Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Российские производители строительно-дорожной и прицепной техники участвуют в выставке Bauma 2016 в Мюнхене.

С 11 по 17 апреля 2016 года в Мюнхене проходит специализированная международная экспозиция машин, оборудования и инновационных технологий в области строительной и горной промышленности Bauma 2016. Она проводится в Германии раз в три года с 1954 года и на сегодняшний день считается самым масштабным и престижным событием отрасли.

В рамках экспозиции предприятия ООО «МЗ «Тонар» (Московская область) и ООО «Завод дорожных машин» (Ярославская область), входящие в СРО НП «Спецавтопром», представили современные образцы прицепной и строительно-дорожной техники. В частности, на выставке демонстрируется самосвальная сцепка с боковой разгрузкой объемом 60 куб. м, грузоподъемностью 100 т и снаряженной массой 28 т. Производство данной модели локализовано в России на 80%.

Интерес к продукции российского производства проявили представители со всего мира, в том числе клиенты из Северной и Южной Америки, стран Ближнего Востока и Африки. В ходе выставки заключен ряд контрактов на поставку техники с представителями Суринама, Иордании, Кубы, Буркина-Фасо.

Bauma (сокращенное название от нем. Baumachinen) – регулярная отраслевая экспозиция, по праву заслужившая статус ключевого мероприятия строительной индустрии. Бессменный форум для крупнейших производителей, специалистов горного дела, поставщиков сырья. Постоянный официальный спонсор – Союз машиностроителей Германии.

Вторая древнейшая профессия как оружие массового поражения

Дмитрий СЕДОВ

Не ищите в уставе Евросоюза пункт о создании и финансировании органов контрпропаганды. Это невозможно потому, что западные СМИ рекомендуют себя как источник правды и только правды, что предопределяет их непобедимость в схватках с любым информационным ворогом. Поэтому когда летом прошлого года объявили о создании специальной команды в рамках Европейской внешнеполитической службы (ЕВС) для противодействия российской пропаганде, то для Запада это было необычно.

Новую структуру сразу назвали «информационным спецназом», и блогеры стали состязаться в предположениях о том, как много «спецназовцы» будут заимствовать из методики доктора Геббельса.

Подготовка «информационного спецназа» шла без спешки, и вот, наконец, раздались первые залпы начинающегося наступления. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сообщил о признаках подготовки массированной информационной атаки на Владимира Путина и отметил, что работать на этом направлении будет Международный консорциум журналистских расследований.

Консорциум находится под управлением Европейской политической службы (ЕВС). С самого начала стало понятно, на каком направлении поведёт наступление «спецназ». Поскольку какими бы силами и средствами он ни располагал, всю российскую жизнь у него оплевать не получится, решили избрать старый проверенный метод – огонь по штабам. Российский штаб и возглавляющий его президент В.Путин должны ответить за провалы евроатлантической политики по всем основным направлениям (Украина, Сирия и др.).

В ЕВС прикидывают, что компрометация российского руководства должна привести к ослаблению или даже утрате управляемости страной и восстанию из политических могил белоленточной нежити, ведомой касьяновыми и каспаровыми.

Как же ЕС видит свои задачи сегодня? Важнейшая задача - борьба с российской угрозой. Что там международный терроризм, что там приближение второй волны мирового финансового кризиса! Главная опасность – это приближение России к границам НАТО и незримо осуществляемая российская агрессия против Украины.

И тут надо заметить вот что. Давно пора прекращать глупые разговоры о свободе слова на Западе. Куда полезнее присмотреться, каковы нравы в новосозданном «министерстве пропаганды». Вот что писал, например, об этих нравах не далее как в январе текущего года американский журналист Мартин Бергер, постоянно проживающий в Чехии: «В свободном демократическом мире» журналисты все чаще жалуются на самые масштабные за последние несколько десятилетий репрессии, на слежку и на то, что если репортер отказывается сотрудничать со спецслужбами, он практически лишается любых возможностей для продвижения своих статей».

Есть факты, свидетельствующие о том, что впервые проведенная ЦРУ США в 1950-х годах операция «Пересмешник» по оказанию влияния на американские и иностранные СМИ через завербованных и внедренных агентов-журналистов, сегодня получила второе дыхание. Некоторое время назад на пропаганду точки зрения Вашингтона работали более трех тысяч постоянных и законтрактованных сотрудников ЦРУ, сотни западных газет и новостных агентств.

Усилиями этой армии создавались образы «кровавых мясников» из Слободана Милошевича, Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи.

Как следует из материалов, опубликованных американским журналистским проектом Insurge Intelligence, не только журналисты, но и взращенный Агентством национальной безопасности и ЦРУ Google широко используется американскими спецслужбами для оказания влияния на «целевые группы» политиков и общественного мнения за рубежом в целях удержания Соединёнными Штатами «информационного превосходства».

Стоит ли удивляться, что в 2015 году во Всемирном индексе свободы печати (World Press Freedom Index) США оказались на 49 месте, позади Сальвадора, Буркина-Фасо и Республики Нигер.

Ну хорошо, Америка есть Америка, там вон и президентов время от времени убивают. Так ведь и Европа от неё в этом плане не отстает. Не так давно известный немецкий журналист Удо Ульфкотте рассказал в своей книге «Продажные журналисты» (Gekaufte Journalisten), что на успешную карьеру в Германии может рассчитывать лишь тот, кто размещает хвалебные публикации о НАТО и регулярно выступает с нападками на Россию. Только тому, кто так пишет, особенно если он пишет по подсказке ЦРУ или других западных спецслужб, утверждает Удо Ульфкотте, гарантирована карьера.

Известно, что и первая, и вторая древнейшие профессии родились на Западе, но не известно, какая из них является более страшным оружием массового поражения.

Вдоль границ мигранты ходят хмуро

За последние несколько месяцев жители скандинавских стран все чаще высказываются против массового предоставления убежища мигрантам, бегущим к ним через север России. Непонятно, что делать, если эти страны откажутся принимать мигрантов. Бросить замерзать на улице - негуманно, но найти деньги на помощь беженцам во время кризиса крайне трудно.

БИЛИ ИЛИ НЕ БИЛИ?

Северяне с тревогой следят за новостями из соседних скандинавских стран, где полицейский департамент в последнее время регулярно сообщает местным журналистам то о росте этнических изнасилований, то об увеличении продаж огнестрельного оружия. Поэтому когда город атомщиков Полярные Зори облетела новость о происшедшей у местного ночного клуба «Гандвик» драке с мигрантами, якобы пристававшими к посетительницам, это вызвало неоднозначную реакцию.

Сначала посыпались опровержения со стороны полиции и мэрии города: мол, не было ничего. И вообще откуда в Полярных Зорях беженцы? Это же не Никель, где рядом Норвегия, или Алакуртти, где недалеко Финляндия. Но позже местные власти все-таки признались, что в ту ночь звонок в полицию с сообщением о драке был, но когда патруль приехал, на месте никого не оказалось.

А в соседней с Полярными Зорями Кандалакше и вовсе официально расселили беженцев из очереди на финской границе.

- Власти Кандалакшского района выделили автобусы, чтобы временно расположить мигрантов в импровизированном лагере в местной гостинице, - рассказала «Миру Новостей» глава Алакуртти Оксана Вайс. - Правда, увозили их чуть ли не силком, поскольку арабы боялись пропустить свою очередь на границе. Финские власти в день пропускали по пять-шесть человек, притом что в среднем у КПП скапливаются по несколько сотен.

Худо-бедно в Кандалакше мигрантов разместили. Вместе с ними в город перебазировалась часть так называемых кураторов - подпольных предпринимателей, которые помогают беженцам перебираться через границу, продают им транспорт, без которого границу не пересечь, снабжают поддельными документами.

В РОССИЮ? УВОЛЬТЕ!

Власти соседней с Mурманской областью Норвегии озабочены другим - террористической угрозой и беспорядками. Сначала прибытие мигрантов потомков викингов не слишком пугало. Однако желающих устроить свою судьбу в благополучной стране и получать приличное пособие по безработице становилось все больше. Под видом сирийцев в Норвегию ринулись нелегалы из Афганистана, Бангладеш, Ливии и даже узбеки и кавказцы. В результате на днях норвежское правительство заявило, что 90 процентов прибывших отправятся назад в Россию, поскольку статуса беженца они никак не заслуживают. Вот только не тут-то было.

- Норвежская сторона заключила с нашей компанией договор на вывоз обратно в Россию почти трехсот беженцев, - говорит руководитель одной из мурманских транспортных компаний. - Сделать это не получилось по нескольким причинам. Прежде всего беженцы, увидев автобусы с русской символикой, начали устраивать протестные акции.

Немало беспокойства доставляет норвежцам и транспорт, который используют мигранты. Ранее «МН» уже рассказывал о том, что мигранты действительно в большом количестве скупали на российской границе велосипеды и дешевые авто, потому что по закону на этом пограничном пункте границу пешком перейти нельзя, можно только переехать на каком-нибудь движущемся аппарате.

Его беженцы бросают вдоль приграничных дорог. Полицейские опасаются, что в таких автомобилях можно легко спрятать взрывное устройство. Поэтому неудивительно, что норвежцы стараются вернуть мигрантов в Мурманскую область - откуда приехали.

Однако те, кто вновь оказывается в Заполярье, начинают пытать счастье в Финляндии, где миграционные правила жестче, но пока никого не депортируют. Несмотря на сорокаградусные морозы, на границе с Финляндией выстроилась целая очередь. Беженцы греются как могут, набиваясь в старые машины. Люди готовы терпеть любую нужду, чтобы попасть в вожделенную Суоми. Один из беженцев уже стал жертвой сурового заполярного климата. У мужчины просто не выдержало сердце, он умер недалеко от КПП.

Мигранты готовы не только рисковать здоровьем, но и расстаться с деньгами, ведь переброска через границу - не дешевое удовольствие. В среднем с каждого беженца кураторы получают около тысячи четырехсот долларов. Деньги, конечно, приличные. Однако кураторы утверждают, что большая часть денег уходит на мзду нашим и финским контролирующим органам, чтобы те закрывали глаза на происходящее. Кроме того, куратор, если его официально изобличат финские власти, рискует оказаться в тюрьме.

АФРОСААМ

Есть и совсем сериальные варианты развития событий. Так, в детском доме старинного саамского села Ловозеро теперь живет афросаам. Чернокожий подросток Абдул Башира Уэдраого собирался попасть в Финляндию. Путь за счастьем из родного Буркина-Фасо оказался долгим, а срок у визы - кратким. Родной язык у подростка французский. Специалисты детского дома общаются с ним либо с помощью жестов, либо через онлайн-переводчик. Для педагогов детского дома вообще загадка, как Абдул выжил в заполярном климате. При том, что на родине Абдул привык к сорокаградусной жаре. Сейчас чиновники решают, как пристроить парнишку в школу, чтобы он получил хотя бы начальное образование. В профильном министерстве заявляют, что серьезной нагрузки на бюджет это не составит.

Вот только если всех обещанных к высылке беженцев придется пристраивать, то скоро в Мурманской области появится целое афросаамское поселение.

Ирина Тверитинова

Вопросы соотношения и взаимодействия международных отношений и международного права

О связи между государством, законами и политикой писали еще в 4 веке до н.э. Платон[1], Аристотель[2] и другие античные мыслители. Классические напоминания о взаимовлиянии «государственного интереса» (как стержня политики) и суверенитета мы находим у Н. Макиавелли (в его произведении «Государь», 1513 г.) и у Ж. Бодена (в его труде «Шесть книг о государстве», 1572 г.). О соотношении политики и международного права, со ссылкой на труды Аристотеля, рассуждал в начале 17 века Г. Гроций: “Непосредственное отношение к области публичной имеют или действия, как заключение мира, объявление войны, заключение договоров, или вещи, как государственные налоги и ... право верховенства, принадлежащее государству над гражданами и их имуществом в интересах государства”[3]. И далее: “... одну форму государства составляет союз права и власти, другую – взаимное отношение тех частей, которые правят, и тех, которыми управляют”[4]. Как отметил в 1882 г. Ф.Ф. Мартенс, «сила международного права основывается именно на общности социальных, культурных и правовых интересов, соединяющих цивилизованные народы»[5].

Тема соотношения и взаимосвязи права и политики, международного права и отношений государств – многолико исследованная в науке[6] – тем не менее продолжает манить правоведов и политологов, в контексте современных вызовов.

Политика, обозначая векторы деятельности государства, определяет в решающей степени и итоговое направление развития его права[7]. Как отмечено французским правоведом, «изначальная связь, объединяющая право и политику – это связь, объединяющая творение с его творцом, с тем, что это творение породило. Право есть дитя политики».[8] Политика и международное право взаимосвязаны. Последнее развивается под влиянием совокупности внешнеполитических курсов многих государств; достижение «общего знаменателя» при осуществлении государствами своей политики обеспечивается прежде всего дипломатией, в общем контексте международного права.

Как показала история, отдельные факты неправового, тем более силового решения вопросов международной жизни не могут образовать общего правила. Решения, не обеспеченные юридической чистотой, изначально создают нестабильность.

В истории не раз случалось, что политика конкретного государства вступала в противоречие с международным правом. Примером тому служит не только агрессивная политика фашистской Германии накануне и в период Второй мировой войны. События после распада Советского Союза в 1991 г. это подтверждают тоже, что подчеркивается зарубежными аналитиками: «Распад СССР в 1991 г. оставил только одну сверхдержаву в мире… Сейчас общепринято говорить о гегемонии США в имперских терминах… В последние годы гегемония США показала пренебрежение к международному праву. Они находятся в оппозиции к большинству многосторонних договоров… Еще более драматично то, что противоречиво оцениваемое вторжение США в Ирак в 2003 году без четкого на то мандата Совета Безопасности ООН широко позиционируется как свидетельство реального правового нигилизма США», - так пишут западные соавторы монографии, посвященной соотношению международного права и международных отношений[9]. В том же духе авторы оценивают «скептические, циничные» констатации А.Д. Амато о том, что США в своем конфликте с Никарагуа «дали ясно понять, что суть их политики состоит в свержении Сандинистского правительства Никарагуа (to overthrow the Sandinista Government in Nicaragua)», а это – «явное нарушение основополагающих международно-правовых норм (a clear violation of the most basis of international legal norms)»[10].

В силу подобных случаев высказывается мнение о том, что провозглашенное во многих документах верховенство международного права в международных отношениях – это фикция; что в международных отношениях политика, в том числе основанная на силе, доминирует над правом. Но это мнение ошибочно. И в древности знали: Inter arma leges silent (когда говорят орудия, законы молчат). «Могу ли я помышлять о законе, когда я вооружен», – заявляет прямодушный Помпей[11]. Эти изречения из глубины веков, впрочем, не надо буквально понимать сегодня – и на войне действуют законы и обычаи войны. Нарушения международного права – не повод для международно-правового нигилизма.

Как показала история, отдельные факты неправового, тем более силового решения вопросов международной жизни не могут образовать общего правила. Решения, не обеспеченные юридической чистотой, изначально создают нестабильность. Гуго Гроций еще в 1625 г. писал, что «народ, нарушающий право естественное и право народов, навсегда подрывает основу своего собственного спокойствия в будущем»[12]. Даже в том случае, когда нарушение международного права не повлекло за собой привлечение к ответственности конкретного руководителя государства, последствия международно-правового нарушения неизбежно проявляются – негативно и для государства-нарушителя. Как отмечается в коллективном труде юристов-международников, современная история (и особенно война США в Ираке) должна служить серьезным предупреждением о том, что игнорирование принципов международного права, «даже, при самых благих намерениях, может привести к катастрофическим результатам (even assuming the best of intentions, may lead to catastrophic results)»[13]. Об этих результатах говорят факты, приведенные в зарубежной юридической литературе: «неправомерное вторжение в Ирак уже унесло жизни более 600 000 иракцев, более 3 000 американцев, но не принесло мир и стабильность этой стране»[14]. Об этом свидетельствует и последняя по времени эскалация боевых действий в Ираке.

Профессиональное познание политики государств, наряду с углубленным изучением набора специальных дисциплин, требует сегодня и междисциплинарных оценок. Для них, в свою очередь, необходимо усвоение международником знаний о современных правовых регуляторах деятельности государств, международных связей, роли таких регуляторов в реально действующей международной системе, о соответствующем базовом понятийном аппарате.

Международное право открывает лучшие возможности той политике, которая ему соответствует; и ограничивает политику, ему не соответствующую.

Еще в работах русских юристов-международников XIX и начала XX веков представлены международно-правовые констатации, в том числе о началах международного права, его системе, о политическом поле действия международного права, которые были, как отмечено, более разработанными и прогрессивными, чем взгляды их современников в западно-европейских странах[15]. Тем не менее, тема взаимопроникновения, взаимодействия международного права и международной политики, межгосударственных отношений более предметно раскрыта позднее в отечественной международно-правовой литературе, прежде всего в трудах Кожевникова Ф.И., Левина Д.Б., Лукашука И.И., Морозова Г.И., Тункина Г.И., Усенко Е.Т. В самом кратком виде вопрос сводится к следующему. Политика – суть выражения интересов государства, его деятельности, которые регулируются международным правом. Диалектика соотношения политики государств и международного права состоит в том, во-первых, что первая по-разному влияет на второе: например, от политической линии каждого из двух договаривающихся государств в значительной мере зависит содержание того двустороннего договора, который они согласовывают. То есть само создание нового источника применимого к таким государствам международного права есть, в сущности, реализация политики каждым из них. Во-вторых, эта диалектика и в том проявляется, что международное право, хотя и в неодинаковой степени, предопределяет направленность политики каждого конкретного государства. Например, существующие императивные нормы общего международного права (juscogens) не позволяют двум государствам договориться об агрессии в отношении третьего государства – такой договор явился бы ничтожным. Международное право открывает лучшие возможности той политике, которая ему соответствует; и ограничивает политику, ему не соответствующую.

В современном международном правопорядке нет альтернативы правопослушанию; государствам «выгоднее» соблюдать международное право; опираться на международное право для реализации своей политики. Но поскольку интересы государств объективно могут не совпадать и даже противоречить друг другу, то межгосударственная состязательность происходит, за печальными исключениями, в основном в рамках международно-правового поля. Проявляется эта состязательность в отличающихся ссылках государств-оппонентов на применимое международное право, на разные его источники, а также в неодинаковом, подчас диаметрально-противоположном толковании самих международно-правовых норм. При этом особенно возрастает в настоящее время роль убедительности международно-правовой позиции государства, ее восприятия на уровне международного правосознания: общественное мнение во многих современных государствах все больше влияет на итоговый вектор политики государства. Отсюда – не снижающее (вопреки некоторым мнениям) значение международно-правовых оценок конкретных политических акций государств, особенно, если такие оценки своевременно развернуты в средствах массовых коммуникаций. Это, впрочем, имеет и оборотную сторону – не позитивную; власть, пришедшая к лидерству в государстве путем переворота, а не выборов, старается вычеркнуть упоминания об этом в подконтрольных СМИ; граждан, не признавших такой государственный переворот и оказывающих сопротивление, новая власть пытается квалифицировать террористами, без оснований на то в международном праве. Государства, в интересах которых произошел этот государственный переворот, которые спонсировали переворот, пытаются умалчивать от своих граждан, что результатом переворота стало не признание новой власти в ряде районов, а гражданская война, последующие нарушения норм законов и обычаев войны. Печальная политическая реальность состоит и в том, что таким обманывающим свое население властям это нередко удается. Соответственно, общественное мнение – причем на протяжении длительного времени – формируется exdolomalo – обманным путем. Как и некоторые правовые квалификации, предложенные службами соответствующего государства.

В литературе цитируется пример несовпадения политических и правовых оценок – раздражение президента США из-за упреков западногерманского посла в Вашингтоне (специалиста по международному праву) в том, что Вашингтон нарушил ряд договорных обязательств в 1961-1962 гг. (в связи с развитием событий в Берлине). Так, согласно опубликованным воспоминаниям посла ФРГ, Белый дом распространил сообщение о том, что посол «утомлял президента профессиональными юридическими советами», что посол «казуистично толковал сугубо политический вопрос» и что, в этом контексте, со стороны посла «бестактно напоминать правительству США об их договорных обязательствах»[16]. Четыре десятилетия спустя премьер-министр Великобритании М.Тэтчер возражала против создания Международного уголовного суда, потому что такой суд, дескать, станет препятствием осуществлению политики Запада в разных районах мира[17].

Основное предназначение международного права сегодня – поддержание миропорядка, безопасности в мире, предотвращение войны, упорядочение международных экономических и иных отношений

Известно основное предназначение международного права сегодня – поддержание миропорядка, безопасности в мире, предотвращение войны, упорядочение международных экономических и иных отношений.В современном взаимозависимом мире всякое государство – это часть межгосударственной системы. Этим термином обозначают не относительно статичную совокупность государств, не ООН или иную международную организацию, а динамику связанных международными отношениями государств, иных акторов (действующих лиц) на мировой арене, каждый из которых повседневно реализует свои интересы и по-своему реагирует на действия других. В этой системе, помимо государств, есть иные компоненты: международные организации; международные судебные органы; народы в стадии становления государственности; государственно-подобные образования и т.д. Компоненты межгосударственной системы взаимодействуют прежде всего на основе международного права. Иные регуляторы тоже востребованы (религия; мораль), но для целей регламентации связей государств они не столь действенны. Именно международное право составляет основу стабильного, хотя далеко не идеального, но взаимопреемлемого на данное время миропорядка.

Итак, отношения между государствами (системообразующие в межгосударственном взаимодействии) упорядочены именно международным правом: путем согласования позиций государств; согласия одного государства с поведением другого или, напротив, посредством усилий по изменению такого поведения на взаимопреемлемое. В этом – суть международного праворегулирования. Международное право, упрощая – это юридическое состояние международных отношений в их динамике, выражающееся в современном соотношении выраженных позиций, действий всякого государства и реакции на эти позиции, на действия со стороны других государств. Международное право, будучи консервативным во имя стабильности мира, может и быстро меняться: например, за считанные дни после запуска в 1957 году Советским Союзом первого искусственного спутника Земли, в силу благоприятной реакции на это действие большинства государств мира, сформировалась новая обычная норма международного права – о нераспространении суверенитета государства на космическое пространство. Международное право «творится» совокупным итогом политики разных государств:конкретными действиями, практикой государств, согласием с этой практикой, признанием ее правомерной привносятся новеллы в его содержание. Международное право есть необходимый компонент международной жизни. Только оно обеспечивает глобальный уровень миропорядка; оно юридически регулирует отношения между всеми государствами; отношения между государствами и международными организациями; в конкретном случае – и между государством и иностранным лицом, юридическим или физическим. В недавно вышедшем в свет восьмом издании французского курса международного права отмечено, что «государства реализуют внешнюю политику в сфере права (une Politique juridique extérieure), точно так же, как они реализуют внешнюю политику в военной, экономической и культурной областях»[18].

Международное право общеприемлемо («Ложным не может быть многим народам присущее мнение», — утверждал еще Гесиод). Многие международные документы обязывают повысить уважение к верховенству права в международных отношениях. Нарушение международного права влечет ответственность. Наличествует система принуждения для целей выполнения (enforcement) норм международного права. Но если даже в конкретном случае институт ответственности не реализован, негативные последствия международного правонарушения проявляются в политическом плане.

Тем не менее, из-за особенностей международного права его отделяют от «подлинного» (национального) права: еще в XIX веке английский юрист Д. Аустин писал, что обязательства по международному праву не носят юридический характер, поскольку они «обеспечиваются моралью или страхом государств, суверенов спровоцировать общую враждебность (general hostility)»[19]. Сегодня эта точка зрения – не преобладающая. Большинство государств в их реальной политике учитывают юридическую обязательность норм международного права, исходят из политической невыгодности выглядеть его нарушителем. Как иронично отмечено кембриджским профессором, «почти все государства соблюдают почти все принципы международного права и почти все обязательства почти всегда», а когда это не получается, то государство «мобилизует значительные ресурсы в попытке показать, что его действие, рассматриваемое неправомерным другим государством или специалистами по международному праву, на самом деле согласуется с применимыми международно-правовыми нормами»[20].

Уже упоминалось, что нормы международного права создаются с согласия государств – субъектов межвластных международных отношений. Форма изъявления согласия может быть различной. Согласие может быть, например, молчаливым. Различия обусловлены прежде всего источником права, в отношении которого государство выражает согласие. Источники права – это формы его выражения. Главное в содержании международного права — его нормы, обычные и договорные. Основными источниками международного права являются международные договоры и международные обычаи. Кроме этих основных источников, Международному Суду предписано при решении споров на основании международного права применять еще «общие принципы права, признанные цивилизованными нациями». Статут Международного Суда обязывает его применять также «судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм». Это, в свою очередь, объясняет стремление развитых государств финансировать исследования международного права, поддерживать рост национальных правоведов, специализирующихся в международном праве, в международной судебной и арбитражной практике.

В отличие от универсальной обязательности общего международного обычного права (применимого к регулированию отношений всех государств), конкретное государство не обязано следовать в его международном общении нормам тех международных договоров, в которых оно не участвует. Но политика любого государства должна соответствовать основным принципам международного права. Эти принципы выражают стержневые положения универсального уровня международно-правового регулирования, проявляясь в устойчивой практике государств; это – «коренные» международно-правовые нормы, содержащиеся в общем международном праве. Считается, что они отражены в ст. 2 Устава ООН и в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (1970 г.). Именно эти принципы препятствуют вседозволенности межгосударственных двусторонних или иных договоренностей.

Практика реализации международного права и роль международных судов в таком правоосуществлении

Мир не статичен, государства распадаются и вновь образуются. Не только бывшие колонии, несамоуправляющиеся территории, территории, находящиеся под опекой, становятся независимыми государствами. Сегодня имеют место и иные основания возникновения новых государств: разделение, слияние, воссоединение. Исходную юридическую основу для новой территориальной ситуации составляют принцип самоопределения народов.

Территориальные изменения – одно из конфликтных политических полей современности, и на практике бывает непросто давать корректную и обоснованную международно-правовую оценку столкновениям здесь интересов государств. Например, в 1974 г. часть территории Кипра была занята турецкими войсками, а в 1983 г. была провозглашена независимость Турецкой республики Северного Кипра, якобы на основе принципа самоопределения турецкой общины, проживающей на Кипре. Однако Совет Безопасности ООН в ряде резолюций высказался за уважение территориальной целостности Кипра, признал неправомерным провозглашение названного государства, призвал государства ее не признавать и не оказывать ей содействия. Напротив, действия ЮАР по удержанию власти над ее подмандатной территорией – Юго-Западной Африкой (впоследствии Намибией) – получили негативную правовую оценку ООН. Совет Безопасности ООН в резолюциях, принятых в 1969-1970 гг., призвал ЮАР отозвать свою администрацию из Намибии.

Имеют место и случаи, когда новое государство возникло на основе договора с государством, ранее осуществлявшим суверенитет в отношении данной территории. Соответственно, такой договор предусматривает права нового государства на обозначенную территорию. Например, независимости Бирмы формально предшествовали договоры 1947 г., заключенные ею с бывшей метрополией – Великобританией.

Мир не статичен, государства распадаются и вновь образуются. Не только бывшие колонии, несамоуправляющиеся территории, территории, находящиеся под опекой, становятся независимыми государствами. Сегодня имеют место и иные основания возникновения новых государств: разделение, слияние, воссоединение.

Вопрос об изменении государственной территории в результате использования вооруженной силы имеет в настоящее время особое значение. Общим правилом является запрещение угрозы или использования вооруженной силы против территориальной целостности или политической независимости государства, при игнорировании воли народа. Так, по результатам плебисцита 1920 г. территория Северного Шлезвига, после 60-летнего нахождения в составе Германии-Пруссии, воссоединилась с Данией. Германия не признала результаты этого волеизъявления. Но территориальные аннексии самой фашистской Германии были признаны Нюрнбергским трибуналом недействительными и не имеющими оснований в международном праве. В конечном счете, уже в 1950-х годах, ФРГ вынуждена была признать легитимность проведенного в 1920 году плебисцита и воссоединения Северного Шлезвига с Данией. Народ Крыма в результате референдума в 2014 г. воссоединился с Россией, прервав тем самым свою мирную аннексию новым (возникшим в 1991 году) государством – Республикой Украина, без учета волеизъявления народа Крыма.

Реализация международного права имеет несомненную специфику, отличающуюся от реализации национального права. Международное право не предусматривает органов, стоящих над субъектами права.Иногда международно-правовые документы принимаются на авторитетных международных конференциях, разрабатываются в рамках ООН и других международных организаций. Но и в этом случае они согласовываются между заинтересованными субъектами права. Если национальное право осуществляется постольку, поскольку действует государственная власть, в том числе судебная, и за неисполнение конкретный субъект национального права наказывается стоящим над ним государством, то в международном праве такого восседающего над его субъектами органа нет. Все государства (субъекты права) сами согласовывают между собой механизм ответственности за международные правонарушения. Подчеркнем: в ядерно-космическую эру взаимозависимости более 190 государств, эру смертоносных эпидемий и глобализации экономической жизни роль международного права растет. Посредством его норм предупреждается мировая война, улаживаются межгосударственные споры, удовлетворяются повседневные человеческие потребности международного характера (связь; морские, сухопутные, воздушные международные сообщения; международная торговля и т.д.). Осознается востребованность международно-правовых мер для решения масштабных проблем глобального уровня.

В современном мире политика тогда стратегически перспективна, когда она соответствует международному праву, опирается на него. Неправильно переоценивать роль международного права в решении конкретной политической ситуации, считая, что она урегулируется сама по себе, без востребованного политического действия, коль скоро есть в международном праве применимые нормы. Но некорректно и занижать эту роль. Международное право сегодня значит существенно больше, чем когда бы то ни было ранее в истории человечества.

Разграничение между правомерным и неправомерным использованием государством вооруженной силы – стержневой международно-правовой вопрос и, одновременно, деликатный аспект политики. В отечественной международно-правовой литературе эта тема чаще всего рассматривается в рамках права международной безопасности. В западных курсах международного права подобное название раздела нередко отсутствует, а тема эта исследуется в разделе, посвященном ООН, или непосредственно, использованию силы.

Заметим, что в российской международно-правовой науке сама возможность обращения государства в международные суды для защиты своих интересов, восстановления нарушенных прав рассматривается как сдерживающий фактор, предупреждающий соблазн разрешить спор не в правовом поле. В настоящее время создано и функционирует множество международных судебных учреждений, как на универсальном, так и на региональном и двустороннем уровне. Обозначена проблема множественности решений разными судами различных международно-правовых вопросов, причем не всегда единообразно. Подчеркивается, что в достижении единообразного толкования и применения международного права ключевую роль играет Международный Суд ООН,чему посвящено немало глубоких исследований[21]. В последнее время наблюдается и пополнение числа государств, признавших его обязательную юрисдикцию по всем спорам юридического характера (так, обязательную юрисдикцию Суда относительно недавно признали Мальта, Ливия, Тунис, Никарагуа, Мали, Буркина-Фасо, Сальвадор, Иран, Гондурас, Чад и др.), и отток из такого числа государств (например, США). Последнее являет собой пример того, как политика – в контексте правовых обстоятельств - может изменить применимые судебные механизмы. В цитированном выше исследовании А.Д. Амато, например, отмечено, что США, пытаясь предотвратить победу в Международном Суде ООН Никарагуа – по спору с США – стали утверждать, что в этом споре «вовлечены политические вопросы», что «означало, что данный спор должен рассматриваться Советом Безопасности ООН (где США обладают правом вето), а не Международным Судом». Отмечено также, что налицо «усиливающаяся тенденция в американской политике, нацеленная на уход от новых юридических обязательств, например, в отношении защиты окружающей среды и Международного уголовного суда».

1 Платон. Государство. Законы. Политик. Москва. «Мысль». 1998

2 Аристотель. Политика. Афинская полития. Политик. Москва. «Мысль». 1997.

3Гуго Гроций. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняется естественное  право и право народов, а также принципы публичного права. Перев. с латинского А.Л. Саккетти. Под ред. С.Б. Крылова. М., 1956. С. 127.    

4 Там же. С. 314.

5 Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Том 1. Переиздание. М., 1996. С.9.

6 Морозов Г.И. Международное право и международные отношения (проблемы взаимосвязи). М., 1997. С. 6 и сл. 

7 «Все юридическое в основе своей имеет политическую природу…», - писал Ф. Энгельс. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Том 1. С.635.

8 Giraud E. Le droit international et la politique. /Recueil des cours de l’Academie de droit international. T.110 (1963-III). P. 428.

9 Armstrong D., Farrell  T.  and  Lambert H. International Law and International Relations. Cambridge University Press, 2007. P.9, etc.

10 D’Amato  A.  International Law  and  Political Reality : Collected Papers, Volume One. The Hague: Kluwer Law International, 1995. P. 23.  

11 Цит. по: Гуго Гроций. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняется естественное  право и право народов, а также принципы публичного права. Перев. с латинского А.Л. Саккетти. Под ред. С.Б. Крылова. М., 1956. С.45.

12 Гуго Гроций. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняется естественное  право и право народов, а также принципы публичного права. Перев. с латинского А.Л. Саккетти. Под ред. С.Б. Крылова. М., 1956.С. 49.

13 Multiculturalism and International Law. Ed. by S. Yee and J.-Y. Morin. Leiden, Boston, 2009. P. ___

14 Ibid.

15 См.  Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного права в России (1647-1917). Переиздание.  М.: Зерцало, 2005. С. 224 и сл.  

16 Цит. по: Современные международные отношения. Под ред. А.В. Торкунова, А.В. Мальгина. М., 2012. С. 569.

17 Там же.

18 Daillier P., Forteau M., etc. Droit international public. 8 edition. L.J.D.J. Paris. 2009. P.100.

19 Цит. по: Современные глобальные проблемы. Отв. ред. В.Г. Барановский, А.Д. Богатуров. М., 2010. С. 325.

20 Цит. по: Современные международные отношения. Под ред. А.В. Торкунова, А.В. Мальгина. М. 2012. С.567.

21 См., например: Кожевников Ф.И., Шармазанашвили Г.В. Международный Суд ООН. Организация, цели, практика. М. 1971; Полянский Н.П. Международный Суд. М., 1951; Крылов С.Б. Международный Суд Организации Объединенных Наций. М., 1958; Кудрявцев В.Д. Компетенция Международного Суда ООН. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1970; Каламкарян Р.А. Поведение государств в Международном Суде ООН. М., 1999. Вылегжанин А.Н. Решения Международного Суда ООН по спорам о разграничении морских пространств. М., 2004. Есть и книги, в которых Международному Суду ООН посвящены отдельные главы: Энтин М.Л. Международные судебные учреждения. М. 1984. В цитированных  трудах представлена обширная юридическая литература по теме международного правосудия, в том числе  работы, предвосхитившие создание Международного Суда ООН. Среди них особый интерес  представляет труд русского юриста-международника Л.Е. Камаровского  «О международном суде» (1881 г.) 

Библиографический список:

1. Антология мировой правовой мысли в пяти томах. Том II. М. Мысль, 1999.
2. Международное право. Ред. колл. Вылегжанин А.Н., Колосов Ю.М., Малеев Ю.Н., Геворгян К.Г. М. Юрайт. 2012.
3. Левин Д.Б. Международное право, внешняя политика и дипломатия. М. Международные отношения. 1981.
4. Платон. Государство. Законы. Политик. Москва. Мысль. 1998
5. Аристотель. Политика. Афинская полития. Политик. Москва. Мысль. 1997.
6. Гуго Гроций. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняется естественное право и право народов, а также принципы публичного права. Перев. с латинского А.Л. Саккетти. Под ред. С.Б. Крылова. М.1956.
7. Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. Том 1. Переиздание. М. 1996.
8. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Том 1.
9. Грабарь В.Э. Материалы к истории литературы международного права в России (1647-1917). Переиздание. “Зерцало”. М. 2005.
10. Мелков Г.М. Международно-правовое оформление внешних границ континентального шельфа РФ/ Газовая промышленность.// № 704/2014.
11. Пещуров И.С. Правовой режим дна Северного Ледовитого океана в контексте международного обычного права./ Московский журнал международного права.// N 3, 2014.
12. Морозов Г.И. Международное право и международные отношения (проблемы взаимосвязи). М. 1997.
13. Современные международные отношения. Под ред. А.В. Торкунова, А.В. Мальгина. М. 2012.
14. Современные глобальные проблемы. Отв. ред. В.Г. Барановский, А.Д. Богатуров. М.2010.
15. Daillier P., Forteau M., etc. Droit international public. 8 edition. L.J.D.J. Paris. 2009.
16. I.C.J. Reports 1986.
17. Fragmentation of International Law: Difficulties Arising from the Diversification and Expansion of International Law. Report of the Study Group of the International Law Commission. International Law Commission. Fifty-eighth sessions. Geneva, 1 May – 9 June and 3 July – 11 August 2006.
18. Multiculturalism and International Law. Ed. by S. Yee and J.-Y. Morin. Leiden, Boston, 2009.
19. D. Armstrong, T. Farrell and H. Lambert. International Law and International Relations, 2007.
20. Giraud E. Le droit international et la politique. /Recueil des cours de l’Academie de droit international. T.110 (1963-III)

Александр Вылегжанин

Заведующий кафедрой международного права МГИМО

Высокая зарплата не способна одолеть коррупцию

Являются ли правонарушителями африканские полицейские, европейские политики или американские баскетболисты, для борьбы с коррупцией предлагается одно и то же средство: более высокая зарплата. Но может ли щедрое материальное вознаграждение искоренить преступное поведение?

Новое исследование, в рамках которого проводился реальный эксперимент в Западной Африке, указывает на то, что это невозможно. Более того, выводы ученых ставят под сомнение традиционные экономические теории о коррупции.

В 2010 г. Гана начала переводить государственных чиновников на новую схему заработной платы. Больше всех от реформы выиграли полицейские, чьи зарплаты в одночасье увеличились в два раза. Предполагалось, что это приведет к тому, что они перестанут вымогать деньги у водителей на дорогах.

То, что ситуация в этой сфере была ужасающей, красноречиво говорят результаты проведенного международной организацией Transparency International опроса: 91% жителей Ганы считали, что полиция коррумпирована; еще больше граждан назвали взяточниками местных политиков.

Вскоре после нововведения был проведен крупномасштабный опрос дальнобойщиков, пользующихся автомобильными дорогами Ганы и соседней Буркина-Фасо. Водителей, у которых все в порядке с документами, попросили зафиксировать, как часто их останавливали и сколько денег им пришлось давать в качестве взятки полицейским и таможенникам во время поездки, пишет британский журнал The Economist.

Два американских экономиста - Джереми Фолц и Квеки Опуку-Агейманг - проанализировали данные 2100 рейсов. Главный вывод: полиция Ганы стала более коррумпированной после повышения зарплаты как в абсолютном выражении, так и в сравнении с полицией Буркина-Фасо и ганских таможенников.

Полицейские увеличили количество контрольно-пропускных постов на дорогах, стали задерживать грузовики по необоснованным причинам на более продолжительное время (среднего водителя тормозили 16 раз, пока он ехал через Гану) и вымогать больше денег.

Между тем, согласно экономической теории должно было произойти обратное по двум причинам. Во-первых, коррупция сопряжена с риском. Вы можете потерять работу, если берете взятки, и в этом случае потери будут более значительными.

Во-вторых, считается, что у чиновников есть некий целевой уровень дохода. Если им недоплачивают, они берут взятки, для того чтобы покрыть разницу между реальным и воображаемым уровнями дохода. Так, например, 10 лет назад британские депутаты подделывали отчетность о своих расходах, из-за того что они зарабатывали меньше, чем получали другие люди с такой же квалификацией.

Среди основных причин, почему ганские полицейские, несмотря на повышение зарплаты, продолжили брать взятки, Фолц и Опуку-Агейманг называют коррумпированных начальников и жадных родственников, требующих от них больше денег.

Другим возможным объяснением могут быть резко возросшие ожидания самих полицейских. Увеличение зарплаты повысило их чувство собственной ценности, в результате чего они начали требовать больше денег. В связи с тем что риск оказаться пойманным в Гане невелик, нельзя в данном случае применять нормальный расчет риска и выгоды.

Возможно, сочетание более высокой зарплаты, умелого политического руководства и жесткого наказания могли бы остановить коррупцию: эта формула, к примеру, сработала в Сингапуре. Но одной высокой зарплаты, безусловно, недостаточно.

Между тем, в Гане многие недоумевают, как кто-то способен поверить, что более высокая зарплата может сделать полицейских менее жадными. Это, по их мнению, противоречит человеческой натуре. Ученый-политолог из Университета Ганы Рансфорд Гуампо объяснил это следующим образом: “Несмотря на то что море большое, оно продолжает получать дождь”.

«Результат национального предательства тогдашнего руководства страны»

Петр Акопов

Реплика Владимира Путина о Ленине спровоцировала очередной виток дискуссии не только о приближающемся столетии рокового 17-го и личности самого Ильича, но и о праве президента давать подобные оценки. Но важно понимать, что высказывания Путина о руководителях России в большей степени связаны с теми проблемами, которые приходится решать ему самому.

Слова президента о том, что Ленин заложил атомную бомбу под Россию, вызвали большой шум – тут же подключились и правые, и левые, и сторонники выноса тела вождя из Мавзолея, и противники Путина из числа радикальных коммунистов. А главное, тему сразу же начали раскручивать космополитичные либералы, уже четверть века делающие свой гешефт на стравливании правых и левых. И хотя в последние годы этот нехитрый, но эффективный прием, обеспечивавший им власть все 90-е, приносит им все меньше дивидендов (в обществе, да и во власти все сильнее стремление преодолеть раскол на красных и белых), упустить такую тему они, конечно, не могли.

Левым стали говорить «Путин оскорбляет вашего вождя», а правым «Давайте, требуйте выноса тела изверга из Мавзолея». Цель – раскачать противостояние, не дать зарубцеваться ранам столетней давности в надежде повторить «удачный» эксперимент по опрокидыванию власти (и страны тоже, но об этом кто думает?). В этот раз разгуляться у манипуляторов не получится – прицепиться, на самом деле, особо не к чему. Но понятно, что в ближайшие пару лет (оставшихся до выборов президента) юбилейные темы Николая II, Ленина и революции (да с параллелями) будут звучать все чаще – и разыгрывать их против Путина будут все сильнее.

Так совпало, что Путин высказался о Ленине аккурат в 92-ю годовщину смерти вождя мирового пролетариата, причем вовсе не преднамеренно. В самом конце заседания Совета по науке академик Ковальчук, рассуждая о реформе Академии наук, процитировал строчки Пастернака о Ленине, который «управлял теченьем мысли и только потому – страной», и предложил помогать именно тем научным центрам, которые управляют течением мысли в своей сфере знаний. Согласившись с главой Курчатовского института, Путин заметил, что нужно думать о том, куда приведет воплощение замыслов:

«Управлять течением мысли – это правильно, нужно только, чтобы эта мысль привела к правильным результатам, а не как у Владимира Ильича. А то в конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, вот к чему. Там много было мыслей таких: автономизация и так далее. Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом. И мировая революция нам не нужна была. Вот такая мысль там».

Понятно, что президент вовсе не собирался давать развернутую оценку создателю СССР. Он сказал лишь о том, что, в общем-то, бесспорно: создание на месте Российской империи федеративного государства заложило под его фундамент бомбу замедленного действия. Которая и рванула в 1991-м, да так, что уже четверть века главный осколок – Российская Федерация – все еще не может собрать историческую Россию воедино. И никто не знает, сколько еще десятилетий нам понадобится на сращивание разорванного, учитывая то огромное сопротивление, которое оказывают внешние силы самому процессу реинтеграции русского мира и того, что называется странным термином «постсоветское пространство».

Путин, по сути, занимается процессом восстановления настоящей России все 16 лет своего руководства страной, сначала укрепляя РФ, а в последние годы и выстраивая Евразийский союз. Война на Украине стала лишь одним из последствий безумного распада СССР, и понятно, что Путин (как и многие русские люди) не только думает о том, как преодолеть раскол и как лучше исправить его последствия, но и постоянно возвращается к мысли о том, почему вообще стала возможна катастрофа 1991 года.

Упрек в адрес Ленина в этой связи не выглядит надуманным. Путин не обвинял создателя СССР в его распаде, он просто подчеркнул то, что и так понятно: в саму модель союзного государства не была заложена страховка от его развала, и именно поэтому ленинская идея о праве выхода республик стала (пусть и через семь десятилетий) той бомбой, что разрушила «Союз нерушимый».

Для плохо знакомых с нашей историей можно напомнить основные вехи распада и собирания России в 1917–1922 годах. «Заслуга» уничтожения Российской империи принадлежит не Ленину, а либеральной, ориентированной на Запад части элиты, свергнувшей Николая II в ходе «февральской революции». Именно тогда был открыт ящик Пандоры: всего за восемь месяцев бездарного и некомпетентного правления сначала либералов, а потом и социалистов начался развал великой державы. В ходе продолжавшейся мировой войны начались брожения на окраинах, которым в условиях развала власти не могли, а отчасти и не хотели противостоять правившие в Петербурге силы.

И если фактическое признание права Польши на независимость и движение в сторону отделения и так бывшей автономной Финляндии не так уж и сильно угрожало основаниям русского государства, то сепаратистское движение в Малороссии и Новороссии, которые сторонники независимости как раз тогда стали называть «Украиной», вовсю разыгрались уже при Временном правительстве. Петроград признал право наций на самоопределение – и провозглашенная еще весной в Киеве Центральная рада упрямо вела дело через автономию к независимости.

Не было бы большевиков, Керенский или его сменщик не удержали бы единое государство, в лучшем (но крайне маловероятном) случае проведя его федерализацию. Но что судить проигравших, причем заслуженно.

Ленин взял власть в ноябре 1917-го – и тут же посыпалась вся страна. Сам Ильич отпустил лишь Финляндию, но так как законность центрального, то есть большевистского правительства не признавали на большей части территории России, волна сепаратизма, поднявшаяся еще при временном правительстве, получила мощную поддержку. В первую очередь, конечно, со стороны Германии, с которой Ленин заключил действительно позорный, хотя и бывший для него тактическим мир. Отделились Польша, Украина, Закавказье, Прибалтика, были провозглашены независимые государства на Северном Кавказе и автономии в Сибири.

Вожди белых армий объявляли себя правителями всей России, иностранные интервенты высаживались на разных окраинах страны, а весь запад России был оккупирован немцами. Фактически Россия в 1918 году перестала существовать как единое государство, погрузившись в хаос гражданской войны и внешней оккупации – и внешние силы были настроены на раздел нашего государства. Но в ходе гражданской войны победили большевики, которые уже к 20-му году установили контроль над большей частью территории России (без Финляндии, Польши и Прибалтики).

Страна была восстановлена. Сначала в виде отдельных республик, формально независимых и собиравшихся вокруг РСФСР, а с декабря 1922 года и в виде единого государства, Союза Советских Социалистических Республик. То есть Ленин, по сути, собрал Россию обратно – восстановил то, что было развалено благодаря как его предшественникам кадетам и эсерам, так и ему самому. Но почему же тогда Путин обвиняет Ленина в «атомной бомбе»?

Потому что в 1922 году вовсе не было запрограммировано воссоздание России в виде федерации, субъекты которой имеют право выхода из нее. Часть большевиков, включая Сталина, отстаивала план автономизации РСФСР, то есть вместо образования союзных республик все Украины и Грузии входили бы в состав РСФСР в качестве национальных автономий. В существовавшей уже пять лет Российской Советской Федеративной Социалистической Республике они бы не были никакими соучредителями, а просто ее составными частями. Вместо этого Ленин продавил собственный план, согласно которому было учреждено новое государство. Его создатели стали называться союзными республиками – и в дальнейшем их число увеличилось с четырех до 15 (в том числе путем выделения из состава РСФСР пяти среднеазиатских республик).

Думал ли Ленин о распаде СССР? Конечно, нет. Он все еще надеялся на мировую революцию, и поэтому Союз был для него моделью создания всемирной социалистической федерации. Противоречило ли это интересам исторической России, русской цивилизации? Конечно. И не потому, что революция в итоге не состоялась, а потому, что после ослабления и кризиса несущей конструкции всего здания – Коммунистической партии – желающие развалить союзное государство как внутри страны, так и вовне получили для этого прекрасную возможность. Ленин не думал об этом, не мог этого предвидеть? Конечно, но России и нам от этого не легче. Путин об этом и говорит.

Понятно, что в его критике нет никакой антисоветчины, а есть критика действий большевистского руководства в первые годы после революции. Путин уже не раз давал откровенную оценку, например, Брестскому миру, не называя при этом Ленина по имени. Так, выступая в 2012 году в Совете Федерации, он сказал о поражении России в Первой мировой войне следующее:

«Наша страна проиграла эту войну проигравшей стороне. Уникальная ситуация в истории человечества! Мы проиграли проигравшей Германии. По сути, капитулировали перед ней, а она через некоторое время сама капитулировала перед Антантой. И это результат национального предательства тогдашнего руководства страны... Огромные территории, огромные интересы страны были отданы, положены непонятно ради каких интересов, ради партийных интересов только одной группы, которая хотела стабилизировать свое положение у власти».

Впрочем, дальше Путин сказал, имея в виду уже Сталина (не называя и его):

«Это очевидно, они боялись этого и не хотели об этом говорить, и замалчивали это, и несли на себе этот крест. Они искупили свою вину перед страной в ходе Второй мировой войны, Великой Отечественной – это правда».

Вообще резких высказываний о большевиках у Путина много. Например, в ноябре 2014 года на выставке «Моя история» в Манеже:

«Они выступали за прекращение войны, правда, они надули общество. Вы сами знаете: земля – крестьянам, фабрики – рабочим, народу – мира. Мира не дали, началась Гражданская война, фабрики и землю отобрали. Так что надувательство полное».

При этом Путин практически никогда не переходит на личности своих предшественников. Так и в нынешнем высказывании нет никакого унижения Ленина. Поэтому смешны (хотя и заведомо провокационны) попытки подвязать к реплике Путина тему выноса тела Ленина из Мавзолея, ведь президент уже давно обозначил свою позицию. Независимо от его личного отношения к Ульянову, как глава государства Путин не имеет права раскалывать общество – и исходит именно из этого. Впервые о том, что «вопрос о выносе тела Ленина из Мавзолея сегодня не стоит», он сказал еще 15 лет назад – и в последние годы, когда тему вновь стали раскачивать, высказался более развернуто:

«Вот многие говорят про Мавзолей, говорят, это не соответствует традиции. Что не соответствует традиции? Поезжайте в Киево-Печерскую лавру или посмотрите, что во Псковском монастыре либо на Афоне. Там мощи святых людей. Пожалуйста, там можно все посмотреть. В этом смысле коммунисты даже в этой части традицию перехватили. Сделали это грамотно, в соответствии с потребностями того времени».

Лично Путин как православный человек наверняка за захоронение останков Ленина, но как глава государства он понимает, что это как минимум несвоевременно и будет воспринято как оскорбление существенной частью общества. Периодически появляющиеся «сливы» о том, что власть может устроить «вынос тела» для каких-то мифических политтехнологических задач, больше похожи на осознанные провокации, причем со стороны тех, кому одинаково ненавистны что Ленин, что Путин.

Вообще в части публичных высказываний о своих предшественниках Путин более чем сдержан. В прошлом столетии у него было 12 предшественников, сам он успел стать 13-м руководителем страны в XX веке. Лично он знаком всего с двумя – кроме Ельцина, есть и Горбачев. Если про Ельцина Путин периодически говорит, причем критикуя его времена (но никогда не говоря ничего плохого о личности своего предшественника), то про Горбачева предпочитает просто молчать. Редкие исключения – телеграммы ко дню рождения, в которых он называет его «видным государственным и общественным деятелем, хорошо известным своей активной жизненной позицией». Это четкая позиция президента: некрасиво ругать предшественника, с которым ты знаком, который еще жив, пусть он и натворил столько всего.

Из десяти остальных и для него уже исторических персонажей Путин, конечно же, вряд ли думает о князе Львове (премьер-министре, по сути, первом лице России после февраля 17-го), Георгии Маленкове (после смерти Сталина почти два года бывшем «первым номером») или Константине Черненко (руководившем страной всего год между Андроповым и Горбачевым). Не вспоминает он и Керенского. Но шесть остальных вождей не могут не интересовать его (пускай и в разной степени) как по причине их влияния на судьбу страны, так и потому, что с теми или иными результатами их деятельности Путин непосредственно сталкивается в своей работе (будь то внешняя политика или внутренняя). А ведь есть еще и государственные секреты, оставшихся от них, в которые Путин (один из немногих) посвящен. Важно и то, что большинство из них является еще и действующими игроками идеологических, а значит, и политических споров о прошлом России, которые у нас всегда имеют прямое отношение к будущему.

О Ленине уже было сказано. Путин предпочитает вообще не упоминать это имя, исходя из принципа «не надо будоражить».

Про Андропова, своего предшественника не только в Кремле, но и на Лубянке, Путин также не любит говорить публично, лишь в поздравлении по случаю его столетия президент назвал Юрия Владимировича «государственным партийным и общественным деятелем, талантливым, неординарным, наделенным огромным потенциалом человеком». Понятно, что и личность, и дела Андропова, особенно на посту главы КГБ, должны быть в кругу интересов Путина, но зачем ему об этом рассказывать всем?

Предшественник Андропова Брежнев, в чью Путин эпоху сформировался как личность, оставил нынешнему президенту массу поводов вспомнить о себе, включая базу в сирийском Тартусе. Да и когда в Москву приезжает знакомиться какой-нибудь Байден, он непременно вспоминает о том, что в свое время встречался в Кремле еще с Леонидом Ильичом. Но публично Путин Брежнева никак не характеризует, хотя понятно, что изучает в том числе и стенограммы обсуждений заседаний Политбюро, на которых обсуждалась ситуация в Афганистане и ввод войск. Это видно хотя бы по тем оценкам, которые Путин стал давать в последние годы афганской войне. В отличие от дел, сама личность Брежнева при этом вряд ли особенно интересует Путина – в ней нет тайны.

До украинского кризиса Путин публично не давал характеристик Хрущеву, но после возвращения Крыма не смог удержаться, чтобы не вспомнить о том, как принималось решение о передаче полуострова в состав УССР в 1954 году:

«Инициатором был лично глава Коммунистической партии Советского Союза Хрущев. Что им двигало – стремление заручиться поддержкой украинской номенклатуры или загладить свою вину за организацию массовых репрессий на Украине в 30-е годы – пусть с этим разбираются историки. Для нас важно другое: это решение было принято с очевидными нарушениями действовавших даже тогда конституционных норм. Вопрос решили кулуарно, междусобойчиком».

Путин оговорился, что все это делалось в рамках одной большой страны, что решение воспринималось как некая формальность, но все равно – за столь резкой оценкой Хрущева чувствуется не только дань геополитической ситуации, но и личное отношение. Сложно назвать его беспочвенным – Хрущев действительно отличался крайне необдуманными решениями, последствия многих из которых приходилось потом расхлебывать его преемникам (например, на преодоление разрыва с Китаем ушла четверть века), одним из которых является и Путин.

Впрочем, осенью того же года Путин, объясняя участникам Валдайского форума ошибки США после распада СССР, отозвался о «дорогом Никите Сергеевиче» помягче.

