Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2024 > № 4584905 Ленар Салимуллин

Ленар Салимуллин: предприниматели в Эстонии продолжают работать с Россией

О том, как в Эстонии пройдет голосование на выборах президента России, как будет обеспечена безопасность на избирательном участке при посольстве, а также о том, что привело к значительному сокращению объемов двусторонней торговли, в интервью РИА Новости по случаю Дня дипломата рассказал временный поверенный в делах России в Таллине Ленар Салимуллин.

— В России 17 марта пройдут президентские выборы. Будут ли организованы участки для голосования в Эстонии? Как будет обеспечиваться безопасность в день выборов как российских дипломатических представительств, так и простых граждан? Проработан ли этот вопрос с эстонскими властями?

— Несмотря на относительно недавно звучавшие в Эстонии на самом высоком уровне призывы не признавать результаты предстоящих выборов президента России и даже вовсе "запретить" посольству организацию избирательных участков в стенах дипмиссии, проживающим в республике гражданам нашей страны будет гарантировано их фундаментальное конституционное право на волеизъявление.

В этом году голосование пройдет только на базе посольства России в Таллине. 17 марта с 8.00 до 20.00 в здании российского диппредставительства по адресу: ул.Пикк, дом 19 будет работать участковая избирательная комиссия № 8345.

Ввиду откровенно недружественного курса местных властей, решением которых весной 2022 года прекратили свою деятельность генеральное консульство России в Нарве и канцелярия консульского отдела посольства в Тарту, и сложившейся не по нашей вине непростой кадровой ситуации – в январе прошлого года эстонской стороной принято решение о радикальном сокращении числа сотрудников нашей дипмиссии – создать большее количество избирательных участков по образцу прошлых лет мы, к сожалению, объективно не имеем возможности.

Обращает на себя внимание, что в преддверии выборов в Эстонии продолжается нагнетание обстановки. В местных СМИ предпринимаются попытки оказать на россиян психологическое давление. Наших избирателей недвусмысленно предупреждают о последствиях за участие в голосовании, которое приравнивается к "поддержке массовых фальсификаций" и "агрессии против Украины". Подобный информационный фон создается, очевидно, с тем чтобы запугать людей и в конечном итоге минимизировать явку на избирательный участок.

В соответствии с Венской конвенцией о дипломатических сношениях 1961 года, на эстонскую сторону возложено обязательство принимать все надлежащие меры для защиты здания нашего диппредставительства от любых возможных провокаций, включая вторжение и нанесение ущерба, а также любого нарушения спокойствия или оскорбления достоинства.

В январе посольство повторно обратилось в МИД Эстонии с просьбой обеспечить дополнительные меры безопасности участников голосования и сотрудников избирательной комиссии. Ожидаем реакции эстонских коллег. Хотелось бы надеяться, что они отнесутся к исполнению своих обязательств с должной ответственностью.

— Как вы можете охарактеризовать состояние торгово-экономических отношений с Эстонией? Продолжается ли экономическое взаимодействие, открыт ли канал для торговли? Продолжаются ли поставки российского газа в Эстонию?

— Взяв курс на ужесточение санкционного давления на Россию и ее международную изоляцию, эстонское руководство оказывает беспрецедентное давление на представителей местных деловых кругов, вынуждая их отказываться от взаимовыгодной кооперации с партнерами из нашей страны даже в не попавших под рестрикции отраслях. Это привело не только к значительному сокращению объемов двусторонней торговли (по предварительным данным, в 2023 году не превысили 700 миллионов евро, в 2022 году – 2,56 миллиарда евро), но и внесло значительный вклад в углубление социально-экономического кризиса в республике – к концу 2023 года ВВП Эстонии сократился на 3,5%, безработица увеличилась до 8%, в абсолютной нищете проживало свыше 50 тысяч человек.

Без сырья из России, по сути, на грань выживания поставлена деревообрабатывающая промышленность. На 60% по сравнению с показателями до введения антироссийских ограничений сократился объем грузоперевозок по железным дорогам Эстонии, почти на 40% – перевалки товаров через местные порты. Продолжается спад в промышленном производстве, пищевой и обрабатывающей промышленности. Неутешительны прогнозы специалистов и на 2024 год.

Контрастом на этом фоне выглядят экономические итоги года в России. Национальный ВВП изменился на те же 3,5%, но со знаком плюс, безработица сократилась до исторического минимума – 3%. За январь-сентябрь 2023 года промышленное производство увеличилось на 3,3%, в том числе в обрабатывающих отраслях – на 7,1%. Опережающий рост демонстрируют технологические сектора: машиностроение (+22%), выпуск компьютеров и электроники (+34,5%), электрооборудования (+22,2%).

Все эти цифры наглядно продемонстрировали не только бесперспективность прессинга России, но и подтвердили справедливость высказываемого здесь многими здравомыслящими людьми тезиса о том, что, закрываясь от восточного соседа, Эстония стреляет себе же в ногу.

Особый цинизм этой ситуации придает тот факт, что некоторые представители руководства Эстонии, громогласно заявляя о недопустимости ведения бизнеса с Россией, оказывается, сами участвовали в нем. Неудивительно, что в подобных условиях местные предприниматели продолжают сотрудничать с контрагентами из нашей страны, которая по итогам года сохранила за собой лидирующее место в списке ведущих экспортных партнеров Эстонии за пределами Евросоюза.

Продолжает пользоваться популярностью и российский сжиженный природный газ, который, правда, для конечных эстонских пользователей стал заметно дороже в силу того, что теперь поступает сюда через посредников в соседних европейских странах. Словом, эстонцы сами себя наказывают.

— Эстония уже присоединилась к электросети континентальной Европы или продолжает получать электроэнергию из России, несмотря на заявления отказаться от всего русского? Как отразится отказ от российской электроэнергии на ценах для жителей республики?

— Под давлением Литвы эстонское руководство в августе 2023 года согласилось на ускорение процесса десинхронизации с БРЭЛЛ, подписавшись под совместным обязательством трех прибалтийских республик завершить его к февралю следующего года. Однако местные эксперты неоднократно подчеркивали опасность подобных авантюр, указывая на необходимость подготовки соответствующей технической инфраструктуры.

В практическом плане речь идет о строительстве синхронных компенсаторов, призванных обеспечить стабильную частоту сети после выхода из контролируемого Россией энергокольца, а также реконструкции линии электропередачи, при помощи которой республика планирует подключиться к европейским континентальным сетям (ЕКС) через Латвию. Все эти работы далеки от завершения, и в случае задержек с их осуществлением отсечение от БРЭЛЛ приведет к дефициту и, как следствие, значительному удорожанию электроэнергии.

В условиях нехватки собственных генерирующих мощностей Эстония даже при своевременном подключении к ЕКС станет в еще большей степени зависеть от поступающей из Северной Европы более дорогой, чем российская, электроэнергии, цена на которую на бирже Nord Pool подвержена заметным колебаниям под воздействием климатических изменений и перебоев в работе электростанций в странах поставщиках – Финляндии и Швеции.

Очевидно, что все экономические издержки подобных экспериментов лягут на плечи рядовых жителей республики и представителей местного бизнеса, которые в условиях усугубляющегося социально-экономического кризиса и без того с трудом сводят концы с концами.

— Как вы оцениваете российский туристический поток в Эстонию и эстонский в Россию? Какое количество виз получают эстонские граждане? Просели ли доходы Эстонии от отказа пускать российских туристов в страну?

— В настоящий момент продолжают действовать ограничения на посещение Эстонии с ранее выданными ее же властями и других шенгенских государств визами. С сентября прошлого года введен запрет на въезд автомобилей, зарегистрированных в России. Туристические въездные документы россиянам не выдаются.

Все эти рестрикции определенно сказались на состоянии туристической отрасли Эстонии. В первую очередь, это коснулось Таллина и приграничного с Россией региона Ида-Вирумаа на северо-востоке страны. Доход значительно сократился у эстонских компаний, завязанных на туристическую отрасль (гостиничный сектор, спа- и оздоровительные услуги, общепит, торговля). Региональный (из соседних Латвии и Финляндии) и внутристрановой потоки путешественников этот спад так и не восполнили.

При этом эстонские туристы продолжают наслаждаться поездками по России. Наша страна не только не ввела зеркальных мер в отношении граждан Эстонии, но и включила республику в список стран, представители которых с 1 августа 2023 года могут получить российскую визу в электронном виде. Разница в подходах, что называется, налицо. Эстоноземельцы, кстати, активно пользуются возможностью оформить разрешение на пересечение восточной границы в упрощенном порядке, заняв по итогам года первое место в Европе (и второе в мире после граждан КНР) по количеству соответствующих обращений. В дополнение к этому в 2023 году посольством было выдано свыше 11 тысяч виз в традиционном бумажном формате.

— Какова сейчас ситуация с российским (советским) военно-мемориальным наследием в Эстонии?

— Власти республики продолжают позорную практику государственного вандализма в отношении нашего военно-мемориального наследия. С начала 2022 года в стране демонтировано не менее 110 памятников, под 28 из которых эксгумированы останки красноармейцев.

Чувствующие свою безнаказанность вандалы в конце прошлого года покусились и на главное место памяти о подвиге советского народа в Великой Отечественной войне – Таллинское военное кладбище (ТВК), куда в апреле 2007 года в результате прогремевших на всю Европу событий "бронзовой ночи" был перенесен памятник Воину-освободителю. Администрация ТВК вознамерилась эксгумировать и перезахоронить останки 38 умерших в мирное время советских солдат и офицеров, могилы которых "препятствуют прокладке дороги" к монументу кавалерам креста Свободы – ветеранам так называемой Освободительной войны 1918-1920 годов. Пользуясь случаем, напоминаем, что на сайте посольства и на наших лентах в соцсетях опубликован список захоронений, от которых "благодарные потомки" планируют избавиться.

Несмотря на чинимые местными властями препятствия, посольство продолжает осуществлять ремонтные работы на могилах красноармейцев на ТВК и ухаживает за братскими воинскими захоронениями в различных уездах страны. Мы сделаем все возможное для сохранения памяти о героях, ценой собственной жизни подаривших свободу нынешнему поколению эстоноземельцев.

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2024 > № 4584905 Ленар Салимуллин

Латвия. Литва. Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > lgz.ru, 8 февраля 2023 > № 4287433 Владимир Сухомлинов

Белые и пушистые

Чем обеспокоен автор ютьюб-канала «Литовец РУБИТ ПРАВДУ!»

Сухомлинов Владимир

Наверное, не стоит лишний раз вспоминать, что о русских сейчас за рубежом чего только не говорят. Сами мы остерегаемся резкостей, даже в адрес украинцев, наоборот, сочувствуем. Но штампы восприятия есть и у нас. Кого уж точно добрыми словами не часто вспоминаем, так это прибалтов, причём всех скопом. Справедливо ли?

Явно не забыты битвы граждан с полицейскими у Бронзового солдата в Эстонии или гнев протестующих (и русских, и латышей) у мемориала советских воинов в Риге перед его сносом и уже после сноса – груды цветов на месте, где он стоял. В Сети было популярно видео, где литовец Казимерас Юрайтис, один из лидеров общественной организации «Форум добрососедства», срывает чёрные саваны со скульптур советских солдат на Вильнюсском воинском кладбище, в которые их обернули перед тем, как снести.

Но в последнее время как-то не очень слышны голоса протеста. А ведь поводы есть. Президент Литвы Науседа недавно призвал срочно направить на помощь украинцам истребители НАТО. Может, обычных людей просто запугали и поэтому они молчат? Или мы чего-то не знаем?

Мой давний знакомый Александр Бобылёв, бывший советский военнослужащий, некогда политзаключённый в литовской тюрьме, прислал на днях очередное письмо: «В Литве есть прекрасные люди литовской национальности, их много – надо шире доводить эту мысль, в том числе в России». В подтверждение тезиса Бобылёв прислал ссылку на видео.

Его снял блогер Лауринас Рагельскис, литовец, возрастом за сорок. То есть жизнь в СССР он если и застал, то мальчишкой или подростком. Теперь представляет в соцсетях каналы с названием «Литовец РУБИТ ПРАВДУ!» (так и пишется). Свои зарисовки Лауринас часто ведёт на русском языке, у него хороший словарный запас, приятный прибалтийский акцент. Недавний январский репортаж (его и прислал Бобылёв) он записал в книжном магазине № 7 сети «Пегасас» в Вильнюсе: это небольшая экскурсия по стеллажам с книжками. Сразу удивляет, что он ведёт съёмку так, будто находится не среди книг, а на суперсекретном военном объекте. Спешит отснять, пока не выставили на улицу?

Первым делом идёт в отдел книг по истории. Половина из них от издательства «Бриедис» (в переводе с литовского «Лось»). Блогер уточняет, что оно издаёт книги, где показывается, «какая мерзость эта Россия, какая мерзость этот Советский Союз и какие доблестные, цивилизованные люди проиграли мерзопакостной красной чуме во время Великой Отечественной войны».

И тут Рагельскис берёт с полки одну, по его мнению, «особенную книгу». Для него, как, видимо, человека знающего, она чем-то выделяется на фоне опусов об изнасиловании красноармейцами литовских женщин и восхвалении германских генералов. Названа «Мой воинский путь», подзаголовок – «Латышский легион», автор – Висвальдис Лацис, бывший боец легиона.

В момент, когда блогер стал рассматривать книгу, за его спиной выросла продавщица магазина. Вкрадчивым голосом спросила по-русски: «А вы что здесь делаете?» Он ответил, что записывает видео о книге, в которой отбеливается нацизм. Симпатичная продавщица с чёрной медицинской маской на лице (дисциплина!) почти шёпотом возразила: «Здесь нет такого». В ответ Лауринас зачитал строки из аннотации. В ней отмечено, что была «советская и нацистская оккупация», а также говорится: «Почему латыши иначе, чем литовцы, пошли служить в Vaffen-SS, какими были истинные надежды многих легионеров и их взгляд на немцев, почему латышских легионеров нельзя называть эсэсовцами и нацистскими коллаборантами, хотя именно такими их постоянно показывает кремлёвская пропаганда». Ну, как чуть ранее в сюжете замечал блогер, немцы были белыми и пушистыми, только Гитлер их слегка подвёл.

С максимально корректной интонацией продавщица (на бейджике написано «Арманда, консультант») сказала блогеру: «Идите отсюда». На вопрос «почему?» ответила, что он видит не то, что есть, что нацисты – это демоны, а книга совсем о другом. Видимо, вышколенный консультант Арманда живёт в параллельной реальности. Прямо зависть берёт!..

Судьба Лауринаса Рагельскиса лично у меня вызывает опасения, но всякое может быть. Его имя и блог в Литве известны и популярны, а это само по себе о многом говорит. Выходит, немало тех, кто разделяет его взгляды на жизнь? Или по меньшей мере это им интересно и не такие уж они, получается, русофобы. Лауринас, кстати, не скрывает ни имени, ни убеждений и, видимо, не особо боится «белых и пушистых», как он в шутку назвал в своём сюжете нацистов.

В январский день, когда Рагельскис записывал свой репортаж, в Telegram вышла Эрике Швенчёнене. Она также известна в Литве, видная общественница. Эрике позвала оппозиционеров, всех здравомыслящих людей прибыть на Международную конференцию стран Балтии, которую организация «Форум добрососедства» намерена провести в Вильнюсе 18 марта. Зовёт всех, у кого есть храбрость, приехать, чтобы сплотиться и «вместе защищать честность, любовь, доброту и добродушие».

Латвия. Литва. Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > lgz.ru, 8 февраля 2023 > № 4287433 Владимир Сухомлинов

Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2023 > № 4313699 Павел Гудев, Илья Крамник

Эстонские планы в Финском заливе: что это было?

ПАВЕЛ ГУДЕВ, Кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

ИЛЬЯ КРАМНИК, Научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Намерение Эстонии ввести режим прилежащей зоны в Финском заливе никаких реальных изменений и правовых последствий для судоходства в этом районе повлечь не должно. Тем не менее есть целый ряд негативных тенденций, которые могут принципиально изменить ситуацию.

Появившиеся в ряде отечественных СМИ новости о намерении Эстонии сформировать режим прилежащей зоны в Финском заливе вызвали довольно бурную реакцию, вплоть до опасений относительно возможности «морской блокады» Калининграда со всеми вытекающими последствиями, в том числе и военными. Градус добавлялся ещё и благодаря совпавшему по времени заявлению МИД России о понижении уровня дипотношений с Эстонией в связи с недружественным поведением этой страны.

Тем не менее эстонские планы в отношении Финского залива стоит разобрать детально и попытаться оценить последствия sine ira et studio[1].

Фактическим основанием для последних новостей стал изданный 16 января 2023 г. пресс-релиз МИД Эстонии, в котором сообщалось о намерении ввести прилежащую зону в пределах до 24 миль от исходной линии, с целью «обеспечения безопасности, защиты окружающей среды, археологических или исторических памятников и ценных предметов, найденных в море». В релизе отмечено, что «прибрежное государство может проводить необходимые проверки в прилежащей зоне для предотвращения нарушений таможенного, налогового, миграционного или санитарного законодательства на своей территории или в территориальном море и привлекать к ответственности нарушителей. Инспекционные полномочия не распространяются на иностранные военные корабли и иностранные некоммерческие суда».

Кроме того, приводится комментарий министра иностранных дел Эстонии Урмаса Рейнсалу, по мнению которого «расширение инспекций определённо окажет положительное влияние на защиту окружающей среды».

Что можно сказать, проанализировав релиз? В первую очередь, что он скрупулезно воспроизводит положения статьи 33 и статьи 236 Конвенции ООН по морскому праву (далее – Конвенция 1982 г.).

Статья 33 «Прилежащая зона» определяет права государств в её пределах:

«В зоне, прилежащей к его территориальному морю и называемой прилежащей зоной, прибрежное государство может осуществлять контроль, необходимый:

a) для предотвращения нарушений таможенных, фискальных, иммиграционных или санитарных законов и правил в пределах его территории или территориального моря;

b) для наказания за нарушение вышеупомянутых законов и правил, совершённое в пределах его территории или территориального моря».

Для нас здесь важно одно – юрисдикция государств, установивших режим прилежащей зоны, в соответствии со статьёй 33 распространяется только на правонарушения, совершённые в пределах его территории или территориально моря, а также на предотвращение таких правонарушений! Такие ограничения не случайны: если акватория территориального моря, воздушное пространство над ним, его дно и недра находятся под полным государственным суверенитетом, хотя здесь и действует конвенционное право мирного прохода, то прилежащая зона – это зона юрисдикции прибрежного государства, причём для весьма ограниченных целей.

Статья 236 «Суверенный иммунитет» Конвенции 1982 г. гласит, что:

«Положения настоящей Конвенции, касающиеся защиты и сохранения морской среды, не применяются к любым военным кораблям, военно-вспомогательным судам, к другим судам или летательным аппаратам, принадлежащим государству или эксплуатируемым им и используемым в данное время только для правительственной некоммерческой службы».

Соответственно, принимая во внимание то обстоятельство, что в пределах прилежащей зоны военные корабли и самолёты, а также государственные суда, пользуются такими же свободами открытого моря (в частности, свободой судоходства и полётов), как и в пределах 200-мильной исключительной экономической зоны (ИЭЗ)[2], никакая экологическая риторика не может быть использована для ограничения их прав и полномочий. Любые виды заявленных «инспекций» будут трактоваться как нарушение их иммунитета.

Что касается гражданских/коммерческих судов, то с точки зрения норм и положений Конвенции 1982 г. ситуация здесь тоже предельно ясна: если они следуют через прилежащую зону Эстонии и не заходили и не собираются заходить в переделы её территориального моря, то никакие «инспекции» им грозить не должны. Подчеркнём ещё раз: формулировка «предотвращать и наказывать» относится только к правонарушениям, которые совершены или будут совершены на территории прибрежного государства или же в его территориальном море.

Прямым подтверждением данного тезиса являются положения статьи 111 Конвенции 1982 г., касающиеся права преследования по горячим следам. В ней, в частности, указывается на то, что:

«Преследование по горячим следам иностранного судна может быть предпринято, если компетентные власти прибрежного государства имеют достаточные основания считать, что это судно нарушило законы и правила этого государства. Такое преследование должно начаться тогда, когда иностранное судно или одна из его шлюпок находится во внутренних водах, в архипелажных водах, в территориальном море или в прилежащей зоне преследующего государства, и может продолжаться за пределами территориального моря или прилежащей зоны только при условии, если оно не прерывается… Если иностранное судно находится в прилежащей зоне, определённой в статье 33, преследование может начаться только в связи с нарушением прав, для защиты которых установлена эта зона».

Соответственно, к любым судам, следующим транзитом через прилежащую зону, даже если они подозреваются в будущем нарушении местного законодательства, ни при каких обстоятельствах не могут быть применены меры, предусмотренные статьёй 111[3].

Несмотря на то, что формулировка статьи 33 «предотвращать» может вносить определённые сомнения в вышесказанное, сама история появления прилежащей зоны говорит нам о том, что её возникновение было детерминировано, во-первых, чисто экономическими причинами, а во-вторых, интересами обеспечения именно внутренней безопасности (скажем так – больше сухопутной, чем морской) и общественного порядка от угроз со стороны движения судов. Так, ключевой причиной был рост контрабанды, а значит снижение поступления доходов в бюджет от таможенных сборов. Среди других причин – незаконный вылов рыбы, снижающий местные доходы и налоговые поступления, нерегулируемая миграция, противоречащая национальной политике и так далее.

В Великобритании ещё в 1720 г. вступил в силу закон «О предотвращении мошенничества и злоупотреблений в государственных доходах от акцизов, таможни, гербовых сборов, почты», который был первым в целой серии законодательных актов на эту тему и разрешал обыск и арест небольших контрабандных судов, «обнаруженных на якоре или стоящих в двух лье от берега»[4].

При этом многие страны постоянно – в ходе Гаагской конференции по кодификации международного права (1930 г.), I – III Конференций ООН по морскому праву (1958, 1960, 1973–1982 гг., соответственно) – пытались расширить свои полномочия в акваториях за пределами внешней границы территориального моря, в особенности свои права в области обеспечения собственной безопасности[5].

Впоследствии это привело к тому, что КНР, например, в Законе о территориальном море и прилежащей зоне 1992 г. объявила о своём суверенитете над всеми островами в пределах 24-мильной зоны и своём праве осуществлять здесь контроль для предотвращения и наказания за действия, нарушающие законы или нормативные акты, касающиеся безопасности[6]. Северная Корея, не ратифицировавшая Конвенцию 1982 г., ещё в 1977 г. заявила об установлении 50-мильного лимита для своей прилежащей зоны в Японском море и совпадении её границ с внешней границей исключительной экономической зоны в Жёлтом море, проход военных кораблей через эту зону запрещён, а для гражданских судов требуется предварительное разрешение[7].

В результате некоторые эксперты[8] уже давно предполагали, что в перспективе режим прилежащей зоны будет более активно задействован для борьбы с такими угрозами, как транспортировка наркотиков, работорговля, борьба с международным терроризмом, что, в свою очередь, может привести к возможному расширению полномочий прибрежных государств в этой морской акватории[9].

В частности, в «Принципах перехвата» Инициативы по борьбе с распространением оружия массового уничтожения (ИБОР, Proliferation Security Initiative)[10] государствам-участникам было рекомендовано «останавливать и (или) обыскивать в их внутренних водах, территориальных морях или прилежащих зонах (когда такие объявлены) суда, которые мотивированно подозреваются в транспортировке таких грузов в или из государств и негосударственных образований, вызывающих озабоченность с точки зрения нераспространения, и конфисковать такие грузы в случае их обнаружения; и ужесточить правила по судам, входящим или оставляющим их порты, внутренние воды или территориальные моря, которые мотивированно подозреваются в перевозке таких грузов, например, требуя, чтобы такие суда подвергались обыску и конфискации таких грузов до входа в порт».

Педалируя экологическую риторику, Эстония теоретически может воспользоваться, например, более широким трактованием термина «санитарный», который изначально имеет достаточно узкое значение, а именно: защита общественного здоровья прибрежного государства от болезней. Однако сейчас вслед за дискуссией, начатой в США, были предприняты попытки расширить значение этого термина, включив в него, в частности, загрязнение, в том числе морской среды, как косвенную угрозу общественному здоровью[11].

Но даже в таком случае ограничения, зафиксированные в рамках статьи 33 Конвенции 1982 г. будут продолжать действовать, а сама проблематика предотвращения загрязнения морской среды от судоходства вообще-то регулируется Международной конвенцией по предотвращению загрязнения с судов (МАРПОЛ 73/78). К тому же Балтика находится в сфере пристального внимания Международной морской организации (ИМО), которая присвоила целому ряду её акваторий статус Особо уязвимых морских районов (ОУМР). Более того, здесь создаются морские охраняемые районы в рамках ХЕЛКОМ (Комиссия по защите морской среды Балтийского моря), в том числе и в Финском заливе (в пределах территориальных морей Финляндии, Эстонии и России).

Соответственно, можно лишь предположить, что внимание к проблематике защиты морской среды и проведению каких-либо инспекций с эстонской стороны вызвано лишь одной причиной – пристальным вниманием к тем грузоперевозкам, прежде всего угля и нефтепродуктов, которые осуществляет Российская Федерация из своих портов Финского залива (Усть-Луга, Выборг, Приморск). Теоретически, расширительно истолковывая свои права и полномочия в пределах конвенционного режима прилежащей зоны, Эстония может под надуманными экологическими предлогами пытаться инспектировать те или иные торговые суда, в том числе балкеры-углевозы и танкеры, но реализация такого подхода будет однозначно находиться вне правого поля и способна привести к эскалации отношений между нашими странами.

Отдельная тема, затронутая в пресс-релизе МИД Эстонии, – это обеспечение безопасности и защиты «археологических или исторических памятников и ценных предметов, найденных в море». Здесь требуется отдельное пояснение. Дело в том, что технический прогресс в области морской археологии открыл доступ к практически недоступным ранее объектам, для ряда государств охрана подводного культурного наследия превратилась в один из основных стимулов для создания прилежащей зоны[12].

В статье 303 «Археологические и исторические объекты, найденные в море» Конвенции 1982 г. в связи с этим зафиксировано, что:

«1. Государства обязаны охранять археологические и исторические объекты, найденные в море, а также сотрудничать для этой цели.

В целях борьбы с торговлей такими объектами прибрежное государство может, при применении статьи 33, предположить, что их извлечение со дна моря в зоне, упомянутой в указанной статье, без его одобрения приведёт к нарушению в пределах его территории или его территориального моря законов и правил, упомянутых в указанной статье».

Что касается Эстонии, то по данным на 2019 г. в пределах её территориального моря насчитывалось около 380 затонувших судов, из которых 41 являются памятниками культуры. Причём значительная их часть располагается именно на дне Финского залива. Можно было бы сделать предположение, что установление режима прилежащей зоны потребовалось Таллину в том числе и именно для того, чтобы защитить объекты подводного культурного наследия за пределами внешних границ своего территориального моря.

Однако здесь необходимо сделать одну существенную оговорку. В 2001 г. в рамках ЮНЕСКО была принята Конвенция об охране подводного культурного наследия, вступившая в силу в 2009 г., которая расширила юрисдикцию прибрежного государства в этой области до 200-мильного лимита от исходных линий[13], то есть далеко за внешние пределы прилежащей зоны: «Государство-участник, в исключительной экономической зоне или на континентальном шельфе которого находится подводное культурное наследие, имеет право запрещать или разрешать любую деятельность, направленную на подводное культурное наследие, для предотвращения нарушения его суверенных прав или юрисдикции, установленных международным правом, включая Конвенцию Организации Объединённых Наций по морскому праву».

Эстония является полноправным участником этого международного соглашения, одобрив его 2 ноября 2020 г., а значит может спокойно контролировать этот вид деятельности во всей «своей» акватории Финского залива.

Анализируя историю вопроса свободы судоходства в Финском заливе, можно отметить и другие моменты. В 1994 г. Эстония и Финляндия обменялись нотами, согласившись ограничить свои морские границы в Финском заливе таким образом, чтобы оставить свободную для прохода зону шириной в 6 миль, по 3 мили от срединной линии залива в каждую сторону:

«Для сохранения свободного прохода через Финский залив Эстонская Республика готова ограничить ширину своих территориальных вод в Финском заливе таким образом, чтобы они простирались не ближе, чем на 3 морские мили от центральной линии. При этом предполагается, что Финляндия, со своей стороны, готова соответствующим образом ограничить ширину своих территориальных вод. Если Эстонская Республика на более позднем этапе решит отойти от вышеуказанного и расширить свои территориальные воды в Финском заливе, она проинформирует об этом Финляндию не менее чем за 12 месяцев. Это при условии, что Финляндия также будет готова соответствующим образом проинформировать Эстонию о возможном расширении территориальных вод. Если вышеуказанное будет признано удовлетворительным для Правительства Финляндии, настоящая нота и ответ на неё будут представлять собой Соглашение по данному вопросу».

Кстати, другим примером подобного самоограничения является Япония, которая ещё в 1977 г. расширила внешние границы своего территориального моря с 3 до 12 морских миль, но за исключением пролива Лаперуза, пролива Цугару (Сангарский), западного и восточного каналов Цусимского пролива (проход Крузенштерна), а также пролива Осуми, оставив таким образом в их пределах коридоры открытого моря. Такое решение было мотивировано приверженностью Токио так называемому безъядерному принципу: не производить, не размещать, не разрешать ядерное оружие на своей территории. На практике это означало, что расширение внешних границ территориального моря с 3 до 12 морских миль неизбежно привело бы к тому, что советские суда с ядерной силовой установкой или же ядерным оружием на борту, равно как и американские, были бы поставлены перед необходимостью воспользоваться правом мирного или же транзитного проходов через воды, которые находились бы под суверенитетом Японии, что означало бы нарушение вышеуказанного принципа. С целью сохранить лицо и не нарушать данный принцип, имеющий очень важное значение во внутренней политике Японии, было принято такое компромиссное решение: сохранить коридоры открытого моря в указанных проливах[14].

Если бы эстонско-финское соглашение не было заключено, то, в случае установления максимальной «конвенциональной» 12-мильной протяжённости территориального моря, Финский залив на запад от морских границ России был бы полностью перекрыт водами Эстонии и Финляндии, граница которых прошла бы по его срединной линии. В таком случае вся акватория Финского залива между Хельсинки и Таллином была бы перекрыта территориальными морями этих двух государств, находящихся под их полным суверенитетом.

Несмотря на последнее обстоятельство, здесь бы действовало конвенционное право мирного прохода в отношении гражданских судов и военных кораблей. Однако это право – весьма жёстко регламентированная норма, содержащаяся в Конвенции 1982 года. Так, статья 19(1) Конвенции 1982 г. говорит: «Проход является мирным, если только им не нарушается мир, добрый порядок или безопасность прибрежного государства…».

