Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Ядерное вооружение без контроля

Есть ли шанс на продолжение российско-американских переговоров?

Александр Савельев – главный научный сотрудник ИМЭМО РАН, ведущий научный сотрудник факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова.

Резюме Новое соглашение по более глубоким сокращениям СНВ – до 1000 стратегических боезарядов у каждой из сторон – может стать положительным примером сотрудничества, который даст шанс на достижение взаимопонимания и в других областях.

Договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений был подписан Россией и США в 2010 г. и вступил в силу в феврале 2011 года. С тех пор вопросы дальнейшего продвижения по пути ядерного разоружения практически ушли из повестки дня российско-американских отношений. Как минимум четвертый год подряд мы наблюдаем снижение (скорее, даже отсутствие) активности России и Соединенных Штатов в сфере контроля над ядерными вооружениями, что заметно не только на официальном, но и на экспертном уровне.

В прошлом такие паузы заполнялись активными консультациями, использовались для переосмысления собственной политики в данной области, всесторонней оценки позиции противоположной стороны. Даже с осени 1983 г. (когда СССР ушел со всех переговоров с США по ядерным вооружениям) до весны 1985 г. (возобновление переговоров) подготовительная работа продолжалась, а контакты сторон на неофициальном уровне (прежде всего по линии научных сообществ) значительно укрепились.

Немного истории

На протяжении 50 лет Соединенные Штаты и Советский Союз/Россия сумели достичь значительных успехов в обуздании гонки ядерных вооружений, постепенном и стабильном снижении уровней ядерного противостояния двух ведущих ядерных держав. В СССР и России наибольшие достижения пришлись на периоды нахождения у власти Леонида Брежнева и Михаила Горбачёва. Владимир Путин в течение первого срока президентства сыграл важную роль в ратификации Договора СНВ-2 (2000 г.), убедив законодателей в его эффективности и полезности для интересов безопасности РФ, а также в заключении российско-американского Договора о стратегических наступательных потенциалах (2002 г.). Дмитрий Медведев обеспечил себе место в истории ядерного разоружения подписанием упомянутого выше Договора 2010 года. Только в периоды недолгого нахождения у власти Юрия Андропова (с ноября 1982 г. по февраль 1984 г.) и Константина Черненко (с февраля 1984 г. по март 1985 г.) какого-либо ощутимого прогресса в области контроля над ядерными вооружениями не было.

Что касается США, то все восемь президентов, которые предшествовали Трампу, начиная с Ричарда Никсона и заканчивая Бараком Обамой, имеют в своих послужных списках достижения в рассматриваемой сфере.

Так, при Никсоне заключен Договор ОСВ-1 (Временное соглашение между Соединенными Штатами и Советским Союзом об определенных мерах относительно ограничения стратегического наступательного вооружения плюс Договор по ПРО – 1972 г.) и подписан Протокол к Договору по ПРО (июль 1974 г.). При Джеральде Форде прошла историческая Владивостокская встреча (ноябрь 1974 г.) с Брежневым, в ходе которой согласованы основные параметры будущего Договора ОСВ-2, подписанного в 1979 г. при Джимми Картере. Хотя этот документ и не вступил в законную силу, СССР и США приняли на себя односторонние обязательства следовать его условиям.

Главным разоруженческим достижением Рональда Рейгана можно считать Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (1987 г.), который продолжает действие, будучи бессрочным. С именем Джорджа Буша-старшего ассоциируется Договор СНВ-1 (1991), положивший начало реальным сокращениям стратегических ядерных арсеналов сторон. При Билле Клинтоне подписан Договор СНВ-2 (1993), который, как и ОСВ-2, не вступил в законную силу. Тем не менее, если бы это произошло, стратегическая стабильность значительно укрепилась бы, поскольку соглашение накладывало полный запрет на межконтинентальные баллистические ракеты сторон, оснащенные разделяющимися головными частями.

При Джордже Буше-младшем подписан Договор о стратегических наступательных потенциалах Соединенных Штатов и России, еще больше понизивший уровни СНВ сторон (до 1700–2200 боезарядов). Наконец, Обама и Медведев заключили в 2010 г. новый Договор по СНВ, который должен еще более уменьшить стратегические ядерные арсеналы России и США – до 1550 боезарядов.

Вопрос о том, захочет ли Дональд Трамп нарушить эту «традицию», пока открыт. Во всяком случае, существует ряд аргументов как в пользу, так и против такого вывода. Здесь же следует подчеркнуть, что не все зависит от желания или нежелания администрации США заключить новые соглашения в данной области. Равнозначную роль играет и позиция России. А она, как представляется, пока не дает поводов для серьезного оптимизма.

Причины прекращения диалога и проблемы новых соглашений

Политики и эксперты называют целый ряд причин разрыва отношений России и США в области контроля над ядерными вооружениями. Одной из них считается обострение отношений России и Запада вследствие украинского кризиса. Но факты говорят о том, что проблема возникла гораздо раньше. Еще в марте 2013 г. (т.е. за год до начала событий на Украине) бывший глава администрации президента РФ Сергей Иванов открыто заявил, что Россия не заинтересована в дальнейших сокращениях вооружений. Он же назвал и причину – завершение модернизации стратегических ядерных сил России и нежелание ликвидировать недавно принятые на вооружение новые системы стратегического оружия.

Еще один аргумент, высказанный президентом Путиным в феврале 2012 г. – необходимость подключения к процессу ядерного разоружения третьих ядерных держав уже на следующих после Договора 2010 г. этапах. Дальнейшие разъяснения, представленные рядом официальных лиц, включая министра иностранных дел Сергея Лаврова, сводились к тому, что более глубокие сокращения (за пределами указанного Договора) поведут к тому, что СНВ РФ и США «станут сопоставимыми» с уровнем третьих ядерных держав.

Одним из наиболее серьезных препятствий для достижения новых договоренностей с американцами в области контроля над ядерными вооружениями, по мнению Москвы, является проблема ПРО. Она периодически возникала еще во времена Советского Союза и резко обострилась после выдвижения в 1983 г. президентом Рейганом «Стратегической оборонной инициативы» (СОИ), которая затормозила процесс переговоров по СНВ-1 и чуть ли не блокировала заключение этого и других соглашений в сфере ядерного разоружения. Выход в 2002 г. Соединенных Штатов из бессрочного Договора по ПРО и их последующие действия по созданию и развертыванию обороны территории страны и ряда союзников на фоне неудачных попыток договориться о совместных (Россия–США) программах в области ПРО еще более обострил ситуацию.

Сложности в достижении новых договоренностей в сфере дальнейших сокращений стратегических ядерных вооружений российское руководство также объясняет наличием ядерных средств у союзников Соединенных Штатов по НАТО, которые «нельзя не учитывать». Об этом, в частности, заявлял заместитель министра обороны Анатолий Антонов. Наряду с этим предлагается «принимать в расчет» и реализацию концепции «глобального удара», развертывание стратегических неядерных систем высокоточного оружия, перспективы размещения оружия в космосе, наличие нестратегических ядерных средств США в Европе и ряд других диспропорций, многие из которых нашли отражение в действующей Стратегии национальной безопасности РФ, утвержденной Путиным в конце 2015 года.

В целом позиция России по дальнейшим шагам в области ядерного разоружения напоминает ту, которой придерживался Советский Союз в конце 1960-х годов. В концентрированном виде она выражалась в принципе «одинаковой безопасности», который требовал учета всех факторов, определяющих баланс сил противостоящих сторон. А это означало, что при заключении соглашения с Вашингтоном в области стратегических ядерных вооружений СССР считал обоснованным требование компенсации за дисбалансы в других категориях вооружений.

Разумеется, 50 лет назад категории средств, подлежащих «компенсации», были несколько иными, чем сегодня. Так, в них полностью отсутствовали неядерные вооружения. Речь шла о ядерных средствах союзников США по НАТО, а также об американских ядерных средствах передового базирования, находящихся в Европе. Теперь Россия ставит вопрос более широко, сконцентрировав внимание в большей степени на неядерных вооружениях. И это создает дополнительные трудности в поисках взаимопонимания с Соединенными Штатами, а также ставит под сомнение возможность заключения новых договоренностей.

Проблема учета озабоченностей

Если признать, что озабоченности российской стороны по поводу влияния на стратегический баланс системы ПРО, высокоточного оружия (ВТО), других неядерных средств носят принципиальный характер, возникает закономерный вопрос, как их учитывать в случае принятия политического решения о продолжении процесса ядерного разоружения? И может ли Россия пойти на еще более глубокие сокращения ядерного оружия, если названные обеспокоенности будут проигнорированы?

Не вызывает сомнения, что в любом договоре по СНВ не могут быть установлены неравные общие количественные уровни остающихся после сокращений стратегических носителей и боезарядов. Это противоречило бы самому смыслу международного договора, который должен базироваться на принципе равенства сторон, а также соответствовать заявленному в нем предмету. Тем не менее существуют другие пути учета перечисленных тревог. Например, во второй половине 1980-х гг. СССР был весьма обеспокоен программой СОИ и американскими ядерными средствами, развернутыми в Европе. Поэтому был избран путь «пакетного» решения – проведение одновременных переговоров по трем направлениям: ядерным средствам средней дальности в Европе, СНВ и по обороне и космосу. Было выдвинуто условие, что все три предполагаемых соглашения должны быть подписаны одновременно, что в принципе не отвергалось Соединенными Штатами. Правда, долго удерживаться на этих позициях Советскому Союзу не удалось. Сначала представление о «ядерных средствах» в Европе было ограничено только баллистическими и крылатыми ракетами наземного базирования, а авиация была выведена за скобки переговоров. Затем СССР счел возможным вывести за рамки первоначального пакета соглашение по данной категории вооружений, после чего в декабре 1987 г. стороны подписали бессрочный Договор по РСМД.

Гораздо дольше, почти до завершения согласования всех положений Договора СНВ-1, СССР удерживал увязку между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями. Она была подкреплена не только соответствующими официальными заявлениями, но и структурой советской делегации на переговорах. Так, руководство утвердило единую делегацию для переговоров по названным двум направлениям. Переговоры по обороне и космосу велись в отдельной группе в рамках общей делегации. США были представлены на переговорах двумя отдельными делегациями. Одна вырабатывала Договор СНВ-1, вторая вела консультации по обороне и космосу. Когда стало ясно, что переговоры по обороне не закончатся ничем, а Договор СНВ-1 практически готов, СССР все же пошел на его отдельное подписание, сделав одностороннее заявление, касающееся необходимости соблюдения Договора по ПРО как условия выполнения положений Договора СНВ-1.

Исходя из этого опыта можно предположить, что реальным путем «учета озабоченностей» является попытка заключения отдельных соглашений по наиболее актуальным проблемам безопасности, включая ПРО, высокоточное оружие большой дальности и космические вооружения. Такую возможность допускают и авторы глобального прогноза ИМЭМО РАН «Мир 2035», вышедшего в 2017 году. Правда, сценарий считается наименее вероятным из предложенных четырех возможностей развития военно-политической обстановки в мире на рассматриваемый период.

Говоря о конкретном учете «озабоченностей», необходимо, на наш взгляд, хотя бы примерно оценить влияние ПРО, высокоточного оружия и космических вооружений на стратегический баланс Россия–США. Прежде всего отметим одно интересное обстоятельство. Если речь идет о воздействии различных факторов на стратегический баланс, по какой-то причине российские сторонники учета такого влияния совершенно не упоминают противовоздушную оборону (ПВО). Если следовать подобной логике, то любые средства, способные бороться со стратегическими наступательными вооружениями, должны учитываться в общем балансе сил, тем более если они предназначены для борьбы с системами ответного удара, к которым однозначно относится авиационная составляющая стратегической триады. Не вдаваясь в дальнейшие рассуждения, отметим, что замалчивание вопросов ПВО, по всей видимости, объясняется несколько другими соображениями, чем стремление к укреплению стратегической стабильности.

Космические вооружения, высокоточное оружие, система ПРО

Из оставшихся трех категорий вооружений, которые, по мнению российского руководства, оказывают влияние на стратегический баланс, самыми интересными с точки зрения заключения возможного соглашения являются космические вооружения. Дело в том, что, насколько известно, таких вооружений пока не существует. Поэтому на стратегический баланс в настоящее время они никак не влияют. Стоит напомнить борьбу СССР против американской программы СОИ во второй половине 1980-х годов. Тогда тоже многие эксперты заявляли, что «ударные космические вооружения» будут созданы в обозримом будущем. Наиболее скептически настроенные участники дебатов говорили о том, что такие системы появятся не ранее как через 20–25 лет. С того времени прошло почти 30 лет, но вооружений подобного типа (космические лазеры, электродинамические ускорители массы космического базирования, другие экзотические системы оружия) так и нет. Как нет пока и серьезных оснований утверждать, что космические вооружения войдут в стратегический арсенал Соединенных Штатов и других стран в последующие два-три десятилетия, даже если новые технологии позволят это сделать. В действие в таком случае вступят факторы стоимости, боевой эффективности систем, их уязвимость, возможная реакция внутренней оппозиции, а также отдельных стран и международного сообщества в целом, ряд других факторов, что может не только затормозить, но и предотвратить милитаризацию космоса.

К этому следует добавить, что пока не существует даже согласованных терминов «оружие» и «вооружение», которые могут стать предметом соглашения по космической тематике. К сожалению, на наш взгляд, основой такого соглашения вряд ли может стать проект международного договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силы в отношении космических объектов, который был внесен Китаем и Россией на Конференции по разоружению в 2008 г. (обновленный проект – в 2014 г.). В проекте речь идет только о предотвращении развертывания оружия в космосе. Ни слова не сказано о запрете разработки такого оружия, а также о запрете испытаний в космосе. Также ничего не говорится об оружии, развернутом на Земле, но способном поражать космические объекты.

Подобные претензии к названному документу можно продолжить, но главная проблема – возможно ли вообще заключить проверяемое соглашение об ограничении или полном запрете на космические вооружения, что бы ни понималось под этим термином, даже если все стороны проявят реальную заинтересованность? Пока этот вопрос вызывает больше сомнений, чем оптимизма. Для прояснения картины недостаточно только усилий дипломатов, военных и разработчиков космических систем. Необходимо привлечение более широкого круга экспертов, включая представителей научного сообщества государств – потенциальных участников будущих договоренностей.

Не менее интересен вопрос о высокоточном оружии большой дальности в неядерном исполнении и его влиянии на стратегический баланс. К таким вооружениям большинство специалистов относят крылатые ракеты различного способа базирования, МБР в неядерном оснащении, а также некоторые системы оружия, которые могут появиться в будущем (например, ракетно-планирующие гиперзвуковые системы и некоторые другие). Как правило, степень влияния подобных вооружений на стратегический баланс не оценивается. Тем не менее утверждается, что они способны не только ослабить, но и подорвать стратегическую стабильность. Позволим себе несколько усомниться в этом.

Так, если рассматривать данные системы с точки зрения усиления наступательного потенциала, то по своей мощи они абсолютно несопоставимы с ядерным оружием. Для нанесения обезоруживающего удара высокоточные системы абсолютно непригодны по целому ряду причин. Если говорить о МБР в неядерном оснащении, то их точность как минимум на порядок должна превышать точность МБР с ядерными боеголовками. Иначе защищенный объект (например, шахтную пусковую установку ракет или командный центр) они поразить не смогут. Современные МБР, согласно открытым данным, имеют вероятное круговое отклонение попадания в цель порядка нескольких десятков метров (в лучшем случае). Для поражения защищенных объектов неядерной боеголовкой отклонение не должно превышать нескольких метров, что для современного развития этих систем практически недостижимо.

Но главное не в этом. Если агрессору придет в голову использовать высокоточное оружие (МБР в неядерном оснащении) для неожиданного нападения и уничтожения значительной части ядерного арсенала оппонента, ему придется планировать массированный удар. Такое нападение не может остаться незамеченным, учитывая наличие у сторон системы предупреждения о ракетном нападении. Не существует никаких гарантий, что атакованная сторона не применит ядерные средства оповещения об атаке, когда получит подтвержденные данные о нападении. Таким образом, для жертвы подобной агрессии практически не имеет значения, несут ли приближающиеся к ее территории боеголовки МБР ядерный или неядерный заряд. Ответ будет почти наверняка ядерным со всеми вытекающими последствиями.

Наконец, еще один немаловажный аргумент. Если Россия или США примут решение о развертывании значительного количества МБР в неядерном оснащении, им придется делать это, скорее всего, за счет собственных стратегических ядерных средств. При сохранении и продлении действия Договора 2010 г. (срок действия – до 2021 г., при продлении – до 2026 г.) любые МБР будут засчитываться в общем количестве стратегических средств доставки (700 развернутых носителей для каждой из сторон). Чтобы неядерные МБР не засчитывались по Договору, необходимо создать новый стратегический носитель и доказать, что эта система оружия не подпадает под действие этого документа. В условиях обострившихся российско-американских отношений сделать это весьма сложно. Следствием односторонних действий, скорее всего, станет крах данного международного соглашения.

Что касается крылатых ракет как одного из элементов высокоточного оружия, прежде всего следовало бы прояснить один немаловажный вопрос. Согласно действующему Договору о СНВ 2010 г., ядерные крылатые ракеты большой дальности (свыше 600 км) в зачет СНВ сторон не принимаются. Иными словами, по мнению России и Соединенных Штатов, системы не являются стратегическими. Тяжелые бомбардировщики – носители ядерных крылатых ракет воздушного базирования засчитываются как один носитель и один боезаряд, сколько бы таких ракет бомбардировщик не нес на самом деле. Крылатые ракеты морского базирования вообще исключены из предмета данного Договора. Даже термин «ядерная крылатая ракета большой дальности» в Договоре отсутствует. Говоря попросту, стороны не считают, что подобные ядерные системы оружия могут подорвать стратегический баланс, в связи с чем не видят необходимости учитывать их в Договоре по СНВ. Тогда абсолютно непонятно, почему ядерные крылатые ракеты большой дальности не влияют на стратегический баланс сторон, о чем Москва и Вашингтон договорились в названном выше соглашении, а аналогичные неядерные системы подрывают стратегическую стабильность? Тем более что результаты ряда исследований показывают, что неядерные крылатые ракеты не способны уничтожать высокозащищенные объекты СНВ.

Наиболее серьезной угрозой стратегической стабильности в России считается проблема ПРО. Но и в этом вопросе гораздо больше неясностей, чем подтвержденных практикой доказательств. Прежде всего отметим, что в вопросах ПРО многие эксперты и политики следуют несколько странной логике, которая в значительной мере отличается от нормального восприятия проблемы безопасности. Например, утверждается, что американская ПРО «создает угрозу» стратегическому потенциалу России. Но такая угроза может быть реализована только после того, как Россия нанесет удар баллистическими ракетами. Пока эти ракеты не задействованы, противоракетная оборона им не угрожает. И говорить о том, что ПРО создает угрозу чьему-либо ядерному потенциалу – это то же самое, что утверждать, что защитная каска строительного рабочего угрожает кирпичу, который может свалиться на его голову.

На это у противников ПРО существует свой аргумент. Они заявляют, что противоракетная оборона будет задействована после того, как противник нанесет первый удар по стратегическим силам оппонента. В результате этого ответный удар будет резко ослаблен. Вот его-то противоракетная оборона и должна будет перехватить. Это абстрактное, лишенное здравого смысла рассуждение лежит, тем не менее, в основе логики противников ПРО, осуждающих любые программы создания и развертывания противоракетной обороны. Такие действия однозначно рассматриваются как попытка достижения военного превосходства и создания условий для победы в ядерной войне. Да и вся концепция стратегической стабильности строится на расчетах последствий первого удара и возможности агрессора отразить ответную атаку.

Спор по поводу влияния противоракетной обороны на стратегическую стабильность продолжается уже 60 лет, поэтому нет необходимости приводить все аргументы, которые изложены в огромном количестве публикаций. Отметим только, что названный спор в основном имел место в США. В СССР и России подавляющее большинство экспертов придерживались одной точки зрения. А именно: развитие систем ПРО подрывает стратегическую стабильность, повышая вероятность первого удара в кризисных ситуациях и усиливая гонку стратегических вооружений по всем направлениям. Как правило, предметом дебатов были оценки эффективности систем ПРО и сроки развертывания новых систем оружия.

Теперь попробуем разобраться, какими средствами Соединенные Штаты могут отразить «ответный удар» России после своего «широкомасштабного ядерного нападения», если такие планы действительно существуют. Прежде всего рассмотрим географию размещения американской ПРО. Так, если бы главной задачей США была защита от ответного российского удара, они бы развернули систему ПРО прежде всего по периметру границ и в глубине собственной территории. При этом для «тонкого» прикрытия страны потребовалось бы не менее 10–12 позиционных районов развертывания с несколькими десятками противоракет стратегической ПРО в каждом. Как известно, ничего подобного не происходит. Такой программы не существует, а подобные предложения ни разу не были внесены. К концу 2017 г. на территории Соединенных Штатов должно быть развернуто 44 противоракеты наземного базирования GBI (40 – на Аляске и 4 – в Калифорнии). К 2025 г. планируется довести общее количество таких перехватчиков до 56 единиц.

Здесь следовало бы напомнить, что важнейшим положением Договора по ПРО 1972 г. (из которого США вышли в 2002 г.) являлось ограничение числа противоракет, способных перехватывать боеголовки МБР. При этом каждая из сторон имела право развернуть до 200 противоракет (в двух позиционных районах); по Протоколу 1974 г. к этому Договору – до 100 противоракет в одном районе. Иными словами, США пока не превысили установленные Договором по ПРО потолки и в обозримом будущем не сделают этого. А это, в свою очередь, означает, что стратегическая стабильность, как ее понимают противники ПРО, не подрывается.

Большую озабоченность в России вызывает система ПРО, предназначенная для Европы. Не остаются без внимания и программы развертывания оборонительных систем на Ближнем Востоке и в ряде азиатских государств. Но все эти системы не являются стратегическими как с точки зрения районов их дислокации, так и тактико-технических характеристик. Разумеется, и американские противоракеты ПРО Standard ряда модификаций, и THAAD, и некоторые другие системы обладают определенным потенциалом борьбы со стратегическими баллистическими ракетами. Но они изначально не разрабатывались под такие задачи, и сбить боеголовку МБР могут разве что случайно. Следует обратить внимание и на тот факт, что названные системы ПРО никогда не испытывались против стратегических ракет (боеголовок), так что полагаться на них как на средство перехвата ответного удара стратегическими баллистическими ракетами просто невозможно.

К тому же по географии развертывания данных систем они никак не могут угрожать стратегическому потенциалу России. Чтобы подтвердить этот вывод, необходимо перейти от двухмерного к трехмерному видению той же географии. Проще говоря, смотреть не на карту мира, а на глобус. Тогда многие вещи могут предстать в несколько ином виде. Например, можно убедиться, что кратчайший путь из России в Америку пролегает не через Амстердам или Париж, а через Северный полюс.

Новые переговоры по СНВ как путь к улучшению российско-американских отношений

Серьезных препятствий военно-стратегического характера для продолжения диалога России и США о дальнейших сокращениях СНВ не существует. Влияние высокоточного оружия и космических вооружений на стратегический баланс сторон явно преувеличено. В обозримом будущем такое влияние также будет минимальным, если не будет отсутствовать совсем.

Американские программы ПРО носят достаточно ограниченный характер с точки зрения их влияния на способность России к нанесению сокрушительного ответного удара даже ослабленными в результате первого удара Соединенных Штатов стратегическими силами. Да и само такое нападение является крайне сомнительной стратегической концепцией, которая, тем не менее, лежит в основе многих рассуждений о путях укрепления безопасности и так называемой стратегической стабильности. Полагаться на весьма ненадежную систему ПРО, многие испытания которой закончились неудачно и которую вполне возможно обойти с точки зрения направления нанесения удара, ни один здравомыслящий руководитель страны не будет ни при каких обстоятельствах.

Что касается политических препятствий к началу новых переговоров, их накопилось достаточно много как в российско-американских отношениях, так и в отношениях Россия–Запад в целом. Преодолеть их сложно, и на это потребуются, скорее всего, значительные усилия и продолжительный период времени. Существует точка зрения, что перейти к переговорам по более глубоким сокращениям СНВ можно только после того, как отношения более или менее выправятся, или, во всяком случае, наметится четкая тенденция к их улучшению.

Но можно подойти к этой проблеме и по-другому, а именно – поставить во главу угла достижение нового соглашения по более глубоким сокращениям СНВ – до 1000 стратегических боезарядов у каждой из сторон. В случае успеха именно новый договор может стать положительным примером сотрудничества, который даст шанс на достижение взаимопонимания и в других областях. Этому будет способствовать и начало широких консультаций по всему спектру проблем безопасности, включая те, которые вызывают озабоченность российской стороны.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 15-37-11136.

Россия. США > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300072 Александр Савельев

Русский Мир в поисках содержания

Опыт славянских государств постсоветского пространства

Александр Гронский – кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра постсоветских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН.

Резюме В бесчисленных дискуссиях о “русском мире” наши аналитики напустили много теоретического тумана, но не предложили ни одной заметной и, главное, признанной научной концепции или школы, в рамках которой четко раскрывалась бы его идея».

Термин «Русский Мир» многозначен. Появившись еще в XI в., он дожил до века XXI и, похоже, окончательно закрепился в политическом и аналитическом лексиконе. Как пишет академик Валерий Тишков, «мы имеем дело с явлением, у которого давняя история, но которое сегодня обрело другие конфигурации и смыслы, став как частью культуры новых сетевых сообществ, так и частью государственной политики и международных отношений».

Несмотря на активное использование термина в речах политиков, в СМИ, в публицистике и в научных исследованиях, его наполнение до сих пор не определено. Его даже записывают по-разному – иногда исключительно в кавычках, иногда без них; до сих пор не устоялось правило, писать ли оба слова с заглавной буквы или только первое, или вообще оба слова писать с маленькой. Мы (в основном) будем придерживаться написания без кавычек, оба слова с большой буквы, по аналогии с Pax Americana, где оба слова традиционно пишутся с большой буквы.

Россия: нащупать смысл

В России реанимация термина «Русский Мир» произошла в 90-е гг. ХХ века. Начали разрабатывать идею интеллектуалы-политологи, но вскоре к ним подключились другие группы, в том числе и российская власть. Естественно, чем выше статус политика, тем быстрее его высказывание войдет в политическую повестку дня и, при удачных обстоятельствах, закрепится в политическом, публицистическом и даже научном лексиконе. В октябре 2001 г. президент России Владимир Путин, выступая на Конгрессе соотечественников, сказал: «Соотечественник – категория далеко не только юридическая. И уж тем более – не вопрос статуса или каких бы там ни было льгот. Это в первую очередь вопрос личного выбора. Вопрос духовного самоопределения. Этот путь не всегда прост. Ведь понятие “русский мир” испокон века выходило далеко за географические границы России и даже далеко за границы русского этноса». Таким образом, Путин явно связал понятие «Русский Мир» с проживающими за рубежом российскими соотечественниками.

В 2007 г. российский президент сузил «историческую географию» Русского Мира – до прежде всего православного сообщества и фактически эмигрантов первой волны – «мира, который был трагически расколот в результате революционных событий и гражданской войны». Исходя из контекста речи Путина, раз в 1917 г. он был расколот, значит существовал и раньше. Примечательно, что в том же 2007 г. Путин говорил о Русском Мире и в более широком смысле, объединяя в его пределах «политических деятелей, ученых и преподавателей, работников русскоязычных средств массовой информации из разных стран – всех, кому близки и дороги понятия “русский мир” и ”русское слово”». Годом раньше Владимир Путин упомянул, что День народного единства «объединяет не только многонациональный народ России, но и миллионы наших соотечественников за рубежом, […] весь так называемый русский мир».

По мнению авторов сетевого издания POLITRUSSIA, 2006 г. стал точкой отсчета в формировании представлений о Русском Мире, поскольку тогда Путин заявил, что «русский мир может и должен объединить всех, кому дорого русское слово и русская культура, где бы они ни жили, в России или за ее пределами. Почаще употребляйте это словосочетание – “русский мир”». Вслед за президентом российские чиновники, прежде всего в МИДе, также наполняют это понятие в первую очередь содержанием, отсылающим к существованию российских соотечественников за рубежом.

Большинство интеллектуалов не ставят под сомнение существование Русского Мира как такового. Проблема лишь в том, что под ним понимать – всех, кто сопричастен России, или русскому языку, или русской культуре, или православию, или общей исторической памяти, или различным вариантам сочетаний упомянутых признаков. Остальные утверждают, что Русский Мир – это идеологема, призванная оправдать имперские, великодержавные и иные амбиции современной российской власти.

Самый простой способ наполнить Русский Мир – определить его как диаспору или совокупность выходцев из СССР, современной России и постсоветских территорий и их потомков. В частности, к Русскому Миру относят русских евреев, живущих в Израиле (так называемую «русскую улицу»), или элосыцзу – русское этническое меньшинство в Китае.

Споры вызывает и суть самой дефиниции: «Русский Мир» – концепт, научный термин, идеологема, мифологема, социально-культурный феномен или нечто другое? Как пишет Валерий Расторгуев, «выражение “русский мир” взято теперь в оборот едва ли не всеми СМИ и всеми без исключения политиками, но от того оно не стало ни прозрачнее, ни понятнее. Хуже того: чем больше какое-то слово, бытующее в языке на уровне самого общего представления и не прошедшее “научную выучку”, используют в публичной сфере, где идет жесткое столкновение интересов, будь то политика или медиа, тем меньше в нем остается того, что способно объединить, – общедоступного смысла. К тому же в последние годы в бесчисленных дискуссиях о “русском мире” наши аналитики напустили много теоретического тумана, но так и не предложили ни одной сколько-нибудь заметной и, главное, признанной научной концепции или школы, в рамках которой появился бы известный концепт, раскрывающий идею русского мира».

Пока слабо поднимается проблематика сравнения Русского Мира с иными мирами. Академик Валерий Тишков, в частности, считает, что «далеко не всем государствам и народам удается породить феномен глобального масштаба, который можно было бы назвать “миром”, т.е. трансгосударственным и трансконтинентальным сообществом, которое объединено своей причастностью к определенному государству и своей лояльностью к его культуре. Такими мирами обладают, наряду с Россией, только Испания, Франция и Китай. Возможно, Ирландия вместе с Великобританией». Но чаще исследователи сравнивают Русский Мир с Американским (Pax Americana), хотя дальше этих сравнений дело не идет.

Еще одним направлением интеллектуальной работы является критика самого понятия «Русский Мир» как неудачного и предложения по его замене. В частности, директор Института ЕврАзЭС Владимир Лепехин считает, что сам термин содержит «раздражающий многих этнический фактор», а это создает трудности в решении некоторых проблем за рубежом. Более корректным исследователь считает использование термина «российская цивилизация». Однако содержание термина «Русский Мир», в отличие от содержания термина «российская цивилизация», отсылает не к государству – России, а к духовной, нематериальной составляющей – культуре, языку. А собственно Русский Мир в широком смысле является совокупностью людей, для которых русский язык и культура являются ценностью. И именно через эти ценности (для части Русского Мира такой ценностью будет являться и православие) создается позитивный образ России, в первую очередь не как государства, а как земли, в пределах которой появились достижения, которые принято называть русской культурой.

Также в исследованиях фиксируется термин «российский мир» (оба слова с маленькой буквы, поэтому так же будем писать и мы). В частности, философ Валерий Павловский уверен, что российский мир вбирает в себя и Русский Мир. Но относить к Русскому Миру, по мнению философа, тех, кто владеет «своим национальным и русским языком (или изучающих русский язык)» весьма проблематично. Павловский усматривает в этом «русскоцентризм как особую форму национализма», а российский мир для него существует на территории Российской Федерации, что, в принципе, достаточно логично. Однако, если учесть, что под Русским Миром в основном понимаются те, кто живет за пределами России, тогда российский мир не может вбирать в себя Русский Мир полностью. Более того, Русский Мир в этом случае гораздо шире российского.

В целом научные исследования, посвященные Русскому Миру, хотя и многочисленны, но пока лишь пытаются прийти к единству в использовании термина. Практически все согласны с тем, что Русский Мир – это как минимум проживающие за рубежом российские соотечественники. Далее начинаются разночтения – являются ли соотечественники собственно Русским Миром или они всего лишь его часть, уместно ли вообще выделять соотечественников в Русский Мир, игнорируя остальные группы как внутри России, так и за ее пределами и т.п. Тем не менее при достаточно активной работе по формированию терминологии и изучению тех проявлений, которые признаются Русским Миром, потенциально российская наука может сформулировать относительно единое представление и о содержании термина, и о его сути, и о месте Русского Мира среди других Миров.

