Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Владимир Путин провёл встречу с руководителями ведущих зарубежных информационных агентств.

В.ПУТИН: Спасибо за ваш интерес к работе в России, к работе Петербургского экономического форума. Кстати говоря, мы видим, что этот интерес не только не сокращается из года в год, но он, наоборот, растёт.

В этом году и количество публикаций, и количество самых разных материалов информационного характера о деятельности, работе Петербургского экономического форума больше, чем в прошлом году и в предыдущие годы. Это нас очень радует.

У нас очень хорошие контакты состоялись с нашими партнёрами во всех областях производства, во всех секторах экономики. Только что сейчас у меня очень была содержательная и интересная встреча с руководителями крупнейших мировых компаний, работающих в области топливно-энергетического комплекса.

По-моему, они ещё даже не закончили сессию или вот уже заканчивают, обмениваются мнениями о состоянии мировой энергетики, формулируют свои предложения о том, что и как нужно бы сделать для того, чтобы стабилизировать мировой энергетический рынок. Я на встрече также попросил их сделать предложения и для России.

В целом мы удовлетворены тем, как идёт наша работа с партнёрами. Многие из них годами уже работают в России, на нашем рынке, имеют на своих балансах достаточно большие запасы, что повышает капитализацию компаний, облегчает им доступ на финансовые рынки в этой связи.

Некоторые представители российской части аудитории обратились с просьбой по дальнейшему совершенствованию российского законодательства, в том числе и по фискальным вопросам. В ближайшее время мы обсудим это с ними, где-то в начале июня.

Что касается нашей сегодняшней встречи, ещё раз хочу сказать, что мы очень рады тому, что вы проявляете интерес к работе с нами. Хочу поздравить вашего коллегу, господина Михайлова. В этом году исполняется 110 лет нашему крупнейшему информационному агентству ИТАР-ТАСС. Это бренд, известный во всём мире. Надеюсь, что под его руководством ИТАР-ТАСС получит новое дыхание, новое развитие, в том числе и в работе с вами.

Что касается этой аудитории, то она очень представительная. По каналам ваших агентств проходит примерно 80% всех мировых информационных потоков. В этой связи, безусловно, ваше влияние на информационную повестку дня в мире и в страновом измерении трудно переоценить – очень большое, если не ключевое, влияние имеет, распространяется потом вашими коллегами в средствах массовой информации – в печатных, в электронных, в интернете. Надеюсь, что нам сегодня удастся в ходе общения поговорить и о проблемных вопросах, поговорить о том, как выстраивать отношения с российскими официальными структурами и с вашими коллегами на российском рынке.

Вот, собственно говоря, что я хотел сказать вначале. Большое вам спасибо за внимание. Я предлагаю перейти к свободной дискуссии. Если есть какие-то вопросы, надеюсь, что они есть, мы можем подискутировать, и я постараюсь ответить на ваши вопросы.

Пожалуйста, уважаемые коллеги.

C.МИХАЙЛОВ: Владимир Владимирович, спасибо большое за возможность самой этой встречи.

Думаю, что было бы честно предоставить слово Флоранс Бидерманн из старейшего французского агентства с почти двухсотлетней историей – агентства Франс Пресс, как единственной леди за этим столом. Так получилось. Пожалуйста.

Ф.БИДЕРМАНН (как переведено): Уважаемый господин Президент, Вы скоро отправитесь во Францию на 70?ю годовщину высадки союзников в Нормандии. По этому случаю будете ли Вы проводить отдельные встречи с главами государств, которые будут там присутствовать? И могу ли я позволить себе задать вам ещё один вопрос по другой теме: признаете ли Вы легитимным президента, который будет избран на Украине?

В.ПУТИН: Первое. Что касается поездки в Нормандию, она будет ограничена темой, ради которой мы все собираемся. Действительно, Президент Франции подтвердил своё приглашение, конечно, оно с благодарностью принято. Во время Второй мировой войны наши страны были в одном строю, боролись с нацизмом. И, как вы знаете, что народы Советского Союза и России на алтарь общей победы многое положили, многое сделали для этой общей победы над нацизмом, поэтому вполне естественно, что все мы встретимся в Нормандии. Мы отдаём должное нашим союзникам по коалиции: и американцам, и британцам, и французам, помним об участии французов и в Сопротивлении, и прямом участии на фронтах Второй мировой войны, в том числе и легендарную «Нормандию–Неман».

Будут ли в этой связи какие-то встречи? Насколько я понял, Президент Франции хотел бы такую встречу отдельно провести, обсудить вопросы, связанные с двусторонними отношениями и с международной повесткой дня. Конечно, я открыт для любых переговоров. Если график Президента Франции позволит, с удовольствием встречусь с ним, поговорю на те темы, которые представляют взаимный интерес. Это первое.

Вторая часть Вашего вопроса касается признания или непризнания выборов на Украине. Я вчера очень подробно отвечал на этот вопрос. Один из ваших коллег всю душу из меня вынул, с разных сторон подбирался к этой теме. Я уже сказал, могу повторить. На мой взгляд, было бы гораздо более логичным исполнить договорённости, хотя бы в усечённом виде, которые были достигнуты между президентом Януковичем и оппозицией 21 февраля текущего года. Не ставить изначально, с первых шагов, под сомнение хоть какую-то долю легитимности будущих украинских властей в связи с тем, что при юридически действующем президенте Украины нельзя проводить выборы другого президента, это очевидный факт, достаточно открыть Конституцию Украины и посмотреть, что там написано. В этой связи было бы логичнее и, на мой взгляд, более основательно провести сначала референдум, принять конституцию и на основе основного закона, нового основного закона, провести выборы. Но действующие сегодня в Киеве власти и те люди, которые власть контролируют, решили пойти по другому пути. Они хотят сначала провести выборы, а потом заняться изменениями. Какими изменениями, пока малопонятно, это же всегда вопрос дискуссий и определённых договорённостей в обществе.

Знаете, о чём я думаю? Те люди, которые контролируют власть в Киеве, и основные кандидаты на пост президента – это всё-таки разные люди, и, может быть, те, кто сегодня контролирует, не заинтересованы в том, чтобы вновь избранный президент был полностью легитимным. Может быть, и так. Там же идёт серьёзная внутриполитическая борьба. Но это в конце концов внутреннее дело самой Украины. Могу повторить только то, что сказал вчера: мы с уважением отнесёмся к любому выбору украинского народа.

Ф.БИДЕРМАНН: Если я Вас правильно поняла, легитимным президентом останется президент Янукович? Даже после выборов? Я говорю о легитимности.

В.ПУТИН: Вы знаете, мы ведь все с вами читать умеем. Давайте откроем конституцию и прочитаем, что там написано. Мы же взрослые люди и умеем читать. Давайте прочитаем, что написано в конституции, возьмите украинскую конституцию и почитайте. Там написано, что есть четыре легальных способа отстранения действующего президента от власти: смерть, неспособность исполнять обязанности по состоянию здоровья, импичмент – а импичмента не было, предусмотренного этой конституцией и законом, – и личная отставка, с которой президент должен обратиться лично, придя в парламент. Или мы с вами будем придерживаться конституционных норм, или скажем, что это не важно.

Поэтому моя позиция заключается в том, что сначала нужно было решить эту проблему. Поскольку сегодняшние власти в Киеве решили действовать по-другому – хорошо, пускай хоть так. Мы в любом случае заинтересованы в том, чтобы были созданы условия, направленные на стабилизацию ситуации. Ведь сейчас говорят о чём? О том, что потом будет принята новая конституция. А если так, то вновь избираемый президент может быть вообще переходной какой-то фигурой, получается, или, наоборот, он будет концентрировать у себя максимальные властные полномочия. Безусловно, и тот, и другой сценарий будут связаны с обострением политической борьбы внутри страны.

Мы, безусловно, я уже сказал, будем уважать выбор украинского народа и будем работать с формируемыми органами власти на основе этих выборов.

С.МИХАЙЛОВ: Пожалуйста, коллега из агентства Синьхуа, что в переводе на русский язык, мало кто знает, означает «Новый Китай».

В.ПУТИН: Да, я прошу прощения, хочу Флоранс спросить: вы удовлетворены ответом?

Ф.БИДЕРМАНН: Да, я удовлетворена.

В.ПУТИН: Merci beaucoup.

С.МИХАЙЛОВ: Пожалуйста, господин Чжоу.

СИШЕН ЧЖОУ: Во-первых, хочу поздравить Вас с успешными переговорами с Председателем Си Цзиньпином. В совместном заявлении, принятом по итогам, сказано, что отношения вышли на новый уровень.

Мой вопрос в том, каким образом российско-китайские отношения могут сыграть, как Вы говорите, большую роль в стабилизации международных отношений и развитии каждой из наших стран?

Мой второй вопрос: как Вы считаете, какое влияние приближающийся 70-летний юбилей Победы во Второй мировой войне имеет на ситуацию в мире и каким образом мы можем отметить эту дату?

В.ПУТИН: Безусловно, результаты наших встреч в Шанхае несколько дней назад и подписанные документы говорят о новом качестве отношений между Китайской Народной Республикой и Российской Федерацией. Мы в последние годы, в предыдущие годы неоднократно подчёркивали высокий уровень нашего сотрудничества, но работа в прошедшие дни в Шанхае и выход на те договорённости, которые были достигнуты, дают нам все основания утверждать, что мы сделали ещё один шаг вперёд по повышению качества нашего доверительного диалога и выход на новые рубежи стратегического партнёрства.

Связано это не только с газовым контрактом, хотя он, безусловно, является в известной степени, правильно говорят эксперты, эпохальным. Для нас он сопоставим с тем решением, которое было принято в своё время, в 1960?е годы, ещё советским руководством и руководством Федеративной Республики Германия, связано с известным контрактом «газ в обмен на трубы». Сегодня мы сами производим необходимую продукцию, в том числе и трубы широкого диаметра и большого диаметра. Для нас это возможность выхода на Азиатско-Тихоокеанский регион, на основного потребителя. Наличие такого масштабного контракта – а стоимость его в целом 400 миллиардов долларов, как вы знаете, – даёт возможность сделать экономически целесообразным развитие газификации всего Дальнего Востока Российской Федерации и Восточной Сибири. Это самое главное для Российской Федерации в этом контракте.

Для Китайской Народной Республики это возможность уменьшить дефицит энергоресурсов. И что немаловажно, я вчера об этом тоже говорил, мы чувствуем, конечно, озабоченность первых лиц Китайского государства, связанную с необходимостью улучшения экологической обстановки в крупных городах. А как мы знаем, газ природный – это самый экологичный вид углеводородного сырья. Конечно, мы очень рассчитываем, что наше сотрудничество улучшит ситуацию в крупных китайских городах с точки зрения экологии.

Но следующий шаг – это возможность заключения такого же контракта по так называемому западному маршруту. Первый контракт связан с восточным маршрутом, это на востоке Китая, а второй – это западный. Первая ресурсная база – это новые месторождения Ковыкта и Чаянда с общим объёмом извлекаемых подтверждённых запасов в три триллиона кубометров – рассчитана на 30 лет добычи и поставки. На самом деле там, мы уверены, больше – лет на 50 эта работа будет рассчитана, не меньше. А западный маршрут – это из другой ресурсной базы, это из ресурсов Западной Сибири. Он дешевле будет, весь этот проект. И поскольку основные вопросы, связанные с исчислением цены, ценообразованием и с определённой поддержкой, льготированием этого проекта с обеих сторон – эти механизмы уже отработаны, – второй проект при положительном отношении к нему со стороны китайских партнёров может быть реализован даже быстрее, чем восточный. Но это, конечно, связано с заказчиком, с его потребностями по развитию отдельных регионов Китайской Народной Республики, это предмет отдельной дискуссии.

Но дело не ограничивается только энергетикой или углеводородной энергетикой. Мы продолжаем наши дискуссии по атомной энергетике, по современным и перспективным видам работы в энергетической сфере, в том числе по альтернативным источникам. Мы большое значение придаём сотрудничеству в высокотехнологичных сферах: это авиастроение, это изучение космического пространства, медицина. Ну и для Китая, и для России очень важно сотрудничество в валютно-финансовой области.

Не секрет, что и Китайская Народная Республика, и Российская Федерация являются странами с большими золотовалютными резервами. Китай занимает первое место по золотовалютным резервам в мире. Для нас очень важно рационально и надёжно размещать эти ресурсы, и мы вместе должны подумать о том, как это сделать, имея в виду весьма непростую ситуацию в мировой экономике, турбулентные процессы, которые мы наблюдаем. Мы должны обеспечить и гарантировать безопасность этих сбережений и их рациональное, эффективное использование. Затем расчёты в национальных валютах, в юанях и рублях. Мы сделали первые шаги, но это пока очень скромно, мы будем дальше думать над тем, как нам работать в этой сфере.

Много других возможностей, о которых мы говорили, которые мы обсуждали и которые будем развивать. Это и сельское хозяйство, это общие торговые вопросы, это региональное сотрудничество. По всем этим направлениям мы сделали существенный шаг вперёд. Хочу подчеркнуть особую роль, которую сыграл при достижении всех этих договорённостей Председатель Китайской Народной Республики господин Си Цзиньпин. Действительно, только при его прямой поддержке можно было достичь некоторых результатов, которые были достигнуты в ходе визита.

С.МИХАЙЛОВ: Следующий вопрос. Агентство, хорошо вам известное, агентство DPA – 95% информационного рынка Германии, все немецкие газеты ежедневные являются подписчиками DPA. Пожалуйста, господин Маудер.

У.МАУДЕР: Да, можно сказать, сто процентов, и мы очень гордимся. Я попробую на русском языке. Спасибо за возможность. Конечно, на Западе, в Германии в том числе, сейчас очень много вопросов о политическом курсе, о надёжности партнёрства, доверии. Мы очень много говорили об этом на форуме. Если продолжаем с газом, это, конечно, между Германией и Россией самая главная тема: останется ли достаточно газа для Запада, если у вас сейчас такой большой контракт с Китаем? И можете немножко поговорить о том, что это значит для других проектов – «Южный поток», другие нитки «Северного потока»? Они будут вынуждены… Или Вы уже не говорите об этом, о таких проектах?

И есть ещё второй вопрос. Мы уже говорили об Украине. Мне очень интересна Ваша оценка русско-немецких отношений. Вы очень много по телефону разговариваете с канцлером Меркель. Что можно сказать о поведении немецкого правительства вокруг конфликта на Украине?

В.ПУТИН: Давайте с экономики начнём. Что касается наших отношений с китайскими партнёрами и друзьями, что касается наших отношений с европейскими партнёрами, в том числе с Германией, после реализации контракта с Китайской Народной Республикой она становится равноценным потребителем российского газа наравне с Федеративной Республикой Германия. Такой же объём: Германия потребляет за год нашего газа около 40 миллиардов, и Китай будет около 40 миллиардов потреблять.

Но в случае реализации второго проекта с Китаем по так называемому, я уже говорил, западному маршруту Китай, безусловно, уверенно займёт первое место. Первый контракт по восточному коридору – я уже говорил и хочу это подчеркнуть, чтобы было всем понятно, – вообще никакого отношения к поставкам российского газа в Европу не имеет. Это новые месторождения, расположенные на юге Якутии и в Иркутской области, которые пока вообще не используются. Мы должны будем их вскрыть, оборудовать, построить газоперекачивающие станции, трубопроводный транспорт, подать туда электроэнергию, дороги построить – это огромный проект. Я уже сказал, это будет самый крупный строительный проект в мире с общим объёмом инвестиций примерно 55 миллиардов долларов только с российской стороны, да ещё и китайские партнёры должны будут вложить свыше 20 миллиардов на своей территории. С Европой это вообще никак не связано. Второй маршрут, который ещё только обсуждается с китайскими нашими коллегами, – там нет пока никаких контрактов, это только в процессе обсуждения. Думаю, что он состоится. Ресурсная база этого проекта – как раз Западная Сибирь, откуда получает наш газ вся Европа, в том числе Германия. Но и здесь не о чем беспокоиться, потому что на сегодняшний день, я боюсь ошибиться в деталях, но «Газпром» добывает примерно 440–450 миллиардов кубометров газа в год, а может добывать 650 миллиардов. Ресурсной базы там достаточно. Мы этого не делаем пока, потому что нет соответствующего потребителя на такие объёмы, но это делается очень быстро и легко, этот объём добычи будет увеличен.

Что касается объёмов, которые мы планируем поставлять в Китай по западному маршруту, то они ещё не оговорены, и это, конечно, не 200 миллиардов, как вы понимаете. Дополнительные 200 миллиардов добычи обеспечат и поставки в Китай, и растущие потребности наших европейских потребителей, и даже растущие потребности российской экономики.

Что для нас ценно, и об этом я уже сказал: как только мы осуществим восточный проект, это даст нам возможность соединить транспортные трубопроводные сети Западной Сибири и европейской части Российской Федерации и Восточной Сибири и Дальнего Востока, и тогда можно будет осуществлять перетоки газового сырья из одного региона Российской Федерации в другой, а по сути между европейским потребителем и Дальневосточным или Азиатско-Тихоокеанским регионом. Это будет, на мой взгляд, существенным фактором в мировой энергетике, и мне кажется, что это позволит решать экономические задачи проще, без всякого налёта политической составляющей.

Мы говорим о надёжности. И Советский Союз даже в самые тяжёлые годы «холодной войны» никогда, хочу это подчеркнуть, никогда не срывал поставок в Европу, и в Германию в том числе. И Российская Федерация действовала так же. Известный негативный пример – это кризис 2009 года с Украиной, когда незаконные, я хочу это подчеркнуть, несправедливые требования к Российской Федерации запредельно снижать цены для внутреннего потребления Украине привели, по сути, к отказу транзитировать наш газ в Европу. Знаете, вы можете в этой части распространять информацию, можете её придержать, как часто делается, но мы с вами все прекрасно понимаем: мы заинтересованы в поставках нашего сырья добросовестным покупателям, которые платят контрактную цену. Разве мы бы позволили себе прекращать поставки в Европу самим себе во вред? Чушь какая-то, равносильно самоубийству. Но если украинские партнёры не транзитируют, а просто всё отбирают из транзитной экспортной трубы, что нам оставалось делать? Прекратить поставки в Украину. Платить надо за продукт, который получаешь. И мы видим, что, несмотря на то что контракт 2009 года дался нам с большим трудом, после кризиса он опять подвергается испытанию.

Там же, в контракте, всё прописано, он давно выложен в интернет, кстати, в самой Украине. Надо просто взять – он, конечно, сложный для обывателя, но любой эксперт может в нём легко разобраться – и прочитать, что там написано. Россия ни на одну букву, ни на одну запятую, ни на одну точку не нарушила этого контракта.

Мы сейчас слышим, что там то ли могут вообще повредить газопровод наш, то ли не будут опять оплачивать. Что значит «не будут»? И не платят уже с июля прошлого года! Украинские партнёры с июля прошлого года прекратили регулярную оплату.

Сейчас мы слышим, что мы должны снизить цену на газ. Но почему мы должны её снижать? Контрактом это не предусмотрено. Если мы хотим действовать в нормальном рыночном режиме, надо исполнять контрактные обязательства. Мы исполняем полностью.

Я исхожу из реалий. Мы в своё время сделали скидку на 100 долларов с 1 тысячи кубометров как оплату пребывания нашего флота в Крыму. Допустим, кто-то не признаёт того, что Крым демократическим образом присоединился к Российской Федерации, и по каким-то причинам отказывается признать право людей, проживающих в Крыму, на самоопределение, – давайте не будем вдаваться в эту часть проблемы. Но что произошло? Мы должны были бы платить за пребывание российского флота в Крыму с 2017 года, потому что до 2017 года действовал договор между Россией и Украиной, и мы по 95 миллионов долларов ежегодно платили за пребывание нашего флота в Крыму. И, кстати говоря, в 2014 году тоже уже успели заплатить эти 95 миллионов. А вот после 2017 года нам нужно было решить вопрос с оплатой пребывания флота. Мы договорились о том, что мы сбросим цену на газ на 100 долларов, и это и будет оплатой за пребывание флота в Крыму. И мы должны были бы начать эту оплату с 2017 года, даже с 2018-го. А мы начали сразу в 2010 году, как только договорились. Почему мы это сделали? Просто потому, что нас попросили об этом украинские друзья в порядке дополнительной поддержки украинской экономики. И вот за это время с 2010-го – 2010-й, 2011-й, 2012-й, 2013-й и I квартал 2014 года – мы платили за пребывание нашего флота в Крыму три с лишним года. Но если мы исходим из того, что оплата реально должна была бы начаться после 2017-го, это значит, что мы уже проплатили за наш флот в Крыму 2018-й, 2019-й, 2020-й и I квартал 2021 года. Но и это даже ещё не всё. Фокус заключается в том, что сам контракт, к которому привязана эта скидка, всего-то действует до 2019 года, а мы уже 2021-й захватили. Какие к нам могут быть в этой части претензии вообще? Ноль. Мы проявили невиданную щедрость и в высшей степени партнёрское отношение к нашим украинским друзьям. Это первая часть.

Вторая. Когда мы увидели, что в прошлом году ситуация в экономике на Украине складывается совсем не благополучным образом, и с июля, как я уже сказал, несмотря на очень добрые отношения с прежним правительством, оно перестало нам регулярно платить за нужный объём.

В соответствии с контрактом мы могли бы сразу перейти на предоплату. В контракте прямо прописано: если полностью не заплатили за предыдущий месяц, за следующий мы можем уже ввести предоплату. То есть они вперёд нам должны заплатить, а мы поставить столько газа, за сколько они заплатили. Очень просто. Но мы не стали этого делать. Мы исходили из того, что нужно помогать клиенту, а не терять его. Мы ждали и август, и сентябрь, и октябрь, и ноябрь. И никакой оплаты, она частичная всё время была.

Потом они обратились к нам с просьбой оказать им дополнительную помощь. И попросили, первое, дать кредит, первым этапом три миллиарда долларов, на оплату образовавшейся задолженности за 2013 год. И сказали: нам трудно платить даже ту цену, которую мы сейчас платим, просим предоставить нам скидку ещё минус 100 долларов – получилось 268,5 доллара за тысячу кубов, – а мы со своей стороны гарантируем, что по этой, более низкой цене мы будем регулярно и полностью платить текущие платежи. «Газпром» договорился с партнёрами, что он пойдёт и на этот шаг, но при обязательном соблюдении условия платить регулярно текущие платежи, каждый месяц. В январе ещё заплатили, в феврале уже половину, даже меньше половины, а в марте вообще ничего не заплатили, ноль. Даже по самым низким тарифам со всеми скидками. И тогда мы им сказали – уже новое правительство пришло: слушайте, мы же договаривались, что если вы не будете платить полностью, то мы все скидки снимаем. Так мы и сделали. И здесь, я хочу это подчеркнуть, нет никакой политики. Мы же не можем бесплатно поставлять наш ресурс, наш продукт стране с 45-миллионным населением. Я уже говорил вчера на сессии: мы поставили около десяти уже, по-моему 9,8 миллиарда кубометров газа на Украину бесплатно. Это бесплатная поставка. Это столько, сколько мы поставляем в Польшу за целый год. Это уже просто беспрецедентная какая-то вещь!

Сегодня наши партнёры нам говорят: мы не будем платить до тех пор, пока вы опять не предоставите нам скидки. Во-первых, они не имеют права этого требовать, контракт не предусматривает таких требований, а он действующий, а во-вторых, у нас была договорённость: если будете платить текущие, мы будем держать эти скидки. Но сейчас я вас ещё больше удивлю. Мы уже новым властям сказали: «Ладно, мы понимаем ваши сложности, мы готовы пойти навстречу, мы готовы с вами обсудить возможный вопрос о предоставлении скидок, но заплатите нам хотя бы долги, которые сложились за тот период, когда эти скидки действовали, до 1 апреля этого года. Вот вы у нас просите низкую цену, но заплатите нам хотя бы то, что накопилось в качестве долга за тот период, пока все скидки действовали». Нет, отказываются и это платить.

Вы знаете, всё имеет какие-то пределы. Посмотрим сейчас, что будет происходить после формирования нового правительства, после выборов. Но в соответствии с контрактом «Газпром» предупредил, и я, чтобы нас никто не обвинял в том, что мы действуем как какие-то разбойники, послал одно письмо всем главам правительств и государств, которые являются получателями нашего газа, недавно и второе письмо послал, предупреждая о том, что в соответствии с контрактом «Газпром» переходит на предоплату. Некоторые лидеры европейских стран мне сказали: «Потерпите, ещё потерпите немножко. Вот они сейчас получат, Украина сейчас получит первый транш от МВФ, они вам заплатят». Нет, не платят. Наши деньги, три миллиарда, «скушали», ни одного доллара не заплатили, от МВФ получили – опять ничего.

Поэтому мы готовы к конструктивному диалогу, но его надо вести не на непонятно на чём основанных требованиях и ультиматумах, а на основе цивилизованной рыночной работы.

Теперь что касается наших отношений с Федеративной Республикой. Они у нас полномасштабные, и считаю, что они очень важными являются и для России, и для Федеративной Республики Германия. По предварительным подсчётам – я называл уже эту цифру, – за счёт сотрудничества между экономиками России и ФРГ в Федеративной Республике существует 300 тысяч рабочих мест. Я уже сейчас не говорю об энергетическом нашем сотрудничестве. Поэтому я глубоко убеждён в том, что к ним нужно подходить очень бережно и не подвергать их испытаниям текущей политической конъюнктурой. Ещё неизвестно, кто прав в этих политических спорах. Я-то считаю, что мы правы.

Что касается переговорных каких-то позиций, наших контактов, они продолжаются и с канцлером. У меня с госпожой Меркель очень добрые, до сих пор во всяком случае были, и личные, и деловые отношения. Нам всегда удавалось находить какие-то точки соприкосновения, компромисса, даже по спорным вопросам. Мы настроены на такую же работу и в будущем.

Спасибо.

С.МИХАЙЛОВ: Из Европы снова в Азию, Владимир Владимирович. Наши коллеги из Индии: PTI [Press Trust of India] – крупнейшее индийское информационное агентство. Господин Чандра – исполнительный редактор, он брал несколько лет назад у Вас интервью.

Пожалуйста.

В.ЧАНДРАСЕКАР (как переведено): Благодарю.

Господин Президент, у меня очень короткий вопрос по Украине и Индии. Правительство Индии не поддержало санкции в отношении России. Как Вы на это отреагировали?

И второй вопрос. В Индии недавно было избрано новое правительство. Вы, насколько я понимаю, поздравили вновь избранного лидера. Он говорил о важности сотрудничества с Россией в своём послании.

И третий вопрос – по АЭС «Кудамкулан». Решены ли все вопросы по третьему, четвёртому энергоблокам и вопросы ядерной ответственности?

Благодарю Вас.

В.ПУТИН: Первое: что касается санкций, вы знаете мою позицию. Я считаю, что они абсолютно контрпродуктивны, не основаны на справедливом отношении к существующим проблемам, продиктованы желанием навязать России такое развитие международных отношений, которое не соответствует ни международному праву, ни взаимным интересам – даже взаимным интересам – и уж точно не соответствует российским интересам.

Некоторые события, которые происходили на Украине, прямо угрожают нашим интересам и в первую очередь с точки зрения безопасности, имея в виду перспективу вступления Украины в Организацию Североатлантического договора. А за этим может последовать, и я уже тоже об этом говорил, не просто присоединение, а размещение боевых ударных комплексов на украинской территории, в том числе и в Крыму. И если бы это произошло, это имело бы уже такие серьёзные геополитические последствия для нашей страны: Россия по факту была бы вытеснена из Причерноморья, из региона, за законное право присутствия в котором Россия боролась не одно столетие. И те, кто провоцировал государственный переворот в Киеве, должны были бы, если они действительно являются профессионалами, подумать над последствиями своих незаконных устремлений.

Надеюсь, что это будет тем прецедентом, который имеет и свои негативные последствия, но всё-таки возродит добросовестное отношение к нормам международного права и к практике согласования позиций и учёта законных интересов друг друга в ходе переговорного процесса, а не применения каких-то силовых методов решения спорных вопросов. А вот поддержка антиконституционного переворота – это как раз и есть способ силового решения спорных вопросов.

Ведь что произошло? Я вчера рассказывал: мы вели достаточно конструктивную, да, сложную, но всё-таки абсолютно дипломатическую дискуссию. Да, мы убеждали и европейских партнёров, что в таком виде, в котором предлагается подписать договор об ассоциации между Украиной и Евросоюзом, он для нас представляет определённую в экономическом плане угрозу. Мы пытались убедить и украинскую сторону, и европейскую, но нам прямо сказали – и я вчера тоже на дискуссии об этом заявил, – что это не наше дело и что третья сторона не должна участвовать во взаимоотношениях между Украиной и Евросоюзом.

Мы пытались доказать с бумагами в руках, что это не так, что Украина входит в зону свободной торговли на пространстве СНГ – это затрагивает прямые наши интересы. Нам сказали: нет, вы здесь не участники этого процесса, мы с вами разговаривать не будем.

И потом, когда мы всё-таки смогли, я хочу подчеркнуть, абсолютно дипломатическими, цивилизованными методами убедить украинское руководство провести хотя бы дополнительные переговоры с Брюсселем, наши западные партнёры способствовали государственному антиконституционному перевороту. Это и есть силовой способ решения спорных вопросов, и на силовой способ был дан адекватный ответ. Почему – я уже сказал. Это затрагивает коренные интересы российского народа и Российского государства, и те люди, которые готовили и совершили подобные действия, должны были бы об этом заранее подумать.

Повторяю, здесь есть много негативных составляющих, но надеюсь, что это предупредит всех нас от более серьёзных инцидентов и конфликтов.

Что касается позиции Индии, то мы, конечно, благодарны индийскому руководству и индийскому народу за взвешенную позицию, за то, что индийское руководство подошло к этой проблеме, учитывая все её составляющие: и историческую, и текущую политическую конъюнктуру, и руководствовалось именно этими фундаментальными соображениями, в том числе и соображениями большого значения российско-индийских отношений.

Мы признательны за это, и со своей стороны – я и прежнему премьер-министру сказал, и подтвердил в последнем телефонном разговоре вновь избранному лидеру – мы будем исполнять все ранее достигнутые договорённости: и в области экономики, и в области взаимодействия в гуманитарной сфере, и в сфере военно-технического сотрудничества. У нас очень большой объём взаимодействия по очень многим направлениям. У нас пока – и вчера представители индийского бизнеса об этом сказали – торговый оборот находится на очень скромной планке, и её нужно будет совместными усилиями поднимать, но перспективы очень большие, они просто колоссальные. Мы сделаем всё для того, чтобы все эти перспективы были реализованы.

Спасибо.

С.МИХАЙЛОВ: Следующий участник нашей встречи тоже Вам хорошо знаком, Владимир Владимирович: Джон Данишевски, агентство Associated Press, Соединённые Штаты Америки.

Агентству Associated press, по-моему, через два года, исполняется 170 лет, из которых 35 лет в Associated Press работает Джон.

Пожалуйста, Джон.

Д.ДАНИШЕВСКИ (как переведено): Здравствуйте, господин Президент!

Уже два десятилетия прошло с момента падения Советского Союза, и за это время были развиты многие основы сотрудничества и контакты между Россией и Соединёнными Штатами. Русские проживают и ведут бизнес в Америке, а американские юридические фирмы, банки и нефтяные компании активно работают в России.

Мир изменился, но сейчас у нас есть разногласия по Украине. Куда, как Вы думаете, мы идём? Это начало новой «холодной войны»? Чего-то нужно избегать, как Вы полагаете?

В.ПУТИН: Мне бы не хотелось так думать, что это начало новой «холодной войны». В этом никто не заинтересован, и думаю, что этого не случится.

Генезис кризиса, который случился на Украине, ещё развивается. Вернее, так, как я его вижу, я только что изложил. У нас действительно сложилось очень много инструментов взаимодействия с Соединёнными Штатами.

Понимаете, в чём дело, я хочу Вам, Джон, совершенно откровенно сказать, что эти инструменты ведь хороши только тогда, когда они реально применяются. Если у нас созданы какие-то площадки для совместной работы, то это ведь площадка не для того, чтобы мы вместе посидели и чай выпили или кофе, – это площадки для поиска каких-то решений и компромиссов. А если весь бонус России заключается в том, что ей разрешают рядом посидеть и послушать, что говорят другие, то это не та роль, на которую Россия может согласиться.

Мне кажется, что это вполне законная постановка вопроса. Мы-то всегда учитываем интересы партнёров, мы всегда практически говорим «да». Но есть какие-то линии, за которые мы не можем переступить. И вот в отношении Украины и Крыма это как раз та самая линия.

Я же уже сказал, но, поскольку всё-таки Вы представляете одно из самых крупных агентств, я повторю: где у нас гарантия того, что после силовой смены власти, очередной «цветной революции», которая, безусловно, произошла на Украине, Украина завтра не окажется в НАТО?

С нами по этому вопросу никогда за предыдущие два десятилетия никто, я хочу это подчеркнуть, не вёл содержательного диалога. Мы слышали только один ответ, как на пластинке записанный: каждый народ имеет право самостоятельно определить систему безопасности, в которой он хочет жить, и вас это не касается. Значит, вопрос по системам противоракетной обороны. Чего мы только ни предлагали, каких вариантов сотрудничества ни выстраивали, ответ, как на пластинке, один и тот же: это не против вас. И когда мы начинаем с документами показывать, что это как раз против нас, потому что все противоракеты, расположенные на определённых территориях, перекрывают стартовые площадки наших баллистических ракет наземного базирования, диалог на этом просто прекращается. Субстантивного разговора просто не существует. Где у нас гарантии, что завтра в Крыму не появятся какие-нибудь элементы ПРО или не появились бы, если бы народ, проживающий в Крыму, не проголосовал на референдуме за присоединение к России? Никаких просто.

Поэтому, с одной стороны, Вы правы, у нас много инструментов для того, чтобы проводить и осуществлять диалог и добиваться поиска решений, идти к решениям. Но они, эти инструменты, должны использоваться не для того, чтобы обслуживать интересы только одной страны, а должны использоваться для поиска компромисса, приемлемого для всех участников этого процесса при обязательном учёте законных интересов друг друга.

Д.ПЕСКОВ: Я прошу прощения, мы уже почти 45 минут идём в режиме прямого эфира, прямой трансляции.

В.ПУТИН: Если коллеги хотят, мы можем и продолжить это. Пожалуйста.

Д.ПЕСКОВ: В прямом.

В.ПУТИН: Да ради бога. Пожалуйста. Хоть в прямом, хоть в кривом эфире, хоть в каком хотите.

С.МИХАЙЛОВ: Хорошо.

В.ПУТИН: Пожалуйста.

(Обрыв записи.)

С.МИХАЙЛОВ: Легендарное агентство Reuters, ныне Thomson Reuters – крупнейшее мировое информационное агентство, которое выпускает информацию в 130 странах мира на 19 языках и каждый день выпускает более 1 тысячи фотографий, Владимир Владимирович. И Пол Инграссия – главный редактор агентства Reuters, лауреат Пулитцеровской премии, что стоит отдельно отметить.

Пожалуйста, Пол.

П.ИНГРАССИЯ (как переведено): Благодарю вас, господин Президент, за то, что вы организовали эту встречу.

Кстати, я не главный редактор агентства Thomson Reuters, я исполнительный директор.

Как я понимаю, ваша основная цель заключается в восстановлении своего влияния на постсоветском пространстве. Насколько это справедливо?

В.ПУТИН: Вы так понимаете или многие так говорят?

П.ИНГРАССИЯ: Многие выражают такое мнение. Нельзя сказать, что большинство комментаторов выражает такое мнение, но многие говорят именно об этом. Как Вы можете прокомментировать такие высказывания?

В.ПУТИН: Это ошибочное мнение, и думаю, что это не то, что соответствует действительности, а то, что является инструментом информационной борьбы. Нам пытаются приклеить этот ярлык – ярлык того, что мы собираемся восстановить империю, Советский Союз, подчинить всех своему влиянию. Это абсолютно не соответствует действительности.

Я уже говорил, могу повторить: нам никогда в голову не приходило, допустим, присоединять Крым, ну просто вообще не было в планах никогда. Мы на постсоветском пространстве, я скажу такую тривиальную вещь, но и наши спецслужбы там не работают.

Понимаете, мы по-другому совершенно относимся к отношениям на постсоветском пространстве. Ведь в своё время именно Россия, по сути, была инициатором создания СНГ, согласилась и инициировала даже независимость бывших республик Советского Союза на постсоветском пространстве.

Мы стремимся к чему? Мы стремимся к выстраиванию интеграционных процессов на постсоветском пространстве, но не для того, чтобы восстановить СССР и какую-то империю, а для того, чтобы использовать конкурентные преимущества, имеющиеся у всех наших государств, независимых сегодня, основанные на том, что у нас есть язык межнационального и межгосударственного общения, и им, безусловно, является русский язык; на том, что у нас общая инфраструктура, доставшаяся нам от единой страны, – транспортная, энергетическая; на том, что у нас очень глубокий уровень кооперации между предприятиями и есть очень хорошие наработки в сфере науки, образования, которые мы могли бы использовать для того, чтобы быть успешными на мировых рынках и повышать уровень благосостояния наших граждан.

Вот обратите внимание, мы создаём сейчас, и в ближайшие дни будет подписан договор о создании Евразийского экономического союза. Посмотрите на этот документ внутри, просто посмотрите на него экспертным взглядом, посмотрите на него непредвзято, проанализируйте его. Что там есть от воссоздания империи? Ничего, ноль. Там исключительно вещи, касающиеся объединения усилий в сфере экономики.

