Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Советник президента Ирана Акбар Торкан заявил, что Иран передал управление некоторыми проектами в торговом порту Чабахар Индии.

Афганистан, Иран и Индия подписали соглашение о совместном использовании порта Чабахар

Он отметил, что соответствующее соглашение было подписано в ходе визита министра по делам судоходства Индии в Тегеран.

Торкан также рассказал, что Тегеран, Кабул и Нью-Дели договорились о транспортировке индийских грузовых судов в Чабахар, но этот процесс еще не был запущен.

Советник президента ИРИ напомнил, что порт имеет возможность погрузки и разгрузки 85 тысяч тонн грузов. Он также добавил, что порт оснащен 6 причалами и в ближайшем будущем число причалов увеличится до 22.

Торкан подчеркнул, что развитие порта является одной из приоритетных задач иранского правительства, сообщают иранские средства массовой информации.

Напомним, что в мае прошлого года Афганистан, Иран и Индия подписали соглашение о совместном использовании порта Чабахар.

Старое вино в новые мехи

Какой будет доктрина президента Хиллари Клинтон

Максим Сучков – кандидат политических наук, эксперт Российского совета по международным делам, доцент кафедры международных отношений, политологии и мировой экономики Пятигорского государственного университета, приглашенный исследователь Нью-Йоркского (2015) и Джорджтаунского (2010–2011) университетов.

Резюме: Последней по порядку, но, возможно, первой по значимости является общая обеспокоенность будущих членов администрации Клинтон тем, что внешнеполитические элиты Соединенных Штатов утратили стратегическое видение.

В ходе президентской кампании Хиллари Клинтон не упускает возможности напомнить избирателям, что разбирается в международных отношениях и внешней политике гораздо лучше, чем ее оппонент из стана республиканцев Дональд Трамп. Действительно, за Клинтон – больший опыт в этой сфере, укомплектованная команда профессиональных дипломатов и политологов и, главное, стремление продолжать движение в сформированном десятилетиями фарватере двухпартийного «внешнеполитического консенсуса». В этой связи особенно важно понимать, какой будет стратегия США в случае избрания первой в истории страны женщины-президента и насколько вероятный курс отвечает реалиям быстро меняющегося мира.

В американском предвыборном дискурсе сложилось убеждение, что Дональд Трамп в качестве потенциального президента выгоден исключительно Москве. Такое мнение основано на незамысловатой логике: если предложения эпатажного миллиардера противоречат национальным интересам, как их понимает истеблишмент в Вашингтоне (а в этом, за редким исключением, не сомневаются ни элиты, ни СМИ, ни экспертное сообщество), они могут служить только противникам Америки, прежде всего России. Именно Москва рассматривается как «главный бенефициар» президентства Трампа. Весьма кстати в этой связи пришлись и спекуляции о связях его советников и самого бизнесмена с «околокремлевскими инсайдерами», благожелательные заявления Трампа и российского президента в отношении друг друга и, наконец, взлом почтовой рассылки Национального совета Демократической партии, который сразу поспешили приписать «российским хакерам». В одних случаях все это призвано усилить нарратив о Трампе как о «кандидате Кремля», в других – отвлечь избирателя от скандалов и внутрипартийной оппозиции Клинтон в стане демократов.

С чем действительно сложно спорить, так это с тем, что у Хиллари Клинтон и ее команды гораздо больший опыт в управлении внешней политикой, лучшее понимание «химии» международных отношений и наличие видения роли, которую Соединенные Штаты должны играть в современном мире. Но при более внимательном рассмотрении окажется, что опыт далеко не всегда был удачным, понимание – весьма специфическое, а видение – достаточно ригидное для подвижной и турбулентной динамики международной системы. Однако если исходить из того, что шансы Клинтон на победу высоки, России и остальному миру придется иметь дело с проекцией подобного видения во внешнеполитическом курсе США на протяжении как минимум четырех лет.

«Исключительность» как заявка на право обладания

Детальной разработкой собственной внешнеполитической программы Клинтон занималась еще с середины 2000-х гг., готовясь подойти к партийным праймериз максимально подготовленной. За это время мир претерпел серьезные изменения, немалой части которых способствовала сама же Клинтон, будучи госсекретарем США. Немногочисленные открытые брифинги советников Хиллари Клинтон по внешнеполитическим вопросам и беседы с отдельными членами ее будущей команды не оставляют сомнений: в штабе кандидата демократов уверены, что способны адекватно рефлексировать на тему новых и старых вызовов Америке, верно определять приоритеты. Это отражается в системе внешнеполитических целей, выстраиваемой под будущую администрацию, и в разработке инструментария по их достижению.

Исходным посылом внешнеполитической программы Клинтон является признание – американские граждане в целом разочарованы собственной страной. Этому, по мнению демократической команды, способствовало пять основных факторов: две затяжные и непростые во многих отношениях войны в Афганистане и Ираке; болезненный финансовый кризис, перманентная угроза терроризма, которая «держит Америку в напряжении»; вызовы «увядающих» и «поднимающихся» держав; и, наконец, политическая дисфункция всей системы власти и межпартийных отношений в самом Вашингтоне.

Вместе с тем для бывшего госсекретаря это не является демотиватором к продолжению более наступательного курса. Ее главный консультант по внешней политике и наиболее вероятный претендент на пост помощника по национальной безопасности Джейк Салливан обозначил общее настроение в команде Клинтон: «Хоть эти кризисы и ослабили веру граждан в наши способности и наши возможности, мы должны быть сильными и уверенными. Несмотря на все наши недостатки, на все раны, которые мы сами себе нанесли, только мы сможем привести мир к большему успеху и процветанию».

Даже со скидкой на предвыборный пафос несложно заметить, что, подобно Обаме, Клинтон полностью разделяет идею американской «исключительности», которую готова продвигать и отстаивать с еще большей настойчивостью. Более того, в ее случае это – реальный идеологический фундамент директив, которыми она намерена руководствоваться. Ранее Хиллари Клинтон сама высказывала схожую мысль: «Американская исключительность оправдана потому, что только у нас есть исключительные способности выстроить будущее для себя и других».

Команда Клинтон предлагает «проект за новую американскую политику» – терминология, созвучная языку «неоконов». Напомним, что идеологема «проекта за новый американский век», призванная «продвигать американское лидерство», получила распространение в период президентской легислатуры Джорджа Буша-младшего, в то время как одноименный мозговой центр стал, по сути, главным генератором неоконсервативных идей для его администрации. За год до закрытия этого центра в 2008 г. был создан аналогичный институт с ярко выраженной продемократической ориентацией – «Центр за новую американскую безопасность», ставший кузницей кадров для команды Клинтон и разработчиком основных идей ее внешнеполитической программы.

В основе концепции – двухуровневый императив. С одной стороны, американской внешней политике следует стремиться к обновлению мирового порядка, учитывая его новые реалии. С другой – мировой порядок должен гарантированно защищать собственно американские ценности и установки. В такой диалектике стратеги Клинтон усматривают как вызовы, так и возможности: «Если позволить всему идти своим путем, события вскоре сами начнут определять наше поведение, в то время как все должно быть наоборот».

Штаб внешнеполитических советников Клинтон выделяет два основных типа угроз, с которыми, по его мнению, столкнулась Америка. К первой группе относятся геополитические вызовы «увядающей» (declining) России и «поднимающегося» (rising) Китая. Вторая группа обозначается более расплывчатым термином – «стратегический терроризм» (strategic terrorism). Под этим понимают широкий круг акторов: от ставших уже конвенциональными террористических организаций радикально-религиозной направленности до кибертерроризма, способного парализовать работу правительственных институтов и влиять на внутриполитический процесс в отдельных странах.

Поскольку противостояние обозначенным вызовам прогнозируется как процесс, рассчитанный на 10–15 лет, само президентство Клинтон видится критическим этапом для того, чтобы создать предпосылки укрепления американского доминирования в мире XXI века. Если Обама был озабочен формированием благоприятного политического наследия своего президентства, личные амбиции Клинтон не ограничиваются намерением продолжать его инициативы или стремлением успешно реализовать ряд собственных точечных проектов. Важно запомниться как «президент-строитель», заложивший фундамент для обновленной системы международных отношений при безусловном лидерстве Соединенных Штатов.

«Политика позитивных действий»

Для описания будущей внешнеполитической стратегии США советники Клинтон вводят термин «политика позитивных действий» (affirmative action foreign policy), по аналогии с практикой предоставления преимущественных прав различным – чаще всего ранее притесняемым – расовым, этническим и социальным группам с целью создания статистического равенства в государственных и социальных институтах. Во внешнеполитическом срезе это предполагает пересмотр отношений с одними субъектами мировой политики и большее «вовлечение» других.

Проведение в жизнь «политики позитивных действий» потребует реализации трех групп установок. Согласно уже укоренившейся традиции их доктринального оформления, они выстраиваются по маркетинговым лекалам трех «R»: укрепление (reinforce); перебалансировка (rebalance); видоизменение (reshape).

«Укрепление» как предпосылка для осуществления двух других инициатив предполагает работу по четырем основным направлениям. Во-первых, Клинтон считает необходимым укрепить основы американской мощи и престижа, которые, по ее мнению, изрядно девальвировались за последние годы. Примечательно, что аналогичный тезис был центральным пунктом в критике, которая звучала в адрес Джорджа Буша-младшего и Республиканской партии во время президентской кампании 2008 г. от сенатора Барака Обамы. Главный инструмент для Клинтон – создание условий для динамичного роста экономики, прежде всего посредством масштабного инвестирования в три сферы – инфраструктуру, образование и инновации.

Укрепление политической системы – второй значимый элемент этого процесса. Основным средством и одновременно необходимым условием для решения задачи является примирение двух партий. Это должно не только стать прологом к консолидации всего американского общества, но и положить конец ситуациям, когда межпартийный разрыв приводит к саботажу законодателями внешнеполитических акций администрации действующего президента. Более того, в идеале Клинтон хотелось бы видеть «единую интеллектуальную приверженность» поиску наиболее эффективных решений в сфере обеспечения национальной безопасности.

Третий пункт программы – укрепление основ американских ценностей, которые, по мнению Клинтон, как и престиж страны, на протяжении многих лет «подвергались коррозии»: «Молодые люди по всему миру видят в Америке главный моральный ориентир, но их разочаровывают наши тюрьмы Абу-Грейб и Гуантанамо. Вместе с тем они мало знают о том, как много США сделали для демократии по всему миру в годы холодной войны». В качестве основного инструмента корректировки ситуации предполагается еще больше подчеркивать роль, которую Соединенные Штаты сыграли в борьбе за права женщин, ЛГБТ-сообществ и распространение интернет-свобод. Таким образом, известное стремление Клинтон к активному продвижению этих тем органично встраивается в общую систему внешнеполитического целеполагания.

Наконец, финальным пунктом программы является укрепление ведомых Соединенными Штатами альянсов. Основной акцент направлен на работу с европейцами, которые, по мнению демократов, в настоящий момент столкнулись с тремя ключевыми вызовами: последствиями «Брексита», кризисом с беженцами и – шире – массовой миграцией, а также «агрессивной Россией». Сторонники Клинтон и сама бывшая госсекретарь избегают критических рефлексий на тему упадка Европейского союза, внутренней хрупкости и глубоких проблем его институтов как предпосылок для двух первых вызовов, предпочитая фокусироваться на третьем. Как результат, предлагаемые рецепты для будущей администрации не содержат новых ингредиентов: консолидация трансатлантического партнерства, прежде всего через укрепление связей с Великобританией и союзниками в Восточной Европе. При этом американцы убеждены, что безопасность европейских союзников – «ключ к успеху и безопасности у нас дома».

«Перебалансировка» и «видоизменение» как способ трансформации стратегии

Параллельно с курсом на укрепление политической ресурсной базы Америки команда Клинтон считает необходимой серьезную работу по переустройству окружающего мира. В последние годы баланс сил в некоторых стратегически значимых регионах складывался не в пользу Соединенных Штатов. Уже сейчас это ограничивает возможности для всестороннего американского присутствия, а в перспективе и вовсе может лишить США стратегических преимуществ. Таким образом, возникает «запрос» на «перебалансировку» как минимум в двух частях мира.

Во-первых, это Азиатско-Тихоокеанской регион, где растет геополитическое влияние Пекина, его готовность следовать более наступательной линии поведения, не исключающей силовых моделей. Хотя конкретных планов по сдерживанию Китая пока немного, желаемая генеральная линия обозначена – избегать лобового столкновения.

Американцы намерены использовать преимущественно две тактики. Первая – дальнейшее создание в регионе возможностей для американского капитала и наращивание регионального авторитета через замыкание точек экономического роста на собственных проектах и инициативах. Вторая – укрепление Транстихоокеанского партнерства через опору на региональных союзников: Японию, Южную Корею, Австралию, Филиппины и Таиланд. Разговоры о формировании «Тихоокеанской НАТО» в американских экспертных кругах ходят давно, но администрация Клинтон будет как минимум стремиться сделать серьезное движение в сторону практического воплощения этой идеи.

Вторая масштабная «перебалансировка» должна коснуться Ближнего Востока. Американцы понимают опасность «радикальной идеологии», охватившей регион, долгосрочные последствия крушения государственных институтов и самой государственности на Ближнем Востоке, а также угрозы «войн по доверенности». Вместе с тем, по собственному признанию советников Клинтон, пока отсутствует четкий план необходимых шагов. В качестве рабочего варианта предлагается давно обсуждаемая идея формирования новой системы региональной безопасности.

Действительно, существующая система не обеспечивает стабильность, не справляется с предотвращением кризисов и неэффективна даже как переговорная площадка. Она ограничена по степени участия региональных держав и строится, по сути, вокруг монархий Персидского залива. В связи с этим всестороннее вовлечение Ирана поможет, как полагают сторонники этой идеи, снизить градус его противостояния с арабскими странами, сделать Тегеран «более ответственным», эффективнее находить ответы на актуальные вопросы безопасности. Особенно это касается решений, которые могут угрожать интересам США. Вашингтон не рассматривает Иран как альтернативу державам Залива. Напротив, «сопряжение» призвано упрочить уверенность аравийских партнеров в приверженности Америки гарантиям их безопасности. Насколько сами участники потенциального проекта готовы совместно выстраивать региональную безопасность – вопрос открытый. Однако «перебалансировка» – не самоцель. Она нужна, чтобы подготовить почву для дальнейшего более глубокого, эффективного, но вместе с тем точечного вовлечения в регион Соединенных Штатов.

План пока выглядит утопическим. Сильных и целостных государств на Ближнем Востоке остались единицы, а сам регион вступил в период длительной турбулентности. В таких условиях долгосрочная стратегия вообще едва ли возможна, а бесконечное число импровизаций трудно выстроить в последовательную «перебалансировку».

«Перебалансировки», по мнению штаба Клинтон, требуют и собственные возможности кризисного реагирования США. Эта тема рассматривается в контексте отставания Америки от «новых способов проявления внешнеполитической активности» государственными и негосударственными игроками: быстрота принятия решений и скорость их практического воплощения, использование «асимметричных средств» достижения целей. Демократов особенно заботят способы противодействия «пропаганде иностранных государств», коррупции как «инструменту влияния на соседние государства» и кибератакам. Данные вызовы не столько привязываются к конкретным странам, сколько служат контекстуальным оформлением видения изменяющейся природы международных угроз, которое существует у Клинтон.

Наконец, третьей приоритетной целью является «видоизменение». В отличие от двух других установок эта наименее четко сформулирована, а ее организационные задачи наиболее размыты. Однако все они подчинены общей директиве – первыми устанавливать правила. Это в равной степени относится к защите окружающей среды и политики в области изменений климата, регулированию киберпространства, вопросам ядерного нераспространения и принципам международной торговли. Для президентства Клинтон именно способность задавать тон, формировать тренд, писать директивы – фундаментальная задача внешней политики, которая будет определять жизнеспособность Америки в этом веке.

«Крокодилы» возле лодки

Реализации этого складного в теории плана может помешать ряд деструктивных сил. Между собой советники Клинтон называют их «крокодилами, способными перевернуть лодку и сожрать пассажиров».

Тот факт, что первой в списке этих «крокодилов» стоит Россия, символичен. Он отражает место, которое Россия занимает в картине мира Клинтон – главный «спойлер», разрушитель всего хорошего. Это видение мало отличается от того, которое в свое время изложил Обама и которое до сих пор при каждом удобном случае смакуют в российских СМИ. Однако для Клинтон главную опасность представляет именно «слабость» России. «Легко отмахнуться от страны с одномерной экономикой и сокращающимся населением. Но “увядающие” державы могут быть не менее опасны, чем “восходящие”. Поэтому нельзя недооценивать то, что, скорее всего, станет долгосрочным вызовом от обиженной (aggrieved), агрессивной и чувствующей себя неуверенной и незащищенной России», – сказал один из главных советников Клинтон по России. Если Россия не будет встраиваться в политику позитивных действий (в чем в штабе Клинтон почти не сомневаются), давление на нее посредством ограничения доступа к мировому капиталу, формирования соответствующего международного информационного фона и санкционной политики – в том числе через европейских союзников – должно быть продолжено. Это не означает, что приход Клинтон автоматически приведет к обострению конфронтации. Она неоднократно демонстрировала умение договариваться с бывшими врагами, если видела возможность прагматичного сотрудничества, которую могла использовать с выгодой для себя. Однако это очень узкое окно возможности. Чтобы им воспользоваться, необходима серьезная обоюдная политическая воля, а прагматика должна казаться американцам достаточно убедительной в деле достижения вышеизложенных целей и задач.

Отсутствие в этой системе Китая является, скорее, показателем «стратегического лукавства» разработчиков доктрины Клинтон. Сами они в частных беседах признают, что на закрытых мозговых штурмах китайская тема зачастую занимает до девяноста процентов времени. Хотя на России, по их признанию, и замыкается большее число сюжетов безопасности – от Европы, проблем разоружения и отношений с НАТО до борьбы с ИГИЛ (запрещено в России. – Ред.) и сотрудничества в Центральной Азии, – именно Китай видится главным соперником на глобальной арене, в то время как Россия – помехой.

Так или иначе, вторым «крокодилом» будущей администрации Клинтон представляется финансовый кризис и общая экономическая неопределенность. Американцев беспокоит низкая предсказуемость того, в какой сфере может произойти следующий кризис и как именно он отразится на состоянии рынка, мировых финансовых институтах и собственно на американской экономике. К тому же они признают, что инструментарий преодоления кризисов исчерпался в последние годы, а отдельные его элементы оказались не настолько эффективными, как предполагалось.

Третья деструктивная сила, способная неожиданным образом изменить направление развития и характер внешней политики США, – международный терроризм. За последние годы террористические сети разрослись по всему миру, изменив географию угроз, способы вербовки сторонников и характер террористических актов. Ближайшие союзники Соединенных Штатов теперь непосредственно в зоне риска, да и для самой Америки «доморощенные террористы» остаются проблемой.

Наконец, последней по порядку, но, возможно, первой по значимости является общая обеспокоенность будущих членов администрации Клинтон тем, что внешнеполитические элиты США утратили стратегическое видение. По словам одного из близких соратников кандидата, вместо «толпы детей, бегущих за брошенным мячом» (аллегория зацикленности современных политиков и экспертов на новостных сенсациях), необходимо создавать «ориентированные на стратегические миссии команды профессионалов... Следить за тем, что происходит в мире, важно, но нельзя отрывать взгляда и от долгосрочности того, какую страну и какой мир мы хотим создать».

«Застегнуться как следует»

Для достижения заявленных целей у Хиллари Клинтон, кажется, есть почти всё. В ее распоряжении – обширный кадровый резерв советников и практиков, а Соединенные Штаты – по-прежнему мощная инновационная экономика и крупнейшая военная держава с наилучшими политическими возможностями формирования постоянных и ситуативных альянсов. Американцы могут рассчитывать и на демографический ресурс – его правильная организация, в том числе через изменение миграционного законодательства, также является одним из внутренних приоритетов штаба Клинтон.

В инаугурационной речи 20 января 1993 г. 42-й президент США Билл Клинтон заявил: «Наша страна столкнулась с вызовом формирования абсолютно новой внешней политики в фундаментально изменившемся мире. С вызовом, равным, пожалуй, тому, что был брошен нам в конце сороковых». Можно спорить, насколько текущий этап мировой политики сопоставим по значимости с вызовами начала 1990-х гг., однако то, что сама Клинтон воспринимает свою миссию как минимум равной той, что возлагали на ее супруга, сомнений не вызывает. Клинтон убеждена, что хорошо усвоила уроки, которые ее предшественникам пришлось познать на горьком опыте собственных ошибок. Она готовится выстраивать свое президентство – от организационного до операционного уровней – на качественно иной основе, по крайней мере ей так кажется.

Заявляемые Клинтон идеи не новы, а на концептуальном уровне весьма уязвимы для критики. В частности, «политика позитивных действий» не лишена изъянов и во внутриполитической практике – расовые предрассудки, неравные возможности, разрыв в доходах между белым и цветным населением сохраняются, хоть и не в тех масштабах, о которых часто говорят в России. Однако едва ли приходится надеяться на то, что скроенная по этим принципам внешняя политика будет в состоянии полноценно вовлечь «обездоленные» группы и государства в новый мир при американском лидерстве. К тому же, учитывая характер самих предложений, не совсем ясно, в какой степени американцы готовы к такому «вовлечению». Поступаться своими интересами ради интересов других они, очевидно, не собираются вне зависимости от того, кто окажется в Белом доме.

Внешняя политика Хиллари Клинтон, скорее всего, будет выстраиваться как «комбинация лучших практик» в политике трех президентов, правивших страной после окончания холодной войны. От Билла Клинтона в разных формах унаследуют три доктринальных столпа президентства: продвижение демократии, содействие экономическому процветанию и укрепление безопасности. От Джорджа Буша-младшего – ориентацию на военную силу и склонность к интервенционизму. От Обамы – продолжение намеченных им магистральных направлений, прежде всего во внутренней политике. Но и во внешней большинство стратегических инициатив сохранятся и станут развиваться: контроль над ключевыми мировыми транспортно-логистическими коммуникациями, «ядерная сделка» с Ираном, Трансатлантическое инвестиционное партнерство (ТТИП) и Транстихоокеанское партнерство (соратники Клинтон признают, что нынешние критические заявления о нем делаются исключительно в электоральных целях и не отражают истинного отношения Хиллари к этому проекту).

На протяжении более тридцати лет карьеры и публичной жизни Клинтон допустила немало просчетов. Гёте как-то сказал: «Кто неправильно застегнул первую пуговицу, уже не застегнется как следует». Справедлива ли эта максима в политике или Клинтон, сменив наряд, удастся «не запутаться в пуговицах», можно будет говорить по окончании ее – пока еще потенциального – президентства. В противном случае международные отношения ожидает еще больший беспорядок.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 сентября 2016 > № 1892027 Максим Сучков

Укрепить силу Америки

Как видит мир республиканский кандидат в президенты

Дональд Трамп – кандидат в президенты Соединенных Штатов от Республиканской партии.

Резюме: У главнокомандующего должна быть хорошая интуиция. И это одна из самых больших проблем Обамы: в сфере национальной безопасности интуиция почти всегда его обманывает.

Среди других стран США занимают достойное положение, которое может быть вовсе утрачено, если Америка проявит репутацию слабой страны. Если мы хотим избежать оскорблений, мы должны быть способны им противостоять; если мы хотим обеспечить мир, который является самым могущественным инструментом нашего растущего процветания, пусть все знают, что мы всегда готовы к войне.
Президент Джордж Вашингтон

Если вы мертвы, ваши гражданские свободы ничего не значат. Вот почему национальная оборона – самая важная функция федерального правительства. Отцы-основатели США понимали это. Они понимали, что, если люди опасаются за свое физическое существование, они не могут наслаждаться радостями жизни. Не могут наслаждаться религиозной свободой, экономической свободой, свободой слова. Но, к сожалению, мы живем в опасном мире, который с каждым днем становится еще опаснее. Китай наращивает военную мощь и создает кибероружие, способное поставить Америку на колени. На подъеме Россия. Иран, финансирующий террористов по всему миру, приближается к созданию ядерного оружия. Пакистан разоблачен как страна, пригревшая у себя Усаму бен Ладена, а разведывательное управление Пакистана помогает группировке Хаккани, которая даже опаснее «Аль-Каиды». Афганистан погружен в хаос и остается рассадником терроризма. Сирия на грани гражданской войны, в Ливии она уже идет. И, разумеется, не стоит забывать о безумных диктаторах в Венесуэле, на Кубе и в Северной Корее.

Короче говоря, угрозы национальной безопасности Соединенных Штатов есть повсюду, и они нарастают. Если история чему-то нас учит, так прежде всего тому, что сильные страны нуждаются в сильных лидерах, имеющих четко сформулированные принципы национальной безопасности. Реальность стремительно меняется; международная обстановка способна накалиться в мгновение ока. Президент не всегда в состоянии предвидеть, где в следующий раз возникнет угроза национальной безопасности, но может и должен иметь устойчиво работающий и надежный компас, направляющий его решения. Любая внушающая доверие доктрина внешней политики Америки должна определяться по меньшей мере семью основными принципами:

Интересы Америки прежде всего. Всегда. И никаких извинений.

Максимальная огневая мощь и военная готовность.

В войну США вступают только для того, чтобы одержать победу.

Всегда сохранять верность друзьям и подозрительность в отношении врагов.

Постоянно поддерживать остроту нашего технологического «меча».

Видеть невидимое. Готовиться к отражению угроз еще до того, как они материализуются.

Уважать и поддерживать нынешних военнослужащих и ветеранов прежних времен.

К сожалению, президент Обама попрал каждый из этих базовых принципов. Большинство американцев настолько зациклены на экономических провалах Обамы, что у них нет времени присмотреться к тому, как Обама «свинтил» национальную безопасность. Но при более пристальном рассмотрении обнаруживаются некоторые весьма тревожные реалии.

У главнокомандующего должна быть хорошая интуиция. И это одна из самых больших проблем Обамы: в сфере национальной безопасности интуиция почти всегда его обманывает. В ходе президентской кампании 2008 г. он обещал, что закроет тюрьму в Гуантанамо на Кубе. Потом Обаму избрали президентом, он встретился с людьми, выросшими в мире военных и разведчиков, и был вынужден впрямую столкнуться с тем, что тюрьма в Гуантанамо служит определенной цели, о чем постоянно твердили президент Джордж Буш и вице-президент Дик Чейни.

И тут проявился глупый инстинкт Обамы, который велит относиться к террористам как к преступникам (а не как к попавшим в плен солдатам противника, каковыми они и являются) и судить их гражданским судом, а не военным трибуналом. Как известно, гражданские суды не дают обвинителям свободы, в которой те нуждаются, чтобы изолировать опасных террористов и обеспечить безопасность. Но Обама и его министр юстиции Эрик Холдер мыслили по-другому, пока реальность снова не шлепнула их по лицу. Я говорю о болезненном уроке, который получил Обама, когда гражданский суд оправдал Ахмеда Гайлани, участника взрывов американских посольств в Африке, по более чем 224 обвинениям в убийстве.

Эта ошибка напомнила проволочку, допущенную Обамой и Холдером в вопросе о том, судить или не судить зачинщика террористических ударов 11 сентября Халида Шейха Мохаммеда в Нью-Йорке. Причины, по которым Обама и Эрик Холдер хотели предоставить одному из самых главных врагов Америки трибуну для связей с общественностью и широкий доступ к СМИ в городе, где террористы нанесли удары по башням-близнецам, выходят за рамки здравого смысла. После года путаницы и международного унижения Обама и Холдер, наконец, сделали то, что изначально хотел сделать каждый американец, т.е. решили судить Халида Шейха Мухаммеда в Гуантанамо.

А потом Обаму озарило внезапное желание ограбить американских военных, сократив оборонный бюджет на 400 млрд долларов, т.е. на сумму вдвое большую, чем та, которую Роберт Гейтс, занимавший тогда пост министра обороны, назвал разумной. Но тут дело в самом Бараке Обаме. Ведь этот малый никогда не сталкивался с расходами, которые ему не по душе. Это человек, который своими непомерными тратами раздул государственный долг сильнее, чем все президенты вместе взятые за 225 лет существования США. Когда речь заходит о финансировании военных, о предоставлении им оснащения, подготовки и поддержки, в которых они нуждаются, Обама прикидывается без вести пропавшим. Как сказал бывший министр обороны Роберт Гейтс, когда услышал о решении своего президента, такой ход приведет к деградации «структуры вооруженных сил и их боеспособности».

Вообще, когда министр обороны говорит президенту, что предлагаемые им сокращения расходов подорвут боеспособность вооруженных сил, тому стоит прислушаться. Причина, по которой консерваторы поддерживают сильные и хорошо финансируемые вооруженные силы, заключается в том, что они знают: все свободы вытекают из национальной безопасности. Поэтому нам нужен новый президент. Надо проводить мощную внешнюю политику для того, чтобы противостоять угрозам и вызовам, которые бросают Америке ее соперники и враги.

«Очнитесь и вспомните»

Пока Обама, сокращая расходы, ослабляет нашу военную мощь, китайские коммунисты хохочут до упаду. Они с умом используют миллиарды долларов, которые ежегодно крадут у США, и наращивают свои военные расходы на 13% ежегодно в течение последних двадцати лет!

Конечно, поскольку китайское руководство действует исподтишка, оно сообщает существенно заниженные данные о своем оборонном бюджете и технологическом преимуществе. Китайцы следуют завету Дэн Сяопина, который сказал, что Китай должен скрывать свою мощь и ждать благоприятного момента. Например, Пекин утверждает, что его годовой военный бюджет составляет всего лишь 78,6 млрд долларов. Однако в Пентагоне считают, что на самом деле Китай ежегодно тратит на военные нужды более 150 млрд долларов. А если принять во внимание покупательную способность юаня и доллара, то реальный военный бюджет приближается к 300 млрд долларов (и является вторым по величине в мире). Эта сумма равна той, на которую Китай ежегодно обдирает США.

Китай также искусно надувает Америку, когда речь заходит о совершенствовании китайских вооружений. После того, как глава делегации Народно-освободительной армии Китая генерал Чэнь Биндэ посетил Институт национальной обороны в Америке, он заявил: «Честно говоря, я очень расстроен, поскольку думаю, чувствую и знаю, насколько несовершенно наше оружие и насколько мы еще отстаем». Только дурак может принять на веру такой вздор.

В 2011 г., всего лишь за неделю до визита в США председателя КНР Ху Цзиньтао, НОАК успешно испытала новый, малозаметный для систем ПВО средний бомбардировщик J-20, который, как считали в администрации Обамы, китайцы смогли бы разработать разве что через несколько лет. Как выразился один из экспертов, «китайцы показали неприличный жест министру обороны Роберту Гейтсу», который в то время находился у них с официальным визитом. А как поступил Обама? Не желая упустить возможность поклониться еще одному иностранному лидеру, он сделал то, что всегда делает, когда враги Америки наносят чувствительные удары. То есть ничего. Позволил Ху Цзиньтао на следующей после этих испытаний неделе запросто приехать в нашу страну, сделать из нас полных идиотов и продемонстрировать слабость. Хуже того, Обама пресмыкался перед коммунистом, от займов которого зависит финансирование провальных программ американского президента. В частной беседе Хиллари Клинтон сказала: «Как можно жестко разговаривать с вашим банкиром?»

