Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Так ли плохи талибы?

ВАСИЛИЙ КРАВЦОВ

Военно-политический аналитик, специалист по афганскому кризису.

Спешно покидая Афганистан в августе 2021 года, США, тем не менее, позаботились о том, чтобы оставить в регионе мощный очаг напряжённости. Критики администрации Джозефа Байдена до сих пор вспоминают о нелицеприятных подробностях бегства американских военнослужащих из Кабула.

В Вашингтоне приняли решение не вывозить из страны значительные объёмы вооружения и военной техники, а по факту добровольно передали их талибам[1]. При этом американцы заблокировали доступ для новых властей к финансовым ресурсам за рубежом. Таким образом, Белый дом заставил Кабул вариться в одном общем котле с социально-гуманитарными и экономическими проблемами и голодающим населением при полном отсутствии каких-либо перспектив улучшения ситуации.

В довесок к этому клубку сложностей Соединённые Штаты оставили талибскому руководству и более существенные проблемы. Среди них, кстати, и пресловутая «Аль-Каида»[2], под эгидой борьбы с которой американцы и оккупировали Афганистан в 2001 году. За двадцать лет присутствия западных военных на афганской земле появились и осели боевики ИГИЛ[3], пакистанские талибы, Исламское движение Восточного Туркестана (ИДВТ), «Джамаат-е Ансарулла»[4] и ещё около двадцати тергруппировок. Весьма примечательно, что Вашингтон выстраивает информационную картинку так, чтобы нынешние власти в Кабуле у всего мира ассоциировались с перечисленными террористическими объединениями.

Со своей стороны США начали декларировать поддержку антиталибским силам. Пока содействие, впрочем, носит демонстративный характер. Американцы, по-видимому, исходят из того, что Фронт национального сопротивления Афганистана должен получать финансирование и логистическую помощь со стороны и без того небогатого Таджикистана.

Кто-кто, а Вашингтон хорошо умеет разжигать огонь чужими руками.

Одна из причин нынешней медлительности американских спецслужб – традиционные для лидеров афганских нацменьшинств склоки. У северян нет единого лидера. Это существенно ограничивает манёвр администрации Байдена. Ахмад Масуд – сын легендарного таджикского полевого командира Ахмада Шаха Масуда, как считают, совсем не обладает харизмой и качествами военачальника. Знающие люди поговаривают, что ему ищут и, возможно, уже подыскали замену. Один из вероятных претендентов – боевой генерал Мурад Али Мурад.

Попытки бывших полевых командиров Северного альянса воссоздать некое его подобие обречены на неудачу. И это, увы, факт. Майские договорённости в Анкаре между Дустумом, Масудом-младшим и ещё более сорока бывшими чиновниками республиканского режима – это не более чем пустые разговоры. У нового образования нет материальных, финансовых и людских ресурсов. Повстанцы могут уже в недалёком будущем превратиться в неконтролируемые лихие банды разбойников, создающих большие проблемы не талибам, а северным соседям – Ташкенту, Душанбе и Ашхабаду, а следовательно, и Москве.

Нельзя забывать и о ещё одной стратегической цели исламистов – создании государства фундаменталистского толка на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. К слову, один из главарей ИДВТ – уйгур Абдул Хак Туркестани недавно был замечен в северных афганских провинциях. То обстоятельство, что боевые отряды уйгуров фактически свободно присутствуют в Афганистане, не добавляет желания Пекину инвестировать в афганские производственные и инфраструктурные проекты. Хотя попытки «захода» китайского бизнеса в Афганистан уже были и пока продолжаются.

Такая же ситуация и с Пакистаном. Нынешней американской администрации, как и всем предыдущим и последующим, абсолютно не выгодна самостоятельная и, главное, безопасная Исламская Республика.

Напротив, Белому дому, чтобы разорвать растущие экономические связи с Пекином, крайне необходим экспорт нестабильности в пакистанские провинции и постоянный внутриполитический кризис в Исламабаде.

К слову сказать, американский госдеп и его представитель Дональд Лу, по мнению бывшего пакистанского премьер-министра Имран-хана, напрямую причастны к его импичменту за чрезмерное проявление самостоятельности. Вряд ли, политик такого уровня будет безосновательно разбрасываться подобными обвинениями, не будь под ними серьёзных оснований. И сейчас, если рассматривать положение дел в регионе объективно, понятно, почему американский контингент не трогал пакистанских талибов. Эти «товарищи» ни много ни мало собрались повторить в Пакистане успех своих «коллег» – афганских талибов. Но если последние рассматривали ранее и продолжают рассматривать сейчас своей вотчиной исключительно Афганистан, то их пакистанские собратья кроме Пакистана собираются строить халифат во всей Центральной Азии. Что, естественно, резко повысит профиль Вашингтона на азиатском направлении. Вновь сделает актуальными американские предложения по возвращению в регион пентагоновского контингента под предлогом защиты от терроризма.

Теперь непосредственно к новым хозяевам Кабула – талибам. Да, они использовали террористические методы для борьбы с американской оккупацией. Да и то не все. Из шести основных талибских советов (шур), как органов управления группировкой, к таковым могут быть отнесены не более одной – двух. Но, необходимо отдавать отчёт, что талибы образца 2021 г. – это отнюдь не те исламисты, которых мы знали в 1990-е и 2000-е.

Они трансформировались в целом монолитное движение, сумевшее в достаточно сжатые сроки построить работающую социальную инфраструктуру, создать прообраз будущей регулярной армии Афганистана.

Нельзя обойти вниманием и внешнеполитические шаги новоиспечённого эмирата, который проявил «чудеса» дипломатии, сумев не только сохранить диппредставительства России, Ирана, Пакистана и центральноазиатских государств, но и обеспечить их безопасность. Талибы сумели привлечь ОАЭ к управлению кабульским аэроузлом.

Такие миролюбивые сигналы позитивно воспринимают соседи Афганистана. Ташкент наладил постоянный диалог по экономической проблематике с Кабулом. Тегеран намерен урегулировать вопросы водопопользования с талибами в рамках Гильмендского соглашения 1973 г. (это было серьёзной проблемой для афгано-иранских отношений).

Россия, как известно, приняла делегацию проталибских экономических кругов на ПМЭФ, заинтересованных в выходе на договорённости о поставках в Афганистан ряда товаров российского производства, а также топлива и продовольствия.

Действительность складывается так, что кроме талибов в современном Афганистане нет реальной политической силы, с которой можно вести диалог и выстраивать экономические отношения.

Конечно, помогать Кабулу справиться с внутренними деструктивными движениями никто не будет – ни Россия, ни Пакистан, ни Иран, ни страны Центральной Азии. Но вот дать возможность афганцам самостоятельно выровнять этноконфессиональный баланс вполне возможно и даже приемлемо. Нет сомнений, что талибы сделают это быстро и эффективно, так как заинтересованы в скорейшем международном признании.

А вот что точно должны сделать регионалы, – так это помочь временному правительству справиться с гуманитарным кризисом. И это, в первую очередь, в интересах самих соседей, которым совсем ни к чему потоки голодающих беженцев из Афганистана.

Те, кто делает ставку на силы сопротивления и Ахмада Масуда, вероятно, совершают очень большую ошибку. Опыта государственного строительства и управления у сепаратистов ещё меньше, чем у талибов. Возобновление кровавой гражданской войны – явно не в интересах ни самих афганцев, ни их соседей.

Вывод один – признает ли Россия талибов или нет, не в этом состоит главный вопрос сегодня. Более актуально то, что сейчас совместными усилиями всех регионалов можно и нужно оказать талибам действенную экономическую помощь, дать им возможность преодолеть гуманитарный кризис и тем самым купировать угрозы в виде ИГИЛ, пакистанских талибов. В конце концов, других вариантов, кроме как договориться с нацменьшинствами и через это обеспечить безопасность для иностранных инвестиций, у Кабула не просматривается.

СНОСКИ

[1] «Талибан» – организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность. – Прим. ред.

[2] Запрещено в России – Прим. ред.

[3] Запрещено в России – Прим. ред.

[4] Запрещено в России – Прим. ред.

Афганистан. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 8 июля 2022 > № 4313769 Василий Кравцов

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова по итогам переговоров с Министром иностранных дел Социалистической Республики Вьетнам Буй Тхань Шоном, Ханой, 6 июля 2022 года

Провели первую часть визита в Социалистическую Республику Вьетнам. Состоялись продолжительные и насыщенные переговоры с Министром иностранных дел Буй Тхань Шоном. Обсудили двусторонние отношения, прежде всего, в русле выполнения договорённостей, достигнутых Президентами наших стран в конце 2021 г., и в рамках реализации Совместного заявления об укреплении отношений всеобъемлющего стратегического партнерства между Российской Федерацией и Социалистической Республикой Вьетнам, которое в текущем году отмечает своё десятилетие.

Подробно поговорили о международных делах, нашем сотрудничестве в ООН, процессах, происходящих в Азиатско-Тихоокеанском регионе, с упором на развитие стратегического партнёрства между Россией и АСЕАН. Рассмотрели проблемы, которые создают в мировой экономике западные страны во главе с США. Есть понимание, как продолжать выстраивать наши торгово-экономические и инвестиционные связи в этих условиях таким образом, чтобы они не страдали от нелегитимных, односторонних санкций, объявленных США, ЕС и их союзниками в этом регионе.

Переговоры были весьма своевременными и позволили наметить конкретные шаги по углублению взаимодействия по всем без исключения направлениям, в том числе в гуманитарной, образовательной сфере и в области военно-технического сотрудничества.

Вопрос: Отношения наших стран развиваются, они носят стратегический характер. Как Вы оцениваете готовность вьетнамских компаний продолжать свою работу на российском рынке в условиях санкций, когда США продолжают давить на международный бизнес, который принял решение остаться в России?

С.В.Лавров: Вьетнамский бизнес прекрасно видит интерес и выгоду от дальнейшего развития экономических и инвестиционных связей с Российской Федерацией. У нас налажено тесное и структурированное взаимодействие в области энергетики. Образованы совместные компании в сфере добычи и доставки на международные рынки углеводородов. Сегодня говорили о том, что эти предприятия будут продолжать свою работу. В сфере торговли и экономики обсудили и другие проекты, в том числе в таких отраслях, как автомобилестроение, здравоохранение, фармацевтика, а также по другим направлениям совместной деятельности.

Показательно, что несмотря на пандемийные ограничения и незаконные санкции наш товарооборот в 2021 г. вырос на четверть, и в первые месяцы текущего года эта тенденция сохраняет свою устойчивость. Думаю, цифры говорят сами за себя.

Вопрос: Как бы Вы могли прокомментировать заявления Киева, что российская армия якобы обстреливает свои же города с тем, чтобы таким образом сорвать поставки западного вооружения Украине?

С.В.Лавров: Если коротко, - врут. Факты хорошо известны и предъявляются нашим Министерством обороны на ежедневной основе. Вне зависимости от толкований Президента В.А.Зеленского и его команды Запад должен осознавать ответственность за гибель мирных жителей, прежде всего, в Донбассе и других частях Украины, где киевский режим использует эти вооружения против гражданского населения по большому счету в качестве средства устрашения. Это государственный террор.

Вопрос: Ряд западных стран-участниц «Группы двадцати» ранее призывали исключить Россию из этого формата. Были ли предприняты какие-то конкретные попытки препятствовать Вашему участию в переговорах на Бали? Если да, то почему они провалились?

С.В.Лавров: Не знаю, были они или нет. Нам поступили приглашения индонезийской стороны на заседание СМИД, которое открывается завтра на Бали, и на предстоящий в ноябре саммит «Группы двадцати». Если такие попытки имели место, то индонезийское руководство на них не отреагировало.

Вопрос: В минувшие выходные Париж обнародовал конфиденциальные переговоры В.В.Путина с Э.Макроном. Если это новый подход к дипломатии, то как МИД России теперь подходит к проведению деликатных бесед? Возможно ли предотвращать подобные утечки?

С.В.Лавров: Принципиально ведем переговоры таким образом, чтобы нам никогда не было стыдно. Всегда говорим, что думаем. Готовы отвечать за свои слова и разъяснять нашу позицию. Считаю, что дипломатическая этика не предполагает односторонний слив записи. Мы уже комментировали данную ситуацию.

В нашей практике был один случай, когда была опубликована запись моих переговоров с главами внешнеполитических ведомств Германии и Франции. В то время мы еще работали в рамках «нормандского формата» и долго пытались убедить Берлин и Париж в том, что они должны заставить Киев прекратить саботаж выполнения Минских договоренностей, согласованных в решающей фазе при участии немцев и французов и впоследствии одобренных Советом Безопасности ООН. С точки зрения двойных стандартов, которые исповедовали мои коллеги, министры иностранных дел Франции и Германии, их ответы на эти аргументы, были весьма показательны. Позиционируя себя в качестве гарантов Минских соглашений, они делали все, чтобы «обелить» Киев и оправдать его откровенное желание сорвать их реализацию. Сейчас П.А.Порошенко заявил, что подписывал Минские соглашения, не собираясь вовсе их выполнять. Как он сказал, нужно было выиграть время и получить западное оружие, чтобы подготовить реванш. Это объективный факт. Теперь можно уже с уверенностью утверждать, что поведение Берлина и Парижа, выгораживавших киевский режим, было направлено на поддержку таких действий и логики. При этом до публикации содержания моих переговоров с коллегами из Франции и Германии мы трижды предупредили, что если не получим внятных объяснений отказа от документов, согласованных при их же непосредственном участии, будем вынуждены предать гласности наши дискуссии. Париж и Берлин трижды отвечали молчанием. Очевидно, что «небольшая» разница здесь все-таки имеется.

Вопрос (перевод с английского): Что Вы ожидаете от встречи в формате «Группы двадцати»? Запланированы ли у Вас двусторонние контакты «на полях» заседания?

С.В.Лавров (перевод с английского): «Группа двадцати» работает по собственной повестке дня. Будем обсуждать вопросы, которые в ней отражены. Поступило несколько запросов на проведение двусторонних встреч, которые соответствующим образом будут организованы.

Вопрос (перевод с английского): Цель Вашего визита во Вьетнам? Каких результатов удалось достичь в рамках прошедших сегодня двусторонних переговоров? Обсуждалась ли тема отношений между Россией и Украиной? Какую позицию по этому вопросу занимает вьетнамская сторона?

С.В.Лавров (перевод с английского): Цель поездки – продвижение всеобъемлющего стратегического партнерства. Это ответный визит. Министр иностранных дел Социалистической Республики Вьетнам Буй Тхань Шон посетил Москву в сентябре 2021 г.. Обмен ежегодными визитами – нормальная дипломатическая практика.

В ходе переговоров мы обсудили много вопросов, включая ситуацию, которая возникла в результате открыто русофобской западной политики, нацеленной на создание угрозы для Российской Федерации на украинской территории и поддержание неонацистской линии киевского режима.

Ценим сбалансированную и объективную позицию Вьетнама, характер которой проявился в отказе Ханоя присоединиться к незаконным антироссийским санкциям и его стремлении развивать полноценное сотрудничество с Российской Федерацией как на двустороннем, так и на международном уровнях.

Россия. Вьетнам > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 июля 2022 > № 4106820 Сергей Лавров

Худрук балетной труппы Музтеатра им. Станиславского Максим Севагин: «Балет — не музей, а живое искусство»

Елена ФЕДОРЕНКО

Шестого июля в Музыкальном театре имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко состоится премьера вечера одноактных балетов, которые поставили хореографы Владимир Варнава и Максим Севагин, недавно возглавивший балетную труппу. «Культура» поговорила с молодым руководителем.

Максиму Севагину 25 лет и он, пожалуй, самый молодой руководитель балетного коллектива в мировой истории. Родился Максим в Алтайском крае, в небольшом городке Рубцовске. Год учился в Новосибирском хореографическом училище, потом поступил в Академию русского балета имени Вагановой, с дипломом Петербургской балетной школы приехал в Московский Музтеатр Станиславского. Юный танцовщик сочинил немало миниатюр и торжественных церемоний, а недавно состоялся его дебют в большой форме — совместно с эпатажным режиссером Константином Богомоловым он поставил балет «Ромео и Джульетта», после чего стал штатным балетмейстером театра. Напомним, что в конце февраля француз Лоран Илер, успешно возглавлявший труппу с 2017-го, покинул Москву. Уже в марте худруком коллектива численностью более 120 артистов объявили Максима Севагина. «Культура» расспросила его о жизни и предстоящей премьере — спектаклях «О природе» и «Нет никого справедливей смерти».

— Не страшно быть самым молодым балетным худруком в мировой истории?

— Я мало думаю о возрасте. С юности работаю как хореограф и мне приходилось встречаться на постановках с артистами гораздо старше меня. Мне не было еще двадцати, а исполнители — в два раза старше. Поначалу, может, и испытывал волнение, но оказалось, что с ними легче работать — их жизненный опыт и профессионализм шли на пользу делу. Как правило, сложнее с ровесниками — им непросто принять факт, что человек одного с ними возраста занимает другое положение, имеет иной статус. Это я заметил еще в Академии — мои одноклассники могли и ревновать, и завидовать, что я по сути управляю ими, но меня интересовала работа. Я старался не обращать внимания на личные отношения.

— Как творческий и разумный человек, вы наверняка понимаете, что артист балета, хореограф и руководитель труппы — совмещение невозможное. От чего-то придется отказываться?

— Конечно. Поэтому уже не танцую и официально артистом больше не являюсь. Думаю, пока занимаю должность худрука, регулярно выходить на сцену — неэтично и неправильно. Выход должен быть редким и каким-то специальным.

— Но для такого событийного и редкого появления на сцене нужно сохранять форму и делать ежедневный класс.

— Заниматься придется. Сейчас делаю это самостоятельно, обратился к любимой йоге — она всегда поддерживает форму и здоровье. Плюс — нагрузка на постановочных репетициях, где я выкладываюсь по максимуму, в полную ногу показываю артистам все движения, чтобы они лучше понимали, чего я добиваюсь. Это серьезная нагрузка.

— Каковы ваши функции как худрука балета?

— Их много. Глобальная задача — коммуникация внутри театра. До вступления в должность даже представить не мог, что придется взаимодействовать с таким количеством людей. Худрук непосредственно несет повседневную ответственность за всю труппу балета, в нее включены не только артисты, но педагоги и концертмейстеры; он контролирует формирование расписания и репетиционного процесса, отвечает за качество всех репертуарных спектаклей: составы, распределение ролей, вводы — моя обязанность. Худрук — связной между театральными цехами, включая оркестр, оперу, пресс-службу, пиар-отдел, администрацию и все производственные департаменты. Все вопросы, которые касаются балета, «падают» на меня, и я должен их решать.

— Вы не назвали такую ключевую функцию, как стратегия развития.

— Думаю о насущных первоочередных проблемах дня сегодняшнего, но и долгосрочным планированием тоже занимаюсь.

— По какому репертуарному пути вы поведете балетную труппу?

— Для театра важны оригинальные постановки, когда хореограф сочиняет спектакль специально на нашу труппу. Необходимо насытить репертуар новыми названиями. Меня интересуют не только одноактные спектакли, но и полнометражные. Конечно, хочу ставить сам — для меня это имеет большое значение, да и труппа хорошо понимает меня и мой хореографический язык. Нашему сотрудничеству несколько лет, я вижу прогресс в отношениях, хочется его поддерживать и продолжать. Сейчас устанавливаю связи с молодыми талантами — и российскими, и зарубежными.

— Где они, эти таланты? Их все театры ищут.

— В конце сезона у нас пройдет «Программа №1». Во втором отделении покажем постановки Павла Глухова, Ксении Тернавской, Андрея Кайдановского и Константина Семенова. Планы на следующий сезон мы пока не раскрываем.

Танец развивается не только в театре, есть много любителей, которые сделали себя профессионалами. С огромным желанием и рвением они посещали разные мастер-классы, «питали» свое тело многими пластическими «информациями», разнообразными стилями и выросли в талантливых хореографов. Немало так называемых уличных направлений, к сообществу андерграундных хореографов, еще не открытых сценой, отношусь с вниманием.

— В ваших перспективных планах традиции театра рассматриваются? Прежде всего наследие Владимира Бурмейстера, который три десятилетия возглавлял балет Музтеатра, его драмбалеты еще можно восстановить.

— Первое, о чем задумался, получив назначение, — историческое наследие театра. Пообщался с нашими педагогами, некоторые из них работали не только при Брянцеве, но застали Бурмейстера, они называют три его балета: «Эсмеральда», «Лебединое озеро», «Снегурочка». Все они — в активном репертуаре.

— Планируете их сохранять?

— Несомненно. Я люблю эти спектакли, но считаю, что они должны развиваться и адаптироваться под современные реалии. С ситуацией, когда работа над старыми спектаклями отходит на второй план — мол, идут они и хорошо, я не согласен: их нужно оттачивать, вкладывать силы, делать все, чтобы они не теряли актуальности. Думаю, как над ними можно работать, и точно знаю, что балет — не музей, а живое искусство.

— Вам близка политика Лорана Илера? Помню, в театре периодически вспыхивало недовольство тем, что вновь и вновь ставятся одноактовки.

— Согласен с тем, что делал Лоран. Сужу в том числе и по себе — благодаря его нововведениям я быстро прогрессировал как артист. Даже представить не мог, что столько станцую разных балетов. Благодаря Лорану и у нашего театра появилась редкая возможность открывать разные стили и миры. Это было потрясающе, труппа сильно выросла.

— То есть труппа вам досталась в хорошем состоянии?

— Труппа до прихода Лорана и сейчас — два абсолютно разных уровня. Даже те артисты, которые были в статусе прим и премьеров, тоже выросли и по-другому танцуют. Современные одноактные спектакли были ориентированы не только на привлечение зрителей. Лоран обращался к ним и для образования труппы, чтобы артисты получили мировой опыт и могли бы использовать его дальше. Владение разными пластическими языками делает артиста богаче, он выходит на другую ступень понимания своего тела и сценического пространства, даже классику танцует иначе.

— Значит, вы продолжите дело предшественника?

— Все-таки я хочу, чтобы в театре шло больше полнометражных спектаклей, и не буду делать акцент на одноактных балетах, но они тоже будут. Потому что дают возможность большему количеству артистов освоить неизвестные им танцевальные системы и подготовить новые роли. И для формирования репертуара удобно: одноактные спектакли можно комбинировать по-разному. Это — практичная и выгодная платформа.

— Принято считать, что зрители одноактным спектаклям предпочитают развернутые балетные истории. Это так?

— Не всегда, одноактовки одноактовкам — рознь. Первая программа, которую сделал Лоран: «Сюита в белом», «Маленькая смерть», «Вторая деталь», назвали именами хореографов — «Лифарь / Килиан / Форсайт». Она имела невероятный успех. Случались и менее популярные программы, они быстрее уходили из репертуара. Те, что полюбила публика, держались дольше. Например, одноактный спектакль «Минус 16» Охада Нахарина. Этот спектакль обожали все.

— Вы в нем выводили зрителей на сцену, не так ли?

— Да-да. Я участвовал во всех показах, не пропустил ни одного. Всегда аншлаг и всегда овации. Вечер одноактных балетов «Акрам Хан / Иржи Килиан / Шарон Эяль» имеет колоссальный триумф — самая продаваемая программа сейчас. И, конечно, фурор сопутствует классическим спектаклям — «Лебединому озеру» и «Щелкунчику», «Жизели» и «Сильфиде».

— Вы работаете над одним сочинением или можете одновременно ставить несколько?

— Сейчас разрабатываю минимум четыре спектакля. О них думаю, выстраиваю концепции, определяю количество участников, пропускаю через себя музыкальный материал. В период работы с артистами в зале, как сейчас перед премьерой, занимаюсь только этим. Я замечал, что, когда завершаю постановочный процесс, то есть выдаю весь хореографический текст, «ловлю» небольшую депрессию, становится грустно и наступает какое-то опустошение. Работа, которой я столько времени жил, столько сил в нее вкладывал — сделана, всё. Этот вакуум хочется сразу заполнить, приступить к новому. Но с «Ромео и Джульеттой», правда, вышло иначе: огромный материал, три часа балета, около двух лет работы. За это время поставил только одноактную «Безупречную ошибку» на музыку Леонида Десятникова в Екатеринбурге. После «Ромео» захотелось отдохнуть, накопить силы.

— А что с вашим одноактным балетом Bloom на музыку Дворжака? Будут ли еще показы?

— Объявленные на конец сезона два новых вечера одноактных спектаклей отменились по понятным причинам (спектакли иностранных хореографов. — «Культура»). В одном из выпавших вечеров планировался и балет Bloom, который я ставил года два назад. Но я хотел добавить еще пару частей и сделать действие более развернутым и уже начал это делать.

— Расскажите о премьере.

— Когда произошли отмены (представляете, целых шесть произведений!), я понимал: нельзя допустить, чтобы театр не выпустил премьеру. В это время театру поступило предложение от продюсеров «Студии Видеопрокат» Алексея Киселева и Сергея Бондарчука, которые сейчас снимают сериал «Балет». Режиссером выступает Евгений Сангаджиев, а хореографией занимается Владимир Варнава. Сюжет такой: в 1984 году во время гастролей в Нью-Йорке молодая звезда советского балета Рута Адамкуте решила остаться в Америке. Потом действие переносится в наши дни. Игорь Корнеев — директор национального театра, приглашает Руту поставить спектакль в России, а на самом деле — занять должность художественного руководителя.

Рута сочиняет спектакль. Балет внутри сериала и станет нашей премьерой. Потом достаточно крупные отрывки спектакля, который ставит Владимир Варнава, войдут в сериал.

— Это вы рассказываете про первый спектакль вечера — «О природе». А второй — «Нет никого справедливей смерти»?

— Мне захотелось поставить новый спектакль, который соответствует моим сегодняшним чувствам, взглядам, мыслям. Однажды наш директор (Андрей Александрович Борисов. — «Культура») сказал мне: «Обрати внимание на музыку Альберто Хинастеры». Я уже работал с его музыкой и мне нравится, что в ней соединяются фольклорные мотивы и авангардный напор. Решил проштудировать наследие аргентинского композитора и влюбился в Концерт для арфы с оркестром. Написал об этом директору, он тут же ответил, что это его любимое произведение. Такое невероятное совпадение. Конечно, он поддержал мою идею о постановке.

— Как же родился так странно и непонятно описанный в пресс-релизе сюжет?

— Я решил познакомиться с аргентинскими сказками. Взял сборник и пошел по содержанию: цепляет название — читаю, нет — пропускаю. И вдруг — заглавие «Нет никого справедливей смерти». Название произвело сильное впечатление — еще до прочтения подумал, что хочу его использовать.

Сказка такова: главный герой — крестьянин, назовем его Муж, решил крестить сына, а в крестные пригласить самого справедливого. Отправились они с сыном в путь и повстречали Бога. Надо сказать, что в аргентинских сказках на равных соседствуют фольклор, фантастика, религиозные писания.

Бог готов стать крестным, но отец сказал: «Нет, Боже, ты не подходишь, ведь ты не всегда по справедливости поступаешь». Дальше путники встретились со Смертью. Ее и выбирали, потому что она «ко всем без различия приходит». Смерть в благодарность одарила Мужа невероятными способностями. «Теперь ты всякого больного вылечишь, — сказала Смерть, — Только запомни: увидишь, что я у несчастного в ногах сижу, за лечение берись, а если буду в головах сидеть, прочь уходи, пришла пора ему умирать». Муж стал известным лекарем, семья зажила безбедно.

Потом сюжетная линия переходит к Королю и его тяжело больной дочери. Приходит герой к Принцессе и видит у ее изголовья Смерть. А король уговаривает, сулит золотые горы. И лекарь … исцелил Принцессу, тем самым нарушив договор со Смертью. Теперь она решает увести его с собой вместо Принцессы. Он сбегает, жена бреет его наголо и отправляет в деревню, где народу побольше. Смерть ищет, но не может найти, и последняя, смешная на мой взгляд, фраза: «Что ж! Раз кума моего нигде нет, придется того лысого беднягу забрать!» И увела его с собой. Так заканчивается сказка, в которой есть и юмор, и сложная философия.

— Как же это можно поставить?

— Приходите, посмотрите. Конечно, в балете я не пересказываю фабулу, а использую ее как танцевальную основу. Сначала — достаточно короткий квартет семьи: Муж и Жена, их Сын и Дочь. Потом Муж и Сын встречают Бога — мужское трио. За ним — трио со Смертью и момент выбора: Бог или Смерть. Эти сюжетные моменты для меня — опорные точки.

— В аннотации на сайте написано про космос…

— Эта концепция поверх сказки, некий дополнительный уровень. Идею разработали с художницей Анастасией Нефедовой, которую вдохновило… отсутствие живой музыки. Спектакль идет под фонограмму: концерт Хинастеры невероятно сложный, и арфистов, способных его сыграть, можно пересчитать по пальцам. Так и получилось: оркестр разрушен вместе с цивилизацией, ее остатки спасаются от глобальной катастрофы на космическом корабле, где и разыгрывают сказку…

— Когда вы поняли, что хотите сочинять?

— Став взрослым, понял, что это было во мне всегда. Ребенком включал музыку и мог часами вертеться и танцевать, что было одним из самых ярких развлечений. Много лет спустя узнал, что все годы занимался импровизацией — одной из техник постановки спектаклей. Наш педагог по классическому танцу в Новосибирском училище регулярно включала нам музыку, и мы танцевали. Видимо, она увидела, что у меня складываются движения, и сказала, что я должен что-то поставить к конкурсу, который проводился внутри школы. Смешно, но мы с ней выбрали танец рыцарей из «Ромео и Джульетты», и я сочинил для себя номер «Темный маг». Танец отметили — поощрили, видимо, потому что я был маленький, всего десять лет. Процесс был запущен, сочинять я уже не прекращал, а в Вагановской академии придумывал номера на своих одноклассников.

Россия > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 5 июля 2022 > № 4222761 Максим Севагин

Рыбаки всегда находили выход из любой трудной ситуации

1 июня на Дальнем Востоке началась лососевая путина. Почти половину общего улова (150 тыс. из 322 тыс. тонн) должен обеспечить Камчатский край. О перспективах и проблемах промысла в интервью журналу «Fishnews — Новости рыболовства» рассказал председатель Ассоциации добытчиков лососей Камчатки Владимир Галицын.

— Владимир Михайлович, чувствуют ли сегодня российские добытчики лососей на себе влияние международных санкций в отношении России?

— Лососевая индустрия оказалась под ударом наравне с остальными отраслями экономики. Возникающие проблемы связаны, прежде всего, с эксплуатацией оборудования на рыбоперерабатывающих заводах и импортом запасных частей к нему. За минувшие годы добытчики лососей запустили на Камчатке десятки таких заводов и модернизировали уже построенные. Они стремились укомплектовать их наиболее современной высокотехнологичной техникой зарубежного производства. Сегодня иностранные поставщики в угоду политической конъюнктуре отказываются от своих обязательств перед российскими клиентами по обслуживанию данного оборудования и обеспечению запчастями.

Ряд компаний, входящих в нашу ассоциацию, владеет флотом. Такие же проблемы у них возникают и при эксплуатации судов, оснащенных зарубежными комплектующими. Особенно это касается недавно построенных единиц флота. Остается порадоваться, что не были реализованы идеи некоторых «продвинутых» экспертов, предлагавших списать все суда возрастом свыше 30 лет. Если текущая ситуация не изменится, вполне возможно, именно эти «трудяги» останутся основой нашего рыболовного флота. Надеюсь, конечно, что до такого не дойдет.

Замечу, что российский флот не самый отсталый по мировым меркам, как нам пытались это представить. Наоборот, на сегодня он один из самых эффективных. Суда, построенные более 30 лет назад, не намного хуже современных аналогов. На Камчатке такие суда прошли ремонт, модернизацию. Они прекрасно справляются со своими задачами и могут эффективно проработать еще долгие годы.

Возвращаясь к проблеме поставок зарубежных комплектующих, добавлю, что существующие запасы позволят нам справиться с ней в этом году. Уверен, что в дальнейшем решение будет найдено. Рыбаки всегда находили выход из любой трудной ситуации.

— На фоне санкций возникает еще проблема: некоторые страны закрывают свои рынки для нашей продукции. Так, Япония заявила о своем намерении отказаться от российских поставок. Сможет ли отечественный рынок обеспечить спрос на 320 тыс. тонн красной рыбы, которые, по прогнозу, будут добыты этим летом?

— В 2021 году на Дальнем Востоке было выловлено 500 с лишним тысяч тонн лососей. По данным таможни, экспортировано 83 тыс. тонн рыбной продукции, остальной объем поступил на внутренний рынок. Так что ниша для 320 тыс. тонн лососевой продукции в России есть. Рубль укрепляется, что позволит нашим предприятиям с выгодой реализовать продукцию отечественному потребителю.

В то же время возможность экспорта по-прежнему существует. Что касается Японии, то основа ее импорта из России — нерка и мороженая икра. В 2021 году экспорт дальневосточной нерки составил 21 тыс. тонн. Я пока не слышал о том, что основные японские покупатели отказались от наших поставок. Есть определенные сложности с японскими фирмами, в которых есть государственная доля. Но полностью частные компании подтверждают ранее заключенные контракты. Полагаю, им будет сложно обойтись без нашей продукции.

Кроме того, для нас остаются открытыми рынки Южной Кореи и Китая. Мы поставляли рыбу и в другие страны Юго-Восточной Азии — Таиланд, Сингапур, Вьетнам, Филиппины. Туда шли небольшие объемы: от 2 до 7 тыс. тонн. Просто рыбакам тогда не требовалось расширять свое присутствие на рынках этих стран. Но если возникнет такая необходимость, там можно найти новых покупателей. При этом нашей главной задачей считаю обеспечение потребностей внутреннего рынка Российской Федерации.

— Если вы увеличите поставки на российский рынок, готова ли к этому отечественная логистика?

— Проблемы с логистикой были всегда. В 2021 году рыбацкая общественность направила обращения в адрес Генпрокуратуры и ФАС по поводу стоимости услуг хранения на холодильниках в портах Приморья. В пиковые дни путины, когда формируются большие партии продукции, ставки хранения у приморских портовиков сразу вырастают в 2-3 раза, а иногда до 7 раз. Однако надзорные ведомства не увидели здесь ценового сговора. Рыбакам напомнили, что они добровольно подписывают договоры на портовые услуги. Правда, забыли упомянуть, что иной альтернативы у рыбаков на Дальнем Востоке просто нет. Именно эта ситуация в том числе толкает наши рыболовецкие компании искать рынки сбыта в других странах, где холодильников больше и услуги хранения дешевле. А у нас с 2009 года продолжается дискуссия о необходимости развивать в портах инфраструктуру и строить дополнительные мощности хранения. Кто и где должен это делать? Точно не рыбаки. Но даже если у них возникнет желание построить холодильник, то вряд ли им позволят свободно реализовать такой проект на территории отечественных портов.

В этом году нам обещают два рейса на Дальний Восток атомного лихтеровоза «Севморпуть», чтобы обеспечить доставку продукции на запад страны по Северному морскому пути. Государство выделило на это немалые средства. Грузы рыболовецких компаний уже не раз доставлялись по СМП. Конечно, это улучшает логистику.

Добавлю, что еще в 2012 году была впервые использована схема вывоза рыбы из портов Приморья автомобильным транспортом в больших объемах, что оказалось дешевле, чем железной дорогой. Это тоже одно из решений транспортного вопроса.

— Из России уходят такие крупные мировые перевозчики, как Maersk. Вы не опасаетесь возможного дефицита рефрижераторных контейнеров?

— Такой дефицит возможен. Мы уже сталкивались с этой проблемой в прошлом году. Но есть компании, пусть не такие крупные, как Maersk, которые могут предложить аналогичные услуги. Кроме того, наши предприятия в последнее время приобретают собственный парк рефконтейнеров. Так, например, Камчатский морской порт купил 400 рефрижераторных контейнеров, что, безусловно, послужит нам подспорьем.

— Чтобы смягчить санкционный удар, наши государственные ведомства обещают российскому бизнесу оперативно решать его проблемы. Какими из них требуется заняться в первую очередь, чтобы спокойно пройти эту путину?

— Начну с проблемы государственной экологической экспертизы. Некоторые ведомства считают, что все виды рыболовства должны ее проходить. В 2019-2021 годах на Сахалине и в Хабаровске в отношении ряда компаний были возбуждены дела об административном правонарушении в связи с ловом лососей на морской акватории при отсутствии положительного заключения государственной экологической экспертизы. Если рыбакам навяжут эту излишнюю процедуру, то вести добычу лососей будет сложно. Такая экспертиза требует не только много времени и дорого стоит, но и, скорее всего, сделает невозможной работу предприятий в рамках оперативной корректировки рекомендуемого вылова. Проект изменений закона о государственной экологической экспертизе, который разработан с учетом мнения рыбаков и должен разрешить эту проблему, находится на рассмотрении в Госдуме. Надеемся на его скорейшее принятие.

Правила ветеринарно-санитарной экспертизы — тоже острая тема. С первого марта вступила в силу новая редакция документа, значительно отличающаяся от предыдущей версии: требования к прохождению процедуры были изменены. При этом, что удивительно, федеральные правовые акты, в развитие которых были приняты оба варианта, не поменялись. Согласно новым правилам на экспертизу должна поступать не готовая продукция, а сырец, и только после получения положительного заключения ВСЭ из него можно будет изготавливать продукцию. То есть на рыбоперерабатывающих заводах (а их только на Камчатке несколько сотен), на всех судах, где производится продукция (икра соленая, консервы, рыба соленая, вареная продукция и т. д.), должны находиться сотрудники госветслужбы, чтобы проводить экспертизу уловов. Реализовать эти требования на практике невозможно. По мнению региональных властей, только на Камчатке для этого потребуется дополнительно 350-400 сотрудников. По этому поводу вот уже почти год идет дискуссия с представителями различных ведомств, но до недавнего времени, пока к решению проблемы не подключился вице-премьер — полпред президента в ДФО Юрий Трутнев, рыбаков и субъекты Российской Федерации никто не хотел слышать. На Дальнем Востоке началась лососевая путина, и, чтобы ее не остановить, необходимо как можно скорее решить эту проблему.

Порой возникает ощущение, что среди тех, кто разрабатывает проекты федеральных правовых актов, и работников контрольно-надзорных органов на местах есть люди, которые, вольно или невольно, выполняют функции «иностранных агентов», вредящих экономике нашей страны. Хотелось бы, чтобы они осознали последствия своих решений и действий.

— Рекомендованный вылов лососей в Камчатском крае в 2022 году составляет порядка 150 тыс. тонн. При этом в регионе за 12 лет созданы береговые мощности, которые способны переработать объем рыбы вдвое больший. Имеет ли смысл привлекать на эту путину флот для переработки улова и продолжать строить здесь новые заводы?

— Когда компании, добывающие лососей на Камчатке, получили в 2008 году рыболовные участки на долгосрочный период в 20 лет, они сделали все необходимое, чтобы создать на своей территории достаточное количество перерабатывающих заводов. Если до 2008 года 30% улова лососей перерабатывалось на берегу, а 70% — на судах, то сейчас берег может взять на себя практически 100% добытого.

Но флот все равно нужен. Когда бывают залповые подходы красной рыбы, необходимо задействовать все мощности и на берегу, и в море, чтобы обеспечить переработку таких значительных объемов. Это подтвердил и 2018 год: тогда при стартовом прогнозе в 295 тыс. тонн Камчатка поймала и переработала почти 500 тыс. тонн лососей. В меньшей степени нам сегодня нужна помощь других регионов, так как камчатские предприятия обладают достаточным количеством своих судов, хотя мы всегда рады обеспечить работой флот из соседних субъектов.

Что касается строительства заводов, то сейчас таких проектов гораздо меньше, чем в предыдущие годы. Основные береговые мощности были созданы в 2008–2020 годах. Сейчас рыбаки сосредоточили усилия на модернизации производства.

На Камчатке еще остаются рыболовные участки, которые в меньшей степени обеспечены береговой переработкой. Это северные районы полуострова, ближе к границе с Чукотским автономным округом. Во-первых, там не такие высокие уловы. Во-вторых, строить заводы при полном отсутствии инфраструктуры затратно. Возможно, в будущем там появятся значительные производственные мощности, так как отраслевая наука прогнозирует, что центры воспроизводства лососей будут смещаться на север.

— Можно ли перевести созданное добытчиками лососей береговое производство на круглогодичный режим, чтобы обеспечить в районах постоянные рабочие места?

— Как оказалось, сейчас в отрасли все возможно, хотя это и не согласуется с экономикой. Даже во времена Советского Союза, при тогдашней экономической ситуации и использовании системного подхода, практически все береговые заводы на Камчатке работали сезонно. Когда стоимость электроэнергии на собственных генерирующих мощностях предприятия доходит до 70 рублей за киловатт-час, очень сложно обеспечить круглогодичную работу завода, тем более зимой при температуре -40°C. И даже если пойти на такие затраты, то существует еще множество других проблем: как, например, вывозить продукцию, ведь дорожная сеть охватывает далеко не всю Камчатку, а навигация всего 4 месяца в году?

— Порой можно услышать такое мнение: да, заводов построено много, но количество не перешло в качество, основной вид продукции — по-прежнему мороженый лосось. Справедливо ли это?

— Те, кто так рассуждает, не знают специфику промысла тихоокеанских лососей. Они предлагают нам на заводах делать продукцию глубокой степени переработки, и, знаете, это все равно, что требовать от комбайнера сразу на поле печь пирожки. Задача рыбака — максимально освоить выделенные объемы лососей за единицу времени. Когда идет вал рыбы, он обязан поймать ее и обеспечить первичную переработку, чтобы сохранить улов. Ведь если не выловить лосось здесь и сейчас, рыба пройдет и потом такой возможности уже не будет. Напомню, что в пик подхода лососей отдельные заводы перерабатывают до тысячи тонн сырья в день, производя в основном мороженую рыбу. И если вдруг начать изготавливать на заводе деликатесную продукцию, объемы переработки и, соответственно, вылова уменьшатся в несколько сот раз. При этом, справедливости ради надо отметить, отдельные наши предприятия выпускают деликатесы, исходя из спроса. Но происходит это не на береговых заводах, а в местах, приближенных к потребителю.

— В 2021 году Камчатский край и Сахалинская область договорились об изменениях режима промысла транзитных лососей на Северных Курилах, чтобы пропустить достаточное количество рыбы к Камчатке. Сахалин выполнил свои обязательства? Эти договоренности сохранятся в 2022 году?

— В прошлом году все обязательства были выполнены. Перспективы этого года мы обсуждали весной на рабочей группе ДВНПС. Наши сахалинские коллеги подтвердили, что все достигнутые договоренности остаются в силе.

Подчеркну, что в позиции Камчатского края по этому вопросу нет никакого эгоизма. Речь идет о сохранении дальневосточных запасов лососей. Чтобы обеспечить их сохранность, на Камчатке максимально ограничивают промысел. Для пропуска на нерестилища западного побережья в том числе ранних форм малочисленных популяций лососей промысел в нашем крае начинают как можно позже (с конца июня или с 20-х чисел июля), вводят значительные запреты по срокам и орудиям лова. Иначе можно за несколько дней безвозвратно уничтожить популяцию целой реки. Таких же мер по ограничению промысла мы ждем от наших сахалинских соседей. Определенный законом приоритет воспроизводства над изъятием — наша общая задача.

— В последние годы на Камчатке активизировалась дискуссия об экологическом ущербе, нанесенном горнорудной отраслью. Противодействует ли ваша ассоциация этому негативному влиянию на природу, в том числе на нерестовые реки?

— Замечу, что не рыболовецкие компании, а жители края, неравнодушные к судьбе Камчатки, заботящиеся о ее природных богатствах, начали эту дискуссию. Уверен, что проблема экологии волнует большинство населения полуострова. Если говорить о позиции нашего объединения, мы не требуем запрета горнорудной деятельности. Мы требуем соблюдения природоохранного законодательства теми, кто ведет эту работу. Условия лицензий на добычу полезных ископаемых в части снижения экологического ущерба и восстановительных работ не должны нарушаться. К сожалению, некоторые пользователи пренебрегают своими обязанностями, действуя по принципу «минимальные вложения — максимальная отдача». Как результат — невосполнимый ущерб экосистеме. Это плохой пример для других горнорудных предприятий, которые могут истолковать его как право на вседозволенность.

Особенно нас беспокоит добыча россыпного золота и платины: их залежи находятся в основном в русловой части нерестовых рек, а это самое уязвимое место.

Мы благодарны губернатору края Владимиру Солодову за то, что он разделяет наши опасения и держит этот вопрос на контроле.

Главное богатство полуострова — возобновляемые ресурсы. Если их уничтожить, Камчатка лишится будущего.

— Не за горами 2028 год, когда истечет срок действия большинства договоров на пользование рыболовными участками. Есть ли четкое понимание, что будет дальше?

— Этот вопрос волнует всех рыбаков, и не только на Камчатке, особенно после недавней попытки узаконить аукционную продажу рыболовных участков. Соответствующий законопроект был внесен в Госдуму в 2020 году. Редакция, в которой он принят в первом чтении, была приемлемой. Но ко второму чтению она кардинально изменилась, создав большие риски для бизнеса. Фактически предлагалось пустить участки с молотка без учета всего, что было сделано нынешними пользователями, которые полностью выполнили свои обязательства перед государством: построили новые заводы, создали рабочие места, вложили огромные средства в развитие производства. В 2020 году многие предприятия, увидев такую перспективу, были вынуждены приостановить свои инвестиционные проекты. В результате только за один год на Камчатке отрасль недосчиталась 5 млрд рублей инвестиций.

Тогда все рыбацкое сообщество объединилось, чтобы не допустить принятия закона в таком виде, хотя нас пытались убедить, что это просто техническая ошибка.

Мы рассчитываем, что в 2028-м, как минимум, состоится новый конкурс по образцу 2008 года, а в лучшем случае договоры с добросовестными пользователями будут переоформлены в приоритетном порядке на новый срок.

Кирилл МАРЕНИН, журнал Fishnews — Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба > fishnews.ru, 4 июля 2022 > № 4099112 Владимир Галицын

Глава РСПП Александр Шохин рассказал о новой жизни для промышленности

Вячеслав Кокуркин

В условиях новой экономической реальности пострадали российские предприятия, ориентированные на экспорт. Даже серьезный рост внутреннего спроса вместе с господдержкой не сможет купировать все проблемы. Поэтому им необходимо задуматься о перепрофилировании части производств, рассказал в интервью "Российской газете" президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) Александр Шохин.

Какие отрасли наиболее пострадали от изменения ситуации в мировой экономике? Есть понимание, как их поддержать?

Александр Шохин: Пострадали в первую очередь отрасли, где резко сократился экспорт. Это отрасли высокотехнологичные. В последние пятнадцать лет сильно модернизировались наши металлургические предприятия, они самые современные в Европе, если не в мире. Во многом благодаря этому они завоевали экспортные рынки.

Когда ввели жесткие неэкономические меры по ограничению экспорта, эмбарго на поставки того же металла в Европу и так далее, сокращение экспорта привело к сокращению производства. Сохранить его на прежнем уровне невозможно, внутренний спрос не в состоянии поглотить такой объем металла или нефти или других товаров.

Безусловно, встает вопрос о поддержке этих отраслей, имея в виду, что это крупнейшие работодатели. И если мы хотим, чтобы они сохранили рабочие места, то нужно им оказать поддержку в виде снижения фискального бремени, отмены некоторых налогов. Таких как налог на жидкую сталь для металлургических и машиностроительных заводов. Сейчас этот налог отменен, но для самой металлургии, работающей на рынок, этот налог остался.

Сейчас таким предприятиям довольно трудно выжить без поддержки со стороны государства. Или же им придется резко сокращать число сотрудников и объем выпуска. Как альтернатива, придется повышать цены. И то и другое вряд ли приемлемо с социальной точки зрения.

Еще необходимо искать в том числе варианты расширения внутреннего рынка. И здесь уже принято решение об увеличении объема использования металлоконструкции в строительстве, в том числе в жилищном строительстве. Однако даже если на несколько миллионов тонн увеличится спрос на металл там, это не может компенсировать все. Значит, надо искать дополнительные возможности расширения спроса с тем, чтобы цены не повышались.

А что делать самим предприятиям?

Александр Шохин: Нужно думать о перепрофилировании части производств. Это ведь огромные предприятия с хорошей инфраструктурой. Поэтому нужно думать: как в свое время КАМАЗ по этому пути пошел, на площадях этих предприятий можно развивать индустриальные парки для малого бизнеса.

Будет идти серьезная структурная перестройка этих базовых отраслей с тем, чтобы они не стали вдруг структурами, висящими на шее у бюджета. Для этого им нужно пройти трансформационный переходный период. Думаю, что он будет пройден успешно. Наверное, вряд ли стоит рассчитывать на то, что ситуация вернется на исходные позиции, рынки опять откроются, а экспорт восстановится. В том числе, потому что по ряду позиций стоит вам на год уйти с мировых рынков, ниши могут заполнить конкуренты.

Даже если нам удастся эти ниши сохранить, пусть в меньшем объеме, все равно перестраиваться нужно. В том числе ориентируясь на более высокую степень переработки сырья, большую долю добавленной стоимости. Естественно, и на увеличение внутреннего спроса, включая инвестиционный, потребительский спрос, как главного драйвера экономического роста.

А как продвигается импортозамещение?

Александр Шохин: Как ни странно, многие компании достаточно быстро продвигаются в части импортозамещения. И многое зависит от того, сумеем ли мы, в том числе через цифровые платформы, создать рынок импортозамещения. Ведь многие малые и средние компании готовы производить иного вида продукцию. Малый бизнес более адаптивен, более подвижен, гибок, но ему нужен устойчивый заказ для того, чтобы освоить новые виды продукции.

Во-вторых, нужна какая-то система объединения усилий малого бизнеса для выполнения крупных заказов. Ведь почему крупные корпорации часто не работают с малым бизнесом? Потому что объемы маленькие. Значит, надо суметь так разместить этот заказ, чтобы десятки, если не сотни комплектаторов и поставщиков работали на крупную компанию. И нужна система, в которой мы дадим не только информацию, а буквально соединим, состыкуем тот же малый, средний бизнес с крупными заказчиками.

Такие информационные площадки есть. В частности, биржа импортозамещения, созданная минпромторгом и Газпромбанком. Есть Государственная информационная система промышленности (ГИСП). Их надо докрутить и помогать эту состыковку делать. Тогда малый и средний бизнес будет включен в это импортозамещение, и у крупных компаний появятся новые поставщики.

Немаловажно и то, что тогда придется государству беспокоиться о самочувствии малого бизнеса. Не мучить его проверками, фискальным давлением и так далее, потому что это те самые устойчивые поставщики для крупных компаний, которые должны не только выживать, но видеть свое будущее на горизонте нескольких лет.

И в этом деле нужно надеяться только на себя?

Александр Шохин: Для нас сейчас, безусловно, критической задачей для импортозамещения является информационная система, информационная безопасность, система управления микроэлектроникой и так далее. Здесь по программному обеспечению мы уже создали хороший задел, достаточно много компаний у нас в реестре отечественных производителей ПО. А что касается аппаратного продукта, то есть железа, мы здесь явно отстаем.

Те проекты, которые мы запускали, они тоже были частично неимпортозамещенными. Тот же сервер мы производили с Тайванем совместно. И даже локализовано это производство было там. А сейчас нужно срочно это переносить в Россию, в тот же Зеленоград. Понятно, что у нас есть определенное отставание в производстве тех же чипов, серверов и любых других продуктов, даже тех же телефонов, компьютеров, мониторов и так далее И оно, к сожалению, довольно существенное.

Без иностранных партнеров нам трудно, наверное, быстро локализоваться. Поэтому нужны цепочки поставок не финальной продукции, а в рамках промышленной кооперации с тем, чтобы шаг за шагом локализоваться. Думаю, на это уйдет несколько лет.

С другой стороны, есть и то, что можно называть простыми продуктами, где мы обязаны быстро локализоваться и понимать, что уход того или иного партнера не будет критически важным, у нас должен быть задел. Не обязательно отказываться от партнерства и промышленной кооперации, это может вести и к удешевлению через конкуренцию.

Не надо все делать самим, но лучше иметь возможность не просто, потеряв западного или японского партнера, найти китайского, вьетнамского, малазийского или другого. Нужно иметь задел, чтобы быстро развернуть производство. А это и мозги, это кадры и это все-таки исследования, разработки и быстрые схемы коммерциализации этих разработок.

Как в РСПП воспринимают продолжающееся укрепление рубля и как это отразится на российском бизнесе, особенно на экспорте и импорте?

Александр Шохин: Для бизнеса главный интерес представляет предсказуемость и стабильность условий ведения бизнеса. Поэтому, безусловно, обменный курс рубля имеет большое значение для компаний, которые завязаны на внешнеэкономические операции. Естественно, в начале года все закладывались на тот курс, который был в проектировках бюджета и в принятом бюджете. Тогда был коридор где-то 70-75 рублей за доллар, и это тот курс, на котором строились финансовые модели большинства компаний, как крупных, так и средних, да и малых предприятий.

Нам нужно обеспечить в конце этого года и в следующем году наращивание импорта и за счет новых поставщиков комплектующих запчастей, новых товаров, в том числе машин, оборудования и так далее. Конечно, мы столкнемся с сокращением экспорта, в том числе наших традиционных статей экспорта. Поэтому торговый баланс будет выравниваться, и курс, наверное, все-таки станет комфортным для минфина.

Для него ведь комфортен тот курс, который позволяет выполнять бюджетные обязательства, это 70+ рублей за доллар. И если этот курс будет относительно стабильным, в принципе все к нему будут относиться с достаточным пониманием. То есть не будет своего рода обесценивания валютных вкладов и валютных накоплений у населения, у компаний, с одной стороны, а с другой - экспортеры и импортеры при этом курсе будут себя чувствовать, наверное, достаточно комфортно.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > rg.ru, 4 июля 2022 > № 4098782 Александр Шохин

Возвращение к искусству государственного управления

Назад к фундаментальным основам в постамериканском мире

ЭЛИОТ КОЭН

Профессор факультета перспективных международных исследований в Университете Джона Хопкинса, где он был деканом в 2019–2021 гг., заведующий кафедрой стратегии имени Арли Бёрка в Центре стратегических и международных исследований. В 2007–2009 гг. – советник Государственного департамента США.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Коэн Э. Возвращение к искусству государственного управления // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 4. С. 153-168.

На протяжении более семидесяти лет, начиная с середины Второй мировой войны, Соединённые Штаты, как колосс, управляли миром. Их экономика и вооружённые силы вышли из того конфликта не только невредимыми, но и со значительным превосходством.

Институты управления – единое Министерство обороны, система разбросанных по всему миру военных командований, Совет национальной безопасности, специализированные агентства по международному развитию и так далее – стали органами эффективного мирового доминирования. Даже когда США были поглощены смертельной борьбой с чуждой и враждебной идеологией коммунизма, у них на руках были преимущественно выигрышные карты. Но, как и все другие колоссы в истории, страна вызывала возмущение у всех, кто не был доволен жизнью в её тени.

Если кто-то и не замечал растущих вызовов американскому господству, действия России против Украины в феврале этого года не должны были оставить в этом ни малейших сомнений.

Международная политика явно вступила в новую эпоху, когда вернулись прежние формы хищнического поведения государств, а предполагаемый мировой гегемон оказался не в состоянии остановить перерождение. Гигант не справился.

Признаки относительного ослабления Соединённых Штатов можно было увидеть задолго до последних событий. В настоящее время экономика США производит менее четверти мирового ВВП, тогда как в 1960 г. этот показатель составлял 40 процентов. Военные расходы Соединённых Штатов по-прежнему огромны, достигая 40% от общего объёма мировых расходов, но они уже не обеспечивают такого превосходства, как раньше. США противостоят противники, которые быстрее осваивают новые технологии и способы ведения войны. Идеология свободных умов и свободных рынков сталкивается не только с вызовами со стороны зарубежных моделей авторитарной эффективности и этнонационализма, но и со слабеющим доверием к американским институтам. Исследование социологической службы Pew Research 2021 г. показало, что подавляющее большинство населения 14 стран — союзников Америки придерживается следующего мнения: в былые времена американская демократия была достойным примером для подражания, но в последние годы она перестала быть образцовой. Мятеж, который 6 января 2021 г. подняла в Капитолии толпа глумящихся и агрессивных вандалов, не согласных с поражением президента Дональда Трампа на выборах, нанёс репутации США более сильный удар, чем нападения террористов на Нью-Йорк и Вашингтон двадцатью годами ранее.

В обозримом будущем Соединённые Штаты сохранят могущество.

Хотя подъём Китая означает, что американская экономика, наверное, не вечно будет самой большой в мире, она, безусловно, останется второй по величине и, возможно, самой динамичной, с глубокими глобальными связями. У США одна из самых больших и опытных армий на планете, а также множество союзников. С момента основания Соединённые Штаты не раз доказывали свою устойчивость. Они неоднократно переживали катаклизмы, терпели серьёзные экономические неудачи, но снова и снова возрождались после кризисов.

Тем не менее относительный упадок – факт. Историкам предстоит анализировать и пытаться понять, почему эпоха американского господства закончилась именно тогда, когда закончилась, и можно ли было отсрочить или смягчить его исчезновение. Однако сейчас вопрос в том, как Соединённым Штатам приспособиться к своему меняющемуся положению. Реакция многослойна, но самый важный элемент – поведенческий. После нескольких десятилетий ставки на большие стратегические идеи, которые воплощаются в политику с помощью сложных и тяжёлых бюрократических процессов, правительство должно возродить искусство государственного управления. Это означает подход, который соединяет тонкое понимание мира, способность быстро обнаруживать вызовы и реагировать на них, умение использовать возможности по мере их возникновения, и всё это благодаря эффективным институтам формулирования и проведения гибкой внешней политики.

В предшествующую эпоху Америка была достаточно сильна для того, чтобы ей сходило с рук совсем не идеальное, мягко говоря, воплощение больших идей. Непревзойдённая мощь давала право на ошибку и широкую свободу манёвра. Поэтому Вашингтон по большей части получал то, что хотел, независимо от уровня собственной компетентности. Сегодня, когда США гораздо труднее всем заправлять, проблемы, с которыми они сталкиваются, не требуют заумных стратегий. Нужно что-то более приземлённое: умения, навыки и мастерство.

Идеи и их пределы

Рекомендация отказаться от обширных формальных стратегий в пользу некоторой приглушённости, стойкости и манёвренности противоречит веяниям времени. Операция России на Украине в феврале этого года началась, когда США предположительно уже взяли на вооружение новую большую стратегию: сосредоточиться на соперничестве с Китаем и в большей или меньшей степени оставить Европу и Ближний Восток на произвол судьбы. Поток российских ракет и бомб взорвал не только украинские города, но также и такой план. Ещё до того момента интеллектуалы выступали за возрождение большой стратегии, то есть всеобъемлющей концепции ведения внешней политики. Один за другим авторы призывали к написанию новой статьи, наподобие той, с которой выступил дипломат Джордж Кеннан на страницах Foreign Affairs в 1947 году. В ней излагалась грандиозная стратегия сдерживания времён холодной войны. Сегодня некоторые исследователи, возвращаясь к вильсоновскому идеализму, считают, что Соединённым Штатам следует выстраивать политику вокруг создания нового мирового порядка на основе чётких правил. Другие предлагают перегруппировку сил, обусловленную соображениями реальной политики, признанием упадка и уменьшения роли США на мировой арене. Существуют и иные варианты большой стратегии, но всем им свойственно стремление свести сложную внешнюю политику к нескольким чётким сентенциям. Самое главное, утверждают их сторонники, – наличие правильной интеллектуальной основы; всё остальное – лишь комментарии к ней.

Данное представление ошибочно. Конечно, нужны некоторые организующие идеи о мире – например, что Соединённые Штаты должны отстаивать и интересы, и идеалы, или что они сталкиваются с вызовами со стороны конкурентов и таких глобальных тенденций, как изменение климата и крах отдельных государств. Лица, принимающие ответственные решения, могут называть такие идеи большой стратегией, если им так удобно, но им не следует придавать чрезмерного значения, потому что такие общие принципы ограниченно полезны, когда дело доходит до конкретной политики. Большая стратегия основана на упрощениях, а мир наш сложен.

Если уж на то пошло, американское государство тоже сложно устроено. С одной стороны, это держава статус-кво и ревизионист в одно и то же время. Она стремится сохранить ключевые элементы мирового порядка – верховенство закона, свободный поток торговли и капиталов, индивидуальную свободу, и из-за своей привязанности к этим идеалам противостоит режимам, которым последние чужды, часто стремясь трансформировать их. С другой стороны, внешняя политика США формируется под влиянием сложного сочетания идеалов и интересов, меняющихся в зависимости от времени и места. Подобно тому, как американцы поддерживали Советский Союз в борьбе с нацистской Германией, сегодня они на стороне Саудовской Аравии в её противостоянии Ирану, а также Вьетнама в его противодействии Китаю.

Идеалисты, утверждающие, будто Соединённые Штаты должны отказаться от любых связей с несимпатичными партнёрами, игнорируют сложность мира в пользу догматического упрощения.

В этом также виновны сторонники урезания расходов, отмахивающиеся от понятия ценностей во внешней политике. Страны, которые жестоко обращаются со своим населением, убивают инакомыслящих, подрывают законные правительства других стран и предаются параноидальным фантазиям о внешних врагах, очевидно, более опасны, чем другие государства. В XIX в. Соединённые Штаты и Великобритания оказывались втянуты в различные территориальные споры, но каждая из сторон никогда не считала другую столь же опасной, как тоталитарные диктатуры XX века.

Большая стратегия абстрагирует политику от случайностей, связанных с личностями и непредвиденными событиями. Доктрина сдерживания, например, не предлагала никаких конкретных указаний относительно того, как управлять кризисами в Берлине и на Кубе либо войнами в Корее и Вьетнаме. Однако изучение истории показывает, что непредсказуемые личности и события имеют огромное значение. Политика США в отношении Китая должна принимать во внимание личность китайского президента Си Цзиньпина, чьи методы и цели выходят далеко за рамки методов и целей его непосредственных предшественников. Непредвиденная глобальная пандемия выставляет Соединённые Штаты либо слабыми (потому что они не смогли остановить распространение болезни и вакцинировать достаточное количество населения), либо на удивление сильными (поскольку их более свободный подход позволяет открыть экономику быстрее, чем Китай откроет свою). Иностранные лидеры могут застать всех врасплох. Памятуя высказывание бывшего чемпиона по боксу в тяжёлом весе Майка Тайсона, что у каждого бойца есть план, пока он не получит в челюсть, можно сказать, что у всех могла быть большая стратегия, пока Россия не начала свои действия против Украины.

Проблема со стратегией

Идеи имеют значение, но они не так важны, как думают интеллектуалы и политики. Гораздо существеннее государственное управление, которое заключается в том, чтобы чувствовать, корректировать, использовать и действовать вместо того, чтобы планировать и теоретизировать. Это мастерство дзюдоиста, у которого могут быть планы, но его важнейшей характеристикой являются ловкость и проворство. Это то, что философ Исайя Берлин называл пониманием, а не знанием, – способность определить, что с чем сочетается, что можно сделать в данных обстоятельствах, а чего нет, какие средства сработают в тех или иных ситуациях, и в какой мере.

Повышенное внимание к государственному строительству, а не большой стратегии особенно актуально с учётом скорости и непредсказуемости современных вызовов.

В ближайшем будущем Соединённым Штатам предстоит столкнуться с тремя противниками – Китаем, Ираном и Россией.

Каждая из этих стран – ревизионистская держава, желающая приобрести новые или вернуть старые владения в своём регионе. Каждая из них опасается долгосрочного демографического спада и экономической стагнации. Каждая культивирует гибридный стиль ведения войны, или методику «серой зоны», в которой используются изощрённые инструменты, прокси- и кибервойны, недорогие технологии, выборочные репрессии и даже убийства. Каждая из перечисленных диктатур управляется стареющим лидером, который, возможно, желает увидеть крупные достижения в течение следующих нескольких лет, прежде чем покинет политическую сцену. Все эти страны готовы сотрудничать друг с другом на чисто деловой основе. И каждая из них угрожает, не поверхностно, а экзистенциально таким понятиям, как свободная политика, верховенство закона и уважение к личным свободам. Всё это – путь к внезапным, возможно, непродуманным и совершенно точно опасным решениям, которые не может предвидеть ни один великий стратег.

Ситуацию усложняет возможность того, что кризис в одной сфере может перекинуться на другую. Хаос на границах стран НАТО, например, отвлекает ресурсы США от Азии, и он действительно уже вернул внимание Соединённых Штатов к старой арене времён холодной войны. Некоторые из более глобальных факторов риска – изменение климата, эрозия демократии, исламистский терроризм – чреваты новыми непредсказуемыми кризисами. Цель Соединённых Штатов – справиться с хаотичной реальностью, а не создавать архитектуру для осуществления глобальной политики.

Однако слишком часто Вашингтон проводит внешнюю политику некомпетентно, делая бессмысленными любые стремления к принятию большой стратегии. Худший пример – катастрофический уход из Афганистана летом 2021 года. С точки зрения большой стратегии можно обосновать любую позицию: сократить потери, не отвлекаться на Афганистан, чтобы сосредоточиться на более важных проблемах в Восточной Азии или, наоборот, поддерживать малозатратное участие в стране, чтобы сохранить доверие союзников и подорвать радикальные исламистские движения в Южной Азии. Как и при принятии большинства решений во внешней политике, с обеих сторон выдвигались веские аргументы. Однако результатом стал ужасающий провал государственного управления, и это то, что действительно имеет значение.

Хаотичное отступление привело к тому, что в стране остались десятки, если не сотни тысяч афганцев, взаимодействовавших с американскими силами. Появились унизительные фотографии, на которых радикальные исламисты и всякий сброд празднуют победу над единственной сверхдержавой. Это резко снизило популярность президента, стремящегося восстановить престиж США в мире. Подобный исход не был предопределён: вывод войск было легко отложить на конец сезона боевых действий, Госдепартамент имел возможность заранее подготовить специальные визы для афганцев, работавших с американцами, можно было оставить серьёзный временный контингент для сохранения контроля над крупнейшей авиабазой страны, а союзников предупредить, чтобы им не пришлось судорожно искать, как обеспечить безопасность своих граждан.

Провальный уход из Афганистана стал лишь одной из ран, которые Америка нанесла сама себе в последние годы. В 2003 г. администрация Джорджа Буша вторглась в Ирак, не имея продуманного плана последующей оккупации. В 2012 г. президент Барак Обама заявил, что применение химического оружия в Сирии станет «красной чертой», но не выполнил угроз, когда диктатор страны Башар Асад эту черту перешёл. Администрация Трампа, со своей стороны, не только отмахнулась от понятия ценностей во внешней политике. Президент практически упивался своими отношениями с Путиным и (по словам бывшего советника по национальной безопасности Джона Болтона) заложил основу для катастрофического выхода из НАТО. Даже учреждение Байденом трёхстороннего партнёрства по безопасности США, Австралии и Великобритании, долгосрочный успех американской внешней политики, было омрачено неумелым обращением с ключевым союзником – Францией. Её унизили неожиданной отменой крупной австралийско-французской программы строительства подлодок.

Всё это не означает, что американским политикам не следует придерживаться некоторых основных идей. Соединённые Штаты должны быть готовы играть активную роль за рубежом, заинтересованы в свободном потоке товаров и идей и предпочитают демократию диктатуре. В ХХ в. американские политики сделали правильный вывод о том, что агрессивные наклонности ревизионистских диктатур в конечном счёте отразятся на Соединённых Штатах, а режимы, репрессирующие своих граждан, с большей вероятностью будут применять силу за рубежом в злонамеренных целях. Это представление сохраняется. Тем не менее базовое понимание необходимости активного участия в жизни мира на основе ценностей и собственных интересов даёт лишь самые ограниченные ориентиры для внешней политики. Это особенно верно в то время, когда Соединённые Штаты не в состоянии создать новый мировой порядок (как это было в 1940-е гг.) или благожелательно управлять существующим (как после окончания холодной войны). После Второй мировой войны для формирования мирового порядка действительно требовались большие новые идеи, имевшиеся только у Соединённых Штатов с их непревзойдённой экономикой, не затронутой войнами. Сегодня США, теснимые агрессивными автократиями, неустойчивыми демократиями и непредсказуемыми глобальными явлениями, просто не могут выдать схемы, сопоставимые с теми, что брали на вооружение в послевоенный период.

Вместо этого приходится обращаться к искусству государственного управления.

Возрождение искусства госуправления

Одним из элементов обновлённой приверженности государственному управлению должен стать ярко выраженный крен политических и интеллектуальных кругов в сторону эмпиризма, а не обобщений. Точная оценка обстановки – задача не из лёгких. Например, за два десятилетия американские политики не смогли осознать стремительность подъёма Китая и угрозу, которую он может представлять для позиций США в мире, хотя китайцы почти не скрывали своих амбиций. Вашингтон игнорировал наращивание Пекином военной мощи и мало что сделал для противодействия его агрессивной военно-морской тактике в Южно-Китайском море. Администрациям Обамы и Трампа не удалось добиться одобрения Конгрессом Транстихоокеанского партнёрства – торгового блока, который помог бы уравновесить мощь КНР. Упуская из виду китайскую угрозу, политики позволили априорным верованиям, на которых строится большинство великих стратегических идей, помешать выработке здравых политических суждений. Они придерживались теории развития, согласно которой глобальная экономическая интеграция ведёт к политической либерализации, хотя в случае с Китаем эта гипотеза не сработала, поскольку изначально была ошибочной.

Понимание текущей обстановки в мире означает постоянный поиск взаимосвязей. Например, многие американские аналитики совершили ошибку, рассматривая подъём реваншистской России как отдельные, не связанные между собой эпизоды. Военные вмешательства Москвы в территориальную целостность Грузии в 2008 г. и Украины в 2014 г. рассматривались как изолированные проблемы, а не проявления нового и опасного курса российской политики, который не изменить ни путём перезагрузки российско-американских отношений, проведённой администрацией Обамы, ни личными связями Трампа с Путиным. Результат: потеряно более чем десятилетие, когда Соединённые Штаты могли бы накопить и развернуть военную мощь, необходимую для сдерживания российской агрессии.

Решения США по Афганистану, Сирии и другим проблемным точкам также рассматривались как локальные и отдельные – без видимого осознания того, что они будут иметь глобальные последствия. Конечно, не было случайностью, что присоединение Крыма Россией последовало менее чем через год после того, как администрация Обамы не смогла обеспечить соблюдение «красной линии» относительно применения химического оружия в Сирии. Как не просто совпадение, что российский поход на Украину начался вскоре после унизительного отступления Соединённых Штатов из Афганистана.

Государственное управление также подразумевает скорость. Быстрота действий – вопрос не доктрины, а менталитета, культуры и подготовки. В своих посмертно опубликованных мемуарах о падении Франции в 1940 г. историк и мученик французского Сопротивления Марк Блох сделал ужасающее наблюдение: с начала и до конца войны метроном в штабе всегда был установлен на слишком медленный ритм. Проблема заключалась не в стратегии Франции, а в медлительности механизма принятия решений. В этом кроется ещё одна проблема Соединённых Штатов в сегодняшнем мире – искушение последовать авторитетному суждению, приписываемому британскому премьер-министру Уинстону Черчиллю: «Можно быть уверенным, что американцы поступят правильно, когда все другие возможности будут исчерпаны». Но в мире, который вращается всё быстрее и быстрее, американцы больше не могут позволить себе роскошь исчерпывать другие возможности, прежде чем поступить правильно.

Архитектура компетентности

Совершенствование американского государственного управления должно начаться с ревизии институтов, формулирующих и реализующих политику. Из всех составных частей американского института национальной безопасности только одна занимается суровой самопроверкой: Корпус морской пехоты США, который после двух десятилетий операций против повстанцев переориентировался на экспедиционную войну в Индо-Тихоокеанском регионе. Совершенно не очевидно, что другие виды вооружённых сил сделали что-либо подобное, не говоря уже о ведомствах разведки, международной помощи и общественной дипломатии. Неудачи в Афганистане и Ираке отражают не только конкретный выбор политики, но и институциональные патологии, которые не позволили создать компетентные местные силы и наводнили эти страны экономической помощью, которая зачастую была не только полезна, но и контрпродуктивна. Например, дорогостоящие проекты развития способствовали коррупции и оттоку англоговорящих афганцев с преподавательской и государственной работы, но мало что сделали для создания надёжной армии и полиции. Тем не менее мы имеем очень мало свидетельств того, что институты национальной безопасности США заинтересованы в болезненном самоанализе или реформах.

Всесторонний институциональный аудит предполагает не только реформирование или даже упразднение некоторых организаций, но и возрождение старых или создание новых. Поскольку доминирующий способ ведения войны сегодня – гибридность, Соединённые Штаты должны гораздо активнее играть в нападении. Для этого можно возродить Информационное агентство США, которое распространяло проамериканскую пропаганду во времена холодной войны и было ликвидировано в конце 1990-х годов. Или же мобилизовать гражданское киберополчение, способное подрывать враждебные правительства с помощью самого мощного оружия – правды. Импровизированное объединение украинским правительством антироссийских хакеров после вторжения России – один из таких примеров. Соединённые Штаты должны сделать защиту гражданских свобод не только делом принципа, но и инструментом ослабления противников. Например, россияне должны получать сообщения, разоблачающие ложь, которой их кормит режим, узнавать правду о человеческих и экономических потерях, понесённых на Украине и из-за неё, а также о катастрофических последствиях превращения в китайское вассальное государство, изолированное от Запада.

В некоторых случаях проблема заключается не в институтах, а в менталитете, точнее, неспособности лидеров справиться с несколькими кризисами сразу.

Нет причин, по которым Соединённые Штаты не могли бы отразить несколько угроз одновременно; в конце концов, во время Второй мировой войны они успешно сражались на двух совершенно разных театрах военных действий. Но для этого необходима дисциплина, которой придерживалось поколение тогдашних лидеров, они спокойно распределяли своё время и силы между несколькими проблемами, не изнуряя себя и своих сотрудников каким-то одним вопросом в атмосфере постоянного аврала. Картина того, как вся команда Обамы толпится в оперативном штабе, чтобы следить за рейдом, в результате которого был убит Усама бен Ладен в 2011 г. (операцией, на которую они не могли повлиять после её начала), резко контрастирует с поведением американских лидеров вечером накануне высадки десанта союзников в Нормандии. Президент Франклин Рузвельт смотрел кино, а генерал Дуайт Эйзенхауэр читал вестерн. Согласно статье в The New York Times, во время вывода войск из Афганистана советник по национальной безопасности Джейк Салливан спал всего два часа в сутки – тревожный симптом отсутствия дисциплины принятия решений.

Некоторые из необходимых улучшений на самом деле вполне рутинны. Разумное планирование внешней политики больше, чем можно было бы думать, опирается на бюрократические процедуры: чёткие и лаконичные меморандумы, деловито проведённые совещания, хорошо сформулированные выводы, краткие и недвусмысленные указания сверху. Умело организованный процесс не служит гарантией успеха, но увеличивает шансы на него. Учитывая это, правительство США должно уделять повышенное внимание подготовке и управлению карьерой специалистов по безопасности. Есть много молодых людей, желающих служить в правительстве, но профессиональные школы международных отношений часто не готовят их к выполнению фактических обязанностей.

Вашингтону давно пора инвестировать значительные средства в профессиональное образование и развитие. Организация хорошо продуманных кратких курсов в университетах и даже создание государственной академии для профессионалов в области внешней политики обойдётся в ничтожную долю бюджета национальной безопасности, но способно принести неизмеримо ценные результаты. Учебную программу стоит сосредоточить на механике эффективной политики в противовес смеси социальных наук, текущей политики и организационной теории, преподаваемой в бизнес-школах, что характерно для большей части высшего американского образования в данной области.

Восстановление процедурной компетентности также требует отладки нарушенной системы кадровых назначений. Процесс назначения людей на высшие посты в Госдепартаменте и Пентагоне давно превратился в отвратительное зрелище, и эта проблема только усугубляется. По данным The Washington Post, за год президентства Джо Байдена его администрация выдвинула кандидатов, проверила их квалификацию и получила одобрение Сената лишь на одну треть из примерно восьмисот вакансий, отслеживаемых этой газетой. Среди важнейших позиций, оставшихся незанятыми, должности послов в Южной Корее и на Украине, помощника госсекретаря по делам Ближнего Востока и помощника министра обороны по вопросам международной безопасности. Белый дом и Конгресс, разделяющие ответственность за эти задержки, должны ускорить процесс утверждения политических назначенцев. Необходимо также сократить их ряды. Хотя такие назначенцы привносят свежий взгляд на вещи и привержены повестке президента, Соединённые Штаты могли бы иметь вдвое меньше таких кадров. Как бы болезненно ни относились к этому демократы и республиканцы, двухпартийный подход к сокращению числа политических назначенцев и ускоренное рассмотрение их кандидатур принесёт больше пользы, чем любой новый документ по национальной безопасности.

Искусство государственного управления также подразумевает важный выбор – например, настойчивые попытки посеять раскол в стане врагов. Во время Вашингтонской конференции об ограничении морских вооружений и проблемах Дальнего Востока и бассейна Тихого океана (1921–1922) Соединённые Штаты направили переговоры в определённое русло, чтобы разорвать англо-японский союз – возможно, наиболее опасные внешнеполитические отношения того времени. В 1960-е и 1970-е гг. они эксплуатировали китайско-советский раскол для ослабления коммунистического мира. Сегодня Вашингтону необходимо вбить клин между Китаем и Россией, что будет, учитывая антиамериканские и антидемократические настроения лидеров обеих стран, задачей непростой, но не такой уж немыслимой в долгосрочной перспективе. Хотя Пекин и Москва с глубокой опаской относятся к попыткам развести их, у них разные внешнеполитические цели. Россия стремится сломать сложившийся миропорядок, Китай хочет приспособить его к своим интересам. Безусловно, США найдут способы усугубить опасения России по поводу китайской динамики и напора, с одной стороны, а также сыграть на презрительном отношении Китая к некомпетентности России — с другой. Дело не в том, чтобы расколоть Китай и Россию в ближайшей перспективе, что не представляется возможным, а в том, чтобы максимально использовать трения в их отношениях.

Разумная прагматичность и конъюнктурность особенно ценны в эпоху неформальных союзов и тайных отношений. Вашингтон склонен преуменьшать значение таких связей, считая, например, талибов проблемой Афганистана, хотя это также вызов Пакистану, или рассматривая «Аль-Каиду» как трудности для Ирака, хотя это также относится и к Ирану. Правильное решение начинается с открытого и уверенного выявления таких связей. Опять же, имеются возможности разделять оппозицию: например, Вашингтону следует усилить неявное соперничество между Россией и Турцией за влияние, встав на сторону Азербайджана (союзника Турции) в конфликте вокруг спорного региона под названием Нагорный Карабах.

Наконец, американское государственное управление должно включать в себя внутренний компонент. Внешнеполитическая элита США привыкла десятилетиями принимать решения, не задумываясь об общественном мнении. Например, была начата активная торговля с Китаем, но никто не думал, что это приведёт к сокращению рабочих мест в американской промышленности. Сегодня элита говорит об абстрактных целях, таких как расширенное сдерживание, которые имеют смысл в Вашингтоне, но никогда не получат поддержку американского народа. У американцев нет особых причин доверять экспертам, проводящим внешнюю политику, и они слабо представляют себе, на что подписываются их лидеры и по каким причинам. Политики должны внятно увязывать развитие событий в кризисных зонах с интересами Соединённых Штатов, чётко объясняя, например, каким образом независимый Тайвань связан с американскими ценностями (самоопределение и свобода) и служит американским интересам (сохранение одной из самых продуктивных экономик мира, независимой от Китая).

Кризис 2022 г. на Украине – яркий пример необходимости заменить большую стратегию искусством государственного управления.

Администрация Байдена, как и её предшественники, правильно расценивает Китай как главного конкурента Соединённых Штатов. Однако решение Путина начать боевые действия на Украине стало неожиданной встряской. Требовалась быстрая реакция, надо отдать должное администрации Байдена, она действовала не только проворно, но и хитро, обнародовав разведданные за несколько недель до вторжения, чтобы подорвать попытки России заложить основу для своих действий и расколоть Европу.

Кризис на этом, конечно, не закончился. Впереди маячит опасный период, когда Москва будет испытывать решимость Запада. Например, заявит о праве защищать русскоговорящих жителей стран Балтии или настаивать на роспуске НАТО в Восточной Европе. Хуже того, попробует проверить приверженность альянса коллективной обороне, запустив ракету или две в пункты перевалки оружия, направляющегося на Украину. Чтобы противостоять таким угрозам, Соединённым Штатам потребуется не большая стратегия, а постоянство в противостоянии с Россией, изобретательность в снабжении Украины и главных союзников по НАТО при одновременной изоляции российской экономики и тонком руководстве процессом перевооружения Европы.

Аргументы в пользу прагматизма

США уникальны в силу многих вещей: национальной идентичности, основанной на ценностях, огромных размеров, выгодного географического положения, подавляющей мощи и 250-летней истории несовершенной, но успешной демократии. Однако сегодня страна вступает в период вызовов, для решения которых грандиозная стратегия с её склонностью к большим упрощениям будет не очень полезна. Придётся прокладывать путь в сложном мире, управлять кризисами, творить всё больше добра там, где это возможно, и противостоять злу там, где это необходимо.

В перспективе внешняя политика Соединённых Штатов не станет отголоском трубного гласа, прозвучавшего в инаугурационной речи Джона Кеннеди в 1961 г., – нести любое бремя, справляться с любыми трудностями. Скорее на вооружение следует взять заветы принципиальности и прагматизма, которые в аналогичной речи 1905 г. предложил Теодор Рузвельт: «Нам многое дано, и от нас многое по праву ожидается. У нас есть обязанности перед другими и обязанности перед самими собой; и мы не можем уклоняться ни от того, ни от другого. Мы стали великой нацией, вынужденной в силу своего величия вступать в отношения с другими народами Земли, и мы должны вести себя так, как подобает народу, взвалившему на себя такую ношу».

Рузвельт на протяжении всей карьеры тщательно изучал внешнюю политику и старался объяснить её американцам, живущим за пределами космополитических городов северо-востока страны. Он был проницательным практиком. Будучи помощником министра военно-морского флота, а затем и президентом, Теодор Рузвельт помог возродить армию и флот, сделав их пригодными для нужд зарождающейся мировой державы. В 1905 г. он воспользовался возможностью выступить посредником на мирных переговорах между Японией и Россией, потому что это было выгодно Соединённым Штатам. Предвидел проблемы Первой мировой войны задолго до того, как это дошло до большинства американцев, и выступал за более раннее вмешательство США, которое вполне могло бы сократить срок конфликта. Он уравновешивал идеалы и интересы. Неустанно интересовался миром, в котором работал, читал на иностранных языках и много путешествовал. Рузвельт действовал в эпоху, когда Соединённые Штаты являлись могущественной, но едва ли доминирующей страной, и когда в мире действовали многочисленные разнонаправленные силы. Его прагматизм, движимый принципами, не был большой стратегией. Но он сработал.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 3 за 2022 год. © Council on foreign relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2022 > № 4148045 Элиот Коэн

Два взгляда на международные отношения и холодную войну

Стремление к безопасности одного государства может привести к агрессивным действиям другое

РОБЕРТ ДЖЕРВИС

1940-2021

Профессор международных отношений и публичной политики Колумбийского университета (Нью-Йорк), классик исследований в сфере международной безопасности.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Джервис Р. Два взгляда на международные отношения и холодную войну // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 4. С. 96-109.

Роберт Джервис (1940–2021) – профессор международных отношений и публичной политики Колумбийского университета (Нью-Йорк), классик исследований в сфере международной безопасности. Один из его основополагающих трудов «Восприятие и неверное восприятие в международной политике» (Perception and Misperception in International Politics), который увидел свет в 1976 г., впервые выходит на русском языке. Книгу издаёт Центр анализа стратегий и технологий, ранее выпустивший другую работу автора «Почему разведка терпит неудачу: уроки революции в Иране и войны в Ираке». Мы публикуем отрывок из нового перевода, любезно предоставленный издателем. На фоне мировых событий тема, поднятая Джервисом сорок с лишним лет назад, представляется в высшей степени актуальной.

Часто в основе политических дебатов лежат разные представления о намерениях другого государства. Когда участники не осознают, что они расходятся во мнениях относительно чужих намерений, спор может быть язвительным и непродуктивным. Именно так обстояли дела в Соединённых Штатах во время дебатов по поводу теории и стратегии устрашения (deterrence). Хотя аргументы формулировались в категориях общих теорий международных отношений, бóльшая часть разногласий могла быть разрешена, если бы участники сошлись в понимании советских целей. Изучение этих дебатов высветит ключевую роль восприятия чужих намерений при принятии большинства решений и прольёт свет на причины и последствия некоторых распространённых заблуждений[1].

Устрашение

Нам необязательно погружаться во все тонкости и хитросплетения теории устрашения, стоит познакомиться лишь с центральным аргументом – масштабные опасности возникают, если агрессор по умолчанию считает потенциал или решимость держав слабыми. Придя к такому выводу, агрессор обычно проверяет на прочность противников, начиная с продавливания какого-нибудь незначительного вопроса. Если (по умолчанию слабые) державы отступают, то они не только теряют нечто конкретное в данный исторический момент, но, и это более важно, – тем самым поощряют агрессора к более жёсткому давлению на них в долгосрочной перспективе. Даже если обороняющиеся позже осознают своё тяжёлое положение и будут готовы заплатить более высокую цену, чтобы предотвратить дальнейшее отступление, им будет трудно убедить агрессора в своей вновь обретённой решимости. Тогда остаётся выбор между продолжением отступления (и тем самым принесением в жертву основополагающих ценностей) или борьбой.

Чтобы избежать подобной катастрофической ситуации, государство должно демонстрировать способность и проявлять готовность вести войну. Оно не может игнорировать мелкие конфликты; вопросы, имеющие малую внутреннюю ценность, обретают показательную значимость вовне. Так, президент Кеннеди отдал приказ вывести американские ракеты из Турции в разгар кубинского ракетного кризиса, но он не согласился бы сделать это до обострения, поскольку таким образом цена за сотрудничество СССР оказалась бы слишком высокой. Многие конфликты напоминают «игру в цыплёнка»[2], и, как утверждает американский экономист Томас Шеллинг, в такой игре «если кто-то действительно не собирается уступать, то, может быть, в конечном счёте ему безопаснее ехать по середине дороги, чем уступать пядь за пядью, пока его не вытеснят на обочину. Это способно спасти обе стороны от столкновения». Принять предложение экономиста Кеннета Боулдинга «свернуть на объездную дорогу» и «отказаться играть в эту игру» – означает поощрить дорого обходящийся грабёж[3].

Государство зачастую должно идти на крайние меры, потому что умеренность и примирение обычно воспринимаются как проявление слабости.

Даже если государство готово согласиться на урегулирование, предполагающее некоторые уступки, оно имеет основания опасаться, что другая сторона ответит не уступками, а удвоенными усилиями, чтобы добиться его дальнейшего отступления. (Пока другая сторона считает, что государство готово отступить ещё дальше, она будет отказываться от предложений данного государства, даже если это может грозить срывом переговоров.) Например, незадолго до приказа о нападении на французский флот в гавани Орана в июле 1940 г. британский кабинет решил не делать французам предложения, которое, будь оно принято, обеспечило бы англичанам лучший исход, чем открытие огня. Он аргументировал это тем, что предложение «не было включено в первоначально предложенные альтернативы, и мы не должны продвигать его сейчас, так как это будет выглядеть как послабление»[4].

Опасение, что уступки могут быть восприняты как указание на возможность одержать верх в «игре в цыплёнка», не позволяет государству делать шаги, которые могли бы положить конец конфликту. Так, в конце Русско-японской войны, японский государственный деятель ответил на британское предложение посреднической дипломатической инициативы: «Это почти безумие, поскольку “партия войны” в России сразу усмотрит в этом признак слабости и укрепится в своей решимости продолжать войну». В свою очередь, президент Джонсон считал, что наиболее веским аргументом против прекращения бомбёжек Северного Вьетнама было то, что Ханой мог прийти к выводу о слабеющей решимости США. Даже вежливость опасна, потому что агрессоры зачастую неверно истолковывают её. Например, за два дня до нападения Германии на Польшу Чемберлен послал в Берлин ноту, в которой, по его мнению, ясно выражалась решимость его страны воевать. Но впечатление, отражённое в записках генерала Гальдера, было совсем иным. Письмо Чемберлена в них «примирительное. Попытка найти modus vivendi. …Достойный тон. …Лицо должно быть спасено. Англия даёт гарантию, что Польша будет участвовать на конференции. …Общее впечатление – Англия “мягка” в вопросе о крупной войне»[5].

Это не значит, что государство никогда не должно менять свою позицию. Иногда следует признать превосходство противной стороны. Законные жалобы могут быть обозначены и разрешены, хотя необходимо позаботиться о том, чтобы противник понимал, что именно движет действиями государства. В других случаях могут быть организованы честные торги. Временами приходится идти на уступки, чтобы заставить другого согласиться. Используется и кнут, и пряник, ведь дружба другой стороны не может быть получена с помощью беспричинных уступок. Как выразился в своём знаменитом меморандуме английский дипломат Эйр Кроу: «Есть одна дорога, которая… не приведёт безусловно к сколь-либо постоянному улучшению отношений с какой-либо державой, тем более с Германией, и от которой поэтому следует отказаться: это путь, вымощенный благожелательными британскими уступками – уступками, сделанными без убеждённости в их справедливости или в том, что они будут компенсированы эквивалентными встречными шагами»[6].

Оборотной стороной медали является то, что при благоприятном раскладе сил твёрдость может сдерживать агрессию. Сочетание высоких издержек войны, малой вероятности победы агрессора и ценности, которую агрессор придаёт сохранению уже приобретённого, приведёт даже минимально рациональное государство к воздержанию от экспансионистского нападения. Агрессор не ударит в заблуждении, что противоположная сторона планирует нападение, поскольку знает, что она лишь обороняется. Таким образом, как только он поймёт, что обороняющегося нельзя запугать, то попытается достичь желаемого мирными средствами – с помощью сотрудничества. В дополнение к своему аргументу, приведённому выше, Кроу утверждал, что в период, последовавший за успешным проявлением англо-французской твёрдости в первом марокканском кризисе (1905–1906), «наши отношения с Германией, если и не совсем сердечные, по крайней мере, были практически свободны от всех симптомов прямых трений, и создаётся впечатление, что Германия дважды подумает, прежде чем даст сейчас повод для новых разногласий. Она будет поощрена, встретив со стороны Англии неизменную вежливость и внимание ко всем вопросам, представляющим общий интерес, а также быстрый и твёрдый отказ заключать какие-либо односторонние сделки или соглашения и самую непреклонную решимость отстаивать британские права и интересы во всех частях земного шара»[7]. С небольшими коррективами в формулировках этот анализ можно было бы применить к изменениям в поведении СССР, которые последовали за твёрдой позицией Америки в Карибском кризисе.

В этом отношении мир тесно взаимосвязан. То, что происходит по ту сторону, влияет на эту, поскольку каждое государство тщательно изучает поведение других, прощупывая интересы, сильные и слабые стороны. Как сказал министр иностранных дел Германии во время марокканского кризиса 1905 г.: «Если мы безропотно позволим другим наступать нам на ноги в Марокко, мы поощрим повторение этого акта повсюду»[8].

Эта точка зрения часто основывается на убеждении, что цели другой стороны безграничны. Так, писатель Роберт Бутов перефразирует довод государственного деятеля Японии (в том числе занимавшего пост премьер-министра – Прим. ред.) Хидеки Тодзё в сентябре 1941 г.: «Истинная цель Соединённых Штатов – господство на Дальнем Востоке. Следовательно, уступить в одном вопросе означало бы поощрять другие требования до тех пор, пока не будет конца уступкам, требуемым от Японии». Тодзё согласился: «Отношения между Японией и Соединёнными Штатами не оставляют места для улучшения ситуации посредством вежливости и доброй воли. Скорее… такие примирительные отношения усугубили бы положение дел». Такую позицию впоследствии красочно сформулировал советский лидер Никита Хрущёв: «Хорошо известно, что если кто-то пытается умилостивить бандита, отдав ему сначала кошелёк, потом пальто и так далее, то бандит от этого не станет милосерднее, не перестанет заниматься своим бандитизмом. Наоборот, он станет ещё более наглым»[9].

В менее радикальной версии другая сторона рассматривается как не имеющая плана, но оппортунистически надеющаяся продвинуться в направлении наименьшего сопротивления. Лорд Пальмерстон призывал к твёрдости в отношениях с США по поводу незначительного спора: «Ссора с Соединёнными Штатами …нежелательна …но в общении с вульгарно настроенными хулиганами, а таковыми, к сожалению, являются жители Соединённых Штатов, ничего не добьёшься, подчинившись оскорблению и несправедливости; напротив, уступка произволу только поощряет совершение другого, более масштабного произвола – такие люди всегда стараются проверить, как далеко они отважатся зайти; и, встретив сопротивление внушительного характера, обычно останавливаются, обнаружив, что не могут идти дальше»[10].

Модель спирали

Критики теории устрашения предлагают то, что на первый взгляд кажется контрастирующим с общей теорией международного влияния. Корни того, что можно назвать спиральной моделью, уходят в анархическое устройство международных отношений. Основная проблема заключается не в налагаемых человеческой психологией ограничениях рациональности и не в недостатках человеческой натуры, а в правильном понимании последствий бытия в гоббсовском естественном состоянии. В таком мире без суверена каждое государство защищено только своей собственной силой. Более того, государственные деятели понимают, что, даже если другие в настоящее время не вынашивают агрессивных замыслов, нет никакой гарантии, что они не сделают этого позднее[11].

Например, лица, принимающие решения (и особенно военное руководство), беспокоятся о самых невероятных угрозах. В 1933 г., хотя британские сухопутные войска настаивали, что о войне с Францией не может быть и речи, представители военно-воздушных сил и флота считали иначе. Морис Хэнки, влиятельный секретарь Комитета имперской обороны, в итоге согласился с последними, его подчинённый отметил: «Мнение Хэнки таково, что мы не можем полностью игнорировать Францию – времена меняются и политика с ними; в прошлом тому есть много примеров, и изменения могут быть молниеносными». За год до этого ВМС США провели в Тихом океане учения, в которых предполагаемым противником была англо-японская коалиция. В 1920-е гг. единственный военный план Канады «утверждал, что главная внешняя угроза безопасности страны заключается в возможности вторжения Вооружённых сил США», и глава канадской военной разведки руководил разведывательными операциями в районах Портленда и Сиэтла. В 1929 г. Соединённые Штаты разработали план войны с Великобританией «Basic War Plan Red», спровоцированной англо-американским торговым соперничеством. И, прежде чем вы засмеётесь, следует отметить, что в течение многих лет историки уверенно утверждали, что Фридрих Великий был параноиком, полагая, что Семилетней войне предшествовал направленный против Пруссии иностранный заговор. Однако рассекречивание самых тайных архивов показало, что опасения Фридриха были на самом деле оправданны[12].

Отсутствие суверена в международной политике позволяет вести войны и делает безопасность дорогостоящей.

Осложнения создаёт тот факт, что большинство средств самозащиты одновременно являет собою угрозу другим[13]. Руссо хорошо сформулировал основную мысль: совершенно верно, что для всех людей было бы идеально всегда пребывать в мире. В крайних случаях государства, которые ищут безопасности, могут полагать, что лучший, если не единственный, путь к этой цели – нападение и экспансия. То, что перестаёт расти, начинает гнить, считали русские цари, японские руководители перед Первой мировой войной пришли к выводу, что альтернативой увеличению их господства в Азии было пожертвовать «самим своим существованием», а некоторые учёные утверждали, что германский экспансионизм перед Первой мировой войной коренился в желании справиться с опасностью, исходящей от могущественных соседей[14]. После Первой мировой войны французы придерживались несколько более мягкой версии этого убеждения. Осознавая, что после войны она стала самым сильным государством на континенте, Франция чувствовала, что должна ещё больше увеличить свою мощь, чтобы обеспечить защиту от Германии, восстановление которой после разрушений военного времени могло когда-нибудь привести её к попытке отменить итоги 1918 года. Эта точка зрения особенно популярна, если государство считает, что другие стороны также пришли к выводу, что и стремление к защите, и стремление к обретению ценностей указывают на одну и ту же политику экспансионизма.

Стремление к безопасности может привести к агрессивным действиям и в случае, когда государство либо задаёт очень высокую планку безопасности, либо чувствует угрозу от других сильных государств. При этом американский политолог Натан Лейтес утверждал, что «Политбюро… считает, что сама его жизнь… остаётся под угрозой до тех пор, пока существуют главные враги. Их полное поражение – это чистая необходимость выживания». Подобный взгляд может корениться как в опыте, так и в идеологии. В 1946 г. Джордж Кеннан писал в своей «Длинной телеграмме»: «Изначально это было чувство незащищённости аграрных народов, живущих на обширных открытых территориях по соседству со свирепыми кочевниками»[15].

Даже в менее экстремальных ситуациях оружие, приобретённое для обороны, может быть использовано для нападения. Экономическая и политическая готовность, направленная на удержание того, что есть у одного, способна создать потенциал для захвата территории у других. То, что одно государство считает страховкой, другое будет рассматривать как угрозу – особенно это касается великих держав. Любое государство, имеющее интересы во всём мире, обладающее властью, не может не угрожать другим. Как отмечал адмирал Мэхэн перед Первой мировой войной, если Британия будет обладать флотом, достаточным для защиты своих торговых путей, она также обретёт возможность отрезать Германию от моря[16]. Таким образом, даже в отсутствие конкретного конфликта интересов между Англией и Германией безопасность первой страны требовала, чтобы последняя была лишена важного аспекта статуса великой державы.

Когда государства ищут способ защитить себя, они получают и слишком много, и слишком мало. Слишком много – потому, что обретают возможность осуществлять агрессию; слишком мало – потому что находящиеся под угрозой другие страны расширят свой арсенал и тем самым снизят безопасность защищающихся.

Если требования к нападению и обороне не различаются по характеру или количеству, защищающаяся держава будет стремиться занять военную позицию, напоминающую позицию агрессора. По этой причине другие не в состоянии объективно судить по вооружённым силам и приготовлениям данной державы, является ли она действительно агрессивной, и, соответственно, склонны предполагать худшее. Намерения других рассматриваются как соизмеримые с их возможностями: то, что они могут сделать во вред, они сделают (или сделали бы при случае). Поэтому, чтобы быть в безопасности, держава должна приобретать столько оружия, сколько может себе позволить[17].

Однако поскольку обе стороны подчиняются одним и тем же императивам, попытки повысить безопасность, демонстрируя твёрдость и накапливая больше вооружений, будут обречены на провал. Ранее мы цитировали мнение Пальмерстона о том, что, когда имеешь дело с «вульгарно настроенными хулиганами» вроде американцев, «уступка произволу только поощряет совершение другого, более масштабного произвола». В дискуссии несколькими годами ранее президент США Джеймс Полк выразил то же мнение, утверждая, что «если Конгресс будет ошибаться или колебаться в своём курсе, Джон Булль[18] немедленно станет высокомерным и более настойчивым в своих требованиях» и что «такова была история Британской нации во всех её соперничествах с другими державами за последние двести лет»[19]. Эти схожие убеждения порождают несовместимые стратегии, которые не отвечают интересам ни одной из сторон.

Оглядываясь назад, принимающие решения лица иногда признают нежелательные последствия своих действий. Лорд Грей, британский министр иностранных дел до Первой мировой войны, так вспоминал дипломатию того периода: «Наращивание вооружений, предназначенное подводить каждую нацию к осознанию своей силы и создавать ощущение безопасности, не производит этих эффектов. Напротив, оно порождает сознание силы других народов и чувство страха. Страх приводит к подозрению, недоверию и всевозможным недобрым фантазиям, пока каждое правительство не почувствует, что было бы преступным и предательским по отношению к своей собственной стране не принимать всех мер предосторожности, тогда как каждое правительство рассматривает всякую меру предосторожности любого другого правительства в качестве свидетельства враждебных намерений»[20].

Ретроспективный взгляд немецкого канцлера был схожим: «Игнорируя тот факт, что в существующей расстановке сил любой крупный сдвиг между великими державами Европы неизбежно должен затронуть весь мир, эти державы были сосредоточены только на росте своей собственной мощи».

Есть примеры, когда государства предупреждали других об опасных последствиях политики безопасности. Так, Рамзи Макдональд сказал японскому послу, что «Японии следует быть очень осторожной, чтобы в стремлении к собственной безопасности она не нарушала чувства безопасности других наций». Но подобное редко проясняет позицию государства[21].

Непреднамеренные и нежелательные последствия действий, направленных на защиту, составляют дилемму безопасности, которую британский историк Герберт Баттерфилд рассматривает как «абсолютное затруднение… лежащее в самой геометрии человеческого конфликта. Вот основной шаблон для всех повествований о человеческом конфликте, какие бы другие шаблоны ни накладывались на него позже». С этой точки зрения центральной темой международных отношений является не зло, а трагедия. Государства часто разделяют общие интересы, но происходящее не позволяет им создать взаимовыгодную ситуацию. Этот взгляд контрастирует со школой реализма, представленной американскими учёными Хансом Моргентау и Рейнгольдом Нибуром, которые рассматривают стремление к власти как продукт инстинктивной воли человека к доминированию над другими. Как добавляет сам автор концепции «дилеммы безопасности» Джон Герц, «заблуждением является вывод из осмысления универсального явления “конкуренция за власть”, что существует такое понятие, как “инстинкт власти”. В основном это лишь инстинкт самосохранения, который в порочном круге дилеммы безопасности приводит к соперничеству за всевозрастающую мощь»[22].