Далее в статье 19(2) делаются уточнения: «Проход иностранного судна считается нарушающим мир, добрый порядок или безопасность прибрежного государства, если в территориальном море оно осуществляет любой из следующих видов деятельности: a) угрозу силой или её применение против суверенитета, территориальной целостности или политической независимости прибрежного государства или каким-либо другим образом в нарушение принципов международного права, воплощённых в Уставе Организации Объединённых Наций; b) любые манёвры или учения с оружием любого вида; c) любой акт, направленный на сбор информации в ущерб обороне или безопасности прибрежного государства; d) любой акт пропаганды, имеющий целью посягательство на оборону или безопасность прибрежного государства; e) подъём в воздух, посадку или принятие на борт любого летательного аппарата; f) подъём в воздух, посадку или принятие на борт любого военного устройства; g) погрузку или выгрузку любого товара или валюты, посадку или высадку любого лица вопреки таможенным, фискальным, иммиграционным или санитарным законам и правилам прибрежного государства; h) любой акт преднамеренного и серьёзного загрязнения вопреки настоящей Конвенции; i) любую рыболовную деятельность; j) проведение исследовательской или гидрографической деятельности; k) любой акт, направленный на создание помех функционированию любых систем связи или любых других сооружений или установок прибрежного государства; l) любую другую деятельность, не имеющую прямого отношения к проходу».

Кроме того, право мирного прохода не предполагает осуществление свободы полётов, а подводные лодки должны следовать в надводном положении и с поднятым флагом. Особые требования предъявляются к судам с ядерными двигателями, а также к судам, перевозящим ядерные и другие опасные или ядовитые по своей природе вещества. Прибрежные государства вправе устанавливать морские коридоры и схемы разделения движения судов, а некоторые идут ещё дальше и вводят уведомительный или же разрешительный порядок такого прохода. Наконец, важно не забывать, что само право мирного прохода – это право мирного времени!

Вспомним, что ещё в 2005 г. группа эстонских политиков и экспертов, намереваясь помешать планировавшемуся тогда строительству газопровода «Северный поток – 1», высказалась в пользу ликвидации этого коридора и переноса внешних границ территориального моря в Финском заливе на 3 мили – то есть до срединной линии (см. карту) разграничения между Эстонией и Финляндией. Мотивацией этого выступления была объявлена якобы «забота» об окружающей среде, хотя это не так.

Дело в том, что в пределах исключительной экономической зоны действует три из шести свобод открытого моря, включая свободу прокладки кабелей и трубопроводов. Прибрежное государство не вправе препятствовать реализации этого права другого государства по прокладке и обслуживанию, оно может лишь «принимать разумные меры для разведки континентального шельфа, разработки его природных ресурсов и предотвращения, сокращения и сохранения под контролем загрязнения от трубопроводов» (статья 79(2) Конвенции 1982 г.). Кроме того, при «определении трассы для прокладки таких трубопроводов» требуется согласие прибрежного государства (79(3)). А вот в территориальном море, на которое распространяется суверенитет прибрежного государства, включая дно территориального моря, прокладка любых трубопроводов носит исключительно разрешительный характер.

Именно этим и хотела тогда воспользоваться эстонская сторона, но как нам представляется, поняла бессмысленность этого шага, во-первых, без аналогичных действий со стороны Финляндии, а во-вторых, в силу того, что маршрут газопровода был проложен через финскую часть акватории. В результате судоходный коридор через Финский залив продолжил своё существование, а «Северный поток – 1» был достроен и благополучно функционировал вплоть до известных событий 26 сентября 2022 года.

Таким образом, намерение Эстонии ввести режим прилежащей зоны в Финском заливе никаких реальных изменений и правовых последствий для судоходства в этом районе повлечь не должно. Эстония, во всяком случае сейчас, не проявляет намерения совершать более радикальные шаги – в противном случае Таллин скорее объявил бы об отказе от рассмотренного выше ограничения своих внешних границ территориального моря в данном районе. Но это имеет смысл только в случае, если данную инициативу поддержит и Финляндия, также отказавшись от соответствующего ограничения со своей стороны. Пока же судоходству в Финском заливе с правовой точки зрения ничего не угрожает.

Тем не менее есть целый ряд негативных тенденций, которые могут принципиально изменить ситуацию: во-первых, сама специфика российско-эстонских отношений; во-вторых, общий тренд на всемерную экологизацию международного морского права; в-третьих, режим санкций, введённый против Российской Федерации и демонстрирующий, что для стран Запада международное право – всего лишь инструмент для обслуживания их политики.

          

СНОСКИ

[1] Без гнева и пристрастия (лат.).

[2] Акватория за внешними границами территориального моря Эстонии и Финляндии в Финском заливе рассматривается сторонами как исключительная экономическая зона (в первом случае) и как рыболовная зона (во втором случае). См.: Agreement between the Republic of Finland and the Republic of Estonia on the Boundary of the Maritime Zones inthe Gulf of Finland and on the Northern Baltic Sea, 18 October 1996. URL: https://www.un.org/Depts/los/LEGISLATIONANDTREATIES/PDFFILES/TREATIES/EST-FIN1996MZ.PDF (дата обращения: 29.01.2023).

[3] United Nations Convention on the Law of the Sea: A Commentary. Territorial Sea and Contiguous Zone. In A. Proelss (Ed.). München: Nomos Verlagsgesellschaft. 2017. Р. 269. URL: https://dx.doi.org/10.5040/9781472561688.part-002 (дата обращения: 29.01.2023).

[4] United Nations Convention on the Law of the Sea: A Commentary. Territorial Sea and Contiguous Zone. In A. Proelss (Ed.). München: Nomos Verlagsgesellschaft. 2017. Р. 269. URL: https://dx.doi.org/10.5040/9781472561688.part-002 (дата обращения: 29.01.2023).

[5] К этим государствам относятся: Бангладеш, Бирма, Венесуэла, Вьетнам, Гаити, Египет, Индия, Иран, Йемен, Камбоджа, Китай, ОАЭ, Пакистан, Саудовская Аравия, Судан, Сирия, Шри-Ланка. См.: Roach J. A., Smith W. R. Excessive Maritime Claims. 3rd ed. Leiden: Martinus Nijhoff Publishers, 2012. Р. 157.

[6] Maritime Claims Reference Manual, June 23, 2005. U.S. Department of Defense, Under Secretary of Defense for Policy. Р. 126. URL: http://www.jag.navy.mil/organization/documents/mcrm/MCRM.pdf (дата обращения: 29.01.2023).

[7] Ibid. Р. 346.

[8] Klein Natalie. Maritime Security and the Law of the Sea. N.-Y.: Oxford University Press, 2011. P. 87.

[9] Более подробно см.: Гудев П.А. Конвенция ООН по морскому праву: проблемы трансформации режима. М.: ИМЭМО РАН, 2014.

[10] Более подробно см.: Гудев П.А. Столкновение национальных и наднациональных подходов в области обеспечения морской безопасности // Пути к миру и безопасности. 2015. №1 (48). С. 22-47.

[11] United Nations Convention on the Law of the Sea: A Commentary. Territorial Sea and Contiguous Zone. In A. Proelss (Ed.). München: Nomos Verlagsgesellschaft. 2017. Р. 269. URL: https://dx.doi.org/10.5040/9781472561688.part-002 (дата обращения: 29.01.2023).

[12] United Nations Convention on the Law of the Sea: A Commentary. Territorial Sea and Contiguous Zone. In A. Proelss (Ed.). München: Nomos Verlagsgesellschaft. 2017. Р. 269. URL: https://dx.doi.org/10.5040/9781472561688.part-002 (дата обращения: 29.01.2023).

[13] C таким расширением, кстати, согласились далеко не все государства (и прежде всего США и Великобритания), полагая, что это лишает их доступа к затонувшим военным кораблям и самолётам. Roach J. A., Smith W. R. Excessive Maritime Claims. 3rd ed. Leiden: Martinus Nijhoff Publishers, 2012. Р. 157. Р. 549-550.

[14] Kawasaki Y. International Straits: An issue concerning Japan’s ratification of the United Nations Convention on the Law of the Sea // IBRU Boundary and Security Bulletin. Summer 1995. Pp. 71-77.

Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2023 > № 4313699 Павел Гудев, Илья Крамник

Литва. Эстония. Евросоюз. Россия > Электроэнергетика > ria.ru, 10 декабря 2021 > № 3935705 Сергей Савчук

Прибалтика просит Россию спасти ее от мороза

Сергей Савчук

Бушующий в Европе энергокризис не только держит цены на выработку электроэнергии на рекордных отметках, но и попутно беспощадным катком крушит геополитические схемы наших ближайших соседей.

На днях эстонская компания-оператор Elering обратилась к России и Белоруссии с просьбой срочно увеличить перетоки в страны Прибалтики и в первую очередь в Литву.

Связано это с тем, что регион испытывает сильнейшую нехватку электричества, а стоимость одного мегаватт-часа на бирже Nord Pool на днях перевалила за 600 евро — и пока не собирается опускаться.

Примечательно, что Россия в лице компании "Интер РАО" уже ответила согласием. Российские производители готовы нарастить поставки до одного гигаватт-часа, то есть увеличить их сразу в десять раз, так как в текущий момент перетоки в страны Балтии не превышают 100 мегаватт-час.

Российский обыватель, изрядно наевшийся показательной русофобией Литвы, Латвии и Эстонии, читая подобные новости, вероятно, недоумевает: зачем нам помогать тем, кто строит свою государственность на фундаменте ненависти ко всему русскому. Отрицать политические и прочие тренды в Прибалтике глупо, однако, как это почти всегда бывает в геополитической игре, ситуация имеет несколько уровней, далеко идущие последствия и не имеет простых решений.

Начать, пожалуй, нужно с небольшого путешествия в прошлое, это позволит понимать глубину текущей картины и особенности диспозиции игроков.

Страны Прибалтики на пути в Евросоюз, стремясь доказать свою максимальную лояльность, выполняли буквально все требования, которые выдвигал Брюссель. Это вылилось в максимальное охлаждение отношений с Москвой, переписывание истории, но самое главное — Прибалтика начала самоубийственный эксперимент по разрыву энергетических связей с Россией и Белоруссией.

Здесь нужно отметить, что среди прибалтийской тройки особо радикальной, глухой к голосу разума и законам физики была политика Литвы. Чего стоит, к примеру, показательное закрытие Игналинской атомной электростанции, располагавшейся аккурат на стыке границ Литвы, Латвии и Белоруссии. Станция имела стратегическое значение не только потому, что гарантировала национальную энергодостаточность, но и позволяла вести торговлю на экспорт. К началу нулевых выработанный на Игналинской АЭС киловатт-час имел себестоимость менее двух евроцентов, а продавался потребителям минимум по десять. Перетоки оттуда по кратчайшему пути шли на север — в Латвию и Эстонию. Брюссель под предлогом мнимой ненадежности советских реакторов потребовал закрыть станцию, что Вильнюс безропотно и старательно выполнил, проигнорировав заключение МАГАТЭ, где черным по белому было написано, что игналинские реакторы РБМК-1500 являются самыми надежными в Европе. Второй энергоблок единственной литовской АЭС навсегда остановился в декабре 2009 года.

Дальше — больше. Последующие годы политика все сильнее влезала в вопросы энергетики, начисто при этом игнорируя здравый смысл и экономику. И вновь наибольшую активность здесь продемонстрировала Литва.

В 2017 году Эстония отказалась от импорта российской электроэнергии, поставляемой с Ленинградской АЭС. На предприятии на тот момент в эксплуатации находились реакторы типа РБМК-1000, не способные выполнять маневр мощностью, что привело к перепроизводству электроэнергии, что особенно явно наблюдалось в зимние периоды. Впрочем, российская сторона довольно быстро решила проблему, перенаправив поставки в столицу и Московскую область. Также надо отметить, что Эстония хоть и отказалась от закупок, но физическую инфраструктуру, то есть ЛЭП энергомоста со стороны Пскова, большей частью сохранила. На всякий случай.

Литва же с началом строительства АЭС в белорусском Островце устроила форменную затяжную истерику, пугая всю Европу и собственных граждан практически гарантированной техногенной катастрофой, проще говоря — вторым Чернобылем. Чего только стоит постоянная раздача жителям приграничных областей таблеток йода и законодательный запрет на покупку белорусского электричества. Совсем недавно Вильнюс в одностороннем порядке прекратил импорт электроэнергии из России и Белоруссии.

И все бы ничего, но тем самым литовцы не только грубо нарушили правила европейской энергетической биржи Nord Pool, где российская "Интер РАО" и БелАЭС торгуют совершенно открыто и легально, но и (это самое главное) поставили под угрозу энергетическую безопасность своих соседок и сестер.

Если взять физическую карту региона и наложить на него схему энергетического кольца БРЭЛЛ (Белоруссия, Россия, Эстония, Литва и Латвия), то станет понятен и замысел советских энергетиков, и текущий расклад.

Дело в том, что именно Литовская ССР рассматривалась и использовалась в качестве основной транзитной магистрали, обеспечивающей потребности двух других прибалтийских республик. В Литву заходили сразу четыре энергомоста: один со стороны Гродно, два от белорусского Молодечно — V-образной вилкой на Вильнюс и Игналину, на игналинский же энергоузел заходила и магистраль от Полоцка. Для сравнения: в Эстонию были протянуты две магистрали (из Кингисепа и Пскова), а в Латвию одна.

С началом своего внедрения в семью европейских народов Прибалтика практически отказалась от импорта российского электричества, заморозив большую часть энергомостов, оставив в качестве единственного окна поставок Литву. Зачем — вопрос не к нам, а к руководству Латвии и Эстонии.

Здесь также нужно добавить, что Литву в качестве гаранта собственной энергетической безопасности выбрала и Польша, еще один хронический русофоб на политической арене Европы. Северо-восточные области Польши, где нет вообще ни одной собственной электростанции, получали энергию по кабелю из Швеции. Подводный силовой кабель Nord Balt соединяет шведский город Нюбру и литовскую Клайпеду, уходя дальше на юг на радость польским потребителям.

Вся эта сложная и неустойчивая схема худо-бедно работала до этого года. А потом грянул всемирный кризис, цены на энергоносители улетели в небеса, утащив за собой перед самым началом зимы и стоимость производства электричества и тепла.

Картину дополнила затяжная сухая осень, из-за чего в Финляндии и Швеции резко упал уровень воды в реках. По сообщениям местных СМИ, водоприток в отдельных регионах снизился на 30-40 процентов, что привело к резкому падению выработки электричества на гидроэлектростанциях. Шведам и финнам сейчас совершенно не до спасения Прибалтики и Польши, свои бы потребности закрыть. Дефицит столь велик, что шведы расконсервировали жутко неэкологичную мазутную электростанцию Karlhamn, а Финляндия до максимума нарастила поставки электричества из России. Как свидетельствуют отчеты все той же "Интер РАО", вставка постоянного тока в районе Выборга работает с максимальным напряжением.

Чтобы показать разницу российского и европейского подхода к обеспечению своих интересов, упомянем и ставшую уже притчей во языцех атомную электростанцию "Олкилуото". Финляндия в процессе проведения тендера отказалась от услуг российского "Атомстройэкспорта", предлагавшего построить станцию и оснастить ее реакторами ВВЭР-1000. Предпочтение было отдано французской Areva с ее реактором EPR. Стройка началась в 2004 году и ведется до сих пор, то есть полных семнадцать лет, а стоимость проекта с первоначальных трех миллиардов долларов выросла более чем втрое и превысила десять миллиардов. Европейские СМИ сухо сообщают, что, возможно, к весне 2022 года будет получена лицензия на загрузку топлива в активную зону "Олкилуото". Но это не точно.

Если вернуться к началу нашего сегодняшнего разговора и внимательно прочитать заявление госпожи Айн Кестер из Elering, станет много понятнее тот тупик, в который Прибалтика влетела с разбегу и по собственному желанию. Эстония и Латвия в первую очередь пытаются решить "литовский вопрос", то есть переломить сложившуюся за десятилетия практику, при которой Вильнюс занял позицию эдакой северной Украины. Абсолютная недоговороспособность и пренебрежение логикой и экономикой даже в ущерб себе и партнерам, которые напрямую зависят от транзита через конкретную страну.

Что ж, понаблюдаем, как Рига и Таллин будут воевать с собственноручно выращенным драконом, попутно пополняя российский бюджет и подтверждая безальтернативность БРЭЛЛ.

Литва. Эстония. Евросоюз. Россия > Электроэнергетика > ria.ru, 10 декабря 2021 > № 3935705 Сергей Савчук

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Армия, полиция > mid.ru, 17 мая 2021 > № 3739982 Александр Петров

Интервью Посла России в Эстонии А.М.Петрова изданию "Дайджест", 7 мая 2021 года

Вопрос: 9 мая 1945 года – великая дата в истории России. Накануне Германия подписала акт о капитуляции и указом Президиума Верховного Совета СССР 9 мая было предписано считать Днем Победы. Этот праздник всегда отмечался в СССР, чтят его и в современной России. Что заставляет вновь и вновь вспоминать этот день сегодня? Как проходит празднование 9 мая в стране и как пройдет оно в этом году?

Ответ: Отвечая на заданный вопрос, напомню о статье Президента Российской Федерации В.В.Путина, написанной к 75-летию Великой Победы, где говорится об общей ответственности перед историей и будущим. Для меня как представителя поколения, чьи отцы сражались на фронтах Великой Отечественной войны, именно чувство ответственности – главный побудительный мотив, чтобы делать все для сохранения памяти о подвиге советских солдат, принесших Европе освобождение от преступного нацистского режима, в случае победы которого участь покоренных народов была бы предрешена. Кого-то ожидала бы рабская жизнь, а значительная часть подлежала бы просто физическому уничтожению. Ответственность перед будущим ставит перед нами задачу передавать эту память подрастающим поколениям, бороться с фальсификацией истории, не допустить ее переписывания. Помнить о цене, которую заплатил многонациональный советский народ за эту победу – 27 миллионов человеческих жизней.

И поныне практически в каждой нашей семье вспоминают о своих родных и близких, не вернувшихся с войны. Это особенно отчетливо проявляется 9 мая, когда отмечается очередная дата победы над фашистской Германией. Этот день был и остается самым любимым праздничным днем для всех наших соотечественников. Главные торжества по традиции проходят в Москве, в том числе военный парад и ставшее в последние годы поистине всенародным шествие «Бессмертного полка». С прошлого года, к сожалению, приходится делать скидку на связанные с пандемией коронавируса осложнения. Но ничто не в состоянии преуменьшить чувство гордости россиян – от Владивостока до Калининграда – за одержанную нашими предками победу, в чем можно будет убедиться и в нынешнем году. В прошлом году, например, часть мероприятий весьма успешно адаптировалась под онлайн-формат, когда люди размещали в социальных сетях фотографии и истории своих предков, советских воинов-освободителей. Полагаю, накопленный опыт будет успешно использован и в этом году.

Вопрос: Нынешний год напомнил миру о еще одной великой победе России, также, как и в случае с военной победой, явившейся триумфом всего человечества, – первом полете человека в космос. 60 лет назад им стал гражданин Советского Союза Юрий Гагарин, открывший грандиозные перспективы освоения людьми космического пространства. Вспоминали ли и как это событие в России?

Ответ: Среди знаковых событий XX века, бесспорно, первый полет человека в космос. Первопроходцем, положившим начало пилотируемой космонавтики, стал Ю.А.Гагарин, превратившийся за короткое время, пожалуй, в самого узнаваемого и популярного жителя нашей планеты. В память о его историческом полете 12 апреля ежегодно отмечается как Всемирный день авиации и космонавтики, а начиная с 2011 года этот день в соответствии с резолюцией Генассамблеи ООН носит еще одно название – Международный день полета человека в космос. Правомерно говорить о том, что полет Ю.А.Гагарина, как показали прошедшие сейчас посвященные этому событию торжественные мероприятия во многих странах мира, стал по-настоящему достоянием всего человечества.

Вполне понятно, что с особым размахом 60-летие первого полета человека в космос отмечалось в нашей стране – на родине космического первооткрывателя. По случаю этого юбилея повсеместно проходили гагаринские чтения, в школах проводились классные часы, где с точностью до минут разбирался полет первого космонавта, показывались хроникальные и художественные фильмы, посвященные этому событию. Без преувеличения вся страна испытала чувство гордости за то, что совершил 60 лет тому назад простой уроженец Смоленщины, ослепительная улыбка которого и сказанное им на старте ставшее крылатым слово «Поехали!» покорили весь мир.

Кстати, к празднованию этой знаменательной даты активно подключилась и российская дипломатия. На сайте МИД России, например, была размещена интерактивная карта мира с отметками «гагаринских» мест. На ней есть и Эстония: ведь одна из улиц города Силламяэ названа в честь первого в истории человечества космонавта. Кроме того, в преддверии праздника на страницах посольства в социальных сетях вышла целая серия публикаций о том, как имя Ю.А.Гагарина связано с Эстонией. Там немало интересных фактов, не все из которых знакомы, наверное, даже коренным жителям.

Вопрос: Мы сейчас переживаем непростые времена – эпидемия КОВИД-19 коснулась всех на планете. И говоря о России, нельзя обойти стороной ту важную роль, которую она играет в борьбе с болезнью, создав вакцину Спутник V и предлагая всем странам воспользоваться ею. Эстония пока не выразила своего желания сделать это, но если подобное решение будет принято, готова ли, в состоянии ли будет Россия помочь ей?

Ответ: Пандемия коронавируса – это одна из тех угроз, с которой столкнулись практически все страны. И бороться с ней следует также совместными усилиями, используя лучшие антивирусные разработки. Показательна трансформация настроения за рубежом применительно к вакцине «Спутник V». Первоначально – полное неверие в то, что российские вирусологи вообще смогут создать эффективное средство против коронавирусной инфекции. Но очень быстро подобный скептицизм был преодолен. Российская вакцина зарегистрирована уже в 60 странах мира. Интерес к ней только возрастает. В полной мере мы наблюдаем это и в Эстонии. В посольство поступает множество обращений по поводу возможности вакцинироваться «Спутником V». Вопрос о применении российской вакцины в странах ЕС рассматривается, как известно, в Европейском агентстве по лекарственным средствам. В случае положительного вердикта российский препарат, как это мы слышим уже от представителей эстонского руководства, может быть рекомендован к применению в Эстонии наравне с другими используемыми вакцинами. Давайте дождемся ожидаемого решения из Брюсселя и того, как будут реагировать на это эстонские власти.

Вопрос: Наше интервью начиналось с Праздника Победы, напоминающего о временах прошедших, но сегодня весь мир снова стоит на пороге развязывания войны, последствия которой для человечества могут оказаться ужаснее последствий Второй мировой. Что могли бы сделать наши страны в отношениях хотя бы между собой, чтобы снизить градус всеобщей напряженности?

Ответ: Думаю, не стоит скатываться к сценариям, сводящимся к живописанию конца рода человеческого. Следует предельно ясно осознавать, что победителей в возможном глобальном конфликте быть не может. Напомню о словах великого физика А.Эйнштейна: «Я не знаю, каким оружием человек будет вести третью мировую войну, но четвертая будет с палкой и камнем». Да, были моменты, когда мир держался буквально на волоске. Вспомним хотя бы историю Карибского кризиса. Хочется верить, что надлежащие уроки из этого были извлечены.

Раз мы начали наш разговор с 9 мая 1945 года, особо подчеркну, что на борьбу со всеобщим злом, которое олицетворял германский фашизм, тогда поднялись народы многих стран, руководство которых смогло преодолеть существовавшие в то время политические и идеологические разногласия. Объединенными усилиями враг был разбит. Сейчас, когда все без исключения государства сталкиваются с новыми вызовами и опасностями, вновь актуален призыв к объединению усилий в борьбе с ними, если мы, разумеется, хотим передать нашу планету грядущим поколениям в надлежащем состоянии. И в этой борьбе востребованы усилия всех стран, независимо от размера их территории и количества населения. Явно не на пользу здесь идут раскручиваемые на Западе, в том числе в Эстонии, фантомные страхи по поводу некоей агрессивности России. Причем делается это без каких-либо доказательств, скорее с целью оправдать многомиллиардные затраты, идущие на потребу ненасытному молоху войны.

Интересам народов наших стран в полной мере отвечает поддержание добрососедских, партнерских, взаимовыгодных отношений, что должно предполагать отказ от политики санкций, навязываемого извне следования конфронтационному курсу, то есть всего, что превалирует сегодня в нынешней линии Эстонии на российском направлении. Осознание эстонскими правящими кругами бесперспективности попыток коллективного Запада вести разговор с Россией с позиции силы и путем оказания давления и, наоборот, понимание важности соблюдения собственных национальных интересов в отношениях со своим ближайшим соседом, каким была и остается Россия, несомненно способствовало бы оздоровлению атмосферы в наших двусторонних отношениях и явилось бы важным вкладом в укрепление мира и безопасности на нашем континенте.

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Армия, полиция > mid.ru, 17 мая 2021 > № 3739982 Александр Петров

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 23 декабря 2020 > № 3601845 Александр Петров

Интервью Посла России в Эстонии А.М.Петрова эстонскому новостному порталу «Постимеэс», опубликованное 21 декабря 2020 года

Сегодня посол России в Эстонии А.М.Петров провел пресс-конференцию, на которой подвел итоги сотрудничества между Эстонией и Российской Федерацией в 2020 году. Основным вопросом, конечно, являлся коронавирус, однако, как отметил господин Петров, жизнь у нас многогранная, и в ней есть много других тем для взаимодействия.

Вопрос: Пандемический год смешал все планы, удавалось ли заниматься чем-то еще, кроме организации персональной помощи гражданам России, застрявшим где-то на границе?

Ответ: Жизнь не ограничивается только этим, конечно, была и другая работа. Например, я хотел бы выделить научно-практическую конференцию, организованную Министерством просвещения России и Министерством образования и науки Эстонии, которая прошла в марте — как раз незадолго до закрытия границ. Конференция была посвящена теме образования детей с особыми потребностями. В ней приняли участие около 150 экспертов, немалая часть которых приехала из России. Это как раз тот пример, как могли бы взаимодействовать и другие ведомства: в прямом диалоге обсуждать интересующие обе стороны вопросы.

Наверное, я мог бы привести в пример и то, что даже в условиях коронавируса была возможность для приезда делегаций из Волгограда, из Удмуртии. Но, я повторю, что, да, коронавирус наложил отпечаток на все стороны нашей жизни. К счастью, жизнь у нас многогранная, и имело место и вполне нормальное взаимодействие.

Вопрос: Кроме медицинского и экономического кризиса мы столкнулись и с рядом политических проблем, в которых так или иначе была задействована Россия, и которые потянули за собой очередные обвинения и санкции в отношении вашей страны: Белоруссия, Нагорный Карабах, Навальный. На фоне всех этих происшествий и кризисов, следовавших за ними, вам здесь, в Эстонии, становилось сложнее работать?

Ответ: Вы знаете, когда Юрий Гагарин в апреле 1961 года совершил свой полет в космос, он посмотрел на нашу матушку-планету и поразился, какая она маленькая. Тогда от него и прозвучал призыв: «Берегите нашу Землю, нашу планету!» Поэтому я исхожу из того, что все, что происходит у нас на Земле, в той или иной степени отражается на всех нас: и в непосредственной близости к России, и на далеких рубежах. И тут в более широком плане я возвращаюсь к тому, что говорилось прежде, в том числе, нашим руководством: сталкиваясь с новыми вызовами, новыми угрозами, которые носят общий глобальный характер для всех нас, крайне важно объединять усилия в борьбе с этими напастями. Только сообща мы сможем с ними справиться. Я бы так ответил на этот вопрос.

Вопрос: Что бы вы пожелали нашим читателям, русскоязычным жителям Эстонии?

Ответ: Мы находимся в преддверии наступающего Нового года, и здесь правомерно говорить о том, чему больше радоваться: наступающему году, или тому, что уходит в историю 2020 год. Этот год был високосный, который по определению некоторые считают годом не самым счастливым. Но все же, я думаю, в преддверии нового года мы все испытываем чувство радости, связываем с наступающим годом большие ожидания перемен к лучшему. Поэтому я хотел бы поздравить всех читателей вашего издания, пожелать, чтобы в ваших домах всегда царили уют, спокойствие и радость. Чтобы оптимизм всегда превалировал над всеми пессимистическими нотками. Чтобы вы без страха смотрели в будущее. Чтобы жизнь вас радовала и приносила максимум удачи, везения, которые, впрочем, во много зависят и от вас самих.

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 23 декабря 2020 > № 3601845 Александр Петров

Эстония > СМИ, ИТ > rg.ru, 18 июня 2020 > № 3416399 Пааво Ярви

Оркестры выйдут в люди

Дирижер Пааво Ярви проведет "живой" музыкальный фестиваль

Текст: Владимир Дудин

Международный музыкальный фестиваль в Пярну пройдет в формате полноценных живых концертов с публикой в зале. Его основатель и руководитель, эстонский маэстро Пааво Ярви рассказал "РГ" о том, как в новых условиях будут организованы публичные концерты.

Фестивалю в Пярну повезло в сравнении с таллинским фестивалем Биргитты, который отменен до следующего года.

Пааво Ярви: Мы очень ждали новостей от правительства и специалистов, и, наконец, получили разрешение, что можем собираться на сцене до 50 человек. И я подумал, что смогу провести фестиваль, а главное, во время фестиваля смогу заниматься со студентами, учить молодых дирижеров. Для меня педагогика - один из важнейших принципов этого фестиваля. Молодые музыканты - наше будущее. Конечно, публики в зале будет меньше, и репертуар будет более камерный. Но мы стараемся придумать что-то новое. Каждый концерт, все репетиции и даже мастер-классы, которые до сих пор проходили без публики, будет транслироваться: все наши события будут доступны для всех.

Какое значение вы придаете формату концертов онлайн?

Пааво Ярви: Поп-музыка и ей подобные индустрии уже давно пользуются онлайном, видео и прочими технологиями. Теперь и классическая музыка должна наверстать упущенное. В ситуации, когда никого никуда не пускают, это все же реальный способ сохранять занятия музыкой. Записывать или давать онлайн-концерты с оркестром не просто, но возможно. Хотя это никак не заменит полноценного концерта с публикой в зале. Я мечтаю о привычных полных залах, и мы постараемся сделать все возможное для этого. Но пока нам разрешено заполнить слушателями половину зала или чуть больше.

Программу фестиваля, которая была готова еще в прошлом году, вероятно, пришлось срочно корректировать в новых условиях?