Вот мой ответ на этот вопрос: очнитесь и вспомните, что деньги сами по себе – оружие. Ху Цзиньтао понимает это. Понимает и большинство американцев. Но только не бестолковая и бесхребетная клика Белого дома. А может быть, этим парням все равно. В любом случае, китайские коммунисты знают: накопление нашего долга позволяет им держать нас в заложниках под угрозой того, что они сбросят наш долг и взвинтят процентные ставки до небес. Вот почему Китай скупает полезные ископаемые, нефть и продовольствие в Африке, Южной Америке и на Среднем Востоке. Соедините это экономическое «оружие» с массированным наращиванием военной мощи, и станет предельно ясно, что Америке следует укреплять военную мощь, а не ослаблять ее. Скажу конкретнее: эксперты считают, что военный вызов со стороны Китая потребует от Соединенных Штатов развертывания большего числа подводных лодок, самолетов пятого поколения вроде F-22 Raptor и F-35 Lightning. США должны укрепить противолодочную и противоминную оборону, системы защиты от ракетных снарядов и крылатых ракет, усовершенствовать технологии кибервойны и разведывательные платформы и дополнить эти системы прецизионным оружием дальнего действия.

«Снимаю шляпу перед русскими»

Популярность Обамы в Америке, возможно, достигла минимума, но я знаю место, где его рейтинг достигает заоблачных высот. Это – Кремль. Российские лидеры, наверное, до сих пор не могут поверить в свою удачу. Ни разу за миллион лет российские лидеры не думали, что в Америке изберут президентом такого неэффективного, некомпетентного человека. Проводимая Обамой дипломатия в стиле «всегда пожалуйста» и бесконечные разъезды по миру американских официальных лиц, которые приносят извинения и раскланиваются перед всеми, отлично соответствуют интересам России. Владимир Путин, с моей точки зрения, очень умный и деловитый руководитель, – бывший офицер КГБ. Как только Обама перебрался в Белый дом, он начал делать уступки и приносить мощь Америки в жертву ради «улучшения отношений» с Россией.

По словам любимой Обамой The New York Times, через несколько недель после торжественной клятвы президента США он направил в Москву высокопоставленного американского чиновника. Посланец Обамы вручил Дмитрию Медведеву, который был в то время президентом, секретное послание. По данным газеты, в письме говорилось, что Обама «воздержится от развертывания новой системы противоракетной обороны в Восточной Европе, если Москва поможет в деле прекращения Ираном разработки оружия дальнего действия». Едва только Обама успел перевести свой аппарат в Белый дом, как ему уже не терпелось поскорее заняться снижением мощи Америки и подрывом позиций наших союзников.

Неудивительно, что Путин пришел в восторг. «Последнее решение президента Обамы… имеет позитивное значение, – заявил он. – Очень надеюсь на то, что за этим очень правильным и смелым решением последуют и другие».

Дальше – больше. Администрация Обамы приняла решение толкнуть друзей Америки, Польшу и Чешскую Республику, под русский «автобус» и лишить их защиты от ракетных ударов, «невзирая на отсутствие каких-либо публичных гарантий», что Москва обеспечит содействие в ликвидации ракетной программы Ирана. Опрометчивый и нелепый ход поставил в тупик многих представителей разведывательного сообщества. К единодушному хору критиков присоединились и сенаторы. «Послание Обамы будут рассматривать как капитуляцию перед русскими, у которых нет никаких реальных причин возражать против того, что творят США, – предупредил сенатор-республиканец. – И, в конце концов, окажется, что это вы дали русским такие возможности, осчастливили Иран и заставили народы Восточной Европы задаться вопросом, кто мы, американцы, такие». Как отреагировал на критику Обама? Он ответил: «Если побочным продуктом этой инициативы станет некоторое ослабление паранойи русских, и отныне они захотят более эффективно сотрудничать с нами в борьбе с угрозами вроде иранских баллистических ракет или разработки Ираном ядерного оружия, это бонус за наши усилия».

Результаты заискивания Обамы перед русскими обернулись полной катастрофой. В 2010 г. русские перехитрили Обаму, пообещав играть по правилам и не продавать Ирану системы ПВО. Сообщение об этом Белый дом приветствовал как большой успех и похвалил Медведева за то, что тот «проявил лидерские качества и заставил Иран отчитаться за свои действия, с начала и до конца». Затем, пока Обама всячески подбадривал русских, газета Los Angeles Times сообщила, что «русские дипломаты потихоньку привлекают другие страны к противодействию более жестким санкциям против Исламской Республики». Для России это было невероятной удачей: русские заставили Обаму отказаться от развертывания систем ПРО в Восточной Европе, практически не сделав никаких уступок, и продали Америке «порченый товар», втайне убеждая другие государства поддержать Иран.

Путин строит большие планы для России. Он хочет потеснить соседние страны для того, чтобы Москва могла контролировать поставки нефти во все европейские государства. Путин также объявил о создании Евразийского союза, в который вошли бы постсоветские страны и который бы господствовал в регионе. Я уважаю Путина и русских, но не могу поверить, что лидер США позволяет им так запросто себя дурачить. Я уверен, что Владимир Путин удивлен даже сильнее, чем я. Снимаю шляпу перед русскими.

«Плохие сделки – не для меня»

План Обамы заставить Россию противостоять Ирану провалился, в результате чего Америка выставила себя на посмешище. К сожалению, политика, которую США ныне проводят в отношении Ирана, не менее катастрофична.

Во-первых, Обама, энергично выступивший за свободу во время так называемой «зеленой революции» в Иране, допустил огромную и необъяснимую ошибку. Весь мир наблюдал, как иранские студенты и диссиденты вышли на улицы, требуя демократических реформ и соблюдения прав человека. Но их мирные протесты были подавлены головорезами режима. Что же сделал Обама? Промолчал, хотя это невероятно и возмутительно. Мы говорим о режиме Махмуда Ахмадинежада – человека, который заявил о желании увидеть, как «с карты мира будет стерт» Израиль, один из самых старых и верных союзников Америки. Если бы Обама в самом начале «зеленой революции» поддержал протестующих, Ахмадинежада можно было бы легко свергнуть, и сегодня Америка была бы избавлена от самой серьезной проблемы. Когда речь заходит о защите прав человека в исламском мире, Обама уходит в кусты, потому что думает, будто Америке надо извиняться перед исламскими странами, а не высказывать свою позицию откровенно. Это позор.

Однако самое сильное возмущение вызывает нежелание Обамы решительно противодействовать ядерным амбициям Ахмадинежада. Иран – член ООН, на которого наложено больше всего санкций. И все же, зная об этом, Обама продолжает придумывать незрелые «решения», которые должны якобы остановить иранскую угрозу. Например, в то время когда взрослые люди в разведывательном сообществе ломают головы над тем, как остановить Иран и не дать ему создать ядерное оружие, Барак Обама предлагает такую детскую чушь, что мне даже неловко писать об этом. Обама хотел провести линию экстренной телефонной связи между Америкой и Ираном. Решение, призванное помешать превращению Ирана в ядерную державу, сводится к установлению жалкой телефонной линии, которой американские военные могут воспользоваться для того, чтобы вежливо побеседовать с террористическим режимом.

Иран посмеялся над Обамой и полностью отверг его план. Хуже того, как только в Тегеране узнали о предложении Обамы и поняли, какой шут этот малый, иранцы ощутили прилив храбрости и стали вести себя намного жестче. По сообщениям The Wall Street Journal, «иранские военные не только отвергли предложение о линии горячей телефонной связи, но и пригрозили развернуть военно-морские силы в западном полушарии, в том числе, возможно, и в Мексиканском заливе» (курсив мой. – Д. Т. ).

И как отреагировал на это Белый дом? Обама через своего пресс-секретаря сделал такое энергичное заявление: «Мы не принимаем эти слова всерьез, поскольку они нисколько не соответствуют возможностям ВМФ Ирана». Как это обнадеживает…

Суть не в том, что ВМФ Ирана не способны разместить корабли у побережья Флориды. Просто правительство Ирана настолько мало боится американского руководства и так мало его уважает, что может безбоязненно бросать такой вызов. Иранцы знают, что президент США отсидится и ничего не предпримет, точно так же как он ничего не сделал во время «зеленой революции». Они уверены: Обама инстинктивно предрасположен к извинениям, пресмыкательству и отступлениям. Другими словами, Иран теперь чувствует себя в состоянии говорить повелительным тоном потому, что Обама принял кошмарное решение и объявил о сроке вывода американских войск из района Персидского залива. А между тем в 2011 г. Пентагон сообщил о том, что скоростные катера Корпуса стражей исламской революции и военные корабли США и союзных стран несколько раз «опасно сближались». Так держать, господин президент!

Позвольте заявить это с предельной откровенностью, поскольку я знаю, как добиться цели: ядерную программу Ирана необходимо прекратить – причем любыми средствами. Точка. Америка не может позволить иранскому радикальному режиму завладеть ядерным оружием. Лучше положить конец этому сейчас, чем потом!

В конце своего второго срока президент Джордж Буш санкционировал секретную программу «разрушения электрических и компьютерных систем» на заводе по обогащению урана в Натанзе, Иран. В результате было создано самое передовое в мире кибероружие. При технической поддержке Израиля и других союзников против иранских центрифуг применили компьютерный червь Stuxnet, который заставил центрифуги вращаться с такой скоростью, что они сами разрушились. Была уничтожена примерно пятая часть иранских центрифуг. Никто не знает точно, на сколько месяцев или лет мы отбросили назад ядерную программу Ирана. Некоторые аналитики говорят, что на полгода, другие – что на год, а то и на два.

Многие эксперты считают, что единственный способ устранить иранскую ядерную угрозу – это разбомбить иранские предприятия по обогащению урана. Очевидно, что Тегеран учитывает такую возможность. В сентябре 2011 г. Иран перевел производство самого важного ядерного топлива на «надежно защищенный подземный военный объект». Представитель Белого дома от имени Совета национальной безопасности заявил, что это прямое нарушение требований ООН и «еще одна провокация». Как всегда, Обама ничего не предпринял. Он слишком занят своим переизбранием, общением со сборщиками средств на президентскую кампанию и поездками на отдых.

Бестолковые действия Обамы в отношении Ирана просто шокируют. 18 мая 2008 г. в речи, которую Обама произнес, будучи кандидатом в президенты, он сделал ошеломляюще невежественное заявление: «Вот что я хочу сказать, подумайте об этом. Иран, Куба, Венесуэла – крошечные страны по сравнению с Советским Союзом. Эти страны не представляют для нас такой серьезной угрозы, какую представлял Советский Союз… Иран расходует на военные нужды одну сотую того, что тратим мы. У Ирана нет ни малейшего шанса всерьез угрожать США. И нам следует использовать нашу силовую позицию, чтобы набраться мужества и слушать». Затем, после того как советники объяснили Обаме, какое идиотское заявление он сделал, он через пару дней изменил свою позицию: «Иран – серьезная угроза. Иран разрабатывает незаконную ядерную программу, Иран поддерживает террористов по всему региону и ополчение в Ираке, Иран угрожает существованию Израиля и отрицает Холокост». И снова первые, интуитивные потуги Обамы всегда оказываются неправильными. В данном случае эти движения создают угрозу Америке и нашему союзнику Израилю.

Очевидно, нам нужно прислушаться к тому, что говорят наши специалисты из разведки, чтобы выбрать самый лучший способ свести на нет ядерные амбиции Ирана. Но реальность такова: следующий президент, которого изберет Америка, по всей вероятности, либо пресечет разработки Ираном ядерного оружия, либо отсидится в стороне и позволит этой стране довести дело до конца. Учитывая жуткий послужной список Барака Обамы, на такой риск Америка пойти не может.

Обама заключил жалкую и очень невыгодную сделку с Ираном. Он вознаградил его сотнями миллиардов долларов, иранские муллы получили ядерное оборудование и обещание того, что Америка в случае чего защитит Иран от израильского нападения. Это вызовет гонку ядерных вооружений на Среднем Востоке и сделает главного в мире спонсора терроризма ядерной державой. И Тегеран будет продолжать ядерный проект, одновременно наращивая темпы роста своей экономики.

Обама вел переговоры с позиций слабака. Это крайне непрофессионально. Обаме следовало не снимать санкции в начале переговоров, а вдвое их ужесточить. А республиканцы снова капитулировали перед Обамой, разрешив ему протолкнуть опасное соглашение с Ираном через Сенат без подавляющего большинства голосов.

Обама отказывается называть свою ядерную сделку с Ираном договором. Это означает, что ни одна будущая администрация не обязана соблюдать это соглашение. Если президентом изберут меня, можете быть уверены: я не стану считать себя обязанным соблюдать это соглашение. Плохие сделки – не для меня.

«Пакистан – не друг Америки»

Когда наши прославленные «морские котики» захватили Усаму бен Ладена, они нашли его не в каком-то мрачном подземном убежище и не в отдаленной горной пещере. Нет, Усаму бен Ладена обнаружили в Пакистане, в доме, расположенном по соседству с одной из самых престижных пакистанских военных академий. О чем это говорит? Лично мне – о том, что Обама всегда знал, где скрывается бен Ладен.

Скажу прямо: Пакистан – не друг Америки. США вбухали туда миллиарды и миллиарды долларов, а что взамен? Предательство, неуважение и даже хуже. Когда один из американских вертолетов был сбит в ходе операции по захвату бен Ладена, Пакистан передал его Китаю для того, чтобы китайские инженеры украли технологии, на разработку которых мы потратили миллиарды. Пакистанцы считают нас сборищем наркоманов. Они не уважают нас и не начнут уважать до тех пор, пока главнокомандующим в США остается Барак Обама. По словам одного военного чиновника, «нам не разрешают открывать огонь в ответ на обстрелы с территории Пакистана. Мы знаем, что во многих случаях придется вести огонь по пакистанским военным. Пакистан нас провоцирует».

То, что американские правила ведения боевых действий не разрешают нашим военным обороняться и открывать ответный огонь, – полное сумасшествие. Нам необходимо снять наручники с наших военных и проявить силу. Если по нашим войскам ведут огонь, они должны отвечать. И всё. Точка.

Но из Пакистана исходит еще одна угроза. Я имею в виду появление так называемой сети Хаккани, террористической организации, в которой, по различным оценкам, состоит 15 тыс. бойцов. Эта группировка тесно связана с «Аль-Каидой». Сеть Хаккани изначально возникла в Афганистане, но ее члены проникли в Пакистан и теперь отсиживаются там. Группировку Хаккани считают даже более крупной, чем «Аль-Каида», и, кроме того, она лучше финансируется. А вот и самая плохая новость: помощь Хаккани оказывает пакистанская Межведомственная разведка. Адмирал Майкл Маллен, бывший председатель Объединенного комитета начальников штабов, работал с пакистанцами теснее, чем большинство других военных. Он говорит, что Хаккани превратилась в «стратегическое оружие» пакистанского разведывательного ведомства и несет ответственность за нападения на посольство США и отель «Интер-Континенталь» в Кабуле, а также за взрыв грузовика, в результате которого пострадали 77 американских солдат.

И примите к сведению: по мнению экспертов из разведки, «в благодарность за миллиарды долларов критически важной военной помощи, которую Пакистан получает из США, он любезничает с Китаем и активно выпрашивает помощь у исламского союзника, Саудовской Аравии».

Когда мы проснемся и поймем, что финансируем собственных врагов? И когда наши войска, наконец, откроют ответный огонь? В настоящий момент мы запрещаем нашим силам использовать беспилотные летательные аппараты Predator в городе Мирам, где находится штаб-квартира Хаккани. Почему? Обама, видите ли, не хочет «оскорблять» Пакистан. Но это абсурд – ведь террористы убивают наших солдат! Нам надо стать сильнее, жестче, дать нашим войскам разрешение открывать ответный огонь и заявить Пакистану, что разорвем с ним все экономические отношения, если он не прервет связи с сетью Хаккани. Если пакистанская разведка сотрудничает с террористами, значит, и пакистанских военных мы должны объявить террористической организацией.

"Нефть сама текла к нам в руки"

Обама шел в президенты с обещанием больше не развязывать ни одной «незаконной войны». И что же? Он ее начал! Обама не выступил в Конгрессе с просьбой объявить войну Ливии. Вместо этого он по личной инициативе начал эту войну и вверг Америку в кровопролитную гражданскую бойню. Разве не за это Обама так резко критиковал Джорджа Буша, который все-таки избавился от Саддама Хусейна?

Теперь Каддафи мертв. США потратили на операции в Ливии более миллиарда долларов, а взамен получили огромный счет. Глупость администрации Обамы просто баснословна. В Ливии сосредоточены огромные запасы нефти. Когда так называемые «повстанцы» обратились к НАТО (а НАТО – это на самом деле Соединенные Штаты) с просьбой помочь им разгромить Каддафи, нам следовало сказать: «Мы поможем вам свалить Каддафи, а вы отдадите нам половину своей нефти на следующие 25 лет, чтобы расплатиться за нашу военную поддержку». «Повстанцы» с радостью вцепились бы в такое предложение. В конце концов, они не имели шансов на успех: они были разобщены, и войска Каддафи громили «повстанцев» повсюду.

Представьте, сколько нефти мы могли бы получить. Подумайте, какое экономическое облегчение мы дали бы американцам и американскому бизнесу. Заключить подобную сделку было нетрудно. Нефть сама текла нам в руки. Но наши дипломаты просто слабаки. Они не хотят никого «оскорблять». А в результате оскорблен американский народ! Наша политика должна быть такой: нет нефти, нет и военной поддержки.

К сожалению, теперь, когда Каддафи нет, цена, которую нам придется платить за нашу глупую политику в Ливии, может оказаться намного выше и намного ужаснее, чем миллиард долларов. В сентябре 2011 г. в Ливии пропало до 20 тыс. ПЗРК. По данным правозащитной организации Human Rights Watch, это произошло из-за отказа Барака Обамы обеспечить надлежащую охрану и защиту складов оружия. Либеральные СМИ раздули из пропажи оружия в Ираке целую историю, которую использовали в попытках свалить Джорджа Буша. Но теперь, под надзором Обамы, невозможно найти 20 тыс. ПЗРК, которыми можно сбивать коммерческие авиалайнеры! А ведущие газеты и телеканалы зевают, как будто так и надо.

Нечего и говорить о том, сколько денег можно выручить за эти ПЗРК на черном рынке. Могу поставить последний доллар на то, что в очередь за ними выстроятся террористические организации. Мы знаем, что «Аль-Каида» уже действует в Ливии. Ричард Кларк, бывший советник Белого дома по вопросам борьбы с терроризмом, считает «весьма высокой» вероятность того, что «Аль-Каида» успешно вывезет ПЗРК из Ливии. Когда всплыла эта история, в Белом доме, как обычно, пожали плечами.

А вот и самая плохая новость: угадайте, кто оказывал ливийским повстанцам «гуманитарную помощь» до падения Триполи? Правильно, Иран. Когда повстанцы захватили столицу, Иран «поздравил исламский народ Ливии».

Как и все, я рад тому, что Каддафи больше нет. Но если бы мы были умнее и жестко вели переговоры, то взяли бы половину нефти, которую добудут в Ливии в течение следующих 25 лет, прежде чем потратили бы горы денег. Обама снова показал себя ужасным переговорщиком и специалистом по расточению огромных возможностей для Америки. И угадайте, кто получает большую часть ливийской нефти? Правильно, Китай.

* * *

Американцы слишком заняты борьбой с опустошениями, которые принесла экономическая политика Обамы. Они не замечают той колоссальной катастрофы, которую вызвал «организатор общественности», заняв пост главнокомандующего. Ущерб, нанесенный Обамой военной мощи Америки и ее положению в мире, может исправить только новый президент, человек, который будет уважать наших мужчин и женщин в форме и следовать доктрине национальной безопасности, ставящей интересы Америки на первое место.

Данная статья – сокращенный вариант шестой главы книги «Время стать сильными» (“Time to get tough: Making America # 1 again”), опубликованной в США в 2011 году и с тех пор неоднократно переизданной. На русском языке она вышла под названием "Былое величие Америки" в издательстве «Эксмо», которое любезно предоставило нам право напечатать отрывок. Публикуется в журнальной редакции.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 сентября 2016 > № 1892025 Дональд Трамп

Среднего не дано

Российско-американские отношения и региональный постсоветский порядок

Самуэль Чарап – директор российских и евразийских программ и старший научный сотрудник Международного института стратегических исследований (IISS).

Джереми Шапиро – директор по исследованиям Европейского совета по международным делам (ECFR).

Резюме: Администрация Обамы заявила, что намерена избежать холодной войны, но не проявила интереса к решению ключевого вопроса – установлению регионального порядка в постсоветской Европе и Евразии. Нужен другой подход.

Российско-американские отношения развиваются по нисходящей с момента, как в феврале 2014 г. Владимир Путин принял судьбоносное решение о вторжении в Крым. Прошло два с половиной года, и сегодняшняя ситуация столь же угрожающа, как в самые опасные дни начала 1980-х годов. Россия и Соединенные Штаты фактически ведут опосредованную войну в Сирии.

Двусторонние дипломатические каналы по-прежнему открыты и активно действуют, но снять напряженность не удается. Из-за недоверия к России и страха перед агрессивной непредсказуемостью любые уступки ей вызывают на Западе яростные обвинения в попустительстве. С другой стороны, чувство исторической несправедливости укрепляет позиции авторитарного российского лидера, упивающегося готовностью рисковать и доказывать военную мощь своей страны.

Конфронтация быстро превращается в новую холодную войну. Для российского премьер-министра Дмитрия Медведева она уже началась. «Мы скатились, по сути, во времена новой холодной войны», – сказал он в феврале, выступая на Мюнхенской конференции по безопасности. Войны, холодные или горячие, не похожи друг на друга, поэтому новая холодная война будет кардинально отличаться от прежней. Но этот конфликт приобретает чрезвычайно опасную форму: он предполагает широкую конфронтацию, которая разыграется на различных опосредованных театрах по всему миру и может привести к возрождению постоянной угрозы ядерной войны.

Президент Обама заявил, что намерен избежать новой холодной войны. Однако он не продемонстрировал заинтересованности в решении ключевого вопроса – установления регионального порядка в постсоветской Европе и Евразии. После российского вторжения в Крым в феврале 2014 г. администрация Обамы пытается следовать по «среднему пути».

Вместо прямой конфронтации он предполагает сотрудничество с Россией по ключевым глобальным вопросам, в решении которых требуется участие Москвы, пример – ядерная программа Ирана. В то же время администрация продолжает оказывать давление на Россию в связи с ее действиями на Украине. Средний путь базируется на предположении, что новой холодной войны можно избежать, не вступая в переговоры с Россией по региональному порядку на окружающем ее пространстве.

Иллюзия среднего пути

Год назад мы предупреждали, что долго придерживаться среднего пути не удастся; политические и бюрократические факторы с обеих сторон приведут к усугублению конфронтации. Мы говорили, что поддерживать сотрудничество с Россией по глобальным вопросам, при этом открыто противодействуя ей на Украине, политически невозможно. Такой двойственный подход – осуждать Россию как агрессора, а на следующий день пытаться сотрудничать с ней – дает повод критикам Обамы обвинять его в слабости и беспринципности. В то же время влиятельные фигуры в правительствах обеих стран продолжают увязывать с украинским кризисом те аспекты двустороннего взаимодействия, которые еще функционируют.

Аналогичная динамика в Сирии и Европе. В Сирии российское вмешательство в значительной степени было направлено на то, чтобы продемонстрировать Соединенным Штатам, что Россия больше не будет мириться с американской политикой смены режимов на Ближнем Востоке. Иными словами, это передовой рубеж обороны от глобальных – простирающихся от Триполи до Киева и в конечном итоге до Москвы – попыток Запада свергнуть неугодных ему лидеров посредством поддержки извне демократических восстаний, как это видится российскому истеблишменту. Россия пошла на односторонние действия, ведущие к эскалации ситуации, потому что считает: США будут учитывать ее интересы лишь под давлением. Такой шаг оказался возможен только после разлада в российско-американских отношениях.

Соединенные Штаты, признавая российский вызов в регионе, где они долгое время были доминирующей внешней державой, начали контрэскалацию, цель которой – заставить Россию заплатить высокую военную цену за вмешательство. Действия обеих сторон создали опасные условия для дальнейшего взвинчивания, включая прямую конфронтацию между Россией и США.

Несмотря на нежелание переходить к активному военному участию в сирийском конфликте, в конечном итоге Обаме, возможно, придется предпринять военные действия против режима Асада – не для достижения конкретных целей в Сирии, а для поддержания репутации Америки в мире. Президент находится под невероятным давлением даже со стороны собственной администрации: от него требуют продемонстрировать, что США не отступят перед «российской агрессией».

В Европе ситуация менее взрывоопасная, но также не способствующая предотвращению новой холодной войны. Россия продолжает проверять сплоченность Североатлантического альянса, используя различные провокации – от прощупывания ВВС до предполагаемого похищения эстонского офицера разведки, что вызывает медленную, но вполне определенную реакцию со стороны НАТО и Соединенных Штатов. Военные расходы в Европе и США начинают расти на фоне нового российского вызова.

Соединенные Штаты выделят 789 млн долларов в 2016 г. и 3,4 млрд долларов в 2017 г. в специальный фонд для расширения своего присутствия в Восточной Европе, помимо прочего предполагается периодическая ротация бронетанковых и воздушно-десантных бригад в Польше. Саммит альянса в Варшаве принял решение разместить в Прибалтике и Польше четыре батальона в знак решимости защищать новых членов. Эти меры направлены на укрепление доверия союзников по НАТО и сдерживание авантюризма России. Но такие шаги также убедят Москву, что США форсируют приближение своей военной инфраструктуры к границам России, начавшееся после холодной войны. Мы, в свою очередь, можем ожидать дальнейшего наращивания военной мощи России в Западном военном округе, включая Калининградскую область, граничащую с Польшей и Литвой.

Больше всего пугает тот факт, что ядерная риторика времен холодной войны возвращается, хотя и в другом виде. Россия, осознавая, что уступает НАТО в обычных вооружениях, открыто говорила о возможности приведения ядерных сил в боевую готовность во время операции в Крыму, разместила ракеты, способные нести ядерные боеголовки, в Калининградской области и даже угрожала членам НАТО. В ответ альянс укрепляет средства сдерживания и продвигает планы развертывания системы ПРО – ситуация развивается по спирали.

Средний путь администрации Обамы дал некоторые результаты. Прежде всего стороны смогли преодолеть политическое и бюрократическое сопротивление и сотрудничать в рамках переговоров с Ираном в формате «5+1». Достигнуты военные и военно-технические договоренности по Сирии, которые позволили снизить вероятность эскалации. Кроме того, стороны пытаются добиться прогресса по политическому урегулированию, хотя пока без результатов. Но общая направленность российско-американских отношений не внушает оптимизма и только ухудшается. В феврале Москва объявила о прекращении сотрудничества с Вашингтоном по Афганистану, где США и Россия обычно находили общую цель и эффективно работали на протяжении 15 лет.

Выработка американской политики в отношении России после украинского кризиса – непростая задача. Средний путь оказался не худшим вариантом: он отражал разумное решение игнорировать призывы к крайним мерам в ответ на поведение России. И администрация Обамы заслуживает похвалы за то, что последовательно отвергала варианты, ведущие к гиперэскалации. Показательным примером стали яростные дебаты – не только в правительстве, но и в экспертном сообществе – по поводу поставок оружия на Украину. Те, кто выступал «за», вероятно, стремились обеспечить безопасность этой страны, но следование их рекомендациям, несомненно, усугубило бы напряженность между Соединенными Штатами и Россией.

Однако отказ от радикальных решений не предотвратил сползания к новой холодной войне, просто происходило это не так резко. Иными словами, средний путь провалился. Главная идея такой политики – новой холодной войны можно избежать, не решая ключевой вопрос европейской безопасности, – оказалась ошибочной. Пришло время переориентировать американский курс, пока не нанесен непоправимый ущерб.

Как мы до этого дошли?

Безусловно, стабильные российско-американские отношения предпочтительнее новой холодной войны. Чтобы их наладить, нужно заняться ключевой проблемой, ставшей катализатором кризиса на Украине – конфликтом из-за регионального порядка на постсоветском пространстве. Cубрегион, включающий Украину, Белоруссию, Молдавию, Грузию, Армению и Азербайджан, поднялся на поверхность из геополитических глубин на фоне фундаментальных противоречий между Россией и Западом по поводу его будущего.

Возникновение этих противоречий относится к критическому периоду 1989–1991 гг., когда порядок, существовавший после Второй мировой войны, был отвергнут. Удачное решение сделать объединенную Германию полноправным членом НАТО и Европейского сообщества создало прецедент для остальной посткоммунистической Европы: расширение без существенных модификаций существующих евроатлантических институтов для стимулирования демократических и экономических преобразований. В конечном итоге расширение институтов способствовало позитивной трансформации большей части посткоммунистической Европы – в начале 1990-х гг. такой результат не казался очевидным.

Минусы заключались в том, что таким образом НАТО и ЕС никогда не смогут полностью интегрировать Россию, а Москва не примет интеграцию на ультимативных условиях Запада. Даже если бы Россия стала рыночной демократией и стремилась к членству в НАТО и Евросоюзе, эти институты не были бы способны принять такую большую страну – с множеством проблем в экономике, социальной сфере и сфере безопасности, – кардинально не изменившись сами. Базовое исходное условие расширения НАТО и ЕС – существующие правила не подлежат обсуждению. Меняются страны, которые хотят вступить в эти институты, а не институты – чтобы принять новых членов.

Проблему положения России как аутсайдера усугубляли сигналы от НАТО и ЕС о намерении продолжать процесс интеграции, пока все или почти все соседи России не будут включены в евроатлантический порядок. Москва – справедливо или ошибочно – воспринимала это как прямую угрозу. Была запущена спираль «действие-противодействие»: Евросоюз и НАТО продвигались на восток, Россия предпринимала контрмеры, что вело к эскалации конфронтации. В апреле 2008 г. на саммите Североатлантического альянса в Бухаресте была принята декларация, в которой говорилось, что Украина и Грузия станут членами блока. В августе 2008 г. Россия вторглась в Грузию и признала независимость двух сепаратистских регионов. На следующий год Евросоюз запустил программу «Восточное партнерство», предложив укрепление политических и экономических связей Молдавии, Украине, Белоруссии, Грузии, Армении и Азербайджану. Россия реализовывала собственные проекты в сфере региональной безопасности и экономической интеграции – в форме Организации договора о коллективной безопасности и Евразийского экономического союза.

Украинский кризис начался в контексте этого соперничества за влияние на постсоветском пространстве. В конце ноября 2013 г. правительство Украины приостановило подготовку к подписанию соглашения об ассоциации с ЕС – апофеоза «Восточного партнерства». Переговоры по соглашению напоминали прежнюю практику расширения, хотя в данном случае перспективы членства не предлагались: ожидалось, что страны-претенденты примут правила и нормы Евросоюза в обмен на либерализацию торговли, упрощение визового режима и более тесное политическое сотрудничество. Под давлением Кремля президент Виктор Янукович отказался подписать соглашение за несколько дней до намеченной даты. Такой поворот привел к массовым протестам, в итоге Януковичу пришлось покинуть страну.

Доводы в пользу стабильности

Политика США должна быть направлена на достижение стабильности в российско-американских отношениях, потому что они необходимы Вашингтону для эффективной реализации его целей в мире. Устойчивые связи позволят России и Соединенным Штатам сотрудничать по общим вызовам и угрозам, рассчитывая на взаимную выгоду по каждой конкретной глобальной проблеме. Сегодня испорченные отношения фактически гарантируют отсутствие сотрудничества, даже если оно жизненно необходимо. Стабильность не означает, что стороны всегда будут согласны друг с другом, но она даст им шанс приходить к консенсусу и решать споры. Многосторонняя дипломатия перестанет быть жертвой российско-американских разногласий.