Гонка вооружений – наиболее очевидное проявление этой спирали. Соперничество за колонии в конце XIX века подпитывалось дилеммой безопасности. Даже если все государства предпочли статус-кво разделению невостребованных территорий, каждое из них также выбрало экспансию риску быть исключённым из противостояния. Стремление к безопасности иногда приводит к ослаблению потенциальных соперников – ход, когда, пытаясь предотвратить угрозу, сам становишься угрозой для других. Например, поскольку французские государственные деятели опасались попыток Германии вернуть позиции, утерянные в Первой мировой войне, они пришли к выводу, что Германия должна оставаться слабой. Однако результатом их непреклонной политики стало возрастающее неприятие немцами своего нового положения и, следовательно, уменьшение долгосрочной безопасности Франции[23].

Наконец, дилемма безопасности может не только создавать конфликты и напряжённость, но и провоцировать войну. Если каждая сторона считает, что напавшее первым государство обретёт решающее преимущество, то даже государство, удовлетворенное статус-кво, может начать войну из страха, что альтернативой этому будет не мир, а нападение противника. И, конечно, если каждая сторона знает, что другая осознаёт преимущества нанесения удара первой, то и незначительные кризисы, скорее всего, закончатся войной. Это было одной из непосредственных причин Первой мировой войны, и современные военные эксперты затратили много сил и средств, чтобы избежать возвращения подобных дестабилизирующих стимулов.

Если большую часть теории устрашения можно рассматривать в терминах «игры в цыплёнка», то теоретиков спирали больше впечатляет актуальность дилеммы заключённого[24]. Понимая, что в силу неприемлемых издержек войны нынешняя ситуация не вполне схожа с данной дилеммой, они всё же считают, что основной характеристикой современной мировой политики является следующее: если каждое государство будет преследовать свои частные интересы с узким пониманием рациональности, то все государства окажутся в худшем положении, чем если бы они сотрудничали. Сотрудничество не только привело бы к более высокому уровню общей выгоды (что не имеет никакого значения для эгоистичного актора), но и улучшило положение каждого отдельного актора в условиях меньшей конфликтности. Такая взаимозависимость государств не отличается от предлагаемой теоретиками устрашения: либо государства сотрудничают друг с другом, и в этом случае все получают значительные выгоды, либо они вступают в конфликт, и все несут потери.

Второй важный момент дилеммы заключённого заключается в том, что соглашения о сотрудничестве вряд ли достижимы путём принуждения. Угрозы и враждебная позиция противника, скорее всего, приведут к противодействию, а в итоге – к ухудшению положения обеих сторон.

Если государства хотят продвигать ключевые интересы, не подвергая свою безопасность неоправданному риску, они должны использовать и развивать изобретательность, доверие и соответствующие институты.

--

СНОСКИ

[1] Превосходную трактовку противопоставления убеждений жёстких и лояльных сторонников, которая во многих отношениях параллельна обсуждаемой здесь дискуссии, не подчёркивая, однако, важности различий в восприятии противника, см.: Diesing P., Snyder G.H. Conflict Among Nations: Bargaining, Decision Making, and System Structure in International Crises. Princeton University Press, 2016. Chapter 4. P. 282-339.

[2] Берёт начало в рискованной молодёжной забаве «Цыпленок!» (англ. Chicken!). Водители быстро едут навстречу друг другу по одной стороне дороги. Свернувший первым удостаивается презрительного окрика победителя «Цыпленок!». В русском обиходе описываемый феномен передаётся образом «игры в гляделки» – «кто первый моргнёт» – Прим. пер.

[3] Archibald K., Deutsch M. Strategic Interaction and Conflict. Berkeley: Institute of International Studies, University of California, 1966. P. 87; de Reuck A., Knight J. (Eds.) Conflict in Society. Boston: Little, Brown, 1966. P. 298.

[4] Цит. по Marder A. From the Dardanelles to Oran. N.Y.: Oxford University Press, 1974. P. 253.

[5] Цитируется британским послом в России в его депеше, приведённой Gooch G.P., Temperley H. (Eds.) British Documents on the Origins of the War, 1898-1914. London: His Majesty’s Stationery Office, 1929. Vol. 4. P. 72-73; Johnson L.B. The Vantage Point. Holt, Rinehart & Winston, 1971. P. 136, 234, 237, 250, 368, 377, 408, 413; цит. по Colvin I. The Chamberlain Cabinet. Taplinger Publishing Company, 1971. P. 253.

[6] Crowe E. “Memorandum on the Present State of British Relations with France and Germany”, 7 January 1907. In: G.P. Gooch and H.W.V. Temperley (Eds.), British Documents on the Origins of War, 1914-1918. London, 1928. Vol. 3. P. 419, 428.

[7] Ibid. P. 419-420.

[8] Цит. по Woodward E.L. Great Britain and the German Navy. Oxford: The Clarendon Press, 1935. P. 84. Во время Семилетней войны французский министр иностранных дел имел сходное представление о России, хотя обе страны были союзниками. См.: Oliva L.J. Misalliance. N.Y.: New York University Press, 1964. P. 98. Аргумент о том, что большинство теоретиков устрашения переоценивают степень взаимозависимости между конфликтами, поскольку преувеличивают важность разрешения и уделяют недостаточное внимание интересам каждой стороны в рассматриваемом вопросе, см.: Pennock J.R., Chapman J.W. (Eds.) Coercion: Nomos XlV. Aldine Atherton, 1972. P. 281-283.

[9] Butow R. Tojo and the Coming of the War. Princeton University Press, 1961. P. 280; см.: Sejima R. Reminiscences. Privately printed, 1972. P. 70; Leites N. Kremlin Thoughts: Yielding, Rebuffing, Provoking, Retreating. California: The RAND Corporation, 1963. P. 12-13.

[10] Цит. по Bourne K. Britain and the Balance of Power in North America, 1815-1908. Berkeley: University of California Press, 1967. P. 182.

[11] Этот момент упускается Баттерфилдом в его аргументации, цитируемой ниже, что движущей силой гоббсовской спирали является именно неспособность каждой из сторон читать мысли другого.

[12] Brian B., Pownall H. Chief of Staff: The Diaries of Lieutenant-General Sir Henry Pownall. London: Leo Cooper Ltd, 1972. Vol. l: 1933-1940. P. 21; Thorne Ch. The Limits of Foreign Policy. Putnam, 1973. P. 75 (также см.: P. 73); Eayrs J. In Defence of Canada. Toronto: University of Toronto Press, 1965. Vol. 1: From the Great War to the Great Depression. P. 70-78 (гражданские ничего не знали об этих планах и действиях); 1929 File Reveals War Plan on Britain // Los Angeles Times. 19.12.1975; Butterfield H. George III and the Historians. Macmillan, 1969. P. 27-28.

[13] По этой причине на то, приводит ли анархия к печальным последствиям, которые мы обсуждаем, сильно влияют две переменные: степень, в которой вооружение и стратегии, полезные для самозащиты, также полезны для угрозы и нападения на других, и относительное преимущество нападения над обороной.

[14] Цит. по Ulam A.B. Expansion and Coexistence. Praeger, 1968. P. 5; цит. по Butow R. Op. cit. P. 203; Epstein K. Gerhard Ritter and the First World War. In: H.W. Koch (Ed.) The Origins of the First World War. London: Macmillan & Co., 1972. P. 290.

[15] Leites N. A Study of Bolshevism. Illinois: The Free Press, 1953. P. 31; цит. по Schlesinger A., Jr. The Origins of the Cold War // Foreign Affairs. 1967. Vol. 46. P. 30. Как позже выразился Кеннан: «Многие люди в западных правительствах возненавидели советских лидеров за то, что те сделали. Коммунисты, с другой стороны, ненавидели западные правительства за то, кем они были, независимо от того, что сделали те» (Kennan G.F. Russia and the West Under Lenin and Stalin. Mentor, 1962. P. 181). Общее обсуждение влияния спроса на высокий уровень безопасности см.: Wolfers A. Discord and Collaboration. Baltimore: Johns Hopkins Press, 1962. P. 92, 150-151.

[16] Цит. по Brodie B. War and Politics. N.Y.: Macmillan Co., 1973. P. 345.

[17] Спор между первым лордом адмиралтейства Уинстоном Черчиллем и канцлером казначейства Дэвидом Ллойд Джорджем по поводу военно-морского бюджета на 1914 г. был разрешён, когда последний сказал первому: «Как ни странно, моя жена говорила со мной вчера вечером об этом деле с линкорами. Она сказала: “Знаешь, дорогой, я никогда не вмешиваюсь в политику, но говорят, что ты споришь с этим милым мистером Черчиллем о строительстве дредноутов. Конечно, я не понимаю этих вещей, но мне казалось, что лучше иметь их больше, чем надо, чем меньше”» (Churchill R., Churchill W.S. The Young Statesman, 1901-1914. London: Heinemann, 1967. Vol. 2. P. 681). Конечно, вооружение и безопасность не являются бесплатными благами, и нации должны уравновешивать их другими ценностями. См.: Wolfers A. Op. cit. P. 147-166. Это признают и теоретики, разработавшие математические модели гонки вооружений.

[18] Джон Булль – кличка, собирательный образ типичного англичанина (юмористическое олицетворение), одна из персонификаций образа Великобритании. – Прим. ред.

[19] Цит. по Bourne K. Britain and the Balance of Power in North America, 1815-1908. University of California Press, 1967. P. 182; цит. по McCoy Ch. Polk and the Presidency. Austin: University of Texas Press, 1960. P. 91.

[20] Grey E. Twenty-five Years. London: Hodder and Staughton, 1925. Vol. 1. P. 92. В то время Грей занимал совсем другую позицию. Он не верил, «что одна нация может положить конец соперничеству, выбыв из гонки. Напротив, очень может быть, что, если одна страна перестаёт конкурировать, она может на мгновение предоставить другой возможность вырваться в расходах вперёд» (цит. по Morris A.J.A. Radicalism Against War, 1906-1914. London: Longmans, 1972. P. 228).

[21] Цит. по Zechlin E. Cabinet versus Economic Warfare in Germany. In: H.W. Koch (Ed.) Op. cit. P. 167; цит. по Wheeler G. Prelude to Pearl Harbor. Columbia: University of Missouri Press, 1963. P. 167. Примеры самоограничения см. ниже.

[22] Butterfield H. History and Human Relations. London: Collins, 1951. P. 19-20; Wolfers A. Op. cit. P. 84; Herz J. Political Realism and Political Idealism. University of Chicago Press, 1959. P. 4.

[23] Подобная динамика подпитывала войну между Францией и Второй коалицией до захвата власти Наполеоном. См.: Ross S. European Diplomatic History, 1789-1815. Garden City, N.Y.: Doubleday, 1969. P. 194.

[24] Дилемма заключённого (англ. Prisoner’s dilemma) – фундаментальная проблема в тео­рии игр, согласно которой рациональные игроки («заключённые») не всегда будут сотрудничать друг с другом, даже если это в их интересах. Предполагается, что каждый игрок стремится увеличить собственный выигрыш, не заботясь о выгоде других. – Прим. пер.

США. Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 июля 2022 > № 4148041 Роберт Джервис

ЕАЭС в условиях экономической войны: как развивать международные связи

АЛЕКСАНДР КОРОЛЁВ

Заместитель директора ЦКЕМИ НИУ ВШЭ, доцент департамента международных отношений факультета МЭиМП НИУ ВШЭ.

ТЕКСТ ПОДГОТОВЛЕН В РАМКАХ ПРОЕКТА СВОП

Новая геополитическая реальность меняет стратегию и логику международного взаимодействия ЕАЭС, на годы (а возможно, и на десятилетия) вычёркивая ЕС и страны коллективного Запада из этого уравнения. Теперь перед Союзом стоит сложная задача – научиться использовать внешнеэкономические связи для снижения негативного влияния санкций.

Масштабные санкции в отношении двух стран — членов ЕАЭС – России и Белоруссии вынуждают уже сейчас пересмотреть многие направления развития евразийской интеграции до 2025 г. и после, которые формулировались в совершенно ином геополитическом и геоэкономическом контексте и поэтому потеряли актуальность. Одно из таких – наращивание и переориентация торгово-экономических связей с третьими странами.

17 марта 2022 г. Совет Евразийской экономической комиссии провёл заседание, на котором обсуждались меры повышения устойчивости ЕАЭС в текущих условиях. Участники встречи приняли ряд важных документов, которые затрагивают ключевые вопросы функционирования объединения – от тарифного и нетарифного регулирования до работы финансового рынка. Не остался без внимания и «внешний» контур евразийской интеграции – вопросы международного сотрудничества с зарубежными партнёрами. Действительно, трудно представить более актуальное время для подобных дискуссий. В условиях тотального ужесточения санкций и попыток Запада добиться дипломатического и экономического остракизма России пересмотр направлений и форматов взаимодействия ЕАЭС с внешним миром становится не просто дежурным пунктом повестки дня или способом повышения KPI интеграции на ближайшую пятилетку, а вопросом сохранения жизнеспособности всего интеграционного проекта.

Международный опыт показывает, что поддержание интеграции на плаву в условиях экономических шоков – задача трудновыполнимая без укрепления связей с внешним миром. Взять хотя бы АСЕАН, которая только за последние 25 лет столкнулась с тремя мощнейшими потрясениями – Азиатским финансовым кризисом 1997—1998 гг., мировым финансовым кризисом 2008—2009 гг. и продолжающимся коронакризисом. Кто знает, как бы сейчас выглядела Ассоциация и смогла бы она вообще сохранить свою субъектность, если бы не массированная помощь со стороны зарубежных партнёров и создание разветвлённой сети ЗСТ, которая выступила амортизатором в кризисные периоды.

ЕАЭС волей-неволей вынужден будет пройти аналогичный путь, тем более что наличие внутренних амортизационных механизмов интеграции, как и доля взаимной торговли, пока на низком уровне. Как и в случае с АСЕАН 20—25 лет назад, определённые надежды будут возлагаться на сотрудничество с Китаем. По всей видимости, уже в ближайшем будущем КНР вытеснит Евросоюз и станет крупнейшим торгово-экономическим партнёром ЕАЭС, что станет новым долгосрочным фактором, оказывающим влияние на динамику евразийской интеграции.

Ранее страны — члены ЕАЭС, особенно малые, шарахались от одной только идеи заключения ЗСТ с КНР, боясь наплыва дешёвой и конкурентоспособной китайской продукции на местные рынки. Эти опасения никуда не исчезли, как и проблема использования различных защитных и антидемпинговых мер в отношении товаров из третьих стран. Помимо этого, ЕАЭС – всё ещё молодое объединение, не избалованное богатым опытом ведения тяжеловесных переговоров с крупнейшими экономиками мира.

Как минимум по этим трём причинам ожидать заключения полноценного преференциального соглашения с КНР в обозримом будущем едва ли стоит.

Однако новые геополитические и геоэкономические условия всё активнее бросают ЕАЭС в китайские объятия и вынуждают задуматься о новых форматах двустороннего взаимодействия. Одним из таких форматов может стать подписание или хотя бы обсуждение временного соглашения, ведущего к образованию ЗСТ с КНР, по аналогии со сделкой с Ираном, которая уже вступила в силу. Подобный формат соглашения предусматривает либерализацию торговли по ограниченному спектру товаров, что позволит оценить эффективность и последствия сделки с меньшим риском для рынков стран — членов ЕАЭС. По итогам первых результатов заключения временного соглашения Евразийская экономическая комиссия как главный внешнеторговый оператор в случае необходимости сможет изменить свою переговорную позицию или вовсе «выйти из игры».

Безусловно, риски реализации подобного формата соглашения с Китаем никто не отменял. Потенциально под ударом могут оказаться чувствительные отрасли, например, текстильная и машиностроительная. С целью избежать непредвиденных неприятностей ЕАЭС при обсуждении текста соглашения с КНР важно продавливать создание списка высокочувствительных и чувствительных для Союза товаров, а также гибкого переходного периода (не менее пятнадцати лет) по снижению импортных пошлин, как это ранее делала АСЕАН при заключении ЗСТ с Китаем.

Другими потенциальными партнёрами для заключения преференциальных сделок могут стать страны Южной и Юго-Восточной Азии, прежде всего Индия, Малайзия и Индонезия, о начале переговоров с которой было объявлено 27 мая 2022 года. В текущих условиях, когда уровень политизации любых внешних сношений ЕАЭС резко возрастает, выбор этих стран представляется логичным. Индия – стратегический партнёр России, Индонезия и Малайзия отказались присоединяться к антироссийским санкциям и продолжают сохранять надежды на развитие экономических связей. Кроме того, Индонезия на правах хозяйки саммита «Большой двадцатки» настаивает на участии России в предстоящем мероприятии, несмотря на масштабное давление со стороны Запада.

Однако экономическую логику тоже отменять не стоит. Все три страны являются развивающимися экономиками с ёмким внутренним рынком и растущим средним классом. К тому же Индия уже имеет опыт консультаций с ЕАЭС, а в 2017 г. стороны даже провели первый (и пока что единственный) раунд переговоров. В сегодняшних условиях попытаться посадить Нью-Дели за стол переговоров особенно важно.

Текущий товарооборот ЕАЭС с Индонезией и Малайзией несущественный. Тем не менее можно выделить несколько ниш, которые могут быть перспективными для укрепления торгово-экономического сотрудничества в будущем. С точки зрения экспорта страны Союза (в основном Россия) помимо минерального сырья, крупнейшего экспортного товара в Индонезию и Малайзию, могут увеличить поставки угля и стали, а также удобрений, когда РФ возобновит поставки за рубеж.

Очевидно, что в случае заключения ЗСТ увеличится импорт пальмового масла, тем более что Индонезия и Малайзия являются крупнейшими в мире производителями и экспортёрами данного вида продукции. Да, Индонезия ввела временные ограничения на поставки пальмового масла, отметив, однако, что это временная мера, вызванная сбоями из-за начала российско-украинского конфликта и принятая для удовлетворения внутреннего спроса на продукцию и контроля за растущими ценами в стране. В итоге Индонезия уже сняла ограничение на поставки за рубеж.

Отдельно стоит упомянуть партнёрство с Малайзией, которое может быть полезно ЕАЭС и конкретно России для замещения части высокотехнологичной продукции. На удивление многих, именно Малайзия в 2021 г. обогнала Тайвань и стала вторым после КНР крупнейшим поставщиком электронных интегральных микросхем, которые используются для производства автомобилей, систем спутниковой навигации, бытовой техники и так далее. Причём страна давно не является исключительно точкой сборки конечной продукции и последующего реэкспорта, она располагает собственными мощностями для производства комплектующих. Любопытно также, что Вьетнам занял третье место по экспорту интегральных схем в Россию в 2021 г., однако Ханой уже имеет ЗСТ с ЕАЭС, поэтому в данном случае речь может идти о наращивании поставок данного вида продукции.

Помимо чипов, Малайзия также увеличила экспорт в РФ ряд других важных товаров с высокой добавленной стоимостью в последние годы. Например, страна занимает 5-е место в списке ключевых поставщиков диодов и транзисторов в Россию, лишь немногим уступая Германии и Японии. Однако важно понимать, что крупнейшие экспортёры, за исключением Китая, ввели антироссийские санкции, которые блокируют поставки полупроводников в РФ, что серьёзно бьёт по национальной промышленности.

Вместе с тем уход компаний из «недружественных» государств и рост поставок полупроводников из КНР может привести к усилению долгосрочной технологической зависимости от Пекина, что также является малоприятным сценарием. Сложившаяся ситуация вынуждает РФ и партнёров по ЕАЭС проводить более прицельную политику импортозамещения. Безусловно, рассчитывать, что Малайзия или Вьетнам быстро и безболезненно смогут заменить Японию, Германию, Тайвань и США, не приходится. Однако большая ставка на партнёров из Юго-Восточной Азии способна хотя бы частично компенсировать текущие потери в области высокотехнологичной продукции.

Влияние санкций против России и Белоруссии на ЕАЭС ещё предстоит подсчитать. Однако уже можно говорить о качественных изменениях – новая геополитическая реальность меняет стратегию и логику международного взаимодействия ЕАЭС, на годы (а возможно, и на десятилетия) вычёркивая ЕС и страны коллективного Запада из этого уравнения. Теперь перед Союзом стоит сложная задача – научиться использовать внешнеэкономические связи для снижения негативного влияния санкций и поддержания жизнеспособности объединения в условиях агрессивной внешней среды.

Текст подготовлен в рамках проекта Совета по внешней и оборонной политике «Преодоление трансграничного кризиса, вызванного влиянием внешних факторов на внутреннюю устойчивость субъектов Российской Федерации».

Организаторы провели политэкономическую игру, моделирующую конкуренцию региональных (местных), федеральных и международных акторов за российский экономический актив. В игре приняли участие молодые представители российского регионального и федерального академического, экспертного, политического и административного истеблишмента.

Проект осуществлён при поддержке Фонда президентских грантов в сотрудничестве с Уральским федеральным университетом им. Б.Н. Ельцина в Екатеринбурге. Обращение к регионам актуализировало повестку и оживило проект, который Совет по внешней и оборонной политике проводит регулярно уже несколько лет.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 июня 2022 > № 4313771 Александр Королев

Англосаксы возвращаются в Азию

Политика США и Великобритании повышает угрозу военной конфронтации в Индо-Тихоокеанском регионе.

Министр обороны США Ллойд Остин, принявший участие в этом месяце в международной конференции «Диалог Шангри-Ла» в Сингапуре, заявил, что США не ищут конфронтации или холодной войны в Азиатско-Тихоокеанском регионе и не планируют создавать азиатский аналог НАТО. «Мы не стремимся к новой холодной войне, азиатскому НАТО или региону, раздробленному на враждебные блоки», – утверждал он, заверив при этом, что США без колебаний будут защищать свои интересы в регионе, который считают «центром стратегического тяготения» в XXI веке. По его словам, США плотно работают с «конкурентами и друзьями» над предотвращением потенциальных конфликтов. Звучит на первый взгляд умиротворяюще, но так ли это на самом деле? Какие цели преследуют два ведущих государства англосаксонского мира в Азиатско-Тихоокеанском регионе? На эту тему наш обозреватель побеседовал с известным политологом и военным аналитиком доктором военных наук Сергеем Печуровым, членом научного совета при Совете Безопасности РФ, автором серии монографий, посвящённых англосаксонскому миру.

– Сергей Леонидович, складывается впечатление, что центр внимания элиты англосаксов всё более сдвигается в Индо-Тихоокеанский регион? Так ли это?

– Вне всякого сомнения. США и Великобритания, столпы англосаксонского мира, в последнее время заметно активизировали свою деятельность в этом регионе. Но начать нашу беседу хотел бы с небольшого экскурса в историю.

Прежде всего следует отметить, что Британия пришла в Азию лет четыреста назад – в начале XVII-го века. Тогда она не играла заметной экономической и политической роли на Европейском континенте. Более того, из-за слабого военного потенциала и политической нестабильности в Соединённом Королевстве она уступала Испании, Франции и Голландии. Но на протяжении последующих двух с половиной веков Британская империя неуклонно расширялась за счёт колоний, преимущественно азиатских, которые сделали её в XIX-м веке одной из самых могущественных в мире.

Произошло это потому, что британцы, а затем и их «братья-североамериканцы» без зазрения совести грабили закабалённые территории, прикрываясь заявлениями о так называемой цивилизаторской миссии Запада. Конечно же, народы, определённые элитой англосаксов в качестве объекта экспансии, далеко не безропотно подчинялись диктату. Даже относительно слабое государство, такое как Корея, смогло сжечь американские торговые суда в порту Пхеньян в 1866 году, чтобы прекратить разграбление страны.

Или взять обе так называемые опиумные войны в Китае в середине XIX века. В их ходе зверскому, в прямом смысле этого слова, истреблению подверглось местное население прибрежных территорий. Причём британцам в навязывании опиума китайцам, в конце концов погубившего вполне развитую в тот период Цинскую цивилизацию, активно помогли французы, а затем и «братья-англосаксы» из Северной Америки.

Ещё одно проявление колониальной политики Британии – Индия. И здесь тысячи и тысячи убитых и замученных местных жителей, а в конце и раздел страны. Не случайно в 1930-е годы германские нацисты, включая их фюрера Адольфа Гитлера, официально признавали в качестве примера для своей экспансии на восток Европы именно формы и способы «работы» британцев, продемонстрированные теми в геноциде в Индостане.

Надо сказать, что колониальная политика англосаксов была доведена до совершенства. Отнюдь не из гуманизма, а из расчётливого цинизма Лондон не чурался привлекать себе на службу и, естественно, только в своих интересах вскармливаемых, что называется, на местах различных царьков и султанчиков. Им даже порой поручалась субцивилизаторская миссия по принуждению к покорности народов того же «третьего мира». То есть они служили «пушечным мясом».

Активно англосаксы практиковали и одаривание с барского плеча привилегиями некоторых представителей из прикормленных аборигенов, например в виде позволения обучаться в престижных вузах в Альбионе, где им прививали любовь к «новой родине». Отсюда и подражательство британскому образу жизни среди местных элит в бывших колониях, «любовь» ко всему английскому, стремлению изъясняться на языке господ, прочное встраивание в политический курс государства, которое когда-то поработило и унижало их предков.

– И сегодня англосаксы вознамерились, надо полагать, возвратиться в свои бывшие колонии, вновь подчинить их своему влиянию…

– В какой-то мере, да. Стремясь перестроить мир по собственным правилам, а по сути, возродить англосаксонскую империю, США и Великобритания предпринимают целенаправленные шаги по захвату Азиатско-Тихоокеанского региона, который на Западе принято теперь называть Indo-Pacific – Индо-Тихоокеанским. При этом они исходят из того, что, во-первых, обострением украинского конфликта, его переводом в горячую фазу достигнута одна из целей англосаксов в континентальной Европе – Евросоюз всё более ослабляется вовлечённостью, вопреки национальным интересам его стран, в украинские события.

Во-вторых, в Индо-Тихоокеанском регионе неуклонно развивается, в том числе в военном плане, Китай, растёт его влияние в регионе. Это создаёт, по мнению элиты англосаксов, системный вызов привычному для Запада миропорядку. Поэтому Китай наряду с Россией рассматривается как противник, которого надо ослабить и сдержать.

В-третьих, в регионе есть немало государств, которые пока ещё не до конца определились со своим внешнеполитическим вектором развития, не знают, чью сторону принять в геополитической игре или оставаться вне всяких союзов и альянсов, особенно военно-политического характера. Именно эти страны англосаксы намерены «приручить» в первую очередь, чтобы затем использовать в качестве тарана для продвижения своих интересов.

И в-четвёртых, в этой части земного шара сосредоточены страны, производящие половину мирового экспорта. Считается, что кто поставит под контроль этот регион с растущей экономикой, тот имеет ключи от всего мира.

Всё это определило суть нынешней политики англосаксов, которая изложена в концепции «Глобальная Британия», принятой Лондоном в 2021 году, и «Индо-Тихоокеанской стратегии США», обновлённой всего лишь несколько месяцев назад. Согласно британскому документу Соединённое Королевство полно решимости «вернуться в Азиатско-Тихоокеанский регион». При этом Британия, как отмечали её официальные представители, комментируя концепцию, не намерена извиняться за своё колониальное прошлое, а будет стремиться использовать его для увеличения глобального влияния. «Британцы не только не сожалеют о своих колониальных экспансиях, но и горды ими», – подчеркивали в Лондоне в этой связи.

В свою очередь в американской тихоокеанской стратегии отмечается, что для США задачей XXI века является сохранение своего господствующего положения в регионе, который является самым динамичным в мире и от будущего которого зависит развитие и процветание Соединённых Штатов.

– Решение этих задач англосаксы видят, судя по их конкретным действиям, как в росте своего присутствия, в том числе и военного, в регионе, так и в расширении взаимодействия со своими союзниками и партнёрами, находящимися в нём…

– Совершенно верно. Как пример, растущего здесь военного присутствия Великобритании, можно привести оперативное развёртывание авианосной ударной группы во главе с авианосцем «Королева Елизавета». Оно состоялось впервые за последние десять лет в прошлом году. По данным министерства обороны Великобритании, эта АУГ посетила более 40 стран, включая Индию, Японию и Сингапур, и отработала свыше 70 боевых задач, в том числе приняла участие в учениях, прошедших в Южно-Китайском море. Как заявил британский министр обороны Бен Уоллес, авианосная группа в течение более полугода продемонстрировала миру, что «Великобритания не отступает, а плывёт вперёд, чтобы играть активную роль в формировании международной системы XXI века».

Со своей стороны США держат в составе Индо-Тихоокеанского командования почти 300 тысяч военнослужащих, которые размещены на свыше 200 американских военных объектах. Основу наземной группировки составляет личный состав соединений корпуса морской пехоты (около 85 тысяч человек), а также части и соединения сухопутных сил (свыше 60 тысяч). При этом ежегодно Пентагон выделяет значительные средства на усиление этой группировки, проведение учений, создание военной инфраструктуры в регионе. В частности, сообщалось, что США в ближайшее время потратят 24,7 млрд долларов на окружение Китая так называемым новым ракетным валом, размещённым в азиатских странах-союзниках.

Следует заметить, что, действуя по своему излюбленному принципу «загребать жар чужими руками», англосаксы усиленными темпами оживляют в Азии старые и создают новые альянсы и блоки, чтобы использовать их в своих геополитических целях. В частности, в прошлом году появился пока ещё чисто англосаксонский альянс АУКУС (AUCUS – Австралия, Великобритания и США). В перспективе Вашингтон и Лондон планируют втянуть в него Канаду, Новую Зеландию, Японию и Южную Корею.

Несмотря на заявления о том, что этот альянс не нацелен ни на какую конкретную страну, его очевидная цель заключается в противостоянии прежде всего Китаю. Судя уже по первым действиям альянса, основное его внимание будет сосредоточено на Тайване и Южно-Китайском море. То есть на тех двух «горячих точках», которые Вашингтон использует для того, чтобы сплотить тихоокеанские государства против Китая, держать его в напряжении и провоцировать.

Одновременно англосаксы прилагают немалые усилия по приданию нового характера КВАДу (QUAD – четырёхсторонний диалог по безопасности), который первоначально был создан США, Австралией, Индией и Японией для оказания гуманитарной помощи и помощи при стихийных бедствиях населению пострадавшей страны. Однако в последние годы Вашингтон целенаправленно стремится превратить это объединение в своего рода азиатское НАТО. В очередной раз это нашло своё проявление на саммите QUAD, который состоялся 24 мая в Токио. Тон на нём задавал Джо Байден, который призвал участников саммита к более тесному взаимодействию в интересах «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона».

На саммите лидеры альянса обязались решать задачи по обеспечению морского порядка, основанного на правилах, в том числе в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. При этом они намерены совместно выступать против, как они заявили, любых принудительных, провокационных или односторонних действий, направленных на изменение статус-кво и усиление напряжённости в регионе. Кроме того была проведена встреча QUAD-plus с участием Южной Кореи, Новой Зеландии и Вьетнама, которых в Вашингтоне видят основой для будущего расширения альянса.

Наконец, в рамках саммита было объявлено о создании новой «Индо-Тихоокеанской экономической структуры», в которой будут участвовать 13 стран: США, Япония, Индия, Австралия, Бруней, Индонезия, Малайзия, Новая Зеландия, Южная Корея, Филиппины, Таиланд, Вьетнам, Сингапур. С такой инициативой выступил Вашингтон, опять-таки, с одной стороны, выстраивая очередной региональный противовес Китаю, а с другой – рассчитывая, что сотрудничество в этой структуры будет способствовать укреплению доминирования США в Азии.

– А что, в странах региона не понимают, что собой представляют англосаксы, на что они готовы во имя своих корыстных интересов?

– Ну почему же? Уверен, что понимают. Вне всякого сомнения, в сознании народов региона сохранилась память о колониальной судьбе их предков. Помнят они и о бессмысленной атомной бомбардировке американцами японских городов Хиросима и Нагасаки, применении бактериологического оружия в Северной Корее, отравляющих веществ во Вьетнаме, использования боеприпасов с обеднённым ураном в Ираке…

Однако, к сожалению, не все в современной геополитической игре готовы выдержать откровенный диктат и шантаж англосаксов или противостоять соблазну получить от них некие обещанные дивиденды. Вместе с тем попытки США и Великобритании принудить страны Индо-Тихоокеанского региона следовать западной политике начинают вызывать у них всё большее отторжение. Подтверждением тому являются, например, отказ многих государств региона поддержать политику коллективного Запада в отношении России, проявляемая ими готовность выстраивать партнёрские отношения с Китаем.

Что же касается самого Китая, то в Пекине неизменно подчёркивают, что действия англосаксов в Индо-Тихоокеанском регионе, в том числе по выстраиванию системы различных альянсов и блоков, повышают угрозу военной конфронтации в этой части земного шара.

Владимир Кузарь, «Красная звезда»

США. Великобритания. Сингапур. Азия. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > redstar.ru, 22 июня 2022 > № 4098732 Сергей Печуров

Храня не те секреты: как Вашингтон упускает из виду реальную угрозу безопасности

УНА ХЭТУЭЙ

Профессор международного права Школы права Йельского университета.

ОПУБЛИКОВАНО В ЖУРНАЛЕ FOREIGN AFFAIRS № 1 ЗА 2022 ГОД

США тратят миллиарды долларов на защиту секретной информации, большая часть которой уже легко доступна из открытых источников. Но при этом мало что делают для того, чтобы позволить своим гражданам, в том числе занимающим важные государственные посты, защитить личную жизнь от разоблачения. Поступая так, они разбрасывают по всему миру кусочки мозаики национальной безопасности.

Соединённые Штаты хранят множество секретов. В 2017 г. (последнем, за который имеются полные данные) примерно 4 млн американцев с допуском к секретной информации классифицировали около 50 млн документов как секретные, что обошлось американским налогоплательщикам примерно в 18 млрд долларов.

На какое-то время я сама стала одним из этих четырёх миллионов. С 2014 по 2015 г. я работала на главного юрисконсульта Министерства обороны, получив при этом допуск на уровне «совершенно секретно». Я думала, что все секретные материалы, которые увижу, будут содержать важные тайны национальной безопасности, доступные только тем, кто прошёл тщательную проверку и был отмечен особым доверием. И была потрясена, обнаружив, что многие из этих документов на самом деле мало отличалось от сведений, доступных в Интернете. Были исключения: например, события, о которых я узнала за несколько часов или даже дней до остального мира, и информация, которая поступала от разведывательных источников. Но подавляющая часть материалов, признанных секретными, была примечательна только тем, насколько она была непримечательной.

Американская система хранения секретов основана на идее, что правительство имеет доступ к важной информации, которая недоступна или, по крайней мере, не является общедоступной для частных граждан или организаций. Однако со временем правительственные разведывательные источники утратили своё преимущество перед частными источниками. Благодаря новым технологиям наблюдения и мониторинга, таким как геолокационные трекеры, Интернет вещей и коммерческие спутники, частная информация теперь зачастую гораздо лучше и подробнее – иногда намного подробнее, чем информация, которой располагает правительство.

В то же время эти технологии породили совершенно новую угрозу: персональные данные, многие из которых легкодоступны, могут быть использованы иностранными державами. Каждая отдельная часть такой информации сама по себе относительно неважна. Но в совокупности эти фрагменты могут дать противникам беспрецедентное представление о личной жизни большинства американцев.

Тем не менее Соединённые Штаты ещё не начали совершенствовать систему защиты информации. Они по-прежнему сосредоточены на сохранении слишком большого количества секретов, которые на самом деле не имеют значения, и относятся к правительственной информации так трепетно, будто это королевские драгоценности; при этом личные данные остаются почти полностью незащищёнными.

Этот чрезмерный акцент на секретности в ущерб конфиденциальности не просто неэффективен. Он подрывает американскую демократию, а также, всё чаще, национальную безопасность.

Эпидемия шпионажа

Правительство США не всегда хранило так много секретов. На рубеже XX века у него фактически не было официальной общенациональной системы секретности. Ситуация начала меняться после того, как Япония нанесла поражение России в русско-японской войне 1905 г., ошеломив западные страны и возвестив о появлении в Азии новой региональной силы, способной бросить вызов крупным европейским державам. Япония долгое время запрещала эмиграцию, однако это ограничение было снято в 1886 г. – как раз в тот момент, когда военная мощь страны начала расти. К 1908 г. около 150 тыс. японских иммигрантов въехали в Соединённые Штаты.

По мере того, как число вновь прибывших росло, американские газеты начали публиковать истории о «японских шпионах, бродящих по Филиппинам, Гавайям и континентальной части Соединённых Штатов, спешно создавая чертежи расположения орудий, мин и других средств защиты» – так об этом писала The Atlanta Constitution в 1911 году. Журналисты Courier-Journal подробно рассказали о сложной японской шпионской операции в Лос-Анджелесе, Портленде и гаванях вокруг Пьюджет-Саунд, а также передали слухи о том, что «агенты японской военной разведки под видом рабочих железнодорожного участка или прислуги в семьях, проживающих в данной местности, находятся на каждом большом железнодорожном мосту на тихоокеанском побережье». Эти истории были фантастическими – и, вероятно, по большей части ложными, как и широко распространённые рассказы о японских владельцах кондитерских, которые на самом деле были картографами, японских рыбаках, которые на самом деле зондировали гавани, и японских парикмахерах, которые узнавали военные тайны от своих ничего не подозревающих клиентов.

Члены Конгресса, встревоженные этими историями, решили действовать. Закон об оборонной тайне, принятый в 1911 г., был первым законом США, криминализирующим шпионаж. В нём предусматривалось, что «любой, кто …без надлежащих полномочий получает, пользуется или создаёт, или пытается получить, воспользоваться или создать любой документ, эскиз, фотографию, негатив, план, модель или информацию о чём-либо, связанном с национальной обороной, на что он не имеет права», может быть арестован или заключён в тюрьму.

После того, как в Европе началась война, президент Вудро Вильсон обратился к Конгрессу с просьбой ужесточить законы против подстрекательства к мятежу и разглашения секретов. Во всеуслышание он заявил: «Я стыжусь признать, что есть граждане Соединённых Штатов, родившиеся в других странах, но гостеприимно принятые в соответствии с нашими щедрыми законами о натурализации, пользующиеся полной свободой и возможностями Америки», которые «пытались вмешиваться во все конфиденциальные дела правительства, чтобы служить чуждым нам интересам». Результатом стал Закон о шпионаже 1917 г., который, с некоторыми изменениями, по-прежнему является главной правовой основой для запрета несанкционированного раскрытия сведений о национальной безопасности. Закон был чрезвычайно широким и предусматривал уголовную ответственность за разглашение «информации, касающейся национальной обороны», которая может быть «использована во вред Соединённым Штатам».

Таким образом, появились правила, предусматривающие уголовную ответственность за разглашение секретов национальной безопасности. Но что являлось таким секретом? Историки считают, что Общий приказ экспедиционных сил № 64, также изданный в 1917 г., был «первой попыткой правительства принять официальную систему классификации правительственной информации, имеющей значение для национальной безопасности». В последующие годы армия и Военно-морской флот приняли собственные правила классификации информации, создав некоторую путаницу правил классификации во всех родах войск. Затем, в 1940 г., президент Франклин Рузвельт заменил эту серию правил децентрализованной классификации исполнительным указом, запрещающим записывать «определённую жизненно важную информацию о военных или военно-морских объектах» без разрешения. Правила касались самолётов, вооружения и другой военной техники, а также книг, брошюр и других документов, если они были признаны «секретными», «конфиденциальными» или «с ограниченным доступом».

С тех пор многие президенты издавали указы, в которых определяется, какая информация классифицируется как секретная, как она классифицируется и кто может получить к ней доступ. Последний всеобъемлющий исполнительный указ, изданный президентом Бараком Обамой в 2009 г., устанавливает три уровня классификации – секретно, совершенно секретно и конфиденциально – наряду с широким набором правил о том, что означает каждый уровень. Согласно указу, секретные документы создаются двумя способами: один из 1867 чиновников, имеющих «первоначальные полномочия по классификации», решает, что документ должен быть засекречен, или же один из примерно 4 млн человек, имеющих доступ к секретным материалам, создаёт новый документ, используя информацию, которая уже была классифицирована – происходит так называемая производная классификация. В 2017 г. более 49 млн документов, созданных правительством, были засекречены производным образом.

Секретность порождает секретность

Почти все, кто изучал американскую систему хранения секретов, пришли к выводу, что она приводит к массовому превышению секретности. Дж. Уильям Леонард, возглавлявший Управление по надзору за информационной безопасностью при администрации Буша, однажды заметил, что более половины информации, соответствующей критериям секретности, вообще не следует классифицировать как таковую. Другие исследователи могли бы назвать ещё больший процент. Майкл Хейден, бывший директор Агентства национальной безопасности, а затем ЦРУ, однажды пожаловался, что полученное им электронное письмо с поздравлениями с Рождеством, было классифицированного как содержащее совершенно секретную информацию.

Одна из основных причин чрезмерной засекреченности – тот факт, что те, кто проводит классификацию, почти всегда предпочитают ошибаться в сторону осторожности – классифицировать вверх, а не вниз. Во время моей работы в Пентагоне, если бы я допустила ошибку и классифицировала документ или электронное письмо на слишком высоком уровне, наказания, скорее всего, не последовало бы. Насколько я знаю, никто из сотрудников, с которыми я работала, никогда не подвергался дисциплинарному взысканию за слишком высокую классификацию документа. Однако слишком низкая классификация документа может привести к серьёзным последствиям, не говоря уже о потенциальной угрозе национальной безопасности. Другими словами, секретность – это самый простой и безопасный способ действий.

Однако секретность порождает ещё большую секретность, поскольку документы должны быть классифицированы на самом высоком уровне за счёт любой содержащейся в них информации. Например, если десятистраничная служебная записка содержит хотя бы одно предложение, классифицируемое как совершенно секретное, служебная записка в целом должна быть признана совершенно секретной (если только она не помечена как «маркируемая по частям», что означает, что каждому сегменту – заголовку, каждому абзацу, каждому пункту и каждой таблице присваивается отдельный знак классификации). Это требование подпитывает бесконечную прогрессию производных классификаций, что усугубляет и без того огромную проблему чрезмерной секретности.

Скрытый вред

Демократические издержки избыточной секретности трудно переоценить. Отметим очевидное: государство не может хранить секреты от своих врагов, не скрывая их также и от собственного населения. Массовое хранение государственных тайн подрывает демократическую систему сдержек и противовесов, поскольку это затрудняет, если не делает невозможным, для общественности – и, часто, для членов Конгресса – быть в курсе планов исполнительной власти.

Правительство США совершало ужасные вещи, действуя тайно. Чёрные объекты ЦРУ, где подозреваемые в причастности к террористическим группам подвергались пыткам во времена администрации Буша, не смогли бы пережить общественного огласки – вот почему они существовали скрытно в течение многих лет. Секретность также подрывает американскую демократию менее очевидными способами. Когда правительство хранит секреты, эти секреты позволяют (а иногда и требуют) лгать. Когда эта ложь разоблачается, общественное доверие к правительству падает – как это было в 2013 г., когда Эдвард Сноуден, в то время работавший подрядчиком Агентства национальной безопасности, раскрыл масштабную программу слежки, в рамках которой агентство получило доступ к электронной почте, мгновенным сообщениям и данным мобильных телефонов миллионов американцев. Это разоблачение подорвало доверие к американским спецслужбам, затруднив их работу – то есть произошло прямо противоположное тому, чего должна была достичь правительственная секретность.

Секреты также оказывают сдерживающее воздействие на свободу слова. В мае 2019 г. Министерство юстиции предъявило Джулиану Ассанжу, основателю разоблачительной организации WikiLeaks, обвинения по 17 пунктам в нарушении Закона о шпионаже за получение и публикацию секретных документов. Впервые правительство выдвинуло такие обвинения только за публикацию, что вызвало опасения в средствах массовой информации, что правительство может начать использовать Закон о шпионаже для преследования журналистов. Как сообщал The New York Times, Ассанжу были предъявлены обвинения за действия, которые предприняла и сама газета: она получила те же документы, что и WikiLeaks, также без разрешения правительства, и опубликовала часть из них, хотя и скрыла имена информаторов.

Беспокоиться нужно не только осведомителям и журналистам; бывшие правительственные чиновники также могут попасть в тиски классификации. Даже после ухода с должности госслужащие не только могут подвергнуться уголовному преследованию в случае разглашения секретной информации, которую они узнали во время работы в правительстве, но также обязаны предоставлять тексты своих сочинений (в том числе проектов публичных выступлений) для «предварительного ознакомления». Джон Болтон, который занимал пост советника по национальной безопасности президента Дональда Трампа, стал примером злоупотребления процессом предварительного рецензирования после того, как выход его книги был задержан по политическим мотивам. Это далеко не единственный пример. Миллионы бывших государственных служащих, включая меня, связаны подобными правилами. Однако реальный вред эта система наносит не бывшим госслужащим.

Она влияет на качество публичного дискурса, поскольку бывшие госслужащие, знающие о системе национальной безопасности США, слишком часто решают, что проще просто промолчать.

Чрезмерная классификация также затрудняет сохранение секретов, которые действительно важны. Как выразился судья Верховного суда Поттер Стюарт по делу 1971 г., приказав рассекретить документы Пентагона относительно роли США во Вьетнаме, «когда всё засекречено, тогда ничто не засекречено, и система превращается в нечто, чем пренебрегают циники и безразличные, и чем манипулируют те, кто стремится к самозащите или саморекламе». Слишком большая секретность также может затруднить защиту американской народа от угроз национальной безопасности – например, путём ограничения обмена информацией, способной повлиять на принятие решений или выявить новые опасности. Комиссия 9/11 установила, что одной из причин, по которой заговор с целью совершения терактов 11 сентября не был раскрыт, стала слишком большая секретность: неспособность обмениваться информацией между агентствами и общественностью позволила злоумышленникам добиться успеха. «Нам лучше быть открытыми, – сказал Томас Кин, председатель комиссии. – Лучший союзник, который у нас есть в защите от терроризма, – это информированная общественность».

Глаза и уши повсюду

Однако, возможно, самая высокая цена хранения большого количества секретов заключается в том, что это помешало Соединённым Штатам увидеть новую, потенциально ещё более опасную угрозу: новые технологии отслеживания и мониторинга, которые делают сокрытие даже самой конфиденциальной информации всё более трудным. Взять хотя бы приложение для тренировок Strava, которое позволяет спортсменам записывать данные о своих пробежках и велосипедных прогулках и делиться ими с друзьями. В 2017 г. это, казалось бы, безобидное приложение стало кошмаром национальной безопасности после того, как студент в Австралии начал публиковать изображения, которые раскрыли деятельность американских пользователей Strava на передовых оперативных базах в Афганистане и военных патрулей в Сирии. Другие пользователи достаточно быстро создали карты французской военной базы в Нигере, а также итальянской базы и нераскрытого объекта ЦРУ в Джибути. Вскоре стало ясно, что данные Strava могут быть использованы не только для выявления внутренней работы таких военных объектов, но и (с некоторыми изменениями) для идентификации и отслеживания конкретных лиц.

Сотни подобных приложений ежедневно определяют местоположение ничего не подозревающих американцев, собирая информацию, которую покупают и продают агрегаторы данных. Одна из таких компаний, X-Mode, собирает, агрегирует и перепродаёт настолько детализированные данные о местоположении, что возникает возможность отслеживать перемещения отдельных устройств и даже определять их аппаратные настройки. X-Mode собирает эту информацию через собственные приложения, но также платит программистам, которые используют программное обеспечение X-Mode и его код отслеживания местоположения для своих данных. Согласно новостному сообщению за 2019 г., X-Mode имела доступ к информации о местоположении в среднем 60 млн пользователей по всему миру в месяц. В конце 2020 г. Apple и Google запретили X-Mode собирать информацию о местоположении с мобильных устройств, работающих под управлением их операционных систем, но технология отслеживания остаётся широко распространённой.

X-Mode – самый известный агрегатор данных для определения местоположения, но это далеко не единственная компания, использующая общедоступную информацию для наблюдения за частной жизнью людей. Нью-йоркская компания Clearview AI разработала инновационную систему распознавания лиц. Приложение позволяет пользователям загружать фотографии и сопоставлять их с базой данных из более чем 3 млрд изображений, собранных с Facebook, Venmo, YouTube и миллионов других веб-сайтов для идентификации людей на фотографиях. Федеральные правоохранительные органы и правоохранительные органы штатов обнаружили, что приложение работает намного лучше, чем база данных ФБР для отслеживания подозреваемых в совершении преступлений. В 2019 г. полиция штата Индиана раскрыла дело за 20 минут после загрузки в Clearview изображения из видео, снятого свидетелем преступления мобильным телефоном. Мужчина, идентифицированный как подозреваемый в совершении преступления, не имел водительских прав и не числился ни в одной государственной базе данных, но кто-то (не сам мужчина) опубликовал его видео в социальных сетях вместе с подписью, содержащей его имя. Преступник был быстро арестован и обвинён.

Развитие Интернета вещей, то есть сетевых устройств, означает, что собирается больше информации о повседневной жизни людей, чем когда-либо прежде, включая огромные массивы голосовых данных, генерируемых голосовыми помощниками, такими как Alexa от Amazon. В отчёте за 2017 г. Дэн Коутс, директор национальной разведки, определил уязвимости, создаваемые Интернетом вещей, как ключевую угрозу национальной безопасности. Но в отчёте основное внимание уделялось физическим опасностям, которые сложные киберинструменты могут представлять для потребительских товаров (например, автомобилей и медицинских устройств), и не рассматривались угрозы, которые эти инструменты могут представлять для информационной безопасности. В конце прошлого года Конгресс принял Закон об улучшении кибербезопасности Интернета вещей, устанавливающий минимальные требования безопасности для подключённых устройств. Однако закон распространяется только на устройства, которые продают федеральному правительству. Частные граждане предоставлены самим себе. Устройства – далеко не единственный способ, которым компании собирают личную информацию. Facebook создаёт сторонние плагины – кнопки «нравится» и «подписаться» и пиксели отслеживания, которые его рекламные партнёры могут добавлять на свои собственные веб-сайты и приложения, не относящиеся к Facebook. Эти плагины, в дополнение к сбору данных для партнёров Facebook, позволяют Facebook отслеживать онлайн-активность своих пользователей, даже когда они не находятся на его сайте.

Шпионы, которые привели к принятию Закона о шпионаже сто лет назад, теперь в значительной степени заменены этой вездесущей технологией отслеживания и мониторинга. Если приложение может раскрыть местоположение и личность американских солдат на передовых оперативных базах в Афганистане, оно может сделать то же самое с сотрудниками разведки, работающими в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли, штат Вирджиния, или даже с министром обороны и членами его или её семьи. Безуспешны будут попытки скрыть местоположение оперативников под прикрытием. Независимо от того, насколько тщательно они скрывали свою личность в Интернете, фотографии их друзей в Facebook и Instagram и неизбежные видео с камер наблюдения, к которым агрегаторы данных и их клиенты могут легко получить доступ, сделают практически невозможным скрыть их истинные личности и контакты, не говоря уже о личностях и местонахождении их семей и друзей.

Правительство США, возможно, воздержалось от того, чтобы бить тревогу отчасти потому, что его собственные разведывательные службы используют такие уязвимости. Документы, раскрытые WikiLeaks в 2017 г., например, показали, что ЦРУ пользовалось уязвимостью телевизоров, подключённых к Samsung, чтобы применять их в качестве скрытых подслушивающих устройств. Но в то время, как правительство хранило молчание, частная промышленность соответствовала возможностям властей по сбору информации, а иногда и превосходила их. Неправительственные организации, работающие в зонах конфликтов, теперь собирают сведения, связанные с конфликтами, которые часто не уступают или превосходят информацию, полученную спецслужбами. В то же время частные спутниковые компании предоставляют по запросу доступ к сложным спутниковым снимкам практически любого места на земле. Короче говоря, правительство больше не обладает монополией на важную информацию.

Мозаичная теория

В области национальной безопасности существует концепция, известная как «мозаичная теория». Она утверждает, что разрозненные, кажущиеся безобидными кусочки информации могут стать значимыми в сочетании с другими фрагментами. Эта теория является одной из причин, по которой подавляющему большинству людей, имеющих доступ к секретной информации, говорят, что они не могут судить, какая информация должна быть классифицирована как секретная. Документ, кажущийся бессмысленным, может, будучи сопоставлен с другими сведениями, предоставить противнику важную часть мозаики.

Исторически сложилось так, что аналитики разведывательных служб собирали воедино кусочки информации, чтобы завершить мозаику. Хорошие аналитики понимают, когда кажущаяся несущественной информация может оказаться важной в контексте. Появление больших данных в сочетании с искусственным интеллектом обещает перевернуть этот традиционный подход. Чтобы понять почему, рассмотрим прорыв, достигнутый гигантом розничной торговли Target почти десять лет назад. Как и большинство компаний, Target присваивает своим клиентам идентификационные номера, привязанные к их картам в магазине и к их кредитным картам, именам и адресам электронной почты. Когда клиент совершает покупку, эта информация собирается и обрабатывается. В 2012 г. статистик, работающий в Target, понял, что он может использовать эту информацию, как и информацию о покупках, совершаемых женщинами; были созданы «реестры младенцев», чтобы определить, кто, вероятно, ждёт ребенка. Например, беременные женщины начинали покупать лосьон без запаха, с большей вероятностью покупали добавки с кальцием, магнием и цинком. Используя эту информацию, Target смогла создать «оценку предсказания беременности», подсчитать, где женщины, вероятно, находились во время беременности, и отправить им купоны на продукты, которые им могут понадобиться. Эта технология привлекла внимание общественности только после того, как разгневанный клиент пожаловался менеджеру Target на то, что компания присылает его дочери почтовые сообщения, явно предназначенные для беременных женщин. Позже он позвонил, чтобы извиниться: «Оказывается, в моём доме происходили какие-то события, о которых я не был полностью осведомлён. Она должна родить в августе. Я приношу свои извинения».

Это была всего лишь одна компания, отслеживающая один набор покупок в течение года с помощью простого статистического анализа десять лет назад. Теперь представьте, что мог бы сделать противник, если бы он объединил такого рода сведения с аналогичной информацией из различных баз данных, а затем использовал искусственный интеллект для обнаружения закономерностей.

Скорее всего, это уже происходит. Китай подозревается в сборе персональных данных миллионов американцев. Уильям Эванина, бывший директор Национального центра контрразведки и безопасности США, в начале 2021 г. предупредил, что Китай украл личную информацию 80 процентов американцев, в том числе путём взлома медицинских компаний и устройств «умного дома», подключённых к Интернету. В апреле федеральные агенты пришли к выводу, что китайские хакеры, возможно, получили информацию с сайтов социальных сетей, таких как LinkedIn, для того чтобы узнать адреса электронной почты системных администраторов. Эту информацию они впоследствии могли использовать для кибератаки на программное обеспечение электронной почты Microsoft. Другими словами, Китай, по-видимому, создал огромный массив данных о частной информации американцев, используя сведения, незаконно полученные и удалённые с общедоступных веб-сайтов.

В марте 2014 г. китайские хакеры взломали компьютерные сети Управления кадров США, в которых хранится личная информация всех федеральных служащих, и получили файлы десятков тысяч сотрудников, которые подали заявки на получение допуска к сверхсекретных данным, включая меня. Хотя эти файлы не были засекречены, они содержали ценную информацию о национальной безопасности: личности государственных служащих со сверхсекретными допусками, а также контакты членов их семей, зарубежные поездки и международные связи, номера социального страхования и контактная информация соседей и друзей. В сочетании с базой данных личной информации американцев эти сведения, вероятно, позволили Китаю определить, какие сотрудники федерального правительства, имеющие сверхсекретный доступ, имеют большие долги по кредитным картам, использовали приложения для знакомств, будучи женатыми, имеют детей, обучающихся за границей, или необычно долго задерживаются в офисе (возможно, потому что проводится важная операция). Короче говоря, в то время как правительство США тратит впустую энергию на защиту секретной информации, подавляющая часть которой неважна, информация, имеющая гораздо большую ценность для национальной безопасности, оставлена без внимания.

Прекращение переклассификации

Нынешняя система национальной безопасности США была разработана для защиты секретов XX века. На момент её создания самая важная информация о национальной безопасности находилась в руках правительства. И система, почти полностью посвящённая тому, чтобы не дать шпионам получить эту информацию и не дать инсайдерам раскрыть её, имела смысл.

Однако сегодня правительственную информацию затмила частная. Соединённым Штатам нужен такой подход к защите информации о национальной безопасности, который бы отражал эту новую реальность.

Надо коренным образом реформировать систему национальной безопасности, создавшую гигантский массив в основном бесполезных тайн, и сократить количество легко доступной частной информации.

Для достижения первой цели следует начать с введения правила автоматического рассекречивания всей секретной информации через 10 лет. В настоящее время предполагается, что все засекреченные записи старше 25 лет автоматически раскрываются, но из этого правила так много исключений, что многие документы остаются секретными в течение полувека или даже больше. Например, только в 2017 г. было рассекречено 2800 записей, относящихся к убийству президента Джона Кеннеди, и даже тогда администрация Трампа утаила некоторые записи.

Десятилетний график рассекречивания должен иметь только два исключения: информация, классифицируемая как «данные ограниченного доступа» в соответствии с Законом об атомной энергии, и информация, идентифицирующая информаторов разведывательных служб, которые всё ещё живы. Решения о том, может ли раскрытие какой-либо другой информации нанести ущерб национальной безопасности, должны приниматься независимым наблюдательным советом, состоящим из бывших правительственных чиновников, историков, журналистов и защитников гражданских прав. Правительственное учреждение, столкнувшееся с автоматическим рассекречиванием информации, которую оно сочло потенциально опасной, может обратиться в правление с просьбой продлить срок секретности – по сути, вынудив агентство обосновать любое отклонение от правила. Правило, делающее рассекречивание обязательным, будет стимулировать правительство к выделению адекватных ресурсов на процесс пересмотра и обеспечение его своевременного проведения.

Правительству также следует использовать возможности искусственного интеллекта и машинного обучения для выявления случаев избыточной секретности. Отдельные государственные служащие, которые обычно чрезмерно классифицируют информацию, могут быть идентифицированы, им может быть сообщено, что они засекречивают документы чаще, чем другие, и их следует поощрять к более тщательной оценке истинной необходимости классификации. Искусственный интеллект также может в итоге предлагать уровни классификации, в то время как сотрудники могут составлять документы или электронные письма, оспаривать неправильные решения о классификации во время их принятия и просматривать классификацию сохранённых документов.

Прекращение массовой переклассификации позволило бы должностным лицам более творчески подходить к устранению возникающей угрозы, создаваемой огромными массивами легкодоступных персональных данных. Вашингтон может начать с того, что последует примеру Пекина, который, несмотря на то, что является государством с навязчивым надзором, недавно принял один из самых строгих законов о конфиденциальности данных – вероятно, в первую очередь не для защиты частной жизни своих граждан, а для предотвращения сбора и использования их данных иностранными противниками. Закон распространяется на все юридические и физические лица, как внутри, так и за пределами Китая, которые обрабатывают персональные данные китайских граждан или организаций, устанавливая контроль над данными и позволяя гражданам Китая подавать в суд, если информация украдена, неправильно использована или искажена. При этом закон не позволяет компаниям, ведущим бизнес в Китае, собирать и хранить персональные данные, которые могут представлять интерес для иностранных разведывательных служб.

Другими словами, Китай работает над тем, чтобы закрыть дверь для иностранных держав, стремящихся использовать личные данные граждан, в то время как Соединённые Штаты оставили эту дверь широко открытой.

Неприкосновенность частной жизни в Соединённых Штатах, тем временем, опирается на множество федеральных законов и законов штатов, каждый из которых затрагивает отдельные элементы проблемы, но ни один из них не является всеобъемлющим. В течение многих лет группы по защите гражданских свобод призывали федеральное правительство защитить личную информацию отдельных лиц, но эти призывы в основном остались без внимания. Однако сегодня становится всё более очевидно, что защита частной жизни американцев необходима не только для обеспечения их гражданских свобод, но и для защиты страны.

Конгресс должен начать с распространения на все подключённые к Интернету устройства тех же требований безопасности, которые в настоящее время применяются только к тем устройствам, которыми владеет или управляет правительство. Одна подгруппа устройств, подключённых к Интернету, представляет особенно острую опасность: те, которые контролируют человеческое тело. К ним относятся фитнесс-трекеры, которые люди носят на своём теле, а также устройства, которые имплантируются в него: кардиостимуляторы, кардиовертеры и «цифровые таблетки» со встроенными датчиками, которые фиксируют, что лекарство было принято. Чтобы снизить уязвимость этих устройств к взлому, федеральные регулирующие органы должны потребовать от производителей улучшить протоколы безопасности.

Правительство также должно предоставить потребителям новые и более совершенные инструменты для контроля данных, которые компании собирают о них. Закон о прозрачности информации и контроле за персональными данными, представленный в марте Сюзан Делбен, демократом из Вашингтона, потребует «согласиться» или «отказаться» от «простых уведомлений о конфиденциальности на английском языке». Эти меры, безусловно, были бы улучшением по сравнению со статус-кво. Но исследования показывают, что потребители, как правило, не читают такого рода предупреждения, чёткие индивидуальные требования согласия или отказа могут никак не повлиять на сбор данных потребителей. Предлагаемое законодательство также будет превалировать над законами штатов, которые в свою очередь могут быть более совершенными, чем федеральный закон. Это означает, что в некоторых местах это может фактически ослабить защиту. Лучшим вариантом было бы, чтобы Конгресс принял федеральный закон, следующий примеру, недавно поданному Калифорнией, требуя от компаний уважать выбор отдельных лиц отказаться от сбора данных. Это стало бы важным шагом на пути к возвращению потребителям контроля.

Наконец, Конгресс должен создать независимое федеральное агентство для мониторинга и обеспечения соблюдения правил защиты данных. Соединённые Штаты являются одной из немногих демократий, в которой нет органа, занимающегося защитой данных. Вместо этого мы полагаемся на Федеральную торговую комиссию, у которой есть много других обязательств. Предлагаемый Закон о защите данных от 2021 г., представленный в июне сенатором Кирстен Гиллибранд, демократом из Нью-Йорка, может привести к созданию агентства для «регулирования практики обработки данных с высоким риском и сбора, обработки и обмена персональными данными», в частности агрегаторами данных. Создание такого агентства также позволило бы федеральному правительству накопить опыт в вопросах конфиденциальности данных и реагировать на новые вызовы и угрозы быстрее и эффективнее.

Заперто

Изобретатель Чарльз Кеттеринг однажды заметил, что «когда вы запираете дверь лаборатории, вы запираете скорее то, что снаружи, чем то, что внутри». В начале XX века, когда сформировалась нынешняя система классификации, информация, которую стоило защищать, в основном находилась внутри федеральных агентств, поэтому запирание двери имело некоторый смысл. Сегодня наблюдение Кеттеринга применимо как никогда. Частные организации имеют доступ к большему объёму, а во многих случаях и к лучшему качеству информации, чем правительство, поэтому запирание дверей только изолирует федеральные агентства, не защищая большую часть информации, которую стоит оберегать.

Чего требует подход XXI века к информации о национальной безопасности, так это внимания к конфиденциальности. Тем не менее Соединённые Штаты мало что сделали для защиты информации об обычных гражданах, которая в мире искусственного интеллекта и машинного обучения представляет растущую угрозу национальной безопасности. Соединённые Штаты тратят миллиарды долларов на защиту секретной информации, большая часть которой уже легко доступна из открытых источников. Но при этом мало что делают для того, чтобы позволить своим гражданам, в том числе тем, кто занимает важные государственные посты, защитить личную жизнь от документирования, отслеживания и разоблачения. Поступая таким образом, они разбрасывают по всему миру кусочки мозаики национальной безопасности, чтобы противники могли собрать их и сложить воедино.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 1 за 2022 год. © Council on foreign relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 июня 2022 > № 4313773 Уна Хэтуэй

Игорь Ляпунов: киберучения – важный элемент защиты от возросших кибератак

Впервые в России в рамках ПМЭФ-2022 состоялись международные киберучения на базе Национального киберполигона. Представители нескольких стран сообща обеспечивали информационную безопасность крупной энергетической подстанции и предотвращали масштабный блэкаут. Киберучения проводили совместно компания "РТК-Солар" и Минцифры России при поддержке аппарата Совбеза РФ. О том, как учения могут помочь против резко возросших киберугроз, рассказал в интервью РИА Новости генеральный директор "РТК-Солар" Игорь Ляпунов.

- Какие киберугрозы, по вашим оценкам, сегодня наиболее актуальны для бизнеса, населения и государства? К каким последствиям может привести реализация этих угроз?

- Мы сегодня находимся в состоянии кибервойны: ровно 25 февраля начались волны атак на российскую инфраструктуру, и сейчас они продолжаются. Беспрецедентная кибер-агрессия привела нас в новую реальность. Есть несколько плоскостей, в которых сейчас идут кибератаки. Массовое и не очень сложное – это DDoS-атаки, направленные на приостановку функционирования тех или иных веб-серверов, государственных информационных ресурсов, они идут ежедневно, их на порядки больше, чем раньше. Первые дни было тяжело – не все могли отбиваться, но потом от атак такого уровня мы научились защищаться. Но нужно понимать, что эти атаки – просто дымовая завеса, которая отвлекает ИТ-подразделения, экспертов по безопасности, а под завесой идут уже целевые атаки, имеющие три основных цели. Первое – вывод из строя инфраструктуры, второе –утечку данных, опять же с целью более эффективно реализовывать разрушение инфраструктуры. И третье направление – атаки на медиа, на СМИ, где для атакующих главное – большой визуальный эффект: подмена информации на первых страницах порталов, подмена контента телетрансляций, видеосигнала.

Кто атакует? На виду – "ИТ-армия" Украины, это 200-300 тысяч "сочувствующих активистов". Это не профессиональные айтишники, а те, кто создает массу, силу, которой управляют. Любой такой "сочувствующий" может скачать себе некую очень простую программку, которая начинает с его компьютера атаковать российские информационные ресурсы. И за счет массовости они создают слой атак, под которым работают профессиональные хакерские группировки, реализующие уже целевые атаки. Их пока, к счастью, не очень много, но мы видим, как по телеграм-каналам, в даркнете идет рекрутинг новых хакеров, уже не просто сочувствующих, а людей, имеющих опыт взлома информационных ресурсов. И третья часть атакующих – специальные силы западных стран: есть публичные заявления, что их кибервойска участвуют в конфликте на стороне Украины. Это беспрецедентная кибервойна, пик которой еще не пройден. Мы научились отбивать массовые атаки, но атаки целевые, которые могут быть очень болезненными, готовятся долго (до нескольких месяцев): идет постепенный, незаметный захват инфраструктуры и только потом – яркие действия, разрушение, остановка чего-то. И, конечно, мы сейчас готовимся к этой фазе, выявляем проникновения. На второй чаше весов наша цифровизация: в производстве, электроэнергетике, социальной сфере, здравоохранении. Это растущая зависимость от цифровых технологий, которые сейчас под угрозой. До эпицентра шторма мы еще не дошли.

- Что может помочь в такой ситуации?

- Первое – это, конечно, технологии. Сейчас на фоне кибератак страна получила большую пробоину с точки зрения зарубежных средств защиты информации. Уже на второй-третьей неделе военной спецоперации часть иностранных решений просто перестали работать: мы защищались щитом, который растворился у нас в руках. Приходилось срочно где-то переходить на open source, где-то – на российские технологии. Это большой вызов. Повторюсь, это беспрецедентная кибервойна, и Россия сегодня на переднем крае: мы получаем колоссальный опыт, который становится крутым экспортным продуктом.

Сейчас для многих стран мира важно найти баланс, который даст технологический суверенитет. США навязывают свои технологии, а это зависимость от них. У нас особого выбора нет – мы переходим на российские технологии, но перед большей частью остального мира стоит вопрос, как не оказаться в этой зависимости от иностранных средств защиты, ИТ-экосистем.

Помимо независимых технологий, другим важным слоем защиты является правильная организация обеспечения безопасности, а также взаимодействие защищающихся команд, их сил и средств. Это мы обсуждали в кулуарах форума с регуляторами, с администрацией президента, с Минцифры. Важно, чтобы в ходе комплексной атаки, которая идет по широком фронту, все защитники быстро о ней узнавали. Важнейшим аспектом киберзащиты является порядок и дисциплина в ИТ. Две трети всех уязвимостей возникают не потому, что неправильно спроектирована защита, а из-за человеческого фактора: это простые пароли пользователей, ошибки администраторов, открытие фишинговых писем и так далее. И, конечно, важна здоровая паранойя на уровне службы ИБ. И только такая комбинация делает защиту гарантированной.

И третий слой – умение и навыки защищающихся. Теоретически можно в компьютерной игре научиться пользоваться оружием, отстреливаться, прятаться. Но реальное поле боя – это совершенно другое. И в этом смысле киберучения являются той площадкой, где в реальном времени можно отрабатывать защиту от кибератак.

- Поможет ли в противостоянии таким угрозам координация усилий на мировом уровне? Как государства могут бороться сообща с киберпреступниками?

- Кибербезопасность – интернациональна, как и киберпреступность. Всегда трудно сказать, из какой страны идут атаки. Сейчас Украина – на острие, но мы понимаем, что в атаки вовлечена вся восточная Европа, весь Запад. И защищаться тоже можно сообща. Мы сейчас интегрированы с нашими дружественными странами, есть взаимодействие, и мы должны, как на киберучениях, обмениваться важной информацией. В ходе учений мы демонстрируем нашим партнерам российские технологии, подходы к защите. У нас очень хорошая школа программирования, безопасности. И это всегда взаимный обмен: важен спектр идей, подходов, решений. Международная кооперация обогащает все стороны.

- Участники киберучений в рамках Петербургского международного экономического форума в этом году тренировались сообща противостоять атакам, нацеленным на возникновение аварий в энергоснабжении. Как возникла идея проведения таких киберучений, в чем их цель?

- Международные киберучения в рамках ПМЭФ, которые мы проводим по поручению Совета безопасности, это отработка реальных боевых ситуаций. Мы моделируем ровно то, как нас атакуют с начала спецоперации, и даем возможность командам выстроить свои тактики, отработать взаимодействие, технику противостояния атакам. По легенде учений, атакам подвергается электроэнергетическая система с ее отдельными компонентами. Ее защищают 10 команд: команды стран ОДКБ и международные команды. Каждая защищает свой элемент инфраструктуры, организован координационный центр, отвечающий за взаимодействие. Первая часть – отработка индивидуального мастерства, умение выявить атаку, отразить, провести расследование инцидента. Вторая часть – организация взаимодействия: когда одна часть инфраструктуры находится под атакой, координационный центр должен быстро проинформировать остальных, которые должны перестроить свою защиту под этот тип атак. Это очень крутое действо.

- Расскажите, почему для учений был выбран сценарий, при котором атакам подвергалось именно энергетическое предприятие?

- Мы смотрим, какие области будут под самым большим риском с точки зрения проникновения злоумышленников. Это касается систем жизнеобеспечения и, в первую очередь, электроэнергетики, где может быть нанесен максимальный ущерб. Эта отрасль вся цифровизирована: управляется компьютерами, телеметрия собирается в цифровом виде, поэтому и риск атак здесь максимальный.

- Киберучения на форуме проходили на базе Национального киберполигона. Расскажите о его роли в этом мероприятии.

- Киберполигон – это цифровой двойник нашей экономики, ее основных отраслей. Банки, федеральные органы исполнительной власти, электроэнергетика, нефтегазовая отрасль – всё это смоделировано на киберполигоне. Сейчас у нас на полигоне реализовано порядка 5 отраслей, тогда как в стране более-менее цифровизированы 10-12.

Идея такого полигона родилась еще 4-5 лет назад: в программе "Цифровая экономика" появился подраздел, связанный с информационной безопасностью. Минцифры собирало большие экспертные группы, были мозговые штурмы, какие элементы национальной кибербезопасности нам нужны, и еще тогда мы заложили основу, что нам нужна огромная площадка для тренировок. Два года назад "Ростелеком" выиграл конкурс Минцифры, и сейчас мы с ними софинансируем создание и развитие этой площадки. Постепенно наращиваем мощности, добавляем отрасли, отдельные сегменты. Мы создаем по России опорные центры киберполигона, куда можно подключаться удаленно. Также мы делаем на базе вузов или больших учебных центров площадки, с которых можно участвовать в учениях. В Питере два учебных центра, в Самаре, в Новосибирске, в Дальневосточном федеральном университете. Совместно с образовательным центром "Сириус" мы приняли решение развивать новую модель обучения кибербезопасности, включающую всю цепочку (школа – среднее специальное образование – вуз), чтобы быстрее растить новых специалистов. И киберполигон – это база практико-ориентированного обучения как молодежи, так и специалистов, которым необходимо актуализировать знания.

- Как вы оцениваете результаты прошедших киберучений? К каким основным выводам пришли участники по итогам мероприятия?

- Участвовали команды разного уровня. И, если не считать Россию, то лучшие результаты показали Казахстан и Вьетнам. Важно, что с методической точки зрения мы отработали взаимодействие, которое в дальнейшем положим на процедурную в основу по линии Совета безопасности, по линии национальных центров кибербезопасности.

- Какие еще проблемы, по вашим оценкам, можно решать с помощью подобных мероприятий? Планируется ли проводить аналогичные международные киберучения в дальнейшем?

- У нас есть большая инициатива совместно со Сколково – развитие стартапов кибербезопасности. У молодых команд, которые создают новые технологии, всегда есть проблема апробации: они что-то сделали в лабораторных условиях, и прежде, чем какая-то большая компания сможет взять это на вооружение, она всегда спросит: где это отработано. Так вот, киберполигон как раз и дает такую площадку для стартапов, где они могут в режиме, приближенном к боевому, отработать свои технологии защиты.

Что касается дальнейших перспектив проведения киберучений, то они должны стать регулярными. Совет безопасности РФ и НКЦКИ (Национальный координационный центр по компьютерным инцидентам) признали учения крайне полезным мероприятием. Как известно, за один поход в спортзал не похудеть, поэтому и учения, как любую тренировку, нужно повторять. Помимо международных учений, мы проводим отраслевые и межотраслевые учения, тренировки отдельных команд. В электроэнергетике – два раза в год. И каждая последующая тренировка дает больший результат. По нашим оценкам, чтобы выработать устойчивый навык, должно пройти 4-5 таких тренировок.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 20 июня 2022 > № 4346098 Игорь Ляпунов

В обход международных договорённостей

Пентагон продолжает наращивать военно-биологический потенциал, используя Украину как полигон для своей незаконной и опасной для всего человечества деятельности.

Плановая работа Министерства обороны Российской Федерации по анализу военно-биологической деятельности США и их союзников в различных регионах мира вновь подтвердила опасения насчёт многочисленных нарушений на территории Украины международного гуманитарного права, определённых в том числе Нюрнбергским кодексом и Хельсинкской декларацией Всемирной медицинской ассоциации. Очередные факты и доказательства тому привели в российском военном ведомстве.

В частности, детальное изучение документов, полученных в ходе спецоперации, позволило выявить, что проведение сотрудниками лаборатории в Мерефе опытов над пациентами психиатрических клиник в Харькове, о которых ранее уже сообщалось, велось как минимум с 2011 года. Гражданка США Линда Опорто Аль-Харун – одна из организаторов на Украине этой незаконной деятельности – неоднократно посещала филиал мерефской лаборатории, построенный на средства Пентагона в населённом пункте Сороковка Харьковской области. Несмотря на то что данный объект оборудован подземными хранилищами и мощными системами вентиляции, официально это компания по производству пищевых добавок. При этом сайт компании носит явные признаки фиктивности, а с началом специальной военной операции оборудование филиала под контролем СБУ было вывезено в западные области Украины.

– Это подтверждает наши опасения насчёт многочисленных нарушений на территории Украины международного гуманитарного права, определённых в том числе Нюрнбергским кодексом и Хельсинкской декларацией Всемирной медицинской ассоциации, к которым относятся добровольное согласие лица на участие в эксперименте, информирование о проводимом исследовании, недопущение излишних физических и психических страданий при проведении эксперимента, пыток, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения. В соответствии с имеющейся информацией, на социально незащищённых гражданах Украины проводились испытания высокоактивных веществ нейромодуляторов, которые вызывали в том числе необратимые поражения центральной нервной системы. Это является явным нарушением норм международных договоров в сфере прав человека, – заявил на брифинге начальник войск РХБ защиты ВС РФ генерал-лейтенант Игорь Кириллов.

В российском военном ведомстве уже упоминали о роли украинского научно-технологического центра в военно-биологической программе США на территории Украины. В этот раз в центре внимания оказался проект P-268, в реализации которого принимали участие Национальный университет имени Тараса Шевченко в Киеве и университет штата Колорадо.

Так, отдельного внимания, по словам генерал-лейтенанта Игоря Кириллова, заслуживает письмо исполнительного директора УНТЦ Эндрю Худа в адрес госдепартамента США по вопросу организации исследований в рамках проекта, в котором он отмечает, что «более 30 процентов участников – бывшие учёные с опытом разработок в области оружия массового поражения».

Отметим, что заявленной целью проекта является изучение вирусов, способных инфицировать комаров рода Aedes. В соответствии с техническим заданием вирусный препарат был наработан институтом в Киеве и доставлен в США для проведения полевых аэробиологических исследований.

Интерес американских заказчиков к комарам данного вида, которые являются переносчиками трансмиссивных инфекций, таких как лихорадка денге, Зика, жёлтая лихорадка, не случаен, как заметили в Минобороны России.

Во время последней крупной вспышки жёлтой лихорадки в Африке в 2013 году было зафиксировано 170 тысяч случаев тяжёлой формы заболевания, из которых 60 тысяч закончилось летальным исходом.

– Все помнят о заражении вирусом натуральной оспы одеял для американских индейцев, меньше говорят об умышленном инфицировании возбудителем сифилиса граждан Гватемалы, факт которого признал президент США Барак Обама. Ещё реже сейчас вспоминают о применении пестицидов во время вьетнамской войны, но полностью замалчивают историю вспышек преднамеренного характера на Кубе в 70–80-х годах прошлого столетия. А вместе с тем факты применения в качестве биологического оружия комаров рода Aedes, точно таких же, с которыми работало военное ведомство США на Украине, зафиксированы в коллективном иске кубинских граждан к правительству США и выносились на рассмотрение государств – участников Конвенции о запрещении биологического оружия, – подчеркнул начальник войск РХБ защиты ВС РФ. – В материалах коллективного иска отмечено, что эпидемия лихорадки денге на территории Кубы в 1981 году, в результате которой заболели 345 тысяч человек, из них погибли 158, явилась следствием распространения второго серотипа вируса денге. Этот серотип ранее не фиксировался в странах Карибского бассейна, а вспышка имела явные признаки преднамеренного характера. Так, время проведения атаки (конец января) было выбрано с учётом биологических особенностей жизненного цикла комаров-переносчиков и являлось оптимальным для последующего развития эпидемического процесса. Кроме того, единственным местом на острове, где не были зафиксированы случаи заболевания, являлась военно-морская база США в Гуантанамо, что объясняется предварительной вакцинацией военнослужащих против вируса денге второго типа.

На брифинге генерал-лейтенантом Игорем Кирилловым был приведён и другой подобного рода пример. Искусственная вспышка вирусного заболевания – африканской чумы свиней – произошла на Кубе в 1971 году. В ходе эпизоотии было уничтожено 500 тысяч животных, стране был нанесён существенный экономический ущерб. Хотя ранее на американском континенте и в западном полушарии в целом случаи АЧС не фиксировались, они появились именно на Кубе.

Определённую ясность, как отметил начальник войск РХБ защиты ВС РФ, в этот вопрос внёс бывший сотрудник ФБР Уильям Тёрнер, который в интервью Newsday сообщил о доставке ЦРУ из находившегося под юрисдикцией США форта Гулик в Панаме контейнера с возбудителем АЧС и передаче его у побережья Кубы на рыболовное судно. Он точно указал ферму, где данный возбудитель был внедрён.

В период с 1980 по 1982 год руководство Кубы заявляло о целом ряде необычных вспышек вирусных инфекций экономически значимых сельскохозяйственных культур – сахарного тростника и табака, которые появлялись в различных регионах страны и не были связаны между собой.

При этом указанные факты, расследование которых игнорируется Организацией Объединённых Наций и Всемирной организацией здравоохранения, – лишь часть военно-биологического досье США.

Несмотря на заверения Соединённых Штатов в том, что биологические исследования на Украине проводятся исключительно в сфере гражданского здравоохранения, были получены документы, подтверждающие непосредственное взаимодействие военных ведомств этих стран.

– Хотел бы обратить внимание на уведомление о включении лабораторий центрального санитарно-эпидемиологического управления минобороны Украины в программу снижения биологической угрозы. В нём отмечено, что «программа даёт возможность осуществлять сотрудничество между министерством обороны Украины и министерством обороны США, а также создаёт правовые принципы для его дальнейшего расширения», – подчеркнул генерал-лейтенант Игорь Кириллов.

Характерно, что с 2015 года – начала широкомасштабного финансирования Пентагоном украинских проектов – среди военнослужащих, а также жителей Луганской и Донецкой народных республик были зафиксированы многочисленные случаи инфекционных заболеваний. В соответствии с докладом министерства здравоохранения ДНР «в 2016 году заболеваемость туляремией выросла по сравнению с 2007 годом в 9,5 раза. В структуре заболеваемости также отмечены отличительные признаки, в том числе увеличение среди заболевших количества военнослужащих».

– Напомню, что в руководящих документах НАТО (руководство по оценке радиационных, химических, биологических и ядерных потерь) туляремия рассматривается в качестве одного из приоритетных биологических агентов. Именно этот возбудитель использовался в ходе войсковых учений альянса на полигонах в Швеции с официальным подтверждением в 2012 году, – подчеркнул начальник войск РХБ защиты ВС РФ. – Также хотел бы отметить, что за период с 2017 года по настоящее время в 12 областях Украины, в которых расположены и функционируют биологические объекты, подконтрольные Пентагону, было зафиксировано несколько десятков вспышек гепатита А. Заболели более 10 тысяч человек, в большинстве случаев причина заболевания не была установлена.

Анализ документов о деятельности управления по снижению угрозы на Украине свидетельствует, что одной из приоритетных задач DTRA является подготовка полевых эпидемиологов. В рамках обучающих курсов американская сторона активно внедряет собственные стандарты диагностики инфекционных болезней, которые не соответствуют актуальным проблемам здравоохранения.

– В российском военном ведомстве отметили, что в 2015 году Всемирная организация здравоохранения объявила Украину страной с высоким риском вспышки полиомиелита, и борьба с этим особо опасным заболеванием является очевидным приоритетом. С учётом этого обращает на себя внимание ответ руководителя проекта украинского офиса DTRA Брендта Сигеля региональному представителю Всемирной организации здравоохранения. В нём указывается, что реализуемая на Украине программа снижения биологической угрозы «не предусматривает изучения таких заболеваний, как полиомиелит». Возникает вопрос: тогда о каких актуальных для Украины заболеваниях идёт речь? – заметил генерал-лейтенант Игорь Кириллов.

Кроме этого, по словам начальника войск РХБ защиты ВС РФ, после начала специальной военной операции на территории Украины Соединёнными Штатами был разработан и реализован план эвакуации украинских граждан, принимавших непосредственное участие в обеспечении работы системы биомониторинга, с целью «предотвращения утечки чувствительной информации», что вызывает дополнительные вопросы к деятельности указанной системы и о её истинных целях.

Ранее в российском военном ведомстве уже отмечали, что Хантер Байден сыграл важную роль в создании финансовой возможности проведения работ с патогенами на территории Украины, обеспечив привлечение средств для компаний Black&Veatch и Metabiota. Опубликованные материалы переписки Байдена с руководством инвестиционного фонда RosemontSeneca свидетельствуют об использовании административного ресурса и откровенном лоббировании интересов компании Metabiota в правительственных кругах США.

– Так, в своём обращении управляющий директор фонда Джон Делош спрашивает Байдена: «Есть ли кто-нибудь, кому мы можем позвонить в Вашингтоне, чтобы получить представление о том, как серьёзно Metabiota рассматривается в различных правительственных учреждениях?» Подобные формулировки ставят вопрос о личной материальной заинтересованности Байдена и других соучредителей RosemontSeneca в реализации военно-биологической программы Пентагона на Украине, а также наличии коррупционной составляющей. Очевидное отсутствие инвестиционной привлекательности проектов по реконструкции украинских биолабораторий вызывает сомнение в прозрачности осуществляемой финансовой деятельности.

Кроме того, финансирование из негосударственных источников, таких как фонд Байдена, позволяет Пентагону не отчитываться перед сенатским комитетом по бюджету о целях и результатах военно-биологических исследований на Украине, тем самым скрывая их от широкой общественности, – заявил генерал-лейтенант Игорь Кириллов.

По его словам, проанализированные документы подотчётных Байдену инвестиционных структур не содержат информации о выплатах бенефициарам и распределении дивидендов. С высокой долей вероятности это свидетельствует о сокрытии прибыли и является признаком реализации незаконных платёжных схем и уклонением от уплаты налогов, что является серьёзным нарушением законодательства США.

– 9 июня на сайте Пентагона было опубликовано официальное заявление о биологической деятельности США на территории постсоветского пространства. В нём американская администрация признала факт финансирования 46 украинских биолабораторий и связь минобороны США с украинским научно-технологическим центром. Одновременно отражены особенности реализации на постсоветском пространстве программы совместного снижения угрозы Нанна-Лугара, одной из целей которой являлось привлечение к работам «тысяч бывших советских учёных, специализирующихся на биологическом оружии» якобы для «исключения возможности их сотрудничества с террористическими формированиями», – обратил внимание на интересный факт начальник войск РХБ защиты ВС РФ, отметив, что подобная попытка американской администрации обелить свою запятнанную репутацию обернулась по сути «мечтой прокурора»: в документе приведены факты осуществления военно-биологической деятельности Пентагона на территории Украины и в других странах бывшего Советского Союза, указаны сообщники американского военного ведомства.

Вместе с тем представленные США «разъяснения» не содержат ответы на поставленные Минобороны России ранее вопросы. Почему работы проводились по заказу Пентагона, а их тематика не соответствовала актуальным проблемам здравоохранения Украины? С какой целью в биологических исследованиях на Украине принимали участие сотрудники военного ведомства США, а работы проводились в условиях секретности с ограничением доступа украинских специалистов к информации и помещениям? Для чего с территории Украины осуществлялся вывоз штаммов патогенных микроорганизмов – потенциальных агентов биологического оружия и биоматериалов украинских граждан без чётко декларированных целей? Почему США и Украина умалчивают факты сотрудничества в военно-биологической сфере в международной отчётности по линии КБТО, а США с 2001 года блокируют разработку её проверочного механизма? Почему официальные лица США, включая заместителя госсекретаря Викторию Нуланд, так обеспокоены возможностью перехода результатов деятельности министерства обороны США на Украине и находящихся материалов в биолабораториях под контроль российских специалистов?

Таким образом, представленная в заявлении Пентагона картина – всего лишь ширма, под прикрытием которой Соединённые Штаты осуществляют свою деятельность в обход международных договорённостей и продолжают наращивать военно-биологический потенциал. При этом Украине отведена роль полигона для проведения испытаний, сбора биологических материалов и изучения специфики распространения инфекционных заболеваний.

Юлия Козак, «Красная звезда»

США. Украина. Россия > Армия, полиция. Медицина. Химпром > redstar.ru, 17 июня 2022 > № 4098734 Игорь Кириллов

Гульзада Руденко: Почему музей-заповедник Елабуги - дело государственной важности

Игорь Вирабов

Среди лауреатов Госпремии в области литературы и искусства в этом году - гендиректор Елабужского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника Гульзада Руденко. Госпремия присуждена ей "за вклад в изучение, сохранение и популяризацию историко-культурного наследия России". Формулировка универсальная - а что за ней?

Представьте. На 74 тысячи жителей в Елабуге - сразу 17 музеев. И этот беспокойный муравейник - лабиринт елабужских музеев - ведет к Руденко. Покой ей только снится. Музей-заповедник в Елабуге - место градообразующее. Как так выходит? За разгадкой - к ней, к Руденко. Так что "РГ" здесь не случайно.

Гульзада Ракиповна, за вами не угонишься. Выезжая из Москвы, читаю: в Елабуге 16 музеев. Приезжаю - выясняется: уже 17. Вроде бы город небольшой - а вы печете музеи, как пирожки. Зачем вам столько?

Гульзада Руденко: Как - зачем? Мы ведь не гонимся за счетом. Здесь просто уникальная земля - сходятся времена, свидетельства эпох. Можно начать с того, что Иван Васильевич Шишкин, отец великого художника, неспроста пригласил сюда археологов: возле села Ананьино обнаружили доисторические могильники - следы ананьинской культуры связали огромные территории Прикамья и Поволжья, это восьмой-девятый век до нашей эры. Дело не в мистике - все земля хранит. Если поближе подкрутить машину времени - здесь можно найти напоминания о русско-шведских, о русско-турецких войнах, о Первой мировой и Великой Отечественной. Сюда во все времена привозили пленных… Да, город небольшой - но за ним история большая.

Заглянул в Музей истории города - а там сотрудники в каких-то сказочных нарядах. Играют для детей сказку Отфрида Пройслера, бывшего солдата армии Паулюса, как раз из тех военнопленных. Вернувшись из Елабуги домой, он стал писать добрые детские книжки про гнома Хёрбе и лешего Цвоттеля, маленького Водяного и Бабу-Ягу. Сказку в музее совмещают с экскурсией. Мне рассказали, что сотрудники собирали и записывали воспоминания очевидцев тех лет, переписывались с родственниками бывших пленных, того же Пройслера. Елабужский государственный музей-заповедник издавал даже книги об истории пленных - "Лагерь на Каме", например…

Гульзада Руденко: Не только. Мы приложили все усилия для создания Музея веры в Казанско-богородицком женском монастыре, где когда-то и размещали пленных. Этот музей в подвале церкви, которую монастырь построил на месте утраченного храма под руководством нынешней настоятельницы матушки Веры…

Сегодня музей-заповедник совместно с РПЦ и организациями по уходу за воинскими захоронениями патронирует, содержит несколько кладбищ - и то, где похоронены военнопленные, и Троицкое кладбище, где покоится Надежда Андреевна Дурова, Иван Васильевич Шишкин. Последнее привели в порядок, огородили территорию - столько жалоб поначалу было: негде сушить белье, играть детям. А где играть - на костях, на могилах? Убрали горы мусора, раскопали, обозначили руинированные остатки церкви Троицкого кладбища - посмотрите, какой был храм… На балансе у нас 31 собственное здание и сооружение на площади 10 гектаров. Пять кладбищ и захоронений известных личностей, территория Городища, усадьбы, свой "Трактир"… Вот была у нас машина ГАЗ-51 - когда "ушла на отдых", поставили, организовали две экспозиции гаражные, чтобы рассказать и об этой труженице, и о почтовом, о пожарном деле - получилось незатейливо, но школьникам интересно. Так что везде, где можно, мы открываем экспозиции, музеи. Придерживаемся классического, где-то консервативного стиля - того, что никогда не устареет. Оттого и экспозиции у нас - теплые, и мне это все очень дорого.

То есть и 17 музеев - для вас не предел?

Гульзада Руденко: Вот нет еще музея современной истории Елабуги - надеюсь, придем к этому. У нас же особая экономическая зона, прекрасные предприятия, учебные заведения, перерабатывающая промышленность, прекрасные люди, спортсмены, есть о чем и о ком говорить… Мечтаю с нашим другом Вадимом Евгеньевичем, одним из учредителей бренда Махеев, создать музей охоты - это была его идея… Или вот - наш замечательный земляк, которого не так хорошо знают, Пинегин Николай Васильевич. Легендарная личность - участвовал в северной экспедиции Седова, делал зарисовки, снимал, был одним из инициаторов и создателей петербургского музея Арктики и Антарктики. Можно музей создать о нем - думали даже обратиться за поддержкой в Русское географическое общество…

Елабугу поневоле связали с именем Марины Цветаевой десять трагических дней ее жизни. В Доме памяти Цветаевой можно прочитать ее жутковатые предсмертные записки. В Елабуге ее похоронили, могила затерялась, место потом условно обозначила сестра Анастасия, появился крест, потом гранитное надгробие. Потом эту могилу даже освятила Церковь. Но, как ни странно, нет в Елабуге мрачного ощущения города, в котором трагически оборвалась жизнь одной из главных поэтесс столетия. Есть ощущение - "Не нам судить, не нам винить... / Нельзя за тайну ненавидеть". Шлейф остается не мрачный - светлый. Как это удается?

Гульзада Руденко: Память вообще не должна придавливать нас камнем - она нужна, чтобы стать чище и светлее. Поначалу мы при поддержке руководства города создали Литературный музей, рассказывающий о творчестве Марины Ивановны Цветаевой. В то время дом, в котором она прожила здесь неполные две недели, принадлежал частным лицам.

Кстати, когда я училась здесь в Елабуге в институте, мои подружки жили как раз в этом доме. Это 1973-1978 годы. И я к ним ходила в гости, знакома была с хозяйкой, тетей Аней Болтановой (при Цветаевой дом принадлежал семье Анастасии Бродельщиковой). Лет через 25, когда я оказалась в Елабуге уже в качестве директора музея-заповедника, первое, что сделала, - пошла к ней, сказала: теть Ань, может, отдадите нам дом? Сделаем там музей. Она ответила, что отписала дом сыну. Но через два года - такая мистика - сын ее погиб, и она предложила нам дом в обмен на квартиру.

То есть цветаевских музеев стало несколько?

Гульзада Руденко: Да, так у нас появились два цветаевских музея, Дом ее памяти и Литмузей, из которого мы убрали елабужский период ее жизни. А рядом - еще Библиотека Серебряного века. Раньше во дворе там стоял щитовой дом, в нем размещался банк. Потом банк съехал, дом оказался аварийным, и его отдали музею-заповеднику. Мы его разобрали, на фундаменте сделали красивую беседку с местом для костра - и ежегодно здесь стали собираться почитатели Цветаевой, а Елабуга стала одним из тех городов мира, где в день ее рождения зажигается известный всем поклонникам Цветаевский костер. Это уже больше десяти лет. Читаем стихи, поем, пьем чай с пирогами по рецептам семьи Марины - "Луну заманим с неба / В ладонь - коли мила! / Ну а ушел - как не был, / И я - как не была". Вспоминаем цветаевского Пушкина: "Не прожег ли ей перчатку / Пылкий поцелуй арапа?"…

Каждые два года у нас проходят Цветаевские чтения - они стали центром притяжения для специалистов и всех ценителей литературы Прикамья. Каждый четный год вручаем Литературную премию имени М. Цветаевой - в этом, юбилейном году, лауреаты будут объявлены на Международном музыкальном фестивале Бориса Березовского "Летние вечера в Елабуге" в июле.

А что за Портомойня примыкает к цветаевским музеям?

Гульзада Руденко: Портомойня рядом - это общественная прачечная XIX века, сюда все ходили за водой. Мы ее тоже связываем с именем Марины Ивановны - она уж точно туда приходила. В мои студенческие годы, помню, там еще вода бежала. А через много лет увидела: все превратилось в мусорную свалку.

Как раз я съездила в турецкий город Сафранболу - это наш побратим с Елабугой - и там нас отвезли в деревню, где музеефицировано такое же пространство, где жители занимались стиркой. Почему бы, подумала я, нам такое не сделать? И сделали - и правда интересно, таких музеев нет больше. Там все с позапрошлого века, и каменный пол, и деревянные трубы, и чугунная печь… Деньги нам выделили по федеральной программе "Культура России".

Из Турции привезли идею Портомойни, откуда-то из Китая - "Устав старого города". Зачем он вам - чтобы елабужане жили строго по уставу?

Гульзада Руденко: Нет, речь не об этом. Мы разработали и раздали "Устав старого города" всем владельцам домов - объектов культурного наследия на территории музея-заповедника - в нем разъясняются требования, которые возлагает на них наше законодательство. По большому счету, это - формирование нашей исторической культуры, вклад в наше будущее, в котором прошлое останется в неприкосновенности.

А что за история с таксистом из Колумбии? На фоне модной сейчас на Западе "культуры отмены" всего российского мне показалось, что история - прямо на злобу дня…

Гульзада Руденко: Знаете, я вообще себя считаю человеком мира. В советские годы с мужем жила в Южном Вьетнаме - он строил ГЭС, я заведовала клубом. Потом в конце 90-х - в Колумбии. И там однажды разговорились с таксистом - ему показалось, что меня можно принять за местную, но по-испански говорю с акцентом. Узнал, что из России: как! - русские должны быть русыми (а я брюнетка). Впервые слышит про татар. После того я поняла, как важно объяснять: Россия - уникальная цивилизация, в которой множество национальностей умеют не вычеркивать, а дополнять друг друга, жить в дружбе и согласии… Время сейчас такое - философское. Вы не поверите, но в декабре мы открыли выставку "Колесо дружбы" в германском Бад-Зульце - и она востребована по сей день, интерес у простых людей сохраняется. И я все-таки верю, что 25 августа мы ее откроем в Веймаре - и ее там действительно ждут.

Это выставка картин 42 художников разных национальностей. В нашем Выставочном зале проходят арт-симпозиумы по современному этноискусству - летом со всей России и многих стран приезжают именитые, признанные художники, 10 дней пишут полотна на заданные темы, потом дарят картины музею. В фондах уже больше двух тысяч, неплохая коллекция. В Музее современного этноискусства, здание которого 4 года назад подарено нам президентом Татарстана Рустамом Миннихановым, такой же проект для молодых художников мы назвали Творческой лабораторией "BASHNYA".

А на открытии "Колеса дружбы" в Берлине (выставка успела объехать пол-Европы) была моя подруга - она живет там больше 40 лет, возглавляет Общество Марии Павловны, сестры Николая I, вышедшей замуж за принца Саксен-Веймарского. Так вот подруга загорелась: хочу показать ее в Веймаре и других городах. И все получится.

Вы рассказывали, как когда-то, возглавляя культуру в Набережных Челнах, сами скептически смотрели на музейных работников. Что изменилось за 20 лет вашей работы здесь, в музее-заповеднике?

Гульзада Руденко: Наверное, это было оттого, что я когда-то не видела особой разницы - музей истории города, краеведения, все одинаково, заезжено, по рельсам: обязательный бивень мамонта, гимнастерка красноармейца, везде так было. И мне не хотелось, чтобы на нас так же смотрели: ну, классика жанра. Хотя и бивень у нас есть. Мне повезло: когда я возглавила музей-заповедник, руководителем минкультуры Татарстана оказалась Зиля Рахимьяновна Валеева - человек, который любит все новое. И тогдашний глава города, Ильшат Рафкатович Гафуров, говорил: не считайте меня циником, но мне бы хотелось, чтобы и Надежда Дурова, и Марина Цветаева, и Иван Шишкин работали на город, на его имидж, чтобы сюда приезжали.

Я более 6 лет преподавала в филиале Московского университета культуры основы менеджмента в социокультурной сфере. Студенты на вопрос, с чем у них ассоциируется слово "музей", вспоминали скучающих бабушек. Я сажала их в автобус, везла в Елабугу, целый день они общались с руководителями музеев. К вечеру их представление о том, какие возможности открывает работа в современных музеях, менялось кардинально. И для меня самой за эти 20 лет в Елабуге музеи стали не местом скуки, а местом, где можно и нужно развиваться и расти. А когда ты делаешь благородное и богоугодное дело - всегда появятся единомышленники…

Замечательный факт: к началу ХХ века "Благотворительный комитет" елабужских купцов Стахеевых ежегодно в течение 40 лет тратил на благотворительность до 1 миллиона рублей - сумасшедшую сумму. Ни один российский меценат и рядом с ними не стоял. А для сегодняшних бизнесменов ваши музеи - головная боль? Или они - единомышленники?

Гульзада Руденко: Вот пример. В 2006 году мы решили провести Цветаевские чтения, пройдя речной путь, которым вез Марину Ивановну из Москвы до Елабуги теплоход "Советская Башкирия". Конечно, авантюра: мне выставили счет два миллиона за двухпалубный теплоход. Где взять деньги? 500 тысяч дали в Казани, в минкультуры. Брат привел своего товарища, который занимается строительным бизнесом. Сидим, разговариваем, спрашиваю: нет у него в Москве состоятельного человека, который увлекался бы творчеством Цветаевой? Объяснила, зачем. Он посидел, подумал и вдруг: дайте мне счет, я тоже перечислю 500 тысяч. Я не просила - он сам... И таких историй множество.

Вы еще и причалами на Каме занимались. Какое отношение к музею-заповеднику имеют речные причалы?

Гульзада Руденко: Самое прямое. Пассажирские причалы - это теплоходы, туристы, экскурсанты, наши посетители, гости. Конечно, мы занимаемся ими, приводим в порядок с 2003 года. Мы стали членами Ассоциации туроператоров России (АТОР), членами Союза музеев России, международного Совета музеев ИКОМ. Есть награды от Ростуризма, минкультуры.

Некоторые музеи могут себе позволить - открылись в 9, закрылись в 6, выходные дни, санитарные… А нашими сотрудниками каждый турист выстрадан. Все знают: у нас самый теплый прием. Чего нам это стоит? К нам иногда приходят на работу - и не выдерживают даже месяц: бывает, в 6 утра открываем музеи по графику прибытия теплохода - и в 12 закрываем по отплытию… На этот год в графике судозаходов - рекордные 190 двух-трех-четырехпалубников!