Пааво Ярви: Да, мы сейчас в срочном порядке собираем новую программу, уточняем список музыкантов. К огромному сожалению, не смогут приехать все те музыканты, которые планировались изначально. Многие - из-за запретов лететь в Эстонию: им не удастся выдержать двухнедельный карантин. Пока существуют и запреты полетов в Англию из-за неблагоприятной там обстановки. Но картина меняется, сведения обновляются каждую неделю. В Эстонии уже были дни, когда зафиксировали ноль инфицированных. Так что все под контролем. На фестивале будут хорошие солисты, многие - из Эстонии. Меня очень увлекла задача создать программу из другого - камерного - репертуара. Мы ведь всегда готовили с оркестром большие симфонические партитуры. Но для камерных составов написано очень много хорошей музыки, которую обычно не часто получается исполнять. И, конечно, я буду добиваться, чтобы на фестиваль приехало как можно больше музыкантов из других стран. Этот фестиваль - международный, и для меня это вопрос принципа. Музыканты всего мира должны чувствовать солидарность, быть выше политики.

Кстати, где вы отбывали карантин?

Пааво Ярви: Я был один в Лондоне. Здесь не было карантина: было только правило соблюдать 2-метровую дистанцию и носить маски. Может быть, карантин введут сейчас. Они поздно спохватились. Но я старался никуда не ходить, и мне это очень понравилось. Возникла возможность жить жизнью нормального человека: спать не в отеле, а у себя дома, в своей кровати. Последние 10-15 лет я жил, беспрерывно работая, не имея отпусков, если не считать пары недель в Новый год и Рождество, каждую неделю готовил новые программы. И эти два месяца стали для меня очень важными, я бы даже еще месяц посидел. Я всегда чувствовал, что у меня мало времени поразмышлять о том, что я делаю, все ли для меня так необходимо. Я освоил много новых партитур, переслушал много. Когда рядом с тобой музыка, ты никогда не будешь одинок.

А где была ваша семья?

Пааво Ярви: Две моих дочери, с которыми я в это время ежедневно общался больше, чем когда-либо, сейчас находятся в Калифорнии, родители - у себя дома во Флориде в Палм-Бич. Изоляция не нарушила их привычного образа жизни. Они всю жизнь старались немножко изолироваться. Отец (всемирно известный дирижер Неэме Ярви - прим. ред.) очень любит в уединении слушать музыку, мама тоже не слишком светский человек - оба ценят свое личное пространство, поскольку в обычной жизни им приходится слишком много общаться. Сейчас они чувствуют себя прекрасно.

Какой настрой у Неэме Ярви, которому только что в июне исполнилось 83 года?

Пааво Ярви: Я каждый день говорю с ним часами на разные темы, чего раньше не мог себе позволить. Мне открываются такие аспекты его жизни, о которых раньше не знал. Настроение у него в целом нормальное, но когда тебе уже за 80, а вокруг - не только вирусы, но и много бунтов, войн, политических игр, конечно, нелегко. Его, как и меня, очень волнует, как музыка будет жить дальше, что будет с музыкантами, оркестрами. Оркестровая музыка оказалась под угрозой. Он с трудом понимает, как мы выйдем из сложившегося положения. Наступит ли момент, когда все снова вернется в прежнее русло? Но он держится очень хорошо, много читает. В его огромной библиотеке, которую он собирал всю жизнь, не только партитуры, но и много книг. И мне очень интересно слышать его мысли о прочитанном: о Достоевском, письмах Вагнера и др. Если у тебя есть книги, музыка, партитуры и бокал хорошего красного вина, что еще надо в жизни? Надо быть оптимистом и верить, что мы вернемся к нормальной жизни. Для этого надо верить в силу музыки и искусства. Если мы будем думать только об экономике и политике, о которых говорят слишком много, жить станет скучно и неинтересно. Только музыка дает нам то, что требует душа, то, что делает нас людьми.

Справка "РГ"

Пааво Ярви - эстонско-американский дирижер, сын Неэме Ярви. Изучал дирижирование и игру на ударных инструментах в Таллинской школе музыки. Выступал в рок-группе. В США обучался в Кёртисовском институте музыки и Лос-Анджелесском филармоническом институте под руководством Леонарда Бернстайна.

С 1994 по 1997 год был главным дирижером Симфонического оркестра Мальмё. В 2001-м стал музыкальным директором Симфонического оркестра Цинциннати. Дирижер Эстонского фестивального оркестра, главный дирижер Цюрихского Тонхалле, токийского NHK и Бременского Deutsche Kammerphilharmonie.

Репертуар Пааво Ярви включает произведения от классицизма до современной музыки (Арво Пярт, Эрки-Свен Тюур, Лепо Сумера, Эдуард Тубин). Записал все симфонии Бетховена (с Бременским камерным оркестром), Шумана (с Бременским камерным оркестром), Брукнера (с Симфоническим оркестром Франкфуртского радио), произведения Густава Малера, Яна Сибелиуса, Сергея Прокофьева, Дмитрия Шостаковича.

Эстония > СМИ, ИТ > rg.ru, 18 июня 2020 > № 3416399 Пааво Ярви

Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2020 > № 3284699 Александр Петров

Александр Петров: положение Sputnik Эстония остается критическим

Власти Эстонии так и не смогли убедить собственное гражданское общество, что их действия в отношении агентства Sputnik Эстония и давление на российских журналистов законно. Но ситуация вокруг агентства продолжает оставаться критической, считает посол России в Эстонии Александр Петров. О перспективах приграничного сотрудничества двух стран, поставках газа и о том, когда откроется памятник великому русскому мореплавателю Фаддею Беллинсгаузену, он рассказал в интервью РИА Новости в преддверии Дня дипломатического работника.

— Как можно оценить современное состояние российско-эстонских отношений?

— Истекший год принес немало перемен в самой Эстонии. По результатам прошедших в марте выборов обновился состав парламента. Была сформирована новая правительственная коалиция, при этом пост премьер-министра сохранил за собой Ратас.

Можно, разумеется, говорить об определенных позитивных моментах. В апреле состоялся визит президента Эстонии Кальюлайд в Москву – первый контакт на уровне глав государств за последние 10 лет. Также впервые за много лет прошли встречи на министерском уровне. Министр экономики и инфраструктуры побывал в июне на ПМЭФ, где встретился с министром транспорта России, а министр образования и науки встретилась в августе в Казани с министром образования РФ.

С учетом возобновившихся такого рода контактов, казалось бы, можно было бы энергичнее продвигаться по пути укрепления взаимовыгодного двустороннего сотрудничества. Этого, к сожалению, не произошло. Более того, впору говорить сейчас об определенном откате назад. Как иначе расценивать зазвучавшие в Таллине – также, впрочем, после достаточно длительного перерыва – заявления о том, что Россия, оказывается, по-прежнему "незаконно оккупирует часть эстонской территории". Неугоден стал подписанный еще в феврале 2014 года договор о границах между Россией и Эстонией, в котором, кстати, обе стороны заявляют об отказе от территориальных претензий друг к другу. Вопрос о ратификации этого договора исчез из повестки дня работы парламента и правительства Эстонии. Зато не смолкали голоса, в частности, с осуждением решения ПАСЕ о восстановлении полномочий делегации России, призывами к ужесточению антироссийских санкций. Приостановка в результате откровенного давления властей деятельности агентства Sputnik Эстония – еще один негативный пример, проявившийся в этот период.

Хотелось бы тем не менее предельно ясно подтвердить – российская сторона будет прилагать и впредь все необходимые усилия, чтобы добиваться улучшения наших двусторонних отношений. Этого ждут от нас тысячи и тысячи людей по обе стороны совместной границы. Совсем свежий пример – всплеск активности эстонских граждан с момента введения с 1 октября электронных виз для посещения Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Эстония оказалась в числе рекордсменов среди соседних стран по числу оформленных за это время виз. Вот что можно считать истинным индикатором настроения рядовых эстонцев, которые не дают себя сбить с толку досужими рассуждениями о мнимой агрессивности восточного соседа.

— Представители ОБСЕ и Совета Европы заявили, что следят за ситуацией со Sputnik Эстония, свои оценки происходящему выразили другие международные организации. Есть ли подвижки в ситуации с российским СМИ, что говорит официальный Таллин в контактах с вами в ответ на претензии Москвы и европейских представителей?

— Порадовать здесь ничем не могу, положение Sputnik Эстония остается критическим, изменений к лучшему не просматривается. Его сотрудники под угрозой уголовного преследования с 1 января прекратили работу. Мы продолжаем настаивать на необходимости уважения властями Эстонии права российского СМИ на свободное распространение информации. Призываем их выполнять свои международные обязательства в сфере обеспечения свободы слова. Хотелось бы, разумеется, услышать более внятную оценку профильных международных структур столь откровенного факта политической цензуры.

Поражает и другое. На протяжении практически всего времени работы информагентства Sputnik Эстония в его адрес звучали обвинения в том, что это, дескать, не СМИ, а рупор кремлевской пропаганды, его журналистов не аккредитовали ни на одно официальное мероприятие, действовал запрет на интервью с ним госслужащих и тому подобное. Тем более удивительным было узнать, в частности, из полученного на этих днях ответа канцелярии премьер-министра Эстонии на мое обращение к Ратасу по этому поводу, что угроза привлечения к уголовной ответственности сотрудников информагентства объясняется не характером его деятельности, а тем, что гендиректор МИА "Россия сегодня" (Дмитрий) Киселев включен в 2014 году в санкционный список Евросоюза. Поневоле хочется спросить местных исполнителей этого скандального решения, а куда же было направлено ваше бдительное око на протяжении почти четырех лет работы таллинского бюро?

Давление эстонских властей на российское информационное агентство прямо указывает на несоответствие их заявлений о наличии здесь "прочного правового государства" общепринятым международным стандартам. Показательно в этой связи, что им не удалось убедить в легитимности своих шагов не только российскую сторону, но и собственное гражданское общество. Ряд местных политиков, журналистов и общественных деятелей выступили с критикой подобной практики.

Уже сейчас очевидно, что имиджу Эстонии, которая, как утверждают международные рейтинги, является образцом обеспечения свободы слова, нанесен серьезный ущерб.

— Вы упомянули начало действия электронных виз. Какая статистика есть на данный момент по посещению Санкт-Петербурга по электронным визам для жителей Эстонии?

— Полученные нами данные о туристах, воспользовавшихся электронными визами, превысили самые оптимистичные ожидания. С 1 октября 2019 года по 30 января 2020 года МИД России оформил свыше 100 тысяч электронных виз для посещения Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Уже сейчас можно с полной уверенностью говорить о том, что эта инициатива себя полностью оправдала.

Мы фиксируем значительный рост интереса жителей Эстонии к посещению нашей страны – на них приходится около 30% оформленных виз. Это не может не радовать. Ведь чем больше эстоноземельцев своими глазами увидят российские регионы, тем активнее будут развиваться экономические, гуманитарные и научные связи между нашими странами. Убежден, что личные контакты между людьми, принадлежащими ко всем слоям населения, идут только на пользу, надежно укрепляя основу двусторонних отношений. Правомерным представляется вопрос, готов ли Евросоюз, а, значит, и входящая в его состав Эстония, ответить чем-то взаимным на проявленную российской стороной добрую волю?

— Планируем ли мы наращивать приграничное сотрудничество с Эстонией?

— Несомненно, в наших общих интересах развивать взаимовыгодное приграничное сотрудничество, к которому нас обязывает общая история и география. Для нас очевидно, что взаимодействие на уровне регионов способно внести значительный вклад в двусторонние отношения.

Эффективной платформой для этого выступает программа приграничного сотрудничества "Россия – Эстония" на 2014-2020 годы, реализуемая с привлечением средств России, Эстонии и ресурсов Евросоюза. Она ориентирована на углубление экономических, транспортных и гуманитарных связей Ленинградской и Псковской областей с прилегающими эстонскими волостями. В настоящее время в рамках программы реализуется более 20 совместных проектов на общую сумму более 22 миллионов евро, которые призваны повысить благосостояние жителей приграничных регионов, улучшить качество среды их проживания.

Не может не радовать позитивная динамика в сфере побратимских связей между регионами. Успешной моделью можно назвать сотрудничество между Санкт-Петербургом и Таллином, которое в прошлом году преодолело 20-летний рубеж. Зримым подтверждением давней дружбы между двумя городами стало открытие в таллинском парке Паэ детской площадки, подаренной Санкт-Петербургом.

В сентябре 2019 года в Таллине после многолетней паузы прошли культурные мероприятия в рамках "Дней Москвы в странах Балтии". Их успешные результаты проложили путь к организации насыщенной программы "Дни Москвы в Таллине", запланированной на конец марта.

Поступательно развиваются и межрегиональные связи между другими регионами России и Эстонии. Многим таллинцам запомнился прошедший в июне IV общеевропейский татарский Сабантуй, организованный совместно властями Республики Татарстан и Таллина.

К нам поступают обращения как из России, так и от эстонских уездов по поводу установления партнерских связей. Мы оказываем и намерены и впредь оказывать всяческую поддержку подобным инициативам.

— Как вы оцениваете так называемую "Инициативу трех морей" (Трехморья), куда входит в том числе Эстония? Согласны ли вы с оценками, что упомянутый проект призван переориентировать энергетические рынки региона с российского трубопроводного газа на поставки американского СПГ?

— В контактах с нами эстонские коллеги сообщают, что целью данного проекта является наращивание экономической, транспортной и энергетической взаимосвязанности стран-участниц. Предполагается, что его реализация придаст импульс торгово-экономическому сотрудничеству в регионе, а это, в свою очередь, могло бы принести пользу и российской экономике. Вместе с тем не хотелось бы, чтобы этот формат был каким-либо образом искусственно политизирован. Рассчитываем, что его реализация не приведет к созданию новых барьеров в Европе. В любом случае будем с интересом следить за ходом дискуссии на предстоящем саммите "Инициатива трех морей" в Таллине в июне этого года.

Что касается переориентации энергетического рынка на поставки углеводородов из США, то действительно, такая задача была озвучена Дональдом Трампом на саммите инициативы в Варшаве в 2017 году. С другой стороны, в рамках этого формата предполагается создание инфраструктуры для приема и транспортировки СПГ, а уж чей газ покупать – это решение должны принимать сами государства, исходя из экономической целесообразности. Россия между тем за последние два года значительно нарастила производство и поставки СПГ, в том числе в страны ЕС. Готовится ввод в эксплуатацию новых мощностей, а значит, российские поставщики уверенно закрепляются в этом секторе. Мы конкурентоспособны на этом рынке.

Важно, что, несмотря на сложности в двусторонних политических отношениях, Россия на протяжении многих лет остается основным и надежным поставщиком магистрального газа в Эстонию с ежегодным объемом поставок порядка 500 миллионов кубометров.

— Стоит ли ожидать в 2020 году ратификации российско-эстонского пограничного договора или звучащие сейчас официальные заявления с эстонской стороны отдаляют решение этого вопроса на неопределенный срок?

— Вопрос ратификации пограничных договоров между Россией и Эстонией, подписанных в феврале 2014 года и регламентирующих разграничение государственной границы на суше и морских пространств в Нарвском и Финском заливах, сохраняет свою актуальность. С нашей стороны готовность вести дело к завершению процесса ратификации была совсем недавно подтверждена председателем Комитета по международным делам Госдумы Леонидом Слуцким.

Это, похоже, только подхлестнуло противников ратификации в Эстонии. Еще громче зазвучали уже упомянутые мной территориальные претензии к России, заявления об отсутствии намерения выносить этот вопрос на обсуждение в парламент и правительство. Хочется верить, что последнее слово в Таллине на этот счет еще не сказано. Урегулирование вопроса о границе, несомненно, отвечает интересам наших обеих стран.

— Как идет совместное решение вопроса обводнения русла реки Нарва?

— Эта тематика предметно обсуждалась на заседаниях двусторонней комиссии по охране и рациональному использованию трансграничных вод в 2018 и 2019 годах. Сейчас специалисты из России и Эстонии прорабатывают соответствующие экологические и технические аспекты. Нет сомнений, что эта проблема будет решена, ведь сохранение биоразнообразия трансграничной реки Нарвы и Чудско-Псковского водоема напрямую отвечает интересам населения, проживающего в этих районах и ведущего там рыболовный промысел.

— Будет ли Россия увеличивать свой взнос в финансирование строительства памятника открывателю Антарктиды адмиралу Фаддею Беллинсгаузену с учетом того, что сбор средств на его родине идет не слишком активно? Можете поподробнее рассказать о проекте и как развивается ситуация вокруг него?

— Идея увековечить великого русского мореплавателя, одного из первооткрывателей Антарктиды Фаддея Беллинсгаузена была выдвинута в 2016 году властями острова Сааремаа. Известно, что прославленный адмирал родился на этом острове 9 сентября 1778 года, тогда он носил название Эзель.

С 2017 года в реализации этого проекта участвует Русское географическое общество, подтвердившее свою готовность поддержать его, в том числе и финансово. Согласован проект монумента с учетом высказанных по линии РГО соображений.

В настоящее время проводимая администрацией острова Сааремаа подготовительная работа близка к завершению. Впереди финальная часть – возведение памятника, что, как планируется, будет завершено в этом году. Посольство активно содействует решению возникающих при этом вопросов с тем, чтобы память о нашем великом мореплавателе на его родной земле получила видимое воплощение.

Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2020 > № 3284699 Александр Петров

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 10 июля 2019 > № 3075091 Александр Петров

Посол России в Эстонии: хотелось бы видеть Прибалтику не "санитарным кордоном", а мостом

На вопросы корреспондента Baltnews о состоянии и перспективах российско-эстонских отношений, двойных стандартах политиков Прибалтики, сотрудничестве в экономике и культуре ответил чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации в Таллине Александр Петров.

– Александр Михайлович, как бы вы оценили состояние политических отношений России и Эстонии на данном этапе?

– Отношения между государствами носят весьма широкий и многогранный характер, и в зависимости от развития отдельных составных частей такого диалога, который существует между странами, можно давать разные оценки. Здесь можно выделить и политические отношения, культурные, торгово-экономические связи и так далее.

– Давайте начнем с политических отношений.

– Говорят, что любое сравнение хромает, но нам есть с чем сравнивать. Есть две соседние страны – Финляндия и Эстония. В наших отношениях с Хельсинки наблюдается иная картина, нежели с Таллином. С Финляндией имеет место регулярный диалог на официальном политическом уровне – происходят встречи на уровне президентов, премьер-министров, министров иностранных дел, успешно работают международные профильные комиссии. Это то, чего мы не наблюдаем или практически не наблюдаем в отношениях с Эстонией. Здесь хотелось бы, чтобы правильно воспринималась необходимость такого политического диалога, к чему мы и стремимся.

– А в чем причина натянутых отношений между Эстонией и Россией?

– Этому немало причин. Один из основных моментов, который стоит на пути такого диалога, – это определенная зашоренность представителей эстонского политического класса при взгляде на Россию. Отсюда многочисленные обвинения в адрес России, что мы нарушаем международное право и так далее. Именно это стоит на пути. Президент Эстонии Керсти Кальюлайд как-то правильно сказала, что в своем кругу мы много говорим о России, однако надо разговаривать с Россией. Вот поэтому и крайне важен столь востребованный политический диалог в наших взаимоотношениях. Говорить друг с другом – вот чего нам явно не хватает.

– В связи с приездом эстонского президента в Москву и встречей с Владимиром Путиным, а также недавним визитом министра экономики и инфраструктуры Таави Аасом в Санкт-Петербург можно ли говорить о каком-либо потеплении в двусторонних отношениях между Эстонией и Россией?

– Такого рода визиты – это как раз то, что весьма востребовано в наших двусторонних отношениях, и с этим планомерно связывают определенные позитивные надежды. Но одна ласточка погоды не делает. Нам хотелось бы, чтобы реально шло движение вперед. Этих контактов не было в течение многих лет, и хотелось бы, чтобы эти позитивные импульсы получили дальнейшее развитие.

– А что изменилось после того, как подобная встреча президентов состоялась?

– Можно говорить о позитивных изменениях. Я уполномочен говорить за нашу сторону – мы поддержали прием Эстонии в непостоянные члены Совета Безопасности ООН, что обсуждалось в ходе переговоров на высшем уровне в Москве.

Сейчас мы предложили провести политические консультации по вопросу нашего будущего взаимодействия с Эстонией в рамках Совбеза ООН. Очень важный вопрос касается обновления и приведения в соответствие с сегодняшними реалиями Соглашения об избежании двойного налогообложения. Тоже как следствие этих контактов Министерство финансов РФ предложило эстонской стороне провести консультации по весьма важному вопросу в наших двусторонних отношениях. Есть также конкретный, может, менее бросающийся в глаза, позитивный момент, связанный с договоренностью о проведении заседания совместной транспортной комиссии.

Позитивные моменты налицо, и крайне важно поднимать выше планку такого взаимопонимания.

– По итогам встречи в Москве Керсти Кальюлайд пригласила Владимира Путина на Форум финно-угорских народов в Тарту, затем эстонский министр культуры сделал такое же приглашение в адрес своего российского коллеги. Возможен ли ответный визит президента РФ, и как это повлияет на двусторонние отношения?

– Этот конгресс состоится в июне следующего года, поэтому впереди практически год, и график президента еще далек от формирования, но все это берется на заметку. Хотелось бы надеяться, чтобы диалог на таком уровне шел дальше.

– Несмотря на довольно холодную политическую обстановку между двумя странами, Эстония по-прежнему выступает за тесное экономическое сотрудничество с Россией. Можно ли говорить здесь о двойных стандартах?

– Если придираться к словам, то можно поспорить, выступает ли Эстония за тесное экономическое сотрудничество. Есть голоса весьма авторитетных представителей эстонского бизнеса, которые однозначно высказываются за отмену антироссийских санкций, за восстановление добротных торгово-экономических соглашений между обеими странами.

Но есть и другие голоса. Я вспоминаю слова одного известного эстонского политика, который в свое время сказал, что они готовы пожертвовать всей экономикой страны, но от санкций против России не откажемся. Крайне важно, чтобы политики понимали значимость выстраивания добрососедских отношений, тем более, когда речь идет о двух соседних странах.

– Как вы думаете, с чем связаны подобные фобии в адрес России? От выборов к выборам разыгрывается "российская карта", многие эстонские партии играют на этих настроениях.

– Наверное, есть определенные комплексы, связанные с историческим прошлым. Я достаточно много времени занимался вопросами взаимоотношений с западной Германией, а потом – с объединенной Германией. Помню, когда немецкие политики говорили нам, что желание прибалтийских стран вступить в НАТО – это красная черта для нас, но нам следует отнестись с пониманием к тому, что у этих государств сохраняются определенные фобии. И если мы (Германия – прим. Baltnews) их возьмем под зонт НАТО, то они, чувствуя себя в безопасности, быстро забудут о фобиях и превратятся в добрых соседей.

Россия пошла на встречу, и страны Прибалтики вошли в альянс, но в их позиции ровным счетом ничего не изменилось – остались прежние искусственные фобии, боязнь неких агрессивных планов восточного соседа.

Я бы хотел уверить вас в том, что многие западные политики, которые приезжают в Россию на переговоры высшего уровня, не верят в какую-то исходящую от нашей страны агрессию. Также раздаются голоса в пользу отмены антироссийских санкций, при полном понимании того, что ущерб наносится обеим сторонам, и пора принимать решение о прекращении такой недружественной линии.

К сожалению, несколько дней назад санкции против России были продлены в очередной раз на последующие шесть месяцев. При этом мне очень досадно, что представитель Эстонии выступал за то, чтобы продлить их на целый год. Это предложение не было поддержано подавляющим большинством стран-членов Евросоюза.

Если мы говорим о наших двусторонних отношениях, то хотелось бы, чтобы на повестку дня выносились вопросы совершенно иного рода – как нам выходить на добрососедское взаимоуважительное сотрудничество.

– После недавнего возвращения российской делегации в Парламентскую ассамблею Совета Европы (ПАСЕ) можно ли говорить о том, что отношение представителей стран Европы к России меняется? Что в ближайшей или далекой перспективе санкции будут сняты?

– Решение ПАСЕ – хорошая иллюстрация к тому, о чем мы сейчас говорим. Более двух третей стран высказались за восстановление прав России в полном объеме. Кто был против? Опять, к сожалению, Эстония оказывается среди тех, кто выступил против этого решения.

Более того, спустя несколько дней прозвучали призывы рассмотреть в Рийгикогу вопрос о том, а стоит ли оставаться в этой организации после того, как она приняла подобное решение. Можно только сожалеть, поскольку это никак не способствует установлению того самого диалога, о котором мы сейчас говорим.

– Влияет ли на отношения России и Эстонии тот факт, что стороны до сих пор не ратифицировали пограничный договор?

– Этот вопрос весьма актуален в наших отношениях и имеет очень долгую предысторию. Само по себе ненормально, когда в течение стольких лет этот вопрос остается неурегулированным. Надо выходить на решение этого вопроса, но мы не были инициаторами такого неудачного завершения многолетнего переговорного процесса. Сейчас мы имеем дело с новым составом эстонского парламента, и надеюсь, что этот вопрос войдет в повестку дня Рийгикогу, и, разумеется, мы тоже готовы внести свою лепту в его решение.

– Помнится, в преддверии парламентских выборов в марте этого года премьер Юри Ратас поднимал вопрос пограничного договора и говорил о том, что если его Центристская партия попадет в правительство, то она будет работать над ним. Но получилось так, что центристы попали в правительство вместе с Консервативной народной партией (EKRE), которая отказывается ратифицировать договор, выражая территориальные претензии к России. Возможно ли решение этого вопроса в текущей конъюнктуре?

– Да, звучали пояснения, что вопрос ратификации пограничного договора не нашел отражения в коалиционном соглашении, звучали и в последующем обвинения в адрес России, что мы по-прежнему "оккупируем" 5% территории Эстонии.

Мне хотелось бы, чтобы к таким серьезным вопросам, как в данном случае, участники переговорного процесса подходили не с чисто политических конъюнктурных соображений, а исходя из того, что это вопрос поддержания добрососедских отношений между нашими странами.

– Как вы оцениваете свою работу в условиях таких политических отношений Эстонии и России? Сложно ли это?

– Лучше, конечно, когда оценку кому-то дают другие. Я считаю, что у нас есть немало сложностей в наших взаимоотношениях. Есть достаточно неприятный момент с объявлением нашего генконсула персоной нон-грата, нашего консула-советника и в прошлом году нашего военного атташе.

Я подчеркну, что мы никогда не были инициаторами каких-либо антиэстонских акций. Во всех этих случаях мы были вынуждены реагировать, как это принято в современной дипломатии.

Мне интересно здесь работать в Эстонии, встречаться с людьми из самых различных общественных кругов. Очень помогает в работе ощущение стремления многих людей, которые хотели бы восстановления двусторонних отношений в полном объеме. Это действительно стимулирует к поиску такого рода возможностей, чем я стараюсь заниматься.

– Какие цели ставит Россия в развитии отношений со странами Балтии и, в частности, с Эстонией? В чем вы видите свою миссию?

– Нам бы хотелось, чтобы Эстония, как и страны Прибалтики, играли роль не пресловутого "санитарного кордона", а были своего рода мостом, который помогал сотрудничеству России и Европы, от чего выигрывала бы Эстония, как и вся Прибалтика в целом. Перед Посольством стоит весьма существенная задача выводить наши отношения на такой уровень. Послы приходят и уходят, и когда мне придется подводить итоги своего пребывания в Таллине, (…) можно будет и давать оценку моей работы.

– В Эстонии очень много активистов и журналистов, выступающих за сохранение русских школ и скорейшее решение проблемы "неграждан". Как Посольство взаимодействует с ними?

– На мой взгляд, у нас достаточно нормально складываются контакты со многими общественными организациями, в том числе и с организациями наших соотечественников. Мы исходим из того, что права и интересы наших соотечественников в Эстонии должны соблюдаться.

В этом году исполняется 75 лет со дня освобождения Эстонии от немецко-фашистских захватчиков, в Нарве пройдет целый ряд мероприятий по этому поводу с участием нашего Посольства и генконсула. Впереди такие же даты освобождения Тарту, Таллина. Это один из примеров.

Мы участвуем во всякого рода конференциях и семинарах, посвященных достаточно острым вопросам, как то ситуация с изучением русского языка в Эстонии.

Я категорически против звучащих здесь обвинений в адрес наших соотечественников, что это некая пятая колонна в Эстонии. Зная многих, я мог сам убедиться, что для них Эстония – это родина, где они живут, работают и стараются быть полезными для своей страны. Но это не мешает им активно выступать в пользу восстановления нормальных добрососедских отношений с Россией.

– А как бы вы оценили обстановку с русскоязычными СМИ в Эстонии?

– Их, к сожалению, раз, два и обчелся. Я считаю ненормальной ситуацию с информагентством "Sputnik Эстония". В свое время сколько критики было в наш адрес по поводу "третьей корзины" Хельсинского акта, где речь шла о свободе СМИ.

Какая же эта свобода СМИ, когда существует реальный запрет на то, чтобы давать интервью и вступать в диалог с представителями Sputnik здесь? Это никак не соответствует тем понятиям демократии, в нарушении которой нас в течение не одного десятилетия обвиняли в прошлом. Поэтому давайте придерживаться общих демократических стандартов.

– Что должно произойти в отношениях Эстонии и России, чтобы они вышли на совершенно другой уровень?

– У нас есть немало примеров положительного характера. Это касается и сотрудничества в области культуры.

В этом году фестиваль "Золотая маска" в Эстонии будет проводиться уже в 15-ый раз. Я прибыл в Таллин в середине октября 2015 года, и мое первое мероприятие, в котором я принял участие как раз совпало с открывающимся фестивалем "Золотая маска". Для меня было приятным откровением увидеть, как принимали российских артистов и какой был интерес к ним. Кстати, и в этом году билеты на фестиваль уже распроданы.

Важно наращивать и не сбавлять тот темп, который у нас есть в области культуры. В марте этого года была подписана программа сотрудничества министерств культуры обеих стран, и здесь мы говорим о вполне реальном позитивном процессе.

Обнадеживает и статистика, характеризующая наш товарооборот. В прошлом году он вырос на 17%, составив около 3 млрд долларов. Однако в 2014 году он превышал 5 млрд, обрушился в 2015 году по понятным причинам почти в два раза. Однако тенденция обнадеживает, в том числе поездка министра экономики и инфраструктуры Эстонии Таави Ааса в Петербург.

Здесь метод простой – там, где имеет место позитивное развитие, надо не сбавлять, а наращивать. А где есть дефициты взаимопонимания, надо выходить на конкретный разговор друг с другом.

Другого способа, чем выход на такой диалог, наверное, не существует. Мы рассчитываем, что наше взаимодействие с Эстонией в рамках Совбеза ООН будет полезным и продуктивным при решении столь важных проблем, которые обсуждаются в этом органе.

https://baltnews.ee/authors/20190709/1017830022/posol-russia-v-estonia.html

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 10 июля 2019 > № 3075091 Александр Петров

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 июня 2019 > № 3015566 Александр Петров

Интервью Посла России в Эстонии А.М.Петрова газете «Постимеэс» от 5 июня 2019 года

Вопрос: С первой после длительного перерыва встречи президентов Эстонии и России прошло уже полтора месяца. Видите ли вы уже какие-то положительные знаки, на которые так сильно надеялись эстонские предприниматели?