Почему же не воспользоваться тем, что нам досталось от прошлых поколений, для того чтобы быть более успешными и более эффективно решать стоящие перед нами задачи? Конечно, мы будем это делать.

Кстати говоря, упорное нежелание брюссельской бюрократии поддерживать отношения и с Таможенным союзом, и с нарождающимся Евразийским экономическим союзом меня просто удивляет. Тайны, наверное, вам не раскрою: нам всё время со ссылками на какие-то процедурные и юридические вопросы самого Евросоюза говорят о том, что нет, мы не будем разговаривать ни с Таможенным союзом, ни с нарождающимся Евразийским экономическим союзом, потому что Беларусь, потому что Казахстан не являются пока членами ВТО.

Но их можно вечно держать за бортом ВТО, для того чтобы не разговаривать с Евразийским экономическим союзом. И мне кажется, что делается это сознательно. Почему? Потому что, видимо, в Брюсселе, в Комиссии Евросоюза усматривают в этих интеграционных процессах какие-то угрозы своей конкурентоспособности.

На мой взгляд, это ошибочный абсолютно подход. Надо исходить не из возможных угроз, а из возможных преимуществ, которые очевидны в сотрудничестве между Еврокомиссией (Евросоюзом) и нарождающимся новым интеграционным объединением. На чём основано моё убеждение в том, что преимуществ больше, чем угроз? А потому что Евразийский экономический союз основан на принципах ВТО и позволяет легче нашим партнёрам в Европе работать и с Беларусью, и с Казахстаном.

И потом это рынок свыше 170 миллионов человек. Это большой рынок и с точки зрения потребления, но это и большие преимущества с точки зрения решения тех же самых энергетических проблем и вопросов, связанных с тем, что Казахстан является нефтегазодобывающей страной. Но и Беларусь может играть заметную роль в этих процессах, имея в виду, что она находится прямо в центре Европы, и ещё в советское время её называли сборочным цехом СССР.

Мне кажется, нужно уйти от политических клише и добиться того, чтобы политика не мешала развиваться экономике и решению социальных задач.

С.МИХАЙЛОВ: Наш коллега из Страны восходящего солнца. Япония, агентство Киодо Ньюс, Хироки Сугита.

Пожалуйста, Ваш вопрос.

ХИРОКИ СУГИТА (как переведено): Вы заявили, что отношения России и Китая вышли на новый этап. Премьер-министр Японии господин Абэ хотел бы поднять отношения с Россией тоже на новый уровень стратегического партнёрства. Какими, Вы считаете, должны быть эти отношения стратегического партнёрства с Японией?

Есть разговор о том, что Президент посетит Японию в ближайшем времени. Однако я не думаю, чтобы что-то изменилось с перспективами этого визита, но когда он может состояться и каким может стать его содержание, по Вашему мнению?

И, господин Президент, хотелось бы спросить о четырёх северных островах. Вы говорили, что хотите разрешить их путём хикиваки, то есть ничьей в терминах дзюдо. Нет ли изменений в такой Вашей позиции? И хотелось бы спросить о содержании этого хикиваки, то есть ничьей: объясните, пожалуйста, что Вы думаете об этом сейчас?

В.ПУТИН: Значит, мы уже говорили – и я, и председатель КНР Си Цзиньпин: мы не дружим между собой против кого-то. У нас свои отношения с Японией, у Китая свои отношения с Японией. Кстати говоря, наш китайский коллега, ваш китайский коллега говорил о том, что мы должны вспомнить о 70-летии окончания Второй мировой войны. Это касается всех стран, которые так или иначе были вовлечены в эти трагические события. Мы должны вспомнить об этом и дать объективную оценку этой трагедии общемировой. Но сегодня нам ничего не должно мешать двигаться вперёд.

Я считаю абсолютно контрпродуктивным противопоставлять наши отношения с какой бы то ни было страной, в том числе и с Китаем, развитию отношений с третьими государствами. У нас нет оснований ограничивать наши связи с Японией. Я вас уверяю, Китай при всех сложностях отношений и сам развивает отношения с Японией.

У нас просто даже никогда не возникает мысли – ни у нас, ни у китайцев – ставить какие-то условия друг другу при развитии отношений в двустороннем формате. Такого никогда не было и нет. И мы, и наши китайские друзья ведём себя исключительно по-партнёрски. Мы же не создаём никаких блоков, мы просто поднимаем на более высокий уровень наши двусторонние отношения, и всё. Это естественно, потому что мы дополняем друг друга.

Так же естественно, как было бы дополнение наших возможностей с Японией. Когда я говорил о нашей готовности обсуждать проблему островов… Напомню, что на каком-то этапе и Россия, и Япония вообще заморозили эти переговоры, мы потом вернулись к ним, после декларации 1956 года, а она была ратифицирована и парламентом Японии, и Верховным Советом СССР. Напоминаю, что в этой декларации – по-моему, это статья 9 – говорится о том, что Советский Союз готов рассмотреть вопрос передачи Японии двух островов. Там ничего не говорится о том, на каких условиях и чей будет суверенитет над этими островами, но о передаче там сказано.

Это всё предмет – и по этим двум островам, и по всем четырём – предмет наших переговоров, которые, конечно, сложны, достались нам из прошлого и осложняют наши отношения. И Япония, и Россия искренне заинтересованы в том, чтобы эта проблема была решена. Я хочу подчеркнуть: и Россия тоже. Что такое хикиваки в данном случае? Если бы я знал окончательный ответ, мы бы уже подписали все документы. Окончательного ответа пока нет, он может родиться только в результате тяжёлой сложной совместной работы. Но в принципе это значит, что решение должно быть таким, которое не ущемляло бы интересов друг друга, было бы приемлемым компромиссом, и при этом ни одна из сторон не чувствовала бы, что она является проигравшей. Непростая формула, но в целом, если думать об этом постоянно, двигаться вперёд, то, думаю, ничего невозможного нет.

Готовы ли мы вести переговоры? Да, готовы, но мы просто с удивлением недавно услышали, что Япония присоединилась к каким-то санкциям. При чём здесь Япония, не очень понимаю, и приостанавливать переговорный процесс по этой проблеме… Так что мы-то готовы, готова ли Япония? Я пока для себя так и не усвоил, хочу у вас спросить.

Пожалуйста.

С.МИХАЙЛОВ: Наши коллеги из Канады. Национальное информационное агентство Канады Канадиан Пресс, господин Кирк. Агентство было основано в 1917 году, столь памятном для России.

М.КИРК: Благодарю, господин Президент. Для меня большая честь принять участие в сегодняшнем мероприятии. Может быть, на минуту обратим наше внимание на Арктику. В Арктике, по некоторым оценкам, может содержаться до четверти неразведанных энергоносителей в мире, то есть это очень богатая территория, территория, важная также со стратегической, военной точки зрения. Правительство Канады сейчас заявляет права на Северный полюс, и премьер-министр поручил правительству, в частности, заявить претензии на богатства недр, шельфа. Россия также претендует на шельфовые запасы в Арктике, даже, кстати, насколько я понимаю, планирует установить титановый флажок на дне океана. Многие страны следят за развитием ситуации с интересом. Мне интересно было бы узнать Ваше мнение относительно претензий Канады.

И ещё один вопрос. Правительство активно критикует Ваши действия, действия России, то, как Вы подошли к ситуации в Крыму, описывает в терминах «агрессивный», «империалистический». Как Вы могли бы прокомментировать слова нашего премьер-министра? Планируете ли Вы общаться, встречаться с ним во Франции на годовщине высадки союзников?

Благодарю Вас.

В.ПУТИН: Что касается общения, встреч, если ничего не изменится с точки зрения хозяина этого мероприятия, Президента Олланда, то я приеду, разумеется, ни от кого бегать там не собираюсь, буду с удовольствием общаться с любым из своих коллег, в том числе и с премьер-министром Канады.

Меня иногда, знаете, так по-хорошему удивляет. Допустим, правительство Канады критикует действия России. Где Канада и где Украина с Россией? Я понимаю, можно, конечно, исходить из соображений общепланетарного характера, но мне думается, что даже и Соединённые Штаты далековато находятся от Украины, и такого объёма интересов, национальных интересов вообще ни у Канады, ни у США всё-таки на Украине нет, во всяком случае, такого объёма, как у России.

Я уже говорил и для вас повторю ещё раз: я считаю, что наши партнёры и из Соединённых Штатов, и из европейских стран действовали на Украине грубо, незаконными методами, подтолкнули антигосударственный переворот и создали в нашем понимании угрозу для фундаментальных интересов Российской Федерации, и не только в сфере экономики, но и в сфере безопасности. Потому что за этим антиконституционным переворотом – а мы об этом хорошо слышали – последовали предложения лишить национальные меньшинства прав на использование своего языка, о вступлении в НАТО, а значит, возможном размещении и войск НАТО, и ударных ракетных комплексов, и систем противоракетной обороны. Это реально создало бы для нас абсолютно новую ситуацию и побудило к определённым действиям, в том числе к действиям, связанным с поддержкой стремлений народа Крыма присоединиться к Российской Федерации. Мы считаем, что с нами пытались разговаривать с помощью силы и что мы, именно действуя в такой логике, дали адекватный ответ. Надеюсь, что это никогда, ни при каких обстоятельствах и нигде больше повторяться не будет.

И кроме всего прочего, я уже, отвечая на вопрос нашего коллеги из Испании, сказал и могу повторить: мы абсолютно убеждены в том и считаем нашу позицию единственно верной, что действия Российской Федерации полностью соответствовали нормам международного права. Статья 1, пункт 2, по-моему, устава Организации Объединённых Наций прямо гласит, что все нации имеют право на самоопределение, и это считается целью объединённых наций.

Мы категорически против того, чтобы какие-то участники международного общения разворачивали нормы международного права всегда исключительно только под свои интересы и трактовали их так, как им выгодно в данной конкретной ситуации на международной арене. Вот в Косово надо было действовать в направлении признания права нации на самоопределение, а в случае с Крымом нужно совершенно полностью развернуть ситуацию и говорить о территориальной целостности государства, которая тоже там, в уставе ООН, прописана. Ну давайте мы как-то договоримся: либо мы будем действовать одним образом, либо другим и не будем называть белое чёрным, а чёрное белым. И мы призываем к тому, чтобы возродить ведущую роль международного права на международной арене, в международных делах.

Что касается позиции Канады, она традиционна в данном случае, она мало чем отличается от позиции администрации Соединённых Штатов, нас ничего здесь не удивляет. Мы готовы к дискуссии, в том числе и с Премьер-министром. Мы неоднократно с ним дискутировали по самым разным проблемам, по разным вопросам. Если будет такая необходимость и желание, мы готовы и к этому.

А вот что касается Арктики, то есть определённые механизмы, отработанные в рамках Организации Объединённых Наций, и совсем недавно мы в ходе этих легальных процедур, предусмотренных международным правом, добились признания прав Российской Федерации на определённые участки шельфа на Дальнем Востоке. Мы действуем абсолютно легальными способами – и там, и в Арктике, будем стремиться именно к этому. Если вы обратили внимание, мы очень долго вели переговоры с нашими норвежскими партнёрами и друзьями по поводу разграничения шельфа в северных морях, в Баренцевом море, вели чуть ли не десять лет. Это всегда сложные вопросы, особенно когда это связано с углеводородным сырьём, и мы всё-таки нашли компромисс, мне кажется, что на благо обеим странам, потому что это создало для нас условия для начала совместной хозяйственной деятельности там. Мне представляется, что это самый правильный путь решения всех вопросов в Арктике.

Есть и много других инструментов, чисто региональных. Мы все их будем использовать, для того чтобы добиваться согласия и взаимопонимания. Что касается флажка на дно Северного Ледовитого океана, то это акция не государственная, это скорее эмоциональная акция. Я здесь не вижу ничего страшного. Американцы в своё время высадились на Луну и на Луне поставили свой флажок. Мы же не ругаемся с ними из-за того, что они это сделали, и не говорим о том, что они претендуют на Луну. Слава богу, мы развиваем сотрудничество с Соединёнными Штатами в космосе.

С.МИХАЙЛОВ: Спасибо, Владимир Владимирович.

Ещё одно агентство со 150-летней историей, английское и ирландское, – Press Association, и Клайв Маршалл, его глава.

Пожалуйста, Клайв, Ваш вопрос.

К.МАРШАЛЛ: Господин Президент, отношения между Великобританией и Россией в результате украинских событий значительно ухудшились на той неделе. Кэмерон сообщил, что Британии нужно готовиться к тому, что отношения с Россией перейдут в новое, худшее, качество. Он поддержал санкции, направил военные самолёты в балтийский регион, а принц Чарльз на прошлой неделе, по некоторым сообщениям, сравнил Вас с Гитлером. Как вы могли бы это прокомментировать?

В.ПУТИН: В таких случаях я вспоминаю одно хорошее выражение: ты сердишься, значит, ты не прав. Передайте это и Премьер-министру, и принцу Чарльзу, он неоднократно бывал в нашей стране. Я не слышал этого выражения. Если это так, то это, конечно, неприемлемо. Я думаю, что он и сам это понимает, он воспитанный человек. Я знаком и с ним, и с членами королевской семьи. Это не королевское поведение.

Но мы за предыдущие годы, я лично ко всему привык. И я в своей работе буду руководствоваться не тем, кто и что обо мне говорит, а, как я уже здесь подчеркнул, интересами российского народа. Надеюсь, что наши коллеги, в том числе и в Великобритании, это будут иметь в виду, как и то, что мы первостепенное значение при решении всех споров уделяли и будем в будущем уделять основополагающим нормам международного права. Только опираясь на них и единообразно их понимая, мы сможем решать спорные вопросы.

А что касается практических дел, я думаю, что если наши партнёры в Великобритании будут, как и я, руководствоваться национальными интересами, а не какими-то другими соображениями, то всё это достаточно быстро пройдёт, и мы продолжим сотрудничество так, как это было в предыдущее время. А может быть, выйдем даже и на какие-то новые рубежи и будем думать о том, что нам делать в будущем для того, чтобы эффективно работать вместе.

Россия. Весь мир. СЗФО > СМИ, ИТ > kremlin.ru, 24 мая 2014 > № 1083087 Владимир Путин

Палестинское урегулирование и политика США

Погос Анастасов

23 апреля произошло событие из разряда дежа вю: в Палестине было объявлено (уже в четвертый раз с 2007 года) о договоренности между ведущими палестинскими движениями ФАТХ и ХАМАС о восстановлении единства между ними после раскола, продолжавшегося семь лет — с июня 2007 года.

В соответствии с соглашением в течение пяти недель после его подписания, то есть к началу июня, должно быть создано правительство национального единства, после чего в течение шести месяцев должны быть организованы парламентские и президентские выборы.

О новых договоренностях объявлено на фоне полного тупика в спонсируемых американцами палестино-израильских переговорах. Они были – уже в который раз – запущены американцами в августе 2013 года, но ни к каким результатам к объявленному deadline (29 апреля 2014 года) не привели из-за отказа Израиля прекратить поселенческую деятельность и чрезвычайно жестких требований к палестинцам в отношении окончательного статуса палестинских территорий. Практически на все свои вопросы и озабоченности палестинцы и американцы услышали от Тель-Авива жесткое «нет» и полный набор условий со своей стороны – признать законными все израильские поселения на землях, оккупированных Израилем в 1967 году, отказаться от права палестинских беженцев на возвращение, признать Израиль «еврейским государством», сохранить долину р.Иордан под его военным контролем и так далее…

Все эти требования оставляют от проекта создания палестинского государства «рожки да ножки». При этом Дж.Керри, семь раз приезжавший на Ближний Восток за время переговоров, так ничего и не смог добиться от Иерусалима. Израильтяне откровенно смеялись ему в лицо и на его почти униженные просьбы остановить строительство поселений, чтобы создать благоприятный фон для ведения переговоров, отвечали однозначно отрицательно. А его заявление о том, что Израиль превратится в страну апартеида, если не даст возможности палестинцам создать собственное независимое государство, просто пропустили мимо ушей.

У палестинцев же, прежде всего у контролирующего Западный берег р.Иордан движения ФАТХ, инструментов влиять на ситуацию почти не осталось. На территориях, оккупируемых израильтянами, за последние сорок лет построено более 160 поселений, в которых проживает более 600 тысяч человек при том, что палестинское население составляет 2,8 миллиона человек. Израильские поселения расположены на стратегических высотах, контролируют 80% запасов воды, а самые крупные из них, такие как Маале Адумим, рассекают территорию будущего палестинского государства на две части, практически полностью лишая его связности (contiguity). Только за последние 9 месяцев – период, за который должны были быть завершены переговоры – израильские власти дали разрешение на строительство 14 тысяч единиц жилья и разрушили 300 домов, принадлежащих палестинцам. Кто бывал в Палестине, тот знает, что от знаменитого «поля пастушков» у Вифлеема практически ничего не осталось – на него неотвратимо наступают дома поселения Гило, начинающегося аж в Восточном Иерусалиме, а сам Вифлеем – родина Христа – окружен десятиметровой бетонной стеной. При этом с Запада на Вифлеем наступает поселение Бейтар Иллит, с юга – Бейт Скариа, а с Востока – Гуш Эцион.

В свете этого, объединение палестинцев вполне понятно. Каждая сторона извлекает свою пользу. ХАМАС сегодня крайне ослаблен после отстранения от власти египетского президента М.Мурси и все менее популярен в самом секторе Газа. Новые египетские военные власти к движению, примыкающему к «братьям-мусульманам», отнюдь не благоволят, почти перекрыли границу Газы с Египтом. Отношения же с прежним спонсором – Катаром, который «перехватил» или, точнее, «перекупил» ХАМАС у Ирана после начала «арабской весны», подиспортились.

Еще хуже положение у палестинского президента М.Аббаса. Дальше сдавать позиции палестинцев он не может из-за угрозы полной дискредитации в глазах собственного народа. В этом свете, объединение с радикалами из ХАМАС, как и его «поход в ООН» (заявление о готовности подключиться к ее 15 конвенциям и специализированным учреждениям) дают ему возможность укрепить свои позиции перед лицом все более радикализирующегося Израиля и, главное – сохранить основное достижение ООП: институты палестинской власти на Западном берегу. Он надеется убедить США согласиться на «технократическое правительство» национального единства без прямого участия ХАМАС, чтобы потом легитимизироваться через выборы или поставить приемлемого для себя преемника.

Это все как раз понятно. Непонятно другое. В чем же причина того, что американская администрация раз за разом пытается возобновить мирные палестино-израильские переговоры? И почему у нее каждый раз ничего не получается?

Причин здесь, думается, множество. Главная из них – полная заангажированность США на стороне не просто Израиля, но его вполне определенных политических сил, сделавших ставку на медленное поглощение палестинских территорий. Не случайно, что эти силы последовательно убирали с политической арены тех израильских политиков, которые искренне поверили в возможность мира с палестинцами на основе принципа двух государств для двух народов. Жертвами этих сил стали и И.Рабин, а затем и Э.Ольмерт, да и тот же А.Шарон. Этот «железный Арик» или «Бульдозер», как его называли в Израиле, при всех своих крайне жестких подходах к палестинцам все же решился на вывод войск из Газы, за что получил от ультраортодоксов самое страшное еврейское проклятие – «пульс де нура», впал в 2006 году в кому, из которой уже не вышел до конца своих дней. Противостоять США этому напору израильских радикалов не умели и не хотели.

Вторая, не менее веская причина нынешнего провала США – их желание все сделать своими руками и присвоить себе все плоды ближневосточного мира. Если у Вашингтона когда-то что-то получалось, то, за исключением Кэмп-дэвидских соглашений 1979 года о мире между Израилем и Египтом, это всегда становилось результатом коллективных международных усилий. Прежде всего речь идет о Мадридской мирной конференции. Но от этой линии Белый дом, желающий сохранить все более призрачный однополярный мир, давно отошел. Он практически похоронил «квартет» международных посредников, а в последнее время еще и рассорился с Москвой из-за Украины, резко ухудшив шансы не только на палестино-израильский мир, но и на достижение политического урегулирования сирийского конфликта.

Третья, и, возможно, главная причина перманентных провалов США в урегулировании палестино-израильского конфликта состоит в конъюнктурности их подходов. В 1991 году Международная конференция в Мадриде по сути дела была «взяткой» арабам, чтобы они проглотили первую иракскую операцию США (освобождение Кувейта) и усиление их военного присутствия в регионе. Усилия, предпринятые в начале двухтысячных («дорожная карта», создание «квартета») понадобились, чтобы оправдать свержение Саддама Хусейна, а впоследствии заставить страны Ближнего Востока принять планы США по «демократизации» региона, «упакованные» в т. н. «Инициативу партнерства с регионом Расширенного Ближнего Востока и Северной Африки», (выдвинута в 2004 году «Группой восьми»).

Предпринятая же в 2013 году и зашедшая сейчас в тупик попытка Белого дома добиться прорыва на палестинском направлении связана со стремлением США создать благоприятный фон для своего сближения с Ираном, чтобы «умаслить» резко возражающих против этого партнеров США в Персидском Заливе и заодно – лишить радикалов в самом Иране аргументов, а Хизбаллу — знамени борьбы с израильской оккупацией палестинских земель. Только делается эта попытка поспешно и неумело – квалификация американских дипломатов явно снижается, а значит и «иранский маневр» вновь обернется (и уже обернулся) пустышкой и конфузом. В выигрыше окажутся только израильтяне, которые раз за разом используют американские игры вокруг урегулирования, чтобы расширить свои поселения на Западном берегу р.Иордан и еще больше размыть международно-правовую основу ближневосточного урегулирования.

Примечание:

Кратко напомним, как зарождался палестино-израильский мирный процесс. В 1991 году США и СССР в качестве коспонсоров, опираясь на резолюции 242 от 1967 года и 338 от 1973 года Совета Безопасности ООН (одна из них говорит о выводе израильских войск с оккупированных им «в ходе недавнего конфликта территорий», а другая о необходимости начать мирные переговоры между сторонами конфликта «под соответствующей международной эгидой») – созвали международную конференцию и, среди прочего, запустили прямые палестино-израильские переговоры. Они привели к 13 сентября 1993 года к заключению между Израилем и Организацией Освобождения Палестины так называемых соглашений Осло-I («Декларация о принципах»), в соответствии с которыми предусматривалось создание на Западном берегу и в секторе Газа Палестинской национальной администрации – органа переходного периода, который через пять лет был бы заменен постоянными органами власти.

Это соглашение носило промежуточный характер и прямо не говорило о том, что переговоры о постоянном статусе палестинских территорий должны привести к созданию независимого палестинского государства, хотя это подразумевалось. Решение ключевых вопросов (границы, судьба беженцев, поселения, статус Восточного Иерусалима) откладывалось именно на период переговоров об окончательном статусе.

Для реализации Декларации о принципах были заключены соглашения «Газа и Иерихон сначала» (1994 год) и Осло-II (1995 год), которые позволили институциализироваться палестинской власти на Западном берегу и в Газе. Уже на том этапе палестинцы встали на скользкую дорожку, поверив американцам и израильтянам на слово и не зафиксировав в этих документах ни роль ООП как единственного законного представителя палестинского народа, ни правовую базу дальнейших переговоров (конкретно — отказавшись от ссылки на резолюцию 242 СБ ООН). Руководство ООП дало согласие на то, чтобы территории ПНА были разделены на три зоны – А, В и С. Первая – под полным контролем палестинских властей, вторая – под смешанным, и, наконец, третья, самая большая (62%) – под чисто израильским контролем в сфере безопасности. Принимая эти кабальные условия и надеясь на лучшее, палестинцы не знали, что главный их партнер по переговорам, с которым был наработан потенциал доверия – Ицхак Рабин — будет убит не заинтересованными в успехе переговоров экстремистами в ноябре 1995 года, после чего все ошибки и уступки палестинского руководства будут использованы израильтянами против них, а пришедший к власти Б.Нетаньяху пустит поезд урегулирования под откос, развернув широкую поселенческую активность на палестинских территориях. Этим он занимается и сейчас, вернувшись к власти через несколько «каденций», как говорят в Израиле (после периода, когда премьер-министрами были Э.Барак, А.Шарон и Э.Ольмерт).

Дальнейшие туры урегулирования – переговоры 1996 года в Табе по вопросам окончательного статуса, «Меморандум Уай Ривер» 1998 года, Меморандум Шарм аш-Шейх 1999, и, особенно, закрытые трехсторонние переговоры в 2000 года в Кэмп-Дэвиде (там стороны были особенно близки к соглашению), «дорожная карта» 2003 года, усилия созданного по инициативе Москвы в 2001 году «квартета» международных посредников (Россия, США, ЕС и ООН), международная конференция в Аннаполисе 2007 года успеха не имели. Израиль продолжал строить поселения, а палестинцы (в первую очередь ХАМАС) начали «в ответ» на эти действия в 2003 году т.н. вторую палестинскую интифаду, которая по версии Израиля была обыкновенным террором. Тогдашний лидер палестинцев Я.Арафат террор не поддерживал, но израильтяне подозревали его в неискренности, «двойной игре», устроили ему жесточайшую блокаду в его резиденции «Мукате» и в 2004 году он при загадочных обстоятельствах неожиданно скончался. Смерть «отца палестинской нации» стала прологом к расколу в палестинских рядах.

Израиль ответил на «интифаду», как и сейчас на объединение ХАМАС и ФАТХ, прекращением переговоров и затем – в 2005 году - приступил к реализации одностороннего, не согласованного с палестинской властью т.н. плана размежевания в секторе Газа и ликвидации четырех еврейских поселений в северной Самарии (т.е. на Западном берегу р.Иордан).

12 сентября 2005 года израильские войска окончательно покинули сектор Газа. Однако при этом израильтяне не депонировали в ООН свое решение как окончание оккупации этого куска палестинской территории и тем самым выполнение части резолюции 242. (Так они поступили в отношении Ливана, когда вывели свои войска с Юга этой страны и поставили в известность ООН о выполнении ими резолюции 425 СБ ООН). Израильские власти сохранили полный контроль над границами сектора, его воздушным, морским и электромагнитным пространством (т.е. фактически объявили полную блокаду сектора), чем сильно поспособствовали росту популярности ХАМАС, который не входил в ООП и, в отличие от нее, Государство Израиль никогда не признавал.

В результате блокады ХАМАС, который на нее отвечал яростными вылазками боевиков и обстрелами Израиля, смог завоевать себе массу сторонников и в 2006 году на выборах получил большинство в палестинском парламенте, воспользовавшись чем, вскоре совершил переворот в секторе Газа, установил там свою власть, а представителей ФАТХ просто выгнал.

После этого попытки объединиться, как сказано выше, предпринимались двумя ведущими ветвями палестинского движения неоднократно, но они к успеху никогда не приводили.

Еще в феврале 2007 года между руководителями ФАТХ и ХАМАС при содействии Саудовской Аравии было достигнуто соглашение и создано коалиционное правительство. Международное сообщество в очередной раз потребовало, чтобы новое правительство ПА признало Израиль, разоружило боевиков и прекратило насилие. Однако соглашение долго не продержалось и, несмотря на усилия заинтересованных сторон, в том числе России (лидер ХАМАС дважды прилетал в Москву), раскол в палестинских рядах так и не был устранен. Все попытки объединения — в Каире, Дохе, Мекке и Сане, где подписывались соглашения, к результатам не привели.

Мирный процесс в условиях палестинского раскола попытался возобновить Б.Обама, который выступил в июне 2009 года со своей знаменитой речью в каирском университете. Через год, 2 сентября 2010 года переговоры между израильтянами и палестинцами, рассчитанные на один год, вновь начались, но они быстро захлебнулись, во много из-за того, что строительство поселений продолжалось и палестинское руководство отказалось признать Израиль «еврейским государством», как того требовал Б.Нетаньяху.

Компания Amadeus, ведущий технологический партнер мировой туристической индустрии, и Swiss International Air Lines, национальный авиаперевозчик Швейцарии, объявили сегодня о подписании долгосрочного стратегического соглашения на внедрение основных модулей Amadeus Altйa Suite, с целью совершенствования системы бронирования, управления расписанием и ресурсом мест, оптимизации процессов контроля вылетов.

Переход на полностью интегрированное PSS решение от Amadeus также предоставляет SWISS возможность выиграть от более рационального доступа к точным данным о пассажирах и вылетах, поскольку другие авиакомпании в этой группе - Lufthansa, Air Dolomiti и Austrian Airlines - уже внедрили технологию Altйa от Amadeus.

Это, в свою очередь, гарантирует синхронный процесс обслуживания пассажиров различными авиакомпаниями в группе Lufthansa Group, и будет способствовать повышению уровню партнерского сотрудничества с другими авиакомпаниями, в частности, в группе перевозчиков Star Alliance.

Переход SWISS к использованию модулей Altйa Reservation и Inventory намечен на начало 2016 года, а переход к Departure Control запланирован на середину 2016 года.

Джулия Саттель (Julia Sattel), старший вице-президент Airline IT, Amadeus, заявила: "Мы очень рады, что подписали этот важный договор со SWISS, и рассчитываем на поддержку авиакомпании в расширении её услуг и операций с помощью Altйa Suite. Действительно, в Amadeus мы разделяем полную приверженность компании SWISS качеству продукции и услуг. Вместе с тем, соглашение еще больше укрепляет позиции компании Amadeus в качестве лидера мирового рынка в сегменте Систем Обслуживания Пассажиров. Цель Amadeus заключается в оказании помощи нашим клиентам в предоставлении инновационных, ведущих и передовых продуктов и услуг, которые соответствуют переменчивым потребностям путешественников 21-го века - для подключения, обслуживания и эффективного управления всем процессом путешествия от начала до конца".

Гарри Хохмайстер (Harry Hohmeister), генеральный директор, Swiss International Air Lines, заявил: "Мы выбрали Altйa Suite от Amadeus после продолжительной и детальной оценки решений PSS, представленных на рынке в настоящее время. Altйa является идеальным продуктом для наших потребностей, в частности, потому, что его уже используют многие наши партнеры. Кроме того, ультрасовременные технологии Amadeus дают нам возможность предоставлять клиентам еще более современные, модернизированные и эффективные услуги, повышая общее качество обслуживания пассажиров в рамках LH Group, то есть делать то, чему мы уже давно привержены".

Зараженный сельдерей возвращен в Литву

В плодоовощной продукции (18,7 т, происхождение – Испания), поступившей в Калининградскую область из Литвы, в партии сельдерея (259 кг) обнаружен карантинный для РФ объект – западный (калифорнийский) цветочный трипс. Это подтверждено результатами энтомологических экспертиз, проведенных специалистами Московского филиала ФГБУ «ВНИИКР».

По информации Управления Россельхознадзора по Калининградской области, зараженный сельдерей (259 кг) возвращен в Литву.

О вредителе: западный (калифорнийский) цветочный трипс ограниченно распространен на территории Российской Федерации. В теплицах он вредит всем овощным культурам и большинству декоративно-цветочных растений. Является активным переносчиком опасных вирусных заболеваний, поражающих широкий круг культурных растений.

С 30 мая по 2 июня в Тегеранском выставочном центре будет проводиться 21-ая Международная сельскохозяйственная и продовольственная выставка «Иран Агрофуд-2014». По данным оргкомитета выставки, в ней примут участие около 700 иранских компаний и производственных объединений и 165 зарубежных компаний.

На выставке будут представлены такие страны, как Испания, Австрия, Украина, ОАЭ, Италия, ЮАР, Германия, Бельгия, Португалия, Таиланд, Тайвань, Турция, Китай, Дания, Россия, Шри-Ланка, Швейцария, Франция, Финляндия, Южная Корея, Голландия и Индия. Выставочные павильоны будут развернуты на площади более чем в 60 тыс. кв. м.

19-20 мая в здании астанинского телерадиокомплекса <КазМедиаОрталыгы> состоялась международная выставка-конференция ASTEX-2014. На ней представители финансовых институтов и бизнес-организаций Казахстана обсудили с потребителями тенденции развития электронной коммерции, больших данных (Big Data), <умной> индустрии и <умной> среды.

О том, как в разных странах мира компания Cisco реализует проекты по созданию <умных> и подключенных сообществ (Smart+Connected Communities, S+CC), рассказал руководитель консультационного направления Cisco <Умные> и подключенные сообщества> Максим Луньков. При этом главный акцент он сделал на ИКТ-решения, применяемые при проектировании инфраструктуры <умных> городов. По его словам, <компания Cisco успешно сотрудничает в области создания <умной> инфраструктуры с представителями таких мегаполисов, как Барселона, Сонгдо, Ницца, Москва, Нью-Йорк, Гамбург и многих других. Особый интерес тема подключенных сообществ вызывает в Астане, где не первый год осуществляется проект <умного> города. По итогам выступления на выставке-конференции ASTEX-2014 мы с коллегами пришли к выводу, что для Астаны можно рекомендовать реализацию концепции Cisco Smart+Connected Communities в следующих направлениях: управление дорожной инфраструктурой и городским транспортом, безопасный город, телемедицина, подключенные стадионы, дистанционное образование, электронное правительство и управление коммунальной инфраструктурой>. В выставочной зоне ASTEX-2014 работал стенд, на котором Cisco и другой серебряный спонсор выставки - Intel представили свои решения для корпоративного сектора: разнообразные мобильные устройства на базе архитектуры Intel (планшеты, трансформеры <два в одном>), объединенные в защищенную и управляемую инфраструктуру при помощи высокопроизводительных серверов Cisco USC на базе Intel Xeon .

Наибольший интерес посетителей стенда вызвали решения на базе серверов Cisco, а также система TelePresence, с помощью которой все желающие смогли совершить виртуальную экскурсию в Центр технологий Cisco в Сколково (Московская область). Участники виртуальной экскурсии познакомились с новейшими разработками компании, размещенными в шести демозонах Центра (<Решения для совместной работы>, <Технологии видеонаблюдения и контроля физического доступа>, <Центры обработки данных>, <Беспроводные сети>, <Продукты, произведенные в России>, <Умные> и подключенные сообщества>).

Польша более активно торгует с Испанией

Президент польско-испанской торговой палаты сообщает, что торговые отношения между двумя странами значительно оживились за первый квартал этого года. Согласно статистических данных, всего за первые месяцы этого года торговля с Испанией принесла в польский бюджет более 180 млн евро.

В процентном соотношении показатель торговли с испанцами составил 27% годовых. Напомним, что всего пол года назад, торговые связи поляков и испанцев были убыточными. Причинами такого оживления эксперты считают напряженную ситуацию в Украине и связанные с ней поиски новых рынков польскими производителями.

Другой причиной является то, что испанцы склонны покупать дешевые польские продукты в экономически тяжелые времена.

Как и было анонсировано в конце прошлого года, сегодня, 22 мая 2014 года, авиакомпания Air Europa запустила прямой рейс из Мадрида в Сан-Хуан, столицу Пуэрто-Рико. Перелеты будут осуществляться два раза в неделю, по четвергам и субботам в обоих направлениях. На рейсе задействован самолет Airbus 330-20 на 288 пассажирских мест (среди них — 24 места в бизнес-классе).

Также Air Europa сделала несколько стыковочных рейсов из городов Италии, Франции, Германии и Португалии — из них тоже можно будет отправиться в Пуэрто-Рико через Мадрид. Развитие этого направления, по мнению руководства компании, является очень перспективным в плане туризма: пляжи, культура и традиции карибской страны давно привлекают европейцев — любителей экзотического отдыха.

Власти Пуэрто-Рико также всецело поддерживают подобную инициативу: на борт первого самолета на маршруте Мадрид — Сан-Хуан были приглашены известные испанские журналисты и медиа-персоны. Помимо комфортабельного бесплатного перелета в Пуэрто-Рико, гостям были предложены экскурсии по пуэрториканским городам, островам, заливам и другим природным и историческим достопримечательностям.

Клубничный сезон 2013/2014 для садоводов испанской Уэльвы может стать настоящей катастрофой.

По замечанию Альберто Гароччо (Alberto Garrocho), Президента ассоциации Freshuelva, последний сезон производства клубники может стать худшим за минувшие 40 лет.

- Рост урожайности в последние несколько лет спровоцировал серьезное падение цен. Испанские садоводы терпят серьезную конкуренцию со стороны других государств-членов ЕС. Например, от Франции. В этом сезоне доходы садоводов уже оказались ниже уровня себестоимости,- сказал г-н Гароччо.

Хотя качество продукции и осталось довольно удовлетворительным, большое количество клубники влияет на ценообразование и комплектование рынка.

По информации, обнародованной ассоциацией производителей региона Эстремадура в Испании (AFRUEX), в текущем сезоне объем производства фруктов ожидаемо увеличится на 50%, в сравнении с прошедшим сезоном, и достигнет 275 млн фунтов различных плодов.

При этом на достойном уровне останется качество выращенных фруктов, а наибольшие показатели роста урожайности продемонстрируют сливовые деревья (107,893 тысяч тонн и +208%). За сливой уже следуют нектарины с 64,802 тысячами тонн, персики с 59,047 тысячами тонн и черешня с 29,856 тысячами тонн.

Большая часть поставок фруктов отправится из Эстремадуры в страны-члены ЕС, а остальные распределятся по рынкам ЮАР, Индии, Сингапура и Бразилии.

2-ую Международную выставку железнодорожного транспорта и промышленности в Тегеране, которая считается крупнейшим выставочным мероприятием в области железнодорожного транспорта на всем Ближнем и Среднем Востоке, посетили 5 зарубежных торгово-экономических делегаций.