"Летние вечера в Елабуге" уже не первый год проводит пианист с мировым именем - Борис Березовский. А чем его Елабуга так разбередила?

Гульзада Руденко: Мы дружим давно, еще с Набережных Челнов, с руководителем Камерного оркестра Игорем Лерманом. К нему очень многие приезжают в органный зал - еще при мне там был установлен орган, начали реставрацию здания. Договаривались, что он будет привозить в Елабугу музыкантов... Однажды и приехал Борис Березовский. На балконе шишкинского дома-музея зашел разговор: неплохо бы проводить здесь музыкальный фестиваль. Он загорелся: шикарная идея. Звонят мне - и закрутилось. Поддержали власти города, республики, и скоро фестиваль - пошел. Где музей - и где такой международный высокопрофессиональный музыкальный фестиваль? Теперь этот вопрос уже не стоит.

А поначалу боялись - кто придет? Расписали на всякий случай трибуны - какие предприятия в каких секторах. И были потрясены - весь стадион на Шишкинских прудах был занят, все лужайки вокруг. Шли с раскладными стульчиками, ковриками - будто всю жизнь были поклонниками такого высокого искусства. Так из года в год: по вечерам собирается до 10 тысяч человек - концерты идут по 3-4 часа. Березовский играет сам, приезжают его друзья-музыканты, звезды... Атмосфера невероятная.

Татьяна и Сергей Никитины обратили внимание - на всей площади трава зеленая - и ни соринки после концертов. Радуешься: каждому нужно сделать что-то, чтобы вокруг было немного больше счастья.

Как сил хватает - это ведь не единственный ваш фестиваль?

Гульзада Руденко: Да, пятнадцатый год в начале августа проводим Всероссийскую Спасскую ярмарку. В первый же год приехали 136 мастеров декоративно-прикладного искусства из 70 городов и регионов. В эти дни у нас проходит еще Всероссийский фестиваль колокольного звона. Ежегодно приезжают более 60 звонарей - приходится даже ограничивать число желающих: их слишком много. А нынешний глава города, Рустем Мидхатович Нуриев, поддержал новый масштабный проект - между Летними вечерами Березовского и Спасской ярмаркой теперь будет еще фестиваль для лучников - Туган батыр - на территории Елабужского городища. Так что за лето - три больших фестиваля.

В музее-заповеднике, естественно, частые гости школьники. И вы к ним сами ходите. И это по большому счету дело огромной, государственной важности. Согласны?

Гульзада Руденко: Музей должен стать "третьим местом" кроме дома и школы - куда детям хотелось бы приходить. Вот только что мы открыли многофункциональный музейно-просветительный "Интеллект-Центр". Спросите, зачем? А он в составе Детского музейно-образовательного центра, и планы плотно расписаны на месяц вперед. Завтра вот меня ждут в одной из школ, поговорим с ребятами об истории елабужского купечества. Есть о чем думать и говорить.

У меня даже выписаны слова Михаила Борисовича Пиотровского: "к музеям нельзя относиться лишь как к месту развлечения и досуга" - главная наша задача все-таки просветительство. Когда мы проводим с ребятами Сказкотерапию - мы зовем не просто развлекаться.

Мы ведь создали для ребят постарше самый настоящий учебник истории Елабуги. Его одобрили в минобразования Татарстана. С 2012 года в школах с семиклассниками проводятся занятия - по одному в течение всех 34 учебных недель. Учебник очень яркий, с интерактивными ссылками. А по итогам года школьники приходят к нам на экзамен - в форме викторины: в несколько туров отбираем 10 победителей, и возим их по музеям России. Школы теперь ревнуют, спорят - почему не наших?

Но и тем, кто помладше, внимание самое серьезное: 2750 учеников начальной школы и дошколят проходят через наши ежемесячные музейные занятия в рамках музейно-образовательной программы "Музей и школа".

"Пушкинская карта" вам помогает?

Гульзада Руденко: Конечно! За проект "Пушкинская карта" низкий поклон руководству страны, а республике за поддержку его реализации. С сентября прошлого года, без преувеличения, десятки тысяч молодых людей от 14 до 22 лет уже побывали в наших музеях и на проектах за счет государства. А мы стали лучшим музеем и вошли в тройку лидеров среди всех учреждений культуры Республики Татарстан по продвижению этого проекта!

В Доме-музее Шишкиных представлены работы школьников - участников республиканского конкурса "Я рисую как Шишкин". Мне показалось, конкурс замечательный, веселый…

Гульзада Руденко: Это наш давно ставший традиционным республиканский конкурс - и победители получают денежные призы. Свои спецпризы вручают и наши друзья, партнеры и меценаты. Мне говорят, это неправильно, непедагогично. Но мне кажется, что дети должны понимать: творчество тоже может стать профессией, давать заработок. И важно, что детское творчество оценивает как профессиональное жюри, так и широкая публика.

Кстати, чем я горжусь: у нас в исторической части нигде не встретишь безобразных граффити. Во многом это благодаря нашей "музейной культуре среди школьников" - и, конечно, спасибо городским службам, силовым структурам, которые помогают не допускать вандальных действий в отношении памятников истории и культуры, архитектурного наследия. Недавно, к примеру, дети повредили баннер у музея Памяти - мы нашли и их, и родителей. Пригласили на разговор - и достучались, как это и должно быть: они умоляли не заявлять в полицию, обещали не повторять. Со взрослыми все строже: к тем, кто сознательно разрушает наследие купеческой Елабуги, меры применяются - вплоть до принудительного изъятия и продажи зданий добросовестным собственникам.

Все же с какого из 17 музеев, с какого имени открывать Елабугу? С психиатра и мозговеда Бехтерева? С шишкинских сосен, освещенных солнцем? С загадочной Цветаевой? С кавалерист-девицы Дуровой?

Гульзада Руденко: Безусловно, Елабуга - это город великих. Это сотни имен, составивших славу России. Но, пожалуй, я бы сказала: все же с Шишкина. Он открывается не просто для любителей природы - он близок всем, кто в людях ценит прежде всего душевную широту. Конечно, цветаевские паломники начнут с Цветаевой и не будут разочарованы. Но есть еще купеческая Елабуга. Есть Музей веры, который мы создали для нашего монастырского собора. Среди сотен тысяч наших туристов каждый найдет что-то свое. Елабуга открытый город - главное, чтобы каждый смог открыть это для своего сердца и души.

Россия. ПФО > СМИ, ИТ. Экология. Миграция, виза, туризм > rg.ru, 17 июня 2022 > № 4084610 Гульзада Руденко

Российская перенастройка: политическое перевооружение и революция сверху

ДАЯН ДЖАЯТИЛЛЕКА

Доктор наук, дипломат (Шри-Ланка).

Столкнувшись с агрессивным, экспансионистским, кровожадным Западом, Россия должна подумать о том, чтобы снова развернуть красное знамя, самоубийственно сорванное в 1991 г., но на этот раз вместе с трёхцветным двуглавым орлом. Последний не должен развеваться в одиночестве. Необходимый синтез уже был предвосхищён великим русским поэтом Александром Блоком в его «Двенадцати».

«Первая молния грозы, осветившая новое поле сражений», – так говорил Ленин. Отказ президента США Джо Байдена от своего прежнего решения и его новое заявление о предоставлении Украине высокомобильных артиллерийских ракетных систем (HIMARS) – это как раз та вспышка молнии, которая осветила реальность.

Что же это за реальность? В наиболее очевидной форме она заключается в том, что США отвергли рекомендацию доктора Генри Киссинджера, высказанную им на встрече в Давосе 2022 года. Он предложил обменять Донбасс на мир и шанс на восстановление стабильности отношений с Россией, имеющей ядерный паритет с США. Более того, он добавил, что любая цель, выходящая за рамки восстановления прежнего статус-кво, будет равносильна объявлению войны против самой России.

Сначала казалось, что президент Байден придерживается той же точки зрения, но его статья в «Нью-Йорк Таймс» (от 31 мая 2022 года) ознаменовала конец этого краткого момента сближения с классической реалистической парадигмой.

В некотором смысле США и Россия уже оказывались в этой точке раньше, когда в 1986 г. США предоставили ракеты «Стингер» афганским повстанцам-джихадистам. Это был переломный момент, но Збигнев Бжезинский, первоначальный архитектор политики втягивания России в Афганистан (1979 г.) и нанесения ей поражения, не имел в виду внутриполитического поражения России, то есть поражения российского государства на его родной земле. Он просто хотел поражения России, которое было бы соизмеримо с поражением США во Вьетнаме.

Задача политики США в Афганистане заключалась в стратегическом поражении России, но необязательно в глобальном стратегическом поражении и/или экзистенциальном. Целью было ослабление России как конкурента США, но только в общем контексте архитектуры стратегических отношений.

Сегодня дела обстоят иначе. Реактивные системы залпового огня (РСЗО) HIMARS не являются современным эквивалентом поставок «Стингеров», потому что первое произошло как дополнение к другой военной цели, в то время как второе имело более ограниченную цель. Передача HIMARS призвана не только перечеркнуть возможность долгосрочных российских достижений на Донбассе, которые могут быть заморожены и стать основой для дипломатического урегулирования и болезненного восстановления отношений США – Россия или Запад – Россия. Передача HIMARS призвана дать Украине возможность нанести поражение России. Ограничение дальности действия HIMARS до нижнего предела не может служить гарантией от ударов по России. Всё будет зависеть от того, кто возьмёт верх на полях сражений. И, конечно, нет никакой гарантии от ударов HIMARS по Крыму.

Для Запада, возглавляемого США, стратегических отношений с Россией больше не существует ни в какой сфере, поскольку ничего кроме противостояния России в арсенале Запада больше не существует. Сегодня, в отличие от 1970-х и 1980-х гг., игра ведётся с нулевой суммой, и ни на Украине, ни в мире не предполагается беспроигрышный вариант. По мысли США, Китай будет подвергнут такому же обращению, когда Россия будет если не уничтожена, то навсегда ослаблена.

РСЗО HIMARS является тактической системой вооружения, но решение Байдена имеет стратегическое значение. Он проигнорировал предупреждение Киссинджера о том, что больше нет места для эскалации без перехода на следующий уровень игры: война против самой России.

Хотя и не в строгом смысле наполеоновской levee en masse (массовой национальной мобилизации) по Клаузевицу, война Запада против России по своим целям и задачам приобретает характер или очертания «абсолютной», а не ограниченной войны.

Не то чтобы Россия этого не знала. Судя по выступлениям на российском государственном телевидении, становится понятно, что до неё это, наконец-то, дошло. Однако классический вопрос не в том, что следует говорить, а в том, что следует делать.

Это означает переход от пустых разглагольствований или даже от обсуждения плана действий к конкретным действиям в соответствии с имеющимися убеждениями и принципами. Это переход от агитпропа к политической практике, или – точнее – к военно-политическим действиям.

На что готова пойти Россия, во-первых, чтобы предотвратить негативный исход на украинском фронте, прежде всего в Донбассе, и, во-вторых, чтобы не дать Западу одержать верх в его всё более явной цели (война против самой России, нанесение поражения России не только в Донбассе, но и внутри страны)? Заявленная цель Запада – уничтожить или ослабить силу воли российского руководства и потенциал сдерживания противников режима внутри России.

Теперь Запад явно пытается уничтожить Россию как великую державу, или как суверенную большую державу, которая может переродиться в великую державу.

Что Россия готова сделать внутри своей страны, чтобы упредить уже начавшееся наступление Запада?

Готова ли Россия измениться настолько, чтобы противостоять наступательной стратегии Запада и одержать над ним верх?

Это отсылка не к 1917 г. и не к «революции снизу». Речь идёт о «революции сверху». Без революции изнутри и сверху вполне может произойти контрреволюция извне, а затем и снизу – контрреволюция, которая уничтожит способность России к возрождению в качестве великой державы и завершит неоконченную контрреволюцию Запада 1990-х годов. Чтобы успешно защитить себя от разрушительного проекта Запада, России необходимо признать свои внутренние противоречия и бороться с ними так же чётко и ясно, как это делал Ленин в крайне неблагоприятные для вновь образованного государства времена.

Переосмысление событий 1991 года

В чём же заключается главное противоречие? В том, что Россия продолжает противостоять Западу на той же почве, которая привела её к нынешнему кризису, хотя и не с тех же позиций и не на том же основании.

Сегодня Россия противостоит серьёзной угрозе со стороны Запада, который она умиротворяла, но затем начала сопротивляться его влиянию, при этом не отказавшись от тех идеологических установок, которые привели её к ошибочной тактике умиротворения противника. Независимо от того, отрекалась ли она, как во время сербской войны, или сопротивлялась как в Сирии и Крыму, Россия занимала позиции, которые уже были подточены – поначалу достаточно неуверенно членами команды Горбачёва, а затем, более определённо, Ельциным.

Что это были за позиции? Чтобы вступить в новые исторические отношения сближения с Западом, Россия пошла на компромисс. Она отреклась от своего политического наследия, которое обеспечило ей наибольшее влияние и власть в мировой истории: от событий 1917 г. и последующих лет.

При этом Россия совершила колоссальную ошибку, которую США и Франция никогда не совершали по отношению к своим революциям, превратив их в легенду и миф, а также в источник легитимации и вдохновения, хотя и ниспровергали сами постулаты и ценности этих революций своими действиями. Ирония в том, что Запад был более диалектичен в подходе к собственному политическому наследию, чем Россия.

Хотя отношение и политика России по отношению к Западу начали меняться уже к концу ельцинского периода, философский и экзистенциальный разрыв, разрыв идентичности государства, произошедший в 1990-е гг., так и не был поставлен под сомнение, и тем более не был обращён вспять.

В 1991 г. Россия сделала свой выбор. Распад СССР означал отречение от событий 1917 г. и разрыв с советским наследием; произошла ампутация важной части российской истории, когда страна была наиболее мощной как в жёсткой, так и в мягкой силе. Можно даже сказать, что это отречение привело к решению о роспуске СССР, а не наоборот.

Отказавшись не только от СССР, но и от всего советского наследия, от интеллектуального наследия Ленина – самого известного российского деятеля в мировой истории – в обмен на выстраивание отношений с Западом, которые оказались лишь миражом, если не кошмаром, Россия, тем не менее, продолжает находиться на той же идеологической почве, отстаивая тот же выбор. Почему?

Именно решения, принятые в 1991 г., привели Россию к той ситуации, в которой она оказалась сегодня. Хотя верно, что в XXI веке Россия заняла более жёсткую позицию по отношению к Западу и даже обратила вспять сближение с ним (начало было положено ярким символическим жестом тогдашнего министра иностранных дел Примаковым, развернувшего в обратную сторону правительственный самолёт, направлявшийся в Вашингтон), она не отказалась от двух условностей. Во-первых, речь о дискурсе «партнёрства», несмотря на ужесточение риторики; во-вторых, мы видим сохранение антисоветских, антикоммунистических установок 1991 года. Последнее проявилось в отношении государства к столетней годовщине событий 1917 года.

Ампутировав русскую революцию и советский период истории, Ельцин «сшил» российскую историю с историей царизма. Этот доленинский, докоммунистический нарратив, равно как и тёплое отношение к России до 1917 года, остаются.

В связи с этим возникают следующие вопросы:

Можно ли бороться с Западом, разделяя западную версию истории России XX века?

Можно ли бороться с Западом, отказываясь от значительного периода собственной родословной и наследия?

Можно ли считать своей родословной только досовременный абсолютистский общественный и государственный строй, который был побеждён в войне и свергнут российским народом?

Упорное отречение от того периода истории, когда страна была наиболее сильной, уважаемой и влиятельной во всём мире, когда она демонстрировала самые доблестные и победоносные стандарты и нормы поведения, не даёт современному российскому государству возможности противостоять беспрецедентной угрозе со стороны капиталистической империи.

Политическое перевооружение

Чтобы превзойти Запад в стратегическом мышлении, идейно противостоять противнику, России необходимо переоценить произведённый ею наиболее проницательный, влиятельный и успешный политический мозг. Антонио Грамши считал Ленина Макиавелли своего периода истории. России не следует противостоять неприятелю, стремящемуся её уничтожить, без её Макиавелли, которого она породила.

Это не просто интеллектуальные вопросы. Это вопросы стратегии и притом – большой стратегии. Выбор 1991 г. привёл к сегодняшнему тупику в отношениях с Западом. Россия должна порвать с отречением от своей истории, которое произошло в 1991 г.; прибегнуть к отрицанию отрицания (как говорят диалектики). Она должна полностью выйти из ельцинской идеологической парадигмы, предполагавшей антикоммунизм и антиленинизм, отказавшись от современного исторического нигилизма.

Запад решительно порвал с представлением о России как своём партнёре и приступил к миссии уничтожения России любыми (неядерными) средствами.

Поскольку грандиозная сделка по ампутации 1917 г. и последующих лет в обмен на партнёрство Запада провалилась, служит ли интересам России верность своим обязательствам в рамках сделки 1991 года? Сохранение одной стороной «большой сделки», которая была отвергнута другой стороной и стала неактуальной, может породить настоящую «пятую колонну», поскольку подлинная «пятая колонна» – это не какие-то социальные слои или отдельные лица.

Россия должна приступить к грандиозной реконверсии и реконфигурации, которая начинается с возвращения к собственной истории и идентичности. Возвращение не означает восстановление этой идентичности; оно означает лишь её признание и возвращение на законное место в общей российской идентичности.

В период активной враждебности Запада Россия должна пройти через такое перерождение, чтобы вернуть своей идентичности самый жёсткий, умный, сильный исторический опыт и достижения; вершину её могущества. Эта часть российской идентичности должна быть полностью реабилитирована и восстановлена не «революцией снизу», а «революцией сверху» с использованием всего спектра её исторических достоинств и устранением её недостатков. Именно в таком укреплении и перевооружении нуждается сейчас Россия.

На самом фундаментальном уровне проблема заключается в следующем: может ли Россия успешно противостоять Западу, оставаясь на тех идеологических позициях, на которых господствует её смертельный враг: капитализм и капиталистический уклад экономики? Может ли она и дальше придерживаться своего предпочтительного варианта капитализма 1991 г., разделять капиталистические ценности и нормы Запада и при этом одержать победу над Западом?

Не должна ли Россия решительно отмежеваться от Запада, который считает её противником, подлежащим уничтожению? Не должна ли Россия переосмыслить все свои дискурсивные и системные связи с Западом и занять позицию, которая сделает её диалектической противоположностью, антиподом Запада и, возможно, подобно Китаю, она станет альтернативой западного неприятеля?

Не должна ли она заново утвердиться в социалистической опции? Это был бы более органичный для России, суверенный выбор, который при этом имеет универсальное значение. Ведь могут же Китай и Вьетнам управлять весьма успешной и конкурентоспособной современной экономикой, при этом идентифицируя себя как социалистические государства!

Когда в апреле 1961 г. при поддержке США произошло контрреволюционное вторжение на Кубу, Фидель Кастро сделал то, от чего он воздерживался на протяжении всей революционной партизанской войны и первых лет революции, начиная с января 1959 года. Он публично провозгласил социалистический характер революции. Это придало защите Кубы дополнительный эмоционально-мотивационный заряд.

Как бы ни были плохи РСЗО HIMARS, беспилотники Switchblade, а также «Стингеры» в своё время, война во Вьетнаме показала, что огромное расхождение в технологиях вооружений необязательно определяет результат противостояния. Но это была война, которая велась и была выиграна под руководством боевой ленинской партии.

Столкнувшись с агрессивным, экспансионистским, кровожадным Западом, Россия должна подумать о том, чтобы снова развернуть красное знамя, самоубийственно сорванное в 1991 г., но на этот раз вместе с трёхцветным двуглавым орлом. Последний не должен развеваться в одиночестве.

Необходимый синтез уже был предвосхищён великим русским поэтом Александром Блоком в его «Двенадцати», где в конце поэмы красногвардейцы, наполовину ослеплённые порывами сильного ветра, смутно различают фигуру, идущую впереди них. Это фигура Иисуса Христа, несущего кроваво-красное знамя.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 8 июня 2022 > № 4313776 Даян Джаятиллека

Российская минтаевая индустрия проходит новую проверку на прочность

Отечественные рыбаки продолжают удерживать высокую планку по вылову — за сезон «А» освоено почти 900 тыс. тонн минтая. При этом в разгар самой масштабной путины страны они столкнулись с новыми трудностями — разрывом торговых отношений с международными партнерами, изменением логистики, сложностями с поставками комплектующих оборудования для ремонта и строящегося флота. О перспективных видах минтаевой продукции, рынках сбыта и мерах, которые необходимы отрасли в новых реалиях, Fishnews рассказал президент Ассоциации добытчиков минтая Алексей Буглак.

— Алексей Витальевич, как вы оцениваете нынешний сезон «А» минтаевой путины?

— В целом сезон был успешным. По его итогам вылов минтая составил без малого 880 тыс. тонн. Это на 21,6 тыс. тонн, или на 2,5% больше, чем за аналогичный период прошлого года. В Охотском море, где путина официально завершилась 10 апреля, добыто почти 789 тыс. тонн, прибавка к прошлому году — 1,5%. В объемах прибавка не так существенна, но с точки зрения освоения ОДУ рост значительный — 82 и 73% соответственно.

— Рыбаки отмечали сложности с погодой. Насколько сильно влияли льды и шторма?

— Действительно, в феврале погода была очень неустойчивой. Из-за большого количества штормовых дней флот не мог работать с полной отдачей. Часть судов, особенно среднетоннажных, штормовала больше обычного. Ледовая обстановка тоже была нестабильной. Все это безусловно влияло на ход путины, хотя вряд ли погодная ситуация этого года была критической.

— Как обстоят дела с производством продукции, какие тренды видит АДМ в этой сфере?

— Главный тренд — переориентация производства на глубокую переработку. В этом сезоне значительно увеличился выпуск филе минтая — на 50% по сравнению с уровнем прошлого года. Почти вдвое выросло производство фарша, ускоренными темпами растет выпуск сурими. По нашим оценкам, доля минтая-сырца, которая была за сезон «А» направлена на выпуск продукции глубокой переработки, достигла 36% от всего вылова. Это очень хороший результат. В прошлом году этот показатель был на уровне 24%, а в 2020 году — 17%. То есть за два года объем вырос вдвое.

Рост по филе первой заморозки происходит в первую очередь за счет увеличения количества судов, способных выпускать этот продукт, — это и новые суда, и «апгрейд» действующего флота. Сейчас предприятия фокусируют производство именно на филе из-за благоприятной конъюнктуры — как по спросу, так и по цене, а на рынке мороженого минтая ситуация сложная: сохраняются высокие ковид-риски по поставкам в Китай.

Собственно, по этой причине пропорционально росту производства продукции с высокой добавленной стоимостью снижается выпуск мороженого минтая. В нынешнем сезоне «А» объем производства уменьшился на 17% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Эта продукция традиционно в большом объеме идет в Китай. Ситуация с выгрузкой в КНР, несмотря на открытие портов, остается напряженной: ее скорость очень низкая, очереди в китайских портах сохраняются.

Если говорить о трендах, то суперперспективная продукция — это минтаевое сурими. В мировом масштабе рынок сурими оценивается примерно в 900 тыс. тонн стоимостью 3,5 млрд долларов. Доля минтаевого сурими — порядка 20%, но ценится оно гораздо выше. Поэтому у российского минтаевого сурими большой потенциал и, кстати, не только на внешних рынках, но и на внутреннем, потому что Россия — крупный импортер и потребитель этой продукции.

— То есть продажи в Китай уменьшились в связи со сложностями в портах?

— По нашим данным, за первый квартал объем экспорта минтая в КНР составил 143 тыс. тонн, что в шесть раз больше, чем год назад, но на 61% меньше, чем за аналогичный период 2020 года. Прошлый «ковидный» год мы в расчет не берем, потому что тогда вообще все поставки перешли на контейнеры, и в январе поставок фактически не было. Но если сравнивать с 2020 годом, становится очевидно, что снижение отгрузок существенное. Неопределенность с ситуацией в секторе переработки Китая сохраняется.

— США ввели санкции в отношении российской рыбы. Насколько эти ограничения затронут минтайщиков?

— Запрет на прямой импорт в Соединенные Штаты не должен оказать существенного влияния на отечественную минтаевую индустрию. Российский минтай поставлялся в США в небольших объемах. Например, за весь прошлый годы российские компании поставили меньше 1 тыс. тонн минтая (филе и мороженого).

— На рынке Евросоюза минтай тоже успешно обходит санкции?

— Пока да. В очередной пакет санкций ЕС вошел запрет на импорт водных биоресурсов из Российской Федерации. Но санкционный перечень довольно ограниченный, это ряд позиций «высокого» сегмента — икра и т.д. Белой рыбы — а это ключевая статья рыбного экспорта РФ в Евросоюз — там нет.

На европейском рынке сохраняется высокий спрос на минтай. Это связано в том числе с сокращением производства в Соединенных Штатах, которое произошло на фоне роста спроса на филе минтая на американском рынке. Эксперты прогнозируют, что по итогам года суммарное мировое производство филе минтая может сократиться на 100 тыс. тонн из-за снижения выпуска в США и сокращения переработки в КНР.

— Как сейчас обстоят дела с рефконтейнерами, вагонами, холодильными местами?

— В этом году проблема с выгрузкой и с холодильниками стоит не так остро, как в прошлом. Появилась возможность использовать рефрижераторные суда для отправки продукции в Китай и Корею. Это значительно снизило нагрузку на холодильную и транспортную инфраструктуру на Дальнем Востоке — холодильники по ходу сезона были заполнены примерно на 60%. Пока рано прогнозировать, что будет во второй половине года, многое будет зависеть от динамики лососевой путины.

По рефконтейнерам — проблема сохраняется. Но в этом году она все больше усложняется мировой обстановкой. Пока на мировом рынке грузоперевозок сохраняется дисбаланс контейнерных провозных мощностей, который зародился в пандемию. Стоимость перевозок остается высокой. Например, по маршруту «Европа-Азия-Европа» доставка в контейнерах подорожала в пять раз.

У нас ситуация тоже неоднозначная. С одной стороны, после открытия Китая спрос на рефконтейнеры при экспортных отправках снизился. Напомню, в прошлом году ситуация была связана с тем, что высокий спрос на рефконейнеры был как в секторе внутренних перевозок, так и международных. С другой стороны, «штиль» может быть краткосрочным. Российский рынок покинули крупные международные перевозчики — Maersk, MSC. Они планируют забрать свою контейнерную базу, а это приведет к существенному дефициту провозных мощностей, прежде всего, для отправки на экспорт морем.

Ситуация с ж/д доставкой рыбопродукции внутри страны вряд ли будет критичной. Примерно 55% перемещаемой с Дальнего Востока рыбы едет в контейнерах, доля таких отправок растет, а поставок в рефвагонах — снижается. Да и доля влияния иностранных рефконтейнеров на ситуацию на внутреннем рынке невысока. В прошлом году только 20% рыбы из всего доставляемого объема перемещалось в иностранных рефконтейнерах.

— Ситуация в секторе перевозок сказывается на цене продукции?

— Зависит от продукции и рынка. По каким-то сегментам на внешнем рынке рост цены есть, но увеличение расходов идет еще более опережающими темпами. Например, стоимость фрахта, или топливо, которое подорожало в полтора-два раза. Пока можно сказать, что большую часть прироста издержек производители гасят за свой счет.

— Хотел бы еще поговорить про географию поставок — насколько сейчас важны новые рынки? Или сейчас самый надежный вариант — наращивать продажи на внутреннем рынке?

— Нужно объективно оценивать ситуацию: российский рынок не способен потребить весь объем минтая, который производят российские компании. Мы уже видим существенный прирост поставок. При готовой потребности рынка в 125–130 тыс. тонн минтаевой продукции в прошлом году объем поставок превысил 250 тыс. тонн. За четыре месяца с начала года рыбаки поставили на внутренний рынок 167 тыс. тонн продукции из минтая, что на 34% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Не могу сказать, что это предел, но мы к нему близки. Поэтому важность развития экспортного потенциала сохраняется.

По географии продаж — на мой взгляд, сегодня в мире нет ни одного рынка, способного заменить европейский. Ведь стоит задача не просто куда-то «пристроить» минтай, чтобы его кто-то съел, а продать товар максимально выгодно. Страны Европы ежегодно потребляют в среднем 850 тыс. тонн минтая в пересчете на сырец, и по стоимости это самый платежеспособный рынок. Доля минтая российского происхождения на рынке ЕС примерно 55% — это как прямые поставки из РФ, так и реэкспорт переработанной продукции из Китая. Так что критически важно сохранить европейский рынок.

Но это не значит, что не нужно развивать другие рынки. Важно стараться диверсифицировать поставки, снижать зависимость. Уменьшение объемов поставок в Европу в краткосрочной перспективе будет позитивно сказываться на рыночной ситуации, потому что нынешний «всплеск» с высокой вероятностью в перспективе за два-три года приведет к «перегреву», и мы увидим корректировку.

— Регулятор также отмечал, что прорабатываются новые рынки для российской рыбы — Юго-Восточная Азия, Африка… Минтайщики видят в этом какие-то перспективы?

— Мы провели анализ — в каких странах едят белую рыбу, которую потенциально мог бы заместить российский минтай. В фокус нашего внимания попали хек, мерлузовые, пангасиус, тиляпия, треска.

Исследование показало, что перспективный рынок для филе минтая — это Бразилия. Около 10 лет назад поставки этой продукции в республику доходили до 60 тыс. тонн в год, а потом рынок обвалился до 5 тыс. тонн. Но нужно признать, что это очень сложный рынок, даже загадочный: очень высокие административные барьеры, сложные ветеринарные правила, высокая импортная пошлина.

Большие перспективы видим и на Африканском континенте. Это Кот-д’Ивуар, Нигерия, ЮАР — оцениваем потенциал в 120 тыс. тонн продукции. Но и тут есть ограничение: рынок очень чувствителен к цене. В ряде африканских стран высокое потребление белой рыбы, но стоимость закупок этой продукции преимущественно ниже, чем цена на минтай.

Посмотрим, как потребитель будет реагировать на изменения цены, ведь растет мировая инфляция, а с ней и стоимость продуктов питания. А минтай как раз не дорожает. Я думаю, что в Африке у него будет неплохая конкурентная позиция и за какую-то часть рынка можно побороться.

Но нужно признать, что для развития этих рынков есть серьезное ограничение — высокая стоимость фрахта. Если она будет прибавлять 150% к цене, то это практически обнулит конкурентное преимущество мороженого минтая на африканском рынке.

Мы также выделяем СНГ: Белоруссию и страны Средней Азии — Узбекистан, Казахстан, Киргизстан. Общий потенциал оцениваем примерно в 30 тыс. тонн. Это не очень много, но с точки зрения регуляторики рынок доступный — единые правила фитосанитарного контроля, единый технический регламент. Здесь видим перспективы прежде всего по мороженому филе.

Ну и, конечно, перспективным видится рынок Юго-Восточной Азии. Для этого есть несколько причин.

Первая — там создаются новые центры переработки. Очевидно, что тенденция по «миграции» рыбопереработки из Китая, начавшаяся несколько лет назад, будет усиливаться (в КНР продолжает расти стоимость переработки). Но пока в ЮВА есть свои ограничения, прежде всего инфраструктурные. Переработка — это не только люди и заводы, это еще инфраструктура, в том числе логистическая. Но думаю, что такие страны, как Вьетнам, Таиланд, Индонезия будут развиваться в сторону переработки. Считаем, что в ближайшие годы будет развиваться переработка в Индии. Буквально на днях мы направили обращение в Россельхознадзор с просьбой открыть этот перспективный рынок для российских компаний.

Вторая причина — рынки Юго-Восточной Азии интересны и с точки зрения потребления. Например, Малайзия, Филиппины — страны с огромным населением и емкостью рынка белой рыбы в 94 тыс. тонн. При этом покупатели в ЮВА более платежеспособные, чем в Африке, и доставлять продукцию туда проще, ближе и дешевле.

— Какие еще задачи стоят сейчас перед российскими минтайщиками?

— Сейчас тема номер один — как работать под санкциями. Я имею в виду прежде всего неопределенность и ограничения на рынках сбыта, сложности с заходами в иностранные порты, с судоремонтом за рубежом, с поставками оборудования. У нас практически весь добывающий флот имеет импортное оборудование — как рыбоперерабатывающее, так и двигатели, электронику, лебедки, промысловое оборудование. Та же ситуация с береговыми предприятиями.

АДМ, как и другие объединения, подготовила предложения по мерам поддержки отрасли в новых условиях.

Мы сделали акцент на упрощение таможенного оформления, отсрочку на уплату таможенных пошлин при декларировании «незаходных судов». Также считаем важным предусмотреть возможность обнуления ставки НДС при декларировании ремонтов и судов. Кроме того, предлагаем отменить ветсанэкспертизу уловов, из которых производят продукцию в море или на береговых заводах, и упростить выдачу ветеринарно-сопроводительных документов и сертификатов для экспорта.

Алексей СЕРЕДА, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Судостроение, машиностроение. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 30 мая 2022 > № 4073600 Алексей Буглак

Министр культуры открывает «восточное направление»

Татьяна ФИЛИППОВА

В Ташкенте прошел международный форум «Новый этап сотрудничества стран ШОС: туризм и культурное наследие».

Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) — международная организация, основанная 15 июня 2001 года лидерами Китая, России, Казахстана, Таджикистана, Киргизии и Узбекистана. Сейчас в «семью» ШОС входит двадцать одно государство из разных регионов, с разными историческими и религиозными традициями. Но, как отметила, выступая на форуме, министр культуры РФ Ольга Любимова, культурное сотрудничество преодолевает любые сложности и ограничения.

— Это результат многолетних контактов, ежегодных обменных мероприятий, таких как недели национальных культур, фестивали кино и гуманитарные форумы, — подчеркнула она.

Министры культуры государств — членов ШОС утвердили Меморандум о сотрудничестве в области музейного дела, разработка которого была инициирована Узбекистаном, и обсудили перспективы развития сотрудничества в области культуры.

После выступления на форуме Ольга Любимова провела рабочую встречу с заместителем премьер-министра Республики Узбекистан, министром туризма и культурного наследия страны Азизом Абдухакимовым. Стороны договорились о расширении сотрудничества и наращивании совместных проектов в области театра, кино и музейного дела.

Будет развиваться и сотрудничество в туристической сфере — Ростуризм, по словам главы ведомства Зарины Догузовой, рассчитывает, что уже в этом году взаимный турпоток вырастет на 20–30 процентов и достигнет 700 тысяч человек в год, а через три–пять лет — двух миллионов. Росту туристических потоков способствует безвизовый режим и снятие всех ограничений на авиасообщение.

О том, чем Узбекистан привлекателен для путешественника из России, «Культуре» рассказал историк моды Александр Васильев.

— Узбекистан хранит самые разные традиции, и не только древние. Во время Великой Отечественной войны столица Узбекистана, Ташкент, приняла огромное количество эвакуированных из Ленинграда и Москвы. Туда приехали не только многие артисты театра и кино, но и писатели, поэты, оставившие воспоминания о своей встрече с Востоком. В Ташкенте провели годы эвакуации Анна Ахматова и Фаина Георгиевна Раневская.

Узбеки очень радушные, гостеприимные, и они были очень благодарны за тот вклад в культуру, который оставили многие люди, представители разных наций необъятного в ту пору СССР, которые создали в Узбекистане очень много учебных заведений, художественных школ. Сейчас балетной труппой Большого театра имени Алишера Навои в Ташкенте руководит народный артист России Андрис Лиепа, он ставит в этом театре потрясающие спектакли.

Сотрудничество России с Узбекистаном, по сути дела, никогда не прерывалось. Во-первых, потому что эта республика сохранила наибольшее количество архитектурных памятников так называемого Шелкового пути, самого древнего пути из Китая в Константинополь, который шел через Хиву и Самарканд и был центром торговой жизни на протяжении веков, а может быть, даже и тысячелетий. Поэтому Узбекистан — это потрясающий туризм. Это великолепные памятники архитектуры в очень хорошо сохранившихся ансамблях. Я бывал в этой стране трижды и в огромном восторге как от архитектуры, так и от музейных коллекций. В Ташкенте уникальный художественный музей. Там же находится дворец великого князя Николая Константиновича Романова, который построил его для того, чтобы разместить в нем свою коллекцию произведений искусства. Во дворце хранится, например, мраморная скульптура работы Кановы, мне кажется, это единственное место в Азии, где представлена работа этого итальянского скульптора. Там уникальные изразцы, потрясающая работа по металлу, по шелку. Узбекистан — единственная страна, которая сохранила так подробно свой народный промысел в области текстиля, и в Ферганской долине, где производится огромное количество шелка, делают хан-атлас, икат, ткани с полосатым рисунком, халаты, украшения, платки, и каждый раз, когда я езжу туда, мои ученицы приобретают там большое количество этих красивейших изделий. Те, кто любит блошиные рынки, конечно, знают Ташкентский блошиный рынок, но такие же есть и в Бухаре, и в Хиве. Самый интересный город, на мой вкус, это все-таки Хива. Потому что он сохранился в самом древнем своем соусе, сохранились стены этого древнего города, и такое ощущение, что это нетронутый город Хивинского ханства. Поездка в Узбекистан — это всегда полное блаженство, красивая архитектура, вкусная еда и радушное население. Когда я сделал свой генотест, я узнал, что на один процент я выходец из Великого Шелкового пути. Это немного, но я все-таки этим горжусь и рад, что связи между Россией и Узбекистаном будут укрепляться, — рассказал он.

Центрами притяжения туристов из России могут стать и узбекские театры. Старейший из них, Русский драматический театр имени Чехова, был открыт в Самарканде в конце XIX века. Труппа поначалу была любительской, первый спектакль показала на публике 15 октября 1876 года. В архивах театра сохранилось название спектакля — это был «Недоросль» Фонвизина.

Министерством культуры РФ принято решение поддержать русские театры Узбекистана — не только Самаркандскую драму, но и Ташкентский русский драматический, и Ферганский областной русский драматический театр, созданные в 1930-х годах. Театрам выделят деньги на оборудование и новые постановки — это станет частью большой программы поддержки русских театров за рубежом.

В ходе трехдневного рабочего визита в Узбекистан Ольга Любимова посетила и ташкентский филиал ВГИКа. Первый заграничный филиал Всероссийского института кинематографии имени Сергея Герасимова был открыт в Ташкенте в октябре 2021 года. Учеба в филиале началась 1 ноября по двум специальностям: «драматургия» и «продюсерство», занятия проводятся на русском языке на основе программ, утвержденных ВГИКом.

Министр культуры совместно с ректором Владимиром Малышевым осмотрела современные аудитории, где обучаются будущие продюсеры и сценаристы, а также провела встречу с будущими кинематографистами.

«Киноиндустрии нужны люди, которые могут взять на себя ответственность за весь съемочный процесс, это вы, — сказала она студентам. — Мы рассчитываем на вас — и не только в Узбекистане, но и в России. И с нетерпением будем ждать интересных, ярких, запоминающихся работ».

Со следующего учебного года в Ташкентском филиале ВГИКа появятся три новых направления: актерское искусство, режиссура кино и телевидения и кинооператорство. Сейчас здесь учатся 62 студента, в будущем году их будет уже 200. Об этом договорились в ходе визита Ольга Любимова, Владимир Малышев и генеральный директор Агентства кинематографии Узбекистана Фирдавс Абдухаликов.

Еще одним важным моментом визита стала посадка саженца «Дуба Петра Первого» в саду Дворца Романовых — одного из самых красивых зданий Ташкента.

«Дуб Петра I» более трехсот лет произрастает возле Летнего дворца Петра, обладает почетным статусом «Дерево — памятник живой природы» и является современником самых старых архитектурных памятников города. К 350-летию со дня рождения великого императора Русский музей запустил акцию «Дубрава Петра I». Помня о том, что Петр очень любил природу и сам сажал дубы, считая, что тем самым вносит вклад в будущее, в музее решили поддержать петровский замысел, сделать так, чтобы его дубрава зашумела по всей России. Маленькие дубки, выращенные из желудей, собранных с трехсотлетнего дуба-памятника, уже высажены в Ярославле, Нижнем Тагиле, Калининграде и многих других российских городах. Сейчас программа «Дубрава Петра Великого» из всероссийского проекта превратилась в крупномасштабную международную акцию.

Открывая церемонию посадки петровского дубка, Ольга Любимова напомнила, что в 2022 году мы отмечаем не только юбилей первого российского императора, но и 30-летие установления дипломатических отношений между Россией и Узбекистаном, и выразила надежду, что сегодняшнее событие станет символом дальнейшего развития и углубления культурных связей между двумя странами.

Узбекистан. Россия. ШОС > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 26 мая 2022 > № 4224020 Ольга Любимова

Муфтий Татарстана: мусульмане – опора государственности и экономики России

В 20-х числах мая в России наступает кульминация торжеств в честь 1100-летия принятия ислама Волжской Булгарией. О значении юбилея, "северной колыбели" российского ислама и наследниках Волжской Булгарии, о закладке Соборной мечети Казани, подготовке уникального обновленного издания Корана, создании фильма "Ибн Фадлан" и других праздничных мероприятиях в эксклюзивном интервью РИА Новости рассказал муфтий Татарстана Камиль Самигуллин.

– Камиль-хазрат, можно ли считать, что принятие 1100 лет назад ислама Волжской Булгарией, территория которой ныне входит в Российскую Федерацию, является датой становления ислама в нашей стране?

– Ислам проник на территорию современной России много раньше, чем 1100 лет назад: на Северном Кавказе и в Поволжском регионе он распространился задолго до событий 922 года. Однако в Волжской Булгарии ислам был принят добровольно. То есть болгары сделали это не под угрозой меча, а по своей воле, и тем самым явили человечеству образец межнационального мира и согласия.

1100-летие принятия ислама в Волжской Булгарии отмечается в России на государственном уровне при поддержке президента России. О чем это говорит? Во-первых, о том, что мусульмане – это коренные народы здесь. Во-вторых, о том, что руководство страны признает, что мусульмане – это опора в сохранении российской государственности, развитии экономики России, в поддержании мира и согласия в нашем обществе. Даст Аллах, после этих праздников во всех регионах России усилится понимание, что Россия – это общий дом для разных народов и религий. Что у мусульман России нет другой Родины, кроме нее.

Одновременно 1100-летний юбилей заявляет о России как об органичной части исламского мира. Богатейшее духовное наследие и современные богословские достижения, которые отечественные мусульмане представляют перед глобальной уммой, открывают нашу страну с новой стороны: Россия – это часть исламского мира! Это главные посылы 1100-летия, я считаю. Очень важно, чтобы все россияне – мусульмане и немусульмане, верующие и неверующие – осмыслили эти его значения.

– Кого в наши дни можно назвать наследниками Волжской Булгарии?

– По воле Всевышнего "северная колыбель" российского ислама – территория Волжской Булгарии – ныне находится в географическом центре, в евразийском сердце России. И хотя Волжской Булгарии на политической карте уже не существует, ее духовные традиции продолжает Татарстан. Республика сегодня – один из самых динамичных, экономически развитых и стабильных регионов Российской Федерации. Здесь созданы все условия для развития ислама: работают и строятся мечети и медресе, развивается исламское образование, двигается вперед богословская наука, готовятся сильные специалисты, реализуется концепция халяльного образа жизни Halal lifestyle…

Поэтому татары, современные потомки болгар, с особым трепетом отмечают 1100-летие принятия ислама. Всевышний предопределил нашему народу быть мусульманами и служить Его религии. Жить по заветам Аллаха и следовать сунне нашего любимого пророка, распространять из самого сердца России ценности Корана, сеять духовную чистоту и праведные дела – вот об этом своем главном предназначении должны помнить татары. Тогда и во всех остальных делах Аллах ниспошлет нам свою благодать.

– Какие мероприятия в рамках юбилейных торжеств под эгидой ДУМ РТ вы назвали бы основными и почему?

– Основные юбилейные торжества в Татарстане открыл международный конкурс священного Корана в Казани. Он организуется при поддержке президента РТ республиканским правительством совместно с ДУМ РТ. В этом году Казани был присвоен статус "Молодежная столица ОИС 2022", и конкурс проходит в рамках этого статуса. За период заявочной кампании было получено более 70 заявок из 25 стран Евразии и Африки. Отбор прошли 29 иностранных участников и 20 из субъектов России. Участники – в возрасте от 18 до 30 лет. Их оценивает очень солидная международная судейская коллегия под председательством шейха Маъмун ар-Рави – всемирно известного мусульманского ученого из Дубая, главы комиссии по подготовке Корана (DIHQA), обладателя наивысшей степени по хифзу Корана.

Одним из самых памятных мероприятий в рамках торжеств станет закладка камня в основание строительства Соборной мечети Казани. Вместе с нами эту радость разделят 1100 имамов со всей России. Там же на месте возведения мечети мы совершим первый коллективный пятничный намаз.

В дни торжеств мы также официально объявим и о завершении проекта по подготовке обновленного издания Корана "Казан басма". "Казан басма" – это первый печатный Коран, изданный в Казани в 1803 году и получивший богословское признание во всем мусульманском мире. До этого Коран печатался в Европе и в Петербурге, но эти издания не имели научной ценности, потому что в них было много несоответствий с оригинальным текстом. Чтобы вы понимали вклад российской уммы в мировую мусульманскую культуру: в других исламских странах Коран начинает активно печататься только через 100 лет.

Издание "Казан басма" имело свой уникальный шрифт, благодаря которому распространилось по всей планете. В разные годы в наше время "Казан басма" не раз печатался, но только как репринт. А мы разработали специальный компьютерный шрифт "Казан басма" на основе аутентичных типографских оттисков издания, заново перенабрали текст Корана, привели его в соответствие с современными международными стандартами и учли еще предложения выдающихся дореволюционных татарских богословов Шигабутдина Марджани и Мусы Бигиева. Таким образом, знаменитый "Казан басма" мы обновили. В эти дни мы это издание и его одноименный компьютерный шрифт выложим на своем сайте, чтобы каждый желающий мог бесплатно их себе скачать и пользоваться.

– Чем обусловлена необходимость в строительстве Соборной мечети, почему до сих пор в столице Татарстана не было таковой? И когда начнутся основные работы по строительству, известны ли сроки их окончания и стоимость?

– Соборная мечеть – это реальная потребность Казани. Все-таки Казань задает тон развитию ислама в стране, признана северной столицей мусульманского мира, Молодежной столицей ОИС, является городом первого печатного Корана в мусульманском мире, здесь проходят мероприятия международного уровня под эгидой Группы стратегического видения "Россия – исламский мир". Фактически Казань – это ворота России для мусульманских стран, ее лицо для исламского мира. И закладка памятного камня в честь Соборной мечети города Казани символизирует нашу преданность вере предков и стремление жить в соответствии с многовековыми традициями ислама.

Первого апреля был объявлен конкурс на лучший проект Соборной мечети. Эскизные предложения и визуализация от участников ожидаются к 1 июля. А 8 июля будет объявлен победитель. Стоимость строительства зависит от проекта, а сроки – от финансирования. Но я уверен, что наши единоверцы активно поддержат возведение мечети. И скоро мы станем свидетелями ее открытия. Даст Аллах!

– Планируются ли еще в течение года какие-либо праздничные мероприятия в честь 1100-летия принятия ислама в Казани?

– Согласен, что нельзя сводить значение этой исторической даты только к торжествам в Болгаре. Чтобы получить от этого юбилея максимальную пользу, со стороны мусульманского сообщества нужно как можно больше инициатив, растянутых по хронологии и географии. Проведение одного официального мероприятия вряд ли решит проблемы российской и мировой уммы. Для того, чтобы, например, остановить исламофобию в мире, изменить узкое мышление и предвзятую национальную политику в отдельных государствах и регионах, поменять негативное отношение общества к исламу, нужна системная работа под эгидой 1100-летия принятия ислама в Волжской Булгарии. Ведь этот юбилей на сегодняшний день является самым громким и ярким в мире информационным поводом для обсуждения актуальных вопросов глобальной уммы. Ни одна страна в мире подобную инициативу и политическую волю еще не проявляла! Ее проявила Россия. За что, безусловно, нужно благодарить президента Владимира Владимировича Путина. Поэтому, разумеется, в Татарстане ДУМ РТ всю свою деятельность и мероприятия в этом году реализует под знаком 1100-летия.

Например, скоро будет представлен публике документально-художественный фильм "Ибн Фадлан". В картине чередуются документальное и художественно-постановочное повествование. В документальной части представлены интервью и комментарии экспертов. В художественной – съемки постановочных игровых сцен с элементами реконструкций реалий 921-922 годов, где героями являются Ибн Фадлан, правитель булгар Алмуш-хан и их окружение.

Создание онлайн-медресе на русском языке, обновление электронной мусульманской библиотеки Darul-Kutub.com, переводы трудов Марджани на русский язык, Форум мусульманской молодежи, цикл краткометражных документальных фильмов о российских исламских ученых, социальные ролики – эти и другие инициативы мы еще продолжим воплощать на пользу умме.

Россия. ПФО > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 19 мая 2022 > № 4346148 Камиль Самигуллин

Ксения Разуваева: волонтерство объединит людей ради общего будущего

Руководитель Федерального агентства по делам молодежи Ксения Разуваева по итогам первого года после назначения рассказала в интервью РИА Новости, чего удалось добиться в новой должности, какие задачи стоят перед Росмолодежью сегодня, как помочь студентам Донбасса на фоне происходящих событий, когда во всех регионах России появятся отдельные ведомства по делам молодежи, а также о том, какие отечественные социальные сети смогут стать аналогом запрещённых, и какой сервис появится в России специально для молодых людей. Беседовала Алена Нефедова.

– Ксения, ровно год как вы в должности руководителя Росмолодежи. В интервью нам ранее вы говорили, что планируете "стучаться во все двери", чтобы наладить взаимодействие ведомств по вопросам молодежной политики. Что изменилось в работе Росмолодежи за год вашего руководства? Что удалось реализовать?

– Время пролетело очень быстро. Прошел год, а по ощущениям – словно один день. Мы говорили, что будем стучаться во все двери, и мне кажется, что нам это удалось. Один из ключевых результатов, которые мы видим за прошедший год, – построение экосистемы молодежной политики. Нам было важно сделать так, чтобы молодыми людьми в России занималась не только Росмолодежь, но и другие министерства и ведомства. Мы видим свои функции больше в навигации и формировании запросов со стороны молодежи, которые распределяем по разным ведомствам. Мы – единственная сфера и единственный орган власти, которые формируются не по отраслевому принципу, а по возрастному, поэтому Росмолодежь и определила своей задачей построение экосистемы. Так, сегодня во всех ключевых ведомствах есть профильные заместители, которые отвечают за реализацию молодежной политики в своей отрасли.

Не менее важная задача для нас – это работа с крупными отраслевыми компаниями. Сегодня у нас есть контрагенты ТОП-50 компаний нашей страны – это Росатом, Сибур, РЖД, "Транснефть", "Уралкалий", "Уралхим" и многие другие, с кем мы работаем в рамках совместных больших проектов по вовлечению молодых сотрудников компаний в наши проекты и по набору и профориентации новых специалистов. Это огромная аудитория, которая раньше была "за пределами контура" молодежной политики. Наша аудитория составляет около 40 миллионов человек, поэтому молодые сотрудники компаний тоже являются ее частью.

Немаловажная составляющая этой экосистемы – образовательные организации, университеты и школы. Сегодня в каждом университете появляется отдельная должность проректора по молодежной политике, который отвечает за "приземление" всех наших ключевых проектов, инициатив и возможностей в образовательных организациях. Если в прошлом году из 491 государственного университета только около 123 имели отдельные ставки проректоров по воспитательной работе или молодежной политике, то сегодня в 100% вузов такие ставки есть. Это отдельные люди, которые с нами на связи, которых мы обучаем и учим говорить с аудиторией на одном языке. Это очень важно, потому что мы тоже сталкивались с проблемой, когда наши сигналы до университетов не доходят, и об этом можно сказать честно. Бывало, мы создаем большое количество возможностей, но студенты зачастую об этом не знают. Мы работали по большей части с административным звеном университетов, но до студентов эта информация не доходила. Сейчас мы эту систему меняем. Такая же история со школами. Минпросвещения РФ совместно с Российским движением школьников и Росмолодежью реализуют проект по советникам по воспитанию. Сегодня участвует десять пилотных регионов, количество регионов будет расширяться.

Кроме того, мы перезагрузили деятельность комиссии Госсовета по молодежной политике: ее возглавил с прошлого года Дмитрий Артюхов – это самый молодой губернатор в нашей стране, который как никто понимает, что такое молодежная аудитория. В комиссию вошли профильные заместители федеральных ведомств, которые отвечают за работу с молодежью, вице-президенты крупнейших компаний, представители университетов. У нас есть площадка для объединения усилий, и благодаря ей мы сближаемся регионами. Зачастую то, что мы можем придумать на федеральном уровне, в регионах может не сработать из-за их специфики, поэтому комиссия Госсовета как раз позволяет наладить взаимодействие.

Если продолжать говорить про системную работу, то, конечно, работа с регионами – для нас это был безусловный приоритет. Нам очень важно, чтобы молодежная политика воспринималась не по остаточному принципу, мы в целом повышаем статус молодежной политики, и мне кажется, что нам за год удалось многое. Кроме того, если говорить про важные результаты Росмолодежи – это развитие программы молодежного предпринимательства. Спустя несколько недель после моего назначения я принимала участие в одной из сессий Петербургского экономического форума (ПМЭФ) по теме молодежного предпринимательства. И тогда на меня стали буквально нападать молодые ребята, и спрашивать: "А что вы делаете для нас?". И мы поняли, что не так много, как бы мы хотели. После мы вместе с ребятами, профильными организациями, а также с министерством экономического развития РФ разработали программу, которую запустили в сентябре прошлого года. Программа включает в себя поддержку проектов, открытие возможностей посещения масштабных экономических площадок, а также обучение ребят-школьников, потому что мы видим огромный запрос со стороны школьной аудитории на реализацию в предпринимательстве, и это очень правильный тренд. Конечно, важнейший для нас блок, который мы усилили за прошлый год, – это дети. Мы разрабатывали стратегию по работе ведомства, взяв для себя в приоритет тему детей. Заниматься молодежной аудиторией начиная с 18 лет – в корне неправильно. Наша задача – выстроить бесшовную среду, когда молодежь может переходить из одной организации в другую, не теряя накопленный капитал на этих переходах. Мы формируем непрерывную среду развития для молодого человека, начиная со школьного возраста до момента, пока он становится профессионалом с той или иной сфере.

Так, наш флагманский проект "Большая Перемена" в прошлом году объединил 2,5 миллиона школьников, это самый масштабный проект для детей в России. "Большая Перемена" – это не просто конкурс, это непрерывная среда развития для ребенка. Ребята создают региональные команды, придумают различные акции и события. Мы объединили на площадке "Большой Перемены" всех крупнейших работодателей и партнеров, которые конкурируют за внимание детей. Кроме того, ребята путешествуют, они могут отправляться в разные уголки нашей страны. Так, совместно с Ростуризмом мы запустили проект "Больше, чем Путешествие", в рамках которого ребята могут получить новые знания о своей стране. Сейчас программа предусматривает 370 маршрутов по России, но надеемся, что во второй половине этого года она будет расширена. Выбор всегда за детьми, за нами лишь навигация. Кроме того, у нас есть "братский" проект "Большой Перемены" – "Твой Ход", в котором в прошлом году приняло участие более полумиллиона студентов. Это возможность обучения для них, это регулярные встречи с работодателями. Нам очень важно соединить компании и наших студентов еще на этапе обучения. У нас ребята уже стажируются и работают в Роскосмосе, в Росатоме и других ведущих компаниях. Кроме того, победители получают возможность выиграть миллион рублей на продолжение своего обучения и повышения квалификации. Нельзя не сказать и то том, что в обоих проектах у нас появился отдельный трек для студентов среднего-профессионального звена: колледжей, техникумов и других. Это огромная аудитория – порядка 4,5 миллиона студентов – и у них колоссальный запрос на самореализацию.

– Над чем Росмолодежь планирует работать в дальнейшем? Что не удалось за год?

– Конечно, то, о чем я рассказала, это условно "удалось". Задачи, связанные с молодежной аудиторией, невозможно "сделать", выдохнуть и побежать дальше. Так не бывает. В силу того, что предпочтения молодых людей разные, интересы меняются, аудиторию нужно чем-то удивлять, поэтому важно оставаться на постоянной связи с ними. Это непрерывный процесс, поэтому мы не воспринимаем его как что-то завершенное, а как неотъемлемую часть нашей работы. К слову о том, что не удалось, и над чем мы еще работаем. Мы вместе с Минцифры РФ разрабатываем большую онлайн-платформу, которая будет аналогом Госуслуг. В рабочей версии проект называется "Госуслугимолодым". Он будет представлять "точку сборки" всех возможностей, которые сегодня существуют для молодого человека в удобном интерфейсе, форме и на понятном языке. Этот процесс оказался чуть сложнее, потому что мы планировали его запустить в начале этого года, но скорее всего нам удастся это сделать ближе к концу. Важно сделать качественный продукт. Чтобы молодой человек хотел заходить туда, пользоваться всеми имеющимся возможностями. Там будет представлена информация о грантовой поддержке, обо всех существующих льготах и предложениях, будут отражены все конкурсные механики, причем не только Росмолодежи, но и других ведомств.

– Вы отметили рост статуса молодежной политики на федеральном и региональном уровнях. В связи с этим, планируется ли создание отдельных министерств по делам молодежи?

– Нам очень важно, чтобы молодежная политика воспринималась не по остаточному принципу. Мы в целом повышаем статус молодежной политики. И мне кажется, что нам за год многое удалось, и мы видим большую поддержку глав регионов. Раньше у нас было: глава региона, замгубернатора, начальник управления, министр образования в регионе и его отдел, в котором три человека. Это и было "министерство по молодежной политике" в регионе, такие "матрешки". Сегодня, работая с главами субъектов, мы видим, как принимаются решения о выделении полноценных министерств в отдельные структуры: это и Калининград, и Хабаровский край, и Чечня, и Карачаево-Черкессия. На очереди Калмыкия, Мордовия, ряд других регионов. Этот процесс идет в ежедневном режиме.

Кроме того, нам важно повышать профессионализм и конкурентность тех людей, которые работают в сфере молодежной политики. Так, мы запустили программу кадрового резерва "Голос поколения". Мы отобрали самых ярких ребят, в том числе сотрудников сферы из разных регионов России, которые дальше получат назначения в сфере молодежной политики. Важно также отметить тему инфраструктуры внутри регионов, потому что нужны точки притяжения для молодых людей – и не старые Дворцы Культуры, в которых никогда не производился капитальный ремонт. И здесь мы тоже видим динамику: прошла реконструкция молодежного центра в Тульской области, открылись арт-резиденция в Калининграде, арт-резиденция Полярис на Ямале. Эта сеть развивается по всей стране. Такие студенческие пространства также будут формироваться внутри вузов, куда студент может прийти и ознакомиться со всеми предложениями, которые существуют для него сегодня.

Отдельно важно отметить вопрос заработной платы. Уровень зарплат сотрудников сферы молодежной политики был значительно ниже среднего по региону. За последний год мы видим динамику: во многих регионах уровень зарплаты вырос от 20 до 50% – это и Ростовская область, и Ямал, и Ленинградская область, и многие другие.

Мы, конечно, взяли себе амбициозную цель – создать министерства по делам молодежи во всех регионах за три года. Это зависит от огромного количества факторов, но то, что мы видим сегодня, а также внимание глав регионов и руководителей образовательных организаций, дает нам шанс оптимистично смотреть в будущее. Я думаю, что у нас это обязательно получится. В рамках работы с регионами мы запустили программу аудита молодежной политики. Так, мы сделали стандарт реализации молодежной политики в регионе, стандарт учреждений сферы молодежной политики, с номенклатурой – по сути методичка, чтобы понимать, как реализовывать молодежную политику на местах. Мы ее делали вместе с регионами с учетом специфики каждого. Сейчас проводим аудит молодежной политики вместе с губернаторами, чьи сопричастность и интерес нам очень важны. Мы выезжаем с командой в регионы, делаем "срез" всего кадрового состава до каждого муниципального сотрудника сферы, и по итогу даем рекомендации. Это некий гайд для глав регионов о том, что нужно сделать для более эффективной молодежной политики с учетом их специфики. Через эту программу уже прошли Мордовия, Омская область и ряд других регионов. Мы видим заинтересованность губернаторов и готовность принимать решения. Например, создание отдельных министерств в Хабаровском крае – результат такой работы.

Сегодня отдельные ведомства по делам молодежи существуют более чем в 30 регионах нашей страны, то есть более чем в одной трети России. И как раз остается еще два года для того, чтобы дойти до всех 85 субъектов.

– На фоне происходящих в мире событий нельзя не коснуться ситуации на Украине. Обращаются ли к вам украинские беженцы-студенты или студенты с Донбасса, которые эвакуировались в РФ? Предоставили ли им возможность продолжить обучение в российских университетах? Как Росмолодежь может помочь им?

– Тема Донбасса для нас очень близкая, важная и актуальная. Вопросами студентов-беженцев профильно занимается министерство науки и высшего образования РФ. Так, уже более 400 студентов из иностранных государств сегодня переведены в наши российские вузы. Причем это студенты не только из ЛНР и ДНР, это студенты и других стран, которые в этот период столкнулись с не очень корректными действиями властей в иностранных государствах. Кроме того, есть отдельная горячая линия Минобрнауки РФ, на которую студент может обратиться и иметь возможность быть зачисленным в российский вуз по уже отработанному алгоритму. Зачастую у ребят также может не хватать каких-то документов, особенно это касается студентов из ЛНР и ДНР. У них также есть возможность пройти переаттестацию и попасть в российские вузы на бюджетные места или со 100% компенсацией своего обучения.

Помимо этого, очень важная задача, над которой мы работаем вместе с министерством науки и высшего образования, это открытие профильных кафедр наших российских вузов в университетах в республиках (ДНР и ЛНР – ред.). Это актуальные задачи, потому что ребята хотят оставаться в своих республиках, они хотят обучаться и развиваться там. Наша задача – создать для них максимальное количество возможностей, поэтому (прорабатывается – ред.) система сетевых университетов. Сейчас как раз министерство науки и высшего образования ведет над этим работу, чтобы в университетах Донецка и Луганска была возможность получать двойные дипломы, и чтобы профильные кафедры при университетах открывались.

– Известны ли примерные сроки, когда студентам республик можно ждать открытие профильных кафедр российских вузов в своих университетах?

– Мы рассчитываем, что это произойдет до следующего учебного года, чтобы сегодняшние выпускники школ могли уже планировать свое поступление. Поэтому надеемся, что это произойдет в самое ближайшее время.

– Важной частью оказания помощи гражданам, эвакуированным из ЛНР и ДНР, стали волонтеры движения "МыВместе", которое образовалось несколько лет назад для помощи пострадавшим во время пандемии. Как сейчас развивается движение?

– В середине февраля мы активно (перестроили – ред.) всю волонтерскую инфраструктуру, которая была создана за все эти годы, и в частности акцию #МыВместе – проект, который появился в период пандемии. Порядка семи миллионов человек во время пандемии получили помощь от сотен тысяч волонтеров и нескольких тысяч компаний. Мы построили большую инфраструктуру по всей стране. Штабы #МыВместе открыты во всех регионах России без исключения. Когда возникла необходимость поддержки беженцев, мы развернули всю волонтерскую инфраструктуру под эту задачу. Все штабы #МыВместе были вовлечены в эту работу. Не только те регионы, где открывались пункты временного размещения – а это порядка 52 регионов – были вовлечены все остальные регионы. Более 900 центров гуманитарной помощи сегодня открыто по всей стране. Мы собрали десятки тысяч тонн гуманитарной помощи за этот период в помощь Донбассу. Больше ста тысяч волонтеров в ежедневном режиме оказывают им поддержку: волонтеры-аниматоры работают с детьми в ПВР, более семи тысяч волонтеров-психологов, которые появились у нас во время пандемии, работают сегодня с детьми и со взрослыми. Помимо этого, мы собрали порядка 150 миллионов рублей частных пожертвований. Мы закупаем одежду, детское питание и другие товары первой необходимости. Мы максимально развернули эту работу.

– Ранее президент РФ Владимир Путин подписал указ о поддержке волонтерской деятельности на территориях ДНР и ЛНР, согласно которому организация работы возложена на Росмолодежь. Как идет работа в этом направлении?

– Да, буквально несколько недель назад вышел указ президента о том, что мы теперь ответственны за отбор, обучение, сопровождение и организацию деятельности волонтеров на территории ЛНР и ДНР. Мы это делаем вместе с Ассоциацией волонтерских центров, с рядом ведомств, в том числе с министерством обороны РФ, потому что необходимо обеспечивать безопасность (волонтеров – ред.) на территории. В настоящий момент мы запускаем эту работу, формируем потребности на территориях. Потребности самые разные: восстановление объектов инфраструктуры, помощь волонтеров-психологов, волонтеров-медиков. Мы приглашаем всех, кто хочет быть сопричастным. Я сама там была на прошлой неделе. Для того, чтобы не было вопросов, что, как и зачем, там надо просто побывать, пообщаться с этими людьми, понять, с чем они сталкивались. Это очень важно, им нужно помочь, поэтому все те, кто хочет быть к этому причастным, – очень ждем. У нас открылся набор на платформе dobro.ru, и у вас есть возможность стать волонтерами и помочь. И мы как раз пятого мая открыли (первый на территории Донбасса – ред.) волонтерский штаб #МыВместе. У нас здорово прошло празднование Дня Победы, мы поздравляли ветеранов не только в России, но и в республиках (Донбасса – ред.). Вместе с местными волонтерами наши ребята выезжали поздравлять ветеранов, организовывали парады под окнами их домов. Ветеранов каждый год становится все меньше и меньше – кому-то уже 100 лет, 102-103 года, это удивительные люди. Здорово, что у нас есть возможность еще с ними пообщаться и помочь.

– Сегодня для молодежи сложилась непростая ситуация на рынке труда. Какие проекты по трудоустройству может предложить ведомство?

– Наша ключевая задача, миссия — это сближение молодежной аудитории с их будущими работодателями. Это не отдельный проект – это наш принцип. В качестве примера можно привести студенческий проект "Твой Ход", в котором в прошлом году приняло участие порядка полумиллиона студентов. А в этом году мы прогнозируем больше миллиона участников. За каждым треком у нас закреплены отраслевые партнеры, причем не просто номинальные или имиджевые. Они берут на себя целый набор ответственности и обязательств по работе с аудиториями, которые выбирают эти треки. Это и Росатом, и РЖД, и Норникель, и Роскосмос, а также многие другие компании, которые берут "под ключ" сопровождение этих треков. Они обучают ребят и дают возможность "приземлять" их у себя.

Кроме того, проект "Большая перемена" для школьников, где также за каждым треком закрепляются работодатели и компании. Конечно, для детей это пока менее актуально и далеко в будущем, но тем не менее, дети уже в возрасте 14-16 лет начинают понимать, с какой профессией будут себя связывать.

Помимо этого, наши форумы, которые мы значительно перестроили в этом году, – это теперь не просто события. Сейчас форум – это полноценная полугодовая программа. Мы запустили регистрацию (на форумы Росмолодежи – ред.) 12 апреля. У каждого форума есть своя тематика, за каждым форумом закреплены работодатели, ведомства и все отраслевые партнеры соответствующей тематики. Дальше молодой человек проходит обучение, погружается в тему, продвигает свои проекты, а после приезжает на форум, где он проходит образовательную программу и встречается с работодателями. У нас также предусмотрен этап постсопровождения, когда конкретно молодые ребята физически получают деньги на поддержку своих проектов, конкретные предложения от работодателей.

– То есть в целом проблем с трудоустройством у молодых россиян нет?

– Конечно, есть, все задачи не решить. Сегодня мы нацелены на то, чтобы создавать пространство с максимальными возможностями, в котором молодые люди будут востребованы. Мы совершенно точно не одни. То, о чем я говорю – это лишь один сегмент. Есть программа молодежной занятости, которую сегодня реализует Минтруд. Есть беспрецедентное количество мер поддержки для представителей IT и предпринимателей. Сегодня молодые люди получают возможность по-новому и в комфортных условиях вести свой бизнес.

Любой кризис – это всегда время возможностей. И поэтому тот, кто предприимчивей, быстрее поймает те возможности, которые сегодня создаются, быстрее и "выстрелит". У нас был наблюдательный совет АНО "Россия – страна возможностей", где резидент "Тавриды" – дизайнер из Екатеринбурга – говорит, что она просто счастлива, что уходят крупные бренды. "Я готова, у меня нет никаких проблем. И качество, и ткани, и производство — все заместим за "шесть секунд", – говорит она. И делает очень качественную продукцию. Таких ребят очень много, для которых сегодня освобождаются эти ниши. У них есть возможность конкурировать. Поэтому мы смотрим на ситуацию с оптимизмом.

– Сейчас вы собираете молодежные идеи по развитию общества и государства в рамках проекта "Лига будущего". Этот проект тоже основан на принципе соавторства? Как вы оцениваете этот механизм, большой ли отклик от аудитории и какие идеи приходят в рамках проекта "Лига будущего"?

– Мы запустили этот проект очень стремительно. Когда был старт специальной военной операции, появился огромный запрос на разъяснительную работу, коммуникацию, возможность обмена мнениями. Так, был создан отдельный проект "Росмолодежь объясняет", в ходе которого мы для молодых людей приглашали разные профильные ведомства: приходили представители Минтруда, Минцифры, официальный представитель МИД РФ Мария Захарова. Эксперты проводили разъяснительную работу по тем мерам поддержки, которые сегодня запускаются. Но по мере развития ситуации появился второй запрос. Когда стало понятно, что в нашей стране и в мире в целом происходят тектонические сдвиги и изменения, появился запрос на что-то более конкретное. Молодежь заявляла, что хочет иметь возможность реализовывать свои идеи и предлагать их. Происходят изменения, и молодые люди хотят быть на волне этих изменений, они хотят быть авторами этих изменений. Так, мы запустили проект "Лига будущего", который включает около 10 тысяч разных площадок: на базе местных библиотек, дворцов культуры, молодежных центров, университетов и разных общественных пространств. Проходят креативные сессии, где собираются неравнодушные молодые ребята. Прошло чуть больше месяца, как проект был запущен, и на сегодняшний день мы получили больше 7,5 тысяч предложений. Это очень много, учитывая, что это не просто предложения в одну строчку – "хочу, чтобы все было хорошо". Это проработанные идеи и инициативы, связанные с темой экологии, занятости и другими. В День Молодежи 27 июня мы подведем итоги и представим ТОП -100 идей, с реализацией которых мы поможем вместе с профильными ведомствами, руководителями сфер. Возьмем ребят "под крыло" и совместно будем реализовывать их инициативы до конца года.

– Какие форматы международного сотрудничества реализует Росмолодежь сегодня? С какими странами сохранились контакты, кто продолжает сотрудничать с нашей страной?

– Мир очень большой, и мы продолжаем вести работу по всем направлениям. В этом году Казань стала молодежной столицей Организации исламского сотрудничества (ОИС). Мы вместе с министром иностранных дел РФ Сергеем Лавровым присутствовали на инаугурации Казани. В этом году в августе соберутся наши "молодежные" министры из 56 стран мира, это очень широкое представительство. Несколько десятков мероприятий планируется в рамках молодежной столицы ОИС. Помимо этого, мы работаем со странами СНГ, у нас огромное количество направлений сотрудничества. Это, безусловно, гуманитарное и волонтерское сотрудничество, проект #МыВместе, молодежные регулярные обмены с такими странами, как Казахстан, Белоруссия, Азербайджан, страны БРИКС: Китай, Индия, Южная Африка – и фактически весь африканский континент. Мы продолжаем эту работу. У нас в этом году пройдет российско-вьетнамский форум, в рамках которого в Россию приедет делегация из Вьетнама. Планируется российско-египетский форум, в ходе которого мы покажем иностранным гостям наш Дагестан. Более того, 45 сессия Комитета Всемирного наследия ЮНЕСКО планируется в этом году в Казани, где предусмотрен отдельный молодежный блок. Пока все готовим, и никаких изменений эти планы не претерпели.

Как-то один из иностранных партнеров (Тойли Курбанов, руководитель "Добровольцы ООН" – ред.) нас называл "волонтерской державой", потому что мы за последнее пять лет очень сильно выстроили тему с добровольчеством. Мы стали центром притяжения не только для граждан нашей страны, но и для граждан со всего мира. И наша премия гражданского участия #МыВместе получила международный статус. У нас ежегодно на Международный день добровольца приезжали представители более ста стран мира: Европы, Африки, Азии и так далее. Форум и премия проходят под эгидой ЮНЕСКО, поэтому мы очень нацелены на созидательный диалог. Мне кажется, что тема волонтерства, а также гуманитарного и молодежного сотрудничества должна быть инструментом объединения людей, чтобы мы сплотились вокруг помощи людям и вокруг будущего поколения. В этом смысле у нас немало путей для взаимодействия с нашими иностранными партнерами.

– Как Росмолодежь планирует помочь россиянам, зарабатывающим на запрещенных площадках Facebook и Instagram (деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская)? Не планирует ли ведомство инициировать создание новой российской социальной сети?

– Вряд ли Росмолодежь создаст новую социальную сеть – это не наша ключевая компетенция. Лично я очень горжусь тем, что у нас есть ВКонтакте. За эти годы мы (Россия – ред.) построили одну из самых масштабных крутых социальных сетей, и сейчас мы активно ведем работу там. Более того, эта площадка является основной для нашей аудитории. Так было всегда, даже когда мы пользовались запрещенными сегодня социальными сетями. Самое большое сообщество детей "Большой Перемены", самое большое студенческое сообщество "Твоего хода" – в ВКонтакте. У нас есть очень достойная альтернатива. Другой вопрос, что, конечно же, необходимо "докручивать" существующие сегодня инструменты, в том числе ВКонтакте и другие наши отечественные продукты для того, чтобы это становилось не просто коммуникационной сетью. Важно, чтобы такие площадки могли становиться точкой для реализации предпринимательской деятельности, бизнес-активностей. Мы понимаем, что есть большое количество небольших предпринимателей, тех, кто, например, продавал самодельные бусы, пек торты и десерты и многое другое. Поэтому мы как Росмолодежь готовы оказывать максимальную поддержку и дать экспертизу существующим площадкам. Мы в целом этим занимаемся в настоящий момент для того, чтобы они, исходя из запросов аудитории, докручивали свой функционал, чтобы площадки были максимально эффективны и для таких задач, как ведение предпринимательской активности.

– Какие отечественные площадки рассматриваются помимо ВКонтакте?

– Мы рассматриваем ВКонтакте, Одноклассники, Yappy – новый, достаточно удобный сервис, набирающий популярность. Кстати, первая площадка, где они себя представили, был как раз форум #МыВместе. Поэтому мы сегодня делаем ставки на эти социальные сети и стараемся максимально качественно коммуницировать с нашей аудиторией.

– Ранее в интервью нам вы заявили, что экология стала трендом среди молодежи, что впоследствии сильно скажется на экономике в положительном ключе. Сбываются ли ваши прогнозы?

– Я не поменяла свою позицию и наоборот в ней утвердилась. Безусловно, экология – тренд номер один для молодежной аудитории. Это показывают все социологические исследования и опросы. Это самая востребованная тема, потому что у молодых людей есть запрос на решение "малых дел", конкретных проблем и вопросов, но имея возможность быть причастным к чему-то большому. Тема экологии – всеобъемлющая. Очень многие ребята хотят себя в этом реализовать, поэтому тренд, безусловно, сохраняется, а Росмолодежь предоставляет им отдельные инструменты.

Так, мы ежегодно реализуем грантовый конкурс (сервис Росмолодежь.Гранты) – это порядка 2,5 миллиардов рублей, которые мы распределяем на поддержку социально значимых проектов. Мы считаемся неким младшим братом Фонда президентских грантов или Фонда культурных инициатив. Мы даем гранты молодым ребятам от 14 лет, позволяем получить опыт первой проектной инициативы, даем им понять, как они хотят реализовать свой проект, как его "донастроить", как собрать команду. Наш грантовый конкурс сопровождается большой образовательной программой, и как раз после того, как ребята получают поддержку от нас, у них открывается больше шансов двигаться дальше и получать поддержку от Фонда президентских грантов. Так, отдельная номинация в этом году посвящена теме экологии. Мы уже получили больше 800 заявок по теме экология, хотя итоги еще не подведены, а заявочная кампания в самом разгаре.

Сейчас идет первая волна грантового конкурса Росмолодежи для физических лиц, вторая волна ожидается в сентябре. Причем часть грантового конкурса нацелена на вузы. Так, из двух тысяч проектов от высших учебных заведений, 113 проектов посвящены теме экологии. Причем порядка 17 проектов по экологической тематике уже получили одобрение, а для самих ребят эта цифра будет значительно больше. У нас всегда экология – в тройке самых востребованных тем по грантовой кампании.

Помимо этого, у нас есть центральный форум "Экосистема", оргкомитет которого возглавил первый замглавы администрации президента России Сергей Кириенко, вице-премьер Виктория Абрамченко стала зампредседателя оргкомитета, а мне довелось быть ответственным секретарем оргкомитета этого проекта. Сейчас мы его вовсю готовим. Это полноценная программа, где ребята проходят обучение. Так, первый этап пройдет в Вологде, где мы стартуем 24 мая. Дальше идут презентации проектов и работа с регионами, а итоговый этап у нас будет на Камчатке в потрясающе красивом месте. Вообще, для меня первое посещение Камчатки было одним из самых ярких событий в жизни.

– В продолжение темы грантовой поддержки, это важная деятельность Росмолодежи. Расскажите, будут ли изменения в этой сфере? Планирует ли ведомство расширять размеры грантов или предоставлять "микрогранты"?

– Общий грантовый фонд в этом году составляет 2,5 миллиарда рублей. Здесь мы остались в прежних цифрах, при этом значительно изменился формат работы грантового конкурса. Это уже завершенная кампания, мы ее провели в начале этого года. Беспрецедентно с точки зрения вовлечения студентов: никогда студенты в таком объеме не принимали участие. Это тоже была проблема, с которой нам очень хотелось справиться.

Теперь только в первую волну грантового конкурса мы получили больше 17 тысяч заявок от молодых ребят на участие в грантовом конкурсе Росмолодежи. Для сравнения — в прошлом году поступило 13 тысяч заявок за весь период. Для нас это очень высокие показатели. Для себя мы понимаем, что уровень доверия к этому инструменту становится выше. У нас есть свои KPI, мы замеряем, насколько человек готов рекомендовать участие в конкурсе, у нас уровень больше 80%, высокая узнаваемость в этом году. Также появилось несколько новых номинаций: тема "двигай сообществом" нацелена на формирование локальных студенческих сообществ в университетах, она стала самой востребованной в первый же год. Отдельная номинация для студентов колледжей на проекты, которые могут быть реализованы внутри своих образовательных организаций. Также появилась отдельная номинация для ребят, которые развивают сельские территории.

В этом году мы увидели, что зачастую молодым ребятам нужно получить только первый опыт проектной инициативы. У нашего грантового конкурса огромные образовательные программы, регулярные онлайн-курсы, вебинары. Мы стараемся повышать качество проектного менеджмента среди молодежной аудитории. Но при этом мы понимаем, что зачастую нужен очень простой вход, чтобы молодой человек мог попробовать, не испугаться.

И с сентября наша вторая осенняя грантовая кампания будет стартовать вместе с "микрогрантами" – грантами до 50 тысяч рублей, которые можно будет получить на реализацию своих проектов. Предполагается другая система отчетности: она будет прозрачная и детальная, но вместе с тем для пользователя достаточно простая. В этом смысле мы немного снижаем барьер для тех, кто хочет сделать первый шаг. Гранты будут предоставляться по тем же направлениям: экология, добровольчество, культура, творчество, тема социального предпринимательства и другие. Мы максимально расширили палитру направлений, потому что интересы нашей аудитории очень разные, ребята реализуют себя по-разному, поэтому здесь минимум ограничений и максимум пространства выбора.

– Лето – традиционно насыщенный период для Росмолодежи. Как ведомство проведет День молодежи в этом году? Какие мероприятия, форумы и фестивали организуют в российских городах?

– Мы начинаем нашу кампанию уже с первого июня. У нас готовится большой Фестиваль детства и юности "Большая Перемена", который пройдет по всей стране. С прошлого года мы завели такую традицию, и День защиты детей, который отмечается в России первого июня, теперь и наш праздник, потому что мы также работаем и с детьми. Фестиваль представляет масштабный двухнедельный марафон, который стартует уже послезавтра по всей стране. Это будет витрина возможностей для самореализации детей, а центральной точкой – самой яркой – станет фестиваль детства и юности на ВДНХ 1 июня. Ожидается большой слет детских движений со всей страны, 10 тысяч ребят-участников разных детских проектов. У нас также будут кастинги, образовательная и культурная программы. С этого фестиваля и начинается наше лето.

В День России, 12 июня, у нас также стартуют смены арт-кластера "Таврида", который продлится до ноября, а в середине июля мы планируем традиционное проведение фестиваля "Таврида.АРТ" – это большое событие, которое собирает не только деятелей культуры и представителей креативных индустрий, но и лидеров мнений из других сфер. Креативная компетенция – это про будущее, поэтому она нужна и управленцам, и учителям и многим другим специалистам по всей России. Это будет большое, знаковое событие, и точно одно из основных событий в рамках Года культурного наследия, который проходит в нашей стране.

Конечно, День Молодежи, который отмечается 27 июня. Безусловно, не хотелось бы пока открывать всех деталей, но могу сказать, что это будет масштабный праздник молодости для всех, потому что молодость – она в душе. Мы планируем фестивали просвещения, карьеры и досуга по всей стране, в 10 городах. При этом это будет и "точка" подведения итогов ряда наших проектов, в том числе "Лиги Будущего", на тему молодежной столицы мы также готовим ряд сюрпризов, и в части молодежной премии "Время молодых", которую мы запускали в конце декабря. Надеемся, что это будет одним из самых ярких событий этого года.

Россия > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 17 мая 2022 > № 4346150 Ксения Разуваева

«Много в Москве Шереметевых»: участь проигравшего свою главную битву полководца и судьба России

Алексей ФИЛИППОВ

Глядя на сохранившиеся дворцы и усадьбы русских аристократических семейств, восхищаясь их красотой и богатством, стоит помнить о том, что все это было оплачено трудами, страданиями и кровью.

Василий Борисович Шереметев скончался в мае 1682 года, 340 лет назад. Он принадлежал к знаменитому роду, был потомственным военачальником: его отец сражался с Лжедмитрием II, дед попал в плен к сторонникам Тушинского вора и те его задушили. Василий Борисович служил царям Михаилу Федоровичу и Алексею Михайловичу, в молодости, из-за красоты, был рындой, затем стольником, первым воеводой в Тобольске, в 1645 году, когда русское войско дожидалось татарского набега, командовал сторожевым полком.

Затем он довольно успешно сражался на русско-польской войне 1654—1667 годов, но в конце концов был наголову разгромлен под Чудновом. Такого поражения войска Алексея Михайловича еще не знали, под угрозой оказались все завоевания последних лет. После этого Василий Борисович больше двадцати лет провел пленником в Крыму, вернулся оттуда инвалидом и прожил совсем недолго. Судьба ему выпала трагическая. Его полководческий дар современники оценивали высоко, но он оказался неудачником.

Так стоит ли о нем вспоминать?

Конечно, стоит — история государств состоит не из одних побед, и те порой говорят о большем, чем триумфы.

Москва выкупила сильно проштрафившегося, тяжко больного, неспособного принести пользу государству воеводу за фантастическую по тем временам сумму, тридцать тысяч золотых, царь принял его с великим почетом. Этот глубоко христианский поступок многое говорит о духе того сурового времени и личных качествах Алексея Михайловича Романова.

С именем Василия Борисовича связана примечательная страница русской-польской войны, во время которой на много веков вперед решалась судьба России. Военное движение на Запад было связано с усвоением западной культуры: Москва воевала с Варшавой, но до появившейся благодаря Петру I немецкой моды при царском дворе была в чести польская мода, в том числе и военная. Появился даже отечественный аналог знаменитых «крылатых гусар». Усваивалась литовская (а на самом деле белорусская) церковная книжность, так закладывался фундамент для петровских реформ. Много позже американский политолог Збигнев Бжезинский напишет, что империей Россию делает Украина — первый и самый важный шаг на этом пути совершил «тишайший» царь. Произошло это не столько в результате целенаправленной политики его правительства, сколько в результате стечения обстоятельств. Поначалу Москва не собиралась вмешиваться в польско-казацкую распрю и даже предупреждала Варшаву, что Украина готова взорваться мятежом. Польское государство было богато, успешно, самоуверенно и беспечно, Москва же отлично помнила ужасы едва не погубившей страну Смуты, копила силы и рассчитывала каждый шаг. Позже царское правительство опасалось, что казацко-татарский союз обернется масштабным татарским набегом на южные рубежи Руси, и сосредоточило там большую армию. Но вся логика развития событий подталкивала Москву к вмешательству.

Казаки, воинское сословие, которое один из польских сановников сравнил с волосами и ногтями — когда те так отрастают, что начинают мешать, их стригут — хотели королевского, реестрового жалованья, постоянной государственной службы. А лучше бы — шляхетских гербов и привилегий. Простой народ, «гречкосеи», хотели воли. Союзные Богдану Хмельницкому татары собирались грабить всех, кого только можно, и угонять гречкосеев вместе с их женами и детьми на невольничьи рынки. Польский король склонялся к реформам, но шляха и магнаты желали сохранить все по-прежнему, и решить ситуацию могло только оружие.

К осени 1660 года стало ясно, что Речь Посполитая выстояла, справилась с «Потопом», вторжением армий шведского короля, бранденбургского курфюрста и правителя Трансильвании: на очереди были казаки и русские войска. Богдан Хмельницкий к этому времени умер, польское государство и общество сплотились, полководцы и солдаты набрались опыта. Под Чудновом армия Шереметева попала в ловушку, а союзное казацкое войско изменило. Он отчаянно отбивался, но в конце концов капитулировал.

Это поражение было следствием не только военных просчетов, оно отражало сложившуюся к тому времени политическую ситуацию. Резкая поляризация начала и середины войны — православные против католиков, казаки против польской шляхты и вместе с Москвой — сильно усложнилась, распалась на множество оттенков. Выяснилось, что казацкая старшина и царское правительство по-разному понимают суть своего союза. Гречкосеи начали сомневаться в том, что им стоит воевать с поляками, пока союзные казакам татары угоняют в рабство их семьи. Вскоре Ян Собеский, которому предстояло стать польским королем, даст крестьянам Западной Украины оружие, и они встанут на его сторону. Обозначился раскол между казацкими полками Правобережной и Левобережной Украины. Войско Шереметева сражалось храбро и умело, его погубило то, что казаки воевали вяло, а затем перешли на другую сторону.

Война шла еще долго, политические конфигурации часто менялись. Когда она завершилась, Россия стала региональной сверхдержавой, а обессиленная и разоренная Польша клонилась к закату. Но Василий Шереметев больше не принимал участия в этой войне престолов.

По условиям заключенной им капитуляции русские уходили с Украины без знамен и оружия, отдавая полякам занятые города, в том числе и Киев. Ее условия сразу же были нарушены: Шереметева поляки выдали татарам, те ворвались в русский лагерь, устроили грабеж и резню. Города польская корона, впрочем, не получила. В историю вошел ответ стоявшего под Киевом воеводы Юрия Борятинского: «Я повинуюсь указам своего царя, а не Шереметева! Много в Москве Шереметевых».

Так начались хождения по мукам Василия Шереметева: тесная камера без окон, параша, отсутствие прогулок, скудная еда. Его похищал претендент на престол, его возвращали обратно. Сын и жена Шереметева собирали деньги на выкуп, правительство вело переговоры со сменявшимися в Крыму ханами. Чудновский договор Шереметеву простили, его выкуп стал делом принципа и престижа. Надо было показать, что Москва своих не бросает.

Судьбы Шереметевых говорят, как быстро росло государство: дед Василия Шереметева был удавлен в Смуту, его отец еле спасся от тушинцев, сам он вернулся из плена калекой. А его племянник и наследник, Борис Петрович Шереметев, родившийся в апреле 1652-го, 370 лет назад, стал видным полководцем Петра I, генерал-фельдмаршалом, первым на Руси графом. Но сын Бориса Петровича, генерал-майор, после провала Прутского похода несколько лет провел заложником у турецкого султана, в темнице, почти без света, в тесноте и смраде. В Россию он вернулся помешанным и умер по дороге домой.

Глядя на сохранившиеся дворцы и усадьбы русских аристократических семейств, восхищаясь их красотой и богатством, стоит помнить о том, что все это было оплачено трудами, страданиями и кровью.

Россия > Образование, наука > portal-kultura.ru, 13 мая 2022 > № 4225496 Алексей Филиппов

Кризис командования

Разрушение военно-гражданских отношений в Америке угрожает национальной безопасности

РИСА БРУКС, Доцент политологии в Университете Маркетт, приглашённый старший научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, адъюнкт-исследователь Института современной войны в Вест-Пойнте.

ДЖИМ ГОЛБИ, Старший научный сотрудник Центра национальной безопасности Клементса в Техасского университета в Остине, адъюнкт-старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности, офицер армии США в отставке.

ХАЙДИ УРБЕН, Адъюнкт-профессор Программы исследований безопасности Джорджтаунского университета, приглашённый старший научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, адъюнкт-исследователь Института современной войны в Вест-Пойнте. Офицер армии США в отставке.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Брукс Р., Голби Дж., Урбен Х. Кризис командования // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 3. С. 178-190.

ОПУБЛИКОВАНО В ЖУРНАЛЕ FOREIGN AFFAIRS

Когда президент Дональд Трамп покинул пост 20 января 2021 г., многие из тех, кого беспокоили отношения между военными и гражданскими в Соединённых Штатах, вздохнули с облегчением. Напрасно.

Да, Трамп использовал военных как политическую опору, называл некоторых «мои генералы», а Пентагон между тем затягивал его попытки вывести американские вой­ска из горячих точек по всему миру. Но проблемы в отношениях между военными и выборными госчиновниками не при Трампе начались и с приходом Байдена не закончились.

Гражданский контроль армии твёрдо закреплён в Конституции США, вооружённые силы подчиняются президенту и законодательной власти. С 1947 г. Конгресс выстроил жёсткую систему институтов, поддерживающих такие отношения. Однако в последние тридцать лет гражданский контроль деградировал – медленно, но верно. Высшие офицеры по-прежнему следуют приказам и избегают открытого нарушения субординации, но их влияние возросло, в то время как механизмы надзора и подотчётности дают сбой. Сегодня президенты опасаются оппозиции военных и вынуждены считаться с этим институтом, который выборочно имплементирует распоряжения исполнительной власти. Нередко высокопоставленные офицеры ограничивают возможности гражданских должностных лиц – генералы могут вести войну так, как считают нужным.

Таким образом, гражданский контроль – нечто большее, чем вопрос, игнорируют ли военные лидеры приказы или стремятся свергнуть правительство. Речь о том, в какой степени политики способны реализовать цели, для достижения которых их избрал американский народ. Гражданский контроль – не бинарный параметр, он измеряется степенями. Поскольку военные фильтруют информацию, которая нужна гражданским должностным лицам, и выполняют их распоряжения, они обладают огромным влиянием на процесс принятия решений. Даже если последнее слово остаётся за выборными должностными лицами, те могут просто не иметь реального контроля, когда генералы навязывают свои варианты или затягивают внедрение предписанного – что они часто и делают.

Перезапустить эти отношения – трудная задача. Конгресс должен настойчиво осуществлять надзор и спрашивать с военных независимо от того, кто возглавляет Белый дом. Министры обороны должны нанимать квалифицированный гражданский персонал, состоящий из политических назначенцев и гражданских служащих. Но самое главное: общество должно быть бдительно и готово призвать к ответу и гражданских лидеров, и генералов.

Потерянный рай

Свидетельства упадка гражданского контроля над военными найти нетрудно. За последние несколько десятилетий руководители вооружённых сил постоянно мешали выполнению решений президента по военной политике либо затягивали процесс. В 1993 г. Колин Пауэлл, будучи председателем Объединённого комитета начальников штабов, помог пресечь попытки Билла Клинтона снять запрет на службу в армии для геев, в итоге был выработан уже не действующий сегодня компромисс «не спрашивай, не говори». Президенты Обама и Трамп жаловались, что военные загоняли их в угол, ограничивая варианты действий и сливая информацию, – в результате приходилось одобрять увеличение численности войск, которое Белый дом не поддерживал. Обаме генералы дали понять, что примут только агрессивную стратегию борьбы с боевиками в Афганистане, хотя администрация была против. Позже Обама уволил командующего войсками США в Афганистане Стэнли Маккристала, после того как представители его штаба пренебрежительно отозвались о сотрудниках Белого дома в беседе с журналистами. А Трамп, в свою очередь, видел, как военные спускают на тормозах его приказы о выводе американских войск из Афганистана и Сирии. Хотя это были предвыборные обещания Трампа, он был вынужден отступиться, когда генералы заявили, что это невозможно сделать, а такие шаги нанесут вред национальной безопасности.

Конечно, высшее военное руководство не всегда получает всё что хочет, но обычно всё же больше, чем следовало бы. Кроме того, их полномочия выходят за рамки резонансных решений о размещении войск за рубежом или сокращении контингента. Влияние военных демонстрируется по сто раз в день – бюрократическими манёврами в Пентагоне, политическими дискуссиями в Белом доме, во время выступлений на Капитолийском холме. Подобное каждодневное взаимодействие ведёт к смещению принятия решений от гражданских сотрудников Министерства обороны к кадровым офицерам. Внутри Пентагона военное руководство часто пренебрегает советами и аналитическими материалами гражданского персонала – свои предложения они отправляют напрямую министру обороны, минуя полный интриг процесс допуска к информации, который должны проходить лица, не носящие форму.

Признаки разрушения гражданского надзора легко обнаружить и за пределами Пентагона. Конгрессмены, руководствуясь партийными интересами, слишком редко требуют, чтобы военные подчинялись гражданской власти. Так, при администрации Обамы ряд экспертов и по меньшей мере один член Конгресса предлагали, чтобы Мартин Демпси, председатель Объединённого комитета начальников штабов, ушёл в отставку в знак протеста против решений президента в ходе кампании по борьбе с «Исламским государством» (ИГИЛ). Таким образом, предполагалось использовать Демпси, главного военного советника президента, в качестве рычага в межпартийной борьбе вокруг внешней политики Обамы. При Трампе многие демократы приветствовали отставных и действующих генералов, которые возражали против решений президента. К числу заводил можно отнести Джеймса Мэттиса (министр обороны), Джона Келли (министр внутренней безопасности, затем руководитель аппарата Белого дома) и Герберта Макмастера (советник Трампа по нацбезопасности). Некоторые оппоненты Трампа даже требовали, чтобы высшее военное руководство задумалось об отстранении президента от должности. В августе 2020 г. два известных отставных офицера Джон Нагль и Пол Инглинг написали открытое письмо председателю Объединённого комитета начальников штабов Марку Милли с призывом сделать именно это, если президент откажется покидать Белый дом, проиграв на выборах. Хотя эти офицеры в некоторой степени успокоили тех, кого тревожила непоследовательная политика Трампа, они подорвали гражданский контроль, предположив, что сдерживать высшее должностное лицо – задача военных.

Когда политики одобряют неподчинение военных ради своих интересов, они наносят долгосрочный ущерб главенству гражданских властей.

Сам по себе надзор тоже стал политизированным. Для руководства Пентагоном всё чаще выбирают людей с военным опытом. Трамп назначил министром обороны бывшего генерала Мэттиса, а Байден утвердил на этом посту Ллойда Остина. В обоих случаях Конгресс проигнорировал требование, что офицер должен находиться в отставке не менее семи лет, прежде чем занять высший пост в Минобороны. Правило, которое ранее нарушалось только один раз, призвано давать приоритет руководителям, далёким от образа мыслей и социальных связей военных. В идеале министрам обороны должно быть комфортно функционировать как гражданским должностным лицам, а не солдатам. Поэтому выдвижение, а затем назначение Мэттиса и Остина является нарушением практически 70-летней традиции – после реформ 1947 г. главой Пентагона не мог стать недавно ушедший в отставку генерал.

Нет очевидных причин считать, что люди с военным опытом больше подходят для того, чтобы контролировать военных со стороны Конгресса или президента, – множество причин подозревать противоположное. Солдат учат следовать приказам, не задумываясь о последствиях, как должен поступать гражданский чиновник. Более того, военнослужащих учат держаться в стороне от партийных дебатов, в то время как работа министра обороны требует политических навыков и компетентности. Однако, как показывают назначения Мэттиса и Остина, военная служба становится обязательной опцией для кандидатов на политические должности в Пентагоне, которые ранее занимали гражданские, причём речь идёт не только о высших постах.

Между тем общество не может добиться, чтобы избранные лидеры привлекли военных к ответственности. Многие американцы скорее готовы вознести военных на пьедестал и восхищаться ими. Повторение мантры «поддержите наши войска» заменило патриотический долг спрашивать с института, которому эти войска служат. В ходе опросов большинство граждан не хотят высказываться о военных, не говоря уже о том, чтобы критиковать их руководителей. По данным исследования YouGov 2013 г., от 25 до 30% опрошенных, не служивших в армии, предпочитали отвечать «не знаю» или «нет мнения» на вопросы об армии.

В лучшем случае эти тенденции защищают военных от тщательного надзора, в худшем – позволяют действовать безнаказанно. В полной мере эта исключительность была продемонстрирована на пресс-конференции в Белом доме в октябре 2017 г.: обсуждался звонок Трампа вдове погибшего солдата, и глава аппарата Белого дома Джон Келли, отдавший военной службе более 40 лет и потерявший сына в Афганистане, отказался разговаривать с журналистами, которые не знают семьи, где кто-то погиб в бою. Пресс-секретарь Белого дома Сара Хакаби Сандерс позже сделала замечание журналистам, которые осмелились задать вопрос Келли. «Дискутировать с четырехзвёздным генералом морской пехоты совершенно неуместно», – сказала она.

История вопроса

Отчасти упадок военно-гражданских отношений обусловлен институциональными изменениями. По мере того как Соединённые Штаты становились мировой державой, выборные лидеры создавали бюрократическую структуру для повседневного управления вооружёнными силами. Когда в начале холодной войны стало ясно, что американский военный истеблишмент слишком велик, чтобы президент и Конгресс могли контролировать его самостоятельно, был принят Акт о национальной безопасности 1947 года. Законом учреждён институт, который в итоге стал называться Министерством обороны во главе с гражданским министром, который должен обладать управленческим опытом и пониманием проблем внутренней политики. Этот человек получал неординарную работу – обеспечивать соответствие деятельности военных целям нации, которые определяет избранное политическое руководство. Конгресс предоставлял министру обороны гражданский персонал, состоящий из людей, имеющих опыт работы во власти, бизнесе и науке.

Но в 1986 г. Конгресс ненароком уничтожил всю эту работу. Акт 1947 г. заменил Закон Голдуотера–Николса о реорганизации Министерства обороны, по которому полномочия и ресурсы перешли от гражданского руководства к военному. После принятия этого закона огромный, хорошо обеспеченный военный персонал вытеснил гражданских сотрудников из Пентагона и других правительственных структур. Например, сегодня послы и другие гражданские должностные лица часто зависят от регионального военного командования при получении ресурсов, включая самолёты и логистическую поддержку, необходимую для выполнения их обязанностей. Региональные командующие также имеют трансграничные функции, что де-факто даёт им дипломатические полномочия, поэтому они встречаются не только с коллегами-военными, но и с руководителями иностранных правительств. Военные чиновники, возглавляющие программы сотрудничества и содействия в сфере безопасности, выросли как количественно, так и по степени влияния, опять же вытеснив своих гражданских коллег из Госдепартамента.

Общеизвестно, что дипломаты недофинансированы в сравнении с военными. Даже бывшие министры обороны, включая Мэттиса и Роберта Гейтса, предупреждали Конгресс о рисках недофинансирования Госдепартамента. Но никто ничего не предпринимал. Без серьёзных попыток изменить баланс военный персонал со своими ресурсными преимуществами будет и дальше подрывать гражданский контроль. Военные станут приобретать дополнительные возможности, которые смогут использовать в бюрократической борьбе за выработку и реализацию той или иной политики.

В то же время выхолащивание процессов гражданского контроля происходило и в самом Министерстве обороны. В последние годы Пентагон столкнулся с огромными трудностями в привлечении, сохранении и управлении гражданскими профессиональными кадрами, задача которых – надзор за кадровыми военными. Эти вызовы – результат недостаточных инвестиций в гражданские рабочие места. Систематической подготовки гражданского персонала практически нет, обычно этих сотрудников просто бросают в глубины Пентагона, предоставляя самостоятельно выплывать или идти на дно. Для военных же существуют программы профессионального образования и различные возможности для развития карьеры.

К 2018 г. ситуация ухудшилась настолько, что Национальная комиссия по оборонной стратегии – специальный орган Конгресса, состоящий из представителей обеих партий – пришла к выводу: отсутствие гражданских голосов в принятии решений по вопросам национальной безопасности «подрывает концепцию гражданского контроля». Эти проблемы стали ещё острее в период президентства Трампа, когда в Пентагоне появилось огромное число действующих чиновников и вакантных позиций. Но проблемы с гражданским персоналом возникли задолго до прихода Трампа к власти.

Игра в политику

Партийная поляризация также подорвала гражданский контроль. После терактов 11 сентября уважение к военным в обществе возросло, и политики это заметили. Выборные руководители охотно игнорировали военно-гражданские нормы, избегали серьёзного надзора и подотчётности, поощряли неисполнение приказов военными, чтобы набрать политические очки в борьбе с оппонентами.