«Да, Советский Союз называли «Верхней Вольтой с ракетами». Может быть, но ракет было завались. И были такие яркие политические деятели, как Никита Хрущев, который сапогом в ООН стучал. И все в мире, прежде всего в Соединенных Штатах, в НАТО, думали: да ну его на фиг, этого Никиту и иже с ним, возьмут долбанут, ракет у них полно – лучше относиться к ним с уважением».

Но, конечно, чаще всего Путин упоминает Сталина – не потому, что ему так хочется, а потому, что его периодически спрашивают о генсеке. По своей инициативе Путин лишь однажды заговорил о вожде – специально отобрал записку с вопросом о Сталине на одной из прямых линий, в декабре 2009 года:

«Очень много дискуссий в обществе. И засада здесь есть: скажешь положительно – одни будут недовольны, скажешь отрицательно – другие.

Поскольку тема Сталина и сталинизма до сих пор дискутируется активно, то я специально этот вопрос оставил. Нельзя, на мой взгляд, давать оценки в целом. Очевидно, что с 1924 по 1953 год страна, а страной тогда руководил Сталин, изменилась коренным образом, она из аграрной превратилась в индустриальную. Правда, крестьянства не осталось, но индустриализация действительно состоялась. Мы выиграли Великую Отечественную войну. И, кто бы и что бы ни говорил, победа была достигнута.

Даже если мы будем возвращаться к потерям, никто не может сейчас бросить камень в тех, кто организовывал и стоял во главе этой победы. Потому что, если бы мы проиграли войну, последствия для нашей страны были бы гораздо более катастрофическими, даже трудно себе представить. Но весь тот позитив, который, безусловно, был, тем не менее, достигнут был неприемлемой ценой, репрессии, тем не менее, имели место быть – это факт. От них пострадали миллионы наших сограждан. И такой способ управления государством, достижения результата неприемлем – это невозможно».

До сих пор это остается самым развернутым высказыванием Путина о Сталине. Оно было важно еще и тем, когда именно было сделано. Это был декабрь 2009-го. Как бы в ответ очередной волне «десталинизации», предпринятой либералами, в ходе которой предпринимались попытки провести и десоветизацию, и приравнивание сталинизма к фашизму.

Весной прошлого года Путин вновь сказал, что «невозможно ставить на одну доску нацизм и сталинизм»: «При всем уродстве сталинского режима, при всех репрессиях, при всех ссылках целых народов все-таки цели уничтожения никогда сталинский режим для себя не ставил». А в декабре 2013-го, во время очередного обсуждения идеи возвращения памятника Дзержинскому на Лубянку, Путина спросили о предложении поставить в столице памятники всем лидерам СССР, включая Сталина:

«Чем особенно так отличается Кромвель от Сталина? Можете мне сказать? Да ничем. С точки зрения наших либеральных представителей, либерального спектра нашего политического истеблишмента, он такой же кровавый диктатор. И очень коварный был мужик, надо сказать, в истории Великобритании сыграл неоднозначную роль. Но памятник стоит, никто его не сносит.

Понимаете, дело ведь не в этих символах. Дело в том, что мы должны с уважением относиться к каждому периоду своей истории... Правда, у нас это все еще... Кромвель когда еще жил, а у нас это все еще очень остро. Но лучше, конечно, ничего не будоражить и не взрывать наш мозг какими-то преждевременными действиями, которые бы раскалывали общество».

Сравнение Сталина с Кромвелем нужно было Путину для того, чтобы продемонстрировать всю фальшивость борьбы наших либералов-западников с советским и русским прошлым, мол, что же вы тут в России против Сталинграда выступаете, а на вашем любимом Западе спокойно стоят памятники тамошним Сталиным?

Но ключевыми, конечно, являются слова Путина о том, что не надо раскалывать общество – в этом суть его позиции не только по отношению к тем, кто правил Россией до него.

Есть еще один руководитель, которому Путин никогда не давал публичных оценок, – это Николай II. Семья последнего царя была причислена к лику святых как царственные страстотерпцы в августе 2000-го – спустя год после того, как Борис Ельцин назвал Путина своим преемником. А через год с небольшим наступит столетняя годовщина отречения царя – фактически переворота, в ходе которого Николай, преданный своим окружением и элитой, был лишен власти.

Президент пару раз употреблял эпитет «Николай Кровавый», но оба раза в совершенно не имеющем отношения к личности последнего императора контексте («При царе Горохе, при Николае Кровавом»). Просто этот термин из советских учебников Путин помнит с детства, а понимание судьбы и испытаний, выпавших на долю самодержца, приходит к президенту постепенно. Поэтому хотя и известно, что непублично он раньше осуждал государя за отречение, считая его поступок проявлением слабости (едва ли не клятвопреступлением, которое в итоге стоило стране смуты, унесшей миллионы жизней), но за годы правления президенту наверняка стали понятней обстоятельства февральского переворота и те мотивы, которые двигали царем 2 марта 1917-го.

Николай, как и Ленин в случае с СССР, не мог просчитать последствия своего поступка. Но если говорить о личностях, то один стал жертвой, а другой – его палачом, один думал о величии и победе России, а другой – о мировой революции.

В среду в Мадриде начала работу международная туристическая ярмарка Fitur 2016 — одно из самых крупных мероприятий в туристической отрасли в мире. В торжественной церемонии открытия приняла участие королева Испании Летисия.

В ярмарке принимают участие 9,5 тысячи организаций, фирм и объединений из 165 стран мира. Организаторы надеются, что в этом году ярмарка установит новый рекорд — в прошлом году ее посетили 222 тысячи 500 человек.

Впервые в Fitur принимает участие Буркина-Фасо, Латвия впервые направила своих бизнесменов, официальных представителей впервые направили Нидерланды, Пуэрто-Рико, Индонезия, Белиз, Гвинея, ранее представленные на ярмарках лишь бизнес-сектором.

Россия представлена на ярмарке на отдельном стенде. Свои предложения привезли в Испанию различные туристические фирмы, которые работают на европейском и латиноамериканском рынках.

С 20 по 22 января ярмарка будет открыта для специалистов, а 23 и 24 января ее смогут посетить все желающие.

В рамках прошлогодней ярмарки было проведено около 5 тысяч переговоров по заключению сделок.

В минувшую пятницу в столице Буркина-Фасо Уагадугу радикальные исламисты атаковали кафе, а затем захватили заложников в отеле Splendid, где живут граждане западных государств, в том числе сотрудники ООН. Жертвами атак террористов стали 27 человек из 18 стран, еще около 30 человек были ранены. По предварительным данным, нападение совершили боевики присягнувшей на верность "Исламскому государству" группировки "Аль-Мурабитун", в ноябре и августе прошлого года захватывавшей отели в Мали.

За день до теракта в Уагадугу в столице Индонезии Джакарте около торгового центра Sarinah, где сосредоточены дорогие гостиницы, посольства и офисные здания, прогремела серия взрывов. В результате 7 человек (включая террористов-смертников) погибли и около 20 были ранены.

И снова ответственность за теракт взяли на себя боевики "Исламского государства".

В этом ряду следует упомянуть и Турцию: здесь в минувший вторник был осуществлен теракт в самом центре Стамбула, в результате которого погибли 10 иностранных туристов.

Я уже не говорю про теракты в Ираке и Афганистане, которые следуют с такой частотой, что их уже перестают замечать даже в СМИ. А в Сирии в минувшие выходные в провинции Дэйр-эз-Зор боевики ИГ убили около 280 человек, включая женщин и детей.

В России на минувшей неделе терактов, к счастью, не было, но спецслужбам тоже пришлось поработать, например, в Нальчике, где были продолжены контртеррористические мероприятия против членов радикальных группировок.

Исламское государство как франшиза

География терактов потрясает. Где "Исламское государство", где Буркина-Фасо и где Джакарта? Но действительно ли ИГ имеет свои ячейки на пространстве от Тихого океана до Атлантического?

Полагаю, что террористические группировки, действующие на разных континентах, далеко не всегда являются структурами "Исламского государства". Скорее, это совокупность местных радикальных групп, использующих раскрученный и уже узнаваемый во всем мире бренд ИГ по типу франшизы.

С другой стороны, названные выше теракты, безусловно, связаны между собой темой радикального исламистского протеста против Запада и глобализации. И этот протест становится уже не просто способом разборок в местных этно- и религиозных конфликтах, но, как я полагаю, ключевым направлением в мировом антиглобалистском тренде.

С учетом тех процессов, которые навязывает миру Запад (глобализация, монополизация, универсализация, секуляризация и проч.), и той ненависти, которую испытывают в "технологически порабощаемых" обществах к прогрессу по-американски, во многих странах мира нарастают системные протестные настроения, которые, увы, не могут быть реализованы никакими иными способами, кроме самых радикальных.

В традиционалистских обществах люди все чаще решают, что беззастенчивости глобального рынка, идеологии, технологии, образу жизни, военной силе и крестовым походам западных спецслужб, ломающих через колено одну страну за другой, можно противостоять только предельной архаикой и откровенным зверством.

Собственно говоря, идея ответа на силу и жестокость власти (в данном случае речь идет о власти Запада) встречной силой и еще большей жестокостью всегда была ключевой в любом террористическом движении.

По факту исламистский террор представляет собой реакцию на насаждаемые Западом ценности. На Западе гей-парады — у радикальных исламистов гаремы; там феминизм — здесь казни и нападения на женщин в европейских городах; там уверенность в исключительности американо-британского правосудия — здесь законы шариата.

Ракка вместо Мекки

Если единая мировая террористическая сеть еще не существует, то она, судя по всему, складывается. Не исключено, что большинство терактов последней недели координировались из единого центра (сетевые коммуникации этому способствуют) и преследовали конкретные цели. Вопрос — какие?

Полагаю, что системных целей у террористов, как минимум, три.

Во-первых, обширная география терактов призвана продемонстрировать размах исламистского влияния своим потенциальным сторонникам. И это не просто самореклама, но способ вербовки боевиков для ИГ.

Сегодня, с учетом антиглобалистской окраски радикального ислама, кадровым ресурсом "Исламского государства" становится любая мусульманская страна. Полтора миллиарда человек, проживающих в мусульманских странах и анклавах, должны, по замыслу идеологов ИГ, знать, где находится новая Мекка: это Ракка в Сирии.

Серия терактов по всему миру — это своего рода позывные для "своих", сигнал о том, что "братья по джихаду" присутствуют везде, и любого, кто готов бороться с "неверными" с оружием в руках, ждут в Ракке.

Во-вторых, одной из целей терактов в различных странах мира, направленных, кстати, в основном против граждан западных стран, состоит в том, чтобы показать Западу его "перспективы". Это своего рода шантаж западных политиков и предупреждение, что террористы могут объявить джихад любому государству. Ну а тот факт, что европейские страны, благодаря таким европолитикам, как Меркель, стали заложниками "Исламского государства", уже не требует доказательств.

В-третьих, теракты, конечно же, используются и в абсолютно утилитарных интересах. К примеру, теракт в Джакарте выгоден саудитам и их союзникам, которые оказались в крайне сложной ситуации в связи с продолжающимся падением мировых цен на нефть.

Полагаю, что с целью притормозить это падение саудиты на днях попытались вывести конфликт с Ираном на более высокий уровень. Неисключено, что и за терактом в Джакарте стоят подобные углеводородные интересы. Тем, кто считает такой сценарий сомнительным, напомню, что Индонезия — крупнейший в мире (!) поставщик сжиженного газа. То есть не Россия, строящая трубопроводы, а именно Индонезия — основной конкурент того же Катара.

Где ждать новых терактов от радикальных исламистов

Итак, с одной стороны, "Исламское государство" (организованное в том числе бывшими военнослужащими армии Саддама Хусейна) показывает угнетаемым странам пример того, как можно и нужно бороться с Западом — не политическими дискуссиями, в которых у порабощенных государств нет шансов быть услышанными, а силой оружия.

С другой стороны, терроризм "снизу" под прикрытием квазиислама становится реакцией на американский глобалистский гибридный террор "сверху", прикрываемый лозунгами о свободе и демократии. И сегодня мы видим, что международный терроризм стал неотъемлемым элементом глобализма, однояйцевым близнецом американской "исключительности".

Следовательно, в любом теракте могут быть заинтересованы и сами террористы, и глобалисты, использующие мировую террористическую сеть в своих интересах.

Полагаю, что в ближайшее время теракты в Европе могут повториться. Будут нарастать и провокации против шиитов в Ираке и Йемене, что позволит саудитам сохранить ускользающие выходы на Баб-эль-Мандебский и Ормузский проливы. Продолжатся теракты и в Турции, что даст возможность Эрдогану как-то "объяснять" чиновникам ЕС, почему он не может перекрыть поток беженцев в Европу, а своим избирателям — зачем он проводит зачистки курдов и борется с Асадом.

Однако помимо всех этих и других потенциально "привлекательных" для террористов мест (Сирии, Ливана, Ливии, Афганистана, Украины и проч.) территорией повышенной террористической активности станет зона Малаккского пролива.

Взрывы в Джакарте — лишь первый звоночек. Активизация террористических групп в текущем году может произойти в соседних Малайзии и на Филиппинах: в Малайзии это может стать поводом для усиления в ней влияния США, а на Филиппинах они будут совершаться в знак протеста против такого усиления.

Владимир Лепехин

Золото Буркина-Фасо

Александр МЕЗЯЕВ

В ночь с 15 на 16 января в столице Республики Буркина-Фасо был совершён террористический акт. На ресторан и один из самых престижных отелей города Уагадугу Splendid Hotel совершили нападение, были захвачены заложники. К утру субботы заложников освободили, но более двадцати человек погибли, сотни ранены. Ответственность за теракт взяло на себя одно из подразделений «Аль-Каиды в странах исламского Магриба» (АКИМ) группировка Al-Mourabitoun.

В этих событиях следует выделить несколько важных деталей. Во-первых, это первый террористический акт в Буркина-Фасо. Во-вторых, операцию по освобождению заложников проводили французские военные с участием специалиста из США, «случайно оказавшегося» в стране. В-третьих, в спецоперации участвовали американские военные…

Почему в стране, окружённой соседями, у которых террор уже давно стал частью повседневности, никаких признаков терроризма до сих пор не наблюдалось? Так, в граничащем с Буркина-Фасо на востоке Нигере орудуют банды «Боко Харам», в прилегающем с севера Мали – бандиты АКИМ, но в самой Буркина-Фасо никаких проявлений терроризма не было. Впрочем, есть в этой стране один фактор, который может объяснять её иммунитет от террора. Этот фактор – руководство страной в течение последних 27 лет Блэзом Компаоре. Его имя - ключ к ответу на вопрос, почему террор в Буркина-Фасо всё-таки пришёл и произошло это именно сейчас…

В конце 2014 года Блэз Компаоре был свергнут и бежал в соседний Кот-д’Ивуар. Через несколько месяцев в Буркина-Фасо была предпринята ещё одна попытка государственного переворота, совершённая ближайшим соратником Компаоре, но она провалилась. Страна погрузилась в состояние безвластия, и лишь в ноябре прошлого года в Буркина Фасо прошли президентские выборы, на которых победил Р.Каборе, вступивший в должность всего несколько дней назад, 29 декабря 2015 года. Ещё до этого Р.Каборе распорядился о выдаче международного ордера на арест Блэза Компаоре, в частности, по обвинению в совершении переворота 1987 года и убийстве Томаса Санкара. Шаг, безусловно, в верном направлении.

В течение долгого времени Буркина-Фасо не была затронута террором, видимо, потому, что власти этой страны участвовали в незаконной торговле оружием, которым обеспечивались боевики-исламисты. Впрочем, к исламу последние отношения не имели, так как главной их мишенью были именно мусульмане. Надо заметить, что при 60 процентах мусульманского населения около четверти населения Буркина-Фасо – христиане, руководство страны вот уже много лет – в основном католики. Таковыми были и свергнутый президент Б.Компаоре, и убитый им Т.Санкара, и только что избранный Р.Каборе. Однако «исламисты» прекрасно находили общий язык с христианином Компаоре для истребления под флагом ислама «неправильных» мусульман …

Участие американских военных в операции по освобождению заложников в Splendid Hotel объясняется тем, что в Буркина-Фасо с 2007 г. существует военная база США. Американцы без лишней рекламы разместили свои военные базы уже в 14 государствах Тропической Африки: Буркина-Фасо, Конго, Демократическая Республика Конго, Центрально-Африканская Республика, Чад, Джибути, Эфиопия, Кения, Мали, Нигер, Нигерия, Сомали, Южный Судан, Уганда…

Такой интерес к региону обусловлен тем, что его ресурсы исключительно велики. Что касается Буркина-Фасо, то страна богата медью, железными рудами, марганцем, фосфатами, оловом. А главное богатство Буркина-Фасо – золото… В отличие от ряда стран, где золотые запасы уже истощены, в Буркина-Фасо в последние годы произошёл резкий скачок в добыче этого металла. Так, в 2011 году рост добычи составил 32 %. Золото составляет около половины экспорта страны. На сегодняшний день Буркина-Фасо занимает четвёртое место в Африке по добыче золота после ЮАР, Мали и Ганы…

Смена власти в Буркина-Фасо не могла не сказаться на её безопасности. Через несколько дней после вступления в должность новый президент получил серьёзное напоминание о том, кто в доме хозяин и кто может в мгновение ока ввергнуть страну в пучину террора, но также этот террор и остановить. В том, что «хозяин дома» не откажется от своей власти, которую он имел во времена Блэза Компаоре, сомневаться не приходится. Остаётся наблюдать, как отреагирует новый президент страны на демонстрацию силы.

В Африке появились несколько лидеров, готовых отстаивать интересы своих стран до конца. К ним можно отнести, прежде всего, президента Нигерии М.Бухари и президента ЮАР Дж.Зуму. Однако этого слишком мало, чтобы противостоять Западу. Понимал это и бывший президент Буркина-Фасо Томас Санкара, который ещё в июле 1987 года призывал своих коллег – руководителей стран Организации африканского единства (ОАЕ) - отказаться от выплаты процентов по долгам как формы перманентного грабежа африканских государств. Т.Санкара тогда говорил: «Буркина-Фасо не может принять такое решение в одиночку. Если я приму такое решение один, на следующем заседании меня уже не будет». Тогда лидеры стран ОАЕ, смеясь, дружно аплодировали Т.Санкаре, но совместного решения не приняли. Через год делегацию Буркина-Фасо на саммите ОАЕ представлял Блэз Компаоре, физически ликвидировавший Санкару три месяца спустя после его речи на саммите ОАЕ… Понимает, чем чревато отсутствие единства в рядах африканцев и нынешний президент Буркина-Фасо…

Премьер-министр Буркина-Фасо Поль Каба Тьеба провел встречу со своим коллегой из Мали Модибо Кейта после нападения террористов на отель в Уагадугу, на которой обсудили вопросы совместной борьбы с терроризмом, сообщает агентство Рейтер.

По данным агентства, стороны намерены осуществлять обмен разведданными и проводить совместное патрулирование.

"У двух сторон есть очень сильное желание объединить усилия по борьбе с терроризмом", — заявил Тьеба.

Как отмечает агентство, власти Буркина-Фасо обеспокоены возможностью того, что террористы смогут использовать малозащищенную границу с Мали, проходящую через пустыню, для транзита.

Неизвестные в пятницу атаковали кафе, а затем захватили заложников в отеле Splendid в Уагадугу, где часто селятся представители западных стран, в том числе сотрудники ООН. Жертвами атаки террористов стали по меньшей мере 28 человек из 18 стран. Согласно сообщениям мониторинговой группы SITE, атаку на столичный отель в Буркина-Фасо осуществила группировка "Аль-Мурабитун", в ноябре захватывавшая отель в столице Мали.

«Месть Франции и неверному Западу»

Роман Крецул

Атака террористов на кафе и отель в Буркина-Фасо привели к гибели 23 человек из 18 стран. Перед тем как быть уничтоженными, боевики успели сказать, что теракт – это «месть Франции». Нападение стало второй террористической атакой на франкоговорящую африканскую страну за последние месяцы. По мнению экспертов, это не случайно: охота на французов в странах третьего мира продолжится.

По меньшей мере 23 человека погибли в результате нападения боевиков на отель и кафе в столице Буркина-Фасо. Террористы открыли огонь по посетителям кафе «Капучино», а затем захватили заложников в расположенном напротив отеле Splendid, в котором селятся граждане западных стран, в том числе сотрудники ООН. В здание был направлен спецназ, завязалась перестрелка, в результате которой были уничтожены три боевика.

Против «неверного Запада»

«126 человек, включая как минимум 33 раненых, освобождены. Три моджахеда – араб и двое темнокожих африканцев – были уничтожены», – приводит AFP слова министра безопасности страны Симона Компаоре.

По его словам, операция по освобождению отеля Splendid завершена, но еще продолжается операция по освобождению отеля Ybi, который находится вблизи кафе «Капучино».

Российские дипломаты тем временем выясняют, не было ли среди заложников российских граждан.

«Пока все еще неясно, операция не закончилась. Известно, что есть много убитых и раненых, но ни точное количество, ни есть ли среди них российские граждане, пока неизвестно», – сказала РИА «Новости» почетный консул России в Буркина-Фасо Анна Рачина.

По ее словам, «центр города, где все это происходит, пока недоступен, но часть людей, примерно 60 человек, освободились, я как раз еду туда узнать, есть ли среди них россияне».

Согласно сообщениям мониторинговой группы SITE, атаку на столичный отель в Буркина-Фасо непосредственно осуществила группировка «Аль-Мурабитун», присягнувшая ИГИЛ.

Корреспондент The New York Times Рукмини Калимачи написала в своем «Твиттере», что находившиеся в отеле джихадисты кричали, что убили 30 человек, а свои действия назвали «местью Франции и неверному Западу».

Напомним, что два месяца назад террористы из той же группировки совершили атаку на столицу соседнего с Буркина-Фасо государства Мали. 21 ноября группа боевиков проникла на территорию отеля Radisson Blu, где останавливается много европейцев, в автомобиле с дипломатическими номерами. Выстрелив в охранника, они поднялись затем в здание, где в тот момент находились 140 гостей и 30 сотрудников. Террористы отпустили тех, кто смог процитировать суры из Корана, в основном это были турки.

Прибывшие малийские силовики блокировали нападавших на четвертом этаже. Затем к операции подключился французский спецназ: сначала 30 человек, затем еще 10. Кроме того, в штурме участвовали американские военные и миротворцы ООН (солдаты Многопрофильной комплексной миссии ООН по стабилизации в Мали – MINUSMA).

В результате операции боевики были уничтожены. Жертвами нападения стали более 20 человек, в том числе шесть граждан России – сотрудников авиакомпании «Волга-Днепр».

В декабре главарь террористической организации «Аль-Каида в странах исламского Магриба» Абу Мусаб Абдул Вадуд заявил, что атаку на Бамако организовали его люди совместно с членами группировки «Аль-Мурабитун».

И Мали, и Буркина-Фасо входят в число наименее развитых государств мира, занимая соответственно 179-е и 183-е места по индексу человеческого развития. До 1960 года эти территории были французскими колониями, а после обретения формальной независимости они, как и другие государства Западной Африки, входят в Зону франка, и ключевую роль в политике этих стран играет Париж.

Месть Франции

«Везде, где есть радикальный исламизм, существует резня и теракты, – сказал газете ВЗГЛЯД президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. – Обычная африканская, ближневосточная жизнь. Живут они там так».

«Понятно, почему бывшие французские колонии: во-первых, это месть Франции, попытка совершить теракты против французских граждан, – прокомментировал газете ВЗГЛЯД экс-замминистра иностранных дел России, член Общественной палаты Сергей Орджоникидзе. – В этих странах их проживает довольно много. А во-вторых, это так называемое мягкое подбрюшье: в Европе порядок в последнее время наведен, приняты меры полицейского характера. А в африканских странах такого нет в силу экономической отсталости и в силу того, что раньше там такого не было. Как мне кажется, французов будут стараться достать во многих странах третьего мира, особенно франкоговорящих, где их традиционно много – в Северной и Западной Африке. И вот об этом нам надо тоже подумать. Русскоговорящих людей по всему миру более 15 млн, и нам самим надо озаботиться. Я, как председатель вновь созданного Общественного комитета по борьбе с терроризмом при Общественной палате, уже озаботился».

Дипломат отметил, что в головах этих боевиков причудливым образом сочетаются фрагменты идеологий исламизма и национально-освободительной борьбы против колонизаторов, и, собственно, «мстят» они за колониальное правление французов в XIX и XX веках. «Им выдают извращенную идеологию, в чем-то схожую с национально-освободительным движением: «вы нас всю жизнь угнетали, над нами издевались, вы качали наши ресурсы». Отчасти ведь так оно и было. «И теперь мы будем брать реванш, наказывать вас за это», – говорят они. А «наказание» – террористические акты. С борьбой колониальных народов против бывших империй, потому что там была борьба за политическую независимость. А здесь такой борьбы нет, есть террористические акты уголовного характера», – сказал он.

То, что внимание террористов в значительной мере переключилось с их главного объекта ненависти – США – на Францию, по мнению Орджоникидзе, связано с успехами Пятой республики в Сирии. «Франция оказалась в центре многих событий. США тоже должны думать о том, что им достанется. Но они наносят по четыре удара в день в Сирии, это мертвому припарка. А действия французов в СМИ выглядели очень внушительно: и авианосец направили, и полицейские меры приняли, и конституцию хотели изменить, закрыли границы по существу. Я сейчас был в Европе – все, нет никаких послаблений для граждан Евросоюза, все стоят в общей очереди. Тут посложнее было бы организовать теракты. А в африканских странах проще», – резюмировал он.

Террористы стреляли по белым

Теракт в столице Буркина-Фасо унес жизни 27 человек

Герман Петелин

Жертвами теракта в столице западноафриканского государства Буркина-Фасо стали 27 человек из 18 стран. Еще 33 человека получили ранения. Российских граждан среди пострадавших в результате захвата заложников в отеле Splendid, по предварительной информации, нет.

Тревожные сообщения из столицы западноафриканского государства Буркина-Фасо Уагадугу стали поступать поздно ночью. Террористы атаковали кафе, а затем захватили заложников в расположенном рядом отеле Splendid. Именно в этом отеле обычно останавливаются приезжающие в страну иностранцы, в том числе сотрудники ООН.

По словам очевидцев, события развивались очень стремительно. Трое мужчин в тюрбанах ворвались в кафе и стали методично расстреливать безоружных посетителей.

При этом бандиты в качестве жертв выбирали исключительно белокожих. Началась паника. Люди метались по всему залу, чтобы укрыться от бандитов.

После того как к месту происшествия приехали полицейские, террористы переместились в соседний отель, где взяли в заложники более 150 человек. Чтобы спасти людей, силовики были вынуждены начать штурм здания. Причем сразу после начала спецоперации на первом этаже отеля прогремел взрыв и начался сильный пожар.

В операции по освобождению заложников принимали участие армейские подразделения. По данным СМИ, военных консультировали специалисты из Франции и США. Штурм здания продолжался всю ночь, и только утром пошли сообщения о том, что террористов удалось уничтожить, а заложников освободить.

«126 человек, включая 33 раненых, освобождены. Три моджахеда — араб и двое африканцев были ликвидированы», — сказал министр безопасности страны Симон Компаоре в эфире местного телеканала.

По его словам, «завершена операция по освобождению отеля Splendid и расположенного напротив кафе Cappuccinno».

По данным посла Франции в Буркина-Фасо Жиля Тибо, жертвами нападения террористов на столицу Буркина-Фасо стали 27 человек. Он в субботу написал в твиттере, назвав атаку на отель в столице страны терактом и сообщив, что самолет авиакомпании Air France, следовавший рейсом Париж — Уагадугу, из-за ситуации в городе был направлен в нигерийский Ниамей.

Как выяснилось, большинство погибших были иностранцами. Министр безопасности Буркина-Фасо, выступая по государственному радио, заявил, что погибли люди из 18 государств. По словам очевидцев, террористы целенаправленно расстреливали исключительно белокожих.

«Там [среди погибших и раненых] есть иностранцы, очевидно, европейцы, и местные люди. Это очень посещаемое место, особенно вечером. Тем более в Уагадугу очень много иностранцев», — заявила почетный консул России в Буркина-Фасо Анна Рачина в ответ на вопрос о гражданстве жертв и пострадавших.

По ее словам, атакованный ресторан принадлежит гражданке Украины.

По информации посольства России в Кот-д'Ивуаре, среди пострадавших в результате террористической атаки россиян нет. «Мы только что получили последнюю информацию. Совершенно точно, что среди погибших или раненых граждан россиян нет», — сказала «Интерфаксу» пресс-секретарь российской дипмиссии в Кот-д'Ивуаре Маргарита Камалдинова.

Ответственность за атаку на отель в Буркина-Фасо взяла на себя группировка «Аль-Мурабитун», входящая в «Аль-Каиду», запрещенную в России, и присягнувшая на верность ИГ, также запрещенного в России. Члены этой группировки ранее объявили джихад нескольким странам, в числе которых было и Буркина-Фасо. Также «Аль-Мурабитун» причастна к захвату заложников в столице Мали в ноябре прошлого года.

Тогда во время террористической атаки погибли шесть россиян.

Исследователь Французского института международных отношений Ален Антиль заявил французскому каналу BFM, что это первая террористическая атака на Уагадугу, до сих пор теракты не выходили за пределы севера страны у границы с Мали.

Президент Буркина-Фасо Рок Марк Кристиан Кабаре описал террористическую атаку как «трусливую и подлую» и принес соболезнования родственникам погибших. Между тем обстановка в Буркина-Фасо сохраняется крайне напряженной. На севере страны неизвестными лицами похищены два гражданина Австрии.

Чучхейские дроны из авиамодельного кружка

Южная Корея заявила о перехвате северокорейского беспилотника

Владимир Ващенко, Павел Котляр

Южная Корея открыла огонь по беспилотнику, прилетевшему из КНДР. Эксперты уверены, что северокорейские дроны, нередко падающие сами по себе, не сложнее поделок в авиамодельном кружке.

Официальный Сеул в среду сообщил о том, что военные Южной Кореи обстреляли беспилотные летательные аппараты КНДР, залетевшие на южнокорейскую территорию. После этого беспилотники Пхеньяна повернули назад. Эксперты, опрошенные «Газетой.Ru», отмечают, что Северная Корея уже давно способна производить самостоятельно несложные беспилотники.

Обострение отношений между двумя Кореями в среду получило неожиданное продолжение. По информации южнокорейского агентства «Ренхап», принадлежащий КНДР беспилотник на несколько десятков метров залетел на территорию Южной Кореи через военно-демаркационную линию.

После этого южане открыли по летательному аппарату предупредительный огонь, и тот вернулся на северокорейскую территорию.

Незадолго до этого сообщалось, что южнокорейские военные открыли предупредительный огонь из автоматов по беспилотнику у наблюдательного пункта Торасан в западной части демилитаризованной зоны, когда он подлетел к военно-демаркационной линии. Всего по БПЛА было сделано около 20 выстрелов. Как утверждает Сеул, перед тем как открыть стрельбу, Южная Корея через громкоговорители сделала КНДР предупреждение, после чего летательный аппарат развернулся на север. Пхеньян пока эти сведения не комментирует.

Северокорейские беспилотники оказываются над территорией Южной Кореи не впервые. Только в 2014 году южане обнаружили минимум три БПЛА Северной Кореи, о техническом совершенстве которых можно судить по тому, что все они сами упали на территории вероятного противника.

Один был найден на острове Пэннёндо, один — в приграничном городе Пхаджу, известном тем, что в нем состоялось подписание соглашения о прекращении огня. Еще один дрон тогда был случайно найден жителем южнокорейского города Самчхок, который отправился собирать женьшень. Как сообщили представители южнокорейского министерства обороны, все аппараты были одного типа — 122 см в длину, имели размах крыльев 193 см и вес примерно 15 кг. Все имели треугольное крыло и выкрашены в голубой цвет. Сборщик женьшеня рассказал тогда, что вытащил из дрона фотокамеру, на которой хранились фотографии Самчхока, после чего стер их и стал снимать на эту камеру цветы.

Отмечалось, что этот дрон залетел дальше всех — он был обнаружен в 130 км к югу от демилитаризованной зоны.

Эксперты отмечают, что все найденные дроны были оснащены одинаковыми примитивными фотокамерами Canon, не способными снимать видео, а сами беспилотники не имели средств для передачи полученной информации в полете. Источник в правительстве сообщал, что мотор беспилотника, упавшего на острове Пэннёндо, был произведен в Японии, остальные элементы — в Китае.

В принадлежности аппаратов северным соседям южнокорейцы не сомневаются: своим внешним видом они напоминают те, что демонстрировались ранее на парадах в Пхеньяне, хотя те имели несколько большие размеры и, по некоторым данным, предназначались для атак на важные объекты. Кроме того, маркировка батарей выдавала их северокорейское происхождение. «Они как игрушки», — считает профессор кибербезопасности Ким Хён Джун Корейского университета в Сеуле. Другой эксперт в интервью агентству «Ренхап» назвал эти аппараты авиационными моделями.

Как бы то ни было, один из упавших в 2014 году дронов смог сфотографировать объекты в центре Сеула, в том числе офис президента (полеты над которым запрещены) и дворцовый комплекс Кёнбоккун, будучи незамеченным. По оценкам, тот дрон пролетел над офисом президента на высоте 300 м.

Вовсе не обязательно, что КНДР намеренно «роняет» свои самолеты-разведчики. «Все потому, что они дешевые и КНДР просто хочет показать Югу, что они у них есть. Они хотят показать, что дроны могут проникать на территорию южан и не быть замеченными», — считает военный аналитик издания NK News Джон Грисафи.

Ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов считает, что производить несложные беспилотники Пхеньяну вполне по силам. «На уровень военно-технического развития КНДР есть две точки зрения. Первая состоит в том, что КНДР может создавать самые современные технологии не хуже, чем у развитых стран. Она часто поддерживается самой Северной Кореей», — сказал эксперт «Газете.Ru».

Вторая, по его словам, звучит примерно так: «Да это вообще современная Верхняя Вольта, у них ничего нет, а ядерную бомбу они где-то украли», — добавил Асмолов, отметив, что обе точки зрения не имеют ничего общего с реальностью.

Собеседник пояснил, что Северная Корея постепенно начала выходить из кризиса хай-тек-индустрии, хотя успехи у страны на этом поприще пока скромные. «Так же, как и с водородной бомбой. Очевидно, что это не водородная бомба в полном смысле слова, но некоторого прогресса в вопросе получения термоядерных технологий Пхеньян все же достиг.

Что касается БПЛА, то простейшие подобные аппараты может изготовить школьник в авиамодельном кружке», — отметил Асмолов.

Эксперт Центра анализа стратегий и технологий Василий Кашин также полагает, что производством БПЛА северные корейцы занимаются уже несколько лет. «КНДР продемонстрировала свои беспилотники впервые на параде в 2012 году. И военные республики неоднократно их поднимали в воздух. Кроме того, есть сведения, что Пхеньян покупал маленькие гражданские беспилотники с радиусом действия от 10 м до 1 км. Их КНДР могла использовать для заброски грузов своей разведывательной агентуре в Южной Корее. Все эти аппараты могут успешно решать задачи лишь при отсутствии серьезного противодействия. Для них необходим устойчивый радиосигнал (а я полагаю, что здесь есть проблемы), а также отсутствие помех.

Южнокорейцы с их уровнем технического развития вполне могут пресечь полеты беспилотной авиации северян», — считает Кашин.

После инцидентов с северокорейскими дронами ученые в Южной Корее действительно начали работать над проблемой борьбы с беспилотниками с помощью других дронов. Так, в апреле Корейский институт передовых технологий продемонстрировал мультикоптер, который выслеживает вражеские дроны и в определенный момент сбивает их, выстреливая специальную сеть.

Отношения двух корейских государств обострились после того, как КНДР объявила 6 января об успешном испытании водородной бомбы в интересах защиты ее суверенитета от угрозы со стороны США. В качестве первой из ответных мер Южная Корея возобновила антипхеньянское вещание из громкоговорителей в десятке точек вдоль демилитаризованной зоны. В августе прошлого года КНДР и Южная Корея договорились о прекращении такого вещания в ходе сложных переговоров после того, как Пхеньян пригрозил подавить огнем вещательные установки Южной Кореи. На этот раз северяне просто включили свои громкоговорители, чтобы заглушить южнокорейскую пропаганду.

Эпизоотическая ситуация по особо опасным болезням животных в мире за 2015 г.

По данным Международного Эпизоотического Бюро за 2015 г. в мире зарегистрировано 4775 вспышек особо опасных болезней животных.

В России за минувший год зафиксированы вспышки следующих особо опасных заболеваний животных:

африканская чума свиней — 84 очага (в Брянской, Владимирской, Волгоградской, Калужской, Курской, Московской, Орловской, Псковской, Рязанской, Саратовской, Смоленской, Ярославской областях, в Краснодарском крае и в Республике Кабардино-Балкария);

классическая чума свиней — 3 очага в Приморском крае;

высокопатогенный грипп у диких птиц — 6 вспышек (в Астраханской (1) и Новосибирской областях (3), в Забайкальском крае (1) и в Республике Тыва (1));

оспа овец и коз — 5 очагов в Республике Дагестан и по 2 очага в Республике Калмыкия и Приморском крае;

нодулярный дерматит — выявлен в Республике Дагестан (11), Северной Осетии (2) и Чеченской Республике (4).

Африканская чума свиней в мире отмечена в Латвии (741), Литве (119), Польше (53), Украине (36), Эстонии (670), Кении (1), Зимбабве (8) и в Кабо-Верде (2).

О вспышках классической чумы свиней сообщили ветеринарные службы Латвии (5), Колумбии (2), Монголии (1) и Украины (1).

Высокопатогенный грипп птиц зарегистрирован в Болгарии, Буркина-Фасо, Бутане, Великобритании, Венгрии, Вьетнаме, Гане, а также в Германии, Гонконге, Израиле, Индии, Иране, Казахстане, Камбодже, Канаде, Китае, Республике Кот-д’Ивуар, Лаосе, Ливии, Мексике, Мьянме, Нигере, Нигерии, Палестине, Румынии, США, Тайване, Турции, Франции, Швеции, Южной Корее и Японии.

За 2015 г. официально подтверждено 159 очагов ящура в Южной Корее и 141 очаг в Зимбабве. Вспышки ящура также зарегистрированы в Алжире (12), Анголе (2), Ботсване (19), Израиле (2), Китае (3), Марокко (6), Мозамбике (2), Монголии (6), Намибии (30), Саудовской Аравии (2), Тайване (2), Турции (3), а также по 1 очагу отмечено в Замбии, Малави и ЮАР.

О вспышках оспы овец и коз сообщили ветеринарные службы Израиля (1), Казахстана (3) и Монголии (14). Нодулярный дерматит отмечен в Греции (111), Кувейте (4) и Саудовской Аравии (3).

Чума мелких жвачных животных официально подтверждена в Замбии (4), Израиле (1), Либерии (5) и Марокко (10). Бешенство отмечено в Гондурасе (2), Литве (2), Малайзии (4), Словакии (4), а также во Франции (1) и Французской Гвиане (1). Вспышки блютанга (КЛО) отмечены в следующих странах: Австрия (3), Греция (1), Босния и Герцеговина (1), Румыния (29), Венгрия (37), Хорватия (27), Турция (2), Франция (140), Словения (1), серопозитивные животные по данному заболеванию выявлены в Австралии (2) и Канаде (1).

Очаги губкообразной энцефалопатии КРС выявлены на территории Ирландии, Канады, Норвегии, и Словении (по 1). Четыре очага лихорадки долины Рифт зафиксированы в Мавритании. В Мавритании и Сенегале за 2015 г. отмечено по 1 вспышке контагиозной плевропневмонии КРС.

Вспышки болезни Ньюкасла фиксировали в Израиле (54), Ботсване (17), Румынии (3) и по 1 очагу в Коста-Рике и Никарагуа. Слабопатогенный грипп птиц был отмечен в Белизе (2), Германии (3), Нидерландах (3), ЮАР (27), во Франции (7) и Тайване (22), по 1 вспышке отмечено в Великобритании, Мексике и США.

Кроме вышеперечисленных заболеваний, за прошедший год в мире зарегистрированы болезни животных, не относящиеся к особо опасным. Это: эпизоотическая геморрагическая болезнь, туляремия, сибирская язва, сап лошадей, репродуктивно-респираторный синдром свиней, пироплазмоз лошадей, паратуберкулёз, миксоматоз кроликов, микоплазмоз птиц (M. gallisepticum, M.synoviae), лихорадка Западного Нила, лейшманиоз, контагиозный метрит лошадей, венесуэльский и восточный энцефаломиелит лошадей, артрит/энцефалит коз, бруцеллез и вирусный гепатит уток.

Специалисты Информационно-аналитического центра при ФГБУ «ВНИИЗЖ» продолжают следить за развитием эпизоотической ситуации в мире среди животных и птиц.

О позициях иностранного капитала в банковских системах стран мира

Валентин КАТАСОНОВ

Отмеченный в конце минувшего года рост интереса к проблеме присутствия иностранного капитала в банковском секторе экономики был вызван тем, что Государственная Дума РФ приняла закон «О внесении изменений в статьи 16 и 18 Федерального закона "О банках и банковской деятельности"» (ФЗ №372 от 14.12.2015), установивший квоту участия иностранного капитала в размере 50% от совокупного уставного капитала кредитных организаций, действующих на территории РФ.

Присутствие иностранного капитала в банковских системах разных стран представляет чрезвычайно пёструю картину, характеризуется полярно противоположными тенденциями и тесно связано с такими вопросами, как финансовая стабильность, обеспечение суверенитета национальных банковских систем, возможность для государства осуществлять в условиях членства в ВТО банковский протекционизм.

Как ни странно, но в мире очень мало исследований, характеризующих присутствие иностранных банков в банковском секторе основных стран мира. Единственное широкое исследование на эту тему «Иностранные банки: тенденции, влияние и финансовая стабильность» (International Monetary Fund. Foreign Banks: Trends, Impact and Financial Stability. Prepared by Stijn Claessens and Neeltje van Horen // IMF Working Paper WP/12/10 (January 2012)) было опубликовано в 2012 году Международным валютным фондом

Исследование охватило банковские системы 137 стран. Был произведен расчет двух основных показателей по каждой из стран: а) доля банковских учреждений иностранного происхождения в общей численности банков страны; б) доля иностранных банков в общем объеме активов банковского сектора страны. По первому показателю расчеты были проведены за период 1995-2009 гг., по второму – за период 2004-2009 гг. Краткая выжимка из этого исследования даёт общее представление о многообразии картины присутствия иностранных банков в разных странах, регионах и группах стран.

Табл. 1.

Доля иностранных банков в общей численности банковских организаций (среднее значение по региону, %).

Из данных таблицы 1 мы видим, что:

1) в период 1995-2009 гг. наблюдалось неуклонное повышение доли численности иностранных банковских учреждений по всему миру (удельный вес иностранных банков в общей численности банков вырос в полтора раза);

2) наиболее динамично относительная численность иностранных банковских учреждений росла в регионах Ближнего Востока и Северной Африки (в два раза) и особенно Восточной Европы и Средней Азии (в 4,7 раза). Последний регион состоит из государств, образовавшихся на территории бывшего СССР, а также включает Болгарию, Румынию, Турцию и государства бывшей Югославии. Наименьший прирост численности иностранных банков наблюдался в странах ОЭСР и прочих экономически развитых странах, а также в Восточной Азии и Океании;

3) в конце рассматриваемого периода (2009 год) наиболее высокий удельный вес иностранных банковских учреждений был зафиксирован в регионе Африки южнее Сахары. Там численность этих учреждений превысила численность местных банков. Второе, третье и четвертое места по данному показателю делили три группы стран: Латинская Америка, экономически развитые страны за пределами ОЭСР, Восточная Европа и Средняя Азия (более 2/5). Наименьший показатель имел регион Южной Азии.

Табл. 2.

Доля иностранных банков в активах банковского сектора (среднее значение по региону, %).

Что показывают данные таблицы 2?

Во-первых, за пять лет (2004-2009) произошло некоторое повышение показателя доли иностранных банков в общих объемах банковских активов в целом по миру (в 1,2 раза). Увеличение этого показателя наблюдалось по всем группам стран за исключением трех: в регионе Восточной Азии и Океании он остался без изменения, а в регионе Латинской Америки и в группе экономически развитых стран за пределами ОЭСР даже уменьшился.

Во-вторых, в пяти группах стран, где показатель рос, наиболее высокие темпы прироста были зафиксированы в регионе Ближнего Востока и Северной Африки (2,4 раза) и в регионе Африки южнее Сахары (2,3 раза).

В-третьих, к 2009 году наблюдался очень большой разброс в величине показателя доли иностранных банков в активах. В регионе Восточной Азии и Океании он составил всего 3%, а в группе экономически развитых стран за пределами ОЭСР – 43%.

Сопоставление данных табл. 1 и 2 показывает, что относительный уровень численности иностранных банков намного выше относительного уровня их доли в активах. Первый показатель в целом по миру в 2009 г. был равен 35%, а второй – 13%. Можно предположить, что многие иностранные банки в соответствующих странах выполняют в большей мере представительские функции, а не осуществляют коммерческие операции на внутреннем рынке банковских услуг. Такое положение иностранных банков в свою очередь может объясняться двумя причинами.

Во-первых, многие страны, формально открывая доступ иностранным банкам, проводят тем не менее политику банковского протекционизма. Одна из наиболее распространенных форм такого протекционизма – поддержка крупных и сверхкрупных государственных банков.

Во-вторых, иностранные банковские учреждения в тех или иных странах действуют в интересах своих материнских структур (транснациональных банков), штаб-квартиры которых находятся за пределами этих стран. Транснациональные банки предоставляют кредиты компаниям и банкам соответствующих стран. Такие транснациональные кредиты не отражаются в статистике операций на внутреннем банковском рынке принимающих стран. С учетом транснациональных операций значимость иностранных банков в банковских системах принимающих стран оказывается более высокой.

Присутствие иностранных банков в странах мира в 2009 году характеризовалось полярно противоположными тенденциями. На одном полюсе были страны, где иностранные банковские учреждения по численности и по активам составляли 100 % или близкую к этому величину. Иначе говоря, национальных банков в таких странах вообще не было. Полное отсутствие национальных банков наблюдалось в таких странах, как Буркина Фасо, Мадагаскар, Замбия, Мозамбик, Барбадос. К ним примыкали страны, где иностранные банки контролировали 90 и более процентов всех банковских активов: Сенегал, Сальвадор, Ямайка, Гонконг, Люксембург, Литва, Эстония, Босния-Герцеговина, Албания.

В диапазоне 80-90 % иностранного контроля находились Уганда, Свазиленд, Румыния, Чехия, Словакия. В диапазоне 70-80% оказались Новая Зеландия, Мексика, Танзания, Конго, Армения, Болгария, Македония, Сербия и Черногория.

Другой полюс – полное отсутствие иностранных банков. Неудивительно, что нулевое участие иностранных банков в активах было зарегистрировано на Кубе и в Иране. Но вот удивительно, что этот показатель был практически нулевым в двух странах из группы ОЭСР - Японии и Швеции (там имелись иностранные банковские учреждения, составлявшие в обеих странах по 1% от общей численности банков). Нулевым участие иностранных банков в активах было в нефтедобывающих странах Персидского залива – Саудовской Аравии, Катаре, Омане. Наконец, в эту же группу с нулевым участием иностранных банков в активах вошли Эфиопия, Шри-Ланка, Исландия, Ливия, Йемен.

Показатель участия иностранных банков в активах до 5% регистрировался в следующих странах: КНР (1%), Австралия (2%), Вьетнам (2%), Сингапур (2%), Объединенные Арабские Эмираты (2%), Голландия (2%), Испания (2%), Нигерия (3%), Азербайджан (3%), Индия (5%), Швейцария (5%), Канада (5%). В диапазоне от 5 до 10% находились следующие страны: Франция (6%), Италия (6%), Таиланд (6%), Колумбия (9%).

Интересно посмотреть, как выглядела картина по группе G20. Как уже сказано, в Японии участие иностранных банков в активах было практически нулевым, а в Канаде, Франции и Италии этот показатель был равен всего 5-6%. В трех ведущих странах G7 он был выше: США (18%), Великобритании (15%), Германии (12%).

Примечательно, что во многих экономически развитых странах доля иностранных банков в общей численности банков намного больше, чем их доля в активах. Так, в США доля иностранных банков в общей численности банков в 2009 году была равна 32%, т.е. практически каждое третье банковское учреждение было иностранного происхождения. Еще более выразительна картина в Великобритании. Там на иностранные банковские учреждения пришлось 57% общего числа банков. Выше мы упомянули Австралию, в которой иностранные банки контролировали лишь 2% активов банковской системы страны. Так вот доля иностранных банковских учреждений там была равна 38%. Такая же асимметрия была в Швейцарии, где на иностранные банки приходилось только 5% активов и 24% общего числа банков.

Во всех бывших социалистических странах Восточной Европы уровень участия иностранных банков в активах был намного выше половины. Наиболее высокие уровни отмечались в Албании (94%), Боснии и Герцеговине (93%), Хорватии (91%), Чехии (86%), Румынии (85%). Наименьшие уровни были в Венгрии (64%) и Польше (68%).

В постсоветских государствах наиболее высокие уровни участия иностранных банков в активах были в Эстонии (99%), Литве (92%), Армении (79%), Грузии (64%), Украине (58%). Наиболее низкие уровни были зафиксированы в Азербайджане (3%), Российской Федерации (12%), Белоруссии (18%).

Интересно посмотреть картину присутствия иностранного капитала в банковских системах группы БРИКС. Наибольшее присутствие было в Бразилии и Южной Африке. Там доли иностранных банков в активах были одинаковы – 22%. А доли в общей численности банков в первой из названных стран – 38%, во второй – 22%. Наименьшее присутствие иностранных банков в активах было зафиксировано в КНР и Индии – 1 и 5% соответственно (в численности банков – 19 и 12%). Таким образом, в Китае и Индии мы видим примерно такую же асимметрию, которая наблюдается в целом ряде экономически развитых стран. В Российской Федерации доля иностранных банков в активах и в общей численности банков в 2009 году была равна соответственно 12 и 19%. Асимметрия была умеренная, а значение показателей несколько ниже среднемировых.

Конечно, с момента, когда было произведено последнее сопоставление позиций иностранных банков в разных странах мира (2009 год) уже прошло достаточно много времени. С тех пор подобных широких исследований не проводилось, но за редкими исключениями ситуация в мире, отдельных группах стран и отдельных государствах радикально не изменилась. Взять, например, Россию. В исследовании МВФ доля иностранных банков в совокупных активах всего банковского сектора РФ в 2009 году была оценена в 12%. Согласно последним данным Банка России (конец 2015 года), доля иностранных банков (банков с участием иностранного капитала в уставном капитале свыше 50%) в активах банковского сектора составила 12,5%. Кстати, доля иностранного капитала в совокупном уставном капитале всех кредитных организаций РФ на протяжении нескольких последних лет держалась на уровне 25% и даже несколько выше. А в 2015 году она опустилась ниже планки 20%. Следовательно, на сегодняшний день иностранные инвесторы выбрали менее 40% квоты, установленной новым законом. Очевидно, что при полной выборке квоты нерезидентами доля иностранных банков в общем объеме активов банковской системы РФ резко повысится. По нашим оценкам, в этом случае она будет варьировать в диапазоне от 30 до 40%, то есть банковская система России окажется примерно в том положении, в каком в 2009 году находилась банковские системы таких стран, как Чили (34%), Марокко (34%), Парагвай (39%), Гондурас (40%).

У Ленинградского областного телеканала, помимо правительства региона, появились еще два собственника — крупный землевладелец Андрей Березин и экс-советник бывшего губернатора Мурманской области Дмитриенко, политтехнолог Леонид Давыдов. Блокирующий пакет (25,1%) ОАО ЛОТ был приобретен за 9 млн рублей с благословения главы региона Александра Дрозденко, обещавшего каналу частных инвесторов.

Назначение на прошлой неделе директором Ленинградской областной телекомпании (ЛОТ) Андрея Радина, до этого занимавшего пост председателя комитета по печати региона, совпало с появлением информации о продаже 126 из 500 акций телеканала частному инвестору. Согласно объявлению, размещенному на сайте Фонда имущества региона, начальная цена лота составила 8 717 773,68 рублей, шаг аукциона был установлен в размере 435 880 рублей. Покупателем стало ООО "Региональные электронные средства массовой информации" (РЭСМИ), повысившее цену на один шаг.

Областными властями факт продажи канала не афишировался, в СМИ информация о прошедшем аукционе появилась спустя почти две недели. Притом что непосредственно в день проведения торгов губернатор Александр Дрозденко, комментируя ожидаемое назначение директором ЛОТ Андрея Радина, заявил о планах развивать канал: "заводить акционеров, делать серьезное областное телевидение". Но о продаже блокирующего пакета ни тогда, ни потом не было сказано ни слова, возможно, из-за нежелания привлекать внимание к аукциону, который, возможно, проводился под конкретного победителя.

По состоянию на начало года продажа акций канала даже не стояла в планах, соответствующие поправки в программу приватизации на 2011-2016 годы губернатор внес только в июне текущего года. Будущий покупатель — РЭСМИ — был зарегистрирован месяцем позже. А распоряжение КУГИ об условиях продажи блокирующего пакета 25,1% акций компании появилось лишь 21 сентября — за неделю до объявления торгов. Информация о конечных бенефициарах компании подтверждает предположение, что покупателями выступили лица, связанные определенными договоренностями с руководством региона.

Согласно ЕГРЮЛ, ООО РЭСМИ контролируется в равных долях Леонидом Давыдовым и ООО "ИК "Евроинвест", которое в свою очередь принадлежит бизнесмену Андрею Березину и его партнеру Юрию Васильеву.

Леонид Давыдов — фигура известная больше в политических, чем в деловых кругах. В 1997-1998 — гендиректор ИА "РосБалт", затем гендиректор и главред "Смены", основатель фонда "Петербургская политика", экс-владелец журнала "Город", в последние годы подвизался в качестве политического консультанта. Этому способствовал статус члена Общественной палаты РФ и председателя экспертного совета Фонда развития гражданского общества, формирующего рейтинг выживаемости губернаторов. Правда, в вопросах обеспечения практической выживаемости глав субъектов теоретик доказал недостаточную состоятельность. Став в 2009 году советником вновь назначенного губернатора Мурманской области Дмитрия Дмитриенко, Леонид Давыдов два года спустя был вынужден спешно покинуть регион после того, как, по данным 47News, в домах некоторых чиновников, в том числе и самого Давыдова, прошли обыски в рамках расследования резонансного уголовного дела о хищении 116 млн бюджетных рублей. Несмотря на отсутствие каких-либо правовых последствий, Давыдов, по слухам, опасался появляться в Мурманске вплоть до завершения следственных мероприятий. Губернатор Дмитриенко своего советника пересидел ненадолго, отправившись в отставку весной 2012 года. Но, несмотря на столь неоднозначные рекомендации, летом этого года Леонид Давыдов неожиданно всплыл в окружении Александра Дрозденко в качестве руководителя его предвыборного штаба, что говорит о высоком уровне взаимного доверия, и в настоящее время продолжает консультировать губернатора 47 региона по политическим вопросам.