Стабильные отношения также позволят резко уменьшить вероятность непреднамеренного конфликта между Россией и НАТО. Сегодня у Кремля есть мотивация бряцать оружием у границ альянса, такое поведение не только демонстрирует недовольство политикой блока, но и заставляет Запад обратить внимание на опасения Москвы. Снизятся предполагаемая и реальная вероятность конфликта России и НАТО, поскольку такой мотивации уже не будет. Кроме того, уменьшится необходимость ремилитаризации Европы с обеих сторон.

Стабильные отношения высвободят политическое пространство для поддержания стратегического баланса в ядерной сфере. Для примера возьмем нынешние разногласия по поводу выполнения Москвой Договора о ракетах средней и меньшей дальности. (США полагают, что Россия в нарушение документа разрабатывает крылатую ракету наземного базирования, Москва отвергает эти обвинения и выдвигает встречные претензии.) Если события продолжат развиваться в русле новой холодной войны, дипломатическое решение, которое позволит сохранить договор, маловероятно. Голоса тех в российском правительстве, кто задается вопросом, с какой стати идти на уступки Вашингтону, заглушат мнение сторонников контроля над вооружениями. На Капитолийском холме уже раскритиковали Белый дом за бездействие и потребовали принять военные контрмеры. Если в ближайшее время решение не будет найдено, такие призывы зазвучат еще громче. Стабильные отношения обеспечат пространство для работы дипломатов.

Наконец, стабильные российско-американские отношения дадут Украине шанс выжить и даже, возможно, процветать. Хотя интенсивность боевых действий в Донбассе снизилась с сентября 2015 г., инциденты происходят ежедневно и риск эскалации сохраняется. Кроме того, экономика Украины остается в плачевном состоянии. Уровень коррупции не уменьшился, и власть еще в руках олигархов. У страны нет шансов добиться устойчивости или процветания, пока Соединенные Штаты и Россия рассматривают ее в качестве трофея в своем соперничестве.

Стабильность в двухсторонних отношениях не означает возвращения к положению дел до присоединения Крыма. Россия произвела слишком большой переполох, чтобы такой возврат был возможен или желателен. Многие решения, принятые за два года, останутся в силе, в том числе запрет на экспорт в Россию товаров военного и двойного назначения, введенный США и ЕС. Сохранятся и новые меры сдерживания в НАТО. Российско-американские отношения никогда не станут стратегическим партнерством, о котором многие мечтали в прошлом, и по ряду вопросов – от ПРО до прав человека – неизбежны разногласия, но угроза назревающего конфликта исчезнет. Кроме того, у сторон появится пространство для сотрудничества, когда их интересы совпадают.

Как к этому прийти?

Резкая реакция России на смену власти в Киеве в феврале 2014 г. понятна только в контексте более широкого соперничества с Западом за региональный порядок. В Москве, по-видимому, решили, что новое правительство Украины выполнит свое обещание о быстром движении к членству в НАТО и Евросоюзе. Пока интеграция Украины в евроатлантические институты остается правдоподобным сценарием, любое российское руководство пойдет на крайние меры, чтобы этого не допустить.

Ирония в том, что ни НАТО, ни ЕС не могут предложить членство ни одной из шести стран субрегиона, который стали называть «промежуточным» (“in-between”). Мнения участников альянса по поводу разумности такого решения разделились, особенно в контексте предоставления гарантий безопасности государствам, на которые Россия регулярно посягает. А Евросоюз переживает самый глубокий кризис за время существования: дестабилизация еврозоны, волны мигрантов с Ближнего Востока и из Северной Африки, выход Великобритании из ЕС. Когда под вопросом выживание Союза, присоединение новых партнеров не является приоритетом.

Более того, ни одно из государств промежуточного субрегиона (и в наименьшей степени Украина) не соответствует стандартам эффективного управления, функционирующего рынка и демократических процессов, которые необходимы для членства в Евросоюзе или НАТО. Украина уже не справляется с выполнением условий соглашения об ассоциации – интеграционного инструмента, который оказался слишком амбициозным для страны, переживающей кризис. Иными словами, несмотря на прошлые успехи, политика расширения евроатлантических институтов в посткоммунистической Европе себя исчерпала.

Признание этого факта не означает, что Запад должен согласиться с доминированием России над соседями. Для государств промежуточного субрегиона необходимы другие институты, которые послужат мостом между евроатлантическими структурами и проектами, которые осуществляет Россия. Чтобы эти институты были эффективными, они должны соответствовать следующим критериям:

Быть приемлемыми для всех вовлеченных сторон – России, Запада и самих государств промежуточного региона.

Позволить странам повысить уровень интеграции и с Евросоюзом, и с Евразийским экономическим союзом. Иными словами, обеспечить разнонаправленную интеграцию, а не сегодняшнюю несовместимость одних институтов с другими.

Способствовать дальнейшим экономическим реформам и улучшению функционирования рынка. Экономические стандарты стоит привязать к наименьшему общему знаменателю, но поскольку ЕАЭС стремится походить на Евросоюз, процесс переговоров поможет повысить нормативное качество во всем регионе.

Прежде чем браться за изменение согласованной региональной архитектуры, участники переговоров принимают на себя обязательство добиться консенсуса. Это позволит укрепить стабильность и исключить одностороннее изменение статус-кво.

Все стороны должны уважать суверенитет и территориальную целостность друг друга, воздерживаться от использования силы для разрешения споров. Россия будет вовлечена в процесс, в результате которого она в конечном итоге выведет свои войска из таких неоспариваемых районов, как Приднестровье и Донбасс.

Всем надлежит вести активные переговоры по гуманитарным, экономическим мерам, а также вопросам безопасности, связанным со спорными территориями. Многосторонние гарантии нейтралитета в том, что касается статуса территорий, т.е. официальное снятие с переговоров политических вопросов, позволит сторонам, занимающим непримиримые позиции, решать практические вопросы, которые касаются жителей зон замороженных конфликтов, не отступая от своих политических позиций. Со временем это ослабит напряженность и создаст условия для урегулирования.

Даже при таких широких критериях по некоторым темам потребуются жесткие переговоры. И, конечно, прийти к согласию в нынешней атмосфере недоверия и взаимных упреков будет чрезвычайно сложно. Но все-таки возможно. В конце концов, Хельсинкский Заключительный акт – возможно, еще более амбициозный проект – удалось согласовать на пике холодной войны.

Как бы ни было трудно, прежде всего Соединенные Штаты и их союзники должны поставить долгосрочную цель – достижение компромисса приблизительно по вышеупомянутым критериям. После окончания холодной войны Запад никогда не стремился к компромиссу, иногда даже убеждая себя, что Россия примет региональный порядок, определяемый исключительно евроатлантическими институтами.

Урегулирование нынешнего кризиса должно исходить из необходимости достичь этой долгосрочной цели. Это не значит, что США следует просто удовлетворить все требования России. Процесс переговоров предполагает, что всем сторонам, включая Москву, придется пойти на непростые уступки. Запад будет вынужден признать, что модель, отлично работавшая в Центральной и Восточной Европе, не подходит для остальной части континента. России предстоит четко следовать новым соглашениям, которые определят пределы ее влияния в регионе, и отказаться от военного вмешательства в дела соседей. Подобная стратегия обеспечит России безопасность у ее границ без конфронтации с Западом, но отказ от участия в новых договоренностях будет подразумевать ее изоляцию и новую конфронтацию.

Таков путь к стабильным российско-американским отношениям, и это единственный способ избежать новой холодной войны. Успешные переговоры не только обеспечат взаимоуважение великих держав. Новые институциональные механизмы региональной архитектуры также дадут постсоветскому региону шанс на безопасность, реформы и процветание. Поддержание статус-кво геополитического соперничества – путь к постоянной нестабильности, политической дисфункции и экономической отсталости.

Сегодня главное препятствие в том, что ни одна из сторон не верит, что оппонент стремится к стабильности. Москва убеждена, что Запад хочет распространить свое влияние до самых границ России (и даже вглубь ее территории). Запад – что применение силы и угрожающее поведение России отражает абсолютную приверженность агрессивной политике в отношении соседей. К сожалению, ни те, ни другие опасения нельзя назвать безосновательными. Чтобы избежать новой холодной войны, придется пойти на уступки: США и их союзникам – в отношении дальнейшего расширения евроатлантических структур, а России – в том, что касается вмешательства в дела соседей и угрожающего поведения в военной сфере. Скептики укажут множество причин, по которым подобные переговоры могут провалиться. Но тяжелые последствия длительной конфронтации оправдывают попытки прийти к согласию. Одной холодной войны достаточно.

Опубликовано в журнале Bulletin of the Atomic Scientists, Vol.72:3 (2016) pp.150–155 (‘US-Russian relations: The Middle Cannot Hold’ By Samuel Charap & Jeremy Shapiro), публикуется на русском языке с разрешения Taylor & Francis Ltd, www.tandfonline.com по поручению Bulletin of the Atomic Scientists.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 сентября 2016 > № 1892021 Самуэль Чарап, Джереми Шапиро

Доводы в пользу офшорного балансирования

Лучшая внешнеполитическая стратегия США

Джон Миршаймер – профессор политологии в Чикагском университете.

Стивен Уолт – профессор международных отношений Школы имени Кеннеди Гарвардского университета.

Резюме: Офшорное балансирование основано на уверенности в американских традициях и понимании непоколебимых преимуществ страны. Стратегия использует географическое положение и признает, что другие государства должны уравновешивать мощных соседей.

Впервые за последние годы значительное число американцев ставит под сомнение внешнеполитическую стратегию страны. Как показал проведенный в апреле 2016 г. опрос центра Pew, 57% американцев считают, что Соединенные Штаты должны «заняться собственными проблемами и позволить другим решать свои проблемы как они считают нужным». В ходе предвыборной кампании и демократ Берни Сандерс, и республиканец Дональд Трамп неизменно находили поддержку избирателей, когда задавались вопросом о стремлении США продвигать демократию, субсидировать оборону союзников и прибегать к военному вмешательству. Лишь Хиллари Клинтон защищала статус-кво.

Недовольство американцев доминирующей внешнеполитической стратегией не должно вызывать удивления, учитывая результаты последних 25 лет. В Азии Индия, Пакистан и Северная Корея увеличивают свои ядерные арсеналы, а Китай бросает вызов статус-кво в региональных водах. В Европе Россия аннексировала Крым, а отношения Вашингтона с Москвой оказались на самом низком уровне со времен холодной войны. Американские войска по-прежнему воюют в Афганистане и Ираке, но побед не видно. Несмотря на ликвидацию большинства первоначальных лидеров, «Аль-Каида» распространилась по всему региону. Арабский мир охвачен хаосом – в значительной степени из-за решения США способствовать смене режимов в Ираке и Ливии и попыткам добиться этого в Сирии. Из этого хаоса возникло «Исламское государство» (ИГИЛ). Многочисленные попытки Соединенных Штатов добиться урегулирования палестино-израильского конфликта закончились провалом, вероятность существования двух государств сейчас далека как никогда. В то же время демократия переживает спад по всему миру, а применение пыток, точечных ликвидаций и других морально неоднозначных методов серьезно навредили имиджу США как защитника прав человека и международного права.

Не только Соединенные Штаты несут ответственность за все эти беды, но они приложили руку к большинству из них. Неудачи являются естественным следствием неверной внешнеполитической стратегии либеральной гегемонии, которой демократы и республиканцы следовали на протяжении многих лет. Согласно этому подходу, США должны использовать мощь не только для решения глобальных проблем, но и для укрепления мирового порядка, основанного на международных институтах, представительных органах власти, открытых рынках и уважении прав человека. Как «исключительная держава» Соединенные Штаты обладают правом, обязанностью и мудростью, чтобы контролировать политику практически во всех точках планеты. По сути либеральная гегемония – это ревизионистская внешнеполитическая стратегия: вместо того чтобы требовать от Америки простого поддержания баланса сил в ключевых регионах, она вынуждает Соединенные Штаты продвигать демократию по всему миру и защищать права человека, если они находятся под угрозой.

Существует более подходящий вариант. Следуя стратегии «офшорного балансирования», Вашингтон откажется от амбициозных усилий по переделке общества в других странах и сосредоточится на том, что действительно важно: сохранении американского доминирования в Западном полушарии и противодействии потенциальным гегемонам в Европе, Северо-Восточной Азии и Персидском заливе. Вместо того чтобы выступать в роли мирового полицейского, США должны поощрять другие страны к активному участию в сдерживании поднимающихся держав и вмешиваться только в случае необходимости. Это не означает отказа от позиции единственной мировой супердержавы или возвращения к стратегии «Америка – это крепость». Скорее, офшорное балансирование позволит сберечь силы и таким образом обеспечит лидерство Соединенных Штатов в будущем и укрепит свободу внутри страны.

Постановка правильных целей

США – самая успешная великая держава в современной истории. Другим ведущим государствам приходилось мириться с наличием грозных противников у своих границ – даже Великобритания несколько раз сталкивалась с угрозой вторжения через Ла-Манш. У Соединенных Штатов на протяжении двух с лишним столетий подобных проблем не было. Далекие державы не представляют серьезной угрозы из-за двух огромных океанов, отделяющих их от Америки. Жан-Жюль Жюссеран, французский посол в США с 1902 по 1924 гг., писал: «На севере у страны слабый сосед, на юге – другой слабый сосед, на востоке – рыба и на западе – рыба». Кроме того, Соединенные Штаты обладают огромными территориальными и природными ресурсами, значительным энергичным населением, что позволило создать крупнейшую экономику мира и самый мощный военный потенциал. США также имеют на вооружении тысячи ядерных боеголовок, поэтому атака на американскую территорию еще менее вероятна.

Такие геополитические преимущества дают огромный простор для ошибок: лишь настолько защищенная страна может пытаться переделать мир по собственному усмотрению. Одновременно эти преимущества позволяют ей оставаться мощной и защищенной, не прибегая к затратной экспансионистской внешнеполитической стратегии. Офшорное балансирование будет иметь именно такой эффект. Его главная задача – поддерживать мощь Соединенных Штатов на максимуме, в идеале это доминирующее положение на планете. В первую очередь речь идет о сохранении господства в Западном полушарии.

Однако в отличие от изоляционистов сторонники офшорного балансирования полагают, что и за пределами Западного полушария есть регионы, которые заслуживают американских усилий. Сегодня для США значимы три региона: Европа, Северо-Восточная Азия и Персидский залив. Первые два – это ключевые центры индустриальной мощи и местонахождение других великих держав, в третьем производится почти 30% мировой нефти.

Главная проблема в Европе и Северо-Восточной Азии – подъем региональных гегемонов, которые будут доминировать там почти так же, как США на Западе. Государство-гегемон должно обладать огромным экономическим весом, способностью разрабатывать современное вооружение, потенциалом для проецирования силы в мире и, возможно, достаточными ресурсами, чтобы превзойти американцев в гонке вооружений. Такое государство может даже завести союзников в Западном полушарии и вмешиваться в ситуацию вблизи Соединенных Штатов. Главная цель США в Европе и Северо-Восточной Азии – поддерживать региональный баланс, чтобы самое мощное государство каждого региона – на данный момент Россия и Китай соответственно – продолжали беспокоиться по поводу своих соседей и не интересовались Западным полушарием. В Персидском заливе Соединенные Штаты заинтересованы в блокировании гегемона, который может вмешаться в поставки нефти и таким образом нанести ущерб мировой экономике и угрожать благополучию Америки.

Офшорное балансирование – это реалистическая стратегия, имеющая ограниченные цели. Продвижение мира хотя и желательно, но в число этих целей не входит. Это не значит, что Вашингтон должен приветствовать конфликты и отказаться от дипломатических и экономических инструментов для предотвращения войны. Но для этой цели не могут использоваться только американские войска. Целью офшорного балансирования также не может быть прекращение геноцида, как в Руанде в 1994 году. Однако следование этой стратегии не исключает проведение подобных операций при условии, что необходимость очевидна, миссия выполнима и американское руководство уверено, что вмешательство не приведет к ухудшению ситуации.

Как это работает

Офшорное балансирование предполагает, что США будут определять свое военно-политическое поведение в соответствии с распределением сил в трех ключевых регионах. Если потенциального гегемона в Европе, Северо-Восточной Азии или Персидском заливе не видно, нет оснований и для размещения в регионе сухопутных войск или ВВС, соответственно, нет необходимости наращивать военный потенциал дома. Чтобы обрести достаточный вес для доминирования в регионе, требуется много лет, поэтому у Вашингтона будет время для выявления угрозы и выработки адекватного ответа.

В этом случае США должны обратиться к странам региона как первой линии обороны, позволив им поддерживать баланс сил на собственном пространстве. Вашингтон может предоставлять помощь союзникам и обещать поддержку в случае угрозы нападения, но должен воздерживаться от размещения значительных военных контингентов за границей. В некоторых случаях имеет смысл сохранить соответствующие активы, например небольшие контингенты, объекты для сбора разведданных или склады военной техники, но в целом нужно переложить ответственность на региональные державы, которые в большей степени заинтересованы в предотвращении доминирования над ними одного государства.

Если эти страны не могут сдерживать потенциального гегемона собственными силами, Соединенные Штаты должны помочь, разместив достаточную огневую мощь в регионе, чтобы изменить баланс сил в свою пользу. Иногда это означает отправку войск до того, как начнется война. Например, в годы холодной войны США сохраняли значительные контингенты сухопутных войск и ВВС в Европе, полагая, что западноевропейские страны не способны сдерживать Советский Союз собственными силами. В других случаях американцы могут вмешаться после начала войны, если есть вероятность, что одна из сторон превратится в регионального гегемона. Так происходило в двух мировых войнах: Соединенные Штаты вмешались, когда стало ясно, что Германия может доминировать в Европе.

Иными словами, цель – держаться в отдалении как можно дольше, осознавая при этом, что иногда нужно переходить к активным действиям. В случае необходимости США должны заставить союзников взять на себя основную нагрузку, а американские войска следует вывести как можно быстрее.

У офшорного балансирования много плюсов. Ограничение регионов, которые США будут обязаны защищать, а также привлечение других стран к выполнению своей части работы позволят уменьшить расходы Вашингтона на оборону, стимулируют инвестиции и потребление в стране; гораздо меньше американцев будут рисковать жизнью. Сегодня союзники воспринимают американскую защиту как должное, после окончания холодной войны проблема лишь усугубилась. Например, на Соединенные Штаты приходится 46% ВВП НАТО, при этом они несут 75% военных расходов. «Это соцобеспечение для богатых», – язвительно отметил политолог Барри Позен.

Офшорное балансирование также позволит уменьшить риск терроризма. Либеральная гегемония обязывает США распространять демократию в незнакомых странах, что иногда требует военной оккупации и всегда подразумевает вмешательство в местную политическую систему. Такие действия неизменно вызывают националистическое возмущение, и поскольку противники слишком слабы, чтобы напрямую противостоять Соединенным Штатам, они используют терроризм. (Стоит напомнить, что мотивацией для Усамы бен Ладена в значительной степени послужило присутствие американских войск в его родной Саудовской Аравии.) Либеральная гегемония не только стимулирует появление террористов, но и облегчает их деятельность: смена режимов для продвижения американских ценностей подрывает местные институты и создает неконтролируемые пространства, где процветает экстремизм.

Офшорное балансирование смягчит эту проблему посредством отказа от социального инжиниринга и минимизации присутствия войск. Американские военные будут находиться на иностранной территории, только если государству ключевого региона угрожает потенциальный гегемон. В этом случае возможная жертва будет воспринимать США как спасителя, а не оккупанта. Когда угроза ликвидирована, американские войска могут вновь скрыться за горизонтом, вместо того чтобы остаться в стране и вмешиваться в местную политику. Демонстрируя уважение к суверенитету, офшорное балансирование вряд ли будет стимулировать антиамериканский терроризм.

Убедительная история

Сегодня офшорное балансирование может показаться радикальной стратегией, но на протяжении многих десятилетий именно оно определяло логику американской внешней политики и хорошо служило стране. В XIX веке США были заняты расширением своей территории в Северной Америке, строительством мощного государства и обеспечением гегемонии в Западном полушарии. Выполнив эти задачи к концу столетия, страна заинтересовалась сохранением баланса сил в Европе и Северо-Восточной Азии. Тем не менее она позволяла великим державам обоих регионов сдерживать друг друга, прибегая к военному вмешательству только когда баланс сил нарушался – во время двух мировых войн.

В годы холодной войны у Соединенных Штатов не было выбора – требовалось военное присутствие в Европе и Северо-Восточной Азии, поскольку их союзники не могли сдерживать СССР собственными силами. Поэтому Вашингтон заключал союзы, размещал войска в обоих регионах, воевал в Корее, чтобы противодействовать советскому влиянию в Северо-Восточной Азии.

В Персидском заливе Соединенные Штаты держались в отдалении, предоставив Великобритании главную роль в противодействии доминированию того или иного государства в нефтеносном регионе. Когда британцы в 1968 г. объявили об уходе из Персидского залива, американцы обратились к иранскому шаху и монархам Саудовской Аравии, чтобы возложить на них эту задачу. После свержения шаха в 1979 г. администрация Картера начала создавать силы быстрого развертывания, чтобы не допустить доминирования Ирана или СССР в регионе. По тем же причинам администрация Рейгана помогала Багдаду в 1980–1988 гг. во время ирано-иракской войны. Американские военные держались на расстоянии до вторжения Саддама Хусейна в Кувейт в 1990 г., которое могло повысить влияние Ирака и угрожало Саудовской Аравии и другим нефтедобывающим странам региона. Для восстановления регионального баланса сил администрация Джорджа Буша-старшего направила экспедиционные войска, чтобы освободить Кувейт и нанести удар по военной машине Саддама Хусейна.

Иными словами, на протяжении почти 100 лет офшорное балансирование позволяло предотвращать появление опасных региональных гегемонов и сохранять глобальный баланс сил, который обеспечивал безопасность США. Показательно, что, когда американские политики отходили от этой стратегии – например во Вьетнаме, где у Вашингтона не было жизненно важных интересов, – все заканчивалось сокрушительным провалом.

События после окончания холодной войны преподали тот же урок. В Европе после распада СССР не было доминирующей державы. Соединенным Штатам следовало постепенно сокращать военное присутствие, развивать дружественные отношения с Россией и предоставить решение вопросов европейской безопасности европейцам. Вместо этого США расширяли НАТО и игнорировали интересы России, что в конечном итоге привело к конфликту на Украине и сближению Москвы с Китаем.

На Ближнем Востоке Соединенным Штатам также следовало отойти на расстояние после войны в Персидском заливе и позволить Ирану и Ираку уравновешивать друг друга. Вместо этого администрация Клинтона проводила политику «двойного сдерживания», которая требовала присутствия сухопутных войск и ВВС в Саудовской Аравии, чтобы сдерживать Иран и Ирак одновременно. Администрация Джорджа Буша реализовывала еще более амбициозную стратегию «региональной трансформации», которая привела к дорогостоящим неудачам в Афганистане и Ираке. Администрация Обамы повторила эту ошибку – она помогла свергнуть Муаммара Каддафи в Ливии и способствовала эскалации хаоса в Сирии, настаивая на том, что Башар Асад «должен уйти», и поддерживая некоторых его противников. Отказ от офшорного балансирования после холодной войны стал рецептом провалов.

Пустые надежды гегемонии

Сторонники либеральной гегемонии приводят ряд неубедительных аргументов. Обычно они утверждают, что только сильное лидерство США может сохранить порядок в мире. Но глобальное лидерство не является самоцелью, оно желательно, пока приносит пользу непосредственно Соединенным Штатам.

Кто-то может утверждать, что американское лидерство необходимо для решения проблемы коллективных действий, когда локальные акторы не справляются с потенциальным гегемоном. Офшорное балансирование признает эту опасность и призывает Вашингтон вмешиваться, если это нужно. Эта стратегия также не запрещает давать советы и оказывать материальную помощь дружественным государствам в ключевых регионах.

Другие сторонники либеральной гегемонии считают, что американское лидерство необходимо, чтобы противостоять новым транснациональным вызовам, которые исходят от распавшихся государств, терроризма, преступных сетей, потоков беженцев и т.д. Атлантический и Тихий океаны не обеспечивают достаточную защиту от этих угроз, но, с другой стороны, благодаря современным военным технологиям Соединенным Штатам проще проецировать свою власть в мире и бороться с этими угрозами. Иными словами, современная «глобальная деревня» более опасна, но одновременно ею проще управлять.

Для этой точки зрения характерно преувеличение угроз и переоценка способности Вашингтона справиться с ними. Преступность, терроризм и прочие проблемы вызывают беспокойство, но они вряд ли являются экзистенциальными угрозами, требующими военного решения. Постоянное вмешательство в дела других государств – и особенно частые военные интервенции – напротив, вызывают недовольство, стимулируют коррупцию и таким образом обостряют транснациональные угрозы. Долгосрочное решение проблем может дать только компетентное местное управление, а не тяжелая рука США как мирового полицейского.

Кроме того, такая роль обходится совсем не так дешево, как утверждают сторонники либеральной гегемонии, – и в долларах, и в жизнях. Войны в Афганистане и Ираке стоили 4 и 6 трлн долларов соответственно, погибли около 7 тыс. американских солдат, более 50 тыс. были ранены. Среди ветеранов этих конфликтов высокие показатели депрессий и самоубийств, а государству практически нечем компенсировать принесенные ими жертвы.

Сторонники статус-кво также опасаются, что офшорное балансирование позволит другим государствам заменить Соединенные Штаты на вершине глобальной власти. На самом деле стратегия продлит доминирование страны, позволив сосредоточить усилия на ключевых целях. В отличие от либеральной гегемонии, офшорное балансирование не предполагает растрачивания ресурсов на дорогостоящие и контрпродуктивные крестовые походы, что позволит государству больше инвестировать в компоненты долгосрочной силы и процветания: образование, инфраструктуру, исследования и разработки. Вспомните, США стали великой державой, не участвуя в войнах за рубежом и строя экономику мирового уровня. Аналогичной стратегии придерживается Китай последние 30 лет. А Соединенные Штаты в это время тратили триллионы долларов и поставили под угрозу свое лидерство в долгосрочной перспективе.

Еще один аргумент – американские войска должны дислоцироваться по всему земному шару, чтобы поддерживать мир и обеспечивать открытость глобальной экономики. Согласно этой логике, сокращение военного присутствия приведет к возобновлению конфликтов великих держав, губительному экономическому соперничеству, в конечном итоге вспыхнет большая война, и США не смогут остаться в стороне. Лучше по-прежнему выступать в роли мирового полицейского, чем рисковать повторением 1930-х годов.

Подобные опасения неубедительны. Во-первых, такой аргумент предполагает, что более активное участие Соединенных Штатов в европейских делах могло предотвратить Вторую мировую войну – это утверждение никак не соотносится с непоколебимым стремлением Адольфа Гитлера к войне. Региональные конфликты будут иногда происходить независимо от действий Вашингтона, но в них не стоит вмешиваться, если не затронуты жизненно важные интересы США. Иногда в случае региональных конфликтов Соединенные Штаты действительно оставались в стороне – во время русско-японской войны, ирано-иракской войны и нынешнего конфликта на Украине – что противоречит утверждениям о неизбежном втягивании Америки в конфликт. А если страна вынуждена вести войну с другой великой державой, то лучше не спешить и позволить прочим государствам нести основную нагрузку. Последней из крупных держав вступив в обе мировые войны, Америка стала сильнее после них, потому что выжидала.

Недавние события заставляют сомневаться в том, что американское лидерство обеспечивает мир. За последние 25 лет Вашингтон начал или поддерживал несколько войн на Ближнем Востоке и способствовал мелким конфликтам в других регионах. Если стратегия либеральной гегемонии направлена на укрепление глобальной стабильности, то она не справляется с этой задачей.

С точки зрения экономики стратегия также не дала особых результатов. Учитывая свою защищенность в Западном полушарии, США могут свободно торговать и инвестировать средства в любой прибыльный проект. Поскольку все страны заинтересованы в этой деятельности, Вашингтону не нужно выступать в роли мирового полицейского для экономического взаимодействия с другими государствами. На самом деле американская экономика находилась бы сейчас в лучшем состоянии, если бы правительство не тратило так много денег, пытаясь управлять миром.

Сторонники либеральной гегемонии также полагают, что Соединенные Штаты должны следить за всем земным шаром, чтобы не допустить распространения ядерного оружия. Утверждается, что если США сократят свою роль в ключевых регионах или вообще уйдут, у стран, привыкших к американской защите, не останется другого выбора, кроме как защищаться своими силами, т.е. разрабатывать ядерное оружие.

Ни одна внешнеполитическая стратегия не может быть полностью успешной с точки зрения предотвращения ядерного распространения, но офшорное балансирование справится с этой задачей лучше, чем либеральное господство. В конце концов эта стратегия не помешала Индии и Пакистану наращивать ядерный потенциал, Северной Корее – стать новым членом ядерного клуба, а Ирану – добиться значительного прогресса в реализации ядерной программы. Страны обычно стремятся сделать ядерную бомбу, потому что боятся нападения, а действия США по смене режимов только усиливают эти опасения. Благодаря офшорному балансированию, которое предполагает отказ от смены режимов и сокращение американского военного присутствия, у стран будет меньше оснований гнаться за ядерными проектами.

Кроме того, военные действия не могут помешать государству получить ядерное оружие, если оно к этому стремится, разве что замедлить процесс. Недавнее соглашение с Ираном служит напоминанием о том, что скоординированное международное давление и жесткие экономические санкции – лучший способ противодействовать ядерному распространению, чем превентивная война или смена режима.

Конечно, если США урежут гарантии безопасности, несколько уязвимых государств могут пойти по пути разработки собственного ядерного оружия. Такой исход нежелателен, но полномасштабные усилия по пресечению ядерного распространения обойдутся очень дорого и вряд ли окажутся успешными. Кроме того, последствия могут быть не такими серьезными, как полагают пессимисты. Обладание бомбой не превращает слабые государства в великие державы и не дает им возможности шантажировать соперников. 10 государств преодолели ядерный порог после 1945 г., но мир не перевернулся. Ядерное распространение будет оставаться проблемой независимо от действий Соединенных Штатов, но офшорное балансирование – лучшая стратегия в этой сфере.

Иллюзия демократии

Другие критики отвергают офшорное балансирование, потому что уверены: США имеют моральный и стратегический императив продвигать свободу и защищать права человека. По их мнению, распространение демократии избавит мир от войн и жестокостей и сохранит безопасность Соединенных Штатов.

Никто не знает, каким будет мир, состоящий исключительно из либеральных демократий, но распространять демократию под дулом автомата редко удается, а формирующиеся демократии особенно подвержены конфликтам. Вместо того чтобы укреплять мир, США в итоге будут вести бесконечные войны. Более того, насильственное насаждение либеральных ценностей за рубежом может подорвать их значение дома. Глобальная война с терроризмом и связанные с ней попытки внедрить демократию в Афганистане и Ираке привели к пыткам заключенных, точечным убийствам и масштабному электронному слежению за американскими гражданами.

Некоторые сторонники либеральной гегемонии утверждают, что смягченная версия этой стратегии позволит в дальнейшем избегать катастроф, которые произошли в Афганистане, Ираке и Ливии. Они обманывают себя. Продвижение демократии требует масштабного социального инжиниринга в иностранных обществах, которые американцы плохо понимают. Именно поэтому усилия Вашингтона обычно заканчиваются провалом. В результате разрушения старых политических институтов и строительства новых неизбежно появляются победители и проигравшие, и последние часто берут в руки оружие. Когда это происходит, американские чиновники, уверенные, что на кону стоит доверие к США, используют чудовищную военную мощь, чтобы решить проблему, и страна оказывается втянутой во все большее количество конфликтов.

