Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

ЮДАЕВА: ЭКОНОМИКА РФ МОЖЕТ РАСТИ НА 3,5-4% В ГОД

Для таких темпов роста нужны структурные преобразования, считает глава экспертного управления администрации президента

У российской экономики есть потенциал роста на 3,5-4% в год, но для этого нужны структурные преобразования, сказала в интервью Russia Today шерпа РФ в G20, руководитель экспертного управления администрации президента Ксения Юдаева. В частности, по ее мнению, необходимо улучшение инвестиционного климата, а также относительно благоприятные темпы роста в ЕС, США и Китае.

Она полагает, что российская экономика сейчас претерпевает структурные изменения, по большей части связанные с замедлением роста всей мировой экономики и изменением модели ее развития. Юдаева пояснила, что прежняя модель основывалась на росте доли заемного капитала и потребительском буме в некоторых странах. Глава экспертного управления отметила, что экономика России сейчас работает с полной загрузкой. По ее оценке, страна достигла "предельного уровня использования своих возможностей". С учетом низкого уровня безработицы можно говорить о том, что традиционные факторы роста уже исчерпаны, пояснила Юдаева. "Теперь нам следует развиваться за счет роста производительности и повышения эффективности капиталовложений, а не за счет использования еще не задействованных возможностей", - считает она.

В то же время Юдаева предполагает, что обвала, подобного 2008 году, "в ближайшие несколько кварталов" не повторится, поскольку развитые страны приняли определенные меры для предотвращения таких ситуаций. По этой причине побочные эффекты подобных событий не отразятся на РФ, считает она.

Ранее замминистра экономического развития Андрей Клепач сообщал, что экономика РФ в этом году может вырасти на 3,3% вместо официального прогноза в 3,6%.

Пираты напали на судно в Гвинейском заливе у берегов Нигерии и похитили трех моряков, передает в четверг агентство Рейтер.

По данным агентства, нападение было совершено на зарегистрированный в Малайзии буксир Armada Tuah 22 в 90 километрах от порта Брасс (штат Байелса). Среди похищенных капитан судна, старший механик и его помощник. Источник в нигерийской службе безопасности сообщил, что один из похищенных моряков является гражданином Индонезии.

В середине февраля в этом же районе пираты напали на судно того же типа - Armada Tuah 101 - и похитили шесть членов экипажа, в том числе гражданина РФ. Через неделю моряки были освобождены.

В настоящее время в плену у нигерийских пиратов находятся еще двое российских моряков с британского сухогруза Esther C. Они были захвачены в плен 7 февраля.

Туроператоры и представители туристических служб Ирана предлагают вниманию посетителей достопримечательности своей страны на 47 ярмарке туризма ITB, которая была официально открыта во вторник вечером в Берлине, сообщает агентство IRNA.

На этом пятидневном мероприятии, которое предоставляет полный обзор всех продуктов, связанных со свободным отдыхом, либо с деловым путешествием, присутствуют и многочисленные туристические компании Ирана.

Чтобы принять участие в самой крупной торговой туристической ярмарке в мире, охватившей 26 павильонов, регистрацию прошли, в общей сложности, 10 086 туристических групп от 188 стран.

Среди тем ярмарки этого года присутствуют как экологический и социально ответственный туризм, так и путешествия по городам.

Индонезия была выбрана в качестве страны-партнера туристической ярмарки ITB на этот год.

Высококлассная выставка примет приблизительно 170 тысяч гостей, среди которых 100 тысяч экспертов по путешествиям и туризму.

Иран. Германия > Миграция, виза, туризм > iran.ru, 7 марта 2013 > № 772386

Протекционизм на стальных рынках-2013: много дыма, мало огня

Растущий избыток стали на мировых рынках в условиях стагнирующего потребления вновь провоцирует всплеск торгового протекционизма. В конце 2012 – начале 2013 гг. количество новых антидемпинговых расследований значительно возросло, однако массовых торговых войн, скорее всего, не будет – в этом не заинтересованы ни страны группы G20, ни главный их «раздражитель» - Китай.

Отмечаемый с конца минувшего года рост применения протекционистских мер в секторе металлопродукции в мире во многом имеет эмоциональный характер. Во многих странах недовольны тем, что именно сейчас, когда стальное потребление стагнирует, сталекомпании вынуждены останавливать заводы и увольнять рабочих (наибольший размах этот процесс набрал в Евросоюзе), китайская сталь находит возможности для наращивания продаж практически на всех рынках.

В связи с этим, в последние месяцы отмечается резкий рост напряженности в торговле между Китаем и его основными торговыми партнерами – Евросоюзом, США и Японией.

В то же время, не стоит расслабляться также и другим крупным экспортерам, в частности, России и Украине, которые могут пострадать вследствие «цепной реакции» закрытия рынков.

Глобальная сталеторговля-2013: доступных рынков все меньше

В минувшем году объемы торговли сталью, по информации аналитической группы Металл-Эксперт, выросли на 2% и составили 370 млн. т. Этот показатель в целом коррелирует с увеличением мирового производства (+1%) и потребления (+2%). По оценкам Металл-Эксперт, основными тенденция мировой сталеторговли в 2012 г. стали: рост экспортных поставок стали из КНР (на 16%), наращивание экспортных поставок со стороны крупнейших экспортеров (за исключением Украины, Бразилии, ряда стран ЕС), снижение импорта со стороны развитых стран (исключение США, которые увеличили импорт на 16%), основной прирост импорта обеспечили развивающиеся страны Азии (Таиланд, Индонезия, Малайзия, Филиппины), небольшой прирост импорта показали страны Восточной Европы.

Крупнейшие нетто-экспортеры в 2012 г., млн. т:

Источник: данные ISSB, расчеты автора

По предварительным оценкам, нетто-экспорт Китая в 2012 г. превысил 37 млн. т, на 2-е место опустилась Япония с показателем 34 млн. т, на 3-м месте – Украина (20 млн. т), на 4-м – Россия (19 млн. т).

Крупнейшие нетто-импортеры в мире – США, у которых превышение импорта над экспортом в 2012 г. составило 18 млн. т, Мексика, ряд стран Азии (Таиланд, Вьетнам, Индонезия), Ближнего Востока и Северной Африки (Турция, ОАЭ).

Из указанных стран только Мексика, Таиланд и Индонезия в минувшем году существенно нарастили закупки импортной металлопродукции. Пока остается открытым «окно» в Индию, у Канады и Турции рост незначителен, а ЕС, Корея и Китай активно снижают импорт.

Евросоюз выпал из числа нетто-импортеров еще 2011 г., за минувший год его нетто-экспорт вырос до 12 млн. т. Учитывая очень сложную ситуацию на рынке ЕС (избыток мощностей на фоне стагнации спроса), в ближайшие 2-3 года говорить о росте поставок в этом направлении не приходится. Более того, проблемы европейских сталепроизводителей создают подходящий фон для роста антидемпинговых расследований против импорта, и не только китайского.

За 11 месяцев ЕС-27 сократил импорт (из стран – не членов Евросоюза) длинномерной и плоской металлопродукции по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 31%, до 12,903 млн. т.

Ввоз металлопродукции по крупнейшим странам-импортерам, млн. т:

Источник: данные ISSB

У китайского экспорта стали в 2012 г. (данные за 11 месяцев) наибольший рост отмечен в сегменте катанки (на 80% к АППГ, до более чем 5 млн. т), а также горячекатаной полосы (на 83%, до 5 млн. т). Экспорт г/к широкого листа вырос на 11,6% до 5,5 млн. т и бесшовных труб выросла на 9% до 4,8 млн. т. Экспорт листов и рулонов с покрытием за 11 месяцев 2012 г. снизился на 1%, до 9,9 млн. т.

На фоне замедления темпов роста спроса на сталь в КНР (в 2012 г. – 3%, в 2013 г. – до 4%), рост экспорта металлопродукции единственным выходов избежать остановки производств. Массовое сокращение производства весьма нежелательно, поскольку обострит проблему занятости и спровоцирует социальные волнения. Таким образом, китайский экспорт будет расти и в 2013-м году, однако уже более скромными темпами.

Учитывая растущее недовольство поступающими на все свободные рынки значительными объемами дешевой китайской стали, в текущем году рост экспорта из КНР составит около 10%.

Основной конкурент китайского стального экспорта на мировых рынках (с точки зрения объемов) – японский – в 2012 г. прирос всего на 1%, до 42 млн. т. Российский стальной экспорт в 2012 г., по предварительным данным, вырос до 25 млн. т, украинский – упал на 7%, до 22,5 млн. т.

Учитывая, что в текущем году глобальный рост стального потребления составит не более 3%, объем мирового экспорта увеличится максимум на 1%. Тем немногими рынками, где будет расти спрос и возможно импорт, будут Северная Америка, Ближний Восток и Северная Африка, Индия и страны АСЕАН, СНГ, прежде всего, Россия.

Рост протекционизма – будет или уже есть?

Как известно, мировая экономика находится в далеко не лучшей форме. Такой важный показатель как глобальная торговля, в 3-м квартале по сравнению со 2-м сократился, в целом за 2012 г. рост мировой торговли составил 2,5% (в 2011 г. – 5%). К примеру, Бразилия в 3 квартале снизила импорт и экспорт на 6,8% и 0,6% соответственно, Германия – на 1% и 0,7%, Италия – на 0,9% и 1% соответственно, Япония – на 2,3% и 5,8%, Россия - на 0,6% и 1%, США – на 3,1% и 0,5% соответственно.

Перспективы нынешнего года остаются весьма неопределенными. По оценкам ВТО, в 2013 г. прогнозируется прирост глобальной торговли в 4,5%, однако выйти на этот весьма оптимистический показатель будет непросто. На фоне рецессии в экономике ЕС и ослабления роста в Китае высок риск новой волны торгового протекционизма. Генеральный директор ВТО Паскаль Лами, характеризуя ситуацию в 2012 г., заявил, что роста темпов введения новых ограничительных торговых мер со стороны стран группы G-20 пока не наблюдается, однако сейчас, во время серьезных экономических трудностей, количество торговых трений растет. Лами призвал правительства G-20 «удвоить свои усилия, чтобы сохранить свои рынки открытыми, что является и способом противодействия замедлению мирового экономического роста».

Всего в 2012 г. в мире, по данным ВТО, инициировано 114 антидемпинговых расследований (155 в 2011 г.), из которых на сектор «Металлы» пришлось 58 (и 53 в 2011-м).

В 2012 г. (за 1-е полугодие) Китай лидировал по количеству инициированных по отношению к его продукции расследований – 30. Далее следуют Корея – 15, Тайвань – 12, Япония – 5. По российской продукции инициировано 3 новых расследования, по украинской – 2. Всего за полгода инициировано114 новых расследований по сравнению с 155 за предыдущий, 2011 год.

Главная жертва

По предварительным данным, за весь 2012 год по отношению к китайской продукции было инициировано 53 расследований, которые затрагивают объем поставок в 24,2 млрд. долл. Это в семь раз больше, чем в 2011 г.

Китай был и остается крупнейшей в мире жертвой антидемпинговых расследований, начиная с 1995 г. По ряду оценок, с 2003 г. по сентябрь 2012 г. в отношении демпингового и субсидируемого экспорта из страны велось 758 дел, стоимость поставок в рамках данных расследований превышает $ 68 млрд. Основные преследователи китайского экспорта – это его же основные торговые партнеры – ЕС и США.

Американские сталепроизводители, традиционно воспринимающие китайскую сталь как основную проблему для своего рынка, жалуются, что несправедливая конкуренция со стороны КНР вынуждает их закрывать заводы и сокращать рабочие места.

Европейская Комиссия считает, что Пекин незаконно субсидирует китайских производителей стали. Сейчас в ЕС расследуется 21 дело о демпинговых или субсидируемых поставках продукции из КНР, на ряд позиций уже введены предварительные пошлины, что немало разозлило Пекин. Наиболее болезненным стало проводимое европейцами расследование против солнечных батарей из КНР, которое может стоить утраты поставок стоимостью 21 млрд. евро.

Китай считает это дело проявлением торгового протекционизма, дав понять Евросоюзу, что это дело может спровоцировать торговую войну и повлиять на развитие солнечной энергетики в мире.

«Третий фронт» против Китая открыла Япония, которая направила на Китай жалобу в ВТО, оспаривая недавно введенные антидемпинговые пошлины на поставки японских бесшовных труб из нержавеющей стали.

К слову, в 2012 г. в апелляционный орган ВТО поступило 27 жалоб, максимальное за 10-летний период количество.

Северная Америка

В США опасаются, что рост импорт сталепродукции из КНР помешает восстановлению американской стальной отрасли, которая в 2012 г. увеличила объемы производства и экспорта.

В то же время, в минувшем году среднемесячный объем импорт из КНР составил почти 123 тыс. т по сравнению с 95 тыс. за 2011 г.

С января по октябрь 2012 г. отмечен почти 31% рост китайского экспорта в США, которые является 8-м крупнейшим рынком для китайского экспорта в минувшем году.

Китай недавно заявил, что правительство США с 2006 г. инициировало более 30 компенсационных пошлин в отношении китайской продукции - в том числе стальных труб, алюминиевых профилей и труб нефтяного сортамента - что влияет на более чем $ 7,3 млрд.

Напомним, что в марте 2012 г. президент Обама подписал закон, дающий Министерству торговли США власти применять дополнительные ограничения против демпингового и субсидированного экспорта из стран с нерыночной экономикой, таких как Китай.

В целом, 92% от всех расследований, проводимых в США за последние 5 лет, пришлось на импорт из азиатских стран. На антидемпинговые расследования в отношении Китая приходится от 50 до 60% от общего числа торговых претензий в Штатах.

Среди стран-не входящих в НАФТА, показавших наибольшее увеличение экспорта в США в минувшем году, отметим также Бразилию (увеличение среднемесячного объема поставок с 231 до 302 тыс. т), Корею (с217 до 290 тыс. т), Японию (с 152 до204 тыс. т), Россию (со 109 до 172 тыс. т) и Турцию (с 54 до 107 тыс. т).

К слову, в настоящее время близки к завершению переговоры между США и Россией о пересмотре действующих соглашений, регулирующих поставки тонкого и толстого горячекатаного стального проката из России в США. В начале декабря 2012 г. Минэкономразвития РФ и Минторговли США уже подписали протокол о внесении изменений в соглашение о приостановлении антидемпингового расследования в отношении некоторых видов горячекатаной плоской углеродистой сталепродукции из РФ.

В ближайшее время ожидается принятие решения по введению компенсационных тарифов по импорту в США труб для нефтяных скважин. Размер пошлины составит от 10,36 до 15,78%, и затронет поставки объемом в около $ 2,7 млрд. Сегодня 50% произведенных в КНР труб нефтяного сортамента экспортируется в США.

По предварительной информации, скоро начнется расследование в отношении импорта южнокорейских сварных труб OCTG, инициаторами которого являются US Steel, Tenaris и Vallourec. В прошлом году Южная Корея поставила около 841 тонн сварных OCTG на рынок США.

В Мексике по заявлению Ternium в октябре начато антидемпинговое расследование по импорту холоднокатаной листовой стали с шириной выше 600 мм и толщиной менее 3 мм из Южной Кореи (POSCO, Hyundai Hysco и Dongbu Steel). На южнокорейские поставки приходится 50% от общего объема импорта этой продукции в Мексику.

В ноябре по просьбе Tamsa начато расследование импорта китайских бесшовных стальных труб за период с 1 апреля 2011 года по 31 марта 2012 г.

В июле Мексика распространила действующие в стране компенсационные пошлины на импорт широколистового проката (29,3%) на ввоз продукции из РФ, в частности, производства «Северстали».

В январе 2013 г. представители мексиканской стальной ассоциации Canacero на встрече с министром экономики попросили защиты от несправедливого импорта стали в страну. На фоне роста внутреннего стального спроса (в минувшем году оценочно на 6%) выплавка стали в стране снизилась на 0,5%, а увеличение потребления спровоцировало увеличение импорта. За 11 месяцев 2012 года импорт готовой стальной продукции в Мексику из других стран вырос по сравнению с АППГ на 29% - до 5,5 млн. т.

Основные а/д расследования в регионе во 2-й половине 2012 г.:

* в декабре Минпромторг Бразилии исключил РФ из списка стран, в отношении которых проводится расследование в отношении толстого листового проката.

Латинская Америка

По данным Alacero, с января по сентябрь 2012 г. стальной импорт из Китая в Латинскую Америку вырос на 15%, составив 3,2 млн. т. Крупнейшими импортерами китайской металлопродукции из латиноамериканского региона оказались Бразилия (649,8 тыс. т), Чили (576,6 тыс. т) и Перу (491,5 тыс. т). На эти страны пришлось 54% от общего китайского импорта.

В некоторых странах региона импортная китайская продукция покрывала свыше 20% видимого стального потребления. Например, в Венесуэле – 32%, в Чили – 25%, в Перу – 24%, в Эквадоре – 20%

В Бразилии, которая является ведущим импортером в регионе, в последнее время усилились призывы местных металлургов к активизации расследований по отношению к демпинговым поставкам.

В течение 2012 г. был инициирован ряд расследований, в частности по толстого листовому прокату, «нержавейке» и трубам. Правда, одновременно с этим секретариат внешней торговли (Secex) прекратил без установления каких-либо антидемпинговые расследования в отношении импорта плоского проката с покрытием и х/к рулонного проката из аустенитной нержавеющей стали.

В сентябре бразильское правительство временно подняло до 25% пошлину на импорт 100 наименований продукции из нескольких секторов, включая сталь (группы кодов 7208; 7213; 7217; 7219; 7222; 7225; 7229), в целях поддержки местной промышленности. В частности, это коснется таких видов продукции как горячекатаные рулоны, толстый лист, катанка, листовая и рулонная нержавеющая сталь, трубы, катанка и проволока.

Недавний опыт доказывает, что волны протекционизма сильно дестабилизируют «нормальные» торговые потоки и в конечном счете вредят как экспортерам, так и импортерам. Однако локальные торговые войны все же будут – учитывая накал страстей в стальном экспорте, который уже давно приобрел едва ли не политический характер.

Пока главные стороны нынешнего витка торговых противоречий – США, ЕС, Япония и Китай – пытаются не накалять обстановку, публично заявляя о том, что никаких торговых войн нет и не будет. По крайней мере, страны – члены группы G20 (Аргентина, Австралия, Бразилия, Канада, КНР, Франция, Германия, Индия, Индонезия, Италия, Япония, Мексика, РФ, Саудовская Аравия, ЮАР, Корея, Турция, Великобритания, США, ЕС) заявляют, что твердо намерены воздерживаться от протекционизма и опровергают намерения принимать «явные или скрытые меры» по защите внутреннего рынка и субсидированию экспорта.

Азия

Индия в июле 2012 г. увеличила таможенную пошлину на легированную бором сталь с 5% до 7,5%. Данное решение в большей степени коснется на поставки данной продукции из Китая и России. Ранее, в марте пошлина на ввоз нелегированной стали была увеличена также с 5%до 7,5%.

Уже в январе 2013 г. принято решение ввести 20% импортный налог на поставки нержавеющей стали из Китая.

В ассоциации АСЕАН, объединяющей 11 стран Юго-восточной Азии, весьма обеспокоены растущим импорт из КНР. В январе 2013 г. 6 региональных стальных ассоциаций (Малайзии, Индонезии, Филиппин, Сингапура, Таиланда и Вьетнама) заявили, что нормы соглашения о свободной торговле с Китаем должны быть пересмотрены из-за сильного притока металлопродукции из КНР в АСЕАН в течение последних трех лет.

Только за девять месяцев 2012 года экспорт стальной продукции из Китая в АСЕАН увеличился на 47% по сравнению с аналогичным периодом в 2011 г. – до 9,1 млн. т. Доля металлургической продукции из Китая в общем стальном импорте АСЕАН возросла с 10% в 2009 г. до 17% в 2010 г., 18% в 2011 и 23% в первой половине 2012 г.

АСЕАН является крупным нетто-импортером стальной продукции, не будучи самодостаточным в поставках полуфабрикатов из стали и высокотехнологичной стальной продукции.

В отличие от Японии и Южной Кореи, которые экспортируют главным образом высокого класса стальную продукцию, которую не производят в АСЕАН, китайский экспорт представляет собой в основном коммерческие сорта, которые находятся в прямой конкуренции со стальной продукцией, производимой в странах АСЕАН.

Указанные 6 стран договорились принимать необходимые решения по защите национальных металлургических секторов как внутри самих государств, так и совместно.

В Индонезии все идет к введению антидемпинговых пошлин на импорт х/к проката из 5 стран. Расследование, проводившееся по просьбе Krakatau Steel, факт демпинга установило и местный антидемпинговый комитет Кади рекомендовал введение антидемпинговых пошлин в размере до 74%. Решение будет принимать правительство, которое подвергается давлению со стороны импортеров, в частности автопрома, по мнению которых, введение пошлин на ввоз данной продукции нанесет вред местному автопрому.

По предварительным данным, самая низкая ввозная пошлина в размере 5,9% будет взиматься с тайваньской компании, в то время как самый высокий тариф в 74% получат несколько китайских компаний.

Напомним, что в октябре министерство финансов ввело антидемпинговые пошлины на стальной горячекатаный прокат из Китая (10,4%), Сингапур (12,3%) и Украины (12,5%).

В настоящее время готовится расследование по импорту широколистового проката шириной 600 мм или более, с гальваническим или другим покрытием.

Правительство Малайзии с 1 февраля 2013 г. отменило освобождение от пошлин 18 марок видов сталепродукции для противодействия импорту дешевой стали. По итогам расследование импорта стальной катанки из 5 стран найдены доказательства демпинга, принято решение о введении предварительной антидемпинговой пошлины в пределах от 5,56% до 33,62%.

Сразу несколько расследований начато в Таиланде, а министерство финансов Вьетнама намерено на 5-10% повысить тарифы на импорт некоторых стальных изделий.

Основные а/д расследования в регионе во 2-й половине 2012 г.:

В Евросоюзе, согласно данным ЕС, на конец 2012 г. действовало 102 антидемпинговые и 10 компенсационных мер, еще 61 исследование находилось в активной фазе, из которых 19 инициированы в текущем году. В минувшем году уже введены 9 временных и 3 постоянные ограничительные меры по начатым расследованиям. В то же время, без приятия каких-либо мер было завершено 9 расследований.

Кроме того, по итогам проведенных 37 пересмотров действующих мер были отменены 10, остальные продолжать действовать.

Наиболее серьезные разногласия у ЕС сейчас с Китаем, который европейцы обвиняют в предоставлении незаконных субсидий компаниям-экспортерам. Еврокомиссия расследует 21 случай демпинга и субсидий с участием КНР, для которой ЕС является крупнейшим торговым партнером.

Расследования, инициированные в ЕС в течение года:

Источник: ЕС

В ближайшее время будут введены постоянные 5-летние пошлины размером до 52% на импорт стали с органическим покрытием (см. табл. 6). Этот шаг обеспечит поддержку европейским металлургам, таким как ArcelorMittal и ThyssenKrupp, которые в настоящее время находятся в очень сложном положении из-за ослабления рыночного спроса. Как утверждают в ЕК, Китай помогал производителям сталей с органическими покрытиями получить доступ к сырью и материалам по ценам ниже рыночных.

В 2012 г. спрос на сталь в ЕС составил всего 150 млн. т при мощностях в 210 млн. т, избыток производственных мощностей оценивается в 25%.

Эксперты же говорят, что это дело может иметь более широкие последствия для целого ряда отраслей промышленности Европы. Признание факта, что Китай субсидирует производство и экспорт проката, ключевого компонента для выпуска многих видов металлоемкой продукции, может повлечь претензии к широкому спектру товаров из КНР на рынке ЕС – от автомобилей до бытовой техники.

В то же время, возможные ответные действия со стороны Китая могут спровоцировать полномасштабную торговую войну.

Следует также отметить, что в октябре 2012 г. Европейский Союз одобрил новую систему тарифных преференций для наименее развитых стран. Согласно ней, такие страны получать самые низкие импортные тарифы, в т.ч., на стальную продукцию.

Основные а/д расследования в ЕС во 2-й половине 2012 г.:

Ближний Восток и Северная Африка

Турция в конце декабря объявила об изменениях в размерах пошлин на ряд плоских стальных изделий, используемых преимущественно в производстве трубной продукции: с 1 января увеличены с 0 до 10% тарифы на ввоз плоских полос и стержней содержащих менее 0,25% углерода (ТН ВЭД 7211.23.30.00.21); с 0 до 10% на плиты шириной не более 500 мм (ТН ВЭД 7211.14.00.21.12 и 7211.14.00.29.12); с 3 до 6% на плоский прокат листовой из легированной стали шириной 600 мм или более (ТН ВЭД 7225.30.90.00.00 и 7226.99.70.00.00)

С 2% до нуля были снижены, пошлины для плоского проката из нержавеющей стали толщиной 4,75 мм или более, содержащие более 2,5% никеля (ТН ВЭД 7219.12.10.00.11 и 7219.13.90.00.19) .

В январе-ноябре 2012 года Турция импортировала в общей сложности 871 тыс. т плоского проката, на 19,5% выше АППГ.

В Иордании будут введены пошлины на импорт арматуры (ТН ВЭД 7213 и 7214), расследование по которым было начато в апреле 2012 г. Тем самым правительство намерено обеспечить возможность для конкуренции отечественным производителям.

Объединенные Арабские Эмираты с 5 января 2013 г. взимают таможенные пошлины на импорт строительного проката из Турции. Это стало болезненным ударом для турецких компаний, для которых рынок ОАЭ является одним из крупнейших. До последнего времени, пока турецкая арматура ввозилась беспошлинно, объем их поставок составлял более 100 тыс. т в месяц.

В свою очередь, местные производители во главе с крупнейшим из них Emirates Steel Industries надеются уже в январе нарастить производство на фоне удорожания импорта.

Правительство Египта с декабря 2012 г. облагает турецкую арматуру пошлиной в размере 6,8%. Местный рынок также важен для турецких компаний – годовой объем поставок на него колеблется в пределах от 500 до 800 тыс. т. На Турцию приходится около 85% от импорта арматуры в Египет. Импортная пошлины будет взиматься в течение ближайших семи месяцев и составит минимум $49/т, что уравняет в цене турецкую и местную продукцию. Все попытки турецкого правительства договориться об отмене или снижении пошлины успеха не имели.

Еще одним ударом по турецкому экспорту может стать возможное введение в Марокко пошлин на импорт арматуры и катанки, а также горячекатаного плоского проката, по которым в настоящее время продолжается расследование.

Пока нет плохих для экспортеров новостей из Алжира, правительство которого в начале 2013 г. обещает отменить 15% импортную пошлину на заготовки.

Основные а/д расследования в регионе в 2012 г.:

Австралия и Океания

Весьма жесткий прессинг по отношению к импорту в 2012 г. начала Австралия. В июле введены антидемпинговые и компенсационные пошлины на импорт полых структурных профилей (HSS), импортируемые из Китая, Южной Кореи, Малайзии и Тайваня. В октябре отменены пошлины на импорт этой продукции из Таиланда.

В декабре 2012 г. введены временные а/д пошлины в размере от 2,6% до 15,45% на горячекатаные рулоны (группа ТН ВЭД 7208) из Японии, Южной Кореи, Малайзии и Тайваня.

Кроме того, в ноябре ведущей местной компанией BlueScope инициировано расследование в отношении импорта оцинкованной стали из Китая, Кореи и Тайваня по итогам которого возможно введение компенсационных пошлин (ТН ВЭД 7210.4900, 7210.6100 и 7212,3000).

Игорь Жигир

ИНДОНЕЗИЙСКИЙ ЗАКАЗЧИК SSJ100 ПРЕКРАТИЛ ПОЛЕТЫ

Авиакомпания Kartika Airlines ранее подписала контракт на поставку 30 Sukhoi SuperJet-100 за 900 млн долларов

Заказчик 30 российских Sukhoi SuperJet-100 - индонезийская авиакомпания Kartika Airlines прекратила полеты, пишут "Ведомости".

По данным издания, авиаперевозчик договорился о поставках SSJ100 еще в 2010 году. Сумма сделки с российской компанией "Гражданские самолеты Сухого" (входит в ОАК) составила 900 млн долларов. Сторонам оставалось договориться только о финансовом обеспечении сделки. Как рассказал газете источник, близкий к Объединенной авиастроительной корпорации, индонезийцы так и не смогли подтвердить свою материальную состоятельность. В связи с этим исполнение контракта было отложено, сообщили изданию в пресс-службе ОАК, ссылаясь на слова президента компании Михаила Погосяна.

По словам главреда портала Avia.ru Романа Гусарова, контракт с Kartika с самого начала был мифическим. "Не может авиакомпания увеличить одним контрактом парк в 10 раз", - сказал он, объяснив, что у Kartika Airlines было всего три самолета: два Boeing 737-200 и один McDonnell Douglas MD-83. Эксперт также рассказал изданию, что у "Сухого" это уже не первый сорвавшийся контракт. По его словам, причина та же - прекращение деятельности компаний ("Кубань", лизинговая компания ФЛК и Malev). Между тем газета отмечает, что у российской компании есть и стабильный заказчик - авиакомпания Sky Aviation, которая планирует купить 12 самолетов. На прошлой неделе она получила первый лайнер. Также "Сухой" сотрудничает с "Аэрофлотом" и мексиканским Interjet. Всего же у ОАК есть контракты на поставку 179 SSJ100 каталожной стоимостью 5,4 млрд долларов.

Ранее Счетная палата России выразила опасение, что проект Sukhoi Superjet-100 может оказаться под угрозой срыва. Так, чистый убыток "Гражданских самолетов Сухого" за 2009 год достиг 1,3 млрд рублей, чистая прибыль в 2010 году - 49,9 млн рублей. За первые шесть месяцев 2012 года компания опять получила убыток в 100 млн долларов. Многие эксперты согласны с прогнозами СП. По их словам, приходиться сомневаться в успехе новинки после подведения итогов последних авиасалонов и авиакатастрофы, которая произошла в Индонезии во время демонстрационного полета Superjet.

Силы безопасности Малайзии при поддержке штурмовиков ВВС предприняли во вторник массированную операцию против боевиков с юга соседних Филиппин, пытающихся силой вернуть малайзийский штат Сабах на севере острова Калимантан (Борнео), сообщает малайзийская газета Star.

По заявлениям властей, операция "привела к полному разгрому" боевиков. "Полиция вела с ними переговоры в надежде на то, что они мирно покинут (Малайзию), но наша попытка избежать кровопролития провалилась", - заявил во вторник премьер-министр Малайзии Наджиб Разак.

В начале февраля в Сабахе высадились примерно 180 граждан Филиппин, называющих себя бойцами "Королевских сил безопасности султаната Сулу и Северного Борнео", около 30 из которых были вооружены. И Джакарта, и Манила требовали их возвращения домой, но те заявили, что будут бороться до победы или погибнут. Малайзийские власти сначала ограничились блокированием деревни, где высадились филиппинцы, но 1 марта боевики решили прорваться вглубь Сабаха, 12 из них были уничтожены, погибли двое полицейских. Ситуация осложнилась после того, как в Сабахе стали высаживаться новые группы боевиков с филиппинского острова Сибуту.

До вторника после ряда новых инцидентов погибли в общей сложности 8 малайзийцев и 19 филиппинских боевиков. По заявлениям малайзийской стороны, в ходе операции во вторник потерь с ее стороны не было, о погибших среди боевиков пока не сообщается.

Султан Брунея когда-то подарил Сабах южнофилиппинскому султанату Сулу за помощь в подавлении восстания. Позже британские колонизаторы взяли Сабах в аренду и после Второй мировой войны передали Малайзии. Манила не признает власть Малайзии над этим регионом, но попытки Филиппин в середине 1960-х годов вернуть богатый нефтью Сабах оказались неудачными. Михаил Цыганов.

Компания, созданная ОАО "РЖД", займётся инжинирингом зарубежных проектов.

На международной арене интересы холдинга "РЖД" будет представлять новая структура - "РЖД Интернешнл". О задачах, которые стоят перед ней, газете "Гудок" рассказал генеральный директор компании Сергей Павлов.

- Сергей Алексеевич, чем было вызвано создание новой структуры вместо прежней "Зарубежстройтехнологии"?

- "Зарубежстройтехнология" (ZST) создавалась под конкретный ливийский проект, который в то время был самым крупным железнодорожным проектом в мире. Как исполнитель этого проекта компания состоялась - были мобилизованы ресурсы и выполнен огромный объём работ. Но был и отрицательный опыт, поскольку мы всё старались делать своими силами. Решение о создании "РЖД Интернешнл" было принято на совещании у президента ОАО "РЖД"Владимира Якунина в августе прошлого года. От ZST компания отличается тем, что является инжиниринговой, то есть управляющей проектами. Здесь не стоит задача обязательно всё делать самим, поэтому это совершенно другая структура, другие функциональные обязанности. Мы будем выбирать наиболее эффективную модель управления зарубежными проектами. Что то, в чём у нас есть хорошие компетенции, сделаем сами, под другую часть подберём исполнителя. То есть мы должны выбрать самый оптимальный вариант реализации проектов, учитывая особенности каждой страны. А они везде разные.

Перед РЖД сейчас стоят задачи расширения географии своей деятельности и увеличение портфеля зарубежных инфраструктурных проектов. Поэтому перед нашей компанией поставлена цель реализации внешнеэкономической деятельности холдинга. На сегодняшний день мы, во-первых, должны эффективно управлять уже существующими проектами, а во-вторых, обеспечить холдингу доходы за счёт реализации новых. Кроме того, мы будем популяризировать бренд РЖД за рубежом, продвигать его на другие рынки.

- Какие проекты перешли к вашей компании и в каком они состоянии?

- Главный на сегодняшний момент проект - это строительство и реконструкция железных дорог в Сербии. Он включает в себя строительство новой однопутной электрифицированной линии протяжённостью 68 км на участке Вальево - Лозница, строительство и электрификацию второго пути на участке Белград - Панчево, реконструкцию линии Белград - Бар (200 км) и реконструкцию шести участков линии Европейского транспортного коридора Х, поставкудизель-поездов.

Мы ожидаем утверждения Межправительственного соглашения в парламенте Сербии, после чего можно осуществить подписание основного контракта. Предположительно это будет уже в марте. В июне можем приступить к началу работ.

Второй проект - это электрификация линии Гармсар - Горган (386 км) в Иране. Сейчас проект договора на проектные работы находится на рассмотрении у руководства "Иранских железных дорог".

- РЖД приходится участвовать в международных тендерах с другими зарубежными компаниями. Каковы сильные и слабые стороны нашей компании по сравнению с конкурентами?

- Зарубежные железнодорожные компании зачастую для победы в тендерах делают акцент на готовности инвестирования части собственных средств в первоначальную проработку и подготовку проекта. И, конечно, это даёт им значительное конкурентное преимущество. Нам же для побед на тендерах необходимо разработать оптимальный портфель предложений, исходя из рыночных возможностей, компетенций и ресурсов компании. Наше неоспоримое преимущество - это огромный опыт строительства и эксплуатации железных дорог в различных геологических и климатических условиях, оперирование движением поездов на больших географических территориях в условиях повышенной грузонапряжённости, производство ремонта пути с большей производительностью, чем предусмотрено европейскими стандартами. Мы научились ремонтировать пути в условиях повышенного количества поездов, чего нет в других странах. Когда на тендере в Сербии после всех презентаций европейских компаний мы показали, чего можно добиться во время 6-, 8- и 12-часовых "окон", все были поражены нашими цифрами. Технология управления движением с помощью наших центров - это также наше ноу-хау. Наши тоннелестроители показали в Сочи мировой уровень и получили в Сеуле приз за лучший проект года. Всё это мы будем использовать на тендерах, и нам есть что предложить за рубежом.

Нашей слабой стороной является то, что мы больше ориентированы на внутренний рынок, на нашу колею 1520, а в других странах другие стандарты и технологические процессы. Однако мы уже начинаем производить железнодорожную технику на колею 1435, ведём переговоры с "Ремпутьмашем" по поводу производства линейки новых машин, чтобы применять наши технологии ремонта на иностранной колее. Уже в Сербии будем применять новые технологии. Обучим свой персонал и получим новые компетенции. Возможно, даже будем покупать эти новые компетенции и проектные мощности, учитывая, что мы всё-таки больше ориентированы на внутренние стандарты.

- Какие перспективные страны вы видите для реализации новых проектов?

- В том договоре, который мы готовимся подписать с РЖД, у нас определена в качестве перспективных 21 страна. В частности, это Индия, Эквадор, Вьетнам. Индонезия, Иран. Мы должны оценить возможность работы там по многим параметрам: с точки зрения государственного законодательства, налогового, конкурентоспособности, перспектив, наконец, безопасности. Мы с холдингом должны выбрать наиболее интересные страны и проекты, а дальше будем работать, углубляясь в конкретные проекты. Каждый будет детально рассматриваться с учётом того опыта, который у нас есть, и после этого уже примем конкретные решения, "заходим" мы в эту страну или нет.

Проекты даже в одной стране бывают разные. В Иране мы электрифицировали железную дорогу Тебриз - Азершахр с инвестициями иранской стороны, а вот в строительство линии Тегеран - Мешхед нам предлагают на начальном этапе инвестировать самим. Мы самостоятельно будем выискивать в каких-то странах интересные проекты и предлагать их РЖД, не исключая и пространство СНГ. Сейчас мы готовим подписание меморандума о совместной работе с "РЖДстроем" и "Росжелдорпроектом".

На самом деле предложений по проектам немало, однако большинство стран нам предлагают делать собственные инвестиции с обещанием последующей компенсации. Но у нас нет такой цели - вкладывать средства в иностранные государства, имея большое количество нерешённых проблем у себя. Поэтому мы выбираем оптимальные модели, которые позволяют делать бизнес, принося доход холдингу.

Беседовал Сергей Плетнёв

Россия > Транспорт > trans-port.com.ua, 5 марта 2013 > № 770297 Сергей Павлов

В Мексике 2002 году побывало всего две тыс. россиян. Последние опубликованные данные говорят о значительном возрастании интереса русских туристов к этой стране. В минувшем году Мексика стала местом отдыха 77 тыс. россиян,- более чем на 80 процентов больше 2011 года. Прогноз предполагал, что в 2012 году Мексику посетят 50 тыс. туристов из России. Так что все аналитики просчитались, и рекорд посещаемости побит. Динамика спроса на турпоездки в Мексику у россиян растет быстрее, чем в других странах. В общем туристическом потоке они занимают 15-е место, но ежегодный прирост впечатляет- 40%.

Увеличение поездок в эту экзотическую страну связано не только с древней историей майя и ацтеков, но и с упрощением визового режима с Россией. Ускоряется не только процесс получения визы, но и последующие действия туроператоров, связанные с продажей туров. Немного отклонимся от темы и поговорим о светильниках. Светильники несут в дом тепло и уют и помогают в обустройстве дома, купить светильник очень просто, достаточно посетить любой интернет магазин товаров для дома и выбрать понравившийся. Вернемся к нашей теме.

По данным Всемирной туристской организации и Всемирной организации по туризму и путешествиям, упрощение визового режима в большой двадцатке (G20), куда входит и Мексика, позволит увеличить численность туристов на 123 миллиона, а прибыль от туристической деятельности до 2015 года возрастет на $206 миллиардов долларов. Такое решение стран с динамично развивающимся рынком позволит создать 5 млн. дополнительных рабочих мест к 2015 году.

В этом году Мексика также ожидает увеличения турпотока из России, разрабатывая новые маршруты, совершенствуя старые и создавая новые направления отдыха. Министерство туризма Мексики совместно с администрациями штатов и муниципалитетов активно пропагандируют новые программы, например, посещение тридцати мексиканских мини-городов. В Мексике их называют «волшебными», у каждого из них есть уникальные особенности и легенды (центр текилы, мировая столица серебра и т.п.). Мексика каждый год открывает по два-три отеля, в том числе - бюджетные.

Шесть малайзийских полицейских и шесть боевиков с юга соседних Филиппин погибли в выходные в результате попытки последних силой вернуть малайзийский штат Сабах на севере острова Калимантан (Борнео), сообщает в понедельник малайзийская газета Star.

В Сабахе, который Филиппины не признают частью Малайзии, все чаще высаживаются филиппинские боевики, желая силой вернуть регион под власть Манилы. В начале февраля в Сабахе высадились примерно 180 граждан Филиппин, называющих себя бойцами "Королевских сил безопасности султаната Сулу и Северного Борнео". И Джакарта, и Манила потребовали их возвращения домой, но те заявили, что будут бороться до победы или погибнут. Малайзийские власти ограничились блокированием деревни, где высадились филиппинцы, но 1 марта боевики решили прорваться вглубь Сабаха, 12 из них были уничтожены, погибли двое полицейских.

Большей части группы удалось прорвать блокаду, и сейчас она пытается воссоединиться с подкреплениями, просачивающимися на Сабах сквозь линию патрулирующих море филиппинских кораблей. Ситуацию осложняет тот факт, что в Сабахе проживает много приехавших филиппинских гастарбайтеров, а часть населения штата относится к тем же народностям, что и боевики.

"Я не хочу измышлений о том, что в Сабахе имеет место кризис - наши силы безопасности размещены в трех местах для (более быстрого) реагирования", - заявил глава малайзийской полиции Исмаил Омар (Ismail Omar). Между тем, главнокомандующий вооруженными силами Малайзии Зулкифли Мохаммад Зин (Zulkifeli Mohd Zin) сообщил о переброске на побережье Сабаха еще двух батальонов.

Султан Брунея когда-то подарил Сабах южнофилиппинскому султанату Сулу за помощь в подавлении восстания. Позже британские колонизаторы взяли Сабах в аренду и после Второй мировой войны передали Малайзии. Манила не признает власть Малайзии над этим регионом, но попытки Филиппин в середине 1960-х годов вернуть богатый нефтью Сабах оказались неудачными. Сейчас официальные лица характеризуют территориальный спор как вялый. Михаил Цыганов.

Обновление формы и содержания

Екатерина Кузнецова, Андрей Журавлев

Россия и Европейский союз в переходном состоянии

Е.С. Кузнецова – директор европейских программ Центра исследований постиндустриального общества.

А.В. Журавлев – директор по стратегическому планированию и анализу Telecomconsult.

Резюме Синхронизация политик в области информационных и коммуникационных технологий способна дать Москве и Брюсселю импульс в сфере транспорта и логистики, погранично-таможенного контроля и валютного регулирования, в борьбе с хакерством и мошенничеством в интернете.

Ситуация в отношениях между Россией и Евросоюзом напоминает переходное состояние при химической реакции, когда элементы уже находятся в необратимом взаимодействии, но ожидаемые результаты еще не достигнуты.

По данным Минэкономразвития, товарооборот Россия–ЕС в 2011 г. достиг рекордного уровня. Объем экспорта в Россию составил 108 млрд евро (или 7% общего объема экспорта Европейского союза); объем импорта из России – 199 млрд евро (или 12% общего объема импорта в Евросоюз). Общий объем российских инвестиций в ЕС – 55,9 млрд евро, инвестиций Евросоюза в Россию – 60,9 млрд евро. Обладая отлаженной системой двусторонних контактов и положительной динамикой торговых отношений, а также признавая стратегический характер партнерства, стороны активизировали работу на других направлениях. В прошлом году ЕС заключил соглашение о свободной торговле с Южной Кореей, добивается аналогичного договора с США и Японией, в планах – серьезное углубление связей с Китаем и Индией. Россия, в свою очередь, сосредоточилась на постсоветских интеграционных процессах, строительстве Евразийского союза (ЕАС) и сближении с экономиками – участницами АТЭС.

