государств и будет способствовать созданию атмосферы добрососедства между двумя странами, станет важным фактором укрепления стабильности и безопасности в районе Африканского Рога.

Поддерживаем также позитивные перемены в отношениях между Эритреей и Сомали. Выступаем за то, чтобы отношения между Джибути и Эритреей также преодолевали кризисные состояния. Будем готовы оказывать всяческое содействие в нормализации атмосферы на всем Африканском Роге. Уверен, что это позволит помимо политической стабилизации создавать отличные возможности для углубления региональной экономической интеграции. Мы будем содействовать таким процессам и готовы поощрять российские компании к участию в перспективных многосторонних проектах таких как создание региональных транспортных коридоров, трансграничных трубопроводов и других.

Разумеется, на фоне радикально позитивных подвижек последних месяцев в районе Африканского Рога, прежде всего между Эритреей и Эфиопией, считаем необходимым уже в практическом плане приступить к снятию тех санкций, которые были введены в отношении Эритреи СБ ООН.

Кроме того, отметили позитивную динамику в других частях Африки, имею в виду Южный Судан, Центральноафриканскую Республику, Демократическую Республику Конго. Проблем там остается немало. В целом к югу от Сахары на африканском континенте проблемы серьезные, но в некоторых ситуациях, о которых я упомянул, наблюдаются позитивные подвижки. Считаем, что необходимо всячески консолидировать такие положительные процессы.

Мне кажется, мы провели очень полезные переговоры. Я признателен моему коллеге Министру иностранных дел Государства Эритрея О.Салеху за сотрудничество.

Вопрос (адресован обоим министрам): В начале встречи было сказано, что российская сторона отмечает позитивные тенденции в районе Африканского Рога. Какие усилия предпринимаются по урегулированию конфликтов в этом районе обеими сторонами?

С.В.Лавров (отвечает после О.Салеха): Могу подтвердить то, что мы заинтересованы в самом широком развитии сотрудничества с африканскими странами. Сферы приложения наших совместных усилий достаточно многогранны: природные ресурсы, все виды энергетики, включая атомную энергетику и гидроэнергетику, новые источники энергии, инфраструктура во всех ее проявлениях, медицина, социальная сфера, транспортное взаимодействие и многое другое. Количество стран, с которыми мы не только обсуждаем конкретные проекты, но и начинаем их реализовывать и достигать позитивных результатов, неизменно растет практически с каждым годом. Если говорить об Африканском Роге, то наши очень давние партнеры – Эритрея и Эфиопия. Мы желаем им всячески наращивать процесс нормализации, от которого выиграют все, включая народы обеих стран, в т.ч. в экономической сфере.

Но у нас также есть много партнеров в других странах — Судан, Зимбабве, Намибия, Ангола, Руанда, Бурунди, Республика Конго, ЦАР, Мозамбик и другие. Не хочу никого обидеть, этот список далеко не исчерпывающий. Я уверен, что благодаря нашему экономическому взаимодействию мы будем вносить вклад в укрепление фундамента для устойчивого развития Африки и ликвидации причин конфликтов, многие из которых коренятся в недостаточном развитии социально-экономической сферы и бедственном положении значительных слоев населения.

Вопрос: По итогам встречи Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушева и советника Президента США Дж.Болтона в Женеве сообщалось, что достигнута договоренность о восстановлении контактов по линии министерств иностранных дел и министерств обороны двух стран. Когда смогут состояться Ваши контакты с Госсекретарем США М.Помпео? Есть ли какие-то конкретные договоренности, в том числе «на полях» ГА ООН?

С.В.Лавров: Восстанавливать контакты по линии министерств нет нужды, они осуществляются. Была достигнута договоренность эти контакты продолжать и желательно наращивать в интересах решения тех проблем, которые прежде всего зависят от достижения договоренностей между Российской Федерацией и США. По линии министерств иностранных дел мы несколько раз встречались с предшественником М.Помпео Р.Тиллерсоном. С М.Помпео у нас состоялась отдельная встреча в Хельсинки, когда президенты Российской Федерации В.В.Путин и США Д.Трамп проводили там переговоры. Несколько раз мы с ним говорили по телефону, в том числе совсем недавно, около недели назад. По линии министерств обороны взаимодействие, например, по Сирии осуществляется в режиме реального времени. Есть договоренность о механизме избежания непреднамеренных инцидентов, она работает. Мы заинтересованы в том, чтобы наше взаимодействие по урегулированию кризиса в этой части Ближнего Востока и Северной Африки было более предметным, нацеленным на продвижение урегулирования, в том числе в политической сфере. Будем готовы двигаться в этом направлении настолько, насколько американская сторона сочтет для себя возможным, учитывая, что многим в Вашингтоне вообще не нравятся какие-либо контакты между представителями России и США. Вы знаете, какая нездоровая там царит атмосфера.

Что касается ближайших планов в отношении встречи с Госсекретарем США М.Помпео, то мы оба будем участвовать в неделе высокого уровня на открывающейся вскоре 73-й сессии ГА ООН. Исхожу из того, что у нас обоих есть готовность провести специальную насыщенную, содержательную встречу, посмотреть на все вопросы, которые требуют нашего внимания в двусторонней повестке дня и международных делах.

Вопрос: Можно ли говорить о том, что вскоре все-таки будут достигнуты принципиальные договоренности с Турцией по разрешению ситуации в Идлибе, или назревает серьезная, мощная военная операция в этом регионе?

С.В.Лавров: Вы упомянули о том, будут ли достигнуты договоренности между Россией и Турцией, но забыли сказать о Сирийской Арабской Республике, потому что, прежде всего, это касается законных властей Сирии, которые имеют полное право обеспечивать свой суверенитет, изгонять и ликвидировать террористическую угрозу на своей территории. В этом сейчас главная проблема, которая связана с Идлибом. В этом районе, в этой зоне деэскалации, как она объявлена, должно быть размежевание вооруженной оппозиции, готовой к диалогу с Правительством САР, от террористов «Джабхат ан-Нусры» и прочих организаций, которые признаны террористическими СБ ООН. Террористы такому размежеванию противятся, они хотят использовать мирных граждан в качестве живого щита, что само по себе является военным преступлением, это тоже не надо забывать. Финансовыми и иными средствами, в том числе запугиванием, они пытаются не допустить того, чтобы вооруженные формирования, которые не входят в «Джабхат ан-Нусру» и различные модификации этой террористической структуры, выходили из этого района. Они даже заставляют их с собой сотрудничать, как я уже говорил, методом запугивания и просто методом уничтожения тех, кто пытается высказывать идеи о диалоге с Правительством САР.

Я думаю, что все помнят, как вчера в ходе переговоров с Министром иностранных дел и по делам соотечественников за рубежом САР В.Муаллемом на пресс-конференции мы рассказывали о том, что происходит. Мы это делали и за несколько дней до этого на пресс-конференции с Министром иностранных дел Турции М.Чавушоглу. Во всех своих комментариях и практических шагах в отношении зоны деэскалации в Идлибе мы всячески подчеркивали необходимость минимизировать риски для гражданского населения. Вчера В.Муаллем в очередной раз подчеркнул, что Правительство Сирии предпринимает усилия по так называемым «локальным замирениям» в зоне Идлиба, чтобы достигнуть договоренности с теми населенными пунктами, кварталами городов, где к этому готовы муниципальные власти или те, кто контролируют ту или иную территорию. Также идут переговоры о создании гуманитарных коридоров. Все это указывает на то, какие предосторожности предпринимаются, чтобы не допустить проблем для мирных граждан, в отношении которых боевики из «Джабхат ан-Нусры» не церемонятся.

Мы будем вас информировать по мере того, как будут продвигаться эти усилия, которые мы активно поддерживаем, а также по мере того, как будет развиваться наш диалог с Правительством САР и Турцией, в известной степени имеющей влияние на зону деэскалации в Идлибе после размещения там двенадцати наблюдательных пунктов в соответствии с договоренностями в «Астанинском формате». У нас нет никаких планов скрывать то, что мы делаем в поддержку сирийского правительства, которое освобождает свою землю от террористов, создает условия для того, чтобы граждане Сирии поскорее могли вернуться к своим очагам и просто жить обычной, нормальной человеческой жизнью.

Вопрос: Обращает на себя внимание то, как бурно реагирует западная пресса на вчерашнее объявление об учениях российских ВМФ и ВКС в Средиземном море, запланированных на начало сентября…

С.В.Лавров: Что касается маневров ВМФ России в Средиземном море, то такие маневры — это нормальная вещь. Любое государство имеет право проводить маневры в соответствии с международным правом либо на своей территории, либо на территории других государств по согласованию с ними, либо в открытом море, что полностью соответствует всем международным нормам.

Насчет того, почему такая бурная реакция на Западе, я не знаю. Думаю, это лучше спросить у тех, кто пытается устраивать такую «бурю в стакане воды». Допускаю, что все это идет в русле той самой «страшилки», которую сейчас распространяют по всему миру, обвиняя Россию во всем без исключения, что происходит на планете. По-моему, пока нам не инкриминировали только что ответственность за землетрясения и цунами.

В Черном море, непосредственно у наших берегов, страны НАТО регулярно участвуют в маневрах. Масштабы их нарастают. Причем легенда, которая закладывается в основу таких военно-морских игр, очевидно агрессивная. Репетируется, в том числе, и высадка десанта на черноморском побережье. Дальше делайте выводы сами, к чему они готовятся, как они хотят выстраивать отношения с Российской Федерацией. Причем Средиземное море достаточно далеко от тех столиц, где поднимают самый большой шум по поводу нашего там присутствия. А Черное море прямо на границе Российской Федерации.

Вопрос: Вчера спецпосланник Генсекретаря ООН по Сирии С. де Мистура напомнил всем о риске использования химоружия и наличии большего количества мирных жителей в зоне, контролируемой боевиками. Как Вы можете это прокомментировать?