Если американцы хотят способствовать распространению либеральной демократии, лучший способ – самим быть хорошим примером. Другие страны будут подражать Соединенным Штатам, если увидят справедливое, процветающее и открытое общество. А для этого нужно улучшать ситуацию дома и меньше манипулировать политикой за границей.

Проблематичный успокаивающий фактор

Некоторые считают, что Вашингтон должен отказаться от либеральной гегемонии, но сохранить значительные войска в Европе, Северо-Восточной Азии и Персидском заливе исключительно для предотвращения возможных проблем. Утверждается, что такая недорогая страховка сохранит жизни и сэкономит деньги в долгосрочной перспективе, потому что США не придется бросаться на помощь, когда конфликт уже начался. Такой подход – иногда называемый «селективным вовлечением» – выглядит привлекательно, но тоже не сработает.

Во-первых, вероятен возврат к либеральной гегемонии. Взяв на себя обязательства по поддержанию мира в ключевых регионах, американское руководство будет испытывать искушение заняться распространением демократии, опираясь на убеждение, что демократии не воюют друг с другом. Именно этот довод использовался при расширении НАТО после холодной войны, заявленной целью которого была «единая и свободная Европа». В реальном мире черта, отделяющая селективное вовлечение от либеральной гегемонии, легко стирается.

Сторонники селективного вовлечения также полагают, что само присутствие войск США в различных регионах гарантирует мир, поэтому американцам не нужно беспокоиться о втягивании в отдаленные конфликты. Иными словами, расширение обязательств по обеспечению безопасности несет незначительные риски, потому что с ними никогда не придется столкнуться.

Но такая точка зрения слишком оптимистична: союзники зачастую действовуют непродуманно, а Соединенные Штаты сами могут спровоцировать конфликты. В Европе успокаивающий фактор присутствия США не предотвратил балканские войны 1990-х, российско-грузинский конфликт в 2008 г. и нынешний клинч на Украине. На Ближнем Востоке Вашингтон несет основную ответственность за несколько последних войн. Сегодня реально возможен конфликт в Южно-Китайском море, несмотря на существенную роль ВМС США в регионе. Размещение американских войск по всему земному шару не гарантирует мир автоматически.

Селективное вовлечение также не решает проблему перекладывания всей ответственности на США. Сегодня Великобритания выводит войска из континентальной Европы, в то время как НАТО говорит о растущей угрозе со стороны России. Ожидается, что Вашингтон вновь займется решением проблемы, хотя мир в Европе должен больше волновать державы региона.

Стратегия в действии

Как будет выглядеть офшорное балансирование в современном мире? Трудно представить себе серьезный вызов американской гегемонии в Западном полушарии, кроме того, на данный момент не видно потенциального гегемона в Европе и Персидском заливе – это хорошие новости. Теперь к плохим новостям: если Китай продолжит свой впечатляющий подъем, то будет стремиться к гегемонии в Азии. Соединенным Штатам необходимо предпринять серьезные усилия, чтобы этого не допустить.

В идеале Вашингтон должен опираться на региональные державы в сдерживании Китая, но эта стратегия не обязательно сработает. Китай не только может оказаться мощнее своих соседей, но и сами государства расположены далеко друг от друга, поэтому сформировать эффективную коалицию сложно. США придется координировать усилия партнеров и поддерживать их своим весом. В Азии Соединенные Штаты действительно являются необходимым участником.

В Европе США следует отказаться от военного присутствия и отдать НАТО европейцам. Не имеет смысла держать в Европе американские войска, поскольку ни одно государство не может доминировать в регионе. Ведущие державы, Россия и Германия, потеряют свою относительную мощь из-за сокращения населения, а других потенциальных претендентов на гегемонию не видно. Правда, что перекладывание ответственности за безопасность в Европе на европейцев может повысить там риски. Но если конфликт возникнет, он не будет угрожать жизненно важным интересам Соединенных Штатов. Поэтому США нет смысла ежегодно тратить миллиарды долларов (и рисковать жизнями своих граждан) ради предотвращения подобного конфликта.

В Персидском заливе следует вернуться к стратегии офшорного балансирования, которая отлично работала до перехода к двойному сдерживанию. Ни одна держава сейчас не в состоянии доминировать в этой части мира, поэтому американцы могут спокойно вывести большую часть войск.

Что касается ИГИЛ, то стоит предоставить решение этой проблемы региональным державам, ограничив роль Соединенных Штатов поставками вооружения, передачей информации и подготовкой военных. ИГИЛ – серьезная угроза для стран региона, но менее значимая проблема для США, а лучшее долгосрочное решение – совершенствование местных институтов власти, и в этом Вашингтон не в состоянии помочь.

В Сирии целесообразно позволить России взять на себя ведущую роль. Сирия, стабилизированная под контролем Асада или разделенная на враждующие мини-государства, не представляет особой опасности для интересов Америки. Президенты и от Демократической, и от Республиканской партии успешно сотрудничали с режимом Асада в прошлом, а разделенная, слабая Сирия не будет угрожать балансу сил. Если гражданская война продолжится, это будет проблема Москвы, хотя Вашингтону нужно быть готовым помочь в политическом урегулировании.

Отношения с Ираном надо улучшать. Нарушение ядерного соглашения Тегераном – не в интересах США, возобновление погони за бомбой более вероятно, если персы будут опасаться американского удара – поэтому необходимо налаживать связи. Кроме того, с ростом своих амбиций Китай будет искать союзников в Заливе, и Иран скорее всего возглавит список. (В подтверждение этих слов, в январе председатель КНР Си Цзиньпин посетил Тегеран и подписал 17 соглашений.) В интересах США противодействовать китайско-иранскому сотрудничеству в сфере безопасности, а для этого нужно протянуть руку Ирану.

Исламская Республика имеет большую численность населения и обладает более значительным экономическим потенциалом, чем ее арабские соседи, поэтому рано или поздно она может достичь уровня, когда будет в состоянии доминировать в регионе. Если страна начнет двигаться в этом направлении, США должны помочь другим державам Персидского залива уравновесить Тегеран, соизмеряя свои действия и военное присутствие в регионе с масштабом опасности.

Заключение

В сумме все эти шаги позволят Соединенным Штатам заметно сократить оборонные расходы. Хотя американские войска останутся в Азии, их вывод из Европы и Персидского залива высвободит миллиарды долларов, так же как уменьшение расходов на борьбу с терроризмом, завершение войны в Афганистане и сворачивание других операций за рубежом. США сохранят значительные активы ВМС и ВВС, а также небольшие, но мощные сухопутные силы, и будут готовы нарастить их в случае необходимости. Но в обозримом будущем государство будет тратить больше денег на внутренние нужды или оставит их в карманах налогоплательщиков.

Офшорное балансирование – внешнеполитическая стратегия, основанная на уверенности в американских традициях и понимании непоколебимых преимуществ страны. Стратегия использует выгодное географическое положение и признает главный побудительный мотив: другие государства должны уравновешивать слишком мощных или амбициозных соседей. Стратегия уважает национальные чувства и не пытается навязывать американские ценности другим обществам, фокусируется на том, чтобы показать пример, которому захотят следовать другие. Как и в прошлом, офшорное балансирование не только отражает интересы США, но и совпадает с приоритетами американцев.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 4, 2016 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 сентября 2016 > № 1892019 Джон Миршаймер, Стивен Уолт

Единство и борьба

Василий Кашин – кандидат политических наук, старший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН.

Резюме: Сфера сдерживания Китая начинает расширяться, а область сотрудничества с США – постепенно сужаться. Опасно не замечать этого, жонглируя цифрами двустороннего товарооборота и увлечением китайцев американской массовой культурой.

Американо-китайские связи, как любят подчеркивать китайские политики и ученые, – «самые важные двусторонние отношения в XXI веке». Постепенно они превратились в один из центральных, если уже не в главный мировой сюжет. От их развития, а они переживают нелегкий период, зависят и перспективы российской внешней политики, и ситуация в весьма отдаленных от Азии частях мира. Насколько далеко могут зайти противоречия? Чтобы ответить на этот вопрос, имеет смысл вспомнить, почему вообще США и КНР начали когда-то сотрудничать, с какими целями связи продвигались вперед и к чему они привели.

Борьба с коммунизмом

Предпосылки для взаимодействия между руководством Коммунистической партии Китая (КПК) и Соединенными Штатами сложились еще до того, как в 1949 г. КПК пришла к власти. Мао Цзэдун стремился к установлению пусть ограниченного, но сотрудничества с Вашингтоном, еще находясь на своей «революционной базе» в Яньане. Во время Второй мировой войны коммунисты регулярно контактировали с американскими политическими и военными представителями в Китае, а с 1944 г. в Яньане постоянно находились американские наблюдатели («миссия Дикси»). Такой подход к США был для китайской компартии вполне естественным при всем радикализме ее доктрин. Мао был прежде всего китайским националистом, видевшим в коммунизме способ восстановить величие страны. Он тяготился зависимостью от СССР (и избавился от нее при первой возможности). Его стремление к проведению многовекторной политики было логичным и неизбежным.

Целый ряд опытнейших американских специалистов-китаеведов, военных и гражданских, уже в те далекие времена обоснованно указывали на перспективы партнерства с коммунистами. Режим президента Китайской Республики Чан Кайши был слаб, коррумпирован и неэффективен, его устойчивость вызывала сомнения, он систематически злоупотреблял экономической и военной помощью США. В то же время американцы ясно осознавали стремление Мао выйти из тени Москвы. Группа заслуженных работников Госдепартамента, известных как China Hands, указывала на весомые достоинства китайских коммунистов, их эффективную организацию, дисциплину и некоррумпированность, а также готовность заключать сделки с Соединенными Штатами.

Точка зрения China Hands пользовалась поддержкой и некоторых видных военных, включая генерала Джозефа Стилуэлла. Но им противостояла группа антикоммунистических догматиков во главе с Патриком Херли, американским послом в Китае на завершающем этапе войны, полностью подпавшим под влияние семьи Чан Кайши. Казалось бы, после победы коммунистов на материке в 1949 г. и изгнания сторонников Гоминьдана на Тайвань выбор в пользу сотрудничества с Мао становился очевидным. Но этого не произошло. После победы коммунистов в Китае США охватила паника, которая внесла весомый вклад в раскручивание маккартизма. На эти настроения удачно легли эффективные лоббистские усилия Чан Кайши и его жены Сун Мэйлин, делавших ставку на партнерство с консервативными религиозными группами в Соединенных Штатах (оба были христиане-методисты).

Результатом стало парадоксальное для развитой демократической страны явление массовой кадровой чистки неугодных с привлечением спецслужб и установление атмосферы подозрительности и самоцензуры в отдельно взятой области американской внешней политики. China Hands и близкие к ним ученые, разведчики и журналисты подверглись травле, основанием для обвинений становились порой даже их вполне верные, уже сбывшиеся прогнозы. Так, Джон Дэвис, политический атташе при Стилуэлле и один из организаторов «миссии Дикси», сумел заблаговременно предсказать победу коммунистов в гражданской войне и был на этом основании обвинен в симпатиях к ним, уволен из Госдепартамента и занимался мебельным бизнесом в Перу.

Даже вмешательства судебных властей не хватало для исправления ситуации и защиты жертв идеологической кампании. Другой известный дипломат-китаист, Джон Сервис, встречавшийся с Мао в Яньане, после восстановления на службе решением Верховного суда был направлен в американское консульство в Ливерпуле без присвоения дипломатического ранга.

События, происходившие в 1950-е гг. в американской внешней политике под влиянием сформированного Чан Кайши так называемого «китайского лобби», определили облик американо-китайских отношений до конца 1960-х годов. Американская политика на Дальнем Востоке была догматизирована и захвачена узкой группой профессиональных идеологов и лоббистов. До 1970-х гг. Чан Кайши продолжал успешно продавать американцам миф о «коммунистической угрозе», и многие были готовы его купить. Высказывать альтернативные точки зрения было опасно.

За подобный курс США и их союзники дорого заплатили – политическими интересами, территориями, экономическими потерями и тысячами жизней. КНР, став непримиримым врагом западного мира, сражалась с войсками ООН в Корее, способствовала поражению Франции в Индокитае и американскому провалу во Вьетнаме. Даже явный советско-китайский разрыв в 1960 г. не привел к немедленным изменениям американской позиции. Лишь явно неудачный ход холодной войны и увязание во вьетнамской западне побудили США к концу 1960-х гг. искать пути диалога с Пекином. Никсон и Киссинджер, волевым решением перечеркнувшие предыдущие 20 лет американской внешней политики в Восточной Азии, одержали крупнейшую, пусть и запоздалую, победу.

Сближение против СССР

Переход Пекина в лагерь партнеров Соединенных Штатов по антисоветской коалиции был самой тяжелой внешнеполитической катастрофой Москвы за весь период глобального соперничества с Америкой. СССР и КПСС утратили влияние на целый ряд левых и национально-освободительных движений в «третьем мире», обрели активного и авторитетного оппонента, занявшего вскоре место в СБ ООН. В сибирской и дальневосточной тайге пришлось разместить группировку войск в многие сотни тысяч человек, обеспечить их жильем и инфраструктурой, что привело к перенапряжению экономики. Китай сыграл ключевую роль в вооружении афганских моджахедов стрелковым оружием советских образцов. Наибольшие потери авиации в Афганистане приходились не на широко разрекламированные американские переносные зенитные ракетные комплексы «Стингер», а на произведенные в Китае по советской лицензии крупнокалиберные пулеметы ДШКМ.

Однако в 1988–1989 гг. произошли важные изменения, устранившие базовые предпосылки для американо-китайского партнерства на антисоветской основе. Закончилась холодная война, советские войска покинули Афганистан, а Вьетнам приступил к выводу войск из Камбоджи, в ходе визита Михаила Горбачёва в Пекин в 1989 г. советско-китайские отношения окончательно нормализовались. В то же время подавление выступлений на площади Тяньаньмэнь явно продемонстрировало, что китайские коммунисты не намерены идти по пути советских и восточноевропейских коллег и становиться на путь демократических реформ.

Китайско-американские отношения действительно вступили в период кризиса. После подавления выступлений в 1989 г. на Китай были наложены экономические и технологические санкции, некоторые из них (оружейное эмбарго) США и их союзники не отменили до сих пор. В Конгрессе раздавались призывы к полному пересмотру отношений с Пекином или по крайней мере увязке их с соблюдением прав человека. Президент Клинтон в 1993 г. принял решение обусловить постоянный статус наибольшего благоприятствования в торговле прогрессом в этой сфере, правда, оно не было выполнено.

Отношения смогли сохраниться, трансформироваться и возобновить развитие на основе двух важнейших факторов – экономического и идеологического. Китайско-американская торговля товарами к 1990 г. уже достигла 20 млрд долларов и росла на десятки процентов в год. Приток прямых инвестиций международных компаний в Китай достигал к этому времени уже 6,6 млрд в год. Для бизнеса было очевидно, что Китай – перспективный гигантский рынок и выгодное место размещения производства.

Пекин тщательно учитывал влияние американского бизнеса на политику и уделял приоритетное внимание связям с предпринимательскими кругами. При необходимости осуществлялись крупномасштабные одномоментные закупки американской продукции, например, гражданских самолетов, представительских автомобилей, промышленного оборудования. Ко времени распада Советского Союза сотрудничество Китая и Соединенных Штатов имело активных и заинтересованных сторонников, доносивших свое мнение до Конгресса и президента.

Ожидание перерождения

С идеологической точки зрения после крушения советского блока авторитарные коммунистические режимы перестали восприниматься в качестве серьезного оппонента. Трансформация и в последующем полное перерождение либо падение подобных режимов с переходом к либеральной демократии считалось предопределенным. Еще в 1980 г. китайские реформы вызвали в США надежды на то, что коммунистическая система «рассосется сама собой» и уже находится на грани распада и перерождения (Рональд Рейган любил называть КНР «так называемый коммунистический Китай»).

События 1989 г. лишь слегка поколебали эту уверенность. Более того, предполагалось, что китайские власти сами понимают неизбежность движения к либеральной модели и просто стремятся придать преобразованиям управляемый характер. Ясные и недвусмысленные формулировки партийных документов о недопустимости «либерального перерождения», усилившийся контроль над СМИ и общественной жизнью, изменения в военной политике и прочие «неудобные факты» игнорировались Вашингтоном по идеологическим мотивам. Президент Билл Клинтон в 1998 г. написал в книге My Life про своего китайского коллегу: «Чем больше времени проводил я с Цзяном, тем больше он мне нравился... Хотя я не во всем соглашался с ним, я был убежден, что он верил в изменение Китая настолько, насколько это возможно и в правильном направлении».

Распространение Интернета в 1990-е гг. сопровождалось завышенными романтическими ожиданиями и укрепило иллюзию неизбежного и скорого изменения режима – считалось, что власть КПК несовместима со свободным движением информации в сети. Господствующие взгляды на неизбежное перерождение китайского государства были, например, системно изложены в марте 2000 г. в выступлении Клинтона в Конгрессе по вопросу о предоставлении Китаю постоянного статуса нормальных торговых отношений.

«В новом веке свобода будет распространяться через сотовый телефон и кабельный модем. В прошлом году количество адресов в Интернете выросло более чем вчетверо, с двух до девяти миллионов... Нет сомнения, что Китай пытался контролировать Интернет. Удачи им! Это все равно, что пытаться прибить желе гвоздем к стене... В экономике, основанной на знаниях, экономические инновации и расширение политических прав, нравится это кому-то или нет, неизбежно идут рука об руку», – заявил американский президент.

Но сегодня правительство КНР имеет эффективную систему контроля над Интернетом. Китай является одной из самых мощных держав мира в сфере компьютерного шпионажа, компьютерной безопасности и использования Интернета для решения политических задач. Новые технологии не привели к подрыву системы, а, скорее, укрепили ее, расширив возможности пропаганды и контроля.

Клинтон в 2000 г. упоминал сотовый телефон как один из инструментов либерализации. В 2015 г. агентство «Синьхуа» опубликовало забавный материал о том, как Главное политическое управление Народно-освободительной армии Китая начало закачивать в смартфоны китайских солдат специальные приложения для изучения идеологических дисциплин – с текстами Мао и классиков марксизма-ленинизма и контрольными для закрепления пройденного.

В целом США никогда ни на минуту не были готовы смириться с существованием Китая в его нынешнем виде. Американская политика по отношению к КНР с конца 1960-х гг. и до первых успехов реформ Дэн Сяопина основывалась на необходимости любой ценой восстановить баланс сил с Москвой после серии тяжелых поражений. В дальнейшем, в особенности после краха коммунизма в Европе, курс исходил из господствующей в Соединенных Штатах целостной догматической картине мира, в соответствии с которой китайский режим просто вследствие экономического развития и модернизации должен был прийти к установлению либерального капиталистического порядка.

До того как эта трансформация произойдет, Пекин предполагалось сдерживать в тех областях, где его действия будут мешать интересам США. Считалось, что слишком больших усилий тратить не придется, ведь Китай изменится прежде, чем сможет представлять серьезную проблему.

Китайские усилия по восстановлению и наращиванию военной мощи со второй половины 1990-х гг. не остались незамеченными. В 2000 г. Конгресс потребовал от Пентагона предоставлять ежегодные доклады по китайской военной мощи. Тем не менее вплоть до конца 2000-х гг. действия Пекина в этом направлении рассматривались на Западе главным образом с насмешливым пренебрежением. Считалось, что Китай не способен в разумные сроки создать высокотехнологичную промышленную базу и мощные вооруженные силы. Недооценивались и темпы роста экономического присутствия Китая в таких регионах мира, как Африка, Латинская Америка, Ближний Восток, и рост китайского политического влияния, и расширение сферы его интересов.

Пекин старательно поддерживал иллюзии американцев. Политическая риторика для внутреннего и внешнего потребления была четко разделена. Страна неукоснительно проводила предписанный Дэн Сяопином временно пассивный внешнеполитический курс («оставаться в тени, копить силы»). Либерально настроенные экономисты и политологи, выступавшие за осторожные реформы и сотрудничество с Западом, пользовались благосклонностью властей. Были удвоены усилия по налаживанию связей с представителями крупного американского бизнеса и политики. Иногда такие усилия принимали анекдотический характер. Согласно опубликованным в конце 1990-х гг. показаниям Джонни Чана, собиравшего средства для Демократической партии, в августе 1996 г. шеф китайской военной разведки генерал-майор Цзи Шэндэ лично встретился с ним в Макао и вручил 300 тыс. долларов для кампании по переизбранию Клинтона на второй срок.

Разумеется, Китай действительно переживал в это время существенную социальную и политическую трансформацию, но со временем ее вектор все сильнее отклонялся от американских ожиданий. Китайские реформы не имеют ничего общего с тем, что происходило в Восточной Европе в конце 1980-х или в 1990-е годы. Скорее эти преобразования напоминают Западную Европу XIX века, Россию и Японию конца XIX – середины XX веков.

Индустриализация и экономический рывок неизбежно ведут к разрыву поколений, ломке векового жизненного уклада и семейных устоев, экономическому неравенству и радикализму. Постепенно обостряются внутренние конфликты, общество чувствует потребность в «сильной руке». К этому добавляется упоение экономическими и промышленными успехами, рост национализма, чувство исключительности, интерес «к корням». Сегодня в Китае можно наблюдать симбиоз государственной бюрократии и крупного капитала, нуждающегося в международной экспансии, сильнейшее имущественное расслоение и вызванные им противоречия, доминирование левых и националистических идей в общественной дискуссии при наличии небольшой, не пользующейся широкой поддержкой прослойки прозападных либеральных «публичных интеллектуалов». На внутренние проблемы накладывается стремление к реваншу за шок и позор, пережитый китайцами с середины XIX по середину XX веков. На осмыслении и переживании этой травмы во многом строится современная идеология и культура. Даже свою программную речь о «китайской мечте», понимаемой как обновление и возрождение нации, Си Цзиньпин произнес при посещении выставки, посвященной «столетию позора», в пекинском Национальном музее.

Милитаризация политики и растущая популярность радикальных идей – еще один показатель того, что Китай, где еще в 1980 г. в деревнях жило более 80% жителей, находится на той стадии политического развития, на которой крупные страны Европы и Япония пребывали 100–150 лет назад. Проводимые в таких условиях политические реформы могут и, скорее всего, должны сопровождаться внедрением отдельных демократических институтов, но они будут далеки от образцов современной западной либеральной демократии, как далеки от нее, например, реально работающие выборные институты современного Ирана.

Исторический опыт свидетельствует, что в таком состоянии можно существовать и быстро расти, в том числе и технологически, в течение неопределенно долгого времени – как минимум, много десятилетий. Европейские империи и японская империя перестали быть таковыми не в результате плавного и естественного перерождения, а после мировых войн, которые приводили к распаду государства или иностранной оккупации для побежденных, либо катастрофическому перенапряжению для победителей. В ядерную эпоху угроза таких войн снизилась. При этом поддержание ядерного щита после завершения основных работ по его строительству стоит дешево (расходы на ракетные войска стратегического назначения составляют менее 10% военных расходов России). Это позволяет обеспечить военную неуязвимость, избегая экономического перенапряжения, конечно, при проведении разумной (т.е. не советской) военной политики.

Дестабилизация правящего режима в таких условиях возможна, но трудно увидеть, как она приведет к установлению либеральной демократии. Имеющиеся данные говорят о том, что в китайском обществе накопился значительный потенциал недовольства, однако требования равенства и социальной справедливости, а также национализм занимают куда более важное место в глазах населения, чем политические свободы. В гипотетическом «постреволюционном» Китае командование НОАК, функционеры нынешней КПК и менеджмент госкомпаний будут неизмеримо сильнее прогрессивной профессуры и журналистов деловых СМИ.

Между тем Китай уже сейчас превратился в экономическую сверхдержаву и великую военную державу. Китайский фактор полностью изменил систему отношений между поставщиками и покупателями природных ресурсов не в пользу последних. Правящие режимы развивающихся стран – экспортеров ресурсов и дешевого труда почувствовали себя куда увереннее с появлением нового рынка, а также источника инвестиций и технологий, альтернативного западному. Ряд государств уже могут фактически рассматриваться в качестве китайских «клиентов» – например, в Юго-Восточной Азии это Камбоджа и Лаос. Партнерство с Пекином укрепило позиции лидеров военного правительства Таиланда на фоне реакции США, осудивших переворот.

Китай уже стал третьей военной и военно-промышленной державой мира после Соединенных Штатов и России. При этом по отдельным важным составляющим военной мощи Китай опережает Россию и имеет несравнимо большие резервы для наращивания военного потенциала. Внешнеполитический курс КНР начал меняться с 2013 г., становясь постепенно все более активным и наступательным, особенно в важных для Китая стратегических проблемах (Южно-Китайское море), а в 2015 г. страна обзавелась первой зарубежной военной базой. Предписанная Дэн Сяопином пассивная внешняя политика уходит в прошлое.

Между тем перспективы «трансформации» Китая становятся все более туманными. Реформы экономической модели начались еще в конце 2000-х гг., но были замедленными и часто запоздалыми. С приходом к власти Си Цзиньпина их начали сопровождать куда более очевидные перемены политической модели, связанные с масштабной антикоррупционной чисткой госаппарата и армии, а также беспрецедентной централизацией власти, усилением контроля над СМИ и обществом, ужесточением политики по отношению к действующим в стране западным структурам.

Отказ от иллюзий

Важным рубежом в американском осмыслении китайской ситуации можно считать опубликованную в марте 2015 г. в The Wall Street Journal статью известнейшего американского китаеведа Дэвида Шамбо «Предстоящий китайский развал», в которой теория трансформации была развенчана и отброшена. По оценке автора, китайский режим под руководством Си Цзиньпина движется в неправильном направлении, в отличие от эпохи Цзян Цзэминя и Ху Цзиньтао, когда происходили желаемые перемены. Соответственно, единственным возможным исходом является коллапс, который, скорее всего, будет сопровождаться хаосом и насилием и наступит быстрее, чем многие думают. В обоснование приводятся, в числе прочих, параллели с Советским Союзом, крайне странные, учитывая, что СССР и современная КНР являются совершеннейшими культурными, политическими и экономическими антиподами, общее у которых – только «отсутствие демократии» и слово «коммунизм» в названии правящей партии.

Как бы то ни было, представление о неизбежном поэтапном и относительно безболезненном превращении Китая в лояльного члена возглавляемого США мирового порядка ушло на периферию дискуссии. Существующему режиму дана определенная оценка и ему предсказан крах, но когда он наступит, точно никто не знает.

Следует отметить, что сомнения в быстрой трансформации Китая стали укрепляться еще в конце 1990-х – начале 2000-х гг., однако события 11 сентября 2001 г. временно сместили фокус американской политики в сторону Ближнего Востока, обеспечив Пекину стратегическую передышку, которая продолжалась до провозглашенного администрацией Обамы «поворота в Азию». Некоторые китайские аналитики ожидали, что вторую передышку им дадут события на Украине. Однако положение в Южно-Китайском море показывает, что они ошиблись. Украинская ситуация в целом стабилизировалась и ушла из глобальной повестки дня, ситуация в западной части Тихого океана привлекает все большее внимание.

Сфера сдерживания Китая начинает расширяться, а область американо-китайского сотрудничества – постепенно сужаться. Разумеется, очень легко не замечать этого, жонглируя гигантскими цифрами американо-китайского товарооборота и увлечением китайцев американской массовой культурой. Обычно именно их приводят в доказательство того, что отношения тесны и продуктивны, а элементы соперничества – второстепенны. Оба аргумента, и экономический, и культурный, были столько раз опровергнуты историей, что странно их использовать до сих пор.

Главными торговыми партнерами Японии в 1920-х – начале 1930-х гг. были США, Британская империя, Китай и Голландская Индия (Индонезия) – как раз те страны, на которые Япония напала. Своим возвышением Япония была обязана длительному (до начала 1920-х гг.) экономическому и индустриальному партнерству с Великобританией – даже японские броненосцы, утопившие русский флот при Цусиме, были построены на британских верфях. Германия и Италия, ее союзники во Второй мировой войне, напротив, не играли существенной роли в японской торговле. Британская империя и Франция были важнейшими торговыми партнерами Германии перед обеими мировыми войнами. Крупнейшим экономическим партнером России перед Первой мировой была Германия, на которую приходилось до половины русского импорта и которая была важнейшим источником технологий и инвестиций.

Нынешняя американская «мягкая сила» – жалкое подобие «мягкой силы» Франции XVIII – начала XIX веков. Были времена, когда в целом ряде стран Европы по-французски говорила вся аристократия. Франция была единственным законодателем в моде и искусстве, и следы тех времен мы до сих пор храним в нашем языке. Это Францию, как известно, ни от чего не уберегло. Франкоязычные русские аристократы привели башкирскую конницу в Париж. Первая мировая война велась европейскими империями, правящие дома и ведущие семьи которых состояли между собой в кровном родстве. Великий японский адмирал Исороку Ямамото, спланировавший атаку на Перл-Харбор, был изрядным американофилом, поскольку учился и много лет работал в США. Многие образованные японцы того времени были под сильнейшим влиянием английской и американской культуры.

Разумеется, процесс нарастания конфронтации между двумя гигантами современного мира будет медленным, как, впрочем, было и нарастание противоречий между европейскими империями перед Первой мировой. По-прежнему продолжится торговля и сотрудничество в самых разных сферах. В конце концов, от формирования франко-русского союза 1891 г. до открытого столкновения великих держав в Первой мировой прошло более двух десятилетий. И все это время не было недостатка в рассуждениях о том, что в цивилизованный век торговли, инвестиций и прогресса прямой конфликт великих держав невозможен.

США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 сентября 2016 > № 1892014 Василий Кашин

Старые цели, новые задачи

Основные направления международного сотрудничества России в сфере энергетики

Александр Новак – министр энергетики Российской Федерации.

Резюме: С учетом ускорения развития новых технологий и потенциального ограничения цен на энергоресурсы борьба за рынки будет обостряться. Основными задачами остаются привлечение инвестиций, технологий и человеческого капитала в российский ТЭК.

Международное энергетическое сотрудничество – одно из ключевых направлений деятельности Российской Федерации. Оно помогает не только развивать взаимовыгодные торговые связи, но и обеспечивать энергетическую безопасность страны и ее партнеров. В процессе реализации международных проектов укрепляются позиции российских компаний на интересующих нас рынках, происходит совершенствование важных для экономики компетенций, повышается общий уровень конкурентоспособности российского ТЭКа.

Кроме того, международное энергетическое сотрудничество способствует решению актуальных задач внешней экономической политики:

созданию на территории Евразийского экономического союза общих энергетических рынков;

формированию на европейском пространстве правовых и политических условий для бесперебойного транзита российских энергоресурсов;

развитию транспортной инфраструктуры, снижающей транзитные риски и обеспечивающей конкурентоспособность российских энергоносителей;

повышению эффективности экономической интеграции со странами АТР и увеличению поставок энергоресурсов на растущие азиатские рынки;

продвижению российских интересов при подготовке итоговых документов многосторонних мероприятий высокого уровня.

Эти задачи определяют общую проблематику и преемственность внешней энергетической политики России. Но в условиях текущих трансформаций и неопределенности на рынках мы сталкиваемся с новыми вызовами и вопросами, на которые необходимо отвечать своевременно и эффективно. В данной статье речь как раз и пойдет о нашем взгляде и реакции на наиболее актуальные вызовы для мировой энергетической отрасли.

