Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

По итогам XIII заседания Российско-Французской Комиссии по вопросам двустороннего сотрудничества на уровне глав правительств В.В.Путин и Ф.Фийон выступили перед журналистами.В.В. Путин. Добрый день, уважаемые дамы и господа! Только что завершилось очередное, XIII заседание Российско-Французской Комиссии по вопросам двустороннего сотрудничества.

Дискуссия, состоявшаяся в рамках нынешнего форума, носила предметный характер, была нацелена на практические результаты. Она продемонстрировала готовность партнеров принимать во внимание интересы и аргументы друг друга. Именно такой подход помогает нам выстраивать российско-французский диалог, развивать наше стратегическое партнерство.

Пользуясь случаем, хотел бы еще раз подчеркнуть, что в России высоко ценят посреднические усилия, предпринятые нашими французскими партнерами и лично президентом Франции Н.Саркози для преодоления кризиса на Кавказе. Франция, председательствующая в Евросоюзе, на деле доказала, что способна играть самостоятельную и весьма заметную роль в урегулировании кризисов.

Уважаемые друзья!

Еще во время предыдущей встречи с господином Ф.Фийоном в мае этого года в Париже мы условились сосредоточить внимание на ключевых направлениях нашего сотрудничества. На вопросах, требующих решения на уровне глав правительств.

Считаем, что сейчас крайне важно поддержать позитивные тенденции в развитии наиболее перспективных, высокотехнологичных областей взаимодействия. Это позволит нам диверсифицировать структуру деловых связей, повысить конкурентоспособность двух стран на глобальных рынках.

Одно из таких «прорывных» направлений – это аэрокосмическая сфера. Во Французской Гвиане, на Куру, полным ходом идет работа по проекту «Союз-СТ». Запуск ракеты-носителя запланирован на сентябрь 2009 года. Устанавливаются прочные связи между российской Объединенной авиастроительной корпорацией и концерном ЕАDS. Рассчитываем, что в перспективе здесь можно будет говорить о полноценной производственной кооперации. Большое количество специалистов из Франции уже работают в этой сфере в России, а сотни российских специалистов работают на французской территории.

Среди «локомотивов» нашего экономического сотрудничества – энергетика. Французские коллеги подтвердили заинтересованность компании «Total» участвовать во всех этапах освоения Штокмановского месторождения. Видим в этом еще одно свидетельство того, что крупный французский бизнес связывает с Россией долгосрочные, по-настоящему стратегические планы.

У наших стран сходные стратегии и подходы к развитию ядерной энергетики. Выделю лишь крупный проект российской компании «Атомэнергомаш» и французской «Альстом» по производству паровых турбин для АЭС.

Еще один позитивный момент – расширение сотрудничества крупнейших российских и французских электроэнергетических компаний – «Интер РАО ЕЭС» и «Электрисите де Франс».

Хорошие перспективы, на наш взгляд, есть у российско-французских проектов в сфере развития транспортной инфраструктуры. Компании «Винси» и «Буиг» активно участвуют в строительстве автодорог в России. ОАО «РЖД» укрепляет партнерские связи с компаниями «Альстом» и «Жейсмар». Идут поставки продукции, причем в большом объеме, намечаются еще более крупные сделки.

Обсудили мы и российско-французское взаимодействие в сфере автомобилестроения. Французская делегация подтвердила, что у «Рено» и «Пежо-Ситроен» большие планы в России. Приветствуем приход французского капитала в эту перспективную отрасль российской экономики.

Одной из центральных тем на заседании было развитие сотрудничества в сельском хозяйстве. Хорошо известен высокий потенциал агропромышленного комплекса Франции. В свою очередь, мы реализуем масштабную программу развития российского села. И это создает хорошую базу для совместных проектов. Министры сельского хозяйства рассказали об объеме этого сотрудничества, он очень хороший.

Мы договорились придать дополнительный импульс сотрудничеству в научных исследованиях. А также инициативам в образовательной сфере.

Сегодняшнее заседание еще раз показало, что у России и Франции много перспективных совместных планов. В том числе – в области культуры, искусства, гуманитарного взаимодействия.

Мы с господином Фийоном подробно обсудили вопросы подготовки и проведения Года России во Франции и Года Франции в России. Выразили уверенность, что этот значимый проект существенно обогатит наш диалог, позволит укрепить прямые человеческие контакты граждан двух государств.

И, наконец, хотел бы сообщить вам, что по итогам заседания Комиссии был подписан ряд документов, укрепляющих правовую базу наших отношений. Среди них – соглашения о развитии молодежных обменов и совместной реализации положений Киотского протокола, а также заявление о партнерстве в сфере образования, научных исследований и инноваций. Заключено соглашение о юридической помощи между Генеральной прокуратурой России и Министерством юстиции Франции.

Хотел бы еще раз поблагодарить наших партнеров за конструктивную, плодотворную работу. Думаю, у нас есть все основания считать, что задачи, которые мы ставили перед сегодняшним заседанием, – выполнены. Главное – сделан еще один важный шаг на пути укрепления многогранного партнерства России и Франции.

Благодарю вас, уважаемые господа и дамы. Хочу поблагодарить господина премьер-министра за очень конструктивную работу сегодня.

Ф.Фийон. Спасибо, господин премьер-министр! Хотел бы поблагодарить Вас за прием в Сочи. Эта встреча стала продолжением работы в Париже в ноябре прошлого года и работы в рамках Вашего посещения Парижа 29 мая этого года. Эта встреча была прекрасно подготовлена, так же, как и заседание российско-французского Совета по экономическим, финансовым, промышленным и торговым вопросам, возглавляемого Кристин Лагард и Сергеем Собяниным, которое прошло в июле в Санкт-Петербурге.

Наши связи имеют большую историю, они очень плотные, тесные. Именно такая плотность отношений позволяет нам с взаимным доверием и уважением рассматривать международные вызовы. Этот Совет вписывается в особый контекст, в частности, в контекст грузинского кризиса, который мы откровенно обсудили.

Должен сказать, что этот факт характеризует отношения дружбы между нашими странами. Мы способны говорить друг с другом о вопросах, по которым у нас нет единого мнения. премьер-министр знает позицию Франции – наше несогласие по вопросу признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Но Франция приняла к сведению вывод российских войск с пяти постов на линии Поти – Сенаки в соответствии с решением, принятым в сентябре. Это действительно позитивные признаки.

Европейский Союз принял решение послать в зону конфликта более 200 наблюдателей до 1 октября. Франция будет участвовать в этой миссии группой составом более 40 человек. Мы готовы быстро двигаться в направлении политического решения в рамках международных переговоров, которые состоятся в октябре в Женеве. Я уверен, что Россия облегчит их подготовку, мы также будем к этому стремиться.

Франция и Россия – это великие страны, которые являются постоянными членами Совета Безопасности. Таким державам обычно свойственно иметь больше обязанностей, нежели прав. Наши страны находятся в ситуации взаимозависимости, они действительно сталкиваются с одинаковыми вызовами: международными финансовыми кризисами, проблемой терроризма, распространением ядерного оружия, потеплением климата. Нет альтернативы сотрудничеству, основанному на диалоге и уважении верховенства закона.

От такого диалога мы многое можем выиграть в разных секторах: в авиации, космонавтике, транспорте, в сельском хозяйстве, в борьбе с потеплением климата. В этих вопросах мы не можем выиграть в одиночку, это вопросы, в решении которых мы серьезно продвинулись.

Многие говорят, что Европа сильно зависит от России в области энергетики, но дело в том, что Россия также зависит от Европы, ведь мы живем в условиях глобализации. Наши отношения с Россией очень тесные в том, что касается и экономики, и культуры. Чем больше мы будем их развивать, тем больше будем создавать условия для благосостояния наших стран, условия стабильности и мира.

Я хочу вернуться к итоговому документу. Два главных соглашения. Первое – это совместное осуществление Киотского протокола в тот момент, когда Франция призывает Евросоюз принять важное соглашение относительно потепления климата и энергетической эффективности до Копенгагенской конференции. Никакое государство в одиночку не может бороться с потеплением. Все должны действовать вместе. Здесь важны общие ценности: мир и безопасность.

Второй документ касается нашего космического сотрудничества, которое прекрасно развивается. Российские бригады работают в Куру уже с лета. Первый запуск будет осуществлен в 2009 году.

Я должен сказать, что присутствовал при начале сотрудничества в авиакосмической области с Россией. Не могу не отметить, насколько важно сопротивляться консервативному подходу. Когда в 1994 году мы начинали заниматься этим вопросом, во Франции против были все: почему это мы должны протягивать руку конкурентам в том, что касается носителей? С российской стороны также были возражения: почему это мы должны помогать Франции, когда у нас такая космическая технология?

Мы видим, что есть пути совмещения наших технологических и коммерческих возможностей. Российский опыт дал замечательные результаты. Он может побудить нас лидировать в том, что касается коммерческих запусков, энергии. Это – важнейший сектор, наши предприятия тут все более активны. Этот факт был высоко оценен и на этой встрече.

И, наконец, последний аспект нашей сегодняшней работы – это усилия, которые мы предприняли для того, чтобы лучше понимать друг друга, для того, чтобы обеспечить обмены между нашими странами. Мы говорили об этом еще вчера с господином Путиным. Не совсем нормально, что население наших стран достаточно плохо понимает друг друга и плохо знают страны друга друга. Поэтому необходимо расширить обмен людьми, в частности, обмен молодежью. Очень важно сотрудничество в области образования, науки. Это приоритеты в нашем сотрудничестве, в частности в том, что касается двух «перекрестных» годов – Года Франции и Года России в 2010 году. Это будет обеспечивать сближение двух наших стран.

Ведущий Уважаемые дамы и господа, предусматривается по два вопроса для российских и французских журналистов. Просьба представляться.

Вопрос. Маниаль Дани, «Франс Интер». Вопрос господину Фийону. Считаете ли Вы, что мы пережили уже финансовый кризис, и можно ли считать, что последствия для французской экономики, для бюджета небольшие?

Ф.Фийон. Ну, во-первых, я бы не сказал, что мы пережили финансовый кризис. Этот кризис начался более года назад и имел действительно огромное влияние в мире, в частности, в Европейском Союзе, во Франции. Что нас беспокоит – и мы говорили об этом вчера с господином Путиным – это то, что необходимо извлечь все уроки из этого кризиса. Необходимо создать в международном плане механизмы, которые позволили бы избежать возобновления таких ситуаций. Потому что действительно ненормально, что такие взрывы происходят в международной финансовой системе, в то время как были созданы механизмы контроля. Эти механизмы контроля должны быть усилены, должно быть больше транспарентности, больше сотрудничества между финансовыми властями стран. Вот над этим мы будем работать все вместе в ближайшие недели.

Мы констатируем, что финансовые институты Франции, Европы в целом не так плохо пережили этот кризис по сравнению с другими. Французские банки – это, в основном, универсальные банки, которые, в соответствии со старой традицией, занимаются разными ремеслами. Иногда считали, что это устаревшая, немодная модель. Однако она позволила многим гораздо легче пережить катастрофу, которая ударила по финансовой системе, в частности, в Соединенных Штатах. У нас будет возможность выдвинуть международные инициативы в ближайшие дни с тем, чтобы бороться с этим финансовым кризисом.

Вопрос. У меня вопрос к премьер-министрам Франции и России. Комиссия, заседание которой вы сейчас провели, рассматривала конкретные проекты двустороннего сотрудничества. Повлияли ли события августа на Южном Кавказе на реализацию этих проектов и в целом на созидательную сторону российско-французских отношений?

В.В. Путин. Что касается двустороннего взаимодействия между Францией и Россией, я считаю, что события на Кавказе никак не повлияли на наше взаимодействие.

Вот проблемы международного финансового кризиса, о которых сейчас спрашивал Ваш французский коллега, – те могли бы повлиять на сотрудничество между Францией и Россией. Но, слава богу, пока я не чувствую, что есть какое-то негативное влияние на наше взаимодействие.

Проектов, как я уже рассказал в своем вступительном слове, много. Они все реализуются. Ни один из них не заморожен и даже не сорван по срокам. Наоборот, все идет в плановом режиме. Более того, мы договорились сегодня об увеличении нашего взаимодействия практически по всем направлениям.

Что касается мирового финансового кризиса, то здесь, конечно, нам всем нужно подумать об изменении архитектуры международных финансов и о диверсификации рисков. Не может вся мировая экономика «сидеть на одном печатном станке». Это очень серьезный вопрос, который должен быть внимательно, без всякой спешки, спокойно, вместе с нашими европейскими, с американскими коллегами рассмотрен в рабочем режиме. Рассмотрен очень доброжелательно, не в направлении конфронтации, а в направлении поиска наиболее приемлемых вариантов развития мировой экономики и мировых финансов.

Вопрос. Спасибо, господа премьер-министры. Вы говорили о выполнении соглашения от 27 августа и 12 сентября. Не является ли направление российских военнослужащих в Абхазию и Южную Осетию нарушением соглашения? И что вы думаете о приглашении в Абхазию? Я думаю, надо двигаться поэтапно.

Ф.Фийон. Первый этап – это, во-первых, освобождение блок-постов, затем развертывание европейской миссии, о которой я говорил. Она самое позднее будет развернута 1 октября. Как только будет развернуто это наблюдение, как и предусмотрено соглашением, российские войска покинут прилегающие зоны в Абхазии и Южной Осетии. Это соглашение, по которому велись переговоры, и по которому Россия дала свое согласие.

О том, что касается Абхазии и Южной Осетии. Я бы сказал, что это вопрос, который вызывает разногласия. Мы этого не скрываем. Франция осуждает признание независимости Абхазии и Южной Осетии. Мы привержены принципу уважения границ. Мы считаем, что эти вопросы должны рассматриваться на уровне международных конференций, которые позволили бы прийти к политическому решению.

В.В. Путин. Мы считаем, что мы полностью исполняем договоренности, достигнутые между президентами Франции и России, между господином Саркози и господином Медведевым. Мы изначально исходили из того, что мы выведем свои вооруженные силы и оставим только миротворцев в зоне безопасности. Мы на первом этапе так и сделали, как обещали. А что касается самой зоны безопасности – это грузинская территория. Как вы знаете, Россия по размерам своей территории является крупнейшей страной в мире. Даже после развала Советского Союза Россия – самая большая по своей территории страна в мире. Нам чужие территории не нужны. Нам свои еще нужно освоить. Вопрос идет только об обеспечении безопасности в этом регионе.

В диалоге с французским председательством в ЕС, с господином Саркози мы договорились о том, что российские миротворцы уйдут и из этой зоны. Имея в виду, что европейцы, ООН, ОБСЕ обеспечат безопасность в регионах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии. Мы и это сделаем, как только появятся соответствующие европейские структуры на этой территории.

Что же касается возможного вывода российских вооруженных сил из Абхазии и Южной Осетии – это отдельная тема. Как вы знаете, мы признали независимость Южной Осетии и Абхазии так же, как многие европейские страны признали независимость Косово. Мы посчитали абсолютно необоснованным нарушение действующих международных правовых норм. Не мы вскрыли этот ящик Пандоры.

Вопрос о пребывании наших вооруженных сил на этой территории будет решаться в двустороннем порядке в рамках международного права и на основе договоров между Россией и этими государствами.

Ведущий. Пожалуйста, заключительный вопрос, «Рейтер».

Вопрос. Добрый день. Учитывая активное председательство Франции в Европейском союзе, вопрос к двум премьер-министрам: как бы вы оценили перспективы развития России и ЕС, учитывая то, что переговоры по большому диалогу были отложены? И в этой же связи вопрос к господину Фийону: когда, вы думаете, переговоры по большому соглашению могут возобновиться? Спасибо.

Ф.Фийон. Позиция Европейского совета была совершенно четкой: эти переговоры возобновятся, как только будут выполнены заключенные соглашения. Мы надеемся, что в октябре дискуссия возобновится, потому что мы действительно желаем осуществления этого стратегического партнерства. Мы считаем, что это наилучшая возможность обеспечения мира и благосостояния в России и в Европе. И в плане уважения состоявшихся договоренностей господин Путин только что напомнил, что эти соглашения будут выполнены. Поэтому нет оснований не возобновить переговоры в начале будущего месяца.

В.В. Путин. Мы считаем, что наши европейские партнеры так же, как и Россия, заинтересованы в заключении этого соглашения. Интерес наблюдается с обеих сторон, мы готовы продолжить эту работу, не мы ее приостановили. Мы относимся к этому с пониманием, спокойно. Действительно, должны быть выполнены договоренности, достигнутые в ходе визита президента Франции в Россию. Еще раз хочу повторить: мы готовы к исполнению этих договоренностей.

Вместе с тем напоминаю, что российская сторона согласилась с предложением президента Франции, который настаивает на том, чтобы в этой зоне появились наблюдатели ОБСЕ, ООН, возможно, полицейские подразделения Евросоюза. Мы согласились с этим, эти структуры должны взять на себя обязательства по обеспечению безопасности в зоне, прилегающей к границам Южной Осетии и Абхазии. Как только они там появятся, мы окончательно исполним свои обязательства. Исполнение этих обязательств лежит на обеих сторонах. Франция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > www.government.ru, 20 сентября 2008 > № 122727

Интервью председателя правительства Российской Федерации В.В.Путина французской газете «Фигаро».Вопрос. Господин премьер-министр, здравствуйте! Спасибо, что принимаете сегодня здесь корреспондентов газеты «Фигаро».

Вопрос очень насущный. Учитывая, что в Москве в понедельник был подписан договор, который подразумевает отвод российских войск из Грузии, как минимум, через месяц, как Вы считаете, возможно ли появление каких-либо событий, которые могли бы осложнить или предотвратить отвод российских войск из Грузии?

В.В. Путин. Россия всегда исполняет взятые на себя обязательства. Мы и в будущем собираемся это делать. Прежде всего, хочу сказать, что нынешняя ситуация возникла не по вине Российской Федерации, а по вине действующего грузинского руководства, решившегося на эту кровавую авантюру – нападение на Южную Осетию.

Еще раз хочу заявить о том, что действия российской армии были вынуждены. Это было ответом на вооруженную провокацию со стороны грузинского руководства и на убийство наших миротворцев и местных жителей Южной Осетии. И если мы вышли за границы зоны действия миротворцев, то только исключительно потому, что вынуждены были подавлять пункты управления, которые использовались для организации боевых действий против Южной Осетии и против наших миротворцев за пределами миротворческой зоны.

Мы вынуждены были уничтожить пункты управления, радиолокационные станции, которые использовались для борьбы с нашей авиацией, вынуждены были подавлять заранее подготовленные позиции ведения артиллерийского огня, дальней артиллерии, которая использовалась, в том числе, для ударов по уходящим из Цхинвали мирным беженцам.

После того как грузинская армия в ее нынешнем виде прекратила свое существование под ударами российских вооруженных сил, наши вооруженные подразделения, миротворцы, усиленные подразделениями российской армии, остались только в зоне безопасности, которая была определена в прежних международных соглашениях.

Российская Федерация является самой большой страной в мире по территории, и мы с Вами прекрасно понимаем – уверен, что это понимают и читатели Вашего издания, – России дополнительные территории за счет Грузии, конечно, не нужны.

Какие цели преследовала Россия, оставаясь в зоне безопасности? Только одну – обеспечение этой самой безопасности, недопущение новых нападений со стороны Грузии на Южную Осетию, либо на Абхазию.

Мы считаем, что договоренности, которые достигнуты с Евросоюзом, являются крайне важными. Думаю, что большую роль в этом сыграл лично президент Франции господин Саркози, который сегодня возглавляет объединенную Европу.

Мы рассчитываем на то, что договоренности, достигнутые с «евротройкой», будут исполнены и нашими европейскими партнерами.

Мы рассчитываем и на то, что в этой зоне безопасности, где сегодня находятся российские миротворцы, ответственность на себя возьмут наблюдатели ОБСЕ, ООН, Евросоюза. Если это будет исполнено, то, безусловно, Россия выполнит все свои обязательства и выведет своих миротворцев даже из этой зоны безопасности. Но обязательства есть с обеих сторон, а не только с российской. Со стороны наших европейских партнеров тоже есть обязательства. Они там должны взять на себя ответственность по обеспечению безопасности в этой зоне. И мы будем приветствовать сотрудничество с нашими европейскими партнерами в этом регионе.

Вопрос. И еще один вопрос по поводу дополнительных наблюдателей, которые будут отправлены в Грузию. Почему Вы отказываетесь от того, чтобы у этих наблюдателей был доступ на территорию Абхазии и Южной Осетии?

В.В. Путин. Мы не отказываемся, но это – самостоятельные государства, мы признали их суверенитет и независимость, и для того, чтобы на их территории появились какие-то иностранные наблюдатели, нужно разговаривать с правительствами этих стран. В первую очередь – с ними, а не с Россией.

Вопрос. Вы особо подчеркнули роль, которую господин Саркози сыграл в достижении и подписании соглашений по мирному урегулированию. Как бы Вы описали свои отношения с президентом Франции?

В.В. Путин. Они носят очень деловой и конструктивный характер. Но за последнее время, я думаю, что есть и какая-то личная тема в наших отношениях. У нас очень добрые личные товарищеские и доверительные отношения. Он борьбой тоже занимался, мы с ним договорились как-то вместе потренироваться.

Вопрос. Господин премьер-министр, в интервью, которое Вы давали телеканалу «Си-Эн-Эн» 28 августа, Вы высказали предположение о том, что за спинами грузинских солдат стояли американские солдаты. Скажите, пожалуйста, с тех пор получили ли Вы какое-то подтверждение этой информации, которая в момент интервью была только гипотезой.

В.В. Путин. Я говорил не об американских солдатах. Я говорил об американских гражданах. То, что грузинская армия была вооружена нашими американскими партнерами, – это уже медицинский факт, никто этого даже не оспаривает. То, что грузинскую армию пытались обучать американские инструкторы, – это тоже факт, который не оспаривается никем.

И, по-моему, даже бывший министр иностранных дел Грузии, гражданка Франции, госпожа Зурабишвили, по-моему, об этом сказала уже публично.

Я говорил о том, что в зоне боевых действий, по нашим данным, находились американские граждане. Я говорил о том, что они, по нашим данным, находились в этой как раз зоне безопасности, определенной прежними международными соглашениями, а в этой зоне безопасности могли находиться граждане только трех категорий – это местные жители, это миротворцы и наблюдатели ОБСЕ.

Мы получили документальные подтверждения, согласно которым в этой зоне находились американские граждане, которые ни под одну из этих трех категорий не подпадают. И копию паспорта одного из этих американских граждан заместитель начальника Генерального штаба российской армии продемонстрировал представителям прессы.

Конечно, нам хотелось бы знать, что этот гражданин и другие граждане Соединенных Штатов делали в этой зоне. Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, могу сказать, что да, эти предположения получили свое подтверждение.

Вопрос. Господин премьер-министр, за последние несколько дней отношения между Соединенными Штатами Америки и Россией сильно ухудшились. Что Вы ждете от новой американской администрации?

В.В. Путин. Я жду улучшения этих отношений. Они испортили – они пускай и улучшают. Знаете, во времена Линкольна один из политических деятелей Соединенных Штатов, это был госсекретарь того времени, сказал, что мы предпочитаем отношения с Россией отношениям со всеми другими европейскими государствами хотя бы потому, что Россия всегда желает нам добра.

И за это время, конечно, много воды утекло. Наши отношения характеризовались в разные периоды разными составляющими. Но когда в мире возникали глобальные кризисы, Россия и США всегда оказывались вместе.

Это все-таки о чем-то говорит. Это говорит о том, что в условиях глобальных кризисов взаимные интересы преобладают над какими-то противоречиями. Так было и в период Первой мировой войны, это было и в период Второй мировой войны. Мы об этом в России никогда не забываем. Хотелось бы, чтобы и наши американские партнеры помнили об этом.

Вопрос. Скажите, пожалуйста, каково Ваше отношение к ситуации в Афганистане, и одобряете ли Вы действия международного сообщества в борьбе с Талибаном?

В.В. Путин. Мы одобряем действия международного сообщества по борьбе с терроризмом. Но считаем, что эти действия являются малоэффективными и далеко не всегда профессиональными. Чего, например, стоят периодические удары с воздуха по объектам инфраструктуры террористов, результатом которых являются многочисленные жертвы среди мирного населения. Или, например, чего стоят усилия международной коалиции в рамках борьбы с наркотрафиком? Они нулевые, на самом деле, и даже, пожалуй, отрицательные, потому что объем производимого героина только растет.

Кроме того – это плохо само по себе, – потому что основной рынок сбыта героина афганского происхождения – это Западная Европа, это еще и плохо с точки зрения борьбы с терроризмом. Потому что деньги, поступающие от наркоторговли, в значительной степени используются как раз в целях финансового обеспечения террористической деятельности.

Здесь есть, над чем подумать. Да и вообще, с точки зрения эффективности борьбы с терроризмом нужно больше сотрудничать друг с другом, нужно объединять усилия, и только так мы можем добиться эффективной совместной работы.

Вопрос. В последнее время отношения между Россией и Китаем значительно улучшились. Скажите, пожалуйста, не разочаровало ли Вас то, что Китай не поддержал в открытую действия России в Осетии и Абхазии?

В.В. Путин. Совсем нет, никак не разочаровала такая позиция. Более того, мы прекрасно понимаем приоритеты внешней и внутренней политики Китайской Народной Республики и не хотим ставить их в какое-то сложное положение.

Мы об этом прямо нашим китайским партнерам сказали. Я сам об этом говорил, будучи в Пекине на открытии Олимпийских игр. Мы сняли с них этот груз ответственности в российско-китайских отношениях заранее.

И вообще, что касается признания Южной Осетии или Абхазии в качестве независимых государств, мы никого ни о чем не просили и просить не собираемся. С точки зрения международного права достаточно признания одной страной для того, чтобы новый субъект международного права возник.

Вопрос. Господин премьер-министр, покушение на свободу слова в России и убийство нескольких журналистов в стране составляют предмет особого беспокойства как в Европе, так и, в частности, во Франции. Скажите, пожалуйста, какие шаги Вы готовы предпринять, для того чтобы избежать повторения прецедентов?

В.В. Путин. Вы знаете, меня все больше и больше удивляют вопросы, связанные со свободой слова в России, со свободой прессы. Особенно после событий как раз в Южной Осетии и Абхазии.

Заинтересованный наблюдатель не мог не заметить, как дружно молчала вся свободная пресса наших западных партнеров, когда у кого-то складывалось ложное впечатление, что грузинская агрессия могла закончиться позитивным результатом. И два дня, пока не ясно было, чем это закончится, все дружно, как по команде, молчали, а потом так же дружно, как по команде, – а я думаю, что именно по команде, – начали обвинять Россию в неадекватности применения силы. Это касается не только европейской прессы, но и американской тоже.

Что же касается наших средств массовой информации, то их количество растет. Электронных, по-моему, уже 3500 СМИ, десятки тысяч – 40 тысяч, по-моему – периодических изданий. Знаете, даже если бы такое желание было, даже при желании, их просто невозможно контролировать. Я уже не говорю про Интернет – это просто свободная площадка.

Я уже об этом вспоминал, но знаете, было бы смешно, если бы не было так печально. Мы здесь много раз смотрели, наши средства массовой информации показывали интервью американской компании «Фокс Ньюс» с маленькой девочкой 12 лет и ее тетей, которые были свидетелями нападения грузинских войск на Южную Осетию. Их пригласили в студию «Фокс Ньюс», в прямой эфир, и потом, когда они начали говорить, что они видели на самом деле, им практически не дали говорить. И кто-то нас после этого будет пытаться убеждать в том, что у нас нет свободы прессы, а на Западе она есть. Ну, знаете, это уже просто даже не интересно.

Что касается случаев криминального проявления, совершенных преступлений против конкретных лиц, в том числе против журналистов, они все расследуются, и все эти дела мы обязательно будем доводить до конца. Здесь не может быть никаких сомнений.

Вопрос. Я понимаю Ваш ответ. Но, с другой стороны, сложно предположить, что все средства массовой информации в один голос будут распространять одну и ту же версию. Вы, конечно, привели в пример «Фокс Ньюс». Но были ведь и другие каналы, которые доводили до сведения масс другую точку зрения.

В.В. Путин. Не доводили. Первые сутки – на протяжении восьми часов – вообще все молчали, как будто ничего не происходит. И я Вам могу сказать, почему. Потому что ждали результатов этой агрессии и думали, что она может завершиться удачно для тех авантюристов, которые ее затеяли. А потом, когда эффективно начала действовать российская армия, вся пропагандистская машина была повернута в другую сторону – «непропорциональное применение силы», «нанесение ударов по гражданским объектам», «беженцы», «имперские амбиции России». Просто забыли первопричину, забыли, кто же является «автором» этой ситуации, кто спровоцировал эту ситуацию, кто вооружился и напал на Южную Осетию. И Вы хотите меня убедить в том, что это объективное освещение событий? Не надо.

Вопрос. Ситуация на российских биржевых площадках становится все хуже и хуже в последнее время. И такое впечатление, что мы присутствуем при оттоке иностранного капитала из России. Как Вы считаете, это продолжится в том же духе или все-таки Россия выйдет из числа развивающихся государств, и дело пойдет в лучшую сторону?

В.В. Путин. Россия развивается быстрыми темпами. В 2003 году я говорил о том, что мы в качестве среднесрочной цели ставим перед собой удвоение валового внутреннего продукта. И мы действительно эту цель достигаем: в конце 2009 года, при других подсчетах, в первом квартале 2010 года эта цель будет достигнута.

В прошлом году рост экономики составил 8,1%. В первом квартале этого года – 8%. У нас есть проблемы, связанные с инфляцией. Обращаю Ваше внимание на то, что и во многих европейских странах такая проблема является актуальной.

Конечно, по размерам этой инфляции разница большая. Но дело не в размерах инфляции, а дело в том, что некоторые страны Европы перешли известный барьер.

На протяжении длительного периода времени мы наблюдали абсолютный отток капитала из России в объеме 15-20-25 млрд. долл. ежегодно. В прошлом году у нас был чистый приток иностранного капитала 81 млрд. Не отток, а приток. В этом году мы также фиксируем приток иностранного капитала. Он меньше, чем в прошлом году, но, откровенно говоря, нам такой большой, как в прошлом году, и не нужен, потому что он нам создает дополнительные проблемы с инфляцией, увеличивает объем денежной массы в экономике. Это такой непостоянный тренд в течение первого полугодия – и отток есть, и приток, и опять отток.

Мы наблюдали некоторый отток зашедшего в нашу экономику капитала еще до событий на Кавказе. И связано это не с проблемами экономики России, а с проблемами экономики Запада, с недостаточной ликвидностью западного финансового рынка. Востребованы были те средства, которые пришли в нашу экономику именно из Западной экономики. И это касается не только российского рынка, но и многих других развивающихся рынков. Там происходили те же самые процессы.

И у нас не было кризиса с ликвидностью, не было ипотечного кризиса – такого, какой был на некоторых европейских и американских площадках. У нас его не было, мы его избежали. А у вас был. Если не во Франции, то в некоторых европейских странах и в США. И до сих пор продолжается. У нас его нет и, надеюсь, не будет.

И залогом моей уверенности являются показатели развития российской экономики и здравый смысл при проведении экономической политики.

У нас двойной профицит – профицит бюджета и профицит внешней торговли. У нас наблюдается постоянный рост золотовалютных резервов, которые достигли уже 500 с лишним миллиардов долларов, и по этому показателю Россия занимает третье место в мире после Китая и Японии.

И при всей скромности решения социальных проблем все-таки мы соблюдаем тренд повышения доходов населения. В первом полугодии этого года реальный рост доходов населения – свыше 7%, а рост реальной заработной платы – почти 13% – 12,7%-12,8%.

И, несмотря на некоторое колебание так называемого спекулятивного капитала, общий рост инвестиций в основной капитал составляет в первом полугодии 14,5-14,6%. Это очень неплохой показатель. В этом смысле российская экономика является так называемой «тихой гаванью» для иностранных капиталовложений, и мы будем всячески поддерживать этот процесс.

В первом полугодии – не помню, сказал Вам или нет – иностранные инвестиции составили 46,5 млрд. долларов.

Вопрос. Господин премьер-министр, в отношениях между нашими странами наблюдается добрая традиция поддержания очень хороших отношений. Через несколько дней здесь, в Сочи, состоится заседание межправительственной комиссии с Вашим участием и с участием премьер-министра Франции Ф.Фийона. Как Вы считаете, какими темпами Вы будете продолжать отношения, как Вы будете их, возможно, улучшать и наращивать темпы сотрудничества, в частности, в области экономики?

В.В. Путин. Да, Франция, безусловно, является одним из привилигированных партнеров России. И именно поэтому мы приняли ряд стратегических для нас решений о допуске французских компаний, в том числе в энергетический сектор российской экономики – в добычу углеводородного сырья.

У нас неплохо развиваются отношения в космической сфере и даже военно-технической. И мне бы очень хотелось, чтобы мы расширяли наше взаимодействие за счет высокотехнологичных сфер экономики.

У нас работают «Газ-де-Франс» и «Тоталь» на Штокмановском месторождении. Вы знаете, что это решение было принято некоторое время тому назад. И полагаю, что для европейских потребителей наших энергоресурсов это очень хороший сигнал. Это очень важно.

Но не менее важна и работа в высокотехнологичных сферах. Надеюсь, что здесь у нас будет много точек соприкосновения.

У нас очень много неиспользованных резервов. И Франция пока, к сожалению, еще отстает от других наших европейских партнеров по объему торгово-экономических связей с Россией. Это вполне устранимые проблемы. Собственно, и проблем-то никаких нет. Нужно только искать дополнительные возможности, а они у нас есть.

Мы ждем господина Фийона в России с его коллегами, и уверены, что это будет конструктивный и очень продуктивный диалог.

Вопрос. Господин премьер-министр, можно я задам Вам несколько более личный Вопрос. как строятся отношения между новым главой правительства и новым главой российского государства?

В.В. Путин. Наши отношения с президентом Медведевым давно сложились. Мы с ним работаем вместе уже 17 лет. Это очень порядочный человек и хорошо профессионально подготовленный.

Я говорю это с полной ответственностью, потому что длительное время он возглавлял администрацию президента Российской Федерации, когда я был президентом России. Он был погружен в решение многих проблем, в подготовку многих вопросов внутренней и внешней политики.

Объем работы председателя правительства очень большой. Это вопросы экономики и социальной сферы, это здравоохранение, образование. Это перспективные планы развития экономики до 2020 года.

Мы заранее с господином Медведевым знали, что одна из линий атак на него будет заключаться в том, что его будут пытаться представить в виде человека, который не является самостоятельным. Мы прекрасно это знали с ним, говорили об этом с ним еще год назад. Так оно и получилось.

Но, уверяю Вас, и я, и президент Медведев к этому морально уже были заранее готовы. Это не трудно было просчитать еще год назад, еще полгода назад.

Все спекуляции на эту тему, которые имеют место быть, лишены всякого основания. У председателя правительства есть своя компетенция, она достаточно большая. Есть своя компетенция, предусмотренная конституцией, у президента. Президент является ключевой фигурой в российской политической системе. И президент Медведев справляется с этой работой.

Это не мешает ему консультироваться с парламентом страны, с членами Совета безопасности Российской Федерации. Но окончательные решения по ключевым вопросам развития страны и по международным делам находятся в руках президента Российской Федерации. Россия > Внешэкономсвязи, политика > www.government.ru, 13 сентября 2008 > № 122734

Интервью В.В.Путина американской телекомпании «Си-Эн-Эн».М. Чанс: Спасибо, господин Путин, за то, что согласились дать это интервью. Многие люди в мире считают Вас – хотя Вы уже сейчас не являетесь президентом, Вы являетесь премьер-министром – главным руководителем в этой стране и считают, что именно Вы отдали приказ о вводе российских войск в Грузию. Действительно ли это так?

В.В. Путин: Это, конечно, не так. В соответствии с конституцией Российской Федерации вопросы внешней политики, обороны полностью находятся в руках президента России. Президент Российской Федерации действовал в рамках своих полномочий.

Ваш покорный слуга находился в это время, как известно, на открытии Олимпийских игр в Пекине. Даже имея в виду это обстоятельство, я не мог принять участие в выработке этого решения, хотя, конечно, президент Медведев знал мое мнение по этому вопросу. Не буду скрывать, здесь нет никакой тайны. Конечно, мы заранее рассматривали все возможные варианты развития событий, в том числе и прямую агрессию со стороны грузинского руководства.

Мы должны были заранее подумать о том, как обеспечить безопасность наших миротворцев и граждан Российской Федерации, проживающих постоянно в Южной Осетии. Но, повторю еще раз, принять такое решение мог только Президент Российской Федерации, Верховный Главнокомандующий Вооруженными силами господин Медведев. Это его решение.

М. Чанс: Но в то же время не является секретом и то, что на протяжении длительного времени Вы настоятельно призывали Запад подходить серьезно и принимать во внимание озабоченности, которые имеются в России, в частности, в таких вопросах, как расширение НАТО на Восток, развертывание систем ПРО в Европе и так далее.

Не является ли этот конфликт, эти события демонстрацией того, что в этом регионе власть или сила действительно за Россией, здесь вы определяете ход событий?

В.В. Путин: Конечно, нет. Более того, мы не стремились к конфликтам подобного рода и не хотим их в будущем. А если этот конфликт произошел, если он, тем не менее, случился, то это только потому, что к нашим озабоченностям никто не прислушивался. А вообще, Мэтью, я хочу Вам сказать следующее. Надо посмотреть на этот конфликт все-таки пошире.

Я думаю, что и Вам, и нашим сегодняшним зрителям будет интересно узнать хоть немножко о предыстории отношений между народами и этносами в этом регионе мира. Ведь об этом никто ничего не знает. Если Вы сочтете это неважным, вы можете это «вырезать» из программы. Пожалуйста, я не возражаю.

Но я хочу напомнить, что все эти государственные образования в свое время добровольно вошли в состав Российской империи, каждое – в разное время. Первой вошла в состав Российской империи (еще в середине XVIIIв., в 1745-47гг.) Осетия. Тогда это было единое государственное образование. Северная и Южная Осетия – это было одно государство.

В 1801г., если мне не изменяет память, в состав России добровольно вошла сама Грузия, которая находилась под известным нажимом со стороны Османской империи. Только через 12 лет, в 1812г. в состав Российской империи вошла Абхазия. Она сохранялась до этого времени как независимое государство, как независимое княжество.

Только в середине XIX века было принято решение передать Южную Осетию в Тифлисскую губернию. В рамках единого государства это считалось не очень важным. Но я могу вас заверить: жизнь последующих лет показала, что осетинам это не очень понравилось. Но де-факто они были переданы центральной царской властью под юрисдикцию сегодняшней Грузии.

Когда после Первой мировой войны развалилась Российская империя, то Грузия объявила о создании собственного государства, а Осетия пожелала остаться в составе России. Это было сразу после событий 1917 года. В 1918г. Грузия провела там карательную операцию, очень жесткую, а в 1921-ом повторила ее еще раз.

Когда образовался Советский Союз, то решением Сталина эти территории окончательно закрепили за Грузией. Сталин, как известно, был грузином по национальности. Так что те, кто настаивают на том, чтобы эти территории и дальше принадлежали Грузии, – сталинисты. Они отстаивают решение Иосифа Виссарионовича Сталина.

Но что бы ни происходило сейчас, чем бы ни руководствовались люди, вовлеченные в конфликт, все, что мы сейчас наблюдаем, это, безусловно, трагедия. Для нас это особая трагедия, потому что за многие годы совместного существования грузинская культура – а грузинский народ – это народ древней культуры – стала, безусловно, частью многонациональной культуры России.

И для нас это имеет даже, знаете, какой-то оттенок гражданской войны, хотя, конечно, Грузия – независимое государство, нет сомнения в этом. Мы никогда не покушались на суверенитет Грузии и не собираемся делать это в будущем. Но все равно, имея в виду, что почти миллион, даже больше миллиона грузин переехали к нам, у нас особые духовные связи с этой страной и с этим народом. Для нас это особая трагедия.

И уверяю вас, скорбя о погибших российских солдатах, в первую очередь о мирных жителях, у нас в России многие скорбят и по погибшим грузинам. И ответственность за эти жертвы, конечно, лежит на сегодняшнем грузинском руководстве, которое решилось на эти преступные акции. Извините за длинный монолог, я посчитал, что это будет интересно.

М. Чанс: Этот вопрос – история империалистической России – важен, интересен и актуален, потому что одно из последствий произошедшего конфликта заключается в том, что во многих странах (бывших республиках Советского Союза) сейчас многие задают вопрос о том, что будет дальше. Особенно это актуально, например, для Украины, где значительная часть украинского населения является русской. В Молдове, в Центральной Азии, в балтийских государствах задают этот вопрос. Можете ли Вы гарантировать, что этого никогда не произойдет, такие действия никогда не будут предприняты в отношении других соседей России?

В.В. Путин: Я категорически протестую против такой формулировки вопроса. Это не мы должны гарантировать, что мы на кого-то не нападем. Мы ни на кого не нападали. Это мы требуем гарантий от других, чтобы на нас больше никто не нападал и наших граждан никто не убивал. Из нас пытаются сделать агрессора.

Я взял хронологию происходивших 7, 8, и 9 числа событий. 7 числа в 14.42 грузинские офицеры, которые находились в штабе Смешанных сил по поддержанию мира, покинули этот штаб, ушли оттуда – а там были и наши военнослужащие, и грузинские, и осетинские – под предлогом приказа своего командования. Они оставили место службы, оставили наших военнослужащих там одних и больше туда не вернулись до начала боевых действий. Через час начался обстрел из тяжелой артиллерии.

В 22 часа 35 минут начался массированный огневой удар по Цхинвалу. В 22.50 началась переброска сухопутных подразделений грузинских вооруженных сил в район боевых действий. Одновременно в непосредственной близости были развернуты грузинские военные госпитали. А в 23 часа 30 минут господин Круашвили (бригадный генерал, командующий миротворческими силами Грузии в этом регионе) объявил о том, что Грузия приняла решение начать войну с Южной Осетией. Они объявили об этом прямо, публично, глядя в телевизионные камеры.

В это время мы пытались связаться с грузинским руководством. Все отказались от контактов с нами. В 0 часов 45 минут 8 числа Круашвили это еще раз повторил. В 5 часов 20 минут танковые колонны грузинских войск начали атаковать Цхинвал, а перед этим был нанесен массированный удар из систем «Град», у нас начались потери среди личного состава.

В это время, как Вы знаете, я находился в Пекине и имел возможность накоротке переговорить с Президентом Соединенных Штатов. Я ему прямо сказал о том, что нам не удается связаться с грузинским руководством, но один из руководителей Вооруженных сил Грузии объявил о том, что они начали войну с Южной Осетией.

Джордж ответил мне (я уже об этом говорил публично), что войны никто не хочет. Мы надеялись, что Администрация США вмешается в этот конфликт и остановит агрессивные действия грузинского руководства. Ничего подобного не произошло.

Более того, уже в 12 часов по местному времени подразделения Вооруженных сил Грузии захватили миротворческий городок на юге Цхинвала (он так и называется – Южный), и наши военнослужащие вынуждены были – там перевес был 1:6 со стороны Грузии – отойти к центру города. И у наших миротворцев не было тяжелого вооружения, а то, что было, было уничтожено первыми артиллерийскими ударами. При одном из первых ударов у нас погибли сразу 10 человек.

Началась атака на северный городок миротворческих сил. Вот я Вам зачитываю сводку Генерального штаба: «По состоянию на 12 часов 30 минут батальон миротворческих сил Российской Федерации, дислоцированный на севере города, отбил пять атак и продолжил вести бой».

В это же время грузинская авиация нанесла бомбовые удары по г. Джава, который находился вне боевых действий в центре Южной Осетии. Кто на кого напал? Мы ни на кого не собираемся нападать и ни с кем не собираемся воевать.

Я, будучи президентом восемь лет, часто слышал один и тот же вопрос: какое место отводит сама для себя Россия в мире, где она себя видит, каково ее место? Мы – миролюбивое государство и хотим сотрудничать со всеми нашими соседями и со всеми нашими партнерами. Но если кто-то считает, что можно прийти убивать нас, что наше место на кладбище, то эти люди должны задуматься о последствиях такой политики для самих себя.

М. Чанс: Вы всегда поддерживали тесные личные отношения с Президентом Соединенных Штатов. Считаете ли Вы, что то, что он не смог сдержать Грузию от нападения нанесло ущерб вашим отношениям?

В.В. Путин: Это, конечно, нанесло ущерб нашим отношениям, межгосударственным – прежде всего.

Но дело не только в том, что Администрация США не смогла удержать грузинское руководство от этой преступной акции – американская сторона фактически вооружила и обучила грузинскую армию.

Зачем долгие годы вести тяжелые переговоры и искать сложные компромиссные решения в межэтнических конфликтах? Легче вооружить одну из сторон и толкнуть ее на убийство другой стороны – и дело сделано. Казалось бы, такое легкое решение. На самом деле оказывается, что это не всегда так.

У меня есть и другие соображения. То, что я сейчас скажу, – только предположения, в них еще нужно разбираться как следует. Но мне кажется, что есть о чем подумать. Даже во времена холодной войны – жесткого противостояния Советского Союза и Соединенных Штатов – мы всегда избегали прямого столкновения между нашими гражданскими и, тем более, военными, военнослужащими.

У нас есть серьезные основания полагать, что прямо в зоне боевых действий находились граждане Соединенных Штатов. И если это так, если это подтвердится, то это очень плохо. Это очень опасно, это ошибочная политика.

Но если это так, то данные события могут иметь и внутриполитическое американское измерение.

Если мои догадки подтвердятся, то тогда возникают подозрения, что кто-то в Соединенных Штатах специально создал этот конфликт с целью обострить ситуацию и создать преимущество в конкурентной борьбе для одного из кандидатов в борьбе за пост президента Соединенных Штатов. И если это так, то это не что иное, как использование так называемого административного ресурса во внутриполитической борьбе, причем в самом плохом, в кровавом его измерении.

М. Чанс: Но это довольно-таки серьезное обвинение. Я хотел уточнить: Вы считаете, что какие-то лица в Соединенных Штатах действительно спровоцировали этот конфликт для того, чтобы какой-то из кандидатов в президенты получил выигрышную позицию с точки зрения дебатов, набрал очки.

В.В. Путин: Я сейчас поясню.

М. Чанс: И если Вы действительно высказываете такое предположение, какие у вас есть доказательства?

В.В. Путин: Я вам сказал, что если подтвердятся факты присутствия американских граждан в зоне боевых действий, это означает только одно – они там могли находиться только по прямому указанию своего руководства. А если это так, то в зоне боевых действий находятся американские граждане, исполняющие свой служебный долг. Они могут это делать только по приказу своего начальства, а не по собственной инициативе.

Простые специалисты, даже если они обучают военному делу, должны это делать не в зоне боевых действий, а на полигонах, в учебных центрах.

Повторяю, это требует еще дополнительного подтверждения. Я это говорю со слов наших военных. Конечно, я у них еще запрошу дополнительный материал.

Почему Вас удивляет мое предположение, я не понимаю? На Ближнем Востоке проблемы, там не удается добиться примирения. В Афганистане лучше не становится. Более того, талибы перешли в осеннее наступление, десятками убивают НАТОвских военнослужащих.

В Ираке после эйфории первых побед одни проблемы, и количество жертв достигло уже 4 тысяч.

В экономике проблемы, мы это знаем хорошо. С финансами проблемы. Ипотечный кризис. Мы сами за это беспокоимся и хотим, чтобы он быстрее закончился, но он есть.

Нужна маленькая победоносная война. А если не получилось, то можно переложить на нас вину, сделать из нас образ врага, а на фоне такого «ура-патриотизма» опять сплотить страну вокруг определенных политических сил.

Мне странно, что Вас удивляет то, что я говорю. Это же лежит на поверхности.

М. Чанс: Во всяком случае, то, что Вы говорите, представляется с известной мыслью несколько надуманным. Во всяком случае, во время конфликта я был в том регионе, был в Грузии. Я слышал множество слухов, которые тогда циркулировали. Утверждалось, что некоторые американские военнослужащие были захвачены в районе боевых действий. Соответствует ли это действительности?

В.В. Путин: У меня нет таких данных. Думаю, что это не соответствует действительности.

Повторяю, я запрошу у наших военных дополнительные сведения, подтверждающие присутствие американских граждан в зоне конфликта в ходе боевых действий.

М. Чанс: Давайте вернемся к дипломатическим последствиям произошедшего. Сейчас во многих странах говорят о необходимости принятия мер, включая возможность исключения России из «Большой восьмерки» наиболее промышленно развитых стран. Говорят о замораживании контактов по военной линии с НАТО и принятии других мер.

Каким будет ответ России, если будут предприняты такие шаги по дипломатической изоляции России с учетом роста напряженности?

В.В. Путин: Во-первых, если мое предположение о внутриполитической окраске в самих Соединенных Штатах этого конфликта верно, то непонятно, почему союзники Соединенных Штатов должны поддерживать в ходе избирательной кампании одну партию Соединенных Штатов против другой. Это нечестная по отношению к американскому народу в целом позиция. Но мы не исключаем, как это было в прежние годы, что Администрации удастся и на этот раз подчинить своей воле своих союзников.

Что сделать? У нас какой выбор? С одной стороны, мы что, должны позволить себя убивать, но за это сохраниться, скажем, в «восьмерке»? А кто будет сохраняться в «восьмерке», если всех нас убьют?

Вот Вы говорили о возможной угрозе со стороны России. Мы с Вами здесь сидим сейчас беседуем мирно в городе Сочи. В нескольких сотнях километров отсюда подошли американские боевые корабли с ракетным вооружением на борту, дальность действия которых как раз несколько сот километров. Это же не наши корабли пришли к вашим берегам, а ваши пришли к нашим. Выбор у нас какой?

Мы не хотим никаких осложнений, мы не хотим ни с кем ругаться, не хотим ни с кем воевать. Мы хотим нормального сотрудничества и уважительного отношения к нам и нашим интересам. Это разве много?

Вы говорите о «восьмерке». Но в сегодняшнем виде «восьмерка» уже неполноценная весовая позиция. Ведь без приглашения Китайской Народной Республики или Индии, без совета с ними, без влияния на их решения невозможно себе представить нормальное развитие мировой экономики.

А борьба, скажем, с наркотиками, с распространением инфекционных заболеваний, борьба с терроризмом, нераспространенческая тематика? Ну, хорошо, если кто-то хочет делать это совсем без России. Насколько будет эффективна эта работа?

Я думаю, что не об этом надо думать, не надо никого пугать. Не страшно совсем. Надо просто реально уметь проанализировать ситуацию, посмотреть в будущее и наладить нормальные отношения, с уважением относясь к интересам друг друга.

М. Чанс: Вы упомянули целый ряд важных проблем, вопросов международного сотрудничества между Россией и Соединенными Штатами. Особенно важно сотрудничество по иранской проблеме, по ядерной программе Ирана, которая вызывает значительные споры. Хотите ли Вы сказать, что если на Россию будет оказываться серьезное дипломатическое давление, то Россия может отказать в своей поддержке усилий в этих областях, отказать Соединенным Штатам, ООН?

В.В. Путин: Россия очень последовательно и добросовестно работает со своими партнерами по всем проблемам – и которые я назвал, и которые Вы сейчас добавили. И не потому, что нас кто-то об этом просит, а мы хотим хорошо в чьих-то глазах выглядеть. Мы делаем это потому, что это соответствует нашим национальным интересам, что в этих областях наши национальные интересы и со многими европейскими странами, и с Соединенными Штатами совпадают. Если с нами никто не захочет разговаривать по этим вопросам и сотрудничество с Россией будет не нужно – ради бога, сами работайте тогда.

М. Чанс: Что Вы можете сказать по вопросу энергетических поставок? Европа сейчас все в большей мере зависит от поставок российской нефти и газа. Будет ли Россия когда-либо использовать энергопоставки в качестве рычага воздействия на эти страны, если действительно будет продолжаться рост напряженности?

В.В. Путин: Мы этого никогда не делали. Строительство первой газопроводной системы было начато в 60гг. – в самый разгар холодной войны. Начиная с 60гг. и по сей день Россия стабильно и очень надежно (вне зависимости ни от какой политической конъюнктуры) исполняла свои контрактные обязательства.

Мы никогда не политизируем экономических отношений, и нас очень удивляет позиция некоторых официальных лиц Администрации Соединенных Штатов, которые разъезжают по европейским странам и уговаривают европейцев не брать наш продукт, скажем, газ. Это просто потрясающая политизация экономической сферы, очень вредная на самом деле.

Да, европейцы зависят от наших поставок, но и мы зависим от того, кто покупает наш газ. Это взаимозависимость, это как раз гарантия стабильности.

Поскольку мы заговорили уже об экономических вопросах, то я хочу тоже Вас проинформировать об одном из решений, которое будет принято в ближайшее время. Хочу сразу оговориться, что это никак не связано с какими-либо кризисами – ни с ситуацией в Абхазии, ни в Южной Осетии – это вопросы чисто экономического характера. Сейчас скажу, о чем идет речь.

У нас давно идут дискуссии по поводу поставок различной продукции из различных стран, в том числе из Соединенных Штатов. Прежде всего, конечно, остро обсуждаются поставки сельхозпродукции.

В июле и августе текущего года наши санитарные службы проводили проверку американских предприятий, поставляющих на наш рынок мясо птицы. Это была выборочная проверка. В ходе проверки установлено, что 19 предприятий проигнорировали замечания наших специалистов, сделанные еще в прошлом 2007 году. Эти 19 предприятий будут исключены из списка экспортеров мяса птицы в Российскую Федерацию.

И 29 предприятиям будет сделано предупреждение о том, что они в ближайшее время должны исправить ситуацию, которая не устраивает наших санитарных специалистов. Надеемся, что эта реакция будет быстрой, они смогут продолжать поставки своей продукции на российский рынок. Это информация, которую мне только что сообщил министр сельского хозяйства.

Повторяю еще раз, мне бы очень не хотелось, чтобы все свалили в одну кучу – проблемы конфликтных ситуаций, политику, экономику, мясо. Все имеет свое собственное измерение, одно с другим не связано.

М. Чанс: Господин Премьер-министр, то, что вы говорите, может показаться, прозвучать как равносильное экономическим санкциям. А если конкретно, в чем провинились вот эти 19 предприятий, что они сделали не так?

В.В. Путин: Я же не специалист в области сельского хозяйства. Министр сельского хозяйства сегодня утром доложил мне следующее. Я уже говорил и хочу повторить еще раз. В июле и августе текущего года проводились выборочные проверки американских предприятий, поставляющих мясо птицы на российский рынок. Установили, что некоторые замечания, которые были сделаны нашими специалистами еще в 2007 году, проигнорированы, и эти предприятия ничего не сделали для того, чтобы устранить недостатки, выявленные в ходе прежних проверок. И поэтому Министерство сельского хозяйства приняло решение исключить их из списка экспортеров.

29 других предприятий тоже имеют определенные нарушения. Составлены соответствующие документы, им указано на то, что они должны изменить в своей работе, для того чтобы прежние договоренности об их поставках в Россию сохранялись. Они пока будут поставлять продукцию. Мы надеемся, что они быстро устранят недостатки, выявленные в ходе этих проверок.

Речь идет об избыточном наличии в их продукции некоторых веществ, которые у нас находятся под определенным контролем. Это чрезмерное количество антибиотиков. По-моему, там еще какие-то вещества... типа мышьяка. Я не знаю. Нужно, чтобы специалисты сельского хозяйства посмотрели. Это не имеет ничего общего с политикой. Это не какие-то санкции. Такие меры у нас предпринимались неоднократно и раньше. Ничего здесь катастрофического нет. Просто нужно вместе работать над этим.

Больше того, когда министр позвонил и говорит: «Мы прямо не знаем, что делать. Это будет смотреться как санкции, но нам нужно принимать какое-то решение. Мы можем, конечно, сделать какую-то паузу».

По-моему, они сказали про мышьяк. Но у нас свои правила. Если хотите поставлять на наш рынок, надо приспосабливаться к нашим правилам. Они всё знают. Им же сказали об этом еще в 2007 году.

М. Чанс: Соединенным Штатам это не понравится.

В.В. Путин: Нам тоже не все нравится, что делают. Надо просто плотнее работать с нашим Министерством сельского хозяйства. Это уже было. Мы закрывали, а потом опять разрешили. Это было не только в отношении американских поставщиков, но и бразильских.

М. Чанс: Хотел бы в завершение интервью сказать...

В.В. Путин: Можем поговорить. Я никуда не спешу.

М. Чанс: Г-н Путин, Вы больше, чем какой-либо другой человек ассоциируетесь с теми успехами, которые были достигнуты в деле восстановления международного престижа вашей страны после развала Советского Союза, после хаоса 90-х годов. Нет ли у Вас озабоченности, что сейчас эти успехи, эти достижения растрачиваются в результате этих событий, действий в отношении Грузии, запрета на импорт мяса птицы и других действий?

В.В. Путин: Я же Вам сказал, что это не запрет мяса птицы США. Запрет для некоторых предприятий, которые не реагируют на наши замечания в течение целого года. Мы должны защищать внутренний рынок и своего потребителя – так делают все страны, в том числе и Соединенные Штаты.

Что касается престижа России. Нам не нравится то, что происходит, но мы не провоцировали эту ситуацию. Если говорить о престиже, то престиж некоторых других стран понес очень серьезный ущерб в последние годы. Ведь, по сути, в последние годы наши американские партнеры культивируют право силы, а не международное право. Когда мы пытались остановить решение по Косово, нас ведь никто не слушал. Мы говорили: «Не делайте этого, подождите. Вы ставите нас в ужасное положение на Кавказе. Что мы скажем малым народам Кавказа, почему в Косово можно получить независимость, почему здесь нельзя? Вы нас ставите в дурацкое положение». Никто не говорил тогда о международном праве, кроме нас. Теперь все вспомнили. Теперь почему-то все заговорили о международном праве.

Но кто открыл этот ящик Пандоры? Это мы? Нет, это не мы. Это не наше решение и не наша политика.

В международном праве есть и то и другое: есть и принцип территориальной целостности государства, есть и право на самоопределение. Надо просто договориться все-таки о правилах игры. Мне кажется, настало время, в конце концов, это сделать.

А что касается восприятия происходящих событий общественностью, то, конечно, это в значительной степени зависит не только от политиков, но и от того, насколько ловко они управляют средствами массовой информации, как они влияют на мировое общественное мнение. У наших американских коллег, конечно, это получается намного лучше, чем у нас. Нам есть чему поучиться. Но всегда ли это проходит в демократическом режиме, всегда ли это честная и объективная информация?

Давайте вспомним хотя бы, как шло интервью маленькой 12-летней девочки и ее тети, проживающих, как я понял, в Соединенных Штатах, которая была свидетельницей событий в Южной Осетии. Как на одном из крупнейших каналов «Фокс Ньюс» ее постоянно перебивал ведущий. Он ее постоянно перебивал. Как только ему не понравилось, что она говорит, он начал ее перебивать, кашлять, хрипеть, скрипеть. Ему осталось только в штаны наложить, но сделать это так выразительно, чтобы они замолчали. Вот единственное, что он не сделал, но, фигурально выражаясь, он был именно в таком состоянии. Ну, разве это честная, объективная подача информации? Разве это информирование населения своей собственной страны? Нет, это дезинформация.

Мы хотим жить в мире, согласии, хотим торговать нормально, работать во всех направлениях: и по обеспечению международной безопасности, и по разоруженческой тематике, по борьбе с терроризмом, с наркотиками, по иранской ядерной проблеме, по северокорейской, которая сейчас имеет тенденцию к некоторому обострению. Мы готовы ко всему этому, но мы хотим, чтобы эта работа была честной, открытой, партнерской, а не эгоистической.

Не нужно ни из кого лепить образ врага, не нужно этим врагом пугать свое собственное население и пытаться на этой базе сплотить вокруг себя каких-то союзников. Нужно просто открыто и честно работать над решением проблемы. Мы этого хотим, мы к этому готовы.

М. Чанс: Я бы хотел еще раз быстро вернуться к утверждению о том, что США спровоцировали войну, конфликт в Грузии ...

В.В. Путин: Я легко отвечу на этот вопрос. Россия с начала 90-х годов, как только возник этот конфликт, а он возник в новейшей истории из-за решения грузинской стороны по лишению Абхазии и Южной Осетии их автономных прав. В 1990 и 1991 годах грузинской руководство лишило Абхазию и Южную Осетию автономных прав, которыми они пользовались еще в составе Советского Союза, в составе Советской Грузии. Как только это решение состоялось, тут же начался межэтнический конфликт и вооруженная борьба.

И тогда Россия подписалась под рядом международных соглашений, и все эти соглашения мы соблюдали. Мы имели на территории Южной Осетии и Абхазии только тот миротворческий контингент, который был обговорен в этих документах, и не превышали его.

Другая сторона, в частности грузинская сторона, при поддержке Соединенных Штатов самым грубейшим образом нарушила все соглашения.

Под видом подразделений Министерства внутренних дел они в зону конфликта тайно ввели свои войска, регулярную армию, спецподразделения и тяжелую технику. По сути, они этой тяжелой техникой, танками окружили со всех сторон столицу Южной Осетии – Цхинвал. Окружили наших миротворцев танками и начали прямой наводкой их расстреливать.

Только после этого, после того, как у нас пошли первые жертвы, список их значительно увеличился, речь шла уже о нескольких десятках наших погибших миротворцев, там, по-моему, 15 – 20 человек уже погибло, а также уже были большие жертвы среди мирного населения, сотнями измерялись. Только после этого Президент России принял решение о вводе контингента для спасения жизней наших миротворцев и мирных граждан.

Более того, когда наши войска начали двигаться в направлении Цхинвала, они натолкнулись на тайно приготовленный грузинскими военными укрепрайон. По сути, там были зарыты танки и тяжелые орудия. Они начали на марше расстреливать наших военных. И все это было сделано в нарушение прежних международных договоренностей. Можно себе представить, конечно, что наши американские партнеры об этом ничего не знали. Но это очень маловероятно.

Абсолютно нейтральный человек, бывший министр иностранных дел Грузии госпожа Зурабишвили – по-моему, она французская гражданка и сейчас в Париже находится – она прямо, публично, в эфире сказала о том, что огромное количество американских советников и они все знали.

Ну, а если наше предположение о том, что в зоне боевых действий находились американские граждане подтвердится, то (повторяю: нужно дополнительную информацию получить от военных) тогда эти подозрения оправданны. Те, кто проводят в отношении России такую политику, они себе думают, что нас полюбят только в том случае, если мы умрем?