Российская оппозиция относится к концепту Русского Мира критически, что вполне закономерно. Термин актуализирован президентом Путиным, с которым российская оппозиция борется. Помимо того, Русский Мир призван, по мнению как российских официальных политиков, так и большинства ученых и комментаторов, помогать созданию положительного образа России через презентацию русской культуры, науки, других достижений, что, несомненно, укрепляет страну, а вместе с тем создает положительный имидж ее руководства. Более того, некоторые исследователи рассматривают Русский Мир как проявление или инструмент «мягкой силы», с помощью которой Россия проводит международную политику. Поэтому российская оппозиция вынуждена автоматически определить свое отношение как к термину, так и к организациям, которые представляют и поддерживают Русский Мир.

Отсюда и скептические дефиниции – не Русский Мир, а всего лишь «так называемый “Русский мир”». Канал ВВС уверен, что «в либеральном сознании идея “Русского мира” ассоциируется с идеологией “Русских маршей”». Для большинства либералов, может быть, это и так, но само словосочетание уже закрепилось в политическом дискурсе, все российские политические группы, за исключением оппозиции, относятся к идее Русского Мира более или менее положительно или нейтрально, поэтому и оппозиционерам приходится это учитывать, не противопоставляя Русский Мир своим ценностям, а пытаясь переформатировать его наполнение под свои цели. В частности, Алексей Навальный в одном из интервью заявил, что в путинский Русский Мир загоняют силой, а в Русский Мир Навального никто никого не тянет. Причисляя к Русскому Миру Украину, Белоруссию, Прибалтику и Казахстан, он оговорился, что белорусам вряд ли понравится то, что к Русскому Миру отнесли и их.

Даже критически относящиеся к власти эксперты собственно Русский Мир не считают опасным, указывая, что внимание к диаспоре – вполне обыденное явление для стран, которые ее имеют. Опасность появляется, когда возникают определенные проблемы. Например, Александр Баунов уверен, что «словосочетание “Русский мир” дискредитировано активным употреблением во время украинского кризиса…». Боле того, понятие «для правительств соседних стран может выглядеть пугающе».

Простые граждане России воспринимают Русский Мир ожидаемо – большинство (71%) никогда не слышали о нем. Скорее всего, это не слишком корректное заявление. Ведь в СМИ о Русском Мире говорят нередко. Просто обычные люди не горят желанием дать название той реальности, в которой живут или которую представляют, а на попытку назвать ее неким термином не обращают внимания. Если в качестве признаков Русского Мира указать русскую культуру, русский язык и общую историческую память, тогда вся Россия (за исключением некоторых мелких радикальных групп) является Русским Миром. Из тех же, кто знал о существовании Русского Мира, 67% посчитали его цивилизационным образованием. При этом часть опрошенных ранее не обращала внимание на бытование такого термина.

Лидеры общественных организаций, теснее интегрированные в политический нарратив, естественно, оперируют той терминологией, которая распространена в политике или СМИ. В частности, представитель Региональной национально-культурной автономии немцев Республики Крым заявил в 2015 г., что «национально-культурное объединение и национальные группы Республики Крым всегда себя позиционировали как неотъемлемая часть русского мира». Его поддержал представитель греческой диаспоры: «Греки понимают, что являются неотъемлемой частью русского мира».

Отдельно можно выделить позицию Русской православной церкви, которая постоянно указывает на неполитичность термина, его культурно-цивилизационное наполнение. В частности, патриарх Кирилл говорил: «Русский мир – это и духовное, и культурное, и ценностное измерение человеческой личности. Русские, даже которые именуют себя русскими, могут к этому миру и не принадлежать, потому что говорить на русском языке или понимать русский язык – это не единственное условие принадлежности к Русскому миру. […] Россия принадлежит к цивилизации более широкой, чем Российская Федерация. Эту цивилизацию мы называем Русским миром. Русский мир – это не мир Российской Федерации, это не мир Российской империи. Русский мир – от киевской купели Крещения. Русский мир – это и есть особая цивилизация, к которой принадлежат люди, называющие сегодня себя разными именами – и русские, и украинцы, и белорусы. К этому миру могут принадлежать люди, которые вообще не относятся к славянскому миру, но которые восприняли культурную и духовную составляющую этого мира как свою собственную». Многие иерархи Русской православной церкви указывают на Россию, Белоруссию и Украину как на колыбель Русского Мира, потенциально предлагая этим странам развивать представления о Русском Мире, опираясь на общность, сложившуюся со времен Древней Руси. Церковь постоянно подчеркивает, что Русский Мир не несет в себе потенциала разрушения чьих-то суверенитетов, поскольку является не политическим, а культурно-цивилизационным ресурсом. Объединяющими основами Русского Мира Церковь считает православие, русскую культуру и русский язык, а также общую историческую память.

Естественно, что Церковь использует наработки в первую очередь российских ученых, как минимум потому, что именно россияне активно разрабатывают научные представления о Русском Мире. Однако поскольку ее каноническая территория выходит за границы Российской Федерации, включать мнения иерархов по поводу Русского Мира в сугубо российские представления не очень корректно.

Белоруссия: диалектическое противоречие

Белорусская официальная власть понимает «Русский Мир» достаточно гибко. Происходит это, видимо, по вполне идеологическим причинам, связанным с характером взаимодействия Белоруссии с Россией.

Достаточно показательно использование термина белорусским президентом Александром Лукашенко в определенный промежуток времени. Проанализируем его заявления 2015 года.

29 января в Минске прошла пресс-конференция белорусского президента для белорусских и зарубежных СМИ. Говоря о гипотетическом вооруженном российско-белорусском конфликте, Лукашенко, в частности, заявил: «Мы, русские люди (как говорю на хоккее иногда, на тренировке ругаюсь на своих игроков – ты русский или не русский), мы – русские люди – будем воевать с русскими?» В данном случае Лукашенко использовал расширительное толкование определения «русский» не как носителя этнической принадлежности основного населения России, а как наследника того культурно-исторического багажа, который сложился на землях бывшей Российской империи и бывшего Советского Союза. Далее белорусский президент продолжил: «А если есть здесь некоторые умники…, считающие, что белорусская земля – это часть, ну, как они говорят сейчас, Русского мира и чуть ли не России, – забудьте. Белоруссия – это современное и независимое государство […]». В итоге он в одном выступлении указал, что в Белоруссии живут русские (в расширительном толковании), но Белоруссия одновременно не является Русским Миром, в котором, по логике вещей, должны жить расширительно понимаемые русские люди. Т.е. термин «русские» использован в культурном значении, а термин «Русский Мир» – в сугубо политическом.

29 апреля в традиционном послании к парламенту и народу Лукашенко вновь повторил, что белорусы – русские, но без Русского Мира («Русский Мир – это не про нас»), продолжив, однако, так: «Мы приедем 8 мая в столицу нашей родины – нашей бывшей родины – Москву, и продемонстрируем, что мы – русский мир». Повторив еще раз, что «белорусы и россияне – это один русский народ», Лукашенко заявил, что «мы – русский мир. Мы были вместе и будем всегда. Мы теснейшим образом связаны с российским народом, мы братья». И снова практически одновременно прозвучали взаимоисключающие утверждения: «Русский Мир – это не про нас» и «Мы – Русский Мир».

В августе Лукашенко вновь выступал перед журналистами и на этот раз был однозначен: Русский Мир – это «глупость, которую кто-то предложил пропаганде». Также белорусский лидер выразил уверенность, «что российский президент Владимир Путин никогда не придерживался этой идеи».

Белорусская оппозиция, а также организации и лица, разделяющие ее убеждения, относятся к Русскому Миру однозначно отрицательно. По сути, их риторика мало отличается от украинской. Русский Мир – то ли идея, то ли проект, то ли сообщество людей, несущее вред белорусскому суверенитету и вообще белорусам. Особо негативным отношение к Русскому Миру стало после событий начала 2014 г. на Украине. Причем агрессивность Русского Мира белорусская оппозиция видит буквально во всем. В частности, реакция одного из оппозиционеров на установку в Витебске памятника Александру Невскому была однозначна: «Это акт агрессии “русского мира” в отношении Беларуси. Это то, что было в начале захвата Крыма, когда они придумывали сказки, что здесь был какой-то русский князь».

Неприятие Русского Мира проходит не только через отношение к памятникам, но и через традиционные конфессиональные предпочтения. В постсоветской Белоруссии сложилась практика придания конфессиональным праздникам государственного статуса. Так, официальными выходными являются оба Рождества (католическое и православное), обе Пасхи. Оппозиционные эксперты уверены, что мотивом двойного празднования было желание «обозначить западный вектор (для Беларуси), цивилизационный», а также обеспечить дополнительную защиту «от воронки агрессивного проекта „Русский мир“, в которую затянуло часть Украины». Критически настроенный эксперт Алексей Шеин уверен, что белорусский президент хочет иметь контроль над Православной церковью, чтобы противодействовать в том числе и идеологии Русского Мира. «Ну а для этого надо получить больше зависимости от Лукашенко (в отношении Православной церкви. – А.Г.) и меньше зависимости от Путина», – заключает он.

По мнению оппозиционных комментаторов, Русский Мир угрожает суверенитету Белоруссии со всех направлений. В частности, «существенным инструментом в восстановлении российско-советской империи» назван Рунет. К таким инструментам относятся акценты, расставляемые в новостях, а также собственно русский язык сайтов. «Русский Мир, – считает эксперт, – приходит таким образом к белорусам в том числе через пользование электронной почтой с доменом ru».

К Русскому Миру оппозиция относит и школьные дневники российского образца, которые время от времени появляются на белорусских книжных прилавках, например в Гомеле, и глобусы с российским Крымом, которые продаются в Белоруссии. Дневники и глобусы, видимо, представляют для оппозиции какую-то угрозу, потому что заканчивается статья небольшим разделом под названием «Как бороться с проявлениями “русского мира” в Беларуси?». Бороться предлагается «комплексно – писать жалобы в книгу замечаний и предложений, сообщать о таких случаях в медиа и даже устраивать общественные кампании».

Простые белорусы, если их спросить про Русский Мир, скорее всего, о нем ничего не скажут, т.к. они не оперируют такими понятиями. Для них восприятие Пушкина или Лермонтова своими поэтами и общение на русском (иногда только на русском) языке – в порядке вещей. Т.е., если понимать Русский Мир как пространство русского языка и русской культуры, православия как основной конфессии и интерес к России, то белорусы живут в Русском Мире. По опросам независимых социологов, офис которых находится в Варшаве, в конце 2016 – начале 2017 г. практически 65% белорусов были уверены, что лучше быть в союзе с Россией, чем с Европой. Сам руководитель опроса объяснил эти проценты как информационно-экономической зависимостью Белоруссии от России, так и нежеланием переживающей кризис Европы дать ясный сигнал белорусам о том, что их там ждут. Однако тяготение белорусов к России наблюдалось всегда, даже в то время, когда Европа не переживала кризис. Поэтому причины такой ориентации стоит искать не в европейских проблемах или давлении российских СМИ, а в традиционном мировоззрении, разделяющем те же ценности, которые бытуют и у россиян.

Отдельно следует упомянуть российских соотечественников, часть из которых активно занимается поиском исторических следов Русского Мира в Белоруссии и русскости у белорусов. Беда в том, что в большинстве это историки-любители, дилетантизм которых не уступает энтузиазму. Результаты их изысканий, как правило, дают только новые поводы для научной критики интеллектуальных «достижений», что, скорее, вредит существованию Русского Мира, чем его поддерживает. Сама идея Русского Мира вполне органична, и для ее защиты вполне достаточно объективного взгляда на исторические события. Официальные лица также попадают впросак с неприятной регулярностью. Например, ряд мероприятий, посвященных 1150-летию российской государственности и 200-летию Отечественной войны 1812 г., с помощью российских соотечественников и курирующего их российского посольства вылился в череду конфузов. Так, когда белорусский президент спросил российского посла о том, что такое Русский Мир, тот не нашелся, что ответить.

Таким образом, идея Русского Мира в Белоруссии разделяется большинством населения в силу цивилизационно-культурной принадлежности, но она настолько естественна, что не получила какого-то названия. Признаки Русского Мира (русскоязычие, интерес к России, объявление себя православными, принадлежность к русской культуре и т.д.) наблюдаются повсеместно. Белорусские власти рассматривают идею Русского Мира как проект, в отношении которого они еще не определились. Оппозиция видит в нем имперский агрессивный инструмент России для подчинения постсоветского пространства. Российские же соотечественники и российское посольство создают больше проблем, чем поддержки для идеи Русского мира в силу своих интеллектуальных возможностей и отсутствия в их среде действенной научно-исследовательской прослойки.

Украина: «оружие агрессора»

На Украине события 2014 г. стали своеобразным водоразделом в отношении многих вещей, в том числе и концепции Русского Мира. Еще в 2011 г. министр культуры Дмитрий Табачник говорил, что Русский Мир – «целиком природное понятие», которое не противоречит суверенитету его составных частей, в том числе и Украины. Так же, по мнению Табачника, Русский Мир не влияет на национальную идентичность украинцев, поскольку не претендует на изменение национального самосознания. Более того, находясь в Русском Мире, можно быть и украинофилом, и патриотом Украины. Также он заметил, что название «Малороссия» не унижает украинцев, а было всего лишь синонимом понятия «Украина». Табачник напомнил, что территория, с которой началось строительство польского государства, называется Малопольша.

Конечно, критически настроенные к России лица негативно относились к Русскому Миру и до 2014 года. В частности, во время визита на Украину патриарха Кирилла в 2012 г. говорилось, что патриарх прибыл, чтобы «застолбить участок», на котором будет строить Русский Мир. Тогдашний президент Виктор Янукович, по словам одного из журналистов, «из шкуры лез, чтобы успешно реализовать чужую идею “Русского Мира” на Украине». Концепция Русского Мира воспринимается такими журналистами исключительно как «более мягкий вариант старого убеждения русских импер-шовинистов, что в небе сидит “Русский Бог”, который особым образом помогает даже кровавым разбоям и коварствам русских завоевателей». Этот же «Русский Бог» хочет загнать украинцев с помощью патриарха Кирилла в Русский Мир и воссоздать «русскую мини-империю из трех восточнославянских народов, верховодить которыми будет Россия». Понятно, что в данном случае журналист защищает неканоническую Украинскую православную церковь Киевского патриархата, а такая защита требует максимально критически относиться к оппоненту – Московскому патриархату, тем более что тот тогда обладал намного большей поддержкой среди украинцев.

Однако с начала 2014 г. термин «Русский Мир» на Украине приобрел резко отрицательную политизированную окраску в связи с событиями в Крыму и на Донбассе. Президент Петр Порошенко уверен, что считать Украину частью Русского Мира может лишь сумасшедший. Выступая в Краматорске, Порошенко заявил: «Почти 2,5 тыс. украинских героев отдали свою жизнь для того, чтобы освободить Донбасс, защитить его от так называемого русского мира. Почти 6,5 тыс. украинских гражданских были убиты в этой войне в результате эксперимента, который русский мир хотел провести над Украиной». Секретарь Совета по национальной безопасности и обороны Украины Александр Турчинов дал в 2016 г. свое понимание Русского Мира: «Для меня “русский мир” – это русские танки, русские системы залпового огня, тысячи убитых украинцев. И тот, кто “за” такой “русский мир”, подлежит, извините, тюремному заключению на длительный срок или уничтожению». Украинские политики ищут Русский Мир во всех проявлениях, которые, с их точки зрения, несут опасность для Украины. Так, руководитель правления благотворительного фонда «Майдан иностранных дел» Богдан Яременко заявил, что новая военная доктрина России является одним из компонентов стратегии Русского Мира.

Помимо однозначных, но не слишком эмоциональных заявлений встречаются и такие, которые иначе как антирусским манифестом назвать нельзя. В частности, публицист Александр Тверской, рассуждая о событиях на Донбассе, пишет, что «украинцы сдерживают кровожадный русский мир на последнем рубеже». «Со стороны России воюют уголовники, опустившиеся люди, безработные, авантюристы, алкоголики. Символично, что духовный русский мир защищают люмпены. Еще в Украину пришли убивать солдаты и офицеры. Только они сначала уволились. И тайком, как мыши, сняли свои погоны. Воинская честь – чувствуете?» «Это бандиты, движимые жаждой денег и ненавистью к украинцам. В принципе им безразлично, кого ненавидеть […]».

Далее Тверской сравнивает защитников Русского Мира, т.е. донбасских ополченцев, и противников этого Русского Мира, т.е. украинских военных: «Посмотрите на лица оккупантов… Они в массе своей уродливы, выражение их лиц лишено интеллекта и человечности, они отталкивают своим обликом, своим поведением, своей речью. Они не уважают даже своего противника, у них грязь в словах и поступках. Они возомнили себя всем, являясь по сути ничтожествами во плоти. И взгляните на украинцев, которые воюют. Это в массе своей образованные, интеллигентные люди, устроенные в жизни, знающие, ради чего они живут, ради чего они сражаются. Им никто не промывал мозги, ибо у них есть своя воля и есть совесть. Они не сбегали от своих жен на войну, чтобы завести новых, они не бежали грабить, потому что в жизни ничего не добились, они пошли защищать свою землю. Их слова, поступки, глаза – правдивы, спокойны, уверенны и беззлобны. Они любят жизнь и любят свою страну. Это принципиально иные люди, несущие в себе свет справедливости. И этот свет режет глаза оккупантам и убийцам».

Такая пространная цитата необходима для понимания того, что журналист использует в описании терминологию, которую вполне можно назвать расистским дискурсом. А если вспомнить печально известный украинский добровольческий батальон «Торнадо», преступления которого признала и украинская сторона, тогда становится непонятно, какой свет справедливости они несут.

Тем не менее в редких случаях о Русском Мире говорят не только некритично, но даже с пониманием того, что для определенных лиц или сообществ он представляется сугубо положительным явлением. Так, известный блогер Анатолий Шарий подал в суд на сайт «Детектор медиа» за статью, в которой его назвали «рупором русского мира». Юристы сайта объяснили в суде, что для тех, кто является «сторонниками концепта» Русский Мир, это понятие не несет негативного смысла. Несмотря на то что сами журналисты сайта не записывали себя в сторонники Русского Мира, после таких заявлений за них это сделали их же коллеги. Таким образом, даже указание на то, что Русский Мир может являться ценностью для какой-то иной стороны, вызывает обвинение в принадлежности к нему.

Серьезное научное изучение феномена Русского Мира на Украине в ближайшей перспективе вряд ли возможно. В период внутреннего конфликта все направлено на обслуживание идеологии и формирование образа врага. Любое спокойное или критическое, но взвешенное исследование Русского Мира автоматически будет вызывать подозрение в попытках его защиты. Поэтому даже формулировки темы исследования Русского Мира должны нести в себе негативные коннотации. Так, весной 2017 г. в Институте истории Национальной академии наук Украины была утверждена тема научного исследования «“Русский мир” на Донбассе и в Крыму: исторические истоки, политическая технология, инструмент агрессии». Уже по самой формулировке понятно, что Русский Мир воспринимается лишь как технология и инструмент, по определению агрессивный.

Тем не менее термин «Русский Мир» используется в научных публикациях украинских ученых, посвященных историческим событиям. Так, Михаил Падура опубликовал статью «Прелести “русского мира” в галицийском селе», в котором с Русским Миром связываются действия русских военных и администрации в селе Черниляво. Русские солдаты, судя по сохранившимся в отчете местного униатского священника сведениям, в основном разбирали заборы, видимо, на дрова, копали окопы на полях, рубили деревья, а также пасли на лугах своих лошадей или косили для них сено, выкапывали картошку на церковном поле и ели яблоки из церковного сада. Также, видимо, солдаты совершили ряд краж. Т.е. пришедший в деревню «Русский Мир» вел себя как обычная армия того времени. О насилиях русских солдат над мирным населением священник не сообщает. Другой аспект проявления Русского Мира в Галиции того времени – это репрессии в отношении украинофилов и униатских священников. Но при всех своих грехах российская власть лишь арестовывала и высылала своих противников, даже не помышляя о создании таких заведений, как Талергоф и Терезин. А вот украинофилы того времени достаточно активно руками австрийских властей боролись с галицкими русофилами, которые, помимо отправки в концлагеря и тюрьмы, приговаривались к смертной казни и даже подвергались самосуду со стороны своих украинских оппонентов. Но об этом автор статьи умалчивает. Термин «Русский Мир» используется Падурой, видимо, для того, чтобы ассоциировать действия русской армии в Галиции в период Первой мировой войны и современных ополченцев на Донбассе, показав, что Русский Мир несет в себе угрозу. Но использовать данный термин в отношении Первой мировой войны некорректно, поскольку тогда он не обладал тем наполнением, которым обладает сейчас.

Как к Русскому Миру относятся простые граждане Украины, сказать сложно. После 2014 г. опросы об отношении к Русскому Миру вряд ли будут информативны. Считать ли проявлением Русского Мира нежелание бесплатно провозить в маршрутках бывших участников боевых действий в зоне АТО – вопрос сложный. Это может быть как проявление Русского Мира, так и банальное желание заработать. Более рельефно Русский Мир проявлялся в День Победы, когда украинцы пытались выйти на празднование с георгиевскими ленточками. Естественно, что бóльшая часть сторонников Русского Мира на Украине сейчас себя никак не обнаруживает. Тем не менее продолжает выходить газета «Русский Мир. Украина», название которой говорит само за себя. Однако вряд ли она распространяется на территории Украины. Возможно, изучение отношения к Русскому Миру простых украинцев станет актуальным позже, может быть всего лишь на уровне воспоминаний и дневниковых записей.

Таким образом, представления о Русском Мире на Украине до событий 2014 г. мало чем отличались от белорусских. Существовали группы и сторонников, и противников. После этой даты Русский Мир стал восприниматься новой властью исключительно негативно. Насколько это повлияло на простых украинцев, сказать сложно.

* * *

В целом наблюдаются достаточно четкие отличия в понимании Русского Мира и отношении к нему в трех восточнославянских государствах. В России власть воспринимает Русский Мир положительно, оппозиция осторожно, но не всегда отрицательно, а простой народ чаще поддерживает лозунги и представления Русского Мира, зачастую даже не вдаваясь в анализ самого концепта. В Белоруссии власть относится к Русскому Миру с инструментальных позиций, оппозиция – критически, а простой народ примерно так же, как в России. На Украине практически все политические силы Русский Мир воспринимают негативно, а простые люди, если они являются сторонниками Русского Мира, явно не готовы высказываться на эту тему. Только дальнейшее серьезное изучение феномена и создание более или менее общей формулировки поможет преодолеть сегодняшний кризис в понимании Русского Мира.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300070 Александр Гронский

Либеральный порядок прогнил

Отремонтируйте его или он рухнет

Джефф Колган – профессор политологии и международных отношений в Университете Брауна.

Роберт Кеохэйн – профессор международных отношений Принстонского университета.

Резюме Традиционным партиям понадобится не только ребрендинг. Они должны разработать политику, посредством которой глобализация сможет служить интересам среднего и рабочего класса. Если изменений не произойдет, глобальный либеральный порядок умрет.

До 2016 г. дебаты о глобальном порядке в основном касались его структуры и роли Соединенных Штатов – должна ли Америка его возглавлять или отойти в сторону, отказавшись от альянсов и прочих обязательств. Но за последние год-два стало ясно, что упущен ключевой момент: сегодня главным внешнеполитическим вызовом являются не проблемы между странами, а их внутренняя политика. Об этом свидетельствует неожиданное возвращение популизма. В прошлом году такая тенденция наиболее ярко проявилась в решении Великобритании покинуть Европейский союз и в избрании Дональда Трампа президентом США.

Дать определение популизма непросто, но его главным отличительным признаком можно назвать убежденность в том, что в каждой стране есть самобытный «народ», который подавляется в результате сговора внешних сил и своекорыстной элиты. Лидер-популист заявляет, что представляет народ, и стремится ослабить или разрушить такие институты, как законодательные и судебные органы, СМИ, а также избавиться от внешнего давления ради защиты национального суверенитета. Популизм может базироваться на различной идеологии. Левые популисты хотят «потрясти богатых» для достижения равенства, правые – стремятся снять ограничения на богатство в интересах роста. Таким образом, популизм определяется не конкретной точкой зрения на распределение экономических благ, а верой в сильного лидера и неприятием ограничений суверенитета и мощных институтов.

Именно такие институты являются ключевыми элементами либерального порядка: ООН, Евросоюз, Всемирная торговая организация (ВТО), крупные альянсы, включая НАТО. Благодаря институтам возглавляемый Вашингтоном порядок обеспечивает многостороннее сотрудничество по различным вопросам – от безопасности до торговли и изменения климата. После 1945 г. этот порядок помог сохранить мир между великими державами. Кроме того, принесенная порядком стабильность позволила Германии, Японии, Саудовской Аравии и Южной Корее отказаться от создания ядерного оружия.

С точки зрения поддержания мира либеральный порядок продемонстрировал невероятные успехи. То же можно сказать и о возможностях для развивающихся стран: миллионы людей выбрались из бедности, и сегодня средний класс растет повсеместно. Но, несмотря на все успехи, институты утратили связь с обществом именно в тех странах, которые их создали. С начала 1980-х гг. неолиберальная экономическая повестка стала подрывать общественный договор, который ранее обеспечивал политическую поддержку либерального порядка. Многие избиратели из среднего и рабочего класса в Великобритании, США и других странах стали – вполне обоснованно – считать, что система прогнила.

Те из нас, кто не только анализировал глобализацию и либеральный порядок, но и приветствовал их, несут определенную долю ответственности за подъем популизма. Мы не обратили внимания на то, что капитализм подчинил себе глобализацию. Экономические элиты формировали международные институты в собственных интересах, укрепляя связи между собой и правительствами. Простые граждане оказались брошенными. Пришло время признать реальность и приступить к политике, которая поможет спасти либеральный порядок, пока не стало слишком поздно.

Подъем, который помог не всем

В 2016 г. два государства, которые внесли наибольший вклад в формирование либерального порядка, – Великобритания и США – фактически отвернулись от него. В Великобритании успешная кампания в поддержку Brexit сфокусировалась на восстановлении британского суверенитета, в Соединенных Штатах Трамп провел кампанию националистическую и по тону, и по содержанию. Естественно, это вызвало мощную реакцию там, где по-прежнему ценят либеральные устои – например, в Германии: согласно опросу, опубликованному газетой Die Welt в феврале, лишь 22% немцев считали США надежным союзником, до победы Трампа так полагали 59% респондентов – впечатляющее падение на 37% за три месяца.

Феномены Трампа и Brexit отражают крах общественного договора, лежащего в основе либеральной демократии: преуспевающие в рыночном обществе обещают следить за тем, чтобы оказавшиеся в невыгодном положении под воздействием рыночных сил не отстали слишком сильно. Но они действительно отстали. С 1974 по 2015 гг. средний реальный доход семьи у американцев со средним школьным образованием упал на 20 процентов. У тех, кто учился в старших классах, но не поступил в колледж, он снизился на 24 процента. С другой стороны, благосостояние выпускников колледжей возросло. Их средний реальный доход увеличился на 17%; у тех, кто окончил магистратуру, заработки выросли еще больше.

Роберт Патнэм, Маргарет Уэйр и другие политологи отмечают, что американцы как будто оказались в разных мирах. Состоятельные граждане не живут рядом с бедными и не взаимодействуют с ними в различных институтах так, как раньше. Подобная самосегрегация привела к исчезновению чувства солидарности из жизни американского общества: коммуникационные технологии связали людей как никогда прежде, но социальные классы максимально отдалились друг от друга, став практически чужими. И поскольку космополитичная элита чувствовала себя прекрасно, многие пришли к выводу (часто даже не осознавая этого), что солидарность не так уж важна для хорошо функционирующей демократии.

В последние десятилетия элиты воспользовались преимуществами мирового либерального порядка – иногда намеренно, иногда случайно, – чтобы получить большую часть доходов и благосостояния, не стремясь делиться со средним и низшим классом. Более состоятельные, хорошо образованные американцы продвигали и одобряли регрессивную налоговую политику, торговые и инвестиционные соглашения, способствовавшие аутсорсингу, а также недофинансирование государственного образования. Результатом стал подрыв того, что политолог Джон Рагги некогда назвал «заложенным либерализмом»: мировой порядок, состоящий из рыночных обществ, но сохраняющий государство всеобщего благоденствия и политику на рынке труда, которая позволяет переобучать людей, чья специальность становилась ненужной, компенсировать потери от либерализации торговли и поддерживать самоуважение у всех граждан, несмотря на их продуктивность с точки зрения экономики. Элиты поддерживали первую часть этого видения – свободный рынок, открытые границы и многосторонний подход, но в 1970-е и в еще большей степени в 1980-е гг. они стали игнорировать вторую часть – прочную систему защиты для тех, кому приходилось бороться. Такой дисбаланс подорвал поддержку свободной торговли, военных альянсов и т.д. внутри страны.

Счет за нарушенный общественный договор выставили в 2016 г. по обе стороны Атлантики. Но даже сейчас многие эксперты недооценивают угрозу, которую данный политический сдвиг представляет для либерального порядка. Некоторые утверждают, что экономические плоды глобальной интеграции настолько всеобъемлющи, что национальные правительства вернутся к либерализму, независимо от риторики избирательных кампаний и популистских обещаний. Проблема, однако, в том, что политики отвечают на запросы избирателей, даже если запросы кардинально отличаются от долгосрочных интересов страны, а в последние годы многие избиратели пришли к популистскому неприятию глобализации и либерального порядка.

Более того, лидеры бизнеса и фондовых рынков, которые, казалось бы, должны стать сдерживающим фактором популистской лихорадки, поощряют предложения о снижении налогов без сокращения госрасходов.

Это недальновидно. Получение еще больших выгод от глобализации за счет среднего и рабочего класса продолжит подрывать политическую поддержку систем поставок и иммиграции, от которых зависит экономика США. Такой подход напоминает позицию французских аристократов XVIII века, которые отказывались платить налоги, но пускались в дорогостоящие военные авантюры за рубежом. Долгое время все сходило им с рук – пока Французская революция не положила конец привилегиям. Сегодняшние элиты рискуют совершить похожую ошибку.

Будьте осторожны в своих желаниях

Часть вины за трудности, переживаемые либеральным порядком, лежит на его сторонниках. Политики пошли по пути, который предлагали многие эксперты, в том числе и мы: строительство международных институтов для продвижения сотрудничества. Но они действовали предвзято, а мы недооценили сопутствующие риски. Финансовые компании и крупные корпорации, имея привилегированный статус в институтах либерального порядка, пренебрегали интересами рабочего класса. Правила ВТО сосредоточены на открытости и не стимулируют меры защиты от воздействия глобализации, прежде всего для работников традиционных производств в развитых странах. Инвестиционные соглашения, подписанные в 1990-е гг., содержали пункты, которые корпоративные юристы использовали на благо крупного бизнеса за счет интересов потребителей. А когда Китай стал манипулировать торговыми и валютными инструментами в ущерб американскому рабочему классу, в Вашингтоне посчитали более важными другие вопросы двусторонних отношений и не отреагировали.

Американскому рабочему классу не обязательно вникать в детали глобальных торговых соглашений – они видят, как элита США, жители Китая и других развивающихся стран богатеют, а их собственные доходы стагнируют или даже падают. Поэтому неудивительно, что многие из них согласились с Трампом и кандидатом от демократов Берни Сандерсом, которые утверждали, что игра ведется нечестно.

Много говорилось о внутренних причинах подъема популизма: расизм, разочарование в экспертах, неэффективная экономическая политика. Однако недостаточно внимания уделялось двум факторам, связанным собственно с международным порядком. Первый – утрата национальной солидарности после окончания холодной войны. Советская угроза генерировала мощное чувство единения не только Вашингтона и его союзников, но и многосторонних институтов в целом. Социальные психологи отмечают значимость противопоставления «свой – чужой» при формировании идентичности как индивидуумов, так и наций: четкое понимание того, кто не на вашей стороне, сплачивает ряды союзников. С распадом Советского Союза из американского политического сознания исчез главный противник и, соответственно, снизилась сплоченность. Окончание холодной войны принесло серьезные политические проблемы Республиканской партии, долгое время являвшейся бастионом антикоммунизма. Постепенно главным раздражителем для республиканцев вместо коммунистов стала вашингтонская элита. Поэтому трампизм – логическое продолжение этого процесса.