К числу стран, чьи делегации посетили названную выставку, относятся Беларусь, Индия, Ирак, Таджикистан и Турция. Их члены осмотрели выставочные павильоны и экспозиции и провели переговоры с производителями и экспортерами иранской техники и продукции.

Железнодорожную выставку в Тегеране посетили также руководители страны, заместители министров, генеральный директор компании Иранские железные дороги, руководители и представители городских муниципалитетов, руководители различных организаций и учреждений, отечественные и зарубежные производители и экспортеры железнодорожной техники. В рамках выставки проведен ряд специализированных конференций и семинаров.

Помимо отечественных компаний в тегеранской выставке приняли участие десятки зарубежных компаний из таких стран, как Германия, Турция, Китай, Австрия, Испания, Малайзия, Индия, Гонконг и Италия. Работа выставки завершается сегодня, 22 мая.

Руководство Tafisa – Tableros de Fibras, дочерней компании Sonae Industria, заявило о намерении закрыть предприятие по выпуску ламинированных напольных покрытий, расположенное в испанском городе Пуэнтекальделас, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении Sonae Industria.

Причина — падение спроса на упомянутый сегмент продукции. Консультации с сотрудниками и профсоюзом должны начаться в ближайшее время.

Штат комбината — 60 человек, производственные мощности позволяли выпускать до 4 млн м2 ламината в год.

Из-за продолжающегося кризиса почти 50 тысяч испанских семей потеряли свои дома в 2013 году, что на 11% больше, чем годом раньше.

В общей сложности 49 694 семей потеряли свои дома в прошлом году, сообщает портал The Local со ссылкой на данные Банка Испании. Причем 28 173 из них были выселены в судебном порядке, отметив рост на 18,5% по сравнению с предыдущим периодом. Почти 80% изъятых домов были единственным жильем.

По приказу судьи было конфисковано 21 054 объектов, а еще 17 907 были переданы добровольно, причем лишь в 13 178 случаях банк аннулировал неоплаченный долг владельцев (dación en pago) .

По данным организации 20minutos, которая борется за права граждан, потерявших жилье, в 2013 году банки были более открыты для переговоров, чем в предыдущие годы. Количество добровольно переданной недвижимости в 2013 году возросло на 9%.

По данным Банка Испании, "плохие кредиты" достигли максимума в 13,4% в конце 2013 года, а затем начали снижаться. Основную часть таких кредитов, которые могут остаться непогашенными, составляют жилищные ипотечные займы на сумму в €193 миллиарда ($264,5 миллиарда).

Банки продают такую недвижимость по рекордно низким ценам, подогревая рынок страны.

Названы самые популярные для иммиграции страны.

Лидером по количеству иммигрантов остаются США. На втором месте оказалась Германия, а третью строчку заняла Великобритания.

Такие данные представлены в отчете Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Об этом сообщает портал The Local.

Интересно, что Германия поднялась в этом рейтинге с восьмого места в 2009 году до второго места в 2012 году благодаря количеству постоянных иммигрантов. Поток приезжающих жить в эту страну вырос на 38% только с 2011 по 2012 годы, поскольку экономический рост в государстве превзошел всех европейских «соседей».

В 2012 году в Германию переехало почти 400 000 человек, что заставило эту страну впервые обогнать Канаду и Великобританию. По мнению ОЭСР, причиной такого бума стало увеличение иммиграции из стран восточной и южной Европы.

Треть всех мигрантов в Европе устремляются в Германию, в то время как в 2007 году этот показатель составлял всего одну десятую часть.

ОЭСР отмечает, что те, кто приезжает в Германию сейчас, лучше образованы и больше настроены на работу, чем те, кто становился резидентом этой страны в 2007 году.

Напомним, что по данным другого исследования, в рейтинге россиян лидируют Германия и Швейцария.

ТОП-10 самых популярных стран для иммиграции в 2012 году:

1. США

2. Германия

3. Великобритания

4. Испания

5. Канада

6. Италия

7. Австралия

8. Франция

9. Швейцария

10. Нидерланды

С 1 по 15 мая 2014 года из международного аэропорта "Борисполь" наибольшее количество чартерных рейсов было отправлено в Турцию и Египет. В ТОП-3 самых востребованных направлений из главных воздушных ворот страны вошли Анталия (126 рейсов), Хургада (57 рейсов) и Шарм-Эль-Шейх (56 рейсов).

На майские праздники среди украинцев также пользовались популярностью дополнительные рейсы в Ираклион, Родос (Греция), Мугла (Турция) и Тиват (Черногория). Кроме того, из главного столичного аэропорта были открыты два новых направления по сравнению с аналогичным периодом прошлого года - города Таба (Египет) и Аликанте (Испания). С 1 по 15 мая аэропорт "Борисполь" обслужил 3 012 рейсов - 2 554 регулярных и 458 чартерных.

На майские праздники количество пассажиров традиционно увеличивается. Так, с 5 по 12 мая пассажиропоток на рейсах до Анталии вырос на 31%, до Хургады на 9% и до Шарм-Эль-Шейха на 7% в сравнение с объемами предыдущей недели. Такой рост обусловлен не только увеличением количества рейсов, но и повышением его загруженности.

Наибольшее количество пассажиров по сравнению с предыдущей неделей (+127%) обслужила авиакомпания "Авиалинии Харькова", за счет дополнительных чартерных рейсов по туристическим направлениям в период майских праздников. Также ощутимо увеличился пассажиропоток на чартерных рейсах авиакомпаний "Роза ветров" на 1907 пассажиров (+35%) и "ЮТэйр" на 1 627 пассажиров (+34%).

Всего с 1 по 15 мая 2014 года аэропорт "Борисполь" обслужил 279 423 пассажиров, из которых 222 954 воспользовались регулярными рейсами и 56 469 - чартерными.

В текущем сезоне испанские производители миндаля ожидают восстановления объемов производства орехов после неблагополучного 2013 года.

Урожайность в текущем году может превысить средний результат за период с 2009 по 2013 годы.

Напомним, что в 2013 году на миндальные деревья повлияли распространение грибковых инфекций, а также низкие температуры в Испании и проливные дожди, после чего урожайность сократилась до уровня провального для ореховой отрасли в Испании 2004-го.

Испанская авиакомпания Iberia выиграла контракт у Airbus Defence&Space по переоборудованию трех новых гражданских самолетов A330 в вариант многоцелевого транспортного самолета-заправщика A330 MRTT (MultiRole Tanker Transport), сообщает janes.com 19 мая.

Представитель «Эйрбас» сообщил, что пока нет конкретных клиентов для покупки готовых самолетов версии MRTT, но компания желает иметь «избыточные мощности для быстрого выполнения контрактов, которые находятся в процессе становления».

Среди стран-потенциальных клиентов называются Сингапур и Индия, в ближайшее время заказ должен поступить от Франции. Переоборудование авиалайнеров в транспортные самолеты-танкеры, вероятно, начнется в будущем году, добавил источник.

Компания Taiho Pharmaceutical Co., Ltd. (Tокио, Япония) и ее подразделение Taiho Oncology, Inc. (Принстон, Нью-Джерси) 12 мая обнародовали результаты своего международного исследования фазы III Recourse орального комбинированного противоракового препарата TAS-102 (непатентованные наименования: трифлуридин и типирацилгидрохлорид) при лечении пациентов, страдающих метастатическим колоректальным раком, резистентным к стандартной химиотерапии (mCRC).

Исследование Recourse достигло первичной конечной точки повышения общего коэффициента выживаемости (OS) пациентов с резистентным mCRC, у которых заболевание продолжало прогрессировать после применения стандартной химиотерапии.

«Мы очень довольны результатами клинических испытаний фазы III Recourse при лечении резистентного метастатического колоректального рака. Полученные данные подтверждают потенциал TAS-102 в качестве нового варианта лечения пациентов, страдающих таким заболеванием, - отметил д.м.н. Фабио М. Бенедетти, старший вице-президент и главный медицинский специалист Taiho Oncology. - Команда профессионалов Taiho Oncology готовится к подаче заявок на регистрацию (NDA) и продвижение (МАА) нового препарата TAS-102 в Соединенных Штатах и Европейском Союзе соответственно. Мы хотим поблагодарить наших врачей и исследователей, а также пациентов и членов их семей за участие в этом важном исследовании».

В ходе клинических испытаний было выявлено, что TAS-102 в целом хорошо переносится пациентами, а уровень его токсичности соответствовал ранее заявленному.

Подробные результаты международного исследования фазы III Recourse будут представлены 28 июня этого года на устной презентации в рамках 16-го Мирового конгресса ESMO по вопросам гастроинтестинальных онкологических заболеваний (ESMO 16th World Congress on Gastrointestinal Cancer 2014), который состоится в Барселоне, Испания (докладчик: д-р Такаюки Йошино (Takayuki Yoshino), Национальный центр рака при Восточном госпитале (National Cancer Center Hospital East), Япония).

О развитии ведущих российских университетов.

Заседание президиума Совета при Президенте Российской Федерации по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике.

Дмитрий Медведев посетил национальный исследовательский университет «МИЭТ».

Председатель Правительства осмотрел информационные стенды, где представлены новые образовательные программы НИУ МИЭТ, и выставку научно-практических разработок студентов, которые внедряются в медицине, обороне, на российских железных дорогах.

В частности, главе Правительства продемонстрировали электроаппарат – насос вспомогательного кровообращения, который помогает людям, нуждающимся в трансплантации сердца, дожидаться момента пересадки. Также в области медицины студенты разработали биопластырь, который можно использовать для быстрого заживления ран, в том числе ожогов.

Среди других экспонатов выставки – комплексная система учёта энергоресурсов в домах и квартирах, позволяющая потребителям контролировать средства, которые они затрачивают, а также сокращать или увеличивать подачу тепла. Экономия может составить до 30%.

Премьеру продемонстрировали также уже поступивший в продажу 3D-принтер, который может создавать различные пластиковые изделия и который стоит гораздо дешевле зарубежных аналогов.

МИЭТ сотрудничает с ведущими вузами Европы и США, участвует в программах обмена студентами и преподавателями, реализует программы двойных дипломов. Среди партнёров МИЭТа Мюнхенский технический университет, Политехнический университет Каталонии, университет Фридриха Александра. Создан ряд учебно-научных центров совместно с крупнейшими международными компаниями, такими как Synopsys, Cadence, Mentor Graphics, PTC, Cisco и многими другими.

* * *

Председатель Правительства провёл заседание президиума Совета при Президенте Российской Федерации по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике

Стенограмма:

Д.Медведев: Мы сегодня проводим заседание нашего президиума по реализации приоритетных национальных проектов. Напомню, что изначально, когда идея национальных проектов создавалась, как раз в том числе сделали упор на образование. С тех пор уже прошло довольно много времени, почти семь лет. Считаю, что есть определённые результаты. Они касаются и всей системы образования в целом, и, безусловно, системы высшего профессионального образования.

Мы сегодня встречаемся в национальном исследовательском университете «МИЭТ», который, вне всякого сомнения, входит в число ведущих российских университетов. Оба вопроса касаются образования. Обсудим, как реализуются программы развития таких университетов как раз, как МИЭТ, и как за счёт информационных технологий современных повысить качество и доступность общего образования.

Требования современной экономики, увеличение в ней доли наукоёмких высокотехнологичных отраслей очень часто опережают возможности наших высших учебных заведений, поэтому обновление высшей школы действительно стало одним из приоритетов при реализации проекта по образованию. С 2007 года мы формируем сеть, которая состоит сегодня из 40 ведущих российских университетов – это и классические университеты, и федеральные университеты, и национальные исследовательские университеты, к коим относится МИЭТ.

Эти университеты – действительно лидеры нашего отечественного образования, и нам бы хотелось, чтобы они стали ориентиром для всех учебных заведений для достижения иного уровня подготовки специалистов. Мы заинтересованы, чтобы на базе таких университетов отрабатывались и современные образовательные программы в самом широком смысле этого слова и, конечно, чтобы к образовательным программам привлекался реальный сектор экономики, то есть вовлекался бизнес отечественный, чтобы он непосредственным образом влиял на развитие образования. Чтобы, конечно, создавались нормальные современные условия для исследовательской работы, в том числе в рамках инновационных центров и предприятий, например, подобных тому, где мы собрались.

Каждый университет сформировал программу развития, получил от государства поддержку.

Кроме того, вузам поставлена задача добиться конкурентных преимуществ на международном уровне. Я напомню, что эта задача сохраняется – задача по вхождению наших университетов в мировой топ-100. Задача, скажем откровенно, очень непростая. Тем не менее мы всё равно к ней стремимся, и с этой целью в 2013 году Правительством запущен специальный проект: 14 университетов, которые отобраны на открытом конкурсе, получили дополнительные средства. Всего на реализацию проекта из федерального бюджета, напомню, предусмотрено выделить за текущий период, до 2016 года, 44 млрд рублей.

Конечно, пока не всё получается так, как мы запланировали, но есть и изменения по многим критериям. Самый главный критерий, который носит нетленный характер, что называется, – это, конечно, качество образования. Надеюсь, что это отражается и в среднем балле по единому госэкзамену, и в числе желающих поступить именно в отобранные вузы, включая самых способных, самых подготовленных ребят. Достаточно сказать, что в прошлом году более половины победителей и призёров Всероссийской олимпиады школьников стали студентами именно этих университетов, что само по себе, конечно, отрадно, потому что это означает, что и школьники, и их, естественно, родители, которые так или иначе обеспокоены судьбой своих детей, всё-таки определяют приоритеты того, где учиться. Не просто посылают своё чадо куда-нибудь, где учиться полегче или где легко можно получить образование за деньги, а именно выбирают более престижные и, стало быть, более сложные университеты. Так всегда.

Ещё один важный показатель – это трудоустройство выпускников. Большинство ведущих университетов руководствуется требованиями работодателей к подбору кадров, использует предоставленные базы для практик и стажировок студентов. Это готовит их к решению практических задач, включая конкретные отрасли и регионы, ну и, конечно, помогает просто найти работу по специальности, нормальную и интересную. Позитивные перемены в развитии университетов связаны и с наукой. Создано 222 центра коллективного пользования научным оборудованием и экспериментальными установками. Это принципиальный момент, ведь не все вузы имеют собственную базу для проведения исследований. При университетах работает около 800 малых инновационных предприятий, которые мы с вами совместно создавали, в которых довольно большое уже количество и студентов, и аспирантов, и преподавателей трудится. Есть и показатели по выручке от коммерциализации изобретений, они такие, понятно, условные, считать это сложно, тем не менее считается, что в прошлом году эти суммы, суммы выручки от коммерциализации, превысили 2,7 млрд рублей. Есть успешный опыт участия университетов в технопарках, инновационных территориальных кластерах, в различных технологических платформах, скажем прямо, практически ни один технопарк, ни одна технологическая платформа не обходится без коренного, базового университета. То есть в конечном счёте конкретную отдачу уже получают не только сами университеты, но и наша экономика.

Результаты в целом, ещё раз подчёркиваю, есть, но, конечно, все лучшие федеральные и исследовательские университеты могли бы играть более активную роль в модернизации высшей школы. Очень важно, чтобы был установлен контакт с другими университетами, развивалась мобильность студентов и преподавателей внутри страны, активно вводились сетевые и электронные методы обучения, целевые наборы, создавались, конечно, условия для обучения студентов с ограничениями по здоровью.

И ещё нужно подумать над системой современной оценки эффективности работы университетов. Мы её всё время совершенствуем, иногда, может быть, даже избыточно часто, но надо всё равно этим заниматься, надо понимать, как оценивать достижения.

И второй вопрос, который я обозначил, – это информатизация общего образования. Я напомню, что в 2006 году, когда мы начинали национальный проект, к интернету было подключено всего 2% российских школ, в основном, это, конечно, московские школы, столичные школы. К концу 2013 года, естественно, у нас уже давно общий доступ обеспечен. За несколько лет в обеспечении также компьютерной техникой мы достигли уровня европейских стран (порядка 7 человек на компьютер). Конечно, вопрос ещё в том, что это за компьютеры – где-то это сверхсовременные компьютеры, где-то достаточно старенькие, но в целом всё равно у нас все школы практически имеют кабинеты информатики, практически все, кто этим занимается, имеют сайты свои, электронные дневники, действует более 17 тыс. образовательных ресурсов, тысячи сайтов по основным школьным предметам.

Школьники могут сами себя оценивать по итогам олимпиад, в том числе в интернете с помощью автоматизированных систем. Доступность образования в этом смысле, безусловно, расширилась. Но наряду с успехами есть и проблемы.

Если говорить о возможностях для так называемого удалённого доступа, то за последнее время в школах такая возможность выросла на 40%. Около 70 тыс. детей, включая инвалидов, а также тех, кто живёт на селе, могут теперь учиться дистанционно, к чему мы стремились. Это хорошо, конечно, но не следует себя обманывать: такие возможности есть далеко не везде.

Что касается скоростного интернета… Понятие скорости меняется с каждым годом, ещё совсем недавно считали, что интернет, подведённый по проводному телефонному каналу, – это нормальный интернет, и школы говорили: «Вот хорошо, у нас интернет теперь есть». Это было тогда, когда мы начинали этим заниматься, в 2006–2007 годах. Сейчас, конечно, эта скорость абсолютно никуда не годится, не удовлетворяет, поэтому, когда я сказал, что у нас все школы подключены к интернету сейчас, – это не только вопрос подключения, это вопрос скорости, потому что скорость сейчас определяет возможности использования Сети. Ну а если говорить о процентах скоростного интернета, то сейчас, если серьёзно к этому относиться, у нас скоростной интернет есть только примерно в 10% городских школ и 3% школ сельских – это, конечно, мало. Даже несмотря на текущие сложности бюджетные в регионах всё равно нужно этой проблемой заниматься. Надо посмотреть меры в программах модернизации общего образования до 2020 года, уделить внимание наиболее проблемным нашим регионам.

В рамках нацпроекта («Образование») созданы справочно-методические центры поддержки школ, их тоже нужно использовать, в том числе и для обновления образовательных интернет-ресурсов, потому что качество этих ресурсов тоже очень разное: что-то вполне достойное, а что-то как раз нацелено на совершенно другие сегменты, это очень часто просто такие, по сути, шпаргалки, которые знаний не несут, а, может быть, даже обратный эффект имеют.

Есть ещё тема электронных учебников. Министерство образования и науки разрешило их использование начиная с 1 января 2015 года. Это, конечно, не отказ от классических учебников в бумажной форме, просто это определённая альтернатива. И здесь нужно просто научить и учеников, и учителей ими пользоваться в тех случаях, когда это удобнее и полезнее.

Очень важно, чтобы IT-технологии помогали выпускникам школ выбирать будущую профессию, получать дополнительные квалификации. Знаю, что в рамках развития региональных систем профессионального образования предусматривается создать такие возможности.

Вот такое вступительное слово у меня. Теперь переходим к обсуждению вопросов повестки дня.

Пожалуйста, для доклада слово Дмитрию Викторовичу Ливанову.

Д.Ливанов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Идея создания группы ведущих университетов, их приоритетной поддержки возникла в начале 2000-х годов, однако первые практические шаги удалось сделать лишь в 2006 году, когда стартовал приоритетный национальный проект «Образование». Тогда на конкурсной основе было определено 57 вузов, которые получили целевые средства на реализацию своих инновационных образовательных программ в течение двух лет. Одновременно было создано два первых федеральных университета: Сибирский в городе Красноярске и Южный в Ростове-на-Дону.

В последующие годы формировался пул ведущих университетов. На сегодня их 40, это 2 университета, которые мы относим к нашему национальному достоянию, – МГУ и СПбГУ, 9 федеральных университетов и 29 национальных исследовательских университетов. Видно, что они распределяются по всей территории нашей страны, в каждом федеральном округе есть как минимум два… Нет. Один есть в СКФО, в других – не менее двух ведущих университетов.

Д.Медведев: И один будет ещё, по всей вероятности, на территории Крымского федерального округа.

Д.Ливанов: И один будет в Крымском федеральном округе.

Что организационно представляют собой ведущие университеты? В основе организационной модели федеральных университетов – слияние разных вузов, как правило, нескольких, модель эта оказалась эффективной, хотя очень часто высказывалась и критика, что объединение происходит механически, не достигается необходимого синергетического эффекта. Действительно, в жизни каждого федерального университета был непростой организационный этап, когда проводилась оптимизация действующих структур, создавались новые управленческие подразделения.

Мы знаем, что в Дальневосточном федеральном университете вслед за объединением последовал и переезд в новый кампус, тоже не безболезненный. Мы планируем и строительство нескольких кампусов для других ведущих университетов. Мы понимаем, насколько труден и иногда болезнен этот процесс, но без трудностей роста невозможно дальнейшее развитие. В основе модели национальных исследовательских университетов – прежде всего развитие науки в тесной связи с образованием и инновациями, восстановление исследовательской компоненты в нашей высшей школе. Значительная часть этой группы – это инженерные вузы, исследования и разработки которых тесно связаны с реальным производством. Таким образом, национальные исследовательские университеты развиваются по модели выстраивания системы приоритетов, их поддержки и существенного повышения интенсивности научно-исследовательской работы. Для каждого ведущего университета утверждены программы развития. Эффективность реализации этих программ оценивается по достижению плановых значений целевых показателей.

В истекшем, 2013 году федеральными университетами выполнено более 95% показателей, национальными исследовательскими университетами – более чем 85% показателей. В целом реализация программ развития привела к существенной положительной динамике в развитии ведущих университетов. На сегодняшний день они составляют всего 8% всех государственных вузов страны, но в них учатся 17% студентов, работают 22% преподавателей, при этом это лучшие преподаватели и исследователи. Сотрудниками ведущих университетов опубликовано 62% статей в научных журналах, индексированных базой «Сеть науки», от всех публикаций, опубликованных российскими вузами, и получено, Вы уже об этом сказали, более половины средств на выполнение научно-исследовательских опытно-конструкторских работ. Все эти показатели год от года в каждом университете стабильно растут.

В ведущие университеты поступают наиболее подготовленные абитуриенты. Средний балл единого экзамена, поступивших на места, здесь 73 балла – это на 8 баллов выше среднего показателя по сети государственных вузов. И действительно, как Вы сказали, более половины победителей, призёров Всероссийской олимпиады школьников поступает именно в наши ведущие вузы.

35 из 40 ведущих университетов воспользовались правом самостоятельно разрабатывать и утверждать образовательные стандарты, а это способ учёта актуальных требований предприятий реального сектора экономики и социальной сферы.

У ведущих университетов и хорошие международные связи. Они реализуют более 300 программ двойного дипломирования, преимущественно с вузами дальнего зарубежья, с ведущими международными университетами.

За время реализации программ развития за пять лет все показатели всех ведущих вузов существенно выросли. Например, количество индексированных научных публикаций в среднем на один университет выросло за пять лет в 3,5 раза. В ведущих университетах создаётся современная инфраструктура для образования и исследований, укрепляется материально-техническая база, создаются условия для генерации новых знаний и технологических инноваций. 13 ведущих университетов стали участниками инновационных территориальных кластеров – это объединения предприятий, организаций научно-производственной сферы регионов для развития там конкурентоспособных производств. 23 национальных исследовательских университета и все федеральные университеты привлечены к выполнению программ инновационного развития компаний с государственным участием. Очень важно, что в ведущих университетах сформирована современная система управления. Поскольку они раньше других вузов перешли в статус автономных организаций, там были созданы новые органы стратегического управления – наблюдательные советы, которые уже активно включаются в развитие соответствующих университетов.

Каковы эффекты деятельности ведущих университетов для системы образования, для экономики и общества в целом? Сегодня созданы условия для распространения достижений ведущих вузов на всю систему высшего образования. Сегодня ведущие вузы являются пилотными площадками для реализации важнейших федеральных проектов. В законе «Об образовании в Российской Федерации» предусмотрена возможность сетевого взаимодействия образовательных организаций. Реализуя эту норму закона, мы планируем в ближайшее время создать сетевые магистратуры, когда студент один семестр учится в одном вузе, другой семестр – в другом, в зависимости от того, где и какие дисциплины преподаются лучше, где есть более интересные исследовательские проекты, где есть самое современное оборудование. Несомненно, это окажет положительное влияние на качество образования.

Не менее значим эффект работы ведущих вузов и для экономики. Выпуск специалистов, подготовленных в соответствии с современными требованиями, с учётом задач, стоящих перед регионами, – тоже важный вклад в экономическое развитие страны. Важны социальные эффекты. Ведущие университеты, как правило, активно взаимодействуют с городской средой. В последние годы существенно выросло и число студентов в этих университетах, а это означает, что выросла доступность качественного высшего образования.

Как будут развиваться федеральные национальные исследовательские университеты после завершения их программ развития, поддержанных из федерального бюджета? У нас каждая программа поддерживается государством в течение пяти лет, а дальше ещё в течение пяти лет университет сам финансирует свою программу развития из внебюджетных источников, опираясь на созданный в течение первых пяти лет инфраструктурный потенциал.

Мы считаем, что в рамках этой модели ведущие университеты могут динамично развиваться, однако закладываем и дополнительные инструменты их поддержки, прежде всего это повышенные нормативы финансирования. Каждый ведущий университет получит повышенный в 1,5 раза по отношению к обычному норматив подушевого финансирования на обучение одного студента. Ведущие университеты имеют преимущество и при распределении государственных инвестиций. Здесь в приоритетном порядке строятся общежития. Я уже сказал про строительство новых кампусов.

Новые механизмы распределения контрольных цифр приёма на бюджетные места таковы, что именно вузы с наибольшим потенциалом образовательным и научным получат наибольшее число бюджетных мест в магистратуре и аспирантуре. Точно так же ведущие университеты благодаря своему потенциалу будут иметь преимущество и при распределении государственного задания на научные исследования, при получении научных грантов на конкурсной основе. Мы понимаем, что чем успешней развивается университет, тем больший интерес к нему проявляют работодатели.

Сформирована на сегодняшний день группа из 14 вузов, которые участвуют в проекте повышения международной конкурентоспособности, так называемом проекте «5/100». Задача этого проекта состоит в том, чтобы к 2020 году не менее пяти российских вузов вошли в сотню ведущих мировых университетов. Проекту «5/100» предшествовал строгий конкурсный отбор, в котором участвовали самые разные вузы, более 50, доступ был открыт для всех. Победителями оказались преимущественно федеральные и национальные исследовательские университеты. Им удалось это сделать благодаря не только амбициозным и одновременно реалистичным планам, но и накопленному за предыдущие годы потенциалу. Теперь эти университеты, а также МГУ и СПбГУ продолжают борьбу за лидерство в международном образовательном и научном пространстве.

В ближайшее время нам предстоит актуализировать программы развития ведущих университетов с учётом особенностей развития регионов и макрорегионов, где они располагаются. Необходимо сформировать единую систему целевых показателей, на основе которой будет оцениваться работа каждого вуза. В программах развития будут отражены такие направления деятельности, как участие университетов в сетевом взаимодействии с другими вузами и научными организациями, внутрироссийская академическая мобильность преподавателей и студентов, сотрудничество с предприятиями и организациями реального сектора экономики, а также другие факторы, например, создание безбарьерной среды для лиц с ограниченными возможностями здоровья.

Важно отметить, что мы сегодня прорабатываем вопрос о создании 10-го федерального университета в Республике Крым, в городе Симферополе, в новом российском регионе. В его программе развития также будет предусмотрено сетевое взаимодействие с другими ведущими российскими вузами и научными организациями.

В заключение подчеркну, что перед ведущими российскими вузами стоят масштабные задачи. Благодаря реализации их программ развития создан хороший, серьёзный задел на будущее. Они сегодня работают не только на развитие своих регионов и различных отраслей науки и техники, их достижения важны для страны в целом, важны и в международном масштабе. Продолжая реализовывать те идеи, те проекты, которые были заложены в программах развития, тесно взаимодействуя между собой, ведущие университеты призваны обеспечивать образовательные и научные результаты мирового уровня.

Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Дмитрий Викторович, спасибо. Передаю слово нашим коллегам – ректорам, которые здесь присутствуют. Вы можете взять слово в произвольном порядке. Давайте я Владимиру Николаевичу Васильеву передам слово, а потом уже просьба поднимать руки и выступать.

В.Васильев (ректор федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Санкт-Петербургский национальный исследовательский университет информационных технологий, механики и оптики»): Спасибо. Глубокоуважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые члены совета! Коллеги! Прежде всего я хотел бы сказать, что тот проект, который начал реализовываться, первый этап проекта, первая очередь национально-исследовательских университетов, по истечении сейчас уже отчётного периода пятилетнего (2009–2013 годы), безусловно, очень серьёзно повлиял на развитие системы высшего профессионального образования нашей страны.

Несколько слов про университеты, потом – те предложения, которые, как видится, можно было бы сделать.

Наш университет, университет ИТМО, Санкт-Петербургский университет ИТМО, в 2009–2010 годах, как и все первые очереди, получил порядка 1 млрд 800 млн рублей за пять лет бюджетных инвестиций. Общий объём научно-исследовательских работ, который был проведён университетом за эти пять лет, превысил в два раза полученные субсидии (подчёркиваю – в два раза), а если говорить по годам, 2009 и 2013 годы сравнивать, то пятикратное увеличение.

Важным является, наверное, не только сам объём финансирования, а то, что была построена цепочка, начиная от форсайта, проведения научных исследований, оценки интеллектуальной собственности через бизнес-инкубирование в технопарке, то есть коммерциализация результатов научной деятельности.

В нашем университете создано 39 малых инновационных предприятий в соответствии с 217-м федеральным законом и 32 соглашения с крупными объединениями. Этот опыт сейчас тиражируется в российских регионах.

Безусловно, проведение научных исследований позволило серьёзно очень изменить и модель образовательного университета. Университет сейчас встал на тренд, на направление магистерско-аспирантское, то есть сейчас опережающим темпом идёт рост магистрантов и аспирантов в нашем университете. Точно так же можно говорить и о дополнительных образовательных программах. За эти пять лет более 10 тыс. специалистов из реального сектора экономики, из промышленности прошли повышение квалификации.

Конечно, то, что было сказано по поводу совместных программ и своих собственных образовательных стандартов, – крайне важное направление, и университет реализует семь образовательных программ с ведущими зарубежными университетами и реализует 55 образовательных программ на основе собственных образовательных стандартов.

По числу статей рост… Уже Дмитрий Викторович (Ливанов) говорил, поэтому здесь останавливаться не буду, но действительно в базе данных Web of Science и Scopus российские университеты начинают выглядеть, в общем-то, уже достойно, из года в год всё лучше и лучше.

Теперь перейду уже конкретно к предложениям. Глубокоуважаемый Дмитрий Анатольевич! Вот то, что за пять лет действительно создана очень хорошая исследовательская учебная инфраструктура – это действительно факт, потому что приходит к нам, ко всем, кто относится к исследовательским университетам, действительно оборудование высочайшего класса. Но сейчас тем более мы чувствуем отсутствие… Отстаёт очень сильно социальная инфраструктура, то есть если мы говорим о приглашении иностранных преподавателей, об иностранных студентах, которые у нас есть, социальная инфраструктура, безусловно, отстаёт – это первая проблема, которой я хотел бы коснуться.

Вторая – это сетевое развитие. Для того чтобы мы стали конкурентоспособными на международном уровне, нам не обойтись без резкого увеличения сетевых, совместных образовательных программ как c внутрироссийскими, так и с зарубежными университетами.

И третье – всё-таки, несмотря ни на что, система управления высшими учебными заведениями ещё оставляет желать лучшего, ещё требует серьёзной модернизации. Это касается профессорско-преподавательского состава, изменения инфраструктуры, потому что, безусловно, появляются новые департаменты, новые управления, но так или иначе всё-таки кафедральная факультетская инфраструктура остаётся, и она чуть-чуть, подчёркиваю, на мой взгляд, просто сдерживает развитие. На этих трёх моментах я хотел бы остановиться. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо большое, Владимир Николаевич. Пожалуйста, коллеги.

С.Иванец (ректор федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Дальневосточный федеральный университет»): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Представляю Дальневосточный федеральный университет. Хотел бы сказать, что университет создан решением руководства как крупнейший научный образовательный центр тихоокеанской России. Сегодня три года исполняется с того момента, как четыре вуза начали объединяться и началось, собственно, формирование университета.

Для того чтобы обеспечить решение поставленных перед университетом задач, за короткий срок проведена полная структурная реформа, реорганизована сама образовательная практика, система управления, система контроля качества, осуществлён в общем-то беспрецедентный по своим масштабам переезд в новый кампус. Запущены и начали успешно реализовываться программы привлечения ведущих профессоров, в том числе из-за рубежа. На сегодня их в вузе 180 человек из 3 тыс. ППС (профессорско-преподавательский состав). Активизировалась студенческая мобильность, студенческий обмен: из 30 тыс. студентов 1,5 тыс. – иностранцы. Значительно повысилась научная продуктивность преподавателей-исследователей, по количеству публикаций международного уровня – в четыре раза. Пересмотрен весь спектр образовательных программ, и ДВФУ теперь концентрирует усилия на подготовке специалистов в первую очередь под те крупные инвестиционные проекты, которые реализуются в регионе.

Заработал созданный по самым передовым международным стандартам медицинский центр, что позволяет, с одной стороны, жителям Дальнего Востока получать высокотехнологичную помощь непосредственно в Приморье, а с другой стороны, исследователям школы биомедицины ДВФО даёт кратчайшую возможность внедрения передовых разработок в медицинскую практику.

Отдельная перед нами стоящая задача – привлечение и закрепление талантливой молодёжи на Дальнем Востоке. Доля абитуриентов из других субъектов Федерации постоянно растёт, с 5% в 2010 году – до 25% в 2013-м. Могу сказать, что в прошлом году в вуз приехали поступать ребята из 56 регионов России, включая Москву, Санкт-Петербург, даже Калининград.

Такое поступательное движение университета определялось утверждённой Правительством Российской Федерации программой развития. Её требования и показатели чётко выполняются, но сегодня пришло время для актуализации наших стратегических планов. Мы выработали своё представление на этот счёт и реализовали его в виде «дорожной карты» до 2020 года. С этой картой, которая является логическим продолжением программы развития, вуз добился победы в конкурсе по повышению конкурентоспособности ведущих вузов 5/100. «Дорожная карта» получила одобрение авторитетного международного совета, а университет получил в виде поддержки существенные бюджетные средства.

Помимо дальнейшего развития уже указанных элементов, исследовательской активности, международного рекрутинга эта наша «дорожная карта» предусматривает теперь концентрацию усилий на таких важнейших направлениях, как, первое, участие в формировании на региональном уровне системы профессионального и дополнительного профобразования. Качество такого образования будет обеспечено за счёт формирования университетом современных образовательных кластеров. У нас уже подобный опыт начал накапливаться: образовательный кластер судостроения с партнёром –Дальневосточным центром судостроения и судоремонта (это дочернее предприятие ОСК), кластер по морским технологиям и подводному приборостроению с «Моринформсистемой-Агат». Аналогичные структуры у нас будут созданы с «Роснефтью», Объединённой авиастроительной корпорацией, «Русгидро». Тем самым бизнес непосредственно влияет на развитие образования.

Второе. В рамках разработки вот этой самой «дорожной карты» определены и обоснованы те прорывные направления, на которых планируется сконцентрировать интеллектуальные и материальные ресурсы. Это семь основных направлений, таких как разработка лекарственных препаратов на основе морских гидробионтов, создание и эксплуатация морских гидросооружений, в том числе подводной робототехники, или, скажем, исследования социально-экономического развития Дальнего Востока. И все эти вместе взятые направления как раз обеспечат нашему университету мировую идентификацию как лучшего российского университета в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Третье. В ближайшее время на острове Русский будет реализовываться проект территории опережающего развития, и инфраструктура, и потенциал университета будут задействованы непосредственно при её создании. И за счёт объединения ресурсов, в том числе и с академическими университетами, мы рассчитываем за два года увеличить научную продуктивность в два-три раза, а создание территории опережающего развития позволит успешно и быстро реализовывать эти продукты научной деятельности в конечные изделия и технологии.

Четвёртое. Для нас повышение конкурентоспособности университета однозначно увязывается с дальнейшей интеграцией с Дальневосточным отделением Академии наук. Для тех самых выявленных направлений, о которых я говорил, у нас определены наиболее перспективные для нас партнёры из институтов академических, но при этом важно, чтобы созданные совместные коллективы – лаборатории, базовые кафедры – находили своё место в решении проблем, значимых для всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Для этого мы будем привлекать для руководства коллективами ведущих учёных Азиатско-Тихоокеанского региона, и здесь мы пользуемся своим конкурентным преимуществом – тем, что расположены непосредственно в сердце этого региона. Этому будут очень способствовать наши налаженные связи, в частности, с авторитетнейшей Ассоциацией вузов Тихоокеанского региона, так называемой APRU. Для нас такое партнёрство – это прекрасная возможность привлечения ресурсов этой ассоциации для своего развития.

Пятое. Важная роль для достижения целей международной интеграции отведена инфраструктуре единого кампуса, в котором совмещены не только условия для научной и образовательной деятельности, но и первоклассные конгресс-центр, гостиницы, спортивная инфраструктура. Это позволяет кампусу уже стать признанной площадкой проведения мероприятий.

Наконец, шестое. Президент Российской Федерации сформулировал для нас основную задачу интеллектуально-аналитического плана: университет должен быть готов проводить глубокую научную экспертизу программ развития Дальнего Востока. Это поручение выполнено, мы сконцентрировали свои ресурсы, ресурсы Академии наук, ресурсы независимых исследовательских структур в специальном центре, который уже активно участвует в работе по информационно-аналитическому сопровождению тихоокеанской политики России. Сейчас у нас формируется совместная с Министерством по развитию Дальнего Востока повестка подготовки аналитических документов.