С.В.Лавров: Если оставаться на почве объективных фактов, я все-таки говорил бы не о риске использования химического оружия, а о риске провокации с использованием химического оружия с целью обвинить в этом затем сирийское правительство. Что такая провокация готовится, сомнений нет. Мы предъявили конкретные факты, которые получены из разных источников, и в ООН, и в Гааге, где находится штаб-квартира ОЗХО. Эти факты совпадают. Надо предпринимать усилия, чтобы международные организации ощутили свою ответственность за планируемые провокации и возвысили голос против подобных попыток. Не надо никого убеждать в том, что все это реально, потому что такие инсценировки за последние два года уже были не раз. Ни в одном случае, когда они были устроены, западные коллеги не пускали инспекторов ОЗХО на место инцидента, чтобы собрать необходимые пробы в соответствии с процедурами, которые установлены КЗХО. Все расследования велись дистанционно. Международными сотрудниками ОЗХО – инспекторами – грубо, откровенно и бесцеремонно манипулировали, запугивали их, использовали методы шантажа. Подобное поведение западных стран в отношении международной организации неприемлемо.

Подавляющее большинство государств думает точно так же. Когда в июне западные коллеги пытались протащить решение, чтобы Технический секретариат ОЗХО был наделен полномочиями, по сути дела, СБ ООН и сам определял кто прав, а кто виноват в том или ином инциденте, эта идея не набрала даже половины голосов стран-участниц КЗХО. Если они дальше будут продвигать эту идею, она рискует развалить режим нераспространения химического оружия, подорвать саму Конвенцию. Еще раз говорю, что представители ООН должны очень осторожно комментировать эту ситуацию и избегать заявлений, которые могут быть истолкованы организаторами этих провокаций как поддержка своих планов.

По поводу большого количества мирных жителей в зоне, которую контролируют боевики, я уже говорил. Упоминал меры, предпринимаемые, чтобы минимизировать любые риски в отношении мирных граждан – гуманитарные коридоры, «локальные замирения». Между прочим, такие же шумные озабоченности высказывались, когда планировалось освобождение Алеппо и Восточной Гуты. И в том, и в другом случае создавались гуманитарные коридоры. Операции по подавлению террористов предшествовала серия «локальных замирений». Кстати, сразу же после освобождения этих территорий, да и других территорий, в освобождении которых российская сторона помогала сирийской правительственной армии, организовывались мероприятия по разминированию и воссозданию элементарных объектов жизнеобеспечения населения. Очень быстро и в Алеппо, и в Восточную Гуту стали возвращаться мирные граждане. Счет идет на сотни тысяч. Подавляющее большинство уже смогло вернуться.

На этом фоне почему-то никто не вспоминает про то, как брали Ракку, что делали силы американской коалиции. Там не было никаких разговоров о гуманитарных коридорах и «локальных замирениях». Ее просто сразу сравняли с землей и бросили. Никто не пытался заниматься ни разминированием, ни даже убирать трупы. Там была жуткая гуманитарная катастрофа. Только через несколько месяцев после того, как многие члены международного сообщества пристыдили коалицию за то, как она обошлась с Раккой и ее жителями, стали потихоньку налаживаться какие-то работы по очистке города. Только совсем недавно жители стали туда возвращаться, причем не в очень больших количествах. Еще раз подчеркну, что мы за то, чтобы все усилия, в рамках которых стремятся урегулировать кризис, были направлены на выполнение резолюции 2254 СБ ООН, предполагающей помощь международного сообщества в том, чтобы создать условия для самих сирийцев договориться, как они будут дальше жить в своей стране. Чтобы все мы действовали именно в этом направлении, помогая сирийцам, а не пытаясь использовать их как «пешку» в шахматной игре с односторонними геополитическими целями, призываю всех следовать логике коллективной ответственности за урегулирование международных кризисов и конфликтов.

Россия. Эритрея > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 31 августа 2018 > № 2720274 Сергей Лавров

Тридцатилетняя война – вечная война

Ее уроки актуальны и сегодня

Герфрид Мюнклер – профессор политологии в Берлинском университете имени Гумбольдта и автор многочисленных книг по истории Германии. Его последняя по времени книга – «Тридцатилетняя война. Европейская катастрофа, немецкая травма 1618–1648» (Издательство Rowolt Berlin, октябрь 2017 г.).

Резюме Эра Вестфальского миропорядка прошла. Но связанная с ее окончанием надежда на то, что и война исчезнет, так как больше не является допустимым инструментом политики, была ошибочной. Столкновения, которые мы наблюдаем сегодня в Сирии, Йемене или Ливии, выглядят возвращением к Тридцатилетней войне.

Тридцатилетняя война поблекла в коллективной памяти немецкого народа. Это легко объяснимо. Во-первых, после ее окончания прошло уже четыре столетия, и следы, которые она оставила, давно загладило время. Во-вторых, по масштабу разрушений, изгнаний и жертв среди мирного населения Вторая мировая война не уступала Тридцатилетней и поэтому смогла «заглушить» воспоминания о ней. Речь, конечно, идет не столько о личных или семейных воспоминаниях, сколько о памяти, которая сформирована исторической политикой, подпитываемой уроками прошлого. Урок Второй мировой, по крайней мере в Германии, гласит, что немецкая земля никогда больше не станет источником военной агрессии. И если сегодня какой-нибудь публицист желает привлечь больше внимания к своим предупреждениям, он напоминает о Второй мировой или говорит о надвигающейся Третьей мировой войне.

В XIX и даже еще в начале XX века подобным образом расценивалась и Тридцатилетняя война, только выводы из ее опыта делали совершенно другие. Так, первый урок гласил: сделать все, чтобы такая война никогда больше не велась на немецкой земле. Второй урок вытекал из первого: конфессиональные споры должны регулироваться так, чтобы в междоусобной борьбе ни протестанты, ни католики не были вынужденны обращаться за поддержкой к иностранным державам. Фактически Вестфальский мир, согласованный в Мюнстере и Оснабрюке, положил конец религиозному противостоянию в государстве. Войны, которые впоследствии велись на немецкой земле, в основном касались власти и политических интересов, но не вопросов вероисповедания.

На основании всего этого историки XIX века, симпатизировавшие Пруссии, пришли к выводу, что в политической структуре Западной и Центральной Европы Германия должна стать военным оплотом для того, чтобы предотвратить межгосударственные конфликты в геополитической сердцевине Старого Света. Под влиянием Наполеоновских войн воспоминания о Тридцатилетней войне обрели новый смысл и обострили запрос на объединение Германии под эгидой Пруссии. Этот урок, извлеченный из войны, предопределил будущие военные конфликты.

Изучение Тридцатилетней войны так познавательно именно потому, что на ее примере хорошо видно: из «уроков истории» (так звучит старая формула политической риторики) не всегда извлекается то, что затем оказывается целесообразным и правильным. Во всяком случае, проект сильного в военном отношении центра, мотивированный осмыслением Тридцатилетней войны, в долгосрочной перспективе вверг Германию и Европу в катастрофу. И если конфессиональное умиротворение, обеспеченное Вестфальским механизмом, положительно повлияло на обстановку в государстве, тема «сильного центра» явно обусловила рост агрессивности с вытекающими последствиями. Опыт познания Тридцатилетней войны в Германии в высшей степени амбивалентен. Выявление этой двойственности есть задача политической и исторической науки в ее диспуте с внушениями политики исторической памяти, которая управляет «уроками истории».

Может быть, пора оставить историю в покое и озаботиться поиском другого советника для ответов на современные вопросы? Тогда историческая память заняла бы подобающее ей музейное место, превратившись, наконец, из упражнения жанра политпросвета в тему для разговора о высших материях. Впрочем, такое пробовали делать не раз, но всегда с более чем переменным успехом. Возвращение к истории в качестве политического ориентира происходит снова и снова, особенно во времена кризисов: Великая депрессия, период, предшествующий Первой мировой войне, успокоение западных демократий в отношении гитлеровской угрозы, холодная война – очевидно, мы не можем разобраться в дебрях политики без консультации с историей. Речь идет не о том, чтобы отказаться от такого способа «перестраховки», а о том, чтобы повысить качество его применения.

Особенно это относится к Тридцатилетней войне. Сложности исторической категоризации начинаются с ключевого вопроса, о чем она была на самом деле: об отстаивании прав сословий перед лицом суверена, которое было в центре внимания во время богемского восстания? Или о позиционировании и признании конфессий, что подстрекало к войне кальвинистов и католиков, в то время как лютеране скорее воздерживались, поскольку их полностью устраивал статус-кво Аугсбургского религиозного мира? Или же на кону стояло перераспределение сил между европейскими государствами, открытые притязания которых, прежде всего Испании и Франции, но также и Нидерландов, Дании и Швеции, позволили им вмешаться в войну?

Долгое время исследования и связанные с ними споры исходили из того, что одна из причин войны должна рассматриваться как решающая. Между тем в основном все сходились в одном: невозможно установить, велась ли эта война преимущественно из-за религии или власти, потому что оба аспекта переплелись и подхлестывали друг друга. Поэтому нельзя классифицировать отдельные компоненты как «важные» и «менее важные». Эта война состояла из многих войн, различных типов боевых действий, несовпадающих мотивов, что в совокупности и определяло ее сложную динамику.

Именно слияние разных типов войн и поначалу географически разрозненных кампаний делает Тридцатилетнюю войну почти парадигмальной для некоторых больших военных конфликтов нашего времени – и дает повод опасаться, что войны будущего будут ближе к этому примеру, нежели к вооруженным конфликтам, случившимся между 1648 г. и XX веком. Поэтому сегодня так полезно анализировать Тридцатилетнюю войну.