Второй совладелец "РЭСМИ" Андрей Березин также считается человеком, близким к Александру Дрозденко, хотя до недавнего времени явных подтверждений эта информация не получала. Строить свой бизнес он начал в самом начале 90-х, а его партнерами в разное время были покойный основатель алкогольного холдинга "Веда" Кирилл Рагозин и одиозный бизнесмен Сергей Снопок – владелец компании "Фаэтон". Считается также, что хорошие связи во властных структурах, помогли ему решить финансовые проблемы компании "Веда-Система", которую он возглавил в 2005 году после смерти Рагозина. В тот же период структуры, аффилированные с холдингом "Евроинвест", отметились в резонансном конфликте вокруг агрофирмы "Лето", которой принадлежали большие земельные участки в окрестностях Петербурга. Одним из ключевых направлений бизнеса Андрея Березина и сегодня является реализация девелоперских проектов Ленинградской области, связанных со скупкой и переводом под застройку сельхозугодий на границе города. Именно "Евроинвест" занимался освоением земель "Племенного завода "Ручьи" и территории вокруг станции метро "Девяткино", где в собственности компании, к удивлению областных властей, оказался даже участок, предназначенный для строительства нового автовокзала. Земельный банк компании сам Березин в 2013 году оценивал примерно 500 га: часть участков "Евроинвест" осваивает самостоятельно, часть продает крупным застройщикам. Среди других заметных проектов холдинга можно отметить завод по производству медицинского оборудования в Кикерино (Ленобласть) и разработку золотого месторождения в Буркина-Фасо (Африка). Андрей Березин также входит в совет директоров производственного объединения "Светлана", где "Евроинвест" контролирует порядка 25% акций.

А вот медиаактивы за все эти годы ни разу не попадали в сферу интересов бизнесмена. И если стоимость приобретения блокирующего пакета ЛОТ эксперты считают в целом справедливой, хотя и слегка завышенной, то как объект инвестирования убыточный канал, не имеющий вещательной частоты и существующий исключительно за счет субсидий областного бюджета, выглядит малопривлекательно. По словам источников в администрации области, общие затраты на содержание ЛОТ приближаются к 200 млн рублей в год. Новым совладельцам придется взять на себя часть этой нагрузки, как минимум, в размере, пропорциональном приобретенной доле, то есть ежегодно вкладывать десятки миллионов рублей.

При том, что бюджетные субсидии в нынешних условиях, скорее всего, будут сокращаться, и непонятно, как удержать канал хотя бы на границе рентабельности. То рассчитывать на то, что удастся отбить вложения, инвесторы могут только за счет преференций со стороны областных властей.

В свете объявленного Александром Дрозденко моратория на перевод сельхозугодий в земли поселений для Андрея Березина возможность решать вопросы на уровне руководства региона вполне окупает затраты на содержание телеканала. Учитывая, что смена назначения участков повышает их стоимость в десятки раз, доходы "Евроинвеста" в случае положительного решения по зависшим проектам могут измеряться миллиардами рублей. Леонид Давыдов, предположительно, пытается закрепиться в Ленобласти, чему будет способствовать перспективная позиция медиатора между губернатором и лояльными тому бизнес структурами.

Сам же Александр Дрозденко, вероятнее всего, намерен нарастить свое влияние в информационном пространстве в условиях нестабильной политической конъюнктуры и приближающихся выборов в Госдуму и Законодательное собрание, выведя соответствующие расходы за рамки сжимающегося бюджета. Однако, несмотря на явные выгоды для всех участников данного тройственного союза, критически настроенный наблюдатель может усмотреть здесь коррупционную составляющую, что, вероятно, и объясняет затянувшуюся паузу по поводу дальнейших планов сотрудничества со стороны новых акционеров ЛОТ и со стороны руководства области.

Сергей Петров

Компании из РФ могут принять участие в электроэнергетических проектах в Буркина-Фасо.

Компании из РФ могут принять участие в электроэнергетических проектах в Буркина-Фасо. Это следует из сообщении Минэнерго РФ по итогам встречи заместителя министра энергетики РФ Анатолия Яновского с делегацией Буркина-Фасо во главе с министром горнорудной промышленности и энергетики страны Бубакаром Ба.

В ходе мероприятия стороны обсудили перспективы сотрудничества в сфере ТЭК. Особое внимание было уделено реализации в Буркина-Фасо проектов, направленных на преодоление дефицита электроэнергии, и возможному участию в них российских компаний.

Анатолий Яновский встретился с министром энергетики Буркина-Фасо.

заместитель Министра энергетики Российской Федерации Анатолий Яновский провел встречу с делегацией Буркина-Фасо во главе с Министром энергетики и природных ресурсов Бубукар Ба. В ходе мероприятия стороны обсудили перспективы сотрудничества в сфере ТЭК. Особое внимание было уделено реализации в Буркина-Фасо проектов, направленных на преодоление дефицита электроэнергии, и возможному участию в них российских компаний.

Агентство США по международному развитию (USAID) выделяет ФАО дополнительные 87 млн. долл. США на борьбу с угрозами пандемических болезней животных в Азии, Африке и на Ближнем Востоке на период 2015-2019 гг.

USAID и ФАО сотрудничают в сфере контроля за болезнями животных и управления связанных с ними угроз для здоровья человека в течение уже более десяти лет. Финансовая поддержка USAID этой работы с 2004 года до настоящего момента составила 320 млн. долл. США.

Новые средства будут направлены на поддержку контроля и наблюдения, проведение эпидемиологических исследований, профилактики и контроля, а также улучшение работы ветеринарных служб в Азии, Африке и на Ближнем Востоке и развитие связей между сотрудниками ветеринарных служб и сектором здравоохранения.

Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва поблагодарил США за поддержку и многолетнее сотрудничество. «Это показывает, насколько важна борьба с трансграничными заболеваниями для ФАО и системы ООН и насколько важна она будет в будущем, если мы хотим достичь целей устойчивого развития, - сказал он. - Миллионы людей полагаются на животноводство в качестве источника выживания, доходов и питания, и их средства к существованию должны быть защищены».

Деннис Кэрролл, директор глобального здравоохранения и развития USAID, сказал: «Мы довольны теми результатами, которые мы достигли в партнерстве с ФАО в борьбе с новыми пандемическими угрозами, и участием ФАО в Программе по глобальному здравоохранению США, разработанной с целью устранения угроз, создаваемых появлением новых болезней и умышленным и/или случайным высвобождением опасных патогенов. Последний вклад в размере 87 млн. долл. США будет способствовать дальнейшему укреплению программы и сотрудничества между нашими организациями и построению фундамента для осуществления второго этапа программы USAID по возникающим пандемическим угрозам (EPT-2). Примерно 50 млн. долл. США от этого вклада будут направлены на поддержку глобальной борьбы против вируса Эбола путем наращивания глобального потенциала для предотвращения и обнаружения вируса и реагирования на будущие вспышки, а также предотвращения их от перерастания в эпидемии».

Финансирование, предоставленное USAID, позволит ФАО проводить исследования в Западной и Восточной Африке с целью выявить потенциальные очаги вируса Эбола и подобных заболеваний, а также пролить свет на возможную роль животных, если таковая имеется, в распространении болезни.

В то же время в районе Африканского Рога и на Ближнем Востоке в центре внимания будет изучение эпидемиологии респираторного ближневосточного синдрома, вызванного коронавирусом МЕРС-CoV.

Несмотря на то, что, как известно, вирус МЕРС-CoV не так легко переходит от человека к человеку при нормальных обстоятельствах, его животное происхождение означает, что профилактика передачи вируса от животных к человеку должна стать ключевым элементом в предотвращении появления штамма с эпидемическим потенциалом. Но подобные усилия наталкиваются на пробелы в знаниях о том, где присутствует вирус, какие животные страдают, как производство и маркетинг продукции животноводства могут повлиять на распространение вируса, а также роль диких животных в этом процессе.

В Западной Африке финансирование даст новый импульс усилиям ФАО в области профилактики и ответным действиям по сдерживанию распространения высоко патогенного вируса птичьего гриппа H5N1, который может привести к смертельным исходам среди людей, с целью уничтожения этой болезни в секторе птицеводства и наращивания потенциала ветеринарных служб и производителей мяса птицы во избежание будущих рецидивов и экономических потерь.

Первая эпидемия H5N1 в Западной Африке произошла в 2006 году, но была успешно подавлена в течение трех лет. В конце 2014 года вирус был вновь обнаружен в Нигерии, где он с тех пор быстро распространился в Буркина-Фасо, Кот-д'Ивуаре, Гане и Нигере, при этом более 2,5 миллионов птиц были забиты или погибли от вируса. Учитывая, что вспышки вируса в последнее время были обнаружены в Гане, ФАО выражает обеспокоенность тем, что без усилий по борьбе с вирусом H5N1 во всем регионе, он может распространяться на другие страны в регионе.

ФАО также использует поддержку USAID, чтобы запустить новую программу «Африка. Животноводство. Будущее», охватывающую весь субрегион Африки к югу от Сахары, которая позволит провести анализ тенденций в секторе животноводства и помочь странам в упреждении угроз, связанных со здоровьем и воздействием на окружающую среду.

В Азии финансирование, предоставленное USAID, будет укреплять текущие программы ФАО по мониторингу и предотвращению патогенных инфекционных заболеваний животных - особенно вируса гриппа А, коронавирусов и хенипавирусов, а также поддерживать усилия по минимизации роли сельского хозяйства в постоянно растущей угрозе появления микроорганизмов, устойчивых к противомикробным препаратам.

Расширение глобального ландшафта заболеваний

За последние несколько десятилетий рост населения, расширение сельскохозяйственной деятельности и развитие продовольственных цепочек, охватывающих весь мир, резко изменили способы возникновения и распространения заболевания, согласно исследованиям ФАО.

Вот почему организация поддерживает подход «Единое здоровье», который предполагает устранение угрозы заболевания людей и животных с помощью более целостного подхода.

Что будет с беженцами в ЕС?

Владимир Одинцов

Ситуация с беженцами из региона Ближнего Востока и Северной Африки в ЕС в последние недели продолжалась ухудшаться и стала доминирующим фактором в выработке политики «единой Европы». Именно поэтому миграционный кризис и ситуация в Сирии стали центральными темами встречи глав МИД 28 стран Евросоюза, которая прошла на днях в Люксембурге, до конца года председательствующем в Совете ЕС.

Министры обсудили миграцию в свете прошедшей 8 октября Международной конференции по маршруту Западных Балкан, а также в целях подготовки к евроафриканскому саммиту по миграции в Валетте 11-12 ноября, договорились, что миграционный кризис будет включен в повестку дня всех ближайших заседаний на самых разных уровнях. «Это только начало процесса. Диалог будет продолжаться в ближайшие месяцы и годы», – подчеркнул глава МИД Люксембурга Жан Ассельборн.

По данным Еврокомиссии, только с начала года официальные прошения о предоставлении убежища в 28 странах ЕС подали свыше 600 тыс. мигрантов. Более того, как заявил глава Евросовета Дональд Туск, Евросоюз ожидает, что в Европу попытаются в ближайшее время попасть миллионы мигрантов из различных государств, в том числе не затронутых войнами или последними кризисами. «В Сирии сейчас находятся 8 млн внутренне перемещенных лиц, еще 4 млн – в соседних с ней странах. Мы должны ожидать миллионы беженцев из одной только Сирии», – сказал он, подчеркнув, что есть еще мигранты из Ирака, Афганистана и других регионов, которые тоже стремятся попасть в Европу.

В этих условиях в ЕС в течение последних месяцев активно пытаются найти ответ на вопрос – что делать с непрекращающимся потоком мигрантов и беженцев из Африки и с Ближнего Востока.

Согласно выступлениям ряда глав внешнеполитических ведомств стран ЕС на встрече в Люксембурге, Евросоюз намерен развернуть миграционный поток вспять. В этих целях ЕС будет депортировать определенную часть беженцев на родину, для чего Брюссель пообещал выделить дополнительные средства, а Еврокомиссия готовит необходимые поправки в законодательство. Как заявила министр внутренних дел Великобритании Тереза Мэй: «Великобритания всегда настаивала на том, что мы должны отправлять экономических мигрантов обратно в страны их происхождения. Мы должны расправиться с теми, кто злоупотребляет правом на убежище».

Министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер, вторя словам своей британской коллеги, добавил: «Возвращаться всегда тяжело, это так. Но сейчас, когда мы достигаем соглашения, мы четко разделяем тех, кто правда нуждается в защите, а кто нет. И как бы трудно ни было, вторым придется покинуть Европу». «Лишними» среди мигрантов в Европе считают граждан Буркина-Фасо, Конго, Нигера, Зимбабве, Эритреи и ряда других африканских государств, где не ведется открытых боевых действий.

Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини на пресс-конференции по итогам встречи о плане депортации лишь указала: «Мы решили совместно работать со странами происхождения нелегальных мигрантов, обсуждая возвращение и реинтеграцию граждан, не имеющих право на международную защиту».

В дополнение к этому следует напомнить, что накануне люксембургской конференции в британской Times появилась информация о «секретном плане Евросоюза». Якобы, согласно этому плану, агентство ЕС по безопасности внешних границ Frontex в ближайшие недели депортирует 400 тысяч нелегалов – тех, кто не получил статуса беженца. Прямого или косвенного подтверждения этой информации ни до, ни после встречи в Люксембурге не было, однако, даже если такого плана пока нет, вполне вероятно, что он появится и весьма скоро.

«В ближайшие месяцы надо, прежде всего, создать правовые рамки. И затем проработать все вопросы, которые позволят конкретизировать процедуру возвращения на родину тех мигрантов, которым отказано в убежище в ЕС», – предложил министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн.

Среди конкретных шагов, предложенных участниками люксембургской встречи по преодолению сегодняшних трудностей с непомерным наплывом мигрантов в Европу, особо выделяется намерение отдельных стран активнее использовать сегодня в этом вопросе Турцию. В частности, с таким предложением выступил министр иностранных дел ФРГ Ф.-В. Штанмайер, который пытался особо подчеркнуть важность Анкары как ключевого партнера ЕС и ведущего игрока в регионе, руками которого можно снизить миграционное давление на Европу. В этой связи им лоббировалось поддержание активности Брюсселя по «экстренному развороту в сторону Турции» и способствование открытию на территории Турции дополнительных лагерей для беженцев численностью 2-2,5 млн человек.

При этом в германском внешнеполитическом ведомстве прекрасно понимают, что, в том числе и в вопросе о мигрантах, президент Турции Эрдоган ведет свою игру с целью получения от ЕС дополнительных преференций. Речь идет не только о получении доступа к европейским финансовым программам, но и о лоббировании вопроса об облегчении визового режима для граждан Турции. Однако, с учетом необходимости формирования жесткого пояса безопасности и контроля на внешних границах ЕС, Берлин готов временно пойти на активизацию диалога с Анкарой по финансовым вопросам. При этом не вызывает сомнения, что поддержка подобной позиции ФРГ обусловлена желанием обеспечить лояльность мусульманского электората в ФРГ канцлеру Меркель, а также закрепить надежды Анкары (скорее всего, несбыточные) на ближайшее вступление в «объединенную Европу» и по преимущественной дальнейшей ориентации на ЕС.

Такая позиция Штанмайера обращает на себя особое внимание, в том числе и на фоне недавнего выступления канцлера Германии Ангелы Меркель в эфире немецкого телеканала ARD, где она подчеркнула: «Я всегда была против членства Турции в ЕС» и напомнила, что была противником интеграции Турции в ЕС еще до вступления в должность канцлера в 2005 году.

В целом же, в рядах политиков Германии, Великобритании и даже Франции происходит понимание, что в условиях надвигающейся зимы произойдет переориентация миграционных потоков. В отсутствие предпосылок к снижению количества беженцев, в том числе из-за военной операции России в Сирии, ожидается рост соответствующей нагрузки конфликтного потенциала из-за мигрантов в странах юго-восточной Европы, в частности, Греции, Болгарии, на Балканах, и, соответственно, его снижение в государствах Северной и Западной Европы. Указанное обстоятельство политический истеблишмент ЕС намеревается использовать не только для развертывания миграционного потока вспять, но и для более активного подключения государств Ближнего Востока и отдельных африканских стран для более активного участия в приеме у себя беженцев и переносе, таким образом, основных миграционных проблем на их плечи (прежде всего связанных с проблемами безопасности и выявления возможного присутствия в потоках беженцев джихадистов и эмиссаров ИГИЛ), в определенной степени компенсируя это финансовыми дотациями.

Совет министров Буркина-Фасо на первом после путча заседании распустил подразделение президентской гвардии, организовавшее государственный переворот, сообщает агентство Франс Пресс.

"Третий декрет касается роспуска полка президентской охраны (RSP). Принятие этого декрета распускает RSP", — цитирует агентство протокол заседания совета министров, состоявшегося в пятницу.

В ходе заседания совет министров также отстранил от должности министра, отвечавшего за безопасность, и создал комиссию, которая должна будет определить ответственных за осуществление государственного переворота, передает агентство Рейтер.

На прошлой неделе военные руководители задержали исполняющего обязанности президента Буркина-Фасо Мишеля Кафандо, временного премьер-министра страны Исаака Зиду и других министров, после чего заявили о смещении и.о. главы государства и прекращении работы временного правительства. Лидер переходного парламента страны Шериф Сай сказал, что в стране произошел государственный переворот, и призвал народ выступить против него.

Позже политики были освобождены, а лидеры переворота и лояльные правительству войска подписали соглашение о предотвращении насилия в столице страны Уагадугу. На этой неделе Кафандо вернулся к исполнению своих обязанностей, переходное правительство страны возобновило работу. В среду один из военных лидеров госпереворота генерал Жильбер Диндере заявил об окончании кризиса, связанного со сменой власти, и признал, что путч был "большой ошибкой".

Один из военных лидеров государственного переворота в Буркина-Фасо, генерал Жильбер Диндере заявил, что готов отпустить задержанного ранее премьер-министра страны Исаака Зиду "в знак примирения", сообщает агентство Рейтер.

В минувший четверг военные руководители страны заявили о смещении с поста временно исполняющего обязанности президента Буркина-Фасо Мишеля Кафандо и прекращении работы временного правительства. Лидер переходного парламента страны Шериф Сай сказал, что в стране произошел государственный переворот, и призвал народ выступить против него. За день до этого президентская гвардия захватила Кафандо, премьер-министра Исаака Зиду и ряд министров в заложники. В пятницу лидеры переворота заявили об освобождении исполняющего обязанности президента.

Диндере также выказал свои опасения касательно ситуации в Буркина-Фасо и возможности того, что она может привести к столкновениям и, впоследствии, к гражданской войне, отмечает агентство.

Президент Франции Франсуа Олланд в воскресенье сделал настоятельное предупреждение относительно попыток воспрепятствовать действиям африканских государств по разрешению политического кризиса в Буркина-Фасо, сообщает агентство Рейтер.

"Мы полностью поддерживаем диалог, который был намечен лидерами нескольких африканских стран. В настоящий момент проходят дискуссии, и Франция поддерживает африканских посредников. Я направляю настоятельное предупреждение тем, кто может быть склонен противостоять им", — сообщил журналистам Олланд, находящийся с официальным визитом в Марокко.

В четверг военные руководители страны заявили о смещении с поста временно исполняющего обязанности президента Буркина-Фасо Мишеля Кафандо и прекращении работы временного правительства. Лидер переходного парламента страны Шериф Сай сказал, что в стране произошел государственный переворот и призвал народ выступить против него. За день до этого президентская гвардия захватила Кафандо, премьер-министра Исаака Зиду и ряд министров в заложники. В пятницу лидеры переворота заявили об освобождении исполняющего обязанности президента.

В ходе собрания Совета по миру и безопасности Африканского Союза, в пятницу, 54 члена пан-африканского блока приняли решение приостановить членство Буркина-Фасо и наложить санкции, "если представители временного правительства не будут незамедлительно отпущены". Также в пятницу стало известно, что Совет Безопасности ООН призвал гвардию, захватившую власть в Буркина-Фасо, восстановить конституционный порядок, в противном случае члены Совбеза будут рассматривать "дальнейшие шаги" по реагированию на ситуацию. Совбез призвал военных восстановить конституционный порядок и вернуть власть гражданским переходным властям.

Президент Бенина Бони Яйи (Boni Yayi), принимающий участие в переговорах с лидерами переворота в Буркина-Фасо, заявил, что военные руководители намерены восстановить временное правительство, сообщает агентство Рейтер.

"Мы собираемся запустить процесс перехода заново — переход возглавят гражданские лица, в том числе Мишель Кафандо", — приводит агентство заявление президента Бенина после встречи с лидерами переворота.

В четверг военные руководители страны заявили о смещении с поста врио президента Буркина-Фасо Мишеля Кафандо и прекращении работы временного правительства. Лидер переходного парламента страны Шериф Сай сказал, что в стране произошел государственный переворот и призвал народ выступить против него.

За день до этого президентская гвардия захватила Кафандо, премьер-министра Исаака Зиду и ряд министров в заложники. В пятницу лидеры переворота заявили об освобождении исполняющего обязанности президента.

В понедельник 27 июля в столице Мавритании Нуакшоте завершила свою работу третья сессия саммита глав государств и правительств африканского агентства по созданию Великой зеленой стены, на которой обсудили этапы, которые прошел этот проект. Великая зеленая стена протянется от Атлантического океана до Красного моря через территорию 11 африканских стран, в которых распространены явления обезвоживания и засухи.

На саммит приехали шесть глав государств во главе с президентом Мавритании, который председательствует на саммите, а также Омар Башир, президент Судана, президент Сенегала Маки Сал, президент Чада Идрис Диби, президент Мали Ибрагим Кита, президент Буркина Фасо Мишель Кофандо.

Страны Сахеля и Сахары в 2010 году объявили о создании африканского агентства Великой зеленой стены. Это международное агентство, относящееся к африканскому союзу, отвечающее за реализацию проекта Великой зеленой стены, которая протянется на 7 тысяч километров и достигнет в ширину 15 метров.

Целью этого проекта, реализация которого началась в 2010 году, является борьба с последствиями изменения климата и устранение опустынивания, борьба с обеднением разнообразия растительного покрытия, рациональное использование природных ресурсов и их разработка.

Штаб-квартира агентства размещается в столице Мавритании Нуакшоте и объединяет Мавританию, Эфиопию, Эритрею, Буркина Фасо, Чад, Джибути, Мали, Нигерию, Нигер, Сенегал и Судан.

Перед реализацией проекта Великой зеленой стены стоят большие проблемы, и в первую очередь найти источники финансирования. Диао Ибрагим, представитель исполнительного секретаря ООН по программам, касающимся окружающей среды, заявил, что на сегодняшний день есть несколько источников финансирования проекта:

первый источник – это взносы стран-членов проекта африканского агентства, второй источник – вклады международных доноров, а третий и самый важный источник – поощрение частного сектора для участия в проекте путем инвестирования в возобновляемые источники энергии, сельское хозяйство и другие области, где есть благодатная почва для инвестиций. Диао Ибрагим считает, что реализация проекта Великой зеленой стены послужит на благо нынешнего и будущего поколений, будет способствовать созданию миллионов рабочих мест в сельских районах, особенно для женщин и молодежи. Он подчеркнул, что этот проект, хоть он и носит экологический характер, тем ни менее внесет вклад в сокращение незаконной миграции африканской молодежи, оседанию ее в местах происхождения путем создания благоприятного климата, поставит предел их присоединению к террористическим группировкам, так как поможет преодолеть и устранить очаги нищеты и невежества, оставшиеся в этом регионе.

Со своей стороны региональный представитель Африканского банка развития Мамаду Данго указал, что «климатические изменения представляют сегодня большую проблему и является серьезным препятствием на пути развития региона», подчеркнув, что выделение 60% водных ресурсов для поддержки Великой зеленой стены каждой из стран-членов африканского агентства остается главным взносом в успех этого проекта.

В завершение саммита состоялась церемония посадки зеленых саженцев деревьев всеми президентами, приехавшими на сессию в саду, находящемся возле здания для проведения международных конференций.

За последние годы, когда все привыкли уже слышать только о том, что то одна, то другая страна обвиняются в финансировании терроризма, в закупке оружия в огромных количествах для боевиков террористических группировок, о больших военных заказах на десятки миллиардов долларов. И как-то совсем не слышно о создании больших проектов подобного рода (по крайней мере в арабском регионе), которые направлены на развитие территорий, на борьбу с нищетой и невежеством, которые являются питательной средой для взращивания террористов.

Печально только, что такой проект сталкивается с большими проблемами в области финансирования, как это обычно бывает с подобными проектами, которые являются долгосрочными и отдачу от них ждать достаточно долго. Торговля оружием, несомненно, более выгодный проект, но это проект сеющий смерть и разруху. Печально, что владельцы огромных состояний и капиталов, в том числе и мусульмане Ближнего Востока, уже не задумываются над подобными вещами. Статус союзника и партнера Соединенных Штатов предполагает отступление от некоторых духовных обязательств в обмен на материальные.

Растут опасения по поводу того, что без своевременного вмешательства с целью остановить вспышки высоко вирулентного вируса птичьего гриппа H5N1 по всей Западной Африке, дальнейшее его распространение в регионе и за его пределами станет неизбежным, говорится сегодня в сообщении ФАО.

Поэтому учреждение призывает доноров выделить 20 млн. долл. США на профилактику и ответные меры.

Призыв последовал после серии вспышек вируса на птицефермах, рынках и домохозяйствах в Нигерии, Буркина-Фасо, Нигере, Кот-д'Ивуаре и Гане.

Вспышки начались в то время, когда страны в Западной Африке еще восстанавливаются после эпидемии Эболы, а в некоторых случаях по-прежнему с ней борются. Птичий грипп может спровоцировать массовый падеж кур, которые являются питательным и недорогим источником питания для многих людей, что негативно скажется на их рационе питания и экономике региона в целом, усугубляя и без того сложную ситуацию.

Предыдущие штаммы вируса, как известно, отличались высокой вирулентностью у птиц и были способны вызвать заболевание и гибель людей. Они распространялись в Азии с начала 2000-х годов и в Египте на протяжении почти 10 лет. Штамм вируса H5N1 вызвал гибель десятков миллионов домашних птиц и убытки на десятки миллиардов долларов США.

Впервые вирус H5N1 был обнаружен в Западной Африке в 2006 году и ликвидирован в 2008 году. Однако в конце 2014 года вирус вновь появился в Нигерии, где он быстро распространился в течение следующих трех месяцев - на сегодняшний день более 1,6 миллиона голов птиц было забито или погибло от вируса.

Поскольку болезнь может передаваться человеку и считается крайне опасной, ФАО тесно сотрудничает с Всемирной организацией здравоохранения в области проведения оценок в разных странах, разработки планов действий в чрезвычайных ситуациях, предлагая техническую помощь и изучение потенциальных случаев заражения гриппом и источника инфекции.

Оценочная миссия ФАО в Бенине, Камеруне, Мали и Того, осуществляемая в сотрудничестве с Всемирной организацией по охране здоровья животных, Африканским союзом, а в некоторых случаях с Всемирным банком, не выявила случаев заражения вирусом H5N1 среди домашней птицы, но эти страны и другие страны субрегиона должны убедиться в том, что у них проводится профилактика, и меры по обеспечению готовности соответствуют необходимым нормам.

«Основываясь на том, что мы уже знаем, существует реальный риск дальнейшего распространения вируса. Необходимы срочные действия для улучшения ветеринарных исследований и отчетности в регионе для борьбы с болезнью на корню до того, как она перейдет к человеку», - сказал Хуан Луброт, начальник отдела ветеринарной службы ФАО.

Профилактика и ответные меры

Призыв ФАО на 20 млн. долл. США на профилактику и проведение ответных мер предусматривает укрепление слабых ветеринарных систем, улучшение возможностей местных лабораторий и командирование специалистов ФАО в пострадавшие страны или страны группы риска.

В странах, которые уже столкнулись с эпидемиями, ответные меры включают забой зараженной птицы, дезинфекцию помещений и рынков и безопасное уничтожение мертвых птиц.

Ветеринарные службы тем временем рекомендуют использовать базовые методы, такие как «отслеживание пути вперед», с помощью которого отслеживается, куда инфицированные животные были проданы или перемещены, и «отслеживание пути назад», то есть выяснение того, где были приобретены инфицированные животные или откуда они пришли. Эти методы помогут найти очаги заболевания, чтобы остановить непрерывное поступление вируса и его дальнейшее распространение.

Несмотря на то, что качественные вакцины доступны, осуществляемая стратегия вакцинации представляет определенные проблемы в некоторых странах, и всегда есть риск создания ложного чувства безопасности, полагая, что одна доза вакцины позволит справиться со всеми угрозами. Вместо этого поведенческие изменения, в том числе усовершенствование процедур гигиены, безопасная практика производства продукции птицеводства и перевозки здоровых животных должны быть ключевыми профилактическими мерами.

Сотрудничество с частным сектором, в частности, с ассоциациями производителей мяса птицы, сельскими или рыночных ассоциациями имеет решающее значение для информирования производителей и продавцов.

Усиление мер контроля

Производство мяса птицы неуклонно росло в Западной Африке за последние 10 лет, причем в некоторых странах, таких как Кот-д'Ивуар производство поднялось на 60% с 2006 года.

Однако системы контроля, необходимые для того, чтобы эффективно отслеживать растущее производство, не изменились, и появилась острая необходимость укрепления безопасности рыночных цепей - от производителя и перевозчика к продавцу. На региональном уровне эти цепочки создания добавленной стоимости могут выходить за пределы национальных границ и, следовательно, требуют более сильного таможенного контроля и строгого соблюдения норм безопасности.

Помимо работы с национальными ветеринарными службами ФАО рекомендует осуществлять тесную координация и со службами безопасности - военными и полицейскими - а также с главами областных администраций, ВОЗ и региональными объединениями, такими как ЭКОВАС (Экономическое сообщество западноафриканских государств), чтобы наилучшим образом контролировать и предотвращать распространение вируса в регионе, где проживают 330 миллионов человек.

«Мы изучаем болезнь H5N1, которая уже распространилась на пять стран в течение шести месяцев. Мы должны приложить согласованные усилия, чтобы остановить ее дальнейшее распространение, и мы должны сделать это сейчас», - отметил Луброт.

Европейский союз и Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) подписали новое соглашение о партнерстве, направленное на укрепление продовольственной безопасности, безопасности продуктов питания и обеспечение устойчивого развития сельского хозяйства, по меньшей мере, в 35 странах *.

О запуске новых программ было объявлено вчера в ходе встречи комиссара Европейского союза по вопросам международного сотрудничества и развития Невена Мимики и Генерального директора ФАО Жозе Грациану да Силвы на 3-й Международной конференции по финансированию развития.

На реализацию этой инициативы, которая будет определяться потребностями и осуществляться под руководством государств, Европейский союз выделит 50 млн. Евро, а ФАО - 23,5 млн. Евро.

«Эта инициатива будет иметь решающее значение для поддержки стран-партнеров и региональных организаций в объединении политических, технических и финансовых средств для достижения общей цели по укреплению продовольственной безопасности и улучшению питания. Она также будет способствовать укреплению партнерства между Европейским союзом и ФАО», - сказал Мимика.

«Этот новый этап нашего партнерства с Европейским союзом значительно расширит возможности ФАО по взаимодействию с правительствами, чтобы помочь им получить данные и информацию, необходимые для разработки и реализации эффективных стратегий, направленных на борьбу с коренными причинами голода и укрепление устойчивости к потрясениям и кризисам», - сказал Грациану да Силва.

Новая инициатива состоит из двух взаимосвязанных пятилетних программ:

Проект по продовольственной безопасности, безопасности продуктов питания, укреплению стойкости, устойчивости и трансформации (The Food and Nutrition Security Impact, Resilience, Sustainability and Transformation (FIRST)) призван расширить возможности правительств и региональных администраций с целью улучшения продовольственной безопасности, питания, проведения устойчивой политики в области сельского хозяйства и оптимизации способов ее реализации. Это будет осуществляться путем предоставления помощи по разработке политики и наращиванию потенциала в области развития.

Информационная программа по питанию, продовольственной безопасности и устойчивости для принятия решений (The Information for Nutrition Food Security and Resilience for Decision Making (INFORMED)) будет способствовать укреплению устойчивости для противостояния продовольственным кризисам в результате антропогенного воздействия и стихийных бедствий. Предоставление регулярной, своевременной и достоверной информации для лиц, отвечающих за принятие решений, является одним из средств достижения этой цели.

Общие приоритеты в борьбе против голода и недоедания

Несмотря на прогресс, достигнутый в последние десятилетия, согласно данным последнего доклада ООН по продовольственной безопасности, около 800 миллионов человек в мире по-прежнему голодают, а миллионы не имеют доступа к здоровой пище.

Кроме того, в последние годы все большее число людей сталкивалось с продовольственными кризисами, которые часто являлись следствием конфликтов, стихийных бедствий, изменения климата или волатильности цен на продовольствие. Уязвимым слоям населения становится все труднее обеспечить себя необходимым продовольствием и заработать себе на жизнь в условиях таких потрясений.

В недавнем докладе, подготовленном ФАО, Международным фондом сельскохозяйственного развития (ИФАД) и Всемирной продовольственной программой (ВПП), говорится, что, чтобы положить конец голоду в мире к 2030 году, потребуются дополнительные инвестиции в развитие сельских и городских районов и социальную защиту в размере 267 млрд. долл. США в год.

Учитывая все вышеуказанные проблемы, различные партнеры, участвующие в проектах FIRST и INFORMED, признают необходимость скоординированных действий всех заинтересованных сторон для эффективного устранения коренных причин голода и недоедания.

Вклад Европейского союза в проекты был выделен в рамках программы Глобальное общественное благо и вызовы (GPGC) и бюджета Европейского союза для помощи в целях развития (Инструменты развития и сотрудничества или DCI).

Европейский союз - один из крупнейших доноров ФАО - вступил в Организацию в качестве члена 1991 году. В 2004 году Европейский союз и ФАО стали стратегическими партнерами и начали расширять свои рабочие отношения. Последнее соглашение призвано укрепить и расширить долгосрочное сотрудничество.

* Предварительный список стран, в которых планируется реализация программы:

19 государств для программы INFORMED: Афганистан, Бангладеш, Буркина-Фасо, Камбоджа, Центральная Африканская Республика, Джибути, Демократическая Республика Конго, Эфиопия, Гамбия, Гаити, Кения, Мавритания, Мьянма, Пакистан, Шри-Ланка, Таджикистан, Судан, Свазиленд и Зимбабве.

27 государств для программы FIRST: Бенин, Буркина-Фасо, Камбоджа, Чад, Кот-д'Ивуар, Куба, Джибути, Фиджи, Гватемала, Гаити, Кения, Малави, Мали, Мавритания, Мозамбик, Мьянма, Нигер, Пакистан, Руанда, Соломоновы острова, Шри-Ланка, Свазиленд, Уганда, Объединенная Республика Танзания, Вануату, Замбия и Зимбабве.

Миллионы ИКЕА на помощь беженцам

Мебельный концерн ИКЕА выделил 356 миллионов крон Верховному комиссару ООН по делам беженцев/ UNHCR для улучшения ситуации людей, бежавших в Эфиопию и Буркина-Фасо.

Эфиопия является той страной Африки, которая приняла большинство беженцев - более 700 000.

Бóльшая часть денег из IKEA Foundation будет направлена на помощь 200 000 беженцам в пяти лагерях, расположенных с южной Эфиопии. Цель - создать возможности для самообеспечения путем поддержки малым предприятиям и развитию сельского хозяйства.

Часть денег пойдет также на финансирования мелких производителей молочной продукции беженцами в Буркина-Фасо.

Зачем России Мали?

Петр Куценков

Надо бы отказаться от убеждения в том, что в политике и экономике есть вечные лидеры: чем был Китай ещё каких-то 30 лет назад? И что он представляет собой сейчас? Что на наших глазах творится с некогда всесильной Европой? Где гарантия, что через 30 лет в мире не появятся совсем другие силы, бурный рост которых мы рискуем не заметить?

После распада СССР Россия из Африки практически ушла: на поддержание российско-африканских связей попросту не хватало ресурсов. Но была и другая причина, более глубокая и основанная, на взгляд автора, на самом прискорбном непонимании того, что представляет собой Африка.

В советское время связи с Африкой в основном рассматривались как возможность получения широкой поддержки инициатив СССР, в том числе и в ООН, получения отдельных продуктов тропического земледелия. В этом отношении мало что изменилось: Россия и сейчас нуждается в поддержке на международной арене, а ананасы у нас по-прежнему не растут. Но беда-то в том, что привлечение союзников осуществлялось в итоге исключительно в соответствии с максимами марксизма-ленинизма. В результате большая часть помощи странам Африки ушла в пески Сахары и пустыни Намиб.

С момента распада СССР и отказа от марксистской идеологии как основы внешнеполитических связей, изменилась не только Россия – изменилась и Африка. Отсталость и бедность остались, но появилось кое-что новое: Республика Мали сейчас напоминает сжимающуюся пружину. Чем сильнее сжатие, тем более радикальные перемены могут ожидать эту страну в будущем. Одно это заставляет задуматься о том, как строить отношения с ней, когда пружина распрямится. Это – только вопрос времени.

Между прочим, тенденцию эту прекрасно понимает Китай: его присутствие в Африке постоянно растёт, причём так, что в Мали, например, китайцы вызывают к себе только уважение и симпатию. Всё это «выстрелит» тогда, когда Африка – неожиданно, как всегда бывает в подобных случаях – начнёт играть очень существенную роль в мировой политике и экономике.

Сколько осталось времени для принятия решений, можно, вроде бы, определить благодаря поступающим из этой страны новостям. Но информация о положении в Мали в СМИ либо искажается, либо вообще не соответствует действительности. Типичный пример этого – истерика вокруг «эпидемии» лихорадки Эбола. В Мали никакой эпидемии не было: заболело и умерло только пять человек, приехавших из соседней Гвинеи. Из примерно трёхсот человек, помещённых в карантин, не заболел никто. Не соответствует действительности и представление о Мали, как о зоне сплошной отсталости. На самом деле, там, к примеру, быстро меняется положение в энергетике. Она в Мали всегда была развита слабо – электрифицированы были только крупные города – Бамако, Сегу, Сикассо, Мопти и несколько других. Но теперь солнечные панели обеспечивают электроэнергией насосы, качающие воду из колодцев в цитадели малийской традиционности – Стране догонов (а это позволяет резко увеличить производительность сельского хозяйства), а также вышки сотовой связи: мобильные телефоны есть уже в каждой деревне. Раньше в малийской глубинке люди и мечтать не могли о появлении проводной телефонной связи. Так «безнадёжно отсталая» страна на самом деле на наших глазах переходит в новейшую технологическую эпоху, минуя все промежуточные.

Для того чтобы понять, почему Республика Мали является своего рода «ключом» к Западному Судану, достаточно взглянуть на карту и попытаться понять, почему Франция упорно «не отпускает» свою бывшую колонию – вроде бы бедную и отсталую: сама география делает Мали важнейшей точкой на карте Африки.

Но дело не только в идеальном стратегическом положении, но и в том, что территория современной Республики Мали по меньшей мере со Средних веков была центром столь же своеобразной, сколь и древней цивилизации. Именно там возникли государства: Древняя Гана, средневековая держава Мали, империя Сонгаи и царство бамбара в Сегу Коро. Они охватывали территории соседних стран (Сенегала, Гамбии, Гвинеи, Кот д’Ивуар, Нигера и Буркина Фасо). И по-прежнему авторитет Мали как культурно-исторического центра западносуданской цивилизации чрезвычайно высок. Тут надо учесть, что для африканцев традиционный авторитет непререкаем – до сих пор «подлинным» президентом Мали может быть только выходец из клана Кейта, потомков основателя средневековой державы Мали Сунджаты Кейта (есть сведения, что первый президент Мали Модибо Кейта по рождению не принадлежал к этому клану (джаму) и стал Кейта, так сказать, honoris causa).

Именно поэтому Мали – ключ к Западному Судану. Повторим: это прекрасно понимают наши западные «партнёры» и именно поэтому присутствие Франции в её бывшей колонии безраздельно. Туда не допускаются даже партнёры Франции по ЕЭС: все товары в стране французского производства (причём далеко не лучшего качества), а Президент Республики Мали Бубакар Кейта принимает участие в демонстрации в Париже под лозунгом «Я – Шарли» (в Бамако сразу после парижской прошла другая демонстрация, но уже под лозунгом «А я не Шарли»). Столь ревнивое отношение французов к Мали обусловлено исключительно стратегическим положением этой страны – не такой уж ёмкий там рынок, чтобы для охраны французских экономических интересов следовало посылать туда Иностранный легион. А вот для охраны стратегических интересов это необходимо.

Малийские друзья автора сетовали, что раньше господству Франции противостояло советское влияние, и страна имела возможность, лавируя между двумя центрами силы, проводить более или менее самостоятельную политику. По словам малийцев, в мире есть только три страны, с которыми можно иметь дело. Это Германия, Китай и Россия: они надёжные партнёры, всегда выполняют взятые на себя обязательства и не лезут не в своё дело. Очень показателен состав этой вызывающей доверие группы. Китай и Германия присутствуют там по причине своей активной и вызывающей доверие африканской политики, Россия – за прошлые заслуги, а Франция не входит туда по определению (и поделом: англичане, по крайней мере, строили в своих колониях дороги. В Мали дорог просто нет).

Малийцы, учившиеся в СССР и России, сохранили об этом периоде своей жизни самые лучшие воспоминания, не лишённые, правда, некоторой идеализации. Эти люди, как правило, занимают в Мали достаточно заметное положение и принадлежат к верхушке среднего класса. Полученное ими в СССР и России образование ценится в Мали очень высоко. Таким образом, в Мали есть отчётливо видимое стремление к сотрудничеству с Россией, и есть люди, которые заинтересованы в этом сотрудничестве.

Наращивание местного потенциала идет на пользу сельским общинам Мали

Ключевые факты

Созданная в 2001 году, Программа по интегрированному производству и контролю над пестицидами в Африке (IPPM) является многосторонней донорской инициативой, направленной на развитие агротехнических навыков и повышение информированности представителей мелких фермерских хозяйств об альтернативах применению ядохимикатов посредством организации полевых школ для фермеров (FFS). Первоначально программа была ориентирована на страны Западной Африки и осуществляла свою деятельность в девяти странах: в Бенине, Буркина-Фасо, Гвинее, Мали, Мавритании, Нигере, Сенегале, Танзании и Замбии; в рамках ее деятельности необходимую подготовку получили более 200 тысяч фермеров. Сначала обучение по программе IPPM касалось основных сельскохозяйственных культур, при возделывании которых, согласно оценкам, пестициды и искусственные удобрения применялись в самых больших количествах: такими культурами были рис, овощи и хлопок. Затем был принят более широкий системный подход, и в программу были включены учебные модули по зерновым культурам (кукурузе, сорго, просо, фонио) и таким темам, как управление плодородием почв, производство, переработка и сбыт семян и другие практики. Программа направлена на создание социального капитала на разных уровнях в целях повышения результативности и устойчивости мероприятий, проводимых в рамках программы, и содействия расширению возможностей общин.

В деревне Бла, которая находится в центральной части Мали, фермеры из местной полевой школы объединились в сеть организаторов обучения, которую они назвали“Réseau GIPD”, или «Сеть по интегрированному производству и контролю над пестицидами» (GIPD - это аббревиатура для Gestion intégrée de la production et des déprédateurs, по-французски это означает «интегрированное производство и контроль над пестицидами»).

Сиака Диони, сорокалетний житель деревни Бла, - один из членов Réseau. Он стал организатором обучения спустя два года после того, как 2009 году впервые прошел курс обучения в полевой школе для фермеров. «Я решил пойти в полевую школу для фермеров по программе IPPM, потому что мои соседи сказали, что благодаря учебе получили хорошие результаты. И мне стало интересно».

Сейчас Сиака – один из 42 организаторов обучения, получивших подготовку по программе IPPM в регионе Бла и являющихся активными членами Réseau GIPD. Впервые программа ФАО была развернута в этом регионе в 2002 году, и все началось с обучения нескольких организаторов в г. Сикассо, который находится примерно в 100 км от главного районного центра Бла. В настоящее время развитие Réseau GIPD идет полным ходом, а обучение производится в Бла, что упрощает и удешевляет процесс наращивания потенциала соседних общин. Со времени своего создания Réseau провела обучение более 4 тысяч фермеров, и эти цифры продолжают расти. Благодаря финансовой помощи Европейского союза и Секретариата Стран Африки, Карибского бассейна и Тихого океана (АКТ) программа продолжает поддерживать деятельность этой сети, организуя новые курсы подготовки и переподготовки для организаторов обучения и оказывая содействие институциональному развитию.

Повышение осведомленности путем «обучения в процессе работы»

Применяя подход «обучение в процессе работы», или «исследование действием», программа IPPM работает с сельскохозяйственными общинами в целях внедрения разработанных экспериментальным путем методов апробации, адаптации и освоения усовершенствованных агротехнических практик; к ним относится, например, снижение рисков, связанных с использованием пестицидов, путем альтернативных методов борьбы с сельскохозяйственными вредителями. Благодаря этому фермеры становятся специалистами в своих областях и учатся принимать более обоснованные решения.

«Пока у нас в Бла не началась программа IPPM, все думали, что пестициды токсичны для человека только если их глотать, - говорит Гауссу Кулибали, президент сети GIPD в Бла. - Теперь фермеры, прошедшие обучение, хорошо знают, что отравиться пестицидами можно и просто вдыхая их, когда их распыляют в воздухе». Цель программы IPPM заключается в повышении осведомленности людей о практических альтернативах пестицидам, что позволяет фермерам и их общинам лучше защитить себя и окружающую среду там, где они живут.

Работа в интересах общин

У Сиаки 10 гектаров земли. До обучения в полевой школе для фермеров он выращивал только фонио и только на небольшой площади – главным образом из-за деградации почвы на его полях и плохих урожаев. Пройдя курс обучения, Сиака решил применить полученные знания на одном из участков. Его успехи весьма впечатляют: год за годом он увеличивает площади под посевы, производимые по методам IPPM, которым он научился. Так, в 2010 году он засеял только 2 гектара хлопка и полгектара кунжута, а в 2014 году – уже 3 гектара хлопка, 3 гектара кукурузы, 2 гектара кунжута и 2 гектара семян гибридного сорго. За четыре года размер уборочных площадей увеличился с 2,5 до 10 гектаров; кроме того, ему удалось существенно диверсифицировать культуры.

В том, что это пошло на пользу, убедиться нетрудно: за счет увеличения производства и - частично - за счет экономии на пестицидах Сиака увеличил свой доход втрое. Часть прибыли он потратил на покупку двух мотоциклов, получив возможность быстрее передвигаться между своими полями. Благодаря диверсификации системы земледелия Сиака может обеспечить себе и своей семье более полноценное питание и более высокие шансы собрать хороший урожай, невзирая на проблемы с климатом.

«Но больше всего меня радует то, что теперь я точно знаю, как растут растения и как правильно обрабатывать землю, - говорит Сиака. – Теперь я могу помогать людям советами, и у меня стало гораздо больше знакомых, чем раньше».

Возможности, которые получают местные общины благодаря деятельности сети Réseau GIPD и поддержке программы IPPM, очень разнообразны: это и экологически чистые подходы к решению проблем с вредителями, и освоение усовершенствованных методов растениеводства, и использование семян ранних и устойчивых сортов культур, и диверсификация сельскохозяйственных культур, и методы адаптации к последствиям изменения климата - например, рациональное использование почвенных и водных ресурсов, и вопросы интеграции скотоводства и агролесоводства. В Бла эти возможности сейчас получают дальнейшее развитие и уже используются фермерами, что способствует повышению благосостояния общества в целом.

Власти Кот-д'Ивуара стараются повлиять на рост производства лука

По официальным данным, урожай местного лука в Кот-д'Ивуаре в настоящее время способен обеспечить только 5% потребления.

Ежегодно страна импортирует около 100 тысяч тонн овощей, выращенных в Сенегале, Буркина-Фасо, Нигере и других африканских государствах.

В дальнейшем Минсельхоз будет продвигать отраслевую программу ProFIAB (Программа продвижения продукции сельскохозяйственной отрасли и ее разнообразия). В ее рамках фермеры получат материальную поддержку, качественный семенной материал и научатся новым, более эффективным методам выращивания.

Фиаско Обамы в Ливии

Алан Куперман

Как интервенция с добрыми намерениями окончилась неудачей

Алан Куперман – профессор факультета публичной политики Техасского университета в Остине и редактор книги «Конституции и управление конфликтом в Африке: предотвращение гражданской войны посредством институционального планирования».

Резюме Великие державы используют силу за рубежом по разным причинам. И не стоит притворяться, что война носит гуманитарный характер, либо удивляться, когда жертвами оказываются многочисленные и ни в чем не повинные гражданские лица.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

17 марта 2011 г. по настоянию президента США Барака Обамы Совет Безопасности ООН принял Резолюцию 1973, тем самым дав разрешение на интервенцию в Ливии. Обама объяснил, что цель интервенции – спасение жизни мирных, демократически настроенных демонстрантов, ставших мишенью ливийского диктатора Муаммара Каддафи. Каддафи не только ставил под угрозу набиравшую силу «арабскую весну», которая смела незадолго до этого авторитарные режимы в Тунисе и Египте, но и был твердо намерен устроить кровавую баню в Бенгази, где началось восстание, сказал американский президент. «Мы знали, что если промедлить хотя бы день, в Бенгази – городе, сопоставимом по размерам с американским Шарлотт, – может быть устроена бойня, которая потрясет весь регион и запятнает совесть всех людей доброй воли в мире», – заявил Обама. Через два дня после разрешения ООН Соединенные Штаты и другие страны НАТО установили бесполетную зону над Ливией и начали бомбить войска Каддафи. Через семь месяцев, в октябре 2011 г., повстанцы при поддержке Запада завоевали страну и убили Каддафи.

Американские официальные лица торжествовали. Иво Даалдер, тогдашний постоянный представитель США в НАТО, и Джеймс Ставридис, главнокомандующий союзными войсками в Европе, писали на страницах Foreign Affairs в 2012 г.: «Операция НАТО в Ливии справедливо ставится в пример в качестве образцовой интервенции».

Обама с гордостью заявил, выступая в Розовом саду сразу после смерти Каддафи: «Не введя в страну ни одного солдата, мы добились поставленных целей». Казалось, что Соединенным Штатам удался хет-трик: они поддержали «арабскую весну», помогли избежать геноцида, подобного тому, что имел место в Руанде, и не допустили превращения Ливии в спонсора международного терроризма.

Однако подобные суждения оказались преждевременными, и сегодня, оглядываясь назад, есть все основания сказать, что интервенция в Ливии закончилась полным провалом даже с американской точки зрения. Страна не только не стала демократией, но деградировала до состояния разваливающейся государственности. Количество насильственных смертей и другие нарушения прав человека выросли в несколько раз. Вместо того чтобы помогать США вести борьбу с терроризмом (Каддафи делал это в последнее десятилетие пребывания у власти), Ливия стала пристанищем для боевиков, связанных как с «Аль-Каидой», так и с «Исламским государством Ирака и Леванта» (ИГИЛ). Интервенция нанесла урон и другим интересам Соединенных Штатов, подорвав режим нераспространения ядерного вооружения, резко снизив готовность русских сотрудничать с Вашингтоном в ООН и подлив масла в огонь гражданской войны в Сирии.

Что бы ни говорили сегодня защитники военной миссии, гораздо разумнее было бы вообще не вмешиваться, потому что мирные граждане Ливии не были мишенью Каддафи. Если бы Соединенные Штаты и их союзники пошли этим путем, можно было бы предотвратить наступивший в стране хаос и дать Ливии шанс на прогресс при преемнике Каддафи – его сравнительно либеральном сыне Саифе аль-Исламе, получившем образование на Западе. Вместо этого Ливию сегодня терзают злобные банды и террористы. Это служит серьезным предостережением – гуманитарная интервенция может рикошетом ударить по интервенту и по тем, кому он хочет помочь.

Разваливающаяся государственность

Оптимизм в отношении Ливии достиг апогея в июле 2012 г., когда в результате демократических выборов к власти пришло умеренное светское коалиционное правительство, принципиально отличавшееся от диктатуры Каддафи, длившейся четыре десятилетия. Но страна быстро начала сползать в хаос. Первый премьер-министр Мустафа Абу-Шагур продержался у власти менее одного месяца. Его изгнание стало предвестником грядущих бед: на момент написания данной статьи в Ливии менее чем за четыре года сменилось семь премьер-министров. В первом послевоенном парламенте – Генеральном национальном конгрессе – доминировали исламисты. Между тем новому правительству не удалось разоружить незаконные военные формирования, возникшие во время семимесячной интервенции НАТО (прежде всего исламистов), что спровоцировало смертоносные бои между соперничающими племенами и боевыми командирами, которые продолжаются до сих пор. В октябре 2013 г. сепаратисты на востоке Ливии, где сосредоточены основные нефтяные месторождения, объявили о формировании собственного правительства. В том же месяце был похищен тогдашний премьер-министр страны Али Зейдан. В свете растущего влияния в правительстве Ливии исламистов весной 2014 г. США отложили план по подготовке и обучению 6–8 тыс. ливийских военных.

К маю 2014 г. Ливия оказалась на грани новой гражданской войны – между либералами и исламистами. Именно в это время светский генерал-перебежчик Халифа Хифтер взял под контроль ВВС, нанеся удар по исламистским боевикам в Бенгази. Затем он расширил список мишеней, включив в них законодательное собрание в Триполи, в котором доминируют исламисты. Выборы в июне прошлого года не вывели страну из хаоса. Большинство ливийцев уже разочаровались в демократии – явка избирателей упала с 1,7 млн на прошлых выборах до 630 тыс. человек на последних. Светские партии объявили о победе и сформировали новое законодательное собрание, Палату представителей, но исламисты не признали эти итоги. В результате образовалось два парламента, причем каждый претендует на легитимность.

В июле исламистские ополченцы из города Мисурата отреагировали на действия Хифтера, атаковав Триполи, что привело к эвакуации западных посольств. В августе, после шестинедельной битвы, исламисты захватили столицу от имени так называемой «Коалиции Рассвета Ливии», которая вместе с «мертвым» законодательным собранием сформировала то, что они назвали «правительством национального спасения». В октябре вновь избранный парламент, возглавляемый светской коалицией «Операция “Достоинство”», бежал в город Тобрук на востоке страны, где создал временное правительство, которое Верховный cуд Ливии впоследствии объявил неконституционным. Таким образом, Ливия разрывается на части двумя враждующими правительствами, каждое из которых контролирует лишь часть территории и боевиков.

Каким бы плохим ни было положение дел с правами человека при Каддафи, после его изгнания оно стало еще хуже. Сразу после захвата власти повстанцы совершили десятки жестоких убийств, не говоря уже о пытках, избиениях и незаконном аресте тысяч людей, подозреваемых в поддержке Каддафи. Мятежники изгнали 30 тыс. преимущественно чернокожих жителей из города Таверга, а затем разграбили или сожгли их дома и магазины на том основании, что некоторые из них предположительно были наемниками. Через шесть месяцев после начала войны международная организация, стоящая на страже соблюдения прав человека, Human Rights Watch, заявила, что в Ливии «настолько систематически и повсеместно нарушаются права человека, что речь может уже идти о преступлениях против человечности». Подобные массовые нарушения не прекращаются. В октябре 2013 г. Верховный комиссар ООН по правам человека докладывал, что «большинство из задержанных во время конфликта 8 тыс. человек (по примерным оценкам) лишены судебно-правовой поддержки, и в отношении них не соблюдается никакого процессуального кодекса». Еще более тревожные данные содержались в докладе организации Amnesty International, авторы которого вскрыли факты жестокого обращения с арестованными: «Задержанные подвергались длительному избиению пластиковыми трубами, палками, металлическими прутьями или проводами. В некоторых случаях их пытали током, подвешивали в неудобной позе на несколько часов, надевали на глаза повязки и заключали в кандалы со связанными за спиной руками. Их также лишали еды и питья». В докладе упомянуты 93 случая нападения на ливийских журналистов за первые девять месяцев 2014 г., «включая похищения, необоснованные аресты, убийства, покушения на убийство и избиения». Непрерывные нападения на западе Ливии, делают вывод авторы доклада, «можно приравнять к военным преступлениям». Вследствие такого повсеместного насилия примерно 400 тыс. ливийцев, по оценке ООН, вынуждены были бежать из своих домов, причем четвертая их часть вообще покинула страну.