М. Чанс: Господин премьер-министр Владимир Путин, большое спасибо. Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 28 августа 2008 > № 144509

Интервью председателя правительства Российской Федерации В.В.Путина американской телекомпании «Си-Эн-Эн».М.ЧАНС. Спасибо, господин Путин, за то, что согласились дать это интервью. Многие люди в мире считают Вас – хотя Вы уже сейчас не являетесь президентом, Вы являетесь премьер-министром – главным руководителем в этой стране и считают, что именно Вы отдали приказ о вводе российских войск в Грузию.

Действительно ли это так?

В.В. ПУТИН. Это, конечно, не так. В соответствии с конституцией Российской Федерации вопросы внешней политики, обороны полностью находятся в руках президента России. президент Российской Федерации действовал в рамках своих полномочий.

Ваш покорный слуга находился в это время, как известно, на открытии Олимпийских игр в Пекине. Даже имея в виду это обстоятельство, я не мог принять участие в выработке этого решения, хотя, конечно, президент Медведев знал мое мнение по этому вопросу. Не буду скрывать, здесь нет никакой тайны, конечно, мы заранее рассматривали все возможные варианты развития событий, в том числе и прямую агрессию со стороны грузинского руководства.

Мы должны были заранее подумать о том, как обеспечить безопасность наших миротворцев и граждан Российской Федерации, проживающих постоянно в Южной Осетии. Но, повторю еще раз, принять такое решение мог только президент Российской Федерации, верховный главнокомандующий вооруженными силами господин Медведев. Это его решение.

М.ЧАНС. Но в то же время не является секретом и то, что на протяжении длительного времени Вы настоятельно призывали Запад подходить серьезно и принимать во внимание озабоченности, которые имеются в России, в частности, в таких вопросах, как расширение НАТО на Восток, развертывание систем ПРО в Европе и так далее.

Не является ли этот конфликт, эти события вашей демонстрацией того, что в этом регионе власть или сила действительно за Россией, и здесь вы определяете ход событий?

В.В. ПУТИН. Конечно, нет. Более того, мы не стремились к конфликтам подобного рода и не хотим их в будущем.

А если этот конфликт произошел, если он, тем не менее, случился, то это только потому, что к нашим озабоченностям никто не прислушивался.

А вообще, Мэтью, я хочу Вам сказать следующее. Надо посмотреть на этот конфликт все-таки пошире.

Я думаю, что и Вам, и вашим – нашим сегодняшним зрителям будет интересно узнать хоть немножко о предыстории отношений между народами и этносами в этом регионе мира. Ведь об этом никто ничего не знает.

Если Вы сочтете это неважным, можете это «вырезать» из программы. Пожалуйста, я не возражаю.

Но я хочу напомнить, что все эти государственные образования в свое время добровольно вошли в состав Российской империи, и каждое в разное время. Первой вошла в состав Российской империи еще в середине XVIIIв., в 1745-1747 годах Осетия. Тогда это было единое государственное образование. Северная и Южная Осетия – это было одно государство.

В 1801 году, если мне не изменяет память, в состав России добровольно вошла сама Грузия, которая находилась под известным нажимом со стороны Османской империи.

Только через 12 лет, в 1812 году в состав Российской империи вошла Абхазия. Она сохранялась до этого времени как независимое государство, как независимое княжество.

Только в середине XIX века было принято решение передать Южную Осетию в Тифлисскую губернию. Таким образом, в рамках единого государства это считалось не очень важным. Но я могу вас заверить, жизнь последующих лет показала, что осетинам это не очень понравилось. Но де-факто они были переданы центральной царской властью под юрисдикцию сегодняшней Грузии.

Когда после Первой мировой войны развалилась Российская империя, то Грузия объявила о создании собственного государства, а Осетия пожелала остаться в составе России, и это было сразу после событий 1917 года.

В 1918 году, в связи с этим, Грузия провела там карательную операцию, очень жесткую, и в 1921-ом повторила ее еще раз.

Когда образовался Советский Союз, то решением Сталина эти территории окончательно закрепили за Грузией. Сталин, как известно, был грузином по национальности.

Так что те, кто настаивают на том, чтобы эти территории и дальше принадлежали Грузии – сталинисты – они отстаивают решение Иосифа Виссарионовича Сталина.

Но что бы ни происходило сейчас, и чем бы ни руководствовались люди, вовлеченные в конфликт, все, что мы сейчас наблюдаем, это, безусловно, трагедия.

Для нас это особая трагедия, потому что за многие годы совместного существования грузинская культура – а грузинский народ это народ древней культуры, – так вот, грузинская культура стала, безусловно, частью многонациональной культуры России.

И для нас это имеет даже, знаете, какой-то оттенок гражданской войны, хотя, конечно, Грузия – независимое государство, нет сомнения в этом. Мы никогда не покушались на суверенитет Грузии и не собираемся делать это в будущем. Но все равно, имея в виду, что почти миллион, даже больше миллиона грузин переехали к нам, у нас особые духовные связи с этой страной и с этим народом. Для нас это особая трагедия.

И уверяю вас, что, скорбя о погибших российских солдатах, в первую очередь о мирных жителях, у нас в России многие скорбят и по погибшим грузинам.

И ответственность за эти жертвы, конечно, лежит на сегодняшнем грузинском руководстве, которое решилось на эти преступные акции.

Извините за длинный монолог, я посчитал, что это будет интересно.

М.ЧАНС. Этот вопрос – история империалистической России – действительно, важен, интересен и актуален, потому что одно из последствий произошедшего конфликта заключается в том, что во многих странах – бывших республиках Советского Союза сейчас многие задают вопрос о том, что будет дальше. Особенно это актуально, например, для Украины, где значительная часть украинского населения является русской. В Молдове, в Центральной Азии, в балтийских государствах задают этот вопрос. Можете ли Вы гарантировать, что это никогда не произойдет, такие действия никогда не будут предприняты в отношении других соседей России?

В.В. ПУТИН. Я категорически протестую против такой формулировки вопроса. Это не мы должны гарантировать, что мы на кого-то не нападем. Мы ни на кого не нападали. Это мы требуем гарантий от других, чтобы на нас больше никто не нападал и наших граждан никто не убивал. Из нас пытаются сделать агрессора.

Я взял хронологию происходивших 7, 8, и 9 числа событий. 7 числа в 14.42 грузинские офицеры, которые находились в штабе Смешанных сил по поддержанию мира, покинули этот штаб, ушли оттуда – а там были и наши военнослужащие, и грузинские, и осетинские – под предлогом приказа своего командования. Они оставили место службы и оставили наших военнослужащих там одних и больше туда не вернулись до начала боевых действий. Через час начался обстрел из тяжелой артиллерии.

В 22 часа 35 минут начался массированный огневой удар по городу Цхинвали. В 22.50 началась переброска сухопутных подразделений грузинских вооруженных сил в район боевых действий. Одновременно в непосредственной близости были развернуты грузинские военные госпитали. А в 23 часа 30 минут господин Круашвили, бригадный генерал, командующий миротворческими силами Грузии в этом регионе, объявил о том, что Грузия приняла решение начать войну с Южной Осетией. Они объявили об этом прямо, публично, глядя в телевизионные камеры.

В это время мы пытались связаться с грузинским руководством – все отказались от контактов с нами. В 0 часов 45 минут 8 числа Круашвили это еще раз повторил. В 5 часов 20 минут танковые колонны грузинских войск начали атаковать Цхинвали, а перед этим был нанесен массированный удар из систем «Град» и у нас начались потери среди личного состава.

В это время, как Вы знаете, я находился в Пекине и имел возможность накоротке переговорить с президентом Соединенных Штатов. Я ему прямо сказал о том, что нам не удается связаться с грузинским руководством, но один из руководителей Вооруженных Сил Грузии объявил о том, что они начали войну с Южной Осетией.

Джордж ответил мне – я уже об этом говорил публично – что войны никто не хочет. Мы надеялись, что администрация США вмешается в этот конфликт и остановит агрессивные действия грузинского руководства. Ничего подобного не произошло.

Более того, уже в 12 часов по местному времени подразделения вооруженных сил Грузии захватили миротворческий городок на юге Цхинвали, он так и называется – «Южный», и наши военнослужащие вынуждены были – там перевес был 1:6 со стороны Грузии – отойти к центру города. И потом, у наших миротворцев не было тяжелого вооружения, а то, что было, было уничтожено первыми артиллерийскими ударами. При одном из первых ударов у нас погибло сразу 10 человек.

Началась атака на северный городок миротворческих сил. Вот я Вам зачитываю сводку Генерального штаба: «По состоянию на 12 часов 30 минут батальон миротворческих сил Российской Федерации, дислоцированный на севере города, отбил пять атак и продолжал вести бой».

В это же время грузинская авиация нанесла бомбовые удары по г. Джава, который находился вне боевых действий в центре Южной Осетии. Кто на кого напал? Мы ни на кого не собираемся нападать и ни с кем не собираемся воевать.

Я, будучи президентом восемь лет, часто слышал один и тот же Вопрос. какое место отводит сама для себя Россия в мире, где она себя видит, каково ее место? Мы – миролюбивое государство и хотим сотрудничать со всеми нашими соседями и со всеми нашими партнерами. Но если кто-то считает, что можно прийти убивать нас, что наше место на кладбище, то эти люди должны задуматься о последствиях такой политики для самих себя.

М.ЧАНС. Вы всегда поддерживали тесные личные отношения с президентом Соединенных Штатов. Считаете ли Вы, что то, что он не смог сдержать Грузию от нападения, нанесло ущерб вашим отношениям?

В.В. ПУТИН. Это, конечно, нанесло ущерб нашим отношениям, межгосударственным прежде всего. Но дело не только в том, что Администрация США не смогла удержать грузинское руководство от этой преступной акции – американская сторона фактически вооружила и обучила грузинскую армию.

Зачем долгие годы вести тяжелые переговоры и искать сложные компромиссные решения в межэтнических конфликтах? Легче вооружить одну из сторон и толкнуть ее на убийство другой стороны – и дело сделано. Казалось бы, такое легкое решение. На самом деле оказывается, что это не всегда так.

У меня есть и другие соображения. То, что я сейчас скажу, это предположения, только предположения, и в них еще нужно разбираться как следует. Но мне кажется, что есть о чем подумать.

Даже во времена «холодной войны» – жесткого противостояния Советского Союза и Соединенных Штатов – мы всегда избегали прямого столкновения между нашими гражданскими и, тем более, военными, военнослужащими.

У нас есть серьезные основания полагать, что прямо в зоне боевых действий находились граждане Соединенных Штатов. И если это так, если это подтвердится, это очень плохо. Это очень опасно, и это ошибочная политика. Но если это так, то данные события могут иметь и внутриполитическое американское измерение.

Если мои догадки подтвердятся, то тогда возникают подозрения, что кто-то в Соединенных Штатах специально создал этот конфликт с целью обострить ситуацию и создать преимущество в конкурентной борьбе для одного из кандидатов в борьбе за пост президента Соединенных Штатов. И если это так, то это не что иное, как использование так называемого административного ресурса во внутриполитической борьбе, причем в самом плохом – в кровавом его измерении.

М.ЧАНС. Но это довольно-таки серьезное обвинение. Я хотел уточнить, Вы считаете, что какие-то лица в Соединенных Штатах, действительно спровоцировали этот конфликт для того, чтобы какой-то из кандидатов в президенты получил выигрышную позицию с точки зрения дебатов, набрал очки.

В.В. ПУТИН. Я сейчас поясню.

М.ЧАНС. И если Вы действительно высказываете такое предположение, какие у вас есть доказательства?

В.В. ПУТИН. Я вам сказал, что если подтвердятся факты присутствия американских граждан в зоне боевых действий, это означает только одно – что они там могли находиться только по прямому указанию своего руководства. А если это так, то значит в зоне боевых действий находятся американские граждане, исполняющие свой служебный долг. Они могут это делать только по приказу своего начальства, а не по собственной инициативе.

Простые специалисты, даже если они обучают военному делу, должны это делать не в зоне боевых действий, а на полигонах, в учебных центрах.

Повторяю, это требует еще дополнительного подтверждения. Я Вам это говорю со слов наших военных. Конечно, я у них еще запрошу дополнительный материал.

Почему Вас удивляет мое предположение, я не понимаю? На Ближнем Востоке проблемы, там не удается добиться примирения. В Афганистане лучше не становится. Более того, талибы перешли в осеннее наступление, десятками убивают НАТОвских военнослужащих.

В Ираке после эйфории первых побед одни проблемы, и количество жертв достигло уже свыше 4 тысяч.

В экономике проблемы, мы это знаем хорошо. С финансами проблемы. Ипотечный кризис. Мы сами за это беспокоимся и хотим, чтобы он быстрее закончился, но он есть.

Нужна маленькая победоносная война. А если не получилось, то можно переложить на нас вину, сделать из нас образ врага, и на фоне такого «ура-патриотизма» опять сплотить страну вокруг определенных политических сил.

Меня удивляет, что Вас удивляет то, что я говорю. Это же лежит на поверхности.

М.ЧАНС. Во всяком случае, то, что Вы говорите, представляется с известной мыслью несколько надуманным. Во всяком случае, во время конфликта я был в том регионе, был в Грузии. Я слышал множество слухов, которые тогда циркулировали, в частности, утверждалось, что некоторые американские военнослужащие были захвачены в районе боевых действий. Соответствует ли это действительности?

В.В. ПУТИН. У меня нет таких данных. Думаю, что это не соответствует действительности.

Повторяю, я запрошу у наших военных дополнительные сведения, подтверждающие присутствие американских граждан в зоне конфликта в ходе боевых действий.

М.ЧАНС. Давайте вернемся к дипломатическим последствиям произошедшего. Сейчас во многих странах говорят о необходимости принятия мер, включая возможность исключения России из «восьмерки» наиболее промышленно развитых стран. Говорят о замораживании контактов по военной линии с НАТО и принятии других мер.

Каким будет ответ России, если, действительно, будут предприняты такие шаги по дипломатической изоляции России с учетом роста напряженности?

В.В. ПУТИН. Во-первых, если мое предположение о внутриполитической окраске в самих Соединенных Штатах этого конфликта верно, то непонятно, почему союзники Соединенных Штатов должны поддерживать в ходе избирательной кампании одну партию Соединенных Штатов против другой. Это нечестная по отношению к американскому народу в целом позиция. Но мы не исключаем, как это было в прежние годы, что Администрации удастся и на этот раз подчинить своей воле своих союзников.

Ну что сделать? У нас какой выбор? С одной стороны, мы что, должны позволить себя убивать, но за это сохраниться, скажем, в «восьмерке"? А кто будет сохраняться в «восьмерке», если всех нас убьют?

Вот Вы говорили о возможной угрозе со стороны России. Мы с Вами здесь сидим сейчас, беседуем мирно в городе Сочи. В нескольких сотнях километров отсюда подошли американские боевые корабли с ракетным вооружением на борту, дальность действия которых как раз несколько сот километров. Это же не наши корабли пришли к вашим берегам, а ваши пришли к нашим. Выбор у нас какой?

Мы не хотим никаких осложнений, мы не хотим ни с кем ругаться, не хотим ни с кем воевать. Мы хотим нормального сотрудничества и уважительного отношения к нам и нашим интересам. Это разве много?

Вы говорите о «восьмерке». Но в сегодняшнем виде «восьмерка» уже неполноценная весовая позиция. Ведь без приглашения Китайской Народной Республики или Индии, без совета с ними, без влияния на их решения невозможно себе представить нормальное развитие мировой экономики.

А борьба, скажем, с наркотиками, с распространением инфекционных заболеваний, борьба с терроризмом, нераспространенческая тематика? Ну хорошо, если кто-то хочет делать это совсем без России. Насколько будет эффективна эта работа?

Я думаю, что не об этом надо думать, и не надо никого пугать. Не страшно совсем. Надо просто реально уметь проанализировать ситуацию, посмотреть в будущее и наладить нормальные отношения, с уважением относясь к интересам друг друга.

М.ЧАНС. Вы упомянули целый ряд важных проблем, или вопросов международного сотрудничества между Россией и Соединенными Штатами. Особенно важно сотрудничество по иранской проблеме, по ядерной программе Ирана, которая вызывает значительные споры. Хотите ли Вы сказать, что если на Россию будет оказываться серьезное дипломатическое давление, то Россия может отказать в своей поддержке усилий в этих областях, отказать Соединенным Штатам, ООН?

В.В. ПУТИН. Россия очень последовательно и добросовестно работает со своими партнерами по всем проблемам – и которые я назвал, и которые Вы сейчас добавили. И не потому, что нас кто-то об этом просит, а мы хотим хорошо в чьих-то глазах выглядеть. Мы делаем это потому, что это соответствует нашим национальным интересам, что в этих областях наши национальные интересы и со многими европейскими странами, и с Соединенными Штатами совпадают. Если с нами никто не захочет разговаривать по этим вопросам и сотрудничество с Россией будет не нужно – ну ради Бога, сами работайте тогда.

М.ЧАНС. Что Вы можете сказать по вопросу энергетических поставок? Европа сейчас все в большей мере зависит от поставок российской нефти и газа. Будет ли Россия когда-либо использовать энергопоставки в качестве рычага воздействия на эти страны, если действительно будет продолжаться рост напряженности?

В.В. ПУТИН. Мы этого никогда не делали. Строительство первой газопроводной системы было начато в 60-е годы, в самый разгар «холодной войны», и все эти годы, начиная с 60-х годов и по сей день, Россия стабильно и очень надежно, вне зависимости ни от какой политической конъюнктуры исполняла свои контрактные обязательства.

Мы никогда не политизируем экономических отношений, и нас очень удивляет позиция некоторых официальных лиц администрации Соединенных Штатов, которые разъезжают по европейским странам и уговаривают европейцев не брать наш продукт, скажем, газ, – это просто потрясающая политизация экономической сферы, очень вредная на самом деле.

Да, европейцы зависят от наших поставок, но и мы зависим от того, кто покупает наш газ – это взаимозависимость, это как раз гарантия стабильности.

Но, поскольку мы заговорили уже об экономических вопросах, я хочу тоже Вас проинформировать об одном из решений, которое будет принято в ближайшее время. Хочу сразу оговориться, что это никак не связано с какими-либо кризисами – ни с ситуацией в Абхазии, ни в Южной Осетии – это вопросы чисто экономического характера. Сейчас скажу, о чем идет речь.

У нас давно идут дискуссии по поводу поставок различной продукции из различных стран, в том числе из Соединенных Штатов. И прежде всего, конечно, как правило, остро обсуждаются поставки сельхозпродукции.

В июле и августе текущего года наши санитарные службы проводили проверку американских предприятий, поставляющих на наш рынок мясо птицы. Это была выборочная проверка. В ходе проверки установлено, что 19 предприятий проигнорировали замечания наших специалистов, сделанные еще в прошлом 2007 году. Эти 19 предприятий будут исключены из списка экспортеров мяса птицы в Российскую Федерацию.

И 29 предприятиям будет сделано предупреждение о том, что они в ближайшее время должны исправить ситуацию, которая не устраивает наших санитарных специалистов. Надеемся, что эта реакция будет быстрой, и они смогут продолжать поставки своей продукции на российский рынок.

Это информация, которую мне только что сообщил министр сельского хозяйства.

Повторяю еще раз, мне бы очень не хотелось, чтобы все свалили в одну кучу – и проблемы конфликтных ситуаций, политику, экономику, мясо. Все имеет свое собственное измерение, и одно с другим не связано.

М.ЧАНС. Господин премьер-министр, то, что вы говорите, может показаться, прозвучать как равносильное экономическим санкциям. А если конкретно, в чем провинились вот эти 19 предприятий, что они сделали не так?

В.В. ПУТИН. Я же не специалист в области сельского хозяйства. Министр сельского хозяйства сегодня утром доложил мне следующее.

Я уже говорил и хочу повторить еще раз. В июле и августе текущего года проводились выборочные проверки американских предприятий, поставляющих мясо птицы на российский рынок. Установили, что некоторые замечания, которые были сделаны нашими специалистами еще в 2007 году, проигнорированы, и эти предприятия ничего не сделали для того, чтобы устранить недостатки, выявленные в ходе прежних проверок. И поэтому Министерство сельского хозяйства приняло решение исключить их из списка экспортеров.

29 других предприятий тоже имеют определенные нарушения. Составлены соответствующие документы, им указано на то, что они должны изменить в своей работе, для того чтобы прежние договоренности о их поставках в Россию сохранялись. Они пока будут поставлять продукцию, эти 29 предприятий. Мы надеемся, что они быстро устранят недостатки, выявленные в ходе этих проверок.

Речь идет об избыточном наличии в их продукции некоторых веществ, которые у нас находятся под определенным контролем. Это чрезмерное количество антибиотиков. По-моему, там еще какие-то вещества, типа мышьяка. Я не знаю. Нужно, чтобы специалисты сельского хозяйства посмотрели. Это не имеет ничего общего с политикой. Это не какие-то санкции. Такие меры у нас предпринимались неоднократно и раньше. Ничего здесь катастрофического нет. Просто нужно вместе работать над этим.

Больше того, когда министр позвонил и говорит: «Мы прямо не знаем, что делать. Это будет смотреться как санкции, но нам нужно принимать какое-то решение. Мы можем, конечно, сделать какую-то паузу».

По-моему, они сказали мышьяк. Но у нас свои правила. Если хотите поставлять на наш рынок, надо приспосабливаться к нашим правилам. Они все знают. Им же сказали об этом еще в 2007 году.

М.ЧАНС. Соединенным Штатам это не понравится.

В.В. ПУТИН. Нам тоже не все нравится, что делают. Надо просто плотнее работать с нашим министерством сельского хозяйства. Это уже было.

Мы закрывали, а потом опять разрешили. Это было не только в отношении американских поставщиков, но и бразильских.

М.ЧАНС. Хотел бы в завершение интервью сказать...

В.В. ПУТИН. Можем поговорить. Я никуда не спешу.

М.ЧАНС. Г-н Путин, Вы больше, чем какой-либо другой человек ассоциируетесь с теми успехами, которые были достигнуты в деле восстановления международного престижа вашей страны после развала Советского Союза, после хаоса 90-х годов. Нет ли у Вас озабоченности, что сейчас эти успехи, эти достижения растрачиваются в результате этих событий, действий в отношении Грузии, запрета на импорт мяса птицы и других действий?

В.В. ПУТИН. Я же Вам сказал, что это не запрет мяса птицы США. Запрет для некоторых предприятий, которые не реагируют на наши замечания в течение целого года. Мы должны защищать внутренний рынок и своего потребителя, – так делают все страны, в том числе Соединенные Штаты.

Что касается престижа России. Нам не нравится то, что происходит, но мы не провоцировали эту ситуацию. Если говорить о престиже, то престиж некоторых других стран понес очень серьезный ущерб в последние годы. Ведь, по сути, в последние годы наши американские партнеры культивируют право силы, а не международное право. Когда мы пытались остановить решение по Косово, нас ведь никто не слушал. Мы говорили, не делайте этого, подождите. Вы ставите нас в ужасное положение на Кавказе. Что мы скажем малым народам Кавказа, почему в Косово можно получить независимость, почему здесь нельзя? Вы нас ставите в дурацкое положение. Никто не говорил тогда о международном праве, кроме нас. Теперь все вспомнили. Теперь почему-то все заговорили о международном праве.

Но кто открыл этот ящик Пандоры? Это мы, что ли? Нет, это не мы. Это не наше решение и не наша политика. В международном праве есть и то, и другое: есть и принцип территориальной целостности государства, есть и право на самоопределение. Надо просто договориться все-таки о правилах игры. Мне кажется, настало время в конце концов это сделать.

А что касается восприятия происходящих событий общественностью, то, конечно, это в значительной степени зависит не только от политиков, но и от того, насколько ловко они управляют средствами массовой информации, как они влияют на мировое общественное мнение. У наших американских коллег, конечно, это получается намного лучше, чем у нас. Нам есть чему поучиться. Но всегда ли это проходит в нормальном, демократическом режиме, всегда ли это честная и объективная информация?

Давайте вспомним хотя бы, как шло интервью маленькой 12-летней девочки и ее тети, проживающих, как я понял, в Соединенных Штатах, которая была свидетельницей событий в Южной Осетии. Как на одном из крупнейших каналов «Фокс ньюс» ее постоянно перебивал ведущий. Он ее постоянно перебивал. Как только ему не понравилось, что она говорит, он начал ее перебивать, кашлять, хрипеть, скрипеть. Ему осталось только в штаны наложить, но сделать это так выразительно, чтобы они замолчали. Вот единственное, что он не сделал, но, фигурально выражаясь, он был именно в таком состоянии. Ну, разве это честная, объективная подача информации? Разве это информирование населения своей собственной страны? Нет, это дезинформация.

Мы хотим жить в мире, согласии, хотим торговать нормально, работать во всех направлениях: и по обеспечению международной безопасности, и по разоруженческой тематике, по борьбе с терроризмом, с наркотиками, по иранской ядерной проблеме, по северокорейской, которая сейчас имеет тенденцию к некоторому обострению. Мы готовы ко всему этому, но мы хотим, чтобы эта работа была честной, открытой, партнерской, а не эгоистической.

Не нужно ни из кого лепить образ врага, не нужно этим врагом пугать свое собственное население и пытаться на этой базе сплотить вокруг себя каких-то союзников. Нужно просто открыто и честно работать над решением проблемы. Мы этого хотим и мы к этому готовы.

М.ЧАНС. Я бы хотел еще раз быстро вернуться к утверждению о том, что США спровоцировали войну, конфликт в Грузии ...

В.В. ПУТИН. Я легко отвечу на этот вопрос. Россия с начала 90-х годов, как только возник этот конфликт, а он возник в новейшей истории из-за решения грузинской стороны по лишению Абхазии и Южной Осетии их автономных прав. В 1990 и 1991 годах грузинское руководство лишило Абхазию и Южную Осетию автономных прав, которыми они пользовались еще в составе Советского Союза, в составе Советской Грузии; как только это решение состоялось, тут же начался межэтнический конфликт и вооруженная борьба.

И тогда Россия подписалась под рядом международных соглашений, и все эти соглашения мы соблюдали. Мы имели на территории Южной Осетии и Абхазии только тот миротворческий контингент, который был обговорен в этих документах, и не превышали его.

Другая сторона, в частности грузинская сторона, при поддержке Соединенных Штатов самым грубейшим образом нарушила все соглашения.

Под видом подразделений Министерства внутренних дел они в зону конфликта тайно ввели свои войска, регулярную армию, спецподразделения и тяжелую технику. По сути, они этой тяжелой техникой, танками окружили со всех сторон столицу Южной Осетии – Цхинвали. Окружили наших миротворцев танками и начали прямой наводкой их расстреливать.

Только после этого, после того, как у нас пошли первые жертвы и список их значительно увеличился – речь шла уже о нескольких десятках наших погибших миротворцев, там, по-моему, 15-20 человек уже погибло, а также уже были большие жертвы среди мирного населения, сотнями измерялись – только после этого президент России принял решение о вводе контингента для спасения жизней наших миротворцев и мирных граждан.

Более того, когда наши войска начали двигаться в направлении Цхинвали, они натолкнулись на тайно приготовленный грузинскими военными укрепрайон. По сути, там были зарыты танки и тяжелые орудия и они начали на марше расстреливать наших военных.

И все это было сделано в нарушение прежних международных договоренностей.

Можно себе представить, конечно, что наши американские партнеры об этом ничего не знали. Но это очень маловероятно.

Абсолютно нейтральный человек, бывший министр иностранных дел Грузии, госпожа Зурабишвили – по-моему, она французская гражданка и сейчас в Париже находится – она прямо, публично, в эфире сказала о том, что огромное количество американских советников, и, конечно, они все знали.

Ну, а если наше предположение о том, что в зоне боевых действий находились американские граждане подтвердится – повторяю, нужно дополнительную информацию получить от военных – то тогда эти подозрения оправданны.

Те, кто проводят в отношении России такую политику, они что себе думают, они нас полюбят только в том случае, если мы умрем? Россия > Внешэкономсвязи, политика > www.government.ru, 28 августа 2008 > № 122738

Выступление на заседании Совета глав государств-членов Шанхайской организации сотрудничества, 28 августа 2008г. Душанбе.Д.МЕДВЕДЕВ. Уважаемый Эмомали Шарипович! Уважаемые коллеги! Прежде всего еще раз хотел бы поздравить гостеприимных хозяев с успешным завершением председательства в ШОС и поблагодарить за ту большую серьезную работу, а также прекрасную атмосферу, которая была создана и которая сопровождает нас на земле Таджикистана.

Одним из ключевых мотивов создания ШОС было осознание необходимости координации усилий по упрочению и региональной безопасности, и региональной стабильности. Сегодня актуальность этой задачи только возрастает. Исходим и будем исходить из того, что добиваться этой задачи необходимо на основе соблюдения норм международного права и отказа от конфронтационного блокового мышления.

В то же время, к сожалению, приходится констатировать, что продолжаются попытки обеспечить определенные интересы силовыми методами, силовыми способами, и примером таких преступных и безответственных действий стала грузинская агрессия против Южной Осетии. Хорошо известно, кто попустительствовал властям Грузии и даже подстрекал их, преследуя свои корыстные цели. Такое поведение непозволительно и должно самым решительным образом пресекаться. В этих экстремальных условиях мы продолжим ответственную и предсказуемую политику в регионе. Признательны за понимание и объективную оценку предпринимаемых Россией миротворческих усилий. Уверены, что позиция государств – членов ШОС получит должный международный резонанс. И я надеюсь, что это послужит серьезным сигналом тем, кто пытается выдать черное за белое и оправдать совершенную агрессию.

Уважаемые коллеги! Одним из важнейших направлений деятельности ШОС остается борьба с терроризмом, в этом направлении активно действует Региональная антитеррористическая структура ШОС. Хорошим примером взаимодействия спецслужб государств-членов стала наша работа по обеспечению безопасности в ходе недавно завершившейся самым блестящим образом Олимпиады в Пекине. Я думаю, что этот опыт наверняка будет востребован в будущем, о чем уже было сказано.

В ближайшее время в России состоятся учения «Волгоград-Антитеррор-2008», на которых соответствующие ведомства наших стран отработают методы защиты населения и критически важных объектов энергетической инфраструктуры.

Развивается и договорно-правовая база контртеррористического сотрудничества. Сегодня будут подписаны соглашения о сотрудничестве в борьбе с незаконным оборотом оружия и о порядке организации и проведения совместных антитеррористических учений.

Особое, повышенное внимание уделяется борьбе с наркоторговлей, которая стала одним из основных источников подпитки террористической активности. Россия предлагает разработать стратегию и программу совместных действий ШОС по борьбе с наркотрафиком, а также запустить механизм координации деятельности антинаркотических служб министерств внутренних дел и общественной безопасности государств-членов ШОС. Мы будем работать вместе с Афганистаном по соответствующему направлению, по тем угрозам, которые существуют, включая наркотрафик.

В принятой сегодня душанбинской декларации зафиксирована солидарная поддержка государствами-членами российской инициативы о проведении под эгидой ШОС конференции по Афганистану. Уверен, что в этой работе мы сможем выработать и конкретный набор предложений.

Эффективным инструментом противодействия новым вызовам и угрозам нам представляется налаживание оперативного политико-дипломатического реагирования государств ШОС на ситуации, угрожающие миру, безопасности и стабильности в регионе. Мы рассчитываем, что наши партнеры по организации в сжатые сроки согласуют и проект положения о механизме такого реагирования, который был подготовлен российской стороной.

Серьезным направлением сотрудничества стало обеспечение международной информационной безопасности. Особую актуальность приобретает и такой ее аспект, как интернационализация управления глобальной сетью Интернет. В этой связи российская сторона готова предложить свои подходы, свои разработки для рассмотрения по линии группы экспертов.

Свидетельством высокого международного авторитета ШОС является и стремление ряда государств получить статус полноправного члена организации. Сегодня мы примем решение по формированию рабочей группы, касающееся изучения политических, юридических и организационно-финансовых аспектов расширения Шанхайской организации сотрудничества. Важными мы считаем и меры по содержательному наполнению взаимодействия с наблюдателями. Речь идет и об их участии в антитеррористической работе. Это предусматривает соответствующий Регламент, который недавно был принят по предложению РАТС ШОС. Представители государств-наблюдателей также приглашаются и будут приглашаться на встречи министров транспорта, министров, отвечающих за внешнеэкономические связи. Мы договорились продумать и дополнительные возможности прямого диалога в рамках проведения саммитов ШОС отдельных совместных встреч глав государств-членов и глав государств-наблюдателей. Это тоже могло бы быть полезным.

Серьезным шагом в налаживании взаимодействия с заинтересованными государствами и международными организациями является создание так называемого института партнера по диалогу с ШОС. Это наглядное подтверждение открытости ШОС для сотрудничества с теми, кто этого искренне желает.

Уважаемые участники заседания! Экономическая кооперация входит в число важных и устоявшихся направлений деятельности Шанхайской организации. Наши действия в этой сфере должны учитывать как специфику организации, так и общие тенденции экономического развития. На наш взгляд, целесообразно было бы сосредоточиться на так называемой проектной деятельности, в том числе и с участием крупного капитала, на развитии прямых связей между предпринимателями при повышении авторитета делового совета и межбанковского объединения ШОС.

Перспективными видятся такие направления сотрудничества, как совершенствование наземной инфраструктуры, выстраивание трансконтинентальных маршрутов, начало работы энергетического клуба Шанхайской организации сотрудничества, в первую очередь для наращивания деловых связей энергокомпаний наших стран, расширения межбанковского сотрудничества по финансированию так называемых венчурных и иных проектов, распространения современных информационных технологий.

Конкретные шаги на этих направлениях позволят наполнить экономическое взаимодействие действительно реальным содержанием, не допуская при этом бесперспективной конкуренции с другими форматами интеграции и сотрудничества. В решении этих задач готово участвовать и бизнес-сообщество. Подтверждением этого является подписание сегодня меморандума об основах партнерских отношений между межбанковским объединением ШОС и Евразийским банком развития. Мы считаем, что важными для ШОС являются и углубление гуманитарных связей, развитие сотрудничества в образовании и здравоохранении, молодежных и культурных обменов. Такие проекты, например, как создание Университета ШОС, учреждение молодежной ассоциации, взаимодействие в сфере санитарии, предупреждение инфекционных заболеваний и борьба с эпидемиями не только отвечают интересам государств – членов ШОС, но и могут быть привлекательными для государств-наблюдателей.

Уважаемые коллеги, сегодня Россия примет на себя ответственную миссию председательства в ШОС в 2008–2009 годах. Настроены на то, чтобы предпринять все от нас зависящее для укрепления механизмов координации Шанхайской организации сотрудничества, углубления взаимовыгодного сотрудничества на всех направлениях, дальнейшего роста авторитета нашей организации на международной арене. А к ней относятся очень внимательно.

Уверен, что нашими совместными усилиями эти задачи, да и многие другие задачи, будут успешно решены. Надеюсь всех увидеть в Екатеринбурге в первой половине июня следующего года. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 28 августа 2008 > № 122687

Совместная пресс-конференция с генеральным секретарем Совета Евросоюза Хавьером Соланой, председателем Комиссии Европейских сообществ Жозе Мануэлом Дурау-Баррозу и председателем правительства Словении, Председателем Совета Евросоюза Янезом Яншей по итогам саммита Россия – Евросоюз. 27 июня 2008г., Ханты-Мансийск.Д.МЕДВЕДЕВ. Добрый день, уважаемые дамы и господа, уважаемые коллеги! Прежде всего я бы хотел поблагодарить своих коллег: господина Яншу как председателя Совета ЕС – за большую организационную работу, работу по организации текущего саммита, господина Баррозу и господина Солану – за конструктивное товарищеское сотрудничество в ходе подготовки и проведения этого саммита.

И позвольте ознакомить вас с основными итогами двадцать первого саммита Россия–ЕС.

Сразу отмечу, что одной из важнейших тем, активно обсуждавшихся все последнее время, стал вопрос о заключении нового базового соглашения Россия–ЕС. И сегодня мы официально объявляем о начале полномасштабных переговоров по выработке нового соглашения – разумеется, с учетом необходимости завершения Евросоюзом ряда внутренних процедур.

Будущее соглашение – это инструмент реального сближения России и Евросоюза. Оно должно строиться на принципах равноправия, прагматизма, уважения интересов сторон и, естественно, общности подходов к ключевым проблемам безопасности. Отмечу, что оно призвано стать основой стратегического партнерства между Россией и Евросоюзом на длительную перспективу.

Первый раунд переговоров состоится 4 июля в Брюсселе. А сегодня мы подтвердили, что наши позиции, согласованные еще в Сочи в мае 2006 года, остались прежними.

Новое соглашение будет достаточно кратким, рамочным, без чрезмерной детализации. Акцент в нем будет сделан на стратегическом характере наших отношений. При этом документ будет дополнен системой так называемых секторальных соглашений.

Мы рассмотрели и целый ряд других принципиальных вопросов нашего сотрудничества, наших отношений, прежде всего ход реализации «дорожных карт» по формированию четырех общих пространств: вы знаете, что эти карты стали главным механизмом сотрудничества между Россией и Евросоюзом, показали свою эффективность.

Одобренные в 2005 году «дорожные карты» и в среднесрочной перспективе останутся для нас важными документами. На их основе будут выстраиваться взаимоотношения между Россией и Евросоюзом, а накопленный позитивный опыт будет учитываться при выработке нового основополагающего соглашения.

В целом позитивно оцениваем продвижение «дорожной карты» по общему экономическому пространству. Благодаря ее реализации стали развиваться отраслевые диалоги между российскими министерствами и ведомствами, и соответствующими профильными гендиректоратами Еврокомиссии.

Новые перспективы для облегчения визового режима открываются в рамках «дорожной карты» по внутренней безопасности. Считаю, что на сегодняшний момент для нас самым главным является возможность очертить сроки и конкретные шаги, которые приближали бы нас к финальной цели – к введению безвизового характера поездок.

Проведенное в мае первое заседание отраслевого Постоянного совета партнерства придало мощный импульс таким важным и востребованным сегодня направлениям, как наука и технологии. Принятое по итогам заседания Совместное заявление создало основу для запуска новых исследовательских проектов и программ.

Сегодня мы обсуждали и определенные проблемы, острые углы в наших отношениях. С нашей точки зрения, очень тревожной тенденцией стало превращение евросолидарности в инструмент решения двусторонних проблем отдельных стран – членов Евросоюза.

Нас по-прежнему беспокоит положение с правами наших соотечественников в Латвии и Эстонии, недопустимо мягкое отношение к попыткам героизации пособников нацистов, стремление переписать отдельные страницы истории Европы XX века. Мы это обсуждали и нашли здесь полное взаимопонимание.

В целом настораживает тенденция выборочного подхода к нашей общей истории. Здесь нельзя забывать, что благосостояние Европы, а порой и просто существование отдельных государств стали возможными лишь благодаря огромным жертвам народов Советского Союза и других европейских народов. И в этом смысле победа над фашизмом является нашим общим духовно-нравственным достоянием. Попытки осквернить память о ней и доброе имя воинов-освободителей категорически недопустимы.

В ходе переговоров мы обменялись и мнениями по актуальным международным темам, в том числе по проблематике европейской безопасности, так называемых замороженных конфликтов.

Россия и Европейский Союз едины в своих базовых подходах к вопросам безопасности. Мы основываемся на нашей приверженности международному праву, политическим, то есть несиловым методам решения международных конфликтов, к укреплению многосторонности в таких переговорах и коллективных начал в мировой политике.

Россия и Евросоюз обладают очень богатым опытом внешнеполитического взаимодействия. И мы готовы к дальнейшим практическим шагам в укреплении стабильности и безопасности в Европе и в мире в целом.

В заключение я еще раз хотел бы выразить признательность своим коллегам за действительно деловой и весьма конструктивный подход ко всем обсуждавшимся проблемам. Атмосфера обсуждения была искренней, добросердечной, партнерской – это очень важно на будущее.

Уверен, что встреча в Ханты-Мансийске станет важным этапом в поступательном развитии отношений между Россией и Евросоюзом. Ее итоги откроют новые горизонты для продвижения нашего партнерства по всем его направлениям.

Я.ЯНША. Спасибо, уважаемый господин президент. 21 саммит Евросоюз-Россия, как уже сказал президент Медведев, проходил в очень дружественной атмосфере.

Итогом саммита в Ханты-Мансийске стало Совместное заявление, которое мы приняли. 10 лет прошло со времени первого саммита Евросоюз–Россия. Мы подтвердили старт переговоров о новом соглашении между Евросоюзом и Россией, что знаменует новое начало нашего партнерства.

«Новое» и «впервые» – в последние два дня эти слова очень часто употреблялись, поскольку мы встречаемся с новыми вызовами и ищем на них новые ответы. В первый раз саммит в Ханты-Мансийске с российской стороны возглавлял президент Медведев, а с европейской стороны – Словения как первая славянская страна – член Евросоюза, которая возглавила Совет Евросоюза.

Мы с обеих сторон подтвердили высокие ожидания относительно нового соглашения. Хотя нужно еще посредством переговоров согласовать наши взгляды, мы едины в исходных позициях: нам нужен усовершенствованный, более амбициозный фундамент отношений между Евросоюзом и Россией, который соответствовал бы масштабам и разнообразию нашего сотрудничества, которых мы достигли за последнее десятилетие. За это десятилетие очень многое изменилось. Взять хотя бы сведения о товарообмене между Евросоюзом и Российской Федерацией – они указывают на то, как продвинулось это сотрудничество.

Новое соглашение также означает углубление нашего стратегического партнерства. Я на сегодняшней дискуссии упомянул, что Евросоюз сталкивается с глобальными вызовами, и очень многое зависит именно от развития отношений с Россией, которая является нашим самым крупным соседом. И нас радует, что с российской стороны эта заинтересованность такая же. И, как мы поняли президента Медведева, отношения с Евросоюзом являются существенной частью стратегии России в XXIв. Это даст свои результаты не только на нашем континенте и в связи с нашими взаимоотношениями, но и в глобальном аспекте.

Мы приняли Совместное заявление, где обе стороны гарантируют, что конкретными программами по экономическому и региональному развитию будут сглаживаться углы в отношениях между Евросоюзом и Россией. Европейский Союз приветствует обязательства России обеспечить существенный финансовый вклад в реализацию этих проектов.

Соглашение о партнерстве 1997 года до определенного момента хорошо служило своему предназначению и еще будет действовать до вступления в силу нового Соглашения как основа наших отношений.

В первой половине этого года мы также сделали хороший шаг вперед по сотрудничеству на всех четырех совместных пространствах. Евросоюз остается самым крупным торговым партнером России. С 2000 года объем товарообмена утроился и составил примерно 233 миллиарда [евро]. И Россия теперь занимает третье место после США и Китая в экономических отношениях Евросоюза с другими странами.

Развитие наших экономик происходит в зависимости от глобальных тенденций. Структурные вызовы глобальной экономике требуют длительного партнерского и стратегического сотрудничества. В этом смысле открытие глобального и всеобъемлющего рынка следует понимать как стратегическую основу для развития.

Мы должны продолжать совместный энергетический диалог и внести еще больше предсказуемости в отношении безопасности энергообеспечения. Россия и Евросоюз являются стратегическими партнерами также в борьбе с изменениями климата. Особо чувствительными в этом отношении по возможным последствиям являются Арктика и Средняя Азия.

Большую роль играют форумы, такие как «большая восьмерка» и «большая восьмерка плюс пять», и это все привлекает наше совместное внимание. Успех предстоящих встреч в Японии также укрепит этот процесс в рамках Организации Объединенных Наций.

Евросоюз и Россия также несут совместную ответственность в отношении глобальных вызовов безопасности. Хороший пример – это сотрудничество России с Евросоюзом в его операции в Чаде и Центрально-Африканской Республике. Евросоюз и далее хотел бы конструктивно сотрудничать с Россией при обеспечении стабильного демократического развития государств, которые находятся в состоянии замороженных конфликтов. Как сказал господин президент, мы об этом говорили на этом саммите и пришли к согласию в том, что весьма важно для обеих сторон, чтобы в этих замороженных конфликтах воздерживаться от применения силы, чтобы не прерывался диалог и коммуникация оставалась открытой.

При том обширном круге вопросов, по которым мы расширили и углубили диалог между Евросоюзом и Россией, имеются также и различия в точках зрения. Поэтому важно, чтобы действовали механизмы открытой партнерской дискуссии. Это могут быть и такие форматы, как, например, консультации по правам человека, которые недавно проходили в Любляне. Европейский Союз заинтересован в продолжении этого диалога по правам человека.

Уважаемый господин президент! Предки словенцев и россиян говорили на одном языке. У нас и сегодня много похожих слов. Я хотел бы поблагодарить Вас от имени председательства и от себя лично за то исключительное радушие, благодаря которому мы чувствовали себя тут действительно друзьями. Спасибо.

И спасибо Вам за то, что Вы нам показали эту прекрасную часть России – Ханты-Мансийск, – которая стала самой восточной точкой для проведения саммитов Евросоюз–Россия.

Я бы хотел также упомянуть приветливость и открытость здешних людей, которые научились превозмогать те трудности, с которыми связано проживание на этих территориях. Все это нас вдохновляет в строительстве нашего партнерства.

Словения за шесть месяцев председательства в ЕС стремилась внести свой вклад в реализацию наших целей. Мы старались сформировать общее видение развития нашего партнерства. Сейчас мандат на переговоры от имени Евросоюза имеет Европейская Комиссия. Председатель Еврокомиссии, мой друг Жозе Мануэл Дурау-Баррозу – полиглот, и он знает, насколько силен язык. Поэтому я убежден, что ему близка символика этого саммита, где впервые с обеих сторон звучит славянский язык. И можно с оптимизмом утверждать, что и в дальнейшем Евросоюз и Россия будут находить общий язык.

Ж.М.ДУРАУ-БАРРОЗУ. К сожалению, я не так хорошо говорю на славянских языках, поэтому буду говорить по-английски. Прежде всего хотел бы сказать, что это первый саммит Россия–ЕС с участием президента Медведева. Саммит был очень хорошим, очень конструктивным.

Мы начинаем переговоры по новому соглашению. Я убежден, что с принятием нового соглашения в наших отношениях начнется новая глава. Переговоры начнутся на следующей неделе в Брюсселе. И сейчас мы в Европейской комиссии благодарны государствам-членам за данный нам мандат. И мы сделаем все возможное для того, чтобы его успешно осуществить, потому что это очень важный документ для будущего, для всестороннего сотрудничества между ЕС и Россией.

В ходе нашего заседания я внимательно выслушал точки зрения Медведева относительно будущего России, а также будущего нашего стратегического партнерства. В особенности я приветствую недавние слова Медведева о необходимости укрепления верховенства закона в сотрудничестве таких ответственных членов международного сообщества, какими являются Россия и ЕС, при решении глобальных проблем, таких как изменение климата, обеспечение энергетической безопасности, обеспечение продовольственной безопасности, решение проблем финансовой нестабильности. Все эти проблемы носят глобальный характер. Они находятся на верхних строчках нашей повестки дня, и мы рассматривали их в свете нашего сотрудничества в этих областях.

К примеру, мы говорили об энергетике. Как вы знаете, это значительная часть отношений в торгово-инвестиционной области. Две трети нашего импорта из России по стоимости – это именно энергоносители. Хотел бы четко сказать, что Россия останется основным поставщиком энергоносителей для ЕС. А ЕС останется одним из основных рынков экспорта для России. И в будущем, я думаю, мы станем еще более взаимозависимыми. Поэтому наша общая цель – сделать эту ситуацию выгодной для обеих сторон. Новое соглашение должно отражать, как мы считаем, принципы Энергетической хартии, а также принципы, которые были согласованы на саммите «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге.

Наши торгово-экономические отношения являются здоровыми. Год от года торговля растет. С 2000 по 2007 год товарооборот практически утроился с 86 миллиардов евро в 2000 году до 233 миллиардов в 2007 году. Россия является крупнейшим торговым партнером ЕС. И примерно половина внешней торговли России приходится на Евросоюз. Что касается прямых иностранных инвестиций, они также значительны. К примеру, в прошлом году треть инвестиций в Россию поступили из ЕС – 17,1 миллиарда евро. Однако я убежден, что есть еще к чему стремиться. И мы должны найти способы преодолеть препятствия, которые мешают нам расширять наши торговые связи. Я убежден, что присоединение России к ВТО станет важным шагом на пути России к модернизации и развитию инновационной экономики, и я уверен, поможет открыть новое качество наших экономических отношений.

Я также убежден, что президент Медведев справедливо подчеркнул необходимость обеспечить верховенство закона. Это позволит нам решить проблемы, связанные с правами человека. Также приветствую его замечания, связанные со свободой прессы, и считаю, что необходимо продолжать диалог о правах женщин. Это важная часть нашей международной повестки дня.

Итак, как совершенно справедливо сказал президент Медведев, встреча была очень конструктивная. В дружественной открытой атмосфере мы обсудили наиболее чувствительные проблемы, в том числе желания некоторых пересмотреть историю, в том числе в отношении нацизма. Четко скажу: ЕС выступает против тоталитаризма в любой форме. Итак, позиция Евросоюза, стран-членов Евросоюза, такова: мы выступаем против тоталитаризма во всех его формах, отвергая в том числе советский тоталитаризм. Мы не направляем эти рассуждения против России. Мы призываем к демократии, и мы признаем вклад, который внесла Россия – в то время Советский Союз – в борьбу с нацизмом. И мы очень ценим этот вклад. Вклад был великим, огромным. Это часть наших общих ценностей, общего наследия. В то же время, мы в ЕС четко выступаем против тоталитаризма во всех формах, и здесь, я думаю, мы согласимся, что сейчас ЕС строит отношения с современной, новой Россией. И убежден, что мы разделяем одни и те же ценности свободы и демократии, потому что мы части одной и той же цивилизации.

Х.СОЛАНА. Господин председатель, большое спасибо за Ваше гостеприимство – как физическое гостеприимство, так и интеллектуальное. Физическое – потому что мы находимся в прекрасной части Российской Федерации, где мы никогда не были. Это современный город. И Вы показали нам не только этот город, но и великолепные ресурсы вашей страны, познакомили нас с ее интеллектуальным потенциалом.

Сегодня мы открыли новые возможности сотрудничества между ЕС и Российской Федерацией. Мы собираемся начать новую главу нашего сотрудничества. И не потому, что у нас недостаточно глав, просто сейчас такой момент, когда мы можем продвинуться вперед. За все это я благодарен. Благодарен я и за многое другое, всего не перечислишь.

Хотел бы только подчеркнуть, что есть и вопросы в области безопасности. Проблемы в области безопасности сегодня отличаются от тех, которые существовали некоторое время назад. ЕС и Россия должны сотрудничать перед лицом этих вызовов безопасности. Без Российской Федерации мы не сможем найти решения, но это не будет возможно и без участия ЕС. И очевидно, если мы не будем сотрудничать, это не будет возможно.

Мы говорили об энергетической безопасности, об изменении климата, о терроризме, о распространении ОМУ [оружие массового уничтожения]. Это вопросы, которые очень волнуют и ЕС, и Российскую Федерацию.

Мы говорили о сотрудничестве по иранской проблеме, тоже важнейший вопрос. Благодарю президента [России] за его сотрудничество в обсуждении вопросов Ирана и Ирака. Говорили о замороженных конфликтах. Говорили о Грузии – продолжим сотрудничество. Говорили о Молдове – будем сотрудничать и в этой области. Говорили о Ближнем Востоке – это важнейший вопрос. Я бы хотел сказать, что сотрудничество с Россией в этих областях имеет важнейшее значение.

Мы будем проводить следующие встречи, на которых будем продолжать этот процесс. Я думаю, что это очень важно. Я благодарю Вас, господин президент, за то, что Вы сделали это предложение.

Итак, встреча наша была очень плодотворной. Нам было очень приятно наслаждаться не только физическим гостеприимством, красотой окружающей природы, красотой зданий, в которых мы заседали, – но и в интеллектуальном смысле, потому что мы нашли новые способы сотрудничества, и за это я Вас благодарю.

ВОПРОС (Интерфакс). Здравствуйте, уважаемые высокие представители ЕС, уважаемый Дмитрий Анатольевич! Как вы относитесь к российской инициативе о заключении договора об общеевропейской безопасности? Дмитрий Анатольевич, каково Ваше мнение о возможности реализации этого Вашего предложения? И третий вопрос немного не по теме, но все-таки нас очень интересует Ваше мнение и мнение господина Баррозу о возможности реализации проекта «Северный поток».

Ж.М.ДУРАУ-БАРРОЗУ. Что касается «Северного потока», скажу ясно: мы считаем, что этот проект отражает потребности Европы, поэтому «Северный поток» был включен в трансъевропейскую энергетическую сеть. Проект считается приоритетным. Это один из возможных новых способов сотрудничества с Россией, но, естественно, это не единственный возможный вариант. Все инициативы, нацеленные на повышение нашего потенциала, на расширение [сотрудничества] в энергетической области между ЕС и Россией, заслуживают нашего внимания.

Консорциум «Северный поток» продолжает оценку воздействия на окружающую среду. Такого рода экспертизы они проводить обязаны. И только после того, как они получат разрешение стран, по территории которых будет проходить трубопровод, они могут начать его прокладку. И одна из обязанностей Еврокомиссии – обеспечение полного соблюдения всех соответствующих европейских законов в этой области.

Итак, наша позиция ясна: мы поддерживаем проект при условии, что он будет осуществляться в соответствии с требованиями по защите окружающей среды Европейского союза.

Я.ЯНША. Не знаю, охвачу ли я этот вопрос, правильно ли я его понял, но речь идет о том, о чем мы говорили. Это интересно в последнее время также в связи с теми дискуссиями, которые ведутся у нас внутри Евросоюза о стратегии европейской безопасности. И это привлекает всяческое наше внимание. Фактом является то, что ответственность за меры безопасности на европейском континенте и на наших территориях – это относится к компетенции множества международных организаций, которые в прошлом были весьма эффективны и отзывались на те вызовы, которые несло время, которые были тогда. Во всяком случае, ООН, которая своей структурой также покрывает это пространство.

Но существуют вопросы, которые не подпадают под программы этих организаций. Например, это проблемы безопасности, которые несут климатические изменения, и мы этим начали заниматься только в последнее время. Существуют также проблемы пространства, которое не покрывается всеми механизмами, имеющимися в распоряжении этих многочисленных организаций, программ.

Но что является ключевым при ответе на этот вопрос? Вопрос в том, что является основой любого сотрудничества в области безопасности. И ответ следующий: основа любого такого сотрудничества – это то, что мы защищаем. В Европе это наши совместные европейские цивилизационные ценности. И организации, которые обеспечивают безопасность, только на обороноспособности основываются, не являются полностью успешными. С этой точки зрения дискуссия, которая ведется в Европе, как уже президент Медведев отметил в своей речи в Берлине, придав этому соответствующее измерение, весьма актуальна. Мы говорим о ценностях, и именно этот тезис, что существуют три наследника европейской цивилизации и культуры – Евросоюз, Северная Америка и Россия, – это констатация, которая начинает дискуссию с правильного основания.

Что нам требуется в качестве основы, чтобы строить прочные структуры безопасности?

Конечно, мы не на пустом месте об этом говорим. Существующие организации играют свою роль и имеют свои функции. Мы говорим об аспектах этого сотрудничества, а также о надстройке и поиске новых решений для этих пространств, для которых у нас еще нет всех ответов.

Инициатива о такой дискуссии весьма приветствуется. Мы совместно констатировали, что это большой вызов, на который нам в будущем придется еще не раз ответить, и надеюсь, что мы при поиске решений будем продвигаться вперед.

Д.МЕДВЕДЕВ. Несколько слов скажу сначала по вопросам общеевропейской безопасности. Мы действительно это достаточно подробно обсуждали. И те идеи, которые были сформулированы некоторое время назад мною в ходе выступления в Берлине, обсуждали и вчера во время ужина, и сегодня во время деловой части встречи.

Совершенно очевидно, что общеевропейская безопасность неделима. Она не может распадаться на блоки, союзы. Она не может обеспечиваться одним государством или группой государств. Именно в силу того, что это безопасность всего европейского континента.

Какова ситуация сегодня? Существует целый набор организаций – авторитетных, сильных, имеющих очень мощное влияние на европейском континенте, которые пытаются решать эти вопросы. Но, по нашему мнению, ни одна из этих организаций в полной мере разрешить эти проблемы не может.

Я уже говорил об этом. Скажу буквально несколько слов.

ОБСЕ. Организация, которая состоялась в период «холодной войны» на основе известных Хельсинских соглашений и могла стать полноценной структурой, направленной на поддержание безопасности в Европе. Но в силу разных причин, я сейчас не буду акцентировать, не стала таковой.

НАТО. Самая мощная военно-политическая организация в Европе, блоковая организация. Но по вполне очевидным причинам она тоже не может быть базой для обеспечения безопасности на всем европейском континенте, потому что в этой организации не принимает участие достаточно значительное число государств. А раз это так, эта организация не универсальна.

Евросоюз. Его значение другое. И участники его также не тождественны набору государств Европы.

ОДКБ. Это организация, которая имеет региональное влияние, важная организация, но она тоже не способна обеспечивать такие задачи. И этот набор можно продолжить – мы не найдем ни одной универсальной организации. Отсюда возникла идея – идея, связанная с проведением (после, конечно, серьезной подготовки) саммита, в котором бы участвовали европейские государства, Соединенные Штаты Америки, Канада, а также те европейские структуры, которые уже так или иначе занимаются этими вопросами, на основе собственных, неблоковых представлений об обеспечении европейской безопасности, на основе тех принципов, которые нас объединяют.

Понятно, что эта задача непростая, она ориентирована на будущее. Но если мы сможем добиться единства по этим вопросам, единства в необходимости обсудить эту тему на общеевропейском саммите (а мы таких соглашений достигали даже в совсем сложный период – уж тем более есть резон сделать это сегодня), то тогда из этого саммита может родиться и общеевропейский договор. Во всяком случае, после сегодняшнего разговора на эту тему у меня больше оптимизма, чем до того.

Теперь в отношении «Северного потока». Конечно, это исключительно важный проект. Это коммерческий проект. Мои коллеги согласились в том, что он имеет огромное значение для Европы и не направлен против кого бы то ни было. Это объединяющий, неполитический, коммерчески оправданный проект. Мы его будем продвигать, будем договариваться с государствами, которые пока задают какие-то вопросы по этому поводу – и экологические, и иные, – ничего драматичного в этом нет. Это вопрос согласования позиций государств. Мы уважительно относимся к этим темам. Желательно только не политизировать коммерческий проект, направленный на то, чтобы обеспечить энергобезопасность в Европе в целом, не пытаться подменить его какими-то другими идеями.

Я думаю, что движение вперед будет, и сегодняшний разговор меня также в этом убеждает. Все те процедуры, которые сегодня проводятся в рамках проекта «Северный поток», будут продолжены, равно как мы будем двигаться и по другому направлению, другому проекту – я имею в виду «Южный поток». Оба эти проекта нужны Европе.

ВОПРОС (Телевидение Словении): Вопрос господину Медведеву. Вы подчеркнули важность словенского председательства в Евросоюзе. Считаете ли Вы, что это каким-то образом оказало действие на развитие отношений [между Россией и ЕС]? Если Ваш ответ, господин Медведев, положительный, то как нам понять заявления некоторых политиков о том, насколько проще будет разговаривать с Евросоюзом во время французского председательства?

Д.МЕДВЕДЕВ. Я не знаю, о каких политиках Вы говорите. Я такого не говорил. Мне абсолютно комфортно и приятно разговаривать с моими коллегами, которые присутствуют на этом саммите. Я надеюсь, что мы продолжим наш разговор в дальнейшем.

Что же касается словенского председательства, то оно уже имеет один очень важный итог – тот, с которого мы начали: мы, по сути, начинаем переговоры о заключении нового договора. И именно этот саммит, именно словенское председательство как раз и будет в истории тем председательством, когда все эти решения были приняты. В этом смысле я еще раз хотел бы поблагодарить моего коллегу господина Яншу и всех, кто принимал участие в подготовке соответствующих решений, способствовал их принятию, организации саммита. Я думаю, что это очень полезно, в конечном счете, и для объединенной Европы, и для Российской Федерации. Тем более что действительно у нас есть особые общие исторические корни, есть ряд серьезных инициатив, которые мы всегда поддерживали, связанных с единством славянских народов. И в этом смысле я считаю председательство Словении для Российской Федерации абсолютно успешным.

Я.ЯНША. Спасибо, господин президент, за эти добрые слова. Конечно, я бы мог весьма конкретно ответить и сказал бы, что именно в период словенского председательства имело место согласование переговорных рамок для нового соглашения о партнерстве, но это было бы излишним самовосхвалением, поскольку председательство стремилось к этому и работало над этим. Конечно, мы рады, что теперь это имеет место. И хотел бы сказать, что это плод не только наших усилий – здесь мы встретили также большое понимание, которое было необходимо прежде всего для того, чтобы согласовать многие моменты, например, с российской стороной. Я благодарю за эту готовность к сотрудничеству и за всю помощь Комиссии, без которой мы бы с трудом преодолели какие-то препятствия, которые некоторое время нас тяготили.

И, конечно, мы рады, что за эти полгода в рамках одного из направлений, которые мы себе выбрали в качестве приоритетов нашего председательства, мы сделали акцент также на некоторых специфических темах. Так, например, мы возобновили работу форума славянских культур, оживили его работу. Была выставка славянской культуры в Брюсселе. Также были организованы некоторые другие мероприятия, которые влились в год межкультурного диалога в Европе, который будет продолжаться и во время французского председательства и явится основой для подобных контактов.

Я бы не пренебрегал такими примерами, символами, которые важны в международной политике, в области международного сотрудничества. Сейчас, с новым расширением Евросоюза, ЕС также получил новое качество за счет славянских стран, и это наш новый специфический положительный элемент, который существенен для сотрудничества между Россией и Евросоюзом, этого отрицать нельзя. Это не исчерпает себя за время словенского председательства, это более длительная вещь.

ВОПРОС (радио «Маяк»). У меня вопрос к господину Солане, а также его коллегам по евротройке господину Янше и господину Баррозу. Европейский Союз достаточно много внимания уделяет вопросам общеевропейской безопасности. И тем не менее, когда речь заходит о таких связанных с этим проблемах, как ДОВСЕ и ПРО, от этой темы как-то уходит. В основном при этом высказывается позиция Соединенных Штатов. С чем это связано и означает ли это, что Европейский Союз устранился от данной темы? Спасибо.