Дело не в отдельных аспектах войны и даже не в ее начале, ставшем следствием плохо скоординированных действий дворянского восстания в Праге. Они были структурными признаками, которые сделали ее наглядным пособием для настоящих и будущих войн: смешение религиозно-конфессиональных конфликтов с битвами за господство, синхронное протекание «больших», перманентных кампаний и мелких местных усобиц, ударяющих по мирному населению, а также взаимосвязь социально-революционных элементов и столкновения государств, в ходе которых речь шла о об изменении границ и территориальных аннексиях. Тридцатилетняя война была очень похожа на ту, которая на рубеже XXI века разворачивается в Африке к югу от Сахары в районе Великих озер, или которая свирепствует в районе между Сирией и Йеменом, между Месопотамией и Ливией.

Тот факт, что разные мотивы и причины конфликта соединяются со всеми возможными формами борьбы, заставляет эти войны длиться так долго и делает их окончание столь сложным. В свою очередь, длительность приводит к чудовищному опустошению целых регионов, а число жертв доходит до уровня демографической катастрофы. Непомерно высокий уровень смертности от таких войн возникает не на полях сражений, не в противостоянии войск и даже не от применения оружия, а от голода и последующих волн эпидемий. В результате Тридцатилетней войны на территории Священной Римской империи германская нация сократилась примерно на четверть, исчезли целые деревни, и процветавшие прежде города пришли в упадок. Территории, охваченные подобными бедами, отбрасываются в развитии на десятилетия, и не только в экономическом и демографическом отношениях, но и в плане культуры и научно-технического прогресса. Войны, аналогичные Тридцатилетней, приводят к задержкам в развитии, которые трудно наверстать десятилетиями.

По этой причине Тридцатилетняя война стала немецкой травмой. С одной стороны, она вызвала безутешную скорбь и породила настроения тщетности бытия в барочной литературе. С другой стороны, привела к затаенной обиде и глубочайшей враждебности в отношении тех, кого посчитали виновными в катастрофе. Неустойчивая предпосылка для установления долговечного миропорядка. Мюнстерский и Оснабрюкский мир, заключенный после более чем четырех лет переговоров, такого порядка не создал. Хотя в преамбулах и сопутствующих декларациях говорится о прочном мире, баталии продолжались. Сразу же возобновилась война между Францией и Испанией (конечно, уже не на немецкой земле), а вскоре сражения вспыхнули между Швецией, Польшей и Россией в Восточной части Центральной Европы. Война испанцев, венецианцев и их союзников против Османской империи, приостановившаяся во время Тридцатилетней войны, разгорелась с новой силой. Мир на юго-восточной границе в первую очередь позволил императору в Вене задействовать все ресурсы в пределах империи. Если бы турки теснили его на Балканах, как они делали это в прошлые десятилетия, он не смог бы проводить внутренние операции. Бывает, что мир на одном направлении провоцирует войну на другом.

Однако продолжительность и интенсивность Тридцатилетней войны обусловлена тем, что в ней по сути сконцентрировались все конфликты, существовавшие на тот момент в Европе, и они переместились на территорию рейха. Как только эта война была окончена, вновь вспыхнули окраины континента.

Во многих отношениях возобновление боевых действий за пределами государства было, конечно, удачей для опустошенной Германии, так как десятки тысяч наемников, которые не знали ничего кроме насилия, покинули страну. Останься они в Германии, внутреннее умиротворение оказалось бы еще более мучительным. По крайней мере через два года после заключения мира в 1648 г. многие по-прежнему сомневались, что перемирие сохранится, потому что не могли вообразить, каким образом удастся расформировать армии, вознаградить солдат и интегрировать их в мирную жизнь. Только в день проведения Нюрнбергского конгресса в 1650 г. возобладала уверенность в том, что мир установился.

Все это поучительно для понимания сложности мирного урегулирования на территориях, где сегодня бушует новая «Тридцатилетняя война». В отличие от классического межгосударственного конфликта, задача здесь не ограничивается просто прекращением боевых действий. Скорее, необходимо разработать и пошагово реализовывать долгосрочный план восстановления мирного порядка. Интегрирование воинов в этот порядок – обязательное условие для его стабильности. Вот почему путь к выходу из таких войн настолько долгий и тернистый: вследствие этого заключение мира станет процессом, растянувшимся на многие годы, который будет очень хрупким и может легко сорваться в новое противостояние.

Если посмотреть на результаты Вестфальского мира 1648 г. с точки зрения здравого смысла политической теории, то в основном они состоят из трех пунктов:

незамедлительное перемирие, которое обеспечили бесчисленные гонцы, поспешившие разнести весть о нем по всей стране;

стабильное прекращение конфессиональных конфликтов путем предоставления реформаторам гарантий свободы вероисповедания и приостановления действия правила большинства голосов для принятия решений в Рейхстаге по религиозно-конфессиональным вопросам, зафиксированного конституционно;

заключенный мир регулировал будущие войны таким образом, чтобы больше не могло случиться смешения разных их типов. Межгосударственные и гражданские войны были четко разделены. Политическое требование Вестфальского порядка гласило, что межгосударственные войны допустимы, но гражданские необходимо предотвращать при любых обстоятельствах. Более того, «малая война», которая стала тактическим инструментом «большой войны» (регулярные войска – особенно во второй половине Тридцатилетней войны – действовали как наемники-мародеры, что привело к разрушительным последствиям для сельского населения), не должна выходить из-под контроля. За «малой войной» впоследствии закрепилось испанское название Guerilla, которое стало общеупотребительным.

Предпосылкой всему этому была строгая национализация военного противостояния. Это означало, что в случае конфликта формирование постоянных армий происходит путем призыва на военную службу мирного населения. Времена военных предпринимателей, тех, кого именовали кондотьерами, а сегодня называют «военными баронами», подошли к концу. Эрнст фон Мансфельд, Альбрехт фон Валленштейн и Бернхард из Саксен-Веймара были последними в своем роде: они организовывали военную рабочую силу, чтобы предоставлять ее властителям за соответствующее вознаграждение. Эта форма военного дела в основном и способствовала интенсификации насилия и продлению боевых действий, поскольку наемники не знали, где территория, которую им нужно защищать, и считали всех фермеров и горожан потенциальными жертвами, из которых следует выжимать средства для продолжения войны. Те, кто привязан к войне как к бизнес-модели, не были заинтересованы в прочном мире. В постоянных армиях ситуация была другой, жалованье выплачивалось и в мирное время.

Вестфальский мирный порядок, построенный по окончании Тридцатилетней войны, становился в последующие десятилетия все более стабильным. Но это был не порядок мира, а одно из правил ведения войны. Он снова сделал войну инструментом политики, что позволяло использовать ее в качестве альтернативы дипломатии. В войне политика меняет перо на меч, написал когда-то прусский генерал и военный теоретик Карл фон Клаузевиц. Такая аллегория использовалась в начале Тридцатилетней войны, но со временем военную силу стали изображать в памфлетах и стихах как чудище, разрушающее и уничтожающее все на своем пути. Сорвавшийся с цепи хищник больше не подчинялся политической узде, он рассвирепел и творил все, что хотел. Беллону, мифическое воплощение дикого и неукротимого духа войны, пришлось усмирять политическими и юридическими средствами, чтобы военная сила снова служила интересам политики. В современных торжествах, посвященных заключению Вестфальского мира, об этом, как правило, забывают. Кстати, такая возможность была доступна только потому, что война и мир были четко разделены между собой как разные агрегатные состояния, в которых может находиться государство.

Неконтролируемые войны типа Тридцатилетней не знают точного разделения этих состояний. Фактически многочисленные игроки выводили армии на поля сражений, никогда открыто не объявляя о войне. Так было не только в случае с кондотьерами, это относилось и к конфликтам между государствами, как Франция при Ришелье или Швеция во времена Оксеншерна. И так как война внутри империй была оправдана либо как подавление мятежа, либо как законное сопротивление тираническому правлению, не существовало оснований для формальных объяснений. А заключение мира должно было принимать форму наказания или помилования агрессора, которое исходило от императора. В результате ни один из договоров не привел к долговечному миру, речь шла только о промежуточных фазах относительного спокойствия до следующего возобновления боевых действий. Изменения принес только Вестфальский порядок, который отделил войну от мира и превратил ее в кровавый конфликт, который государства ведут между собой посредством регулярных армий.

Эра Вестфальского миропорядка миновала. Но не оправдалась надежда, связанная с ее окончанием: война, мол, исчезнет, так как больше не является инструментом политики, допустимым согласно международному праву. Войны, которые мы наблюдаем сегодня в Сирии, Йемене или Ливии, во многом выглядят возвращением к Тридцатилетней войне.

Сходства начинаются с появления «военных баронов» и варьируются от различных форм массового насилия и зверств до огромных потоков беженцев. Из-за своего религиозно-конфессионального компонента Тридцатилетняя война стала причиной движения переселенцев в масштабах, невообразимых и по сей день. По оценкам, после подавления восстания в Богемии и начала принудительного обращения в католичество страну покинула десятая часть населения. Если прежние войны сопровождались изгнанием элит проигравшего государства, теперь это привело к массовой миграции, в которой богемские беженцы были только началом. Катастрофические экономические последствия войны в некоторых частях империи также обусловила массовая миграция: она дезорганизовала распределение населения. В то время как в некоторых областях было безлюдно, в других теснились толпы, лишенные пропитания. Это также способствовало возникновению голода и распространению эпидемий.

Одно из структурных сходств между нынешними войнами на Ближнем Востоке и Тридцатилетней состоит в том, что конфликты, поначалу распределенные по разным территориям, сливаются в единую войну. Между 1618 и 1648 гг. восстание в Богемии переплелось с войной за независимость Нидерландов против Испании. Соперничество за гегемонию в Балтийском регионе стало еще одним звеном цепи в борьбе дома Габсбургов за императорскую корону. Конфликт между правящими в Гейдельберге и в Мюнхене Виттельсбахами по поводу избрания своего ставленника курфюрстом соединился с проектом по отходу от католицизма, который вновь ощутил уверенность в своих силах и захотел восстановить верховную власть над секуляризированным к тому времени имуществом церкви.