Качество жизни в Ливии резко снизилось вследствие обвала экономики. Продолжительный конфликт парализовал нефтедобычу, от которой зависит благополучие страны. До революции Ливия добывала 1,65 млн баррелей нефти в сутки, а во время интервенции НАТО нефтедобыча снизилась до нулевой отметки. Хотя добыча временно восстановилась до 85% от объема добываемой при Каддафи нефти, но с тех пор как сепаратисты в августе 2013 г. захватили нефтяные месторождения и терминалы на востоке, добыча нефти в среднем составляет 30% от довоенного уровня. Непрекращающиеся боевые действия привели к закрытию аэропортов и морских портов в двух крупнейших городах Ливии: Триполи и Бенгази. Во многих городах жители страдают от частого отключения электричества – в Триполи света иногда не бывает до 18 часов в сутки. Лишения последних лет привели к резкому снижению уровня жизни, хотя, согласно Индексу человеческого развития ООН, Ливия считалась одной из наиболее процветающих стран Африки.

Как это отражается на людях

Хотя Белый дом оправдывал свою миссию в Ливии гуманитарными соображениями, интервенция увеличила число жертв на порядок. Карательные меры Каддафи, как оказалось, унесли меньше человеческих жизней, чем об этом писали средства массовой информации. В Восточной Ливии, где восстание начиналось как смесь мирных и насильственных протестов, Human Rights Watch документально зафиксировала только 233 смерти в первые дни сражений, а не 10 тыс., как сообщал саудовский новостной канал «Аль-Арабия». В статье, опубликованной в журнале International Security в 2013 г., я писал, что документально подтверждена смерть 1 тыс. ливийцев, погибших с середины февраля 2011 г., когда началось восстание, до середины марта 2011 г. – начала интервенции НАТО. В это число входят солдаты и повстанцы. В материале «Аль-Джазиры», растиражированном западными средствами массовой информации в начале 2011 г., говорилось, что ВВС Каддафи бомбили гражданское население в Бенгази и Триполи, однако, как выявило исчерпывающее расследование Хью Робертса из Университета Тафта, опубликованное в London Review of Books, «эта информация была ложной». На самом деле, стремясь свести к минимуму жертвы среди гражданского населения, войска Каддафи воздержались от неразборчивого применения карательных мер.

Human Rights Watch выявила, что из 949 человек, раненных в третьем по величине городе Ливии Мисурата, где в течение первых семи недель восстания шли самые ожесточенные бои, лишь 30 (чуть более 3%) были женщины и дети. Это ясно показывает, что мишенью войск Каддафи были боевики, среди которых практически не было женщин. В это же время в Мисурате погибло всего 257 человек, то есть ничтожно малая доля населения города, насчитывающего 400 тыс. жителей.

Та же сдержанность была очевидна и в Триполи, где использовались большие силы лишь два дня до начала интервенции НАТО, чтобы оттеснить демонстрантов, которые жгли правительственные здания. Ливийские врачи впоследствии рассказали Следственной комиссии ООН, что видели более 200 трупов в городских моргах 20–21 февраля, но среди них было всего две женщины. Эта статистика опровергает измышления о том, что войска Каддафи без разбора стреляли по мирным гражданам.

Более того, к моменту вторжения альянса насилие в Ливии уже почти закончилось. Хорошо вооруженная армия Каддафи обратила в бегство плохо организованных повстанцев. К середине марта 2011 г. правительственные войска готовились захватить последний оплот мятежников, Бенгази, тем самым положив конец месячному конфликту, унесшему чуть более 1 тыс. жизней. Но в то же самое время ливийские эмигранты в Швейцарии, связанные с повстанцами, начали предупреждать о предстоящей в Бенгази «кровавой бане». Западные средства массовой информации поспешили растиражировать эту информацию, хотя теперь, задним числом, понятно, что это была пропаганда. В действительности 17 марта Каддафи обещал защитить гражданское население Бенгази, как он защищал население других отвоеванных городов, добавив, что его войска «оставили открытым путь» для отступления мятежников в Египет. Попросту говоря, боевики терпели поражение в войне, поэтому их заокеанские покровители подняли на щит призрак геноцида для оправдания вмешательства НАТО. Нет доказательств того, что Каддафи планировал массовые убийства гражданского населения, и у него не было для этого никаких мотивов.

Да, правительство действительно пыталось запугать мятежников, пригрозив, что будет беспощадно их преследовать. Но Каддафи никогда не угрожал мирному гражданскому населению. С 5 по 15 марта 2011 г. правительственные войска отвоевали крупные города, занятые повстанцами, кроме одного, и нигде они не убивали гражданских лиц из мести, не говоря уже о том, чтобы устроить кровавую баню. На самом деле, когда войска приблизились к Бенгази, Каддафи выступил с публичными заверениями, что не тронет гражданское население и мятежников, которые добровольно сложат оружие. 17 марта он напрямую обратился к повстанцам Бенгази: «Сложите оружие, как это сделали ваши братья в Адждабии и других городах. Они сложили оружие и находятся в безопасности. Мы их не преследовали и не будем преследовать».

Однако двумя днями позже началась военная кампания НАТО, которая остановила наступление войск Каддафи. В результате Бенгази не вернулся под государственный контроль, мятежники не бежали, и война не закончилась. В конечном итоге 20 октября 2011 г. мятежники нашли Каддафи, долго пытали его, а затем казнили. Через три дня пали последние остатки режима. Но факт остается фактом: интервенция продлила гражданскую войну в Ливии с шести недель до восьми с лишним месяцев.

Называются самые разные цифры погибших. На совещании за закрытыми дверями в ноябре 2011 г., организованном Институтом Брукингса, один американский чиновник назвал окончательное число жертв: «около 8 тыс. человек». С этой оценкой резко расходится информация, озвученная в сентябре 2011 г. министром здравоохранения повстанцев еще до окончания войны – он заявил, что уже погибло 30 тыс. ливийцев. Однако Министерство по делам мучеников и пропавших без вести лиц послевоенного правительства снизило эту цифру до 4,7 тыс. гражданских лиц и мятежников, а также аналогичного числа солдат официальной армии. Еще 2,5 тыс. человек были отнесены к числу пропавших без вести. Таким образом, итоговая оценка жертв – 11,5 тыс. человек.

В течение двух последующих лет вялотекущего конфликта учет общих потерь не велся. Однако имеются сведения о нескольких серьезных столкновениях, таких как сражение соперничающих племен в городе Сабха на юге Ливии, которое имело место в марте 2012 г. и унесло 147 жизней. В свете этой статистики логично предположить, что в результате конфликта в 2012 и 2013 гг. погибло примерно по 500 жителей. Более точные данные имеются по возобновившейся в 2014 г. гражданской войне. На сайте «Счет тел в Ливии», где ежедневно публикуются документальные свидетельства о потерях, сообщается, что общее число ливийцев, убитых в прошлом году, превысило 2750 человек. Более того, в отличие от войск Каддафи, ополченцы, воюющие сегодня в Ливии, неразборчивы в применении силы. Например, в августе 2014 г. Медицинский центр в Триполи сообщил, что из ста жертв недавнего насилия – 40 женщин и по меньшей мере девять детей. В следующем месяце было совершено вопиющее военное преступление, когда ополченцы обстреляли из ракетной установки медицинское учреждение.

Мрачная арифметика приводит к удручающему, но неизбежному выводу. До интервенции НАТО гражданская война в Ливии была близка к окончанию и унесла чуть более тысячи жизней. Однако с тех пор вследствие непрекращающегося конфликта Ливия потеряла еще как минимум 10 тыс. своих граждан. Иными словами, операция НАТО привела к увеличению числа жертв более чем на порядок.

Территория для террористов

Еще один непреднамеренный итог интервенции в Ливии – рост угрозы терроризма, исходящей из этой страны. Хотя несколько десятилетий назад Каддафи поддерживал терроризм, о чем свидетельствуют выплаты репараций за сбитый в 1988 г. над Локерби самолет, еще до событий 11 сентября ливийский лидер стал союзником США в борьбе с мировым терроризмом. Отчасти он изменил позицию, столкнувшись с угрозой Группы ливийских боевиков-исламистов, связанных с «Аль-Каидой». Шеф внешней службы безопасности Каддафи Мусса Куса много раз встречался с высокопоставленными чинами ЦРУ для передачи разведданных о ливийских боевиках в Афганистане и о пакистанском торговце ядерными материалами Абдуле Кадыре Хане. В 2009 г. генерал Уильям Уорд, главнокомандующий силами США в Африке, хвалил Ливию как «главного партнера в противодействии транснациональному терроризму».

Однако после интервенции НАТО в 2011 г. Ливия и соседняя с ней Мали стали безопасным пристанищем для террористов. Радикальные исламистские группировки, которые подавлял Каддафи, под прикрытием с воздуха со стороны НАТО стали авангардом мятежников. Ополченцы, вооруженные до зубов сочувствующими странами, такими как Катар, отказались разоружаться после падения Каддафи. Исходящая от них угроза наиболее явно проявилась в сентябре 2012 г., когда джихадисты, включая группу «Ансар-аль-Шария», напали на американскую дипломатическую миссию в Бенгази, убив посла Соединенных Штатов в Ливии Кристофера Стивенса и трех его коллег. В прошлом году ООН формально объявила «Ансар аль-Шария» террористической организацией по причине ее связи с «Аль-Каидой» в исламистском Магрибе.

Сегодня ливийские исламисты сражаются за контроль над всей страной и добиваются успехов. В апреле 2014 г. они захватили секретную военную базу возле Триполи. Ирония в том, что войска особого назначения США создали эту базу летом 2012 г. для обучения и подготовки контртеррористических сил Ливии. Катар и Судан в сентябре 2014 г. снабдили исламистов оружием. В ответ на это более светские правительства ОАЭ и Египта нанесли удары с воздуха по боевикам-исламистам в Триполи и Бенгази в августе и октябре прошлого года. Среди джихадистов Ливии не только сообщники «Аль-Каиды»; по состоянию на январь 2015 г. группировки, связанные с ИГИЛ, известной также как «Исламское государство», совершили убийства или похищения в трех традиционных административных зонах Ливии.

Интервенция НАТО также усилила позиции террористов в других частях этого региона. После падения Каддафи этнические туареги из Мали, служившие в силах безопасности, бежали на родину со своим оружием и там подняли собственное восстание. Это восстание было моментально подхвачено местными исламистскими силами и «Аль-Каидой в Магрибе», которые объявили о создании независимого исламского государства на севере Мали. К декабрю 2012 г. эта область Мали стала «крупнейшей территорией в мире под контролем экстремистов-исламистов», по словам сенатора Кристофера Кунза, председателя Подкомитета Сената США по Африке. Эта опасность была подробно проанализирована в The New York Times, которая сообщила, что «союзная “Аль-Каиде” группировка в Северной Африке руководит лагерями подготовки террористов на севере Мали и снабжает воинственную исламистскую группировку в Северной Нигерии оружием, взрывчаткой и финансами». Но расползание террора из Ливии на этом не остановилось, вызвав смертоносный этнический конфликт в Буркина-Фасо, а также рост радикального ислама в Нигере. Для сдерживания этой угрозы Франции в начале 2013 г. пришлось развернуть многотысячную военную группировку в Мали, причем некоторые из французских солдат по сей день воюют с джихадистами на севере страны.

Проблема терроризма усугубляется утечкой опасного оружия из арсенала Каддафи, которое попадает в руки радикальных исламистов в Северной Африке и на Ближнем Востоке. По оценке Питера Букерта из Human Rights Watch, в Ливии в десятки раз больше бесхозного оружия, чем в Сомали, Афганистане или Ираке. Наверно, наибольшее беспокойство вызывает бесконтрольное распространение переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК), потому что в умелых руках они могут использоваться для поражения гражданской и военной авиации. По состоянию на февраль 2012 г., согласно сотруднику Госдепартамента США, которого процитировала The Washington Post, до 15 тыс. таких установок оставались неучтенными; из этого количества удалось выкупить лишь 5 тыс., за которые уплачено 40 млн долларов. В этом же номере говорилось, что сотни комплексов остаются без присмотра, в том числе в Нигере, где некоторые ПЗРК приобрела радикальная исламистская группировка «Боко Харам», действующая также и на территории Нигерии. Еще несколько десятков комплексов обнаружены в Алжире и Египте.

Эти установки попали даже в сектор Газа через территорию Египта. В октябре 2012 г. боевики произвели первый залп по израильскому вертолету, но не попали. Израильские официальные лица заявили, что страна происхождения этого смертоносного оружия – Ливия. В начале 2014 г. исламисты в Египте сбили военный вертолет ракетой, выпустив ее из ПЗРК. Ливийские ПЗРК и морские мины всплыли на рынках оружия в Западной Африке, где сомалийцы активно скупали их для исламистских мятежников и пиратов на противоположном Северо-Восточном побережье Африки.

Более широкие последствия

Вред от интервенции в Ливии выходит далеко за пределы соседних стран. С одной стороны, оказав помощь в свержении Каддафи, Соединенные Штаты поставили под угрозу достижение провозглашенной ими цели недопущения расползания ядерного оружия. В 2003 г. Каддафи добровольно прекратил реализацию программ по наращиванию ядерных и химических боеприпасов и отдал накопленные арсеналы Соединенным Штатам. В награду от США через восемь лет он получил насильственную смену режима, кульминацией которой стала его гибель. Это чрезвычайно осложнило задачу убеждения других государств остановить или повернуть вспять свои ядерные программы. Вскоре после начала бомбежек Ливии Северная Корея опубликовала заявление неназванного чиновника из МИДа, что «ливийский кризис преподал хороший урок международному сообществу» и Пхеньян не поддастся на ту же уловку американцев и «не позволит себя разоружить». Точно так же верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи отметил, что Каддафи «опрометчиво упаковал все свои ядерные установки, погрузил их на корабль и отправил на Запад». Еще один иранец с хорошими связями по имени Аббас Абди заметил: «Когда в Ливии поднялось восстание против Каддафи, все западные лидеры легко отказались от него. Из этого наши лидеры делают вывод, что компромисс не идет на пользу».

Интервенция в Ливии могла также подхлестнуть насилие в Сирии. В марте 2011 г. восстание там все еще было по большому счету ненасильственным, и реакция правительства Асада, будучи преступно диспропорциональной, все же оставалась сравнительно ограниченной – за неделю менее 100 сирийских граждан стали жертвой операции правительственных войск. Однако летом 2011 г., после того как при помощи НАТО ливийские повстанцы одержали верх, революционеры в Сирии решили прибегнуть к насилию – возможно, надеясь на международное вмешательство. «У нас происходит то же самое, что и в Бенгази», – сказал в то время сирийский мятежник корреспонденту The Washington Post, добавив: «Нам нужна бесполетная зона». В результате произошла быстрая эскалация сирийского конфликта, что привело к 1,5 тыс. жертв в неделю в начале 2013 г., то есть число жертв выросло в 15 раз!

Миссия НАТО в Ливии также помешала миротворческим усилиям в Сирии, крайне отрицательно настроив Россию. С согласия Москвы Совет Безопасности ООН одобрил введение бесполетной зоны в Ливии и другие меры для защиты гражданского населения. Но НАТО превысила выданный ей мандат, осуществив смену режима. Коалиция семь месяцев атаковала войска Каддафи, даже когда те отступали, не представляя никакой угрозы гражданским лицам, а также вооруженным и обученным мятежникам, которые отказались от мирных переговоров. Владимир Путин горько посетовал на то, что войска НАТО «откровенно нарушили резолюцию Совета Безопасности ООН, когда вместо ввода так называемой бесполетной зоны над воздушным пространством страны они начали бомбить ее». Министр иностранных дел России Сергей Лавров объяснил, что после этого Россия «никогда больше не позволит Совету Безопасности давать добро на нечто такое, что случилось в Ливии».

В начале «арабской весны» сторонники интервенции в Ливии утверждали, что этим путем можно поддержать динамику сравнительно мирных восстаний в Тунисе и Египте. На самом деле своими действиями НАТО не только не способствовала распространению мирной революции, но и поощрила милитаризацию восстания и конфликта в Сирии, а также затруднила перспективы миссии ООН. Для Сирии и соседних государств главным последствием стало трагическое усугубление трех патологий: человеческих страданий, религиозной вражды и радикального ислама.

Отвергнутый путь

Несмотря на страшный хаос, вызванный интервенцией, некоторые нераскаявшиеся ее сторонники утверждают, что альтернатива – сохранение у власти Каддафи – была бы еще хуже. Но 69-летний Каддафи, имеющий проблемы со здоровьем, в любом случае не был для Ливии будущим. И он уже вел подготовку для передачи власти своему сыну Саифу, который давно мечтал о реформах в стране. «Я не приму ни одну должность, если не будет принята новая конституция, новые законы и не будут проведены прозрачные выборы, – заявил Саиф в 2010 г. – Все должны иметь доступ к государственным должностям. У нас не должно быть монополии на власть». Саиф также убеждал отца признать вину за печально известное тюремное побоище 1996 г. и выплатить компенсацию семьям сотен жертв. Кроме того, в 2008 г. Саиф опубликовал свидетельство бывших узников о пытках революционных комитетов – неофициальных сторожевых псов режима – и требовал их разоружения.

С 2009 по 2010 гг. Саиф убедил отца отпустить почти всех политических заключенных, создав программу дерадикализации исламистов, которую западные эксперты считали образцово-показательной. Он также настаивал на упразднении Министерства информации Ливии в пользу частных средств массовой информации. Он даже пригласил известных американских исследователей, включая Фрэнсиса Фукуяму, Роберта Патнама и Кассу Санстейна, читать лекции о гражданском обществе и демократии. Наверное, самым убедительным доказательством серьезности намерений Саифа реформировать страну можно считать тот факт, что в 2011 г. политическими лидерами революции стали люди, которых он ранее пригласил работать в правительстве. Махмуд Джибрил, премьер-министр Национального переходного совета повстанцев во время войны, возглавил Национальный совет по экономическому развитию, созданный Саифом. Мустафа Абдель Джалил, председатель Национального переходного совета, был избран Саифом в 2007 г. для проведения юридических реформ на посту министра юстиции и вел эту работу до тех пор, пока не перешел на сторону повстанцев.

Конечно, мы не знаем, хватило ли бы Саифу желания и возможностей для преобразования Ливии. Могущественные кланы противостояли ему, как и его отцу, всякий раз, когда они затевали реформы. В 2010 г. консерваторы временно закрыли средства массовой информации, которыми владел Саиф, потому что одна из газет раскритиковала действия правительства. Однако в конце 2010 г. Каддафи-старший уволил другого своего сына, Мутассима, – сторонника более жесткой линии, и казалось, что это проложит путь для Саифа с его реформаторскими планами. Хотя Саиф не собирался в одночасье превратить Ливию в демократию по стандартам Джефферсона, он был твердо намерен ликвидировать наиболее вопиющую неэффективность и несправедливость режима своего отца.

Даже после начала войны уважаемые наблюдатели выражали уверенность в Саифе. В редакционной колонке The New York Times Курт Уэлдон, бывший конгрессмен-республиканец от штата Пенсильвания, который избирался в Конгресс десять раз подряд, написал, что Саиф «мог бы сыграть конструктивную роль как член комитета, предложив новую структуру правительства или конституцию». Вместо этого ополченцы, поддерживаемые НАТО с воздуха, арестовали и посадили в тюрьму сына Каддафи. В октябре 2014 г. в интервью, которое у него взял журналист Франклин Лэм в тюрьме, Саиф выразил сожаление: «Мы уже начали осуществлять широкие реформы, и отец поручил мне довести их до конца. К сожалению, случился мятеж, обе стороны допустили ошибки, которые теперь позволяют экстремистским исламистским группировкам, таким как Дайиш (ИГИЛ), собрать осколки, оставшиеся от страны, и превратить Ливию в экстремистское фундаменталистское государство».

Уроки Ливии

Обама выразил сожаление в отношении Ливии, но, к несчастью, извлек неправильный урок. «Думаю, мы недооценили… необходимость ввода войск, – сказал президент обозревателю The New York Times Томасу Фридману в августе 2014 г. – Если уж взялись за это дело, то нужно было доводить его до конца и быть более напористыми в перестройке общества».

Но это совсем не тот урок, который нужно было вынести из случившегося. Ошибка в Ливии заключалась не в том, что не было приложено достаточно усилий для реформирования страны после интервенции, а в самом решении ее осуществить. В таких странах, как Ливия, где правительство подавляет восстание, военное вмешательство с большой долей вероятности ударит рикошетом, поощряя насилие, развал государственности и терроризм. Перспектива интервенции также порождает у ополченцев нездоровое желание отомстить правительству, а затем кричать на каждом углу о геноциде, чтобы получить иностранную помощь и дать предлог для гуманитарной интервенции.

Подлинный урок Ливии в том, что если государство делает своей мишенью мятежников и не причиняет ущерба гражданскому населению, международному сообществу нужно воздерживаться от военной кампании по гуманитарным соображениям для оказания помощи ополченцам. Западной аудитории также следует остерегаться цинизма мятежников, преувеличивающих не только насилие со стороны государственных сил, но и собственную поддержку со стороны местного населения. Даже если режим глубоко порочен, как, например, режим Каддафи, существует высокая вероятность того, что интервенция лишь подольет масла в огонь гражданской войны, дестабилизировав страну, поставив под угрозу жизни мирных граждан и создав благоприятную почву для экстремистов. Гораздо более благоразумный путь – это путь мирных реформ, к которому стремился Саиф Каддафи.

Гуманитарную интервенцию следует припасти для тех редких случаев, когда мишенью становятся мирные граждане и военная операция может принести больше блага, чем вреда, как это было в Руанде в 1994 г., где, по моим оценкам, своевременное вмешательство могло бы спасти более ста тысяч жизней. Конечно, великие державы иногда могут использовать войска за рубежом по другим причинам – чтобы бороться с терроризмом, не допустить распространения ядерного оружия или свергнуть зарвавшегося диктатора. Но в этом случае не надо притворяться, будто это гуманитарная операция, или удивляться, когда в результате боевых действий гибнет большое число невинных граждан.

США. Ливия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363837 Алан Куперман

Президент США Барак Обама распорядился выделить до 35 миллионов долларов на помощь Франции в борьбе с терроризмом и экстремизмом в африканских странах Чад, Мали и Нигер, сообщает Белый дом.

В распоряжении главы государства уточняется, что эти средства должны быть изысканы за счет сокращения оборонных расходов Пентагона.

С августа 2014 года на территории стран Сахаро-Сахельского региона (Мавритания, Мали, Нигер, Чад и Буркина-Фасо) проводится военная операция Barkhane с участием Франции против боевиков экстремистской группировки "Боко Харам", которая присягнула на верность "Исламскому государству".

В марте число участников операции составляло три тысячи военнослужащих. Также задействованы 200 танков, шесть самолетов-истребителей, около 20 вертолетов и семь транспортных самолетов. Франция заявила, что намерена расширить свое военное присутствие в регионе.

Названы самые счастливые и несчастные страны мира

С 2012 года, когда впервые был опубликован World Happiness Report, жители Никарагуа и Зимбабве стали намного счастливее. А уровень удовлетворенности жизнью в Греции, Египте, Италии и Саудовской Аравии падал быстрее всего в мире.

В 2015 году самыми счастливыми были признаны развитые европейские страны – Швейцария, Исландия, Дания, Норвегия. В 20-ку самых довольных жизнью вошли также граждане Канады, Новой Зеландии, Австралии, Израиля и США.

Популярная у российских и украинских покупателей недвижимости Германия заняла 26 строчку в «рейтинге счастья», Франция – 29, Чехия – 31, Испания – 36. Позиции Италии гораздо ниже – 50 место, говорится в отчете World Happiness Report.

Россия разместилась посредине списка – 64 место. Россияне оказались счастливее киприотов (67), эстонцев (73), турков (76), черногорцев (83), португальцев (88) и латышей (89). В 2015 году низкие позиции в рейтинге получили Греция (102) и Болгария (134).

ТОП-20 счастливых стран                                                                                      ТОП-20 несчастных стран

Швейцария                                                                                                                  Тоголезская Республика

Исландия                                                                                                                      Бурунди

Дания                                                                                                                             Сирия

Норвегия                                                                                                                       Бенин

Канада                                                                                                                           Руанда

Финляндия                                                                                                                  Афганистан

Нидерланды                                                                                                               Буркина Фасо

Швеция                                                                                                                        Кот-д’Ивуар

Новая Зеландия                                                                                                        Гвинея

Австралия                                                                                                                   Чад

Израиль                                                                                                                      Центральноафриканская республика

Коста-Рика                                                                                                                 Мадагаскар

Австрия                                                                                                                        Танзания         

Мексика                                                                                                                       Камбоджа

США                                                                                                                              Нигер

Бразилия                                                                                                                     Габон

Люксембург                                                                                                                Сенегал

Ирландия                                                                                                                     Уганда

Бельгия                                                                                                                         Коморы

ОАЭ                                                                                                                                Конго

Nord Gold N.V. по итогам I квартала 2015 года увеличил производство золота на 26.34% до 266.7 тыс. унций с 211.1 тыс. унций годом ранее. Об этом говорится в сообщении компании.

Объём производства на обоих рудниках ОАО "Бурятзолото" ("Ирокинда" и "Зун-Холба") вырос на 7.63% до 26.8 тыс. унций с 24.9 тыс. унций.

Производство на руднике "Березитовый" увеличилось на 31.48% до 35.5 тыс. унций с 27 тыс. унций, на руднике Bissa - на 11.14% до 75.8 тыс. унций золота с 68.2 тыс. унций, Lefa - на 48.76% до 59.8 тыс. унций с 40.2 тыс. унций, Taparko снизилось на 9.67% до 29.9 тыс. унций с 33.1 тыс. унций.

Выручка Nord Gold за I квартал увеличилась на 29.36% до $355.6 млн с $274.9 млн.

Компания сохраняет прогноз производства золота на 2015 год в диапазоне 925-985 тыс. унций.

Неаудированный чистый долг на 31 марта 2015 года снизился на 15.72% до $528.7 млн с $627.3 млн на 31 декабря 2014 года благодаря значительному положительному свободному денежному потоку.

Буркина-Фасо является одним из ведущих производителей и экспортеров лука в Западной Африке

Годовая урожайность лука в африканской стране составляет около 300 тысяч тонн лука при рекордных 310,436 тысячах тонн овощей в 2010-ом. Данный показатель в Буркина-Фасо достигает 32% от общего объема производства всех овощей в целом и 3% от совокупной урожайности всей сельскохозяйственной продукции.

Лук в Буркина-Фасо производят почти 15 тысяч малых, средних и крупных фермерских хозяйств, в совокупности занимающих 11 тысяч гектаров сельхозземель.

В дальнейшем правительство страны намеревается оказывать всестороннюю поддержку аграрному сектору страны для запланированного роста урожайности до 477 тысяч тонн лука ежегодно. В настоящее время Буркина-Фасо во всей Западной Африке экспортирует больше всего овощей этого вида, пропуская вперед в данном рейтинге только Нигерию.

В развивающихся странах на аграрный сектор приходится почти четверть всего ущерба, нанесенного стихийными бедствиями - эта доля выше, чем предполагалось ранее, согласно предварительным результатам нового исследования ФАО, опубликованного на Всемирной конференции ООН по снижению риска стихийных бедствий.

Организация также объявила о запуске специального проекта, направленного на оказание помощи странам в подготовке своих агропромышленных комплексов к борьбе с последствиями стихийных бедствий и снижению рисков.

Двадцать два процента от общего ущерба, причиненного в результате стихийных бедствий, таких как засуха, наводнения, бури или цунами, приходятся на сельскохозяйственный сектор, согласно проведенному анализу ФАО 78-ми стихийных бедствий в 48 развивающихся странах, охватывающих период с 2003 г. по 2013 г.

Эти убытки и потери часто ложатся на плечи бедных сельских и полу-сельских общин, не обладающих страховкой и достаточными финансовыми средствами, необходимыми для восстановления потерянных средств к существованию. Несмотря на это, только 4,5 процента гуманитарной помощи, предназначенной на восстановление после стихийных бедствий в 2003-2013 гг., были направлены на нужды сельского хозяйства.

Показатель ФАО в 22 процента учитывает только ущерб, оцененный сразу после стихийных бедствий, тогда как фактическое воздействие, вероятно, будет еще выше. Чтобы более точно оценить ущерб развитию мирового сельского хозяйства, ФАО сравнила показатели урожайности во время и после стихийных бедствий в 67 странах, пострадавших от, по крайней мере, одного средне- или крупномасштабного стихийного бедствия в период с 2003 г. до 2013 г.

Окончательный итог: за этот 10-летний период ущерб растениеводству и животноводству составил 70 млрд. долл. США.

Азия стала наиболее пострадавшим регионом, где потери составили 28 млрд. долл. США, за ней следуют Африка, где ущерб составил 26 млрд. долл. США.

«Сельское хозяйство и все, что оно включает в себя, не только имеет решающее значение для производства наших продуктов питания, но и остается основным источником средств к существованию на планете. Будучи сектором, подверженным риску, сельское хозяйство одновременно может стать фундаментом, на котором мы сможем построить общество, более устойчивое и лучшим образом подготовленное для борьбы с последствиями стихийных бедствий», - сказал Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва.

«Вот почему укрепление устойчивости систем жизнеобеспечения к опасностям и кризисам является одним из главных приоритетов ФАО», - добавил он.

Новый механизм по снижению опасности последствий стихийных бедствий в сельском хозяйстве

Чтобы помочь странам лучше подготовиться и противостоять стихийным бедствиям, оказывающим влияние на сельское хозяйство, ФАО запустила новый механизм по оказанию технической поддержки там, где это необходимо. Механизм будет нацелен на снижение основных рисков последствий стихийных бедствий в сельском хозяйстве на всех уровнях с помощью различных мер.

«С помощью этих новых усилий мы стремимся снизить подверженность людей рискам, избежать или уменьшить воздействие, где это возможно, и повысить уровень готовности к быстрому реагированию в случае наступления катастроф», - сказал Грациану да Силва.

Исследования показали, что на каждый доллар, потраченный на снижение опасности стихийных бедствий, от 2 до 4 долларов возвращаются в форме сниженных потерь, отметил он.

Новый механизм будет руководствоваться Рамочной программой ФАО по снижению опасности стихийных бедствий для продовольственной безопасности и питания.

Сельское хозяйство остается ключевым сектором

Во всем мире средства к существованию 2,5 миллиарда человек зависят от сельского хозяйства. Эти мелкие фермеры, пастухи, рыболовы и зависимые от леса сообщества производят более половины мирового производства сельскохозяйственной продукции и в наибольшей степени подвержены опасности стихийных бедствий, уничтожающих или наносящих ущерб их урожаям, оборудованию, скоту, семенам и хранящимся продуктам.

Помимо очевидных последствий для продовольственной безопасности населения, могут произойти заметные изменения в экономике и траектории развития целых регионов и государств, когда стихийное бедствие оказывает отрицательное воздействие на сельское хозяйство. На аграрный сектор приходится до 30 процентов от национального ВВП в таких странах, как Буркина-Фасо, Бурунди, Центральноафриканская Республика, Чад, Эфиопия, Кения, Мали, Мозамбик и Нигер.

Отрицательные последствия могут сказаться и на секторах, связанных с сельским хозяйством, и на торговых потоках. В рассмотренных странах после наступления стихийных бедствий наблюдалось увеличение импорта сельскохозяйственной продукции на 18,9 млрд. долл. США и снижение экспорта сельскохозяйственной продукции на 14,9 млрд. долл. США в период с 2003 г. по и 2013 г.

Подробнее об исследовании ФАО

Основные факты

Экономические потери в результате стихийных бедствий выросли в три раза за последние десять лет и продолжают расти.

Стихийные бедствия, рассмотренные в исследовании ФАО, включают засухи, наводнения, штормы, циклоны и ураганы, землетрясения, цунами и извержения вулканов.

С 2003 г. по 2013 г. в результате стихийных бедствий и катастроф в развивающихся странах пострадали более 1,9 миллиарда человек, а ущерб всем секторам составил более 494 млрд. долл. США.

Предыдущие оценки показывали, что урон сельскохозяйственному сектору, нанесенный в результате стихийных бедствий в развивающихся странах, составлял около 13% от общего ущерба. Согласно новой оценке этот показатель взлетел до 22%.

Оценки ущерба из исследования ФАО:

Общий ущерб в размере 140 млрд. долл. США был нанесен всем секторам экономики, из них ущерб в размере 30 млрд. долл. США был нанесен сельскому хозяйству (растениеводство, животноводство, лесное хозяйство, рыбное хозяйство).

При наступлении засухи на сельское хозяйство приходится до 84% всех экономических последствий.

В сельскохозяйственном секторе 42% убытков нанесены урожаям (13 млрд. долл. США) - наводнения ответственны за 60% от общего ущерба урожаям, штормы - за 23%.

Животноводство является вторым наиболее пострадавшим сектором после растениеводства, на него приходилось 36% от всего ущерба и убытков, в общей сложности 11 млрд. долл. США с 2003 г. по 2013 г.

Из 78 рассмотренных стихийных бедствий 45 оказали негативное воздействие на сектор рыбного хозяйства (1,7 млрд. долларов США или 6% от общих убытков в сельскохозяйственном секторе). Львиная доля в размере 70% была вызвана цунами, как правило, очень редким событием. На штормы, такие как ураганы и тайфуны, пришлось примерно 16% экономического ущерба на рыболовство, за ними следуют наводнения - 10%.

Лесное хозяйство понесло потери в размере 737 млн. долл. США, что составляет 2,4% от общего ущерба в сельскохозяйственном секторе.

Из развернутого анализа ФАО

Потери и ущерб для сельскохозяйственных культур и скота в период с 2003 г. по 2013 г., по оценкам, составили 70 млрд. долл. США

82% производственных потерь были вызваны засухой (44%) и наводнениями (39%).

Азия стала наиболее пострадавшим регионом, где потери оцениваются в 28 млрд. долл. США, затем следует Африка, где ущерб составил 26 млрд. долл. США.

В период с 2003 г. и 2013 г. Африка к югу от Сахары пережила 61 засуху, от которой пострадали 27 стран и 150 миллионов человек. По оценкам ФАО, 77% всех потерь сельскохозяйственного производства в мире, вызванных засухой, произошли в этих 27 странах южнее Сахары, где потери составили 23,5 млрд. долл. США.

Судя по всему, катарские шейхи совсем не понимают, что Россия – это не Верхняя Вольта, утыканная ракетами, как нас называли США, а великая держава, в том числе экономическая, сырьевая и нефтегазовая. И думать, что в нынешних сложных условиях санкций российские компании можно скупать по дешевке, это – порочная логика. Даже для катарцев, у которых все карманы их халатов-дишдашей и все их мешки на виллах и во дворцах набиты газодолларами. Как сообщила иранская газета «Iranian Diplomacy», компетентные источники из дипломатических кругов России поведали лондонской газете Al-Arab, что якобы шейх Хамад бен Джассем бен Джабер Аль Тани, занимавший до июня 2013 года должности премьер-министра и министра иностранных дел Катара, пытается договориться с президентом России Владимиром Путиным о том, что в обмен на сотрудничество Москвы в борьбе с конкретными группировками исламских радикалов он купит часть акций компании «Лукойл» и тем самым снимет некоторые введенные против нее санкции.

Судя по всему, он хочет приобрести 10% акций российского концерна. Хотя Бен Джассем и полагает, что данное сотрудничество будет сопряжено с некоторыми трудностями, тем не менее, уверен он, их можно будет преодолеть, если, конечно, российский президент согласится сотрудничать в борьбе с исламскими радикалами. Из этого можно сделать весьма важный вывод: бывший премьер-министр Катара располагает сетью, наладившей связи с экстремистскими объединениями, которые «по чистой случайности» ведут свою деятельность и в России. Посредством этого канала он неоднократно помогал освобождению заложников.

Пока же информированные источники сообщают, что в течение нескольких дней будет ясно, сможет ли Хамад бен Джассем договориться с «Лукойлом» или нет. В скором времени в Лондоне должно состояться совещание, на котором глава этой российской компании тщательным образом обсудит указанный вопрос с бывшим катарским премьером. Он планирует купить при помощи одной из подконтрольных ему структур, часть «Лукойла», которая является третьей по величине нефтяной компанией России. В апреле этого года он при помощи одной посреднической фирмы уже приобрел компанию Heritage Oil стоимостью 924 миллиона долларов, которую сейчас превратил в свою главную инвестиционную структуру.

Известно, что совсем недавно компания «Лукойл» приняла решение выставить на продажу 10% своих акций. Хамад бен Джассем и раньше предлагал купить этот пакет акций и расплатиться за них наличными или частью акций компании Heritage Oil, однако тогда Москва не пошла ему навстречу. Кроме того, не секрет, что для подписания такого рода контракта нужно прямое согласие Кремля. Бывший премьер-министр Катара считает, что обладает достаточным для этого влиянием, хотя именно он привел к тому, что в декабре 2011 года Москва понизила уровень дипотношений с Дохой из-за избиения в ее аэропорту российского посла В.Титоренко. Кроме того, Бен Джассем не выполнил ни одного из своих обещаний по инвестированию в РФ св.12 млрд.долл. на проекты СПГ, в сферу финансов и добычу редкоземельных металлов из-за того, что Катар был резко недоволен политикой России по отношению к агрессивной линии Дохи в Ливии и Сирии, где катарцы развязали кровавые гражданские войны, задействовав наиболее радикальные и террористические исламистские группировки.

Сообщается, что когда Хамад бен Джассем узнал о несогласии высшего руководства «Лукойла» с его предложением, то самоуверенно заявил, что может убедить российского президента, доказав ему, насколько важен этот контракт, и какие он открывает возможности. Он также объявил, что в таком случае может также помочь Москве в борьбе с исламистскими группировками, на которые та постоянно жалуется. То есть бывший катарский премьер-министр бравирует своими связями с террористическими группировками и радикальными элементами и верит, что из-за этого Москва не сможет отказать ему в покупке акций «Лукойла» при посредничестве Heritage Oil.

Между тем, руководство российской нефтяной компании не соглашается на аналогичное предложение и бывшего катарского эмира, утверждая, что такая сделка не принесет никакой пользы для стратегии России и самой компании. Фирма же, принадлежащая бывшему премьер-министру Катара, не обладает современными технологиями, которые могли бы содействовать развитию производства в России. После ухода с поста эмира Катара шейх Хамад бин Халифа Аль Тани начал активно заниматься экономической деятельностью, пытаясь установить прямую связь между политикой и бизнесом. Кстати, тем же самым он занимался и тогда, когда еще находился у власти, скупая в Европе недвижимость, отели, торговые центры, футбольные клубы и другие выгодные авуары, беря на это деньги из госказны. Бывший эмир уверен, что благодаря этому, с одной стороны, он может увеличивать свое влияние на экономические и политические круги разных стран мира, а с другой – еще больше увеличить свое состояние.

27 октября вместе с нынешним эмиром Катара шейхом Тамимом бен Хамадом Аль Тани он посетил Париж, где пытался добиться некоторых соглашений с бывшим главой компании Total Кристофом де Маржери, который в том же месяце погиб в результате несчастного случая в российском аэропорту Внуково. По мнению многих наблюдателей, катарец пытается при помощи французской Total, которая осуществляет в России много крупных проектов, влиять на российский нефтяной рынок и одновременно укрепить свои позиции в сфере торговли энергоносителями.

Действия Хамада и Бен Джассема не отличаются дипломатичностью и симпатиями к России. Разрушив российское присутствие в Ливии, нанеся ущерб интересам РФ в Сирии, финансируя исламистов, часть которых уже стала появляться на Северном Кавказе, катарские шейхи как ни в чем не бывало теперь пытаются залезть в российскую экономику, делая вид, что все прекрасно. Возникает вопрос – а что за этим стоит? Видимо, нужно все хорошо взвесить, прежде чем вообще иметь любые деловые операции с катарцами. Один раз это уже проходили. Доха густо провела медом по нашим губам, но в рот ничего не попало. Зато вред нам на Ближнем Востоке Катар нанес колоссальный.

Владимир Симонов

Особенности русской судьбы

Обсуждение книги Вячеслава НИКОНОВА «Российская матрица»

Перед тем, как приступить к обсуждению книги1, считаем необходимым познакомить с ней читателя. Пересказать, хотя бы и кратко, том в тысячу без малого страниц — задача вряд ли осуществимая, а потому предлагаем вашему вниманию обширные выдержки из «Вступления» к ней и «Заключения», которые дают достаточно полное представление об идеях и концепциях, развиваемых в этом масштабном обзоре русской истории.

Россия — неразгаданная тайна

Что отличает Россию от других стран? Одни скажут: соборность, коллективизм, «православие, самодержавие, народность», природный демократизм. Другие — ор­ганичный авторитаризм, имперская диктатура, всевластие государства и бесправие общества, вспомнят известные строки Владимира Гиляровского о двух напастях: «Внизу власть тьмы, а наверху тьма власти». Все это правда. И все — неправда.

Россия — совершенно неоднозначный феномен, который плохо понимают не только иностранцы, но и всю жизнь прожившие в ней люди. Николай Гоголь пора­жался в 1845 году, насколько современники не могли или не хотели постигать свою страну: «Велико незнание России посреди России. Все живет в иностранных журна­лах и газетах, а не в земле своей». Или Россия непознаваема?

«Для нас самих Россия остается неразгаданной тайной. Россия — противоречива, антиномична. Душа России не покрывается никакими доктринами», — утверждал глубочайший знаток России философ Николай Бердяев. Но он же и предлагал и свой ключ к познанию страны: «Подойти к разгадке тайны, скрытой в душе России, мож­но, сразу же признав антиномичность России, жуткую ее противоречивость. Тогда русское самосознание освобождается от лживых и фальшивых идеализаций, от от­талкивающего бахвальства, равно как и от бесхарактерного космополитического отрицания и иноземного рабства».

Но, очевидно, что недостаточно просто констатировать свое непонимание России, восторгаться ее величием или возмущаться ее недоделанностью. Россию можно понять, если постараться узнать: каковы наши особенности, откуда они и насколько они специфичны; на каком свете мы находимся по своим основным па­раметрам; какое место занимаем в соотношении с основными центрами силы и в отношениях с ними?

Еще Гегель утверждал, что каждое государство есть произведение искусства, поскольку двух одинаковых просто не существует. «Отрицать наличие национально­го характера, национальной индивидуальности — значит делать мир народов очень скучным и серым... Именно индивидуальные особенности народов связывают их друг с другом, заставляют нас любить народ, к которому мы даже не принадлежим, но с которым столкнула нас судьба. Следовательно, выявление национальных осо­бенностей характера, значение их, размышление над историческими обстоятель­ствами, способствовавшими их созданию, помогают нам понять другие народы», — подчеркивал академик Дмитрий Лихачев.

Можно ли говорить об одной российской матрице? Разве можно найти что-то общее между современной Россией и обществом, скажем, Киевской Руси?

Хорошо помню, когда у меня в голове вспыхнул этот вопрос. Это было в 1979 го­ду. Меня — начинающего преподавателя и аспиранта-американиста истфака МГУ — пригласили переводить на встрече ректора университета Анатолия Логунова с тогдашним послом США в Москве Хартманом. Беседа не отличалась особой содер­жательностью. Но в какой-то момент ректор поинтересовался у Хартмана, каким образом он готовился к занятию должности посла. Его ответ мне показался весьма неожиданным. Оказывается, по совету своего наставника — известного историка Ричарда Пайпса — он усиленно штудировал книги по дореволюционной российской истории, чтобы постичь советские реалии. Как?! Ведь Советский Союз — не царская Россия! Ведь мы «отреклись от старого мира», «отряхнули его прах с наших ног». Решительно сломали государственную машину самодержавия и установили Совет­скую власть, превратились из сельского общества в городское, из аграрного в ин­дустриальное, из верующего в почти атеистическое и т. д. В том же духе рассуждал и академик Логунов: вероятно, Пайпс слишком не любил СССР (что верно), чтобы сравнивать его с царской Россией. Но Хартман настаивал на том, что именно зна­ние ранней истории позволяло ему понять советские реалии.

С тех пор я немало передумал и перечитал на эту тему. У нас были разные модели государственности. Федор Тютчев был прав, когда уверял, что должность русского Бога — не синекура. Однако, вопреки расхожим стереотипам, исторически Россия — крепкое, жизнеспособное и стабильное государство. Одно из двух-трех на планете, которые могут похвастаться пятью веками непрерывного суверенного существова­ния, не прерванного завоеваниями извне или нахождением под чьей-то властью. Стабильность российской государственности подчеркивается и тем, что с момента ее создания и до провозглашения республики — Александром Керенским, который, по иронии судьбы, в тот момент был фактически единоличным нелегитимным дик­татором — у нас было всего две царствующие династии — Рюриковичей и Романо­вых. Меньше из бывших монархий, пожалуй, только в Японии, где со времен прин­ца Иваро, внука лучезарной богини солнца Аматэрасу и основателя государства Ямато, царствует до настоящего времени только одна династия. В Китае, где счет истории шел по династиям, их набралось (как считать) — около сорока.

За свою более чем тысячелетнюю историю Россия четыре раза терпела подлин­ные Крушения. Когда разрушались традиционные формы государственности, стра­на превращалась из субъекта в объект международной политики, становилась по­лем боя гражданских войн и/или интервенций, несла колоссальные человеческие жертвы, теряла огромные территории, отбрасывалась на десятки лет назад в эконо­мическом развитии. Когда вставал вопрос о выживании ее как государства и нации. Первое Крушение было вызвано внешним завоеванием: в XIII веке раздробленные русские княжества стали добычей монгольского войска. Все последующие Круше­ния объяснялись почти исключительно внутренними причинами, которые порож­дали революционные взрывы, ставившие страну на грань существования. Так было в начале XVII века, когда Россия захлебнулась в братоубийственной Смуте. Так было после революции 1917 года, когда Гражданская война унесла миллионы жизней, а государственность была восстановлена методами большевистской диктатуры. Так было в 1991 году, когда развалился СССР (который был формой существова­ния России), сопровождаемый серией гражданских войн, катастрофическим эконо­мическим обвалом на постсоветском пространстве, небывалым геополитическим ослаблением страны. Четыре Крушения, которые Ахиезер, Клямкин и Яковенко на­звали «катастрофами российской истории», эти авторы связали с последовательной гибелью киевской, московской, романовской и советской государственности.

После каждого из этих Крушений Россия возрождалась, начинала заново. Каж­дый раз это была другая Россия. Но только немного другая. Потому что люди оста­вались теми же, и они воспроизводили во многом прежние ментальные культур­ные стереотипы. И здесь мы как раз не оригинальны. Элементы разрыва, моменты крушений встречались у всех наций и государств, причем даже чаще, чем в России. Но они не теряли своего лица, своей матрицы. Если, конечно, вообще не исчеза­ли с лица Земли. Генетический код нашего общества — как японского или китай­ского — оставался во многом неизменным. Великий историк Василий Ключевский неоднократно указывал на удивительную повторяемость российской истории. По мнению яркого философа-эмигранта Георгия Федотова, «как ни резки бывают исто­рические разрывы исторических эпох, они не в силах уничтожить непрерывности. Сперва подпочвенная, болезненно сжатая, но древняя традиция выходит наружу, сказываясь не столько в реставрациях, сколько в самом модернистском стиле воз­двигаемого здания».

Даже такой разрыв в традиции, который представлял собой приход к власти большевиков, постаравшихся всерьез «отречься от старого мира», не разрушил пре­емственности. Как заметил тогда же наш великий поэт и мыслитель Максимилиан Волошин:

Мы не вольны в наследии отцов,

И вопреки бичам идеологий

Колёса вязнут в старой колее.

Спустя несколько десятилетий величайший знаток цивилизаций англичанин Арнольд Тойнби напишет: «Нынешний режим в России утверждает, что распрощал­ся с прошлым России полностью, если не в мелких, несущественных деталях, то по крайней мере во всем основном, главном. И Запад готов был верить, что большеви­ки действительно делают то, что говорят. Мы верили и боялись. Однако, поразмыс­лив, начинаешь понимать, что не так-то просто отречься от собственного наследия. Когда мы пытаемся отбросить прошлое, оно — Гораций знал, что говорил, — испод­воль возвращается к нам в чуть завуалированной форме».

Разрушение СССР и создание Российской Федерации тоже не разрушили мат­рицу. Авторы академического исследования советского наследства в современных социально-экономических практиках приходят к выводу: «События прошлого ока­зывают фундаментальное влияние на жизнь людей, снабжая их материальными ресурсами и базовыми духовными ценностями, в то же время структурируя (порой ограничивая, а порой расширяя) набор поведенческих альтернатив, доступных для выбора в каждой конкретной ситуации. Эта идея лежит в основе общего принципа, согласно которому "прошлое имеет значение" как для отдельных индивидов, так и для надындивидуальных общностей, таких, как семьи, общественные группы и на­циональные государства».

Митрополит Иоанн о постсоветском времени менее научно, но более эмоцио­нально напишет: «Правда же такова: безбожный коммунизм терзал Россию, пара­зитируя на многовековых русских общинных традициях, на прочной народной при­верженности к коллективизму и взаимопомощи, на всеобщей могучей русской тяге к социальной справедливости. Бессовестная демократия собирается терзать ее, па­разитируя на древних вечевых соборных обычаях Руси, на исконном уважении рус­ского человека к общему мнению, совместно принятому решению, коллективному разуму Собора».

Россий, если можно так выразиться, много. Существует очень большой плюра­лизм этносов, идеологий, географических зон. Но Россия одна как цельный (или цельный именно в своей плюралистичности) организм. В его основе лежит цивили­зационный, культурный генетический код, закладывающий основу общей россий­ской матрицы. «Россия не есть пустое вместилище, в которое можно механически, по произволу, вложить все что угодно, не считаясь с законами ее духовного организма. Россия есть живая духовная система со своими историческими дарами и заданиями. Мало того, за нею стоит некий божественный исторический замысел, от которого мы не смеем отказаться и от которого нам и не удалось бы отречься, если бы мы даже того и захотели... Каждый народ творит то, что он может, исходя из того, что ему дано. Но плох тот народ, который не видит того, что именно дано именно ему; и пото­му ходит побираться под чужими окнами», — подчеркивал философ Иван Ильин.

Для многих аналитиков зависимость настоящего от исторического пути не больше, чем метафора, из которой может, в лучшем случае, следовать вывод о необ­ходимости учиться на ошибках истории. Для других сама эта идея кажется весьма опасной, если не реакционной, призывающей мириться с неэффективными инсти­тутами, отсталостью и безобразиями под предлогом некой заданности этих явле­ний изначальным историческим кодом. Но для множества серьезнейших людей во всем мире культурная матрица различных стран, народов и цивилизаций является предметом тщательного анализа. Потому что это тот фундамент, на котором пред­стоит строить будущее.

К счастью для России, понимание российской специфики и необходимости ее учета существует в самых различных общественных слоях, если исключить край­них западников, которые считают, что у всего человечества был, есть и может быть только один — западный — путь развития (хотя, что это за путь, они вряд ли толком объяснят, как не обратят внимания и на различия между самими западными стра­нами). Либерал Александр Архангельский уверен, что «те политические, экономи­ческие, военно-стратегические, инженерные, экологические решения, которые запросто проходят с США, потому что соответствуют общепринятым взглядам дан­ного общества, будут отвергнуты в Дании и Швеции. Равно как и наоборот. Тот хо­мут, который по шее французу, будет немедленно сброшен чилийцем. Поэтому сей­час, когда модернизация кажется единственным шансом для России выскочить из цивилизационного тупика, необходимо выяснить: какова же наша картина мира? в чем заключается наша традиция? каковы ее константы, и есть ли они в принци­пе?». Владимир Якунин — глава РЖД и Фонда Андрея Первозванного — уверен: «На­вязывать современной России формулы успешности иных цивилизаций противопо­казано ее успешности».

Жанр этой книги — скорее эссе. Поэтому прошу не судить меня строго тех, кто рас­считывал прочесть серьезный научный трактат. «Когда ищешь способ уяснить себе запутанные исторические сложности, весьма притягательной видится идея иронии. Ироническое чутье прокладывает путь где-то посредине между абсолютно исчер­пывающими объяснениями исторической науки XIX в. и абсолютной абсурдностью многих современных суждений», — замечал выдающийся американский русист Джеймс Биллингтон, много лет заведовавший Библиотекой Конгресса США. Наша жизнь и история, как и в других странах, полна иронии. Поэтому иногда невредно посмотреть на себя слегка (только слегка!) ироничным взглядом.

Матрица. Немного историографии

Матрица в моем понимании — феномен цивилизационный. В латыни слово dvilis, от которого и происходит «цивилизация», означало гражданский, государственный, политический, достойный гражданина. Именно в этих значениях термин вводился в употреблении французскими просветителями XVIII века, выступавшими за раз­витие гражданского общества, в котором царствуют свобода и право. Первым этот термин употребил экономист Тюрго в 1752 году, а в печатное слово его воплотил маркиз Мирабо — отец известного революционера, — определявший цивилизацию как «смягчение нравов, учтивость, вежливость и знания, распространяемые для того, чтобы соблюдать правила приличий». То есть изначально речь шла о неко­ем продвинутом состоянии культурного и интеллектуального развития. В схожем смысле — как этап в человеческом прогрессе, наступивший за дикостью и варвар­ством, — определяли цивилизацию Льюис Морган, Карл Маркс или Макс Вебер. Та­ким образом, под цивилизацией в основных языках мира нередко понимают высо­кий уровень культуры и/или развития страны или общества.

О цивилизациях во множественном числе заговорили в первой половине XIX ве­ка, когда появились труды Генри Бокля «История цивилизации в Англии», Франсуа Гизо «История цивилизации во Франции» и Рафаэля Альтамира-и-Кревеа «История Испании и испанской цивилизации». В этих книгах цивилизация, по сути, отож­дествлялась с нацией с ее специфической культурой, ментальным складом, истори­ей, языком. Однако к тому же времени относилась уже и «История цивилизации в Европе» того же Гизо.

Весьма серьезен и сильно недооценен вклад в теорию цивилизаций русских ав­торов. Далеко за страновые рамки ее вывел в 1869 году идеолог панславизма Нико­лай Данилевский в книге «Россия и Европа», где предложил четыре закона истори­ческого развития:

1. Всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или близкой друг другу группой языков, составляет самобытный культурно-истори­ческий тип.

2. Чтобы цивилизация, свойственная самобытному культурно-историче-скому типу, могла зародиться и развиваться, принадлежащие к ней народы должны быть политически суверенными.

3. Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются на­родам другого типа. Каждый тип вырабатывает ее для себя под большим или мень­шим влиянием других цивилизаций.