Сегодня в обеих партиях зарабатывают капитал на престиже военных, чтобы защититься от критики и атаковать конкурентов, – обычно это беззатратная стратегия, учитывая популярность военных. Во время избирательных кампаний кандидаты часто заявляют, что военные отдают предпочтение именно им. В 2020 г. в рекламном ролике Трампа звучал слоган «Поддержите наши войска», а Байден ссылался на данные опроса The Military Times, согласно которым он пользовался поддержкой военнослужащих. Кандидаты регулярно пытаются заручиться симпатиями отставных генералов и даже используют их в качестве партийных цепных псов. На съезде Республиканской партии в 2016 г. советник Трампа Майкл Флинн, который к тому моменту всего два года был в отставке, критиковал Хиллари Клинтон и призывал собравшихся скандировать «За решётку её!». Став президентом, Трамп неоднократно выступал перед военными. На авиабазе Макдилл он заявил: «Мы провели отличные выборы. Я видел цифры – я нравлюсь вам, а вы нравитесь мне». В предвыборных роликах некоторые кандидаты – ветераны вооружённых сил использовали свой опыт, чтобы разделить людей на служивших и не служивших в армии. В 2020 г. конгрессмен-республиканец от Техаса Дэн Креншоу, бывший «морской котик», выпустил ролик в духе «Мстителей», в котором были представлены ударные вертолёты, истребители и сам Креншоу, прыгающий с парашютом из самолёта.

Гораздо чаще игнорируются менее очевидные моменты политизации – когда президенты появляются в куртках-бомберах или лётных костюмах перед военной аудиторией или предпочитают выступить с речью по вопросам внешней политики в Вест-Пойнте, а не в гражданском университете. Все эти действия укрепляют убеждённость в том, что служба в армии престижнее других видов госслужбы.

Таким образом политики пытаются увеличить преимущество на выборах, но на самом деле лишь подрывают собственный авторитет.

Превознося вооружённые силы, они приучают общество, что выборные должностные лица пойдут на уступки военным и будут полагаться на них при принятии важных решений. Та же динамика заставляет поощрять офицеров к выполнению роли «взрослых в комнате», сопротивлению, критике курса оппозиционной партии или отставке в знак протеста против законного приказа президента. Такое поведение даёт краткосрочные преимущества (если, конечно, военные руководители действуют правильно), но искажается представление о том, что гражданские должностные лица избираются для реализации определённой политики.

Военные тоже сыграли роль в деградации гражданского контроля. Во-первых, подорвана этика внепартийности. До 1976 г. большинство высших офицеров не афишировали партийную принадлежность, сегодня почти три четверти военных, согласно опросам, проведённым в военных колледжах в 2017–2020 гг., заявляют о приверженности той или иной партии. Многие офицеры с готовностью публикуют политические комментарии в социальных сетях, прошлые поколения такая открытость заставила бы краснеть. Участие отставных генералов в политике, особенно в предвыборных кампаниях, свидетельствует, что военные подвержены партийным расколам. Высшему военному руководству пока не удалось справиться с проблемой – на подобное поведение либо закрывают глаза, либо приписывают его нескольким паршивым овцам. Однако из-за молчания руководства афиширование партийной принадлежности становится нормой, военные считают допустимым занимать ту или иную сторону в политике. Как показали последние опросы высших действующих офицеров, почти треть замечала, что их коллеги публикуют в соцсетях уничижительные комментарии об избранных чиновниках.

Кроме того, военные затрудняют гражданский контроль, демонстрируя своё превосходство коллегам-гражданским. Как показывают опросы, многие военные считают, что одно их решение пойти на военную службу даёт им моральное превосходство над остальными американцами. Согласно исследованию NORC 2020 г., это чувство превосходства распространяется и на тех, чья работа связана с риском – врачей, борющихся с пандемией, дипломатов в зонах конфликта или на сложных заданиях. Иногда военнослужащие ставят под вопрос легитимность гражданских лиц, осуществляющих надзор, особенно если не разделяют их политические взгляды.

Ещё один фактор, подрывающий авторитет гражданских, – убеждённость военных в том, что они должны обладать исключительным контролем над тем, что считают своими делами. Эта концепция, поддержанная политологом Сэмюэлом Хантингтоном, предполагает, что военные имеют право сопротивляться, если гражданские пытаются вмешиваться в вопросы вооружённых сил. Согласно концепции, автономность – это право, а не привилегия. Но военные и политические проблемы различаются не так сильно, как считают многие офицеры, а опыт других стран показывает, что вполне допустимы альтернативные модели: например, в Европе военные руководители привыкли к более тщательному надзору, чем в США.

Голливудский подход

Многие из этих проблем нашли отражение в американской культуре. Американцы всё больше склонны относиться к вооружённым силам как к фетишу и считать истинными патриотами исключительно людей в погонах. По данным опроса Gallup, общество более уверено в армии, чем в любом другом национальном институте. Это восхищение в сочетании с падением доверия к гражданским организациям означает, что, по мнению значительной части населения, люди в форме должны руководить не только вооружёнными силами, но, возможно, и всей страной.

Обожание отчасти обусловлено усилиями вывести военных из кризиса после войны во Вьетнаме. В 1980 г. Эдвард Мейер, начальник штаба сухопутных войск, назвал армию «выхолощенной», в том же году операция по освобождению американских заложников в Иране закончилась катастрофой, продемонстрировав обществу, насколько истощены войска. Конгресс пытался исправить ситуацию, увеличивая оборонные расходы, а сами люди в форме усердно старались восстановить имидж с помощью поп-культуры. В 1980-х Пентагон участвовал в создании таких блокбастеров, как «Лучший стрелок», сегодня эта практика продолжается – например, фильм о супергероях «Капитан Марвел». Условием сотрудничества и предоставления оборудования для съёмок было одобрение сценария, так генералы могли влиять на сюжет и продвигать свой бренд.

Ещё одна проблема – склонность рекрутировать военнослужащих из конкретных групп американского общества. Во время войн в Афганистане и Ираке призывов к национальной мобилизации практически не было, обществу оставалось лишь благодарить военных за их службу. Военные тем временем приложили все усилия, чтобы почтить солдат патриотическими демонстрациями, прославляющими благородство их службы, особенно во время студенческих и профессиональных спортивных соревнований. Эти тренды укрепили убеждённость в исключительности военнослужащих – они лучше, они другие, они не такие эгоистичные, как гражданские, которые их приветствуют.

Меняться или погибнуть

В совокупности эти факторы ослабили институциональные процессы, внепартийность и общественные ценности, которые исторически поддерживали принцип гражданского контроля над военными в рутинной, часто малопривлекательной работе. Но ущерб можно компенсировать. Институциональные реформы дают наибольший шанс на успех. Политикам обеих партий пойдёт на пользу улучшение гражданского надзора.

Конгресс мог бы начать с перераспределения полномочий в Министерстве обороны от Объединённого штаба и оперативных командований (11 командований с определёнными географическими или функциональными обязанностями) к гражданскому персоналу офиса министра обороны. Конгрессмены могут сделать это, отвергнув призывы к дальнейшему сокращению гражданского персонала Пентагона и ликвидировав дублирующие функции Объединённого штаба и оперативных командований, где в сумме насчитывается 40 тысяч позиций. Параллельная программа по подготовке и переподготовка гражданских кадров позволят удлинить скамейку гражданских сотрудников Пентагона.

Конгресс также должен пересмотреть усилия по предоставлению председателю Объединённого комитета начальников штабов функции «глобальной интеграции» военных возможностей США – инициатива появилась, когда с 2015 по 2019 г. пост занимал Джозеф Данфорд. Идея заключалась в том, чтобы глава Комитета начальников штабов разобрался с пересекающимися географическими требованиями, ограничил полномочия оперативных командований и расставил ресурсы по приоритетам. Но с этой ролью лучше справится гражданский персонал офиса министра обороны, а не разросшийся штаб.

Военные также должны осознать собственную роль в подрыве гражданского контроля. Знак качества любой профессии – способность устанавливать стандарты поведения, а военным иногда не удаётся удержать офицеров от партийной деятельности. Действующие офицеры должны публично отмежеваться от отставных генералов, которые вредят этике внепартийности вооружённых сил, участвуя в предвыборных кампаниях и других политических мероприятиях. Отставным офицерам следует оказывать давление на политически активных коллег. Если это не подействует, Конгрессу придётся рассмотреть введение четырёхлетнего периода, в течение которого отставным генералам и адмиралам будет запрещено участвовать в партийной деятельности – по аналогии с лоббистами.

Наконец, военное руководство должно донести до военнослужащих важность внепартийности, в том числе в социальных сетях. Для этого потребуются чёткие нормы регулирования и их последовательное введение. Руководству следует также пересмотреть взгляды на профессионализм военных – отказаться от идеи исключительности и принять необходимость гражданского контроля.

Другие сферы, требующие реформ, в частности среди выборных гражданских руководителей, вряд ли будут преобразованы в ближайшем будущем. Сегодня политики не ощущают последствий политизации военных и продолжат это делать. Однако избранные руководители могут начать разбираться с проблемой, отказавшись от практики заручаться поддержкой и рекомендациями отставных генералов. Они могут прекратить использовать военных в качестве аудитории партийных съездов и заявлять в предвыборных роликах, что их поддерживают военные. Ветераны, резервисты и члены Национальной гвардии должны перестать использовать службу в армии для приобретения преимуществ на выборах. Тогда будет положен конец рекламным роликам, в которых утверждается, что кандидаты, прошедшие военную службу, обладают превосходством над остальными.

Политикам не следует продвигать миф о том, что служба в армии – необходимое условие для осуществления надзора за ними. Эта идея не только преуменьшает важность роли гражданских сотрудников, но и символически возвышает военных руководителей над гражданскими в глазах военнослужащих и общества. Введение десятилетнего периода ожидания (или по крайней мере выполнение действующего семилетнего) — когда отставной офицер не может занимать пост министра обороны – необходимый шаг. Так же как и инвестирование в повышение компетентности гражданских сотрудников Пентагона во всех эшелонах.

Наконец, тем, кто продолжает мифологизировать военных в поп-культуре, стоит изменить баланс. Чуть больше «МЭШ» (комедийный сериал 1970-х гг. об армейском медицинском подразделении времён Корейской войны) и чуть меньше воспевания добродетельности солдат смогут гуманизировать военнослужащих и смягчить искажённое представление общества о военной службе.

Нужно вернуть военных на землю, ближе к людям, которым они служат.

Это поможет политикам наладить надзор над военными делами, а американцы начнут воспринимать подотчётность как здоровую практику в демократическом обществе.

Если американцы не признают, что их идиллическое представление о гражданском контроле прогнило, кризис военно-гражданских отношений в США будет усугубляться. Демократические традиции и национальная безопасность страны зависят от этих деликатных взаимоотношений в большей степени, чем полагают многие. Без жёсткого гражданского надзора над военными Соединённые Штаты не смогут остаться демократией и глобальной державой на долгое время.

США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 мая 2022 > № 4046473 Риса Брукс, Джим Голби, Хайди Урбен

«Китай Россию поддержит, но не спасет — в спасении нам нужно рассчитывать на себя»

«Россия должна ставить Китаю жесткие условия — мягко действовать нельзя, иначе все обернется игрой в одни ворота. А если китайцы сами зайдут на наш рынок, то оставят после себя выжженную землю».

По мнению многих экспертов, главным государством-партнером России в экономическом сотрудничестве должна стать Китайская Народная Республика. Востоковед, китаист, директор Центра изучения Дальнего Востока (Санкт-Петербург) Кирилл Котков в интервью DK.RU рассказал, насколько прочны российско-китайские отношения, станет ли китайского присутствия в России в ближайшие годы больше и почему России нужно работать с Китаем предельно аккуратно и осторожно.

Кирилл, в изменившихся геополитических условиях многие надежды Россия возлагает на Китай. Первый вопрос: Китай и политически, и экономически — это действительно надежный союзник России? Или для такого утверждения нужен какой-то серьезный политический договор?

— Я бы эти отношения охарактеризовал следующим образом: Россия и Китай сегодня — это хорошие друзья. Что касается разговоров о некоем союзе двух стран, то да, потенциально Россия видит в Китае союзника, Китай — тоже, более того, Россия для Китая, по сути, является единственным серьезным союзником (других таких у Китая нет).

В то же время надо понимать, что Китай вообще не склонен заключать какие-то союзы официально, так как любое сотрудничество, даже равноправное, может ограничивать свободу маневра для любого из участников, а Китай не хочет себя связывать какими-либо ограничениями. Поэтому, полагаю, заключать какой-либо союзнический договор с Россией Китай будет в последнюю очередь. Тем не менее, пока что отношения между двумя странами действительно хорошие.

Мы знаем, насколько важен Китай для нас. А чем важна Россия для Китая?

— Тут стоит обратиться к истории, прежде всего отношений США и Китая. Начиная с 1949 г. Китаем руководили люди, неподконтрольные США, и Штаты не могли смириться с этим. Поэтому они всячески пытались осложнить Китаю жизнь: пытались сместить китайское правительство в ходе несостоявшейся «цветной революции» 1989 г. на площади Тяньаньмэнь; поддерживали уйгурских и тибетских сепаратистов; создавали тоталитарную религиозную секту «Фалуньгун», которая должна была на рубеже XX-XXI веков раскачать китайское общество. Наконец, превратили Тайвань в непотопляемый авианосец США у берегов Китая.

Можно упомянуть и излюбленную стратегию американцев, изложенную в книге американского военачальника XIX века Альфреда Мэхэна «Влияние морской силы на историю»: он предложил уничтожать противника, создавая на его границах горячие точки и окружая враждебными или нестабильными государствами. По мнению Мэхэна, противник будет распылять свои силы, не зная, от кого обороняться, и в конце концов сломается.

Так получается, что южное подбрюшье Китая (да и западное, если брать Среднюю Азию) — это нестабильные и прямо враждебные по отношению к Китаю страны, и единственное дружественное государство (если не считать Монголию) — это Россия.

Китай с его огромной экономикой нуждается в ресурсах, а морские коммуникации легко перерезать — ведь под контролем США находится такая ключевая коммуникация как Малаккский пролив, а фактически обладая Тайванем, можно закрыть Китаю доступ и в акваторию Тихого океана. В этой ситуации Китай нуждается прежде всего в крепком тыле, в природных ресурсах, и — хочешь не хочешь —вынужден поддерживать хорошие отношения с Россией.

Россия находится сейчас примерно в той же ситуации, что и Китай, и поэтому сама вынуждена поддерживать с ним отношения.

Политический аспект понятен. А насколько Китай способен «выручить» Россию экономически?

— Для начала российскому правительству необходимо сформулировать очень четкую программу, чего же мы хотим в экономическом плане от Китая. Пока же мы имеем, извините, только набор хотелок, написанных на коленке за пять минут до того, как случилось «время Ч». Китайские компании все это поставили, что называется, «на паузу», смотрят, что будет дальше. Конечно, Китай может заместить многое, что из России ушло или уходит. Это хорошо понимают и в России, и на Западе, не случайно ряд западных компаний приняли решение уйти из России, но не ушли — рынок все же никто не хочет терять.

Россия, в свою очередь, должна понимать, что, да, китайцы ее поддержат, но не спасут — в спасении нам нужно рассчитывать на себя. А если китайцы сами зайдут на российский рынок, то оставят после себя выжженную землю и никого уже на нее не пустят.

Прежде всего я говорю о наших компаниях: конкурировать с китайцами сложно, если не невозможно, поэтому без разумной протекционистской политики России никак не обойтись.

Кризис — это окно возможностей, но без разумного протекционизма не обойтись. Предположим, на место условных IKEA и OBI придут китайские компании — разве они дадут подняться условным «Петровичу» и «Вимусу» (в Ленинградской области есть такие сети магазинов стройматериалов)? Поэтому прежде всего нужно помогать своим компаниям! А китайцы могут занять те сферы, которые в России пока еще не разработаны, но создавать они должны не отверточные производства, а производства полного цикла. По типу открытого в 1966 г. ВАЗа — его строил итальянский FIAT, но он производил все от начала до конца.

Китайского бизнеса, объективно говоря, было в России не так много. По какой причине?

— Экономически важным партнером для Китая Россия все же не была, в отличие от США и ЕС. Китай интересовали только российские ресурсы и сбыт товаров легкой промышленности и телекоммуникаций — кстати, и сейчас, кроме ресурсов, России, по сути, нечего предложить Китаю.

Что же касается представителей китайского бизнеса, которые пытались вести в России какие-либо торговые дела, то в массе своей это были довольно маргинальные бизнесмены. Те, с кем мне доводилось общаться лично, были людьми, которые не смогли хорошо устроиться у себя в Китае и приехали искать счастья в России. В немалой степени здесь их интересовала такая отрасль, как туризм.

Я вам могу рассказать одну историю. В Петербурге в начале нулевых возникла турфирма, ее создал один китайский бизнесмен, торговавший ранее одеждой. В конце нулевых — начале десятых годов эта фирма принимала едва ли не треть китайских туристов, приезжавших в Петербург, у нее было 70 автобусов! Когда туристический бизнес стал загибаться (примерно с 2017 г.) китайский товарищ передал управление фирмой русским коллегам, а сам уехал в Канаду — в России он не захотел остаться, хотя прожил в ней лет 17.

Но станет ли Китая больше в новых сферах?

— Китая у нас в любом случае будет больше, так как для него нынешняя ситуация — это окно возможностей. Но Россия должна ставить китайцам понятные и жесткие условия — мягко с ними действовать нельзя, иначе все обернется игрой в одни ворота. Категорически нельзя открывать им весь рынок. России сейчас нужно строить экономику замкнутого цикла — ресурсы и население позволяют это сделать: все-таки мы не Северная Корея, которая и по территории маленькая, и по населению, и по ресурсам. Хотя Северная Корея, справедливости ради, является и космической, и ядерной державой, в стране есть мощные айтишники и еще много чего есть.

Что точно ждет Россия от Китая, если она серьезно нацелена на экономическую взаимопомощь?

— России точно будут нужны китайская электроника, бытовая техника, разные бренды а-ля «Louis Vitton», технологии, связанные с добычей нефти и газа, в том числе и на трудноизвлекаемых месторождениях. Плюс автомобилестроение, моторостроение и станкостроение.

Сможет ли Китай поддержать авторынок страны? Спасет ли он КамАЗ, АвтоВАЗ?

— Ни КамАЗ, ни АвтоВАЗ Китай не спасет. Но позиции, освободившиеся после ухода западных дилеров с нашего рынка, он вполне способен заместить. Но целью России не должна стать замена западного партнера на китайского, мы должны развивать собственное производство. Я повторюсь — если китайцы займут наш авторынок, то они из России уже не уйдут. Они хорошие бизнесмены, они сперва разрушат новый для себя рынок, а потом скупят все автопредприятия и будут поставлять в Россию свою технику по низким ценам, таким образом захватив весь рынок.

У Китая отличный товарооборот с США, с Евросоюзом, и руководство ЕС и Штатов настаивают, чтобы он присоединился к их санкциям против России. Как будет вести себя Китай? Поможет в автомобилестроении, но откажет, к примеру, в технологиях?

— Ссориться с США и ЕС Китай, конечно, не будет — все-таки это его ведущие экономические партнеры. Но китайское руководство поступает грамотно. Косвенно оно поддерживает Россию, а своим торговым компаниям демократично говорит: это ваше решение. То есть вопрос о том, торговать или не торговать с Россией, сотрудничать или нет — отдается на откуп бизнесу. А санкции бизнес вполне может обходить, создавая дочерние предприятия, через которые можно вести торговлю. Таким образом, у китайских компаний и органов на местах широкая свобода действий, поэтому предположить, как Китай будет себя вести, можно.

А если давление будет сильным?

— Китайский менталитет таков, что китайцы могут говорить и США, и ЕС: «Да, да, да», а делать все равно по-своему. США пытаются давить на Китай, но пока безуспешно — на официальном уровне КНР к санкциям не присоединится, потому что понимает: если Штаты «продавят» Россию, то Китай будет следующим.

С другой стороны, китайцы хотят пройти по узкой дорожке, как это у них получалось с 2014 по 2021 гг. с «крымским вопросом» — Китай Крым не признавал, но и не осуждал, и китайские туристы в Крым ездили. Да, по банковской линии Китай к санкциям присоединялся, но дело было в том, что торговля с Китаем шла по схеме «рубль — доллар — юань», то есть долларовые переводы шли через Гонконг, а головные офисы банков Гонконга находятся в Лондоне. Если же торговля будет идти по линии «рубль-юань», часть санкций это позволит обойти, да и такая линия укрепит рубль.

Давление на Китай, конечно, продолжится — США будут стараться убедить китайское руководство в том, что оно поставило на ненадежного партнера. И я не удивлюсь, если против Китая могут быть еще введены санкции — я напомню, что при Трампе возникло «дело Huawei», и, скорее всего, это коснется и других компаний.

Вне сомнения, китайских товаров в России теперь прибавится. Вы согласны с теми, кто прогнозирует подорожание китайской продукции?

— Товары из Китая, безусловно, подорожают, потому что санкции-то многим китайским компаниям придется обходить. В Иране, который под санкциями находится с 1979 г., наценка на импортные товары довольно высокая — от 10 процентов. Поэтому подорожания не избежать. Но будущие экономические отношения России с миром не должны ограничиваться одним Китаем — нужно думать и о других азиатских странах. Вот на днях была новость о том, что ряд индийских брендов одежды заявил о желании зайти на российский рынок, и это неудивительно, ведь львиную долю текстиля в мире производят Индия, Бангладеш, и это товары хорошего качества.

Поэтому России нужно укреплять отношения с дружественными и нейтральными странами Азии: кроме Индии, Бангладеш и Китая, это Иран, Пакистан, Вьетнам. И даже Южная Корея — хотя эта страна сторонник США, вы заметьте, как хорошо ее руководители ведут себя по отношению к России — вооружение на Украину они поставлять отказались, сотрудничество по ряду проектов в России у Южной Кореи продолжается.

То есть мы, скорее, увидим рост именно торговых связей России с Азией, чем инвестиционные проекты с азиатами?

— Сложно пока говорить об инвестиционных проектах в России, даже с участием Китая: его доля в инвестициях в Россию очень мала — мы находимся не в том положении, как некоторые страны Юго-Восточной Азии: даже в Киргизии и Таджикистане доля китайского капитала на рынке довольно высока.

Опять же — России нужно вести себя с Китаем осторожно, потому что те же схемы кредитов в рамках концепции «Один пояс — один путь» (международная инициатива КНР для совершенствования и создания новых торговых путей и экономических коридоров, связывающих страны Азии, Европы и Китай — С.К) со стороны Китая непрозрачны. Кроме того, китайцы не прощают невыплату по любым кредитам — они тут же забирают себе такие стратегические территории, как порты, железные дороги. Конечно, в силу того, что случилось в феврале этого года, России придется больше участвовать в программе «Один пояс — один путь», однако вписываться в эту программу, как туда вписались Лаос, Камбоджа или Киргизия, нельзя — иначе страна превратится в экономическую колонию Китая.

Я считаю, что все должны решить ближайшие два-три месяца военной операции на Украине — они и покажут, что будет дальше. По этой причине многие китайские компании — те же Sinopec и Petrochina «встали на паузу» — они не участвуют в торгах по покупке в мае у России нефтепродуктов, и это разумно.

После мая и июня, думаю, будет ясная картина — если руководство нашей страны на Украине будет идти до конца, статус России в глазах Китая и того же Запада повысится — силу все уважают. Чингисхан был кровавым завоевателем, но сейчас в Центральной Азии все спорят, а кем он был по национальности — все хотят приписать его себе.

А вообще Китай сейчас больше заинтересован в развитии внутренней экономики или внешней?

— Китаю, важно и то, и другое. С 1979 г., с начала реформ Дэн Сяопина, Китай развивался как экспортоориентированная экономика, но это сильная зависимость, на этой стратегии сильно пострадала Япония в начале 1990-х. Задача Китая — развивать свой внутренний рынок, и он это делает очень активно. Например, в пандемию Китай прекрасно сориентировал потоки своих туристов на собственную страну, и даже когда китайские туристы ездили за границу, в стране были созданы схемы, по которым деньги туристов возвращались в Китай. Он успешно придерживается замкнутых схем — давать поменьше, получать побольше. А благодаря внутреннему рынку имеет все возможности зарабатывать за счет своих собственных ресурсов.

В этом плане большой потенциал есть и у России — как и китайские купцы в XIX веке, российское купечество прирастало в основном за счет внутреннего рынка: ни Гучкову, ни Морозовым, ни Рябушинскому не удалось создать транснациональную корпорацию — да они и не стремились к этому. И сейчас у России такая возможность расти за счет себя.

Раньше в России были популярны опасения, что Китай может присвоить себе территории Дальнего Востока и Сибири. Насколько это справедливо?

— Эти территории, конечно же, интересуют Китай, но больше в экономическом смысле — в плане освоения месторождений, учреждения совместных предприятий. Если Китай и хочет присоединить к себе эти территории, то у него таких возможностей нет.

Да, в 90-е многим у нас в стране грезился апокалиптический сценарий, по которому десятки миллионов китайцев въезжают в Россию и расселяются по ее территории. Но население Китая хоть и большое (правда, я думаю, что заявленные Китаем цифры завышены: в КНР, возможно, нет не то что полутора миллиардов населения, но и миллиарда), но для ползучей экспансии необходимо наличие десятков миллионов голодных ртов, готовых ехать за тридевять земель осваивать новые территории. Таких «ресурсов» сейчас у Китая нет.

Зачем ехать куда-то, если в собственной стране созданы идеальные условия для ведения бизнеса? Англия в XIX веке успешно освоила Канаду, Южную Африку, Австралию и Новую Зеландию в том числе потому, что миллионы шотландцев, ирландцев, не желая умирать у станков, у которых они стояли по 16-17 часов, уезжали в колонии, а в Китае такого нет.

Беседовал Сергей Кочнев

Китай. Россия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > dk.ru, 30 апреля 2022 > № 4043964 Кирилл Котков

Патрушев: Запад создал империю лжи, предполагающую уничтожение России

Текст: Иван Егоров

О задачах специальной операции России и роли США в поддержке неонацистов в интервью "Российской газете" рассказал секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев. А еще - о ближайшем будущем Европы, российском золотовалютном запасе и санкциях. А также о том, какие перемены ждут нашу страну в ближайшем будущем.

Николай Платонович, сегодня, пожалуй, термин "вторая холодная война" больше не кажется преувеличением. Американцы, не стесняясь, заявляют, что они выиграли противостояние с СССР и теперь тоже одержат победу. Как вы оцениваете эти взгляды?

Николай Патрушев: Трагические сценарии мировых кризисов, как в прошлые годы, так и сегодня, навязываются Вашингтоном в его стремлении закрепить свою гегемонию, сопротивляясь крушению однополярного мира. США делают все для того, чтобы другие центры многополярного мира даже голову не смели поднять, а наша страна не просто посмела, а во всеуслышание заявила, что не будет играть по навязанным правилам. Россию пытались принудить отказаться от суверенитета, самосознания, культуры, независимой внешней и внутренней политики. С таким подходом согласиться мы не имеем права.

В попытке подавления России американцы, используя своих ставленников в Киеве, решили создать антипод нашей страны, цинично выбрав для этого Украину, пытаясь разделить по сути единый народ. Не найдя никакой позитивной основы для того, чтобы привлечь украинцев на свою сторону, Вашингтон задолго до госпереворота 2014 года внушал украинцам исключительность их нации и ненависть ко всему русскому. Однако история учит тому, что ненависть никогда не сможет стать надежным фактором народного единства. Если что сегодня и объединяет народы, живущие на Украине, то лишь страх перед зверствами националистических батальонов. Поэтому итогом политики Запада и подконтрольного ему киевского режима может стать только распад Украины на несколько государств.

Европа, как вы и предупреждали еще год назад, в итоге столкнулась с небывалым кризисом, в том числе вызванным потоком украинских беженцев. Как это может повлиять на внутреннюю ситуацию в самих европейских странах?

Николай Патрушев: Европу ждет глубокий для их стран экономический и политический кризис. Рост инфляции и снижение уровня жизни уже сказывается на кошельке и настроениях европейцев. Кроме того, масштабная миграция дополняет старые угрозы безопасности, как нелегальное распространение наркотиков и транснациональную преступность, новыми проблемами. Почти пять миллионов украинских мигрантов уже прибыло в Европу. В ближайшее время их число вырастет до десяти миллионов. Большинство приехавших на Запад украинцев считает, что европейцы должны их содержать и обеспечивать, а когда их заставляют работать, то начинают бунтовать.

Сбежавшие с Украины представители криминального сообщества постараются занять выгодные им ниши, поставить под контроль местные преступные группировки, что несомненно будет сопровождаться осложнением криминогенной обстановки в Европе. "Новое дыхание" получит и такой распространенный бизнес, как торговля детьми-сиротами, вывезенными с Украины для последующего незаконного усыновления в Европе. Запад уже столкнулся с оживлением теневого рынка закупки человеческих органов у социально уязвимых слоев населения Украины для подпольных операций по трансплантации европейским пациентам.

Поток мигрантов с Украины начался задолго до 2022 года, а сейчас он напомнил Европе давно забытые болезни. Ведь только десятая часть беженцев с Украины вакцинирована против коронавирусной инфекции, вирусного гепатита, туберкулеза, краснухи и кори. Поскольку в этой бывшей процветающей республике Советского Союза практически полностью разрушена система санитарно-эпидемиологического контроля и первичного звена здравоохранения.

Но это, видимо, только цветочки?

Николай Патрушев: Вы правы. Это только начало. На фоне антироссийских санкций мир постепенно погружается в беспрецедентный продовольственный кризис. Десятки миллионов людей в Африке или на Ближнем Востоке по вине Запада окажутся на грани голода. Чтобы выжить, они устремятся в Европу. Не уверен, что Европа переживет кризис. Политические институты, наднациональные объединения, экономика, культура, традиции могут уйти в прошлое. Европа еще локти будет кусать, а Америка освободится от своего главного геополитического страха - политического и экономического союза России и Европы.

США и их союзники в упор не замечают неонацистов и открытой фашистской идеологии на Украине, накачивая ее самым современным оружием. Не пора ли нам ряд недружественных стран признать странами - сторонниками фашизма со всеми вытекающими из этого последствиями?

Николай Патрушев: Европа уже сталкивается с активизацией официально запрещенных проявлений фашизма и неонацизма, так как вместе с мигрантами с Украины бегут от неизбежного уголовного преследования вскормленные бандеровцами преступники с неонацистскими взглядами. Это приведет к возрождению нацистских идей в Европе, к проявлениям, которые еще не так давно считались невозможными. Не исключен рост ультраправых настроений, подогретых десятками тысяч обученных и имеющих боевой опыт украинских радикалов, которые уже нашли общий язык с европейскими поклонниками Гитлера.

История развивается по спирали. Ведь Запад чуть ли не до сентября 1939 года отрицал опасность нацистского режима. В 1938 году журнал "Тайм" вообще признал Гитлера человеком года.

Николай Патрушев: В 1930-е годы Запад не просто не отрицал, а активно содействовал становлению и наращиванию мощи фашизма в Германии. Особенно отличился крупный бизнес. Это потом, после войны западные историки создали миф о германских промышленниках, которые вносили якобы основной вклад в создание военной экономики Гитлера. Некоторые американские компании вообще сотрудничали с нацистами до 1943 года, то есть до момента решающего перелома в войне.

Есть даже версия о том, что газ "Циклон Б", которым нацисты убивали людей в лагерях смерти, был создан по западным технологиям.

Николай Патрушев: А вы почитайте о том, как нацисты весь этот процесс выстраивали. Все знают, например, компанию IBM. Именно на ее счетных машинах нацисты вели учет и планирование процессов уничтожения людей в концлагерях. Ее генеральный директор Уотсон получил от Гитлера орден. И это лишь один из многих примеров. Теперь история повторяется. Запад и сейчас оказывает самую активную поддержку украинским неонацистам, продолжая накачивать Украину вооружением.

Американский и европейский военно-промышленный комплекс ликует, ведь благодаря кризису на Украине у него нет отбоя от заказов. Не удивительно, что в отличие от России, заинтересованной в скорейшем завершении специальной военной операции и минимизации потерь со всех сторон, Запад настроен на ее затягивании хоть до последнего украинца. В мире почему-то до сих пор думают, что милитаристы и агрессоры обязательно носят мундиры. Но не надо обманываться англосаксонской респектабельностью. Никакой костюм с иголочки не замаскирует ненависть, злость и бесчеловечность.

Многие наши оппоненты в мире заявляют, что они не понимают или не признают целей специальной военной операции, считая, что они надуманные.

Николай Патрушев: У специальной военной операции есть конкретные цели, от достижения которых зависит не просто благополучие, а жизни миллионов людей, спасение населения ЛНР и ДНР от геноцида, который творят уже 8 лет украинские неонацисты. В свое время гитлеровский фашизм мечтал уничтожить все русское население, а сегодня его последователи по заветам Гитлера кощунственно пытаются сделать это руками славян. Россия не даст этому случиться.

Говоря о денацификации, наша цель состоит в том, чтобы разгромить плацдарм неонацизма, созданный усилиями Запада у наших границ. Необходимость демилитаризации вызвана тем, что насыщенная вооружением Украина представляет угрозу России, в том числе с точки зрения разработки и применения ядерного, химического и биологического оружия.

Вы полагаете, что США действительно могут срежиссировать подобные провокации на Украине?

Николай Патрушев: Вы говорите о стране, элита которой не способна ценить чужие жизни. Американцы привыкли ходить по выжженной земле. Еще начиная со Второй мировой войны целые города стирали с лица земли бомбардировками, в том числе ядерными. Заливали вьетнамские джунгли ядом, бомбили сербов радиоактивными боеприпасами, заживо сжигали иракцев белым фосфором, помогали террористам травить сирийцев хлором. Не думаю, что жизни украинцев волнуют США, не раз доказавших свою агрессивную античеловеческую сущность. Как показывает история, НАТО также никогда не был оборонительным союзом, а только наступательным.

Зачем американским элитам все это?

Николай Патрушев: Америка давно поделила весь мир на вассалов и врагов. В США с детства людям вбивают в голову, что Америка - это сияющий град на холме, а все остальное человечество лишь полигон для экспериментов и ресурсный придаток. Четыреста лет назад прибывшие из Англии переселенцы грабили и убивали индейцев, потому что считали их нецивилизованными дикарями. Сейчас все это заменили на демократизаторскую и правочеловеческую риторику и продолжают пиратство во всемирном масштабе. Американские элиты помнят, как США удалось стать сверхдержавой после двух мировых войн, а сейчас не хотят смириться с тем, что американская глобальная империя агонизирует.

Крушение американоцентричного мира - это реальность, по вашему мнению?

Николай Патрушев: Это реальность, в которой надо жить и выстраивать оптимальную линию поведения. Россия в этой связи выбрала путь на всемерную защиту своего суверенитета, твердое отстаивание национальных интересов, культурной и духовной самобытности, традиционных ценностей и исторической памяти.

Наши духовно-нравственные ценности позволяют нам оставаться самим собой, быть честными перед нашими предками, сохранять личность, общество и государство. Европейцы, например, сделали другой выбор. Приняли так называемые либеральные ценности, хотя на самом деле это неолиберализм. Он пропагандирует приоритет частного над общественным, индивидуализм, подавляющий любовь к Отечеству, постепенное отмирание государства. Сейчас уже очевидно, что с подобной доктриной у Европы и европейской цивилизации нет будущего. Видимо, вновь будут повторять невыученные уроки.

Какие именно?

Николай Патрушев: Их немало. Не забывайте, что все исторические потрясения начинаются с распространения популярных, но потенциально деструктивных идей. Вспомните французскую революцию. Из ее превратно истолкованных лозунгов возникла тирания Наполеона, который пол-Европы утопил в крови, но сломал свои зубы о Россию.

Что сделала наша страна? Расчленила Францию, сожгла Париж? Нет, император Александр I восстановил французскую государственность, а в 1815 году стал инициатором создания Священного союза в Европе. Союз ставил целью уважение территориальной целостности государств, пресечение националистических движений и обеспечил Европе сорок лет мирного существования.

Через сто с небольшим лет появилась идеология нацизма. Советский Союз сделал все для ее уничтожения, но при этом стал инициатором возрождения самостоятельного германского государства. Сталин на Ялтинской конференции настаивал на этом. СССР первым поддержал и объединение Германии в конце 1980-х годов. Наша страна исторически играла особую роль в формировании не только геополитического, но и нравственного климата в мире.

Вы образно описали англо-американский стиль общения с миром как пиратство. Сейчас Запад производит в отношении России такой же пиратский набег. И в этой связи возникает вопрос о том, насколько было оправданно решение размещать золотовалютные резервы за рубежом?

Николай Патрушев: Это решение оказалось неоправданным с точки зрения финансовой безопасности государства. Другое дело, что тем самым Запад бьет не только по России, но и по себе. Существующая мировая финансовая система строится исключительно на доверии, в том числе к США как эмитенту мировой резервной валюты. Еще полвека назад присутствовал фактор золота, но в 1971 году Штаты отвязали свою валюту от его котировок, что дало возможность осуществлять денежную эмиссию фактически бесконтрольно.

Пытаясь поддержать свою экономику в условиях постоянного предкризисного состояния, США активно накачивают свои банки, бизнес и население деньгами под залог государственных обязательств. Результатом стали высокие темпы инфляции в Америке и в Европе. При этом внешний долг США превысил 30 триллионов долларов. А американцы почему-то обсуждают возможный дефолт России. Им самим пора дефолт объявлять. Для преодоления негативных последствий и нового обогащения США создают рукотворный глобальный кризис. То есть хотят свои проблемы решить за счет стран остального мира, кстати, в первую очередь Европы.

Европейцев это не смущает, по-моему.

Николай Патрушев: Больше того, они с радостью шагают в направлении пропасти, которую им вырыли США. В этом смысле со времен холодной войны многое изменилось. Тогда европейцы сопротивлялись Вашингтону более уверенно. Видимо, за счет того, что еще не ушли в прошлое старые поколения политиков-реалистов. В то время стена была в Берлине, а у нынешней европейской элиты стена в головах.

В 1980-е годы в стремлении ослабить экономику СССР Штаты пытались запретить европейским компаниям покупать углеводороды у Москвы. Тогда Европа не пошла на поводу Вашингтона. Своим же компаниям США запрещали продавать СССР технологии для прибрежного бурения, в результате чего пострадали десятки американских и японских фирм. Для задержки строительства Советским Союзом газопровода в Европу Вашингтон использовал дезинформацию. Ничего не напоминает?

А что нам нужно сделать для обеспечения суверенитета рубля?

Николай Патрушев: Для суверенизации любой национальной финансовой системы ее платежные средства должны обладать внутренней ценностью и ценовой устойчивостью, не привязываясь к доллару. Сейчас эксперты прорабатывают предложенный научным сообществом проект по созданию двухконтурной валютно-финансовой системы. В частности, предлагается определить стоимость рубля, который должен быть обеспечен как золотом, так и группой товаров, являющихся валютными ценностями, поставить курс рубля в соответствие реальному паритету покупательной способности.

Подобные идеи озвучивались и раньше. Однако ряд экспертов заявляли, что они идут вразрез с выводами экономической теории…

Николай Патрушев: Они идут не вразрез с выводами экономической науки, а вразрез с выводами западных учебников экономики. Запад в одностороннем порядке присвоил себе интеллектуальную монополию на оптимальное устройство общества и уже не первое десятилетие пользуется этим. Напомню, что шоковые реформы 1990-х годов в нашей стране были проведены строго по американским методичкам.

Увлечение наших предпринимателей, вышедших из той эпохи, одними лишь рыночными механизмами без учета специфики нашей страны является фактором риска. Мы не против рыночной экономики и участия в мировых производственных цепочках, но отчетливо сознаем, что Запад позволяет другим странам быть его партнером только тогда, когда ему это выгодно. Поэтому важнейшим условием обеспечения экономической безопасности России является опора на внутренний потенциал страны, структурная перестройка национальной экономики на современной технологической основе.

Насколько успешно решается эта задача сегодня? Сейчас вновь много говорят об импортозамещении, но ни для кого не секрет, что решающего прорыва пока что добиться не удалось.

Николай Патрушев: Задачи и приоритеты поставлены абсолютно верно, и мы продолжим их реализовывать. Другое дело, что нужно существенно подтягивать дисциплину их исполнения, в том числе среди профильных ведомств.

Если бы вовремя исполнялись все поручения главы государства в области импортозамещения, то мы бы смогли избежать многих проблем, с которыми сегодня столкнулась российская экономика.

Приведу пример. Созданию завода в Санкт-Петербурге по производству высококачественного инсулина противодействовал целый ряд структур. Сегодня это серьезное предприятие, выпуск лекарственных средств на котором полностью не зависит от импорта, за исключением упаковки. Однако и ее надо выпускать самим, об этом нам говорят, например, производители продуктов питания. Конечно, нельзя закрывать глаза и на существенные достижения. Значительных успехов в импортозамещении достигли предприятия корпорации "Ростех", прежде всего выпускающие продукцию ОПК.

Другой пример. Благодаря разработанной Советом безопасности Доктрине продовольственной безопасности удалось провести точные расчеты и повысить самообеспеченность нашей страны основными видами продовольствия. Это очень серьезное достижение, которого нашей стране полностью не удавалось добиться на протяжении всего XX века. Поэтому все попытки западников переложить на Россию ответственность за спровоцированный ими же глобальный продовольственный кризис заведомо обречены на провал.

России предстоит расширить номенклатуру отечественной высокотехнологичной продукции. Важно скорейшее продвижение отечественных разработок в производство. Отдельное внимание уделим качественным изменениям в подборе научных кадров и оценке эффективности их деятельности. Российская наука должна стать ведущей производительной силой, одним из локомотивов развития нашей страны.

Уверен, мы решим все проблемы, возникшие в результате санкционных ограничений. Сегодня Россия с европейского рынка переориентируется на африканский, азиатский и латиноамериканский рынки. Первоочередное внимание придаем ЕАЭС, значение которого в нынешних условиях многократно возрастает. Наращиваем сотрудничество со странами БРИКС и ШОС, которые объединяют около трех с половиной миллиардов жителей планеты.

Вы упомянули науку, но в современных условиях, думается, необходимо перестраивать не только ее, но и высшее образование и школьное обучение.

Николай Патрушев: Я искренне убежден в том, что мы не можем успешно развиваться без четкого понимания всем обществом наших национальных целей и задач, всей глубины нашей духовной и исторической самобытности. Поэтому каждый житель нашей страны, каждый россиянин с самого детства должен знать и понимать, во имя чего мы все как единый народ живем и работаем, к чему стремимся.

Запад же продолжает действовать в русле антигуманной доктрины "золотого миллиарда", предполагающей значительное сокращение населения планеты различными способами. Для этого Запад подло создал империю лжи, предполагающую унижение и уничтожение России и других неугодных государств. Плюют нам в глаза, а утверждают, что это Божья роса.

Вашингтон и Брюссель не скрывают, что их санкции направлены как на материальное, так и на духовное обнищание россиян. Развалить наше образование, навязав нам так называемые прогрессивные модели обучения - это для западников столь же стратегическая задача, как, например, приближение НАТО к нашим границам.

На самом деле там ничего прогрессивного нет. В США, например, многие уже заявляют, что на уроках математики надо петь и плясать, потому что решение задач и уравнений кого-то угнетает и дискриминирует. Нам такого "прогресса" не нужно. Сложившаяся ситуация доказывает необходимость отстаивания традиционных российских духовно-нравственных ценностей, реформирования системы образования и просвещения с возвращением исторически оправдавших себя преимуществ отечественной школы. Я и в настоящее время убежден в том, что советская школа образования исторически была самой передовой и прогрессивной в мире, и движение вперед должно осуществляться с учетом этого.

А что конкретно нужно делать?

Николай Патрушев: Необходимо больше внимания уделять развитию логического мышления, формировать устойчивые знания и умение принимать самостоятельные решения, а не просто ставить крестики в тестах. Развивать прикладное применение фундаментальных наук.

Нельзя делать ставку исключительно на цифровизацию образования, поскольку интернет может быть не только источником энциклопедических сведений, но и политизированной дезинформации. В основе всего развитие личных интеллектуальных и духовных качеств. Правильно воспитанные, всесторонне образованные, здоровые в физическом и моральном отношении дети, знающие и понимающие историю и культуру своей Родины, это наше богатство и залог гарантированного успешного развития России. Ради будущего наших детей, ради благополучной и процветающей страны, в которой они будут жить, мы сегодня и работаем.

Россия. Украина. США > Армия, полиция > rg.ru, 27 апреля 2022 > № 4047015 Николай Патрушев

В РХТУ им. Менделеева готовят изменения в школьный учебник по химии

Текст: Мария Агранович

Каким должен быть школьный учебник химии? Почему будущим химикам не стоит увлекаться виртуальными опытами? Что общего у химика и пекаря? "Российская газета" беседует с исполняющим обязанности ректора РХТУ им. Менделеева профессором Ильей Воротынцевым.

Молекулы в цифре

Илья Владимирович, во всех вузах сейчас на повестке - сотрудничество c зарубежными учеными и лабораториями. Химическая наука под санкциями?

Илья Воротынцев: В РХТУ все в целом стабильно. У нас есть несколько международных лабораторий, например, по созданию полимерных материалов, фармацевтических препаратов, которые продолжают работать. Более того, поступают запросы на открытие новых, есть приглашения на крупные конференции по мембранным технологиям.

Но вот недавно чешские коллеги попросили убрать их имена из списка авторов одной научной статьи. Конечно, для сотрудничества с западными коллегами сейчас время тяжелое. Но Китай, Индия, Бразилия и другие страны БРИКС - здесь все позитивно.

А международные стажировки студентов "подвисли"?

Илья Воротынцев: Почему-то всегда, говоря про "международное", подразумевают западное направление. А мир ведь большой. У нас недавно открылся филиал в Ташкенте (Республика Узбекистан). И это уже отдельное направление для международного сотрудничества. Активно работаем с Вьетнамским тропическим центром: группа коллег отправляется туда на месяц на стажировку. Так что давайте смотреть шире, раздвигать горизонты научного взаимодействия!

В этом году сдавать химию на ЕГЭ по выбору будут 95 тысяч человек. Это около 15 процентов от всех сдающих ЕГЭ, и даже больше, чем в прошлом году. Кого ждете?

Илья Воротынцев: Ждем всех. Но понимаем: большая часть тех, кто сдает химию в школе, как правило, идут в медицинские вузы. Зато к нам приходят те, кто точно уверен в своем выборе. В РХТУ в этом году будет рекордный в истории вуза бюджетный набор - около 2 тысяч человек, включая магистров. Мы ждем смельчаков, энтузиастов, более того, наша новая концепция работы с абитуриентами: "Я - химик, я создаю будущее!". Это действительно так. Сегодня химическое образование открывает невероятные возможности для профессиональной реализации, а для поколения зуммеров это важнее, чем просто диплом.

Накануне приемной кампании абитуриенты вместе с родителями штудируют рейтинги и топы. Ваш хит-парад профессий на ближайшие годы?

Илья Воротынцев: Безусловно, специальности, связанные с фармацевтикой, биотехнологиями. Эти направления активно развиваются, сейчас очень много стартапов по биотеху. Фарма суперпопулярна, хотя в отрасли есть проблемы: мы классно умеем делать лекарства и таблетировать лекарственные формы, но практически все активные фармсубстанции привозятся из-за границы. Нам нужны так называемые "револьверные" заводы и лаборатории, которые бы смогли "выстрелить" за очень небольшой период, чтобы закрыть эту потребность. Особо хочется отметить новые процессы и аппараты в химической технологии, например, микрофлюидику, когда производство вместо большого завода умещается в контейнере. И, конечно, в топе - информационные технологии в химии.

Это как? Оцифровка молекул, виртуальные опыты?

Илья Воротынцев: Безусловно, виртуальные лаборатории тоже востребованы. Надеваешь виртуальный шлем, виртуальными джойстиками берешь виртуальную пробирку... Однако химия - все же "магия на кончиках пальцев", ее надо чувствовать. Надо понимать, каким пальцем и каким движением сжать пипетку, чтобы в пробирку попало нужное количество вещества. Но ИТ в химии - это больше про цифровые двойники заводов. Когда, регулируя в цифровой модели параметры, вы оптимизируете работу целого предприятия. Сюда же входит и моделирование. Такие специалисты дорого стоят.

Ну и еще одно "топ"-направление - композитные материалы. Они сейчас везде: производите ли вы клюшки для хоккея или опоры ЛЭП, которые больше не нужно красить каждый год, так как нет коррозии. Ученые РХТУ, кстати, разработали некоторые запасные части для электробусов в Москве и элементы отделки нового отечественного самолета МС-21.

Химия и жизнь

Айтишники говорят, что в информатику можно "входить" уже класса со второго. А в химию?

Илья Воротынцев: В большую химию - с восьмого, когда и начинаются уроки химии в школе. Ведь это работа с кислотами, щелочами. Но да - какие-то простые опыты доступны детям и класса со второго. Моя дочь-второклассница, например, очень любит делать слаймы. А ведь это тоже химия. Вы, возможно, не задумывались, но процесс приготовления теста и выпечка - та же химия: смешать ингредиенты, оставить тесто "подойти"... Брожение, образование СО2 - чистая химия! Об этом нужно рассказывать и показывать на реальных и понятных примерах из жизни.

Но многие химии боятся. Есть даже термин "хемофобия". Почему?

Илья Воротынцев: Мне кажется, у нас мало говорят о том, что химия - практически везде вокруг нас. И в ней нет ничего ужасного. Современный химический завод, на самом деле, - классное, красивое, чистое производство с высочайшим уровнем безопасности. А человеческий организм - вообще идеальный химический реактор. Внутри нас происходят интереснейшие процессы. Например, мы смотрим друг на друга - это электрический сигнал. А съели кусок торта или стейк - приходит чувство насыщения, это химический процесс.

Мне кажется, что школьным учебникам по химии нужна адаптация к современности, они должны учитывать особенности поколения, для которого написаны.

Будете предлагать Минпросвещения новую версию учебника?

Илья Воротынцев: Мы в самом начале пути: пока планируем опубликовать несколько статей в журнале "Химия в школе". Идем маленькими шагами, показывая отдельные области нашей науки, доступным языком рассказывая про неорганику, органику, мембраны, газы, микроэлектронику... В прошлом году я стал научным куратором конференции для учителей химии. Будем стараться задать новую траекторию развития школьному химическому образованию.

Химия должна повернуться к людям благодатным своим лицом. Это метанаука, она междисциплинарна, проникает во многие области науки и жизни. А идеальный современный учебник химии - это, кроме понятных и интересных текстов, еще и куар-коды: навел телефон и увидел на экране, как выглядит внутри и снаружи химический завод или лаборатория в НИИ. Чтобы картинка была живая, и ее можно было покрутить, "потрогать".

Вузы вернулись к очным занятиям. Но некоторые студенты признаются: в онлайне им было удобнее. У вас такие есть?

Илья Воротынцев: Химики - это, в первую очередь, руки, практика, навыки. В РХТУ 60 процентов студентов из регионов, и здорово, что большинство ребят после дистанта смогли приехать и снова учиться офлайн. Сейчас практические и лабораторные занятия проводятся очно. Но часть лекций мы оставили в онлайне: это просто удобно как студентам, так и преподавателям. Можно собрать 200-300 студентов, даже тысячу. В общем, действуем по принципу "разумной достаточности". Думаю, в будущем будем ориентироваться на 5-10 процентов онлайн-лекций.

Минобрнауки попросило максимально облегчить зачисление в российские вузы студентов из ЛНР и ДНР. В РХТУ такие появились?

Илья Воротынцев: Да, несколько человек уже учатся. Конечно, есть некоторая разница в учебных планах, но мы быстро ее компенсируем путем дополнительных занятий и межфакультетских курсов.

А что с иностранцами?

Илья Воротынцев: Практически все иностранные студенты вернулись на учебу и учатся очно. Более того, развиваем проект с Китаем: в сентябре 2022 г. на учебу к нам приедут первые 20 студентов из Нанкинского университета.

700 мембран и один щелчок

Вы из династии химиков: дед, отец, брат. Часто сюда приходят "по зову крови"?

Илья Воротынцев: В РХТУ очень много химических династий. Причем, не только два, но и три, четыре поколения. Но, знаете, должна произойти какая-то реакция внутри человека, что-то сработать - щелкнуть.

У меня был студент - троечник, второгодник, который после бакалавриата пришел и сказал: хочу идти дальше, в магистры. Я очень сомневался, но решил - пусть будет шанс. Говорю: поработай лето, вот тебе 700 мембран, нужно их все протестировать. Он приходил каждый день. В итоге по этому материалу мы написали две статьи, парень получил дополнительные баллы за научную работу и прошел в магистратуру. Потом закончил аспирантуру, защитил кандидатскую в РХТУ, а в прошлом году получил премию правительства Москвы. Вот такой путь: из троечника до престижной премии.

А у вас когда щелкнуло?

Илья Воротынцев: Довольно рано. Просто дома постоянно были ученые, академики, обсуждали доклады за чаем, и я невольно становился свидетелем и даже участником этих интересных дискуссий. А еще в детстве очень любил приходить к отцу на работу в НИИ. Нет, не опыты ставить - играть на компьютере. Тогда все это было в новинку, дома такой техники не было. Краем глаза я видел все, что происходило вокруг: как люди паяют стекло, создают ректификационные колонны, смешивают какие-то жидкости и газы.

Тринадцать регионов участвуют в проекте РХТУ "Менделевские классы". Сколько уже школьников в деле?

Илья Воротныцев: Сейчас в проекте 31 класс в 23 школах. Это более 700 школьников из Нижегородской области, Удмуртии, Иркутской области, Чеченской республики... Стартуем с восьмого класса. Как все происходит? Мы работаем вместе с партнерами - отраслевыми компаниями, регионами, школами и местными региональными вузами. Мы разработали "Mendeleev Box" - наборы лабораторной посуды и реактивов, которые отправляем в регионы. Плюс наше методическое сопровождение, причем не только по химии, но и математике ,и еще ряду специальных дисциплин.

Вы так отбираете себе абитуриентов?

Илья Воротынцев: Менделеевские классы - это не выкачивание кадров из регионов, а наоборот - для нашего университета это социальный проект, целевая подготовка школьников для отрасли, чтобы ребята не боялись идти работать на химические предприятия. Мы поддерживаем и развиваем интерес школьников к химии. В каждом из регионов проекта есть свой опорный вуз с химическим факультетом. И отлично, если выпускники будут поступать именно туда. Более того, теперь ведь необязательно уезжать в столицу, чтобы учиться в РХТУ: сетевые программы позволяют обучаться сразу в нескольких вузах. Мы готовы кооперироваться с отраслевыми партнерами, открывать еще больше классов, будем обязательно расширять этот проект не только в нашей стране, но и за рубежом.

Есть реакция

Чем сейчас "горят" руки и глаза у ректора и команды?

Илья Воротынцев: У нас действительно команда. Я четко понимаю, что за мной плотными рядами стоят и опытные, и молодые ученые, преподаватели, которые готовы брать на себя ответственность за научные идеи, за производственные работы. Аа главное - за подготовку специалистов для химической отрасли. Задача для России - приоритетная. Особенно сегодня.

У вуза серьезная научно-техническая экспертиза. Мы, к примеру, участвовали в подготовке стратегии развития химической отрасли с Минпромторгом, включая малотоннажную химию. Сейчас РХТУ участвует в создании нескольких заводов по переработке отходов первого и второго класса опасности: в нашу задачу входила разработка технологии и авторский надзор, проект уже прошел Главгосэкспертизу оборудования.

И ваши выпускники будут там работать?

Илья Воротынцев: Конечно. Они сильны не только в науке, но и в инжиниринге, и в цифровых технологиях. Больше скажу: у университета есть собственное производство малотоннажной и микротоннажной химии - химических продуктов в небольших количествах. Они востребованы везде: от фармы до микроэлектроники. Такие производства имеют большое значение для восстановления технологических цепочек.

Ученые говорят: в науку идет мало денег. Вам средств на все разработки хватает?

Илья Воротынцев: Наука, сколько бы ни было денег, все равно будет ощущать дефицит средств - это факт. Но в РХТУ достаточно современного оборудования, на котором выполнять научную работу в удовольствие. А если чего-то нет, то помогут коллеги из других организаций.

Наука сегодня - коллективный труд. Мне кажется, сейчас очень правильное время для организации консорциумов, сообществ, когда мы вместе решаем большую задачу, например, по развитию отечественной фармацевтики, нефтегазового сектора или отечественной микроэлектроники. Один вуз не сможет совершить прорыв. А прорыв очень нужен! Поэтому мы активно работаем с разными университетами, плотно сотрудничаем с предприятиями. По сути, студент учится и у нас, и у индустриальных партнеров - крупных химических и нефтехимических компаний, предприятий фармацевтической отрасли и многих, многих других. Все повернулись друг к другу лицом. Мы выбираем коллаборацию вместо конкуренции. Уверен, что это позитивно отразится, как на высшем образовании, так и на экономике нашей страны.

Илья Воротынцев, 41 год. Профессор, доктор технических наук.

Окончил химический факультет Нижегородского государственного университета имени Н.И.Лобачевского. В 31 год стал самым молодым на тот момент в России доктором технических наук. Был первым президентом Международного союза молодых химиков. Трижды получал грант президента для молодых докторов наук.

Сфера научных интересов - физическая химия. Научная группа под его руководством занимается разработкой новых полимерных "умных" материалов, гибридными процессами газоразделения, разработкой и созданием новых мембранных аппаратов.

27 сентября 2021 года был назначен и.о. ректора РХТУ им. Д.И. Менделеева.

Россия. ЦФО > Образование, наука > rg.ru, 26 апреля 2022 > № 4037607 Илья Воротынцев

«Горы — люди, реки — звери»

Институт филологии СО РАН опубликовал «Мифологический словарь алтайцев». В издание вошли 425 мифем, поэтически описывающих картину мира, нарисованную в фольклоре этого народа. О том, какие образы населяют мифологию алтайцев и как там оказались Всемирный потоп и буддистские бодхисатвы, мы поговорили с автором словаря ведущим научным сотрудником ИФЛ СО РАН доктором филологических наук Надеждой Романовной Ойноткиновой.

Миф как единица сознания

«Я понимаю миф как единицу мышления, сознания, которая реализуется в разных текстах и жанрах. Он может содержаться и в эпосе, и в легенде, и в предании, даже в песне или заклинании», — отмечает исследовательница. Мифема — это кратчайшая лексическая единица мифа.

Над составлением мифологического словаря исследователи начали работать в 2010 году. Всё началось с того, что с 2005-го коллектив авторов из Института филологии СО РАН и Института алтаистики им. С. С. Суразакова (Горно-Алтайск) готовил том «Несказочная проза алтайцев» академической серии «Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока», который был опубликован в 2011 году. В его корпус вошли фольклорные тексты: мифы, легенды, предания. Однако осталось много неизученного материала. Нужно было его систематизировать.

Также ученые проводили экспедиционные выезды, где собирали новые мифологические тексты. Всего с 2004 года состоялось 15 таких выездов в разные районы Республики Алтай. Кроме того, при составлении словаря использовались архивные тексты, собранные известным советским этнографом Андреем Викторовичем Анохиным. Неоцифрованные, они хранятся в архивах музеев Барнаула, Томска, Москвы и Санкт-Петербурга.

«Мифологический словарь алтайцев» двуязычный — толкование мифем производится на русском, а примеры с переводом даются на алтайском языке. Книга адресована фольклористам, лингвистам, философам, этнографам, а также широкому кругу читателей, интересующихся мифологией, традиционной культурой тюркских народов Южной Сибири.

«Современное поколение в какой-то мере утрачивает традиционную культуру, ее мифы, легенды. Однако взамен появляются новые мифы, связанные с современными понятиями и религиозными течениями. Возникает запрос на поиск новых духовных скреп. Люди на Алтае разделены на различные религиозные группы (православных, буддистов, язычников), но все они хотят опираться на традиционную культуру и вынуждены обращаться к ее истокам», — рассказывает Надежда Ойноткинова.

Мифологический мир Алтая

«“Мифологический словарь алтайцев” сформирован по тематическому принципу. Его структура задается структурой мировидения алтайской мифологии. Как и в других мифологиях, мир в ней делится на верхний, средний и нижний», — говорит Надежда Ойноткинова.

Во главе пантеона алтайских богов стоит Кудай (его еще называют Ульген, Курбустан) — бог, объединяющий небо и землю. Он обитает на своей Золотой горе – Алтын-Туу, где стоит его золотой дворец. Есть миф, что именно там Кудай создавал первого мужчину и первую женщину. У него служат другие доброжелательные к человеку божества верхнего мира, которые также связаны с небом.

В нижнем мире обитают духи, враждебные человеку. Его владыкой является бог Эрлик, брат Кудая. Духи подземного мира управляют опасными природными явлениями, например вихрями или потопами. На Алтае есть немало топонимов с наименованиями злых духов. Например, Алмысту — местность, где живут алмысы, злые духи, Азалу — местность, где обитают аза, злые духи.

В среднем мире обитают человек и многочисленные земные божества и духи-хозяева окружающей природы: духи огня, ветра, воды, гор, лесов, домашние духи. У каждой горы может быть свой дух. Во времена шаманизма на Алтае было очень много почитаемых гор, А. В. Анохин составил подробный список, где описал, каким горам поклонялись алтайские роды. Считается, что по подсказкам духов гор созданы некоторые алтайские музыкальные инструменты.

Духи и боги гор представляются алтайцам человекоподобными, хозяева озер же являются в образе животных. Например, широко известен дух озера Синий бык. Духи рек и озер довольно жестоки по отношению к человеку, им следует оказывать все необходимые почести.

Животные в мифологии алтайцев подразделены на две группы: белые и черные. Все они обитают в среднем мире, но белые сотворены божествами верхнего мира, а черные — нижнего. Первые — это домашние животные, которые использовались в хозяйстве (конь, овца, корова и так далее). К животным нижнего мира относят медведя, верблюда, козла, дикого кабана, лягушек, змей. В алтайском эпосе богатырь всегда рождается со своей рыжей лошадью, а у злодеев черного мира кони обычно черные.

В мифологии Алтая очень много мифов о звездах — о Полярной звезде, Большой Медведице, созвездии Орион. Многие мотивы, выявленные в них, являются общемировыми. Как и во многих мифологиях Центральной Азии, на Алтае считается, что звезды — это люди, которые поднялись на небо. Звезды Большой Медведицы — это семь братьев, сыновья хана, которых Кудай превратил в звезды из-за их лени.

Напрямую задействована в обрядовой культуре и Луна, обряды поклонения Алтаю и духам гор проводятся в новолуние на четвертые-восьмые сутки.

Некоторые шаманские божества алтайцев возникли на основе представлений о металлах. Например, божество нижнего мира Темирхан — Железный-хан, Тьажылхан — Медный хан.

Алтайский синкретизм

Мифология алтайцев впитала в себя различные религиозные течения. В составе алтайцев есть роды, произошедшие от найманов и кыпчаков, которые еще в Средневековье знали ранние формы религии: христианства, пришедшего с несторианством, а также буддизма.

В Уйгурском каганате многие буддистские тексты переводились с тибетского на уйгурский, поэтому в уйгурских религиозных текстах много заимствованных буддистских терминов. Уйгуры к середине VIII века в значительной степени находились под влиянием центральноазиатской версии буддизма, в 604 году он был провозглашен государственной религией. В алтайских легендах о сотворении мира и человека, в частности в текстах конца XIX—начала XX века, встречаются имена буддистских божеств: Майтрея — Май-Тере, Манджушри — Манды-Шире, Шан-Ди — Шал-Дьиме, Дипанкара — Тепкара (Дьапкара), Будда — Бодо-Сунку, Шимынь-бурхын — Шакьямуни», — рассказывает Надежда Ойноткинова.

Заимствованные из буддизма бодхисатвы служат верховному алтайскому богу Ульгену (Курбустану). У каждого из них есть свои обязанности. Один должен научить людей охотиться и рыбачить, другой спасает их от стихийных бедствий, третий — оберегает от войны.

Из христианства в фольклор алтайцев вошли также легенды о Всемирном потопе и Вавилонской башне. Они причудливо переплетаются с национальной алтайской мифологией. Например, Всемирный потоп воплощается в образе мифического синего козла. Вместо имен Ноя и его сыновей в легенде фигурируют алтайские нарицательные имена или имена исторических личностей. Некоторые важные эпизоды легенд дополняются чисто локальными этиологическими мифами. Так, когда Ной поднимал жену с помощью весла, одежда на ней порвалась сзади. Этим случаем объясняется появление разреза на женском кафтане — чегедеке.

Многие сюжеты и мотивы, связанные с буддистскими и христианскими легендами, проникли в сказку и эпос и закрепились в алтайской мифологии.

«Заимствованные мотивы, сюжеты, образы космогонических мифов о сотворении Земли и человека, потопе, конце света, встраиваясь в фольклорную традицию алтайцев, адаптировались в национальной среде», — отмечает Надежда Ойноткинова.

Такой синкретизм свойственен не только мифологии алтайцев. Многие мифологические представления, сюжеты и мотивы распространялись по свету в результате войн и контактов разных народов.

Так, например, древним тюркам было известно представление о солнечном луче как средстве передачи души-кут человеку, посылаемой божеством. В генеалогической легенде, обнаруженной в Египте в XIV веке, отмечается, что в горах Каратаг, на границе с Китаем, воды затопили одну из пещер и замыли в ней глиной яму, имевшую форму человека. За девять месяцев под воздействием солнечных лучей этот глиняный человек ожил. Так появился предок тюрок по имени Ай-Атам. Эта легенда проникла в Египет, предположительно она могла быть занесена мамлюками-кыпчаками. Представления о луче как способе передачи души для зачатия ребенка присутствуют и в шаманских текстах алтайцев.

«Мифологический словарь алтайцев» опубликован в рамках реализации проекта «Культурные универсалии вербальных традиций народов Сибири и Дальнего Востока: фольклор, литература, язык» (проект № 075-15-2019-1884) на базе созданной в Институте филологии СО РАН лаборатории вербальных культур Сибири и Дальнего Востока.

К выходу готовится второй том. По словам исследовательницы, издание «Мифологический словарь алтайцев» будет продолжено по проекту РФФИ «Мифологическая лексика алтайцев: лексикографическое описание и исследование», № 20-012-00265 А. В него войдут такие разделы, как «Сакральный ландшафт», «Культурные герои», «Календарные праздники», «Сакральные предметы», «Ритуальные действия» и другие. Предполагается, что он увидит свет уже в 2022 году.

Диана Хомякова

Россия. СФО > Образование, наука. Экология. СМИ, ИТ > sbras.info, 25 апреля 2022 > № 4063539 Надежда Ойноткинова

Страна, подъём!

Как собрать экономику в кулак

Борис Марцинкевич

Я отказываюсь понимать тех, кто призывает махнуть шашкой и отключить поставки нашего газа всем европейским странам прямо сейчас, немедленно и бесповоротно. По мне, так вполне достаточно того, что 23 марта было сказано: "За рубли". И ещё напомню: первые газовые магистрали из Сибири в Европу начали строить ровесники моих родителей в 70-е годы прошлого века. В постсоветское время мы не строим с нуля — мы укрепляем и расширяем то, что было начато во время советское. Без малого полвека мы создавали себе рынок сбыта, вкладывая в эту работу силы, ум и немалые деньги.

Деньги за газ — в развитие

Ломать — не строить. Даже перерыв в поставках на несколько недель приведёт к тому, что в Евросоюзе посыплются производства — не работают они без газа. В этом отношении особенно показателен пример Германии. В этой стране из всего объёма потребляемого газа в энергетику уходило порядка 30%. Природный газ — это не только энергетический ресурс, но и сырьё для разных видов промышленности. Теоретически можно себе вообразить, что Европа напряглась изо всех сил и попыталась заместить газ углём, торфом, мазутом, кизяком и дровами — в принципе, согреться зимой и охладиться летом вполне можно. Наверно. Но ни один из этих ресурсов не заместит лаки и краски, сельскохозяйственные удобрения, пластмассу и полиэтилен, всевозможные плёнки, наполнители для сидений автомобилей и прочее, прочее, прочее.

При этом нельзя забывать, что любой закрывшийся в ЕС завод — это сужение рынка сбыта для России, это неполученная прибыль Газпрома и государственного бюджета.

Кавалерийская атака нам просто не выгодна, передел энергетического рынка ни при каких обстоятельствах не может быть мгновенным. Это вопрос среднесрочной перспективы, то есть от пяти до десяти лет.

Если исходить из пессимистичного сценария, то закладываться нужно на то, что цунами животной русофобии, разразившейся на Диком Западе, сметёт остатки здравого смысла в Евросоюзе окончательно и бесповоротно. Новые лидеры ЕС по интеллекту не будут превосходить ныне действующих, а потому линия на отказ от энергоресурсов будет продолжаться и после предстоящих в следующем году выборов в Европарламент, после которых предстоит смена всех персонажей, входящих в состав Еврокомиссии, этого условного правительства ЕС.

В таком случае, думаю, стратегия России должна быть незамысловатой: собирать с ЕС деньги за газ, нефть и нефтепродукты, за уголь, но деньги эти не проедать, не складывать в кубышку, а вкладывать и вкладывать в переориентацию нашей внешней торговли на восток и на юг, в наращивание переработки первичных ресурсов и в гармонизацию нашей страны.

То, что досталось нам после советского периода, после тотального развала 90-х, на мой взгляд, нагляднее всего становится при следующих цифрах. На 24% территории России проживает 84% нашего населения, 120 млн человек, и здесь плотность населения составляет 25 человек на квадратный километр. На 42% территории России живёт 14% нашего населения, 20 млн человек, плотность составляет 3 человека на квадратный километр. А еще на 34% нашей с вами территории живёт 1,7% нашего населения, то есть всего 2 млн человек, и плотность населения тут вообще поражает воображение — 0,3 человека на квадратный километр. Или наоборот — на каждого проживающего в Арктике человека приходится три квадратных километра. В этих цифрах — железобетонное доказательство того, что России не подходит европейский путь развития: в Европе средняя плотность населения 100 человек на квадратный километр.

Но и азиатский вариант — тоже не для нас. Можно, конечно, пересчитать полуторамиллиардное население Китая и Индии и поделить на их квадратные километры. А о показателях "небольших азиатских стран", таких как Пакистан, Бангладеш, Индонезия, Япония, Иран, Вьетнам, обе Кореи, и говорить не приходится. Индонезия — это 250 млн человек, в Бангладеш и в Пакистане — по 200 млн человек, на островах Японии 140 млн японцев — чуточку меньше, чем нас с вами в России.

Плотность нашего населения в Сибири и на Дальнем Востоке в 8 раз ниже, чем в нашей европейской части и на Урале, плотность нашего населения в арктических регионах ниже европейско-уральской в 80 раз. Но в Арктике у нас Норильск, Мурманск, Архангельск, Магадан — вычтите их население из арктических показателей, и окажется, что на одного человека тут приходятся сотни квадратных километров. Россия — это не Европа. Россия — это не Азия. Это не красивые слова и не квасной патриотизм — это данность. Ни в какие чужие лекала громадность России втиснуть не удастся. У нас есть земля, и наша обязанность — наполнить её.

Цена деиндустриализации 90-х

Но плодиться и размножаться мы будем только при двух условиях. Первое условие — мы должны беречь и сохранять наши семейные традиции. А вот второе условие имеет самое прямое отношение к энергетике — без неё обладать нашей с вами землёй не получится.

Не так давно мне довелось побеседовать с первым заместителем председателя Комитета Госдумы по энергетике Сергеем Левченко. Разговор получился достаточно неспешным, но Сергей Георгиевич шокировал меня двумя цифрами: в 1990 году объём производства и потребления электроэнергии в РСФСР составил 1082 млрд киловатт-часов, а по итогам 2021 года в России было произведено 1131 киловатт-часов. Итого — за 30 лет мы вышли в плюс на 1,045%.

Один процент в гору за 30 лет!

Это цена за ваучерную приватизацию, за залоговые аукционы, за разрыв производственных цепочек, в которые были связаны российские предприятия и предприятия бывших советских республик. За сотни малых аэропортов в Арктике, за скукожившееся речное пароходство, за сотни заводов и фабрик, которые всевозможные иностранные как-бы-инвесторы приобретали по бросовым ценам с единственной целью — закрыть, дабы убрать конкурентов.

Помните мелькавшие в прессе фразы "судостроительная отрасль России десятилетиями не получала достаточного объёма инвестиций"? Это ведь про отрасль, которую мы едва не потеряли, — отрасль энергоёмкую саму по себе, да ещё и требующую для себя целые цепочки поставщиков. Авиастроение, производство сельхозтехники, станкостроение — количество пострадавших отраслей можно продолжать и продолжать. А можно обойтись несколькими словами: в 90-е годы Россия прошла через массовую деиндустриализацию, борьба с последствиями которой идёт пока с переменным успехом.

Данные министерства энергетики, если к ним внимательно присмотреться, — приблизительно о том же. Реформы им. Чубайса — это была уже не просто распродажа электростанций в частные руки. В договоры продажи были вбиты условия о необходимости модернизации — оборудованию было немало лет, пора бы и освежить. Освежали вполне исправно, зачастую новое оборудование было и более мощным, вот только эти дополнительные мощности не востребованы и сейчас, уже через десяток лет после реформ Чубайса.

Причина — убитый Госплан, который должно было заменить министерство экономического развития, но его деятельность в основном свелась к составлению всевозможных прогнозов, за исполнение которых никто никакой ответственности не несёт. Вторая функция этого министерства — ожидание частного инвестора, приход которого должен был случиться ну вот прямо сейчас.

Напрогнозировались, наожидались — Минэнерго, поверив ценным специалистам этого ведомства, запустило программу ДПМ (договоров предоставления мощности). Министерство предлагало частникам строить электростанции за собственный счёт, взамен гарантируя повышенные платежи с рынка, дабы инвестиции быстрее окупались. Обновили старые электростанции, построили новые — и?.. И Николай Шульгинов, министр энергетики, не так давно подвёл черту: у России в наличии 40 ГВт резервных мощностей. То же, но другими словами: электростанции общей мощностью 40 ГВт построены, но не работают — спроса нет.

А повышенные платежи государство гарантировало — и платит, сдирая их со всех имеющихся потребителей, то есть год за годом повышает тарифы. Назовём это всё последствием того, что государство российское из своей системы управления вычеркнуло такое понятие, как территориально-производственные комплексы (ТПК). Их теория была разработана в СССР как следующий этап после плана ГОЭЛРО. Реализация этой теории стала основой невиданного рывка в развитии в предвоенное десятилетие и стремительного восстановления после Великой Отечественной. На наследии ТПК мы и сейчас сидим.

Что такое ТПК

Если коротко, то ТПК — это совокупность расположенных рядом друг с другом взаимосвязанных и взаимообусловленных производств. Плановое размещение и строительство таких комплексов, совмещённое с градостроительством, позволяло обеспечить дополнительный экономический эффект за счёт использования общей инфраструктуры, энергомощностей и, что для нас особенно важно, кадровой базы.

Классический пример — Братско-Усть-Илимский ТПК, но это только один пример. Напомню, как это выглядело — разумеется, коротко. Братский острог был построен на берегу Ангары в период между 1631 и 1654 годами — подыскивали самое удобное место. Село Братское — просто таёжная провинция вплоть до создания в конце 1940-х Ангарстроя и до постановления о строительстве Братской ГЭС, которое было принято в 1954 году.

В 1955 году Братск стал всесоюзной ударной стройкой, в 1957-м состоялось первое перекрытие Ангары. Вот об этой составляющей Братско-Усть-Илимского ТПК многие наверняка слышали — дело было, что называется, звонкое. Но дело было не только в уникальных гидроэнергетических свойствах реки Ангары. Ещё одно богатство среднего Приангарья — огромные запасы лесных ресурсов, для освоения которых изначально планировался, а потом строился комплекс по механической и химической переработке древесины.

На территории этого ТПК — один из крупнейших в Сибири Ангаро-Илимский железорудный бассейн, а разведанных заранее запасов угля хватало и для самого ТПК, и для западного участка БАМа. Строилось всё и сразу, причём строили не некие победители тендеров, как это нынче принято, а ровно один генподрядчик, для этого и созданный — Братскгэсстрой. Наличие букв ГЭС нисколько не мешало строить одновременно и саму ГЭС, и город Братск, и лесопромышленный комплекс, и горно-обогатительный комбинат на базе Коршуновского месторождения вместе с городом Железногорск-Илимский, и алюминиевый комбинат.

Итог реализации всех планов — две крупные ГЭС, то есть производители электроэнергии, и сразу несколько крупных потребителей этой энергии — комбинатов, заводов и два новых города. Важное слово — одновременно. На ГЭС гидроагрегаты вводились в эксплуатацию не все разом, а постепенно, при этом каждый гидроагрегат получал нагрузку сразу. В результате к моменту окончательного приёма в эксплуатацию всей Братской ГЭС она уже выработала 66 млрд киловатт-часов и полностью окупила стоимость строительства.

При этом не промпроизводством единым — ещё одним таёжным чудом стал теплично-парниковый комбинат совхоза "Пурсей", который получал тепло и воду Братского лесопромышленного комбината и вполне уверенно выдавал на-гора половину валового сбора овощей всей Иркутской области.

Население на территории будущего комплекса в 1939 году — 44,5 тысячи человек, в 1959-м — 155 тысяч, в 1970-м — 345 тысяч, в 1981-м — 504 тысячи человек, в 1991-м — 581 тысяча, при этом доля городского населения — 85%. Страна строила школы, больницы и поликлиники, предприятия строили дома культуры, спортивные клубы и стадионы, те и другие вместе — жилые дома, ПТУ, техникумы, филиалы вузов.

И поверх всего этого — повышенный районный коэффициент зарплаты, дабы, как тогда говорили, закрепить кадры на месте. И кадры, в общем-то, ничего против не имели — закреплялись и закреплялись.

Конечно, не всё было так уж совсем благостно — лесоперерабатывающий комплекс не получил вишенку на торте — мебельного производства, некоторые пахотные земли ушли под воду, не успели построить производства для более глубокой переработки алюминия и стали, не всё получалось со здравоохранением. Зато местные предприятия были, что называется, нагружены строительством оздоровительных учреждений, и в 1981 году только в самом Братске оздоровительные комплексы, санатории и базы отдыха были способны одновременно принять 20 тысяч человек.

Резервные мощности — в дело

А дальше пришёл 1991 год, следом — ваучерная приватизация. Новые владельцы уверенно сбросили с себя содержание всей ведомственной социальной сферы, которая тут же стала огромной расходной частью всех местных бюджетов. Вместо единого Усть-Илимского лесопромышленного комбината (ЛПК) за один 1993 год миру явились 42 штуки АО, которые, само собой, ни о каком инвестировании в дальнейшее развитие и думать не думали. Приказал долго жить градообразующий Братский завод отопительного оборудования, а отказ от дальнейшего развития привёл к краху и банкротству Братскгэсстрой.

Тысячи безработных, массовый отток населения… Скукоживаются промышленные производства, снижается численность населения — чего уж тут удивляться тому, что электростанция не работает на полную мощность, что часть её оборудования начинают числить "резервной"? Мощности есть, но они, как говорят в Северном Причерноморье, никому нэ трэба.

Резерв — слово красивое, и сомневаться в том, что Минэнерго прекрасно осведомлено, сколько вот таких резервов по всей стране образовалось, не приходится. Но они и будут резервами числиться, если мы после их тщательного аудита не вернёмся к восстановлению разваленных ТПК. Не промышленных кластеров, а именно ТПК.

Отличие — то, что кластеры предусматривают конкуренцию внутри территориального комплекса. Но конкуренция — это когда уже есть база, это уже следующий шаг. Восстановить тот же ЛПК в полном масштабе, подготовить производственные площади для мебельного производства, решить начерно логистические задачи, а вот потом приглашать частников, которые вполне способны обеспечить конкуренцию. За сырьё, за профессиональные кадры, за склады вдоль железной дороги, за доступ к электроэнергии, к теплообеспечению, к транспорту — да за всё подряд. Только в такой последовательности, потому как передом назад мы уже попробовали, и итог известен — от 580 тысяч человек, проживавших на территории всё того же Братско-Усть-Илимского ТПК, сейчас осталось чуть больше половины. Сначала — база за счёт усилий государства и региона, и только потом — частники и конкуренция.

Я ведь только пример привёл, потому как дальше расписывать смысла не вижу — на территории СССР работало 15 ТПК, из них 11 — у нас в России. В одиночку такую работу не делают, да и аудит незадействованных энергетических мощностей должен коллектив профессионалов проводить, как и, само собой, аудит утраченных возможностей, разваленных предприятий — работа для центра и для региональных властей.

Мне кажется, что только при таком подходе удастся вернуться к здравому смыслу — энергетические мощности перестанут быть резервными, а восстановление спроса на электроэнергию остановит рост тарифов. Грубо: получает сейчас какая-нибудь электростанция сто миллионов рублей прибыли в год, что позволяет её владельцам нормально себя чувствовать, хотя оборудование загружено только на 50% её проектной мощности. Вот и славно, вот и фиксируем эти 100 миллионов.

Новые производства требуют работы на все 100% проектной мощности? Вот и славно, а ты, мил человек, будешь и дальше свои 100 миллионов рублей зарабатывать, мы просто тариф на два поделим. И заодно обеспечим снижение себестоимости продукции, которые те новые производства выпускают, потому как нам и своё население этой продукцией обеспечить по психически нормальным ценам требуется, и на внешний рынок с ней суметь выйти.

Суметь — в самом буквальном смысле слова, поскольку Россия, как я не устану напоминать, не Европа и не Азия, у нас тут 2–3 тысячи километров до рынков сбыта — далеко не чудо чудное, а вполне реальная жизнь. И доставку на такое транспортное плечо тоже нужно обеспечивать энергией — не бывает по-другому. Автомобильную дорогу строить — так заправками и прочими кемпингами для водителей обеспечивать придётся, да ещё и от снега чистить. Железные дороги, речной транспорт нам тоже нужны, иначе все мечты о сотне миллионов тонн грузооборота по Севморпути так мечтами и останутся.

В общем, надо перестать цепляться за модель сырьевой экономики, которую нам навязали 30 лет тому назад.

Нефть со скидкой

Отойти от этой модели можно только за счёт восстановления теории и практики ТПК — я в этом совершенно убеждён. Да, это требует возврата к централизованному долгосрочному планированию, но уже хватит шарахаться от этой устойчивой идиомы, как чёрт от ладана. Попробовали уже без этого обойтись — что, многим понравилось, что ли?

В этом отношении Газпром и формула "газ за рубли" — классический пример. Не буду подробно останавливаться на указе президента №172 от 31 марта сего года — его уже проанализировали со всех сторон. Обращу внимание только на один существенный момент: этот указ касается только экспортных поставок трубопроводного газа, на что у нас по закону монопольным правом обладает исключительно Газпром.

Монополисту и посвящён указ президента, и уверенность в том, что слоган "По рублю!" окажется удачным, основана на этой монополии. Один указ, один монополист — это совершенно не по шаблонам либеральной экономики, и именно по этой причине Дикий Запад ничего с этим поделать не может, ему просто дёргаться некуда.

И именно по этой причине эмоциональные требования со всех сторон о переводе на рубли экспорта нефти и нефтепродуктов, угля, сельхозудобрений ещё немало времени будут оставаться только эмоциями, реализовать такие планы будет в разы сложнее.

Газ за рубли — это указ Путина в количестве одна штука, и Алексей Миллер в количестве одна штука: "Есть! Так точно! Разрешите выполнять!" А 48 наших частных угольных компаний — это неизбежные разброд и шатания, это 48 разных мнений и масса частных экономических интересов.

Правительство разрабатывает антисанкционные меры, в том числе комплекс таких мер для нашего топливно-энергетического комплекса (ТЭК). Хотелось бы в этой связи обрисовать ситуацию, которая сложилась на сегодня вокруг поставок нашей нефти.

Если отбросить детали, то схема нефтяного сектора стран ОПЕК незатейлива: разведка, добыча, переработка и доставка нефти и нефтепродуктов сосредоточены в руках государства, контролируются им настолько жёстко, насколько только возможно. И плевать хотели правители ближневосточных стран на все либеральные сказки и бредни: они торгуют конечным ресурсом, потому выжимать из этого нужно всё до последней капли, чтобы нефть шла на развитие, на рост уровня экономики, уровня жизни населения.

А мы вот в 90-е поиграли в либерализм — и имеем несколько крупных вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК), а государство контролирует только Роснефть и "Газпром нефть". "Лукойл", Сургутнефтегаз и далее по списку — частники. Сам добыл, сам доставил до порта, сам нашёл покупателя, сам решил с транспортировкой — это я про сырую нефть, не про её переработку.

И что мы видим на сегодня? До 24 февраля 2022 года дисконт стоимости нашего флагманского сорта Urals по отношению к эталонному Brent составлял от 3 до 5 долларов за баррель, а сейчас эта скидка выросла до 25 долларов. Нет, это не так уж плохо, хотя с первого раза можно подумать, что это именно так. 2019-й доковидный выдал среднюю цену Urals в 65 долларов за баррель — и довольны жизнью были не только нефтяные компании, но и наш государственный бюджет.

Сейчас Brent — от 100 до 110 долларов за бочку, так что скидка в 25 долларов — прямо скажем, не так страшно. Почему скидка? А танкеров у нас своих — кот наплакал, только флот Совкомфлота, а он отнюдь не армада. Иноземная компания-судовладелец на переговорах о фрахте ведёт себя, как на рынке и положено: "Российская нефть токсична, я рискую угодить под какие-нибудь вторичные санкции. Так что, уважаемый купец, вариантов у тебя нет — доплачивай за риск!"

И ровно такой же текст от иноземных страховых компаний — за риск выдачи полиса нужно доплатить. И наши нефтяные компании доплачивают, хотя по документам танкеры фрахтует покупатель, страхует их рейсы тоже покупатель, вот только делает он это за наш счёт. Это называется выкручивать руки, но альтернативы-то просто нет. Во сколько это обходится? Наш суточный экспорт нефти и нефтепродуктов составляет 7,5 млн баррелей. Делим пополам — с реализацией по долгосрочным контрактам проблем нет, а дальше всё рассказывает калькулятор. 3,75 млн баррелей в сутки умножаем на выросший дисконт, который 25 долларов за баррель сегодня против 5 долларов ранее. И как вам результат — 75 млн долларов в сутки? Нравится?

Да, некрасиво считать деньги в чужих карманах, не спорю: все эти дополнительные расходы — проблема только для наших частных нефтяных компаний. Но с другой стороны, каждые два дня из России убегает нефтяной танкер, его средняя стоимость как раз 150 млн долларов. Это бегство только и исключительно по причине отсутствия у нас собственных танкеров. Простите, но нам такое счастье точно надо? Точно-точно противостояние санкционному давлению Россия выдержит только за счёт среднего и малого бизнеса, других мнений быть не может? Правда, что ли? Ничего не напоминает? Лавочник спасёт Россию — это ведь уже было, да только спасения не случилось.

Если кому-то кажется, что я передёргиваю — предлагаю вспомнить о том, что и экспорт российского угля обеспечивают не наши, а опять же, иноземные балкеры. Конечно, уплывающая с ними прибыль имеет куда как более скромные показатели, так ведь и сами сухогрузы куда как дешевле в строительстве, чем танкеры.

Строить свои суда

Судостроение не может быть новым национальным проектом? А почему, собственно? Это одна из самых человекоёмких отраслей, это верфи по всему Дальнему Востоку и не только, это спрос на двигатели, корабельную сталь, на приборостроение, это коксующийся уголь и железная руда не на экспорт, чтобы их где-то по ту сторону нашей границы дальше перерабатывали, а у нас самих для наращивания нормы прибыли. И это — база для восстановления теории и практики ТПК на тех самых 42% нашей территории, где у нас 14% населения, это то самое разумное обладание данной нам землёй.

В августе прошлого года президент поручил правительству проработать проекты строительства новых ГЭС на притоках Амура. Но пока напрячь наше министерство развития Дальнего Востока и Арктики у правительства не получается. А расклад очевиден: новые судостроительные мощности потребуют новых объёмов генерации.

И ещё пара моментов, связанных с судостроением. Северный морской путь (СМП) как международная караванная тропа из Европы в Азию — это далеко не только углеводороды на экспорт, это те же контейнерные перевозки, то есть балкеры усиленного ледового класса. Проекты соответствующие в России имеются — стараниями Норильскникеля их разработали ещё в нулевые годы. Про международную роль СМП много говорят, но неужели будем ждать, что иностранные компании-судовладельцы соблазнятся?

Ещё один момент — требования Международной морской организации относительно содержания серы в судовом топливе. Предыдущий норматив — 3,5%, нынешний — 0,5%. Самый популярный способ сражения с этими процентами — судовые двигатели, топливом для которых служит сжиженный природный газ (СПГ). Вот только это ещё и криогенные ёмкости, технология которых нами ещё не освоена, дальневосточный судостроительный комплекс "Звезда" использует французский патент. Крупнотоннажное сжижение газа — импортное, криогенные ёмкости — аналогично. Да, ёмкости для морских СПГ-танкеров Mark III — это испарение всего 0,1% в сутки и, пока судно в пути, отпарной газ съедают двигатели, но вот на стоянках это просто метан в атмосферу.

По этим причинам в мире уже имеется ассоциация владельцев судов, работающих на метаноле. Использование метанола — это не только решение вопроса с содержанием серы, но и проблем с криогенными ёмкостями, поскольку сжижается метанол при минус 90 градусов (а привычный метан превращается в СПГ при минус 162). И импортозависимость при его производстве кратно меньше, чем при производстве СПГ — эти технологии и у нас самих имеются, и Китай вполне способен помочь. Сырьё для метанола — всё тот же природный газ, то есть флот на метаноле тоже может стать частью решения проблемы с ополоумевшей Европой, которой наш газ не по нраву. Тут ведь тоже арифметика не сложна: в 2021 году в ЕС мы отправили 155 млрд кубометров, а пессимистичный прогноз — это нулевой экспорт в этом направлении к 2027–2030 году. Именно пессимистичный, поскольку исчезновение этой статьи экспорта — это удар по прибыли бюджета, если за пять лет не собрать соломки. Ждать, что это сделает пресловутый эффективный частный собственник, — это совсем уж себя не уважать.

И понимание всего вышеизложенного есть, что не может не радовать. Совсем недавно, 13 апреля, Владимир Путин провел совещание по вопросам развития нашей Арктической зоны и уделил много внимания судостроению. Процитирую часть его заключительного выступления: "Прежде всего считаю необходимым утвердить сводный план развития Северного морского пути на период до 2035 года. Прошу правительство учесть в плане следующие задачи. Первое. Чётко обозначить долгосрочный перспективный грузопоток по Северному морскому пути, указав здесь конкретные инвестиционные проекты, обязательства грузоотправителей по объёмам грузопотока, а также размер и номенклатуру необходимого ледокольного флота. Но не только ледокольного — нам нужно думать и о тех судах, которые будут за ледоколами ходить. От объёма перевозок будет зависеть и план по обновлению флота. Следует чётко зафиксировать сроки и объёмы поставок судов ледокольного флота, грузовых судов арктического класса, а также комплектующего оборудования, необходимого для их строительства. С учётом этого предусмотреть меры по модернизации и расширению производственных мощностей наших судостроительных предприятий".

Кому пойдёт газ

Давайте теперь посмотрим, как России компенсировать потерю европейского газового экспорта, те самые полторы сотни кубометров. Программа газификации нашей территории, если её полностью завершить, по оценкам Газпрома, — это дополнительные 21 млрд кубометров в год. По "Силе Сибири" в прошлом году прошло 10 млрд кубов, полная экспортная мощность этого магистрального газопровода — 38 млрд кубов, то есть ещё плюс 28 млрд кубов видны невооружённым глазом. Подписано соглашение с Китаем по дальневосточному маршруту с его 10 млрд кубометров в год, то есть только эти три проекта — уже 59 млрд кубов.

В Усть-Луге строится газовый комплекс, в составе которого СПГ-завод мощностью 13 млн тонн — это ещё 18 млрд кубометров газа в его обычном состоянии. В Находке приступили к строительству завода сельхозудобрений — 3 млрд кубов по газу как по сырью, в Сковородино запланировано строительство метанольного завода, там ещё 2 млрд кубометров по сырью. Мощность Амурского газоперерабатывающего завода — 42 млрд кубометров, в Китай уйдёт 38 млрд кубов чистого метана, значит, внутри России будет переработано ещё 4 млрд кубов. Итого по свежим дальневосточным проектам — ещё 9 млрд кубов. Арифметика подсказывает — 86 млрд кубов, то есть прямо сейчас уже больше половины того, от чего может отказаться Евросоюз.

Да, есть ещё Арктик СПГ-2, но это проект НОВАТЭКа, из-за всех налоговых льгот которого можно уверенно считать, что с Россией он связан только территориально, потому не вижу смысла учитывать его проектные 27 млрд кубометров. Будет всё в порядке, НОВАТЭК и созданный для Арктик СПГ-2 консорциум зарубежных компаний порадуются, а на нет и суда нет.

Производство полиэтилена и полипропилена — тут мы, как в тугое брюхо, упираемся в чужие технологии, в чужие патенты, тут — как повезёт. Но есть направление, где конкуренция в силу новых обстоятельств просто отсутствует — производство сельхозудобрений. По итогам 2021 года ожидается, что Россия их экспортировала на общую сумму в 9,9 млрд долларов, а на сегодня фиксируется уже четырёхкратное увеличение стоимости на мировом рынке.

Азотные удобрения — это аммиак, тонна аммиака — тысяча кубов природного газа по сырью, опять же, несложная арифметика. Спрос будет только расти — кушать хотят все, в том числе Африка, Южная Америка, Азия. Западные аналитики оценивают текущий год для России с бюджетным профицитом в 200 млрд долларов. Вопрос прост: будем снова складывать этот профицит в очередной фонд, только теперь уже в физическом золоте и в юанях, или всё же используем для роста в секторе, где у нас конкурентов не предвидится, — в производстве удобрений, не дожидаясь эффективного частного собственника? Норма прибыли в этом секторе кратно выше, чем при экспорте газа, то есть для компенсации выпадающего европейского экспорта нам перерабатывать все оставшиеся 60 с хвостом млрд кубов вовсе и не потребуется — если эта прибыль будет принадлежать государству, само собой.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 20 апреля 2022 > № 4041434 Борис Марцинкевич

Последние дни интервенции

Афганистан и бредовые идеи максималистов

РОРИ СТЮАРТ

Старший научный сотрудник Института глобальной политики имени Джексона в Йельском университете и соавтор (с Джеральдом Кнаусом) книги «Может ли интервенция быть действенной?» (Can Intervention Work? W.W. Norton & Co, 2011). Бывший государственный секретарь Великобритании по международному развитию, работал официальным представителем коалиции в Ираке и возглавлял организацию по развитию в Афганистане.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Стюарт Р. Последние дни интервенции // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 3. С. 191-206.

ОПУБЛИКОВАНО В ЖУРНАЛЕ FOREIGN AFFAIRS

Нелепые перегибы американской интервенции в Афганистане – от увеличения численности контингента, обошедшегося в триллион долларов, до полного вывода войск, кульминацией которого стало восстановление правительства талибов[1] спустя двадцать лет после терактов 11 сентября – должны быть отнесены к самым абсурдным и неприятным эпизодам современной внешней политики.

В основе трагедии лежит одержимость универсальными планами и громадными ресурсами, которая воспрепятствовала умеренному, но значимому прогрессу. А ведь его можно было добиться гораздо меньшим количеством войск и при меньших затратах. Однако неспособность найти золотую середину между пагубными избыточными инвестициями и полным пренебрежением говорит не столько о том, что было возможно в Афганистане, сколько о бредовых фантазиях тех, кто осуществлял интервенцию.

Эпоха интервенций началась в Боснии в 1995 г., и набрала обороты после операций в Косово, Афганистане и Ираке.

В этот период Соединённые Штаты и их союзники создали представление о себе как об оборотистых генеральных директорах: у них была стратегия и ресурсы, чтобы выправить положение, получить вознаграждение и уйти как можно скорее.

Символом эпохи стал американский генерал, встававший в четыре утра, чтобы пробежать свои дежурные 13–14 километров, а затем заняться исправлением изъянов в местных государственных институтах.

Если бы те же американские и европейские чиновники задались целью улучшить жизнь людей в бедном городке угольщиков на востоке штата Кентукки или коренного населения Южной Дакоты, они бы с большим скепсисом относились к универсальным планам преобразования общества, уделяли бы больше внимания истории местных общин и их травматическим переживаниям, а также скромнее оценивали бы свой статус как пришельцев и чужаков. Они смогли бы понять, что беспорядочность неизбежна, неудача возможна, а потому важно проявлять терпение. Может быть, даже осознали бы, почему смирение лучше, чем назойливое присутствие, и почему слушать лучше, чем читать назидательные лекции.

Однако на Балканах, в Афганистане и Ираке – регионах, прошедших через горнило гораздо более суровых испытаний, лишений, страданий и обнищания, чем какой-либо город или область внутри США, – американские и европейские чиновники настаивали на существовании некой универсальной формулы успеха, «чётко определённой миссии» и «стратегии выхода». Любая неудача или отступление, рассуждали они, может быть вызвана лишь отсутствием международного планирования или нехваткой ресурсов.

Эти идеи нанесли большой урон в Боснии и Косово. Но в процессе интервенций в Афганистан и Ирак, представлявших собой неустойчивое сочетание контртеррористических и гуманитарных операций, вскоре переросших в ещё более нестабильную смесь государственного строительства и борьбы с повстанцами, они оказались роковыми. С самого начала планы международного контингента были совершенно оторваны от местных реалий. В первом проекте стратегии развития Афганистана, подготовленном международными консультантами в 2002 г., афганцы описывались как приверженцы «подотчётного, многонационального представительного правительства на базе широкой коалиции», опирающегося на «уважение к правам человека». В том же году тогдашний советник по национальной безопасности США Кондолиза Райс заявила, что Афганистан – рассадник терроризма, представляющего «экзистенциальную угрозу безопасности нашей страны».

Такая явная ложь, умножавшаяся с каждой новой стратегией или планом, была нужна, чтобы заполучить ресурсы и обосновать необходимость интервенции. Преувеличивая как потенциал успеха, так и риски провала в Афганистане, эти горе-стратеги затрудняли сопротивление росту численности воинского контингента. А когда гибли солдаты и офицеры (а их погибло больше, чем когда-либо со времён войны во Вьетнаме), внутренняя политика диктовала всё более крикливые и напористые заявления о судьбоносной миссии, всё более раздутые планы и переброску новых войск.

В конце концов, риторическая пирамида Понци рухнула. Не сумев реализовать фантазии и мощь спасителей, Соединённые Штаты и их союзники теперь, казалось, были не в состоянии признать или оценить прогресс, действительно происходивший в районе боевых действий – отчасти потому, что он был медленным, непривычным и часто не соответствовал их планам.

Политические лидеры настолько сгущали краски, что, когда их заблуждение стало очевидно, они не смогли вернуться к здравой позиции «умеренного присутствия», вместо этого бросившись в другую крайность – к отрицанию, изоляционизму и полному выводу войск. В конце концов, интервенты ушли, возложив вину за последовавший хаос на коррупцию, неблагодарность и якобы трусость своих бывших партнёров.

Век интервенций

Одержимость универсальными планами, подкреплёнными большими ресурсами, которая привела к неудачам в Афганистане и Ираке, отчасти объяснялась непониманием сути предыдущего успеха. Первый шаг (операция НАТО в Боснии) в эру интервенций, продлившуюся двадцать лет, был в значительной степени эффективным. Удалось не только закончить войну и поддерживать мир в течение нескольких десятилетий при минимальных затратах для американцев и их союзников по НАТО, но и добиться того, что казалось невозможным: защиты гражданского населения, демобилизации агрессивных ополченцев, безопасного возвращения беженцев в районы этнических чисток, а также ареста и заключения под стражу военных преступников. Сегодня боснийское государство остаётся хрупким, разделённым по этническому признаку и коррумпированным, но мирным.

Этот успех, достигнутый благодаря заметному, но весьма сдержанному международному присутствию, был неверно истолкован как аргумент в пользу дерзких международных вмешательств, опирающихся на универсальные шаблоны государственного строительства и подкреплённых огромными ресурсами. Пэдди Эшдаун, британский политик, который был Верховным представителем в Боснии и Герцеговине, уверял, что Босния продемонстрировала семь «столпов миротворчества», имеющих «более или менее универсальное применение», а также план по созданию всего, что необходимо для организации жизни – от безопасности до водоснабжения, от тюрем до эффективной рыночной экономики[2]. По его мнению, для достижения поставленных целей необходима международная администрация, наделённая абсолютной исполнительной властью. Следует исключить местные выборы или консультации с населением. Державы, осуществляющие интервенцию, должны, по его мнению, жёстко действовать с самого начала, чтобы утвердить верховенство закона как можно быстрее и решительнее, даже если придётся прибегнуть к жестокому подавлению сопротивления.

Многие приняли идеи Эшдауна и разработали аналогичные планы. Джеймс Доббинс, бывший специальный посланник США в Боснии и будущий специальный представитель по Афганистану и Пакистану, стал соавтором книги «Руководство по государственному строительству для начинающих» (The Beginner’s Guide to Nation-Building), выпущенной корпорацией «Рэнд», в которой утверждалось, что для проведения жёстких операций по принуждению к миру требуется тринадцать солдат на тысячу жителей, тогда как для «лёгких» миротворческих операций достаточно двух солдат на тысячу жителей. Будущий президент Афганистана Ашраф Гани издал собственный учебник в соавторстве с искушёнными исследователями под названием «Исправление несостоявшихся государств» (Fixing Failed States), в котором определены десять функций государства и приведена универсальная схема государственного строительства для повсеместного применения от Африканского Рога до Урала.