Ответ: Прежде всего нужно сказать, что меня удивила критика в Эстонии, звучавшая до и после визита, поскольку встреча показала, что диалог между нашими странами не только возможен, но и крайне необходим. Если президенты могут общаться друг с другом и спокойно обсуждать сложные вопросы в свободной от ненависти среде, это является хорошим сигналом и для остальных. Во время визита президента Кальюлайд в Москве находилась представительная делегация эстонских предпринимателей, в числе которых были Тийт Вяхи, Энн Вескимяги и Олег Осиновский. Для них и российских бизнесменов эта встреча была добрым знаком.

6 июня в Петербурге открывается экономический форум. В течение многих лет участие эстонской делегации практически равнялось нулю. Хороший пример: откуда в прошлом году приехала самом крупная делегация бизнесменов? Из Соединенных Штатов - 540 человек, из многих мировых ведущих корпораций. На фоне этого ненормально, что делегация соседней страны много лет не участвовала в форуме. Поэтому мне очень приятно, что теперь на форум едет министр экономики и инфраструктуры Эстонии Таави Аас, у которого запланирована встреча с российским министром транспорта Евгением Дитрихом. Встречи наших министров также не проходили уже много лет.

Вопрос: Что будут обсуждать министры, отвечающие за вопросы из области транспорта?

Ответ: У нас работает двусторонняя комиссия по автотранспорту. Недавно мы сообщили эстонской стороне, что готовы к следующей встрече комиссии, надеюсь, что во время встречи министры договорятся о дате. Работает также комиссия по железнодорожному транспорту, на которой обсуждается открытие маршрута Тарту-Псков и открытие скоростного движения между Таллином и Санкт-Петербургом. Это в повестке дня, этой темы коснутся во время встречи.

Вопрос: Недавно я ездил в Печорский район и, по крайней мере, в Печорах многие говорили о том, что очень ждут запуска тартуского поезда. Это означает, что поезд Таллин-Москва иногда мог бы проходить через Тарту, Печоры и Псков.

Ответ: Я не буду торопиться, но вопрос действительно обсуждается.

Вопрос: В случае скоростного поезда Таллин – Санкт-Петербург важно то, готовы ли пограничные службы обеих стран к тому, чтобы проводить пограничный контроль в пути, поскольку только в этом случае скоростной поезд возможен. Российская пограничная служба с этим согласна?

Ответ: Скоростной поезд Хельсинки – Санкт-Петербург – хороший пример: пограничный контроль проходит в пути. Нужно брать пример. Это позволило бы добираться из Таллина в Санкт-Петербург за четыре с половиной часа.

Вопрос: Обсуждаются ли встречи и других министров или других высокопоставленных лиц?

Ответ: Нужно учитывать, что новое правительство Эстонии работает всего месяц. Я бы хотел напомнить, что 23-24 мая в Нарве прошел Эстонско-российский бизнес-форум, в котором принимали участие почти 150 человек. И это тоже реакция на встречу на самом высоком уровне, которая дала сигнал, что нужно сотрудничать. Я надеюсь, что встреча даст толчок и для договоров, переговоры по которым велись годами.

Вопрос: Но вы же не верите, что новая коалиция снова направит эстонско-российский пограничный договор в парламент?

Ответ: Моя задача заключается в том, чтобы выяснить, если ли у правительства и его министров желание пойти по этому пути. В действительности ненормально, что этот вопрос в течение многих лет остается неотрегулированным.

Вопрос: Как вы считаете, нужна ли Эстонии и России некая «прямая линия», то есть канал, по которому можно было бы общаться, если возникает какая-то чрезвычайная ситуация? У Министерств обороны Финляндии и России есть прямой канал.

Ответ: Я не скажу, что есть конкретные предложения, но это имеет смысл. Вспомним хотя бы прошлый год, когда испанский истребитель потерял ракету. Такие случаи могут провоцировать много неприятных вещей, надеемся, что без трагических последствий. Это создает реальную угрозу, и для таких ситуаций, конечно, желательно иметь заслуживающий доверия канал общения.

Вопрос: На встрече президентов одной из тем был выход стран Балтии из общего электрокольца с Россией и Белоруссией. И хотя этот вопрос подняла Кальюлайд, он явно интересовал и Путина: несколько лет назад он очень подробно говорил об этом в интервью с итальянским журналистом. Почему эта тема так интересует Путина, что за этим стоит?

Ответ: А жителей Эстонии это не интересует? Насколько я понимаю, за выходом из электрокольца стоят не столько экономические, сколько политические причины, чтобы якобы снизить зависимость от России.

Вопрос: Сомнительно, что Путин волнуется о жителях и экономике Эстонии! Вопрос цены – это чисто внутриполитический эстонский вопрос. Что беспокоит Путина здесь с позиции России? Потеря рынка стран Балтии, поскольку в Литве российское электричество имеет существенную долю на рынке, или то, что от России потребовали слишком больших инвестиций, чтобы гарантировать снабжение Калининградской области, имеющей в энергетическом смысле статус острова?

Ответ: Обе темы играют роль. Не хотелось бы оставлять Калининград в изоляции.

Вопрос: В этом году Эстония и Россия отмечают двухсотлетие открытия Антарктиды выходцем с Сааремаа Беллинсгаузеном и Лазаревым. В июне из Кронштадта на южный материк стартует эстонская экспедиция, которая пройдет в сотрудничестве с российской стороной. Насколько важным вы это считаете, много ли таких примеров сотрудничества в области культуры, образования и науки?

Ответ: Это действительно очень хороший пример сотрудничества эстонского Морского музея и Российского географического общества. На Сааремаа будет открыт памятник Беллинсгаузену, что также является одним из признаков того, как много нас связывает в истории. Маленькая Эстонии дала России много талантливых и замечательных людей. Российское географическое общество участвует в софинансировании этого проекта. Самым лучшим примером культурного сотрудничества является показ постановок фестиваля «Золотая маска» в Эстонии, который пройдет уже в 15-й раз. Ректор Эстонского университета естественных наук Майт Клаассен впервые пригласил на сельскохозяйственный форум, который прошел в апреле, представителей соответствующих российских вузов, которые дали мероприятию очень высокую оценку.

Вопрос: Насколько изменился интерес выпускников русских школ Эстонии продолжать обучение в России - учитывая стремление Эстонии перевести школы с русским языком обучения в большей степени на эстонский язык?

Ответ: Интерес к обучению в России есть. Когда я приехал, «Россотрудничество» выделило Эстонии для обучения в российских вузах 55 бесплатных мест. Этого было явно мало. На сегодняшний день количество бесплатных мест увеличилось до 95. И этого недостаточно, поскольку заявлений намного больше – порядка 200. Ясно то, что для русских молодых людей в Эстонии открыты все возможности для обучения по всему миру, и это нормально.

Вопрос: Какие планы у вас насчет недвижимости, принадлежащей посольству России, которая расположена в Пирита на Лаури-теэ, 2 и 4?

Ответ: Там сейчас живут шесть семей работников нашего посольства. Здания нуждаются в капитальном ремонте, на проведение которого недавно мы получили согласие Эстонии. И это тоже хороший знак. Но у нас до сих пор не решен вопрос собственности. Это касается как недвижимости, на которой расположено посольство Эстонии в Москве, так и трех объектов в Эстонии, которые посольство России использует здесь: участки на Лаури, 2 и Лаури, 4, участок, на котором расположено Генконсульство в Нарве и недвижимость посольства в Старом городе Таллина. Мы фактически договорились по вопросу собственности, но это нужно закрепить еще и взаимными дипломатическими нотами. Стороны пришли к согласию, но формальности еще до конца не улажены.

Вопрос: Три с половиной года назад до приезда послом в Эстонию в интервью «Postimees» вы сказали о своем позитивном настрое. Насколько эта позитивность сохранилась?

Ответ: У меня по-прежнему сохранился позитивный настрой в отношении всего того, что я здесь увидел и узнал. Самыми интересными были встречи с людьми, с которыми я познакомился в разных уголках Эстонии. Эти встречи только подтвердили нашу общую многовековую историю и то, как много чисто человеческих контактов и родственных связей сохранилось. И статистика показывает, что в последние два года вновь увеличилось количество выдачи виз. Одним из самых сильных воспоминаний, конечно, является организованное летом 2016 года Меэлисом Кубитсом мероприятие народной дипломатии - «1000 эстонцев в Петербурге», куда в действительности съездили больше тысячи человек. Такие мероприятия очень важны, чтобы научиться чувствовать друг друга.

Вопрос: О чем обычные жители Эстонии чаще всего спрашивают посла России?

Ответ: Больше всего людей интересует, сохранится ли мир на нашей планете, не произойдет ли военного конфликта в Европе или между нашими странами.

Вопрос: И что вы отвечаете, как успокаиваете жителей Эстонии?

Ответ: Я пытаюсь объяснить, что у России нет никаких агрессивных планов ни в отношении Эстонии, ни в отношении других стран. Не было и нет. Отдельно хочу подчеркнуть, что в отличие от широко распространенного мнения о международной изоляции России, в Москву постоянно приезжают зарубежные гости и политики высшего уровня, которые признают на переговорах, что они не верят в агрессивные планы России. Но по возвращении домой из уст тех же самых политиков можно слышать совсем иные заявления. Я это объясняю логикой внутриполитической борьбы.

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 июня 2019 > № 3015566 Александр Петров

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 22 апреля 2019 > № 3015571 Александр Петров

Интервью Посла России в Эстонии А.М.Петрова информационному агентству ИТАР-ТАСС, Таллин, 18 апреля 2019 года

Вопрос: Александр Михайлович, радует или настораживает предстоящий визит президента Эстонии Керсти Кальюлайд в Россию?

Ответ: Приезд президента Керсти Кальюлайд в Москву после почти десятилетнего отсутствия контактов на высшем уровне можно только приветствовать. Это весьма востребованная в нынешней достаточно сложной мировой обстановке возможность обсудить целый ряд интересующих обе стороны вопросов двусторонней и международной повестки дня.

Вопрос: Планируется ли подписание каких-либо документов в ходе этого визита?

Ответ: Подписание каких-либо документов в рамках этого визита не предусматривается, однако мы рассчитываем на то, что итоги переговоров на высшем уровне придадут импульс приостановленной до сего дня работе по согласованию вопросов практического взаимодействия наших стран в различных областях с последующим выходом на подписание конкретных соглашений.

Вопрос: На ваш взгляд, продолжит ли правительство Эстонии курс на наращивание военного присутствия НАТО на своей территории? Понимают ли власти риски опасных инцидентов в нынешней обстановке?

Ответ: Наш подход, о чем неоднократно говорилось высшим руководством России, хорошо известен.

Мы выступаем за взаимоуважительный диалог с Эстонией в духе добрососедства и равноправного партнерства. Очень хотелось бы, чтобы Керсти Кальюлайд почувствовала этот настрой в ходе своего пребывания в Москве, смогла бы убедиться в абсолютной беспочвенности столь активно циркулирующих слухов и фейковых новостей о некоей "агрессивности" России.

Мы также чувствуем беспокойство эстонских жителей по поводу навязываемого Европе и, соответственно, Эстонии курса на наращивание военного присутствия США и НАТО на своей территории. Это никак не способствует укреплению мира и стабильности на нашем континенте. Наши предложения на этот счет хорошо известны. Хотелось бы, чтобы в этом отношении Россия и Эстония лучше понимали друг друга.

Вопрос: Возможно ли участие российского бизнеса и госкорпораций в крупных проектах в Эстонии?

Ответ: Напомню, что в 2014 году товарооборот между Россией и Эстонией составлял порядка $5,3 млрд, рухнув после введения санкций против нашей страны до $2,7 млрд в 2015 году.

Ведущие представители эстонского делового сообщества регулярно выступают в пользу отмены упомянутых ограничений, наносящих огромный ущерб экономике Эстонии, исчисляемый уже сотнями миллионов евро. Снятие этих торгово-экономических барьеров, несомненно, способствовало бы повышению интереса деловых кругов обеих стран к более энергичному взаимодействию.

Вопрос: Есть ли подвижки к лучшему в положении дел с русскоязычными гражданами Эстонии? Можете ли вы подтвердить, что здесь не разочаровались в поддержке России?

Ответ: Россию и Эстонию объединяет совместная многовековая история, сохраняющиеся обширные межчеловеческие контакты, многочисленные родственные связи, огромная взаимная тяга к культуре и искусству друг друга.

Российские соотечественники в Эстонии составляют около трети населения страны. Наша позиция по поводу их прав и законных интересов хорошо известна. Мы выступаем за их неукоснительное соблюдение, как того требуют международные документы, защищающие национальные меньшинства. Высоко ценим сопричастность и неравнодушие соотечественников ко всему тому, что происходит в нашей стране. Показательно в этой связи, что из 28 тыс. проживающих в Эстонии российских граждан, принявших участие в выборах президента России, 94% отдали свои голоса за Владимира Путина. И совсем свежий пример — проведенная 13 апреля в ряде эстонских городов акция "Тотальный диктант". При этом в Таллине, завоевавшем в этом году право стать столицей этой международной просветительской акции, в его написании приняли участие более 2,7 тыс. человек.

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 22 апреля 2019 > № 3015571 Александр Петров

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 16 апреля 2019 > № 3015575 Александр Петров

Интервью Посла России в Эстонии А.М.Петрова: "Позиция Эстонии по санкциям вызывает сожаление"

Для того, чтобы отношения России и Эстонии развивались, нужно больше разговаривать друг с другом, считает посол Российской Федерации в Эстонии Александр Петров.

Ниже – интервью с Александром Петровым, занимающим последние 3,5 года должность посла Российской Федерации в Эстонии. До этого он 35 лет работал в Германии и Австрии.

Что вы думаете об отношениях России и Эстонии в 2019 году?

Я бы хотел, чтобы они развивались значительно более энергично и продуктивно, больше соответствуя тому, как должны выглядеть отношения между двумя соседствующими странами, имеющими многовековую совместную историю.

В чём это должно проявляться?

В конкретных делах, конечно. Между Россией и Эстонией могла бы работать такая же межправительственная комиссия по вопросам торгово-экономического сотрудничества, как это имеет место быть с Латвией. Могло бы работать и торгпредство. По опыту своей предыдущей работы в Германии я знаю, какую большую роль играет аппарат торгового советника в нашем посольстве в Берлине.

Какие конкретно вопросы ему удаётся решить?

На российском рынке присутствует порядка 5500 немецких фирм. Вот, пару недель назад в московской области был открыт завод по производству автомобилей Mercedes. На открытии присутствовали не только представители концерна, но и министр экономики ФРГ. Это хороший пример того, как даже в условиях санкций отношения могут развиваться к удовлетворению обеих сторон.

А в Эстонии есть пример российского транзита, который, наоборот, умирает. И есть два мнения на этот счёт. Первое звучит так: «Если бы Эстония разговаривала бы с Россией по-другому, мы получили бы больше транзита». Второе - так: «Россия давно взяла курс на свои порты, и поэтому как бы Эстония себя не вела, транзита будет становиться всё меньше». Где истина?

Наверное, где-то посередине. У нас действительно расширяются портовые мощности, но даже в этой ситуации возможности осуществлять транзит по территории сопредельных стран есть. Но для этого нужно говорить друг с другом.

Каждый год в апреле в Москве проводится логистическая ярмарка TransRussia. Из соседней Латвии на неё каждый год приезжают высокие делегации с участием министров. Я задался вопросом: почему из Эстонии никто не посещал это мероприятие на протяжении ряда лет?

И был очень рад, что мне удалось оказать содействие поездке эстонской делегации во главе с вице-канцлером Министерства экономики Эстонии Ахти Кунингасом (были ещё несколько депутатов Рийгикогу) в Москву. Были проведены очень хорошие деловые разговоры и достигнута договорённость об ответном визите из минтранса России. Это был апрель 2017 года.

Но в конце мая 2017 года наш генконсул в Нарве и консул-советник были объявлены персонами нон-грата. Это повлекло за собой ответные меры с нашей стороны: Россию покинул генконсул Эстонии в Петербурге и руководитель канцелярии генконсульства в Пскове. Был сделан шаг назад.

Ответный визит не состоялся?

Состоялся, но не в июле, а в декабре. С опозданием на полгода. А затем случился март 2018 года, когда грянул гром такого же масштаба.

Дело Скрипалей?

Совершенно верно. Я высказал сожаление, что премьер-министр Юри Ратас отказался от планировавшейся тогда поездки в Россию (должна была состояться в мае 2018 года). Предполагалось, что он прилетит в Красноярск в рамках празднования 100-летия Эстонской Республики и заедет в Москву для проведения конкретных встреч. Но поездка не состоялась.

Если в Эстонии считают, что Россия причастна к покушению на Скрипалей, то не можем же мы молчать, делая вид, будто бы ничего не произошло.

Британская сторона до сих пор не предоставила никаких доказательств причастности России к этому преступлению, несмотря на наши конкретные обращения к ней. Нет ни одного аргумента, который бы говорил о каких-либо выгодах для нас от совершения такого рода преступления. Мы осуждаем такие вещи и все обвинения категорически отвергаем.

Я задавал своим эстонских коллегам такой вопрос: «Получили ли вы от своих британских друзей какую-либо достоверную информацию, позволяющую с уверенностью говорить о вине России?». Ответ меня удивил: «А нам не нужны доказательства от британских друзей. Мы верим тому, что они говорят».

Но было расследование от Bellingcat и The Insider, показавшее, что Петров и Боширов, совершавшие, мягко говоря, странные передвижения по Лондону и Солсбери (знаменитый «солберецкий шпиль»), возможно, имели другие фамилии и могли быть агентами ГРУ. Разве это не является доказательством?

На мой взгляд, нет. Там, кажется (воспроизвожу по памяти), были нестыковки: разные даты рождения, один и тот же человек в одно и то же время был на фотографиях в разных местах и прочее…

Но я бы хотел сказать о другом. Австрия, в отличие от Эстонии, не поддалась давлению на себя и российских дипломатов высылать не стала. И об отношениях с этой страной мы можем говорить преимущественно в позитивных тонах.

Вы также в пример нам поставили Латвию...

Именно в тех конкретных вопросах.

…но я слышал, что Керсти Кальюлайд – единственный президент из всех стран Балтии, которого Путин поздравляет с праздниками и памятными датами.

Я не уверен, что это так. Поздравления – стандартная протокольная практика, которая сохраняется независимо от состояния межгосударственных отношений. Президент, глава правительства и министр иностранных дел Эстонии тоже направляли телеграммы с соболезнованиями по поводу трагических событий у нас в стране. И мы так же реагируем, когда аналогичные случаи происходят в других странах. Чувство солидарности не подвержено политической конъюнктуре.

Удивились, когда узнали, что Кальюлайд встречается с Путиным?

Нет.

Может быть, сами активно участвовали в подготовке визита?

Нет, подготовка происходит в Москве. Будь наоборот, мы были бы больше в этом задействованы. Ведь о планах такого рода было известно несколько раньше.

Когда?

С конца прошлого года. Вопрос был только в том, чтобы подобрать подходящую дату для такой поездки. Дата открытия реновированного посольства Эстонии в Москве стала хорошим поводом для этого.

Это будет важная встреча или чисто протокольная?

Я считаю, что важная. Диалог всегда лучше, чем его отсутствие. Таких контактов не было уже много-много лет. Приводились ссылки, что президент Эстонии Ильвес был в Петербурге в 2011 году. Но это не был официальный визит. Он там был по конкретному поводу, касающемуся повторного освящения церкви Святого Апостола Иоанна (Jaani Kirik), и встреч на высшем уровне не было. А здесь это настоящая встреча двух президентов. Где как не в ходе её обсуждать ряд важных для наших двухсторонних отношений вопросов? Так что эта встреча ни в коем случае не расценивается как протокольная. Это очень важный момент наших двухсторонних отношений.

Инициатором была Россия или Эстония?

Был контакт между обоими президентами 11 ноября прошлого года в Париже во время празднования 100-летия окончания Первой мировой войны. Состоялся короткий разговор, в ходе которого наш президент пригласил президента Эстонии приехать в Москву. Это было воспринято как хороший импульс, чтобы продумать все модальности того, как такая поездка могла бы состояться.

В Эстонии недавно прошли выборы. Как впечатления?

Это внутреннее дело каждой страны.

У нас возникла ситуация, когда Центристская партия, во многом опирающаяся на русский электорат, пригласила в коалицию EKRE, которой принадлежит в числе прочего высказывание «коренной народ пытаются заменить неграми и славянами».

Я бы хотел надеяться на то, что ответственные политики почувствуют разницу между тем, что значит высказываться, находясь в оппозиции, и что значит работать в правительстве, ощущая всю ответственность за принятие страной конкретных решений.

Март Хельме говорил до выборов, что исключает сотрудничество с Центристской партией, пока её председатель официально не заявит о разрыве договора с «Единой Россией». Теперь он же он говорит: «Ратас сказал, что договор заморожен и не действует, нас это устроило». Думаю, что соображения государственного резона окажутся выше, чем те настроения, которые партия высказывала, находясь в оппозиции.

Вы рассчитываете на то, что…

Давайте я сделаю небольшое отступление. Я много работал в Германии, и вспоминаю приезд в СССР многолетнего лидера Баварии Франца Йозефа Штрауса. В нашей стране он слыл консерватором в худшем смысле этого слова. Его называли реваншистом и реакционным политиком.

В декабре 1987 года Штраус прилетает в Москву (ему 72 года, но он сам находится за штурвалом самолёта). В городе сильная метель. Все аэропорты закрыты, приземлиться разрешено только Штрауссу. Первые его слова после выхода из самолёта: «Это была самая тяжёлая посадка в моей жизни».

В Москве Штраус провёл переговоры с Горбачёвым, проявив себя как прагматично и конструктивно настроенный политик. Мы не могли определиться, где нам открывать новое генеральное консульство и институт культуры: в Штутгарте или Мюнхене. Штраус убедил нас, что лучшего места для генконсульства, чем Мюнхен, не найти. В итоге решили открыть генконсульство в Мюнхене, а институт культуры - в Штутгарте. Генконсульство, кстати, работает до сих пор, а институт так и остался на бумаге.

Я вижу в этом примере параллель с новым правительством Эстонии.

Вы хотите сказать, что, если надо, договоритесь и с Хельме?

Я хочу сказать, что нам надо разговаривать друг с другом и находить взаимоприемлемое решение.

Вы работали в Германии и Эстонии. Сравните особенности этих стран.

В июле 1987 года Гельмут Колль назвал Горбачёва Геббельсом. У нас встал вопрос: «Как реагировать?». Высылать посла или не высылать? Все контакты на политическом уровне были заморожены. И потребовался приезд президента ФРГ, чтобы исправить ситуацию. Рихард фон Вайцзеккер приехал в Москву весной 1988 года и внёс нотку успокоения в наши двухсторонние отношения. Он проявил себя как очень умный собеседник, и его визит расчистил дорогу для приезда Колля в Москву в октябре 1988 года. Дальнейшее вы знаете.

Снос Берлинской стены?

Да.

Что больше всего вам понравилось в работе в Германии?

Я научился ценить обязательность немцев. Если мы договариваемся о чём-то, то я мог не волноваться – это будет сделано.

Что больше всего не понравилось?

Май 1985 года. В Германии ещё актуальна дискуссия на тему «что для Германии означало 9 мая 1945 года: поражение немецкого народа или его спасение?». И вышеупомянутый Вайцзеккер произносит знаменитую речь, в которой говорит, что это было спасением немецкого народа от фашистской диктатуры. Казалось бы, он расставил все точки над i. Но, к сожалению, я помню и другой эпизод.

Июнь 1992 года. Я присутствую на внешнеполитическом съезде Христианского социального союза. Два или три делегата от съезда заявили: «До каких пор мы должны каяться за то, что развязали Вторую мировую войну? Известно же, что Сталин сам готовил нападение на нас, а Гитлер лишь его упредил». И это при том, что историки давно уже выяснили, кто на кого напал. Зачем придумывать новые сказки?

Мы ведь приближаемся к 80-летию подписания советско-германского договора о ненападении и начала Второй мировой войны. Можно представить, сколько будет выпущено новых материалов, и далеко не всегда они будут достоверны.

Пакт Молотова-Риббентропа - безумно болезненный вопрос для Эстонии.

Поэтому я его и упомянул.

То, что произошло в 1940 году, было оккупацией?

Конечно, нет.

Как нет?!

Я как-то прочитал книгу Арнольда Мери (кстати, в этом году исполняется 100 лет со дня его рождения), где было описание сцены, как встречали в Таллинне советскую армию. Я также посмотрел соответствующую хронику. Хронику ведь не обманешь, правда? Так вот, советскую армию встречали с цветами и восторженными криками. Встречали не оккупанта, а того, кто пришёл Эстонию защитить.

От кого?

От немцев.

У вас же с ними действовал пакт о ненападении.

Многие эстонцы понимали, что находятся между двумя сторонами. Ознакомившись с историей Эстонии, я сделал вывод, что отношение к немцам у эстонцев было не самое лучшее (во многом потому, что они здесь вели себя как хозяева). Я против термина «оккупация». Пакт о ненападении с немцами соответствовал тогдашнему представлению о международном праве (а вот через 50 лет съезд народных депутатов СССР уже осудил его заключение). Аналогичные соглашения были с немцами у Эстонии, у Польши (были там и секретные приложения). Тот договор позволил отсрочить войну на 2 года.

А нельзя было защитить Эстонию, не лишая её суверенитета?

Я ограничусь следующей фразой: «История не терпит сослагательного наклонения».

В Эстонии и сейчас есть страх российской агрессии. Что скажете?

Своей задачей я вижу убедить всех в том, что эти страхи совершенно беспочвенны. Соответствующие заявления делало и высшее руководство нашей страны.

А вот другая сторона страхи, наоборот, разжигает. Помните фильм BBC, где по Латвии наносят ядерный удар? Или возьмём ведущего немецкого канала CDF, зачитавшего в новостях: «Российские войска напали на Эстонию, американцы выдвинулись отражать атаку». И потом добавил: «Не волнуйтесь, это всё вымышленный сценарий». Вот зачем нужны такие шутки?

Вспоминается Рональд Рейган, который, выступая перед журналистами, посмотрел на часы и сказал: «Так… Время без пяти два. Через 5 минут Советский Союз существовать уже не будет». Все в шоке, а он добавил: «Я пошутил».

Недавно появились публикации, будто бы российские дипломаты фотографируют мосты в Эстонии и передают снимки в Россию. Мы выпустили пресс-релиз, в котором написали: «Мы за то, чтобы строить мосты. Мосты между нашими народами».

Какие возможности вы видите для интенсификации российского бизнеса в Эстонии и эстонского – в России?

Отказ от санкций.

Так санкции взаимны, и к тому же приняты на уровне ЕС. Даже если Эстония захочет их отменить (а она не захочет), то не сможет этого сделать без остальных 27 стран-членов.

Прошлый премьер-министр Эстонии Таави Рыйвас сказал примерно такую фразу (цитирую по памяти): «Мы готовы пожертвовать всей экономикой Эстонии, но от санкций не откажемся». Меня это поразило. За этими словами стоят судьбы многих тысяч эстонских производителей, которые в том числе живут за счёт экспорта в соседнюю страну. Известны и убытки, которые несут производители из-за этого.

Эти убытки бизнес несёт не из-за европейских санкций, а из-за санкций, которые ввела сама Россия.

А кто начал? Кто начал эту историю с санкциями? С момента их введения прошло 5 лет, и все признают, что никакого результата они не принесли. Один лишь вред. Правда, в нашем сельскохозяйственном секторе сформировалось другое мнение: «Пусть санкции продолжаются и дальше!»

Вы всё равно ввозите белорусские креветки.

Такое тоже есть. Но конкуренции стало гораздо меньше, и потребитель оказался в проигрыше. Если голос Эстонии присоединится к тем голосам, что выступают за отмену санкций, то можно ожидать, что количество перейдёт в качество. Но по факту получается наоборот: если кто и выступает за сохранение, а то и за ужесточение санкций, то это, к сожалению, три прибалтийских страны и соседняя Польша. Что достойно сожаления.

Эдгар Сависаар недавно выразил сожаление по поводу того, что в Ивангороде сожгли 72 тонны эстонской кильки. Я поразился, когда узнал об этом. Разве это лишний продукт? Вот к чему приводят санкции.

Так это вопрос к России. Почему они не раздали его, к примеру, бедным?

Об этом тоже можно говорить. Но моя основная мысль заключается в том, что в проигрыше от санкций оказываются все.

Кстати, по поводу возможностей сотрудничества. 6-7 июня пройдёт очередной «Петербургский экономический форум». США – критик России номер один. Как вы думаете, какая делегация была в прошлом году самой многочисленной?

Судя по вопросу, американская.

550 представителей крупного бизнеса США были на форуме. Из Эстонии не приехал никто. Разве это нормально?

Даже наших предпринимателей не было?

Во всяком случае, у меня такой информации нет. Знаю, что пара человек приехали в частном порядке, например, бывший депутат Рийгикогу Ольга Иванова.

Что вам больше всего нравится в работе в Эстонии, что – больше всего не нравится?

Не нравится то, что я не владею эстонским языком.

Не учите?

Какой-то минимум усвоил и могу произнести: «Mina olen vene suursaadik». Однако, работая в Германии, я не просто знал немецкий язык, а владел даже диалектами тех регионов, где я находился.

Например, Вена. Я стою в магазине, передо мной две женщины. Они разговаривают между собой, а я вообще ничего не понимаю из того, что они говорят. Оказалось, что они говорили на венском диалекте. Австрийцы иногда в шутку говорят: «Единственное, что нас разделяет с немцами – это язык».

Забавно.

Возьмём фразу «Wir sind alle da». Она означает «мы все здесь». А венец скажет: «мир сан оле до». Это невозможно понять, если не знаешь диалекта. Или помидоры. По-немецки - «Tomaten», на венском диалекте – «Paradeiser». Картофель по-немецки «Kartoffel», на диалекте – «Erdäpfel». И так далее. Гитлер, кстати, говорил с акцентом. Он же австриец.

А что вам в Эстонии нравится?

Общение с эстонцами. Несколько раз был на Сааремаа и беседовал с людьми. Простые люди, которым есть, что рассказать. Они по-разному воспринимают то, что было в прошлом, но я вижу, что это искренние, работящие и достаточно скромные люди. Такое общение – внутренний стимул для меня, чтобы сделать наши отношения лучше. Чтобы это ощущали простые люди, чтобы было меньше проблем с получением виз и люди чаще ездили друг к другу.

МЕЖДУНАРОДНАЯ ОБСТАНОВКА

Большая часть вопросов, которые ДВ задавали послу, касалась, конечно же, Эстонии. Однако, когда общаешься с представителем России, есть ряд острых вопросов международной политики, которую тоже хочется обсудить. Эта часть представлена ниже.

Когда вы упомянули про Рейгана, я вспомнил про США. Конгресс принял законопроект, обязывающий провести расследование убийства Бориса Немцова. Получается, что парламентарии США не верят в то, что Россия может объективно расследовать это дело (до уровня организатора и заказчика). Некоторые люди предполагают, что заказчиком мог быть и Путин.