4. Цивилизации тогда достигают высокой стадии развития, когда составляют федерацию или политическую систему государств.

Данилевский выделял десять культурно-исторических типов, уже развившихся в самостоятельные цивилизации. Одиннадцатым типом, восходящим на арену ми­ровой истории, он считал славян. Определяющим для классификации цивилизаций Данилевский называл язык и расу.

В начале XX века цивилизационный подход — представление об истории как со­вокупности и чередовании социокультурных систем, порожденных конкретными условиями существования обществ, — стал весьма популярным. Его развивал Питирим Сорокин, предложивший, на мой взгляд, наиболее исчерпывающий перечень критериев, отличающих одну цивилизацию от другой. Каждая из них включает в себя идеологическую совокупность смыслов, объединенных в системы языка, на­уки, религии, философии, права, этики, литературы, живописи, скульптуры, архи­тектуры, музыки, экономических, политических, социальных теорий; материальную культуру, предметно воплощающую эти смыслы; а также — действия, церемонии, ритуалы. Каждая цивилизация рождается, достигает расцвета и умирает, уступая место новой. Исторический процесс — после­довательность уникальных цивилизаций.

Серьезно взбодрил теорию цивилизаций Освальд Шпенглер, чья книга «Упадок Запада» (в русском издании — «Закат Европы») произвела в европейском интел­лектуальном мире эффект разорвавшейся бомбы. «Цивилизация — это неизбежная судьба культуры, — полагал Шпенглер. — Здесь оказывается достигнутой вершина, с которой становятся разрешимыми последние и труднейшие вопросы исторической морфологии. Цивилизации — это наиболее крайние и наиболее искусственные состо­яния, на которые только способен человек высшего рода». Выделив семь крупней­ших в истории — египетскую, китайскую, арабскую, греко-римскую, мексиканскую, семитскую и западную, — он измерил средний жизненный цикл цивилизации, со­ставляющий около 1000 лет, и эпатировал публику предсказанием неизбежной ги­бели западноевропейской цивилизации, подобно тому, как погибли ее величайшие предшественницы. Шпенглер доказывал множественность путей развития, способ­ность каждой из цивилизаций вносить вклад в развитие человечества…

Вторая мировая война, когда был продемонстрирован впечатляющий раскол внутри западной цивилизации, а основатель школы «Анналов» Марк Блок был расстрелян в гестапо; и «холодная война», чьи идеологические фронты пролегли по всем странам и континентам и даже внутри отдельных государств (Германия, Корея, Вьетнам), заметно дискредитировали цивилизационный подход. Ее отвер­гали по обе стороны «железного занавеса». На Западе она мешала сфокусирован­ному взгляду на мир как на поле битвы между силами демократии и тоталитариз­ма. В Советском Союзе — противоречила взгляду на историю как арену борьбы классов.

Цивилизационная теория вернулась в основное русло историософии и геополи­тической мысли в 1990-е годы после провокационных публикаций СамуэляХантинг­тона о конфликте цивилизаций. Хантингтон продолжал настаивать на значимости своей теории, выпустив в 2000 году под своей редакцией (вместе со специалистом по Центральной Америке Лоуренсом Харрисоном) дискуссионную книгу «Культура имеет значение: как ценности определяют человеческий прогресс». В качестве ис­ходного пункта в ней была использована мысль Даниэля Патрика Мойнихена: «Цен­тральная консервативная правда состоит в том, что культура, а не политика опреде­ляет успех общества. Центральная либеральная правда — политика может изменить культуру и спасти ее от самой себя». Харрисон подхватил традицию в «Централь­ной либеральной правде», где, по сути, поставил знак равенства между цивилизаци­ей и культурой. Под последней он понимает совокупность «ценностей, верований и отношений, определяемых, главным образом, окружающей средой, религией и по­воротами истории, которые передаются от поколения к поколению, в основном че­рез практику воспитания детей, церковной службы, системы образования, средства массовой информации, отношения со сверстниками».

Под цивилизационной матрицей я буду понимать длительно существующую со­циокультурную общность, которую объединяет:

•место обитания, особенно важное в период зарождения обществ и цивили­заций;

•устойчивые черты общественно-политической организации, взаимоотноше­ний между государством и обществом;

•психологическое чувство принадлежности к этой общности, самоиденти-ч­ность;

•осознанная элитами геополитическая общность;

•система отношений государства и религии;

•особенности культуры;

•система ценностей;

•поведенческие стереотипы, порождаемые типом ментальности;

•языковая и расовая близость;

•сложившаяся система взаимодействия с внешним миром.

Применительно к западному обществу вопросы, связанные с его матрицей, можно считать достаточно хорошо проработанными. Ответы на вопросы о том, каковы отли­чительные черты западного общества, какие компоненты его исторического опыта могут считаться определяющими в его генетическом коде, расходятся в деталях. Но поколения исследователей достаточно едины в определении ключевых институтов, обычаев, событий и идей, которые можно считать стержневыми для западной ци­вилизации…

Можете задать справедливый вопрос: почему автор предлагает оттолкнуться от европейской матрицы, а, скажем, не от азиатской? Во-первых, потому, что западная матрица является гораздо более четкой и определенной. Запад представляет еди­ную цивилизацию. Сейчас термин «Запад» чаще всего обозначает то, что раньше называлось западным христианством (кстати, это единственная часть человечест­ва, которая определяет себя по части света, а не по названию какого-либо народа, религии или области). Азия является родиной многих отчетливых и очень разных цивилизаций — китайской, индийской, исламской как минимум…

Во-вторых, Россия гораздо ближе к Европе, чем к Азии, кто бы и что бы ни гово­рил. У нее есть азиатские черты, которые мы еще отметим. Но мейнстрим россий­ской государственной, политической, философской мысли всегда стремился пос­тичь сходство или различия именно с Западом. Интеллектуально и политически Россия была развернута на Запад. «Европа — это зеркало России, через Европу Рос­сия самоидентифицируется», — справедливо замечал философ Олег Матвейчев. Многие считали и считают Россию Западом или полагают, что она должна стре­миться стать его частью. Но очень немногие считают Россию азиатской страной или призывают таковою стать.

Россия — цивилизация или нет?

Вопрос о цивилизационной принадлежности оказался в центре внутрироссийской интеллектуальной дискуссии с 1820—1830-х годов и с тех пор никогда из нее не ис­чезал. Мнение об уникальности российской модели доминировало вплоть до кон­ца XIX века. Его поддерживал Александр Пушкин, написавший в октябре 1836 года Петру Чаадаеву: «Нет сомнений, что Схизма (разделение Церквей) отъединила нас от остальной Европы и что мы не принимали участия ни в одном из великих собы­тий, которые ее потрясали, но у нас было свое особое предназначение. Это Россия, это ее необъятные пространства поглотили монгольское нашествие. Татары не пос­мели перейти наши западные границы и оставить нас в тылу. Они отошли к своим пустыням, и христианская цивилизация была спасена. Для достижения этой цели мы должны были вести совершенно особое существование, которое, оставив нас христианами, сделало нас, однако, совершенно чуждыми христианскому миру, так что нашим мученичеством энергичное развитие католической Европы было избав­лено от всяких помех».

Представление о «совершенно особом» существовании России в равной степени разделяли и такой последовательный славянофил, как Киреевский, и такой крайний западник, как Виссарион Белинский, которого Герцен назвал «фанатик, человек экс­тремы» именно за ненависть к славянофилам. В статье «Взгляд на русскую литера­туру 1846 года» Белинский выражал удовлетворение, что «мы наконец поняли, что у России была своя история, нисколько не похожая на историю ни одного европей­ского государства, и что ее должно изучать и о ней должно судить на основании ее же самой, а не на основании историй, ничего не имеющих с нею общего европей­ских народов». Но выводы из этого обстоятельства делались диаметрально проти­воположные. Для славянофильства в его крайней форме своеобразие российской традиции означало органическую вредность и невозможность внешних заимство­ваний. Западники же полагали, что все народы проходят одинаковые ступени обще­ственного развития и специфика России состоит лишь в том, что она находится вни­зу лестницы, тогда как Запад — наверху…

К концу XIX века появлялось все больше исследований, в которых доказыва­лась тождественность российского и западного опыта. Борис Чичерин уверял, что «славянский мир и западный при поверхностном различии явлений представляют глубокое тождество основных начал своего быта» в Средние века. Николай Павлов-Сильванский устанавливал «тождество основных начал устоя удельной Руси и феодальной Европы». Особенно ярко эта точка зрения нашла отражение в социа­листической мысли (Георгий Плеханов, Владимир Ленин), которые сделали вывод о России как просто отсталой западной стране и слабом звене в цепи империализма.

Георгий Федотов склонен был видеть разную цивилизационную природу России в различные периоды ее истории: «Сперва в Киеве мы видим Русь, свободно воспри­нимающей культурные воздействия Византии, Запада и Востока. Время монголь­ского ига есть время искусственной изоляции и мучительного выбора между Запа­дом и Востоком (Литва и Орда). Москва представляется государством и обществом существенно восточного типа, который, однако же, скоро (в XVII веке) начинает ис­кать сближения с Западом. Новая эпоха — от Петра до Ленина — представляет, разу­меется, торжество западной цивилизации на территории Российской Империи».

Следует заметить, что все обозначенные позиции с легкостью можно найти в современной России, что отражает не столько похвальный плюрализм мнений, сколько очевидный идентификационный кризис. Попробуем классифицировать весь спектр мнений.

Россия — Европа. Так думают многие, начиная с Екатерины Великой, которая на­чала первую главу своего наказа Уложенной комиссии словами: «Россия есть держа­ва европейская». И добавила: «Петр Первый, вводя нравы и обычаи европейские в европейском народе, нашел тогда такие удобности, каких он и сам не ожидал». У двух третей россиян нет проблем с европейской самоидентификацией, правда, она не является основной.

Россия — недоразвитая Европа. Эта позиция, всегда доминировавшая в западном мышлении (квинтэссенция — маркиз де Кюстин), в России распространилась с Петра I, видевшего в Европе будущее страны и образец для подражания. Россия постоянно отстает от Запада и поэтому обречена использовать догоняющую модель развития. Наследники этой позиции — все западники, диссиденты, критики существующих по­рядков. Она лежала в основе перестройки Михаила Горбачева и реформ Бориса Ель­цина. Егор Гайдар писал о «вечно догоняющей Запад цивилизации».

Россия — особая часть Европы. Президент Дмитрий Медведев говорил о России как одном из трех столпов европейской цивилизации, другие два — страны Евро­пейского Союза и Соединенные Штаты. Этой же позиции отдавал дань и министр иностранных дел Сергей Лавров: «Россия мыслит себя как часть европейской ци­вилизации, которая имеет общие христианские корни... На политическом уровне востребовано равноправное взаимодействие трех ее самостоятельных, но родствен­ных составных частей». Другими словами, но практически ту же мысль разделяет святейший патриарх Кирилл: «Фундамент европейской цивилизации, частью кото­рой является Россия, зиждется на двух краеугольных камнях: на греко-римской тра­диции философского осмысления мира и на библейском откровении». При этом он подчеркивает, что «подлинно европейский путь предполагает не подражание чужо­му, но осознание собственных европейских корней и возвращение к ним с учетом конкретных культурных и исторических условий».

Позиция Владимира Путина немного отличается в пользу большего евразий­ства. В одной из своих предвыборных статей 2012 года он писал: «Россия может и должна сыграть роль, продиктованную ее цивилизационной моделью, великой ис­торией, географией и ее культурным геномом, в котором органично сочетаются фундаментальные основы европейской цивилизации и многовековой опыт взаимо­действия с Востоком».

Россия — самостоятельная цивилизационная общность. Владимир Хорос из Ин­ститута мировой экономики и международных отношений РАН, который коорди­нирует проект «Цивилизации в глобализирующемся мире», склонен считать Россию отдельной локальной цивилизацией — ни «православной», ни «восточноевропей­ской», а именно «российской», — для которой характерны «социокультурная конгломеративность, различные цивилизационные составляющие... Первое, это то, что было заимствовано (и по-своему осмыслено) из Западной Европы, а второе — это те ценности и институты, которые рождались как способ приспособления этноса, а затем и суперэтноса к экологическому и хозяйственному пространству». С такой позицией соглашается Николай Козин, который видит в России «самобытный и са­модостаточный культурно-цивилизационный феномен, который может быть иден­тифицирован только с собственными этнонациональными и локально-цивилизаци­онными основами». Философ Виктор Шаповалов с факультета госуправления МГУ также уверен, что Россия «издавна была самостоятельной цивилизацией и остается ею до сих пор». Такой точки зрения придерживается большое количество славяно­филов, евразийцев и либералов-изоляционистов.

Россия — связующее звено между Западом и Востоком. Позиция весьма популяр­ная в евразийских кругах. Развернутое обоснование России как евразийской циви­лизации можно найти, например, в одноименной книге И.Б.Орловой, которая от­мечала культурно-историческую общность народов, на протяжении тысячелетия взаимодействовавших на «срединном континенте», раскинувшемся между Китаем, Тибетом и «западным полуостровом Европой».

Культуролог В.В.Попов еще больше усложняет картину, утверждая: «Российская цивилизация — это сложившийся сплав исторических связей русского народа с дру­гими группами восточных славян, с народами уральской, финно-угорской группы, с алтайской (особенно тюркской), кавказской, с народами Евразии, Западной, Цент­ральной, Восточной Азии, с тихоокеанской культурой.В конфессиональном плане это взаимодействие православия с Западом: католицизмом, протестантством, а на Востоке — с северным исламом (Поволжье, Кавказ, Дагестан, Сибирь) и северным буддизмом и ламаизмом, а также со многими верованиями — шаманизмом, язычест­вом народов Крайнего севера».

Россия — анти-Запад. Россия традиционно Запад не любила и с ним боролась. Этой позиции придерживались некоторые из славянофилов, многие из большеви­ков и западных русофобов. Сергей Кара-Мурза уверен: «Россия выросла как аль­тернативная Западу христианская цивилизация. Она по важным вопросам бы­тия постоянно предлагала человечеству иные решения, нежели Запад, и стала его экзистенциальным оппонентом положения». И эти решения нередко были более удачными, чем западные. «Не было костров, на которых в Европе сожгли милли­оны ведьм. Не было Варфоломеевских ночей, не было алхимии и масонства (если не считать мимолетных увлечений элиты. Не было "огораживаний", очистки целых континентов от местного населения, работорговли, которая опустошила Западную Африку. Не было "опиумных войн", не было русского Наполеона и русского фашиз­ма — колоссального "припадка" Запада».

Россия — сверх-Европа, будущее Европы, а Европа и Запад в целом — вчерашний день России. Это воззрение было особенно популярно в Советском Союзе, в годы ус­пехов индустриализации, победы над фашизмом, создания ядерного оружия и пер­венства в космосе. «Россия стала воплощением не отсталого азиатского прошлого, а прогрессивного советского будущего, — описывал эту идеологию Хантингтон. — На самом деле революция позволила России перепрыгнуть Запад, отличиться от ос­тальных не потому, что "вы другие, а мы не станем как вы", как утверждали славя­нофилы, а потому, что "мы другие и скоро вы станете как мы", как провозглашал Коммунистический интернационал».

Россия — Восток, выдвинутый в Европу ударный бастион Великой степи. Такую — не самую распространенную — точку зрения разделяют немногие российские му­сульмане и отдельные русские националисты.

Россия — мечущаяся цивилизация, которая преодолевает инверсионный путь развития, постоянно поворачивает от западной ориентации к восточной. Наиболее развернутое обоснование этой концепции можно найти у Александра Ахиезера.

Россия — историческое недоразумение. Такое мнение берет начало с Петра Чаа­даева, видевшего миссию России в том, чтобы показывать остальному человечес­тву пример того, как не надо поступать. «Мы живем лишь в самом ограниченном настоящем без прошедшего и без будущего, среди плоского застоя», — считал он. С такими взглядами можно легко столкнуться в современных либеральных и интел­лигентских кругах России. Читаем, например, у широко издаваемого, в том числе на Западе, писателя Виктора Ерофеева: «Нас трудно назвать евразийцами. Мы не соединяем две культуры, а внутренне враждебны обеим. С большим основанием можно сказать, что нас нет».

Пройти между ав­торитаризмом и анархией…

Россия испытала на всех этапах своей истории мощнейшие внешние воздей­ствия. И она их впитывала. «Мы знаем, что не оградимся уже теперь китайскими сте­нами от человечества, — отмечал Федор Достоевский. — Мы предугадываем, и преду­гадываем с благоговением, что характер нашей будущей деятельности должен быть в высшей степени общечеловеческий, что русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством, с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях, что, может быть, все враждебное в этих идеях найдет свое примирение и дальнейшее развитие в русской народности. Недаром же мы говорили на всех языках, понимали все цивилизации, сочувствовали интересам каждого европейского народа, понимали смысл и разумность явлений, совершенно нам чуждых. Недаром заявили мы такую силу в самоосуждении, удивлявшем всех иностранцев. Они упрекали нас за это, называли нас безличными, людьми без оте­чества, не замечая, что способность отрешиться на время от почвы, чтоб трезвее и беспристрастнее взглянуть на себя, есть уже сам по себе признак величайшей осо­бенности; способность же примирительного взгляда на чужое есть высочайший и благороднейший дар природы, который дается очень немногим национальностям».

Отношение к внешнему миру было весьма сложным. Он воспринимался прежде всего как источник угроз, от которых спасала сильная армия. Восточные и южные страны воспринимались как менее развитые и как постоянный источник угроз. За­падные — как более развитые, но ничуть не менее опасные. Но при этом иноземцев опасались и особую осторожность проявляли в вопросах веры. У них многое пере­нимали, но заимствование носило специфический характер. Юрий Пивоваров от­мечал, что природа российской власти «предполагает заимствования, и прежде все­го того, чего в русской жизни нет вообще. Но заимствования функциональные, а не субстанциальные».

Россия заимствовала порядки, как правило, у своего самого сильного противни­ка. Многое было позаимствовано у Византии и монголов. Петр I перенимал швед­скую государственную модель, Александр I — французскую военную модель. Форму организации хозяйственной жизни Советская Россия заимствовала у соперника в Первой мировой войне — Германии. Либеральную государственную и экономичес­кую модель Россия заимствовала у главного противника в «холодной войне» — США. Во всех случаях перенятые за рубежом схемы в России работали хуже, нежели ори­гиналы.

Была ли Россия частью Западной политической системы? На протяжении боль­шей части своей истории — безусловно, нет. Границы Запада с рубежа I—II тысяче­летий определялись распространением католицизма, латыни и франкской знати. Вместе с тем Русь, Россия была крупным государством в Европе, играла важную роль на восточной периферии западного мира, не раз становилась объектом уст­ремлений включить ее в этот мир. С правления княгини Ольги Киевская Русь ста­ла предметом соперничества между Византией и Римом, и предпочтение, отданное Константинополю, стало моментом цивилизационного выбора. Контакты с Запа­дом тоже продолжались, закрепляемые и множеством династических браков Рю­риковичей, пока не истончились по мере разделения православия и католицизма, перемещения центра русской государственности на северо-восток, а затем и вслед­ствие монгольского завоевания.

Новый раунд попыток вовлечь Россию в западную систему в качестве вассала был предпринят после падения ордынского ига, но он вновь завершился безрезуль­татно. Именно с этого времени — с начала XVI века — на Западе формируется — ос­тававшийся впоследствии неизменным — образ России как варварского, дикого, безбожного, отсталого и враждебного государства. Еще более существенно, что такое восприятие России становилось частью западной матрицы, страна выступа­ла в роли того антипода, глядя на который Запад возвышал свою систему ценнос­тей в собственных глазах. Отказ от такого образа для Запада означал бы потерю части собственной идентичности. В России, в свою очередь, развился комплекс са­моизоляции как реакция на постоянные угрозы извне и как следствие увереннос­ти в своем духовном превосходстве. Самоизоляция даже в XVI—XVII веках не была абсолютной, но контакты с Западом отражали не признание его превосходства или стремление с ним слиться, а, напротив, усиливали притязания на российскую ис­ключительность. В период Смуты чуть не реализовался проект включения в евро­пейскую систему через подчинение Польше и унии с ней, сорванный Мининым и Пожарским.

В строгом смысле слова Запад как система сложился с середины XVII века — с Вестфальской системы, — участники которой не признавали Россию равным парт­нером, относя ее к числу варварских держав, подлежащих освоению, как американ­ский или африканский континенты. В России же недовольство западным высокоме­рием начинает сочетаться с ростом понимания необходимости освоения западного опыта, чем и занялся Петр I. Россия стала великой европейской державой под Пол­тавой и с тех пор никогда не теряла этого статуса, завоевывая положение серьезно­го игрока в большой политике Старого Света. Петр предпринял мощную попытку ввести Россию в западный культурно-цивилизационный контекст, и частично ему это удалось, по крайней мере на уровне значительной части элиты. После Наполео­новских войн Россия выступает одним из творцов и основной несущей конструкци­ей Венской системы и европейского концерта держав, а вестернизация образован­ного класса достигает наивысшей точки.

С победой большевистской революции впервые в истории в крупной стране к власти пришел режим, не только открыто отвергавший западные ценности, но и предлагавший ему радикальную альтернативу в глобальном масштабе. Советская Россия была исторгнута из европейской системы. Сближение с Западом начало намечаться с приходом к власти в Германии нацистов в 1933 году и оформилось в антигитлеровскую коалицию после немецкого нападения на СССР. По окончании войны Москва оформила свою обширную сферу контроля в ареале исторического Запада, что явилось одной из причин «холодной войны». Другой причиной стала установка американского руководства на глобальное доминирование и предотвра­щение возвышения державы, способной этому помешать. Советский Союз за семь с половиной десятилетий своего существования никогда не был частью западной системы, даже когда участвовал в работе Лиги Наций или играл ведущую роль в ан­тигитлеровской коалиции. Более того, сама эта система строилась нередко именно против СССР в рамках стратегии «сдерживания» или, уж точно, исходя из стремле­ния держать Советский Союз вне ее рамок. Не войдет страна в западную систему и тогда, когда такая цель прямо ставилась поздним Михаилом Горбачевым и ранним Борисом Ельциным. Обособление России было особенно зримо прочерчено расши­рением Европей-ского союза и НАТО, определившим восточные границы Запада.

В отношении цивилизационной принадлежности в современной России нельзя выделить одну синтезирующую позицию. Весь мой анализ заставляет скорее согла­ситься с Александром Пушкиным и Александром Герценом, Арнольдом Тойнби и Самуэлем Хантингтоном, которые склонны были видеть в России и ее ближайших окрестностях самостоятельную цивилизацию. Специфика России очевидна. Исто­рическое движение страны, раскинувшейся на огромных просторах Евразии от Бал­тики до Тихого океана, не могло не придать ей специфические черты. Интересный ответ на вопрос об идентичности России недавно дал бывший глава французского МИДа Юбер Ведрин: «Глядя из Франции, я не понимаю, почему Россия вечно зада­ется вопросом: Европа она или Азия? Ее место однозначно посередине, не обяза­тельно в качестве моста, но непременно в качестве одного из крупных полюсов это­го мира».

Российскость можно понять, прежде всего исходя из собственной сущности са­мой России, а не чьей-то еще. Россия — самодостаточный культурно-цивилизационный феномен, который может быть описан только в ее собственных терминах. «Россия — это огромный, целостный и уникальный мир со своим генетическим ко­дом истории, системой архетипов социальности, культуры, духовности, особым спо­собом их проживания в истории и самой истории, со своим типом локально-циви­лизационного бытия и развития», — справедливо, на мой взгляд, пишет философ Николай Козин.

Россия не является ни западной частью Востока, ни восточной частью Запада. Это стержневое государство самостоятельной цивилизации, назовем ли мы ее рос­сийской или восточноевропейской, к которой европейская цивилизация наиболее близка. Цивилизационно к ней тяготеют и страны, которые принято называть яд­ром Содружества Независимых Государств.

Тот факт, что Россия не относится к Западной цивилизации, ни в коей мере не делает ее в чем-то ущербной. Просто наш путь был другим. Словами Георгия Федо­това: «Надо понять, что позади нас не история города Глупова, а трагиче-ская исто­рия великой страны, — ущербленная, изувеченная, но все же великая история. Эту историю предстоит написать заново». Не может жить нация с неизвестным или растоптанным прошлым и настоящим. Трагическая, драматичная, героическая — это наша история, и другой у нас не будет. «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие», — уве­рял Александр Пушкин.

Всегда необходимо помнить, в какой стране живешь и работаешь, знать ее тра­диции. Но нельзя быть рабом традиции. Матрица меняется. Политическая воля способна менять судьбы государств. Можно сожалеть, что какие-то ее компоненты навсегда ушли в прошлое, как крестьянская община, оставившая неизгладимый след в народном сознании. Можно радоваться, что другие составляющие остаются с нами, как величие державы или сила ее армии. А можно работать над теми изме­нениями, которые мы сами считаем важными и необходимыми. Современная Рос­сия все крепче стоит на ногах. Ее не подкосили удары кризиса. Экономика растет. Конечно, не так быстро, как в Китае, но быстрее, чем в любой из западных стран. Меняется настрой в отношении России. На нее смотрят не столько как на пробле­му, на нее все больше смотрят как на возможность. Возможность взаимовыгодного экономического сотрудничества, совместного использования природных богатств. Возможность захватывающего культурного погружения в уникальный цивилиза­ционный пласт. Возможность наслаждаться красотой России. Возможность гово­рить на одном из официальных мировых языков, которым владеют около 300 млн. человек.

Российская Федерация осталась державой первого порядка по размеру террито­рии, природным ресурсам, военно-стратегическим возможностям, политическому престижу, позициям в международных организациях, влиянию в СНГ. В то же вре­мя она оказалась государством второго порядка по степени развития экономики, включения в мирохозяйственную систему, по качеству жизни, состоянию армии, участию в информационной и научно-технической революциях. Россия — не сверх­держава, но она далеко не «Верхняя Вольта с ракетами».

Россия, имевшая традицию автократии, за два десятилетия добилась немалого в деле создания демократического общества, хотя я не склонен и переоценивать до­стигнутое. Несмотря на неприятие большой части населения самого понятия «де­мократия» и несмотря на подозрения в отношении авторитаризма Путина, власть твердо намерена следовать по пути развития России как демократического госу­дарства. Потому что свобода лучше несвободы и еще ни одно недемократическое государство не стало процветающим (за исключением купающихся в нефти кро­шечных эмиратов). Гибкое демократическое государство гораздо лучше приспо­соблено к тому, чтобы встретить вызовы все более сложного постиндустриального общества, где мириады самостоятельно действующих субъектов должны постоянно реагировать на мириады самых разнообразных импульсов, не дожидаясь решения некой единой всезнающей инстанции. Без свободы предпринимательской деятель­ности, плюрализма мнений, уважения прав меньшинства, свободы информации развитие в современном мире проблематично. При этом демократия — это не ког­да у власти находятся люди, называющие себя демократами (часто по недоразуме­нию), а когда обеспечиваются правление закона и ответственность власти перед теми, кто ее избирает.

Но Россия вовсе не намерена соглашаться на роль нерадивого ученика, кото­рого мудрый и справедливый учитель отчитывает за невыученные уроки. Мы не ученики, а мудрость учителей демократии под большим вопросом на фоне Ира­ка, Гуантанамо, тюрем ЦРУ, глобальной прослушки АНБ и т.д. И у всех в памяти 1990-е годы, когда Россия потеряла половину экономики, строго следуя советам учи­телей из международных финансовых организаций. Никто не определит за Россию ее судьбу. Попытки извне повлиять на политическую ситуацию или избирательный процесс будут не просто не приветствоваться, а пресекаться. Демократия в РФ будет укрепляться в условиях безусловного суверенитета, под которым принято понимать независимость государства во внешних и главенство во внутренних делах.

Российская элита понимает, что формы демократии всегда зависели от менталь­ности, традиций, институтов, уровня жизни, правовой культуры, от того историчес­кого времени, в котором живет государство. В мире множество демократических моделей, причем работают те, которые максимально учитывают национальную специфику. Имитировать демократию нельзя. Имитационная демократия — это вторичность, путь в никуда.

Не все удалось сделать, и мы знаем наши недостатки и слабости лучше других. Но с начала XXI века удалось запустить экономический рост, вырвать миллионы лю­дей из бедности, воссоздать государство, предотвратить распад страны, остановить большую войну на Кавказе. И никто уже в мире не относится к России снисходи­тельно, потому что она может за себя постоять.

И Путин — вовсе не враг прогресса. Он, похоже, лучше других сознает, что необ­ходимо сделать, чтобы пройти по той — очень узкой в России — тропинке между ав­торитаризмом и анархией, которая, собственно, и называется демократией.

«Державы, подобно людям, имеют определенный век свой: так мыслит Филосо­фия, так вещает История, — писал наш первый историк Николай Карамзин. — Бла­горазумная система в жизни продолжает век человечества; благоразумная система Государственная продолжает век Государств. Кто исчислит грядущие лета России? Слышу пророков близкоконечного бедствия, но, благодаря Всевышнего, сердце мое им не верит; вижу опасность, но еще не вижу погибели». И сегодня Россию рано хоронить.

У нашего Отечества великое прошлое. Ветвь арийского племени спустилась с Карпатских гор, мирно заселила Великую Русскую равнину, Сибирь, самую холод­ную часть планеты, дошла до Тихого океана, основала Форт Росс, впитала в себя соки богатейших культур Византии, Европы, Азии, разгромила страшнейшего врага человечества — нацизм, проложила человечеству дорогу в космос. Но мало где так слабо знают и недорого ценят свое прошлое и настоящее.

Крайне важно, опираясь на знание прошлого, предложить образ достойного за­втра. Ведь российская цивилизация всегда была, есть и будет не воспоминанием о прошлом, а мечтой о будущем!

«Дружба народов» предложила участникам заочного «круглого стола» несколько вопросов:

1. Какой смысл вкладываете вы лично в термин «матрица» в приложении к истории? Существуют ли в реальности постоянные качества этносов и государств, сохраняющиеся на протяжении тысячелетий вне зависимости от конфигурации территории, размера страны, общественного уклада, системы власти, уровня технологического развития и т.п.? Если существуют, то какие именно присущи России и отличают ее от прочих стран?

2. Принято считать, что в истории России преемственность традиции осуществлялась через ее разрыв. Насколько, по-вашему, верно это представление? В какой мере современная Россия сохраняет преемственность с различными эпохами своего исторического прошлого?

3. Какие исторические моменты, на ваш взгляд, являлись наиболее важными, определяли и продолжают определять судьбу России? Согласны ли вы с трактовкой этих моментов в книге В. Никонова «Российская матрица»?

4. Каким видится вам — если использовать выражение В. Никонова — «образ достойного завтра» России?

Александр Мелихов

Сочетание военной угрозы

с культурным соблазном извне

1. Когда-то в романе «Горбатые атланты» («Так говорил Сабуров») я воспользовался сходным типографским образом: клише, стереотип, с которого отпечатываются однотипные поколения, — разрушение стереотипа становится причиной самоубийств и всяческого упадка, и это приводит героя романа к выводу, что причина самоубийств — свобода. В романе дозволено все, но в научном анализе требуется ответить, минимум, на два вопроса: что является материальным носителем этой матрицы и какие мотивы побуждают людей ее хранить и ей повиноваться? Без ответа на эти вопросы все иносказания — «матрица», «культурный код» и прочие заимствования у типографов и биологов — остаются лишь туманными метафорами, вроде «народного духа» (в биологии более или менее определены и молекулярный носитель генетического кода, и механизм, порождающий из этого носителя реальный организм). В моем романе нужда в едином стереотипе выводится из потребности людей избегнуть расслабляющих сомнений: история человечества есть история бегства от сомнений; если сегодня допускаются два мнения по одному вопросу, то завтра их будет четыре, восемь, шестнадцать — мнения начнут делиться, как раковые клетки, свобода это рак.

Но какие мотивы, какие интересы, какие человеческие потребности (а потребности бывают только индивидуальными, «коллективные», «национальные» интересы — тоже всего лишь консолидированные интересы личностей) могут побуждать людей к ведению личного или коллективного хозяйства, к монархии или к парламентаризму, к дисциплине или к безалаберности независимо от их сегодняшних нужд? (А нужды бывают только сегодняшними.) Выводить наше сегодняшнее поведение из свойств наших предков — самый настоящий культурный расизм. Я был бы не против расизма, если бы он что-то мог объяснить, но когда я слышу, что русские преданы своему государству из-за того, что в России сильны этатистские традиции, — я не понимаю, чем это лучше мольеровской формулы «опиум усыпляет оттого, что в нем есть усыпляющая сила». И объяснять привязанность русских к своим приусадебным участкам неким зовом предков, — чем это лучше размышлений юного Генриха Белля, наблюдавшего, как русские мешочники скитаются по оккупированной территории в поисках еды: они-де еще не освободились от кочевых традиций.

Когда я слышу или читаю: «столкнулись две традиции», «одна традиция победила другую», мне хочется напомнить: сталкиваться и побеждать могут только люди, — укажите, пожалуйста, кто были эти столкнувшиеся соперники, какие цели они преследовали и почему одни из них оказались сильнее других.

Марксисты, по крайней мере, все выводили из четкого экономического «базиса». Положим, разливы Нила делают невозможным индивидуальное земледелие, — из этого вырастают геометрия и государство. Ну, а на такие мелочи, что при этом картины загробной жизни оказываются разработанными до невероятных подробностей, а формула площади треугольника так и остается приближенной, что вместо полезных вещей государство громоздит грандиозные храмы и пирамиды, — на эти мелочи не нужно обращать внимание, иначе ты рискуешь обнять классового врага, прийти к выводу, что эксплуататоры и эксплуатируемые служат одним и тем же сказкам. Хотя на самом деле это так и есть: и царь, и жрец, и последний каменотес одинаково беспомощны перед болезнями, старостью, смертью и прочими забавами космического хаоса. А потому одинаково нуждаются в экзистенциальной защите, в выстраивании воображаемой картины мира, способной заслонить от их глаз беспросветный ужас человече-ского существования. Вот постоянство человеческих нужд и порождает относительное постоянство форм их удовлетворения.

Если, скажем, предки оставили нам общую крышу над головой, защищающую от дождя, то мы будем охранять эту крышу от чужаков, могущих ее повредить; если же они оставили нам систему коллективных иллюзий, защищающую нас от осознания собственной мизерности и беспомощности (в чем и заключается главное назначение культуры), мы тоже станем ограждать ее от чужаков, могущих поколебать наши воодушевляющие верования своим равнодушием или даже активным презрением.

После ослабления сказок религиозных наиболее мощными сделались сказки национальные. И едва ли не главным орудием поддержания национальных грез в новое время сделалось государство — орган, способный осуществить максимальную концентрацию национальной силы. А русским таковая концентрация издавна требовалась и требуется. Несколько лет назад министерство культуры Южной Кореи заказало мне книгу о корейском прошлом и настоящем, и я обнаружил, что судьбы Кореи и России весьма сходны в своих истоках: и та, и другая расположены между могущественными цивилизациями — одна военная, другая высококультурная, — и первая угрожает завоеванием, а вторая, помимо опасности завоевания, — культурным поглощением. У Кореи этими цивилизациями были Япония и Китай, а у России, обобщенно выражаясь, Степь и Запад. И Корея в итоге проиграла обеим этим силам: знать перешла на китайский язык и усвоила китайские обычаи, а Япония в начале двадцатого века довершила военное покорение. Россия же отстояла независимость, превратившись в военную державу, почти все подчинившую обороне, неотличимой от превентивного наступления, и произвела на свет патриотическую аристократию, способную конкурировать с противником и в культурном поле, в мире национальных грез. Постоянство национальных задач и породило постоянство средств, что и можно принять за некую мистическую «матрицу».

2. Существуют постоянные потребности в пропитании, безопасности, экзистенциальной защите, которая требует красивой родословной, то есть романтизации, идеализации методов и подвигов предков — это заставляет держаться даже и за устарелые формы и средства. Но они в конце концов уступают требованиям эффективности, и новые исторические задачи в конце концов создают и новых людей. И тем быстрее, чем жестче требования материального и психологического выживания.

3. Постоянных качеств нет — есть относительно сходные формы давления внешних и внутренних проблем, требующие для их преодоления и сходных национальных качеств. И более или менее постоянным для России является сочетание военной угрозы, как внешней, так и внутренней, с культурным соблазном извне.

4. Преемственность через разрыв — это что-то вроде влажности через сухость. Что же до преемственности с различными эпохами, то их власть над нами простирается в основном на ту ситуацию, в которой мы оказались — на территорию, экономику, на отношения с соседями, но на наше поведение гораздо больше влияют наши сегодняшние нужды.

5. В царстве детерминизма в цепочке причин, приведших к «судьбоносному» событию, ни одна не определяет больше, чем другие, — мы просто не умеем их различать. Мы видим, когда альпинист разбился, но того, что он определил свою судьбу, купив бракованную веревку, мы не замечаем.

6. Видится мне, что Россия достаточно сильна и решительна для того, чтобы отбить охоту ее кусать, но недостаточно для того, чтобы впасть в соблазн экспансионизма. Она достаточно демократична для того, чтобы рядовой человек не чувствовал себя униженным, но недостаточно для того, чтобы он имел возможность подмять под себя такие аристократические сферы, как искусство и наука, — чтобы именно гордость за их успехи сделалась важнейшей компонентой его экзистенциальной защиты. И вообще у власти находится Аристократическая партия, делающая ставку на самых одаренных и романтичных, стремящихся оставить след в вечности; делаются непрестанные усилия по вовлечению в общегосударственную, «имперскую» аристократию, духовные элиты национальных меньшинств, и делается это совсем не по «имперской матрице», но исключительно ради злободневных нужд экзистенциальной защиты и культурной реконкисты.

Разумеется, это только мечта, в реальности все будет в лучшем случае скучнее, а в худшем страшнее.

Юрий Каграманов

Самая важная константа —

связь с православием

Словосочетание «Русская матрица», с некоторых пор вошедшее в обиход, представляется мне не самым удачным лексическим приобретением. И совсем не обязательным для объяснения русской истории. Тем более, что в это понятие вкладывают не только теплый смысл «изначальной материнской формы», но порою и предельно холодный — «формы для литья» (в последнем случае звучит отсылка к недоброй памяти временам вождя с «металлической» фамилией). А ставший широко популярным фильм братьев Вачовски «Матрица» сообщил ей и вовсе зловещие коннотации).

О том, что в русском характере существуют некие константы, можно с уверенностью говорить лишь применительно к последней тысяче лет. Ибо самая важная константа — его связь с православием. Об этом впечатляюще написал Чехов в рассказе «Студент». Напомню, что его герой, греясь холодной ночью у костра, вдруг вспоминает, что точно так же грелся у ночного костра апостол Петр в Гефсиманском саду, где ему предстояло трижды отречься от Христа и потом горько рыдать. И тут студент почувствовал, что «правда и красота, направлявшие человеческую жизнь там, в саду и во дворе первосвященника, продолжались непрерывно до сего дня и, по-видимому, всегда составляли главное в человече-ской жизни и вообще на земле…» Стоило дотронуться до одного конца этой истории, как дрогнул другой.

Для объяснения русской истории достаточно оперировать такими понятиями, как преемственность и разрыв. Что, собственно, и делает В.Никонов, чья работа представляет собою по большей части объективное — до определенного момента — исследование русской истории. В значительной мере объективность достигается сопоставлением различных точек зрения на то или иное событие; заслугою автора можно посчитать, что он приводит суждения именно тех исследователей, к которым стоит прислушаться.

А момент, начиная с которого автор становится, на мой взгляд, не вполне объективным, а порою и вовсе необъективным (оговорюсь, что совершенная объективность в суждениях о событиях истории невозможна, но возможно приближение к ней) — Октябрьский переворот.

Приняв в конечном счете сторону горе-победителей, В.Никонов делает акцент на узах преемственности, связывающих советский режим с дореволюционным прошлым. По моему убеждению, подкрепленному самыми высокими авторитетами, какие мне знакомы, революция знаменовала катастрофический разрыв с прошлым, до сих пор не преодоленный. А узы преемственности, поскольку они имели место, гораздо яснее просматриваются в «зрелый» сталинский период, чем в раннесоветский период (20-е годы, отчасти первая половина 30-х). Кстати, в книге недостаточно подчеркнуты глубокие различия меж тем и другим.

И еще претензия к автору: он слишком сосредоточивается на политической жизни в советские годы (это относится и к постсоветским годам). Между тем, гораздо интереснее, но и труднее вопрос об экзистенциальном строе советского общества. В этом аспекте мне кажется продуктивным воспользоваться понятием «быт» в его категориальном значении, которое придал ему П.Б.Струве. Философ определяет быт как «совокупность "фактических" и "конкретных" содержаний общественной жизни в их противоположении идейным (идеальным) и отвлеченным построениям об этой жизни». И далее: «Быт складывается из живых, не прошедших через иссушающее пекло отвлечения и обобщения, человеческих влечений, оценок, действий, из того, чему следует не столько наш ум с его остужающей логикой, сколько наши чувства и чувствования, наш позыв, или инстинкт, свободный от умыслов и замыслов». К этому заключению Струве пришел на материале западноевропейского Средневековья, но оно вполне применимо и к России советского периода.

В 20-е годы на уровне быта, столкнувшегося с экзотической для него идеологией, царит растерянность. На 30-е приходится их постепенная взаимная притирка. Идеология, формально остающаяся источником высших смыслов (и это уже до конца советской эпохи), выхолащивается; хотя еще и в 30-е воодушевляет значительную часть молодежи. Напротив, быт, источником которого является, согласно Струве, «вековая соборная дума», консолидируется; хотя в какой-то своей части уродуется под давлением идеологии. В позднесоветское время (примерно со второй половины 60-х годов) идеология окончательно деревенеет, а быт мало-помалу разлагается, отрываясь от своего первоначального, удаляющегося во времени источника. Наступил эндшпиль.

Все это происходило как бы на видимой стороне луны. На ее обратной стороне таился, до поры до времени, ужас сталинского Большого террора. В.Никонов не уделяет этой теме серьезного внимания, что соответствует нынешним умонастроениям: общество «устало» от разоблачений Солженицына, Шаламова и других, менее именитых авторов. Но тему рано «закрывать»; напротив, в нее следует углубиться. Глаз уже отчасти привык к «слепящей тьме» ГУЛАГа (вполне привыкнуть к ней нельзя) и начинает различать в ней то, чего не замечал ранее.

Вот некоторые соображения на сей счет. Первыми жертвами террора стали «старые большевики», то есть просто большевики, не сумевшие или не захотевшие переродиться вместе с тов.Сталиным. В отношении них террор был о пр а в д а н: они получили по делам своим. (По-человечески жаль разве что молодых троцкистов, по возрасту своему не поучаствовавших в революции, но околдованных ею и гибнувших с криками «Да здравствует Ленин!» и «Да здравствует Троцкий!».)

К ним следует причислить и командную верхушку Красной армии, уничтоженную почти целиком. В этом случае приходится поверить в гегелев-ский «хитрый разум истории», который отказал в поддержке Деникину и Колчаку затем лишь, чтобы найти более решительный (и более жестокий) способ расправиться с красными.

Самыми многочисленными жертвами поплатилось крестьянство. Вот тут никакого оправдания палачам быть не может. Объяснения, конечно, возможны, но объяснения — не оправдания. Нельзя сказать, чтобы крестьянство в тех обстоятельствах не в чем было упрекнуть: оно или, точнее, та его часть, что встала на «буяновский путь» (воспользуюсь выражением Щедрина), несет свою долю ответственности за разрушение исторической России. И, говоря поэтиче-ски, девы-эринии (у которых был свой счет, никак не соприкасавшийся с экономическим и политическим расчетом партноменклатуры) припомнили ему его недавние вины. Но эти вины совершенно не соразмерны с назначенным ему поистине гиперболическим наказанием. Террор против крестьянства остается самым масштабным преступлением режима.

А самым злым преступлением были гонения на духовенство, невиданные со времен Римской империи.

Были, наконец, многочисленные горожане из самых разных социальных слоев и групп, которых убивали и сажали «ни за что»; нередко по разнарядке, приходившей на места с требованием арестовать и осудить энное количество людей. При всей вопиющей несправедливости всех этих убийств и посадок нельзя сказать, что они были совершенно бессмысленными. В пореволюционные годы наступившая свобода понималась очень широко; обилие разнузданных типов (мы видим их в фильмах 20-х и еще 30-х годов) делало общество даже эстетически отталкивающим. Власть предержащие опытным путем пришли к выводу, что иссякание страха Божьего требует замещения его страхом перед земными авторитетами. По-своему это было логично; в любом обществе страх перед наказанием (поту- или посюсторонним) является о дн о й и з мотиваций поведения. Необычным здесь было то, что карательные меры имели, если можно так сказать, педагогический характер; наказывали невиновных, чтобы все без исключения испытывали страх и трепет.

Чем по-настоящему ужасает опыт Большого террора, так это его принципиальным отношением к человеку как таковому. Материалистическое мышление лишило его Божьей поддержки, видя в нем всего лишь двуногое существо, не имеющее метафизической ценности, которое позволительно было раздавить, как червяка, каков бы ни был его прежний социальный статус, заслуги и т.д. Для сравнения: в прежней России даже в отпетом преступнике видели все-таки человека.

Распространенной стала точка зрения, что не стоит задерживаться на теме Большого террора, оттого, что она чернит образ России, и это особенно неуместно сейчас, когда стоит задача воспитания патриотизма. Но в истории России было много героического, возвышенного, прекрасного — есть на чем «отдохнуть глазу»; а что было и ужасное, то, что поделаешь, такова вообще человеческая история и об этой ее стороне тоже нужно знать. Возьмите первого нашего великого историка, Карамзина: он не просто излагал отечественную историю, он ее украшал, что, однако, не помешало ему в самых резких выражениях осудить террор, развязанный Иваном IV. Вот достойный пример для подражания!

О.Шпенглер писал, что история — не наука, история — это поэзия. По крайней мере таковою она должна быть для подрастающего поколения. Даже о Большом терроре можно петь, надо только найти нужные слова и нужную тональность.

Разумеется, история остается также и наукой, только для ограниченного круга лиц — способных к интеллектуальной работе. Для них книга В.Никонова может послужить стоящим учебным пособием. Хотя, как я уже сказал, — до определенного момента.

Игорь Яковенко

На путях цивилизационного синтеза

1. В данном случае понятие «матрица» использовано для обозначения и описания устойчивых структур культуры, присущих конкретной культурной традиции. Эту сущность можно называть «культурным/цивилизационным кодом», «культурным ядром» или «культурным геномом». Общепринятого обозначения пока не выработано. Специалист, сталкивающийся с текстом, посвященным описываемым реалиям, понимает о чем идет речь.

К истории сущность, скрывающаяся за понятием «матрица», приложима, поскольку описывает устойчивые характеристики, присущие конкретной локальной цивилизации.

Что же касается постоянных качеств, то следует сказать: этносы и государства есть, прежде всего, формы структурирования устойчивых социокультурных целостностей. Государства могут рассыпаться или трансформироваться, этнос может переживать кризис, конфигурация территории существенно изменяться и так далее. Однако качественные характеристики при этом могут сохраняться (могут, но не всегда). К примеру, между 1917 и 1921 годами российское государство распалось и переживало болезненное переструктурирование (смену идеологии, политического режима, базовой экономической модели и т.д.). Однако, русский народ пережил эти трансформации, сохранив базовые характеристики. Последние два века своей истории Византия была крошечным государством, зажатым между Европой и Азией. Размеры государства не достигали и одной десятой от Византии времен ее могущества. Однако эти превратности не меняли ни политической культуры элиты, ни массового сознания народа. Византийцы держались своих верований, и жили в убеждении, что Константинополь вечен.

С уровнем технологического развития ситуация сложнее. Широкое освоение современных технологий размывает традиционное сознание и ведет к распаду устойчивого культурного ядра, центрированного на стадиально предшествующие поколения технологий (всех технологий — промышленных, социальных, информационных, общественно-политических, культурных). В этом феномене состоит проблема догоняющей модернизации. В нее вступает одна социокультурная целостность, а на выходе обретается другая. Именно поэтому модернизация многих традиционных обществ (Россия, Иран, Турция) не может завершиться.

Необходимо сделать оговорку. Кризис этноса, изменение территории, смена экономической модели могут привести к трансформации культурного ядра. Примером такой эволюции служит история Древнерусского государства. В XII — XIII веках древнерусский этнос переживал кризис. Распад Киевской Руси и дивергентное развитие наметившихся новых центров консолидации (Новгородская республика, Суздальская Русь/Московское княжество, Юго-Западная Русь/княжества Галицко-Волынские) фиксировали разные исторические тренды, тяготеющие соответственно к модели торгового города-государства, европейского феодализма и централизованной деспотии имперского характера. Так описывает эту эволюцию в частности И.Н.Данилевский.

Причем, если Юго-Западная Русь и Великий Новгород развивались в логике Киевской Руси, то в Суздальской Руси формируется качественная альтернатива древнерусскому государству. Киевская Русь существовала вокруг Пути «из варяг в греки». Князь и его дружина существовали в динамическом балансе с городским вечем, то есть — сообществом горожан. Изгнание князя или княжеского ставленника городским вечем для древнерусского государства — нормальная практика. Так было.

В новой ландшафтно-климатической среде, утратив возможность транзитной торговли как основы экономики государства и переориентировавшись на скудное производящее хозяйство в лесистой зоне Нечерноземья, да еще на фоне ордынского нашествия и включения в монгольскую империю, исходная социокультурная целостность переживает мощную трансформацию. Складывается

та совокупность признаков, которую можно описывать как российское цивилизационное ядро или «российская матрица». Эта модель формируется в XIII—XVI веках. На данном пространстве земного шара и в данную историческую эпоху она оказалась достаточно эффективной. На базе данной модели складывается империя, которая со временем ассимилирует как Великий Новгород, так и Юго-Западную Русь.

Последнее замечание общего характера. Цивилизационное ядро — сущность очень устойчивая, но не вечная. Она существует ровно до тех пор, пока обеспечивает устойчивое воспроизводство сообщества ее носителей. Когда это условие нарушается, начинается кризис. Он может быть стремительным или продолжительным, но в результате либо происходит рождение качественно нового цивилизационного ядра, соответствующего эпохе и обладающего потенциалом развития, либо переход населения в культуру победителя.

Так, по оценкам историков, античность, как социокультурная целостность, умирает в IV — V веках. Большая часть западно-римского общества переходит в христианскую общину, которая формирует особую цивилизацию, преемственную от греко-римской античности, но существенно иную. Начинается Средневековье. Второй из названных вариантов был реализован в Османской империи. По мере завоевания византийских территорий и после падения Константинополя идет процесс обращения христианизованного населения Малой Азии в ислам. Этому способствовали налоговые льготы и правовые преференции мусульман. Греки, арабы, армяне переходили в ислам, а далее неизбежно «потуречивались», то есть: включались в культуру победителей. Процесс потуречивания растянулся на века, но охватил большую часть населения Малой Азии.

Описание качеств, отличающих Россию от прочих государств, требует долгого и серьезного разговора, погружения в проблематику культурологии, цивилизационного анализа, а также понятийного оснащения. Предельно упрощая и убирая обоснования, можно перечислить:

1. Установка на синкрезис или идеал синкрезиса. Синкрезис это такое состояние, когда все переплетено со всем, ничего не выделилось и не обособилось. Власть слита с собственностью, познание неотделимо от оценки, человек не вычленяется из традиционных целостностей — род, семья, община и т.д.

2. Особый познавательный конструкт «должное/сущее». Должное это некий абсолютный идеал, который одновременно трактуется как норматив. А сущее это мир эмпирической реальности, злостно уклоняющийся от сакрального Должного.

3. Эсхатологический комплекс. Суть его в убеждении, что мир окончательно уклонился от Должного, погряз в грехах, и мы живем при последних днях творения.

4. Манихейская интенция. Для манихея мир представляет собой арену вечной борьбы двух космических сил: Света и Тьмы, Добра и Зла, духа и материи. Однажды эта борьба завершится победой Света, и духи Тьмы будут сброшены в бездну. Но покуда идет вечная борьба. Традиционное российское сознание сшивает эту концепцию с местоимениями «мы» и «они». «Мы» всегда свет, «они» всегда тьма. Для манихея жизнь есть вечная война на уничтожение с идейными противниками, инородцами, иноверцами, «классовыми врагами» и т.д. Жизнь для манихея — борьба до поражения противника. Любые компромиссы нетерпимы и постыдны. Противник манихея всегда — исчадие ада. Он убивает беременных женщин и отравляет колодцы.

5. Мироотречная или гностическая установка. Суть ее в том, что мир в принципе лежит во зле. Он не подлежит совершенствованию. Жизненный ориентир мироотречника — недеяние. Носители гностического мироощущения в принципе не компонуются в динамичное общество. Они несут глубинную асоциальность и генерируют настроение безнадежности.

Отметим, что и манихейство, и гностицизм доктрины не христианские. Христианская церковь веками боролась с этими учениями не на жизнь, а насмерть. Однако, как манихейские, так и гностические представления в той или иной мере ассимилированы культурами христианского мира. В России эти компоненты сознания представлены широко и мощно.

6. Сакральный статус власти. Идея власти персонифицируется в фигуре Верховного правителя (царь, генсек, президент) и переживается по моделям языческого бога. По своему источнику она потусторонняя. Власть — носительница истины, владелица всего сущего, источник инноваций, источник законов, стоящий над законом. Всемогуща, непознаваема в рациональном смысле, временами требует человеческих жертвоприношений. Власть является субъектом по преимуществу. Подданные — лишь исполнители повелений и предначертаний власти.

7. Экстенсивная доминанта. Это такая конфигурация культурного сознания, которая задает выбор экстенсивных решений в проблемных ситуациях на всех уровнях и во всех срезах социальной реальности. В результате это выливается в экстенсивную стратегию исторического бытия всего общества. В таком случае любая проблема решается с привлечением дополнительных ресурсов. Экстенсивно ориентированный человек не способен оптимизировать трудовую деятельность, достигать требуемого соотношения в системе качество товара/затраты труда и ресурсов и т.д. В конкурентной ситуации он фатально проигрывает.

Отметим, что три века модернизации в России не смогли переломить экстенсивную доминанту культурного сознания. Традиционно ориентированный россиянин мыслит количеством и оказывается не способным побеждать, повышая качество.

8. Этика дотоварной хозяйственной деятельности. Вытекает из целостности традиционной крестьянской культуры. Традиционный человек экстенсивно ориентирован, живет в системе натурального хозяйства и отторгает рыночную экономику. Должные («правильные», естественные) формы хозяйственной деятельности предполагают натуральное (то есть нетоварное) хозяйство, отсутствие частной собственности на землю и периферийный характер рыночных отношений.

9. Традиционно-имперская доминанта сознания. Под имперской доминантой понимается установка сознания, согласно которой «правильное», естественное положение вещей предполагает существование России как традиционной континентальной империи. Имперская установка сложилась исторически. Народ, веками создававший и поддерживавший империю, обречен расценивать империю как ценность и видеть в ней единственно возможное состояние. С имперской доминантой связан мессианизм. В этом комплексе находит свое выражение верность идеалу синкрезиса, то есть — Должного. И убеждение, что наш народ призван вернуть заблудший мир в царство Должного. В такой перспективе Империя осознается как инструмент преобразования мира.