В поисках рыночного равновесия

Главный вызов связан с тем, что меняются базовые механизмы и условия формирования устойчивого равновесия на энергетических рынках, это вызвано переинвестированием в отрасли в период высоких цен на нефть, а также взрывным развитием технологий. Конкуренция на всех направлениях резко обострилась, цены на энергоносители рухнули. Снизилась инвестиционная активность и нарушилась долгосрочные отношения потребителей и производителей. Острая конкуренция повышает роль новейших технологий, способных в перспективе снижать себестоимость производства энергоресурсов. Это расширяет практику применения краткосрочных финансовых инструментов и манипулирования ими. В условиях неопределенности на рынок стремятся выйти новые игроки, которые в борьбе за рыночные ниши прибегают к демпингу, а при наличии политических рычагов – к прямому давлению на потребителя. В краткосрочной перспективе подобное привело мировой рынок к перепроизводству энергоресурсов и снижению роли производителей, а в среднесрочной – может вызвать серьезный дефицит энергоресурсов в связи с теперь уже имеющимся недоинвестированием отрасли.

Новое рыночное равновесие все равно наступит – вопрос в том, как при этом изменится положение России на наиболее важных рынках. Для нас это вопрос важнейший, ведь ТЭК продолжает играть ключевую роль в российской экономике (в 2015 г. доля ТЭК в ВВП составила 27%). Да и в мировой экономике рынки энергоресурсов еще долго будут сохранять значение: по актуальному прогнозу Международного энергетического агентства и нашим расчетам, в ближайшие 20–30 лет мир останется «углеводородным», а спрос на нефть и газ продолжит расти, хоть и не такими темпами, как в прошлые десятилетия.

Но прежде чем ответить на вопрос, как будут меняться позиции российского ТЭК в мировой энергетике, нужно понять, в каких условиях ему предстоит развиваться.

Среди долгосрочных трендов, на наш взгляд, важнейшими являются:

Сохранение ведущих позиций углеводородов на рынках энергоресурсов в ближайшие десятилетия. Их доля в мировом энергобалансе снизится за счет распространения и удешевления технологий возобновляемых источников энергии (ВИЭ), но в количественном отношении потребление углеводородов продолжит расти. Этому способствует автомобилизация развивающихся стран, где машины с двигателями внутреннего сгорания за счет дешевизны еще долго будут популярнее электромобилей, и электрификация новых регионов: в мире до сих пор не имеют доступа к электроэнергии 1,5 млрд человек.

Технологический прогресс в добыче традиционных углеводородов, делающий рентабельными ранее экономически непривлекательные запасы. Вовлечение новых месторождений позволит странам – нынешним импортерам максимально наращивать добычу.

Растущий избыток перерабатывающих мощностей (доля загруженных мощностей переработки нефти в мире составляет 85%, в Европе – 80%). Перерабатывающие предприятия начинают перемещаться ближе к потребителю – в том числе в страны Юго-Восточной Азии. Глубина переработки и качество нефтепродуктов будут играть все большую роль в мировой торговле.

Растущая доступность СПГ. За последние 15 лет СПГ удвоил долю на рынке (с 18 до 36%), а в ближайшие десять лет может опередить по объему продаж трубопроводный газ. Очевидно, что это приведет к диверсификации поставщиков на ключевых рынках – в Китае и Европе – и повысит конкуренцию на мировом рынке газа, в том числе для российских производителей.

Возможность появления очередного «черного лебедя» на рынке технологических инноваций. Многие страны работают над совершенствованием технологий накопления энергии, добычи трудноизвлекаемых запасов, таких как метан-гидраты, над новыми видами двигателей – например, водородными. Эти прорывные технологии могут полностью изменить конфигурацию мировой энергетики.

В краткосрочной перспективе рынки ТЭК также останутся под давлением. Так, на нефтяном рынке продолжается одно из самых затяжных падений цен. Оно связано с перепроизводством нефти вследствие технологического прогресса и переинвестирования в период высоких цен, с ожиданием замедления темпов роста мировой экономики и постепенным укреплением доллара.

В среднесрочной перспективе цена на нефть будет регулироваться себестоимостью добычи «замыкающих объемов». Сейчас это сланцевая нефть, потолок цены которой находится в диапазоне 50–60 долларов. В дальнейшем технологический прогресс может удешевить добычу сланцевой нефти, и замыкающими станут более дорогие запасы на глубоководном шельфе или битуминозных песках. Тем не менее вопрос о потенциале тех или иных видов месторождений и себестоимости их добычи открыт.

На рынках природного газа также наблюдается избыток предложения. Темпы роста спроса были ниже, чем ожидалось, а добыча показала высокую устойчивость к низким ценам на нефть и сам газ.

Аналогичные процессы мы отмечаем и на мировом угольном рынке, где удешевление производства и ВИЭ обвалили цены.

Растет конкуренция в электроэнергетике, в том числе атомной, где широко применяются политический лоббизм, ограничения на доступ к финансовым рынкам и искусственные преференции в пользу ВИЭ.

Таким образом, для энергетики, как и для всей глобальной экономики, характерно обострение конкуренции, причем ситуация только усугубляется, а конкурировать нам приходится с производителями, обладающими преимуществами в доступе к финансовым ресурсам и технологиям.

Россия и конкурентоспособность

Несмотря на объективно сложное положение на международных рынках, Россия сегодня – один из наиболее конкурентоспособных производителей углеводородов в мире, что определяется как себестоимостью основных экспортных товаров, так и географическим положением и применяемыми технологиями.

Это хорошо видно на примере наших нефтегазовых компаний, которые, в отличие от многих конкурентов, продолжают зарабатывать деньги в сегменте добычи и при этом наращивают ее – что, кстати, объясняет сохраняющийся интерес международных инвесторов.

В прошлом году Россия удержала лидерство по поставкам газа на мировые рынки (20%) и вернула первое место по поставкам жидких углеводородов – нефти (12%) и нефтепродуктов (9%). Проект Энергетической стратегии России до 2035 г. предусматривает дальнейшее развитие по целому ряду направлений – в частности:

Россия останется в числе лидеров по добыче и экспорту нефти, газа и конденсата. Добыча нефти сохранится на уровне не ниже 525 млн тонн. В структуре добычи произойдет увеличение доли трудноизвлекаемых ресурсов, шельфовых и арктических запасов, увеличится КИН (коэффициент извлечения нефти) на действующих месторождениях. Такие изменения потребуют широкого внедрения новых технологий добычи, развития сервиса и процессов импортозамещения.

Продолжится модернизация нефте- и газопереработки, а также нефте- и газохимии с целью увеличения глубины переработки (увеличение глубины нефтепереработки – с 72 до 90% с производством моторного топлива высших экологических классов) и выхода на внешние рынки с новыми группами товаров.

Трубопроводная инфраструктура будет развиваться в целях диверсификации регионов поставки. В первую очередь – нефтепровод ВСТО и газопроводы «Сила Сибири», «Северный поток-2», «Южный/Турецкий поток». Произойдет существенный рост поставок в восточном направлении при сохранении в среднем уровня поставок в направлении на запад (в том числе увеличение в два раза продажи нефти и нефтепродуктов на рынках АТР). В экспорте газа, включая СПГ, доля АТР вырастет почти на порядок. Мы ожидаем пятикратного увеличения производства СПГ к 2035 г., что позволит России нарастить долю в мировой торговле СПГ примерно до 15 процентов.

Энергостратегия подразумевает снижение энергоемкости экономики к 2035 г. в 1,6 раза. Среди необходимых мер в данном направлении – сокращение удельных расходов топлива на выработку электроэнергии и расхода энергии на нужды объектов ТЭК. Не последнюю роль должны играть и возобновляемые источники энергии. Сектор ВИЭ будет развиваться для формирования научных и промышленных компетенций в этой важной сфере. К 2035 г. установленная мощность возобновляемой энергетики составит 7–9 ГВт, а производство электроэнергии на электростанциях ВИЭ вырастет в 10 раз.

Неизбежна структурная трансформация энергетического сектора – увеличится доля инвестиций в инновации, модернизацию производства, создание высокопроизводительных рабочих мест, повышение экономической и энергетической эффективности. Предусматривается изменение соотношения государственного регулирования и механизма рыночной конкуренции в пользу последней, что опять-таки повысит эффективность и качество функционирования энергетики.

Научно-технологическое развитие ТЭК и импортозамещение даст России возможность экспортировать не только топливо и энергию, но и энергетические услуги и технологии. Уже сейчас российские компании работают во всех регионах мира (45 стран), участвуя в проектах по добыче и переработке энергоресурсов, строительстве объектов генерации и инфраструктуры, поставках энергетического оборудования.

Помимо этого Россия на протяжении многих лет является одним из мировых лидеров в экспорте технологий ядерной энергетики, у нас выдающиеся навыки в строительстве ГЭС и ТЭЦ, отечественные разработки в области солнечной энергетики вполне конкурентоспособны. В частности, большой интерес представляют отечественные технологии высокоэффективных гетероструктурных солнечных элементов каскадного типа с КПД более 40 процентов.

Расширяются поставки энергетического оборудования, в том числе турбин. Российские компании участвуют в строительстве всех видов энергетической инфраструктуры, реализуются проекты по подготовке кадров для энергетики разных стран. Все эти направления мы планируем развивать и в будущем.

Наличие опыта, знаний и технологических заделов – важное преимущество. Но в условиях перечисленных вызовов монетизировать его на международных энергетических рынках можно только скоординированными усилиями различных ведомств, дипломатических структур, межправкомиссий и представительств российских энергетических компаний.

Приоритеты энергосотрудничества

Каковы приоритетные формы энергетического сотрудничества на современном этапе? Прежде всего необходимо вовлекать иностранных партнеров во все звенья производственной цепочки – от добычи и транспортировки энергоресурсов до их глубокой переработки, генерации электроэнергии, а также маркетинга (например, сбыт через розничные сети АЗС или трейдинговые операции), в том числе на рынках третьих стран. Аналогичный подход должен быть и к российским компаниям за рубежом – участвовать не только в поставках энергоресурсов, но и в их переработке, маркетинге, реализации конечным потребителям и в создании инфраструктуры. Интенсивнее применять обмен активами на основе принципа зеркальности для расширения присутствия на интересующих нас рынках.

Будет все больше применяться практика заключения своповых контрактов на поставку СПГ и нефти. Однако либерализация торговли СПГ не означает отказа от политики единого экспортного канала для трубопроводного газа.

В интересах развития и привлечения инвестиций необходимо увеличивать процент локализации в России наукоемкого высокотехнологического производства и услуг в сфере энергетики. Одно из важных направлений – увеличение экспорта энергетических технологий и компетенций, реализация совместных проектов с ведущими компаниями в третьих странах.

Главными принципами двустороннего и многостороннего энергетического сотрудничества являются последовательность развития взаимовыгодных партнерских отношений в данной сфере, индивидуальный подход в сочетании с защитой наших базовых интересов. Кратко остановимся на позиционировании проводимой политики по ряду основных направлений.

В рамках многостороннего сотрудничества мы ориентируемся на продолжение и укрепление взаимодействия с различными организациями – в частности такими, как ОПЕК, Форум стран – экспортеров газа (ФСЭГ), АСЕАН. Много общих интересов у нас со странами БРИКС, потенциал взаимодействия с ними огромен. У нас во многом схожие экономические проблемы, в частности зависимость от импорта высоких технологий. Мы предлагаем существенно углубить экономическую кооперацию, создавая совместные НИОКР и продвигая высокотехнологичную продукцию ТЭК. Хорошие перспективы сотрудничества имеются в рамках Энергоклуба ШОС (включая, например, продвижение проекта «Шелковый путь»). На евразийском направлении ключевой задачей остается формирование общих энергетических рынков, включая решение вопросов ценообразования на ресурсы и транзит.

Политика против рынка

Несмотря на санкции и растущую политизированность отношений, Евросоюз является ключевым партнером. Мы, со своей стороны, готовы к восстановлению взаимодействия, которое было нарушено политикой ЕС и США последних двух лет – естественно, на основе равноправия, невмешательства во внутренние дела и уважения взаимных интересов. Три года назад была подписана Дорожная карта энергетического сотрудничества России и Евросоюза до 2050 г., нацеленная на создание панъевропейского энергетического пространства – но никаких сдвигов не происходит. Более того, практически заморожен энергодиалог Россия–ЕС. Налицо стремление европейских партнеров политизировать сотрудничество.

Приведу несколько примеров. До сих пор не удалось решить проблемы с использованием газопровода ОПАЛ. Под давлением Еврокомиссии свернут проект «Южный поток», ряд стран, прежде всего Польша и страны Прибалтики, развернули кампанию против сооружения «Северного потока-2». В то же время мы видим активную поддержку Брюсселем и Вашингтоном конкурирующих проектов вроде Трансадриатического или Транскаспийского газопровода. Польше, Хорватии, Греции и прибалтийским странам активно навязывают проекты приемных СПГ-терминалов для поставок американского природного газа, который заведомо проигрывает ценовую конкуренцию российскому «голубому топливу». К слову – уже построенные СПГ-терминалы в Европе загружены только на 30%, что лишний раз доказывает их экономическую нецелесообразность.

Еще один пример. С лета 2013 г. на неопределенное время фактически заморожены переговоры о Соглашении о совместной работе Единой энергетической системы России, Белоруссии, Латвии, Литвы и Эстонии в синхронном режиме. А ведь эта тема крайне важна для гарантий энергетической безопасности северо-запада нашей страны – в Калининградской области (до 40% пропускной способности между энергосистемами центра и северо-запада России обеспечивается сетями прибалтийских стран). В этой ситуации нам приходится думать об обеспечении автономного энергоснабжения Калининградской области.

Тем не менее мы не видим каких-то значимых барьеров (включая так называемый Третий энергопакет) на пути к полномасштабному восстановлению и развитию энергетического сотрудничества – если за основу взять рыночные принципы, а не политизированные соображения. Именно таким рыночным, коммерческим проектом является газопровод «Северный поток-2», осуществление которого тормозится именно политиками.

Опубликованный Еврокомиссией в начале года очередной пакет документов относительно энергобезопасности направлен на дальнейшую централизацию полномочий в области энергетики на уровне ЕК. В случае принятия документов она получит возможность администрировать договорные отношения в сфере поставок энергоресурсов, исходя из принципа «надежности поставок» в соответствующем государстве-члене, регионе или Евросоюзе в целом. При этом не установлены критерии для оценки воздействия договоров на надежность поставок газа в пределах ЕС, а также не определены последствия такой оценки. Очевидно, что подобный подход сложно назвать рыночным, а с учетом последних событий он ожидаемо может носить антироссийский характер.

К числу антирыночных и антироссийских шагов Евросоюза относятся и попытки принудить «Газпром» к изменению условий контрактов на поставку газа, включая перенос точек сдачи, отказ от условия «бери или плати» и т.д. Сюда следует отнести и планы ввести обязательное согласование с ЕК любых энергетических соглашений, включая юридически не обязывающие документы (декларации, меморандумы и т.д.) между странами Евросоюза и третьими странами еще до их подписания.

Тем не менее возможностей для развития энергетического сотрудничества с ЕС много: нужно ориентироваться на развитие прямых контактов по «незамороженным» направлениям, в том числе на региональном уровне, и работать над созданием более благоприятных условий кооперации в будущем.

Позитивное влияние на отношения с Евросоюзом может оказать конструктивное взаимодействие с нашими партнерами по ФСЭГ – по вопросам баланса экологии и энергетики, популяризации природного газа как экологичного и доступного вида топлива. Большой потенциал у совместных экспертных площадок, совместных научно-исследовательских работ и проектов.

Все большее значение приобретает сотрудничество со странами АТР и Азии. Ключевые партнеры – Китай, Япония, Вьетнам, Индия и Республика Корея. Эти государства заинтересованы в расширении поставок российских энергоресурсов, поскольку стремятся снизить зависимость от углеводородов с нестабильного Ближнего Востока.

Рынки Китая и Индии – самые быстрорастущие в мире, и расширение присутствия на них российских компаний – одна из основных задач. Взаимодействие показывает, насколько всеобъемлющим может быть это сотрудничество – помимо роста поставок нефти по ВСТО, соглашений по продаже СПГ в Китай и Индию, инвесторы из обеих стран проявляют высокий интерес к проектам в России (Ванкор, ВНХК, Верхнечонск, Ямал СПГ) и дают доступ к проектам на своей территории (Essar в Индии, Тяньцзинь НПЗ в Китае). Отмечен большой интерес и к некоторым российским технологиям. Китайские и другие партнеры готовы действовать без оглядки на американские санкции. Яркий пример – выделение многомиллиардного финансирования для проекта «Ямал СПГ» и прокладка подводного кабеля из Тамани в Крым.

Ближний Восток – еще одно ключевое направление. Богатые нефтью страны – Иран, Ирак и другие – представляют большой интерес для российских энергетических компаний, в том числе для участия в восстановлении и развитии инфраструктуры добычи и переработки нефти и газа. Мы видим очень высокий потенциал взаимодействия со всеми государствами региона. При этом перед странами Персидского залива стоят задачи, во многом схожие с нашими, – диверсификация экономики, импортозамещение. Если правильно координировать усилия, это не только перспективный рынок для российской промышленности, но и потенциальные возможности укрепления связей на годы вперед.

Энергетика – один из важных аспектов сотрудничества и с государствами Африки и Латинской Америки, где российские компании участвуют не только в разработке ресурсов, но и в создании электросетевой инфраструктуры и систем генерации электроэнергии.

* * *

В каком бы направлении ни развивалось энергетическое сотрудничество, основными задачами остаются привлечение инвестиций, технологий и человеческого капитала в российский ТЭК. С учетом ускорения развития новых технологий и потенциального ограничения цен на энергоресурсы борьба за энергетические рынки будет обостряться. Необходимо эффективно пользоваться нашими преимуществами, чтобы оказать максимально позитивное влияние на развитие российской энергетики и экономики в целом.

Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 13 сентября 2016 > № 1892001 Александр Новак

Экспорт российского ячменя снизился из-за Саудовской Аравии

За август 2016г. Россия экспортировала 350,289 тыс. тонн ячменя. Это на 22,5% меньше экспорта июля и на 42% меньше экспорта августа 2015г.

В августе главным направлением экспорта для российского ячменя осталась Саудовская Аравия (38%). Однако абсолютные объемы поставок в эту страну по сравнению с июлем упали в 2,4 раза.

На 2-м месте - Иран (около 20%), на третьем – Ливия (свыше 11%). Всего в августе российский ячмень был отправлен по 10 зарубежным адресам (11 – в июле).

Экспорт украинского подсолнечного масла: новый сезон – новый рекорд

Согласно прогнозу аналитиков ИА «АПК-Информ», в сезоне-2016/17 Украина достигнет нового рекорда в экспорте подсолнечного масла – 5 млн. тонн. Данный показатель более чем на 0,5 млн. тонн превысит результат 2015/16 МГ, который является рекордным на данный момент.

Стоит отметить, что в сезоне-2015/16 отмечаются некоторые изменения в ТОП-5 стан-импортеров украинского масла. Так, с 5 места на 3 поднялась Испания, куда за первые 10 месяцев МГ было отгружено 343,2 тыс. тонн продукции против 151,9 тыс. тонн за аналогичный период сезоном ранее. В целом страны ЕС в текущем МГ более активно закупают подсолнечное масло из Украины. Так, 4 и 5 места в рейтинге занимают Нидерланды и Италия, которые вытеснили из ТОП-5 Иран и Турцию, тогда как годом ранее указанные страны находились на 7 и 8 местах соответственно.

Лидером по импорту украинской продукции остается Индия, однако объемы отгрузок в указанном направлении сократились до 1,19 (1,52) млн. тонн. В то же время, второй по величине покупатель – Китай – в 2015/16 МГ увеличил закупки продукта до 0,52 (0,45) млн. тонн.

Иранские мукомолы нуждаются в импорте 1 млн. тонн высококачественной пшеницы

Мукомольная промышленность Ирана нуждается в импорте пшеницы высокого качества. До апреля необходимо закупить не менее 1 млн. тонн, заявил генеральный секретарь Федерации ассоциаций продовольственной промышленности Ирана Kaveh Zargaran. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Bloomberg.

Импортная пшеница необходима для смешивания с отечественной пшеницей, которая как правило, невысокого качества и с низким содержанием глютена.

Иран с 21 марта запретил регистрацию новых контрактов на импорт пшеницы, обосновывая это решение избыточностью внутренних запасов. Те компании из России, Германии и Литвы, которые успели зарегистрировать свои сделки до конца марта, смогли поставить в Иран в общей сложности около 1 млн. тонн.

Правительство Ирана может рассмотреть вопрос о возобновлении импорта в октябре, когда страна завершит уборку зерновых.

По прогнозу USDA, Иран в 2016г. соберет 15,5 млн. тонн пшеницы. Это будет самый большой урожай за 9 лет.

Иран нашел необходимые средства для работ по строительству второго блока АЭС "Бушер" - МИД.

Иран изыскал необходимые средства для работ по строительству второго блока АЭС "Бушер", разногласий по проекту между Москвой и Тегераном нет, заявил РИА Новости во вторник спецпредставитель президента по Афганистану, директор Второго департамента Азии МИД РФ Замир Кабулов.

"С мертвой точки сдвинулся процесс, Кириенко съездил. Закладка камня - это символически, но важно, что иранская сторона изыскала необходимые средства, чтобы оплатить это сооружение. Сейчас - нулевой цикл", - сказал высокопоставленный дипломат.

По его словам, "физическое сооружение второго блока "Бушер" начнется в следующем году, третьего блока - в 2019-м". "Почему важно сейчас это открыть, потому что строительные мощности, все люди, оборудование, которое использовалось на строительстве первого блока, если бы мы сейчас затянули с подписанием и строительством, то их надо было либо вывозить, а потом завозить обратно, что повысило бы издержки, а теперь этого не надо делать. Эти люди плавно перетекут на новую площадку", - пояснил Кабулов.

Он добавил, что "мы Ирану собираемся построить блоки нового поколения, новые постфукусимские дизайны".

Торжественная церемония начала работ по проекту строительства второй очереди АЭС "Бушер" (проект АЭС "Бушер-2") состоялась в Иране 10 сентября. В ходе нее иранские и российские атомщики подписали протокол о начале работ.

Контракт на строительство двух новых блоков АЭС "Бушер" РФ и Иран подписали в ноябре 2014 года. На энергоблоках №№2 и 3 будут работать реакторные установки российского проекта ВВЭР-1000, отвечающие самым высоким, так называемым "постфукусимским", требованиям безопасности. Генеральный проектировщик АЭС "Бушер-2" - АО "Атомэнергопроект", генеральный подрядчик — АО "Атомстройэкспорт" (входят в инжиниринговый дивизион госкорпорации "Росатом" группу ASE).

Реализация проекта "Бушер-2" займет 10 лет, его стоимость иранская сторона оценивает примерно в 10 миллиардов долларов. Работы по физическому пуску второго энергоблока АЭС "Бушер" намечено начать в октябре 2024 года, такие же работы на третьем энергоблоке по плану стартуют в апреле 2026 года.

Первый бетон в основание энергоблока №2 АЭС "Бушер" планируется залить в третьем квартале 2019 года, это будет началом фактического строительства блока.

Иран покушается на «тепличные» условия российских производителей овощей

В 2017 году между Евразийским экономическим союзом и Ираном начнет функционировать зона свободной торговли. Россия является членом ЕАЭС и на ее территорию в следующем году начнут поступать иранские продукты питания по упрощенной таможенной процедуре, которая предусматривает для иностранных производителей сниженные пошлины. Но вот российские производители овощей не обрадовались нововведениям, понимая, что на рынке появляется конкурент с более интересными для потребителей условиями поставки и ценами. Продовольственное эмбарго, препятствующее поступлению в российскую торговлю сельхозпродукции из европейских и других стран, подпадающих под ограничения, создало для отечественного аграрного бизнеса достаточно льготные условия.

Изначально, зона свободной торговли с Ираном будет носить временный характер. На постоянную основу льготный режим перейдет к 2020 году. Учитывая, что Иран является членом ВТО, Россия не может подписать с ним в торговой сфере долгосрочный стабильный договор. В конце августа 2016 года Минсельхоз направил всем заинтересованным организациям письмо, в котором уведомил их, что в настоящее время ведомством ведется подготовка документов относительно создания между членами Евразийского экономического союза и Ираном зоны свободной торговли.

Минсельхоз в настоящее время формирует перечень товаров, которые находятся в приоритете для отечественных экспортеров, а также проводит анализ всех рисков от импорта продуктов из Исламской республики Иран.

Уже известно, что речь идет не только, о томатах, картофеле и перце, а также огурцах и корнишонах, но и о сухом молоке, мясе курицы и субпродуктах, масле пальмовом, заменителе какао-масла, белом сахаре, жевательной резинке, яблочном соке консервированных томатах, свежем чесноке, луке репчатом и луке-шалоте, яблоках, форели и других продуктах.

Национальный союз производителей овощей и фруктов, получив соответствующее уведомление от Минсельхоза, подготовил ответное письмо, в котором убедительно просил не включать в перечень продуктов из Ирана, предполагаемых к поставке по льготным таможенным пошлинам такие овощи, как морковь, картофель, огурцы и томаты. Со слов организации, подобная ситуация противоречит государственной программе развитии сельского хозяйства, согласно которой к 2020 году на территории России должно быть построено 1,3 тыс. га современных теплиц. Также, по мнению Союза, льготные поставки продуктов из Ирана идут в разрез импортозамещению овощей защищенного грунта.

Производители против

Представитель Национального союза производителей овощей и фруктов отметил, что программа по теплицам действует с 2013 года. В этом году началось строительство 100 теплиц, расположенных на территории 100 га. На общую сумму 20 млрд. руб. Правда, по плану объем работ и соответственно финансирования должен быть в 3 раза больше. Но эксплуатация подобных тепличных комплексов имеет достаточно сложную финансовую схему их окупаемости. Дело в том, что эти хозяйства имеют исключительно сезонную прибыль – в осенне-весенний период. Летом же данные предприятия убыточны, так как их продукция в этот период продается ниже себестоимости. Дешевые иранские овощи, которые выращиваются в более мягком климате, могут составить серьезную конкуренцию российским продуктам и свести на нет бизнес тепличных предприятий.

В России в настоящее время активно идет сбор урожая картофеля и моркови. По статистике в 2015 году было произведено 7,6 млн. т. картофеля – это на 22% больше, чем в 2014 году. По моркови эти показатели составляют 713,0 тыс. тонн и 25% соответственно. Подобная тенденция связана, прежде всего, с увеличением финансирования отрасли и внедрением новейших технологий.

По оценкам экспертов импорт овощей на российский рынок колеблется в пределах 30-50%. Они заявляют, что отечественное тепличное производство не в состоянии конкурировать с аналогичной импортной продукцией. Так, например, прошедшей зимой иранские огурцы можно было купить за 80 руб. – российские же стоили 200 руб. за 1 кг.

Потребителю при равноценности качества все равно где произведены овощи – на первый план выходят цены. Очевидно, что российские производители овощей хотят сохранить свое монопольное право на рынке. Но, также очевидно, что пострадавшими от этих финансовых амбиций являются отечественные потребители. Они остаются в проигрыше.

А вот российские производители мяса совершенно не против будущего соглашения России с Ираном. Им импортные поставки этой продукции, даже по дешевым таможенным ставкам, не страшны. По мясу птицы, например, цены российских производителей одни из самых дешевых в мире. Что касается, говядины, то Иран себя-то не может прокормить – какой уж тут импорт. На 30% потребность этой страны в говядине покрывается за счет привозного мяса.

Российские торговые сети уже работают с иранским производителями по такой продукции, как виноград, перец, киви и огурцы. Российские же поставщики экспортируют в исламскую республику Иран мясо, рыбу, молоко, сыры, творог, а также фрукты, овощи и орехи.

Автор: Селиверстова Алена

Иран открывает культурный центр в Нидерландах

Иранский вице-президент и голландский министр образования, культуры и науки призвали к развитию сотрудничества в сфере туризма и культурного наследия.

Как сообщает ИРНА, в ходе встречи в Гааге, вице-президент Ирана и глава Организации культурного наследия, ремесел и туризма Ирана Масуд Солтанифар и голландский министр образования, культуры и науки Джет Буссемакер изучили пути развития культурных связей между двумя странами.

Солтанифар рассказал Буссемакер о туристическом потенциале Ирана, включая исторические памятники, музеи и изделия народного промысла различных регионов страны.

Голландский министр приветствует повышение культурных связей между Амстердамом и Тегераном, и призвала к продолжению консультаций между двумя странами в этой области.

Вице-президент Ирана планирует открыть торговый и культурный центр Ирана и Нидерланды во время своего поездки.

Иран возлагает большие надежды на национальное кино

Иранское авторское кино постепенно становится брендом страны, инструментом «мягкой силы», как йога в Индии или мода во Франции.

Иранский кинематограф — один из лучших в мире. Это факт, признанный многими известными мировыми кинокритиками и жюри ведущих международных кинофестивалей, где почти ежегодно призерами становятся фильмы иранских режиссеров. Так, в мае этого года на Каннском фестивале фильм «Торговец» иранского режиссера Асгара Фархади получил приз за лучший сценарий. В 2015 году на Берлинском кинофестивале главный приз «Золотой медведь» получил фильм «Такси» Джафара Панахи. В 2012 году работа Асгара Фархади «Развод Надера и Симин» получил первый в Иране Оскар как лучший фильм на иностранном языке. Годом ранее в 2011 году эта же кинокартина стала триумфатором Берлинского кинофестиваля, получив пять наград, включая главный приз фестиваля.

Список наград иранского кино на международных фестивалях можно продолжать и дальше. Однако факт остается фактом — с конца 1990-х (триумф кинокартины «Вкус вишни» режиссера Аббаса Киаростами на Каннском фестивале в 1997 году) и до наших дней ни один международный кинофестиваль не обходится без иранских фильмов. А имена таких иранских режиссеров, как Аббас Киаростами, Мохсем Махтальбар, Маджид Маджиди, Джафар Панахи, Асгар Фархади и других, уже сейчас заняли свои почетные места в истории мирового кинематографа.

Иранское кино стало главным культурным феноменом конца XX — начала XXI вв. Мир открыл для себя другой Иран — не страну с жестким авторитарным режимом, где повсеместно нарушаются права человека и по многим преступлениям мера наказания — смертная казнь, а страну с богатой культурой, где важное место отводиться маленькому человеку с его проблемами и переживаниями.

Примечательно, что до победы Исламской революции в 1979 году иранское кино было меньше всего похоже на современный артхаус, а скорее напоминало фильмы из Голливуда.

Однако после смены режима в 1979 году была введена жесткая цензура. В течение первых четырёх лет существования Исламской Республики 1956 из 2208 фильмов иранского производства были запрещены. Цензура действует и сейчас: в Иране нельзя показывать насилие, какие-либо проявления сексуального характера, нельзя критиковать режим и религию и т.п. За киноиндустрией в целом и за соблюдением цензуры в частности внимательно следит Министерство культуры и исламской ориентации. Оно решает, какие фильмы финансировать, а какие нет, какие отправлять на международные фестивали, а какие и вовсе запрещать.

Тем не менее, по мнению многих экспертов в области кино, именно жесткая цензура придает иранскому кинематографу свою особенность. Цензура заставляет местных режиссеров, в отличие от их западных коллег, искать свои уникальные методы передачи на экране тех или иных проявлений межличностных отношений. К другим факторам успеха иранского кино причисляют полную государственную поддержку и отсутствие конкуренции со стороны западного кинематографа — в иранском прокате нет голливудских фильмов.