Следствие ещё не закончено, некоторые люди объявлены в розыск. Ставить точку рано, как и в случае других громких убийств. Например, недавно новые обвинения выдвинуты по поводу организатора убийства Галины Старовойтовой, хотя её убили 20 лет назад. Так что, рано или поздно удаётся выходить на организаторов и других причастных лиц.

Убийство президента Кеннеди, к примеру, тоже до сих пор не раскрыто. Интересно, какой шум поднялся бы, если бы сказали: «Расследуйте-ка вы лучше убийство собственного президента».

Одна из гипотез заключается в том, что там могло быть убийство политического оппонента.

Так и у Кеннеди было очень много врагов. Это и нефтяные короли Далласа, и кубинцы, и будущий президент Линдон Джонсон…

А в данном случае это уже даже не оригинально. Скрипали – «по указанию Путина». Немцов – «по указанию Путина». Что бы ни произошло – виноват Путин.

Вы считаете, что Путин не имеет к убийству Немцова никакого отношения?

Это просто невообразимо. Я могу допустить, что с убийством Немцова не всё ясно (но поэтому и следствие продолжается), но выводить это на дело рук Кремля… Абсолютная чушь.

Одна из тем, которую, предположительно, затронут президенты Эстонии и России – Украина. В Эстонии и Европейском Союзе считают, что Россия развязала войну в этой стране. Война продолжается по сей день. Могут ли в таких условиях отношения наши отношения наладиться в принципе?

Такого рода встречи – это как раз хороший повод, чтобы поговорить не под светом ламп репортёров, а в спокойной обстановке. Что касается конфликта на Украине, который уже длится дольше, чем Великая отечественная война, то говорить о том, что его развязала Россия – совершенно неправомерно.

Почему?

В феврале 2014 года в Киеве произошёл антигосударственный переворот, и к власти пришли местные националисты. За день до этого Янукович подписал соглашение с представителями оппозиции в присутствии министров иностранных дел Франции, ФРГ и Польши. До этого к Януковичу были обращения: ни в коем случае не допустите применение силы на Майдане! Если прольётся кровь хотя бы одного человека, то это будет трагедия.

И она пролилась.

Но Янукович обещание своё сдержал.

Вы считаете, что он не виноват в расстреле «Небесной сотни»?

Конечно, нет. Войска и подразделения МВД не были задействованы при разгоне Майдана. Да и требования местных властей на Донбассе были достаточно скромными: «Дайте нам возможность по-прежнему говорить на русском языке и оставляйте побольше средств в регионе».

Но это же не значит, что раз эти требования не удовлетворили, то надо начинать вооружённый конфликт.

А кто его начал? Кто бросил вооружённые силы на Донбасс, вплоть до применения авиации? Или возьмём слова Дмитрия Яроша о Крыме: «Население Крыма никогда не будет говорить на украинском языке и не усвоит украинский образ жизни. И есть два варианта решения проблемы: изгнать или уничтожить». Что России оставалось делать?

И вы аннексировали Крым. Большая часть мира считает эту аннексию незаконной.

Да, другая сторона выдвигает версию, будто референдум проходил под дулами автоматов… Но как вы себе это представляете: к каждому человеку приставили автомат?

Референдум должен был проходить по всей Украине, а не в одном регионе. Только тогда он мог претендовать на то, чтобы считаться легитимным и соответствовать международному праву.

Здесь сталкиваются два принципиальных момента. Это принцип территориальной целостности и право на самоопределение.

Право на самоопределение действует только для тех народов, у которых нет своей страны. К русским это право неприменимо, ибо есть Россия. Теоретически право на самоопределение может действовать для крымских татар, но они как раз были против отделения.

Мы всегда взаимодействовали с центральной властью на Украине. Так было при и при Кравчуке, и при Кучме, и при Ющенко. Однако новая власть пришла в результате государственного переворота… Вот скажите, почему они не подождали полгода? У них должны были пройти новые выборы, и было очевидно, что Янукович бы на них не выиграл. Мы бы признали результаты этих выборов и по-прежнему вели бы дела с центральной властью.

Вы их и так ведёте. Путин встречается с Порошенко, вы торгуете газом …

Встреч с Порошенко уже давно не было.

Кстати, почему?

Видимо, нет предпосылок для диалога на таком уровне. Меня бы лично тоже оскорбили те слова, которые звучат от президента Украины в адрес нашего руководства. Есть уровень, ниже которого опускаться не стоит.

Возвращаясь к вашему вопросу: приход незаконной власти в результате переворота поставил под угрозу жизни населения Крыма. И в этой ситуации принцип самоопределения играет большую роль нежели сохранение территориальной целостности.

Но этот принцип к данному случаю был неприменим! В Крыму нет народа, у которого не было бы своей страны (и который бы хотел отделиться).

Я считаю, что Крым – особая тема для разговора. В Киеве любят говорить: «Крым – неотъемлемая часть Украины». А когда он стал её частью? В 1954 году. А о том, что до этого многовековая история Крыма была связана с Россией, многие забыли.

По такому принципу можно и Калининград возвращать.

Или про Вильнюс можно заводить разговор. Такими темпами можно зайти слишком далеко и перекроить вообще всю карту. Давайте лучше вернёмся к Крыму: за 5 лет в составе России для этого региона было сделано больше, чем за всё время в составе Украины. Для украинских националистов Крым всегда был бельмом на глазу или мозолью на ноге в силу своей русскости. Будущие бандеровцы его ненавидели и поэтому не оказывали никакой помощи. И сравните с тем, что было, когда Крым был в составе России.

Однако за последние 5 лет было и то, что некоторые называют «репрессиями против крымских татар». Имеются в виду уголовные дела и преследования представителей этого народа.

Недавно были арестованы 23 крымских татарина. Они, как выяснило наше следствие, были членами запрещённой в России исламской группировки «Хизб ут-Тахрир», занимающейся подрывной деятельностью. Идёт следствие, люди предстанут перед судом. Где вы видите репрессии? О репрессиях говорят бежавшие из Крыма [Мустафа] Джемилёв и другие. Находясь за пределами Крыма, они могут говорить всё, что угодно. Зато я вижу, что сейчас в Крыму 3 официальных языка: русский, украинский и крымско-татарский. Имеются школы, где обучение происходит только на крымско-татарском языке. В состав правительства был введён вице-премьер, являющийся представитель крымских татар.

https://www.dv.ee/novosti/2019/04/15/posol-rossii-pozicija-jestonii-po-sankcijam-vyzyvaet-sozhalenie

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 16 апреля 2019 > № 3015575 Александр Петров

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 марта 2019 > № 2926722 Игорь Прекуп, Сергей Леонидов

Балтийская репетиция

Протоиерей Игорь Прекуп – священник Эстонской православной церкви Московского патриархата.

Сергей Леонидов – историк церкви.

Резюме Разделение православных христиан на представителей достойной части нации и потомков иммигрантов произошло в европейской стране (Эстонии) по инициативе православного патриарха (Варфоломея). Не страшно ли за Украину?

После распада СССР Вселенский патриархат активизировался на «освободившемся» пространстве, и конфликт вокруг украинской автокефалии – не первая коллизия с его участием. В 1990-е гг. полем соперничества Константинополя с Русской православной церковью стала Эстония. Тогда наметились контуры этнофилетизма по-константинопольски, которые легли в основу и политики Фанара на Украине.

Эстонское православие в век потрясений

В истории этой небольшой европейской страны с преимущественно не очень религиозным населением отразились многие перипетии европейской религиозной жизни. Еще в 1030 г. русский князь Ярослав Мудрый основал город Юрьев (Тарту), где были построены православные храмы. Православная традиция утверждалась одновременно с католичеством, пока в XIII в. не была насильственно прервана экспансией крестоносцев. Затем – господство лютеранства, а с середины XIX века здесь разворачивается мощное движение за переход в православие, во многом вопреки позиции Санкт-Петербурга, где была сильна лютеранская «немецкая» партия.

Каноническое оформление эстонского православия начинается в конце 1917 г., когда во главе Ревельского викариатства, а временно и во главе всей Рижской епархии ставится первый епископ-эстонец, священномученик Платон (Кульбуш) – в начале 1919 г. красные перед отступлением из Тарту расстреляли его. Патриарх Всероссийский Тихон в 1920 г. предоставил автономию Эстонской православной церкви, которую возглавил протоиерей Александр Паулус, рукоположенный во епископа и возведенный на кафедру архиепископа Ревельского (с принесением соответствующей присяги на верность Московскому патриарху).

Но эстонское государство требовало от православной церкви своей страны независимости (то есть зависимости исключительно от него). Атеистические гонения и церковная смута в СССР резко усиливали эту аргументацию. И в 1923 г. архиепископ Александр обратился к патриарху Константинопольскому Мелетию (Метаксакису) с просьбой предоставить Эстонской церкви автокефальный статус. Автокефалию ему, конечно, не дали, а дали соответствующим томосом автономию в своей юрисдикции, оправдывая в тексте этого документа антиканоничный шаг (принятие решения без отпускной грамоты от Матери-Церкви) исключительными обстоятельствами, временно затрудняющими сообщение Эстонской церкви с патриархом Московским. В 1935 г. эстонская митрополия, официально именовавшая себя «Эстонской апостольско-православной церковью» (далее – ЭАПЦ), приняла и утвердила в государственных органах свой устав.

Когда в 1940 г. Эстония была присоединена к Советскому Союзу, митрополит Александр, опросив духовенство, предпринял попытки воссоединения с Русской православной церковью, и в 1941 г., после повторного обращения к митрополиту Сергию (Страгородскому) с просьбой «покрыть любовью невольный грех отпадения», Эстонская церковь воссоединилась с Московским патриархатом. Ненадолго, так как с началом войны митрополит Александр вновь нарушил присягу, уведя в раскол подчиненную ему Таллинскую епархию, тогда как Нарвская, которую возглавлял епископ Павел (Дмитровский), осталась верна Русской церкви. В 1944 г. митрополит Александр и 22 священнослужителя ЭАПЦ эмигрировали, а Таллинская епархия в 1945 г., объединившись с Нарвской, составила единую Эстонскую епархию, эмигранты же сформировали в 1948 г. в Стокгольме Зарубежный синод ЭАПЦ.

3 апреля 1978 г. патриарх Константинопольский Димитрий и Священный синод Константинопольской церкви постановили: «Поскольку в настоящее время каноническое общение Святейшей русской церкви с православной церковью Эстонии должным образом восстановлено и Русская церковь вновь может осуществлять над ней свою пастырскую защиту и заботу, наша мерность вместе с нашими преосвященными митрополитами и почтенными братьями и со служителями в Духе Святом, соборно обсудив этот вопрос, признали своим долгом объявить вышеупомянутую деятельность нашей святой великой Христовой церкви оконченной, а патриарший и синодальный томос от июля месяца лета Господня 1923, индикта 6 – недействующим».

Государственная независимость и церковный конфликт

В 1991 г. Эстонская епархия РПЦ была зарегистрирована государством как Православная церковь Эстонии. В августе 1992 г. Синод Русской православной церкви предоставил Православной церкви Эстонии «самостоятельность в делах церковно-административных, церковно-хозяйственных, церковно-просветительных и церковно-гражданских», а уже в апреле 1993 г. томосом патриарха Алексия II была полностью восстановлена дарованная в 1920 г. автономия Эстонской церкви. МВД Эстонии было незамедлительно извещено о восстановлении автономного статуса и готовящейся к регистрации новой редакции Устава ЭАПЦ 1935 года.

Но в это же время небольшая группа священнослужителей и мирян под руководством председателя зарубежного синода ЭАПЦ клирика Константинопольского патриархата прот. Николая Суурсеета и при поддержке Службы по делам вероисповеданий при МВД организовала свое собрание. У этой группы не было ни полномочий от приходов, ни общественной поддержки в православной среде, но зато у нее имелась политическая поддержка государства, все более усиливающего в своей политике антироссийскую линию. Свое собрание они назвали «собранием членов приходов Апостольско-православной церкви граждан Эстонской Республики».

Надо пояснить, что в 1993 г. общество Эстонии особым «Законом об иностранцах» было разделено на граждан и «иностранцев». Все население независимо от национальности делилось на правопреемных граждан, чьи предки были гражданами довоенной Эстонской Республики, и «всех прочих», которым на определенных условиях предоставлялась возможность стать натурализованными гражданами. По этому шаблону раскольники в союзе с государственными чиновниками, при поддержке ряда политиков и журналистов, пытались построить и церковную жизнь: есть, мол, в ЭАПЦ правопреемные члены, чьи предки состояли в ней до 1940 г., а есть «прочие», которые «понаехали» после присоединения Эстонии к СССР. Вышеупомянутое собрание провозглашало курс на устроение церковной жизни именно по этим критериям. Основой раскола стал специфический филетизм, несводимый к националистическим настроениям, хотя и опирающийся них – это очевидно уже из смешанного национального состава авангарда раскольников и количественного разделения среди клириков эстонской национальности, половина которых, из рукоположенных до 1994 г., осталась в составе Московского патриархата.

Из переписки президента России Б. Н. Ельцина и президента Эстонии Л. Мэри.

Из письма Б. Н. Ельцина от 5 ноября 1992 года:

Считаю важным остановиться на проблеме, вызывающей у нас серьезную озабоченность. Речь идет об обеспечении прав русскоязычного населения Эстонии, устранении дискриминации, которой оно подвергается в политической, экономической и социальной областях.

Из письма Л. Мэри от 13 ноября 1992 года:

В заключительной части письма Вы коснулись другого вопроса, близкого моему сердцу – обеспечение прав русскоязычного населения. Могу уведомить Вас, что в первый день вступления в должность я счел само собою разумеющимся обратиться к русскоязычному населению с протянутой рукой дружбы и заверить его, что президент Эстонской Республики справедлив ко всем жителям Эстонии.

Из письма Б. Н. Ельцина от 15 октября 1993 года:

Остановлюсь прежде всего на причинах застоя, а в ряде случаев и регресса в наших отношениях. Главной из них является принятие и применение в Эстонии известных законодательных актов и решений, носящих дискриминационный по отношению к русскоязычному населению характер.

Рассчитываю, что все органы власти Эстонии… проникнутся пониманием того, что для России забота о правах российских граждан и русскоязычных жителей, покровительство им – постоянная линия нашей внешней политики.

Из письма Б. Н. Ельцина от 24 ноября 1994 года:

Не скрою, мы серьезно обеспокоены положением значительной части этнических россиян, проживающих ныне в Эстонии. И это не дань внутриполитической обстановке у нас в стране, как это стремится представить кое-кто в Эстонии. Защита интересов и прав представителей русскоязычного населения остается приоритетным направлением нашей политики.

11 августа 1993 г. МВД Эстонии зарегистрировало под историческим наименованием «Эстонская апостольско-православная церковь» структуру, поначалу состоявшую из двух приходов, представленных Стокгольмским «синодом». Именно их – малую отколовшуюся часть – государственные чиновники признали законными правопреемниками со всеми юридическими и имущественными последствиями. А уже 14 сентября Таллинский городской суд удовлетворил ходатайство этой группы о признании ее «полноправным субъектом реформы собственности». Канонической Эстонской православной церкви в регистрации отказали; ей уготовили глубокое поражение в правах.

Константинополь и раскол эстонского православия

Принцип разделения церкви, в которой «несть ни еллина, ни иудея», даже не по национальному критерию, а по принадлежности предков к гражданскому сообществу полувековой давности, нашел поддержку у Константинопольского патриарха Варфоломея. Трудно поверить, но православный первоиерарх писал своему собрату патриарху Алексию II, что названная последним «незначительной» группа раскольников «…состоит из потомков и законных выразителей когда-то большинства православных в Эстонии. Национально православные – эстонцы, которые затем после 45 лет советской оккупации дошли до того, что стали меньшинством на их родине в сравнении с православными в ней русскими. <...> Считаете справедливым, чтобы принимались решения для них в их стране большинством какого-либо другого народа, который массово обосновался там во время иностранной оккупации?» (от 3 сентября 1995 г.). Из воззвания патриарха Варфоломея к представителям православных в Эстонии 29 мая 1995 г.: «Мы не видим канонических препятствий для восстановления положений патриаршего томоса 1923 г. в нынешней свободной Эстонии, чего мы и желаем. Зависимость эстонского православия от Москвы представляется последним остатком сталинской тирании. Однако же, если бы воспоминания о советском периоде могли в будущем изгладиться из памяти, мы хорошо знаем, что размеры и мощь русского гиганта будут казаться Эстонии угрожающими опасностью. Поэтому мы понимаем некоторые имеющиеся опасения, что если вы, православные эстонцы, будете продолжать находиться в зависимости от Русского патриархата, то вас будут считать чуждыми эстонскому обществу, и даже сотрудниками опасного соседа».

В 1995–1996 гг. патриарх Варфоломей активно переписывался с правительством Эстонии и с Русской православной церковью. Причем если к светским властям патриарх Варфоломей был крайне благожелателен, то в обращении к православным собратьям его тон становился все более резким и угрожающим.

При анализе переписки патриарха Варфоломея с правительством Эстонии – президентом Леннартом Мери, премьер-министром Мартом Лааром, министром по европейским делам Энделем Липмаа – неизбежно встает вопрос о правомочности политических деятелей выступать от лица православных Эстонии и предлагать переподчинить Константинополю православную церковь в республике. Этот вопрос решается Константинополем однозначно: «Став независимой республикой, суверенной и признанной международным сообществом, ее народ в лице ее правительства имеет как каноническое, так и человеческое право выбирать как форму церкви, так и ее статус». Иначе говоря, не собратья христиане, а правительство (независимо от конфессиональной принадлежности его глав и представителей) – главный партнер Константинополя. Печальные привычки, возникшие в период 300-летнего прозябания Вселенского патриарха при визирях Османской империи, сказались и на международном поведении КП.

В переписке с Русской православной церковью впервые появляются аргументы, применяемые и для украинских событий через двадцать с лишним лет. Из письма патриарха Варфоломея патриарху Алексию II от 3 сентября 1995 г.: «...Подавляющее большинство православных в Эстонии сегодня составляют русские, и этим объясняется решение подавляющего большинства сохранять единство с Московским патриархатом. Неужели Вам кажется справедливым, чтобы это решение связывало и православных эстонцев, число которых столь печальным образом сократилось в советские годы? Кажется ли Вам справедливым, чтобы в их собственной стране решения за них принимало некое большинство представителей иного народа, массово переселившихся сюда в годы иноземной оккупации? Кажется ли Вам справедливым, чтобы православные эстонцы у себя на родине не имели права решать сами за себя?

Мы не можем нарушить заповедь, данную Константинопольской церкви святыми отцами IV Вселенского собора в канонах 9 и 17, предписывающих этой Церкви выслушивать просьбы и справедливо судить добровольно обращающихся к ней христиан из всех поместных православных церквей. Это не почетная привилегия, а долг…

Наш приснопамятный предшественник – патриарх Димитрий, стремясь в основном к поддержанию ровных братских отношений с Вами лично, как митрополитом Таллинским и Эстонским, патриаршим и синодальным актом от 13 апреля 1978 г. объявил томос 1923 г. “недействующим”, но не отменил и не упразднил его. Томос продолжает существовать и может вновь “возобновить действие”, если это будет признано необходимым, посредством простого патриаршего письма, согласно традиции нашей православной церкви».

И вот здесь мы встречаемся с неким каноническим трюком, который сегодня, после истории с отменой томоса 1686 г., иначе как кунштюком не назовешь. Вот что писал патриарх Варфоломей: «Напоминаем Вам, что все подобные томосы [имеется в виду томос 1923 г. о предоставлении автономии Эстонской церкви] носят временный характер и действуют вплоть до созыва нового Вселенского собора, который и примет окончательное решение о новейших автокефальных и автономных церквах. До тех пор даже Вселенский патриархат, как издавшая томос инстанция, не имеет права в одностороннем порядке, то есть без согласия другой стороны, отменить томос 1923 г.».

А как же отмена томоса 1686 г. без согласия Русской православной церкви? Почему он выпадает из ряда «всех подобных томосов»? Загадка!

Как соответствуют европейским принципам защиты прав человека такие, например, пассажи из письма патриарха Варфоломея от 24 февраля 1996 г.: «Паства архиепископа Корнилия также не может считаться преемницей паствы Эстонской апостольской православной церкви до 1940 г., так как подавляющее большинство в ней составляют русские иммигранты, которых Сталин вынудил массово переселиться в Эстонию, чтобы изменить этнический состав населения страны». Тоже загадка!

Впрочем, патриарх Варфоломей не склонен к последовательности в собственных заявлениях и действиях. В том же письме он утверждает, что эстонцы «будучи отдельным народом, имеют право, согласно 34 правилу святых апостолов, образовать свою церковь со своими епископами из числа их собственного народа, тем более что они образуют самостоятельное и независимое государство…». Но уже спустя три года он назначает главой своей церковной структуры в Эстонии отнюдь не епископа «из числа их собственного народа», но грека Стефана (Хараламбидиса) – уроженца Африки, признавшегося в том, что ничего не знал об Эстонии до своего назначения.

20 февраля 1996 г. было издано патриаршее и синодальное деяние Константинопольского патриархата о возобновлении патриаршего и синодального томоса 1923 г. касательно православной Эстонской митрополии, в котором сказано, что по просьбе «православных христиан, проживающих в Эстонии и составляющих достойную часть эстонской нации» Вселенский престол «объявляет о возобновлении действия патриаршего и синодального томоса 1923 г. о православной Эстонской митрополии со всеми его положениями и признает законными преемниками Эстонской апостольской православной церкви принимающих данный томос и сохранивших непрерывное каноническое преемство данной Церкви». При этом «в отношении проживающих в Эстонии православных верующих-иммигрантов русского происхождения, поселившихся в стране в тот период, когда Эстония являлась частью бывшего Советского Союза, заявляем о нашем твердом намерении обеспечить им беспрепятственную церковную жизнь в качестве неотъемлемой части автономной Церкви Эстонии под руководством собственного русскоязычного епископа».

И это разделение православных христиан на представителей достойной части нации и потомков иммигрантов произошло в европейской стране по инициативе православного патриарха. Не страшно ли за Украину? Правда, не все приняли навязываемый этнофилетизм по-константинопольски: половина духовенства эстонского происхождения свое достоинство понимала иначе и не поддержала раскол ни на первой стадии, ни впоследствии.

Каноническая Церковь Эстонии еще длительное время оставалась бесправной и вне государственной регистрации, которую получила после долгих и трудных переговоров в 2002 году.

Россия. Эстония > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 марта 2019 > № 2926722 Игорь Прекуп, Сергей Леонидов

Россия. Эстония. Весь мир > Армия, полиция > gazeta.ru, 18 июня 2016 > № 1804137 Ханнес Хансо

«Когда Россия изменится, мы скажем НАТО «гуд бай»

Министр обороны Эстонии Ханнес Хансо об отношениях с Россией и коллегами по НАТО

Отношения между Россией и тремя Прибалтийскими республиками остаются напряженными. Руководство этих государств всерьез опасается военного столкновения с российской армией, а потому укрепляет свои вооруженные силы и уже добилось присутствия на своей территории военных из других стран НАТО. О том, как будет выглядеть этот процесс, какова его цель и какие проблемы существуют в отношениях между странами, «Газете.Ru» рассказал министр обороны Эстонии Ханнес Хансо.

На территории Эстонии проходят военные учения стран НАТО Saber Strike. Это крупнейшие маневры НАТО в странах Прибалтики за последнее время. В них принимают участие эстонские военнослужащие, а также боевые подразделения Литвы, Латвии, Дании, Финляндии, Люксембурга, Франции, Норвегии, Польши, Словении, Великобритании и США. Только Соединенные Штаты прислали для учений 1,5 тыс. военных, а сколько всего солдат и офицеров из стран Североатлантического альянса прибыло на эстонскую территорию, не сообщается. Ранее Эстонская Республика так или иначе участвовала в военных мероприятиях, затрагивающих прямо или косвенно интересы России.

В 2014 году она оказывала помощь Украине в борьбе с пророссийскими сепаратистами. Она также вошла в программу альянса Сил быстрого развертывания, которые создавались в первую очередь для отражения возможных с точки зрения руководства НАТО агрессивных российских действий. Наконец, Таллин стал одним из инициаторов развертывания в Польше и Прибалтике четырех межнациональных батальонов НАТО.

При этом, как показывают различные соцопросы, сами эстонцы не очень-то верят в возможное столкновение с Россией, тем более военное.

Так, весной этого года по заказу евродепутата Яны Тоом было проведено исследование общественного мнения Эстонии. В его рамках респондентам предлагалось ответить на следующий вопрос: «События в Крыму и на Украине заставили многих граждан страны задуматься о безопасности Эстонии. Как вы считаете, есть ли сейчас риск прямого военного столкновения между Эстонской Республикой и Россией?»

Из всех опрошенных только 5,4% ответили на этот вопрос «да, конечно». Из них большую часть составили эстонцы (7,5%) и только 1,1% — представители иных национальностей, проживающих в Эстонии. Еще 17,2% ответили «вероятно, да». 41,3% респондентов ответили «скорее нет, чем да». Из них 42,7% — эстонцы и 28,9% — представители других этносов, проживающих на эстонской территории. Категорически «нет» ответили 31,7% опрошенных. Всего в исследовании приняли участие 619 человек. Тем не менее власти Эстонии, похоже, считают угрозу со стороны России реальной. Так, в прошлом году по легенде учений, в которых принимали участие даже эстонские резервисты, войска отрабатывали действия при возможном появлении на территории страны «вежливых человечков», что явно отсылало к событиям в Крыму весной 2014 года.

О том, почему Эстония так сильно обеспокоена возможной войной с Россией, о проходящих в стране учениях и о некоторых проблемах в отношениях между странами, «Газете.Ru» рассказал министр обороны этой прибалтийской республики Ханнес Хансо.

— Скажите, пожалуйста, какова цель учений Saber Strike («Удар сабли»), что входит в программу маневров и какие вооружения будут использованы в них?

— У нас проходит много разных учений, но для эстонской армии цель всегда остается одинаковой: это проверка боеспособности наших вооруженных сил, а также боевое слаживание наших военных с союзниками по НАТО. В ходе нынешних маневров бойцы нашей 1-й пехотной бригады и военные из 2-го кавалерийского полка сухопутных войск США отработают захват тех или иных объектов потенциального противника, а также взаимодействие между сухопутными и воздушными силами. На втором этапе пройдет тренировочная стрельба с использованием боевых боеприпасов. В этом примут участие как штурмовые самолеты и вертолеты, так и ракетный комплекс HIMARS и пушки M777 калибра 155 мм.

— Почему вы считаете, что для НАТО сегодня так важно защищать именно Прибалтийские государства и Эстонию в частности?

— Мы — члены НАТО, эта организация создана для защиты ее членов. Мы должны защищать наших союзников по альянсу, где бы они ни находились. Почему именно Прибалтику? По-моему, это фундаментальный и философский вопрос. Мы — демократическая страна, мы разделяем принципы, которые сами называем западными и европейскими. Помимо этого,

Прибалтийские республики имеют важное геостратегическое положение — возможно, более важное, чем некоторые другие страны блока.

Прямо сейчас именно в нашем регионе происходят определенные события, поэтому Североатлантический альянс на них и реагирует.

— Согласно плану, уже к 2017 году в Прибалтике и Польше появятся четыре межнациональных батальона НАТО. Военнослужащие каких стран примут участие в их формировании?

— Окончательное решение на этот счет будет принято и объявлено после саммита в Варшаве 8–9 июля. Могу только сказать, что основу этих подразделений составят военнослужащие США, Великобритании и ФРГ. По поводу еще одной страны сейчас идет дискуссия. Также мы пока еще не решили, в какой республике какие военнослужащие будут размещены.

— Как вы думаете, размещение иностранных военных в Эстонии — это всерьез и надолго или когда-нибудь они будут выведены оттуда?

— Знаете,

возможно, положение вещей в России когда-нибудь изменится. Может, это произойдет через пять лет, может, через десять, может, через пятнадцать. И тогда мы скажем нашим союзникам «cпасибо» и «гуд бай»,

и они покинут нашу страну, так как будут нужны в каком-то другом месте. Но пока проблемы именно в нашем регионе, наши союзники будут у нас.

— Эстония до сих пор не ратифицировала соглашение с Россией о государственной границе. Как вы думаете, может быть, после размещения в стране батальона НАТО вопрос о ратификации сам собой отпадет?

— Я не думаю, что эти вопросы как-то связаны. Мы знаем, где находится граница, знаем, что мы хотим защищать. Ратификация — это абсолютно иной процесс, он не остановился, когда мы вошли в НАТО, он не прекратится и когда наши союзники придут на нашу территорию. Мы по-прежнему заинтересованы в договоре с Россией о границе.

Владимир Ващенко (Брюссель - Москва)

Россия. Эстония. Весь мир > Армия, полиция > gazeta.ru, 18 июня 2016 > № 1804137 Ханнес Хансо

Эстония. Латвия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 6 мая 2016 > № 1752829 Александр Проханов

Прибалты против Изборского клуба

Александр Проханов

Хочу оповестить всех читателей, всех посетителей наших ресурсов о, на мой взгляд, чудовищном событии, которое произошло сегодня, в канун годовщины Великой Победы.

Изборский клуб собирался отправиться в Изборск, к Священному Холму, куда на протяжении многих лет ссыпаются земли со всех священных мест России, с полей великих русских сражений.

Мы ждали представителей русских общин прибалтийских республик, которые хотели учредить у себя отделения Изборского клуба. Они хотели привезти землю с Балтики, совершить обряд землеприношения, соединить в Холме земли с мест наших победоносных и жертвенных деяний с русской землёй, и таким образом символически соединить оторванных русских братьев и коренную Россию.

Но власти и спецслужбы Эстонии, Литвы и Латвии запретили нашим активистам поездку к изборянам. Не просто запретили, но взяли подписку о невыезде, обвинили в государственной измене. Власти считают, например, что русские активисты, критикуя появление натовских танков в Прибалтике, подрывают безопасность балтийских государств. Телефонные переговоры наших товарищей прослушивались, все они находятся на контроле, и власти прибалтийских республик синхронно воспротивились приезду наших братьев в Россию.

Это вопиющий акт русофобии, когда в русских людях желающих взаимодействовать с Россией, видят врагов, клеймят их за принадлежность к великому русскому разделённому народу. Им всем грозит уголовное преследование, быть может, застенки и тюрьма.

Я хочу оповестить об этом всех читателей «Завтра», а также органы российской власти с тем, чтобы на неадекватные действия властей Эстонии, Латвии и Литвы было оказано давление, и позорное, дискриминационное и абсолютно фашистское решение было отменено.