Изложенное, на наш взгляд, свидетельствует о возрастающем вкладе университета в процессы социально-экономического развития Приморья и Дальнего Востока России в целом и о том, что в университете правильно выбраны приоритетные направления для концентрации ресурсов, предусматривающие не размазывание их, а определение на ключевых задачах. Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо.

Согласно статистике российского онлайн-трэвел агентства Biletix, доля европейских авиакомпаний по ТОП-5 наиболее популярным европейским направлениям, в частности из Москвы в Париж, Вену, Мюнхен, Барселону и Лондон, сократилась с 45,3% до 32,5% в первом квартале 2014 года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. На настоящий момент из России в Европу осуществляют полеты как российские авиакомпании, среди которых Аэрофлот, Трансаэро, S7, Россия, ЮТэйр, Уральские авиалинии, так и европейские перевозчики – British Airways, Lufthansa, Air Berlin, LOT, SAS, Alitalia, Air Baltic, KLM, Air France, Iberia, Aegean Airlines, Finnair, Icelandair, Air Europa, Austrian, Turkish Airlines, EasyJet, Vueling, Swiss Airlines и WizzAir.

Наиболее заметно сокращение доли европейских перевозчиков по таким направлениям, как Барселона (с 36% до 24%), Лондон (с 28% до 20%) и Мюнхен (с 39% до 31%), наименьшие изменения претерпели Париж (с 46% до 45%) и Вена (с 49% до 48%). Следовательно, доля российских авиакомпаний по обозначенным лидирующим европейским направлениям за последний год выросла: в Барселону с 64% до 76%, в Лондон с 72% до 80%, в Мюнхен с 61% до 69%, в Вену с 51% до 52% и в Париж с 54% до 55%. Важно отметить, что при этом средний чек на рейсы европейских авиакомпаний значительно ниже, чем на рейсы их российских конкурентов.

«Несмотря на то, что цены на рейсы российских авиакомпаний по европейским направлениям выше, чем у европейских авиакомпаний, мы впервые зарегистрировали ситуацию, при которой средний чек по ряду направлений на рейсы российских авиакомпаний растет медленнее европейских. Можно предположить, что принятие закона о невозвратных авиабилетах может обусловить дальнейший рост доли российских авиакомпаний по европейским направлениям», – отметил генеральный директор онлайн-трэвел агентства Biletix Александр Сизинцев.

Доля продаж авиабилетов по всем европейским направлениям в первом квартале 2014 года по сравнению с первым кварталом 2013 года сократилась с 28% до 24% на фоне роста объема внутренних авиаперелетов, свидетельствует статистика онлайн-трэвел агентства Biletix.

"Золотые визы" в Испании не пользуются популярностью.

С октября 2013 года всего 72 человека получили в Испании «золотые визы», которые дают право на проживание в стране при покупке недвижимости стоимостью от €500 000.

Закон, вступивший в силу в октябре 2013 года, позволяет иностранцам, инвестирующим большие суммы в испанскую недвижимость, получить право на проживание в Испании. Об этом сообщает портал The Local.

Хотя этот закон не дает права на работу в Испании после покупки недвижимости, он предоставляет гражданам стран, не входящих в Евросоюз, доступ ко всей шенгенской зоне.

Тем не менее, пока всего 72 человека решили воспользоваться этой возможностью. Причем половина из этих покупателей – китайцы или россияне, по данным Секретариата по иммиграции Испании. Значительную часть инвесторов также составляют жители Украины, Ливана и Египта.

Хотя спустя семь месяцев еще слишком рано говорить об успехе или неудаче нововведения, эти цифры уже показывают, что правительство напрасно надеялось подогреть дополнительный интерес к рынку местной недвижимости за счет подобного предложения.

Напомним, что впервые правительство Испании заговорило о введении «золотых виз» еще в ноябре 2012 года. Тогда предполагалось установить планку в €160 000, но эта цифра показалась многим заниженной. Поэтому порог входа на рынок для получения «золотой визы» был поднят до €500 000 перед тем, как закон был утвержден в сентябре 2013 года.

AgroWorld Uzbekistan 2014 – весь мир сельского хозяйства на одной площадке!.

В столице прошла главная Международная выставка сельского хозяйства Узбекистана AgroWorld Uzbekistan. О значимости события говорит и солидная поддержка, ежегодно оказываемая организаторам Министерством сельского и водного хозяйства, Министерством внешних экономических связей, инвестиций и торговли Республики Узбекистан, Советом фермеров, дипломатическим корпусом.

В своей приветственной речи Господин Кулматов, заместитель Председателя Совета фермеров Узбекистана, отметил, что Международная выставка в области сельского хозяйства ежегодно содействует развитию производства и переработки сельскохозяйственной продукции, внедрению в производство новейших технологий, что в конечном счете, положительно отражается на развитии фермерства и экономики Узбекистана.

Экспозиция представила новейшие мировые разработки и последние достижения всех сфер сельского хозяйства – от семян, оборудования для агропромышленного комплекса, птицеводства, теплиц, животноводства до сельскохозяйственной техники, тракторов, машин для посева и сбора урожая.

AgroWorld Uzbekistan 2014 – это 165 компаний из 10 стран, таких как: Бельгия, Германия, Испания, Италия, Китай, Нидерланды, Россия, Турция, Узбекистан, Украина.

Отличительной чертой 9-й Международной выставки «Сельское хозяйство – AgroWorld Uzbekistan 2014», стало большое количество экспонентов из стран Европы, многие из которых участвовали в разделе «Птицеводство». Впервые в работе экспозиции принимает участие Национальная Группа Компаний под флагом Италии, при содействии Торгово-промышленной палаты провинции Мантуя. В составе итальянской группы ведущие производители сельскохозяйственной техники для обработки почвы и садоводства, теплиц с пластиковым покрытием и новейшими технологическими установками отопления и орошения, для овощеводства и цветоводства.

- Мы выпускаем специализированную технику, предназначенную для высадки рассады различных овощных культур, в том числе и в теплицах. Наши машины также хорошо знают во многих странах и, надеюсь, что они заинтересует и земледельцев в Узбекистане, где, как я знаю, фермеры успешно занимаются выращиванием сельскохозяйственной продукции, включая овощи, имеется большой потенциал для дальнейшего развития аграрного сектора. Мы впервые участвуем в выставке «AgroWorld Uzbekistan», порадовала организация. Надеемся найти здесь деловых партнеров».

Богатый опыт и высокое качество продукции германских фирм сельскохозяйственной и продовольственной сферы высоко ценятся во всём мире. На AgroWorld Uzbekistan такие компании, как Gummiwerk KRAIBURG Elastik GmbH & Co.KG, Salmet International GMBH, Big Dutchman International GMBH, Hellmann Poultry GmbH & Co. KG представили региональное разнообразие сельской культуры Германии.

Экспозиция представила множество компаний из Турции - SUNJUT Sun'i Jut Sanayi ve Ticaret A.S., Agri Sciences Tarim Ve Ilac Urunleri San Tic. LTD Sti., ALBERK MAKINA, TAVSAN, YEMMAK MAKINA SANAYI VE TICARET A.S., Maymak и многие другие, многие из которых с успехов ведут сотрудничество с представителями местных фермерских хозяйств.

Особого внимания заслужила экспозиция открытой площадки, где разместилась продукции ИП ООО "Агромашхолдинг-Ташкент" дистрибьютора концерна "Тракторные Заводы", а также "Ростсельмаш" Российской Федерации.

Внимание посетителей выставок привлекли стенды не только зарубежных, но и отечественных участников. Так, с расширением масштабов использования в аграрном секторе капельного орошения растет и интерес земледельцев к данным технологиям, выпускаемым Шуртанским ГХК.

AgroWorld Uzbekistan стала вновь уникальной выставочной площадкой, где тысячи представителей фермерских и дехканских хозяйств страны смогли наглядно ознакомиться с развитием сельского хозяйства, получить сведения из первых уст о продукции отечественных и зарубежных предприятий, обменяться опытом с всемирно известными производителями.

Узбекистан. Весь мир > Агропром > fruitnews.ru, 19 мая 2014 > № 1083195

По итогам 2013 г. винный рынок США впервые за все время стал крупнейшим в мире, обогнав рынок Франции на фоне снижения в европейкой стране потребления напитка. Об этом свидетельствуют данные исследования, проведенного Международной организацией виноградарства и виноделия (МОВВ), передает Reuters.

В 2013 г. в США приобрели 29,1 млн гектолитров вина, в то время как во Франции, считающейся родиной напитка, потребление снизилось на 7%- до 28,1 млн гектолитров. Тем не менее, в пересчете на душу населения американцы все еще далеко позади: если среднестатистический француз выпивает почти 1,2 бутыли вина в неделю, то американец - в шесть раз меньше. "В таких странах, как Франция, Италия и Испания люди привыкли пить много вина, но потребительские привычки меняются", - заявил гендиректор МОВВ Жан-Мари Ауран во время пресс-конференции в Париже. "Тем временем, американские потребители все чаще и чаще отдают предпочтение вину и население США численно больше", - отметил он.

Франция является третьим по величине в мире производителем вина, уступая лишь Италии и Испании. Она также остается главным экспортером вина, но потребление на напитка в стране на душу населения за период с 2002 г. по 2011 г. снизилось более чем на 20% - до 46,6 литров в год. За тот же период потребление вина в США выросло почти на 17% - до 9,1 литров на человека в год.

Общемировое потребление вина по итогам 2013 г. снизилось на 1% - до 239 млн гектолитров. Производство за аналогичный период выросло на 9,4% - до 279 млн гектолитров, чему способствовал рост производства в Испании, Чили, Южной Африке и Новой Зеландии.

Блог Стюарта Тейлора (Stuart Taylor), директора подразделения компании Cisco по трансформации деятельности сервис-провайдеров (Service Provider Transformation Group)

По данным ООН, в период 2008-2009 годов городское население впервые в мировой истории сравнялось по численности с сельским. Поскольку люди из сельских районов стремятся к благополучию и социальным возможностям городской жизни, процесс урбанизации неуклонно набирает обороты. По прогнозам ООН, с 2007-го по 2050-й год численность городского населения вырастет с 3,1 до 6,4 миллиардов человек. По мере роста городов мы начинаем замечать, как ограниченность ресурсов, инфраструктуры и услуг устанавливает естественные границы урбанизации, что, в свою очередь, сказывается на темпах экономического роста. Обеспечение устойчивого городского развития стало одной из ключевых задач 21-го века. Вместе с тем городские власти стремятся добавить <индивидуальности> в облик своих городов и используют расширяющиеся возможности Всеобъемлющего Интернета для улучшения качества жизни горожан.

Такие разные города, как Барселона, Ницца, Даллас и южнокорейский Сонгдо, уже используют передовые технологии и анализ данных для создания <умной>, подключенной инфраструктуры. Эти и многие другие города по всему миру внедряют такие новые цифровые сервисы, как <умные> системы освещения, управления дорожным движением, утилизации отходов и анализа данных, чтобы сократить расходы, открыть новые источники прибыли, создать инновационные бизнес-районы и повысить общий уровень жизни населения. Появление подобных мегаполисов создаст массу преимуществ для городов и их жителей, а также откроет широкие возможности для разработчиков и их партнеров по созданию и обслуживанию <умных> цифровых городов будущего.

Соединение всех датчиков, устройств, людей и данных имеет решающее значение для создания <умного> города. Предлагая продвинутые сети проводной и мобильной связи, провайдеры играют ключевую роль в обеспечении необходимой сетевой связности. Но компания Cisco уверена, что потенциал провайдеров выходит далеко за пределы простого обеспечения связи. Провайдеры имеют множество возможностей для увеличения своей доли <стоящих на кону> 1,5 триллионов долларов, которые, по оценке Cisco, будут вложены в ближайшие десять лет в ИКТ и <умную> городскую инфраструктуру во всем мире.

Чтобы понять, какая роль в создании <умных> городов подходит провайдерам лучше всего и как они могут получать прибыль, необходимо рассмотреть такие факторы, как потенциальная выгода, роль и финансирование/управление.

1) Можно выделить следующие виды потенциальной выгоды:

Хпрямая выгода, вытекающая из сетевого доступа, управления сетью, сервисов (например, на основании определения местоположения пользователя, облачных технологий и информационной безопасности), тех или иных решений вроде <умных> систем парковки, освещения и управления дорожным движением, а также выгода, связанная с применением технологических и бизнес-платформ;

Хсопутствующая выгода, вытекающая из права развертывания сети на базе муниципальных ресурсов, увеличения объема поставок городским властям, местным компаниям и потребителям и связанная с удержанием клиентской базы;

Хкосвенная выгода, вытекающая из брендинга, связей с общественностью, обслуживания клиентов, послаблений со стороны регуляторов и взаимоотношений с государственными органами.

2) Роль провайдеров. Мы рассматриваем потенциальные роли провайдеров в условиях <умного> города как пирамиду или совокупность уровней, где каждый уровень поддерживает вышестоящий, и где потенциальная прибыльность бизнеса растет по мере движения от основания пирамиды к вершине.

3) Модели финансирования/управления:

Хфинансирование производится из городского бюджета, а активы находятся в собственности города (городские власти приобретают оборудование и сервисы, становясь их владельцами, а финансирование производится из городского бюджета или путем выпуска облигаций);

Хфинансирование производится вендором/сервис-провайдером (инфраструктура приобретается вендором/провайдером, становясь их собственностью, и арендуется городом вместе с услугами);

Хгосударственно-частное партнерство (финансирование и обслуживание осуществляется через партнерство городских властей с одним или несколькими частными провайдерами); Хновое самостоятельное юридическое лицо (создается новая организация, объединяющая основных партнеров экосистемы. Эта организация финансируется и и действует как самостоятельная компания на основе принципов прибыльности/рентабельности.

Точно оценивая имеющиеся варианты и свои возможности с учетом вышеупомянутых факторов, провайдеры могут выработать успешную стратегию и определить операционную модель для получения прибыли при развитии <умных> городов. Провайдеры имеют уникальную возможность предоставлять в основных городских районах <интеллектуальные> цифровые услуги на базе Всеобъемлющего Интернета в виде комбинации из подключений, сети Wi-Fi, платформ, операций, внедрения и интеграции, а также специальных приложений и решений.

Россия не собирается в ближайшее время подписывать международный договор о торговле оружием, так как считает его "недоработанным" и "малосодержательным", пишет в субботу газета "Коммерсант" со ссылкой на высокопоставленные источники в федеральном правительстве.

Международный договор, призванный упорядочить оборот оружия в мире, годовые объемы которого превышают десятки миллиардов долларов, был утвержден Генассамблей ООН в начале апреля 2013 года. Тогда российская делегация заявила, что определит свое дальнейшее отношение к договору после "глубокого изучения" в Москве. Ряд крупных импортеров (Индия, Саудовская Аравия) и экспортеров (Россия, Китай) оружия договор не подписали, а США подписали, но не ратифицировали.

"Принципиальное решение на этот счет уже принято, позиция сформирована: в обозримой перспективе подписывать не будем", — заявил один из источников газеты. "Этот вопрос обсуждался на нескольких межведомственных совещаниях в течение года, включая Совбез РФ, и в итоге было решено пока не присоединяться к соглашению", — подтвердил второй.

Один из собеседников газеты, правда, оговорился, что если поправки "сильно заденут" интересы России, она все же присоединится к договору, "но это явно не вопрос ближайших лет".

Под контроль договора попадают все виды обычных вооружений, включая танки и бронемашины, артиллерийские системы большого калибра, боевые самолеты и вертолеты, военные корабли, ракеты и ракетные пусковые установки, стрелковое оружие и легкие вооружения. Ожидается, что договор вступит силу летом, но для этого требуется его ратификация 50 государствами. Пока договор ратифицировали лишь 32 страны, в том числе пять из десяти крупнейших экспортеров оружия (Германия, Франция, Великобритания, Испания и Италия).

«Всеобщий провал»? Федерализм, демократия и авторитаризм в Латинской Америке

Андрей Александрович Захаров (р. 1961) – редактор журнала «Неприкосновенный запас», автор книг «“Спящий институт”: федерализм в современной России и в мире» (2012) и «Унитарная федерация» (2008).

Выбирайте не ту форму правления, которая кажется лучшей, а ту, которая сможет выжить.

Симон Боливар

Как известно, Латинская Америка является родиной нескольких старейших мировых федераций, образовавшихся на развалинах испанских и португальских владений в Новом свете. Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Мексика отличаются тем, что это весьма обширные и многонаселенные государства, для правовых систем которых сочетание самоуправления и разделенного правления изначально казалось вполне естественным[1]. Обозревая общую панораму федералистских начинаний на этом континенте, можно выделить несколько основных черт, отличающих латиноамериканский федерализм.

Увлечение, лишенное смысла

Во-первых, конституции федеративных государств Южной Америки испытали на себе сильнейшее воздействие Конституции Соединенных Штатов. Наряду с такими основами государственности, как сильное президентство или разделение властей, новорожденные республики Нового света пытались пересаживать на свою почву и федерализм. Это заимствование зачастую производилось в режиме copy–past, то есть «в пакете» с прочими достижениями американской политико-правовой мысли и без вдумчивого учета особенностей местного политического ландшафта. О весьма легковесном отношении местных элит к федералистским экспериментам свидетельствует тот факт, что на начальном этапе своей истории, в XIX столетии, причастностью к ним отметились почти все латиноамериканские страны, за исключением Перу и Боливии. Так, Колумбия на протяжении тридцати лет до 1886 года была федеративным государством; в Чили сразу после завоевания независимости также избрали эту модель; созданная Симоном Боливаром федерация «Великой Колумбии» объединяла Колумбию, Венесуэлу и Эквадор до 1830 года; наконец, миниатюрные республики Центральной Америки сосуществовали в рамках федеративного союза до 1838 года. Ни в какой другой части света федерализация не носила столь массового характера. Это обстоятельство, кстати, позволяет некоторым специалистам говорить о том, что для Латинской Америки федерализм стал «всеобщим провалом»[2].

Во-вторых, несмотря на то, что сутью федеративной идеи выступает последовательное рассредоточение власти, в Латинской Америке федеральное устройство ни малейшим образом не препятствовало регулярному утверждению и продолжительному правлению диктаторских режимов. В результате федерализм на протяжении длительных периодов оставался здесь мертвой буквой, прикрывавшей безраздельное господство «национальных лидеров». Ярким примером сказанному может служить тридцатипятилетняя диктатура Порфирио Диаса, жестко управлявшего Мексикой с 1876-го по 1911 год, не отменяя ее федералистской Конституции 1857 года. У этого государственного деятеля было множество предшественников и продолжателей, правивших, правда, не так долго. Интересно то, что в этом странном сочетании даже не видели особого противоречия: так получилось с легкой руки самого Боливара, который, энергично пропагандируя федеративный, или как минимум конфедеративный, союз всех молодых наций Латинской Америки, никогда не скрывал собственного тяготения к абсолютной и единоличной власти. В 1821 году, когда креолы Верхнего Перу (ныне Боливия) решили учредить собственное государство и попросили Освободителя написать для него конституцию, он создал документ, предусматривавший не только пожизненное президентство с широчайшими полномочиями, но также и право президента назначать себе преемника, в качестве которого выступал избранный им вице-президент[3]. Более того, считая собственную наработку едва ли не идеальной для всей испанской Америки, Боливар в 1826 году навязал ее и федерации «Великой Колумбии»[4]. Не удивительно, что добровольный союз венесуэльцев, колумбийцев и эквадорцев довольно скоро развалился: монархический порядок и федеративное устройство плохо уживаются друг с другом.

В-третьих, главной причиной, позволявшей авторитаризму по-соседски уживаться с федерализмом, не утруждаясь его упразднением, было то, что со второй половины XIX столетия элиты континента повсеместно предпочитали центрированную модель, отличавшуюся мощным дисбалансом властных полномочий и компетенций в пользу столичного чиновничества. Заимствуя североамериканские образцы и копируя идею сильной центральной власти, здешние «отцы-основатели» пренебрегали укреплением составных частей федерации, как будто бы не замечая того, что в США за ними резервировались все полномочия, не закрепленные за федеральным центром напрямую. Конституционная немощь составных частей местных федераций была обусловлена тем, что в бывших испанских и португальских владениях «политико-географическая основа была по сути не федеральной: здесь отсутствовало регионально сконцентрированное разнообразие, с которым могли бы идентифицировать себя жители соответствующих провинций и штатов»[5].

Такое положение вещей сохранялось довольно долго, поскольку на становление самосознания и ощущения собственной самобытности новорожденным республикам потребовались десятилетия. Впрочем, даже в тех случаях, где регионально сконцентрированное разнообразие изначально имелось, оно зачастую вредило федеративному единству. Например, Панаму, некогда «суверенный штат» колумбийской федерации, отделенный от основного массива страны непроходимыми джунглями и связанный с центром только морскими коммуникациями, столь явная особость подтолкнула не к упрочению своего «специального статуса», а к провозглашению, в конце концов, независимости.

В-четвертых, в отличие от англосаксонских и некоторых европейских аналогов, федерации Латинской Америки не демонстрировали однозначно позитивной корреляции между демократией и федерализмом. Их опыт говорил скорее о том, что федеративный образ правления способен не столько укреплять, сколько расшатывать демократические устои. Уже на ранних этапах независимости, как и на протяжении всего XIX века, федеральное устройство латиноамериканских республик оборачивалось засильем caudillos, региональных диктаторов, сосредоточивавших в своих руках политические и экономические рычаги управления конкретными территориями. Устанавливаемые ими локальные режимы не имели ничего общего с демократическими порядками[6].

В свою очередь центральная власть, борясь с этой вечной напастью и желая противопоставить могуществу caudillos собственный авторитет, всячески укрепляла централистские тенденции, перетолковывая федерализм в унитарном духе. Так, одна из статей революционной Конституции Мексики 1917 года позволяла сенату страны при определенных условиях распускать конституционные органы власти в провинциях. Казалось бы, обычный инструмент федерального вмешательства, но в Мехико явно злоупотребляли им, поскольку с 1918-го по 1948 год это право использовалось 45 раз[7]. Мексиканский случай, кстати, прекрасно иллюстрирует увлечение латиноамериканского государственно-правового сознания так называемыми «исключительными режимами», предполагающими временное усыпление конституции и введение, по усмотрению высших должностных лиц, особого, то есть неконституционного, порядка управления страной. Именно популярностью такого рода обыкновений обусловлено следующее обстоятельство:

«Латиноамериканские конституции были чрезвычайно хрупкими документами: с обретения независимости до конца XIX столетия в шестнадцати странах испанской Америки было принято 103 конституции – в среднем более, чем по шесть конституций на одно государство»[8].

Федеративному порядку, в основе которого лежит договор, причем такой договор, который соблюдается его сторонами и поддерживается конституционно, подобный динамизм не благоприятствует. Впрочем, многочисленные авторитарные правители предпочитали не трогать федералистские разделы своих конституций, поскольку в ситуации очередной «конституционной диктатуры» ими можно было откровенно пренебрегать.

В-пятых, федеральное устройство на континенте воспринималось местными элитами прежде всего инструментально. Они видели в федерализме не столько цель политического развития, предполагавшую рассредоточение власти и предотвращение злоупотреблений ею, сколько своеобразный политико-правовой реквизит, помогавший элитным группировкам выяснять отношения друг с другом и обеспечивающий бесперебойное функционирование государственного механизма. В этом аспекте показательна история Аргентины, где первые десятилетия независимости были отмечены междоусобицей трех фракций элиты, две из которых называли себя «федералистами» (хотя и разного типа), а одна – «унитариями»[9]. Последняя группа, представляя в основном Буэнос-Айрес, желала взять под свой контроль автономный порт этого города. Целью «унитариев» было превращение его в базу, обладание которой позволило бы ликвидировать административные и прочие барьеры, мешавшие торговле между провинциями. В свою очередь, централизовав торговые отношения, они собирались открыть экономику Аргентины для мирового рынка – разумеется, с выгодой для себя.

«Федералисты» первого типа, представляя глубинные районы страны, соглашались с национализацией крупнейшего порта, но ее итогом им виделось равномерное распределение получаемых этим предприятием доходов по всем областям страны. В то же время они продолжали отстаивать автономию провинций, и в особенности их право защищать собственную индустрию посредством местной тарифной политики. Кстати, как отмечает Ольга Посконина, не только в Аргентине, но и по всей Латинской Америке той поры ремесленники и владельцы мануфактур, «не рассчитывая на содействие столичных властей, боролись за введение протекционистских тарифов на уровне провинций или штатов, требовали сохранения местных таможен и в итоге добивались полной самостоятельности своих территорий»[10]. Наконец, еще одна фракция «федералистов», выступая от лица самой провинции Буэнос-Айрес, противилась национализации порта, поскольку не хотела, чтобы столица потеряла монополию на сбор таможенных платежей[11]. Кстати, именно они и победили в противостоянии, терзавшем Аргентину на протяжении 1830–1840-х годов. Это был федерализм «ограниченно-прикладного действия», практически не имеющий отношения к федеративной идее как таковой.

Наконец, в-шестых, в Латинской Америке накоплен богатый опыт существования федерализма в качестве «спящего института»[12]. Речь идет о периодах, когда диктаторские или военные власти Аргентины, Бразилии, Венесуэлы и Мексики, не отменяя соответствующих федералистских конституций, управляли своими странами так, как будто бы федерализм был мнимой политико-правовой величиной. При этом федералистские принципы и установления, неупраздняемые окончательно, сохранялись в режиме standby и снова активировались с началом очередной волны демократизации и либерализации[13]. До появления путинского режима в России этот опыт запуска, последующей «заморозки» и новой активации федерализма считался сугубо латиноамериканским, поскольку нигде в мире с федерацией больше не обращались столь вольно. Фактически речь идет о том, что именно в Латинской Америке оформилась качественно новая – и столь знакомая нам сегодня – политико-правовая модель, в которой присутствие федерализма dejure вполне гармонично сочетается с его отсутствием defacto. Поскольку у нас, как и в латиноамериканских федерациях недалекого прошлого, «основные конституционные принципы не находят подтверждения в политической практике, но Конституция по-прежнему является ограничивающим инструментом и обеспечивает нормативное определение границ для системы в целом»[14], заокеанский опыт размораживания и реанимации правовых основ федерализма стоит считать исключительно актуальным для будущей России.

Не дух, но буква

По мнению специалистов, «борьба между локальными центрами власти и сторонниками централизации – военными или гражданскими – стала ключевым мотивом политической жизни новорожденных [латиноамериканских] наций»[15]. Данное наблюдение вполне подтверждается историческими фактами. Мексика, освободившись от испанцев в 1821 году, оставалась под мощным воздействием центробежных сил вплоть до 1850 года, являя собой лишь фикцию единого и неделимого государства. Независимую Бразилию почти сразу захлестнула волна регионалистских восстаний, не позволявших бразильской короне эффективно управлять страной вплоть до 1840-х годов. А в Аргентине неистовое соперничество между богатой провинцией Буэнос-Айрес и ее соседями удалось временно разрешить лишь с установлением диктатуры Хуана Мануэля де Росаса, находившегося у власти с 1829-го по 1852 год. Постоянное экспериментирование с федерализмом вполне вписывается в такой конфликтный контекст. Здесь также важно обратить внимание на то, что попытки утвердить федерализм в бывших испанских и португальских владениях мотивировались не столько культурным, религиозным, языковым разнообразием, как в Европе, и не политически вдохновляемым желанием рассредоточить власть, как в Северной Америке, но скорее особенностями социально-этнической структуры постколониального общества. Остановимся на этом вопросе подробнее.

Откуда, собственно, взялись многочисленные caudillos, в послереволюционный период раздиравшие молодые страны на части? Наряду с креольской знатью война за независимость возвысила многочисленных метисов, потомков смешанных браков между белым и индейским населением, для которых она стала средством общественного самоутверждения и социальной мобильности. Именно из числа метисов вышли многие военачальники, храбро сражавшиеся с испанцами и участвовавшие в учреждении новых наций. В ходе боевых действий они не только приобретали военный опыт, но и познавали вкус власти. Однако, открыв для этой страты новые возможности, война за независимость не обеспечила ее ресурсами: земельные угодья, как и при испанцах, по-прежнему оставались в руках знатных креольских семей. В итоге перед бывшими героями открывались лишь два пути, позволявшие сохранить социальные позиции: либо оставаться в армии, либо прокладывать дорогу в органы власти. При этом помещики-креолы, напротив, политикой вплоть до конца XIX века не слишком интересовались; уединившись в своих имениях, они сосредоточивались на производстве прибавочной стоимости.

Именно так в бывших испанских владениях – в Бразилии, отделившейся от португальцев, ситуация была несколько иной – вышли на первый план региональные лидеры, в основном бывшие военные, которые, пользуясь политическим абсентеизмом знатных фамилий, принялись по своему усмотрению свергать и утверждать правительства.

«Оказавшись в президентском дворце, такой caudillo довольно быстро выяснял, что оскудевшая казна не в состоянии кормить его приверженцев. Собранные им банды тогда рассеивались, а на смену приходили новые caudillos с новыми бандами. У центральных правительств не было денег, и это делало их беззащитными перед риском очередного свержения. С 1820-х годов до середины столетия политическая власть в [бывшей] испанской Америке была чрезвычайно слабой; государство, как ее главный институт, не располагало автономной силой»[16].

Так выглядел политический контекст, в котором латиноамериканские республики начинали примерять на себя федералистские конституции. Понятно, что федерализм, в основе которого лежали не территориальная самобытность регионов и не союз компактно проживающих этнических или лингвистических групп, а особенности социально-этнической структуры общества, должен был оказаться не похожим на европейские и североамериканские образцы. Так оно и получилось.

И дело не только в том, что эти ранние попытки самоутверждения метисов-разночинцев таят в себе объяснение той фундаментальной роли, которую в истории континента всегда играли и по-прежнему продолжают играть военные[17]. Трудно представить себе группу, более не приспособленную к руководству федеративным государством, чем генералы, и тем не менее именно армейским офицерам приходилось зачастую выступать гарантами федералистских конституций Латинской Америки. Эта задача им давалась нелегко, тем более, что копирование конституционных текстов, перегруженных либеральной фразеологией, отнюдь не гармонизировало социально-политическую реальность молодых республик. Большую часть своей истории федеративные государства континента представляли собой федерации без федерализма. Эта особенность вполне объяснима, поскольку, как уже отмечалось, ни идеалы французского Просвещения, ни пример Американской революции не сыграли в освобождении испанских и португальских колоний особой роли. Главным фактором, который пробудил стремление к независимости, стала французская интервенция, поколебавшая пиренейские монархии: скорее всего правы те авторы, по мнению которых «без наполеоновского нашествия испанские владения в Америке вполне могли бы остаться под властью Мадрида до самого конца XIX столетия, как это произошло с Кубой»[18]. Построить на столь шатком основании четко отлаженные и гладко работающие федерации было невозможно. Подобно латиноамериканскому либерализму, местный федерализм был импортным товаром, доставленным из-за рубежа в силу моды, но на первых порах не имевшим собственного потребителя – за исключением либералов, писавших новые конституции.

Федерализм и деньги

Впрочем, определенный спрос возник, и довольно скоро. По мере оформления общенациональных рынков все чаще напоминала о себе крайняя неоднородность экономического пространства молодых государств. В каждом из них были территории-пионеры и территории-аутсайдеры, отношения между которыми далеко не всегда складывались гладко. Многочисленные региональные восстания XIX века, которые упоминались выше, служат ярким тому подтверждением. Передовые районы, как правило, были заинтересованы в унитарном государстве, но, если им не удавалось подчинить себе слабые провинции, а голый унитаризм проваливался, они выбирали «гегемонистский федерализм» – модель, предполагавшую их безраздельное доминирование в федеративном союзе. Например, Буэнос-Айрес принимал централизацию в тех случаях, когда мог контролировать центральное правительство; не располагая таким контролем, столица, напротив, крайне болезненно реагировала на попытки урезать автономию субъектов федерации[19].

В 1859 году в Аргентине вспыхнула скоротечная гражданская война, поводом для которой послужило нежелание провинции Буэнос-Айрес вступать в радикально переформатированный в 1853 году федеративный союз. Как уже отмечалось, аргентинский диктатор Росас, управлявший страной на протяжении двух десятилетий, покровительствовал именно столице, считая, что льготы и преференции главному порту, обеспечивающему коммерческий контакт нации с внешним миром, со временем принесут несомненную пользу и глубинным районам Аргентины. Более того, распространив доминирование провинции Буэнос-Айрес на всю страну, он смог воздвигнуть новую нацию на федералистском фундаменте: из разрозненных и слабо связанных между собой земель была создана единая Аргентина. При этом, однако, «провинции, отчаянно нуждаясь в экономическом динамизме, который мог предложить Буэнос-Айрес, столь же горячо тревожились о цене, которую необходимо было заплатить за союз с региональным гегемоном», и это постоянно подогревало серьезные, хотя и подспудные конфликты между центром и периферией[20]. Тем временем в 1852 году, не выдержав тягот затяжной войны с Бразилией и Уругваем, а также постоянного давления внутренних недругов, «федералистская диктатура» Росаса рухнула. Власть перешла к либералам, желавшим вырастить в Аргентине федерацию североамериканского типа, основанную на догматически понимаемом политико-правовом равенстве ее субъектов. Не согласившись с «национализацией» столицы, предусмотренной в сделанной по американским лекалам либеральной Конституции 1853 года, Буэнос-Айрес вошел в острое противостояние с новыми властями, закончившееся гражданским конфликтом и последующей капитуляцией столичных бунтовщиков[21]. Однако уже через два года в столичном регионе вспыхнуло новое восстание под руководством Бартоломе Митре, который в 1862-м, став президентом Аргентины, восстановил модель жестко централизованной федерации под началом Буэнос-Айреса.

Что-то похожее чуть позже происходило и в другой крупнейшей федерации континента. После того, как Бразилия в 1891 году приняла республиканскую Конституцию, написанную по американскому образцу, она превратилась в федерацию, которая состояла из двадцати штатов, обладавших довольно широкими полномочиями. Получив автономию, новые административные единицы выстроили жестко отлаженные управленческие машины, способствовавшие политическому «окукливанию» штатов и позволявшие воспроизводить в каждом из них самобытный олигархический режим. Опираясь на конкурентные преимущества своих территорий, элиты богатых штатов процветали, используя федералистские положения Конституции для того, чтобы отбивать покушения соседей-конкурентов на их благосостояние. Благодаря фактической автономии, санкционированной конституционной децентрализацией и, что весьма существенно, правом штатов облагать собственными налогами торговлю с другими штатами (эта мера защищала местных производителей), бразильский штат Сан-Паулу в 1890–1930 годах утроил численность населения, опередил по внешним заимствованиям саму федерацию и обеспечивал от 30% до 40% ВНП страны. Местные патриоты называли Сан-Паулу «локомотивом, который тянет за собой почти два десятка пустых вагонов»[22]. Если бы Бразилия не была федерацией, подобный экономический подъем отдельно взятой территории был бы недостижим, а страна не обзавелась бы к середине XX века флагманом, вытягивающим ее неоднородную экономику на мировой уровень. Соответственно, здесь мы имеем дело с еще одним аргументом, заставлявшим элиты протяженных и густонаселенных стран континента придерживаться федерализма, несмотря на все издержки, с этим связанные.

Как и в Аргентине, попытки центральных властей отобрать у «передовиков» их эксклюзивный статус или урезать его в Бразилии так же вызывали бурную реакцию. Когда в 1930 году на волне мирового финансового кризиса бразильская армия организовала успешный переворот, она передала власть Жетулиу Варгасу, известному бразильскому политику-популисту. Развернув проект так называемого «нового государства», новоявленный президент взялся за централизацию страны и выстраивание вертикали власти, бросив вызов региональным элитам. Прежде всего он сместил с их постов всех губернаторов штатов, за исключением одного, заменив их своими назначенцами, подотчетными непосредственно президенту. В результате местные политические машины оказались разбалансированными, а их функционеры утратили ориентиры. Разумеется, наиболее болезненно потерю самостоятельности переживали самые развитые штаты. Под нарастающим давлением из столицы политический класс штата Сан-Паулу консолидировался и, отложив внутренние распри, выступил против правительства Варгаса единым фронтом. Штат потребовал от президента выполнить прежнее обещание и собрать конституционную ассамблею, призванную разработать новую конституцию Бразилии. Вялое противостояние продолжалось до 1932 года, когда терпение «флагмана бразильского федерализма» иссякло. В городе Сан-Паулу вспыхнуло вооруженное восстание, в ходе которого милиция штата на протяжении четырех месяцев отражала атаки федеральных войск. Попав в окружение, силы восставших были вынуждены сложить оружие. Режим Варгаса получил еще один аргумент для дискредитации федерализма, хотя события 1932 года не столько разрешили противоречия между столичным Рио-де-Жанейро и бразильскими регионами, сколько загнали их внутрь. И, хотя новая Конституция 1934 года заметно урезала автономию штатов, она вынуждена была сохранить в стране двухпалатный парламент, верхняя палата которого представляла регионы[23].