Для Европы окончание холодной войны имело свои последствия. Пока она продолжалась, лидеры Западной Европы стремились снизить эффект привлекательности коммунизма и социализма в своих странах. После 1989 г., избавившись от этой проблемы, национальные правительства и чиновники в Брюсселе взялись расширять влияние и масштабы Евросоюза, хотя референдумы, на которых граждане высказывались против этой тенденции, должны были стать тревожным сигналом растущего недовольства. В Восточной Европе отчуждение от Советского Союза было особенно сильным в 1980-е–1990-е гг., но постепенно ослабело, а события холодной войны стали забываться. Призрак коммунистического авторитаризма перестал пугать общество, и восточноевропейцы оказались подвержены популизму и другим формам нелиберальной идеологии. В Европе, как и в Соединенных Штатах, исчезновение СССР подорвало сплоченность общества и понимание общей цели.

Вторую силу, вызвавшую недовольство либеральным порядком, можно назвать «многосторонним произволом». Взаимозависимость требует от стран ограничить свою автономность, позволив таким институтам, как ООН и Всемирный банк, содействовать сотрудничеству и решать проблемы. Но естественная тенденция институтов, их руководителей и бюрократии – расширять свои полномочия. Каждый раз, делая это, они приводят разумные доводы. Но кумулятивный эффект расширения полномочий международных институтов заключается в чрезмерном ограничении суверенитета, люди чувствуют, что их жизнь контролируют внешние силы. Поскольку эти многосторонние институты расположены далеко и не являются демократическими – несмотря на риторику об инклюзивности, – результатом является разобщенность, как отмечает политолог Кэтлин Макнамара. Этот эффект усугубляется, когда многосторонние институты отражают интересы космополитичной элиты в ущерб другим слоям общества, что происходит довольно часто.

Обновление системы

Чтобы «отремонтировать» либеральный порядок, потребуется внимание как к сути проблем, так и к их восприятию. Соединенные Штаты предпринимали лишь слабые попытки сохранить «встроенный либерализм», но и они провалились. Германия, Дания и Швеция преуспели больше, хотя их социальные системы находятся под серьезным давлением. Когда речь заходит о создании государственной бюрократии, тесно связанной с обществом, Вашингтону особо нечем похвастаться, и американцы с подозрением относятся к подобным попыткам. Поэтому властям США следует сосредоточиться на реформах, не требующих вмешательства сверху.

На этом направлении необходимо руководствоваться тремя принципами. Во-первых, глобальная интеграция должна сочетаться с внутренней политикой, дающей возможность всем экономическим и социальным классам пользоваться плодами глобализации так, чтобы избиратели это ощущали. Во-вторых, международное сотрудничество и национальные интересы должны быть сбалансированы, чтобы не допустить перенапряжения, особенно когда дело касается применения военной силы. В-третьих, Вашингтону необходимо формировать уникальную американскую социальную идентичность и национальную идею. Для этого потребуется дистанцироваться от авторитарных и нелиберальных стран. Это не означает навязывания демократии силой, однако, вероятно, нужна более активная дипломатическая критика таких стран, как Китай или Саудовская Аравия. Например, президент может дать понять, что, хотя Соединенные Штаты заинтересованы во взаимодействии с недемократическими державами, они идентифицируют себя только с либеральными демократиями и поддерживают с ними наиболее тесные отношения. Если правильно вести себя, такое противопоставление поможет прояснить американскую национальную идентичность и обеспечить солидарность. Иногда это будет препятствовать коммерции. Но общество – не только экономика, и плюсы социального единства оправдывают незначительные экономические издержки.

Выработка политики, соответствующей обозначенным принципам, потребует инноваций и креативности. К числу многообещающих идей относятся налоговые льготы для бизнеса, который переобучает уволенных работников, а также льготы по налогу на доход физических лиц. Прогрессисты применяли такие меры в прошлом, но в последние годы отказались от них или пошли на компромисс ради заключения торговых соглашений. Пора вернуться к этим идеям. Кроме того, надо требовать, чтобы любое новое торговое соглашение предусматривало прогрессивные внутренние меры поддержки тех, кто потеряет от сделки. Как минимум Конгрессу следует избегать регрессивного снижения налогов. Если, например, администрация Трампа и ее союзники в Конгрессе решат ввести регулирование таможенных пошлин на импорт, полученная прибыль должна пойти на пользу рабочему классу.

Один из вариантов – прямое распределение доходов, полученных от пошлин, на душу населения – в форме чека для всех семей. Таким образом удастся повысить благосостояние граждан и обеспечить политическую поддержку экономической открытости в сочетании с распределением богатства. Еще один способ поддержать рабочий класс – стимулировать создание рабочих мест, снизив налоговую нагрузку на работодателя. Подобные идеи безусловно встретят сопротивление в политическом истеблишменте, но планы нужно разрабатывать уже сейчас, чтобы, когда появится политическая возможность, защитники либерального порядка были готовы.

Более сложную задачу представляет собой выработка национальной идеи, которую поддержат элиты всего идеологического спектра и которая должна строиться на противопоставлении авторитаризму и нелиберализму. Главным препятствием, скорее всего, станет миграционная политика, где противоречия между космополитизмом и национальной солидарностью кажутся особенно острыми. Космополиты (справедливо) утверждают, что иммигранты в конечном итоге приносят больше выгод, чем издержек, а страхи населения по поводу беженцев основаны на предрассудках, а не на фактах. Соединенные Штаты – страна иммигрантов, которая продолжает черпать энергию и идеи талантливых переселенцев. Тем не менее практически все признают, что скорость абсорбирования приезжих ограничена, а значит необходимы жесткие решения, ограничивающие поток иммигрантов и определяющие ресурсы для их интеграции. Увязывание уровня иммиграции со способностью мигрантов ассимилироваться, а общества адаптироваться нельзя назвать нетерпимостью. Сторонникам глобального либерального порядка следует искать пути достижения большего национального консенсуса в этом вопросе. Их идеи не могут не учитывать значимость национальной солидарности для обеспечения политической устойчивости.

Нравится нам или нет, но глобальный популизм имеет понятную и привлекательную идеологию, основанную на жесткости, национализме и самобытности: «Америка прежде всего» – очень мощный слоган. Сторонники открытого либерального порядка должны предложить такую же понятную, связную альтернативу, которая будет решать проблемы рабочего класса, а не игнорировать их. Для демократов бренд «партия рабочих мест» лучше, чем «партия повышения совокупного благосостояния и компенсирования потерь от торговли».

Ведущие политические партии исчезнут, если не изменят кардинально свое послание избирателям и подходы. Чужак уже пришел в Республиканскую партию, демократов теснят на побережьях. В британской Лейбористской партии назревает раскол, традиционно доминировавшие партии Франции разваливаются. Чтобы адаптироваться, партиям нужно по-другому оформлять свои идеи. Как отмечает социальный психолог Джонатан Хайдт, прогрессисты, помимо равенства и прав, должны научиться говорить о чести, лояльности и порядке.

Чтобы «отремонтировать» либеральный порядок и не допустить сокрушительной победы популистов, традиционным партиям понадобится не только ребрендинг. Они должны разработать политику, посредством которой глобализация сможет служить интересам среднего и рабочего класса. Если изменений не произойдет, глобальный либеральный порядок умрет.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 3, 2017 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300062 Джефф Колган, Роберт Кеохэйн

Уроки Тортиллы

Фёдор Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Резюме Как верно замечала черепаха Тортилла, «все вокруг казалось дивным триста лет тому назад». В масштабах человеческой жизни срок короче, но восприятие прошлого похоже.

Как верно замечала черепаха Тортилла, «все вокруг казалось дивным триста лет тому назад». В масштабах человеческой жизни срок короче, но восприятие прошлого похоже.

Мы публикуем статью видного российского международника Владимира Лукина, впервые увидевшую свет в США ровно 25 лет назад, а августе 1992 года. И дело не только в том, что Владимиру Петровичу исполнилось 80 лет, с чем редакция его сердечно поздравляет. На фоне фантасмагории, в которую превратились отношения России и Соединенных Штатов и мировая политика к концу 2010-х гг., интересно вернуться к оценкам периода, когда будущее виделось иначе. Едва ли Владимир Лукин, первый посол Российской Федерации в Вашингтоне, мог вообразить, что одного из его последователей на этой должности четверть века спустя будут публично обзывать «главным мастером шпионажа», а общение с ним считать чуть ли не преступлением.

Опасности для внешней политики новой России автор предсказал точно. Не удалось избежать двух кардинальных проблем – триумфализма Запада, который не стал «надрываться», дабы интегрировать Россию, и неспособности самой России опереться на идеологию просвещенного патриотизма, избегая шараханий и в реакционную, и в радикально-либеральную сторону.

О возвращении в прошлое говорить не приходится – мир другой, да и багаж 25-ти лет, к сожалению, по большей части негативный, не отменить. Опыт надежд и разочарований, обманутого доверия усугубляет ситуацию, делает ее в чём-то хуже, чем в холодную войну. Если до недавнего времени фрустрация была уделом России, переживавшей неудачи конца ХХ века, сейчас настал черед Запада.

Рассуждения о конце либерального порядка стали общим местом. В текущем номере тему развивают Роберт Кеохэйн и Джефф Колган, Маттиас Дембински и Ханс-Йоахим Шпангер, затрагивает ее Ричард Хаас. Ульрих Кюн и Тристан Фольпе предостерегают от того, что казалось немыслимым еще недавно, а теперь осторожно обсуждается – ядерный статус Германии. Если это случится, то станет результатом неверия в надежность США и повлечет тектонические сдвиги в европейской и мировой политике. Тома Гомар размышляет о Франции, подчеркивая важность категорий классической геополитики, которые было принято считать устаревшими, – державы сухопутные и морские. Александр Ломанов описывает идеологическое строительство в Китае, где концепцию глобализации переосмысляют так, чтобы она соответствовала нуждам Поднебесной.

Александр Савельев призывает сохранить хотя бы одно наследие холодной войны – переговоры о сокращении ядерных вооружений. Но едва ли возможно возвращение к стройной концепции стратегической стабильности, плоду проб и ошибок второй половины ХХ века. Владимир Хрусталёв затрагивает сюжет, невообразимый еще недавно, но активно муссируемый сейчас: война США против Северной Кореи. Мир рискует увидеть первый в истории обмен ядерными ударами. Жюльен Носетти и Елена Черненко описывают, что происходит в новой по сравнению с холодной войной сфере противостояния – киберпространстве. Хотя самые мрачные прогнозы пока не оправдываются, потенциал их реализации копится быстро.

Нурхан эль-Шейх и Сергей Маркедонов обращаются к самому зыбкому региону мира. Египетский автор сокрушается по поводу обманутых надежд «арабской весны» и неопределенности будущего в этой части мира. А российский пишет о роли, которую мусульмане Северного Кавказа способны сыграть во внешней политике Москвы на ближневосточном направлении.

Алексей Миллер и автор этих строк полагают: всеобщая повестка дня изменилась настолько, что апеллировать к концу холодной войны как отправной точке дискуссии нет смысла. Наиболее неприятный сдвиг – оставаясь в центре публичного дискурса в качестве пугала, Россия на деле не является приоритетом ни США, ни ЕС.

Это качественное отличие от того, что было 40 лет назад. Поэтому тем более актуальна задача раскрытия внутреннего потенциала, решения задач социально-экономического развития, от которого в ХХI веке зависит еще больше, чем в ХХ. Пора преодолеть зависимость политического мышления от внешних факторов, неспособность освободиться от одержимости отношениями с Западом, будь то про- или антизападный курс.

О российском самосознания рассуждает Сергей Кравец, уделяя особое внимание роли Русской православной церкви. А Александр Гронский анализирует понятие Русского Мира, способное внести вклад в формулировании идентичности России, однако требует прояснения и конкретизации.

Тортилла призывала своего собеседника быть собой, не пытаться ни под кого подстраиваться, чтобы потом не смотреть с тоской в «дивное» прошлое. Правда «никогда не знай покоя, плачь и смейся невпопад» сейчас больше подходит не к России, а к другой стране и другому лидеру, который недавно в «этом бизнесе», и, по совету черепахи, «взрослеть не торопится». Хотелось бы, конечно, чтобы «веселые, дерзкие и шумные» не превратили «гладь старинного пруда» в нечто совершенно непригодное для жизни земноводных.

Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300061 Федор Лукьянов

«Те, кто приехали или родились в Москве, очень редко отсюда уезжают»

Сергей Собянин — о реновации, новых налогах и городе будущего

Анна Семенова, Александр Орлов

Мэр Москвы Сергей Собянин поговорил с «Газетой.Ru» о том, нужно ли объединять город с областью, будут ли вводиться новые налоги, какой должна быть экономика будущего, как «Моя улица» повлияла на туристический поток в столицу, как поступят со старыми деревьями при программе реновации, а также о том, что произойдет с Яузой в следующем году.

Горячую воду в новых домах отключать не будут

— Сергей Семенович, когда вы заняли пост мэра Москвы, город находился в непростом положении. Это касалось и транспортной сферы, и заброшенных промзон, и не всегда обоснованно заключенных инвестиционных контрактов, и многого другого. Какими были ваши первые шаги по решению этих проблем?

— Для начала надо было понять, что именно это за проблемы, и, соответственно, поставить задачи, которыми надо заниматься. У меня было такое ощущение, что все были довольны текущим положением, никто активно не возмущался, будто людей устраивали ларьки, устраивала грязь, устраивали рекламные растяжки.

Первый период был посвящен тому, чтобы осмыслить все эти проблемы и объяснить исполнителям новую идеологию. Что, допустим, инвесторы и девелоперы очень важны, но их интересы должны быть сбалансированы с интересами города и горожан, и что, в конце концов, инвесторы — это не самоцель. А цель — чтобы город был комфортным.

После этого были созданы долгосрочные программы по каждому блоку. Кроме того, потребовалось подобрать людей, готовых идти на баррикады, потому что любое изменение — это настоящая битва. Хотя мы старались, конечно, с теми же инвесторами, закрывая одни проекты, давать возможность развернуть другие, в том числе по промзонам, то есть находить какой-то компромисс.

— Сейчас вопрос номер один в Москве — программа реновации. Что будет сделано, чтобы эта программа не просто переселяла людей, но и вносила какие-то новые смыслы в те места, где они будут жить, не превращала эти микрорайоны в гетто?

— Гетто появится в районах с ветхим жильем, если ничего не делать. Сейчас эти пятиэтажки в предаварийном состоянии, и через 15–20 лет они станут аварийными, тогда районы превратятся в депрессивные и опасные для проживания и для окружающих места. В плохих домах соответственный контингент появляется очень быстро.

Помимо самих домов, конечно, будем работать над проектами планировок, чтобы они были современными и комфортными, чтобы было больше общественных пространств, озеленения, парковок, чтобы сложилась удобная транспортная ситуация, транспортная схема, достаточный объем соцкультбыта, если необходимо — реконструкция или достройка существующих объектов, строительство новых объектов.

Еще один способ исключить риск появления гетто в новых районах — грамотное обращение с пространствами на первых этажах. Сегодняшний бизнес в пятиэтажках на первых этажах выглядит достаточно странно, потому что люди лазают через балконы, по сути дела, либо заходят через подъезд. Мы хотим, чтобы в большинстве новых домов первые этажи были отданы под торговлю в шаговой доступности, услуги, социальную активность и так далее. Входы при этом будут отдельные. Это дополнительные рабочие места. И вообще будем планировать развитие окружающей территории так, чтобы создать больше рабочих мест шаговой доступности.

Кроме этого, есть большие общественные пространства вокруг этих кварталов, которые не всегда находятся в хорошем состоянии, брошенные пустыри или плохо ухоженные особо охраняемые природные территории. У города есть возможность расширять границы территорий реновации, но не с точки зрения застройки, а с точки зрения создания комфортного общественного пространства, благоустройства, создания детских площадок, беговых дорожек, спортивных площадок. И обязательно будем учитывать те дома, которые не подвергаются реновации, но находятся в этом квартале. Планировать все так, чтобы и вокруг этих домов тоже создавалось комфортное пространство.

— Воду горячую будут отключать в новых домах?

— В новых домах горячую воду на летнюю профилактику отключать не будут. Но новые дома когда-нибудь станут старыми, и потребность в отключении горячей воды, хотя бы ненадолго, появится.

— А парковаться где люди будут?

— Что касается парковок, то предусмотрены разные виды: подземная под домом, во дворе, точнее, по сути, под ним — полуподземная, еще один вариант — отдельно стоящая многоуровневая парковка, и еще плоскостная. Машино-места в капитальных парковках будут платными, поскольку это, по сути, гараж. Плоскостные, конечно же, будут бесплатными.

— Многие жители пятиэтажек, проголосовавшие против включения их в программу, волнуются из-за судьбы старых хороших деревьев, которые все равно могут пострадать от проезда техники. Есть ли регламент, что будет с деревом, если оно окажется на пути у бульдозера: его спилят или техника обязана будет его объезжать?

— Деревья, которые сегодня растут на этих территориях, должны быть максимально сохранены, насколько это технологически возможно. Мы вообще планируем, что деревьев в новых районах должно стать больше, чем было до реновации.

— В программе, разумеется, будут задействованы разные рабочие. В каком объеме и откуда их будут привозить? Это граждане РФ, иностранцы, москвичи? Где они будут жить?

— Сам объем строительства в пике будет составлять около 3 млн кв. м. Сегодня Москва строит от 8 до 10 млн «квадратов», поэтому произойдет некое перераспределение строительных мощностей и дополнительного объема, но новых больших отрядов строителей здесь не появится.

Мощностей в Москве и Подмосковье достаточно, чтобы эти объемы переварить.

— Еще одна популярная тема для возмущения горожан — программа «Моя улица». Особенно ее не любят автомобилисты…

— Автомобилисты ругаются на пробки, но они правы, только когда идет реконструкция. Да, это действительно ухудшает транспортную ситуацию, я с этим согласен, но это временное явление. После того, когда улица реконструирована, у нас ни на одной улице движение не ухудшилось. Более того, улучшается движение общественного транспорта, часть людей отказывается от своего транспорта и пересаживается на такси, на каршеринг, отчасти на велосипеды. То есть эффект виден.

Автомобилистам жаловаться на то, что мы их каким-то образом ущемляем, мне кажется, по меньшей мере несправедливо. Такого количества дорог, развязок, которое мы строим, никогда не было в истории Москвы. Просто все быстро забывается.

— А как себя малый бизнес чувствует на этих отремонтированных улицах?

— Прекрасно чувствует. Когда реконструкция идет, конечно, это проблема для малого бизнеса, но это несколько месяцев, затем объем торговли увеличивается. Капитализация домов на месте реконструкции вырастает в среднем от 10 до 25%.

Когда мы первые улицы начали реконструировать, Столешников переулок, Кузнецкий Мост, были коллективные жалобы, на меня жаловались президенту, председателю Совета Федерации, председателю Государственной думы, шли жалобы за подписью бизнесменов, которые потеряли какие-то свои доходы. Сегодня их бизнес там процветает, никаких проблем нет. Другой вопрос, что часть этих точек сменила свои адреса: там появился бизнес, более рассчитанный на тот поток людей, который сегодня по этим улицам проходит.

— Помимо транспортных эффектов, какие еще можно наблюдать? Например, есть ли туристический?

— Посмотрите, людей на улицах стало в разы больше. Причем не только летом.

1–2 января мне начальник полиции звонит, говорит: «Слушайте, Сергей Семенович, надо перекрывать Тверскую, мы не знаем, что делать». — «Что такое случилось?» Приезжаю сам, смотрю: люди просто колоннами идут, они не вмещаются в переходы. Это зима, холод!

Количество людей, которые гуляют по улицам, где мы провели реконструкцию, просто в разы увеличивается. Люди гуляют, отдыхают, любуются городом, сидят в кафешках.

Поток туристов с каждым годом в Москве растет — и он не спадает летом на время «Моей улицы». По официальной статистике, он вырос на 40%, но я думаю, что на самом деле больше. Скажем, 8 млн человек живут в Московской области, но приезжают в Москву просто погулять или сходить в ресторан. Это сложно назвать туризмом, но, по сути, это он и есть.

— Как город планирует развивать туристическую сферу дальше?

— Событийный туризм — это самое лучшее, что можно придумать. Например, «Путешествие в Рождество» принесло экономике города около 70 млрд рублей. Люди начинают специально планировать свой приезд, ориентируясь на расписание наших уличных фестивалей, приезжают едва ли не со всей страны на День города.

Каждый десятый россиянин получает пенсию с московской зарплаты

— Валовой региональный продукт Москвы больше всех в стране. Москва не только юридически, но и по сути превратилась в отдельный регион, хотя это не очень удобно с точки зрения развития агломерации, включающей и область. Как вы относитесь к идее объединения Москвы и Подмосковья именно с экономической точки зрения?

— Я считаю, что никаких особых предпосылок для такого рода административных объединений нет, слишком огромные субъекты, около 20 миллионов человек. Я вижу на примере Новой Москвы, это требует колоссального количества времени, инвестиций, чтобы поднимать даже этот небольшой сегмент, что уж говорить обо всем регионе.

Для того чтобы агломерации эффективно развивались, не обязательно менять административную структуру, с точки зрения экономики ничего плохого нет, что агломерация разрезана на два субъекта. Главное — транспортные потоки и транспортная доступность, а для этого нужна координация. Мне кажется, за последние годы все-таки произошел прорыв: последовательно реализуется концепция развития Московского транспортного узла, целый ряд крупнейших магистралей, которыми раньше вообще никто не занимался, реконструированы. Началась массовая реконструкция магистральных путей пригородного сообщения.

— На ваш взгляд, для других городов России сценарий объединения с областью целесообразен?

— Мы являемся и городом, и субъектом Российской Федерации, и в этом есть некая проблема, что у нас ограниченная территория вокруг нас. В других российских агломерациях, за исключением Санкт-Петербурга и Севастополя, вообще такой проблемы нет, города находятся внутри субъектов РФ. Такая же ситуация с большинством городов на Западе: например, Париж находится в префектуре Иль-де-Франс, Нью-Йорк находится в штате Нью-Йорк.

Я считаю, что все мы — и региональные руководители, и правительство Российской Федерации — должны уделять пристальное внимание развитию агломераций, потому что они сегодня являются двигателями, локомотивами экономики страны, чем дальше, тем больше.

У агломерации всегда выше производительность труда, всегда выше эффективность. Не надо забывать, что у нас огромное количество людей находится в небольших моногородах, где, к сожалению, нет работы. В сельской местности производительность труда кратно выросла, и многое из того, что раньше люди делали вручную, теперь делается современными механизмами. Поэтому, конечно, надо заниматься крупными городами. Я не хочу ни к кому лезть в советчики, но это мое внутреннее убеждение.

— Как Москва в качестве заказчика влияет на индустриальный рынок страны?

— К примеру, создает 3,5 млн рабочих мест по всей стране, потребляет продукцию на 2,3 трлн рублей. С другой стороны, это не означает, что мы только потребляем. В Москве сосредоточено 18% обрабатывающей промышленности страны, притом что у нас всего 7% населения страны находится. На столицу приходится 20% высокотехнологичного экспорта.

Конечно, сама агломерация внутри себя является еще и драйвером развития для того населения, которое здесь живет. Это и услуги, и торговля, и финансы, и креативный класс, который развивается в Москве такими темпами, которых нет ни в одном городе мира. Мы, может быть, отстаем по количественным показателям от развитых европейских городов, но по динамике точно их догоняем.

— Логично, что в такой ситуации более 70% статей доходов городского бюджета — это корпоративный налог и налог на доход физических лиц. Планируется ли как-то менять структуру бюджета?

— Нет, мы не собираемся увеличивать налоги. Изменение такого рода структуры означало бы увеличение налогового бремени по другим видам налогов.

30% иных видов налогов — это немало. Тем более что динамика очень хорошая: доходы от патентов на трудовую деятельность мигрантов выросли в десятки раз, доходы от патентов предпринимателей тоже в разы увеличились, неналоговые доходы — на 175%. Да и что плохого в том, что у нас основные виды — это налог на прибыль и подоходный налог? Когда налог на прибыль мы получали от нефтяных компаний, тогда это было не очень хорошо в силу его нестабильности. К тому же нам часто задавали вопрос, при чем тут мы, если нефть и газ добываются вообще не в Москве. В прошлом доходы от нефтегаза составляли 16–18% бюджета города, сегодня — 3%.

Основные налоги мы получаем от того продукта, который производим здесь, и тех услуг, которые производятся здесь. Я уж не говорю про подоходный налог. Это заработная плата людей, которые здесь работают.

— Но люди при этом могут жить вовсе не в Москве. Есть распространенное мнение, что налоги надо платить не по месту работы, а по месту жительства.

— Если отобрать подоходный налог работающих здесь и перераспределить их по месту жительства, то это будет означать, что город никак не будет заинтересован в создании рабочих мест. Если вы хотите, чтобы люди работали на вашей территории и не ехали в Москву, так создавайте там рабочие места. Москва за последние годы построила 52,3 млн кв. м недвижимости, из них жилья меньше половины, остальное — рабочие места. А кто-то выбрал строить только жилье.

— Но все равно же люди будут стремиться работать в Москве.

— Неправда. Вопрос в том, какие это рабочие места. Например, тяжелая промышленность из Москвы постепенно перекочевывает в Московскую область, оттуда дальше во Владимирскую область. Происходит нормальное перераспределение исходя из экономики стоимости ресурсов, земли и рабочей силы. Раньше крупные промышленные предприятия искусственно загоняли в Москву, но сейчас предприятия не станут работать в Москве, если это им невыгодно.

При этом есть своя специфика у московской экономики. Если инвестиции делает крупный гостиничный бизнес, то запрет на его работу в Москве вовсе не означает, что он поедет строить отель в какой-то другой город: он просто не будет строить гостиницу нигде, уйдет из страны. Поэтому попытки административным образом что-то переделывать приведут к тому, что инвестиции уйдут из Москвы, но не придут в другие места. Мы боремся как раз за такие инвестиции, а не отбираем возможные инвестиции из Владимира.

Я считаю, что сегодняшняя налоговая база вполне адекватна и соответствует ВРП, который есть в Москве. Если ВРП Москвы составляет 22–23%, то, соответственно, и объем налогов такой, и никто ни у кого ничего не забирает. Наоборот, регионы получают сейчас порядка 1,5 трлн финансовой помощи, а Москва перечисляет в федеральный бюджет более 1 трлн рублей налогов. Если нас не трогать и дать нам развиваться, то через несколько лет только одни поступления из Москвы перекроют все федеральные трансферты регионам. Мы находимся в равных налоговых и бюджетных условиях с другими субъектами, но при этом мы быстрее развиваемся, у нас больше отдача. Отбирать у Москвы, к примеру, часть налогов — значит, замедлить рост Москвы, рост городской экономики, следовательно, и уменьшить поступления в федеральный бюджет, тогда сократятся возможности перераспределения другим субъектам. Мы убьем экономику Москвы и ничего не получим для экономики страны.

Если уж совсем прямо поставить вопрос, кто кого кормит, кто у кого забирает. Каждый десятый россиянин получает пенсию за счет отчислений от зарплаты москвичей. Каждый десятый россиянин получает медицинскую помощь за счет труда москвичей, за счет их отчислений в Пенсионный фонд и Фонд медицинского страхования. Эти отчисления производятся непосредственно от заработной платы москвичей, а не наоборот.

— Как, по вашему мнению, должна выглядеть экономика будущего через 10–15 лет?

— Я бы не стал четко говорить, что приоритетом должно стать что-то одно. Мне кажется, город должен создавать комфортные условия для ведения любого бизнеса, за исключением экологически вредного. Бизнес сам определит, чем ему заниматься: био-, нанотехнологиями, искусственным интеллектом или еще чем-то. Попытки рулить бизнесом и определять, чем ему заниматься в будущем, ни к чему хорошему не приведут.

Нынешние тренды в Москве говорят о развитии креативного класса, цифровых технологий, огромного сектора услуг, технопарков, инновационного бизнеса, инжиниринговых крупных компаний, финансовых услуг. Я думаю, что в ближайшее время Москва будет развиваться в этом направлении, как и все остальные крупные города.

Кроме того, есть сектор спорта — две трети спортивных сооружений столицы строятся за частные деньги. Хотя, конечно, город должен спонсировать общедоступные виды физкультуры и спорта, создавать спортивные площадки, стадионы в спортшколах и прочее. Сегодня значительное количество детских садов, школ, поликлиник строится частным бизнесом. Они не являются какими-то доминирующими, но это тоже сектора, которыми стоит заниматься.

— Какие люди, по вашему мнению, будут жить в Москве через 10–15 лет?

— Те, кто приехали или родились в Москве, очень редко отсюда уезжают. Миграция со всей России составляет около 200 тыс. человек в год, из Франции — 250–300 тыс. человек. Это говорит о том, что мир стал открытым. Мы, со своей стороны, не можем повлиять на внешнеполитические тренды или макроэкономику, но городскую среду, чтобы люди хотели в ней находиться, изменить можем.

Что такое городская среда? Это образование, по крайней мере, школьное и дошкольное, это здравоохранение, культура, спорт, общественные пространства, парки, транспорт и так далее. Мне кажется, и по динамике развития, и по качеству все эти среды вполне конкурентны с другими городами.

Нас достаточно долго критиковали, например, за образование. Чего только не наслушались: школьное образование развалили, дети безграмотные, с советскими временами не сравнить.

В итоге было проведено специальное исследование всех московских школьников, и выяснилось, что по математической и читательской грамотности мы на шестом месте в мире. Впереди нас такие страны, как Сингапур, Гонконг, Япония, Канада и Финляндия, и то не по всем параметрам. Если брать ту же Финляндию, у них школьников в два раза меньше, чем в Москве. Если мы возьмем половину наших школ, которые находятся в топ-300, мы и Финляндию обгоним. А топ-150 вообще лучшие в мире будут.

— В сердце Парижа лежит Сорбонна, Бостон неразрывно связан с Гарвардом. Есть ли у нас экономика интеллекта, который мы можем развивать?

— Университетский центр в Москве уже есть. У нас около 1 млн студентов, 30% всех ученых страны находятся в Москве, это крупнейший мировой кластер образования и науки.

Другой вопрос, что, на мой взгляд, программы наших вузов должны больше отвечать запросам жизни и тех предприятий, организаций, куда идут работать выпускники. Здесь есть серьезный разрыв. Учебная программа меняется гораздо медленнее, чем требования к выпускникам. Чтобы эту динамику изменить, самим производителям нужно проявлять больше активности, создавать свои аккредитационные центры, навязывать университетам свою повестку, выставлять свои рейтинги, что этот университет выпускает классных студентов, вот этот — вообще никчемных.

Это, конечно, не совсем городская тема, но мы стараемся тоже влиять на эти процессы. В частности, для нас очень важно, кого выпускают медицинские вузы, потому что значительная часть выпускников идет в наши поликлиники и больницы. Поэтому создана была специальная программа дополнительной аккредитации, она вводится в сентябре. Загружаем дополнительные требования и стимулируем наших врачей проходить дополнительную аккредитацию, потому что сегодняшняя система аттестации и сертификации слабовата. Такие процессы очень болезненны, сложны, но я уверен, что независимые экзамены и жесткие требования — это единственный путь, если мы хотим сделать наше высшее образование эффективным.

— Дополнительная аккредитация касается только медицинских специалистов или других сфер тоже?

— Мы планируем сделать аналогичную систему и для учителей, поскольку город также является большим потребителем выпускников педагогических вузов. Пока проводим эксперименты. Выпускники педвузов, которые захотели гарантированно работать в московских школах, прошли дополнительное очень непростое тестирование. Из 400 человек 18 получили желаемый результат. Стимулы у них следующие: это гарантированное направление на работу и гранты, которые, например, выплачиваются педагогу, сделавшему самый популярный и эффективный (с точки зрения других учителей) сценарий урока.

Яуза превратится в гигантский парк

— В начале нашей беседы вы упомянули про целевые программы по каждой сфере. Единственным исключением стала экология: целевая профильная программа по ней до сих пор отсутствует. Почему так получилось и будет ли она создана в итоге?

— Есть концепция развития экологии в городе, этого достаточно, потому что экологическая проблема не существует сама по себе, она интегрирована в разные программы. 90% всех загрязнений в городе — это транспорт, соответственно, чтобы улучшить экологию, для начала нужно заменить хотя бы общественный транспорт.

Сегодня московский наземный транспорт является самым молодым общественным транспортом в Европе, обновленным и достаточно экологически чистым. Более того, мы заменили и коммерческий общественный транспорт, хотя это тоже было очень непросто. Было куплено две тысячи новых автобусов, исчезли маршрутки, которые чадили, скрипели, еле-еле ездили по городу.

Положительно влияют на экологию и сами автомобилисты, постепенно меняя свой транспорт на более чистый. Чтобы как-то подтолкнуть их к этому, мы в опережающем порядке начали менять требования по классу топлива: раньше остальной страны стали переходить сначала на 4-й, потом 5-й класс топлива. Начали вводить ограничения въезда по экологическим требованиям для грузового транспорта в пределах Третьего транспортного кольца, а в дальнейшем то же самое будет в пределах МКАД.