Попытки Москвы совместить «евразийский» вектор внешней политики (ЕАС) с западноевропейским направлением (общее экономическое и человеческое пространство от Лиссабона до Владивостока) пока нельзя назвать успешными. Предложение дать «зеленый свет» прямым переговорам между двумя наднациональными образованиями – Евразийской экономической комиссией и Еврокомиссией – встречает в Брюсселе более чем настороженную реакцию.

Объективное снижение интереса друг к другу и безвозвратная передача текущей повестки отношений на откуп бюрократии на время избавили от необходимости поиска прорывных инициатив и решений, равно как и ответа на главный вопрос – чего, собственно, ожидать друг от друга в ближайшие годы? Но если с последним можно и повременить, то от поддержания текущей инфраструктуры отношений уклониться сложно: регулярные саммиты и встречи на правительственном уровне должны наполняться содержанием, а общественности необходимо регулярно предъявлять пусть и скромные, но все же достижения.

Энергетика всегда составляла каркас отношений России и Европейского союза, делала их стратегическими. Но одно из решений по выводу Европы из кризиса – разгон экономического роста через повышение энергоэффективности и диверсификацию энергопоставок. Эти внутриполитические инициативы влекут за собой последствия, которые остро ощущаются и за пределами Евросоюза. Интересы европейцев предельно конкретны: им жизненно важен открытый и конкурентный рынок энергоносителей, ограничивающий рост цен. Это плохая новость для России, особенно если учесть прогнозы Международного энергетического агентства относительно перспектив «сланцевой революции» в США. Сегодня Европейский союз импортирует нефти примерно на 270 млрд евро и газа на 40 млрд евро в год. Общая сумма составляет 2,5% совокупного ВВП Евросоюза, и сокращение затрат на импорт – одна из важных мер по предотвращению хозяйственного спада. Интерес к энергетическим активам в России у европейцев умеренный – Вritish Рetroleum продает свою долю в ТНК-ВР, а Total не демонстрирует глубокого разочарования от провала эксперимента на Штокмане.

В ответ Россия возвращается к политике жесткого прагматизма. Так, в указе президента о реализации внешнеполитического курса от 7 мая 2012 г. взаимная выгода и удержание позиций в ключевых сферах (энергетика, визовый режим) рассматриваются как руководящие принципы взаимодействия с Брюсселем. Таким образом, многоаспектные отношения России и Европейского союза постепенно становятся заложниками всего двух вопросов – безвизового въезда и торговли газом. При этом стороны прекрасно понимают, что в обозримой перспективе ни один из них к взаимной удовлетворенности сторон решен не будет: слишком остры противоречия.

Безвизовый въезд остается, пожалуй, самой сильной фигурой европейцев на этой шахматной доске. Разменивать ее на нынешние предложения России – тем более что общая позиция по экономическому сотрудничеству не сформулирована – они пока не готовы. Возможно, ситуация сдвинулась бы с мертвой точки, если бы активизировались переговоры по другим ключевым вопросам, входящим в исключительную компетенцию институтов ЕС (защита инвестиций, к примеру). Однако стороны с трудом идут на компромиссы и не стремятся обновить взаимную повестку дня за счет поиска новых и перспективных сфер сотрудничества.

Исходя из нынешней ситуации, можно предположить два сценария развития событий. Первый – проектно-прорывной: стороны временно замораживают решение сложных вопросов, сосредоточившись на иных общих интересах, в частности, совместных промышленных, гуманитарных и других проектах. Второй – рамочно-консервативный: сохраняется нынешнее положение дел, и стороны, оставаясь каждая при своем мнении, продолжают без особого рвения попытки согласовать макропараметры взаимодействия. Каждый из этих вариантов имеет преимущества и недостатки, равно как и пределы возможностей.

Качественный прорыв возможен. Для этого придется признать, что зацикленность на энергетическом диалоге снижает уровень взаимодействия по другим направлениям. Обновление российско-европейской повестки пройдет быстрее и эффективнее при условии, что внимание будет уделено прочим вопросам. Это не значит, что энергетика потеряет приоритетность, но переговоры будут носить лишь обостренный характер. Поэтому необходимо формировать альтернативную повестку дня. Прежде всего требуется выделить как минимум одно направление российско-европейского экономического взаимодействия, которое не обременено длинной историей взаимных претензий, обладает значительным потенциалом развития, представляет интерес для обеих сторон и до сих пор не рассматривалось в качестве приоритетного.

Где возможен прорыв

Этим критериям соответствует сфера информационных и коммуникационных технологий (ИКТ). «Цифровое общество», которое определяется не только возможностью доступа к интернету и его охватом, но и ценами, надежностью сетей, скоростью передачи данных и простотой пользования, выступает одним из ключевых показателей уровня развития экономики и востребованности инноваций. Отрасль информационных технологий и коммуникаций демонстрирует высокие темпы роста на фоне традиционных секторов российской экономики. В 2011 г. он составил 14,6%, а прогноз на 2012 г. – не менее 16%. Хотя Россия и отстает по уровню цифровизации от передовых европейских государств, ее позиции выглядят вполне убедительно на фоне таких сопоставимых по этому показателю государств, как Германия, Франция или Австрия. Рынок телекоммуникаций почти в десять раз ниже европейского, но прирастает на 6% в год и оценивается приблизительно в 29 млрд евро.

Еще интенсивнее развивается экономика российского интернета. На долю электронной коммерции приходится бЧльшая часть интернет-экономики России, совокупно исчисляемой 553,79 млрд рублей. Отдельные секторы услуг (розничные продажи в интернете, электронные платежи) уже сегодня оцениваются в сотни миллиардов рублей и обещают двузначный рост (в среднем до 30% в год) по итогам 2012 года. Если принять во внимание интернет-зависимые рынки, то общий объем российской интернет-экономики сегодня составляет более 2,5 трлн руб. или 4,6% ВВП. Более того, в сфере ИКТ позиции России сильны: на рынке появились крупные конкурентные игроки, а ряд российских компаний уже работает в Европе (ABBYY, «Лаборатория Касперского» и др.).

Сектор ИКТ является наиболее выигрышным для вывода российско-европейских связей на новый уровень по нескольким причинам. Во-первых, развитие информационных технологий ставит перед Россией и Евросоюзом общие задачи. На международном уровне наиболее актуальными становятся требующие совместных действий вопросы глобального управления интернетом, доступа на рынки и обеспечения кибербезопасности. На национальном (региональном) существует целый перечень схожих российско-европейских вызовов, из которых следует особо отметить надвигающийся кадровый голод. По оценкам Еврокомиссии, к 2015 г. число вакансий в европейском секторе ИКТ возрастет до 700 тыс., и заполнить их при нынешнем уровне подготовленности европейских интернет-пользователей и темпах подготовки специалистов проблематично. По оценкам ключевых игроков российской ИКТ-индустрии, в ближайшие два-три года в России также ожидается острый дефицит кадров, связанный главным образом с «демографической ямой» – последствиями низкой рождаемости в начале «лихих девяностых».

Во-вторых, сектор ИКТ имеет ярко выраженный «сквозной» характер и может выступить локомотивом многих иных сфер сотрудничества. Позитивный эффект взаимодействия для предпринимательских, научных и иных кругов трудно переоценить. Увеличение доли электронного документооборота (в том числе в области международных перевозок, двусторонней торговли, сертификации и получения разрешительной документации) и онлайн-платежей ощутимо облегчит ведение бизнеса и ускорит прохождение формальных государственных процедур. Перевод части государственных услуг в электронный вид (к примеру, запрос и выдача въездных виз) и взаимный доступ к ним иностранцев (интернет-визы) снизит издержки, облегчит получение разрешительных документов и в перспективе приведет к увеличению взаимного туристического потока.

Следует, однако, отметить, что и в России, и в ЕС рост уровня доверия частных и корпоративных (в основном малых и средних предприятий) интернет-пользователей к онлайн-платежам отстает от роста технологических возможностей предлагаемых услуг. Основными причинами называются недостаточно высокий уровень защиты данных (особенно в России), языковой барьер и проблемы с обеспечением прав интеллектуальной собственности. (По оценкам Еврокомиссии, 90% европейских онлайн-покупателей предпочитают пользоваться интернет-магазинами только своей страны.) По уровню доверия к интернет-экономике Россия и Евросоюз дружно отстают от мировых лидеров ИКТ-индустрии – США, Южной Кореи и Японии.

В-третьих, этот сектор в силу своей организации и структуры довольно прозрачен, что минимизирует угрозу коррупции и злоупотреблений.

Особого внимания заслуживает тема развития сетевой инфраструктуры, где ключевую роль (применительно к России) в ближайшие годы будет играть космическая связь. Сектор в последнее время пережил ряд потерь, связанных с неудачными запусками российских спутников связи, что привело к необходимости оперативного привлечения европейского партнера. На фоне угрозы технологического провала, связанного с истощением кадрового ресурса в российских компаниях-производителях, EADS и ФГУП «Космическая связь» приняли инновационную программу партнерства, предусматривающую не только производство высокотехнологичного оборудования (двух спутников связи), но и передачу российской стороне передовых европейских технологий совместно с поэтапной подготовкой наших специалистов на базе европейского концерна. Углубление взаимодействия в области космической связи способно дать положительный эффект в самом ближайшем будущем.

Нацеленность Евросоюза на эффективную реализацию антикризисной стратегии путем активного продвижения цифровых технологий, с одной стороны, и наличие динамично развивающегося сектора ИКТ в России, с другой, создают объективные предпосылки углубления взаимовыгодной кооперации. С тем, чтобы стимулировать европейскую экономику в рамках нового периода финансирования на 2014–2020 гг., по предложению Еврокомиссии создается фонд «Соединяя Европу» (Connecting Europe) с бюджетом в 50 млрд евро. При этом доля телекоммуникаций и связанных отраслей в рамках фонда составляет около 9,2 млрд евро. Он должен стать ключевым инструментом целевых инвестиций в энергетическую, транспортную и телекоммуникационную инфраструктуру.

Синхронизация политик в области информационных и коммуникационных технологий способна дать Москве и Брюсселю заметный импульс к координации взаимодействия в сфере транспорта и логистики, погранично-таможенного контроля и валютного регулирования, борьбе с хакерством, мошенничеством в интернете. Первые шаги можно сделать сразу. Достаточно дополнить уже ведущийся диалог по информационному обществу задачами выработки совместных предложений по глобальному управлению интернета к саммиту G20 в 2013 г., по предотвращению ожидаемого кадрового голода в ИКТ к 2015 г., по обеспечению кибербезопасности и противодействию преступности, включая защиту детей в интернете.

О пользе знаковых проектов

Знаковые индустриальные или инфраструктурные проекты, совместно реализуемые Россией и Евросоюзом и обещающие значимый политико-экономический эффект, до сих пор не рассматривались как инструмент развития стратегического партнерства. Между тем приоритеты, заявленные в повестке «Партнерства для модернизации» как действующего руководства по развитию двусторонних отношений (расширение возможностей для инвестирования в ключевые отрасли, стимулирующие рост и инновации; создание благоприятных условий для малых и средних предприятий; внимание к региональным аспектам экономической реструктуризации и другие) имплицитно «выталкивают» сотрудничество в практическую плоскость. Понятные бизнесу и не вызывающие отторжения у населения проекты подобного уровня целесообразно реализовывать под патронатом руководства России и ЕС, а промежуточные итоги реализации докладывать саммитам.

Говорить о «Партнерстве» как об эффективном инструменте реализации системной и комплексной стратегии модернизации российской экономики при помощи объединенной Европы пока не приходится. Во-первых, его эффективность невозможно измерить в отсутствие национальной стратегии модернизации и четко поставленных целей, выраженных в цифрах роста экономики, уровня занятости или доли продукции на международных рынках. Во-вторых, большинство модернизационных трансграничных проектов реализуются независимо и без прямой поддержки программы. Разумеется, благодаря закупкам европейского промышленного оборудования и машин, на которые в 2011 г. было потрачено более 52,2 млрд евро, в России формируются островки – но не более – европейского производства. Без комплексного преодоления негативных факторов национального уровня – ограничений по доступу российских товаров на европейский рынок, неразвитости социальной инфраструктуры, слабости институциональной среды – модернизация российской экономики сохранит «островной» характер, а успешные проекты останутся исключением из правил.

Сегодня на роль российско-европейского мегапроекта объективно претендует создание и развитие транспортно-логистического узла в Калининградской области. Для этого сложились все предпосылки: между областью и отдельными регионами Польши уже действует соглашение о безвизовом режиме; начаты переговоры об аналогичном соглашении с Литвой; на территории Калининграда развернуто строительство масштабного автомобильного кластера с участием ведущих мировых компаний; город получил право на проведение матчей чемпионата мира по футболу в 2018 году. Однако задача, стоящая перед Калининградом и Москвой, на деле сложнее, чем «достраивание» мостов, автомобильных развязок или завершение реконструкции многострадального аэропорта Храброво, продолжающейся долгие годы.

Калининград имеет качественную и плотную сеть автодорог (302–305 км/1000 кв. км территории), что в два-три раза больше, чем в среднем по России, единственный незамерзающий порт на Балтике. Задача в том, чтобы увязать существующие – и неплохие, но разрозненные – элементы инфраструктуры в единый комплекс, который стал бы самостоятельной точкой экономического роста и повысил конкурентоспособность российского эксклава, не входящего, по экспертным оценкам, даже в тридцатку наиболее производительных регионов страны.

Для решения этой задачи требуется полноценный логистический инфраструктурный узел (аэротрополис), формирующийся вокруг аэропорта (двигателя, ядра экономического роста), дополненный развитой сетью железных и автомобильных дорог, офисными комплексами, производственными мощностями для наукоемких производств, торговыми центрами, а также гостиничной инфраструктурой. В прошлом под статус «аэротрополисов» попадали только аэропорты Схипхол в Амстердаме и Чек Лап Кок в Гонконге; сегодня подобные комплексы строятся по крайней мере в двух городах: Атланте – «Атланта Аэротрополис» (США) и Сеуле – «Сонгдо» вблизи аэропорта Инчхон (Южная Корея). По разным оценкам, проект в Атланте создаст около 10 тыс. рабочих мест. Компания Porsche перенесла туда свою североамериканскую штаб-квартиру из Сэнди Спрингс (где она находилась около 13 лет) и уже инвестировала более 34 млн долларов. В России этому не уделяется должного внимания, хотя комплексное развитие территорий вокруг ядра, будь то стадион, аэропорт, привлекательная рекреационная зона, давно стало тенденцией в мире.

Если рассматривать возможность инфраструктурного узла для Калининграда, следует задуматься о европейском партнере в форме консорциума европейских компаний, имеющих технологии и возможности для осуществления подобного проекта, с одной стороны, и внеэкономическую мотивацию, которая дополняла бы финансовую заинтересованность, с другой. Возможно, на роль лидеров такого консорциума, поддержанного со стороны Европейского союза, наилучшим образом подошли бы немецкие компании (к примеру, Fraport и Lufthansa). Калининградский узел мог бы стать центром транзитных авиапотоков из России в Европу (альтернативным Москве и Санкт-Петербургу) и бизнес-туристов из Европы в Россию. Целесообразно по образцу Сингапура ввести транзитную визу для тех, кто пребывает на территории Калининградской области менее суток.

Смена формата

Многообразие форматов переговоров, отношений и сотрудничества, порожденных бюрократической мыслью, служит наглядным свидетельством попыток совершить прорыв. Задуманный в 2003-м и воплощенный в 2005 г. новый формат четырех «общих пространств» и «дорожных карт» к ним, по сути, решил только одну, хотя и важную задачу: стороны начали лучше узнавать друг друга и постепенно разобрались в сфере компетенций ответственных органов: министерств, ведомств, директоратов и секций. Отраслевые диалоги в рамках «дорожных карт» стали основой «Партнерства для модернизации», а сами четыре «пространства» легли в основу соответствующих разделов будущего нового базового соглашения (НБС) Россия–Европейский союз.

Однако переговорный процесс по НБС приостановлен, а цели «Партнерства для модернизации» зачастую трактуются в Москве и Брюсселе по-разному. Российская сторона уверена, что Европа воспринимает ее как полноправного партнера в разработке и создании новых технологий и инновационной продукции, европейцы же ссылаются на «Партнерство» как на инструмент содействия России в деле модернизации ее экономики.

Существующая структура переговорных форматов не оказывает стратегического влияния на содержание российско-европейского взаимодействия, а сами форматы постепенно превращаются в автономный механизм внутрибюрократических коммуникаций, не способный генерировать идеи и адекватно и быстро реагировать на вызовы внешней среды. В систему не заложена функция быстрого реагирования и оперативной выработки ответов на возникающие внешние и внутренние угрозы. Для этого нужен некий совместный постоянно действующий российско-европейский экспертный центр, находящийся в непрерывном контакте с политическим руководством, с одной стороны, и группами интересов в России и Евросоюзе, с другой. В противном случае есть риск, что российско-европейские отношения полностью перейдут на двусторонний уровень с отдельными государствами.

Евросоюз был и остается ключевым партнером в деле комплексной модернизации экономики России. На фоне глобального кризиса необходимо срочно искать новые сферы сотрудничества и форматы, обеспечивающие системную гибкость, оперативность принятия совместных решений и, следовательно, новые возможности сближения. Глобальная цифровизация, открывающая неограниченный доступ к информации и связанными с ней преимуществами и опасностями, развивается бурными темпами. Россия должна эффективно использовать подъем в ее ИКТ-секторе путем встраивания в структуры глобального регулирования отрасли и формирования стратегических альянсов с передовыми экономиками. В противном случае страна рискует через два-три года оказаться вытесненной из группы «цифровых» лидеров конкурентами из БРИКС. Углубленный «цифровой» диалог Россия–Европейский союз, особенно в части господдержки, позволит вывести отношения на более современный уровень.

Инфраструктурные амбиции России невозможно реализовать обособленно, без использования лучших практик и привлечения более сильных и опытных партнеров, способных принести в страну новые технологии, в том числе и управленческие. Подход «от конкретного проекта к стратегическому сотрудничеству» следует взять на вооружение при реализации совместных российско-европейских проектов – драйверов сближения позиций по стратегическим вопросам.

Российские и европейские дипломаты и политики сумели построить жизнеспособную инфраструктуру официальных консультаций и обмена мнениями. Но подлинно стратегическое партнерство, основанное на общих ценностях, взаимном доверии и общем видении перспектив социально-экономического и культурного развития, еще только предстоит создать посредством и новых форматов, и нового содержания.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 2906333 Екатерина Кузнецова, Андрей Журавлев

Угрозы реальные и мнимые

Военная сила в мировой политике начала XXI века

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме: Значение ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении.

Данная статья развивает и дополняет тезисы автора, изложенные в его выступлении на международной конференции «Россия в мире силы XXI века», приуроченной к 20-летию СВОП и 10-летию журнала «Россия в глобальной политике». Генеральный спонсор конференции – Внешэкономбанк.

Сила оружия, иначе говоря – роль военной силы в политике и войне, более всего определяется характером прогнозируемых и реальных вооруженных конфликтов; военно-техническим прогрессом и доступными для нужд обороны экономическими ресурсами; амбициями и фобиями государственных руководителей и оборонно-промышленных комплексов и их подрядчиков в научных центрах и СМИ.

Предчувствие войны

Вопреки широко распространенным в российской военно-политической элите ощущениям, по объективным показателям угроза большой войны ныне меньше, чем когда-либо в новейшей истории. И дело вовсе не в наличии у ведущих держав ядерного оружия (ЯО). В годы холодной войны его было намного больше, но вероятность глобального вооруженного столкновения оставалась неизмеримо выше.

За последние два десятилетия число международных конфликтов и их масштабы значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны (условно датируемой с конца 40-х до конца 80-х гг. прошедшего века). Достаточно напомнить о войне в Корее, двух войнах в Индокитае, четырех на Ближнем Востоке, войне в Афганистане, индо-пакистанской и ирано-иракской войнах, не говоря уже о многочисленных пограничных и гражданских конфликтах в Азии, Африке и Латинской Америке зачастую с внешним вмешательством. По разным подсчетам, в конфликтах времен холодной войны погибли не менее 20 млн человек. Только Соединенные Штаты потеряли в те годы около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне.

Великие державы прошли через череду кризисов, которые в биполярной системе отношений угрожали вылиться в глобальную войну. К счастью, катастрофы удалось избежать. Многие считают это демонстрацией эффективности ядерного сдерживания, другие (в том числе автор этой статьи) – просто везением, особенно когда речь идет о Карибском кризисе 1962 года.

С начала 1990-х гг. и по сей день по масштабам жертв и разрушений с теми событиями можно сопоставить только две войны США и их союзников с Ираком, гражданские войны с внешним вмешательством в Югославии, Таджикистане, Афганистане и Ливии. При этом в последние два десятилетия великие державы не вступали даже в скрытой форме в вооруженные конфликты друг с другом (как было в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке) и не оказывали помощь государствам и негосударственным боевым формированиям, против которых воевали другие великие державы.

После 1991 г. не было ни одного кризиса, который поставил бы великие державы на грань вооруженного столкновения. Теперь даже при несогласии с действиями друг друга никому не приходит в голову замышлять глобальную войну или грозить ядерным оружием из-за военной акции Вашингтона в Ираке, стран НАТО в Ливии, России в Грузии и даже в случае удара Израиля или Соединенных Штатов по Ирану. Многие государства проводят модернизацию вооруженных сил и военные реформы, но нет ничего даже отдаленно сопоставимого с гонкой ядерных и обычных вооружений в годы холодной войны.

Распространенное ощущение опасности объясняется более всего контрастом между прошлыми надеждами и нынешними реалиями. После окончания холодной войны и устранения угрозы глобальной ядерной катастрофы во многих странах, которые десятилетиями стояли на передовой линии конфронтации, появились наивные ожидания всеобщей гармонии. Международное сообщество попросту забыло, насколько опасным и насыщенным кровавыми столкновениями был мир до холодной войны – даже если не считать две мировые войны XX века.

Не многие задумывались о том, сколь трудным и полным коварных ловушек окажется переход от биполярности к полицентричному миру. Отсутствовали новые механизмы глобального управления. Сохраняются накопленные арсеналы ядерного оружия, материалов, технологий и знаний. Изменились финансово-экономические и социально-политические условия. Происходит информационная революция, быстрый технический прогресс способствует развитию массовых коммуникаций.

В годы холодной войны над человечеством постоянно тяготела угроза ядерной катастрофы в результате вооруженного столкновения Востока и Запада. На этом фоне региональные и локальные конфликты воспринимались как неизбежные и периферийные проявления соперничества сверхдержав. Они считались «наименьшим злом», поскольку удавалось избегать масштабного столкновения СССР и США, к которому интенсивно готовились оба лагеря.

После окончания холодной войны главная угроза отошла на второй план, но всеобщей гармонии и мира не наступило. После эйфории конца 1980-х и начала 1990-х гг. на авансцену международной безопасности вышли новые многоплановые угрозы и вызовы: этнические и религиозные конфликты, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и его носителей, международный терроризм и др. Вместо идеологического противостояния капитализма и коммунизма во всех их вариациях пришло столкновение национализмов и религий.

Ощущение опасности особенно сильно в России, поскольку переход от биполярного к полицентричному миру совпал с распадом Советского Союза и всеми его последствиями. Россия более не занимает одной из лидирующих позиций по большинству критериев национальной мощи (кроме количества ядерного оружия, площади территории и запасов природного сырья).

Глобальная расстановка сил

После прекращения борьбы двух коалиций за мировое господство значительно уменьшились и желание, и возможности великих держав выделять большие ресурсы ради контроля событий на региональном уровне. В 1990-е и начале 2000-х гг. эту роль попытались взять на себя Соединенные Штаты и Североатлантический альянс, но кампании в Ираке и Афганистане обошлись им слишком дорого по сравнению с достигнутыми результатами. В условиях начавшегося в 2008 г. экономического кризиса они отошли от этой утопической идеи.

В 1990-е гг. имел место небывалый всплеск миротворческой деятельности ООН. В течение десятилетия предприняты 36 таких операций. Ныне ООН осуществляет 17 миротворческих миссий с участием более 100 тыс. военнослужащих, полицейских и гражданских лиц. Такие операции оказались намного результативнее и дешевле, чем односторонние действия США и НАТО, несмотря на превосходящий военно-технический уровень последних. На основе этого опыта мог сложиться новый механизм взаимодействия великих держав и региональных государств по предотвращению и урегулированию конфликтов. Но он не появился.

Силовой произвол стран Запада во время операций, проводившихся с санкции Совбеза ООН в Югославии в 1999 г. и в Ливии в 2011 г., привел к разочарованию. В 2012 г. проблемы Сирии и Ирана вновь раскололи и парализовали Совет Безопасности. Причем в последнем случае это произошло после нескольких лет взаимодействия, которое выразилось в шести единогласных резолюциях и санкциях против военных аспектов иранской ядерной программы. Новая многосторонняя система миротворчества и предотвращения ядерного распространения оказалась заморожена из-за растущих противоречий членов Совбеза.

После выборов 2011–2012 гг. в России и Соединенных Штатах великие державы вновь вступили в период отчуждения, что пагубно отразится на перспективах их сотрудничества по всему диапазону проблем международной безопасности. При администрации Барака Обамы США и их союзники более не желают брать на себя бремя поддержания международной безопасности. Вашингтон стремится действовать через Совет Безопасности, но не готов поставить военную мощь НАТО, способную выполнять функцию миротворчества, под эгиду ООН, ее норм и институтов. Военные ресурсы Москвы ограничены и направлены на другие задачи. Логика российских внутриполитических процессов не соответствует идеям сотрудничества с Западом. Китай на мировой арене действует весьма сдержанно и исключительно исходя из своих прагматических, прежде всего экономических, интересов.

В отличие от «Концерта наций» XIX века нынешние центры силы не равноудалены, среди них нет согласия о разделе «сфер влияния». Более того, сами прежние «сферы влияния» активно «возмущают» региональную и глобальную политику, огромную роль играют экономические и внутриполитические факторы.

В полицентричном мире вновь наметились линии размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО по поводу расширения альянса на восток, соперничества за постсоветское пространство, вокруг применения силы без санкций СБ ООН, по программе ЕвроПРО и использованию жестких санкций против Сирии и Ирана. Другая линия обозначилась между Китаем, с одной стороны, и Соединенными Штатами и их азиатскими союзниками – с другой. Это подталкивает Москву и Пекин к более тесному союзу, подспудно стимулирует ОДКБ/ШОС/БРИКС на создание экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония).

Подъем исламского радикализма по идее должен был бы объединить Запад, Россию и Китай. Однако в отличие от конца прошлого и начала нового столетия, ознаменованного терактами в Америке и Европе, а также коалиционной антитеррористической операцией в Афганистане, обострение противоборства суннитов и шиитов в мире ислама внесло дополнительное напряжение в отношения России и Китая с Западом. Первые по политическим и экономическим причинам тяготеют к шиитам, а Запад – к суннитам.

Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую биполярность. Экономические связи основных членов ШОС/БРИКС с Западом и их потребность в получении инвестиций и новейших западных технологий намного шире, чем взаимосвязь, существующая у них между собой. Внутри ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более острые противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Индия и Китай, Индия и Пакистан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан).

Россия: синдром отката

Россия занимает в этой системе отношений уникальное положение. В отличие от всех других государств определение превалирующей внешней ориентации для Москвы – далеко не решенный вопрос, во многом связанный с внутренней борьбой вокруг политической и экономической модернизации. Термин «откат» стал универсальным в определении raison d’etre государственной политики и экономики России. В последнее время это понятие распространилось в определенном смысле и на внешнеполитическую сферу. Начался откат от идеи европейской идентичности России к «евразийству» с сильным националистическим и авторитарно-православным духом в качестве идеологической доктрины.

Концепция партнерства (с Западом) «ради модернизации» заменяется лозунгом опоры на собственные силы – «реиндустриализации», где локомотивом выступала бы «оборонка», а идейным багажом – «положительный опыт» СССР 1930-х годов. (Не уточняется, правда, какой именно опыт: пятилеток, коллективизации, массовых репрессий?) Во внешней политике и экономике заложен крутой поворот от Европы к Азиатско-Тихоокеанскому региону (видимо, забыли, что помимо Китая ведущие страны АТР – Соединенные Штаты, Япония, Южная Корея – тот же Запад).

Скорее всего, это диктуется преимущественно внутренними мотивами: стремлением постсоветской номенклатуры оградить сложившуюся экономическую и политическую систему от давления зарождающегося гражданского общества, ориентированного на пример и содействие Запада в контексте «европейского выбора» России. Однако наметившийся курс ведет к обособлению от передового демократического сообщества, превращению в сырьевой придаток новых индустриальных государств (Китай, Индия, страны АСЕАН), влечет за собой растущую экономико-технологическую и социально-политическую отсталость от динамично развивающегося мира.

Тем не менее диалектика этой темы такова, что под влиянием внутренних и внешних факторов в России довольно скоро может произойти перелом тенденции отката на «круги своя», поскольку такая колея абсолютно противоположна интересам развития страны и магистральному пути современной цивилизации. Осознание подобного императива есть и на самом верху. Так, президент Владимир Путин заявил в послании Федеральному собранию от 2012 года: «Для России нет и не может быть другого политического выбора, кроме демократии. При этом хочу сказать и даже подчеркнуть: мы разделяем именно универсальные демократические принципы, принятые во всем мире… Демократия – это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать…» Что касается экономического развития, президент и тут вполне недвусмысленно декларировал: «Убежден, в центре новой модели роста должна быть экономическая свобода, частная собственность и конкуренция, современная рыночная экономика, а не государственный капитализм».

Остается претворить прекрасные, хотя и совсем не новые концепции развития в жизнь. Это будет нелегко, учитывая, что сегодня Россия очень далека от провозглашенных принципов. И в то же время совершенно ясно, что откат «на круги своя» уведет страну еще дальше от заявленных идеалов. Оговорки относительно особого национального пути России к демократии сколь бесспорны, столь и тривиальны, поскольку любая другая демократическая страна шла к нынешнему положению своим путем – будь то Испания, Швеция или Япония. Декларации президента – не дань моде, а отражение единственно перспективного пути развития великой державы. А значит – скорее раньше, чем позже линия отката будет пересмотрена нынешним или будущим российским руководством.

Военное соперничество

Вероятность вооруженных конфликтов и войн между великими державами сейчас мала, как никогда ранее. Углубляющаяся в процессе глобализации экономическая и социально-информационная взаимозависимость ведущих субъектов мировой политики сделает ущерб в таком конфликте несоизмеримым с любыми политическими и иными выигрышами. Вместе с тем между ними продолжается соперничество с использованием косвенных средств и локальных конфликтов за экономическое, политическое и военное влияние на постсоветском пространстве, в ряде регионов (особенно богатых сырьем) Азии, Африки и Латинской Америки. Также имеют место попытки получения военных и военно-технических преимуществ в целях оказания политико-психологического давления на другие государства (ПРО, высокоточное обычное оружие, включая суборбитальное и гиперзвуковое).

Военная сила используется, чтобы заблаговременно «застолбить» контроль над важными географическими районами и линиями коммуникаций (Восточное Средиземноморье и Черноморье, Ормузский, Малаккский и Тайваньский проливы, Южно-Китайское море, морские трассы Индийского океана, продолжение шельфа и коммуникации Арктики и др.). Интенсивное соперничество с использованием политических рычагов и с политическими же последствиями идет на рынках поставок вооружений и военной техники (в первую очередь в странах Ближнего и Среднего Востока, Азии, Латинской Америки и Северной Африки).

Среди конфликтов великих держав наибольшую опасность представляет столкновение КНР и США из-за Тайваня. Есть вероятность обострения кризиса вокруг островов Южно-Китайского моря, в котором Соединенные Штаты поддержат страны ЮВА против Китая. В целом соперничество Вашингтона и Пекина за доминирование в АТР становится эпицентром глобального военно-политического противостояния и соревнования.

Срыв сотрудничества великих держав и альянсов в борьбе с общими угрозами безопасности (терроризм, распространение ОМУ и его носителей) вполне вообразим, и результат этого – неспособность противостоять новым вызовам и угрозам, нарастающему хаосу в мировой экономике и политике.

Относительно более вероятны конфликты между крупными региональными державами: Индией и Пакистаном, Израилем (вместе с Соединенными Штатами или без них) и Ираном, Северной и Южной Кореей. Опасность всех трех конфликтов усугубляется возможностью их эскалации вплоть до применения ядерного оружия. В этом плане наибольшую угрозу представляет военно-политическое противостояние в Южной Азии.

Локальные конфликты и миротворчество

За последнее десятилетие (2000–2012 гг.) только три из 30 крупных вооруженных конфликтов были межгосударственными (между Индией и Пакистаном, Эфиопией и Эритреей и вооруженная интервенция США в Ираке в 2003 году). Все остальные носили смешанный характер с прямым или косвенным вмешательством извне. Главная угроза международной стабильности будет и впредь проистекать из подобных всплесков насилия. Речь идет о внутренних конфликтах этнической, религиозной или политической природы в нестабильных странах, в которые будут втягиваться другие государства и блоки. При этом целью вмешательства будет как поддержка повстанцев против центрального правительства (Ливия, Сирия), так и помощь центральному правительству в подавлении вооруженной оппозиции (Ирак, Афганистан, Бахрейн). Нередко за спиной локальных конфликтующих сторон стоят крупные державы и корпорации, соперничающие за экономическое и политическое влияние, получающие доход от поставок наемников, вооружений и боевой техники.

На протяжении 1990-х гг. российские военные действовали в 15 миссиях ООН. Однако после 2000 г. участие России в международной миротворческой деятельности стало существенно сокращаться. По численности персонала в миротворческих операциях ООН Россия занимает сегодня 48-е место в мире (в 1990 г. СССР был на 18-м месте, Россия в 1995 г. – на четвертом, а в 2000 г. – на 20-м). В известной степени это стало ответом на проявления неконструктивного курса Соединенных Штатов и их союзников (военные акции против Югославии и Ирака, поддержка «бархатных революций» в Грузии, Украине и Киргизии). Кроме того, снижение миротворческой активности России объясняется тем, что в ее военной политике все больший акцент делается на противостояние и соперничество с США и НАТО. Это пока не вызвало масштабной реакции с их стороны – наоборот, на Западе всячески подчеркивается, что перспективные военные программы (ПРО, высокоточное обычное оружие) не направлены против России. Однако подспудно вызревают концепции и технические проекты, которые могут быть обращены и на противостояние с Москвой.

Несоответствие статуса и международной роли, на которые претендует Россия, и степени ее участия в миротворчестве ООН существенно ослабляет позиции державы как мирового центра силы и субъекта управления процессами международной безопасности. Заметно снижается престиж и влияние страны на мировой арене и в отношениях с другими ведущими державами и союзами, несмотря на запланированное наращивание российской военной мощи.

Военная сила нового типа

Военная сила останется инструментом политики, но в условиях глобализации, растущей экономической и гуманитарно-информационной взаимозависимости стран ее роль относительно уменьшилась по сравнению с другими («мягкими») факторами силы и национальной безопасности. К последним относятся финансово-экономический потенциал и диверсифицированные внешнеэкономические связи, инновационная динамика индустрии и прогресс информационных технологий, инвестиционная активность за рубежом, вес в международных экономических, финансовых и политических организациях и институтах.

Правда, в последние годы военная сила опять стала играть более заметную роль в качестве инструмента прямого или косвенного (через политическое давление) воздействия. Тем не менее «жесткая» военная мощь, оставаясь политическим инструментом, не способна восполнить дефицит «мягкой» силы в качестве фактора международного престижа и влияния. Даже ядерное сдерживание, гарантируя государство от угрозы прямой масштабной агрессии, имеет убывающую ценность в качестве актива, обеспечивающего престиж, статус, способность воздействия на международную безопасность.

К тому же эффективный военный потенциал – это не традиционные армии и флоты, а сила иного качества – прежде всего информационно-сетецентрического типа. Ее определяют финансово-экономические возможности государств, инновационная динамика их индустрии и прогресс информационных технологий, качество международных союзов и стран-союзников.

В применении силы будет и дальше возрастать доля быстротечных локальных военных операций и точных неядерных ударов большой дальности («бесконтактных войн»), а также действий мобильных воинских соединений и частей высокого качества подготовки и оснащенности для специальных операций. К ним относятся: оказание политического давления на то или иное государство, лишение его важных экономических или военных активов (включая атомную промышленность или ядерное оружие), применение санкций, нарушение коммуникаций и блокада.

Операции по принуждению к миру, предотвращению гуманитарных катастроф предстоят и в дальнейшем. С прогнозируемым ростом международного терроризма и трансграничной преступности соответственно будут расширяться вооруженные силы и операции по борьбе с ними. Отдельным направлением станет применение силы для предотвращения распространения ядерного оружия и пресечения доступа к нему террористов.

Реальные угрозы

Десять с лишним лет мирной передышки, которую получила Россия после второй чеченской кампании (прерванной на пять дней конфликтом с Грузией в августе 2008 г.), заканчиваются, безопасность страны может снова оказаться под угрозой, причем вполне реальной. Уход миротворческих сил ООН и контингента НАТО из Афганистана после 2014 г., скорее всего, повлечет реванш движения «Талибан» и захват им власти с последующим наступлением на Центральную Азию на севере и Пакистан на юге. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия, а затем и Казахстан окажутся под ударом исламистов, и России придется вступить в новую продолжительную борьбу против воинственного мусульманского фундаментализма. Такая война, наряду с дестабилизацией Пакистана и последующим вовлечением Индии, превратит Центральную и Южную Азию в «черную дыру» насилия и терроризма. Эта зона расширится, если сомкнется с войной внутри и вокруг Ирака и конфронтацией Израиля с Ираном. Не исключен новый конфликт на Южном Кавказе, который перекинется на Северный Кавказ.

В ближне- и среднесрочной перспективе дестабилизация Южной и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока и Кавказа – это самая большая реальная угроза России, в отличие от мифов, порожденных политическими, ведомственными и корпоративными интересами.

Конечно, желательно, чтобы в борьбе с этой угрозой Россия опиралась на сотрудничество с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете последних трений между великими державами это не выглядит очень вероятным. России нужно готовиться к опоре на собственные силы, и потому оптимальное распределение ресурсов становится вопросом национального выживания. Похоже, однако, что к названной угрозе Россия, как бывало нередко в ее истории, не готова ни в военном, ни в политическом отношениях, отдавая приоритет подготовке к войне с Америкой и Североатлантическим альянсом на суше, на море и в воздушно-комическом пространстве.

В развитии военной силы и систем оружия качественно нового типа Россия все более отстает от Соединенных Штатов, их союзников, а в последнее время – даже от Китая. Нет уверенности в том, что реальные (в отличие от декларативных) плоды военной реформы 2008–2012 гг. и грандиозная государственная программа перевооружения (ГПВ-2020) способны переломить эту тенденцию. Запрограммированный вал производства бронетанковой техники, боевой авиации, кораблей и подводных лодок, ракет и антиракет вовсе не обязательно выведет российские Вооруженные силы на качественно новый уровень.

Нынешняя критика этой реформы, звучащие предложения о ее коррекции в ряде случаев могут усугубить проблемы: нивелировать положительные элементы новой военной политики и возродить негативные стороны прежней системы. К последним относится увеличение срока службы по призыву, отход от контракта, призыв в армию женщин, ослабление роли объединенных стратегических командований в пользу командований видов ВС, возврат к дивизионной структуре и пр.

Делая растущий упор на ядерном сдерживании США (в т.ч. начав программу разработки новой тяжелой МБР), Россия все больше отстает в развитии информационно-управляющих систем, необходимых для боевых операций будущего, координации действий разных видов и родов войск, применения высокоточных оборонительных и наступательных неядерных вооружений. Развертывая малоэффективную воздушно-космическую оборону против НАТО, Россия не обретет надежной защиты от ракетных и авиационных ударов безответственных режимов и террористов с южных азимутов.

Наращивание атомного подводного флота и прожекты строительства атомных авианосцев могут подорвать возможность ВМФ в борьбе с браконьерством, пиратством, контрабандой (наркотиков, оружия, материалов ОМУ), поддержания контроля над морскими коммуникациями и экономическими зонами. Российские ВВС будут обновляться многочисленными типами боевых самолетов, для которых нет дальнобойных высокоточных средств ударов извне зон ПВО противника. Новая бронетехника сухопутных войск не имеет эффективной противоминной защиты, а ракетно-артиллерийские системы не обладают достаточной дальностью и точностью стрельбы.

Поддерживая большую по численности (1 млн человек) и паркам оружия армию, Россия катастрофически проигрывает в стратегической мобильности, которая необходима ввиду размера ее собственной территории и прилегающих зон ответственности в СНГ/ОДКБ. Готовясь к масштабным региональным войнам в Европе, страна демонстрирует низкую эффективность в неожиданных быстротечных локальных конфликтах (как в августе 2008 года). Внедрению новых сложных систем оружия и боевой техники, методам ведения интенсивных операций не соответствует план сохранения более 30% личного состава на базе призывников с 12-месячным сроком службы.

Все это может подорвать возможности России по эффективному применению силы в вероятных конфликтах на южных и восточных рубежах страны, в дальнем зарубежье для миротворческих задач и борьбы с угрозами нового типа. Россия в очередной раз рискует потратить огромные ресурсы, готовясь к прошлым войнам, и окажется неприспособленной к реальным вооруженным конфликтам будущего.

Реформа и техническое перевооружение армии и флота в огромной мере диктуются ведомственными и корпоративными интересами, мотивами символического характера (тяжелая МБР уязвимого шахтного базирования, новый дальний бомбардировщик, истребитель пятого поколения, авианосцы и пр.). Объявляются заведомо нереальные планы технического переоснащения, невыполнение которых в очередной раз повредит национальному престижу. Но есть опасность, что даже реализованная модернизация Вооруженных сил повлечет огромные затраты и накопление гор ненужных вооружений и военной техники, но, вопреки надеждам Сергея Караганова, не обеспечит «парирование вызовов безопасности и подкрепление международно-политического статуса России…», не возвратит ей «роль ключевого гаранта международной безопасности и мира».

Ядерное оружие

За прошедшие два десятилетия после окончания холодной войны запасы этого оружия в количественном отношении сократилось практически на порядок – как в рамках договоров между Россией и США, так и за счет их (а также Британии и Франции) односторонних мер. Однако число стран – обладательниц ЯО увеличилось с семи до девяти (в дополнение к «ядерной пятерке» и Израилю ядерное оружие создали Индия, Пакистан и КНДР, а ЮАР отказалась от него).

Отметим, что за сорок лет холодной войны вдобавок к Соединенным Штатам возникло шесть ядерных государств (семь, если считать атомное испытание Индии в 1974 году). А за 20 лет после холодной войны образовалось еще три ядерных государства (два, если не считать Индию). Добровольно или насильно ядерного оружия либо военных ядерных программ лишились девять стран: Ирак, Ливия, Сирия, ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина. Более 40 государств присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая две ядерные державы (Франция и КНР). В 1995 г. ДНЯО стал бессрочным и самым универсальным международным документом помимо Устава ООН – за его рамками остаются всего четыре страны мира. Таким образом, вопреки общепринятому заблуждению, темпы распространения ЯО после холодной войны снизились. Но они могут резко ускориться в будущем в зависимости от решения проблемы Ирана.