Переплетением всех этих конфликтов объясняется длительность противостояния. Оно стало самовоспроизводящимся, даже если первоначальные мотивы были исчерпаны. То же самое можно сказать о многих военных конфликтах нашего времени.

Чем поучительна Тридцатилетняя война в контексте современных междоусобиц в Сирии, Йемене и Ливии, где религиозно-конфессиональные конфликты также сочетаются с гегемонистскими устремлениями, а всплеск повстанческого движения накладывается на межгосударственное соперничество? Нужно настроиться на то, что они должны быть решены не просто мирными соглашениями, а сложными процессами мирного урегулирования. И нужно сделать все возможное, чтобы они не превратились в единый военный конфликт, который подожжет весь Ближний Восток. Однако это тем вероятнее, чем дольше длятся эти войны. Если не удастся их локализовать и быстро закончить, региону угрожает судьба, постигшая Европу в XVII веке.

Статья была напечатана в газете Die Zeit и публикуется на русском языке с любезного разрешения автора.

Германия. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 27 августа 2018 > № 2714097 Герфрид Мюнклер

Совместная пресс-конференция с Президентом Финляндии Саули Ниинистё.

По окончании российско-финляндских переговоров Владимир Путин и Саули Ниинистё дали совместную пресс-конференцию.

В.Путин: Уважаемый господин Президент! Дамы и господа!

Только что завершились наши переговоры с Президентом Финляндии. Они прошли в конструктивной атмосфере.

Совсем недавно, в середине июля, мы встречались с господином Ниинистё в Хельсинки и сегодня продолжили обсуждение актуальных вопросов двусторонней и международной повестки дня.

Российско-финляндские отношения традиционно носят добрососедский и взаимовыгодный характер. Прежде всего, это касается торгово-экономических связей. По итогам 2017 года двусторонний товарооборот вырос на 37 процентов и достиг почти 12,5 миллиарда долларов, а в первом полугодии этого года увеличился ещё на 27 процентов.

Деловые контакты с российскими партнёрами поддерживают более 7 тысяч предприятий Финляндии. Общий объём прямых накопленных капиталовложений Финляндии в российскую экономику составляет 4,4 миллиарда долларов. Если учесть дочерние финские организации в третьих странах, то это уже будет 14 миллиардов. Российские компании вложили в экономику Финляндии 3,4 миллиарда долларов.

Мы обсудили различные направления нашего сотрудничества в сфере экономики. Поговорили о вопросах, которые интересуют граждан и Финляндии, и России, причём интересуют, действительно, в самом прямом смысле этого слова, потому что затрагивают всех наших граждан, имея в виду природоохранные мероприятия и наши совместные действия по защите окружающей среды.

Напомню, что финская сторона участвует в программе реабилитации полигона опасных отходов «Красный Бор» под Санкт-Петербургом. Будем и дальше расширять наше сотрудничество с Финляндией в экологической сфере. Растут и туристические обмены. В 2017 году рост составил 15 процентов.

Обсуждали международные вопросы. Я ещё раз поблагодарил финского коллегу за организацию российско-американского саммита в Хельсинки. Была выражена обоюдная заинтересованность в сотрудничестве по укреплению стабильности и безопасности на севере Европы. Россия поддерживает предложение Президента Финляндии о повышении уровня безопасности полётов над Балтикой.

Мы затронули вопросы урегулирования в Сирии, на юго-востоке Украины, но у нас ещё будет возможность с господином Президентом поговорить по этим проблемам подробнее.

Обсудили с коллегой и проблематику Арктики, прежде всего с учётом текущего председательства Финляндии в Арктическом совете. В целом переговоры с Президентом Финляндии были весьма содержательными. Безусловно, они будут способствовать дальнейшему развитию двусторонних связей.

Хочу поблагодарить господина Президента за то, что он принял наше приглашение и приехал сегодня в Сочи.

С.Ниинистё (как переведено): Уважаемый господин Президент! Уважаемые представители средств массовой информации!

Очень было приятно встретиться с Вами сегодня. И я присоединяюсь к Вашим словам о том, что у нас была очень понятная, чёткая, конструктивная и результативная беседа.

Во-первых, надо сказать об экономике. Здесь у нас развитие положительное, и будем надеяться на продолжение такого же развития.

Я говорю так, несмотря на то что – в качестве небольшого упоминания можно сказать – имеется дефицит торгового баланса не в пользу Финляндии, в пользу России. Это я говорю, потому что нынче стало модно об этом говорить при международных контактах.

Финляндия очень довольна тем, как работает сотрудничество на нашей общей границе. Работает оно хорошо и нормально, несмотря на то, что растёт интенсивность движения в настоящее время. Я приношу свои извинения за то, что некоторым приходилось испытывать задержки в своём движении через границу.

Мы говорили об экологических вопросах во многих измерениях. Во-первых, говорили о том, что во время председательства Финляндии в Арктическом совете выступают на передний план экологические вопросы в том числе.

У нас намечены некоторые конкретные вопросы, по которым мы работаем, и уже сделаны определённые, пускай небольшие, шаги в правильном направлении. Это касается и чёрного углерода, борьбы с чёрным углеродом, сажей, использования сжиженного природного газа при морском транспорте. И хочу поблагодарить Россию за поддержку в этих вопросах. Насколько я понимаю, мы оба готовы принимать участие в Арктическом саммите, если таковой состоится.

Хотелось бы ещё сказать несколько слов о «Северном измерении» – совместной программе Евросоюза и Российской Федерации, благодаря которой стало возможным строительство очистных сооружений в Санкт-Петербурге. Мы в Финляндии хотели бы, чтобы «Северное измерение» продолжало жить и здравствовать в дальнейшем, и надеемся на то, что в сфере обработки утилизации отходов мы могли бы, возможно, найти новые совместные начинания проекта.

Я также слышал о том, что сейчас в России ведётся принцип восстановления лесов примерно в таком же виде, как уже действует этот принцип на протяжении многих лет у нас в Финляндии. Я уверен в том, что здесь для нас тоже открываются возможности для взаимодействия. И когда мы говорим о лесах, мы, наверное, должны упоминать также лесные пожары. Они, пожалуй, для нас стали сюрпризом из-за исключительных погодных условий как в Финляндии, так и в России, и в Швеции этим летом, и мы должны более активно подойти к этому вопросу.

И я также доволен тем, что после этой пресс-конференции у нас будет возможность с Президентом Путиным ещё продолжить обсуждение вопросов международной повестки дня. Для меня всегда очень интересно выслушивать мнение и взгляды господина Президента на этот счёт.

Благодарю за беседу. Можно, наверное, охарактеризовать нашу беседу здесь солнечной.

Вопрос (как переведено): Где-то в конце июля Министр обороны Российской Федерации господин Шойгу сказал, что нынешнее сотрудничество Финляндии с организацией НАТО заставляет Россию принимать контрмеры. Как Вы прокомментируете это заявление? Вопрос обоим президентам.

В.Путин: Комментарии очень простые. Мы не выдвигаем наши воинские контингенты куда-то вдали от наших границ к странам НАТО. А военная инфраструктура НАТО движется к нашим границам. Увеличивается количество личного состава, техники вблизи наших границ. Проводится всё больше и больше учений, и вот сейчас намечено очень большое учение НАТО прямо здесь, в непосредственной близости от нас, в том числе в районе Балтики. Конечно, мы должны смотреть, что там происходит, укреплять нашу инфраструктуру. Мы должны реагировать на то, что у наших границ, в непосредственной близости появляются элементы американской системы противоракетной обороны.

Обращаю ваше внимание на то, что это не просто противоракетные системы. Это такие системы, которые могут использоваться и для пусков ракет средней дальности. Но мы, как я уже сказал, приветствуем предложение Президента Финляндии по снижению любой напряжённости, в том числе это касается полётов боевой авиации.

Международная организация гражданской авиации выработала определённые правила, но на военную авиацию это не распространяется, это носит рекомендательный характер. Мы готовы обсуждать это с нашими партнёрами по НАТО, но они от этого отказываются. Думаем, что это неконструктивная позиция, мы надеемся на то, что она будет изменена.

Спасибо.

С.Ниинистё: Мне кажется, что это было примерно шесть лет назад, когда я констатировал господину Путину такой факт, что Финляндия как любая уважающая себя нация обеспечивает себе максимальные возможности самообороны. Я не слышал ни одного критического слова в отношении Финляндии на протяжении этой моей поездки. Но Президент Путин, например, сказал о ракетах определённого типа. Но таких ракет в Финляндии вообще нет, не существует. Мне кажется очень важным, чтобы мы все работали для того, чтобы росло взаимопонимание в мире. И таким образом я подхожу к своему нынешнему визиту.

Вопрос: Господин Ниинистё, мой вопрос в первую очередь к Вам.

Вы в прошлом году на форуме «Арктика – территория диалога» выступили с инициативой провести Арктический саммит, но после говорили, что для этого необходимо наполнить его конкретной повесткой дня. Сейчас Вы уже тоже немножечко затронули эту тему, говоря об экологических проблемах. Но какие бы темы, на ваш взгляд, было необходимо поднять на этом мероприятии?

И, Владимир Владимирович, вопрос к Вам. Открывая сегодняшнюю встречу с Вашим визави, Вы уже выразили своё отношение к Арктическому саммиту. Но, на Ваш взгляд, какие проблемы необходимо поднять в ходе этой встречи?

И если позволите вернуться на несколько дней назад, к Вашему визиту в Австрию. Коллеги в Берлине уже пытались задать Вам этот вопрос, но, к сожалению, тогда не было возможности ответить на него. Это был всё-таки исключительно частный визит или Вам удалось провести какие-то субстантивные встречи с Вашими коллегами?

Спасибо.

С.Ниинистё: Значит, три вопроса в одном, да?

Да, действительно, я таким образом говорил примерно год назад и после этого неоднократно обсуждал этот вопрос с Президентом Путиным. Я очень доволен тем, что Россия готова рассматривать участие и положительно относится к этой идее.