Эстония. Латвия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 6 мая 2016 > № 1752829 Александр Проханов

Эстония. Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 4 декабря 2015 > № 1618158 Марина Кальюранд

«Со стороны России реальной угрозы не вижу»

Министр иностранных дел Эстонии Марина Кальюранд ответила на вопросы «Газеты.Ru»

Елизавета Маетная (Брюссель)

Министр иностранных дел Эстонии Марина Кальюранд рассказала «Газете.Ru», почему, не дождавшись ратификации договора о границе, там ставят пограничные столбы, боится ли она угроз со стороны России, о которых последние несколько дней в Брюсселе много говорили дипломаты стран — членов НАТО, и какие у нее отношения с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым.

— После терактов в Париже раздается много критики в адрес спецслужб, чья работа оказалась не очень эффективной. Вы согласны с такой оценкой?

— Я бы не хотела давать такую категоричную оценку насчет эффективности этой работы. Да, действительно, были трагические случаи терроризма и в Европе, и в других государствах. У нас есть информация о том, что какое-то число терактов не состоялось и не состоится в будущем, так как мы способны их предотвратить. Мы на саммите (встреча министров стран — членов НАТО, проходившая в Брюсселе. — «Газета.Ru») как раз обсуждали проблемы терроризма. Борьба с терроризмом может быть эффективной только тогда, когда государства сотрудничают. Сотрудничают — это значит, что идет обмен информацией и есть координация, только тогда можно бороться с терроризмом эффективно. Мое государство Эстония является членом антиигиловской коалиции, куда входит больше 60 государств, и через эту коалицию мы, конечно, координируем свои действия.

— Что вы думаете насчет предложения России о совместной операции в Сирии?

— Необходимо сотрудничество, нужен обмен информацией и координация усилий, чтобы борьба с терроризмом была эффективной. И в этом смысле обмен информацией, как предлагает Франция, или обмен данными между Россией и США действительно необходимы, и очень хорошо, что они есть.

— Нужны ли какие-то новые форматы сотрудничества между странами?

— Я считаю, что на данном этапе эти форматы и так есть.

Международная коалиция в Сирии работает. Хочет ли Россия в нее вступить и как это сделать — на эту тему надо хорошенько подумать.

— Есть ли, по вашим данным, опасность проникновения экстремистских группировок на территорию Эстонии?

— Конечно, есть! Но это не значит, что нужно впадать в панику, ведь именно такой реакции добиваются террористы.

Они хотят, чтобы был страх, паника, ненависть к беженцам или к тем, кто выглядит по-другому, чем мы с вами. Мы не должны этому поддаваться.

Мы должны бороться с терроризмом. Должны быть бдительными. Должны быть готовы отреагировать на угрозы, обмениваться информацией и координировать борьбу с террористами. Но мы не можем позволить им мешать нашей жизни. Да, угроза, что террористы могут проникнуть в Европу и конкретно в Эстонию, есть: одни едут как беженцы, другие под видом туристов, третьи по фальшивым паспортам. Но важно понимать этот риск и сделать все, чтобы он был минимальным. Полностью его исключить, вероятно, невозможно, но сделать его минимальным, думаю, мы можем.

— Эстония как член НАТО должна принять беженцев с юга, но отношение в обществе к этому неоднозначное. Как вы убеждаете своих граждан, что им нужно помочь?

— Для нас это прежде всего вопрос солидарности. Сегодняшний кризис в Европе, думаю, самый большой после Второй мировой войны — настолько много людей сейчас стали беженцами и покидают свои дома и государства. Они не делают это добровольно, их к этому принуждают те же самые террористы и военные конфликты. И мы должны им помочь, действуя все вместе. И в этой части мое государство делает свою часть, мы принимаем 500 беженцев, мы обязались сделать это в течение двух лет и сейчас к этому серьезно готовимся.

Да, действительно, в нашем обществе, как и во всех других, есть разное понимание этой проблемы, по-моему, надо серьезно отнестись к их опасениям. Это люди из другой культуры, другой религии, и многих все это напрягает.

Значит, мы как правительство должны еще больше, еще лучше объяснять своим гражданам, что мы должны принять беженцев, научить нашему языку, культуре, чтобы они как можно быстрее стали членами нашего общества. Чтобы их дети учились в наших школах, а сами родители работали, чтобы им хорошо и комфортно было в Эстонии. Наше счастье, что мы можем этому учиться, исходя из опыта Швеции или Германии, которые уже десятки лет принимают беженцев. Мы до сих пор принимали мало беженцев, до 100 человек в год.

— Но в Эстонии, наоборот, говорят о необходимости ужесточения миграционного законодательства...

— Я против ужесточения. Потому что наше законодательство основано на принципах Евросоюза. Да, мы можем в одностороннем порядке, например, изменить размер выплачиваемых беженцам пособий, но что касается общего регулирования — того же принятия беженцев, выдачи им статуса, — то здесь действуют общеевропейские нормы, которые мы сейчас выполняем, и менять их нельзя.

— В Брюсселе на саммите много говорили о «зеленых человечках» и угрозах со стороны России. Вы тоже боитесь «зеленых человечков»?

— Во-первых, я очень надеюсь, что Россия на сегодняшний день не является для нас угрозой.

Конечно, мы видим, что сегодня действия России агрессивные, провокационные и тяжело предсказуемые. Это факты, с которыми мы в последнее время сталкиваемся.

События в Крыму, военные действия на востоке Украины или односторонние бомбежки России в Сирии — мы все это прекрасно видим и, конечно, учитываем.

Но есть ли угроза Эстонии со стороны России как отдельной стране или как члену НАТО? Я бы хотела сказать, что ее нет. И я отвечаю, что ее нет.

Как на этот же вопрос ответила бы Россия, я не знаю. Могут ли быть провокации? Этого нельзя исключать и к этому надо готовиться. Мы выполняем обязательства, взятые натовскими государствами, отдавать 2% ВВП на военные расходы, и на нас, естественно, распространяется и предусмотренная договорами коллективная защита, что тоже для нас очень важно. Учитывая все это, со стороны Эстонии сделано очень много для защиты нашей независимости и безопасности. И я сегодня со стороны России реальной угрозы не вижу.

— Если такой угрозы нет, то зачем Эстония начала устанавливать пограничные столбы на своей территории, хотя договор о границе с Россией еще не ратифицирован?

— Мы восстанавливаем границу, которая на сегодня является контрольной между нашими государствами. Мы не ставим столбы там, где будет граница после ратификации этих договоров. Ею будет заниматься демаркационная комиссия, когда соглашения вступят в силу, и это дело будущего.

— Со стороны балтийских стран уже были жалобы на нарушение воздушного пространства российскими самолетами...

— Да, такие случаи были. И на каждый случай, когда российские самолеты нарушали нашу воздушную границу, мы реагировали по дипломатическим каналам. Что же касается Турции и сбитого ею российского самолета, то Турция имела полное право так поступить для защиты своих интересов и своих граждан. И в этом смысле мы выражаем полную солидарность с тем, что Турция сделала, сбив самолет. Конечно, мы этому не радуемся — этому никто не может радоваться. Таких инцидентов не должно быть, их надо исключать, чтобы в будущем их не было. Но государства имеют право защищать свою территорию.

— Вы были послом Эстонии в России, когда после переноса памятника Бронзовому солдату из центра Таллина в обеих странах кипели нешуточные страсти, а вас активно тогда пытались достать «нашисты». Как бы вы охарактеризовали нынешние отношения между нашими странами?

— Обсуждать отношения между нашими странами надо в контексте отношений России с Евросоюзом. А эти отношения сейчас не самые хорошие и могли бы быть намного лучше. Но это все зависит от агрессивного поведения России, от оккупации Крыма и действий на востоке Украины. Все, что произошло там, — это нарушение международного права и общей безопасности в Европе, о которой государства договорились после Второй мировой войны. Изменения государственных границ без согласия государств военными силами или военными угрозами недопустимы. Естественно, это влияет на наши отношения и будет на них влиять. (Россия категорически отвергает подобную трактовку событий, настаивая, что присоединение Крыма произошло на основе всенародного волеизъявления жителей полуострова на фоне государственного переворота в Киеве. — «Газета.Ru».)

Эстония, как и весь Евросоюз, поддерживает введение санкций до тех пор, пока Россия не будет выполнять свои международные обязательства в отношении Крыма и минских соглашений.

Но на этом фоне мы стараемся найти вопросы, по которым могли бы сотрудничать. Как, например, тот же договор о границе. Он необходим обоим государствам, и мы готовы его заключить. Неделю назад прошли консультации на уровне политических директоров МИДа по ряду двусторонних вопросов. В сентябре я встретилась с господином Лавровым в Нью-Йорке, у нас была с ним очень спокойная, прагматичная и конструктивная встреча. Мы тоже просмотрели все двусторонние вопросы и обсудили, где можно сотрудничать. То есть отношения могли бы быть намного лучше, и я очень надеюсь, что они будут намного лучше, но это зависит не от нас. А до тех пор мы можем рассматривать важные для наших стран вопросы. Я могу сказать, что с моим коллегой Сергеем Лавровым у нас конструктивные отношения, мы с ним говорим на все темы, не по всем темам договариваемся, но имеем полное понимание. Главное, что мы говорим.

Эстония. Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 4 декабря 2015 > № 1618158 Марина Кальюранд

Эстония > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 4 ноября 2012 > № 2911772 Райво Варе

Почему у Эстонии получились реформы и что дальше

Что представляли собой эстонские реформы?

Райво Варе - председатель совета Фонда развития Эстонии, зампред совета Эстонской ассамблеи сотрудничества.

Из всех республик бывшего СССР Эстония добилась наибольшего успеха в проведении последовательных и очень жестких экономических реформ. Давая согласие поразмышлять об этом, я еще не знал о готовящемся к публикации докладе «Балтийский путь в человеческом развитии: двадцать лет спустя». Ученые разных стран анализируют эту тему на основе материала из трех республик Балтии, а также рассматривают ситуацию в Польше, России, Финляндии, Швеции, Дании, странах Бенилюкса и Балкан.

Прочитав этот доклад, я сначала приуныл, ибо многие мои мысли, казавшиеся оригинальными, оказались предвосхищены его авторами. И все же успокаивало то, что я нахожусь на правильном пути и личный опыт не подвел.

Исторические предпосылки реформ в Эстонии

Что представляли собой эстонские реформы? И почему, по оценкам большинства международных организаций, Эстония за последние 20 лет опередила не только все бывшие республики СССР, но даже многие другие страны Центральной и Восточной Европы?

Эстонцев всегда – и в советскую и в досоветскую эпоху – отличал твердый индивидуалистический настрой. Надежда на собственные силы, а не на государство, независимость мышления характерны для протестантизма, сыгравшего в истории нации одну из ведущих ролей. В том числе для становления здесь рационального предпринимательского капитализма в его либеральном варианте.

Образование традиционно обладало высоким престижем, почти стопроцентный уровень грамотности был достигнут уже в ХIХ столетии, что является впечатляющим результатом даже на фоне ведущих западных стран. Особые правовые отношения, сложившиеся в балтийских странах еще в царское время, вселили в эстонцев веру в справедливость суда и верховенство закона. В период независимости между двумя мировыми войнами эстонцы проявили себя как вполне законопослушные граждане.

Люди отчасти сохранили историческую память о довоенной независимости, включавшей, помимо прочего, приверженность идее частной собственности и популярность малого бизнеса. Даже в условиях послевоенной поголовной насильственной коллективизации в Эстонской ССР сохранялся сектор индивидуального сельхозпроизводства, на который власть смотрела сквозь пальцы. Укоренившаяся протестанская этика поощряла трудолюбие и целеустремленность в достижении индивидуального успеха. Большинство населения воспринимало советскую власть с ее идеологическим диктатом как чуждую и навязанную извне. Этот факт повлиял на ход реформ – они носили очень амбициозный характер и проводились быстрее и решительнее, чем где бы то ни было в посткоммунистической Европе.

Немалую роль сыграл географический фактор, благодаря которому Эстония получила относительно современную портово-железнодорожную инфраструктуру. С доганзейских времен территория современной Эстонии служила традиционным каналом международной торговли. А торговля предоставляла широкие возможности познакомиться с другими странами и иным образом жизни, сведения о которых так или иначе доходили и до простых граждан. С другой стороны, в советское время вся северная часть страны смотрела финское телевидение – окно в западный, в первую очередь скандинавский мир, который в силу тесных торгово-экономических и социально-образовательных связей с начала ХХ столетия и по сей день был и остается примером в сознании людей.

В то же время, вследствие отсутствия у эстонцев, как и у других балтийских народов, богатых природных ресурсов (за исключением горючих сланцев) и мощной индустрии (кроме химического производства) отсутствовала и возможность изымать сколько-нибудь значительную природную ренту. Таллинну пришлось зарабатывать каким-то другим, более эффективным способом. Будь то расширение промышленного производства или сферы услуг, например, транспортно-логистических, которые стали одним из немногих секторов, в котором она сразу сумела успешно включиться в международное распределение труда в первые и самые трудные годы перехода от советской экономики.

Даже в условиях социалистической системы балтийские республики прочно удерживали лидерство с точки зрения эффективности экономики, о чем сегодня неохотно вспоминают. Несколько лет назад я был поражен, прочитав мемуары одного специалиста, в которых тот утверждает, что по расчетам Госплана СССР, каждый вложенный в Прибалтику рубль давал отдачу в полтора раза больше, чем в европейской части страны, не говоря уже о других регионах. Стало быть, туда было целесообразно вкладывать средства даже с точки зрения искаженной идеологией и централизацией советской экономики.

В силу особенностей специализации советского времени, Эстония не имела сверхмощной промышленности и большого количества крупных предприятий, в том числе военно-промышленного комплекса, завязанных на другие производства по всей территории СССР (по сравнению с другими прибалтийскими республиками, особенно Латвией). Поэтому ее в целом более мелкие предприятия обладали более высоким потенциалом быстрого присобления к новым условиям. К тому же, на считанных крупных предприятиях работало относительно небольшое количество трудовых мигрантов из разных областей в основном европейской части России, Белоруссии и Украины, и это не создало критической массы недовольства быстрыми реформами, что наблюдалось в других сверхиндустриализированных регионах.

Залог успеха – радикальность реформ

Другими важейшими составлющими эстонского успеха стали радикальность и последовательность предпринятых экономических реформ, географическая близость Скандинавии и открытость экономики. Именно для Эстонии характерна простота и стремительность подхода. Небольшие размеры страны и экономики значительно снижают инерционные потери при проведении любых преобразований.

В первую очередь следует отметить самую радикальную денежную реформу. Новая крона была введена по крайне слабому девальвационному обменному курсу в отношении рубля и с большим запасом прочности, уже в июне 1992 г. ее жестко привязали к доминировавшей в Европе дойчемарке, в соответствии с системой валютного комитета (currency board). (Был принят очень трудно изменяемый закон о фиксированном курсе 1 к 8.) В этом Эстония на год-два опередила даже балтийских соседей, которые сразу не предусмотрели привязки к какой-либо ведущей валюте или валютной корзине. Конечно, такая денежная реформа была шоком для населения. Однако первые ощутимые результаты не замедлили дать о себе знать: молниеносное заполнение прилавков, резкий спад заоблачно высокой инфляции и отвязка от ее виновника – рубля. Неизменный валютный курс кроны перешел с немецкой марки на евро. Поэтому, когда Эстония с 1 января 2011 г. ввела евро, это произошло безболезнено и легко. К тому же впервые эта реформа не носила конфискационного характера для населения и предприятий.

Кроме того, в отличие от большинства других стран ЦВЕ, уже в самый начальный период 1992–1993 гг. в Эстонии была осуществлена беспрецедентная по жесткости санация и банкротство ведущих коммерческих банков, обремененных безнадежным портфелем еще рублевых кредитов. Вкупе с денежной реформой это дало новой кроне запас прочности на начальные, самые трудные годы. Однако это означало и крупные потери для населения, а предприятиям во многом приходилось начинать практически с чистого листа.

Нельзя недооценивать влияние других радикальных реформ. Упразднения протекционистских барьеров и всеобщей либерализации внешнеэкономической деятельности и цен при отказе от субсидирования. Введение пропорциональной ставки подоходного налога, а затем и освобождение реинвестированной прибыли предприятий от налога на прибыль. Реституция довоенных прав собственности. Земельная реформа, расформирование колхозов и совхозов. Немедленный отказ от дефицита госбюджета, что заставило государство жить по средствам. Перевод экономики на частную основу, начавшийся еще в рамках СССР в 1989–1991 гг. на уровне малого предпринимательства, быстро продолжился на основе Программы экономической самостоятельности (по-эстонски аббриевиатура программы – IME дословно переводится как «чудо»).

Особого упоминания заслуживает приватизация, которую многие исследователи считают одним из главных факторов первоначального ускорения экономического развития. Если в Литве, Чехии, России, на Балканах и во многих других странах ЦВЕ приватизация проводилась ускоренными темпами на ваучерной или денежной основе, можно сказать, – любой ценой, то Эстония сначала сконцентрировалась на макроэкономической стабилизации, разработке первичного элементарного экономического законодательства и учебе на чужом опыте. Другие страны поспешно приватизировали крупные предприятия в основном в форме отложенных платежей или векселей либо, как, например, в Латвии, через министерства, отвечавшие за соответствующие предприятия. Преимущества везде получили инсайдеры. Но они не торопились с введением новых рынков, знаний, технологий и инвестиций. Вместо этого они нередко до последнего эксплуатировали остаточные имевшиеся ресурсы предприятий, выбивая поддержку государства в виде разных льгот, субсидий и «административного ресурса». Это, как правило, способствовало «олигархизации» экономики.

Эстония изначально ориентировалась на другую модель. Ваучеры, полученные за рабочий стаж, использовались главным образом для приватизации жилья и земли. Приватизация предприятий проводилась на транспарентной конкурсной, в основном аукционной основе за живые деньги по известной немецкой модели через специальное независимое агентство типа Treuhand, а на начальном этапе с помощью их же специалистов. Возможности инсайдеров значительно сузились, зато деятельное участие в процессе приняли нацеленные на эффективность коммерческие банки. Мотивированные стратегические западные инвесторы привнесли как свое знание рынков, так и «ноу-хау» и технологии, а также культуру управления организацией по западному, часто скандинавскому образцу. Да и вырученные от приватизации деньги, хотя и не такие уж большие, оказались хорошим подспорьем на фоне мизерных госдоходов в самые трудные первые годы независимости.

Эстонские специалисты своевременно разработали и приняли современное и соответствующее европейским стандартам гражданское и хозяйственное, а затем и прочее законодательство. Задел для этого был создан еще в рамках вышеупомянутой программы IME (1989–1991 гг.), то есть еще в поздний перестроечный период. Образцом послужила континентальная правовая модель по немецкому образцу, в которой главенствующую роль выполнял договор, закон и суд. Это отличает Эстонию от многих стран ЦВЕ, где бòльший вес имеют решения исполнительной власти.

Силовые структуры, созданные практически на пустом месте, были изначально, хотя и не без проблем, поставлены под безусловный гражданский контроль. Разрешительную модель управления экономическими агентами вскоре заменила уведомительно-контрольная, при значительном упрощении регламентации в отношении ведения бизнеса. Конечно, не последнюю роль сыграл взятый уже в середине 1990-х гг. курс на вхождение в Европейсмский союз, который требовал гармонизации законодательства и регулятивной практики. В отличие от стран ЦВЕ, которые даже в условиях советского блока имели свою систему управления и законодательства, странам Балтии пришлось создавать ее, по сути, с нуля, учась на ходу и избегая инерции, унаследованной от предыдущего периода.

Все эстонские правительства проводили жесткую линию по подавлению всякого рода «крышевания» и нелегального бизнеса. В такой небольшой стране, как Эстония, где каждый всегда что-то знает, это было сравнительно просто, особенно, учитывая присущую населению ментальность, о которой говорилось выше. Избавлению от советского наследия и принятию радикальных шагов во многом способствовала практически тотальная смена политической элиты на людей, не отягощенных прежним опытом и связями. Этот процесс проходил на базе нового Основного закона, установившего парламентскую форму правления. В изменившейся атмосфере по-иному стала восприниматься коррупция, показатели которой зашкаливали в стране по сравнению практически со всеми странами ЦВЕ и даже некоторыми государствами европейского Средиземноморья.

Результатом комплекса мер стал рост интереса инвесторов. По объему прямых инвестиций страна вышла в лидеры в группе ЦВЕ уже в 1990-е гг., а ко времени последнего кризиса далеко обогнала даже инвестиционных флагманов – Словению, Чехию, Венгрию, не говоря уже о балтийских соседях. На сегодняшний день около 80% ВНП и 70% экспорта зиждется на прямых иностранных инвестициях, а темпы роста экономики после глубокого спада в 2009–2010 гг. самые высокие в Евросоюзе. Введение евро придало уверенности не только самим эстонцам, но и международному инвестиционному сообществу. Котировки страховочных сертификатов (CDS) по Эстонии сравнимы с германскими, а рейтинг страны, несмотря на кризис, повышен до уровня ведущих экономик.

Все перечисленное наряду с открытостью эстонской экономики и предсказуемостью ее регулятивной среды не могло не расположить к Эстонии в первую очередь соседей – скандинавских инвесторов, особенно финнов (в силу их исторической и культурно-языковой близости) и шведов. Немалая часть работоспособного населения занята в течение недели на различных предприятиях в Финляндии, возвращаясь на уик-энд домой, благодаря развитому транспортному, а также дешевому и удобному паромному сообщению. Наши соседи из других балтийских республик такой возможности не имеют, большинство отправляется за рубеж на постоянные заработки. В период нынешнего кризиса и резкого скачка безработицы финский рабочий рынок стал хорошим подспорьем для многих эстонцев, особенно в связи с временным спадом в экспортном секторе, объемы которого сегодня опять растут. Кризис и связанные с ним все более жесткие условия конкуренции стимулируют процесс перевода многих скандинавских производств в более дешевые страны Балтии, особенно в Эстонию.

Среди дополнительных факторов, обеспечивших Эстонии один из самых высоких темпов экономического роста в Европе, относительно дешевые займы частному сектору, выдаваемые четырьмя ведущими скандинавскими банками, которые владеют более чем 95% банковского сектора и до кризиса получали очень дешевое финансирование на международных финансовых рынках. Общий уровень кредита у частного сектора относительно высок и примерно равен 10 тыс. евро на человека, что в сумме лишь на четверть меньше годового ВНП страны – показатель, который ниже западно-европейских, но один из самых высоких для стран ЦВЕ.

Важнейшим фактором стал массовый туризм, особенно финский, который расцвел благодаря комфортному паромному, а также воздушному сообщению между Таллинном и Хельсинки, а также Таллинном и Стокгольмом. Кстати, паромная линия между Таллинном и Хельсинки, протяженностью чуть более 70 км является одной из самых многолюдных и загруженных в Европе. Беспрецедентными темпами растет круизный туризм и туризм из других стран, в том числе из России.

Немаловажным для успешного экономического развития Эстонии является относительно высокий по сравнению с другими странами Центральной и Восточной Европы удельный вес международных бизнес-услуг, весьма конкурентноспособных по качеству и цене, оказываемых в первую очередь ближайшим соседям как на севере, западе, так и на востоке.

И, наконец, знаменательно то, что можно говорить о большом удельном весе подрядной промышленной продукции в основном полуфабрикатного типа, производимой для скандинавского и немецкого рынков. Это одновременно и стимулирующий фактор, и негативный, ибо зависимость от экспорта на рынки именно этих стран слишком велика. Российский рынок находится на четвертом месте по экспорту, где в последнее время тон задает пищевая промышленность. Однако нельзя отрицать тот факт, что промышленный сектор ведущих внешнеэкономических партнеров, находящихся в кильватере Германии, успешно справился с кризисом благодаря наращиванию экспорта, особенно инвестиционных товаров, в новые экономические центры, например, в Азии. А это позволило и работающему для них на подряде эстонскому экспорту вновь подняться невиданными темпами. Если сбудутся прогнозы пессимистов о новом витке кризиса и связанном с ним падении спроса не только на потребительские, но и инвестиционные товары, это, безусловно, отрицательно скажется и на эстонском экспорте. Ведь обычно при падении спроса первыми теряют заказы именно подрядчики, а не производители конечного продукта.

Радикализм реформ не делает их менее болезненными для простых людей. Если они так или иначе оправдывают надежды, население готово терпеть лишения. Но кредит народного доверия не безграничен. В момент перехода на свою валюту средняя зарплата в Эстонии составляла в пересчете 35 евро, а пенсия 7,5 евро. Сегодня, даже несмотря на кризис, эти цифры достигают, соответственно, 854 и 320 евро. Эстония прочно удерживает позиции в ведущей группе стран с наиболее высоким уровнем человеческого развития и в 2010 г. заняла, по расчетам ООН, 34-е место – вместе с государствами Вышеградской группы. Остальные страны Балтии и ЦВЕ входят во вторую групу – так называемые страны с высоким уровнем развития. Так что результат говорит сам за себя. Отнюдь неслучайно, по проведенным весной опросам населения трех прибалтийских стран, оказалось, что именно эстонцы наиболее удовлетворены деятельностью своего государства и в большей степени недовольны собой. Причем удельный вес людей, которых устраивают условия жизни в стране в целом, даже среди русскоязычного населения Эстонии выше, чем среди латышей и литовцев.

Но это не означает, что все всем довольны. Не надо забывать, что непосредственная близость скандинавского примера, достаточно популярного уже в советское время и до сих пор остающегося желанной целью, постоянно вызывает вопрос: когда же балтийские страны выйдут на уровень жизни, хотя бы сравнимый со скандинавским. Тем более, что из всего балтийского региона Эстония наиболее интегрирована в различные международные структуры и организации, например, Евросоюз, Еврозона, ОЭСР, НАТО и т.д. Таким образом, международная среда благоприятна для Эстонии как никогда. Даже текущий кризис особо не повлиял на это.

Изменение парадигмы в Европе: что дальше?

Скромные масштабы эстонской экономики, помноженные на менталитет населения и последовательно либеральную экономическую политику с самым малым в Европе государственным долгом (около 7% ВНП), придает ей такую гибкость, о которой большинство европейских стран даже не мечтают. Эстония не только вкушает плоды долговременной политики сбалансированного бюджета и использует профицит для накопления резервов, лишь частично востребованных в этот кризис, но и провела беспрецедентную внутренную девальвацию. А это означает ничто иное как практически бездефицитный бюджет за счет значительного сокращения госрасходов, более чем 10-процентное падение зарплат и очень высокий уровень безработицы. Хотя даже в столь критических условиях правительство сумело повысить размер пенсий на 5 процентов. Следует, однако, подчеркнуть, что все эти тяготы оправдывала благородная цель – выполнение Маастрихстких критериев для вхождения в зону евро, что и произошло в 2011 году.

Даже ни будь такого повода, его следовало бы придумать для того, чтобы совладать с кризисом. Эстонцы, по определению президента страны, Тоомаса Хендрика Ильвеса – народ проектов, ради которых готовы напрячься и добиться результата, как это не раз бывало в истории. Однако Эстония вошла в зону евро, когда там уже начался развал. Очутившись в вожделенной еврозоне, эстонцы вдруг обнаружили, что вместо того, чтобы обрести покой, им надо раскошелиться на сумму, достигающую половины годового бюджета для помощи тем, кто даже на пике кризиса не отказался от привычки жить не по средствам. Безусловно, такое не никому не понравиться.

Двадцать лет непрерывных реформ и постоянных лишений начинают вызывать усталость у населения. Хочется, наконец, воспользоваться плодами долгих усилий и жертв и поднять качество жизни на достойный уровень: «Пожить так, как в Европе». Но разразившийся кризис наглядно показал, что столь привлекательное общество благоденствия, когда оно основано на займах за счет будущего, начинает себя изживать. Вместе со стремительным смещением глобального центра тяжести в сторону Азии измененяется существовавшая до последнего времени парадигма. Как метко подметил кто-то: «Мы наконец-то прорвались на праздник жизни, а он уже закончился...».

Понятно, что у стран ЦВЕ просто нет возможножности скопировать путь Западной Европы за последние полстолетия. И все же новички еще не утратили полностью аппетита и целеустремленности, не растратили недавно обретенный опыт радикального реформирования. Главное – постараться сохранить конкурентоспособность экономик, повысить позиции в международных цепочках создания благ, включить инновационные генераторы экономического роста. И на этой базе постоянно повышать качество жизни своего населения. В этом главные вызовы как для Эстонии, так и для других стран ЦВЕ. Но следует избегать опасности попасть в западню, подобную той, в которую попала Западная Европа, и жить строго по средствам, а не за счет будущего. В этом смысле Эстония достаточно защищена, поскольку органически входит в сферу германского и скандинавского влияния.

Безусловно, государства ЦВЕ нацелены на то, чтобы следовать в русле Евросоюза и еврозоны, хотя последние больше никогда не будут такими, как раньше. Несмотря ни на что, не вызывает сомнений и приверженность Эстонии евровалюте, которая подспудно все еще рассматривается населением как некая квази-гарантия безопасности. Кроме того, практически все они убежденные приверженцы НАТО.

Об этом не особенно любят говорить открыто, предпочитая дипломатические эвфемизмы, но в силу исторических причин, пока не изжитых сторонами до конца, странам ЦВЕ и особенно государствам Балтии во многом присуща одна общая черта – стремление любой ценой предотвратить угрозу восстановления российского влияния. Многое в межгосударственных отношениях с Россией за последние двадцать лет, к сожалению, продолжало подогревать эти страхи. В то же время, эта во многом исторически сложившаяся ситуация давала возможность, например, эстонскому правительству проводить такую жесткую политику реформ, которая была бы просто невозможна в иных условиях. Как известно, в любом обществе, проведение непопулярных мер требует мобилизации населения, грубо говоря, мотивирования его на жертвенность. До сих пор эта модель в целом оказывалась относительно результативной.

Однако, надолго ли? Когда образцы, к которым мы стремимся, рассыпаются на глазах, всегда возникает вопрос: каким путем дальше следовать, есть ли, на что опереться. В условиях новой парадигмы появляется потребность в постановке новых целей, достижение которых позволит выйти на более высокий уровень малых, но успешных стран и обществ, используя накопленный опыт и все вышеперечисленные предпосылки. При этом, не поддаваясь искушению эксплуатировать присущий эстонцам страх перед россииской агрессивностью. Ведь Эстония стоит перед теми же вызовами, что и вся Европа – демографический спад и старение населения, потеря ценовой, а в будущем и технологической конкурентоспособности на глобальных рынках, ограничения роста в количественном отношении и необходимость переключения на его качественные параметры и т.п. Но в отличие от Старой Европы у Эстонии еще нет ни привычек, ни институтов, унаследованных от уходящего в небытие общества благоденствия, что уже пригодилось в нынешнее кризисное время.

Теперь в Эстонии стали больше задумываться о новых путях и возможностях экономического развития. Например, Фонд развития, образованный парламентом в соответствии со специально принятым законом, ведет активную работу по прогнозированию будущего развития, как в регионе, так и в мире в целом и определению для страны вытекающих из этого возможностей. В этих целях разрабатываются пилотные проекты в конкретных перспективных сферах применения.