Х.СОЛАНА. Позвольте мне связать Ваш вопрос с предыдущим. Мы открываем новую страницу. Мы определились с тем, как действовать дальше, что-то уже завершили, но новый этап мы начинаем. Мы находимся здесь сегодня с президентом Медведевым и смотрим в будущее. Это очень важно. А будущее ответит на Ваши вопросы. Вы ведь несколько вопросов задали. Это связано с будущим.

Мы должны смотреть в будущее и определиться с тем, каким образом эти вопросы могут быть урегулированы. Могу Вам сказать, что у нас есть многое, чтобы эти проблемы были урегулированы. Мы это сделаем. Сегодня у нас хороший день. Вчера за ужином и сегодня мы говорили также о вопросах безопасности. И мы пришли к выводу, что без прочных и глубоких отношений между Россией и ЕС – или ЕС и Россией, не важно, в какой последовательности, – многие вопросы с прицелом на будущее, и они не будут решены без этого сотрудничества.

Многое касается здесь классических понятий о безопасности. Но есть и новые вызовы и угрозы, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Без такого сотрудничества мы не сможем на них ответить, мы должны работать в этом направлении. И есть ряд конкретных вопросов – пожалуйста, внимательно слушайте меня, – есть очень важные вещи, которые сегодня имеют место. И мы сегодня начали обсуждать и уже нащупываем пути их решения. И в этом направлении будем двигаться дальше.

Я.ЯНША. Я этот конкретный вопрос поместил бы в тот более широкий контекст, о котором я уже говорил, только добавил бы, что ПРО – это не вопрос какого-то общего уровня Европейского союза, это не решение ЕС. Не занимается Евросоюз конкретно этим. Но это, конечно, вопрос, который касается некоторых членов Евросоюза и также более широких аспектов всей европейской безопасности, о чем мы уже говорили. Я также думаю, что каждый из таких открытых вопросов, а также вопрос ПРО, можно решать, как говорил высокий представитель господин Солана, без того, чтобы мы были в дурном настроении и при плохих последствиях. Это надо рассматривать динамически и, как говорил Жан Моне 50 лет назад, когда образовывался Евросоюз, «расширить контекст».

То есть некоторые вопросы таковы, что их нельзя решить, если их постоянно рассматривать в каком-то ограниченном контексте. Этот вопрос надо расширить в рамках дискуссии о всей глобальной европейской безопасности. В предстоящие годы эта тема еще расширится, и, например, через пять лет это будет не то, что будет интересовать всех нас.

Д.МЕДВЕДЕВ. Я два слова буквально добавлю, хотя этот вопрос не был адресован мне. Европа – это наш общий дом. И мы – государства, которые являются хозяевами этого общего дома. И, как государства – хозяева дома, мы должны помнить о своих обязанностях по содержанию нашего общего дома. Невозможно возлагать эти обязанности на своих соседей, это наше общее дело, как невозможно перепоручить содержание дома одному, пусть даже очень состоятельному, хозяину. Поэтому я считаю, что все вопросы, связанные с поддержанием, с обеспечением европейской безопасности – будь то вопросы противоракетной обороны, вопросы ДОВСЕ, – должны обеспечиваться коллективными усилиями. Если же их обеспечение происходит на квазидвусторонней основе, от этого страдают интересы других государств. Именно поэтому мы крайне скептически относимся к инициативе в области третьего позиционного района, считаем эту идею вредной, не обеспечивающей задачи поддержания безопасности на европейском континенте и глобальной безопасности.

Это наш общий вопрос, мы неоднократно заявляли о своем желании заниматься им совместно. Двери открыты, переговоры продолжаются, но мы должны вести их, имея в виду и эти наши озабоченности.

ВОПРОС (Словенское агентство печати). Вопрос господину Янше и господину Медведеву. Как проходит развитие двусторонних отношений в области энергетики? Думаете ли вы, что они развиваются в правильном направлении, каковы перспективы переговоров о «Южном потоке» и когда эти переговоры будут завершены?

Я.ЯНША. Эти переговоры тесно связывают Евросоюз и Россию. Это также одна из основ переговоров по новому соглашению и требует взвешенного, сбалансированного отношения, поскольку тут важны обе стороны: как сторона предложения, так и сторона спроса. Мы говорили о различных аспектах этих отношений, а также об инструментах раннего оповещения, что прозвучало уже на предыдущем саммите в Мафре, в Португалии. И думаю, что здесь у нас есть продвижение вперед.

Когда речь идет о различных проектах, всегда следует помнить, что Евросоюз заинтересован в как можно более безопасном снабжении и транспортировке. Это обеспечивается.

Что же касается конкретных проектов, вряд ли я смогу ответить на этот вопрос, поскольку это уже уровень бизнес-сотрудничества. Здесь включены уже экономические субъекты. В любом случае сотрудничество между Россией и Евросоюзом и отдельными странами Европы не останется только на уровне энергетики, оно будет расширяться и охватывать новые области – это и высокие технологии для более эффективного использования электроэнергии, для более успешной борьбы с климатическими изменениями. Это неотъемлемая часть нашего партнерства. ВОПРОС. как мы будем подходить к этим вопросам на глобальном уровне.

Д.МЕДВЕДЕВ. Мне остается только добавить, что, конечно, энергетика – действительно очень важный элемент нашего сотрудничества. Мы достаточно большое внимание уделили этому вопросу, обсуждали вопрос глобальной энергетической безопасности, европейской энергетической безопасности. В общем, на самом деле то, что сегодня стоит в повестке дня практически любого саммита, который проходит на территории нашей планеты. Совершенно очевидно, что без наших специальных договоренностей по этой теме, без того, чтобы увязать интересы всех участников энергетической цепочки: от производителя до транзитера, от транзитера до потребителя – невозможно решение всех этих вопросов в совокупности.

И мы договорились, что мы продолжим обсуждение всех этих вопросов и в контексте будущего общего соглашения между Россией и Евросоюзом, и по абсолютно конкретным направлениям, по которым, собственно говоря, эти проекты сегодня реализуются. В ряде случаев эти проекты носят трансгосударственный характер, в ряде случаев они замыкаются на двусторонней основе. Это сложные большие энергетические проекты, по которым нам еще предстоит принять целый ряд решений. Но, на мой взгляд (я уже отвечал на этот вопрос), все эти проекты именно в силу своей абсолютной конкретности, значимости для поддержания энергобаланса в Европе будут доведены до конца. Я имею в виду и «Северный поток», и «Южный поток». Более того, они развиваются вполне успешно, даже несмотря на то что при продвижении таких проектов требуется согласование воль отдельных государств. Но это нормальный процесс, еще раз повторяю: мы этим будем заниматься вполне нормально.

ВОПРОС («Файнэншл таймс Дойчланд»). Спасибо. Вопрос президенту Медведеву и господину Баррозу. Президент Медведев, Вы жаловались по поводу евросолидарности, которая иногда приводила ЕС к тому, что отдельные проблемы отдельных стран становились камнем преткновения для отношений между Россией и ЕС. Есть и ряд текущих проблем. Не могли бы Вы перечислить текущие проблемы такого рода, которые сейчас существуют?

И когда Вы говорите, что это сложная организация, что Вы имеете в виду?

Д.МЕДВЕДЕВ. Я не жаловался на евросолидарность. Почему я должен жаловаться на европейскую солидарность? Это тот принцип, который не мы устанавливали. Я уже как-то говорил, недавно, кстати, на эту тему, что проблемы не между Европейским союзом и Российской Федерацией, а проблемы зачастую внутри Европейского союза, они нам все хорошо известны. А то, что используется принцип евросолидарности – это принцип, который, конечно, укрепляет Европейский Союз. Это принцип согласования мнения, воли всех государств-участников. Но чем шире становится Евросоюз, чем большее количество государств становится полноценными членами Евросоюза, тем труднее следовать этому принципу. И мы это видим на примере Лиссабонского процесса. В этом смысле мы сочувствуем нашим коллегам, рассчитываем на то, что, несмотря на жесткость подходов, несмотря на такой принципиальный характер евросолидарности, тем не менее движение вперед по созданию европейского государства будет продолжено.

Что же касается применения этого принципа в отдельных случаях, связанных с нашими отношениями, то, наверное, если бы он не действовал, нам было бы проще. Но это не наш принцип, это принцип наших партнеров. И на них как раз лежит ответственность за то, чтобы добиться европейского консенсуса. В конечном счете это и происходит.

И сегодняшний саммит стал этому свидетельством. Поэтому я думаю, что развязки всегда достижимы. Другой вопрос, что даже внутриевропейские механизмы могут оптимизироваться, но это не наше дело, это дело наших партнеров по Европейскому союзу.

Я хотел бы еще раз сказать, что мы вполне удовлетворены теми итогами, которые сегодня достигнуты, и тот неприятный момент, который последние полтора года сопровождал нашу работу, он исчез. Это не значит, что все вопросы растворились. Их будет еще очень много. Но хотя бы открыта дорога к тому, чтобы готовить новый, полноценный общий документ для сотрудничества на долгие годы вперед.

Я считаю, что от этого выгадают все: и Евросоюз, и государства – участники Евросоюза, и Российская Федерация.

Ж.М.ДУРАУ-БАРРОЗУ. Я полностью согласен. Проблема не в солидарности. Наоборот, солидарность – это важный актив Европейского союза. Действительно, в ЕС мы уважаем друг друга и применяем принцип солидарности. Что под этим некоторые имеют в виду – и здесь речь идет не о президенте Медведеве, как он только что сказал, – иногда говорится, что это затрудняет процесс принятия решений. Да, это правда. Но таким образом мы устроены, мы уважаем идентичность и различия между 27 государствами-членами. ЕС – это демократическая организация, демократическое образование, и мы не можем навязывать какие-то мнения против воли наших государств-членов. Это очень важно понимать. В конечном итоге это огромное преимущество, поскольку, когда мы вырабатываем общую позицию, когда обсуждаем с нашими партнерами, в том числе с Россией, нашу позицию, тогда мы говорим от имени 500 миллионов граждан, от имени экономического образования, которое сейчас самое крупное в мире. И ВВП ЕС – самый крупный, крупнее, чем американский. Это крупнейшее торговое объединение в мире, это крупнейший донор помощи в интересах развития. Вот что такое Европейский Союз.

Иногда требуется какое-то время для того, чтобы принять решение, поскольку мы должны учитывать мнение наших государств-участников – более развитых, менее развитых, государств-основателей, новых членов ЕС.

Это очень хороший пример для всего остального мира. Если бы тот же самый принцип солидарности использовался во всем остальном мире, то, мне кажется, мир стал бы намного лучше. И поскольку это моя последняя пресс-конференция с Янезом Яншей, позвольте мне отметить важный момент: это первое председательство одного из новых государств-участников. Это очень успешное председательство для меня, для Европейской комиссии. Наличие председателя Совета из Словении или из других государств-членов – равноценно. И под председательством Словении мы тоже добились результата. В том числе это начало новых переговоров по соглашению с Россией. Это прекрасный пример того, что в Европейском Союзе все страны имеют равное достоинство. И мы будем бороться за это, будем придерживаться принципа солидарности.

Хочу воспользоваться этим вопросом для того, чтобы воздать должное господину Янше, словенскому председательству, сказать, как я ему признателен. И это я делаю в Ханты-Мансийске в контексте встречи с президентом Медведевым, с нашими российскими партнерами и друзьями. Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 27 июня 2008 > № 122696

По распоряжению президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедова, вся сумма возвращенного долга – 44 млн. 800 тыс.долл. – переведена на счет Резервного валютного фонда и будет направлена на реформирование и совершенствование системы образования в Туркмении.Возвращение старого долга Азербайджаном было приурочено к официальному двухдневному визиту президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухаммедова в Баку, который начался сегодня, в понедельник 19 мая. Центральной темой встречи с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым станет обсуждение вопросов, связанных со строительством Транскаспийского газопровода. Предполагается, что газ по газопроводу будет в обход России поступать из Туркменистана в Азербайджан, откуда через Грузию он будет прокачиваться в Турцию и далее по системе Nabucco через Болгарию, Румынию и Венгрию попадать в Австрию.

Долгое время «нерешенность вопроса взаиморасчетов тормозила развитие двустороннего сотрудничества», отметили в пресс-службе правительства Туркменистана.

За последний год Туркмения и Азербайджан наметили пути решения спорных вопросов, в т.ч. о газовых месторождениях в Каспийском море. Так, в янв. 2008г. в Ашхабаде состоялось первое заседание двусторонней межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, которую возглавили заместители глав правительств двух стран. Туркмения. Россия > Внешэкономсвязи, политика > energyland.info, 19 мая 2008 > № 99571

Инвестиционная группа из Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) Abu Dhabi Group выразила готовность инвестировать 80% от общей стоимости проекта возведения в г.Тбилиси нового пятизвездочного отеля международной гостиничной сети Kempinski. По данным министерства экономического развития Грузии, договоренность об этом была достигнута между Abu Dhabi Group и инвестиционной компанией «Капитал Восток», ранее являвшейся единственным инвестором этого проекта. Согласно результатам переговоров, «Капитал Восток» сохранит за собой 20% долю участия в проекте. Остальные же 80% стоимости проекта станут предметом капиталовложений Abu Dhabi Group. Изданный момент начат процесс юридического оформления сделки.Общая стоимость проекта возведения в Тбилиси отеля Kempinski составляет 110 млн.долл. Он разместится в бывшем здании Института Маркса, Энгельса и Ленина, на центральном проспекте грузинской столицы – Руставели. Ранее в нем находился парламент страны, а затем Центральная избирательная комиссия, конституционный суд , а также верховный совет и совет министров АР Абхазия (в изгнании). В 2006г. здание перешло во владение швейцарской инвестиционной компании Vostok Capital (одним из ее руководителей является бывший председатель КГБ СССР Вадим Бакатин), а в 2007г. дочерняя структура Capital Vostok – девелоперская, инвестиционная компания А Word начала проектные и строительные работы.

Предполагается, что сам проект отеля Kempinski, разработайный ранее по заказу «Восток Капитал», не претерпит существенных изменений. Заново будет расписан лишь только график реализации работ. Вероятно, будет заменен также генеральный подрядчик на осуществление строительных работ, который будет выбран по итогам соответствующего тендера. Не исключено также, что возрастет бюджет проекта, который предположительно составит до 200 млн.долл. В соответствии с проектом новая гостиница будет состоять из 200 номеров и 50 апартаментов высокого класса. Данный гостиничный комплекс будет также включать в себя бар, два ресторана, плавательный бассейн, фитнес-клуб, игровые площадки, залы для деловых встреч и конференций, а также ряд бутиков. Введение отеля в эксплуатацию изначально планировалось в 2010г. Тогда как саму гостиницу планировалось назвать Kempinski Hotel Sent George Tbilisi («Кемпински Отель Святой Георгий Тбилиси»).

Помимо отеля Kempinski компания Abu Dhabi Group осуществляет на территории Грузии ряд других инвестпроектов. Так, в 2008 эта группа учредила в стране новый коммерческий банк – АО КБ «Корбанк». Позднее данный КБ стал владельцем АО КБ Standard Bank («Стандарт Банк»), ранее принадлежавшем бизнес структурам, контролируемым олигархом Бадри Патаркацишвили. Планируется, что ребрендинг КБ Standard Bank а также его передача во владение КБ «Корбанк» будет осуществлена летом 2008г. Кроме того, ранее, в нояб. 2007г. дочерняя компания Abu Dhabi Group – Warid Telecom («Варид Телеком») получила от национальной комиссии Грузии по регулированию коммуникаций соответствующую лицензию на право телекоммуникационного обслуживания в системе WiMAX. Стоимость лицензии составила 10 млн.долл. Предполагается, что инвестиционный портфель компании Warid Telecom в Грузии составит GEL 80.000.000. В 2008г. компания планирует начать процесс распространения услуг беспроводного интернета на всей территории Грузии.

Abu Dhabi Group является частной холдинговой инвестиционной компанией из эмирата Абу- Даби (ОАЭ), главой Abu Dhabi Group является министр образования и науки ОАЭ, шейх Нахаян Мабарак Аль-Нахаян. Abu Dhabi Group является одной из крупнейших компаний на Ближнем Востоке. Дочерние предприятия компании помимо ОАЭ работают во многих странах Европы, Азии и Африки, в самых различных отраслях экономики. Среди них – разведка месторождений нефти и газа, гостиничный бизнес, связь, страхование, банковские и финансовые услуги, автопром и строительство. К числу активов группы в Пакистане относится пятый по величие КБ Bank Alfalah, один из крупнейших в Пакистане КБ по обслуживанию частных лиц, значительная доля в третьем по величине пакистанском КБ United Bank Limited, а также в операторе связи Watee. Группа работает уже более 40 лет, а ее инвестиционный портфель составляет 10 млрд.долл. Помимо Грузии компания вскоре намерена выйти на рынок Азербайджана и Украины.

Warid Telecom является дочерней компанией Abu Dhabi Group. Владельцем 70% акций компании является Abu Dhabi Group, а остальных 30% акций – крупнейшая телекоммуникационная группа стран Юго-Восточной Азии – Singapore Telecommunications (SingTel). Рыночная стоимость активов Warid Telecom составляет около 2,9 млрд.долл. Под контролем Warid Telecom находится третий по величине оператор сотовой мобильной связи в Пакистане, клиентская база которого насчитывает до 10 000 абонентов. Кроме того, Warid Telecom активно работает в Уганде, Бангладеш. ОАЭ > Недвижимость, строительство > russarabbc.ru, 13 марта 2008 > № 106269

Рискованные эксперименты

Уже более полутора десятилетий Черноморско-Каспийский регион живет в условиях кардинально изменившейся геополитической ситуации. Вместе с прежней конфронтационной линией между Востоком и Западом, двумя гигантскими полюсами завершившегося противостояния, исчезло и прежнее, более или менее устойчивое и управляемое, равновесие.

В годы конфронтации выработались четкие правила, предполагавшие сотрудничество (пусть и вынужденное) в вопросах сохранения мира. На смену пришел длительный и пока еще не завершившийся период трудной перенастройки международных отношений. Черноморско-Каспийский регион, обладающий огромным экономическим, геостратегическим и конфликтогенным потенциалом, оказался отнюдь не на периферии данного процесса. В прошлом году в Европе и Соединенных Штатах развернулась активная дискуссия о судьбе этой территории, нашедшая отражение и на страницах журнала «Россия в глобальной политике» (№ 3, 2007 г.) – в статье Рональда Асмуса «Евро-атлантическое Причерноморье».

Относительная простота прежней расстановки сил на черноморско-каспийском пространстве (СССР – Турция как представитель НАТО – прозападный до 1979 года Иран) сменилась куда более сложной и запутанной картиной. У Черного моря появилось семь совладельцев, де-факто включая Абхазию (с учетом всех претендентов на этот статус, входящих в Организацию черноморского экономического сотрудничества, их число может достигнуть 13), а у Каспийского моря – пять. Между этими акваториями уже не Советский Кавказ, а четыре независимых государства, к которым при определенных обстоятельствах могут добавиться еще три пока непризнанных (Абхазия, Южная Осетия, Нагорный Карабах).

Возможности, открывшиеся перед новообразованными странами, омрачаются жесткой и опасной борьбой за средства их реализации. Трагическое наследие первых лет становления государственности на Южном Кавказе пока не позволяет нейтрализовать источники напряженности, постоянно чреватой кризисами. Ситуация усугубляется громадным (как считается) энергоресурсным, коммуникационным и военно-стратегическим потенциалом Черноморско-Каспийского региона.

США и Европейский союз с разной степенью откровенности объявили данную территорию сферой своих жизненных интересов. Соответственно государствами региона предложено проводить последовательную проамериканскую и прозападную политику, что якобы будет способствовать и более легкому решению их собственных внутренних проблем. В результате «естественная» экономическая конкуренция на черноморско-каспийском пространстве обостряется и выходит за положенные ей рамки, вольно либо невольно провоцируя военно-политическое соперничество. Для последнего характерна многосторонняя и подвижная конфигурация, которая далеко не всегда выстраивается по жесткому блоковому принципу. В ряде случаев интересы союзников вступают в конфликт, зато находятся точки соприкосновения с интересами соперников. Это заметно усложняет систему взаимодействия, делает ее менее гибкой и предсказуемой, в том числе в кризисных ситуациях.

Нерешенные этнополитические конфликты не позволяют со всей ясностью оценить перспективы развития Южного Кавказа, и в частности использования его в энергетических и других проектах Запада. Как показал опыт, практика искусственного политического конструирования на постсоветской периферии, откровенно направленная против России, мало способствует эффективному продвижению проектов. Классическим примером является ГУУАМ (неформальное объединение Грузии, Украины, Узбекистана, Азербайджана и Молдавии; после выхода из него Узбекистана – ГУАМ. – Ред.). Своих изначально объявленных экономических целей (повышение энергетической безопасности Запада) эта организация по разным причинам не добилась. Однако достигнут политический эффект – создан альянс, демонстративно противопоставленный Москве.

Чем менее удачна энергетическая миссия ГУАМ, тем очевиднее его эволюция в сторону военно-политического союза. Речь, однако, идет не о внутреннем, естественном развитии, каким оно могло бы быть при наличии объективных, органических предпосылок, а об искусственном, управляемом извне и во многом экспериментальном процессе. Обсуждается возможность расширения данного альянса за счет Польши (Варшава вообще проявляет особую активность), Литвы, Румынии и Болгарии (все эти страны являются к тому же участниками Содружества демократического выбора, образованного в этой части Европы после «цветных» революций в Тбилиси и Киеве). Если это произойдет, иных доказательств намерения Вашингтона возвести «санитарный кордон» вокруг России уже не понадобится.

Поскольку сама мысль о дальнейшем расширении ЕС вызывает острую аллергию у жителей единой Европы, желающим стать членами «клуба» предложен облегченный вариант – «Европейская политика соседства плюс» (ENP+). По сути, она предусматривает подчинение постсоветских государств воле и указаниям Брюсселя без предоставления им реального членства в Евросоюзе и права участвовать в принятии решений. Запад по привычке исходит из предположения о том, что иных альтернатив «медвежьим объятиям» Кремля у элит бывших советских республик нет. Вдобавок Брюссель и Вашингтон никогда не задавались вопросом, а есть ли у этих элит чувство гордости, достоинства, самолюбия…

Но главную остроту вносит в черноморско-каспийскую проблематику идея дальнейшего продвижения НАТО на восток – независимо от того, является ли эта идея реальным планом или устрашающим блефом. Будучи, казалось бы, лишь плодом чьего-то абстрактного мышления, она уже стала осязаемым, материальным фактором, ибо страх перед ее реализацией прочно укоренился в сознании российского политического класса. Точнее, в том инстинктивно-подкорковом, оборонительном сегменте этого сознания, который постоянно подпитывается исторической памятью и печальным опытом.

Затасканная и не подкрепленная аргументами формула «вам, россиянам, никто не угрожает» не может не вызвать у Москвы ничего, кроме раздражения. За ней проглядывают то ли высокомерное неуважение к способности Кремля анализировать геополитическую обстановку, то ли расчет на неисчерпаемые запасы русской наивности.

Под видом формирования интеграционных структур с целью вовлечения их в глобальную экономику, по сути, реализуются рискованные геополитические мегапроекты, которые предусматривают радикальное изменение баланса сил и территориальные перекройки.

По периметру России в ускоренном порядке создаются крупные регионы, составные части которых планируется объединить общностью долгосрочных целей. Названия новых пространств непременно включают в себя эпитет «большой»: «Большая Европа», «Большой Ближний Восток», «Большой Черноморский регион» (его логическое продолжение – «Большой Черноморско-Каспийский регион»).

Внутри этого «санитарного кордона», который на Западе принято именовать эвфемизмом «пояс стабильности», как предполагается, будет успешно идти процесс демократизации. Но, с точки зрения проектантов, гораздо важнее другой процесс – образования в регионе «критической массы стран», позволяющей добиться численного и качественного преимущества над Россией и ее союзниками. (Ради этого можно смотреть сквозь пальцы на любые отступления от канонов демократии и либерализма, которыми богата постсоветская жизнь.)

Уже никто не пытается скрывать, что у границ России Западу нужна «долгосрочная военно-политическая структура», обеспечивающая «гарантии безопасности» перед лицом… нет, конечно, не России, а «новых угроз и вызовов». Данный политологический штамп, за которым можно спрятать все что угодно, широко освоен теми, кто хочет убедить Москву: ее представления о структурно-иерархическом содержании проблемы национальной безопасности старомодны. А НАТО бояться не следует, поскольку она-де давно сменила амплуа и сосредоточена в основном на вопросах экспорта лучших образцов демократии.

В это нелегко поверить – ведь те же люди твердят о насущной необходимости раскрыть над географическим окружением России натовский «зонтик безопасности». В каких целях? Неужели лишь с тем, чтобы укрыться от международных террористов, наркоторговцев, нелегальных иммигрантов, экологических неприятностей и других олицетворений «новых угроз»?

Остаются вопросы крайне болезненные для многих европейских и американских аналитиков. Какая цена за торжество демократии в постсоветском ареале может считаться приемлемой? Стоит ли платить за это прогрессирующим и непредсказуемым обострением отношений с Россией? И где черта, за которой повышение уровня конфронтации становится недопустимым?

Пока у Запада нет однозначных ответов. Но влиятельные политические эксперты евро-атлантического сообщества позволяют себе заявлять о готовности Соединенных Штатов и Евросоюза проявить «решимость двигаться дальше, несмотря ни на что» и тем самым принудить Россию смириться с их планами. Это крайне рискованная позиция, ибо Кремль может усмотреть в ней открытое приглашение действовать в аналогичном духе, то есть «несмотря ни на что».

В доктрине укрепления безопасности на постсоветском южном фланге, предусматривающей насаждение там демократии посредством активного участия НАТО и Европейского союза, заложено логическое противоречие. Реалии нынешней ситуации таковы, что выбирать приходится между экспортом либеральных ценностей и стремлением к более безопасному миру. Усиливающаяся дестабилизация постсоветского, в том числе черноморско-каспийского, пространства – одно из подтверждений этого.

Сами по себе опасные эксперименты в стиле «Drang nach Osten» приобретают поистине зловещие обертоны на фоне ухудшающихся американо-турецких и чреватых открытым столкновением американо-иранских отношений. Удар по ядерным объектам Ирана способен вызвать цепь плохо прогнозируемых и контролируемых последствий и надолго лишить стабильности Черноморско-Каспийский регион.

Объективные факторы, заставляющие беречь мир и стабильность, а также субъективное понимание этой необходимости все чаще вступают в последнее время в противоречие с иррациональным началом в поведении вашингтонской администрации и отдельных стран – членов ЕС. Явственным образом реставрируется модель восприятия России как некоей византийской державы, противопоставляющей себя европейской цивилизации (под которой непонятно по каким критериям понимается цивилизация западноевропейская). Этот безнадежно устаревший идеологический архетип активно реставрируют западные СМИ. Он овладевает сознанием политиков, прежде всего молодого поколения, ослабляет способность к трезвому анализу и превращается в слепое руководство к действию.

В отличие от ветеранов холодной войны, испытавших на себе последствия нарушений ее негласных правил, новых европейских и американских лидеров, похоже, ничего не страшит. Чем еще объяснить декларируемое ими без всякого смущения право Запада единолично определять, какие интересы России в ближнем зарубежье законны, а какие нет? Даже те, что признаны «законными», уважать не обязательно. По ним всего лишь следует вести «широкую», «свободную», «конструктивную» дискуссию. А вот что действительно не подлежит обсуждению, так это «жизненно важные интересы» Евросоюза и НАТО на бывших территориях СССР.

Идея безальтернативности, связанная со стратегией тотального оппонирования России везде и во всем, принимает навязчиво-нездоровый характер. Вместо того чтобы вникнуть в сущность той или иной российской инициативы, даже когда взаимная польза очевидна, ее априорно отвергают, поскольку-де от Кремля ничего хорошего ждать не приходится.

На черноморско-каспийском направлении проявления подобного иррационализма порой выражаются в азартной готовности поступиться экономической выгодой ради того, чтобы досадить Москве. Не заиграться бы настолько, что в один прекрасный день обнаружится: реальные, в том числе экономические, издержки от захватывающих антироссийских игр бесконечно превышают полученные дивиденты.

Куда больше, однако, настораживает тенденция рассматривать черноморско-каспийские геополитические проекты приоритетными по сравнению с энергетическими. Регион пытаются насильственно переустроить в соответствии не с географическими и историческими реалиями, а с вашингтонскими планами радикального переформатирования глобального пространства. В результате не находится надлежащего места для осознания географической аксиомы. Из 12 государств, непосредственно входящих в Черноморско-Каспийский регион, лишь Россия имеет широкий доступ к обоим морям и владеет внушительной по площади территорией между ними, что автоматически наделяет ее особой функцией – служить идеальным связующим звеном между Центральной Азией, Кавказом и Европой.

Данный статус основательно подкрепляется наличием развитой и надежной энерготранспортной инфра-структуры к северу от Главного Кавказского хребта. Словом, речь идет о геоэкономических реалиях, которые гораздо легче и выгоднее принять (как, собственно, и поступают многие вменяемые торговые партнеры России), чем тратить силы на борьбу с ними.

Между тем именно такую во многом иррациональную борьбу ведут Соединенные Штаты и отчасти Европейский союз, невольно принося ей в жертву и соображения экономической целесообразности, и региональную безопасность. А все ради того, чтобы заполучить по периметру возрождающейся России как можно больше рычагов, сдерживающих якобы имеющиеся у нее новые имперские амбиции.

Правда, официальный Запад пока декларирует другую задачу – необходимость подстраховать свою экономику энергомаршрутами, идущими в обход России (через Южный Кавказ, Каспийское и Черное моря, Турцию, Украину). Однако их уязвимость перед лицом разнообразных угроз, а также низкая рентабельность наводят на мысль, что указанные альтернативы – это лишь благовидное прикрытие для сугубо военных и политических проектов.

Опытным полигоном, на котором проходят испытание данные проекты, стали государства Южного Кавказа, Турция, а в перспективе может стать даже Иран. Всем им вместе и каждому в отдельности отводится роль компонентов для сборки новой геополитической конструкции, которой, по замыслу, суждено в ближайшем будущем занять относительно самостоятельное место в региональном балансе сил.

Поскольку западный налогоплательщик не привык раскошеливаться на химеры, его стараются убедить в экономической целесообразности продвижения НАТО на восток и активного участия Евросоюза в проблемах региона. (Открыто проповедовать идею о необходимости защититься от возможного нападения России почти никто не решается ввиду ее полной абсурдности.) Отчасти поэтому СМИ не спешат прекращать разговоры о несметных богатствах Каспия, об имманентной готовности стран Южного Кавказа к либерализации и европеизации (говорить такое о Центральной Азии не поворачивается язык даже у сверх-оптимистов), а также, разумеется, о коварстве Москвы.

Россию не может не волновать вопрос о будущем предназначении искусственно образованных вокруг нее зон и о том, кто будет их реально контролировать. Если, скажем, ядром новых конструкций предполагается сделать ГУАМ с его нынешними программными задачами и в пополненном составе, это приведет только к нарастанию конфронтационных тенденций. Если же целью является создание прочной системы коллективной безопасности во имя мира, стабильности и всеобщей экономической выгоды, то к чему тогда под любыми предлогами отстранять Россию от этого предприятия? Напротив, необходимо глубоко интегрировать ее, причем с такой долей участия, согласиться на которую Запад пока не готов.

В любом случае ясно одно: кремлевское руководство, несущее ответственность за национальную безопасность, не имеет ни права, ни возможности занимать нейтральную позицию в отношении процесса ускоренного «регионостроительства» на бывшей советской периферии. Сомнительные политические прожекты могут в конце концов взять верх в этом процессе над историко-географическими константами, экономическим прагматизмом и просто здравым смыслом.

То, что сегодня представляется кое-кому «высокими издержками бездействия Запада на полпути» в восточном направлении, завтра может превратиться в ничтожную плату за сохранение всеобщего мира. Печально другое: желающих принимать эту мизерную плату в России уже не останется.

Россия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 марта 2008 > № 2909712 Владимир Дегоев

Начало встречи глав государств-участников Содружества Независимых Государств, 22 фев. 2008г., Москва, Дом приемов Правительства.В.ПУТИН: Благодарю всех за решение приехать сегодня в Москву. И позволю себе очень коротко проанализировать то состояние, в котором находится наша организация, тем более что в последнее время были приняты определенные решения по ее развитию на среднесрочную перспективу.

Содружество является очевидным и неизменным российским приоритетом, причем не только в силу нашего общего прошлого и необходимости сохранения исторических связей между народами, но и потому, что от развития СНГ во многом зависит будущее наших стран. Именно поэтому считал бы необходимым уделить этому направлению столько времени, столько внимания. Рад, что мы так внимательно относимся к развитию наших связей. И, конечно, без вашего понимания, без вашей поддержки, без совместных усилий, без политической воли мы бы такой атмосферы в нашей работе не создали.

Мы по-разному выстраиваем отношения в рамках нашего Содружества, но очевидным является то обстоятельство, что эта организация является площадкой, которая позволяет нам решать содержательные вопросы, а там, где нужно, – хотя бы просто иметь контакты. Я имею в виду и очень сложные проблемы, доставшиеся нам из прошлого. И, как бы там ни было, несмотря на то, что многие из них остроту свою еще не потеряли и не являются решенными, – площадка СНГ позволяет встречаться, обсуждать, продолжать диалог.

Считаю исключительно важным шагом принятие Концепции дальнейшего развития СНГ и плана основных мероприятий по ее реализации. Эти документы придали новый смысл работе СНГ, уточнили вектор развития Содружества. И теперь главное – это их последовательное выполнение.

Одним из приоритетов считаю разработку и реализацию Стратегии экономического развития, нацеленной на расширение взаимодействия в этой сфере, на повышение конкурентоспособности наших стран и ускорение их социально-экономического развития.

Мы полагаем, что при подготовке этого документа следует проанализировать национальные программы социально-экономического развития [государств] Содружества, посмотреть, где совпадают наши текущие и долговременные экономические интересы, и на этой основе определить те направления, на которых консолидация усилий даст наибольший эффект.

В Стратегии необходимо зафиксировать основные приоритеты сотрудничества [на период] до 2020г., причем сделав акцент именно на инновации, на строительство новой экономики. Речь должна идти о развитии современных видов производств и услуг, призванных обеспечить нашим странам конкурентоспособные преимущества на долгие годы вперед. А с учетом глубокой кооперации – кооперация, доставшаяся нам из прошлого, остается именно такой – то, о чем я сказал выше, представляется особенно важным.

2007г. был объявлен в СНГ годом миграции. И этому направлению [сотрудничества], непосредственно затрагивающему интересы миллионов наших граждан, уделялось повышенное внимание. На последней нашей встрече мы тоже об этом говорили довольно подробно.

Ключевую роль в реализации принятых на этот счет в Душанбе решений должен сыграть Совет руководителей миграционных органов государств-участников СНГ. Эта структура уже с самого начала своей деятельности должна быть нацелена на достижение серьезных результатов в столь чувствительной для людей сфере.

Вопросы регулирования миграции и социальной сферы тесно переплетаются с гуманитарной проблематикой.

Мы вчера встречались с некоторыми коллегами в двустороннем формате, и практически все ставили вопрос о том, что граждане стран СНГ, в т.ч. в России, сталкиваются подчас с проявлениями ксенофобии, нетерпимости и даже с преступными посягательствами на их жизнь. Мы сожалеем и сделаем все для того, чтобы преступники были найдены, изобличены и наказаны. Будем бороться с этим неизменно и постоянно. Вместе с тем мы с вами прекрасно понимаем, что такие проявления национализма и ксенофобии непосредственно связаны с тем, как власти регулируют проблемы миграции. Именно поэтому – я уже говорил об этом ранее – мы приняли решения в сфере экономики, малого бизнеса, руководствуясь прежде всего этими соображениями, чтобы граждане стран СНГ, которые приезжают на временное проживание в Россию либо хотят остаться на более длительный срок, были защищены, а местное население тоже не чувствовало себя ущемленным, прежде всего на рынке труда. У нас позиция открытая, ясная. Повторяю еще раз: что касается преступных проявлений – будем с этим бороться.

Отмечу, что здесь, в миграционной сфере, как в фокусе сходятся самые актуальные задачи по развитию человеческого капитала, включая такие как становление экономики знаний и национальных инновационных систем, а также формирование качественно новой политики социального развития, опирающейся на принципы самореализации граждан.

Вот почему имея в виду согласованное сотрудничество в гуманитарной области, считаю, что оно является самым системообразующим фактором нашего развития и в этой связи придает серьезный дополнительный импульс всему процессу реформирования СНГ. Этой сфере отводится значимое место (имею в виду гуманитарное сотрудничество) в Концепции дальнейшего развития и в плане основных мероприятий по ее реализации.

В них поставлены обусловленные временем масштабные задачи по обновлению и развитию общих – образовательного, научного, информационного, культурного – пространств, контактов по линии молодежного сотрудничества, спорта и туризма.

Фактически в гуманитарном развитии находятся сейчас главные источники повышения конкурентоспособности и экономик в т.ч., подъема науки и укрепления здоровья наших граждан, воспитания и образования новых поколений. И потому понимание гуманитарного сотрудничества только как дружбы культур сегодня уже недостаточно. В этой связи обращаю внимание и с удовлетворением отмечаю, что в образовательной сфере сотрудничество расширяется. Мне было очень приятно услышать вчера от нашего коллеги, моего друга президента Азербайджана о том, что достигнута договоренность об открытии филиала Московского государственного университета в Баку. Такие филиалы работают и в других республиках СНГ: на Украине работает филиал МГУ, работает в Астане (и весьма успешно), Нурсултан Абишевич [Назарбаев] мне сегодня об этом рассказывал.

Базовый принцип в этой сфере, в сфере гуманитарного сотрудничества, – это максимальное вовлечение в такое взаимодействие всех государств-участников Содружества. И, во-вторых, интенсивная работа на гуманитарном направлении должна быть нацелена на конкретные результаты.

В этой связи отмечу активную работу уже созданных структур: Межгосударственного фонда [МФГС] и Совета по гуманитарному сотрудничеству [СГС]. Эти органы фактически обеспечивают организацию практической работы и координацию партнеров по Содружеству на высоком уровне, способствуют расширению спектра возможностей на гуманитарном направлении.

Мы будем приветствовать присоединение к договоренностям по Совету и Фонду всех коллег по Содружеству. Сегодня это восемь стран, а по ряду новых гуманитарных инициатив их становится больше, в т.ч. по рассматриваемому нами Году литературы и чтения в Содружестве.

Уверены, что такое последовательное, на равноправной основе сотрудничество выгодно и перспективно для всех наших граждан. Фонд, например, уже работает над реализацией целого ряда востребованных проектов: от издания обновленных учебников и поддержки молодых творческих деятелей – до проведения ежегодных масштабных форумов интеллигенции стран СНГ.

Рассчитываем на активную совместную реализацию весомого пакета решений и рекомендаций успешно проведенного в Астане второго Форума творческой и научной интеллигенции. Надеемся на успех и следующего, третьего Форума, с инициативой о проведении которого в 2008г. выступил Таджикистан.

Учитывая важность дальнейшего развития литературы и культурного диалога, мы вышли на подписание решения об объявлении 2008г. Годом литературы и чтения в Содружестве. Мы ждем активного подключения к этой инициативе всех наших коллег.

В рамках Года, при поддержке обозначенных выше структур [МФГС и СГС], планируется празднование юбилеев классиков национальной литературы – Абу Абдулло Рудаки, Микаила Мушвига и Уильяма Сарояна. Предусмотрены конкретные меры по развитию национальных литератур, книгоиздания, взаимного перевода, библиотечного дела. Мне кажется, что это очень важно, это забытая вещь. В Советском Союзе это было, может быть, излишне формализовано, но сегодня издания, напримерпереводы современных украинских писателей и поэтов, практически недоступны. Многие пишут на украинском языке – подавляющее большинство, наверное. Все это уже отрезано для русского читателя. Надо переводить с украинского, с белорусского, с грузинского, с армянского, с азербайджанского, со всех других языков народов стран СНГ. Мы в России этого очень хотели бы: мы хотим, чтобы наши граждане были знакомы с тем, что происходит в культурной жизни наших ближайших соседей-союзников.

У гуманитарного Фонда есть и запланированные проекты с телерадиокомпанией «Мир». Ей, вы знаете, отводится серьезная роль в формировании общего информационного пространства. Со своей стороны намерены всячески способствовать активизации работы «Мира», в частности последовательно расширяем распространение сигнала в России. Рассчитываем и на рост внимания к каналу со стороны всех партнеров по СНГ. Убежден, это в наших общих интересах.

Предлагаю рассмотреть вопрос об увеличении текущего финансирования компании «Мир» минимум на 50%, а также отдельно профинансировать программу перевода телерадиокомпании на современные цифровые и мультимедийные технологии.

Особое внимание необходимо уделить вопросам оптимизации работы структур СНГ, от решения которых во многом зависит эффективность Содружества в целом.

В этой связи два слова скажу об институте председательства в организации. Как показывает мировая практика, этот институт может играть важную организующую и координирующую роль, быть катализатором интеграционных процессов. В то же время наделение председательства серьезными полномочиями предполагает и высокую степень ответственности. Поэтому придаем особое значение ведущейся сейчас разработке Положения о председателе.

Мы рассчитываем, что все эти и другие шаги позволят поставить работу Содружества на более системную основу, обеспечат повышение практической отдачи от нашего взаимодействия.

Ну и, уважаемые коллеги, не скрою: я пригласил вас еще и потому, что срок моих полномочий в ближайшее время истекает. Я пригласил вас еще и потому, что хотел вас поблагодарить. Мы все это время, все эти долгие годы весьма плотно работали совместно. Несмотря на то что проблем у нас более чем достаточно, но все-таки нам удавалось избегать ненужного обострения там, где оно могло возникнуть. Мы всегда стремились к поиску решений, приемлемых для каждой из наших стран – во всяком случае, в рамках СНГ мы делали это.

Более того, еще раз хочу повторить: площадка СНГ использовалась для формулирования таких принципов нашего взаимодействия, которые способствовали развитию наших стран, шли на пользу, на благо миллионов наших людей. Без вашего заинтересованного участия в этой работе и без вашего позитивного настроя на такую совместную работу ничего бы этого не получилось. Кроме всего прочего, в чисто человеческом плане я всегда чувствовал вашу поддержку и благодарен вам за нее. Мне очень приятно было работать со всеми коллегами из стран СНГ. Я вас хочу за это поблагодарить, поблагодарить и сказать вот в таком узком кругу, хотя вы знаете об этом из средств массовой информации: одним из кандидатов в президенты Российской Федерации является первый зампред правительства России Дмитрий Анатольевич Медведев. Не секретом является то, что я посчитал возможным поддержать его самым активным образом, и хочу в этой связи сказать, почему. Я знаю Дмитрия Анатольевича очень давно. Мы с ним вместе работаем в течение более 17 лет. Дмитрий Анатольевич, особенно когда он работал руководителем администрации президента, был одним из самых близких членов моей команды. И именно с ним вместе, непосредственно мы вырабатывали все основные решения, в т.ч. в самом важном для нас внешнеполитическом направлении – в направлении СНГ. По сути, он один из авторов всей той политики, которую Россия проводила на этом направлении. И именно поэтому я считаю, что у нас не должно быть и не будет никаких революционных изменений именно в силу того, что Дмитрий Анатольевич – один из авторов российской политики на этом направлении. И мне бы хотелось, чтобы он об этом сказал сам.

Д.МЕДВЕДЕВ: Владимир Владимирович! Уважаемый Курманбек Салиевич, уважаемые главы государств!

Хотел еще раз поблагодарить Владимира Владимировича за возможность принять участие в этой встрече. Как только что здесь было сказано, проведение таких мероприятий, на которых можно обстоятельно и доверительно обсудить актуальные вопросы содружества, стало доброй традицией, причем теперь эта традиция получила и правовое обрамление, после того как эта позиция зафиксирована в Концепции дальнейшего развития СНГ.

В русле того, что только что было сказано президентом России, хотел бы еще раз подтвердить, что Содружество было и остается главным российским внешнеполитическим и экономическим приоритетом.

У наших стран и народов нет альтернативы сложившемуся режиму добрососедства, развитию долгосрочного сотрудничества.

Несколько слов по тем проблемам, которые сегодня обсуждались. Владимир Владимирович говорил о миграции, которой был посвящен 2007г. В свою очередь, хотел бы два слова сказать по транспортной проблематике, под знаком которой проходит 2008г. в СНГ. Работа по этому направлению ведется на основании Концепции согласованной транспортной политики государств-участников [СНГ], она была принята еще в 2004г. Соответствующие вопросы неоднократно обсуждались и на заседаниях правительства. В России мы, конечно, намерены самым пристальным образом следить за развитием и модернизацией инфраструктуры транспорта, внедрением современных логистических, управленческих схем и намерены использовать для этого самые передовые технологии, тем более что иначе сейчас работать просто нельзя.

Транспортная проблематика является очень актуальной для всех наших стран. Кроме того, на пространстве Содружества исторически сложилась разветвленная сеть межгосударственных транспортных коридоров, и поэтому считаем такого рода взаимодействие крайне полезным. От его эффективности в значительной степени будет зависеть и подъем многих отраслей национальных экономик, реализация совместных взаимовыгодных проектов.

Большое значение в этой связи придается и тесной кооперации транспортных ведомств: они сейчас активно работают в рамках той рабочей группы, которая была создана. Уверен, что добиться заметных результатов в течение этого года можно, с тем чтобы выйти на Совет глав государств в Бишкеке уже с вполне конкретными результатами.

Еще одна тема, которая мне достаточно близка по работе в правительстве, – это укрепление гуманитарного пространства, работа по молодежным направлениям. Конечно, это важнейшее условие гармоничного развития наших государств, развития наших народов. Только что Владимир Владимирович говорил о том, что состоялся II форум интеллигенции стран СНГ в Астане. Он прошел под хорошим объединяющим девизом: «Культура, наука и образование – будущим поколениям Содружества». Уже третий год действует совет по делам молодежи государств-участников СНГ. Осенью прошлого года в Баку прошел III Форум молодых лидеров страны СНГ и Балтии «Поколение ответственности». Предстоят и другие акции, и они, конечно, способствуют развитию культурных и научно-образовательных традиций, воспитанию у молодежи соответствующего взаимного уважения и сотрудничества.

Необходимо также в связи с предстоящим 65-летием Победы привлекать наших молодых граждан к подготовке, тем более что базовая Декларация о гуманитарном сотрудничестве, как известно, была принята накануне юбилея Победы – 8 мая 2005г.

Еще одно направление, которым мы сейчас активно занимаемся и которое считаем абсолютно прорывным, – это развитие нанотехнологий. Мне кажется, что здесь тоже есть огромный потенциал для взаимного сотрудничества. Формирование на пространстве СНГ единого регионального рынка наноиндустрии способствовало бы сохранению и развитию наукоемких отраслей экономики, реализации научно-технических и образовательных потенциалов наших стран, ну и, конечно, позволило бы сохранить им свое место в глобальном высокотехнологичном мире, тем более что в прежний период на территории практически каждого государства, входящего в СНГ, был свой участок того, что мы сегодня называем нанотехнологиями. Кстати, в портфеле Фонда гуманитарного сотрудничества уже лежит заявка на организацию Высших курсов СНГ по нанотехнологиям.

Еще один крупный гуманитарный проект, о котором тоже Владимир Владимирович только что сказал, – это развитие библиотечной системы, причем, конечно, речь идет о том, чтобы развивать эту систему на основе современных цифровых технологий. Сейчас все этим занимаются. Данный проект направлен на сохранение культурной идентичности наших стран и на сохранение общего пространства. Сделать это нужно обязательно.

Кроме того, – тоже об этом говорилось – Россия приняла решение переходить на цифровое вещание. Это большой сложный процесс. Достаточно вспомнить то, что происходило на территории Советского Союза, когда мы внедряли стандарт вещания СEKAM. Зря, конечно, внедряли, но тем не менее для того, чтобы избежать таких ошибок, наверное, было бы интересно сделать такого рода проекты совместными, с тем чтобы избежать ошибок на будущее и создать еще одну базу сотрудничества.

Одной из важнейших сфер взаимодействия остается социальная проблематика. Не случайно в Концепции дальнейшего развития СНГ и плане основных мероприятий к ней этому посвящен отдельный большой план работы по социальному блоку

И еще одна тема, весьма, к сожалению, актуальная, – это взаимодействие в случае возникновения чрезвычайных ситуаций или стихийных бедствий, необходимость эффективных мер и практических механизмов в этой сфере. Сегодня совершенно очевидно, что стоило бы объединить усилия экспертов по этому вопросу, в т.ч., например, путем создания фонда оперативной экономической помощи в случае чрезвычайных ситуаций в государствах Содружества. Такое предложение у нас готовится.

Уважаемые главы государств! Я еще раз искренне хотел бы выразить свою признательность за возможность поучаствовать в этой встрече.

В случае успешного для себя исхода предстоящих выборов хотел бы рассчитывать на продолжение доверительных рабочих и установление личных добрых отношений, что, вне всякого сомнения, очень важно для наших народов, для наших государств. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 23 февраля 2008 > № 100500

Кто виноват в карабахском тупике?

© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2008

Фуад Ахундов - политолог

Вопреки надеждам окончание холодной войны не привело к укреплению общей безопасности. Одна из причин этого – резкое обострение «локальных» конфликтов, вспыхнувших главным образом на территории бывших социалистических федераций – СССР и СФРЮ.

Нагорно-карабахский конфликт между Азербайджаном и Арменией, в котором Баку, а также ряд международных организаций, прежде всего Совет Европы и Организация Исламская Конференция, усматривают агрессию Армении против Азербайджана, занимает уникальное положение.

Сегодня дипломаты многих стран прилагают усилия для урегулирования этого, как и многих других, конфликтов. Со стороны России данной проблемой занимается сопредседатель Минской группы ОБСЕ Юрий Мерзляков. Излишне напоминать, что долгосрочное урегулирование и заключение прочного и стабильного мира невозможны без понимания, в том числе и посредниками, сути конфликта. И заведомо контрпродуктивны попытки подвести его под усредненные и донельзя упрощенные схемы.

Манипуляции с самоопределением

Одна из таких упрощенных схем (увы, популярная, но не становящаяся оттого более верной) – это противопоставление права наций на самоопределение и принципа территориальной целостности. С такой позиции карабахский конфликт комментировал на страницах журнала «Россия в глобальной политике» (№ 4, 2007 г.) спикер парламента Армении Тигран Торосян.

Подобную трактовку трудно признать корректной. Как указывают многие исследователи, в частности Юрий Решетов, право наций на самоопределение вовсе не тождественно «праву на отделение». Оно может и должно реализовываться в форме автономий, местного самоуправления и т. п. Тем более нельзя смешивать понятия народа, нации и этнической группы. Об опасности расширенного толкования права наций на самоопределение применительно к локальным конфликтам на территории бывших социалистических федераций высказался президент России Владимир Путин. Комментируя стремление стран Запада добиться признания независимости Косово вопреки воле властей Сербии, он спросил: «Вам не приходит в голову, что принятие на вооружение принципа самоопределения наций подтолк-нет негативные процессы не только на постсоветском пространстве?» «Зачем это провоцировать? Я считаю, что это крайне вредно и очень опасно», – подчеркнул президент.

Ответственные политики и дипломаты всегда осознавали, насколько опасно расширенное толкование права на самоопределение. Устав ООН, являющийся основообразующим документом международного права, не содержит формулировок, которые позволили бы считать право на самоопределение достаточным основанием для бесконечного «дробления» государств, пресловутого «самоопределения улиц» и «суверенитета дворов».

Можно проследить эволюцию принципа самоопределения в процессе формирования Устава ООН. В предложениях, рассматривавшихся на конференции в Думбартон-Оксе, положения статьи 1, касающиеся самоопределения, отсутствовали – они были внесены в Устав на Сан-Францисской конференции в качестве поправок великих держав. При этом в материалах, резюмировавших ход рассмотрения поправок, констатировалось, что принцип равноправия народов и их право на самоопределение «являются двумя составными элементами единой нормы». В материалах конференции также зафиксировано, что принцип равноправия и самоопределения народов согласуется с целями Организации Объединенных Наций постольку, поскольку включает в себя только право народов на самоуправление, «но не право на отделение». Таким образом, происхождение и уставное содержание принципа равноправия и самоопределения ясно показывают, что этот принцип изначально исключал отделение как форму его реализации. Во Всеобщей декларации прав человека право на самоопределение народа также не предусматривалось.

Принцип самоопределения наций получил развитие в ходе распада мировой колониальной системы. От колониального гнета освобождались огромные колонии, заморские территории, ранее именовавшиеся Британской Танзанией, Бельгийским Конго и т. д. Правительства, находившиеся за тысячи километров в европейских столицах, уже не могли эффективно осуществлять властные полномочия на некогда контролируемых ими землях. Огромные территории с внушительным по численности населением оставались без государственных механизмов управления вообще, и для этого уникального в своем роде процесса требовалось «создать» законодательные рамки. Принцип самоопределения наций был здесь единственной правовой основой.

Однако уже в ходе африканских «сырьевых войн» (например, мятежи в провинции Катанга бывшего Бельгийского Конго и кровопролитные междоусобицы в нигерийской Биафре) стало понятно, к чему приводит апеллирование к праву наций на самоопределение, после того как далекие европейские метрополии утратили здесь всю власть. В результате – череда кровавых войн на уничтожение, расчленение государств, установление власти удельных князей, племенных вождей и т. д.

Так или иначе, по итогам жестокого «антиколониального» и, что более важно, постколониального опыта в структурах ООН было еще раз подтверждено следующее.

Во-первых, не следует смешивать право народа на самоопределение с правами меньшинств, так как в намерение авторов Устава ООН не входило предоставление этого права меньшинствам.

Во-вторых, право народа на самоопределение не должно осуществляться в целях подрыва единства нации либо создания препятствий для воплощения в жизнь этого единства в нарушение национального суверенитета.

Наконец, в исследовании «Право народов на самоопределение», подготовленном в 1981 году в рамках ООН, подчеркивается, что «принцип равноправия и самоопределения, установленный в Уставе ООН, не дает неограниченного права на отделение населению, проживающему на территории какого-либо независимого и суверенного государства, и такое право не может считаться положением lex lata (изданного законодательства. – Ред.). Право на отделение, поддерживаемое или поощряемое иностранными государствами, будет явно находиться в вопиющем противоречии с принципом уважения территориальной целостности, на котором основывается принцип равенства государств». И далее: «Было бы опасно признавать в международном праве общее и неограниченное право на отделение, потому что права населения, проживающего на территории какого-либо государства, регулируются национальным конституционным правом этого государства».

В том же исследовании авторы, в частности, указывают на то, что «принцип равноправия и самоопределения народов должен служить объединению народов на добровольной и демократической основе, а не дробить существующие национальные образования. Необходимо избегать всяких формулировок принципа, которые могли бы быть истолкованы как расширяющие сферу его действия и обусловливающие его применение к народам, которые уже составляют часть независимого и суверенного государства. Действовать каким-либо другим образом означало бы потворствовать сепаратистским движениям в суверенных государствах и могло бы послужить предлогом для того, чтобы поставить под угрозу национальное единство, территориальную целостность суверенных государств». Также, по мнению ученых, право народов на самоопределение записано в международных документах «не для того, чтобы поощрять сепаратистские либо националистические движения».

Авторы выразили также уверенность в том, что «мировое сообщество достигло достаточной зрелости, чтобы уметь отличить подлинное самоопределение от самоопределения, служащего для прикрытия акта отделения».

Квинтэссенцию не только теоретического развития международного права, но и выстраданный мировым сообществом политический опыт выразила заместитель председателя Комитета по международным делам Государственной думы РФ, руководитель думской Комиссии по изучению практики обеспечения прав человека и основных свобод, контролю за их обеспечением в иностранных государствах Наталия Нарочницкая: «Нельзя апеллировать к праву наций на самоопределение. Прежде всего потому, что международное право, вопреки иллюзиям, не признаёт такого права. Иначе это была бы бомба под любым федеративным или многонациональным государством. Это сразу создает характер прецедента, это сразу дает повод для аналогий: например, Чечня в России, баски в Испании. Никогда мировое сообщество этого не примет, тем более что это действительно не признаётся международным правом. Право на самоопределение трактуется сейчас в международном праве как право на культурную автономию, то есть как право продолжать национальную жизнь даже в рамках государства, где другая нация доминирует».

Валентин Романов, профессор кафедры международного права Российского университета дружбы народов, указывал: хотя в Уставе ООН самоопределение именуется принципом, оно не фигурирует среди тех из них, в соответствии с которыми, как сказано в статье 2, «Организация и ее члены действуют». Принцип самоопределения – не самодовлеющая концепция, а одна из основ мирных и дружественных отношений между нациями. Кроме того, Устав ООН трактует самоопределение в неразрывной связи с равноправием народов, то есть уважаться должны не только права самоопределяющейся общности, но и права «не самоопределяющейся» части населения, жизнь и дальнейшую судьбу которой процесс самоопределения затрагивает.

Анализ международных документов (а не их околонаучных толкований) не оставляет сомнений: тезис о праве наций на самоопределение неприменим к локальным конфликтам на территории бывшего СССР вообще и армяно-азербайджанскому в частности. Тем более он не может служить обоснованием для отделения части территории признанного суверенного государства. Показательно, что в квазигосударствах вместо общепринятой в международном праве трактовки «самоопределения» применяется его так называемая «ленинская» трактовка: «самоопределение вплоть до отделения», впервые появившаяся в документах РСДРП(б). Далее она неоднократно фигурировала в документах коммунистических партий разных стран. Однако, как нетрудно заметить, в международном праве принята иная трактовка самоопределения, где «отделение» прямо объявляется недопустимым.

Процесс самоопределения, а тем более отделения может осуществляться только легитимными методами: отделение возможно там, где оно предусмотрено национальным законодательством. Уточнение, как показала жизнь, более чем необходимое.

Процесс «самоопределения» армян Нагорного Карабаха сопровождался геноцидом и этническими чистками азербайджанцев, проживавших и в равнинном, и в Нагорном Карабахе. Трагедия в Ходжалы 26 февраля 1992 года была самым кровавым, но не единственным эпизодом.

И главное, участие в боевых действиях на территории Азербайджана регулярных частей Вооруженных сил Армении, укомплектованных призывниками, не позволяет говорить о «самоопределении». Скорее уместно вспомнить «защиту» Германией «угнетаемого немецкого населения» в Чехословакии, Польше и других странах Европы в конце 1930-х.

По мнению многих аналитиков, захват 9 мая 1992 года города Шуша, подавляющее большинство населения которого составляли азербайджанцы, не желавшие «самоопределения в форме отделения», и города Лачина, находившегося за пределами бывшей НКАО, свидетельствовал: речь идет о войне за территории. Тем более невозможно признать «актом самоопределения» захваты районов, прилегающих к бывшей НКАО, население которых полностью изгнано с родных мест.

То есть, в отличие от других конфликтов, в нагорно-карабахском армяно-азербайджанском противостоянии присутствует фактор территориальных притязаний Армении.

К слову, в 1988-м, когда, по версии армянской стороны, «депутаты облсовета Нагорного Карабаха приняли постановление» (по сути, заседание было незаконным, поскольку депутаты азербайджанской нацио-нальности, а это 30 % от общего состава, не были о нем проинформированы), оно говорило именно о «присоединении НКАО к Армении». Еще через два года армянский парламент принял Конституционный акт о присоединении Нагорного Карабаха к Армении.

Поняв, что это – откровенное территориальное притязание, сегодня армянская сторона пытается преподнести его как право нации на самоопределение, то есть отделение от Азербайджана. С таким же успехом армяне Северного Кавказа (а их численность примерно равна населению Армении) могут потребовать отделения от России и т. д.

Представим себе, что некий субъект, не имеющий собственного жилья, захватил дом, у которого есть законный владелец, выкинув на улицу и хозяев, и их имущество. А в суде адвокат начинает рассуждать о том, что право на жилище относится к основным правам человека, что каждый должен иметь крышу над головой и общество не вправе мириться с тем, что человек находится на улице, оно обязано бороться с бедностью, помогать бездомным обрести кров. Эти рассуждения имеют основания, но право на жилище и необходимость бороться с бедностью ни в коем случае не оправдывают захвата чужого дома. А ссылки на самоопределение наций с целью легитимации самопровозглашенных квазигосударств представляют собой «приспособленное законодательство», попытки подвести незаконный акт под близкие лишь по звучанию, но не по сути постулаты международного права, являются откровенной подменой понятий и терминов.

Очевидно и другое. Армяне Нагорного Карабаха не могут считаться нацией в юридическом понимании. Общепринятая в мире трактовка нации как устойчивой исторической общности людей, живущих в определенных границах и осознающих себя как единое целое, не может быть применена к общине этнических армян, проживающих на территории одного из регионов Азербайджана. Более того, это определение показывает, что понятие нации сегодня лишается этнической основы. Существование Республики Армения уже создает армянскому народу достаточно возможностей для самоопределения и развития государственности. На этом фоне можно и нужно ставить вопрос о местном самоуправлении, развитии гуманитарной сферы, но никак не об отделении и не о создании на Кавказе наряду с тремя южнокавказскими государствами еще и четвертого, причем второго по счету армянского.

Предвзятость под видом объективности

Если на страницах научных изданий дискуссии по поводу мнимого противоречия права на самоопределение и территориальной целостности ведутся постоянно, то попыток системного анализа конфликта предпринимается куда меньше. Нечто подобное попытался сделать Владимир Казимиров («Россия в глобальной политике», № 5, 2007 г.). Но его статья, увы, скорее вводит читателя в заблуждение, чем восполняет пробел.

Предыстория нагорно-карабахского конфликта столь сложна и трагична, что даже сами противостоящие стороны сегодня воздерживаются, по крайней мере публично, от подробных и эмоциональных выяснений, кто первым бросил камень в соседа. Это вышло из политической моды и в Баку, и в Ереване. Однако Казимиров, давно не принимающий участия в реальном урегулировании и упустивший из виду развитие ситуации, считает нужным обратиться к прошлому. Представленная им «историческая справка» изобилует неточностями, она откровенно предвзята и тенденциозна.

Даже беглый анализ ситуации в зоне нагорно-карабахского конфликта, действий и заявлений сторон не оставляет сомнений: речь идет именно о территориальных претензиях одного государства к другому. Это, если угодно, конфликт философий: толерантности и моноэтничности, гармоничного сосуществования с соседями и тактики постоянных территориальных притязаний к соседним странам.