Впрочем, наличие в латиноамериканских федерациях регионов-передовиков, безусловно укреплявшее здешний федерализм, имело оборотную сторону, в такой же мере ослаблявшую его. Речь идет о колоссальной разнице между богатыми и бедными штатами (провинциями), превращавшей значительную часть территорий в послушных клиентов федеральных властей и взращивавшей региональный патернализм. Подобный перепад можно обнаружить и в Аргентине, и в Бразилии, и в Венесуэле, и в Мексике. Рассуждая о тернистом пути бразильского федерализма, исследователь-скептик отмечает:

«Некоторые здешние штаты настолько неразвиты в экономическом отношении, что им лишь с огромным трудом удается покрывать самые минимальные расходы по поддержанию хотя бы рудиментарной управленческой структуры. Население таких территорий готово с благодарностью принимать от федерального правительства любые блага, которыми его не могут обеспечить собственные, региональные власти. Тем самым разрушается сама основа федерализма»[24].

Сказанное в равной мере касается не только Бразилии, но и других федеративных государств континента. Впрочем, благодаря тому же федерализму слабость и неразвитость могут оборачиваться силой и влиятельностью.

Федерализм и консерватизм

Как известно, федерализм обеспечивает политическое равенство больших и малых субъектов федерации тем, что допускает избыточное присутствие малонаселенных территорий в парламентских органах. Как и в других частях света, непропорциональность представительства в латиноамериканских федерациях порой достигает значительных масштабов. Так, при избрании сенаторов в Бразилии один голос избирателя глухого сельскохозяйственного штата Рорайма равен 144 голосам в штате Сан-Паулу, а в Аргентине в ходе аналогичной процедуры один голос жителя самой отдаленной провинции Тьерра-дель-Фуэго «весит» столько же, сколько 180 голосов в провинции Буэнос-Айрес. Более того, две упомянутые федерации не ограничивают действие этого принципа только верхней палатой парламента, представляющей территории, но распространяют его и на нижние палаты, отражающие партийные симпатии населения. Соответственно, как отмечают исследователи этого интересного феномена, «избыточное региональное представительство в парламенте влечет за собой перекос в федеральном финансировании в пользу непропорционально представленных регионов»[25].

Но дело не ограничивается только этим. Малонаселенные, неразвитые и глухие углы, за которыми резервируется непропорционально большое количество парламентских кресел, превращаются в серьезную политическую силу. Хотя эта сила по преимуществу консервативна, так как ее ядром выступает электорат депрессивных и отсталых территорий, с ней тем не менее вынуждено считаться даже самое передовое и прогрессивное федеральное правительство. А если политическая система страны устроена таким образом, что федеральная периферия пользуется льготным представительством не только в верхней, но и в нижней палате, как в Аргентине и Бразилии, то вес этого консервативного лобби делается еще более ощутимым. В итоге в ходе федеративного торга голос малых провинций или штатов, почти не вносящих вклад в национальную экономику и живущих на дотации центра, звучит противоестественно громко. Влияя на состав любой правящей коалиции, авторитарные по духу и консервативные по устремлениям традиционные элиты депрессивных территорий, сложившиеся десятилетия назад, во-первых, получают возможность на столичные деньги регулярно воспроизводить себя, а во-вторых, привносят в федеральную политику градус охранительной сдержанности и традиционализма. Иными словами, имеет место весьма парадоксальная ситуация, в которой федеративная идея, исторически продвигаемая на латиноамериканской политической сцене исключительно либеральными силами, выступает в качестве инструмента консервативной стабилизации общества.

Кстати, опираясь на указанную особенность, можно объяснить, например, долгосрочное пребывание левых у руля бразильской политики. Оборотной стороной многолетнего доминирования умеренно социалистической Партии трудящихся выступает то, что ее партнерами на местах зачастую оказываются те же региональные или муниципальные боссы, которые в свое время прекрасно уживались с военной диктатурой. В прежние десятилетия именно руководимые ими региональные политические картели через свое мощное представительство в национальном конгрессе гарантировали авторитарному режиму поддержку «с мест». Более того, военная диктатура 1964–1985 годов тоже была вынуждена мириться с могуществом местных нотаблей: с конца XIX столетия бразильская политика традиционно делалась на уровне штатов, а разветвленная региональная сеть клиентелы и патронажа, складывавшаяся десятилетиями, пережила все политические режимы, сменявшиеся в столице[26].

Новая Конституция Бразилии, принятая в 1988 году на волне демократической реконструкции, к удивлению многих, вновь санкционировала вопиющее неравенство в представительстве, прежде лелеемое и генералами-диктаторами: если один федеральный депутат от штата Рорайма представляет 26 тысяч избирателей, то в штате Сан-Паулу за спиной такого же депутата 366 тысяч граждан. Привилегированное положение малых штатов превращает их приоритетное развитие в задачу государственной важности: их представители, опираясь на свой политический вес, постоянно требуют от федеральных властей все новых финансовых вливаний на развитие «своих» территорий. При этом непропорционально большие деньги, получаемые из столицы на реализацию социальных и инфраструктурных проектов, помогают местным боссам подкупать и, в итоге, жестко контролировать своих избирателей. Американский исследователь бразильской политики пишет:

«Подобные факторы превращают региональные политические машины в такую силу, которую никак нельзя игнорировать при выстраивании общенациональных политических альянсов. И хотя бывшие оппоненты военного режима с середины 1990-х годов контролируют исполнительную ветвь федеральной власти, в роли незаменимых партнеров, с которыми вынуждена иметь дело столица, по-прежнему выступают те же региональные начальники, которые прежде культивировали тесные связи с военным режимом»[27].

Примерно так же эти закономерности работают и в Аргентине. Поскольку аргентинская Конституция 1853 года писалась по американским стандартам, она предусматривала строгое соответствие числа мест, резервируемых для любой провинции в палате депутатов, численности ее населения. Однако в 1949 году этот принцип был нарушен: новая Конституция, которую предложило правительство диктатора-популиста генерала Хуана Перона, закрепляла за каждой провинцией по два парламентских кресла, независимо от того, сколько граждан там проживают. В 1972 году минимум был доведен до трех мест, а в 1983-м уходящая военная хунта «подарила» девятнадцати маломощным провинциям страны по пять мест. В итоге, несмотря на то, что в середине 1990-х годов на долю четырех наиболее развитых провинций приходились 78% промышленного производства и 70% населения, аргентинская периферия, опирающаяся всего на 30% населения, располагала 45% мест в нижней палате парламента. Как и в бразильском случае, «это избыточное институциональное представительство означает, что ни одна электоральная или парламентская коалиция, одержавшая верх на общенациональном уровне, не может сохранить свою целостность без поддержки властных структур на периферии»[28].

Эта важная латиноамериканская особенность показывает, каким образом федеративный принцип реализует себя в качестве политического инструмента, которым попеременно пользуются все политические силы: если либералы видят в нем противовес столь привычной для континента узурпации власти, то для консерваторов он превращается в средство социального «умиротворения» и сохранения устоев. Иными словами, однозначной корреляции между федерализмом и демократией не существует – федералистские практики укрепляют демократическое правление в одних контекстах и расшатывают его в других. Но указанное обстоятельство вовсе не делает федералистский инструментарий бесполезным. Напротив, и в первом, и во втором смысле федерализм политически востребован и нужен, а это означает, что считать его латиноамериканскую историю хроникой неудач, несмотря на все трудности, никак нельзя. Латинская Америка, пусть неуклюже, но все же пытается пользоваться возможностями, которые предоставляет этот способ политического бытия; возможно, это не лучшая форма, но она, согласно завету Боливара, не раз помогала здешним государствам выжить.

В период учреждения латиноамериканских федераций Франсуа Гизо писал:

«Федеративная система, в теории самая простая, представляется самой сложной на практике. Чтобы согласить допускаемую ею степень местной независимости и свободы с той степенью общего подчинения, какую она в известных случаях требует и предполагает, необходимо значительное развитие цивилизации»[29].

Латиноамериканские республики в начале XXI века, по-видимому, начинают достигать чаемого французским историком уровня политического взросления, научившись обращаться, причем весьма по-разному, с этим прихотливым приспособлением. В отличие, кстати, от России, знакомство которой с федералистской теорией и практикой действительно оборачивается – пока, по крайней мере, – «всеобщим провалом».

[1] Помимо этого, подобные эксперименты предпринимались и в ходе демонтажа британской колониальной империи, когда федеративное строительство затронуло миниатюрные островные территории Карибского бассейна, но в настоящей статье этот опыт затрагиваться не будет.

[2]См.: Dikshit R.D. The Political Geography of Federalism: An Inquiry into Origins and Stability. New Delhi: The Macmillan Company of India, 1975. P. 163.

[3] Skidmore T.E., Smith P.H. Modern Latin America. Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 225.

[4] Посконина О. История Латинской Америки (до XX века). М.: Весь мир, 2005. С. 154–155.

[5]DikshitR.D. Op. cit. P. 168.

[6] Подробнее о латиноамериканских caudillosXIX столетия см.: Посконина О. Указ. соч. С. 162–178.

[7] Dikshit R.D. Op. cit. P. 165.

[8] Smith P.H. Democracy in Latin America: Political Change in Comparative Perspective. New York; Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 33.

[9]Подробнеесм.: Gibson E.L., Falleti T.G. Unity by the Stick: Regional Conflict and the Origins of Argentine Federalism // Gibson E.L. (Ed.). Federalism and Democracy in Latin America. Baltimore: The Johns Hopkins University Press, 2004. P. 226–254.

[10]ПосконинаО. Указ. соч.С. 186–187.

[11] Skidmore T.E., Smith P.H. Op. cit. P. 69–70.

[12] Об особенностях функционирования федерализма в «спящем» режиме см.: Захаров А.А. «Спящий институт»: федерализм в современной России и в мире. М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 103–124.

[13] В данном отношении особенно интересен бразильский транзит, подробно анализируемый в следующей работе: HagopianF. TraditionalPoliticsandRegimeChangeinBrazil. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.

[14] Саква Р. Переход как политический институт: прогнозы на 2020 год // Россия-2020: сценарии развития / Под ред. М. Липман, Н. Петрова. М.: РОССПЭН, 2012. С. 251.

[15]SkidmoreT.E., SmithP.H. Op. cit.P. 39.

[16]Ibid.

[17] Подробнее о роли военных в латиноамериканской политике см.: SmithP.H. Op. cit. Ch. 3.

[18] Skidmore T.E., Smith P.H. Op. cit. P. 230.

[19]См.: Gibson E.L., Falleti T.G. Op. cit. P. 230–231.

[20] Ibid. P. 234.

[21] Skidmore T.E., Smith P.H. Op. cit. P. 70–71.

[22] Ibid. P. 155.

[23] Ibid. P. 158.

[24] Dikshit R.D. Op. cit. P. 175.

[25] Gibson E.L., Calvo E.F., Falleti T.G. Reallocative Federalism: Legislative Overrepresentation and Public Spending in the Western Hemisphere // Gibson E.L. (Ed.). Op. cit. P. 179.

[26] «Спустя три десятилетия после установления бюрократически-авторитарного режима и через десять лет после возвращения армии в казармы традиционная политика и традиционные политики по-прежнему живут и здравствуют, – писала Фрэнсис Агопян в 1996 году. – Причем этому не помешали ни планы военных сокрушить их, ни проведенная диктатурой модернизация, ни политический подъем низов, сопровождавший переход к демократии» (HagopianF. Op. cit. P. 3–4).

[27] McCann B. The Throes of Democracy: Brazil since 1989. London; New York: Zed Books, 2008. P. 5.

[28] Gibson E.L., Calvo E.F., Falleti T.G. Op. cit. P. 183.

[29] Гизо Ф. История цивилизации в Европе. Минск: Беларуская Энцыклапедыя, 2005. С. 111.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №2(94)

Составлен рейтинг бюджетных пляжных курортов Европы.

В рейтинг вошли 30 курортных городов из 13 европейских стран, для которых подсчитаны расходы туриста на один день отдыха во второй половине июля.

Рейтинг составили специалисты портала Travel.ru из расчета, что суточный бюджет отдыхающего на пляжном курорте будет включать в себя расходы на проживание в отеле категории «три звезды» в районе пляжа, комплексный обед в кафе, популярную экскурсию, а также проезд от аэропорта до отеля на общественном транспорте.

В итоге, самое большое представительство в списке 30 самых недорогих направлений получили курорты Испании, Греции и Кипра - по четыре, а также Израиля, Хорватии и Черногории - по три города.

Лидером стал красивейший черногорский прибрежный городок Петровац, где можно отдохнуть всего на €42 в день. На втором месте оказался популярный болгарский курорт Созополь, который известен своими песчаными пляжами. Здесь сутки обойдутся в €46. Третье место занял латвийский курортный город Лиепая на берегу Балтийского моря. Он менее известен и популярен по сравнению с Юрмалой, поэтому и цены здесь гораздо ниже – всего €47 в день.

Рейтинг бюджетных пляжных курортов Европы:

1. Петровец, Черногория - €42

2. Созополь, Болгария - €46

3. Лиепая, Латвия - €47

4. Аланья, Турция - €52

5. Большой Сочи, Россия - €57

6. Мадейра, Португалия - €58

7. Римини, Италия - €59

8. Крит, Греция -€60

9. Торремолинос, Испания -€61

10. Лимасол, Кипр - €62

11. Будва, Черногория - €65

12. Ларнака, Кипр - €66

13. Мальта - €67

14. Кос, Греция - €68

15. Корфу, Греция -€71

16. Дубровник, Хорватия - €72

17. Тенерифе, Испания -€73

18. Ровинь, Хорватия - €74

19. Протарас, Кипр -€75

20. Бодрум, Турция - €76

21. Бечичи, Черногория - €77

22. Айя-Напа, Кипр - €84

23. Герцлия, Израиль - €87

24. Идра, Греция - €89

25. Хавеа, Испания - €90

26. Пальма-Нова, Испания - €91

27. Тель-Авив, Израиль - €94

28. Пореч, Хорватия - €95

29. Юрмала, Латвия - €118

30. Ашкелон, Израиль -€121

Лидеры Чехии, Венгрии и Словакии противятся потенциальному усугублению экономических проблем, которые могут вызвать возможные новые санкции ЕС и США против России, и обвиняют страны Западной Европы в "лицемерности" в связи с ситуацией на Украине, сообщает Bloomberg.

"Западноевропейские страны продолжают заключать сделки с российскими компаниями, хотя угрожают РФ новыми санкциями, и это "лицемерно", — цитирует Bloomberg слова премьер-министра Словакии Роберта Фицо во время конференции в Братиславе.

Премьер-министры Чехии Богуслав Соботка и Венгрии Виктор Орбан также заявили о том, что не хотят упускать возможности в сфере бизнеса. В то же время премьер-министр Польши Дональд Туск озвучил иную точку зрения и сказал, что страны ЕС должны выступать единым фронтом в вопросе санкций против России и разделять экономические издержки.

"Мы говорим о сплоченности, но Франция собирается продавать России военные корабли. Мы говорим о том, как обеспечить Украине энергетическую безопасность, и принимаем ключевые решения в Совете ЕС", в то время как "Газпром" "подписывает контракты по "Южному потоку" с немецкими, французскими и итальянскими компаниями", — заявил Роберт Фицо.

Страны Восточной Европы, которые являются членами Евросоюза, хотят, чтобы более богатые западные соседи разделили с ними экономические издержки, которые последуют от усиления санкций в отношении России. Словакия, Чехия и Венгрия также зависят от РФ в вопросах поставок газа и требуют гарантий в этой сфере.

Подобные заявления восточноевропейских лидеров усиливают и без того существующий между западными государствами раскол, в том числе в вопросах повышения расходов на оборону. В частности, не хотят увеличивать траты на вооружение Германия, Франция, Италия и Испания.

Онлайн-продажи вина в Европе растут: В 2013 году объем увеличился на 32%.

3.3 миллиона бутылок вина было продано в 2013 году (+32% по сравнению с 2012), оборот составил 36 млн евро (+20%), было обработано более 353 тысяч заказов. Таковы показатели vente-privee.com, крупного игрока в мире электронной коммерции Европы, пишет VinoItalia.ru

Этот пример говорит о весьма успешном феномене онлайн-продаж вина, которые становятся все более популярными в Европе вообще и в Италии в частности. Региональный менеджер Андреас Шмейдлер объясняет: "продажи выросли в три раза за год" (многие топовые винодельни участвуют в проекте, среди них — Allegrini, Cesari, Cusumano, Kellerei Kaltern, Feudi di San Gregorio, Masi, Mazzei, Tramin и Tenimenti of Alexander). Исследование тенденции в отрасли, представленное на выставке Prowein в Дюссельдорфе, демонстрирует, что неуклонно растет мобильная составляющая продаж — 29% заказов осуществляется через смартфоны и планшеты.

Исследование также показывает, что 59% клиентов, которые покупают через мобильные устройства, — мужчины, 58% из них находятся в возрасте от 18 до 40 лет, они готовы тратить больше, чем при покупке через обычный компьютер: средняя сумма чека "мобильного покупателя" составляет 97 евро, что на 12 пунктов выше, чем у обычных онлайн-покупателей.

"Самым выдающимся преимуществом сотрудничества с Vente — Privee", добавляет Андреас Шмейдлер, "является то, что производители вина могут продавать свою продукцию непосредственно конечному потребителю, который получает продукт прямо к себе домой. Таким образом, даже небольшие винодельни могут дотянуться как до итальянских клиентов, так и выйти на новые для себя рынки в Европе."

"Во Франции Vente – Privee работает с самыми известными производителями вина, и мы идем по этому пути и в таких странах, как Италия, Испания и Германия. Для того, чтобы справиться с растущим количеством заказов, мы недавно инвестировали в новый распределительный центр в Бургундии, который специализируется исключительно на винных поставках. Перспективы превосходны, как в плане увеличения количества компаний-партнеров, более 60 новых партнеров подключилось в 2013 году, так и в плане клиентов, которые приобретают вино через наш сайт."

С 7 по 14 сентября 2014 года в Севилье, Испания, пройдет Генеральная Ассамблея FSC.

Генеральная Ассамблея FSC проходит каждые 3 года и является высшим органом принятия решений в системе FSC. Традиционно на Генеральную Ассамблею приезжает около 500 участников из более чем 70 стран мира. Участники представляют социальную, экологическую и экономическую палаты.

В Генассамблее принимают участие делегаты из национальных офисов FSC, органов по сертификации, держателей сертификатов, торговых союзов, некоммерческих организаций, членов FSC и наблюдателей. Каждый участник мероприятия (за исключением персонала, обеспечивающего его проведение) должен быть отнесен к одной из трех палат в зависимости от своей принадлежности (например, представители органов по сертификации и держатели сертификатов относятся к экономическому крылу, а НПО - к экологическому).

Члены FSC имеют право голосовать на Генеральной Ассамблее, а также формулировать свои предложения и обсуждать их. Процесс сбора предложений начинается задолго до Ассамблеи и за 6-7 месяцев процедура сбора предложений завершается. Инициаторы предложения в дальнейшем отстаивают свое мнение и пытаются убедить своих коллег в том, что именно их предложение должно быть вынесено на общее голосование.

В последние два дня проводится общее голосование всех членов FSC, участвующих в Генеральной Ассамблее. Именно на общем голосовании по каждому допущенному до голосования предложению делегаты принимают решение одобрить его или нет. Для того чтобы предложение было принято, необходимо получить одобрение каждой из палат.

Таким образом, предложения могут быть заблокированы одной или несколькими палатами, например, предложение экологической палаты может быть заблокировано представителями экономического крыла. Поэтому чрезвычайно важно обеспечить баланс присутствия членов FSC от экономической, экологической и социальной палат, потому что, как показала практика последних Ассамблей, на них преобладали представители именно экологического и социального направлений.

В этой связи российским компаниям - держателям FSC сертификатов следует принять более активное участие в принятии решений высшего уровня в системе FSC, получить статус международных членов FSC и поехать в Севилью на очередную Генеральную Ассамблею. Для этого необходимо проконтактировать с отделом FSC Int., отвечающим за работу с членами FSC (адрес электронной почты membership@fsc.org), и пройти онлайн регистрацию на Генеральную Ассамблею на сайте FSC - http://ga2014.fsc.org/ga-registration

Международное членство, а также участие в Генеральной Ассамблее, платное. Однако, учитывая, что все основные решения по развитию стандартов FSC на ближайшие 3 года принимаются именно здесь, компаниям - держателям FSC сертификатов следует уделить этому больше внимания, если они хотят, чтобы их мнение было услышано на самом высоком уровне. Если член FSC не может принять участие в Генеральной Ассамблее, он может оформить доверенность на голосование от своего имени на участника Ассамблеи от своей палаты.

ООО "Лесная сертификация" является действующим международным членом FSC от экономического блока. В сентябрьской Ассамблее от компании примет участие ее директор Трушевский Павел.

Испанские пляжи в 2014 году получили наибольшее количество «Голубых флагов».

В нынешнем году на наивысшую оценку качества претендовали пляжные территории в 51 стране мира.

Уже не первый год подряд, вполне ожидаемо, первое место по количеству «Голубых флагов» заняла Испания, сообщает Travel.ru.

В преддверии нового летнего сезона 2014 года, самой высокой оценкой был отмечен 571 пляж страны. Второе место заняла Греция, где заветный флаг получило 408 пляжей. При этом страна улучшила свой прошлогодний результат сразу на 16 «Голубых флагов».

А тройку лидеров замкнула Турция с 387 пляжами и причалами для яхт наивысшего класса. Напомним, что Аланья поставила мировой рекорд по количеству «Голубых флагов» на территории одного региона. Всего их 197. «Деревянную» медаль получила Франции с 379 флагами, за ней следует Португалия с 298 высококлассными пляжами.

Замыкают первую десятку Италия, Дания, Хорватия, Ирландия и Нидерланды. Всего в этом году экологических сертификатов Международного фонда экологического образования удостоены 3372 пляжа и 650 причалов для яхт по всему миру.

Продажи испанской недвижимости в марте выросли почти на 23%.

В марте текущего года в Испании было совершено 27047 сделок по продаже недвижимости.

По сравнению с аналогичным периодом 2013 года, количество продаж в первом весеннем месяце 2014-го выросло сразу на 22,8%, пишет Kyero.com со ссылкой на данные Национального института статистики.

Более того, рост продаж в годовом исчислении был зафиксирован впервые за последние 10 месяцев. Например, еще в феврале отмечалось падение на 27,6%. В месячном же исчислении мартовские продажи повысились на 5,2%, что стало самым большим ростом за этот месяц с 2010 года.

При этом, годовое увеличение продаж было обусловлено, в первую очередь, ростом спроса на вторичное жилье на 35,5%. В это же время, продажи новых домов выросли только на 8,7 %.

Если рассматривать данные за весь первый квартал текущего года, то общие продажи показывают снижение на 14,4%. Количество сделок, касающихся нового жилья, сократилось на 23,5%, на 5,2% упали продажи на вторичном рынке.

Среди регионов, самое большое увеличение продаж недвижимости показали Балеарские острова - на 71% , Каталония - на 42,8 % и Эстремадура - на 41,7 %. А самым внушительным падением отметились Ла-Риоха - на 53% и Арагон - на 12,5%.

GOOGLE, ЗАБУДЬ ОБО МНЕ

Максим Недоступ

Европейский суд признал законным право любого жителя ЕС требовать от поисковиков удаления нежелательных ссылок из результатов поиска

The New York Times пишет о постановлении верховного суда ЕС, способном без преувеличения подорвать свободу слова в Евросоюзе. Речь идет о том, что крупнейший мировой поисковик Google отныне обязан удовлетворять требования пользователей об удалении из результатов поиска ссылок на статьи или иные материалы, которые могут поставить их в неловкое положение.

Европейский суд решил, что право любого человека на то, чтобы его оставили в покое и не поминали кстати и некстати заслуживает уважения, и поэтому Google и другие поисковики вполне можно принудить к удалению ссылок, даже если информация в запросе сама по себе точна и законна.

Согласно постановлению, ссылки могут быть удалены, если они признаны "более не отражающими действительность" или "нерелевантными". Однако в законе не содержится практически никаких указаний низшим судебным инстанциям о механизме принятия решений - когда именно должны удаляться ссылки, четко не прописано, отмечает издание.

В результате все люди, проживающие в 28 странах ЕС, запросто могут потребовать от Google и других поисковиков удалить миллионы и миллионы ссылок из результатов поиска. В конечном итоге, такая значительная фильтрация может привести к меньшей информированности европейцев о том, что происходило и происходит в мире, а также к тому, что голоса журналистов и различных инакомыслящих, несогласных с официально проводимым курсом государства, попросту не будут услышаны.

А началось все с того, что некий испанец вчинил иск местной газете, а заодно и Google, утверждая, что, если забить его имя в поисковике, в ответ вываливаются ссылки на две страницы с сайта издания La Vanguardia, где говорится о его долгах и принудительной продаже дома. Испанское Агентство по защите данных к газете не предъявило никаких претензий, а вот от Google потребовало удалить ссылки на материал. Google опротестовал данное решение, и в конечном итоге Верховный суд Испании обратился за консультацией в Европейский суд.

Желание пойти навстречу гражданам, которые хотят стереть из Сети данные, ставящие их в неловкое положение, понятно. Например, кто-то выложил свои фото или сделал какой-нибудь пост в соцсети во дни бурной молодости, а теперь, вспоминая это, отплевывается. Почему бы не позволить удалить сей компромат? Однако законодателям не следует перегибать палку и наделять граждан такими неограниченными правами, которые ставят под удар уже свободу СМИ, заключает The New York Times

Россия на европейском фоне: причины отставания

9. «Великий Петр был первый большевик»?

Дмитрий Травин

Великий Петр был первый большевик,

Замысливший Россию перебросить,

Склонениям и нравам вопреки,

За сотни лет к ее грядущим далям.

Он, как и мы, не знал иных путей,

Опричь указа, казни и застенка,

К осуществленью правды на земле.

Максимилиан Волошин

Так оценил деятельность Петра I Максимилиан Волошин в 1924 г., когда итоги многолетнего развития страны казались поистине катастрофическими. Поэт нарисовал ужасающую картину мерзостей, буквально пропитавших российскую почву за те 200 лет, которые отделяли эпоху Петра от эпохи большевизма. Но можем ли мы сегодня сказать, что петровские преобразования действительно были революцией, осуществленной «нравам вопреки» ради того, чтобы разом преодолеть накопившееся отставание в сотни лет? Или же лучше придерживаться традиционных взглядов о позитивных изменениях, проведенных в жизнь Петром I с помощью нестандартных (порой очень жестких) мер?

ОТ ВЕЛИКОГО КАРДИНАЛА К ВЕЛИКОМУ ГОСУДАРЮ

Вопрос о Петровских реформах и их влиянии на модернизацию России является одним из наиболее дискуссионных. Официальная позиция, давно уже утвердившаяся в виде монументов, топонимики и страниц школьных учебников, сильно противоречит современным представлениям о модернизации и о способах, которыми можно преодолевать отсталость. Петр как модернизатор явно не вписывается в теорию модернизации. При этом в истории России есть целый ряд крупных фигур, осуществивших серьезные преобразования, но по условной «шкале модернизации» (существующей в голове обывателя) находящихся явно ниже Петра.

С одной стороны, мы имеем представления о Петре как крупнейшем отечественном реформаторе, повернувшем страну в западном направлении и буквально заставившем Россию догонять ушедшие вперед страны. Данная позиция, сложившаяся еще в имперский период, не была поколеблена советским строем. В СССР Петра чтили, пожалуй, не меньше, чем в царской России. Просто он сделал полшага назад, отдав первое место среди отечественных государственных деятелей Ленину (а на какое-то время еще и Сталину). При этом в постсоветский период он вновь уверенно вышел вперед, став ключевой символической фигурой России и взгромоздившись на многочисленные пьедесталы (особенно в Петербурге). Характерно, что даже созданное Егором Гайдаром в 1993 г. либеральное политическое движение «Выбор России», явно не соответствующее «петровским заветам» по своей идеологии, избрало своим символом Медный всадник.

С другой стороны, следует заметить, что содержание западного крена в петровской политике совершенно не отвечает нашим сегодняшним представлениям о том, что нужно делать для модернизации, для ускоренного развития страны. Не стоит даже специально говорить, насколько Петровские реформы носили тиранический характер, насколько они строились на антидемократиче­ском основании. Да и в плане развития рыночной экономики они вряд ли были плодотворны. Хотя Петр, бесспорно, поощрял торговлю и ремесла, он не формировал объективных условий для их всестороннего развития, а скорее гнал людей в бизнес из-под палки. Причем часто совсем не в том направлении, в каком требовалось рынку. Доминирующая в России несвобода (особенно сохранение крепостного права и отсутствие вольности дворянской) препятствовала нормальному формированию рыночного хозяйства. И в этом смысле, несмотря на петровские преобразования, разрыв в условиях развития между российскими производственными центрами и итальянскими, французскими, английскими, немецкими городами оставался в XVIII веке чрезвычайно большим.

Характерно, что возвеличивание Петра, осуществлявшееся при Екатерине II, обернулось появлением первого и по сей день непревзойденного памятника императору — Медного всадника. Но в то же время ближайшая сподвижница Екатерины княгиня Дашкова скептически оценивала в своих «Записках» Петра и отмечала, что «он был совершенно невоспитан, и его бурные страсти возобладали над его разумом. Он был вспыльчив, груб, деспотичен и со всеми обращался как с рабами, обязанными все терпеть; его невежество не позволяло ему видеть, что некоторые реформы, насильственно введенные им, со временем привились бы мирным путем в силу примера и общения с другими нациями (то есть в силу демонстрационного эффекта. — Д. Т.)».

Примерно в том же ключе, что и Дашкова, писал о России много лет спустя М. Волошин. А скульптор Михаил Шемякин представил Петра в виде жуткого монстра, не имеющего ничего общего с величественным героем Фальконе.

Теоретическое обоснование концепции «петровского большевизма» дал Николай Бердяев в книге «Истоки и смысл русского коммунизма». Он отметил, что «созданная Петром империя внешне разрасталась, сделалась величайшей

в мире, в ней было внешнее принудительное единство, но внутреннего единства не было, была внутренняя разорванность. Разорваны были власть и народ, народ и интеллигенция, разорваны были народности, объединенные в россий­скую империю». Словом, Петр своим резким, «революционным» рывком вперед не столько содействовал развитию страны, сколько породил противоречия, с которыми ни он, ни его наследники не сумели совладать. Волошин образно выразил это так: «Россию прет и вширь и ввысь — безмерно. / Ее сознание уходит в рост, / На мускулы, на поддержанье массы».

Трудно не замечать этой проблемы. Следует признать, что при анализе петровских преобразований мы сталкиваемся с серьезным противоречием. Великий «модернизатор» отнюдь не модернизировал страну.

Заимствование западной культуры при Петре имело место. Но заимствование какое-то странное. Петр «импортировал» методы ведения войны, способы построения армии и флота. Он активно содействовал трансформации образа жизни элиты, прививая насильно западную одежду, потребление характерных для западного стола продуктов и напитков, курение табака, бритье бород, а также буйные формы развлечений, столь расходившиеся с патриархальным россий­ским бытом допетровских времен. Петр резко сдвинул на Запад государственную столицу, применив для строительства Петербурга столь тиранические методы, какие редко применялись при строительстве городов на Западе. Великий историк С. Соловьев тонко подметил, что для создания нового русского делового центра Петром было использовано примерно такое же насильственное переселение людей, какое Иван III использовал для разорения средневекового делового центра — Новгорода.

Вместе с тем все то, что содействовало развитию экономики и формированию бюргерской культуры в Европе, Петр игнорировал (возможно, единственное исключение — формирование городских ратуш, а затем магистратов, но эта реформа вряд ли может быть отнесена к числу успешных).

Петр в первую очередь игнорировал свободу. Если принимать во внимание одни только декларации, то российские западники должны быть благодарны царю-реформатору, должны считать его первым отечественным европейцем, стремившимся порвать с косностью. Если же принимать во внимание конкретное содержание петровских преобразований и особенно методы их проведения, то скорее консерваторы, а вовсе не сторонники модернизации должны считать Петра Алексеевича человеком, близким себе до духу.

В общем, получается противоречие, выбраться из которого невозможно, если считать Запад неизменным, если полагать, что в основе некой западной культуры веками лежали именно те ценности, которые отличают его сегодня: свобода, толерантность, защита прав собственности и прав человека. Но если мы вместо мифического, сочиненного нами сегодня «правильного» Запада возьмем для анализа тот реальный мир, который существовал в XVII—XVIII столетиях, многое встанет на свои места. И мотивация петровских преобразований перестанет быть загадочной. Мы сможем понять государственного деятеля, который стремился трансформировать Россию на западный (прежде всего шведский) манер и в то же время отнюдь не стремился к свободе.

Интерес к тому, что происходит на Западе, нарастал в России на протяжении всего XVII века. Петр не был первым нашим европейцем. У него имелись различные предшественники. Скажем, Афанасий Ордин-Нащокин — дипломат и мыслитель эпохи царя Алексея Михайловича. Или Василий Голицын — фаворит царевны Софьи. Любопытно отметить, что Голицын в сравнении с импульсивным, необузданным Петром смотрелся как благородный итальянский государь. Дом его, по мнению иностранного наблюдателя, был одним из лучших в Европе. А сам Голицын, по мнению другого наблюдателя, имел французское сердце.

Интерес к итальянскому, французскому или хотя бы польскому быту не был порождением праздного любопытства. Со времен поражения в Ливонской войне Россия чувствовала свою отсталость в том самом главном деле, которое определяло гордость человека XVI—XVII веков. Стремление трансформировать быт на западный манер было отражением стремления к трансформации армии, то есть желания стать сильнее, занять ведущее место среди европейских держав.

Поместно-крепостническая система не могла обеспечить эффективное функ­ционирование российского воинства. Намерение усилить военный потенциал оборачивалось попытками заимствовать зарубежную практику построения армии. Полностью трансформировать старую систему в новую русские цари не могли, однако дополнять традиционно выстраиваемую армию различными новыми элементами они по возможности старались. В итоге так называемые полки иноземного строя «вклинивались» в строй отечественных войск и делали их сравнительно более боеспособными, но в то же время дорогостоящими.

Именно в этом состояло действие демонстрационного эффекта. Москва искала в различных европейских странах совсем не то, что мы сейчас, в XXI веке, считаем принципиально важным для модернизации, а то, без чего Россия проигрывала в конкурентной борьбе XVII столетия. Естественно, поражение Петра I под Нарвой стало важнейшим проявлением демонстрационного эффекта. В отличие от слабой польской армии, с которой русские войска мерялись силами на протяжении столетия, шведская армия была со времен короля Густава II Адольфа одной из сильнейших в Европе. Она наглядно демонстрировала преимущества Швеции и ряда других западных государств как непосредственно в воинском деле, так и в таких важнейших вещах, как организация финансов и формирование бюрократического аппарата, способного эти финансы мобилизовать.

Реформы, осуществленные в петровское время, трудно понять, если не проследить ключевые события, происходившие в ведущих европейских странах примерно на протяжении столетия до рождения Петра. Ведь эти страны тогда вырабатывали оптимальные формы построения своей военно-бюрократической системы. Той самой системы, которую столь страстно желал создать у себя наш неугомонный царь-реформатор. Лишь обнаружив то, что было главным для Франции, Пруссии, Швеции и ряда других государств XVII века, мы поймем, что, собственно, нужно было России XVIII столетия.

Преобразования государственных финансов в Европе во многом определялись тем военно-политическим соперничеством между Испанией и Францией, которое началось в XV веке, продолжилось в XVI и завершилось примерно к середине XVII столетия однозначной победой французов, несмотря на казалось бы определяющие финансовые преимущества, которые испанцы имели на старте этой жестокой схватки. В то время как развивался данный конфликт, трудно было, наверное, предположить, что он в конечном счете окажет серьезнейшее воздействие на восточную периферию Европы. Однако в итоге это произошло.

Испания, подпитывавшаяся на протяжении всего XVI века золотом и серебром, поставлявшимися из ее американских колоний, имела значительно бЛльшие, нежели Франция, возможности для найма ландскнехтов, развития дорогостоящих артиллерии и фортификации. Во времена Религиозных войн (конец XVI века) положение французского короля Генриха IV, отчаянно нуждавшегося в деньгах, было настолько тяжелым, что, по сути дела, вставал вопрос о возможности дальнейшего существования независимого государства. Испания с помощью своих ресурсов настойчиво проталкивала в Париж католическую власть вместо власти короля-гугенота, имевшего вроде бы все необходимые права на престол. Когда Генриху все же удалось закрепиться на французском троне, он начал свою государственную деятельность с осуществления важнейших преобразований в построении армии и в организации государственных финансов.

В начале XVII века самые необходимые преобразования провел в этих сферах ближайший сподвижник короля герцог Сюлли. Он уделил внимание проблемам формирования бюджета, экономии средств и эффективному использованию финансовых ресурсов для усиления огневой мощи французской армии. Однако действия Сюлли не предполагали кардинальной перестройки всей государственной машины с целью серьезного увеличения поступления налогов в казну. Он скорее оптимизировал расходы, нежели обеспечивал фундаментальную базу для максимизации доходов. Чтобы сосредоточить в бюджете большую долю производимого страной продукта, необходимо было выстроить бюрократию, которая сможет выкачивать этот продукт из населения. Такой деятельностью занялся при сыне Генриха Людовике XIII кардинал Ришелье.

Деятельность Ришелье впоследствии называли порой налоговым терроризмом. Он уделял столь значительное внимание сбору податей, что готов был довести налогоплательщиков чуть ли не до разорения. Во всяком случае, налоговые бунты при кардинале-государственнике достигли невиданных ранее размеров.