2. Разрыв, о котором идет речь, носит по преимуществу семантически-знаковый характер. В ходе инверсий сменяются вывески, ритуалы, формы называния и осмысления реальности. При этом радикально меняется самосознание массового россиянина, который яростно отторгает «старый мир» и приобщается к новому. Однако, глубинные основания общества и культуры сохраняются. Оттого, что правитель из «государя императора» превращается в генсека, он не перестает быть живым богом. Империя воскресает в облике СССР. Сохраняются базовые характеристики: единство идеологии, деспотический характер власти, имперская политика и т.д. В свете этого разрыв выступает специфиче-ской формой эволюции, обеспечивающей необходимую минимальную адаптацию к современности, при сохранении базовых характеристик традиции.

Вслед за революционной эпохой, несущей множество перемен и порождающей тенденции выхода за пределы исторической «колеи», наступает период реставрации «устоев» и восстановления базовых характеристик традиции. Этот эволюционный цикл укладывается приблизительно в двадцать лет. Нам дарована возможность не только изучать описанный цикл на историческом материале, но и познавать его в рамках включенного наблюдения.

3. Наиболее важными, на мой взгляд, моментами в истории России были:

1. Сдвоенное событие: перенос столицы из Новгорода в Киев (князь Олег), задавший ориентацию Руси на Средиземноморский бассейн, а значит — попадание в поле притяжения Византии и Крещение Руси по православному обряду (князь Владимир): стратегические события, задававшие дальнейшую эволюцию как Древней Руси, так и России.

2. Для того, чтобы осознать следующий пункт, надо вспомнить, что памятное нам разделение Евразии по Уральскому хребту предложено Татищевым в конце XVIII века. К тому были не только географические, но, прежде всего, политико-идеологические основания. Наследники Петра I осознавали себя европейцами. До этого 1800 лет Евразия делилась, согласно Страбону, по реке Дон. И такое деление лучше соответствовало реалиям начала второго тысячелетия нашей эры.

Выделение нового центра консолидации страны в Ростово-Суздальской земле (князь Андрей Боголюбский) перенесло социокультурный организм наследников Киевской Руси из пространства доминирования европейских моделей общества и культуры в зону азиатских доминант. Социально-культурная эволюция Ростово-Суздальской и наследующей ей Московской Руси последовательно сдвигала Россию в сторону азиатских моделей общества и культуры. Московия, а за нею Россия складываются в Азии. Запад был осознан как чуждая, опасная и ненужная стихия.

3. Формирование описанного нами цивилизационного ядра начинается в эпоху Андрея Боголюбского. Этот процесс завершается в царствование Ивана Грозного. В это же время происходит стратегически важное событие — Московия проигрывает длительную и тяжелую Ливонскую войну (1558—1583). Политиче-ская элита страны осознает необходимость модернизационных преобразований. Наследники Грозного снимают стратегию жесткой изоляции от Запада, восходящую еще к эпохе Александра Невского. При первых Романовых начинаются процессы рецепции военных и промышленных технологий.

4. Преобразования Петра I задали системную стратегию модернизации Российской империи, что неизбежно включало в себя элементы вестернизации образа жизни и культуры. Политика эта была противоречивой. Преобразования локализовывались в слое привилегированных сословий, не охватывали крестьянство, росла мера эксплуатации подданных. Тем не менее, Петр ознаменовал качественный скачок, прокладывавший путь выхода из тупика.

5. Великие реформы Александра II (1856—1874) ознаменовали собой новый этап модернизационной эволюции России. На этот раз реформы охватывают все общество и прокладывают перспективу эволюционного развития России. Великие реформы ознаменовали разворачивание процессов размывания традиционного мира и включения многомиллионной крестьянской массы в большое общество. Эти реформы запоздали лет на сорок-пятьдесят. Запоздалые реформы всегда рождают всплеск политического радикализма, который завершается эпохой контрреформ. С этого момента урбанизация, трансформация традиционного мира и циклы, в которых революционные преобразования сменяются эпохами «подмораживания», становятся устойчивой константой российской истории.

4. В семидесятые годы прошлого века описанное выше цивилизационное ядро окончательно исчерпало свой потенциал как стратегия исторического существования носителей отечественной культуры. Кризис, а затем крах советского общества и перипетии двух постсоветских десятилетий оформляют процессы в высшей степени болезненной деструкции изжившего себя социокультурного целого. Логически, вслед за деструкцией цивилизационного ядра, может следовать либо новый цивилизационный синтез, либо разбор территории и населения соседними локальными цивилизациями. По понятным причинам для нас предпочтителен первый вариант.

«Образ достойного завтра» России видится мне на путях цивилизационного синтеза, в рамках которого формируется новая ментальность, задающая стадиально последующее цивилизационное ядро, адекватное современной реальности и располагающее резервом развития. Описывать характеристики нового исторического качества — занятие малоосмысленное. Но можно с уверенностью указать на то, что не войдет в новый цивилизационный синтез. Это — базовые характеристики уходящего цивилизационного ядра.

Михаил Румер-Зараев

Кровь и судьба

В повести Фазиля Искандера «Думающий о России и американец» есть такой диалог: «Что делают в России?» — спрашивает американец. — «Думают о России, — отвечает русский. — В России многие думают о России, а остальные воруют…» Этот многозначительный диалог, на котором построена вся повесть, полон печальной иронии, свойственной творчеству Искандера.

Книга В. Никонова приглашает наc всерьез подумать о России, о том, что ее отличает от других стран, какова преемственность традиций в разные эпохи существования страны, каково может быть ее будущее? Вопросы непростые, и не со всеми ответами на них в книге можно согласиться. И тем не менее примем приглашение автора и начнем «думать о России».

В. Никонов вводит в своей книге ключевое понятие — цивилизационная матрица, определяя ее как длительно существующую социокультурную общность, объединенную местом обитания, системой ценностей, языком и многими другими признаками, многочисленность и расплывчатость которых затрудняет освоение этого понятия. Мне думается, что за ним стоит представление о национальной самоидентификации и нации, признаки которой не столь многочисленны. И тут я предлагаю использовать метод аналогий.

На чем основано всякое человеческое объединение (а нация является человеческим объединением)? На сумме общностей. Вот, скажем, брак. Это объединение двух людей. В его основе лежит несколько общностей — крыши, семейного бюджета, детей, духа. Первые две обязательны — без общности постели и дома нет брака. Он превращается или в дружбу или в любовный союз. Остальные желательны, они делают брак гармоничным, но не обязательны. Есть браки бездетные, без единого духовного настроя. Счастливыми их не назовешь, но они существуют в рамках этого института.

Посмотрим, на чем основано национальное объединение, в которое могут входить миллионы людей. Конечно же, на культурной и прежде всего языковой общности, играющей здесь очень важную роль. Но есть и другие свойственные нации общности — экономическая, религиозная, территориальная. Они важны, но не обязательны. Есть нации, не имеющие общей религии и даже территории. А вот обязательными факторами являются — историческая судьба и кровь.

При слове «кровь» может возникнуть ассоциация с расизмом. Но расизм в общепринятом понимании этого слова начинается там, где возникает представление о неравенстве человеческих рас. Основатель расизма французский социолог девятнадцатого века Жозеф Гобино в своем сочинении «О неравенстве человеческих рас» объявил высшей расой светловолосых и голубоглазых арийцев, которых он считал создателями всех высоких цивилизаций.

Да, нацизм использовал эту посылку в своей идеологической системе, да, «кровь» была объектом многих его человеконенавистнических спекуляций. Но также как топор в одних руках становится орудием убийства, а в других — созидательного труда, так и кровь, как фактор человеческой общности, может быть в одном случае обоснованием убийства, а в другом — всего-навсего условием национальной идентификации.

В данном случае под термином «кровь» подразумевается то обстоятельство, что многие поколения ваших предков женились и выходили замуж за тех, кого они считали русскими, французами, немцами — людьми определенного этнического происхождения, определенной религии, экономического уклада, исторической судьбы. Они передавали потомству не только черты физического облика, но и особенности национального характера, который как ни крути, как ни растворяй его в нынешней мультикультурной среде, все-таки существует у всех наций. И то обстоятельство, что итальянцы экспансивны, а немцы педантичны, остается реальностью на протяжении столетий.

Разумеется, понятие «национальный характер» значительно шире этих свойств. Наполнение этого понятия — задача этнографов и социологов, которые нередко расходятся в своих посылках. Отметая всяческие разговоры о загадо-чной русской душе, свойственные иностранцам, скажем о нередко упоминаемой полярности русского национального характера, своего рода его антиномичности, — сочетании щедрости и расточительства, свободолюбия и склонности к анархизму, трудолюбия и лени, патриотизма и национального нигилизма. Такого рода антиномичностью часто объясняют религиозность русского народа (Святая Русь) и погромы церквей, убийства священнослужителей в революционные и послереволюционные времена.

Исследование национального характера может дать ответ на вопрос о постоянных качествах русского этноса, которые сохраняются на протяжении столетий. Скажу об одном таком качестве — общинности. Исследуя столыпинский проект, я задавался вопросом, исчерпала ли себя тогда община как объект реализации «базовых инстинктов» российского крестьянства? Мне представляется, что нет, судя по тому, как крестьянские массы препятствовали ее разрушению даже при условии низкой эффективности хозяйствования в тех условиях.

Но почему именно такая форма коллективного существования была столь устойчива в сельской России на протяжении многих столетий? Объяснение этого явления трудными природными условиями при продвижении русских на северо-восток, когда только сообща можно было чего-либо добиться, не работает. Российский этнолог Светлана Владимировна Лурье, изучая жизнь финнов, находящихся примерно в таких же природных условиях, как и русские поселенцы, отмечает, что представители этой северной народности действовали всегда в одиночку, селились на новой земле лишь со своим семейством и в одиночестве вступали в борьбу с природой, какие бы трудности их ни подстерегали, предопределяя тем самым хуторскую систему расселения. Почему у двух географически близких народов столь разный подход к формам сельского существования? Лурье, будучи представителем науки, изучающей процессы формирования и развития различных этнических групп, на этот вопрос дать ответа не может. Но сам факт существования такого подхода у русских может говорить об определенном свойстве национального характера.

Теперь об общности судьбы. Это не абстракция, не фигура речи, а вполне конкретное понятие, с которым мы сталкиваемся на каждом шагу. У каждой нации своя судьба на данном отрезке истории. Скажем, немцы столетиями были обречены на раздробленность, а объединившись стали инициатором двух мировых войн. У русских, англичан, французов свои исторические судьбы, и это важнейший фактор национального единения, национальной идентификации.

Особенностями русской исторической судьбы являются колонизация и миграция населявших Россию народов, сопровождавшиеся то заселением, то запустением земель. Этот процесс шел, начиная с обозримого прошлого. Русь днепровская сначала создавалась, а потом пустела, двигалась на северо-восток, образовывалась Россия средневолжская, московская, и отсюда шло завоевание Поволжья, южных степей. И на разных этапах этих гигантских передвижений в одних местах земли обрабатывались, а в других забрасывались, так что пустоши тянулись на десятки километров.

Сейчас заброшенных земель так много (по России около 35 миллионов гектаров, примерно 15 процентов обрабатываемой площади), что трудно себе представить, каким может быть выход из этого кризиса.

Говоря об исторических моментах, определявших судьбу России, отметим, что страна только за прошлый век пережила три демографических катастрофы, как следствие войн (Первой мировой, гражданской, Второй мировой) и коллективизации, а также с добрый десяток крупных государственных проектов, каждый из которых приводил к переселению больших человеческих масс.Столыпинская реформа перебросила на восток более трех миллионов крестьян, уменьшив плотность населения и соответственно малоземелье в центральной России. Коллективизация привела к высылке на европейский Север и Урал двух миллионов «кулаков». Целинный проект также предусматривал перемещение рабочей силы, хотя и не такими варварскими методами как в коллективизацию, да и не в таких масштабах. Тем не менее, только по комсомольским путевкам в пятидесятые годы было отправлено в Казахстан и Западную Сибирь 350 тысяч человек. Власть как бы перемешивала суп в котле, регулируя расселение в соответствии со своими социально-экономическими проектами. В результате села Нечерноземья да и Черноземья, этого главного демографического ресурса страны, пустели. И если в начале века главной бедой здесь было малоземелье, то к концу века все больше пашни «гуляло», зарастало лесом, переводилось в залежь.

Другой особенностью исторической судьбы России является чередование реализованных утопических проектов. Такими проектами можно считать реформы, идущие вразрез с базовыми инстинктами народа. Они воплощаются в жизнь, когда некая идея, рожденная в головах людей или одного человека и продиктованная абстрактными представлениями, становится формой существования общества. Утопический этот проект потому, что идет вразрез с природой человека, сложившейся социальной практикой, хозяйственной традицией. Он может быть навязан обществу или тому или иному его слою насильственно, но иногда и не навязан, а принят добровольно для себя группами идеалистов-энтузиастов, и существовать годы, десятилетия, а подчас даже и столетие, но, в конце концов, исчезнуть разными путями — за счет другой силы или трансформироваться в более приемлемую для человеческой природы форму. Более того, такой проект может породить новую хозяйственную или социальную традицию, принимаемую людьми, стать приспособленным для естественных нужд человека, но в первоначально задуманной форме он обречен на исчезновение.

В России примером такой реализованной утопии можно считать создание в начале XIX века военных поселений, основанных на принципах рационального хозяйствования. Это было настоящее государство в государстве с населением в 800 тысяч человек. Оно существовало полвека и закончилось только с отменой крепостного права.

Вообще, говоря словами американского социолога Джеймса Скотта, в России «задолго до того, как большевики пришли к власти, исторический пейзаж был засорен обломками крушения многих неудачных экспериментов авторитарного социального планирования». К числу таких экспериментов можно отнести и столыпинский проект, а десять лет спустя после его крушения — коллективизацию.

Сейчас постсоветская Россия на обломках колхозно-совхозного способа сельскохозяйственного производства нащупывает формы реального существования села, пытаясь остановить его вымирание и найти компромисс между архаикой личного подсобного хозяйства и аграрными капиталистическими предприятиями, создаваемыми различными инвесторами. Как долго стране предстоит идти по этому пути, пока результаты станут позитивными — кто знает?

Говоря же об образе достойного завтра, представляется что для России необходимо, отказавшись от планов расширения границ, сосредоточиться на освоении имеющейся территории. Ведь вымирание села, заброс пашни, опустынивание целых районов приводит к деградации национального расселения. И если говорить о национальном интересе в широком смысле слова (не в этническом, потому что чуваши, татары, и прочие российские народности это тоже субъект национального интереса, притом, что, конечно, большинство составляют великороссы), то важно осознать: без сельской формы расселения нация становится ущербной.

И недаром даже Израиль, государство, в значительной степени созданное иммигрантами-горожанами, активно реализовывал идею кибуцев — сельских поселений. Сионистские идеологи при этом преследовали не только цели продовольственной безопасности. Они понимали: надо, чтобы земли были освоены, чтобы люди жили не только в городах, только тогда национальное существование полноценно.

Но это Израиль с его крохотной территорией, а что же говорить о России, занимающей около 13 процентов земной суши и производящей на ней чуть более 2,5 процентов общемирового валового продукта. Возможно, что освоение своей территории и является национальной задачей.

Вадим Кирпичёв

Державная матрица

1. Никонов прав в самом главном: Россия есть стержневое государство отдельной, особой, оригинальной цивилизации. Мы не Запад, не Европа, что для западного человека очевидно, а для некоторых наших интеллигентов почему-то нет.

Начну с метафоры о природе нашей цивилизации. Великий винодел князь Лев Голицын дал замечательное определение: «вино — это характер местности». Так вот, цивилизация — это характер континента. По своим природным условиям Россия является единым континентом — Северной Евразией, а это и обусловило создание особой евразийской цивилизации. Мы не Запад, не Восток, не Юг. Мы — Север.

Мы есть имперский союз народов, живущий на севере своим особым строем. Слиться с Западом для нас самоубийственно, но быть Западом хочется, поэтому единственный выход для нас — имитировать его… Россия по отношению к Западу есть сателлитная и альтернативная цивилизация. Мы всегда рядом с Европой, греемся от нее, но слиться в единое целое нам не дано. Снегурочка нашего континента неизбежно растает в объятиях Запада. Чтобы не стать второсортной страной в мире Первом, нам приходится быть первосортным Вторым миром.

Мы Западу братья, но не друзья. Цивилизационные братья, но геополитические соперники. Именно поэтому на Западе всегда были те, кто мечтал огнем и мечом пройтись по нашим селам и городам. Какой ныне в России главный праздник? День Победы, 9 мая. А почему? Да потому, что это наша самая большая победа над Западом за последние пятьсот лет.

Вынужденная альтернативность российской цивилизации вызвана той же невозможностью стать Западом. Православие, коммунизм: мы все время ищем порожденные Западом идеи, не пригодившиеся ему, которые можно противопоставить тому же Западу. Таким образом, нам удается и особость соблюсти, и некую «западность» приобрести. Мы всегда рядом с Западом, но не с ним. Смешаны, но не взболтаны. Мы всегда другие. Если США вдруг примут социализм, нам придется срочно записываться в либералы.

Цивилизация не сводится к культуре или вере. Известно: умирая, культура становится цивилизацией. Количество умерших культур равно количеству прилагательных, сопровождающих слово «цивилизация». Православная и советская культуры Россией пережиты, поэтому нашу цивилизацию вполне можно называть и православно-советской.

Механизм смены эстафетных стержневых государств и эстафетных культур и помогает нашей евразийской цивилизации выживать в столетиях. Вот только все эти эстафетные государства сбиты по одной колодке, то есть матрице. И симптоматично, что именно внук Молотова создал труд о российской матрице. Это матрица власти. Матрица «азиатской деспотии», если говорить языком западного интеллигента, а если по-русски, то державная матрица. Будучи биографом деда-коммуниста и деятелем «Единой России», Никонов особенно хорошо понимает непреходящие свойства любых наших государств. А уж тем более самое главное из них…

Власть — наше все. Без стержневого государства существовать наша цивилизация в принципе не может. А стержневое государство у нас может быть только Державой. Сколько ни собирай у нас демократию из деталей швейной машинки «Зингер», все равно получится державный автомат Калашникова.

Почему?

Высочайшая степень полиэтничности. Множество религий. Отсутствие единства элиты. Необъятные просторы. Больше сотни народов. В комплексе все это и диктует России неизбывную авторитарность. Без крепкой вертикали наш континент неизбежно рассыплется, погрязнет в междоусобицах, что доказано всем тысячелетием нашей истории. В России всегда одно и то же тысячелетие на дворе — державное тысячелетие медведя. Все матричные, повторяющиеся свойства нашей цивилизации связаны с державным характером государства либо напрямую, либо опосредованно, через условия его исторического становления. Еще Екатерина Великая в своих сочинениях доказывала, что республиканская форма правления для России губительна, ввиду обилия территории, обширности пространств, множества народов. И только самодержавие дает необходимую быстроту и твердость решений, спасительную в условиях такой географии.

Последующие века доказали правоту императрицы. Слабела вертикаль, и сразу хирела Россия. Укреплялась вертикаль, и страна начинала выползать из болота. Россия может быть только авторитарной или ее не будет вообще. Державность есть необходимое условие существования России, неизменное свойство ее властной матрицы.

2. Из российской истории легко вычленить циклы Модернизация-Застой-Переворот. Такая цикличность есть плата за авторитаризм нашей власти и сателлитность нашей цивилизации. Мы все время вынуждены проводить догоняющие модернизации, ломая застойные по своей природе авторитарные системы. Авторитарная система, в отличие от демократий, не имеет внутренних механизмов развития, кроме политической воли суверена. Поэтому при царе дряблом, слабом, не способном на реальную модернизацию, носителям россий-ской Традиции приходится сносить авторитаризм вместе со страной, и уже новая Россия проводит догоняющую модернизацию.

Если царь не хочет быть большевиком, история ставит царем большевика.

В России в принципе не может быть консерваторов в западном понимании этого слова. Наша Традиция, наш консерватизм — это всегда модернизация, слом, разрыв. В России консерватизм — это всего лишь удобная маска для реакционеров, длящих золотой застой, желающих словами заменить дела. У нас разговоры о консерватизме есть верный признак того, что строй, элита дряхлеют.

3. Исторические вешки указаны В. Никоновым, на мой взгляд, правильно, а вот акценты в их трактовке я бы расставил несколько иначе. В данный момент, как мне кажется, особенно актуальны три периода российской истории:

Царствование Ивана Грозного

XVI век — век великого перелома, трансформация Руси в Россию. После взятия Казани Русь начинает превращаться в православно-исламскую державу, появляются предпосылки для укрепления самовластия и создания империи. Так Рим после эпохи великих завоеваний, превратившись в многоязыкий Вавилон, был вынужден сменить республиканскую форму правления на имперскую. И все то, что у Ивана Грозного еще только намечалось в самовластном черновике, у Петра I осуществилось в имперском граните.

Февраль длительностью в пятьдесят шесть лет

Речь идет о буржуазной царской России. Февраль 1861 года. Александр II подписывает Манифест об отмене крепостного права. Начинается буржуазная модернизация России. С этого момента наши стержневые державы становятся державами эстафетными, фениксными. Россия начинает жить и умирать в цикле модернизация-застой-либеральное уничтожение. Отрезок истории с февраля 1861-го по февраль 1917 года был для Российской империи одним сплошным самоубийственным буржуазным Февралем, длящимся пятьдесят шесть лет.

Бесплатного капитализма для России не бывает. Сперва царизм развивает капитализм, а затем буржуазия и крупное чиновничество, набравшиеся сил и собственности, «в благодарность» уничтожают породивший ее авторитаризм вместе со страной.

После старта буржуазных реформ 1861 года любое российское эстафетное государство существует ровно столько, сколько оно способно продержаться против капитализма. Советская Россия установила рекорд, прожив целых семьдесят четыре года. Теперь РФ проверяет свои исторические возможности в битве с мировым капиталом.

Основной конфликт России последних полутора веков — это конфликт между нашим природным авторитаризмом и развитием капитализма, который порождает буржуазную демократию как власть собственников. Данный конфликт определяет политическую палитру и нашего времени.

Закат российского олигархического капитализма

Много лет власть повторяет мантры о модернизации, а что толку? Тем не менее, формула реальной модернизации проста. Модернизация = национализация недр + политическая воля. Это основа, без которой возможны лишь пустые разговоры. Реальную модернизацию можно провести только за счет российских недр, да еще при наличии политической воли. Все остальное — это перестановка посуды в ресторане «Титаника».

Надо четко понимать, что в девяностые годы Российской Федерации был навязан самоубийственный строй олигархического капитализма. Был сформирован класс антироссийских (по многим причинам) олигархов. Одна из причин ненависти олигархов к России чисто психологическая — люди не любят тех, кого обворовали. В нулевые годы силовики модифицировали, стабилизировали этот строй, но сама его формационная основа осталась прежней — предатель-ской, олигархической, антироссийской. Сколько олигархов с Рублевки ни корми, а они все равно в Булонский лес смотрят. Хороших олигархов не бывает. Либералы во власти при первом же случае предадут суверена, что на себе испытал тот же Николай Второй.

Сам строй олигархического капитализма предназначен для ликвидации России. Его сердцевину, базис определяют антироссийские силы, которые при первой же слабине вертикали завихрят московско-болотный «майдан» и растребушат РФ по украинскому сценарию. Запад им поможет, не сомневайтесь.

Кремль все это отлично понимает, поэтому старается оптимизировать олигархат, консолидировать его вокруг трона, но предательская сущность все равно возьмет свое. К тому же нынешнее политическое давление на олигархический базис не дает толком развиваться экономике. Российская вертикаль постоянно находится между двух огней. Дашь волю капиталистам — сметут вертикаль «майданом», очередной буржуазной революцией. Так был уничтожен царизм при Николае Втором. Не будешь развивать капитализм — все закончится деградацией экономики и поражением в неизбежном очередном конфликте с Западом (так царизм потерпел поражение в Крымской войне при застойном правлении Николая Первого, после чего уже Александр Второй срочно принялся за буржуазные реформы).

Метафоры, характеризующие этот конфликт, подворачиваются сами собой. Вертикалы против либералов. Чекистская надстройка против олигархического базиса. Охранители против разрушителей. Кобзон против Макаревича. Никита Михалков против Ксении Собчак. Отцы и дети.

Как видим, конфликт еще и поколенческий, поэтому либералы обречены на победу, ведь столичная креативная молодежь в значительной своей части настроена либерально. Если отцы раздергали СССР, то спрашивается, почему детям нельзя расковырять Россию?

В рамках олигархического капитализма нет спасительных решений, поскольку он предназначен для ликвидации Украины и России. За счет умелого балансирования можно лишь продлить его жизнь, но если он отказывается от модернизации, то впадает в застой, и сносить его истории приходится вместе со страной.

К счастью, наш олигархический капитализм еще крепок, хотя и заражен уже метастазами застоя. Беда еще в том, что он не просто смертен, а внезапно смертен. История показывает, что в любой момент его может внезапно разбить апоплексический Февраль. Но лет десять-двадцать он протянуть способен, так что платить по счетам олигархического капитализма россиянам придется еще не скоро.

История России — это всегда оптимистическая трагедия. С крахом олигархического капитализма история России, разумеется, не прервется, но прежде чем приступить к «светлому будущему», надо сказать несколько слов о смыслах российской демократии.

Помимо двух бед в России есть и две святыни — царь и демократия. Для надежного успеха у нас надо одновременно уважать и суверена, и демократию, что непросто в природной державе. Совмещение любви к верховному правителю и идее народовластия требует от российского интеллигента определенной ловкости ума ввиду очевидной противоречивости этих чувств. Капитан на корабле «Россия» всегда прав. Демократия — «священная корова» Запада, которому мы подражаем и поэтому побаиваемся сказать о демократии худое слово.

Буржуазная демократия (власть собственников) в природной державе Россия по определению невозможна, но и от идеи демократии, очевидно, нельзя отказаться, поэтому любое наше эстафетное государство вынуждено выстраивать свой, доморощенный вариант демократии, по форме копирующий западные образцы.

В буржуазной демократии выборы предназначены для смены власти. В демократии суверенной (авторитарной) выборы предназначены для легитимизации партии власти, а также для ее «встряски».

4. Разделяя оптимизм В. Никонова в отношении будущего России, я абсолютно уверен в обреченности нынешнего строя олигархического капитализма. Его «шагреневая кожа» неуклонно сокращается, и даже силовики и патриоты будут не в силах спасти этот обреченный строй.

Тогда на что надежда?

На российскую державную матрицу. Россия — это феникс, она всегда возрождалась очередной эстафетной державой, и я не верю, что на этот раз она прямолинейно пойдет по пути буржуазного самоуничтожения. Белая Россия — Красная Россия — бело-сине-красная РФ (либеральная держава). Череда эстафетных государств евразийской цивилизации не оборвется на этом списке.

Возврат России к социализму на новом витке его развития неизбежен. Без защитной социалистической идеологии РФ не устоять перед западной стратегией цивилизационного доминирования, с помощью которой сейчас уничтожается Украина.

В исторической перспективе необходимо повторение чуда Октября. Требуется Октябрь-2 (на этот раз мирный), который переведет Россию через неизбежный либерально-болотный «майдан» и обеспечит социалистическое державное спасение.

Мне видится будущий социализм в виде союзного социализма. Идея союзного социализма должна быть реализована на трех уровнях:

Союз народов.

Союз классов.

Союз цивилизаций.

Только на такой базе можно воспитать новую элиту, способную решить историческую задачу национального спасения. Авторитаризм — отличный строй при одном условии: власть должна быть образцово моральной. Союз-социализм есть идеология этической нормы и этичной вертикали. Без заведомо моральной элиты авторитарный строй труднопереносим, поэтому контроль и учет элите надо начинать с себя.

И еще: «улучшателям» России надо помнить о главном законе матрицы: из нее нельзя сбежать, матрицу можно только уничтожить.

Опубликовано в журнале:

«Дружба Народов» 2014, №12

Россия > СМИ, ИТ > magazines.gorky.media, 10 декабря 2014 > № 1458922 Вячеслав Никонов

Подполковник Исаак Зида, возглавлявший Буркина-Фасо после отставки бывшего главы республики Блэза Компаоре в конце октября, официально передал власть президенту переходного периода Мишелю Кафандо, передает в пятницу агентство Франс Пресс.

Компаоре объявил о своей отставке 31 октября после 27 лет правления — это случилось после митингов и демонстраций в столице Уагадугу, вызванных его намерением изменить конституцию страны, чтобы баллотироваться на следующий срок.

После этого военная верхушка назначила временным главой государства Исаака Зиду. В середине ноября военные и представители гражданских партий и движений согласовали принципы формирования нового правительства.

В соответствии с достигнутыми договоренностями военные передали пост временного президента экс-главе МИД Мишелю Кафандо, которому предстояло назначить премьер-министра. По условиям хартии переходного периода глава кабинета мог быть как гражданским, так и военным лицом. Выборы нового главы государства, как ожидается, должны состояться в ноябре 2015 года.

Военное командование, оппозиционные силы и гражданские объединения достигли консенсуса о кандидатуре католического архиепископа Пола Уэйдрагу (Paul Ouedraogo) в качестве главы Буркина-Фасо на время переходного периода, сообщает агентство Франс Пресс.

Источники, близкие к проведению переговоров по этому вопросу, сообщили агентству, что кандидатура архиепископа значилась в списке возможных кандидатов на пост, составленном военными, оппозицией и гражданскими объединениями. Как отмечает агентство, стороны надеются, что Ватикан разрешит Уэйдрагу руководить западноафриканской республикой до проведения президентских выборов в ноябре 2015 года.

Ранее сам архиепископ заявил в интервью французской радиостанции, что он не ждет возможного назначения на пост временного главы государства. "Духовные лица не участвуют во власти такого рода", — сказал он.

Представитель военного командования Буркина-Фасо сообщил агентству, что назначение переходного лидера состоится не позже понедельника. Оппозиция ждет, что имя временного главы государства будет названо в воскресенье ночью.

В субботу военные предоставили сутки гражданским политикам, чтобы предложить возможные кандидатуры на пост главы переходного правления. В стране также было восстановлено действие конституции, которое было приостановлено во время смены власти.

Намерение последнего президента Буркина-Фасо Блэза Компаоре изменить конституцию вызвало демонстрации и митинги в столице Уагадугу, переросшие в массовые столкновения с полицией. В начале ноября Компаоре распорядился распустить правительство и объявил в стране чрезвычайное положение. Позднее он официально объявил о своей отставке после 27 лет правления, призвав провести выборы в течение 90 дней. После этого командующий войсками Буркина-Фасо Оноре Траоре на пресс-конференции сообщил о создании переходного органа власти сроком на один год.

Военное командование западноафриканской республики Буркина-Фасо, захватившее власть после отставки президента, предоставило сутки гражданским политикам, чтобы предложить кандидатуру на пост главы переходного правления.

"Командование предоставляет политикам срок до 12.00 GMT (15.00 мск) воскресенья, чтобы представить кандидатуру лидера гражданского переходного правления", — говорится в сообщении агентства Рейтер. Соответствующее заявление поступило от временного главы государства подполковника Исаака Зиды.

Военное командование страны отмечает, что в стране восстановлено действие конституции, которое было приостановлено во время смены власти.

Попытки предыдущего президента Компаоре изменить конституцию вызвали демонстрации и митинги в столице Уагадугу, переросшие в массовые столкновения с полицией.

Компаоре объявил о своей отставке 31 октября после 27 лет правления, призвав провести выборы в течение 90 дней. После этого командующий войсками Буркина-Фасо Оноре Траоре сообщил о создании переходного органа власти на год. Временным главой государства военная верхушка назначила Исаака Зиду.

Африканский союз требовал от буркинийских военных передать власть гражданскому правительству в течение двух недель. Зида заявил, что военные не пойдут на это. На прошлой неделе лидеры политических партий и гражданских объединений Буркина-Фасо на переговорах о преодолении кризиса договорились провести президентские и парламентские выборы в ноябре 2015 года.

Глава Буркина-Фасо Блэз Компаоре в пятницу приветствовал действия армии по созданию переходного правительства и заявил, что передаст власть демократически избранному президенту по окончании переходного периода.

В четверг президент этого западноафриканского государства распорядился распустить прежнее правительство и объявил в стране чрезвычайное положение на фоне демонстраций против изменения конституции. Глава буркинийских вооруженных сил генерал Оноре Траоре на созванной через несколько часов пресс-конференции сообщил о создании переходного органа власти сроком на один год. Он также заявил о введении комендантского часа. Некоторые СМИ назвали действия военных государственным переворотом и сообщили, что президент Компаоре готовится бежать в Гану.

"Что касается меня, я готов начать переговоры в переходный период, по окончании которого я передам власть демократическому избранному президенту", — приводит слова Компаоре в эфире национального телевидения агентство Рейтер. Он также заявил, что отменяет указ о чрезвычайном положении и отказывается от предложенного референдума, который позволил бы ему вновь баллотироваться на пост главы государства.

Компаоре правит страной уже 27 лет. Его намерение изменить конституцию вызвало демонстрации и митинги в столице Буркина-Фасо Уагадугу, переросшие в массовые столкновения с полицией.

Согласно опубликованному вчера, 29 октября с.г., заявлению министерства снабжения, доктор Халед Ханафи, министр снабжения и внутренней торговли Египта, после встречи с делегацией российской инвестиционной холдинговой компании «Фильтр продмашстрой», объявил о том, что эта российская компания предложила заключить соглашение с Египтом на поставку любых типов современного оборудования для создаваемого глобального зернового и продовольственного логистического центра.

Он отметил, что российская компания также предложила создать мобильные комплексы для хранения и сушки зерна мощностью от 2-х до 500 тонн, а также заводы по производству молока и молочных продуктов.

Министр отметил, что реализуемые в настоящее время в Египте национальные проекты, в том числе новый Суэцкий канал, Международный зерновой логистический центр, торгово-маркетинговый город и товарные биржи призваны превратить страну в новый глобальный логистический центр, что побуждает многие арабские и другие государства и глобальные инвестиционные компании создавать совместные альянсы с Египтом для реализации перечисленных проектов.

Министр рассказал, что уже заключены несколько соглашений о сотрудничестве с ОАЭ, Саудовской Аравией, Иорданией, Суданом, Угандой, Южной Кореей, некоторыми арабскими инвесторами, одной инвестиционной компаний из США, и в ближайшее время ожидается подписание соответствующих документов с Эфиопией, Танзанией и Буркина Фасо.

В переговорах приняли участие в египетские официальные лица, представители Посольства РФ в Египте и некоторые исполнительные директора египетских компаний.

ПРЕЗИДЕНТ БУРКИНА-ФАСО ВВЕЛ РЕЖИМ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОЛОЖЕНИЯ

Повстанцы требуют отставки президента

Президент Буркина-Фасо Блэз Компаоре ввел режим чрезвычайного положения и распустил правительство. Об этом пишет The New York Times.

Чрезвычайные меры были вызваны вспышкой уличных протестов после того, как стало известно о законопроекте, позволяющем президенту остаться еще на один срок. Демонстранты атаковали здание парламента, офисы государственных вещательных компаний, а также дома родственников и сторонников президента. После нескольких часов столкновений Компаоре объявил, что отзывает законопроект, однако волнения не утихали. По словам свидетелей, войска, призванные отразить волну протестов, открыли огонь боевыми патронами и пустили слезоточивый газ в толпу.

Как сообщает Reuters, оппозиционный лидер Зефирин Диабре отверг режим чрезвычайного положения, объявленный Компаоре. Диабре заявил, что единственным выходом из кризиса станет отставка президента страны.

Компаоре пришел к власти 27 лет назад в результате переворота 1987 года, когда был свергнут президент левых взглядов Томас Санкара. В последний раз он победил на выборах в 2010 году. Франция считает Буркина-Фасо одним из ключевых союзников в африканском регионе Сахель, где действуют радикальные исламистские группировки, связанные с "Аль-Каидой". В стране проживает около 3 600 французских граждан.

В момент прихода Компаоре к власти Буркина-Фасо была одной из беднейших стран Африки. Спустя 27 лет положение не изменилось, отмечают журналисты. В стране отсутствует "средний класс", большинство населения неграмотно. Тем не менее, Буркина-Фасо позиционирует себя как посредника в решении региональных конфликтов. В частности, в октябре прошлого года повстанцы-туареги возобновили переговоры с правительством Мали после встречи с Компаоре.

Правительство Буркина-Фасо отозвало законопроект об изменениях в конституцию, которые позволили бы действующему президенту страны Блэзу Компаоре вновь участвовать в президентских выборах.

Намерение президента провести референдум по изменению конституции, что позволило бы Компаоре выдвигаться на пост главы государства на будущих выборах, вызвало в стране волну протеста. Компаоре правит страной уже 27 лет.

Демонстрации и митинги в столице страны Уагадугу в минувший вторник переросли в столкновения с полицией. В четверг около 1,5 тысячи участников акций протеста ворвались в здание Национальной ассамблеи (парламента) Буркина-Фасо, разгромили кабинеты и устроили поджог.

Кроме того протестующие захватила в столице здание телецентра, вещание государственного телеканала было прекращено. Агентство Рейтер со ссылкой на очевидцев сообщило, что солдаты, охранявшие здание, открыли стрельбу в воздух, стараясь разогнать протестующих. Однако участники акции не отступили, и военные были вынуждены сдать позиции.

По последним данным Рейтер, сейчас выстрелы слышны вблизи президентского дворца.

Ранее сообщалось, что представитель госдепартамента США Джен Псаки выразила недовольство намерением Компаоре изменить конституцию страны.

Представитель госдепартамента США Джен Псаки выразила во вторник недовольство намерением президента Буркина-Фасо изменить конституцию страны, чтобы вновь участвовать в выборах главы государства.

Ранее президент Блэз Компаоре объявил о намерении провести референдум по изменению конституции, что позволило бы ему вновь быть кандидатом на президентских выборах. Компаоре правит страной уже 27 лет. Это решение спровоцировало массовые протесты.

"Предписанные конституцией сроки пребывания у власти — важный механизм, позволяющий добиваться ответственности от глав государств, обеспечивать мирную и демократичную передачу власти и давать возможность новым поколениям конкурировать за политические посты и избирать новых лидеров", — заявила Псаки.

"Мы призываем всех, включая силы безопасности Буркина-Фасо, придерживаться принципов ненасилия и обсудить этот вопрос широко и мирно", — добавила Псаки.

Протесты в столице Буркина-Фасо Уагадугу переросли во вторник в столкновения с полицией. Данных о пострадавших нет.

В развивающихся странах пятую часть из всех причин детской смертности составляют заболевания, сопровождающиеся острой диареей. Чаще всего возбудителем является ротавирус, и наиболее эффективным методом профилактики является вакцинация. Однако в нескольких работах было показано, что ни одна из «живых» вакцин, рекомендованных ВОЗ, ни Ротарикс (Rotarix), ни РотаТек (RotaTeq), в развитых странах не обеспечивают необходимый уровень защиты у жителей Африки. Во многих африканских странах защитный иммунитет появлялся только у 20-50% привитых. В новом исследовании было показано, что это объясняется генетическими особенностями популяции.

Ученые выяснили, что четверо из десяти детей, живущих в Буркина-Фасо, имеют генетическую устойчивость к вакцинному штамму ротавируса. Она обусловлена отсутствием в тонком кишечнике особого олигосахарида, так называемой молекулы Льюиса. Возможно, молекула Льюиса выступает в качестве рецептора, необходимого для проникновения ротавируса в клетки тонкого кишечника и их инфицирования. Соответственно, при отсутствии молекулы Льюиса вакцинация не обеспечивает иммунологическую защиту.

Во многих африканских странах количество Льюис-негативных детей в 10 раз больше, чем в Европе и Северной Америке, что может быть причиной неэффективности вакцинации в этих регионах.

В развивающихся странах каждый год 500 тысяч детей погибают от ротавируса, и существующие вакцины не обеспечивают достаточной защиты. Результаты должны оказать существенное влияние на дальнейшую разработку и пересмотр состава вакцин для повышения их эффективности в наиболее уязвимых для ротавируса популяциях.

Материал взят с сайта Univadis

Заседание Международного дискуссионного клуба «Валдай».

Владимир Путин принял участие в итоговой пленарной сессии XI заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай». Тема заседания – «Мировой порядок: новые правила или игра без правил?».

В этом году в работе клуба участвовали 108 экспертов, историков и политологов из 25 стран мира, включая 62 иностранных участника.

На пленарной сессии подведены итоги трёх дней работы клуба, в ходе которых был проведён анализ факторов эрозии существующей системы институтов и норм международного права.

* * *

В.ПУТИН: Уважаемые коллеги! Дамы и господа! Дорогие друзья! Рад приветствовать вас на ХI конференции дискуссионного клуба «Валдай».

Здесь уже было сказано, что в этом году у клуба появились новые соорганизаторы. Среди них и российские неправительственные, экспертные структуры, ведущие университеты. Кроме того, была высказана идея добавить к обсуждению собственно российской проблематики и вопросы глобальной политики и экономики.

Рассчитываю, что эти организационные и содержательные изменения будут укреплять позиции клуба как одной из авторитетных дискуссионных и экспертных площадок. При этом рассчитываю, что так называемый дух Валдая удастся сохранить, а это свобода, открытость, возможность высказывать самые разные и при этом всегда откровенные мнения.

В этой связи хочу сказать, что я вас тоже не разочарую, будут говорить прямо, откровенно. Некоторые вещи, может быть, покажутся избыточно жёсткими. Но если не говорить прямо и не говорить честно о том, что мы реально и по-настоящему думаем, то тогда в таком формате нет смысла собираться. Тогда нужно собираться на какие-то дипломатические рауты, где никто ничего толком не говорит, – и, вспоминая слова известного дипломата, можно только указать на то, что язык дан дипломатам для того, чтобы не говорить правду.

Здесь мы собираемся для других целей. Мы собираемся, чтобы поговорить откровенно. Прямота и жёсткость оценок нужны сегодня вовсе не для того, чтобы заниматься взаимной пикировкой, а чтобы попытаться разобраться, что же на самом деле происходит в мире, почему он становится всё менее безопасным и менее предсказуемым, почему повсеместно возрастают риски.

Тема сегодняшней встречи, дискуссий, которые здесь проходили, уже названа: «Новые правила игры или игра без правил?». На мой взгляд, эта тема, эта формулировка очень точно описывает ту историческую развилку, на которой мы находимся, выбор, который придётся делать всем нам.

Тезис о том, что современный мир стремительно меняется, конечно, не нов. И я знаю, что вы об этом в ходе дискуссии говорили. Действительно, трудно не заметить коренных трансформаций в глобальной политике, экономике, общественной жизни, в сфере промышленных, информационных, социальных технологий.

Сразу прошу меня простить, если я буду повторяться вслед за некоторыми участниками дискуссии. Этого невозможно избежать, вы всё-таки говорили подробно, но я буду излагать свою точку зрения, в чём-то она будет совпадать с участниками дискуссии, в чём-то будет расходиться.

Не будем забывать, анализируя сегодняшнее состояние, уроки истории. Во-первых, смена мирового порядка (а явления именно такого масштаба мы наблюдаем сегодня), как правило, сопровождалась если не глобальной войной, не глобальными столкновениями, то цепочкой интенсивных конфликтов локального характера. И, во-вторых, мировая политика – это, прежде всего, экономическое лидерство, вопросы войны и мира, гуманитарной сферы, включая права человека.

В мире накопилось множество противоречий. И нужно откровенно друг друга спросить, есть ли у нас надёжная страховочная сетка. К сожалению, гарантий, уверенности, что существующая система глобальной и региональной безопасности способна уберечь нас от потрясений, нет. Эта система серьёзно ослаблена, раздроблена и деформирована. Непростое время переживают международные и региональные институты политического, экономического, культурного взаимодействия.

Да, многие механизмы обеспечения миропорядка сложились достаточно давно, в том числе по итогам Второй мировой войны – и прежде всего по итогам Второй мировой войны. Прочность этой системы основывалась не только на балансе сил, между прочим, хочу это тоже подчеркнуть, и не только на праве победителей, но и на том, что «отцы-основатели» этой системы безопасности относились с уважением друг к другу, не пытались «отжать всё», а пытались договариваться.

Главное, что эта система развивалась и при всех изъянах помогала если не решать, то хотя бы удерживать в рамках существующие мировые проблемы, регулировать остроту естественной конкуренции государств.

Убеждён, этот механизм сдержек и противовесов, который в предыдущие десятилетия трудно складывался, порой мучительно выстраивался, нельзя было ломать, во всяком случае нельзя было ничего ломать, не создавая ничего взамен, иначе действительно не осталось бы других инструментов, кроме грубой силы. Нужно было провести разумную реконструкцию, адаптировать к новым реалиям систему международных отношений.

Однако Соединённые Штаты, объявившие себя победителями в «холодной войне», самоуверенно, считаю, подумали, что в этом просто нет нужды. И вместо установления нового баланса сил, который является необходимым условием порядка и стабильности, напротив, были предприняты шаги, которые привели к резкому усугублению дисбаланса.

«Холодная война» закончилась. Но она не завершилась заключением «мира», понятными и прозрачными договорённостями о соблюдении имеющихся или о создании новых правил и стандартов. Создалось впечатление, что так называемые победители в «холодной войне» решили дожать ситуацию, перекроить весь мир исключительно под себя, под свои интересы. И если сложившаяся система международных отношений, международного права, система сдержек и противовесов мешала достижению этой цели, то её тут же объявляли никчёмной, устаревшей и подлежащей немедленному сносу.

Так ведут себя, извините, нувориши, на которых вдруг свалилось огромное богатство, в данном случае в виде мирового господства, мирового лидерства. И вместо того, чтобы им, этим богатством, грамотно, аккуратно распорядиться, в том числе и в свою, разумеется, пользу, считаю, что наломали много дров.

Начался период разночтений и умолчаний в мировой политике. Под давлением правового нигилизма шаг за шагом сдавало свои позиции международное право. Объективность и справедливость приносились в жертву политической целесообразности. Юридические нормы подменялись произвольным толкованием и пристрастными оценками. При этом тотальный контроль над глобальными средствами массовой информации позволял при желании белое выдавать за чёрное, а чёрное за белое.

В условиях доминирования одной страны и её союзников, или, по-другому сказать, сателлитов, поиск глобальных решений зачастую превращался в стремление навязать в качестве универсальных собственные рецепты. Амбиции этой группы возросли настолько, что вырабатываемые в её кулуарах подходы стали преподноситься как мнение всего мирового сообщества. Но это не так.

Само понятие «национальный суверенитет» для большинства государств стало относительной величиной. По сути, была предложена формула: чем сильнее лояльность единственному центру влияния в мире, тем выше легитимность того или иного правящего режима.

У нас потом с вами пройдёт свободная дискуссия, я с удовольствием на вопросы поотвечаю и позволю себе воспользоваться правом и вам позадавать вопросы. Но в ходе этой дискуссии попробуйте кто-нибудь опровергнуть тезис, который только что был мною сформулирован.

Меры воздействия на непокорных хорошо известны и многократно опробованы: силовые акции, экономическое и пропагандистское давление, вмешательство во внутренние дела, апелляции к некой «надправовой» легитимности, когда надо оправдать неправовое урегулирование тех или иных конфликтов, устранение неугодных режимов. В последнее время появились свидетельства, что в отношении ряда лидеров используется и откровенный шантаж. Недаром так называемый большой брат тратит миллиарды долларов на слежку по всему миру, в том числе и за своими ближайшими союзниками.

Давайте зададимся вопросом, насколько всем нам комфортно, безопасно, приятно жить в таком мире, насколько он справедлив и рационален. Может быть, у нас нет веских оснований волноваться, спорить, задавать неудобные вопросы? Может быть, исключительность Соединённых Штатов, то, как они реализуют своё лидерство, это действительно благо для всех, а их повсеместное вмешательство во все дела в мире несёт покой, благополучие, прогресс, процветание, демократию – и нужно просто расслабиться и получить удовольствие?

Позволю себе сказать, что это не так. Это абсолютно не так.

Односторонний диктат и навязывание своих собственных шаблонов приносят прямо противоположный результат: вместо урегулирования конфликтов – эскалация; вместо суверенных, устойчивых государств – растущее пространство хаоса; вместо демократии – поддержка весьма сомнительной публики: от откровенных неонацистов до исламистских радикалов.

А почему их поддерживают? Потому что используют на каком-то этапе как инструмент для достижения своих целей, потом обжигаются – и назад. Я не устаю удивляться тому, как наши партнёры раз за разом, как у нас в России говорят, наступают на одни и те же грабли, то есть совершают одни и те же ошибки.

В своё время они спонсировали исламские экстремистские движения для борьбы с Советским Союзом, которые прошли закалку в Афганистане. Из них выросли и «Талибан», и «Аль-Каида». Запад если не поддерживал, то закрывал глаза, а я бы сказал – и поддерживал на самом деле информационно, политически, финансово вторжение международных террористов в Россию, мы этого не забыли, и в страны Центрально-Азиатского региона. Лишь после того, как страшные теракты были совершены на территории самих Соединённых Штатов, пришло понимание общей угрозы терроризма. Напомню, мы тогда первыми поддержали народ Соединённых Штатов Америки, отреагировали, как друзья и партнёры, на эту страшную трагедию 11 сентября.

В ходе бесед с лидерами США, Европы постоянно говорил о необходимости совместной борьбы с терроризмом, как вызовом мирового масштаба. И с этим вызовом невозможно мириться, и невозможно его купировать, используя двойные стандарты. С нами соглашались, но прошло немного времени, и всё опять вернулось на круги своя. Последовало вмешательство и в Ираке, и в Ливии, эта страна, кстати, была поставлена на грань развала. Собственно, почему была поставлена? Она сейчас поставлена на грань развала, стала полигоном для террористов. Лишь воля и мудрость нынешнего руководства Египта позволили избежать хаоса и разгула экстремистов в этой ключевой арабской стране. В Сирии, как в былые времена, Соединённые Штаты и их союзники впрямую начали финансировать и снабжать оружием боевиков, потворствовать пополнению их рядов наёмниками из разных стран. Позвольте спросить, откуда у боевиков деньги, оружие, военные специалисты? Откуда это всё берётся? Как получилось, что этот ИГИЛ так называемый, пресловутый, превратился в мощную, фактически армейскую группировку?

Что касается финансовой подпитки, то сегодня это не только доходы от наркотиков, производство которых, кстати говоря, за период пребывания международных сил в Афганистане увеличилось не на какие-то проценты, а в разы, и вы все об этом знаете, но подпитка финансовая идёт и от продажи нефти, её добыча развёрнута на территориях, подконтрольных террористам. Они её продают по бросовым ценам, добывают, транспортируют. Ведь кто-то её покупает, эту нефть, перепродаёт, зарабатывает на этом, не задумываясь, что тем самым финансирует террористов, которые рано или поздно могут прийти и на их территорию, придут сеять смерть в их страны.

Откуда поступают новые рекруты? В том же Ираке в результате свержения Саддама Хусейна были разрушены государственные институты включая армию. Мы тогда ещё говорили: будьте аккуратными, острожными, куда вы выгнали этих людей? На улицу. Что они будут делать? Не забывайте, справедливо было или несправедливо, но они были в руководстве достаточно большой региональной страны – во что их превращаете?

Что получилось? Десятки тысяч солдат и офицеров, бывших активистов партии «Баас», выброшенных на улицу, сегодня пополнили отряды боевиков. Может быть, здесь кроется, кстати говоря, и дееспособность ИГИЛ? Они действуют очень эффективно с военной точки зрения, реально профессиональные люди.

Россия неоднократно предостерегала об опасности односторонних силовых акций, вмешательства в дела суверенных государств, заигрывания с экстремистами и радикалами, настаивала на внесении группировок, воюющих против центрального сирийского правительства, прежде всего ИГИЛ, в списки террористических организаций. Ну и что, результат какой? Бесполезно.

Порой складывается впечатление, что наши коллеги и друзья постоянно борются с результатами своей собственной политики, бросают свою мощь на устранение рисков, которые сами создают, платят за это всё возрастающую и возрастающую цену.

Уважаемые коллеги! Момент однополярности убедительно продемонстрировал, что наращивание доминирования одного центра силы не приводит к росту управляемости глобальными процессами. Напротив, подобная неустойчивая конструкция доказала свою неспособность эффективно бороться с такими подлинными угрозами, как региональные конфликты, терроризм, наркотрафик, религиозный фанатизм, шовинизм и неонацизм. В то же время она открыла широкую дорогу для проявления национального тщеславия, манипулирования общественным мнением, грубого подавления воли слабого волей сильного. По своей сути однополярный мир – это апология, апологетика диктатуры и над людьми, и над странами. Кстати, однополярный мир оказался некомфортным, неподъёмным и сложно управляемым для самого так называемого самоназначенного лидера, и вот сейчас только об этом тоже было сказано вслух, с этим я полностью согласен. Отсюда сегодняшние попытки уже на новом историческом этапе воссоздать некоторое подобие квазидвуполярного мира, квазидвуполярной системы, как удобную модель воспроизводства в данном случае американского лидерства. И неважно, кто в американской пропаганде займёт место «центра зла», место СССР как главного оппонента: это Иран, как страна, стремящаяся к ядерным технологиям, Китай, как первая экономика мира, или Россия, как ядерная сверхдержава.

Сейчас мы вновь видим попытки раздробить мир, провести разделительные линии, сколотить коалиции по принципу не за, а против кого бы то ни было, вновь сформировать образ врага, как это было в годы «холодной войны», и получить право на такое лидерство, а если хотите, право на диктат. Ведь как трактовалась ситуация в эпоху «холодной войны», мы же все понимаем и знаем. Союзникам Штатов всегда говорили: «У нас есть общий враг, он страшен, это центр зла; мы вас, своих союзников, защищаем от него, и, значит, у нас есть право вами командовать, заставлять жертвовать своими политическими и экономическими интересами, нести расходы на коллективную оборону, но руководить этой обороной будем, конечно, мы». Словом, сегодня очевидно стремление уже в новом, изменившемся мире реализовать привычные схемы глобального управления, и всё в расчёте на то, чтобы обеспечить свою исключительность и получить политические и экономические дивиденды.

Вместе с тем такие попытки не только всё более расходятся с реальностью, вступают в противоречие с многообразием мира. Подобные шаги неизбежно будут порождать противодействие, ответную реакцию и также принесут ровно обратный эффект. Мы же видим, что происходит, когда политика опрометчиво смешивается с экономикой, логика целесообразности уступает место логике противостояния, даже если она вредит собственным экономическим позициям и интересам, в том числе интересам национальных бизнесов.

Совместные экономические проекты, взаимные инвестиции объективно сближают страны, помогают амортизировать текущие проблемы в межгосударственных отношениях. Однако сегодня глобальное деловое сообщество подвергается беспрецедентному нажиму западных правительств. Какой бизнес, какая экономическая целесообразность, прагматизм могут быть, когда брошен лозунг: «Отечество в опасности, свободный мир в опасности, демократия в опасности!»? Нужно мобилизоваться. Вот это и есть мобилизационная политика.

Санкции уже подрывают основы мировой торговли и правила ВТО, принципы незыблемости частной собственности, расшатывают либеральную модель глобализации, основанную на рынке, свободе и конкуренции, – модель, главными бенефициарами которой, замечу, как раз и являются страны Запада. Теперь они рискуют потерять доверие, как лидеры глобализации. Спрашивается, зачем это нужно делать? Ведь благополучие тех же Соединённых Штатов в огромной степени зависит от доверия инвесторов, зарубежных держателей доллара и американских ценных бумаг. Доверие явно подрывается, признаки разочарования в плодах глобализации присутствуют сейчас во многих странах.