В мире не так много государств, где доля представителей одного народа превышает 99 %. Наиболее известные примеры – Япония и Исландия, островные образования, формировавшиеся в условиях естественной природной изоляции. Армения – единственное моноэтничное государство на многонациональном и поликонфессиональном Кавказе, где даже соседние села зачастую говорят на разных языках. Окружена она при этом не водной стихией, а мультинациональными странами – Азербайджаном, Ираном, Турцией и Грузией.

Армения тоже не всегда была этнически чистой. На момент создания Армянской ССР в нынешних границах Республики Армения, то есть с включением Гейчи и Зангезура, азербайджанцы, по одним данным, были сравнимы по численности с армянами, по другим, даже превосходили их. «Арменизация» происходила искусственным путем, в немалой степени посредством многократных «переселений» и этнических чисток, причем не только в советское время, а еще с начала XIX века, когда Россия пришла на Кавказ. Именно тогда началось перемещение сотен тысяч армян из Персии и Турции в пределы Российской империи. В 1828-м посол в Тегеране Александр Грибоедов, ответственный за переселение армян, обращал внимание царя на неуместную армянскую пропаганду против местных мусульман, которым и так приходилось тесниться. С того момента началась перманентная этническая чистка азербайджанцев, которая продолжалась и при советской власти.

В частности, массовая депортация азербайджанцев из Армении была осуществлена на основании указа Сталина в 1948–1953 годах. Если в случае с крымскими татарами, чеченцами и прочими народами формальным основанием служило «наказание» за сотрудничество с немецкими захватчиками, то азербайджанцев выселяли просто за то, что они азербайджанцы. Другие репрессированные народы были депортированы из всех известных мест их проживания, азербайджанцы же – только из Армении, которую, очевидно, надлежало «очистить». «Очистить» решили и всю топонимику Армении. Многократными постановлениями Совмина СССР изменены более 2 тыс. наименований. Однако советского периода оказалось недостаточно для столь эпохального переиначивания на армянский лад. По словам начальника Государственного комитета кадастра недвижимости Армении Манука Варданяна, «процесс переименований населенных пунктов в стране название которых имеют тюркские корни должен завершиться уже в этом (2007. – Авт.) году».

Читателю достаточно найти в БСЭ или в ее кратком словаре известные ему географические названия в Армении или в азербайджанском Нагорном Карабахе, в скобках будут указаны дата переименования и ее историческое название. Например Ереван (Эривань в честь Ревангулухана), Севан (Гекча, в перев. с азерб. – прекрасное), Степанакерт (Ханкенди, в перев. с азерб. – ханское село) и т. д.

Очередная волна переселений и этнических чисток прокатилась в 1985 и 1988–1989 годах. В ходе последней волны подверглись депортации также русские (молокане), курды, представители других национальностей.

Собственно конфликт вокруг Нагорного Карабаха начался не в 1988-м, как заявляет господин Казимиров, а значительно раньше, причем с подачи армянских ультранационалистических кругов. Так, 11 декабря 1985 года издающаяся во Франции армяноязычная газета «Гамк» опубликовала «Политический манифест партии Дашнакцутюн». В нем указывалось, что эта партия намерена бороться за создание «свободной и объединенной Армении» в границах, включающих «армянские территории, установленные Севрским договором, с районами Нахичевани, Ахалкалаки и Карабаха». Не только азербайджанские, но и армянские политики, в частности лидер Народно-демократического союза Армении Вазген Манукян, признавали, что именно «партии спюрка» (армянская диаспора) задали тон противостоянию в карабахском вопросе.

Пытаясь продемонстрировать «объективность», господин Казимиров прибегает к откровенным натяжкам. К примеру, этнические чистки в Армении 1985–1989 годов, в результате которых, по самым приблизительным подсчетам, были убиты не менее 200 человек, в том числе несколько десятков – с особой жестокостью, а порядка 240 тысяч были вынуждены покинуть свои жилища, он «уравновешивает» аморфными обвинениями в «выдавливании армян из Нахичевани». Этот миф в последние годы раскручивается армянскими ультранационалистами, которые, однако, не представили (и вряд ли представят) мировому сообществу доказательства. Так же выглядят и попытки «уравновесить» ходжалинский геноцид армянскими же мифами о «трагедии» в селе Марага.

Господин Казимиров совсем не упоминает о весьма важной составляющей конфликта: армянская сторона с самого начала противостояния с Азербайджаном прибегала к террористическим методам. Жерт-вами становились влиятельные персоны в Нагорном Карабахе, среди которых были и законопослушные влиятельные армяне (для устрашения).

Убийство 14 апреля 1992 года председателя облсовета НКАО Артура Мкртчана, начальника Степанакертского аэропорта А. Шуханян, одного из руководителей Степанакертского горкома КПСС Валерия Григоряна – лишь вершина айсберга.

На территории Азербайджана армянские террористы неоднократно осуществляли взрывы автобусов, поездов метро, в том числе руками северокавказских боевиков, прошедших подготовку на базах спецслужб Армении. Ряд террористических актов совершен на территории России. Достаточно вспомнить, как в апреле 1991-го в Ростове-на-Дону группой армянских боевиков, прибывших из Нагорного Карабаха, был убит командующий Внутренними войсками МВД СССР на Северном Кавказе и в Закавказье полковник Владимир Блахотин. Расследование взрывов в бакинском метро и на железнодорожном вокзале вывело на преступную группу во главе с офицером спецслужб Армении Джааном Оганесяном, члены которой также совершили ряд терактов на территории России, в том числе в Чечне.

20 ноября 1991 года вблизи села Каракенд был сбит вертолет Ми-8, на борту которого находились и видные государственные деятели Азербайджана, и наблюдатели от Российской Федерации (генерал-майор И.Д. Лукашов, подполковник В.М. Кочаров) и представитель Казахстана (первый замминистра внутренних дел генерал-майор С.Д. Сериков), направлявшиеся в регион с миротворческой миссией.

Активное участие в боевых действиях против Азербайджана принимали международные террористы Монте Мелконян, Вазген Сислиян и др. Так, по сообщению газеты The New York Times, на похоронах погибшего в Нагорном Карабахе летом 1993-го международного террориста Монте Мелконяна (он находился в розыске, объявленном Интерполом) присутствовал президент Армении Левон Тер-Петросян. А в 2001 году из французской тюрьмы был выпущен на свободу Варужан Карапетян, приговоренный к пожизненному заключению за взрыв бомбы в парижском аэропорту Орли. В Армении его встречали на высоком, правительственном, уровне, как и других террористов, уже отбывших свои сроки заключения.

Господин Казимиров отбрасывает все попытки изображать объективность, когда дело доходит до существа вопроса. Он без обиняков заявляет: «…принципиально важная особенность сегодняшней ситуации: ни в одном из остальных конфликтов на территории бывшего СССР столь открыто не демонстрируется настрой на силовой реванш. Поэтому позиция и доводы азербайджанской стороны требуют чрезвычайно пристального внимания». И это провозглашается тогда, когда международные посредники, в том числе сопредседатели Минской группы ОБСЕ, признаюЂт, что урегулирование тормозит позиция армянской, а не азербайджанской стороны. Столь односторонний анализ – это, вообще говоря, нонсенс в посреднической дипломатии.

Владимир Казимиров эмоционально восклицает: «...иерархи ОБСЕ… не вправе вяло реагировать на серийные угрозы официальных лиц, инциденты на линии соприкосновения, взвинчивание гонки вооружений». Посредники – не судьи, но они «обязаны отстаивать свою мирную миссию, давно взятую на себя сторонами. Ведь это прежде всего Организация по безопасности, а уж потом по сотрудничеству в Европе».

Ответ на вопрос, почему ОБСЕ не реагирует на заявления официальных представителей Азербайджана, очевиден: сколь ни велико стремление к мирному решению конфликта, право государств на самооборону еще никто не отменил. Как и принцип территориальной целостности, оно является крае-угольным камнем миропорядка. Тем более неубедительны попытки Казимирова представить дело так, будто мнимая «агрессивность» и «приверженность силовому решению» официального Баку, а не агрессия со стороны Армении стала причиной продолжения боевых действий и оккупации. Казимирову как посреднику лучше, чем кому бы то ни было, известно, что именно Армения раз за разом срывала режим прекращения огня.

Наконец, пытаясь сравнить военный потенциал Азербайджана и Армении на момент начала боевых действий, господин Казимиров почему-то не указывает, что в период, когда российское оборонное ведомство возглавлял Павел Грачёв, массовый характер приобрела «сдача в аренду» боевых подразделений Российской армии в Армении и Нагорном Карабахе. Астрономические масштабы приняли и незаконные поставки оружия: в 1997-м депутаты Госдумы РФ генерал Лев Рохлин (ныне покойный) и Аман Тулеев оценили их в миллиард долларов. В азербайджанский плен неоднократно попадали российские военнослужащие, принимавшие участие в боевых действиях на стороне Армении. По личным просьбам Бориса Ельцина и Павла Грачёва их передавали российской стороне, что отлично известно Казимирову.

Попытки отставного дипломата возложить всю ответственность за военные действия и их последствия исключительно на азербайджанскую сторону выглядят, мягко говоря, неубедительно. Как и настойчивое стремление обвинить Баку в нарушении четырех резолюций Совета Безопасности ООН, в то время как их главным требованием является вывод войск с захваченных земель и обращено оно к армянской стороне.

Недоумение вызывает и утвержде-ние господина Казимирова, что, дескать, Армения неоднократно принимала даже не совсем выгодные ей предложения посредников, в то время как Азербайджан их якобы отвергал. В реальности именно Ереван отверг и «пакетный», и «поэтапный» планы урегулирования. Армения приняла лишь план, основанный на концепции «общего государства».

Смехотворно желание Казимирова выискать криминал в том, что Конституция Азербайджанской Республики предусматривает проведение референдумов лишь на всей территории страны. Аналогичные нормы содержатся в законодательстве многих государств.

Главной мыслью предложенного Владимиром Казимировым плана является «примерное наказание» Азербайджана за призывы к военному решению. Составленный на основе тезиса «во всем виноваты азербайджанцы», он априори не приведет к долгосрочному миру точно так же, как попытка «умиротворить» Гитлера за счет Австрии, Чехословакии и т. д.

На фоне откровенно проармянской позиции Казимирова его призывы к «гарантиям невозобновления войны» и даже к «операции по принуждению к миру» воспринимаются в Баку как намерение официальной Москвы взять Армению под свою защиту. Неудивительно, что российскому сопредседателю Минской группы ОБСЕ Юрию Мерзлякову регулярно приходится дезавуировать заявления своего предшественника, как не отражающие политику России в регионе. Ведь в противном случае они нанесут урон и имиджу России, и российской посреднической миссии.

Азербайджан. Армения. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 16 февраля 2008 > № 2906817 Фуад Ахундов

Многополярность и демография

© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2008

А.Г. Вишневский – д. э. н., директор Института демографии Государственного университета – Высшей школы экономики, член научно-консультативного совета журнала «Россия в глобальной политике». Данная статья представляет собой сокращенный вариант главы, которая выйдет в свет в коллективной монографии «Россия и мир – 2020: новая эпоха».

Резюме Позиции России в «северном клубе» могут опираться на тот факт, что по численности населения она вторая после США и первая в Европе страна. Но рядом с Китаем или Индией данный аргумент перестает действовать. Слишком тесные союзы с такими гигантами могут полностью лишить Россию самостоятельной роли.

ХХ век стал временем невиданного в истории ускорения роста населения Земли вследствие несинхронных показателей изменений смертности и рождаемости в процессе мирового демографического перехода. Темпы роста достигли максимума в 1960-е годы, в последующие три десятилетия они постепенно снижались, и эта тенденция продолжается. Тем не менее в середине XXI столетия на Земле будет жить примерно в 5–7 раз больше людей, чем в начале XX века. Расселение людей по планете никогда не было равномерным, но мировой демографический взрыв резко усилил эту неравномерность.

Главный глобальный вызов демографического взрыва, порождающий в свою очередь цепочку других вызовов, – экономический. Он обусловлен колоссальным увеличением потребностей вследствие появления миллиардов дополнительных потребителей и роста среднего уровня запросов каждого из них. В результате попыток ответить на взрывоподобноый рост глобальных потребностей интенсификацией производства во всех его формах, включая и самые традиционные, нарушение равновесия между жизнедеятельностью людей и используемыми ими природными ресурсами приобрело общемировые масштабы.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ВЗРЫВА

В современном мире экономические и экологические проблемы могут легко трансформироваться в политические, а то и военно-политические вызовы. В той мере, в какой они вытекают из демографической ситуации, у этих вызовов есть два ряда причин, которые можно условно назвать международными и внутренними.

Международные причины очевидны. Демографическая асимметрия мира резко обостряет экономические диспропорции, противостояние бедных и богатых государств, конкуренцию за ресурсы в условиях их нарастающего дефицита. В то же время подобный ход событий подталкивает развивающиеся страны к модернизации, а это коренным образом изменяет соотношение сил на мировой арене. В воздухе носится идея передела мировых богатств.

Внутренние причины связаны с тем, что модернизация, разрушая традиционные социальные структуры и институты, жизненный уклад десятков и сотен миллионов людей, создает множество неизвестных прежде каналов экономической и социальной мобильности. Люди приобщаются к новому образу жизни, вырабатывается иная система норм, институтов, ценностей. Однако многие экономические, социальные и демографические обстоятельства тормозят модернизацию и снижают ее темпы. Пропускная способность каналов социальной мобильности расширяется крайне медленно и не соответствует потребностям формирующихся социальных слоев. В обществе накапливается недовольство, которое обостряется на фоне неизбежного конфликта между полуразрушенными старыми и еще не полностью созревшими новыми формами жизни.

Повсеместно возникают контрмодернистские (обычно антизападные) идеологии и политические движения. Идеализируя прошлое, они ищут опору в традиционных ценностях, религиозном фанатизме, националистическом экстремизме и т. п. Парадокс истории состоит в том, что движущей силой подъема традиционализма, как правило, являются модернистские устремления.

Эта чрезвычайно сложная ситуация плохо осознается даже учеными, ее анализ зачастую подменяется конструированием поверхностных схем. Примером может служить концепция «столкновения цивилизаций» Самьюэла Хантингтона, подчеркивающая непроницаемость границ между «цивилизациями».

Между тем в действительности происходит стремительное усвоение достижений (и противоречий) промышленно-городской цивилизации сельскими, крестьянскими обществами, которые вынуждены за очень короткое время совершать переход из одной исторической эпохи в другую. Именно трудности столь быстрого перехода порождают промежуточные социальные состояния. Они крайне неустойчивы политически и чреваты вспышками беспорядков и насилия, государственными переворотами, кровавыми этническими конфликтами, военными авантюрами, ростом внутреннего и международного терроризма.

Ситуация осложняется важным, но, как правило, недооцениваемым демографическим фактором. Отметим, что выражение «Третий мир» – в противовес Первому (капиталистическому) и Второму (социалистическому) – было впервые введено в употребление французским демографом Альфредом Сови именно на основе анализа мировой демографической ситуации.

Одно из следствий демографического взрыва в развивающихся странах – их исключительно молодое население. Половина жителей России моложе 37 лет, Европы – 39, таких стран, как Германия и Италия, – 42, Японии – 43 лет. Между тем в Афганистане половина населения – это дети и подростки в возрасте до 16 лет, в Демократической Республике Конго, которая по числу жителей со временем обгонит Россию, – до 15 лет. Средний возраст всего населения Африки – 19 лет, Азии – 28 лет. К 2025-му медианный возраст населения повысится в России до 42 лет, в Европе – до 44, в Северной Америке – до 37 лет. В Африке же он сдвинется лишь к 22 годам, в Азии – к 34 годам. Таким образом, и сейчас, и в обозримом будущем огромной частью населения развивающихся стран будут подростки и молодые люди, незрелые в социальном отношении и в массе своей необразованные. Они не имеют ясных перспектив и легко поддаются манипулированию, склонны к религиозному или политическому фанатизму.

Все это усиливает политическую неустойчивость, которая ощущается во многих густонаселенных странах. Вписываясь в общие процессы глобализации, она грозит дестабилизировать обстановку в мире и привести к крупномасштабным военным конфликтам. При наличии у противоборствующих сторон современных средств массового уничтожения такие столкновения смертельно опасны для всего человечества.

НЕОБХОДИМОСТЬ СНИЖЕНИЯ РОЖДАЕМОСТИ

Очевидно, что международное сообщество должно направить усилия на снижение давления в мировом «котле». Один из способов – влияние на глобальную ситуацию с целью скорейшего завершения демографического взрыва и постепенного сокращения численности населения планеты. Единственный приемлемый способ такого воздействия – снижение рождаемости в развивающихся странах.

К настоящему времени на этом пути достигнуты немалые успехи. С середины до конца ХХ века рождаемость в менее развитых регионах снизилась практически вдвое. Однако она все еще значительно выше, чем требуется (при нынешнем уровне смертности) даже для стабилизации численности населения. Соответственно и мировое население продолжает расти довольно быстро, хотя и медленнее, чем в 50–70-х годах прошлого столетия.

Тем не менее рождаемость сокращается, и есть основания надеяться, что примерно в середине века рост числа жителей планеты прекратится. Но этого, скорее всего, недостаточно.

В соответствии с долгосрочным прогнозом ООН, можно выделить три версии роста населения планеты. Развитие ситуации по «высокому» сценарию – это прямой путь к катастрофе. Но и «средний» сценарий не внушает большого оптимизма (рис. 2).

«Стабильные» 9 млрд человек, помноженные на растущие нужды «среднего» жителя Земли, дают такой совокупный объем потребностей, удовлетворить которые едва ли возможно. Единственный путь, позволяющий сохранять оптимизм, – это развитие по «низкому» сценарию, предполагающему постепенное сокращение численности населения. В отдаленном прошлом (не менее 200 лет назад) число жителей Земли было примерно таким же, как в середине ХХ столетия, т. е. перед началом демографического взрыва (рис. 3). Следовательно, необходимо, чтобы рождаемость в мире опустилась ниже уровня простого воспроизводства.

Стратегия замедления демографического роста остается, пожалуй, единственным и не создающим дополнительных проблем способом относительно успешного ответа на глобальные вызовы. Хотя она не всегда эффективна и порой проводилась с большой жесткостью (Китай).

ГЛОБАЛЬНОЕ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ

На протяжении истории важным механизмом глобального демографического регулирования не раз оказывалось перемещение людей из густонаселенных регионов в менее обжитые. В XIX и XX столетиях ускорившийся рост числа жителей Европы снова включил этот механизм. Вплоть до середины прошлого века преобладало движение из экономически развитых стран Старого Света в колонизуемые регионы, в основном на неосвоенные либо слабо освоенные территории Нового Света и Океании. С 1820 по 1940 год из Европы за океан выехало более 60 млн человек.

Однако во второй половине XX века демографическая асимметрия и экономическая поляризация Севера и Юга привели к изменению направления межконтинентальной миграции и ее масштабов. Только за 30 лет (1960–1990) из южных районов в северные переместилось около 60 млн человек (примерно столько же в свое время выехало из Европы за океан за 120 лет), и этот поток не сокращается. Более того, годовые темпы увеличения количества переселенцев возросли с 1,4 % (1990–1995) до 1,9 % (2000–2004). С 1990 по 2005 год число мигрантов в мире выросло на 36 млн человек, причем 92 % из них (33 млн) переехало в промышленные страны. Среднегодовое сальдо миграционного обмена развитых государств с развивающимися в пользу первых составило в 2000–2005 годах 2,6 млн человек в год, или 2,2 %. Эти цифры привел на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в мае 2006-го Генеральный секретарь этой организации.

Согласно среднему варианту прогноза ООН (как представляется, заниженному, поскольку он предполагает сокращение притока мигрантов в развитые страны после 2010 года), за первую половину XXI века в эти страны смогут переместить еще 120 млн человек.

Движение жителей Юга на Север стало новой мировой реальностью, которая ведет к существенным изменениям этнического состава развитых стран. Уже к середине столетия белое неиспаноязычное население может перестать быть большинством в США. Во многих европейских государствах доля мигрантов и их потомков превысит четверть и приблизится к трети населения, но будет увеличиваться и далее.

Создав эффективный механизм перераспределения финансовых ресурсов между Югом и Севером, миграция превратилась в важный экономический компонент современных международных отношений. По оценке Всемирного банка, уже в конце 1980-х годов средства, которые мигранты ежегодно пересылали своим родственникам, в совокупности достигали 65 млрд долларов. (Сумма уступает только общим доходам от продажи сырой нефти на тот период.) В начале 1990-х получаемая странами Третьего мира часть доходов мигрантов составляла 31 % прибыли от внешнеэкономической деятельности Египта, 26 % – Бангладеш и Иордании, 25 % – Судана, 23 % – Марокко и Мали. С тех пор роль международных трансфертов зарабатываемых мигрантами средств значительно выросла. В период между 1995 и 2005 годами общая сумма денежных переводов, направляемых в развивающиеся страны, увеличилась (вероятно, по заниженным оценкам) с 58 до 167 млрд долларов и существенно превысила объем всей международной помощи Третьему миру. Согласно данным ООН, в 2004-м денежные переводы, поступившие от мигрантов в развивающиеся страны, составляли 1,7 % их ВВП. Три крупнейших получателя этих доходов – Китай, Индия и Мексика. Но большинство из 20 стран, в которых на долю денежных переводов приходится по крайней мере 10 % ВВП, составляют малые развивающиеся страны.

Хотя бóльшая часть этих средств используется на потребление, нельзя сказать, что они просто проедаются. В частности, деньги мигрантов зачастую служат основным источником покрытия расходов на образование и медицинские услуги, способствуя накоплению человеческого капитала.

Однако значимость мигрантов измеряется не только деньгами. Приобретаемые ими профессиональные знания и социальный опыт превращают их в агентов модернизации, носителей новых технологических и институциональных представлений, проводников современного социального и политического мышления.

ГРАНИЦЫ МИГРАЦИОННОЙ ЕМКОСТИ СЕВЕРА

Миграция с бедного Юга на богатый Север представляется, таким образом, вполне логичной. И кажется естественным, что потоки, сформировавшиеся во второй половине ХХ века, не только сохраняются, но и расширяются. Но переселенцы все чаще сталкиваются с серьезными препятствиями ввиду ограниченности миграционной емкости развитых государств.

Эти страны стали поощрять иммиграцию, когда в период послевоенного экономического роста испытывали нехватку рабочей силы, особенно неквалифицированной. Иммиграция способствовала их хозяйственному подъему. Но и Третий мир получил немалую экономическую выгоду, не говоря уже о пользе непосредственного соприкосновения с современной культурой. Так на какое-то время интересы сторон совпали (по крайней мере, частично). Однако постепенно стала обнаруживаться противоречивость найденного, казалось бы, пути.

Прежде всего дает себя знать количественное несоответствие. Потребности развитых государств в привозной рабочей силе, особенно если она служит структурным дополнением к уже имеющимся трудовым ресурсам, ограниченны, тогда как потенциальное предложение развивающихся стран практически безгранично.

Согласно произведенным недавно оценкам, в 2050 году в развитом мире понадобится 513 млн рабочих мест – на 84 млн меньше, чем в 1995-м. А развивающемуся миру для трудоустройства населения потребуется 3 928 млн рабочих мест – на 1 806 млн больше, чем в 1995 году. Даже если считать эти оценки приблизительными, бросается в глаза разительное несоответствие величин, свидетельствующих о неспособности Севера удовлетворить спрос развивающегося мира на рабочие места.

Дело, однако, далеко не только в емкости рынка рабочей силы. Серьезные проблемы связаны с ограниченными возможностями социально-культурной адаптации иммигрантов. До тех пор пока количество переселенцев – носителей иных социокультурных, правовых, политических традиций и стереотипов относительно невелико, они достаточно быстро растворяются в местной среде. Когда же абсолютное и относительное число иммигрантов становится значительным, а главное, быстро увеличивается, они образуют более или менее компактные анклавы. Интеграционные процессы замедляются, возникает межкультурное напряжение, которое усиливается экономическим и социальным неравенством «местного» и «пришлого» населения. Все это неизбежно порождает маргинализацию иммигрантов (по крайней мере, временную), ведет к кризису и раздвоению культурной идентичности. В результате достаточно широкие массы становятся восприимчивы к упрощенным «фундаменталистским» идеям, которые помогают избавиться от культурной раздвоенности и, как кажется, вновь обрести свое «я». При этом процесс интеграции блокируется, и многие (хотя, конечно, не все) иммигранты оказываются в оппозиции к принимающим их обществам. Иногда это противостояние приобретает крайне агрессивные формы.

Ситуация усугубляется тем, что параллельно обостряется кризис культурной идентичности в странах исхода. Постепенно продвигаясь по пути модернизации, страны Третьего мира вступают в крайне болезненный период внутреннего конфликта, жесткого противостояния ценностей традиционного и современного обществ.

В то же время государства, использующие иностранную рабочую силу, начинают осознавать ограниченность своей иммиграционной емкости. Развертываются дебаты вокруг проблемы иммиграции, которая становится картой в политической игре. Нарастают антииммиграционные настроения, и усиливаются меры по ограничению притока иностранцев. Однако реальное сокращение исхода населения из развивающихся стран в развитые маловероятно, и миграционное давление Юга на Север превращается в еще один глобальный вызов.

РОССИЯ И НОВЫЙ ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ПОРЯДОК

Россия принадлежит к мировому демографическому меньшинству, входит в «золотой миллиард». Это сближает ее с другими странами Севера и в то же время требует осмысления как ситуации внутри «золотого миллиарда», так и отношения к остальному миру.

Серьезному испытанию на прочность подвергается представление о биполярном мире, якобы существовавшем до недавнего времени. На самом деле, это была биполярность не мира, а Севера, в основном совпадающего со странами расселения «золотого миллиарда». Она поставлена под сомнение как изменением соотношения сил внутри Севера, так и постепенной утратой им роли единственного, пусть и «двуглавого», мирового центра принятия решений.

Тенденции международного развития подталкивают к поискам оптимальной внутренней конфигурации стран «золотого миллиарда». Будет ли она моноцентрической, бицентрической, полицентрической? Что больше отвечает интересам «мирового демографического меньшинства»?

Моноцентричность Севера, которая предполагает определенное неравенство и наличие единственного центра принятия решений, пытающегося взять на себя и всю ответственность, едва ли реализуема.

Странам европейской культуры, имеющим более или менее общие историческое прошлое и систему ценностей, более богатым, а главное, находящимся на стадии индустриально-городской цивилизации, противостоит многонаселенный, но бедный развивающийся мир. Для защиты общих интересов требуются консолидация сил и объединение ресурсов «золотого миллиарда». Трудно, однако, представить себе развитые страны, еще недавно разделенные идеологиями «капитализма» и «социализма», как нечто совершенно однородное. Природа сложных систем требует их внутренней дифференциации и структурирования растущего внутреннего разнообразия.

Поиски нового структурирования, отвечающего условиям меняющегося мира, идут уже не одно десятилетие. Страны Севера все яснее осознают себя экономическими, политическими и военными единицами, недостаточно крупными для того, чтобы выступать на мировой арене порознь. Это соображение, например, принималось во внимание при создании, укреплении и расширении Европейского союза. В одиночку ни одна европейская страна не может выступать в качестве центра экономической или политической силы, соизмеримой с Соединенными Штатами, а Евросоюз может. (В 2007-м население самой большой страны ЕС – Германии – составляло 82 млн человек, а всего в объединенной Европе проживало 497 миллионов.) При этом взаимоотношения Европейского союза и США, будучи конкурентными, не становятся конфронтационными, что во многом связано с пониманием общности коренных интересов перед лицом мировых вызовов.

Осознаны ли в полной мере требования нового мирового структурирования в России? Скорее всего, нет. Претензии Москвы на создание «третьего северного центра силы» (в дополнение к США и ЕС) если иногда и обозначаются, то слабо и невнятно, серьезных практических шагов в этом направлении не делается. Когда же Россия в одиночку пытается играть роль такого центра в общемировом масштабе, это свидетельствует о явной переоценке ею своего экономического и демографического веса.

Даже если оставаться в рамках только демографической логики, то нынешняя политика Москвы не может не вызвать беспокойство. Россия – самая населенная страна Европы, однако ее планка в мировой демографической иерархии устойчиво понижается. В 1993 году численность населения России достигла максимума – 148 млн человек, с тех пор уменьшилась более чем на 6 млн и продолжает снижаться. Но даже и 148 млн в наши дни – это далеко не то же самое, что 130 млн жителей Российской империи в конце XIX века, когда они составляли 8 % населения планеты. Напомним, что на территории США ныне проживают 306 млн человек, а в государствах ЕС – 497 миллионов.

В середине ХХ столетия Россия в ее нынешних границах уступала по численности населения только трем странам – Китаю, Индии и США. К 2000-му ее обогнали Индонезия и Бразилия, и она передвинулась с четвертого (если не считать СССР) на шестое место. Затем Россию опередили также Пакистан, Бангладеш и Нигерия, что отодвинуло ее на девятую позицию. Согласно среднему варианту прогноза ООН (пересмотр 2006 г.), Россия сохранит за собой девятую строчку и в 2017, и даже в 2025 годах, но к середине века потеряет еще несколько позиций и отступит на 15-е место. (При корректировке прогнозов ООН, которая производится каждые два года, ситуация несколько меняется. Так, по прогнозу-2000 Россия в 2050 г. занимала 17-е место, по прогнозу-2002 – 18-е, по прогнозу-2004 – 17-е; см. табл. 1: A - ранг, Б - страна, В - население, млн чел.).

Какими бы ни были экономические или военные возможности «третьего северного центра», он не может состояться и стать конкурентоспособным без наращивания демографического веса.

Если Россия заинтересована в появлении «третьего северного центра», она должна стремиться к созданию более крупного наднационального межгосударственного сообщества, чего-то вроде Евросоюза. Сейчас единственная возможность для этого – хотя бы частичное восстановление геополитического единства бывшего советского пространства, но на совершенно иной, неимперской, основе, без каких бы то ни было попыток воссоздания СССР.

Для движения по этому пути следовало бы использовать потенциал Содружества Независимых Государств, пока непрерывно слабеющий. Учитывая демографическую и экономическую ситуацию, самым естественным и выгодным было бы начать с создания единого рынка труда стран СНГ. В этом случае снималась бы проблема надвигающейся на Россию угрозы дефицита рабочей силы, появился бы промежуточный механизм по подготовке части мигрантов к натурализации, а Москва, благодаря своим нынешним экономическим преимуществам, автоматически заняла бы место общепризнанного неконфронтационного лидера Содружества.

В будущем единый рынок труда мог бы сыграть роль Европейского объединения угля и стали. (Эта организация, созданная в 1951-м при активном участии недавних смертельных врагов – Германии и Франции, затем превратилась в Европейское экономическое сообщество.) К сожалению, сейчас развитие идет в противоположном направлении.

Однако демографический потенциал даже всех стран СНГ также не очень велик. Численность населения многих из них будет снижаться – помимо России это Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина. Соответственно уменьшится общее число жителей региона (см. табл. 2).

Поэтому, даже если создание «третьего северного центра» за счет сближения бывших советских республик и состоится, Москве придется принимать меры по наращиванию демографического потенциала, двигаясь по трем главным направлениям: повышение рождаемости, снижение смертности, привлечение иммигрантов.

Следует остерегаться утопических надежд на то, что успех на первых двух направлениях избавит от необходимости крупномасштабной иммиграции. Все имеющиеся прогнозы показывают, что это не так и серьезный демографический подъем возможен только за счет миграционных потоков, причем в значительной мере из-за пределов СНГ. Для этого надо энергично наращивать возможности интеграции мигрантов в российский социум, но до 2020 года рассчитывать на это особенно не приходится.

Сейчас Россия не готова к приему большого числа иностранцев. Общественное мнение настроено крайне недоброжелательно в отношении иммиграции, что сказывается и на позиции власти. Это не соответствует ни императивам глобальной демографической эволюции, ни интересам России. Но изменить ситуацию в ближайшее время едва ли возможно.

РОССИЯ И ТРЕТИЙ МИР

Выстраивая отношения с «золотым миллиардом», Россия должна решать и вопросы сотрудничества с государствами остального мира – прежде всего с азиатскими соседями.

В Азии сильнее и дольше, чем в других частях мира (возможно, за исключением Африки, но это – дело более отдаленной перспективы), будет ощущаться внутреннее напряжение – экономическое, социальное, политическое, культурное, во многом связанное с небывалым ростом населения. Поэтому Азия останется очень неспокойным регионом. Выстраивание стабильных отношений с азиатскими державами – один из внешнеполитических приоритетов России. Однако демографическая логика требует очень взвешенного подхода к взаимодействию с этими государствами.

Нынешние позиции России в «северном клубе», несмотря на все сделанные выше оговорки, все же могут во многом опираться на ее демографический вес, на тот факт, что по численности населения она вторая после США и первая в Европе страна. Но рядом с Китаем или Индией данный аргумент перестает существовать. В 2025-м число жителей каждой из этих стран превысит 1,4 млрд человек, а к середине века их общее население перевалит отметку в 3 миллиарда. Слишком тесные союзы с такими гигантами способны полностью лишить Россию самостоятельной роли, в лучшем случае – превратить ее в «придаток» (хорошо еще, если не чисто сырьевой).

В России, особенно в слабо заселенной азиатской части, сосредоточены огромные природные богатства. Это не только энергоносители, но и бесценные ресурсы пресной воды, а также бескрайние земельные просторы. Размер пахотных земель на душу населения в мире сократится к 2050 году до 0,08 га. В России же к этому моменту на каждого человека будет приходиться по 1,14 га пахотных земель. Чрезмерное сближение, скажем, с усиливающимся Китаем, где ресурсов явно не хватает, может наложить на Россию «союзнические обязательства», способные в конечном счете привести к ограничению прав как на российские ресурсы, так и на территории, на которых они находятся. Успешно отстаивать свои интересы Москва сможет, только опираясь на солидарность стран Севера, находящихся с ней в одной демографической лодке.

Россия, как в прошлом и СССР, занимает уклончивую позицию по вопросам снижения рождаемости в развивающихся странах. В самой России вновь популярно «антимальтузианство» советских времен. Подвергаются нападкам международные организации, занимающиеся пропагандой планирования семьи, все чаще слышна критика решений Всемирной конференции по народонаселению и развитию (Каир, 1994), ориентированных на замедление роста населения Земли. Все это играет на руку традиционалистским настроениям, широко распространенным в развивающихся странах, но явно противоречит интересам России. Как и другие государства Севера, она объективно заинтересована в скорейшем прекращении демографического взрыва в Третьем мире. Только сокращение рождаемости в развивающихся странах может стать едва ли не единственным непротиворечивым ответом на многие мировые вызовы.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Миграция, виза, туризм > globalaffairs.ru, 16 февраля 2008 > № 2906365 Анатолий Вишневский

Соотечественники в российской политике на постсоветском пространстве

© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2008

И.А. Зевелёв – д. полит. н., руководитель представительства Российского агентства международной информации «РИА Новости» в США. Полный вариант статьи выйдет в: А. Миллер (ред.). Наследие империй и будущее России. М.: НЛО, 2008.

Резюме Проблема соотечественников в России – это наследие империи. В течение полутора десятилетий после распада Советского Союза страна жила с этим наследием, проводя малоэффективную политику, но и не допуская крупных ошибок. Задача будущего – научиться защищать соотечественников и использовать их потенциал в своих интересах, избегая неоимперских соблазнов.

Отношение России к соотечественникам, оказавшимся за пределами Российской Федерации после распада Советского Союза, наглядно демонстрирует победу прагматизма над фантомами имперского наследия. В то же время политическая риторика в этой области зачастую носит неоимпериалистический характер. Она играет компенсаторную роль в общественном сознании и закладывает основу для возможности более решительных действий в будущем. В чем причина сосуществования жесткой риторики и умеренной политики? Есть ли тенденции, позволяющие говорить о возможности изменения отношения Москвы к проблеме соотечественников?

ДВОЙНОЕ ГРАЖДАНСТВО: НЕУДАЧА СТРАТЕГИИ И СТИХИЯ РАСПРОСТРАНЕНИЯ

После того как прошел первый шок, вызванный распадом CCCР, в центре внимания общественности, а затем и правительства оказалась тема несоответствия концепции Российского государства в пределах, как считали многие, произвольно установленных границ РСФСР и реальной области распространения русской культуры, русского языка и русского национального самосознания.

С 1993 года способом разрешить все проблемы, связанные с этим несоответствием, казалось введение института двойного гражданства. Москва решила обеспечить российскими паспортами всех русских, проживающих в ближнем зарубежье, а также представителей других этнических групп, имевших историческую связь с территорией России. С точки зрения международного права этот путь не был безупречным. Большинство государств не поощряют двойного гражданства. Тем не менее более сорока стран мира хотя и неохотно, но признаюЂт его как факт реальной жизни.

Переговоры России с бывшими советскими республиками по поводу введения института двойного гражданства не принесли заметных результатов. Попытки использовать этот, по выражению Андрея Козырева, «важнейший инструмент» в решении «главной стратегической задачи внешней политики России» были реализованы лишь в соглашениях с Туркменистаном, подписанных в декабре 1993-го (когда Борису Ельцину торжественно вручили в Ашхабаде туркменский паспорт), и с Таджикистаном (сентябрь 1995 года). Туркменистан на практике всячески ограничивал получение своими гражданами российских паспортов, а в 2003-м в одностороннем порядке вышел из действовавшего соглашения.

В ноябре 2006 года парламент Киргизии в новой редакции Конституции отменил запрет на двойное гражданство, а в марте 2007-го принял соответствующий закон. В 2007 году в Армении также приняли законодательный пакет, предусматривающий введение института двойного гражданства. Возможно, в будущем эти шаги позволят России заключить надлежащие соглашения с Киргизией и Арменией.

Таким образом, определенных результатов в вопросе о двойном гражданстве Москва достигла только во взаимоотношениях снебольшими государствами – участниками СНГ, где русские общины немногочисленны. Три четверти этнических русских на территории бывшего Советского Союза проживают в Украине, Белоруссии и Казахстане. Отсутствие прогресса по вопросу о двойном гражданстве с указанными тремя странами практически означало провал российской стратегии. Это стало очевидно уже в 1995-м.

Столкнувшись с упорным противодействием других государств, Москва отступила. Однако процесс полулегального обретения второго гражданства на постсоветском пространстве, начавшись в первой половине 1990-х годов, продолжается по настоящее время. Существует достаточно свидетельств того, что число лиц, де-факто имеющих двойное гражданство и не желающих сообщать о своем статусе властям страны фактического проживания, составляет на территории бывшего СССР от одного до двух миллионов. Россия мало делала для того, чтобы остановить этот процесс. Более того, с 1997-го Москва стала поощрять получение гражданами стран СНГ российских паспортов.

Это продолжалось примерно до 2002 года, когда был принят новый «Закон о гражданстве Российской Федерации», ограничивший подобную практику. В соответствии с данным документом, претендент на российский паспорт должен отказаться от гражданства другого государства (ст. 13, ч. 1, п. «г»). Это положение, правда, не имеет обратной силы и не распространяется на тех, кто уже имеет двойное гражданство, и не действует при обретении российского гражданства по рождению. Казалось, что Россия подвела черту. Однако вопрос о двойном гражданстве был неожиданно реанимирован в 2004-м.

Стремясь обеспечить преемственность власти в Украине и привлечь на свою сторону пророссийски настроенных избирателей, Леонид Кучма и Виктор Янукович согласились на подготовку договора об урегулировании вопросов двойного гражданства с Россией. Перспективы ратификации этого документа в Верховной раде да и последовательность Януковича в данном вопросе оставались неясными. Тем не менее российские ведомства приступили к работе над проектом договора. «Оранжевая революция» не позволила претворить замысел в жизнь.

Возрождение идеи о двойном гражданстве в 2004 году показало, что при благоприятных условиях Россия готова вернуться к этому вопросу. В декабре 2006-го первый вице-премьер Дмитрий Медведев заявил, что «международная практика последних десятилетий» отвергает институт двойного гражданства, однако тут же добавил, что вопрос о двойном гражданстве в СНГ может стать актуальным, при уровне интеграции, существующем в Европейском союзе.

С одной стороны, правительства новых независимых государств добились успеха в противодействии официальному введению института двойного гражданства. Если бы они пошли на заключение соответствующих договоров, то количество обладателей российских паспортов, скорее всего, оказалось бы гораздо больше, чем в настоящее время. С другой стороны, страны постсоветского пространства утратили контроль над увеличением числа лиц, де-факто имеющих двойное гражданство.

Преждевременно утверждать, что стихийное распространение двойного гражданства дало России инструмент прямого влияния в соседних государствах. Большинство правительств не признаёт этот институт и рассматривает людей с двойным гражданством исключительно как своих граждан. Это создает правовой тупик, в котором окажутся любые попытки России защитить обладателей двух паспортов или выступать от их имени. Однако наличие огромного количества людей с российскими паспортами в соседних странах создает определенные условия для роста влияния Москвы в будущем.

КОНЦЕПЦИЯ «СООТЕЧЕСТВЕННИКОВ, ПРОЖИВАЮЩИХ ЗА РУБЕЖОМ»: ПОЛИТИЧЕСКАЯ УМЕРЕННОСТЬ

Когда попытки ввести институт двойного гражданства де-юре оказались недейственными, главным инструментом в этой области стала принятая в 1994 году программа «Основные направления государственной политики Российской Федерации в отношении соотечественников, проживающих за рубежом». Задуманная поначалу как дополнение к более амбициозной стратегии двойного гражданства, она быстро превратилась в доминирующее направление.

Между тем двойное гражданство могло стать одним из важных механизмов, обеспечивающих лидерство России в регионе, а программа поддержки соотечественников такого потенциала была лишена. Однако, рассматривая русское население в ближнем зарубежье не только в качестве национального меньшинства других государств, но и как своих соотечественников, Москва получила основания, когда это ей выгодно, ставить данную проблему в отношениях с соседями. Создание концепции «Россия и соотечественники» позволило Кремлю рассматривать тему диаспор в качестве внутренней проблемы.

В статье первой Закона о соотечественниках, принятом в 1999-м (последние поправки внесены в 2006 году) дается определение понятия «соотечественники». Таковыми считаются четыре категории лиц: граждане РФ, проживающие за рубежом; лица, имевшие гражданство СССР; эмигранты из Советского Союза и России; потомки соотечественников, «за исключением потомков лиц титульных наций иностранных государств». Статья третья поясняет, что признание своей принадлежности к соотечественникам бывшими гражданами СССР является актом свободного выбора. Ясно, что в первую очередь под соотечественниками понимаются этнические русские. Однако говорить об этом прямо российские власти избегают и включают в данную категорию всех представителей нетитульных групп ближнего зарубежья, а также титульные группы, пока они сохраняют элементы советской идентичности. Новое постсоветское поколение титульных групп – это уже отрезанный ломоть для России.

В 2006-м были приняты три важных документа, которые свидетельствовали о продолжении президентом РФ Владимиром Путиным умеренной политики предыдущего десятилетия: «Программа работы с соотечественниками за рубежом на 2006–2008 годы», «Федеральная целевая программа “Русский язык” (2006–2010)» и «Государственная программа по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом». Их изложение включено в раздел «Гуманитарное направление внешней политики» документа «Обзор внешней политики Российской Федерации», обнародованного Министерством иностранных дел РФ в 2007-м.

На «Программу работы с соотечественниками за рубежом» в 2007 году планировалось выделить из государственного бюджета всего 342 млн рублей (в основном на юридическую защиту и социальную помощь). Общая стоимость «Федеральной целевой программы “Русский язык”» – 1,58 млрд рублей, в том числе 1,3 млрд из федерального бюджета. Однако опыт выполнения программы «Русский язык» на 2002–2005 годы не внушает большого оптимизма. По данным аудитора Счетной палаты Валерия Горегляда, из предусмотренных 42 млн рублей было выделено только 1,3 млн, т. е. 3 %. Для сравнения можно отметить, что сразу после выступления на Всемирном конгрессе соотечественников в Санкт-Петербурге в октябре 2006-го, где Владимир Путин говорил об этих программах, президент обратился к делам родного города и объявил о новых проектах инвестиций в его инфраструктуру объемом около 300 млрд рублей.

На программу по переселению в 2007 году было запланировано выделить 4,6 млрд рублей плюс средства местных бюджетов, что, конечно же, явно недостаточно. С помощью этой программы предполагается решать прежде всего социально-экономические проблемы регионов, остро нуждающихся в рабочей силе. Чиновники ожидают, что к 2012-му в Россию из государств – участников СНГ переедут 300 тыс. квалифицированных специалистов с семьями. В одном только 2007 году планировалось принять 50 тыс. человек, однако за первую половину года на переезд решились лишь 10 семей.

НЕОИМПЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ РИТОРИКА И РЕАЛИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА

Приведенные выше факты указывают на то, что намерения проводить более решительную политику в отношении русских диаспор (введение института двойного гражданства с его официальным признанием соседними государствами) так и не были претворены в жизнь, в то время как другие инициативы (укрепление связей с соотечественниками) оставались весьма скромными.

Наиболее радикальные противники умеренного курса говорят о разделенности русского народа и его праве на воссоединение. В период между 1998 и 2001 годами было предпринято несколько попыток облечь такие представления в форму законодательных инициатив. В Государственной думе обсуждались законопроекты «О национально-культурном развитии русского народа», «О праве русского народа на самоопределение, суверенитет на всей территории России и воссоединение в едином государстве», «О русском народе». Однако ни один из них не стал законом. Реалии государственного строительства ставили перед страной совершенно иные задачи, и прагматизм каждый раз одерживал верх над идеологическими конструкциями. После установления в 2003-м жесткого контроля президента РФ над парламентом произошла маргинализация вопроса о русском народе и его праве на воссоединение.

Тема разделенности русских оказалась вытесненной с политического поля еще и потому, что острые территориальные проблемы на постсоветском пространстве возникли не в местах компактного проживания русских. Сепаратистские настроения в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье сформировались не в результате «разделенности русского народа», а по иным историческим причинам. Местные элиты в названных автономных образованиях, недовольные политикой руководства Грузии и Молдавии, стремятся либо к независимости, либо к присоединению к России. Эти настроения прямо не связаны с проблемой «соотечественников», как ее понимают в Москве, хотя довольно значительная часть населения Абхазии (около 200 тыс. человек), Южной Осетии (50 тыс.) и Приднестровья (100 тыс.) воспользовалась предоставленной ей российским законом о гражданстве (в редакциях 1990-х годов) возможностью получить российские паспорта. Контраст между словом и делом в области защиты прав соотечественников нельзя объяснить отсутствием воли и средств.

Дело в том, что, во-первых, Москва всегда рассматривала защиту прав и интересов русских и русскоязычных меньшинств не как цель, а как инструмент для обеспечения лидерства на территории бывшего СССР. Причем этой проблемой часто пренебрегали ради других направлений внешнеполитической деятельности. Когда в 2003-м президент Туркменистана решил выйти из договора о двойном гражданстве, соглашения по газу оказались для российских властей важнее судеб соотечественников. Москва считает, что вопрос о соотечественниках невыгодно снимать с внешнеполитической повестки дня, но никогда не рассматривала его как первостепенный. Исключение составляют ее отношения с Латвией и Эстонией. Однако и тут даже в кризисные моменты, как, например, в конфликте с Таллином весной 2007 года, экономические интересы заставили Россию ограничиваться громкой риторикой и призывами не покупать эстонские продукты.

Во-вторых, в 1990-е стремление Москвы к региональному лидерству не соответствовало ее ограниченным возможностям. Провал военной кампании в Чечне в 1995 году со всей очевидностью продемонстрировал слабость государства и отсутствие консенсуса в обществе. Только потенциальные возможности России и крайняя слабость большинства соседних государств давали какие-то основания для претензий на первенство. Но этот потенциал тогда нельзя было реализовать.

За годы правления Путина ситуация изменилась. Москва приобрела новые механизмы воздействия на страны ближнего зарубежья. Это произошло благодаря бурному экономическому росту, высоким ценам на энергоносители, инвестициям в экономику соседних стран, притоку временных мигрантов, чьи денежные переводы превратились в важнейший источник существования для жителей Азербайджана, Армении, Грузии, Киргизии, Молдавии, Таджикистана, Узбекистана. Тем не менее способность России использовать «мягкую силу», то есть умение добиваться своего путем убеждения и повышения привлекательности своего образа остаются весьма ограниченными.

Наконец, занять более жесткую позицию в вопросе о русских диаспорах не позволяет федеративная структура самой России. Например, если бы Москва в 1994-м официально поддержала требования Крыма о присоединении или даже о значительном расширении автономии полуострова, внутри самой Российской Федерации могли возникнуть серьезные проблемы, связанные с сутью и легитимностью требований отдельных региональных образований. Делая все для сохранения целостности России, правительства Ельцина, а затем и Путина не могли открыто мешать соседям укреплять свою государственность.

Заявления России о защите соотечественников, быть может, помогли психологически справиться с последствиями распада Советского Союза. Это частично сняло противоречия, связанные с государственным строительством в нынешних границах России, хотя, по представлению многих россиян, они не отражали ни историче-ского опыта, ни представлений о «своем» пространстве. Вполне может быть, что империалистическая риторика позволила избежать империалистической политики. В 1992-м Россия ограничивалась только громкими заявлениями. В 1993–1994 годах была предпринята попытка решительных действий, в частности внедрения в жизнь идеи двойного гражданства. После неудачи в этой области оставалось полагаться только на совмещение умеренной политики и жесткого тона. Это продолжилось и в годы президентства Владимира Путина. Конечно, слова тоже могут иметь реальные и зачастую опасные последствия. Но пока «неоимпериалистическая» риторика России не мешает, а отчасти и способствует сохранению умеренности в практических действиях.

ВСЕ БУДЕТ РЕШАТЬСЯ В РОССИИ

Действия России в отношении соотечественников в обозримом будущем станут определяться тремя группами факторов:

положением и деятельностью самих диаспор;

характером межгосударственных отношений на постсоветском пространстве;

направленностью российской внутренней и внешней политики.

Анализ этих составляющих позволяет прогнозировать сохранение нынешних тенденций умеренности на среднесрочную перспективу.

Решающим моментом в положении русских и – шире – русскоязычных общин на постсоветском пространстве является отсутствие прямого насилия, направленного против них. Характерна также слабая мобилизованность и разобщенность русских диаспор. Заметных горизонтальных связей между ними почти нет. Они различаются по размерам, образу жизни и степени интеграции в местное общество. У них нет ни общего противника, ни единого видения своего будущего. Русские общины плохо организованы. Размытость границ между этническими русскими и русскоязычными группами – это еще один немаловажный фактор, сдерживающий объединение под этнонациональными лозунгами.

Исключением можно считать ситуацию в Латвии и Эстонии, где возникли небольшие политические партии, представляющие интересы русскоязычных меньшинств. Однако их деятельность полностью сфокусирована на решении проблем в рамках латвийской и эстонской государственности и никак не связана с Россией и ее концепцией «соотечественников, проживающих за рубежом». Без участия Москвы проблемы, возникающие у диаспор, скорее всего, останутся вопросами местного значения.

Что касается межгосударственных отношений, то до сих пор вопрос о соотечественниках не оказывался причиной острого противостояния. Соглашения в рамках СНГ, безвизовый режим между большинством стран, психологическое ощущение общности исторического наследия сглаживали остроту проблемы.

Правительства стран на территории бывшего СССР теоретически могут вызвать жесткую реакцию со стороны Москвы, если будут поощрять либо сами инициируют инциденты, угрожающие физической безопасности русского населения. Однако шансы развития событий по такому сценарию невелики. А если не возникнут серьезные кризисные ситуации, вопросу о соотечественниках не суждено будет часто оказываться в центре внимания президента России. Это означает, что политика в большинстве случаев станет формироваться на более низких этажах российской власти.

Реальное поведение Москвы в ближайшие годы будет определяться взаимодействием четырех составляющих. Речь идет о гуманитарных, силовых, правоохранительных и экономических вопросах. Различные государственные органы и общественные силы, имея разные интересы и мотивацию, будут стремиться превратить свое видение проблемы соотечественников в основную движущую силу официальной политики.

Гражданское общество и такие его институты, как Комиссия по правам человека при Президенте РФ и Уполномоченный по правам человека в РФ, руководствуются преимущественно гуманитарными соображениями. Они направят усилия на защиту прав русскоязычного населения в соседних государствах и мигрантов в России, а также на либерализацию закона о гражданстве.

Силовая составляющая в принципе может выражаться в укреплении механизмов поддержки соотечественников для усиления российского влияния на постсоветском пространстве. Однако МИД, скорее всего, будет стремиться переводить проблему преимущественно в гуманитарное русло, а также действовать через многосторонние международные институты. Российские власти пока не научились в должной мере использовать «мягкую силу» в межгосударственных отношениях, и потенциал соотечественников как инструмента влияния в ближайшие годы вряд ли будет эффективно задействован.

МВД продолжит сдерживать миграцию из южных республик и препятствовать использованию статуса соотечественников для облегченного получения российского гражданства. Такая ограничительная практика вступает в противоречие с интересами субъектов хозяйственной деятельности, нуждающихся в дешевой рабочей силе с хорошим знанием русского языка. До тех пор пока в России будут сохраняться высокие темпы роста трудоемких отраслей, экономический блок правительства, вероятно, будет склоняться к облегчению временной трудовой миграции, неизбежно ведущей к переселению части соотечественников на постоянное жительство.

Но при любых сочетаниях этих четырех сил политика умеренности будет продолжена. Ситуация может измениться только на политическом уровне. Вопрос о диаспорах и ответственности России за их судьбу присутствует в теоретических обсуждениях вопросов государственного и национального строительства. Каким образом более радикальные подходы к этому вопросу могут пробиться в ту сферу, где формируется реальная политика?

НАЦИОНАЛИЗМ ИЛИ «МЯГКАЯ СИЛА»?

Выше уже отмечалось, что вопрос о диаспорах не является первостепенным в российской политике, однако при определенных условиях он может выйти из тени. Проблемы соотечественников, в том числе вопрос о воссоединении, в принципе могут быть использованы некоторыми политическими силами для получения электоральной поддержки. Однако тому, чтобы перевести эти темы в ранг ключевых для национальных интересов и безопасности, препятствуют два фактора.

Во-первых, в условиях экономического бума абстрактные рассуждения о русском народе гораздо менее привлекательны, чем задачи повышения уровня благосостояния россиян. Несмотря на возрождение элементов имперской символики, мало кто готов потерять с трудом приобретенное благополучие ради великодержавного реванша.

Во-вторых, выстроенная Путиным система власти оставляет очень небольшое пространство для независимой от Кремля политической деятельности. Правящая же элита воспринимает этнонационализм как угрозу внутренней целостности государства и не позволяет укрепиться партиям и движениям, выступающим под подобными лозунгами. В целом современная российская элита не мыслит в узких этнических терминах.

Тем не менее в российском обществе есть силы, которые в перспективе способны поставить под вопрос нынешнюю политику сдержанности. Многое будет зависеть от того, в каком направлении пойдет поиск новой русской идентичности. Сбросив имперскую оболочку после распада Советского Союза, этническое самосознание русских стало более заметным. Пока русский этнонационализм не является хорошо организованной силой, но он может резко усилиться, особенно если цель строительства национального государства станет ведущей темой политических дискуссий. В советских и постсоветских научных кругах, общественном сознании и политике термин «нация» имел и имеет не столько гражданскую, сколько мощную этническую коннотацию. Как это уже неоднократно случалось в истории Европы, общую культуру могут начать рассматривать в качестве воображаемой политической общности, что может послужить толчком к призывам объединить всех русских под одной государственной крышей.

Переосмысление Россией своего места в более конкретных этнических терминах, как это произошло во всех других государствах, образовавшихся на территории бывшего СССР, может стать самым опасным шагом за всю ее историю. Реализация подобного проекта способна привести к пересмотру границ и подрыву внутренней целостности страны. За строительство наций на обломках империи обычно берутся этнонационалисты. Все бывшие советские республики взлелеяли этнополитические мифы, в которых государство провозглашается родиной «коренного» населения. Теоретически такие взгляды базируются на традиции исторического романтизма, согласно которой человечество можно четко разделить на нации, а культурно (или этнически) обусловленные нации обладают некими священными правами.

Российский этнонационализм в начале ХХI века имеет преимущественно форму ксенофобии. Энергия маргинальных групп скинхедов направлена на близкую и понятную им задачу устрашения и применения насилия в отношении мигрантов с Кавказа и из Центральной Азии. Российская власть с 2006 года попыталась перехватить инициативу у экстремистских группировок, инициировав разговор об интересах коренного населения и государствообразующего народа.

Президент Путин, ранее использовавший понятие «коренное население» для обозначения малых народов Сибири, стал употреблять его применительно ко всем россиянам, противопоставляя их мигрантам: «Нужно, конечно, думать об интересах коренного населения. Если мы не будем думать... это будет только повод и путь к самораскрутке различных радикальных организаций». «Единая Россия» в 2007-м запустила «Русский проект», в рамках которого уже стали звучать другие понятия: «государствообразующий народ», «этническое ядро» и пр.

Введение этнических мотивов в официальный дискурс через обсуждение роли русского народа – явление весьма опасное. Не случайно в Великобритании никогда не муссируется роль «английского народа». Мирный распад СССР отчасти объясняется неоформленностью русского самосознания. Напомним, сколь кровопролитной оказалась дезинтеграция другой социалистической федерации – Югославии, в которой сербы имели более ясное представление о своей идентичности. Как это ни парадоксально, непоследовательные и запутанные отношения Москвы с республиками, входящими в состав Российской Федерации, а также умеренная, а иногда и абсолютно неэффективная политика в отношении русских в ближнем зарубежье являются более благоприятными факторами обеспечения стабильности на постсоветском пространстве, чем попытки выработать ясный подход к созданию национального государства. Лозунг строительства гражданской нации может быть перехвачен, а ее «гражданскость» – быстро отброшена.

«Постимперскость» в России проявляется не в попытках восстановить государство в прежних границах, а в элементах неоимпериалистического курса. Она проявляется в стремлении установить определенный контроль над внутренней и внешней политикой государств, возникших на месте Российской империи и Советского Союза. Соотечественники до сих пор играли не очень значительную роль в этой области. Однако в перспективе такая ситуация может измениться. Например, в результате резкого усиления национализма на политической арене.

Более оптимистичный вариант – превращение соотечественников в инструмент «мягкой силы», укрепления транснационального «русского мира», под которым понимается совокупность «многонационального народа России» и соотечественников за рубежом. Осознание проблемы соотечественников в категориях этничности и их использование в качестве силового элемента внешней политики могут привести к катастрофе. Формулирование же вопроса в терминах политической нации и мягкого влияния может принести России серьезные выгоды.

В современном мире многие диаспоры действуют в интересах своей исторической родины: еврейская, армянская, греческая, китайская, прибалтийские, центральноевропейские. Собственно, именно это и делает отдельных граждан зарубежных стран членами диаспоры, понимаемой как политическая категория. У России есть возможности способствовать формированию российской диаспоры из русских и представителей иных этнических групп, осознающих определенную связь с Российской Федерацией. Некоторые шаги в этом направлении сделаны. Однако они не подкреплены конкретной и последовательной политикой, и результаты пока весьма скромные.

Соотечественники за рубежом ждут поддержки от России, но сами пока не работают на благо исторической родины. Для того чтобы сформировалась активная диаспора, Москва должна продемонстрировать свою заинтересованность в этом и проявить готовность сделать что-то реальное для ее членов. Настоящим прорывом могло бы стать законодательство, позволяющее конвертировать статус соотечественника в российское гражданство. В настоящее время закон и программы для соотечественников практически никак не связаны с законом о гражданстве и политикой в области миграции. Статус соотечественника должен создавать условия для переселения в Россию, иначе для многих граждан на постсоветском пространстве он не имеет смысла. Такое изменение в законодательстве позволило бы достичь тех целей, которых не удалось добиться из-за неудачи с введением института двойного гражданства. Это помогло бы тем, кто остается жить в соседних государствах, осознать свою особую связь с Россией и получить «запасной вариант» на случай ухудшения ситуации. Кроме того, это облегчило бы переселение части соотечественников и привлекло бы в Россию квалифицированную русскоязычную рабочую силу, компенсировав снижение численности населения.

Проблема соотечественников в современной России – это наследие империи. В течение первых полутора десятилетий после распада Советского Союза страна жила с этим наследием, проводя малоэффективную политику, но и не допуская крупных ошибок. Задача ближайшего будущего – научиться защищать соотечественников и использовать их потенциал в своих интересах, избегая при этом неоимперских соблазнов.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Миграция, виза, туризм > globalaffairs.ru, 16 февраля 2008 > № 2906344 Игорь Зевелев

Быть ли русской школе в Испании? Обучение детей на родном языке, без сомнения, основное условие существования любой национальной диаспоры за рубежами исторической родины. В противном случае ассимиляция, полная потеря национальной идентичности – вопрос очень короткого времени: даже не внуки, а дети могут потерять связь с родной культурой. Поэтому своя школа – это самое главное… В этом номере мы попытались изучить ситуацию во всем Европейском Союзе и понять, каковы перспективы появления русской школы в Испании.Создание школы – это сложный процесс, который выходит за рамки поиска подходящего помещения и финансирования работы преподавателей. Это вопрос учебной программы и, что главное, лицензирования школы, т.е. признания ее выпускных документов властями страны, в которой она существует. Разумеется, последняя из этих проблем снимается, если учебное заведение является государственным. В случае же частной школы важно и лицензирование ее деятельности государством, и набор достаточного количества учащихся, которое позволило бы содержать это заведение.

Так называемые «воскресные» школы, имеющие культурно-религиозный характер, зачастую сталкиваются с нежеланием учеников посещать их. Тем самым они превращаются в «школы для родителей», а не для их детей, которые ищут любой повод, чтобы туда не ходить.

Надо признать, что проблемы в области организации национального образования, которые стоят перед русскоговорящей диаспорой в Испании, не являются исключительными. Мы предлагаем вниманию читателей обзор примеров того, как решают эти проблемы наши соотечественники в других странах. Однако прежде чем рассматривать современное состояние дел, есть смысл обратиться к истории вопроса.