Деятельность Ришелье вряд ли можно считать экономически эффективной. Если Генрих мечтал о курице в горшочке для каждой крестьянской семьи, то при Людовике народ получал пушки вместо масла и кур. Однако если смотреть на вопрос не с позиций современного государства, а с позиций абсолютистского государства прошлого, надо признать, что кардинал смог добиться своего. Франция была в тот момент крупнейшей страной Европы, и даже примитивное фискальное давление на народ могло там дать в конечном счете большой объем сборов в казну. К середине XVII века стало ясно, что Испания проиграла конкурентную борьбу за ресурсы, несмотря даже на свои американские серебряные рудники.

Ришелье создал для сбора налогов особый бюрократический аппарат, состоявший из так называемых интендантов. А кроме того, выделил из состава армии нечто вроде налоговой полиции — специальные роты, приданные финансовым чиновникам. Еще больше усовершенствовал складывающуюся военно-бюрократическую систему Жан-Батист Кольбер при Людовике XIV. Этот генеральный контролер финансов не только выкачивал из населения налоги, но и старался так выстроить экономику, чтобы максимизировать поступления

в бюджет. Кольбер оградил Францию таможенными барьерами, создал целостную систему протекционизма и в рамках этой системы старался поощрять отечественное предпринимательство. Импорт сводился к минимуму, деньги покупателей оставались внутри страны. Частично они доставались купцам и ремесленникам, но в значительной степени пополняли королевскую казну и обеспечивали возможность ведения широкомасштабных войн. Подобная экономическая политика стала называться меркантилизмом.

В дальнейшем по меркантилистскому пути, проложенному Ришелье и Кольбером, двинулись и другие абсолютистские державы Европы. Тот, кто хотел воевать, расширять свою территорию или хотя бы отстаивать в противостоянии с врагом собственные земли, вынужден был любыми способами увеличивать налоговые сборы и выстраивать для этого столь мощный, разветвленный государственный аппарат, которого раньше не знала европейская история.

Практически одновременно с Францией серьезные преобразования своего государственного устройства осуществила Швеция. Король Густав II Адольф и его канцлер Аксель Оксеншерна сформировали центральный бюрократиче­ский аппарат в виде коллегий и поставили губернаторов во главе одиннадцати исторических областей страны (устройство, которое потом позаимствовал Петр для России). Это позволило максимизировать сбор налогов. Увеличение бюджетных доходов определялось также стремлением государства развивать в духе меркантилизма железорудный промысел, металлургию и производство вооружений, хотя, конечно, маленькая Швеция не могла конкурировать с ведущими европейскими державами по общему объему финансовых ресурсов. Во время Тридцатилетней войны эта проблема была решена посредством своеобразного альянса двух ведущих бюрократических государств Европы — Франции и Швеции. В шведскую армию на французские деньги вербовались немецкие ландскнехты, что обеспечивало успех Густаву Адольфу в боях с вооруженными силами империи Габсбургов. Так например, в 1632 г. в Южной Германии действовала 120-тысячная армия Густава Адольфа, в которой было лишь 13 тысяч шведов и финнов.

Тем не менее следует отметить, что важнейшим достижением шведской бюрократической системы стало введение рекрутской повинности для каждого десятого крестьянина (подобную практику Петр также позднее использовал у себя), что, с одной стороны, определялось традицией крестьянской воинской службы в этой стране, а с другой — отсутствием денег для найма рекрутов на свободном рынке, как это делалось во Франции. Можно сказать, что специфика исторического пути серьезно повлияла в Швеции (а затем и в России) на формирование армии, преобразование которой в целом определялось демон­страционным эффектом.

При Карле XI шведская рекрутская система была трансформирована в милицейско-территориальную. Несколько крестьянских дворов совместно брали на содержание рекрута, который в мирное время жил рядом с ними, имел дом с землей и каждый год по нескольку недель проходил «военные сборы» на специально отведенных для этого соседских пустошах. В итоге благодаря такой рекрутчине шведская армия оказалась сравнительно дешевой. Хотя без финансовой подпитки извне она не могла стать большой.

Современник Петра прусский король Фридрих Вильгельм I особо отличился в деле максимизации доходов и минимизации неэффективных расходов ради построения большой боеспособной армии. За годы правления он в два раза увеличил бюджет своей небогатой страны. Это позволило ему в три раза увеличить и размер армии, которая стала в итоге четвертой по величине среди европейских армий (после французской, российской и австрийской), тогда как по численности населения Пруссия занимала лишь тринадцатое место в Европе.

Чтобы маленькой стране достичь большого военного значения, прусский король (как и шведский) должен был не только заимствовать французские организационные новшества, но также изыскивать собственные нестандартные ресурсы. Ему удалось выжать максимум из немецкой склонности к порядку, дисциплине, повиновению. Фридрих Вильгельм в 1733 г. обязал всех своих подданных в возрасте от 18 до 40 лет служить в армии, разбил страну на кантоны и закрепил за каждым из них офицера, которому положено было набирать рекрутов.

Важно отметить, что Пруссия в начале XVIII века не шла по пути к свободе. Скорее наоборот. Нехватку денег она компенсировала жесткостью принуждения. Иными словами, демонстрационный эффект сочетался с особенностями исторического пути и формировал милитаристское государство, которое в военном отношении оказалось по меркам своего времени вполне конкурентоспособным.

По тому же примерно пути, что и другие страны Европы, вынуждена была идти Россия. В этом смысле у Петра не имелось альтернативы. Для того чтобы осуществлять европейскую политику, он должен был действовать сложившимися к тому времени в Европе методами, приспосабливая их, естественно, к российским реалиям. Он должен был бюрократизировать свою страну. Не столько модернизировать, сколько именно бюрократизировать, поскольку жест­кая фискальная деятельность позволяла решать краткосрочные задачи, которые в первую очередь интересовали государственных деятелей того времени.

Рассказывают, что Петр как-то раз посетил гробницу Ришелье. Подойдя к памятнику, он воскликнул: «Великий человек, будь ты сегодня жив, я сразу бы отдал тебе половину моей империи, при условии, что ты научишь меня, как управлять другой ее половиной». Даже если это лишь байка, она хорошо отражает истинную связь задач, стоявших перед двумя государственными деятелями Европы, жившими в разных странах в разное время.

ЖЕСТКАЯ ЛОГИКА ПЕРЕМЕН

Глобальность петровских преобразований определялась тем, что он не просто копировал отдельные направления политики. Петр полностью проникся европейским духом. Но, естественно, духом своего времени.

Появившиеся в XVII веке возможности качественной трансформации армии и государства обусловили формирование в Европе соответствующего мировоззрения. Мир уже не выглядел столь зависимым от Бога, как в прошлом. Мир совершенствовался под воздействием рук человека, и людям порой казалось, что этому совершенствованию не будет границ, что можно полностью обустроить жизнь общества на рациональных основаниях. И армия и государство станут работать как часы. Более того, все общество превратится в идеально отлаженный механизм, функционирующий на манер армии. И чем меньше в нем будет свободы, стихии, децентрализации, тем больше окажется порядка, тем прочнее будет благоденствие.

Согласно оценке Евгения Анисимова, являющегося крупнейшим специалистом по истории России XVIII века, Петр воспринял эти европейские веяния. Для него были характерны предельный рационализм, практицизм и даже технократизм. Он трансформировал Россию не просто в соответствии с зарубежным опытом, но главное — в духе сложившегося к тому времени европейского мировоззрения.

В Петровских реформах можно выделить несколько ключевых взаимодополняющих друг друга элементов. Все они тесно связаны между собой, и все в той или иной степени являются откликом на военный вызов со стороны соседей, а вовсе не на абстрактные задачи модернизации, которые мы задним числом можем приписать Петру, если хотим поднять его значение для современности.

Первая задача — трансформация вооруженных сил. Вместо помещичьего войска, время от времени служащего государю за землю, надо было сформировать большую, постоянно функционирующую, профессиональную армию.

В XVIII веке эта армия уже не могла состоять из наемников, привлекаемых с рынка военных услуг. Петр выстроил вооруженные силы на основе рекрутского набора. Однако рекрут — вчерашний крестьянин — по своим боевым качествам не мог идти ни в какое сравнение с профессиональным военным, постоянно получавшим боевой опыт в сражениях. Рекрут превращался в солдата только благодаря серьезному обучению. Это требовало, во-первых, его длительного пребывания в армии, а во-вторых, наличия профессионального офицерского корпуса, который это обучение мог бы проводить.

Таким образом, дворянство в рекрутской армии не освобождалось от службы, а, наоборот, должно было служить постоянно, не отвлекаясь для присмотра за своими землями. Дворянство должно было быть образованным, чтобы не просто саблей махать, а руководить солдатами и организовывать взаимодействие армейских частей. На дворян ложилась значительно более серьезная нагрузка, нежели в поместной армии прошлых лет. А государство в этой ситу­ации несло колоссальную финансовую нагрузку, поскольку должно было много лет кормить солдата и регулярно выплачивать офицеру жалованье деньгами.

Соответственно, вторая задача, которую должны были решить Петровские реформы, состояла в осуществлении налоговых преобразований. От государства требовалось сформировать бюджет, способный выдержать беспрецедентную до той поры финансовую нагрузку.

Надо сказать, что при Алексее Михайловиче полки иноземного строя временами составляли весьма значительную часть армии, однако удержать прогрессивную структуру войска без стабильного финансирования было невозможно. По оценке Е. Анисимова, «офицеры и солдаты „новоманирных“ полков служили „с земли“, пользовались поместными правами, то есть были помещиками». Армия строилась по-новому, но финансировалась по-старому. И в подобных условиях не могла постоянно сохранять нужную численность, постоянно получать качественную подготовку. Под Нарвой Петр имел, по всей видимости, худших солдат, чем были у его отца двумя десятилетиями раньше. И после катастрофического разгрома он страстно нуждался в деньгах для восстановления армии.

Поначалу для решения проблем с деньгами Петр обходился разовыми мерами, которые больше напоминали конфискации, нежели построение эффективной налоговой системы. Взимание специальных платежей за бани, за топоры, за ношение бород, а также государственная монополия на дубовые гробы представляли собой специфически российское ноу-хау. Но такие широкомасштабные меры, как изъятие денег у церкви, в основном повторяли конфискационную практику, использованную в различных европейских странах во времена Реформации — прежде всего в Англии Генриха VIII. Повторяла западную практику и так называемая «порча монеты» государством, то есть заведомое уменьшение ее веса.

Экстраординарные изъятия помогли выдержать Северную войну, однако на протяжении всего срока противостояния Швеции Петр ощущал постоянную нехватку денег. Поэтому к концу своего царствования (в 1718 г.) он начал осуществлять настоящую налоговую реформу, целью которой было введение подушной подати.

Раньше подать взымалась с двора, однако, как показала перепись 1710 г., число дворов почему-то сократилось на 20 %. Чтобы в дальнейшем предотвратить сокрытие плательщиков и уход от налогообложения, Петру пришлось проводить перепись всего населения. В итоге было сравнительно точно установлено, сколько людей проживает в России. Государство получило возможность не просто резко увеличить доходы (более чем в три раза к 1725 г. в сравнении с 1710 г.), но — главное — планировать свой бюджет на будущее, адекватно представляя те суммы, которые удастся собрать с населения для содержания армии.

Высокое налоговое бремя скорее могло препятствовать развитию экономики, нежели помогать ему, но, поскольку хозяйственные задачи были подчинены задаче построения армии, данный аспект проблемы вряд ли волновал Петра. По всей видимости, он о таких вещах вообще не задумывался, так как негативное влияние налогообложения на производство в ту эпоху вообще не рассматривалось всерьез ни в одной европейской стране.

Третьей важнейшей задачей для Петра была организация сбора налогов и распределение бюджетных средств между полками, разбросанными в мирное время по всей территории страны. Для того чтобы деньги исправно приходили в казну, требовалось выстроить мощную бюрократическую систему и насытить ее достаточным числом чиновников.

Допетровская административная система представляла собой скорее реакцию на возникновение новых проблем, нежели комплексный механизм перераспределения ресурсов в пользу казны. Новые царские приказы формировались не по продуманному плану, а от случая к случаю, то есть по мере того, как становилось ясно, что старые уже не справляются с решением того или иного вопроса. Но постоянная армия и постоянный сбор налогов требовали принципиально иной администрации. Шагами к этому стали создание Сената, образование коллегий вместо приказов, разбивка территории страны на губернии, формирование штата фискалов и комиссаров по сбору налогов.

Сенат нужен был потому, что царь постоянно находился в разъездах — воевал с врагами, инспектировал собственные войска и отдыхал на водах. Он совершенно не способен был к постоянному методичному управлению административной системой по тому образцу, который в свое время был установлен Филиппом II в Испании и герцогом Ришелье во Франции.

Коллегии представляли собой орган государственной власти, державший под контролем важнейшие функции управления, в том числе финансы. Хотя по размеру аппарата они были несоизмеримы с современными министерствами (и даже министерствами, созданными Александром I в начале XIX века), можно сказать, что общая логика функционального управления появилась при Петре и осталась в общих чертах такой же по сей день.

Разбивка страны на губернии (впоследствии провинции) позволяла создать постоянно функционирующий местный бюрократический аппарат. Он дополнялся комиссарами, которых выбирали помещики из своей среды для сбора налогов. Силовую поддержку комиссарам обеспечивала армия, благо полки, квартировавшие в губерниях, как раз и были основными получателями собранных средств.

Наконец, фискалы должны были контролировать работу всей этой сложной системы, доносить о ее несовершенствах, о проколах отдельных чиновников, вплоть до высокопоставленных лиц. Петр очень быстро столкнулся с тем, что бюрократия порождает коррупцию, причем чем более сложной и разветвленной становилась эта система, чем больший объем ресурсов через нее проходил, тем разительнее увеличивались масштабы воровства и взяточничества. Как-то раз, когда Петр предложил вешать каждого, кто украл на бЛльшую сумму, чем стоимость веревки, генерал-прокурор Сената Павел Ягужинский справедливо заметил ему, что царь тогда останется один, без подданных.

Поскольку об общественном надзоре за бюрократией и о демократических механизмах построения власти в ту эпоху, естественно, даже задуматься было трудно, единственным способом контроля для Петра было назначение чиновников, которые станут следить за другими чиновниками. Система оказалась настолько неэффективной, что за взяточничество пришлось в конечном счете казнить даже обер-фискала Нестерова. Но ничего другого придумать было невозможно. Как-то раз Петр справедливо заметил, что дожил до своих Тюреннов (то есть крупных полководцев), но «Сюллия еще у себя не вижу».

Четвертым элементом петровской системы стало применение высокого (37,5 %) таможенного тарифа для защиты отечественного бизнеса от иностранной конкуренции. Подобный жесткий протекционизм противоречит представлениям современной экономической науки о том, что необходимо для развития экономики и подъема производительности труда. Однако он полностью соответствовал представлениям, сложившимся в европейском экономическом мышлении того времени.

По сути дела, протекционизм ставил задачей не долгосрочное развитие экономики, а предотвращение оттока денег из страны за рубеж. Чем выше таможенный тариф, тем меньше население будет импортировать товаров. Соответственно, тем больше останется денег внутри страны, и потрачены они будут на продукцию отечественных производителей. Купцы и промышленники наживутся, заплатят налоги, и государство сможет использовать собранные деньги для укрепления армии. Подобная логика сильно противоречит представлениям о том, «как государство богатеет», сложившимся во времена Адама Смита, но за полвека до появления его труда «Богатство народов» все европейцы, включая Петра, рассуждали в духе меркантилизма, не думая о преимуществах фритредерства.

Пятым элементом петровской системы стало непосредственное покровительство бизнесу — деньгами, советами и многочисленными инструкциями. С позиций наших сегодняшних представлений о стимулах к развитию предпринимательства петровская активность (например, требование убирать хлеб косами, а не серпами) выглядит несколько странной. Однако в ту эпоху по всей Европе бюрократические инструкции о том, как надо работать крестьянину, или о том, как следует торговать купцу, были нормальной практикой. Во Франции, например, чиновники предписывали, как следует вязать снопы или метить баранов.

Если не сложились еще представления о том, как экономика развивается с помощью невидимой руки рынка, то, несомненно, должны были господствовать представления, согласно которым некая видимая рука дает указания, а при необходимости наказывает строптивцев за их неисполнение. Такая рука могла быть только рукой чиновника — образованного человека, который прочел в книжках или подсмотрел за границей, как надо собирать урожай или выращивать домашний скот, а затем довел эту информацию до мужика, от которого требовалось богатеть, чтобы исправно платить налоги государству.

Шестым элементом петровской системы стало введение так называемого майората, с помощью которого царь хотел найти достаточное число людей для государственной службы. Предполагалось, что землю и недвижимость в семье должен теперь наследовать только один сын. Делить их между несколькими наследниками запрещалось. Таким образом, остальные дети даже в богатых семьях вынуждены были зарабатывать себе на жизнь трудом. По задумке Петра такой подход стимулировал их службу государю. Отсидеться в имении юным недорослям было невозможно, поскольку они не получали средств на свое содержание.

Интересно отметить, что принцип майората коренным образом пересматривал всю логику формирования помещичьего землевладения, сложившуюся в XV—XVII веках. Если раньше государство было заинтересовано в том, чтобы земельные и людские ресурсы распределялись равномерно среди значительного числа помещиков, поскольку только так можно было обеспечить прокорм большой армии, то теперь эти ресурсы начали мешать решению государственных задач. Служба офицера и чиновника полностью стала оплачиваться деньгами. Царь стремился максимизировать объем доступных ему финансовых ресурсов, а работа крестьян на земле оказалась важна государству только в плане уплаты налогов. Эпоха сменилась, старые принципы организации армии и государства ушли в прошлое.

Если рассуждать чисто теоретически, глядя на Петровскую эпоху из нашего времени, то можно поставить вопрос о том, почему царь-реформатор не ликвидировал крепостное право. Ведь радикальная реформа армии, финансов и государственной службы фактически устранила необходимость сохранения крепостнической системы для государства.

Ответ на данный вопрос, наверное, можно было бы дать с позиций марксизма, заявив, что государство обслуживало интересы дворянства, как господствующего класса, и именно в интересах этого класса сохраняло старую систему эксплуатации крестьянства. Можно, однако, предложить и иное объяснение, меньше основанное на идеологическом подходе.

По всей Европе (кроме, может быть, Голландии и Англии) XVII век и первая половина XVIII столетия представляют собой эпоху рационализма, не признающую значения свободы для развития и укрепления государства. Абсолютистские монархи верят в бюрократические методы управления и стремятся выстроить под своим руководством такие системы, которые работают как часы и в которых каждый человек, начиная с правителя и заканчивая рядовым солдатом и рядовым налогоплательщиком, является лишь винтиком большого, автоматически работающего механизма. Во всех государствах в большей или меньшей степени для построения такой системы используются деспотические методы. Такие как устранение политической оппозиции, отъем чужой собственности, физическое наказание детей, объявление безумцами тех людей, которые не вписываются в сложившиеся представления о правильном верноподданном.

Французский «безумец» второй половины XVII века — это совсем не «псих» в нашем современном понимании. Великий философ Мишель Фуко показал, что это скорее человек с индивидуальностью, не вписавшийся в установленный абсолютизмом стандарт. А поскольку не вписывались очень многие, то в стенах госпиталей «провел по нескольку месяцев каждый сотый житель города Парижа, если не больше». Причем «больным» надо было обязательно трудиться, чтобы перевоспитаться и стать достойными членами общества.

Любопытно сравнить эту зарубежную практику с отечественной практикой избавления от не вписывающихся в стандарт «гулящих людей», введенной Петром в 1722 г. С этого момента, как отмечает известный историк Яков Гордин, «все свободные люди, жившие работами по найму, — этот мощный резерв для развития свободной экономики — должны были стать либо крепостными рабами, либо солдатами». Словом, русское понятие «гулящий» для XVIII века эквивалентно в административном смысле французскому понятию «безумец».

Таким образом, можно сделать вывод, что курс на деспотическую рационализацию у всех общий, но исторические пути разные. В силу особенностей исторического пути некоторые государства уже функционируют без крепостного права, тогда как в некоторых оно по-прежнему сохраняется. А в тех, которые (опять-таки в силу специфики исторического пути) имеют американские колонии, постепенно прививается плантационное рабство. Словом, любая национальная деспотическая практика легко инкорпорируется в абсолютистский бюрократический механизм, поскольку внутренне не противоречит ему.

Поскольку Петр являлся реформатором или даже, точнее сказать, бюрократизатором, заимствовавшим опыт стран, умевших воевать лучше России, а во­все не модернизатором, провидевшим будущее и создававшим государство XXI века, он преспокойненько инкорпорировал крепостничество в новую систему государственного устройства. Император, в частности, разрешил промышленникам покупать себе крепостных и даже сам приписывал государственных крестьян к строящимся заводам, видя в этом наиболее простой способ обеспечить нарождающуюся российскую индустрию рабочей силой.

Внеэкономическое принуждение не могло вызвать у Петра никакого морального отторжения. Более того, оно в принципе должно было соответствовать имевшимся у него представлениям о том, что деспотизм — дело полезное для прогресса, поскольку косного человека без принуждения не заставишь хорошо трудиться. В указе 1723 г. император писал: «Наш народ, яко дети, не учения ради, которые никогда за азбуку не примутся, когда от мастера не приневолены бывают, которым сперва досадно кажется, но когда выучатся, потом благодарят, что явно из нынешних дел: не все ли неволей сделано?»

При этом, правда, Петр понимал, что излишества помещичьего деспотизма могут плохо влиять на способность крестьян тянуть тягло, а потому старался оградить их от нерациональной жестокости, велев особо зверствующих хозяев от управления имениями отстранять в пользу родственников. Впрочем, при отсутствии системы надлежащего контроля подобные меры вряд ли могли быть эффективны.

СОТНИ ВЕРСТ НА ЗАПАД

Итак, был ли «великий Петр» первым большевиком? Конечно, нет. Как не был он и первым российским модернизатором. Петр не перебрасывал Россию «за сотни лет к ее грядущим далям» ни в хорошем, ни в плохом смыслах. Он просто пытался сблизить свою державу с теми странами, которые находились от нее на сотни верст к западу. Притом что странам этим самим еще лишь предстояло в будущем осуществить настоящую экономическую и политиче­скую модернизацию.

Значение Петра для нашего времени состоит не в том, что он осуществил реформы, заложившие основы будущего развития России. Таких реформ он не осуществлял. Более того, если посмотреть на краткосрочные практические результаты его деятельности, то они скорее негативны, чем позитивны. Крестьянство было измучено налогами и натуральными повинностями. Купечество страдало от диктата, заставлявшего везти товары неудобными и невыгодными путями. А страна в целом растратила массу ресурсов на бесконечные войны. Не случайно почти сразу после смерти Петра в российской элите возникли даже представления о необходимости некоторой дебюрократизации и определенного смягчения налогового бремени. «Нужна была решительная контрреформа реформам Петра», — отмечает Я. Гордин, рассказывая о попытках аристократии ограничить самодержавие императрицы Анны Иоанновны.

Совершая множество деструктивных действий, Петр, как человек рубежа XVII—XVIII веков, в принципе не мог представлять, что будет лежать в основе быстрого экономического роста будущих столетий, поскольку этого тогда еще не представляли и на Западе. Даже если бы государь каким-нибудь волшебным способом вообразил себе перспективы общественного развития, он вряд ли смог бы ускорить его, поскольку в петровском «арсенале» не имелось тех орудий, с помощью которых реформаторы XIX—XX веков сражались за рынок и демократию.

Петр стремился к достижению тех целей, которые были ему понятны. Однако на пути к достижению этих целей он максимально сблизил Россию со странами Запада. Он сделал свою страну непременным политическим игроком на европейском поле. Это, в свою очередь, потребовало от России постоянно держать себя в форме, обладать армией, способной решать европейские задачи, бюрократической системой, способной мобилизовывать ресурсы для содержания такой армии, и экономикой, способной производить продукцию, которую можно использовать на военные нужды. В дальнейшем каждый раз, когда страна вдруг слабела и начинала проигрывать в конкурентной борьбе, ей приходилось энергично трансформироваться и нагонять соседей. Поскольку замкнуться в себе и выйти из европейской гонки было уже невозможно.

Так обстояло дело после поражения в Крымской войне. Так получилось после поражения, понесенного от Японии, поскольку провал на Востоке показал нашу слабость в возможной битве на Западе. Так вышло, наконец, после поражения в холодной войне, случившегося на закате советской власти.

Более того, даже в период побед, а не поражений, общество в той или иной степени ощущало наше отставание и пыталось подгонять государство, желавшее почивать на лаврах. Попытками подогнать государство были и восстание декабристов, и интеллектуальная деятельность западников, и моральный вызов советскому режиму со стороны диссидентов.

В постпетровское время Россия постоянно меряла себя меркой, позаимствованной на Западе. И как бы много ни произносилось красивых слов о великом славянском мире, о евразийстве, о нашей особой цивилизации, на практике мы уже жили в Европе. И все практические действия осуществлялись, исходя из понимания того, что мы — часть Европы, а вовсе не особый мир, который может эту Европу игнорировать и ориентироваться на процессы, происходящие где-то в Китае, Турции или Персии.

Понятие «постпетровское время», конечно, несколько условно. Как говорилось выше, серьезное движение в сторону Запада осуществлялось на протяжении всего XVII века. Петр — скорее общепринятый символ перемен, нежели герой, в одиночку развернувший страну. Тем не менее можно, наверное, сказать, что именно после Петра стал невозможен разворот России в обратную сторону. Долгое время накапливавшиеся количественные изменения перешли в новое качество.

Окончание следует

Опубликовано в журнале:

«Звезда» 2014, №5

Комиссия по формированию и реализации государственной политики по эксплуатации воздушных линий Министерства инфраструктуры Украины на заседании 20 марта 2014 года приняла решение выдать ряду украинских авиакомпаний новые назначения на регулярные международные рейсы.

Как сообщила Интерфакс-Украина пресс-служба Мининфраструктуры, авиакомпания "Международные авиалинии Украины" (МАУ, Киев) получила назначения на направления Одесса-Барселона и Харьков-Ларнака.

Кроме того, авиакомпания "Днипроавиа" (Днепропетровск) получила право выполнять рейсы из Киева в Вильнюс, Ригу и Ростов-на-Дону а также из Днепропетровска в Кутаиси.

Авиакомпания "Авиалинии Харькова" (Харьков) получила назначения на маршруты из Киева, Донецка и Харькова в Монастир, и из Харькова в Барселону и Ларнаку.

Помимо этого, авиакомпания "Браво" получила право летать из Киева в Амман, Багдад и Дамаск.

Комиссия также приняла решение аннулировать ряд назначений у украинских авиакомпаний на регулярные международные перевозки. В частности у "Днипроавиа" отозваны назначения на рейсы из Симферополя в Москву и Вену и из Киева в Сочи.

Авиакомпания "Визз Эйр Украина" (Киев) лишилась назначений на маршруты Донецк-Лутон (Лондон) а также на выполнение рейсов из Киева в Ганновер и Стокгольм.

Кроме того, авиакомпании "ЮТэйр-Украина" (Киев) аннулированы назначения на рейсы из Киева в Братиславу, Тбилиси и Ригу, из Донецка в Тбилиси, Батуми, Санкт-Петербург, Рим, Бангкок, из Одессы в Тбилиси, Батуми, Бангкок и Дубай, из Харькова в Тбилиси, Батуми и Дубай, из Луганска в Ереван.

По внутренним полетам комиссия выдала лишь одно назначение - авиакомпании "Днипроавиа" на маршрут Киев-Харьков.

Руководитель иммиграционного департамента Дубая заявил, что ОАЭ изучают возможность введения нового типа виз для предпринимателей и инвесторов.

Вопрос введения «золотой визы» рассматривается на федеральном уровне. Пока нет никакой информации об условиях ее выдачи и действия.

Аналогичные визы действуют во многих европейских странах, включая Португалию, Кипр, Испанию, Грецию и Великобританию. Они выдаются иностранным инвесторам, особенно тем, кто вкладывает средства в приобретение недвижимости. Такие визы представляют собой ограниченный определенными условиями и временными рамками вид на жительство, дающий право постоянного пребывания в стране в течение срока его действия.

Например, «золотые визы» начали выдаваться в Португалии в 2012 г. С тех пор было выдано 734 визы этого типа. Благодаря им в страну поступили инвестиции в сумме более 440 миллионов евро.

Инвесторская виза в Великобритании выдается на три года при условии инвестирования 1 миллиона фунтов стерлингов. Виза может продляться, и по прошествии установленного срока ее держатель сможет получить постоянный вид на жительство и позднее – гражданство.

За 2013 год в Испании было переработано в общей сложности 1.195.002 тонн бытовой тары или 71,9% от общего количества твердых отходов. Благодаря этому показателю, который на 2% выше, чем в 2012 году, Испания занимает первое место в Европе по утилизации упаковок. И более того, на 17 пунктов она превышает заявленную Европейским Союзом цель в 55%.

Пластиковой тары было переработано 56,6%, в то время как директива ЕС установила планку в 22,5%. Картонных и бумажных упаковок было утилизировано в размере 81,9% (60%) и металлических – 84,5% (50%).

Директор компании Ecoembes, которая провела данное исследование, также заявил, что больше всего бытовых твердых отходов перерабатывается в Ла-Риохе, Наварре, Стране Басков и Каталонии. Во всей Испании на данный момент насчитывается 565. 309 мусорных контейнеров и цифра эта на 7 тысяч больше, чем в минувшем году.

В Анталье число российских туристов выросло на 17%.

Россия остается одним из главных «поставщиков» отдыхающих на турецкие курорты.

В первом квартале 2014 года южную турецкую область Анталья посетило 210 000 отдыхающих из России, пишеь Анталия Сегодня. Это на 17,9% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

В общей сложности, с января по апрель текущего года курорт принял 1,32 млн иностранных туристов, что на 5,1%больше, чем годом ранее. При этом отмечено заметное увеличение туристического потока из Израиля и Ирана.

Число иранских туристов увеличилось в области за период с января по апрель на рекордные 464%и превысило 53000 человек, а из Израиля - на 146% и превысило 39000 человек, показывают данные последнего отчета Союза отелей и туристического бизнеса Антальи.

Также, турецкий курорт привлек больше отдыхающих из Нидерландов и Великобритании. Их стало примерно на 4%, чем в аналогичный период прошлого года.

Наверняка, популярности региона, кроме всего прочего, способствуют около 200 прекрасных пляжей, которые отмечены «Голубыми флагами».

Правда, количество немецких туристов, которые традиционно составляли наибольшую часть отдыхающих, сократилось на 4,4%. За первые четыре месяца нынешнего года в Анталье побывало 466 816 представителекй Германии.

На Коста-Бланке снова начали строить жилье.

Строительные краны вновь появились в южных районах Коста-Бланки - в регионе, наиболее пострадавшем из-за коллапса на рынке жилой недвижимости Испании.

На побережье начали строить 52 новых комплекса, а общее число новых зданий достигает 1800, сообщил портал Spanish Property Insight со ссылкой на El Mundo. Новое строительство сосредоточено в регионе, известном как Вега-Баха-дель-Сегура, в чей состав входят Торревьеха, Ориуэла, Гвардамар-дель-Сегура и Пилар-де-ла-Горадада. Новость становится еще удивительнее, если учитывать, что в стране пустуют сотни тысяч квартир и домов. Жаркие дебаты в парламенте Испании посвящены трансформации таких пустующих объектов в социальное жилье.

Но в 2013 году компании-разработчики в Вега-Баха заметили всплеск интереса иностранных инвесторов, что побудило новый строительный мини-бум. Около 20% домов, проданных в Валенсии, находились в Вега-Баха-дель-Сегура, а их покупателями были иностранцы.

Новые проекты сильно отличаются от грандиозных объектов, построенных вокруг полей для гольфа в годы бума на рынке жилья. Максимальное число возводимых домов в рамках одного комплекса сейчас не превышает 150. В оформлении доминирует современный стиль. Новостройки также стоят на 20% - 30% дешевле, чем недвижимость из периода бурного роста цен, а качество строительства стало лучше. Пляжные домики на первой линии продаются за €225 000, цена снижается до €125 000 при удалении от побережья.

Строительные компании, в первую очередь, рассчитывают на покупателей из Скандинавии, Бельгии и России. Подрядчики - это, в основном, местные мелкие и средние компании, которые финансируют строительство сами. Это резко контрастирует с докризисной ситуацией, когда дешевые деньги банков подпитывали проекты, которые часто не имели никакого экономического смысла. Банки Испании все еще пытаются сбыть плохие активы и неудачные жилые районы, построенные во время бума, поэтому они неохотно вкладывают средства в новые проекты.

В Андалусии приняли новый закон о сдаче жилья в аренду туристам.

Региональное правительство Андалусии подготовило свод новых правил, которые будут контролировать активность арендодателей-частников.

Проект указа о использовании частного жилья в туристических целях (Decreto de las Viviendas de Uso Turístico) был составлен советом по туризму и коммерции Андалусии, и в большей мере учитывает интересы крупных игроков туристической индустрии, сообщает портал The Local. Для домовладельцев-частников новый закон, который вступет в силу в конце лета, оказался плохой новостью.

Проект призван разъяснить ситуацию на рынке туристической недвижимости Андалусии и помочь в разработке стратегического плана по развитию этого доходного сектора. Подчиняясь требованиям гостиничного лобби, местные власти создадут реестр всего жилья, которое сдается в аренду туристам на срок в один месяц или меньше (включая комнаты). Официальные лица мотивируют решение тем, что хотят повысить качество обслуживания, однако это создает дополнительный барьер на пути у частных домовладельцев для входа на рынок.

Частные дома, которые сдаются в аренду туристам для "туристического использования" (“uso turístico”), не следует путать с объектами, построенным исключительно как туристическое жилье ("Apartamentos Turisticos"). Разница между двумя категориями небольшая, но весьма значительная. Новый закон относится только к первой категории и не затрагивает объекты, построенные исключительно как инвестиции для сдачи в аренду путешественникам.

Под давлением гостиничного бизнеса региональные органы власти и муниципалитеты по всей Испании пытаются обуздать рынок частных апартаментов. Недавно в Барселоне был введен мораторий на выдачу новых лицензий для комнат и квартир, которые сдаются туристам. На Балеарских островах этот сектор уже давно жестко ограничен.

Минэнерго приняло участие в Межминистерской встрече в Республике Корея.

Заместитель Министра энергетики Российской Федерации Антон Инюцын выступил на Межминистерской встрече по вопросам чистой энергии. В мероприятии приняли участие министры профильных ведомств Республики Корея, США, Великобритании, Саудовской Аравии, Южной Африки и другие представители министерств из более чем 20 стран.

По словам замминистра, удалось обсудить 13 инициатив, в их числе повышение энергоэффективности, развитие возобновляемых источников энергии и умных сетей, расширение доступа населения к электроэнергии. «Это хорошая площадка для общения, обмена опытом между странами и выработки оптимальных решений», – отметил Антон Инюцын. В состав российской делегации вошли и молодые ученые. «Крайне важно вовлекать в решение экономических и технологических проблем молодежь. Не исключено, что некоторые идеи, прозвучавшие в рамках молодежного дня, мы обсудим на следующей аналогичной встрече, которая пройдет в Мексике в 2015 году», – сказал заместитель главы ведомства.

Межминистерская встреча в Сеуле внесла свою лепту в укрепление российско-корейского сотрудничества в области энергетики и экологии. «Россия должна нарастить свое присутствие на рынках стран Азиатско-Тихоокеанского региона», – заявил накануне Председатель Правительства Российской Федерации Дмитрий Медведев на совещании по развитию сотрудничества со странами АТР.

Справочно:

Межминистерская встреча по чистой энергии – форум, учрежденный с целью обмена опытом, обсуждения и продвижения лучших государственных программ и мер по их реализации, создания условий для перехода мировых экономик к чистой энергетике.

О проведении в США первой Межминистерской встречи объявил Министр энергетики США Стивен Чу в декабре 2009 года во время проведения Международной конференции по климатическим изменениями в рамках Конвенции ООН.

В настоящее время основными членами форума являются 23 мировые державы: Австралия, Бразилия, Канала, Китай, Дания, Финляндия, Франция, Германия, Франция, Индия, Индонезия, Италия, Япония, Корея, Мексика, Норвегия, Россия, ЮАР, Испания, Швеция, ОАЭ, Великобритания, США, а также Европейская комиссия.

Молдова: Цель виноделов - не объем продаж, а эффективность.

Винодельческие предприятия, действующие в форме акционерных обществ, вступили в отчетный период.

СП "Vinia-Traian" много лет подряд завершает год с неплохими, на первый взгляд, показателями. Объем продаж за 2013 г. превысил 57 млн леев (в 2012 г. - 49,4 млн) при их заметно возросшей себестоимости - 47,6 млн леев (в 2012 г. - 37,7 млн). Это не могло не сказаться на снижении прибыли - 3,45 млн леев (в 2012 г. – 4 млн).

По мнению председателя правления АО Семена Кристева, конечно, хорошо, что предприятие не убыточное, но цель каждого бизнеса не объем продаж, а эффективность. Насколько она высока, можно судить по нескольким фактам. Из 3,45 млн леев прибыли 800 тыс. леев получено, благодаря курсовой разнице из-за падения лея. В прошлом году этому производителю не удалось инвестировать в виноградники, потому что покупатели плохо рассчитывались: по данным на 1 января 2014 г., дебиторская задолженность накопилась в сумме 42,4 млн леев по сравнению с 30 млн леев годом ранее.