И тут опять-таки целесообразно использовать все возможности для интеграции с экономикой скандинавских стран, которые уже сейчас являются не только самыми крупными инвесторами в эстонскую экономику, но и главными ее партнерами по экспорту. Задача Эстонии – стать привлекательным подрядчиком высокого уровня и необходимым партнером и выйти на новые рынки в Азии и Латинской Америке. Именно в том, чтобы создать высокоразвитый технологический экспортный регион, охватывающий Балтийское море, в который органично вписывается экономика балтийских стран, в том числе Эстонии, видится достойная цель, к которой следует стремиться.

Эстония > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 4 ноября 2012 > № 2911772 Райво Варе

Латвия. Литва. Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 июня 2007 > № 2908016 Даниэль Гроцки, Ирис Кемпе

Неравносторонний треугольник

© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2007

Даниэль Гроцки – научный сотрудник, Ирис Кемпе – старший научный сотрудник Центра прикладных политических исследований при Мюнхенском университете имени Людвига Максимилиана.Статья подготовлена в рамках проекта «Россия, ЕС и балтийские страны. Расширить потенциал кооперации», организованного московским отделением Фонда Фридриха Эберта и Центром прикладных политических исследований (Мюнхен).

Резюме Балтийский подход к новой политике Европейского союза предполагает не сотрудничество с Россией, а скорее создание ей противовеса. Таким образом, будущая роль Москвы в восточной политике ЕС зависит от ее отношений со странами – членами Евросоюза, в том числе (и не в последнюю очередь) и государствами Балтии.

Членство балтийских государств в Европейском союзе и изменения общего геополитического ландшафта бросают вызов исторически отягощенным отношениям Россия – Балтия. Перенос памятника жертвам Второй мировой войны из центра Таллина на военное кладбище за несколько дней до Дня Победы (и в преддверии саммита Россия – ЕС в Самаре) привел к масштабному конфликту. В ходе беспорядков, последовавших за демонтажом монумента, один человек погиб и более 150 ранены. Вместе с тем есть и позитивные признаки: не далее чем в марте 2007 года Латвия и Россия после многолетних споров подписали, наконец, договор о границе.

Как взаимоотношения между Москвой и балтийскими столицами повлияют на три крупные проблемы, с которыми сталкиваются Евросоюз и Российская Федерация? Это прежде всего обустройство прилежащих территорий, выработка энергетической политики и новой институциональной базы сотрудничества.

НОВЫЙ СКОРОСТНОЙ РЯД НА ИЗВИЛИСТОЙ ДОРОГЕ?

Российско-латвийский договор о границе – это и знак надежды на потепление российско-балтийских отношений, и символ их обремененности тяжелым историческим наследием. Латвия опустила преамбулу, упоминавшую Рижский мирный договор 1920-го, согласно которому район Пыталово в Псковской области являлся частью латвийской территории (аналогичные разногласия существуют и с Таллином по поводу Нарвы, принадлежавшей Эстонии по Тартускому договору того же года). Так был расчищен путь к окончательной договоренности, которую планировалось достичь еще в 2005 году.

Договор о границе с Россией – главное условие присоединения Латвии к Шенгенскому пространству. Без этого документа и РФ не добьется ранее заявленной цели обеспечить безвизовый въезд своих граждан в государства – участники Шенгенской зоны.

Хотя возможны любые откаты, это событие являет собой положительный сдвиг в отношениях (в целом конфронтационных) между Москвой и балтийскими странами. Он резко контрастирует с состоянием российско-эстонских связей. Скорее всего, давление Брюсселя на Эстонию, единственную, еще не подписавшую пограничный договор с Россией, теперь увеличится: Европейский союз призывает Таллин последовать примеру Риги и отказаться от территориальных притязаний.

Членство в ЕС не устранило тяжелое наследие прошлого в отношениях стран Балтии с Москвой. Для народов Литвы, Латвии и Эстонии память о советской оккупации, последовавшей за подписанием пакта Молотова – Риббентропа, не только стала неотъемлемой частью их национального самосознания, но и обусловила многочисленные препятствия на пути практического сотрудничества.

Достаточно вспомнить, что в 2005-м президенты Литвы и Эстонии Валдас Адамкус и Арнольд Рюйтель отвергли приглашение Кремля прибыть в Москву на празднование 60-летия разгрома нацистской Германии. И только их коллега из Латвии Вайра Вике-Фрейберга почтила это событие своим присутствием. Бывшему латвийскому лидеру делает честь тот факт, что свой политический вес она все-таки пыталась использовать для налаживания отношений с Россией.

Болезненным вопросом остаются советские депортации. Когда посол России в Эстонии Константин Провалов выразил «соболезнования» в связи с депортацией тысяч эстонских граждан в 1941 году, но не «извинился», это вызвало бурю лестных и критических замечаний в его адрес.

Споры по поводу «Бронзового солдата» в Таллине, закончившиеся беспорядками, блокадой эстонского посольства, хакерскими атаками, призывами бойкотировать эстонские товары и даже разорвать дипломатические отношения, – ярчайший пример разлада. Многие эстонцы видят в памятнике и захоронении советских солдат символ угнетения, в то время как Россия и значительная часть русскоязычного населения Эстонии почитают монумент как символ победы над фашизмом.

В свою очередь Москва обвиняет государства Балтии в игнорировании случаев сотрудничества с нацистами. Латвия, Литва и Эстония, утверждает Кремль, присоединились к СССР добровольно и не имеют права ни на какие компенсации от России.

Эти события вышли далеко за рамки двусторонних отношений и омрачили атмосферу самарской встречи Россия – Евросоюз, на которой не было достигнуто никаких конкретных результатов.

Балтийские государства начинают воспринимать Европейский союз как рычаг для решения своих споров с Москвой, правда, этот рычаг может действовать как в негативном, так и в позитивном ключе. Так, Литва пригрозила присоединиться к польскому вето на подготовку нового документа взамен Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС) ЕС – Россия, если Москва не возобновит поставки нефти. Но еще до ее вступления в Евросоюз именно Литва стала движущей силой в вопросе выработки приемлемого визового режима для граждан, перемещающихся между Калининградской областью и «материковой» Россией. Конструктивная роль Вильнюса проявилась и в создании Объединенного комитета регионального развития с участием представителей Литвы и Калининграда.

Россия по-прежнему недовольна положением русскоязычного населения в Латвии и Эстонии, но нельзя не признать, что в рамках усилий по евроинтеграции власти обеих стран значительно улучшили свое отношение к этой категории жителей.

Можно спорить, что больше напоминают российско-балтийские отношения – «наполовину наполненный» или «наполовину пустой» сосуд, однако игровое поле меняется. Членство стран Балтии в Европейском союзе может подвигнуть Брюссель к проведению политики, которая далеко не всегда будет нравиться Москве. Но в долгосрочной перспективе и участие в ЕС, и постоянно меняющаяся политическая ситуация подтолкнут Балтию к тому, чтобы играть более конструктивную роль как в двусторонних отношениях, так и внутри Евросоюза, а также исключить исторические темы из текущей политики.

КОНЕЦ ЧЕРНО-БЕЛОЙ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ?

Расширение Европейского союза в 2004-м, когда в его ряды влились восемь стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), перевернуло новую страницу в истории сообщества. ЕС теперь непосредственно граничит с регионом, некогда считавшимся «задворками» России, или ее «ближним зарубежьем». Вступление в НАТО и Евросоюз государств, некогда находившихся в сфере влияния Москвы, вынуждает последнюю «отступать» на протяжении последних пятнадцати лет. Кремль намерен положить конец такому фундаментальному геополитическому сдвигу.

До «цветных» революций в Грузии и Украине Москве удавалось сохранять сеть лояльных политиков в соседних странах, тем самым влияя на их внутриполитические и экономические решения. Местные элиты активно поддерживали российские инициативы, направленные на углубление экономической интеграции.

Поворот Тбилиси и Киева к НАТО, их намерение сблизиться с Соединенными Штатами и присоединиться к Европейскому союзу напомнили России события начала 1990-х, когда балтийские государства и бывшие союзники по Варшавскому договору моментально переориентировались на Запад. Учитывая рост антироссийских настроений в Польше и странах Балтии, Москва опасается общего укрепления в Европе проамериканского лагеря.

Еще одно подтверждение тому – скандал в связи с развертыванием американского противоракетного комплекса в Восточной Европе. Данный проект не угрожает российской ракетной мощи. Но, как писал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров в Financial Times от 7 апреля 2007 года, Россия считает «неприемлемым», чтобы Соединенные Штаты или НАТО вели себя в Европе как на «своей собственной стратегической территории».

С 2004 года Россия начинает приводить в соответствие с мировыми цены на углеводороды, поставляемые в страны Закавказья и Восточной Европы. Такая политика имеет веские экономические обоснования. Но перекрытие трубопровода, сопровождаемое шумихой в СМИ, а также возникновение технических проблем, совпадающее по времени с неугодными Москве политическими событиями, встревожили Европу, особенно балтийские государства, и ударили по репутации России.

Под председательством Германии ЕС пытается выработать новую восточную политику, соответствующую современным геополитическим реалиям. Главным инструментом остается Европейская политика соседства (ЕПС), принятая в 2004-м после очередного расширения. Ее цель – способствовать стабильности, распространяя на соседние государства «четыре свободы» Евросоюза (свобода передвижения товаров, людей, услуг и капитала) .

Эта политика не оправдала надежд, поскольку не учитывала колоссальных региональных различий между восточноевропейскими и средиземноморскими странами. Она не смогла адекватно ответить и на такие новые явления, как напористая тактика России и «оранжевая революция» в Украине. Европейский союз вывел Минск за рамки своей стратегии, не стимулируя ни перехода Белоруссии к рыночной экономике, ни отказа от авторитарного правления. Вместо того чтобы открыть перед Киевом долгосрочную перспективу присоединения, ЕС лишь подготовил проект Углубленного соглашения о свободной торговле, да и то только в период германского председательства.

В 2007 году региональная политика изменилась. В Киеве вновь разразился острый политический кризис, а Минск вступил в конфликт с Москвой из-за цен на газ и транзитных пошлин на нефть. Россия видит угрозу дальнейшего расширения НАТО, хотя оно, как и новое расширение Евросоюза, вряд ли возможно в ближайшие годы. Европейский союз остается сторонним наблюдателем в разрастающемся российско-грузинском конфликте и едва ли способен что-то противопоставить Кремлю в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Похоже, Запад и Россия исчерпали все привлекательные сценарии интеграции Восточной Европы, оставив открытым вопрос о том, как ее обустроить.

Хотя ЕС считает демократию и свободный рынок предпосылками региональной стабильности, в нем нет единодушия относительно новой восточной политики. Есть понимание, что необходим новый подход. Продолжается поиск соответствующего инструмента, который не означает расширения, не является вмешательством, но обеспечивает действенные стимулы и четкие условия развития. Не прекращаются и дискуссии о роли России. Балтийские государства отстаивают такой курс, который исключал бы согласование важных решений с Москвой и поощрял интеграцию Восточной Европы в европейские и трансатлантические структуры.

В неофициальном литовском документе (сентябрь 2006 г.) поддержано предложение Германии разграничить такие понятия, как «европейские соседи» и «соседи Европы», чтобы провести в рамках ЕПС водораздел между Средиземноморьем и Восточной Европой. Важность подобного разделения признаюЂт многие государства-члены.

Германский МИД предполагает строить новую восточную политику на фундаменте стратегического партнерства с Россией и «ЕПС плюс» (учитывающей особенности Восточной Европы). Балтийские же государства доказывают, что Европе следует активно укреплять прозападные и продемократические силы в соседних странах и в принципе согласиться с идеей членства Украины и Грузии в Евросоюзе. Такой подход противоречит давно укоренившимся представлениям западноевропейских политиков, которые стремятся избежать конфликта между европейской поддержкой демократизации и интересами безопасности России.

С точки зрения стран Балтии, приоритетами должны стать «европеизация» и «модернизация» Восточной Европы. «Европеизация» подразумевает расширение общих пространств с Украиной и республиками Южного Кавказа. Так эти страны оказались бы «привязаны» к Европейскому союзу за счет более открытых визовых режимов, более масштабной помощи и финансирования, а также расширенных соглашений о свободной торговле. В отдаленной перспективе маячит их вступление в ЕС.

На двустороннем уровне балтийские государства оказывают активную помощь в развитии и техническую поддержку восточноевропейским и кавказским странам. В Балтии звучит озабоченность по поводу отсутствия четкой стратегии в отношениях с Минском. Для Литвы соседство с Белоруссией обернулось более тесным сотрудничеством с ее гражданским обществом. В Вильнюсе обосновался Европейский гуманитарный университет, изгнанный из Минска. Литва также вносит вклад в региональное развитие, особенно в Гродненской области, где проживает немало этнических поляков.

«Оранжевая революция» в Украине дала новый импульс черноморско-балтийскому региональному сотрудничеству. Вильнюс, Рига и Таллин поддержали идею создания Сообщества демократического выбора, которая была выдвинута в Боржомской декларации 2006 года, подписанной президентами Грузии и Украины.

Между тем последние события в Восточной Европе, и в частности в Украине, ставят под сомнение вероятность дальнейшего продвижения демократии. Кроме того, все страны-члены признаюЂт, что стратегические проблемы, касающиеся Украины, Грузии, Белоруссии и других бывших республик Советского Союза и угрожающие европейской безопасности, не могут быть решены без участия Москвы. Статус России в новой восточной политике Евросоюза будет во многом определяться ее двусторонними отношениями с европейскими соседями.

Убийства Анны Политковской и Александра Литвиненко, речь Владимира Путина на Мюнхенской конференции по безопасности 10 февраля 2007 года и скандал с Белоруссией в январе, негативно сказались на российском имидже. В этих условиях улучшение отношений со странами Балтии представляется удачным способом снять испытываемое Москвой давление, а также не допустить дальнейшего разворота курса Европейского союза в сторону отказа от принципа «Сначала – Россия» (Russia First) в политике по отношению к государствам-соседям.

СЛОЖНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СФЕРЕ ЭНЕРГЕТИКИ

Россия снова ощущает себя одной из ведущих мировых держав, рассматривая свою роль энергопоставщика не только в экономическом, но и в политическом свете. А в ЕС об энергетической безопасности теперь говорят куда больше, чем об энергетическом сотрудничестве. Ведущие политики и стратеги Европы предлагают включить энергетику в будущее рамочное соглашение с Россией, что должно стать заменой так и не ратифицированной Москвой Европейской энергетической хартии.

«Газпром» заинтересован в приобретении акций европейских распределительных энергетических компаний и доступе на рынки сбыта. Эта компания владеет крупными пакетами акций многих европейских национальных поставщиков газа, таких, как Eesti Gaas, Latvija Gaze и Lietuvos Dujos. Однако европейские регулирующие органы и энергетические компании настороженно относятся к «Газпрому», видя в нем политический инструмент. Свободный доступ России на европейский энергетический рынок затрудняется ее неоднозначным отношением к западным инвестициям в собственный энергетический и сырьевой сектор, что наглядно проявилось в мощном давлении, которое вынудило компанию Shell передать «Газпрому» контрольный пакет акций сахалинского проекта.

Хотя европейские инвесторы опасаются российского дефицита законности, они уже осуществили немалые вложения в растущую экономику. Брюссель и европейские столицы нуждаются в улучшении условий работы своих компаний в России, включая более твердые гарантии по инвестициям в энергетический сектор.

Крупные экономики Западной Европы, в частности Франция, Великобритания и Германия, импортируют немалые объемы российских газа и нефти. Но это только часть их энергетического импорта. Западноевропейские правительства могут воспринимать РФ как дополнительный источник энергоресурсов, дающий возможность диверсифицировать импорт, а большие суммы, выплачиваемые России, – как гарантию надежности поставок. Они также полагаются на двусторонние договоры с Москвой.

С другой стороны, Россия обеспечивает от 60 до 100 % совокупного импорта газа новых стран – членов Евросоюза. Поэтому вполне объяснима позиция правительств стран ЦВЕ, которые требуют выработки единой европейской энергетической стратегии, чтобы снизить зависимость от Москвы. Самый яркий пример – призыв Варшавы создать «энергетическую НАТО».

Из всех стран – членов Евросоюза балтийские государства сталкивались с наиболее сложными проблемами в плане российских поставок. Усиливает ли участие в Европейском союзе их позиции?

В 2002 году Россия прекратила прокачку нефти в латвийский порт Вентспилс, пытаясь добиться, чтобы Рига позволила «Транснефти» приобрести акции ее нефтеперерабатывающего завода. В 2003-м министр иностранных дел Латвии обратился за поддержкой к ЕС, но Европейская комиссия реагировала весьма вяло. Трубы пусты и по сей день.

В 2006 году Литва обвинила Россию в умышленном прекращении поставок на нефтеперерабатывающий завод Mazeikiu Nafta (обеспечивает 14 % литовского ВВП) после того, как польская PKN Orlen выиграла тендер на приобретение контрольного пакета акций Mazeikiu, оставив за бортом российские компании. Хотя Москва объясняет этот шаг техническими причинами, Mazeikiu Nafta достучалась до руководителей Евросоюза на самом высоком уровне. Пригрозив стать «второй Польшей» и заблокировать возобновление переговоров о заключении нового соглашения о партнерстве и сотрудничестве между Европейским союзом и Россией, Литва заставила вмешаться в ситуацию председателя Еврокомиссии Жозе Мануэла Дурана Баррозу.

По сути, «Газпром» покрывает 100 % потребностей всех трех стран в газе (около 5 миллиардов кубометров в год); импорт нефти и нефтепродуктов, газа и минеральных удобрений из России составляет 75 % литовского, 60 % латвийского и 50 % эстонского импорта. На доходы от транзита российских энергоносителей приходится 25 % латвийского и по 20 % эстонского и литовского государственного бюджета. В долгосрочной перспективе такая структурная близость может все-таки перевесить разногласия.

Двойственный характер ситуации демонстрируют события вокруг Северо-Европейского газопровода (СЕГ). Его прокладывают от российского Выборга к немецкому Грайфсвальду в обход балтийских государств, и последние воспринимают проект как посягательство на свои экономические и геостратегические интересы. Действительно, СЕГ дает России по крайней мере теоретическую возможность перекрыть поставки газа в страны Балтии и Польшу, но продолжить снабжение Западной Европы. Но в то же время он может оказаться и весьма выгодным начинанием и для балтийских государств, тем более что ссора между Москвой и Минском заставила Россию глубже задуматься над диверсификацией потоков.

Латвия выразила заинтересованность в присоединении к проекту – возможно, посредством строительства газохранилищ. Deutsche Welle сообщила, что исходя из экологических соображений операционная компания Nord Stream рассматривает другой маршрут трубопровода – ближе к эстонской границе и собирается провести дополнительный анализ экономической целесообразности участия балтийских государств. Правда, из-за последнего конфликта с Россией Эстония пока отказалась даже обсуждать такую возможность.

Страны Балтии стремятся облегчить совместный доступ на бурно развивающийся российский рынок, избежав при этом дискриминационных мер в налогообложении, транспортном и энергетическом секторах. Если поддержка ЕС поможет этим государствам чувствовать себя более комфортно и безопасно, то в долгосрочной перспективе это сыграет на руку и Москве.

БУДУЩЕЕ РАМОЧНОЕ СОГЛАШЕНИЕ

Поиск нового формата отношений между Евросоюзом и Россией взамен истекающего Соглашения о партнерстве и сотрудничестве сталкивается с большими трудностями. Переговоры так и не удалось запустить ни и в Хельсинки (ноябрь 2006 г.), ни в Самаре (май 2007 г.). Но и когда они начнутся, неизбежна острая полемика вокруг «общих ценностей» и энергетической политики. Балтийские государства, а также страны ЦВЕ, вероятно, используют этот процесс в качестве повода раскритиковать откат России от демократических ценностей и ее склонность проводить гегемонистскую внешнюю политику.

Варшава уже наложила вето на переговоры о новом соглашении до тех пор, пока Москва не отменит запрет на импорт польского мяса, а Вильнюс угрожает к присоединиться к бойкоту, требуя официального графика возобновления функционирования нефтепровода «Дружба». Рига поддержала работу над новым соглашением, но заявила, что понимает Польшу. Разрастание конфликта, начавшегося с демонтажа памятника, может подтолкнуть Таллин к действиям по блокированию переговоров. Министр иностранных дел Эстонии Урмас Паэт и до последнего конфликта, еще в октябре 2006 года, говорил, что не нужно торопиться с подписанием нового соглашения, которое должно быть более значительным, чем предыдущее.

Страны Балтии выступают за более решительную поддержку гражданского общества в России и более строгий контроль за соблюдением там прав и свобод человека, считая эти меры необходимым элементом отношений. Призывы увязать подписание нового документа с состоянием демократии звучат в балтийских столицах гораздо громче, чем где бы то ни было. Вильнюс, Рига и Таллин добиваются от Европейского союза последовательной и единой политики в отношении России. Но возможно ли это?

Если СПС останется в силе или принципиально не изменится, то больше всего проиграет именно Балтия. Ведь данный документ был согласован еще до того, как они вступили в ЕС. Уже сегодня СПС, по сути, не определяет политику Евросоюза в отношении России. Если возобладает курс на двусторонние договоренности, то страны Балтии могут и вовсе остаться за бортом.

Не исключено, однако, что и они используют ратификацию нового соглашения как инструмент для решения двусторонних проблем. Следовательно, пересмотр СПС создаст стимулы для «нормализации» и «экономизации» отношений. Ключ к успеху лежит в изменении менталитета как российских, так и балтийских лидеров. Если они желают реализовать в будущем потенциал сотрудничества, то это придется делать без оглядки на историю.

***

Сложные российско-балтийские отношения нельзя рассматривать в отрыве от членства Латвии, Литвы и Эстонии в Европейском союзе. Подписывая с Россией договор о границе, Латвия как член ЕС руководствовалась не только собственными, но и общими интересами (Шенген, безвизовый режим). В то же время нынешние эстонско-российские страсти показывают, к чему приводит нежелание отделить историю от сегодняшнего политического курса.

Страны Балтии активизируют свою деятельность и включаются в выработку новой восточной политики Евросоюза. Они стали важным фактором в создании единого пространства, проведении единой энергетической политики и поиске основ для нового договора о партнерстве и сотрудничестве.

Европейскому союзу, России и балтийским государствам предстоит найти способы обустройства их непосредственных соседей – стран Восточной Европы, прежде находившихся в сфере влияния Москвы. Надежды на то, что Украина или Грузия автоматически станут на западный путь развития, столь же безосновательны, как и планы создания единого российско-белорусского государства. Ни Россия, ни ЕС не способны предложить соседям жизнестойкую политическую альтернативу.

Будущая позиция Москвы на европейской сцене не в последнюю очередь зависит от ее отношений с балтийскими соседями. Правда, их сегодняшний подход предполагает не сотрудничество с Россией, а скорее создание ей противовеса.

Евросоюз раскололся на крупных и богатых «ветеранов», менее зависимых от российских энергоносителей, и «новичков». Интересы одних и других в энергетической области не совпадают. В то же время Европейский союз мог бы стать для балтийских стран площадкой, позволяющей высказывать опасения по поводу энергобезопасности. Это разрядило бы ситуацию и дало возможность в полной мере реализовать потенциал географически близких быстрорастущих рынков России и Балтии.

Провал переговоров по новому СПС особенно невыгоден именно балтийским государствам. Поэтому не исключено, что, хотя Вильнюс, Рига и Таллин занимают наиболее жесткую позицию в вопросе обусловленности «общими ценностями», они в конце концов довольствуются более прагматичным соглашением, в большей степени ориентированным на экономику, чем на политику. Но чтобы произошли положительные сдвиги, придется исходить из современных, а не исторических реалий.

Подписывая договор о границе, Россия и Латвия следовали как раз этой логике – переориентации на имеющиеся возможности. Это событие может стать первым шагом и важным прецедентом, предвосхищающим достижение аналогичной договоренности с Эстонией. Такой сценарий может заложить основу для долговременного потепления в российско-балтийских отношениях и открыть новые возможности сотрудничества.

Латвия. Литва. Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 июня 2007 > № 2908016 Даниэль Гроцки, Ирис Кемпе

Эстония. Евросоюз. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 25 декабря 2006 > № 2911818 Тоомас Хендрик Ильвес

«Плеяды» присоединяются к «звездам»

© "Россия в глобальной политике". № 6, Ноябрь - Декабрь 2006

Тоомас Хендрик Ильвес – президент Эстонской Республики. Данная статья была опубликована в журнале Cambridge Review of International Affairs (июль 2005) в бытность автора заместителем председателя Комитета Европейского парламента по международным делам.

Резюме Проамериканская позиция стран, недавно вступивших в Евросоюз, обусловлена их историческим опытом, а также тем, что Вашингтон с большим пониманием относится к нынешним опасениям «новичков». Сегодня, однако, государства Центральной и Восточной Европы должны делать все, чтобы добиться европейского единства.

Вплоть до 2004 года, когда Европейский союз принял в свои ряды 10 новых стран, раздавались голоса, предрекавшие, что новички окажутся троянским конем Вашингтона, агентами влияния, грозящими подорвать новые, еще непрочные позиции Европы в сфере международной политики.

Доказательства были налицо: незадолго до начала иракской кампании увидело свет «Письмо десяти» в поддержку курса Соединенных Штатов, подписанное министрами внутренних дел стран – участниц «Вильнюсской десятки» (Албания, Болгария, Латвия, Литва, Македония, Румыния, Словакия, Словения, Хорватия и Эстония). Все эти государства стремились вступить в НАТО, а девять из них (кроме Македонии) одновременно являлись и кандидатами в члены ЕС. Высказывания лидеров государств Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) в поддержку Вашингтона окончательно укрепили мнение об их будущей роли. Еще до своего вступления в Евросоюз все будущие новые страны-члены так или иначе участвовали в оккупации Ирака. И все же, нелишне спросить: а обоснованны ли страхи и ожидания, связанные с «американизацией» Евросоюза?

Расширение действительно изменило внешнеполитическую концепцию объединения, усилив трения в этой сфере. Однако в первую очередь изменилось восприятие не Запада, а Востока, и главным образом – России.

ПРОАМЕРИКАНСКИЙ НАСТРОЙ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ

С осени 2002-го война в Ираке стала доминирующим фактором трансатлантических отношений. Сегодня, по утверждению политологов, достигнут пик напряженности со времен Вьетнама, Суэцкого кризиса либо даже окончания Второй мировой войны. Истоки раскола или (дабы не драматизировать) расхождений между партнерами по обе стороны Атлантики многократно анализировались. Это целый комплекс причин, однако чаще всего называют два взаимно усиливающих фактора.

Во-первых, исторические разногласия по вопросу многосторонней легитимации силовых действий. Во-вторых, глобальные изменения в мировом балансе сил, вызванные распадом Советского Союза. Ведь за последние полтора десятилетия Америка превратилась в единственную военную сверхдержаву.

Но на фоне основной американо-европейской драмы разыгрывалась другая – раскол между 15 странами-ветеранами Европейского союза и новыми, проамерикански настроенными странами-членами. Основываясь на существующих противоречиях, обозреватели дали двум сторонам целый ряд определений.

«Старая» и «новая» Европа. Так неудачно и не вполне доброжелательно министр обороны США Доналд Рамсфелд провел в 2003 году грань между сторонниками Соединенных Штатов в иракском вопросе, готовившимися к членству в ЕС, и противниками, большей частью из «старого» Евросоюза.

«Страны Марса» и «страны Венеры». Роберт Кейган, американский аналитик по вопросам безопасности, не без основания усмотрел духовное родство США с бывшими странами коммунистического блока в вопросах применения силы и защиты свободы. И те и другие более склонны к гоббсовскому миропониманию. Европа же, философия которой базируется на принципе консенсуса и кантианской системе юридически достигнутого «вечного мира», разительно отличается от новых членов Европейского союза с их непростой историей. Страны Восточной Европы не столь уверены в возможности сохранить мир, полагаясь лишь на переговоры и придерживаясь многостороннего подхода.

«Модернистская» Восточная Европа и «постмодернистский» ЕС-15. Эти определения ввел в 2003-м Роберт Купер, в ту пору сотрудник управления Высокого представителя ЕС по общей внешней политике и политике безопасности. Купер противопоставляет «постмодернистский» Евросоюз-15, менее приверженный национальному государству и наиболее космополитичный в поствестфальской системе, «модернистским» восточноевропейцам, которые, подобно американцам, тяготеют к подходам, бытовавшим до 1939 года. Аналогичным образом их охарактеризовали Юрген Хабермас и Жак Деррида.

«Невоспитанные дети», которым следует помалкивать в присутствии осмотрительных «взрослых» из ЕС-15. Так по поводу вышеупомянутого «Письма десяти» высказался президент Франции Жак Ширак.

Можно по-разному относиться к этим определениям, но все они отражают попытку докопаться до сути различий между востоком и западом Европы. Различий, которые уже получили широкий резонанс в среде политических элит. Их причины следует искать в своеобразии послевоенного устройства новых стран-членов, находившихся тогда под советским диктатом.

Эта не слишком оригинальная идея имеет, однако, свою подоплеку.

С одной стороны, что касается стран-ветеранов Европейского союза, для них нет ничего удивительного или нового в том, что государства ЦВЕ симпатизируют Соединенным Штатам. Западная Европа тоже чувствовала себя в долгу перед Америкой в 50-х – начале 60-х годов прошлого века. Создание НАТО, план Маршалла, берлинский «воздушный мост» в 1948-м и 200-тысячный американский контингент надежно скрепили фундамент трансатлантических отношений, который начал расшатываться лишь во второй половине 1960-х в период войны во Вьетнаме. Пока существовала угроза военного вмешательства либо государственного переворота со стороны Советского Союза (наподобие тех, что в 1940–1950-х годах испытали на себе Польша, Венгрия, Чехословакия и другие страны региона), трансатлантический консенсус на уровне политических элит был более или менее нерушимым. Позиция представителей государств ЦВЕ должна быть понятна странам ЕС-15, но они отказываются ее принимать, хотя новички лишь воспроизводят тогдашний трансатлантизм их самих.

С другой стороны, как ни парадоксально, исторически жителей государств ЦВЕ мало что связывало с США. БЧльшую часть стран бывшего соцлагеря освободила от фашизма Красная армия, поэтому здешнему обществу отнюдь не знаком образ американского солдата-освободителя – обязательная составляющая того, как представляют себе Америку европейские политики старшего поколения. Но для стран Восточной Европы изгнание фашистов не стало освобождением – война продолжалась, и ее новые методы были не намного лучше прежних. В этом и коренятся истоки их проамериканских настроений.