Без сомнения, самый богатый опыт организации образования на родном языке в условиях рассеяния (диаспоры) имеют европейские евреи и армяне. Еврейские религиозные школы – иешивы существовали в Испании уже в VIII-Ixвв., но только в X-XI столетиях испанские евреи создали самостоятельный культурный центр. В XI-XIIвв. их духовная жизнь достигла наивысшего расцвета. Кроме Талмуда в образованных кругах еврейства изучали грамматику иврита, религиозную и светскую поэзию. В высших слоях еврейского общества было широко распространено изучение философии и наук. До начала XVIIIв. европейским правителям не было дела, на каком языке и как общаются местные евреи. Внутри общин сохранялась своя национальная культура. Однако в 1782г. император Иосиф II издал «Указ о терпимости», который предписывал евреям или создавать собственные школы с преподаванием на немецком языке, или посылать своих детей в общие школы.На протяжении XIX столетия в странах Западной и Центральной Европы были введены законы об обязательном начальном образовании, которые распространялись и на евреев. Именно тогда еврейская община впервые столкнулась с феноменом ассимиляции: многие дети перенимали культуру и веру страны проживания, полностью отрываясь от своих корней. Правда, уже тогда было отмечено, что коренное население тоже редко принимало их за «своих».

Именно тогда возникла идея билингвального образования, т.е. обучения параллельно на двух основных языках, один из которых государственный, а второй – язык национального меньшинства. Такое обучение также должно включать специальные предметы, связанные с культурой общины. Хотя первые двуязычные школы появились в Германии уже в 1775г., к началу ХХв. лишь четверть еврейских детей училась в подобных заведениях, остальные же ходили в обычные немецкие школы. Причиной ассимиляции стало отсутствие какой-либо практической мотивации к изучению иврита – государства Израиль тогда еще не существовало, как, впрочем, уже не было и свободного перемещения между странами.

После Первой мировой войны пример официальной поддержки еврейских школ, а также школ других национальных меньшинств продемонстрировали два молодых государства – Латвия и Литва. Такие школы там стали получить государственное финансирование и в результате превратились в настоящие центры национального образования. Мало того, в Латвии в 1920гг. существовали еврейские школы, в которых основным языком обучения был русский или немецкий. Были и русские школы, где преподавание велось также на латышском и немецком, а в польских обучали на польском, русском и латышском языках. К сожалению, в начале 30гг. этот уникальный процесс был прерван в связи с приходом к власти латышских националистов.

Опыт еврейской общины продемонстрировал в XIX-XXвв., что богатой оригинальной культуры и собственной религии недостаточно, чтобы сопротивляться ассимиляции. Мало того, выявились побочные эффекты этого явления, которые заставляют сейчас руководство Евросоюза бороться с ним, поддерживая национальную культуру иммигрантов и меньшинств.

Ассимиляция – это социально-культурный процесс, в ходе которого осознание общности связей с одной национально-культурной группой сменяется идентификацией с другой. Проще говоря, дети русских или украинцев в Испании начинают ощущать себя испанцами в большей степени, чем славянами, теряют родной язык, интерес к образу жизни, традициям, вере своих родителей и более дальних предков.

В результате ассимиляции индивид или коллектив может частично или полностью утратить свой первичный национальный облик. Обычно группа национального, этнического, религиозного или языкового меньшинства ассимилируется с большинством, в среде которого она живет. Этот процесс протекает посредством идентификации с культурой, религией, национальными или политическими идеалами ассимилирующей среды или посредством смешанных браков.

Как показывает практика, легче всего теряется язык, затем культурные традиции, и лишь в последнюю очередь происходит смена веры. В середине XIXв. в Западной Европе процветала теория культурной ассимиляции евреев. Деятели этого движения определяли еврейство как принадлежность к вероисповеданию, а не к нации. Так появились «немцы Моисеева закона», «французы Моисеева закона» и т. д. Они перевели молитвы с иврита на другие языки и внесли изменения в их содержание. Однако именно тогда был обнаружен резкий рост антисемитизма в Европе. Например, в Австро-Венгерии евреи чисто внешне не могли слиться с австрийцами и их легко вычисляли цыгане, румыны и венгры, которые считали, что те их «обошли», примкнув к титульной нации.

«Ассимилированный человек даже в третьем поколении не может считаться полностью поменявшим национальную идентичность. Любой же международный конфликт с участием его исторической родины и страны проживания приводит к тому, что ему припоминают его происхождение.»

Проблема ассимиляции была знакома в свое время и жителям территорий вблизи германо-французской границы, только там ассимилировались немцы (на французской территории) и французы (на немецкой). В мирное время все было хорошо, однако с угрозой франко-прусской войны по обе стороны границы начались поиски «тайных агентов» врага. Парадокс: «открытые» представители той и другой наций зачастую подвергались меньшим гонениям, чем «офранцуженные» немцы и «онемеченные» французы, поскольку именно в среде этих последних искали шпионов.

Современные психологи отмечают, что ассимилированный человек даже в третьем поколении не может считаться полностью сменившим национальную идентичность. Любой же международный конфликт с участием исторической родины и страны проживания такого человека приводит к тому, что ему припоминают его происхождение.

Уже доказано, что в современных условиях и для личности, и для государства гораздо выгоднее интеграция, т.е. полная адаптация мигранта к условиям жизни в новой стране при условии сохранения его национальной идентичности. Применительно к Испании это означает свободное владение испанским и русским (украинским, грузинским и т. д.) языками, знание особенностей католического вероисповедания, истории страны, равно как религии и истории своей исторической родины. Разумеется, необходимо не только знать, но и уважать культуру и традиции испанцев. Практика показывает, что коренное население повсеместно относится лучше к новым согражданам, которые соблюдают эти требования, и склонно интегрировать их в свое общество, обогащающееся за счет такого пополнения.

С этой точки зрения решение некоторых родителей как можно скорее «обыспанить» своих детей может быть крайне неудачным. Первоначальный успех при воплощении такого решения грозит со временем обернуться глубокой, на всю жизнь, скрытой душевной травмой.

В Испании существует понятие «иностранные школы», в которых обучение ведется по программе того или иного государства и на его языке. Сами испанцы могут учиться только в тех из них, где преподается язык и культура Испании.

Порядок открытия таких школ и требования к ним определены Королевским декретом 806/93 от 28 мая 1993г. «Об иностранных учебных заведениях в Испании». Впрочем, этот документ устанавливает общие принципы, а вопрос об открытии конкретной школы решают органы образования той автономии, где она будет находиться. В Аликанте, самой «русской» провинции Испании, это Территориальное управление Совета по образованию Валенсийского женералитата (правительства).

Как «Вестям» рассказали в этом органе, рассмотрение заявок идет по двум направлениям: академическому и техническому, т.е. вместе с учебными планами необходимо представить планы того здания, где будет размещаться школа. Ее помещения должны соответствовать санитарно-техническим нормам, установленным для учебных заведений в Испании. Если в школе будут преподавать испанский язык и культуру, нужно представить список учителей этих предметов и их дипломы.

На вопрос о том, сколько в среднем длится рассмотрение заявок, представители Управления затруднились назвать конкретные сроки, заметив лишь, что все зависит от расторопности самих заявителей, от того, сумеют ли они представить в срок все документы, которые могут запросить испанские власти. «Разумеется, если подавать заявку в июле, то вряд ли стоит рассчитывать, что школа начнет работать уже в сент.; разумнее начинать этот процесс за год до планируемого срока открытия школа», – подчеркнули чиновники.

Как отметили в Управлении, больше всего проблем у вновь создаваемых школ возникает с получением сертификата, подтверждающего, что аттестаты их выпускников будут официально признаваться в той стране, по академической программе которой планируется вести обучение. Такой сертификат, согласно требованиям Королевского декрета 806/93, должна выдавать дипломатическая миссия соответствующего государства, и иногда на его получение уходят долгие месяцы. Так, учредители американского колледжа в городке Сан-Мигель-де-Салинас ждали от властей США этого документа почти восемь месяцев.

«Мы осознаем социальную значимость подобных учебных заведений в нашей провинции, населенной большим числом выходцев из других стран, и прилагаем все усилия к тому, чтобы рассматривать заявки об их открытии в максимально краткие сроки», – заверили в Управлении.

По данным министерства образования и науки, в Испании действуют 146 иностранных школ. Все они имеют статус частных. По национальной принадлежности они распределяются: английские (70); французские (23); немецкие (15); североамериканские (12); скандинавские (8); итальянские (5).

Есть среди этих учебных заведений и достаточно экзотичные: три японских, три арабских, голландская и финская, а вот Восточная Европа не представлена в списке вообще.

Причина этого выясняется при анализе территориального распределения иностранных школ в Испании: Мадрид и провинция – 42; Валенсийское сообщество – 24; Барселона и провинция – 19; Канарские о-ва – 19; Малага и провинция – 15; Балеарские о-ва – 11; остальные регионы – 16.

Иностранные учебные заведения главным образом сосредоточены в столичном регионе и местах компактного проживания иностранцев в курортных районах. Эта статистика косвенно подтверждает мнение о том, что себестоимость содержания частных школ в Испании достаточно высока.

По мнению Владимира Гусева, директора Центра русского языка и культуры имени А. С. Пушкина в Барселоне, принципиальные возможности для открытия национальной русской школы есть, однако проблема заключается в количестве учеников, которые будут в ней учиться. Каталонские власти готовы рассмотреть данный вопрос, но сейчас нет уверенности, что хотя бы 50 семей будут готовы оплачивать учебу своих детей в такой школе. Возможно, в Мадриде ситуация более благоприятная, однако, по мнению г-на Гусева все решает заинтересованность родителей в том, чтобы их дети получили достойное образование на родном языке.

«Принципиальные возможности для открытия в Испании национальной русской школы есть, однако проблема заключается в количестве учеников, которые будут в ней учиться. Каталонские власти готовы рассмотреть данный вопрос, но сейчас нет уверенности, что хотя бы 50 семей будут готовы оплачивать учебу своих детей в такой школе. Возможно, в Мадриде ситуация более благоприятная». Испания > Образование, наука > www.vesti.es, 5 февраля 2008 > № 129024

Согласно данным греческого министерства внутренних дел, количество выданных видов на жительство (ВНЖ) иностранным гражданам на середину окт. 2007г. составило 481 500 документов. Такие данные были переданы в СМИ по случаю дня иммигранта. Впрочем, по разным оценкам число иммигрантов, находящихся на территории Греции, может достигать от 1 до 1,7 млн.чел.Во время первой легализации 1998г. официальными бумагами обзавелись 370 тысяч иностранцев, во вторую легализацию 2001г. – еще 350 тысяч человек. Разница в количестве легализованных иммигрантов зависела от различных критериев в оценке возможности легализации.

Связь получения и обновления вида на жительство с количеством определенных марок пенсионного и социального сбора («энсима») вынудила большие группы иммигрантов из стран Восточной Европы (преимущественно из Польши) покинуть пределы Греции и отправиться искать лучшей доли в другие страны Европы. Этому способствовало и расширение ЕС.

Поэтому не случайной является европейская характеристика греческого рынка иностранной рабочей силы как ненадежного.

По официальной статистике 63% легальных иммигрантов, проживающих на территории Греции, приезжают из соседней Албании (303 225 выданных видов на жительство). Приезжие из других стран показывают намного меньшие цифры – 27 182 ВНЖ получила Болгария, 19 005 – Украина, 15 884 – Румыния, 12 990 – Грузия, 12 126 – Пакистан, 10 704 – Россия, 10 356 – Египет. Большинство принадлежат к возрастной группе 19-40 лет.

Уровень образования иммигрантов. По данным Института миграционной политики, 59,3% иммигрантов имеют среднее образование, 13,4% – выпускники вузов, 16,2% окончили начальную школу и 9,2% либо не получили начального образования, либо являются полностью безграмотными. Количество последних особенно велико среди нелегалов.

85% иммигрантов снимают квартиры в домах ранее 1980г. постройки, но, тем не менее, 5% все-таки купили собственное жилье. Средний доход семьи иммигранта составляет 1550 евро, что на 28% ниже среднего дохода греческой семьи.

32% легальных иммигрантов заняты на строительных работах, 20,5% составляют женщины – домашняя прислуга, 12,8% – рабочие на заводах, 11,6% заняты в торговле и обслуживании, 8,2% – в гостиницах и ресторанах, 6% – в сельском хозяйстве. Греция > Миграция, виза, туризм > greek.ru, 27 декабря 2007 > № 134806

Правительство РФ выделит 200 млн. руб. в 2007-08гг. на переселение представителей русской духоборческой общины из Грузии в Тамбовскую обл.Как сообщает пресс-служба правительства РФ, премьер-министр Виктор Зубков подписал распоряжение, поручающее Минрегиону и администрации Тамбовской обл. по согласованию с минфином РФ утвердить перечень жилых помещений, объектов здравоохранения, образования и культуры и инженерной инфраструктуры, которые будут построены в рамках мероприятий по переселению духоборческой общины.

Предоставление субсидий бюджету Тамбовской обл. на строительство таких объектов будет осуществляться за счет средств по подразделу «миграционная политика» федерального бюджета в объеме 71 млн. руб. в 2007г. и 127 млн. руб. в 2008г. Грузия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ., 31 октября 2007 > № 79128

Интервью директора Департамента торговых переговоров минэкономразвития России М.Ю. Медведкова, газете «Известия», 23.10.2007г. Подготовила Елена Шишкунова.Максим Медведков рассказал о ходе переговоров по вступлению России в ВТО. Вступить во Всемирную торговую организацию – не поле перейти. Но почти двадцатилетний переговорный марафон подходит к концу. Уже в следующем году Россия станет наконец полноценным участником мировой торговли. Изменится жизнь не только страны в целом, но и каждого из нас. Многие товары подешевеют, но дешевый импорт ударит по производителям. Что еще ВТО грядущее нам готовит? Об этом на очередном заседании Экономического клуба «Известий» рассказал главный российский переговорщик по ВТО, директор департамента торговых переговоров минэкономразвития Максим Медведков.

• Уже кажется неприличным задавать вам вопрос: «Когда мы вступим в ВТО?». Давайте по-другому: что нам мешает?

Мы до конца не решили вопрос защиты интеллектуальной собственности. Все признают, что мы сделали большой шаг вперед, но констатируют, что этого явно недостаточно для окончательной расправы с пиратством. Конечно, наши партнеры понимают, что за один день решить эту проблему нельзя, но все же хотят, чтобы мы были более эффективными. Особенно остро этот вопрос встал на фоне истории с Китаем. Китай взял определенные обязательства по охране интеллектуальной собственности, которые, как считают американцы, не выполнил. Теперь на нас начали смотреть через китайскую призму. Раз Китай свои обещания не выполнил, значит, Россия должна взять на себя еще более жесткие обязательства. Для нас, кстати, это может быть не так уж плохо. Потому что мы одна из немногих стран, которые интеллектуальный продукт все же производят.

Есть еще проблема с ветеринарными и фитосанитарными мерами. Дело в том, что наша система контроля, во многом унаследованная из советских времен, оказалась жестче, чем та, что применяется во многих других странах.

• Ну, конечно, она же на советских разгильдяев рассчитана. Если 20% выполнят, то уже будет хорошо.

Вы знаете, там экономика немножко другая. Если из-за слабого ветеринарного контроля нужно забить кое-где птицу, то никто не разорится, потому что все застраховано. Фермер застрахован, урожай застрахован. Все потери будут компенсированы. А если у нас, не дай бог, будет вспышка эпидемии, то ситуация будет достаточно плачевной. Именно из-за этих рисков мы и вынуждены сохранять достаточно четкое регулирование. Поэтому в России, кстати, весьма благополучная санитарно-эпидемиологическая обстановка по сравнению с нашими соседями. Но нам нужно объяснить, что такая защита оправдана и что она соответствует нормам ВТО. Это длинный процесс, но мы движемся к завершению.

•Плана закончить переговоры к какой-то дате у вас явно нет. Вступим только тогда, когда все согласуем, а если наши партнеры не уступят, будут сами виноваты. Правильная психология?

Почти. Нюансы следующие. Чем мы становимся богаче, чем вкуснее наш пирог, тем больше будет желание откусить большую его часть. Если мы посмотрим на все истории присоединений к ВТО за последние 15 лет, то увидим: чем богаче страна, тем резче условия. Грузия присоединялась без проблем, Киргизия – пожалуйста, а вот когда встал вопрос с Китаем, все изменилось. По мере стабилизации китайской экономики росли и аппетиты ВТО. В нашей ситуации происходит примерно то же самое. Мы можем себе позволить переговоры вести еще год, два, три, но уже не бесплатно.

• А надо ли спешить? Так ли это нам нужно?

Главный риск – системный. Если наш курс на диверсификацию экономики верен, то мы реально столкнемся с тем, что инструмент ВТО нам нужен и нужен не только для перерабатывающих отраслей, где серьезные барьеры для доступа на рынки. Он нужен для поставщиков услуг, он нужен и для нашего авиапрома. Приведу пример: чтобы проект нового самолета был рентабельным, надо произвести 400-500 шт. в среднем. Наш рынок все не переварит. Нам нужен доступ вовне. А вовне барьеры, которые мы без ВТО преодолеть вряд ли сможем. Они же защищают свои рынки.

Вот еще пример: сертификация нашего вертолета в одной из стран заняла более 10 лет. Каждый раз обнаруживалось, что конструкция бензобака все-таки немножко неправильная. Переделывали, а она снова становилась неправильной. Все знают, как это делается. И таких примеров много. Наших инвесторов не пускают, а они хотят попасть на зарубежные рынки, потому что интересные куски есть и в Европе, и в развивающихся странах. Поэтому не в наших интересах это затягивать.

«Мы же в ВТО вступаем, а не в школу ораторского искусства»

• С кем мы еще не завершили двусторонние переговоры?

Осталась только Саудовская Аравия. Эр-Рияд России только прошедшим летом направил первый запрос, если выражаться на нашем птичьем языке. Они хотят, чтобы мы пошли на определенные уступки и снизили пошлины на товары, открыли некоторые рынки услуг, приняли обязательства по системным вопросам. В общем, все почти как всегда. На днях мы договорились, что запрос будет переработан, сужен и по товарам, и по услугам и что на этой основе мы в окт. постараемся переговоры завершить.

• Зачем арабам выдвигать такие требования? Может, они работают на кого-то другого?

Да никогда! (Смеется.) Мы готовы серьезно обсуждать те вопросы, в которых у партнеров есть реальный интерес. Это, если хотите, наше базовое условие. А им ведь как раз много нужно. Во-первых, у них много денег, им хочется инвестировать, и понятно, что для них интересны наши обязательства в отдельных секторах услуг. Ради бога! Тот же самый туризм пусть развивают, инфраструктуру. Они это делают по всему миру. Если построят нам трехзвездочные гостиницы в Москве, кто же возражать будет? Но, во-вторых, они сами недавно присоединились к ВТО, знают, насколько это сложный процесс, и вряд ли хотят его затянуть.

• А Грузия по-прежнему не хочет пускать нас в ВТО?

У Грузии к нам одно требование – легализация пунктов таможенного оформления на абхазской и южноосетинской частях российско-грузинской границы. Наши таможенники там работают точно так же, как на всех остальных пунктах пропуска. Никаких особых преференций или ограничений не применяется. С другой стороны границы там никого нет, понятно почему. Наши грузинские коллеги говорят: мы хотели бы, чтобы наши таможенники стояли с вашей стороны границы. Мы спрашиваем: на каком основании, что они будут делать? А в ответ слышим: на основании норм ВТО они будут вместе с вашими таможенниками контролировать, как идет таможенная очистка товаров.

В соглашениях ВТО про это ничего не написано, поэтому правовой основы для требований нет. Зат.е. двустороннее соглашение начала 90гг., на основе которого мы и работаем. И вообще, как вы себе это практически представляете? Ведь получается, что офицер правоохранительного органа Грузии на территории России будет применять грузинское таможенное законодательство? Или российское? Но почему тогда этим должен заниматься офицер грузинской таможни? Зачем – тоже непонятно. Мы пригласили наших коллег обсудить этот вопрос именно через призму норм ВТО. Мы же в ВТО вступаем, а не в школу ораторского искусства. Чтобы решить проблему, надо понимать, в чем она заключается и какое отношение имеет к торговле.

• Может ли одна Грузия со своими пунктами пропуска помешать нам вступить в ВТО? Есть ли инструменты влияния на нее?

Не со своими, а с нашими пунктами, в этом-то и вся проблема. У нас 70 членов ВТО, с которыми мы завершили переговоры. По большому счету они ждут не дождутся, когда России можно будет продавать товары и услуги на привлекательных условиях. И тут – Грузия, с требованиями, которые с торговых позиций пока объяснить трудно. Возможно, они сами друг с другом должны разобраться.

ВТО вообще очень интересная организация – она всегда раньше шла в русле решений ООН. Была масса конфликтов: между Пакистаном и Индией, США и Кубой. Но все равно все сидели за одним столом и решали общие задачи. В случае с Грузией до сих пор не понятно, о чем говорить, что от нас хотят. Ситуация по меньшей мере странная. Мы грузинским коллегам обещали, что будем применять в отношении торговли с Грузией нормы ВТО. Обещание выполним. Уже выполняем. Что еще?

• Анекдотичные случаи на переговорах случались? Расскажете?

Я могу рассказать, но называть страны не буду. Например, одна страна Южной Америки хотела, чтобы мы снизили пошлины на газированную воду в бутылках 0,75 л. Что за вода такая? Мы только портвейн по 0,75 знаем. Воду – нет. Начали выяснять. Оказалось, что у них есть компания, которая хочет газированную воду как раз в таких бутылках поставлять в Россию. Когда подсчитали для себя стоимость фрахта, то получилось, что эта бутылка в Санкт-Петербурге должна стоить не меньше 3-4 долл. Бизнес не пойдет. Отстали.

Другая страна, которая расположена в 12 тыс.км. от России, потребовала снижения пошлины на холодильники. Мы спрашиваем: а вы холодильники производите? Отвечают, нет. А зачем вам снижение пошлины? А они говорят, что у них есть инвестор, который через 4г. построит завод по производству холодильников. Большой, интересуемся. Да нет, 15 тыс. шт. в год, отвечают. И знать не хотят, сколько в России в год холодильников покупается. Снижайте пошлины, и все тут.

• Снизили?

Конечно! (Смеется.)

• Еще несколько лет назад многие говорили, что наша отечественная промышленность вступления в ВТО не переживет. Но уже многое сделано – создаются новые объединения, госкорпорации. Какие перспективы у России в нынешних обстоятельствах? Для кого ВТО плюс, а для кого минус?

То, что сделано в рамках присоединения к ВТО для нашего автопрома, большой плюс. Мы договорились о снижении пошлины на автомобили с 25% до 15% через семь лет. Это все равно достаточно высокая пошлина. И что произошло? Эта схема завлекла всех автомобильных инвесторов. И уже пошел огромный толчок всему, что связано с автопромом.

Возникает вопрос, а что произойдет с АвтоВАЗом. Считается, что АвтоВАЗ может быть конкурентоспособен, если он правильно выберет нишу. Автомобиль должен быть низкобюджетным, во-первых, и ремонтопригодным, во-вторых. Ведь в чем проблема «Фольксвагенов» и прочих иномарок? В том, что в дороге ее починить невозможно: ремонт только в сервисе, сервисы – только в больших городах, а запчасти ждать несколько месяцев. А у нас пока огромное преимущество: любой человек где угодно может достать запчасти для «Жигулей» и отремонтировать машину в поле. Чем это плохо?

• А наш авиапром выкарабкается?

Наша схема – снижение тарифов на самые массовые самолеты средней дальности с 20% сейчас до 12% через 7 лет. 12% – это очень много для защиты рынка. Так что защита есть, но проблема в том, что мы сможем произвести. И сейчас ситуация такова, что авиакомпания предпочитает покупать подержанный иностранный самолет, выплачивая 20% пошлины. На нашем рынке они пока ничего получить не в состоянии, потому что того, что нужно, либо нет, либо есть, но не в тех количествах и не в те сроки, которые устраивают перевозчиков.

• А вообще-то Россия может конкурировать с Boeing и Airbus?

Мы могли бы быть суперконкурентоспособны. Россия – одна из немногих стран, где до сих пор сохранилась вся цепочка, начиная с системы специализированного высшего образования и заканчивая научно-техническим потенциалом. Наши инженеры в Москве делают самолеты для других – значит, могут сделать и для нас. Защита рынка сохранится, а как ею воспользуется наша промышленность, это уже вопрос отраслевиков. Пока возможности для развития есть.

• О защите нашего сельского хозяйства тоже позаботились? Как фермерам выживать в условиях ВТО?

Мы могли ориентироваться на одну из двух моделей. Первая модель – протекционистская. Можно увеличить субсидии сельскому хозяйству и поддерживать каждого крестьянина, как это делается в ЕС или США. А вторая модель, скажем так, более агрессивно-либеральная. В этом случае задача не в том, чтобы самим потратить больше денег, а в том, чтобы заставить наших партнеров тратить меньше. Экономически и политически вторая модель более выигрышная. И на самом деле она ничего не стоит, считай, только оплата работы административно-переговорного аппарата. Ведь основная беда для нашего рынка – это иностранная субсидия.

Сейчас мы обсуждаем, можем ли мы перераспределить деньги, которые выделяются на поддержку сельского хозяйства. Ведь поддерживать можно по-разному. Можно дать денег конкретным производителям зерна, но тогда нам придется согласовывать с нашими партнерами по ВТО объемы поддержки. Но если мы строим дороги, школы, больницы, проводим связь, делаем хорошую ветеринарную службу, то на эти цели деньги можно тратить без ограничения.

• Ваши критики говорили, что после вступления в ВТО Россию завалят импортными продуктами.

Мы сделали все, чтобы уровень тарифной защиты по продовольствию остался таким же, как сейчас. Поэтому вся критика, которая на нас сыплется, мол, продали сельское хозяйство, звучит странно. В чем его продали? У нас вся система регулирования остается той же. Уровень защиты достаточно высокий – 20% ввозные пошлины, квоты на мясо.

• Есть еще вопрос продовольственной безопасности. Вступим в ВТО, все будет хорошо, потоки пойдут, товарооборот нормализуется. И вдруг – политическое решение пойти войной на Россию. Вот тут и окажется, что у нас ничего нет и продуктов мало.

Концепция продовольственной безопасности в ВТО широко обсуждается. И многие страны выстраивают свою политику сельского хозяйства на основе этой концепции. Что это означает? По мнению некоторых стран, определенная доля вашего производства должна быть гарантирована. Но не обязательно все производство. Потому что у вас есть урожай и неурожай. Иногда вы продаете, иногда вы покупаете. Эпидемия – не эпидемия. Этот вопрос в ВТО широко обсуждается, но не с точки зрения жесткой защиты рынка, а, скорее, с точки зрения формирования единых и стабильных правил игры. Рассматриваются даже предложения о создании продовольственных резервов. Вопрос еще в другом. Ведь не более 20-25% всех наших продовольственных ресурсов – это импорт, в большинстве стран эта цифра выше. Если импорт у нас прекращается, мы с вами должны будем есть на одну четвертую часть меньше. Мы умрем? Я думаю, что нет. Стройнее будем. Россия к тому же входит в десятку экспортеров продовольствия ВТО, только в ЕС поставляем товаров на более чем 1 млрд.долл. Поэтому мы заинтересованы в низких барьерах для нашего экспорта.

• А что мы в основном за границей покупаем?

У нас огромный ввоз мяса. До 40% всего мяса – импортное. Еще покупаем сахар. Мы крупнейшие в мире потребители сахара и сами вряд ли сможем произвести столько, сколько съедаем. Молочные продукты, экзотические фрукты, овощи – это уже по мелочи.

• С импортом мяса, как, думаете, нужно бороться? Ведь вроде мы и сами мясо можем производить.

Если мы будем ужесточать условия доступа иностранного мяса, нашим производителям будет лучше, но нам, как потребителям, будет существенно хуже. Вопрос заключается в том, сколько мы с вами готовы из своего кармана платить за счастье нашего товаропроизводителя. Несколько лет назад разделанная курица в наших магазинах стоила 50-60 руб. за 1 кг., сейчас дешевле 100 руб. уже не всегда купишь. Вот так – из собственных средств мы поддерживаем наших птицеводов. Поэтому правда и здесь посередине. Протекционизм нужен, но он должен быть разумным, не убивающим конкуренцию.

• Сакраментальный вопрос. Когда же мы вступим в ВТО?

Я, правда, не знаю, что ответить. Вступить в этом году мы не можем, потому что между завершением переговоров и вступлением есть еще процедура ратификации. Процедура ратификации, даже если мы будем делать все быстро, это минимум месяца два-три.

• Интересно, сколько дней в году вы проводите в Москве? Сколько стран объездили?

В целом получается, что я, как и мои коллеги, провожу больше чем полгода в командировках. Если вступим в ВТО, вряд ли придется ездить меньше. Многие решения вырабатываются не в Женеве, а в столицах членов организации. Есть еще чисто двусторонние торговые проблемы, демпинг, другие претензии к нашим экспортерам.

• А самая любимая страна какая?

Султанат Бруней. Там всем руководит один человек и слова «коррупция» нет. Нельзя же украсть из кошелька султана! Народ живет со своим руководителем одной большой семьей. Очень эффективное государство. Из Москвы можно долететь по вполне разумной цене. Рекомендую.

• После работы на что время остается? Что любите – на лыжах кататься, в теннис играть?

Я действительно катаюсь на лыжах. С 6-летнего возраста. Самая лучшая зона катания – это Чегет. Лучше в принципе нет. Именно потому, что там нет трасс и можно быстро сломать голову. Россия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 23 октября 2007 > № 77710

Территория бывшего штабного комплекса Группы российских войск в Закавказье (ГРВЗ), расположенная в Тбилиси, и прилегающая к ней территория передается Государственному университету Ильи Чавчавадзе, сообщило агентство Новости-Грузия.По словам представителя министерства образования и науки Грузии, это будет способствовать созданию «Города знаний», что является одним из приоритетов правительства Грузии.

«Город знаний» расположится в начале Университетской улицы вдоль реки Вере на территории 10 га.

Для приведения передаваемого имущества в соответствие с современными требованиями образования из госбюджета Грузии уже дополнительно выделено 10 млн. лари (6 млн.долл.). Общая площадь переданных университету строений на территории бывшего штабного комплекса и прилегающей территории составляет 44 тыс.кв.м.

20 млн. лари (11,7 млн.долл.) будет направлено на реабилитацию этой инфраструктуры. Это будет современный новый университет, заявил премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели.

«Здесь речь идет о создании существенно новой инфраструктуры, об оборудовании этих корпусов для университета», – сказал министр образования и науки Грузии Александр Ломая.

В свою очередь ректор Государственного университета Ильи Чавчавадзе Георгий Тевзадзе отметил, что «после завершения реабилитационных работ это будет практически лучший вуз в Грузии».

Государственный университет Ильи Чавчавадзе был создан в начале 2006г. после объединения Педагогического университета имени Сулхан Саба и Университета западноевропейских языков и культуры имени Ильи Чавчавадзе. Недавно в рамках процесса укрупнения вузов было принято решение об объединении Академии физкультурного воспитания и спорта Грузии с госуниверситетом Чавчавадзе. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 10 октября 2007 > № 86029

Территория бывшего штабного комплекса Группы российских войск в Закавказье (ГРВЗ), расположенная в Тбилиси, и прилегающая к ней территория передается Государственному университету Ильи Чавчавадзе, сообщило агентство Новости-Грузия.По словам представителя министерства образования и науки Грузии, это будет способствовать созданию «Города знаний», что является одним из приоритетов правительства Грузии. «Город знаний» расположится в начале Университетской улицы вдоль реки Вере на территории 10 га.

Для приведения передаваемого имущества в соответствие с современными требованиями образования из госбюджета Грузии уже дополнительно выделено 10 млн. лари (6 млн.долл.). Общая площадь переданных университету строений на территории бывшего штабного комплекса и прилегающей территории составляет 44 тыс.кв.м.

20 млн. лари (11,7 млн.долл.) будет направлено на реабилитацию этой инфраструктуры. Это будет современный новый университет, заявил премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели.

«Здесь речь идет о создании существенно новой инфраструктуры, об оборудовании этих корпусов для университета», – сказал министр образования и науки Грузии Александр Ломая.

Ректор Государственного университета Ильи Чавчавадзе Георгий Тевзадзе отметил, что «после завершения реабилитационных работ это будет практически лучший вуз в Грузии».

Государственный университет Ильи Чавчавадзе был создан в начале 2006г. после объединения Педагогического университета имени Сулхан Саба и Университета западноевропейских языков и культуры имени Ильи Чавчавадзе. Недавно в рамках процесса укрупнения вузов было принято решение об объединении Академии физкультурного воспитания и спорта Грузии с госуниверситетом Чавчавадзе. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 10 октября 2007 > № 74020

Перед тем как сесть в Душанбе за стол переговоров на саммите СНГ, президенты Российской Федерации и Республики Казахстан провели отдельную встречу в Новосибирске, где участвовали в форуме руководителей приграничных регионов двух стран. Владимир Путин и Нурсултан Назарбаев обсудили вопросы дальнейшего развития стратегического партнерства двух государств, чей взаимный товарооборот в текущем году может превысить, по прогнозам, 16 млрд.долл.Помимо программ экономического, политического и гуманитарного сотрудничества Назарбаеву и в Новосибирске, и в Душанбе было, что предложить вниманию коллег по Содружеству. Прежде всего – ход реализации уникальной стратегии «Казахстан – 2030: процветание, безопасность, улучшение благосостояния всех казахстанцев».

В этой комплексной программе развития, принятой в 1997г., обозначены 7 долгосрочных приоритетов, которые уже десять лет успешно претворяются в жизнь. «Стратегия-2030» – своего рода визитная карточка нового Казахстана – первый опыт для стран СНГ. До Нурсултана Назарбаева ни один из постсоветских лидеров не инициировал создание долгосрочной стратегии с целью выстраивания оптимальной модернизационной модели.

Прошедшее десятилетие стало временем масштабных изменений в истории казахстанской государственности. Его можно охарактеризовать как эволюционный скачок относительно слабой в экономическом плане страны к позиции регионального лидера с преобладанием демократических ценностей и рыночных принципов функционирования.

Страна достойно прошла испытание азиатским кризисом 1997-98гг., мировой экономической рецессии, последствиями рыночных реформ, нефтяным бумом и другими трудностями и вызовами современности. В этот период мы преодолели наиболее острые социальные задачи, связанные с безработицей, бедностью, дефицитом и проблемами в сфере социального обеспечения.

Сегодня Казахстан является одним из самых динамично развивающихся стран в мире, а среди стран СНГ занимает ведущее место по уровню инвестиций на душу населения.

Многие зарубежные эксперты отмечают, что модель ускоренного развития экономики, реализуемая в Казахстане, полностью себя оправдала. О прогрессе республики можно судить по задачам, которые мы решаем на каждом из этапов развития.

К моменту принятия Стратегии мы решали в основном проблемы, связанные с бедностью и безработицей, задолженностью по социальным выплатам, нехваткой средств на самые неотложные обязательства государства в сфере социальной защиты, здравоохранения и образования. Сегодня же мы ставим перед собой качественно иные цели: повышение конкурентоспособности страны, внедрение казахстанского Национального стандарта жизни и вхождение страны в клуб развитых государств.

В дальнейшем мы перейдем к задачам, которые решают наиболее высокоразвитые государства: переход на новый технологический уровень развития, акцентированное внимание к качественным параметрам жизни, развитие современной научной базы, решение сложных экологических проблем, становление Казахстана в качестве поставщика на мировые рынки высокотехнологичных услуг и продукции.

Все последние десять лет республика сохраняет высокие темпы экономического роста. Успехи, достигнутые на этом направлении, признаны мировым сообществом. По оценкам Всемирного банка, Казахстан лидирует среди стран СНГ в проведении реформ. Еще в марте 2002г. Министерство торговли США присвоило ему статус «страны с рыночной экономикой». Мы – единственная страна Содружества, которая уже в 2003г. восстановила уровень промышленного производства до кризисного 1991г.

Между тем, достижение высоких темпов роста экономики – это не самоцель, а средство обеспечения достойного уровня жизни в стране. Производственный объем на душу населения в РК в 2006г. составил более 5 тыс.долл. К 2012г., согласно долгосрочным планам руководства, он должен вырасти до 9 тыс.долл. Это будет одним из самых высоких показателей на всем постсоветском пространстве.

В странах, где отсутствует долгосрочная стратегия развития, подкрепленная народной поддержкой, обычно складывается революционная ситуация. Недовольство широких социальных слоев своей жизнью, недоверие к правящей элите накапливается годами в дезориентированном общественном сознании и формирует стремление свергнуть руководство, которое «не знает что делать, чтобы улучшить жизнь в стране».

Отчасти этим объясняются процессы, наблюдаемые последнее время в нашем ближнем зарубежье – в Грузии, Кыргызстане, Узбекистане, Украине. Так находит выход неудовлетворенность людей уровнем и качеством жизни, их стремление передать контроль над развитием страны в руки деятелей, «имеющих рецепт реформ». На наш взгляд, с проблемой концептуального кризиса столкнулась и сегодняшняя Россия.

Нашему руководству удалось, следуя логике развития, своевременно предпринять необходимые шаги. Основные усилия политической элиты Казахстана после провозглашения независимости тоже направлялись на утверждение республики как самостоятельного государства. Но, пройдя сложную проверку на суверенитет, доказав миру свою состоятельность, руководство республики без задержки перешло к строительству обновленного государства, общественному и экономическому переустройству.

Многим постсоветским лидерам сегодня не хватает не столько материальных, сколько политических ресурсов. Япония, Сингапур, Южная Корея и некоторые другие страны, крайне бедные природными ресурсами, сумели использовать конъюнктуру рынка и другие свои сильные стороны, чтобы выйти из глубокого системного кризиса.

Эту мысль высказал в тексте «Стратегии – 2030» президент Назарбаев: «Надо учиться на негативном мировом опыте. Он однозначно показывает, что отсутствие стратегии или неспособность ее реализовать перевешивают потенциал природных богатств. Главный вывод, который мы все должны сделать: необходимо разработать продуманную стратегию и претворять ее в жизнь, несмотря на все трудности. Богатство недр не должно расслаблять. Напротив, все мы, включая правительство, должны жить и работать так, как если бы им не обладали». Казахстан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 4 октября 2007 > № 84093

Заявления для прессы и ответы на вопросы по итогам переговоров с Председателем правительства Испании Хосе Луисом Родригесом Сапатеро. Сочи, Бочаров Ручей. В.Путин. Уважаемые друзья! Сегодня мы с главой испанского правительства обсудили широкий круг двусторонних вопросов, а во второй части нашей встречи будем говорить о международных проблемах, международных делах.

Хотел бы сразу подчеркнуть, что отношения России и Испании всегда носили особый характер, и состоявшиеся переговоры еще раз показали, насколько прочны объединяющие нас узы доверия и партнерства. Устойчива положительная динамика нашего торгово-экономического сотрудничества: только с начала этого года товарооборот вырос более чем на 40%.

Компании наших стран проявляют взаимный интерес к целому ряду масштабных совместных проектов. При участии испанского капитала в России функционируют различные предприятия машиностроения, пищевой, табачной промышленности. Осуществляется работа по развитию инфраструктурных систем и строительного бизнеса. Есть перспективы и инициативы и в других секторах.

Рассчитываем, что в дальнейшем предприниматели будут еще более продуктивно работать, повышая качество торгово-экономических связей, прежде всего, за счет многообещающих и взаимовыгодных капиталовложений.

Успешно развивается взаимодействие и по линии российских и испанских государственных ведомств, в т.ч. силовых структур. Речь идет о сотрудничестве по таким направлениям, как борьба с организованной преступностью, наркоторговлей, отмыванием денег, нажитых преступным путем, предупреждение стихийных бедствий и взаимопомощь при их ликвидации. Постоянные контакты позволяют отраслевым министерствам наших стран эффективно обмениваться опытом, искать новые пути сотрудничества.

В нашей беседе мы также затрагивали и перспективы развития связей в области культуры, образования и туризма. Полагаю, что в этих сферах у нас особенно широкое и плодотворное поле деятельности. С подписанием сегодня Меморандума о взаимопонимании надеюсь, что к этой работе присоединится и российско-испанский Форум диалога гражданских обществ.

Во второй части встречи, во время рабочего обеда мы намерены обсудить международную проблематику, поговорить о вопросах безопасности, стабильности в Европе. Мне бы хотелось затронуть отношения России и Евросоюза, России и НАТО. Очень благодарен премьер-министру за то, что он принял мое приглашение приехать сюда, в Сочи. И хочу выразить слова благодарности за очень откровенный, доброжелательный характер нашей встречи.

Х.Л.Родригес Сапатеро. Уважаемый президент России Путин!

Большое Вам спасибо за этот теплый прием в прекрасном г.Сочи. Наша встреча дала нам возможность убедиться в очень хорошей динамике отношений между Испанией и Российской Федерацией и в том, что нам нужно придать им новый импульс. Отношения очень хорошо развиваются. Наши двусторонние политические контакты проходят регулярно, а наши экономические отношения все больше и больше растут.

У меня была великая честь принимать президента Путина в фев. прошлого года. Мы подписали восемь соглашений в области юстиции, туризма, финансов, а также подписали совместную декларацию о борьбе с терроризмом. С тех пор мы расширили торговые отношения и контакты между нашими странами. В прошлом году, например, Испания экспортировала на 37% больше, чем в пред.г., а российский туризм в Испанию достиг уровня 350 тыс.чел. в прошлом году. Испания – первая страна в Европе по количеству российских туристов, что говорит об их очень большом уме.

В Испании есть очень хорошо позиционированные предприятия, которые могут работать в инфраструктурных областях, а также в энергетике, мы об этом говорили. Наши предприятия очень серьезные, конкурентоспособные. Динамично и хорошо развивается российский бизнес – мы в этом убеждены, ведь ежегодный прирост уже в течение 7 лет – 7% в год.

Россия для нас – это перспективный партнер. Еще одна важная вещь – наши дипломатические службы хорошо поработали, и сегодня здесь, в Сочи, рождается Форум диалога гражданских обществ – испано-российский форум, в котором сопредседательствуют два друга, которые давно работают на дипломатической ниве, на ниве хороших отношений между двумя странами, на ниве защиты демократии и гражданских прав. И уверен, что Альваро Хиль-Роблес и Игорь Иванов будут и дальше работать в области нашего экономического, социального, а также политического взаимодействия.

Очень благодарен президенту Путину за нашу беседу, за решение нескольких вопросов, которые у нас остались, накопились, как в т.ч. проблема Института Сервантеса, режима фискального налогообложения. Вопрос по Институту Сервантеса решен.

Я передал президенту Путину позицию Испании по поводу углубления отношений между Евросоюзом и Россией, придания им большего импульса, чтобы сделать более интенсивными отношения между Евросоюзом и Россией.

Как известно, в Португалии будет саммит Евросоюз-Россия. Португалия сейчас председательствует в Евросоюзе, и мы уверены, что этот саммит будет началом нового этапа, более позитивного, более интенсивного развития сотрудничества между Россией и Евросоюзом.

Мы рассчитываем, что мы идем к подписанию нового договора – договора, который Испания считает необходимым для того, чтобы придать новый импульс отношениям между Евросоюзом и Россией. И, конечно же, мы обсудим еще несколько вопросов международной жизни.

С тех пор как я являюсь Председателем правительства, мы проводим ежегодные встречи. И, конечно же, наша приоритетная цель – это инвестиции в торговые и экономические соглашения, развитие этой области.

Вопрос. Добрый вечер! У меня два вопроса двум лидерам. Первый вопрос – Вы ничего не сказали по проблеме Косово. Между тем подобные проблемы для обеих стран являются весьма чувствительными. Мне хотелось бы, чтобы Вы высказались по проблеме признания или непризнания независимости Косово. И второй вопрос также к обоим лидерам. Вы не могли бы прокомментировать ситуацию в Грузии?

В.Путин. Что касается Косово, то позиция Российской Федерации за последнее время не претерпела каких-либо изменений. Она известна. Мы за то, чтобы как можно быстрее был начат прямой диалог между Приштиной и Белградом. Мы не считаем целесообразным ограничивать эти будущие переговоры, закладывать их в какое-то прокрустово ложе временного переговорного графика. Мы думаем, что это должен быть свободный диалог, целью которого должен быть поиск компромисса и достижение приемлемого компромисса для обеих сторон. Мы будем продолжать наши контакты со всеми участниками этого процесса, прежде всего, разумеется, на площадке Организации Объединенных Наций, с Евросоюзом и Соединенными Штатами мы будем в постоянном контакте. Вот, собственно, и все.

Что касается событий в Грузии, то это, конечно, внутреннее дело самой Грузии прежде всего. Единственное, на что хотелось бы обратить внимание – мы выражаем надежду, что массовые акции протеста будут происходить мирно и с обеих сторон будет проявлена и зрелость, и политическая дальновидность, что эти массовые акции не приведут к каким-то столкновениям, к жертвам, не дай Бог. Посмотрите, что происходит в Бирме, мы видим, там, к сожалению, жертвы уже есть.

В целом что можно сказать – нам часто некоторые наши друзья ставят в пример демократические процессы в некоторых странах на постсоветском пространстве, в т.ч. и в Грузии. Упаси Боже нам следовать примерам подобного рода.

Х.Л.Родригес Сапатеро. По поводу Косово. Хотел бы сказать, что позиция Испании – прежде всего за то, чтобы был максимальный консенсус внутри Евросоюза, за то, чтобы эта позиция Евросоюза была за всеобщее соглашение между всеми сторонами, которые там участвуют, чтобы при этом было одобрение ООН, и мы, конечно, надеемся избежать любых односторонних действий. Для определения статуса Косово, конечно же, лучше всего достичь соглашения. Это трудно, конечно же, это очень трудная задача – достичь соглашения, но надо работать в этом направлении.

Вопрос. У меня вопрос к обоим лидерам. Я бы хотела знать по поводу Бирмы: есть ли решение ваших правительств о том, чтобы предпринять какие-либо действия? И по поводу Испании: будет ли испанское правительство что-нибудь предпринимать, чтобы избежать плохого развития ситуации в Бирме. А также хочу спросить по поводу инициативы проведения плебисцита о независимости в Стране басков?

Х.Л.Родригес Сапатеро.Начну со второго вопроса. Я выслушаю председателя [парламента автономной области] Страны басков Ибарретче, но я тоже ему выскажу позицию правительства Испании. Ничего не будет делаться, если не будет соблюдаться конституция, а также принципы правового государства. Можно составлять какие-то программы, объявлять что-то, но если они не будут уважать конституцию, плебисцита не будет.

Этот спор идет уже с 2001г. – ничего нового с тех пор не случилось. У нас было обсуждение в парламенте так называемого плана Ибарретче, главы Страны басков, но он выслушает и меня, выслушает то, что я неоднократно ему говорил: «Диалогу – да, но нужно соблюдать нормы, правила и суть конституции во всех ее проявлениях».

Что касается первого вопроса, конечно же, государства, которых уважают, – это государства, которые соблюдают свободу и демократию. Я это желаю для режима Мьянмы и другим режимам, которые сейчас этого не соблюдают.

В.Путин. Согласен с оценкой, которая была дана премьер-министром по поводу Мьянмы. Мы сожалеем о жертвах и исходим из того, что насилие прекратится. Что же касается возможности принятия каких-то санкций, то это тема для специального рассмотрения в Организации Объединенных Наций. Нужно внимательно проанализировать: несут ли эти события угрозу для международного мира, для безопасности. Думаю, что сначала на экспертном уровне должна быть дана соответствующая оценка, и затем наши ведомства, которые занимаются международной проблематикой, проанализировав ситуацию, дадут какие-то рекомендации. Пока говорить об этом преждевременно.

Кстати говоря, предыдущий вопрос был о Косово. Вам не кажется, что принцип территориальной целостности государств, который отстаивает Россия применительно к проблеме Косово, касается многих европейских стран? И мы считаем крайне безответственным пренебрегать этим принципом сегодня.

Вопрос. Первый вопрос к Путину. Скажите, как Вы оцениваете шаги нового правительства, нового премьера? Второй вопрос: стало известно о том, что Израиль готов отменить визы для россиян. Скажите, каковы будут ответные шаги, и сохранит ли Россия курс на либерализацию визовых отношений с другими странами?

И вопрос Сапатеро. Скажите, пожалуйста, как Вы оцениваете в целом визовую политику Евросоюза по отношению к россиянам. Об этом очень много говорится, но складывается ощущение, что пока не очень много делается.

В.Путин. Что касается первых шагов нового состава российского правительства, то они действительно являются только первыми шагами, и поэтому пока давать какие-то оценки преждевременно. Но в целом настрой на работу хороший. И Виктор Алексеевич Зубков, новый Председатель правительства Российской Федерации, очень активно взялся за дело, уже совершает поездки по стране и с регионами работает из Москвы самым активным образом, с коллегами, с ведомствами, с министерствами. В целом у меня позитивное впечатление.

Кроме всего прочего состав пополнился новыми коллегами, новыми в министерском качестве, а так людьми хорошо известными и высокопрофессиональными. Уверен, что это тоже придаст работе правительства должное качество.

По поводу возможной отмены виз между Израилем и Россией: мы благодарны нашим израильским партнерам и друзьям, которые выступили с этой инициативой. Разумеется, такие вопросы решаются, как правило, на взаимной основе. И мы самым благожелательным образом рассмотрим эти предложения.

Наш сегодняшний гость отдал должное выбору российских туристов. Действительно, Испания – замечательная страна для туристов, шикарная. Хотелось бы сказать, что умными мы были всегда, вот денег не всегда хватало. И по мере роста финансовых возможностей у людей, у граждан России появляется все больше возможностей отдыхать, проводить свой отпуск на первоклассных курортах Европы. Кстати говоря, и Израиль – тоже страна не только святых мест, но и страна, где можно хорошо отдыхать. Там великолепные курорты. Думаю, что отмена виз между двумя странами, конечно, пойдет на пользу развитию делового сотрудничества, туризма и просто пойдет на пользу людям, создаст дополнительные возможности для контактов между людьми.

Х.Л.Родригес Сапатеро. Да, эта тема, над которой мы работали в последние годы. Улучшились некоторые показатели, мы будем дальше идти по этому пути. Мы, конечно, должны соблюдать еще и нормы Евросоюза, но мы и дальше будем работать по смягчению визовых вопросов с Россией.

Вопрос. вопрос Сапатеро. В Каталонии предложили, чтобы Король перестал быть главнокомандующим в Испании. Появились новые фотографии о монархии. Что Вы думаете об этой ситуации, ведь в Каталонии сейчас особенно распространены настроения против монархии в Испании? Что Вы думаете по этому поводу? Как Вы думаете придать импульс отношениям Евросоюза и России. Великобритания попросила экстрадировать Лугового. Испания сотрудничала с Россией в этой сфере. Как Вы думаете, Испания тоже присоединится к позиции Лондона? И по поводу испанских инвестиций в российскую энергетику.

Х.Л.Родригес Сапатеро. Первое. То, что предложила партия «Эскерра републикана», – это абсурд. Мне кажется, это абсурд, нечего здесь комментировать. Не было никакой поддержки этим предложениям. Это незначительный вопрос, который не имеет политического значения.

Второе. Как известно, в последние дни некоторые немногочисленные группы выступили против монархии, против персоны главнокомандующего, и, конечно, должен быть юридический ответ властей, но я считаю, что это изолированное выступление. Считаю, что лучше всего по отношению к тем людям, которые так выступают, – те небольшие радикальные группы, которые не умеют по-другому защищать свои идеи (конечно, у них есть право защищать свои идеи, но они неподобающим образом это делают), – лучше всего это не комментировать, для того чтобы не спорить с ними.

И что касается представления испанцев, они совсем не имеют поддержки в испанском обществе. Эти группы немногочисленны, они не имеют поддержки, что доказывает мнение народа на выборах. Может быть, есть люди, которые хотят провоцировать дебаты, но мне кажется, что это не самое подходящее, не самое благоразумное и ответственное.

В.Путин. Вы про Лугового меня спрашиваете или премьер-министра? Я тогда начну на эту тему.

В Великобритании прячутся, по оценкам нашей Генеральной прокуратуры, примерно около двадцати российских граждан – российских граждан, я хочу подчеркнуть, совершивших, по данным наших правоохранительных органов тяжкие и особо тяжкие преступления. Несмотря на многократные призывы Российской Федерации выдать этих людей, воз и ныне там: нам никто никого не выдает. Гражданин Луговой – российский гражданин. И, как мы многократно говорили, если будут представлены свидетельства какой бы то ни было его противоправной деятельности, российская правоохранительная система, без всяких сомнений, примет соответствующее решение по привлечению любого человека, совершившего преступление где бы то ни было, к ответственности.

К сожалению, опять же требования наших британских партнеров о выдаче Лугового не подкрепляются никакими документами, свидетельствующими о совершении им каких бы то ни было противоправных действий – есть только требования о выдачи и подозрения, но нет никаких доказательств его вины. Если они будут, повторю еще раз, наша правоохранительная судебная система рассмотрит эти вопросы и вместе с британскими коллегами будет конструктивно работать, в этом нет никаких сомнений. А если кто-то хочет нагнетать политические страсти вокруг дел подобного рода, то ничего хорошего, как обычно, из этого не получается.

Что касается сотрудничества с нашими партнерами, скажем, в Испании, то мы удовлетворены тем, как идет работа. И я говорил об этом в своем вступительном слове, о том, как идет работа между правоохранительными органами России и Испании. Опираясь на материалы российских правоохранительных органов, испанские коллеги провели ряд эффективных и своевременных акций по пресечению деятельности преступных элементов в Испании. Мы работаем совместно и по лицам, которые подозреваются в отмывании денег, полученных преступным путем. Мы работаем по борьбе с распространением наркотиков. Работаем по преступлениям в сфере торговли людьми, по предотвращению и ликвидации последствий техногенных катастроф и природных катастроф. Должен сказать, что с Испанией, так же как со многими другими европейскими странами, у нас очень позитивный опыт сотрудничества, который, безусловно, идет на пользу нашим странам и нашим гражданам. Россия настроена на такую работу со всеми нашими партнерами, в т.ч. и в Великобритании.

Х.Л.Родригес Сапатеро. Еще два вопроса. Действительно, могу подтвердить хорошее сотрудничество между нашими министерствами юстиции, безопасности и внутренних дел. Надеюсь, что такое же хорошее сотрудничество будет развиваться между Россией и другими странами Евросоюза. Как правильно сказал президент Путин, были проведены успешные совместные действия правоохранительных органов Испании. Они работали исходя из материалов, предоставленных российской стороной. И еще хотел бы подтвердить, что мы обсуждали тему испанской компании «Ибердола» и проектов, которые имеем в России. Испания. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 28 сентября 2007 > № 79104

Депутаты грузинского парламента от пропрезидентских фракций вместе с президентом Грузии Михаилом Саакашвили рассматривают в среду кандидатуры новых членов правительства страны.Совещание проходит в здании Госканцелярии без участия спикера парламента Нино Бурджанадзе, которая накануне на заседании бюро парламента высказала недовольство тем, что не все кандидатуры были согласованы с председателем высшего законодательного органа.

Ранее премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели заявил о кадровых перестановках в правительстве. Согласно принятым решениям, министр здравоохранения и социальной защиты Владимир Чипашвили освобожден с занимаемой должности и на его место предложена кандидатура Давида Ткешелашвили, возглавлявшего министерство охраны окружающей среды и природных ресурсов. Чипашвили по рекомендации президента Саакашвили и с согласия парламента станет послом Грузии в Чехии.

Министерство охраны окружающей среды возглавит Давид Чантландзе, который до сих пор занимал должность первого замминистра.

С поста министра юстиции Грузии освобожден Гиоргий Кавтарадзе, который предпочел уйти в бизнес, а портфель министра предложено его заместителю Екатерине Ткешелашвили.

Министр финансов Алексии Алексишвили также освобожден с занимаемой должности в связи с предложением занять пост президента Национального банка. На должность министра финансов предложена кандидатура Николоза Гилаури, который до сих пор возглавлял министерство топлива и энергетики. На пост министра энергетики предложена кандидатура Александра Хетагури, который ранее был президентом Грузинской международной нефтегазовой корпорации.

Остальные члены кабинет министров – экономического развития Гиоргий Арвеладзе, образования Александр Ломайя, иностранных дел Гела Бежуашвили, по делам беженцев Гиоргий Хевиашвили, внутренних дел Вано Мерабишвили, обороны Давид Кезерашвили – сохранили свои должности.

Парламент Грузии на первом пленарном заседании осенней сессии 7 сент. рассмотрит представленные кадровые изменения и примет решение о вотуме доверия кабинет министров. Решение руководства Грузии о кадровых перестановках прежде всего связаны с предстоящими президентскими и парламентскими выборами в 2008г. Эксперты полагают, что руководство Грузии перед выборами будет добиваться максимальных позитивных подвижек в разрешении внутриэкономических и социальных проблем страны. Грузия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 5 сентября 2007 > № 71567

Власти Грузии намерены в течение 10 лет добиться, чтобы все школьники в населенных армянами и азербайджанцами регионах Самцхе-Джавахети и Квемо Картли знали грузинский язык, передает агентство Новости-Грузия.«Через десять лет в регионе не должно быть ни одного школьника, не владеющего грузинским разговорным языком. Но обучение языку ни в коем случае не будет осуществляться насильственно. Помощь в овладении государственным языком – это требование к нам со стороны национальных меньшинств», – заявил на брифинге министр образования и науки Грузии Александр Ломая.

Он напомнил, что уже два года действует программа «Тавтави» (Колос) для негрузиноязычных регионов Самцхе Джавахети и Квемо Картли. «Программа в первую очередь включает создание пятиуровневого учебника под тем же названием, два учебника уже издано. В рамках этой программы была проведена переподготовка педагогов в регионах», – отметил министр.

Ломая добавил, что в рамках той же программ осуществляется переподготовка преподавателей армянского и азербайджанского языка и литературы для того, «чтобы население региона имело достаточно ясное представление о том, что мы не говорим об ассимиляции».

«Мы говорим об изучении государственного языка и о создании всех необходимых условий для наших граждан – этнических армян и азербайджанцев, с тем, чтобы они смогли раскрыть свой потенциал здесь, у себя на родине и не искали судьбу в других странах, будь это даже в Армении и Азербайджане», – подчеркнул министр.

Ломая отметил, что «в результате двухлетней работы есть серьезные сдвиги», но предупредил, что «пущенная десятки лет на самотек проблема не может решиться за два года».

«Десятки лет мы обманывали себя, что обучаем наше негрузиноязычное население грузинскому языку, а они обманывали себя, что изучают его. В результате мы получили сотни тыс. граждан, которым не то что сложно говорить на грузинском, но они даже представления не имеют о грузинском языке», – сказал министр. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 18 июля 2007 > № 70906

Диалектика силы и слабости

© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2007

Томас Грэм – политолог, старший директор стратегической консалтинговой фирмы Kissinger McLarty Associates. Работал в администрации Джорджа Буша-младшего в качестве специального помощника президента по вопросам политики в отношении России. В 1994–1997 гг. – сотрудник посольства США в Москве. Данная статья написана на основе доклада, подготовленного для Всемирного российского форума (Вашингтон, 14 мая 2007).

Резюме Усиливающаяся озабоченность Запада действиями России – не только следствие российской политики, но и отражение нашей снижающейся уверенности

в своих способностях и эффективности западной политики.

Шесть с лишним лет тому назад, еще до того, как поступить на работу в администрации Джорджа Буша, я опубликовал в «Независимой газете» очерк, который начинался так:

«Вряд ли можно считать секретом, что отношения России и США находятся на одной из самых нижних точек – если не на самой нижней – с конца холодной войны. Антиамериканизм, когда-то сосланный на периферию политического спектра, в последние несколько месяцев стал постоянным явлением в российских СМИ, отражающих преобладающую в политических кругах точку зрения, в то время как русофобия все больше проникает в американское понимание хода событий в России. Российские лидеры обеспокоены тем, что они считают резкой или презрительной риторикой, исходящей от новой администрации Буша, а американские лидеры шокированы тем, что слышат из уст высокопоставленных российских официальных лиц риторику, напоминающую о холодной войне. Выступления в начале февраля на мюнхенской конференции по европейской политике безопасности секретаря российского Совета безопасности Сергея Иванова и министра обороны США Дональда Рамсфелда довольно точно показали недовольство обеих сторон» («Вопросы из Вашингтона: Есть ли у России достаточно уверенности» в своих силах, чтобы вести конструктивный разговор с США?» в «Независимой газете» от 21.03.2001).

Замените слова «Сергей Иванов» на «Владимир Путин», а «министр обороны Рамсфелд» на «министр обороны Гейтс», и написанное шесть лет назад, окажется точной характеристикой сегодняшней ситуации.

Отношения между США и Россией ухудшаются. Между тем сегодня, равно как и шесть, и пятнадцать лет назад, обе стороны и весь мир значительно выиграли бы, если бы эти отношения имели конструктивный характер и учитывали будущие реалии. Нестабильность на Ближнем Востоке, усиление Китая, вопросы нераспространения ядерного оружия и борьбы с международным терроризмом, энергетическая безопасность, глобальные эпидемии смертоносных болезней, изменение климата, а также многие другие проблемы решались бы гораздо эффективнее, будь Вашингтон и Москва партнерами, а не противниками.

В какой-то мере обе стороны это понимают, но уязвленная гордость и заносчивость, желание казаться сильными вкупе с ощущением собственной уязвимости, а также глубокое разочарование усилиями последних шести лет, которое сопровождается дальнейшим ослаблением контактов, усугубили подозрения относительно мотивов друг друга и подорвали дух партнерства и сотрудничества.

Чрезвычайно важно остановить дальнейшее ухудшение отношений и переломить наметившуюся тенденцию. Но это нелегкая задача – ведь обе страны все ближе к перемене власти. Многие вопросы излишне политизируются, что мешает принятию необходимых всем решений. В преддверии президентских выборов в обоих государствах следует попытаться понять характер современного мира и то, как он влияет на американо-российские отношения.

Я предлагаю восемь тезисов, характеризующих эти отношения в современном мире.

Первое. Мы вступили в период великих потрясений, и непонятно, как долго он продлится. Хотя биполярная система закончилась вместе с холодной войной почти два десятилетия назад, борьба вокруг формирования новой мировой системы только началась. Радужный оптимизм, свойственный Западу в постсоветский период, когда казалось, что история закончилась с победой либеральной демократии и свободных рынков, улетучился под воздействием «глобального беспорядка» на рубеже двух тысячелетий. События 11 сентября 2001 года покончили с безмятежным настроем мирового сообщества, по крайней мере американцев.

Центр глобальных событий (а значит, силы) неотвратимо смещается от Европы к Азии. На огромных просторах мусульманского мира идет ожесточенная борьба между традицией и современностью. Быстрый рост мировой экономики и националистическая экономическая политика стран – производителей энергоресурсов вызывают растущую напряженность на рынках энергоносителей и усиливают озабоченность по поводу энергетической безопасности. В этих условиях на установление нового равновесия уйдут долгие годы.