Еще один проект, который, может, пока выглядит опережающим свое время, но когда мы его реализуем, то как раз окажемся в мировом тренде, — это отказ от топливных двигателей на общественном транспорте и переход на электродвигатели.

Многие города мира уже заявили, что собираются перейти на электрический общественный транспорт к 2020–2023 году. Если мы начнем закупать исключительно электротранспорт начиная с 2018 года, то пока мы все заменим, пройдет минимум семь лет.

Говоря об экологии, нельзя не упомянуть и о развитии промышленности. У нас все меньше литейных, химических производств, все больше высокотехнологичных производств, инжиниринговых компаний. Не массового серийного производства, а разработки опытных образцов, которые не являются экологически вредными. Есть у нас, конечно, и всем известный монстр в Капотне — Московский нефтеперерабатывающий завод, но его просто так не выбросишь, это тысячи рабочих мест, это достаточно серьезная часть экономики Москвы, кроме того, он обеспечивает первоклассным топливом саму Москву.

— А что с ним будут делать?

— Когда я в первый раз приехал туда, то видел огромные разливы мазута, открытые резервуары, которые воняли так, что в километре от них находиться было, мягко говоря, некомфортно. Сегодня от той картины не осталось и следа. Одна за другой вводятся новые установки, в 2018 году будет введена одна из главных («евро+»), которая еще на 40% уменьшит выбросы. Но при этом уже сейчас, если сравнивать с той ситуацией, которая была раньше, выбросов стало в два раза меньше, а отдельных веществ — в разы. Например, с 2010 по 2016 год уровень ПДК диоксида серы снизился в 10 раз, сероводорода в 70 раз и так далее.

Сейчас жители Капотни жалуются на отдельные выбросы МНПЗ, которые там происходят. Чтобы контролировать ситуацию, мы установили наши датчики непосредственно на трубах самого завода. Завод будет полностью модернизирован до 2020 года, санитарная зона вокруг МНПЗ уменьшится в разы, уменьшатся и выбросы, и запахи.

— Продолжая тему экологии и производства. В какой стадии программа ревитализации Москвы-реки и планируется ли уменьшать число промышленных стоков в нее?

— Стоков, вредящих экологии, становится меньше с каждым годом — сейчас их 40 штук. Это происходит из-за того, что большая промышленность постепенно уходит из Москвы, а, кроме того, такие загрязнители, как Московский НПЗ, очень серьезно пересмотрели свои экологические программы. Сегодня вода, которую они сбрасывают в Москву-реку, чище, чем МНПЗ потребляет.

Самый главный загрязнитель как и воздуха, так и Москвы-реки — это транспорт, выхлопные газы, которые осаживаются на поверхность дорог и потом смываются дождем в реку. Но, учитывая, как меняется транспортная ситуацию, будет меняться и экологическое состояние реки.

— Соответственно, и люди захотят больше времени у реки проводить.

— В Москве большая часть территории Москвы-реки недоступна для горожан, поэтому мы шаг за шагом открываем эти пространства, реконструируя старые набережные и строя новые. Очень важно, чтобы на набережных стояли не заброшенные промзоны, а комфортное, качественное жилье или какие-то офисы, чтобы эти пространства были открытыми и доступными для горожан. К примеру, ЗИЛ — это в будущем огромная территория с комфортной набережной, Тушинский завод, Шелепихинская набережная, которая будет продляться с учетом дальнейшей реализации инвестиционных проектов с условным названием «Большое Сити». Постепенно, шаг за шагом мы стараемся там, где это возможно, застраивать современным жильем и коммерческими зданиями с созданием комфортной набережной либо, как в Строгинской пойме, просто благоустраивать эти зеленые территории.

— Что насчет Яузы?

— На будущий год мы планируем очень большой проект по Яузе, мне кажется, он станет одним из знаковых в 2018 году. Сейчас идет разработка этого проекта с последующим согласованием, обсуждением с жителями.

Охватим большую часть реки, которая сегодня еще находится в плачевном состоянии. Это особо охраняемая территория, там не будет никакого коммерческого строительства.

Планируется благоустройство территорий, уборка, озеленение, создание спортивных и детских площадок, дорожек, освещения, системы безопасности. Помимо прочего, мы очистим и саму реку. После того как проект завершится, Яуза превратится в гигантский парк площадью в 700 га.

— Возвращаясь к теме промышленности, какие планы у города насчет «ржавого пояса» Москвы?

— Здесь разные подходы. Значительную часть заброшенных пустырей, бывших промпредприятий с большими территориями мы передаем под создание парков по месту жительства, так называемые народные парки.

Второе направление — это, конечно, сохранение производственного потенциала Москвы. Для тех промышленных территорий, которые сохранят свою промышленную функцию, мы дали все возможные решения, чтобы они развивались, но при этом, конечно, были экологически чистыми — это в основном высокотехнологичное производство.

И третье направление: там, где уже промзоны не могут дальше существовать как производственные предприятия, для таких огромных площадей нет в этом нужды, там производится комплексная застройка. Как правило, это и жилье, и рабочие места, и офисы, и торговля, и какие-то коммерческие развлекательные проекты. В частности, как на ЗИЛе — там и спортивный огромный комплекс, и кластер, тематический детский парк, и жилье, и огромное количество рабочих мест. Так что все промышленные территории Москвы сегодня уже включены в историю развития, а не в историю умирания.

Сейчас работы ведутся или начнутся в ближайшее время на территории 20 производственных зон. Среди них — уже упоминавшийся ЗИЛ, Нагатинский затон, «Верхние Котлы», «Серп и Молот», «Воронцово», Краснопресненский сахарорафинадный завод, Мельничный комбинат №4, часть «Соколиной Горы», завод НИИДАР, Тушинский аэродром, Западный речной порт и так далее.

— Сергей Семенович, последний вопрос. Согласно известной песне, «в Питере — пить», а в Москве, продолжая аналогию, чем заниматься?

— Вообще Москва и Питер по статистике входят в десятку самых трезвых городов страны. Я считаю, если продолжать рифму, то в Москве жить, работать, любить. Город достойный по сравнению не только с российскими городами, но и с мировыми.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > gazeta.ru, 28 августа 2017 > № 2286564 Сергей Собянин

Интервью Анатолия Яновского агенству ТАСС.

Анатолий Яновский: угольная отрасль выживет при любых ценах, а запасов хватит на столетия

Беседовал Алексей Большов

Сегодня Россия отмечает 70-летие Дня шахтера. В этот день Анатолий Яновский - один из ветеранов угольной отрасли и заместитель министра энергетики, рассказал в интервью ТАСС о том, как сейчас живется простому шахтеру, о новых рекордах и судьбе российской угольной промышленности, о цвете ночного неба в промышленных центрах и почти бесконечных запасах нашей страны.

- Анатолий Борисович, насколько я знаю, вы курируете в Минэнерго сразу два крупных направления: международные отношения и угольную промышленность. Тем не менее, от ваших коллег я неоднократно слышал, что угольная отрасль для вас значительно ближе и роднее. Это действительно так?

- С углем тесно связана моя жизнь, начиная от полученного образования и заканчивая моей текущей работой. По профессии я горный инженер, и первые несколько десятков лет работал непосредственно в угольной промышленности.

- За годы работы в отрасли часто ли вам самому приходилось спускаться в шахту?

- Да, я довольно часто бывал и бываю в шахтах и на угольных разрезах, и это уже давно не является для меня чем-то удивительным.

- Вы работаете в отрасли уже более 40 лет, сильно ли за это время изменилась угольная промышленность?

- Очень и очень сильно, причем в лучшую сторону. К примеру, на Северном Кавказе мы отрабатывали пласт мощностью 45 см – это расстояние меньше чем от кресла, на котором вы сидите, до пола. И там люди должны были лежа лопатой перекидать уголь на скребковый конвейер. Норма тогда составляла 10 тонн в шестичасовую смену. Попробуйте лежа, взяв совковую лопату, перекидать 10 тонн, и получить за это 10 рублей 33 копейки. Разве можно это сравнивать с нынешними условиями труда? Конечно, ситуация на Северном Кавказе была уникальна, но многие другие шахты работали тогда в очень неблагоприятных условиях.

Сейчас, даже если сравнивать с началом 90-х годов, уровень травматизма снизился в 5,5 раз, а производительность труда увеличилась в 5 раз. Прежде всего, это произошло из-за изменения структуры всего шахтного и карьерного фонда и соотношения между открытым способом добычи и подземным.

- Все мы помним образ бастующего шахтера еще из времен президентства Бориса Николаевича Ельцина. С начала вашей карьеры сильно ли поменялась их жизнь, стала ли лучше?

- Существенно лучше. Все угольные компании стремятся выполнять свои социальные обязательства, которые закреплены в тарифном соглашении. Надо сказать, что средняя заработная плата в угольной промышленности сейчас в 1,5 раза выше, чем в среднем по стране. Сейчас автомобиль в каждой шахтерской семье – это норма.

- Как себя чувствует сейчас российская угольная отрасль? Какого роста добычи угля и экспорта стоит ожидать в этом году?

- Сейчас наша угольная промышленность, несмотря на непростые геополитические условия, чувствует себя довольно уверено и находится на позитивном этапе своего развития: у нас растут объемы добычи и переработки угля, вводятся новые предприятия, обновляются производственные мощности, растет зарплата шахтеров и налоговые отчисления. В текущем году мы также прогнозируем рекордный в современной России объем добычи угля в 400 млн. тонн (рост на 4% год к году – прим. ТАСС), причем в основном за счет энергетического угля.

В 2017 году мы также ожидаем роста экспорта угля на 8% до 185 млн тонн, в основном за счет стран АТР. Этого мы добьемся по двум причинам: за счет повышения качества российского угля и гибкой ценовой политики российских угольных компаний на международном рынке.

- Какое будущее вы видите у угольной промышленности в России и мире? Как сильно ее смогут потеснить возобновляемые источники энергии и газ на мировых рынках? Или уголь займет свою устойчивую нишу?

- Для меня очевидно, что объемы потребления угля в мире снижаться не будут, а только расти. Это связано с увеличением числа населения земли и необходимостью решения вопроса энергетической бедности. Да, доля возобновляемых источников электроэнергии – солнца и ветра – будут расти, но уголь не сдаст свои позиции и будет занимать свою нишу.

- И как долго?

- Всегда! Если, кончено, мы не будем брать в расчет сценарии, когда люди научатся решать проблемы использования термоядерной энергии или когда появятся совершенно новые источники энергии. Я думаю, что в развитых странах объемы потребления угля будут постепенно снижаться, а в развивающихся – увеличиваться. В результате объем потребления угля в целом будет несколько увеличиваться – с годовым ростом 0,6 % до 2040 г., а доля угля в мировом топливном балансе несколько снизится.

Восточные перспективы российского угля

- Какой регион самый перспективный с точки зрения увеличения экспорта угля?

- В настоящее время самым перспективным рынком для российского угля является Индия, страны Юго-Восточной Азии: Южная Корея, Япония. У нас также остается стабильным объем поставок в Китай. Мы прогнозируем, что экспорт в страны АТР будут каждый год расти на 4-5 млн тонн в год. В этом плане у нас хорошие возможности, так как мы добываем более качественный уголь, чем наши конкуренты. Если говорить о южном направлении, то очень перспективен Египет и другие страны Северной Африки.

К сожалению, наращивание экспортных потоков российского угля сдерживается. В настоящий момент основным препятствием является загруженность железных дорог. Они работают на максимуме и не могут перевести больше в восточном направлении . Поэтому правительство решило расширить Транссибирскую магистраль и БАМ, что позволит нам преодолеть существующие ограничения.

- А по воде нельзя экспортировать, только железные дороги?

- Можно, но надо же вначале как-то довести уголь до порта, и сделать это можно только по железной дороге. Компании сейчас бурно инвестируют в строительство угольных терминалов на Востоке страны. Так, в случае реализации всех заявленных проектов по строительству портов к 2020 г. возможности перевалки портов на Дальнем Востоке составят до 142 млн тонн, а ведь это в 1,6 раза больше текущих объемов экспорта угля по восточному направлению.

- Получается, мы уходим с запада на восток?

- Да, угольные компании постепенно смещают направления экспорта. Кстати, в 2016 году на восток мы погрузили порядка 86 млн тонн, а на запад уже несколько меньше – 85 млн тонн. Мы понимаем, что объем поставок в западном направлении будет либо стабилен, либо станет сокращаться. По восточному же мы наблюдаем постоянный рост.

- Мы все были свидетелями резкого скачка цен на уголь в мире, какой уровень цен мы увидим в среднем по году? Будет ли в 2018-2019 годах он выше или ниже? Какая дальнейшая тенденция?

- Есть разные прогнозы и три возможных сценария. По первому – темпы роста цен останутся на том же уровне, по второму – будет двукратное падение, а еще есть спекулятивный вариант, когда цена может вырасти на 50%. Но вероятнее всего мы увидим плавное увеличение цен. Резких изменений на ближайшую перспективу Минэнерго не прогнозирует.

– Если рассматривать самый «стрессовый» сценарий, хватит ли нашей отрасли прочности, чтобы его пережить?

- Конечно, выживем. Другой вопрос – как изменится отрасль. Понятно, что чем ниже цена, тем больше рисков снижения достигнутых объемов добычи и ,следовательно, необходимости сокращения производственных мощностей.

- Как вы оцениваете перспективы внутреннего российского рынка с точки зрения потребления угля?

- Объемы потребления коксующегося угля стабильны на протяжении 10 лет, и у нас нет основания считать, что они будут сокращаться. С другой стороны, потребление угля в большой электроэнергетике и в сфере ЖКХ за счет газификации регионов постепенно сокращается. И это объективная реальность, поскольку себестоимость производства электроэнергии из угля в 1,5 раза выше, чем из газа.

- И как сильно будет сокращаться спрос в России?

- Думаю, что до 2020 года потребление на внутреннем рынке упадет где-то на 5 млн тонн.

- Коснулись ли процессы импортозамещения угольной отрасли?

- В 2016 году доля импортного оборудования составила 67,5%. Работа по замещению идет, но я не думаю, что стоит ожидать какого-то переворота в угольном машиностроении.

Судьба российского угля на Украине

- Как вы считаете, если ли у России потенциал по наращиванию добычи и экспорта антрацита?

В 2016 году в России было добыто 12 млн тонн антрацитов, в том числе 4,8 млн тонн в Новосибирской области, 4,1 млн тонн в Ростовской области и более 3 млн тонн в Кузбассе. Ростовские антрациты в основном используются на внутреннем рынке, антрациты из Новосибирской области и Кузбасса поставляются на экспорт.

На международном рынке, особенно в странах Юго-Восточной Азии они являются наиболее качественным и востребованным сырьем.

Перспективы увеличения добычи антрацитов у нас связаны с развитием их добычи в Новосибирской области и с освоением новых районов угледобычи. В настоящее время УК «Востокуголь» начало освоение месторождений в Таймырском бассейне. Особенностью данных месторождений является большое количество прогнозных ресурсов, требующих проведения геологоразведочных работ перед началом его добычи.

- Украина купит в 2017 году порядка 675 тысяч тонн антрацита из ЮАР и 700 тысяч тонн из США. Могла бы она приобрести эти объемы в России? Насколько это было бы дешевле? Есть попытки со стороны Украины начать переговорный процесс по поставкам этого объема угля из России?

Украинские потребители могут и приобретают российские антрациты в объеме около 150 тыс. т в месяц. Технические возможности для увеличения этих объемов со стороны производителей есть. Дело за потребителями. Относительно дешевизны, я думаю, что российские поставщики заинтересованы продавать свою продукцию при максимально возможной цене, ориентируясь, в том числе, на цены поставок из ЮАР и США.

И, наконец, в Минэнерго России не поступали предложения по увеличению поставок со стороны профильного министерства Украины.

- Организаторы торговой блокады Донбасса угрожали полностью перекрыть поставки в страну угля из России. Насколько это реально? Сможет ли Украина найти такой объем на международном рынке? Какие убытки понесет?

- Российские компании продолжают поставлять в Украину российский уголь и никто нам ничего не перекрывает. Это касается и коксующегося, и энергетического угля.

- Тем не менее, угрозы есть…

- В таком случае они остановят всю свою металлургическую промышленность. Найти такой объем они смогут, но цена этого угля будет значительно выше и их металлургическая продукция не сможет конкурировать на мировом рынке. Вот и все. Приобретение более дорогого энергетического угля из США и ЮАР приведет к росту тарифов на электроэнергию и тепло, и, как следствие, будет снижать конкурентоспособность всей экономики и естественно негативно отразится на населении Украины.

- Какой объем экспорта угля в Украину вы ожидаете по итогам года? Сохранит ли Россия долю в 80% на этом рынке? В 2018 году?

- Традиционно российские угольные компании поставляли украинским потребителям около 10 млн тонн угля в год, при этом объемы у нас не снижаются на протяжении многих лет. В следующем году мы также не ожидаем их снижения, но конечно многое здесь зависит от украинских властей и потребителей.

Может ли шахта стать безопасной?

- Как вы оцениваете техническое состояние шахт? Какие шаги предпринимаются для повышения безопасности шахтеров?

В прошлом году была создана Комиссия из представителей федеральных органов власти, угольных компаний и научных организаций , которая оценила деятельность всех шахт. Из 58 действующих угольных шахт на основе оценок угольных компаний и экспертов сформирован перечень из 20 шахт, которые имеют высокие показатели рисков возникновения аварий.

В соответствии с рекомендациями Комиссии компании представили свои предложения по повышению безопасности. В результате были выработаны мероприятия по каждой шахте на пятилетний срок. Мы надеемся, что Ростехнадзор организует эффективный мониторинг этих мероприятий. Если все намеченные меры будут выполнены, то в числе опасных останутся 4 шахты - остальные будут иметь среднюю степень рисков аварий.

- В итоге работы этой комиссии сильно ли безопасней стало работать на шахтах?

- Работа одной комиссии не может коренным образом изменить ситуацию с промышленной безопасностью в отрасли. Нужны и принимаются системные меры по улучшению ситуации и правительством и угольными компаниями. В частности, Правительством РФ была введена обязательная дегазация – чего раньше не было, что оказало существенное положительное влияние на безопасность. Угольные компании ежегодно вкладывают около 10 млрд. рублей в решение проблем безопасности. В результате ситуация улучшается. Но я не могу сказать, что сделано уже все, что только можно – еще остаются вопросы, которые требуют научных исследований и на их основе совершенствования нормативной базы.

- Какой объем инвестиций готовы вложить угольные компании в модернизацию?

- В этом году мы ожидаем достаточно высокий рост инвестиций. Если в 2016 году их вложения составили 73 млрд рублей, то в этом году мы ожидаем уже 110 млрд. При этом на повышение безопасности ведения горных работ угольные компании планируют затратить 54,5 млрд руб. с 2016 до 2020 года, то есть на 26,5% больше, чем за прошлую пятилетку.

Может ли уголь быть экологичен?

- Уголь как энергоресурс традиционно ассоциируется с чем-то вредным для экологии, опасным для жизни шахтеров. Согласны ли вы с такой точкой зрения?

- Нельзя не согласиться с тем, что как вы сказали «традиционно ассоциируется». При этом хотел бы отметить, что добыча угля наносит куда меньше вреда экологии, чем другие производства. И об этом хорошо знают жители соответствующих регионов. Другое дело, что этот вред все же есть. Существуют современные технологии, позволяющие минимизировать этот вред, и угольные компании активно занимаются решением этих проблем.

- Может ли уголь, благодаря новым технологиям, когда-нибудь сравняться по экологичности с газом и нефтью?

- Я не считаю, что добыча угля менее экологична, чем добыча газа или нефти. Давайте вспомним, какой ущерб экологии причиняют розливы нефти при добыче и транспортировке, например катастрофу в Мексиканском заливе. При угледобыче таких ситуаций возникнуть не может.

- Вы говорите о добыче, а при использовании в той же электроэнергетике?

- В электроэнергетике использование угля и мазута менее экологично, чем газа. Однако существуют более совершенные технологии сжигания угля и улавливания возникающих при этом вредных выбросов. Использование этих технологий требует дополнительных инвестиций. Поэтому угольная генерация всегда будет дороже газовой.

- Как сильно можно снизить объем вредных выбросов, применяя новые технологии?

- Объем вредных выбросов может быть полностью исключен при использовании так называемых «чистых угольных технологий».

- Как Минэнерго оценивает предложенный рядом депутатов законопроект о запрете открытой перевалки угля в портах?

- Депутаты, которые это предложили, использовали достаточно странную терминологию. Крупные припортовые терминалы во всем мире открыты, поэтому я не очень понял эту идею. Я их спрашивал: «что вы имели в виду?» Они говорят: «чтобы не пылило». Хорошо, а если открытые терминалы снабжены технологиями пылеподавления – они закрытые или открытые? Нет ответа.

Нельзя сказать, что наши крупные терминалы грязнее, чем за рубежом. Это не так. Угольные компании – владельцы терминалов используют современные технические решения для пылеподавления. Другой вопрос, что есть площадки, которые никогда не были приспособлены для перевалки угля, и вот они как раз представляют угрозу для окружающей среды. Их и нужно переоборудовать.

- Вы подсчитывали ущерб, который он может нанести?

- Да подсчитывали. Не хочу пугать цифрами, они достаточно внушительны. Но дело не в цифрах.

Мы не поддерживаем этот законопроект, но это не значит, что нет проблемы и не надо ее решать. Считаем, что решение вопросов, связанных с выбросами угольной пыли от морских терминалов, может и должно осуществляться в рамках общей системной работы органов исполнительной власти и владельцев угольных терминалов, в том числе по переходу на наилучшие доступные технологии.

- Обратилось ли уже Минэнерго к РЖД с предложением более раннего согласования заявок компаний по погрузке угля из-за вновь возникших проблем с транспортировкой топлива? Получило ли ответ с их стороны? Что решили?

- Да, обратилось, ждем ответа. Тема предварительно обсуждалась и встретила понимание наших коллег. Думаю решим эту проблему.

Интернациональный уголь и почти бесконечные запасы

- Какие иностранные компании интересуются участием в добычных проектах угля на территории России?

- Компании из Индии, Китая, Японии и Южной Кореи, то есть из тех стран, которые покупают российский уголь.

- В нефтянке есть опыт создания совместных предприятий российскими и иностранными компаниями по разработке конкретных месторождений. В угольной отрасли такого нет?

– Значительного опыта пока нет. Есть проработки отдельных проектов, прежде всего с китайскими компаниями.

- И насколько хватит запасов угля?

- Счет идет на столетия.

- А в России?

- Нас природа тоже не обделила - на несколько столетий точно хватит.

Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика > minenergo.gov.ru, 27 августа 2017 > № 2285860 Анатолий Яновский

Совещание по развитию лёгкой промышленности.

В рамках рабочей поездки в Рязань Владимир Путин провёл совещание о мерах по развитию лёгкой промышленности в Российской Федерации. Обсуждались, в частности, перспективы развития отрасли и пути борьбы с производством контрафактной продукции.

Основные докладчики – Министр промышленности и торговли Денис Мантуров, президент Российского союза предпринимателей текстильной и лёгкой промышленности Андрей Разбродин, гендиректор Российского союза кожевников и обувщиков Александра Андрунакиевич.

Перед началом совещания Президент побывал на Рязанском кожевенном заводе: осмотрел цех обработки и дубления кожи, красильный цех, цех производства автомобильной и авиационной кожи; глава государства также общался с рабочими завода и ознакомился с продукцией предприятий лёгкой промышленности.

Рязанский кожевенный завод группы компаний «Русская кожа» – крупнейший в России производитель натуральной кожи, на долю которого приходится 35 процентов производства кож в России.

В настоящее время на предприятии производят практически все виды натуральной кожи для обуви, мебели, одежды и галантереи. Завод поставляет продукцию компаниям России, Италии, Португалии, Испании, Франции и стран Азии.

* * *

Стенографический отчёт о совещании «О мерах по развитию лёгкой промышленности в Российской Федерации»

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы с вами собирались для обсуждения проблем и вопросов, которые подлежат решению в лёгкой промышленности, в марте 2013 года в Вологде, и некоторые коллеги сегодня как раз об этом тоже вспоминали. Сегодня мы вернёмся к этой теме и вместе с руководителями ведущих предприятий, представителями деловых объединений проанализируем проблемы отрасли и наметим конкретные шаги по её развитию.

За прошедшее время, с 2013 года, многое изменилось. И отрасль, и экономика в целом поменялись. И то и другое сталкивались с известными трудностями объективного характера. Вместе с тем появились и новые возможности для российских производителей, имею в виду прежде всего, конечно, импортозамещение.

Отмечу, что лёгкая промышленность России постепенно выходит на позитивную динамику. В прошлом году текстильный, швейный, кожевенно-обувной сегменты прибавили около пяти процентов, а по итогам первого полугодия текущего года – все три сектора выросли примерно на шесть процентов.

Появляются и развиваются современные конкурентоспособные производства, которые занимают свою нишу на внутреннем рынке, а также имеют хороший экспортный потенциал.

На одном из таких предприятий мы сегодня находимся. Я по документам посмотрел, по справкам, и сейчас Игорь Николаевич [Игорь Сурин, председатель совета директоров группы компаний «Русская кожа»] рассказывал, это самое крупное кожевенное предприятие в Европе, что не может не радовать, с чем я поздравляю и Игоря Николаевича, и всех его сотрудников, руководителей и работников предприятия – в общем, всех работников, действительно. Он мне сейчас с гордостью рассказывал о своих технологах, как они добиваются высочайшего качества, и это подтверждается объёмами продаж.

Важно поддержать рост деловой активности в отечественной лёгкой промышленности, стимулировать появление новых успешных производств. И конечно, необходимо решать системные вопросы, которые сдерживают эффективное развитие отрасли.

Многие из них, к сожалению, носят хронический характер, прежде всего речь идёт о борьбе с контрафактом и контрабандой, которые не только подрывают конкуренцию на внутреннем рынке, но и несут явную угрозу здоровью наших граждан.

Приведу несколько цифр. В 2013 году, когда поднимался этот вопрос, давались соответствующие поручения, доля незаконно произведённого и незаконно ввезённого на таможенную территорию России товара составляла 39 процентов розничных продаж, или порядка 1 триллиона 100 миллиардов рублей. Сегодня она снизилась, но всего до 33 процентов и 860 миллиардов рублей продаж.

Обращаю внимание коллег: динамика за три года, конечно, неубедительная. Хотел бы услышать от всех вас, как каждый из вас на своём месте смотрит на эту проблему, как вы полагаете, что мешает её отрегулировать, какие защитные шаги, меры регулирования нужны дополнительно, чтобы блокировать поток нелегального импорта.

Подчеркну, контрафакт и контрабанда фактически девальвируют, обесценивают меры государственной поддержки тех, кто работает в правовом поле.

Мне, кстати говоря, было приятно услышать сегодня, что намеченные нами в Правительстве меры по поддержке отрасли всё-таки срабатывают. И это видно на примере конкретных предприятий. Но они работали бы ещё гораздо более эффективно, если бы не было тех негативных явлений, о которых я уже сказал: контрафакта и незаконного завоза на нашу территорию иностранной продукции.

Именно в зачистке рынка от сомнительной продукции заключён, на мой взгляд, важнейший ресурс для развития лёгкой промышленности. Давайте вместе подумаем над тем, что нужно дополнительно сделать по этому направлению.

Ещё один вопрос, на котором хотел бы отдельно остановиться, касается поставок сырья на отечественные предприятия. Насколько знаю, на внутреннем рынке наблюдается дефицит натуральных волокон и материалов, а их качество зачастую отстаёт от уровня переработки, сегодня тоже об этом говорили.

Здесь нужны гибкие решения, которые будут стимулировать собственное производство сырья и в то же время позволят закрыть текущие потребности переработчиков.

В этой связи предлагаю обсудить запуск отдельной подпрограммы в госпрограмме сельского хозяйства. Аркадий Владимирович [Аркадий Дворкович, заместитель Председателя Правительства], прошу Вас уделить этому внимание. Вот конкретный первый пример сегодня здесь: животные страдают, если вовремя их не прививать, и качество сырья потом пониженное. Также считаю нужным проработать вопрос о снятии избыточных барьеров для импорта качественного сырья в тех случаях, где это объективно необходимо. Давайте тоже на эту тему, на этот счёт поговорим.

Далее. Нужно наращивать кадровый потенциал лёгкой промышленности, возрождать престиж профессии и привлекать в отрасль молодых специалистов. Сегодня основные образовательные учреждения по этому профилю сосредоточены в Москве, тогда как производственные мощности находятся в основном в регионах Российской Федерации.

Нужно внимательно проанализировать эту ситуацию. Будущие кадры должны обучаться там, где есть практика, где можно применить получаемые знания, в том числе предлагаю рассмотреть возможность открытия профильных кафедр при ведущих предприятиях отрасли.

И конечно, очень чувствительный вопрос для молодёжи, для всех работников лёгкой промышленности – это уровень заработной платы. Здесь на предприятии уровень заработной платы выше, чем в среднем по региону, но это не так по отрасли, к сожалению. С 2013 по 2016 годы выработка на одного занятого в отрасли увеличилась на 60 процентов, а заработная плата выросла примерно на треть и по итогам прошлого года составила в среднем по отрасли 18,6 тысячи рублей в месяц. Это значительно ниже, чем в среднем по экономике России.

Предлагаю вместе подумать над тем, как улучшить эту ситуацию, какие меры нужно предпринять для привлечения молодых сотрудников на предприятия лёгкой промышленности.

Денис Валентинович, Вам слово, прошу Вас.

Д.Мантуров: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Невзирая на кризисные явления в экономике, не допустили в отрасли инвестиционного простоя. В развитие легпрома за последние четыре года вложено примерно 80 миллиардов рублей частных инвестиций. Это обеспечивало устойчивость предприятий и позволило вернуться к росту производства практически во всех сегментах.

В сжатые сроки в стране модернизировано более 40 действующих предприятий и открыто около 17 новых производств. Лидеры отрасли занимают новые рыночные ниши, запуская производство продукции, которая востребована смежными отраслями. В частности, налажен выпуск высокотехнологичных тканей и нетканых материалов для строительства домов и автодорог, для нужд сельского хозяйства, медицинской и мебельной промышленности.

В сегменте спецодежды наши предприятия освоили выпуск высокотехнологичных тканей со специальными защитными свойствами, сегодня как раз на выставке об этом докладывали. Сопряжение интересов производителей и потребителей смежных отраслей обеспечивало рост производства в данном секторе на 40 процентов по прошлому году.

Для развития направления в подотрасли производства кожи мы смогли существенно сократить дефицит сырья за счёт своевременного, в 2014 году принятого решения о запрете вывоза из России кожевенного полуфабриката. В целом сегодня легпром вышел далеко за пределы традиционного представления об этой отрасли, это связано в том числе с фокусировкой господдержки на инновационных направлениях через субсидирование НИОКРов, лизинга оборудования, кредитов на техперевооружение и пополнение оборотного капитала.

Развитие экспортного потенциала отрасли обеспечивается через организацию коллективных стендов наших производителей на ведущих мировых выставках в Пекине, Мюнхене, Милане, Дюссельдорфе. В дальнейшем будем расширять и географию участия, и число экспонентов. Всего на поддержку инновационного развития отрасли за последние четыре года Правительство направило более семи миллиардов рублей, и мы видим уже сегодня отдачу, в том числе были предоставлены льготные займы из Фонда развития промышленности – около трёх миллиардов рублей. В частности, сумма налогов за этот период увеличилась почти на 35 процентов.

Чтобы не тормозить наметившиеся в отрасли позитивные процессы, считаем необходимым сохранить на господдержку как минимум в сегодняшних объёмах по году примерно около трёх миллиардов рублей. Хотел бы отметить, что в последние годы эта поддержка оказывалась за счёт Резервного фонда Правительства, но рассчитываем при финализации трёхлетнего бюджета фиксировать эти объёмы уже в текущем бюджете.

Такую работу мы ведём с Министерством финансов, рассчитываем на поддержку. Это позволит предприятиям более чётко планировать свою работу, формировать инвестиционную политику и активно продвигать новые направления.

В этой связи отмечу два ключевых для отрасли перспективных сырьевых проекта. Это прежде всего создание в Ивановской области производства полиэфирных волокон и нитей. Этот проект поддержан Внешэкономбанком и планируется в запуск в 2020 году. Тем самым мы существенно снизим импортозависимость по сырью для выпуска синтетических тканей.

Для гарантированного обеспечения текстильных предприятий льном вместе с Минсельхозом, субъектами Федерации прорабатываем варианты формирования межрегионального кластера по выращиванию льняного волокна. В целом для последовательного развития любого из направлений отрасли мы в рамках Вашего поручения усиливаем работу по снижению на рынке доли нелегальной продукции. Чтобы добиться существенного прогресса в этой части, на площадке созданной Вами в конце 2015 года Государственной комиссии по противодействию незаконному обороту промышленной продукции мы делаем акцент на трёх основных направлениях.