В период холодной войны главным дипломатическим способом предотвращения ядерной катастрофы было ядерное разоружение (СССР и США), а нераспространение играло подчиненную роль. Теперь основным направлением становится ядерное и ракетное нераспространение, а разоружение все больше выполняет функцию вспомогательного стимула и условия сотрудничества великих держав.

Практически все государства признают, что распространение ядерного оружия, критических материалов и технологий превратилось в серьезнейшие новые угрозы международной безопасности XXI века. Однако приоритетность их в восприятии разных держав не одинакова. Так, Соединенные Штаты ставят их на первое место, а Россия отдает приоритет опасности глобализации операций и расширения военной инфраструктуры и контингентов НАТО вблизи российских границ, созданию систем стратегической противоракетной обороны, милитаризации космического пространства, развертыванию стратегических неядерных систем высокоточного оружия. А распространение ядерного оружия и терроризм, с точки зрения Москвы, расположены намного ниже в списке военных опасностей. Указанная асимметрия в восприятии безопасности во многом проистекает из исторической специфики условий и последствий окончания холодной войны. Но она ощутимо затрудняет сотрудничество в борьбе с новыми угрозами.

В обозримый период прогнозируется значительный абсолютный рост атомной энергетики, который имеет самое непосредственное отношение к вероятности распространения ЯО. Всего в мире (по данным на апрель 2011 г.) эксплуатируется 440 энергетических реакторов, строится – 61, запланировано – 158, предложены проекты – 326. К новым угрозам, сопряженным с атомной энергетикой, относится стирание грани между «военным» и «мирным атомом», прежде всего через технологии ядерного топливного цикла. Расширение круга государств – обладателей атомных технологий двойного назначения и запасов ядерных материалов создает в обозримой перспективе новый тип «виртуального распространения» по иранской модели. А именно: формально оставаясь в ДНЯО и под контролем МАГАТЭ, страны могут подойти к «ядерному порогу», т.е. иметь и материалы, и технологии для быстрого (несколько месяцев) перехода к обладанию ядерным оружием.

Таким образом, при глубоком общем сокращении мировых ядерных арсеналов происходит процесс перераспределения военного и мирного «ядерного фактора» с центрального и глобального на региональный уровень отношений третьих стран между собой и с великими державами. Еще большая угроза связана с приобретением ядерных материалов террористическими организациями (например, «Аль-Каидой»), которые могут использовать их в актах «катастрофического терроризма».

Роль ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении. Во-первых, это снижение обусловлено уменьшением вероятности большой войны, тогда как в противодействии другим угрозам роль ЯО весьма сомнительна. Во-вторых, не очевидна эффективность сдерживания против возможных новых стран – обладателей ЯО в силу их политико-психологических и военно-технических особенностей. Тем более ядерное сдерживание не может пресечь действия ядерных террористов. В-третьих, ядерное оружие утрачивает свой статусный характер, все более становясь «оружием бедных» против превосходящих обычных сил противников.

Среди всех крупнейших держав Россия из-за своего геополитического положения, новых границ и внутренней ситуации подвергается наибольшей угрозе ядерного удара в случае распространения ЯО в странах Евразии, как и наибольшей опасности атомного терроризма. Поэтому Москва, по идее, должна была бы стать лидером в ужесточении режимов ядерного и ракетного нераспространения, сделать эти задачи приоритетом своей стратегии безопасности. Однако на практике такая тема стоит отнюдь не на первом месте.

Вопреки расхожим доводам о том, что ядерное разоружение не влияет на нераспространение, которые приводятся вот уже много десятилетий, опыт 1990-х гг. лучше всяких теорий демонстрирует такую взаимосвязь. Самые крупные прорывы в разоружении и мерах укрепления нераспространения имели место в 1987–1998 годах. Негативный опыт 1998–2008 гг. по-своему тоже подтвердил такую взаимосвязь доказательством «от обратного».

Новый Договор по СНВ между Россией и Соединенными Штатами, подписанный в апреле 2010 г. в Праге, возобновил прерванный на десятилетие процесс договорно-правового взаимодействия двух ядерных сверхдержав в сокращении и ограничении вооружений. Благодаря этому относительно успешно в том же году прошла Обзорная конференция по рассмотрению ДНЯО. Объективно Москва и Вашингтон должны быть заинтересованы в дальнейшем взаимном понижении потолков СНВ. Этого требуют как необходимость укрепления режима ядерного нераспространения, так и возможность экономии средств России и США на обновление стратегических арсеналов в 2020–2040 годах. Из всех третьих ядерных держав препятствием этому может стать только Китай ввиду полной неопределенности относительно его нынешних и будущих ядерных сил и огромного экономико-технического потенциала их быстрого наращивания.

Однако в государственных структурах и политических элитах двух держав эти идеи пока не обрели широкой опоры. После 2010 г. камнем преткновения стал вопрос сотрудничества России и Соединенных Штатов (НАТО) в создании ПРО в Европе для защиты от ракетной угрозы третьих стран (прежде всего Ирана).

Новейшие высокоточные вооружения

Окончание холодной войны, процессы распространения ракет и ядерного оружия, технический прогресс повлекли переоценку роли противоракетной обороны в военной политике и военном строительстве США. Их программы переориентировались на неядерный, контактно-ударный перехват (один из успешных проектов СОИ) для защиты от ракетных ударов третьих стран и, возможно, по умолчанию – от ракетно-ядерных сил Китая. Россия восприняла это как угрозу своему потенциалу сдерживания в контексте двустороннего стратегического баланса. С задержкой на несколько лет она последовала данному военно-техническому примеру со своей программой Воздушно-космической обороны (ВКО), но открыто с целью защиты не от третьих стран, а от средств воздушно-космического нападения Соединенных Штатов.

Современный этап характеризуется тем, что, потерпев неудачу в согласовании совместной программы ПРО, стороны приступили к разработке и развертыванию собственных систем обороны национальной территории (и союзников). В обозримый период (10–15 лет) американская программа с ее глобальными, европейскими и тихоокеанскими сегментами предоставит возможность перехвата единичных или малочисленных групповых ракетных пусков третьих стран (и, вероятно, при определенном сценарии – Китая). Но она не создаст сколько-нибудь серьезной проблемы для российского потенциала ядерного сдерживания. Точно так же российская программа ВКО, которая по ряду официально заявленных параметров превосходит программу США/НАТО, не поставит под сомнение ядерное сдерживание со стороны Соединенных Штатов. Этот вывод справедлив как для стратегического баланса держав в рамках нового Договора СНВ от 2010 г., так и для гипотетической вероятности снижения его потолков примерно до тысячи боезарядов при условии поддержания достаточной живучести стратегических сил обеих сторон.

Парадокс нынешней ситуации состоит в том, что Россия гораздо более уязвима для ракетной угрозы третьих стран, чем США, но при этом всецело ориентирована на двусторонний стратегический баланс, возможные опасности его дестабилизации и получения Соединенными Штатами военно-политического превосходства. Кроме того, нельзя не признать, что непомерное преувеличение вероятного влияния американской ПРО на российский потенциал сдерживания имеет внутриполитические причины. Вместе с тем нужно подчеркнуть, что в диалоге с Россией в 2006–2008 гг. и 2010–2011 гг. Вашингтон не проявлял достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО.

Несмотря на неудачу в налаживании сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны, в обозримый период будут возрастать как императивы, так и объективные возможности такого взаимодействия. Продолжается развитие ракетных технологий Ирана, КНДР, Пакистана и других государств, отличающихся внутренней нестабильностью и вовлеченностью во внешние конфликты. Одновременно ускоряется распространение технологий и систем ПРО, которые до недавнего времени имелись только у СССР/России и США. Национальные и международные программы ПРО разрабатываются в рамках НАТО, в Израиле, Индии, Японии, Южной Корее, Китае. Эта тенденция, несомненно, является крупнейшим долгосрочным направлением мирового военно-технического развития.

Важнейшей тенденцией (где лидером тоже выступают Соединенные Штаты) является подготовка высокоточных ударных ракетных средств большой дальности в неядерном оснащении, опирающихся на новейшие системы управления и информационного обеспечения, в том числе космического базирования. В обозримой перспективе вероятно создание частично-орбитальных, ракетно-планирующих высокоточных ударных систем.

Ядерное сдерживание в обозримом будущем, скорее всего, останется важным элементом стратегических отношений великих держав и гарантий безопасности их союзников. Но его относительное значение станет уменьшаться по мере появления неядерных высокоточных оборонительных и наступательных систем оружия. В том числе возрастет роль этих новых систем в отношениях взаимного сдерживания и стратегической стабильности между ведущими державами.

Поскольку сдерживание предполагает нацеливание на комплекс объектов другой стороны, постольку обычные системы будут впредь способны частично замещать ядерные вооружения. Важно, однако, чтобы это не создавало иллюзии возможности «экологически чистого» разоружающего удара. Во взаимных интересах устранить такую вероятность как посредством ПРО/ПВО и повышения живучести ядерных сил, так и путем соглашений по ограничению вооружений (прецедент создан новым Договором СНВ, по которому баллистические ракеты с обычными боеголовками засчитываются наравне с ядерными ракетами).

Силы общего назначения

Процесс сокращения ядерного оружия, особенно оперативно-тактического назначения, неизбежно упирается в проблему ограничения и сокращения обычных вооруженных сил и вооружений. Некоторые ядерные и «пороговые» государства (Россия, Пакистан, Израиль, КНДР, Иран) могут рассматривать ядерное оружие как «универсальный уравнитель» превосходства вероятных противников по обычным вооружениям и вооруженным силам общего назначения (СОН).

В настоящее время есть два больших договора по СОН. Это Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ от 1990 г. и Адаптированный ДОВСЕ – АДОВСЕ от 1999 г.) и Договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в зоне советско-китайской границы (от 1990 года). Еще есть Договор открытого неба (1992 г.) для Евроатлантического пространства, позволяющий контролировать с воздуха деятельность вооруженных сил стран-участниц, а также Венский документ (2011 г.) по обмену военной формацией в зоне ОБСЕ. Они воплотили идею стратегической стабильности применительно к силам общего назначения, ограничив на паритетной основе количество наступательных тяжелых вооружений и военной техники и уменьшив их концентрацию в зоне соприкосновения союзных вооруженных сил. В рамках этих договоров масштабное нападение сторон друг на друга стало невозможно не только в политическом, но и в военном плане.

Поскольку страны НАТО необоснованно затянули ратификацию АДОВСЕ, Россия в 2007 г. объявила мораторий на его соблюдение. Тупик был закреплен кавказским конфликтом 2008 года. В 2011 г. Договор формально перестали соблюдать страны НАТО. Никаких политических дивидендов ни одна из сторон не получила – только проигрыши. Данный пример (как и выход США из Договора по ПРО в 2002 г.) должен послужить уроком всем, кто склонен лихо и безответственно обращаться с документами об ограничении вооружений.

Удовлетворяющего все стороны решения проблемы в ближайшее время не просматривается именно в силу политических, а не военных факторов: проблем статуса Южной Осетии и Абхазии (независимость которых признали только Россия, Венесуэла и Никарагуа). Но в перспективе всеобщая ратификация Адаптированного ДОВСЕ с рядом существенных поправок стала бы огромным прорывом в укреплении европейской безопасности.

Периодические кампании об «угрозе» Запада или России, подстегиваемые крупными военными учениями, показали, что большие военные группировки не могут просто мирно соседствовать и «заниматься своими делами», если стороны не являются союзниками и не развивают военное сотрудничество. Политические процессы и события, военно-технический прогресс регулярно дают поводы для обострения напряженности.

В частности, если Россия всерьез обеспокоена военными последствиями расширения НАТО, то АДОВСЕ эффективно решает эту проблему с некоторыми поправками. Важнейшим стимулом достижения соглашения может стать начало диалога по ограничению нестратегического ядерного оружия, в котором заинтересованы страны НАТО – но на условиях, реализуемых на практике и приемлемых для Российской Федерации.

* * *

Исходя из вышеизложенного, общую схему стратегии укрепления российской безопасности на обозримый период можно представить следующим образом:

Первое: разумная и экономически посильная военная реформа и техническое переоснащение Вооруженных сил России для сдерживания и парирования реальных, а не надуманных военных угроз и не для того, чтобы, по словам Сергея Караганова, «компенсировать относительную слабость в других факторах силы – экономических, технологических, идейно-психологических». Во-первых, такой компенсации не получится, скорее указанная слабость будет усугублена. Во-вторых, без наращивания других факторов силы не удастся создать современную и эффективную оборону, отвечающую военным вызовам и тем самым укрепляющую престиж и статус России в мире, ее позиции по обеспечению международной безопасности, ограничению и сокращению вооружений.

Второе: сотрудничество великих держав и всех ответственных государств в предотвращении и урегулировании локальных и региональных конфликтов, в борьбе с международным терроризмом, религиозным и этническим экстремизмом, наркобизнесом и другими видами трансграничной преступности. Прекращение произвола больших держав в применении силы, и в то же время существенное повышение эффективности легитимных международных норм и институтов для проведения таких операций, когда они действительно необходимы.

Третье: взаимодействие в пресечении распространения ядерного оружия и других видов ОМУ и его носителей, опасных технологий и материалов. Укрепление норм и институтов ДНЯО, режимов экспортного контроля, ужесточение санкций к их нарушителям.

Четвертое: интенсификация переговоров по ограничению и сокращению ядерных вооружений, стратегических средств в неядерном оснащении, включая частично-орбитальные системы, придание этому процессу многостороннего формата, сотрудничество великих держав в создании систем ПРО.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886285 Алексей Арбатов

Можно ли поправить дела Америки?

Новый кризис демократии

Фарид Закария – ведущий программы Fareed Zakaria GPS на CNN, колумнист журнала Time и автор книги «Постамериканский мир». Его микроблог в Twitter @FareedZakaria.

Резюме: Западным демократиям угрожает не смерть, а склероз. Грозные симптомы, с которыми они столкнулись, – бюджетная гипертония, политический паралич, демографический стресс – скорее указывают на недостаточный рост, нежели на крах.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, №1, 2013 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В ноябре американский избиратель, уставший от Вашингтона и его политических тупиков, проголосовал за то, чтобы не менять прежнее распределение власти – оставив президента Барака Обаму на второй срок и вернув демократический Сенат и республиканскую Палату представителей. Как только предвыборная неопределенность рассеялась, внимание быстро переключилось на то, как конгрессмены будут решать надвигающийся кризис так называемого «фискального обрыва» – ожидаемое в конце года повышение налогов и сокращение госрасходов, предусмотренное принятым ранее законом.

Пока США медленно, но верно поднимаются со дна финансового кризиса, никто в действительности не готов к тому, чтобы пакет масштабных мер экономии стал шоковым ударом и привел к рецессии, поэтому высоки шансы, что бюджетная игра прекратится в шаге от катастрофы.

Однако за «обрывом» зияет глубокая пропасть, представляющая еще более серьезный вызов – необходимость преобразования экономики, общества и системы власти в стране, чтобы привести Соединенные Штаты в соответствие с требованиями XXI века. Сейчас Вашингтон сосредоточен на налогах и сокращении расходов, в то время как его основной задачей должны быть реформы и инвестиции. США, помимо прочего, требуются существенные перемены в фискальной, социальной, инфраструктурной, иммиграционной и образовательной сфере. Однако поляризованный и часто парализованный истеблишмент откладывает проблемы на будущее, в результате их решение становится еще более сложным и дорогостоящим.

Исследования показывают, что обострение политических разногласий в Вашингтоне достигло максимума за весь период истории после Гражданской войны. Дважды за последние три года ведущая мировая держава – обладающая крупнейшей экономикой, мировой резервной валютой и доминирующей ролью во всех международных институтах – была близка к экономическому самоубийству. Американская экономика остается предельно динамичной. Но пока неясно, способна ли политическая система осуществить изменения, которые обеспечат устойчивый успех в мире глобальной конкуренции и технологических новаций. Иными словами, являются ли нынешние трудности реальным кризисом демократии?

Эта фраза как будто где-то встречалась. К середине 1970-х гг. страны Запада поразила стагнация, до небес подскочила инфляция. Вьетнам и Уотергейт подорвали доверие к политическим институтам и лидерам, а активисты общественных движений бросали вызов истеблишменту со всех сторон. В 1975 г. в докладе Трехсторонней комиссии под названием «Кризис демократии» известные эксперты из США, Европы и Японии утверждали, что демократические правительства индустриального мира просто утратили способность выполнять свои функции, столкнувшись с валом проблем. Раздел по Соединенным Штатам, написанный политологом Сэмюэлом Хантингтоном, выглядел особенно мрачным.

Мы знаем, что произошло дальше: за несколько лет инфляцию удалось укротить, возобновился рост экономики, а доверие было восстановлено. Спустя еще 10 лет рухнул коммунизм и Советский Союз, а вовсе не капитализм и Запад. Вот такой урок пессимистам.

И вот по прошествии более двух десятилетий развитые индустриальные демократии вновь окутаны мраком. В Европе экономический рост остановился, единая валюта под угрозой и уже поговаривают о возможном скором распаде Евросоюза. В Японии за 10 лет сменились семь премьер-министров – политическая система расколота, экономика переживает стагнацию, стране грозит упадок. Но Соединенные Штаты, учитывая их роль в мире, вызывают, возможно, наибольшую обеспокоенность.

Действительно ли наступил новый кризис демократии? Большинство американцев, по-видимому, думают именно так. Недовольство политиками и органами власти гораздо серьезнее, чем в 1975 году. По данным опросов Центра исследований американских национальных выборов (ANES), в 1964 г. 76% американцев солидаризировались со следующим утверждением: «Вы согласны с тем, что правительство в Вашингтоне делает то, что нужно, почти всегда или большую часть времени». К концу 1970-х гг. эта цифра упала до чуть более 40%. В 2008 г. таких респондентов было 30%, в январе 2010 г. – только 19%.

Эксперты склонны рассматривать нынешние вызовы чересчур апокалиптически. Возможно, эти проблемы тоже удастся преодолеть, и Запад будет двигаться дальше, пока, спустя поколение, не столкнется с очередным набором вызовов, которые кому-то вновь захочется драматизировать. Но возможно и то, что общественные настроения небеспочвенны. Стало быть, кризис демократии никогда не прекращался, его просто удавалось маскировать благодаря временным решениям; наконец, были и короткие передышки. Сегодня масштабы проблем возросли, а американская демократия функционирует с огромным трудом и обладает гораздо меньшим авторитетом, чем когда-либо ранее, и у нее значительно меньше рычагов, чтобы воздействовать на глобализированную экономику. На этот раз пессимисты могут оказаться правы.

Злободневные тенденции

Предсказания середины 1970-х гг. о скором конце западной демократии не оправдались благодаря трем крупным экономическим трендам: спаду инфляции, информационной революции и глобализации. Тогда мир был измучен инфляцией, ее уровень варьировался от небольших двузначных показателей в таких странах, как США и Великобритания, до 200% в Бразилии и Турции. В 1979 г. Пол Волкер стал председателем правления Федеральной резервной системы, и в течение нескольких лет ему удалось справиться с инфляцией в Америке. Центральные банки по всему миру стали следовать примеру ФРС, и вскоре инфляция повсюду пошла на спад.

Технологические прорывы происходили на протяжении веков, но начиная с 1980-х гг. повсеместное использование компьютеров, а затем интернета привело к трансформации всех аспектов экономики. Информационная революция обусловила увеличение производительности и экономический рост в Соединенных Штатах и других странах, при этом революция стала перманентным явлением.

К концу 1980-х гг. рухнул, а затем распался Советский Союз – отчасти оттого, что информационная революция сделала закрытые экономики и общества еще более отстающими. Это позволило западной системе взаимосвязанных свободных рынков и обществ охватить большую часть мира – процесс, получивший название «глобализация». Страны с командной или плановой экономикой и обществом открылись и приняли участие в едином глобальном рынке, что придало дополнительную энергию им самим и системе в целом. В 1979 г. в 75 государствах наблюдался экономический рост на уровне не менее 4% в год; в 2007 г., накануне финансового кризиса, число таких стран увеличилось до 127.

Эти тенденции разрушили Восток, но и принесли пользу Западу. Низкая инфляция и информационная революция позволили западным экономикам расти быстрее, а глобализация открыла обширные рынки дешевой рабочей силы, которые захватывались западными компаниями и использовались ими для продажи своей продукции. В результате американцы вновь обрели уверенность на фоне экспансии глобальной экономики во главе с США, лидерство которых не оспаривалось. Однако спустя поколение крах Советского Союза остается далеко в прошлом, низкая инфляция является нормой, а дальнейшее развитие глобализации и информационных технологий теперь приносит Западу в равной мере новые возможности и новые проблемы.

Например, рабочие места и зарплаты американцев оказались под нарастающим давлением. В 2011 г. исследование Глобального института McKinsey (MGI) показало, что с конца 1940-х гг. по 1990 г. периоды экономического спада и восстановления в США следовали простой схеме. Сначала ВВП возвращался на показатели до спада, затем, шесть месяцев спустя (в среднем), восстанавливался и уровень занятости. Впоследствии эта схема была нарушена. После спада начала 1990-х гг. занятость вернулась на прежний уровень только через 15 месяцев после восстановления ВВП. В начале следующего десятилетия на это потребовалось уже 39 месяцев. А на сегодняшний день следует, по-видимому, ожидать, что уровень занятости вернется к прежним показателям через 60 месяцев – пять лет – после восстановления ВВП. Те же самые тенденции, которые способствовали росту в прошлом, сейчас обусловили новую ситуацию, когда число безработных растет, а зарплаты падают.

Волшебные деньги

Полномасштабный рост, отмеченный после Второй мировой войны, замедлился в середине 1970-х гг. и полностью так и не восстановился. Федеральный резервный банк Кливленда недавно отметил, что реальный рост ВВП Соединенных Штатов, достигший пика в начале 1960-х гг. на уровне выше 4%, упал ниже 3% в конце 1970-х гг., немного восстановился в 1980-е гг., а затем продолжил падать до нынешних 2%. В то же время средние доходы лишь немного увеличились за последние 40 лет. Вместо того чтобы решать ключевые проблемы или снижать прожиточный минимум, США наращивают госдолг. С 1980-х гг. американцы потребляют больше, чем производят, а разницу компенсируют за счет займов.

Президент Рональд Рейган пришел к власти в 1981 г. как монетарист и адепт Милтона Фридмана, выступая за уменьшение роли государства и сбалансированный бюджет. Но на деле он проводил кейнсианскую политику, продвигая существенное снижение налогов и невероятно увеличивая оборонные расходы. (Снижение налогов – это так же по-кейнсиански, как государственные расходы; в обоих случаях происходит закачка денег в экономику и увеличение совокупного спроса.) Когда Рейган уходил с поста президента, федеральные расходы с учетом инфляции были на 20% выше, чем на момент его вступления в должность, а дефицит федерального бюджета резко подскочил. На протяжении 20 лет до Рейгана дефицит не превышал 2% от ВВП. В течение двух президентских сроков Рейгана он в среднем был выше 4% от ВВП. Кроме короткого периода в конце 1990-х гг., когда администрация Клинтона фактически добилась профицита, дефицит федерального бюджета с тех пор все время оставался на отметке выше 3%; сейчас он составляет 7%.

Джон Мейнард Кейнс советовал правительствам тратить деньги во время спадов и экономить во время бумов. В последние десятилетия правительствам с трудом удавалось экономить в любой период. Они доводили бюджет до дефицита и при спадах, и при бумах. ФРС удерживала ставки на низком уровне и в плохие, и в хорошие времена. Легко обвинять политиков в подобном одностороннем кейнсианстве, но ответственность лежит и на обществе. Опрос за опросом американцы озвучивали свои предпочтения: они хотят низких налогов и больше помощи от государства. Удовлетворить обе потребности одновременно возможно только при помощи волшебного средства, и оказалось, что оно есть – дешевые кредиты. Федеральное правительство активно занимало, то же самое делали другие органы власти – на уровне штатов, местном и муниципальном уровнях – и сами американцы. Долг домохозяйств вырос с 665 млрд долларов в 1974 г. до 13 трлн долларов сегодня. В этот период потребление благодаря дешевым кредитам шло вверх и уже не снижалось.

Другие богатые демократии следовали тем же путем. В 1980 г. совокупный госдолг США составлял 42% от ВВП; сейчас – 107%. За тот же период сопоставимые цифры в Великобритании возросли с 46% до 88%. В большинстве европейских стран (включая известную своей бережливостью Германию) соотношение долга к ВВП составляет около 80%, в Греции и Италии оно значительно выше. В 1980 г. совокупный госдолг Японии составлял 50% от ВВП, сейчас – 236%.

Мир перевернулся с ног на голову. Раньше считалось, что развивающимся странам не избежать долгового бремени, поскольку им придется активно занимать, чтобы финансировать свой быстрый рост при низком уровне доходов. Богатые же страны, растущие не так быстро при высоком уровне доходов, будут иметь небольшой долг, обладая при этом значительно большей стабильностью. Но взгляните на нынешнюю G20 – группу, включающую крупнейшие страны развитого и развивающегося мира. Среднее соотношение долга к ВВП в развивающихся странах – 35%, в богатых странах оно более чем в три раза выше.

Реформы и инвестиции

Когда западные правительства и такие международные организации, как МВФ, дают развивающимся странам советы, как стимулировать рост, они почти всегда выступают за структурные реформы, которые откроют сектора их экономики для конкуренции, обеспечат свободное перемещение трудовых ресурсов, положат конец бесполезным экономически неэффективным государственным субсидиям и позволят сосредоточить госрасходы на инвестициях, способствующих росту. Однако, столкнувшись с подобными проблемами у себя дома, те же самые западные страны не пожелали воспользоваться собственными рекомендациями.

Дискуссии о том, как восстановить рост в Европе, в основном вращаются вокруг мер экономии, плюсов и минусов сокращения дефицита. Экономия явно не работает, очевидно, что при долговом бремени уже почти на уровне 90% от ВВП европейские страны просто не смогут найти выход из кризиса. На самом деле им необходимы масштабные структурные реформы, направленные на повышение конкурентоспособности в сочетании с инвестициями в будущий рост.

Не в последнюю очередь благодаря обладанию мировой резервной валютой Соединенные Штаты имеют значительно больше пространства для маневра, чем Европа. Но и им необходимы изменения. В США гигантский Налоговый кодекс, который, если соединить все правила и нормы, составляет 73 тыс. страниц; сложнейшая система судебных тяжб и безумное количество нормативных актов федерального правительства, штатов и местных органов власти. Над финансовыми учреждениями то и дело осуществляют надзор пять или шесть федеральных агентств, а также 50 групп агентств от штатов, полномочия которых постоянно пересекаются.

Вопрос о реформах очень важен, а об инвестициях просто не терпит отлагательства. В ежегодном исследовании конкурентоспособности Всемирный экономический форум (ВЭФ) постоянно дает Америке низкие оценки по налоговой политике и регулированию, а в 2012 г. Соединенные Штаты, например, оказались на 76-м месте по «бремени государственного регулирования». Но, несмотря на все трудности, американская экономика остается одной из самых конкурентоспособных в мире и в общем рейтинге занимает 7-е место – небольшое снижение за пять лет. По инвестициям в человеческий и физический капитал США, напротив, потеряли очень много. Десять лет назад ВЭФ ставил американскую инфраструктуру на 5-е место в мире, сейчас – на 25-е, и падение продолжается. В прошлом Соединенные Штаты являлись мировым лидером в процентном отношении по количеству выпускников колледжей, сейчас они находятся только на 14-м месте. Федеральное финансирование исследований и разработок в процентах от ВВП сократилось вдвое по сравнению с 1960 г., в то время как в Китае, Сингапуре и Южной Корее эти показатели растут. Государственная университетская система США – когда-то главная ценность государственного образования – сейчас страдает от урезания бюджета.

В современной истории Америки можно обнаружить корреляции между инвестициями и ростом. В 1950–1960-е гг. федеральное правительство ежегодно тратило более 5% от ВВП на инвестиции, и в экономике наблюдался бум. В последние 30 лет правительство уменьшало расходы; сейчас федеральные инвестиции составляют около 3% от ВВП в год, и рост стал едва заметным. Как отмечает нобелевский лауреат экономист Майкл Спенс, Соединенным Штатам удалось выбраться из Великой депрессии не только благодаря огромным расходам на Вторую мировую войну, но и вследствие сокращения потребления и наращивания инвестиций. Американцы уменьшили расходы, увеличили сбережения и стали приобретать облигации военного займа. Подобный скачок государственных и частных инвестиций обеспечил послевоенный рост. Чтобы стимулировать новый рост, потребуются сопоставимые инвестиции.

Проблемы реформ и инвестиций тесно переплетаются между собой и приобретают особую остроту в случае с инфраструктурой. В 2009 г. Американское общество гражданских инженеров дало инфраструктуре оценку «D» (ниже среднего) и подсчитало, что ремонт и обновление обойдутся в 2 трлн долларов. Цифра может быть завышена (инженеры крайне заинтересованы в этом вопросе), но все исследования показывают то, что видит любой путешествующий по США: страна остро нуждается в обновлении. Отчасти это проблема разрушающихся мостов и автотрасс, но не только. Американская система управления воздушным транспортом устарела и требует усовершенствования стоимостью 25 млрд долларов. Энергосеть обветшала и часто выходит из строя, поэтому многие семьи вынуждены покупать собственные электрогенераторы – классический символ статуса в странах развивающегося мира. Питьевая вода подается по изношенным, подтекающим трубам, а системы сотовой связи и широкополосного интернета работают очень медленно по сравнению с другими развитыми странами. В итоге мы получаем замедление роста. И чем дольше будет откладываться решение этих проблем, тем дороже они обойдутся, как обычно бывает с отложенным ремонтом.

Однако расходы на инфраструктуру вряд ли можно считать панацеей, так как без тщательного планирования и контроля они могут оказаться неэффективными и бесполезными. Конгресс выделяет деньги на инфраструктурные проекты, руководствуясь политическими мотивами, а не факторами необходимости и ожидаемой отдачи. Изящным решением проблемы мог бы стать национальный инфраструктурный банк, учрежденный на деньги государства и частного капитала. Он позволил бы минимизировать излишнюю суету и бесполезные траты, поскольку отбор проектов производился бы согласно их достоинствам – технократами, а не по тому, насколько лаком кусок – политиками. Разумеется, сама идея томится в Конгрессе, несмотря на некоторую поддержку видных деятелей обеих партий.

То же касается финансовой реформы: проблема не в отсутствии хороших идей и их технической реализации, а в политике. Политики, заседающие в комитетах по надзору за сегодняшней стихией неэффективных агентств, довольны уже тем, что могут получать от финансовой индустрии деньги на свои предвыборные кампании. Сложившаяся ныне система лучше работает как механизм финансирования избирательных кампаний, а не как инструмент финансового контроля.

В 1979 г. социолог Эзра Фогель опубликовал книгу под названием «Япония как номер один», предсказав радужное будущее поднимавшейся тогда азиатской державе. Когда The Washington Post недавно задалась вопросом, почему эти прогнозы оказались так далеки от реальности, Фогель указал на то, что японская экономика была отлично развитой и продвинутой, но он не мог представить, что политическая система станет таким серьезным препятствием и позволит откатиться назад.

Фогель прав, подчеркивая, что проблема в политике, а не в экономике. Все развитые индустриальные экономики не лишены недостатков, но обладают значительной силой, в особенности когда речь идет о Соединенных Штатах. Однако они достигли стадии развития, при которой устаревшая политика, структуры и методы работы должны быть изменены или отброшены. Как отмечал экономист Манкур Олсон, проблема в том, что существующая политика выгодна группам интересов, которые яростно защищают статус-кво. Реформы потребуют от правительств поставить национальные интересы выше узкой выгоды, а это невероятно сложно в условиях демократии.

Политическая демография

За редким исключением, развитые индустриальные демократии потратили последние десятилетия, пытаясь держать под контролем или просто игнорируя свои проблемы, вместо того чтобы серьезно взяться за их решение. Скоро выбора уже не будет, поскольку к кризису демократии добавится кризис демографии.

Индустриальный мир стареет невиданными в истории человечества темпами. Япония впереди планеты всей: по прогнозам, к концу столетия население сократится с нынешних 127 млн до 47 миллионов. Европа не слишком от нее отстает, Италия и Германия следуют непосредственно за Японией. Исключением остаются только Соединенные Штаты как единственная развитая индустриальная держава, не знакомая с демографическим спадом. Благодаря иммиграции и несколько более высокому уровню рождаемости население США, по прогнозам, возрастет до 423 млн к 2050 г., в то время как, скажем, в Германии население может сократиться до 72 млн. Однако благоприятная демографическая ситуация нивелируется более дорогими программами социального обеспечения пенсионеров, особенно в сфере здравоохранения.

В качестве иллюстрации начнем с соотношения граждан трудоспособного возраста и населения старше 65 лет. Это поможет определить, какая часть дохода трудоспособного населения распределяется государством в виде пенсий. В Америке сегодня на каждого пенсионера приходится 4,6 работающих. Через 25 лет показатель упадет до 2,7. Этот сдвиг существенно изменит и без того тревожную ситуацию. Сейчас ежегодные расходы на две основные программы соцобеспечения пожилых американцев – Social Security и Medicare – превышают 1 трлн долларов. Рост этих расходов опережал инфляцию в прошлом, и, вероятно, эта тенденция сохранится в ближайшем будущем, несмотря на вступление в силу Закона о доступном медицинском обслуживании. Прибавьте все остальные социальные программы – и, как подсчитал демограф Николас Эберстадт, в итоге вы получите 2,2 трлн долларов – по сравнению с 24 млрд долларов полвека назад. Почти стократное увеличение.

Какими бы полезными ни были эти программы, США просто не могут их себе позволить, учитывая нынешние тенденции, поскольку на них уходит большая часть федеральных расходов. В детальном исследовании финансовых кризисов под названием «На этот раз все будет иначе» экономисты Кармен Рейнхарт и Кеннет Рогофф утверждают, что страны с соотношением долга к ВВП 90% и более практически не способны поддерживать рост и стабильность. И это положение продлится до тех пор, пока нынешние социальные обязательства не будут каким-то образом реформированы. В частности, если не будут сокращены затраты на здравоохранение, сложно представить себе, как Соединенные Штаты смогут существенно снизить этот показатель. Американские правые должны признать необходимость значительного повышения налоговых сборов в ближайшие десятилетия. А американским левым придется осознать, что без существенных реформ социальные программы останутся единственной статьей, и ее не покроют даже эти увеличенные налоговые поступления. В недавнем докладе вашингтонского мозгового центра «Третий путь», лоббирующего реформу соцобеспечения, подсчитано, что к 2029 г. на программы Social Security, Medicare, Medicaid и обслуживание долга в сумме будет уходить 18% от ВВП. Именно 18% от ВВП в среднем составляли налоговые поступления за последние 40 лет.

Продолжающийся рост социальных программ может вытеснить все остальные расходы правительства, в том числе на оборону и инвестиции, необходимые, чтобы стимулировать новую волну экономического роста. В 1960 г. социальные программы составляли менее одной трети федерального бюджета, на все остальные функции государства приходились оставшиеся две трети. К 2010 г. ситуация кардинально изменилась: социальные программы достигли размера двух третей бюджета, остальное втиснули в оставшуюся треть. Следуя по этому пути, федеральное правительство, по меткому выражению журналиста Эзры Клейна, превращается в страховую компанию с армией. Но армию тоже придется скоро сокращать.

Сбалансировать бюджет так, чтобы выгадать место для инвестиций в будущее страны – главный вызов, брошенный Америке. И, несмотря на преимущества, полученные в ходе прошедшей избирательной кампании, это вызов для обеих партий. Эберстадт отмечает, что социальные расходы фактически росли быстрее при президентах-республиканцах, чем при демократах, а исследование The New York Times 2012 г. показало, что две трети из 100 американских округов, наиболее зависимых от социальных программ, являются преимущественно республиканскими.

Проводить реформы и осуществлять инвестиции непросто и в лучшие времена, а сохранение сегодняшних мировых трендов только усложнит эти проблемы, сделает их еще острее. Технологии и глобализация позволяют наладить простое производство в любом месте, и американцы не смогут конкурировать за рабочие места с работниками в Китае или Индии, которым платят в 10 раз меньше. Это означает, что у США нет иного выбора, кроме как подниматься вверх по стоимостной цепи, опираясь на высококлассные трудовые ресурсы, превосходную инфраструктуру, масштабные программы обучения персонала и новейшие научно-технические разработки, но всего этого не добиться без значительных инвестиций.

В настоящее время правительство тратит на граждан старше 65 лет 4 доллара на каждый 1 доллар, расходуемый на американцев в возрасте до 18 лет. В определенном смысле это суровое отражение демократии – ведь голосуют пожилые, а несовершеннолетние лишены такого права. Но это также означает, что страна ценит настоящее больше, чем будущее.

Не стать японцами

Сэмюэл Хантингтон, автор раздела о Соединенных Штатах в докладе Трехсторонней комиссии 1975 г., часто говорил о том, как важно, чтобы страны испытывали тревогу по поводу возможного упадка, потому что только в этом случае удаются изменения, позволяющие развеять мрачные прогнозы. Если бы не страх, вызванный запуском советского спутника, США вряд ли начали бы стимулировать научный истеблишмент, финансировать создание НАСА и в итоге высадились на Луне. Возможно, подобная реакция на сегодняшние вызовы вот-вот проявится, и Вашингтон сумеет собрать волю в кулак, чтобы запустить серьезные долгосрочные политические инициативы в ближайшие несколько лет и вернуть Соединенные Штаты на светлый путь к динамичному, благополучному будущему. Но надежда – это не план, и нужно отметить, что на данный момент подобный исход кажется маловероятным.

Отсутствие таких инициатив вряд ли приведет страну к краху. Либеральный демократический капитализм – очевидно, единственная система, обладающая достаточной гибкостью и легитимностью, чтобы существовать в современном мире. Если кто-то и потерпит крах в ближайшие десятилетия, то это будут командные режимы, как в Китае (хотя это и маловероятно). Однако трудно представить, как «крушение» КНР, если это случится, поможет решить хотя бы одну из проблем, стоящих перед США, – скорее они еще более обострятся, особенно если мировая экономика будет расти медленнее, чем ожидалось.

Западным демократиям угрожает не смерть, а склероз. Грозные симптомы, с которыми они столкнулись, – бюджетная гипертония, политический паралич, демографический стресс – скорее указывают на недостаточный рост, нежели на крах. Абы как пройдя через кризис, эти страны останутся богатыми, но будут медленно и неуклонно сползать в сторону мировой периферии. Дележ оставшейся небольшой части пирога может вызвать политические конфликты и беспорядки, но, скорее всего, все сведется к менее энергичному, интересному и продуктивному будущему.

В истории уже существовала развитая индустриальная демократия, которая не смогла реформироваться. За два десятилетия она скатилась с доминирующих позиций в мировой экономике к анемичному среднему росту на уровне 0,8%. Многие представители ее стареющего, хорошо образованного населения продолжали жить вполне благополучно, но они не оставили почти никакого наследия будущим поколениям. Задолженность этой страны ошеломляет (в прошлом году госдолг Японии составлял свыше 230% ВВП, то есть почти квадриллион иен, или более 10 трлн долларов. – Ред.), доход на душу населения скатился на 24-е место в мире и продолжает снижаться. Если американцы и европейцы не возьмутся за активные преобразования, их будущее легко себе представить. Достаточно взглянуть на Японию.

США > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886282 Фарид Закария

Прообраз посткапитализма

БРИКС как международное политическое пространство

Н.А. Косолапов – кандидат исторических наук, заведующий отделом международно-политических проблем Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН.

Резюме: Выход в первый эшелон возможен, если страны БРИКС попытаются создать собственные пространства глобального значения: задел под глобальное право и регион «неокапитализма», защищенного от последствий кризиса ныне действующей практики.

Феномен БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР) занимает специфическое место в мировой политике и международных отношениях. Это межгосударственное образование, но не союз государств, не интеграционное объединение и не международная организация. В группе нет формального членства, устава, критериев принятия новых желающих (буде такие появятся). Ряд ее участников разделяют немалые расстояния и океаны, а двое до сих пор номинально находятся в состоянии войны друг с другом. Экономики пяти государств лишь в отдельных случаях и сферах, и то с натяжкой, могут быть признаны взаимодополняющими. О группе говорят как о субъекте мировой политики, ее участники входят в «двадцатку» и приглашаются на саммиты «восьмерки», БРИКС периодически выступает с общеполитическими декларациями. Однако в практических вопросах каждая из стран действует самостоятельно, в собственных интересах (иногда расходящихся с интересами других участников «пятерки») и от своего имени.

Политики, аналитики и журналисты нередко связывают с БРИКС перспективу или даже уже реальность многополярного (читай: идущего на смену США-центричному) мира. Однако на официальном уровне участники группы (за исключением России) пока не давали оснований подозревать их в готовности возглавить бунт против однополярности или хотя бы присоединиться к нему, если таковой будет иметь место. Со второй половины 2012 г. в отношении группы БРИКС практически одновременно звучат прогнозы ее неминуемого распада и возможного расширения.

Что же соединило пять (изначально четыре, без ЮАР) несхожих государств, удерживает их вместе на протяжении семи лет (срок политически и исторически небольшой, но уже и не ничтожный), исподволь формирует их мирополитическую перспективу – и какую?

Предыстория

Ни одно из государств, относимых в последние пару лет к «группе стран БРИКС», никак не связано с возникновением самого названия. Авторство приписывается экспертам агентства Goldman Sachs, которые на основе взаимосвязи двух критериев – темпов и потенциала роста экономик – выделили в 2001 г. Бразилию, Россию, Индию и Китай в группу стран, обладавших наибольшим по этим параметрам прогнозируемым потенциалом роста. По тогдашнему прогнозу Goldman Sachs, к 2050 г. суммарный ВВП стран БРИК должен был превысить суммарный ВВП стран «семерки». Иными словами, в 2001 г. страны БРИК представлялись (по крайней мере названному агентству) наиболее многообещающими рынками.

Потенциальные рынки, притом огромные – главный вывод, естественно и неизбежно вытекавший из прогноза Goldman Sachs в 2001 году. В рамках статистического анализа мировой экономики группа БРИК – не более чем абстракция, существование которой определяется только тем, как лягут значения названных показателей в будущем. Как наиболее крупные экономики и рынки за пределами Запада (включая в него и Японию), БРИК, разумеется, не исчезнет. Но как сфера быстрого роста может расшириться, сузиться; собственно страны БРИК могут вообще выпасть из категории будущих лидеров.

Однако на момент составления прогноза попадание стран БРИК в одну подгруппу по темпам их предшествующего и ожидаемого роста было обоснованно. Аббревиатура заполонила публикации по вопросам мировой экономики, обосновавшись там прочно и, как показало время, надолго. Что, в общем-то, естественно с любой точки зрения. Но потом началось нечто неожиданное и от Goldman Sachs вряд ли зависевшее.

После того как понятие БРИК впервые появилось в печати, страны этой группы пять лет раздумывали, объединяет их что-то или нет. Лишь в 2006 г. во время 61-й сессии ГА ООН в Нью-Йорке состоялась встреча министров иностранных дел, положившая номинальное начало политической истории БРИК. Первая краткая встреча глав государств БРИК состоялась 9 июля 2008 г. в Тояко-Онсэн (Хоккайдо, Япония) после саммита G8. Договорились о проведении полномасштабного саммита БРИК в Екатеринбурге (состоялся 16 мая 2009 года). С 2010 г. встречи глав государств группы становятся ежегодными.