Поскольку примитивная коммунистическая пропаганда, поносившая врага, вызывала презрение, люди, пусть и мало знавшие об Америке, были уверены, что правда на ее стороне. Перефразируя Невилла Чемберлена, далекая и малоизвестная Восточной Европе Америка, будучи врагом ненавистных Советов, просто не могла не стать другом.

С таким восприятием страны региона и вернулись на политическую арену в 1989–1991 годах, когда в Западной Европе аналогичные настроения начали заметно ослабевать, особенно в молодежной среде. В начале прошлого десятилетия Западная и Восточная Европа относились к Соединенным Штатам по-разному. На западе континента к моменту падения «железного занавеса» чувство долга перед Вашингтоном многим стало казаться анахронизмом, а кое-где и вовсе сошло на нет. На востоке же, напротив, оно еще только вызревало в период холодной войны. Активная антикоммунистическая деятельность США, более знакомая простому обывателю по передачам «Голоса Америки» и радио «Свобода», являла собой разительный контраст благодушному безразличию Западной Европы. К 80-м годам прошлого столетия в западной части Европы эти американские усилия зачастую расценивались как «пропаганда». Восточноевропейцы, и особенно лидеры антисоветского движения, которым суждено было вскоре встать во главе своих стран, видели в США глашатая истины.

«Постмодернистская» Европа снисходительно усмехнулась, когда в 1982-м Рональд Рейган (в восприятии Старого Света ковбой и посредственный актер) назвал СССР «империей зла». Напротив, поляки, пережившие зверское убийство ксендза Ежи Попелюшко в 1984 году, или жители Балтии, прошедшие ГУЛАГ, считали это определение абсолютно точным. Подобное восприятие резко контрастировало с тем, чтЧ некоторые восточноевропейцы окрестили как «правозащитную доктрину Улофа Пальме», в соответствии с которой интенсивность внимания к нарушениям прав человека прямо пропорциональна расстоянию до места, где они отмечены.

И действительно, с конца 1960-х Западную Европу преимущественно волновала ситуация в Латинской Америке (где многие режимы пользовались поддержкой США) и в других отдаленных странах. Восточная Европа могла лишь недоумевать, отчего ее соседей меньше волнуют нарушения, творящиеся у них под боком. Зато она с воодушевлением следила за действиями Вашингтона, который сыграл ключевую роль в том, что на Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе появилась «третья корзина», а также провел через Конгресс Закон о порабощенных народах и не признавал аннексию Балтии, о чем громогласно объявляли радио «Свобода» и «Голос Америки».

Однако важнее всего для новых стран-членов, по крайней мере в последнее время, было то, что Америка в лице Билла Клинтона, а затем и Джорджа Буша неуклонно выступала за расширение НАТО на Восток. Хотя некоторые деятели в НАТО и Европейском союзе поддерживали эту идею, «старая» Европа проявляла куда большую сдержанность. Невмешательство в восточноевропейские проблемы, чтобы не раздражать СССР, а также медлительность с расширением Североатлантического альянса, чтобы не задевать Россию, лишь утвердили Восточную Европу во мнении о ее западных соседях.

АХЕЙЦЫ В ЧРЕВЕ ДЕРЕВЯННОГО КОНЯ?

При этом позиция Соединенных Штатов в отношении Восточной Европы, подчас весьма жесткая, породила в ряде государств этого региона убеждение в том, что моральный долг уже выплачен. Прекращение помощи странам – участницам договора о создании Международного уголовного суда, отказ подписать Киотский протокол, одностороннее введение тарифов на импорт стали при одновременном требовании от кандидатов на вступление в ВТО либерального торгового режима – сильный раздражающий фактор для новых стран-членов. Договор о безвизовом въезде в США не распространяется на страны, чьи войска сражаются и гибнут в Ираке (в отличие от европейских государств, не поддержавших Америку), что также не вдохновило Восточную Европу.

К тому же моральный долг сродни процентным платежам: со временем его можно погасить. Германия была в большом долгу перед Америкой – ведь именно она преодолела сопротивление Великобритании и Франции на пути к объединению расколотой надвое страны. Не кто иной, как Соединенные Штаты помогли Германии восстановить полный суверенитет и воплотить в жизнь мечты немцев по обе стороны Берлинской стены. Тем не менее чуть более десятилетия спустя канцлер уже объединенной Германии без колебаний приостановил «выплату» морального долга ради победы на выборах (в 2002-м Герхард Шрёдер в преддверии выборов отказался поддерживать США по вопросу о войне в Ираке, что, по мнению многих, перевесило чашу весов в его пользу. – Ред.).

Сегодня государства Центральной и Восточной Европы заново познаюЂт фундаментальную истину, объясняющую их горькое прошлое в XX веке: малые и слабые страны заинтересованы в соблюдении принципа многосторонности и международного права. Они должны принять правила игры, определенные acquis communautaire, и стремиться к легитимации каждой силовой операции Советом Безопасности ООН.

Странам, пострадавшим от диктата больших держав в ходе Второй мировой войны, это должно быть особенно понятно. Крах Лиги Наций, мюнхенский раздел Чехословакии, пакт Молотова – Риббентропа, Ялтинская конференция – основные этапы непростой истории новых членов Евросоюза. Все они – примеры того, чем чреват недостаток легитимности в международной политике. В Восточной Европе многие до сих пор рассуждают о дипломатическом сговоре между Россией и Западом, о многостороннем соглашательстве, заплатить за которое пришлось их странам.

Забыв о своей уязвимости и былых трагедиях, новые страны-члены примкнули к Америке в ее упреждающей войне, не заручившись мандатом ООН, что, если задуматься, идет вразрез с их долгосрочными интересами в рамках Европейского союза. Политическим деятелям региона понадобилось время, чтобы это осознать, хотя, как показывают опросы, рядовое население, не обремененное дипломатическими соображениями насчет обязательств перед Вашингтоном, сделало выводы раньше своих лидеров. Есть и другие факты, указывающие на то, что новичкам не стоит спешить с участием в превентивных операциях. Так, в 2003 году Кремль принял новую оборонную доктрину, предусматривающую нанесение превентивных ударов по странам, граничащим с РФ (см. официальные документы МИДа России за 2003-й).

Важнее исторического опыта – реальность ЕС. Национальные интересы чем дальше, тем больше будут оттеснять на второй план стремление к трансатлантизму. Главной задачей новых стран-членов (как и всегда при расширении Евросоюза начиная с 1973 года) останется необходимость добиваться своего, не увязнув в политических вопросах, к решению которых они не готовы. Уровень государственного руководства, который был достаточен для вступления в Европейский союз, совсем не обязательно соответствует опыту и знаниям, необходимым для успешной деятельности в рамках этой организации.

Одно дело – договариваться о сроках перехода к энергетической либерализации и свободной конкуренции, другое – воплощать договоренности в жизнь. Новым странам-членам будет трудно оказывать влияние на богатых старожилов ЕС, больше не желающих проявлять щедрость. Правительствам центрально- и восточноевропейских государств стоит задуматься, не связано ли урезание им помощи с поддержкой, которую они оказывают США.

Кандидатам на вступление в Евросоюз, одновременно стремившимся к членству в НАТО, финансовый прогноз на 2007–2013 годы и распределение средств из структурных фондов между обеспеченными старожилами и бедными новичками казались делом далекого будущего. Сегодня они вошли в состав обеих организаций. Повседневная деятельность в рамках Европейского союза зачастую сводится к умению убедить партнеров выделить деньги. К примеру, чтобы реализовать крупный инфраструктурный проект, страны Балтии должны заручиться поддержкой Испании и Греции, не говоря уже о Франции и Германии, которые, конечно, будут более благосклонны, если новички примут их сторону в других вопросах.

Грубо говоря, моральный долг забудется, как только понадобятся деньги на новую магистраль, особенно в преддверии выборов. В ближайшие несколько лет практически во всех сферах, кроме внешнеполитической, новые страны-члены будут играть роль учеников и подмастерьев. Они, безусловно, захотят продемонстрировать свою подкованность во внешних вопросах, но дело в том, что и здесь они не обладают преимуществом.

Центрально- и восточноевропейские государства, а вернее, их СМИ годами отслеживали и комментировали уровень подготовленности кандидатов, пройденные ими этапы и т. д. Так, процесс подготовки к расширению ЕС в 2004-м пресса и общество воспринимали как некое соревнование, политический аналог музыкального конкурса «Евровидение». От правительств требовались уступки, лишь бы удалось обогнать соседа-«соперника» на очередном повороте. Еврокомиссия вполне сознательно эксплуатировала гонку кандидатов в ходе горизонтальных переговоров («Польша уже приняла эти условия, мы не можем предложить вам больше») и продолжает применять эту тактику.

ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ НОВЫХ ЧЛЕНОВ ЕС

Отношение Москвы к новобранцам Евросоюза и ее действия в зоне двойного влияния, которую в Брюсселе называют территорией «новых соседей», а в Москве – «ближним зарубежьем», представляют непосредственную угрозу национальным интересам государств ЦВЕ. Здесь новые страны-члены готовы при необходимости пойти наперекор старым.

Чтобы лучше понять озабоченность этих стран «восточной политикой» и основные причины, побудившие их вступить в Европейский союз и НАТО, напрашивается сравнение с мифическими плеядами (спасаясь от стрел Ориона, семь сестер нашли прибежище на небе и были превращены в созвездие). Подобно плеядам, семь новых членов ЕС (три балтийских и четыре вышеградских государства), расположенных по соседству с Россией, могут чувствовать себя в безопасности только в качестве части Евросоюза. (Словения, восьмая страна бывшего соцблока, присоединившаяся к ЕС в 2004 году, не входит в вышеназванную группу, поскольку не была оккупирована Советским Союзом, не находилась под его влиянием и, будучи частью Югославии, не подчинялась Организации Варшавского договора.)

Давление со стороны России, которому они подвергались и после окончания холодной войны, заставляет их, в отличие от более давних членов Европейского союза, усомниться в отсутствии преемственности между СССР и Россией.

Правительства новых стран – членов ЕС опасаются, что в перспективе удачной двусторонней сделки с Россией индивидуальные интересы членов Евросоюза возобладают над коллективными. Ничто так не возмутило государства ЦВЕ, как заявление Сильвио Берлускони на саммите Европейский союз – Россия осенью 2003 года. Игнорируя поручение Совета Евросоюза потребовать от России выполнения обязательств по соблюдению прав человека в Чечне, итальянский премьер-министр заявил, что выступает «адвокатом» Путина в чеченском вопросе. Подтвердив опасения новых стран-членов и добавив аргументов евроскептикам в Восточной Европе, он недвусмысленно дал понять, что двусторонние интересы в отношениях с Россией перевешивают как общие интересы ЕС, так и базовые принципы прав человека.

ВОПРОСЫ БЕЗОПАСНОСТИ

Одна из главных проблем – слабость «новых соседей», особенно тех, которые расположены в непосредственной близости к границам новых членов Евросоюза – Украины, Белоруссии, Молдавии и Грузии. Международная преступность, нелегальная миграция, работорговля – проблемы долгосрочные, а по мере увеличения экономического разрыва между восточным крылом Европейского союза и «новыми соседями» они только обострятся. Но в первую очередь новых членов ЕС тревожит характер режимов по ту сторону границы. Возможно, олигархическая, автократическая Украина и вызывала недовольство Западной Европы, но для Польши и прочих стран она была настоящим проклятьем. Многих беспокоят тоталитарные порядки в Белоруссии, но острее всего угрозу ощущают те, у кого еще свежи в памяти ужасы тоталитаризма.

Неудивительно, что новые страны-члены делали все, чтобы концепция Большой Европы (как связующего звена во взаимном ускорении интеграционных процессов поверх внешней границы Евросоюза на межгосударственном уровне. – Ред.) легла в основу Общей внешней политики и политики безопасности.

В рамках Европейского союза основное беспокойство «плеяд» вызывал и вызывает усиливающийся двусторонний характер отношений с Россией. Если некоторых старожилов раздражает проамериканизм новичков, то последние независимо от своего отношения к иракской войне возмущены позицией западных стран в российском вопросе. И здесь мы подходим к главной проблеме отношений в сфере Общей внешней политики и политики безопасности.

Симпатия к Америке воспринимается как угроза общей внешней политике, а недоверие к России – как фактор, мешающий двусторонним отношениям. Новобранцы, напротив, считают, что антиамериканизм западных стран неоправдан и ставит под удар европейскую безопасность, а их готовность закрыть глаза на политику России во имя двусторонних национальных интересов – реальная угроза Общей внешней политике и политике безопасности.

Хотя дискуссия в этом плане фокусируется на столкновении интересов западного и восточного крыла Евросоюза, настоящие трудности начинаются, когда Америка встает на восточноевропейскую позицию в отношении Москвы.

Пока Джордж Буш-младший был известен тем, что увидел душу Владимира Путина, заглянув ему в глаза на первой встрече в Любляне в 2001 году, новые члены ЕС не делали особых различий между американским и европейским восприятием России. Когда Буш продемонстрировал гораздо более жесткую линию в отношении Москвы, восточноевропейские комментаторы снова задались вопросом, чьи действия больше соответствуют их национальным интересам.

Тому, кто следит за развитием отношений в Европейском союзе, ясно, что долго так продолжаться не может. Если Евросоюз не будет учитывать и защищать важнейшие интересы своих новых членов, то его популярность в этих странах резко упадет и осложнится достижение компромисса по другим вопросам. Со своей стороны новые страны-члены должны пересмотреть свое прохладное отношение к Общей внешней политике и политике безопасности. Новичкам понадобилось время, чтобы проникнуться интересом к ней (отчасти потому, что они не знали, распространяется ли она далее на восток), но они не сразу осознали и угрозу, связанную с усилением двустороннего характера отношений между ЕС и Россией.

Так или иначе, укрепление общей политики в области международных отношений и безопасности и, как следствие, ограничение двусторонних сделок отдельных стран с Россией пойдет на пользу «новым европейцам». Но если окажется, что Америка более решительно настроена пресекать российское вмешательство в дела «новых соседей», новичков будет труднее убедить присоединиться к квалифицированному большинству в вопросах Общей внешней политики и политики безопасности. Если в отношениях с Москвой возобладают национальные интересы старожилов Европейского союза, государства ЦВЕ могут снова обратить свой взор за океан.

* * *

Позиция новых стран-членов в трансатлантических отношениях гораздо сложнее, чем предполагает простая схема «новой Европы против старой» или «Марса против Венеры». Они действительно симпатизируют Соединенным Штатам, это вполне понятно и объяснимо. Однако в новом веке произошли некоторые изменения. Отчасти потому, что моральный долг со временем забывается, отчасти из-за поведения США в отношении новых стран-членов, но в первую очередь потому, что «плеяды» не готовы рисковать финансовыми преимуществами членства в ЕС ради абстрактных или сентиментальных (на нынешний взгляд) обязательств. Только в случае угрозы национальным интересам они решатся всерьез противостоять Западной Европе.

От того, как разрешатся эти противоречия и прислушаются ли старые страны-члены к опасениям новых относительно России и европейского соседства, во многом зависит, согласятся ли последние занять сторону Европы в отношениях Евросоюз – США. Если окажется, что Америка занимает более жесткую позицию по приоритетным для новых членов Европейского союза вопросам, проамериканские настроения в Центральной и Восточной Европе усилятся, а у лидеров стран региона будет меньше стимулов примкнуть к «старой» Европе в ее спорах с Вашингтоном.

Эстония. Евросоюз. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 25 декабря 2006 > № 2911818 Тоомас Хендрик Ильвес

Латвия. Литва. Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 9 июня 2005 > № 2909721 Михаил Демурин

Россия и Балтия: дело не в истории

© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2005

М.В. Демурин более 20 лет находился на дипломатической службе, в том числе в 1997–2000 годах в качестве советника-посланника посольства РФ в Латвии, с апреля 2000 по март 2005-го – заместителя директора (по Прибалтике) Второго Европейского департамента МИДа России. В настоящее время руководитель Международного управления Исполнительного комитета политической партии «Родина».

Резюме Претензии к России, связанные с «оккупацией» и «аннексией» прибалтийских государств, не имеют отношения к исторической науке, а диктуются исключительно политическими целями. Концепция «оккупации» служит тому, чтобы оправдать дискриминацию нетитульного населения, лишить его политических и социально-экономических прав, закрепить власть за определенными этнократическими группами.

Когда редакция журнала «Россия в глобальной политике» предложила мне выступить оппонентом политологу из Швеции Ларсу Фредену по прибалтийской тематике, я согласился без колебаний. Шведские оценки политики России в Балтийском регионе, особенно в части, касающейся Латвии, Литвы и Эстонии, всегда отличались критическим, необъективным подходом. Ознакомившись с текстом, я убедился в том, что развитие ситуации в течение года после вступления стран Балтии в Европейский союз и НАТО никак не сказалось на этих оценках и они не претерпели изменений. А жаль. Свое членство в ведущих западных объединениях балтийские столицы использовали не для того, чтобы попытаться найти возможность улучшить отношения со своим восточным соседом, а чтобы, наоборот, осложнить их; использовали не с целью нормализации правового положения национальных меньшинств, а для продолжения курса на их дискриминацию. Такое поведение, в свою очередь, подпитывало наиболее недружественные и соответственно бесперспективные подходы Запада к его отношениям с Россией. А ведь поведение стран Балтии, на мой взгляд, могло бы внести коррективы даже в такие явно идеологически мотивированные взгляды части политического истеблишмента Швеции и ЕС, которые олицетворяет Ларс Фреден.

НАВЯЗАННАЯ ПОЛЕМИКА

Вынужден, однако, констатировать: свою лепту в сохранение на Западе подобных настроений вокруг прибалтийского сюжета внесли и мы сами. В ключевой момент, когда Евросоюз начал реально ощущать масштаб политических, экономических, правозащитных и других проблем, вызванных поспешным приемом в свой состав прибалтийских государств, российская сторона отчего-то пошла на попятную. Вместо того чтобы сохранять и наращивать прессинг на партнеров по этому принципиально важному для России вопросу, Москва выступила с заявлениями о готовности «отделить экономику от политики», применить «экономические стимулы», снизить уровень критики по отношению к проводимому балтийскими странами курсу и к линии на его поддержку со стороны Европейского союза и США. Началось заигрывание с политиками откровенно антироссийского и русофобского толка. Демонстративно более прохладным стало отношение к тем силам, что последовательно выступают за уважительный подход к России, за равные права для русскоязычного населения, добиваются отказа Риги, Вильнюса и Таллина, а также их западных союзников от двойных стандартов в исторических оценках. Тем самым мы собственными руками осложнили начавшийся в западноевропейских политических кругах и экспертном сообществе процесс формирования более объективных подходов к комплексу прибалтийских проблем. Была ослаблена возможность воздействия на прибалтийские государства, с тем чтобы вынудить их пойти на крайне важный, в том числе и для самих западных столиц, компромисс с Россией в означенном регионе.

Поправить положение помогли празднование 60-летия Победы и безудержные аппетиты латышей, уверенных, что они получили от ЕС и НАТО карт-бланш на предъявление России территориальных и других «исторических» претензий. В результате инициированная на Западе при активной роли балтийских стран и Польши очередная попытка деморализовать Россию вызвала законное противодействие и подъем патриотических настроений в нашей стране. Подорвать политические позиции Москвы в диалоге с Западом не удалось, а сама Рига осталась на сегодняшний день без договора о границе с восточным соседом. Более того, российским сторонникам уступок государствам Балтии и заигрывания с ними пришлось приутихнуть, а Вашингтону и западноевропейским столицам – констатировать, что потакание ультранационализму и русофобии бьет рикошетом даже по недоброжелателям России, не говоря уже о тех на Западе, кто настроен на конструктивный диалог с Москвой.

В течение первых лет работы на прибалтийском направлении российской внешней политики ваш покорный слуга, как и многие, пребывал в уверенности, что взятая на вооружение прибалтами концепция «оккупации» – это в первую очередь защитная реакция на доныне тяготеющий груз собственной истории. Не было сомнений в том, что одновременно она являлась и инструментом в усилиях по отделению от Советского Союза, привлечению поддержки Запада в становлении независимости. Со временем стало ясно: упомянутые факторы, безусловно, присутствуют, однако не играют первостепенной роли. Главное, чему служит концепция «оккупации», – это оправдать дискриминацию нетитульного населения, лишить политических и социально-экономических прав значительную часть постоянных жителей Латвии и Эстонии, закрепить власть в этих странах за определенными этнократическими группами.

Существенную роль играл во всем этом экономический аспект. Люди, проработавшие в Латвии и Эстонии десятки лет, не только не получили, как это им было обещано, гражданство в порядке регистрации, но и были лишены даже формального права на равное участие в приватизации (им полагалось меньшее количество приватизационных сертификатов). Мало того, они оказались в условиях, когда в органах государственной власти, отвечавших за процесс приватизации, практически все – до 95–97 % – ключевые позиции заняли представители титульных национальностей.

Известная доля ответственности за обоснование и реализацию этой дискриминационной политики лежит на западноевропейском и американском советниках Риги и Таллина (в частности, на видном шведском политике, в те годы премьер-министре Карле Бильдте). Следуя именно их советам, латвийские и эстонские «демократы» предали тех, с кем вместе боролись за независимость своих стран, и отказались от обещания обеспечить гражданство всем их постоянным жителям. Так в Европе возник беспрецедентный и абсурдный феномен «неграждан» Латвии и Эстонии (именно «неграждан», то есть людей, не утративших юридическую связь с данными конкретными странами, а не лиц без гражданства вообще) и их дискриминации со стороны властей. Пример Литвы, где был применен регистрационный принцип предоставления гражданства, свидетельствует, что соображения «исторической справедливости», «преемственности по отношению к довоенным государствам» и пр. явились в случае с Латвией и Эстонией лишь поводом для того, чтобы создать политические и экономические преференции для одной части общества за счет другой.

В истории с «негражданством» есть, однако, гораздо более существенный аспект. Речь идет об общем принципе недискриминации, зафиксированном в документах ООН. Соответствующая конвенция крупнейшей международной организации запрещает ущемление прав различных категорий людей по признакам расы, национальности, пола, вероисповедания и т. п. И было бы, по крайней мере, нелогично предположить, что дискриминация может быть признана правомерной только на том основании, что в истории взаимоотношений двух или нескольких народов произошло то или иное событие. Возьмите любой другой европейский регион, к примеру Центральную и Восточную Европу, и попробуйте убедить, скажем, венгров в том, что словаки могут ущемлять в правах их соотечественников, проживающих в Словакии, поскольку в бывшей Австро-Венгерской империи угнетали словаков. Результат, думаю, известен заранее.

Так что у наших оппонентов в Прибалтике, Европе и США не должно быть никаких сомнений: российская сторона ведет полемику по вопросам истории не по своей инициативе. Более того, наш генеральный тезис как раз заключается в том, что разногласия в исторических трактовках должны быть выведены за рамки сегодняшней политической повестки дня. Но этому упорно сопротивляются в определенных кругах стран Балтии, а также некоторые силы в ЕС и США.

Примечательно, что это прежде всего те, кто всего три года назад поддержал противоречившие международному праву действия США в отношении Ирака, принял участие в вооруженной агрессии против этой страны и последующей оккупации ее территории. А затем признал легитимными результаты выборов, состоявшихся там в условиях присутствия иностранных войск, непрекращающейся партизанской войны и очевидного вмешательства внешних сил в избирательный процесс.

ПРАВДА И ЛОЖЬ

Рассмотрим некоторые из аргументов, приведенных в статье Ларса Фредена. Использование им терминов «агрессия» и «оккупация» по отношению к событиям июня 1940 года в Прибалтике и последующего периода оставим на его совести. Автор, в частности, сетует на то, что Съезд народных депутатов СССР в декабре 1989-го, осудив подписание секретного дополнительного протокола к советско-германскому договору о ненападении от 23 августа 1939 года (пакт Молотова – Риббентропа), оставил без внимания «советскую аннексию прибалтийских государств в 1940 году». Но какую связь между этими событиями усматривает Фреден? Советско-германские договоренности 1939-го не повлияли на легитимность пактов о взаимопомощи, заключенных впоследствии СССР с прибалтийскими странами в условиях уже начавшейся мировой войны. В соответствии с этими пактами Советский Союз получил право размещать свои военные объекты и контингенты войск на территории данных стран по согласованию с ними. (Литва, например, ссылалась на такой договор в дипломатической переписке в Лиге Наций).

Что же касается инструментов обеспечения интересов Советского Союза и Германии в Восточной Европе и Прибалтике, то они определены не были. Поскольку же для обеспечения своих интересов в Прибалтике СССР не прибегал к ведению военных действий, а в самих Латвии, Литве и Эстонии на протяжении всего периода – с июня 1940 года и до их выхода из состава Союза ССР в начале 1990-х действовали национальные органы власти, то говорить об оккупации стран Балтии также нет оснований.

В последнее время вновь активно заговорили о том, что власти Латвии, Литвы и Эстонии дали согласие на ввод дополнительных контингентов советских войск в 1940 году отнюдь не в добровольном порядке. Между тем в соответствии с нормами международного права того времени принуждение без использования военной силы и без угрозы объявления войны не считалось основанием для признания соответствующего договора или согласия недействительными. Такой угрозы, как известно, обращения правительства СССР к властям Латвии, Литвы и Эстонии не содержали, а военная сила не использовалась.

Небезынтересно также познакомиться со свидетельствами современников и участников событий, произошедших в преддверии и в начальный период Второй мировой войны. Так, давая оценку политике, проводившейся в тот период Ригой и Таллином, Уинстон Черчилль писал: «В тот же день, 31 мая (на самом деле 7 июня 1939 года. – М.Д.), Эстония и Латвия подписали с Германией пакты о ненападении. Таким образом, Гитлеру удалось без труда проникнуть в глубь слабой обороны запоздалой и нерешительной коалиции, направленной против него».

А вот что вспоминает эстонский ветеран-антифашист Герой Советского Союза (за участие в боевых действиях летом 1941-го. – М.Д.) Арнольд Мери: «22-й территориальный корпус эстонской армии был преобразован в корпус Красной армии и вплоть до зимы 1941 года воевал в прежней, “буржуазной” форме. Бои начались 6 июля и продолжались до 4 октября – наш корпус отступил на 120 километров... Из 6–7 тысяч человек нашего корпуса после двухмесячных боев осталось в живых 640 человек... Вы можете назвать второй подобный пример в истории, когда армия “оккупированной территории” так ожесточенно сражалась бы за дело “оккупантов”?». Так что если бы в 1940-м действительно имела место агрессия против Эстонии со стороны СССР и 22-му корпусу был бы отдан приказ отражать ее, то он бы его, видимо, с честью выполнил.

Обратимся теперь к термину «аннексия». В преамбуле Договора между РСФСР и Литвой об основах межгосударственных отношений (1991) действительно содержится ссылка на важность «устранения Союзом СССР нарушающих суверенитет Литвы последствий аннексии 1940 года». Речь, однако, идет о политической констатации присоединения без его квалификации как незаконного действия. Присоединение стран Балтии к Советскому Союзу в 1940-м не было односторонним актом, осуществлялось на основании соответствующих обращений высших органов власти этих государств и, таким образом, не противоречило международному праву того времени. Как не противоречило ему и присоединение к территориям стран Антанты отошедших к ним по итогам Первой мировой войны территорий Германии и ее союзников, также осуществленное с согласия присоединяемого государства. Кстати, одним из последствий вхождения Литвы в СССР стало обретение ею территорий, не входивших в ее состав до войны (Вильнюс, Вильнюсский край, Клайпеда).

Формат настоящей статьи не позволяет углубиться в исследование международно-правовых и исторических обстоятельств событий 1939–1940 годов в Прибалтике. Однако это в данном случае и не представляется необходимым. Совершенно очевидно, что речь идет не о научном, а о политическом споре. Особенно когда Ларс Фреден начинает давать оценки послевоенному периоду пребывания прибалтийских стран в составе СССР. Чего стоит, к примеру, заявление о существовавшем в те годы «иностранном правлении». Любой статистический справочник свидетельствует: русские и русскоязычные жители Латвии, Литвы и Эстонии трудились преимущественно в таких отраслях народного хозяйства, как промышленность, транспорт, коммунальные службы. В то же время руководящие посты в партийных, правительственных и советских органах власти занимали до 80–85 % латышей, литовцев и эстонцев. В сфере культуры и искусства также превалировали, причем со значительным перевесом, представители титульных национальностей. Кроме того, важно помнить, что латвийские, литовские и эстонские представители активно работали в советский период в высших органах власти СССР, а также и в руководящих структурах КПСС.

Отдельно стоит остановиться на тезисе Ларса Фредена о «систематическом уничтожении национальной культуры». Тем, кто сколько-нибудь знаком с жизнью в Советском Союзе, хорошо известно, какой популярностью пользовались латвийские, литовские и эстонские мастера живописи, литературы, театра, кино, музыкального искусства, эстрады. Что же до тезиса о «русификации», скажу одно: если бы русские и все те, кто считает русский язык родным, имели в сегодняшних Латвии и Эстонии такие же права, как латыши и эстонцы в СССР, то проблема была бы попросту снята.

Знаю, что «подставляюсь» под обвинения в апологетике «советского строя». Но подобного рода обвинения могут исходить только от идеологически предвзятых оппонентов. Объективный же исследователь, читая рассуждения Фредена о необходимости признания преступлений, совершенных коммунистическим строем против россиян, вспомнит 1956 и 1962 годы, перестройку, законы о реабилитации жертв политических репрессий и репрессированных народов и многое другое. Между тем ни в Латвии, ни в Литве, ни в Эстонии не реализовано и десятой доли того, что могло бы быть сделано в плане анализа и преодоления наследия режимов Ульманиса, Сметоны и Пятса, которое ощутимо присутствует в сегодняшней политике этих стран.

Еще более двусмысленно звучит констатация предпринятых в последние годы в Прибалтике шагов, «направленных на признание правды о пособничестве нацистам в истреблении еврейского населения». Эти шаги, спору нет, должны быть всё решительнее, тем более что речь идет не о пособничестве, как таковом, а об активной самостоятельной роли части населения Прибалтики в злодеяниях, приведших к Холокосту. Но разве не взывает к справедливости память о сотнях тысяч военнопленных, замученных при участии прибалтийских эсэсовцев, о массовом уничтожении собственных мирных жителей различных национальностей только за то, что они «сочувствовали советской власти»? Наконец, возможно ли вычеркнуть из памяти жертвы чудовищных карательных акций, которые проводили латышские и эстонские зондеркоманды на Псковщине, Новгородчине, в Ленинградской области, Белоруссии, других районах?

И последнее. Ларс Фреден считает, что слабость в России презирают с такой же силой, с какой уважают твердость. На мой взгляд, это – оговорка по Фрейду, потому что к истинной России данная сентенция никакого отношения не имеет. «Не в силе Бог, а в правде». Этими словами известного шведам святого благоверного великого князя Александра Невского я бы и хотел завершить свои рассуждения.

Латвия. Литва. Эстония. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 9 июня 2005 > № 2909721 Михаил Демурин