Первое, корректировка нормативной базы. Очередной пакет документов мы планируем внести в Государственную Думу в части упрощения порядка изъятия товаров легпрома из незаконного оборота и последующего их уничтожения.

Второе, мы создаём систему сквозной прослеживаемости на пути следования продукции лёгкой промышленности в периметре Евразийского экономического союза. Основным инструментом для этого является маркировка легальных товаров контрольными знаками. Вы знаете, что первый такой проект в прошлом году мы запустили по изделиям из натурального меха.

Мы, честно говоря, сами не предполагали такого эффекта. До этого, по 2015 году, оборот продукции был в единицах примерно 380 тысяч. По единицам он увеличился в 12 раз – мы даже какой–то промежуток времени не успевали выдавать эти контрольные метки, – а если говорить о деньгах, то в шесть раз за этот период, и легальный оборот составил 55 миллиардов рублей.

Аналогичный механизм в 2018 году мы планируем распространить на кожаную обувь, а с 2019–го внедрить маркировку верхней одежды: курток, блузок, сорочек, костюмов, постельного и столового белья.

Третье приоритетное направление работы госкомиссии – это активное подключение регионов. Без них мы не можем реализовать все намеченные планы на местах. Во всех субъектах Федерации созданы субъектовые комиссии, которые возглавляются руководителями субъектов. Это позволяет максимально эффективно координировать на местах работу и силовых, и контрольно-надзорных органов по выявлению и ликвидации точек сбыта нелегальных товаров.

Только такой комплексный подход к развитию лёгкой промышленности позволит ускорить технологическую модернизацию отрасли. Мы с предприятиями, бизнесом и коллегами из других федеральных органов исполнительной власти подготовили перечень поручений, он у вас сегодня на рассмотрении.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Андрей Валентинович, пожалуйста.

А.Разбродин: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Прежде чем перейти к проблемам и задачам, хотел бы всё-таки отметить, что за прошедшие четыре года проделана очень серьёзная и большая работа. Абсолютно изменилась система работы профессионального сообщества с нашими коллегами, прежде всего из Министерства промышленности. То есть мы работаем в тесном, абсолютно тесном контакте, очень конкретно взаимодействуем. И те программы, которые сегодня выходят, совместно отработаны, нам понятны, и мы спокойно готовы к их реализации.

Поэтому хотел бы сказать, что сегодня действительно работает и Фонд развития промышленности, который очень серьёзно прислушивается к специфике отрасли, сегодня уже об этом говорили, и корпорация по поддержке малого и среднего бизнеса, с ней есть уже ряд конкретно действующих проектов.

Несмотря на то что последние несколько лет внешние экономические условия требовали иногда очень серьёзной, в том числе и ручной, работы, эта ручная работа проводилась, мы её постоянно ощущали. Хотел бы поблагодарить коллег за такую работу, потому что в любом случае это надо сделать.

Если говорить о задачах, то мне бы хотелось сразу поддержать Дениса Валентиновича и просить сохранить те меры поддержки, о которых он говорил. Не буду отдельно на каждой останавливаться, чтобы не терять время, именно в том размере, о котором говорилось, – в размере трёх миллиардов рублей.

Сегодня одной из существенных проблем для предприятий отрасли, которые работают в сегменте B2C [business-to-consumer, «бизнес для потребителя»] прежде всего, то есть непосредственно с ритейлом, является недостаток оборотных средств.

За последние годы, к великому сожалению, политика банковского сообщества, по понятным, конечно, причинам, вела к тому, что оборотные средства предприятий постоянно сокращались.

Отчасти именно в сегменте ритейла это привело к тому, что перераспределением, которое происходило в последние годы между импортом и отечественным производством, то есть отечественное производство стало получать дополнительные заказы от ритейла, часто производители не могли воспользоваться, потому что попросту не хватало оборотных средств на закупку сырья, материалов с тем, чтобы быстро удовлетворить потребности торговли.

Мы об этом говорили, это было несколько раз в ходе обсуждения и у Аркадия Владимировича на заседании. Были предложения найти возможности создать уполномоченный банк или уполномочить какой-либо из банков для работы по специфике с текстильной, лёгкой отраслью.

Сегодня мы понимаем, что, наверное, это не самое разумное решение, но нам хотелось бы, возможно, с каким-то из банков, потому что такие примеры сегодня существуют, сделать специализированную программу на специальных условиях именно для кредитования оборотных средств предприятий. Поэтому мы просили бы продолжить эту работу и довести её до конца.

В области подготовки кадров действительно проблема такая на сегодняшний день перед всеми стоит. Мы её в том числе обсуждали и перед сегодняшним совещанием, буквально в кулуарах. У нас есть, как у профессионального сообщества, свои идеи и предложения. Думаю, что сейчас широко представлять эти предложения не стоит. Думаю, что в рабочем порядке мы можем эти вопросы обсудить и дальше, как говорится, их продвинуть вместе с Министерством образования. Поэтому, если не требуется, я не буду отдельно на этом останавливаться. То есть проблема есть, идеи тоже есть, вполне можно, думаю, работать.

Теперь несколько слов по сырью. Коллеги скажут, а я просто скажу по той части сырья, представителей которых здесь сейчас конкретно нет от нашей отрасли, поэтому я как президент союза скажу за них – я говорю сейчас о шерсти. Мы это обсуждали в том числе на последних совещаниях в Минсельхозе и, в общем, пришли к определённому консенсусу.

Мы попросили изменить правила предоставления субсидий для производителей шерсти, изменить направленность таким образом, чтобы предоставлять субсидии прежде всего тем, кто производит тонкую и полутонкую шерсть и продаёт её для производителей Российской Федерации.

Именно таким образом, потому что до сих пор эта мера носила всё-таки компенсационный характер. Надо перейти к стимулирующему характеру, и это будет разумно. Не буду говорить об остальных мерах по шерсти, потому что мы их обсудили; в общем, решение, думаю, достигнуто, мы будем просто в текущем режиме дальше работать.

Последнее. Не хочу отнимать время и хлеб у своих коллег, потому что все готовились, хотел бы сказать ещё в области кадров и кадровой политики. Мы просили бы рассмотреть возможность нового придания премии, мы её уже несколько лет продвигаем, то есть она существует 13 лет, зародилась в Академии моды под руководством Вячеслава Михайловича Зайцева, который является сегодня почётным президентом нашего Союза, – это премия «Золотое веретено». Но мы уже четвёртый год её пытаемся переформатировать под отраслевую премию с тем, чтобы отмечать и простых рабочих из разных специальностей, и лучшие предприятия, то есть не только в области моды, но в области моды в том числе.

Хотелось бы придать этой премии более серьёзный статус, потому что опыт показывает (даже молодые предприниматели, которые здесь сидят, уже имеют опыт участия в этой премии), что премия имеет успех, интерес и очень востребована в профессиональном сообществе.

На этом я бы своё выступление закончил. Спасибо за внимание.

В.Путин: Что касается уполномоченного и любого другого специализированного финансового учреждения – важно не учреждение, а программа, которую государство формулирует для отрасли. А так можно через любое действующее финансовое учреждение осуществить.

Некоторые другие программы, прямо скажем, для государства на определённом этапе являются убыточными. Поэтому всё зависит от фондирования в конечном итоге, вот и всё. Нужно принять соответствующее решение. Я так понимаю, что в целом мы по этому направлению будем двигаться.

Александра Григорьевна, пожалуйста.

А.Андрунакиевич: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

Конечно же, для кожевников и обувщиков, которых я здесь представляю, не могу не сказать, это совещание и Ваш приезд, Владимир Владимирович, – редчайшее событие, праздник, большая ответственность и своеобразный отчёт отрасли об эффективности мер государственной поддержки. Поэтому даже это мероприятие – это и есть важнейшая поддержка государства нашей отрасли, потому что оно даёт нам дальнейший толчок для развития.

Об успехах уже было сказано. Хочу сказать по обувной, кожевенно-обувной отрасли. Вы сегодня были на заводе – это один из крупнейших заводов. У нас в стране достаточное количество кожевенных и обувных предприятий, которые в принципе все модернизированы.

Это, конечно, опыт Советского Союза, тем не менее очень многие, практически все, кто работают на рынке (порядка 45 тысяч предприятий), отвечают современным требованиям, выпускают прекрасную продукцию, имеют свои фирменные магазины, то есть это уже совершенно другая отрасль.

Но, к сожалению, Вы уже отметили, рынок у нас такой, что всё-таки доля отрасли ещё, хотя и выросла за последние пять лет с 15 до 20 процентов, тем не менее ещё мала для нашей страны. Ежегодный рост – 5–8 процентов, за последние два года инвестиции в проекты составили около 10 миллиардов рублей.

У нас строится, если кто не знает, в Алтайском крае, «Русская кожа» финансирует, кожевенный завод, задача которого блокировать вывоз кожевенного сырья через открытые границы Казахстана. Надо сказать, что эта проблема остаётся, доказать её невозможно, перегоняется живой скот, и вывозится сырьё, эта «дырка» приличная.

Поэтому мы надеемся, что региональные власти по границе с Казахстаном (алтайские руководители) устроят заслон российскому сырью в другие республики, потому что кожевенная отрасль – это единственная в России отрасль лёгкой промышленности, которая работает полностью на российском сырьё, но обеспеченность – 60 процентов.

И, как отметил Денис Валентинович, введён временный запрет, а мы просили бы вводить его почти автоматически. Эта мера действует уже третий год, но, к сожалению, нашему профильному Министерству, Минпромторгу, нашему куратору заместителю Министра Евтухову приходится каждый раз сражаться за эту меру. Каждые шесть месяцев мы должны доказывать, что эта мера важная, что она обеспечивает 100-процентный госзаказ и так далее. Поэтому мы просили бы всё-таки дать поручение, чтобы это не вызывало сомнения. Пока сельское хозяйство у нас ещё не прирастает крупным рогатым скотом, мы просили бы всё-таки нас поддержать в этом вопросе.

За прошлый год поголовье скота снизилось на 300 тысяч голов. Для нас это – один кожевенный завод мощностью 100 миллионов квадратных дециметров. Это, конечно, не «Русская кожа», но средний хороший кожевенный завод с численностью 300 человек.

Успехи есть, но нам надо двигаться вперёд. Мы считаем, можно удвоить долю рынка по обуви, если будут решаться задачи. Вы коснулись, Владимир Владимирович, импорта кожевенного сырья. Мы не можем ввозить сырьё по причине того, что наш сертификат, наши ветеринарные требования отстают от международных.

Вот уже упомянули о совещании, два дня назад мы проводили в Минсельхозе, коллеги с нами согласились. Но мы всё равно просили бы дать поручение по изменению сертификата на основе двусторонних соглашений. Там, где в государствах развито животноводство и ветеринария, где мы уверены в безопасности их продукции, можно было бы подписать с ними отдельное соглашение. Минсельхоз считает, что это возможно. Мы просили бы дать такое поручение.

Третий момент…

В.Путин: Соглашение для того, чтобы завозить по импорту?

А.Андрунакиевич: Да. Потому что ветеринарные требования мы должны согласовывать на уровне Таможенного союза. В принципе, если это позволено соглашением, мы можем и двусторонние соглашения со странами заключать на национальном уровне и тогда можем изменить национальный сертификат с этими конкретными странами, есть такая схема. Но это всё-таки важная государственная задача – может быть, всё-таки надо дать поручение.

В.Путин: Не получится так, что мы будем сырьё вывозить, там перерабатывать, а потом завозить?

А.Андрунакиевич: Нет, я говорю об импорте.

В.Путин: Да, понимаю.

А.Андрунакиевич: Ввозить, мы будем ввозить.

В.Путин: Будем вывозить такое совсем сырьё, там будут первичную делать переработку, а потом будем всё завозить.

А.Андрунакиевич: Нет, там не будут, мы говорим о сырых шкурах, ввозимых из других стран.

В.Путин: О сырых шкурах.

А.Андрунакиевич: О сырых шкурах, ввозимых, допустим, из той же Германии, Голландии, Аргентины, где сырьё соответствует качеству и международным ветеринарным требованиям.

И ещё одна проблема, мы столкнулись, – это администрируемый НДС. Дело в том, что между бойней и поступлением сырья на кожевенный завод существует целая цепочка из трёх-пяти фирм-посредников, и зачастую эти фирмы используют НДС для наживы, не всегда платят, а отвечать нам приходится перед налоговой службой.

В связи с тем, что у нас налоговая служба заработала достаточно жёстко, кожевенные предприятия имеют много проблем. Мы обратились в Правительство с просьбой обнулить НДС, но нам было предложено (было совещание на уровне Госдумы, Минфина и Федеральной налоговой службы) перейти в налоговые агенты. Это другая схема, более ответственная.

Мы сейчас совместно с Федеральной налоговой службой подготовили изменения в Налоговый кодекс и просили бы Антона Германовича, чтобы эти изменения были рассмотрены в Минфине, внесены в Правительство и затем в Государственную Думу.

Конечно, мы не можем изменить сбор сырья. Вы сами понимаете, 50 процентов сырья находится в личных подсобных хозяйствах, поэтому в этой сфере всё это и возникает. И потом наша страна огромная, большая рассредоточенность: Сибирь, от Урала до Дальнего Востока – у нас нет перерабатывающих заводов, один алтайский завод строим. Там есть сырьё, где-то 28 процентов от всего объёма сырья, а заводов нет. Поэтому мы просили бы ускорить решение этой проблемы.

И по сырью. Хотелось бы, конечно, чтобы по Минсельхозу была какая-то подпрограмма, которая увязывала бы животноводство и кожевенную отрасль.

По качеству. Мы хотели бы, чтобы возобновилась подпрограмма по борьбе с заболеванием КРС – гиподерматозом (это овод). Для понимания, он прокусывает шкуру. Получается, грубо говоря, на простом сленге дырка, и уже из этой кожи ничего не сделаешь. То есть это очень опасное заболевание. Хочу сказать, что у нас его недооценивают. Оно действует не только на качество шкуры: отравляется животное, становится вредным молоко, мясо, хотя не понимают этого, и так далее.

Англичане проводили исследование яда овода: кролик умирал через минуту от этого яда, то есть это достаточно серьёзное заболевание, с которым надо бороться, и весь мир с этим борется. Мы просили бы, пользуясь случаем, Александра Николаевича всё-таки пересмотреть эту программу. Ваши коллеги нас поддержали, но без поручения, мы понимаем, это сложно будет сделать, потому что нужно на федеральном уровне выделять какие-то средства, вся ветеринария у нас сейчас в подчинении регионов.

Что касается рынка обуви, незаконной контрабандной и контрафактной продукции, это мощнейший отрицательный фактор, который влияет на развитие обувной промышленности. Потенциал её очень серьёзный. Предприятия готовы дальше работать, развиваться и модернизироваться, строить новые предприятия, поэтому нам кажется, что нужно более активно этим заниматься.

Денис Валентинович сказал, что в регионах созданы комиссии и так далее. Хорошо, тем не менее мы знаем, что везде в регионах действуют огромные рынки типа нашего Черкизовского (теперь он переехал в «Садовод», расширяется, улучшается и так далее).

Нужна просто воля какая-то и дать команду регионам, чтобы на региональном уровне все эти комиссии заработали серьёзно. И Роспотребнадзор совместно с МВД проводили проверки, потому что это не только объёмы и производства, это же безопасность наших людей, нашего населения, наших детей прежде всего.

Что делается? Про маркировку сказали. Владимир Владимирович, мы сейчас активно занимаемся совместно с импортёрами, вырабатываем условия по маркировке обуви, это будет значительно сложнее, чем по шубам, по меху, потому что объёмы несопоставимы: семь миллионов шуб – и 500 миллионов пар обуви оборот; конечно, серьёзная нагрузка на налоговую службу. Но должно быть, конечно же, отслеживание. В 2018 году мы планируем данный проект запустить как пилотный.

Что можно было бы ещё предложить? Есть утилизационный сбор на обувь. Ведь к нам ввозят 80 процентов рынка, из этих 80 процентов, мы анализировали, порядка 65 – синтетического (всевозможные заменители), обуви по цене 4,5 доллара за пару, но по такой цене не может быть хорошей обуви. Если войти в эти магазины, то сразу ощутишь, что это за обувь.

И экология – эта обувь носится один сезон максимум, то есть и с точки зрения экологии это засорение природы. Поэтому, может быть, всё-таки по типу автомобилей в качестве какого-то пилотного проекта попробовать утилизационный сбор? Может быть, коллеги из других министерств подскажут это.

Конечно, могут сказать, что увеличится нагрузка и цена на обувь, но я вам назвала цифру – 4,5, а средняя цена ввозимой обуви – 9 долларов. А цена на внутреннем рынке для потребителей в три раза дороже, так пусть они и подвинутся за счёт налогов, всё равно рынок отрегулирует, никто не будет сидеть на дорогой обуви и ждать, когда продастся. Поэтому, может быть, стоит попробовать такой налог ввести.

И конечно же, нужно усиление контроля ФТС. За кожаной обувью существует контроль и контрольные цены. Ввозимая цена с 16 долларов поднялась уже до более или менее приемлемой – 26 долларов. Это важно: когда идёт контроль, то и какая-то ответственность идёт.

В заключение хотела бы сказать, что кожевенно-обувная промышленность готова и дальше развиваться, очень важная промышленность. Люди, которые работают, руководители преданы своей промышленности и готовы развиваться. Но нам нужно помогать в тех вопросах, которые я обозначила.

В.Путин: Спасибо большое.

Уже начали говорить про налоги, про налоговые льготы. Игорь Николаевич, пожалуйста.

И.Сурин: Ни для кого не секрет, что конкурентоспособность достигается за счёт модернизации. Новое оборудование позволяет выпускать новые виды продукции. Зачастую оборудование пока импортное. Мы и так его покупаем дороже, чем наши зарубежные конкуренты. Вынуждены держать даже ещё и резервное оборудование: если какая-то единица оборудования встанет, это может быть выпадение объёма выпуска продукции.

На сегодняшний день на оборудование, то есть на движимое имущество, которое поставлено на учёт в качестве основных средств на федеральном уровне, применяется льгота. То есть освобождено от налогов всё оборудование. Но с 1 января 2018 года возможность применения данной льготы передана в регионы. Регионы все разные по своему экономическому состоянию. Понимаете, какие-то регионы дотационные, какие-то – нет. Может получиться так, что мы все сразу будем платить на всё оборудование 2,2 процента.

Вообще, если честно говорить, всё новое оборудование сегодня нужно освобождать минимум на три года хотя бы от налога, а всё остальное оборудование – пусть на региональных уровнях решают, принять льготу или нет. Хотел бы, чтобы поручили хотя бы проработать этот вопрос.

В.Путин: Хорошо. Мы сейчас Максима Станиславовича послушаем и Министра финансов.

Пожалуйста.

М.Орешкин: Я по всем вопросам прокомментирую.

То, что касается запрета по вывозу кожевенных полуфабрикатов, на самом деле никакой у нас войны с Минпромом не ведётся. Просто очень важно с учётом того, что мы находимся в ВТО, грамотно выстраивать аргументацию, правильно принимать постановления Правительства.

У нас, к сожалению, в предыдущий раз было не совсем точно принято, из-за этого мы имели ряд проблем; сейчас мы с Минпромом отработали, продлили на шесть месяцев, всё замечательно. Думаю, когда следующий срок придёт, никаких причин действовать по-другому не будет.

Второй вопрос связан с налогом на движимое имущество. Позиция нашего Министерства на самом деле абсолютно такая же, как у вас, мы считаем этот налог на самом деле вредным.

Де-факто налог на движимое имущество – это налог на новые инвестиции. На то предприятие, которое покупает новое оборудование, сразу налог за то, что поставило себе на баланс, пока ещё не самортизировало – заплати этот налог.

Да, была принята эта форма с предоставлением права регионам, но есть опасность, что какой-нибудь регион может не понять тех последствий, которые могут быть и соответственно привести к тому, что в каком-то регионе инвестиционные процессы и производственная активность могут серьёзно встать.

И третий вопрос, связанный с утилизационным сбором. Наше мнение, что это не самый правильный вариант, потому что мы утилизационным сбором накроем вообще всех импортёров, а проблема-то в чём? Проблема как раз в двух вещах.

Проблема в том, что часть импорта ввозится с уклонением от уплаты налогов и таможенных пошлин. Как раз тот проект, который есть по маркировке и про отслеживание, – он очень важный и эту дырку закрывает. Неважно, даже если ты занизил стоимость, если потом это в контрольно-кассовой технике прошло по более высокой цене, всё равно налог с тебя по полному объёму возьмут.

И второй вопрос – это, конечно, использование некачественных, зачастую опасных материалов. Это вопрос скорее технического регулирования. Ситуация такая, что на уровне ЕАЭС есть техрегулирование по детской обуви, а по взрослой обуви, по использованию плохих материалов отсутствует.

Думаю, можно совместно с Минпромом поработать и выработать решение, чтобы поставить преграду на той обуви, которая поступает с использованием некачественных материалов, поэтому так дёшево стоит – и производители проигрывают конкуренцию.

И третий вопрос – Андреем Валентиновичем поднимался вопрос по поводу финансирования. Совместно с Минпромом в этом году сделали поправку в закон, который теперь относит к малым и средним предприятиям предприятия как раз лёгкой промышленности с большей численностью.

После этого закона, до того, когда он был принят, мы с Минпромом вместе подготовили подзаконный акт, который будет говорить, по каким принципам относится предприятие в этот реестр, а значит предприятие, которое попадает в такой реестр, сразу получает доступ ко всем программам поддержки.

Есть, например, с точки зрения финансирования программа «Шесть с половиной», когда средние предприятия получают 9,6 кредит, малые предприятия получают – 10,6 кредит. Программа очень активная. Дмитрий Анатольевич в Сочи ещё в феврале озвучил расширение этой программы.

С лета эта программа по расширению вступила в действие. Соответственно новый лимит есть у банков. И до конца года новые лимиты позволят увеличить объёмы кредитования.

На самом деле мы на увеличение кредитования малых и средних предприятий смотрим как на один из источников ускорения и кредитной активности, соответственно экономического роста.

В.Путин: Спасибо.

Антон Германович.

А.Силуанов: По НДС. Мы решили практически вопрос, нашли понимание относительно наделения закупщиков сырых шкур правом налогового агента в части НДС. Такой законопроект будет внесён в течение месяца в Государственную Думу, вопросов нет.

Что касается движимого имущества. Некоторое время назад действительно на федеральном уровне была установлена льгота по этому виду имущества. Но мы видели, и губернаторы особенно обращали внимание, что предприятия, предприниматели химичили относительно того, новое это имущество, не новое, потому что льгота была предоставлена только для нового вида имущества: предприятия специально покупали друг у дружки это имущество – во всяком случае была такая лазейка для уклонений.

И что просили нас регионы? Собственно, просили передать право устанавливать льготы по региональным налогам, а это именно региональный налог, на уровень субъекта Российской Федерации. Это и было сделано, Владимир Владимирович, закон уже принят.

Начиная с 2018 года право вводить или устанавливать льготы по налогу на движимое имущество относится к компетенции субъектов Российской Федерации. Регионы ведь тоже принимают решение с учётом экономической целесообразности. Если они видят, что в данном случае в Рязанской области развивается предприятие кожевенного производства, если есть необходимость и если очевидно, что для развития этого предприятия необходимы преференции, в том числе и по налогу на движимое имущество, я не сомневаюсь, что такие решения будут приняты.

Тем не менее это региональный налог, он существенный, более 130–150 миллиардов рублей в целом по Российской Федерации в следующем году может дать добавку в бюджеты субъектов Российской Федерации. Мне казалось бы, что это право должно быть действительно у региональных властей.

И последняя тема – это утильсбор. Думаю, что мы вместе с Минпромторгом могли бы на этот счёт, если дадите нам такое поручение, подготовить предложения. Действительно, может быть нужно определиться по сегменту обуви.

Вы говорили о дешёвом сегменте обуви, который и экологически, и для здоровья вреден, поэтому надо определиться по сегментам, какие могут попасть под утильсбор. И те средства, которые мы выручим, думаю, могут как раз помочь в том числе и лёгкой промышленности в целом.

В.Путин: Давайте мы сформулируем это поручение.

Что касается налога на движимое имущество. Аргумент у Вас был какой? Что некоторые предприятия химичат, как Вы сказали. Так они и на региональном уровне будут химичить, если туда налог передать. Это же не устраняет возможность химичить. То, что передали сбор этого налога на региональный уровень, ничего от этого не поменяется.

А.Силуанов: Региональные власти будут более точно смотреть относительно того…

В.Путин: Как региональные власти? Крупные города, что они смогут, если «химия», о которой Вы сказали, заключается в том, что оборудование, бывшее в употреблении, выдаётся за новое, перекупается друг у друга. Что на федеральном уровне, что на региональном – какая разница?

А.Силуанов: Владимир Владимирович, просто это региональный налог. Мы сейчас ведём политику достаточно жёсткую.

В.Путин: Это я знаю. Я с Вами согласен, что нужно укреплять их базу. Правильно сделали, что передали туда. Как сделать так, чтобы всё-таки там, где реально приобретается новое оборудование, не было демотивирующих действий со стороны государства?

Сидит предприниматель со своим менеджментом и думает: «Закупать или не закупать? Налог надо платить, пятое, десятое. Тяжело, дорого, да ещё и налог надо платить – не буду». И не купил вообще. Не будет у вас потом ни НДС, не будет налога на прибыль, ничего не будет, не будет рабочих мест, не будет НДФЛ, ничего не будет. Ну и что?

Или, наоборот, есть возможность льготу такую получить – принимается решение начать производство, приобрести оборудование, развернуть. Это же стимул к развитию.

А.Дворкович: Эту тему мы уже обсуждали с Дмитрием Николаевичем Козаком. Он был всегда проповедником передачи регионам этих полномочий. Но и в этом случае даже он сказал, что нужен как минимум список тех отраслей, по которым льгота будет оставаться на федеральном уровне.

В.Путин: Что значит, налог туда, а льгота – на федеральном уровне? Как это, я не понимаю?

А.Дворкович: Имеется в виду, что все поступления от налога идут на уровень регионов, а льготный режим установлен непосредственно федеральным законодательством. Как он выглядит, льготный режим, – это вопрос.

Один из вариантов, который мы обсуждали, – это постоянный перенос год за годом даты, с которой освобождается движимое имущество. Речь идёт о том, что должно освобождаться не навсегда – например, на три года.

Это означает, что в 2018 году будет освобождаться имущество, введённое не с 2013 года, а только с 2016 или в 2015 году. Каждый год эта отсечка будет двигаться, поскольку льгота будет действовать только три года. А имущество, введённое в 2013 или в 2014 годах, уже будет облагаться.

В.Путин: Введённое или приобретённое?

А.Дворкович: Приобретённое, но новое имущество. Какое оно, новое или не новое, это вопрос всё-таки налоговой службы, регионы вообще ни при чём. Это может администрировать только сама налоговая служба с помощью своих инструментов.

Поэтому предложение следующее: мы в ближайшие 10 дней до начала весенней сессии посмотрим, может быть – найдём механизм, при котором регионы останутся заинтересованными в инвестициях, потому что будут в какой-то момент начинать получать деньги от этого налога, но первые три года всё-таки чтобы льгота сохранялась после приобретения нового оборудования.

В.Путин: При чём здесь 2013 год или 2016-й? Имеется в виду то оборудование, которое сейчас.

А.Дворкович: Там написано, что освобождается от налога имущество, введённое начиная с 1 января, по-моему, 2013 года. То есть оно введено было уже пять лет назад – освобождение ещё действует.

Речь идёт о том, что эту дату, 1 января 2013 года, автоматически сдвигать каждый год на год, чтобы в какой-то момент ранее введённое оборудование начинало уже облагаться.

В.Путин: Сейчас оно действует?

А.Дворкович: Сейчас действует.

В.Путин: А сейчас что получается? Если передали на региональный уровень этот налог, то и регионы перестают существовать.

А.Дворкович: Думаю, большинство регионов не введут эту льготу. Почему? Потому что Минфин к ним придёт и скажет: у вас бюджетные кредиты, вы их сначала погасите, – губернатору, думаю, Рязанской области может сказать, – потом льготы вводите.

А.Силуанов: Нет.

А.Дворкович: Может Антон Германович сказать: нет, этого не будет. Но на практике, конечно, в кабинете Минфина это будет.

В.Путин: Нет.

А.Дворкович: И льгота перестанет действовать.

В.Путин: Послушайте, в отношении предприятий это разве справедливо? Люди взяли оборудование, приобрели в расчёте на эту льготу. Теперь мы передали налог на федеральный уровень и говорим: теперь льгота не будет действовать. А у них же существуют свои планы развития. Исходим из того, что это хорошие предприятия и думающие предприниматели, менеджмент думающий, – взяли у них и отняли.

А.Дворкович: Поэтому я говорю: нужно дать больший срок, чтобы предприятие могло спокойно спланировать свою деятельность на ближайшие хотя бы три года, понимая, что льгота будет какое-то время ещё действовать.

Постепенно на старое имущество она будет переставать действовать, а если они будут вновь покупать имущество, опять три года будет действовать по новому имуществу. Так было бы, мне кажется, разумнее.

А.Силуанов: Справедливости ради, мы это решение приняли в прошлом году, то есть у регионов и предприятий был временной задел, для того чтобы скорректировать при необходимости свои планы, имею в виду предприятия в первую очередь.

Эта льгота будет действовать только со следующего года, так пока закон об этом говорит. Согласен, что, наверное, можно посмотреть, как настроить механизм, чтобы это не было дестимулирующей мерой для хозяйствующих субъектов, чтобы процесс модернизации оборудования этим налогом не дестимулировался. Поэтому думаю, что в течение двух недель…

В.Путин: Мне очень приятно это услышать, вы не будете блокировать этот процесс. Давайте мы в сегодняшнем поручении так и отметим. Надо проработать это. Отменять нельзя. Вы сейчас правильные слова сказали, это дестимулирующий налог. Зачем нам это делать? Люди не приобретают оборудование, и нет ничего, нет развития, НДФЛ нет, налога на прибыль не будет – ничего не будет. Зачем? Пожалуйста, поработайте вместе.

Денис Валентинович, кто у нас будет готовить сегодняшнее поручение? Владимир Александрович, пометьте для себя.

Пожалуйста, Максим Станиславович.

М.Орешкин: Хотел добавить, что Вы уже решение озвучили, сказали, что это реальный налог по сути, потому что оборудование…

В.Путин: Нет, не надо нас убеждать. Мы уже согласились.

М.Орешкин: Старого оборудование нет, идёт…

В.Путин: Мы все согласились.

Теперь хочу Александра Николаевича послушать по поводу предложений, которые Александра Григорьевна сделала. Собственно, я тоже об этом сказал во вступительном слове.

Пожалуйста, по ветеринарным мерам.

А.Ткачёв: Действительно, в Европе эти меры отменены, потому что там нет ящура. Так как у нас, к сожалению, не только у нас, в странах ЕАЭС…

В.Путин: Почему? Не отменены. Наоборот, прививки делают скоту.

А.Ткачёв: Вы про овод?

В.Путин: Да.

А.Ткачёв: Хорошо.

С 2010 года у нас эта прививка отменена. Если вопрос так остро стоит, давайте мы продумаем. На самом деле вакцины у нас есть. Введём норму обязательной вакцинации животных.

В.Путин: Не прививка отменена, а субсидирование отменено.

А.Ткачёв: Значит, естественно, перестали вакцинировать.

В.Путин: Перестали деньги давать на эту тему. Надо вернуться к этому. Они правы абсолютно, нужно поддержать.

А.Ткачёв: Если мы поручение сделаем.

В.Путин: Пожалуйста, коллеги, кто ещё хотел бы что-то добавить? Прошу Вас.

К.Кузин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Лёгкая промышленность находится в ограниченной ёмкости Российской Федерации и ограниченном конкурентном рынке, так как мы находимся и зависим от покупательской способности нашего населения и ёмкости рынка.

Предприятия, которые представлены за этим столом, и отрасль на сегодняшний день являются не только, наверное, российскими региональными предприятиями, но предприятиями, которые готовы конкурировать на внешних рынках, на любых рынках – европейских, американских.

Но там мы также конкурируем на внутреннем рынке с импортным, например, товаром, не только с предприятиями и представителями каких-то стран – Китая, Индии или Узбекистана, и с промышленной политикой, которая проводится в этих странах. И этот комплекс всей конкурентной борьбы даёт тот результат, к которому мы сегодня приходим.