По-видимому, несколько факторов предопределили то, что «четверка» все-таки ухватилась за, по сути, техническое коллективное обозначение. Главный из них – серьезный и глубокий кризис политико-идеологической, а во многом и социально-исторической идентичности во всех странах группы. Он затронул каждую в разной степени и по разным причинам, но ясно выражен во всех четырех случаях.

Российская ситуация знакома и не требует пояснений. В Китае руководство компартии давно, последовательно, но мягко уходит от идеологической тематики и ввело на предпоследнем съезде понятие «научной стратегии развития» (выделено мной. – Авт.), что в контексте сохранения социалистических реалий говорит о фактическом переосмыслении ряда важных идеологических положений уже не маоистских времен, а самого недавнего прошлого. В обществе, компартии и руководстве КНР с конца 1980-х гг. не могут не присутствовать трудные размышления о перспективах «социализма с китайской спецификой» в условиях кризиса социалистических идеи и практики в развитой части мира. В Индии национальное освобождение, демократия, достижения в экономике, науке и технике не дали тем не менее возможности существенно сократить разрыв в уровне и качестве жизни с ведущими странами и даже с Китаем. В Бразилии целые районы былой столицы обносятся стеной – и это, помимо прочего, тоже не свидетельствует о благополучии с идентичностью.

У каждой из стран БРИК есть свои основания не только радоваться достижениям – они несомненны, – но и задумываться о том, куда в конечном счете приведет их избранный путь. Насколько он способен обеспечить длительное восходящее развитие в обстоятельствах, когда Запад, на модель которого ориентируются развивающиеся страны, вступил в период беспрецедентного и, судя по всему, затяжного системного кризиса.

Помимо законных внешних интересов у всех есть и своя мера международно-политических амбиций, стремление занимать все более значимое место не только на протокольных мероприятиях, но и в регулировании вопросов мировой политики по существу, а в перспективе реально участвовать в изменении миропорядка. С другой стороны, именно на встречах в имеющихся форматах («восьмерка», «двадцатка» и пр.), которые проходят в атмосфере внешнего демократизма и якобы равенства, представители «четверки» особенно остро ощущают пределы возможностей своих государств в условиях превосходства Запада. В таких обстоятельствах искушение показаться и тем паче стать более значимым в мире превращается для элит и правящих режимов во внутриполитический императив. Ведь крупная страна, недооцененная или тем более «не замеченная» в мире, прежде всего сама впадает в духовный и политический кризис, воспринимая себя, свой социально-исторический выбор и деятельность как неудачу, если не полный провал.

В некоторых странах этой группы в разное время звучали идеи и предположения о целесообразности более тесной политической коалиции прежде всего России, Индии и Китая. Все они, однако, в той или иной степени оставляли впечатление антиамериканской направленности, а в отдельных случаях откровенно были такими. Между тем ни одна из стран БРИК не хочет, не может и еще долгое время не сможет позволить себе прямого и неприкрытого антиамериканизма. Для каждой из них отношения с Западом – а значит, прежде всего с США – являются главным фактическим приоритетом, даже если это не всегда признается публично.

Так БРИК из категории экономико-статистического анализа превратилась в категорию мировой политики. Едва возникнув, группа была сразу, без фанфар и деланного восхищения, но и без видимого сопротивления с чьей бы то ни было стороны, принята в лоно мировой политики и обрела отчетливо выраженный политический, а отнюдь не экономический характер.

Значит, это кому-то нужно...

Тот факт, что на Западе фактически изобрели аббревиатуру БРИК, а затем не имели ничего против превращения статистической абстракции в политический феномен, побуждает задаться вопросом, насколько непреднамеренным был этот процесс. Не отрицая здесь роль случая, нельзя не замечать, что два центральных стратегических приоритета Запада – поддержание модели экономического роста как главного инструмента регулирования мировых экономики и финансов и обеспечение мирового порядка, благоприятного для такой модели – решающим образом связаны с БРИК/БРИКС.

В начале 2000-х гг. серьезным политикам и экспертам было достаточно очевидно приближение системного кризиса в микрофинансовой сфере. Уже случились финансовый кризис в ряде крупнейших стран Юго-Восточной Азии (1997), дефолт в России (1998), имевший не только внутренние причины. Началось раздувание спекулятивного финансового пузыря, неизбежные последствия чего самоочевидны. Темпы экономического роста в ведущих странах ОЭСР годами оставались стабильно низкими, а совокупные долги и аккумулируемый эффект бюджетных дефицитов годами нарастали.

Складывались и обретали все более угрожающие очертания глобальные политико-экономические противоречия, которые могут быть суммированы следующим образом.

Основой классических рецептов и методов регулирования было поддержание относительно высоких темпов экономического роста. Именно это позволяло обеспечивать социальную стабильность (появление среднего класса надолго сняло угрозу потрясений и революций в наиболее развитых странах), справляться с инфляцией, удерживать безработицу в социально безопасных пределах. Но источники средств для всех этих мер черпались извне: дешевые энергосырьевые ресурсы, внешние рынки сбыта, приток недорогой рабочей силы. В глобальном мире одни из этих источников ослабевают (емкость рынков в условиях замедленных темпов роста), другие – резко меняются (цена ресурсов), третьи – трансформируются (миграция); плюс добавляются все более жесткие экологические ограничения. Главное же – ни одна страна (включая США) не изолирована от внешнего мира; каждая давно уже не более чем часть мировой экономики, финансов, стабильности. Автаркические методы регулирования на уровне отдельных государств не годятся, ибо автаркической стала, по сути, глобальная экономика. Для ее регулирования недостает права, институтов и теории. Прежняя же модель, основанная на сочетании юридически легитимных форм госрегулирования в стране и межгосударственного сотрудничества в мире, ныне недостаточна, если не исчерпана в принципе.

На стыке политико-идеологической и практической плоскости выделяются два момента. Первый, практический – стремление Соединенных Штатов во что бы то ни стало сохранить и упрочить особое («лидирующее») положение в мире, прежде всего во взаимосвязанных сферах финансов и военной мощи. (Так, относительную слабость иены в сравнении с долларом и евро правомерно, на мой взгляд, объяснять не только спецификой японской экономики, но и сочетанием этого обстоятельства с тем, что в отличие даже от евро за иеной нет ядерного оружия и авианосцев.) Финансы и экономика США давно выплеснулись за национальные границы, составляя основу и сердцевину глобализации; регулировать их в глобальном масштабе мешают как некоторые особенности внутренней политики и права, так и острый дефицит правовых основ для глобального управления.

При этом Америка уже не менее полувека совершенно сознательно по возможности избегает проведения такой политики и длительного осуществления таких мер во внешнем мире, которые могли бы повлечь за собой реальную (а не пропагандистскую) трансформацию Соединенных Штатов в глобальную империю. Идеологически и практически США ведут родословную от республиканского Рима и сознают, что республика и демократия в Риме закончились, как только он начал превращаться в империю. Это не просто исторические ассоциации. С конца 1980-х гг. (появление книги Пола Кеннеди «Взлет и падение великих держав») дискуссия о внешней политике Соединенных Штатов непрерывно вращается вокруг выбора между доминированием, гегемонией и империей, причем в пользу последней высказываются лишь крайне правые силы и деятели.

Второй, идеологический – жесткая приверженность идеям либерализма (во всех его вариантах). Об острых и все более явных противоречиях между идеалами экономического и политического либерализма, с одной стороны, и реальными практическими организацией и проблемами современного, в первую очередь западного же мира – с другой, написано более чем достаточно на самом Западе. Идеология оказывает мощное тормозящее, сдерживающее влияние на науки об обществе, особенно на экономическую теорию. С одной стороны, сложилось и усугубляется ощущение исчерпанности модели регулирования, основанной на идее и методах обеспечения роста (что подтверждает вроде бы кризис 2008–2010 годов). С другой, иной модели пока не предложено. Не видно и готовности ее разрабатывать. Естественная реакция в этих условиях – искать новые пути, сферы и возможности приложения старого, «идеологически выдержанного». Отсюда потребность в регионах, где рынки не достигли наивысшего насыщения, и они могут служить источниками роста.

Прогноз перспективных рынков – прямой и очевидный ответ на эту потребность. Механическое расширение позволит еще на какое-то время сохранить действующую модель мировых финансов и регулирования (а значит, и распределение статуса и влияния акторов в ее рамках), отсрочить принятие трудных и пока далеко не понятных решений о реформах в этих областях. Поскольку на протяжении 70 лет экономический рост оставался важнейшим условием и механизмом для удержания амплитуды циклических колебаний экономик западных стран в социально безопасных пределах, то расширение сферы высоких темпов такого роста без малого на половину человечества позволило бы еще на десятилетия «изменять, не изменяя» сложившуюся систему мировой экономики и финансов.

Но для эффективного использования подобные рынки должны быть встроены в сложившуюся систему мировых политико-экономических отношений и быть лояльны этой системе – в противном случае расходы на преодоление и/или страхование политических рисков могут сделать их нерентабельными или неприемлемо рискованными. В данном же случае речь не просто о рынках, но о пятерке крупных (из них два – крупнейших), самодостаточных и дееспособных государств. Это поднимает проблему взаимосвязи рынков и государств БРИКС с мировым экономическим и политическим порядком – современным и будущим.

Традиционная международная система и глобальный мир

Принимая во внимание описанное, а также невысокие темпы роста в ведущих странах ОЭСР, возможность превращения кризиса 2008–2010 гг. в хронический, проблемы госдолга в Соединенных Штатах и Европейском союзе, другие накопившиеся перекосы и противоречия мирового хозяйства, на перспективы и последствия экономического роста стран БРИКС можно смотреть двояко.

В традиционной системе международных отношений и производном от нее миропорядке такая тенденция с высокой долей вероятности указывала бы на перспективу перераспределения баланса сил в мире. Именно так трактуют эту тенденцию в последние годы те силы и деятели в России, которые связывают с ней стратегическое укрепление позиций страны в клубе «великих держав» XXI века. С ними, по сути, согласны те политики и авторы на Западе, которые бьют тревогу по поводу эрозии мощи и «лидирующей роли» США и Запада в целом (правда, главные страхи и опасения они связывают с будущим не России, но Китая и стремятся противопоставить последнему в целом лояльную Западу Индию). Опять-таки традиционным ответом системы баланса сил на эту тенденцию было бы со стороны Америки – всячески препятствовать экономическому росту и любому иному усилению стран БРИКС, а со стороны ЕС (и, возможно, Японии) – их, напротив, поддерживать в пределах, не угрожающих собственным весу, позициям, интересам, и дифференцированно в отношении конкретных стран. Главной солидарной задачей Запада при этом было бы максимально отсрочить, а по возможности предотвратить наступление рубежа и момента, за которыми быстро растущие страны БРИК/БРИКС обрели бы не только стимулы, но и потенциал для решительного изменения мирового порядка в свою пользу.

Однако в парадигме глобального мира последствия экономического роста стран БРИКС смотрятся принципиально иначе. Если такой рост в ожидаемых или близких к ним параметрах будет иметь место в рассматриваемый период, то зону БРИКС правомерно рассматривать как стратегический вызов для западных государств и корпораций. Безусловно, национальный капитал стран БРИКС – при его относительной слабости сегодня – предпочел бы сам осваивать рынки этой половины человечества. И здесь возможны (и практически уже развиваются) три взаимосвязанных процесса.

Первый – стремление национального капитала стран БРИКС заручиться действенной поддержкой своих интересов со стороны «своего» (материнского) государства. В этом плане ситуация в пяти странах БРИКС весьма различна; но в любом случае такая поддержка не гарантируется национальному капиталу как минимум по двум причинам: а) личные средства высшего государственного чиновничества часто размещены в банках и акциях компаний западных стран, что может создавать конфликт частных и должностных интересов; б) ориентация национально-страновой бюрократии на продолжение и развитие карьеры в международных организациях служит дополнительным и все более заметным фактором такого конфликта и его резонансного усиления при совпадении интересов категорий а) и б).

Второй – переплетение национально-странового и транснационального капиталов, которое может диктоваться финансово-экономическими интересами бизнес-групп, но также и политикой государств, по собственным соображениям заинтересованных в развитии или предотвращении подобного переплетения. В этом плане положение стран БРИКС резко различно: если капитал Индии или ЮАР уже давно и тесно взаимодействует с капиталом западных стран, не испытывая политических затруднений (лоббизм, продиктованный коммерческими интересами конкурентов, не в счет), то в отношении Китая и особенно России проводится политика активного препятствования подобному переплетению. Несомненно, главным фактором является то, что в Соединенных Штатах (и, как следствие, в их союзных отношениях с Европой и Японией) Россия и Китай де-факто продолжают восприниматься как потенциальные противники.

Третий, пока скорее гипотетический – какую цену будут готовы (и будут ли готовы вообще) заплатить страны БРИКС за возможность развития транснационального сотрудничества государств, корпораций и региональных рынков. Действие механизмов ВТО не должно восприниматься здесь как нечто автоматически гарантированное. Если Россия номинально присоединилась к ВТО лишь в конце 2011 г. (а присоединение в полном объеме займет еще пять-семь лет), то четыре другие страны БРИКС уже достаточно давно представлены в этой организации, что не избавляет их от защиты интересов национальных экономик.

Однако на перспективу до 2050 г. вырисовывается интересная проблема. Всякое государство существует за счет налогов, которые оно собирает на своей территории; и, строго говоря, для него все более важны собираемость налогов и надежность налогоплательщика, а не субъектность налогоплательщика. Транснациональные корпорации, особенно те из них, что предпочитают работать по «белым» схемам, все чаще оказываются более добросовестными (и при этом более богатыми) плательщиками, чем юридические и физические лица «своей» страны, норовящие уклониться от налогообложения, прибегнуть к законному лоббизму или уйти в «тень». Эта проблема в разной степени, но общая для всех стран БРИКС. В перспективе государство может быть все сильнее заинтересовано в опоре на глобальные, а не страновые факторы стабильности, безопасности и благополучия как на более действенные и подкрепленные более весомыми гарантиями. Причем чем менее демократична страна, тем шире свобода политического маневра власти в этих вопросах.

Таким образом, в парадигме глобального мира складывается сложная и во многом еще не определившаяся система трансграничных (транснациональных) отношений между государством, бизнесом и гражданским обществом. Транснациональными в ней оказываются уже не только связи и взаимоотношения акторов разной страновой принадлежности, но и отношения между «своими» государством, бизнесом и обществом. (Это очень хорошо видно на сегодняшней России с офшорами ее бизнеса, с одной стороны, и истерикой правящих кругов по поводу реальных и/или воображаемых внешних влияний на внутристрановые процессы, с другой.)

Стратегическая политико-экономическая задача для США и Запада, при сравнении двух этих сценариев, выглядит следующим образом: как использовать в интересах и целях западного мира возможности, открываемые ожидаемым ростом в странах БРИКС, снизив в то же время до минимума риски политико-экономического, политического и военно-политического перераспределения сил в мире по вероятным итогам этого роста. Т.е. как сохранить страны БРИКС в роли все более ростообеспечивающих и платежеспособных рынков, а не все более амбициозных и дееспособных конкурентов.

Китай и политическая институционализация

Особое место на пересечении всех перечисленных противоречий, целей и задач занимает вопрос о будущей роли Китая. Вашингтон, похоже, разрывается пока между идеей закрепления КНР в существующем миропорядке с его будущей, приемлемой для них эволюцией и искушением развязать в отношении Китая военно-экономическую конфронтацию по рецептам, которые, как уверены в Соединенных Штатах, привели к исчезновению бывшего СССР с политической карты мира. Впрочем, в каких-то пределах «пряник» вовлечения может легко дополняться «кнутом» угрозы конфронтации.

Если выбор в пользу конфронтации может быть односторонне сделан США, то вовлечение требует участия другой стороны. Идея БРИК/БРИКС по отношению к Китаю представляется оптимальным сценарием. Прежде всего она не ставит задачу вовлечения «в лоб» (как это часто делалось в отношении Советского Союза) и внешне вообще не связана с концепцией и практикой вовлечения – хотя прекрасно совместима с тем и другим по существу. В этом смысле объективно она идеально защищает лицо любой из стран, вошедших в группу. Существенно и то, что группу никто не создавал преднамеренно, как создавались в прошлом многие союзы и международные организации и как создаются в 2000-е гг. коалиции заинтересованных государств. Ее участники сами и без спешки приняли соответствующее решение.

В группе БРИК/БРИКС Китай сейчас и на видимую перспективу – объективный и безальтернативный лидер. Он – главный торговый партнер всех остальных участников, кроме России. Из всех «букв» только Китай реально готов к тому, чтобы воспользоваться обсуждаемым пока грядущим реформированием мировой валютно-финансовой системы: на долю БРИКС в целом приходится более 40% мировых валютных запасов, но из них три четверти – валютные резервы Китая. В военном плане он примерно втрое внушительнее Индии и вызывает заслуженное уважение у России. Именно Китай более других участников выиграл пока от образования БРИК/БРИКС: участие в группе закрепило его в де-факто статусе постоянного (а не только в отдельных случаях и вопросах) глобального игрока, не потребовав ради этого от самого Китая никаких специальных деклараций и действий, которые могли бы дополнительно насторожить недоброжелателей.

Постоянному члену Совбеза ООН, фактическому участнику всех саммитов G8 2000-х гг., участнику «двадцатки», члену ВТО и многих международных организаций, а теперь и де-факто лидеру БРИКС Китаю становится все больше чего терять в гипотетическом случае разворота к слому существующего миропорядка.

Происходит, но не форсируется политическая институционализация. Группа интегрирована в существующий международный порядок. Она не сталкивалась пока со случаями противодействия именно как группе (разногласия с теми или иными государствами или их объединениями по конкретным вопросам не в счет). Подчеркивая необходимость реформирования многих сторон современной международной практики (ООН, мировая финансовая система и др.), БРИКС в целом и каждый из ее участников имеют в виду именно реформирование, т.е. легитимный процесс внесения упорядоченных изменений, а не радикальный слом.

Об экономической интеграции по очевидным причинам не может быть и речи. Но страны-участники объединяет ряд долговременных стратегических интересов. В частности, изменение международного порядка нужно им не под влиянием настроений антиамериканизма, но потому, что развитие стран и экономик, лишь в ХХ веке вступивших на путь модернизации, во многом (подробнее – ниже) отличается от пути, которым шли страны-первопроходцы.

С начала 2000-х гг. глобализация вошла в этап, когда на первый план выдвинулись задачи ее международно-правового оформления. Не вдаваясь в рассмотрение этой самостоятельной проблемы, замечу, что складывающийся глобальный миропорядок как бы надстраивается над международным, вбирая последний в себя, но оставляя его на нижнем, субглобальном уровне. Если в начале этого процесса международные отношения включали немало признаков «дикого поля», то где-то впереди туманно обозначаются политические институты глобального мира и глобальное право, без которого они невозможны. И в их рамках институт государства в будущем, возможно, вынужден будет примириться с существенной трансформацией принципа и практики суверенитета.

Именно здесь, как представляется, пролегает главное различие порядков международного (мирового) и глобального: в рамках первого суверенитет номинально абсолютен (на практике, естественно, подвергается тем или иным ограничениям); в рамках второго государство – подсистема глобального миропорядка, допускаемая в этот порядок другими его участниками только на определенных условиях и с соблюдением определенных правил.

На современном этапе, когда глобальных политических институтов еще нет, их предстоит создавать (если, конечно, это будет признано необходимым) и идет соперничество разных моделей экспорта права с целью сделать его глобальным или существенно повлиять на будущее содержание последнего, особое место в организации фактического миропорядка заняли пространства. Причем последние в большинстве случаев сами еще лишь формируются. Группу БРИКС правомерно рассматривать как одно из складывающихся международно-политических пространств, интересное в научном плане динамикой становления, а в политическом – его возможностями, противоречиями и перспективами.

Пространство – не синоним территории. Оно – организация геотории (т.е. территории + акватории) для определенного образа жизни, хозяйственной и иной деятельности, развития форм и возможностей использования геотории в целом и/или отдельных ее частей, инфраструктур, ресурсов. Мировой опыт показывает, что лишь в пространстве становится возможным формирование, долговременное поддержание, институциональное закрепление социальных отношений любого рода. Идет речь о власти или праве, типе рынка или регулировании видов деятельности, жизни политической или общественной – все это предполагает некие отношения, их длительность и стабильность во времени, а также наличие соответствующих функциональных институций. Эти признаки в совокупности и образуют пространство.

Международное политическое пространство заметно отличается от политических пространств затрагиваемых государств, от сфер международной (мировой) и глобальной политики в целом. Общее для таких пространств – опора на действующие формальные, но во многом и на неформальные нормы, приемы, методы деятельности и постепенное создание комплекса прецедентов под основание будущей глобальной легитимности.

Появление группы БРИКС в качестве такого пространства стало возможным благодаря сочетанию уже достаточно далеко продвинувшейся политической глобализации, стимулирующей чувства некоей общности у столь разных стран, и глобальных же коммуникаций. Последние позволяют поддерживать это чувство на повседневной основе, а главное, делают технически возможным не просто транснациональное, но трансконтинентальное активное политическое общение постоянно и между широким кругом участников.

Пространство БРИКС еще формируется, его развитие может пойти по разным траекториям. Но это именно пространство, а не традиционный союз государств и/или межправительственная организация. Между отдельными его участниками существуют или могут возобновиться прежние либо возникнуть новые противоречия. Это нормально для политического пространства и неизбежно на стадии его становления, но неприемлемо для союза и затруднительно для международной организации. Присоединение ЮАР, интерес со стороны других государств, активное участие стран БРИКС в работе G8, G20, ООН и других международных организаций означают, что стадия становления международно-политического пространства БРИКС в целом пройдена и впереди – задачи развития этого пространства и его деятельности.

БРИКС как пространство

Дилемму, стоящую перед странами БРИКС как перед международным политическим пространством, можно обозначить так.

Если в сотрудничестве в рамках «двадцатки» и на мировой арене они прежде всего или исключительно концентрируются на межгосударственных отношениях, то в долговременной перспективе это объективно закрепляет их на гипотетически втором, т.е. нижнем уровне будущего глобального миропорядка (если и когда он станет реальностью). По-видимому, чем успешнее при таком подходе будет складываться межгосударственное сотрудничество стран БРИКС, тем в итоге прочнее они зафиксируются во втором эшелоне глобального миропорядка.Выход в первый эшелон возможен, видимо, лишь при условии, что страны БРИКС попытаются создать собственные пространства глобального значения. Они должны включать в себя задел под глобальное право и если не анклав (в глобальном мире и для стран БРИКС это вряд ли возможно), то регион «неокапитализма», защищенного от последствий кризиса той практики внутристранового и международного регулирования, что сложилась по итогам Великой депрессии и Второй мировой войны. При этом сотрудничество между государствами БРИКС сохраняет ключевое значение, но его цели и задачи видятся гораздо шире.

Несомненная общность участников группы – все они страны догоняющего типа развития. Они с историческим опозданием начали формирование рыночной экономики; отягощены колоссальным грузом внутренних проблем (у каждой своих); вступили в период, когда западный мир в его старых центрах далеко ушел от классической модели капитализма к глобальной экономике; и когда этот, будем называть его «старый», капитализм вступил одновременно в период системного (видимо, затяжного) кризиса и в начало прогнозируемого нового этапа мирового научно-технологического развития, в котором все стартовые преимущества пока на стороне наиболее развитых государств.

Налицо очевидные системные политико-экономические различия между странами БРИКС. Если капитализм западного типа в Бразилии, Индии, ЮАР не вызывает сомнений, то КНР не подходит под определение капиталистической ни по каким критериям. Российскую модель не называют безоговорочно капитализмом ни дома, ни за границей, ограничиваясь лишь признанием ее рыночности. Формационное многообразие может со временем оказаться как фактором уязвимости группы, так и ее стратегическим преимуществом: внутренне диверсифицированные системы, как правило, более устойчивы.

Догонять развитые государства по общему и/или душевому ВВП – важная, но механическая компонента подъема (если курс берется на развитие, а не только на рост). Кроме того, простое воспроизводство открытого Западом пути суть стратегическое отставание, возможно, необратимое по последствиям: ни одной стране догоняющего развития не удалось пока обойти старые центры.

Потенциальные возможности стран БРИКС как сфер роста могут быть развернуты к потребностям самих этих стран и/или к интересам банков и корпораций «старого» капитализма. Разумеется, жесткое противопоставление здесь может возникнуть только в ситуации, когда США (а также ЕС и, возможно, Япония) перейдут к политике активного экономического сдерживания растущих конкурентов. Общая же для стран БРИКС цель и задача – использование сотрудничества с ТНК/ТНБ в интересах национального прогресса. Здесь совокупный рынок, охватывающий почти половину человечества – весомый аргумент в переговорах, если только страны БРИКС сумеют согласовывать общие принципы и подходы.

Последнее, в долговременной перспективе самое существенное. К добру или худу, но страны БРИКС не стоят на позициях идеологической ортодоксии и ригидности, какие присущи США и во все большей степени органам Евросоюза. Разделяя идеалы и ценности политических и экономических свобод, прав человека, демократии, рыночной экономики и ряд других, страны БРИКС в то же время (каждая по-своему и в своей мере) не столь прямолинейно смотрят на пути и средства обеспечения и достижения перечисленного. К тому же, свои императивы диктуют и задачи развития. В условиях, когда все конкурентные преимущества объективно на стороне «старых», обладающих огромными ресурсами и опытом транснациональных корпораций и банков, задачи модернизации стран догоняющего развития могут успешно решаться только при лидирующей роли государства. А значит, экономика будет неизбежно отклоняться от сугубо умозрительной, по сути, идеологической модели «чистого» рынка (нигде на практике не существующего) к механизмам и рынку перераспределения, экономическую теорию которого еще предстоит создать. Как следствие, пространство БРИКС может стать сферой формирования своего рода «посткапитализма», отличительными особенностями которого будут подчинение экономического роста задачам развития, укрепление роли и дееспособности государства (в том числе и как субъекта экономики), ориентация на длительное динамически стабильное устойчивое восхождение и политическое отстаивание необходимых условий в международном порядке.

Общая стратегическая цель при этом – создание в рамках глобального мира, а не в противоборстве с ним пространств «нового» капитализма. Он опирался бы на ресурсы, потенциал, рынки и возможности стран БРИКС, но минимизировал кризисные проявления и последствия и был бы свободен от идеологических аллергий и фобий капитализма «старого» (в частности, от мифа о несовместимости государства с рынком).

* * *

Международное политическое пространство группы БРИКС состоялось в том смысле, что все пять государств разделяют свою принадлежность к этой группе и желание сотрудничать с другими участниками. В принципе возможно взаимодействие с существующими и будущими международными организациями и пространствами и подключение новых участников (на постоянной или ad hoc основе), а также создание в рамках БРИКС специализированных пространств и/или организаций (особенно по вопросам Арктики, Антарктики и Мирового океана).

Перспективы и возможности будут во многом определяться тем, в какой мере усилия государств-основателей будут дополнены и подкреплены расширением политического пространства на деловые круги и гражданские общества, а также созданием комплекса иных пространств в отношениях между участниками группы. Наличие в группе континентальных и океанических, энергосырьевых и индустриальных стран и экономик в принципе позволяет вырастить здесь мощный куст внутренних пространств, способный позитивно влиять на процессы глобального уровня.

Бразилия. Китай. ЮАР. БРИКС. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886278 Николай Косолапов

Проблемы в БРИК

Почему прекратился экономический рост

Ручир Шарма – глава подразделения развивающихся рынков и глобальной макроэкономики Morgan Stanley Investment Management и автор работы «Страны прорыва: стремление к новому экономическому чуду».

Резюме: Хотя мир вправе ожидать прорыва от стран с нижнего яруса лестницы доходов, в своей верхней и средней части новый экономический порядок будет, вопреки прогнозам большинства наблюдателей, больше похож на старый.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, №6, 2012 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В последние несколько лет самой обсуждаемой темой глобальной экономики стал так называемый «рост остальных» – экономики целого ряда развивающихся стран быстро догоняют более развитые государства. Главная движущая сила – четыре государства с поднимающейся рыночной экономикой, или страны БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай.

В этих прогнозах обычно использовались высокие показатели роста с середины прошлого десятилетия и экстраполировались на будущее в сопоставлении с предполагаемым замедлением в Соединенных Штатах и других индустриально развитых странах. Подобные экзерсисы были призваны доказать, что, например, Китай вот-вот опередит США, став самой большой экономикой мира. Американцы приняли это близко к сердцу – как показал опрос Gallup, проведенный в 2012 г., более 50% из них считают, что Китай – уже «ведущая» экономика, хотя американская экономика по-прежнему более чем вдвое мощнее (а доход на душу населения – в семь раз больше).

Однако, как и в случае с предыдущими прямолинейными прогнозами (например, в 1980 г. предполагалось, что Япония вскоре станет крупнейшей экономикой), дальнейшее развитие событий отрезвило «предсказателей». 2012 г. может стать наихудшим для мировой экономики с 2009 г., а рост в Китае резко замедлился с двузначных цифр до 7% или даже меньше. Остальные страны БРИК с 2008 г. тоже испытывают трудности: годовой рост в Бразилии упал с 4,5% до 2%, в России – с 7% до 3,5%, а в Индии – с 9% до 6%.

Вряд ли эти показатели вызовут удивление, если учитывать, что поддерживать быстрый устойчивый рост на протяжении более 10 лет крайне сложно. Необычные условия, сложившиеся в последнее десятилетие, казалось, облегчили процесс: после кризисных 1990-х гг. благодаря глобальному притоку «легких денег» страны с развивающимся рынком поднялись на волне массового роста, в выигрыше от которого оказывались практически все. К 2007 г., когда отрицательные показатели роста наблюдались только в трех государствах, проблема экономического спада исчезла из международной повестки дня. Однако сейчас приток иностранных денег в развивающиеся экономики серьезно сократился. Глобальное хозяйство возвращается к нормальному состоянию колебаний с большим количеством вялых «середняков» и лишь немногочисленными победителями, которые появляются в неожиданных местах. Сдвиги ведут к весьма серьезным последствиям, поскольку экономический подъем – это сила, и, таким образом, приток денег в страны, которые становятся новыми звездами, изменит глобальный баланс сил.

Вечно развивающиеся

Идея масштабной конвергенции развивающегося и развитого мира – миф. Из приблизительно 180 стран, находящихся в поле зрения Международного валютного фонда, только 35 – развитые. Рынки остальных относятся к развивающимся – при этом большинство из них находятся в этом статусе вот уже несколько десятилетий и сохранят его еще много лет. Экономист из Гарварда Дани Родрик точно подметил эту ситуацию. Он установил, что до 2000 г. показатели развивающихся рынков как единого целого отнюдь не приближались к уровню развитого мира. В действительности разрыв между подушевым доходом с 1950 по 2000 гг. только увеличивался. Отдельные группы стран смогли догнать Запад, но это экспортеры нефти Персидского залива, государства Южной Европы после Второй мировой войны и «тигры» Восточной Азии. Только после 2000 г. развивающиеся рынки в целом начали догонять ведущие экономики, однако в 2011 г. разница подушевого дохода вернулась к уровню 1950-х годов.

Это не негативный взгляд на развивающиеся рынки, а просто историческая реальность. На протяжении любого десятилетия с 1950 г. в среднем не более трети стран этой категории демонстрировали годовой рост на уровне 5% и более. Менее четверти смогли выдержать этот темп на протяжении 20 лет, и лишь десятая часть – на протяжении 30 лет. Только Малайзия, Сингапур, Южная Корея, Тайвань, Таиланд и Гонконг сохранили подобные темпы роста на протяжении 40 лет. Поэтому еще до появления признаков нынешнего замедления в государствах БРИК шансы были против Бразилии, демонстрировавшей рост выше 5% в течение всего десятилетия, или России – второй в списке этих стран.

В то же время десятки развивающихся рынков так и не смогли добиться устойчивого роста, а другие остановились, достигнув статуса стран со средним подушевым доходом. Малайзия и Таиланд, казалось, должны были стать богатыми, если бы клановый капитализм, огромные долги и переоцененные валюты не привели к финансовому кризису в Азии в 1997–1998 годах. С тех пор их показатели разочаровывают. В конце 1960-х гг. Бирму (ныне – Мьянму), Филиппины и Шри-Ланку стали называть «следующими азиатскими тиграми», но они споткнулись, не добравшись даже до уровня доходов среднего класса – 5 тыс. в нынешних долларах США. Неспособность поддерживать устойчивый рост стала общим правилом, которое, скорее всего, вновь подтвердится в следующие 10 лет.

В первое десятилетие XXI века развивающиеся рынки приобрели громкую славу столпов глобальной экономики, заставляя забыть о том, что сама концепция развивающихся рынков появилась в финансовом мире недавно. Впервые это произошло в середине 1980-х гг., когда на Уолл-стрит их выделили в отдельный класс активов. Первоначально названные «экзотическими», многие из таких стран вскоре открыли свои фондовые биржи для иностранцев: Тайвань – в 1991 г., Индия – в 1992 г., Южная Корея – в 1993 г., Россия – в 1995 году. Иностранные инвесторы устремились туда, что привело к 600-процентному буму на биржах (в долларовом эквиваленте) в 1987–1994 годах. В тот период объем средств, инвестированных в развивающиеся рынки, возрос с менее чем 1% до почти 8% от общего объема мирового рынка ценных бумаг.

Эта фаза завершилась волной экономических кризисов, которая прокатилась от Мексики до Турции с 1994 по 2002 год. Много обещавшие фондовые рынки потеряли почти половину стоимости, а их объем сократился до 4% от мирового уровня. С 1987 по 2002 г. доля развивающихся стран в мировом ВВП фактически упала с 23% до 20%. Исключением стал только Китай, доля которого выросла вдвое, до 4–5%. Иными словами, все разговоры о «горячих» развивающихся рынках в действительности напрямую затрагивают только одну страну.

Вторым подтверждением концепции существования развивающихся рынков явилось начало глобального бума в 2003 г., когда они действительно начали подниматься как единая группа. Их доля в мировом ВВП стала быстро расти – с 20% до сегодняшних 34% (отчасти это связано с увеличением стоимости их валют). Доля от общемирового рынка ценных бумаг возросла с 4% до более чем 10%. Огромные убытки, понесенные после наступления глобальной экономической катастрофы 2008 г., в основном удалось компенсировать в 2009 году. Но с тех пор наблюдается замедление.

Третье подтверждение будет связано с начинающейся эрой умеренного роста в развивающемся мире, возвращением цикла бума/спада и отказом от «стадного» поведения стран. Без легких денег и безудержного оптимизма, которые стимулировали инвестиции в последние 10 лет, фондовые рынки развивающихся стран, вероятно, будут приносить умеренные, но неровные результаты. Прибыль, в среднем составлявшая с 2003 по 2007 г. 37% годовых, в ближайшее десятилетие, скорее всего, тоже уменьшится – в лучшем случае до 10%. Рост доходности и стоимость национальных валют ограничили возможности дополнительных улучшений после мощных показателей прошлого десятилетия.

Если срок годности истек

Ни одна идея не запутывала анализ глобальной экономики так, как БРИК. Кроме того, что это крупнейшие экономики своих регионов, у «большой четверки» мало общего. Они демонстрируют рост в различных, часто конкурирующих сферах – Бразилия и Россия, например, крупные производители энергии и зарабатывают на высоких ценах на энергоресурсы, зато такой крупный потребитель энергии, как Индия, от этого страдает. Если бы не уникальные обстоятельства последнего десятилетия, рост этих стран вряд ли происходил бы в унисон. Если не считать Китая, их торговые связи друг с другом достаточно ограниченны, а общие политические или международные интересы практически отсутствуют.

Проблема с использованием аббревиатур заключается в том, что, став популярными, они привязывают аналитиков к определенной картине мира, которая вскоре может устареть. В последние годы экономика и фондовый рынок России находились в числе самых слабых среди развивающихся стран, доминировал класс нефтяных миллиардеров, активы которых составляли 20% от ВВП – и это самый большой показатель доли «супербогатых» в любой крупной экономике. Несмотря на серьезную несбалансированность, Россия остается членом БРИК хотя бы потому, что слово лучше звучит с буквой «Р». Независимо от того, будут ли ученые использовать эту аббревиатуру, серьезным аналитикам и инвесторам необходимо сохранять гибкость. Страны, демонстрировавшие стремительный рост на уровне пяти или более процентов на протяжении 10 лет (например, Венесуэла в 1950-е гг., Пакистан в 1960-е или Ирак в 1970-е гг.), сталкивались с тем или иным препятствием (война, финансовый кризис, самоуспокоенность, неэффективное руководство), до того как им удавалось перейти во второе десятилетие активного роста.

Конек нынешнего экономического прогнозирования – предсказывать такое отдаленное будущее, чтобы никто не мог призвать вас к ответу. Этот подход позволяет обратиться, скажем, к XVII веку, когда на долю Китая и Индии приходилось, возможно, больше половины мирового ВВП, а потом перескочить в грядущий «азиатский век», когда подобное превосходство повторится. На самом деле наиболее длительный период, на протяжении которого можно обнаружить четкие схемы в глобальном экономическом цикле, – около 10 лет. Типичный бизнес-цикл длится около пяти лет, от дна одного экономического спада до дна следующего, поэтому самые практичные инвесторы ограничивают свои перспективы одним или двумя бизнес-циклами. За пределами этого периода прогнозы часто устаревают, поскольку не учитывают появление новых конкурентов, политических условий и технологий. Большинство глав компаний и крупных инвесторов по-прежнему ограничивают свои стратегии тремя, пятью, самое большее – семью годами и оценивают результаты в тех же временных рамках.

Новый и старый экономический порядок

В ближайшее десятилетие США, Европа и Япония, вероятно, будут расти низкими темпами. Однако их замедление покажется менее тревожным сигналом по сравнению с другим крупным событием в глобальной экономике – падением темпов роста в КНР на 3–4%, которое уже началось. По мере созревания экономики вероятен еще более резкий спад. Население Китая слишком велико и быстро стареет, чтобы обеспечить продолжение стремительного роста. Учитывая, что более 50% жителей – горожане, Китай приближается к так называемой «поворотной точке Льюиса», когда избыток рабочей силы из сельских районов уже практически исчерпан. Это результат последних 20 лет массовой миграции в города, а также сокращения рабочей силы вследствие политики одного ребенка в семье. Когда-нибудь страх американцев перед приближающейся колесницей азиатского Джаггернаута, быстро обгоняющей экономику США, будет восприниматься как приступ паранойи, которая периодически охватывает страну. Такое уже было из-за подъема Японии в 1980-е годы.

По мере замедления роста в Китае и индустриально развитых странах упадет спрос на продукцию их партнеров, зарабатывающих на экспорте, – таких как Бразилия, Малайзия, Мексика, Россия и Тайвань. В период бума последних 10 лет средний торговый оборот развивающихся рынков почти утроился и составил 6% от ВВП. Но после 2008 г. торговые показатели откатились к прежнему уровню в 2%. Странам-экспортерам придется искать новые пути для обеспечения уверенного роста, и, как признают инвесторы, многим не удастся этого сделать. В первой половине 2012 г. разрыв между стоимостью лучших и худших по показателям развивающихся фондовых рынков подскочил с 10% до 35%. Поэтому в ближайшие несколько лет новые нормы здесь будут напоминать старые показатели 1950-х – 1960-х гг., когда рост в среднем составлял около 5%, а многие не выдерживали гонки. Из этого не следует возвращение к «третьему миру» эпохи 1970-х гг., который состоял из одинаково слаборазвитых стран. Даже в тот период развивающиеся рынки Южной Кореи и Тайваня, например, переживали бум, но их успехи не могли заслонить собой нищету в более крупных государствах, таких как Индия. Следствием станет более широкий разброс показателей от страны к стране.

Неравномерный подъем окажет воздействие на глобальную политику в ряде аспектов. Во-первых, возродит уверенность в себе Запада и затмит экономические и дипломатические успехи новых звезд, таких как Бразилия и Россия (не говоря уже о нефтедиктатурах Африки, Латинской Америки и Ближнего Востока). Одной из жертв станет идея о том, что успехи КНР демонстрируют преимущества авторитарного, регулируемого государством капитализма. Из 124 стран с развивающимся рынком, которым удалось добиться устойчивого роста на уровне 5% на протяжении целого десятилетия с 1980 г., 52% – демократии, а 48% – авторитарные государства. По крайней мере в среднесрочной перспективе значение имеет не тип политической системы, а, скорее, наличие лидеров, которые понимают и способны проводить реформы, необходимые для роста.

Еще одной жертвой станет идея о демографическом дивиденде. Поскольку бум в Китае отчасти был подготовлен огромным поколением молодых людей, которые превратились в рабочую силу, сегодня консультанты тщательно изучают данные переписей, чтобы обнаружить похожий подъем рождаемости как предвестник следующего большого экономического чуда. Однако подобный демографический детерминизм предполагает, что будущие работники получат необходимые навыки, чтобы успешно конкурировать на глобальном рынке, а правительства станут проводить правильную политику по созданию рабочих мест. В мире прошлого десятилетия, когда на волне прилива поднялись все экономики, концепция демографического дивиденда действительно какое-то время казалась разумной. Но этого мира больше нет.

Экономические ролевые модели последних лет уступят место новым, а возможно, не будет никаких моделей, так как траектории роста начнут распространяться в разных направлениях.

В прошлом образцом для азиатских стран являлась главным образом Япония, государства от Балтики до Балкан равнялись на Евросоюз, и почти все в той или иной степени равнялись на Соединенные Штаты. Но кризис 2008 г. подорвал доверие ко всем этим образцам. Последние ошибки Токио сделали Южную Корею, которая продолжает расти как производственный гигант, гораздо более привлекательной азиатской моделью, чем Япония. Страны, которые когда-то настойчиво требовали принять их в еврозону – Чехия, Польша и Турция, – сейчас задумались, нужно ли им вступать в клуб, в котором многие с трудом остаются на плаву. Что касается США, то «Вашингтонский консенсус» 1990-х гг., который призывал бедные страны ограничить расходы и либерализовать экономику, трудно продать, когда даже Вашингтон не готов сократить свой огромный дефицит.

Поскольку легче добиться быстрого роста с «низкого старта», нет смысла сравнивать государства с разными весовыми категориями. Редкие страны, совершившие прорыв, смогут опередить соперников в своей категории доходов. Пора опуститься с небес на землю. Прошедшее десятилетие было необычным с точки зрения огромных возможностей и быстрых темпов глобального роста, и любой, кто надеется, что такая удачная ситуация в ближайшее время повторится, скорее всего, будет разочарован.

Среди стран с подушевым доходом в 20–25 тыс. долларов хорошие шансы продемонстрировать годовой рост на уровне 3% или более имеют в предстоящие 10 лет только две: Чехия и Южная Корея. Из большой группы государств со средним доходом в 10–15 тыс. долларов лишь Турция может добиться роста в 4–5%, хотя неплохой шанс есть и у Польши. В классе доходов в 5–10 тыс. Таиланд кажется единственным с реальными шансами на высокие показатели. В ближайшие годы среди стран с развивающимся рынком появятся новые звезды, включая государства с подушевым доходом ниже 5 тыс. долларов. Это Индонезия, Нигерия, Филиппины, Шри-Ланка, а также представители Восточной Африки.