Что можно было бы рассматривать на таком саммите? Я уже ранее говорил о том, что, если растают арктические льды, если мы потеряем Арктику, мы потеряем весь мир.

Наверное, первым и самым лёгким шагом могла бы стать борьба с чёрным углеродом, сажей. И в настоящее время уже принимаются определённые меры, например, на территории Кольского полуострова проводятся мероприятия по переходу от более вредного для экологии топлива к менее вредному топливу при использовании тепловых электростанций.

И второе мероприятие – это может быть переход Арктического мореходства к использованию сжиженного природного газа в качестве топлива вместо мазута и других более тяжёлых.

Может показаться, что это совсем маленькие шаги. Но если мы не будем делать хотя бы такие маленькие шаги, мы, наверное, ничего не будем делать.

Я также вижу возможность обсуждать такой крупный и серьёзный вопрос – соотношение экономической эксплуатации Арктического региона и охраны и сохранения экологии, и как найти правильный баланс.

В.Путин: Я, во-первых, присоединяюсь к тому, что только что было сказано моим коллегой. Может быть, попробую несколько детализировать.

Нам нужно поговорить о правилах хозяйственной деятельности, в том числе при осуществлении крупных проектов, – это безусловно. Нужно обсудить вопросы, связанные с обеспечением безопасности мореплавания в этих широтах, организацией спасательных работ, в том числе в случае если наступают какие-то неблагоприятные обстоятельства, связанные с окружающей средой.

Очень полезно было бы обсудить возможности совместной работы по сохранению фауны, животного мира, имея в виду, что многие животные в Арктике оказываются в сложном положении. Скажем, в связи с таянием льдов в опасности уже оказались и белые медведи.

Ну и, наконец, учёные всех стран Арктического региона могли бы объединять свои усилия, а с государственного уровня их нужно, безусловно, поддержать при организации различного рода исследований – как в области климатических изменений, так в области, как я уже сказал, сохранения фауны природы в самом широком смысле этого слова.

Что касается второй части Вашего вопроса, поездки в Австрию, эта поездка носила исключительно частный характер, я хочу ещё раз поблагодарить австрийских друзей за приглашение. Должен сказать, что это люди все взрослые уже, занимающие серьёзное положение в обществе, в государстве, но в то же время люди очень открытые, жизнерадостные. И я от всего сердца ещё раз хочу поздравить их с событием, в котором мне удалось, посчастливилось принять участие, – в самой церемонии бракосочетания. Тем более что новоиспечённый супруг – человек мне не чужой, он бывший спортсмен, дзюдоист, и это всегда объединяет.

Но мы, несмотря на этот праздник, смогли, конечно, поговорить и с Министром иностранных дел коротко, и с Канцлером Австрийской Республики, поговорить по делам, я имею в виду, конечно. И хотел бы отметить, что Австрийская Республика в целом играет очень позитивную роль, не только стремясь к развитию двусторонних отношений, но и позитивную роль в выстраивании диалога между Россией и Евросоюзом в целом.

Скоро Финляндия будет возглавлять Евросоюз, во второй половине 2019 года, по-моему. Очень рассчитываем на то, что и в ходе финского председательства также удастся сделать нечто позитивное, для того чтобы восстановить нормальное состояние российско-еэсовских отношений.

Спасибо.

Вопрос (как переведено): Какова Ваша оценка результатов встречи с Президентом Соединённых Штатов Америки в Хельсинки? Прошло пять недель с того дня, когда состоялась эта встреча. Сегодня вступают в силу новые, очередные санкции США в отношении России. США также угрожают тем, что они могут ещё в дальнейшем накладывать санкции, связанные с газопроводом «Северный поток – 2». Какова Ваша оценка?

В.Путин: «Северный поток – 2» нужен Европе. Это проект, который нужен Европе.

Господин Президент только что сказал о необходимости перехода на более экологичное топливо в Арктике, это абсолютно правильное предложение. Но это не единственная сфера применения голубого топлива. Самое главное заключается в том, что объёмы потребления, в том числе и в Европе, растут. «Газпром», например, почти на 13 процентов в прошлом году увеличил поставки в страны Евросоюза. А собственные ресурсы в европейских странах – и в Норвегии, и в других странах, в Великобритании – истощаются. Это просто, что называется, медицинский факт, это установлено экспертами. Можете не сомневаться, так оно и есть.

В этом бизнесе есть определённые правила: объём поставок и величина маршрута. При таких масштабах, в которых Россия поставляет газ в Европу, и при таком расстоянии между источниками этого газа, между пунктами добычи и пунктами сдачи, Россия является самым оптимальным поставщиком для европейской экономики. Мы готовы конкурировать со всеми. Надеемся на честную конкуренцию в рамках действующих международных правовых норм.

Что касается нашей встречи с Президентом Трампом, то я оцениваю её положительно и считаю, что она была полезной. Никто и не рассчитывал, что в двухчасовой беседе мы сможем разрешить все вопросы, которые до сих пор являлись спорными. Президент Трамп высказал свою позицию по этим проблемам, я – свою, но обмен мнениями, прямой разговор всегда очень полезен.

Что касается санкций, то это действия контрпродуктивные и бессмысленные, особенно в отношении такой страны, как Россия. И дело не только в позиции Президента Соединённых Штатов, дело в позиции так называемого истеблишмента – правящего класса в широком смысле этого слова. Надеюсь, что осознание того, что эта политика не имеет перспектив, всё-таки когда-нибудь придёт к нашим американским партнёрам, и мы начнём сотрудничать в нормальном режиме.

А Хельсинки мы хотим сказать спасибо за организацию этой встречи.

Вопрос: Мой вопрос к господину Президенту Финляндии.

Если позволите, вернёмся к той теме, которая уже звучала сегодня. Это ваша инициатива обеспечения безопасности полётов над Балтикой. Речь идёт о том, чтобы военные самолёты летали в этом регионе с включёнными транспондерами.

Россия неоднократно говорила, и сегодня Президент Путин тоже не раз об этом сказал: Россия согласна на ваше предложение, однако проблема заключается в позиции НАТО, Североатлантический альянс не готов следовать этим рекомендациям, на это не соглашается. И вот учитывая это, учитывая позицию НАТО, можно ли сказать, что ваша инициатива, по сути, провалилась, на ней можно ставить крест?

Спасибо.

С.Ниинистё: Я не вижу этот вопрос в настолько мрачном виде, как Вы описывали.

На каком этапе, на какой фазе мы находимся сейчас? Именно на такой, что стороны передали рассмотрение этого вопроса в рамки ИКАО, этой организации, именно в ранге организации по гражданской авиации. В этой работе был достигнут определённый прогресс. Были выработаны хорошие практики, которые могут применяться, и также есть такая надежда, что эти принципы и эти механизмы могли бы быть применены и в сфере военной авиации тоже.

Начальник Генерального штаба Российской Федерации господин Герасимов и его американский коллега господин Данфорд этой весной встречались в Хельсинки, и у меня состоялись встречи с обоими из них. Я был удивлён тем, насколько чёткое взаимодействие они проводят в Сирии в целях избежания любых столкновений или инцидентов. И, безусловно, риски в том регионе намного выше и больше, чем в регионе Балтийского моря. Так что я до сих пор питаю такую надежду, что мы добьёмся результатов в регионе Балтийского моря и ситуация там будет стабилизирована.

В.Путин: Я хотел бы согласиться с Президентом Финляндии. Не думаю, что идея снижения уровня противостояния, повышения безопасности в зоне Балтийского моря умерла. Конечно, нет, наоборот, она становится ещё более актуальной в последнее время.

Есть и чисто технические проблемы, связанные с тем, что Российская армия, российская авиация, авиация стран НАТО, она использует немного разную технику, и это предмет обсуждения ещё на экспертном уровне. Но сама по себе идея, считаю, актуальна, и мы аккуратненько будем продолжать дискуссию с нашими партнёрами.

Финляндия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 22 августа 2018 > № 2708956 Владимир Путин, Саули Ниинисте

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Сербии И.Дачичем, Сочи, 21 августа 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели первую часть наших переговоров, продолжим за рабочим завтраком.

Подтвердили настрой на всемерное укрепление стратегического партнерства, как об этом договаривались Президент России В.В.Путин и Президент Сербии А.Вучич, в том числе в рамках их переговоров на праздновании годовщины Победы 8-9 мая этого года. Тогда, в ходе визита Президент Сербии А.Вучич пригласил Президента России В.В.Путина посетить Сербию и эта встреча сейчас активно готовится.

У нас очень интенсивные контакты по линии внешнеполитических ведомств. Я был в Белграде в феврале этого года, где мы отмечали 180-летие со дня установления дипломатических отношений. Министр иностранных дел Сербии И.Дачич был в Москве в июне, а теперь мы встречаемся в Сочи.

У нас очень хорошие связи между парламентами. В октябре состоится уже третье заседание Комиссии по сотрудничеству между Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации и Скупщиной Сербии.

Наше экономическое взаимодействие весьма быстро развивается и расширяется. В прошлом году товарооборот достиг 2 млрд.долл.США, увеличившись на 23%. Первые месяцы этого года также показывают устойчивый рост. Готовится очередное заседание Межправительственного комитета по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, в котором Министр иностранных дел Сербии И.Дачич сопредседательствует вместе с Заместителем Председателя Правительства Российской Федерации Ю.И.Борисовым.

Активно идут консультации между Сербией и Евразийской экономической комиссией по вопросам подготовки соглашения о либерализации торговли. Устойчивы связи по военной и военно-технической линии и наши гуманитарные контакты. Мы, конечно, тесно сотрудничаем по внешнеполитическим делам.

Сегодня обменялись мнениями о ситуации на Балканах, уделив главное внимание Косово. Россия неизменно выступает за полное неукоснительное выполнение резолюции 1244 СБ ООН. Поддерживаем те действия, которые предпринимает Белград с тем, чтобы добиться выполнения этого важнейшего международного документа.