Изначально руководство Ирана внимательно следило за киноиндустрией, как и за другими сферами культуры, по банальным причинам, чтобы не допустить «идеологически неверных» культурных проявлений. В первые послереволюционные годы даже шли разговоры о полном запрете кино как западной формы искусства, чуждой мусульманскому обществу. В докладе «Цензура в культуре Ирана» отмечается, что иранское правительство стало поддерживать национальный кинематограф после того, как поняло, что кино можно использовать в качестве орудия пропаганды «духовных скреп» нового режима. Авторы доклада также отмечают еще одну особенность взаимоотношений руководства страны с киноиндустрией: по сравнению с другими сферами культуры иранский кинематограф менее всего подвержен контролю со стороны властей.

Мировой интерес к иранскому кинематографу был взят на вооружение властями страны. В среднем после Исламской революции и до настоящего времени Иран каждый месяц отсылает около 65 представителей киноиндустрии на международные мероприятия. Иранское авторское кино постепенно становится брендом страны, инструментом «мягкой силы», как йога в Индии или мода во Франции.

В нынешних политических условиях, когда руководство Ирана, представленное реформаторами в лице президента Хасана Роухани, проводит курс на нормализацию отношений со странами Запада после достижения соглашения по иранской ядерной программе, спрос на иранский артхаус как никогда велик и власти страны возлагают большие надежды на его продвижение за рубежом. Хотя большинство фильмов иранских режиссеров затрагивают негативные аспекты жизни в стране — бедность, социальное неравенство, тяжелое положение женщин и т.п., они все же не показывают тот образ Ирана, который создают западные СМИ (режим, который беспощаден ко всем несогласным и который мечтает создать атомную бомбу, чтобы уничтожить Израиль и т.п.). Более того, позитивный образ стране придают сами иранские режиссеры, принимающие участие в фестивалях. Перед европейцами предстают образованные интеллигентные люди, а не религиозные фанатики, какой многим на Западе представляется иранская элита.

Тем не менее, не все так позитивно во взаимоотношениях кинематографа и власти. В Иране существует негласное деление на фестивальное кино и кино для внутренней аудитории. Как правило, фестивальное кино, которое становится призерами на международных конкурсах, не выходит в широкий прокат в самом Иране, а то и вовсе запрещено. Это касается фильмов известного режиссера Джафара Панахи. Сам Панахи в 2011 году был приговорен к шести годам тюремного заключения за «антииранскую пропаганду». Ему также запрещено в течение 20 лет снимать фильмы и выезжать за рубеж.

Режиссер был арестован после того, как начал работу над фильмом о «зеленом движении» в Иране. Напомним, что «зеленое движение» — это протестное движение, образовавшееся в Иране после президентских выборов 2009 года, когда победу одержал представитель консервативного клана в иранской политике Махмуд Ахмадинежад. По мнению сторонников движения, выборы были проведены нечестно с массовыми нарушениями. Со временем протестный пыл «зеленого движения» сошел на нет. Самых активных его членов арестовали, менее активных отчислили из вузов и уволили, а само движение назвали проделкой западных сил. Другой известный иранский режиссер Асгар Фархади, поддержавший «зеленое движение», избежал ареста, но стал объектом травли властей. Особенно после того, как привлек мировое внимание к своей персоне, став обладателем первой премии «Оскар» в истории иранского кинематографа.

Запад по-прежнему внимательно следит на судьбой Джафара Панахи, который продолжает находиться под домашнем арестом, что, впрочем, не мешает ему снимать фильмы, которые потом тайно вывозят из страны. В 2015 году его тайно вывезенный фильм «Такси» получил главный приз Берлинского фестиваля.

Нынешнее руководство Ирана, в отличие от его консервативных предшественников, более лояльно относится к «инакомыслию» известных режиссеров, понимая их значение для страны, а также ту негативную огласку, которую может оказать давление на представителей киноиндустрии в западных СМИ. Такое отношение вполне объяснимо, учитывая, что сейчас пострадавшая от многолетних санкций экономика Ирана как никогда нуждается в иностранных инвестициях и западных технологиях.

Екатерина Чулковская,

востоковед-тюрколог, редактор Russia Beyond The Headlines

Начинается освоение новых газовых месторождений в Иране

Целью разработки газовых месторождений «Дей» и «Сефид Захор» является производство 5,1 млн. кубометров и 10 млн. куб. м газа в сутки, соответственно. Добытый газ должен поставляться для переработки на НПЗ «Феррашбенд» в Иране и в магистральные газопроводы (IGAT) 2 и 3 для национальных потребностей.

Месторождение «Дей» расположено в 60 километрах к югу от Фирузабада и в 140 километрах к югу от Шираза, в южной провинции Фарс. «Дей», которое по оценкам содержит 2,6 трлн. куб. футов газа, близко по своим возможностям месторождениям «Ахар» и «Далан». «Сефид Захор», которое имеет размеры 40 км в длину и 8 км в ширину, находится в 150 километрах к юго-востоку от Шираза, недалеко от города Кгир, в провинции Фарс.

Освоение этих месторождений нуждается в инвестициях и самых современных технологиях. Именно поэтому эти два месторождения были названы в качестве возможных объектов для инвестиций, в ходе конференции, состоявшейся в начале этого года, относительно новой модели нефтяных и газовых контрактов Ирана.

По данным исследований, проведенных Управлением резервов Национальной иранской южной нефтяной компании (NISOC) инженерно-технических изысканий, Иран планирует добывать 15,1 млн. кубометров газа в сутки на этих месторождениях, после бурения семи новых скважин и капитального ремонта двух скважин на «Сефид Захор», и бурения четырех новых скважин и капитального ремонта одной скважины на месторождении «Дей».

Газ –основной компонент иранских электростанций

Первый заместитель президента Ирана Эсхак Джахангири заявил, что газ является координационным центром для генерации более чем 75 000 МВт электроэнергии на иранских электростанциях.

В беседе с журналистами, по прибытии в провинцию Хузестан, Джахангири сказал, что одним из основных направлений политики правительства является диверсификация энергетики, и в настоящее время, большая часть энергии страна получает из превращения ископаемого вещества в мощность.

Он так же заявил, что «мы должны двигаться в направлении использования возобновляемых источников энергии». Он отметил, что использование ядерной энергии поможет долговечности энергетических сетей, защите окружающей среды и экономии потребления ископаемого топлива. Он выразил надежду, что в других частях страны будут созданы электростанции для создания такой энергии.

Германия активно представляет техническую поддержку иранским проектам

Сделка между иранской компанией «Kian Petrochemical Company» и германской «Linde Group» по предоставлению последних научно-технических достижений в сфере производства олефинов, бутадиена, гидродеалкилирования и строительства бензольного цеха, была заключена.

Управляющий директор завода Мохаммад Реза Фазели заявил, что сделка была заключена три недели назад, и компания «Linde», в настоящее время, активно предоставляет техническую поддержку проектов.

Сделка была подписана 2 августа на церемонии, состоявшейся в присутствии заместителя министра нефти по нефтехимическим делам и главы Национальной нефтехимической компании (NPC) Марзие Шахдаеи, а также некоторых руководителей компании «Linde».

Добыча нефти в Иране выросла за месяц на 10 000 баррелей в сутки

Иран сообщил ОПЕК, что добыча нефти в Иране в августе 2016 года составила 3,63 млн. баррелей в сутки, показав рост на 10 000 баррелей в сутки, по сравнению с июлем.

Последние данные показывают, иранское производство нефти достигло уровня добычи конца 2011 года, когда были ужесточены санкции, что привело к падению иранского экспорта.

Иран находился в течение нескольких лет под жесткими санкциями, которые ограничивали экспорт нефти до одного миллиона баррелей в сутки, а также поставили крест на иностранных инвестициях в нефтяной отрасли.

После снятия санкций в январе 2016 года, Ирану удалось увеличить объемы добычи нефти и, соответственно, экспорт нефти на несколько сотен тысяч баррелей в день, в течение только короткого промежутка времени. В июне информагентство Reuters, сообщило в своей статье, что Иран смог увеличить экспорт нефти гораздо более быстрыми темпами, чем ранее предполагалось.

Директор по международным делам Национальной иранской нефтяной компании (NIOC) Мохсен Камсари недавно сообщил, что уровень добычи нефти в Иране достиг 3,8 миллиона баррелей в сутки.

В Иране используют искусственные облака

Иран планирует с ноября запустить новый виток проекта по созданию облаков, поскольку эксперты прогнозируют уменьшение количества осадков осенью, заявил глава Исследовательского центра создания облаков Ирана Мохаммад Мехди Джавадян.

Чиновник добавил, что создание облаков может начаться в начале ноября, как только к концу октября будут предоставлены необходимые средства. Он отметил, что для этой работы потребуется более $ 3 млрд., в течение шести месяцев.

Наиболее распространенными химическими веществами, используемыми для создания облаков, являются йодистое серебро, йодид калия и сухой лед (твердый диоксид углерода).

Иран провел операции формирования облаков в ряде провинций, включая Йезд, Керман, Фарс, Исфахан, Западный Азербайджан, Восточный Азербайджан и Тегеран, в прошлом году.

В настоящее время, в стране имеется два специальных самолета, способных осуществлять проект, и есть планы, чтобы увеличить общее количество подобных самолетов до пяти, в течение следующих четырех лет.

Мощности по добыче газа в Иране вскоре увеличатся на 140 млн. куб.м.

Управляющий директор «Pars Oil and Gas Company» (POGC) Али Акбар Шабанпур сообщил, как только площадки находящиеся в стадии строительства будут приведены в рабочее состояние, к мощностям добычи газа в Иране добавятся еще 140 млн. куб. метров.

Чиновник сообщил об этом на совместном заседании с компаниями-подрядчиками, ответственными за разработку фаз 13, 22, 23, 24, 17 и 18 в провинции Бушер.

По данным сайта Министерства нефти Ирана, и Шабанпур подтвердил это, в настоящее время в стадии разработки находится несколько береговых и морских секций, которые завершат цепочку производства в данном регионе и отрасли, на основании графика.

Иран – лидер по нанотехнологиям на Ближнем Востоке

В 1394 году, закончившемся в марте 2016 года, экспорт нанопродуктов из Ирана осуществлялся в 17 стран мира и достиг суммы $ 35 млн., заявил секретарь Совета по вопросам нанотехнологий Ирана при вице-президенте Ирана по науке и техник Саид Саркар.

"Мало того, что Иран преуспел в нанонауке, но также и в разработке технологий и их применении для создания новых и различных продуктов. В этой отрасли Иран входит в число ведущих стран в мире", - сказал чиновник.

Ни одна страна не может конкурировать с Ираном в области нанотехнологий на Ближнем Востоке, отметил Саркар, добавив, однако, развитые страны могут смотреть сверху вниз на Иран в области новых технологий и считать развивающейся страной. "Мы ищем то, что изменит подобное мировоззрение в отношении Ирана", - отметил он.

Иран сделал значительные улучшения в сфере разработки нанопродуктов в текстильной промышленности, моющих промышленных средствах, сельском хозяйстве и строительстве, заключил свою речь Саид Саркар.

Китай будет развивать крупнейший НПЗ в Иране

Заместитель министра нефти Ирана Аббас Каземи сообщил об окончательном соглашении между Ираном и китайской компанией «Sinopec» относительно дальнейшего развития нефтеперерабатывающего завода «Абадан».

Касаясь последней нефтяной сделки между Ираном и Китаем, управляющий директор Национальной иранской нефтеперерабатывающей и распределительной компании (NIORDC) Аббас Каземи сказал, что "окончательное соглашение было достигнуто с компанией «Sinopec» («China Petroleum & Chemical Corporation») для реализации первой фазы развития крупнейшего нефтеперерабатывающего комплекса страны - НПЗ «Абадан».

Чиновник, сообщая о том, что новая сделка была достигнута с дочерней компанией «Sinopec», сказал, что проект преследует несколько целей, включая сокращение производства мазута, увеличение производственных мощностей для бензина и дизельного топлива стандарта «Евро-4».

Каземи указал на необходимость инвестиций в 1,2 млрд. долларов для первой фазы развития и реконструкции НПЗ «Абадан».

"Последний раунд переговоров с китайской стороной вращался вокруг повторного открытия кредитных линий для проекта нефтеперерабатывающего завода", - отметил представитель NIORDC, полагая, что китайцы начнут производить операции к декабрю.

Иран не устраивает объем добычи нефти на уровне 4 млн. баррелей в сутки

Управляющий директор Национальной иранской нефтяной компании (NIOC) Али Кардор сообщил, что производственная мощность добычи сырой нефти в размере 4 млн. баррелей в день, не может обеспечить экономический подъем Ирана.

Выступая на семинаре с представителями добывающих нефтяных и газовых компаний, чиновник заявил, что страна должна быть больше сосредоточена на повышении извлечения запасов углеводородов. Али Кардор считает, что Иран не должен отставать от своих региональных конкурентов в добыче нефти и газа на своих месторождениях.

"Соседние страны, включая Саудовскую Аравию и Ирак, поспешно разрабатывают свои проекты, и мы не можем позволить себе отставать от них", - сказал он.

Он также заявил, что Иран нуждается, по крайней мере, в 100 млрд. долларов инвестиций, чтобы подняться вверх в сфере нефтяной промышленности в рамках 6-го пятилетнего плана развития.

Польша намерена увеличить поставки нефти из Ирана

После получения 2 миллионов баррелей иранской нефти в прошлом месяце, нефтяная польская компания «Grupa LOTOS» теперь может подписать долгосрочный контракт на поставку нефти из Ирана, заявил заместитель главы компании-импортера Марцин Ястребски.

Польский чиновник заявил: "После того, как иранская нефть переработается, мы будем иметь подробные результаты анализа, который подтвердит, будем ли мы в конечном счете подписывать долгосрочное соглашение с Ираном о поставках нефти в Гданьск".

В августе, польская компания «LOTOS» и Иранская государственная нефтяная компания (NIOC) подписали контракт на поставку 2 млн. баррелей иранской легкой нефти.

Сделка рассматривается польской стороной, как «еще один шаг к диверсификации источников поставок», который также включает в себя запасы нефти из арабских стран, сказал чиновник.

Грузооборот в порту «Шахид Реджайе» увеличился на 56 %

Генеральный директор Организации портов и морского судоходства провинции Хормозган Эбраим Идани сообщил, что экспорт нефтепродуктов из порта «Шахид Реджайе показал 56-процентный рост в течение первых пяти месяцев этого года (начался 20 марта 2016).

Идани уточнил, что за рассматриваемый период, через порт было экспортировано 3 719 644 тонн нефтепродуктов. Он сказал, что в общей сложности 33 192 259 тонн нефти и ненефтяных продуктов были либо загружены, либо выгружены в главном иранском порту, показав 31-процентный рост. Он добавил, что иранский порт принял 1 739 судов за указанные пять месяцев.

Экспорт ненефтяных товаров северным соседям из Ирана составил сумму $ 2 млрд.

Иран экспортировал ненефтяных товаров в Россию, Турцию, Армению, Грузию и Азербайджан на сумму $ 2 млрд., в прошлом иранском календарном 1394 году (завершился 19 марта 2016 года), сообщил директор Организации содействия торговле Ирана Моджтабу Хосротадж.

В течение первых четырех месяцев текущего 1395 иранского календарного года (20 марта – 20 июля 2016), экспорт Ирана в названные страны достиг $ 900 млн., и эта цифра показывает, что экспорт ненефтяных товаров, возможно, достигнет $ 3 млрд. к концу года, предположил чиновник.

По данным Таможенной администрации Ирана, страна экспортировала в прошлом году ненефтяных товаров на сумму $ 42 415 млрд., что на 16,11 % меньше по сравнению с предыдущим годом.

Иран, как ожидается, достигнет объема ненефтяного экспорта на сумму 50 миллиардов долларов к концу текущего календарного года, заявлял 9 августа предыдущий глава Организации содействия торговле Ирана Валиолла Афхамирад.

«Уралвагонзавод» начинает поставки вагонов в Иран

Научно-производственная корпорация «Уралвагонзавод» (УВЗ) начала поставки своих железнодорожных вагонов в Иран, сообщил генеральный директор компании Олег Сиенко.

По его словам, 600 железнодорожных вагонов, готовятся к отгрузке в настоящее время. Сиенко пояснил, что железнодорожные пути в России и Иране имеют разные размеры. "Размер наших железнодорожных путей составляет 1520 мм, а иранских 1435 мм. Следовательно, мы должны были провести огромный объем работ по замене комплекта колес на вагонах, что делается теперь на туркмено-иранской границе", - сказал он. Вагоны будут отправлены в Иран на плановой основе.

Сиенко отметил, что первая партия будет состоять из 5 000 вагонов. Кроме того, УВЗ разработал цистерны, универсальные плоские транспортные средства для древесины, контейнеров и металлургических грузов для Ирана. «Уралвагонзавод» оценивает потенциал иранского рынка грузовых вагонов в количестве около 10 000 единиц.

Эта российская корпорация занимается разработкой и производством военной техники, дорожно-строительной техники и железнодорожных вагонов. Компания находится в 100% государственной собственности и включает в себя более 20 промышленных предприятий, научно - исследовательских институтов и конструкторских бюро.

Экспорт нефтехимической продукции из Ирана достиг более 8 млн. тонн

Иран экспортировал 8 724 млн. тонн нефтехимической продукции на сумму $ 3,6 млрд., в течение периода с 21 марта по 20 августа 2016 года.

Согласно сообщению иранской «National Petrochemical Company» (NPC), производство нефтехимической промышленности составило 21,238 млн. тонн в течение пяти месяцев. В течение месяца до 21 августа, нефтехимические комплексы страны произвели 4,215 млн. тонн продукции, из которых было экспортировано 1,859 млн. тонн на сумму $ 569 млн.

Нефтехимическая производственная мощность в настоящее время составляет 61 млн. тонн, и планируется увеличить мощности в два раза, до 120 миллионов тонн, к 2025 году.

Иранская нефтехимическая промышленность проводит диверсификацию экспортных рынков для нефтехимической продукции и полимерных изделий в качестве основной политики в период после подписания договора по ядерной программе Ирана (JCPOA). Впервые две иранские поставки нефтехимической продукции были отправлены в конце августа в Бразилию. До прошлого года, более 50 процентов иранской нефтехимической продукции экспортировались на рынки Китая, однако теперь, первый груз был отправлен на новый рынок в Южной Америке.

Иран стремится снизить транспортные расходы по морю, чтобы войти на южноамериканский рынок, и одной из стратегий является обмен товаров за счет импорта овощей, фруктов и молочных продуктов в обмен на продажу нефтехимической продукции.

Соответственно, Иран открыл совместную фирму в Бразилии, чтобы облегчить экспорт нефтехимической и полимерной продукции на южно-американских направлениях, в частности в Бразилию.

Управляющий директор NPC Марзие Шахдаеи заявила в конце августа, что Иран нуждается в $ 20 млрд. инвестиций, чтобы завершить незаконченные проекты нефтехимии по всей стране, в течение пяти лет. "На данный момент существует 55 текущих проектов по всей стране, из которых 15 будут завершены и сданы в эксплуатацию к середине сентября 2017 года", - сказала Шахдаеи. Кроме того, она отметила, что NPC определила 10-летнюю программу для 28 проектов, и учитывая ресурсы, эти проекты будут реализованы в течение 10 лет. Около $ 35 миллиардов потребуется для того, чтобы оперативно реализовать эти проекты", - добавила она.

Россия является приоритетом для иранского ненефтяного экспорта

Официальный представитель Организации содействия торговле Ирана (TPO) Махмуд Базари заявил, что рынок России остается наиболее важной мишенью для иранского ненефтяного экспорта.

Чиновник сказал: "Россия является приоритетным местом для иранского ненефтяного экспорта, особенно в областях сельского хозяйства и продуктов". "Несколько мер были приняты с целью повышения влияния предприятий и сельскохозяйственной продукции Ирана на российском рынке, включая развертывание и принятие торговых делегаций, создание регулярных морских и воздушных линий, а также карантина, здравоохранения, таможенных, банковских и торговых соглашений", - продолжил он.

Несмотря на все принимаемые меры, объем экспорта Ирана в Россию по-прежнему далек от удовлетворительной оценки, отметил чиновник, добавив, что наиболее важные требования для расширения иранского рынка в России включают в себя создание инфраструктуры для обеспечения непосредственного присутствия, заинтересованных предприятий, а также выпуск необходимой продукции на основе вкусов и стандартов клиентов.

Организация по продвижению торговли проводит политику руководства и поддержки экспорта предприятий для их прямого и постоянного присутствия на целевых рынках, путем проведения специализированных международных выставок или участия в подобных мероприятиях.

Члены запрещенной в Иране террористической организации ОМИН покинули территорию Ирака

Иракский МИД выразил своё удовлетворение в связи с высылкой из страны последних элементов террористической группировки ОМИН.

«МИД Ирака выразил своё удовлетворение в связи с изгнанием террористов «Организации моджахедов иранского народа» (ОМИН) с иракской территории, и считает это важным достижением», заявил официальный представитель МИД Ирака Ахмад Джамаль. «Заключительный раунд изгнания отмечает успешное завершение процесса перемещения членов организации за пределы Ирака», сказал он.

Иракские лидеры уже давно призывали членов ОМИН, находящихся в Ираке, покинуть страну, но полное изгнание террористов было затруднено поддержкой их со стороны США и ЕС. Последние боевики запрещенной в Иране группировки ОМИН были вывезены из лагеря в Ираке в Албанию.

Согласно заявлению, опубликованному в пятницу этой группировкой, 280 членов ОМИН были доставлены в Албанию из военного лагеря Хуррийя, расположенного на бывшей военной базе США в иракской столице Багдаде.

Агентство ООН по делам беженцев также подтвердило, что все оставшиеся члены группировки покинули Ирак.

«Международное сообщество в настоящее время успешно переселило всех находящихся в лагере Хуррийя из Ирака в третьи страны», сказал Уильям Шпиндлер, представитель Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев в пятницу.

ОМИН включена в список террористических организаций большей частью международного сообщества.

АЭС в Бушере – символ стратегического сотрудничества ИРИ и РФ

Глава Организации по атомной энергии Ирана (ОАЭИ) Али Акбар Салехи назвал сотрудничество в атомной энергетике стратегическим символом отношений между Ираном и Россией.

Как сообщает ИРАНА, Салехи сделал это заявление в субботу во время совместной пресс-конференции со своим российским коллегой. В кулуарах начала строительных работ по второму и третьему блокам Бушерской АЭС на юге Ирана, Салехи заявил, что ирано-российские взаимоотношения продолжают развиваться.

«Как заявил Верховный Лидер Исламской революции, независимый Иран и мощная Россия могут сотрудничать вместе, чтобы сделать большую работу», отметил Салехи.

«Кроме того, иранский президент Рухани в очередной раз подчеркивал важность улучшения международного взаимодействия с мировыми странами и Россией в качестве первого приоритета», подчеркнул Салехи.

Тегеран и Москва увеличили свой торговый оборот на 70%, сказал Салехи, надеясь, что отношения, которые имеют стратегическое значение между двумя странами, укрепляются.

МИД ИРИ: упрямство и несметные богатства семейства Сауда превратили режим в крайне жестокую власть

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил в воскресенье, что МИД примет правовые меры, чтобы обязать саудовцев выплатить компенсацию семьям жертв гуманитарной трагедии, произошедшей в Мине в прошлом году.

Как сообщает Иран.ру, глава внешнеполитического ведомства ИРИ предупредил, что «расследование этого вопроса, в том числе усилиями МИД Ирана, будет продолжаться до полного восстановления прав всех жертв». Зариф указал на то, что позиция Тегерана в этом вопросе «безо всяких сомнений, будет составлять один из компонентов политики Ирана в отношении режима Сауда в обозримом будущем».

Указывая на то, что МИД ИРИ должен защищать жизнь, достоинство и имущество каждого гражданина Ирана за пределами страны, Зариф сказал, что после инцидента с нападением на посольство Саудовской Аравии в Тегеране, режим в Эр-Рияде заблокировал все дипломатические пути расследовать трагедию в Мине.

В заявлении министра иностранных дел отмечено: «Упрямство, догматизм и несметные богатства семейства Сауда превратили правящий в Саудовской Аравии режим в порочную и крайне жестокую власть, которая не только спонсирует террористические группировки, совершающие самые страшные в современной истории преступления, но и провоцирует бедствия и конфликты, которые обрушились на головы региональных народов и правительств».

Иран поддержал перемирие в Сирии, но настаивает на продолжении войны с террористами

МИД Ирана поддерживает план о прекращении огня в Сирии, достигнутого Россией и Соединенными Штатами, однако настаивает на продолжении вооруженной борьбы с террористами.

Как сообщает Иран.ру, официальный представитель МИД ИРИ Бахрам Касеми выразил поддержку плана, достигнутого Россией и Соединенными Штатами, чтобы добиться прекращения огня в Сирии, но подчеркнул, что пауза в боевых действиях, которая должна вступить в силу в понедельник вечером, не должна давать террористическим группам возможность пополнения сил.

"Исламская Республика Иран всегда приветствует прекращение огня в Сирии и обеспечение более легкого доступа к гуманитарной помощи для всего народа страны (Сирия)", сказал официальный представитель МИД ИРИ.

Касеми, однако, отметил, что соглашение о прекращении огня не относится к террористическим группам, и призвал международное сообщество продолжать борьбу против экстремистов так же серьезно и непрерывно.

Он пояснил, что прочное соглашение о прекращении огня потребует всеобъемлющего механизма для контроля над ситуацией в Сирии и на ее границах с тем, чтобы не допустить притока новых боевиков и оружия, а также финансовой поддержки экстремистских сил в Сирии.

Иран предъявит в ООН претензии к США о несоблюдении ядерной сделки

Во время 71-й сессии Генассамблеи ООН иранская делегация поднимет вопрос о несоблюдении США условий соглашения по атому.

Об этом сообщает ИРАНА со ссылкой на советника верховного лидера Ирана по международным вопросам Али Акбара Велаяти.

Как отмечает агентство, Вашингтон высказывался против решения России о поставке Ирану комплексов С-300. По словам Велаяти, «поведение некоторых стран (причастных к сделке по атому) отличается от других, и США более остальных склонны нарушать обещания», передает РИА «Новости».

Ранее президент Ирана Хассан Роухани заявил, что США не до конца исполняют свои обязательства по достигнутому соглашению об иранском атоме.

Заявления президента стали подтверждением словам верховного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, который в понедельник обвинил Вашингтон в невыполнении своих обязательств по соглашению и стремлении не допустить развитие отношений Тегерана с другими странами.

14 июля прошлого года Иран и «шестерка» международных посредников достигли исторического соглашения по иранской ядерной программе после 10 лет переговоров. Выполнение принятого Совместного всеобъемлющего плана действий должно полностью снять с Ирана введенные экономические и финансовые санкции со стороны СБ ООН, США и Евросоюза.

Как подчеркивают иранские официальные лица, Иран все свои обязательства в рамках соглашения выполнил, что подтверждено Международным агентством по атомной энергии, и ожидает полной и безоговорочной отмены сохраняющихся в отношении Исламской Республики экономических и финансовых ограничений со стороны Вашингтона.

На ГА ООН Иран будет представлять президент Роухани

Президент ИРИ Хасан Роухани отправится в Нью-Йорк для участия в 71-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

Первый вице-президент ИРИ Исхак Джахангири, сообщив об этом отметил: "Поскольку председательство ИРИ в "Движении неприсоединения" подходит к концу и должно быть передано Венесуэле, президент Ирана принял решение после участия в сессии ГА ООН отправиться в Венесуэлу для участия в заседании ДН и передачи председательства данного движения".

16-й саммит лидеров Движения неприсоединения состоялся в августе 2012 года в Тегеране, в ходе которого председательство данного движения перешло от Египта к Ирану. 17-й саммит ДН пройдет в Венесуэле.

Движение неприсоединения - крупнейшая международная организация после Организации Объединенных Наций, и в настоящее время 120 стран из Азии, Латинской Америки и Европы присоединились к этому движению и составляют две трети государств-членов ООН.

Критика Ирана лишает Саудовскую Аравию роли лидера в мусульманском мире

Верховный муфтий Саудовской Аравии впервые за 35 лет отказался читать проповедь перед совершающими паломничество мусульманами, прибывшими в страну на хадж со всего исламского мира.

Отказ верховного муфтия Саудовской Аравии шейха Абдель Азиза от выступления сегодня с проповедью года в главный праздник в исламе Курбан-Байрам стал главной сенсацией в исламском мире.

В интервью саудовской газете "Аль-Оказ" шейх Абдель Азиз объяснил, что его отказ от проповеди перед совершающими хадж паломниками во время их стояния на горе Арафат связан с личной проблемой с голосовыми связками. Вместо него с проповедью перед паломниками выступил генеральный управляющий мечетей в Мекке и Медине Абдаррахман ас-Садис.

СМИ в мусульманских странах склонны считать, что отказ главного муфтия выступить с проповедью больше связан с его политическими воззрениями, поддерживающими официальный курс королевской семьи саудитов на конфронтацию с Ираном.

Как сообщало Иран.ру, накануне министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф заявил: «Упрямство, догматизм и несметные богатства семейства Сауда превратили правящий в Саудовской Аравии режим в порочную и крайне жестокую власть, которая не только спонсирует террористические группировки, совершающие самые страшные в современной истории преступления, но и провоцирует бедствия и конфликты, которые обрушились на головы региональных народов и правительств».

Гендиректор "Росатома" доложил президенту Путину о сотрудничестве с Ираном на АЭС "Бушер"

Первый блок АЭС "Бушер" сэкономил Ирану 27 миллионов баррелей нефти, он окупился и уже принес доход, каждый блок АЭС будет экономить 11 миллионов баррелей в год, сообщил гендиректор "Росатома" Сергей Кириенко на встрече с президентом РФ Владимиром Путиным.

Он напомнил, что первый блок 30 лет назад начали строить немцы, потом бросили. Когда Россия взялась его достраивать, у него в крыше была дыра от прямого попадания ракетного заряда.

"Доделали, и действительно высокое доверие возникло и у партнеров, и у других стран, у иранских, конечно, партнеров. Поэтому мы с ними подписали рамочное соглашение, что будем строить серию в Иране. 10 сентября мы торжественно провели церемонию по закладке второго и третьего блока там же, на "Бушере", а потом будет следующая площадка. То есть на этой площадке три-четыре блока, и будет следующая площадка в Иране", — сказал глава "Росатома".

Торжественная церемония начала работ по проекту строительства второй очереди АЭС "Бушер" (проект АЭС "Бушер-2") состоялась в Иране 10 сентября. В ходе нее иранские и российские атомщики подписали протокол о начале работ.

Иран до конца года выплатит России первый аванс в рамках финансирования проекта строительства второй очереди АЭС «Бушер». Строительство второй очереди АЭС займёт десять лет. Иран оценивает стоимость проекта в $ 10 млрд. Физический пуск второго энергоблока намечен на октябрь 2024 года, третьего — на апрель 2026-го

Миролюбивый Сноуден

Эдвард Сноуден о хакерах, слежке и коррупции

Отдел «Технологии»

Бывший сотрудник ЦРУ и Агентства национальной безопасности (АНБ) США Эдвард Сноуден дал подробное интервью, в котором затрагивает важные темы информационной безопасности. «Газета.Ru» отобрала наиболее важные моменты.

Полная версия беседы со Сноуденом была опубликована в Financial Times в понедельник, 12 сентября. Американец рассказал о своей жизни в России, поделился мнением о взломах Демократической партии и раскритиковал коррупцию.

Демократия, а не слежка

Сноуден уверен, что общественность обрела новые знания по сравнению с 2013 годом. Благодаря публикации секретных документов АНБ и ЦРУ удалось свернуть некоторые программы и полномочия.? Экс-агент назвал 2013 год уроком не о правительственной слежке, а о демократии.

Общество, по мнению Сноудена, должно быть активным участником преобразований в стране.