Хотя мир вправе ожидать прорыва от стран с нижнего яруса лестницы доходов, в своей верхней и средней части новый экономический порядок будет, вопреки прогнозам большинства наблюдателей, больше похож на старый. «Остальные» могут продолжить расти, но медленнее и не так равномерно, как предсказывает целый ряд экспертов. И лишь очень немногие достигнут уровня доходов развитых государств.

Весь мир. Россия > Приватизация, инвестиции. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886277 Ручир Шарма

Холодная война 2.0?

Киберпространство как новая арена противостояния

Е.В. Черненко – кандидат исторических наук, обозреватель международного отдела газеты «Коммерсантъ».

Резюме: Отследить источник кибератаки крайне сложно, а чаще всего и вовсе нереально. Поскольку и Вашингтон и Москва оставляют за собой право реагировать на инциденты в этой сфере как на традиционные акты агрессии, жизненно необходимы меры доверия.

В проекте новой «Концепции внешней политики РФ», подготовленной Министерством иностранных дел, впервые упоминается о международной информационной безопасности. Россия, сказано в документе, «будет принимать необходимые меры в интересах обеспечения национальной и международной информационной безопасности, предотвращения угроз политической, экономической и общественной безопасности государства, возникающих в информационном пространстве». Меры также предусмотрены для «борьбы с терроризмом и иными криминальными угрозами в сфере применения информационно-коммуникационных технологий», противодействия их использованию «в военно-политических целях, противоречащих международному праву, включая действия, направленные на вмешательство во внутренние дела, а также представляющие угрозу международному миру, безопасности и стабильности». Москва намерена«добиваться выработки под эгидой ООН правил поведения в области обеспечения международной информационной безопасности» и всячески способствовать «формированию и укреплению высоких правовых и этических норм безопасного использования информационно-коммуникационных технологий».

В концепции затрагиваются проблемы как внешней, так и внутренней политики, которые в современном мире невозможно разграничить. Информационная безопасность имеет отношение к борьбе с преступностью и терроризмом, военному делу, разведке и дипломатии, соблюдению прав человека и ограничению этих прав во имя национальной безопасности.

Однако наибольшую опасность российские власти усматривают в информационном противоборстве и использовании информационно-коммуникативных технологий в политических целях. Эта тема стала приоритетной для Москвы, после того как в ходе так называемой «арабской весны» проявился мобилизационный потенциал интернета, а точнее социальных сетей вроде Twitter и Facebook. И хоть впоследствии многие комментаторы сошлись во мнении, что социальные сети являются не столько причиной революций, сколько новым (но далеко не единственным) оружием революционеров, в России к этой сфере стали относиться с повышенным вниманием и подозрением. Тем более что большинство российских чиновников и силовиков не сомневаются в том, что сценарий «арабской весны» писался на Западе.

Сегодня мы наблюдаем два противоположных по направленности, но неразрывно связанных друг с другом процесса. Это растущая технологическая открытость государства (обусловленная быстрым развитием информационно-коммуникационных технологий и их проникновением во все новые сферы жизни), с одной стороны, и стремление властей к закрытости и политическому контролю этого пространства – с другой.

Во внутренней политике этот тренд прослеживается в существенном расширении полномочий правоохранительных органов и спецслужб по борьбе с правонарушениями в сети (от размещения противоправного контента до атак на государственные ресурсы). А во внешнеполитической сфере наблюдается дипломатическая активность, направленная на продвижение российских подходов к управлению интернетом и правилам поведения в киберпространстве. Эти процессы сопровождаются растущей милитаризацией глобального киберпространства и попытками использовать его потенциал в целях шпионажа, в том числе и промышленного.

О будущем международного информационного пространства с недавних пор говорят на всех влиятельных площадках – от ООН, G8 и G20 до ОБСЕ, БРИКС и ежегодной конференции по безопасности в Мюнхене, не говоря уже о специализированных форумах. Причины возросшего внимания к проблемам киберпространства могут быть разными. Однако их объединяет одно: самые продвинутые в этой области страны оказались одновременно и наиболее уязвимыми. Но если Россию сегодня особенно волнует использование новых технологий для ведения информационных войн и дестабилизации режимов, то Соединенные Штаты беспокоит перспектива их применения в преступных, террористических и военных целях. Стоит, впрочем, отметить, что до недавнего времени Вашингтон официально не признавал угрозы милитаризации киберпространства и возможности межгосударственных конфликтов в этой сфере.

Наследие Джорджа Буша-младшего

Между тем именно США первыми успешно применили кибероружие. Историю создания вируса Stuxnet, существенно замедлившего ядерную программу Ирана, описал обозреватель газеты The New York Times, обладатель Пулитцеровской премии Дэвид Сэнгер в книге «Противостоять и скрывать: тайные войны Обамы и неожиданное использование американской силы», которая вышла в прошлом году. Он утверждает, что, покидая в 2009 г. президентский пост, Джордж Буш попросил Барака Обаму сохранить две запущенные им секретные программы – по использованию беспилотников в Пакистане и созданию кибероружия для атак на инфраструктурные объекты враждебных государств. Вторая особенно понравилась новому президенту, и он распорядился активизировать работы в этой области. Так появился вирус Stuxnet и ряд других инициатив.

Многие российские и западные эксперты полагают, что и вирус Flame – самое изощренное кибероружие на сегодняшний день по версии российской «Лаборатории Касперского» – создан разработчиками Stuxnet. Подробности об этом опасном черве стали известны лишь минувшей весной, хотя он поражал объекты в Иране и ряде других государств Ближнего Востока как минимум с 2010 года. Flame проникал в компьютер с флешки или по локальной сети, копировал информацию и посылал ее на командные серверы. Червь крал не только данные из папок – каждые 60 секунд он делал скриншоты. Если же открыта электронная почта или ICQ, скриншоты делались каждые 15 секунд. Программа позволяла с помощью удаленного доступа включать встроенный микрофон и записывать происходящее. Более того, используя Wi-Fi и Bluetooth, она собирала информацию и с окружающих устройств: мобильных телефонов и ноутбуков.

Стоит, впрочем, отметить, что ряд западных комментаторов считают первым примером межгосударственной кибервойны атаку на эстонские правительственные сайты в 2007 г., после скандала вокруг переноса Бронзового солдата в Таллине. Доказать причастность официальных российских структур так и не удалось. А впоследствии было установлено, что большая часть трафика шла через серверы вне территориальных границ России и даже через эстонскую инфраструктуру.

До недавнего времени Соединенные Штаты предпочитали не говорить об угрозе использования киберпространства в военных целях (Россия об этом твердила с конца 1990-х гг.), но теперь они вдруг стали активнее других готовиться к кибервойне. В 2010 г. США первыми официально признали киберпространство таким же потенциальным полем боя, как сушу, море и воздух. В 2011 г. они первыми разработали государственную стратегию действий в киберпространстве, оставляющую за Вашингтоном право реагировать на компьютерные диверсии всеми доступными средствами вплоть до применения ядерного оружия. Раньше других американцы создали отдельную военизированную структуру для отражения виртуальных атак – киберкомандование США (USCyberCommand), возглавляемое генералом Китом Александером. Изначально численность его сотрудников составляла около 1 тыс. человек, однако минувшей осенью Пентагон объявил о начале масштабной программы рекрутирования специалистов соответствующего профиля, в том числе и бывших хакеров. По данным The Washington Post, штатный состав планируется увеличить почти в пять раз.

При этом изначально Вашингтон категорически отрицал, что существуют планы разработки наступательного кибероружия. В незасекреченной части киберстратегии Пентагона сказано, что действия американских военных будут носить сугубо оборонительный характер. Однако в конце 2011 г. Конгресс дал добро и деньги на развитие наступательных кибертехнологий. А минувшей осенью появились первые подтверждения того, что Пентагон начал предпринимать практические шаги в этом направлении: командование американских ВВС планирует закупить целый ряд вредоносных программ, способных нарушить или уничтожить компьютерные сети и центры управления вероятного противника. Одновременно управление перспективных научно-исследовательских разработок Пентагона DARPA объявило тендер на создание интерактивной карты, чтобы отслеживать степень защищенности объектов военной инфраструктуры других стран от кибератак со стороны Соединенных Штатов.

Параллельно с этим США и их союзники по НАТО начали укреплять защиту сетей и объектов критически важной инфраструктуры. Эта работа далека от завершения. В октябре минувшего года министр обороны Леон Панетта признал, что последствия мощной кибератаки на такие объекты могут сравниться с терактами 11 сентября 2001 г. и привести к «кибернетическому Пёрл-Харбору». «При помощи кибератак агрессоры или государства, враждебные Соединенным Штатам, имеют возможность получить контроль над важнейшими системами управления. Они способны вызвать железнодорожную аварию или пустить под откос поезд со смертоносными химикатами. Могут спровоцировать отравление воды в мегаполисах или отключить электроэнергию на большей части страны», – предупредил глава Пентагона.

Догнать и обуздать

В Москве к активизации деятельности Вашингтона относятся настороженно, считая ее одной из главных причин гонки кибервооружений, охватившей весь мир. С недавнего времени специальные киберподразделения имеются в вооруженных силах ряда государств (Китай, Индия, Израиль, Великобритания, Иран, Эстония и др.).

Оборонный и наступательный потенциал России в киберпространстве пока явно уступает возможностям США, однако в последнее время и Москва все активнее осваивает эту сферу. В конце декабря 2011 г. Минобороны представило документ под названием «Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных сил РФ в информационном пространстве», в котором это пространство также отнесено к потенциальным театрам военных действий. Кроме того, Москва оставляет за собой право «в условиях эскалации конфликта в информационном пространстве» воспользоваться правом на индивидуальную или коллективную самооборону с применением любых способов и средств. В марте 2012 г. российские власти официально объявили о намерении создать киберкомандование по аналогии с американским. Впрочем, по некоторым данным, такая структура уже год как существует, и в ней работают около 150 человек. В январе 2012 г. Владимир Путин поручил ФСБ разработать государственную систему прогнозирования и предотвращения кибератак, наделив это ведомство новыми полномочиями по борьбе с преступностью в информационном пространстве.

Большое внимание международной информационной безопасности уделяет Совет безопасности РФ и МИД, где в марте 2012 г. появилась новая должность – спецкоординатора по вопросам политического использования информационно-коммуникационных технологий в ранге посла по особым поручениям. На нее назначен Андрей Крутских, ранее занимавший пост заместителя директора департамента новых вызовов и угроз МИДа. Ожидается, что в ближайшее время в российском внешнеполитическом ведомстве появится «отдел по международной информационной безопасности при Департаменте новых вызовов и угроз МИД», который будет заниматься исключительно вопросами международной информбезопасности.

Одной из его ключевых задач станет продвижение упомянутых в «Концепции внешней политики РФ» инициатив по принятию ООН международных правил поведения в интернете. Речь идет прежде всего о двух документах, обнародованных в 2011 году. 12 сентября 2011 г. Россия, Китай, Таджикистан и Узбекистан представили на сессии Генассамблеи ООН совместный проект «Правил поведения в области обеспечения международной информационной безопасности». Авторы документа призвали бороться «с распространением информации, которая вдохновляет терроризм, сепаратизм, экстремизм или подрывает политическую, экономическую и социальную стабильность других стран». Двумя неделями позже в Екатеринбурге главам силовых ведомств 52 стран был предложен разработанный Совбезом и МИД России проект конвенции ООН «Об обеспечении международной информационной безопасности», в котором детально прописаны нормы регулирования интернета с учетом военно-политических, криминальных и террористических вызовов.

Среди основных угроз, на борьбу с которыми направлены продвигаемые Россией документы, перечислены «использование информационных технологий для враждебных действий и актов агрессии», «подрыв политической, экономической и социальной систем» одного государства другим, «манипулирование потоками в информационном пространстве других государств с целью искажения психологической и духовной среды общества». Также к ним относится «массированная психологическая обработка населения для дестабилизации общества и государства». Москва считает подобные действия элементами «информационной войны» и требует признать их преступлением против международного мира и безопасности.

Кроме того, Россия добивается закрепления в конвенции принципа невмешательства в информационное пространство: «Каждое государство вправе устанавливать суверенные нормы и управлять в соответствии с национальными законами своим информационным пространством». И хотя в документе указывается, что государства должны защищать свободу слова в интернете и «не вправе ограничивать доступ граждан к информационному пространству», в тексте делается важная оговорка: правительства могут вводить ограничения «в целях защиты национальной и общественной безопасности».

Помимо запрета использования сети для вмешательства в дела других стран и свержения неугодных режимов Россия предлагает запретить милитаризацию этого ресурса, но при этом наделить правительства широкой свободой действий внутри национальных сегментов интернета. В то же время в Москве подчеркивают, что эти документы являются лишь основой для дальнейшей дискуссии, своего рода «приглашением на танец».

Предчувствие катастрофы

США и их союзники по НАТО, однако, отвергли российские инициативы, увидев в них стремление более слабой стороны ограничить возможности более сильной. Предложение запретить странам развивать наступательные кибертехнологии Вашингтон назвал «нереалистичным», ссылаясь на то, что традиционные соглашения (вроде Договора о нераспространении ядерного оружия) в киберпространстве будут малоэффективными. А требование распространить принцип суверенитета и невмешательства во внутренние дела государств на всемирную паутину – «попыткой насаждения цензуры и государственного контроля в сети».

Госсекретарь Хиллари Клинтон заявила: «Власти некоторых стран используют тему управления интернетом как прикрытие для планов по ограничению прав человека в онлайне. Они хотят отстранить гражданское общество и бизнес от управления сетью, возвести национальные барьеры в киберпространстве, желая заменить эффективно работающую систему репрессивной. Для интернета это чревато катастрофой». В отличие от России, американцы не признают существования «национальных интернетов» и не считают, что меры по взлому цензурных барьеров других стран (в том числе Китая) являются вмешательством во внутренние дела. Доступ к интернету Вашингтон включает в набор универсальных прав человека, ограничивать которые нельзя ни под каким предлогом.

При этом в Соединенных Штатах считают, что новые договоренности не нужны, а можно адаптировать к современным реалиям существующие – например, Будапештскую конвенцию (2001) по борьбе с киберпреступностью. (Россия не присоединилась к этому договору, поскольку ее не устраивает закрепленное в документе право спецслужб одних стран проникать в киберпространство других и проводить операции, не ставя местные власти в известность.)

Фундаментальное противоречие между Западом, считающим киберпреступность, шпионаж и терроризм основными угрозами, и Россией, которую волнует прежде всего информационное противостояние, наглядно проявляется и в терминологии. В Москве говорят о «международной информационной безопасности», акцентируя внимание на политико-идеологическом противоборстве; в Вашингтоне же предпочитают термин «кибербезопасность», делая упор на защиту компьютерных сетей и ресурсов.

Последний шанс на прорыв

В процессе обсуждения этой темы сформировались две группы государств, имеющие серьезные разногласия по поводу будущего всемирной паутины. По одну сторону оказались США и их союзники по НАТО. По другую – Россия, Китай, Казахстан, Белоруссия, Армения, Таджикистан, Иран и ряд других стран. Некоторые эксперты тут же поспешили окрестить виртуальный конфликт между Востоком и Западом «холодной войной 2.0».

Наиболее явно противоречия проявились в декабре 2012 г., на конференции Международного союза электросвязи в Дубае. Москва и ее единомышленники предприняли попытку ограничить влияние Вашингтона на управление всемирной сетью, передав часть полномочий, которые ныне принадлежат базирующейся в Америке НКО ICANN (занимается распределением доменных имен) ООН и национальным правительствам. Соединенные Штаты и Евросоюз предприняли титанические усилия для нейтрализации российской заявки, объявив, что ее реализация приведет к «катастрофическим последствиям». Схватка завершилась вничью: 89 стран подписали новую редакцию договора по телекоммуникациям, в которой частично отражены и предложения России, однако 55 государств выступили против. Де-факто это означает, что позиционная война продолжится.

Существенно сблизить позиции и подготовить всеобъемлющее международное соглашение в ближайшее время вряд ли удастся. Тем не менее переговоры между Россией и США продолжаются. Не надеясь друг друга переубедить, Москва и Вашингтон стараются хотя бы предотвратить худшее. Дело в том, что отследить источник атаки крайне сложно, а чаще всего и вовсе нереально. Китайский хакер, к примеру, может сидеть в интернет-кафе в Новой Зеландии и через российскую инфраструктуру атаковать американские объекты. А с учетом того, что и Вашингтон и Москва оставляют за собой право реагировать на киберинциденты как на традиционные акты агрессии, такая ситуация может привести к катастрофе. Чтобы ее не случилось, стороны пытаются договориться о мерах доверия: обмене информацией, создании специальных горячих линий на случай масштабных кибератак. Это принципиально важные инициативы. Допустим, кто-то посредством компьютерных диверсий выведет из строя, к примеру, дамбу в Америке, в результате чего погибнет большое число людей. Но даже если следы атаки будут вести в Москву, американцы не станут сразу наносить ответный удар. При наличии горячей линии они по крайней мере должны будут сначала попросить объяснений.

Однако даже по этой, казалось бы, выгодной для обеих сторон теме переговоры продвигаются тяжело, раз за разом упираясь в идеологические противоречия. То Соединенные Штаты потребуют внести в текст абзац о необходимости соблюдения прав человека в сети, то Россия настаивает на незыблемости принципов суверенитета государств и невмешательства в их внутренние дела. Дело доходит порой до абсурда. Президенты Владимир Путин и Барак Обама могли подписать двустороннее соглашение о сотрудничестве в киберпространстве и мерах доверия еще в июне 2012 г. «на полях» саммита G20 в Мексике, однако договоренности сорвались из-за одного слова. Чтобы уйти от спора – «международная информационная безопасность» или «кибербезопасность», – стороны выработали компромиссную формулировку «безопасность в сфере использования информационно-коммуникационных технологий». Однако в последний момент Вашингтон потребовал убрать из этой конструкции слово «использования», делая опять же упор лишь на физической защите своих компьютерных систем. Но для Москвы этот вопрос оказался принципиальным – она-то как раз считает, что дело не в защите сетей и ресурсов, а в том, кем, как и с какой целью информационно-коммуникационные технологии могут быть использованы (иными словами, не будут ли они оружием для психологических войн и пропаганды). Консультации по этой теме продолжаются.

В условиях нынешнего ухудшения российско-американских отношений международная информационная безопасность остается едва ли не единственным направлением, где еще возможен прорыв. Но если в ближайшее время договориться о мерах доверия не удастся, то киберпространство из объединяющей среды и потенциальной площадки для практического сотрудничества между Россией и Соединенными Штатами может окончательно превратиться в арену их противостояния.

Обновление формы и содержания

Россия и Европейский союз в переходном состоянии

Е.С. Кузнецова – директор европейских программ Центра исследований постиндустриального общества.

А.В. Журавлев – директор по стратегическому планированию и анализу Telecomconsult.

Резюме: Синхронизация политик в области информационных и коммуникационных технологий способна дать Москве и Брюсселю импульс в сфере транспорта и логистики, погранично-таможенного контроля и валютного регулирования, в борьбе с хакерством и мошенничеством в интернете.

Ситуация в отношениях между Россией и Евросоюзом напоминает переходное состояние при химической реакции, когда элементы уже находятся в необратимом взаимодействии, но ожидаемые результаты еще не достигнуты.

По данным Минэкономразвития, товарооборот Россия–ЕС в 2011 г. достиг рекордного уровня. Объем экспорта в Россию составил 108 млрд евро (или 7% общего объема экспорта Европейского союза); объем импорта из России – 199 млрд евро (или 12% общего объема импорта в Евросоюз). Общий объем российских инвестиций в ЕС – 55,9 млрд евро, инвестиций Евросоюза в Россию – 60,9 млрд евро. Обладая отлаженной системой двусторонних контактов и положительной динамикой торговых отношений, а также признавая стратегический характер партнерства, стороны активизировали работу на других направлениях. В прошлом году ЕС заключил соглашение о свободной торговле с Южной Кореей, добивается аналогичного договора с США и Японией, в планах – серьезное углубление связей с Китаем и Индией. Россия, в свою очередь, сосредоточилась на постсоветских интеграционных процессах, строительстве Евразийского союза (ЕАС) и сближении с экономиками – участницами АТЭС.

Попытки Москвы совместить «евразийский» вектор внешней политики (ЕАС) с западноевропейским направлением (общее экономическое и человеческое пространство от Лиссабона до Владивостока) пока нельзя назвать успешными. Предложение дать «зеленый свет» прямым переговорам между двумя наднациональными образованиями – Евразийской экономической комиссией и Еврокомиссией – встречает в Брюсселе более чем настороженную реакцию.

Объективное снижение интереса друг к другу и безвозвратная передача текущей повестки отношений на откуп бюрократии на время избавили от необходимости поиска прорывных инициатив и решений, равно как и ответа на главный вопрос – чего, собственно, ожидать друг от друга в ближайшие годы? Но если с последним можно и повременить, то от поддержания текущей инфраструктуры отношений уклониться сложно: регулярные саммиты и встречи на правительственном уровне должны наполняться содержанием, а общественности необходимо регулярно предъявлять пусть и скромные, но все же достижения.

Энергетика всегда составляла каркас отношений России и Европейского союза, делала их стратегическими. Но одно из решений по выводу Европы из кризиса – разгон экономического роста через повышение энергоэффективности и диверсификацию энергопоставок. Эти внутриполитические инициативы влекут за собой последствия, которые остро ощущаются и за пределами Евросоюза. Интересы европейцев предельно конкретны: им жизненно важен открытый и конкурентный рынок энергоносителей, ограничивающий рост цен. Это плохая новость для России, особенно если учесть прогнозы Международного энергетического агентства относительно перспектив «сланцевой революции» в США. Сегодня Европейский союз импортирует нефти примерно на 270 млрд евро и газа на 40 млрд евро в год. Общая сумма составляет 2,5% совокупного ВВП Евросоюза, и сокращение затрат на импорт – одна из важных мер по предотвращению хозяйственного спада. Интерес к энергетическим активам в России у европейцев умеренный – Вritish Рetroleum продает свою долю в ТНК-ВР, а Total не демонстрирует глубокого разочарования от провала эксперимента на Штокмане.

В ответ Россия возвращается к политике жесткого прагматизма. Так, в указе президента о реализации внешнеполитического курса от 7 мая 2012 г. взаимная выгода и удержание позиций в ключевых сферах (энергетика, визовый режим) рассматриваются как руководящие принципы взаимодействия с Брюсселем. Таким образом, многоаспектные отношения России и Европейского союза постепенно становятся заложниками всего двух вопросов – безвизового въезда и торговли газом. При этом стороны прекрасно понимают, что в обозримой перспективе ни один из них к взаимной удовлетворенности сторон решен не будет: слишком остры противоречия.

Безвизовый въезд остается, пожалуй, самой сильной фигурой европейцев на этой шахматной доске. Разменивать ее на нынешние предложения России – тем более что общая позиция по экономическому сотрудничеству не сформулирована – они пока не готовы. Возможно, ситуация сдвинулась бы с мертвой точки, если бы активизировались переговоры по другим ключевым вопросам, входящим в исключительную компетенцию институтов ЕС (защита инвестиций, к примеру). Однако стороны с трудом идут на компромиссы и не стремятся обновить взаимную повестку дня за счет поиска новых и перспективных сфер сотрудничества.

Исходя из нынешней ситуации, можно предположить два сценария развития событий. Первый – проектно-прорывной: стороны временно замораживают решение сложных вопросов, сосредоточившись на иных общих интересах, в частности, совместных промышленных, гуманитарных и других проектах. Второй – рамочно-консервативный: сохраняется нынешнее положение дел, и стороны, оставаясь каждая при своем мнении, продолжают без особого рвения попытки согласовать макропараметры взаимодействия. Каждый из этих вариантов имеет преимущества и недостатки, равно как и пределы возможностей.

Качественный прорыв возможен. Для этого придется признать, что зацикленность на энергетическом диалоге снижает уровень взаимодействия по другим направлениям. Обновление российско-европейской повестки пройдет быстрее и эффективнее при условии, что внимание будет уделено прочим вопросам. Это не значит, что энергетика потеряет приоритетность, но переговоры будут носить лишь обостренный характер. Поэтому необходимо формировать альтернативную повестку дня. Прежде всего требуется выделить как минимум одно направление российско-европейского экономического взаимодействия, которое не обременено длинной историей взаимных претензий, обладает значительным потенциалом развития, представляет интерес для обеих сторон и до сих пор не рассматривалось в качестве приоритетного.

Где возможен прорыв

Этим критериям соответствует сфера информационных и коммуникационных технологий (ИКТ). «Цифровое общество», которое определяется не только возможностью доступа к интернету и его охватом, но и ценами, надежностью сетей, скоростью передачи данных и простотой пользования, выступает одним из ключевых показателей уровня развития экономики и востребованности инноваций. Отрасль информационных технологий и коммуникаций демонстрирует высокие темпы роста на фоне традиционных секторов российской экономики. В 2011 г. он составил 14,6%, а прогноз на 2012 г. – не менее 16%. Хотя Россия и отстает по уровню цифровизации от передовых европейских государств, ее позиции выглядят вполне убедительно на фоне таких сопоставимых по этому показателю государств, как Германия, Франция или Австрия. Рынок телекоммуникаций почти в десять раз ниже европейского, но прирастает на 6% в год и оценивается приблизительно в 29 млрд евро.

Еще интенсивнее развивается экономика российского интернета. На долю электронной коммерции приходится бЧльшая часть интернет-экономики России, совокупно исчисляемой 553,79 млрд рублей. Отдельные секторы услуг (розничные продажи в интернете, электронные платежи) уже сегодня оцениваются в сотни миллиардов рублей и обещают двузначный рост (в среднем до 30% в год) по итогам 2012 года. Если принять во внимание интернет-зависимые рынки, то общий объем российской интернет-экономики сегодня составляет более 2,5 трлн руб. или 4,6% ВВП. Более того, в сфере ИКТ позиции России сильны: на рынке появились крупные конкурентные игроки, а ряд российских компаний уже работает в Европе (ABBYY, «Лаборатория Касперского» и др.).

Сектор ИКТ является наиболее выигрышным для вывода российско-европейских связей на новый уровень по нескольким причинам. Во-первых, развитие информационных технологий ставит перед Россией и Евросоюзом общие задачи. На международном уровне наиболее актуальными становятся требующие совместных действий вопросы глобального управления интернетом, доступа на рынки и обеспечения кибербезопасности. На национальном (региональном) существует целый перечень схожих российско-европейских вызовов, из которых следует особо отметить надвигающийся кадровый голод. По оценкам Еврокомиссии, к 2015 г. число вакансий в европейском секторе ИКТ возрастет до 700 тыс., и заполнить их при нынешнем уровне подготовленности европейских интернет-пользователей и темпах подготовки специалистов проблематично. По оценкам ключевых игроков российской ИКТ-индустрии, в ближайшие два-три года в России также ожидается острый дефицит кадров, связанный главным образом с «демографической ямой» – последствиями низкой рождаемости в начале «лихих девяностых».

Во-вторых, сектор ИКТ имеет ярко выраженный «сквозной» характер и может выступить локомотивом многих иных сфер сотрудничества. Позитивный эффект взаимодействия для предпринимательских, научных и иных кругов трудно переоценить. Увеличение доли электронного документооборота (в том числе в области международных перевозок, двусторонней торговли, сертификации и получения разрешительной документации) и онлайн-платежей ощутимо облегчит ведение бизнеса и ускорит прохождение формальных государственных процедур. Перевод части государственных услуг в электронный вид (к примеру, запрос и выдача въездных виз) и взаимный доступ к ним иностранцев (интернет-визы) снизит издержки, облегчит получение разрешительных документов и в перспективе приведет к увеличению взаимного туристического потока.

Следует, однако, отметить, что и в России, и в ЕС рост уровня доверия частных и корпоративных (в основном малых и средних предприятий) интернет-пользователей к онлайн-платежам отстает от роста технологических возможностей предлагаемых услуг. Основными причинами называются недостаточно высокий уровень защиты данных (особенно в России), языковой барьер и проблемы с обеспечением прав интеллектуальной собственности. (По оценкам Еврокомиссии, 90% европейских онлайн-покупателей предпочитают пользоваться интернет-магазинами только своей страны.) По уровню доверия к интернет-экономике Россия и Евросоюз дружно отстают от мировых лидеров ИКТ-индустрии – США, Южной Кореи и Японии.

В-третьих, этот сектор в силу своей организации и структуры довольно прозрачен, что минимизирует угрозу коррупции и злоупотреблений.

Особого внимания заслуживает тема развития сетевой инфраструктуры, где ключевую роль (применительно к России) в ближайшие годы будет играть космическая связь. Сектор в последнее время пережил ряд потерь, связанных с неудачными запусками российских спутников связи, что привело к необходимости оперативного привлечения европейского партнера. На фоне угрозы технологического провала, связанного с истощением кадрового ресурса в российских компаниях-производителях, EADS и ФГУП «Космическая связь» приняли инновационную программу партнерства, предусматривающую не только производство высокотехнологичного оборудования (двух спутников связи), но и передачу российской стороне передовых европейских технологий совместно с поэтапной подготовкой наших специалистов на базе европейского концерна. Углубление взаимодействия в области космической связи способно дать положительный эффект в самом ближайшем будущем.

Нацеленность Евросоюза на эффективную реализацию антикризисной стратегии путем активного продвижения цифровых технологий, с одной стороны, и наличие динамично развивающегося сектора ИКТ в России, с другой, создают объективные предпосылки углубления взаимовыгодной кооперации. С тем, чтобы стимулировать европейскую экономику в рамках нового периода финансирования на 2014–2020 гг., по предложению Еврокомиссии создается фонд «Соединяя Европу» (Connecting Europe) с бюджетом в 50 млрд евро. При этом доля телекоммуникаций и связанных отраслей в рамках фонда составляет около 9,2 млрд евро. Он должен стать ключевым инструментом целевых инвестиций в энергетическую, транспортную и телекоммуникационную инфраструктуру.

Синхронизация политик в области информационных и коммуникационных технологий способна дать Москве и Брюсселю заметный импульс к координации взаимодействия в сфере транспорта и логистики, погранично-таможенного контроля и валютного регулирования, борьбе с хакерством, мошенничеством в интернете. Первые шаги можно сделать сразу. Достаточно дополнить уже ведущийся диалог по информационному обществу задачами выработки совместных предложений по глобальному управлению интернета к саммиту G20 в 2013 г., по предотвращению ожидаемого кадрового голода в ИКТ к 2015 г., по обеспечению кибербезопасности и противодействию преступности, включая защиту детей в интернете.

О пользе знаковых проектов

Знаковые индустриальные или инфраструктурные проекты, совместно реализуемые Россией и Евросоюзом и обещающие значимый политико-экономический эффект, до сих пор не рассматривались как инструмент развития стратегического партнерства. Между тем приоритеты, заявленные в повестке «Партнерства для модернизации» как действующего руководства по развитию двусторонних отношений (расширение возможностей для инвестирования в ключевые отрасли, стимулирующие рост и инновации; создание благоприятных условий для малых и средних предприятий; внимание к региональным аспектам экономической реструктуризации и другие) имплицитно «выталкивают» сотрудничество в практическую плоскость. Понятные бизнесу и не вызывающие отторжения у населения проекты подобного уровня целесообразно реализовывать под патронатом руководства России и ЕС, а промежуточные итоги реализации докладывать саммитам.

Говорить о «Партнерстве» как об эффективном инструменте реализации системной и комплексной стратегии модернизации российской экономики при помощи объединенной Европы пока не приходится. Во-первых, его эффективность невозможно измерить в отсутствие национальной стратегии модернизации и четко поставленных целей, выраженных в цифрах роста экономики, уровня занятости или доли продукции на международных рынках. Во-вторых, большинство модернизационных трансграничных проектов реализуются независимо и без прямой поддержки программы. Разумеется, благодаря закупкам европейского промышленного оборудования и машин, на которые в 2011 г. было потрачено более 52,2 млрд евро, в России формируются островки – но не более – европейского производства. Без комплексного преодоления негативных факторов национального уровня – ограничений по доступу российских товаров на европейский рынок, неразвитости социальной инфраструктуры, слабости институциональной среды – модернизация российской экономики сохранит «островной» характер, а успешные проекты останутся исключением из правил.

Сегодня на роль российско-европейского мегапроекта объективно претендует создание и развитие транспортно-логистического узла в Калининградской области. Для этого сложились все предпосылки: между областью и отдельными регионами Польши уже действует соглашение о безвизовом режиме; начаты переговоры об аналогичном соглашении с Литвой; на территории Калининграда развернуто строительство масштабного автомобильного кластера с участием ведущих мировых компаний; город получил право на проведение матчей чемпионата мира по футболу в 2018 году. Однако задача, стоящая перед Калининградом и Москвой, на деле сложнее, чем «достраивание» мостов, автомобильных развязок или завершение реконструкции многострадального аэропорта Храброво, продолжающейся долгие годы.

Калининград имеет качественную и плотную сеть автодорог (302–305 км/1000 кв. км территории), что в два-три раза больше, чем в среднем по России, единственный незамерзающий порт на Балтике. Задача в том, чтобы увязать существующие – и неплохие, но разрозненные – элементы инфраструктуры в единый комплекс, который стал бы самостоятельной точкой экономического роста и повысил конкурентоспособность российского эксклава, не входящего, по экспертным оценкам, даже в тридцатку наиболее производительных регионов страны.

Для решения этой задачи требуется полноценный логистический инфраструктурный узел (аэротрополис), формирующийся вокруг аэропорта (двигателя, ядра экономического роста), дополненный развитой сетью железных и автомобильных дорог, офисными комплексами, производственными мощностями для наукоемких производств, торговыми центрами, а также гостиничной инфраструктурой. В прошлом под статус «аэротрополисов» попадали только аэропорты Схипхол в Амстердаме и Чек Лап Кок в Гонконге; сегодня подобные комплексы строятся по крайней мере в двух городах: Атланте – «Атланта Аэротрополис» (США) и Сеуле – «Сонгдо» вблизи аэропорта Инчхон (Южная Корея). По разным оценкам, проект в Атланте создаст около 10 тыс. рабочих мест. Компания Porsche перенесла туда свою североамериканскую штаб-квартиру из Сэнди Спрингс (где она находилась около 13 лет) и уже инвестировала более 34 млн долларов. В России этому не уделяется должного внимания, хотя комплексное развитие территорий вокруг ядра, будь то стадион, аэропорт, привлекательная рекреационная зона, давно стало тенденцией в мире.

Если рассматривать возможность инфраструктурного узла для Калининграда, следует задуматься о европейском партнере в форме консорциума европейских компаний, имеющих технологии и возможности для осуществления подобного проекта, с одной стороны, и внеэкономическую мотивацию, которая дополняла бы финансовую заинтересованность, с другой. Возможно, на роль лидеров такого консорциума, поддержанного со стороны Европейского союза, наилучшим образом подошли бы немецкие компании (к примеру, Fraport и Lufthansa). Калининградский узел мог бы стать центром транзитных авиапотоков из России в Европу (альтернативным Москве и Санкт-Петербургу) и бизнес-туристов из Европы в Россию. Целесообразно по образцу Сингапура ввести транзитную визу для тех, кто пребывает на территории Калининградской области менее суток.

Смена формата

Многообразие форматов переговоров, отношений и сотрудничества, порожденных бюрократической мыслью, служит наглядным свидетельством попыток совершить прорыв. Задуманный в 2003-м и воплощенный в 2005 г. новый формат четырех «общих пространств» и «дорожных карт» к ним, по сути, решил только одну, хотя и важную задачу: стороны начали лучше узнавать друг друга и постепенно разобрались в сфере компетенций ответственных органов: министерств, ведомств, директоратов и секций. Отраслевые диалоги в рамках «дорожных карт» стали основой «Партнерства для модернизации», а сами четыре «пространства» легли в основу соответствующих разделов будущего нового базового соглашения (НБС) Россия–Европейский союз.

Однако переговорный процесс по НБС приостановлен, а цели «Партнерства для модернизации» зачастую трактуются в Москве и Брюсселе по-разному. Российская сторона уверена, что Европа воспринимает ее как полноправного партнера в разработке и создании новых технологий и инновационной продукции, европейцы же ссылаются на «Партнерство» как на инструмент содействия России в деле модернизации ее экономики.

Существующая структура переговорных форматов не оказывает стратегического влияния на содержание российско-европейского взаимодействия, а сами форматы постепенно превращаются в автономный механизм внутрибюрократических коммуникаций, не способный генерировать идеи и адекватно и быстро реагировать на вызовы внешней среды. В систему не заложена функция быстрого реагирования и оперативной выработки ответов на возникающие внешние и внутренние угрозы. Для этого нужен некий совместный постоянно действующий российско-европейский экспертный центр, находящийся в непрерывном контакте с политическим руководством, с одной стороны, и группами интересов в России и Евросоюзе, с другой. В противном случае есть риск, что российско-европейские отношения полностью перейдут на двусторонний уровень с отдельными государствами.

Евросоюз был и остается ключевым партнером в деле комплексной модернизации экономики России. На фоне глобального кризиса необходимо срочно искать новые сферы сотрудничества и форматы, обеспечивающие системную гибкость, оперативность принятия совместных решений и, следовательно, новые возможности сближения. Глобальная цифровизация, открывающая неограниченный доступ к информации и связанными с ней преимуществами и опасностями, развивается бурными темпами. Россия должна эффективно использовать подъем в ее ИКТ-секторе путем встраивания в структуры глобального регулирования отрасли и формирования стратегических альянсов с передовыми экономиками. В противном случае страна рискует через два-три года оказаться вытесненной из группы «цифровых» лидеров конкурентами из БРИКС. Углубленный «цифровой» диалог Россия–Европейский союз, особенно в части господдержки, позволит вывести отношения на более современный уровень.

Инфраструктурные амбиции России невозможно реализовать обособленно, без использования лучших практик и привлечения более сильных и опытных партнеров, способных принести в страну новые технологии, в том числе и управленческие. Подход «от конкретного проекта к стратегическому сотрудничеству» следует взять на вооружение при реализации совместных российско-европейских проектов – драйверов сближения позиций по стратегическим вопросам.

Российские и европейские дипломаты и политики сумели построить жизнеспособную инфраструктуру официальных консультаций и обмена мнениями. Но подлинно стратегическое партнерство, основанное на общих ценностях, взаимном доверии и общем видении перспектив социально-экономического и культурного развития, еще только предстоит создать посредством и новых форматов, и нового содержания.

Старые проблемы и новые решения вьетнамской металлургии

Несмотря на перепроизводство вьетнамские производители не отказываются от проектов по расширению выпуска стали

Ситуация в металлургической отрасли Вьетнама, как, впрочем, и во всей экономике страны, продолжает оставаться достаточно сложной и нестабильной. Затяжная рецессия в национальной строительной отрасли никак не способствует восстановлению нормального функционирования вьетнамского сталелитейного секатора. По данным Министерства промышленности и торговли Вьетнама, в 2012 году в стране было произведено около 9,1 млн. т стали (на 0.8% меньше, чем в 2012 году), в то время как потребление не превысило 5 млн. т.

Переизбыток металла

В своем ежегодном докладе «Прогноз развития Азиатского региона» (Asian Development Outlook) Азиатский банк развития (Asian Development Bank -- ADB), указывая на продолжающуюся рецессию во Вьетнаме, понизил оценки темпов роста экономики страны в прошлом году до 5,1%. В текущем году, по прогнозам специалистов банка, они не превысят 5,7%, хотя ранее назывались цифры в 7-8%. Инфляция к концу текущего года, как отмечается в докладе ADB, может достигнуть 9,4%. Главные причины стагнации в экономике СРВ аналитики банка видят в резком ужесточении кредитной политики в стране, застывшем рынке недвижимости и наличии ряда серьезных проблем в национальной банковской отрасли.

Львиная доля выпускаемой в СРВ стальной продукции приходится на конструкционную сталь: в прошлом году из произведенных в стране 9,1 млн. т металла более 5 млн. т пришлось на изделия, используемые в строительстве. Еще 0,6 млн. составили трубы, а 1,3 млн. т – листовой прокат. В то же время, потребление стали в национальном строительном секторе в 2012 году сократилось на 10% по сравнению с предыдущим годом и едва достигло 4,5 млн. т. По данным Нгуена Тиен Нги, вице-президента вьетнамской Ассоциации производителей стали (Vietnam Steel Association – VSA), в 2011 году прогнозировалось, что потребление стали в СРВ в 2012 году увеличится на 3-4%, однако на самом деле оно упало на 9%. Месячное потребление стальной продукции в строительном секторе в прошлом году было на 100-200 тыс. т меньше, чем годом ранее. По предварительным оптимистичным прогнозам, производство металла во Вьетнаме в текущем году может увеличиться на 2%, до 9,33 млн. т.

Крупнейшая вьетнамская металлургическая корпорация Vietnam Steel Corporation (VNsteel) произвела в 2012 году только 2,1 млн. т стали – на 2,4% меньше, чем в 2011 году. Таким образом, планы компании по выпуску металла в прошлом году были выполнены лишь на 77%. Несмотря на сокращение производства на складах VietnamSteel Corporation по состоянию на конец 2012 года скопилось нереализованными 101 тыс. т полуфабрикатов и 123 тыс. т конструкционной стали.

По словам Ле Фу Хунга, генерального директора VNsteel, прошедший год стал самым тяжелым для вьетнамских металлургов. Жесткая кредитная политика правительства СРВ, замороженный рынок недвижимости, а также рост импорта стали ввели большинство производителей состояние безысходности. По данным на начало текущего года, более 20% сталелитейных компаний страны находились в предбанкротном состоянии.

«Хотя ни одна из этих компаний официально не объявила о своем банкротстве, они понесли существенные потери, поскольку не смогли продать свою продукцию, и были вынуждены частично, а иногда и полностью остановить производство. Например, компания Van Loi из Хайфонга вообще прекратила выпуск стали. Кроме того, многие предприятия вынуждены были снизить цены на стальную продукцию, чтобы стимулировать продажи металла. Из-за низких объемов продаж на складах вьетнамских производителей к концу 2012 года скопилось более 1 млн. т заготовки», -- говорит председатель Vietnam Steel Association Фам Чи Кыонг.

У самой Vietnam Steel Corporation в стране функционирует 41 объект, из которых 10 в прошлом году понесли серьезные убытки. Большинство заводов было вынуждено сократить производство, поэтому их загрузка составляла 40-50% от имеющихся мощностей. Некоторые предприятия работали лишь на 30%, чтобы поддерживать производство и сохранять рабочие места. Проекты большинства металлургических компаний Вьетнама по расширению мощностей из-за финансовых трудностей были свернуты.

Потребление стали в СРВ в прошлом году едва достигло 5 млн. т и снизилось по сравнению с 2011 годом на 8%. Наряду с этим, тарифы на импортируемую сталь были снижены фактически до нуля в соответствии с соглашениями, подписанными Ханоем с другими странами в рамках Всемирной торговой организации (ВТО) и функционирования зоны свободной торговли АСЕАН.

Конкуренция между местной и импортируемой стальной продукцией стала еще более жесткой, особенно в отношении дешевой конструкционной стали, хлынувшей во Вьетнам из Китая. По данным Фам Чи Куонга, в прошлом году объемы импорта стали в СРВ достигли порядка 7 млн. т на общую сумму $5 млрд. Парадокс сегодняшней ситуации, по мнению экспертов, состоит в том, что Вьетнам продолжает импортировать многие виды стальной продукции, которые местные металлурги вполне могут производить самостоятельно на местных сталелитейных заводах. Впрочем, это лишний раз свидетельствует о невысокой конкурентоспособности вьетнамской стали.