Отмечаем конструктивную позицию Белграда на переговорах с Приштиной при посредничестве Европейского союза. Однако о той позиции, которую занимают косовские албанцы, такого сказать нельзя. Они не выполняют те договорённости, которые уже были достигнуты, многие годы. Считаем, что Европейский союз должен в полной мере осознать свою ответственность за такое положение дел и добиваться выполнения того, о чем было условлено. Также призываем Силы для Косово (СДК) и Миссию ЕС в области верховенства закона в Косово (МОВЗ) не допускать проявления насилия и вандализма в Косово, в том числе в отношении сербов и религиозных объектов.

В целом у нас с Сербией единая позиция относительно необходимости избегать на Балканах каких-либо действий, которые будут передвигать сюда разделительные линии, и которые здесь будут продолжать политику по принципу «свой – чужой», «с нами или против нас».

Я, конечно же, уверен, что устойчивое, надежное и безопасное будущее Балкан можно обеспечить в рамках равноправного общеевропейского сотрудничества, в пользу чего неизменно выступают Россия и Сербия. Будем продвигать эти подходы и далее в рамках ООН, ОБСЕ, Совета Европы и на других многосторонних площадках.

Вопрос: Президент США Д.Трамп заявил о возможности пересмотра санкций в отношении России, если Москва будет взаимодействовать с Вашингтоном по Сирии и Украине. Как Вы оцениваете эти заявления? Ведутся ли такие контакты? На каком уровне?

Глава МИД Великобритании Дж.Хант призвал европейских партнеров также ввести санкции в отношении России из-за инцидента в Солсбери. Не могли бы Вы это прокомментировать?

С.В.Лавров: Наши контакты с США ведутся по многим вопросам, в том числе по Сирии и Украине. По Сирии более интенсивно. По Украине, как вы знаете, идет диалог в рамках формата Сурков-Волкер. Они обмениваются оценками ситуации и, как я понимаю, планируют новую встречу в обозримом будущем. Они как-то раз встречались в Белграде.

Проблемы с сирийским и украинским урегулированием упираются совсем не в позицию Российской Федерации, а в нежелание определенных кругов в Сирии и вокруг нее выполнять резолюцию 2254 СБ ООН, а в отношении Украины – в неспособности украинского руководства выполнить свои обязательства по Минским договорённостям. Всем понятно, что санкции в отношении России введены не из-за Сирии, Украины, Крыма или чего бы то ни было еще, а из-за желания использовать методы недобросовестной конкуренции, продвигать абсолютно бесперспективную политику сдерживания Российской Федерации. Как говорил Президент России В.В.Путин на пресс-конференции с Президентом США Д.Трампом в Хельсинки – печально, что определенные политические круги в США сделали отношения с Россией «разменной картой» во внутриполитической борьбе.

Что касается действий Великобритании, я слышал заявления нового Министра иностранных дел Соединенного Королевства Дж.Ханта, который, как я понимаю, направляется в Вашингтон. Он объявил о том, что будет убеждать Президента США Д.Трампа ужесточить санкции против России. То же самое Лондон продвигает в отношении с европейцами, требуя и от них дальнейшего ужесточения санкций, ссылаясь на инцидент в Солсбери, который до сих пор не расследован. Когда г-на Министра в Великобритании спросили, есть ли какой-то прогресс в установлении подозреваемых, он не знал, что ответить своим собственным журналистам.

У наших британских коллег достаточно высокое самомнение. Страна, которая покидает ЕС в рамках т.н. «брекзита», стремится диктовать внешнюю политику самому ЕС. А теперь, как выясняется, Лондон хочет диктовать внешнюю политику на российском направлении и Вашингтону.

Многократно предлагали нашим британским коллегам сесть за стол переговоров, положить на него все свои озабоченности и нормально разобраться в том, где мы находимся в наших отношениях. В ответ – высокомерный отказ. Наше предложение остается в силе. Ни в теме, касающейся расследования инцидента в Солсбери, ни в любом другом вопросе, который британская сторона пытается интерпретировать в антироссийской ключе, никакого «хайли лайкли» больше быть не может. Положите, пожалуйста, факты на стол.

Вопрос: Посол Афганистана в Москве заявил о том, что Россия якобы собирается использовать Движение талибов (ДТ) в борьбе с ИГИЛ. Как Вы это можете прокомментировать? Возможно ли в принципе какое-то сотрудничество с ДТ?

С.В.Лавров: Я не могу себе представить, как, даже гипотетически, Россия может использовать Движение талибов для борьбы с ИГИЛ. Боремся с ИГИЛ всеми имеющимися у нас средствами: поддерживаем Сирию в этой борьбе, оказываем содействие в оснащении армии Ирака в тех же целях и, конечно, хотим, чтобы афганский народ избавился от игиловцев.

Мы никогда не скрывали, что поддерживаем контакты с талибами - это часть афганского общества. Мы поддерживаем эти контакты, прежде всего в интересах обеспечения безопасности российских граждан, находящихся в Афганистане, российских учреждений, но также для того, чтобы побуждать талибов отказаться от вооруженной борьбы и вступить в общенациональный диалог с правительством.

Пару лет назад мы инициировали т.н. Московский формат, в рамках которого пригласили всех соседей Афганистана, ряд других стран и регионов, США и самих афганцев для того, чтобы начинать диалог при поддержке внешних игроков. В начале сентября в Москве состоится очередное заседание в Московском формате. На заседание были приглашены представители афганского руководства и Движения талибов. Первая реакция позитивная - они планируют принять участие в этой встрече. Надеюсь, она будет продуктивной.

Россия. Сербия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 21 августа 2018 > № 2720281 Сергей Лавров

Алексей Карабанов: у музыкантов оркестра ВМФ морская душа

В преддверии Международного военно-музыкального фестиваля "Спасская башня", который в одиннадцатый раз пройдет в Москве с 24 августа по 2 сентября, начальник и художественный руководитель Центрального концертного образцового оркестра им. Н.А. Римского-Корсакова ВМФ России капитан 1 ранга Алексей Карабанов рассказал корреспонденту РИА Новости Ирине Альшаевой о насыщенном гастрольном графике оркестра, программе, с которой музыканты выступят на фестивале, подготовке к главному международному фестивалю военной музыки и об исторических маршах, которые впервые за несколько десятилетий оркестр исполнил на Главном военно-морском параде в честь Дня ВМФ в Санкт-Петербурге.

— В каких мероприятиях участвует Центральный концертный образцовый оркестр им. Н.А. Римского-Корсакова ВМФ России, насколько широка карта его гастролей как по России, так и за рубежом?

— ЦКОО им Н.А.Римского-Корсакова — постоянный участник парадов Победы на Красной площади в Москве начиная с 1945 года. С 2017 года он также участвует и в Главном военно-морском параде в Санкт-Петербурге. Среди важнейших нецеремониальных задач оркестра следует особо выделить ежегодное участие оркестра в Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня".

Как известно, Москва — порт пяти морей. В последние годы коллектив побывал на всех "московских" морях — Белом и Черном, Балтийском, Каспийском и Азовском. Из последних зарубежных гастролей — Киргизия, Германия и Финляндия. В сентябре нас ожидает Бельгия.

Восьмого сентября город Антверпен отмечает годовщину освобождения от фашистской оккупации. По этому поводу там состоится фестиваль военных оркестров, в котором примут участие страны антигитлеровской коалиции – Франция, Великобритания, США и Россия как правопреемница СССР.

После воссоединения Крыма с Россией в 2014 году российские военные оркестры попали под так называемые санкции, что значительно сократило выступления наших коллективов за рубежом.

— Какое выступление оркестра вы могли бы выделить особенно, чем оно вам запомнилось?

— Выступление оркестра в День Военно-морского флота на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге – нечто непередаваемое. Это не просто праздник – это подлинная эйфория тысяч и тысяч слушателей, которые заражают оркестр фонтанирующей энергией и вдохновением. Такого больше нет нигде.

— Какую программу представил оркестр на Главном военно-морском параде в Санкт-Петербурге в честь Дня ВМФ?

— Программа музыкального сопровождения Главного военно-морского парада в Санкт-Петербурге состоит из двух частей. Это церемониальная часть встречи Верховного главнокомандующего ВС РФ, подъем Георгиевского флага фрегата "Азов" на западной башне Главного адмиралтейства, исполнение Государственного гимна Российской Федерации. Эта музыка четко регламентирована традицией и уставом.

Что касается музыкального сопровождения парада кораблей на Неве и Кронштадтском рейде, то в этой части мы более свободны в выборе музыки. Впервые за долгие десятилетия в музыке парада прозвучали исторические марши и гимны России: "Гром победы" Козловского, марш Гвардейского Экипажа, марш "Из Петербурга 1837", "Утвержденный марш всего Флота Русского 1857 г.", остававшийся главным маршем российского флота вплоть до 1917 года. Прозвучали флотские марши XIX, XX, XXI веков, среди которых особенно хочется выделить забытый марш Чернецкого "Гвардейцам-краснофлотцам" 1945 года, замечательный марш Халилова "Рында" и самый новый марш 2017 года, прозвучавший впервые на Главном военно-морском параде в прошлом году — марш "Черноморскому флоту" Велько. Таким образом, музыкально мы показали преемственность русского, советского и российского Военно-морского флота.

— Чем планируете удивить публику на Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня" в этом году?

— Удивлять мы не планируем, никогда такой задачи себе не ставили и не ставим. В этом году для фестиваля "Спасская башня" мы подготовили шоу-программу из советских песен о Военно-морском флоте, в том числе и "Севастопольский вальс". Надеемся, что эта программа понравится зрителям.

— Какая музыка составляет репертуар оркестра, отличается ли он от репертуаров других оркестров силовых ведомств? Есть ли в его деятельности место творческим экспериментам?