Многие партнеры пренебрегают соблюдением своих обязательств, а востребовать свои деньги на территории другого государства очень трудно даже через суд. Так, с 2007 г. предприятие в Ужгороде (Украина) не заплатило $170 тыс., несмотря на то, что дело находится в исполнительном производстве. "Vinia-Traian" обратилось за помощью к послу Молдовы на Украине, но он не ответил. Аналогичные вещи происходят и в Белоруссии, и в России. Кто-то должен собрать информацию о дебиторской задолженности молдавских предприятий в других странах, им должны помочь наши МИД и Минюст… Если бизнес платит налоги, то он имеет право на то, чтобы государство защищало его интересы. В конце концов, и стране выгодно, чтобы деньги возвращались.

Предприятие немного вина реализует в Молдове, а остальное экспортирует в Белоруссию, большей частью наливом, т. к. в нашей стране самая дорогая комплектация (бутылка, короб, этикетка и т.д.) в регионе. Кроме того, в нее надо вкладываться по предоплате, а вина продаются с отсрочкой платежа. Фактически поставщики бутылки и картонной тары стали монополистами, что должен признать Совет по конкуренции и применить к ним антимонопольное законодательство. Для того чтобы создать конкурентную среду, необходимо отменить пошлины на аналогичную импортную продукцию.

Работать на белорусском рынке (с закрытием российского он стал основным) становится все сложнее. Молдавские предприятия поставляют на него 4 млн дал вина и виноматериалов в год, из которых 3 млн дал — пять компаний, и 1 млн дал тихих вин приходится на остальные примерно 20 винзаводов, которые вынуждены конкурировать друг с другом за сбыт. После нового эмбарго со стороны России (с 11 сентября 2013 г.) белорусские партнеры потребовали снижения цен. В "Vinia-Traian" на это не пошли, а коллеги подсуетились и предложили цены ниже. Поэтому отгрузки предприятия в Белоруссию снизились на 20%.

- Я призываю все винодельческие компании работать с Национальным бюро винограда и вина и ассоциациями производителей вин с географическим указанием, остальные ассоциации лучше распустить, потому что в них нет смысла. Единственное, что нужно бы сделать для политкорректности, по моему мнению, - ввести в состав координационного совета Бюро представителя предприятий Гагаузии, т. к. они хотят создать свой союз. Вокруг Бюро и координационного совета во главе его нужно сплотиться, выработать единую политику во всем, в первую очередь по ценам, и придерживаться ее на всех рынках, как, например, это делают грузины. У них нельзя купить вина дешевле определенного уровня. Нам сложно договариваться по ценам еще и потому, что молдавские компании работают не в равных условиях, т. к. несколько из них действуют на территории свободных экономических зон. В частности, они могут без налогов ввозить более дешевый, чем молдавский, импортный спирт и благодаря этому предлагать на экспортных рынках продукцию по более низким ценам (особенно это проявляется при производстве крепленых вин), конкурируя со своими же коллегами. О какой единой политике можно говорить в таком случае?

Кроме того, нам надо думать, как быть конкурентоспособными после ассоциации Молдовы с ЕС, потому что рынки стран СНГ мы, наверное, потеряем. Пока наша продукция не облагается таможенной пошлиной при импорте в СНГ, но уже сегодня нам сложно конкурировать с Испанией, которая продает виноматериалы наливом по 0,25 евро/л (получает дотации от ЕС за экспорт винной продукции за пределы Евросоюза). Я не хочу сгущать краски, но в настоящее время мы не видим перспективы и не знаем, что делать с вином. По данным на 1 декабря 2013 г., в Молдове было 34 млн дал вина. Если до начала сезона переработки продадим 10 млн дал, будет очень хорошо. В целом эффективность винодельческой отрасли, по моим оценкам, ниже, чем других отраслей молдавской экономики, т. к. наши винзаводы, с точки зрения эффективности, можно разделить на три группы – они или убыточны, или их рентабельность ниже процента инфляции, или меньше доходности по банковским депозитам, - говорит Семен Кристев.

НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ С ОТГРУЗКАМИ

АО "Ungheni-vin" (предприятие входит в группу компаний "Garling") завершило прошлый год с объемом продаж 31,7 млн леев (в 2012 г. – 30,3 млн) при их себестоимости 24,3 млн леев (в 2012 г. – 23 млн) и увеличившейся на 1 млн леев прибылью – 1,8 млн леев (в 2012 г. – 837 тыс.). Генеральный директор предприятия Николае Шова отметил, что рост прибыли объясняется неплохими продажами в России (до эмбарго) и в Казахстане. Также осуществлялся экспорт в Прибалтийские страны и Румынию. Свою положительную роль сыграли курсовая разница и дивиденды от акций одного из банков. На внутреннем рынке продукция продается в сети фирменных магазинов (три – в Унгень и один – в Дрокии), в "Unimarket discounter", с которым "Ungheni-vin" объединяют общие акционеры, и через дистрибьютора. Однако в настоящее время ситуация намного хуже, по сравнению с прошлым годом. В этот период обычно наступала экспортная активность, но ее нет, объемы упали в разы.

Предприятие производит и коньячную продукцию, и вина. В прошлом году оно выпустило первую партию 10-летнего дивина, но основные продажи составляли дивины трех-пяти лет и бренди – все в бутылированном виде. Пока не ставится задача продавать дистилляты наливом. В компании считают, что это не выгодно. Те, кто идет на такой шаг, видимо, делают это от безысходности, не имея покупателей на разлитую продукцию, либо возникла необходимость продистиллировать виноматериалы, когда завод затоварен.

В конце прошлого года у предприятия появился покупатель на Украине. В апреле нынешнего года успели отправить ему вина, бренди и дивины. Пока стабильные продажи можно отметить только в Молдове, где начали работать относительно недавно - два-три года назад. Нынешняя неопределенность с отгрузками не может не вызывать тревоги, т.к. нужны средства на содержание предприятия и его коллектива из 116 человек, не говоря о развитии производства.

ОЖИДАЕМОГО РОСТА ЭКСПОРТА В КИТАЙ НЕ ПРОИЗОШЛО

СП "Kazayak-vin" (входит в холдинг "Suvorov-vin") почти удвоило продажи с 16 млн леев в 2012 г. до 31,4 млн в 2013 г. (их себестоимость — 29,5 млн), но прибыль невелика — 214,4 тыс. леев (годом ранее — 66,6 тыс.). Если в 2012 г. на покрытие убытков прошлых лет было направлено 859 тыс. леев, то в 2013-м — 60 тыс. леев. По мнению финансового директора холдинга "Suvorov-vin" Сергея Неруха, до сентября работа шла нормально. Если бы не эмбарго, показатели были бы значительно лучше.

В настоящее время "Kazayak-vin" - единственное молдавское предприятие, экспортирующее вино в Россию, но пока это виноматериалы наливом для одного российского винзавода. Так проще — считает производитель. Вместе с тем везти ее автотранспортом по территории Украины в нынешних условиях — очень большой риск. Для поставки бутылированной продукции еще готовятся необходимые документы в России. На полках магазинов она появится лишь через два-три месяца с момента отгрузки.

- Конечно, нас там никто не ждет. Чтобы войти в торговые сети, снова придется серьезно потратиться, и все маркетинговые программы надо начинать сначала. Но мы будем делать все возможное, чтобы вернуться к российским покупателям. Мы надеемся, что потребители хорошо воспримут вина от "Kazayak-vin", поскольку эта продукция достойного качества. Какие-то выводы о реакции рынка можно будет сделать только к концу года. Наверное, все отечественные виноделы хотят продавать вина в России, ведь если будут поставки (а это 55-60% всего молдавского вина), отрасли станет легче. Для того чтобы в нашей стране развивались виноградарство и виноделие, этот рынок нужно стараться не терять. Если проанализировать отгрузки за прошлый год в другие страны, то можно сделать вывод о том, что ожидаемого роста экспорта в Китай не произошло. Это достаточно специфический рынок, до прошлого года там много вина продавалось, благодаря корпоративам. Однако с введением режима экономии средств предприятий продажи вина снизились. Всего мы экспортируем почти в 20 стран, включая США.

По нашим оценкам, в настоящее время ситуация в отрасли очень сложная, т. к. почти нет реализации, все емкости на винзаводах заполнены виноматериалами, что называется, под завязку. Россия закрыта, Украина — в огне войны, в Казахстане — падение национальной валюты. Белоруссия хочет разливать продукцию в своей стране, на бутылированный импорт там существуют квоты. Наша доля рынка Евросоюза по большому счету не растет. Чтобы там продвинуться, нужна специальная программа поддержки молдавских вин на государственном уровне стран ЕС. Но вряд ли им это нужно. Сегодня мы как-то продвигаемся на европейских рынках своими усилиями и наших партнеров — импортеров и дистрибьюторов. На уровне нашего государства помощи нет. Учитывая это, думаю, что большого роста на рынке ЕС у молдавских производителей не будет. Помимо проблем со сбытом, у предприятий, которые экспортировали в Россию, много средств заморожено в комплектации (продукция готовилась к отправке в РФ). До начала сезона переработки винограда осталось менее четырех месяцев. Если не удастся активизировать продажи, осенью виноград винзаводам будет не нужен, - резюмирует Сергей Нерух.

Продажи недвижимости от крупнейших банков Испании выросли в три раза.

После последних пяти лет сильной коррекции, рынок начинает демонстрировать некоторые признаки стабилизации спроса.

Bankia, испанский конгломерат из семи региональных сберегательных банков, который является четвертым по величине банком в стране, за первый квартал 2014 года продал 2200 объектов недвижимости, пишет Kyero.com.

В аналогичный период прошлого года было продано всего 659 объектов, что в три раза меньше. С учетом этих данных, специалисты организации считают, что жилищный сектор страны начинает выравниваться, оставив наиболее тяжелый период позади.

«Незначительная стабилизация спроса вместе с замедлением снижения строительной деятельности, может наконец привести к восстановлению активности на рынке», - отметили специалисты банка.

Хотя, они же отмечают, что корректировка цен в меньшую сторону может в незначительной степени продолжаться до 2015 года в зависимости от региона страны. А ключевым моментом для рынка станет «толчок» за счет «иностранных инвестиций», как это было и в прошлый период.

Также представители Bankia подчеркнули тот факт, что скорость поглощения запаса непроданных новых домов в начале года увеличилась, в большей степени, за счет сокращения количества завершенных новых домов, выходящих на рынок, а не за счет увеличения спроса.

Для сохранения своих позиций как одного из первых производителей и экспортеров спаржи в мире перуанская отрасль нуждается в новой стратегии.

С данным прогнозом недавно выступили специалисты Экономической Комиссии стран Латинской Америки и Карибского бассейна (ECLAC) в своем исследовании, которое показало необходимость всесторонних изменений внутри отрасли.

В докладе организации также отмечаются рост рынка, усиливающаяся конкуренция со стороны Мексики, увеличение затрат на логистику, изменения обменных курсов, отсутствии кооперации у самих производителей и много другое. Ко всему этому добавляется и изменение климата, провоцирующее дефицит воды в некоторых районах страны, что, в свою очередь, серьезно сказывается и на импорте.

Специалисты ECLAC подчеркивают и необходимость координированной и совместной целенаправленной работы самих производителей, государственных органов, а также организаций, разрабатывающих новые сорта и методы выращивания.

Напомним, что Перу была самым крупным в мире производителем спаржи с 2008 по 2012 год, но в последние несколько лет ей серьезно «наступили на пятки» мексиканские производители, захватившие ключевые рынки Великобритании, Нидерландов и Испании.

В то время как цены на недвижимость в Испании продолжают падение, иностранные покупатели, особенно из Великобритании, Франции и США, извлекают из этого выгоду.

Отчет компании-оценщика Sociedad de Tasación о положении дел на испанском рынке недвижимости показывает, что стоимость нового и вторичного жилья в стране упала в среднем на 6,3% по сравнению с аналогичным периодом прошедшего года. Об этом сообщает портал OPP Connect.

Сантьяго Херрерос де Тейада, корпоративный директор Sociedad de Tasación, рассказывает, что зарубежные покупатели пользуются снижением цен и начинают приобретать больше недвижимости в Испании. «По статистике Коллегии регистраторов Испании, покупки недвижимости иностранцами составили 11,1% от общего объема продаж в 2013 году, что знаменует собой исторический максимум. Напомню, что еще в 2009 году эта доля равнялась 4,24%», - заявляет специалист.

Нерезиденты приобрели в Испании в 2013 году 36 000 объектов недвижимости. Лидировали на этом рынке британцы (15,1%), за ними следуют французы (9,8%), россияне (8,5%), бельгийцы (7,26%), немцы (7%), шведы (5,6%), норвежцы (5,2%), итальянцы (3,6%), алжирцы (3,2%) и китайцы (3%).

«Иностранный спрос продолжит свой рост в Испании, поскольку цены на недвижимость в стране находятся на исторически низком уровне. Покупатели рассматривают это как шанс, поскольку они могут получить значительные скидки на объекты», - заключает Херрерос де Тейда.

В отчете говорится о том, что несмотря на сворачивание многих проектов, перспективы рынка недвижимости Испании на 2014 год оптимистичны, поскольку недавнее вхождение на него международных фондов помогает преодолеть излишний запас жилья, стабилизируя жилищный сектор.

«Вдобавок к увеличению международных инвестиций, ожидается, что спрос на недвижимость в Испании останется стабильным, но более слабым. Цены будут снижаться до тех пор, пока не будет преодолен излишек жилья на рынке. В целом же Испания может испытать на себе сокращение продаж недвижимости и увеличение сделок по аренде. Тем не менее, эта негативная тенденция коснется в меньшей степени самых сильных региональных рынков Испании», - подчеркивается в отчете.

Темпы снижения цен на испанскую "вторичку" замедляются.

Средняя стоимость вторичной недвижимости в Испании составила в апреле 2014 года €1700 за кв.м. Это на 0,1% меньше по сравнению с мартом 2014 года и на 5,5% меньше, чем в апреле 2013 года. Это представляет собою замедление темпов снижения цен на «вторичку», поскольку в апреле 2013 года годовой спад составил целых 11,5%.

С момента фиксации рекордно высокой стоимости вторичного жилья в €2 950 в апреле 2007 года, средняя цена квадратного метра в Испании «просела» на 42,1%. Регионом с самым большим ценовым спадом за этот период является Риоха (-53,2%). За ней следуют Наварра (-48,3%), Арагон (-48,1%), Каталония (-47%), Кастилья-Ла-Манча (-46,1%), Мурсия (-45,2%), Валенсия (-44,3%), Мадрид (-42,1%), Андалусия (-40,7%) и Астурия (-40,6%). Об этом сообщает портал Kyero.

Беатриз Торибио, представитель портала fotocasa.es, заявляет, что апрельские данные «свидетельствуют о замедлении спада цен на вторичную недвижимость в Испании».

При этом пять из 17 испанских регионов показали прирост средней стоимости вторичного жилья в апреле 2014 года: Андалусия (+1,6%), Канарские острова (+0,5%), Кастилья-и-Леон (+0,4%), Кастилья-Ла-Манча (+0,3%) и Балеарские острова (+0,1%). 12 регионов, наоборот, показали снижение средней стоимости «вторички» в апреле 2014 года. Самый большой спад при этом был зафиксирован в Каталонии (-4%), а за ней следуют Риоха (-1,6%), Наварра (-0,9%) и Арагон (-0,8%), а самый незначительный – в Галисии (-0,1%) и Мадриде (-0,2%).

Что касается средней стоимости вторичного жилья, то самым дорогим регионом Испании остается Страна Басков (€2930 за кв.м), следом идут Мадрид (€2 290) и Каталония (€2 050). В то время как Кастилия-Ла-Манча (€1 190), Эстремадура (€1 210) и Мурсия (€1 250) являются регионами с самыми доступными ценами на этот вид недвижимости.

Отметим, многие аналитики считают, что рынок достиг дна, и начнется долгожданное восстановление.

Испанская недвижимость в среднем ценовом сегменте не пользуется спросом.

Спрос на испанское жилье неоднороден. Оказалось, что покупатели предпочитают жилье дороже €500 тыс. или квартиры дешевле €150 тыс. В среднем ценовом сегменте потенциальных клиентов почти нет.

Как пишет El Mundo, интерес к жилью дороже €500 тыс. среди иностранцев обусловлен тем, что оно дает право на получение ВНЖ в Испании. Кроме того, руководство компании Alfa Inmobiliaria в лице вице-президента Хесуса Дуке отмечает, что в дорогой недвижимости заинтересованы клиенты с высокой покупательской способностью и стремлением инвестировать в жилье высокого ценового сегмента. «В их число входят как испанцы, так и иностранцы. Когда они находят соответствующий их вкусам объект, сделка совершается очень быстро. Кроме того, в случае необходимости им проще получить кредит», - рассказывает специалист. Об этом сообщает портал Noticia.ru.

Бюджетное жилье в свою очередь предпочитают мелкие инвесторы или вкладчики, которые считают невыгодными банковские депозиты. Часто покупка оплачивается без привлечения заемных средств. Эти операции также совершаются быстро.

Аналитики Alfa Inmobiliaria делают вывод, что представители среднего класса сейчас не могут сменить жилье. Недвижимость в Испании по цене от €250 до €500 тыс. продается сложнее всего в настоящий момент. Обычно площадь таких объектов составляет от 100 до 200 кв.м. Расположены они в спальных районах или крупных жилых комплексах. Покупатели такого жилья сталкиваются с несколькими проблемами: избытком предложения, сложностями при получении кредита и неготовностью собственников адаптироваться к условиям рынка и сделать скидку при продаже.

Впрочем, вице-президент Alfa Inmobiliaria настроен оптимистично. «Восстановление испанского сектора недвижимости уже началось, и лучшее тому доказательство – интерес зарубежных фондов и обладателей крупных состояний. Рано или поздно эта тенденция распространится на весь сектор, и ценность недвижимых активов восстановится», - убежден эксперт.

Напомним, что по мнению некоторых риэлторов, закон о предоставлении ВНЖ в Испании через покупку недвижимости должен привести к процветанию именно элитного жилищного сектора страны.

Взросление по-американски: смена вех

Мария Золотухина

Взросление — чертовски трудная штука,

гораздо легче перейти из одного детства в другое.

Скотт Фитцджеральд

Требуется мужество, чтобы вырасти и стать тем, кто ты есть на самом деле.

Эдвард Каммингс

Если в 1990-х годах американский философ Нейл Постмен объявил об исчезновении детства в США[1], то к 2014 году оказалось, что ушла в небытие «взрослость»: согласно тревожным заголовкам прессы, Америка превратилась в «гигантскую детскую площадку, где не видно ни мамы, ни папы, никто не знает, что происходит, никто ни за что не отвечает. Отцы и матери ведут себя как подростки, дети не по годам мудры...»[2]. Не впадая в панику, охватившую некоторых ученых и журналистов, тем не менее, следует признать, что для весьма сегрегированного (в смысле возраста) американского общества теперь границы достижения взрослого состояния сдвинуты. Правда, рассуждать об универсальных для США ценностях и тенденциях — едва ли благодарное занятие, не только потому, что метафорой американского общества на сегодняшний день является «салат» (а вовсе не плавильный котел или тигель), но и потому, что акцент на разнообразии индивидуальностей — узнаваемый и укоренившийся культурный императив. И тем не менее салат заправляется соусом, а семиотически Соединенные Штаты по-прежнему обозначает размытая, но все же идентифицируемая (и самоидентифицирующаяся) категория — средний класс. Поэтому с оглядкой на множество различных дорог и маршрутов я бы хотела обозначить пути к взрослению, которые именно для этой части американцев в качестве ориентиров кажутся едва ли не самоочевидными.

Американцы описывают себя сегодняшних как детоцентричных, но все же не в том смысле, что взрослые полностью подчиняют свою жизнь созданию прекрасного детства, так как правом на счастье обладают все, а дети — не только источник радостей, но и бремя. «Эмоциональная бесценность» ребенка (по выражению известного американского социолога Вивианы Зелизер) подразумевает его высокую стоимость — не только в смысле временных и душевных вложений, но и материальных инвестиций. К этому добавляются высокие ожидания от успешности проекта родительства: правильность выбранного пути воспитания — важнейшая часть идентичности американцев («я-то знаю, как нужно растить» не озвучивается, но подразумевается), несмотря на непрекращающийся поток советов от специалистов разного толка и квалификаций. Сама концепция детства и социализации ориентирована на главную идею — достичь в процессе воспитания вполне осязаемого результата, который откроет дорогу к полноценному взрослому состоянию. То есть статус индивидуума как ребенка, даже применительно к собственным родителям, сугубо временный. Но не потому что американские дети — маленькие взрослые в духе исторических исследований Филиппа Арьеса. Формула «для меня ты всегда малыш» не подходит не только в качестве открытого заявления, но даже и тайного признания американского родителя самому себе. Согласно еще недавно считавшейся общепринятой идее детство успешно и удачно (и для ребенка, и для родителей), если к 18 годам оно завершается — причем таким образом, чтобы это было очевидно всем — ребенку, родителям и окружающим. Любимая традиционная присказка родителей: «тебе 18, и ты вылетаешь из гнезда». В крайнем варианте из этого принципа должно следовать, что став взрослым, нельзя оставаться ребенком ни в каком качестве и ни в каких отношениях с людьми никогда более, по возможности не превращаясь в так называемых «кидалтов», великовозрастных дядей, живущих детскими фильмами и компьютерными играми. Нужно не просто повзрослеть, а вырасти (one has to grow up). Такая простая схема осложняется тем, что для американской массовой культуры давно характерно увлечение юностью и молодостью как некими «вечными» стандартами (youth oriented culture). В каком-то смысле взрослое состояние хорошо лишь в его молодом варианте или хотя бы не старом. А понятие «зрелость» — помимо прочих, конечно, и эвфемизм не молодого, то есть совсем не всегда повод для радости. Может быть, поэтому новая размытость возрастных границ и нечеткость перехода из одного положения в другое столь привлекательны? Еще в недавнем прошлом «взрослость» — некий итоговый и одновременно стартовый момент, который легко было зафиксировать благодаря совпадению главных и взаимосвязанных составляющих: достижение пяти маркеров/вех — покинуть родительский дом, получить образование, найти работу, купить дом (в рассрочку) и обзавестись семьей. Новое и парадоксальное явление состоит в том, что вступление во взрослость происходит в конце собственно «традиционной» молодости-юности и весьма растянуто во времени. То есть к тому моменту, когда все «дырочки» на билете во взрослое состояние «проколоты», период молодости как раз завершается.

Если надеяться на то, что можно попасть во взрослый мир, став независимой, ответственной и самостоятельной личностью, то как должно происходить ее воспитание? И есть ли общие рецепты для всех этих уникальных и особенных «я»? Оговорюсь, что самокритичные американцы в чрезмерном утверждении «эго» видят немалую проблему. Некоторым (в том числе профессору Колумбийского университета Эдварду Мендельсону[3]) кажется, что тем самым из американской культуры вымывается акцент на отношениях между людьми: дети не понимают просьбы родителей (воспринимая их как некие досадные и докучающие приставания), они вообще с трудом представляют себя на месте матерей и отцов (как и любых «других»). Это лишь один из аргументов-предостережений: американское общество слишком фиксируется на детях, выращивая эгоцентриков, вместо того чтобы побуждать их обращать внимание на окружающих. Малышей в Америке учат замечать цвета, формы, предметы, вместо того чтобы они умели всматриваться в лица — как это принято в других культурах мира[4]. Развитие эмпатии и эмоционального интеллекта предлагается в качестве системы сдержек и противовесов оголтелому индивидуализму: уметь распознавать чувства и желания окружающих — значит допустить других таких же «я». И все-таки главное условие — избежать чрезмерной зависимости, которая сделает нездоровыми любые отношения. А поддерживать их помогает по-прежнему развитая этикетная культура с элементами политкорректности. В рекомендациях и практиках соседствуют старомодные поздравительные и благодарственные открытки, ужины и другие праздники, объединяющие семью (в качестве часто рекомендуемого ритуала мать зовет дочь на «свидание», что обязательно именно таким образом и называется). Все это создает иллюзию исключительности не только каждой личности, но и связей между ними. Обновленная идея просвещенного родительства такова: в младенчестве нежная и неограниченная привязанность к тем, кто о тебе заботится, скорее всего к маме, — непреложный залог будущейнезависимости и самостоятельности. Одни из главных апологетов трепетной заботы — супруги Сирз (фактически имя нарицательное, примерно как доктор Бенджамин Спок), которых критики упрекают в том, что они терзают матерей, требуя от них неоправданных жертв, ибо максимальную близость Сирзы трактуют как полную неразлучность (в умеренном варианте младенец получает свое пространство, а не проводит все время в постели с мамой и папой).

Как только ребенок начинает ходить, он тут же обретает определенную степень самостоятельности. Для него создается безопасная среда, чтобы он чувствовал себя максимально свободным. Такой — не только Сирзами рекламируемый — подход критикуют за то, что он знакомит с суррогатом реального мира. Далее детская самостоятельность раскладывается на элементы: ем — грязно, но сам, сам выбираю, сам решаю, не просто сам, но и один — то есть делаю и научаюсь сам. Цель быстрого освоения того или иного навыка (не только пресловутого горшка) уступает место масштабу побед — пусть ест не так быстро, но самостоятельно. Это же ассоциируется и с самой идеей роста и взросления. Семантически, как и в русском, big boy / big girl (чуть позже для многих семей — big brother and big sister) — не только физически крупные (это часто применимо к младенцам), но и взрослые (как будто детям выдают аванс на рост). Сколь бы ни жалели предавших себя забвению американских родителей, наивно было бы видеть в универсальных схемах лишь заботу о маленькой личности: американская версия детоцентризма обычно ограничена комфортом взрослого, и все, что может активно помешать, устраняется. Поэтому выбор, предлагаемый ребенку, — это не только обучение принятию решений, но и удобная уловка: своеобразное отвлечение или масштаб сражения, которое выбирает родитель: либо родителю придется согласиться с тем, что в детский сад ребенок отправится в грязной майке, либо он не пойдет туда вовсе. Родители уверены, что лишь научившись сделать грамотный выбор, ребенок может обрести шанс вырасти ответственным членом общества. Взрослые — выросшие люди — те, кто предсказуемо и самостоятельно понимает связь между действием и его последствиями и принимает решение, понятное и приемлемое для других. Мне кажется, что в большинстве своем американцы боятся того, что ребенок не приобретет навыков самостоятельности и независимости, а не того, что ребенок не выразит привязанность, не последует родительскому совету. Предмет родительской гордости — детское самостояние, упрямство (he wants it his way — настаивает на своем), хотя для непослушных детей придумываются эвфемизмы (их называют, например, feisty — энергичными, напористыми). Для поддержания самостоятельности и самоценности с самого раннего возраста в детях взращивают чувство собственного достоинства (self-esteem). Оно, в частности, достигается похвалой (нередко чрезмерной), не столько за достижение, сколько за попытку или процесс (до средней школы дети мало сталкиваются с конкуренцией или оценками, но это тема для отдельного разговора). Достоинство этих методов с точки зрения самого же американского общества взрослых — предмет широкой и бурной дискуссии, которая была инициирована Эми Чуа, автором нашумевшей книги «Боевой клич матери-тигрицы». В «усредненном» идеале детские «нет» и «не буду» сталкиваются с мягким, но последовательным «нельзя» со стороны родителей или воспитателей: и в этом случае работает схема признания интересов ребенка (он выражает себя).

Поскольку экономическая независимость — главное условие самостоятельной жизни в будущем, родители предлагают детям азы финансовой грамотности буквально с того момента, как те начинают обращать внимание на деньги. Весьма обстоятельно разработанная семейная политика призвана вырастить трудовую личность, не отягощенную консюмеризмом и умеющую считать и планировать. Ребенок вначале получает от родителей (или от «зубной феи») некую сумму в подарок, а чуть позже (порой лет с 5) — начинает получать регулярное пособие или стипендию (allowance). Принцип начисления условен и произволен: например, один доллар на один год жизни ребенка в неделю. Хотя в отношении денег и детей у американцев есть множество вариантов поведения[5]. Подаренными ему деньгами ребенок, как правило, распоряжается сам, а выдаваемым регулярным пособием — чаще в заданных рамках, к примеру, треть откладывая на «дождливый» (но не «черный»!) день, треть — на сиюминутные траты, а треть — на благотворительность. Как вариант можно откладывать деньги на будущее образование — никогда не будет лишним, учитывая его стоимость. Сумма подарков и родительских пособий постепенно подрастает, хотя и не быстро, а зона финансовой ответственности расширяется. Тем временем дети начинают зарабатывать деньги — способами, которые говорят о том, что ребенка нужно научить получать деньги за любой труд или товар (неважно, разводит он из порошка лимонад, раскрашивает булыжники или убирает листья на газоне соседа, а то и родной бабушки).

Сколько жизненных уроков извлекает мой сын из пособия: и как вести бюджет, и стоимость самых разных услуг, и что такое — отложенное удовольствие. Я просто обожаю эту систему — мы действительно нашли то, что работает. Он даже специально заполнял квалификационные требования к выполнению работы! То есть там подробно описывалось то, что входит в «уборку листьев» (П., 43 года[6]).

Привязывать ли стипендию/пособие к домашним обязанностям — предмет давних дискуссий на тему, есть ли вообще те обязанности, которые исполняются просто так. В любом случае дети и родители оказываются включенными в сложные договорные отношения (которые, по словам родителей,«напоминают переговоры с профсоюзами»): те, кто не платит за вымытый холодильник, считают, что дети «такие же граждане Дома, и обустраивают собственную среду обитания»; их оппоненты утверждают, что «с одной стороны, они — как ДЕТИ — не обязаны работать по дому (уж тем более сидеть с младшими), и к тому же не платить же им все время просто так: «я не собираюсь просто так раздавать деньги»; «деньги зарабатываются».

К старшей школе (16 лет) у многих детей есть опыт подработки летом или в течение года. Вырученные средства они тратят на себя. Я не слышала о празднике «первой получки», зато неоднократно убеждалась в том, что чем более ответственно проявляет себя ребенок в отношении «своих» денег, тем спокойнее чувствуют себя держатели «банка мамы и папы», как называют американцы родительские денежные средства. Точно так же попытка одновременно учесть индивидуальность и соблюсти справедливость приводит к обособлению собственности разных детей в семье (благо обычно у каждого есть свое «отгороженное пространство» — комната), явному предпочтению индивидуальных, а не общих подарков, а если дети (в нашем случае два брата — 7 и 13 лет) вложили свои средства в приобретение видеоприставки, то, по замыслу родителей, пользоваться ею они должны в соответствии с вкладом. Правда, добрый нрав старшего возобладал, и младший имел доступ более чем на вложенные 30 %... Основные уроки, о которых часто говорят родители, — дифференцированный подход к деньгам, включая контроль за импульсами (а не это ли — важнейший признак взрослости?): после кризиса 2008 года даже Элмо из знаменитой передачи «Улица Сезам» учится ждать и не тратить средства попусту. При всех этих немалых усилиях, по мнению экспертов, общеобразовательная школа должна принимать еще большее участие в развитии финансовой грамотности, или, как это называют, фискального фитнеса. Сами подростки (85 %) хотят, чтобы родители не поддерживали их в финансовом плане после 25 лет[7]. Так или иначе, необходимо научить правильно сберегать (откладывать) и тратить деньги, но при этом не забывать о нуждающихся (save, spend and share), так как самодостаточность — лучший подарок ребенку на вырост... И, конечно, она не может сводиться лишь к материальному измерению: важный элемент большого пути во взрослую жизнь — физическое отделение, тревожность по поводу которого (separation anxiety) — одна из самых обсуждаемых тем матерей дошкольников. Родители трех-пятилетних детей надеются, что дети как можно менее болезненно переживут расставание, когда их приведут в детский сад (или его аналоги). Когда дети становятся несколько старше, им устраивают так называемые «пижамные» праздники-ночевки (не путать с подобными вечеринками для подростков), когда главная задумка — дать ребенку возможность заснуть вне дома. Следующий шаг — отправить его или ее в лагерь с максимизацией «отрыва»: детей лишают гаджетов, подталкивают писать настоящие письма, которые идут несколько дней... Смысл летних лагерей, куда ездят ежегодно около трех миллионов детей, исчерпывающе выражен в названии книги[8], посвященной к тому же и обязательной военной или гражданской службе на благо отечества вдали от дома («тогда к 19-летнему возрасту мы получим лучших работников и граждан»).

Традиционное американское общество заметно сегрегировано в возрастном смысле, и каждому периоду соответствует некий набор ожидаемых характеристик. Социальная и географическая мобильность в том числе позволяет находить (и вместе с тем диктует) и приемлемую для каждой возрастной категории среду обитания — например пригороды для ответственного выращивания детей.

Особенно дробно в смысле возрастных стереотипов выглядит детство. Говоря о детях или представляя их, американцы нередко в первую очередь указывают даже не пол, а именно возраст — «у меня двое, семилетка и одиннадцатилетка». Это позволяет поместить детей на шкалу роста-взросления и приближения к финишу. Два периода считаются особенно тяжелыми: «ужасные двухлетки» (в России обычно говорят о кризисе трехлетнего возраста) и «переходный возраст» (американцы делят его на два отдельных подвозраста — предподростковый и подростковый (с 11 до 12 лет первый и с13 до 19 лет второй)). Для последнего бывает достаточно только возрастной характеристики:«У меня дома живет подросток» или «у меня дома живет существо — размером с Гаргантюа и ногами Хоббита... Похоже, что с него Дж. К. Роулинг писала Хагрида... Это мой сын»[9]. Как правило, определения «трудный» не требуется, оно включено в комплекс ожиданий. Возникает ощущение, что быть подростком в Америке и при этом не быть «трудным» странно и неожиданно для тех, кто с этим подростком имеет дело.

В Америке открытие концепта подросткового периода обычно датируется 1904 годом, когда Гренвилл Стэнли Холл — первый президент Американской психиатрической ассоциации — опубликовал свое знаменитое исследование об особенностях психологии подростков[10]. К началу XX столетия дети перестали работать в прежнем масштабе. Многие опасения, связанные с переживанием внутренних бурь и стрессом, озвучивались уже тогда — так, к примеру, боялись тлетворного влияния среды в виде бульварных романов. После Второй мировой войны американские тинейджеры оформились в огромную и приметную социальную категорию. Индустрия массовой культуры немедленно откликнулась — отражая и тут же формируя новые вкусы в музыке, моде, фильмах, языке. Несколько лет спустя, в 1960-е годы, новая молодежная культура не позволит Америке остаться буржуазно-семейной, конформистской. Тогда Джером Сэлинджер написал книгу, которая стала символом американского юношеского бунта, — «Над пропастью во ржи». Но при этом молодежь готовили к вступлению во взрослую жизнь, забыв предупредить, что никто не давал обещаний, что эта взрослая жизнь будет интересной или по крайней мере не уныло-постной. До сих пор роман Сэлинджера — самая читаемая книга о взрослении, несмотря на непрекращающиеся попытки ее отцензурировать. Но самое главное ощущение от книги остается: Холден до сих пор никуда не торопится[11].

С точки зрения предлагаемых современных образцов тенденции в индустрии моды и популярность спа-культуры, с одной стороны, и проблема излишнего веса — с другой, повлияли на то, что предпубертат для девочек (9—11 лет) превратился в некое гротескное изображение отрочества, по поводу чего сетуют пресса и психологи. Девочки помешаны на внешности (хотя указывать на эстетическую непривлекательность излишне полных барышень нельзя), взрослой моде, косметике, заботе о себе, постоянно слыша от родителей, что каждая из них — лучшая и особая, но при этом соревнуясь друг с другом. Поэтому андрогинная версия девочки двенадцати лет, будто бы не спешащей взрослеть и нарочито отказывающейся уделять внимание внешним признакам и символам взросления, — один из вариантов взросления на раннем этапе. Основная задача и девочек и мальчиков — пережить (to survive) среднюю школу, где удваивается, а то и утраивается количество детей в классах по сравнению с начальной. Погружение в среду таких же предподростков внушает ужас всем, кто имеет отношение к этой инициации — как детям, так и родителям. Наградой будет старшая школа (high school), сулящая намного больше свободы. Когда дети идут в 9-й класс, расширяется поле их самостоятельности, что в большей степени предполагает диалог со взрослыми (среди возможных тем разного порядка — ключи от машины, важнейший маркер взрослости, поскольку американцы получают первые права в 16 лет; ключи от дома; обсуждение поступления в вуз; деньги, сколь бы совершенной ни была система пособий; собственная работа), управление своим временем.