Сами металлурги пытаются решить проблему переизбытка стали в стране и сохранения десятков тысяч рабочих мест на национальных сталелитейных предприятиях путем поиска возможностей для экспорта вьетнамской стальной продукции. В прошлом году Вьетнаму удалось отправить за рубеж около 2,3 млн. т металла и заработать на этом порядка $2,0 млрд. Однако соседи СРВ по региону в лице Малайзии, Таиланда, Индонезии и других государств уже предупредили Ханой о том, что могут прибегнуть к жестким антидемпинговым мерам против дешевой вьетнамской стальной продукции. Индонезия уже перешла от слов к делу, и в декабре прошлого года местная Антидемпинговая Комиссия ввела антидемпинговые пошлины в размере 13,5-36,6% на вьетнамский холодный прокат. Правительством США было инициировано антидемпинговое расследование против импорта вьетнамских стальных труб.

Еще одна острая проблема, стоящая сегодня перед вьетнамской металлургией, заключается в том, что на большинстве металлургических предприятий страны применяются электродуговые печи, а в качестве основного сырья для их загрузки используется импортируемый лом. Вследствие падения курса вьетнамской валюты донга по отношению к доллару, расходы местных металлургов на сырье все время растут, а их прибыль от производства металла остается минимальной. Есть вопросы и к качеству вьетнамской стали, которое пока не слишком высоко: высококачественные сорта металла СРВ вынуждена импортировать из других стран, в частности, Японии и Южной Кореи.

Трудности – не помеха

Как бы там ни было, но Вьетнам при всех своих проблемах все же представляется одним из наиболее перспективных рынков стали на ближайшее десятилетие. По мнению экспертов швейцарского инвестиционного банка Credit Suisse, по мере дальнейшей урбанизации страны спрос на конструкционную сталь будет расти. Планируемое увеличение инвестиций в строительство объектов инфраструктуры в СРВ тоже будет способствовать росту национальной металлургической отрасли. В частности, вьетнамским правительством уже утверждены проекты строительства высокоскоростной магистрали с севера на юг между городами Хошимин и Ханой, кольцевых автодорог вокруг этих двух городов, нового международного аэропорта и метро в Хошимине, нового порта Lach Huyen в городе Хайфон на севере страны.

Не пропало желание инвестировать во вьетнамскую металлургию и у зарубежных компаний. Самым значимым событием здесь, пожалуй, можно назвать начало строительства первой доменной печи крупнейшего во Вьетнаме металлургического комбината, который будет возведен в экономической зоне Вунг Анг (провинции Ха Тинь) совместным предприятием Formosa Ha Tinh Steel Corporation с участием тайваньской компании Formosa Plastics Group (FPG). Торжественная церемония по закладке первого камня в строительство доменной печи состоялась 2 декабря прошлого года в присутствии премьер-министра Вьетнама Нгуен Тан Зуна и президента FPG Уильяма Вонга. Предполагается, что первая домна будет введена в эксплуатацию в 2015 году, вторая и третья – в 2016 и 2017 годах соответственно.

По оценкам специалистов, общая стоимость нового металлургического комбината, работы над проектом которого идут еще с 2008 года, составляет порядка $15 млрд. Начиная с середины 2015 года, первая очередь завода, который на сегодняшний день является крупнейшим в мире металлургическим «гринфилдом», будет выпускать приблизительно 5 млн. т стали в год. В дальнейшем годовая производительность будет увеличена до 10 млн. т, а по окончании последней очереди строительства – 22 млн. т.

Компания Siemens Metals Technologies получила заказ от Formosa Heavy Industries на поставку четырех линий непрерывной разливки стали для нового сталелитейного завода в Вунг Анге. Заказ включает в себя две слябовых, одну сортовую и одну блюмовую МНЛЗ суммарной установленной мощностью около 8,4 млн. т стали в год.

Тем временем, вьетнамская сталелитейная компания Vina Kyoei Steel (VKS) приняла решение построить новый металлургический завод в районе города Фу Ми. Предприятие будет иметь мощность 500 тыс. т стальной продукции в год, а инвестиции в его возведение составят порядка $200 млн. Vina Kyoei Steel является совместным активом корпораций Kyoei, Mitsui, Itochu и Vietnam Steel. Это СП уже эксплуатирует во Вьетнаме сталелитейный завод с годовой мощностью 450 тыс. т в год, 90% продукции которого продается на внутреннем рынке. С запуском нового объекта мощности Vina Kyoei Steel увеличатся почти до 1 млн. т.

В интересах поддержания своей конкурентоспособности в условиях рецессии на вьетнамской рынке стальной продукции некоторые ведущие сталелитейные компании страны планируют осуществить внутреннюю реструктуризацию за счет проведения слияний и поглощений. Так, компания Bac Viet Steel Company в конце прошлого года анонсировала планы по созданию с четырьмя японскими корпорациями совместного предприятия в индустриальном парке Que Vo в провинции Бак Нинь. Доли в этом СП с инвестиционным капиталом в размере $258 млн. распределятся следующим образом: 48% будет принадлежать японской Nippon Steel & Sumikin Metal Products, 22; 3 и 3% -- соответственно трем другим японским фирмам Sumitomo Corporation, Sumisho Tekko Hanbai и KyoeiSteel. Оставшимися 24% акций будет владеть Bac Viet Company.

Несколько иным путем пошла другая ведущая вьетнамская сталелитейная компания Vietnam Italy Steel. Она планирует приобрести 100% акций металлургической корпорации Song Da. Это, по мнению специалистов, даст Vietnam Italy Steel возможность организовать интегрированный процесс выпуска стали от выплавки заготовок из лома до изготовления готовой стальной продукции, а также довести мощности по выпуску металла до 450 тыс. т в год. Объединиться в единую компанию планируют также и такие сталелитейные фирмы, как Phuc Tien Trade и Tien Len Steel Corporation. Кроме того, в текущем году, как сообщают вьетнамские СМИ, производство стальной продукции должны начать пять новых заводов Thai Trung Steel (провинция Тхай Нгуен), An Hung Tuong Steel (Бинь Дыонг), а также Middle Region Steel, Pacific Steel и Dana-Italy Steel в Дананге. После ввода этих предприятий в эксплуатацию совокупные мощности СРВ по производству стали достигнут 11 млн. т в год.

По материалам Saigon Daily, Saigon Times, Vietnam Business Forum, Credit Suisse, Taipei Times, Focus Taiwan, VietNamNet Bridge, «Металлоснабжение и сбыт», rudmet.com

Олег Зайцев

Четверо жителей Томской области в 2013 году заболели лихорадкой Денге, которая может привести к тяжелым осложнениям или летальному исходу; опасной болезнью томичи заразились в Таиланде, в настоящее время все они здоровы, сообщила в четверг пресс-служба регионального Роспотребнадзора.

По информации ведомства, классическая форма протекания лихорадки Денге относительно безопасна. Геморрагическая форма заболевания может привести к смерти уже на четвертый-пятый день болезни. Летальный исход наступает у 5% от общего числа заболевших. Среди осложнений Денге - энцефалит, менингит, психоз, полиневрит, пневмония, паротит и отит.

"С начала 2013 года на территории Томской области зарегистрировано четыре завозных случая лихорадки Денге из Таиланда - из Паттайи, с островов Пхукет и Самуи. У заболевших в текущем году томичей заболевание протекало в классической форме средней степени тяжести. В настоящее время все они здоровы", - говорится в сообщении.

Отмечается, что в 2012 году двое жителей Томской области заразились лихорадкой Денге, побывав на острове Бали, а в 2010 году ей переболели двое томичей, вернувшихся из Индонезии. Все жители региона, перенесшие лихорадку, выжили.

По данным ведомства, в настоящее время риск заражения лихорадкой Денге особенно высок в Перу, где в последнее время от этого заболевания умерли несколько человек, а в некоторых регионах страны в связи с эпидемией лихорадки введен режим ЧС.

Региональное управление Роспотребнадзора рекомендовало областному департаменту по культуре и туризму обязать турагентства и туроператоров, работающих в Томской области, информировать клиентов об эпидемической ситуации и возможном риске заражения лихорадкой в Перу, Таиланде и на Бали.

Кроме того, туристам при посещении этих стран рекомендуется использовать репелленты и защитные сетки, чтобы избежать укусов комаров - переносчиков вируса, а также помнить, что источниками инфекции являются зараженные лихорадкой люди, обезьяны и, предположительно, летучие мыши.

Уточняется, что необходимо обратиться к медикам при первых признаках заболевания: увеличении лимфатических узлов, сильной слабости, высокой температуре, сыпи. При геморрагической форме лихорадки наблюдаются также кашель, анорексия, тошнота, рвота, боли в животе и увеличение печени. В некоторых случаях у больного может начаться кровавая рвота, кроме того он может впасть в состояние шока или кому. Карина Сапунова.

Автобус с паломниками разбился в деревне Чилото (Ciloto) в индонезийской провинции Западная Ява, 15 человек погибли, 32 получили ранения, сообщает в среду агентство Синьхуа со ссылкой на полицию.

Автобус на большой скорости врезался в скалу, не вписавшись в резкий поворот. Паломники направлялись в священное место в городе Чианджур (Cianjur).

"Большинство пострадавших были доставлены в ближайшую больницу, некоторые были отвезены в Чианджур", - сказал представитель полиции Дево Садево (Dewo Sadewo). Большинство жертв - пожилые люди, отмечает агентство.

Сегодня, 27 февраля, первый из 12-ти российских самолетов Sukhoi Superjet 100 (с серийным номером производителя 95022), прибыл в аэропорт Halim Perdanakusuma в Джакарте (Индонезия) для последующей передачи местной авиакомпании Sky Aviation.Перед этим в Ульяновске (Россия) завершили монтаж интерьера и покраску воздушного судна в корпоративные цвета Sky Aviation и 29 декабря прошлого года был подписан акт сдачи-приемки первого самолета Sukhoi Superjet 100. После этого проходил этап согласования всех формальностей для отправки смолета в Индонезию.

"Мы рассматриваем рынок Юго-Восточной Азии как один из наиболее привлекательных для нашей компании. Мы рады, что Sky Aviation - один из крупнейших операторов в Индонезии, расширяющий сети маршрута, выбрал Sukhoi Superjet 100. Этот современный самолет откроет новые возможности для Sky Aviation, в то время как пассажиры авиакомпании будут наслаждаться исключительным в своем классе комфортом Sukhoi Superjet 100", - отметил г-н Андрей Калиновский, президент компании "Гражданских самолетов Сухого"

Авиакомпания Sky Aviation, основана в 2010 году и базируюется в международном аэропорту Halim Perdanakusuma (Джакарта, Индонезия). Она обслуживает регулярные и чартерные рейсы в этой стране.

"Наша страна - это архипелаг, включающий многочисленные острова. Жизненно важно обеспечить транспортное соединение между ними. Среднемагистральный Sukhoi Superjet 100 - превосходное решение данной проблемы, в то время как другие самолеты обслуживающие эти маршруты нерентабельны для Sky Aviation", прокомментировал Генеральный директор Sky Aviation, Krisman Tarigan. "Многие аэропорты Индонезии оснащены короткими взлетно-посадочные полосами, что подразумевает определенные ограничения для самолета, в то время как Sukhoi Superjet 100 соответствует этим особенностям, поскольку длина взлетно-посадочной полосы для SSJ100 составляет меньше чем 1800 метров." - подытожил г-н Tarigan.

В 2011 году на международном авиационно-космическом салоне МАКС ЗАО "Гражданские самолеты Сухого" (ГСС) и индонезийский авиаперевозчик Sky Aviation подписали контракт на 380 миллионов долларов CША на поставку 12 самолетов SSJ100 в период с 2012-2015 гг. Компоновка (конфигурация) первых трех самолетов включает мест 12 бизнес-класса и 75 эконом-класса. Исходя из предпочтений Заказчика остальные самолеты будут поставлены в компоновке с 8 местами бизнес-класса и 90 эконом-класса.

SuperJet International - совместное предприятие Alenia Aermacchi (в прошлом Finmeccanica Company) и Холдинга "Сухой", отвечающее за послепродажное обслуживание и обучение, уже успешно завершило обучение пилотов, бортпроводников и технических специалистов авиакомпании Sky Aviation.

В прошлом году SuperJet International и Sky Aviation подписали соглашение "SuperCare" о запуске послепродажной поддержки всего парка SSJ100, который будет состоять из максимум 12 самолетов. SuperJet International будет поставлять индонезийской авиакомпании Sky Aviation запчасти, а также обеспечивать техническое обслуживание и ремонт бортового оборудования в течение 10 лет. Стоимость соглашения составляет 57 млн. долл. США.

Кроме того, SuperJet International предоставляет Sky Aviation услуги по обучению летных и бортовых экипажей, подготовке технических специалистов, наряду с локальной поддержкой в Джакарте.

В конце 2012 года Главное управление гражданской авиации Индонезии валидировало сертификат типа на самолет Sukhoi Superjet 100 (модель RRJ-95B). Сертификат типа подтверждает соответствие самолета SSJ100 сертификационным требованиям индонезийских авиационных властей, разрешает его экспорт в Индонезию и эксплуатацию авиакомпаниями данной страны без ограничений.

Президент Филиппин Бенигно Акино утром во вторник вновь призвал султана Сулу Джамалула Кирама Третьего отозвать своих сторонников, пытающихся силой вернуть малайзийский штат Сабах, который несколько веков назад принадлежал филиппинскому султанату, в то время как малайзийские силы безопасности получили приказ о проведении операции против боевиков, сообщают местные СМИ.

"Cила никак не поможет достичь ваших целей", - заявил Акино в обращении к султану. Если Кирам откажется отозвать своих сторонников, ему придется ответить перед законом, добавил глава государства, сообщает филиппинский новостной интернет-портал GMA News.

Между тем, шеф полиции Сабаха Хамза Таиб заявил, что сводные отряды полиции, сухопутных сил, ВВС и ВМС Малайзии, блокирующие вторгшихся в районе прибрежной деревни Тандуо на севере острова Калимантан (Борнео), уже получили приказ начать операцию. "Вопрос заключается лишь в выборе подходящего момента", - цитирует его слова малайзийская газета Star.

Около 180 граждан Филиппин, называющих себя бойцами "Королевских сил безопасности султаната Сулу и Северного Борнео", примерно 30 из которых вооружены, высадились в Тандуо 9 февраля. Возглавляющий группу младший брат султана заявил о готовности победить или погибнуть, однако филиппинский корабль с медиками на борту уже прибыл к берегам Сабаха для проведения возможной эвакуации.

Расположенный на юге Филиппинского архипелага некогда мощный султанат Сулу получил Сабах в дар от султана Брунея за помощь в подавлении восстания. Позже британские колонизаторы взяли эту территорию в аренду и после Второй мировой войны передали контроль над ней Малайзии. Официально она вошла в состав страны на правах штата в 1963 году, и попытки Манилы в середине 60-х годов прошлого века вернуть богатый нефтью Сабах оказались неудачными. Манила до сих пор официально не признает власти Малайзии над этим районом, однако официальные лица характеризуют территориальный спор как "вялый". Михаил Цыганов.

ГЕННАДИЙ ТИМЧЕНКО ЗАЙМЕТСЯ БЕНЗИНОМ В ИНДОНЕЗИИ

Gunvor покупает долю в единственном частном топливном терминале в Индонезии. Сделка позволит сырьевому трейдеру укрепить свои позиции на Азиатском рынке и одновременно снизить зависимость от российских проектов

Сырьевой трейдер Gunvor, совладельцем которого является Геннадий Тимченко, планирует приобрести долю в PT OiltankingKarimun, управляющую топливным терминалом в Индонезии.

Сейчас 95% акций инфраструктурной компании принадлежит немецкой Marquard&Bahls. Предполагается, что часть этого пакета выкупит "дочка" Gunvor - Coral Cay Pte Ltd, а затем, партнеры будут управлять терминалом на паритетных началах. Соответствующее заявление подано на одобрение в Еврокомиссию.

PT Oiltanking Karimun владеет первым негосударственным нефтяным терминалом в Индонезии. Общий объем хранилища терминала составляет 288 тысяч кубометров. Большую часть этого объема, 112 тысяч кубометров, занимают мощности для хранения бензина; оставшиеся хранилища приспособлены для работы с нафтой, биотопливом и другими нефтепродуктами.

Конкретные параметры сделки представитель Gunvor комментировать отказался. Впрочем, ранее сырьевой трейдер заявлял о возможности размещения пятилетних облигаций на 500 млн долларов. Вероятно, часть этих средств и пойдет на совершение сделки.

Gunvor International B.V. - четвертый в мире сырьевой трейдер. Компания основана в 1997 году, около 88% акций компании на паритетных началах контролируют Геннадий Тимченко и шведский бизнесмен Торбьорн Торнквист. По итогам 2011 года, оборот составил 86 млрд долларов, чистая прибыль - около 400 млн долларов.

Интерес сырьевого трейдера к Индонезии связан с целым рядом причин. Во-первых, экономика страны активно развивается и в прошлом году выросла на 6,2%. Спрос на топливо и нефтепродукты растет вместе местным рынком автомобилей и промышленностью.

Значительная часть электростанций страны работает на мазуте. В результате, Индонезия из экспортера "черного золота" постепенно превращается в импортера. Примечательно, что НПЗ страны работают и с российской нефтью марки ВСТО (Восточная Сибирь - Тихий океан).

Вторая причина - географическая диверсификация. Как отмечает аналитик UBS Константин Черепанов, бизнес по торговле сырьем не слишком маржинален и растет его конкуренция. В результате, сырьевые трейдеры стремятся снизить свою зависимость от какого-то одного вида продукции или географического региона.

Сейчас у трейдера в Азии есть лишь офис в Сингапуре, и, по данным информационных агентств, он продает нефть на рынке Индии. Помимо торговли нефтью в регионе компания ведет поставки темных нефтепродуктов, в первую очередь мазута.

Кроме того, в прошлом году "Роснефть", которая была одним из основных партнеров Gunvor, начала активнее сотрудничать с другими трейдерами. Сейчас Gunvor занимается продажей лишь нефтепродуктов с нескольких заводов "Роснефти".

Если сделка состоится, то это будет уже не первая крупная инвестиция Gunvor в нефтяную логистику за рубежом. Например, год назад нефтетрейдер подписал меморандум о намерении построить терминал и нефтехранилище в Принсипи - островном государстве в Гвинейском заливе у берегов Африки. По неофициальным данным, инвестиции в проект составят около 350 млн долларов.

МИСТраль с востока

Уже в ближайшее время на смену неформальному блоку BRICS могут прийти Мексика и динамично растущие азиаты Индонезия, Южная Корея и Турция, а мир выучит аббревиатуру MIST

Двенадцать лет назад, в самом начале XXI века, председатель правления компании Goldman Sachs Asset Management Джим О’Нил положил начало инвестиционному буму, предложив броский акроним BRIC для четырех крупнейших динамичных стран с формирующейся рыночной экономикой — Бразилии, России, Индии и Китая (потом туда добавилась Южная Африка). И вот, спустя десятилетие, когда рецессия в Европе и медленное восстановление в США заставляют искать альтернативы для будущих инвестиционных побед, О’Нил продвигает идею инвестирования в новую группу стран, в которую входят Мексика, Индонезия, Южная Корея и Турция, объединенные аббревиатурой MIST.

С аббревиатурой по жизни

Тема привлекательности развивающихся рынков стала одной из самых обсуждаемых на недавнем Всемирном экономическом форуме в Давосе. И уже сейчас для многих инвесторов именно Мексика, Индонезия, Южная Корея и Турция становятся новыми BRICS, ведь эти государства удвоили свою экономику за последние десять лет и продолжают стремительно расти.

«Акронимизация» или группирование — это давний маркетинговый ход. Еще в конце 1960-х в США придумали понятие Nifty 50. Речь шла о полусотне американских «компаний-чемпионов», которые должны были быстро расти, якобы оправдывая свои высокие мультипликаторы.

Затем была чрезвычайно популярна концепция «азиатских тигров» — экономик Южной Кореи, Сингапура, Гонконга и Тайваня, демонстрировавших очень высокие темпы экономического развития в 1960–1990-х. Вплоть до кризиса 1997–1998 годов. А на рубеже 2000-х возникла концепция доткомов.

BRICS и MIST — не единственные геополитические акронимы, появившиеся в последние годы. Скажем, в 2009-м на страницах СМИ стало часто упоминаться объединение CIVETS, куда входят Колумбия, Индонезия, Вьетнам, Египет, Турция, Южная Африка. Эти страны отличаются большим разнообразием экспорта, а также сумели привлечь существенные прямые иностранные инвестиции (ПИИ). Так, в 2010–2012 годах такие вложения нерезидентов в экономику Колумбии выросли более чем вдвое, а в экономику Египта могут удвоиться уже в этом году.

Некоторые страны берут не динамикой, а превосходством своей развитой экономики и ликвидностью финансовых рынков. Например, блок CASSH — Канада, Австралия, Сингапур, Швейцария и Гонконг. В свою очередь акроним CARBS объединяет Канаду, Австралию, Россию, Бразилию и Южную Африку. Их с полной ответственностью можно назвать «сырьевыми центрами». Пять стран этого блока занимают до 29% суши, на которой живут лишь шесть процентов мирового населения. Вместе они контролируют активы на сумму около 60 трлн долларов и производят от четверти до половины основной сырьевой продукции в мире.

Вьетнам, Индонезия, Мексика, Бангладеш, Египет, Нигерия, Турция условно находятся в блоке VIMBENT. Основные идеи, лежащие в основе стратегии инвестирования в такие экономики, — это высокие дивиденды, большая доля молодого населения в этих государствах, ежегодный рост доходов населения на уровне 20–25%, хорошее корпоративное управление и нежелание инвестировать в крупные энергетически ориентированные экономики.

На этом фоне MIST выглядит уж очень разношерстным объединением, поскольку экономики стран, в него входящих, крепко отличаются друг от друга. «ВВП на душу населения Кореи в семь раз больше, чем Индонезии; в то время как население Южной Кореи — в пять раз меньше. Кроме того, если Южная Корея — стареющая страна, то Индонезия и Турция — страны с молодым населением. Такая же ситуация и со структурой экономик, уровнем капиталовооруженности, степенью развития институций и технологий», — отмечает управляющий инвестиционными и пенсионными фондами компании КИНТО Николай Мягкий.

Однако эти отличия с лихвой перекрываются факторами, привлекающими инвесторов. Размер экономик каждой из указанных стран превышает один процент номинального мирового ВВП; экономический рост устойчив и быстр, в среднем составляя по группе 5,4% ежегодно; растет не только население, но и его покупательная способность; инфляция неплохо контролируется и не превышает в среднем 4,9% в год. Все четыре государства входят в число крупнейших экономик мира — G20.

Оазис для инвестиций

Крупнейшая по размерам экономики страна в MIST — Мексика, в последние годы выигрывающая от увеличения поставок товаров в США, которые являются ее ключевым торговым партнером. Объем экспорта из Мексики за 2010–2012 годы вырос на 26,4%, достигнув 377,4 млрд долларов.

По оценкам японского инвестиционного банка Nomura, уже в ближайшие десять лет Мексика может стать крупнейшей экономикой в Латинской Америке, обойдя Бразилию. В 2011-м реальный ВВП Мексики вырос на 3,9% против 2,7% в Бразилии, а в 2012 году разрыв лишь увеличился — динамика составила 3,8 и 1,3% соответственно.

Любопытно, что в Мексике капитал активно течет в промышленность. Так, в 2011-м около половины прямых иностранных инвестиций (свыше 9,5 млрд долларов) пришлось на автомобильную и пищевую отрасли.

Индонезия, невзирая на более скромное положение в блоке, демонстрирует рост благодаря расширению среднего класса и ведущей роли в Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Кроме того, в последние годы розничная торговля в стране растет в среднем на 14%. Это связано как с низкими процентными ставками, так и с улучшением покупательной способности населения.

Немалым преимуществом является тот факт, что в стране развивается альтернативная энергетика. Так, под влиянием растущего спроса на электроэнергию, а также необходимости сокращения выбросов CO2, правительство готово потратить 367 млн долларов для финансирования строительства геотермальных электростанций, которое должно быть завершено в 2014 году.

К тому же, после периода нестабильности 2007–2011 годов суверенные рейтинги Индонезии вновь находятся на инвестиционном уровне. Год тому назад агентство Fitch повысило рейтинг с ВВ+ до BBB со стабильным прогнозом, а Moody's — с Ba1 до Baa3, и это сделало Джакарту «горячей точкой» для мировых инвестиционных банков. На рынке ценных бумаг Индонезии уже представлены такие гиганты, как Citigroup, Credit Suisse и Deutsche Bank, а также Morgan Stanley, купивший в феврале 2012 года местного брокера Tiga Pilar Sekuritas.

Cреди стран «Большой двадцатки» Южная Корея, невзирая на то что ее территория наименьшая в MIST, имеет самый низкий уровень безработицы (3,4%) и высокую покупательную способность на душу населения. Это хорошо заметно по продажам предметов роскоши, которые растут ежегодно в среднем на 12%, в то время как в Японии прирост этого показателя составляет пять процентов, а в странах ЕС — десять процентов.

Однако основное преимущество Республики Корея заключается в развитой промышленности: производстве автомобилей, полупроводников, электроники, судов и металлургической продукции, а также квалифицированной рабочей силе. При этом страна очень открыта для зарубежного капитала — с 1998 года иностранные инвесторы имеют возможность вкладывать деньги почти во все виды бизнеса, а в свободную экономическую зону под Сеулом (создана в 2003-м) удалось завлечь IBM, Samsung, Cisco, DHL, FedEx. Компании, расположенные в этой зоне, платят минимальные суммы за аренду земли, освобождаются почти от всех налогов, а также вправе обращаться к местным властям за субсидированным финансированием крупных инфраструктурных проектов.

В 2012-м агентства Moody's и Fitch повысили суверенные рейтинги Южной Кореи с А1 до Аа3 и с А+ до АА– соответственно, что только способствует росту инвестиций в наукоемкое производство. Уровень ПИИ в экономику страны достиг 16,26 млрд долларов в 2012 году по сравнению с 13,6 млрд долларов в 2011-м. Кроме того, Южная Корея осуществляет огромные инвестиции (около миллиарда долларов ежегодно) в развитие возобновляемых источников энергии.

Турция, которую Джим О’Нил считает самым сильным членом MIST, показывает наиболее высокие темпы экономического роста в этой четверке: динамика реального ВВП в 2010 и 2011 годах составила 9,2 и 8,5% соответственно, правда, замедлившись в 2012-м до трех процентов. Планируя увеличить масштабы въездного туризма и авиаперевозок, турецкое правительство вводит механизмы секторальных грантов и устраняет бюрократические барьеры. И если на данный момент в Турецкую Республику прибывают порядка 32 млн туристов ежегодно, то к 2023 году чиновники планируют увеличить этот показатель до 50 млн человек. Рост туристической отрасли, в свою очередь, должен оказать положительное влияние на розничную торговлю, объем которой к 2016-му может достигнуть 457 млрд долларов по сравнению с 313 млрд долларов в 2012 году, что выше среднего показателя по Евросоюзу. Сильные темпы роста продаж, согласно оценкам Business Monitor International, ожидаются в пищевой промышленности (по девять процентов ежегодно до 2016 года) и секторе потребительской электроники (на 65% до 2016-го).

Кроме того, благодаря программе стимулирования развития возобновляемых источников энергии в ближайшие десять лет ежегодный рост энергетического рынка в Турции составит шесть процентов.

В роли догоняющих

Зато в БРЮКИ (см. «BRICS медленно превращается…») дела обстоят совсем не так радужно, как десятилетие назад. Бразилия превратилась в очень дорогое место для ведения бизнеса. Мало того что налоговая нагрузка увеличилась с 22% ВВП в 1980 году до 36% в настоящее время, к этому еще добавляется сложность и непрозрачность налоговой системы страны. Также следует отметить, что бОльшая часть средств идет на выплату пенсий и расходы на содержание необоснованно большого госаппарата, а не на реформы и модернизацию.

Другой проблемой является чрезмерное госрегулирование, и даже рекордно низкие процентные ставки на уровне 7,25% годовых не спасают ситуацию. Инвесторы считают, что неопределенность в отношении госрегулирования тормозит жизненно важные инвестиции в инфраструктуру.

В то же время Россия сейчас сталкивается с серьезными политическими проблемами, а ее экономическая структура с натяжкой подходит под критерии стран BRICS. Основным источником нынешних проблем, конечно, является экономический кризис 2008–2009 годов. При этом российская экономика пережила самый сильный отток капитала среди стран блока за последнее десятилетие. По оценкам минфина, отток капитала в 2011-м составил более 84 млрд долларов, а в 2012 году из страны «ушел» еще 61 млрд долларов.

Индии не хватает экспортной индустрии, из-за чего Дели сложно рассчитывать на существенный рост экспорта в ближайшем будущем, за 2012 год он увеличился лишь на 1,1%. Что еще более важно, Индия имеет значительный бюджетный дефицит на уровне 5,6% ВВП, на покрытие которого необходимо до ста миллиардов долларов инвестиций ежегодно.

В отличие от других стран BRICS, жители Индии по-прежнему очень бедны. Широко распространенная коррупция и отсутствие достаточного количества рабочих мест в стране с быстрорастущим населением также являются причинами для беспокойства.

Даже экономика Китая испытывает замедление, хотя и остается лучшим инвестиционным направлением в BRICS. С начала инвестиционного бума в начале 2000-х годов ВВП Китая вырос в 5,5 раза — с 1,32 трлн до 7,3 трлн долларов, поднявшись на второе место в мире по этому показателю. А по торговому обороту страна и вовсе стала лидером (см. «Торговый чемпион»). Что еще более важно, Китай за последние годы радикально сменил свою экономическую парадигму — он превратился в государство-экспортера капитала и производства.

Так что Китайская Народная Республика по-прежнему выгодно выглядит по сравнению с плохо поддающейся управлению Индией, олигархической Россией или зарегулированной Бразилией. «Китай, очевидно, будет оставаться наиболее привлекательным объектом для инвестиций среди всех этих стран в силу огромного объема внутреннего рынка и быстрых темпов экономического и промышленного развития», — считает профессор Московского государственного университета инженерной экологии Сергей Пахомов.

Выровнять ситуацию в блоке не смогло даже присоединение к нему в 2011 году Южно-Африканской Республики (ЮАР). Ведь экономика этой страны не демонстрирует сколь-либо впечатляющих результатов: рост реального ВВП в 2010-м составил там 2,9%, а в 2011 году — 3,1%. При этом в ЮАР существует высокий уровень безработицы (около 25%), остра проблема бедности, недоразвита транспортная инфраструктура.

Как говорят рынки

То, что инвесторы ставят на MIST, хорошо заметно по динамике местных фондовых рынков. Так, почти все индексы стран блока показали в прошлом году хорошую динамику: мексиканский IPC Index (MEXBOL) поднялся на 19,9%, индонезийский Composite Index (JCI) прибавил 13%, турецкий ISE National 100 Index взлетел на 33,5%. И лишь южнокорейский Kospi просел на 1,9%.

А вот среди группы BRICS только индикатору Индии удалось продемонстрировать достойный результат: BSE India Sensex 30 Index увеличился на 12%. Китайский Shanghai Composite Index вырос лишь на 4,3%, при этом индекс ММВБ России упал на 1,4%, а бразильский Bovespa — и вовсе почти на девять процентов.

С притоком капитала в БРЮКИ в последнее время и впрямь творится что-то неладное. По данным исследования Emerging Portfolio Fund, в 2001–2010 годах инвесторы вложили около 67 млрд долларов в акции компаний из стран BRIC, однако только за 2011-й отток капитала составил порядка 15 млрд долларов из-за охлаждения экономик.

Впрочем, и странам MIST не удалось избежать проблем. Хотя инвесторы вложили 104 млн долларов в фонды, ориентированные на Турцию, и 123 млн долларов в индонезийские фонды, чистый отток из фондов Южной Кореи и Мексики составил 1,33 млрд и 115 млн долларов соответственно.

«Странам MIST есть куда расти. В этом их главное преимущество. То есть стоит рассматривать инвестиции в данный регион как хорошую возможность заскочить в лифт, пока он находится на первом этаже, вместо того чтобы гнаться за ростом BRICS, который уже демонстрирует признаки замедления после 12-летнего марафона», — считает генеральный директор инвестиционной компании SP Advisors Ник Пиацца. Иными словами, MIST может повторить удивительную историю роста стран BRIC в 2001–2010 годах. А значит, стать лидером следующего десятилетия по темпам экономического роста в мире.

Автор: Виталий Дубенский

Пилотный номер

Гастарбайтеры из СНГ заменят россиян за штурвалами самолетов

Минтранс опубликовал на своем сайте законопроект, вносящий поправки в 56-ю статью Воздушного кодекса, которая запрещает иностранцам работать пилотами гражданской авиации. Планируется, что квота на зарубежных воздушных извозчиков составит 200 человек на ближайшие пять лет. Система подготовки летчиков не поспевает за ростом рынка авиаперевозок. В результате если раньше даже на раздолбанной «тушке» пассажиры могли положиться на опытного командира еще советской закалки, то теперь даже новый самолет не дает гарантий безопасности. Жесткая конкуренция за летные кадры сказалась на росте числа катастроф в 2011 году. Тем временем власти пытаются решить проблему привычным для себя способом — нанять гастарбайтеров.

Чудеса лоббизма

Причина дефицита пилотов в России, на первый взгляд, простая. Если в 1991 году по воздуху было перевезено около 100 миллионов человек, то в 1997 году — только 20 миллионов. Более 60 тысяч человек летного персонала оказались никому не нужны, и многие поменяли штурвал на баранку такси, ушли на пенсию или отправились делать карьеру за рубеж. С 2000 года перевозки начали расти, а кадры из-за разницы в зарплатах продолжали утекать.

В Минтрансе общий кадровый дефицит оценивают в 1200 человек. В авиакомпаниях — в 2—2,5 тысячи. При этом отечественные учебные заведения ежегодно выпускают около 700 пилотов. Однако имеет место нехватка именно командиров экипажей — опытных летчиков с большим налетом, а этот контингент физически стареет. Вот и бросили кадровики взор за рубежи нашей родины: ждать, пока выпускники училищ наберутся опыта, времени не осталось.

О том, что на рынке авиационного труда наступит кризис, было известно еще в 2005—2006 годах. Именно тогда растущие экономики Китая и даже Вьетнама открыли свое небо для иностранцев, пригласив на работу не только наших пилотов, но и западных. Россиянам во Вьетнаме платили по 7,5 тысячи долларов в месяц, в то время как средняя зарплата на родине составляла около 4 тысяч. Их коллеги из Lufthansa или Air France получали тогда по 11—15 тысяч. С тех пор российские авиакомпании стали активнее бороться за кадры. Зарплаты росли темпами по 33 процента в год, достигнув к этому году, по словам главы «Аэрофлота» Виталия Савельева, 420 тысяч рублей, или 14 тысяч долларов в месяц. Но пилоты все равно уходили на пенсию, а училища выпускали недостаточно свежего пополнения. Тот же «Аэрофлот» успешно переманивал лучшие кадры из других компаний. Но к 2009 году прижало и его.

После смены руководства новый глава «Аэрофлота» Савельев начал активное наступление на Минтранс, где у него уже был союзник в лице предшественника Валерия Окулова, теперь замминистра. Они и начали продвигать тему найма иностранцев. Наверх об этой инициативе в начале 2011 года доложил тогдашний вице-премьер Сергей Иванов, на что получил от премьера Владимира Путина твердое нет. Приглашайте лучше иностранных инструкторов, а то страна сдаст свои позиции там, где она конкурентоспособна — последовал ответ. Чиновники указанию вняли.

Еще в марте 2012 года Окулов говорил, что кадровый дефицит можно покрыть с помощью госпрограммы по увеличению набора студентов в наши училища. Однако ситуацию усугубили новые авиакатастрофы. В итоге с приходом в мае 2012-го нового главы Минтранса Максима Соколова идея о пилотах-гастарбайтерах была реабилитирована. Уже в октябре Минтранс подготовил законопроект, который Дума должна была принять еще до Нового года. «Аэрофлот» «запакетил» вопрос о приглашении гастарбайтеров с созданием на базе одной из своих «дочек» (предположительно «Донавиа») национального лоукостера. Мол, довод, что скоро некому будет летать, не сработал, значит, сработает мысль о снижении цен на билеты.

Пока законопроект о допуске к российским авиалиниям иностранных пилотов проходит стадию согласования. По словам источника «Итогов» в Минтрансе, его отправили на доработку по просьбе ФСБ и МВД. Но на высшем уровне решение уже фактически принято — гастарбайтерам в воздухе быть. Остается выяснить, каким именно иностранным пилотам мы доверим безопасность наших пассажиров.

Йор кэптэн спикинг

По данным «Итогов», сегодня основная бюрократическая борьба развернулась за требования, которые будут предъявлены к иностранным пилотам. Нужны ли им вид на жительство, знание русского языка, гражданство определенных (лучше бы развитых) стран, сколько надо иметь часов налета и так далее... По словам замминистра Окулова, разрешить эти вопросы удастся за полгода, и уже летом за штурвал российских самолетов должны сесть иностранцы.

«Откуда приедут пилоты, будет зависеть от требований, которые станет предъявлять государство, — рассказала «Итогам» Скайсте Книзайте, гендиректор литовской компании AviationCV.com, занимающейся поиском экипажей для авиакомпаний. — Если для КВС (командир воздушного судна. — «Итоги») достаточно иметь, к примеру, 2000 часов общего налета и 500 часов в качестве командира, то таких пилотов можно найти на Украине или в Польше. Если требования окажутся более жесткими, то дело сложнее».

По данным AviationCV.com, в ближайшие 5 лет российским авиакомпаниям поставят 500 новых самолетов. И это не считая лизинга на рынке секонд-хенда. На каждый борт понадобится 16 пилотов. Это значит, что реальная потребность существенно превысит отметку в 2000 человек. На первый взгляд, заполнить эти вакансии иностранцами не составит труда. По мнению экспертов, сегодня в мире 5 процентов опытных пилотов находятся без работы — это около 12 тысяч человек, что связано с чередой банкротств авиакомпаний из-за кризиса. Однако это, скорее всего, временное явление, и с восстановлением экономики их быстро трудоустроят на родине. Особенно это касается западных стран. «Избытка КВС нет нигде, — говорит Скайсте Книзайте. — Наоборот, многие страны сейчас испытывают дефицит опытных кадров». Так, согласно исследованию компании Boeing к 2031 году всем авиакомпаниям мира потребуется 460 тысяч пилотов. Больше всего спрос будет в растущих экономиках Азии (186 тысяч), Европе (100 тысяч), Северной Америке (69 тысяч), Латинской Америке (42 тысячи) и Африке (15 тысяч). В России же и СНГ, считают в Boeing, летчиков потребуется меньше, чем на Черном континенте, — всего 12 тысяч.

При таком уровне спроса наш рынок вряд ли окажется привлекательным для американцев с европейцами. Американские пилоты-гастарбайтеры вообще редки на внешнем рынке, поскольку внутренний американский рынок авиаперевозок огромен.

Временно безработные европейцы предпочитают отправляться в Азию, где лучше условия и зарплата. Накануне Олимпиады в Пекине всех китайских пилотов, например, обязали перейти на английский язык в радиообмене, так как летающие на местных авиалиниях европейцы жаловались на недопонимание. В прошлом году Air France командировала в Индонезию по сезонному контракту аж 450 своих пилотов.

Короче говоря, на западном рынке КВС лишних кадров нет. Российским авиакомпаниям, как и нашей экономике в целом, остается рассчитывать на специалистов из ближнего зарубежья. Пилотов из СНГ немало летает как в постсоветском воздушном пространстве, так и в небе стран третьего мира. Сегодня от их услуг кое-где начинают отказываться. Например, в Индии, которая к декабрю 2013 года обещала полностью заменить всех иностранных пилотов своими.

В результате высвобождается немалый контингент достаточно опытных КВС, у которых к тому же нет такой проблемы, как языковой барьер. Это в первую очередь этнические русские, оставшиеся за рубежом (в основном на Украине) на заре 1990-х или уехавшие на заработки в экзотические страны. Если припомнить любое сообщение об авиационном происшествии где-нибудь в Африке, то пилоты, как правило, оказываются русскими или украинцами. Бывший главком ВВС России Петр Дейнекин в интервью «Итогам» высказал убеждение: «К нам пойдут неудачники, которые не смогли найти себе место в западных авиакомпаниях». Почему, спрашивается, мигранты могут работать водителями маршруток, но не могут сесть за штурвалы российских самолетов?

Помочь избежать такого развития событий могла бы только кардинальная перестройка системы подготовки пилотов в самой России.

Ребята учатся летать

Проблема дефицита летных кадров актуальна для многих стран. Например, в казахстанской авиакомпании Air Astana казахи занимают только кресла вторых пилотов, а командирами трудятся американцы и канадцы. Только в 2011 году авиакомпания отправила на обучение в США 35 своих пилотов, которые должны стать КВС. То есть найм гастарбайтеров может быть временной мерой, призванной дать фору своим летчикам для переподготовки к полетам на современных воздушных судах. Правда, для России такая задача выглядит куда масштабнее, чем для любой иной постсоветской страны.

Сегодня у нас действует 16 авиационных учебных заведений. Из них только 5 выпускают пилотов. Остальные готовят технический персонал. В 2011 году в летные училища приняли на очную форму обучения 902 человека. Еще 5 лет назад такой большой набор им только снился. Однако власти остерегаются излишнего оптимизма. «Даже если мы дотянем до 1000 выпускников, это ничего не даст, если не перестраивать училища, — говорит «Итогам» чиновник, близкий к подготовке законопроекта об иностранных пилотах. — Это означает закупку новой техники и тренажеров. Нужно ведь распределить по учебным самолетам несколько сотен студентов. Норма на машину — 5—7 человек». Например, в Ульяновском высшем авиационном училище гражданской авиации (УВАУ ГА) в 2011 году на 230 студентов было лишь четыре самолета. Есть и другая проблема: кто будет учить курсантов? Официально средняя зарплата в том же училище — 17 тысяч рублей. «Многие не выдерживают и уходят в авиакомпании пилотами», — говорит командир первого летного отряда УВАУ ГА Владимир Пырков.

В России учатся летать за госсчет. Из российских бесплатных училищ пилоты после 5 лет учебы выходят «сырые», их за свой счет доучивают 1,5—2 года авиакомпании. Часто бывает, что после этого они уезжают за рубеж. «Страна за бюджетные деньги покрывает дефицит пилотов за рубежом, — комментирует Роман Гусаров, главный редактор портала Avia.ru. — Ведь наши пилоты могут легко уехать за границу». Для сравнения: в Европе и США действует трехступенчатая система подготовки, которую оплачивают сами студенты, беря обычно кредит, который с лихвой окупается во время работы. Сначала вы получаете корочку пилота-любителя (PPL), которая обойдется в 4—6 тысяч долларов, потом — коммерческого пилота (CPL, 40 тысяч) и, наконец, удостоверение линейного пилота гражданской авиации (ATPL, 60 тысяч). После этого можете смело устраиваться на работу.

В Минтрансе «Итогам» рассказали, что «отказаться от государственного летного образования было бы преступно, так как нет никакой альтернативы». При этом на Западе бизнес как-то умудряется решать проблему дефицита пилотов. По словам представителя Lufthansa в Европе Мартина Рикена, немецкая авиакомпания ежегодно набирает 240—300 новичков. Все до единого обучаются в ее основных школах в Германии и США. «Мы не берем пилотов со стороны, — рассказал он «Итогам». — Все они проходят подготовку с чистого листа. Это часть нашей философии безопасности: все пилоты должны иметь одинаковый бэкграунд».