В Косово и Ираке во имя реализации этих планов развёртывались всё более внушительные силы. В Косово администрация ООН присвоила себе право заключать под стражу любого, изменять конституцию, назначать чиновников и утверждать бюджет правительства (хотя пользовалась этими полномочиями довольно осторожно). В Ираке Пол Бремер, глава Временной администрации коалиционных сил, взял на себя всю полноту исполнительной власти и направил американских и британских чиновников – я был одним из них – управлять иракскими провинциями. Они переписали учебные программы университетов, перестроили армию, уволили сотни тысяч членов партии Саддама Хусейна «Баас» и арестовали десятки тысяч его сподвижников.

Афганистан – третья из четырёх крупных интервенций нового века – стал исключением. Там глава миссии ООН Лахдар Брахими и министр обороны США Дональд Рамсфельд предложили «облегчённое присутствие». Хотя они представляли совершенно разные политические традиции (Брахими был антиколониальным лидером движения независимости в Алжире), оба высмеивали косовский проект как неоколониальный фарс. Оба опасались, что жёсткое вмешательство в Афганистане сделает правительство этой страны слишком зависимым от иностранных денег и войск, а также спровоцирует повстанческое движение. Рамсфельд первоначально разрешил ввести только две тысячи американских военнослужащих и запретил любое государственное строительство. Не было предпринято попыток создать нечто сопоставимое с миссией в Косово или с последующей миссией в Ираке. А чтобы у идеалистически настроенных сотрудников ООН не возникло соблазна управлять Афганистаном, Брахими заблокировал открытие местных представительств ООН во многих провинциях. Вместо этого руководство было передано переходному правительству Афганистана под руководством президента Хамида Карзая.

К 2004 г., через три года после вмешательства, большая часть Афганистана была более безопасной, свободной и процветающей, с лучшими услугами для населения и возможностями развития, чем за последние тридцать лет. Но у этой истории была и тёмная сторона: коррупция распространилась намного больше, чем во времена советской оккупации или правления талибов, полиция действовала жестоко, а судебная система работала только для тех, кто мог позволить себе взятки. Производство опийного мака, которое к 2000 г. было практически уничтожено талибами, возросло, и прибыль поступала в карманы самых высокопоставленных правительственных чиновников.

Проводимая политика потерпела наиболее явное фиаско в провинции Гильменд. Её контролировали местные полевые командиры, утверждённые Карзаем на государственных должностях. Их семьи управляли этой провинцией в 1980-е и начале 1990-х гг., и они использовали вновь обретённую власть для возобновления продолжавшейся десятилетиями гражданской войны за землю и наркотики. (В то время Гильменд производил 90 процентов афганского опиума и большую часть героина, попадавшего в Европу.) Регулярно подвергаясь грабежам и пыткам со стороны полевых командиров, афганцы в некоторых частях провинции стали ностальгировать по «Талибану».

Многие обозреватели винили в этом откате от завоёванных позиций «облегчённое присутствие», утверждая, что Соединённые Штаты отвлеклись на Ирак, не смогли правильно спланировать свою деятельность в Афганистане и не направили туда достаточно ресурсов или войск. Представители ООН, агенты по борьбе с наркотиками, журналисты и борцы за права человека против коррупции призывали к свержению полевых командиров. Исследователи афганской проблематики предупреждали, что отсутствие качественного управления приведёт к отчуждению местного населения и подорвёт доверие к афганскому правительству. Практически все верили, что существует реалистичный план по улучшению управления в Афганистане, не хватает лишь дополнительных ресурсов и увеличения международного военного присутствия. Как утверждалось в одном из докладов «Рэнд» 2003 г. о государственном строительстве: «Соединённые Штаты и их союзники вложили в постконфликтное Косово в 25 раз больше денег и направили туда в 50 раз больше войск в расчёте на душу населения, чем в постконфликтный Афганистан. Этот высокий уровень вложений в значительной степени объясняет достижение более впечатляющих результатов, измеряемых в количестве демократических институтов и динамике экономического роста».

Подобные идеи заставили НАТО начать вторую, более интенсивную интервенцию: операцию по смене режима, направленную на этот раз не против «Талибана», а против властных структур, созданных союзником коалиции Карзаем. К 2005 г. по всей стране НАТО сформировало «провинциальные группы восстановления»; ООН начала разоружение и демобилизацию полевых командиров и их ополченцев, а число военнослужащих международного контингента начало расти. Генерал Джон Абизаид, глава Центрального командования США, предсказал, что 2005 г. станет «решающим годом».

К 2006 г. самые влиятельные полевые командиры были лишены своих постов в Гильменде, а Великобритания направила в эту провинцию тысячи новых военнослужащих. Их целью была отнюдь не борьба с «Талибаном», который в то время считался слабой организацией. Скорее, войска сосредоточились на улучшении управления и правосудия, а также на искоренении коррупции и наркотиков. Этот план, получивший название «комплексный подход», требовал всё более активного международного присутствия. Мало кто сомневался в его осуществимости. Командующий операцией под руководством НАТО британский генерал Дэвид Ричардс настаивал на том, что миссия «выполнима, если мы выработаем правильную формулу и выделим достаточно ресурсов». Он увеличил численность войск под своим командованием с 9 до 33 тысяч человек и заявил, что 2006 г. будет «решающим».

Но по мере увеличения численности войск вопрос эффективного управления превратился в проблему подавления мятежа и сопротивления. В 2006 г. число взрывов и терактов, организованных талибами, увеличилось в 5 раз, а потери среди британских военнослужащих возросли десятикратно. В этом также обвинили несовершенный план и недостаточное финансирование. В 2007 г. новый генерал объявил о другой стратегии, требующей ещё больше ресурсов. То же произошло и в 2008 году. За увеличением численности войск НАТО последовало и увеличение численности американских подразделений. В 2009 г. американский генерал Стэнли Маккристал объявил о новом плане, предусматривающем развёртывание 130 тысяч солдат США и НАТО, заявив, что у него «забот выше крыши в решающий год».

Неудача даже не рассматривается

К этому моменту были убиты десятки тысяч афганцев и тысячи международных военнослужащих. Афганистан стал гораздо менее безопасным местом, чем в 2005 году. Однако интервенты по-прежнему настаивали на том, что где-то там существует формула государственного строительства и борьбы с повстанцами, способная привести к успеху. Эксперты по борьбе с повстанцами заговорили о том, что 700 тысяч военнослужащих, наверно, будет достаточно.

С ростом присутствия США в Афганистане повышался и градус политической риторики в Вашингтоне. В 2003 г., когда в Афганистане погибли 30 американских военнослужащих, можно было оправдать эту миссию как одну из ряда небольших операций, проводимых Соединёнными Штатами от Азии до Африканского Рога. Но к 2008 г., когда ежегодно стало погибать в пять раз больше военных, а десятки миллиардов долларов сжигались в топке войны, потребовались более убедительные и аргументированные оправдания. Официальные лица теперь утверждали, что если талибы захватят Афганистан, следующей жертвой будет Пакистан, и тогда в руки к экстремистам попадёт ядерное оружие. Поимка Усамы бен Ладена, настаивал президент Барак Обама, требует решительной победы в Афганистане. Неудача даже не рассматривается.

Разумеется, всё это было неправдой. Пакистан и большая часть Ближнего Востока были более значимыми угрозами с точки зрения терроризма и региональной нестабильности. Для поимки бен Ладена нужно было просто найти и схватить бен Ладена. Но свирепые и переменчивые ветры общественного мнения требовали всё более параноидальных и грандиозных заявлений. Планы США по государственному строительству и борьбе с повстанцами маскировались уклончивыми ответами и эвфемизмами, оправдывались искажённой логикой, облекались в пристрастную статистику и украшались ложными аналогиями. Они были негибкими, упрощенческими, чрезмерно оптимистичными и визгливо самоуверенными. И поскольку эти планы по-прежнему были зациклены на исправлении ситуации в южных районах Афганистана, где доминировали талибы, они отнимали инвестиции у стабильных, гостеприимных районов центра и севера страны, где всё ещё был возможен значительный прогресс в развитии.

Многие из этих оптимистичных планов содержали едва скрываемые пророчества о провале. Например, Маккристал утверждал, что никакая военная мощь США не стабилизирует Афганистан «до тех пор, пока повсеместная коррупция и обирание простых граждан будут оставаться характерными чертами управления». Сам Обама признал, что такое поведение вряд ли изменится, однако санкционировал чуть более скромный вариант плана Маккристала, отправив в Афганистан почти сорок тысяч новых военнослужащих.

Пока Соединённые Штаты продолжали совершенствовать планы, талибы реализовали собственные представления о безопасности, управлении и верховенстве закона. Они называли свой порядок шариатом, предлагая его не из военной крепости, а изнутри племенных структур, апеллируя к привычкам сельского населения и используя исламские постулаты на языке пушту. И чем больше военной мощи развёртывали против них интервенты, тем успешнее они выдавали себя за борцов сопротивления, ведущих джихад за Афганистан и ислам против иностранной военной оккупации.

Американцам и их союзникам казалось невероятным и неправдоподобным, что вооружённые силы США с их боевыми флотилиями и возможностями ведения кибервойн, передовыми планами борьбы с мятежниками и планами государственного строительства, миллиардами долларов помощи и инвестиций могут успешно сдерживаться средневековыми по своему мышлению ополченцами, живущими в глинобитных хижинах, имеющими на вооружении устаревшие образцы стрелкового оружия образца 1940-х гг. и ездящими верхом на лошадях. Интервенты продолжали верить, что международное сообщество может преуспеть в государственном строительстве в любой точке мира при наличии правильного плана и достаточных финансовых ресурсов.

Ложные уроки Боснии

Это мнение отражает трагически неправильное понимание опыта Боснии, где интервенция была гораздо более осторожной и ограниченной, чем многим сегодня кажется. Международных войск там имелось больше, чем в первые дни войны в Афганистане, но иностранные военнослужащие и гражданские лица в Боснии были сильно ограничены в своих действиях. (Представление Эшдауна о всемогущем международном государственном строителе, подавляющем голоса местных жителей и реализующем идеальный план, было его страстным желанием, но не реальностью.)

Уязвлённые воспоминаниями о Вьетнаме и недавней неудачной интервенцией в Сомали, высокопоставленные американские и европейские чиновники не хотели втягиваться в долгую историю этнических распрей на Балканах, поэтому подошли к конфликту с большой осторожностью. Когда Соединённые Штаты с опозданием начали военную интервенцию, она сосредоточилась на воздушных операциях с целью разбомбить артиллерию боснийских сербов вокруг Сараево. Наземные боевые действия велись базирующимися в Сараево властями Боснии и хорватскими солдатами, которые проходили подготовку у американских контрактников. Когда международные войска развернули после подписания Дейтонских мирных соглашений, они проводили большую часть времени на своих базах. Американские солдаты получили больше травм во время занятий спортом, чем во время боевых действий.

Управление Верховного представителя по Боснии и Герцеговине обладало гораздо меньшими полномочиями, чем его аналог в Косово, и не могло отдавать приказы военным или полицейским, требуя от них выполнения своих постановлений. Согласно Дейтонским соглашениям, 49 процентов территории страны было передано боснийским сербам, осуществлявшим агрессию, закрепив их власть в районах, которые они подвергли этнической чистке. Осторожное международное присутствие также изначально оставило на местах хорватские и сербские военизированные формирования, специальные полицейские силы и разведывательные службы, которые не были разоружены.

Вместо того чтобы провести нечто аналогичное «дебаасификации», как это сделал Бремер в Ираке, или свергнуть полевых командиров, как это позже сделали американские и коалиционные силы в Южном Афганистане, Верховный представитель по Боснии и Герцеговине вынужден был работать с военными преступниками. Партия лидера боснийских сербов Радована Караджича, ответственного за резню в Сребренице, была допущена к участию в выборах (и выиграла первые послевоенные выборы в 1996 г.).

В итоге Боснию преобразовали не иностранные интервенты, а беспорядочные и подчас неожиданные решения на местах, поддержанные международной дипломатией. Первый прорыв произошёл после того, как президент боснийских сербов Биляна Плавшич разорвала отношения со своим наставником, военным преступником Караджичем, а затем обратилась за поддержкой к мировому сообществу. Плавшич сама была военной преступницей, называя боснийских мусульман «генетически деформированным материалом». Но международные силы сотрудничали с ней, чтобы разоружить специальные полицейские силы, подразделения боснийских сербов, которые де-факто действовали как ополченцы. Позже смерть президента Хорватии Франьо Туджмана и свержение президента Сербии Слободана Милошевича фатально ослабили их доверенных лиц в Боснии. Ни одно из этих событий не было частью запланированной стратегии международного сообщества, но оба они помогли расширить деятельность изначально крошечного и, казалось бы, беззубого трибунала по военным преступлениям в Гааге, что привело к поимке и судебному преследованию не только Караджича, но и самой Плавшич. Осторожные компромиссы в результате привели не к умиротворению, а к правосудию.

Прекращение этнической чистки в Боснии также мало чем было обязано международным планам. Несмотря на прописанные в Дейтонских соглашениях обязательства по возвращению беженцев, многие международные эксперты считали безрассудным позволить беженцам вернуться в деревни, сожжённые дотла и занятые враждебными им ополченцами. Тем не менее небольшие группы боснийцев попытались вернуться в свои дома. Некоторых немедленно изгнали вооружённые группы, но другие держались и убедили международные силы следовать за ними и защищать их. Эти скромные инициативы под руководством боснийцев – спонтанные, пошаговые и не являвшиеся частью международного плана – открыли дверь для возвращения более миллиона беженцев.

В течение десяти лет после вмешательства более 200 тысяч домов были возвращены законным владельцам, более 400 тысяч солдат из трёх армий были разоружены, и Босния создала единую армию из 15 тысяч военнослужащих. Все главные военные преступники пойманы и преданы суду, а число убийств на 100 тысяч жителей в Боснии упало ниже этого показателя в Швеции. Всё это достигнуто при почти полном отсутствии потерь со стороны США и НАТО. И, как утверждает Джеральд Кнаус, председатель Европейской инициативы по стабильности – аналитического центра, специализирующегося на Балканах, такие успехи были обусловлены не силой международного присутствия, а его сравнительной слабостью: относительно сдержанное вмешательство заставило местных политиков взять на себя инициативу, потребовало зачастую неудобных компромиссов и заставило иностранных гражданских лиц и военных действовать осторожно, поддерживая спонтанные местные инициативы.

Исчезающая золотая середина

Могло ли «облегчённое присутствие» в Афганистане привести к подобным успехам? Возможно, но это было бы значительно труднее. На момент вторжения США Афганистан был намного беднее, чем Босния во время интервенции НАТО: средняя продолжительность жизни составляла около 48 лет, каждый седьмой ребенок умирал до пяти лет, большинство мужчин (и почти все женщины) не умели читать и писать. Афганские общины гораздо более консервативны, религиозны и подозрительны к иностранцам, чем боснийские (отчасти благодаря усилиям ЦРУ по развитию их самосознания как героических сопротивленцев иностранной оккупации в советский период). Но изначально ограниченное и сдержанное международное присутствие в Афганистане всё же позволило добиться гораздо большего прогресса, чем это признаёт большинство критиков войны.

Насилие и дурное управление, особенно в Гильменде, а также в других южных и восточных провинциях Афганистана, которое затем было использовано для дискредитации идеи «облегчённого присутствия», не показательны для всего сельского Афганистана. Например, в Бамиане – провинции с населением 3 млн человек в центре страны – вооружённые авторитеты сохранили власть, но там царил мир. С 2001 по 2004 гг. местные жители открыли отличные школы даже в отдалённых поселениях, обеспечив большинству девочек первый опыт получения формального образования и заложив основу для поступления некоторых из них в колледжи. Жители Бамиана, которые долгое время были маргинализированным сообществом, стали занимать руководящие должности в университетах, СМИ, министерствах и других государственных учреждениях. Правительство проложило асфальтированные дороги и провело электричество в деревни, которые никогда прежде не знали этих благ. Жизнь стала намного лучше, чем при талибах, которые подвергали геноциду некоторые общины Бамиана. (Зимой 2001–2002 г. я проходил одну деревню за другой, дотла сожжённых талибами.)

Весь этот прогресс происходил при наличии в провинции всего нескольких десятков иностранных военнослужащих и при отсутствии международных гражданских администраторов. В других центральных и северных областях, включая Герат, большую часть Мазари-Шарифа, долину Панджшер, равнину Шомали и Кабул, также наблюдался прогресс. Во всех этих местах умеренное международное присутствие означало меньшее число жертв среди международных представителей, что, в свою очередь, уменьшило давление на американских и европейских политиков и генералов, избавляя последних от необходимости предъявлять завышенные требования. Это побудило международное сообщество вступить в менее конфронтационную дискуссию с афганским народом о том, какое общество он хочет строить, а также принимать идеи и ценности, которые американцы и европейцы не всегда разделяли. Короче, вынудило выстраивать партнёрские отношения с местным населением.

К 2005 г. афганская экономика почти вдвое выросла в сравнении с 2001 годом. Население Кабула увеличилось в четыре раза, и в городе начали появляться новые здания. На телевидении молодые женщины и мужчины, ведущие передачи, могли уверенно высмеивать своих правителей. И прогресс не ограничивался столицей: по всей стране 1,5 млн девочек впервые пошли в школу. Мобильные телефоны распространялись как лесной пожар. Улучшилось здоровье нации, повысилась ожидаемая продолжительность жизни. В стране было меньше насилия, чем когда-либо за предыдущие сорок лет, и не было повстанческого движения, даже отдалённо сопоставимого по масштабам с тем, которое бушевало в Ираке. Возможно, самым обнадёживающим было то, что, если после вторжения в Ирак коалиционных войск во главе с США миллионы людей бежали из этой страны, в Афганистан в те же годы возвращались миллионы беженцев.

Что бы произошло, если бы Соединённые Штаты и НАТО попытались сохранить «облегчённое присутствие» и сдержанный подход после 2005 года? Что если бы они развернули меньше войск, осуществили щедрые инвестиции в развитие страны, отказались от борьбы с наркоторговлей, свержения полевых командиров и провели кампанию против «Талибана» в рамках борьбы с повстанцами? Ответ во многом зависел бы от местных инициатив и конкуренции между ними, от развития событий в соседних странах и удачи – так же, как это было и в Боснии. Во многих провинциях Афганистана царила бы нищета, отсутствие демократического представительства и власть полевых командиров. В областях, контролируемых наркобаронами и раздираемых пуштунскими междоусобицами и пакистанским вмешательством, вероятно, продолжался бы весь этот ужас, особенно если бы специальные подразделения армии США и их доверенные лица продолжили охоту на террористов. Но на большей части страны, от Бамиана до Панджшера, могли бы продолжиться улучшения в области здравоохранения, образования и занятости – особенно если бы чрезмерно амбициозное наращивание войск в местах ведения боевых действий не отвлекало средства на развитие этих провинций в пользу неспокойных регионов, где повстанцы вели активные действия. А для миллионов людей в Герате и Кабуле этот прогресс мог бы сочетаться со всё более открытым и демократическим гражданским обществом.

Но самое главное, что многих проблем, вызванных интенсификацией международного присутствия и резким увеличением численности войск, удалось бы избежать. Какими бы благими намерениями интервенты ни руководствовались, попытки сместить местных полевых командиров во имя эффективного управления создали вакуум власти в некоторых из самых неуправляемых областей, посеяли неприязнь к избранному правительству, подорвав его авторитет, и подтолкнули полевых командиров и их ополченцев к союзу с «Талибаном». Кампании по борьбе с наркотиками привели к отчуждению многих людей, потерявших средства к существованию.

В 2014 г. Соединённые Штаты попытались вернуться к более умеренной линии, но к тому времени уже был нанесён колоссальный урон. В результате резкой интенсификации международного присутствия сформировали афганскую армию, полностью зависящую от дорогостоящих американских самолётов и технологий, возникла новая группа капиталистов-гангстеров, питающихся за счёт иностранных военных контрактов, резко подскочила коррупция. В результате военных операций погибли тысячи людей, в том числе много мирных жителей, что усилило ненависть местного населения. А присутствие более чем стотысячного международного воинского контингента в сельской местности позволило талибам, которые были слабой и хрупкой группой, представить себя борцами за Афганистан и ислам против иностранной оккупации. В 2005 г., в условиях «облегчённого присутствия», аналитик из британской разведки сказал мне, что в Афганистане насчитывалось две-три тысячи боевиков «Талибана». Шесть лет спустя, после того как были убиты десятки тысяч афганцев и потрачено 0,5 трлн долларов, генерал Ричард Бэрронс из британской армии подсчитал, что в стране действует 36 тысяч талибов.

Но подобно тому, как первоначальное «облегчённое присутствие» было лучше его резкого усиления, так и последующее «облегчённое присутствие» было лучше полного вывода войск. Несколько тысяч военнослужащих из разных стран при поддержке с воздуха всё ещё были способны помешать талибам удержать столицу какого-либо района, а о походе на Кабул они бы и не помышляли. Предотвратив захват власти талибами, войска могли выиграть время для улучшения показателей в здравоохранении и образовании, продолжения помощи в развитии, обеспечения роста доходов и возможностей, а также более прочного закрепления прав миллионов афганцев.

Затраты на переброску дополнительного контингента были огромными, но расходы на то, чтобы остаться после 2021 г., оказались бы минимальны. Соединённые Штаты могли бы сохранить 2500 военнослужащих в Афганистане на неопределённо долгое время при минимальном риске. Если бы присутствовала американская военно-воздушная мощь и осуществлялась поддержка афганских ВВС, талибы представляли бы минимальную угрозу для американских военнослужащих на их хорошо защищённых авиабазах. (Восемнадцать американских военнослужащих было убито в 2019 г., когда шли самые ожесточённые баталии, вплоть до заключения соглашения о прекращении огня.) Талибы никогда не находились в шаге от победы; они победили потому, что американцы вывели войска, нанесли ущерб афганским военно-воздушным силам и оставили афганские войска без воздушной поддержки и пополнения запасов. Другими словами, решение о выводе войск диктовалось не военной необходимостью, интересами афганцев или даже более крупными внешнеполитическими целями США, а внутренней американской политикой. Тем не менее многие американцы приветствовали окончание войны в Афганистане, потому что их лидеры не объяснили им должным образом, насколько умеренным стало присутствие и что конкретно они защищали.

Политика Запада, похоже, никак не может найти золотую середину, неумолимо колеблясь от чрезмерного присутствия и перенапряжения сил до изоляционизма и полного ухода.

Умеренное и устойчивое нахождение на месте по образу и подобию интервенции в Боснии должно было стать оптимальным подходом для Афганистана и, более того, для интервенций в других странах.

Однако вместо утверждений о том, что неудача в Афганистане недопустима, бывший президент США Дональд Трамп повёл себя так, будто провал там не повлечёт никаких последствий.

Его совершенно не беспокоило, как вывод американских войск повлияет на репутацию и альянсы Соединённых Штатов, региональную стабильность, терроризм или жизнь простых афганцев. А на преувеличенные заявления о важности Афганистана он ответил не умеренными заявлениями, а отказом сохранять там даже самое незначительное присутствие или нести малейшие расходы.

Президент Джо Байден продолжил афганскую политику Трампа во всех подробностях, хотя в бытность вице-президентом при Обаме, как известно, выступал за сохранение «облегчённого присутствия», пусть и против увеличения численности войск. Каким-то образом за прошедшие годы он, похоже, убедил себя в том, что такой подход потерпел фиаско. Но провалилась не стратегия «облегчённого присутствия», а политическая культура Запада и представления западных бюрократов. Американцам и их союзникам не хватило терпения, реализма и умеренности в поиске золотой середины!

--

СНОСКИ

[1] «Талибан» – организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность. – Прим. ред.

[2] См.: Remarks by Paddy Ashdown, High Representative and EU Special Representative in BiH, to the Conference ‘Beyond Cold Peace: Strategies for Economic Reconstruction and Post-Conflict Management’ // OHR. 28.10.2004. URL: http://www.ohr.int/remarks-by-paddy-ashdown-high-representative-and-eu-special-representative-in-bih-to-the-conference-beyond-cold-peace-strategies-for-economic-reconstruction-and-post-conflict-management/ (дата обращения: 18.04.2022). – Прим. ред.

Афганистан. США. Великобритания > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 19 апреля 2022 > № 4046474 Рори Стюарт

Перспективы российской нефтехимии в условиях санкций

В случае продолжения санкционного давления не только нефтехимиков, но и Россию, и мир ждет структурный дефицит, рост цен и падение доходов

Вал санкций, обрушившийся на Россию после начала ВСО на Украине, не останется без последствий для российской экономики и окажет негативное влияние в той или иной степени на все ее отрасли. Хотя против нефтехимической отрасли страны до сих пор практически не вводилось прямых запретов, тем не менее косвенное влияние прочих санкций уже затрагивает всех производителей — из-за проблем с расчетами в долларах, ограничений деятельности отдельных банков, транспортно-логистических проблем, попадания владельцев или топ-менеджеров под персональные санкции.

Менее прочих подвержены риску прямых санкций производители азотных удобрений. Рынок удобрений критически важен для мирового сельского хозяйства и обеспечения стран продовольствием. На фоне роста спроса на удобрения производители развитых стран испытывают проблемы из-за подорожания газа и электроэнергии. В условиях дефицита и высоких цен на удобрения, а также с учетом весомой доли на этом рынке российских производителей шансы на запрет со стороны ЕС или США импорта азотных удобрений, аммиака или карбамида стремятся к нулю. Недавно Минфин США даже внес удобрения в список товаров первой необходимости, что в принципе не позволит вводить запрет на их ввоз.

Тем не менее, несмотря на отсутствие запретов, экспортеры столкнулись с трудностями.

Ряд крупнейших контейнерных перевозчиков официально объявил об отказе работы с российскими грузами, в их числе: Maersk, Mediterranean Shipping Company, CMA CGM. Страховые компании отказываются страховать грузы. В иностранных портах возникают проблемы с перевалкой. В таких условиях в начале марта Минпромторг России рекомендовал производителям приостановить отгрузку удобрений на экспорт.

Такая же ситуация сложилась в европейских портах с отгрузкой метанола и его производных — пентраэтрита и уротропина, в связи с чем Минпромторг также рекомендовал производителям приостановить поставки в ЕС до того времени, пока проблемы с логистикой будут устранены. Хотя доля российских поставок на европейском рынке составляла от 40% до 60% и, казалось бы, зависимость от них могла бы сыграть свою роль.

Однако с тех пор трудностей не убавилось, и, по всей видимости, их будет еще больше. В пятый пакет санкций ЕС вошли уже официальные транспортные запреты. Речь идет о запрете для российских судов и судов под российским управлением доступа в порты ЕС, а также о запрете на въезд в ЕС российских и белорусских автоперевозчиков.

Пожалуй, наибольшие трудности ждут производителей искусственных каучуков. Кроме тех же общих проблем с логистикой, также можно ожидать снижения внутреннего спроса на продукцию. Напомним, что ряд зарубежных автопроизводителей приостановил выпуск автомобилей в РФ и поставку комплектующих. Меньше автомобилей — меньше шин — меньше спрос на каучук. А кроме того, в России приостановили или как минимум снизили производство мировые шинные бренды — Michelin, Bridgestone, Continental, Pirelli, Nokian Tyres и Yokohama. Региональный деловой портал «Бизнес Online» в Татарстане сообщил, что на складах «Нижнекамскнефтехима» накапливается готовая продукция, а компания сокращает закупки сырья у ТАИФ-НК, который в этих условиях даже может остановить производство.

Производители олефинов в основном ориентированы на внутренний рынок. Только благодаря запуску «Запсибнефтехима» страна в последние годы едва приблизилась к тому, чтобы стать нетто-экспортером полиэтилена. Следовательно, это направление не должно пострадать от логистических проблем в направлении Европы. Строящийся Амурский НХК изначально в основном рассчитан на экспорт в Китай. Но здесь есть проблема иного свойства. В условиях санкционного давления власти пытаются защитить внутренний рынок от влияния внешних цен, растущих на фоне дефицита сырьевых товаров (в том числе и обусловленного санкциями). В стране предпринимаются попытки заморозить или как-то еще ограничить отпускные цены.

Но между тем цены на сырье не стоят на месте, снижая рентабельность производителей.

К примеру, СИБУР обратился к правительству с просьбой вслед за заморозкой цен на продукцию ограничить и цены на сырье. В качестве сырья СИБУР использует попутный нефтяной газ (ПНГ), широкую фракцию легких углеводородов (ШФЛУ), сжиженные углеводородные газы (СУГ) и нафту. А НОВАТЭК, один их крупнейших поставщиков углеводородного сырья для нефтехимии, в свою очередь просит правительство уменьшить НДПИ на нефть и конденсат в качестве антикризисной меры, которая позволила бы сдержать цены на сырье. А все мы знаем, с какой неохотой идет Минфин на какое-либо снижение налогов, если не видит, чем можно заместить выпадающие доходы бюджета.

В общем, вся эта ситуация породила множество проблем в отрасли. Для нефтехимиков, ориентированных преимущественно на экспорт продукции, его сокращение, с чьей бы стороны оно ни инициировалось, означает снижение объемов продаж и, вероятно, сокращение производства. Внутренний рынок недостаточно емкий для них. В качестве альтернативы им предстоит переориентировать экспортные направления на Китай, Индию, Вьетнам, другие страны ЮВА. Однако такая задача будет стоять не только перед нефтехимиками, но и перед металлургами и перед всем сырьевым сектором.

Конкуренция за доступ к транспортной инфраструктуре, недостаточно развитой в этом направлении, будет высокой.

Транспортные издержки будут расти, а покупатели в ЮВА будут требовать скидок. Насколько сильно повлияет ситуация на финансовое положение компаний, мы увидим примерно через полгода, когда они будут публиковать результаты на II квартал и полугодие. Тогда мы сможем узнать, насколько выросли издержки и сократились продажи, и в какой степени это сокращение удалось компенсировать ростом экспортный цен и динамикой курса рубля.

Примерно столько же времени может понадобиться, чтобы убедиться, кому придется сложнее — мировому рынку без российского сырья или нашим производителям в условиях ограничений.

Лучшим для всех вариантом было бы до этого времени устранить причины обострения отношений и вернуться к возобновлению деловых отношений. В противном случае и Россию, и мир ждет структурный дефицит, рост цен и падение доходов. Также можно ожидать долгосрочного перестроения товарных потоков: из России в Азию, а оттуда — в Европу, в том числе в виде скрытого реэкспорта, с общим ростом транспортных издержек.

Алексей Калачёв

Аналитик ФГ «ФИНАМ»

Россия. Евросоюз. США. Азия > Нефть, газ, уголь. Химпром. Внешэкономсвязи, политика > oilcapital.ru, 18 апреля 2022 > № 4069349 Алексей Калачев

Геоинженерия и геополитика

АЛЕКСАНДР ЛОСЕВ

Член президиума Совета по внешней и оборонной политике.

Регионы планеты стали взаимосвязаны благодаря многолетнему процессу интеграции национальных экономик в общее геоэкономическое пространство, но оно оказалось уязвимо для кризисов и конфликтов. Очевидно, что для предотвращения будущей климатической катастрофы необходима координация действий всех без исключения стран.

Климатическая повестка

Глобальное изменение климата, рост числа экстремальных явлений из-за повышения средней годовой температуры и вызванные этим проблемы оказывают заметное влияние на мировую экономику и политику. По данным ООН ежегодный ущерб от стихийных бедствий оценивается в 520 млрд долларов, а само изменение климата представляет собой серьёзную угрозу международному миру и безопасности, потому что обостряется конкуренция за водные ресурсы и продовольствие, усиливается социально-экономическая напряжённость, фиксируется массовое перемещение населения, растёт глобальное неравенство. Такие риски невозможно игнорировать.

Регионы планеты стали взаимосвязаны благодаря многолетнему процессу интеграции национальных экономик в общее геоэкономическое пространство, но оно оказалось уязвимо для кризисов и конфликтов. Очевидно, что для предотвращения будущей климатической катастрофы необходима координация действий всех без исключения стран, комплексная разработка, реализация и внедрение новых экономических моделей, способных обеспечивать устойчивое и справедливое развитие всего мира.

12 декабря 2015 г. в Париже представители 196 стран подписали соглашение по климату, которое ставит трудную и сложно сформулированную задачу «удержать прирост глобальной средней температуры намного ниже 2 градусов Цельсия сверх доиндустриальных уровней при приложении усилий в целях ограничения роста температуры до 1,5 градусов Цельсия». Декларируется, что «осуществление Парижского соглашения требует экономической и социальной трансформации на базе наилучших имеющихся научных данных».

По всему миру в борьбу с негативными последствиями глобального потепления включаются политические партии, правительства, активисты, финансы и бизнес. Развитые страны заявили о декарбонизации своих экономик и об ускоренном развитии «зелёных» технологий. «Зелёная трансформация» становится важным фактором международной инвестиционной политики, влияющей на доступ компаний к капиталу, и одновременно политэкономическим проектом части мировых элит, потому что экологией и финансами климатическая политика не ограничивается. Необходимо, чтобы люди, сообщества и государства отказались от традиционной промышленности и энергоёмких отраслей индустрии, а также изменили систему ценностей от материальных к более экологически направленным и переориентировали национальные приоритеты на достижения целей устойчивого развития.

Императивный переход на возобновляемые источники энергии для развитых экономик, углеродные налоги и запрет на инвестиции в традиционные сектора для «отстающих» меняют взаимоотношения постиндустриального мира и развивающихся стран, где сосредоточены основные мощности промышленного производства.

Бенефициарам «зелёной политики» – доходы, всем остальным – рост долговой нагрузки и торможение экономик.

Но ничто не возникает из ниоткуда. «Зелёный переход» потребует намного больше энергии, чем могут дать современные энергосистемы, которые должны одновременно обеспечивать и текущие потребности мировой экономики в энергии, и создание дублирующей энергосистемы, превосходящей по масштабам существующую. Если традиционные ТЭС и АЭС работают круглосуточно, то выработка энергии ветра обычно доступна в среднем 30 процентов времени; солнечной – 17 процентов времени, а масштабировать инфраструктуру, включая ЛЭП, трансформаторы и специальные аккумуляторные станции, придётся до максимальной, а не до средней мощности. Как следствие, значительно увеличатся выбросы углекислого газа, что лишь усугубит ситуацию и заставит многие государства и сообщества усомниться в правильности выбранной стратегии.

«Число стран, объявивших о своих обязательствах по достижению нулевого уровня выбросов в ближайшие десятилетия, продолжает расти. Но обещания правительств на сегодняшний день – даже если они будут полностью выполнены – далеко не соответствуют тому, что требуется, чтобы свести глобальные выбросы углекислого газа, связанные с энергетикой, к нулю к 2050 г. и дать миру равные шансы ограничить глобальное повышение температуры до 1,5 °С», – говорится в докладе о глобальных рисках, озвученном на Всемирном экономическом форуме в Давосе в январе 2022 года.

Стоимость «зелёной трансформации»

Детальный анализ, представленный в январе 2022 г. в докладе McKinsey Global Institute “NGFS Net Zero 2050” показывает, что сценарий сокращения выбросов углекислого газа до чистого нуля к 2050 г. потребует расходов на физические активы до 275 трлн долларов, что составит 7,5 процента мирового ВВП с 2022 по 2050 гг., при ежегодных средних затратах на материальные активы в 9,2 трлн долларов. Это почти в четыре раза выше предварительных оценок Международного энергетического агентства, сделанных три года назад, когда климатическая повестка набирала вес в мировой политике. Трансформация экономики, необходимая для достижения нулевого уровня выбросов к 2050 г., обойдётся в астрономическую сумму, у которой пока нет реальных финансовых источников.

Итак, на одной чаше весов годовой ущерб в 0,5 трлн долларов от неблагоприятных климатических явлений, а на другой – 9,2 трлн долларов ежегодных затрат, чтобы сгладить климатическую динамику. Баланс пока явно не в пользу «зелёной трансформации». Но и финансовые балансы государств, корпораций и домохозяйств сейчас не в лучшем состоянии.

По данным Института международных финансов (IIF), к концу 2021 г. совокупный мировой долг составил 300 трлн долларов, и это новый исторический рекорд, а мировая инфляция достигла максимума за последние четыре десятилетия. Гигантский долг и высокая инфляция исключают финансирование «зелёной трансформации» за счёт масштабной денежной эмиссии и ограничивают потенциальный размер государственных субсидий для ветряной и солнечной электрогенерации. Более того, накопленные долги, пузыри активов и дисбалансы мировых финансов являются, по мнению Всемирного банка, предпосылками грядущего мирового кризиса, который по масштабам падения глобального ВВП способен превзойти Великую депрессию 1930-х, но с учётом объёмов нынешней мировой экономики.

Но даже колоссальная сумма в 275 трлн долларов на декарбонизацию не окончательная и в ближайшие годы вероятно будет пересмотрена в сторону повышения на несколько десятков процентов, если учесть продолжающийся рост мировых цен на энергоносители и конечную энергию, на базовые материалы и ресурсы, сохраняющиеся проблемы в цепочках поставок и геополитическую напряжённость в отношениях США с Китаем и другими странами. Так, например, принятые в США ограничения на импорт продукции из Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, где производится 77 процентов мирового объёма поликристаллического кремния, уже привели к 25-процентоному росту стоимости солнечных панелей для американских потребителей.

Есть у «зелёной трансформации» и огромная нефинансовая цена. Добыча ресурсов и производство значительного количества солнечных панелей и их каркасов, ветряков и их мачт, опор дополнительных ЛЭП, кабелей, трансформаторов, феррорезонансных стабилизаторов, блоков аккумуляторов и прочее окажет колоссальную дополнительную нагрузку на экологию планеты, вызовет значительный рост выбросов в атмосферу углекислого и угарного газа, оксида азота и соединений серы. Почва и вода на обширных территориях будут загрязнены шлаками, кислотными отходами и солями тяжёлых металлов. Всё это лишь усилит неблагоприятные природные и социальные явления.

Во имя «зелёной трансформации» будут уничтожены миллионы гектаров амазонской сельвы, опустошены гигантские области в Азии, Африке, в Северной и Южной Америке, пострадает ряд стран Европы.

Литий, кремний, свинец, цинк, медь, палладий, олово, алюминий, углепластик, поливинилхлорид, конструкционная сталь, бетон, редкоземельные металлы и пр. не появляются из таблиц Excel и презентаций на климатических форумах.

Вывод очевиден, климатическую политику придётся корректировать. Изначальные планы по декарбонизации слишком многого не учитывали, и требуют серьёзной доработки и дополнительных научных исследований. Но поскольку изменение климата продолжается, человечеству необходимо одновременно продолжать заниматься экологическими программами и выиграть время, необходимое для разработки и запуска новых проектов.

Климат или энергия – ложная дихотомия

Аристотель ввёл термин «энергия» (греч. ?ν?ργεια – действие, сила, осуществление) для обозначения деятельной силы и преобразующей мир человеческой активности. Уровень развития цивилизации определяется потребляемым количеством энергии и объёмом накопленных знаний.

От энергии и её доступности зависит качество жизни людей и любая экономическая деятельность. На протяжении всей истории количество используемой энергии и ресурсов определяло степень развития цивилизации. Сотни тысяч лет назад огонь, добытый и бережно хранимый человеком в эпоху палеолита, положил начало социальной эволюции вида homo sapiens. С момента зарождения цивилизации до настоящего времени происходил гиперболический рост населения Земли, а последние двести лет мировое энергопотребление увеличивается пропорционально квадрату численности населения. Сейчас число людей на Земле приближается к 8 млрд, поэтому энергии требуется всё больше и больше.

Но человечество использует лишь 0,17 процента потенциально доступной энергии планеты, причём не самым лучшим и эффективным образом. Ежегодные выбросы углекислого газа составляют 33–34 млрд тонн. Сейчас общее конечное потребление энергии в мире достигает 174 000 ТВт/ч в год, но почти треть этой энергии рассеивается в атмосфере или теряется при передаче в тепло- и электросетях. 70 процентов электрогенерации на планете производится тепловыми электростанциями, работающими на ископаемом топливе.

Ещё в 1980-е гг. было доказано, что все виды альтернативной энергетики – солнечные панели, ветряки и водородные элементы неэффективны. У солнечного света и ветра низкая плотность потока энергии, а на производство и хранение водорода затрачивается электроэнергии намного больше, чем смогут выдать водородные элементы. Исключение лишь одно – термоядерный синтез, но этот синтез по-прежнему – дело далёкого будущего.

Сейчас только строятся экспериментальные термоядерные установки. Россия, ЕС, Китай, США, Япония, Индия и ряд других стран участвуют в проекте ITER (Международный экспериментальный термоядерный реактор). Его постройка завершится к концу 2025 г., затем последует череда экспериментов с плазмой, а термоядерный синтез в планах только на 2035 г., если эксперименты окажутся удачными. Выработка электроэнергии на этом реакторе не предусмотрена. Появление термоядерных электростанций в мире можно ожидать не ранее 2070 г., если, конечно, будет доказана безопасность таких технологий.

Пока же придётся постепенно увеличивать выработку тепловой и электрической энергии на атомных и газовых электростанциях, постепенно сокращая долю угольных. Если же традиционные электростанции будут закрыты, а замена им не появится и мощности солнечной и ветрогенерации не хватит, то человечество столкнётся с колоссальным дефицитом энергии. Это вызовет коллапс мировой экономики, голод, социальные конфликты, локальные и глобальные войны.

Те, кто останутся в живых к середине XXI века, попадут в мрачнейшую антиутопию или в новые «тёмные века».

Геоинженерия как альтернатива «зелёной трансформации»

Если тотальная декарбонизация в рамках текущей климатической повестки обречена на провал по экономическим причинам, то человечеству придётся обратиться к особым климатическим технологиям, которые смогут помочь избежать резкого повышения температуры на планете даже без отказа от традиционного углеводородного топлива и выиграть время, необходимое для освоения термоядерной энергии.

Климатические технологии или геоинженерия – преднамеренное крупномасштабное манипулирование экологическими процессами на Земле для противодействия последствиям изменения климата. Понятие геоинженерия объединяет целый ряд технологий от улавливания и удаления углекислого и парниковых газов из атмосферы до управления солнечной радиацией.

Геоинженерные решения проблемы глобального потепления обещают быть намного более эффективными, чем сверхзатратная «зелёная трансформация», хотя они также сопряжены с определёнными рисками. И судя по возобновившимся исследованиям и предметному обсуждению геоинженерных технологий как на международных экономических форумах, включая Давос, так и в ведущих аналитических центрах, к рекомендациям которых прислушиваются политики, перспектива использования геоинженерии для устранения негативных последствий изменения климата становится всё более и более вероятной.

Предварительные оценки затрат на применение геоинженерных технологий показывают, что их стоимость будет на порядок ниже стоимости перехода к углеродной нейтральности, они потребуют меньше времени для достижения климатических целей и не окажут катастрофического воздействия на традиционные отрасли промышленности.

Технологии улавливания и хранения углекислого газа предназначены для предотвращения попадания выбросов СО2 в атмосферу на тепловых электростанциях и энергоёмких производствах. Технологии удаления углекислого газа из атмосферы химическими, биохимическими (фотосинтез) или электрохимическими средствами создают, по сути, «отрицательные выбросы» и позволяют замедлить изменение климата. Уже есть предварительные расчёты стоимости и понимание, что технологии улавливания и удаления СО2 будут играть решающую роль в ключевых климатических решениях ближайшего будущего. Их успешное применение, особенно в энергоёмких отраслях, таких как металлургия, производство удобрений и цемента, позволит смягчить правила перехода к углеродной нейтральности, сделать декарбонизацию менее болезненной для традиционных отраслей промышленности и предотвратить негативные социальные процессы.

Планета Земля получает энергию от Солнца, солнечная радиация идёт на нагревание верхних слоёв почвы и воды, которые делятся теплом с атмосферой. Нагретая земная поверхность и атмосфера отдают тепло в космос посредством длинноволнового инфракрасного излучения. Гипотетически Земля должна находиться в лучистом и тепловом равновесии, поскольку солнечная энергия способна отражаться обратно полностью, но облака и парниковые газы захватывают часть тепловой энергии и излучают её не в космос, а к поверхности Земли. Возникает парниковый эффект, для компенсации которого необходимо увеличить отражающую способность (альбедо) Земли. Но в последние двадцать лет фиксируется снижение альбедо из-за сокращающегося ледяного покрова и уменьшения общей поверхности океанских облаков, что может усугубить негативное изменение климата.

Технологии управления солнечной радиацией как раз и создают возможности для частичного отражения солнечного излучения с помощью искусственно созданных облаков или отражающих стратосферных аэрозолей из различных химических веществ, а также развёрнутых на орбите Земли космических зеркал, что будет способствовать снижению темпов разогрева поверхности планеты и нижних слоёв атмосферы даже без перехода к углеродной нейтральности.

Плюсы и минусы геоинженерии

Среди технологий улавливания углекислого газа наиболее проблемными являются технологии, связанные фотосинтезом и биомассой. Крупномасштабное высаживание лесов в степных и полупустынных районах потребует десятилетий, гигантского количества удобрений и пресной воды, что может привести к истощению водных ресурсов, отрицательно повлиять на землепользование и разрушить местные экосистемы.

Самая дешёвая, но и самая опасная для экосистем технология удаления углекислого газа – стимулирование роста фитопланктона посредством удобрения железом и карбамидом значительных площадей мирового океана. Удаление 1 гигатонны углекислого газа, который пойдёт на фотосинтез водорослей, обойдётся менее, чем в 100 млн долларов, и теоретически можно «решить» проблему с избыточным углекислым газом в атмосфере всего за три года без затрат в 275 трлн долларов. Но удобрение океана железом может привести к повышению температуры поверхности, к образованию оксидов азота и других парниковых газов, к разрушению экосистем в результате подкисления океана и цветения водорослей, к истощению запасов кислорода в мировом океане и в итоге к гибели океанской жизни.

Прямое улавливание углекислого газа из воздуха химическими или электрохимическими средствами, а также установка систем удаления СО2 на традиционных энергоёмких производствах потребует нескольких триллионов долларов за 100 гигатонн углекислого газа, и это основной минус таких технологий. Но эти затраты будут на два порядка ниже, чем при «зелёной трансформации». Внедрить такие технологии на тепловых электростанциях и на промышленных объектах можно за десятилетие, но это позитивно для перспектив мировой экономики и эффективно для климатических целей. Политические решения о внедрении технологий улавливания СО2 на производстве и ТЭС, в том числе через программы стимулирования, не вызовут отторжения у бизнеса, в отличие от углеродных налогов, и это направление геоинженерии может получить значительное финансирование, как государственное, так и частное.

Технологии управления солнечной радиацией потребуют инвестиций от нескольких миллиардов до нескольких триллионов долларов, что также намного дешевле «зелёной трансформации». Эти технологии способны остановить рост среднегодовой температуры на планете, но, к сожалению, они плохо решают проблему увеличения концентрации парниковых газов в атмосфере. К тому же их применение может создать более серьёзные вторичные эффекты по сравнению с технологиями улавливания углекислого газа.

Распыление аэрозоля, состоящего из неорганических частиц, например диоксида серы, в стратосферу для отражения солнечного излучения потребует миллиардов долларов для сокращения 2–5 Вт энергии, приходящейся на 1 квадратный метр земной поверхности. Это также намного эффективнее по стоимости и по затратам времени, чем переход мировой энергетики на ветряки и солнечные панели. Но вероятные негативные климатические эффекты могут перечеркнуть всю пользу от применения такой технологии, так как это может вызвать потепление в высоких широтах, разрушение озонового слоя, изменение количества осадков и сильные засухи в Африке к югу от Сахары и в Индии, также в ряде регионов Северной и Южной Америки, увеличение числа ураганов в Атлантике. Более того, если применение аэрозолей внезапно прекратится, то произойдёт резкий скачок в количестве достигающей земной поверхности солнечной радиации.

Увеличение размера облаков с использованием иодида серебра и осветление морских облаков с помощью распыления особых частиц, делающих облака способными отражать больше солнечного света, по стоимости сопоставимо с технологиями распыления аэрозолей, но вторичными эффектами станут наводнения в одних регионах и уменьшение количества осадков и температуры в других местах, что негативно скажется на мировом сельском хозяйстве.

Огромные зеркала, размещённые в космосе способны блокировать и отражать солнечное излучение. Их можно установить на околоземных орбитах или, например, в точке Лагранжа L1 между Землей и Солнцем в 1,5 млн км от Земли, где сила земного притяжения уравновешивает влияние гравитации Солнца, а период обращения объекта вокруг Солнца становится равным периоду обращения Земли.

Затраты на сокращение 1 Вт/м2 солнечной энергии, достигающей поверхности Земли посредством развёртывания системы зеркал в космосе оцениваются в триллионы долларов. Процесс потребует создания дополнительных космических технологий. Зеркала способны быстро оказать влияние на климат, но поскольку они будут отбрасывать тень на поверхность планеты, то в разных регионах мира будет наблюдаться затенение, которое может привести к сокращению биомассы и проблемам с сельским хозяйством и местными экосистемами.

Но технологии космических зеркал будут идти параллельно с развитием космической энергетики. Получать электричество из солнечного излучения в космосе намного эффективнее, чем на Земле. И, возможно, это значительно улучшит ситуацию в мировой энергетике в целом, если появятся эффективные технологии передачи энергии с орбиты на Землю.

Геоинженерия и геополитика

Исследования и разработка геоинженерных технологий ведутся в развитых странах более полвека, но только сейчас началось детальное обсуждение возможности их использования, а также оценка вероятных последствий. Как и «зелёная трансформация», геоинженения требует вовлечения и координации действий всех стран. Главный минус большинства геоинженерных технологий в том, что разные страны будут испытывать влияние их применения по-разному. Нет качественных оценок последствий прекращения использования геоинженерии. Возможно, что при остановке техногенного вмешательства в климат глобальная температура покажет резкий рост, что приведёт к массовой гибели экосистем.

Пока нет ни одного способа управления солнечной радиацией с доказанными безопасностью и эффективностью. Улучшив климатические условия в одной части планеты, можно сильно ухудшить ситуацию в ряде других мест, например, изменить динамику муссонов или спровоцировать засухи в тропиках, в результате чего миллионы людей могут остаться без продовольствия и воды. Это создаст почву и повод для новых межгосударственных конфликтов.

Возможно, человечество столкнётся с новым типом войн – климатическими войнами. Операции с использованием климатических технологий применялись, например, США во время войны во Вьетнаме (Operation Popeye), когда американцы с помощью рассеивания в облаках йодидов серебра добивались обильных осадков, уничтожавших сельскохозяйственные посевы и повредивших тропу Хо Ши Мина. По мере развития технологий станет возможна контргеоинженерия, когда государства в ответ на геоинженерные меры соседних стран будут принимать противоположные меры, опасаясь последствий засух или наводнений.

Речь пока не идёт о создании климатического оружия.

Настоящее климатическое оружие – это перспектива очень отдалённого будущего.

Закон сохранения энергии – фундаментальный закон физики. Для климатического оружия требуется огромное количество энергии. Даже обычный ураган средней силы обладает мощностью сопоставимой с 250 мегатоннами тротилового эквивалента. Для перемещения миллиардов тонн воздушных и океанических масс необходимо энергии больше, чем может произвести весь ядерный боезапас сверхдержав.

Климатические риски и разнородная реакция государств на применение геоинженерных технологий способны оказать негативное влияние и на международную политику, и на внутриполитическую динамику различных стран, что может привести к международной напряжённости, экономическим войнам и вооружённым конфликтам. Также пока непонятно как мировое сообщество будет реагировать, если геоинженерные технологии повлекут непредвиденные последствия.

Поэтому необходимо создавать международное правовое регулирование, призванное контролировать климатические технологии до того, как произойдёт «геоинженерная катастрофа». Несколько существующих сводов международных законов, таких как морское право и космическое право, предоставляют образцы для определения ответственности в глобальном сообществе.

Наступает момент, когда государства должны достичь соглашений о сотрудничестве в геоинженерии и создать систему международного управления геоинженерными исследованиями, потому что без технологий удаления и хранения углекислого газа невозможно приблизиться к намеченным климатическим параметрам. Без влияния на климат и управления количеством осадков не удастся решить проблемы миллиардов людей, но без глобального консенсуса и международного контроля не получится сделать эти технологии безопасными для всех стран.

Геоинженерные технологии могут быть эффективными решениями проблем глобального потепления – только если человечество научится адекватно учитывать системные взаимозависимости и возможные последствия.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Экология. Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 12 апреля 2022 > № 4313795 Александр Лосев

Кто мы, где мы, за что мы – и почему

Отклик на приглашение Фёдора Лукьянова к дискуссии о международном пути России

ДМИТРИЙ ТРЕНИН

Член Совета по внешней и оборонной политике.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Тренин Д.В. Кто мы, где мы, за что мы – и почему // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 3. С. 32-42.

Альберту Эйнштейну принадлежит известное выражение о том, что «высвобождение ядерной энергии изменило всё, кроме нашего мышления». Действительно, крупные перемены, крутые повороты, кажется, меняют буквально всё вокруг, но ход мыслей людей при этом часто остаётся прежним. 24 февраля 2022 г. очевидно и властно изменило наш мир, но рассуждения о том, где мы оказались и что делать, остались во многом такими же, как три месяца или полгода назад. Это запаздывание мысли необходимо ликвидировать как можно скорее. С этой точки зрения предложение Фёдора Лукьянова[1] начать обсуждать, куда и как двигаться России в новых условиях, является абсолютно своевременным.

Закрыть окно

Военная операция на Украине не была вызвана стремлением России сломать мировой порядок. Она преследовала гораздо более ограниченную цель: решить силовым способом ряд геостратегических, геополитических, гуманитарных задач на Украине и – шире – на европейском направлении в целом. В политическом отношении Россия сошла с орбиты Запада ещё в середине 2000-х гг.; экономический интеграционный проект «Большой Европы» был окончательно похоронен в середине 2010-х, с тех пор ситуация продолжала ухудшаться. В феврале 2022 г. произошёл качественный сдвиг: нараставшая конфронтация с Западом приняла форму опосредованной войны России с США и НАТО на территории Украины.

Эта война вписывается в сложный процесс смены мирового порядка, в основе которого – сдвиг центра экономической активности и экономической мощи из Евро-Атлантического региона в Индо-Тихоокеанский. С мирового финансового кризиса 2008 г. Запад постепенно уступает позиции азиатским гигантам – Китаю и Индии. Силовые действия России в этом контексте – начиная с войны на Кавказе в 2008 г. и особенно с украинского кризиса 2014 г. – играли роль спускового крючка, задающего геополитические сдвиги. Военная операция 2022 г. стала важнейшим рубежом. Точка невозврата в отношениях России с Америкой и Европой пройдена. И это влияет на глобальную ситуацию по многим направлениям.

Нынешний разрыв России с Западом – это гораздо глубже, чем отрицание нового политического мышления Михаила Горбачёва или «отрясание праха» коммунистического периода отечественной истории.

Фактически речь идёт об отказе от части наследия Петра Первого – трёхсотлетней традиции позиционирования России не только как великой европейской державы, неотъемлемой части баланса сил на континенте, но и составной части общеевропейской цивилизации. Разворот принципиальный: Россия долго желала «вписаться» в Европу, где далеко не все были рады ей. При Горбачёве она многое отдала ради всего лишь возможности этого, при Борисе Ельцине стала перестраиваться на западноевропейский манер, а при «раннем» Владимире Путине торжественно провозгласила «европейский выбор», выдвинула проект «Большой Европы от Лиссабона до Владивостока» на основе сращивания экономик ЕС и РФ и даже постучалась в двери НАТО.

Не вышло. Общий дом в Европе уже выстроен и заселён, под общим покровительством США, но без России. Это не ошибка с той или иной стороны. Коллективный Запад не мог включить в своё сообщество столь крупную величину, не расшатав основы своей конструкции; расширение же фундамента означало бы отказ США от единоличного господства. Россия, со своей стороны, не могла подчиниться правилам, выработанным без её участия и сулившим ей, в сущности, подчинённое положение в общеевропейском доме. Самостоятельность и суверенитет плотно вплетены в ДНК российской государственности, в сознание народа и его правящего слоя.

Собственно говоря, выстроенный дом, по сути, не общеевропейский, а общезападный. То, что в нём не нашлось места для России, не удивительно. Логическое следствие растянувшегося на полтора десятилетия расхождения, расставания, а затем и полного разрыва с Западом – необходимость для России воспринимать себя не только как отдельную от объединившейся на западной платформе Европы политическую единицу, но и как самостоятельную – прежде всего по отношению к Европе – цивилизацию.

Держава

Такой вывод имеет принципиальное значение. Современная Россия – уже не империя, но она и не нация-государство в европейском смысле слова. Официально наша страна определяет себя как многонациональное государство. Точнее, однако, будет называть Россию державой-цивилизацией. У этой цивилизации во многом европейские корни, но эти корни – православное христианство, воспринятое от Византии вместе с политической культурой и открытостью к Азии; славянские происхождение, язык и письменность – принадлежат Европейскому Востоку. На наших глазах этот важнейший компонент исторической Европы – за исключением России, Белоруссии, Донбасса и пока ещё отчасти Сербии – оказался полностью поглощён Европейским Западом, фактически заместившим собой ещё недавно двусоставную Европу. Россия, естественно, находится за пределами этого новообразования.

Но Россия – не Европа №2, альтернативная Евросоюзу. В цивилизационном отношении она – больше, чем Европа. Растянувшись до Тихого океана и заняв весь север Евразийского континента, она включила в свой состав многочисленные этносы, культурно и конфессионально отличающиеся от Европы и исторически слабо связанные с Европой. В то же время эти этносы на протяжении столетий были интегрированы в единое русское государство. Это единое государство во многом отличалось от классических европейских империй – будь то заморских или континентальных – и лучше всего определяется словом «держава».

Понятие державы отличается не только от концепта империи, но и от термина «великая держава», как он употребляется в литературе о международных отношениях. Держава – это не иерархия метрополии и колоний и не сила, превосходящая потенциал соперников, а прежде всего способность удерживать в органичном единстве и равенстве разнородные элементы. Это удержание возможно благодаря мощному государственному началу, играющему роль жёсткого стержня и гибкого каркаса. Не случайно, что в ходе потрясений начала и конца ХХ века практическая вся территория современной Российской Федерации сохранялась под властью русских правительств, не отлагалась от России. Справедлив в этой связи вывод о том, что единая держава таких размеров и с такой степенью внутреннего разнообразия, как Россия, является одновременно отдельной цивилизацией.

Ядром российской цивилизации-державы являются русские люди, с их языком, культурой и религией, но этнический момент в рамках единой цивилизации не является определяющим. Напротив, русское сообщество является открытым, свободно и на равных принимающим в свой состав не только отдельных представителей других этносов, но и сами эти этносы целиком. Русскими могут быть и являются и татары, и якуты, и чеченцы, и многочисленные этнические группы Дагестана. Православие – религия большинства, но традиция веротерпимости позволяет мирное сосуществование и взаимодействие основных коренных конфессий: православия, ислама, буддизма и иудаизма. Единое государство обеспечивает мир, благосостояние и развитие на огромной территории от Балтики до Японского моря и от Арктики до Каспия. Именно общая держава является важнейшей ценностью для этой сложной цивилизации.

Государство, однако, само основывается на системе ценностей, без которых оно рушится. Российская империя распалась не столько под влиянием тягостей Мировой войны, сколько из-за утраты веры и доверия верховной власти. Советский Союз погиб не столько в результате дефицита товаров в магазинах, сколько из-за лживости официальной идеологии, всё больше расходившейся с реальной жизнью.

Легитимность для русских людей – не формальная законность, а справедливость. Когда эти два принципа сталкиваются, в русском сознании справедливость ставится выше. Это – важнейший урок для современной Российской Федерации. Кредит доверия, выданный властям народом, не беспределен.

Русская правда

Для устойчивости нашего нынешнего государства требуется его «переиздание»[2] на принципах свободы и ответственности, социальной солидарности, административной компетентности, практического соучастия в управлении, включая принятие важнейших решений.

В этой связи народу современной России предстоит переосмыслить себя и свою страну, разобраться с основами самосознания и мировоззрения и определиться с тем, куда должен вести русский путь. Только при таком условии можно будет определять цели политики, а также стратегии и способы их достижения. Совокупность этих целей, стратегий и способов может быть объединена понятием русской идеи. Коротко говоря, русскую идею можно обозначить как Русскую правду – основу мировоззрения и свод основополагающих принципов, центральной опорой которого является императив справедливости.

Наряду со справедливостью стержнем русской идеи является принцип равенства. Русские не мнят себя избранным народом, им не присуще представление о себе как об исключительном явлении. Русские – не особенные, они держат себя на одном уровне с представителями других народов, не выше, но и не ниже. Русский колониальный опыт был принципиально иным, чем у западноевропейцев В Российской империи русские по своему положению не стояли выше «инородцев», а в Советском Союзе национальные республики пользовались различными привилегиями и экономическими преференциями, которых РСФСР была лишена. В то же время русские не готовы принять чужое руководство собою. В русской культуре нет места расизму, а антисемитизм – государственный и бытовой – считался позорным, порицаемым явлением. Сама русская культура открыта внешнему миру, его влияниям, которые усваиваются в русской творческой переработке.

Таким образом, справедливость, равенство, открытость и переимчивость – при сохранении внутренней целостности – делают русскую идею надёжным духовным ориентиром и в выработке стратегии внешней политики, особенно в период смены миропорядка. Русская идея открывает самые широкие возможности для взаимопонимания, уважительного диалога и разумных договорённостей при обоюдном наличии доброй воли. Как идею внутренней справедливости, внешнего суверенитета и мирного добрососедского сосуществования её могут воспринять другие народы и цивилизации.

Здесь надо подчеркнуть, что русская идея предназначена именно для русской цивилизации, а не в качестве экспортного продукта для остального мира. Попытка сформулировать свою идею в универсалистском ключе, как это сделали соратники Михаила Сергеевича Горбачёва, разрабатывавшие новое политическое мышление, изначально безнадёжна и поэтому бессмысленна. Глобальный мир, в котором распространение западной модели достигло непреодолимых пределов, всё больше расходится на цивилизационные платформы, где у каждой цивилизации своя собственная идея. Русская идея будет воздействовать на остальной мир самим фактом её реализации в русском обществе и в политике Российского государства.

Русскую идею не нужно выдумывать, её нужно переосмыслить для современного этапа развития. Немецкий коммунизм, а затем американский неолиберализм заслонили для многих поколений русских людей наследие отечественных философов, писателей, историков – от Пушкина и Чаадаева до славянофилов и западников до религиозных философов и евразийцев. Сейчас это во многом не проработанное нами наследие прошлого особенно востребовано для того, чтобы наши размышления о настоящем и будущем обрели глубину. Речь идёт не о том, чтобы в мыслях и действиях вернуться на сто-двести лет назад, а о том, чтобы найти надёжную точку опоры в нашем движении вперёд.

Не менее важен опыт практической политики ХХ и начала ХХI веков, очищенный от идеологии и политических предпочтений. Отказ от коммунистической идеологии и осуждение преступлений советского периода не должны мешать возможному использованию тех или иных социальных практик ХХ века. Аналогичный подход применим и к исторически более близким нам эпохам. Надо иметь виду, что при последовательном отрицании каждой из основных исторических форм Российского государства его последующей формой (РФ – Советского Союза, СССР – Российской империи, европеизированной империей Петра Первого – Русского царства и так далее) ключевые элементы русской идеи передавались по наследству в рамках этого исторического континуума. «Переиздание» нынешней формы российской государственности не станет, вероятно, исключением.

Новое равновесие

Переиздание Российской Федерации потребует в том числе серьёзного и объективного аудита внешней политики страны с учётом итогов специальной операции на Украине и в контексте гибридной войны с США и Европой. Горячая фаза противоборства на Украине рано или поздно закончится, но дожидаться мира с Западом не стоит: если Россия устоит – в чём нет сомнений, – то конкретные условия для такого мира появятся ещё не скоро. Потребуется также критический анализ и осмысление опыта российской внешней политики, начиная как минимум с правления Горбачёва, а как максимум – захватывая и имперский период. Важная цель такого анализа – дать материал для разработки теоретических основ российской внешней политики.

В течение последнего столетия эти основы базировались либо на довольно узкой основе пролетарского интернационализма как основной формы классовой борьбы на международной арене, либо – позднее – на заимствованных постулатах различных западных теорий. Между тем каждая политическая теория создаётся с учётом ценностей и интересов конкретного государства или группы государств, и чужих теорий, даже переосмысленных, недостаточно. Необходима российская теория международных отношений, исходящая из интересов и опыта нашей страны и отвечающая её потребностям.

Задача теории – обеспечить осмысленность практики и повысить её эффективность. В условиях неравного для России противоборства с объединённым Западом внешняя политика обязана обеспечить устойчивость государства по отношению к противникам и партнёрам, сохранить равновесие на фоне потрясений и способствовать – даже в неблагоприятных условиях – развитию страны. Как именно обеспечить это, должно стать предметом достаточно широкого обсуждения.

Российская цивилизация – одна из важных составляющих мировой цивилизации. Она не может и не должна устраняться от мировых системных проблем. В то же время, исходя из русской идеи как важнейшей основы политики страны, в том числе внешней, установление той или иной формы миропорядка не должно быть главной внешнеполитической целью России, как это декларировалось во времена СССР. От этого элемента, центрального в советской стратегии – будь то в ленинском, сталинском, хрущёвско-брежневском или горбачёвском вариантах, – необходимо отказаться. Миропорядок созидается – и меняется – в результате взаимодействия многих участников системы, в том числе более мощных, чем Россия.

Идея державы-цивилизации существенно отличается и от идеи империи. Экономическая интеграция и всестороннее сотрудничество с рядом бывших республик СССР совершенно оправданны, но попытка восстановить под российской эгидой полноценный центр силы в рамках бывшего советского пространства вряд ли будет успешной, поскольку ей активно противостоят силы национализма в новых государствах, поддерживаемые также извне. Главное же состоит в том, что Россия не нуждается в приращениях для того, чтобы выступать в качестве великой державы.

Само понятие великой державы нуждается в переосмыслении. То, что современная Россия – не сверхдержава, официально признаётся со времён распада СССР. В современном мире, однако, великая держава – не та, которая принуждает других действовать по её воле, а ровно наоборот – не позволяет никому диктовать свою волю ей самой и способна при необходимости успешно противостоять внешнему давлению превосходящей силы. У России такая способность есть, есть и необходимые ресурсы для реализации самостоятельного пути развития и независимого внешнеполитического курса. Именно это делает Россию современной великой державой.

Разрыв с Западом неизбежно привёл Россию к тяжёлым испытаниям, но он же, окончательно освободив её от комплексов последователя и подражателя, открыл перед страной возможности заново определить свои место, роль и цели в мире. Ясно, что в условиях массированного западного давления приоритетом стали сохранение устойчивости путём мобилизации ресурсов и высвобождения творческой энергии граждан. Сосредоточенность на насущных проблемах, однако, не должна уводить от проработки фундаментальных тем, которые сейчас должны решаться по-новому.

Географически Россия – не часть Европы или Азии. Напротив, то обстоятельство, что восточная часть географической Европы и северная часть Азии входят в состав России, делает нашу страну важным фактором для её непосредственных и более далёких соседей. На нынешнем этапе российской истории баланс между двумя основными направлениями внешней политики страны – западным и восточным – очевидно и однозначно сместился в пользу последнего. Такое положение, вероятно, сохранится на всю обозримую перспективу.

Для удержания равновесия в условиях гибридной войны с Западом России в обозримом будущем придётся в большей степени, чем когда-либо, опираться на страны Востока – прежде всего на Китай, но также на Индию и по возможности на другие страны Азии и Ближнего и Среднего Востока. Эти страны – в разной степени – становятся важнейшим внешнеполитическим и внешнеэкономическим ресурсом Москвы на международной арене. Для того, чтобы использовать этот ресурс для компенсации разрыва связей с Западом и развития страны, Россия должна всерьёз повернуться лицом к незападным странам не только Азии, но и Африки и Латинской Америки, укрепить существующие партнёрства и завязать новые.

Недавние массовые высылки российских дипломатов из стран Европы и Америки указывают путь, по которому следует идти. Прекращение нормальных отношений с западными странами означает резкое снижение потребности в приложении усилий – за исключением военных и спецслужб – и в соответствующих специалистах. Вместо этого требуется значительное усиление экспертизы и практических компетенций по соседним странам – Закавказью, Казахстану и Средней Азии, Турции, Ирану, Арабскому Востоку, Южной и Юго-Восточной Азии – не говоря уже о мировых гигантах Китае и Индии. Незападные организации и форумы ЕАЭС и ОДКБ, ШОС, РИК и БРИКС должны стать для России приоритетными центрами многосторонней дипломатии.

Роль России в новом международном контексте могла бы состоять не только в отстаивании суверенитета в противоборстве с объединёнными силами Запада, но главным образом в выстраивании новых моделей отношений внутри не-Запада. Для этого уже существует хорошая основа – стратегические партнёрства с глобальными державами Китаем и Индией, а также с другими важными игроками, такими, как Вьетнам. Есть практика сложных, но в целом позитивных отношений с региональными державами Турцией и Ираном. Есть опыт взаимодействия с региональной организацией АСЕАН. Создан существенный объём сотрудничества со странами Африки и Латинской Америки. Эти ещё недавно второстепенные направления сейчас должны выйти на первый план.

России, конечно, необходимо использовать любые возможности для компенсации ущерба, наносимого санкциями, но её роль в незападном мире не должна быть узко утилитарной, сосредоточенной на поиске путей обхода санкций. Важнее развивать экономическое, финансовое, научно-техническое, культурное сотрудничество – учитывая, что ведущие незападные страны исторически находятся на подъёме, а также то, что в культурно-психологическом плане незападные общества во многих отношениях ближе русским людям и отечественной культуре, чем большинство современных обществ Европы и Северной Америки.

Сотрудничество с незападными странами имеет большое значение для формирования совместных позиций и широкого общественного мнения по большому числу глобальных проблем: безопасности, экономики, торговли, финансов, экологии, информации, культуры и так далее. На многих из этих направлений Россия может внести существенный вклад в общую работу. Активная и конструктивная роль России может сделать страну одним из мировых интеллектуальных и политических лидеров.

Поведение России на международной арене должно в максимально возможной степени соответствовать российским традициям и ценностям, а не представлять собой подобие политики европейских держав в прошлом, ЕС или США в настоящем. Россия не стремится к мировому господству, эксплуатации других стран и народов, не навязывает никому свою систему ценностей, не вмешивается во внутренние дела других государств, но при этом решительно отстаивает свой суверенитет, национальные интересы, верна своим международным обязательствам и стремится к гармоничному сосуществованию различных государств и народов, культур и цивилизаций в рамках глобального сообщества.

* * *

В этих заметках о необходимости привести в порядок внешнеполитическое мышление говорилось, в сущности, только об одном аспекте – формировании идейной и интеллектуальной основы внешней политики России. У этой проблемы есть много других сторон. Нужно учиться адекватно смотреть на быстро меняющийся мир и понимать тенденции его развития, в том числе в нетрадиционных для международников областях информации, технологий, климата и так далее; внимательно изучать стратегию и тактику противника, а также партнёров и нейтральных государств; учиться лучше воевать на информационном поле, в том числе на своей территории. Но при всём этом начинать нужно с основы: кто мы, где мы, за что мы – и почему.

--

СНОСКИ

[1] Лукьянов Ф.А. Старое мышление для нашей страны и всего мира // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 2. С. 5-10.

[2] Тренин Д.В. «Переиздание» Российской Федерации // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 2. С. 27-33.

Евросоюз. Украина. США. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 11 апреля 2022 > № 4046460 Дмитрий Тренин

Как регионы ДФО и Узбекистан находят точки соприкосновения

Текст: Анна Бондаренко (Владивосток)

Три года назад во Владивостоке открылось Генеральное консульство Республики Узбекистан. Как говорит глава ведомства Рустам Исмаилов, самым сильным первым впечатлением стали масштабы Дальнего Востока и его строек. Например, в Амурской области практически на пустом месте возводят газоперерабатывающий и газохимический комплексы, а также вторую очередь космодрома. На этих площадках, как и на других предприятиях ДФО, работает много граждан Узбекистана. Задача консульства - поддерживать их и налаживать связи с регионами округа в разных отраслях. "РГ" узнала о сложностях и перспективах сотрудничества.

Рустам Сабиржанович, что было сделано за три года?

Рустам Исмаилов: Когда мы только открылись, столкнулись с жалобами наших граждан на невыплату заработной платы. Было много обращений, связанных с трудоустройством. Мы приглашали работодателей, но около 80 процентов из них вообще не шли на диалог. Почему? Не хотели работать "в белую", платить налоги.

Мы же заинтересованы в том, чтобы наши люди трудились легально и были застрахованы. Так нам проще решить проблему, если человек, допустим, получает производственную травму.

Но, к сожалению, есть, как мы его называем, стихийный набор. В связи с тем, что между нашими странами действует безвизовый режим, мы не знаем точного количества наших граждан, находящихся в тех или иных российских регионах. И, к сожалению, никто не предоставит эти цифры. УВД сможет назвать число оформленных патентов, пограничники - сказать, сколько человек пересекло границу. Но ведь гражданин может прилететь в Москву и уехать в любой другой российский город. Поэтому миграционные потоки очень сложно отследить.

По нашим оценкам, в Российской Федерации находится примерно полтора миллиона граждан Узбекистана, 100-150 тысяч из них - на Дальнем Востоке. Зимой эта цифра меньше, потому что, например, те, кто работает на сельскохозяйственных предприятиях, уезжают домой.

Еще в 2017 году между правительствами России и Узбекистана было подписано соглашение об организованном наборе мигрантов. Оно должно было помочь решить многие подобные вопросы. Как вы оцениваете его эффективность?

Рустам Исмаилов: Когда началась пандемия, работодатели потянулись к нам с просьбами о помощи - им нужны были сотрудники. Это происходило на фоне того, что Российская Федерация выпустила алгоритм по завозу иностранных граждан. Он, в частности, предусматривал, чтобы у принимающей компании на счету или в обороте было от двух миллиардов рублей. То есть ввозить людей могли себе позволить только гиганты, но не средние или мелкие предприятия. Но постепенно произошли послабления.

Мы, дипломаты, должны навести мосты и отойти, чтобы дальше стороны общались без посредников. Для этого мы помогли заключить соглашения с Агентством внешней трудовой миграции Узбекистана, нашли компании, нуждающиеся в рабочих руках, такие как "Доброфлот", "Русский минтай". Сейчас идут переговоры с судостроительным комплексом "Звезда". Некоторое время назад встречались с мэром Владивостока Константином Шестаковым, он просил помочь найти специалистов в области ЖКХ и дорожного строительства.

Главный плюс оргнабора в том, что государство в лице Агентства несет ответственность за рабочих. Бывает, что люди бросают работу и возвращаются на родину, в этом случае Агентство обязано возместить расходы или заменить работника.

По инициативе президента Республики Узбекистан Шавката Мирзиёева, в нашей стране создано 14 моноцентров. Людей там в течение трех-шести месяцев обучают рабочим специальностям и обязательно - русскому языку. Все за счет государства.

Параллельно формируется база данных, и когда приходит заявка от работодателя, о ней оповещают специалистов подходящей квалификации.

Недавно мы попросили работодателей рассказывать в своих презентационных роликах не только о предприятии, но и о природе и климате региона. Были случаи, когда молодежь только на месте понимала, что в Приморье зимой холодно. Парни смотрели на карту, видели море и думали, что здесь тепло. Что говорить - я и сам не ожидал таких морозов, но сейчас, конечно, привык к таким зимам, теперь я местный.

Какие совместные проекты в сфере бизнеса есть у Узбекистана и регионов ДФО? Какие точки соприкосновения вы считаете наиболее перспективными?

Рустам Исмаилов: В 2020 году, когда из-за пандемии существенно снизились поставки овощей и фруктов на Дальний Восток из Китая, правительство Приморья стало искать альтернативные варианты. Я сопровождал делегацию из представителей региональных властей и ритейла в Узбекистан. К сожалению, везти овощи и фрукты из Узбекистана очень дорого: перегон 20-тонной фуры обходится в десять тысяч долларов, и затраты, естественно, ложатся на конечного потребителя. Кроме того, если в Москву фура едет три дня, то во Владивосток - как минимум восемь, так что качественная доставка не гарантируется. Поэтому представители моей родной Сырдарьинской области предложили построить здесь овощные теплицы.

Мы готовы предложить текстильную продукцию. Узбекистан ведь один из основных мировых экспортеров хлопка, он даже изображен на гербе нашей страны.

В планах - открыть торговый дом, как это сделала Республика Беларусь.

Что касается обратного процесса... Были попытки отправить в Узбекистан морскую рыбу, но наши люди к ней не привыкли и не смогли оценить.

А как же туристические обмены?

Рустам Исмаилов: В прошлом году Республика Узбекистан, обогнав Грузию, вышла на первое место среди стран ближнего зарубежья по посещаемости российскими туристами. У нас побывало около полумиллиона россиян. Насколько я знаю, большая их часть отправляется из Москвы. Мои соотечественники тоже летают отдыхать в Россию, но также в центр страны.

Еще работая консулом в Европе, я курировал туризм - возил представителей туркомпаний, журналистов в фам-туры в Узбекистан. И здесь я планировал собрать представителей из разных регионов ДФО, чтобы показать нашу страну. Пришлось отодвинуть эту задумку из-за коронавируса. Думаю, такая возможность еще представится, тем более что из Владивостока в Ташкент есть прямые рейсы.

Еще момент - дальневосточники как свои пять пальцев изучили Таиланд и Вьетнам, но почти ничего не знают об Узбекистане, представляют его страной с жесткими религиозными традициями. В наличии таких стереотипов я убедился, когда возил делегацию из Приморья. Но дело обстоит не так. Весной мы хотели бы поучаствовать в туристической выставке PITE, которая традиционно проходит во Владивостоке, чтобы ближе познакомить жителей Приморья с Узбекистаном. Надеюсь, в этом году она состоится в очном формате.

Так что планов и работы у нас много.

Россия. Узбекистан. ДФО > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 7 апреля 2022 > № 4020293 Рустам Исмаилов

Когда закончится Zима?

ПРОХОР ТЕБИН

Кандидат политических наук, независимый военный эксперт

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Тебин П.Ю. Когда закончится Zима? // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 2. С. 12-26.

Мы находимся в точке бифуркации мировой системы. Многим кажется, что мир стал сюрреалистичным. Это не так. Происходящие события являются логичным следствием процессов, развивавшихся на протяжении тридцати лет, а если уменьшить масштаб и взглянуть шире, то можно говорить о процессах длительностью в сто и больше лет. И это отнюдь не преувеличение, в истории подобное встречается весьма часто. Достаточно вспомнить, что германо-французские противоречия вокруг Эльзаса и Лотарингии в XIX–XX веках уходили корнями в Средние века.

Большое плохо различимо с близкого расстояния. Отсюда и кажущаяся сюрреалистичность. Реальный анализ происходящего сейчас историки смогут дать лишь спустя несколько десятков лет. Какие-то эпизоды ещё долго будут оставаться закрытыми от исследователей, проявляясь постепенно, по мере рассекречивания, в воспоминаниях участников. При этом часть информации так и останется недоступной или утерянной, а то, что будет обнародовано, неизбежно исказится вследствие индивидуального отношения и восприятия, текущей конъюнктуры и политической целесообразности. Но то, как ситуация сложится в ближайшие месяцы, определит развитие мировой политики на многие годы, и отголоски событий последнего времени будут чувствоваться не только нынешним, но и будущими поколениями.

Россия переживает один из наиболее тяжёлых и значимых моментов в своей истории, поэтому уже сейчас необходимо дать оценку, определить ориентиры и хотя бы в первом приближении сформулировать сценарии будущего, которое ждёт всех нас по ту сторону точки бифуркации.

О войне

В начале статьи специально использован абстрактный термин «происходящие события». Время пояснить, что под ним подразумевается. Речь идёт о войне. Войне, которая ведётся против России, войне, которую сейчас ведёт Россия. И речь не о «специальной военной операции» на территории Украины, Луганской и Донецкой народных республик. Речь идёт о продолжающейся много лет войне России против Запада, где на кону стоят национальные интересы нашей страны и само её право на существование в качестве независимого государства. Эта война то затихает, то разгорается, но не прекращается на протяжении десятилетий. Но обо всём по порядку.

Великое произведение Карла фон Клаузевица «О войне» остаётся актуальным и сегодня, спустя почти двести лет после первой публикации. Особое значение для нас имеют две первые главы «Что такое война?» и «Цель и средства войны». По Клаузевицу, «война – это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю». В дальнейшем Клаузевиц отмечает, что под насилием он подразумевает именно физическое насилие, так как понятие «моральное» не существует без понятий «государство» и «закон». В данном случае позволю себе не согласиться с такой категоричной трактовкой. Понятие «насилие» в контексте войны выходит далеко за пределы бед и разрушений, которые связаны с применением вооружённой силы.

Клаузевиц сравнивает войну со схваткой двух борцов. Эту метафору можно расширить. Если отождествлять войну государств с взаимодействием двух людей, ключевой и самой важной является идея принуждения к исполнению воли. У человека есть масса возможностей заставить другого сделать что-то против его желания помимо применения физического насилия – угрозы, оскорбления, шантаж, изоляция, то есть всё, что создаёт дискомфорт, меняет в худшую сторону образ жизни или препятствует достижению поставленных противником целей. Так же и один народ, представленный государством, может агрессивно воздействовать на другой народ не только применением оружия.

Любопытно отметить, как идеи остракизма и травли прочно вошли в современное западное общество, сформировав самостоятельное понятие «культуры отмены». То, что было внедрено в общество и опробовано на отдельных людях, зачастую на основании ложных или надуманных обвинений, переходит в сферу отношений между государствами и оказывается одной из форм войны. Особенно актуальным это становится с учётом существования ядерного оружия и низкой толерантности западного общества к военным потерям, а, следовательно, готовности правительств вступать в полноценный вооружённый конфликт.

Наблюдая переписывание Западом истории в угоду текущей конъюнктуре, войну с памятниками и двойные стандарты в вопросах свободы слова, права наций на самоопределение, с сожалением приходится констатировать, что произведения Джорджа Оруэлла не потеряли актуальности.

Война в широком смысле слова является одной из базовых форм взаимодействия между государствами – наряду с такими, как сотрудничество, помощь и обман. При этом следует понимать, что абсолютная автаркия, то есть полный отказ от любого взаимодействия в масштабах отдельного государства, практически невозможен. Даже, например, Мьянма, КНДР и Туркмения не могут полностью исключить себя из окружающего мира. Более того, и в случае успешной самоизоляции автаркическое государство остаётся открытым для попытки принуждения извне. Чтобы избежать этого, надо или быть никому не нужным, или иметь ядерное оружие, а лучше обладать обоими этими преимуществами. Забегая вперёд, отметим, что Россия располагает ядерным оружием, но в силу наличия на своей территории огромных ресурсов и транспортных коридоров, всегда будет представлять интерес для внешнего мира. Закрывая тему самоизоляции, отмечу, что в качестве аксиомы можно принять тот факт, что ни одно государство не обладает ресурсами для гармоничного и стабильного развития в условиях полной автаркии.

Само взаимодействие государств привычно обозначается терминами «политика», «мировая политика», «международные отношения». Определив войну в качестве одной из базовых форм взаимодействия между государствами, мы можем скорректировать классический постулат Клаузевица – война есть одна из форм политики, а её проявления не ограничены прямым применением вооружённой силы. Таким образом, санкции, эмбарго, дискриминация в отношении торговли и граждан являются актами войны в широком смысле слова при условии, что ставят задачу принудить оппонента выполнить свою волю как напрямую, так и посредством сокрушения его способности к сопротивлению, которая складывается из совокупности располагаемых им средств и воли к победе.

Однополярная иллюзия

Уделив достаточное внимание терминологии, необходимо кратко описать текущую картину мира и характер происходящих в нём процессов. Большинство фактов общеизвестны и много раз описаны, поэтому не станем вдаваться в изложение исторических событий. Отметим главное.

Вторая мировая война была начата для ревизии существовавшего и мало кого устраивавшего мирового порядка. Войну начала нацистская Германия, выступившая основным ревизионистом, чуть позже к ней присоединилась другая великая держава-ревизионист – Япония. Итогом Второй мировой войны действительно стал полный слом существовавшего мирового порядка и формирование новой, ялтинско-потсдамской системы международных отношений, основными бенефициарами которой явились две сверхдержавы – Соединённые Штаты Америки и Советский Союз. И США, и СССР были преисполнены миссионерства и стремились к глобальному распространению своего видения оптимального мироустройства. Фундаментальные идеологические противоречия предопределили противостояние. Появление ядерного оружия и достижение военно-стратегического паритета между блоками привело к тому, что противоборство Москвы и Вашингтона не вылилось в открытое вооружённое столкновение.

Холодная война закончилась поражением Советского Союза. Причинами стала масса внешних и внутренних факторов, ключевыми из которых оказались непомерное бремя военных расходов и неоптимальное устройство экономики. Итогом поражения в холодной войне для России стала потеря статуса сверхдержавы, ориентированного на Москву военно-политического блока, существенное сокращение территории и населения, разрыв многих сложившихся промышленных и транспортных связей, глубокий экономический упадок. При этом Россия смогла сохраниться в границах РСФСР и удержать потенциал великой державы как минимум в силу наличия второго в мире ядерного арсенала, огромных природных ресурсов и постоянного членства в Совете Безопасности ООН. Вместе с тем победившая в холодной войне сторона – страны Запада во главе с США – не стала ни включать Россию в состав своего блока, ни признавать за ней статус великой державы.

Соединённые Штаты находились под влиянием эйфории от того, что тогда казалось концом истории и однополярным моментом. Стоит упомянуть цитату из статьи Чарльза Краутхаммера «Однополярный момент», опубликованной в журнале Foreign Affairs на рубеже 1990–1991 гг.: «Однополярный момент означает, что с окончанием трёх великих гражданских войн Севера (Первая мировая война, Вторая мировая война, холодная война), идеологически умиротворённый Север стремится к безопасности и покою через согласование своей внешней политики с внешней политикой Соединённых Штатов».

Запад допустил существенный просчёт. Идеологического умиротворения России не произошло. Россия не была принята в сообщество, не получила достаточной поддержки в наиболее тяжёлые для себя годы, гарантий безопасности и условий для развития.

Проблемы великих держав в однополярном мире

В последнее время понятие «великодержавные амбиции» имеет яркую негативную окраску. Это несправедливо. Стремление к статусу великой державы – рациональное, прагматичное и естественное поведение крупного государства, защищающего свои национальные интересы. В максимально общем виде они сводятся к двум понятиям – безопасности и развитию. Защита национальных интересов является прямой обязанностью и смыслом существования государства.

Невозможность автаркии и необходимость взаимодействия с другими государствами вынуждает крупные государства стремиться к статусу великой державы. Статус великой державы означает возможность на равных взаимодействовать с наиболее сильными на данный момент странами, быть субъектом, а не объектом международных отношений, не допускать ущемления национальных интересов другими государствами.

Из сказанного не следует, что все государства должны стремиться к статусу великой державы. Во-первых, для многих он недостижим вследствие ограниченного потенциала. Во-вторых, статус великой державы и субъекта международных отношений является не самоцелью, а лишь инструментом защиты национальных интересов. Обеспечить развитие и безопасность страна может также посредством делегирования части собственного суверенитета более могущественному государству. Классическая модель – частичное делегирование вопросов безопасности для концентрации на вопросах развития. При этом потенциальная угроза со стороны государства-патрона нивелируется, в частности, отсутствием идеологических противоречий и встраиванием в его производственные цепочки.

Великие державы и их лояльные клиенты, таким образом, имеют более благоприятные условия для защиты национальных интересов. Ситуация усложняется в однополярном мире. Перед великой державой встаёт выбор – сблизиться со сверхдержавой на правах младшего партнёра или почётного клиента или же существовать в условиях постоянной угрозы своему суверенитету со стороны сверхдержавы.

Стоит учесть характер источника процветания государства. Их в несколько упрощённом виде можно выделить два – торгово-сервисный и ресурсно-сырьевой. В первом случае благополучие государства строится на основе торговли и услуг, качество которых зависит от человеческой заинтересованности. Не будет преувеличением сказать, что качественное оказание услуг невозможно по принуждению, а успехов в торговле стоит ожидать лишь при заинтересованности в получении выгоды. Поставка ресурсов – зерна, углеводородов, металлов – может быть достаточно эффективной для покупателя даже в условиях принуждения поставщика. Таким образом, государство, источником благосостояния которого является торговля и услуги, меньше заинтересовано в статусе великой державы или государства-клиента по сравнению со страной, процветание которой в большей степени зависит от поставок сырья. Примером государства первого типа является Сингапур, второго – Россия и страны Ближнего Востока.

В условиях однополярного мира великая держава может не иметь возможности или желания составить блок со сверхдержавой. В этом случае её естественным стремлением будет обезопасить свои национальные интересы. Не имея возможности на равных соперничать со сверхдержавой и тяготясь этим, самостоятельная великая держава захочет изменить сложившуюся ситуацию, которая практически неизбежно предполагает рост противоречий, враждебности и недоверия между мировым гегемоном и самостоятельной державой. У самостоятельной державы есть три стратегии, которые могут реализовываться как по отдельности, так и в комплексе.

Первая предполагает максимальное укрепление потенциала для снижения возможности сверхдержавы принудить к выполнению своей воли. Желательно, чтобы наращивание потенциала было комплексным, включая конвенциональные военные возможности, получение ядерного оружия для неядерной державы, увеличение населения, улучшение географического положения, развитие экономики и поиск союзников.

Вторая стратегия заключается в ослаблении мирового гегемона и внесении раскола в его клиентскую сеть с конечной целью лишить противника статуса сверхдержавы, что будет означать переход к многополярному миру. Важно отметить, что данный сценарий может быть реализован как вследствие целенаправленных действий самостоятельной великой державы или их группы, так и в силу объективных причин, включая внутреннее ослабление гегемона.

Третья стратегия ставит целью воссоздание биполярной системы международных отношений как более устойчивой в целом, так и более выгодной для самостоятельной великой державы. Тут тоже есть несколько развилок. Одна из них – существенное усиление самостоятельной великой державы и – как результат – получение (или возвращение) статуса второй сверхдержавы. Другая – поддержка третьей державы в приобретении ею статуса сверхдержавы. При этом наша самостоятельная великая держава, оказавшись в условиях вновь возникшего биполярного миропорядка, обретает возможность либо примкнуть к новой сверхдержаве на правах клиента или младшего партнёра на более выгодных условиях, либо остаться самостоятельной и обеспечивать свои национальные интересы за счёт политики неприсоединения или балансирования между двумя полюсами.

Витязь на распутье

Первая и Вторая мировые войны показали, что даже сокрушительное поражение одной из сторон не приводит к её исчезновению. При этом Первая мировая продемонстрировала, что искусственное исключение из международного порядка великих держав (проигравшей Германии и выбывшей из числа победителей вследствие революций и Гражданской войны России) приводит к быстрой деградации нового мирового порядка. По итогам холодной войны ошибка была допущена вновь, во многом по причине близорукости и эгоизма Запада. Как отмечалось выше, Россия не была включена в западный блок и не получила должной поддержки Запада в самые тяжёлые для себя годы, а Запад начал исходить из того, что и статуса великой державы она лишилась навсегда.

Но Россию нельзя было просто взять и убрать с мировой арены – и дело даже не в её ядерном арсенале.

Довольно скоро Россия поняла, что, потеряв статус сверхдержавы, ничего не получила взамен. Всё более очевидным становилось сохраняющееся в целом враждебное отношение Запада к России и её интересам. Агрессия НАТО против Югославии и поддержка терроризма в Чечне – лишь наиболее яркие примеры. России отказали в праве на статус полноправного участника глобального западного проекта. Тем временем она постепенно восстанавливала свою экономику, вооружённые силы и решала наиболее критичные внутренние проблемы.

В 2000-е гг. на фоне «цветных революций» на постсоветском пространстве стало окончательно ясно, что Запад не намерен считаться с зоной влияния и национальными интересами России. Данное осознание нашло выражение в знаменитой Мюнхенской речи Владимира Путина, которую на Западе мало кто услышал и мало кто понял. Россия воспринималась Западом, как и Османская империя в XIX веке, больным человеком Европы. В отношении России была сделана ставка на окружение, постепенную изоляцию и технологическое удушение. Ярким примером полного отрицания мнения России в вопросах мировой политики стало одностороннее провозглашение независимости Косова. Но уже спустя полгода Пятидневная война и последовавшее за ней признание независимости Абхазии и Южной Осетии показали, что политика Запада на постсоветском пространстве встречает сопротивление.

Парадоксальным образом тогда отношения России и Запада очень быстро восстановились до приемлемого уровня, появились намёки на возможное сотрудничество. Причиной тому во многом стал мировой экономический кризис, усталость Соединённых Штатов от операций в Ираке и Афганистане, а также желание администрации Обамы отмежеваться от наследия Джорджа Буша – младшего. Но ошибка в написании слова «перезагрузка» на большой красной кнопке, которую символично нажали Хиллари Клинтон и Сергей Лавров в 2009 г., стала пророческой. Вместо перезагрузки российско-американских отношений случилась их перегрузка. Запад продолжал следовать взятому после холодной войны курсу на одностороннее преобразование мира в соответствии со своими взглядами и без оглядки на остальных участников международных отношений. В 2011 г. это подтвердили трагические события «арабской весны». Россия была пассивна в ливийском вопросе в 2011 г., но в 2012 г. начала оказывать помощь Сирии. Надежды на сотрудничество между Россией и Западом, которые пышно расцвели по обе стороны Атлантики в 2009–2010 гг., постепенно рушились.

Всё резко изменили события на Украине, начавшиеся в конце 2013 года. После кровавого Майдана и смещения Виктора Януковича с поста президента, вопреки подписанному при посредничестве Польши, Германии и Франции «Соглашению об урегулировании политического кризиса на Украине», в Москве, по-видимому, окончательно пришли к выводу о невозможности разрешения противоречий с Западом посредством одной лишь дипломатии. Ставки были повышены, и результатом стала блестящая бескровная операция по возвращению Крыма. Стратегическое значение Крыма в качестве южного бастиона России сложно преувеличить, не менее важным стало увеличение населения России почти на 2,5 млн человек.

Однако у «русской весны» была и более драматичная сторона. Начавшаяся на Востоке Украины гражданская война разительно отличалась от того, что мы наблюдали в Крыму. Луганская и Донецкая народные республики в итоге оказались в роли нежеланных детей «русской весны». Россия защитила республики от разгрома и силовой реинтеграции в украинское государство, но не разрешила и даже должным образом не заморозила конфликт, оставив его в тлеющем состоянии на долгие восемь лет.

Данная статья не ставит задачей анализ происходившего на Украине в 2014–2022 гг., поэтому отмечу лишь ключевые аспекты. Россия вела в отношении Украины и Донбасса противоречивую политику, отстаивая безальтернативность Минских соглашений, в то же время активно поддерживая народные республики в военном, экономическом и социальном плане. Украина однозначно и бесповоротно повернулась в сторону Запада и против России. Киев не мог ни выполнить Минские договорённости, ни отказаться от Донбасса. Сам конфликт не был заморожен, и ситуация на линии разграничения оставалась напряжённой и неустойчивой. Этому способствовали ограниченная территория конфликта и высокая плотность населения.

За восемь лет Россия решила проблему исламского терроризма в Сирии, помогла Александру Лукашенко сохранить стабильность режима и белорусского государства на фоне массовых протестов, обеспечила прекращение огня между Арменией и Азербайджаном, сыграла важную роль в восстановлении порядка в Казахстане в начале 2022 г. и прошла через вызванный COVID-19 кризис. Значительно вырос военный потенциал России на юго-западном стратегическом направлении, в Сирии был создан плацдарм российского военного присутствия на Ближнем Востоке и в Средиземном море.

Наложенные после 2014 г. санкции негативно сказались на общественных настроениях и экономическом развитии, поставили в затруднительное положение реализацию отдельных оборонных проектов. Программа импортозамещения, крайне значимая и имеющая стратегическое значение, не была, да и не могла быть, полностью завершена в отведённое России историей время.

Что немаловажно, деградировала пророссийски настроенная прослойка населения Украины. Часть людей выехала в Россию или в Донбасс, часть сменила политические взгляды на фоне многолетней пропаганды и противостояния, остальные стали маргинализированным меньшинством в украинской общественной и политической жизни. Восемь лет войны позволили Украине мобилизовать значительную часть населения на противостояние с Россией, существенно усилить собственные вооружённые силы.

В конце 2018 г. в статье для журнала «Россия в глобальной политике»[1] я выделил пять ключевых угроз национальной безопасности. За прошедшие три с половиной года реализовались все пять угроз, и если кризисы в Казахстане, Нагорном Карабахе и Белоруссии разрешены по крайней мере в краткосрочной перспективе, то противостояние с коллективным Западом и конфликт на Украине остаются неразрешёнными.

Вечный вопрос Чернышевского

Лучшим эпиграфом для описания последних трёх десятилетий российской истории является пост премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху в Twitter в 2018 г.: «Слабые распадаются, их уничтожают и стирают память о них, в то время как сильные, хорошо это или плохо, выживают. Сильных уважают, и союз заключают с сильными, и в итоге мир заключают с сильными».

Проблема сегодняшней России в том, что она слишком самобытна, сильна, велика, богата населением и ресурсами, чтобы оставаться вне борьбы за устройство мирового порядка. В то же Россия слишком слаба, чтобы на равных соперничать с Западом.

Прошу понять правильно, у меня нет цели демонизировать Запад. Хорошим вариантом для всего человечества, возможно, было бы включение России в западный блок после окончания холодной войны. Хорошим, но абсолютно утопичным. Членство в Европейском союзе и НАТО решило бы задачу обеспечения безопасности и развития нашей страны на десятилетия вперёд. Проблема заключается в том, что никому из членов ЕС и НАТО вступление России не выгодно. Принятие столь крупной и сильной страны кардинальным образом нарушило бы баланс сил как в ЕС, так и в НАТО, ослабило превосходство США в западном блоке, существенно понизило роль Великобритании, Франции, Германии.

Кроме того, расширение НАТО на Восток пополнило ряды альянса слабыми странами, чья политическая система и государственность построены на отрицании России и советского прошлого. Это мировоззрение с успехом использовалось Вашингтоном для влияния на Францию и Германию, которые после окончания холодной войны увидели возможность для дрейфа в сторону от Соединённых Штатов как в качестве самостоятельных великих держав, так и в качестве лидеров Европейского союза.

Тенденция европейских держав к консолидации и выходу из-под опеки, идея военно-политической идентичности Евросоюза без США и НАТО не могли не тревожить Вашингтон. Исчезновение советской угрозы было чревато для американцев как минимум частичной потерей управления внутри западного блока. Гипотетически в долгосрочной перспективе это могло привести к потере Америкой статуса единственной сверхдержавы и появлению нового дружественного американцам, но самостоятельного полюса военно-политического и экономического влияния в лице Евросоюза. Для предотвращения этого сценария нужен был противник, который смог бы сплотить Европу вокруг США. Россия подходила на эту роль лучше любой другой страны. В 1990-е гг. на Россию смотрели с пренебрежением и презрением, как на жалкую тень Советского Союза. К восстанавливающей свои силы России, а тем более к России, заявляющей права на статус самостоятельной великой державы, относились откровенно враждебно. Разрядка 2009–2010 гг. оказалась мимолётным наваждением, иллюзией, в которую, тем не менее, искренне поверили многие не только в Москве, но и в Париже, Берлине и Вашингтоне. Впрочем, история быстро вернула всё на круги своя.

Единственным вариантом для России является стремление к статусу самостоятельной великой державы. Это подразумевает наличие зоны влияния, в рамках которой Россия сможет обеспечивать условия для своей безопасности и развития. Неизбежно продолжение конфликта с коллективным Западом. Конфликт самостоятельной великой державы со сверхдержавой будет идти в русле упомянутых выше трёх стратегий.

Не будем строить иллюзий. Россия имеет все возможности быть самостоятельной великой державой, но вряд ли способна вернуть себе статус сверхдержавы. Осознание этого стало одной из причин провозглашения Москвой идеи построения многополярного мира, к которой апеллировали довольно долгое время. Эта стратегия имеет право на существование, однако есть несколько противопоказаний. Например, многополярный мир, будучи комфортным для самостоятельных великих держав, связан с постоянной угрозой войн между великими державами и их коалициями. В условиях наличия ядерного оружия войны будут идти на периферии и затрагивать третьи страны, не обладающие ядерным оружием. Это побудит третьи страны или искать арбитра, способного обеспечить их безопасность, или стремиться к обретению ядерного оружия. Так что многополярность является весьма рискованным устройством мирового порядка.

В складывающих обстоятельствах всё более реалистичной становится стратегия восстановления биполярного миропорядка путём образования блока с государством, имеющим шанс стать второй сверхдержавой и готовым предложить России партнёрство на выгодных условиях. Имеется в виду Китай. Сейчас формируются все предпосылки для этого.