Пресловутый кипрский прецедент и политически мотивированные санкции лишь усилили тенденции к экономической и финансовой суверенизации, стремление государств или их региональных объединений тем или иным способом застраховаться от рисков внешнего давления. Так, уже сейчас всё большее число государств предпринимает попытки уйти от долларовой зависимости, создать альтернативные финансовые, расчётные системы, резервные валюты. На мой взгляд, наши американские друзья просто подрывают, режут сук, на котором сами сидят. Нельзя смешивать политику и экономику, но именно это и происходит. Я считал и считаю, что политически мотивированные санкции были ошибкой, которая наносит ущерб всем, но, уверен, мы ещё об этом поговорим.

Мы понимаем, как и под чьим давлением принимались эти решения. При этом Россия не будет, хочу обратить ваше внимание на это, не будет вставать в позу, обижаться на кого-либо, кого-либо о чём-либо просить. Россия – самодостаточная страна. Мы будем работать в тех внешнеэкономических условиях, которые сложились, развивать своё производство и технологии, действовать более решительно в проведении преобразований, а внешнее давление, как это было не раз, только консолидирует наше общество, не даёт расслабиться, я бы сказал, – заставляет концентрироваться на основных направлениях развития.

Санкции, конечно, нам мешают, этими санкциями нам пытаются навредить, блокировать наше развитие, подтолкнуть к самоизоляции в политике, экономике, в культуре, то есть к отсталости подтолкнуть. Но мир, хочу это подчеркнуть, я уже об этом сказал и повторю, мир кардинально изменился. Мы не намерены от него закрываться и выбирать какой-то путь закрытого развития, путь автаркии, всегда готовы к диалогу, в том числе и по нормализации экономических отношений, и политических тоже. Рассчитываем здесь на прагматичный подход и позиции бизнес-кругов ведущих стран мира.

Сегодня звучат утверждения, что Россия якобы отворачивается от Европы, – наверное, и в ходе дискуссий это звучало, – ищет других деловых партнёров, прежде всего в Азии. Хочу сказать, что это абсолютно не так. Наша активная политика в Азиатско-Тихоокеанском регионе началась отнюдь не сегодня и не в связи с санкциями, а уже более чем несколько лет назад. Исходили, так же как и многие другие страны, в том числе западные страны, исходили из того, что Восток занимает всё более значимое место в мире и в экономике, и в политике, этого не учитывать просто нельзя.

Ещё раз хочу подчеркнуть, все это делают, и мы будем делать, тем более у нас значительная часть территории находится в Азии. Чего же нам не пользоваться своими преимуществами подобного рода? Это было бы просто недальновидно.

Наращивание экономических связей с этими государствами, совместные интеграционные проекты – это серьёзный стимул для нашего внутреннего развития. Сегодняшние демографические, экономические, культурные тенденции говорят о том, что зависимость от одной супердержавы, конечно, будет объективно снижаться, да это, собственно, говорят и европейские, американские эксперты, говорят и пишут об этом.

Возможно, в мировой политике нас ждут те же явления, что и в глобальной экономике, а это сильная интенсивная конкуренция в тех или иных конкретных нишах, частая смена лидеров по конкретным направлениям. Это всё возможно.

Несомненно, что в глобальном соревновании вырастет роль гуманитарных факторов: образования, науки, здравоохранения, культуры. Это, в свою очередь, существенно повлияет на международные отношения, в том числе потому, что ресурс так называемой мягкой силы будет в большей степени зависеть от реальных достижений в формировании человеческого капитала, нежели чем от изощрённости пропагандистских приёмов.

Вместе с тем формирование так называемого полицентричного мира, тоже хотел бы обратить на это внимание, уважаемые коллеги, само по себе не укрепляет стабильность, скорее даже напротив. Задача достижения глобального равновесия превращается в достаточно сложную головоломку, в уравнение со многими неизвестными.

Что же нас ждёт, если мы предпочтём жить не по правилам, пусть строгим и неудобным, а вовсе без правил? А именно такой сценарий вполне реален, исключить его нельзя, учитывая накал обстановки в мире. Ряд прогнозов, наблюдая сегодняшние тенденции, уже можно сделать, и, к сожалению, они неоптимистичны. Если мы не создадим внятную систему взаимных обязательств и договорённостей, не выстроим механизмы разрешения кризисных ситуаций, признаки мировой анархии неизбежно будут нарастать.

Уже сегодня резко возросла вероятность целой череды острых конфликтов если не с прямым, то с косвенным участием крупных держав. При этом фактором риска становятся не только традиционные межгосударственные противоречия, но и внутренняя нестабильность отдельных государств, особенно когда речь идёт о странах, расположенных на стыке геополитических интересов крупных государств или на границе культурно-исторических, экономических, цивилизационных «материков».

Украина, о которой наверняка тоже много говорили и поговорим ещё, – один из примеров такого рода конфликтов, имеющих воздействие на общемировую расстановку сил, – и думаю, он далеко не последний. Отсюда – следующая реальная перспектива разрушения действующей системы договоров об ограничениях и контроле над вооружениями. И начало этому опасному, безусловно, процессу положили именно Соединённые Штаты Америки, когда в 2002 году в одностороннем порядке вышли из Договора по ПРО, а затем приступили и сегодня активно осуществляют создание своей глобальной системы противоракетной обороны.

Уважаемые коллеги, друзья! Обращаю ваше внимание, не мы это начали. Мы вновь скатываемся к тем временам, когда не баланс интересов и взаимных гарантий, а страх, баланс взаимоуничтожения удерживает страны от прямого столкновения. За неимением правовых и политических инструментов оружие возвращается в центр глобальной повестки, оно применяется где угодно и как угодно, без всяких санкций Совбеза ООН. А если Совбез отказывается штамповать подобные решения, то он сразу объявляется устаревшим и неэффективным инструментом.

Многие государства не видят других гарантий обеспечения суверенитета, кроме как обзавестись своей собственной бомбой. Это крайне опасно. Мы настаиваем на продолжении переговоров, мы не просто за переговоры – мы настаиваем на продолжении переговоров по сокращению ядерных арсеналов. Чем меньше ядерного оружия в мире, тем лучше. И готовы к самому серьёзному предметному разговору по вопросам ядерного разоружения, но именно к серьёзному – как говорится, без двойных стандартов.

Что имею в виду? Сегодня многие виды высокоточного оружия по своим возможностям уже приблизились к оружию массового поражения, и в случае отказа, полного отказа от ядерного потенциала или критического снижения его объёмов страны, обладающие лидерством в создании и производстве высокоточных систем, получат явное военное преимущество. Будет сломан стратегический паритет, а это чревато дестабилизацией. Возникает соблазн использования так называемого первого глобального обезоруживающего удара. Словом, риски не снижаются, а возрастают.

Следующая очевидная угроза – это дальнейшее разрастание конфликтов на этнической, религиозной, социальной почве. Такие конфликты опасны не только сами по себе, они формируют вокруг себя зоны безвластия, беззакония и хаоса, где уютно чувствуют себя и террористы, и просто рядовые преступники, процветает пиратство, торговля людьми, наркобизнес.

Кстати, наши коллеги в своё время пытались как-то управлять этими процессами, использовать региональные конфликты, конструировать «цветные революции» в своих интересах, но джинн вырвался из бутылки. Что с ним делать, похоже, не понимают и сами авторы теории управляемого хаоса. В их рядах разброд и шатание.

Мы внимательно смотрим за дискуссиями и в правящих элитах, и в экспертном сообществе. Достаточно посмотреть заголовки западной прессы за последний год: одних и тех же людей называют то борцами за демократию, а затем исламистами, сначала пишут о революциях, потом о погромах и переворотах. Результат очевиден: дальнейшее разрастание глобального хаоса.

Уважаемые коллеги! В такой ситуации в мире пора бы начать договариваться по принципиальным вещам. Это чрезвычайно важно и необходимо, это гораздо лучше, чем расходиться по разным углам, тем более что мы все сталкиваемся с общими проблемами, находимся, что называется, в одной лодке. И логичный путь – это кооперация стран, обществ и поиск коллективных ответов на множащиеся вызовы, совместное управление рисками. Правда, некоторые наши партнёры почему-то вспоминают об этом исключительно только тогда, когда это отвечает их интересам.

Практический опыт доказывает, что совместные ответы на вызовы, во-первых, далеко не всегда панацея, конечно, нужно это признать, а во-вторых, в большинстве случаев они труднодостижимы, слишком непросто преодолеть различия национальных интересов, субъективность подходов, особенно когда речь идёт о странах с разной культурно-исторической традицией. И всё же у нас есть примеры, когда руководствуясь общими целями, действуя на базе единых критериев, мы совместно добиваемся реальных успехов.

Напомню и о решении проблемы сирийского химического оружия, и о содержательном диалоге по иранской ядерной программе, да и наша работа на северокорейском треке тоже имеет некоторые позитивные результаты. Почему бы не использовать весь этот опыт и в дальнейшем как при решении локальных, так и глобальных проблем?

Какой может быть правовая, политическая, экономическая основа нового миропорядка, которая обеспечила бы стабильность и безопасность, при этом поощряла бы здоровую конкуренцию, не допускала формирование новых монополий, блокирующих развитие? Вряд ли кто-то может дать сейчас абсолютно исчерпывающие, готовые рецепты. Здесь потребуется длительная работа при участии широкого круга государств, мирового бизнеса, гражданского общества, вот таких экспертных площадок, как наша. Однако очевидно, что успех, реальный результат возможен лишь в том случае, если ключевые участники международной жизни смогут договориться о согласовании базовых интересов, о разумном самоограничении, покажут пример позитивного ответственного лидерства. Надо чётко определить, где пределы односторонних действий и где возникает потребность в многосторонних механизмах, в рамках совершенствования международного права разрешить дилемму между действиями международного сообщества по обеспечению безопасности и прав человека и принципом национального суверенитета и невмешательства во внутренние дела государств.

Как раз такие коллизии всё чаще ведут к произвольному иностранному вмешательству в сложные внутренние процессы, раз за разом провоцируют опасные противоречия ведущих мировых игроков. Вопрос о содержании суверенитета становится едва ли не главным для сохранения и упрочения мировой стабильности.

Понятно, что дискуссия о критериях использования силы извне крайне сложна, её практически невозможно отделить от интересов тех или иных стран. Однако гораздо опаснее отсутствие понятных всем договорённостей, чётких условий, при которых вмешательство является необходимым и законным.

Добавлю, что международные отношения должны строиться на международном праве, в основе которого должны быть и моральные принципы, такие как справедливость, равноправие, правда. Пожалуй, главное – это уважение к партнёру и его интересам. Очевидная формула, но простое следование ей способно в корне изменить ситуацию в мире.

Убеждён, при наличии воли мы можем восстановить эффективность системы международных и региональных институтов. Тут даже не надо что-либо строить полностью, с нуля, это не «гринфилд», тем более что созданные после Второй мировой войны институты достаточно универсальны и могут быть наполнены более современным содержанием, адекватным текущей ситуации.

Это касается и совершенствования работы ООН, центральная роль которой незаменима, и ОБСЕ, которая за 40 лет зарекомендовала себя востребованным механизмом в обеспечении безопасности и сотрудничества в Евроатлантике. Надо сказать, что и сейчас при урегулировании кризиса на юго-востоке Украины ОБСЕ играет весьма позитивную роль.

На фоне фундаментальных перемен в международной среде, нарастания неуправляемости и самых разнообразных угроз нам необходим новый глобальный консенсус ответственных сил. Речь не может идти ни о каких-то локальных сделках, ни о разделе сфер влияния в духе классической дипломатии, ни о чьём-то полном доминировании. Думаю, что требуется новое «издание» взаимозависимости. Её не нужно бояться. Наоборот, это хороший инструмент согласования позиций. Это тем более актуально – учитывая укрепление и рост отдельных регионов планеты, – что формирует объективный запрос на институциональное оформление таких полюсов, на создание мощных региональных организаций и выработку правил их взаимодействия. Кооперация этих центров серьёзно добавила бы устойчивости мировой безопасности, политике и экономике. Но, чтобы наладить такой диалог, надо исходить из того, что все региональные центры, формирующиеся вокруг них интеграционные проекты имели бы одинаковые права на развитие, чтобы они дополняли друг друга и чтобы никто их искусственно между собой не сталкивал, не противопоставлял. В результате такой деструктивной линии разрушались бы связи между государствами, да и сами государства подвергались бы тяжёлым испытаниям, вплоть до полного их разрушения.

Хотел бы напомнить о событиях прошлого года. Тогда мы говорили нашим партнёрам, и американским, и европейским партнёрам, что поспешные закулисные решения, допустим, по ассоциации Украины и ЕС чреваты серьёзными рисками – мы даже о политике ничего не говорили, мы говорили только об экономике, – серьёзными рисками в экономике, что подобные явочные шаги затрагивают интересы многих третьих стран, в том числе Россию как основного торгового партнёра Украины, что необходимо широкое обсуждение вопросов. Кстати, напомню в этой связи, что переговоры о вступлении России, например, в ВТО велись 19 лет. Это была очень тяжёлая работа, и был достигнут определённый консенсус.

Почему об этом говорю? Потому что при реализации проекта ассоциации с Украиной к нам как бы через задние ворота заходят наши партнёры со своими товарами и услугами, а мы об этом не договаривались, нас никто об этом не спрашивал. Мы вели дискуссии по всем темам, связанным с ассоциацией Украины с ЕС, настойчиво, но хочу это подчеркнуть, абсолютно цивилизованно, предъявляя очевидные доводы и аргументы, указывали на возможные проблемы. Нас никто не хотел слушать и разговаривать никто не хотел, нам просто сказали: это не ваше дело, вот и всё, вот и вся дискуссия. Вместо сложного, но, подчеркну, цивилизованного диалога дело довели до государственного переворота, ввергли страну в хаос, в развал экономики, социальной сферы, в гражданскую войну с огромными жертвами.

Зачем? Когда я спрашиваю коллег своих, зачем, – ответа нет вообще, никто ничего не отвечает, вот так. Все разводят руками: так получилось. Не надо было поощрять таких действий – не получилось бы, ведь, я уже говорил об этом, прежний президент Украины Янукович всё подписал, со всем согласился. Зачем это надо было делать, смысл какой? Это что, цивилизованный способ решения вопросов? Видимо, те, кто без конца ляпают всё новые и новые «цветные революции», считают себя гениальными художниками и никак остановиться не могут.

Убеждён, что работа интеграционных объединений, взаимодействие региональных структур должны строиться на прозрачной, понятной основе, хорошим примером такой открытости служит процесс формирования Евразийского экономического союза. Государства – участники этого проекта заранее информировали своих партнёров о планах, о параметрах нашего объединения, о принципах его работы, которые согласуются полностью с нормами Всемирной торговой организации. Добавлю, что мы также приветствовали бы начало предметного диалога по линии Евразийского и Европейского союзов. Кстати говоря, в этом нам тоже до сих пор практически постоянно отказывали, тоже непонятно почему, что здесь такого страшного? И, разумеется, при вот такой совместной работе мы считали бы, что нужно вести диалог, а я об этом много раз говорил и слышал согласие многих наших западных партнёров, европейских во всяком случае, о необходимости формирования единого пространства экономического, гуманитарного сотрудничества, простирающегося от Атлантики до Тихого океана.

Уважаемые коллеги! Россия свой выбор сделала, наши приоритеты – дальнейшее совершенствование институтов демократии и открытой экономики, ускоренное внутреннее развитие с учётом всех позитивных современных тенденций в мире и консолидация общества на основе традиционных ценностей и патриотизма. У нас интеграционная, позитивная, мирная повестка дня, мы активно работаем с нашими коллегами по Евразийскому экономическому союзу, Шанхайской организации сотрудничества, БРИКС, с другими партнёрами. Эта повестка направлена на развитие связей между государствами, а не на разъединение. Мы не собираемся сколачивать какие-либо блоки, втягиваться в обмен ударами. Не имеют под собой основания и утверждения, что Россия пытается восстановить какую-то свою империю, покушается на суверенитет своих соседей. Россия не требует себе какого-либо особого, исключительного места в мире, я хочу это подчеркнуть. Уважая интересы других, мы просто хотим, чтобы и наши интересы учитывали, и нашу позицию уважали.

Хорошо понимаем, что мир вступил в эпоху перемен и глубоких трансформаций, когда всем нам нужна особенная степень осторожности, способность избегать необдуманных шагов. За годы после «холодной войны» участники мировой политики несколько утратили эти качества. Теперь нужно вспомнить о них. В противном случае надежды на мирное, стабильное развитие окажутся опасной иллюзией, а сегодняшние потрясения – преддверием краха мирового порядка.

Да, конечно, я уже сказал об этом, строительство более устойчивой системы миропорядка – сложная задача, речь идёт о долгой и по характеру трудной работе. Мы смогли выработать правила взаимодействия после Второй мировой войны, смогли договориться в 1970-е годы в Хельсинки. Наша общая обязанность – решить эту фундаментальную задачу и на новом этапе развития.

Большое спасибо вам за внимание.

Ш.МИЛН: Благодарю, Президент Владимир Путин.

Мы сейчас заслушаем Доминика де Вильпена, который также хочет выступить с речью.

Д.ДЕ ВИЛЬПЕН (как переведено): Господин Президент! Господин канцлер! Дорогие друзья!

Во-первых, позвольте мне отдать дань памяти нашему общему другу Кристофу де Маржери – человеку, который на протяжении всей своей карьеры был приверженцем дружественных и твёрдых отношений между Францией и Россией.

(Минута молчания).

Благодарю.

«Новые правила или игра без правил?» – наш мир становится миром разрывающимся, потому что нарушаются правила. И игра по правилам, спорт по правилам – лучше, чем спорт или игра без правил (я сейчас, конечно, выступаю перед чемпионом по дзюдо). В таком мире вещи становятся более предсказуемыми, более стабильными, более безопасными. Правила необходимы в международных отношениях, и многие правила развивались на протяжении последних веков. Сегодняшние правила закреплены в Уставе ООН и Заключительном акте Хельсинки.

Но правила также должны толковаться, и это проблема сегодняшнего дня, потому что каждая нация толкует их в свете своего видения, нет какого-то общего толкования. Вот что произошло в Косово, когда случилось вмешательство Запада, основанное на самоопределении. То же самое произошло в Ливии во имя ответственности по защите, которая была использована для смены режима. То же самое произошло в Крыму во имя самоопределения. И, в конце концов, нет согласия, как и кто должен обеспечивать исполнение. Это очень печальный опыт – односторонняя операция в Ираке в 2003 году, это урок международной коалиции в Сирии, а также в Ираке в этом году.

Почему эти правила больше не работают? Существует одна причина, одна главная причина – это чувство унижения и двойные стандарты. Это результат двухвекового доминирования Запада, который отступает под натиском экономического роста и уступает место многополярности. Это результат 20 лет односторонности, которые, с другой стороны, создали новые разочарования, ощущение маргинализации Ближнего Востока, так же как и здесь, в России.

Это чувство унижения является результатом хрупкости государств в условиях глобализации. Государства были ослаблены, и в самих нациях чувствовалось ослабление, и появились сомнения в самих нациях. Это создало спираль недоверия. Спираль недоверия перешла в спираль силы и насилия, и в этом контексте многие считали, что сила может быть лёгким путём для разрешения проблем, но таковым она не является, она лишь ослабляет общие правила ещё более до наступления переломного момента.

Каковыми являются риски сегодня? Мы сталкиваемся с тремя главными вызовами, и все они являются транснациональными, они все становятся глобальными вызовами. Во-первых, это распространение варварского терроризма на Ближнем Востоке. Терроризм растёт посредством разочарования и боязни людей на Ближнем Востоке, особенно суннитов и шиитов, которые принуждают друг друга вступать на путь радикализации. Но терроризм также растёт в самих государствах. Каждое государство в регионе имеет свою повестку дня, свои приоритеты, будь то Иран, Саудовская Аравия, или заливные монархии, или Анкара. В конце концов, террористы растут, когда к ним обращаются при помощи силы, исключительно при помощи военной силы, потому что это приводит к ещё более серьёзным ситуациям.

Позвольте мне также сказать, что эта война не может быть выиграна лишь военным путём, как мы это видели в Афганистане, Ираке и Ливии.

Второй вызов – это ситуация в Европе с Украиной. Это слабое государство, разделённое. С проблемой Крыма и ситуацией на Донбассе мы вступили в цикл недоверия и санкций. И никто не может на сегодняшний день представить выход из этой ситуации, даже несмотря на то, что в сентябре было подписано соглашение о прекращении огня, и показалось, что оно упростит ситуацию. Никто не хочет, чтобы Украина стала зоной замороженного конфликта.

Третий вызов – это Иран с вопросом о нераспространении. Соглашение должно быть найдено до 24 ноября, но условия ещё не подтверждаются, потому что накопилось за столом переговоров вот это чувство недоверия.

Мы можем продолжать перечислять эти вызовы, такие как Эбола или перемещённые лица. Но есть только одна возможность выйти из этого аккумулирования кризисов – уважение друг к другу, уважение к международному праву с учётом интересов всех сторон. Необходимо сознавать достоинство каждого человека, каждой страны, и мы должны понимать, что это основа всех правил. Я это говорю как сторонник принципов де Голля, потому что достоинство наций, их память, их идентичность является основой человеческой истории. Уважение правил означает активную прагматическую дипломатию с политической стратегией, что на сегодняшний день отсутствует.

Использование военного вмешательства должно быть ограничено и должно быть решено на основе твёрдых юридических базисов согласно, под контролем ООН. В 2003 году, я помню, мы все вместе выступили: Россия – Президент Путин, Германия – канцлер Шрёдер, Франция – Президент Ширак, – для того, чтобы укрепить ООН и против рисков односторонних действий в Ираке.

Использование правил дипломатии на Ближнем Востоке сегодня привело к следующему: это стратегия более инклюзивных правительств. В Ираке, например, суннитам должно выделяться больше мест в правительстве. В Ираке новое правительство, но есть ли там новая администрация, новая армия? Есть ли новая открытость в обществе?

Второе – стратегия снятия напряжения между шиитами и суннитами, начало лучших отношений между Саудовской Аравией и Ираном, между суннитами и шиитами.

И, третье, нам нужна стратегия для установления мира локального. Конечно, замечательно иметь глобальную стратегию глобального мира, но мы должны быть более прагматичными: каждый раз, когда есть возможность, идти вперёд с новыми предложениями разрешения ситуации, уменьшать количество кризисов. Нам нужно решение для Ближнего Востока, и это означает признание Палестинского государства с новым объединённым правительством ФАТХа и ХАМАСа.

Нам нужно решение для Сирии, для создания инклюзивного переходного правительства для того, чтобы прекратить кровопролитие. Уже 200 тысяч человек погибли. Необходимо организовать борьбу против угрозы, которую представляет ИГИЛ, и избежать дестабилизации Иордании и Ливана.

Мир, основанный на уважении, означает прагматичную кооперацию, и прагматизм является основой, которой мы должны следовать.

Мир нуждается в России. Как мы можем представить себе разрешение ситуации на Ближнем Востоке или достижение соглашения по Ирану без России? Но Россия также сама нуждается в мире, особенно для своего экономического становления и своей промышленной диверсификации.

Я по убеждению европеец, я знаю, что Европа и Россия разделяют одинаковую дорогу и общее будущее. Но сейчас мы должны смотреть на общие возможности для процветания, общие проекты для молодёжи, для культуры, для инноваций, для развития инфраструктуры, чтобы наш континент был единым.

На Европу приходится половина российского экспорта. Нам нужны голоса, которые призывают к диалогу и обмену. Нам необходимо также, чтобы представители гражданского общества, интеллектуалы, артисты, лидеры, бизнесмены говорили об этом видении общего будущего. Мы не найдём решения, сокращая «большую восьмёрку» или закрывая возможности для диалога. Прекращение диалога ставит страны в более жёсткую оппозицию друг к другу, усиливает национализм в странах, это – не решение.

В этом источник многих европейских проблем: нам нужна новая архитектура безопасности. И она должна быть тщательно реформирована. Необходимо развивать новые проекты, обеспечивать адаптацию к современной реальности, если, конечно же, мы хотим повысить нашу эффективность и надёжность.

Прежде всего, вероятно, важно обеспечить уважение и проводить диалог на равных началах. Диалог очень важен. Несколько дней назад я был в Иране, и в июле там было достигнуто предварительное согласие. Ничего не может быть хуже, чем если переговоры завершатся без какого-либо соглашения. Это усугубит напряжённость в регионе и обеспечит большую радикализацию в Иране. По крайней мере, нужно попытаться достичь договорённости на основе диалога и сотрудничества.

Диалог всегда возможен. Диалог возможен и в случае с Украиной, он необходим, но только в том случае, если мы сможем разработать новые механизмы, если мы сможем отказаться от близорукой тактики в долгосрочном планировании политики.

Мы сталкиваемся с внутренней проблемой, которая приобрела региональные масштабы и становится уже глобальным вопросом. Я считаю, нам нужно создать контактную группу с Украиной, Россией, Германией, Великобританией, Францией и США для того, чтобы обеспечить политический рычаг, финансовую подпитку и создать дипломатический стимул для преодоления различных измерений этого кризиса.

«Минская группа» преуспела существенно в этом направлении, однако у неё ограниченный потенциал. Она позволила обеспечить заключение перемирия, но нам нужен новый механизм для того, чтобы разработать новые способы решения этой проблемы и взять на себя ответственность за будущее Украины.

Нужно проработать три вопроса: вопросы безопасности, экономические вопросы и конституционные вопросы – конечно же, если мы заинтересованы в долгосрочном решении проблемы. В рамках ЕС Франция, Германия, Польша (страны «Веймарского треугольника») несут на себе особую ответственность. Дипломатия посредством традиционных каналов в ряде случаев, как, например, в отношении соглашения, достигнутого 21 февраля, или «нормандский формат» являются недостаточными. Прогресс был, но его недостаточно. Мы не можем довольствоваться обычными дипломатическими механизмами, которые реализуются время от времени. Нам нужен механизм, который бы работал на постоянной основе, нам нужна постоянная группа, которая была бы ещё более мощной, чем ОБСЕ.

Украина ослаблена в результате коррупции и неэффективного управления. Ничего не изменилось. Нужно взять на себя инициативу для того, чтобы выйти из этого замкнутого круга. Выборы, которые состоятся в воскресенье в Украине, позволят обеспечить более эффективное управление в Украине и укрепить управление в стране, а это отвечает интересам не только этой страны, но и всех стран.

Уважаемые дамы и господа! Могу сказать, что мир унижения, мир, в котором мы живём, – это игра, которая является проигрышной для всех. В любом кризисе мирового масштаба не будет победителей. Будет только радикализация всех сторон под давлением «перегретого» общественного мнения.

Могу сказать, и это мой главный посыл сегодня, серьёзный диалог возможен, диалог, который основан на уважении различий, на принципах независимости и равенства всех стран. Эта надежда является результатом и наследием взаимоотношений между Францией и Россией, наследием общей борьбы времён полка «Нормандия – Неман». Это является наследием взаимоотношений, которые были углублены после того, как Де Голь посетил Москву в 1966 году.

И всё это должно осуществляться в духе мира, который нужно утвердить сегодня. Для этого нужен выбор, нужны риски, новые решения, и эти риски мы берём на себя сегодня. В международных отношениях всё возможно, мы знаем это из нашего собственного опыта. Франция и Германия конфликтовали в течение многих столетий, однако, когда появилась политическая воля, поддержка людей, мы смогли преодолеть конфликт посредством более долгосрочного примирения.

Благодарю вас.

Ш.МИЛН: Благодарю Вас, Доминик де Вильпен.

Слово предоставляется Вольфгангу Шюсселю, который сейчас и сделает своё заявление.

В.ШЮССЕЛЬ (как переведено): Благодарю вас, уважаемый модератор.

Президент Путин! Доминик де Вильпен!

Благодарю вас за то, что пригласили меня сегодня. И я хотел бы отметить, что Валдайский клуб подготовил прекрасный документ с участием профессора Фёдора Лукьянова, Ивана Крастева, подготовлен документ для обсуждений, которые проходили вчера и на протяжении всех этих дней.

Присоединяюсь к тому, что сказал Президент Путин: во-первых, это должен быть открытый и честный разговор с участием партнёров, интеллектуалов, действующих политиков и политиков в отставке. Важно, чтобы все говорили открыто и откровенно.

Во-вторых, Президент Путин чётко сказал: «Россия не хочет возвращаться к империализму, к прошлому».

В-третьих, Россия заинтересована в диалоге, в укреплении многосторонних институтов и многосторонних правил, это очень важно. Именно поэтому нужно найти правильный ответ на уравнение «отсутствие правил либо новые правила». С отсутствием правил мы сталкивались в прошлом, несколько столетий назад, в средние века и так далее. Тысячу лет назад двести человек из тысячи погибали от рук людей. Сегодня эта цифра намного меньше – один на тысячу.

Сегодня мы сталкиваемся с огромными проблемами, с региональными конфликтами, войнами – 500 войн за последние десять лет. Тем не менее это намного более регулируемая и мирная жизнь, чем сотни лет назад. Поэтому давайте придерживаться правил.

Однако прежде чем мы будем требовать появления новых правил, мы должны укрепить существующие правила. Доминик де Вильпен, как и Президент Путин, уже сказал, что существующие правила, например, в Европе – это Хельсинский акт, заключённый в 75-м году. Этот документ был подписан всеми участниками, а затем к нему присоединились те представители, которые создали свои независимые государства после 75-го года.

Принципы очевидны. Каждое государство-участник должно уважать права, связанные с суверенитетом государства. Границы могут быть изменены, но только в соответствии с нормами международного права, мирным путём и на основе достигнутого согласия, то есть на основе мирных переговоров. Это ключевой принцип – всё возможно, но всё должно реализовываться на мирных началах и путём переговоров. Конечно же, принцип невмешательства в суверенные права, он закреплён в Хельсинском акте в том числе.

Что же касается украинского кризиса, того, что произошло в Крыму, потом в Донецке, Луганске, – впервые с момента окончания Второй мировой войны были изменены границы без какого-либо согласия. Вы правильно сказали, например, о том, что произошло в Косово, и те же самые аргументы используются и сейчас. Существуют правила, важно укреплять многосторонние институты, придерживаться наших обязательств, и тогда всё может быть возможно, возможно при наличии доверия.

Конечно, мир является более сложным и разнообразным сегодня. Сегодня у нас нет какого-то однополярного мира, нет одной лидирующей державы. Даже если американцы думают, что они могут управлять миром, это невозможно. Они не могут обеспечивать урегулирование одного или двух конфликтов одновременно, это невозможно! Взаимозависимость в политических, экономических вопросах является ключевым принципом. Невозможно управлять миром из одной точки.

Мы входим в эпоху многополярного мира, взаимозависимого мира, где каждый находится в одной и той же лодке и каждый сталкивается с результатами того, что происходит в любой точке мира. Крупные страны должны понимать, что то, что происходит в одной стране, приводит к последствиям в других странах. Вольфганг Ишингер, многие его знают, сейчас он проводил конференцию по безопасности в Индии. В Индии пристально следят за тем, что происходит здесь.

Смотрите, в Европе сложилась сеть регуляторов, контактов. Это совсем не как в Азии, в Азии всё происходит совершенно по-другому, ситуация гораздо более сложная. То, что происходит, например, здесь, важно и для других частей мира, поэтому борьба за независимость, суверенитет, за разделение разворачивается не только здесь, но в том числе и в Судане, Палестине, курдский вопрос на Ближнем Востоке. Азия, Китай, Тибет, Гонконг – посмотрите, что сейчас происходит там. Кавказский вопрос, балканский вопрос, даже в центре Европы – Шотландия, Фландрия, баски, Каталония, Южный Тироль – этот вопрос является очень актуальным для всего мира, поэтому важно попытаться выработать способы разрешения этих проблем.

Механизмы у нас есть. Например, у нас в Австрии существует вопрос Южного Тироля, который всегда был частью Австрии, однако в 60–70-х годах прогремели теракты. Италия блокировала нас при вхождении в ЕС, в тот момент Европейское сообщество, в результате этого. Эти проблемы были разрешены. Механизмы есть, и нам нужна площадка для обмена мнениями по этим механизмам, предоставлять эти механизмы тем, кто хочет получить необходимую информацию. Это то, что мы должны делать сообща.

Я уже говорил, что мир сегодня гораздо более сложен, чем раньше. Я не подготовил речь, просто скажу несколько тезисов для последующей дискуссии. Итак, что Россия и Европа должны делать сообща? Мы являемся самыми могущественными игроками на европейском континенте, несомненно. На нас лежит особая ответственность во имя мира, стабильности и процветания. Мы должны сотрудничать, мы должны работать сообща и разделять ответственность.

Доминик де Вильпен и Президент Путин уже затронули вопрос Украины. Я оптимист. Пессимистам сложнее жить. И на самом деле жизнь пессимистов не такая уж радостная. Но самое главное, что оптимисты всегда надеются на то, что мир изменится к лучшему. Я надеюсь, хотел бы донести это Вам, господин Президент, мы должны разработать определённый процесс, поэтапный процесс, выработать подход к тому, как выйти из этого узла недоверия, как вы оба говорили. Первый шаг – это то, что произойдёт в воскресенье. Я оптимист, я уверен, что умеренные люди придут к власти в Украине. В следующую среду, надеюсь, будет достигнуто соглашение по энергопакету между Россией и Украиной при посредничестве Европейской комиссии. И тут будут присутствовать гарантии Европейского союза, это очень важный вопрос. Зимний период труден, и не только для Европы, для стран ЕС, но также и для Украины, для Донбасса и для всех этих регионов. Итак, существует необходимость прийти к этому соглашению.

Наконец, выборы на местах. Этот принцип заложен в минских договорённостях. Это было записано в минских договорённостях, подписанных также представителями Донецка, например. Местные выборы должны проводиться в соответствии с украинским законодательством. Было бы не очень хорошо, если бы они проходили неделей позже парламентских выборов. Я думаю, что все должны подготовиться к этому процессу, провести их в декабре или когда угодно, чтобы были представители, которые бы взаимодействовали с правительством в Киеве и международным сообществом. Им предстоит урегулировать большое количество сложных вопросов: транспортировки угля, как восстановить разрушенную экономику, инфраструктуру, финансовую систему, как переправлять деньги из одного города в другой. То есть необходимы законные голоса, представляющие Донбасс, которые бы взаимодействовали с властями в Киеве. Это очень важно – выборы на местах в соответствии с тем, что согласовано в Минске.

И, наконец, перемирие. Перемирие всё ещё является очень хрупким. Каждый день 10–12 человек умирают, что очень плохо. Мы должны использовать всё наше влияние, вы можете сделать это, и ЕС это может сделать, для того чтобы положить конец столкновению. Нужно понять, что никто не сможет урегулировать ситуацию военным путём. Если военный путь будет использован, то ситуация будет проигрышной для всех. Пограничный контроль, все эти вопросы должны урегулироваться непременно также с участием представителей ОБСЕ. Нужно разработать процесс, который привёл бы нас к лучшему пониманию.

И после этого вопрос санкций тоже должен быть рассмотрен. Санкции – это всегда свидетельство слабости, это свидетельство того, что дипломатические способы оказались неуспешными. Будь то экономические, политические санкции, военные действия – это всё признак несостоятельности. Важно избавиться от этого, но в первую очередь важно прийти к лучшему пониманию и увеличить доверие.

Кристофер Кларк в своей книге «Лунатики» писал о том, что никто не хотел войны. Никто не был готов к [Первой мировой] войне, и за несколько дней до войны все говорили, что ситуация стабильна как никогда. Однако одна искра – и разгорелась война. Так происходило в прошлом и так происходит сегодня. Сегодня ситуация сложна, я не недооцениваю внутренние проблемы, но говорю, что мы должны сконцентрироваться на том, чтобы не создавать проблемы, а разрешать их.

Кристофер Кларк точно сказал, что у России и Европы сложилась эффективная сеть взаимодействия экономики, политики, в культуре. Пусть взаимодействие не всегда является очень лёгким, но сеть взаимодействия существует. В Азии, например, или на Ближнем Востоке отсутствует какой-либо механизм или площадка, как, например, ОБСЕ, отсутствует какая-либо региональная площадка. Поэтому важно укреплять существующие правила, нужно укреплять правила, работать по правилам, и было бы неплохо создавать новые правила в отношении новых кризисов.

Перед нами сейчас новая угроза. Негосударственные игроки, выступающие против государств, подрывающие их. Это новый вызов, совершенно новый вызов. Какие же у нас есть механизмы? Террористы – всегда террористы, но эти террористы – это новые террористы. Кроме того, киберугрозы, такие глобальные вызовы, как вызовы в области здравоохранения, вопросы климатических изменений, финансовый кризис 2008 года и ситуация в последующие годы. Существует необходимость для новых правил, которые могли бы нам ответить на новые вызовы.

У меня к Вам вопрос, господин Президент. Кстати говоря, в 1815-м году был Венский конгресс, после которого последовали 50 лет мира в Европе. 40 лет исполняется Хельсинки. Не было бы целесообразным создать своего рода «хельсинский механизм», который бы помог нам реагировать на новые вызовы, скажем, в Вене? Просто вопрос для размышления.

Благодарю вас за внимание.

Ш.МИЛН: Благодарю Вас, Вольфганг Шюссель.

Интересно, господин Президент, хотите ли Вы сейчас ответить на вопрос, станет ли «хельсинский механизм» последующим шагом, который помог бы реагировать на вызовы, о которых господин Шюссель сейчас говорил?

В.ПУТИН: Прежде всего я хочу сказать, что в целом согласен с тем, что и Вольфганг только что говорил, и Доминик. Полностью подписываюсь под всем, что было сказано.

Некоторые вещи я хотел бы прояснить.

Мне кажется, что всё-таки Доминик назвал украинский кризис как причину ухудшения международных отношений. Естественно, этот кризис является такой причиной, но всё-таки это не первопричина. Сам кризис на Украине – это производная от разбалансировки международных отношений.

Почему это происходит, я уже говорил в своём выступлении, коллеги здесь уже об этом упоминали. Я могу об этом ещё дополнительно сказать, если нужно. Но это прежде всего, конечно, производная от разбалансировки международных отношений.

Что касается некоторых вещей, о которых Вольфганг сказал, мы ещё поговорим об этом: и о выборах, если нужно, поговорим, и об энергетике, о поставках на Украину энергоносителей и в Европу тоже.

Но я бы хотел отреагировать на то, что Вольфганг оптимист и где там пессимисты. Я уже приводил такую старую нашу, с бородой, и несколько грубоватую шутку, не могу не воспроизвести её ещё раз. Есть у нас такой анекдот. Пессимист и оптимист: пессимист выпивает коньяк, морщится и говорит: клопами пахнет. Оптимист ловит клопа на стене, давит его, нюхает и говорит: коньячком попахивает.

Мне бы очень не хотелось, или, так скажем, я бы лучше был пессимистом, который пьёт коньяк, чем оптимистом, который нюхает клопов.

Хотя, конечно, вроде бы оптимистам живётся веселее, но всё-таки, наверное, общая наша задача – не злоупотребляя алкоголем – жить на каком-то приличном уровне. Для этого надо уходить от кризисов, вместе бороться с вызовами и угрозами и конструировать такие условия взаимодействия на международной арене, которые помогали бы нам решать эти задачи.

Я потом готов буду ответить на некоторые другие вещи, которые здесь прозвучали.

Спасибо.

Ш.МИЛН: Благодарю.

Сейчас давайте перейдём к вопросам аудитории, но, однако, я бы хотел задать первый вопрос Вам сам, если позволите.

Господин Президент, у нас был разговор об оптимизме, пессимизме, и Президент изложил свои предпочтения в отношении глобальных правил в новой эпохе глобального управления. Это очень заманчивая перспектива, но в свете последних событий сложно рассматривать оптимистично то, что будет происходить в краткосрочной перспективе. Мы все говорим о нарушении мирового порядка, господин Путин говорил о том, что умножаются и продолжаются многоплановые конфликты.

Два вопроса в одном, которые я хотел бы задать.

Во-первых, считаете ли Вы, господин Президент, что действия России на Украине и в Крыму за последние месяцы являются ответом на то, что разрушены правила, и являются примером государственного управления без правил? И второй вопрос заключается в том, что эти глобальные разрушения правил, – является ли это сигналом, с российской точки зрения, для изменения российской позиции? В последние дни здесь говорилось, что Россия не может лидировать в существующем глобальном устройстве, но на самом деле она проявляет лидерские качества. Каков Ваш ответ на этот вопрос?

В.ПУТИН: Я попросил бы Вас всё-таки ещё раз сформулировать вторую часть Вашего вопроса. Второй вопрос в чём заключается?

Ш.МИЛН: Здесь уже говорилось, что Россия не может стремиться к лидерским позициям в мире, учитывая обстоятельства, случившиеся после распада Советского Союза, но может повлиять на то, кто будет лидером. Возможно ли изменение позиции России, переориентация, как Вы уже отмечали, в отношении Ближнего Востока, в вопросах, связанных с ядерным вооружением Ирана?

В.ПУТИН: Россия своей ориентации не меняла никогда. Мы страна с традиционной ориентацией, это ориентация на сотрудничество, на поиск совместных решений. Первое.

Второе. Мы не претендуем на какое-то глобальное лидерство. Тезис о том, что Россия претендует на какую-то исключительность, совершенно ложный, я об этом в своём выступлении сказал. Мы не требуем какого-то особого места под солнцем, мы просто исходим из того, что все участники международного общения должны уважать интересы друг друга. Мы готовы уважать интересы наших партнёров, но рассчитываем на такое же уважительное отношение к нашим интересам.

Своё отношение к ситуации на Ближнем Востоке, в отношении иранской ядерной программы, в отношении урегулирования северокорейского кризиса, в отношении борьбы с терроризмом, с преступностью в целом, с наркотрафиком мы не меняли. Не меняли никаких приоритетов даже под воздействием недружественных акций со стороны наших западных партнёров, ведомых в данном случае, совершенно очевидно, мы это знаем все, Соединёнными Штатами. Даже в условиях санкций мы ничего не поменяли.

Но здесь тоже ведь всё имеет какие-то свои ограничители. Исхожу из того, что если под воздействием внешних обстоятельств нам придётся пойти на какие-то изменения, то это возможно, но пока таких экстремальных ситуаций не возникает, и мы не собираемся ничего менять. Это первое.

Второе, что касается нашего поведения в Крыму. Я уже об этом много раз говорил, если есть необходимость в этой аудитории повторить, могу повторить ещё раз. Это статья 1, часть 2 Устава Объединённых Наций – право наций на самоопределение. Всё прописано и не просто как право на самоопределение, а как цель Объединённых Наций. Посмотрите внимательно на статью, посмотрите, что там написано.

Я не понимаю, почему люди, проживающие в Крыму, не имеют на это право, так же как люди, проживающие, скажем, в Косово. Здесь тоже сейчас это прозвучало. Почему в одном случае белое считается белым, а во втором то же самое белое объявляется чёрным? Чушь, и мы с этим никогда не согласимся. Это первое.

Второе, и это чрезвычайно важная вещь, об этом никто не говорит, я хочу обратить на это внимание. Что произошло в Крыму? Во-первых, в Киеве произошёл антигосударственный переворот. Кто бы что ни говорил, но, на мой взгляд, это очевидная вещь – [произошёл] вооружённый захват власти.

Люди во многих регионах страны порадовались этому, не понимая, к чему это приведёт, а в некоторых регионах испугались, что к власти приходят люди крайних взглядов, националисты, правых, в том числе неонацистских, убеждений. Испугались за свою будущность, за свои семьи и соответствующим образом начали на это реагировать. В Крыму люди провели референдум.

Я хочу знаете на что обратить внимание? Хочу, чтобы вы всё-таки отфиксировали на этом своё внимание. Ведь не просто так мы в России заявили о том, что там прошёл референдум. Решение о проведении референдума принял абсолютно легитимный представительный орган власти Крыма – парламент Крыма, избранный, кстати говоря, по украинскому закону несколько лет назад, до всех этих тяжёлых событий. Именно этот легитимный орган объявил о проведении референдума, а потом на основе этого референдума, так же как в Косово, принял декларацию о независимости и обратился к Российской Федерации с просьбой принять [Крым] в состав Российского государства.

Вы знаете, кто бы что ни говорил и как бы ни старались наковырять что-то, это очень сложно сделать, имея в виду и то, как было сформулировано решение суда ООН, который ясно заявил, что согласия верховной власти той или иной страны – применительно к косовскому прецеденту – на решение вопроса о самоопределении не требуется.

Знаете, меня всегда очень радует в этом случае, я вспоминаю всё время то, что говорили по этому поводу древние. Помните замечательную фразу: что позволено Юпитеру, не дозволено быку. Мы не можем согласиться с такими формулировками. Может быть, быку не позволено, но хочу вам сказать, что медведь ни у кого разрешения спрашивать не будет. Вообще, он считается у нас хозяином тайги и не собирается, я знаю это точно, куда-то переезжать в другие климатические зоны, ему там неуютно. Но тайги он своей никому не отдаст. Я думаю, что это должно быть понятно.

В чём заключаются проблемы современного мироустройства? Давайте прямо скажем об этом, здесь же все специалисты сидят. Вот мы говорим-говорим, мы похожи на дипломатов. Что произошло в мире? Была биполярная система. Советский Союз развалился, этой мощной силы в виде Советского Союза не стало.

Все правила международной жизни после Второй мировой войны писались под биполярную систему. Да, Советский Союз называли Верхней Вольтой с ракетами. Может быть, но ракет было завались. И были такие яркие политические деятели, как Никита Хрущёв, который сапогом в ООН стучал. И все в мире, прежде всего в Соединённых Штатах, в НАТО, думали: да ну его на фиг, этого Никиту и иже с ним, возьмут долбанут, ракет у них полно – лучше относиться к ним с уважением.

Советского Союза не стало, возникла какая ситуация и какие искушения – а можно не считаться с Россией, она очень зависимая, прошла трансформацию в ходе развала Советского Союза, будем делать то, что нам хочется, вообще не считаясь ни с какими правилами.

Вот так же ведь на самом деле и происходит. Здесь упоминал Доминик и Ирак, и Ливию, и Афганистан, а до этого Югославию. Это что, всё было в рамках международного права, что ли? Что вы нам сказки-то рассказываете?

Значит, кому-то можно вообще ни с чем не считаться, а нам защищать свои кровные интересы русскоязычного и русского населения в Крыму нельзя? Так не будет.

И я хочу, чтобы вот это понимание пришло ко всем. Нужно избавиться от этого искушения и попыток мир под себя причесать. Надо выстроить сбалансированную систему интересов и отношений, давно прописанную в мире, нужно только с уважением к этому относиться.

Да, я уже сказал, мы прекрасно понимаем, что мир изменился, и мы готовы к этому прислушаться и в соответствии с этим корректировать эту систему, но полного игнорирования наших интересов мы допустить не можем и никогда не допустим.

Претендует Россия на какую-то лидирующую роль? В качестве сверхдержавы – нет, нам это только в нагрузку, зачем нам это нужно? Я уже сказал про тайгу: она бескрайняя, нам только осваивать свои территории и время, и силы нужны, и много ресурсов.

Не нужно нам никуда лезть, ничем командовать, но и к нам не лезьте и не корчите из себя вершителей судеб всего мира. Вот и всё. И если есть в чём-то и будет возможно в чём-то лидерство России – это в отстаивании норм международного права.

Ш.МИЛН: Благодарю.

ВОПРОС (по-русски): Мирный процесс между палестинцами и израильтянами распался полностью. США никогда не давали квартету возможность работать. Одновременно рост израильских поселений, незаконных поселений на оккупированных территориях ликвидирует возможность создания палестинского государства. Мы только что увидели очень жёсткое нападение на сектор Газа. Как Россия относится к такой напряжённой ситуации на Ближнем Востоке? И как Вы смотрите на то, что происходит в Сирии?

(Как переведено.) И ещё одно замечание для господина де Вильпена. Вы говорили об унижении. Что может быть более унизительным, чем оккупация, с которой сталкивается Палестина на протяжении всех этих лет?

В.ПУТИН: Что касается Палестины и израильского конфликта. Мне здесь легко говорить, потому что, во-первых, должен сказать и думаю, что это все видят, в последнее десятилетие произошла серьёзная трансформация наших отношений с Израилем, имея в виду, что в Израиле проживает огромное количество выходцев из бывшего Советского Союза, и нам небезразлична судьба этих людей. В то же время у нас традиционные отношения и с арабским миром, и в особенности с Палестиной. Более того, Советский Союз, Россия – правопреемница бывшего Советского Союза, давно признала государственность Палестины. И мы в этом отношении ничего не меняем.

И, наконец, что касается поселенческой деятельности. Наша позиция солидарна с основными участниками международной жизни. Мы считаем, что это ошибка. Я об этом говорил и нашим израильским партнёрам. Думаю, что это препятствие к нормализации отношений, и очень рассчитываю на то, что и сама практика будет прекращена, и весь процесс мирного урегулирования вернётся в своё правовое договорное русло.

Мы исходим из того, что конфликт на Ближнем Востоке является одной из первопричин всей дестабилизации не только в регионе, но и в мире. И, конечно, унижение любого народа, который проживает в этом регионе, да и вообще где бы то ни было в мире, – это источник опасности, источник дестабилизации, и это должно быть устранено. Конечно, такими мерами и средствами, которые были бы приемлемы для всех участников этого процесса и для всех людей, которые в регионе проживают.

Процесс чрезвычайно сложный, но Россия готова вложить в урегулирование все свои возможности, в том числе и добрые отношения с участниками этого конфликта.

М.ПОГРЕБИНСКИЙ: Владимир Владимирович, я из Украины приехал, она переживает трагические времена впервые за 70 лет. Мой вопрос касается возможности урегулирования. В связи с этим я хотел напомнить историю. Вы говорили пару слов о том, что был момент, когда рассматривался трёхсторонний формат: Россия–Украина–Европа. Европа тогда его не приняла, после чего произошёл целый ряд трагических событий, в том числе утрата Крыма, гибель тысяч людей и так далее.

Не так давно Европа вместе с Украиной и Россией договорились о том, что всё-таки такой формат возможен, даже более того, принято соответствующее решение. В этот момент появилась надежда на то, что Россия сумеет с Европой и Украиной договориться и может стать таким реципиентом восстановления мира на Украине. Что произошло потом? Что произошло между Москвой и Брюсселем, Москвой и Берлином, что сегодня ситуация кажется совершенно невменяемой? Непонятно, к чему это всё может привести. Как Вы это видите, что произошло, что с Европой?

В.ПУТИН: Вы знаете, произошло то, что можно характеризовать тем, что ничего не произошло. Договорённости были, но они с обеих сторон не соблюдаются в полном объёме. Но, может быть, и невозможно соблюдение в полном объёме этих договорённостей с обеих сторон.

Например, военные подразделения Украины должны были оставить отдельные пункты, в которых они дислоцировались до этих договорённостей в Минске, а силы ополчения должны были оставить некоторые населённые пункты, которые они занимали до этих минских договорённостей. Но ни украинские войска не уходят из пунктов, которые они должны оставить, например, из аэропорта в Донецке, ни ополчение полностью не выходит из тех населённых пунктов, которые они должны освободить, ссылаясь на то, я скажу здесь откровенно, ссылаясь на то, что у них там семьи проживают, у ополченцев, они боятся за их безопасность. Их близкие родственники там проживают, дети, жёны и так далее. Это серьёзный гуманитарный фактор. Мы готовы сделать всё для того, чтобы все договорённости, которые были в Минске достигнуты, были исполнены. И хочу воспользоваться Вашим вопросом для того, чтобы подчеркнуть позицию России: мы за полное исполнение минских договорённостей с обеих сторон.

Но в чём проблема? На мой взгляд, ключевая проблема заключается в том, что мы не видим желания у наших партнёров в Киеве, у властей прежде всего, решить проблему взаимоотношений с юго-востоком страны с помощью мирного политического процесса, с помощью переговоров. Всегда мы видим одно и то же в разных проявлениях: подавить силой. Началось с Майдана, сначала решили подавить там Януковича силой, добились успеха, вызвали на поверхность вот эту пену национализма, потом это всё трансформировалось в какие-то батальоны националистические. Потом, когда людям на юго-востоке Украины не понравилось, они начали пытаться избирать свои органы власти и управления, их по ночам начали арестовывать и увозить в тюрьму в Киев. Потом, когда люди это увидели, взялись за оружие, вместо того чтобы остановиться, в конце концов начать мирный диалог – войска послали, танки, самолёты. И, кстати говоря, мировое сообщество как-то помалкивает, закрылось, как будто не видит ничего, как будто вообще нет такого слова «непропорциональное применение силы». Забыли вдруг. Я помню, как орали все, когда у нас ситуация была тяжёлая на Кавказе. Каждый день я выслушивал одно и то же. Сейчас нет таких слов, словосочетания «непропорциональное применение силы». А ведь применяются кассетные бомбы, применяется уже тактическое оружие.

Понимаете, в этих условиях очень сложно нам, в России, так выстроить работу с людьми на юго-востоке Украины, чтобы побудить их к полному исполнению всех договорённостей. Они всё время ссылаются на то, что киевские власти полностью не исполняют своих договорённостей.

Но другого пути нет. Я хочу подчеркнуть, мы: а) за полное исполнение этих договорённостей с обеих сторон; и б) самое важное и самое главное, что я бы хотел сказать, я хотел бы, чтобы это все услышали: если, не дай бог, опять кто-то войдёт в искушение в попытках использовать силу для окончательного решения этой проблемы на юго-востоке Украины, то загонит ситуацию окончательно в тупик.

На мой взгляд, есть ещё шансы договориться. Да вот Вольфганг говорил, я понял, о чём он говорил. Он говорил о выборах в ближайшее время, и на Украине, и на юго-востоке. Мы знаем и об этом дискутируем постоянно. Вот сегодня с утра только я опять с канцлером ФРГ на этот счёт говорил. Действительно, в минских договорённостях прописано, что выборы на юго-востоке должны пройти в координации с украинским законодательством – не по украинскому закону, а в координации. Специально это было даже выбрано, потому что никто на юго-востоке не хочет проводить выборы по украинскому законодательству. Почему? Как это сделать, когда стреляют каждый день, гибнут с обеих сторон люди, а они будут проводить выборы по украинскому закону? Надо прекратить войну в конце концов, войска отвести в конце концов, понимаете? С момента, когда это будет достигнуто, можно будет говорить о каком-то сближении позиций, о каком-то сотрудничестве. Пока этого нет, очень сложно говорить о другом.

Говорили о дате проведения выборов на юго-востоке, но мало кто знает, что договорённости были, что до 3 ноября выборы могут быть проведены на юго-востоке Украины. Потом в последний момент в соответствующий известный закон внесли изменения по дате. Ни с кем же не посоветовались, с юго-востоком не консультировались. Назначили их на 7 декабря, но с ними никто не говорил. Они нам тут же говорят, на юго-востоке: вот видите, нас опять надули, и так всегда будет.

Можно, конечно, оспаривать, спорить как угодно. Самое главное – прекратить войну немедленно, развести. Если Украина хочет сохранить территориальную целостность, а мы тоже этого хотим, нужно понять, что не надо там цепляться за какую-то деревню, это бессмысленно. Ведь смысл в том заключается, чтобы прекратить кровопролитие и начать диалог, и на базе этого диалога выстраивать отношения и восстанавливать какие-то коммуникации, прежде всего в сфере экономики, а за экономикой многое другое пойдёт постепенно. Мне кажется, добиться нужно прежде всего этого и двигаться дальше.