Быть может, либеральная демократия и свободные рынки лучше всего приспособлены для того, чтобы справиться с вызовами нашего времени (большинство американцев убеждены в этом, исходя из исторического опыта своей страны). Но эту позицию нужно не просто декларировать, а доказывать на деле. В частности, великим, либеральным демократиям Запада предстоит продемонстрировать, что они в состоянии выработать общие цели и предложить модели, достойные подражания и способные гарантировать успех.

Второе. Несмотря на амбиции негосударственных террористических организаций, ключевыми игроками на мировой политической арене по-прежнему являются государства. Великие державы по определению будут играть ведущую роль в формировании новой системы международных связей. Их отношения остаются ключом к глобальной безопасности и процветанию; от них будет зависеть, каким образом и как скоро удастся совладать с террористической угрозой, до какой степени придется пожертвовать ради этого плюрализмом и открытостью общества.

Между тем открытым остается вопрос о том, какие государства будут в следующем десятилетии доминировать на мировой арене. Соединенные Штаты сохранят за собой роль ведущей державы, даже несмотря на то, что за несколько последних лет их отрыв от остальных сократился и, скорее всего, будет сокращаться и впредь. Усиление Китая ни у кого не вызывает сомнений, но ему придется преодолеть противоречие между все более открытой экономикой и по-прежнему закрытой политической системой. Нынешняя разобщенность Европы не позволит Старому Свету играть более заметную роль, а неготовность стран – членов Европейского союза приносить жертвы во имя отстаивания своих национальных интересов со временем станет очевидной. При определенном раскладе продвинуться значительно дальше на мировой арене способны Индия и Япония.

Что касается Российской Федерации, то ее стремительный экономический рост после кризиса 1990-х удивил большинство наблюдателей. Но если Россия желает сохранить и упрочить позиции великой державы, ей предстоит справиться с такими трудными проблемами, как состояние здоровья и уровень репродуктивности нации, снижение качества образования и инфраструктуры.

Третье. Председательство Владимира Путина на встрече лидеров «Большой восьмерки» прошлым летом подчеркнуло тот факт, что Россия возвращается в ряды важнейших действующих лиц мировой политики. Все более успешны попытки Москвы добиться того, чтобы ее голос был услышан при обсуждении таких важных вопросов, как Иран, взаимоотношения Сирии и Ливана, Израиля и Палестины.

В качестве следующего шага России нужно доказать, что она может помочь в выработке долговременных решений насущных мировых проблем. Москва слишком часто просто советует продолжать диалог или переговоры. Но великие державы должны убеждать (с помощью стимулирующих и сдерживающих мер) другие государства в том, что предлагаемые решения отвечают их интересам. То есть великим державам следует делать нечто большее, чем произносить слова. Они должны уметь применять жесткую и мягкую силу, чтобы за разумный срок добиваться нужных решений.

За самоуверенностью России скрыты ее сохраняющиеся слабости. Многие наблюдатели сомневаются в том, что напористая политика Кремля, особенно в отношении непосредственных соседей России, отвечает ее долговременным стратегическим интересам. Экономический бойкот Грузии, а совсем недавно и Эстонии, похоже, убедили эти страны в необходимости искать новых торговых партнеров, вместо того чтобы стимулировать более позитивное взаимодействие с РФ. Является ли подобная политика проявлением силы или доказательством слабости?

Внешние наблюдатели, изучающие внутреннюю политику Кремля, задаются и другим вопросом. Слишком острая реакция на наличие небольших оппозиционных групп и независимых неправительственных организаций – это признак силы и самоуверенности или же свидетельство слабости и уязвимости? А что означает рост агрессивных националистических устремлений, происходящий, видимо, с одобрения Кремля и угрожающий самЧй социальной ткани многонациональной России, – силу либо слабость?

Четвертое. Много внимания уделяется растущей напряженности между Россией и Западом. Заявления российских официальных лиц часто звучат так, будто якобы имеющее место стремление Америки создать однополярный мир, представляет собой самую серьезную угрозу безопасности России. В действительности, однако, опасности лежат совсем в иной плоскости.

Уже в краткосрочной перспективе с юга Российской Федерации угрожает радикальный исламский фундаментализм; в более отдаленной перспективе, вероятно, возникнет угроза, обусловленная смещающимся балансом сил в Восточной Азии. Добавьте к этому такие трансграничные проблемы, как терроризм, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ), организованная преступность и пр.

Соединенные Штаты остаются единственной страной, способной помочь России справиться со всеми этими вызовами. Европа слишком разобщена, и у нее недостаточно твердой силы. Китай — неотъемлемая составная часть восточноазиатского уравнения, однако его способность влиять на решение других важных для России задач ограниченна. В определенной степени российские лидеры понимают, что в стратегическом плане нужно разумным образом направлять американскую мощь во благо России даже тогда, когда США преследуют собственные национальные интересы. Действовать в соответствии с этой точкой зрения для Москвы сегодня особенно трудно. По ее мнению, политика Вашингтона дестабилизирует положение на Ближнем Востоке и в других регионах, способствует росту активности и радикализма мусульманских фундаменталистов, усугубляя тем самым проблемы России в области безопасности.

Пятое. Соединенным Штатам нужна сильная, дееспособная, уверенная в себе Россия. В 1990-е годы Америку больше беспокоила очевидная слабость России, нежели ее потенциальное усиление. Мы опасались внутренней дестабилизации в стране, которая обладает одним из крупнейших в мире арсеналов ОМУ, граничит с другими слабыми государствами и контролирует колоссальные природные ресурсы, наличие которых может вызвать у некоторых стран искушение захватить их. Так что, в принципе, Соединенным Штатам надо приветствовать усиление России.

Сильная Россия в состоянии сыграть полезную роль в создании и поддержании нового политико-экономического равновесия в Восточной Азии.

Сильная Россия критически важна для построения надежных систем безопасности в Центральной Азии и на Кавказе.

Она была бы способна помочь в достижении таких целей, как стабилизация положения на Ближнем Востоке, восстановление Ирака и Афганистана, решение иранской проблемы.

У сильной России будет больше возможностей конструктивно работать в Европе над рядом европейских проблем, имеющих большое значение для Соединенных Штатов.

И сильная Россия должна быть лидером в борьбе с терроризмом, расползанием ОМУ и другими трансграничными угрозами.

Между тем США настолько привыкли иметь дело со слабой Россией, что теперь им трудно приспособиться к российской напористости и самоуверенности. Многое из того, что Москва делает сегодня на мировой арене, вызывает озабоченность, но во многих кругах американского общества существует тенденция преувеличивать эти проблемы и выступать за противостояние с Россией, вместо того чтобы добиваться прагматичного урегулирования разделяющих нас вопросов.

Шестое. Страх перед нынешней Россией вызван не столько ее силой, сколько слабостью Запада и его неуверенностью в себе.

Американский историк Мартин Малиа написал несколько лет тому назад, что «западное общественное мнение в разные годы либо демонизировало, либо боготворило Россию. Это объяснялось не столько реальной ролью, которую она играла в европейской политике, сколько страхами и разочарованиями или надеждами и устремлениями, возникавшими в самЧм европейском обществе под влиянием внутренних проблем». То же самое происходит и в наши дни.

Вне всякого сомнения, усиливающаяся озабоченность Запада действиями России – не только следствие российской политики, которая выглядит как подрыв интересов Запада, но и отражение нашей снижающейся уверенности в своих способностях и в эффективности западной политики. Ирония заключается в том, что рост недоверия к Москве происходит в то время, как та представляет наименьшую угрозу для Запада, в частности для Соединенных Штатов, со времени окончания Второй мировой войны. РФ не проповедует тоталитарную идеологию, направленную на наше уничтожение; ее армия не угрожает вторжением в Европу; ее экономический рост зависит от конструктивных торговых отношений с Европой, а ее стратегический арсенал, пусть все еще способный уничтожить Соединенные Штаты, находится под более надежным контролем, чем в предыдущие пятнадцать лет. Вероятность стратегического превентивного удара близка к нулю.

Однако политический тупик в ключевых странах Запада препятствует выработке нестандартных решений, применению творческого подхода и проведению тонкого анализа – всему тому, что необходимо как для продвижения наших интересов в вопросах, по которым у нас имеются разногласия с Россией, так и для создания основы более конструктивных и долговременных отношений.

Седьмое. Чтобы восстановить отношения с Россией, нам нужно не только сосредоточиться на общих интересах. Благодаря общим интересам наши страны эффективно взаимодействуют, например, в области обеспечения ядерной безопасности, противостояния терроризму, контроля за нераспространением ОМУ, а также сдерживания таких стран, как Иран и Северная Корея. Но нельзя забывать об общих ценностях Ведь ценности определяют наше видение интересов и являются чрезвычайно важным фактором доверия, необходимого для решения любых деликатных вопросов.

Каким, на мой взгляд, должен быть американский подход к этой проблеме?

Во-первых, нужно уважать выбор и предпочтения россиян. Это их страна, и им решать, как ею управлять. В конце концов, они несут главную ответственность за свои успехи и неудачи.

Во-вторых, следует проявлять терпение. Россия еще не так далеко ушла от своего тоталитарного прошлого. Как и любой другой стране, ей нужно время и пространство, чтобы, учитывая свои традиции, а также имеющиеся и грядущие проблемы, определить, какие политические институты окажутся наиболее эффективными.

В-третьих, надо признать, что Россия – неотъемлемая часть европейской цивилизации. Хотя она отстала во многих аспектах политической модернизации, и советских тоталитаризм только усугубил эту отсталость. Но Россия движется по европейскому пути развития, подразумевающему утверждение идеалов свободы.

В-четвертых, если мы выражаем озабоченность действиями Москвы (а мы не должны ее скрывать), то одновременно необходимо демонстрировать понимание сложностей российской действительности, в том числе и обусловленных противоречивым развитием страны в 1990-х годах.

От наших российских коллег мы ожидаем следующего:

чтобы они не рассматривали наше обращение к проблеме общих ценностей как циничный прием, призванный защищать американские геополитические интересы. Основываясь на собственном историческом опыте, американцы твердо верят, что только демократия и свободный рынок способны обеспечить построение свободного и процветающего общества;

чтобы, выражая озабоченность нашими шагами, они так же давали понять, что осознаюЂт непростые американские реалии;

чтобы они отдавали себе отчет в том, что несут всю полноту ответственности за положение дел в России, в том числе за принятие или игнорирование советов, данных другими странами.

Восьмое. Учитывая сложность возникших проблем, устойчивость стереотипов холодной войны в сознании американской и российской элит и взаимные обиды, можно утверждать, что отношения между Соединенными Штатами и Россией не смогут развиваться без постоянного взаимодействия на уровне президентов обеих стран и их министров.

Но помимо такого диалога, необходимо, чтобы в обеих странах выросло число рядовых избирателей, глубоко заинтересованных в улучшении американо-российских отношений. В настоящее время таких людей немного, и поэтому резкие и зачастую необоснованные критические высказывания в адрес другой страны не угрожают политической карьере их авторов и не вызывают должной отповеди со стороны местной общественности. Напротив, в обеих странах подобная риторика помогает снискать расположение влиятельных политических сил и служит инструментом манипулирования страхами и тревогами рядовых избирателей.

Наиболее эффективный способ увеличить число сторонников хороших отношений – развивать торговые связи. Американские компании, работающие в России, расширяют свой бизнес, другие изучают возможность выхода на российский рынок. Российские фирмы ищут пути инвестирования в американскую экономику. Нужно убедить правительства обеих стран облегчить жизнь таким инвесторам. Американские компании сами должны активнее интересоваться открывающимися возможностями ведения бизнеса в России, не игнорируя при этом очевидных препятствий. Важно, чтобы деловое сообщество во весь голос заявило о взаимной пользе российско-американского сотрудничества и подталкивало оба правительства к поиску прагматичного решения разделяющих нас проблем.

***

И Соединенным Штатам, и России предстоит сделать важный выбор – определить свой подход и свое отношение к диалогу между обеими странами.

Мы можем потакать своим страхам, придавать особое значение угрозам и переживать по поводу собственной уязвимости. Но можем также руководствоваться надеждой, подчеркивать возможности и сосредоточиваться на наших сильных сторонах. Фактическая политика каждой из двух стран, конечно же, будет чем-то средним между этими полярными альтернативами, но берусь утверждать, что обе страны только выиграют, а отношения между нами возродятся, если мы будем тяготеть к полюсу надежды, возможностей и сильных сторон.

Поэтому вопрос, которым я закончил свою статью в «Независимой газете» шесть с лишним лет тому назад, остается актуальным: достаточно ли Россия уверена в своих силах, чтобы вести конструктивный диалог с Соединенными Штатами? Или же сомнение в собственных способностях и ущемленная гордость вынудят ее встать на путь противодействия? Но сегодня я добавил бы еще один вопрос: достаточно ли США уверены в своих силах и своем светлом будущем, чтобы начать конструктивный диалог с Россией? Или же сомнения, порожденные менее чем успешной внешней политикой, и уязвленная гордость заставят нашу страну видеть в России источник своих проблем, а не потенциального партнера?

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 июня 2007 > № 2908022 Томас Грэм

В 2006г. инвестиции компании BP и ее партнеров по проектам транспортировки азербайджанской нефти в Грузии составили 300 млн.долл. Как передает Day.az, об этом сообщил журналистам генеральный менеджер компании BP-Georgia Хью Макдауэлл.«В прошлом году инвестиции BP и ее партнеров в Грузии составили 300 млн.долл., а в текущем году объем инвестиций если и снизится, то незначительно», – заявил Хью Макдауэлл.

Он подчеркнул, что система трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан работает в нормальном режиме. С июня прошлого года, с момента ввода в эксплуатацию, по трубопроводу прокачано 130 млн.бар. нефти, а из порта Джейхан отправлено 160 танкеров.

По нефтепроводу транспортируется 800 тыс.б/д, а в июне-июле объем транспортировки выйдет на проектную мощность – 1 млн. б/д. В результате Грузия будет получать в год 28 млн.долл. только от транспортировки нефти.

Коснувшись состояния газопровода Баку-Тбилиси-Эрзерум (Южно-кавказский трубопровод), Хью Макдауэлл отметил, что он также находится в рабочем состоянии и технически газ уже подан до турецкой границы.

«Мы довольны работой газопровода, который соединяет ЮКТ с газотранспортной системой Грузии, по которому транспортируется 1 млн.куб.м. ежедневно», заявил руководитель BP-Georgia.

В текущем году BP-Georgia намерена осуществить ряд проектов по строительству объектов на территории Грузии. В первую очередь, это касается природоохранных объектов на участке нефтепровода в Боржомском ущелье. К уже имеющимся системам обеспечения безопасности на данном участке (повышенная толщина стенок труб, большая глубина залегания, система мониторинга за движением грунта), компания соорудит системы улавливания нефти в случае аварии на нефтепроводе и резервуары для автоматического сбора нефти.

Хью Макдауэлл подчеркнул, что компания уделяет особое внимание безопасности рек на указанном участке.

Компания BP-Georgia также осуществляет в Грузии ряд социальных проектов.

По словам руководителя группы корпоративной ответственности BP-Georgia Русудан Медзмариашвили, в Грузии компания в рамках своей стратегии по социальным инвестициям, осуществляет проекты по ряду приоритетных направлений. Особое внимание уделяется проектам в сфере образования и охраны окружающей среды. Компания оказывает содействие развитию малого и среднего бизнеса в Грузии и оказывает помощь в энергетической сфере. Грузия > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 29 мая 2007 > № 87977

Грядет ли холодная война?

© "Россия в глобальной политике". № 2, Март -Апрель 2007

А.Г. Арбатов - член-корреспондент РАН, член редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».

Резюме В отличие от биполярного мира, в многополярной системе международных отношений противостоянием России и Запада неминуемо и немедленно воспользуются другие «центры силы», чтобы с его помощью добиться собственных целей.

Выступление президента России Владимира Путина в Мюнхене 10 февраля 2007 года стало если не водоразделом, то наверняка заметной вехой в отношениях Российской Федерации с Соединенными Штатами и другими странами Запада. Некоторые эксперты и наблюдатели заговорили даже о наступлении эры новой холодной войны. Но действительно ли все так плохо и дело идет к глобальному противостоянию двух держав и коалиций?

КАК БЫЛО...

Холодная война - политический феномен, продукт особого исторического периода, продолжавшегося с конца 40-х до конца 80-х годов прошлого века. Ее основополагающей чертой была ярко выраженная биполярность структуры международных отношений, расколовшая мир по линии Восток - Запад. В 1950-е СССР и США разделили на сферы влияния Европу и Азию, а в 1960-е и 1970-е - Латинскую Америку и Африку. Центральный разлом расколол несколько стран и народов: Германию, Корею, Вьетнам, Китай (отделив Тайвань), Палестину (современный конфликт между арабами и евреями стал, по сути, результатом геополитических маневров великих держав при переделе палестинских территорий). Мир фактически превратился в арену напряженного соперничества двух сверхдержав, которое с переменным успехом продолжалось вплоть до конца 1980-х годов.

Практически в любом локальном и региональном вооруженном конфликте сверхдержавы оказывались по разные стороны баррикад. Так было в Корее, Индокитае, Алжире, вокруг Кубы, в Южной Азии, в ходе четырех войн на Ближнем Востоке, в странах Африканского Рога, в Анголе, Мозамбике, Никарагуа и Афганистане.

Планета, как минимум, трижды вплотную подходила к Третьей мировой войне (во время второго и четвертого ближневосточных конфликтов в 1957 и 1973 годах, в период берлинского кризиса 1961-го), а однажды (в дни Карибского - ракетного - кризиса в 1962 году) роковую черту чуть было не переступили. Катастрофы удалось избежать, скорее всего, благодаря счастливому стечению обстоятельств и сдерживающей роли ядерных вооружений, накопленных обоими противниками.

Опасаясь прямого военного столкновения, сверхдержавы и их союзники изобрели суррогат военных действий в форме интенсивного соревнования по подготовке к войне - гонку вооружений. В пиковые периоды в строй вводились в среднем по одной межконтинентальной баллистической ракете (МБР) ежедневно и по одной стратегической ракетной подводной лодке в месяц, в другие времена - по тысяче и более ядерных боеголовок на стратегических ядерных силах (СЯС) ежегодно. Масштабы наращивания и модернизации обычных вооружений были не менее впечатляющими, особенно в 1960-е и начале 1980-х в НАТО и в 1970-1980-е в Организации Варшавского договора (ОВД). Каждая сторона ежегодно вводила в строй сотни боевых самолетов и тактических ракет разного класса, тысячи единиц бронетехники и артиллерии, десятки боевых кораблей и многоцелевых подводных лодок.

В обоснование глобального соперничества и оправдание связанных с ним жертв стороны вели непримиримую идеологическую борьбу, демонизируя противника и приписывая ему самые зловещие заговоры и агрессивные намерения. Это имплицитно снимало необходимость понимать точку зрения другой стороны, считаться с ее интересами и соблюдать по отношению к ней те или иные нормы морали и права.

Холодная война достаточно отчетливо распадается на два этапа. Первый (с конца 1940-х до конца 1960-х годов) - биполярность в «чистом» виде. Второй (конец 1960-х - конец 1980-х) - начало формирования многополярности. Китайская Народная Республика выделилась в самостоятельный «центр силы», конфликт между Пекином и Москвой вылился в вооруженные столкновения на границе в 1969 году, а после вторжения китайских войск во Вьетнам в 1979-м СССР и КНР оказались на грани войны. Биполярность ослабевала и по мере роста политико-экономического влияния Западной Европы (например, «новая восточная политика» канцлера ФРГ Вилли Брандта) и развития Движения неприсоединения во главе с Индией и Югославией.

...И КАК ЕСТЬ

Нынешний рост напряженности в отношениях между Россией, с одной стороны, и США, НАТО, Европейским союзом - с другой, не имеет ничего общего с холодной войной второй половины XX века.

Во-первых, отсутствует ее системообразующий элемент - биполярность. Наряду с глобальными и трансрегиональными центрами экономической и военной силы, такими, как США, ЕС, Япония, Россия, Китай, крепнут региональные лидеры - Индия, тихоокеанские «малые тигры», страны - члены Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), Иран, Бразилия, ЮАР, Нигерия.

Кроме того, традиционные формы межгосударственных отношений размываются мощными течениями глобализации и информационной революции, повсеместным ростом национализма, выходом на авансцену транснациональных экономических, политических и даже военных игроков.

Отношения США - РФ больше не являются центральной осью мировой политики. Они лишь одна из многих ее граней, причем по многим вопросам далеко не самая важная. Наряду с противоречиями у России и Запада есть важнейшие общие интересы, к тому же они конкурируют не только друг с другом. Об «игре с нулевой суммой» не может быть и речи.

В текущих международных конфликтах Россия и Запад стоят по одну сторону баррикад, какие бы разногласия их подчас ни разделяли. В Афганистане они действуют сообща, стремясь не допустить реванша движения «Талибан» и «Аль-Каиды». А такие важнейшие вопросы, как ядерные программы Северной Кореи и Ирана, ситуация вокруг Палестины и Нагорного Карабаха, они решают посредством многосторонних переговоров.

Осталось в прошлом и непримиримое идеологическое противоборство. Истинный идейный разлом пролегает теперь между либерально-демократическими ценностями и исламским радикализмом, между Севером и Югом, между глобализмом и антиглобализмом. И если нынешняя Россия не вполне воспринимает либеральные ценности, то она уж точно никогда не примкнет к радикальному исламу. Не кто иной, как Россия, понесла самые большие потери в борьбе против исламского экстремизма за последние двадцать лет (война в Афганистане, войны и конфликты в Чечне, Дагестане и Таджикистане).

Что касается гонки вооружений, то, несмотря на рост оборонных бюджетов США и РФ, нет ничего даже отдаленно сопоставимого с тем, что происходило во времена холодной войны. За период с 1991 по 2012 год, то есть со дня подписания в Москве Договора о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (Договор СНВ-1) до окончания срока действия московского Договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов (Договор СНП), заключенного в 2002 году, стратегические и тактические ядерные вооружения сторон будут сокращены примерно на 80 % (окончание срока действия московского договора - 31 декабря 2012 года. - Ред.).

Идет медленная модернизация ядерных и обычных вооружений. Так, в России в 2006-м в боевой состав введено 6 МБР, 31 танк, 120 бронемашин, 9 самолетов и вертолетов. Новые корабли и подводные лодки вводятся по одной единице за несколько лет. Все это на один-два порядка меньше, чем в 1970-1980-е годы. В США при гораздо большем военном бюджете основные средства идут на содержание Вооруженных сил и военные операции в Ираке и Афганистане. По сравнению с Россией там вводится в строй больше новых обычных вооружений, но меньше - ядерных.

Есть, конечно, такие возмущающие стратегическую стабильность факторы, как развертывание в США ограниченной системы противоракетной обороны (ПРО) для защиты от единичных ракетных пусков и планы размещения ее элементов в некоторых странах Европы, перспективные проекты Вашингтона по развитию космических вооружений и оснащению стратегических носителей высокоточными обычными боевыми частями.

С подачи Соединенных Штатов популярной стала идея о том, что после падения Берлинской стены исчезла необходимость в соглашениях (а значит, и в переговорах) об ограничении и сокращении вооружений, поскольку их якобы заключают только противники.

Жертвой такого безответственного подхода стали Договор об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО, 1972), не вступивший в силу Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ, 1996), Договор СНВ-2 (1993) и рамочный Договор СНВ-3 (1997). Не состоялись переговоры о правилах засчета боезарядов и мерах контроля по Договору СНП и о запрещении производства разделяющихся материалов в военных целях (ДЗПРМ). В 2007 году Россия заявила о своем возможном выходе из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД, 1987) и адаптированного Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ, 1999). Из-за политики ядерных и «пороговых» держав под угрозой оказалось самое главное соглашение - Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО, 1968).

ПРИЧИНЫ ПОХОЛОДАНИЯ

Хотя речь о новой холодной войне и не идет, обострение взаимоотношений в целом налицо. Чем же обусловлена эта напряженность?

Первое. За последние годы соотношение сил между РФ и Западом изменилось. Россия обрела устойчивый экономический рост и относительную социально-политическую стабильность. Москва консолидировала власть, получила крупные свободные капиталы для внутренних и внешних инвестиций, вчетверо (с 2001-го) увеличила финансирование национальной обороны, подавила массовое вооруженное сопротивление на Северном Кавказе.

На этом фоне Россия стремится изменить сложившиеся еще в 90-е годы прошлого века «правила игры» в отношениях с Западом. Парадигма отношений, при которой Москва вольно или невольно идет в фарватере курса США, а с ее интересами и мнением не считаются, теперь абсолютно неприемлема в глазах всех политических партий и государственных ведомств России. Между тем большинство американских и значительная часть европейских политиков считают модель отношений 1990-х естественной и единственно верной.

Второе. После окончания холодной войны мир не стал однополярным. Наоборот, быстро формировалась новая многополюсная и многоуровневая система международных отношений.

В этих условиях Соединенные Штаты получили уникальную возможность. Они могли утвердить в международной политике верховенство правовых норм, ведущую роль международных институтов (прежде всего ООН и ОБСЕ), примат дипломатии в разрешении конфликтов, принцип избирательности и законности применения силы в целях самообороны либо обеспечения мира и безопасности (согласно статьям 51 и 42 Устава ООН). У Вашингтона появился исторический шанс возглавить процесс созидания нового, многостороннего, согласованного миропорядка.

Однако шанс был бездарно упущен. Неожиданно ощутив себя «единственной глобальной сверхдержавой», США в 1990-е годы все более подменяли международное право правом силы, легитимные решения Совета Безопасности ООН - директивами американского Совета национальной безопасности, а прерогативы ОБСЕ - акциями НАТО. Наиболее ярким и трагическим образом эта политика получила выражение в военной операции против Югославии в 1999 году.

После смены администрации в 2001-м и чудовищного шока, который нация испытала 11 сентября того же года, эта линия была возведена в абсолют. Вслед за законной и успешной операцией в Афганистане Соединенные Штаты под надуманным предлогом и без санкции Совета Безопасности ООН вторглись в Ирак, намереваясь далее «переформатировать» весь Большой Ближний Восток под свои экономические и военно-политические интересы.

Представление государственными органами США заведомо ложной информации для оправдания вторжения в Ирак, вопиющие нарушения прав человека при оккупационном режиме, в тюрьмах «Абу-Грейб» и Гуантанамо, явно одобренные Вашингтоном предвзятые суды над иракскими лидерами и их варварские казни (вопреки протестам Европы) - все эти скандальные факты густо запятнали моральный облик Соединенных Штатов.

Даже самая сильная держава, самонадеянно бросившая вызов новой системе и вставшая на путь односторонних и произвольных силовых действий, неизбежно должна была встретить сплоченное сопротивление других государств и потерпеть фиаско. И действительно, начался небывалый подъем антиамериканских настроений во всем мире, поднялась новая волна международного терроризма и распространения ядерного и ракетного оружия. Америка увязла в беспросветной оккупационной войне в Ираке, подорвала коалиционную политику ООН и НАТО в Афганистане, связала себе руки в отношении Ирана и Северной Кореи. США утрачивают влияние в Западной Европе, на Дальнем Востоке и даже в своей традиционной «вотчине» - Латинской Америке.

Односторонняя силовая линия оттолкнула от Соединенных Штатов и вынудила перейти в лагерь международной оппозиции столь непохожие государства, как Германия, Франция, Испания, Россия, Китай, Индия, Узбекистан, Венесуэла, Боливия, Эквадор, Никарагуа, многие страны - члены Лиги арабских государств... Шанхайская организация сотрудничества, созданная в 2001 году как коалиция для борьбы с исламским экстремизмом, превратилась в противовес американскому вмешательству в Азии. Набирает силу оппозиция республиканской администрации внутри США.

Постепенно Америка обостряла отношения и с Россией. После террористических актов 11 сентября Владимир Путин сделал серьезный шаг навстречу Вашингтону, руководствуясь как чувством сострадания, так и стремлением повысить уровень сотрудничества. В ответ Россия получила выход США из Договора по ПРО (прикрытый «фиговым листком» в виде Договора СНП), ликвидацию в Ираке крупнейших российских нефтяных концессий, а также новое расширение НАТО на восток, в том числе на территорию бывших балтийских республик СССР.

При этом обнародуются планы ускоренного втягивания Украины и Грузии в НАТО. А проект строительства объектов американской стратегической ПРО в Польше и Чехии противоречит духу Совместной декларации новых стратегических отношений между РФ и США от 2002 года о сотрудничестве в разработке такой системы и идет вразрез с переговорами в Совете Россия - НАТО о работе над общей ПРО театра военных действий.

Третье. Положение на территории бывшего СССР - важный фактор нынешнего ухудшения взаимоотношений РФ и Запада. Москву возмутило активное вмешательство последнего в «цветные» революции в Грузии (2003) и Украине (2004) в целях поддержки наиболее антироссийски настроенных политиков (что заставило подозревать применение той же модели в Киргизии в 2005-м).

В 1990-е годы Россия сделала немало ошибок, пытаясь превратить постсоветское пространство в зону своего доминирования. Но с ростом своего экономического и финансового потенциала и укреплением независимости Россия перешла к прагматичной линии применительно к каждой конкретной соседней стране. Отойдя от эфемерных имперских «прожектов», Москва поставила во главу угла отношений с соседями транзит энергоэкспорта в Европу, скупку перспективных предприятий и инфраструктур, осуществление инвестиций в разведку и добычу природных ресурсов, сохранение действительно важных военных баз и объектов, сотрудничество в борьбе с новыми трансграничными угрозами и взаимодействие по гуманитарным вопросам.

Конфликты с Украиной и Белоруссией из-за цены на поставки энергоресурсов и стоимости транзита повлекли за собой перебои в экспорте энергосырья в Европу. Это вызвало на Западе взрыв возмущения, на Россию посыпались обвинения в энергетическом империализме и шантаже, зазвучали призывы использовать НАТО как гарантию энергобезопасности стран-импортеров. Возможно, тактика Москвы была грубой, особенно в случае с Украиной. Но переход на мировые цены в поставках энергосырья как раз и означал по сути дела отказ от прежней имперской линии экономических подачек в обмен на политическую или военно-стратегическую лояльность. Что подтвердилось фактом одинаково прагматичного подхода Москвы к столь разным соседям, как Украина, Грузия, Армения и Белоруссия.

Тем не менее эскалация напряженности идет по замкнутому кругу. Ужесточение российской политики в отношении стран ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан и Молдавия) обусловлено перспективой расширения НАТО на их территории. В свою очередь ГУАМ и НАТО отвечают Москве более активным противодействием и еще больше усиливают страх России перед новым «санитарным кордоном».

Четвертое. Важнейшая причина обострения отношений между Россией и Западом - внутриполитические процессы в РФ после 2000 года. В 1990-е в нашей стране было во многих аспектах больше свободы, чем теперь и тем более в предшествовавший советский период. Но эти свободы смог оценить сравнительно узкий круг либеральной интеллигенции в больших городах. Остальная часть граждан воспринимала ветер перемен на фоне шоковых реформ, обнищания большинства населения, невиданных масштабов коррупции, криминального беспредела и разворовывания национальных богатств. В одночасье рухнули системы социального обеспечения, здравоохранения, образования, науки, культуры, обороноспособности. (Как отметил лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский, «менее чем за десять лет народ пережил два путча, два дефолта и две войны».)

Поэтому большинство населения поддерживает курс президента Владимира Путина на консолидацию государственной власти вокруг Кремля и расширение его контроля над экономикой и внутренней политикой.

Главная проблема путинской «управляемой демократии» и «исполнительной вертикали» состоит в том, что нынешнее экономическое благополучие и политическая стабильность зиждутся на весьма хрупком и недолговечном фундаменте. Экономический рост последних лет в огромной мере обусловлен беспрецедентными мировыми ценами на сырье. Но такая модель не обеспечивает ни широкую занятость, ни научно-техническое развитие, ни социальную стабильность, ни достаточные доходы для удовлетворения всех острых нужд страны. Да и высокие цены на нефть и газ не вечны.

Зарубежные деятели редко задумываются о том, что их глубокое беспокойство по поводу способности России обеспечить энергетические потребности Запада противоречат западной же озабоченности состоянием российской демократии. Ведь демократия несовместима с экспортно-сырьевой моделью экономики, всегда и везде являвшейся базой авторитарно-бюрократической государственно-политической системы.

Перед Западом стоит сложная проблема: какую политику проводить в отношении России в ходе ее длительной, глубокой и крайне противоречивой трансформации? До сих пор США и многие их союзники бросались в этом вопросе из одной крайности в другую: от радужных надежд к горькому разочарованию, от чрезмерной вовлеченности к полному равнодушию и пренебрежению, от восторженности к подозрениям и враждебности.

Крупнейший американский дипломат и политический мыслитель ХХ века Джордж Кеннан еще в 1951 году пророчески предвидел крушение советской империи и оставил мудрое завещание, как будто написанное в наши дни: «Когда советская власть придет к своему концу или когда ее дух и руководители начнут меняться... не будем с нервным нетерпением следить за работой людей, пришедших ей на смену, и ежедневно прикладывать лакмусовую бумажку к их политической физиономии, определяя, насколько они отвечают нашему представлению о "демократах". Дайте им время; дайте им возможность быть русскими и решать внутренние проблемы по-своему. Пути, которыми народы достигают достойного и просвещенного государственного строя, представляют собою глубочайшие и интимнейшие процессы национальной жизни».

По мнению Кеннана, конструктивные отношения и постепенное, но последовательное сближение с Москвой возможно в случае выполнения Россией всего трех, но важнейших условий: быть открытой для внешнего мира; не обращать своих трудящихся в рабов; не стремиться к имперскому доминированию в окружающем мире и не воспринимать всех тех, кто находится вне сферы ее господства, как врагов. Эти качества свойственны современной России, несмотря на ее многочисленные проблемы и ошибки.

На внутренней эволюции нашего государства существенно скажутся его отношения с окружающим миром, и прежде всего со странами Запада. Чем лучше эти отношения, чем глубже взаимодействие в экономике, международной политике, сфере безопасности, гуманитарной и культурной областях, тем прочнее позиции демократических кругов внутри России, тем больше возрастает ценность демократических свобод в глазах общественности и тем более внимательно последняя следит за соблюдением демократических процедур и норм властями всех уровней.

ВЫЗОВЫ МНОГОПОЛЯРНОСТИ

Нынешнее похолодание в отношениях России с США и Евросоюзом - это напряжение в отдельных звеньях многополярной системы, вызванное постоянно меняющимся соотношением сил, калейдоскопической сменой разнородных проблем глобализации и непрерывными «сюрпризами» от третьих стран, освободившихся от контроля прежних сверхдержав.

Несмотря на преобладающие антизападные настроения и давление, исходящее от соответствующих политических кругов внутри страны, российское руководство не желает конфронтации с США и Европейским союзом, не хочет разрыва сотрудничества и не позиционирует Россию как вторую, наряду с Соединенными Штатами, сверхдержаву. Москва формулирует свои интересы в первую очередь в трансрегиональном формате и лишь избирательно заявляет о своих правах на глобальном уровне.

Но при этом Россия стремится к тому, чтобы ее на деле, а не только на словах признали великой державой в ряду других великих держав. Она требует, чтобы уважали ее законные интересы и считались с ее мнением по важнейшим вопросам, даже если оно расходится с позицией США и их союзников. В случае же возникновения подобных разногласий проблемы должны решаться на основе взаимных компромиссов, а не путем «продавливания» американской линии или самонадеянного навязывания Москве точки зрения, будто она якобы неверно понимает собственные интересы.

В этом состоит пафос Мюнхена, и по большей части с ним нельзя не согласиться, хотя есть несколько конкретных моментов, вызывающих возражение, в частности возможный выход России из Договора по РСМД (см.: А. Арбатов. Шаг ненужный и опасный // НВО, 2-15 марта 2007 г., № 7 (513), с. 1-2) и критика в адрес ОБСЕ.

Низкая вероятность новой холодной войны и распад американской монополярности (как политической доктрины, если не реальности) не может, однако, быть поводом для самоуспокоенности. Объективно существующая на разных уровнях многополярность и взаимозависимость таят в себе немало сложностей и угроз.

Например, если противостояние по линии Россия - НАТО продолжится, оно может нанести огромный ущерб обеим сторонам и международной безопасности. Окончательное отделение Косово от Сербии способно спровоцировать аналогичные процессы в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье и вовлечь Россию в вооруженный конфликт с Грузией и Молдавией, которых поддерживает НАТО.

Ускорение процесса включения Киева в Североатлантический союз (санкционированное недавно Конгрессом США) угрожает повлечь за собой раскол Украины и массовые беспорядки, при которых России и Западу будет трудно удержаться от вмешательства.

Планы строительства объектов американской ПРО в Центральной и Восточной Европе могут побудить Россию выйти из Договора о РСМД и возобновить программы по производству ракет средней дальности. На это Вашингтон ответит размещением в Европе своих новых ракет средней дальности, что резко повысит уязвимость российских стратегических сил, их систем управления и предупреждения и усилит напряженность ядерного противостояния.

Другие «центры силы» неминуемо и немедленно извлекут выгоду из нарастающего противостояния России и Запада, используют его в своих собственных интересах. Китай получит возможность занять еще более выигрышные позиции в экономических и политических отношениях с Россией, США и Японией, укрепить свое влияние в Центральной и Южной Азии, зоне Персидского залива. Вряд ли упустят свой шанс Индия, Пакистан, страны - члены АСЕАН, экзальтированные режимы Латинской Америки.

Многополярный мир, который не движется по пути ядерного разоружения, - это мир расширяющегося «ядерного клуба». Пока Россия и Запад будут конфликтовать друг с другом, государства, способные разработать собственное ядерное оружие, поспешат с этим. Вероятность его применения в каком-либо региональном конфликте существенно возрастет.

Оборотной стороной процесса глобализации станет резкое повышение активности международного исламского экстремизма и терроризма. Последует дальнейшая дестабилизация Афганистана и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока, Северной и Восточной Африки. Волна воинственного сепаратизма, трансграничной преступности и терроризма захлестнет также Западную Европу, Россию, США, другие страны.

Рухнут последние договоры по разоружению (ДНЯО, ДОВСЕ, ДВЗЯИ). Как крайний случай, какой-либо авантюристический режим может осуществить провокационный ракетный запуск по территориям или космическим спутникам одной либо нескольких великих держав с целью вызвать между ними обмен ядерными ударами. Вполне вероятной станет и угроза террористического акта с использованием ядерного устройства в одной или нескольких главных столицах мира.

Чтобы избежать неблагоприятного развития событий, необходимо остановить сползание России к противостоянию и соперничеству с США и НАТО, пусть даже оно имеет не глобальный, а региональный геополитический и избирательный военно-технический характер. Те, кто в России и на Западе пытается набрать очки на конфронтации, безответственно превращают важнейшие национальные интересы своих государств в разменную монету внутриполитических игр.

В конкретном плане Москве следует, во-первых, в духе последних заявлений российского президента выдвинуть комплекс предложений как по сокращению вооружений в двух- и многостороннем форматах, так и по укреплению режима нераспространения ядерного оружия. В отличие от горбачёвских инициатив 80-х годов прошлого века, новый пакет должен основываться не на прекраснодушной утопии, а на радикальном, но реалистическом военно-экономическом и техническом расчете, подкрепляться программой эффективного военного строительства. И не в пример линии последних лет инициативы нужно продвигать не по принципу «хотите - берите, не хотите - не надо», а как твердое требование государства с использованием всех доступных дипломатических и военно-технических рычагов (чему не грех поучиться у американцев). Особую роль будет играть позиция Москвы по иранской и северокорейской ядерным проблемам.

Главный и, видимо, единственный военно-технический козырь России - программа грунтово-мобильных МБР «Тополь-М» и проект их оснащения разделяющимися головными частями. В этой сфере даже США отстают от нашей страны на 10-15 лет. Вялое осуществление данной программы и «размазывание» средств по другим, весьма сомнительным, проектам подчас создает впечатление, будто Россия смирилась с растущим стратегическим отставанием от Америки, не хочет серьезных переговоров и выпускает из рук единственную остающуюся у нее козырную карту.

Во-вторых, вместо того чтобы разрабатывать аморфные («зонтичные») интеграционные планы для всего постсоветского пространства, а потом от них отступать, Москва должна предельно конкретно сформулировать свои интересы применительно к каждому государству - участнику СНГ, отбросив всякий неоимперский идеализм. Но за эти ставки и проекты нужно упорно бороться, используя все рычаги и козыри, в том числе имеющиеся в дальнем зарубежье. Нерасширение НАТО на СНГ следует увязать с гарантиями территориальной целостности соседних стран, а взаимоприемлемое решение их острых проблем - с соблюдением прав этнических меньшинств.

При настойчивой и конструктивной политике Кремля Запад наверняка рано или поздно примет новые «правила игры», поскольку они отвечают его долгосрочным интересам. В перспективе переход России с экспортно-сырьевой на высокотехнологичную инновационную модель экономики, сопровождающийся расширением демократических институтов и норм, естественным образом снимет противоречия вокруг российской внутренней политики и определит европейское направление интеграционного курса России - самой крупной страны и потенциально наиболее сильной экономики Европы.

Конкретные сроки, формы и пути равноправной и взаимовыгодной интеграции России в Евросоюз определит время. А конечным ее продуктом станет формирование самого мощного в экономическом, военном, геополитическом и культурном отношении глобального «центра силы». Центра, который навсегда устранит угрозу как однополярности и произвола, так и биполярности и конфронтации и который возглавит процесс созидания нового правового миропорядка, призванного решить проблемы XXI века.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 22 апреля 2007 > № 2906770 Алексей Арбатов

Косово как позитивный прецедент

© "Россия в глобальной политике". № 2, Март -Апрель 2007

Саломе Зурабишвили - министр иностранных дел Грузии в 2004-2005 годах.

Резюме Почему в XXI веке мы считаем непререкаемой ценностью и целью территориальное деление Европы по этническому признаку? Одно дело – восстановить независимость некогда существовавших и угнетенных национальных государственных образований, и совсем другое – создавать этнические государства на пустом месте по типу матрешек.

Спустя пятнадцать лет после распада Советского Союза Россия и другие новые независимые государства - бывшие республики СССР так и не смогли найти способ бесконфликтного сосуществования.

Многие события сегодняшнего дня убедительно демонстрируют, чем оборачивается неурегулированность взаимоотношений. Наиболее яркий пример - кризис в отношениях между Грузией и Россией, который обострялся на протяжении всего 2006 года и продолжился в 2007-м. Напряженность, правда, несколько спала, но перспектив нормализации пока не видно.

Впрочем, аналогичные трения возникли у России с Украиной (несмотря на возвращение к власти Виктора Януковича) и Белоруссией (хотя лидер этой страны Александр Лукашенко долгое время считался самым близким союзником Москвы).

Российский президент Владимир Путин полагает, что распад СССР был одной из величайших катастроф XX века. Очевидно, он испытывает некоторую ностальгию по ушедшему мироустройству. Тоска по прошлому, однако, уже ничего не изменит в новых реалиях, сложившихся в данной части планеты. Либо государствам-соседям удастся выстроить нормальные отношения, либо в проигрыше окажутся все, поскольку нет стран, долгосрочным интересам которых соответствовали бы нестабильность и непредсказуемость.

ПЛОДЫ СТАРОЙ ПОЛИТИКИ

Пытаясь вернуться к старым инструментам и элементам политики с позиции силы, Москва пока преуспела лишь в одном: новые независимые страны все больше от нее отдаляются. У России не осталось союзников, которым она могла бы всецело доверять. Белоруссия перестала быть лучшим другом. Армения считает, что северный партнер поступает с ней некорректно, закрывая контрольно-пропускной пункт Верхний Ларс на грузино-российской границе. Ведь Армения, границы которой с Азербайджаном и Турцией закрыты, целиком и полностью зависит от грузинского транзита. Но убытки, понесенные Ереваном в 2006 году, не волновали Москву; она, похоже, стремилась только о тому, чтобы насолить Тбилиси. А затем и вовсе объявила: дескать, данный КПП нуждается в реконструкции и поэтому не будет функционировать до конца 2008-го!

В результате Кремль теряет не просто власть, а нечто более важное в современном мире - влияние. Русский язык утрачивает роль lingua franca на постсоветском пространстве, местная молодежь предпочитает теперь другие языки. Перекрывая поставки газа то в одну, то в другую республику, резко поднимая цены для всех стран-соседей, Москва подталкивает их к тому, чтобы искать иных поставщиков и рассматривать альтернативные варианты маршрутов трубопроводов. Энергетическая диверсификация становится лейтмотивом региональной политики, именно она лежит в основе потепления в отношениях Украина - Грузия и Грузия - Азербайджан - Турция. К этому можно добавить неизменную поддержку, которую страны Балтии оказывают своим «меньшим собратьям» по бывшему советскому блоку, апеллируя к Европейскому союзу.

Республики Центральной Азии также склоняются к более независимой политике. Ведь российский «Газпром» задешево покупает их газ в рамках долгосрочных контрактов, а затем с большой выгодой для себя перепродает его европейским потребителям. Первые признаки стремления к самоутверждению уже налицо - достаточно упомянуть попытки Туркменистана пересмотреть условия газовых соглашений. В ближайшие годы данная тенденция будет только усиливаться. Как ни удивительно, горизонтальная солидарность, которую не смог создать Советский Союз, возникает на новом фундаменте.

ТОРМОЗ РАЗВИТИЯ

Пока никто в полной мере не выиграл от нового статус-кво и не смог воспользоваться всеми возможностями, открывшимися с обретением независимости. Это обусловлено в первую очередь наличием так называемых «замороженных конфликтов», негативно влияющих на внутреннее и внешнее развитие Грузии, Армении, Азербайджана и Молдавии. Урегулировать эти конфликты, не установив нормальных отношений с Россией, не получится, а значит, не удастся добиться прогресса в развитии новых независимых государств.

«Замороженные конфликты», во-первых, препятствуют полномасштабной реализации экономического потенциала. Можно только мечтать о том, каким стал бы Кавказский регион, если бы разрешились тамошние территориальные проблемы и были созданы условия для формирования единой транзитной политики по всем направлениям - с востока на запад и с севера на юг.

Во-вторых, неурегулированные конфликты тормозят демократическое развитие. Демократия не может процветать в одной отдельно взятой стране: если она не торжествует по всему региону и ее достижениями пользуется не все население, то в демократическом устройстве образуются бреши, которые со временем разрастаются и уничтожают его. Люди, не желающие признавать закон и порядок цивилизованного общества, находят пристанище в мятежных анклавах, и антидемократический недуг, подобно раковой опухоли, поражает весь организм.

Прежде всего это относится к Грузии с ее двумя конфликтными областями. В данном случае время играет против Тбилиси. Беженцы, вот уже пятнадцать лет проживающие в тяжелейших бытовых условиях, без компенсации и конкретной надежды, чувствуют себя вдвойне жертвами. Мало того что они не могут вернуться в родные места, поскольку это опасно для жизни, - им недоступны плоды относительного экономического подъема, который уже почувствовали на себе их собратья-грузины.

То же можно сказать и об абхазах. В результате политики, проводившейся в течение последних пятнадцати лет на землях, где исстари преобладали абхазы и грузины, растет число жителей армянской и русской национальности, и вскоре они могут оказаться здесь в большинстве. (На эту крайне деликатную и политизированную тему см. наиболее объективный анализ, представленный в International Crisis Group Report № 176 «Abkhazia today» 15 сентября 2006 г., Брюссель.) Кто же в выигрыше? Явно не абхазы, у которых нет оснований с оптимизмом смотреть в будущее, особенно если оно зависит от тесных отношений с Россией. Как Москва обращается с кавказскими меньшинствами, хорошо известно.

Эти конфликты ни в коей мере не служат и интересам России. Возможно, Москва видит в абхазской и югоосетинской проблемах ценный механизм, способный удержать Грузию в сфере российского влияния, что, в свою очередь, порождает в ней ложное чувство безопасности.

Но задавался ли когда-нибудь Кремль вопросом: сколько Россия потеряла, играя в эту иррациональную игру? Из-за тлеющих очагов напряженности на своих южных рубежах стране приходится содержать там армию, которая погрязла в коррупции и преимущественно занимается торговлей оружием, наркотиками и прочими запрещенными товарами. Военные действия на грузинской территории не только сделали невозможным решение чеченского вопроса, но и не могли не оказать отрицательное воздействие на ситуации в Дагестане, Ингушетии и Северной Осетии. Изречение французских философов о том, что «правда по эту сторону Пиренеев не может быть ложью по другую», вне всякого сомнения, применимо и к Кавказу. Стабильности нужно добиваться сообща, или ее не будет вовсе.

Наконец, жонглируя конфликтами, Москва подорвала доверие к себе со стороны международного сообщества. К голосу России всё меньше прислушиваются за ее границами.

ПРЕЦЕДЕНТ ЛИ КОСОВО?

Для Москвы вопрос Косово остается инструментом шантажа. Россия дает понять, что косовский прецедент может быть использован ею для признания сепаратистских режимов на Кавказе. По форме эта позиция похожа на аргумент капризного ребенка: «Держите меня, а то я не смогу устоять и такого натворю!..»

Примечательно, что в том же контексте Кремль не требует признания Нагорного Карабаха и уж точно не выступает за независимость Чечни. Хотя именно это логически вытекает из слов российского руководства, вроде бы опасающегося, что «решение косовской проблемы может создать прецедент для Кавказа и для всех "замороженных конфликтов"».

Россия знает: признать Южную Осетию или Абхазию - значит играть с огнем в этом регионе. Такие шаги мгновенно взбудоражили бы Чечню и угрожали бы дружественной Армении, не говоря уже о возможной военной реакции со стороны Грузии. Подобная стратегия была бы чистым безумием. То есть Россия сознательно готова пойти на это, рискуя вспышкой на Кавказе новых войн, но, возможно, недооценивая их реальных последствий.

В то же время Москва не может игнорировать изменения баланса сил. После десяти лет интенсивных совместных учений с американскими военными и получения финансовой поддержки от США грузинские вооруженные силы - это уже не та дезориентированная, низкооплачиваемая и плохо обученная армия, какой она была во время военного конфликта 1993 года. Благодаря нефтяным доходам свою военную мощь наращивает и Азербайджан. Все более значимым актором становятся здесь американцы, рассматривающие Кавказ как важный для себя стратегический регион. Российская помощь Армении может поступать только транзитом через Грузию либо напрямую по воздуху (как она и доставляется в последнее время), поскольку продолжающийся вывод российских военных баз с грузинской территории ограничивает их операционные возможности.

Реакцию Кремля можно понять. Европейский союз и Соединенные Штаты говорят о том, что Россию нужно воспринимать как нормальную европейскую державу, но при этом никто не собирается всерьез прислушиваться к голосу Москвы и предоставлять ей слово, когда речь идет о решениях, имеющих особое значение для судеб Старого Света.

Позицию Москвы следовало бы облечь совсем в иную форму: трагедия современной России как раз в том и состоит, что угрозы она предпочитает конструктивным предложениям. Но, по существу, подход России к косовской проблеме достаточно логичен и разумен.

Почему территориальное деление Европы по этническому признаку считается в XXI веке непререкаемой ценностью и целью? Думали ли мы о том, чтЧ произойдет после того, как сербское меньшинство в Косово потребует применить эти принципы к своей ситуации? Готовы ли мы защищать и поддерживать идею автономной и независимой косовской Митровицы? А если нет, то почему? Одно дело - восстановить независимость некогда существовавших и угнетенных национальных государственных образований, и совсем другое - создавать этнические государства на пустом месте по типу русских матрешек.

В плане спецпредставителя ООН по Косово Мартти Ахтисаари всячески подчеркивается многонациональный характер нового государственного образования Косово, который власти должны не только уважать, но и воспринимать как новый Основной закон. В действительности, как всем очевидно, это не более чем приукрашенный фасад. И албанское, и сербское население будет рассматривать рождение независимого Косово как триумф этнического принципа над государственным.

Если такую модель применить на практике, ограничений не будет ни по вертикали (бесконечное дробление любого государства на этнические составляющие), ни по горизонтали (какая страна в Европе, Африке или Азии не почувствует угрозу своей территориальной целостности с появлением этих новых правил игры?).

Этнические подходы, которые иначе назывались политикой в интересах меньшинств, уже применялись в прошлом, но не приносили желаемых результатов. Демократическая модель Вудро Вильсона породила войны и трагедии в Западной и Центральной Европе. Тоталитарная сталинская политика в отношении меньшинств положила начало «замороженным конфликтам», которые перешли в активную фазу после распада СССР. Такая политика никогда не содействовала всеобщему благополучию. Поэтому давайте признаем, что в аргументе России есть рациональное зерно: Косово создает прецедент. Но это негативный прецедент!

Нам придется признать косовскую проблему очень серьезной. И всерьез задуматься над тем, как сделать ее позитивным прецедентом, как найти поистине жизнеспособное решение, отвечающее фундаментальным требованиям всех главных действующих лиц.

НУЖНЫ УНИВЕРСАЛЬНЫЕ ПРАВИЛА

Прежде всего Косово должно создать прецедент наиболее полного участия всех заинтересованных сторон в поиске выхода из кризиса. Нет сомнения, что Москва является одной из таких сторон. Вовлечение России в выработку приемлемого решения стало бы признанием ее статуса и места в Европе. Москва получила бы возможность высказать свое мнение по поводу того, что происходит в Косово, и ей не пришлось бы ограничиваться наложением вето в Совете Безопасности ООН либо угрозами развязать извне руки сепаратистам на Кавказе.

Косово должно стать примером выработки общих принципов для урегулирования аналогичных конфликтов. Другими словами, если дело закончится тем, что контролировать соблюдение мирных договоренностей будет международный воинский контингент, он действительно должен представлять разные государства (а не состоять, как это имеет место на территории Грузии, из российских солдат, закамуфлированных под «голубые береты» СНГ).

Если мы договоримся о том, что «широчайшая автономия» подразумевает ограниченные дипломатические возможности, то они должны предоставляться всем, включая Чечню.

Если мы совместно придем к выводу о необходимости возвращения перемещенных лиц в свои дома, то следует также предложить универсальную модель предоставления компенсации за потерянное имущество или реституции.

То, что мы решим по поводу языков национальных меньшинств, их культурных прав и религиозных свобод, должно применяться ко всем. Если бы одни и те же права и ограничения действовали в отношении абхазов, осетин, жителей Нагорного Карабаха, Приднестровья и косоваров, никто из них не смог бы всерьез жаловаться на дискриминацию. Им было бы проще согласиться с тем, что в ближайшем будущем полную автономию они не получат. Но это возложило бы еще более тяжелое бремя на государственных мужей Азербайджана, Грузии, Молдавии, России и Сербии, перед которыми встала бы задача обеспечивать беспрепятственное функционирование и защиту автономий. В этом случае никакое национальное меньшинство не ощущало бы себя пораженной в правах жертвой. И утихла бы тяга к восстановлению справедливости, порождающая неразрешимые конфликты.

В свою очередь, это дало бы возможность привлечь внешние силы к тому, чтобы положить конец стремлению занимать доминирующие позиции в том или ином регионе. Евросоюз и Соединенные Штаты не пользовались бы особыми правами при разрешении косовского кризиса, но и России пришлось бы признать, что время исключительности в ее ближнем зарубежье кануло в Лету.

В совещании по мирному урегулированию (а это именно то, к чему мы должны прийти в результате вышеупомянутых договоренностей) должен участвовать Европейский союз. Он не может и впредь пребывать в состоянии самодовольства, размышляя об «усталости от расширения» и ничего не предпринимая. Евросоюзу пора брать на себя ответственность за сохранение мира и стабильности на своих рубежах независимо от того, станут ли молодые постсоветские государства частью этого объединения или нет.

Очевидно, что в данный процесс необходимо вовлечь и Россию, тем самым раз и навсегда признав ее европейской и мировой державой с соответствующими правами и обязанностями. Вместе с тем такой шаг будет означать, что отныне Москва должна отчитываться о выполнении возложенных на нее обязательств перед европейским и мировым сообществом.

Не менее очевидно и то, что в этом процессе должны участвовать также Соединенные Штаты. Нравится России (и другим европейским странам) или нет, но Америка есть и останется весьма важным игроком на Кавказе.

Цена, которую России придется заплатить за признание ее полноценной европейской державой, заключается в понимании и принятии сущности современной Европы. Иными словами, в признании того факта, что никто больше не может претендовать на исключительные права в своем «огороде». В этом ключ к достижению Россией на мировой арене высокого уровня влияния и значительного повышения своей роли, чего ей не удавалось добиться с тех пор, как она перестала быть грозным Советским Союзом.

В этот процесс необходимо вовлечь все государства, где присутствуют сепаратистские устремления и происходят конфликты: Азербайджан, Армению, Грузию, Молдавию, Россию и Сербию. Они должны не просто быть предметом переговоров, а и напрямую в них участвовать.

Следует привлечь к этому и заинтересованных соседей: Румынию, Турцию, Украину и, возможно, Иран. (Если, конечно, Тегеран придет к выводу, что роль регионального лидера важнее изоляционистских игр, и проявит желание восстановить свою позитивную роль в этом регионе, еще не забывшем о том, какой цивилизованной, терпимой и влиятельной была когда-то Персидская империя.)

Наконец, в переговорах должны принять участие сепаратистские лидеры, в чем, возможно, и кроется тот самый секрет успеха. Нам необходимо услышать их мнение, принять во внимание их позицию. Только в этом случае достигнутая договоренность окажется приемлемой для всех сторон.

Вместо исключительности, преимущественных прав и новых этнических гетто наподобие того, которое создается в нынешнем Косово, мы предлагаем универсализм и принятие истинно европейских ценностей, таких, как толерантность, мирное сосуществование и разделение полномочий.

Настала пора выйти за рамки чиновничьих схем, мыслить шире, видеть дальше, дерзать и предлагать новые пути выхода, когда прежние оказываются тупиковыми. По этой причине нам следует прислушаться к России, но не к ее пустым угрозам, а к стоящему за ними правильному пониманию ситуации.

Когда я готовила этот материал, то случайно наткнулась в «Независимой газете» от 6 марта с. г. на статью Владислава Иноземцева, чья позиция отчасти перекликается с изложенными мною идеями, хотя он расставляет акценты иначе. «В Москве и Брюсселе, - пишет российский ученый, - отношение к косовскому плану не выглядит однозначным - и понятно почему... Россия на деле не спешит воспользоваться косовским прецедентом и заявить о признании независимости постсоветских автономий... Было бы наиболее последовательным попытаться решить проблему всех территорий с неопределенным статусом, находящихся в "зонах ответственности" ЕС и России <...> на некоей единой основе <...> а также отложить "окончательное" решение вопроса о государственности на 20-30 лет... Возникнет прецедент решения европейской по своей сути проблемы внутри "большой Европы"... Европа сделает заявку на участие в глобальной политической игре, без чего ее политическая идентичность еще много лет останется неопределенной».

Единственное, что автор упустил из виду, так это то, что и России такое решение проблемы принесло бы ощутимую пользу и позволило бы утвердиться в роли мировой державы.

КОНТУРЫ БЕСПРОИГРЫШНОГО РЕШЕНИЯ

Если мы все - и в России, и в странах-соседях - согласимся с тем, что от наличия «замороженных конфликтов» никто не выигрывает, придется также признать, что нет иной альтернативы, кроме как активно искать новые подходы.

Как новоиспеченной (после вступления в ЕС Болгарии и Румынии) черноморской державе, Европейскому союзу предстоит научиться жить с неконтролируемой и ненадежной морской границей, сосуществовать с Абхазией и ее «черными дырами», а также вырабатывать новые подходы к соседям на востоке. Всем нам необходимы воображение и гибкость, а также признание фундаментального принципа: никто не должен проиграть от нового пакетного соглашения. Поиск «беспроигрышного решения» - единственная возможность выбраться из того тупика, в котором мы все оказались.

И Евросоюз, и Россия только выиграли бы, докажи они, что могут добиться мира и стабильности, не прибегая к своим излюбленным стратегиям. То есть не опираясь ни на политику расширения (в случае ЕС), ни на применение силы и давления (в случае России). Тогда и Брюссель, и Москва открыли бы для себя, что у них есть реальный и легитимный предмет для глубокого обсуждения.

Соединенные Штаты пользовались бы всеобщей признательностью за свое законное и стабилизирующее присутствие, но были бы вынуждены вести многосторонние переговоры и отказаться от выдвижения дополнительных требований, способных поставить под угрозу достигнутые результаты, а также от новых амбициозных проектов вроде противоракетных щитов, чреватых усилением напряженности в отношениях между странами-соседями. Вместо того чтобы действовать в одиночку, Америка садилась бы за стол переговоров наряду с другими заинтересованными сторонами.

Все это не имело бы следствием снижение роли НАТО в данном регионе. Отказ России от продвижения своих «исключительных» прав означал бы и отказ от тактики угроз, которую Москва применяет всякий раз, когда очередная страна заявляет о намерении вступить в Североатлантический альянс - единственную организацию, призванную обеспечивать безопасность в Европе.

И Европейский союз, и НАТО могут и должны участвовать в миротворческом процессе совместно с региональнымим миротворческими силами - российскими и украинскими. Наконец, новый импульс могли бы получить такие до сих пор не опробованные на практике модели взаимоотношений между Россией и НАТО, а также совместные действия России и Европы в рамках Единой политикой в области безопасности и обороны (ESDP). Такое партнерство, осуществляемое на основе совместного принятия решений и равноправия, знаменовало бы начало абсолютно нового вида взаимодействия и помогло бы развеять ненужные опасения по поводу природы Североатлантического альянса и его интересов в этом регионе.

Подобный подход помог бы также возродить такие забытые идеи, как совместная антитеррористическая ось НАТО - Россия - Грузия или совместный воинский контингент НАТО - Россия на Черном море. У Евросоюза появился бы реальный шанс доказать, что его политика в области обороны могла бы способствовать реальной стабилизации в соседних анклавах.

Страны, озабоченные конфликтами, выиграли бы от долгожданного внутригосударственного примирения и воссоединения своих территорий, ибо это открывает возможности для их полноценного демократического и экономического развития.

Население сепаратистских республик приобрело бы то, чего оно так долго добивалось: мир, развитие, гарантированное право на выживание и сохранение своего этнического, лингвистического и культурного своеобразия. Перед этими республиками открылись бы новые перспективы процветания, которых они до недавних пор были лишены из-за своих непомерных амбиций. Лидеры сепаратистских анклавов получили бы гарантии мирной передачи власти, а также своего физического и, возможно, политического выживания.