— Основу концертного репертуара нашего оркестра составляет русская и зарубежная музыкальная классика, а также современные произведения для больших духовых оркестров. Особое место занимает флотская музыка и золотой фонд советских песен о море и моряках. Думаю, что в других ведомствах воспевают героев своих видов и родов Вооруженных Сил.

Место для творческого эксперимента есть всегда и везде. Другое дело, пользуются ли люди этой возможностью. У нас эксперимент – норма жизни.

— Оркестр исполняет только уже существующие военные и гражданские композиции или создает музыку самостоятельно?

— Самостоятельно оркестр музыку не создает, он ее исполняет. Но каждое исполнение — уникально. В этом прелесть живого звучания.

— Сколько всего музыкантов насчитывает оркестр? Все ли из них военнослужащие?

— По составу наш коллектив — это большой концертный духовой оркестр и группа солистов-вокалистов. Наряду с военнослужащими контрактной службы в нем работают также и гражданские музыканты.

— Чем подготовка музыкантов оркестра Военно-морского флота отличается от подготовки музыкантов оркестров Сухопутных войск?

— Отличий в подготовке музыкантов нет, просто у музыкантов, которые служат и работают в нашем оркестре, морская душа. Это тоже наша традиция. Без нее нет и не может быть морской музыки.

Россия. ЦФО. СЗФО > СМИ, ИТ. Армия, полиция > ria.ru, 17 августа 2018 > № 2712075 Алексей Карабанов

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова по итогам совещания послов и постоянных представителей Турции при международных организациях, Анкара, 14 августа 2018 года

Уважаемый господин Министр, дорогой друг,

Дамы и господа,

Прежде всего, хотел бы поблагодарить турецких друзей за предоставленную возможность выступить перед послами и постоянными представителями Турции за рубежом. Это – наглядный пример высокого уровня взаимного доверия. Наши отношения развиваются по возрастающей траектории. Постоянный импульс общим усилиям по их развитию на всех направлениях придают президенты двух стран. Они лично координируют совместную работу всех ведомств и структур, включая внешнеполитические ведомства. У нас уверенно растет товарооборот, в прошлом году он увеличился более чем на 40%. Успешно реализуются крупные проекты, включая «Турецкий поток» и строительство АЭС «Аккую» силами российских специалистов. Мы также отмечаем насыщенные гуманитарные связи, в следующем году состоится перекрестный год культуры и туризма России в Турции и Турции в России. На этом фоне мы с удовлетворением отмечаем рост турпотока из нашей страны на прекрасные турецкие курорты. В прошлом году мы опять вышли на первое место по количеству посещений россиянами Турции с целями рекреации — 5 млн. человек. В этом году, наверное, будет новый рекорд, об этом недавно сказал Президент Турции Р.Т.Эрдоган.

В сфере внешней политики Россия и Турция проводят независимый курс. Мы высоко ценим отказ партнеров присоединиться к антироссийским санкциям.

В ходе выступления перед турецкими послами и постоянными представителями поделился видением российского государства ключевых тенденций глобального развития, изложил наши принципиальные подходы к основным проблемам современности, ответил на многочисленные вопросы коллег. Разговор получился профессиональный, такой обмен мнениями абсолютно востребован сегодня, когда ситуация в мире остается тревожной. Мы находимся на переломном этапе, без преувеличения мировой истории, это этап перехода от биполярных и однополярных моделей и схем к построению полицентричного миропорядка, который формируется как объективная реальность. Мы сегодня много об этом говорили. Конечно, противодействие этим объективным тенденциям налицо — используются методы санкций, угроз, шантажа и диктата. В этих условиях ощущается, что некоторые наши западные партнеры утратили культуру дипломатии, но, надеюсь, объективная реальность все-таки заставит разум восторжествовать, и мы вернемся к тем основам, которые заложены в Уставе ООН и предполагают коллективную работу над решением глобальных проблем при уважении суверенного равенства государств и невмешательстве в их внутренние дела. Наша заинтересованность в решении многочисленных проблем опирается именно на такие принципы. Это проявляется в Сирии, где мы сегодня обсуждаем по разным каналам задачи преодоления сопротивления последних террористических групп, возвращения к мирной жизни вооруженной оппозиции, которая отвергает террористические методы, и реализации в полном объеме договоренностей по зонам деэскалации, включая зону деэскалации в Идлибе, во всем объеме этой договоренности. С аналогичных позиций поиска общих подходов и мирных решений сегодня рассмотрели и другие ситуации, в т.ч. в ближневосточном регионе, на севере Африки, в Ливии, Йемене, ситуацию на Балканах, украинское урегулирование, нагорно-карабахскую проблему и др.

Сегодня мы подтвердили выбор наших стран на наращивание стратегического партнерства по внешнеполитическим делам. Я думаю, что за рабочим завтраком мы подробнее обсудим конкретные аспекты нашего взаимодействия.

Еще раз хочу поблагодарить наших хозяев, лично М.Чавушоглу, за приглашение и прекрасное гостеприимство.

Вопрос: Есть ли у Москвы и Анкары какие-то договоренности по провинции Идлиб, учитывая, что Дамаск хочет вернуть её под свой контроль, а Анкара выступает против?

С.В.Лавров: Что касается зоны Идлиба, то в дополнение к тому, что я уже сказал во вступительном слове, замечу следующее: Идлибская зона деэскалации, как и все зоны деэскалации, создавалась на определенных условиях. Одним из непременных условий была договоренность о том, что на террористов режим прекращения огня не распространяется и что те вооруженные формирования, которые не хотят ассоциироваться с террористами, должны территориально от них отмежеваться для того, чтобы «непримиримые», прежде всего «Джабхат ан-Нусра», были уничтожены. Эта договоренность сохраняется и в Идлибе. Обстановка там сложнее, чем в других зонах. Она была с самого начала наиболее сложной, в том числе и из-за доминирования «Джабхат ан-Нусры». Там несколько десятков тысяч боевиков, в том числе по оценкам ООН. По мере развертывания в Идлибской зоне наблюдательных постов Турции, ситуация успокаивалась, но в последнее время мы ощущаем достаточно агрессивные действия прежде всего «Джабхат ан-Нусры»: обстрелы позиций сирийский войск, ежедневное направление дронов с целью обстрела российской авиационной базы Хмеймим и многие другие провокационные действия. Поэтому сирийская армия имеет полное право подавлять подобные проявления. Здесь не может быть и речи о том, что «позволит ли Россия что-то сирийской армии». Сирийская армия находится на своей земле, она воюет за свою независимость против террористов в полном соответствии с резолюцией СБ ООН 2254, а мы, в полном соответствии с международным правом, оказываем ей поддержку в этих действиях. Ключевым в рамках сирийского кризиса является хроническая неспособность, начинающаяся еще с Администрации Б.Обамы, отделить нормальные, патриотические отряды вооруженных оппозиционеров от террористов «Джабхат ан-Нусры», которые не проявляют никакой договороспособности и которые должны быть легитимной целью всех тех, кто борется с экстремизмом и терроризмом в Сирии. Сегодня мы будем об этом говорить с господином Министром. Об этом говорят и наши военные в рамках тех механизмов, которые были созданы в Астанинском формате.

Вопрос: Как Москва смотрит на политику ужесточения санкций США в отношении России, Ирана и Турции? Насколько сильно это повлияет на кризисы в регионе, особенно на координацию по сирийскому досье и стремление России найти решение по вопросу беженцев?

С.В.Лавров: Вы фактически перечислили страны-участницы Астанинского формата. Конечно, никакого прямого увязывания с сирийским кризисом мы не увидим в заявлениях, которые делает американская сторона, объявляя о санкциях против наших стран, но объективно мы ощущаем желание Запада, прежде всего, США, но не только, не позволять Астанинскому процессу достигать конкретных результатов и подавать его как не вполне успешный. Эти попытки предпринимались и раньше. Наверное, они продолжатся. То, что Россия, Турция и Иран, имеющие не всегда, а порой и далеко несовпадающие подходы к тому или иному аспекту сирийского кризиса, смогли найти в себе мудрость и готовность решать конкретные проблемы, я считаю, все это внесло коренной перелом в ситуацию в Сирии. Т.н. ИГИЛ практически разгромлен, остались отдельные разрозненные группки. Главной задачей, сейчас мы об этом уже упоминали, является «Джабхат ан-Нусра».

Не думаю, что США вводили санкции для того, чтобы каким-либо образом вывести из равновесия астанинскую «тройку», но в целом позиция Запада по ситуации с беженцами вызывает удивление - сдержанность в большинстве случаев. Была, правда, очень полезная акция с участием России и Франции по доставке гуманитарной помощи в Восточную Гуту. Но мы говорим сейчас о гораздо более масштабных задачах. Огромные территории Сирии освобождены от террористов. На них не ведутся боевые действия. Там пора восстанавливать инфраструктуру, все системы жизнеобеспечения, чтобы беженцы из Турции, Ливана, Иордании, Европы начали возвращаться в свои дома, в том числе и из Ирака. Этот процесс уже идет. Мы считаем, его нужно всячески поощрять. На этом фоне было странно услышать заявление, если оно было правильно изложено, Верховного комиссара ООН по делам беженцев Ф.Гранди о том, что, по его мнению, возвращение беженцев в Сирию сейчас преждевременно, потому что там по-прежнему опасно. Если такое заявление действительно имело место, то это недостаточная информированность, если не нечто более серьезное.

Возвращаясь к вопросу о том, как мы смотрим на политику ужесточения санкций. Мы смотрим на нее как на нелегитимную, незаконную политику, продиктованную в решающей степени стремлением доминировать везде и во всем, «заказывать музыку» в мировых делах без согласования с кем бы то ни было ради того, чтобы достигать преимуществ на мировых рынках, односторонних выгод для своего бизнеса, прибегая к протекционизму, санкциям, недобросовестной конкуренции, в том числе наказывая и своих союзников, как Вам известно. Эта политика не может быть основой для нормального диалога. Мне кажется, что она не может долго продолжаться.