Мы представляем область домашнего текстиля. В последние три года рост предприятия по рублёвой выручке составил 20 процентов ежегодно, и в этом году мы собираемся также расти. Мы достигли доли 25 процентов на российском рынке – достаточно приличный уже объём, и готовы конкурировать на внешних рынках, но здесь именно вступают правила некой промышленной политики заграждения рынков.

И для нас самый перспективный, безусловно, рынок – это европейский рынок. Но мы сталкиваемся с тем, что существуют заградительные пошлины в виде, например, 12 процентов дополнительной ввозной пошлины, таможенной пошлины. Такое экономическое противостояние останавливает потоки наших товаров.

Моё предложение следующее. Давайте попробуем рассмотреть возможность субсидирования этой пошлины. Почему? Потому что мы откроем для себя огромные рынки. Мы готовы конкурировать на этих рынках, и наши товары – цена–качество – абсолютно конкурентоспособны. Это позволит увеличить объёмы нашего производства, как и инвестиций, потому что потребуются новые мощности, на 30–50 процентов, по нашим оценкам.

Для примера, с какими странами нам приходиться конкурировать? Турция – ноль процентов ввоз на европейский рынок, Украина – ноль, Туркмения – ноль, Пакистан – ноль, Армения – ноль, Россия – 12, Таиланд – 12, Казахстан – 12.

Хотел бы ещё добавить, что лёгкая промышленность с точки зрения государственного управления является, наверное, доходной отраслью по налогообложению, потому что от выручки примерно 20 процентов попадает в бюджеты разных уровней.

Даже преодолевая бюджетную, заградительную пошлину в 12 процентов, всё равно государству выгодно по бюджетной эффективности. А для отрасли это откроет серьёзные возможности вовлечения не только рабочих мест, но и в целом роста экономики.

Отдельное спасибо хотелось бы сказать Минпромторгу за те финансовые программы, которые существуют, Фонду развития промышленности, лизинговой программе, потому что доступ к капиталу стоимостью 5–7 процентов годовых создаёт очередь из инвестиционных проектов и желающих инвестировать.

Вы правильно сказали: если инвестиции окупаются, тогда есть желание развивать предприятия и покупать новое оборудование. Моё предложение – поддержать Министерство промышленности с точки зрения финансирования этих программ, возможно, даже увеличения, потому что это один из источников инвестиций на сегодняшний день в отрасли.

В.Путин: Что касается субсидирования этой пошлины: мы посубсидируем, а они возьмут и ещё поднимут, бесконечно можем субсидировать. Нам надо подумать над этим. Все услышали, все будем иметь в виду, в том числе и то, что Вы сказали.

По поводу подготовки кадров, Ольга Юрьевна.

О.Васильева: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Благодарю коллег, которые выступали и говорили о необходимости подготовки кадров для лёгкой промышленности. На сегодняшний день я должна констатировать, что дела обстоят не так плохо, но и не так хорошо. У нас 60 вузов, которые готовят специалистов для лёгкой промышленности, и не все они находятся на самом деле в центре. Это так. Но что огорчает?

На сегодняшний день мы даём достаточное количество контрольных цифр приёма, что называется, бюджетные места. Но тенденция последних лет такова, что практически нет ребят, которые идут в магистратуру, именно в те инженерные, технологические специальности, которые связаны с лёгкой промышленностью.

Это пугает, потому что только за 2017 год мы смогли действительно заполнить 555 мест, это очень мало, для того чтобы их развивать. Вообще, технология лёгкой промышленности включает по укрупненной специальности пять направлений и одно направление для подготовки в аспирантуре.

Сразу хочу сказать, что кроме 60 вузов есть ещё десять филиалов, и на сегодняшний год число студентов – это очень мало, коллеги, я объясню, почему это мало, чуть позже, – 11654 человека, которые обучаются по программе бакалавриата. Вообще, это минимально от общего числа студентов, и восемь процентов – в магистратуре.

Что делать? Первое, использовать потенциал магистратуры.

Второе, вузы. Мы должны увеличить качество приёма. Должна быть мотивация наших студентов. На сегодняшний день по специальностям технология лёгкой промышленности вступительный балл по ЕГЭ, коллеги, ниже, чем по другим специальностям, почти на пять баллов. Средний балл по стране ниже на пять баллов, чем по другим специальностям.

Мы изо всех сил хотим, я это подчёркиваю, считаю, что мы должны и можем это сделать – давать как можно большее количество бюджетных мест для специальности 05. Это необходимо, но нам нужна помощь от Союза и Ассоциации. Почему?

Потому что здесь совершенно справедливо говорили о необходимости – в кулуарах, когда мы готовились к совещанию, мы тоже это проговаривали с коллегами, – возможности обучения по программе «Глобальное образование» за рубежом.

Коллеги говорили про обработку тканей от начала до конца, весь цикл. Мы можем послать сейчас, для этого нужны некоторые правовые изменения, потому что по тем специальностям, по которым мы посылали по «Глобальному образованию», студентов по 05 нет. У нас есть небольшой срок, для того чтобы мы эту специальность внесли.

От Союза предпринимателей лёгкой промышленности нужно две вещи. Чтобы вы сказали, кто вам нужен конкретно. Допустим, я знаю, что в Германии есть крупнейший центр, который готовит специалистов, инженеров станков для лёгкой промышленности, в Барселоне готовятся те, кто занимается обработкой тканей.

Нам нужно знать точно, что затраченные средства, это немалые средства, будут возвращены. Те ребята, которые приедут сюда в страну, к вам, будут иметь возможность три года отработать, и они отработают.

И последнее. Мы хотим, и мы это можем сделать – вы тоже, пожалуйста, меня услышьте, – увеличить целевое обучение. Что это значит? Оно у нас есть, правовая база для него есть, для этого целевого обучения.

Четырёхсторонний договор – гражданин, студент, вуз, который его принимает, вы, кто его посылает, и та организация, которая примет его на работу на три года обязательно после окончания. И самое главное, чтобы в нашей с вами совместной работе была мотивация ребят, потому что этот показатель на пять баллов ниже, чем по стране по всем инженерным специальностям, – это тоже определённая тенденция.

Но считаю, что она может быть исправлена, потому что заинтересованность есть у ребят, это правда. И мы думаем, что сейчас с новой программой «дорожная карта» FashionNet есть новые возможности выхода на новые измерения, новые рынки.

Хочу поблагодарить коллег из Ивановской области, потому что это регион, который активно с нами работает, большое спасибо, я очень хочу, чтобы эта активная работа продолжалась по всем регионам.

Мы будем работать с Минпромторгом, потому что все вопросы, которые касаются и обучения за границей, и здесь, в стране, Денис Валентинович, будем обговаривать с Вами и с Ассоциацией. У нас есть все возможности, чтобы ребят обучить через целевое обучение.

В.Путин: Хорошо.

Уважаемые коллеги!

Мы с вами основные темы – основные, конечно, не все, вопросов и проблем в отрасли очень много – так или иначе затронули, мы их все постараемся отразить в соответствующих поручениях, сформулируем, ещё с вами посоветуемся о формулировках, с руководителями ведомств.

Думаю, что мы с вами не зря собрались, потому что даже в полуторачасовом разговоре была возможность по основным вопросам пройтись. Повторяю ещё раз, зафиксируем это в поручениях и постараемся сделать так, чтобы они были исполнены. Надеюсь, что всё, о чём мы говорили и договорились, пойдёт на пользу развития.

Ещё раз хочу вернуться к тому, с чего начал. Шесть процентов роста за первые полгода – это очень хороший показатель. Я вас с этим поздравляю как руководителей предприятий, отрасли в целом. Хочу поблагодарить ваших сотрудников, всех тех, кто работает в отрасли. Это действительно хороший показатель.

Спасибо большое.

Россия. ЦФО > Легпром > kremlin.ru, 24 августа 2017 > № 2285074 Владимир Путин

Мост через Каспий

Иноземцев Владислав

По нему смогут пустить не только поезда, но и прокачать нефть

Всякий раз, когда у нас говорят об «особых отношениях» с Китаем, всплывает тема большого евразийского транзита. Рассуждают, что страна может найти призвание в обслуживании перевозок из Китая в Европу и обратно. Между тем, о чём мало кто знает, почти 70% грузов, которые сама Россия импортирует из Китая, доставляют в Москву отнюдь не по Транссибу. По пути к ней товары проходят через балтийские порты – Санкт-Петербург, Хельси­н­ки или Ригу. Почему?

Всё проясняется, если сопоставить расходы: доставка одного 20-футового контейнера в Гамбург или в Гданьск из Гуань­чжоу морем стоит от 2,5 до 3,7 тыс. долл., а перевозка через Россию – от 6,3 до 8,0 тысяч. Да, доставка морем не быстра – около 45 дней (по «железке» примерно 25), но большинство перевозимых товаров – это электроника, оборудование, ширпотреб. Они не из разряда скоропортящихся и на склады должны прийти не быстро, а вовремя. Маржа торговцев не запредельна, переплачивать за бессмысленное ускорение доставки ни­кто не хочет.

Итак, Россия намерена заработать на транссибирских перевозках, но воз­можно ли это? На мой взгляд, есть два серьёзных препятствия.

Первое – готовность маршрута. Сейчас по Транссибу перевозится око­ло 85 млн. т грузов в год. Более 60% товаропотока – экспортные уголь, руда и нефть. На транзит можно «отжать» около 10%, т.е. 8–9 млн. т в год. Для ориентации: через Суэц в 2016-м прошли суда общим дедвейтом 974 млн. т. Иначе говоря, возможности Транссиба – менее 1% от того, что китайские товарищи называет Морским шёлковым путём (Mariti­me Silk Road). Поэтому как бы мы ни старались, «законодателем мод» тут не станем.

Однако вопрос даже не в этом. Себестоимость перево­зок по рельсам крайне высока, а маржа РЖД минимальна: в 2016 году госкомпания получила прибыль в 6,5 млрд. руб­лей при выручке в 1,57 трлн. (или менее 0,5% от совокупного дохода). Чтобы расширить транзитные возможности, нужны огромные деньги: на модернизацию Транссиба и БАМа монополия просила ещё до девальвации более 1 трлн. руб. из Фонда нацио­наль­ного благосостояния. Даже если средства будут выделены и рачи­тельно освоены, срок их окупаемости составит от 55 до 90 лет – и то в случае, если транзит будет востребован.

И тут возникает второй вопрос – о бо­лее близких конкурентах.

Если на минутку забыть о море, то из Азии в Европу ведут два сухопутных маршрута. Один проходит через погранпосты Китай–Казахстан (Достык или Коргас) и ведёт дальше на север – к российской границе, на Оренбург, Са­мару, Казань и далее через несуществующий пока ЦКАД либо в Польшу че­рез Смоленск и Брест, либо в Финляндию через Санкт-Петербург и Выборг. Другой также начинается на казахско-китайской границе, но ведёт прямо на запад, к порту Актау, и далее по морю к Баку и через Грузию в Турцию (либо в Туркмению и в ту же Турцию через Иран по южному берегу Каспия, как в былые времена и пролегал Великий шёлковый путь).

В обоих случаях перевозчики ориентировались бы не на недосягаемые грузы из самых бога­тых восточных китайских провинций (расстояние от них до Казахстана не малое), а на товары из быстро развивающегося Синцзянь-Уйгу­рского автономного района (он к 2025 году превысит по региональному продукту всю постсоветскую Среднюю Азию).

Сегодня казахско-китайский переход способен обслуживать около 20 млн. т грузов в год поездами и почти 12 млн. т – автомобилями. Пропускная способность каспи­й­ского порта Актау превысит 20 млн. т самое раннее только к началу 2020-х. В Рос­сии всё тоже не блестяще: нормальных дорог от казахской границы до Са­мары нет, ЦКАД будет, скорее всего, построен к 2024–2025 годам, но при любом варианте движения ограничивающим факто­ром является цена: в нашем варианте определяемая качеством дорог и всякого рода поборами (подчас необъяснимыми); в южном – сложностями перегрузки в каспийских портах. И хоть Россия обеспечивала экспериментальный прогон поезда из Китая в Германию за 18 дней в 2008 году, а через Казахстан и Грузию состав до Вены проходил за 16 дней в 2015 году, но до коммерческой эксплуатации маршрутов ещё далеко.

В Москве уверены, что транзиту через Россию нет аль­тернативы: Иран непредсказуем, опасен, переправы через Каспий дороги, большое число границ усложнит перевозки. К тому же между Китаем и Европой нет таможенных границ – Казахстан, Россия и Бе­ларусь являются партнёрами по ЕАЭС. Всё вроде в нашу пользу и надолго.

Однако в последнее время обсуждается вариант, способный радикально изменить картину.

Если взглянуть на карту Каспия в его центральной и южной части, обра­щает на себя внимание линия между портом Туркменбаши (б. Красноводск) и Баку. Она примечательна малыми глубинами (от 35 до 140 метров) и сосредоточением масштабных неф­тяных и газовых полей. Технически в этом месте может быть построен мост (технология установки пилонов, уходящих в во­ду до 170 м, отработана при нефтедобыче на шельфе). Проблема всё та же: цена вопроса. Строительство подобного моста для железнородожного и автомобильного сообщения обойдётся в сумму от 12 до 16 млрд. долларов, что долго не окупится никакими транзитными сборами. Однако выход нашли: бу­дучи законтрактована неизвестным заказчиком, компания Toto Engineering разработала мостовой переход, в котором основные несущие кон­струкции представляют собой полые бетонные каркасы, где уложены – на первый взгляд совершенно неожиданно и не безопасно – трубы газо- и нефтепровода. Только представьте себе!

Да, проект на первый взгляд кажется безумным, но нужно иметь в виду, что сейчас через Каспий не проложено ни одного трубопровода. Планировавшийся в начале 2000-х газопровод по тому же маршруту оценивался в 5–6 млрд. долл., нефтепровод может стоить ещё дороже. Но если все транзитные проекты объединить в один, то автомобильный и железнодорожный мост ока­жется фактически… бесплатным. Не говорю уже о том, что возникнет допол­нительный стимул к разработке новых месторождений в центральной части Каспия – ведь добываемое сырьё будет сразу «заводиться» в трубу через специальные компрессорные станции.

Длина пути через южный Казахстан, Туркменистан и Азербайджан в Тур­цию короче маршрута, допустим, в Польшу через Россию более чем вдвое. На подобных расстояниях очевидны преимущества автомобильного транспорта. Прогон из Синцьзяня в Стамбул может занять всего 5–6 дней, что радикально перекроит транспортную карту Евразии. России в этом случае сложно будет что-то противо­поставить взамен и никак нельзя будет помешать проекту: он проходит не в наших территориальных водах.

Конечно, сложно прогнозировать, как будет развиваться и экономическая, и политическая конъюнктура в этой части Евразии. Видимо, стороны будут ещё долго заниматься «перетягиванием ка­ната». Однако тот факт, что такие проекты стали появляться, говорит об одном: в XXI веке масштабы территории могут становиться источником не выгод, а проблем – и гигантские российские просторы уже не очень привле­кают тех, кто стремится доставлять товары из Азии в Европу и обратно – доставлять быстрее и дешевле…

Нашему правительству и учёным есть над чем подумать.

Китай. Евросоюз. Россия > Транспорт > lgz.ru, 23 августа 2017 > № 2488084 Владислав Иноземцев

Рывок или откат?

о цифросфере беседуют главный редактор «Завтра» и доктор физико-математических наук Георгий Малинецкий

Александр Проханов

Георгий Геннадиевич, ещё лет 20-25 назад я не раз слышал суждения, что человечество вместо того, чтобы продолжать заниматься наукой, стало заниматься чепухой. Оно перестало интересоваться атомным ядром, сверхскоростями, звездолётами, а занялось сетевой дурью, мобильными телефонами, гаджетами. Но вдруг выяснилось, что при этом человечество открыло новую сферу, которую сейчас называют цифросферой. Произошло открытие: через сетевые электронные технологии мы получили новую землю и новое небо, а вместе с тем возникло другое человечество. Как вы на это смотрите?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Произошло не открытие, а закрытие, Александр Андреевич. Закрытие фантастического масштаба. Вспомним 1957 год — первый советский спутник. 1961 год — первый человек в космосе. 1969 год, человек на Луне — это мечта! Мы шли к звёздам. Дальше 1973 год — всё кончается, всё оборвалось. И мы вместо экстраверсии пошли во внутреннюю сферу — в интроверсию. И потери громадные, потому что сейчас мы смотрим изнутри и внутрь себя. Опросы показывают, что наши школьники не знают размер Земли, далеко ли от нашей планеты до Солнца.

Вспомним литературу 60-х годов. Взлёт научной фантастики: Беляев, Станислав Лем, Азимов, Кларк. Далёкие галактики, иные миры… А дальше? Фэнтези. А что такое фэнтэзи? Это будущее в прошлом. Человечество вместо того, чтобы двигаться вперёд, застыло в наркотическом тумане. Российские социологи показали, что самому важному, а именно — своей жене и детям, российский мужчина в среднем уделяет 45 минут в день, а телевизору, гаджетам и компьютерам (в контексте развлечений, а не работы) — 4,5 часа. Мы обменяли право первородства на чечевичную похлёбку, произошла смена истинных, подлинных вещей на суррогат. Вспомните библейское: "Возлюби ближнего своего, как самого себя". Масса людей не знает соседей по лестничной площадке, но они там, где-то в Сети, возлюбили дальнего. И возлюбили дальнего за счёт ближнего.

Александр ПРОХАНОВ.

Но эта реальность сложилась. Я тоже — жертва этой цифросферы. Я человек не цифры, а слова. Я верю в то, что в начале было слово, а не цифра, и слово было у Бога, а не цифра была у Бога. Тем не менее я думаю, что всегда наряду с потребностью добывать энергию, снимать тяготы физического труда, у человечества была задача управлять своей историей. И в том, что сейчас происходит, мне кажется, сделан ещё один шаг в управлении историей. За счёт этих "пустяковых" гаджетов, интернета и компьютера создались условия, чтобы управлять огромными массами людей, гигантскими социальными процессами. Если так, разве это не открытие?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Нет-нет-нет. Это не открытие, а закрытие. И цифры здесь ни при чём. Вы абсолютно точно поставили проблему — это управление историей. По сути, есть две основные тенденции. Первая тенденция: мы хотим построить Царство Божие на земле, хотим прорваться в будущее. И вот — Красная страна. Песня "Нам нет преград ни в море, ни на суше" — это стремление в будущее. Отсюда культ космонавтики, Гагарин. Это прорыв в будущее. А будущее и капитализм несовместны, потому что капитализм — это общество для 1% людей, а 99% остальных должны жить в наркотическом тумане: в телевизоре, в компьютерах, в гаджетах. А поскольку будущего у капитализма нет (это признают и его идеологи), нужно вернуть прошлое. Но как? Очень просто. Лишить людей ощущения будущего, истории, ощущения, что что-то должно происходить.

Заметьте: совершенно разное отношение к будущему в культуре Китая, России и Америки. Китай мыслит веками. Американцы живут, чтобы жить сегодня. Сегодня! А мы — цивилизация будущего. "Россия — Третий Рим, и четвёртому не бывать". Мы — в будущем. И одна из главных потерь 90-х годов — то, что будущего нас лишили. А жить сегодняшним днём — несовместимо с нашей цивилизацией. И вы абсолютно правы: это попытка остановить историю, заменив её иллюзией. Примерно как в фильме "Матрица" братьев Вачовски. Когда, не умея справиться с реальными проблемами, с действительностью, элита (тот самый 1%) выдаёт всем некую наркотическую реальность, в которой они как бы и живут, а реальные их тела — в питательном бульоне. Именно путь к этому сейчас и торит цифровая реальность.

Когда говоришь с молодёжью, возникает ощущение, что им нужно подсказывать, где смайлик ставить, что смешно или не смешно. Я был в шоке, когда в США впервые увидел различные забавные комедийные шоу, где люди за экраном смеются. Это чтобы зритель знал, как реагировать. И у нас сделано ровно то же. Это огромное снижение наших способностей — познавательных, эмоциональных, интуитивных. Гигантский шаг назад, значение которого ещё пока не осознано.

Александр ПРОХАНОВ.

Я разделяю вашу точку зрения, но пытаюсь встать на противоположную. Разве не благодаря этим новым открытиям, программам, новым представлениям о числе удалось создать прорыв в генной инженерии, например? Или новые типы самолётов и ракет? Разве не они могут гармонически соединить техносферу и биосферу, создать балансы регулирования и управления? Ведь большие системы умирают очень часто потому, что нет аппарата управления.

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Нет. Большие системы умирают потому, что нет людей, которые понимают, зачем эта система создана. Есть человек, он несёт некие смыслы, понимает, как это должно быть отстроено, вдохновляет других людей. Это — удивительное творчество. Цифра — только инструмент. Вы говорите "благодаря этим технологиям…". Но возьмём, к примеру, анестезию — замечательная вещь. Когда опиум используется для того, чтобы облегчить страдания, — благородно. Но нельзя наркоманию и наркотик как лекарство поставить на одну доску. Не надо мешать чёрное и белое, свет и тьму.

И компьютеры в своей области приложений — очень хороши, конечно. Если индустриальная эпоха избавила людей от тяжёлого физического труда, то компьютерная эпоха позволила избежать рутинного умственного труда. Действительно, нам приходится иметь дело с большими массивами информации. Есть, скажем, генная инженерия. Наш геном — это три миллиарда букв: А (аденин), Г (гуанин), Ц (цитозин), Т (тимин). Мы с вами живём около трёх миллиардов секунд и не в состоянии даже прочитать каждую буковку своего генома. Чтение генома требует суперкомпьютеров. А откуда взялись компьютеры? Я работаю в Институте прикладной математики им. М.В. Келдыша и знаю об этом не понаслышке. Как и большинство инноваций, они появились в связи с военной сферой. Первая атомная бомба была рассчитана на логарифмической линейке. Лаврентий Павлович Берия, чтобы учёные считали поточнее, заказал большие линейки. Поскольку этим занимались выдающиеся физики, они смогли свести необходимые расчёты к самым простым, которые можно было произвести на линейке. А вот с космосом уже так не получается, здесь нужно считать не только много, но и очень быстро. Стало понятно, что для сохранения нашего суверенитета требуется создание гигантской отрасли промышленности, связанной с вычислительной техникой. Эти задачи были решены.Но сейчас люди становятся придатками своих компьютеров, зависят от них. Типичная ситуация, когда школьники не знают таблицу умножения и сразу лезут за калькуляторами. Вспомним ЕГЭ. Мы пытаемся наших детей поставить на уровень роботов, которые должны решать стандартные задачи. Попытка заменить человека компьютером в "человеческих" делах — на мой взгляд, это кощунство.

Александр ПРОХАНОВ.

Кощунство, может быть. Но как ни странно, вы вместо того, чтобы опровергать меня, со мной соглашаетесь. Вы согласились с тем, что развитие традиционного прогресса оказалось невозможным без создания цифросферы. Что такое спроектировать Третью мировую войну? Это война в космосе, под водой, на континентах. Это огромное количество компонентов, которые должны действовать синхронно. Синхронизировать их не в состоянии ни Жуков, ни Сталин, ни Монтгомери. Их в состоянии синхронизировать компьютер. Значит, ЭВМ совершенствуется по мере того, как развиваются человеческие задачи и потребности. Развиваясь, они не могут остановиться и эволюционируют. Цифросфера эволюционирует туда, где людей в большом количестве не нужно!

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Александр Андреевич, я советую вам читать Проханова, он толкует про Бога и дьявола, про свет и тьму. Разве не шок, что 70% американцев (по данным последнего опроса) говорят: вполне уместно уничтожение целых стран, если это не затронет США? В своё время Сергей Петрович Капица, выдающийся просветитель России, рассказывал мне, как наш большой правозащитник Андрей Сахаров явился к советским военным и сказал: есть возможность создания таких термоядерных бомб, которые в момент "Ч" могут просто смыть и Атлантическое, и Тихоокеанское побережье Штатов. Военные ему ответили: нет тех смыслов и ценностей, которые оправдывают уничтожение целых народов.

Вспомните Библию: "Богу богово, кесарю кесарево". Человек первичен. И попытка заменить человека чем-то компьютерным — порочна. Более того, мы находимся в точке бифуркации. Сейчас делается важнейший выбор. Первый выбор — это многоэтажный мир. Как, собственно, вы его и обрисовали: есть 1% людей, неважно, по какому признаку отобранных: элита, не элита. Его как бы обслуживают роботы. Это зелёная зона. Дальше есть жёлтая зона. Нужны же какие-то ресурсы для забавы верхним. И есть красная зона, куда можно спихивать всех остальных. Радикальные представители американской элиты говорят, что на Земле есть место для миллиарда человек. Американцы до Барака Обамы никогда не говорили явно и жёстко, что они являются избранными. На наших глазах строится многоэтажный мир, когда за одну и ту же работу люди в разных странах получают по-разному. Это громадное региональное и иное неравенство. Это тупик, это поздний Рим, раковая опухоль, когда 1% пожирает то, что есть у остальных 99%. В результате этот 1% губит и себя, и остальные 99%.

Есть альтернатива. В ней человек — сверхценность. "Для Бога нет ни эллина, ни иудея", все люди равны. И они равны в главном — в праве на жизнь, это то, что называется "традиционные ценности". Пойдём дальше. Что главное в исламе? Справедливость. "Свобода. Равенство. Братство" — лозунг Французской революции, подхваченный коммунистами. А дальше — ирония истории! Ведь новая Россия пошла к капитализму, к неравенству. И вот сейчас президент Путин в статье в "Нью-Йорк Таймс" говорит, что ни одна нация, ни одна социальная прослойка не имеет морального права считать, что она чем-то выделена по отношению ко всем остальным. И либо мы идём по пути многоэтажного мира, и тогда в конце будет как у Уэллса: элои, морлоки, то есть тотальное неравенство. Причём сейчас это неравенство потребления, а дальше будет более жёсткое неравенство. Это будет антиутопия, когда люди различаются и по времени жизни. Как у Ефремова в "Часе быка", как в "1984" и в антиутопии "О, дивный новый мир", когда детям в мозг закладываются разные профессии. Но если считаем, что человек является сверхценностью и все семь миллиардов человек на планете для нас важны, то надо решить, как их накормить, создать достойный уровень жизни, обеспечить безопасность. Главный нерв XXI века именно в этом.

Или мы будем идти по первому пути, а именно — остановка истории, наркотическая культура для 99% населения и жуткий поздний Рим, варварский капитализм, возможно, с одной или двумя мировыми войнами на XXI век. Либо это путь, который прочерчивали в своё время коммунисты. Третьего не дано.

Александр ПРОХАНОВ.

Вы говорите "нас ведут". Но, может быть, мы все ведомые? Ведомые чем-то, что не является человеческой волей. Ведь развитие машин, техники ушло от рычага, от колеса, прошло стадию пара, ядерной энергии. Сейчас вошло в цифровую сферу. С какого момента это развитие стало дьявольским, а не божественным? Со стадии колеса? То, что делал Келдыш, и то, что делал Курчатов, — это стадия уже дьявольская или стадия божественная?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Есть книга Клауса Шваба "Четвёртая промышленная революция". Клаус Шваб — создатель Давосского экономического форума. Мы видим там обычно людей в хороших костюмах, полагая, что это некая политическая тусовка. Но всё гораздо серьёзнее. Это огромная экспертная площадка, где эксперты со всего мира вырабатывают понимание того, что происходит. И дальше — проектируют будущее. А затем олигархам, политикам "подсказывают", куда вкладывать деньги и куда вести мир.

Посмотрим, что предлагается. Они полагают, что до 2025 года будет 21 переломный момент. Какие это моменты? Один из них — вживляемые мобильные телефоны. Даже сейчас, если у вас есть мобильный телефон и он выключен, то всё равно можно установить, где вы находитесь. Но если он вживляем — это уже матрица. Следующее: 10% людей носят одежду, подключённую к интернету. Нас, скажем, "большие братья" постоянно смотрят по телевизору определённых фирм. Но в случае подключения одежды к интернету, мы будем носить с собой постоянный детектор лжи.

Вся культура, начиная с Античности, шла к тому, чтобы сила становилась более мягкой; она шла к свободе, к тому, чтобы человек мог реализоваться. А здесь наоборот — мы спускаем человека до уровня марионетки.

Удивительная вещь: когда подписывают контракт с космонавтом, обязательно оговаривается (психологи настояли), что у человека должен быть час времени, когда за ним с Земли не наблюдают. Это его личное время, личное пространство. А здесь компьютерные технологии полностью лишают человека и личного времени, и личного пространства.

И вот уже в прогнозе Давоса появляется первый робот в составе корпоративного совета директоров. Это поражение человека! Человеческие решения к 2025 году будут приниматься роботами. У Станислава Лема есть рассказ, когда на некую планету прислали роботов. Им сказали, что надо гармонизировать то, что есть на планете. Роботы подумали: как гармоничнее всего? Когда все равны, когда полная стабильность. И они всех людей превратили в большие монеты, в диски. Давос прокладывает путь к расчеловечиванию.

Александр ПРОХАНОВ.

Расчеловечиваются всё, в том числе и те, кто расчеловечивает? Или они выводятся за скобки?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

В сущности, это главный вопрос, который сейчас решают американцы. Мне довелось знакомиться с их системой образования, и из 500 американских вузов 450 очень плохи — хуже большинства наших. Наукой занимаются примерно в пятидесяти вузах, и есть пятнадцать вузов мирового уровня. К сожалению, беда нынешней России в том, что у нас таких институтов сейчас нет.

Более того, примерно половина людей в тех сверхвузах, сверхуниверситетах учатся бесплатно, потому что работает система социальных лифтов: олимпиады, фонды, которые должны из человеческой массы выделять талантливых людей и выводить их в элиту. Но есть некое заблуждение у американцев, как было у римлян, что этот самый 1% людей на самом верху может быть независимым от остальных. С роботами или иначе — неважно. Проезжаю по Рублёвке, там четырёхметровые заборы. Шофёру говорю: видите, как отгородились. И шофёр, который возит элиту, отвечает: "Если что, газом возьмём". Это же растущая ненависть 99% к 1%! Американские учёные это осознают. Книга нобелевского лауреата Джозефа Стиглица "Великое разделение" — про то, что американская экономика с 70-х годов росла ради этого 1%, то есть 99% людей почти ничего не получили. Но никогда 1% не удержит 99%.

Александр ПРОХАНОВ.

Это правда, но мой вопрос — о другом. Негативные последствия всего этого, которые касаются 99%, касаются и одного оставшегося процента. Потому что всё человечество едино. Мы едины. И по ком звонит колокол? По всем он звонит. Поэтому элита, которая как бы устанавливает правила игры, первой становится жертвой этих правил.

У обычных людей есть несколько форм отношения к цифросфере. Большинство и не заметят эту цифросферу. Они будут смотреть телепередачи, вкушать визуальные наркотики. Они рабы этой машины, и машина на них зиждется. Есть те, кто стремится улучшить машину, найти огрехи. Существует категория тотальных революционеров-нигилистов, которые считают, что мега-машины не подвержены улучшениям. И они должны быть уничтожены. Вот это — тотальная революция. Есть беглецы. Россия — страна пространств, есть, куда сбежать. И есть таинственная категория, которая может овладеть цифросферой. Где находится та категория, которая может овладеть этой цифросферой?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Думаю, что неизбежности нет. В своё время считали, что и в опиуме нет ничего предосудительного. Люди не осознавали в полной мере, куда ведёт этот путь. Но потом поняли. Более того, в промышленной Англии было тотальное пьянство. А сейчас есть разумная политика, и пьянство пошло на убыль. "Цифромания" — тоже социальная болезнь. И я думаю, что сейчас часть людей понимает, что менять реальную жизнь на виртуальный мир — это искусственно состарить себя. У человека есть внутренние ограничения. Он не может посмотреть, не повредившись психически, тысячи убийств — у него утратится ощущение ценности человеческой жизни. Сейчас эти ограничения просто игнорируют, но их непременно осознают.

Мне в своё время американцы рассказывали, как они видят войну. Очень просто. Человек у себя за столом восемь часов, перед ним компьютер. А далеко в Ираке есть беспилотники, машины, которые будут взрываться, есть смертники, и он, как в компьютерной игре, играет ими восемь часов. Потом приходит сменщик. У них есть иллюзия, что война — игра, это как те самые 70% американцев, которым не жалко уничтожить целые страны. И другое дело — реальная жизнь, кровь, смерть. В этом смысле американцы неполноценны, они не воевали на своей территории, не понимают в полной мере, что такое война, когда это касается не других, а своих матерей, жён, детей. И, к сожалению, это огромная вина нашей страны, потому что, когда был Советский Союз, было понимание, что альтернативная сила есть. И я думаю, что человечество это осознает. Есть поучительный пример. Когда в мире была вторая сверхдержава, было принято ключевое решение ХХ века — об ограничении стратегических вооружений. Если бы мы не ограничили себя в этой сфере, возможно, нас бы уже не было. Поэтому я думаю, что мы стоим перед очень серьёзными ограничениями и в сфере цифровой реальности. Думаю, что с мегамашиной мы совладаем.