За последние пятнадцать лет сценарий глобального противостояния США с Китаем из разряда маловероятных перешёл в разряд практически неизбежных. В долгосрочной перспективе картина мира радикально изменится вследствие объективных процессов развития экономики и роста населения. К середине столетия доля Соединённых Штатов и Евросоюза в мировом ВВП сократится, а доля КНР и Индии существенно вырастет. Центр мировой экономики окончательно сместится в Индо-Тихоокеанский регион. Значительно вырастут диспропорции между США и их европейскими и азиатскими союзниками.

Ослабление Соединённых Штатов вовсе не означает потери ими статуса сверхдержавы. Напротив, у Вашингтона есть все шансы остаться мировым гегемоном. Для этого ему необходимо изолировать и сдерживать Китай, обеспечить целостность и лояльность НАТО, максимально сблизиться с Индией как с потенциальным ключевым военно-политическим и экономическим партнёром в Азии и противовесом Китаю. Роль России в данном сценарии второстепенна.

Россия нужна Вашингтону в качестве жупела прежде всего для Европы. Сам Вашингтон будет концентрироваться на противостоянии с Китаем.

В этих условиях складываются предпосылки для формирования биполярной или квазибиполярной системы, где с одной стороны – США вместе со своими европейскими и азиатскими союзниками, а с другой – Россия и Китай.

Но второстепенность России для Соединённых Штатов не уменьшает их враждебности к Москве. Для реализации политики Запада стремление России к возвращению статуса самостоятельной великой державы должно быть пресечено, сама Россия вновь повержена, что послужило бы хорошим уроком для других держав-ревизионистов.

Что же делать России?

Во-первых, необходимо обеспечить стабильность в текущей зоне влияния, которая включает ОДКБ/ЕАЭС, а также Азербайджан (декларация о союзническом взаимодействии между Баку и Москвой подписана 22 февраля 2022 г.), Грузию (sic!) и Сирию; разрешить конфликт на Украине; определить будущее и восстановить экономический потенциал Луганской и Донецкой народных республик. 6 млн человек населения Крыма и Донбасса имеют стратегическое значение для России. Но стоит понимать, что дальнейшего расширения России не предвидится. В будущем защита её национальных интересов зависит от внутренних процессов и взаимодействия с партнёрами и клиентами. В своей зоне влияния Россия должна стать для других государств справедливым, предсказуемым, сильным и решительным арбитром и гарантом безопасности, а также локомотивом экономического развития.

России нужно развивать экономику и повышать долю торгово-сервисного потенциала. Необходимо пересмотреть и реализовать программу импортозамещения, основанную как на развитии самодостаточности, собственных компетенций, так и на установлении партнёрств со странами вне западного блока, ибо, как мы помним, излишнее увлечение автаркией бессмысленно и опасно.

Во-вторых, надо наращивать сотрудничество с Китаем во всех сферах, включая торговлю, транспорт, авиа-, двигателе- и судостроение, туризм, финансы и так далее. Заключение жёсткого военно-политического союза с Китаем по аналогии с НАТО маловероятно и не создаёт значимой «добавленной стоимости» ни для Москвы, ни для Пекина. Статус стратегического партнёра и самостоятельной великой державы для России предпочтительнее статуса привилегированного клиента Китая. Вместе с тем последний вариант также нельзя исключать. Сейчас Пекин внимательно наблюдает за разворачивающимися событиями, примеряя их на себя и поглядывая в сторону Тайваня.

В-третьих, обязательно развитие отношений со странами, стремящимися к проведению самостоятельной политики в отдельных регионах мира и имеющими для этого достаточный потенциал. Ключевыми являются Индия, Турция, Аргентина, Бразилия, Иран, Египет, Мексика и Вьетнам.

При этом следует чётко понимать, что никакого конца истории или единственного сценария не существует и появиться не может. Мировая политика в чём-то похожа по своим механизмам на фондовый рынок – она непредсказуема, построена на соперничестве, совокупности огромного числа разнонаправленных процессов, ограниченно подвластна правовому регулированию и в то же время уязвима для периодически возникающих «чёрных лебедей». Будет ли мир будущего биполярным, квазибиполярным или многополярным – сегодня вряд ли возможно предсказать. Но вероятность роста напряжённости и нестабильности в мировой политике, угроза нового глобального экономического кризиса, локальных и региональных войн – высока.

--

СНОСКИ

[1] См.: Тебин П. (Не)определённость безопасности // Россия в глобальной политике. 2018. Т. 16. №6. URL: https://globalaffairs.ru/articles/neopredelennost-bezopasnosti/ (дата обращения: 12.02.2022).

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 апреля 2022 > № 4046477 Прохор Тебин

Роль Японии в санкциях против России в сфере высоких технологий

Романова Алена Александровна

В марте 2022 г. Япония расширила список российских компаний, попавших под санкции. Итоговый перечень включает 130 компаний, в основном действующих в сферах авиа и судостроения, а также электронной промышленности. После начала спецоперации около 22% японских компаний приняли решение приостановить деятельность в России. Основная причина ухода японских компаний с российского рынка – «сохранение репутации в глазах зарубежных партнеров».

25 февраля 2022 г. Япония присоединилась к антироссийским санкциям США. По заявлениям из Вашингтона, коллективные санкции стран Запада, направленные, в том числе против оборонного, аэрокосмического и судостроительного комплексов России, будут способны ограничить до 50% российского высокотехнологичного импорта.

Формат санкций

Иностранные компании должны получать лицензии Министерства торговли США на поставки в Россию «американских» технологий. В условиях, когда выдача этих лицензий будет прекращена, страны-союзники США во избежание возможных экономических и технологических ограничений уже в свой адрес прекратят поставки в Россию не только продукции из санкционного списка, но и смежных технологических решений. Тот же принцип Штаты применяют против китайских компаний с 2018 г.

25 марта 2022 г. Япония пополнила список российских компаний, попавших под санкции. Итоговый перечень включает 130 компаний, в основном действующих в сферах авиа и судостроения, а также электронной промышленности (см. Приложение). Также ограничено сотрудничество с ключевыми российскими поставщиками данных компаний.

По состоянию на февраль 2022 г. в России вели бизнес 347 японских компаний, из них 45% – автопроизводители и промышленные предприятия других отраслей. Из этого списка Агентство кредитных исследований Teikoku Databank опросило 168 компаний, чьи акции размещены на Токийской бирже.

После начала спецоперации 37 из них (22%) приняли решение приостановить деятельность в России, при этом, по оценке японских экспертов, это число возрастет в случае продолжения конфликта в Украине. Основная причина ухода японских компаний с российского рынка – «сохранение репутации в глазах зарубежных партнеров».

Масштаб влияния на российскую экономику

Японские высокотехнологичные компании являются лидерами либо находятся на топ-позициях в мировых рейтингах в следующих областях:

• производство полупроводников для автомобильной промышленности;
• передовая потребительская и промышленная электроника (включая промышленные датчики и дисплеи для станков);
• высокоточное печатное и оптическое электронное оборудование, включая медицинскую томографию и видеокамеры.

Продукцию вышеперечисленных областей в международной статистике относят главным образом к товарной группе «Машины, оборудование и аппаратура».

С февраля 2020 г. по январь 2021 г. доля Японии в российском импорте товаров данной группы составляла 2,8% ($2,02 млрд в стоимостном выражении), находясь по этому показателю на 7-м месте после КНР (38%), Германии, Вьетнама и других стран. Иными словами, потенциал негативного влияния санкций по данным позициям (если рассматривать в целом) видится ограниченным.

Разберем подробнее отдельные высокотехнологичные области.

Полупроводники для автопрома

В данном сегменте вывод о невысокой степени зависимости России от японского рынка достаточно нагляден. Дело не только в скромной доле Японии в российском импорте по данной товарной позиции, но и в том, что, производя 15 % мирового объема чипов и микропроцессоров, японские компании не могут конкурировать с абсолютными лидерами – TSMC (Тайвань), Samsung (РК) и даже китайским SMIC. Ведущая японская компания в сфере производства полупроводников Renesas Electronics (сфокусирована на разработке микросхем для автопрома и мобильных телефонов) в работе над передовыми образцами сотрудничает с TSMC, собственные же схемы производит по сравнительно устаревшим технологиям.

Не являются ключевыми поставщиками для российской электронной промышленности и такие производители полупроводников как Ibiden, Tokyo Electron и Dainippon Screen.

Тем не менее, отказ этой «тройки» от поставок может вызвать дефицит плоскопанельных дисплеев, которые нужны для мониторинга производственных процессов. Проблемой могут стать и ограничения по картам флэш-памяти для компьютеров, поставляемым компанией KIOXIA. Поэтому уже сейчас следует задуматься о китайских компонентах для промышленного оборудования.

Потребительская и промышленная электроника

Наибольшее влияние японских санкций будет ощущаться в сфере потребительской и промышленной электроники. Поставки в Россию приостановили следующие крупные японские компании (мотивируя это «нарушением логистических цепочек» либо «нестабильной экономической ситуацией»):

• Mitsubishi Electric, производитель электрооборудования и оборудования для промышленной автоматизации;
• Panasonic, производитель оборудования для авиации, осветительного оборудования и солнечных батарей, поставщик мобильной связи;
• Sony, производитель широкого спектра потребительской электроники, - телевизоров, звукового оборудования, игровых консолей, а также программного обеспечения;
• Hitachi Manufacturing: весь спектр оборудования, за исключением электроэнергетического оборудования, необходимого для жизни граждан (компания также закроет часть производств в России);
• Komatsu, производитель строительной техники и горнодобывающего оборудования, гидравлических экскаваторов.

Другие японские компании сослались на ситуацию на Украине напрямую. Например, производитель офисных многофункциональных устройств Ricoh именно по причине конфликта на Украине приостановил поставки офисной техники для печати. Такая позиция близка к позиции американских компаний.

Японские санкции коснулись не только поставок готовой продукции из Японии, но и совместных проектов на территории России. Например, поставщик комплектующих для автомобилей AGC, являющийся крупнейшим в мире производителем стекла, приостановил ремонт печей для производства стекла, находящихся в России. Компания также сократила производство и поставки автопроизводителям в России. Ситуация в автомобильной промышленности неоднозначная. Nissan, Toyota, Honda приостановили поставки, но часть мощностей японских заводов в России продолжает работать.

Медицинская томография

Японские санкции не коснутся сферы здравоохранения и медицины. Компания Canon Medical Systems продолжит поставлять в Россию томографы, оборудование для лучевой диагностики, другие высокоточные медицинские приборы и медикаменты. Представитель компании в России Денис Чередниченко объяснил данное решение принципами гуманизма, лежащими в основе корпоративной культуры Canon Medical Systems.

Поставки томографов важны для реализации нацпроекта «Здравоохранение». Компания также продолжает строительство завода на территории России, но сроки его возведения из-за сбоев в логистических цепочках сдвинутся. В то же время подразделение компании Canon, управляющее продажами в Европе, Среднем Востоке и Африке, объявило о приостановке поставок в Россию. Речь идет о камерах и других потребительских товарах.

Санкции затронули и финансы. Крупнейшая японская платежная система JCB прекратила работу в России.

Выводы

Прекращение поставок японской высокотехнологичной продукции не является неразрешимой проблемой для российской ИТ-отрасли. Японские решения в области компьютерной памяти и программного обеспечения в настоящее время используются как альтернатива американским и южнокорейским технологиям. Однако в случае ограничения поставок заменить японское промышленное оборудование можно будет китайскими аналогами.

В случае же прекращения поставок японских томографов сфера высокоточной медицинской диагностики в России столкнется с серьезными трудностями, поскольку заменить томографы будет нечем: другие производители высокоточного медицинского оборудования имеют европейское и американское происхождение и уже присоединились либо присоединятся к санкциям.

Приложение. Высокотехнологичные компании России, находящиеся под японскими санкциями

Япония. Россия > СМИ, ИТ > ifes-ras.ru, 31 марта 2022 > № 4241433 Алена Романова

Вторая Великая Отечественная и перезагрузка России

Кое-что из забытого наследия

ДАЯН ДЖАЯТИЛЛЕКА

Дипломат и писатель (Шри-Ланка).

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Джаятиллека Д. Вторая Великая Отечественная и перезагрузка России // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 3. С. 43-50.

Теория справедливой войны (изначально теология) обоснованно отказывается делать вывод о справедливом или несправедливом характере и, соответственно, легитимности войны исключительно в зависимости от того, кто атаковал первым. А патриотический характер войны не зависит от того, ведёт государство боевые действия на своей территории или нет. Если взять Россию, текущая военная операция носит патриотический характер, и этого нельзя отрицать только по той причине, что она имеет упреждающую, превентивную природу. Россия столкнулась со второй версией Великой Отечественной войны, версией XXI века.

Соединённые Штаты экспериментируют с новой моделью ведения боевых действий, которая является усовершенствованной комбинацией вьетнамской и гибридной. Экономическое истощение, загоризонтное присутствие, неприменение наземных сил, поставки средств повышения боевой эффективности и обеспечение местных войск разведданными в режиме реального времени, весь спектр видов боевых действий – обычные, мобильные, партизанские.

Запад развязал против России военно-политическую войну тотального или абсолютного характера. Этот тотальный или абсолютный характер не должен заслонять тот факт, что политическая и военная роли предполагают разделение труда, а сама военная составляющая гибридизирована – боевые операции ведут украинские силы, вооружения и разведданные предоставляет Запад. Недавно журнал “Newsweek” опрашивал экспертов в США о возможности применения американских дронов для ударов по российским военным целям на Украине. Это значит, что западное военное мышление размыто, и Россия воспринимается как цель.

Цель военно-политической войны тотальна, абсолютна: уничтожить материальную базу России, нанести удар по экономике, уровню жизни и социальной ткани российского общества, чтобы поставить страну на колени и установить марионеточное руководство, которое превратит Россию в вассала Запада.

Россию наказывают посредством беспрецедентного режима санкций, который не вводился даже против ЮАР в период апартеида. Санкции против России и уход компаний из страны настолько масштабны, что их можно описать как «шок и трепет». Цель – создать глобальную систему экономического и культурного апартеида, которая изолирует, маргинализирует и позволит подавить Россию. Российские культура и искусство лишены статуса части западной культуры и цивилизации, западные искусство и культура отворачиваются от России.

На любом телеканале можно увидеть, что Запад на уровне политиков и элиты, определяющей общественное мнение, жаждет крови России и русских. Запад открыто использует Украину, чтобы обречь Россию на медленную, но верную смерть. Как никогда раньше в мейнстриме дискуссий – увеличение потерь российских войск и максимальный ущерб российской экономике и обществу. На самом высоком официальном уровне на Западе обсуждают, как перекрыть главную артерию российской экономики (экспорт нефти и газа).

Эти действия и риторика демонстрируют стремление к коллективному наказанию и социопатическую ненависть в отношении России. Нельзя сказать, что подобные настроения отсутствовали на Западе в прошлом – вспомним призывы задушить большевистское дитя в колыбели (Черчилль), вещание радио «Свободная Европа» во время событий в Венгрии в 1956 г. и документ Санта-Фе.

Но эти настроения удавалось сдерживать благодаря существованию СССР. После крушения Советского Союза и рождения однополярной системы такие мысли, хотя и не высказывались публично, сформировали поддерживаемую обеими американскими партиями повестку, о чём свидетельствует разрушение Югославии, Ирака и Ливии и в особенности волны расширения НАТО.

Запад изменился, и России пришлось меняться, чтобы выжить и преодолеть три основных симптома поведения Запада: лицемерие, истерию и ненависть. Запад не удовлетворит возвращение к послушной разгромленной России 1990-х гг., потому что там по собственному опыту знают, что русский дух способен циклично производить сильных лидеров.

Запад хочет перманентного подчинения России, превращения её в так называемую «нормальную страну», то есть в некую версию восточноевропейских союзников, только большего размера.

Перезагрузка России

Если новая модель ведения войны принесёт успех, то экспансионистская логика заставит повторять её применение у границ России и на её территории. Поэтому России нужно добиться очень сложного баланса: достичь такого превосходства на Украине, чтобы модель провалилась, уроки были извлечены и попытки больше не повторялись. Но сделать это нужно, не увязнув в трясине, как в Афганистане, – ту ловушку Бжезинский расставил для Москвы в 1979-м. Такие военные стратеги, как Тухачевский и Лиддел Гарт, а также кубинские тактики в Анголе и Огадене, сегодня оказались бы очень востребованными.

Конечно, мы не знаем о расчётах Генштаба РФ, но Россия может избежать ловушки Запада и не увязнуть на Украине, как в болоте, если не будет фокусироваться на захвате территории и городов, а отдаст предпочтение доктрине величайшего военного ума послевоенного периода – вьетнамского генерала Во Нгуен Зяпа, который придерживался стратегии контрсилы, или, по его собственному выражению, «аннигиляции живой силы врага», то есть ликвидации противника как силы, способной вести боевые действия.

Поскольку вооружённые силы Украины – это квазинатовская структура, некоторые параллели не совсем релевантны, тем не менее полезно вспомнить о разнице в провалах СССР и США в Афганистане, а также об успешных операциях Вьетнама в Камбодже и кубинцев в Анголе.

Чтобы противостоять механизмам западной экономической осады, России достаточно обратиться к собственному прошлому, когда она подвергалась блокаде со стороны империалистов. Потребуется восстановить некоторые формы экономического планирования. У России есть опыт использования различных моделей плановой экономики – от Николая Бухарина, Либермана и профессора Кудрявцева до идеи Юрия Андропова о слиянии планирования и кибернетики. К этому можно добавить возвращение к акценту Сталина (о чём он писал в своих последних работах) на тяжёлую промышленность, включая самообеспечение оборудованием для производства оборудования, то есть продукцией производственно-технического направления.

По собственному опыту могу сказать, что в российских экономических университетах и исследовательских институтах есть необходимые ресурсы для выработки креативной политики, которая позволит преодолеть санкционный удар. Куба выдержала санкции и крах Советского Союза, а сейчас производит две собственные вакцины от ковида. Многое зависит от реальной динамики системы принятия решений в России. Если по форме она напоминает бутылочное горлышко, будет трудно. В России сложился определённый блок сил, который сейчас, вероятно, нужно переформатировать, чтобы противостоять экзистенциальным вызовам в условиях глобальной осады, которая является частью наступательной стратегии Запада. Государство не может в одиночку выиграть войну. В той экстремальной исторической ситуации, в которой Россия оказалась сегодня, нужен объединённый фронт патриотов, государственников и коммунистов, традиционалистов и модернистов, консерваторов и радикалов, романтиков и реалистов, чтобы оказать сопротивление и взять верх над врагом.

Великая Отечественная война могла не закончиться триумфом, если бы не новый инструмент – Коммунистическая партия, которая одновременно была партий авангарда и партией масс, функционировала как «приводной ремень» (по выражению Сталина) между народом и государством. Она была способна соединить глубокий патриотизм русского народа и широкую интернациональную привлекательность. В Советской России в академической среде были члены Коммунистической партии. А Компартия Китая – это меритократический конфуцианский мандаринат с большим человеческим потенциалом, и поэтому она является фильтром и социальным лифтом для лучших умов и талантов.

Главная ошибка, которую может совершить российская власть, – считать, что с ситуацией конфликта и блокады можно справиться, не создавая единый фронт с коммунистами. Ни одна тенденция или традиция в России, кроме коммунистической, не имеет доктрины и опыта ведения политических, военных и идеологических боевых действий в мировом масштабе против западного империализма. Когда КПСС сбилась с пути, российские коммунисты вышли из её состава, заново выстроили партию и начали идеологическую борьбу с умиротворением НАТО и неолиберальными экономическими реформами, которые разрушали государство. Ни одна другая политическая сила не имеет такого опыта ведения идеологической войны в международном масштабе. Включение КПРФ в правящий блок позволит укрепить связи с коммунистическими партиями Китая, Вьетнама и Кубы, отношения с КПК особенно важны. Кроме того, коммунисты имеют глубокие традиции «агитпропа», которых нет у других политических сил. У них также есть опыт выстраивания интернациональной солидарности с России, чего невозможно сделать на базе националистических или государственнических призывов. Вспомнив советскую историю, коммунисты помогут сохранить поддержку общества, особенно рабочего класса.

35 стран, воздержавшихся при голосовании на Генассамблее ООН, и немногие, голосовавшие вместе с России, сделали это не из-за нынешних отношений с РФ, а потому, что их лидеры, правящие партии и общество помнят времена СССР и не испытывают русофобских рефлексов. У этих стран сохранились и воспоминания о лицемерии Запада, поэтому они настроены скептически и агностически. Они помнят не царскую Россию, а советский период. Эти страны, в основном азиатские и африканские, можно назвать эмбрионами многополярного мирового порядка.

Широкий глобальный фронт, на который может рассчитывать Россия, базируется на государственном суверенитете. Он расколот из-за того, что Запад использует сепаратизм и государственный суверенитет как главную тему против России. Только одна доктрина была способна примирить борьбу государства против империализма и право наций и народов на самоопределение – это ленинизм-сталинизм.

Российские государственничество и патриотизм обеспечивают императивную глубину, но не дают широты, они имеют национальные, а не глобальные истоки, и поэтому по определению ограничены. России нужно обратиться к собственной политической и интеллектуальной истории, чтобы найти доктрину, обладающую универсальностью. Такое универсальное измерение имеет только коммунизм. Он не может и не должен заменить государственнический национализм, но способен стать важнейшим элементом внешнеполитической стратегии. Красная армия имеет лучшие боевые традиции, а коммунисты – культуру политической борьбы.

В условиях сегодняшних экстремальных вызовов России может вновь понадобиться красное знамя наряду с триколором.

Сталинизация?

Сталинизация – преступление, в котором президента Путина недавно обвинил британский журнал “The Economist” в статье, проиллюстрированной фотографией российского танка с буквой Z и заглавной Z в слове «сталинизация». Но что значит сталинизация не с точки зрения западной пропаганды, а в историческом, стратегическом и концептуальном смысле для России сегодня?

Стратегически нереально строить современную Россию на постулатах, о которых говорит западная пропаганда. При обсуждении революции в Германии в большевистской партии ещё при Ленине Сталин сказал: «Это возможность, но мы не можем основываться на возможностях – только на фактах». До сих пор ведутся дебаты о разумности политики Сталина перед нападением Германии на Советский Союз в 1941 году. Речь идёт о его стратегии в Испании, чистках в Красной армии, пакте Молотова – Риббентропа, недостаточном внимании к донесениям Рихарда Зорге. Купил ли Сталин время, чтобы перевести промышленность за Урал или он потерял время и позволил нацистской Германии стать сильнее? Как бы то ни было, мы знаем, что нападение нацистов вызвало шок, страна оказалась неготовой.

Тем не менее сегодня важны уроки того времени: русский народ и армия, а также все, кто понимал глобальное и историческое значение существования Советской России, отбросили сомнения и объединились вокруг государства и Сталина как лидера – из-за того, что он олицетворял, и несмотря на возможно допущенные им ошибки. Революция в Европе, которую ждали Ленин, Троцкий и другие большевистские лидеры, была блокирована после провала в Польше, а спустя несколько лет Советский Союз пережил шок из-за смерти Ленина, но Сталин дал народу перспективу и надежду, что удастся построить сильную страну на основе собственных ресурсов и потенциала России, даже если трансформация Европы откладывается на неопределённый срок. Тогда возникла знаменитая формулировка – «социализм в отдельно взятой стране».

Конечно, после Второй мировой войны формулировка утратила актуальность – Красная армия принесла социализм в Европу, а в 1949 г. произошла революция в Китае. Кстати, говоря об экономических проблемах социализма в СССР в 1951 г., в своих последних выступлениях Сталин утверждал, что существование коммунистического Китая открывает совершенно новые возможности. Началась холодная война, и Сталин решил не участвовать в Плане Маршалла, чтобы не попасть в зависимость. То, что происходит сейчас, показывает, что он, вероятно, он был прав, когда не стал интегрироваться в западноцентричную экономическую систему.

Сталин смог признать необходимость и возможность строительства индустриальной цивилизации на альтернативной основе (социализм) даже в изолированной России. Это дало российскому народу перспективу, поставив перед ним конкретную, хотя и невероятно сложную задачу.

С точки зрения глобальной стратегии, в отличие от других большевистских лидеров, только Сталин – если не считать амбидекстра Ленина – смог понять потенциал Востока от Ирана (Персии) до Китая. Пока все ждали революции в Европе, Сталин написал несколько статей: «Не забывайте Востока» (ноябрь 1918) и «С Востока свет» (декабрь 1918). Для этого требовалась прозорливость и оригинальность мышления: «В момент подымающегося революционного движения в Европе… взоры всех, естественно, обращаются на Запад… В такой момент как-то “само собой” исчезает из поля зрения, забывается далёкий Восток с его сотнями миллионов порабощённого империализмом населения». Он пишет о Персии, Индии, Китае.

Да, это было через пять лет после неортодоксальной статьи Ленина «Отсталая Европа и передовая Азия» (1913), но до последних ленинских работ, где он делал ставку на Россию, Индию, Китай (эти идеи можно считать основой подхода Примакова). Сталин стал автором стратегического и парадигмального фокуса на Азии и в этом смысле первым евразийским стратегом современности или альтернативной (советской) современности.

Главный вклад Сталина – то, что он смог оправиться от дорого обошедшихся ошибок, его политическое руководство, которое позволило Советскому Союзу и Красной армии разгромить нацистов, а также ведение переговоров о послевоенном порядке в Ялте и Потсдаме. Кроме того, у него было очень чёткое представление о намерениях Запада в первые годы холодной войны. При Сталине и на внутренней, и на международной арене сформировался новый блок на основе патриотизма, даже национализма, государственничества и левых убеждений. Этот сплав обеспечил победу в Великой Отечественной войне и на протяжении полувека помогал Азии в борьбе с японскими и западными хищниками-империалистами.

История признаёт негативные аспекты деятельности Сталина, прежде всего массовые репрессии внутри страны, и в этом смысле критика и послабления в период от Хрущёва до Горбачёва имели позитивное воздействие, в отличие от их внешней политики. В общем историческом балансе вклад Сталина был в большей степени позитивным, чем негативным, и этот позитивный аспект очень релевантен и необходим для России сегодня, учитывая сложившуюся в мире ситуацию. Обвинения в сталинизации со стороны Запада могут в результате диалектической инверсии (как бросок в дзюдо) стать важнейшим ингредиентом выживания и успеха России, как уже было в прошлом. Если перед Россией стоит вопрос: натоизация или неосталинизация, рациональный, патриотический ответ может быть только один.

Шри-Ланка. Украина. США. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 28 марта 2022 > № 4046461 Даян Джаятиллека

Медведев: однополярному миру конец, США больше не хозяева планеты Земля

Зампредседателя Совбеза России Дмитрий Медведев в интервью РИА Новости и RT дал оценку действиям западных стран в адрес России в контексте ситуации на Украине, прокомментировал специальную военную операцию и отношение российского общества к ней, в том числе тех, кто уезжает из страны, высказался о русофобии и рассказал, сможет ли Европа отказаться от российского газа.

— Двенадцать лет назад вы даете интервью авторитетному изданию The Wall Street Journal и говорите, что считаете Россию европейской страной. А вы по-прежнему так считаете?

— География-то осталась прежней. Вне всякого сомнения, Россия была, есть и будет европейской страной, ну так же как и азиатской.

Россия — европейская страна и по географии, и по истории. Если хотите, и по культурному коду, потому что значительная часть жителей нашей страны представляет именно европейскую цивилизацию, которая тесно связана с христианской цивилизацией. Но не вся, у нас очень большая часть населения представляет и мусульманские вероучения, и другие наши основные религии — буддизм, иудаизм.

— Вы же понимаете, что я в первую очередь говорю не о географии. А сейчас у нас, даже у высших лиц государства, у меня такое ощущение, что даже по репликам мы себя Европе все же противопоставляем.

— Это они нам пытаются что-то противопоставить, это они себя противопоставляют нам. У них нет никакой монополии на то, чтобы именоваться рафинированными европейцами, поскольку развитие европейской цивилизации в целом происходило во всех частях Европы. А мы не являемся в этом смысле наследниками Римской империи, как некоторые другие государства, где используются романо-германские языки. У нас своя история, но эта история точно такая же европейская, как и у них. Поэтому, когда нам говорят, что вы больше не европейцы, это выглядит довольно смешно. Это все, что я могу сказать по поводу европейской самоидентификации. Но это не повод для каких-то выводов, просто вы спросили — я вам ответил, что мы большие европейцы, чем они. Только и всего.

— Если эту мысль развивать, удивительно, с волной каких антироссийских настроений столкнулась в этой ситуации Москва. Такое ощущение, что вся Европа объединилась, даже те страны, которые мы считали друзьями, партнерами, — в какой-то огромной ненависти к нашей стране, причем она проявляется на всех уровнях. Европейцы, которые всегда себя объявляли очень толерантными, придерживались принципов демократии, как они говорили, позволяют себе такие высказывания в отношении России и русских, руководителей страны. Я молчу про Байдена, который… Мне кажется, на таком уровне вообще никогда таких слов не звучало. И с другой стороны, если посмотреть, что позволяет себе Польша в этой ситуации, может быть, Байден смотрится не так уж и плохо. И если можно, про Польшу тоже хотелось бы уточнить, немножечко в сторону отойти даже от этого главного вопроса. Как вы оцениваете позицию Варшавы в этой ситуации? Потому что такое ощущение, что они очень сильно нацелились не просто играть в этом какую-то ключевую роль, а и даже некий протекторат над Львовом установить, над той частью Украины, которая относится к ее западной части. Ну это уже такой второй вопрос, наверное, из двух я задаю вам, длинный.

— Действительно риторика очень жесткая. Вне всякого сомнения, она определяется моментом, и все политические силы в Европе стараются воспользоваться этой ситуацией, скажем прямо, для достижения собственных внутриполитических целей. А они есть в каждой стране: у кого-то выборы, у кого-то кризис, кому-то нужно коалицию с кем-то создать. И для этого всегда нужно найти мишень или врага. В данном случае в качестве врага избрана наша страна. Поэтому для меня неудивительна эта риторика, хотя, вы правы, она периодически зашкаливает просто за грань понимания, за грань, как принято говорить, добра и зла.

На бытовом уровне тоже есть проявления такого рода русофобской риторики, хотя, мне кажется, это все-таки ситуативные вещи. В том числе они связаны с развитием новых средств коммуникаций, таких как социальные сети, потому что те или иные модели, которые раньше не настолько были распространены, сейчас распространяются моментально. Но в целом в русофобской риторике нет ничего нового. Я не так давно напомнил, в общем, это известные слова Федора Тютчева по поводу того, как практически больше 150 лет назад западный мир ополчился на нашу страну и, по сути, сделал все для того, чтобы мы превратились в изгоев, в каких-то нерукопожатных людей. И вот эта травля продолжалась на протяжении, как написал тогда Федор Тютчев, 30 лет.

Не могу не провести аналогию с тем периодом, который связан с развитием современной России. Вот современной России чуть больше 30 лет, и все эти 30 лет нас пытаются упрекать во всех смертных грехах, особенно в последние 20 с небольшим лет. О том, что мы наследники Советского Союза, в том числе идеологические наследники, хотя мы не являемся идеологическими наследниками Советского Союза, что мы такие-сякие. Поэтому ничего нового в русофобской риторике, которая звучит на Западе сейчас, нет.

Так вот это все не новое. Периодически мы слышим совершенно удивительные слова, но мы воспитанные люди и никогда не переходим на личности. Никто не говорит, например, о том, что есть люди, у которых явно выражены признаки старческой деменции, или которые уже находятся на пути к старческому маразму. Никто не вспоминает дедушек, которые падают на трапах самолета, которые не могут найти правильное направление, чтобы выйти к своему офису, и идут в кусты. Никто об этом не говорит, потому что мы приличные люди и стараемся о таких вещах не вспоминать. Но это вопрос культуры и воспитания.

Что же касается Польши, мне недавно тоже пришлось высказаться на эту тему, именно в силу того, какую роль в настоящий момент пытается играть Польша. Польша — не просто верный вассал Соединенных Штатов Америки, который всячески проявляет свою лояльность, показывает, что является главным оплотом Соединенных Штатов в Европе. Но Польша, по сути, пытается в известной степени взять реванш за неудачи, может быть, даже не десятилетий, а столетий, и если уж не возродить Rzeсzpоspolita, то во всяком случае попытаться напомнить о том, что когда-то они были очень серьезным игроком в мире, в Европе и, по сути, претендовали на лавры империи. И нынешние польские элиты — они представлены вот этой самой партией PiS во главе с Качиньским № 2, они вот этот курс проамериканский и абсолютно отмороженно русофобский проводят на протяжении последних десяти лет.

Я помню несколько иное время, когда мы с поляками пытались восстановить отношения. Особенно после печальных событий, которые были связаны с гибелью польского президента. И казалось, что на самом деле все это можно сделать, потому что нет каких-то непроходимых препятствий. Но после того как к власти пришла оппозиция в лице вот этой самой партии, курс абсолютно изменился в этом смысле, и он приобрел такие зверино-русофобские черты. Иначе как такой политической имбецильностью я это назвать не могу, поскольку ничего другого за этим не стоит.

Желание сплотить вокруг себя электорат, наиболее заряженный против нашей страны, такие люди там есть, и это не секрет, это достаточно давнее явление, спекулировать на этом и в известной степени залезть и в украинские дела. Тем более что в Польше сейчас сконцентрировано довольно большое количество украинских беженцев, и эту тему поляки пытаются обернуть себе на пользу. Принимают какие-то решения, не только по поддержке беженцев, беженцев, естественно, можно пожалеть, а по тому, чтобы дополнительным образом наказать Россию. Какие-то новые конструкции предлагают, изменить даже конституцию, для того чтобы изъять российское государственное имущество. Вчера вот приняли решение о выдворении большого количества дипломатов.

Правда, я не очень понимаю, к чему они это все ведут. Потому что если выгнать симметричное количество дипломатов, то, по сути, им придется закрыть свое посольство. Хорошо ли это? В конечном счете это выбор каждого государства. Сохранять ли дипломатические сношения или нет. Но в целом этот курс абсолютно деструктивный.

И еще раз подчеркиваю, просто польское руководство пытается продемонстрировать наиболее верноподданнические чувства по отношению к американской администрации и на этом получить дополнительные дивиденды — как финансовые, экономические, так, естественно, и политические внутри страны.

Все это печально, ни к чему хорошему не приведет. Естественно, на их действия последует симметричная реакция или взаимные решения, которые в таком случае по международному праву принимаются. Мы просто окажемся в ситуации, когда практически перестанем разговаривать друг с другом. Хорошо ли это для Польши? Я не знаю, им самим решать в конечном счете.

— Дмитрий Анатольевич, мы, конечно, с вами не в Генштабе находимся, а я не представитель Министерства обороны, но я вам честно скажу, у меня друзья, знакомые постоянно спрашивают, сколько еще будет длиться спецоперация, как будто я вот им возьму и что-то расскажу. Мы тоже сейчас, как я уже сказал, не на Фрунзенской набережной, но вот здесь написано: Совет безопасности Российской Федерации. Можно у вас спросить, что вы лично думаете о ходе именно спецоперации и насколько она по факту отвечает тем целям, которые были заявлены.

— Спецоперация состоялась прежде всего потому, что цели, которые ставило перед собой российское государство, не были достигнуты дипломатическим путем. Об этом сказал президент, когда объявлял о начале специальной операции.

Ход операции, планы по ее проведению определяются Верховным главнокомандующим. По конституции им является президент. Президент свои оценки давал. Операция развивается по плану. Этот план подготовлен и утвержден Верховным главнокомандующим. Поэтому сейчас какие-то дополнительные оценки я давать не буду, мне кажется, что это вполне исчерпывающая оценка, которая была дана президентом.

Но очевидно, что операция будет продолжена до достижения тех целей, которые были поставлены президентом страны. Эти цели касаются будущего Украины. Статуса Украины в качестве нейтрального государства, государства, которое не проводит антироссийскую политику, государства, которое не является милитаризованным, и государства, которое должно являться нашим нормальным соседом.

Поэтому до достижения результатов по демилитаризации и денацификации Украины операция и должна продолжаться — так, как это было задумано президентом страны, как это было решено.

— Аналогичные действия, которые неоднократно принимали США, причем в регионах, которые никак не относятся к их прямым интересам или не являются их соседями и не угрожают им, например, в Югославии, Ираке, Афганистане, никогда не приводили к такому масштабному и консолидированному ответу со стороны коллективного Запада. То есть никто в ответ на разбомбленную свадьбу в Афганистане не закрывал магазины европейской одежды в Штатах и не было других последствий. С чем вы это связываете? Почему такой ответ на наши действия, которые, как вы говорите, полностью обоснованы с точки зрения обеспечения нашей безопасности?

— Я не скажу здесь ничего сверхвыдающегося, это и так понятно: Соединенные Штаты Америки воспринимают себя вне контекста международного права, они стоят над всеми.

Соединенные Штаты Америки после распада Союза ССР, когда распалась такая двухполярная система мира, основанная на противостоянии между НАТО и Варшавским договором, посчитали себя победителями и единственными бенефициарами кончины Советского Союза. Хотя на самом деле Советский Союз распался не из-за деятельности НАТО, а по внутренним причинам. И поэтому они себя соответствующим образом ведут: они считают, что неподсудны никому, но они вправе всех судить, они вправе принимать решения, они вправе делать все что угодно.

Этому помогают несколько факторов. Во-первых, Штаты — это очень экономически сильная страна. Во-вторых, это страна, которая выпускает основную резервную валюту и делает это с большой радостью, постоянно увеличивая внутренний долг, и, по сути, кредиторами Соединенных Штатов Америки в этом смысле является весь мир. Весь мир может страдать, погружаться в кризисы, а американцы печатают доллары. Поэтому и в этом плане сейчас они ощущают свою полную безнаказанность. Ровно поэтому те действия, которые предпринимают США где бы это ни было — Афганистан, Ирак, Вьетнам несколько десятилетий назад, — не получают никакой международно-правовой оценки.

Но в период, когда была вьетнамская война, все-таки был Советский Союз, и на эту тему велась достаточно серьезная дискуссия на международных площадках. Советский Союз, как известно, помогал Вьетнаму, а американцы, соответственно, долго проводили свою политику. Чем это закончилось, всем известно. Я уже не говорю о том, что Вьетнам находится на расстоянии тысяч километров от Соединенных Штатов Америки, и результатом этой операции Соединенных Штатов Америки — я помню, как-то разговаривал с вьетнамскими друзьями, это не все помнят даже в нашей стране, потому что много времени прошло — так вот, в результате деятельности американцев на территории Вьетнама практически на протяжении всех 1960-х годов погибло в общей сложности более миллиона вьетнамцев. Вдумайтесь в эту цифру. Более миллиона! Вот где Соединенные Штаты, и где Вьетнам — они туда пришли, и более миллиона человек погибло.

Даже тогда это не получало какой-либо жесткой оценки, притом что был Варшавский договор, и был Советский Союз. А после того как Советский Союз исчез с карты мира, Варшавский договор распался, они абсолютно распоясались, они считают, что могут делать все что угодно. Примером тому является Югославия. Что там происходило? Там, по сути, происходило попрание любых норм международного права с использованием, кстати сказать, вооруженных сил различных стран и боеприпасов, включая, как известно, боеприпасы с обедненным ураном. Какую это оценку получило? А никакую. Они посчитали, что могут это делать, нашли повод, причину, для того чтобы таким образом действовать, и все. Сейчас на уровне отдельных европейских руководителей говорят: "Ну да, может, немножко погорячились". Вот тебе и вся история.

Поэтому то, как себя ведут Соединенные Штаты Америки в мире, объясняется тем, что они в какой-то момент посчитали, что у них нет больше никаких конкурентов. Но они ошибаются, потому что жизнь не стоит на месте, происходит развитие международных отношений, страны растут, развиваются. И поэтому очевидно, что новые полюса в международных отношениях будут формироваться. Есть Китайская Народная Республика, есть Индия, есть, наконец, Российская Федерация. Поэтому однополярному миру пришел конец. Соединенные Штаты больше не являются хозяевами планеты Земля.

— Для вас, конечно, не секрет, что некоторые россияне после начала спецоперации, что называется, собрали чемоданы и покинули страну. Только вот вопрос: это билет в один конец или нет?

— Откуда я знаю.

— Поэтому я хотел у вас спросить, что вы можете сказать тем людям, которые приняли такое решение?

— Каждый человек — кузнец своего счастья. Приняли решение — это их право. Кто-то уехал на время, как я понимаю. Просто, думая о каких-либо последствиях для себя, может, кто-то уехал навсегда. Это их личное решение. Я даже не буду и осуждать их, и комментировать это никак.

Очевидно, для меня во всяком случае, что какая-то значительная часть людей вернется. Потому что в любом случае специальная операция, она все равно так или иначе влияет на психологическое состояние людей, люди думают об этом. Наверное, это тоже так или иначе на кого-то повлияло. Но не более того.

Мне кажется, важнее для государства другое. Вот сейчас есть, например, проблема с тем, как ко всем этим событиям относятся, допустим, программисты. Поскольку у них бизнес интернациональный, а нас отовсюду отрезали, в том числе и от платежных средств, и от банковских возможностей, и от контактов с крупными иностранными подрядчиками, вот для них это событие было тяжелым. И я понимаю как раз их мотивы, почему они пытаются найти свое место под солнцем. Ради этого правительство подготовило ряд предложений, президент подписал указ. Будем надеяться, что государству удастся смикшировать это воздействие и все-таки значительная часть специалистов в области IT останется в стране, мы сможем их сохранить. Вот это реальная проблема. И в этом смысле мне этих специалистов, а они очень важны, они дефицитны на рынке, мне их по-человечески жалко, потому что они в сложном положении находятся. Притом что эти ограничительные решения не мы, конечно, принимали, но тем не менее вот об этом надо думать.

— Я понял, что вы оценку никакую давать не хотите, но просто мне кажется, что для этих людей очень важно слышать, ждет ли их назад Россия. И какой-то посыл от вас — это принципиально важный момент.

— Смотрите, те, кто просто уехал, я не буду давать морально-нравственную оценку, потому что я не знаю побудительных мотивов каждого из них, они могут быть разными. Как принято говорить, не судите, да не судимы будете. Хотят, пусть возвращаются. Тот, кто не вернется, еще раз говорю, скорее всего, это будет его личный выбор, а некоторых и жалеть не надо.

Но есть большая разница между теми, кто просто уехал, и теми, кто выражает активную позицию несогласия с решениями властей, с проведением специальной операции, более того, еще и становится на позицию другой стороны. Вот здесь так.

Я исхожу из того, что в обычной ситуации критика решений власти, в том числе и верховной власти, — совершенно нормальное дело. Ну вот не нравится. Вот эти решения не нравятся, я с этим не согласен, это я вообще, считаю, приведет к нехорошим последствиям и так далее. Это нормально. Но не в этой ситуации.

Потому что в противном случае мы можем скатиться на позицию большевиков, в том числе и Владимира Ильича Ленина, которые в период Первой мировой войны желали своему отечеству поражения в войне. А это не просто аморальная вещь, это предательство. И вот эти люди, они себя поставили в такое положение. И, вне всякого сомнения, эти люди стали нерукопожатными. Но таких людей немного. Они есть тоже. Но тем не менее это не относится к тем, кто просто по каким-то причинам уехал — ну это, еще раз говорю, это личное дело. Поэтому нужно отличать просто отъезд, какими бы это причинами ни объяснялось, от предательства. Это разные вещи.

— А как вы считаете, у тех, кто остался, в российском обществе, в России в целом, есть консолидация по поводу операции на Украине сейчас?

— Конечно есть. И это не я так считаю, это показывает социология, все данные обнародуются, и что бы там ни писали, ни говорили наши злопыхатели, эта консолидация очевидна.

По последним данным, которые показывают социологические опросы, три четверти населения страны поддерживает проведение специальной операции. Если говорить о рейтинге высшего должностного лица, то есть президента нашей страны, то этот рейтинг еще выше. Это, собственно, и есть консолидация.

Я уже не говорю о демонстрации такого рода единства, как, например, недавно было в "Лужниках". Понимаете, это дорогого стоит, и это показывает, как люди воспринимают проблемы, с которыми столкнулась наша страна.

Я еще раз об этом скажу. Ты можешь быть недовольным теми или иными решениями властей, критиковать власть — это нормально. Это часть демократии. Но нельзя в такой сложной ситуации проводить антигосударственную линию, потому что это предательство.

А у нас, к сожалению, в истории нашей страны такие вещи случались. И в относительно недавний период. Когда люди уезжали за границу и начинали критиковать свое государство. Знаете, есть же такой еще культурный код, кстати, который разделяется почти во всех странах. Ты внутри страны можешь критиковать все что угодно, но если ты уехал за границу, то не очень правильно ругать свою страну. Ты можешь критиковать власть и свою страну, но не в ситуации войны или специальной операции, которая ведется. Потому что там люди, которые сражаются с оружием в руках за твою страну, за твое будущее, за наше Отечество. И тем самым ты себя противопоставляешь этим людям, которые рискуют головой, по сути, жизни кладут за это. Ну вот я к этому так отношусь.

— А если говорить про предпринимателей, про крупных бизнесменов, есть ли у них консолидация по поводу спецоперации, с учетом того, что против них сейчас ну просто максимальное количество мер принимается. У них отбираются дома, средства передвижения, яхты и все прочее. Как вообще вы к этому относитесь, с учетом того, что Запад раньше говорил про то, что нужно чтить частную собственность? И вообще, нормально ли это — блокировать счета и заселять дома беженцами, условно говоря, ну такие предложения высказывать, которые понятно, что будут никому неприятны.

— Понимаете, если говорить о бизнесе, это тоже часть нашего общества, и крупный бизнес в том числе — они, что называется, без вины виноватые.

Давайте зададимся вопросом: а вообще хоть кто-нибудь из этого крупного бизнеса хоть в какой-то степени способен повлиять на малую толику, на йоту на позицию руководства страны? Вот говорю вам прямо: нет, никак. Поскольку у нас разные задачи. Тот, кто занимается управлением государством, прежде всего ориентируется на интересы всей страны, на интересы народа России. Тот, кто занимается управлением собственным бизнесом (это очень важная задача), но он занимается только этим.

Поэтому расчеты на то, что, ограничивая российский бизнес, они каким-то образом повлияют на власть, они абсолютно бессмысленны, они просто глупые, дурацкие. Они же пытаются влиять на отрасли экономики, которые стоят за этим крупным бизнесом. А это сотни тысяч, миллионы наших людей. То есть, по сути, вот этими своими санкциями западный мир пытается повлиять на граждан нашей страны, сделать им больно. И, естественно, постараться настроить против курса государственного руководства, против курса президента в расчете на то, что конечном счете это выльется в какие-то неприятности для власти, что это создаст какие-то проблемы для власти. Но мне кажется, что люди, которые эти решения генерируют, они абсолютно не понимают нашей ментальности, они не понимают мироощущения русского человека в широком смысле этого слова. Они не понимают побудительных мотивов, что, когда осуществляется такое давление (а это давление не на крупных предпринимателей, не на крупный бизнес, это давление на всех и каждого), происходит консолидация общества.

Даже те, кто в какой-то ситуации был обижен или считал, что мало внимания уделяют или какие-то решения неправильные принимаются, в этой ситуации он говорит: "Ну да, да, наверное, в чем-то ошибались. Но в целом в этой ситуации я буду стоять за государство. Я буду проводником государственного курса". Вот это, мне кажется, они абсолютно не способны уяснить, как не способны были уяснить и 70 лет назад, и 100 лет назад, и в период различного рода вооруженных кампаний, которые проводились в том числе против нашей страны: что такого рода ограничения, лишения — они только сплачивают людей, консолидируют людей, а не разобщают. И в этом их основной просчет, в этом слабое место этих дурацких санкций.

— Наверное, тут будет показательна история с Советом Европы, в которой тоже нас много лет пытались каким-то образом ограничивать. Вы говорили не так давно, что нас мало что теперь сдерживает, в частности, в вопросе смертной казни, от которой Россия отказалась, вступив в ряд конвенций Совета Европы. Все-таки это важный вопрос для общества: насколько реально возвращение к ней, насколько это необходимо, насколько это вероятно?

— Вы знаете, это вопрос очень сложный. Он мировоззренческий, философский, нравственный. Можно по-разному относиться к смертной казни. Естественно, точки зрения всегда были противоположные. Но как минимум можно сказать сейчас следующее: побудительным мотивом для принятия целого ряда решений Конституционного суда, вне всякого сомнения, стало участие нашей страны в конвенциях Совета Европы. Сейчас эти конвенции для нас утратили силы.

Но тем не менее есть руководящие разъяснения Конституционного суда на эту тему, есть его правовая позиция. И это суверенное решение, это действительно никак не связано напрямую с участием в Совете Европы, хотя внутренняя связь здесь, вне всякого сомнения, присутствует. Сейчас в этом смысле никаких ограничений нет, но это очень сложный вопрос, который касается не только правовой, но и нравственной составляющей, поскольку даже основные, канонические источники различных религий на этот вопрос отвечают очень по-разному. А на это прежде всего обращают внимание, когда обсуждают тему смертной казни в той или иной стране. В Европе отказались в какой-то момент от использования смертной казни, и мы тоже это сделали. Напомню, что в Соединенных Штатах не отказались, в Китае не отказались, в целом ряде других стран тоже не отказались для тех, кто совершил особо тяжкие деяния, прежде всего убийства.

Но если возвращаться к сегодняшней ситуации, она такая, как есть: международные основания отпали, есть внутренние правовые позиции Конституционного суда. Эти правовые позиции основаны на текущем правопорядке, на текущей криминогенной ситуации. Я исхожу из того, что если все будет спокойно, то эти правовые позиции могут оставаться такими же, как и были. Но правовые позиции тоже не являются вечными, если что-то изменится в жизни общества, тогда эти правовые позиции тоже могут быть пересмотрены. Потому что даже решения Конституционного суда — это не Священное Писание, они могут меняться. И в истории нашей страны такие периоды бывали. Я напомню, что после войны Советский Союз отменил применение смертной казни. Продолжалось это недолго. Достаточно быстро смертная казнь была восстановлена. Связано это было с высоким ростом насильственных преступлений, в том числе убийств.

Что будет в будущем, я не знаю.

— Дмитрий Анатольевич, скажите, пожалуйста, насколько часто вы вообще задумываетесь над тем давлением, под которым на бытовом уровне сейчас находятся наши граждане за рубежом. Очень часто они даже опасности подвергаются. Я видел в интернете такой клип, посольство России в Ирландии (просто мне там довелось жить, папа там работал в детстве), оно все исписано баллончиком с краской, и там какой-то водитель протаранил ворота, я вообще себе представить такого не мог. А ведь это может касаться каждого гражданина России, который за рубежом находится. А вот в ООН утверждают, что прекращение огня на Украине может поспособствовать снижению русофобии в мире. Как вы вообще можете оценить данное заявление? И насколько уместно это связывать?

— Что такое позиция ООН, мне не очень понятно. ООН — это Организация Объединенных Наций, объединяющая больше чем 200 государств. Если речь идет о позиции чиновников из ООН, ну, может быть.

Я скажу прямо, в последнее время руководящие структуры ООН, да и Генеральный секретарь ООН, господин Гутерриш, сделали целый ряд, на мой взгляд, сомнительных с точки зрения международного права заявлений, поскольку в ООН должны быть над схваткой, а не принимать сторону той или иной конфликтующей страны. Но понятно, что сейчас градус русофобии, мы с вами уже говорили, зашкаливает. Это проявляется и в нападках на наших людей, и в давлении на наши дипломатические представительства.

Что тут можно сказать? Вообще, если говорить про диппредставительства, это ответственность страны, где это дипломатическое представительство размещено. Это задача принимающей стороны. Как только принимающая сторона начинает вести себя безразлично по отношению к судьбе посольства, как правило, дипломатические отношения или приостанавливаются, или заканчиваются. Поэтому тот инцидент в Дублине, о котором вы сказали, на совести Ирландии. Они должны просто на самом деле адекватным образом на это реагировать.

На бытовом уровне, я, естественно, тоже смотрю и читаю, это и из интернета, и из социальных сетей видно, где много нападок на нашу страну. Наверное, это связано с текущей ситуацией. Кто-то это делает это искренне, кто-то делает это просто так, ради хайпа, просто потому, что так сейчас принято. Но это их личное дело. Рано или поздно эта волна схлынет — так жизнь устроена. Но тем не менее воспоминания об этом останутся. И у нас тоже. И у наших людей, которые за границей оказались или в командировке, или отдыхают. Это остается надолго. И вот они говорят о том, что "мы русских не хотим видеть", но очевидно, что у всех наших людей, которые в этот момент оказались волею судеб за границей, все эти воспоминания останутся. И я не уверен, что они сформируют лучшее восприятие отдельных европейцев, чем это было до того.

Где это гостеприимство, толерантность, нейтральность, о которой вы сегодня говорили? Оно моментально улетучилось, значит, его и не было. Значит, не было и культуры. Все это было внешнее, а на самом деле вылезло мурло, которое характеризует поведение того или иного гражданина, упражняющегося в русофобии.

Это же и у нас останется, мы об этом тоже помнить будем, не забудем никого, кто это делал — и на государственном уровне, и даже на личном. В этом мире все теперь протоколируется. За каждым из нас тянется цифровой след. Об этом должен думать каждый, кто пишет разные гадости в отношении России, в отношении курса нашей страны, в отношении отдельных граждан. Это все навсегда останется в народной памяти, вот так. Я не нагнетаю.

— Если можно, я бы хотела поговорить об еще одной категории. Вы сказали об IT-специалистах, которые сильно пострадали в этой связи и которым будет оказана помощь. Я бы хотела поговорить про спортсменов. Потому что в отношении них принимаются какие-то беспрецедентные меры: их снимают с соревнований, их заставляют участвовать под нейтральным флагом, их заставляют подписывать какие-то петиции, высказывать какие-то заявления на эту тему. При этом мы понимаем, что век спортсменов в некоторых видах спорта довольно короткий. Не окажется ли Россия в этой связи на обочине спортивной жизни? Потому что здесь тоже очень важна соревновательность. Тебе важно соревноваться с сильными спортсменами. Сейчас кажется, что вся история с допингом — это все разминочка была.

— Так и есть, вы правы. И Лена, и Илья, вы тоже правильно сказали. Во-первых, начну с того, что очевидно у спортсменов тяжелая ситуация, так же как и у программистов. Но с программистами это случилось относительно недавно, когда они, наши "друзья", пытались ограничить нас со всех сторон, возвести железный занавес — финансовый, правовой. А спортсмены уже достаточно давно, с 2014 года. Действительно, они готовятся, а их этих соревнований лишают. А если и не лишают, то заставляют выступать, по сути, анонимно — без флага России, без гимна России, и всячески откреститься от своей Родины. Сказать, что нет, мы вообще только в личном качестве, мы представляем только себя. Но это цинично, аморально. Я уже не говорю о позиции, которая была занята недавно Международным олимпийским комитетом по отношению к нашим инвалидам. Это вообще за гранью понимания, просто какое-то уродство, хамство. Значит, наша общая задача — всячески поддерживать паралимпийцев, чтобы они чувствовали себя нормальными людьми, полностью вовлеченными в общественную жизнь. А им говорят: "Нет, вот у вас государство плохое, поэтому нам на вас плевать". Но это противоречит всем нормам морали. Считаю, что Международный олимпийский комитет проявил себя с наихудшей возможной точки зрения.

А началось-то все, действительно, восемь лет назад и было связано с конфликтами вокруг допинга. Но что тут скрывать, очевидно, что проблема допинга есть в нашей стране, все это признавали, и вина есть. Но считать, что мы единственные, кто применял допинг, я имею в виду Российскую Федерацию, российских тренеров, спортсменов, это точно такое же хамство и цинизм. И другие применяли. Но все ополчились только на нас. Именно в силу того, что была поставлена задача опять же нашими “друзьями” в значительной степени из англосаксонского мира — Россию выбросить из спорта. Для чего? Опять же для того, чтобы создать недовольство курсом России внутри страны и побудить людей на какие-то действия по этому поводу. Поэтому наши спортсмены страдают с 2014 года. Но мы будем всячески их поддерживать, стараться проводить максимум внутренних соревнований, стараться отстаивать их права во всех инстанциях. Хотя сейчас это очень и очень сложно.

И принимали эти решения вполне конкретные люди в Международном олимпийском комитете, в объединенной Европе, в Соединенных Штатах Америки, в независимой теперь от этой объединенной Европы Великобритании. И очевидно, что у этих решений есть прямые авторы. И как раз против них-то и будет канализировано недовольство людей, лишенных спорта.

— Президент регулярно настаивает на том, что Россия в своих действиях защищается от агрессивных действий Запада. А вы в недавнем интервью сказали, что у страны достаточно мощи, чтобы поставить на место своих врагов, то есть это подразумевает какое-то действие в ответ. Что именно вы имели в виду, Дмитрий Анатольевич?

— Мы с вами прекрасно понимаем, что я имел в виду. Россия — не обычное государство, а государство, которое является постоянным членом Совета Безопасности Организации Объединенных Наций. Кстати, à propos скажу, что все неумные попытки исключить нас оттуда, они ни на чем не основаны — ни на Уставе ООН, ни на международном праве, а являются лишь хотелками отдельных государств. Это первое.

И второе, Россия является ядерной державой, обладателем наиболее мощного запаса ядерного оружия, стратегических арсеналов. Естественно, никто никому ничем не угрожает, но вы упомянули президента… Относительно недавно стратегический потенциал нашей страны был переведен в особый режим, просто чтобы все понимали те угрозы, с которыми столкнутся другие государства, если попытаются повлиять на курс нашей страны. Это отметили, сказали, что ничего делать не собираемся, но наиболее горячие головы в той же самой Польше и некоторых других странах — сателлитах Соединенных Штатов Америки это, надеюсь, остудило. Притом что там все равно периодически рождаются дурацкие идеи типа закрытия воздушного пространства над Украиной. При этом более хладнокровные аналитики из Пентагона и из других мест говорят о том, что это сделать невозможно, потому что это повлечет прямой конфликт с нашей страной.

Я исхожу из того, что этого достаточно, хотя у нас есть специальный документ, касающийся ядерного сдерживания. В этом документе прямо указаны основания, при которых Российская Федерация вправе использовать ядерное оружие, и таких оснований несколько, я их напомню.

Первое — это ситуация, когда по России нанесен ракетный удар с использованием средств ядерного поражения. Второй случай — это иное применение ядерного оружия против Российской Федерации или ее союзников. Третий случай — это посягательство на критическую инфраструктуру, в результате которого парализована деятельность наших ядерных сил сдерживания. И четвертый случай — это когда осуществлен акт агрессии в отношении Российской Федерации или ее союзников, в результате которого под угрозу поставлено само существование страны, даже без применения ядерного оружия, то есть с применением обычного оружия.

Эти случаи указаны в документе, который утвержден указом президента, и это демонстрирует нашу решимость отстаивать независимость, суверенитет нашей страны, не дать никому повода даже в малом сомневаться, что мы готовы дать достойный ответ на любые посягательства на нашу страну, на ее независимость, на ее курс. Но я об этом говорю, поскольку был задан вопрос. Очевидно, мы исходим из того, что переговоры, дипломатические усилия в самых сложных ситуациях — типа той, которая сейчас складывается, например, вокруг Украины, — это все равно лучший и самый правильный путь. Другое дело, что переговоры не всегда достигают успеха, но нужно этим путем идти.

— Вы сказали страшную для любого человека в этом мире вещь — ядерная война. И второй момент, это война с НАТО. Это, в принципе, близкие и тождественные понятия. На ваш взгляд, насколько все-таки существует вероятность этой войны в нынешней ситуации и можно ли сравнить нынешнюю ситуацию с Карибским кризисом, когда тоже казалось, что мы стоим на некой грани? Если то время назвали холодной войной, то как сейчас можно назвать отношения России и коллективного Запада?

— Знаете, никто не хочет никакой войны, тем более ядерная война — это угроза вообще существованию человеческой цивилизации. В этом смысле правы те аналитики, которые говорят, может быть, несколько цинично, но тем не менее, что создание ядерного оружия предотвратило огромное количество конфликтов в XX-XXI веках. Это правда. На самом деле это так.

Поэтому очевидно, что угроза существует всегда. Как бывший Верховный главнокомандующий я прекрасно осознаю ее масштабы, да и всем нашим людям известно, что целями ядерных средств поражения стран НАТО являются объекты на территории нашей страны, а наши боеголовки наведены на цели, которые расположены в Европе и в Соединенных Штатах Америки. Но такова жизнь. Поэтому об этом думать нужно всегда и проводить ответственную политику. Вот, собственно, и все.

Что же касается Карибского кризиса, я его, по понятным причинам, не помню, я только читал о нем. Правда, мне довелось пообщаться с одним из его участников — с Фиделем Кастро.

Знаете, это другая ситуация, другой мир — нет Советского Союза, нет Варшавского договора, нет многих иллюзий. Очень много чего отсутствует, но тем не менее уроки Карибского кризиса тогда выучили все неплохо. Это оказало отрезвляющее воздействие на всех — на руководство Соединенных Штатов Америки, НАТО, Советского Союза, Варшавского договора. Тогда действительно была холодная война, сейчас ситуация в чем-то, на мой взгляд, хуже, чем тогда, поскольку в тот период наши оппоненты не пытались с такой степенью ярости довести ситуацию в Советском Союзе до точки кипения. Во всяком случае, это маскировалось, не вводили санкции в отношении отраслей промышленности или сельского хозяйства, тем более я уж не говорю про персональные санкции. Никому в голову не приходило вводить санкции в отношении Брежнева, Подгорного и Косыгина. Они, конечно, понимали, что это бессмысленно, как и сейчас, но тогда хотя бы мозгов хватало этого не делать. Теперь все находятся в неудобном положении. Понавводили санкций, а общаться-то надо, хотя бы для того, чтобы предотвратить всякие нежелательные последствия, включая такие страшные, как, допустим, конфликт между Россией и НАТО. Вроде как все подсанкционные, все находятся в каком-то там списке.

Я вот с Обамой подписывал известный договор СНВ-3, или Start Treaty. Этот договор был продлен президентом Путиным и президентом Байденом. Вот они в какое нас хотят поставить положение? Договоры заключены, но заключены лицами, которые находятся в санкционном списке. Если бы российское руководство занимало в этом смысле безответственную позицию, можно было бы, наверное, так и сказать: раз так, значит, и все тогда, до свидания.

Есть такая поговорка: [clausula] rebus sic stantibus — международные договоры действуют до тех пор, пока существуют обстоятельства, их породившие. Эти обстоятельства исчезли. Вы нас не воспринимаете. Лица, которые подписывали договор, у вас в санкционном списке. Может, тогда и все как бы. Я говорю о бессмысленности этих санкций, показываю всю абсурдность такого рода решений.

В период холодной войны этого не было. А сейчас это наша жизнь. Состояние отношений между Российской Федерацией и западным миром, англосаксонской цивилизацией в широком смысле этого слова, возглавляемой Соединенными Штатами Америки, хуже, чем, наверное, в 1960-1970 годы, это вне всякого сомнения.

— А если говорить про первопричину и первоисточник, про переговоры с Украиной, как вы оцениваете их ход? Определенные, я так понимаю, договоренности все-таки возможны в этой ситуации. Каким образом эти договоренности будут гарантированы? Нужна ли будет в этом смысле некая ответственность Запада? После окончания специальной операции, с учетом всех факторов, не понадобится ли некая новая Ялта, для того чтобы зафиксировать новый миропорядок, как вы говорите, который перестал быть однополярным?

— Переговоры комментировать — дело неблагодарное и неправильное. Переговоры требуют тишины. Недаром они сейчас ведутся не путем личных контактов, потому что на это тратится много времени, а в режиме видеоконференции. Практически ежедневно. Поэтому комментировать здесь я ничего не буду, чтобы не создавать проблем переговорщикам и не возбуждать какие-то избыточные надежды или, наоборот, волны эмоций, которые подобные комментарии могут создать.

Цель этих переговоров понятна — зафиксировать все результаты, на которые, с нашей стороны я имею в виду, направлена специальная операция. А именно: нейтральный статус Украины, ее демилитаризация, отказ от использования нацистских идеологических законов, которые были приняты Украиной. Что бы там ни говорили, это именно законы, которые делят людей по национальностям. Каких-то людей называют людьми правильной национальности, а каких-то выводят за скобки. И целый ряд других позиций, которых Российская Федерация считает правильным достичь.

У Украины есть свои задачи, естественно, которые она преследует в ходе этих переговоров: прежде всего сохраниться как государство и обеспечить себе дальнейшее развитие.

Что же касается гарантий их исполнения, то эти гарантии могут быть двоякие. Во-первых, это гарантии, связанные с участниками этих соглашений. В конечном счете тех, кто будет их подписантами, кто будет своим авторитетом отвечать за их исполнение. Второе — это различные международные механизмы. Я, конечно, не буду их переоценивать, поскольку масса договоров, которая была заключена и не исполнена. Но все-таки это гораздо лучше, нежели правовая неопределенность или бесконечные попытки Украины просочиться в НАТО для того, чтобы создать прямую угрозу у наших границ. Поэтому юридические гарантии и наличие самого договора гораздо лучше, чем их отсутствие. И это способ разрешить этот конфликт.

Вы Ялту упомянули. Единственное, могу сказать — мы будем рады принять в российской Ялте делегации разных стран, которые будут обсуждать те или иные вопросы. Известный дворец не в идеальном состоянии находится, но он тоже способен принимать гостей.

— Дмитрий Анатольевич, не надо быть Фиделем Кастро, чтобы…

— Фиделя Кастро не заменить, он уникален.

— …чтобы говорить о событиях 1998 года. Я поделюсь наблюдением, даже те люди, которые не родились еще 1998 году, у меня как у журналиста, они думают, что я компетентен каким-то образом, спрашивают…

— Вы точно компетентны, журналисты все знают. Больше, чем политики.

— Спасибо. Спрашивают, будет ли 1998 год. Говорят о дефолте. С дефолтом мы на какое-то время разобрались, поскольку осуществить платежи нам позволили. Но все же?

— А вы сами 1998 год помните?

— Помню. Курс в четыре раза, я помню, упал.

— Понятно. Поэтому что это яркое воспоминание.

В одну воду невозможно вступить дважды. Я не имел отношения к власти в 1998 году и воспринимал это с позиции человека из гражданского мира, если хотите, из бизнеса. Но и наше общество, наше государство было в гораздо меньшей степени защищено. Но я отлично помню 2008 и 2009 годы, когда с этим экономическим кризисом мне пришлось лично разбираться. Я отлично помню 2014-й и последующие годы, когда в должности председателя правительства мне пришлось этим заниматься.

Каждый кризис по-своему уникален. В 2008 году мы создали "Двадцатку". Они говорят: "Давайте мы Россию из "Двадцатки" исключим!" Но я же помню, как это на моих глазах рождалось, эти решения принимали вместе. Сначала Буш в этом принимал участие, потом Обама. Все радовались, что за одним столом сидят представители таких разных стран — и Россия, и Соединенные Штаты Америки, и Китайская Народная Республика, Индия. И это был формат, возникший консенсуальным путем, на основании единогласия. А теперь нам говорят: "Давайте исключим". Нет, ребят, это невозможно сделать! Это вы нас в "Семерку" позвали тогда восьмым членом. Это другое дело, это ваш какой-то там закрытый клуб, не хотите нас видеть — мы оттуда ушли, нас оттуда "попросили". А сейчас этот клуб вообще никакого значения-то и не имеет на самом деле. "Двадцатка" — другое дело, но эта "Двадцатка" помогла нам справиться с кризисом 2008 года.

Почему я об этом говорю? Та ситуация, в которой мы сейчас находимся, она отличается. Тогда мы все сопротивлялись международному финансовому кризису, связанному с возникновением финансового пузыря на территории Соединенных Штатов Америки. И наша коллективная задача была этому сопротивляться. И мы смогли это сделать, кстати. С разным успехом, но тем не менее вытащили мировую экономику и российскую экономику достаточно быстро. А сейчас все, что происходит, это просто экономическая война, как сказал один министр из Франции, которую они объявили России. Они объявили России экономическую войну. И пытаются вести эту войну без правил. Почему? Вы спрашивали, я тогда не успел на это откликнуться. Что написано на знаменах любого капиталистического общества, любой рыночной экономики? Уважение к священной частной собственности! Пусть погибнет мир, но восторжествует правосудие, пусть погибнет все, но сохранится частная собственность.

Что делают они? Они арестовывают активы финансовых учреждений и даже Центрального банка. И даже ведут речь о том, чтобы обратить на эти активы взыскания — то есть национализировать. Ну слушайте, это и есть война без правил. Каковы будут последствия этой войны — разрушение всего мирового экономического уклада. Это покушение вообще на те экономические ценности, которые сформировались на нашей планете, прежде всего в Европе, в Соединенных Штатах Америки, в нашей стране, а впоследствии в азиатских странах с конца XVIII — начала XIX века. То есть это отказ от общих основ рыночной экономики. Что тут можно сказать: если им это не дорого, пусть они это делают, но по понятным причинам это, естественно, вызовет симметричный ответ со стороны Российской Федерации.

Но, с другой стороны, и челлендж, который мы получили, и реакция, которую мы должны продемонстрировать, может быть весьма и весьма эффективной. Я говорил неоднократно, но это же действительно так: если бы в 2014 году они не объявили санкции против России, у нас было бы гораздо более слабое сельское хозяйство, все это прекрасно понимают. Мы взяли и выключили их поставки, и в результате у нас продовольственная безопасность на высоком уровне.

Я надеюсь, что и в этой ситуации коллеги из правительства смогут найти адекватные решения для того, чтобы подстегнуть развитие отечественной промышленности, в том числе авиастроения, автомобилестроения и весьма важных для нас сфер микроэлектроники, IT-технологий. Нам эти задачи все равно придется решать. Сейчас будет решать труднее, но, с другой стороны, у нас нет надежды ни на кого. В этом случае мы вынуждены будем сами решить эти задачи.

— Если можно тогда, тоже к очень важному вопросу. Тоже очень интересно поступают коллеги из западных стран. Они говорят, вот мы вам обрубим все, а вот газ не можем с нефтью, ну просто потому, что нам самим будет очень плохо, мы будем замерзать, мы, конечно, сейчас будем экономить, какие-то предлагают шаги на эту тему. Но тем не менее все-таки пока воздерживались от санкций, касающихся нефтяной и газовой сферы. При этом говорят, что в перспективе хотели бы отказаться от газа и нефти из России. Насколько реален отказ от российских энергоресурсов для них, и не стоит ли нам, может быть, не ждать этого теперь, а самим просто какие-то меры предпринять? И в этой связи вчерашнее решение про переход на рубли, как это будет реализовано? Каким образом это решение будет воплощено в жизнь?

— Ну, пока покупают, пусть покупают. Никто же не отказывается от своих денег, это совершенно нормально. Они же хорохорятся. Ну хорошо американцам выпендриваться — у них есть разные поставщики, они изолированы от Европы, они, естественно, не так завязаны на нашей поставке. Вот от нашей нефти взяли отказались, хотя это вызвало известные всем проблемы. И Байдену еще припомнят, сколько стоит галлон бензина, потому что Украина очень далеко, а бензин на бензоколонке где-нибудь в серединной части Америки стоит таких денег, которых никогда не стоил. Инфляция десять процентов, когда она была в Соединенных Штатах Америки такой? Так что это еще припомнят американской администрации, скажут большое спасибо за то, что они делают со своей экономикой, пытаясь повлиять на русских.

Знаете, я вообще к этому философски отношусь. Это наше богатство — и газ, и нефть, надо этим торговать с европейцами, с азиатскими партнерами. Вообще, раз в 50-70 лет происходит переориентация по всем энергоносителям. Я не знаю, что будет в 2050 году, что будет основным энергоносителем, источником энергии: водород или иные технологии. Не знаю просто. Поэтому к этому нужно готовиться и нам тоже.

Но сейчас это — значительная часть наших доходов, и мы обязаны все эти доходы получать. При этом мы, безусловно, в нынешних условиях смотрим на азиатские рынки и думаем о том, как диверсифицировать эти поставки. Если наши европейские друзья будут очень сильно торопиться в смысле отказа от поставок из РФ, отказа от нашей нефти, газа. Сделать это очень сложно, потому что 40 процентов газа поступает из России, и где-то треть поставок нефти. Но была бы честь предложена. Захотят избавиться, избавятся. Вопрос только в том, в какой перспективе. Мы тоже должны думать о том, что с этим делать.

А если говорить о вчерашнем решении, о котором сказал Владимир Владимирович Путин, по переходу на расчеты в рублях. Мне кажется, это очевидная вещь. Нам сказали: "Ребят, корреспондентские позиции вашим коммерческим банкам закрываем, расчеты в долларах и в евро недопустимы, SWIFT в отношении подсанкционных банков, во всяком случае части из них, использовать нельзя". Ну и чего они хотят? Единственным законным платежным средством на территории Российской Федерации является рубль. В этом случае мы говорим: раз все остальное схлопнулось, платите рублями. Вот пусть изыскивают возможности платить. Но сейчас там идут на эту тему консультации. Как эта схема будет работать, поживем — увидим. Но в ней есть прямая логика.

— Что касается "Северного потока". Его американцы очень спешат похоронить…

— Спешат.

— Называют и грудой металла, используют лексику весьма специфическую. На ваш взгляд, есть какие-то перспективы этого проекта, что касается, собственно, инфраструктуры, она сколько продержится без использования, без какого-то обслуживания технического, без загрузки?

— Я не специалист по износостойкости инфраструктуры "Северного потока", там, безусловно, запас прочности есть, какой, я не знаю, он явно не измеряется месяцами, это очевидно. Но применительно к крупным экономическим проектам, знаете, несмотря на такой несколько эмоционально завышенный фон нашего разговора из-за этих событий, которые происходят, и тех страстей, которые кипят, я применительно к экономическим проектам всегда оптимист. Понимаете, есть определенные законы, правда, наши друзья их пытаются нарушать, — общеэкономические законы, которые невозможно игнорировать. Деньги вложены, проект важный, полезный, рентабельный для всех участников. Поэтому конфликты приходят и уходят, а деньги и экономика остаются.

Я считаю, что у проекта "Северный поток — 2" вполне благоприятное будущее. Оно может сложиться, во всяком случае, если наши партнеры по диалогу включат в какой-то период свои головы и вспомнят, что у них есть налогоплательщики, есть избиратели и есть целый ряд социальных задач, которые надо решать. Не просто вредить России, а решать важнейшие для своих экономик задачи. Стараться помогать своему населению. Следить за тем, чтобы счета, которые получают налогоплательщики, были удобоваримыми.

Просто невозможно об этом не сказать. Как только они приняли решение в Германии по "Северному потоку — 2", что произошло? Произошло то, что мы говорили. Счета моментально скакнули до невообразимых цифр. Две тысячи евро и выше там на пике.

Я напомню, совсем недавно, несколько лет назад, речь шла о трубном газе, а не о торговле на споте. Тем не менее вообще цена больше чем 400-500 долларов или евро казалась гигантской. А тут вот такие цифры. Ну и чего хорошего? Ничего хорошего. Поэтому я в этом вопросе сдержанный оптимист.

— Вы считаете, что западные компании тоже к нам вернутся в какой-то перспективе, компании, которые сейчас массово заявляют об уходе?

— Конечно, вернутся. Вопрос в том, когда и с какими потерями. Понимаете, мы довольно большой рынок, иногда говорят — премиальный рынок. Значит, если они хотят отказаться от части доходов, ну пусть отказываются, мы же без этого тоже проживем, но они не хотят отказываться, они действительно нам потихонечку говорят, что ну вот, мы ждем развязки ситуации, надеемся на мирное урегулирование конфликта, связанного с Украиной. Но, с другой стороны, вы нас пока не вычищайте, не забирайте, не вводите внешнее управление, не национализируйте, потому что мы хотим вернуться.

Кто-то, по-моему, из пресс-секретарей, то ли в США, то ли в другой стране, не помню, говорил о том, что мы ни в коей степени, ни коей мере не влияем на позицию крупных компаний, это их внутренний зов, это их такая гражданская позиция, они вот взяли и сами на себя набросили этот аркан, они сами хотят отказаться от денег, хотят сами уйти с рынков. Маркса пусть почитают. У Маркса сказано, что капиталист никогда не откажется от дополнительной прибыли. Значит, если бы не колоссальное давление со стороны правительства этих стран, стран западного мира, ни одна компания даже не почесалась бы, чтобы уйти. Поэтому это абсолютно политическая история. А политические истории, как правило, существуют определенное время. Экономика в этом смысле носит вечный характер.

— Еще пара философских вопросов осталась.

— Да. Я начинал, а Елена пусть завершает.

— Пожалуйста.

— Санкции затронули абсолютно все сферы. И такое ощущение, что если раньше был железный занавес, который Советский Союз самостоятельно опускал между нашей страной и между другими странами, то сейчас такое ощущение, что его хотят принудительно опустить и заставить нашу страну превратиться в некое подобие КНДР. То есть берут, а люди сопротивляются, в принципе, никто не хочет, а механизмы двигаются, и их крутят. В подобие КНДР, на которую были наложены дикие санкции, в подобие Кубы, где автомобили еще 1960-х годов, и, наверное, тоже предполагается, что мы будем ремонтировать и где-то доставать из наших загашников ЗАЗы…

— Жалко, я продал. У меня была когда-то машина "Жигули", "семерка" — сейчас бы пригодилась.

— Видимо, на это и расчет был. Как вы считаете, в нынешней ситуации, что касается именно России, удастся таких целей добиться при худшем сценарии?

— Да никто так не думает. Я хоть и критиковал в ходе нашего интервью умственные способности людей, которые эти санкции придумывают в отношении России, но там есть разные люди, есть и соображающие, что происходит.

Понимаете, они все понимают, осознают, что при всем нашем колоссальном уважении к нашим друзьям с Кубы, из Корейской Народно-Демократической Республики, Россия — это не Куба и не КНДР. Россия — это Россия, это самая большая в мире страна, это постоянный член Совета Безопасности, это колоссальная экономика, это ядерная держава. Поэтому все их измышления, что они нас сейчас спеленают, как когда-то там КНДР или Кубу, и в таком состоянии будут держать, они ни на чем не основаны, это невозможно. Это просто в принципе невозможно. Даже если так хочется отдельным представителям их политэлиты.

Да, трудности есть, их придется преодолевать, это очевидно. Они, к сожалению, есть и на государственном уровне, и на бытовом уровне. Но, во-первых, нам к этим трудностям не привыкать, а во-вторых, это, знаете, не фатальные трудности. Это невозможно сопоставить с теми страшными испытаниями, через которые прошла наша страна в ХХ веке. Я даже больше скажу. Это даже не те проблемы, которые у нас в голове были, когда мир столкнулся с пандемией нового коронавируса. Вот тогда реально временами было не по себе. Потому что мы не понимали, по каким закономерностям этот вирус, откуда бы он ни взялся, развивается. И не выкосит ли он, как в известных фантастических произведениях, значительную часть человечества. Вот тогда в этом смысле напряжение, на мой взгляд, было больше. Но самое печальное то, что и огромное количество людей ушло от этого вируса.

Это точно не такая история. И никаких иллюзий здесь быть не должно. Нас пытаются занести в разряд "rogue nation" или "rogue country". Если говорить об этимологии, по-моему, Рейган когда-то придумал этот термин. У нас почему-то переводят это только как "государство-изгой". Но на самом деле термин "rogue", известно, переводится как "разбойник". Так вот таким "rogue nation" являются Соединенные Штаты Америки. Не потому, что мы не любим американцев, а потому, что американцы беспрерывно ведут захватнические войны на территории всего земного шара. Вот они и есть государство-изгой и государство-разбойник.

— Если можно, возвращаясь к самому первому вопросу, который Илья задал. Такое ощущение все-таки, что мы разделены. Мир разделен на две части — на Азию и Европу, или, как вы говорите, коллективный Запад. Какое место у России здесь?

— Россия занимает свое место. Это место предназначено ей историей и, если хотите, господом Богом. Россия — это Россия. И у России свое будущее, свое позиционирование, своя гордость, своя сила, свои возможности, свои проблемы. Поэтому мы не рядом с кем-то, а мы сами по себе. Мы большая, очень значимая и очень хорошая страна.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 26 марта 2022 > № 4018510 Дмитрий Медведев

Великие державы и геополитика Южной Азии

САЛМАН БАШИР

Пакистанский дипломат, был министром иностранных дел Пакистана и верховным комиссаром Пакистана в Индии.

Украинский фактор будет влиять на баланс великих держав долгое время. Он затронет и Южную Азию: Пакистану и Индии придётся просчитывать, как развитие событий повлияет на отношения США и Китая, а также возможные издержки для партнёрства Индии и США – если они возникнут. Пакистан надеется, что у евразийского экономического сотрудничества есть перспективы.

Разногласия Пакистана и Индии породили нестабильность в Южной Азии, одном из самых населённых и недостаточно развитых регионов планеты. Оба государства продолжают борьбу с нулевой суммой и ведут активный поиск сторонников в регионе.

К сожалению, из-за геополитической динамики Южная Азия особенно уязвима к воздействию глобальных стратегических течений, которые усиливают негативные тренды и существенно сокращают потенциал региона совместными усилиями противостоять общим вызовам развитию и экологии. Воспитанные в западных политических традициях, региональные государственные деятели одержимы идеей власти.

Представления о региональном сотрудничестве в Южной Азии, заложенные в создание СААРК, исчезли с приходом к власти в Индии Нарендры Моди. Исторически Индия использовала китайскую угрозу, чтобы оправдать свою ядерную программу, а в последнее время стала укреплять партнёрство с Соединёнными Штатами в сфере обороны.

Ключевая роль, которую Индия может сыграть в сдерживании Китая, обеспечила ей политическую и военную поддержку Запада, но за счёт ухудшения отношений с Пекином и относительной потери доверия со стороны Москвы.

Стратегическая дилемма для Индии – как сохранить партнёрство с Россией и США одновременно. Из-за обострения конфликта на Украине этот вопрос стал ещё актуальнее, а паттерны европейской истории вышли на первый план. Эти события кардинально изменили глобальную стратегическую динамику и, скорее всего, усугубят раскол между НАТО и Россией в ближайшие годы.

С другой стороны, стратегическое партнёрство Китая и России удалось укрепить, если судить по совместному заявлению Си Цзиньпина и Владимира Путина, сделанному 4 февраля 2022 г. в Пекине. В нём говорится о прочном фундаменте для сотрудничества и категорическом неприятии расширения НАТО. Если в Дели рассчитывали, что Россия сможет как-то повлиять на отношения КНР и Индии, несмотря на участие последней в политике сдерживания Китая, то такое развитие событий заставит индийское руководство задуматься.

Индия воздержалась при голосовании по американскому проекту резолюции по Украине, и это, очевидно, был жест в сторону России. Из-за событий на Украине давнее российско-индийское партнёрство проходит проверку на прочность. Индия не может позволить себе осудить Россию, которая является крупным поставщиком оружия.

Ещё один важный фактор, беспокоящий Индию, – это возможное дальнейшее улучшение отношений России и Пакистана. В Дели этого всерьёз опасаются, потому что без поддержки России Индия потеряет своё место и роль в системе конструктивного сотрудничества на континенте, где в основном доминируют Китай и Россия.

Сближению Пакистана и России способствовали инициативы по экономическому взаимодействию в рамках Шанхайской организации сотрудничества. В этом контексте премьер-министр Имран Хан посетил Москву 24–25 февраля 2022 г. и встретился с президентом Путиным, переговоры продлились более трёх часов. Этот визит продемонстрировал, что Пакистан признаёт роль России в регионе, особенно в вопросах стабильности и развития Центральной Азии, Афганистана, Ирана и Пакистана. Украинский кризис не затрагивался. Тем не менее премьер-министр выразил сожаления по поводу ситуации на Украине и призвал к диалогу и дипломатии.

Пакистан в соответствии со своей стратегией экономических приоритетов старался не ввязываться в глобальное геополитическое соперничество. Долгие годы Исламабад выступал на стороне «свободного мира» в борьбе с Советским Союзом и многое потерял. Теперь он решил воздерживаться от подобного соперничества. Пакистан хочет иметь хорошие отношения со всеми основными державами, включая США и Россию, и считает, что лучший способ защитить международный порядок – следовать просвещённым принципам взаимовыгодного сотрудничества, которое обеспечивает глобальная взаимозависимость.

К сожалению, украинский народ переживает очень горький период, а Европа на десятилетия может погрузиться во мрак. Этого можно было избежать, если бы все стороны уважали озабоченности друг друга в сфере безопасности, исходя из принципа её неделимости. Конфликт необходимо урегулировать мирными средствами, при этом суверенитет и территориальная целостность Украины должны быть сохранены, а опасения России по поводу безопасности в связи с расширением НАТО учтены. За это выступают Пакистан и Китай.

Украинский фактор будет влиять на баланс великих держав долгое время. Он затронет и Южную Азию: Пакистану и Индии придётся просчитывать, как развитие событий повлияет на отношения США и Китая, а также возможные издержки для партнёрства Индии и США – если они возникнут. Пакистан надеется, что у евразийского экономического сотрудничества есть перспективы. Было бы недальновидно изолировать Южную Азию от глобальной геополитики и игр, в которых участвуют крупные державы.

Arab News

Пакистан. Индия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 25 марта 2022 > № 4313801 Салман Башир

«Переиздание» Российской Федерации

ДМИТРИЙ ТРЕНИН

Член Совета по внешней и оборонной политике.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Тренин Д.В. «Переиздание» Российской Федерации // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 2. С. 27-33.

24 февраля 2022 г. – начало специальной военной операции на Украине – открыло новый период русской истории и стало поворотным моментом в современной международной политике. Отношения России с Западом, неуклонно ухудшавшиеся в течение предыдущего десятилетия, окончательно разрушены. В ответ на действия на Украине Запад грозит превратить Россию в международного изгоя, последовательно блокирует её внешнеэкономические отношения, пытается воздействовать на российское общество путём изоляции его от внешнего мира.

На фоне консолидации Запада вокруг США происходит сближение России и Китая. В мире формируются коалиции великих держав, противостоящих друг другу по важнейшим вопросам миропорядка и фундаментальным ценностям. Глобализация сменяется регионализацией, идёт раскол мира на противоборствующие военно-политические, финансово-экономические и технологические блоки. Политика доминирует над экономикой. Известная формула тридцатилетней давности выворачивается наизнанку: It’s geopolitics, stupid!

В этой фактически военной обстановке неизбежно «переиздание» Российской Федерации. Основное направление мер правительства – мобилизация всех имеющихся ресурсов и максимальное расширение экономических свобод внутри страны при одновременной поддержке социально уязвимых слоёв населения. Но это только первые неотложные меры. Стране требуются коренные перемены: перекрытие каналов, питающих коррупцию; переориентация крупного бизнеса на национальные интересы; новая кадровая политика с целью существенно повысить качество государственного управления на всех уровнях; общественная солидарность; возвращение фундаментальных – не денежных – ценностей в качестве основы жизни. Эти перемены, в свою очередь, невозможны без преодоления сохраняющихся элементов офшорного олигархического капитализма, широкой ротации и оздоровления властвующей элиты, государственного и административного аппаратов и – как следствие – перезаключения общественного договора между властью и обществом на основе взаимного доверия и солидарности.

Важнейший фронт противоборства проходит внутри российского общества. Справиться с внешним вызовом можно лишь при условии самоочищения и самоопределения. Предстоит победить не только воровство и казнокрадство, но и цинизм, примитивный материализм, безверие; стать гражданами в полном смысле слова; решить, ради чего живёт человек и существует страна – и без чего, если развернуть этот тезис, жизнь и существование становятся лишёнными смысла; отказаться от лжи другим и самим себе. Надежды на такой поворот возникли ещё в ходе «русской весны» 2014 г., но они не были реализованы, что породило разочарование. Сейчас появляется второй шанс. Надо усвоить урок истории: Российское государство практически непобедимо извне, но оно рушится до основания, когда значительная масса русских людей разочаровывается в своих правителях и существующей несправедливой или неработающей общественной системе.

Не «вторая холодная»

Во внешней политике России произошёл переход от начавшегося в 2014 г. противостояния (конфронтации) с коллективным Западом к активной гибридной войне с ним. Гибридная война – это острое противоборство, включающее вооружённые конфликты (пока что непрямые) различной степени интенсивности, за исключением всеобщей ядерной войны; экономическую, финансовую и технологическую блокаду; информационную войну; кибератаки; терроризм; подрывную деятельность и так далее. Гибридная война – не «вторая холодная», поскольку Российская Федерация – не Советский Союз, да и остальной мир сильно изменился за прошедшие десятилетия. Но, как и холодная война, гибридное противоборство есть острая форма борьбы за новый миропорядок. На этот раз речь идёт о сохранении глобального доминирования Запада во главе с США или формировании полицентричной системы отношений без реального доминирования в ней какой-либо одной силы.

Переход от конфронтации к гибридной войне означает, что время для манёвров и попыток убеждения «партнёров», «коллег» закончилось, вязкое противостояние с ними сменилось острым противоборством. Деградация отношений за последние два десятилетия проделала путь от так называемого разрыва в ценностях в 2000-х гг. до дефицита доверия в 2010-х и открытой враждебности в начале 2020-х годов. Соединённые Штаты и их союзники (МИД РФ определил список «недружественных государств») являются теперь не оппонентами, а противниками России. Запад рвёт связи с Россией – причём и с государством, и с обществом – во всех областях. Этот разрыв – надолго. Запад не «поймёт», не «помягчает» и не «подобреет» к России. Для западных стран Россия, названная угрозой и объявленная международным изгоем, стала важнейшим фактором внутренней консолидации вокруг США, и в этом качестве она незаменима в обозримом будущем. В любом случае возврат отношений между РФ и Западом к прошлому (будь то до февраля 2022-го или до февраля 2014 г. – можно продолжать) – однозначно невозможен.

Цели противоборствующих сторон – самые решительные. Для Запада во главе с Вашингтоном главной целью является не просто смена политического режима в России, но и устранение России как крупной самостоятельной величины на мировой арене, в идеале – замыкание её на внутренних конфликтах и противоречиях. Для России главная цель – становление страны в качестве самодостаточной и не зависимой от Запада в экономическом, финансовом и технологическом отношениях великой державы, одного из центров и лидеров формирующегося нового полицентричного миропорядка. Эти цели не оставляют места для стратегического компромисса.

Объективно многие задачи России совпадают с устремлениями ряда незападных государств – не только Китая, но отчасти Индии, других участников группы БРИКС. В то же время мировой «не-Запад», в отличие от Запада, не представляет собой коалицию, сплочённую общими интересами и ценностями. Интересы различных стран этой части мировой системы сильно различаются, противоречия между ними – например, между Индией и Китаем, Индией и Пакистаном, Ираном и арабскими странами – сильны и ведут к конфликтам. Ещё важнее то, что, в отличие от России (и Ирана), остальные ведущие страны Азии, Африки и Латинской Америки остаются глубоко интегрированными в американоцентричную финансово-экономическую систему, а многие политически и идеологически зависят от США.

России в этих условиях не стоит рассчитывать на существенную помощь и поддержку со стороны незападных партнёров – достаточно будет их фактического нейтралитета, то есть неучастия в антироссийских санкциях. России в основном придётся полагаться на собственные силы.

Стратегически важная Азия

Тем не менее отношения России с двумя крупнейшими державами Азии – Китаем и Индией – имеют важнейшее стратегическое значение. Возвышение КНР закономерно привело к его конфронтации с Соединёнными Штатами, стремящимися сохранить если не доминирование, то первенство в мировой системе. В то же время благодаря поступательному развитию российско-китайских отношений на протяжении последних трёх десятилетий качество партнёрства между Москвой и Пекином стало беспрецедентно высоким. Острое противоборство между США и Россией, а также усугубляющаяся конфронтация между Америкой и Китаем объективно ведут к союзничеству нового типа – «без границ», но и без жёстких обязательств – между Россией и Китаем. В обстановке экономической войны с Западом Пекин для Москвы на всю обозримую перспективу – важнейший партнёр в сфере финансов, технологий, экономики. Гарантией этого партнёрства с китайской стороны является стратегический национальный интерес самого Китая.

Отношения России с Индией опираются на давние традиции дружбы и взаимных симпатий. Рост значения и роли Индии в мире – в интересах России. Увеличение экономической мощи Индии, её технологическое развитие расширяют потенциал взаимодействия с Россией. В то же время противоречия между Дели и Пекином, а также политическое и экономическое сближение Индии с Соединёнными Штатами на фоне гибридной войны между США и Россией и всё более тесного сотрудничества между РФ и КНР бросают серьёзный вызов российско-индийским отношениям. Насущной задачей является укрепление стратегического партнёрства между Москвой и Дели с целью выведения его на уровень российско-китайского взаимодействия. В условиях, когда политика начинает доминировать над экономикой, важной задачей внешней политики России становится содействие смягчению индийско-китайских разногласий и вовлечение Индии в более тесное стратегическое взаимодействие как на двусторонней основе, так и на платформах РИК, ШОС и БРИКС.

В большинстве международных организаций, в которых участвует Россия, доминируют США и/или их союзники. Характерные примеры – Организация по запрещению химического оружия и Совет Европы. Выход РФ из Совета Европы – давно назревавший шаг. Даже Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, у истоков которой стоял Советский Союз, находится под определяющим влиянием западных стран. Исключение – Организация Объединённых Наций, где Россия как постоянный член Совета Безопасности располагает правом вето. Москве, занимающей активную позицию в ООН и ее? институтах, есть смысл гораздо больше сосре- доточиться на организациях незападных стран – БРИКС, ШОС, РИК, а также на организациях, в которых Россия играет ведущую роль, – Евразийском экономическом союзе и Организации Договора о коллективной безопасности. На всех этих площадках нужно развивать и продвигать глобальную повестку дня, контуры которой были изложены в совместном российско-китайском заявлении от 4 февраля 2022 года. Эти тезисы надо превратить в общемировую платформу для взаимодействия заинтересованных государств.

Задачи внешней политики

Первоочередные задачи внешней политики РФ в новых условиях представляются довольно очевидными: (а) стратегическое сдерживание противника – США и их союзников по НАТО, предотвращение, несмотря на активное гибридное противоборство с ними, скатывания к ядерной войне; (б) создание благоприятных условий для саморазвития России с опорой преимущественно на внутренние ресурсы и поддержания/переориентации её внешнеэкономических связей в ходе начавшейся экономической войны с Западом; максимальное содействие российскому бизнесу внутри страны и во внешнеэкономической деятельности; (в) развитие тесной координации и взаимодействия с основным союзником РФ – Белоруссией; развитие экономической интеграции и укрепление военного сотрудничества со странами ЕАЭС и ОДКБ; (г) дальнейшее расширение сфер практического взаимодействия и укрепление взаимопонимания с основными стратегическими партнёрами РФ – Китаем и Индией; (д) активное развитие связей с Турцией, Ираном, другими странами Азии, Латинской Америки, Африки, не присоединившимся к режиму санкций против России; (е) постепенное формирование, совместно с партнёрами по ШОС и БРИКС, другими заинтересованными государствами основ новой международной финансовой архитектуры, не зависящей от доллара США.

Условия гибридной войны не оставляют много места для сотрудничества с недружественными государствами – фактическими противниками России.

Тем не менее стоит поддерживать, насколько это возможно, ситуацию стратегической стабильности с Соединёнными Штатами и предотвращение опасных военных инцидентов с США и странами НАТО. Для этого требуется надёжное функционирование каналов связи с американскими и натовскими инстанциями, отвечающими за оборону и безопасность. В решении других глобальных проблем – таких, как изменение климата, борьба с эпидемиями или сохранение природы в Арктике, – упор придётся делать на национальные программы и сотрудничество с дружественными государствами.

На украинском направлении задача внешней политики России после окончания военного конфликта – формирование новых отношений между РФ и Украиной, надёжно исключающих превращение Украины в угрозу для безопасности России; признание Киевом статуса Крыма как части Российской Федерации и независимости республик Донбасса. Перспективной целью является формирование новой геополитической реальности (общности) на востоке Европы на основе дружественных отношений между Россией, Белоруссией, республиками Донбасса, а также приемлемых для РФ отношений с Украиной.

В условиях резкого сокращения контактов со странами Запада (Северная Америка, Европа, англосфера) необходимо перераспределение зарубежных дипломатических ресурсов России с западного направления на восточное и южное, начиная с соседних стран СНГ, где дипломатическая активность и эффективность внешней политики России явно недостаточны.

Пора заняться укреплением экспертно-аналитической базы российской внешней политики, особенно по странам бывшего Советского Союза, а также соседям России в Евразии. Многие неудачи, просчёты и провалы внешней политики Москвы на украинском направлении с 1990-х гг. коренятся в неглубоких, верхушечных представлениях о политических, социальных и идеологических реалиях современной Украины. Для исправления положения требуется создание центров мирового уровня для изучения процессов, происходящих в Восточной Европе, Центральной Азии и Казахстане, а также в Закавказье.

Наряду с этим требуется перенос фокуса внешнеполитической информации и пропаганды со стран Запада, где в обществах сформирован стойкий антироссийский консенсус, на незападные страны, развитие содержательных уважительных диалогов прежде всего с обществами государств, занявших нейтральную позицию в мировой гибридной войне. Это относится в первую очередь к ведущим государствам Азии, Латинской Америки и Африки (Китай, Индия, Иран, Турция, Пакистан, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Аргентина, Бразилия, Мексика, ЮАР, Нигерия, Объединённые Арабские Эмираты, Египет, Алжир). Помимо информационно-пропагандистских ресурсов, научно-исследовательские центры России, занимающиеся этими регионами, должны получить стимулирующую поддержку.

С изменением ситуации ещё более очевидной стала потребность в формулировании новой руководящей идеи внешней политики России XXI века – прежде всего для самой РФ, её близких друзей и для внешнего мира: нейтралов и ситуативных союзников.

Прагматизм как стратегия в нынешних условиях уже неприемлем; он спускается на уровень тактики.

Нужна современно звучащая «русская идея», основанная на наборе ценностей, органичных для народа России, и включающая ряд целей и принципов: суверенитет государств; неделимость международной безопасности; справедливость, основанная на праве; соразвитие; поддержание культурного многообразия; диалог цивилизаций. Главная задача на идеологическом направлении – реализация заявленных ценностей и целей в практической политике Российского государства внутри страны, а также на международной арене.

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 марта 2022 > № 4046478 Дмитрий Тренин

Дипломатические условия урегулирования конфликта между Россией и Украиной

АЛЛЕН ЛИНЧ

Профессор Университета Вирджинии, бывший директор Центра изучения России и стран Восточной Европы (1993-2008)

СТАТЬЯ MILLER CENTER

Эксперту в области обороны Фреду Икле принадлежит знаменитая фраза о том, что «все войны заканчиваются». Более того, они почти всегда заканчиваются переговорами, а не физическим уничтожением противника.

Даже «безоговорочная капитуляция» Японии в августе 1945 г. была обусловлена заверениями США, что император Хирохито останется на престоле, что позволило сохранить миллионы жизней японцев (и, вероятно, сотни тысяч американских жизней). Сейчас, когда российская военная операция на Украине идёт уже третью неделю, можно с большой долей уверенности сделать определённые выводы:

Российское руководство было не готово к войне такой интенсивности. Путин рассчитывал, что демонстрация силы побудит украинцев капитулировать и позволит ему установить там марионеточное правительство, которое закрепит за Украиной статус российского вассального государства. Вместо этого Путин обнаружил, что Украина – реальная нация, которая не примет прямого или опосредованного правления Москвы.

У России есть возможность уничтожить почти всё, что она захочет, на Украине, но у неё нет шанса прекратить украинское военное сопротивление, не говоря уже о возможности оккупации Украины и управлении её территорией. Сегодня в этой стране размером с Францию и населением 44 млн человек численность развёрнутых российских войск всех видов не превышает 200 тысяч, и на поле боя наблюдается относительный паритет, тогда как из истории известно, что для решительных наступательных операций требуется превосходство в живой силе порядка 4:1 или более.

Поскольку Украина имеет сухопутную границу с четырьмя странами НАТО (Польша, Словакия, Венгрия и Румыния) на гористом западе протяжённостью около 1448 километров, маловероятно, что Россия сможет закрыть эту границу от поставок мощного зенитного и противотанкового оружия, которое до сих пор разрушало военные планы России.

Чем дольше продолжается военная операция, тем труднее Путину будет скрывать её истинную природу и издержки от российского народа, который на самом деле склонен к пацифизму; именно поэтому в России введена такая жёсткая цензура. Но невозможно скрыть тысячи захоронений российских солдат и офицеров.

Что касается Украины, то 10 марта Европейский союз отказал Украине в членстве в ближайшее время, и характер обязательств Запада по отношению к Украине, каким бы впечатляющим он ни был, подчёркивает, что Украина также не сможет присоединиться к НАТО. Февральское заявление президента Байдена о том, что США не будут рисковать прямой войной с Россией из-за Украины, посылая туда войска, или нынешнее его заявление о том, что бесполётную зону над Украиной вводить не планируется (что было подтверждено НАТО 4 марта), доказывают: будущая безопасность Украины никогда не была жизненно важным интересом для США или НАТО в той степени, в какой Украина интересует Россию.

Украинская армия, в случае длительной военной помощи со стороны стран НАТО, возможно, избежит поражения, но не сможет победить решительно настроенную Россию, которая на самом деле уверенно, хотя и неуклюже, продвигается на юге и северо-востоке Украины.

Потребовалось неожиданное наступление Тет войск Северного Вьетнама на Вьетконг (Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама) в начале 1968 г., которое в итоге обернулось «военно-технической» катастрофой для Севера, чтобы побудить американских лидеров пересмотреть свои цели во Вьетнаме. Цена сохранения существовавших обязательств стала слишком высокой с политической точки зрения.