Все это кажется далекой и труднодостижимой целью, поскольку сопряжено с многочисленными препятствиями и долгими переговорами. Но такой путь - единственный и безальтернативный способ выстраивания нормальных отношений. России придется понять и принять то, что независимость ее соседей - необратимый факт, не подлежащий обсуждению или торгу. Ей также предстоит решить для себя, какой державой она хочет быть.

Если мы не положим конец «замороженным конфликтам» и не найдем всем миром взаимоприемлемое решение, Россия никогда не наладит конструктивные отношения с соседями. Мы, грузины, всегда будем видеть в каждом российском маневре попытку поддержать подрывные, деструктивные силы в регионе, ослабить и расшатать нашу независимость и территориальную целостность. Но даже если Россия и не станет предпринимать подобные шаги, мы все равно не устоим перед искушением выдумать их, чтобы использовать страх перед врагом в качестве инструмента внутренней или внешней консолидации.

До тех пор пока Россия будет вызывать недоверие и восприниматься как деструктивный фактор, ей не добиться реального влияния, любви и уважения на Кавказе. Как следствие, внутри самой России усилится ощущение изолированности и враждебного окружения, которое мучает страну на протяжении всей ее истории и не дает ей расслабиться.

Беспроигрышное решение наших проблем необходимо для нормализации российско-грузинских двусторонних отношений. Но оно нужно и самой России. Оно позволит ей стать «нормальной», современной державой, которая заботится прежде всего о повышении своего уровня развития и международного статуса, добиваясь этого посредством конструктивного влияния, а не путем угроз, подрывной деятельности либо попыток дестабилизировать ситуацию.

С учетом современных реалий (терроризм, беспрецедентное усиление Китая, непредсказуемый экономический рост и глобальное потепление) в наших общих интересах положить конец анахроничным конфликтам и употребить все силы и энергию для решения более важных проблем. Вызовы современности требуют сотрудничества, а не разрушения.

Грузия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 18 апреля 2007 > № 2911799 Саломе Зурабишвили

Вопрос об открытии в Тбилиси школы при посольстве РФ перешел в практическую плоскость. Об этом сообщил журналистам в среду посол РФ в Грузии Вячеслав Коваленко. «Проект открытия школы при посольстве РФ в Грузии находится в стадии активного решения. Принципиальное решение уже принято. Есть постановление правительства России и сейчас вопрос перешел в плоскость практической работы», – заявил посол. «Надеюсь, руководство Грузии окажет нам содействие в этом вопросе», – сказал Коваленко, передает агентство Новости-Грузия.По словам посла, при посольстве РФ планируется открыть учебное заведение широкого профиля, где можно будет получить начальное, среднее и высшее образование – по системе дистанционного обучения. «Это будет школа-лицей-вуз», – сказал посол. «Это принесет пользу и Грузии, и России. Чем больше разносторонних знаний получит грузинская молодежь, чем больше она будет знать языков, тем лучше. И к тому же будет возможность приобщится к русскому языку и великой российской культуре», – сказал Коваленко. «Мы вместе с министерством образования и науки Грузии ведем работу по сохранению русских школ и русских секторов в грузинских школах. Надо, чтобы больше грузинской молодежи имело возможность получать образование на русском языке и приобщаться к российской культуре», – сказал посол.

«Для меня очень огорчительно, что, встречаясь на улице с молодым поколением, беседуя с молодежью, я убедился, что русский язык стали забывать в Грузии, что его плохо знают. Раньше я себе такого представить не мог. Надо развивать преподавание русского языка в Грузии, надо приобщать людей к российской культуре», – отметил Коваленко. «Я не хочу, чтобы через 10-15 лет русский язык стал в Грузии «салонным языком», как французский язык в России в XIX веке, когда на нем говорила избранная часть общества. Я хочу, чтобы в Грузии многие знали русский язык и любили русскую культуру. Для этого предстоит многое сделать», – сказал посол. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 18 апреля 2007 > № 66287

Евросоюз изучает возможности сотрудничества с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС) по широкому кругу вопросов. По приглашению Восточного комитета немецкой экономики в германской столице побывала делегация ШОС во главе с ее генеральным секретарем Болатом Нургалиевым.После конференции на экспертном уровне глава ШОС вместе с госминистром МИДа (замминистра) Гернотом Эрлером и председателем Восточного комитета немецкой экономики Клаусом Мангольдом принял участие в дискуссии на тему «ШОС – возможности партнерства с ЕС».

«Большой интерес, проявленный к организации европейскими экспертами, не стал для нас сюрпризом. Мы и до этой конференции уже имели контакты с представителями Евросоюза, ведающими вопросами центрально-азиатского региона и Афганистана. Мы пришли к единодушному мнению, что возможности для взаимодействия есть», – подчеркнул Нургалиев. В числе основных областей сотрудничества он назвал борьбу с наркотрафиком и терроризмом, а также различные экономические проекты.

Клаус Мангольд подтвердил большую заинтересованность не только германской, но и европейской экономике в целом в приобретении Евросоюзом в лице ШОС «коллективного партнера для осуществления широкомасштабных планов ЕС по освоению довольно нового и очень емкого рынка Центральной Азии». В региональных проектах, пояснил он, такой организации как ЕС всегда удобнее взаимодействовать с целыми региональными структурами, чем с отдельными странами.

«В ШОС мы надеемся обрести важного и надежного партнера. Мы уже поняли, что это достаточно сложное образование, но с ним явно есть смысл сотрудничать», – заявил глава Восточного комитета немецкой экономики. Центрально-азиатский регион, по его словам, интересует ЕС не только как рынок сбыта продукции, но и как большой энергодобывающий регион.

Особый интерес вызывает в этой связи, как отметил Мангольд, идея ШОС по созданию Энергетического клуба. Он считает, что на этой базе у ЕС и ШОС может возникнуть «интересный и взаимовыгодный диалог». Речь идет о намерении ШОС создать в своих рамках единый энергорынок в целях обеспечения энергетической безопасности государств-членов. Одни страны предлагают именовать это Азиатской энергетической стратегией, другие – Энергетическим клубом. Вопрос предполагается вынести на очередной саммит ШОС.

«Мы должны заблаговременно вступить в диалог об энергетическому клубе, чтобы получить четкое представление о том, что мы можем в него внести и что получить», – считает Мангольд.

Одновременно он призвал ЕС форсировать «отношения диалога», которые уже сложились с ШОС. «Нам важно перевести эти отношения на уровень сотрудничества. Экономический аспект, несомненно, важен, но это – скорее второе дело. Первое – доверительное сотрудничество в таких областях, как борьба с наркотрафиком. ЕС эта тема очень заботит. Мы знаем, что центрально-азиатские республики и ШОС уже много делают для предотвращения роста наркотрафика из Афганистана», – подчеркнул влиятельный экономический эксперт.

Госминистр Гернот Эрлер, со своей стороны, не скрывал политической сложности поставленной бизнесом задачи по формализации отношений ЕС и ШОС. «За полгода председательства в Евросоюзе нам предстоит решить очень непростые задачи, в т.ч. убрать препятствия (со стороны Польши) для подписания с Россией нового партнерского соглашения», – отметил дипломат.

По его словам, Германия как председатель ЕС также стремится дать новый импульс политике добрососедства, «прежде всего на Востоке от ЕС, где проявляется заинтересованность в более тесном сотрудничестве, а, возможно, и получении статуса кандидатов (Украина, Грузия, Молдавия)». Он отметил в качестве негативного фактора нестабильную ситуацию на Украине, где «развернувшаяся борьба политических сил за власть внутри страны может затруднить продвижение планов более тесного взаимодействия с ЕС».

Еще одной важной целью председательства Германии в ЕС является, как напомнил Эрлер, разработка стратегии Евросоюза в отношении центрально-азиатского региона. Он считает, что в осуществлении этого полученного от Совета ЕС мандата Германия достаточно далеко продвинулась, о чем свидетельствует встреча в Астане, проведенная на днях министром иностранных дел Германии Франком-Вальтером Штайнмайером и его коллегами из центрально-азиатских республик.

Правда и здесь, по его мнению, не все направления сотрудничества, предлагаемого ЕС, одинаково положительно воспринимаются отдельными государствами. Как сказал Эрлер, «не все охотно идет на диалог о правах человека».

В этой связи он тоже считает перспективным установление взаимодействия ЕС и ШОС. Сильной стороной ШОС госминистр считает созданную в организации антитеррористическую структуру «с вполне современным европейским пониманием задачи борьбы с терроризмом – не только репрессии, но и создание условий для повышения жизненного уровня людей, их шансов на будущее».

«Нам важно понять, в каком направлении будет дальше развиваться ШОС: от политики обеспечения влияния в регионе к политике равноправного сотрудничества и дальше – пока это вопрос», – отметил Эрлер, считающий ответ на данный вопрос очень важным для работы над возможной формализацией отношений ЕС-ШОС, за которую ратуют представители бизнеса. «Пока полной уверенности в дальнейшем развитии нет, но это – сложившаяся региональная структура, с которой можно и нужно сотрудничать», – подчеркнул госминистр.

На вопрос РИА Новости, почему для регионального сотрудничества ЕС выбирал ШОС, а не, скажем, ЕврАзЭС, Эрлер вполне откровенно признался, что при всей важности экономических задач «политический аспект в центрально-азиатском регионе имеет сейчас для нас гораздо большее значение, особенно с учетом борьбы за влияние в нем Китая, России, США и в последнее время Японии». Германия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 4 апреля 2007 > № 65920

Грузия через Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) намерена взыскать с Москвы моральную и материальную компенсацию за причиненный ущерб, нанесенный депортированным из РФ грузинам. Иск Грузии против Российской Федерации поступил в Европейский суд накануне. Как сообщил представитель пресс-службы суда в Страсбурге, иск подан на основе статьи 33 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В нем Россия обвиняется в систематическом нарушении прав грузинских иммигрантов при депортации из России.Кампания по депортации граждан Грузии началась 29 сент. 2006г. в ответ на задержание двумя днями ранее в Грузии шестерых российских военнослужащих по обвинению в шпионаже.

Правительство Грузии утверждает, что коллективная депортация граждан Грузии из Российской Федерации противоречит не только нормам международного права, но и законам России. Грузия также выражает недовольство условиями задержания «как минимум 2 тыс. 380 грузин».

Как говорится в сообщении пресс-службы суда, Россия обвиняется в нарушении прав грузин, иммигрировавших в Россию, в частности, предусмотренных статьей 5 (право на личную свободу и неприкосновенность), 3 (запрещение пыток), 8 (право на уважение частной и семейной жизни), 13 (право на эффективное средство правовой защиты), а также 14 (права на запрещение дискриминации) и 18 (пределы использования ограничений в отношении прав) конвенции по правам человека.

Грузия обвиняет Россию в нарушении статей 1 и 2 протокола 1 к конвенции (защита собственности и право на образование), статьи 4 протокола 4 (запрещение коллективной высылки иностранцев) и статьи 1 протокола 7 (процедурные гарантии в случае высылки иностранцев).

Тбилиси подчеркивает, что закрытие границ между двумя странами, прекращение почтового и воздушного сообщения лишило всех граждан Грузии возможности получить необходимую помощь, говорится в коммюнике. Посол РФ в Тбилиси Вячеслав Коваленко заявил ранее, что прекращение авиасообщения между Россией и Грузией, было вызвано не политическими причинами, а финансовой задолженностью грузинских авиакомпаний перед российскими партнерами.

«Авиасообщение между Россией и Грузией возобновится вскоре после урегулирования финансовых вопросов. Я вижу здесь исключительно техническую проблему, связанную с некоторой задолженностью грузинских компаний», – сказал Коваленко.

Комментируя подачу Тбилиси иска, официальный представитель МИД России Михаил Камынин заявил РИА Новости, что «такого рода действия официального Тбилиси не способствуют нормализации двусторонних отношений, к чему стремится российская сторона».

Ддепутат Госдумы, директор Института стран СНГ Константин Затулин считает, что Грузии не так важен сам исход возможных судебных разбирательств против России, сколько пиар по этому вопросу. По его словам, сама подача иска следует из «общей кампании Грузии по саморекламе и приданию России образа государства, преследующего граждан по национальному признаку».

По мнению Затулина, на подобный шаг грузинское руководство пошло «исключительно ради пропагандистских целей: демонстрации внутри страны, что государство следит за судьбой своих граждан, придания действиям России зловещего характера и антироссийской пропаганды в целом». Как заявил ранее директор Федеральной миграционной службы (ФМС) Константин Ромодановский, за девять месяцев 2006г. из России было депортировано 5 тыс. граждан Грузии.

«По данным на девять месяцев 2006г., из России было депортировано 15 тыс. узбеков и 15 тыс. таджиков, а грузин, киргизов и азербайджанцев – по пять тыс.чел. соответственно», – сказал Ромодановский. По данным директора ФМС, всего за этот период было депортировано 100 тыс.чел. .

«Ничего особого в отношении граждан Грузии со стороны ФМС не проводилось, никаких карательных мер не было», – подчеркнул он.

Вместе с тем, в ходе депортации в результате острого приступа астмы в здании аэропорта скончался один из депортируемых граждан Грузии – 58-летний Тенгиз Тогонидзе.

Согласно статье 51 Устава Европейского суда, как только подается государственный иск, глава суда доносит это до сведения обвиняемой стороны. Затем дело отправляется на рассмотрение в одну из пяти секций суда, состоящую из семи судей, из которых два – судьи Высоких Договаривающихся сторон, в данном случае, Грузии и России. В Европейский суд по правам человека с момента его создания в 1959г. поступало лишь три государственных иска: Ирландии против Соединенного Королевства (1978г.), Дании против Турции (2000) и Кипра против Турции (2001). Грузия > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 27 марта 2007 > № 65776

Посол России в Тбилиси Вячеслав Коваленко охарактеризовал ситуацию с русским языком в Грузии как очень сложную – жители страны забывают русский язык.«Это тот огорчительный момент, который я испытал, приехав в Грузию. Большая часть молодежи не говорит и не понимает русского языка», – заявил Коваленко журналистам на встрече в посольстве в пятницу.

«Все идет к тому, что русский язык в Грузии станет элитарным языком. Это большая беда», – отметил Коваленко. Посол отметил, что обсуждал проблему с президентом Грузии, с министром иностранных дел.

«Я думаю, что здесь активной силой должна выступить грузинская сторона, люди, которые думают о будущем страны, о ее культуре», заявил Коваленко.

Посольство уделяет большое внимание проблеме, сказал глава дипмиссии. Коваленко, в частности, отметил проект создания при посольстве среднеобразовательной школы, которая будет функционировать в Тбилиси, на месте закрывшейся минувшей осенью школы для членов семей российских военнослужащих.

«Мы хотим сделать эту школу образцовой и решить вопрос аттестатов, с тем, чтобы выпускники школы получали документ об образовании и грузинского, и российского образцов», – сказал Коваленко.

Как передает агентство «Новости-Грузия», на будущей неделе посол планирует встретиться с министром образования Грузии для обсуждения вопросов, связанных с открытием школы. Коваленко отметил, что школа при посольстве будет не единственной. «Идея в том, что она будет своеобразным центром образования на русском языке», – подчеркнул глава дипмиссии. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 9 марта 2007 > № 65422

500 женщин-педагогов провели в четверг, в Международный женский день, акцию протеста у здания Госканцелярии Грузии в Тбилиси. Участники акции требовали от правительства вдвое поднять им зарплату, которая составляет 50 долл. в месяц.«Сегодня в Грузии принято ругать советскую власть, но во время этой власти педагоги были самые уважаемые люди в обществе и им платили зарплату за квалификацию, профессиональный стаж. Всего этого у нас нет, есть лишь нищенская уравненная зарплата, которой не хватает даже на пропитание одного человека», – заявили участницы акции журналистам.

По их мнению, сейчас «государство практически отстранилось от решения социальных проблем». Между тем с участниками акции никто из представителей грузинских властей не встретился. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 8 марта 2007 > № 65424

Министр иностранных дел Японии Таро Асо (Taro Aso) в рамках визита в ряд стран бывшего социалистического лагеря в Южной Европе посетил Румынию.Визит члена правительства Японии в Румынию осуществляется впервые за 24г.

Выступая в Бухаресте на совместной пресс-конференции со своим румынским коллегой Михаем Разваном Унгуреану (Mihai Razvan Ungureanu), Асо заявил: «Румыния является важным звеном в выстраиваемой Японией дуге свободы и процветания, и теперь мы разделяем общие ценности». Асо объявил о выделении японским правительством средств в 85 тыс.долл. для стимулирования занятия японским языком в Бухарестском университете.

Румынское руководство выразило заинтересованность в расширении двусторонних торговых отношений, объем которых в 2005г. составил 662 млн.долл. В Японию из Румынии экспортируется лес и пищевые продукты, а в Румынию – японские автомобили и электротовары. Министр Унгуреану назвал масштабы торговли «не отражающими реальные потенциалы двух стран».

В ходе переговоров стороны договорились о сотрудничестве в выяснении судеб похищенных в 70-80гг. прошлого столетия северокорейскими спецслужбами граждан различных стран, среди которых, помимо японцев, есть и румыны.

План Асо был обнародован еще в конце минувшего нояб. Его целью является образование экономического, а в перспективе и политического содружества стран бывшего соцлагеря в Юго-Восточной Азии (Вьетнам, Камбоджа, Лаос), Средней Азии (Афганистан, Узбекистан, Казахстан, Туркменистан), Закавказья (Азербайджан, Грузия) и Юго-Восточной Европы (Украина, Молдова, Болгария, Румыния). Япония намерена привлечь к реализации проекта все основные международные организации, начиная с ООН, а сама играть в этом одну из главных ролей. По информации источника в МИД, далее министр Асо посетил Болгарию, Венгрию и Словакию. Япония > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 11 января 2007 > № 56422

Виражи переходного периода

© "Россия в глобальной политике". № 6, Ноябрь - Декабрь 2006

Л.М. Григорьев – президент Института энергетики и финансов. М.Р. Салихов – старший эксперт Института энергетики и финансов.

Резюме За пятнадцать лет независимости страны, возникшие на месте СССР, добились различных результатов. Отчасти это было связано с неодинаковыми стартовыми условиями, однако решающую роль играло поведение национальных элит. Именно на них лежит ответственность за сегодняшнее состояние бывших союзных республик.

После распада Советского Союза и образования пятнадцати новых государств миновало не просто 15 лет, а целая эпоха.

Развитие вновь образовавшихся республик определялось не только стартовым уровнем экономики и структурой активов. Какие цели были поставлены, какими ресурсами страны располагали, что из мирового опыта было воспринято, какие инструменты применялись – все это повлияло на характер политических и социально-экономических процессов. За решение ключевых национальных проблем – по сути, за успех и благосостояние своих народов – ответственность несут новые элиты. Очень многое зависело от их способности обеспечить социальный мир, стабильность и предсказуемость макроэкономической политики, создать адекватные правовые институты и – в особенности – гарантировать права собственности. То есть речь шла о мерах, способных снизить внутренние политические, правовые, административные издержки трансформации и развития.

Полутора десятилетий достаточно, чтобы судить о первых итогах. Мы пытаемся создать рамочный подход, который помог бы осмыслить результаты, критически важные события периода, проанализировать причины успеха или трудностей развития, поставленные и достигнутые цели трансформации, преимущественно в сфере экономики.

Источник: UNSD, IMF (прогноз ВВП), EIA (прогноз цен на нефть)

СЛОЖНОСТИ ТРАНСФОРМАЦИИ

Все республики, выделившиеся из состава СССР, столкнулись с проблемой тройного перехода. Во-первых, от советского государства к демократии, во-вторых, от плана к рынку и частной собственности и, в-третьих, от пребывания в составе большой страны к самостоятельной государственности.

Сейчас уже очевидно, насколько несхожими были пути пятнадцати стран и сколь различными оказались их результаты на конец 2006 года (см. график). Общей проблемой стали распад хозяйственных связей, появление таможенных границ, исчезновение гарантированного спроса на продукцию. Естественно, пострадала торговая сфера – тем значительней, чем менее диверсифицированным было хозяйство страны. Однако нельзя утверждать, что для всех новых постсоветских государств крах СССР явился одинаковым по силе и характеру ударом.

Даже внутри Российской Федерации стремительный распад хозяйственных связей весьма по-разному сказался на регионах. Острый кризис обусловил и конвульсивный характер формирования новых правил, и неблагоприятный фон для собственно базисных реформ общества и экономики. В начале 1990-х в основном и произошло стремительное формирование комплекса институтов частной собственности, появились конкуренция и другие ключевые институты рынка, как формальные, так и неформальные. Эти качественные различия в институтах – критический элемент трансформации, во многом определивший последующий ход реформ и поведение экономических агентов.

В короткий (примерно 1991–1994 годы) промежуток времени новые страны одновременно пережили несколько разрушительных параллельных процессов. Распад «плановых связей» предприятий, нанесшее серьезный ущерб внешнеторговой системе (второй подобного рода шок после исчезновения Совета экономической взаимопомощи). Тяжелейший бюджетный кризис. Очень глубокий спад в промышленных республиках и регионах постсоветского пространства – России и Украине. Экономический кризис сопровождался гиперинфляцией, дезориентацией и сужением возможностей хозяйственных руководителей, что стимулировало последних к фактическому установлению контроля над предприятиями в своих интересах. На этом фоне и в обстановке повышенных эмоций, связанных с обретением независимости и формированием элит, произошли вооруженные конфликты, появились беженцы – первые кандидаты в трудовые мигранты.

В начале 1990-х во всех странах, образовавшихся на территории бывшего СССР, фиксируются и резкое падение экономических показателей, и утрата части производств. Наиболее глубоким падение ВВП оказалось в Грузии, что, видимо, связано с особенностями экономической политики и территориальными конфликтами, так как, судя по начальным показателям этой страны, она имела хорошие возможности.

Во второй половине 1990-х почти во всех бывших союзных республиках наметилась слабая экономическая стабилизация. Все государства Балтии перешли к фазе роста вместе со странами Центральной и Восточной Европы еще к 1995-му, тогда как Россия и большинство других постсоветских стран задержались в развитии до конца века. Важнейшим фактором поддержки был экспорт в Россию, рост которого во многом определялся искусственно завышенным курсом рубля, служившим достижению «магической» макростабилизации.

Источник: Статистический комитет СНГ, МВФ

Практически все бывшие республики Советского Союза унаследовали от него довольно высокий уровень грамотности населения, массового образования и здравоохранения. Исследование, проведенное ооновским Комитетом по политике в области развития в 2002 году в отношении восьми стран СНГ, показало, что эти страны не соответствуют статусу «наименее развитых» только по социальным показателям. Но почти все они могли быть включены в эту группу по уровню ВВП на душу населения (менее 800 долларов) и индексу неустойчивости (концентрация экспорта).

Транзиционный кризис имел различную структуру и глубину, неоднозначно воздействовал на экономику предприятий и население соответствующих стран. Требуется специальный анализ, чтобы определить, в какой мере глубина транзиционного кризиса объективно определялась стремительными темпами распада, а в какой – субъективными ошибками элит новых государств.

Характер промышленного кризиса был задан исходной отраслевой структурой экономики. Больше других пострадали обрабатывающая промышленность и регионы, где она концентрировалась. Быстрый и глубокий спад переживали машиностроение (особенно оборонного характера), легкая промышленность.

Ситуация в сырьевых отраслях складывалась несколько лучше. Ожидаемыми жертвами бюджетного кризиса стали образование, здравоохранение и наука. В силу острой (и зачастую субсидированной) конкуренции из-за рубежа и снижения уровня технической оснащенности сельскохозяйственного сектора не произошло существенного подъема в аграрном секторе. Развитие торговли, транспорта, связи и жилищного строительства по мере роста экономики было предсказуемо. Фактически во время переходного периода резко изменилась структура экономики: выход из кризиса определялся конъюнктурой и способностью к развитию сохранившихся отраслей хозяйства, а также развитием сферы услуг.

На большинство стран СНГ значительное положительное влияние оказали доходы гастарбайтеров. Их средства, переводившиеся из РФ и государств – членов Европейского союза на родину, использовались для целей экономического развития. Роль России поддерживалась свободным доступом на ее внутренний рынок и свободным движением капиталов на постсоветском пространстве.

Судя по динамике ВВП, тяжелый транзиционный кризис так и не преодолен полностью на всей территории бывшего СССР, хотя начало XXI века ознаменовалось значительным ростом в большинстве стран региона (см. таблицу 1). Производство и потребление электроэнергии как контрольный показатель развития указывает на аналогичную динамику. После тяжелого кризиса большинство стран с переходной экономикой вышли на траекторию роста, хотя не все восстановили даже прежний уровень ВВП.

Сам по себе рост ВВП не обязательно свидетельствует об успехе экономической трансформации. Вопрос в том, как скоро и за счет чего страна этого достигает: переходит ли она к модернизации, может ли задействовать свои основные конкурентные преимущества, свой человеческий капитал? В какой-то степени это проблема цели – что, собственно, элита и общество видят в конце туннеля. Россия представляет себя не столько экспортером энергоресурсов, сколько интеллектуальной державой. Так что можно смело сказать: в нашем случае кризис позади, а модернизация еще только начинается.

РОЛЬ РОССИИ И ЕС

Все эти пятнадцать лет Российская Федерация остается для большинства стран на постсоветском пространстве важным рынком сбыта, источником как сырья и энергоносителей, так и частных капиталовложений, сферой приложения избыточных трудовых ресурсов. Из Европейского союза поступали промышленные товары; туда же мигрировала рабочая сила: из СНГ в целом преимущественно «синие воротнички», а из России – интеллигенция.

Перепады в российской экономической политике оказали большое влияние на соседей. Некоторая стабилизация в России в середине 1990-х завершилась финансовым крахом. Для торговых отношений со странами СНГ, Балтии и бывшего Совета экономической взаимопомощи последствия дефолта были чрезвычайно тяжелыми. Финансовые потрясения и четырехкратная номинальная (двукратная реальная) девальвация рубля поставили соседей в весьма трудное положение. Они были вынуждены переориентироваться на другие рынки, в первую очередь Евросоюза. Крупные западные экспортеры (например, мяса) смогли удержаться на российском рынке, только радикально снизив цены. Доля России в региональной торговле уменьшилась.

Время после дефолта характеризуется растущим объемом российской экономики и ее импортных возможностей за счет как общего роста, так и нового укрепления рубля, который в 2006 году превзошел уровень июля 1998-го. Быстрый экономический рост в России в 2003–2005 годах создал новую ситуацию для экспортеров товаров и особенно труда из стран СНГ. За семь лет в России поднялся спрос на рабочую силу и товары, происходит поиск сфер приложения российского капитала, не находящего себе применения внутри страны.

В ЕС застой 2001–2003-х сменяется в последние годы оживлением, позволяя увеличить экспорт в этот регион и повысить спрос на внешнюю рабочую силу, что закрепляет переориентировку экономических связей. Вступление 10 государств Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) в Европейский союз в 2004 году предоставило им более благоприятные условия для конкуренции на европейском внутреннем рынке.

Структура экономических связей в Восточной Европе буквально за семь лет претерпела еще один значительный поворот. При затяжном кризисе в России логика развития толкала страны ЦВЕ и СНГ к наращиванию товарного экспорта в государства – члены Евросоюза, вступлению в ЕС для улучшения позиций своей рабочей силы (легализация мигрантов), притока капиталов. Россия оставалась важным рынком для промышленности невысокой степени обработки и источником не слишком дорогих энергоресурсов.

Взлет энергетических цен является важной проблемой для стран ЦВЕ и СНГ, точнее, для их торговых балансов, бюджетов, администрирования внутренних энергосистем, особенно в части сбора платежей за энергию. Оказалось, что экспорт этих государств должен вновь переориентироваться на Россию для покрытия платежных балансов, так как переводов гастарбайтеров не всегда хватает. Отсюда «энергетическая» и политическая напряженность в отношениях соседей с Россией, чего не наблюдается, скажем, при импорте теми же странами нефти по высоким мировым ценам.

ГРУСТНАЯ ДЕМОГРАФИЯ ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА

Тройная трансформация составляла главное содержание прошедшего пятнадцатилетия. Второй по значимости (и столь же драматический) фактор социальной жизни – массовые обеднение и отрыв людей от мест проживания, семей и работы, что привело в целом ряде стран к масштабной трудовой миграции и эмиграции. Мигранты теряли в социальном статусе, сужали сферу культурного развития в своей стране и, как правило, не могли найти работу по специальности на чужбине. Огромные пласты человеческого капитала были потеряны так же, как и производственные активы.

Мировая экономическая и социальная наука бессердечно отнеслась к миллионам простых людей, сорванных с насиженных мест распадом СССР и крахом советской системы. Если на положение малых народов в черте их традиционного обитания распространяются международные конвенции и условия кредитования стран, то миллионы перемещенных граждан в результате социально-политических катаклизмов воспринимаются лишь как трудовые мигранты.

Образование и квалификация выходцев с постсоветского пространства превышали уровень, свойственный традиционным трудовым мигрантам. Интеллигенция, рабочие со средним образованием в целом понимали характер процессов, приведших их в положение гастарбайтеров. Однако едва ли они предполагали, что великое трудовое перемещение восточноевропейцев в Европейский союз и с постсоветского пространства в Россию коснется жизни, как минимум, одного-двух поколений, причем для многих – без возврата на историческую родину.

Транзиционный кризис 1990-х совпал со вступлением большей части стран в этап сокращения рождаемости. (Данное явление характеризует сегодня демографическое состояние всей Европы, в то время как, к примеру, в центральноазиатских странах и Азербайджане численность населения, напротив, быстро возрастает.) Россия смогла поддержать общий уровень численности своего населения за счет миграции, хотя ее демографические показатели «плохи, как в Италии». Общее сокращение количества жителей РФ к 2005 году оказалось по абсолютной величине немногим выше, чем в Украине (5,5 млн против 4,9 млн). За пятнадцать лет Украина потеряла каждого десятого, а Грузия – каждого пятого (!) жителя (см. таблицу 2).

Разумеется, сокращение численности населения несколько способствовало снижению уровня безработицы, но увеличивало нагрузку на работающих, тем более что массы работоспособных лиц, в том числе молодежи, мигрировали. Статистику работающего населения из республик бывшего СССР следовало бы вести по трем категориям: на родине, в Евросоюзе и в России. Наша страна почти сохранила экономически активное население: утрата 2 миллионов по переписям, скорее всего, с избытком компенсирована нелегальной иммиграцией. Молдавия и аграрные районы Украины, Азербайджан и Грузия потеряли огромные массы активной рабочей силы. Здесь сказались большие возможности миграции из Молдавии в страны ЕС через Румынию, тогда как грузинская миграция более ориентирована на Россию. Украинская миграция, видимо, районирована внутри страны: западные области Украины – на Запад, центральные и восточные – в Россию.

Источник: ILO, Euromonitor, Статистический комитет СНГ, расчеты ИЭФ

В странах Европейского союза выходцы из бывшего СССР конкурируют с избыточной польской, литовской рабочей силой, выходцами с Балкан, из Африки и пр. Заработок выше, но куда серьезнее языковой и административный барьеры и трудности адаптации. Более образованная рабочая сила, в меньшей степени обремененная языковыми проблемами, зачастую стремится остаться на постоянное жительство. Страна-донор тем самым навсегда теряет человеческий капитал, незаменимый для дальнейшего развития.

Для Евросоюза такая ситуация выгодна, поскольку издержки предприятий и государства по найму этой рабочей силы все равно намного ниже, чем при найме коренных жителей. В России ситуация несколько иная: благодаря открытой границе гастарбайтеры могут сохранять более тесные связи с родными местами, а реинвестирование заработков дома не представляет собой большой проблемы.

Положительные макроэкономические последствия трудовой миграции для ряда стран СНГ ощутимы. На первом этапе денежные переводы просто являются средством борьбы с нищетой семьи, поддерживают уровень личного потребления. Они же позволяют покрывать платежный баланс и обеспечивают приток иностранной валюты для домашней банковской системы. Постепенно гастарбайтеры приходят к тому, чтобы направлять эти доходы не только на поддержку своих родных, но и на жилищное строительство или запуск собственного бизнеса на родине.

Важным элементом миграции стало переселение русских и русскоязычных, а также смешанных семей в Россию. Из многих стран СНГ уехала значительная часть этнических немцев, греков, евреев, что вылилось там в сокращение численности населения и убыль квалифицированной рабочей силы. В ряде новых государств русскоязычное население в первую очередь вытеснялось из государственного аппарата, из сфер промышленности и образования, особенно если новые элиты считали русскую культуру угрозой формированию титульной нации. Нетитульные меньшинства по возможности исключались из приватизации советских активов.

Поскольку и в России население было в основном отстранено от получения долей в советской собственности, контраст оказался не слишком разительным. Проблема потери собственности при переезде в Россию свелась к «квартирному» вопросу, так как другие активы практически нигде не были доступны на сколько-нибудь широкой основе. Там, где экономические условия оказывались лучше (страны Балтии), чем в остальном поле транзиционного кризиса, меньшинства несли политические и статусные потери (лишение права на участие в голосовании и запреты на профессии), но уезжали не так активно.

Демографические перспективы России на период до 2030 года выглядят не слишком оптимистично, но и не безнадежно с учетом способности привлекать рабочую силу на постоянное жительство или на временную работу (см. таблицу 3). Наихудшие прогнозы касаются Украины, тогда как численность населения центральноазиатских стран и Азербайджана будет расти, создавая потребность в рабочих местах и ресурсы для эмиграции. Балтийские государства уже сейчас начинают испытывать нехватку рабочей силы в силу того, что многие местные жители уезжают в страны ЕС, прежде всего в Великобританию и Ирландию.

России в этой связи важно обеспечить надлежащие (в особенности в культурном и административном аспекте) условия существования приезжей рабочей силы из соседних государств. Если наша страна не сможет в обозримом будущем платить мигрантам так же много, как государства – члены Европейского союза-15, то она могла бы стать для них хотя бы нормальным местом для жизни и работы, а не просто временным источником средств к существованию. При продолжении экономического роста одновременно в Евросоюзе и России – особенно при высоких ценах на энергоносители – конкуренция за рабочую силу из стран СНГ будет обостряться в течение нескольких лет.

МОДЕЛИ ВЫХОДА ИЗ ТРАНЗИЦИОННОГО КРИЗИСА

Итоги пятнадцатилетнего переходного периода не слишком впечатляют. Россия выйдет на 100 % ВВП 1990 года только в 2007-м, так что 17 лет развития потеряно. После тяжелейшего кризиса, длившегося десять лет, стало очевидно, что невозможно быстро интегрироваться в мировую экономику, сохраняя все основные отрасли хозяйства (особенно промышленность), прежний уровень жизни.

В большой степени выбор модели дальнейшего развития уже определен, вопрос состоит в том, чтобы проводить последовательную и эффективную политику по реализации целей и фактических возможностей страны (см. таблицу 4). Разумеется, все классификации условны и все страны обладают существенными индивидуальными особенностями, однако мы считаем возможным выделить на постсоветском пространстве четыре сложившиеся модели вхождения в рыночную (мировую) экономику:

а) миграционную,

б) промышленную,

в) ресурсную,

г) сервисную.

Миграционная модель хорошо известна из истории раннего капитализма: 100–150 лет назад она привела крестьян в город и превратила их в промышленных рабочих. Модель имеет несколько особенностей: доходы мигрантов поступают прямо в семьи, минуя государственные бюджеты, но заработанная валюта используется для поддержания платежного баланса. Привлечение иностранного капитала – при дешевизне рабочей силы – ограничено проблемами делового климата, а также оттоком квалифицированных кадров. Проблемы данной модели – как перейти к развитию дома при ограниченных финансовых возможностях и потере человеческого капитала. Экономический прогресс постепенно обеспечивает рост благосостояния и снижение уровня бедности, но медленно восстанавливает уровень развития страны.

Источник: Статистический комитет СНГ, WDI, WEO IMF, Eurostat, расчеты ИЭФ

Возврат к миграционной модели связан с внезапной деиндустриализацией и ростом конкуренции с иностранным импортом, обеднением населения и поиском возможностей трудоустройства за границей.

Данное явление широко распространено на постсоветском пространстве. Внутри России граждане, как правило, перемещаются с востока страны в столичные либо южные регионы (в частности, в Краснодарский край). Миграция рабочей силы в основном идет в Россию и Казахстан из Таджикистана, Азербайджана, Грузии, Молдавии, а также из западных и центральных областей Украины.

Средняя оценка денежных переводов из России в страны СНГ колеблется в пределах 10–12 млрд долларов, хотя легально переводится небольшая часть средств. Россия выступила для них таким же источником средств, как США для Латинской Америки, Германия для Балкан и Турции, Франция для Северной Африки, а Саудовская Аравия и другие страны-нефтеэкспортеры для Египта, Пакистана, Палестины и др. Именно эти мелкие, но бесчисленные переводы денежных средств, честно заработанных сорванными с места людьми, а не финансовая поддержка правительств или даже капиталовложения бизнеса оказали решающее влияние на стабилизацию экономической ситуации и переход к росту на постсоветском пространстве.

Грузии и Молдавии, а также части Украины сохранить конкурентоспособные промышленные активы в основном не удалось. Большая часть доходов поступает от гастарбайтеров, услуг, транзита и пр. Программа интеграции этих стран в мировую экономику заключается в том, чтобы, во-первых, за счет транзитных доходов, грантов, займов поддерживать устойчивость государственных расходов (и правящей элиты). Во-вторых, развивать первичный сектор, услуги, простейшую переработку и малый бизнес,

привлекать иностранный капитал, постепенно улучшать деловой климат в расчете на средних инвесторов и реинвестирование денежных переводов гастарбайтеров.

Промышленная модель предполагает более высокий предшествующий уровень индустриализации и попытки (обычно безуспешные) сохранить промышленность. Она означает, что были предприняты хотя бы какие-то усилия с целью сохранить часть крупных предприятий как средоточие человеческого, управленческого и производственного капитала, необходимого для возрождения экономики.

Такая модель, строго говоря, подразумевает «сопротивление деиндустриализации» и позволяет обеспечить несколько бЧльшую устойчивость рынков и сохранить основные советские производственные активы. Она наиболее трудна для реализации, но дает шанс сохранить человеческий капитал, а не экспортировать его. Основная трудность – реструктуризация предприятия, адаптация к открытой экономике и конкуренции. Максимальную остроту приобретают проблемы приватизации, прав собственности, формирование системы корпоративного контроля и управления.

Этим путем следовали часть развитых российских регионов, восток Украины, Белоруссия, а также Приднестровье, оказавшееся анклавом между аграрной частью Украины и аграрной Молдавией.

Ресурсная модель имеет свои преимущества и недостатки. При высоких ценах на экспортные ресурсы государство и отдельные отрасли получают большие доходы. Азербайджан очевидным образом вынужден идти по пути использования доходов от нефти и транзита. Казахстан предпринимает огромные усилия, чтобы сохранить науку и промышленность, адекватно использовать нефтяные доходы и войти в мировую экономику как развитая страна.

Трудности использования нефтяных доходов для нужд развития хорошо известны, с этой задачей справились всего несколько стран, причем это развитые государства с мощными рыночными институтами (Норвегия, Великобритания, Нидерланды). «Голландская болезнь» порождает серьезные трудности для обрабатывающих отраслей и для несырьевых регионов, а также создает зависимость от мировой ценовой конъюнктуры. Эта модель решает проблемы выхода из кризиса, но сама является источником проблем для модернизации экономики.

Сервисная модель характерна для стран, имевших на момент распада СССР сравнительно высокий уровень экономического развития, а также обладавших естественными конкурентными преимуществами (в первую очередь географическими), которые позволили развиваться сервисным секторам и привлекать иностранный капитал. Так, балтийские страны сохранили и эффективно используют старые активы: достаточно упомянуть Таллинский порт, латвийские транзитные мощности и пр. На базе схожих моделей начинают развиваться некоторые российские регионы, особенно в прибрежных областях.

Четыре модели экономического развития сосуществуют, взаимодействуя на широком транзиционном поле бывшего СССР как друг с другом, так и с огромным рынком Европейского союза. Зачастую мы наблюдаем комбинацию элементов различных моделей. Попытка опереться на производственный и человеческий капитал предполагает создание крупных и конкурентоспособных компаний. Они выходят далеко за пределы локальных рынков, сталкиваются с полноценной и беспощадной конкуренцией. Конкурентоспособность в их случае означает не только и не столько снижение издержек производства, повышение качества продукции и дисциплины выполнения контрактов. Требуется то, что приходит с десятилетиями опыта: понимание процессов на глобальных рынках, осознание стратегий развития отраслей, логики финансирования, слияний и поглощений.

В условиях мирового и регионального подъема неизбежно возникает конфликт между реальным состоянием экономики и общества и устремлениями граждан. Если в первое десятилетие переходного периода общий кризис экономики исключал большие надежды на будущее, а новые элиты только осваивались во главе независимых государств, то в начале XXI века ситуация изменилась.

Подъем в Европе и эффект присутствия массы гастарбайтеров в странах ЕС и в России, активность российского бизнеса контрастируют с ситуацией во многих странах – бывших республиках СССР. На 2006 год экономические институты этих стран устоялись в рамках сложившихся моделей, перспективы вступления в Евросоюз в обозримом будущем невелики, ускорение темпов роста возможно, только если сохранятся рынки сбыта либо в случае поступления существенных финансовых ресурсов извне, в том числе и за счет денежных переводов от гастарбайтеров. Это трудная задача, которая предполагает соответствующее внешнеполитическое обеспечение, поддержание высокого качества институтов собственности и делового климата.

Россия. СНГ > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 28 декабря 2006 > № 2908008 Леонид Григорьев, Марсель Салихов

Всемирный банк предоставил Грузии долгосрочный кредит в 15 млн.долл. для финансирования второго этапа проекта «Реформирование и укрепление системы образования Грузии». Как передает агентство «Новости-Грузия», министр финансов Грузии Алекси Алексишвили и представитель Всемирного банка в Грузии Рой Саутворд подписали накануне соответствующее соглашение. Подписано соглашение о софинансировании данного проекта – правительство Японии выделило грант в 5 млн.долл. Совет директоров Всемирного банка принял решение о предоставлении Грузии долгосрочного кредита 15 нояб.Целью второго этапа проекта является оказание финансовой помощи Минобразования Грузии в улучшении качества и эффективности начального и общего образования, а также в реконструкции аварийных школ. Проект состоит из трех компонентов: улучшение педагогической среды, улучшение материальной и учебной базы, управление, мониторинг и оценка проекта. Проект, который завершится в 2009г., будет осуществлен министерством образования и Фондом муниципального развития. Сотрудничество Грузии с Всемирным банком началось в 1993г. Всего за данный период ВБ профинансировал в Грузии 46 проектов на 830 млн.долл. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 18 ноября 2006 > № 52393

Самоопределение: между правом и политикой

© "Россия в глобальной политике". № 5, Сентябрь - Октябрь 2006

А.Г. Аксенёнок – к. ю. н., Чрезвычайный и Полномочный Посол РФ в отставке, в 1995–1998 годах – спецпредставитель МИДа РФ по Боснии и Восточной Славонии.

Резюме Любое решение о будущем статусе Косово создаст международно-правовой прецедент, который невозможно будет игнорировать при решении конфликтов на постсоветском пространстве, прежде всего на Южном Кавказе.

Последствия геополитических катаклизмов, потрясших мир в конце прошлого столетия, до конца еще не осмыслены, но их влияние на мировую политику все очевиднее. Нарастает разрыв между общепризнанными нормами международного права и новыми реалиями. Эрозия бесспорных ранее принципов заставляет по-новому взглянуть, в частности, на то, как сегодня соотносятся две часто входящие в противоречие друг с другом международные нормы – территориальная целостность государств и право на национальное самоопределение. Какова практика их применения, что можно считать прецедентами, а что – нет, где, в конце концов, объективные критерии оценок?

Хаотичный распад Советского Союза, цивилизованный «развод» чехов и словаков, кровопролитный развал Югославии – эти и некоторые другие события, по сути, перечеркнули торжественно провозглашенный в 1975 году в Хельсинки принцип нерушимости послевоенных границ в Европе. А международное признание новых государств узаконило изменения, будь то насильственные либо мирные.

Нарушение территориальной целостности в Европе, каковы бы ни были причины тех или иных дезинтеграционных процессов, явилось мощным импульсом к самоутверждению (в том числе в крайних формах этносепаратизма) национальных меньшинств в составе многонациональных государств. Проявления межэтнической напряженности можно рассматривать и как побочный эффект, вызванный процессами демократической трансформации, в частности децентрализации системы государственного управления, особенно в России и в странах Восточной Европы

Но самым серьезным стимулом к переосмыслению реального соотношения понятий «территориальная целостность» и «национальное самоопределение» послужили драматический поворот событий в Косово в конце 1990-х и, главное, одномерная реакция на это стран – членов НАТО. Остается мало сомнений в том, что этот населенный преимущественно албанцами край в составе Сербии близок к получению независимости из рук международного сообщества.

Вопрос, на который предстоит теперь ответить, ставится так: можно ли считать грядущую независимость Косово прецедентом при урегулировании других внутригосударственных конфликтов, в том числе в бывших советских республиках, или это лишь исключительный случай в международной практике?

На Западе категорично отвечают: нет, нельзя. В России говорят: да, можно. Развернутую аргументацию не дает пока ни та, ни другая сторона. Между тем из предмета академического спора в области международного права эта проблема превратилась во взрывоопасный фактор реальной политики. В первую очередь это касается неразрешенных конфликтов вокруг так называемых «непризнанных государств» на постсоветском пространстве – Приднестровья, Нагорного Карабаха, Абхазии и Южной Осетии.

Поискам универсальных подходов к развязке сложных межэтнических проблем последнего времени мог бы способствовать сравнительный анализ конфликтов вокруг Косово на территории бывшей Югославии и вокруг Абхазии и Южной Осетии на территории бывшего Советского Союза. Предпринимая попытку такого анализа, автор сознательно не затрагивает исторических аспектов. У каждого народа своя «правда», и решение подобных конфликтов путем апелляции к прошлому невозможно по определению.

ПУТЬ КОСОВО К НЕЗАВИСИМОСТИ

Как составная часть бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославия, Косово имело статус автономной области, а затем и автономного края. По Конституции 1974 года Косово получило право избирать собственный парламент, формировать правительство и Конституционный суд, а также обрело полную культурную и даже экономическую автономию. То есть уже в 1970–1980-е объем полномочий краевых властей если и не превышал, то во всяком случае приближался к критериям, закрепленным позднее в Конвенции Евросоюза о защите прав национальных меньшинств.

В очаг межэтнической и межконфессиональной напряженности Косово превращается только с конца 1980-х годов, когда по инициативе президента страны Слободана Милошевича центральная власть в Белграде взялась «исправлять ошибки» децентрализации. Сопротивление албанского большинства носило изначально политический гражданский характер, но постепенно перешло в форму вооруженной борьбы.

После ликвидации расширенной автономии края властные полномочия оказались в руках назначаемых из Белграда окружных начальников, опиравшихся на сербские по этническому составу силовые структуры. Албанское население прибегло к тактике бойкота новой власти, создав собственные параллельные органы управления, образования, здравоохранения и социального обеспечения. В июле 1990-го в Приштине учредительное заседание самопровозглашенного парламента приняло Декларацию о независимости, а затем и Конституцию Республики Косово. В 1991 году состоялся не признанный Белградом референдум, на котором косовары-албанцы высказались за независимость. В мае 1992-го избраны «парламент» и «президент» так называемой Республики Косово. Параллельно с оформлением политических структур непризнанного государства укреплялась военная организация албанских боевиков, известная как Освободительная армия Косово (ОАК).

Следующий этап в развитии косовской ситуации можно охарактеризовать как шаткое равновесие в начавшемся вооруженном противостоянии. В ответ на участившиеся теракты против официальных структур и сербского меньшинства в Косово Белград наращивал там полицейское присутствие, сделав ставку на силу. После того как выявилась неэффективность действий внутренних войск, в Косово были введены армейские подразделения.

Международное сообщество оказалось напрямую вовлечено в урегулирование этой внутриюгославской проблемы вследствие крупных столкновений войск и полиции с боевиками ОАК в феврале 1998 года в районе Дремницы, приведших к многочисленным жертвам, в том числе среди гражданского населения. Крупномасштабные военные действия продолжались несколько месяцев, в результате чего край оказался на грани гуманитарной катастрофы. Ответственность возложили исключительно на Белград, хотя в большинстве случаев сербская сторона лишь отвечала, пусть и не всегда соразмерно, на вооруженные провокации албанских боевиков. К тому же никто не доказал, что проблема беженцев и перемещенных лиц возникла из-за преднамеренных действий сербской стороны. Последующие конфликты с участием незаконных вооруженных формирований, к примеру, в Чечне или совсем недавно в Ливане показали, что террористические организации широко применяют тактику использования мирного населения в качестве живого щита, рассчитывая на реакцию международного сообщества.

Как бы то ни было, вести поиски задним числом, кто прав, а кто виноват в трагических событиях 1998–1999 годов, – дело теперь уже бессмысленное. Для сопоставления косовского прецедента с грузино-абхазским и грузино-осетинским важно другое – объективное понимание природы конфликтов и роли в них внешних факторов.

Отправным пунктом для внесения косовской проблемы в международную повестку дня стало именно предотвращение гуманитарной катастрофы. Но поскольку ответственность с самого начала априори возлагалась Западом на сербов и лично на Слободана Милошевича, в соответствующем ключе проходили все дискуссии в формате ОБСЕ, Контактной группы по Косово и на международной конференции в Рамбуйе (Франция) по политическому урегулированию в Косово (конец 1998 г. – начало 1999 г.). Сербское руководство в свою очередь недооценило серьезность момента и проявило в ходе переговорного процесса легкомысленную закоснелость. В результате сложились субъективные условия, предоставившие Североатлантическому альянсу формальный повод для военного вмешательства.

Другая особенность косовской ситуации состоит в том, что ООН как инструмент урегулирования вышла на сцену уже постфактум. Говоря об «уникальности» косовского случая, западные партнеры России по Контактной группе ссылаются на резолюцию 1244 СБ ООН и нарушение ее Милошевичем. Такие ссылки по меньшей мере некорректны. Указанная резолюция была принята 10 июня 1999 года, то есть после того, как Югославия более двух месяцев непрерывно подвергалась массированным ракетно-бомбовым ударам (военная операция НАТО против Союзной Республики Югославия началась 24 марта 1999-го). Главная задача в то время состояла в том, чтобы прекратить бомбардировки, поставившие один народ – сербов на грань национальной катастрофы во имя «спасения» другого народа – албанских косоваров.

Резолюция 1244, собственно, и явилась ценой прекращения бомбардировок. Она закрепила за ООН и ее Советом Безопасности центральную роль в урегулировании и санкционировала наземное присутствие международных миротворческих сил под названием Силы для Косово (СДК), а также развертывание гражданской Миссии ООН по делам временной администрации в Косово (МООНК). По сути дела, Белград силой принудили покинуть часть своей территории и согласиться на замену собственного военного присутствия на иностранное – СДК, ведомые НАТО.

С тех пор руководители МООНК, признаваемой упомянутой резолюцией в качестве высшей политической и административной власти в Косово вплоть до определения его окончательного статуса, исподволь, но последовательно проводят курс на максимальное обособление Косово от Сербии и создание на территории бывшей Югославии еще одного независимого государства. Бывший министр иностранных дел Словакии Эдуард Кукан, в 2000–2001 годах неоднократно посещавший Косово в качестве спецпредставителя Генерального секретаря ООН, так охарактеризовал ситуацию: «Забавно было видеть, как бывшие боевики, сменившие пятнистую форму на цивильные одежды, теперь уже с дипломатическими улыбками, но столь же категорично требуют полной независимости».

Несмотря на декларации о создании в Косово демократического мультиэтнического общества, обстановка для сербского меньшинства остается там крайне опасной. Не решены основные проблемы мирного урегулирования: возвращение более 200 тысяч неалбанских беженцев и временно перемещенных лиц, предоставление равных условий безопасности и свободы передвижения для представителей национальных меньшинств, создание подлинной многонациональной среды. В результате массового вытеснения неалбанского населения на большей части территории сложилось этнически гомогенное албанское пространство.

Последовательно реализуя установки на независимость, косовские албанцы всеми средствами (вплоть до актов насилия против сербов) стремятся поддерживать международный интерес к Косово. Действия экстремистов преследуют цель продемонстрировать, что если дело не пойдет по «обособленческому» сценарию, то жестокие межэтнические столкновения, подобные мартовским 2004-го, возобновятся. В этих условиях Запад серьезно опасается непредсказуемости поведения своих воинственно настроенных албанских протеже, готовых применить силу не только против сербов. А это означало бы полный провал всей политики НАТО в косовском конфликте с далеко идущими последствиями для других очагов региональной напряженности. В этой связи становится понятной тактика мощного давления на ослабленную Сербию, выдвинувшую для Косово компромиссную формулу: «больше, чем автономия, меньше, чем независимость».

Подводя итог ретроспективному рассмотрению косовского случая, следует отметить, что окончательный статус этой территории, по сути, изначально был предрешен сочетанием следующих трех важнейших факторов внутреннего и внешнего порядка:

требования албанского национального меньшинства в Югославии, сопровождающиеся применением методов насилия и шантажа международного сообщества;

совпадение на тот момент интересов США и Европы, продиктованных простой политической целесообразностью, в устранении националистического режима Милошевича;

возможность без риска глобальной конфронтации навязать эту целесообразность военно-политическим путем в условиях нового расклада сил на международной арене.

КАВКАЗ: СХОДСТВА И РАЗЛИЧИЯ

Динамика грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов, приведших к образованию двух так называемых «непризнанных государств», демонстрирует целый ряд аналогий с Косово. А имеющиеся различия, на мой взгляд, только подтверждают необходимость проведения упорядоченной международной универсализации принципов, положенных в основу урегулирования подобного рода внутригосударственных конфликтов.

В конце 1980-х в обоих случаях был самым грубым образом осуществлен переход к унитаризму. Поводом к новой вспышке застарелых межэтнических распрей послужила отмена соответствующими центральными правительствами широких привилегий, которыми пользовались национальные меньшинства, как в федеративном государстве – Югославии, так и в субъекте Советского Союза – Грузии. То есть отпадение Южной Осетии и Абхазии началось в период, когда Грузия не была независимым государством. И это важно подчеркнуть в связи с аргументами о ее территориальной целостности.

В 1989–1990 годах, еще до распада Союза ССР, Верховный Совет Грузинской ССР принял решения, направленные на отмену Конституции Грузинской ССР 1978-го и восстановление действия Конституции Грузинской Демократической Республики 1918-го, исключавшей существование территориальных автономий. В ответ на это в июле 1992 года Сухуми объявило об отмене Конституции Абхазской автономной республики в составе Грузинской ССР и о восстановлении действия абхазской Конституции 1925-го, провозглашавшей суверенитет Абхазии.

По сходному сценарию развивались события и в Южной Осетии, когда грузинские власти в конце 1989 года ввели в Цхинвали формирования МВД Грузии, а в ноябре 1990-го Верховный Совет Грузии принял закон об упразднении Юго-Оосетинской автономной области, что привело к вспышке боевых действий. На этом фоне 19 января 1992 года в Южной Осетии состоялся референдум, в ходе которого население проголосовало за независимость и присоединение к России. Спустя несколько месяцев Верховный Совет Республики Южная Осетия принял Акт о государственной независимости.

Точно так же как в Косово, на территории бывшей Грузинской ССР внутренние конфликты прошли тяжелые военные фазы с большим числом жертв и трагическими гуманитарными последствиями для грузинского и абхазского населения. Из 550 тыс. граждан довоенной Абхазии 7 тыс. человек было убито, 200–250 тыс. составляли беженцы преимущественно грузинской национальности. Аналогию с Косово можно видеть еще и в том, что оба этих конфликта были заморожены с вовлечением внешних сил, которые и обеспечили себе ведущую роль в процессе урегулирования. В косовском случае это государства – члены НАТО при маргинальной роли России в миротворческих форматах и механизмах урегулирования. В грузино-абхазском – Россия при столь же маргинальной роли Запада. Причем согласие на действующие форматы политического урегулирования было дано обеими сторонами и зафиксировано в целом ряде международных документов.

Если Косово в течение семи лет формально находится под юрисдикцией Организации Объединенных Наций, то к ситуации в Абхазии также применима резолюция Совета Безопасности ООН 858 (1993). В соответствии с этой резолюцией учреждена Миссия ООН по наблюдению в Грузии (МООНГ), которая функционирует по настоящее время. Кроме того, Организация Объединенных Наций вовлечена и через спецпредставителя Генерального секретаря ООН, возглавляющего Координационный совет грузинской и абхазской сторон с участием ОБСЕ, России, Великобритании, Германии, Франции и США. Размещенные в зоне грузино-абхазского конфликта Коллективные силы по поддержанию мира, укомплектованные российскими миротворцами, имеют мандат СНГ, который взаимосвязан с мандатом МООНГ. Такая увязка вновь подтверждена резолюцией СБ ООН 1666 от 31 марта нынешнего года.

Что касается Южной Осетии, то и в этом случае четырехсторонний механизм урегулирования – Смешанные силы по поддержанию мира и Смешанная контрольная комиссия (СКК), – созданный при посредничестве России в 1992-м, дополняется усилиями международных организаций. С декабря 1992 года в Грузии и в Южной Осетии работает миссия ОБСЕ, с 1999-го в работе СКК в качестве наблюдателей участвуют представители Еврокомиссии.

Однако главным, в чем сходятся рассматриваемые ситуации следует, пожалуй, считать политическую волю этнической общности, гомогенно населяющей территории Косово, Абхазии, Южной Осетии и составляющей там национальное большинство. Референдумы подтвердили наличие такой воли, причем гораздо убедительнее, чем проведенный под эгидой Евросоюза плебисцит по Черногории, получивший признание международного сообщества. Более того, многие годы раздельного существования албанцев и сербов в Косово, грузин, абхазов и осетин в Грузии вкупе с тяжелым наследием прошлых трагедий и старых счетов создали во взаимоотношениях этих народов психологическую атмосферу недоверия, подозрительности и даже вражды.

На указанных территориях государственность складывалась таким же образом и в тех же временных рамках, что и во всех постсоветских республиках. Геополитическая реальность такова, что Абхазия уже более десяти лет вполне успешно существует как независимое государство со всеми атрибутами власти, сформированными с соблюдением демократических стандартов, с собственной армией и другими силовыми структурами. Ее экономика самостоятельно функционирует в отрыве от Грузии. Абхазы однозначно ассоциируют себя с гражданством в собственном национальном государственном образовании, многие связывают свою дальнейшую судьбу и экономическое благосостояние с включением этой республики в состав России. Но на нынешнем этапе требование признать независимый статус Абхазии является первостепенным.

Большинство абхазов воспринимают отказ в праве на независимость как удержание целого народа в «плену сталинских границ». В беседе с экспертом по Кавказу, сотрудником Института войны и мира Томом де Ваалем президент непризнанной Республики Абхазия Сергей Багапш подчеркнул, что Абхазия имеет больше оснований получить независимый статус, чем Косово, поскольку она силой была присоединена к советской Грузии. Соглашаясь с тем, что состоятельность этого аргумента можно оспаривать, де Вааль в газете Finanсial Times все же отмечает, что «не встречал ни одного человека в Абхазии, кто видел бы свое будущее вновь в составе Грузии».

Стремление к воссоединению с Россией особенно сильно в Южной Осетии – территории, экономически весьма слабой и населенной народом, родственно связанным с Северной Осетией. Жители Южной Осетии считают себя вынужденно отделенными от своих «кровных братьев» в силу субъективных и несправедливых исторических причин.

ПОЗИЦИИ «МЕТРОПОЛИЙ»

При всем сходстве ситуаций в Косово, Абхазии и Южной Осетии как независимых государств де-факто (юрисдикция ООН над Косово лишь формально прикрывает этот статус) имеется одно весьма существенное различие. Речь идет о несовпадении подходов Сербии и Грузии, то есть государств титульной нации.

Окончательное решение по статусу Косово – серьезное испытание для демократических сил Сербии, пришедших на смену авторитарному режиму Милошевича. Для новых властей согласиться на отторжение исторической колыбели сербской культуры и православия равносильно тому, чтобы навлечь на себя опасность быть свергнутыми под напором великосербского национализма. Оказать сопротивление нажиму извне – значит отказаться от надежд на начало переговоров о членстве в Европейском союзе, в то время как все другие Балканские страны, в том числе бывшие югославские республики, двигаются в этом направлении. В данном случае, как и в ситуации с отделением Черногории от Сербии, вступление в ЕС служит хорошей приманкой, стимулирующей завершение «балканизации».

Однако при всей сложности момента сербское руководство проводит достаточно трезвую, взвешенную линию, принимая в расчет тяжелое наследие правления Милошевича и реально складывающуюся обстановку в Косово и вокруг него. Во главу угла возможного компромисса оно ставит высокие демократические стандарты по обеспечению в Косово законных прав сербов, защите православных святынь и децентрализации краевой власти. Эти проблемы так и остаются нерешенными, несмотря на многочисленные декларации и обещания администраторов ООН и командования СДК. Данные вопросы возглавляют сейчас повестку дня на проходящих в Вене прямых переговорах между сербской и албанской сторонами при посредничестве спецпредставителя Генерального секретаря ООН.

Совершенно иначе складывается переговорный процесс по Абхазии и Южной Осетии. Тбилиси твердо стоит на позиции территориальной целостности Грузии, но именно в тех границах, в которых она находилась в составе Советского Союза, предлагая абхазам и осетинам «широкую автономию». Сухуми и Цхинвали считают непременным условием урегулирования международную легитимацию их де-факто независимого статуса в качестве логического завершения распада СССР при полном обеспечении национальных прав грузинского населения.

Судя по всему, шансов на преодоление противоречий в позициях сторон все меньше, а обстановка накаляется все сильнее. Линия поведения Тбилиси, всегда трудно предсказуемая и зигзагообразная, с приходом к власти Михаила Саакашвили становится все более деструктивной. Участились факты нарушения действующих соглашений и режима безопасности в зоне конфликта, усиленно наращиваются наступательные вооружения, мишенью провокаций оказываются миротворцы, к которым предъявляются неправомерные требования, раздается воинственная риторика. Все это дает абхазам и осетинам основание полагать, что руководство Грузии сделало выбор в пользу силового сценария, для чего в первую очередь необходимо разрушить действующие механизмы урегулирования и скомпрометировать миссию российских миротворцев. Постановление парламента Грузии «О миротворческих силах в конфликтных зонах» обязывает правительство начать процедуры по скорейшему выводу из Абхазии и Южной Осетии российских миротворцев, аннулированию соответствующих международных договоров и структур с последующей заменой их на новый формат с размещением «международных полицейских сил». Наметившееся сближение Грузии с НАТО только подхлестывает наиболее радикальные элементы в руководстве страны.