Александр ПРОХАНОВ.

Тогда человеческая воля много значила: воля генсека, воля президента американского. А сейчас воля правителей мало что значит, она стремительно уменьшается, другие факторы начинают действовать. Я думаю, что роботизации не избежать. Значит, будет освобождаться от физического труда всё большее количество людей. Как с ними обойтись? Во-первых, либеральный фашизм предлагает резко сократить численность, уничтожив их — когда либерализм, создающий сверхтехнологии, находит способы уменьшения населения.

Есть, мне кажется, и другой путь, который, быть может, избрал бы Советский Союз, не откажись он от Ефремова или Беляева. Если бы Советский Союз изучал человека, если была бы создана теория человека, мы бы не распались. В частности, больше внимания уделялось бы иррациональному в человеке. Мне кажется, освобождённого человека, не бездельного, не праздного, могли бы использовать, научившись раскрепощать его эмоциональную психическую энергию. На основании этой эмоциональной психической энергии можно было бы совершать грандиозные открытия, которые, мне кажется, в цивилизации если не XXI, но XXII века будут бесценны. Они будут дороже продуктов, белков, углеводородов. Человеческая мечта, например. Человеческая мечта может быть реализована в повседневности. Сама по себе мечта является той субстанцией, которая позволяет человечеству существовать на новом сверхчеловеческом уровне. Мне кажется, что задача науки будущего в том, чтобы научиться выделять в человеке те его свойства силы и умения, из которых можно создавать огромный мировой космогонический продукт, связанный с силой мечты.

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.

Конечно. Думаю, то, что мы говорим о цифровой реальности, — это вчерашний день. Мир толкают опять назад, в прошлое. Когда я учился в школе, то считал, что математика — большая серьёзная наука, а физика в два раза проще, чем математика. Химия тоже в два раза проще, чем математика, а биология ещё в два раза проще, чем химия. Если мы возьмём науку и посмотрим цитируемость статей в разных областях (какие надежды связываются с той или иной областью, насколько активно научное сообщество), то увидим: науки биологического цикла — это 50, вся химия — это 10, вся физика — это 8, вся математика — 1,5, а вся информатика — та самая цифровая реальность — 1,5. То есть компьютерная наука в некотором смысле кончилась. Мы видим то, что происходит на излёте. Когда мы толкаем людей в цифровую реальность, мы их направляем назад. Будущее — это биология.

И мы игнорируем две революции, которые произошли после промышленной. Что такое индустриальная эпоха? Это массовые производство, потребление, образование, культура, оружие массового уничтожения. В нынешней цифровой реальности значение каждого человека может быть несравненно больше. Он может оказаться в нужное время в нужном месте и очень многое изменить. Реальность такова.

Второе. В индустриальной революции важны деньги. Вот у нас капитал, деньги, которые приносят деньги… Это кончилось. Вот вы — Саудовская Аравия или Катар, у вас много денег, у вас треть мировых запасов газа… И что? Вы всё равно оказываетесь игрушкой в руках тех людей, у которых оружие и технологии. Сейчас наше правительство всё ещё играет в деньги и с замиранием сердца следит, какая будет цена на нефть. А мы уже живём в мире технологий. Если у нас нет технологий, то деньги и газ отберут тем или иным способом, с войной или без войны.

Наконец, сейчас на пороге третья революция, мы называем её гуманитарно-технологической. У вас есть деньги и технологии, но если во власти мошенники, некомпетентные люди — вы ничего не можете сделать. И будущее — за людьми, за их самоорганизацией, за людьми, которые поддерживают друг друга. Возьмите газету "Завтра". Я был поражён, как мало людей, которые оказывают такое большое влияние на умы. И один в поле воин! Когда создавался Физтех (Московский физико-технический институт) нобелевскими лауреатами академиками Николаем Николаевичем Семёновым и Петром Леонидовичем Капицей отбирались лучшие из лучших. Огромная нагрузка и на студентов, и на преподавателей. Когда Капице задали вопрос: а с чем связаны эти сверхнагрузки? Зачем это всё? Будет ли это оправдано? Он ответил: если мы вырастим за двадцать лет одного человека уровня Эйнштейна или Ньютона, то все наши деньги и потерянное здоровье — всё будет оправдано. Они, как Прометей, откроют человечеству новое, которое может изменить всё. Именно поэтому американцы до сих пор с огромной опаской относятся к нам. Именно к этой непредсказуемости, к прометеевскому началу. Непонятное опасно! Сейчас ничего нет, но, возможно, в лаборатории, в подвале человек придумал такое, что может мир направить по другому руслу.

Но есть и другой подход. В постиндустриальной экономике два человека из сотни кормят себя и всех остальных, десять из ста работают в производстве, производят товары для себя и остальных. Зачем нужны другие? Современный капитализм отвечает: они не нужны, мы их будем развлекать и занимать. Праздный мозг — мастерская дьявола. И главная функция цифросферы — это убийство свободного времени. Это первый путь. Но есть и второй. На мой взгляд, коммунисты поступали очень честно. Они учили научному коммунизму, рассказывали, куда они хотят привести мир, указывали цель.

Действительно, для промышленного производства достаточно 10-15 человек из ста. А что же делать остальным? Это главный вопрос XXI века. На мой взгляд, сейчас есть фантастические возможности для творчества в самых разных сферах. Например, у вас есть ребёнок, и вы видите в нём что-то выдающееся. Вы вкладываете в него многое, и он действительно воплощает свои и ваши идеи и мечты. Видимо, профессия учителя, воспитателя и педагога будет главной профессией XXI века.

Думаю, что гуманитарно-технологическая революция будет связана с тем, что мы вернём человеку много человеческого. Эмоции, переживания. Мы видим признаки этого. Вот я читал вчера замечательные рассказы Екатерины Глушик "Своё стояние" и "Чертовская красота". Я подумал: удивительно, для одного читателя — это просто кошмар, ему это будет сниться по ночам, потому что она — талантливый художник. А другой воспримет это более-менее спокойно. Разным людям нужна разная литература.

Ведь все люди разные. Более того, мы сами разные. Мы в юности — одни, нам хочется переступать пределы. Мы другие — в зрелости. И совсем иные — на краю жизни. Поэтому, на мой взгляд, должно быть примерно так. Допустим, у нас есть материальное изобилие, и человек может выбрать: какой образ жизни в этот период его устраивает.

Учёные, которые создавали ядерное оружие, говорили, что это было самое счастливое время. Востребованность работы страной и ощущение, что можно сберечь мир. Коммунизм, к сожалению, не учёл, что на разных стадиях жизни люди различны. Я думаю, что наука к этому придёт.

Одно из главных открытий ХХ века — двойная спираль ДНК. Уотсон, нобелевский лауреат, сказал, что мы поймём сознание и природу психических заболеваний не раньше, чем через пятьдесят лет, но в ближайшие десять лет будет сделано следующее. Ребёнок ещё в утробе матери, а мы уже видим, кто придёт в мир: выдающийся спортсмен, гениальный математик, музыкант. А когда вы с детства понимаете, к чему человек способен, это изменит всё. Если будущее состоится, то во главе будет не цифросфера, не наркотическая культура, не виртуальные миры, а человек. По-моему, у Сартра есть фраза: "Ад — это другие". И когда мы с вами сумеем сначала понять, а потом объяснить и другим людям, что рай — это другие, настоящие люди, а не виртуальные персонажи, то с этим ничего не сравнится. И тогда всё у нас получится.

Александр ПРОХАНОВ.

Спасибо, Георгий Геннадьевич, за разговор.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > zavtra.ru, 23 августа 2017 > № 2482386 Георгий Малинецкий

Франция и «большая тройка»

США, Китай и Россия во внешнеполитической стратегии Парижа

Тома Гомар – директор Французского института международных отношений (IFRI).

Резюме Сочетая морские амбиции с материковыми традициями, Франция вновь стоит перед старой дилеммой: предпочесть ли ей упрочение своей мощи (преимущественно за пределами страны) или укрепление собственной безопасности (прежде всего территориальной).

Две первые личные инициативы Эмманюэля Макрона в области дипломатии посвящены отношениям с Россией и Соединенными Штатами. 29 мая он принимает Владимира Путина в Версальском дворце; 2 июня, после решения Дональда Трампа выйти из Парижского договора, выступает с прямым обращением к американскому народу. В ожидании франко-китайской встречи многие аналитики увидели в рукопожатиях Макрона с Трампом и Путиным символ того жесткого диалога, о готовности к которому новоиспеченный президент заявлял накануне. Пока Макрон предпочитает строить отношения с Вашингтоном, Пекином и Москвой на двусторонней основе, не выработав общего курса к странам «большой тройки», хотя именно они определяют в современном мире направление глобализации. Личные контакты, которые французский президент пытается сейчас завязать с мировыми лидерами, неспособны, несмотря на всю их важность, заменить ясную политическую линию, ибо, как заметил Владимир Путин после встречи с Макроном, «президенты приходят и уходят, а политика не меняется».

Между тем США, Китай и Россия обладают достаточной базой и стратегическим потенциалом, чтобы открыто проводить силовую политику, которую олицетворяют их лидеры. Вспомним, что все они являются постоянными членами Совета Безопасности ООН и в таком качестве играют ведущую роль в решении большинства вопросов, стоящих перед мировым сообществом. С военной точки зрения это ядерные державы, располагающие внушительным арсеналом обычного оружия и занимающие первые места среди государств с самым большим военным бюджетом. В экономическом плане Соединенные Штаты и КНР практически сравнялись по уровню валового национального продукта, намного опережая Россию. Эти же три государства проявляют заметную и весьма специфическую активность в области энергетики, цифровых технологий, финансов и вооружений. На их долю в совокупности приходится около 40% внешнего товарооборота Европейского союза.

В рамках СБ ООН Франция поддерживает партнерские отношения с каждой из трех стран. Союз с Соединенными Штатами не помешал ей выстроить прочные, рассчитанные на долгую перспективу отношения с Россией и Китаем, с которыми она по ряду вопросов занимает общую позицию, тогда как по другим – расходится. Однако у Франции нет ни того потенциала, ни той степени влияния на мировые события, какими обладают перечисленные страны. Очевидно, что отношения с тремя крупнейшими мировыми державами следует строить не только на дипломатическом уровне, поскольку именно от этих отношений в первую очередь зависит французская мощь. Сочетая морские амбиции с материковыми традициями, Франция вновь стоит перед старой дилеммой: предпочесть ли ей упрочение своей мощи (преимущественно за пределами страны) или укрепление собственной безопасности (прежде всего территориальной).

Установление рамок анализа

Франция не могла бы считаться великой мировой державой, не обладая морской мощью, но эта мощь теряет силу, если она не обеспечена безопасностью национальной территории, в первую очередь ее сухопутных границ. Данное правило было актуально на протяжении всей французской истории. Долгое время опасность исходила в основном с востока, в первую очередь от Германии. Сегодня подобные угрозы труднее отследить, поскольку они уже не связаны с каким-либо определенным государством. У многих они ассоциируются с так называемой «дугой нестабильности», простирающейся от Мавритании до Пакистана. Материальным выражением этих угроз становятся теракты, затрагивающие, впрочем, не только Францию. Нельзя не заметить, что в этой области за последние двадцать лет произошли глубокие перемены: террор как механизм давления на Францию со стороны какой-то конкретной страны сменился террором сугубо деструктивным, нередко имеющим базу в самой Франции и связанным с организациями типа ИГ (запрещено в России. – Ред.) или «Аль-Каиды». Реакцией стала «война с терроризмом» и как следствие – введение в 2015 г. режима чрезвычайного положения. Джихадизм следует рассматривать как особое явление, не связанное с иммиграцией мусульман в Европу и финансовым влиянием стран Персидского залива. Тем не менее необходимо выявить возможные связи между этими тремя факторами, чтобы понять, как внутри Франции появились и пустили корни столь сильные антифранцузские настроения.

Нынешние события знаменуют отказ от стратегической обособленности, которой Париж придерживался со времени окончания холодной войны. В отличие от США, Китая и России, Франция, как и другие европейские государства, желала и продолжает желать сполна насладиться «дивидендами» мира. Подобные иллюзии обернулись дефицитом оборонного бюджета и заставили объявить о фактическом состоянии войны, поскольку республика более не была «в состоянии удерживать врагов вдали от своих рубежей». Все это привело к ненужным упрощениям, к смешиванию внешней политики с геополитикой, в результате чего «главным врагом» был назван «суннитский исламизм джихадистского толка». Однако у воюющих сторон разные представления о том, что есть «враг». Для Франции ИГ – враг «конъюнктурный», тогда как для ИГ и «Аль-Каиды» Французская республика, а вместе с ней и Соединенные Штаты, Россия и в меньшей степени Китай – «органические» враги. В том, что террористы выбрали Францию одной из своих мишеней и готовы продолжать атаки, сомневаться не приходится. Но так же очевидно, что страна не должна ограничивать всю свою международную стратегию борьбой с джихадизмом, а тем более полностью подчинять ее этой цели.

Зацикленность на джихадизме препятствует распространению влияния Франции, не обеспечивая при этом сохранности французской модели общества, ведь она опирается не только на коллективную идентичность, но и на политико-экономические факторы. Масштаб насилия и рост террористической угрозы привлекают внимание правительства и общественности к вопросам идентичности в ущерб дискуссиям о том, как встроить французскую модель в мировую конкурентную среду. Писатель Марк Дюген в романе «Засилье» выводит на первый план эти два аспекта. Один из его героев (политический советник президента) изображает глобализацию как продолжение колониальной модели. Джихадисты, представляющие непосредственную угрозу, в среднесрочной перспективе не несут серьезной опасности для богатства и благополучия западных стран, чего не скажешь о Китае: «Исламизм – проблема бедных, которые последние сто лет молились на нефть, а теперь опять готовы погрузиться во мрак обскурантизма, от которого буровая вышка – их Мекка – ненадолго их отвлекла <…>. Если кто и посягает на наши базовые ценности и даже покушается на нашу неповторимую душу, соединяющую алчность с удивительным бескорыстием, так это китайцы».

Расстановка автором приоритетов, явно противоречащая официальному курсу французской внешней политики, позволяет проследить эволюцию отношения французов к глобализации. В конце 1990-х гг. они видели в Америке угрозу своей культурной самобытности; в конце 2000-х считали, что Китай угрожает их экономической модели. Сегодня они усматривают в «Исламском государстве», совершающем теракты во Франции, угрозу своему образу жизни.

Если сводить всё к проблеме борьбы с джихадизмом, отношения Франции со странами «большой тройки» тоже придется подчинить исключительно задачам победы в этой войне. И уже есть примеры подобного взгляда на вещи. Во время предвыборной кампании трое из четырех главных кандидатов (Марин Ле Пен, Жан-Люк Меланшон и Франсуа Фийон) представили франко-российские отношения именно в этом ракурсе – перед лицом «общего врага» необходимо вступить в союз или стратегическое партнерство. Зацикливаясь лишь на джихадизме, мы рискуем упустить из вида три современные тенденции, способные глубоко преобразовать привычную для нас систему международных отношений, изменить сам принцип ее действия и ее восприятие.

Во-первых, нынешний период характеризуется «истернизацией», то есть глобальным перемещением силы и богатств с запада на восток. В 2014 г. Китай стал крупнейшей экономикой мира (по паритету покупательной способности ВВП). Выступая под лозунгом «Вернем Америке величие!» (Make America Great Again), Дональд Трамп пообещал избирателям изменить эту тенденцию и вновь превратить США в неоспоримого мирового лидера. Во-вторых, для нынешнего периода характерен новый всплеск национализма и ожесточенные споры, вызванные этим явлением. Для одних возрождение понятия «национальный интерес» означает возможность вдохнуть новую жизнь в идею суверенитета. Страны, комфортно чувствующие себя в глобализированном мире, а в первом ряду их стоит Китай, стараются извлечь из ситуации максимальную экономическую выгоду и не позволить втянуть себя в конфликт других держав. Те же, кто видит в теперешнем положении признаки упадка – во Франции одержимость идеей «неизбежного заката» имеет давнюю историю – стремятся защититься от глобализационных процессов, что грозит самоизоляцией, которая под воздействием националистических тенденций чревата превращением в агрессивную автаркию. Для других всплеск национализма свидетельствует скорее о формировании или переформировании наций, освобождающихся от западного влияния. Согласно данной концепции, такие народы пытаются в жесткой конкурентной борьбе обрести атрибуты материальной мощи на максимально выгодных условиях.

И наконец, стоит упомянуть о новых толкованиях процесса глобализации. Многие открыто оспаривают уверенность западных держав в том, что в ее основе лежит распространение универсальных западных ценностей, при этом скептики апеллируют к поведению этих стран, их военному вмешательству в дела Афганистана, Ирака и Ливии, закончившемуся стратегическим тупиком. Китаю не хочется, чтобы подобная позиция привела к пересмотру самого принципа глобализации. Си Цзиньпин, воспользовавшись сумятицей, вызванной появлением в Белом доме Дональда Трампа, заявил себя на встрече в Давосе в январе этого года флагманом «экономической глобализации».

Отношение французских элит к глобализации неоднозначно. Если существенная часть политического класса клеймит ее за подрыв французской социальной модели, то экономическая верхушка, напротив, видит в ней историческую возможность завоевать новые рынки – при всех неизбежных рисках, сопутствующих любой конкуренции и торговой деятельности. Правда, не учитывается, какие именно предприятия – крупные, мелкие или средние – способны выиграть от глобализации. Менее известна роль французского технократического сообщества в финансовой либерализации 1990-х гг., отразившая французский подход к глобализационным процессам. Глобализация рассматривалась французами как авантюра, в которой их страна тем не менее не может не участвовать, и она потребовала от Парижа выработки свода правил. Французы боялись, что возможные преференции достанутся Америке, а Франция окажется подчинена правилам глобализационного процесса, удобным исключительно для американского финансового рынка. Той же линии Франция придерживалась и после банкротства Lehman Brothers; Париж приложил немало усилий для создания «большой двадцатки» и для приспособления процесса глобализации к своим нуждам. Стремление Франции определять направление глобализации понуждает ее сформулировать общий подход ко всему комплексу отношений с Вашингтоном, Пекином и Москвой, не забывая об интегрированности Французской республики в европейские структуры.

Франция и «большая тройка»

Экономически Франция неразрывно связана с Европейским союзом, на долю которого приходится 59,8% от общего объема ее экспорта и 57,8% от общего объема импорта. Оставшаяся часть экспорта распределяется следующим образом: Азия – 32%, Америка – 27%, Европа вне границ ЕС – 18%, Африка – 14%, Ближний и Средний Восток – 8%. Распределение импорта, соответственно, выглядит так: Азия – 40%, Америка – 22%, Европа вне границ ЕС – 17%, Африка – 9%, Ближний и Средний Восток – 4%. С Китаем, Россией и Соединенными Штатами у Франции торговый дефицит. Любая инициатива по сближению с ними должна начинаться с попытки разобраться в отношениях, установившихся внутри этого треугольника.

Обладая всеми атрибутами мощи, Америка как ни одна другая страна способна определять структуру международных отношений. Достаточно упомянуть, например, что во время холодной войны главными торговыми партнерами Соединенных Штатов были их крупнейшие союзники, среди которых ведущую роль играли страны Западной Европы. После распада СССР для США наступило десятилетие эйфории, когда они превратились в единственную «гипердержаву» однополярного мира. Эта фаза закончилась 11 сентября 2001 года. В том же году Китай вступил в ВТО. Сегодня Америка и КНР переживают новый уникальный этап отношений: оставаясь стратегическими соперниками, они являются друг для друга главными торговыми партнерами. Соединенные Штаты не хотят утрачивать лидерских позиций в мировой политике. Однако их гегемония уже не позволяет им выступать легитимным гарантом глобализации по причине относительного спада экономики и – в еще большей мере – в связи с действиями Дональда Трампа. В январе 2017 г. он провозглашает конец ТТП (Транстихоокеанского партнерства); в июне 2017-го выходит из Парижского соглашения по климату.

Идет ли речь о минутном капризе, вызванном особенностями характера Трампа? Или же о серьезной корректировке позиционирования США в мире? Об уходе Америки из Европы, за что ратует Трамп, заговорили уже при администрации Обамы, хотя применялись иные формулировки. Со времен распада СССР американская политика была направлена на поддержку экономического подъема Китая, так как считалось, что за расцветом экономики последуют демократические преобразования. С этой иллюзией пришлось расстаться в 2008 г., когда мировой экономический кризис позволил Китаю ускорить смещение центра мировой политики в сторону Тихоокеанского региона. При этом Соединенные Штаты почти полностью игнорировали Россию (администрация Обамы вообще характеризовала ее как обычную «региональную державу»): политика сдерживания времен холодной войны уступила место курсу на расширение НАТО, что настроило Москву против Запада.

Чтобы предвосхищать направление глобализации, Парижу необходимо внимательно следить за балансом сил между тремя государствами. Опишем в общих чертах положение каждой из стран.

Россия производит впечатление слабеющей державы, сделавшей выбор в пользу геополитики, в частности возвращения к ограниченной войне, призванной изменить существующий миропорядок. Российские власти, приверженные идее «управляемого хаоса», считают, что больше выиграют, если будут расшатывать нынешний миропорядок, родившийся после распада СССР, а не укреплять его, так как последнее ведет к усилению западных держав. Кремлю важно одержать над ними символическую победу, принизив роль глобализации и открыто поставив под сомнение ее необходимость.

Китай представляется растущей державой, отдавшей предпочтение геоэкономике, то есть использованию экономики в политических целях. Это выразилось в проекте «Один пояс, один путь», создающем благоприятные условия для переноса избыточных производственных мощностей из Китая в другие страны путем инвестиций в их инфраструктуру. Китайские власти, способные сочетать консюмеризм с долгосрочным планированием, стремятся поднять престиж страны в регионе. Стоит отметить и рост военно-морских амбиций Китая, связанный с необходимостью обеспечивать безопасность энергопоставок со Среднего Востока, из Африки и Латинской Америки.

С приходом Дональда Трампа для США начинается период полной стратегической неопределенности, хотя они остаются ведущей державой мира. Вступив в полосу относительного кризиса, Америка продолжает сочетать геополитический подход, продиктованный переизбытком военных мощностей, с геоэкономическим, основанным на размере ее внутреннего рынка, технологических возможностях и влиянии на мировую торговлю. С Трампом или без него Соединенные Штаты намерены сохранять лидерские позиции, подтверждая статус страны передовых технологий достижениями в цифровой сфере. К этому стоит добавить почти полную энергетическую независимость, которой Америке удалось добиться в последнее десятилетие.

Учитывая расстановку сил, французской дипломатии следовало бы выработать особый подход к странам «большой тройки» и научиться предугадывать изменения в отношениях между ними. Двусторонние связи с каждой из трех стран также выиграли бы, если бы их строили и развивали исходя из подобного видения ситуации. Очевидно, что от устойчивости баланса между Америкой и Китаем во многом зависит прочность всей международной системы. Но серьезного внимания заслуживает и направление, в котором движется Россия, играющая не последнюю роль в Европе и на Среднем Востоке.

Характер франко-российских связей последних лет может создать неверное впечатление о векторе развития России. Основу ее нынешнего внешнеполитического курса составляют притязания на статус великой державы, сопоставимой с Китаем и США, которая может смотреть свысока на европейские государства. Франция же в своих дипломатических контактах с Россией с начала украинского кризиса руководствуется принципом диалога в сочетании с твердостью. Французский министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан во время первого визита в Москву в июне 2017 г. объявил, что его страна не желает ни экономического ослабления России, ни ее изоляции в Европе. Вместе с тем действия Москвы во время французской избирательной кампании, а также невнятность российской стратегии вынуждают Францию задуматься о вопросах собственной безопасности и обороны. В условиях несоизмеримости потенциала двух стран Парижу приходится строить отношения с Москвой лишь в рамках европейской безопасности и ситуации на Ближнем Востоке, тогда как Россия претендует на прямое вмешательство в решение стратегических вопросов мировой политики, особенно касающихся ядерной сферы. Одной из ближайших задач Франции должна стать корректировка ее курса по отношению к России. При этом нужно продолжать четко отделять ядерную повестку от разговоров об обычном вооружении.

Франко-китайские отношения не играют такой роли в вопросах безопасности и обороны, как отношения между Парижем и Москвой. В последние годы усилия французской дипломатии были направлены на привлечение китайских инвестиций и наращивание потока туристов. Эти усилия увенчались успехом. Франции также удалось диверсифицировать партнерские связи с другими странами, особенно с Японией, в целях активизации оборонного сотрудничества. Она позаботилась и об укреплении стратегических отношений с Индией и Австралией, заключив крупные оружейные контракты. Наряду с этим Париж наращивал двусторонние контакты с Сеулом и странами АСЕАН. Ключевым пунктом будущих отношений с Китаем является приверженность Франции принципу свободы судоходства, особенно применительно к Южно-Китайскому и Восточно-Китайскому морям. Помимо формулирования основного принципа необходимо выработать стратегию, позволяющую предвидеть возможные очаги конфликта (например, Тайваньский пролив, Корейский полуостров) и обеспечить защиту путей между Индийским и южной частью Тихого океанов, где Франция располагает исключительной экономической зоной, занимающей обширную территорию. В 2006 г. Тони Блэр объявил, что Великобритания прекращает участие в делах Тихоокеанского региона; Франции, напротив, в ближайшем будущем предстоит наращивать там присутствие.

В отношении Китая Франция должна различать и сочетать несколько типов действия. Пекин стремится построить в Азиатско-Тихоокеанском регионе свою систему безопасности и постепенно распространить ее на Индийский океан, что может идти вразрез с интересами стратегических партнеров Франции (Японии, Индии и Австралии) и затрагивать интересы самой Французской республики. Озабоченность Парижа вызывает успешное сотрудничество Пекина с Джибути. И Франция, и Китай прилагают усилия по развитию многосторонней системы глобального управления и близки по целому ряду вопросов, включая изменение климата. Однако вклад Китая в этой сфере направлен лишь на продвижение новых международных норм, главным образом политических, и на демонстрацию падения престижа западных государств. Поэтому французской дипломатии предстоит выработать доктрину, независимую от китайских инициатив и не сводящуюся к комплексу защитных мер против них.

В силу того, что Франция и США союзники, их отношения представляют особую важность. Одним из магистральных направлений французской дипломатии остается поддержание тесных стратегических связей между Вашингтоном, Лондоном и Парижем. Они установились к концу Первой мировой войны, в 1917 г., когда Америка присоединилась к числу стран-союзников. К этому же времени относится появление понятия «атлантический альянс». В его истории бывали разные периоды, в том числе такие непростые, как холодная война или постсоветская эпоха, но он всегда играл для Франции существенную роль в ядерной, военно-морской и разведывательной сфере. Brexit и в еще большей степени избрание президентом Дональда Трампа должны побудить французскую дипломатию серьезно задуматься о будущем «тройственного союза», о его месте в составе «большой четверки» (страны альянса плюс Германия) и «большой пятерки» (страны альянса плюс Германия и Италия).

Переходя к экономике, нужно отметить, что «большая семерка» объединяет пять ведущих западных стран с Японией и Канадой и служит установлению между ними экономических связей. В свою очередь, «семерка» входит в состав «большой двадцатки», созданной после кризиса 2008 г., и отражает новую расстановку сил в геоэкономике. По отношению к Соединенным Штатам Франция находится в положении союзника, старающегося сохранить стратегическую автономию – то, что выделяет страну на фоне ее европейских партнеров. Помимо ядерной сферы автономия выражается в способности оперативно реагировать на военные конфликты. Данная особенность должна стать одним из главных аспектов будущего закона о военном планировании. В диалоге с США Франция может столкнуться с двумя проблемами, которые рискуют обострить ее разногласия с Трампом. Прежде всего это, конечно, Парижский договор о климате: известно, что защита окружающей среды стала краеугольным камнем французской дипломатии. Затем следует упомянуть неприятие Францией принципа экстерриториальности американского законодательства, противоречащего интересам французских и европейских предприятий.

Выводы

Анализ взаимоотношений Франции с тройкой великих держав позволяет сделать три вывода. Во-первых, Парижу необходимо вновь взять на себя роль стабилизирующей силы, какую он традиционно играл в Европе, пристально следя за изменением соотношения сил в мире. Позиция, занятая Америкой, и результаты Brexit обуславливают возврат к другому краеугольному камню французской внешней политики: ее отношениям с Германией, вокруг которых строится все здание современной Европы. Именно это направление Эмманюэль Макрон провозгласил приоритетным сразу после избрания президентом. У Европы, лежащей между Америкой и Китаем, – своя ниша.

Во-вторых, этот анализ заставляет переосмыслить условия стабильности в Евразии с учетом специфики российского и китайского пути и геополитических традиций США, не желающих утверждения на Евразийском континенте ни одной доминирующей державы. Это могло бы побудить Париж к особенно активным действиям там, где в Евразии проходят линии водораздела, объединить контакты с Германией, Китаем и Россией. Теперь уже невозможно не включать в этот ряд и Индию с ее растущим геостратегическим влиянием.

И в-третьих, наш анализ подводит к заключению стратегического характера о необходимости баланса между морскими амбициями страны и континентальным подходом, между укреплением мощи и обеспечением безопасности (пример Индии подтверждает возможность подобного баланса). Глобализацию часто связывают с либерализацией финансовых потоков; однако в первую очередь она должна ассоциироваться с «маритимизацией», повышением роли моря в экономике и общественной жизни. Для защиты своей территории Франция должна вписаться во внешние потоки. Миссия Парижа не исчерпывается вкладом, какой он внес и продолжает вносить в строительство современной Европы и укрепление ее стабильности; он должен вывести ее влияние за пределы сухопутных границ.

Франция. США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 августа 2017 > № 2300075 Тома Гомар

Григорий Трубников: Главный ресурс, за который борется современный мир, – это интеллект и таланты

– Здравствуйте, Григорий Владимирович! Скажите, как Вы чувствуете себя в новой должности, что она дала нового? Какие остались взаимоотношения с Объединенным институтом ядерных исследований, в котором Вы были вице-директором?

– Мне интересно, мне нравится то, чем я занимаюсь в Министерстве образования и науки (!) РФ, нравится работать в этой команде. В департаменте науки и технологий, в департаменте аттестации научных и научно-педагогических работников – профессиональные, квалифицированные, сильные люди. И в целом обновленная министерская команда, по-моему, очень приземленная в том смысле, что собрались опытные люди, достигшие успехов на своих местах – в институтах, сильных вузах, глубоко понимающих, как должны развиваться наука и образование.

Действительно, работать мне здесь после большого международного научного центра сложно – это совсем новый ритм и характер работы. Но, тем не менее, мы живем в эпоху больших вызовов. И переход в министерство – это тоже своеобразный личностный большой вызов.

Мне кажется, что сейчас есть очень серьезное внимание государства – и правительства, и президента страны – к вопросам развития образования, науки, высоких технологий. Мы чувствуем эту поддержку. Наши предложения встречают абсолютное понимание и в Администрации Президента, и в Министерстве финансов, и в целом в правительстве.

– Развитие технологий сейчас является одной из главных тем в мире?

– Безусловно. И, на мой взгляд, главный ресурс, за который мир начинает бороться, причем все более агрессивно, – это умные головы. Это интеллект, люди, таланты. Активно заявляется и динамично развивается большое количество новых очень масштабных проектов. И, по-моему, на все заявленные в мире к реализации проекты существующего интеллектуального капитала не хватит. Поэтому активная борьба за него уже началась несколько лет назад.

Россия – исторически родина талантов, интеллектуальная держава, страна, прославившаяся своими научными школами в естественных и гуманитарных науках, признанными во всем мире. И очень отрадно, что сегодня государство готово активно поддерживать опережающее развитие национального научно-технического комплекса.

– Вы курируете международный проект строительства российского коллайдера NIСA в Дубне. Расскажите, пожалуйста, на какой сейчас стадии работы?

– Да, по выходным я стараюсь бывать в Дубне и отслеживать ход строительства коллайдерного комплекса NICA. Это уникальное грандиозное сооружение. Сейчас почти завершена работа по созданию одного из бетонных тоннелей-полуколец. Практически закончено свайное поле. В разработку основного оборудования – коллайдера, ускорительных колец – очень активно включились российские организации: РАН, ФАНО, Курчатовский институт, предприятия ВПК, в частности предприятия Росатома из Снежинска и Сарова с их совершенно замечательными передовыми технологиями.