Физическая и смысловая изоляция тинейджера в рамках собственного дома к подростковому периоду реализована вплоть до запертой на ключ своей комнаты. Нет необходимости вести общие разговоры с родителями (или сиблингами) за столом, активно общаться с домашними. Родители, как правило, не считают важным извиняться за бросающуюся в глаза эмоциональную сегрегацию представителей разных поколений дома. Есть и очевидные внешние зоны автономии подростка: визит к врачу скорее не предполагает совместной беседы подростка, врача и родителя. К 18 годам должна быть сформирована некая «предвзрослая стадия» развития личности. И вот кульминационный момент перехода (согласно устоявшемуся и автоматически узнаваемому паттерну). Ребенок-студент, погрузив сравнительно скромный скарб (в сравнении со всеми приобретенными за период детства вещами) в родительскую машину, уезжает учиться. Для семей, которые не могут рассчитывать на финансовое вспомоществование колледжа или университета, цена образования достигает более половины стоимости взращивания ребенка. Грамотно распорядиться такой гигантской суммой — высокая степень ответственности и зрелости, которые, как ни странно, в американском случае не всегда связаны со сложившимся представлением о будущей профессии или с мнением родителей. Даже если оно очень значимо, едва ли подобное признание будет сделано публично. Потому что иначе получится, что они, родители, не полностью экипировали тебя к 18-летнему рубежу. Первое, что говорят консультанты (школьные или частные) о выборе образовательной траектории подросткам: «Это Ваше решение, решаете Вы, а не родители», — буквально смакуя момент приглашения подопечного в настоящий (реальный) мир — без мамы и папы. Только часть выпускников школы знают, что именно они хотят делать в будущем. И для таких есть прямые дороги: например, выбрать программу, предполагающую дальнейшее медицинское образование. Но большинство будут использовать годы бакалавриата или двухгодичного местного колледжа (community college) как раз для того, чтобы попытаться определиться, и это не считается инфантилизмом. Условие — увязать степень своей неуверенности в будущем профессиональном пути с финансовыми возможностями. Даже для семей, где таковые ограничены, полноценный родительский успех долгое время традиционно коррелировал с тем, уехал ли выпускник школы учиться дальше и окончательно ли отделился. Этот «исход» — едва ли не главный итог родительского воспитания к 18 годам. Даже если студент учится в своем городе, выбор скорее всего падет на общежитие: стоимость проживания (и частично питания) включена в общий счет за обучение, к тому же высокая ценность придается «неповторимым годам поиска себя». Набор того, что (по идее!) может испытать студент, привлекателен — сниженный родительский контроль, частичная финансовая независимость, самостоятельное выстраивание личных отношений, нередко лишь формальная ограниченность в плане приема алкоголя и т. д. Минусы очевидны тем, кто не совсем готов к повседневным сложностям, к примеру, не умеет готовить и стирать (что вовсе не редкость — подобная бытовая незрелость весьма характерна), но они решаемы.

Конечно, мы здесь не живем полноценно взрослой жизнью — не платим за электричество, но все равно перемена была резкая» (Джесс, 19 лет).

Что происходит в том случае, если «птенец застревает в гнезде»? Еще пятнадцать лет тому назад подобная ситуация для семей среднего класса могла быть интерпретирована как крайне неловкая, фактически свидетельствовавшая о родительском фиаско: «Я — Энн, да-да, та самая, у которой старший еще дома», — именно так в 1998 году мне представилась в небольшом университетском городке Энн-Арборе новая соседка, виновато пустившись в пространные объяснения о том, почему все так «неудачно» сложилось. Она подавленно говорила, что даже самые тяжелые обстоятельства (с ними вместе жила долго болевшая бабушка, а отец детей внезапно скончался за год до поступления), конечно же, не оправдывают того, что сын ее не поступал в колледж. Ее речи — свидетельство того, насколько стигматизирующим ее как родителя считалось отступление от традиционной учебно-карьерной траектории в местном социуме. Все соседи ей сочувствовали, а о своих — тогда маленьких — детях повторяли: «Я их обожаю, обожаю. Но 18… и все — вон».

С тех пор произошли существенные изменения как в представлениях о надлежащих обстоятельствах вылета подростка из родительского гнезда, так и в собственно практиках. Выпускники школы поколения миллениалов (1980—2000 годы рождения) откладывают поступление на год (gap year). А уехав, возвращаются — превращаясь в тех самых «детей-бумерангов» (boomerang kids). В 2010 году более половины 18—24-летних жили с родителями[12] — для следующей категории (25—34) прирост с 1980 по 2010 год составит от 11 до 22 %, из них более трех четвертей были вполне удовлетворены такими обстоятельствами — четверть опрошенных сказали, что отношения испортились, а другая четверть — что «даже улучшились» (буквально «заново взглянули на родителей»). Примерно столь же счастливыми оказались и родители.

Таким образом, окончательный момент взросления не только в среднем отодвинут хронологически, но и не всегда может быть охарактеризован как момент. Не случайно в 1997 году американский психолог Джозеф Арнетт, главный эксперт по не совсем выросшим или совсем не выросшим американцам, придумал термин «становление взросления», или «взросление в развитии» (emerging adulthood), переводимый иногда и как «раннее взросление», что мне кажется менее удачным[13]. Собственно, сам Арнетт поясняет, что молодые или юные взрослые (young adults) — не совсем корректный термин, поскольку может обозначать тех подростков 13—16 лет, ради которых создается специальная категория литературных произведений и которые на самом деле читает кто угодно. Учебник Арнетта для колледжей (Adolescence and Emerging Adulthood: A Cultural Approach) выдержал с тех пор четыре издания. Сам Арнетт, хоть и сравнивает свое «открытие» с идентификацией подросткового периода, постоянно упоминает в качестве предшественника Кеннета Кенистона — психолога из Йельского университета, который для описания не совсем определившихся взрослых в 1971 году предложил слово... «молодость».

Но Арнетт постоянно аргументирует необходимость нового термина «становление взросления» с акцентом на его протяженность, на отложенные этапы «большого пути» и длительный период экспериментирования (exploration). В этой концепции нашлось место для принципиально увеличившегося разно-образия вариантов и темпов взросления: современная комплектация и комбинация маркеров взрослости более не одинакова, не последовательна и обратима(!). И не только для тех, кто в силу социальных причин и раньше не мог повторять (и не повторял) привычную траекторию молодого человека из среднего класса, в том числе испаноязычных, афроамериканцев, недавних иммигрантов и пр. Сами «типичные» американцы среднего и выше достатка не в состоянии или не хотят быстро и эффективно стать взрослыми в прежнем понимании. Это явление распространилось на ту многочисленную среднюю страту американского общества, которая отвечает за генерирование и воспроизводство социальных норм при всех декларациях о радуге возможностей. Именно Арнетт (у которого очень высокий индекс цитирования) начал указывать на то, что традиционные маркеры взрослости — брак, родительство, финансовая независимость и домовладение — становятся все более трудноуловимыми в прямом и переносном смысле[14]. Ему вторят и другие исследователи. Если в начале 1970-х годов этих вех в какой-то момент достигали 75 % женщин и 65 % мужчин, то в 2000 году — менее половины[15].

Неустроенность, нестабильность, неспособность себя содержать, даже если это принимает вроде бы безобидные формы — «снова учится, путешествует, не стремится взять на себя обязательства», — пугает старшие поколения. Им сложнее смириться с тем, что треть 20-летних меняет место жительства каждый год (что слишком часто даже для мобильной Америки), 40 %, покинув дом, хотя бы единожды возвращаются к родителям, а также меняют до семи разных работ, две трети живут с партнером, не заключая брак. По другим статистическим данным, в 1960-е годы 77 % женщин и 65 % мужчин к 30 годам проходили все этапы — получали образование, жили отдельно, обладали финансовой независимостью, обзаводились семьей и детьми. В 2000 году таковых было меньше, чем половина женщин и треть мужчин. Само понятие вех, или этапов, в каком-то смысле видится анахронизмом — «лесенка» больше не работает, так как не ведет обязательно вверх, а направления продвижения очень разнятся. Более того, существенное число жителей США почти вовсе не попадают под определение (пусть и условное) идеального, выросшего и взрослого американца (сюда, к примеру, входят те, кто сознательно и добровольно выбирает образ жизни одиночек и бездетных).

Арнетт и некоторые его коллеги продолжают настаивать на том, что «взросление в развитии» — именно новая стадия, жизненный период, отличный от подросткового и истинно взрослого. Другие ученые, выступая против навязывания жестких квазинормативных рамок, считают взросление в любом случае процессом с некими непрерывными переходами на уровне каждой личности (отчасти в духе знаменитого психолога Эрика Эриксона)[16]. Арнетт признает важную роль культурного контекста в любом обществе, в том числе этнорасовые и социальные различия в США. Так, представители более бедных групп населения иногда взрослеют совсем рано, а порой так и не достигают зрелости. Но главным для автора является то, что он выделяет принципиально новый этап в жизни индивидуума — с точки зрения когнитивных функций, психического и физического здоровья, эмоционального развития, межличностных отношений со сверстниками и родителями, образовательных и профессиональных ролей. Причем пути, которые выбирают люди, находящиеся на данном жизненном этапе, могут достаточно сильно разниться. Это подтверждается и субъективными оценками (причем на примере широкой выборки, в которую включены как студенты, так и те, кто не получает высшее образование). Прямая корреляция между традиционными маркерами и самооценкой также не является универсальной. В возрастном промежутке от 18 до 25 многие ощущают себя «не вполне взрослыми».

Ситуация с институционализацией возрастных маркеров[17] в США остается не менее амбивалентной: дети, достигшие 18-летнего возраста, не во всех штатах покидают замещающие семьи, но голосуют, а также идут в армию; американцы водят машину с 16, но имеют право арендовать ее с 25, до этого же возраста теперь продлена родительская медицинская страховка; до 21 не пьют. Запрет на употребление алкоголя, по мнению многих экспертов, есть пример намеренной инфантилизации населения (что в кампусах оборачивается бесконтрольным и неограниченным употреблением алкоголя буквально на скорость (binge drinking))[18]. Получается, что служить в армии можно раньше, чем пить на собственной свадьбе. Та же произвольность существует и применительно к возрасту согласия на сексуальные отношения, кроме условной возрастной близости в качестве оправдания. Родители не знают, как учатся дети после 18, но до 24 лет финансовое положение родителей учитывается при подаче заявки на финансовую помощь в вузе (неработающие студенты считаются до 24 лет иждивенцами).

Возможно ли сегодня «диагностировать» взрослость с точки зрения установок и ожиданий? Залогом ее достижения исследователи по-прежнему считают непреложную основу американской жизни — индивидуализм и независимость (сбалансированные непременным волонтерством и социальной активностью). Индивидуализм и независимость подразумевают принятие ответственности за последствия своих действий, которая, как и прежде, в свою очередь раскладывается на ответственность за себя, самостоятельное принятие решений и финансовую независимость[19]. Помимо индивидуализма принципиальны такие элементы, как способность заботиться о ребенке, соблюдать социальные нормы, наконец, и собственно возраст.

Примечательно, что именно акцент на индивидуализм был обнаружен тем же Арнеттом среди максимально разнообразной в этнорасовом плане группы американских респондентов[20], как и на примере международных исследований, хотя и с очевидной поправкой на культурную специфику и формулировку вопроса. Схожий анализ субъективных переживаний, которые ассоциируются с достижением взрослости, был предпринят в работе других исследователей[21]. Среди их респондентов (18—25 лет) были в том числе иммигранты первого (около 20 %) и второго поколений. Самыми часто упоминаемыми маркерами взрослости стали работа и финансовая самостоятельность[22]. Во время качественного исследования обнаружились и новые «вехи» — получение прав (водительское удостоверение — это и удостоверение личности вообще); собственно вождение автомобиля; отъезд из родительского дома или переезд как следствие иммиграции, которая подразумевала погружение в новую культуру, независимость от семьи или большие обязанности внутри семьи и стресс адаптации. Некоторые респонденты добавили драматические или трагические события в качестве самых важных вех (уже упоминавшаяся художественная литература для «юных взрослых» (young adults) как раз отличается почти обязательным наличием в сюжете тяжелой личной или семейной драмы).

В общенациональном масштабе (включающем все поколения) пока происходят существенные изменения (и о них еще будет сказано ниже), а тем временем культурные ожидания от взросления, интерпретация маркеров и вех в значительной мере все еще ориентированы на так называемую традиционную модель (впрочем, таковой — и это принципиально — она была совсем недолго: эта обманчивость представлений об основательности и универсальности традиций вообще характерна для «золотого века» американской семьи и американской мечты образца 1950-х). Следует помнить, что за всеамериканскими тенденциями скрываются огромные региональные различия и разные механизмы, влияющие на взросление. Они обусловлены местным рынком труда, ситуацией с жильем и специфическими возможностями в образовательной системе. Разнообразию (региональному, социальному и личностному) посвящена книга «Взросление в Америке: Переход к взрослости в XXI веке» под редакцией Мэри Уотерс и Бернарда Гизена[23]. Она написана преимущественно на материалах качественных исследований в рамках проекта Фонда МакАртуров (Research Network on the Transition to Adulthood and Public Policy, 2000). Авторы делают важную оговорку, что нарратив, предлагаемый респондентами, может значительно отличаться от их субъективных переживаний в собственно описываемый период, который респонденты теперь называют «поиском себя», а не «запоем и клинической депрессией при полном отсутствии денег».

Главный вывод книги вновь сводится к тому, что характерный для 1950-х годов быстрый, казавшийся беспроблемным и единообразным путь к взрослой жизни (высшее образование, работа, семья) сменился более сложным. Причины изменений связаны с беспрецедентным ростом женской занятости, отделением сексуального поведения от репродуктивного, пролонгацией высшего образования и, конечно, рецессией.

Так, в городке Эллис (штат Айова)[24] c населением чуть более двух тысяч традиционный путь (особенно установка на него) все еще актуальны для тех, кто не уезжает из городка. Именно решение «уехать или остаться» становится определяющим для прогнозирования того, каким будет путь взросления. Если остаться, то, по словам респондентов, имеет смысл раньше (в среднем в 23 года) вступить в брак («мы знакомы с 15 лет — либо жениться, либо разбегаться», «а что еще делать»). Поженившись, можно почувствовать себя взрослее (правда, подобный выбор не гарантирует стабильности в будущем — многие разводятся). Ранний брачный возраст хронологически совпадает с окончанием двухгодичного местного колледжа и ранним опытом работы, пусть низкоквалифицированной, тяжелой, но обеспечивающей неплохой заработок (в старшей школе более характерно для юношей). Уезжают или лучшие в академическом отношении (подобная жизненная траектория, как и многие стороны обучения в типическом престижном университете, была блестяще описана в романе Тома Вулфа «Я — Шарлотта Симмонс»), или те, кто не столько заинтересован в успехе и продвижении, сколько просто хочет посмотреть мир и приобрести разнообразный опыт.

Стремятся уезжающие молодые люди в большие города, в том числе в Нью-Йорк, где недвижимость стоит так дорого, что типичная для иммигрантских семей многопоколенная семья так и не распадается на новые семьи, когда взрослеют дети. Если в США обычно 90 % американцев в возрасте от 30 до 34 покидают родительский дом, то в Нью-Йорке с родителями продолжают жить 37 %. В мировой практике представления о том, должны ли взрослые дети жить вместе с родителями, весьма существенно разнятся — в Италии это считается вполне нормальным, а в Испании — нет (по экономическим причинам), в Японии — не принимается по морально-нравственным основаниям. Великобритания вообще очень близка к США по восприятию изменений в темпах взросления, не случайно порог в 25 лет предлагают воспринимать как новый порог взрослости (cut-off)[25]. Кстати, в Нью-Йорке одними из самых благополучных с точки зрения поступления в вузы и получения образования в начале 2000-х оказывались иммигранты из России. Они воспринимали свое проживание вместе с родителями как нормальное (и это не мешало им сравнительно рано вступать в брак), скорее считая его даже проявлением зрелости, ответственности, рациональности. Для местного населения подобное возможно как уступка тяжелым социально-экономическим обстоятельствам (встречается особенно часто среди афроамериканцев и латинос). Тем не менее, без учета дороговизны жилья и контраста в качестве средних школ в Нью-Йорке трудно обеспечить подготовку к поступлению и оплатить обучение. Нередко выходом становится переезд в другой город[26]. В Сан-Диего, напротив, высокая стоимость жилья нивелируется широкими возможностями в системе образования, получение которого, правда, все чаще занимает больше времени (двух- или четырехгодичные программы растягиваются), но продолжает расцениваться как непреложное условие взросления. Те, кто сразу поступает в колледж, работает только неполный рабочий день и находится фактически на иждивении родителей, — составляют всего четверть студентов и называются «традиционными». Для других 40 % студентов (как правило, детей иммигрантов) учеба сопряжена с работой, а нередко и с содержанием уже своей семьи. Среди детей иммигрантов встречаются и противоположные варианты взросления: их дорожная карта создана полностью по родительским лекалам, для которых не просто высшее образование, а карьерные возможности в определенных сферах (высокооплачиваемых и престижных — медицина, юриспруденция) — главная цель воспитания. Такая по американским меркам полуавтономия многих детей иммигрантов нередко помогает в конце концов добиться целей[27], как своих, так и родительских.

В Миннеаполисе от родителей, многие из которых до недавних пор могли похвастаться сравнительно стабильными заработками, требуется некоторая помощь — те самые «леса-подпорки», с помощью которых дети либо могут рассчитывать на более традиционный путь — или (что не менее характерно) позволить себе экспериментировать (в плане учебы, работы, личных отношений). Тогда в свои двадцать с чем-то они учатся, заводят детей, продолжая жить с родителями и ощущая себя «взрослыми». Авторы объясняют стремление найти себя и не бояться последствий сравнительно открытой (и гибкой) системой высшего образования США, не требующей от студентов ранних профессиональных обязательств. В то же время ожидания жителей Миннеаполиса от будущей семейной жизни предельно высоки — при разнообразии путей ее предпочитают видеть как «наполненную радостью и весельем, интересную, с равным участием обоих супругов, отказом от жестких, навязанных ролей и в окружении любимых родителей и родственников». Общая вера в светлое будущее, по-видимому, связана с тем, что взросление трактуется не как обретение статуса, а как рост и развитие[28].

Важным выводом Ричарда Сеттерстена в заключительной главе стало то, что молодые американцы практически настаивают на индивидуализации путей взросления: каждый выбирает свою дорогу, утверждая, что ошибки «делают нас теми, кто мы есть»[29]. Совсем как в песне Дж. Куллема (2004 года), цитируемой в издании:

Может быть, я вернусь домой и расплачусь с кредитами,

Может, сяду отвечать на телефон с девяти до пяти,

Может, влюблюсь — и все решится.

По крайней мере, так говорят философы.

Но должно быть что-то еще.

Ни любви недостаточно, ни работы,

И правда ускользает — до боли.

Но мне весело, думаю, в этом и все дело.

Мне двадцать с чем-то, и я — все еще я.

Jaime Cullem Twentysomething

В 18—26 лет многие уже ощущают себя частично взрослыми, но далеко не всегда окончательно выросшими, что нередко наступает значительно позже, чем достигается та или иная веха. До этого самоописание сводится скорее к слову «как бы» (kind of — нечто среднее между «как бы» и «типа»). Повторюсь, что для американской культуры особенно характерен акцент на переменах и росте (и даже конфликте) как интегральных и созидательных характеристиках личности. Окончательно «поймать» себя во взрослом состоянии можно, как только подобное самоотнесение совершенно очевидно или после того, как человек испытает на себе эффект целого кластера маркеров, многие из которых имеют и универсальное символическое значение. Существенными вехами остаются — как и в работах других исследователей — отъезд из родительского дома и работа, на следующем месте — окончание учебы и финансовая независимость от родителей. Традиционные маркеры переплетаются с менее очевидными, субъективными переживаниями. Играет роль обратная связь с родителями, которые делают тонкие (или не очень) намеки на то, что период детства закончился и что их ожидания более серьезны. Автор оптимистичен в своем прогнозе: молодые люди стремятся к ответственности, автономии, к тому, что называется «обязательством по отношению к образованию, работе и главное — к другим людям», о которых они хотят заботиться (commitment).

Общая тональность сборника — менее радужная, авторов тревожит эффект «Большой рецессии», начавшейся в 2008 году, высокого уровня безработицы, не говоря о тщетности надежд многих молодых американцев на успешную карьеру по окончании университетов или колледжей (получении степени) и отсутствии единого рецепта успеха. Есть и еще один немаловажный ракурс: на взрослых детей уходит около 10 % семейного дохода, и особенно тяжело приходится так называемому «поколению сэндвичей» — американцам среднего возраста, которые одновременно содержат детей и помогают родителям. Это подтверждают общенациональные опросы: в 2001 году 76 % считали, что американская мечта (что включает своевременное и полноценное взросление каждого последующего поколения) достижима, в 2010-м — 57 %.

Но сводится ли усредненный портрет американского недоросля (некоего окончившего колледж безработного персонажа из семьи среднего класса, лет 25-ти, проживающего с родителями (они не могут выйти из состояния озадаченности)) к образу «твикстера», буквально окопавшегося в подвале родительского дома (который обычно используется как подсобное помещение, а теперь все чаще — как приют для «бумерангов»), который целый день играет с Sony PlayStation. Термин «твикстер» был придуман еще в 2005 году журналом «Тайм», к 2010 году журналист издания сетовал на то, что данный термин не прижился. Зато на его место пришел знакомый и российской аудитории «миллениал» — по одной из современных версий, малоприятный (особенно с точки зрения потенциальных работодателей), чрезмерно нарциссического склада тип (любого пола). Однако согласно нашумевшей статье Джоела Стейна «Поколение Я-Я-Я»[30] миллениалы оптимистичны, верят в социальные институты, не воюют с родителями, они даже находят больше точек соприкосновения с ними по важным вопросам и относятся к родителям как к лучшим друзьям.

Согласно выводам ученых такая амбивалентность, нестабильность характерны для «не окончательно повзрослевших взрослых», это часть процесса обретения идентичности (которая часто оказывается текучей или флюидной), когда сфокусированность на себе сочетается с ощущением своей неприкаянности и одновременно — широких возможностей и общим социальным оптимизмом, поддерживающим уверенность в завтрашнем дне. Поиск идентичности (которых предлагается великое множество, причем в разных сферах) происходит на новом, возможно, более глубоком уровне. Но при всех вариациях субъективно оцениваемая невозможность достичь взрослого состояния может вызывать тревожность, депрессию, приводить к социальной дезадаптации. Означает ли растянутая молодость инфантилизм, временный сбой выверенной и рациональной программы для индивидуума или, наоборот, это ее разумная надстройка?

Единого ответа на вопрос, кого нужно поддерживать и до какой степени, теперь нет. Но есть ощущение, что усиленные попытки ускорить процесс или помочь — признаки как раз того самого гиперконтроля, который единодушно осуждается. Родители, которые не могут смириться с детьми-бумерангами, иногда готовы буквально дать им взаймы, чтобы отпрыск покинул дом. Ведь принимать решения самостоятельно и без постоянного поиска совета (родителей в том числе) — естественно для человека, живущего отдельно от родителей. Но это возможно, если только сами родители не занимаются микро-менеджментом на расстоянии, для чего созданы все технические средства. Именно поэтому частота смс-сообщений — тот самый показатель, который замеряют исследователи. О частых контактах с детьми все еще нередко говорят с извинением и стеснением («мне даже стыдно признаться в том, что мы говорим почти каждый день» или «я с детства пыталась приучить их к самостоятельности, поэтому не считаю, что и созваниваться нужно каждый день (Линда, 62 года)). И чтобы не страдать от чувства собственной неадекватности (20 % родителей зашли так далеко, что вычитывают и редактируют, например, курсовые работы детей — для Америки ситуация совершенно некомфортная), можно снова обратиться к книге: «Родитель в сети: как остаться близким ребенку в колледже (и потом) и позволить ему вырасти»[31]. Иначе вина должна быть переложена на родителей. Это они пишут слишком много эсэмэсок, они кружат, как тревожные механические птицы-вертолеты (helicopter parents), решают все проблемы детей, и коннотация однозначно негативна — настолько, что родителей, которые буквально нависают со своей заботой, теперь и обвиняют в незрелости, и устраивают им утешительные тренинги-семинары, чтобы помочь отпустить детей. В качестве аргумента против избыточной опеки приводится тот факт, что для Америки патернализм и морализаторство однажды сослужили дурную службу — в 1960-е годы. Если дети чрезмерно рассчитывают на родительскую заботу, родители вправе своих отпрысков осудить, наказать рублем и всячески наставлять их на то, чтобы они «устроили свою жизнь» — искали знакомых, заводили связи и пр. Но лучшим средством остается профилактика подобного поведения.

Если бы родители начинали делегировать ответственность раньше (не собирали школьный рюкзак и т. д.), то детям не нужно было бы обращаться так часто к ним за советом — по некоторым данным, студенты в среднем общаются с родителями два раза в день, нередко инициируя контакт. Сама по себе идея совместного проживания (не обязательно в непосредственной близости) не порочна. Для чего, собственно, в английском существует специальный глагол to share, и глагол этот — обозначение одной из центральных ценностей, которые прививают буквально с трехлетнего возраста. Но реализация этой идеи хороша в определенном формате и не предполагает взаимопроникновения в жизнь друг друга. Чтобы этого не произошло, студентам рекомендуют «договориться по старинке» — звонить раз в неделю по воскресеньям, делиться хорошими новостями (а не только жаловаться). То есть в разделении опыта как таковом большой угрозы нет, но риск вмешательства в частную жизнь и, следовательно, помех утверждению самости — серьезная опасность. К тому же ожидание доверительных отношений с родителями — вовсе не общее место. Это прекрасно иллюстрируется тем, что появившаяся было мода использовать родителей при найме на работу (приводить их с собой) вызвала у многих недоумение — «чтобы мои родители увидели, как я работаю, — я, конечно, их люблю, но...», — признается во всеуслышание известный комментатор. Независимость вообще должна работать во всех направлениях. Так, детям, достигшим финансового успеха, значительно превосходящего родительский, советуют держать тех на «финансовом поводке»[32], иначе родители могут рассчитывать на слишком многое — настолько, что от них придется скрывать истинное положение финансовых дел и буквально держать деньги в банке за пределами места проживания (если это маленький городок или пригород). Как мне кажется, это объясняет еще один важный принцип: став взрослым и зрелым, ты можешь и должен остаться им до победного. Высший пилотаж и высшее везение — не состариться так, чтобы превратиться в объект заботы. Поэтому настоящие зрелые взрослые откажут своим квазивзрослым детям, если финансовая помощь им означает ущемление собственных нужд (особенно будущих — пенсии), или поставят соответствующие условия[33].

Итак, смысловое наполнение того, что сегодня вкладывается в понятие «взрослеть», изменилось. Права индивидуума универсальны, общество детоцентрично, но при выраженном делении общества не только на возрасты, но и на поколения, их иерархии как таковой нет. Очевидно, что факторов, меняющих жизненный сценарий молодых (в биологическом смысле) людей, много: в том числе существенный рост средней продолжительности жизни и увеличение периода активной старости. То есть можно дольше оставаться молодым и не-взрослым. Конечно, это совсем не так линейно (возраст брака для мужчин в колониальной Америке был существенно выше, чем три века спустя, в 1950-е). Второй фактор — высокие требования к вступлению во взрослость «по совокупности показателей» (одно четырехлетнее образование или более (возможно с перерывом)), работа с потенциалом продвижения и «оседания» в оптимальном месте на период времени, уверенность в партнере в том случае, если он есть и если есть идея создать с ним/нею семью. Но чтобы все эти составляющие сложились, требуется время. Образование нужно не только оплатить, но и подобрать оптимальный вариант (особенно если речь идет о магистерской степени или аналогах — медицинской, юридической, деловой карьере). Работу нужно найти (что после кризиса 2008 года совсем непросто, тем более если хочется соответствовать своим ожиданиям (но об этом — чуть ниже)). С партнером нужно пожить вместе, и совместное проживание без брака уже скорее считается нормой, нежели отклонением.

Набирающим популярность научным объяснением отложенного взросления стали новые исследования в когнитивной психологии и физиологии. Мозг развивается по крайней мере до 25 лет — получается, по словам руководителя проекта Национального института психического здоровья, что и нечего предоставлять до 25 лет право арендовать машину. В этот период получает дальнейшее развитие то, что отвечает за эмоциональный контроль и когнитивную деятельность высокого уровня, за планирование и оценку последствий своих решений, за контроль импульсов, сопоставление риска и результата. Наконец, само разнообразие деятельности и опыта, отказ от рутины полезны для мозга[34].

Похоже, что девиз, которому предлагают следовать специалисты, — лучше медленно и тщательно выстраивать зрелость, не отказываясь от основополагающих ценностей. Взросление — не равноускоренный, а скорее прерывистый процесс. Его новые маркеры более скромные: хотя по-прежнему приводятся такие элементы, как ответственность, принятие решений, финансовая независимость, но реализуются они по-иному: отдых отдельно от семьи, своя медицинская страховка, собственная собака...[35]

Исследование Университета Кларка 2012 года, где работает Арнетт (The Clark University Poll of Emerging Adults), показало: половина тех, кому от 18 до 29, не чувствуют, что они достигли взрослого состояния, правда, большинство признаются, что в чем-то им все же удалось это сделать — чем старше, тем больше… В 2014 году были опубликованы данные по «устаканившимся» взрослым (established adults), от 25 до 39, и портрет этой категории кажется более чем жизнеутверждающим. 74 % к 30 годам полны надежд, 72 % счастливы и 59 % с восторгом воспринимают жизнь, которая проходит в тесном общении с родными (треть говорят с родителями раз в день, и 85 % — раз в неделю) и друзьями. Почти три четверти состоят в браке или в серьезных отношениях, у 53 % по меньшей мере один ребенок. Главный источник стресса — слишком мало времени на все интересное в жизни. Арнетт утверждает, что поколение «я» превращается в поколение «мы», которое, несмотря на очевидные экономические трудности и новые обязательства, чувствует себя свободным, получая и ожидая от жизни радость, удовольствие и веселье, выраженные еще в одном важнейшем для американцев слове — fun[36].

[1]  См.: Постман Нейл. Исчезновение детства // Отечественные записки. 2004. № 3.

[2]  Scott, A. O. The Death of Adulthood in American Culture. The New York Times. 2014. Sept. 11.

[3]  Mendelson, Е. The Things That Matter: What Seven Classic Novels Have to Say About the Stages of Life. Pantheon, 2006.

[4]  Wang, Sue S. A Field Guide to the Middle-Class US Family //The Wall Street Journal. 2012. March 13.

[5]  Подробнее см.: Золотухина М. В. Деньги в мире детей США: маршруты по дороге к счастью / Топография счастья: этнографические карты модерна. М.: НЛО, 2013.

[6]  П. — инициал респондента, в данном случае Памела. Общение с респондентами происходило в формате общения / включенного наблюдения.

[7]  Zelizer, V. From Child Labor to Child Work: Redefining the Economic World of Children // Children in American Society: a reader / Ed. by K. Sterheimer. Boston, 2011. P. 5—18.

[8]  Thompson, М. Homesick and Happy: How Time Away From Parents Can Help a Child Grow. Random House, 2012.

[9]  Graham, Jennifer. We Held Him Behind So He Could Get Ahead. The Wall Street Journal. 2010. Sept. 3.

[10] Hall, G. Stanley. Adolescence: Its Psychology and Its Relations to Physiology, Anthropology, Sex, Crime, Religion and Education. 1904.

[11] Golub, Adam. American Adolescent. Forbes, 1/30/2010.

[12] Pew Research Center. Izzo Ph. Number of the Week: What if Young Adults Don’t Want to Leave Home? The Wall Street Journal. 2012. March 24.

[13] Arnett, J. J. Young people’s conceptions of the transition to adulthood. Youth & Society. № 29.
P. 3—23.

[14] Аrnett, J. J. Learning to Stand Alone: The contemporary American transition to adulthood in cultural and historical context. Human Development. № 41. P. 295—315. 1998, 2005.

[15] Furstenberg, F., Jr., Kennedy, S., McCloyd, V.C., Rumbaut, R. G. & Setterstenm, R. A., Jr. Growing up is harder to do. Contexts. 2004. № 3. P. 33—41.

[16] Аrnett, J. J., Kloep, V., Hendry, L. D. and Tanner, J. L. Debating Emerging Adulthood: Stage of Process? Oxford, 2011.

[17] Do We Need to Redefine Adulthood? The New York Times. 2012. May 28.

[18] McCardell, John. Let Them Drink at 18, With a Learner’s Permit. The New York Times. 2012. May 28.

[19] Аrnett, J. J. Conceptions of the transition to adulthood: Perpsectives from adolescence through midlife. Journal of Adult Development. 2001. № 8. P. 2, 133—143.

[20] Аrnett, J. J. Concepts of the transitions to adulthood among emerging adults in American ethnic groups, In Arnett J. J. & N. L. Galambos, eds. New Directions for child and adolescent development: Cultural conceptions of the transitions to adulthood. 2003. № 100. P. 63—75.

[21] Lowe, Sarah R., Dillon, Colleen O., Rhoden, Jean E., abd Zweibach Liza. Defining Adult Expereinces: Perspectives of a Diverse Sample of Young Adults. Journal of Adolescent Research. № 28 (1) P. 31—68.

[22] Lowe, Sarah R., Dillon, Colleen, O., Rhoden, Jean E., abd Zweibach Liza. Defining Adult Expereinces: Perspectives of a Diverse Sample of Young Adults. Journal of Adolescent Research. № 28 (1) P. 42.

[23] Coming of Age in America: The Transition to Adulthood in the Twenty-First Century. Mary C. Waters, Patrick J. Carr, Maria Kefalas, Jennifer Ann, eds. CA, 2012.

[24] Carr, Patrick J. and Kefalas, Maria J. Straight from the Heartland Coming of Age in Ellis, Iowa / Coming of Age in America: The Transition to Adulthood in the Twenty-First Century. CA, 2012.

[25] Wallis, Lucy. Is 25 the new cut-off point for adulthood? BBC news. 2013. Sept. 23.

[26] Holdaway, Jeannifer. If You Can Make It There… / Coming of Age in America: The Transition to Adulthood in the Twenty-First Century. CA, 2012.

[27] Borgen, Linda and Rumbaut, Ruben G. Coming of Age in America’s Finest City. Transitions to Adulthood Among Children of Immigrants in San Diego / Coming of Age in America: The Transition to Adulthood in the Twenty-First Century. CA, 2012.

[28] Scwartz, Teresas Toguchi, Hartman, Douglas and Smortimer, Jeylan T. Transitions to Adulthood in the Land of Lake Wobegon / Coming of Age in America: The Transition to Adulthood in the Twenty-First Century. CA, 2012.

[29] Setterstern Jr., Richard. Becoming Adult. Meanings and Markers for Young Americans / Coming of Age in America: The Transition to Adulthood in the Twenty-First Century. CA, 2012.

[30] Stein, Joel. Millennials: The Me Me Me Generation. Time. 2013. May 9.

[31] Hofer, Barbara and Moore, Abigail Sullivan. The iConnected Parent: Staying Close to your Kids in College (and Beyоnd) While Letting Them Grow Up. NY, 2010.

[32] Ackermanm, R. Are Your Parents Sponges? The Wall Street Journal. 2012. Jan. 14.

[33] Ackerman, R. Don’t Let Your Grown Kids Ruin Your Future. 2012. Jan. 8.

[34] Is delaying adulthood healthy. The Wall Street Journal. 2012. Aug. 20; The Case for Delayed Adulthood. The New York Times. 2014. Sept. 23.

[35] Shellenbarger, Sue. New Ways to Gauge What Grown-up Means. The Wall Street Journal. 2013. June 18.

[36] http://news.clarku.edu/news/2014/08/27/new-clark-poll-finds-millennials-...

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2014, №5(62)

Более 40% жилья в испанском регионе Аликанте приобретают иностранцы.

Кризис в Испании принес не только вред, но и серьезную пользу для рынка недвижимости страны.

Политики и экономисты заявляют, что кризис в Испании постепенно заканчивается. Насколько это соответствует правде, покажет время, а вот положительные последствия экономического катаклизма можно оценить уже сейчас.

Падение покупательной способности населения обрушило цены на недвижимость, что, в свою очередь, повысило спрос на «второе жилье» - то есть квартиры, которые берутся для того, чтобы проводить в них отпуск, каникулы, уикенды и тому подобное. Особенно это касается иностранцев, пишет Испания по-русски.

Именно граждане других стран совершили в минувшем году 11,15% всех сделок купли-продажи жилья. Самыми активными иностранными покупателями, ожидаемо, являются британцы. А второе и третье места занимают французы и россияне.

Самыми популярными регионами, где иностранцы предпочитают покупать жилье являются Аликанте, Малага и Тенерифе. Здесь показатели продаж просто фантастические. В столице побережья Коста Бланка на долю зарубежных покупателей приходится 40,51%, в главном городе Коста-дель-Соль - 31,77%, на Канарских островах - 31,5%.

Хотя, до пиковых показателей 2006 года, когда в стране было приобретено 82000 объектов, еще далеко. В 2013-м иностранные граждане стали владельцами только 36700 объектов.

2-е место в мире по чистоте и качеству пляжей заняла, как и в прошлом году, Греция. В этом году 408 греческих пляжей и 10 марин были отмечены Голубым флагом - на 16 больше, чем в 2013 году.

В 2014 году в программе Голубой флаг приняли участие 51 стран. Первой по количеству Голубых флагов стала, как и в прошлом году, Испания (571 пляж). Вторая - Греция (418 пляжей). Третье место досталось Турции (387 пляжей), четвёртое – Франции (379 пляжей) и пятое - Португалии (298 награждённых пляжей и марин). Закрывают первую десятку - Италия, Дания, Хорватия, Ирландия и Нидерланды. Всего в этом году Голубого флага удостоены 3.372 пляжа и 650 марин в 51 стране.

«Голубой флаг» является международным символом качества и считается самым известным экологическим символом в мире. Награда была учреждена в 1987 году для пляжей и причалов, которые соответствуют высоким стандартам качества. Для того, чтобы получить Голубой флаг, кроме отличного качества воды для купания, должны быть выполнены ещё 32 ??критерия, касающихся чистоты, организации, безопасности, защиты природных богатств побережья и прибрежной зоны, экологичности и др.

Следует отметить, что в Греции есть много других пляжей, которые подпадают под критерии этой международной награды. Греческое общество защиты природы, которое является национальным оператором этой международной награды, проводит инспекции только на тех на пляжах и причалах, которые подали соответствующие заявки на получение Голубого флага.