Между тем опыт миротворческих операций в других районах мира говорит о том, что их успешное завершение невозможно без заинтересованности каждой из сторон конфликта поддерживать по ходу переговоров атмосферу доверия, воздерживаться от шагов, которые могут оказаться неправильно истолкованными. Именно в обстановке такой заинтересованности проходила, за редкими случаями быстро устранявшихся осложнений, реинтеграция Восточной Славонии в состав Хорватии под эгидой Временной администрации ООН и при непосредственном содействии России, которая участвовала в военном и гражданском компонентах этой операции.

Другой вариант успешной миротворческой операции – добровольное принятие сторонами конфликта условий «навязанного урегулирования». Эти операции известны под названием «принуждение к миру» (enforcement for peace) и, как правило, связаны с «государственным строительством» (nation building). Характерный пример такой операции – Дейтонские соглашения о мирном процессе на территории Боснии и Герцеговины, положившие конец гражданской войне (1992–1995) в бывшей Югославии. Гарантией выполнения этих соглашений послужили развернутые там в 1996 году многонациональные силы под руководством НАТО, имевшие «жесткий мандат», в том числе в отношении применения силы. Такой мандат придавал дополнительный рычаг воздействия верховному представителю, наделенному международным сообществом особыми функциями, близкими к генерал-губернаторским.

Миротворческие операции в Абхазии и Южной Осетии осуществляются по более узкому мандату и в рамках международных механизмов, не предусматривающих навязывание тех или иных решений какой-либо из сторон. В обоих случаях Россия выступает только как содействующая сторона в урегулировании обоих конфликтов. Мандат самих миротворцев сводится главным образом к разъединению сил, поддержанию режима безопасности и невозобновлению огня.

С учетом отличий по содержанию мандатов и механизмов урегулирования выпады грузинского руководства против России, обвинения ее в обструкции миротворческого процесса обнаруживают стремление любой ценой навязать другой формат, предусматривающий функции принуждения, разумеется, в отношении «сепаратистов». В то же время хорошо известно, что изменение мандата предполагает в качестве обязательного условия согласие обеих сторон. Но ни Абхазия, ни Южная Осетия такого согласия не дают, не без основания опасаясь, что уход российских миротворцев может возыметь катастрофические последствия для гражданского населения, приведет к широкой дестабилизации. Постановление грузинского парламента расценено в непризнанных республиках как шаг, свидетельствующий о намерении официального Тбилиси решать проблему военным путем.

Реальная ситуация вокруг урегулирования национально-территориальных конфликтов на Южном Кавказе таит в себе угрозу перерастания в перманентный очаг региональной напряженности. В стремлении во что бы то ни стало продавить нужное решение Грузия, видимо, исходит из того, что затяжка с восстановлением территориальной целостности еще на несколько лет чревата увековечиванием статус-кво с последующим его международным признанием. Есть и внутриполитические соображения: необходимо подкрепить переживающий трудности правящий режим хорошо испытанными в прошлом националистическими аргументами. Но дело не только в этом. В полном соответствии с косовским сюжетом важную роль здесь играют внешние факторы.

Развитие обстановки вокруг непризнанных государств – Абхазии и Южной Осетии – зачастую отражает логику старой «игры с нулевой суммой» (zero sum game), но уже в новых неконфронтационных условиях. Вызывающие действия Тбилиси в отношении российских представителей едва ли могли быть возможны без открытой поддержки или попустительства со стороны Соединенных Штатов. Если политика Вашингтона действительно направлена на то, чтобы в пику России «подтягивать» Грузию к членству в НАТО, даже закрывая глаза на явные несоответствия установленным критериям, в Тбилиси это не преминут истолковать и как карт-бланш на одностороннее решение проблемы Абхазии и Южной Осетии. Неверные выводы о характере международной поддержки будут и дальше толкать грузинское руководство на непродуманные действия, что чревато усилением военной напряженности во всем регионе.

По мере ухудшения обстановки на месте, в самой зоне конфликта, а также ужесточения переговорных позиций сторон в деликатной ситуации оказывается прежде всего Российская Федерация, как соседнее государство, наиболее глубоко вовлеченное в процессы урегулирования. Уже в силу географического положения России конечный исход и способы разрешения конфликта имеют для нее жизненно важное значение, может быть даже большее, чем Косово для Европы.

Сегодня политическое содержание российской позиции сводится к признанию двух принципов – территориальной целостности с оговоркой, что в случае Грузии это лишь возможное состояние, но не «политико-правовая реальность», и прЗва на самоопределение. Причем последний принцип пользуется отнюдь не меньшим признанием со стороны международного сообщества. Тем самым Москва дает понять, что принцип территориальной целостности не абсолют и не действует автоматически.

Такая двуединая позиция оставляла определенное поле для маневра. Но это поле все больше сужается, и все вероятнее становится опасность для России оказаться зажатой в тисках между двумя крайностями, если обе стороны – абхазо-осетинская и грузинская – возложат на нее ответственность за замораживание конфликта.

Деликатность ситуации состоит в том, что каждая из двух возможных развязок – в пользу территориальной целостности или в пользу отделения – сопряжена для Москвы как с плюсами, так и с минусами. Однозначных преимуществ не просматривается ни в том, ни в другом случае.

В бурлящем этническом котле Кавказа, где все тесно переплетено и взаимосвязано, силовое принуждение Абхазии и Южной Осетии к возврату в лоно Грузии неминуемо создаст новые очаги напряженности на юге России – в Северной Осетии, Адыгее, Чечне, Карачаево-Черкесии и далее по цепочке. Рассчитывать же при этом на лояльность Тбилиси не приходится. При всем при том ответственность за судьбу местных малых народов в новых условиях имеет для России и моральный аспект. Российское государство, как и любое другое, обязано защищать интересы своих граждан, коими, насколько известно, является значительная часть населения Абхазии и Южной Осетии, которое было лишено права на демократическое волеизъявление в рамках Советского Союза и – позднее – независимой Грузии.

Абхазам и осетинам никто пока вразумительно не ответил, почему косовары и черногорцы имеют право на отделение, а они – нет. Ссылки на «уникальность» косовского случая звучат для жителей непризнанных республик неубедительно. К тому же в случае оформления независимости Косово де-юре парадоксы реальной политики по национально-территориальной проблеме будут слишком очевидны даже для непрофессиональных политиков. С одной стороны, США и Европа в наказание неугодного им «деспотического» режима в Сербии способствуют ползучему отторжению от нее части территории, а с другой – та же группа самых влиятельных государств лишает иные народы права на отделение, поддерживая угодный им «демократический» режим в Грузии.

Как бы то ни было, в свете реалий постконфронтационной политики в международной повестке дня все более актуальным становится вопрос: существуют ли все-таки критерии, позволяющие найти справедливое соотношение между принципами территориальной целостности и национальным самоопределением?

Разумеется, отделение во имя отделения – порочный путь, ведущий к мировому хаосу. Есть иные формы самоопределения, как, например, культурная автономия, различные типы федеративного и конфедеративного государственного устройства, варианты национально-территориальных образований, пользующихся разной степенью экономической самостоятельности, и, наконец, межгосударственная интеграция с добровольным делегированием центру части национального суверенитета. Но во всех этих случаях решающими условиями являются высокая степень доверия между государствообразующей нацией и национальным меньшинством, гарантия равных конституционных прав и свобод, уверенность в наличии здравого смысла у центральных властей, в их способности обеспечить всем своим гражданам достойную жизнь.

Примерами цивилизованного разрешения существующих национальных проблем могут служить Канада и Испания. Итоги референдума в Квебеке показали, что франкоязычное население доверяет историческому государству, в котором проживает. Расширение автономии Каталонии, получившей статус отдельного национального образования внутри страны, также свидетельствует о том, что самоопределение не сводится только к обретению государственной независимости.

В то же время мировое сообщество не может не видеть случаи, когда в силу непреодолимых межнациональных проблем самого разного характера – исторического, психологического, имущественного – отделение национального меньшинства больше соответствует устоявшимся реалиям, чем сохранение непризнанного статус-кво на неопределенное время. К таким случаям и относятся, на мой взгляд, в целом однотипные национально-территориальные конфликты в Косово, Абхазии и Южной Осетии. Ответственность за сложившееся положение в большей степени несут в конечном итоге центральные власти, оттолкнувшие от себя своих граждан высокомерной шовинистической политикой. И главным критерием здесь должно быть достижение международного консенсуса о правовом оформлении отделения национальных меньшинств на базе соблюдения общепринятых демократических и гуманитарных стандартов.

Косово. Абхазия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 октября 2006 > № 2913963 Александр Аксененок

Проблемы становления или сдвиг парадигмы?

© "Россия в глобальной политике". № 5, Сентябрь - Октябрь 2006

Сэр Родерик Лайн был послом Великобритании в Российской Федерации в период с 2000 по 2004 год. В настоящее время является директором компании, консультантом по вопросам бизнеса и лектором. Строуб Тэлботт работал в Государственном департаменте США с 1993 по 2001 год – сначала в качестве посла по особым поручениям и особого советника государственного секретаря по новым независимым государствам бывшего Советского Союза, а затем на протяжении семи лет занимал должность заместителя госсекретаря. С 2002 года – президент Института Брукингса в Вашингтоне. Кодзи Ватанабэ был послом Японии в РФ с 1993 по 1996 год. В настоящее время является президентом Японского форума и старшим научным сотрудником Японского центра международных обменов.

Резюме Возрождение России из пепла не привело к углублению партнерства, на которое рассчитывал Запад. Вместо этого наши отношения образца 2005–2006 годов (если судить по политической риторике) деградировали до самой низкой отметки со времени распада Советского Союза. По мнению многих, планка отношений будет опускаться и впредь.

Весной 2005 года Трехсторонняя комиссия попросила нас, соавторов этой статьи, написать отчет о России и об ее взаимоотношениях с трехсторонней зоной (США – Европа – Азия). Последний такой отчет был представлен в 1995-м, с тех пор же многое изменилось. Трехсторонняя комиссия, созданная в 1973 году, насчитывает около 400 членов из Северной Америки, Европы и Азиатско-Тихоокеанского региона (прежде всего из Японии и Южной Кореи), среди которых ведущие политики, бизнесмены и люди, формирующие общественное мнение. Наш доклад был обсужден на ежегодной конференции в Токио в апреле 2006-го и опубликован в июне под названием «Поиск общего языка с Россией: следующая стадия» (см. www.trilateral.org/library/stacks/Engaging_With_Russia.pdf).

Авторы, которые представляют соответственно Японию, Великобританию и Соединенные Штаты, побывали в России в различные эпохи, работали в разное время в правительствах своих стран, а теперь пользуются всеми преимуществами независимости от государственной службы. При написании доклада мы столкнулись с рядом трудностей. Удастся ли объединить усилия, чтобы выработать по такому сложному вопросу единую позицию, которая не определялась бы исключительно национальными или региональными интересами? После всесторонних консультаций и совместного визита в Москву мы достаточно легко согласовали все детали доклада.

Еще более трудная задача для любого стороннего наблюдателя, пишущего о России, – сохранять объективность и непредвзятость. Если мы хотим наполнить смыслом наши взаимоотношения в XXI веке, нельзя, как выразился президент РФ Владимир Путин, оценивать друг друга «сквозь призму прошлых предрассудков». Это не значит закрывать глаза на минувшее, поскольку обращение к истории жизненно необходимо, чтобы правильно понять день сегодняшний. Но следует старательно избегать риска стать узниками прошлого. Трое авторов отдавали себе отчет в том, что человека, пишущего о России, захватывают сильные эмоции, вследствие чего голос разума в оценках слишком часто подавляется полемическим запалом, а необходимая сдержанность уступает место предубеждениям, подозрительности, нетерпимости к критике и инакомыслию. Мы поставили перед собой цель внести свой вклад в общественную дискуссию, «не сглаживая острых углов, а оценивая проблемы в контексте, беспристрастно и уравновешенно ища конструктивные пути движения вперед». Удалось нам это или нет, судить читателю. Для краткости мы позволим себе употреблять термин «Запад», обозначая политико-экономическую общность стран, некоторые из которых, такие, как Япония и Южная Корея, расположены далеко на восток от Гринвичского меридиана.

НЕОЖИДАННЫЙ ПАРАДОКС

В последние два года в отношениях России со странами трехсторонней зоны, объединяющей промышленно развитые демократии Европы, Северной Америки и Азиатско-Тихоокеанского региона, выявился очевидный парадокс. В начале 1990-х самым страшным из кошмаров, являвшихся западным правительствам, была угроза распада России, который погрузил бы в хаос огромную и важную часть земного шара. Положение усугублялось отсутствием надлежащего контроля над огромным арсеналом оружия массового уничтожения. Западные страны в двустороннем и многостороннем формате изо всех сил стремились стабилизировать ситуацию в России и СНГ, помогая перейти к демократии и рыночной экономике. Сильная, хорошо управляемая и процветающая Россия по вполне очевидным причинам отвечала интересам Запада, который вздохнул с облегчением, когда в начале нового столетия из средоточия международных проблем страна превратилась в инструмент их решения – в одно из тех государств, которые совместно ищут ответы на мировые и региональные вопросы.

Теперь Россия (по крайней мере, судя по ряду важных показателей) снова обрела силу. Ее экономика быстро развивается, а предприятия играют все более существенную роль на мировом уровне. Россия председательствует в «Большой восьмерке» – самом престижном геополитическом клубе – и активно действует на международной арене, опять поверив в собственный успех. Преодолев глубины кризиса 1990-х, она вновь устремляется ввысь. Парадокс же заключается в том, что возрождение России из пепла не привело к углублению партнерства, на которое рассчитывал Запад. Вместо этого наши отношения образца 2005–2006 годов (если судить по политической риторике) деградировали до самой низкой отметки со времени распада Советского Союза, и, по мнению многих комментаторов, планка будет опускаться и впредь.

Американский политолог Леон Арон предполагает, что отчуждение между Вашингтоном и Москвой станет нарастать вплоть до 2009-го (см. статью «США и Россия: отношения сквозь призму идеологий» в журнале «Россия в глобальной политике» за май – июнь 2006 г.). В том же номере российский исследователь Фёдор Шелов-Коведяев выразил озабоченность тем, что «общество все глубже вязнет в паранойе якобы неизбывного существования в “кольце врагов”, упорно коснеет в фобиях, вместо того чтобы их вылечить и утвердить свой авторитет».

Он порекомендовал соотечественникам «истребить из массового сознания исторические химеры. Перестать зомбировать себя будто бы извечной агрессивностью Запада» (см. его статью «Россия как локомотив мирового развития»). В журнале Foreign Affairs Дмитрий Тренин в тот же период предсказывал «серьезную напряженность и даже конфликт между Россией и Западом». Хотя он уверен, что «возвращения к холодной войне не будет» (Russia Leaves the West – «Россия покидает орбиту Запада». Foreign Affairs, т. 85, № 4, июль – август 2006 г.). За последние два года ведущие российские политики не раз обвиняли Запад в нелюбви к вновь обретающей силу России, в стремлении всячески ее ослабить.

Тренин утверждает, что «условия взаимодействия между Западом и Россией… принципиально изменились»: прежний принцип партнерства утрачен, и пора искать новые точки соприкосновения. Шелов-Коведяев настаивает на противоположном мнении, полагая, что России следует избавиться от комплекса неполноценности и воспользоваться укреплением своих позиций как плацдармом для углубления сотрудничества с Европейским союзом и Соединенными Штатами, особенно если учитывать вызов со стороны набирающего мощь Китая.

Имеем ли мы дело с фундаментальным сдвигом или всего лишь с нисходящей кривой в длительном цикличном переходном процессе? Какие факторы предопределят наши будущие отношения? Что отвечает интересам России и Запада? Ответы на эти вопросы мы искали, готовя доклад для Трехсторонней комиссии.

ПОНИМАНИЕ ПЕРЕХОДНОГО ПЕРИОДА

Оглядываясь на прошлое, мы отчетливо осознаём, что на протяжении последних пятнадцати лет главная ошибка творцов западной политики в отношении России (ее совершают и многие российские реформаторы) заключалась в недооценке глубины и сложности переходного периода. Отсутствует представление о том, сколько понадобится времени, прежде чем сложится некая устоявшаяся модель. Ведь прецедентов либо аналогов столь масштабного перехода, по крайней мере в мирное время, не существует.

Как мы отмечали в докладе, Российская Федерация, страна с самой большой территорией в мире, пребывает в муках не одного, а трех переходных процессов, идущих одновременно.

Во-первых, это низведение второй по значимости сверхдержавы или империи, оказывавшей влияние – прямо либо косвенно – на 350 миллионов человек, до положения региональной державы среднего уровня. Численность ее населения ненамного превышает 140 миллионов и постоянно сокращается.

Во-вторых, приход на смену рухнувшей изоляционистской командной системе рыночной экономики, интегрирующейся в мировое хозяйство.

В-третьих, замена коммунистической диктатуры, идеологии и контроля над обществом новой политической структурой, еще не получившей определенных очертаний.

Эйфория, связанная с окончанием холодной войны и крушением социализма, породила на Западе чрезмерный оптимизм. Какое-то время сохранялась уверенность в том, что при наличии доброй воли, поддержки и активной помощи со стороны Россия быстро построит рыночную экономику и займет достойное место среди развитых демократий. И это явилось бы вполне заслуженной наградой для страны с таким большим культурным, интеллектуальным, научным и промышленным потенциалом. Особое беспокойство вызывало то, что семьдесят лет командной экономики не прошли даром и в России не найдется достаточного количества деловых людей, способных раскрутить маховик капиталистической экономики. Но и здесь западные аналитики просчитались. Навыки, необходимые для выживания и процветания при социализме или, скорее, вопреки ему, породили множество талантливых предпринимателей. Но главной трудностью оказалось отсутствие либо слабость тех институтов и законов, что были призваны обеспечить бизнесу справедливые условия равной конкуренции.

Приспособление к рыночной экономике, сколь ни трудна порой была эта задача, протекало куда быстрее, нежели развитие работоспособной модели демократического управления. Один из министров точно выразил существо этой проблемы, сказав, что Россия все еще находится «в режиме поиска». В других странах на развитие демократии уходили десятилетия, а иногда и столетия. Этот процесс по определению должен происходить «снизу вверх», а не «сверху вниз», что противоречит традициям российской «вертикали власти».

Кроме того, имеется тенденция недооценивать последствия травмы, вызванной распадом Советского Союза. Немалое число жителей бывшего СССР с воодушевлением восприняли гибель коммунистического монстра, который подавлял их свободу и инициативу, а также резко снижал уровень жизни. Но для русских людей стало настоящим шоком обнаружить в один прекрасный день, что население страны сократилось на две пятых, а такие неотъемлемые ее части, как Украина и Белоруссия, превратились в суверенные государства. К подобным последствиям они были практически не готовы. Представьте себе, как чувствовали бы себя жители Вашингтона, если бы они ни с того ни с сего оказались перед фактом, что южные штаты, включая Флориду, Техас и Калифорнию, вышли из состава США.

Процесс распада Британской и Французской империй после Второй мировой войны протекал постепенно, на протяжении четверти века. Доводы в пользу деколонизации становились все более очевидными избирателям соответствующих стран (хотя и не все с ними соглашались). Ни одна из колоний не имела общих границ с метрополиями (за исключением Ирландии, которая еще раньше отделилась от Великобритании). Ближайшие колонии Франции отделяло от нее Средиземное море. Тем не менее процесс становления новых отношений между бывшими колониальными державами и новыми независимыми государствами потребовал доброй половины столетия. Отказ Великобритании вступить в Европейское экономическое сообщество в 1957-м был отчасти продиктован ее неостывшими имперскими амбициями. Долго и болезненно прощались с мощью и славой практически все бывшие империи.

Что касается развода между прежними советскими республиками, то он был куда более тягостным по вполне очевидным причинам: внезапность, разделение семей и этнических общностей (многие русские оказались за пределами России), трудность расщепления единой экономики и оборонной системы. Чтобы просто уладить все спорные вопросы, возникшие после распада Советского Союза, требовалось немало лет, и этот процесс до сих пор не завершен (взять, к примеру, так называемые «замороженные конфликты»). Судя по опыту других стран, психологическая перестройка занимает еще больше времени. Прошлое уже не вернуть, и с этим трудно примириться: очень непросто избавиться от старых привычек, подозрений и предрассудков. Эмоции подчас сильнее разума, и это следует понять внешним наблюдателям.

Когда анализируешь 15-летний переходный период (а этому были посвящены наши усилия при подготовке доклада), некоторые вещи проясняются и перестают вызывать удивление.

Наш первый вывод заключается в следующем: речь идет о неравномерном процессе. Периоды быстрых перемен и поступательного движения в 1991–1993 и 2000–2003 годах сменялись откатами от завоеванных позиций. Над этим размышляет и сам президент Путин, который, по словам его собеседников, заявил на встрече с членами клуба «Валдай» 9 сентября 2006-го, что укрепление многопартийной системы, установление реального самоуправления и искоренение коррупции – проблемы, которые придется решать его преемнику.

Второй ключевой вывод состоит в том, что во власть пока не пришло по-настоящему постсоветское поколение политических лидеров, принимающих ответственные решения. Как и в других странах, ведущие позиции в России занимают люди в возрасте от 45 до 65 лет, которые созрели и состоялись как личности еще на закате СССР. Они не имели тогда полного доступа к информации и широкому спектру возможностей, включая зарубежные поездки. Все это стало нормой уже для следующего поколения политиков. Деловой мир отчасти составляет исключение: не случайно многим из наиболее успешных капитанов новой российской индустрии не больше сорока.

Вот почему полтора десятилетия переходного периода — недостаточный срок для того, чтобы делать конкретные и до конца выверенные выводы о долгосрочной внутренней политике России и о ее месте в современном мире. Впереди еще множество важных решений, от которых будут зависеть отношения Москвы с Западом и другими зарубежными державами.

ЧТО БУДЕТ ОПРЕДЕЛЯТЬ БУДУЩИЕ ОТНОШЕНИЯ?

В чем причина ухудшения двусторонних отношений, о чем говорят упомянутые выше и многие другие комментаторы?

Сотрудничество продолжается в целом ряде областей, где есть взаимный интерес. Несмотря на некоторые тактические разногласия – в частности, в подходах к ситуациям вокруг Ирана и ХАМАС, – не они спровоцировали фундаментальный разрыв. Но встреча «Большой восьмерки» на высшем уровне в Санкт-Петербурге не только не укрепила партнерство (как это предполагалось в Кананаскисе, где в 2002 году принималось решение о председательстве России), но и стала «холодным душем» во взаимоотношениях России и семерки развитых стран. Эта встреча запомнится не столько своими скудными итогами, сколько необычайно жесткими выпадами, которыми обменивались хозяин мероприятия и гости. За последний год с небольшим атмосфера накалилась из-за резкой полемики и критики.

Есть две общие причины взаимного отчуждения. Ключ к первой следует искать в коммюнике «Большой восьмерки» в Кананаскисе, где говорилось, что решение о председательстве «отражает значительные экономические и демократические преобразования, которые произошли в России за последние годы». Существовало неформальное понимание того, что процесс реформ и слияния Востока и Запада, который шел полным ходом в 2002-м, продолжится и к 2006 году создаст совершенно иные условия. Точно так же надеждам Европейского союза на «стратегическое партнерство, основанное на общих интересах и ценностях» (сформулированное в Соглашении о партнерстве и сотрудничестве между ЕС и Россией, хотя эта идея всплывала во многих других документах), не суждено было сбыться, что привело ко всеобщему разочарованию. То, что казалось движением к общим ценностям демократии, включая верховенство закона, защиту гражданских и политических прав, внезапно дало сбой, и в результате в последние три года наблюдается углубление расхождений.

Вторая причина состоит в том, что хотя по многим важным вопросам – борьба с терроризмом и распространением ядерного оружия, торговля и инвестиции – интересы сторон по-прежнему совпадают и считаются приоритетами, обозначился и определенный конфликт интересов. В первую очередь это касается так называемого «постсоветского пространства», особенно таких стран, как Украина, Белоруссия, Молдавия, Грузия и Узбекистан. Никто не хочет новых разделительных линий в Европе; однако пространство между Евросоюзом и Россией превратилось в такую линию, стало центром разногласий, подобно тому, как несколько южнокурильских островов, которые японцы именуют своими северными территориями, являются камнем преткновения в российско-японских отношениях.

В настоящий момент на Западе не знают, в каком направлении движется Москва и как она намерена использовать вновь обретенную силу, особенно в энергетическом секторе. Запад стал относиться к России более настороженно и подозрительно. Углубление партнерства отложено в сторону до тех пор, пока не прояснятся новые российские приоритеты. Конечно, вопрос о выборе кардинального пути все чаще задается и в самой России.

В статье «Российская экономика сегодня и завтра», напечатанной в журнале «Экономическая политика» № 1 за 2006 год, Аркадий Дворкович рассматривает следующее трехлетие как «критический период для ответа на вызовы, стоящие сейчас перед российской экономикой». В качестве насущных задач он упоминает законодательное оформление частной собственности, снижение инфляции и уровня бедности и создание конкурентной среды для экономического роста. Дворкович считает, что необходимо стимулировать инвестиции, усовершенствовать правоприменительную практику и противодействовать нежелательному вмешательству государственных органов в деятельность частных компаний. Автор отмечает, что «общая атмосфера коррупции серьезно ухудшает инвестиционный климат в стране и общественные отношения в целом». Дворкович также определяет фундаментальные долговременные вызовы: демография, недостаточный уровень образования, а также необходимость развития качественной производственной инфраструктуры.

Анализ Дворковича, отражающий точку зрения президентской администрации, совпадает с нашим. Не в первый раз в своей истории Россия оказывается перед выбором между модернизацией и откатом в прошлое. Шесть лет стабильности и экономического роста (которому способствуют высокие цены на энергоносители, а также бурное развитие внутреннего потребления) подняли Российскую Федерацию на небывало высокий уровень процветания. Вопрос в том, что выберет для себя Россия: оставаться на этом уровне до окончания экономического бума, чтобы затем снова скатиться вниз, либо использовать достижения в качестве трамплина, чтобы затем штурмовать новые высоты? Экономический бум снимает острую необходимость в реформах и заслоняет собой вызовы, на которые придется ответить, если Россия действительно хочет модернизоваться и полностью раскрыть свой потенциал. Это, согласно Дворковичу, возобновление структурных реформ и шаги в направлении диверсифицированной, конкурентоспособной экономики, а также решение застарелых социальных проблем и развитие более разнообразных, эффективных и независимых учреждений с четким разделением полномочий. Мы бы еще добавили к этому необходимость модернизации Вооруженных сил и органов безопасности для более эффективного и оперативного противодействия быстро сменяющим одна другую угрозам.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Как явствует из вышеприведенного анализа, слишком рано говорить о «коренном» или принципиальном переломе с точки зрения «долговременного» сдвига во взаимодействии между Россией и Западом, о котором, по всей видимости, идет речь у Дмитрия Тренина. Мы более склонны считать ухудшение отношений, которое имело место в последние три года, эпизодом в длительном процессе преобразований, окончательный исход которых предсказать невозможно. Неудивительно, что после унижения, испытанного в 1990-е годы, россияне вкушают плоды вновь обретенной силы и независимости (это свойственно всем народам) и не склонны «прогибаться» перед Западом. Вполне естественно, что заявления о рождении «энергетической сверхдержавы» (президент Путин публично отказался от этого определения) были несколько преувеличены. Однако преждевременно утверждать, будто Россия и ее партнеры из семерки развитых стран теперь обречены двигаться по разным и все более расходящимся орбитам. Прежде всего, это не отвечало бы взаимным интересам и чаяниям их народов. Поразительно, но факт: недавние опросы общественного мнения в России выявили благожелательное отношение россиян к Европейскому союзу и Соединенным Штатам, несмотря на ту негативную риторику, которую они слышат с экранов телевизоров.

Мы разделяем мнение Тренина, что «положительные перемены в России могут произойти только изнутри» и что «проводником этих перемен будут не демократические идеалы, а экономические реалии». Способность Запада влиять на события в России в лучшем случае незначительна, и это влияние может быть как положительным, так и отрицательным. Мы отстаиваем точку зрения, согласно которой Западу следует проявлять терпение и углублять свое понимание позиции России: каких результатов можно в действительности добиться, сколько времени на это уйдет. Мы считаем, что Западу необходимо твердо придерживаться своих принципиальных позиций и он не должен пренебрегать своими ценностями, но в то же время ему не стоит скатываться к мегафонной дипломатии в стиле холодной войны и к подходам, при которых выигрыш в одном приводит к фиаско в другом. Оскорбления и угрозы абсолютно непродуктивны: они лишь укрепляют позиции экстремистов в противоположном лагере, не способствуют политическому диалогу и подрывают позиции сторонников умеренности и осмысленного взаимодействия.

Западу нужно четко сформулировать свою долгосрочную политику, делая упор на том, что мы хотим видеть в лице России мощного, процветающего и успешного партнера столь же сильных и независимых соседей, что будет для нее только плюсом. Необходимо продемонстрировать, что мы против каких бы то ни было линий размежевания, закрытых дверей и изоляции. Последний пункт особенно значим. Принципиально важно подчеркнуть, что «с Россией нужно обращаться в соответствии с ее бесспорными заслугами и судить о ней по ее действиям, не руководствуясь отрицательными эмоциями, наследием прошлых эпох и не принимая желаемое будущее за действительность. Международные организации и системы отношений должны быть доступны для России на тех же основаниях, что и для других, ей следует придерживаться тех же правил, которым следуют другие».

Тем, кто прикладывал усилия к углублению партнерства между Россией и Западом, нынешняя политическая атмосфера кажется мрачной и разочаровывающей. Здравый смысл подсказывает, что приближение президентских выборов в России и США еще больше обострит обстановку. Поэтому необходимо помнить, что не все определяется политикой, а после окончания холодной войны разного рода личные и деловые контакты плохо сочетаются с идеологическими штампами и не должны зависеть от межгосударственных отношений.

В последние пять лет западные компании активно осваивали российский рынок, сегодня же мы являемся свидетелями начала беспрецедентной экспансии со стороны российских корпораций. Российский частный сектор рассчитывает на то, чтобы в любой момент быть в состоянии воспользоваться конкурентными преимуществами. Это существенный фактор положительных перемен и более тесной интеграции России в мировую экономическую систему. Западные страны только приветствуют вхождение российских компаний и инвесторов на свои внутренние рынки, поскольку готовы конкурировать на равных условиях и по тем же правилам (членство России в ВТО должно способствовать этому процессу). Российские бизнесмены хотят, чтобы их страна выступала в «высшей лиге», и знают, что она на это способна, если только возобладает курс на модернизацию.

Нельзя игнорировать такое наследие холодной войны, как подозрительность, которую легко вызывают самые непредсказуемые и иррациональные причины. Трехсторонняя комиссия объединяет страны, которые стремятся, хотя и не всегда успешно, похоронить еще более давнее наследие Второй мировой войны. Для этого нужно много времени плюс искусство политики. От ответственных лидеров требуется умение подавлять в себе искушение разыгрывать карту этого наследия, бередить старые раны. Паранойя – плохое подспорье в политике. Проходя сегодня «зону турбулентности» в отношениях, необходимо проявлять сдержанность, больше апеллировать к тому, что нас связывает и объединяет, сосредоточиться на долгосрочных целях и общих интересах. Авторам этой статьи представляется, что интересы России и ее партнеров по «Большой восьмерке» – не в отчуждении друг от друга, а в обновленном стремлении к более тесному взаимодействию там, где это только возможно.

Россия. Великобритания. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 октября 2006 > № 2911777 Кодзи Ватанабэ, Родерик Лайн, Строуб Тэлботт

Россия готова предложить странам Организации Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС) использовать возможности 15 новых спутников, которые планируется вывести на орбиту до 2015г., заявил министр информационных технологий и связи РФ Леонид Рейман по итогам встречи министров, отвечающих за информационные технологии и телекоммуникации в странах-членах и наблюдателях ОЧЭС.«Мы готовы сотрудничать в рамках этих проектов со всеми странами и готовы предложить свой ресурс для их нужд», – сказал министр. Он отметил, что данные спутники могут применяться для развития национального и регионального телерадиовещания, внедрения новых приложений ИКТ и организации системы обмена информацией между госструктурами стран ОЧЭС.

Рейман напомнил, что в России с 2000г. реализуется программа развития спутниковой группировки до 2015г., в рамках которой уже запущен ряд современных космических аппаратов «Экспресс». Их ресурсы используются не только в России, но и в Западной и Восточной Европе для предоставления услуг телефонной связи, телевидения, интернета.

В рамках этой программы будет проводиться постепенный вывод с орбиты отработавших свой ресурс спутников и замена их на новые космические аппараты. Планируется создание космических аппаратов для целей цифрового телерадиовещания. Также будут создаваться спутники, которые будут «закрывать» северные территории России, которые сейчас не охвачены. «Я надеюсь, участники сегодняшней встречи с интересом отнесутся к нашей инициативе», – сказал министр. Он также отметил, что на сегодняшней встрече обсуждались вопросы построения и развития информационного общества в странах-членах ОЧЭС, в частности, устранения «цифрового неравенства».

Для России проблема «цифрового неравенства» стоит достаточно остро, сказал министр. «Даже в Московской обл. и в Центральном федеральном округе в целом существует большое количество населенных пунктов, где нет никакой связи», – пояснил Рейман. По его словам, для решения этой проблемы в России реализуется ряд проектов. В частности, ФГУП «Почта России» реализует проект по открытию пунктов коллективного доступа в интернет. До конца тек.г. таких пунктов в России будет насчитываться уже 20 тыс.В рамках национального проекта «Образование» до конца 2007г. все общеобразовательные учреждения будут обеспечены высокоскоростным доступом в интернет, напомнил Рейман. Из федерального бюджета в течение двух лет будет оплачиваться неограниченный интернет-трафик, добавил он.

Также в России реализуется программа установки таксофонов в нетелефонизированных населенных пунктах, отметил министр. «Я надеюсь, все это позволит нам в 2006/7гг. принципиально изменить ситуацию в России. Все населенные пункты будут подключены к телекоммуникационным сетям, и мы сможем перейти к следующему этапу – повышению качества услуг», – заключил глава мининформсвязи. В ОЧЭС входят Албания, Азербайджан, Болгария, Армения, Греция, Грузия, Молдавия, Румыния, Россия, Турция, Украина, Сербия и Черногория. Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 17 октября 2006 > № 51634

Действенным механизмом для развития экономических отношений между Арменией и Румынией должно стать создание двусторонних торгово-промышленных палат. Об этом заявил в среду в Ереване президент Румынии Траян Басеску, прибывший с двухдневным визитом в Армению.«Деятельность армяно-румынской межправительственной комиссии в последние шесть лет была неудовлетворительной. Мы договорились, что отныне комиссия будет проводить заседания ежегодно. Но действенным механизмом для поддержки бизнеса, как свидетельствует опыт, является создание двусторонних торгово-промышленных палат», – заявил Басеску на совместной пресс-конференции с президентом Армении Робертом Кочаряном.

По словам Басеску, открытие таких палат должно стать мощным катализатором для развития экономических связей двух стран. В свою очередь, Кочарян отметил, что одна из постоянных тем армяно-румынских переговоров – использование географического положения Румынии, румынских портовых терминалов на Черном море. «Сейчас нет прямой связи между румынскими и грузинскими портами на Черном море. Между тем, для нас это очень важно. Особенно в свете того, что на днях завершены переговоры с ЕС об участии Армении в европейской программе «нового соседства», а Румыния завершила переговоры о вступлении в ЕС», – указал Кочарян.

Он также проинформировал, что в ходе нынешнего визита обсуждалась возможность налаживания прямого воздушного сообщения между Арменией и Румынией. По итогам армяно-румынских переговоров в среду в Ереване был подписан ряд документов, в т.ч. Протокол об изменении Договора о торгово-экономических связях и научно-техническом сотрудничестве, подписанного правительствами Армении и Румынии в 1991г., а также Дополнительный протокол к соглашению о поощрении и взаимной защите инвестиций от 1994г. Между правительствами Армении и Румынии была подписана программа о сотрудничестве в сфере культуры, науки и образования в 2006-10гг., а между МИД Армении и Румынии – меморандум о европейском и евроатлантическом сотрудничестве. Армения > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 4 октября 2006 > № 51861

Российское агентство международной информации РИА Новости награждено почетным орденом Российско-армянского (Славянского) государственного университета (РАУ). Как заявил в четверг в Ереване на торжественной церемонии ректор РАУ Армен Дарбинян, орден вручен за многолетнюю профессиональную деятельность РИА Новости в сфере массовой информации и информационно-аналитической журналистики, за плодотворное сотрудничество с РАУ, а также за регулярное проведение стажировок и мастер-классов для студентов университета. Принимая награду, заместитель главного редактора РИА Новости Александр Бабинский выразил уверенность, что взаимодействие РАУ и РИА Новости продолжится и станет тесным.Ректор РАУ в свою очередь сказал, что такое партнерство плодотворно влияет на развитие российско-армянского сотрудничества. «Мы можем гордиться тем, что имеем такую массу пророссийски ориентированных людей, которые получают российское образование и диплом, которые хорошо знают и любят Россию и станут руководителями интеграционных процессов в XXIв.», – сказал он.

В Российско-Армянском университете сегодня открылась фотовыставка РИА Новости «Кавказ: вчера, сегодня, завтра». На экспозиции представлены как художественные, так и репортерские работы фотографов агентства.

В пятницу в Ереване откроется научно-практическая конференция «СМИ и новые межгосударственные отношения в кавказском регионе», организаторами которой стали РИА Новости и Российско-армянский университет. В ней примут участие представители СМИ и политологи и конфликтологи из России, Армении, Грузии и Азербайджана. В преддверии форума его участники встретились с преподавателями и студентами РАУ. «На Кавказе СМИ, гражданские общества и государства имеют много задач, и будет лучше, если они будут решаться совместно», – сказал ректор Российско-армянского университета, бывший премьер-министр Армении Армен Дарбинян в ходе этой встречи. «Формат 4 стран, которые представлены на конференции, поспособствует серьезному обсуждению актуальных проблем СМИ и межгосударственных отношений на Кавказе», – подчеркнул он. Дарбинян сообщил также, что представители СМИ и политологи, прибывшие в Ереван для участия в конференции, проведут мастер-классы для студентов университета. Армения > СМИ, ИТ > ria.ru, 28 сентября 2006 > № 52098

Правительство Грузии в среду одобрило проект государственного бюджета страны на 2007г. Соответствующий законопроект будет передан на рассмотрение и утверждение парламенту Грузии до 1 окт. Как сообщил журналистам замминистр финансов Лаша Гоциридзе, доходная часть госбюджета составит 3,4 млрд. лари (1,9 млрд.долл.), расходная часть бюджета – 3,8 млрд. лари (2,1 млрд.долл.).Дефицит госбюджета запланирован на уровне 420 млн. лари, из которых 126 млн. лари будет профинансировано за счет льготный кредитов, полученных от международных финансовых организаций. Остальные средства для покрытия дефицита будут получены за счет переходящих остатков на счетах госказначейства.

Лаша Гоциридзе отметил, что в 2007г. 1 млрд. лари из бюджета будет выделен на финансирование программ в социальной сфере и здравоохранении, в т.ч. на социальные программы будет выделено 500 млн. лари. На программу по оказанию помощи беднейшим слоям населения выделено 100 млн. лари, на программу по медицинскому страхованию – 40 млн. лари. Гоциридзе сообщил, что одним из основных приоритетов останется финансирование системы образования. Среди основных программ является финансирование школ, которое составит 200 млн. лари, в т.ч. на проекты по реабилитации и строительству зданий – 100-150 млн. лари.

На финансирование оборонной и правоохранительной сферы выделено 820 млн. лари, что составляет 5,1% к ВВП, в т.ч. 393 млн. лари выделяется для министерства обороны (2,5% к ВВП), а 246 млн. лари – МВД. На реабилитацию дорог в бюджете предусмотрены ассигнования в 550 млн. лари, на нужды энергетики – 110 млн. лари, на различные инвестиционные проекты в регионах – 100 млн. лари. Бюджет рассчитан исходя из роста ВВП в 2007г. на 7,5% и инфляции на уровне 6%. Объем ВВП в 2007г. составит 16 млрд. лари. Грузия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 27 сентября 2006 > № 52250

Согласно Всемирному докладу конкурентоспособности на 2006-07гг. Армения заняла пятое место среди стран СНГ по всемирному индексу конкурентоспособности. Об этом сообщил в среду журналистам директор исследовательского центра «Экономика и ценности» Манук Ергнян, передает агентство Новости-Армения. Он отметил, что Армению по этому показателю превосходят Казахстан, Россия, Азербайджан и Украина. Ниже Армении в рейтинге находятся Грузия, Молдавия, Таджикистан и Киргизия.Директор центра отметил, что согласно Всемирному докладу конкурентоспособности на 2006-07гг., Армения по индексу конкурентоспособности заняла 82 место среди 125 стран против 81 места в пред.г. В первую десятку в рейтинге, как сообщил директор, вошли Швейцария, Финляндия, Швеция, Дания, Сингапур, США, Япония, Германия, Нидерланды, Великобритания. «Индекс Армении во всемирном рейтинге составил 3,75, как и в пред.г. Изменение места Армении связано с тем, что при составлении доклада на 2005-06гг. исследования проводились в 117 странах, тогда как в 2006-07гг. в индекс включены уже 125 стран. Причем понижение при включении в рейтинг восьми новых стран всего на один пункт является неплохим показателем», – сказал он, подчеркнув, что большинство из включенных в рейтинг стран имели низкие экономические показатели.

Руководитель центра отметил, что Армения имеет относительно высокий показатель по реформированию и внедрению нововведений. Он также добавил, что Армения демонстрирует хорошие показатели по макроэкономике, в сфере высшего образования и подготовки кадров, плохие – в сфере развития бизнеса, технологического оснащения и подготовки.

Ергнян подчеркнул, что наилучшие показатели Армении зафиксированы в сфере здравоохранения и образования. «Показатели развития Армении соответствуют показателям развития развивающихся стран. А низкие показатели Армении отражают характер и особенности экономического развития, которое происходит за счет сфер сельского хозяйства и строительства, ориентированного только на местные рынки», – сказал он.

Впервые Всемирный доклад конкурентоспособности был опубликован в 1979г., тогда в него были включены 16 стран. Важнейшей составной частью доклада являются опросы руководителей компаний. Для составления доклада на 2006-07гг. в мире было опрошено 12 тыс. руководителей компаний, в Армении были опрошены 100 руководителей компаний. Армения > Приватизация, инвестиции > ria.ru, 27 сентября 2006 > № 52212

2100 профессоров и научных сотрудников Грузии получают государственную академическую стипендию. Об этом агентству Новости-Грузия сообщили в службе по связям с общественностью министерства образования и науки Грузии. В 2006г. на госпрограмму социальной защиты профессорско-преподавательского состава вузов и научных сотрудников из государственного бюджета выделено 4,5 млн. лари (2,5 млн.долл.).Доктора наук получают стипендию в 92 лари (50 долл.) в месяц, кандидаты наук – 69 лари (38 долл.). Стипендия будет начисляться в течение пяти лет тем профессорам и научным сотрудникам, которые не прошли по конкурсу и не заняли должность в вузах и в научных институтах, а также тем, кто уволился по собственному желанию. Срок приема заявок на получение госстипендии завершается 31 дек. Академические стипендиаты могут продолжить научную или педагогическую деятельность на договорной основе, а также принимать участие в конкурсе на получение государственного научного гранта. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 21 сентября 2006 > № 52493

Азербайджан. Конец второй республики (1988–1993 гг.).

Агаев Р., Али-заде З. Азербайджан. Конец второй республики (1988–1993 гг.). М.: издательский дом «Граница», 2006.

Резюме В книге Агаева и Али-заде азербайджанский национализм видится идеологией без национальной идеи, а потому предстает как своекорыстная и циничная борьба за власть. Закономерным итогом этой борьбы явилось то, что «Азербайджан обрел независимость, но остался без Карабаха, без демократии, без перспективы». Таков вывод авторов исследования.

Если бы в начале горбачёвской перестройки кто-то высказался за установление на постсоветском пространстве управляемой демократии, он подвергся бы беспощадному публичному осуждению. Тот факт, что советское общество, уставшее от пут жесткого авторитаризма, предпочтет демократические методы общественного устройства, считался само собой разумеющимся. Однако политическая практика элит – коммунистических старых и нарождавшихся новых – породила доминирование таких сил и идеологий, которые, по мнению одних, затормозили общественное развитие, а по мысли других, откровенно способствовали попятным процессам. В результате слабые институты демократии пали, раздавленные мощными каркасами неоавторитаризма. «Цветные» же революции, накатывающиеся то тут, то там на клановые постройки старой номенклатуры, вызваны к жизни объективными потребностями в переменах.

Разочарование особенно велико в странах Южного Кавказа, хотя социально-экономические ситуации в Азербайджане, Армении и Грузии на нынешнем этапе различны, равно как и перспективы общественного развития. Традиционный русский вопрос «Кто виноват?» задают здесь все: лидеры, интеллектуалы, политические организации самого разного толка; ответа же, политически ответственного, исторически объективного и по-человечески честного, нет.

Проанализировать противоречия, возникшие на пути от авторитаризма к демократии, от тоталитаристского мышления к глобалистскому, попытались азербайджанские ученые Расим Агаев и Зардушт Али-заде. Изданная в Москве их книга «Азербайджан. Конец второй республики» повествует об одном из самых интересных и противоречивых периодов новейшей истории Азербайджана – о драматических событиях 1988–1993 годов, связанных с борьбой за Нагорный Карабах, разрывом с Москвой, обретением независимости.

Перед нами – фрагмент живой истории, что помогает разобраться в специфике национальных устремлений, определить степень соответствия общества декларируемым благородным целям, оценить его готовность взять на себя ответственность за реализацию демократических проектов и создание национальных государственных образований.

Авторы книги не понаслышке знают то, о чем пишут: они были непосредственными участниками революционных событий в Азербайджане, хотя и стояли по разные стороны баррикад. Агаев работал в штабе правящей Коммунистической партии, в непосредственной близости от ее лидеров – Абдуррахмана Везирова и Аяза Муталибова. Али-заде отдавал все силы делу структуризации нарождавшегося национально-демократического движения, став одним из основателей Народного фронта Азербайджана (НФА) – фактического прародителя большинства ныне действующих в стране политических партий и движений.

Судьба авторов является яркой иллюстрацией свойственного Кавказу характера политической борьбы – сложного и зачастую бескомпромиссного. Зардушт Али-заде на собственном опыте убедился в ограниченности демократического потенциала движения, у истоков которого он стоял. Авторитарные методы НФА вполне гармонировали с непримиримым национализмом его лидеров. Расиму Агаеву суждено было потерять свободу в годы, когда под руководством Гейдара Алиева в независимой республике утверждались порядки, названные позже управляемой демократией. (В книгу включены некоторые главы докторской диссертации, написанные в застенках.)

По мнению исследователей, революционные преобразования в Азербайджане, как, впрочем, и в ряде других бывших советских республик, были в первую очередь обусловлены не перестроечными установками из Кремля, не усилиями диссидентского движения (его в Азербайджане не было и в помине), а социальным качеством общества, приведенного в движение волной армянского сепаратизма. Притязания Армении на Нагорный Карабах поразили самый нерв нации и пробудили пассионарность масс, став «…силой, перевернувшей самосознание законопослушного азербайджанского народа».

К тому времени в рядах компартии Азербайджана – единственной тогда организованной политической силы – начали появляться партийцы с критическими взглядами реформистского толка. Чуждые партийной функциональной элите и отвергнутые национал-демократией, они составляли меньшинство. «И в том, и в другом случае торжествовало высокомерие большинства». В результате компартия как политическая структура, осуществлявшая государственную власть, «оказалась блокированной радикальной демократией, ударным отрядом которой были националисты всех мастей».

По мысли авторов книги, если бы с подобным кризисом межнациональных отношений Азербайджану пришлось столкнуться, скажем, двумя десятилетиями раньше, то армянскому сепаратизму противостоял бы не националистический НФА, а космополитический Баку. И исход этой борьбы, равно как ее идейно-политические составляющие, мог быть иным.

Вовсе не случайно, считают исследователи, первыми в демократическое движение включились русскоязычные интеллектуалы. (Многие из них и сейчас составляют либеральное крыло азербайджанской интеллигенции, в отличие от радикальных националистов НФА, перешедших в разного рода карликовые партии, где они продолжают оппонировать и правящему режиму Алиевых, и находящимся в оппозиции либералам.) Народный фронт Азербайджана мыслился русскоязычными интеллектуалами как организация не националистическая, а демократическая; своих сторонников они готовили к эволюционным преобразованиям.

«Я мечтал об организации, управляемой патриотическими интеллектуалами, способными трезво анализировать ситуацию и принимать оптимальные решения, гарантирующие достижение целей перестройки, а именно – демократизацию, переход собственности из-под контроля номенклатуры под контроль трудящихся, свободу слова, многопартийность и честные выборы», – пишет Али-заде.

Однако оказалось, что «создавать НФА как союз самостоятельных организаций в Азербайджане было не из чего». Выяснилось также, что время интеллектуалов в Баку прошло. Радикальные националисты на первом же митинге потребовали, чтобы ораторы выступали исключительно на азербайджанском языке, и многие восприняли это требование как вполне патриотичное. На самом же деле таким нехитрым образом от общедемократического движения отсекалась вся русскоязычная часть населения: по-европейски образованные азербайджанцы представляли собой именно тот человеческий материал, который, собственно, и был ориентирован на общечеловеческие ценности.

Очень скоро радикалы-националисты просто закрыли Али-заде доступ к трибуне, ему и его сторонникам пришлось оставить ряды организации, которая продолжала считаться выразительницей народных чаяний. Пройдет совсем немного времени, и логика борьбы похоронит идею эволюционных преобразований. «Азербайджанское общество расколется на два яростно противостоящих лагеря. С одной стороны встанет стена партийно-хозяйственной номенклатуры, неспособной идти до конца путем перемен, с другой – разъяренная и кипящая масса. Инициаторы НФА или отсеются, или станут щепками на волнах стихии…»

В сущности, в Азербайджане, как, впрочем, и в некоторых иных регионах, произошло то, с чем в свое время столкнулось народное антимонархическое движение в Иране, когда, в частности, такие лидеры с либеральными воззрениями и западным образованием, как Аболхассан Банисадр и Мехди Базарган, были оттеснены толпой фанатиков, ведомой муллами. Ранее та же участь постигла Ахмеда Бен Беллу в Алжире. Идеи национализма куда более понятны широким массам, чем принципы демократии или либеральные воззрения.

Карабахский сепаратизм, в котором азербайджанцы увидели проявление извечной армянской экспансии, сыграл роль детонатора в пробуждении азербайджанского национализма. К этому времени в Баку развился и укрепился новый слой интеллигенции негородского типа: «За неполные 20 лет – с 1959 по 1987 год – численность городского населения возросла на 63 %» за счет переселенцев из азербайджанской глубинки. Доминирующая роль новых интеллигентов в описываемых событиях была предопределена тем фактом, что они составляли большинство в духовной и общественной жизни: в Академии наук, творческих союзах, вузах. В этом свете вполне логичным выглядит переход бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, генерала КГБ Гейдара Алиева под знамена национализма, благодаря чему и стало возможным его второе возвращение к власти. Еще до того как Абульфаз Эльчибей, лидер Народного фронта Азербайджана, передал ему отобранную у коммунистов власть, в лагерь опытного политика переметнулись многие вожди митинговых баталий. Так союз революционных националистов и экс-коммунистов покончил со второй республикой (первая – Азербайджанская Демократическая Республика – просуществовала с 1918 по 1920 год; вторая – Азербайджанская ССР – с 1920 по 1991 год, третья возникла в результате провозглашения суверенитета Азербайджана 18 октября 1991 года. – Ред.).

В книге Агаева и Али-заде азербайджанский национализм видится идеологией без национальной идеи, а потому предстает как своекорыстная и циничная борьба за власть. Закономерным итогом этой борьбы явилось то, что «Азербайджан обрел независимость, но остался без Карабаха, без демократии, без перспективы». Таков вывод авторов исследования.

Вместе с тем победивший национализм для многих в Азербайджане остается идеологией вчерашнего дня. Раскаты «цветных» революций, а также коммуникации в энергетической сфере, вызванные к жизни объективными потребностями мировой экономики, ведут к врастанию страны в мировой рынок, расширению интеграции с европейскими политическими системами и освоению их духовных ценностей. Так что в споре азербайджанских националистов и демократов последняя точка еще не поставлена.

С. А. Караганов - д. и. н., заместитель директора Института Европы РАН, председатель редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».

Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 12 сентября 2006 > № 2913926 Расим Агаев, Зардушт Али-заде

В Абхазии начался новый учебный год. В этот день впервые за парты сели 2 600 первоклассников. По данным министерства образования непризнанной республики, из 162 школ 13 - неполных средних и семь начальных. В Абхазии работают 63 абхазские, 51 русская, 39 армянских, 17-абхазо-русских и одна русско-армянская школы. Всего в Абхазии 27 тыс. учащихся.20 школ находятся в Гальском районе, из них две - городские.

В республике 21 дошкольное учреждение, в которых воспитывается 1584 детей.

В системе министерства образования Абхазии работают десять средних и начально-профессиональных учреждений. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 1 сентября 2006 > № 54170

Президент Грузии Михаил Саакашвили во вторник встретится с преподавателями и директорами центров профессионального образования. Об этом агентству Новости-Грузия сообщили в службе по связям с общественностью министерстве образования и науки Грузии.В 2006г. завершиться материально-техническая реабилитация 10 центров профессионального образования. C нового учебного года будет задействовано 3 профессиональных центра, а до конца года планируется открытие остальных. Центры будут расположены в Тбилиси, Рустави, Кобулети, Зугдиди, Ахалцихе и Кутаиси.

В 2007г. планируется открытие еще 10 центров. В центрах профессионального образования ежегодно будут получать образования от 4 до 8 тыс. чел. Для осуществления образовательной программы в Грузии с долгосрочным визитом пребывает группа американских экспертов профессионального образования. 6 американских экспертов из штата Оклахома до конца месяца будут проводить тренинги для 50 преподавателей и директоров 11 центров профессионального образования. Новые программы создаются в соответствии с интересами грузинских предпринимателей. Тренинги по подготовке преподавателей в сфере профессионального образования начались в Грузии 21 авг.

В 2006г. на профессиональное образование из госбюджета выделяется четыре млн. (2,2 млн.долл.). А в будущем эта сумма увеличится вдвое и составит восемь млн. лари. К 2009г. благодаря «Новой экономической инициативе» безработица в стране сократится вдвое, сообщили в пресс-центре. Программа развития профессионального образования Грузии осуществляется при поддержке агентства международного развития США (USAID). Грузия > Образование, наука > ria.ru, 29 августа 2006 > № 53298

На Тбилисском море (Тбилисское водохранилище) 3 сент. состоится заплыв, приуроченный к четырехлетнему юбилею с того дня, как грузинский историк и политолог Генри Купрашвили установил не имевший ранее аналогов мировой рекорд, переплыл пролив Дарданеллы со связянными руками и ногами, используя древнегрузинский военно-тренировочный стиль «колхури», передает агентство Новости-Грузия. Соревнование будет проходить под эгидой Ассоциации грузинских народных игр и национальных видов спорта и городской службой по спорту и туризму Тбилисской мэрии. Главным судьей соревнований будет Генри Купрашвили.Как сообщил Новости-Грузия президент Ассоциации грузинских народных игр и национальных видов спорта Дмитрий Дундуа, в соревновании примут участие 11-летние Нино Басилия и Темур Кобахидзе, 12-летние Ана Сичинава и Ираклий Шенгелия, 13-летняя Настя Гривач и другие юные спортсмены, которые переплывут Тбилисское море (протяженность заплыва 2 км.) также используя стиль «колхури», со связанными руками и ногами.

Купрашвили 30 авг. 2002г. переплыл за 3 часа и 15 минут пролив Дарданеллы, протяженностью в 12 км., со связанными в четырех местах руками и ногами. Заплыв проходил от порта Эджиабат до села Кепез в окрестностях Чанаккале. «К этому беспрецедентному событию до сих пор не ослабевает интерес мировой общественности», – отметил Дундуа. «Этим заплывом в истории человечества был создан совершенно новый особый психологический настрой. Известно, что прежде пребывание человека в водной стихии в связанном по рукам и ногам состоянии инстинктивно вызывало у него животный страх перед смертью. Генри Купрашвили своим примером опроверг этот укоренившийся синдром животного страха», – указал президент Ассоциации.

Он сообщил, что число желающих изучить грузинские виды плавания, как в Грузии, так и за рубежом огромно, о чем свидетельствуют и письма, полученные по электронной почте. Дундуа указал, что в связи с этим необходимо решить проблему подготовки тренеров, т.к. сегодня лишь 100 чел. в совершенстве владеют этими видами плавания. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 28 августа 2006 > № 53299

С сент. тек.г. в Ереване откроется Международный университет востоковедения «Ариа». Как сообщил агентству Новости-Армения заведующий кафедры иранистики Ереванского государственного университета профессор Гарник Асатрян, новый университет создан региональными и европейскими учеными и специалистами и зарегистрирован месяц назад. По словам Асатряна, Международный университет востоковедения «Ариа» является частным ВУЗом. В первое время университет будет работать на уровне магистратуры и аспирантуры, в основном будут действовать факультеты востоковедения, в частности, иранистики, арабистики, тюркологии и индоведения. Асатрян сообщил, что в университете будут преподавать как армянские и иранские преподаватели, так и ученые из Грузии, России, стран Западной Европы и США.Обучение в новом университете будет вестись на армянском, русском и английском языках. Студенты будут изучать иностранные языки, в частности, персидский, арабский, немецкий и французский. «Открытие университета «Ариа» очень важно, т.к. это единственный международный научно-образовательный центр в Армении, который в основном будет принимать зарубежных студентов, в частности из Ирана, Ирака, из стран Кавказа и Центральной Азии», – подчеркнул Асатрян. Завкафедры иранистики ЕГУ также добавил, что данное событие имеет очень большое значение для Армении, стимулирующее развития страны в экономической, политической и культурной сферах. Армения > Образование, наука > ria.ru, 31 июля 2006 > № 53116

В ближайшее время в Московском государственном лингвистическом университете появится кафедра грузинского языка. Об этом сообщил преподаватель кафедры политологии лингвистического университета Илья Шершнев на пресс-конференции в международном пресс-центре «Новости» в Тбилиси. Шершнев вместе со студентами университета принимал участие в грузино-российском семинаре «Вместе в будущее».Шершнев не исключил, что, кроме грузинского, в университете будут изучать молдавский язык и языки стран Прибалтики. «В перспективе студенты будут иметь возможность изучать языки всех стран ближнего зарубежья», – уточнил он. В течение 10 дней в Кобулети (Аджария) проходил грузино-российский семинар «Вместе в будущее», на котором студенты (будущие дипломаты) из Москвы и Тбилиси пытались смоделировать российско-грузинские отношения в ближайшей и долгосрочной перспективе.

Идея семинара, по словам организаторов, очень проста – будущие дипломаты двух стран сейчас должны найти общий язык. Самый первый день, когда студенты встретились друг с другом, показал, что молодое поколение России и Грузии «очень смутно представляет культуру и историю друг друга». На занятиях студенты постарались рассказать друг другу о своих странах, понять друг друга, они моделировали будущие отношения между Россией и Грузией, говорили о роли СМИ в кавказских конфликтах.

«Нам удалось найти общий язык и наладить отношения. Мы не хотим конфликтов, а хотим дружить друг с другом», – говорит Нино Кереселидзе, студентка Грузинского государственного университета имени Чавчавадзе.

По словам российских студентов, «мы хотели убедиться, что не существует напряженности между простыми грузинами и русскими». «Мы в этом убедились. Грузия очень гостеприимная и дружелюбная страна, а все конфликты возникают из-за того, что государства не прислушиваются к своим народам», – считает российский студент Евгений Хренов.

Студенты убеждены, что российско-грузинские отношения должны развиваться не по деструктивному, а по конструктивному сценарию через «налаживание диалога, поиск компромиссов и создание институтов общественной дипломатии».

Одним из таких институтов, по их мнению, могла бы стать международная молодежная организация грузино-российской дружбы.

«Такая организация могла бы эффективно содействовать укреплению добрососедских отношений между нашими странами, сохранению традиционных ценностей, культуры и веры», – говорится в принятом по итогам работы семинара совместном обращении студентов к каталикосу Всея Грузии Илие Второму и патриарху Московскому и всея Руси Алексию Второму. «Если духовные лидеры прислушаются к нашему обращению, то это будет первый шаг на пути урегулирования сложившейся ситуации», – считает Шершнев.

Семинар организован Кавказским центром стратегических исследований в рамках совместной программы Совета экспертов СНГ и Балтии «Вместе в Будущее!». В семинаре принимали участие по 10 студентов Московского государственный лингвистического университета и Грузинского государственного университета имени Чавчавадзе, а также пятеро студентов из Батумского государственного университета. Грузия. ЦФО > Образование, наука > ria.ru, 30 июля 2006 > № 41339

В министерстве образования и науки Грузии во вторинк состоялась церемония награждения победителей школьных олимпиад. Об этом сообщили в пресс-центре министерства образования и науки Грузии. Победителями конкурсов по точным и естественным наукам, состоявшихся во всех школах страны при поддержке министерства образования Грузии, стали 117 учеников из 38 школьных команд, которые будут награждены специальными дипломами и денежными премиями. Победители командных проектов получат по 600, 400 и 200 лари (333, 222 и 111 долл. соответственно).Министерство образования и науки Грузии профинансирует участие 15 победителей в международных школьных олимпиадах по математике (Словения, 16-19 июля), физике (Сингапур, 7-17 июля) и информатике (Мексика, 13-20 июля). В минобразования сообщили, что «участвующие в конкурсе команды и ученики представили исследовательские и прикладные групповые проекты творческого характера, где были отражены знания, полученные в рамках различных дисциплин». В тек.г. число участников олимпиад по математике, физике и информатике возросло в четыре раза по сравнению с пред.г. и составило 6 тыс. учеников. В министерстве отметили, что это показатель возросшего внимания к образованию у учащихся. Грузия > Образование, наука > ria.ru, 4 июля 2006 > № 53261