«Это не значит, что правительство — это враг. Нам не надо их сжигать. Не нужно быть анархистами, чтобы иметь возможность наслаждаться миром, процветанием и успехом», — считает американец.

Сноуден настаивает, что существуют некоторые принципы и ценности, которые надо защищать не только от злоумышленников и иностранных соперников, но и от собственного правительства, потому что угроза для прав граждан не враги, а власть.

Массовый контроль и терроризм

Собеседник FT считает, что власти в разных странах эксплуатируют произошедшие теракты для большего усиления своих позиций и большего контроля. В качестве примера Сноуден привел юридические последствия от действий боевиков во Франции и России. Проявлением авторитарной тенденции он назвал и политику премьер-министра Великобритании Терезы Мэй.

По мнению бывшего сотрудника спецслужб, в настоящее время из-за страха перед терроризмом правительства все реже защищают индивидуальные права человека.

Сноуден ссылается на доклады двух комиссий при президенте США, которые пришли к выводу, что массовая слежка, по крайней мере в телефонной связи, ни разу не предотвратила отдельно взятые теракты на территории страны.

«Есть преступники, есть террористы, которых мы должны отслеживать, которых мы должны контролировать, за которыми мы должны следить, используя полный спектр возможностей, которые доступны нам. Но не надо организовывать массовую слежку», — отметил он.

Как полагает экс-агент, спецслужбы, ориентированные на поиск конкретного террориста, могут обойти любые формы шифрования путем воздействия на устройства, которые он использует для общения. Следовательно, нет смысла «перехватывать коммуникации» каждого гражданина.

При этом Сноуден допускает, что гипотетически можно смоделировать ситуацию, в которой массовая слежка могла бы быть эффективной.

Похищенные данные АНБ

Данные АНБ, которые якобы были взломаны Shadow Brockers и выложены для продажи в сети, Сноуден назвал политическим сигналом и скрытой угрозой. Но отметил, что «слитые» сведения, о которых говорят хакеры, появились внезапно в разгар скандала из-за взломов серверов демократического комитета и обвинений россиян со стороны США.

Собеседник FT добавил, что сам не обладал доступом к той информации, которая якобы появилась в сети с подачи The Shadow Brockers.

При этом Сноуден заявил, что такие атаки на интернет-структуру АНБ происходят не впервые. Он назвал подобные ситуации обычной текучкой, которую сотрудников спецслужбы учат отрабатывать.

Сноуден полагает, что пока нет точных доказательств взлома.

Атаки на демократов

Хакерские атаки и похищенные данные с серверов национального комитета Демократической партии бывший сотрудник АНБ назвал «романом» и ситуацией, которую спровоцировало само поведение американского правительства в области кибератак.

«Мы установили своего рода мировой прецедент: все можно и ничего не запрещено. Например, мы знаем о кибероперации, проведенной совместно с израильтянами, которая имела физическое воздействие на атомной электростанции Ирана с помощью Stuxnet», — напомнил Сноуден.

Специалист считает, что обычные граждане могут не верить заявлениям АНБ относительно того, что демократов взломали российские хакеры, так как отсутствует доверие между обществом и спецслужбами. Одним из возможных решений подобной проблемы, как считает Сноуден, может стать большая прозрачность работы АНБ и ЦРУ.

По его мнению, спецслужбы, утверждая, что атаку совершили российские хакеры, должны опубликовать доказательства.

«Панамский архив» и коррупция

Сноуден назвал публикацию так называемого панамского архива чрезвычайно важной информацией. Собеседник FT обратил внимание, что все чаще по всему миру, будь то в сферах государственной власти или частных корпораций, возникает «тлетворное влияние» коррупции.

Кроме того, Сноуден уверен, что крупный бизнес порой играет важную роль в обеспечении государственного надзора. Власти же, в свою очередь, обеспечивают корпорациям возможность уклоняться от налогов.

Публикацию «панамского архива» Сноуден сравнил с рентгеном на приеме у врача, с помощью которого можно определить диагноз пациента. Утечка информации, по версии информатора, является своего рода выявлением болезни государства.

При этом бывший сотрудник АНБ отметил, что публикация данных повлияла больше на западный мир, нежели на Россию, привыкшую к коррупции.

Встреча Дмитрия Медведева с председателем Внешэкономбанка Сергеем Горьковым.

Из стенограммы:

Д.Медведев: Сергей Николаевич, расскажите о том, как идёт работа над планом развития банка с учётом тех поручений, которые Наблюдательный совет давал, и необходимости оптимизации деятельности ВЭБа в целом, его докапитализации.

С.Горьков: Дмитрий Анатольевич, работа банка нормализована. Мы за полтора месяца привлекли дополнительно 3 млрд долларов ликвидности, в том числе от китайских региональных банков 10 млрд юаней. Это позволяет нам достаточно уверенно чувствовать себя в этом году по ликвидности.

Мы завершаем работу по стратегии, готовы на ближайшем набсовете представить её, с Минпромторгом согласовали основные направления развития, выработали новую стратегию по лизингу-экспорту.

Поэтому в целом банк сейчас находится в нормальном состоянии. При этом ведём инвестиционную деятельность, хотя, конечно, ограниченно – ликвидность пока не позволяет этого в полной мере. Но могу сказать, что на прошлой неделе мы запустили завод в Красноярске. Это завод «Краслесинвест», который производит лесопиломатериалы экспортного направления.

Д.Медведев: Этот завод – кредитный проект или вы в капитал входите?

С.Горьков: И так, и так – входили в капитал, были и кредиты. Этот завод сейчас имеет мощность 300 тыс. т, собираемся 600 тыс. сделать в следующем году. Будет один из крупных заводов.

Д.Медведев: Такие предприятия нам нужны, потому что это переработка леса на территории Российской Федерации, а не то, что обычно происходит, когда круглый лес переправляется через границу и перерабатывается там, а мы получаем только совсем небольшие деньги за сырьё.

Ещё что-то было важное за последнее время?

С.Горьков: На этой неделе мы запускаем завод в Оренбургской области по производству бытовых плит (газовых плит) и холодильников. Это тоже важно с точки зрения экспорта, в первую очередь в Среднюю Азию, Иран.

И на этой неделе состоялось открытие стадиона ЦСКА. Тоже небольшая часть дофинансирована нами.

У нас в портфеле много таких проектов. Мы стараемся, несмотря на ограниченную ликвидность, находить способы такие проекты завершать.

Д.Медведев: Проекты, которые есть, – важнейшие для страны, для экономики, – конечно, нужно завершать, находить необходимое финансирование, при этом не забывая об основных уставных задачах банка: это и поддержка экспорта, в том числе несырьевого экспорта за границу, и поддержка малого и среднего бизнеса, имея в виду, что вы участвуете в целом ряде программ и есть специальные на это ресурсы. Вот этим надо заниматься.

Россия > Финансы, банки > premier.gov.ru, 12 сентября 2016 > № 1897335 Сергей Горьков

ОПЕК снизила добычу.

В августе текущего года страны, входящие в Организация стран-экспортеров нефти, сократили добычу черного золота на 23 тысячи баррелей в день - до 33,24 миллиона баррелей в день. Однако ОПЕК продолжила превышать собственную квоту, составляющую 30 миллионов баррелей в день, - об этом сообщает агентство «Прайм» со ссылкой на последний доклад картеля.

«Добыча нефти в основном увеличилась в Саудовской Аравии и Иране, в то время Нигерия и Ливия продемонстрировали самое сильное падение», - отмечается в документе. В частности, Эр-Рияд, по данным вторичных источников, нарастил добычу в прошлом месяце на 28 тысяч баррелей в день - до 10,6 миллиона баррелей в день. При этом, согласно данным первичных источников, добыча в стране в августе составила 10,63 миллиона баррелей в день, что на 42,7 тысячи баррелей меньше, чем месяцем ранее. Тегеран нарастил добычу в среднем до 3,64 миллиона баррелей в день по данным обоих источников ОПЕК.

В докладе подчеркивается, что это последние официально и публично обнародованные данные ОПЕК по добыче, которые были опубликованы перед неформальной встречей нефтедобывающих стран в Алжире в конце сентября. Как ожидается, на ней будут возобновлены переговоры о заморозке уровня добычи нефти между странами ОПЕК и другими нефтедобывающими государствами.

Согласно предварительным статистическим данным, общий объем добычи нефти в мире в августе снизился по сравнению с июлем на 0,14 миллиона баррелей в день - до 95,65 миллиона баррелей. При этом поставки из стран вне ОПЕК сократились на 0,11 миллиона баррелей в день. Доля ОПЕК в мировой добыче составила в июле 34,7%, как и месяцем ранее.

Напомним, что на последней встрече G20 5 сентября в Китае министр энергетики РФ Александр Новак и министр энергетики, промышленности и минеральных ресурсов Саудовской Аравии Халида Аль-Фалиха достигли соглашения о координации действий для обеспечения стабильности и предсказуемости на нефтяном рынке.

Сирию накрыли «тишиной»

Режим прекращения огня вступил в силу на всей территории Сирии

Александр Атасунцев, Александр Братерский

В понедельник в Сирии начал действовать согласованный США и Россией режим прекращения огня. Оба государства собираются координировать действия по уничтожению запрещенных в России группировок «Исламское государство» и «Джебхат Фатах аш-Шам». Эксперты по-разному оценивают перспективу перемирия, некоторые опасаются, что договоренности могут означать «сдачу» Кремлем президента Сирии Башара Асада.

Режим перемирия официально стартовал в 19.00 по московскому времени, сообщило Минобороны России. Оно совпадает с праздником Курбан-байрам, который является одним из главных для мусульман всего мира. Договоренность была достигнута не только в рамках двусторонних переговоров Москвы и Вашингтона, но и с президентом Сирийской Арабской Республики (САР) Башаром Асадом. Потерявший доверие Запада лидер поддержал идею приостановки боевых действий. Об этом сказал по итогам встречи с американским коллегой министр иностранных дел России Сергей Лавров. Госсекретарь США Джон Керри же заверил, что к режиму прекращения огня подключится и так называемая умеренная оппозиция, которую поддерживают США.

К перемирию предполагается прийти пошагово. Асад отдал приказ Сирийской арабской армии (САА) первой прекратить огонь.

По договоренности, сначала планируется установить 48-часовой режим тишины для проверки готовности правительственных сил соблюдать соглашение. «Тишина» также предусматривает прекращение боевых вылетов авиации правительственных войск в Сирии, которые в последнее время особенно ожесточенно проводили бомбардировку Алеппо и его пригородов.

В этом мегаполисе, втором по значению после Дамаска, находятся как формирования «умеренной оппозиции», так и боевики-джихадисты.

Обе стороны по итогам многочасовых переговоров подписали пять документов на тему перемирия. Однако все детали соглашения между Россией и США по-прежнему неизвестны. Сразу после переговоров Лавров заявил, что документы в силу определенных причин не могут быть опубликованы.

«Они содержат достаточно серьезную, чувствительную информацию, не хотим, чтобы она попадала в руки тех, кто будет наверняка пытаться сорвать выполнение предусмотренных мер и в рамках доставки гуманитарной помощи, и в других частях наших договоренностей», — сказал министр иностранных дел России.

В случае если «тишина» продержится 48 часов, перемирие будет продлено до конца недели.

«После того как режим [прекращения огня] будет функционировать семь дней, мы, как сказал Джон [Керри], создаем совместный исполнительный центр, в котором военные и представители спецслужб России и США будут заниматься практическими вопросами — разграничением террористов и умеренной оппозиции», — заявил Лавров.

Ирина Звягельская, заведующая сектором международных вопросов Центра арабских исследований Института востоковедения РАН, считает, что на пути «размежевания» — если до него дойдет — препятствий не избежать.

«В Сирии очень сложная ситуация. Есть примеры, когда к террористам примыкали люди, которые по своим убеждениям террористами не являются. Это люди, которые ищут защиту, а под крылом больших организаций ее найти легче. Кроме того, и часть оппозиции, и террористические организации порой вместе сражаются против правительственных сил, — рассуждает Звягельская. — Тем не менее есть понимание того, что те, кто примет перемирие, будут исключены из списка, кого можно продолжать бомбить».

Вице-спикер Госдумы Сергей Железняк, возглавлявший российскую делегацию в Сирии, считает, что соглашение должно сыграть роль «сепаратора», который сможет «определить тех, кто готов бороться с терроризмом». «Любые договоренности лучше, чем их отсутствие», — говорит политик и добавляет, что «мяч на стороне у американцев».

«Попытки срыва будут»

Пока неясно, насколько режиму прекращения огня будут верны силы боевиков, находящиеся на боевых позициях. Соглашение о приостановке боевых действий поддержала Свободная сирийская армия (ССА), одна из главных групп светской оппозиции, которая объявила о том, что будет «сотрудничать», когда режим прекращения огня начнет действовать.

Также к миру присоединилась и «Хезболла» — крыло ливанской шиитской организации, поддерживающей Башара Асада.

Однако другая группа боевиков — исламистская организация «Ахрар аль-Шам» (также запрещена в России), которая до недавнего времени проводила свои боевые операции совместно с террористической группировкой «Ан-Нусра» (с недавнего времени — «Джебхат Фатах аш-Шам»), — отказалась следовать соглашению.

Представитель этой группировки заявил, что «повстанцы, которые воевали шесть лет, не могут принять полумеры».

Тем временем с момента заключения соглашения в разных районах САР погибли уже более 100 мирных граждан, сообщает базирующаяся в Лондоне «Сирийская обсерватория по правам человека». Неправительственная организация утверждает, что большинство стали жертвами бомбардировок со стороны правительственных сил. Одна из бомб угодила на рыночную площадь Идлиба — погибли более 50 человек, в том числе 13 детей. Еще 46 человек погибли в Алеппо.

Звягельская считает, что попытки «срыва», несомненно, будут. «Однако самое главное, что есть политическая воля сторон. И воля эта была поддержана внутренними игроками», — говорит эксперт.

Со второй попытки

Россия пытается заручиться международной поддержкой переговоров по Сирии. В понедельник состоялся разговор Лаврова с министром иностранных дел Великобритании Борисом Джонсоном. Детали разговора не разглашаются, известно только, что Лондон одобряет договоренность между Москвой и Вашингтоном. В поддержку мира также выступил и Иран. Об этом заявил в воскресенье представитель МИДа страны Бахрам Гасеми.

Аналогичная попытка мирно разрешить сирийский вопрос предпринималась в конце февраля. Однако она провалилась, хотя также пользовалась широкой международной и внутренней поддержкой.

Николай Кожанов, консультант программы «Внешняя политика и безопасность» Московского центра Карнеги, считает, что у нового договора перспектив больше, потому что изменилось многое.

«Во-первых, в войну вступила Турция. Во-вторых, стороны стали понимать: кроме мирного разговора, альтернативы нет», — рассуждает эксперт. «По-прежнему полностью неизвестны детали соглашения. Однако вызывают большие вопросы, насколько у сторон есть механизмы контроля за перемирием. И насколько у стран — участниц переговоров действительно есть желание прекратить войну», — добавляет Кожанов.

С ним отчасти соглашается и Ирина Звягельская, но по другим соображениям.

«Новое перемирие отличается от прошлого тем, что было принято решение о необходимости размежевания сил оппозиции и террористических группировок. Очень долго США, вроде бы соглашаясь, на самом деле ничего не делали, и это вызывало критику с нашей стороны. Сейчас же удалось добиться их реального согласия. К тому же достижение именно этих переговоров — создание специального совместного центра по размежеванию, который будет наблюдать за выполнением обязательств сторон, поддерживать связь, разрешать спорные вопросы», — считает эксперт.

Риски сдачи Асада

В свою очередь специалист Московского центра Карнеги Алексей Малашенко, эксперт по проблемам Кавказа и ислама, считает, что результат встречи можно считать дипломатическим поражением России. На это указывает то, что Лавров не стал раскрывать подробности заключенных с США договоренностей:

«Министр иностранных дел России говорит нам: «А этого мы вам не скажем». Я думаю, это первый шаг отказа от Асада. Я думаю, что перемирия не будет», — рассуждает эксперт.

«Российская же пропаганда выдает эти переговоры за победу, но при этом Москва соглашается на ограничение полета ВВС своего лучшего друга в его же суверенном государстве», — говорит Малашенко.

Он также отмечает, что любопытно увидеть, как себя поведет президент САР: «Он понимает, что без России он ничто. Это закономерный итог нашей политики в Сирии. Мы просто не смогли до конца продумать. Никого на замену Асада нет у нас. И потеряв его, мы потеряем Сирию».

Отношения России с Асадом действительно нельзя назвать ровными — сирийский лидер неоднократно давал понять, что хочет вести борьбу со своими врагами до победного конца. Это вызывало недовольство Москвы, которая считала, что главная цель — добиться мирного исхода как можно быстрее. В России всегда считали Асада своим ситуативным союзником. В связи с этим Лавров заявлял, что Москва «не держится за режим Асада». Однако пока действительно не ясно, есть ли у Москвы альтернативная фигура на замену сирийскому лидеру.

«Газпром» разворачивается на Восток

«Газпром» начинает переговоры о поставках в Индию

Алексей Топалов

Россия может значительно нарастить поставки газа в Индию, однако возникают сложности с логистикой. Строить газопроводы смысла не имеет, считают эксперты, но бороться за растущий индийский рынок необходимо, особенно учитывая негативное отношение к «Газпрому» в Европе. Таким образом, единственным разумным вариантом остается сжиженный газ.

«Газпром» начинает консультации по поставкам газа в Индию. Об этом в понедельник сообщил замминистра энергетики России Юрий Сентюрин. По его словам, 13 сентября в Нью-Дели должна состояться встреча представителей российской компании (в том числе зампредправления «Газпрома» Виталия Маркелова) с индийскими коллегами и представителями министерства нефти и природного газа Индии.

Ранее Сентюрин говорил, что Индия заинтересована в закупках до 25 млрд кубических метров российского газа в год. Это сравнимо с объемами, поставляемыми «Газпромом» своему второму по объемам клиенту в Европе, Турции.

По данным Союза нефтегазопромышленников России, собственная добыча газа в Индии в прошлом году составляла 35 млрд кубометров при потреблении 55 млрд кубов. Но до соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону Индии в плане газового импорта пока далеко. Так, Южная Корея закупает за рубежом 53–54 млрд кубов, а Япония, не имеющая собственной добычи, — 123 млрд. Для сравнения: общий объем потребления газа в России, чья территория примерно в 45 раз превосходит японскую, составляет около 170 млрд кубометров.

«Но темпы роста потребления газа в Индии весьма высоки, — отмечает ведущий эксперт СНР Рустам Танкаев. — За восемь лет оно выросло на 65%». Впрочем, по этому показателю Индия лишь на 13-м месте в мире. Быстрее всего потребление газа растет в Казахстане, Азербайджане и ОАЭ.

На данный момент Индия закупает небольшие объемы сжиженного природного газа с завода на Сахалине (проект «Газпрома» «Сахалин-2»). Но индийцы уже давно предлагают построить ответвление от газопровода, по которому российский газ должен поступать в Китай. Речь идет о «Силе Сибири», в последний раз тема поднималась в 2014 году.

Кроме того, еще в 2010 году выдвигалась идея о строительстве Трансафганского газопровода (он же газопровод Туркменистан – Афганистан – Пакистан – Индия, или ТАПИ).

Однако, по словам Юрия Сентюрина, сейчас пока идет лишь «обсчет целесообразности» поставок, так как на данный момент реализовать их сложно. Россия и Индия не имеют общих границ, и там масса транзитных стран, и там вопросы безопасности в Афганистане», — напомнил российский чиновник.

Сентюрин заявил, что исследовательская работа по вопросу индийских поставок сейчас находится на стадии теоретического осмысления и на это может потребоваться еще минимум год.

Рустам Танкаев говорит, что индийский рынок очень перспективный, но единственная на сегодняшний день реальная возможность для поставок в Индию — это вариант Пакистана, где российский «Ростех» собирается строить газопровод мощностью 12,4 млрд кубометров. То есть газ будет доставляться в сжиженном виде газовозами до определенной точки на побережье, где должен быть построен регазификационный терминал. И уже от него газ будет поступать по газопроводу до потребителя.

Глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов также полагает, что выбор должен быть сделан в пользу СПГ. По словам эксперта, сложность при строительстве ответвления от китайской трубы в том, что до Индии ее придется прокладывать через горные массивы.

«ТАПИ же проект крайне рискованный, учитывая, что и Туркмения, и Афганистан, и Пакистан даже по отдельности могут в любой момент этот проект похоронить», — указывает глава ФНЭБ.

Впрочем, возможны своповые поставки, то есть по схеме замещения. В этом случае «Газпром» поставляет газ третьему участнику сделки, например Ирану. А иранцы затем уже осуществляют поставку в Индию собственного газа.

Симонов считает, что России нужно бороться за растущий индийский рынок, так как эта ниша может быть занята другими поставщиками.

«Особенно это актуально в свете агрессивных атак на российский газ на рынке Европы», — подчеркивает эксперт.

Европа, в соответствии со своей стратегией энергетической безопасности, старается максимально снизить зависимость от российских газовых поставок.

Встреча с главой госкорпорации «Росатом» Сергеем Кириенко.

Президент провёл рабочую встречу с генеральным директором Государственной корпорации по атомной энергии «Росатом» Сергеем Кириенко.

В.Путин: Сергей Владиленович, как обычно – ситуация в отрасли: как здесь идёт работа и как с нашими инопартнёрами.

С.Кириенко: С точки зрения работы по России – несколько ключевых итогов. Самое главное – это, конечно, пуски. У нас состоялось летом ключевое событие, причём, Вы знаете, не только для российской атомной отрасли, но и для мировой, потому что состоялся энергопуск нового блока на Нововоронежской атомной станции. Это первый в мире блок поколения «3+». После Фукусимы много было разговоров о так называемых «постфукусимских» требованиях. Проектов много, даже строить много где начали. Но первый блок такой построен в России. Это, в общем–то, наше лидерство.

Конечно, для нас очень важно, что это референтный блок, то есть мы такой же строим в Белоруссии, по этому же проекту, такой же в Венгрии, такой же в Египте, такой же в Бангладеш. И поскольку у нас этот головной блок построен – теперь туда уже паломничество, иностранные делегации просят им показать, потому что это будущее атомной энергетики.

Второе, что в России важное произошло, – вышел на стопроцентную мощность натриевый блок, быстрый реактор БН-800 в Свердловской области. Это уже следующее поколение, это то, что будет коммерческим продуктом, наверное, где–то с конца 2020 года. Следующее поколение – быстрые технологии. Россия – абсолютный лидер: у нас БН-600 успешно отработал более 30 лет, и вот теперь БН-800 – самый передовой блок в мире. Конечно, поскольку это быстрые реакторы, это использование уже 238-го изотопа урана, которого в сто раз больше в природе, это возможность дожигания отходов, то есть это уже гораздо более безопасная и чистая технология. Тоже, в общем, Россия первой смогла это сделать.

И за рубежом, Владимир Владимирович. Помните, Вы 10 августа вместе с Премьер-министром Индии проводили торжественную церемонию передачи первого блока [АЭС] «Куданкулам». Он тогда как раз обратился с просьбой ускорить пуск второго блока. Докладываю: 29 августа состоялся пуск второго блока, сейчас идёт набор мощности. Более того, у нас сейчас активно пошла работа по третьему и четвёртому [блокам], уже идут работы, и мы сейчас согласовали с индийскими партнёрами, готовы осенью подписывать пятый и шестой блок.

Здесь, знаете, сработало, видимо, ещё то, что они очень довольны: у нас характеристики блока лучше, чем по контракту. Тот случай, когда мы сделали лучше, чем обещали. У нас получается КПД на 2,5 процента больше, мощность на 2,5 процента больше, а коэффициент готовности, то есть пользы от него, – на 8 процентов больше, чем предусмотрено по контракту.

В.Путин: А цена прежняя?

С.Кириенко: Цена – мы выполняли обязательства. Но продукт – это был тоже головной блок – сделали намного лучше, что и для других наших проектов в третьих странах тоже важно: все смотрели, как будет реализован этот проект. И то, что он лучше, чем мы обещали, – это, в общем, важная вещь.

Ну и, Владимир Владимирович, 10 сентября состоялась торжественная церемония закладки второго и третьего блока в Бушере, в Иране. Тоже, в общем, с трудом реализовывался первый блок.

В.Путин: Там приходилось переделывать.

С.Кириенко: Такого никто в мире не делал. Это был блок, который 30 лет назад начали немцы, потом бросили. Когда мы его взялись достраивать, у него в крыше была дыра от прямого попадания ракетного заряда. Доделали, и, действительно, высокое доверие возникло и у партнёров, и у других стран, у иранских, конечно, партнёров. Поэтому мы с ними подписали рамочное соглашение, что будем строить серию в Иране.

10 сентября мы торжественно провели церемонию по закладке второго и третьего блока там же, на Бушере, а потом будет следующая площадка. То есть на этой площадке три-четыре блока, и будет следующая площадка в Иране. Кстати, сами иранцы уже заявили, что первый блок Бушера им уже сэкономил 27 миллионов баррелей нефти и каждый блок будет экономить 11 миллионов баррелей в год. Они считают, что для них он уже окупился и уже принёс доход.

У нас хорошо наращиваются темпы по сервису. Строительство новых станций важно, но всё–таки мы много построили с советских времён станций по миру, поэтому мы себе поставили задачу наращивать сервис для них. Хороший доход даёт. Где–то на 74 процента у нас вырос объём сервиса, то есть мы с 17 блоков дошли до 24. В этом году хотим дойти до 34 блоков, которые мы обслуживаем по сервису. И самое главное, что это очень «длинная» задача.

Мы сейчас новые контракты сразу подписываем и на строительство, и на весь жизненный цикл: сервис, эксплуатация, поставка топлива. Откровенно говоря, по доходу для российской промышленности, всей, это даже больше, чем стоимость сооружения. Потому что станция будет не меньше 60 лет работать. А наши новые блоки – 60 лет – это то, что мы по контракту гарантируем, на самом деле понимаем, что никак не меньше 80 будут работать.

Из дополнительных экспортов – это изотопная продукция. В 2,5 раза вырос объём продаж.

В.Путин: Медицина?

С.Кириенко: В первую очередь медицина, материаловедение, научные исследования. Сейчас поставляем в самые разные страны. Австралия, Европа – понятно, традиционно. В Бразилию начали поставлять, Аргентина, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, даже Япония. То есть каждый год увеличиваются объёмы поставок – и по доходам неплохо, и заказ для наших институтов.

Но мы сейчас двигаемся дальше: начинали просто с изотопов, дальше – радиофармпрепараты. И, как мы Вам докладывали на совещании в Туле, сделали полную технологическую линейку отечественной медицинской техники. Чтобы не только изотопы поставлять и радиофармпрепараты делать, но чтобы была полная отечественная линейка медицинской техники.

В.Путин: Кстати, техника хорошая, современная, очень перспективная.

С.Кириенко: Да. Она по характеристикам не хуже, а иногда даже лучше иностранной, а дешевле раза в два как минимум.

Россия > Электроэнергетика > kremlin.ru, 12 сентября 2016 > № 1893763 Сергей Кириенко

Туркменистан планирует создать кольцевую энергосистему страны

Туркменистан наращивает поставки электроэнергии в Иран и Афганистан. Большое будущее и у проекта строительства высоковольтной ЛЭП наряду с газопроводом Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ), реализация которого позволит диверсифицировать маршруты поставок туркменской электроэнергии.

«Энергетическая промышленность – одна из важнейших отраслей национальной экономики, - подчеркнул президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов. поздравляя туркменских энергетиков с профессиональным праздником. - В целях повышения эффективности работ в сфере энергетики в самые короткие сроки были претворены в жизнь крупные проекты, построены и введены в эксплуатацию мощные электростанции, реконструированы тысячи километров линий электропередачи, установлено современное энергетическое оборудование. Реализованы проекты, призванные улучшить внешнее электроснабжение крупнейшего, индустриально перспективного газового месторождения «Галкыныш», нефтегазовых месторождений на правобережье Амударьи, других крупных промышленных предприятий».

Работниками электроэнергетической отрасли накоплен богатый опыт управления и технического обслуживания современных электростанций, возведенных в целях надежного и бесперебойного обеспечения электричеством Национальной туристической зоны «Аваза», столицы – города Ашхабада, организаций и предприятий, а также населенных пунктов велаятов.

Планируется создать кольцевую энергосистему страны, в том числе энергосеть столицы – города Ашхабада, значительно улучшить энергоснабжение путем внедрения современных энергосберегающих технологий, а с учетом климатических условий – приступить к использованию альтернативных источников – энергии солнца и ветра.

«Концепция развития отрасли электроэнергетики Туркменистана на 2013-2020 годы», в рамках которой были построены электростанции и высоковольтные линии электропередачи, позволит достичь поставленных целей, подчеркнул глава государства.

Со строительством новых электростанций значительно улучшается электроснабжение потребителей страны, растет мощность энергетической отрасли. Это позволяет экспортировать избыток электроэнергии в другие государства.

Внешнее вмешательство лишает Сирию мирной перспективы

Две сильнейшие военные державы мира вместе нажали на «паузу». Если в сирийской гражданской войне пушки будут молчать неделю, то Москва и Вашингтон могут начать сотрудничество в борьбе против исламистов и помочь, наконец, стране найти общее политическое будущее - после пяти лет жестокостей, сотен тысяч убитых и миллионов людей, для которых даже неизвестное будущее в качестве беженца показалось более безопасным, нежели пережидание войны дома.

Женевское соглашение между США и Россией, по идее, должно было стать хорошей новостью для Сирии. Кто, кроме сильных США, может оказать достаточно сильное давление на раздробленную оппозицию, чтобы сдерживать ее, в то время как ее бойцы по праву не доверяют режиму Асада? Что, кроме ясных слов Владимира Путина, может удержать сирийского правителя Башара Асада от дальнейших бомбардировок находящихся под контролем повстанцев жилых кварталов, больниц и рынков с применением кассетных бомб и в некоторых случаях даже химического оружия?

Но многие эксперты настроены скептически относительно скорого наступления мира в Сирии. Во-первых, даже малейший необдуманный поступок одного из акторов более низкого звена может разрушить хрупкую мирную конструкцию мировых держав. Более того, сама базовая структура этой гражданской войны указывает на то, что эта бойня будет продолжаться еще очень долго. Непредвзятый статистический анализ гражданских войн прошедших десятилетий развеивает надежды. На «паузу» нажали две мировые державы, а не сами непосредственные стороны гражданской войны. Конфликтология доказывает наличие простой, но к сожалению, очень действенной взаимосвязи: как только происходит вмешательство в конфликты извне, они затягиваются в разы. Большинство подобных конфликтов завершается не по доброй воле участников войны, а когда мораль и ресурсы одной или всех фракций полностью истощаются.

В случае с Сирией этого не произошло. Наоборот, все больше оружия и бойцов наводняли страну до тех пор, пока она не превратилась в одно большое поле битвы. Когда режим в 2012 находился в обороне, вмешался Иран. В качестве противовеса ИРИ страны Персидского Залива послали мятежникам еще больше оружия. Чуть спустя еще сильнее вмешались в конфликт США. С 2015 года Россия проявляет активность в Сирии как в воздухе, так и на суше. С августа этого года Турция также начала вести в Сирии собственную игру. К этим державам нужно добавить и подгосударственные группировки «Хизбалла» из Ливана, шиитские группы из Афганистана и Ирака, а также одиночек со всех концов планеты, борющихся за джихадистов или на стороне курдов. Единственный общий интерес, который разделяют абсолютно все: никто не хочет покидать поле боя в качестве проигравшей стороны. И, даже если нынешняя патовая ситуация не принесет никому победы, это намного лучше, чем поражение.