Конечно, у Lufthansa гораздо больше денег, чем у того же «Аэрофлота». Выручка в 2011 году — 28 миллиардов евро против трех миллиардов. Но России рано или поздно придется переходить на частный принцип подготовки пилотов. Просто потому, что государство за бюджетные деньги не сможет справиться с этой задачей ни при каких обстоятельствах. В противном случае останется заменить парк отечественных лайнеров иностранными да еще и отдать их под управление иностранных пилотов.

Артем Никитин

Еще мильярд — и все!

«Министры финансов и прочие «искперты» могут говорить что угодно. Никакого сокращения роста долга в развитых странах не будет»

Состоялось заседание G20 в Москве, на котором обсуждались, что называется, актуальные вопросы, главными из которых были вопросы межвалютных отношений. «Высокие стороны» долго сидели и родили два основных вывода, новизна которых находится под большим вопросом. Во-первых, решили отказаться от так называемых валютных войн. Во-вторых, ужесточить долговую политику государств. Что можно сказать по этому поводу?

Начнем со второго вывода. Теоретически в сокращении долгов и отказе от создания новых ничего плохого нет. Вопрос только в том, для чего делались эти самые долги? И вот как только на этот вопрос начинаешь отвечать, возникают проблемы. Дело в том, что долги делались для того, чтобы повысить возможности домохозяйств покупать разные товары и услуги, а также для государственных инвестиций в инфраструктуру. То есть по большому счету для повышения жизненного уровня населения.

При этом сами долги — проблема вторичная, что-то с ними сделать, безусловно, можно. Главная проблема — ограничение возможности создания новых, что означает практически автоматическое падение уровня жизни. Причем падения серьезного, не на 2—3, а скорее на 20—30 процентов. Тут, разумеется, есть разные оценки. Но с учетом того, что расходы населения в развитых странах Запада превышают его же, населения, доходы процентов на 20—25, несколькими процентами тут явно не отделаешься. И в этой ситуации вопрос о сокращении роста долговой нагрузки даже не стоит: современные политики в страшном сне не могут себе представить такое падение уровня жизни, их в этом случае просто не останется, ни одного. А потому министры финансов и прочие «искперты» могут говорить что угодно. Никакого сокращения роста долга в развитых странах не будет. Разве что в каких-нибудь грециях. Во всяком случае, до начала вселенской экономической катастрофы.

Что касается взаимных девальваций валют, то отмечу, что когда мы с Андреем Кобяковым в 2002 году писали нашу книгу «Закат империи доллара и конец «Pax Americana», то описали это явление под названием «парад девальваций». Из чего следует, что случайным и неожиданным его никак назвать нельзя. Но, вспоминая наши тогдашние аргументы, можно отметить, что по мере падения спроса населения будут падать и доходы производителей. В то время как их мощности никуда деваться не будут, как и постоянные издержки на осуществление их деятельности.

А отсюда следует простой вывод: и налогов производители будут платить меньше, и зарплаты будут сокращать, и работников увольнять. Иными словами, в ситуации существенного падения доходов населения и желательности увеличения бюджетных расходов доходы бюджетов, напротив, будут падать.

Государства, конечно, будут давить на своих производителей, а те, в свою очередь, пенять на разные обстоятельства, в том числе на иностранных конкурентов. И государства в этой ситуации, особенно с учетом разных запретов ВТО, будут защищать свои рынки и своих производителей самым простым из доступных для них способов — девальвацией валюты.

Отметим, кстати, что скоропостижное вступление нашей страны в ВТО в этой ситуации тоже находит свое объяснение: второй способ поддержки своего производителя — увеличивать экспорт. И само наличие достаточно крупного государства, которое сохранило за собой возможности защищать свои рынки таможенными пошлинами, вызывало все большее раздражение по мере развития кризиса. Ну а наше либеральное правительство, ясное дело, до таких тонкостей не опускалось.

Собственно, теоретическая часть на этом и заканчивается. Нравится это министрам финансов и председателям центробанков или нет, значения это не имеет. Политики не могут себе позволить резкого снижения уровня жизни населения — и точка! А значит — они будут (!) защищать свои рынки и своих товаропроизводителей, нравится это кому-то или нет. Ну за исключением совсем слабых стран, в которых просто нет национальной политической элиты и которым просто выкрутят руки, типа Греции или России.

Так что все рассуждения финансистов из G20 — это пустая болтовня, впрочем, как это уже было не раз, например на саммите G20 в Лондоне. Вопрос в другом: а сами-то участники понимают, что они фактически вешают лапшу на уши нормальным людям, которые к ним еще относятся серьезно? Вопрос интересный, думаю, однозначного ответа на него нет. Некоторые, наиболее дальновидные, все понимают, но делают так, как положено по правилам. Некоторые могли бы понять, но гонят от себя это понимание как можно дальше. А некоторые, как, например, российские либералы типа Игнатьева, скорее всего, искренне верят в незыблемость либеральных «правил игры». Нас это, конечно, больно бьет, но все вокруг только аплодируют: нет ничего приятнее, когда твои проблемы решают твои же конкуренты, причем совершенно для тебя бесплатно.

Михаил Хазинпре­зи­дент ком­па­нии «НЕОКОН»

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > itogi.ru, 25 февраля 2013 > № 769313 Михаил Хазин

Без паники

Глава МЧС России Владимир Пучков: «На сегодняшний день мы — лучшие в мире. Иностранные коллеги сами нам об этом говорят»

На встречу с редакцией журнала «Итоги» глава МЧС Владимир Пучков приехал почти сразу после командировки в Челябинскую область. Заготовленные вопросы пришлось отложить в сторону и начать разговор с события, которое продолжают обсуждать все мировые СМИ — с падения метеорита.

— Владимир Андреевич, информационный повод для нашей с вами встречи, можно сказать, с неба упал. Как сработал механизм борьбы с космическим пришельцем? Кстати, вы сами кем и когда были проинформированы?

— Я получил информацию о метеоритном дожде практически в течение 5—10 минут после случившегося — как по собственным каналам МЧС, так и через социальные сети Интернета. Мы подняли все наши органы управления и силы, ввели режим повышенной готовности, потому что в первые минуты никто не знал реальных масштабов последствий.

У нас действует система мониторинга и прогнозирования чрезвычайных ситуаций, в которую включен и космический сегмент, наземные станции, лабораторные системы наблюдения. Но системы наблюдения за крупными болидами сегодня только создаются на территории Северной Америки, Европы и функционируют в опытном режиме. Они позволяют отслеживать только крупные болиды и космические тела, движущиеся по стационарным орбитам. МЧС использует все спутники, которые работают на орбите, иностранные в том числе. Зарубежные коллеги, в свою очередь, считывают информацию с наших. Но еще раз повторяю: отследить космическое тело, которое имеет очень маленькие размеры и летит с такой скоростью, человечество пока не в состоянии.

— Какими были действия вашей службы сразу после падения болида?

— Немедленно в регионе были приведены в готовность все пожарно-спасательные и другие подразделения, заработала система антикризисного управления на объектах муниципальных образований. С первых минут мы организовали систему радиационного и химического мониторинга — оценивали состояние воды, почвы, воздуха. Все параметры оказались в абсолютной норме. В результате ударной волны были разбиты окна, витражи зданий, повреждены конструкции. Досталось отдельным сооружениям. Пострадало более полутора тысяч человек, у большинства — резаные раны от разбитых стекол и ушибы тяжелыми предметами. На месте происшествия у нас работали 24 тысячи человек, 4400 единиц техники. Вместе с оценочной группой мы обследовали состояние более 5 тысяч жилых домов, 1000 объектов социальной инфраструктуры — школ, детских садов, больниц, вузов, 122 потенциально опасных объекта.

— Как-то уж очень быстро был подсчитан материальный ущерб. И счет сразу пошел на миллиарды...

— Были озвучены оценочные цифры — 400 миллионов рублей, миллиард... Но поверьте: через месяц мы будем знать точные объемы ущерба. Например, человек получил те или иные повреждения — и только медкомиссия может определить, сколько средств потребуется на его лечение. То же самое и с сооружениями.

— Какую сами себе ставите оценку?

— В целом служба сработала очень эффективно. Это была уникальная чрезвычайная ситуация — впервые космическое тело упало на населенную территорию. Под воздействием оказались жилые кварталы, целые города и села, потенциально опасные объекты, транспортные коммуникации, энергетика, связь, газовое хозяйство. Мы смогли обеспечить стабильную работу всех социально значимых объектов уже с первых часов. Энергетика, транспорт, коммунальное хозяйство — все было восстановлено. Конечно, потребовалось время на восстановление системы связи. Все меры минимизировали потери.

— Не было поначалу грешной мысли, что это вовсе и не космическое тело, а что-то другое?

— Кое-кто в отдельных случаях, может, и запаниковал. Этот фактор не установлен... Ученые уверяют: к нам прилетел крупный метеорит, который в 7.20 столкнулся с верхними слоями атмосферы. По оценочным данным, скорость его была космической и составляла от 10 до 30 километров в секунду. Это спровоцировало взрыв с последующей вспышкой, которую видели на территории шести регионов с населением несколько миллионов человек. Полоса поражения от ударной волны составила около 130 километров в длину и 50 километров в ширину.

— Академики уже просят 58 миллиардов на борьбу с космическими угрозами. В МЧС что на сей счет думают?

— Мы уже создали рабочую группу, которая реализует новые подходы к решению способов защиты населения и территорий от астероидно-метеоритной опасности. МЧС в течение нескольких лет такую опасность рассматривает очень внимательно. Нас даже иногда критиковали: мол, фантастикой занимаетесь. Но это реальность: ежесуточно на Землю падает около сотни небесных тел, 90 процентов их сгорает в атмосфере. Человечеству просто везет, что большое количество этих объектов падает в Мировой океан, на незаселенные территории. Теперь будем заниматься этой работой более энергично, в тесной кооперации с Академией наук, другими федеральными структурами, с зарубежными коллегами.

— А что с системой оповещения об опасности? В случае с метеоритом опять говорили, что вроде бы кто-то кого-то оповестил, кто-то куда-то побежал...

— Была такая история. Сказочники что-то пытались распространить. Но скажите: что можно сделать за 10 или 30 секунд? А это время воздействия метеоритов. Счет в подобных случаях идет на секунды... Мне, кстати, на сайт МЧС такие письма приходят, мол, кто-то еще за несколько дней знал, что это случится, мол, человек предупреждал, а его не услышали... Но это сказки. Лучшие умы человечества бьются над этой проблемой. После известных крупных чрезвычайных ситуаций приняты все необходимые решения и создается система экстренного оповещения населения.

— Опять рында?

— Самая надежная, кстати, в отдаленных населенных пунктах (смеется). В этих целях внедряются современные комплексные системы. Используем и новые технологии — социальные сети, SMS-сообщения и многое-многое другое с учетом региональных особенностей. Но это одна сторона проблемы. Есть и другая. Кто примет решение об оповещении? Это должны делать руководители организаций и органов местного самоуправления. В Москве нет кнопки, нажав на которую можно оповестить людей на Сахалине, в Якутии или Калининграде... Сейчас мы, кстати, начнем дополнительно обучать местные власти антикризисному управлению, выполнению перечня мер пожарной безопасности. И конечно, важна адекватная реакция людей на сигналы оповещения. Можно затратить миллиарды на цифровые системы информации, но на сигналы надо правильно реагировать и выполнять все меры предосторожности.

— Кроме космической опасности, можно выделить какие-то еще новые виды современных угроз?

— Самая неотвратимая — глобальное изменение климата. В России много городов построено на вечной мерзлоте. В связи с потеплением она отодвигается, и возникает совершенно другая физика воздействия на все стационарные здания, коммуникации. Меняется количество осадков, характер подводных течений — и мы имеем уже новую систему опасностей и угроз. Ну и, конечно, меняется сам человек и человечество: нас стало 7 миллиардов и изменилось качество жизни. Мы стали активно перемещаться по земному шару. Это создает условия для распространения эпидемий — достаточно вспомнить атипичную пневмонию. Кроме того, мы энергично потребляем ресурсы и так же энергично оставляем после себя бытовые отходы. Проблема продовольственной безопасности тоже стоит на повестке дня. Сегодня литр чистой воды в мире стоит дороже, чем литр бензина. И этот тренд будет усиливаться.

— Страшно жить... Скажите, когда заработает система «112»?

— Все необходимые законодательные нормы приняты. Буквально на днях подписан федеральный закон. Однако в трех субъектах страны шаг за шагом эту систему мы уже внедряем, и в течение двух-трех лет она полностью заработает по всей стране. Под систему «112» нужны новые телекоммуникации, но никто сейчас не может протянуть «цифру» в деревню, где живут 5 или даже 100 человек. А все граждане равны, и мы обязаны это сделать. Поэтому требуется время.

— Почему 112, а не, скажем, 123?

— Все очень просто. В Европе единый номер — 112, а Россия — это европейская страна. 112 привычно и для тех, кто приезжает к нам. А мы получаем надоперативную систему контроля, которая не зависит от ведомств. Мы уже провели эксперименты, которые показали: эффективность системы реагирования возрастает значительно, появляется объективный контроль за качеством работы пожарных, спасателей, охраны общественных сооружений. К тому же у нас практически каждый второй вызов — 40 процентов — требует комплексного воздействия. При этом привычные 01, 02, 03, 04 на переходный период останутся.

— России предстоит провести несколько крупных спортивных мероприятий. Как к ним готовится МЧС?

— Первое серьезное испытание будет этим летом — Универсиада в Казани, на которую приедут гости практически со всего мира. На днях я провел выездное заседание правительственной комиссии по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций в столице Татарстана. Мы заслушали руководителей на местах, проверили все объекты, инфраструктуру, еще раз пообщались с добровольцами. В целом оценка готовности города позитивная.

Относительно Сочи, могу сказать, что комплексный спасательный центр в Красной Поляне мы построили почти 10 лет назад. Он один из лучших в мире. Плюс к тому у нас мощная группировка создана непосредственно в Сочи и Южном региональном центре. Идет переоснащение подразделений современной техникой и экипировкой. Недавно я там был и поставил задачу всем сотрудникам в регионе учить английский язык.

— Раз уж зашла речь об английском языке, расскажите, что сегодня представляет собой международное сотрудничество МЧС?

— У нас больше 60 многосторонних соглашений с коллегами из разных стран о взаимодействии, предупреждении и ликвидации ЧС. Без ложной скромности скажу: на сегодняшний день мы — лучшие в мире. Иностранные коллеги сами нам об этом говорят. У нас созданы самые современные в мире пожарно-спасательные технологии, в том числе авиационные. Три часа — и мы готовы вылететь в любую точку земного шара, среагировать на любое ЧП: землетрясение, наводнение, природный или техногенный пожар. Всего в прошлом году 20 стран получили реальную помощь от Российской Федерации.

Международное сотрудничество будем развивать и дальше. На мероприятиях в рамках саммита АТЭС мы выдвинули инициативу по созданию центров управления международного гуманитарного сотрудничества в области предупреждения и ликвидации ЧС. Нашу инициативу поддержали. Кроме того, с УКГВ ООН мы подписали соглашение о создании под эгидой ООН опорных центров, которые будут координировать гуманитарную деятельность в разных странах. В Женеве за счет федерального бюджета уже создан сегмент национального центра, который позволяет координировать нашу совместную гуманитарную деятельность. В частности, раньше Россия делала обязательные взносы в различные международные организации. Сейчас мы координируем эту работу, и взносы возвращаются в страну — российским производителям. Мы закупаем российское зерно, российское продовольствие и уже под флагом ООН поставляем все это в страны, где требуются помощь и поддержка.

— Кадровый голод МЧС знаком?

— К нам практически невозможно устроиться. Это все оттого, что у нас редко увольняются. Во многих субъектах укомплектованность 100 процентов. Человек еще не успел уволиться, а десятки претендентов уже за дверью стоят, а в одном регионе — сразу 120 человек. Работа спасателя дает человеку возможность реализоваться. Моральная обстановка в коллективах тоже позитивная. И зарплата достойная: военнослужащие в элитных подразделениях получают 60 тысяч рублей. Работаем над увеличением заработной платы гражданских сотрудников.

— То есть сил и средств хватает...

— Хватает. Мы планомерно третий год ведем сокращение управленческих структур, то есть людей, которые сидят в кабинетах. При всем уважении к их труду все же увеличиваем количество реагирующих подразделений, которые состоят из рядовых пожарных, спасателей, кинологов. Мы сейчас очень энергично развиваем систему добровольцев — и пожарных, и спасателей. Сформировали из их числа мощный комплекс общей численностью 600 тысяч человек. Нам нужны добровольцы, которые готовы работать, а отдельные чиновники на местах пытаются глазурью покрыть некоторые связанные с этой темой проблемы. Мы приняли закон о добровольной пожарной охране, в котором прописали все вопросы поддержки добровольцев. Где-то им бесплатно предоставляют топливо, где-то приняли иные решения, но в целом создали все необходимые условия развития добровольчества.

— Пробка на М10 до сих пор на слуху. Что делается для безопасности движения на федеральных трассах?

— Случившееся на трассе М10 стало хорошим уроком. Предстоит выстроить взаимодействие всех соответствующих подразделений при возникновении любой проблемы на дорогах — будь то снегопад, обледенение или еще что-то. Должны быть наготове эвакуационные группы, пожарно-спасательные подразделения, медицина, подвижное питание, обогрев. На основных трассах мы это уже урегулировали, но проблемы остались. Достаточно посмотреть на карту страны, чтобы понять, какие у нас перегоны.

— Какая спасательная операция в этом году особенно удалась?

— Самая блестящая спасательная операция — это работа, которую не надо выполнять, потому что предупредили, не допустили, сработали на профилактике. Радует, что с каждым днем происходит меньше пожаров, чрезвычайных ситуаций, снижаются потери. Это главный результат нашей работы.

Виталий Дьячков

Россия > Армия, полиция > itogi.ru, 25 февраля 2013 > № 769312 Владимир Пучков

Правительство Малайзии продлило до ближайшего вторника срок ультиматума с требованием покинуть территорию королевства десяткам жителей юга соседних Филиппин, которые пытаются силой вернуть малайзийский штат Сабах, несколько веков назад принадлежавший филиппинскому султанату, сообщает в воскресенье газета Star.

Президент Филиппин Бенигно Акино официально осудил эту попытку, корабли и авиация страны осуществляют патрулирование в получасе плавания от прибрежной деревни Тандуо на севере острова Калимантан (Борнео), где 9 февраля высадились от 80 до 400 вооруженных граждан Филиппин, называющих себя бойцами "Королевских сил безопасности султаната Сулу и Северного Борнео".

Они утверждают, что нынешний султан Сулу Джамалул Кирам Третий приказал им восстановить контроль над этим районом, который в настоящее время принадлежит Малайзии. Официальный представитель султана Абрахам Иджирани подтвердил, что этот монарх древнего и некогда мощного султаната разрешил своим "подданным" поселиться в Сабахе, но запретил им открывать огонь первыми.

Малайзийские силы безопасности пока не предпринимают жестких мер против высадившихся. "Люди наблюдают за тем, насколько хорошо мы способны справиться с любой ситуацией", - заявил ранее прибывший в Сабах заместитель премьер-министра Малайзии Мухиддин Ясин.

Расположенный на юге Филиппинского архипелага султанат Сулу получил в свое время Сабах в дар от султана Брунея за помощь в подавлении восстания. Позже британские колонизаторы взяли эту территорию в аренду и после второй мировой войны передали контроль над ней Малайзии. Официально она вошла в состав этой страны на правах штата в 1963 году, и неоднократно предпринимавшиеся Манилой в середине 60-х годов прошлого века попытки вернуть богатый нефтью Сабах оказались неудачными. Манила до сих пор официально не признает власти Малайзии над этим районом, однако официальные лица характеризуют данный территориальный спор как "вялый". Михаил Цыганов.

Два истребителя Су-30МК2 российского производства прибыли минувшей ночью в разобранном виде на базу ВВС Индонезии "Султан Хасануддин" в провинции Южный Сулавеси, сообщает в субботу новостной интернет-портал Detik.com.

"В соответствии с контрактом с правительством Индонезии, заказавшим шесть истребителей, которые будут базироваться на нашей базе, два из них прибыли этой ночью, а остальные четыре будут доставлены в июле этого года", - заявил глава отдела по связям с общественностью базы майор Мулиади (Muliadi).

Индонезийские СМИ называют подписанный ранее контракт на поставку "стране трех тысяч островов" шести таких крылатых машин самым крупным за всю историю российско-индонезийского военно-технического сотрудничества и оценивают его общую стоимость (включая не только сами самолеты, но и запасные авиадвигатели и другое техническое имущество) в 470 миллионов долларов.

В ближайшие дни доставленные самолеты будут собраны на базе российскими техниками и переданы индонезийской стороне.

В 2003 году Индонезия впервые закупила в России четыре боевых истребителей Су, а в августе 2007 года стороны заключили контракт на поставку еще шести таких самолетов. Три Су-30МК2 российского производства были официально переданы индонезийской стороне 2 февраля 2009 года, а последний из трех самолетов Су-27СКМ в рамках прошлого контракта был доставлен в Индонезию 16 сентября 2010 года. Михаил Цыганов.

В 2012 году Шанхай продемонстрировал спад во внешней торговле, удельной доле импорта и экспорта в общейстатистике по КНР. Общий объем импорта и экспорта Шанхая в 2012 году составил 436,8 млрд. доларов США, снизившись на 0,2% по сравнению с 2011 годом. Объем импорта составил 230 млрд. долларов США, увеличившись на 1% по сравнению с предыдущим годом, экспорт составил 206,8 млрд. долларов США, снизившись на 1,4% по сравнению с 2011 годом.

Экспорт в США составил 50,15 млрд. долларов США, увеличившись на 3,6% по сравнению с предыдущим годом, экспорт в Японию - 25 млрд. долларов, увеличившись на 4,1%, экспорт из Гонконга - 16 млрд. долларов, снизившись на 1,1% по сравнению с предыдущим годом, $ 9,4 млрд. - экспорт в Германию , увеличился на 9,4% по сравнению с предыдущим годом.

Общий объем экспорта составил 79 млрд. долларов США, увеличившись на 2,3%, экспорт товаров обрабатывающей промышленности составил 101,5 млрд. долларов, снизившись на 6,9% по сравнению с предыдущим годом.

Тенденция внешней торговли - "отрицательный рост" - также находит свое отражение в статистике таможни по грузам порта Шанхая. Данные показывают, что через Шанхайскую таможню в 2012 году экспортировано товаров на 491,1 млрд. долларов США (изменение на 1,8% к 2011 году), импорт - 310,1 млрд. долларов США (+ 0,7%), сальдо торгового баланса - 181 млрд долларов США (+3,5%). Снижение экспорта и импорта товаров обрабатывающей промышленности составило более половины импорта и экспорта общей торговли. Таможня Шанхая обрабатывает больше всего в Китае грузов, идущих в ЕС, но в 2012 году экспорт снизился на 7,6%; поддерживается умеренный рост экспорта в США, увеличившись на 1,2%, японский импорт и экспорт снижаются (на 3,7%); поддерживается быстрый рост импорта и экспорта в страны АСЕАН (увеличился на 7,9%).

В то же время возрос объем иностранных инвестиций в экономику Шанхая. В течение 2012 года Шанхай подписал контрактов по прямым иностранным инвестициям в размере $ 22,3 млрд. долларов США. Увеличение составило 11,1% по сравнению с предыдущим годом. Прямые иностранные инвестиции составили $ 15,1 млрд. долларов, увеличившись на 20,5%. Сфера услуг с иностранным капиталом - на 12,7 млрд. долларов США, что на 21,6% выше, чем в 2011 году, промышленность с фактическим иностранным капиталом в размере $ 2,5 млрд. долларов, приросла на 16,5%.

Источник: Shanghai Financial News

Виктория Зубайдулина

Президент Филиппин Бенигно Акино официально осудил попытку десятков жителей юга страны силой вернуть малайзийский штат Сабах, несколько веков назад принадлежавший филиппинскому султанату, сообщает в пятницу газета Philippine Daily Inquirer.

От 80 до 400 вооруженных граждан Филиппин, называющих себя бойцами "Королевских сил безопасности султаната Сулу и Северного Борнео" десять дней назад переправились по морю в расположенный на севере острова Калимантан (Борнео) Сабах, принадлежащий в настоящее время Малайзии, утверждая, что нынешний султан Сулу Джамалул Кирам Третий (Jamalul Kiram III) приказал им восстановить контроль над этим районом. Официальный представитель султана Абрахам Иджирани (Abraham Idjirani) подтвердил, что этот уже 30-й монарх древнего и некогда мощного султаната разрешил своим подданным поселиться в Сабахе, но запретил им открывать огонь первыми.

"Проникновение туда (в Сабах) с оружием - неверный путь решения проблемы: когда вы размахиваете оружием, естественно, у другой стороны остается лишь один путь для ответа на такой вызов", - приводит газета слова Акино.

Силы безопасности Малайзии блокировали филиппинских боевиков и в настоящее время ведут с ними переговоры. По словам министра иностранных дел Филиппин Альберто дель Росарио (Albert del Rosario), Акино дал указание "сделать все возможное для того, чтобы побудить их мирно вернуться (на родину), причем как можно скорее".

Расположенный на юге Филиппинского архипелага султанат Сулу получил в свое время Сабах в дар от султана Брунея за помощь в подавлении восстания. Позже британские колонизаторы взяли эту территорию в аренду и после второй мировой войны передали контроль над ней Малайзии. Официально она вошла в состав этой страны на правах штата в 1963 году, и неоднократно предпринимавшиеся Манилой в середине 60-х годов прошлого века попытки вернуть богатый нефтью Сабах оказались неудачными. Манила до сих пор официально не признает власти Малайзии над этим районом, однако официальные лица характеризуют данный территориальный спор как "вялый". Михаил Цыганов.

Уникальный мост на остров Русский во Владивостоке ждет проверка - в местных СМИ появилась информация о деформации нескольких вант моста, и Дальневосточное управление Ростехнадзора направило из Хабаровска во Владивосток комиссию специалистов для оценки его состояния.

А мы тем временем решили вспомнить историю создания этого сооружения и то, чем оно знаменито.

Вантовый мост во Владивостоке, который соединяет полуостров Назимова с мысом Новосильского на острове Русский, носит гордое название Русский мост.

О необходимости строительства моста через пролив Босфор Восточный на остров Русский говорили еще в первой половине XX века, а первый проект моста был разработан в 1930-х годах. Однако в итоге мост был построен в рамках подготовки Владивостока к саммиту АТЭС, который прошел в городе в 2012 году.

Генеральным проектировщиком моста стало НПО "Мостовик". Разработка проекта длилась полгода и была закончена весной 2008 года. Причем разработчики рассмотрели более 10 различных вариантов моста - как вантовые, так и висячие, но выбран был в итоге проект вантового моста.

Как выглядят объекты саммита АТЭС. Фото >>>

Генеральным подрядчиком строительства этого сооружения стал ОАО "УСК МОСТ". Общая стоимость строительства превысила 30 миллиардов рублей. К проекту были привлечены и иностранные компании - в частности, французская Freyssinet изготовила ванты для моста. Строительный контроль осуществлял институт "Стройпроект".

Строительство Русского моста началось 3 сентября 2008 года. Уникальный мост длиной 1,885 километра, с четырьмя полосами движения, был возведен всего за 4 года. Движение по нему было открыто 2 июля 2012 года. В церемонии открытия рабочего движения по мосту через пролив Босфор принял участие премьер-министр Дмитрий Медведев, который не скрывал гордости за работу российских мостостроителей.

Мост стал настоящим рекордсменом среди подобных сооружений. Это один из крупнейших в мире вантовых мостов. Центральный пролет Русского моста является самым длинным в мире - 1,104 километра. Его высота составляет 70 метров.

Кроме того, у моста самый высокий в мире пилон - 324 метра. И самая длинная ванта - почти 580 метров.

Что построили для саммита АТЭС во Владивостоке. Инфографика >>>

В августе состоялось торжественное открытие постоянного автомобильного движения по одному из самых крупных в мире вантовых мостов. Он стал ключевым объектом саммита АТЭС, соединяя материк с островом Русский, где проходили все основные мероприятия саммита в сентябре 2012 года.

У моста, кстати, даже есть свой сайт - www.rusmost.ru. А еще о его строительстве была написана книга, которая так и называется - "Русский мост".

Меры по борьбе с взяточничеством, вымогательством и отмыванием доходов, а также другие проблемы, связанные с коррупционными преступлениями, обсудят в Москве участники встречи рабочей группы "большой двадцатки" по противодействию коррупции, сообщается на сайте организации.

"Первая встреча рабочей группы по противодействию коррупции в рамках председательства России в "большой двадцатке" пройдет 25-26 февраля в гостинице Radisson Royal в Москве", - говорится в сообщении.

В ней примут участие делегаты из всех стран G20, эксперты международных организаций, таких как Всемирный банк, ОЭСР, УНП ООН, МВФ, ФАТФ, а также представители рабочей группы Business 20 по открытости и противодействию коррупции и рабочей группы Civil 20 по противодействию коррупции.

Участники обсудят вопросы негативного влияния коррупции на экономический рост, меры по борьбе с взяточничеством и вымогательством, вопросы борьбы с отмыванием доходов и возврата активов, полученных в результате преступлений, защиту заявителей, антикоррупционное декларирование и регулирование конфликтов интересов, сотрудничество с частным сектором и гражданским обществом в области противодействия коррупции.

Пресслужба посольства США рапортует о рекордном количестве туристических и бизнес виз, выданных гражданам РФ, желающих посетить Америку. В 2012 году прирост посетителей США из РФ вырос на 23%.

В 2013 году аналитики предрекают еще большее увеличение турпотока в Штаты, связанное, прежде всего, с упрощением визового режима между нашими странами, обусловленного взаимной договоренностью во время сентябрьского саммита АТЭС.

РОСНЕФТЬ ДОГОВОРИЛАСЬ ОБ УВЕЛИЧЕНИИ ПОСТАВОК НЕФТИ В КИТАЙ

По итогам поездки главы компании в Пекине подписали документы, которые охватывают в основном сферу добычи и переработки

"Роснефть" договорилась о существенном увеличении нефтяных поставок в Китай, сообщил глава пресс-службы компании Владимир Тюлин, передает РИА Новости.

Тюлин рассказал, что подписанные в Пекине по итогам поездки главы компании Игоря Сечина документы охватывают в основном сферу добычи и переработки. По его словам, подписанный "Роснефтью" и Sinopec меморандум о совместной работе отражает взаимопонимание по вопросу "существенного увеличения поставок российской нефти в Китай".

Представитель компании не подтвердил информацию о том, что дополнительные поставки составят 5-7 млн тонн.

В сентябре прошлого года в ходе саммита АТЭС президент Владимир Путин сообщил, что совместное предприятие "Роснефти" и китайской государственной компании CNPC получит право на самостоятельную реализацию нефти, в том числе на экспорт. Сечин пояснил, что подписанный контракт предполагает поставку в течение 20 лет 15 млн тонн нефти. По его данным, сделка принесет в российский бюджет почти 100 млрд долларов. Тогда же он заверил, что стороны планируют наращивать поставки.

В конце декабря "Транснефть" запустила в эксплуатацию вторую очередь нефтепровода "Восточная Сибирь - Тихий океан" (ВСТО-2) мощностью 30 млн тонн с возможностью увеличения до 50 млн тонн. Специально для этого нефтепровода был введен новый сорт нефти, который так и назвали - "ВСТО" (ESPO), который впервые вышел на мировой рынок в декабре 2009 года вместе с открытием первой очереди ВСТО. Основными покупателями нефти ВСТО являются Китай, Южная Корея, Япония и США. По оценке аналитиков, нефтяники смогут получить до 250 млн долларов дополнительных доходов, причем большая часть этой суммы придется на "Роснефть", ТНК-BP и "Сургутнефтегаз", которые осваивают месторождения Восточной Сибири.

По итогам 2012 года прибыль "Роснефти" по МСФО выросла на 7,2% и достигла исторического максимума в 342 млрд рублей. Годовая выручка увеличилась на 13,2% до 3,07 трлн рублей. Прибыль госкомпании по РСБУ достигла 302,5 млрд рублей, выручка - 2,6 трлн рублей. За прошлый год "Роснефть" добыла 122 млн тонн нефти и газового конденсата и 16 млрд кубометров газа.

Сечин в конце января говорил, что справедливая капитализация "Роснефти" должна составлять 120 млрд долларов против текущих 92 млрд долларов.

Рабочая встреча с Председателем Счётной палаты Сергеем Степашиным.

Сергей Степашин информировал Президента об итогах работы за 2012 год и основных направлениях деятельности в 2013 году.

* * *

В.ПУТИН: Сергей Вадимович, наши встречи носят регулярный характер. Время от времени мы встречаемся для того, чтобы посмотреть, что сделано Счётной палатой и что нужно сделать исполнительным органам власти для того, чтобы ситуацию поправлять. Имею в виду те проблемы, которые вы вскрываете в ходе своих проверочных мероприятий.

Сегодня у Вас предложение поговорить по каким темам?

С.СТЕПАШИН: Владимир Владимирович, я хочу доложить, что мы по итогам прошлого года, в контексте Вашей постановки вопроса, проверили, кроме всех крупных бюджетополучателей, основные объекты, где затрачиваются серьёзные бюджетные средства. Это сочинская Олимпиада, ежеквартальный мониторинг. Вы знаете, мы с Дмитрием Николаевичем [Козаком] работаем, по сути дела вместе, тут уж не делим ответственность, как говорят в таких случаях.

Последние замечания, которые Вами были сделаны, как раз следствие наших проверок, в том числе по трамплину, и так далее.

По АТЭС – я знаю, Игорь Шувалов Вам докладывал – я готов подтвердить, мы, конечно, несколько жёстко их покритиковали в конце прошлого года. Не потому, что что-то не построено, а Вы знаете, две трети объектов, к сожалению, не вовремя были приняты.

В.ПУТИН: Они не сданы были.

С.СТЕПАШИН: Не сданы были, совершенно верно. Поэтому обучаться все студенты не могли. На 1 февраля 2013 года можно сказать, что практически 90 процентов объектов на острове Русском [готовы]. У нас великолепный университет – Вы знаете это не хуже меня, – готов, и с 1 сентября там начнутся уже плановые занятия. И в этом плане как раз, я считаю, очень неплохая реакция была у органов исполнительной власти.

Прошлый год был успешным для нас с точки зрения взаимодействия с правоохранительными органами. Наиболее крупные реализации (они у всех на слуху) – это и «Оборонсервис», и Глонасс, ситуация с лесами, в том числе в Ленинградской и Московской областях. Это как раз те материалы, которые мы направляли в прокуратуру. Вы знаете, Владимир Владимирович, впервые за несколько лет мы не получили ни одного отказа. 176 материалов мы направили в правоохранительные органы. Практически по всем, в том числе на днях и по Сколково, возбуждены уголовные дела. Поэтому грех жаловаться на то, что на нас, как говорят в таких случаях, не обращают внимания.

Следующий год, точнее, наступивший уже год, план этого года, предусматривает в первую очередь проверку реализации Ваших майских указов.

Вместе с Минфином мы составили совместную программу работы с Росфиннадзором, цена вопроса достаточно велика. В общей сложности это 2,6 триллиона рублей, причём полтора из них должны изыскать региональные бюджеты. В этом плане мы сейчас вместе с контрольно-счётными палатами проверяем, как региональные бюджеты, формируя свою доходную часть, будут выполнять Ваш Указ.

К сожалению, скажу Вам откровенно, многие посчитали: есть Указ Президента, всё равно выполнить надо будет, а выполнять будем в основном за счёт федерального бюджета. Вы знаете, федеральный бюджет с такой задачей не справится, тем более что сегодня достаточно большие полномочия переданы нашим регионам. В этом плане будем вести серьёзный контроль.

Отдельная тема (Вы её недавно поднимали на совещании в Сочи) – это жилищно-коммунальное хозяйство. Особенно две темы: аварийное жильё и капитальное строительство. Я докладывал, Владимир Владимирович, в прошлом году, Фонд содействия ЖКХ работает неплохо, и нарушения, которые были выявлены в прошлом году (порядка 25 миллиардов рублей), в основном касаются региональных властей. Кстати, реагируют они тоже достаточно быстро.

В.ПУТИН: Нарушения, связанные с недостаточным объёмом софинансирования.

С.СТЕПАШИН: Совершенно верно. И несофинансирование, и, к сожалению, есть просто проходимцы. В частности, в трёх областях мы проверяли, там они вынуждены были даже уволить несколько человек, а по восьми эпизодам были возбуждены уголовные дела. Мы работали с Генпрокуратурой.

Есть одна тема (я письменно Вам её доложу) – это то, что сейчас изменён порядок софинансирования по Фонду содействия [реформированию] ЖКХ. Если раньше это было 50 на 50, в зависимости от возможностей бюджетов, то сейчас основная нагрузка (70 процентов) будет падать на региональные бюджеты. По нашему анализу, до 50 процентов субъектов с этой задачей не справится. Поэтому, я думаю, надо ещё раз вернуться к этой теме, посчитать внимательно, потому что программа очень важная. Впервые за последние, наверное, лет 30–40 вообще тронули этот пласт. 17 миллионов человек коснётся проблема капитального строительства, 300 тысяч семей уже получили новое жильё. Мы с вами знаем не понаслышке по Ленинграду, что такое коммунальное жильё и так далее. Поэтому, Владимир Владимирович, тут просьба ещё раз вернуться к этой теме.

В.ПУТИН: Хорошо. Это немного другая тема. Аварийное жильё и коммунальное – это разные вещи. Для Петербурга это отдельная большая проблема. Мы ещё с Правительством поговорим на этот счёт, надо Петербургу помогать. Но в рамках тех программ, о которых мы сейчас говорим, речь идёт об аварийном жилье.

С.СТЕПАШИН: Об аварийном. И вторая программа – это капитальный ремонт. Это всё, соответственно, фонд по ЖКХ. Капремонт Питера как раз касается, особенно старой части.

В.ПУТИН: Это правда. Давайте поподробнее это обсудим.

G20 ПООБЕЩАЛА ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ВАЛЮТНЫХ ВОЙН

Одним из главных решений, принятых на прошедшем в Москве заседании "финансовой двадцатки", является достигнутая договоренность об отказе от "валютных войн". Правда, эксперты отмечают, что это скорее просто формальность

Так называемые валютные войны были одной из главных тем заседания финансовой G20 в Москве. Напомним, с ноября 2012-го массивные вливания в экономику Японии привели к ослаблению иены на 20%, что вызвало недовольство других стран.

В своем итоговом коммюнике министры финансов и главы центральных банков G20 воздержались от прямой критики Японии как главного разжигателя "валютных войн", но пообещали, что впредь не будут проводить политику "конкурентной девальвации валют".

Это предложение изначально озвучил глава российского Минфина Антон Силуанов.

Договоренность "двадцатки" о непроведении "валютных войн" - исключительно формальная, считает директор аналитического департамента "Номос-банка" Кирилл Тремасов: "Мне кажется, что все эти заявления носят достаточно дежурный характер, и никакой конкретики здесь нет. Все последние годы, по крайней мере, если говорить про базовые валюты, мы видим, что курсы определяются рыночным образом. Да, возникают искажения, часто вмешиваются хедж фонды, зачастую повышена волатильность, но все равно это чистой воды рынок. Я не представляю, как можно с помощью каких-то договоров зафиксировать факт непроведения валютных войн".

По словам независимого аналитика Михаила Макарова, "валютные войны" уже идут и никто их останавливать не собирается: "В первую очередь участвуют в валютных войнах главные крупнейшие центробанки. Федеральный резерв США печатает деньги темпом 85 млрд долларов в месяц - это оказывает давление в сторону удешевления доллара. Аналогичную позицию занимает банк Японии, банк Англии постоянно проводит денежную накачку экономики. Ну и, наверное, пока только Европейский центральный банк не проводит столь агрессивных действий, но понятно, что если курс европейской валюты начнет стремительно дорожать к евро и доллару, и достигнет отметки 1,5 - 1,6, то и ЕЦБ, наверное, попытается воздействовать на курс собственной валюты. Хозяйка встречи - Москва, ЦБ России, как мы знаем, так или иначе вмешивается в курс рубля, постоянно его контролирует. Можно еще Швейцарию вспомнить: как мы знаем ЦБ Швейцарии какое-то время назад принял решение, что не допустит укрепления швейцарского франка выше уровня 1,2 к европейской валюте".

Всего же в итоговом коммюнике финансовой "двадцатки" можно насчитать около десятка мер, связанных с ужесточением регулирования финансового сектора. Об этом заявил замглавы Минфина России Сергей Сторчак.

Организация экономического сотрудничества и развития (OЭСР) призвало австралийское правительство привести систему существующего в стране налогообложения в соответствие со стандартами развитых стран. Налог на прибыль предприятий должен быть снижен, зато GST - добавленный налог на товары и услуги, должен быть повышен и распространен на большее количество наименований товаров и услуг. Австралии также рекомендовано "ослабить барьеры" в привлечении прямых иностранных инвестиций - существующая система проверки инвесторов признана слишком жесткой. Отчет ОЭСР "Going for Growth2013" был представлен на встрече министров финансов стран "Большой Двадцатки", которая состоялась в Москве 15-16 февраля. Министры финансов и управляющие центральными банками стран

G20 договорились положить конец практике ухода от налогообложения, которые применяют международные компании, подыскивая "более дешевую" для уплаты налога страну. Валюты не должны использоваться "как инструмент конкурентной девальвации".

В целом, на встрече признали, что в мире все еще наблюдается замедленный экономический рост и уровень безработицы "непомерно высок". Основные меры должны быть направлены на создание новых рабочих мест и экономический рост.

В документе указывается, что для сокращения убытков действующих предприятий необходимо уменьшение налогов на прибыль и увеличение налогов на потребление , к которым относится GST . Что касается Австралии, то в настоящее время налог на прибыль предприятий на территории континента составляет 30 процентов. Такая ставка налога, отмечает ОЭСР, "непомерно высока для страны, импортирующий капитал", - отмечено в отчете. Налог на товары и услуги составляет 10 процентов, при этом свежая пища,а также товары и услуги , относящиеся к сферам образования и здоровья, GST пока не облагаются.

Что касается прямых иностранных инвестиций, то вопрос их регулирования в Австралии принадлежит единолично казначею правительства. Ситуация с инвестициями, таким образом, отличается от всех других стран - участников ОЭСР и расценивается этими участниками как дискриминационная.

Другие рекомендации ОЭСР касаются снижения субсидий в автомобилестроительном сектор и систему ирригации, а также реформирования дошкольный системы - она должна быть просто более доступной.

В настоящее время один день в дошкольном учреждении обходится от 50 до 100 долларов. Для граждан и имеющих постоянное местожительство в Стране, правительство выдает субсидии по оплате дошкольных учреждений, от 20 до 50% , в зависимости от дохода родителей. Для многих дешевле уйти с работы, заниматься с ребенком и получать пособие по безработице.

Снижение цен на услуги дошкольных учреждений, которые, по статистике посещают меньший процент детей, чем в других странах OЭСР, вернет родителей на работу.

Крупные индонезийские банки лидируют в мире по прибыли.