Вопрос: Европейские страны недавно осудили санкции США против Турции и Ирана. Как Россия оценивает эти санкции? Есть ли возможность использовать национальную валюту в международной торговле?

С.В.Лавров: Я про санкции уже сказал: они незаконны и подрывают все принципы мировой торговли и принципы, одобренные решениями ООН, в соответствии с которыми односторонние меры экономического принуждения нелегитимны.

На счет того, как преодолевать эти противоправные барьеры и ограничения, действительно, использование национальных валют во взаимной торговле является уже несколько лет одной из задач, которую президенты России и Турции поставили в наших отношениях с Ираном. Такие же процессы уже имели место не только с Турцией и Ираном, но и с КНР, с которой мы договариваемся и уже реализуем расчеты в национальных валютах во взаимной торговле.

Я уверен, что подобное грубейшее злоупотребление ролью американского доллара в качестве мировой резервной валюты приведет к тому, что роль его будет ослабевать и падать. Все больше стран, даже не затронутых американскими санкциями, будут на всякий случай уходить от доллара и полагаться на более надежных, более договороспособных партнеров с точки зрения использования их валюты.

Вопрос: США заявили о желании обсудить соответствие новых российских вооружений Договору СНВ-3. В этой связи интересно узнать позицию Москвы и понять, идёт ли речь исключительно о технических параметрах или же это начало дискуссии о возможном выходе Вашингтона из Договора?

С.В.Лавров: О чём идёт речь, мне судить трудно. Гадать, что произойдёт в Вашингтоне в ближайшие дни и даже часы – достаточно бесперспективное занятие. Слышал заявления многих экспертов, представителей Администрации США о том, что они заинтересованы в продлении действия Договора СНВ-3. Для этого, конечно, как сказал Президент России В.В.Путин, нужно уже сейчас начинать переговоры.

Как я понимаю, СНВ-3 в Вашингтоне в последнее время упоминался в Конгрессе, когда утверждался бюджет Пентагона. В законе идёт речь не о желании США обсуждать с нами эти вопросы, а о поручении Администрации США разобраться в том, о чём идёт речь, и задать нам определённые вопросы. Могу только в очередной раз напомнить, что в Хельсинки на встрече Президента России В.В.Путина с Президентом США Д.Трампом и на проходившей там же моей встрече с Госсекретарем М.Помпео, мы подтверждали нашу готовность возобновить полноценный диалог по всем вопросам стратегической стабильности. Если американская сторона хочет профессионально задать нам конкретные вопросы, это та самая площадка, где это необходимо делать.

Россия. Турция > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 14 августа 2018 > № 2720286 Сергей Лавров

Здоровая страна - надёжная полиция.

С чего начинается служба в органах внутренних дел? С медицинского обследования. Именно врачи первыми дают заключение о пригодности кандидата к работе в полиции. О здоровье молодых людей, пополняющих ряды подразделений, по большому счёту - о завтрашнем дне правоохранительных органов, в рамках совместного проекта газеты «Щит и меч» и радиостанции «Милицейская волна» в программе «Прямой разговор» мы беседовали с начальником Центральной военно-врачебной комиссии, доцентом кафедры психолого-педагогического и медицинского обеспечения ВИПК МВД России полковником внутренней службы Андреем ГАНИШЕВЫМ.

- Андрей Валентинович, какие требования в отношении здоровья и психологического состояния предъявляются сегодня к кандидатам на службу?

- Раньше они определялись в зависимости от вида деятельности той или иной службы в целом. Затем основным фактором стали условия работы по различным направлениям внутри самого подразделения. Ситуация кардинально изменилась совсем недавно, после выхода приказа МВД России от 2 апреля 2018 г. № 190. Им утверждены новые требования к состоянию здоровья граждан, поступающих на службу в органы внутренних дел, а также действующих сотрудников в зависимости от конкретных должностей и особенностей работы каждого человека, возложенных на него функций. Отныне показатели здоровья входят в квалификационные требования к должности. То есть теперь в одном и том же подразделении могут служить сотрудники, к состоянию здоровья которых предъявляются различные критерии.

- Может ли быть принят на службу молодой человек, не служивший в армии именно по состоянию здоровья?

- Может. Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что требования к состоянию здоровья устанавливаются соответствующими органами исполнительной власти, в которых человек проходит службу. Они могут быть различны для представителей Минобороны, МВД, ФСБ, иных силовых ведомств. То есть кандидат, имеющий ограничения к военной службе из-за какого-либо заболевания или физического недостатка, после углублённого обследования вполне может быть признан годным к работе в органах внутренних дел на предполагаемой должности.

- А регламентируется ли, допустим, рост будущих полицейских? Есть ли какие-то стандарты в этом плане?

- Наверное, стандартами это назвать нельзя, но, например, касательно роста во всех странах существуют некоторые требования к этому параметру. Считается, что полицейский должен быть несколько выше среднестатистического местного жителя, чтобы окружающие его видели и могли при необходимости позвать на помощь. Скажем, рекомендованный рост сотрудника в Финляндии - не менее 175 см, в Дании - 177 см, в США - от 172,7 до 190 см в зависимости от штата. В Великобритании - от 175 до 190 см. У нас до недавнего времени эти требования тоже существенно отличались и определялись видом деятельности. Сейчас мы пересматриваем данные параметры, поскольку наша страна большая и компактного проживания разных этнических групп, как за рубежом, не наблюдается. Поэтому в новых нормативах предельные показатели несколько снижены и составляют, к примеру, для самой боевой - первой группы предназначения - минимум 165 см. Для второй, в которую входят все оперативные должности, нужно быть не ниже 160 см. Для третьей нижний предел установлен в 155 см. А для работы в четвёртой, как мы говорим, тыловой группе достаточно подрасти до 150 см.

Зато в большую сторону никаких ограничений нет.

- Скольких претендентов ежегодно освидетельствуют военно-врачебные комиссии?

- Порядка 100-120 тысяч человек.

- И многим из них удаётся пройти комиссию?

- Положительное заключение получают практически все, кто мотивирован на службу. Однако 9-10 % по состоянию здоровья всё же признаются негодными. Фактический отсев кандидатов больше, но это связано с тем, что комиссии по проф­отбору не рекомендуют использовать их в правоохранительной деятельности.

- Какие недуги вы наиболее часто выявляете у сегодняшних кандидатов на службу?

- Больше всего приходится фиксировать заболеваний органов зрения и опорно-двигательного аппарата. Далее идут нарушения системы кровообращения, связанные в основном с клапанными пороками и отклонениями от нормы, другие аномалии в строении сердца. Нередко выявляем желудочно-кишечные болезни - часто это результат неправильного питания юношей и девушек.

Собственно, анализируя медицинские показатели кандидатов на службу в МВД, абитуриентов наших учебных заведений, можно с уверенностью говорить о здоровье российской молодёжи в целом.

- Раз уж мы затронули столь важную национальную проблему, как по-вашему, изменилось ли состояние здоровья современного молодого поколения по сравнению с тем, что было в советское время? И правда ли, что уже нет здоровых выпускников?

- Бесспорно, изменилось. В прошлые годы 40-50 % выпускников школ являлись абсолютно здоровыми. И понятно почему. Действовала масса спортивных секций, физкультура была обязательным предметом, в учебных заведениях велась начальная военная подготовка. Сейчас по-другому. Даже уроки физкультуры носят рекомендательный характер. И что мы получили в итоге? В 2012 году лишь 20 % выпускников школ могли быть отнесены к первой группе по состоянию здоровья. Сегодня, по данным Научно-исследовательского института гигиены и охраны здоровья детей и подростков Министерства здравоохранения России, этот показатель снизился до 4 %. То есть остальные 96 % уже имеют какие-то отклонения.

- Тенденция довольно тревожная…

- Я бы сказал, катастрофическая. За 25 лет произошло ухудшение на 70 %.

- А это не может не сказаться на комплектовании органов внутренних дел. Где здоровых новобранцев искать, если молодёжь поголовно с болячками?

- Иногда мы слышим упрёки, мол, у нас некомплект, а коль здоровых нет, надо медицинские требования снижать. Но ведь задача ведомства - охранять правопорядок, а не набирать явно нездоровых людей, чтобы вакансии заполнить. Если на службу выходят сотрудники с серьёзными недугами, способны ли они полноценно выполнять свои задачи? А ведь каждый гражданин должен быть уверен: полицейский его защитит, он здоровее преступника, ловчее и выносливее. Всегда, завидев сотрудника органов внутренних дел, невольно задаёшь себе вопрос: сможет ли он оградить тебя от посягательств на твои личные права и свободы?

- Медицинское освидетельствование кандидатов на службу - всего лишь первый этап работы ведомственных врачей. Но ведь здоровье действующих сотрудников продолжает находиться под контролем. Как МВД следит за этим?

- На мой взгляд, уровень деятельности медицинской службы МВД России достаточно высок. В каждом территориальном органе внутренних дел субъектов РФ действуют медико-санитарные части, к которым прикреплены все сотрудники. Ежегодно в обязательном порядке проводится профилактический осмотр каждого. Если выявляются заболевания, назначается лечение. Всё чётко отработано.

- Андрей Валентинович, дайте совет: как правильно поддерживать своё здоровье?

- Совет один, и очень простой: если что-то беспокоит, лучше сразу обратиться к врачу. Казалось бы, банально, но на самом деле практика показывает: наши граждане боятся идти к специалисту. Многие предпочитают справляться своими силами или получать консультации в аптеках. А позднее незначительные, на первый взгляд, проблемы весьма негативно и серьёзно сказываются на здоровье. Потому повторю: не бойтесь ходить к врачам!

Беседу вели

Роман ЧУПРОВ

и Андрей ШАБАРШОВ

(Щит и меч № 29, 2018 г.)

Россия > Армия, полиция. Медицина > mvd.ru, 8 августа 2018 > № 2699711 Андрей Ганишев