П.ДУТКЕВИЧ: Владимир Владимирович, с Вашего разрешения я хотел бы вернуться на момент крымской проблематики, поскольку она ключевая и для Запада, и для Востока. Я хотел бы Вас попросить, чтобы Вы просто от себя рассказали свою личную картину этих событий, которые к этому привели, особенно почему Вы решились на такое решение. А можно было по-другому? Как Вы это сделали? Там нюансы важные, как Россия это сделала внутри Крыма. И последнее, в конце концов как Вы себе представляете последствия этого решения и для России, и для Украины, для Европы и для нормативного мирового порядка? Я прошу Вас, потому что это важно, я думаю, что миллионы людей хотят услышать Вашу личную реконструкцию этих последних дней, как Вы принимали это решение.

В.ПУТИН: Я не знаю уже, сколько раз я об этом говорил, но скажу ещё раз.

Итак, 21-го числа в Киеве были подписаны известные документы между Президентом Януковичем и оппозицией. Под этими документами была поставлена подпись трёх министров иностранных дел европейских стран как гарантов исполнения этих договорённостей.

21-го числа вечером мне Президент Обама позвонил, мы с ним обсудили эти вопросы, сказали о том, как мы будем способствовать исполнению этих договорённостей. Россия взяла на себя определённые обязательства. Я услышал, что мой американский коллега готов взять на себя определённые обязательства. Это всё было 21-го вечером. В тот же день мне тоже позвонил Президент Янукович, сказал, что он подписал, считает, что ситуация стабилизировалась, и он собирается поехать в Харьков на конференцию. Не скрою, это не секрет, я выразил определённую озабоченность, сказал: возможно ли в такой ситуации покидать столицу? Он ответил, что считает возможным, поскольку есть документ, подписанный с оппозицией, и министры иностранных дел европейских стран выступили гарантами исполнения этой договорённости.

Скажу вам ещё больше, я ему ответил, что я сомневаюсь в том, что всё так будет хорошо, но это его дело. Он же в конце концов Президент, он чувствует ситуацию там, ему виднее, как поступать. Но, во всяком случае, мне кажется, нельзя выводить силы правопорядка из Киева, сказал ему я. Он сказал: да, конечно, это я понимаю. Уехал и дал команду вывести все силы правопорядка из Киева. Красавец тоже.

В Киеве что произошло, мы знаем. На следующий день, несмотря на все наши разговоры телефонные, несмотря на подписи министров иностранных дел, как только Янукович покинул Киев, тут же произошёл захват его администрации и здания правительства вооружённым путём. В этот же день стреляли по кортежу генерального прокурора Украины, ранили одного из сотрудников его охраны.

Янукович позвонил и сказал, что он хотел бы встретиться со мной, переговорить, обсудить ситуацию. Я сказал: пожалуйста. В конечном итоге мы договорились встретиться в Ростове, потому что там ближе, он не хотел далеко отрываться, так он мне сказал. Я готов был вылететь в Ростов. Но выяснилось, что он уже и в Ростов не может выехать. К нему уже начали применять силу, и на него начали наставлять автоматы. И они там уже не очень понимали, куда им деваться. Не буду скрывать, мы помогли ему перебраться в Крым, и он там ещё пребывал в течение нескольких дней, в Крыму. На тот период времени Крым был частью Украины. Но, поскольку события в Киеве развивались очень быстро, бурно, а мы знаем как – вот широкая общественность не знает, а там ведь были и убийства, и людей заживо сжигали, зашли в офис Партии регионов, просто технических работников взяли и убили там, и всё, сожгли заживо в подвале, – в таких условиях ему, конечно, в Киев возвращаться было уже бессмысленно. Все забыли про какие-то договорённости с оппозицией под подписями министров иностранных дел, про наши разговоры по телефону. Да, скажу откровенно, он попросил вывезти его в Россию, что мы и сделали. Вот и всё.

Видя, как разворачиваются события, люди в Крыму почти сразу взялись за оружие и обратились к нам с просьбой помочь им провести те мероприятия, которые они намерены были сделать. Не буду скрывать, мы использовали наши Вооружённые Силы для блокирования украинских воинских подразделений, расквартированных в Крыму, но не для того, чтобы кого-то заставить идти на выборы. Да это и невозможно, вы же все взрослые люди, понимаете. Как? Под автоматом, что ли, людей поведёшь на выборы? Люди шли на выборы там как на праздник, и все это знают, и проголосовали, даже крымскотатарское население. Явка была ниже среди крымских татар, но голосование было выше. Если в целом по Крыму, я уже не помню, сколько там, чуть ли не 96 процентов или 94 проголосовали, то крымские татары пришли в меньшем количестве, но в процентном отношении их там 97 процентов. Почему? Потому что те, кто не хотел голосовать, они просто не пошли, но те, кто пришёл, проголосовали «за».

Я уже говорил о правовой стороне дела. Крымский парламент собрался, проголосовал за референдум. И здесь ведь тоже, понимаете, кто может сказать, что можно было несколько десятков человек притащить за шиворот туда, в парламент, для голосования? Не было этого, да просто и невозможно это, не хотели бы люди голосовать – сели бы на поезд, на машину, на самолёт и улетели, и всё, ищи ветра в поле, и не было бы никого. Все пришли и проголосовали за референдум, а народ Крыма высказался за присоединение к России, вот и всё. А как это будет влиять дальше на развитие международных отношений? Мы видим, как это влияет, но мы считаем, что если мы уйдём от так называемой практики двойных стандартов и признаем за всеми людьми одинаковые права, то никак не должно повлиять. Нужно признать право этих людей на самоопределение.

Н.БАКЛИ (как переведено): Благодарю Вас. Меня зовут Нил Бакли, газета «Файненшл таймс».

Господин Президент, как сообщали, один из Ваших глобальных коллег говорил, что Вы не думаете, что Украина – это реальная страна. Вы считаете, что Украина – это страна, которая состоит из частей других стран. Не могли бы Вы подтвердить это высказывание? Так ли Вы считаете? Считаете ли Вы, что у Украины есть право на существование в качестве суверенного независимого государства и на самом деле Украина является реальным государством? Является ли Новороссия, тот регион, о котором недавно говорили, частью этой страны? Если это так, то почему СМИ, в том числе репортёры моей собственной газеты, говорят о том, что солдаты, которые носят российскую форму, присутствуют в Новороссии сейчас? И хотел бы воспользоваться возможностью, чтобы выразить свою уверенность в достоверности фактов, которые представляет наш репортёр, несмотря на то что он подвергся недостоверной критике со стороны российских властей сегодня днём.

Благодарю Вас.

В.ПУТИН: Первое, что касается моего отношения к Украине как к суверенному государству. Никогда не подвергал сомнению то обстоятельство, что Украина является современным полноценным, суверенным европейским государством.

Другое дело, что история формирования Украины в её сегодняшних границах – это довольно сложный процесс. А вы что, разве об этом не знаете? Вы что, не знаете, что в 1922 году часть земель, которую как раз вы и называете... в общем-то, всегда исторически называли эти земли Новороссией. Почему? Потому что это по существу был один регион с центром в Новороссийске, поэтому назывался Новороссией. Это Харьков, Луганск, Донецк, Николаев, Херсон, Одесская область. Эти земли были в 20-е годы, в 21–22-м годах, при создании Советского Союза переданы от России Украине. Формулировка простая была у коммунистов: для того чтобы поднять процентное соотношение пролетариата на Украине. Ну для того чтобы, видимо, обеспечить себе больше голосов при различных политических процессах, потому что крестьянство считалось мелкобуржуазной, враждебной коммунистам средой. Нужно было поднять процентное соотношение пролетариата. Первое.

И второе. Я так думаю, вторая причина заключалась, видимо, в том, что в ходе Гражданской войны часть националистических сил на Украине пыталась получить эти территории, но не смогла, а большевики уже своим ставленникам на Украине говорили, что вы можете показать это украинскому народу: вот националисты не смогли, а вы получили. Но в рамках единого государства это не считалось чем-то таким, большой потерей для самой России, потому что это было в рамках единого государства.

В 54-м году Хрущёв, который любил постучать сапогом в ООН, почему-то принял решение передать Крым Украине. Сделано это было тогда с нарушением даже советского закона – скажу, в чём было это нарушение. По действовавшим тогда нормативным актам, по законам Советского Союза, для того чтобы одну территорию союзной республики передать другой союзной республике, нужно было решение Верховного Совета одного и второго субъекта, то есть одной республики и второй. Этого не было сделано, а что было сделано? Проштамповали соответствующим решением президиума Верховного Совета РСФСР и Украины, но не самого парламента, а только президиума. Это было грубое, явное нарушение действовавших тогда норм.

В 90-е годы после развала Советского Союза Крым добился и провозгласил автономию, по сути, с большими полномочиями. К сожалению, киевские власти тогда пошли на ликвидацию этих автономных полномочий и свели их к нулю, централизовав все и политические, и экономические, и финансовые процессы. Это что касается юго-востока Украины.

Что касается запада. А Вы что, не знаете, что ли, что после Второй мировой войны часть территорий была прирезана к Украине как результат Второй мировой войны? Часть отрезали от Польши, от Венгрии, по-моему. Львов каким был городом, если не польским? Вы что, не знаете об этом, что ли? Зачем Вы мне такой вопрос задаёте? За это Польше добавили территории, изгнав немцев из ряда восточных областей. Спросите, там есть целые объединения так называемых изгнанных.

Хорошо это было сделано или плохо, я сейчас не могу давать этих оценок, но это было сделано. В этом смысле трудно с этим не согласиться, всё-таки надо признать, что Украина довольно-таки сложносочинённое государственное образование. Так сложилось, и мы исходим из исторической данности. Но это совсем не значит, что если, скажем, народ Крыма в результате государственного переворота при поддержке наших западных партнёров озаботился своим будущим, испугался за себя и за своих детей, воспользовался предусмотренной в международном праве нормой, дающей право на самоопределение... Это не значит, что мы не уважаем в целом суверенитет Украинского государства. Мы это уважаем и намерены с уважением относиться к этому в будущем. Очень рассчитываю – мне кажется, что это неизбежно, – на нормализацию российско-украинских отношений и на их развитие.

ВОПРОС (по-русски): Господин Президент, в течение этого клуба выступил на клубе гость, представляющий российскую власть. Между прочим, сказал: Путин – это Россия, Россия – это Путин. Меня интересует, что Вы думаете о таком лозунге?

Спасибо.

В.ПУТИН: Это известный французский «король-солнце» сказал, что Франция – это я, Людовик ХIV, но это, конечно, совершенно неправильный тезис. То, что для меня Россия – это вся моя жизнь – это совершенно очевидный факт. Я не могу себя представить вне России ни на одну секунду. Я уже говорил об этом, из архива подняли родословные моих родственников: недалеко от Москвы, 120 километров, деревня, где жили мои родственники с XVII века и ходили все эти столетия в одну и ту же церковь. И я чувствую свою связь с русской землей и с русским народом, и жить вне России не смог бы никогда, а Россия, конечно, обойдётся без таких, как я, в России много людей.

Но если уж оказался там, где я сегодня нахожусь, я считаю своим долгом сделать всё для её благополучия, для развития, для защиты её интересов.

Т.ТРИСТЕР ГАТИ (как переведено): Я буду говорить в духе Валдайского форума. Надеюсь, что Вы так и поймёте мой вопрос.

Несколько недель назад господин Обама заявил о трёх вызовах: Эбола, ИГИЛ и Россия, Российская Федерация, из-за событий на Украине.

Российские лидеры были очень возмущены этой формулировкой и расстроены. И я должна Вам сказать сегодня, что я не услышала о трёх вызовах от Вас, а услышала об одной мировой проблеме, которую Вы очертили, и эта проблема – США.

Некоторые в США, конечно же, будут приветствовать то, что Вы сказали, потому что это заявления, наверное, о не «мягкой силе», может быть, и не «холодной войне», а какой-то «горячей войне» в глобальной системе, созданной в США.

Другие, может быть, будут удивлены тем, что Вы сказали, и тоном, который Вы использовали, потому что многие в США не думают, что полное нарушение связей – это хорошая идея, и я одна из таких людей.

Я не думаю, что основу для внешней политики составляет то, что мы не должны учитывать интересы России, но я считаю, что интересы Америки также должны учитываться.

Честно говоря, я не узнаю страну, которую Вы описали в своих заявлениях.

Мой вопрос: кто эти «они», к кому Вы обращались в своей речи? Это Президент Обама, это американская элита, которая устанавливает внешнюю политику, или это американский народ? И что Вы описывали как «генетический код США в послевоенном мире»? Вы говорили, что Вы не можете работать с США вообще или с ближайшими союзниками США?

Ещё вопрос. Видите ли Вы какую-то особую роль, которую играют другие страны, в данном случае я имею в виду в особенности Китай?

И третий вопрос, наиболее важный. Что Вы ожидаете, каким должен быть ответ американцев на Вашу речь?

В.ПУТИН: Первое. Я не говорил, что США представляют для нас угрозу. Президент Обама, как Вы сказали, считает Россию угрозой, я не думаю, что США для нас представляют угрозу. Я думаю, что политика правящих кругов, извините, употреблю такой штамп, является ошибочной. Уверен, что она противоречит и нашим интересам, подрывает доверие к Соединённым Штатам, и в этом смысле наносит и Соединённым Штатам определённый ущерб, подрывает к ним доверие как к одному из глобальных лидеров и в экономике, и в политике.

Можно, конечно, многие вещи замалчивать. Но я же уже говорил об этом, и вот Доминик об этом вспоминал: действия в одностороннем порядке и в последующем поиске союзников, создании коалиции после того, как всё сделано, это ведь не способ договориться, правда? Это односторонние действия, и они применяются постоянно в текущей политике Соединённых Штатов и приводят к кризисам. Я тоже об этом сказал.

Президент Обама упомянул об одной из угроз – это ИГИЛ. А кто помогал вооружать людей, которые в Сирии боролись с Асадом? Кто создавал благоприятный политический информационный климат? Кто подталкивал к поставкам оружия?

Разве вы не понимаете, кто там воюет? Там воюют в основном наёмники. Вы знаете, что там платят деньги? И они воюют там, где платят больше.

Вот они вооружились, им платят определённую сумму – мне даже называли эти суммы, которые им платят, – они там воюют уже с оружием. Всё, у них его уже не отнимешь. Потом выяснилось, что в другом месте чуть-чуть начали побольше платить, они туда перетекут. Вот они захватили нефтяные месторождения, скажем, где-то в Ираке или в Сирии, нефть начали добывать, у них эту нефть покупают, транспортируют, продают.

Почему санкции не накладывают на всех, кто это делает? А что, разве Соединённые Штаты не знают, кто это делает? Это разве не их союзники этим занимаются? У них что, нет сил и возможностей повлиять на своих союзников или они не хотят влиять? Зачем они тогда бомбят ИГИЛ?

Там начали нефть добывать и больше платить, и часть этих боевиков сразу перетекла из так называемой цивилизованной оппозиции в ИГИЛ, там больше платят.

Я считаю, что это абсолютно невыверенная, непрофессиональная политика, без опоры на реалии. Надо поддержать цивилизованную демократическую оппозицию в Сирии. Ну поддержали – дали оружие. А завтра половина боевиков оттуда ушла и перешла в ИГИЛ. Что, нельзя было об этом подумать чуть-чуть пораньше? Мы против такой политики Соединённых Штатов. Считаем, что она ошибочна, наносит ущерб всем, в том числе и вам.

Что касается учёта наших интересов, то нам бы очень хотелось, чтобы такие люди, как Вы, возглавили Государственный департамент. Может быть, тогда удастся как-то изменить ситуацию. Если этого не произойдёт, я бы очень Вас просил довести до наших партнёров – и до Президента Соединённых Штатов, и до Госсекретаря, до других ответственных лиц, – что мы не хотим и не ищем никакой конфронтации.

Вы считаете, что нужно уважать наши интересы, и многие вещи, они отрегулируются. Но это нужно сделать не на словах, а на деле. Уважать интересы других, с уважением относиться – это значит, что, как я уже говорил в своём выступлении, нельзя «дожимать», используя своё исключительное положение в экономике или где-то в военной сфере.

В Ираке воюют – плохо, в Ливии всё довели до того, что вашего посла убили. Мы, что ли, это сделали? Приняли решение в своё время в Совете Безопасности о чём? Бесполётную зону сделать. Для чего? Для того чтобы не могли летать самолёты Каддафи и бомбить боевиков. Тоже, считаю, не самое лучшее решение. Ну ладно. А что на самом деле сделали? Начали сами наносить удары, в том числе и по территории. Явное грубое нарушение резолюции Совета Безопасности ООН, практически агрессия без всякой резолюции. Это мы, что ли, сделали? Это же вы сделали своими руками. А закончилось чем? Убийством вашего посла. Кто виноват? Сами и виноваты. Это хорошо для США, что посла убили? Ужасно. Страшная катастрофа.

Но не нужно искать виноватых, если сами допускаете ошибки. Нужно, наоборот, подняться над желанием бесконечно доминировать и исходить из имперских амбиций. Не нужно отравлять сознание миллионов людей тем, что другой политики в Соединённых Штатах быть не может, кроме имперской.

Мы никогда не забудем того, как помогали Соединённым Штатам в обретении независимости, мы никогда не забудем нашего сотрудничества и союзничества в Первую и во Вторую мировую войны. Я полагаю, что глубинные, стратегические интересы американского народа, российского народа во многом совпадают и нужно опираться на эти взаимные интересы.

ФЭН ШАОЛЕЙ: Уважаемый господин Президент!

Мой вопрос касается процесса модернизации России. Вы уже несколько раз подчеркнули важность одной концепции – консерватизма. Я считаю, что это ключевая, очень важная концепция для модернизации России.

Вы прекрасно знаете, что в Европе, в США, также в Восточной Азии есть такая же концепция консерватизма. Можете ли Вы объяснить мне своеобразие вашей концепции консерватизма? И в чём её отличие от других? Будет ли это доминирующая концепция для модернизации России или временная для некоторого определённого периода?

Спасибо большое.

В.ПУТИН: Во-первых, концепцию консерватизма не мы придумали. И та концепция консерватизма, о которой я говорю, мало чем отличается от традиционного понимания этого явления или этого порядка вещей.

Это совсем не значит, что консерватизм – это какая-то самоизоляция и нежелание развиваться. Здоровый консерватизм предполагает использование всего лучшего, нового, перспективного для обеспечения поступательного развития.

Вместе с тем прежде чем ломать что-то, на чём достигнут сегодняшний уровень развития, нужно понять, как работают новые механизмы. Это чрезвычайно важная вещь. И поэтому для того, чтобы общество существовало, нужно поддерживать элементарные вещи, которые человечеством выработаны в течение столетий: это бережное отношение к материнству и детству, это бережное отношение к своей собственной истории, к её достижениям, бережное отношение к нашим традициям и традиционным религиям. Россия – страна по закону с четырьмя традиционными религиями. Она очень разнообразна.

Поэтому мы будем делать опору на всё, что нам помогает идентифицировать себя как многонациональную российскую нацию, многонациональное российское сообщество, но совершенно не собираемся закрываться от всего нового и эффективно работающего, что появляется в мире и является факторами роста. Безусловно, мы будем всё это использовать.

Поэтому я бы просил всех коллег не спекулировать на том, что, если мы говорим о консерватизме, это значит, что мы собираемся себя законсервировать. Это ничего общего не имеет с реальной действительностью и с нашими планами.

Р.СКИДЕЛЬСКИ (как переведено): Господин Президент! Я с удовольствием вспоминаю Ваш визит в Лондон. Вы были почётным гостем на ужине во времена, когда отношения между нашими странами были немного проще, чем сейчас.

Я бы хотел также поставить вопрос о модернизации, взглянуть на него с экономической точки зрения. Думаю, мы сойдёмся во мнении, что место России в будущем, её место как великой державы, во многом зависит от развития её экономики. И в духе Вашего предложения говорить открыто могу я предположить, что самой большой неудачей за три Ваших президентских срока с 2001 года либо очень лимитированным успехом в диверсификации российской экономики является то, что Россия осталась очень зависимой от цен на нефть, которые остаются очень волатильными и склонны к снижению?

Я хотел бы спросить, что Вы можете сделать за Ваш третий срок, для того чтобы увеличить диверсификацию, чтобы ваши предпринимательские круги работали лучше, чтобы остановить экспорт российских капиталов, происходящий из-за покупки недвижимости в Лондоне, и, наоборот, побудить инвестировать внутри России? Что Вы можете сделать, для того чтобы убедить других инвестировать в Российскую Федерацию? Другими словами, какие шаги Вы хотели бы предпринять за Ваш, может быть, следующий период правления или в этом, чтобы диверсифицировать экономику, чтобы она играла важную роль в XXI веке?

В.ПУТИН: Первое, что я хочу сказать, это то, что в прошлом году мы были третьими по объёмам привлечения прямых иностранных инвестиций в мире после Соединённых Штатов и Китая.

Наверное, в связи с пресловутыми санкциями, игрой с различными рейтингами, может быть, эта ситуация изменится. Но обращаю внимание на то, что развитие продолжается и остановить его невозможно. Кстати, по-моему, в прошлом году где-то 93 миллиарда долларов мы привлекли, если я не ошибаюсь. Где-то так.

Что мы должны сделать, для того чтобы быть более привлекательными? И что мы будем делать? Как мы будем реагировать на изменения и как на нас повлияют изменения, скажем, цен на энергоносители, которые, действительно, Вы правы, очень волатильны?

Во-первых, у нас разработана целая программа улучшения делового климата. И могу вас проинформировать, мне вчера Министр экономического развития сообщил, что мы серьёзным образом сделали ещё шаг вперёд в оценке условий ведения предпринимательства. И в шкале Doing Business мы поднялись сразу на несколько позиций. Это признание того, что наши усилия не проходят даром.

Мы ведём постоянный диалог с нашим бизнес-сообществом и выработали целый план совместных, хочу подчеркнуть, совместных действий, связанных с дебюрократизацией, с наведением порядка в банковской системе, с облегчением инвестирования, с защитой частных инвестиций. Это целый набор. И в целом нам пока удаётся этот план действий осуществлять.

Мы выработали целую систему взаимодействия с бизнес-сообществом и стараемся постоянно получать ответную реакцию по поводу того, как работают те решения, которые мы применяем.

Кроме этого, мы отдельно выработали систему регионального развития. Это касается и Дальнего Востока, это касается и Восточной Сибири. Мы будем делать упор на льготирование работы бизнеса в этих регионах, имея в виду работу в рамках проектов, которые начинаются с нуля, так называемые гринфилды, имея в виду облегчение деятельности региональных администраций, которые поддерживают эти проекты, имея в виду создание территорий опережающего развития – целый набор мер и действий.

Что же касается цен на энергоносители – да, мы видим, как они волатильны. Вы знаете, что мы посчитали бюджет следующего года из 96 долларов за баррель. Но мы полностью будем исполнять все наши социальные обязательства, это совершенно очевидно. Мы не пойдём ни на какое резкое изменение макроэкономических показателей и макроэкономической политики. Мы будем следить за нашими золотовалютными резервами и за курсом национальной валюты, будем постепенно переходить к плавающему курсу. Не будем «палить» наши резервы бездумно, но будем использовать их для определённой балансировки. Мы, конечно, будем следить за уровнем безработицы, а она сейчас у нас находится на минимальном уровне. Будем, если потребуется, сокращать неэффективные расходы.

Но, повторяю, прежде всего будем делать упор на привлечение инвестиций, в первую очередь частных инвестиций. Уверен, что работа на российском рынке, без всяких сомнений, останется интересной для наших традиционных партнёров.

Я бы хотел сказать, что мы наблюдаем рост и промышленного производства, и сельского хозяйства за текущий период. И просто не сомневаюсь, что эта тенденция будет продолжаться.

И.КРАСТЕВ (как переведено): Здравствуйте! Меня зовут Иван Крастев.

В Болгарии есть определения пессимизма и оптимизма. Пессимист – это человек, который считает, что ситуация уже достигла самого низа, а оптимист считает, что ситуация может быть ещё гораздо хуже. С этой точки зрения я оптимист.

Задам два вопроса. Первый вопрос. Вы очень жёстко относитесь к людям, которые выходят на улицы во всех регионах мира. Но я уверен, что люди будут выходить на улицы и дальше. За последние пять лет произошло большое количество протестов во многих странах. В результате существующих технологий, в результате того, что люди не доверяют своим элитам, они несчастны. Думаете ли Вы, что без революции мы сможем изменить мир? Не думаете ли Вы, что мы должны быть более гибкими в этом смысле?

И второй вопрос касается Европы. Многие считают, что позиция Европы по кризису на Украине может быть объяснена лишь американским давлением. Считаете ли Вы, что позиция Германии может быть объяснена американским давлением?

В.ПУТИН: Что касается протестных выступлений. Вы сказали, что я очень жёстко отношусь ко всем массовым выступлениям в мире. Это не так. Я не жёстко отношусь к массовым выступлениям, я жёстко отношусь и негативно отношусь к нарушению закона. Массовые мероприятия, демонстрации – это вполне легитимный способ выражения своего мнения и борьбы за свои интересы, но всё нужно делать в рамках закона. Революция – плохо. Мы наелись этих революций в XX веке по горло. Эволюция – вот что нам нужно. Уверен, что мы сможем двигаться именно по такому пути.

Что касается санкций, навязаны они или не навязаны, то не мне об этом судить. Лучше вам, наверное, известно, как это всё происходило. Ну вице-президент Соединённых Штатов, например, не так давно сказал, что им потребовалось серьёзно нажать на европейских партнёров, для того чтобы они применили санкции. Это же он сказал, а не я. Значит, всё-таки нажимали.

Нужны эти санкции европейцам или нет? Думаю, что нет. Ведь под давлением санкций никто никогда, даже малые страны, решений не принимает, а уж такая страна, как Россия, точно не будет под давлением ничего делать, чего бы хотелось тем нашим партнёрам, которые пытаются на Россию давить. Это абсолютно контрпродуктивно и не ведёт к решению проблем.

Влияют на нас санкции или нет? Отчасти влияют. Сейчас только коллеге отвечал на вопрос. Могу только добавить, что, несмотря на это, за первые восемь месяцев текущего года рост промышленного производства у нас составил 2,5 процента. В прошлом году за этот же период времени рост промышленного производства был 1,5 процента. Рост сельского хозяйства в прошлом году за восемь месяцев был примерно 2,5, в этом году за тот же период времени – 4,9. Мы сводим наш бюджет с профицитом более чем один триллион рублей. Да, золотовалютные резервы у нас чуть-чуть «подсели», они сейчас находятся где-то в районе 450 миллиардов. Связано это с тем, что Центральный банк использует эти средства для влияния на курс национальной валюты. Но, я тоже об этом уже сказал, всё будет иметь границы, и мы бездумно резервы «палить» не будем. Надо иметь в виду, что у нас ещё резервы Правительства где-то 80 миллиардов – один фонд, где-то 90 или 100 миллиардов – другой фонд. Так что у нас в принципе резервы есть. На какой-то период, для того чтобы пройти сложные времена, мы будем использовать их так, как мы это делали в 2008 году. Но просто на резервах мы жить не будем. Мы будем стараться генерировать позитивную работу самой экономики. Я уже отвечал на предыдущие вопросы и об этом сказал.

Но для того, чтобы всё эффективно работало, революции не нужны. Давайте будем говорить об эволюции.

Да, кстати говоря, по поводу массовых выступлений. Вот Occupy Wall Street. Где это движение-то? Задушили на корню. И никто не говорит, что к ним плохо относятся. Хорошо относятся, но задушили. Так прижали их в объятиях, что там никто пикнуть не успел, и непонятно, куда все растворились. В этом отношении, надо отдать должное, работают хорошо.

Д.СУСЛОВ: Дмитрий Суслов, Высшая школа экономики, Валдайский клуб.

Владимир Владимирович, Вы упомянули о развитии Сибири и Дальнего Востока, это чрезвычайно важное направление. Вы назвали его стратегической задачей на весь XXI век. Это является, наверное, частью ещё более широкой внешнеполитической задачи, которую Вы провозгласили, – это поворот в сторону Азии и Азиатско-Тихоокеанского региона. Кстати, провозгласили практически одновременно с Президентом Обамой, который провозгласил примерно такую же политику для Соединённых Штатов, тот же самый вектор. И у многих возникает опасение, что в условиях нынешнего обострения отношений России с Западом это азиатское направление российской внешней политики может стать менее приоритетным, может несколько просесть, что неправильно с учётом макротенденций развития мира.

Но мой вопрос даже не об этом. Поскольку одной из главных тихоокеанских стран являются сами Соединённые Штаты, большая часть стран Восточной и Юго-Восточной Азии – это союзники и партнёры Соединённых Штатов, то в условиях нынешнего обострения российско-американских отношений не возникают ли сложности у нас в проведении политики по наращиванию своего и экономического, и политического присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе и, соответственно, создании внешнего импульса для развития Сибири и Дальнего Востока?

В.ПУТИН: Думаю, что не возникнут. Ну а если некоторые страны опять же под давлением Соединённых Штатов и игнорируя свои собственные национальные интересы будут сворачивать сотрудничество с Россией, тогда это их выбор.

Но, Вы знаете, я ведь в своём выступлении сказал: мир изменился. Понимаете, в чём дело, невозможно удержать ни технологии, ни инвестиции, если это выгодно, если это интересно. Ну невозможно. Можно на какое-то время что-то затормозить, но генерально это же не способ развития.

Несмотря на всё, что происходит, несмотря на все санкции, у нас за первое полугодие 2014 года торговый оборот с ЕС составил 260 с лишним миллиардов долларов. Ничего никуда не делось. Может деться или нет? Может, наверное, если, допустим, прекратить полностью наши поставки энергоносителей в страны Евросоюза. Мы хотим этого? Конечно, нет. Зачем нам это делать, когда это исправный клиент, платит.

Можно себе представить, что это произойдёт по воле наших партнёров, скажем, в Европе? Я с трудом себе это представляю. Почему? Потому что альтернатива какая? Ближний Восток с кризисами не меньшими, чем здесь сейчас, а может, с более острыми, гораздо более острыми, с этим ИГИЛом несчастным, ещё бог знает с чем, что там может возникнуть? Допустим, сланцевая нефть, сланцевый газ из Соединённых Штатов. Возможно? Наверное, где-то возможно. Но это сколько будет стоить? Если европейцы на это пойдут, это прямой путь к снижению своей конкурентоспособности, потому что это будет дороже, чем наш трубный газ или нефть по нашим трубопроводам или с «коротким плечом» доставки и логистики с месторождений России. Это просто убить свою конкурентоспособность. Это уж не знаю, какой колонией нужно быть Европе, для того чтобы пойти на это. Думаю, что здравый смысл восторжествует и до этого не дойдёт.

То же самое касается Азии. Кто может заставить крупные азиатские страны в ущерб своим интересам, допустим, прекратить сотрудничество с Россией? Это иллюзии. И не надо этих иллюзий питать. И вообще, это вредно, изначально вредно строить свою политику по таким принципам, так же как вредно в Европе продолжать командовать старыми методами. Я же сказал об этом тоже. Реально такое впечатление, что очень хочется воссоздать двуполярную систему, чтобы дальше командовать.

Что в Европе происходит? Я не буду сейчас страну называть, разговаривал с одним из своих бывших коллег из Восточной Европы. Он мне с гордостью говорит: «Вчера назначил начальника генерального штаба». Я так удивился: «Да? Какое такое достижение?» – «Ну а как же? Мы ни министра обороны, ни начальника генштаба без согласования с послом США не назначаем уже много лет». Я так удивился, говорю: «Ничего себе. А это почему?» – «Вот так сложилось. Говорят, хотите в ЕС – сначала в НАТО. А чтобы в НАТО, у нас такой порядок. Дисциплина должна быть военная». Я его спрашиваю: «Слушай, а за что же вы продали свой суверенитет? Объём инвестиций-то какой в вашу страну?» Не буду называть этот объём, потому что сразу станет понятным, о какой стране идёт речь. Минимальный! Я говорю: «Слушайте, вы с ума сошли? А зачем вы это сделали?» – «Ну вот так получилось».

Но это не может вечно продолжаться. Это все должны понять, в том числе наши американские друзья и партнёры. Невозможно вечно в таком униженном состоянии держать своих партнёров. Это прорывается, я это знаю, уже давно здесь сижу. Можно сейчас «поджать» их, заставить что-то сделать, но это не может вечно продолжаться, а уж тем более в Азии, понимаете, тем более в Азии. Там есть страны, которые действительно – таких стран в мире немного, – реально пользуются своим суверенитетом. Они им дорожат и никого к нему не подпустят.

А.РАР: Владимир Владимирович, вопрос по энергетике. Европа будет мёрзнуть зимой, если Россия не подпишет с Украиной важный для нас договор?

И могли бы Вы аудитории, которая, наверное, не в курсе всего дела, объяснить, в чём загвоздка этих переговоров? Почему не получается за последние два-три месяца, когда постоянно встречаются, договориться с Украиной о цене?

И дополнительный вопрос: как Вы будете отстраивать новую энергетическую стратегию с Европейским союзом, который резко изменил сейчас правила и начал либерализировать свой рынок, в том числе будет предлагать покупать у России газ по одной цене? Ваше отношение.

В.ПУТИН: Я начну с завершающей части Вашего вопроса. Мы давно дискутируем с нашими коллегами из Еврокомиссии по поводу Третьего энергопакета, так что это не вчера родилось. Мы считаем, что это вредное для Европы решение. На первый взгляд это либерализация, это создание рыночных условий. На самом деле ничего подобного, на наш взгляд, не происходит, потому что в области нефти и так давно всё либерализовано, происходят торги на бирже, и цена устанавливается на бирже. Конечно, можно отчасти манипулировать какое-то время и ценой, выбрасывая на рынок больший объём, увеличивая добычу, что тоже вечно не может продолжаться, потому что будет нанесён ущерб и сланцевой нефти, будет нанесён ущерб и традиционным экспортёрам «чёрного золота».

Скажем, в газовой сфере нет ничего более устойчивого, чем долгосрочные контракты, привязанные к рыночной цене на нефть. Это абсолютно справедливая система ценообразования. Что же может быть либеральнее, чем рыночная цена на нефть, которая торгуется на бирже? Есть соответствующие параметры, которые указывают на теплотворность газа, сопоставимую с теплотворностью нефти, и легко специалистами всё просчитывается. И, что важно для наших европейских потребителей, они могут быть уверены, что такой объём совершенно точно, в такие-то сроки, по таким-то правилам определения цены будет поставлен. Это создаёт уверенность в энергобезопасности Европы. И никогда, я хочу это подчеркнуть, вообще ни разу Россия не нарушила своих обязательств.

В 2008 году возник кризис в связи с тем, что Украина практически блокировала транзит. Но не мы это сделали. Что бы кто ни говорил – специалисты это всё прекрасно знают.

Что происходило в 2008 году? Не хотели с нами заключать нового контракта, а старый закончился. И, не заключив новый контракт, начали отбирать зимой из транзитного экспортного газопровода определенные объёмы. Как только мы начали фиксировать – мы сначала просто терпели, просто указывали им на то, что это недопустимо, – терпели-терпели, а потом сказали: мы будем каждый день, каждые сутки на объём незаконно изъятого – украденного, по сути, – сокращать объём подачи. За сутки, условно, утащили миллион кубов, мы на следующие сутки на миллион кубов уменьшили подачу. И так сутки за сутками. Всё в конечном итоге свелось к нулю. Но не мы это сделали. Мы же не можем бесплатно поставлять. Что это такое?

Теперь: какие угрозы существуют и что там происходит. Знаете, что мы в прошлом году, для того чтобы Украина смогла погасить задолженность, которая возникла в 2013 году – начиная с июля прошлого года перестали платить, к ноябрю наросли определённые невыплаченные платежи, – чтобы нормализовать ситуацию, мы сказали, я сейчас вынужден это повторить: мы дадим кредит, первый транш – 3 миллиарда долларов, и в I квартале 2014 года понизим цену ниже нижнего предела; но только в том случае будем держать эту цену во II квартале, если Украина, используя выданные кредитные средства, выплатит нам все долги, которые возникли в 2013 году, и исправно будет платить текущие платежи по самым низким ценам – это 268,5 доллара за тысячу кубов. Результат: долги за прошлый год не выплатили, текущие платежи I квартала не заплатили целиком, поэтому «Газпром» в строгом соответствии с договорённостями перешёл на контрактное ценообразование. Контракт был подписан, как мы помним, в 2009 году. Он действовал все эти годы, не подвергался никакому сомнению ни нашими партнёрами в Европе, ни нами, ни нашими украинскими друзьями. Он же действовал все эти годы, именно этот контракт. Был подписан правительством Тимошенко. Сегодняшние руководители в Киеве, в том числе министр энергетики господин Продан присутствовал при подписании, всё это хорошо знает. Теперь вдруг выясняется, что этот контракт плохой и подлежит замене. Почему? Платить не хотят опять.

Послушайте, я хочу эти цифры – все и так знают – повторить. Итак. В прошлом году выдали кредит 3 миллиарда долларов. По этому году официальная задолженность уже составила 5,6 миллиарда долларов. Но мы готовы её пересчитать задним числом со скидкой 100 долларов. Всё равно получается задолженность прошлого и этого года 4,5 миллиарда. Итак: кредит – 3 миллиарда, и 4,5 – задолженность; семь с половиной.

Кроме этого, «Газпромбанк» выдал своим клиентам на Украине под закупки газа 1 миллиард 400 миллионов, частной компании, для химической промышленности по самой низкой цене в 268 долларов. И тот же «Газпромбанк» выдал ещё 1 миллиард 800 миллионов «Нафтогазу Украины» для текущего баланса.

Долги никто возвращать не хочет. Мы взяли на себя огромную ответственность. Сейчас договорились почти обо всём: и о цене, и о порядке уплаты. Хочу подчеркнуть, что в соответствии с контрактом «Газпром» в рамках действующей договорённости перешёл на предоплату, то есть мы будем поставлять столько газа, сколько нам оплатят вперёд. Обычный расчёт такой: мы сначала поставили, а потом через месяц они заплатили. Но поскольку они не платят, мы уже так больше не можем. Мы сказали, это в соответствии с контрактом: сначала плата – потом поставка. Все с этим тоже согласились. И наши украинские партнёры согласились, и европейцы из Еврокомиссии признали, что это справедливо: надо заплатить нам долги и перейти на предоплату.

Что нам говорят наши украинские друзья, МВФ и Еврокомиссия это подтверждают? На Украине есть сейчас 3,1 миллиарда долларов, для того чтобы заплатить нам долги. Не все 4,5, а 3,1. В принципе мы могли бы встать в позу и сказать: нет, только платите всё. Мне пришлось надавить на «Газпром», я прошу прощения перед акционерами, в том числе и иностранными акционерами, и попросить «Газпром» не настаивать на этих деньгах, сказать: пусть заплатят хотя бы 3,5, а потом будете с ними разбираться и спорить по разнице.

Так вот у них есть 3,5, и нам говорят: либо мы заплатим долги, и то не все, а только 3,5, и тогда мы не сможем работать в режиме предоплаты, или мы будем предоплачивать нужные нам объёмы, но тогда не сможем заплатить долги, и тогда просим растянуть выплату долгов до марта или апреля. Что это означает для нас? Я с полной уверенностью могу сказать: если мы так сделаем, то нам за последний месяц точно не заплатят. И скажут: всё, привет горячий. Мы это много-много раз проходили. Поэтому мы сказали: нет, мы больше так делать не будем.

Что нам предложила – и это публично было сказано господином Эттингером – Еврокомиссия? Чтобы мы за счёт оплаты будущего транзита опять прокредитовали наших украинских партнёров. Опять кредит с нашей стороны. Или давали бы без предоплаты. Это тоже товарный в данном случае кредит. Мы сказали нашим друзьям и на Украине, и в Еврокомиссии: мы так делать больше не будем. Общий объём кредитных ресурсов, которые мы передали Украине, около 11 миллиардов долларов. В январе Украина должна получить очередной транш МВФ – 3 миллиарда. И мы сказали: слушайте, мы знаем, что в январе Украина получит, мы хотим, чтобы они получили, давайте перенесём этот кредит с января на декабрь, и всё. Ответ: нет, это невозможно, потому что у МВФ очень сложная процедура принятия решения. Тогда я сказал: ладно, хорошо, давайте тогда предоставьте бридж-кредит для Украины на месяц, все же знают, что в январе получат. Ответ: мы не можем пока в Евросоюзе, в Еврокомиссии принять такое решение, это сложная процедура выдачи кредитов. Я сказал: «Ладно, хорошо. Тогда дайте нам гарантию первоклассного европейского банка». – «Это сложный процесс. Пока нет».

Вы знаете, у нас – и в России, и на Украине – одна ментальность, а в Европе немножко другая. У нас если мужчина девушку приглашает в ресторан, он, как правило, за неё платит. А у вас всё, как это называется, по гамбургскому счёту – каждый должен платить за себя. Но в данном случае другая ситуация. Евросоюз предложил ассоциацию с Украиной, взял на себя определённую ответственность. Помогите Украине, хотя бы на месяц дайте бридж-кредит. На месяц.

Мы разговариваем очень профессионально, очень доброжелательно с нашими партнёрами и на Украине, и в Еврокомиссии. Мы взяли на себя огромную ответственность и риски, считаем абсолютно справедливым, чтобы эти риски были с нами поделены нашими европейскими или американскими партнёрами. Что они обижают Украину какими-то подачками в 40 миллионов? На что, непонятно. Пусть дадут хотя бы 1,5 миллиарда, на месяц пускай дадут.

Я очень рассчитываю на то, что эта проблема в самое ближайшее время, на следующей неделе, будет окончательно решена. Если это так, то, конечно, никаких угроз нет и быть не может. Если этого не произойдёт, то, конечно, существует угроза опять несанкционированного отбора нашего газа из экспортной трубы, и тогда, конечно, возможны кризисы. Нам бы очень этого не хотелось. Но Россия никогда не будет причиной какого-либо кризиса. Мы аккуратно и в срок в соответствии со всеми контрактными обязательствами будем исполнять все условия поставок.

П.ЛАВЕЛЛЬ (как переведено): Господин Президент, очень рад Вас видеть.

Я хотел бы задать вопрос от СМИ, потому что все вопросы были очень интересными. Мы говорили о многих темах, которые сегодня были затронуты, в течение нескольких дней. Но я бы хотел поговорить об имидже в мире. Я американец, и по акценту это можно понять. Здесь много американцев присутствует.

Вы, может быть, самый демонизированный политик в мире сейчас. Сейчас показывается очень много уровней незнания, невозможности говорить, устанавливать нужные контакты. С другой стороны, если мы посмотрим глобально, Вы, может быть, один из самых популярных людей в современной истории. Я бы даже продолжил, что Вы смотритесь со стороны, из еврозоны, из Америки, на Вас смотрят как на человека-спасителя, как на человека, который сохраняет ситуацию. Что Вы думаете по этому поводу?

В.ПУТИН: Вы знаете, я хочу быть правильно понятым, чтобы, если я провожу какие-то исторические экскурсы, никто не говорил, что я себя с кем-то сравниваю, а то начнут всё передергивать.

Когда-то, когда Бисмарк появился на международной европейской арене, про него сказали: он опасный человек, он говорит то, что думает. Я тоже всегда стараюсь говорить то, что думаю, чтобы разговор был более конкретным и более эффективным всегда. Может быть, это и является вещью привлекательной, во-первых. Во-вторых, это ещё и многим импонирует, потому что немногие могут себе так позволить. Но Россия может.

Н.ЗЛОБИН: Справедливость наступила. Николай Злобин, Центр глобальных интересов, Вашингтон.

В.ПУТИН: Фамилия у Вас недобрая какая-то.

Н.ЗЛОБИН: Вы знаете телевизионного героя Doctor Evil [Доктор Зло]? Меня так жена называет иногда.

В.ПУТИН: Жена-то у Вас какая, молодец.

Н.ЗЛОБИН: В контрастах, Владимир Владимирович, весь интерес. Вы только что об этом сказали.

Вы меня немножко сегодня удивили, потому что, честно говоря, ожидал гораздо более резких оценок от Вас в Вашем выступлении. Вы тоже немножко так дипломатично.

В.ПУТИН: А у меня фамилия в отличие от Вас такая, она будто показывает, что мы двигаемся куда-то, понимаете?

Н.ЗЛОБИН: Как раз куда – я и хочу выяснить.

Кстати говоря, я заметил, как Вы описывали современный мир, я в принципе с этим согласен: несправедливость, монополия на власть, попытки давления, манипуляции, пропаганда. Очень часто в Вашингтоне, где я живу, именно так описывается российская политическая жизнь, примерно такой же картиной. Это просто чтобы Вы понимали противоположную точку зрения. Но вопрос у меня даже не об этом.

11 сентября 2001 года я был в Америке. Я наблюдал, как менялась Америка после этого дня. Она стала другой. Она стала более ожесточённой. Упал уровень толерантности. Резко вырос рейтинг Президента. Все стали огромными патриотами. Америка стала вести себя агрессивно во внешней политике и закрываться от мира.

Скажите мне, я, наверное, не прав, убедите меня, но мне кажется, что Россия сейчас начинает повторять американские ошибки. Ваш рейтинг очень высок, это здорово. Но этот фантастический патриотизм, который сегодня есть в стране, на мой взгляд, начал распадаться на так называемый правильный патриотизм и неправильный патриотизм. Патриотизм правильный – это те, кто Вас поддерживает, и всё, что Вы делаете, поддерживает, а неправильный – это люди, которые имеют наглость Вас критиковать, например, или с чем-то не соглашаться. Некоторый патриотизм стал выражаться, на мой взгляд, в очень опасном национализме, который в России очень резко растёт, на мой взгляд.

И одновременно с одним тезисом Вашего выступления я попробую поспорить. Мне кажется, Россия стала более закрыта для мира в последнее время. И не только потому, что мир закрывает Россию, но и потому, что Россия начала что-то делать, закрываясь от мира. Какие-то обменные образовательные программы были отменены, какие-то НКО были отрезаны от финансирования, хотя они не занимались политикой, поиск иностранных агентов, регистрация двойного гражданства. Много чего я могу здесь вспомнить – вещи, которые, в общем-то, на мой взгляд, свидетельствуют об определённой тенденции. И мне казалось, что чем больше Россия интегрирована в мир, а мир в Россию, тем безопасней. А сейчас мне кажется, что Вы приняли другое решение: чем меньше Россия интегрирована в мир, российское общество, гражданское общество, тем Россия будет чувствовать себя безопаснее.

Америка после 11 сентября на протяжении многих лет доказала мне, я там жил, что в ней стало меньше демократии. У меня сейчас такое впечатление, что в России становится меньше демократии. Если я не прав, покажите мне, в чём я не прав.

Спасибо.

В.ПУТИН: Первое, по поводу того, закрывается Россия или не закрывается. Я уже говорил в выступлении своём и хочу ещё раз повторить: мы сами ни от кого не собираемся закрываться. То, что Россию пытаются закрыть, изолировать, – это же факт. Чего там говорить-то? Всё об этом говорит. Публично же об этом говорят ваши лидеры: что мы Россию накажем, она за это дорого заплатит, что она будет изгоем и так далее. Но как будут с таким изгоем решать глобальные проблемы – непонятно, и сами, видимо, понимают, что это невозможно. Поэтому я хочу подтвердить ещё раз, что мы не собираемся закрываться, нет такой задачи. Более того, я считаю, что это вредно. А тем, кто пытается это сделать, могу сказать, что это бесполезно, невозможно в современном мире. Ещё 40–50 лет назад, наверное, это возможно было, но сейчас невозможно. Такие попытки потерпят, безусловно, неудачу. И чем быстрее наши коллеги это осознают, тем лучше.

Что же касается роста патриотизма, Вы сравнили это с Соединёнными Штатами. Да, конечно, есть это. Ведь почему это в Штатах произошло? Почему это происходит у нас? Причина одна и та же – люди почувствовали опасность, они почувствовали себя в опасности. В США после 11 сентября люди почувствовали, что они не защищены, и это сплотило их вокруг руководства страны. А руководство страны должно было адекватно этому уровню доверия отреагировать. Не думаю, что всё было сделано корректно. Вот сейчас, сколько времени прошло после введения войск в Афганистан, сколько потерь. Сейчас коалиция собирается выходить, а что там дальше будет, непонятно. Понимаете, это сложная вещь. Тем не менее вот так реагировали. Это первое.

Второе, что касается различных НКО и так далее. Это совершенно не закрытие страны. Почему Вы так решили? Это самозащита. Не мы же приняли закон об иностранных агентах. Это в Штатах, где Вы сейчас живёте, такой закон был принят. Да, мне говорят: это было принято тогда, в 30-х годах, для защиты от нацизма и пропаганды. А что же вы не отменили до сих пор? Не отменили же.

Более того – я уже приводил эти примеры – даже некоторых участников политической деятельности вызывают и в рамках этого закона допрашивают в определённых американских структурах. Он функционирует. Мы ведь не закрываем НКО, которые работают, допустим, с Соединёнными Штатами или сидят на их грантах, если речь идёт о гуманитарной сфере, если речь идёт о вопросах образования, здравоохранения. Вы сказали, что были закрыты какие-то образовательные программы. Нет. Вот сейчас только Правительство объявило о реализации одной из таких программ. Я не знаю, может быть, это связано с какими-то бюджетными ограничениями, не более того.

Мы приглашаем к себе преподавателей в наши ведущие вузы, даже на Дальний Восток сколько преподавателей приезжает сейчас. Во всех вузах у нас работают. Мы внедряем систему так называемых мегагрантов, когда ведущие учёные и преподаватели из различных университетов мира, в том числе из Соединённых Штатов, приезжают и работают у нас месяцами, по полгода и больше, формируя здесь научные коллективы, трудятся.

Мы против того, чтобы политическая деятельность внутри России финансировалась из-за рубежа. А разве у вас в США это разрешено? Слушайте, да у вас к избирательным участкам близко наблюдателей не подпускают. Прокурор пугает их тюрьмой, наблюдателей этих. Гоняют их, в том числе представителей ОБСЕ, а вы нам рассказываете про демократию.

Один из лидеров, бывших лидеров Европы, мне сказал: какая демократия в США – там без миллиарда или нескольких миллиардов невозможно даже подумать об участии в выборах! Ну и что это за демократия такая? И потом у вас выборы главы государства происходят через систему выборщиков, а у нас прямая демократия. И более того, я тоже об этом много раз говорил, вы знаете, Конституция так устроена, что количество выборщиков, проголосовавших за кандидата, может быть больше, а стоящее за ним количество избирателей – меньше. Получается, что Президент избран меньшим числом избирателей. Это что, демократия, что ли? Что такое демократия? Это власть народа. Где здесь власть народа? Да нет там ни шиша никакой власти народа. А вы пытаетесь нас убедить в том, что у нас нет.

У нас точно есть изъяны. Они носят системный характер. Они, безусловно, многие достались из прошлого. И мы многое должны изменить в нашей жизни. Мы постепенно это делаем, но не с помощью революций – их достаточно было, я уже сказал, в XX веке, мы ими наелись уже, – а с помощью эволюции.

Я знаю про критику, связанную с системой отбора через местные органы власти и так далее. Но это практика, применяемая в очень многих странах, которые вы не считаете недемократическими. Мы прислушиваемся, стараемся настроить эту систему. У нас нет желания вернуться к тоталитарному прошлому. И не потому, что мы чего-то боимся в этом возврате, а потому, я глубоко убеждён и российское общество, самое главное, глубоко убеждено, что это тупиковый путь развития. Эти инструменты демократии, которые очень разнятся на самом деле, должны соответствовать сегодняшнему уровню развития общества.

Вот провели выборы в Афганистане. Дай бог здоровья этим людям. Ваш Госсекретарь приехал, руководит выборным процессом, говорит, что надо сделать в ходе подсчёта голосов. Чушь какая-то! Слушайте, это что, демократия, что ли?

Я помню, как мне приводили в пример Афганистан как образец демократии, которая там наступила. Это же просто смешно. Или нет, смешно было бы, если бы не было так печально. Поэтому мы готовы вести диалог и готовы вносить изменения.

Вы сказали по НКО, многих «зачехлили», как у нас говорят, которые не занимались политикой. Ошибка. И точно совершенно это надо исправить.

Н.ЗЛОБИН: А про национализм?

В.ПУТИН: Патриотизм может перейти в национализм. Это опасная тенденция, здесь я не могу с Вами не согласиться. В принципе мы должны, конечно, это иметь в виду и сделать всё, чтобы этого не случилось. Это опасно для страны. Самый большой националист в России – это я. Но самый большой, самый правильный национализм – это выстраивание действий и политики таким образом, чтобы это пошло на благо народу. А если под национализмом понимается нетерпимость к другим людям, шовинизм, это будет разрушать нашу страну, которая изначально складывалась как многонациональное и многоконфессиональное государство. Это не только тупиковый путь, это путь к саморазрушению. Россия сделает всё, чтобы этого не случилось.

Ш.МИЛН: Благодарю Вас.

Боюсь, что нам придётся завершить нашу дискуссию. Извиняюсь перед всеми, кто не смог задать вопрос. Президент Путин на самом деле ответил на большое количество вопросов.

Благодарю Вас, господин Президент, благодарю всех представителей в президиуме: Доминика де Вильпена, Вольфганга Шюсселя, Андрея Быстрицкого.

Благодарю вас всех, вы проделали огромную и прекрасную работу. Благодарю вас всех за то, что приняли участие в заключительной сессии Валдайского клуба.

Благодарю вас.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 24 октября 2014 > № 1212131 Владимир Путин

С 8 по 12 сентября 2014г. в г. Санкт-Петербург проходил Международный юниорский лесной конкурс, на который съехались молодые люди из 27 стран мира.

Центр обучения иностранных граждан МГУЛ направил на этот конкурс представителя Вьетнама, студента 2-го курса ФЭиВС, Нгуен Куок Хуи и представителя Буркина-Фасо, студента 1-го курса Лесопромышленного факультета Джорджа Джибриля Паре, которые выступили с докладами. Международный юниорский лесной конкурс является самым представительным конкурсом в России. Его организатором является Федеральное агентство лесного хозяйства при поддержке Государственной думы РФ, Совета Федерации РФ, Российского общества лесоводов, ФАО и других международных организаций.

Конкурс собирает самых активных молодых людей, которые обеспокоены будущим нашей планеты. Несмотря на свою молодость, участники конкурса проявили зрелое отношение к проблемам охраны окружающей среды. Может быть, впервые в своей жизни студент из Буркина -Фасо задумался о проблеме обезлесивания и опустынивания в своей стране. Он рассказал, как пустыня Сахара отвоёвывает всё большее жизненное пространство в Буркина-Фасо, и как люди объединяются, чтобы восстанавливать леса. Студент из Вьетнама Нгуен Куок Хуи представил на конкурс доклад "Эффективное использование экологических налогов для борьбы с экологическими преступлениями". Доклад вызвал живой интерес аудитории и жюри и был отмечен специальным дипломом за разработку проблемы совершенствования законодательства в сфере лесного хозяйства Вьетнама. В качестве поддержки на конкурсе присутствовал Майкл Одубий из Нигерии, студент 2-го курса МШУБ. Все участники получили памятные дипломы и подарки.