Это значение является максимальным среди 20 крупнейших экономик мира. Так, в Китае рентабельность среди 5 крупнейших кредитных организаций составляет 21%, а в США – всего 9%. Средняя процентная ставка по кредитам в Индонезии составляет 12%, а по депозитам – 4,6%. Спрос на кредиты в стране огромен, в то время как предложение – недостаточно.

Если бы индонезийские банки не были такими неэффективными, рентабельность их активов была бы еще выше. Например, операционные расходы кредитных организаций Индонезии, такие как содержание отделений, составляют 4% от совокупных активов. Для сравнения, в Малайзии эти расходы не превышают 2%, а в Сингапуре – 1%. Некоторый вклад в неэффективность вносят географические особенности страны: 242 млн. индонезийцев «разбросаны» по сельской местности 6 тыс. обитаемых островов.

За первые 11 месяцев 2012 года объем выданных кредитов в Индонезийской банковской системе вырос на 20,3% до 2,647 трлн. рупий, в то время как объем депозитов за это же время увеличился на 12,4% до 3,130 трлн. рупий. Во многом низкий прирост вкладов объясняется тем, что индонезийцы предпочитают иметь наличные средства. Это может сдерживать рост кредитования, поскольку Банк Индонезии допускает, чтобы объем кредитов банка превышал объем его депозитов лишь в том случае, если коэффициенты достаточности капитала превышают нормативы.

Заемщиками в Индонезии сейчас являются всего 28% населения или 67 млн. человек. Халим Аламсях, заместитель управляющего Банка Индонезии, считает, что в 2013 году объем кредитования в стране возрастет на 23%.

Читать полностью еженедельный обзор мировых масс-медиа за 11–17 февраля 2013 года

ФИНАНСОВАЯ G20 ПРИЗЫВАЕТ УКРЕПЛЯТЬ ЕВРОЗОНУ

Министры финансов и главы центробанков полагают, что глобальный рост экономики остается слишком слабым

Министры финансов и главы центробанков G20 в коммюнике по итогам первой встречи под председательством России призвали укреплять экономический и валютный союз еврозоны, находящейся в затянувшемся финансовом кризисе, передает ПРАЙМ.

Участники встречи пришли к выводу, что причинами слабой глобальной экономической активности являются снижение уровня кредитования в частном секторе, неопределенность в области экономической политики, ухудшение кредитного посредничества, сдерживание роста экономики повышением налогов и неполное восстановление глобального равновесия спроса и предложения. Кроме укрепления евросоюза, согласно коммюнике, требуется устранить неопределенность относительно фискальной ситуации в США и Японии, а также увеличить внутренние источники спроса в государствах с профицитом счета текущих операций.

Министры финансов и главы центробанков G20 признали негативное влияние на экономическую финансовую стабильность чрезмерную волатильность финансовых потоков и "беспорядочную динамику обменных курсов", поэтому пообещали воздержать от конкурентной девальвации валют. В коммюнике говорится, что участники встречи воздержатся от любых форм протекционизма и сохранить свои рынки открытыми. Согласно заявлению, G20 намерена быстрее двигаться к рыночным системам обменных курсов, что позволило бы избежать их постоянной несбалансированности, а также более тесному сотрудничеству для совместного роста экономики. Министры финансов и главы центробанков считают, что в настоящее время темпы роста мировой экономики остаются слишком слабыми, хотя основанные риски благодаря политике Европы, США и Японии удалось снизить. Авторы документа констатируют, что уровень безработицы в некоторых странах остается слишком высоким.

Финансовая G20 также призывает как можно скорее внедрить согласованные стандарты банковского регулирования "Базель III". К концу июня 2013 года предполагается разработать планы по урегулированию финансовых проблем всех глобально значимых банков, а на саммите G20 в Санкт-Петербурге в сентябре оценить ход работы по решению проблем банков, которые "слишком велики, чтобы обанкротиться". В коммюнике также говорится, что распределение квот в Международном валютном фонде должно лучше отражать относительный вес входящих в него государств в мировой экономике. Согласно документу, быстрый рост ВВП стран с формирующимися рынками и развивающихся стран привел к существенному изменению расстановки сил.

ВСПЫШКА ПТИЧЬЕГО ГРИППА В ГЕРМАНИИ НЕ ПОДТВЕРДИЛАСЬ

Окончательные тесты показали, что опасной инфекции на ферме по разведению уток нет

Случай обнаружения птичьего гриппа на ферме в Германии не подтвердился, передает Reuters. Окончательные тесты показали, что опасной инфекции на ферме по разведению уток в федеральной земле Брандербург нет.

Вирус H5N1 в основном поражает птиц, однако иногда заразиться им могут и люди. Эксперты опасаются, что вирус может мутировать до разновидности, которая будет легко передаваться от человека к человеку, так как у людей к этой болезни нет врожденного иммунитета.

Случаи птичьего гриппа зафиксированы в азиатских странах, включая Китай, Камбоджу и Индонезию. Сообщалось также о случаях заболевания диких птиц в некоторых частях Европы. В настоящее время птичий грипп передается только от птицы к птице или от птицы к человеку, однако люди друг друга заразить не могут. Когда человек заболевает вирусом H5N1, вылечить его, как правило, не удается. 29 января текущего года Международная продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН призвала правительства не дать финансовым трудностям, вызванным глобальным экономическим кризисом, помешать тщательному отслеживанию признаков распространения птичьего гриппа.

УЧАСТНИКИ ФИНАНСОВОЙ G20 РАЗОЧАРОВАНЫ ТЕМПАМИ РОСТА ЭКОНОМИКИ

Министры финансов и главы центробанков считают глобальный рост экономики слишком слабым. Они призвали укреплять еврозону и не допустить конкуренции валют

В Москве встретились министры финансов и главы Центробанков стран большой двадцатки - G20. Мероприятие, в котором участвовали, в том числе Владимир Путин, Марио Драги, Кристин Лагард, Бен Бернанке прошло в Кремле.

После него журналистам предоставили итоговое коммюнике. Вот основные тезисы: существенные риски сохраняются, а темпы роста глобальной экономики остаются слишком слабыми.

Главный экономист АФК Система Евгений Надоршин отмечает, что страны G20 ожидали более высокого роста, в том числе и Россия: "У подавляющего числа стран были совсем другие ожидания и сохраняются надежды на совсем другие показатели темпов роста экономики. Если вы посмотрите прогнозы традиционно оптимистичных организаций в отношении будущего роста, например МВФ, то вы увидите, что и на этот год у него были гораздо более оптимистичные ожидания. Что касается российских ожиданий темпов роста, то в 2013 году мы ждем 3% наверняка и хотим 5%. А реально может получиться 1,5-2%".

Кроме того, финансовая G20 пообещала воздержаться от конкурентной девальвации валют. С таким предложением к сообществу обратился глава российского Минфина Антон Силуанов.

"Ни о какой конкуренции валют не может быть и речи. Нужно говорить не о валютах, а о режимах этих валют. В России, как и во многих странах, это режимы плавающих валютных курсов. Поэтому рынок сам определяет уровень той или иной валюты. Если государство и ЦБ будет вмешиваться в это ценообразование, то будут возникать определенные диспропорции. И краткосрочное улучшение может впоследствии привести к ним. А если мы говорим о валютной политике, то, безусловно, изменение валютной политики одной страны будет влиять на ситуацию в странах, являющихся торговыми партнерами этой страны. И тогда и может начаться конкуренция валют, а не конкуренция экономик", - предостерег глава российского Минфина

После основной программы высокие гости отправились на экскурсию по Кремлю. Основные переговоры участников встречи пройдут в воскресенье.

ФИНАНСОВАЯ G20 ПРИЗЫВАЕТ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО УКРЕПЛЯТЬ ЕВРОЗОНУ

Финансовая G20 призывает прилагать усилия по укреплению экономического и валютного союза еврозоны, говорится в коммюнике по итогам первой встречи министров финансов и глав центробанков большой двадцатки в рамках российского председательства.

Мы едины во мнении, что слабая глобальная экономическая активность связана с неопределенностью в области экономической политики, снижением уровня кредитования со стороны частного сектора, сдерживанием экономического роста из-за увеличения налогов и ухудшения функционирования кредитного посредничества, а также с неполным восстановлением глобального равновесия спроса и предложения, - отмечается в документе, который цитирует РИА Новости.

В этих обстоятельствах требуется прилагать последовательные усилия по укреплению экономического и валютного союза еврозоны, устранению неопределенностей, связанных с фискальной ситуацией в США и Японии, и увеличивать внутренние источники спроса в странах с профицитом счета текущих операций, принимая во внимание особые условия крупных производителей товаров, - полагают министры финансов G20.

На крупных рынках элитной недвижимости Азии уже в последнем квартале 2012 года наметились первые признаки замедления.

По данным последнего отчета агентства Jones Lang LaSalle, касающегося азиатского рынка, сектор элитной недвижимости вступил в новый календарный год уже с признаками стабилизации. Согласно исследованию, к концу 2012 года шесть из девяти крупных рынков увидели относительно небольшой рост стоимости жилья. Исключением стала Джакарта (Индонезия), где элитная недвижимость подорожала на 27,5% в годовом исчислении, сообщает Property Wire. С учетом этих показателей, среднем цены выросли на 5%, по сравнению с 4,8% годом ранее.

Среди рынков, где меры по охлаждению оказались наиболее действенными, – Сингапур: рост цен на элитное жилье здесь замедлился на 5,6% в годовом соотношении. Особенно результативными оказались действия властей, направленные на иностранных инвесторов и покупателей вторых домов. Рост цен также замедлился на 0,5% в Шанхае, однако Пекин и Гонконг продемонстрировали дельнейшее подорожание элитной недвижимости на 3,5% и 5% соответственно. Что касается остальных рынков, то в Бангкоке был отмечен рост цен на 3,5%, в Куала-Лумпуре – на 6,9%, в Маниле – на 3,3% и Мумбаи – на 3,2%.

Несмотря на высокие годовые показатели, данные за последний квартал 2012 года свидетельствуют об охлаждении рынков. Так квартальный рост цен составил 0,3% в Шанхае, 0,6% - в Бангкоке, 1% - в Мумбаи, 1,1% - в Маниле, 1,2% - в Пекине и 6,5% - в Джакарте. Цены снизились в Сингапуре (-0,8%), Гонконге (-0,1%). В Куала-Лумпуре цены остались неизменными в квартальном соотношении.

Соглашение между Россией и Мексикой о сотрудничестве в области атомной энергетики будет подписано в течение 2013 года, сообщил новый российский посол в Мехико Эдуард Малаян.

"Наше сотрудничество распространяется не только на традиционные виды торговли, мы работаем и в таких сферах, как атомная энергетика, я поблагодарил президента Мексики за его поддержку двустороннего соглашения о сотрудничестве в этой области, которое будет подписано позднее в этом году", - заявил Малаян российским журналистам после церемонии вручения верительных грамот Энрике Пенье Ньето.

Малаян заверил главу Мексики, что к этой стране Россия относится как к одному из ведущих партнеров в политическом и экономическом плане в Латинской Америке и будет предпринимать усилия, чтобы отношения двух стран были на уровне, соответствующем их влиянию и месту на международной арене.

"Президент Пенья Ньето сообщил, что рассчитывает на встречу с Владимиром Путиным во время саммита G20 в Санкт-Петербурге и приложит со своей стороны все усилия, чтобы отношения наших стран развивались без проблем и конструктивно", - отметил Малаян.

Он привел мнение Пеньи Ньето, что уровень двусторонней торговли, хотя он и значительно вырос за последние годы, пока не соответствует потенциалу, которым обладают обе страны. Также мексиканский президент сказал, что даст указания своим министрам посмотреть, что можно сделать в плане увеличения торговых отношений. По данным российской стороны, двусторонний товарооборот по итогам 2011 года превысил 1,62 миллиарда долларов. Дмитрий Знаменский.

Теоретическая возможность отказа от виз между Мексикой и Россией существует уже в этом году, заявил новый посол РФ в Мехико Эдуард Малаян.

"Не исключаю, что в этом году будут высокие политические контакты, в частности, на высшем уровне в формате G20, и если мы постараемся все вместе, то такое соглашение (об отмене виз) может быть готово уже к этому времени", - сказал Малаян российским журналистам после церемонии вручения верительных грамот президенту Мексики.

По словам посла, в ходе встречи с ним глава Мексики Энрике Пенья Ньето поручил министру иностранных дел сделать все, чтобы предпринять шаги и дополнительные меры для решения этого вопроса. "Однако сначала нужно провести переговоры и выйти на разумные развязки проблем, подготовить документ для его подписания на высоком уровне", - уточнил дипломат, добавив, что "мы над этим будем работать".

Малаян отметил, что в ходе встречи обсуждалось председательство РФ в G20 в этом году (ранее председательствовала Мексика), а также предстоящий визит в Мексику главы Совета Федерации РФ Валентины Матвиенко, запланированный на 2013 год. Дмитрий Знаменский.

НЕЛЕГАЛЬНЫЙ ОТТОК КАПИТАЛА: ЭКОНОМИКА И ПОЛИТИКА

Доклад Global Financial Integrity по поводу нелегального оттока капитала из России напугал читателей оценкой оттока в 212 млрд долларов за 1994-2011 гг. Но сумма выглядит огромной только на первый взгляд, а динамика оттока не демонстрирует ухудшения

Данные по оттоку капитала накопленным итогом всегда выглядят удручающе. В начале 2000-х было популярным обсуждать, сколько русских денег скопилось за рубежом - 200 или 300 млрд долларов? На фоне тех оценок цифра в 212 млрд, опубликованная вчера, не смотрится очень драматично. Ежегодный чистый отток капитала, который составил 81 млрд долларов в 2011 году и 56 млрд долларов в прошлом году, также выгодно ее оттеняет. Но приятного все равно мало: по сути, эта цифра говорит о том, что с начала 2000-х Россия все равно воспринимается источником грязных денег и даже период высокого экономического роста не изменил это положение дел.

Речь, конечно, идет о нелегальном оттоке капитала, но если вспомнить основные вехи изменения российской экономики, то такая цифры выглядит вполне оправданной. Например, из-за сложного экономического положения в 1990-е Россия накладывала ограничения на движение капитала и торговые операции, поэтому неудивительно, что значительная часть отток 1990-х была именно нелегальной. Отток 1990-х можно оценить в сумму порядка 100 млрд долларов, с учетом того, что в период кризиса из России уходило порядка 20 млрд долларов в год, да и в предыдущие годы отток капитала никогда не останавливался. Что касается 2000-х, то с момента снятия валютных ограничений в 2006 году движение капиталов изменилось структурно, но все же почти каждый год уровень чистых ошибок и пропусков в среднем составлял около 8 млрд долларов. Именно эта статья является базой для оценки нелегального оттока, и таким образом очень грубый подсчет дает еще 100 млрд долларов оттока за последние 11 лет. В результате, без детальных расчетов, сумма 212 млрд долларов представляется достаточно близкой к реальности.

Сам документ содержит гораздо более подробный и обоснованный анализ сделанных расчетов. Очевидный вывод из ежегодной динамики, приведенной в обзоре, связан с тем, что с начала 2000-х отток капитала очень сильно определяется политическим контекстом. В частности, при среднегодовом устойчивом уровне оттока около 9-13 млрд долларов в год, обращают на себя внимание три года, демонстрирующие серьезный всплеск оттока. Это 2001 года, когда, по оценкам авторов, из России ушло 29 млрд долларов, 2004 год - с оттоком 20 млрд долларов и 2010 год с оттоком 42 млрд долларов. Фактически, это означает, что каждый раз политические изменения (приход к власти нового президента в 2000 году, дело Юкоса в 2004 году и отставка Юрия Лужкова в 2010 году) являются шоком для системы и приводят к выводу средств. Тем не менее, если посмотреть на эти цифры в масштабе динамики ВВП, ситуация улучшается. Средний размер ВВП составлял около 300 млрд долларов, то есть среднегодовой отток составлял где-то 2,3% ВВП, а в 2000-е снизился до 1,7% ВВП.

Но помимо экономического аспекта, интересно и время возобновления дискуссии по поводу оттока капитала. На мой взгляд, таких объяснений как минимум два. Во-первых, сейчас наблюдается рост беспокойства по поводу ситуации на Кипре, где дефолт по государственному долгу может спровоцировать коллапс банковской системы. Европейские страны активно пытаются вовлечь Россию в переговоры по этому вопросу, и именно масштаб финансовых потоков из России на Кипр и обратно считается основным аргументом в этой дискуссии. Объем необходимой финансовой помощи оценивается в 5 млрд долларов, что является незначительной суммой на фоне российских резервов и также на фоне российских активов за рубежом. Второй обращающий на себя внимание момент связан с тем, что в Москве 14-16 февраля пройдет конференция по подготовке к встрече G20.Россия является председателем двадцатки в этом году и определяет повестку ее обсуждений. Публикация материала по оттоку капитала из России может считаться попыткой обозначить важный для мирового сообщества вопрос и сигналом того, что ужесточение финансового регулирования останется главной линией изменения глобальной финансовой инфраструктуры, с которой России следует считаться.

Утилизация шин станет в России обязательной

21 февраля на форуме в Москве будет представлен доклад от Еврокомиссии об опыте ЕС в области авторециклинга. Вопрос для России - на 300 млрд.руб. в год.

Россия довольно стремительно двигается в направлении создания совершенно новой отрасли - отрасли рециклинга промышленных отходов. Мы уже рассказывали и предстоящем законопроекте о промышленных отходах. Сейчас предлагаем обратить внимание на последние новости, связанные с утилизацией не только металла, но и резины.

Российская газета от 30 января 2013 написала:

"Утилизация старых шин станет в России обязательной", - сообщил министр промышленности и торговли Денис Мантуров, открыв новую линию на Воронежском шинном заводе.

"Мы подготовили законопроект об утилизации отходов промышленных производств. Он предусматривает и обязательную процедуру по утилизации отработавших шин", - сказал министр. Но раскрывать все нюансы не стал.

По словам Мантурова, запущенная в Воронеже линия - пример "зеленого" производства, на экологические стандарты которого будет ориентироваться вся промышленность страны. Шинами из Воронежа планируется комплектовать автомобили премиального класса. Двадцать процентов продукции завода пойдет на экспорт в скандинавские страны и Канаду.

Как сообщили журналистам, инвестиции в завод составили более 56 миллионов евро. К 2015 году планируется вложить еще 43,8 миллиона евро. На полную проектную мощность завод выйдет в 2015 году. Потребители получат 10,5 миллионов покрышек в год, объем продаж увеличится до 500 миллионов евро /Антон Валагин (Воронеж)/.

А вот, что озвучили ведущие информагентства 17 января 2013:

«МОСКВА, 17 янв - Прайм. Россия готова рассматривать возможность создания утилизационных центров для зарубежных автопроизводителей, сообщил глава Минпромторга Денис Мантуров на Гайдаровском форуме в четверг.

Ране представители ЕС, включая еврокомиссара по торговле Кареля де Гюхта, неоднократно выражали озабоченность тем, что Россия после вступления в ВТО ввела утилизационный сбор на импортные автомобили. В свою очередь директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития Максим Медведков заявлял, что Россия не считает введение утилизационного сбора на автомобили дискриминирующим иностранный бизнес и противоречащим договоренностям по ВТО. В то же время он не исключал возможности корректировки по итогам переговоров отдельных деталей системы применения этого сбора. Замглавы Минэкономразвития Алексей Лихачев в свою очередь заявлял, что Россия и ЕС в 2013 году проведут переговоры, в результате которых может быть выбрана одна из схем взимания утилизационного сбора на автомобили в РФ - уплата этого сбора всеми без исключения производителями и поставщиками или предоставление гарантий утилизации

"Мы готовы рассматривать возможности создания условий для создания утилизационных центров для зарубежных производителей, но это, конечно, займет какое-то время", - сказал Мантуров. Он напомнил, что Россия не собирается отказываться от утилизационного сбора, поскольку должна заботиться об окружающей среде и экологии. Более того, по его словам, введение утилизационного сбора для автомобилей - это первый этап. В дальнейшем у России стоят планы по введению утилизационного сбора для прочих промышленных товаров, сообщил министр. Ранее с подобным предложением выступал глава Минэкономразвития Андрей Белоусов.

"Если говорить об автомобилях, это, наверное, только первый этап в части утилизации, потому что это направление будет развиваться по другим промышленным продуктам, которые должны быть по завершении своей эксплуатации и потери своего товарного вида утилизированы", - пояснил Мантуров.

Он отметил, что коллег из-за рубежа больше смущает не само введение утилизационного сбора, а тот факт, что российские производители автомобильной промышленности имеют возможность не уплачивать сразу утилизационный сбор, а сделать это уже после того, как владелец автомобиля сдаст его на утилизацию.

"Вот, собственно, в этом вся проблема, а не в стоимости утилизационного сбора", - сказал главаМинпромторга.

В качестве примера он привел Швейцарию, в которой утилизационный сбор составляет около 1,5 тысячи франков, что дороже, чем в России.

Россия с 1 сентября ввела утилизационный сбор на ввозимые в страну и произведенные на российской территории транспортные средства. Он в обязательном порядке уплачивается при импорте как новых, так и подержанных машин, в то же время работающие в России автопроизводители могут вместо уплаты сбора предоставить властям гарантию безопасной утилизации транспортного средства в будущем. Итоговый уровень платежей при ввозе автомобилей соответствует тому, что был до снижения импортных пошлин при вступлении России во Всемирную торговую организацию/Прайм/».

20–21 февраля 2013 в Москве (Роял Рэдиссон) пройдет крупнейший в Европе IX Международный форум «Лом черных и цветных металлов 2013». По данным на 13 февраля зарегистрировалось 337 делегатов из 31 страны: Австралии, Австрии, Беларуси, Бельгии, Бангладеш, Великобритании, Дании, Германии, Италии, Индии, Индонезии, Канады, Китая, Казахстана, Латвии, Ливии, Литвы, Молдавии, Нидерландов, ОАЭ, Польшы, России, Словакии, Сингапура, США, Турции, Украины, Франции, Швеции, Эстонии, Японии. Форум сопровождается синхронным переводом «русский-английский». В рамках форума пройдет специальная сессия и деловая поездка, посвященная авторециклингу.21 февраля на форуме в Москве будет представлен доклад от Еврокомиссии об опыте ЕС.

Россия и Франция намерены активно развивать сотрудничество в сфере здравоохранения, в частности, в вопросах профилактики неинфекционных заболеваний, медицинской науки, образования и инноваций, заявила министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова.

"Важно, чтобы международное сотрудничество осуществлялось в соответствии с приоритетами. Один из них - профилактика неинфекционных заболеваний, формирование глобальной профилактической среды", - сказала Скворцова, которая возглавляла российскую делегацию на втором двустороннем форуме по вопросам здравоохранения, который прошел в понедельник в Париже.

Глава Минздрава отметила, что в 2010 году Россия выступила инициатором конференции по неинфекционным заболеваниям в Москве, где была принята Московская декларация, которая затем послужила основой для политической декларации ООН. По ее словам, Минздрав в период председательства РФ в G20 (2013 год) и G8 (2014 год) планирует развивать тему неинфекционных заболеваний.

"Еще одно из возможных направлений взаимодействия России и Франции - медицинская наука и инновации. Полагаю, что сотрудничество в области создания новых лекарств, клеточных технологий, различных вариантов нейрокомпьютерных интерфейсов может быть интересным для наших стран", - сказала Скворцова.

"Мы также благодарны французским коллегам за взаимодействие в вопросе обновления программ медицинского образования. Полагаю, что сотрудничество в этом направлении могло бы стать одним из наиболее перспективных", - отметила она.

Пробудитель мира

Оказывается, кризис — лучшее время для открытия кофеен. Кроме того, народ в нашей стране и сам всё активнее варит себе кофе, поэтому рынок кофейных зерен уверенно растет

«Люди, которые еще пять лет назад предпочитали растворимый кофе, сегодня уже не просто хотят пить натуральный, а могут оценить его вкус и выбирают из нескольких сортов. В сентябре прошлого года, идя навстречу пожеланиям клиентов, мы сменили компанию-поставщика. Новый партнер предложил нам специальную смесь зерен. В результате употребление кофе в нашей сети увеличилось. Посетители всё чаще стали заказывать эспрессо, а не только американо или капучино», — рассказывает директор по маркетингу сети ресторанов Mafia ЛюдмилаМищенко.

Большинство наших соотечественников давно не представляют себе утро без чашечки кофе. «Сейчас покупатель в магазинах стал более требовательным — он подбирает напиток для себя не только исходя из цены, но и обращает внимание на качественные характеристики. Вкус, аромат, качество зерен, привлекательность упаковки, страна-производитель — те факторы, которые влияют на конечный выбор», — соглашается директор по маркетингу в СНГ кофейной компании «Штраус» Антон Эйне.

«Вамчерный? — Нет, серый»

Оценить объем украинского кофейного рынка трудно. «Неизвестно, сколько кофе завозится в Украину левым способом, а сколько попадает в страну легально», — отмечает директор компании «Меделин» (владеет одноименной сетью кофеен) Феликс Бирман. Это, по его словам, самый темный и закрытый рынок не только в Украине, но и в мире. И это несмотря на то что кофе является вторым по объемам (после нефти) товаром в мировой торговле.

По данным аналитического агентства «Союз-Информ», в прошлом году потребление кофе в нашей стране выросло на четыре процента в натуральном и на пять — в денежном выражении. Общий объем составил 23,2 тыс. тонн на сумму 115,2 млн долларов (с учетом растворимого). В компании Strauss Group оценивают потребление кофе (в зернах и молотого, а также растворимого) в Украине в 30–35 тыс. тонн в год.

На обжаренный кофе в Украине действует пошлина в размере пяти процентов, а вот зеленый кофе ввозится как сырье, и пошлина с него не взимается. Такие меры на руку европейским кофейным компаниям, которые обжаривают у нас зеленый кофе и потом продают готовый товар в другие страны. Кстати, в Евросоюзе размер ввозной пошлины на обжаренный кофе выше — до десяти процентов.

«По нашим оценкам, в 2012 году в натуральном измерении около 12 процентов от общего объема продаж составил кофе в зернах, 88 процентов — молотый кофе. В денежном выражении примерно 13 процентов пришлось на кофе в зернах и 87 — на молотый кофе», — отмечает директор по исследованию вкусов потребителей компании Kraft Foods в Украине и новых рынков Восточной Европы и Центральной Азии АнтонинаЖуравлева.

Откуда зернышки?

О том, что отечественный кофейный рынок растет, свидетельствуют и данные ритейлеров. В том числе — торгующих смежными товарами. «В 2011-м и 2012-м продажи кофеварок ежегодно увеличивались на 40 процентов, и в ближайший год эта тенденция сохранится. Основной рост приходится на полностью автоматические кофемашины (помол и приготовление свежего кофе), кофеварки эспрессо. В этом сегменте ожидается выход на наш рынок новых европейских игроков. А вот спрос на стандартные капельные кофеварки снижается. Прирост по кофемолкам аналогичен приросту по кофеваркам эспрессо», — рассказывает начальник отдела мелкобытовой техники и систем климат-контроля торговой сети «Фокстрот. Техника для дома» АннаТерещенко.

На полках продовольственных сетей представлен кофе разных ценовых сегментов от различных производителей. «Для украинских потребителей помимо производителя важную роль играет упаковка товара. Кофе считают премиальным напитком независимо от того, сколько он стоит», — отмечает руководитель департамента собственных торговых марок группы компаний Fozzy Group Галина Малярова. Кстати, торговые сети стараются продвигать собственные либо эксклюзивные для украинского рынка торговые марки. Так, Fozzy Group самостоятельно импортирует в Украину итальянский кофейный бренд Pellini, а в сетях «Сільпо», «Фора» и Fozzy Cash & Carry есть кофе под торговыми марками «Премія» и «Повна чаша», который фасуется в Германии.

Больше всего кофе в Украину поступает из Европы. В последние годы заметную роль в поставках играют Польша, Германия, Италия, а также Россия, где размещены производственные площадки транснациональных игроков. К примеру, группа «Штраус Кофе» на днях завершила сделку по приобретению в РФ компаний «Ле Кафе Рус» и «Инстанта Рус», став владельцем 49% акций за 13,4 млн долларов. Два года назад «Штраус» купила 51-процентный пакет ценных бумаг этих компаний, производственные мощности которых расположены во Владимирской области, а также торговую марку Le Café. В декабре 2012-го «Штраус Кофе» завершила строительство нового завода по производству натурального кофе на той же производственной площадке.

Ведущие компании-поставщики обрабатывают и пакуют кофе на собственных мощностях и затем отправляют его в Украину. В стране работают транснациональные корпорации «Крафт Фудз Украина» (торговые марки Jacobs, Carte Noire), Nestle (ТМ Nescafe), Strauss Group (Elite Platinum, Fort, «Черная Карта», Roberto Totti и Lavazza), «Орими трейд» (ТМ Jardin и «Жокей»). По мнению Антона Эйне,они занимают 90% украинского кофейного рынка.

Достаточно сильны на нашем рынке позиции итальянских производителей обжаренного кофе — Kimbo, Ionia, Julius Meinl, illy, Lavazza. Зеленые кофейные зерна импортируют компании «Галка», «Віденська кава», «Укркава», Днепропетровский комбинат пищевых концентратов, «Арда-Трейдинг». Часть зерен они продают более мелким отечественным обжарщикам, часть обжаривают сами.

Никакой монополии

Вообще же украинский кофейный рынок не структурирован. На нём присутствует множество мелких игроков, которые занимаются обжаркой кофе. Кстати, это общемировая особенность. В Италии около двух тысяч компаний-обжарщиков кофейных зерен и только пять-шесть из них — крупные. Большие игроки работают на массовый рынок, срок хранения их продукции составляет несколько месяцев. А мелкие обжарщики предпочитают иметь дело с премиальными кофейными смесями, рассчитанными на настоящих ценителей. Они обжаривают небольшие партии под заказ, чтобы кофе не терял своих качеств. В основном такие компании работают с сегментом гостиницы-рестораны-кафе (HoReCa). При этом зачастую у небольших украинских компаний кофейные смеси высокого качества стоят дешевле, чем у крупных игроков (от 120 грн/кг против 200–260 грн/кг).

Что касается мировых цен на кофе, то они постоянно меняются — из-за погодных условий, влияющих на урожай, социально-экономических потрясений в странах-производителях, курсов национальных валют, спекуляций на стоимости кофейного сырья на международных биржах. К примеру, два года назад из-за неурожая цена на сорт «Арабика» (в мировом потреблении на него приходится 55–58%, выращивают в основном в Бразилии, Колумбии, Индии) подскочила почти вдвое, достигнув 2800 долл./т. Однако в 2012-м цены вернулись на прежний уровень, поскольку кофейные компании стали активно закупать более дешевую «Робусту» (растет в экваториальной Африке).

«Нельзя забывать о том, что стоимость кофе на мировых рынках корректируется растущим спросом на высококачественный продукт в развивающихся странах: Индии, Китае, Бразилии, Индонезии. Сейчас ситуация на мировом рынке кофе относительно стабильна. Однако большинство экспертов уверены, что в среднесрочной перспективе цены пойдут вверх: по сообщению Международной кофейной организации (ICO), запасы зерен достигли 50-летнего минимума», — отмечает Антонина Журавлева.

Кафе — двигатель кофе

Казалось бы, в крупных украинских городах кофейни и фастфуды повсюду. Однако по оценке экспертов, этот сегмент заполнен лишь на 60%. Так, в конце прошлого года на него (через франчайзинг) вышла международная сеть быстрого питания Kentucky Fried Chicken (KFC). Участники рынка также не исключают возможность прихода в нашу страну мирового гиганта Starbucks.

И им есть смысл сюда заходить: кофейни являются одним из самых прибыльных бизнесов в мире. Рентабельность чашки кофе может достигать 1500%! Посчитаем. Килограмм зерен на плантации в среднем стоит 0,90 евро, тогда как средняя мировая цена чашки (на нее расходуется примерно 7–7,5 грамма кофе) составляет два евро. В Украине затраты на открытие кофейни в зависимости от количества мест составляют от 20 тыс. до 80 тыс. евро, срок окупаемости инвестиций составляет всего шесть-восемь месяцев. Даже в кризис сегмент кофеен, в отличие от ресторанов, почти не пострадал, более того, у нас продолжают открываться новые заведения небольшого и среднего формата. При этом кофе не становится дешевле: в ресторанах быстрого обслуживания чашка кофе стоит около 8–10 гривен, в кофейне — 10–15 гривен, в ресторане — от 20 гривен. При открытии кофейни следует помнить, что ее основная целевая аудитория — интеллигентные люди. Поэтому в таком заведении необходимы скатерти, живые цветы, фарфоровая посуда.

По прогнозам компании Kraft Foods Ukraine, в нынешнем сезоне объемы продаж кофе увеличатся на полтора процента в натуральном выражении и на 15,5% в денежном эквиваленте. И это не бравада — расти действительно есть куда: в Украине пьют гораздо меньше молотого кофе, чем в европейских странах. Так, если европеец в среднем в день выпивает три чашки, то украинец — одну. Больше всего кофе пьют в странах с развитой экономикой — Швеции, Норвегии, Финляндии, Швейцарии. Дело в том, что это скорее социокультурный продукт, к тому же помогающий проснуться жителям стран с суровым климатом.

Как он растет

Саженцы кофейного дерева не плодоносят первые пять лет, при этом за деревцами надо ухаживать. Кофе может расти только в районах, близких к экватору: если температура воздуха хоть раз упадет ниже восьми градусов по Цельсию, деревья погибнут.

Выращивание и сбор сырья — преимущественно ручной труд. Кофейных комбайнов не существует. Кроме того, плантации кофе расположены на высоте от 700 до 3200 метров над уровнем моря, куда техника зачастую не может добраться.

Органолептические свойства зерен зависят от высоты произрастания, состава почвы и микроклимата плантаций. Поэтому даже на соседних участках кофейные зерна могут заметно отличаться. Чем выше над уровнем моря расположена плантация, тем меньше в зернах кофеина, больше ароматических соединений, выше сортность и, соответственно, стоимость. Самым дорогим сортом считается «Арабика» — он растет на высоте 1000–2500 метров и дает урожай раз в год. Очень чувствителен к холодам и болезням. Сорт «Робуста» растет ниже (700–1000 метров) и плодоносит два-три раза в год.

Важный момент — обжарка кофе, во время которой зерно избавляется от влаги и сбрасывает шелуху. Главная задача обжарщика — сделать так, чтобы полисахариды карамелизовались, а не превратились в горькую золу. Зерно должно быть прожарено равномерно от поверхности к центру, иначе напиток будет горчить и отдавать хлебом.

КОММЕНТАРИЙ

Светлана Рябова

Аромат теряем

Первое место работы у меня ассоциируется с ароматом кофе — будучи студенткой первого курса, я подрабатывала официанткой в кафе, расположенном недалеко от харьковской мэрии. Кафе было маленьким, находилось в подвале, с улицы и не заметишь. Но посетителей хватало утром и вечером, в будни и выходные. Публика самая разная — от чиновников и бизнесменов до инженеров и студентов. Всех объединяло одно: они были заядлыми кофеманами.

Каждое утро у сотрудников кафе начиналось с установленного ритуала: мы готовили кофе. Зерна мололи в специальной мельнице, напиток варили на раскаленном песке в особых турках, привезенных хозяйкой откуда-то из Азии. Маленькое помещение быстро наполнялось чуть горьковатым густым ароматом.

Чашка кофе любителю этого напитка обходилась в пять гривен — совсем немало по тем временам. Жетончик в метро, например, стоил 30 копеек, а 250-граммовую пачку кофе в зернах в магазине напротив продавали за 4,50. Ее хватало на приготовление примерно 30 чашек. За смену уходило две-три пачки.

Конечно, кафе зарабатывало не только на кофе. Кухня и спиртное тоже вносили свою лепту, однако фишкой заведения был именно ароматный напиток. Я до сих пор уверена: тогда это был самый правильный кофе в городе. Никто никогда не просил к нему молока или что еще хуже — сливок.

В том кафе я проработала до зимней сессии, а потом уехала к родителям.

Через два года я заглянула на первое место работы. От былого уюта кафе не осталось и следа. Заведение превратилось в одну из обычных забегаловок. Меню и цены почти не изменились, но горьковатый аромат восточного напитка выветрился напрочь. В ассортименте появился растворимый кофе, а молотый варили в алюминиевой турке на обычной плите. Чудо-мельницу, волшебные джезвы, специальную печку с песком забрали прежние хозяева — они уехали к сыновьям в Россию. И кафе опустело.

Сейчас в каждом городе Украины есть кофейни. Их много, на любой вкус и кошелек. Доходность таких заведений — под тысячу процентов, если клиентов пруд пруди. Но кто теперь варит кофе в турках на песке? В большинстве заведений этот процесс поручают современным кофеваркам. Наверное, именно поэтому у меня нет любимой кофейни в Киеве, так же как и в Харькове. Но количество заведений растет — ведь это очень доходный бизнес. Приходят крупные сети с разрекламированным именем, открываются небольшие атмосферные заведения. В некоторых есть даже маленькие музеи, а из приготовления кофе могут сделать настоящее шоу: подать его горящим, нарисовать пенкой портрет клиента, смешать напиток с какими-то добавками так, что он в стакане расслоится на несколько разноцветных частей. Внешне всё чрезвычайно интересно. Но очень редко вкусно.

Не так давно на улицах крупных украинских городов начали работать так называемые мобильные кофейни на колесах. Просто, доступно, удобно. Например, в выходные на Оболонской набережной Киева работали три-четыре кофейные «передвижки». И это зимой, в непогоду (летом таких машин в полтора раза больше). Стояли они примерно в 150 метрах друг от друга. Продавцы не ссорились, не демпинговали: клиентов хватало всем. Выручка одной такой машины в день составляла около полутора тысяч гривен. При старании вложения в такую кофейню на колесах окупались за год (это если приобретать и автомобиль, и оборудование). В общем, хороший и надежный мелкий бизнес.

Между тем его заприметили столичные чиновники. И прошлым летом пообещали такие кофейни запретить — якобы они небезопасны. Потом бдительность и активность сотрудников городской администрации вдруг утихла. А недавно один из владельцев мобильной кофейни, у которого я часто покупаю кофе, со мной попрощался: сказал, что покидает Оболонскую набережную. Нет, жители Оболони не сменили вкусы. Просто старожилов — продавцов кофе — начали теснить новые мобильные кофейни. Говорят, этим бизнесом заинтересовался какой-то влиятельный чиновник киевской мэрии. Аналогичная зачистка происходит и на Подоле. Новички приезжают на одинаковых машинах, продают кофе в одинаковых стаканах и пытаются выглядеть как солидная сеть. Правда, их объединяет еще одно — плохой кофе. Они экономят на оборудовании и сырье. А в кофейном бизнесе это чревато неудачей, ведь скверный кофе клиент распознает сразу.

Автор: Ирина Чухлеб

Владимир Путин встретился с руководством и сотрудниками Министерства иностранных дел Российской Федерации. Встреча приурочена ко Дню дипломатического работника, который отмечается в России ежегодно 10 февраля.

В ходе встречи глава государства вручил ряду дипломатов государственные награды.* * *

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые коллеги!

Я прежде всего хочу поздравить вас, собравшихся сегодня здесь, в этом зале, и всех дипломатов страны с профессиональным праздником – Днём дипломатического работника.

Сегодня на нашу встречу приглашены сотрудники Министерства иностранных дел, получившие новые назначения, государственные награды и высшие дипломатические ранги. Речь идёт не только о том, что отмечены ваши личные заслуги, но и о признании высокого уровня работы всего внешнеполитического ведомства.

Российские дипломаты всегда отличались профессионализмом, преданностью своему делу, глубоким пониманием национальных интересов. Вы сохраняете и развиваете эти традиции, ответственно и компетентно выполняете свои нелёгкие обязанности.

Приоритеты дипломатической работы определены в Указе Президента Российской Федерации «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации». Многие вопросы, связанные с деятельностью дипслужбы, были подробно обсуждены на совещании российских послов летом прошлого года.

В общем виде цели, задачи и пути реализации стратегической линии нашей страны в мировых делах отражены в проекте обновлённой концепции внешней политики Российской Федерации, который представлен в Администрацию Президента России.

Все мы хорошо понимаем, что международная деятельность должна быть направлена прежде всего на создание благоприятных условий для поступательного внутреннего развития нашей страны. Дальнейший социально-экономический рост и повышение качества жизни граждан – всё это невозможно без многопланового и эффективного сотрудничества с другими государствами. Сотрудничества на основе равноправия, взаимной выгоды и обоюдного доверия.

Мы должны и далее настойчиво и последовательно проводить линию на укрепление стабильности и предсказуемости в международных отношениях, на формирование общей и неделимой системы безопасности.

Необходимо продолжать активную работу в целях мирного урегулирования конфликтов. Их число, как мы с вами знаем, к сожалению, не уменьшается, а только растёт, и они негативно влияют на обстановку в глобальном масштабе. Важно добиваться строгого соблюдения принципа верховенства международного права и обеспечения не на словах, а на деле ведущей центральной роли Организации Объединённых Наций.

Продвижение этих принципиальных подходов в ближайшие годы, несомненно, будет увязано с серией российских председательств в крупнейших международных форумах. Как вы знаете, это в наших общих планах.

Опираясь на успешный опыт, полученный в ходе подготовки и проведения саммита АТЭС во Владивостоке, нужно столь же ответственно подойти к организации у нас мероприятий «Группы двадцати», а затем и «большой восьмёрки», объединения БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества.

На МИД ложится серьёзная нагрузка по содержательному наполнению российских председательств. И в этом должна реально проявиться определённая Указом Президента Российской Федерации координирующая роль вашего Министерства.

Хотел бы обратить особое внимание, что в условиях турбулентности, динамично развивающейся обстановки в мире внешнеполитическая служба призвана не просто действовать оперативно, а работать на опережение. Именно такие требования предъявляются сейчас к МИДу и всем другим ведомствам, работающим на внешнеполитическом и внешнеэкономическом направлениях.

Очевидно, что время классической дипломатии если и не совсем ушло в прошлое, то претерпело существенные изменения. Вам и вашим коллегам теперь приходится заниматься экономикой, развитием деловых связей, сопровождением различных экономических проектов и открытием новых перспективных рынков.

К этому следует добавить вопросы энергетической и продовольственной безопасности, проблематику, связанную с изменением глобального климата, сотрудничества в области науки и технологий, а также культурные и гуманитарные связи, взаимодействие с гражданским обществом во всех его измерениях, поддержку соотечественников, российских граждан, попавших в сложную жизненную ситуацию за границей.Приоритетное значение приобретает и грамотное использование механизмов «мягкой силы»: укрепление позиций русского языка, активное продвижение положительного имиджа России за рубежом, умение органично встроиться в глобальные информационные потоки.

Всё это и многое другое входит в круг задач, которые приходится решать дипломату в повседневной работе. Причём планка профессиональной деятельности и личных качеств, к которой должны стремиться сотрудники МИДа, постоянно поднимается.

Предъявляемые требования, разумеется, предполагают дальнейшее повышение престижа дипломатической службы, улучшение условий работы и жизни дипломатов. Руководство страны будет и в дальнейшем уделять этому самое пристальное внимание.

В завершение, уважаемые коллеги, хотел бы ещё раз сердечно поздравить вас с праздником, пожелать вам успехов. И позвольте мне выполнить приятную обязанность, вручить вам государственные награды.

<…>