Аналогичным образом – неожиданно ожесточённое и эффективное сопротивление Украины на сегодняшний день подорвало первоначальное планирование Россией этой кампании. Путин недавно заявил, что если Украина выполнит три условия, то военная операция закончится. Это признание российского суверенитета над Крымом, независимость Луганской области и Донбасса, а также нейтралитет Украины. Иными словами, то, что фактически уже существовало до начала военной операции.

Есть ли способ сгладить противоречия России и Украины? Учитывая вышеизложенные предпосылки и предполагая наличие достаточной политической воли в Москве, Киеве и Вашингтоне, существует ряд дипломатических инструментов, которые могут быть использованы для прекращения военной операции.

При понимании того, что урегулирование по предложенной ниже схеме будет добросовестно обсуждаться, Россия и Украина могут согласиться на немедленное, всеобъемлющее и бессрочное прекращение огня до вывода российских войск и прекращения фактической морской блокады Украины вдоль её черноморского побережья. Временная линия прекращения огня может патрулироваться и контролироваться наблюдателями ООН.

Возможное урегулирование включает в себя следующие элементы:

Украина согласна принять любой статус, который захотят избиратели в Крыму и на востоке страны, при условии, что выборы будут проводиться под эгидой ООН, а не России. Беженцам из региона должно быть разрешено вернуться до проведения голосования. Под регионом следует понимать территории ЛНР и ДНР, де-факто находившиеся под российским контролем до начала военной операции 24 февраля.

Украина и Россия соглашаются на демилитаризованную зону протяжённостью около 100 км по обе стороны границы. Могут быть предприняты меры укрепления доверия по образцу Хельсинкского заключительного акта по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. (корзина 1) и Стокгольмского соглашения 1983 г. о мерах укрепления доверия и безопасности в Европе: ограничения на масштабы перемещения войск в непосредственной близости от границы, предварительное уведомление о перемещениях выше определённого уровня (например, 10 000 военнослужащих); проверка на месте и/или с воздуха отсутствия враждебных намерений и так далее.

Украина соглашается на нейтралитет до тех пор, пока Россия соблюдает условия демилитаризованной зоны. Такой условный нейтралитет может быть закреплён в конституции Украины (требование России) подобно тому, как американо-японский договор о безопасности был связан с Сан-Францисским договором 1951 г., официально завершившим Тихоокеанскую войну.

США/НАТО соглашаются не размещать определённые классы ударных вооружений на Украине; за этим может последовать новое соглашение о ядерных средствах средней дальности в Европе – пункт, на который русские дали согласие, заявив об этом 11 марта.

Финляндия и Швеция заявляют, что их политика в отношении членства в НАТО будет во многом зависеть от выполнения и поддержания условий мирного урегулирования.

Как только российские войска будут выведены с территории Украины, Запад и Россия отменят все экономические и финансовые санкции, введённые с момента присоединения Россией Крыма в 2014 году.

Наблюдатели ООН будут направлены для мониторинга гуманитарных коридоров в промежуточный (переходный) период.

Будет обеспечено финансирование ООН для восстановления Украины (которое Россия частично оплатит в виде своего взноса в бюджет ООН).

При отсутствии политической воли лидеров России, Украины и США к поиску дипломатических условий урегулирования, перспектива сводится к бесконечной опосредованной войне между Россией и НАТО, в ходе которой Украина будет постепенно уничтожаться, деградация якобы «модернизированных» российских вооружённых сил будет наглядно демонстрироваться всему миру, а риск эскалации до прямой войны между НАТО и Россией (чего удалось избежать за 42 года холодной войны) будет оставаться достаточно высоким.

Miller Center

Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 18 марта 2022 > № 4313806 Аллен Линч

Доллар утратит статус главной валюты планеты

интервью "Свободной прессе"

Сергей Глазьев

— Наша страна сейчас столкнулась с беспрецедентными санкциями, которые касаются и микроэлектроники, и автомобилестроения, нефтеперерабатывающей отрасли. Как нам быть? Все эти отрасли либо были завязаны в какой-то мировой кооперации, либо они должны быть полностью автономны. У нас сейчас ни того ни другого нет. Как дальше будет развиваться наша экономика?

— Не волнуйтесь, будет развиваться. А что до санкций… Во-первых, мы же предупреждали, что они введут эти санкции, об этом было известно и два года назад, и пять лет назад. Когда произошло воссоединение с Крымом, в принципе, они уже были тогда готовы ввести эти санкции.

Я лично написал очень много об этом записок и в Центральном банке выступал на национальном банковском совете многократно, предупреждая, что будут вот такие вот именно санкции. И последний документ, который недавно обнаружил у себя в архиве — это записка 2016 года, с которой я выступал на Национальном банковском совете с предупреждением о том, что будут введены санкции, включающие, в том числе риск замораживания всех активов в валюте. Говорил о необходимости вывода наших валютных резервов из валют стран НАТО.

Так что всё можно было предвидеть, и можно было подстраховаться, избежать арестов валютных активов.

— И что теперь делать?

— В этой ситуации я бы не паниковал, хотя монетарные власти не подготовились, и в итоге позволили, по сути дела, конфисковать половину валютных резервов — это, конечно, огромная сумма, это целый год работы наших экспортеров, заместить эту сумму стараться бессмысленно. Надо исходить из того, что наши западные «партнёры» покончили со своими валютами как с резервными валютами. То есть, евро и доллар и фунт заодно с ними сегодня не могут рассматриваться как резервная валюта, в них нельзя работать.

Доллар давно стал токсичной валютой. Например, китайские банки отказывались проводить долларовые платежи, боясь американских санкций.

Мы видели, как это Венесуэле произошло совсем недавно, там не просто отобрали валютные резервы банка Венесуэлы, а отдали их врагам нынешней власти.

Поэтому нужно дать понять всем нашим хозяйствующим субъектам, гражданам, что давайте от этих валют избавляться, давайте привыкать жить без них.

Некоторые сейчас, несмотря на высокий курс, все равно хотят закупить валюту, потому что рубль мол, неустойчивый. Они ожидают девальвации. Но возникает вопрос, кому нужны валютные счета, по которым нельзя работать? Кому нужна валюта, за которую ничего нельзя купить? Зачем рисковать накапливать эту валюту, если завтра ее могут заморозить?

Меня, честно говоря, удивляет поведение наших коммерческих банков, которые сегодня подняли процентные ставки по валютным депозитам для того, чтобы сохранить их у себя, чтобы народ не снял, хотят привлечь ещё новые.

Возникает вопрос: куда вы под такие проценты будете вкладывать эту валюту. 7% получить, где сейчас можно? Какой нужно найти актив в долларах или в евро, который будет приносить 7% для того, чтобы обеспечить эти проценты нашим вкладчикам? Это же авантюризм. Завтра они просто прекратят обслуживать эти вклады.

Привлекать доллары и евро под 7% годовых без всяких шансов их где-то разместить на разумных условиях, даже близко к этим процентным ставкам — это бессмыслица. Они могут купить валютные облигации российского правительства, но российское правительство сегодня не может их обслуживать. Это тоже бессмыслица.

Ни в России, ни за рубежом нельзя найти сегодня, актив, который будет приносить 7% в долларах или евро. Возникает вопрос: как наши банки и банкиры собираются рассчитываться?

— На что же тогда рассчитывают?

— Это очень странное поведение, которое наводит на мысль, что есть какие-то краткосрочные интересы — валюту хапнуть, и куда-то сбежать. Я просто не понимаю, зачем ещё такие операции проводить.

Нужно наоборот сказать гражданам: мы не можем гарантировать вам валютные сбережения, потому что активы государственные в валюте заморожены. Поэтому либо меняйте валюту на рубли, или мы не распространяем наш механизм гарантирования вкладов на валютные вклады. Я, кстати, уже давным-давно предлагал систему гарантирования вкладов распространять только на рублёвые вклады, потому что мы не можем отвечать за сумасбродные действия американского и европейского центральных банков. Это не наша юрисдикция, они могут, как сейчас, всё заморозить. Так что само гарантировать вклады в иностранной валюте — это была большая ошибка и глупость.

— А что касается рублёвых накоплений?

— Сейчас есть разные мнения на этот счет. Некоторые граждане стараются всё снять, положить под подушку. Либо стоит оставить рублевые накопления, если они у кого есть. Наши банки сейчас могут гарантировать сохранность этих накоплений, рублёвых именно.

Государство, безусловно, гарантирует сохранность рублевых сбережений, которые попадают под программу гарантированных сбережений по вкладам. Это, насколько я помню, до полутора миллионов рублей.

— Была новость, что могут арестовать в случае супер санкций.

— Рублевые? Кто рубли может арестовать? Никто не может. Их, конечно, может прокуратура арестовать, если есть состав преступления. А так никто не может арестовать.

Просто надо понимать, что мы должны думать об устойчивости банковской системы в данном случае, потому что возврат вкладов — это вопрос устойчивости банков. Если банк какой-то лопнет, то мы знаем, что после этого происходит. Граждане обращаются в Агентство по страхованию вкладов, и это агентство гарантированный минимум возвращает.

— С рублевыми накоплениями можно быть спокойными. А что касается единой валюты ЕврАзЭС? Сергей Юрьевич, вы предлагали отвязаться от доллара ранее и ввести единую валюту для страны ЕврАзЭС. Сейчас актуально ваше предложение?

— Это более чем актуально. Это предложение никак не было до сих пор оформлено с точки зрения какого-то документа или решения, поскольку у нас все международные валюты функционируют вне правового пространства. У нас нет международного договора, согласно которому мы работаем, допустим, с американским долларом как мировой валютой или с евро.

Известно, что нынешняя международная валютная система как-то зафиксирована на основе Ямайковского соглашения, которое было подписано после того, как американцы объявили дефолт по своим обязательствам в 1971 году США.

Если кто не помнит, тогда прекратили обмен долларов на золото. По современной терминологии — это дефолт. Они «кинули» всех держателей долларов, которые согласно Бреттон-Вудским соглашениям имели прямое основание требовать от США обмена долларов на золото.

Но попытки тогда французского президента де Голля выдать золото в обмен на доллары успеха не имели. Американская Федеральная резервная система отказалась, президент США объявил всем дефолт по обязательствам обмена долларов на золото. После чего была разработана новая международная система — Ямайковская, где доллар был освобождён (и все другие валюты) от необходимости золотого эквивалента. То есть все валюты стали фидуциарными или, как любят сейчас говорить, — фиатными, ничем не обеспеченными.

Дело к этому шло объективно, потому что сама эмиссия доллара устроена таким образом, что 90% долларовой массы обеспечено долгами правительства США. Федеральная резервная система печатает доллары под покупку облигаций американского казначейства, но почему-то нашему Центральному банку категорически запрещено это делать — кредитовать дефицит правительства.

Сама долларовая система устроена именно на основе эмиссии, денежная эмиссия в пользу дефицита правительства США, то есть основной поток долларов, которые печатаются, идёт на покрытие дефицита бюджета. Соответственно, когда Федеральная резервная система США печатает доллары, они в обмен получают сами облигации, просто выкупают на рынке и таким образом доллар обеспечен облигациями правительства США.

Но как мы только что видели, США отказались платить нам по своим облигациям. Они по сути дела объявили нам дефолт. Мы говорим о том, что смирились с тем, что называем санкциями, но если говорить языком финансистов — это дефолт, это банкротство.

Правительство США объявило себя банкротом по отношению к обязательствам, которые у них есть перед Россией. Таким образом, долларовые бумаги с нашей точки зрения, все долларовые обязательства, бумаги — это дефолтные бумаги, они ничего не стоят, потому что мы не можем купить. А те, кто купил, не могут их продать.

Однако мы не можем пойти в какой-то суд и потребовать от США компенсации, нет такой инстанции, по которой можно потребовать деньги, которые они у нас украли, если называть вещи своими именами. Это типичное пиратство.

— И это не первый случай в мировой истории.

— Да. Если вспомнить, с чего начиналась финансовая система Англии, хорошо известно по историческим фактам, то в основе английского золотого запаса лежали скупка награбленного. Пираты покупали английское подданство, выплачивая королеве половину награбленного у испанцев золота.

В основе английской финансовой системы изначально лежал грабеж. После грабежа испанских кораблей с золотом, последовал грабеж целых стран -ограбление Индии, конфискация царского золота России, до которого они добрались. Пиратство в крови у них. Англосаксы все свои основные резервы сформировали на основе грабежей.

Сначала грабили пираты и покупали на награбленное титулы у английской короны, а затем грабили целые континенты. И война всегда для англосаксов была способом сбрасывания с себя обязательств и отъёма чужих богатств. Надо этому положить конец. Мы сегодня находимся в состоянии мировой трансформации. Видим, что старый мирохозяйственный уклад прекращает своё существование, мы его называли имперским мирохозяйством.

Прежде в мире было две империи, которые всем диктовали правила игры. Советская система рухнула раньше, теперь рушится американская система. Такие сдвиги происходят уже четвёртый раз в мировой истории, предыдущий сдвиг происходил, когда ломалась европейская система мировых колоний.

Всегда трансформация происходит через мировые войны. В прошлый раз переход от колониального мирохозяйственного уклада к имперскому проходил через первые две мировые войны. В их ходе властвующая элита Великобритании пыталась удержать свою глобальную гегемонию, стравливая между собой Россию и Германию как двух главных конкурентов. Но эти две мировых войны, унесшие больше 100 миллионов жизней, всё равно не позволили Великобритании сохранить свои колонии.

Вскоре после завершения Второй мировой войны, они потеряли колониальную систему, но бились за нее до последнего, провоцируя войны между главными конкурентами.

— Почему же британцы потеряли колониальную систему?

— Потому что она стала неэффективной. Советский Союз и США, а дальше нацистская Германия сумела обойти Великобританию по организации промышленного производства и объему выпускаемой продукции, по эффективности производства. Колониальная система отжила.

Точно также сейчас изжила себя имперская система вертикально-интегрированных структур с жесткой централизацией политико- экономической системы, и США, оставшиеся гегемоном после краха Советского Союза, пытаются удержать своё доминирующее положение за счет старой англосаксонской традиции стравливания между собой своих потенциальных конкурентов.

Исторически главный геополитический удар получаем мы, потому что англосаксонская геополитика изначально была нацелена на тему, как уязвить Россию, как её разрушить, как ее сдержать и как ее уничтожить. Вся английская геополитика об этом, в сущности.

Сегодня Британия оказалась в ситуации экономического проигрыша. За счет Китая и Индии сформировался новый мирохозяйственный уклад, он бурно растет. Это мирохозяйственный уклад, в котором сочетается стратегическое планирование и рыночная самоорганизация, где государство выполняет роль интегратора всех социальных групп и предприятий, потом его назвали интегральным мирохозяйственным укладом.

В отличие от имперского мирохозяйственного уклада, когда государство выражает интересы какой-то одной социальной группы, будь то олигархи в США или номенклатура в СССР, интегральный мирохозяйственный уклад пытается гармонизировать государства в рамках этого уклада, пытается гармонизировать различные социальные интересы вокруг единой цели — роста общественного благосостояния.

— В чем его особенность?

— Государство берет от социализма идеологию — рост общественного благосостояния, первенство общих интересов над частными, но при этом пользуются рыночными механизмами — конкуренция, разворачивает механизм рыночной конкуренции для обеспечения эффективности производства, контролирует денежное обращение, обеспечивает дешёвое кредитование, частного бизнеса, в том числе под цели наращивания производства, повышение общественного благосостояния.

Этот интегральный мирохозяйственный уклад сегодня сформирован и в Китае, и в Индии, он на порядок более эффективен, чем американская политико- экономическая система. Поэтому США уже проиграли экономическую конкуренцию с Китаем.

Китай уже больше производит, темпы роста в три раза выше, динамика потрясающая, 30 лет подряд Китай демонстрирует 7−8% в год и продолжает идти вместе с Индией по этой траектории.

США экономическую войну проиграли, но властвующая американская элита не хочет признавать поражение, поэтому они развязывают мировую торговую войну ради сдерживания Китая.

— Нам тоже достается.

— Да, удар этой приходится и по нам. По их мнению, мы самое слабое звено и, если, как они считают, они снова захватят над нами контроль, как это было при Ельцине, тогда они смогут реально сдерживать Китай.

Тогда они могут ограничивать возможности КНР, потому что Пекину нужна сырьевая база. Но это всё — такие политико-экономические упражнения, которые ведут к мировой катастрофе. И они не позволят США сохранить свою гегемонию, всё равно Штаты эту войну проиграют, их система управления — гораздо менее эффективна, чем та, которая работает в Китае и Индии…

— Значит, интегральный мирохозяйственный уклад вбирает в себя все экономические и правовые достижения человечества, которые были до сих пор? Это и есть социальное государство?

— Государство стало социальным еще в период имперского мирохозяйственного уклада. Традиции социального государства — это социальная гарантия, бесплатное образование, здравоохранение и так далее. Второе, государство с интегральным мирохозяйственным укладом — правовое, что очень важно. Сейчас США разрушили международное право. Его больше не существует ни в политике, ни в экономике. Их санкции это уже длятся полтора десятилетия — эта гибридная война. Она началась с мирового финансового кризиса и сегодня мы уже живем в правовом вакууме.

Интегральный мирохозяйственный уклад предполагает объединение стран на основе взаимовыгодного сотрудничества, уважения национальных суверенитетов, добровольного сотрудничества. Исключается применение силы. Принимается разнообразие всех культур, систем управления — в отличие от либеральной глобализации или централизованного советского планирования, которые пытались накрыть весь мир своей системой.

В новом мирохозяйственном укладе допускается разнообразия типов хозяйствования, разнообразие политических систем, никто никого не пытается подстричь под одну гребёнку. Так, в этом новом укладе, мировые деньги тоже будут основаны на международном договоре, до сих пор такого не было. США навязали всему миру использование доллара после войны, по сути, принудительно, своим западным партнёрам. А после развала Советского Союза — и всем остальным. А до этого англичане навязывали свой фунт.

Новый уклад, я убежден, будет развиваться. В ближайшее время будет договорная международная валюта. Мы видим, как мировые эмитенты злоупотребляют своим правом денежной эмиссии. США уже многие десятилетия оплачивает дефицит платёжного баланса за счёт печатание денег.

Мы им поставляем реальное сырье, а в итоге получаем записи на счета, за которыми ничего не стоит. А сейчас стало ясно, что эти записи — могут умножить на нуль в любой момент. Поэтому весь мир объективно заинтересован в том, чтобы разработать международную правовую систему, которая регулирует мировое денежное обращение, все внешнеторговые сделки, операций с капиталом и прочее.

— И какая это должна быть валюта? Не для стран ЕврАзЭС, а именно всемирная?

— Для стран ЕврАзЭС, в силу разницы в размерах де-факто получается, что общая валюта — российский рубль. Наша взаимная торговля преимущественно завязана на Россию. Товаропотоки между Казахстаном и Белоруссией, между Арменией и Киргизией незначительны. Большая часть товара идет через Россию. Поэтому российский рубль в силу центрального положения российской экономики де-факто играет роль резервной валюты Евразийского экономического Союза. Другие валюты тоже используются, но в гораздо меньшей степени. Все они конвертируемые, поэтому нет проблем с валютообменными операциями, и объективной необходимости в том, чтобы придумать особую валюту ЕврАзЭС, нет.

Эта тема многократно поднималась, но политическое решение таково, что мы не занимаемся разработкой какой-то новой валюты Евразийского экономического Союза. Работаем в национальных валютах — это наше кредо. Формирование нашего платёжного расчётного пространства происходит в национальных валютах.

Если мы говорим о евразийской валюте в широком смысле, не только для ЕврАзЭС, но и всей Евразии, всего мира, мы должны исходить из того, что эта валюта должна быть удобной. Она должна быть прозрачной. Она должна чего-то стоить, то есть у нее должно быть какое-то основание.

Эмиссия такой валюты должна вестись на основе корзины разного рода валют. Это, во-первых, валюты стран, которые участвуют в договоре. Также сегодня есть такая квази-мировая валюта Международного валютного фонда. Все страны — забрасывают свои деньги, делают взнос и получают взамен специальные права заимствования.

То есть мы получаем право затребовать эту валюту, и с ней работать. Это такой международный квази-валютный инструмент, который существует только в теории. Никто так не рассчитывается, расчеты ведутся в долларах и других мировых резервных валютах, которые по факту заняли эту позицию. Новая расчетная валюта не будет выходить в купюрах, она нужна только для международных расчетов. Она должна имитироватся по определённой формуле: вес страны, её валюты, биржевых индексов нефти, газа, металла, минеральных удобрений, зерна, даже воды. Специалисты называют это валютно-товарным жгутом.

Мы анализировали динамику индексов цен. И если на базе биржевых товаров сконструировать их обобщенный индекс, то он будет достаточно устойчивым. Разумеется, там будет и золото, и серебро и некоторые другие драгоценные металлы. Получится такая синтетическая расчётная мировая валюта. Самое время сейчас предложить и вывести в ней ценообразование.

— Но сейчас Россия оказалась в изоляции, а вы говорите про договор между странами. Между какими? С кем договариваться, когда очень многие отвернулись, за исключением Китая да Вьетнама?

— Китай сегодня — это страна номер один по объёму производства товаров. Производит и торгует больше чем США. Высокотехнологичную продукцию экспортирует. В совокупности Китай, Индия и страны Индокитая — производят больше, чем Европа и США вместе взятые. Этот разрыв будет с каждым годом нарастать. По сути, своими санкциями против России европейцы выстрелили себе в ногу.

Американцы, понятно, добились определённых преимуществ для себя. Этими санкциями они вышибли Россию с Европейского рынка, построили своих европейских партнёров в шеренгу, заставили сделать то, что нужно США. Они заставляют европейцев увеличивать военные расходы, освобождают рынок для американской продукции, в том числе для газа.

И американцы сбросили с себя обязательства перед нами. Но европейцы-то пострадали. Европа погружается в глубокий кризис из-за этих санкций. Сейчас уже многие европейские экономисты начинают приходить в чувство и объяснять обезумевшим русофобским политикам, что они себя, по сути, уничтожают экономически. Сплошные убытки, никаких преимуществ нет.

Самое главное, что мы поняли в результате этих санкций, что евро, которое претендовало на роль чуть ли не главной резервной валюты для нас и для азиатских стран — неинтересно. Евро стал токсичным, вместе с долларом и фунтом.

Китайцы, в отличие от нас, любят учиться на чужих ошибках. Они видят, что все их триллионы валютных резервов в долларах и евро может постигнуть такая же участь, что и валютные резервы России. Могут в какой-то момент умножить на нуль. Поэтому Китай вместе с нами заинтересован в том, чтобы переходить к другой валюте.

— Китай будет предлагать свой юань?

— У юаня есть определенные недостатки, связанные с тем, что он, во-первых, не свободно конвертируемый, а во-вторых, мы опять попадаем в неравное положение.

Международная валюта должна соответствовать требованиям нового мирохозяйственного уклада, принципу добровольности, взаимовыгодности, прозрачности, законности и надежности. Если мы этого хотим, то нужно срочно садиться за стол с Китаем, Ираном, Индией, со странами АСЕАН и договариваться о новой международной валютно-финансовой системе для азиатского региона.

— Сергей Юрьевич, возвращаясь к ситуации в нашей стране, в авиа- и автомобилестроении, в микроэлектронике, по мнению ряда экспертов у нас не хватает чипов. Скоро будут проблемы с авиасообщением даже внутри страны. Как и насколько быстро мы сможем провести реиндустриализацию? Сколько времени на это уйдет?

— Давайте попробуем разобраться с этой ситуацией на примере авиастроения. Мы имеем производственные мощности по изготовлению самолётов всех типов: узкофюзеляжных, широкофюзеляжных, региональных, магистральных. В постсоветский период мы имели возможность производить и летать на наших собственных самолетах. Они ничем не хуже «Эйрбасов» и «Боингов».

Советский Союз оставил в наследство современнейшие модели, более эффективны, чем западные. Ту-204, Ту-334, Ил-96 мы сами собирали во всей комплектации — это не «Сухой-суперджет», который на 80% состоит из иностранных комплектующих. Мы не зависели от импорта, мы их не делали.

Точнее, мы делали их для главы государства, для правительства, для Министерства обороны. Там, где не могли допустить, чтобы в самолётах оказались «жучки». Или чтобы в какой-то момент в полёте они не были заблокированный и просто не упали. Те, кто должны быть защищены, с точки зрения национальной безопасности, летали все эти годы и продолжают летать на наших самолетах.

— У некоторых граждан возникает вопрос: «Почему я лишен права летать на российских самолётах?»

— Получается, что те, кому положено, летают на наших самолётах, а все остальные граждане зависят от американцев и европейцев.

Причем, покупают самолёты наши государственные банки. Когда в 2014 году курс рубля упал, выяснилось, что в собственности российских банков оказались самолёты «Боинги» и «Эйрбасы».

— И что мешало им российские покупать?

— Есть какая-то выгода, откаты и комиссии в офшорах — вот и весь секрет.

Потом эти государственные банки передают в лизинг государственной авиакомпании иностранные самолеты. «Аэрофлот» не покупает наши самолёты, потому что у него нет денег. Он берет в лизинг иностранные самолёты. Банки не покупают наши самолёты потому что, они якобы неликвидные и их трудно продать. И наконец, правительство, которому подчиняются и «Аэрофлот», и государственный банк, имеющий контрольный пакет акций этого предприятия не может организовать эту элементарную цепочку из трех составляющих. Если рынок не организовать, его и не будет.

Почему мы тратим сотни миллиардов рублей на разработку отечественных самолетов, построили заводы, загруженные на 15%? Они работают только по спецзаказу. Потому, что государственный банк не покупает у государственных заводов.

У государства всего три учреждения, которыми можно научиться управлять. Это государственные заводы, которые планируют выпуск самолётов, там все для этого есть. Государственные банки для финансирования и государственные же авиакомпании.

Выпуск самолётов мы должны были наладить по концепции принятой в 2008 году. Сегодня должны производить по 150 самолётов в год. Где эти самолеты? Концепция была принята 12 лет назад, утверждена правительством, люди получили награды за её разработку.

— Что же помешало?

— Государственные предприятия не производят самолёты в нужном количестве, а государственные банки их не выкупают, передавая в финансовый лизинг государственным авиакомпаниям. А мы как пассажиры не летаем на этих самолетах, оплачивая билеты.

Если бы всё это заработало, закрутилось, промышленность получила бы колоссальный локомотив экономического роста.

Мы торгуем нефтью. Тонна нефти стоит значит в 4 000 раз меньше, чем килограмм авиатехники. Мы лишили себя этого локомотива экономического развития. А ведь каждый рубль, вложенный в производство самолётов, дает 10 рублей дополнительной активности в смежных секторах. Это была бы поддержка всей промышленности и приборостроения, двигателестроения, авионики, электроники.

Беседовал Юрий Енцов

Публикация: Свободная Пресса

США. Евросоюз. Китай. ЕАЭС. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > zavtra.ru, 16 марта 2022 > № 3999519 Сергей Глазьев

Жмут на газ

Рыночек больше ничего не решает

Борис Марцинкевич

В начале марта МЭА опубликовало план по сокращению зависимости от российского газа для Европы. МЭА — это Международное энергетическое агентство, созданное в 1974 году, сразу после мирового нефтяного кризиса. В его составе 29 стран-членов, все до одного — потребители, импортёры энергоресурсов, за исключением Соединённых Штатов и Норвегии. Если коротко — антиОПЕК, цель — заставить поставщиков энергоресурсов плясать под дудку потребителей.

Рассмотрим некоторые пункты этого "гениального" плана спасения демократически-либерально-свободной Европушки от газа с молекулами тоталитаризма и авторитаризма.

Например, такой пункт: стимулировать снижение температуры обогрева жилищ, регулирование подачи тепла с помощью термостатов.

Этот пункт живо напомнил мне анекдот, который я слышал в годы беззаботного детства: приучал цыган лошадь ничего не жрать, совсем было приучил — жалко, сдохла. Я бы ещё предложил заодно запретить кондиционеры, чтобы все те европейцы, которые зимой не дали дуба из-за мороза в квартире, как следует пропотели летом, ведь в Европе не один, а два пика потребления — зимний из-за холодов и летний из-за жары. Новость для экспертов МЭА? И не знают они, что летняя жара обходится дороже, поскольку зимой КПД ТЭЦ выше, чем летом?

Объясню без сложных схем. Роторы турбин электростанций вращает перегретый пар, создаваемый топками энергоцентралей. За то время, в которое пар проходит через турбину, он не успевает толком остыть, у него на выходе температура 200–300 градусов. Зимой этот пар загоняют в теплообменники, которые и обеспечивают нас с вами горячей водой. А летом этот горячий пар никому не нужен, его приходится сразу отправлять в систему охлаждения. В переводе на капиталистический — летом владельцы ТЭЦ получают прибыль куда как меньше, чем зимой.

Чем компенсирует нормальный капиталист недополучение прибыли в течение полугода? Правильно — попыткой сделать наценки на тучное для него полугодие. МЭА хочет, чтобы в жилищах европейцев зимой была бодрящая температура? Это называется желанием залезть в карман энергокомпаний. Другими словами — МЭА призывает Европу отказаться от принципов либеральной экономики. Не рынок с его костлявой рукой всё невидимым образом будет решать, а централизованное желание в приказном порядке снизить потребление тепловой энергии. Конечно, это их дело, но я специально остановился на этом моменте: плевать Европе на либеральную идеологию, если отказ от её принципов хотя бы теоретически позволяет укусить интересы России.

Ещё один пункт: отказ от подписания новых газовых контрактов с Россией. То есть, чтобы снизить зависимость от поставок российского газа, надо не подписывать с Россией договоры о поставках газа. Гениально. Экспертно. Чтобы корова меньше жрала, надо её меньше кормить. Чтобы не зависеть от российского газа, нужно во всех жилищах европейцев на потолке прочертить полосу жёлто-синего цвета, а на входной двери нарисовать кукиш.

Если без смеха, то в Европе есть целых три страны, которые снизили зависимость от российского газа в два-три раза — Эстония, Латвия и Литва. Промышленность — долой, крупное сельское хозяйство — долой, треть, если не половину населения — долой, и вот уже статистика радует глаз. Проверено, работает, и по этому же рецепту уверенно двигалась Украина. В предыдущей статье "«Пугалки» не страшны" я уже давал цифры, повторяться не буду: ну, нету на этой планете столько СПГ, сколько его нужно, чтобы заместить российские трубопроводные поставки в Европу, не-ту!

Что там ещё в плане МЭА — строить больше ветряных электростанций (ВЭС)? Отлично! Вот у вас поле, на котором установлено 100 ветротурбин. Ветра нет, они не работают. Европейцы на том же поле строят ещё сто ветротурбин, и сразу потрясающий прогресс: теперь во время штиля не работает уже не сто, а двести ветротурбин. Браво! В 2020 году в Германии на ВЭС было выработано 131,85 ТВт*часов электроэнергии. В 2021 году в Германии дополнительно ввели в строй новых ВЭС общей установленной мощностью 5,1 ГВт. Итог этой титанической работы — выработка в 2021 году 113,51 ТВт*часов электроэнергии. 5,1 ГВт новой мощности — это как новая АЭС на 4 энергоблока, чтобы понятнее было. Новую АЭС построили, а объём выработки электроэнергии не только не увеличился, но даже стал чуточку меньше. Отличное решение проблемы, прекрасный рецепт!

Нет, давать комментарии на каждый из 10 пунктов плана не вижу смысла. Реализация любого из них требует одного — денег, денег и ещё раз денег. Если не денег, то — сворачивания промышленности. Европейские политики — это отдельная каста тамошней публики, выпестованная в Штатах на всевозможных обучающих курсах. Они не управляли реальным бизнесом, они не понимают, что он из себя представляет.

То же МЭА подвело итоги угольной генерации за 2021 год: по показателю год-к-году рост составил 9%, но есть ведь и статистика отдельно для Европы — тут рост составил и вовсе 18%. Летом 2020-го, напомню, Еврокомиссия опубликовала так называемую «Зелёную сделку» — даёшь декарбонизацию, скажи углю своё зелёное "нет!" И где сейчас все мечты о водородной энергетике? Да всё там же — в головах европейских политиков и чиновников Еврокомиссии. А реальному европейскому бизнесу, европейскому населению зимой холодно и темно, а газ по полторы тысячи за тысячу кубов — дорого. И плевать хотели реальные люди на всю вашу зелёно-водородную муть — уголь пошёл в бой.

Но неделю назад случился ещё один фокус. Кое-кто из европолитиков изрёк, что в годину солидарности с Украиной допустимо вернуться к углю, дабы, само собой, вдарить по России с её газом. Рынок на словесную интервенцию среагировал с невероятной скоростью: на пике цена на энергетические сорта угля с поставкой в Роттердам выскочила на уровень 450 долларов за тонну. Напомню, что в 2020-м цена угля на тех же условиях вяло трепыхалась на уровне от 60 до 70 долларов, проценты роста считайте сами. Почему так? Да потому, что тот же европолитик при этом брякнул, что уголь должен быть не российским, мы его, оказывается, у других поставщиков брать будем. Отлично! Но угольные электростанции — это не сферический конь в вакууме, их строят под вполне определённые марки угля. Смена поставщика — это смена колосников в топках, смена угольных мельниц — уголь в топки в наше время поступает размельчённым в пыль. И реальный бизнес отреагировал совершенно логично: политики могут запретить импорт угля из России, впереди — большие расходы, срочно нужно нарастить до упора запасы. И вот дивная картина: на исходе отопительного сезона на Диком Западе кратный рост стоимости и газа, и угля.

Для того, чтобы было понятно моё отсутствие желания разбирать "гениальный" план от МЭА, я постарался собрать основные данные по реальным объёмам добычи и потребления природного газа. Сухой язык цифр — самый надёжный способ осознать реальность, лучшее лекарство от политической трескотни. Данных за 2021 год ещё не поступало, поэтому оперируем теми, что получились по итогам 2020-го. Всё — в миллиардах кубометров, кроме последнего столбца.

Для тех, кто умеет отслеживать данные Газпрома — в этой таблице нет стран Европы «вообще», только страны ЕС. Статистика Газпрома учитывает Турцию и Сербию, но обе эти страны, как известно, предпочитают думать о собственных потребителях, о собственных энергетике и экономике, а не о том, чего требует Вашингтон. Кроме того, в моей таблице нет данных по нашим поставкам СПГ — с их учётом доля России в импорте составит около 50%.

Как Евросоюз дошёл до жизни такой? Естественным путём — росло потребление, а вот объёмы собственной добычи сокращались и сокращались. В 1993 году (максимально давний срок, данные по которому удалось найти) в Европе добывали 170 млрд кубометров, в 2020-м — всего 75 млрд кубометров. Потребление в 1993 году составляло 320 млрд кубометров, в 2020 году — почти 400 млрд кубометров; рекордным был 2019 год, но дальше сказалась пандемия.

И вот здесь ещё один момент, о котором европейские политики скромно умалчивают. За четверть века рост потребления в ЕС выглядит весьма солидным — с 320 до 400 млрд кубометров, то есть 25%. Но я не для красного словца не раз говорил, что ЕС — всего лишь пятно на нашем глобусе. Динамика мировой добычи природного газа выглядит следующим образом: 1993 год — 2,2 трлн кубометров, 2000-й — 2,5 трлн, 2009-й — 3 трлн кубометров, 2014-й — 3,5 трлн кубометров и 2019-й доковидный — 4,1 трлн кубометров. Доля ЕС в 1993 году, когда в составе этого объединения было куда как меньше государств — 14,5%, в 2020-м — 9,75%.

Вот так выглядит реальность: политики стран, доля которых на мировом газовом рынке составляет уже менее 10%, поставляют на внешний рынок 99% визга, гонора и чванства. Евросоюз потребляет 400 млрд кубометров, Япония — 100 млрд кубометров, Китай — 127 млрд кубометров, Южная Корея — 53 млрд кубометров. Растёт спрос в Индии, Пакистане, требуют своего страны Ближнего Востока, не желают больше жить без газа Вьетнам, Сингапур. И динамика их роста, их спроса кратно выше, чем в дряхлой Европе, и ЕС принуждают смириться с тем, что его значение на мировом газовом рынке будет всё меньше и меньше. Не желаете подписывать долгосрочные контракты, желаете прогнуть всех поставщиков под условия ваших спотовых площадок, уверены, что все флаги будут в гости к вам? Будут. Платите — и будут. Но платить придётся всё больше и больше.

Россия. Евросоюз > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика > zavtra.ru, 16 марта 2022 > № 3999484 Борис Марцинкевич

Россия, Китай и украинский кризис

ВАСИЛИЙ КАШИН

Кандидат политических наук, директор Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Кашин В.Б. Россия, Китай и украинский кризис // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 2. С. 204-212.

Военная операция на Украине и связанная с ней тотальная экономическая блокада России со стороны Запада – крупнейшее потрясение в мировой политике как минимум со времён окончания холодной войны. Результатом станет полное переформатирование внешнеэкономических связей России и российской экономической модели, а также увязание России и США в затяжной военно-политической конфронтации в Восточной Европе.

Оба фактора будут иметь прямое влияние на ситуацию в Восточной Азии в контексте плавно нарастающего там американо-китайского противостояния. В результате Китай, стоящий в стороне кризиса и призывающий стороны к сдержанности, окажется единственным мировым центром силы, который в долгосрочной перспективе выиграет от украинской катастрофы. Возможно, что события на Украине предопределят китайский успех в противостоянии США.

Китайская позиция в отношении украинского кризиса

В наиболее полной мере китайская позиция в отношении украинского кризиса была изложена в телефонном разговоре министра иностранных дел КНР Ван И с рядом европейских коллег. Она сводится к пяти пунктам, которые в сокращённом виде выглядят так[1]:

Китай считает, что необходимо защищать и уважать суверенитет и территориальную целостность всех стран.

Китай выступает за общую, устойчивую, всеобъемлющую безопасность. Безопасность одних стран нельзя усиливать за счёт других, укрепляя или расширяя военные блоки. Учитывая пять волн расширения НАТО, законные требования России в сфере безопасности надо воспринимать серьёзно и должным образом на них реагировать.

Китай внимательно следит за ситуацией на Украине и происходящее там – не то, что он хотел бы видеть. Стороны должны проявлять сдержанность, избегать эскалации, не допустить гуманитарного кризиса и гибели гражданских лиц.

Китай поддерживает любые дипломатические усилия, ведущие к мирному решению украинского кризиса. Китай приветствует прямой диалог России и Украины. Украинский вопрос имеет сложный исторический контекст. Украина должна быть мостом между Востоком и Западом, а не линией конфронтации великих держав. Китай также поддерживает диалог ЕС и России по европейской безопасности.

Совет Безопасности ООН должен играть конструктивную роль в решении украинского кризиса, избегать действий, способных обострить противоречия.

Таким образом, Китай выражает сожаление в связи с происходящей трагедией, приветствует любые переговоры, ведущие к миру. Это традиционная китайская риторика в отношении конфликтов и кризисов, в которые Китай не вовлечён. Пекин избегает любой критики России, но завуалированно критикует Запад за расширение НАТО и нежелание прислушиваться к российским опасениям в сфере безопасности. Стоит отметить, что за первый месяц операции китайская позиция сместилась в сторону большей риторической поддержки Москвы и резкой критики Вашингтона за его попытки надавить на Пекин и принудить его присоединиться к антироссийской коалиции.

Китайские официальные лица не называют российские действия на Украине «вторжением», китайские государственные СМИ не публикуют негативные для России и российского президента материалы. В китайской блогосфере Владимир Путин, его действия и риторика в связи с украинской операцией получили широкое одобрение националистически настроенных пользователей, которые проецируют эту ситуацию на отношения Китая и Тайваня[2].

Несмотря на распространённые спекуляции о том, что Китай в качестве единственного оставшегося у России крупного торгового партнёра мог бы оказать давление на Москву в пользу скорейшего заключения мирного соглашения, нет никаких признаков того, что Пекин хотя бы рассматривал возможность сделать это.

Китайская позиция в отношении кризиса является позицией дружественного к России нейтралитета. Представители МИД[3] и китайского банковского регулятора[4] на фоне кризиса неоднократно подчёркивали намерение в полной мере сохранять отношения с Россией.

Китай воздерживался в ходе голосований в Совете Безопасности ООН в связи с украинским кризисом, не поддерживая российские вето. Но аналогичным образом он поступал и во время крымского кризиса. Китай в принципе не может признавать прецеденты изменения статуса территорий на основе референдумов (как это было в Крыму, Луганской и Донецкой республиках), поскольку это отразится на тайваньской проблеме. Следует также отметить, что Россия не признаёт и не поддерживает китайскую позицию в территориальном споре с Индией, а также китайские притязания в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях.

Американские заявления об «обсуждениях» с Китаем ситуации вокруг Украины и даже частичном учёте Китаем американских санкций оторваны от реальности. Такая ситуация возникает не в первый раз. В 2014 г. президент Барак Обама пытался убедить китайцев не заключать с Россией соглашение о строительстве газопровода «Сила Сибири», которое, однако, было подписано в мае того же года.

Экономическое сотрудничество

Как и на предыдущих этапах украинского кризиса, китайские компании и банки, оперирующие на мировом рынке, должны учитывать возможное негативное влияние на них санкций США и Евросоюза. В этом отношении они не отличаются от бизнеса любой другой страны, хотя именно для китайцев характерен обострённый страх попасть под американские карательные меры, что ведёт к проблеме расширенного толкования ими санкций.

Поэтому независимо от позиции правительства КНР санкции всегда оказывали негативное влияние на российско-китайское сотрудничество. Кроме того, в ближайшие месяцы с неизбежностью будет проявляться эффект шока от нарушения привычных механизмов расчётов, производственных цепочек, логистики. Предприятиям придётся находить новые пути ведения бизнеса. Вместе с тем стороны к настоящему времени провели значительную работу по созданию защищённой инфраструктуры для обеспечения двусторонней торговли, и такая работа продолжалась до самого недавнего времени. В 2020 г. в двусторонней торговле доля рубля достигала 7 процентов, юаня – 17 процентов. Китай стремится к интернационализации своей валюты, и она может быть использована для расчётов между нерезидентами КНР. Готовясь к жёсткому конфликту с Западом, Россия резко нарастила долю юаней в своих золотовалютных резервах. По некоторым оценкам, только государственных облигаций КНР, номинированных в юанях, у Банка России на 140 мрлд долларов[5]. Косвенно это, кстати, может свидетельствовать о том, что нынешний объём санкций ожидался давно.

Кроме того, ещё с 2010 г. в китайской торговой системе CFETS и на Московской бирже ведутся торги в валютной паре юань-рубль. Таким образом, есть условия для перевода всей торговли двух стран на национальные валюты, главным образом – на юань в силу волатильности рубля. Доля Китая в российской торговле составляла около 18 процентов в 2020 и 2021 году. Китай – второй торговый партнёр России после ЕС. Доля ЕС в 2020 г. составляла около 38 процентов. С 1999 г. доля КНР неуклонно росла, а доля Евросоюза постепенно сокращалась со второй половины 2000-х годов.

При сохранении прежних тенденций можно было бы ожидать примерного равенства долей КНР и ЕС в российской торговле в начале-середине 2030-х годов. С блокадой России со стороны ЕС процесс переориентации на Китай намного ускорится с выдвижением КНР на роль главного партнёра уже в течение ближайших двух-трёх лет. В результате торговля России с её главным торговым партнёром может быть защищена от любого внешнего воздействия.

Резкое наращивание российского сырьевого экспорта в Китай может сдерживаться нехваткой соответствующей инфраструктуры – пропускной способностью железных дорог, трубопроводов, портовых терминалов. КНР экспортирует в основном готовые товары, которые менее зависимы от транспортных мощностей. Следовательно, в первые годы стоит ожидать резкого прироста китайского экспорта в Россию при более скромном росте российского экспорта в Китай. В российско-китайской торговле на некоторое время, вероятно, обозначится значительный дисбаланс в пользу Пекина.

Выдвижение КНР на роль единственного или главного покупателя некоторых видов российской продукции и торговля за юани, вероятно, будет означать некоторые ценовые потери для российских экспортёров. Но в нынешних тяжёлых условиях их едва ли можно считать критическими. По мере развития новой логистики Китай может стать заменой европейского рынка.

Важность переориентации экспорта на Китай означает необходимость ускоренного развития соответствующей инфраструктуры на Дальнем Востоке. Строить её, вероятно, придётся с привлечением китайских инвестиций и китайских компаний, учитывая важность максимальных темпов. Такое строительство может дать важный импульс развитию российского региона. Встанет вопрос и об ускоренном заключении контракта на строительство и скорейшей постройке газопровода «Союз Восток» (продолжение «Силы Сибири – 2»), который использует ту же сырьевую базу, что и трубопроводы в Европу.

Китай может быть значительно заинтересован в переориентации российского сырьевого экспорта на себя при одновременном переводе его в юани. В этом случае Пекин получает не только многочисленные политические и стратегические выгоды, но и огромный экономический выигрыш. В том числе резко повышается защищённость самого Китая от санкций и попыток блокады, снижается стоимость приобретаемых ресурсов, резко повышается роль юаня в мировой торговле (интернационализация юаня – важное направление китайской политики).

Попытки диверсифицировать свои экономические связи с Азией, которые до сих пор предпринимала Россия, можно считать похороненными после того, как три развитые экономики региона (Япония, Южная Корея и Сингапур) в разной степени поддержали антироссийские санкции, пусть и под жёстким давлением США.

Китай неизбежно будет доминирующим партнёром, и, возможно, что уже в недалёкой перспективе его доля в российской торговле будет сравнима с пиковыми значениями доли ЕС в своё время (то есть более 50 процентов).

Важным положительным моментом для России является рост числа китайских компаний, занимающих сильные позиции в машиностроении, информационных и коммуникационных технологиях, авиакосмической промышленности, находящихся под разного рода американскими санкциями. Эскалация американского санкционного давления пришлась на 2020 г., и есть основания ожидать дальнейшего ужесточения прессинга. Подсанкционным китайским компаниям можно не бояться издержек сотрудничества с Россией. Китайские партнёры, в том числе и подсанкционные, способны занять многие важные сегменты российского рынка, освобождаемые европейскими и американскими компаниями. Это, прежде всего, продажа и производство в России автомобилей, потребительской электроники, промышленного оборудования. Во многих сферах китайцы способны заменить западных поставщиков – иногда с умеренной потерей качества, иногда без неё.

Важной сферой, где китайцы пока не могут быть нам полезны, но испытывают сходные с нашими проблемы, является авиапром. Китай так же, как и Россия, зависит о импортной техники. Как и в России, его собственные гражданские авиационные программы (ARJ21, C919) испытывают зависимость от западных компонентов и уязвимы к санкционному давлению, которое уже оказывается. Активизация кооперации в замещении западной гражданской авиатехники является назревшим вопросом.

Перспективы политических отношений

России предстоит задействовать немногие имеющиеся инструменты диверсификации внешней торговли, чтобы хоть как-то сдерживать экономическую зависимость от КНР. Тем не менее очевидно, что на период сохранения блокады со стороны Запада у России не будет иного выхода, кроме всё большего вовлечения в политическое и военное сотрудничество с Пекином. Важность для КНР российского ресурсного, технологического, экономического и военного потенциала в контексте противостояния с США позволит России избежать в этом партнёрстве явно подчинённого положения. Но всё же тон будет задавать Китай. Реальной политической целью станет лишь сохранение потенциала для восстановления российской «стратегической автономии» при возможном в отдалённой перспективе ослаблении блокады.

Москва ранее не была вовлечена в многочисленные споры между азиатскими державами, и её политика в Азии оставалась автономной от китайской за исключением общего сдерживания США. Теперь России предстоит оберегать свои связи с независимыми игроками, в частности с Индией и Вьетнамом, жертвуя ради укрепления партнёрства с Китаем отношениями с союзниками США в Индо-Тихоокеанском регионе – прежде всего Японией и Австралией.

Наметившийся ранее негативный тренд в российско-японских отношениях резко усилится. Мероприятия вроде состоявшегося в конце 2021 г. года совместного патрулирования российского и китайского флотов вокруг Японии продолжатся. Может встать вопрос о координации позиций двух стран в территориальных спорах с Японией (китайские притязания на острова Дяоюйдао/Сэнкаку и проблема Южных Курил).

Китай, переходя к более активному продвижению своих концепций мироустройства и глобальных инициатив («Сообщество единой судьбы человечества», отношения держав в новую эру, «Пояс и путь»), может быть заинтересован в активной их поддержке крупными странами. Он, вероятно, получит таковую со стороны России. Собственно, эта тенденция уже проявилась на примере совместной российско-китайской декларации по итогам визита Владимира Путина в КНР 4 февраля 2022 года.

Китай вряд ли способен радикально облегчить России шок первых месяцев или первого года блокады – здесь всё будет зависеть от российской экономической политики. В долгосрочной перспективе партнёрство с КНР, наряду с собственной промышленной политикой, станет основой новой модели российского экономического развития. Причём в некоторых отношениях более здоровой, чем прежнее партнёрство с ЕС. Китай менее привлекателен для элиты как направление вывода капиталов с последующим переездом на постоянное место жительства; в Китае более рациональная и предсказуемая система принятия решений в экономике; наконец, китайская экономика и спрос будут в обозримом будущем расти быстрее, чем в Европе.

Китай заменит Европейский союз в роли нашего главного торгового партнёра, и постепенный разворот торговых потоков на Восток может стать фактором развития регионов Сибири и Дальнего Востока – вплоть до переезда туда части населения из европейской части страны. Негативное влияние западных санкций на российско-китайское сотрудничество постепенно будет ослабевать по мере втягивания самого Китая в санкционное противостояние с Западом. Другим важнейшим фактором его ослабления станет торговля в юанях.

При проведении разумной политики Россия может выйти из западной блокады серьёзно усилившейся, с диверсифицированной внешней торговлей и развитой экспортной инфраструктурой на Дальнем Востоке, более сбалансированными внешними связями, более устойчивой к санкциям.

Платой за это станет подрыв политики диверсификации связей в Азии, проводившейся Москвой на протяжении многих лет. Россия будет вынуждена действовать в русле китайской политики в Азии не только по сдерживанию США, но и по противостоянию союзникам Вашингтона во главе с Японией. Негативное влияние партнёрства с Китаем на связи с Индией и Вьетнамом можно свести к минимуму – до тех пор, пока эти страны остаются независимыми от Соединённых Штатов игроками и не являются в силу этого приоритетными целями китайского давления.

Вопрос о военном союзе с КНР, скорее всего, в ближайшее время не возникнет. Но гипотетически всё же нельзя исключать возникновения формального российско-китайского военного союза, либо ситуационного военного взаимодействия в случае военных кризисов на Тихом океане. Или же, например, обращения к статье 9 российско-китайского Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве 2001 года. Статья предполагает в случае возникновения угрозы для одной из сторон проведение срочных консультаций по устранению подобной угрозы. Это вполне реально в случае кризиса вокруг Тайваня, когда КНР окажется заинтересована в российском «ядерном зонтике» для предотвращения американской интервенции.

--

СНОСКИ

[1] Ван И объяснил позицию Китая из пяти пунктов по текущему украинскому вопросу // Жэньминь жибао. 27.02.2022. URL: http://cpc.people.com.cn/n1/2022/0227/c64094-32360499.html (дата обращения: 8.03.2022).

[2] Li Yuan. Why the Chinese Internet Is Cheering Russia’s Invasion // The New York Times. 27.02.2022.URL: https://www.nytimes.com/2022/02/27/business/china-russia-ukraine-invasion.html (дата обращения: 8.03.2022).

[3] Foreign Ministry Spokesperson Hua Chunying’s Regular Press Conference on February 24 // Embassy of the People’s Republic of China in the United States of America. 24.02.2022. URL: http://www.china-embassy.org/eng/fyrth/202202/t20220224_10645282.htm (дата обращения: 8.03.2022).

[4] China says it won’t join in financial sanctions on Russia // The Associated Press. 2.03.2022. URL: https://apnews.com/article/russia-ukraine-business-europe-china-beijing-66b77689b254080448f49ec77e588012 (дата обращения: 8.03.2022).

[5] Bloomberg: Банк России и ФНБ могут владеть китайскими облигациями на $140 млрд // Росбалт. 2.03.2022. URL: https://www.rosbalt.ru/world/2022/03/02/1946781.html?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop&utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fnews%2Fsearch%3Ftext%3D (дата обращения: 8.03.2022).

Китай. Украина. США. Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 15 марта 2022 > № 4046492 Василий Кашин

США должны действовать быстро, чтобы помешать России использовать экспорт продовольствия в качестве оружия

ИЕН РЭЛБИ, Генеральный директор фирмы I.R. Consilium, специализирующейся на морской и ресурсной безопасности; эксперт в области морского права и безопасности, работающий на Украине и Чёрном море.

ДЭВИД САУД, Глава отдела исследований и анализа в I.R. Consilium и эксперт в области незаконной деятельности в цепочках поставок.

РОХИНИ РЭЛБИ, Управляющий директор I.R. Consilium и эксперт в области стратегии.

Весьма познавательный взгляд на нынешний кризис с точки зрения мировых продовольственных перспектив – перепечатываем отсюда.

Как американо-китайские, так и американо-российские отношения достигли новых низин, а глобальные амбиции Пекина и Москвы заполняют пустоту, оставшуюся после трамповского «ухода Вашингтона из мира». Соединённые Штаты и Европа всё ещё полагаются на свои традиционные рычаги давления, но оказывают всё меньшее влияние на международные дела. Недавнее китайско-российское соглашение по нефти и газу сможет защитить Россию от дальнейших санкций, снижая эффективность экономических рычагов, которые способна использовать НАТО.

Россия в настоящее время имеет беспрепятственный доступ к некоторым китайским рынкам – криптовалюте, нелегальной торговле золотом, к транснациональным криминальным деньгам и прочему. Всё это находится за пределами действия западных санкций. Но на самом деле мир должен быть больше всего обеспокоен сельскохозяйственными аспектами «китайского пакта» России. Вновь обретаемый контроль России над поставками украинского зерна будет иметь гораздо более серьёзные последствия, чем все остальные сценарии.

Буквально на следующий день после начала кампании Россия фактически стала контролировать почти треть мирового экспорта пшеницы, три четверти мирового экспорта подсолнечного масла и значительные объёмы поставок ячменя, сои и других зерновых.

Кроме того, на Украину приходится 16 процентов мирового экспорта кукурузы, и вообще – она является одним из самых быстрорастущих производителей кукурузы, что особенно важно для Китая, самого главного кукурузного рынка на планете.

Важно отметить, что добыча углеводородов в разных местах планеты может немедленно вырасти, чтобы удовлетворить растущие потребности. А вот производство зерна не может быть увеличено таким же оперативным образом. Даже значительное расширение посевных площадей не компенсирует тот огромный объём сельскохозяйственной продукции, который находится с этого времени под прямым или косвенным контролем России.

Сейчас всё внимание сосредоточено главным образом на осаде Россией густонаселённых городов Украины, но на заднем плане Россия успешно завершает захват украинских зерновых регионов и связанной с ними транспортной инфраструктуры. Причём России даже не нужно полностью контролировать сельскохозяйственные угодья Украины, чтобы использовать поставки продовольствия в качестве оружия. Россия должна захватить всего две зоны, чтобы контролировать поставки всего украинского зерна – Керченский пролив и семнадцать портов вокруг Одессы.

Россия уже закрыла доступ в Азовское море под предлогом атак на её корабли. Украинские торговые порты тоже закрыты. Так получается, что украинское зерно сейчас находится в режиме «офлайн». На фоне шока, вызванного вопиющим нарушением Россией суверенитета Украины, это пока незамеченное событие – фактическое введение русскими санкций на мировом рынке зерна – вызывает глубокую озабоченность. И вопрос не в том, какими будут экономические последствия этого (например, критическая нехватка продовольствия в и без того нестабильных государствах). Вопрос в том, как Россия этим распорядится.

Следующие шаги России

Существует несколько вероятных и не взаимоисключающих сценариев:

1) Использовать faux benevolence (фальшивую доброжелательность) для расширения российской гегемонии и обеспечения признания её притязаний на Украину.

2) Нацеливать некоторые страны на разжигание конфликтов в качестве отвлекающего манёвра и для истощения сил противников России.

3) Приступить к захвату других государств, не входящих в НАТО, для контроля продовольственных поставок.

4) Использовать пакт с Китаем для уменьшения западного влияния на разные страны.

5) Добиваться признания Китаем захваченных Россией территорий в обмен на признание Россией претензий Китая на Тайвань.

Притворная доброжелательность

Россия уже прекратила поставки зерна в страны, которые до сих пор зависели от украинского экспорта. Теперь она, скорее всего, сосредоточится на том, чтобы внушить этим государствам мысли о том, что в этом виноват Запад. В обмен на признание российских претензий на Украину и, возможно, другие места Кремль был бы готов решить проблемы, предоставив необходимое зерно.

Как «доброжелательная» держава, обеспечивающая глобальную продовольственную безопасность, Россия будет расширять своё гегемонистское влияние. В этом контексте стоит помнить, что Россия имеет долгую историю использования голода в качестве инструмента политики. Эта тактика вписывается в более масштабное стремление Владимира Путина реанимировать историческое предназначение России, как он его себе представляет.

Истощение и отвлечение

Несмотря на кампанию фальшивой благотворительности, Россия вскоре сможет решать не только то, кто будет получать жизненно важные продовольственные товары, но и кто этого не достоин. Она начнёт извлекать стратегические выгоды путём преднамеренного создания целенаправленных продовольственных кризисов в наиболее уязвимых странах и регионах мира. Поскольку такие страны, как Йемен, Ливия, Ливан, Шри-Ланка и Судан, сильно зависят от украинского зерна, даже кратковременная задержка поставок может иметь для них серьёзные последствия.

Чрезвычайные гуманитарные ситуации, гражданские беспорядки и даже вооружённые конфликты станут последствиями российских манипуляций на мировом рынке зерна. Многие аналитики по-прежнему утверждают, что арабская весна 2011 г. была вызвана именно изменениями цен на зерно.

Такая нестабильность послужит серьёзным отвлекающим фактором для Соединённых Штатов, Европы и других союзников, которым придётся работать над смягчением последствий таких конфликтов и гуманитарных кризисов. Эта перенаправит их внимание и ресурсы, что обеспечит дополнительные возможности для беспрепятственной деятельности России.

Нападение на страны, не входящие в НАТО

НАТО стремится усилить военное присутствие в государствах-членах вокруг Чёрного и Балтийского морей. Сигнал для России: «Пока вы не нападете на альянс, мы не будем задираться». Следовательно, Россия может решить, что Украины недостаточно. Молдавия, оставшиеся независимыми части Грузии и даже некоторые государства Центральной Азии, например, Казахстан, который недавно принял российских «миротворцев» и является ведущим источником зерна для Ирана и Афганистана, – все они потенциальные цели России.

Этот подход может быть привлекательным, если Россия капитализирует фактор запугивания, порождённый её потенциальным успехом на Украине. Если, как признают многие, истинная цель Путина в том, чтобы восстановить территорию России, сделать её такой, какой она была когда-то, этот подход к возвращению бывших советских республик вовсе не является надуманным.

Использование российско-китайского пакта

Путин не просто стремится вернуть утраченную советскую территорию – он намерен восстановить российское влияние. По иронии судьбы на помощь ему приходит Китай. Недавно Путин и Си заключили крупную торговую сделку в Пекине. Теперь Россия может эффективно использовать её, чтобы избежать последствий как экономических санкций, так и того, что Европа решит больше не покупать российские углеводороды. Будучи крупнейшим в мире потребителем энергии, Китай способен покупать всё, что Россия захочет продать. Это одновременно удовлетворит спрос Китая, стабилизирует российскую экономику и создаст взаимозависимость, которая в свою очередь может вдохновить Китай и Россию на объединение усилий по другим глобальным вопросам.

Именно из-за этого Китай не присоединится к западным державам для осуждения российской агрессии или введения санкций против России.

Но российско-китайская сделка по нефти и газу, хотя и чрезвычайно важна, но не так, как их новая сделка по сельскому хозяйству. Китай, один из крупнейших в мире импортёров зерна, теперь будет импортировать пшеницу, произведённую в любой точке России, особенно с учётом обретённого ею контроля над украинскими поставками.

Ранее Китай импортировал из России только пшеницу и ячмень, произведённые в основном в восточных районах страны. Остальные поставки в Китай шли из Франции, Австралии и Канады. Теперь это соглашение позволяет импортировать в Китай зерно из любой точки России. Это в перспективе вытеснит Европейский союз, Канаду и Австралию с китайского рынка. Удар особенно тяжёл для Канады, которая после неурожайного года и так сократила производство зерна более чем на 34 процента по сравнению с 2020 годом.

Но как бы ни была существенна история с пшеницей, ситуация вокруг кукурузы ещё важнее. Как уже упоминалось, производство кукурузы на Украине за последние годы значительно выросло. Что ещё более важно, в течение последних нескольких лет Украина была главным поставщиком кукурузы в Китай. Чтобы дать представление об объёме: в 2020 г. Китай импортировал почти в 4 раза больше кукурузы, чем в предыдущем году. Спрос в Китае, вероятно, продолжит расти, что приведёт к длительному напряжению на мировых зерновых рынках. Поначалу это может показаться хорошей новостью для американских фермеров, поскольку только Соединённые Штаты могли соперничать с Украиной в качестве экспортёра кукурузы в Китай.

Но резкий рост экспорта кукурузы из США в Китай в 2021 г. лишь частично объясняется растущим спросом. Это также стало результатом решения Всемирной торговой организации по изменению китайских правил и тарифов, что открыло рынок Китая для американского зерна. К сожалению для американских фермеров, это решение может быть использовано другими крупными производителями кукурузы – Украиной, Бразилией и Аргентиной. Один этот факт проливает свет на недавнее присоединение Аргентины к китайской инициативе «Пояс и путь», а также на визит президента Бразилии Болсонару в Москву, чтобы поговорить о сельском хозяйстве и заявить, что Бразилия «солидарна» с Россией, в то время как российские войска окружили Украину.

Можно легко представить сценарии, в которых огромное давление оказывается на целые секторы экономики Соединённых Штатов и ключевых союзников – как на тех, кто подобно Канаде и Франции, экспортирует кукурузу, так и на тех, кто подобно Японии и Южной Корее, её импортирует.

Таким образом, именно сельскохозяйственные соглашения Китая с Россией, наряду со сделкой по углеводородам, сформировали гарантию, необходимую России для того, чтобы иметь возможность атаковать Украину, не опасаясь западных санкций.

Действительно, по информации The New York Times, официальные лица США располагают разведданными, что Пекин недвусмысленно проинформировал Москву: он не будет вмешиваться в планы России. Кроме этого, он также передал Кремлю разведданные, которыми американские официальные лица поделились в неудачной попытке убедить Китай помешать вторжению.

Фактически основным бенефициаром российских действий является Китай. Он ослабляет экономическое положение государств-конкурентов, таких как США, Канада, Австралия и страны Европейского союза. Он позволяет России совершать нападение на глобальные поставки продовольствия, поскольку это продвигает глобальные амбиции обоих государств.

Взаимное признание

Россия и Китай также могут обратиться друг к другу с просьбой об обмене признанием спорных территорий. Решение России 21 февраля признать отколовшиеся части Украины независимыми, а также аргумент Путина о том, что украинская государственность является «фикцией», могут стать основой для обмена: Китай признаёт контроль России над некоторыми районами Украины, а Россия – суверенитет Китая над Тайванем (это странная идея, поскольку Россия и так признаёт суверенитет КНР над Тайванем без малейших оговорок – прим. ред.).

Как Соединённые Штаты должны реагировать

Защита альянса НАТО является и должна быть приоритетом для США и их союзников. Но если они не подготовятся к защите мировых продовольственных поставок сейчас, то потеряют способность делать это позже. Хотя кажется, что Китай может оказаться в трудном положении, заявляя, что уважает как интересы России, так и суверенитет Украины – это всего лишь дешёвые разговоры. Ситуация нестабильна, а экономические и стратегические стимулы для Китая остаются сильными, поэтому он может стать гарантом России.

Для эффективного реагирования потребуются, по крайней мере, три основных подхода:

1) Вбить клин между Россией и Китаем, поставив Китай в неловкое положение в его отношениях с Россией.

2) Увеличить поставки продовольствия, чтобы обеспечить устойчивость государств, наиболее зависящих от украинского экспорта. Заодно чётко гарантировать экономический суверенитет и выживание Украины.

3) Следить за морскими перемещениями России – морскими и торговыми – и быть готовыми реагировать на них.

Все три подхода должны применяться одновременно.

Вбивание клина между Россией и Китаем

Если бы США и другие крупные производители зерна прекратили поставки зерна в Китай, чтобы выразить протест против поддержки Пекином Москвы, это значительно изменило бы обстановку. Китай немедленно почувствовал бы влияние своего решения связать свою судьбу с Россией. Потеря лица, а также критические поставки в связи с этими отношениями могут побудить КНР придержать гарантии, на которые рассчитывает Россия.

Поддержка Украины и её торговых партнёров

В то же время США должны чётко гарантировать экономический суверенитет и выживание Украины, увеличив поставки зерна (в основном за счёт того, что пошло бы в Китай), для поощрения торговых заказов украинским партнёрам. Тем самым основные партнёры Украины – Индонезия, Филиппины, Вьетнам, Малайзия, Таиланд, Южная Корея, Египет и Марокко – поддержат независимость Украины даже без прямой отправки военной помощи.

Такая временная мера позволила бы Украине сохранить своё место на рынке, несмотря на усилия России по враждебному поглощению. Украинское правительство могло бы сотрудничать с американским, чтобы договориться о средствах, с помощью которых будут выплачиваться доходы от продажи зерна – возможно, например, в виде военной техники.

При наличии достаточной воли это объединение государств могло бы сделать ещё один шаг вперёд и работать над тем, чтобы вытеснить Россию с важнейших рынков, особенно в тех частях мира, где возникают проблемы с суверенитетом. Хотя это может и не нанести России большого экономического ущерба, это сократит российское гегемонистское продвижение.

Наблюдение за морями

Наконец, что касается морских перевозок, Россия, похоже, готовится защищать маршруты поставок в разных частях мира. За последние несколько месяцев сообщалось о необычных передвижениях военно-морского флота России, в том числе у берегов Норвегии, Ирландии, в Гвинейском заливе. Только недавно у берегов Сирии появилось странное формирование из 16 российских военных кораблей.

Пандемия показала, насколько хрупки на самом деле глобальные цепочки поставок продовольствия. Это не просто абстрактные понятия, а физическая реальность, которая может быть нарушена неограниченным количеством способов. Когда в прошлом году “Evergiven” застрял в Суэцком канале всего на шесть дней, это обошлось судоходной отрасли в 400 млн долларов в час и вызвало нехватку важнейших товаров по всему миру.

Пандемия остаётся проблемой, но российский контроль над мировыми поставками продовольствия может по-настоящему дестабилизировать мировую экономику. Именно сейчас надо сделать всё, чтобы исключить возможность захвата Россией контроля над глобальной продовольственной безопасностью при поддержке Китая.

Politico

Россия. США. Украина. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Агропром. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 марта 2022 > № 4313816 Иен Рэлби, Дэвид Сауд, Рохини Рэлби

«У современных людей теряется инстинкт самосохранения, это оборотная сторона цивилизации»

«В компьютерной игре уничтожить любую империю легко — раз, и бомба взорвалась. На этом воспитано новое поколение. Нужна осторожность!». Писатель Арсений Замостьянов — об идеологии в России и мире.

Ровно 40 лет назад — в начале 1982 г. — умер человек, стоявший на страже советской идеологии — Михаил Суслов. О том, почему рухнула советская идеология, существует ли российская идеология на государственном уровне и можно ли говорить об идеологиях в США и европейских государствах, в интервью DK.RU рассуждает заместитель главного редактора журнала «Историк», писатель Арсений Замостьянов.

«Идеологию мог ввести и Ельцин»

По мнению Арсения Замостьянова, за последние 20 лет Россия обрела идеологию, хотя возникнуть она могла и при первом президенте России.

Арсений, недавно я столкнулся с мнением, что идеологий, если мы говорим об их государственном характере, теперь нет, их время закончилось, остались лишь идеологии общества, или, по-иному, системы ценностей. Так ли это?

— Идеологии существуют — ведь само понятие «идеология» многозначно, без идеологии ни один молоток не стукнет ни по одному гвоздю. Но чаще про идеологию мы вспоминаем, если речь идет, к примеру, о КПСС и ее идее строительства коммунизма. Или, скажем, об идеологии толерантности или политкорректности, которая существует на Западе и практически отсутствует у нас.

Есть ли в России идеология? Есть, и в первую очередь я бы произнес слово «суверенитет». Современная Россия в лице политической и бизнес-элиты стремится к суверенитету и независимости, и не только в политическом смысле. А еще к суверенитету в вопросе принятия стратегических решений в той или иной области. Этот суверенитет в России был ограничен примерно с 1990 г., когда президент СССР Михаил Горбачев пошел на большие компромиссы с Западом.

С появлением новой России этот суверенитет — как в политике, так и в жизни — был ограничен нормами международного права, и так получилось, что Россию, пусть и несколько преувеличивая, стали назвать колонией или полуколонией Запада. Бунт против этого зависимого положения вызревал еще при Борисе Ельцине, и я уверен, что если бы при нем Россия не была измучена долговыми обязательствами перед странами Запада, а наоборот — обладала бы финансовой силой, то стук ельцинского кулака по столу слышен был бы на весь мир. Уверен — при финансовой независимости и Ельцин, и его команда ратовали бы за идеологию суверенитета.

Хотя в ельцинской Конституции 1993 г. ни о какой идеологии речи не шло…

— В России, в общем-то, была запрещена только государственная идеология. Авторы Конституции просто не хотели повторения истории Советской власти, в идеологии которой идея построения коммунизма была безоговорочной и безальтернативной.

Но ведь можно было идеологию новой, свободной, демократической России, сторонников которой было немало, нести в 90-е через партии, которым Ельцин симпатизировал. Или ему это просто не было нужно?

— Партийная система оказалась рахитично слабой. Почему? Могу ответить на этот вопрос вполне прямолинейно — со времен Ельцина руководители нашего государства являются беспартийными. Максимум, президенты могут поддержать ту или иную партию на выборах — например, Ельцин в 1993 г. робко замолвил за «Демократический выбор России» Гайдара. А Владимир Путин, хотя и отдает предпочтение «Единой России» и входит в ее структуры, партийного билета партии не имеет.

Я считаю, что такая позиция не полезна — в основе политической борьбы должна быть конкуренция партий, а партийность президента задает предсказуемость его политике.

Когда президент не принадлежит к какой-либо партии, это плохо для идеологической работы — партии, получается, не несут ответственности за происходящее, даже правящая. И конкуренции идеологий, естественно, тоже происходить не будет.

Но та идеология, что есть в России сейчас, сложилась не искусственно. В начале XXI века идея построения России как младшего партнера Запада уже не устраивала очень многих граждан страны, и я бы сказал, критически многих. Особенно это начало выражаться после экономического кризиса 1998 г., когда рухнул малый и средний бизнес, а с ним и надежды на то, что можно жить в стране, но при этом вне страны.

Критики говорят: госидеология порождает закрытые общества, системы табу и т.п., поэтому ставку нужно делать на индивидуумов, а государство — лишь «ночной сторож», который нужен крайне редко. Такие идеи звучат красиво и могут прийтись по душе части интеллигенции, например, в Европе, но в крупных странах — таких как Россия, Китай или даже США, исключительная ставка на индивидуума не проходит.

Яркий пример — трансформация американского общества и американской идеологии, которую можно проследить от начала XX века до нашего времени. Если в начале XX века в США была заметна ставка на сильную личность, было любование этой сильной личностью — тем же ковбоем или человеком, который один выступает против всех или в одиночку создает свое дело, то сейчас в Штатах важны общественные ценности, в том числе американская сплоченность. Для граждан США американский флаг и интересы США по всему миру — не пустые слова.

«В Европе была создана мощная идеология»

Арсений Замостьянов полагает, что развитию и нынешнему благополучию Европы способствовала идеология без церковных догм, а в царской России на это были не готовы, в силу чего рухнула монархия.

Скажите, а есть идеологии, однозначно победившие? На мой взгляд, это либерализм и социал-демократия.

— На самом деле можно назвать больше таких идеологий, и почти все будут связаны с мировыми религиями или такими системами, как конфуцианство в Китае. Китай вообще очень долго искал идеологию, беря на разных исторических поворотах что-то новое, и это позволило ему выжить, сохранить свое культурно-историческое пространство и превратиться в одну из самых значимых стран мира.

Какие идеологии можно считать самыми влиятельными? Я бы выделил для начала феномен эпохи Просвещения, из которой как раз вытекают и социал-демократия, и либерализм.

Феномен эпохи Просвещения — это установка на то, что мир можно и нужно совершенствовать, что в корне было отлично от средневекового и христианского понимания грешности мира. Эпоха Просвещения предложила противоположный взгляд — веру в прогресс, в то, что человечество с каждым веком накапливает научно-технический опыт и потенциал, открывает новые пути в науке. При этом прогресс мог быть и в социально-культурном смысле — через расширение образовательной системы. И это была мощная идеология. Очень жаль, что в конце 80-х – начале 90-х мы, перечеркнув советский опыт, полностью перечеркнули и идеологию Просвещения.

Почему идеологии либерализма и социал-демократии во многих странах взяли верх?

— Это не случайно — они рождались не в лабораторных условиях, а веками подстраивались под чаяния и нужды большинства людей. Но в каждой из этих идеологий есть свои крайности и опасности, и я не скажу, что Европа сейчас находится в стадии расцвета — возможно, нынешние проблемы Европы скоро перевесят наработанный за века громадный потенциал. Однако пока эти идеологии работают.

Часто слышишь, что СССР был идеологическим государством. А что — царская Россия таковой не была?

— Безусловно, была, и многие должны знать о триаде, сформулированной министром просвещения Сергеем Уваровым во времена Николая Первого — «Православие, самодержавие, народность». Но как факт эта идеология существовала и до Николая Первого — как минимум с Ивана Грозного, пусть там все держалось прежде всего на обожествлении или как минимум сакрализации фигуры самодержца.

Но в Российской империи, кроме идеи самодержавия и народности, столпом идеологии было еще и православие, которое срослось с государственной идеологией, и это уже с конца XIX века многих не устраивало. Возможно, именно перегиб с православием и оказался роковым для Российской империи.

Крах монархической идеологии наступил в Первую русскую революцию 1905-1907 гг.?

— Да, примерно в эти годы прежняя идеология сдала свои позиции либерализму и социализму. Революция в России подготавливалась долго и не была предрешена как революция большевистская, но она была неким поворотом к социализму, к левому движению. Конечно, отмирание самодержавия могло произойти и раньше 1917 г. — скажем, в 1905-м, и могло смениться более буржуазной системой, о которой мечтали промышленники и купцы, но они не были объединены в партию. Одно ясно — идеология русского самодержавия давно не соответствовала эпохе, да и не было у страны влиятельных союзников среди лидеров зарубежных стран — да, была Антанта, но при удобном случае страны Запада не упустили бы возможность нанести России удар в спину.

А если бы Николай Второй или его предшественники ограничили бы свою власть?

— Это была бы уже другая монархия. Конституционная монархия в России невозможна — у нас не любят, когда существует формальный, но фактически бессильный правитель государства. Централизованная система власти — это то, что необходимо в такой огромной и малонаселенной стране, как Россия.

«Людям просто стали говорить, что их страна — страна дураков»

По мнению Арсения Замостьянова, в СССР люди в массе своей разочаровались в идеологии только в период перестройки.

Но централизованный Советский Союз приказал долго жить.

— Советский Союз распался во многом из-за периода неуправляемости, безвластия, который начался в 1989 г. Хватило двух лет для распада!

Разве идеология не сыграла пагубную роль для распада СССР? Одно дело — 20-30-е годы, когда строительством нового коммунистического мира были многие искренне увлечены, другое дело 70-е, когда мало кого интересовало, что там провозглашают с трибун партийные чиновники.

— Советская идеология оказалась достаточно гибкой — она менялась несколько раз при Сталине — в конце 30-х в идеологии превалировали не интернационализм и мечта о мировой революции, как ранее, а почвенничество и государственный патриотизм, что было необходимо в предвоенной ситуации. Далее эта тенденция не ослабевала.

Сейчас стала модной теория, что Советский Союз был обречен после смерти Сталина — на мой взгляд, после этого СССР еще 30 лет развивался в соответствии с прежними планами. Государство становилось более социальным, не впадая в буржуазность и в торжество частной собственности — по этой ниточке пройти было трудно, но, тем не менее, это можно назвать временем классического советского общества.

И окончательно треснула советская идеология в 1988-1989 гг., когда начал происходить отказ КПСС от власти — реформа Горбачева под лозунгом «Вся власть — Советам!» (лозунг, честно говоря, лукавый) оказалась для Советского Союза смертельной.

Но я читал и слышал, что идеология построения коммунизма перестала волновать людей гораздо раньше — в 70-е, когда ближе оказалось потребление, чем социализм. Вы согласны?

— Не думаю. Советский Союз никогда не был монолитным — ни при Ленине, ни при Сталине не было 100% сторонников строительства коммунизма. А вот что касается, к примеру, времени Брежнева, то нельзя говорить, что людей вообще не интересовали те идеологемы, что шли сверху. Да, некоторые отвергались, но некоторые принимались — к примеру, празднование 9 Мая — самый светлый государственный праздник, плод сусловской идеологии в хорошем смысле слова, и это победа советской идеологии. Тот же «Бессмертный полк» — это тот редкий случай, когда политики воспользовались народным движением и дали ему государственный размах.

А теперь пойдем в другую сторону. Американцы совершенно правы, когда в числе двух-трех достижений, стержневых столпов нации называют создание американской массовой культуры и прежде всего Голливуда, который стал оказывать влияние почти на весь мир.

По этой части в брежневские годы в СССР тоже было все в порядке. Сейчас в России больше всего памятников открывается — не поверите — героям фильмов и мультфильмов брежневского времени и отчасти позднехрущевского. Разве это не идеологемы? Идеологемы — и очень удачные! Глеб Жеглов сплачивал страну, Штирлиц, то есть наш полковник Исаев, тоже, и таких влиятельных киногероев можно вспомнить немало. И те, кто находился если не в оппозиции к власти, но вне официозного контекста — скажем, Владимир Высоцкий, тоже сплачивали страну.

Я не считаю, что объем того, что не устраивало советского человека, было критическим. Пока людям не стали говорить, что вы живете намного хуже, чем весь мир, что вы страна дураков, никаких признаков восстаний и мятежей в СССР не было. А вот в Российской империи крестьянские волнения и мятежи были серьезнейшей проблемой — лет 30 до 1917 года точно.

Арсений, но если в конце 70-х в ряде регионов трудно или невозможно было купить мясо, молочные продукты, это разве не говорило о том, что с идеологией в стране что-то не так? В газетах писали, что СССР самое лучшее государство в мире, а в реальности этого не купишь, другого…

— Но разве до этого люди жили лучше? Жили хуже. Просто были болезни роста. Вот вы сказали ранее о потреблении: 70-е-начало 80-х — это потребительский бум в СССР, люди мечтали о телевизоре, стиральной машине и пылесосе, да и квартирный вопрос при Брежневе решался легче, чем в наше время. Были трудности, очереди, но приобрести кооперативную квартиру тогда было легче, чем жилье в нынешнее время. Кроме того, только при Брежневе и позднем Хрущеве люди узнали, что такое горячая вода, текущая из-под крана, что такое нормальная канализация, центральное отопление и доступное электричество, а это немало.

Для молодежи действительно имело значение то, что было дефицитом, но они не видели жизни хуже — в 60-х в провинцию из Москвы люди могли увезти только бублики и баранки, а в начале 80-х появилось понятие «колбасных электричек», это уже другой уровень потребления. Более того, до 70-х люди не знали, что такое апельсины! А то, что мясо всегда было в рабочих столовых, было большим достижением.

Часто слышишь, что идеологический курс в СССР нужно было менять все-таки в середине 60-х, предоставив больше самостоятельности заводам, фабрикам, частному предпринимателю. Почему все же КПСС на это не решилась? Боялась краха идеологии социализма?

— В 60-70-х все шло нормально — страна вставала после войны, и радикальная экономическая реформа могла навредить Советскому Союзу, хотя надо признать — «косыгинские реформы» конца 60-х резко повысили уровень жизни.

А вот в начале 80-х реформы действительно были необходимы и они были задуманы в недрах правительства Николая Тихонова — уже существовали кадры и предпосылки для технического перевооружения страны. Но для этих реформ была необходима новая «разрядка» международной напряженности, чему мешало присутствие СССР в Афганистане. Увы, Михаил Горбачев перегнул палку и в экономике, и в международной политике, поэтому все закончилось крахом. А проведение точечной реформы в 1985-1986 гг. оказалось бы своевременным — достаточно было бы сделать то, что удалось сделать Брежневу в отношениях в США с конца 60-х — Америка закрыла глаза на то, что мы сделали в Чехословакии, а мы закрыли глаза на то, что США делали во Вьетнаме.

То есть советскую идеологию нужно было трансформировать в начале 80-х и тем самым она была бы спасена?

— Пожалуй, да, и тут можно вспомнить один из последних шагов Брежнева перед смертью — это начало очень серьезной и без унижения интересов СССР нормализации отношений с Китаем. Это был правильный путь, потому что сотрудничество с Китаем позволило бы выгодно продавать наши технологии — Китай очень сильно в этом нуждался, а нам Китай в 80-х был нужен для решения проблемы дефицита товаров народного потребления. Сотрудничество с Китаем было бы очень важным направлением в те годы для СССР.

Есть ли сейчас в мире опасные идеологии, которые могут стать государственными?

— Сейчас весьма опасна идеология исламского экстремизма, которую несут разного рода запрещенные в России исламские организации, с этим нужно бороться. Но бороться не бомбами, а все-таки идейно, и это возможно.

Некоторые говорят, что изменить природу человека к лучшему нельзя, но я как оптимист и человек, хорошо относящийся к прогрессу, верю, что можно — путем просвещения и образования. С другой стороны, опасность я вижу в том, что у современных людей и обществ иногда теряется инстинкт самосохранения, и это оборотная сторона цивилизации. В компьютерной игре уничтожить любую империю довольно легко за счет нажатия нескольких кнопочек и рычажков — раз, и бомба взорвалась, и на этом воспитано новое поколение. Нужна осторожность в подобных вещах! Да, революционность никуда из обществ не уйдет, но она должна долго вызревать — как это было в России, в Китае — десятилетиями и веками.

Вы сказали в начале беседы, что идеологией в России можно назвать курс на суверенность страны. А что с идеологией «деньги — это всё»? О ней я услышал еще в 1997 г. от одного ученого и спустя 25 лет вроде бы мало что поменялось.

— Я согласился бы с этим ученым в 1997 году, как и вы, но сейчас уже выяснилось, что только деньги не делают нас счастливыми — нам нужно что-то ещё. И в этом есть своя опасность — если ты стремишься жить в сверхдержаве под названием «Россия», нужно уметь отделять патриотизм от шовинизма, и это сейчас та черта, о которой нужно думать всем бывшим народам и бывшим республикам Советского Союза. Мы все сейчас находимся на грани военных столкновений (интервью записывалось до начала спецоперации России на Украине — С.К.) или внутренних переворотов, как, скажем ранее в Белоруссии, поэтому всем нам необходима мудрость инстинкта самосохранения.

Кстати о патриотизме. Может ли он быть идеологией? Путин пару лет назад сказал, что может.

— Конечно, патриотизм как тема требует долгого и точечного разговора, но верно то, что без патриотизма государственная идеология невозможна. Нехорошо, когда человек работает трактористом и ненавидит свою работу, свой трактор — каждый должен заниматься любимым делом. В какой-то момент нашей страной стали управлять люди, отрицающие силу государства, отрицающие необходимость государства и относящиеся к нему без уважения и в этом смысле не являющиеся патриотами, и это неправильно. Да, в стране должны быть люди разных точек зрения, мировоззрений — я в этом уверен, но государственная идеология невозможна без патриотизма.

Пока у нас патриотизм чаще ассоциируется с готовностью встать на защиту Родины, чем с любовью к ней. И власть скорее упирает на военный смысл слова «патриотизм».

— Бесспорно, патриотизм — это любовь человека к Родине. Это ощущение себя частью единого целого, привязанность к народному большинству, а государство не должно идти против народного большинства — ни в материальных вопросах, ни в идейных. Против мнения народного идти невозможно, и думаю, что не очень быстро, не единым рывком, но все-таки мы увидим трансформацию власти, которая поймет пользу ценностей образования, прогресса, движения вперед на основе патриотизма и суверенитета России. И тогда Россия станет центром притяжения для других государств — ранее это бывало, а сегодня, к сожалению, этого нет.

Беседовал Сергей Кочнев

Россия > Внешэкономсвязи, политика > dk.ru, 3 марта 2022 > № 4077081 Арсений Замостьянов

«И вновь продолжается бой»… но уже в Америке

Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 3, 2022

Дэн Дельтман — журналист и политический комментатор, живущий в США.

I

Что случилось с Америкой? Страна как будто сошла с ума и на потеху авторитарным режимам мира сего занимается самобичеванием: сражается с памятниками, оплевывает свою историю, объявляет, что поражена структурным и институциональным расизмом. Под сомнение берется все, вплоть до начала американской истории. Предлагается считать отправной точкой не Американскую революцию 1776 года, а 1619 год, когда к берегам Виргинии причалил корабль, на котором находилась горстка чернокожих, захваченных в португальско-африканском рейде на территории нынешней Анголы. Прибыли эти двадцать с лишним человек не по своей воле, но оказались не рабами, а контрактными рабочими, как и многие колонисты. Отработав энное число лет, получили свободу. Николь Ханна Джонс, афроамериканская журналистка из «Нью-Йорк Таймс», назначила это событие точкой отсчета американской истории и провозгласила, что 2019 год — это год, ознаменовавший 400-летнюю историю унижений и страданий чернокожих соплеменников. Профессиональные историки нашли много изъянов и проблем в ее описании этого события, но левая американская пресса превознесла зачинщицу. В ответ на ревизионистский почин президент Дональд Трамп организовал Комиссию-1776, куда привлек видных историков и общественных деятелей. Целью комиссии было культивирование патриотического образования и борьба с очернением отцов-основателей Америки. Стоит ли удивляться, что пришедший к власти Байден немедленно комиссию распустил? Нынешняя американская культурная революция, как и все предшествующие ей, пытается построить новый мир, предварительно разрушив старый. Отсюда борьба с памятниками, запрет на книги, новояз, гонения на несогласных вплоть до увольнений с работы и другие признаки нового времени.

Вы, возможно, думали, что существует только два пола: мужской и женский? Отстали от времени! Фейсбук предлагает богатый выбор из пятидесяти восьми вариантов половой принадлежности. Какое богатство!1

Неудивительно, что у многих американцев, особенно в связи с пандемией, кружится голова от происходящего. Как следствие — конспирологические теории и поиски некоей скрытой группировки, управляющей страной. Современную радикальную идеологию некоторые сравнивают с религией — проповедуются утверждения, которые надо принимать на веру и в которых не положено сомневаться: «социальная справедливость» (social justice); «разнообразие, равенство и включенность» (diversity, equity, and inclusion), утверждается, что американцы живут в условиях институционального и структурного расизма и что полицейские — расисты, убивающие чернокожих. По словам одного известного парадоксалиста, «в жизни все не так, как на самом деле». Как писала журналист и юрист Хеза Макдональд2 , «В 2015 году у полицейского было в 18,5 раз больше шансов быть убитым чернокожим мужчиной, чем у невооруженного чернокожего быть убитым полицейским». Ей вторит афроамериканка Кэндис Оуэнс, популярная консервативная телеведущая, журналистка и активистка. По ее словам, в 2016 году у черных американцев было больше шансов быть убитыми молнией, чем быть убитыми полицейскими, будучи безоружными3 .

Жажда власти способна переупрямить факты, особенно вкупе с древнейшим принципом «разделяй и властвуй». С приходом к власти новой администрации во главе с Джо Байденом, критическо-расовая теория (КРТ) стала официальной доктриной не только левых радикалов, но и Демократической партии США, полевевшей до неузнаваемости. Байден тут же отменил запрет Дональда Трампа на преподавание этой теории в федеральных учреждениях. В ряде штатов, где в этом вопросе верх взяли республиканцы, КРТ находится под запретом, но в большинстве американских штатов она победно шествует по образовательным учреждениям, начиная с детского сада и кончая университетами и корпоративными тренингами. Так что же это за теория, и откуда она взялась?

Чтобы это понять, надо углубиться в историю, точнее, в 1940-е годы, когда ряд представителей философской так называемой Франкфуртской школы (Юрген Хабермас, Теодор Адорно, Макс Хоркхаймер, Герберт Маркузе, Эрих Фромм и др.) бежали от нацизма и переселились в Америку. В 1937 году Макс Хоркхаймер написал манифест «критической теории». Он утверждал, что люди не могут мыслить об обществе объективно. Общество делится на угнетателей и угнетаемых. Звучит знакомо? Что ж, Франкфуртская школа была пропитана марксистскими взглядами. Далее: те из угнетаемых, которые придерживаются культурных норм и верований, свойственных противоположному клану, то есть угнетателям, мешают революции, стоят на ее пути. Основатель итальянской коммунистической партии Антонио Грамши видел, что нельзя полагаться на пролетарскую революцию на Западе. Во-первых, рабочие разделены по национальной принадлежности, и, во-вторых, путь революционных изменений преграждают такие устои как семья и религия. И что же?

Обосновавшись в Колумбийском университете, «франкфуртцы» прижились и обросли связями и влиянием, главным образом на движение «новых левых», ставшее популярным в конце 1950-х — начале 1970-х годов в американских высших учебных заведениях. Студенческое американское движение тех лет превозносило «трех М»: Маркса, Маркузе и Мао. Маркузе увидел в расовых меньшинствах именно тех «угнетаемых», которые призваны коренным образом преобразовать американское общество и «протащить» марксистскую революцию. Зерна падали на благодатную почву: ученицей Г. Маркузе была не кто иная, как наша давнишняя знакомая Анджела Дэвис, чью свободу горячо отстаивала советская общественность.

Маркузе поощрял революционную активность и объявлял современное капиталистическое общество тоталитарным, в котором «политическая власть утверждает себя через машинный процесс и техническую организацию аппарата»4 . Свобода, по мысли Маркузе, обретается через коллективизм и так далее по заезженной дорожке.

Толерантность современного западного общества, по Маркузе, это уловка хитрой буржуазии, призванная одурачить пролетариат. Но угнетенные меньшинства не должны останавливаться ни перед чем, включая насилие, чтобы разрушить существующую систему и создать более справедливое общество.

Современная американская высшая школа глубоко пропитана марксистскими идеями и влияниями. Нынешняя доктрина, внедряемая с младых ногтей, взывает не просто к равенству, но к equity, то есть к равенству в результативных проявлениях. Марк Левин задается естественными вопросами: «…действительное равенство в экономическом контексте и неосуществимо, и невозможно. Что в действительности имеется в виду под экономическим равенством? До какой степени его можно навязать населению, состоящему из уникальных и различных индивидов? Как мы определим, когда равенство достигнуто? Как мы уверимся, что оно продлится от одного поколения к следующему? Не является ли экономическое равенство равенством в глазах глядящего? И какой эффект будет иметь экономическое равенство, что бы оно ни значило и как бы его ни внедряли, на экономический рост, возможности и благосостояние всего общества? В каких из 190 стран, включая коммунистические режимы, в реальности существует экономическое равенство?»5

Сегодняшняя американская система образования направлена на подрыв самого фундамента Америки: в школах пропагандируется, причем начиная с самых младших классов, что страна основана на несправедливости, что белые люди безмерно и неискупимо виноваты перед черными и цветными, что американцы живут в обществе «системного расизма» и абсолютно все упирается в расовый вопрос.

Как пишет Марк Левин, «промывание мозгов против основ Америки и гражданского общества и индоктринация активизма и протеста — даже насильственного, если необходимо, — постоянно проповедуются в высшей школе. Цель: создать поколение революционеров».

В 2006 г. было проведено опросное исследование преподавателей высшей школы 927 образовательных учреждений. Согласно этим данным, только 9% преподавателей было консервативно настроено, в то время как 80% были устойчиво левыми по своим взглядам. Более того, из этих 80% более половины были крайне левыми, и каждый пятый профессор по социальным дисциплинам относил себя к марксистам6 .

Что касается демократов в целом, то, согласно опросу Гэллопа за 2018 г., 57% демократов смотрят на социализм позитивно, и только 47% из них позитивно смотрят на капитализм.

Критическо-расовую теорию развивали и совершенствовали, распространяли и пестовали по всей Америке. В 1970—1980 годах эксперты-юристы, такие как Деррик Белл, Кимберле Креншоу, Ричард Дельдаго и другие, посвящали ей свои труды. Многие считают, что основателем Критической расовой теории является Деррик Белл, профессор юриспруденции Гарвардского университета. Д.Белл в своих взглядах расходился с теми, кто стоял во главе движения за гражданские права, включая Мартина Лютера Кинга и его друга и доверенного лица Доктора Уолкера.

Проповедники КРТ утверждают, что расизм внедрен во все американские институты и что отстаивание прав юридическим способом бесплодно. Почему эта теория называется «критической»? Потому что традиционная идеология обслуживает интересы правящего класса, а эта теория заступается за якобы бесправных. Именно поэтому надо подвергнуть критике все общество с его институциональным, структурным и системным расизмом. У белых слишком много преимуществ во всех сферах жизни, а расовые меньшинства недополучают благ. Для того, чтобы достичь справедливости и равенства, надо склонить чашу весов в другую сторону, отдавая предпочтение расовым меньшинствам во всех сферах жизни. Белым, согласно этой теории, необходимо признать свою причастность и сознаться в тех преимуществах, которые они имеют благодаря системе белого супремасизма (превосходства). Если они не признают свою вину и говорят, что они не расисты, это означает, что они пытаются защититься от обвинений, и выявляет свой грех — white fragility, то есть хрупкость ментальности белого человека, не имеющего смелости глядеть в глаза фактам, изобличающим их в расовых предрассудках. Даже если они не причастны к расистскому поведению и говорят, что для них цвет кожи не имеет значения (что они «слепы к цвету», color blind), это не освобождает их от ответственности за вину белого человека. Именно в этом духе проповедуют широко известные современные авторы Робин ДиАнджело и Ибрам Кенди.

Критически-расовая теория фактически подрывает даже такую модную и укоренившуюся в современном американском сознании концепцию как мультикультурализм, который придает каждой культуре значение, равноценное другим культурам. Она призывает атаковать доминирующую культуру белого человека силами всех недовольных американцев иного цвета кожи.

Книга профессоров Ричарда Дельгадо и Джина Стефаник под знаковым названием Critical Race Theory утверждает, что КРТ призвана отвергнуть теорию равенства, общепринятые принципы юриспруденции, рационализм Просвещения и основы конституционного правопорядка. А что вместо? Расовое чутье?

Не напоминает ли это перекос в сторону рабочих и крестьян в образовательной и производственной сферах в первые годы советской власти? Методика та же. «Возвращается ветер на круги своя».

Те, кто выражают несогласие со взглядами сторонников критической расовой теории, с её нападками на США как на страну неискупимо-расистскую, цитадель «белого супремасизма», попадают под обвинение в hate speech (речи ненависти) и подвергаются «отмене», то есть либо цензурируются, либо исключаются всяческими методами из общественного дискурса (запугивание, увольнение, бойкоты, нападения и т.д.). Идет атака на Первую поправку Конституции, то есть право на свободу слова, вкупе с атакой на Вторую поправку, дающую право носить оружие для самозащиты.

Как реализуется эта чудесная теория на практике? В школах детей просят написать о своих «привилегиях» и разделиться на «угнетенных» и «угнетателей». Их спрашивают, что они делают, чтобы поддержать пресловутое движение Black Lives Matter. Неудивительно, что основатели движения Патрисса Каллорс, Алисия Гарза и Опал Томети — марксистки. Об этом открыто заявила Патрисса Каллорс в интервью The Real News в 2015 году: «У нас в действительности есть идеологическая основа. Я и Алисия, в особенности, — опытные организаторы. Мы тренированные марксисты».

Так под флагом обучения в духе «разнообразия, равенства и включенности» ведется неприкрытая пропаганда расовой вражды, направленной на всех белых, на западную культуру, на христианство и американских христиан, даже на математику! Да-да, ведь математика принадлежит белой супремасистской культуре, поскольку предполагает, что у задачи может быть только одно правильное решение, а что делать тем, кто ее решает неправильно или у кого нелады с математикой? Вместо того чтобы поднимать уровень знаний таких людей, гораздо проще объявить математику инструментом расизма, как и американский флаг, и стремление к эффективности, и классы для одаренных детей, и экзамены-тесты, объективно оценивающие знания и способности, и безразличие к признакам расы (color blindness), и многое другое.

История страны пересматривается сквозь призму расового вопроса. Даже Война за независимость видится теперь через цветные очки: якобы британцы были против рабства, а вот повстанцы — за! По всей стране, включая федеральные учреждения, проводятся тренинги, где людям внушаются идеи о «белом супремасизме», причем это понятие трактуется расширительно. Намеренно создается впечатление, будто вся Америка сверху донизу пронизана расизмом, что, конечно же, является полной фальсификацией истинного положения вещей. Детям внушается чувство вины за белый цвет кожи и за «привилегии», которые они якобы получили при рождении. У американцев существует понятие gaslighting — это когда, манипулируя сознанием человека или группы, некто пытается изменить их представление о реальности, выстроить иллюзорную картину (пример — Яго и Отелло).

Вполне предсказуемо, что многие американцы в ужасе от подобных идей. Некая г-жа Стинман, которая живет в штате Теннесси и возглавляет местное отделение организации «Мамаши за свободу» (Moms for Liberty), смотрит на критически-расовую теорию как на попытку посеять вражду среди американцев и повернуть вспять прогресс в расовом вопросе. По ее мнению, это путь к неорасизму и неосегрегации, и это — трагедия7 .

Все же открыто выступать против модного идейного течения не каждому по силам, ведь даже нынешний президент Джо Байден неоднократно заявлял, что самая большая угроза для Америки — это белый супремасизм. В то же время бывший вице-президент США Майк Пенс назвал мнение о существовании системного расизма «мифом левого крыла». Кто из них прав?

II

Америка прошла долгий путь. В Гражданской войне между Севером и Югом 110 тысяч американцев, сражавшихся на стороне северян, погибли в битвах и 250 тысяч — от болезней и других причин. История не знает примера, когда сотни тысяч людей, преимущественно белых, погибли, сражаясь за свободу от рабства людей другой расы. Кстати, свободу от рабства принесла партия республиканцев, партия Авраама Линкольна. Годы спустя, когда северяне одержали победу и многие чернокожие стали преуспевать в бизнесе и образовании, расисты взяли реванш. Президент-демократ Вудро Вильсон ввел расовую сегрегацию в федеральных учреждениях и возродил Ку-клус-клан, устроив в Белом доме просмотр фильма, в котором восхвалялась эта печально известная организация. Именно сегрегационистские законы, принятые во многих штатах, так называемые законы Джима Кроу, взял в качестве примера для подражания Гитлер, когда вводил Нюрнбергские расовые законы.

Вторая мировая война произвела переворот в массовом сознании. Впервые человечество столкнулось со злодеяниями такого масштаба, какой раньше был непредставим. Расизм идеологически был заклеймен как безусловное зло. В 1948 году Гарри Трумэн отменил расовую сегрегацию в американской армии, приказав интегрировать войска. В 1954-м Верховный суд в знаменитом деле «Браун против Совета по образованию»8 признал, что расовая сегрегация неконституционна. В 1964 году президент-демократ Линдон Джонсон подписал Закон о гражданских правах, положивший конец сегрегации и законам Джима Кроу. Закон 1965 года открыл дорогу расовым меньшинствам для участия в избирательном процессе. Закон 1968 года отменил дискриминацию, существовавшую при продаже и аренде домов. Не премину заметить, что на войну с бедностью за 50 лет было затрачено 22 триллиона долларов.

Исследование 2018 года, проведенное Институтом экономической политики, попыталось выяснить, как изменилось положение афроамериканцев за 50 лет. Вот несколько выводов.

Афроамериканцы сегодня намного лучше образованы, чем в 1968 году, но в целом все еще отстают от белых в этой области.

В 2,5 раза больше вероятность, что афроамериканцы будут жить в бедности, и средний показатель дохода белой семьи почти в 10 раз превышает уровень черной.

В отношении домовладения, безработицы и тюремных заключений условия для чернокожих американцев либо не улучшились, либо ухудшились.

В 2017 году уровень безработицы среди черных составлял 7,5%, что превышает показатель 1968 года (6,7%), это в два раза выше, чем безработица у белых.

В 2015 году уровень домовладения у черных был выше 50%, это показатель, практически неизменный с 1968 г., он отстает от уровня домовладения среди белых.

Доля афроамериканцев среди заключенных выросла почти в три раза с 1968 по 2016 год и в настоящее время превышает уровень белых в 6 раз.

Прямым результатом войны с бедностью стало разрушение афроамериканской семьи. Были приняты законы, помогающие матерям-одиночкам и ставящие семейных людей в невыгодное положение. Как результат: рост иждивенческих настроений и распад института семьи, ведущий к росту преступности. Ведь, если в доме нет отца, по словам того же Барака Обамы, гораздо больше вероятность, что ребенок не окончит среднюю школу и пойдет по криминальной дорожке.