Даже если перемирие продержится и дело дойдет до мирных переговоров, статистика вновь не дает поводов для особых надежд. В гражданских войнах мирные переговоры приводят к стабильному миру в двух из трех случаев. Но если между собой боролись несколько групп, то лишь в одной четверти случаев удавалось добиться успеха: множество различных интересов делало поиск консенсуса невозможным. В сирийском случае же точно определить число сторон конфликта едва ли возможно.

Süddeutsche Zeitung

Когда подешевеет рубль?

Еще не поздно прикупить доллары

Николай Вардуль

Ситуация на валютном рынке традиционно неустойчива. Но одно можно сказать со всей определенностью: рублю, скорее, предстоит снижение, чем взлет. При всех зигзагах, а рубль, бывает, позволяет себе даже ненадолго отрываться от динамики цены нефти, судьба курса зависит прежде всего от нефтяных котировок. Нефть же, как выяснила «Финансовая газета» в прошлом номере, уверенно смотрит вниз. Рубль, как и полагается ревнивому воздыхателю, смотрит туда же. Главный вопрос не в том, просядет ли рубль, в этом мало кто сомневается, он к тому же это уже делает, а в том, есть ли какие-нибудь сигнальные рубежи, которые ответили бы на совершенно практические вопросы: еще можно застраховаться от падения рубля, приобретя на свободные средства доллары, или об этом уже пора забыть? Если еще не поздно, то когда станет поздно?

Экономика и справедливость

С экранов телевизора вас могут пристыдить: как можно родные рубли тратить на чужую, хотя и уже хорошо знакомую, «зелень», которая, к тому же опять, как во времена, когда рубль был абсолютно деревянным и совершенно неконвертируемым, стала, как нас горячо убеждают, валютой потенциального противника? По меньшей мере, непатриотично.

Но те, кто об этом говорит, наверняка, сами водят куда более тесное знакомство с долларами, чем те, к кому они обращаются. Я, конечно, не о том, что нашим самым горячим политологам «платит вашингтонский обком» — боже упаси, я просто исхожу из того, что у них больше денег, а, значит, проблема сохранения их покупательной ценности стоит острее, чем у тех, кто живет от зарплаты до зарплаты и о свободных деньгах только мечтает.

И вообще весь этот текст не о политике, тем более не о вечных ценностях, а хоть о ценностях, но о бренных. Об экономике. А в ней представления о справедливости, добре и зле свои, не совпадающие ни с Нагорной проповедью, ни с кодексом строителя коммунизма.

Ее «справедливость» в том, что в каждый данный момент, несмотря на все возможные прыжки и ужимки рынков, экономика ищет и находит некий баланс. Он многогранен и проявляется по-разному, но он есть всегда. Надо понять, в чем он состоит на каждом представляющем интерес рынке, почему и как он будет меняться, а дальше в меру возможностей пользоваться этим. Да, в целях личного обогащения. Понимаю, что для уха тургеневской девушки сказанное звучит неприлично, но даже тургеневской девушке, если таковые еще не окончательно вывелись, финансовая грамотность никак не повредит, а только пойдет на пользу.

Конечно, экономическая «справедливость» корректируется. Действующими законами, которые призваны эту «справедливость» очеловечить в той мере, в какой это удается на заданном уровне развития и экономики, и общества. Значит, надо знать компоненты экономического баланса, представлять себе, как это динамическое равновесие будет изменяться, и знать законы, принятые Государственной Думой. Тогда путь к «добру», в бренном смысле этого слова, открыт.

Точка ру

До сих пор я формулировал задачу в самом общем виде. Но, как и было сказано, баланс экономики многогранен. Интересующая нас грань на валютном рынке.

Какие основные факторы, балансируя, дают на выходе показатель валютного курса рубля? Во-первых, нефть. Состояние спроса и предложения на нефтяном рынке, влияющие на ее цену; главное — оценки его перспектив.

Во-вторых, доллар. Не столько его сегодняшний курс по отношению к основным валютам, сколько оценка курсовых изменений, потому что укрепляющийся, скажем, к евро доллар — к снижению цены нефти и соответственно курса рубля. Потому что курс доллара и цена продаваемой за доллары нефти балансируют.

В-третьих, проводимая в России экономическая политика. Это, в первую очередь, действия Банка России, но не только. Важнейший элемент на этой полке — состояние бюджета. Оценка его предстоящих изменений.

Что же у нас получается на выходе? Увы, баланс однозначно указывает, что рублю предстоит дешеветь.

Хотя на нефтяном рынке есть эксперты, ждущие, как было показано в предыдущем номере «Финансовой газеты», превышения спроса над предложением нефти, даже они согласны с тем, что в ближайшее время это не случится. Должен сказаться фактор сокращения инвестиций в добычу нефти. Пока же и Саудовская Аравия, и Иран, и Ирак, и Россия лишь наращивают добычу. В конце сентября состоится встреча стран ОПЕК в Алжире, в ходе которой возможно обсуждение замораживания добычи, но даже если такой разговор состоится, вероятность принятия решений об ограничении добычи крайне низка, хотя бы потому, что такое решение наряду с членами ОПЕК должны принять крупнейшие экспортеры нефти, включая в первую очередь Россию. Хотя Москва высказывалась в пользу подобного совместного решения, никаких признаков подготовки встречи в формате ОПЕК+неОПЕК нет.

Значит, нефтяной рынок за то, чтобы нефть дешевела. Иначе опять поднимут голову сланцевики, и спираль всемерного наращивания добычи нефти странами ОПЕК для вытеснения американских пришельцев может закрутиться с прежней скоростью.

Доллар в свою очередь близится к новому восхождению. ФРС все отчетливее подает сигналы того, что условия для повышения процентных ставок улучшились, а основные макропоказатели американской экономики близки к целям регулятора. Последние данные о росте занятости в США укрепляют ожидания повышения ставки. Рынки этого ждут. Но приближения подъема ставки означает подорожание доллара и соответственно подешевления нефти, а вместе с ней и рубля.

Что касается российской экономической политики, то, с одной стороны, банки если не с прямой подачи, то с молчаливого согласия ЦБ, делают все, для того чтобы частным лицам было невыгодно хранить деньги в иностранной валюте — ставки по валютным вкладам издевательски низки, настолько, что в СМИ уже появились спекуляции на тему о том, что скоро банки будут заставлять держателей валютных счетов доплачивать им за хранение. Но есть и другая сторона. Чем дальше, тем острее стоит проблема покрытия дефицита федерального бюджета. А раз так, все актуальнее становится политика снижения курса рубля, точнее, не столько самого снижения (бедняга будет припадать на обе ноги и так), сколько ускорения снижения. Расчет очевиден: чем дороже доллар, тем больше рублей получит бюджет в виде вывозных пошлин с нефтяников, газовиков и прочих экспортеров.

Итак, рубль будет дешеветь. Что же делать тем, кто хочет обезопасить от обесценения свои рублевые средства?

18 сентября

Обратимся к экспертам рынка. Все они поют дифирамбы августу. Самый тревожный месяц на российском календаре в этом году оказался тихим и пушистым. На валютном рынке особенно. Он, наконец, переломил тенденцию, неуклонно соблюдавшуюся шесть последних лет, став первым, когда рубль не падал, а, наоборот, продолжил укрепление. Цифры таковы, их приводит Анна Бодрова, старший аналитик компании «Альпари»: за восемь месяцев 2016 г. российская валюта подорожала к доллару на 12%, а в августе — на 2,7%.

Но счастливый август закончился. Что дальше? Вот прогноз и вытекающие из него рекомендации на сентябрь, опубликованные на сайте компании БКС.

«Альпари»: До выборов резких движений на рынке не случится. Вероятный диапазон торгов для доллара на это время — 63,50–66,50 руб., для евро — 71–74 руб. После выборов рублю придется несладко: увеличиваются выплаты по внешнему долгу (пик в декабре), новая Госдума будет судорожно решать, за счет чего сократить бюджетный дефицит (скорее всего, за счет ослабления рубля).

Вывод: Покупать доллары США для сбережения личных средств имеет смысл от уровня 63,50 с расчетом возвращения выше 67–68 руб. уже в середине осени.

Финам: К концу месяца ожидаем курса доллара на уровне 66,5 руб., возможен рост до 68. Евро может достигнуть отметки 75 руб. Ключевым фактором ослабления нацвалюты в сентябре может стать снижение цен на нефть. Согласно нашим прогнозам, котировки Brent в сентябре могут устремиться к отметке $46 за баррель. Так, скорее всего, на ближайшем заседании ОПЕК в сентябре опять никто ни о чем не договорится, так как нет смысла замораживать или сокращать добычу, когда спрос и предложение достаточно быстро балансируются сланцевыми производителями.

Вывод: Если планировалось делать инвестиции (открыть валютный вклад, купить иностранные акции) — лучше это сделать сейчас, поскольку потом это может стоить дороже.

Локо-Банк: Рубль в сентябре будет дешеветь. Причины — падение цен на нефть и ожидания по повышению ставки ФРС, вдобавок некая девальвация ожидается после выборов.

AMarkets: Рубль может достичь уровня 67–67,5 руб. за доллар. Ослабление по отношению к евро может быть менее значительным — порядка 74–74,5 руб. за евро. Два основных события сентября: 16 сентября пройдет заседание ЦБ РФ, на котором будет принято решение по ключевой ставке. А 20—21 сентября состоится заседание ФРС США, которого очень сильно ожидает мировое инвестиционное сообщество.

Forex Club: Рубль остается под влиянием нефти. Если ОПЕК примет решение заморозить добычу, то нефть может вырасти до $53–55 за баррель. И это поддержит рубль. Но это в среднесрочной перспективе может вылиться в рост предложения, что только усугубит ситуацию с дисбалансом на мировом рынке. Правда, произойдет это не в сентябре.

Неисключено, что после выборов 18 сентября правительство примет решение немного ослабить национальную валюту, для того чтобы несколько сократить дефицит бюджета.

Большинство экспертов за то, что покупать доллары надо и делать это еще не поздно. Названы и пороговые значения курса доллара, пока позволяющие рассчитывать на достаточно быструю окупаемость этого шага, и число. Оно секрета не составляло, конечно, это 18 сентября.

Дальше каждый поступает сам. В меру возможностей и понимания экономической справедливости.

Россия > Финансы, банки. Нефть, газ, уголь > fingazeta.ru, 11 сентября 2016 > № 1963542 Николай Вардуль

10 сентября 2016 г. состоялась торжественная церемония закладки первого камня в строительство АЭС «Бушер-2», осуществляемого в рамках российско-иранского сотрудничества. Контрактом предусмотрено строительство двух энергоблоков АЭС «Бушер» (№№ 2, 3).

Российскую делегацию возглавил генеральный директор госкорпорации «Росатом» Серге Кириенко.

«Сооружение первой очереди доказало, что Россия всегда выполняет свои обязательства перед зарубежными партнерами, вне зависимости от изменений политического климата в мире», — сказал глава «Росатома» в ходе церемонии.

Он отметил, что вторая очередь проекта — практический вклад «Росатома» в расширение российско-иранского сотрудничества и одновременно серьезный шаг по укреплению позиций России на мировом рынке ядерных технологий в таком перспективном макрорегионе, как Ближний Восток.

Первый блок АЭС «Бушер» был подключен к национальной энергосети Ирана 3 сентября 2011 г. Эта электростанция, построенная при российском содействии, стала первой АЭС для региона Ближнего Востока.

В ноябре 2014 года между «Nuclear Power Production and Development Company of Iran» (NPPD) и АО «Атомстройэкспорт» (АО АСЭ) были подписаны два контракта: на строительство энергоблоков № 2, 3 АЭС «Бушер-2», на условиях EPC «под ключ», а также на выполнение инженерных изысканий и сбор исходных данных по площадке АЭС «Бушер-2». Суммарная мощность двух блоков типа ВВЭР-1000 должна составить 2,1 тыс. МВт. Генеральный подрядчик по проекту «Бушер-2» - АО АCЭ.

Станция будет сооружаться по новому проекту III+. Проект получил сертификат EUR (европейских эксплуатирующих организаций). В проекте АЭС «Бушер-2» будут реализованы уникальные технологии и новейшие решения, а также новая концепция безопасности.

Несгибаемый. К 51-й годовщине со дня рождения Башара аль-Асада

Сегодня, 11 сентября 2016 года, исполняется 51 год со дня рождения президента Сирийской Арабской Республики Башара Хафеза Аль-Асада, человека ставшего героем Сирии и символом борьбы против диктата современного западного мира

Сегодня, 11 сентября 2016 года, исполняется 51 год со дня рождения президента Сирийской Арабской Республики Башара Хафеза Аль-Асада, человека ставшего героем Сирии и символом борьбы против диктата современного западного мира. Он и его власть устояли против того, от чего не устояли множество стран и правителей - против новейших технологий "цветных революций", против глобального давления США и всех их европейских саттелитов, против развязанной в его стране гражданской войны, в которую его враги вложили средства во много раз превышавшие весь бюджет Сирии и продолжают их вкладывать.

В юности ничего не предвещало Башару подобной судьбы. Будучи младшим сыном президента Сирии Хафеза Асада, Башар получил медицинское образование на родине, после чего в 1991 году поехал стажироваться в Лондон. Там же в Лондоне он познакомился со своей будущей супругой Асмой Аль-Харар, дочерью известного сирийского кардиолога.

Всё говорило за то, что Башара Аль-Асада ждёт тихая и спокойная карьера врача в Европе, удачная женидьба и в целом тихая, богатая и спокойная жизнь.

Всё резко изменилось когда в Сирии в автокатастрофе погибает старший брат Башара Базиль Аль-Асад. Базиль, бравый офицер, любимец страны и армии готовился президентом Хафезом Асадом себе в преемники. После его гибели Башар резко изменяет свою жизнь. Он возвращается в Сирию, где по просьбе отца получает военное образование и становится командиром танкового батальона. Затем Башар возглавляет Республиканскую Гвардию и после смерти отца уже в звании генерал-полковника становится президентом Сирии.

Несмотря на мягкость и интеллигентность авторитет Башара Асада в стране был изначально довольно высок. И когда США и монархии Персидского залива в 2010-е годы приняли решение о смещении Асада в череде затеянных ими "цветных революций" и инспирированных извне гражданских войн в странах Северной Африки и Ближнего Востока все они были уверены, что смещение Башара Асада не станет слишком сложной задачей.

Однако Башар Асад отверг попытки давить на него по дипломатическим каналам. Отверг, несмотря как на попытки подкупа (ему предлагались огромные суммы за добровольный уход и возврат к мирной и безбедной жизни в Европе) так и на угрозы смещения и смерти, подобно судьбе Муамара Каддафи. Отверг несмотря на несоизмеримые масштабы его возможностей и возможностей его врагов.

Тогда Запад и монархии Залива в 2011-м году зажгли в его стране пламя гражданской войны. Тратя на финансирование мятежников, на подкуп сирийских военных огромные суммы, запад одновременно попытался изолировать Сирию по дипломатическим каналам и добиться разрешения на вторжение в неё или как минимум на бомбёжки её для поддержки мятежников через Совет Безопасности ООН. Однако тут на помощь Сирии пришли Россия и Китай, наложившие вето в Совбезе ООН на американскую резолюцию по Сирии. Помимо вето в Совбезе ООН Россия ввела в Средиземное море свои военные корабли, недвусмысленно намекнув США что вторжение в Сирию без резолюции Совета Безопасности она не допустит.

Хотя отрытой агрессии против Сирии удалось избежать, никто не мог помешать странам-агрессорам продолжать финансировать и вооружать разномастные группировки, свободно располагавшиеся в соседних с Сирией странах. Армия Сирии и её народ сплотившись вокруг фигуры президента Асада мужественно сопротивлялись, но силы были неравны. После 5 лет кровавой гражданской войны правительственные войска постепенно теряли территории, сохраняя за собой к середине 2015 года менее половины территории страны.

Летом 2015 года, союзники Сирии в лице России и Ирана приняли решение переломить ситуацию и поддержать истекающую кровью сирийскую армию. Развёрнутая в Сирии группировка российской авиации, усиленная небольшим наземным контингентом, а также многочисленные добровольцы из Ирана и Палестины, сведённые в различные отряды, совместно с сирийской армией добились впечатляющих успехов.

Благодаря поддержке российской авиации сирийская армия перешла в наступление против разномастных мятежников и боевиков ИГИЛ и освободила почти всю провинцию Латакия, древний город Пальмиру на востоке Сирии, провала блокаду двух находившихся в двухлетней осаде анклавов на севере Сирии, а также достигла немалых успехов в сражении за Алеппо (второй по величине город Сирии).

И хотя до победы ещё очень далеко, сегодня, осенью 2016 года, можно уверенно констатировать, что все кто пророчил "уход Башара Асада", все кто угрожал ему смещением и смертью просчитались. Президент Сирии пережил более десятка попыток его убить, он не покидал Сирию ни на день в самые критические для неё дни, он регулярно встречался с солдатами на фронте ни на минуту не давая усомниться в том, что он со своим народом.

Интеллигентный доктор Башар оказался достойным сыном своего народа и настоящим лидером своей страны. С именем Башара сирийские солдаты идут в бой и его же они скандируют после побед. Его жена, Асма Аль-Асад делит с мужем все трудности своей родины, вдохновляя сирийских женщин поддерживать их сражающихся мужей.

И сегодня когда уже видно, что планы запада по смещению Башара с треском провалились, а те кто его смещал либо уже на том свете (как король Саудовской Аравии Абдала) либо скоро уйдут в политическое небытие (как президент США Барак Обама) хочется пожелать Башару Аль-Асаду крепости духа и политического долголетия, а несчастной Сирии, сохранившей верность своему президенту - держаться и победить.

Сирия и её президент показали всему миру, что власть запада и его марионеток отнюдь не всесильна, и имея такого союзника как Россию даже небольшая но героическая страна может успешно противостоять этому злу.

Иранская делегация поднимет вопрос о несоблюдении США условий соглашения по атому во время 71-й сессии Генассамблеи ООН, сообщает агентство IRNA со ссылкой на советника верховного лидера Ирана по международным вопросам Али Акбара Велаяти.

Ранее сообщалось, что в сентябре на полях Генассамблеи состоится следующее заседание совместной комиссии "шестерки" и Ирана по выполнению соглашения о ядерной программе Тегерана.

Как отмечает агентство, Вашингтон высказывался против решения России о поставке Ирану комплексов С-300.

По словам Велаяти, "поведение некоторых стран (причастных к сделке по атому) отличается от других, и США более остальных склонны нарушать обещания".

Иран и "шестерка" международных посредников в июле прошлого года достигли исторического соглашения об урегулировании многолетней проблемы иранского атома. Длительные переговоры завершились принятием совместного всеобъемлющего плана действий, выполнение которого полностью снимет с Ирана введенные ранее экономические и финансовые санкции со стороны СБ ООН, США и Евросоюза в обмен на подтверждение мирного характера иранской ядерной программы.

Сессия Генассамблеи ООН пройдет 13-26 сентября в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на совместной пресс-конференции с Государственным секретарем США Дж.Керри и специальным посланником Генерального секретаря ООН по Сирии С. де Мистурой по итогам переговоров, Женева, 10 сентября 2016 года

Добрый вечер, дамы и господа!

Я понимаю, как вы можете себя чувствовать в это время суток, но, как сказал Джон, мы признательны вам за ваше терпение. Мы также признательны друг другу за терпение, которое наши делегации продемонстрировали. Надеемся, что все это было не зря.

Завершена большая работа, которая была начата по прямому поручению наших президентов в феврале этого года. Она продолжалась без перерывов по линии экспертов и по линии министров. Как сказал Джон, мы были в регулярном контакте по телефону и очно.

Как Вы помните, год назад наше предложение наладить координацию встретило достаточно прохладную реакцию американских коллег, которые были готовы только на т.н. «deconfliction», т.е. на механизм и процедуры, позволяющие избежать непредвиденных инцидентов. Но, как я уже сказал, в феврале этого года президенты в разговоре вышли с инициативой сделать дополнительные усилия прежде всего с тем, чтобы обеспечить устойчивое прекращение боевых действий. Потом на этой основе состоялась серия встреч, которые обрели кульминацию сегодня ночью.

Столь длительная работа объясняется многими факторами: сложности «на земле», головоломкой, которую представляет собой сирийская ситуация с участием огромного количества игроков внутри и во вне Сирии. Конечно, нам не помогало глубокое отсутствие доверия между российскими и американскими партнерами именно в сирийском вопросе, но и не только в нем. Недоверие и желающие сорвать нашу сегодняшнюю договоренность есть и сейчас. Последним примером является (мы обсуждали это с Джоном) является абсолютно аррогантное объявление санкций накануне встречи наших президентов в Китае. Очередная точка – дополнительные санкции после их встречи и накануне встречи нашей. Тем не менее. Мы не из обидчивых. Мы нашу позицию ясно излагаем и исходим из того, что урегулирование сирийского кризиса это не та тема, на которой можно спекулировать, в отличие от некоторых. Мы считаем, что это важнейшая обязанность ведущих держав, прежде всего России и США, которым оказано доверие быть сопредседателями МГПС. Эта наша обязанность вместе с другими международными партнерами в регионе и вне его – сделать все, чтобы создать условия для урегулирования этого тяжелейшего конфликта.

Вопреки всем этим проблемам, вопреки недоверию, которое продолжает проявляться, вопреки попыткам сорвать то, о чем мы сегодня договорились, мы смогли выработать пакет документов. Сегодняшний документ не единственный, их на самом деле пять. Этот пакет документов позволяет наладить эффективную координацию в борьбе с терроризмом, а также расширить гуманитарный доступ нуждающемуся населению, прежде всего в Алеппо. Кроме того, он позволяет укреплять режим прекращения боевых действий. Все вместе это создает условия для возобновления политического процесса, который уже давно топчется на месте.

Главное, что касается договоренности, заключается в том, что первым шагом будет переподтверждение режима прекращения боевых действий. Мы сделаем все, чтобы стороны конфликта, на которые влияют Россия и США, сделали такие шаги – переподтвердили свою приверженность режиму прекращения боевых действий. Сначала на 48 часов с продлением еще на 48 часов с тем, чтобы выйти на постоянное соблюдение этого режима. После того, как этот режим будет функционировать 7 дней, мы, как сказал Джон, создаем Совместный исполнительный центр, в котором военные и представители спецслужб России и США будут заниматься практическими вопросами разграничения террористов и умеренной оппозиции и отделения умеренной оппозиции от террористов. По террористам будут согласовываться удары ВКС России и ВВС США. Мы согласовали районы, в которых такие удары будут скоординировано наноситься. По договоренности, которую разделяет сирийское руководство, в этих районах будут работать только ВКС России и ВВС США. Сирийские ВВС будут работать в других районах – за пределами тех, которые выделены для российско-американского военного взаимодействия. Я хочу подчеркнуть, что задача разграничения террористов и умеренных оппозиционеров и задача физического отделения на земле оппозиционеров от террористов закреплена в одобренном нами сегодня документе в качестве ключевого приоритета.

Еще одна тема – это гуманитарная помощь. В одобренном сегодня документе мы закрепили процедуры и механизмы поставок гуманитарной помощи, коммерческих и гражданских грузов в координации с ООН и Сирийским Обществом Красного Полумесяца, прежде всего в Алеппо: в восточное и западное Алеппо.

Также согласованы и уже вступают в силу процедуры реагирования на нарушения режима прекращения боевых действий. День «Д», как сказал Джон, наступает 12 сентября. С этого момента пойдет отсчет целому ряду шагов, которые будут предприниматься в антитеррористическом контексте, в контексте доставки гуманитарной помощи и в том, что касается укрепления режима прекращения боевых действий.

Джон сказал, что главное не бумага, а то, как она будет выполняться, как будут на практике исполнятся договоренности, которые в этой бумаге содержатся. Мы и США обязуемся делать все, что от нас зависит, для того, чтобы все стороны, которых это касается, соблюдали содержащиеся в наших документах договоренности. Как я уже сказал, сирийское руководство ознакомлено нами с этими договоренностями и готово их исполнять. Оно поддерживает то, что мы согласовали с США. Так что мы будем делать все от нас зависящее, хотя понятно, что от нас зависит далеко не все. Утечки в СМИ о том, какие позиции занимаются оппоненты режима из некоторых групп, которые именуют себя «высшими комитетами» и т.д., свидетельствуют об ультиматумах и категорических отказах сотрудничать. Также мы получаем угрозы для гуманитарных конвоев от оппозиционеров, которые окопались в Алеппо. Я напомню, что гуманитарный конвой был готов еще 26 августа, когда мы с Джоном встречались здесь в предыдущий раз. К этому были готовы ООН и сирийские власти, но оппозиция сказала, что любой конвой, который пойдет по Дорого Кастелло, будет обстрелян. Эта их позиция сохраняется в отношении того, что мы собираемся делать. Так что влиять нужно на многих. В этом процессе уже было достаточно много ситуаций, когда от обязательств приходилось отруливать, искать объяснения, почему невозможно выполнить то или другое.

Сегодня, повторю, мы сформировали очень солидный и предельно конкретный пакет документов. По причинам, о которых упомянул Джон, мы не можем делать эти документы публичными. Они содержат серьезную чувствительную информацию. Мы не хотим, чтобы она попадала в руки тех, кто будет, наверняка, пытаться сорвать выполнение мер, предусмотренных в рамках доставки гуманитарной помощи и в других частях наших договоренностей. Эти документы уже официально вступают в силу с 12 сентября, когда начинается т.н. День «Д».

Я очень рад, что Джон произнес важную вещь, он сказал, что США твердо намерены бороться с «Джабхат ан-Нусрой» и что те, кто считает, что борьба с «Нусрой» – это уступка России, глубоко заблуждаются. Это важная констатация. Потому что многие подозревали, что США на самом деле не очень горят желанием бороться с «Нусрой», а берегут ее на случай использовать т.н. План «Б» для свержения режима. Я горячо приветствую сегодняшнее заявление Джона.

Это не конец пути, но это самое начало наших новых отношений. Мы будем надеяться, что все, кому искренне дорог мир, многонациональное и многоконфессиональное сирийское государство, поддержат нашу договоренность. Мы рассчитываем на теснейшее сотрудничество с нашими друзьями из ООН – Специальным посланником Генерального секретаря ООН по Сирии С. де Мистурой и его командой, потому что мы убеждены, что с началом выполнения этих договоренностей создадутся благоприятные условия для, как я уже сказал, возобновления межсирийских переговоров по политическому урегулированию. Мы всячески поощряем С. де Мистуру и его команду к тому, чтобы они воспользовались этим моментом.

Вопрос (адресован обоим министрам, перевод с английского): Вы говорили о том, что имплементация – это важнейший вопрос этого соглашения. МГПС полностью совместно с сирийцами и оппозицией пришли к соглашению в феврале о прекращении огня. Оно было утверждено Советом Безопасности ООН. Чем это отличается от того, что мы имеем сейчас? Как вы можете быть уверены, что ваши уважаемые союзники в Сирии и поддерживающие разные стороны Саудовская Аравия и Иран готовы уважать условия любого соглашения, на которое вы ссылаетесь?

С.В.Лавров: Никто не может дать стопроцентных гарантий – слишком много игроков вовлечено в эту головоломку. Слишком диаметрально противоположны интересы целого ряда из них. То, что мы совместными российско-американскими усилиями смогли создать МГПС, и то, что в этой группе представлены все без исключения страны, которые влияют так или иначе на ситуацию, включая упомянутые Вами Саудовскую Аравию и Иран, я считаю уже большим достижением. Другое дело, что возможностями МГПС пользоваться надо взвешенно и избегать ситуации, когда все участники просто собираются и все это выливается в эмоциональную дискуссию. Все нужно готовить заранее и тщательно. Одобренные нами сегодня документы и их основное содержание, я думаю, мы должны будем представить в МГПС. Также мы должны будем пробрифинговать Совет Безопасности ООН. Рассчитываю на поддержку со стороны этих структур. Иного пути, кроме как организовывать инклюзивный диалог, мы не видим. Эта инклюзивность должна распространяться и на межсирийские переговоры, и на внешний круг, который должен быть плотно вовлечен в выполнение этих переговоров.

Вопрос (адресован Дж.Керри, перевод с английского): В течение 7 лет ваша администрация проводила одну и ту же политику санкций, стратегического давления на КНДР. Совет Безопасности ООН (в том числе Россия) принял самые далеко идущие меры, а в результате провокационное поведение Северной Кореи и ее оружейные программы почему-то только активизировались. Почему не наложить на КНДР эмбарго или не начать вести жесткие переговоры?

С.В.Лавров: Пользуясь случаем, хочу подтвердить, что в отношении ситуации на Корейском полуострове мы сегодня сделали специальное заявление, выразив наше неприятие действий, которые нарушают резолюции Совета Безопасности ООН. Рассматриваем их как пренебрежение нормами международного права со стороны Пхеньеяна. Мы не можем допустить, чтобы линия на подрыв режима нераспространения (что представляет угрозу миру и безопасности) оставалась незамеченной. С другой стороны, Вы правы, что нынешняя ситуация показывает, что дипломаты должны быть, наверное, немножко более креативны, нежели просто реагировать санкциями, санкциями и снова санкциями на любое обострение обстановки. Я убежден, что, осуждая эти опасные авантюры северокорейского руководства, мы должны воздерживаться от шагов, которые могли бы привести к дальнейшей эскалации напряженности и поставить этот регион на грань вооруженного противостояния. Это похоже на ситуацию с иранской ядерной программой, химической демилитаризацией Сирии, когда были всеми участниками, включая США и Россию, применены очень креативные подходы. Я убежден, что и здесь помимо дубинки и кнута есть возможность и для некоего творческого осмысления ситуации и выработки подходов, позволяющих «разрядить» напряженность на Корейском полуострове и в СВА в целом. Мы над этим работаем и считаем, что шестисторонние переговоры рано хоронить. Нужно искать пути их возобновления.

Вопрос (адресован Дж.Керри): Вопрос касается запуска политического диалога оппозиции и Дамаска. Когда сегодня Россия и США договорились по сложнейшим вопросам, сможет ли теперь Вашингтон выполнить свое обязательство и повлиять на оппозицию – посадить ее за стол переговоров?

С.В.Лавров (отвечает после Дж.Керри): Скорейшее начало переговоров - это не вопрос, который могут решить США. Это требование Совета Безопасности ООН. Резолюция Совета Безопасности 2254 гласит, что переговоры должны быть инклюзивными с участием всех сирийских сторон, в частности, группами, которые были сформированы на встрече в Москве, Каире, Эр-Рияде и других местах. Здесь мандат Совета Безопасности ООН предельно четкий. ООН должна соблюдать этот мандат, обеспечив инклюзивность межсирийских переговоров, которые, как мы надеемся, в самое ближайшее время возобновятся в Женеве.

Есть попытки отдельных стран устраивать провокации и одну из этих групп рассматривать как единственную структуру, в которой представлена оппозиция, готовая вести переговоры о будущем Сирии. Есть даже попытки эту группу легализовать через ее приглашение в Секретариат ООН. Мы видим такие настроения и считаем, что они в корне противоречат тому, о чем договорились в рамках МГПС под российско-американским сопредседательством и тому, о чем договорились в резолюциях Совета Безопасности ООН. Те страны, которые опекают ту или иную оппозиционную структуру, должны в полной мере осознать свою ответственность за то, чтобы «не тянуть одеяло на себя» и думать не о своих амбициях, а о сирийском народе, его единстве и единстве Сирийского государства.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 10 сентября 2016 > № 1908132 Сергей Лавров