За прошедшие с тех пор шесть десятков лет страна неузнаваемо изменилась. Сексуальная революция и борьба за гражданские права, студенческие волнения и протесты против войны во Вьетнаме пронеслись вихрями, вырвав с корнем многие закоснелые привычки и предрассудки. Выросли поколения американцев, которые не только лишены каких бы то ни было расовых предубеждений, но и горячо отстаивают интересы расовых меньшинств. Межрасовые и межрелигиозные браки стали обыденным явлением. В Америке не только запрещена какая-либо дискриминация на основании религии, цвета кожи, национального происхождения и половой принадлежности, но вот уже 60 лет прилагаются беспрерывные усилия со стороны правительства для продвижения расовых меньшинств в области образования и на любые должности. Более того, образовательные учреждения, включая самые престижные университеты, устанавливают более низкие пороги требований для поступления чернокожих, потомков американских индейцев и выходцев из Латинской Америки. Все это делается для того, чтобы обеспечить необходимый уровень расового разнообразия. Смертельно опасаясь любого, зачастую необоснованного, обвинения в расизме, компании и организации постоянно увеличивают число цветных сотрудников. Борьбе с расизмом посвящены тренинги и семинары, а Голливуд внедрил новые правила для Оскара: какой процент расовых меньшинств должен быть представлен в качестве актеров и/или героев фильмов. Неудивительно, что продукция Голливуда теряет в популярности! Вспомним большинство советских фильмов, в которых мудрый руководитель парторганизации спускал ценные указания, как уладить производственные споры. В современных американских фильмах эту роль выполняют чернокожие мужчина или женщина, помогающие белым разобраться в их личных проблемах или решить математическую задачу, которую никто не может решить. Чернокожие, американские индейцы и представители других меньшинств давно изображаются только в позитивном свете или в виде жертв, в отличие, скажем, от белых американцев и полицейских.

Diversity (под этим словом подразумевается расовое разнообразие), по словам Хезы Макдональд, фактически означает социально сконструированное пропорциональное представительство по расовому признаку9 . На деле эти усилия приводят к плачевным результатам. Если в наиболее престижные учебные заведения принимают по цвету кожи, а не по знаниям, то чего можно ожидать от будущих инженеров, врачей и учителей? Книга эта вышла в 2018 году, еще до того как по Америке пронеслась безумная волна протестов и погромов, связанная с убиенным Джорджем Флойдом. Но и тогда была очевидна абсурдность линии, которой придерживаются университеты при приеме новичков. К примеру, университет Дьюка, довольно престижное учебное заведение, принимал в свои ряды чернокожих, чьи баллы по стандартному экзамену SAT составляли в среднем 1275, в то время как у белых — 1416, а у азиатов — 1457. Это ли не дискриминация по отношению к китайцам и корейцам, индийцам и вьетнамцам? Десятилетиями этот университет из кожи вон лез, чтобы выглядеть «правильно» в глазах «прогрессивной общественности»: тут вам и студенческий центр для черных (да-да, теперь в колледжах Америки входит в моду новая сегрегация, когда сами афроамериканцы жаждут отдельных общежитий и особых выпускных церемоний), и торжества, посвященные набору чернокожих студентов, и новые должности — результат усилий по пресловутой diversity, дабы набрать побольше учителей и студентов из расовых меньшинств.

Все эти усилия предпринимались, повторю, еще до нынешней волны протестов, под эгидой Программы позитивных действий (Affirmative Action), введенной при Линдоне Джонсоне в 1960-х годах и призванной дать фору афроамериканцам, способствовать их продвижению в образовании, карьере и жилищных условиях. Возможно, и без этого способные афроамериканцы могли бы добиться многого, но довольно посредственный студент Обама вряд ли попал бы в Колумбийский университет, один из самых престижных в США. Забавно было наблюдать, как миллионерша герцогиня Сассекская Меган Маркл жалуется на несправедливое обращение с ее персоной со стороны королевской семьи. И кто же может понять ее лучше, чем еще одна «угнетенная» чернокожая, звезда телеэкрана, миллиардерша Опра Уинфри? Сегодня как никогда выгодно быть жертвой, но надо быть «правильной» жертвой, в соответствии со сложившимся медийным нарративом. Желающих представить себя жертвой пруд пруди!

Невозможно даже вкратце охватить всю степень абсурда и лжи, которую льет левая пропаганда. Достаточно сказать, что большинство эпизодов расовой вражды оказываются фальшивками. Бандита и наркомана Флойда хоронили в золотом гробу и поставили ему памятник в центре Манхэттена, в то время как каждый день в Чикаго и Нью-Йорке под бандитскими пулями в разборках гибнут невинные чернокожие дети, в которых случайно попадают шальные пули, но никто и не думает устраивать по этому поводу протесты. Когда чернокожие убивают чернокожих (что составляет большинство насильственных преступлений в Америке), это не слишком волнует прогрессивную общественность. Но «борцы за равенство» выскакивают чертиками из табакерок, когда от руки белого полицейского гибнет чернокожий. И поднимается «праведная волна народного гнева»…

В предисловии к книге Кэндис Оуэнс ведущий популярной радиопрограммы чернокожий американец Ларри Элдерс писал: «В последнее время каждый год совершается около 500 насильственных межрасовых преступлений. Согласно данным ФБР, около 90% случаев касается черных правонарушителей и белых жертв и только 10% — это белые правонарушители и черные жертвы. Где слушания конгресса по этому поводу?»10 . А закончил свое предисловие Л.Элдерс так: «Более тридцати лет назад гарвардский социолог Орландо Паттерсон, чернокожий демократ, сказал: факты социологии подтверждают, что Америка, которая все еще имеет недостатки в расовых отношениях, в сегодняшнем мире — наименее расистское общество, где белые составляют большинство; имеет лучшую историю юридической защиты меньшинств, чем любое другое общество, черное или белое; предлагает большие возможности большему числу чернокожих, чем любое другое общество, включая тех, что живут в Африке».

В качестве необходимого довеска: критическо-расовая теория охватывает также и латиноамериканцев, перед которыми белый человек безмерно виноват и которые беспрестанным потоком перетекают через границу в надежде осесть в несправедливых расистских США.

Но если читатель полагает, что борьба за равенство и справедливость в современной Америке ограничивается только расовым вопросом, то он ошибается. Существует еще и борьба за гендерное равенство, которая сегодня уже не является стремлением к предоставлению равных прав представителям любого пола и любой социальной ориентации (они этими правами и так обладают), но сводится к агрессивному навязыванию обществу новой идеологической доктрины: что пол — это социальный конструкт, что существует такое понятие как gender fluidity, то есть «перетекание одного пола в другой», чего при современной медицине можно достичь ценой невосполнимых изменений и большого риска для здоровья, включая и психическое. Детям с самого раннего возраста стали внушать в школах, что менять пол вполне нормально и чуть ли не похвально. В результате все большее число детей стало приходить в замешательство относительно своей половой принадлежности.

В начале ХХ века возникло движение de-growth, которое по сути является утопическим направлением, стремящимся повернуть индустриальную цивилизацию вспять, движение против машин, против урбанизации, против использования углеводородов и за использование «чистой» энергии. В реальности, как пишет Марк Левин в уже цитировавшейся книге, это движение против машин (мобильности), против рекламы (речь), против современного сельского хозяйства (изобилия еды), против углеводородов (обильной энергии) и т.д.

Как тут не вспомнить Жан-Жака Руссо с его идиллией о «благородном дикаре» и Золотом веке? Само собой, сторонники этого движения — против капитализма. Они за перераспределение доходов между богатыми и бедными, будь то люди или страны. Они идут дальше, чем пошел Маркс в своей критике капитализма, они выступают против экономического роста вообще, за всеобщую деградацию и обеднение. Один из лидеров этого движения, Серж Латуш, почетный профессор экономики Университета Пари-Сюд, даже и не скрывает, что его теория — это теория «конкретного утопизма».

Для этого предлагается множество мер: экологические налоги, базовый доход для всех (кто работает и кто не работает), кооперативное производство и потребление, кооперация в жилище, местные валюты, бартерные обмены. Словом, «выход из экономики» (не мой термин!) назад, к природе!

Пока что политика Демократической партии (открытая граница на юге, борьба за зеленую энергию в ущерб ее традиционным видам, разбазаривание казны на перекройку и перестройку страны в угодном им виде) грозит гиперинфляцией и кризисом невиданного масштаба. Уже сейчас, через год байденовского правления, официально признанный уровень инфляции составляет 7% (самый высокий за последние 39 лет), но на самом деле цифры гораздо выше.

Все эти нововведения, конечно же, можно внедрить только сверху, только насильственным путем. Именно по этому пути и идет байденовская администрация, в которой значительную роль играют социалисты и марксисты всех мастей.

Известная писательница, одна из апологетов капитализма, Айн Рэнд, писала в своей книге: «Непосредственная цель очевидна — разрушение остатков капитализма в сегодняшней смешанной экономике и установление глобальной диктатуры. <…> Вместо старых обещаний, что коллективизм создаст всеобщее изобилие, и осуждения капитализма за порождение бедности, они теперь осуждают капитализм за создание изобилия. Вместо обещания комфорта и безопасности для всех, они теперь осуждают людей за комфорт и безопасность. Им нелегко внушить чувства вины и страха, которые всегда были их психологическими орудиями. Только вместо увещеваний почувствовать вину за эксплуатацию бедняков, теперь они убеждают вас испытывать вину за то, что вы эксплуатируете землю, воздух и воду. Вместо того, чтобы угрожать вам кровавым восстанием нищих масс, они теперь стараются свести вас с ума страшными туманными угрозами неизвестного космического катаклизма, угрозами, которые нельзя проверить и подтвердить»11 . Эта провидческая книга была опубликована в 1971 году под названием The New Left (Новые левые).

Движение экологической справедливости, как и иные идеологические течения, упомянутые выше, созданы и направляются университетскими элитами и не являются чем-то, идущим от народа и меньшинств (расовых, гендерных, сексуальных и т.д.), интересы которых они якобы отстаивают.

В сегодняшней Америке большинство средств массовой информации, похоже, следуют заветам Ильича. Профессионализм и стремление к объективности уступили место политически мотивированным выводам, поддерживающим наиболее радикальные и безумные идеи. Wokeness12 проникла повсюду, от Пентагона до детских садов, и создается впечатление, будто Америка превратилась в корабль дураков, которым рулят обезумевшие элиты.

В разы выросла самоцензура. Еще никогда в американской истории люди так не скрывали своих мыслей. К 2019 году 40% американцев признавались, что не чувствуют себя свободными делиться своими мыслями13 .

Радикализация идеологии идет нога в ногу с криминализацией. Снижение финансовых затрат на полицию в больших городах, управляемых демократами, и принятие законов, связывающих полицейским руки в борьбе с преступностью, оскорбления и нападения на полицейских принесли свои плоды: полиция сократилась в числе, снизила свою активность, и в 2020 году в США было совершено свыше 20 тысяч убийств — на 4 тысячи больше, чем в 2019-м14 .

После злополучного ареста Джорджа Флойда 25 мая 2020 г. в Миннеаполисе по Америке прокатилась волна поджогов, погромов и грабежей. Протесты распространились на более чем две тысячи больших и малых городов США. Они продолжались несколько месяцев, причинили ущерб в два миллиарда долларов, погибло 25 человек, и огромное число людей было покалечено. Свергали памятники, поджигали и грабили магазины, нападали на полицейских.

В стране произошла антикультурная культурная революция.

Почему американцы позволили и продолжают позволять это безобразие? Возникает закономерный и пресловутый вопрос: кому это выгодно?

III

Ленин некогда изрек: «Дайте нам организацию революционеров — и мы перевернем Россию!» Октябрьская революция началась с переворота и стала революцией по ходу развития и навязывания своей воли активным, «пассионарным» (пользуясь выражением Льва Гумилёва) меньшинством большинству страны. Но не только насилие сыграло свою роль. Как известно, большинство интеллигенции сочувствовало революционерам и левым, а часть народа была бессовестно обманута большевиками сладкими обещаниями «земли и воли». А что же в Америке?

Большинство населения не поддерживает сегодняшние приоритеты, назойливо навязываемые верхушкой: ни критическо-расовую галиматью с идеологическим абсурдным «промыванием мозгов», ни открытые границы, ни то, что трансгендеры губят по сути женский спорт, ни чудовищные по своей нелепости местоимения, придуманные для десятков полов, ни отказ от энергоносителей во имя борьбы с глобальным потеплением, ни остальные выдумки элит.

Но есть группы людей, которые свято верят в подобные благоглупости, как есть и те, кому выгодно их проповедовать.

Несколько поколений американцев, начиная с бейби-бумеров (послевоенного поколения, родившегося между 1946 и 1959 годами), выросло в условиях невиданного в истории человечества материального благополучия. Новое поколение 20—30-летних плохо представляет себе, как живут люди в других странах. Они руководствуются прекраснодушным стремлением улучшать жизнь и менять мир к лучшему. Многие из них — дети обеспеченных родителей, выпускники элитных учебных заведений. Учителя и профессора внушили им, что самую большую угрозу «прекрасному далёку» представляют белые мужчины — носители патриархальной культуры. И вообще белые люди — урожденные расисты и носители привилегий, и чем больше они это отрицают, тем яснее их вина и упорство в ереси. Молодые люди горят желанием бороться за равенство, но так как равенство в правах уже существует, остается бороться за произвольно понимаемую справедливость, компенсацию для прежде ущемленных и обделенных слоев населения. Юноши и девушки хотят бесплатного образования и медицины, стремятся открыть пошире границы Америки и впустить в страну всё страждущее человечество — словом, у них много благих намерений.

Верят ли их профессора в то, что проповедуют? Когда речь идет об интеллектуальной моде, то не столь важно, сколько среди них истинно верующих, а сколько лицемеров, зарабатывающих деньги на модной теме. Поднимается волна и несет всех. Тем, кто пробует плыть против течения, приходится нелегко.

Расизм существовал в Америке, и это в самом деле позорное пятно в истории страны. Сегодня подавляющее большинство белых американцев ведут себя корректно и опасаются обвинений в расизме как чумы, чем пользуются бесчестные демагоги и поджигатели. Выросла целая плеяда лекторов на тему перевоспитания, преодоления расистских установок и вывихов мировоззрения. Бороться с расизмом выгодно, образовалась целая индустрия, на которой греет руки множество консультантов, директоров по equity, diversity, and inclusion, читай — политруков и комиссаров, авторов книг для самых маленьких (как уверяют доверчивых американцев, расистские предрассудки формируются с двухлетнего возраста) и, конечно же, для школьников, студентов и взрослой публики. Именно разжигание расовой ненависти летом 2020 года и поощрение криминальной стихии, запугивающей всех тех, кто был или мог быть не согласен с проводимой демократами линией, помогло привести партию к власти. Коронавирус стал удобным предлогом для того, чтобы нелегально (без участия законодательных собраний штатов) поменять законы о выборах в целом ряде ключевых штатов и с помощью многочисленных подтасовок и правонарушений добиться своей цели.

Но почему потворствует всему этому корпоративная Америка? Тому есть целый ряд причин. К примеру, Силиконовая долина с ее технарями-миллионерами и миллиардерами пропитана левыми идеями. К тому же крупнейшие американские транснациональные корпорации не патриотичны, а космополитичны. Они чувствуют ответственность не столько перед своими согражданами, сколько перед инвесторами, которыми могут быть и китайцы, и арабы, и кто угодно на свете. А если бы эти компании попытались идти против течения, то на них натравили бы пикетчиков, им бы объявили бойкоты — словом, туго бы пришлось. Поэтому они предпочитают принимать условия игры, каяться, перевоспитываться и мчаться в едином потоке. Когда корпорации сливаются с интересами одной партии, стоящей у власти, когда государственный аппарат становится однопартийным в своем подавляющем большинстве — это опасный курс. История знала подобные режимы, и ни к чему хорошему такое положение не приводило.

В условиях глобального экономического спада, вызванного коронавирусом и драконовскими мерами, связанными с принудительной вакцинацией, обогатились транснациональные корпорации, включая фармацевтические компании, зато пострадало несметное количество малых бизнесов, многие из которых разорились и закрылись. Еще больше выросло экономическое неравенство. Искусственно раздуваемый расовый вопрос выгоден, чтобы отвлекать от роста классового неравенства в современной Америке и сращения корпоративных элит с коррумпированной партийной верхушкой обеих партий. Получив влась, Демократическая партия стремительно расправляется с несогласными, преследуя и отправляя за решетку под любыми предлогами тех, кто открыто стоит на стороне консерваторов. Ясно одно: кто бы ни стоял у руля современной Америки, корабль плывет в сторону Бермудского треугольника.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Russell Goldman, February 13, 2014 «Here is a list of 58 Gender Options for Facebook Users» /Here’s a List of 58 Gender Options for Facebook Users — ABC News (go.com).

2 Heather Mac Donald, “Hard Data, Hollow Protests,” City Journal, September 25, 2017, Hard Data, Hollow Protests | FBI Crime Figures Paint a New Picture (city-journal.org).

3 Candace Owens. Blackout. How Black America Can Make Its Second Escape from the Democrat Plantation. Threshold Editions. Simon and Shuster: New York, 2020, p. 170.

4 Mark R. Levin. American Marxism. Threshold Editions: New York, 2021, P. 60.

5 Ibid. стр. 69.

6 John M. Ellis. The Breakdown of Higher Education, New York: Encounter Books, 2020, p. 30, 31.

7 “Critical race theory: Who gets to decide what is history?” by Chelsea Sheasley, Christian Science Monitor, 6/4/2021.

8 Судебный процесс, закончившийся решением Верховного суда США о том, что раздельное обучение чернокожих и белых школьников противоречит конституции.

9 The Diversity Delusion. How Race and Gender Pandering Corrupt the University and Undermine Our Culture by Heather Mac Donald. St. Martin’s Press: New York, 2018, p. 35

10 Candace Owens. Blackout. How Black America Can Make Its Second Escape from the Democrat Plantation. Threshold Editions. Simon and Shuster: New York, 2020.

11 Ayn Rand, Return of the Primitive — The Anti-Industrial Revolution /New York: Meridian, 1998/, pp. 280-282.

12 Wokeness (англ. букв.) — пробужденность. Так называют политические, расовые, социальные, экологические, гендерные и пр. разновидности активизма, ведущегося с ультралевых позиций.

13 Robert Henderson, “Tell Only Lies”, City Journal, December 27, 2020, https://www.city-journal.org/self-censorship (April 11, 2021).

14 “Less Policing = More Murders,” Law Enforcement Legal Defense Fund, http://www.policedefense.org/wp-content/uploads/2021/04/Depolicing_April14.pdf (April 22, 2021).

США > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > magazines.gorky.media, 1 марта 2022 > № 4029612 Дэн Дельтман

Что если Россия победит?

ЛИАНА ФИКС, Научный сотрудник немецкого Фонда Маршалла в Вашингтоне.

МАЙКЛ КИММЕДЖ, Профессор истории в Католическом университете Америки и автор книги “The Abandonment of the West: The History of an Idea in American Foreign Policy” («Изоляция Запада: история этой идеи в американской внешней политике»).

Победа России на Украине – это не научная фантастика. Что если она победит? США и их союзники могут оказаться абсолютно не готовы к выполнению задачи по созданию новой архитектуры европейской безопасности в результате военных действий России на Украине.

Когда Россия вступила в гражданскую войну в Сирии летом 2015 г., США и их партнёры были шокированы. Тогда, негодуя, президент Барак Обама заявил, что Сирия «затянет в трясину» Россию и президента Владимира Путина. Сирия станет Вьетнамом для России или Афганистаном для Путина – прискорбной ошибкой, которая в итоге обернётся против российских интересов.

Сирия не затянула Путина в трясину. Россия изменила ход войны, спасла сирийского президента Башара Асада от поражения, а затем трансформировала военную силу в рычаги дипломатического влияния. Затраты и потери в Сирии оказались умеренными. Теперь Россию нельзя игнорировать в Сирии. Дипломатического урегулирования не произошло. Вместо этого Россия укрепила своё влияние в регионе – от Израиля до Ливии и сохранила верного партнёра в лице Асада благодаря проецированию своей мощи. Администрация Обамы не смогла предвидеть, что российская интервенция в Сирии увенчается успехом.

Сюрреалистичной зимой 2021–2022 гг. США и Европа вновь оценивают масштабную российскую интервенцию, на этот раз в самой Европе. И вновь многие аналитики предупреждают о печальных последствиях этой агрессии. 11 февраля британский министр по делам Европы Джеймс Клеверли спрогнозировал, что более масштабная война на Украине станет для России «трясиной». Рациональный анализ затрат и выгод предполагает, что цена полномасштабной войны на Украине была бы непомерно высокой для Кремля и повлекла бы за собой значительное кровопролитие. Соединённые Штаты оценивают потери среди мирного населения в 50 тысяч человек. Помимо подрыва поддержки Путина российской элитой, которая лично пострадает от растущей напряжённости с Европой, война поставит под угрозу российскую экономику и приведёт к отчуждению в обществе. В то же время натовские войска могут подойти ближе к российским границам, а России придётся долгие годы бороться с украинским сопротивлением. Согласно этой точке зрения, Россия окажется в катастрофической ловушке, ею же самой и созданной.

Однако в путинском анализе затрат и выгод предпочтение, по-видимому, отдаётся изменению статус-кво в Европе. Российское руководство готово взять на себя больше рисков, и помимо реализации повседневных политических целей Путин выполняет историческую миссию по укреплению влияния России на Украине (как он недавно сделал в Белоруссии и Казахстане). С точки зрения Москвы, победа на Украине вполне достижима. Конечно, Россия может просто продолжать затягивать нынешний кризис или найти приемлемый способ выхода из него. Но если расчёты Кремля верны, как в итоге оказалось в Сирии, Соединённым Штатам и Европе нужно быть готовыми не к «трясине», а к иному исходу. Что если Россия победит на Украине?

Если Россия получит контроль над Украиной или дестабилизирует её ещё больше, для США и Европы начнётся новая эра. Американские и европейские лидеры столкнутся с двойным вызовом – необходимостью пересмотреть систему безопасности в Европе и не оказаться втянутыми в масштабную войну с Россией.

Всем сторонам придётся учитывать потенциальные риски вовлечения ядерных держав в прямую конфронтацию. Две эти обязанности – решительно защищать мир в Европе и благоразумно избегать военной эскалации с Россией – не обязательно совместимы. США и их союзники могут оказаться абсолютно не готовы к выполнению задачи по созданию новой архитектуры европейской безопасности в результате военных действий России на Украине.

Множество способов победить

Для России победа на Украине может принять разные формы. Как и в Сирии, победа необязательно должна привести к устойчивому урегулированию. Она может предполагать установление послушного режима в Киеве или раздел страны. С другой стороны, поражение украинской армии и переговоры о капитуляции способны превратить страну в несостоявшееся государство. Россия также имеет возможность использовать разрушительные кибератаки и инструменты дезинформации, а также угрозу применения силы, чтобы нанести стране ущерб и спровоцировать смену режима. При любом из вариантов Украина окажется фактически отрезанной от Запада.

Если Россия добьётся своих политических целей на Украине военными средствами, Европа не будет такой, как прежде, до войны. Не только лидирующая роль Соединённых Штатов в Европе, но и ощущение, что Евросоюз или НАТО в состоянии обеспечить мир на континенте, станут артефактом утраченной эпохи. Безопасность в Европе теперь сведётся к защите основных членов Евросоюза и НАТО. Государства, не вошедшие в эти клубы, останутся в одиночестве, за исключением Финляндии и Швеции. Решение прекратить политику расширения или ассоциации необязательно будет осознанным, но политика станет таковой де-факто. Чувствуя себя в осаде со стороны России, Евросоюз и НАТО уже не смогут проводить амбициозную политику за пределами своих границ.

Кроме того, США и Европа окажутся в состоянии постоянной экономической войны с Россией. Запад будет пытаться ввести в действие широкомасштабные санкции, которым Россия станет противодействовать с помощью кибермер и энергетического шантажа, учитывая экономическую асимметрию. Китай вполне может встать на сторону России в этом экономическом противостоянии. Внутренняя политика европейских государств превратится в пространство «большой игры» XXI века, где Россия будет выискивать признаки отказа от обязательств перед НАТО и подрыва трансатлантических отношений. Честными и нечестными методами Россия использует любую возможность для влияния на общественное мнение и выборы в европейских странах. Россия станет фактором анархического присутствия – иногда реального, иногда воображаемого – в каждом случае политической нестабильности в Европе.

Аналогии холодной войны не помогут в мире с Украиной под российским влиянием. В годы холодной войны на границах в Европе имелись горячие точки, но они были стабильными и признанными Хельсинкским заключительным актом 1975 года. Контроль России над Украиной, напротив, создаст обширную зону нестабильности и небезопасности от Эстонии и Польши до Румынии и Турции. Пока Россия будет оставаться на Украине, соседние государства продолжат считать его провокационным и неприемлемым, а некоторые – угрозой собственной безопасности. В условиях меняющейся динамики порядок в Европе придётся рассматривать в первую очередь в военных терминах – что, учитывая преимущество России именно в военной, а не в экономической сфере, в интересах Кремля. Невоенные институты, такие как Евросоюз, отойдут на второй план.

Россия обладает крупнейшими в Европе обычными вооружёнными силами, которые она более чем готова использовать. Оборонная политика ЕС, в отличие от НАТО, совершенно не способна обеспечить безопасность стран-членов. Поэтому гарантии военной защиты, прежде всего восточным членам ЕС, станут ключевым фактором.

Отвечать реваншистской России санкциями и громкими заявлениями об основанном на правилах международном порядке будет недостаточно.

Опасности для Восточной Европы

В случае победы России на Украине позиции Германии в Европе серьёзно пошатнутся. Германия – незначительная в военном отношении держава, которая выстроила послевоенную политическую идентичность на отказе от войны. Кольцо друзей, которыми она себя окружила, особенно на востоке – Польша и страны Балтии, может быть дестабилизировано. Франции и Великобритании придётся брать на себя ведущую роль в европейских делах, учитывая мощь их вооружённых сил и давние традиции военных интервенций. Однако ключевым фактором останутся Соединённые Штаты. НАТО усилит зависимость от поддержки США, как и обеспокоенные, находящиеся под угрозой страны Восточной Европы, которые оказались прифронтовыми государствами вдоль расширившийся и неопределённой линии соприкосновения с Россией, включая Белоруссию и подконтрольные РФ части Украины.

Странам Восточной Европы, включая Эстонию, Латвию, Литву, Польшу и Румынию, скорее всего, потребуется размещение значительных контингентов НАТО на постоянной основе. Не получится отвергнуть просьбы Финляндии и Швеции о выполнении обязательств по статье 5 Североатлантического договора и присоединении к альянсу. Страны ЕС и НАТО никогда не признают созданный Москвой пророссийский режим на Украине. Но они столкнутся с тем же вызовом, что и в Белоруссии: как применять санкции, не нанося удар по населению, и как помогать нуждающимся, не имея к ним доступа. Некоторые члены НАТО будут поддерживать украинское сопротивление, Россия ответит на это угрозами альянсу.

Украина окажется в очень сложном положении. Беженцы, возможно, миллионы, бросятся покидать страну в разных направлениях. Части украинской армии, не потерпевшие прямого поражения, продолжат боевые действия, повторяя партизанскую войну, которая охватила этот регион в годы Второй мировой и после неё.

Состояние постоянной эскалации между Россией и Европой может оставаться «холодным» с военной точки зрения. Экономически, скорее всего, всё будет наоборот. Санкции, введённые против России в 2014 г., снятие которых увязывается с формальной дипломатией (в рамках Минского процесса – по названию города, где проходили переговоры), не были драконовскими. Они носили как обратимый, так и условный характер. После вторжения России на Украину неизбежны новые санкции против банковского сектора и трансфера технологий – более значительные и постоянные. По заявлению американской администрации, они последуют за провалом дипломатии и затронут сначала верхушку. Ответные шаги России, скорее всего, коснутся киберпространства и энергетического сектора. Москва ограничит доступ к критически важным товарам, например, титану, по экспорту которого Россия занимает второе место в мире. Война на истощение станет проверкой на прочность для обеих сторон. Россия будет действовать жёстко, пытаясь заставить одно или несколько европейских государств выйти из экономического конфликта, увязывая ослабление напряженности с личными интересами этих стран, чтобы таким образом подорвать консенсус в ЕС и НАТО.

Сильная сторона Европы – экономические рычаги влияния. Актив России – любой источник внутреннего раскола или сбоев в Европе или у её трансатлантических партнёров. Россия будет действовать проактивно, используя каждую возможность. Если появится пророссийское движение или кандидат, их поддержат напрямую или опосредованно. Если какая-то экономическая или политическая проблема уменьшит эффективность внешней политики США и их союзников, она попадёт на вооружение российской пропаганды и российского шпионажа.

Многое из этого уже происходит. Но война на Украине повысит ставки. Россия задействует больше ресурсов, не ограничивая себя в выборе инструментов. Потоки беженцев, прибывающих в Европу, усугубят неразрешенные проблемы миграционной политики ЕС и создадут благодатную почву для популистов. Священным Граалем информационной, политической и кибервойны станут президентские выборы в США в 2024 году. От их исхода будет зависеть будущее Европы. Избрание Дональда Трампа или кандидата-трамписта чревато разрушением трансатлантических отношений в момент максимальной опасности для Европы, под вопросом окажутся позиции НАТО и гарантии безопасности для континента.

Обратить внимание НАТО внутрь

Для США победа России означала бы глубокие последствия в плане внешнеполитической стратегии в Европе, Азии и на Ближнем Востоке. Успех России на Украине вынудит Вашингтон сосредоточиться на Европе. Любая двойственность по поводу статьи 5 (как при Трампе) недопустима. Только прочные обязательства США по европейской безопасности помешают России вбить клин между европейскими странами. Это будет сложно, учитывая противоречие приоритетов, особенно на фоне ухудшения отношений с Китаем. Но интересы, стоящие на кону, имеют фундаментальное значение. Коммерческие интересы Соединённых Штатов в Европе огромны. ЕС и США – крупнейшие торговые и инвестиционные партнёры, торговля товарами и услугами достигла в 2019 г. 1,1 трлн долларов. Хорошо функционирующая мирная Европа позволяет сосредоточить американскую внешнюю политику на изменении климата, ядерном нераспространении, проблемах глобального здравоохранения и урегулировании трений с Китаем и Россией. Если Европа дестабилизирована, американцы будут более одиноки в мире.

НАТО – логичное средство, с помощью которого Вашингтон сможет обеспечивать безопасность в Европе и сдерживать Россию. Война на Украине возродит НАТО не как инструмент построения демократии или проведения дальних операций, как в Афганистане, а как непревзойдённый оборонительный военный альянс, каким он и задумывался. Хотя европейцы потребуют больших военных гарантий для Европы от США, масштабное вторжение России на Украину заставит каждого члена НАТО увеличить военные расходы. Для европейцев это станет финальным призывом повысить оборонные возможности Европы – в тандеме с Соединёнными Штатами, – чтобы помочь американцам разобраться с российско-китайской дилеммой.

Для Москвы, которая сейчас находится в постоянной конфронтации с Западом, Пекин мог бы стать экономической опорой и партнёром в противодействии гегемонии США. В худшем случае для американской внешнеполитической стратегии Китай под влиянием агрессивности Москвы пригрозит конфронтацией из-за Тайваня. Однако нет гарантий, что эскалация на Украине пойдёт на пользу китайско-российским отношениям. Китай стремится стать лидером евразийской экономики, но война в Европе нанесёт удар по этим амбициям, потому что чревата суровой неопределённостью. Раздражение Китая в связи с агрессивными действиями России не приведёт к сближению между Вашингтоном и Пекином, но, возможно, позволит инициировать новые переговоры.

Шок от масштабных военных шагов России также вызовет вопросы в Анкаре. При президенте Реджепе Тайипе Эрдогане Турция с удовольствием использует тактику времён холодной войны, пытаясь переиграть и стравить супердержавы. В то же время у Турции сложились серьёзные отношения с Украиной. Как члену НАТО ей невыгодна милитаризация Чёрного моря и Восточного Средиземноморья. Действия России, дестабилизирующие регион, способны подтолкнуть Турцию обратно к Соединённым Штатам, что, в свою очередь, вобьёт клин между Анкарой и Москвой. Это было бы хорошо для НАТО и открыло бы возможности для американско-турецкого партнёрства на Ближнем Востоке. Из раздражителя Турция превратится в союзника, кем ей и следует быть.

Печальным следствием масштабной войны на Украине является то, что Россия и Соединённые Штаты станут противниками в Европе. Тем не менее они будут противниками, которые не могут позволить себе, чтобы враждебность оказалась выше определённого порога. Как бы ни отличались их мировоззрения, какие бы идеологические противоречия их ни разделяли, две самые значимые ядерные державы мира должны сдерживать эмоции. Всё это приведет к фантастически сложному жонглированию: с одной стороны – состояние экономической войны и геополитическая борьба на европейском континенте, с другой – положение вещей, которое не позволяет ситуации перерасти в открытую войну. В то же время американо-российская конфронтация в худшем случае может трансформироваться в опосредованные войны на Ближнем Востоке или в Африке, если США решат восстановить там своё присутствие после катастрофического ухода из Афганистана.

Поддержание контактов, особенно по вопросам стратегической стабильности и кибербезопасности, будет иметь ключевое значение. Мы видим, что сотрудничество США и РФ в борьбе с противоправными действиями киберпространстве продолжается даже в условиях нынешней напряжённости. Необходимость сохранения жёстких соглашений по контролю над вооружениями станет ещё острее после войны на Украине и введения режима санкций.

Победа не бывает постоянной

По мере развития кризиса на Украине Запад не должен недооценивать Россию. Нельзя руководствоваться нарративами, которые строятся на принятии желаемого за действительное. Победа России на Украине – это не научная фантастика.

Но если Запад мало может сделать для предотвращения военного вторжения России, он вполне в состоянии повлиять на то, что произойдёт потом. Очень часто зёрна будущих конфликтов зарождаются после военных побед. Россия может разгромить Украину на поле боя. Может превратить её в несостоявшееся государство. Но сделать это, только развязав преступную войну и разрушая национальное государство, которое никогда не вторгалось в Россию. Соединённые Штаты, Европа и их союзники в других регионах мира сделают выводы и осудят действия России. С помощью альянсов и поддерживая народ Украины, США и Европа могут воплотить альтернативу агрессивным войнам и постулату «кто сильнее, тот и прав». Попыткам России сеять хаос Запад может противопоставить свои усилия по восстановлению порядка.

Когда во время Второй мировой войны Советский Союз аннексировал три прибалтийских государства, США сохранили их дипломатическую собственность в Вашингтоне. Точно так же Запад может встать на сторону порядочности и достоинства в этом конфликте. Выигранные войны никогда не выигрываются навсегда. Очень часто, спустя какое-то время, страны сами наносят себе поражение, развязывая неправильные войны и побеждая в них.

Foreign Affairs

Россия. Украина. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 20 февраля 2022 > № 4313824 Лиана Фикс, Майкл Киммедж

«Создание совместного центра биологических исследований в Эфиопии требует всяческой поддержки» - представитель ИПЭЭ РАН

Подготовка к открытию Совместного российско-эфиопского центра биологических исследований в Эфиопии началась благодаря указанию Президента РФ Владимира Путина, но пока что проект не перешел в стадию практической реализации. Об этом на заседании президиума РАН сообщил д.б.н., профессор, академик РАН, заведующий лабораторией экологии водных сообществ и инвазий Института проблем экологии и эволюции им. А.Н.Северцова РАН Юрий Дгебуадзе в докладе «Российские биологи в Африке: опыт российско-эфиопской экспедиции РАН».

«Работа немножко сейчас сдвинулась, подготовлен пакет документов Академией, все отдано в министерство, но пока ничего не началось, и финансирование не открылось», - описал ситуацию руководитель Секции Общей биологии Отделения биологических наук РАН.

Он напомнил, что идея организации новой структуры возникла в 2017 году. Предполагалось, что Совместный российско-эфиопский центр биологических исследований (СРЭЦБИ) будет выходом на новый уровень сотрудничества на базе Совместной Российско-Эфиопской Биологической Экспедиции (СРЭБЭ) – долгосрочного проекта Отделения биологических наук РАН в Эфиопии, который непрерывно действует уже на протяжении 35 лет. Соглашение о работе Экспедиции периодически – как правило каждые 5 лет – продляется.

«Критическая ситуация наступила в 2017 году, когда по решению межправкомиссии, которая была в 2016 году, эфиопская сторона предложила поднять наши исследования на несколько иной уровень и создать специальный центр по изучению биологии в этой стране. Тогда кризисная ситуация была решена, была направлена делегация во главе с вице-президентом РАН А.В.Адриановым, и удалось продлить этот вопрос. Но вопрос был решен так, что будет создаваться Совместный российско-эфиопский центр. Мы докладывали много раз, писала письма Академия наук во все инстанции, докладывали на Общественном форуме Россия-Африка 2018 года, который предварял большой Саммит Россия-Африка. Кроме того, была масса совещаний в Минобрнауки РФ, но к сожалению, все стояло на месте до 5 июля 2021 года, когда было указание Президента РФ В.В.Путина о создании такого центра», – пояснил предысторию вопроса академик.

Широкомасштабные биологические исследования вне территории страны (на тот момент СССР) к началу 1980-х годов проводились Академией наук на Кубе, в Монголии, Вьетнаме и Перу. Их целью было исследование биоразнообразия, образа жизни, эволюции живых организмов, поиск новых генетических ресурсов и биологически активных веществ, вопросы биобезопасности и охраны природы и подготовка высококвалифицированных национальных кадров. Африка оставалась не охваченной академическими биологическими исследованиями, и когда такая идея родилась, по ряду причин была выбрана Социалистическая Республика Эфиопия. Переговоры продолжались три года, и в 1987 г. было подписано соглашение о создании Совместной Советско-Эфиопской Биологической Экспедиции.

Юрий Дгебуадзе кратко рассказал об основных результатах работы ее участников за прошедшие десятилетия, в частности об исследовании эволюции водных организмов: «Процесс эволюции идет на глазах, таких точек в мире очень мало и такие точки были найдены. Это озеро Тана, где нами изучены 15 морфотипов разного уровня генетических различий, которые являются внутривидовыми и представляют очень большой, фундаментальный интерес».

Значимые результаты были получены и при изучении электрических рыб, водных и наземных беспозвоночных и голого землекопа, используемого как лабораторное животное. «Оказалось, что это не один вид, он обладает большой генетической изменчивостью. Возможно, их два вида и придется выяснять, что у нас изучают люди, включая процессы старения, в лабораториях».

Также академик напомнил, что за последние 100 лет возникло 20 наиболее опасных вирусных инфекций человека и животных, и значительное число этих заболеваний происходит из Африки. Один из важнейших результатов работы Экспедиции – обнаружение новых вирусов-патогенов, особо опасных для здоровья человека, резервуаром которых являются виды мелких млекопитающих. Совместно с Центром кольцевания ИПЭЭ РАН изучены пути весенней миграции птиц: в Африке зимуют около 150 обитающих на территории России видов, которые являются потенциальными переносчиками заболеваний. Найдены десятки ранее неизвестных науке новых видов беспозвоночных, в том числе вредителей сельского хозяйства, проведены исследования по исторической экологии в высокогорных пещерах.

«Считаем, что создание Совместного центра биологических исследований требует всяческой поддержки», - сказал в заключение Юрий Дгебуадзе.

Россия. Эфиопия. ЦФО > Образование, наука. Медицина. Экология > ras.ru, 11 февраля 2022 > № 3999176 Юрий Дгебуадзе

Балерина и педагог Людмила Семеняка: «У меня за плечами до сих пор два ангела — Уланова и Семенова»

Елена ФЕДОРЕНКО

На Исторической сцене Большого недавно состоялся праздничный показ спектакля «Лебединое озеро». Его посвятили замечательной балерине, народной артистке СССР, лауреату Государственной премии СССР и премии Ленинского комсомола Людмиле Семеняке, отметившей полвека служения сцене и свой личный юбилей.

В 1972 году выпускница Вагановского училища, воспитанница знаменитых ленинградских педагогов Люда Семеняка пришла в труппу Большого театра. Ей не пришлось отстаивать свои права на роли, ждать новых партий, завоевывать позиции — она дебютировала Одеттой-Одиллией и в первые же годы создала неповторимые характеры в балетах классического наследия и в спектаклях Юрия Григоровича, на эру которого выпал пик славы танцовщицы. Ее гармоничный талант наполнял академические традиции живым дыханием, в ее спектаклях соединялись лучезарный восторг и чувство меры, дионисийское и аполлоническое, законченное и загадочное. Она работала под руководством великих — Галины Улановой и Марины Семеновой. А сегодня Людмила Семеняка — сама прекрасный педагог, что неоспоримо доказывают успехи ее учениц.

— Профессия артиста балета оказывает влияние на характер? Ведь в науке существует понятие — «профессиональная деформация личности».

— А я скажу — наоборот. Человек влияет на выбранную профессию, накладывает на нее отпечаток своего характера. Личность формируется рано, когда ребенок еще и слова «профессия» не знает. Пушкин назвал природу равнодушной, призванной «красою вечною сиять», и он прав: природа невозмутима по отношению к нам, а вот мы к ней неравнодушны. Так и в профессии, особенно если она связана с искусством. Мне никто ничего не диктовал — я всегда была абсолютно свободна и занималась тем, без чего жить не смогла бы.

— Когда вы поняли, что искусство — ваша судьба?

— Как только себя осознала, начала танцевать, петь, учить стихи, что-то придумывать и в чем-то участвовать. Хотела все время существовать в сценической органике.

— За гармонию и лучезарность вас полюбили москвичи, когда семнадцатилетней ученицей вы участвовали на Первом Международном конкурсе артистов балета в 1969 году.

— Сейчас понимаю, что тогда на сцену, а сцены я никогда не боялась, вылетел какой-то цыпленок. Радостный оттого, что ему выпало счастье танцевать в Большом театре. Думаю, на меня обратили внимание еще и за жизнеутверждающий репертуар. Тогда все современные номера отличались серьезной мрачностью — может, хореографы чувствовали приближение какой-то безысходности?

— У вас в силу хрустального возраста таких ассоциаций не возникало?

— У нас было светлое детство — ухоженные дети, чудесные дачи и пионерские лагеря, куда нас вывозили на каникулы, и, конечно, встречи с морем. Мы не сомневались, что грядет великое человеческое счастье, где будет самое лучшее, что можно себе представить. В него отчаянно верили и называли коммунизмом, хотя вряд ли кто-то из нас представлял, что это такое.

— Долго оставались такой оптимисткой?

— С иллюзиями распрощалась, получив серьезный урок жизни. Он не сделал меня ни монашкой, ни схимницей, но серьезно изменил нрав и взгляды.

— Вы имеете в виду расставание с Михаилом Лавровским?

— Я вышла замуж рано и попала в замечательную семью Лавровских, которая повлияла на мое духовное развитие, подняла на определенную, я бы сказала, университетскую, высоту. Старинный дом, огромная библиотека, беседы о театре и удивительные люди: сам Миша — блистательный, уже признанный танцовщик, его мама — педагог, в прошлом известная балерина Елена Георгиевна Чикваидзе, и отец Леонид Михайлович Лавровский — хореограф с мировым именем. Казалось, счастье бесконечно, но через четыре года наш брак распался. Судьба испытывала меня.

Долго жила одна и никого к себе не допускала. Считаю, что одиночество — не наказание, оно — привилегия. Всегда любила стихотворение Беллы Ахмадулиной «По улице моей который год…» и строку — «О одиночество, как твой характер крут!». Крутой характер одиночества погрузил меня в размышления, в чтение книг, я стала ходить в концертный зал, консерваторию, на драматические спектакли, тогда узнала Художественный театр и Таганку.

Поначалу возникло ощущение, что я теперь одна, хотя оставалась в театре, танцевала с Мишей, друзья и педагоги поддерживали, помогали и собственные мозги. Жизнь круто изменилась – после спектаклей я спешила на трамвай, который вез меня в одинокое жилье; забегала в магазин, где продавцы оставляли мне бутылку молока или кефира — прилавки тогда пустовали. В театре выручали обожаемые буфетчицы — к праздникам доставали икру и рыбу, подкармливали нас. Тогда все выручали друг друга и делали это бескорыстно. Оказалось, что я не одна, просто со мной неотступно существовало мое горе.

— Оно отступило?

— Организм победил. Стало легче, когда родители переехали в Москву — мама и папа рядом, а с ними — воспоминания о чудесном детстве, которое они мне подарили.

— Родители всегда стараются радовать своих детей…

— С возрастом поняла, что они за меня волновались как-то особенно, делали все, что подсказывало сердце. Когда я уже работала в Большом театре, а мама с папой еще жили в Ленинграде, они приезжали на каждый мой спектакль — путь в 650 километров преодолевали поездом, тогда Сапсаны еще не курсировали; или на своем маленьком «Запорожце». В школьные годы педагоги говорили: «Людочка — маленькая и хрупкая, ей надо окрепнуть». И родители тратили все деньги на летний отдых, вывозили меня на Юг, чтобы плавала, ела фрукты, дышала морским воздухом. А в каждый зимний выходной папа отправлялся со мной на лыжный забег — развивать силу и выносливость.

Папа рассуждал деятельно и конкретно: если в школе есть такой предмет, как музыка, то нужен инструмент — и мне купили роскошное пианино. Он часто брал на дом дополнительную работу. Иногда в комнате коммунальной ленинградской квартиры, где мы жили вчетвером, с родителями и бабушкой, я ночью открывала глаза и видела папу, склонившегося над своими матрицами — он работал гравером в издательстве. Утром складывала свои балетные вещи — стараниями бабушки они всегда были чистенькими и отглаженными.

Семья положила немало сил на мою учебу, а ведь могли просто запретить заниматься балетом, и хлопот стало бы меньше. Буквально вчера Наталья Андрейченко рассказывала в телепрограмме, как возражала против актерской профессии ее мама. Даже артисты часто не поддерживают желание детей пойти по их стопам. Мою маму, ребенка военных лет, вело ее собственное несбывшееся желание побывать в прекрасных мирах. Она, как все советские дети, мечтала попасть в «Артек», и ее в 1941-м наградили долгожданной путевкой за хорошую учебу, но началась война. Мама отвела меня в знаменитый Дворец пионеров на Фонтанке, где в репертуаре нашего танцевального ансамбля особой популярностью пользовался номер «Бал во дворце». С ним мы выступали на новогодних елках, правительственных и праздничных концертах — и мама меня всегда сопровождала.

— Вашим дебютом в Большом стала роль Одетты-Одиллии в «Лебедином озере». Труппа приняла вас сразу, завоевывать лидирующие позиции не пришлось.

— В этом была не столько моя заслуга, сколько знак признания великой ленинградской школы. Я не могла поверить, что справилась, не подвела. А дальше один за другим посыпались спектакли, все главные партии в балетах репертуара, что и сейчас кажется мне чудом.

— Вы стали лауреатом Государственной премии СССР за исполнение партии Валентины в балете «Ангара» Андрея Эшпая. Почему об этом спектакле Юрия Григоровича принято писать весьма сдержанно?

— Вспоминают «Ангару» сдержанно, думаю, потому, что воспринимают спектакль только как воплощение комсомольской темы, которую принято критиковать. Юрий Николаевич взял за сюжетную основу пьесу Алексея Арбузова «Иркутская история» и создал современный спектакль, в котором раскрывались сильные характеры. Валентина — супергероиня для драматического балета. В нее я вложила свою душу и свою судьбу, первую потерю, да и многое пережитое — конечно, без сантиментов: актеру не стоит плакать на сцене, надо, чтобы плакали зрители от той истории, которую ты рассказываешь танцем. Борис Акимов был изумителен в роли Сергея, а какой острый характер Виктора передавал Миша Лавровский! В «Ангаре» участвовала вся молодежь, и все любили танцевать в этом балете. У меня сохранилась пленка с записью поклонов после спектакля в Кремлевском Дворце съездов (нынешнее название — Государственный Кремлевский дворец. — «Культура»). Долгие овации — сейчас так не принимают.

— Вы считаете себя балериной Григоровича?

— Конечно. Он для всех нас — учитель, человек невероятной эрудиции и редчайшего ума. Артистам, с которыми он творил, выпало счастье с ним работать и жить. Он начал так ярко, что власти поняли — этот художник должен быть в Москве. У него — великий дар созидателя, он выстраивал репертуар, собирал труппу: взял меня, ленинградку, пермячку Надежду Павлову, киевлянку Нину Семизорову. Его спектакли и сегодня держат театр. Представьте себе репертуар без балетов Григоровича! Мне близко все, что он сочинил, но я танцевала и в спектаклях других хореографов. Никогда не забуду «Макбета»: Владимир Васильев на репетициях загорался, заводился, искрил, сам показывал, он даже хотел для меня другой костюм создать. Потом Наташа Чернова (историк балета. — «Культура») сравнила мою героиню с Лукрецией Борджиа. Мне передавали отзывы студентов театральных вузов, а они судьи строгие, что в моей роли их удивила драматическая линия.

— Уланова — единственный ваш педагог?

— С Галиной Сергеевной мы готовили партии много лет — она выстраивала образы на сплетении нюансов, никогда не стремилась привить свой, улановский, стиль, открывала мою индивидуальность. Потом так сложились обстоятельства, что я работала одна, самостоятельно, и пять лет с Мариной Тимофеевной Семеновой, а потом снова вернулась к Улановой. У меня за плечами до сих пор два ангела — Уланова и Семенова.

— Подумала, что назовете Григоровича.

— Он — крестный отец, тот, кто всех нас собрал. Второй мой крестный — известный английский критик Клемент Крисп, я к нему обращаюсь the godfather. Недавно начала разбирать архив и нашла статью о гастролях в Париже, где он пишет обо мне, которую в Европе никто еще не знал, целый абзац: появилась молодая балерина, которая скоро станет завидной артисткой.

— Расскажите о своих постановках.

— К столетию хореографа Ростислава Захарова в Астраханском музыкальном театре поставила балет «Бахчисарайский фонтан». Знаменитый захаровский спектакль в полном объеме восстановить на его родине было невозможно — слишком маленькая труппа. Партитуру готовил выдающийся скрипач Большого театра Виктор Седов, музыкальный эрудит. Я сконцентрировалась на изумительном треугольнике, который нетрудно отыскать: польская панночка Мария, хан Гирей и его любимая жена Зарема. Сцену плача поставила как воспоминание о произошедшей трагедии, в музыку ввела женский вокализ. Город принял спектакль с большим воодушевлением.

Потом появилась «Жизель» в Екатеринбурге, я восстанавливала редакцию Леонида Лавровского, которую он делал для Улановой. С разрешения художника Станислава Бенедиктова выступила в новой для себя ипостаси дизайнера костюмов. Заглавную партию станцевала отличная балерина Елена Кабанова.

Потом набралась смелости и решилась на версию «Лебединого озера» со своей хореографией и по своему либретто. Согласилась не сразу, но меня убедили. Сделала много нового, но не тронула знаменитые сцены лебедей Льва Иванова, две вариации Горского, они неповторимы, танцы третьего акта, па-де-де Петипа. А вариации сочинила свои. Либретто — иное, мне его никто не подсказывал. Раскрыла партитуру, изучила все записи. Действие происходит в угрюмом замке рыцаря Ротбарта, а в финале Принц готов искупить невольное предательство, но за него приходится расплачиваться. В работе мне помогал изумительный дирижер Большого театра Павел Клиничев. Одновременно с «Лебединым» в Екатеринбурге делала «Раймонду» в Донецке — спектакль принял худсовет, но балерина получила серьезную травму.

— После долгого перерыва вы продолжили выходить на сцену: сначала в роли Марии-Антуанетты в балете «Пламя Парижа», в прошлом году появилась ваша Берта в «Жизели», ставшей лауреатом «Золотой маски».

— Оба спектакля ставил Алексей Ратманский. Меня всегда интересовал его постановочный процесс, еще со времен «Светлого ручья», над которым я как педагог работала с разными балеринами,своими ученицами — Инной Петровой, Леной Андриенко, Настей Горячевой, Ниной Капцовой. Нравился мне и балет «Игра в карты». С Алексеем прекрасно работать, мы и станцевать с ним успели, когда я уже завершала свой балеринский путь: на фестивале в Донецке исполнили «Видение розы», на престижном гала звезд мира в Японии — па-де-де из «Жизели»; успех был незабываемый!

Когда Алексей предложил Марию-Антуанетту (в 2008 году. — «Культура»), то я решила, что он пошутил. Приглашение в «Жизель» вызвало желание участвовать — и я решила попробовать. На сценической репетиции в костюмах я пережила сильные эмоции: открыла дверь хижины, вышла на сцену и оказалась в пространстве, в котором существую всю жизнь. Это потрясающее чувство доказало, что мое решение было правильным. Рядом Ольга Смирнова и Катя Крысанова — какие отличные роли они подготовили! Берта в этом спектакле — участница действия, она не только присутствует, но реагирует на все, что происходит. Алексей меня и на трансляции поставил. Это был чудесный момент моей жизни — боюсь, что больше он не повторится.

— Вы так интересно рассказываете, и столько историй хранит ваша память. Мемуары писать не собираетесь?

— Знаете, работа педагога занимает много времени, чувствую ответственность за учениц. Их было много в Большом, а опыт педагогический набирала и на балетных конкурсах, работая в жюри, и на репетициях с молодежью в разных коллективах. В Большом театре судьба свела со Светланой Захаровой — она приехала из Ленинграда, где репетировала с замечательной Ольгой Моисеевой, уже балериной с определенным положением. За шестнадцать совместных лет, а это очень много, все, что станцевала Светлана в Москве, мы сделали вместе. Светлана ушла от меня, не я с ней рассталась. Годы нашей работы навсегда останутся со мной — ничто не исчезает бесследно, я это испытала. Буду скучать, особенно по балетам Джона Ноймайера. С Юлей Степановой и Аней Никулиной связано интересное время, мне кажется, у нас многое получилось. Сейчас у меня появилось новое поколение девочек — работа с ними нужна мне, нужна и театру.

Одна маленькая книжечка у меня написана — о школе и педагогах, об атмосфере, в которой нас воспитывали, а заканчивается она на переходе в мою новую взрослую жизнь. Писала о том, о чем я думаю, что внутренне проговариваю, — такой диалог с собой и жизнью. Книжка не вышла, есть просто рукопись. Вообще, мне близка мысль Льва Толстого и Антона Чехова, которые, не сговариваясь, заметили: можешь не писать — не пиши. Лично я современные балетные мемуары не люблю. Никто не знает, кто за кого пишет. Когда кто-то из специалистов готовит издание о художнике-творце — это ценный материал.

К сожалению, к каждому приходят годы, когда надо уходить — театр бывает беспощаден. Тогда о мемуарах подумаю. Листочки и тетрадочки с записями есть в моем архиве.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 7 февраля 2022 > № 4244924 Людмила Семеняка

От аналоговых топографических карт до 3-D моделей местности

8 февраля Топографической службе Вооружённых Сил Российской Федерации исполняется 210 лет.

За столь солидное для военной структуры время Топографическая служба существенно не меняла профиля и предназначения. Главной задачей службы было и остаётся создание топографических карт, планов и доведение их до войск. Однако с модернизацией армии совершенствуется и военная топография. Например, в прошлом году в рамках различных учений состоялась комплексная апробация беспилотного летательного аппарата малой дальности и многоцелевого топографогеодезического подвижного комплекса, позволяющего создавать реалистичные трёхмерные модели местности.

А тот факт, что в 2021 году в программу Армейских международных игр вошёл топографический конкурс «Меридиан», говорит о том, что в профессиональной подготовке военных топографов всё активнее используется принцип состязательности.

Об этом и многом другом «Красной звезде» рассказывает начальник Военно-топографического управления Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации – начальник Топографической службы Вооружённых Сил РФ генерал-майор Александр Залинюк.

– Александр Николаевич, в чём особенность 2022 года для Топографической службы Вооружённых Сил РФ?

– Главная особенность в том, что в этом году мы отмечаем сразу несколько круглых дат. Во-первых, в соответствии с приказом министра обороны Российской Федерации № 135 от 5 марта 2021 года в Вооружённых Силах Российской Федерации установлен День празднования годовщины создания Топографической службы Вооружённых Сил Российской Федерации. Это 8 февраля. Напомню, что история нашей службы берёт начало с 1812 года. Именно тогда было образовано Военное Топографическое Депо, которому с первых дней создания была определена важная роль в топографическом обеспечении военных действий.

Созданием карт, планов и доведением их до войск служба занимается на протяжении всех 210 лет и именно этому посвящены основные усилия большой когорты государственных служивых людей, именуемых военными топографами.

Кроме того, 9 февраля отмечается 200-летие со дня образования Корпуса военных топографов как крупной специализированной воинской части, предназначенной непосредственно для выполнения топографических съёмок. Также 22 октября мы будем отмечать 200-летие образования военно-топографического училища, которое дало путёвку в жизнь тысячам военных топографов.

– Какие специфические задачи решала Топографическая служба в 2021 году?

– Основной задачей Топографической службы Вооружённых Сил Российской Федерации в 2021 году стало обеспечение Вооружённых Сил РФ геопространственной информацией и средствами топогеодезического и навигационного обеспечения.

В прошлом году проведён ряд мероприятий оперативной и боевой подготовки, направленных на совершенствование системы топогеодезического и навигационного обеспечения войск (сил), основными из которых стали специальные учения на Западном и Арктическом стратегических направлениях и совместное стратегическое учение «Запад-2021».

В ходе данных мероприятий была проверена работа личного состава пунктов управления топогеодезическим и навигационным обеспечением штабов Западного военного округа, Северного флота и объединений по планированию топогеодезического и навигационного обеспечения в интересах создаваемой группировки войск (сил).

Особенностями проводимых в 2021 году учений стали комплексная апробация беспилотного летательного аппарата малой дальности и многоцелевого топографо-геодезического подвижного комплекса, а также создание реалистичных 3D-моделей местности с использованием комплекса трёхмерной визуализации в целях повышения эффективности управления войсками (силами) и организации взаимодействия при выполнении учебно-боевых задач.

– Что делается Топографической службой Вооружённых Сил РФ в целях развития космической геодезии в интересах обороны?

– В 2022 году завершается модернизация наземного специального комплекса космической геодезической системы, которая позволит уточнить геодезические параметры Земли, а также создавать исходные геодезические и гравиметрические данные для применения в образцах (комплексах, системах) вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ). Кроме того, планируется работа по созданию перспективной космической геодезической системы мониторинга геофизических параметров Земли.

Постоянно растущие требования к точности топогеодезического и навигационного обеспечения, широкое использование навигационной и геодезической аппаратуры привели к необходимости регулярного повышения точности определения параметров, характеризующих форму, размеры Земли и её гравитационное поле, модернизации всей системы геодезических параметров Земли.

В целях геодезического обеспечения орбитальных полётов, решения навигационных задач, выполнения геодезических и картографических работ в интересах обороны Российской Федерации проводятся мероприятия по созданию новых пунктов космической геодезической сети на земной поверхности, что способствует повышению точности получаемых данных и, как результат, росту эффективности боевого применения ВВСТ видов и родов войск Вооружённых Сил РФ.

– На Топографическую службу возложены задачи навигационного обеспечения войск и сил. Каковы перспективы развития в этом направлении?

– Топографическая служба Вооружённых Сил РФ продолжает развитие и совершенствование средств навигационного обеспечения.

Развитие навигационных средств предполагает разработку для специальных потребителей помехозащищённых навигационных модулей, применяемых в малогабаритной, малопотребляющей аппаратуре спутниковой навигации, а также навигационных модулей для применения в высокоточной аппаратуре спутниковой навигации. Важное направление – разработка помехозащищённой аппаратуры спутниковой навигации для арктических условий эксплуатации. На период до 2030 года спланировано более 20 научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по исследованию и разработке перспективных помехозащищённых средств навигационного обеспечения. Также предусмотрена разработка специализированной навигационной аппаратуры потребителей индивидуального применения для ракетных войск и артиллерии, Воздушно-десантных войск и Воздушно-космических сил.

Реализация указанных мероприятий позволит достичь перспективных требований войск и сил к навигационному обеспечению на ближайшее десятилетие.

– Для решения столь важных задач нужны высокопрофессиональные кадры. Где сейчас готовят военных топографов?

– Военных специалистов для Топографической службы Вооружённых Сил Российской Федерации готовят в нескольких учебных заведениях. В частности, Военный учебно-научный центр Сухопутных войск «Общевойсковая ордена Жукова академия Вооружённых Сил Российской Федерации» готовит их по программам магистратуры. Кроме того, в Военно-космической академии имени А.Ф. Можайского на 7-м факультете (топогеодезического обеспечения и картографии) готовят военных топографов по программам специалитета. Также в военном учебном центре при Московском государственном университете геодезии и картографии (ВУЦ при МГУГиК) по программам военной подготовки готовят офицеров и сержантов запаса. И наконец, в отделении подготовки (младших специалистов, город Боровичи Новгородской области) 47-го экспедиционного топогеодезического отряда по соответствующим программам готовят военнослужащих, предназначенных для дальнейшего прохождения военной службы на воинских должностях солдат и сержантов топографических военно-учётных специальностей.

В целях повышения качества подготовки слушателей и курсантов, проходящих обучение в вузах Министерства обороны России, усовершенствованы профессиональные образовательные программы.

Сегодня можно с уверенностью сказать, что новое поколение молодых офицеров-выпускников будет достойным продолжателем дела военных топографов, хранителем их славных традиций.

– Насколько Топографическая служба Вооружённых Сил РФ оснащена современными техническими средствами?

– За прошедшее десятилетие оснащённость воинских частей Топографической службы современными образцами достигла почти максимального уровня и составляет 96 процентов.

Внедрены современные программно-аппаратные комплексы для создания и обновления геопространственной информации, хранения и доведения её до объединений, соединений и воинских частей. Завершена разработка перспективного подвижного многоцелевого топографо-геодезического комплекса. Созданный комплекс позволит в полевых условиях выполнять полный спектр специальных работ по созданию различных видов геопространственной информации, в том числе 3D-моделей местности. Кроме того, для топогеодезического и навигационного обеспечения Вооружённых Сил РФ постоянно проводится работа по наращиванию объёмов обеспечения средствами навигации, приборами и инструментами.

В настоящее время основные усилия направлены на подготовку исходных данных и предложений в проект государственной программы вооружения на 2024–2033 годы.

Перед нами стоит задача дальнейшего развития системы вооружения Топографической службы Вооружённых Сил Российской Федерации.

– Какие научно-исследовательские разработки сейчас ведутся для повышения возможностей военных топографов?

– В 2021 году в рамках государственного оборонного заказа выполнялось значительное количество научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, направленных на повышение возможностей Топографической службы при организации топогеодезического и навигационного обеспечения Вооружённых Сил Российской Федерации.

Завершена разработка специального программного обеспечения автоматизации задач по управлению топогеодезическим и навигационным обеспечением войск и сил. Разработан программный комплекс топографической подготовки войск.

Продолжается разработка аппаратно-программного комплекса создания единой системы электронных карт военного назначения. Также создаётся специальное программное обеспечение, реализующее принципы единого геоинформационного пространства и единой базы геопространственной информации.

– Что даст реализация принципов единого геоинформационного пространства?

– Единое геоинформационное пространство (ЕГИП) Вооружённых Сил РФ как предметная область в составе единого информационного пространства Вооружённых Сил обеспечит унифицированную реализацию механизма доступа к геопространственной информации всех пользователей, включая автоматизированные системы на различных уровнях управления по единым подходам и правилам, на единой координатной основе, в режиме времени, близком к реальному.

В ходе выполнения Программы реализации Концепции формирования и развития единого геоинформационного пространства Вооружённых Сил Российской Федерации на период до 2030 года на Топографическую службу в дополнение к топогеодезическому и навигационную обеспечению будет возложено геоинформационное обеспечение.

Геоинформационное обеспечение как комплекс мероприятий по созданию и развитию единого геоинформационного пространства позволит в дальнейшем системно наращивать функциональные возможности ЕГИП Вооружённых Сил РФ путём внедрения аналитических, моделирующих комплексов и экспертных систем с использованием перспективных геоинформационных технологий.

– Что даёт военным топографам участие в Армейских международных играх?

– В рамках АрМИ-2021 на базе Военно-патриотического парка культуры и отдыха Вооружённых Сил Российской Федерации «Патриот» впервые был проведён конкурс специалистов топографических служб «Меридиан».

В конкурсе, кроме военных топографов России, участвовали военные специалисты Республики Беларусь, Социалистической Республики Вьетнам, Исламской Республики Иран, Китайской Народной Республики, Лаосской Народно-Демократической Республики.

Состязательная часть конкурса включала три этапа: «Огневой рубеж», «Азимут» и «Топографический квадратлон».

По результатам соревнований первое место заняли военные топографы Российской Федерации, второе место досталось специалистам Республики Беларусь, замкнули тройку призёров участники из Китайской Народной Республики и Социалистической Республики Вьетнам.

Проведение международного конкурса специалистов топографических служб «Меридиан» в 2022 году спланировано на территории Казахстана. На сегодняшний день о желании участвовать в этом состязании заявили более 10 стран.

– Что бы вы пожелали подчинённым и не только им в канун юбилея?

– От имени руководства Военно-топографического управления Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации и от себя лично поздравляю личный состав и ветеранов службы с нашим профессиональным праздником – 210-й годовщиной со дня образования Топографической службы Вооружённых Сил Российской Федерации.

Выражаю благодарность всему личному составу Топографической службы Вооружённых Сил Российской Федерации за самоотверженность, самоотдачу и упорство, которые они проявляют при выполнении поставленных задач.

Желаю личному составу, ветеранам и их семьям крепкого здоровья, счастья и благополучия, уверенности в завтрашнем дне, высоких достижений в службе и труде на благо нашей страны.

Роман Бирюлин, «Красная звезда»

Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > redstar.ru, 7 февраля 2022 > № 3996413 Александр Залинюк

Михаил Швыдкой: За мир сегодня не борется никто - ни пролетарии, ни буржуа

Текст: Михаил Швыдкой (доктор искусствоведения)

Старый анекдот советских времен: "Армянское радио спрашивают: "Будет ли война?" Армянское радио отвечает: "Войны не будет, но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется!". Похоже, в пылу новейших вызовов эта шутка потеряла актуальность. Про войну говорят больше, чем хочется, а про мир - слово, которое в русском языке многозначно, - вспоминают крайне редко. Борются за совсем иные ценности - за сохранение окружающей среды, за отказ от углеводородной энергетики, за гендерное или трансгендерное равенство, за раздельный сбор мусора... Разумеется, главная угроза, против которой борется все человечество, это разнообразные штаммы COVID-19. Но то, что на протяжении десятилетий вдохновляло поколения победителей и побежденных, их родителей и их детей после Второй мировой войны, кануло в лету. За мир не борется никто - ни пролетарии, ни буржуа, ни представители "белых воротничков". И даже у людей свободных профессий, как выяснилось, есть дела поважнее.

Мы чтим соотечественников, погибших во время Великой Отечественной и Второй мировой. С уважением относимся к ветеранам локальных военных кампаний советской и постсоветской эпохи. В нашей стране не надо напоминать, что война не только подвиги, но это страдания и трагедии десятков миллионов людей. Об этом, что нелишне повторить, не раз говорил президент России Владимир Путин. Мы выросли в стране, где твердо знали, что мир - важнейшая ценность всего человеческого сообщества. Мир тождествен жизни.

Песню "Хотят ли русские войны?" Евтушенко и Колмановский написали в 1961-м. За год до Карибского кризиса ее спел Марк Бернес, который был важным участником ее создания. С этой песней проходила моя отроческая и взрослая жизнь, и в пору, когда мы митинговали против войны во Вьетнаме, и позже во время самых разных войн против мирового империализма. Надо сказать, что мы не были одиноки в борьбе за мир. Мощное антивоенное движение, во главе которого стояли лучшие люди планеты, было важным фактором большой политики. Оно вынуждало искать компромиссы даже во время "холодной войны". Жесткая идеологическая и военно-политическая конфронтация делала поиск этих компромиссов сложным и длительным процессом, который не прекращался, когда шли войны за сферы влияния в Азии, в Африке и Латинской Америке. При всей своей военной мощи Советский Союз декларировал "миролюбивую внешнюю политику". Иного и быть не могло в стране, потерявшей в Великую Отечественную войну, по данным Министерства обороны РФ, 26,6 миллиона человек. И, когда сегодня западные политики и прежде всего западные СМИ назначили Россию потенциальным агрессором, способным взорвать хрупкий мир, им стоит об этом вспомнить.

В последнее время все чаще сравнивают нынешнее жесткое обострение отношений России и "коллективного Запада" с ситуацией перед Первой мировой войной. Мол, сегодня так же до предела обостряют политическую риторику, как и в начале 1914 года. И напоминают, что в 1914 году война началась не только из-за столкновения интересов держав, но и из-за того, что после словесных залпов мировой прессы ее было как-то неудобно не начать. И это при том, что, как свидетельствует переписка двух родственников - Всероссийского императора Николая II и Германского императора Вильгельма II, они не слишком хотели воевать друг с другом.

Но есть одно важнейшее отличие сегодняшней политической коллизии - сколь бы острой она ни была - от событий 1914 года. Во время Первой мировой войны общие потери составили более 20 миллионов человек, а во время Второй мировой - более 71 миллиона. А сколько еще было локальных войн ХХ века, в которых гибли миллионы людей, среди них ни в чем не повинные мирные жители. И этот исторический грех человечества всегда с нами. И он определяет куда более высокую меру ответственности всех сторон конфликта, чем та, что была в начале ХХ столетия. Впрочем, Василий Осипович Ключевский скорее всего был прав, когда написал, что история ничему не учит, но сурово наказывает нерадивых учеников. Вопрос в том, насколько мы нерадивы! И это "мы" относится не только к нам, но прежде всего к европейцам и американцам, где качество преподавания истории в школах на протяжении последних десятилетий стало притчей во языцах. И, честно говоря, хотелось бы удержаться от перевода на языки народов мира парадоксальной мудрости М. Жванецкого: "В драке не поможем, в войне победим"!

Некоторым кажется, что конфронтация США и России, НАТО и России - своего рода азартная игра, в которой победит тот, у кого крепче нервы. Но это не так. Особенно, если учесть, что кроме европейских проблем существует множество центров напряженности в мире, которые могут спровоцировать глобальные конфликты. Своего рода военно-политическая детонация накроет планету, и тогда неизвестно, кто будет горевать о том, на сколько градусов повысится температура на Земле к 2100 году...

Как тут не вспомнить Тригорина из "Чайки", который жаловался Нине Заречной, что он любит описывать природу, но как гражданин должен говорить о правах человека. Конечно, куда приятнее было бы написать о прекрасном гала-концерте, посвященном 100-летию Московской филармонии, который подарил несколько моментов, заставляющих усомниться в правоте Пушкина, утверждавшего, что музыка уступает любви. Великая музыка и есть любовь - во всеобъемлющем значении этого слова. Но хватит ли силы этой любви, чтобы противостоять небытию?

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 2 февраля 2022 > № 3958147 Михаил Швыдкой

После «эпохи Кунанбаев»

МИРЛАН НУРТАЗИН

Аспирант заочного отделения Кафедры политологии и политических наук Дипломатической академии МИД России.

Кунанбай остался на холме один, задумчивый, удручённый.
Он опять был побеждён – и побеждён не только сыном: побеждала жизнь, стремительная, сокрушающая.
«Твоя сила иссякла, время твоё прошло, пора уходить», – холодно и беспощадно говорила она емуголосом родного сына и оттесняла своим бурным течением.
Мухтар Ауэзов. Путь Абая

В кризисно-коронавирусном 2020 г. Казахстан отмечал 175-летие великого поэта и мыслителя Абая Кунанбаева. Оказалось, что спустя полтора века его мысли и воззрения как никогда актуальны, и события трагического января 2022 г. это показали. Потрясения, которые переживает с марта 2019 г. казахстанское общество, вполне сравнимы с волнениями в байско-казахской среде конца XIX века, описанные в романе Мухтара Ауэзова «Путь Абая».

Транзит власти, катастрофический кризис в отечественной экономике, усугубленный пандемией коронавируса, паралич государственного аппарата в борьбе с кризисными явлениями, ускоряющееся обеднение большей части населения ввергли, казалось бы, «современное» казахстанское общество в пучину хаоса и анархии в начале января. Именно творчество Абая в части его рассуждений о судьбах казахов на перепутье времён должно вдохновить политическое руководство нашего государства, принимающего судьбоносные, исторические решения о будущем.

Президент Касым-Жомарт Токаев, поддерживая набравший популярность в интернете челлендж о прочитанных на карантине книгах, в числе прочих указал несколько произведений самого Абая, «Путь Абая» Мухтара Ауэзова и две книги об отце Абая – противоречивой фигуре Кунанбая (авторов Турсына Журтбая и Ерлана Сыдыкова).

Чтение «Пути Абая» наталкивает на ряд идей, олицетворяющих осознание нынешнего драматического исторического момента: слома капиталистической парадигмы, главенствующей в мировом сообществе и в отдельно взятом казахстанском обществе. А соломинкой, сломавшей хребет верблюду, выступил системный кризис власти, экономики и, как следствие, ворох проблем для властвующих элит в виде взрыва протестных настроений в обществе на фоне ускоряющегося обнищания населения.

Идея романа – в нарастающем конфликте между поборником образа жизни и мыслей предков, властолюбивым и консервативным стареющим ага-султаном Кунанбаем и его сыном – молодым Абаем, вернувшимся с учёбы, находящимся под влиянием книг и имеющим свои новаторские мысли. Это не только разногласия между отцом и сыном. Здесь противостояние нового и старого: бедствующие бедняки и получающая не только богословское образование молодёжь казахской степи, с одной стороны, и властвующие волостные, баи, бии, аткаминеры и муллы, с другой.

Носителями новшеств выступают не столько молодые и образованные мужи, а сколько более бедные персонажи (чем не сюжет январских протестов наступившего 2022 года?). Так, среди прогрессивных выделяются молодой, но не имеющий благородного происхождения и соответствующего богатства Базаралы и уже стареющий бедняк Даркембай. Именно в беседах с ними Абай проникается новаторскими для казахской степи мыслями, имеющими откровенно социалистический, а кое-где и большевистский окрас.

События в Казахстане практически повторяют суть споров, отражённых Ауэзовым на страницах своего произведения. Случившийся небывалый после суровой зимы падёж скота («джут») приводит к угрозе голодной смерти большого количества бедняков («жатаков»), как правило, работающих на богатые байские семьи, тогда как семьи богачей несут лишь незначительные потери скота, поскольку заблаговременно заняли менее заснеженные кочевые угодья и пастбища. В результате Абай принимает решение запустить немногочисленные стада скота бедняков для прокорма на угодья своего отца и братьев, а также глав богатых семей. Эта акция вызывает резкое осуждение и отповедь Кунанбая и других членов правящей в волости семьи Иргизбаев.

В казахстанской же реальности сейчас «джутом» стали «картофельно-морковный», «дизельный» и, наконец «газовый» кризис конца 2021 – начала 2022 годов.

Надо отдать должное Кунанбаю. Сойдясь лицом к лицу в словесном споре с Базаралы по поводу реакции бедноты на последствия «джута» и мерах по «ликвидации последствий стихии» (плана по восстановлению экономического роста на новый лад, хотя в романе это обычное конокрадство у богатых), управитель нехотя, но симпатизирует ему – впервые кто-то из молодёжи позволил себе на равных разговаривать с ним: «Но что толкнуло их на этот путь? Недавний джут и нужда. А вторая причина – несправедливость, которая известна всем родичам. Кто стоял во главе, тот прибрал всё к своим рукам. Другие опоздали, и их доля прошла мимо. А безответный народ остался и вовсе ни с чем. К чему же это привело? Те, кто и раньше стоял в первых рядах, те не пострадали. А те, кто был обижен и прежде, остались и теперь беспомощными слепцами. Подумал ли об этом хоть кто-нибудь? Есть ли у народа старейшины, которые посочувствовали бы ему в бедствиях? Я приехал спросить об этом», – сказал он.

Базаралы не ответил на вопрос, а пошёл встречным течением. Это не понравилось Кунанбаю. Он бросил на гостя уничтожающий взгляд. Главным доводом Кунанбая было то, что бедствие это ниспослано богом, начертано превратною судьбой.

– Джут не подчиняется людям. Кого за него винить? Разве не делятся те, кто имеет чем делиться? Но ведь всем не поможешь! Достойный удовольствуется малым. Нужно смиряться перед волей создателя!

Но Базаралы не убеждала и эта “воля создателя”. Пусть народ стонет и бедствует по его воле, – ну, а если бы люди, называющие себя заступниками народа, оказали бы помощь? А они говорят только о покорности. Может, так покорно и лечь в могилу? Базаралы не мог сделать других выводов из наставления Кунанбая и прямо высказал это».

После ухода Базаралы, Кунанбай делает неожиданное признание:

«Удивительный он, этот Базаралы! Красив и умён, как ни один жигит в нашем крае! Только думы его – недруг его… Угораздило же тебя, несуразного, родиться от Каумена – короткорукого!.. Родись ты от сильного, ты был бы гордостью рода!

В словах Кунанбая звучали и восхищение, и зависть».

Данный разговор метафорически отражает полемику в казахстанском обществе, возникшую в отношении антикризисных мер, провозглашённых и реализуемых президентом Токаевым, его политики «слышащего государства». В частности, по списанию кредитных долгов малоимущим слоям населения, прогрессивной шкале налогообложения, выделению 42 500 тенге, возможности использования пенсионных накоплений для приобретения жилья, выделения жилья многодетным матерям и других.

Во властных структурах и депутатском корпусе стали звучать мнения о необходимости более бережного отношения к средствам Национального фонда, росте иждивенческих настроений в обществе, осуждении получателей адресной социальной помощи как живущих «за счёт нас с вами». А выражения «кто как содержится, тот так и работает» и «это был их выбор» (про родителей пятерых сестёр Ситер, трагически погибших в феврале 2019 г. при пожаре в Астане) вызвали бурю негодования и ненависти среди большей части населения страны.

По сути, Касым-Жомарт Токаев, реализуя указанные меры, действует, как молодой Абай в пику Кунанбаю и другим его сыновьям, раздавая стремительно беднеющему населению так называемые «вертолётные деньги» – пускает на угодья богачей скот беднеющего населения. Другими словами, подпускает к государственной кормушке безработных и малоимущих, ставших такими вследствие режима ЧП и карантина, вынужденно лишившихся работы. А неприятие этих мер от некоторых госуправленцев, саботаж поручений президента – осуждающая риторика в стиле Кунанбая.

Вместе с тем последние события в мире не могли не повлиять на мировоззрение казахстанского общества. Трёхлетний период с 2019 по 2022 гг. привнёс во внутриполитическую повестку новые настроения – кратно возросла протестность, всё чаще жители казахстанских городов и сёл стали выходить на площадь с требованиями, акциями неповиновения, неспособность властей преодолеть перманентно усугубляющийся кризис окончательно подорвали доверие к государственному аппарату.

И вновь мы возвращаемся к страницам «Пути Абая». Теперь уже в очном споре с глазу на глаз Кунанбай, резко осуждая поведение сына, говорит: «Ты слишком доступен и прост, как озеро с пологими берегами. А такую воду и собаки лакают и скот ногами мутит… Ты ничего не таишь в себе. Человек, ведущий за собою народ, не может быть таким. Он не сумеет держать народ в руках».

Абай не внемлет увещеваниям родителя и отвечает: «Я убеждён в своей правоте. Вы говорите, я – озеро с пологими берегами. Разве лучше быть водой на дне глубокого колодца, которую достанет лишь тот, у кого есть верёвка, ведро и сильные руки? Я предпочитаю быть доступным и старикам и детям, всем, у кого слабые руки. Во-вторых, вы указали, чем можно держать народ и каким должен быть человек, который его ведёт. По-моему, народ некогда был стадом овец: крикнет чабан “айт!” – все вскочат, крикнет – “шайт!” – все лягут. Потом народ стал походить на табун верблюдов: кинут перед ним камень, крикнут “шок!” – и он оглянется, подумает и только тогда повернёт. А теперь у народа нет его прежнего смирения, он смело открывает глаза. И сейчас он подобен косяку коней: он послушает того, кто разделит с ним все невзгоды – и мороз и буран, кто для него забудет дом, кто согласится иметь подушкой лёд, постелью – снег…»

Так и сейчас, все годы независимости казахстанский народ практически был незыблем и малоподвижен, молча наблюдая за штормами народного недовольства в Грузии, Украине, Киргизии и государствах Ближнего Востока.

Однако события минувших трёх лет круто повернули мировосприятие общества в Казахстане, впору говорить о новой эпохе взаимодействия власти и народа.

Согласно «Восстанию масс» Хосе Ортеги-и-Гассета, можно утверждать, что казахстанские массы наконец осознали, что они «вправе сделать государственным законом свои беседы в кафе».

Если следовать мыслям Абая, новое поколение подходит к осознанию нынешнего исторического момента с иными мыслями. Оно не хочет жить в горе и печали с самых юных дней. Новые времена устанавливают и новые обычаи. Дословно, те отцы народа, которые не желают считаться с волей нового поколения, будут не излечивать раны, а бередить их.

И ещё одно отступление. Как-то, став уже авторитетным поэтом и мыслителем казахской степи, Абай просит молодых поэтов и акынов сочинить поэму о былых временах. Такие собрания по смыслу и содержанию бесед напоминают заседания Национального совета общественного доверия, учреждённого Токаевым (этот формат, кстати, был ожидаемо раскритикован наиболее радикальными казахстанскими оппозиционерами, хотя на нём звучали весьма дерзкие политические требования к власти, в частности о необходимости нового закона о мирных собраниях). Некто из акынов, вызвавшись, начинает воспевать хана Абылая и его потомков из ханского рода. Однако это вызывает упрёк Абая, поскольку он считает, что властители издревле держали народ под постоянным гнётом и насилием, душили простых бедняков налогами и поборами. По мнению философа, акыны и народные певцы должны воспевать имена героев из простого народа, боровшихся с несправедливостью в пользу обездоленных казахов.

Происходящее сейчас в культурной жизни Казахстана напоминает эти суждения. Правда искусства сливается с жестокой правдой жизни. Многие современные казахстанские фильмы, снятые по госзаказу («Кочевник», «Алмас кылыш», «Томирис») демонстрируют историю казахов сугубо в освещении жизни властителей Великой степи. При этом практически отсутствуют ленты, посвящённые героям народно-освободительной борьбы Махамбету Отемисову, Исатаю Тайманову, Сырыму Датову и другие. Как считает Абай на страницах романа, следовало бы уделять также внимание героям из простого народа – таким, как Базаралы, Даркембай и бедняк Иис (пастух бая Азимбая, погибший от простуды и ран, полученных в борьбе с волком за байское стадо овец). Абай уверяет, что вдохновение надо искать не только в радости и в счастье, но и в горькой доле народа, в подавленных порывах его смелых сынов.

Новое время приводит новых людей с новыми идеями. По мнению ряда исследователей, пандемия коронавируса увенчается сменой мировых элит. Согласно выводам доцента кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО Андрея Безрукова, в ближайшие годы на смену 70-летним придут сразу 30–40-летние.

Безруков полагает, что в обществе назрел запрос на новых лидеров, способных закрыть поколенческий провал. По мнению автора доклада, такими лидерами станут «либо визионеры-учёные, способные повести за собой в технологической перестройке страны и мира», либо «политик с жёсткой патриотической идеологией и харизмой справедливости, приемлемый для “государственников-охранителей” и способный управлять технократами».

Как это часто бывает в мировой политической практике, важно предостеречь от соблазна сваливания в популизм. Срыв обещаний властей может стать спусковым крючком для нового, ещё более катастрофичного взрыва, даже революции. С такими мыслями, кстати, сталкивался и Абай, искренне страдая за свой обездоленный казахский народ, когда, обращаясь к своему сыну Абишу вопрошал, чем же ещё он может помочь страждущим, кроме своих стихов и мудрых суждений. Сын Абая прямо указывал отцу, что, кроме слов, он способен на дело, а именно – сев на коня и взяв в руки «соил», длинную палку, которой пользовались всадники в конном бою, повести в бой бедняков на всадников-баев.

Команде Касым-Жомарта Токаева придётся теперь не просто объявлять, но и воплощать в жизнь меры, идущие вразрез с интересами крупного бизнеса (олигархата и банковской сферы), по большей части представленного семьёй Нурсултана Назарбаева, в пользу бедствующего населения. Фактически не только словом, но и делом решать проблемы обездоленных.

Казахстан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 января 2022 > № 4313832 Мирлан Нуртазин

Рыбопромышленники Приморья ищут новые рынки сбыта

Минувший год оказался непростым для предприятий рыбной отрасли в Приморском крае. В первую очередь из-за ограничений в портах Китая. Руководитель регионального агентства по рыболовству Валерий Корко в интервью Fishnews рассказал об основных итогах и ответил на вопросы по резонансным темам — ситуации в марикультуре, промыслу на внутренних водоемах, рыбному рынку во Владивостоке и электронной бирже, погранпереходу «Краскино» и другим.

КИТАЙ ПОДВЕЛ

— Валерий Эдуардович, каковы итоги года для рыбной отрасли края?

— Суммарный вылов водных биоресурсов рыбопромышленными предприятиями Приморского края за 2021 год составил 803,4 тыс. тонн. Квоты освоены на 85,1%.

Снижение вылова (в основном минтая и сельди) обусловлено неблагоприятными гидрологическими и метеорологическими условиями в районах промысла. Еще один фактор — закрытие портов КНР для приема рыбопродукции, в том числе из минтая и сельди. Это привело к непроизводительным простоям рыбопромыслового флота (в том числе транспортного) при выгрузке продукции в иностранных портах, к значительному падению цен на основные виды валютоемкой продукции из минтая и сельди, снижению объемов продаж, остаткам готовой продукции на складах.

По данным Росрыболовства, на долю предприятий Приморья в 2021 году пришлось 15,9% от общероссийского вылова водных биоресурсов и 22,6% — от вылова в Дальневосточном бассейне.

Хозяйства аквакультуры в крае по итогам года вырастили 56,7 тыс. тонн продукции.

По данным Приморскстата, за январь-ноябрь индекс промышленного производства по виду деятельности «рыболовство» составил 115,8%, по виду деятельности «переработка и консервирование рыбопродуктов» — 97,7% по сравнению с аналогичным периодом 2020 года.

Доля рыбопромышленного комплекса в общей отгрузке товаров собственного производства края составила 22,9%.

Отгружено товаров собственного производства по рыбопромышленному комплексу на сумму 80,5 млрд рублей (100,6% от уровня за 11 месяцев 2020 года), в том числе по виду деятельности «рыболовство» — на сумму 65 млрд рублей, «переработка и консервирование рыбопродуктов» — на 15,5 млрд рублей.

Выпуск рыбы и продуктов рыбных переработанных и консервированных составил 640,3 тыс. тонн. Произведено 114,7 млн условных банок консервов и пресервов. Рыбы морской свежей и охлажденной выпустили 63,7 тыс. тонн.

В консолидированный бюджет края поступило 7 млрд рублей налогов, сборов и иных обязательных платежей (в 1,7 раза больше, чем за 11 месяцев 2020 года).

По данным Приморскстата, среднемесячная зарплата на одного работающего по виду деятельности «рыболовство, рыбоводство» в январе-сентябре 2021 года составила 109,7 тыс. рублей, превысив на 5,6% уровень января-сентября 2020 года.

Среднесписочная численность работников по виду деятельности «рыболовство, рыбоводство» в январе-сентябре 2021 года — 10 тыс. человек.

В ПОИСКАХ ЗАМЕНЫ

— Как отразилась на итогах года ситуация с закрытием китайских границ для нашей рыбы? Есть ли какие-то подвижки в сторону открытия или будем ждать окончания пандемии?

— Экспорт рыбы и морепродуктов за январь-ноябрь 2021 года составил 646,2 тыс. тонн, это ниже уровня января-ноября 2020 года на 12% (на 87,9 тыс. тонн).

В стоимостном выражении экспорт вырос на 11,8% (на 164,2 млн долларов) по сравнению с аналогичным периодом 2020 года и составил 1550,8 млн долларов. Рост обеспечен в основном за счет ракообразных (в том числе крабов) в 1,6 раза (на 232,8 млн долларов). Ракообразные занимают 41,1% в стоимостном объеме экспорта рыбы и морепродуктов.

В КНР за 9 месяцев текущего года экспортировали 147,4 тыс. тонн рыбы и морепродуктов на 365,6 млн долларов. Это в 2,9 раза в натуральном выражении и в 1,3 раза по стоимости меньше, чем за 9 месяцев прошлого года.

Выросли объемы экспорта рыбы и морепродуктов в Южную Корею: за 9 месяцев поставки увеличились вдвое в натуральном выражении и 1,4 раза по стоимости; в Японию — в два раза. Доля Южной Кореи в экспорте рыбы и морепродуктов в натуральном выражении теперь занимает 61%, доля КНР — 28,5%.

Пока Китай не возвращается к прежним объемам импорта рыбной продукции. Предприятия края ищут новые каналы и рынки сбыта, в частности — Вьетнам, США, Канада, страны Африки.

Прим. ред.: Уже после интервью стало известно о возобновлении портами Далянь и Циндао приема рыбопродукции навалом .

— Что сейчас с ценами на внешних рынках на ключевые для приморских предприятий объекты промысла?

— Стоимость экспортируемой рыбопродукции (коды 03, 1604, 1605, 23012) выросла в целом на 27,1%, при этом наибольший рост отмечается по товарным позициям:

«печень, икра и молоки» (030391) — в 2,1 раза,

«рыба свежая или охлажденная» (0302) — в 1,6 раза,

«ракообразные» (0306) — в 1,5 раза,

«моллюски» (0307) — на 10,9%.

Стоимость готовой или консервированной рыбы; икры осетровых и ее заменителей, изготовленных из икринок рыбы (1604), выросла на 6%.

Почти наполовину упала цена на готовых или консервированных ракообразных, моллюсков и прочих водных беспозвоночных (1605), при этом доля этих товаров в общем стоимостном объеме экспорта незначительна и составляет 0,2%.

Стоимость одной из основных позиций экспорта — рыбы мороженой — составила 1,3 тыс. долларов за тонну (на уровне 11 месяцев 2020 года).

ВО ВНУТРЕННИХ ВОДОЕМАХ

— Какова ситуация с развитием системы частных лососевых рыборазводных заводов в регионе?

— Агентство по рыболовству Приморского края для развития лососеводства сформировало шесть рыбоводных участков на реках Киевка, Маргаритовка, Барабашевка, Рязановка, Зеркальная и на ручье в Дальнегорском городском округе. Ведется работа по формированию еще одного рыбоводного участка на реке Милоградовка.

В крае разводят кету два государственных (Приморского филиала Главрыбвода) и два частных лососевых рыборазводных завода (ООО «Фурманово» на реке Вербная, СХПК «Лидовское» в Дальнегорском ГО). Еще два лососевых рыборазводных завода находятся в стадии строительства (ООО «Восход» на реке Киевка, ООО «Пфусунг» на реке Маргаритовка).

— Что происходит с рыболовством на внутренних водах Приморья? Что с озером Ханка — каков сейчас уровень воды в озере, уровень освоения квот, достаточно ли желающих заниматься промыслом? Предполагается ли создание государственного рыборазводного завода на Ханке?

— В 2021 году Приморскому краю для промышленного рыболовства в пресноводных водоемах было выделено 2350 тонн водных биоресурсов. Рыболовство осуществляло 35 предприятий.

На 31 декабря освоено 400 тонн, в том числе в бассейне озера Ханка вылов составил 184 тонны; в реке Раздольная – 61 тонну; в пресноводных водных объектах япономорского побережья (без реки Раздольная) — 116 тонн; в бассейне реки Уссури – 40 тонн.

Приморский край неоднократно озвучивал в Минсельхозе России и в Росрыболовстве предложение о строительстве государственного рыборазводного завода на Ханке. Но, по мнению федеральных структур, это нецелесообразно, так как ежегодное освоение уже имеющегося ресурса приморскими рыбаками крайне низкое, как это видно из приведенных цифр. На сегодняшний день нет положительного решения о включении строительства государственного рыборазводного завода в госпрограмму России «Развитие рыбохозяйственного комплекса».

Относительно водного баланса можно сказать, что колебания воды в озере Ханка — это нормальное явление. Изменение количества летних осадков является основной причиной колебаний уровня озера. Хотя в последние годы наблюдаются случаи дополнительного притока воды со стороны КНР либо изъятия части притока, а также ухудшения стока из озера, что влияло на уровень. Максимальный уровень озера отмечали в 2016 году, когда вода поднялась на два метра и подтопила дома на побережье на низменных участках.

Уровень озера продолжает колебаться. Так, в начале октября 2020 года специалисты ДВО РАН зафиксировали уровень на 159 см выше среднемноголетних значений. По мнению рыбаков, ведущих промышленное рыболовство на озере Ханка, и специалистов Примрыболовства, ведущих сбор мусора и брошенных орудий лова с акватории и берегов озера, с весны 2021 года уровень воды начал заметно снижаться и упал в среднем еще на метр.

АКВАТОРИИ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ

— Каковы итоги года для марикультуры? Сократилась ли разница в объемах выращивания и объемах реализации товарной продукции? Достаточно ли в крае свободных и пригодных для марикультуры акваторий для дальнейшего расширения?

— В 2021 году, по информации от предприятий аквакультуры Приморского края, они вырастили 56,7 тыс. тонн продукции. В том числе гребешка — 17,7 тыс. тонн, трепанга — 6 тыс. тонн, мидии — 2,1 тыс. тонн, устрицы — 4,2 тыс. тонн, ламинарии — 23,9 тыс. тонн, морских ежей — 2,6 тыс. тонн, прочих беспозвоночных — 154 тонны. А также сазана — 15 тонн, амура — 9 тонн, толстолоба — 8 тонн, осетра — 9 тонн, прочих осетровых — 6 тонн, стерляди — 1 тонна, рыбы карповой прочей - 1 тонну, форели — 8 тонн.

Реализация рыбопосадочного материала по всем каналам сбыта составила 27 тонн, товарной рыбы и других объектов промышленного рыбоводства — 1 107 тонн, направлено товарной рыбы и других объектов промышленного рыбоводства на собственную переработку 296 тонн, итого — 1 430 тонн.

Продолжает сохраняться разница в объемах выращивания и реализации продукции.

В настоящее время в Приморском крае у 114 предприятий в пользовании находится 329 рыбоводных участков общей площадью 80,2 тыс. га (310 морских — 78,5 тыс. га и 19 во внутренних водоемах — 1,2 тыс. га). Резервы свободных и пригодных для аквакультуры акваторий в Приморском крае практически исчерпаны. Развитие этой отрасли в регионе может быть связано в основном с более эффективным использованием уже предоставленных участков.

ЗАТОРЫ НА «КРАСКИНО»

— Как решается проблема с транспортными заторами на переходе Краскино ?

— Грузопоток живых гидробионтов через МАПП «Краскино» заметно увеличивался в ноябре-декабре. Это наиболее активный период по поставкам живого краба в КНР — после завершения промыслового сезона традиционно растет спрос. В случае снижения пропускной способности перехода и задержки автомобилей на несколько суток возрастает процент гибели живого краба (25-30% от общего объема), а это в свою очередь уменьшает экспортную выручку предприятий.

По инициативе правительства Приморского края, в «Краскино» установлен режим работы с 9 до 19 часов, семь дней в неделю. Это позволяет предотвратить образование больших очередей из ожидающих оформления транспортных средств.

Совместная слаженная работа государственных контрольных органов, Ассоциации добытчиков краба, крабодобывающих компаний и органов исполнительной власти по координации перехода транспортных средств позволила снять напряженность и увеличить количество оформляемых в «Краскино» автомобилей на 25%.

НЕПРИВЫЧНАЯ ТОРГОВЛЯ

— Достаточно давно у нас в крае развивается биржевая торговля рыбопродукцией, но объемы продаж пока не слишком большие. Что препятствует развитию?

— Электронные торги продукцией из водных биоресурсов ведутся в Приморском крае с 2014 года. В системе АО «Биржа «Санкт-Петербург» (при участии АО «Дальневосточный аукционный рыбный дом») аккредитовано в качестве участников биржевых торгов или клиента брокера 52 предприятия (в том числе 11 иностранных компаний).

Большого желания пользоваться биржевыми инструментами у рыбацких компаний нет, они предпочитают традиционные, проверенные механизмы торговли.

В Национальной программе развития Дальнего Востока предусмотрены мероприятия по развитию электронных биржевых торгов рыбопродукцией. С этой целью планируется внести изменения в законодательство РФ в части введения с 2024 года требований к реализации на экспорт через электронную биржу отдельных видов произведенной в ДФО рыбопродукции.

Чтобы в полной мере выполнять эти требования, необходимо создать специализированную инфраструктуру.

Корпорация «Рыба.РФ», представляя на Восточном экономическом форуме проекты в сфере рыбного хозяйства и логистики, анонсировала создание рыбной биржи — организатора торговли водными биоресурсами на территории полуострова Назимова во Владивостоке. Ввод объекта в эксплуатацию планируется в 2024 году.

— На какой стадии проект создания специализированного рыбного рынка во Владивостоке?

— Завершено проектирование объекта, в декабре прошлого года материалы поданы на экспертизу проектной документации и инженерных изысканий. Следующий этап — подача в феврале заявки в администрацию Владивостока на получение разрешения на строительство. К концу первого квартала 2022 года инвестор планирует открыть финансирование и начать строительство.

СУДА СТРОЯТСЯ

— Если не ошибаюсь, две верфи Приморского края должны построить пятнадцать краболовов по результатам крабовых аукционов. Как продвигается строительство?

— В рамках реализации механизма предоставления и закрепления долей квот на инвестиционные цели рыбопромысловые компании нашего региона заключили договоры на строительство 29 судов рыбопромыслового флота.

Русская рыбопромышленная компания заключила контракты с Адмиралтейскими верфями на строительство 10 траулеров-процессоров (объект инвестиций типа «А»: суда длиной свыше 105 м для промысла минтая и сельди). Заявленный объем инвестиций в строительство серии — 65 млрд рублей. Начало ввода судов в эксплуатацию — 2022-2023 годы, каждое судно рассчитано на ежегодный вылов более 50 тыс. тонн рыбы. Производительность в год — 14,9 тыс. тонн филе, фарша и сурими; 5,7 тыс. тонн рыбной муки и жира; 8,1 тыс. тонн прочей продукции (икра, молоки, сельдь н/р). Суда будут оборудованы современными фабриками, способными осуществлять глубокую безотходную переработку всего улова, прежде всего в филе минтая и сурими.

В настоящее время спущены на воду для дальнейшей достройки четыре судна: «Капитан Вдовиченко», «Механик Маслак», «Механик Сизов» и «Капитан Мартынов». На Адмиралтейских верфях в Санкт-Петербурге успешно завершился первый этап заводских ходовых испытаний супертраулера «Капитан Вдовиченко». Ввод судна в эксплуатацию планируется в первом квартале 2022 года. Выполняется резка стали и формирование секций корпусов еще двух судов.

Компании «Антей», «Восход», «ТРК», «Аква-Инвест», «Камчатка Краб», «Пасифик Краб», «Атлантик Краб», «Тефида» разместили заказы на строительство краболовов на Ленинградском судостроительном заводе «Пелла», Восточной верфи, Находкинском судоремонтном заводе, Верфи братьев Нобель, Онежском ССЗ и Окской верфи (два судостроительных предприятия — приморские). Заявленный объем инвестиций в строительство судов — более 41 млрд рублей. Начало ввода нового флота в эксплуатацию — 2020-2024 годы.

Краболов «Русь», построенный Ленинградским судостроительным заводом «Пелла», 15 мая 2020 года передан заказчику — компании «Антей», судно приступило к промыслу.

На АО «Восточная верфь» будет построено четыре краболова для группы компаний «Сигма Марин Технолоджи», по одному краболову для ООО «Восход» и ООО «Амуррыбпром». Первый краболов «Охотск», заложенный в 2019 году, в рамках реализации инвестиционных проектов, в сентябре текущего года передан заказчику. 20 августа 2021 года спущен на воду краболов «Аян», передача заказчику планируется в мае 2022 года. Кроме того, верфь заключила контракты на строительство двух ярусоловов для группы компаний «Сигма Марин Технолоджи». Работы идут с опережением графика.

Находкинский судоремонтный завод строит шесть краболовов для группы компаний «Антей» и два судна для компании «ТРК». Корпуса трех судов готовы, начаты достроечные работы. Идет формирование корпусов еще пяти судов.

И О РЕФОРМАХ

— Что вы думаете о проекте закона по второму этапу инвестквот ? О проекте в целом и о том, под какие объекты инвестиций следует распределять квоты – рыбоперерабатывающие береговые предприятия, суда, возможно, инфраструктурные объекты (морозильные склады, рефконтейнеры)?

— Прежде всего хотелось бы довести до логического завершения первый этап. После завершения первого этапа предоставления инвестквот необходимо проанализировать его итоги. Затем — принять решение о продолжении программы или об использовании других экономических механизмов для обновления флота и береговых рыбоперерабатывающих предприятий, для совершенствования логистики.

— Два крупных рыбодобывающих холдинга выступили с предложением ограничить срок использования судов на промысле и установить жесткие требования по локализации в России строительства этих судов. Как вы относитесь к этой идее?

— Рассматривать такие предложения нужно с учетом многих факторов. Например, возможностей российских верфей по строительству рыбодобывающих судов, предельного возраста судов, механизмов стимулирования и финансирования списания старых судов и строительства новых, а также срока вступления ограничений и других. При введении таких ограничений необходимо минимизировать риски, которые могут отрицательно повлиять на освоение водных биоресурсов.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ, Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 28 января 2022 > № 3953149 Валерий Корко