При создании мегасайенс-проектов в России мы будем стараться внедрять идею того, что необходимо привлекать в качестве равноправных партнеров сооружения проектов как академические институты, так и высокотехнологичные предприятия ВПК и госкорпорации, загружая их разработками завтрашнего дня и изготовлением оборудования. С одной стороны, мегасайенс-проекты – это драйверы новых технологий, которые точно нужно осваивать дома, с другой стороны – это осовременивание производств: и кадров, и оборудования, которые точно необходимы для огромного спектра государственных задач.

В частности, с Российским ядерным центром в Снежинске и с Курчатовским институтом мы недавно восстановили для страны технологию изготовления линейных ускорителей (RFQ). В конце 60-х годов это была революция в ускорительной физике и технике: наши коллеги из Института физики высоких энергий в Протвино и Института теоретической и экспериментальной физики предложили элегантную компактную конструкцию линейных ускорителей, которая сейчас работает по всему миру. А у нас последний такой ускоритель был сделан в 80-х годах. Затем технология просто исчезла из производства, специалисты ушли. И благодаря тому, что для комплекса NIСA понадобился такой ускоритель, мы с коллегами из ИТЭФ НИЦ КИ, МИФИ и ВНИИТЭФ (г. Снежинск) полностью отработали все технологии, собрали и запустили в Дубне современную красивую машину, ускоряющую тяжелые ионы. И дальше мы готовы их уже серийно изготавливать и собирать, в первую очередь для индустрии и медицины.

В этом смысле предприятия ВПК – это огромный интеллектуальный и производственный ресурс и потенциал, который пока для подобных целей не очень востребован. И это нужно продолжать делать: обеспечивать взаимную поддержку и загрузку гражданской науки и отрасли, обеспечивающей национальную безопасность. Кстати, такая задача поставлена нашим президентом – он сказал в своем федеральном послании, что нужно довести долю гражданской продукции, выпускаемой ВПК, до 30% к 2025 году.

– Сейчас принят план реализации первого этапа Стратегии научно-технологического развития РФ. На чем сделаны акценты, каким практическим образом будет реализовываться план?

– План утвержден правительством 24 июня этого года. Отмечу, что документ разрабатывался не только Министерством образования и науки, а главным образом широким научным сообществом: Российской академией наук, ведущими научными организациями и вузами. И мне кажется крайне важным, чтобы такие серьезные стратегические документы создавались теми, кто непосредственно работает в науке. В таких стратегических документах нужно максимально учитывать все особенности нашей большой страны. Чтобы Стратегия работала не только в Москве и Петербурге, а и в Новосибирске, Иркутске, Хабаровске и во всей стране.

План структурно состоит из пяти разделов. Один из них посвящен формированию современной системы управления в области науки, технологий и инноваций. Сюда включены меры по созданию советов по приоритетным направлениям, сборка новых госпрограмм и новых комплексных научно-технических программ, предусмотрено создание проектного офиса по обеспечению реализации Стратегии. Это перечень мероприятий по организации экспертизы проектов, разработке цепочки от идеи, инициативы до утверждения конкретной программы проекта с учетом участников, финансирования, организационной составляющей.

– На какой базе будет создан проектный офис СНТР?

– Это пока обсуждается. Офис планируем организовать и создать до конца 2017 года. Полагаем, что это должна быть структура, похожая на проектный офис НТИ. Скорее всего, офис будет при Минобрнауки РФ. Это должен быть такой аналитический центр, к работе которого будут привлечены лучшие эксперты со всей страны.

– Какие еще есть аспекты плана первого этапа реализации СНТР?

– Следующий раздел плана посвящен формированию эффективной системы коммуникаций в области науки и повышению восприимчивости экономики к инновациям. Здесь предложено в течение трех лет разработать механизмы поддержки и мотивации со стороны государства, бизнеса, госкомпаний, предприятий, чтобы с их стороны была заинтересованность участвовать в научных проектах и научных программах. С другой стороны, нужно создавать более открытую площадку со стороны науки, чтобы у бизнеса была возможность получать информацию из открытых источников об исследованиях и разработках, которые проводятся сейчас и в которые можно инвестировать средства.

В целом должен заработать базовый принцип по разработке нового формата комплексных научно-технических программ (КНТП). Его несложно представить в виде матрицы: научные организации и вузы предлагают перечень передовых, уникальных разработок, которые могут трансформироваться в перечень реальных технологий и реальных продуктов. Затем мы смотрим, что из этих технологий и продуктов востребовано на рынках, на какие из них есть заказчики. Так формируется матрица КНТП. Формируются проекты полного жизненного цикла: от идеи и задела до линейки продуктов или технологий. А если кто-то «копается в своем огороде», делая, возможно, и уникальное, но невостребованное, то от таких разработок, скорее всего, нужно будет отказываться и консолидировать кадровые и финансовые ресурсы на том, что востребовано экономикой и государством. Хотя следует оговориться, что такая логика применима к сфере научно-прикладных исследований. Фундаментальная наука живет по другим правилам и развивается по своей внутренней логике, хотя и здесь нужно регулярно актуализировать приоритеты, необходима открытая экспертиза высокого уровня, с привлечением международных экспертов.

Для меня почти очевидно, что потребуется умная реорганизация системы научных организаций. И это, конечно, должна быть не просто их оптимизация. Интересный пример – Китай, где разработана стратегия, по которой каждые 2-3 года прагматично происходит последовательная реструктуризация сети научных организаций под реализацию принятой стратегии и выполнение конкретных задач. Нужно смотреть в горизонте 8-10 лет на то, под какие технологии и рынки, под какие государственные задачи надо подстраиваться. Организации нужно объединять или разъединять для какой-то конкретной задачи. Такой процесс идет менее болезненно, поскольку он вписан в русло определенной государственной стратегии – такой мейнстрим. И без такого подхода и наша Стратегия не сдвинется с места, «не полетит».

– Вы считаете, за столь короткий срок – 3-5 лет – возможно создать и отработать такой механизм?

– Стратегия базируется на больших вызовах. И план реализации СНТР – это тоже большой вызов. Но если не затянуть пояса и не консолидироваться – ничего и не получится. Сразу, еще на старте. Конечно, это очень амбициозная дорожная карта. Но если мы ее не реализуем, то можем уже безнадежно отстать от мировых лидеров. Мы уже по некоторым направлениям начинаем терять позиции, чего допускать просто нельзя. Окружающий мир очень динамично сейчас меняется – и рынки, и технологии. Многие профессии будут стремительно отмирать. Я считаю, что сильно изменится и система аттестации научных работников. Будут очень серьезные преобразования. Спрогнозировать эти изменения трудно – слишком высокая скорость, с которой они происходят. Это реалии, в которых сейчас живет весь мир, и мы, Россия. Мы живем в век высоких скоростей, поэтому и сроки устанавливаются достаточно динамичные.

Если говорить дальше о плане реализации Стратегии, то третий раздел в нем посвящен инфраструктуре исследований. Необходимо проанализировать и собрать максимально полный ландшафт российской науки – это крайне важный инструмент для принятия решений. У нас очень много разных институтов, организаций, вузов, установок, телескопов и так далее. Все это надо собрать в единый ландшафт. Он может быть трехмерным, иметь сложную структуру, в то же время динамично «разбираемым» – такие, знаете, большие данные российской науки. Его нужно иметь и для того, в частности, чтобы вот эти матрицы с технологиями и рынками быстрее собирались. И для того, чтобы договориться и принять определенные принципы финансирования и работы исследовательской инфраструктуры – ввести, например, уровень базового финансирования для ведущих организаций, определить разумную долю конкурсного финансирования и т. п.

– Насколько возможно в зоне исследований выделить приоритеты, где должны быть сконцентрированы финансирование, ресурсы?

– Это абсолютно возможно. Для этого нужно создавать систему экспертизы. Российская академия наук должна полноценно заняться экспертизой, стать штабом приоритетных научных исследований, помогать государству отвечать на большие вызовы и распознавать их появление, предлагая расстановку приоритетов.

Приоритеты известны. Каждые полгода мы делаем анализ того, что происходит в сфере технологий и науки в мире: какие заделы у нас есть, где и какими усилиями мы можем догнать, а где нет смысла вкладывать ресурсы и тратить на это силы, а быстрее и выгоднее для экономики приобрести уже готовые технологии. Но даже и в тех областях, где мы не можем сделать быстрый рывок, нам все равно нужно адекватно мониторить ситуацию и понимать, что происходит у партнеров.

– В каком количестве научных коллабораций сегодня Россия принимает активное участие? И в каких еще коллаборациях мы можем работать для нашего перспективного роста?

– Могу ответить в основном про фундаментальную науку. Мы участвуем в нескольких крупных научных проектах в Европе: есть проект международного экспериментального термоядерного реактора ИТЭР, в котором Россия выступает одним из основных игроков, есть два немецких проекта FAIR (центр по исследованию ионов и антипротонов) и XFEL (создание крупнейшего лазера на свободных электронах). У ИТЭР сейчас бюджет под 20 млрд евро, у FAIR и XFEL – примерно по 1 млрд евро. Россия вносит свой вклад и является полноправным участником этих проектов, в упомянутых выше проектах мы второй по весу акционер, кстати.

Проект XFEL уже заработал и будет торжественно открываться в сентябре этого года. Это, несомненно, был ценный опыт для России – участие в сооружении такого проекта. Мне кажется, нам надо участвовать там, где мы являемся ключевым исполнителем, чтобы можно было влиять на научную программу (а это самое главное в большом проекте) и на научную политику.

Теперь что касается ЦЕРНа. В работе этой огромной международной лаборатории Россия участвует с 60-х годов прошлого века. У нашей страны там очень хорошая позиция, и это важно. Это очень богатые научные традиции, которые нужно беречь. С новой дирекцией ЦЕРНа мы в этом году восстановили формат встреч «5 + 5», в котором участвуют с их стороны дирекция организации, а с нашей – руководство министерства, НИЦ КИ, РАН, ОИЯИ и эксперты. ЦЕРН сейчас возглавляет умная, красивая, современная женщина Фабиола Джианотти – она один из принципиальных авторов открытия бозона Хиггса, большой сторонник коллаборации с Россией. Следующая наша встреча в таком формате – в грядущем октябре. Мы будем обсуждать проект соглашения о том, чтобы сделать некую новую ось сотрудничества между ЦЕРНом и Россией. Мы предполагаем, что с их стороны это будет Большой адронный коллайдер и будущие коллайдеры ЦЕРНа, а с нашей стороны – программа мегасайенс-проектов России. Мы хотим, чтобы движение начиналось в обе стороны, чтобы мы продолжили и расширили свое участие и присутствие в ЦЕРНе, а ЦЕРН начал реально участвовать в создании наших проектов. Дирекция ЦЕРНа готова обсуждать эти вещи. Я думаю, мы очень позитивно и быстро движемся.

У России есть замечательные богатые коллаборации с несколькими национальными лабораториями США. Мы участвуем в крупнейших китайских и японских экспериментах. Есть крупные астрономические и астрофизические проекты. В частности, всерьез обсуждаем вступление России в Европейскую южную обсерваторию (ESO) – проект по строительству самого большого оптического телескопа в мире в Чили. Я считаю, что нам точно нужно участвовать в этом уникальном проекте – это и выгодно нам, и принесет большую интеллектуальную пользу. Мы сможем загрузить наши высокотехнологичные производства, в частности заводы оптики в Лыткарино, в Петербурге, изготовлением оборудования. По конвенции ESO официальный участник проекта, который вносит вклад, имеет преференции при распределении заказов на контрактные поставки материалов и оборудования.

Мы также обсуждаем участие России в астрофизическом крупном проекте в Южной Африке, который называется SKA – интереснейший и очень перспективный проект. Несомненно, интересны проекты, связанные с геномными и постгеномными технологиями, огромный международный проект «Протеом человека».

Я считаю, что мы занимаем довольно адекватную позицию в международных проектах, практически везде мы ключевые участники. Надо быть открытыми миру и для мира. Без этого наука не будет работать.

– Если говорить о больших вызовах, то как мы будем участвовать в этой глобальной истории?

– Понимаете, в чем интересная особенность Стратегии, по которой мы начали сейчас жить? Это не план работы, а такая картина будущего мира, картина мира науки и технологий через 10 лет. Да, документ дает ориентиры и на более длительный период, но в период до 2035 года могут заглянуть только очень смелые люди. Поэтому нужно, по крайней мере, представлять, как будет выглядеть мир в горизонте 5-7-10 лет.

Стратегия НТР – это система координат будущего. Она не говорит, как надо действовать, она говорит, что картина будет вот такая, а инструменты подбирайте, уважаемые ученые и инженеры, сами. Если инструменты есть, то вы их используйте. Если вам чего-то не хватает, скажите, что нужно развивать, какое содействие от государства необходимо, чтобы дальше работать на результат. Вместе создадим, поскольку государство ставит стратегию развития науки и технологий для себя на один уровень со стратегией национальной безопасности.

– Наука должна стать более практико-ориентированной?

– Как говорят многие нобелевские лауреаты: не бывает науки фундаментальной и науки прикладной. Потому что любая фундаментальная наука в итоге все равно станет прикладной. Другой вопрос: готово ли человечество сделать какую-либо науку прикладной или не готово. Например, люди в 1911 году открыли структуру атома, радиоактивность открыли в 30-е годы. Но мир не был готов этим пользоваться в тот момент. И только через 20-30 лет, когда технологии созрели, начали создавать атомные станции и многое другое из этой сферы.

Обратная ситуация была с созданием космического корабля «Буран». Его создали, но, похоже, страна была не готова экономически и технологически этот проект развивать. Я думаю, лет через 5-10 мы вернемся к этой теме и востребуем те технологии, так как на момент создания «Бурана» они были для «послезавтрашнего» дня. То же самое, на мой взгляд, касается и Ту-144, и многих наших космических разработок.

Ну а вот другой пример: возьмем квантовый компьютер (о котором слышал уже каждый школьник) – технология уже сегодняшнего дня. Пять лет назад были прогнозы, что двухкубитный компьютер создадут в лучшем случае к 2025 году. Но его создали за два года. А в этом году наши люди, в частности физик Михаил Лукин, сооснователь Российского квантового центра, создали в Гарвардском университете квантовый компьютер из 51 кубита. На данный момент мы думаем, что есть четкое понимание, где будут использоваться квантовые компьютеры. Но мне кажется, что они будут использоваться и в тех областях, о которых мы даже пока не думаем, а может, в тех, которые мы еще даже не понимаем. Это интереснейшая фундаментальная задача – и путь ее технологической реализации, и сфера ее применимости. То, что эту тему нужно развивать, сомнений нет.

Это и есть большие вызовы – когда ты развиваешь то, за чем чувствуется большое будущее. Можно спрогнозировать в будущем какие-то серьезные сложности, проблемы, задачи, которые придется решать. Но сегодня мы пока не все понимаем, какие из них конкретно появятся. Если технология сразу же пошла на рынок – это хорошо. А может, она пригодится только через два года. Нужно уметь очень четко держать в голове все приоритеты, чтобы понимать, куда вкладывать усилия, а куда нет. И тут рецепта точного нет: можно смотреть за мировыми технологическими трендами и просто следовать им, а можно сильно поддерживать фундаментальную поисковую науку и ждать прорыва от нее. Но что точно необходимо делать при любых обстоятельствах – вкладывать в развитие и подготовку интеллектуальных кадров высшей квалификации, развивать самую современную исследовательскую инфраструктуру послезавтрашнего дня, быть готовым реализовать задачи, поставленные государством, быть готовым упреждать и совершать прорывы в науке и технологиях.

– Григорий Владимирович, спасибо Вам за интересную беседу!

Россия > Образование, наука > ras.ru, 22 августа 2017 > № 2291712 Григорий Трубников

Участие в ВТО помогло стабилизировать ситуацию на экспортных рынках

Пять лет назад Россия стала членом Всемирной торговой организации. О первой "пятилетке" в ВТО, санкциях и протекционизме, региональных торговых союзах, антидемпинговых расследованиях, спорах с Украиной, исках к ЕС по энергетике и ожиданиях от Министерской конференции в Аргентине в интервью РИА Новости рассказал главный переговорщик России в ВТО, директор департамента торговых переговоров Минэкономразвития Максим Медведков. Беседовала Диляра Солнцева.

— Можно ли назвать первые пять лет России в ВТО успешными? Какие реальные выгоды от присутствия в ВТО получила российская экономика: какие отрасли выиграли, а какие проиграли?

— "Пятилетка" завершается в плановом режиме. В среднесрочной перспективе никакие серьезные изменения, негативные последствия для отраслей в связи с членством в ВТО не прогнозировались. Что и произошло. Ситуация в экономике определялась иными факторами, так будет и в дальнейшем.

Участие в ВТО помогло стабилизировать ситуацию на некоторых важных экспортных рынках, сыграло свою позитивную роль в поддержании благоприятного инвестиционного климата, оказывало очевидно сдерживающее влияние на объем и суть введенных против нашей страны санкций.

Ожидаемые угрозы для отдельных отраслей были нивелированы специальными мерами по нейтрализации негативных последствий от присоединения к ВТО.

— На ваш взгляд, является ли механизм ВТО по-прежнему главенствующим для регулирования мировой торговли или его начинают замещать региональные объединения?

— Любое региональное торговое соглашение с участием членов ВТО основано на базовых правилах этой организации. Следовательно, эффекта замещения нет и быть не может.

Происходит другое — региональные соглашения развивают положения ВТО, прежде всего в коммерчески значимых для их участников сферах, таких как техническое регулирование, интеллектуальная собственность или деятельность государственных предприятий.

Эти договоренности "ВТО плюс" касаются только участников региональных соглашений, хотя в будущем они могут быть вброшены на переговорную площадку ВТО. Но для принятия обязательного для всех членов ВТО характера необходим консенсус всех членов организации.

— Эффективен ли инструмент торговых союзов на фоне выхода США из Транстихоокеанского партнерства?

— Выход США из ТПП для наших экспертов не стал большим сюрпризом. После публикации текста проекта соглашения мы не смогли понять, почему администрация президента Обамы представляет этот документ как мегасуперподарок для американской экономики, хотя каких-то мегасупердоговоренностей, имевших немедленные позитивные последствия для экономики страны в нем попросту не было.

Выход США из ТПП означает, что администрация Трампа не согласилась с оптимизмом своих предшественников, и решила не испытывать судьбу. Осторожность в торговой политике всегда важна. Плохой внутренний закон поменять куда проще, чем плохой международный договор.

Это значит, что и мы должны внимательно оценивать все плюсы и минусы преференциальных соглашений, в которых собираемся участвовать. ТПП же способно состояться и без США, и скорее всего, так и произойдет.

— Россия в рамках ЕАЭС ведет переговоры с рядом стран об упрощении режима торговли товарами, по вашему мнению, с кем нужно активизировать переговоры, на каких рынках российские товары будут более конкурентоспособны и востребованы?

— Это вопрос скорее к бизнесу. Бизнес может сказать, что и где ему мешает экспортировать, а правительство должно сопоставить эти выгоды с потерями от открытия собственного российского рынка, ведь они неизбежны.

Но компаний, имеющих устойчивые долгосрочные интересы на конкретных внешних рынках, которым интересна свободная торговля, не так уж и много. Большинство рассчитывает на сохранение и развитие бизнеса внутри ЕврАзЭс.

За последние пять лет к нам обращалось четыре-пять компаний, которым мешают пошлины в других странах и которые предлагали для устранения этих пошлин заключить соглашения о свободной торговле. Но это точечные вещи, ради десятка пошлин никто в масштабные переговоры под названием ЗСТ, где фиксируются пошлины на многие тысячи товаров, ввязываться не будет.

— На саммите G20 в июле в Гамбурге поднималась тема протекционизма ряда стран в торговле, "большая двадцатка" включила этот блок в итоговое коммюнике. Действительно ли протекционизм США и ЕС мешает развитию мировой торговли?

— Протекционизм, безусловно, вреден для мировой торговли, но иногда бывает необходимым для попавших в беду отраслей национальной экономики. Примерно в этой логике идут дискуссии в "двадцатке".

Главный вопрос: ограничения на торговлю, разрешенную ВТО — это протекционизм или нет? Распространяется ли на них мораторий о непринятии протекционистских мер? Ведь только в период с октября 2016 года по май 2017 года члены ВТО начали 174 расследования с целью введения мер защиты рынка, в том числе страны "двадцатки" — 146. Рекордсмены — Индия (69) и США (37).

Россия/ЕврАзЭС в самом конце списка — начато одно расследование. Это повод для размышлений. Мы же не на Луне, на наш рынок тоже приходят дешевые товары, в том числе по демпинговым ценам, наверняка некоторые наносят ущерб нашим производителям. И служба расследований в Евразийской экономической комиссии вполне компетентная, профессиональная, работает по международным правилам.

— По вашему мнению, являются ли санкции протекционизмом? Нарушают ли они правила игры на глобальной арене?

— Те санкции, которые приняты против нас, отдают протекционизмом все больше. В последнем пакете США прямо предусмотрена возможность ограничивать иностранное участие в строительстве экспортных трубопроводов. На фоне намерений США увеличить поставки газа в Европу — это что, если не протекционизм?

А норма, запрещающая инвестиции в шельфовые арктические нефтедобывающие компании с долей РФ свыше 33 процентов? Это настоящая поддержка американским инвестициям в Россию — но только в проекты с минимальным российским участием. То есть если мы не сможем добыть сами свою нефть, ее могут добыть американцы. Протекционизм, причем циничный.

— На сегодняшний день на рассмотрении ВТО находятся два иска Украины к России. Первый из них был подан в октябре 2015 года и касается ограничения РФ импорта украинских вагонов. Второй был подан осенью 2016 года и касается запрета Россией транзита украинских товаров, по нему уже сформирована панель арбитров. В какой стадии сейчас находятся разбирательства по этим искам, проводят ли стороны консультации?

— Формальные консультации прошли по обоим искам. По вагонам также прошла первая субстантивная встреча с членами третейской группы, готовимся к следующей. По транзиту сформирован состав третейской группы, утвержден график процедур.

— Украина ранее заявляла, что готовит третий иск к РФ из-за введенных Россией ограничениям в отношении украинских продуктов питания. Не получала ли российская сторона уведомления от украинской стороны, есть ли контакты по этому вопросу?

— Уведомлений мы не получали, с нашими представителями на связь, насколько известно, украинцы не выходили.

— Россия в мае подала иск в ВТО по санкциям Украины, стороны уже провели консультации по иску. Каковы их результаты? Какие аргументы представили стороны? Возможно ли досудебное урегулирование этого дела? Каков будет исход этого разбирательства, на ваш взгляд?

— Мы не можем разглашать результаты консультаций. Что касается досудебного урегулирования, учитывая риторику Киева, оно сейчас едва ли реалистично.

— Есть ли необходимость России оспаривать в ВТО санкции других стран, в частности, ЕС и США?

— Санкции — по своей природе политические меры. Всемирная торговая организация всегда позиционировала себя как площадка максимально свободная от политики и должна оставаться таковой.

Адекватно оценивая все риски для многосторонней торговой системы, ее ответственные участники до сих пор воздерживались от взаимных претензий в судебной системе ВТО.

Хотя в критических случаях ситуация может меняться. Катар на днях начал процедуру спора против стран, которые ввели запрет на торговлю с этой страной. Посмотрим, как будут развиваться события.

— Российские металлурги регулярно становятся предметом антидемпинговых расследований торговых регуляторов разных стран. В начале августа 2016 года Евросоюз ввел на пять лет антидемпинговые пошлины на холоднокатаную сталь из России и Китая. Россия запрашивала консультации в ВТО по этому вопросу. В ноябре 2016 года "Северсталь" и НЛМК обратились в Европейский суд с исками, оспаривающими это решение. Как сейчас продолжаются эти разбирательства, есть ли подвижки?

— Прошли консультации в ВТО в начале июня. Готовим запрос на учреждение третейской группы.

— Россия в конце февраля оспорила решение ВТО по спору с ЕС по LCV. Как сейчас продвигается эта апелляция?

— Ждем заседания апелляционного органа по этому спору.

— В какой стадии сейчас иски России к ЕС по третьему энергопакету и энергокорректировкам?

— По энергокорректировкам с Украиной прошла первая субстантивная встреча с участием третейской группы, в споре с ЕС — формируется состав третейской группы. По спору с третьим энергопакетом ЕС осенью ждем решения арбитров.

— Россия помогает Белоруссии вести переговоры по присоединению к ВТО. Как сейчас продвигаются переговоры, когда они могут завершиться, каковы наиболее спорные моменты?

— Это переговорное направление действительно оживилось, в начале сентября планируется проведение рабочей группы по присоединению Белоруссии к ВТО, возобновлены тарифные переговоры.

Партнеры проходят через такое же пристальное изучение законодательства, системы регулирования экономики, торгового режима, как в свое время проходили и мы. До спорных моментов дойдет чуть позже, когда информационные потребности членов ВТО будут закрыты, и речь пойдет о выработке обязательств. От временных прогнозов воздержусь.

— В декабре в Аргентине пройдет Министерская конференция ВТО, с какими инициативами Россия поедет на эту встречу, каких результатов ожидаете от нее? Нужно ли поднимать вопрос о сокращении поддержки отдельных отраслей, в том числе, сельского хозяйства?

— Главная интрига предстоящей конференции министров — куда повернется вектор дальнейшего развития многосторонней торговой системы.

Значительное число членов ВТО полагают критически важным дальнейшее развитие этой организации, укрепление ее переговорной функции, системы разрешения споров.

Некоторые страны настаивают на первоочередном завершении начатых 15 лет назад переговоров, иначе намерены блокировать начало новых. США переметнулись в лагерь протекционистов, но очень многое в их новой позиции пока не ясно.

Мы в первой группе, выдвинули ряд инициатив, в том числе касающихся содействия инвестициям, запрета применения специальных защитных мер в сельском хозяйстве, переговоров по правилам электронной торговли, работаем с инициативами других стран, касающихся поддержки сельского хозяйства, субсидий в области рыболовства, внутреннего регулирования в торговле услугами и многим другим.

В октябре-ноябре эта работа выйдет на финишную прямую. Но окончательная ясность с тем, каков будет итог Министерской конференции, наступит, скорее всего, уже в Аргентине.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 22 августа 2017 > № 2281804 Максим Медведков

Китайский урок для Америки и для нас: хунвэйбины и искусство ненавидеть

То, что "неожиданная" кампания в США по свержению памятников до смешного напоминает Великую пролетарскую культурную революцию 1966-1976 годов в Китае, очевидно. Да вот только ничего смешного в этом нет, потому что перед нами продуманная технология подстрекательства школьников и студентов в США к ненависти и разрушению, точно такая, как в Китае. То есть дело далеко не только в самих памятниках и не в событиях полуторавековой давности в Америке, о которых эти памятники должны были напоминать.

Но для начала поговорим о Китае раньше и сегодня. Кто бунтовал в то страшное для страны десятилетие? Студенты и школьники-старшеклассники. Они же организовывали отряды солдат красной охраны — хунвэйбинов. В чем была цель той кампании? В коренном изменении самой природы людей, в лишении их истории и культуры и в конечном итоге в укреплении личной власти Мао Цзэдуна. Как это делали? Путем организации постоянных судорог ненависти. Уничтожение памятников, а также всего имевшего отношение к тысячелетней истории и культуре было только частью картины, главным было моральное уничтожение людей, способных сопротивляться "переменам", приходу "новых времен".

А что сегодня в Китае? Читаем репортаж лондонского журнала "Экономист". Описываются занятия дошколят: они изучают как могут древнюю классику, учатся писать иероглифы, отрабатывают традиционную гимнастику тайчи, пытаются играть на старинных инструментах. В общем, "Китай переживает культурный ренессанс, большей частью спонсированный государством". А цель его, вы не поверите, — укрепить долгосрочную власть коммунистической партии

Вообще-то перед нами очень смешная публикация. Это журнал, чьи авторы и руководство ненавидят Китай, да и Россию тоже. И очень стараются провести мысль, мол, при Мао китайский коммунизм был против культуры, а что же происходит сейчас?

Да, был. Но сейчас от компартии коммунистическим (ну, хорошо, маоистским) осталось только название — историческое и поэтому достойное того, чтобы его хранить. Партия стала национально-традиционной, хотя и не забывающей о социальной справедливости. Страна действительно переживает взрыв массового интереса к своим корням, великой культуре и истории, это было видно еще в начале 90-х годов. Так, вдруг модными на массовом уровне стали дизайнерские эксперименты с традиционной одеждой из шелка и т.д. Между прочим (в журнале этого нет), сегодня в Китае не просто достойные кино, архитектура, музыка и литература, но и создана система образования, которой можно только позавидовать.

Чего же тут плохого? Давайте посмотрим на весь свежий выпуск журнала "Экономист". На обложке — президент Дональд Трамп, ключевая статья — о том, как он упустил шанс осудить американских "расистов", отстаивающих в США памятники. А дальше — про китайцев.

Логика железная. Те, кто рушит американскую историю, – прогрессисты и герои, кто ее защищает — уроды. Те, кто поддерживает культурное возрождение Китая, — уроды. А хунвэйбины, значит, были прогрессистами и героями.

Все начинается в школе

Суть происходившего в Китае в 1966-1976 годах, как и в США сейчас (кстати, и на Украине с ее свержением памятников), в том, что человек, лишенный культурных и исторических корней, расчеловечивается. Но такого человека надо готовить с детства. Так вот, в США это происходило давно, нарастало, а взорвалось только сейчас.

Американские хунвэйбины, ополчившиеся на памятники в Шарлоттсвиле и других городах, — это школьники, студенты и недавние выпускники, как и в Китае. Но, кстати, это означает, что почти вся образованная (полуобразованная) элита страны — вот такая, что мы и видим по случаям клинического идиотизма по поводу "русского вмешательства в выборы" или по примитивной травле всей элитой своего президента.

Но как детей в США превращают в хунвэйбинов? Вот статья в консервативной Daily Signal со множеством подробностей. Есть программа "День вызова", которой охвачены 2200 школ страны, то есть ей подверглись уже миллионы человек. Идея ее такая: каждый — жертва, особенно если ты черный или из секс-меньшинства. Каждый должен рассказать товарищам, в чем он угнетен и в чем его жертвенность. Тогда друзья его поддержат. А вот если ты сам оказываешься угнетателем, то в ход идет знаменитая американская тактика бойкота (хорошо еще, что не надевают колпаки с иероглифами). То есть детей учат постоянно искать врагов, угнетателей и бороться с ними коллективно, находиться в состоянии нескончаемой агрессии.

И ведь это, повторим, только одна программа.

В правлении фонда, который ее насаждает, из 17 человек 15 левых. Кстати, из этого примера ясно, что они левые и есть, и еще ясно, что методы науськивания студентов точно те же, что были в Китае времен культурной революции, если, конечно, знать, как это там происходило.

Откуда растут корни нынешней американской болезни — долгая история. Как ни странно, — от последователей Льва Троцкого с его перманентной революцией, воплощенной в Китае товарищем Мао, от прочих левых идеологов 60-х годов, нашедших приют в американских университетах… Никаких секретов, все подробно описано в книгах и статьях.

Но сегодня важнее то, что натаскивание малолетних на борьбу ведется демократами и структурами вокруг них. В программе "День вызова" значился когда-то урок на тему "Кто не голосовал за Барака Обаму — расист". А после выборов Трампа правление выпустило документ, заявляющий, что после голосования школьники и студенты встречаются с актами насилия и расизма со стороны поднявших голову трампистов. В результате акты насилия и начались: только на самом деле это хунвэйбины начали атаковать студентов консервативного мышления, тех, которые за культуру и традиционные ценности.

Далее же они и их собратья устроили дикую агрессивную кампанию против памятников по всей стране.

Часто спрашивают: получается, американский "памятникопад" оттого, что они финансировали такую же кампанию на Украине, а вот теперь зло вернулось в Америку? Да нет, оно оттуда и не уходило. Обработка мозгов ведется глобальная, и в России мы тоже это получали и получаем по полной программе, хотя у нас есть какой-то иммунитет от заразы. Но эта "культурная революция" была направлена прежде всего на переделку и уничтожение западных обществ. Шаг за шагом, начиная со школы…

И ведь все шло так успешно, но нормальная часть этих обществ вдруг не выдержала, начала "не так голосовать", избрала Трампа — вот тут-то все и взорвалось. Смотрим и ужасаемся. И запоминаем: любые кампании по любым поводам, в которых присутствуют необъяснимая агрессия и ненависть, это оттуда — технология такая. И мы даже знаем теперь, чем такие кампании оборачиваются.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"

США. Китай > СМИ, ИТ > ria.ru, 19 августа 2017 > № 2278629 Дмитрий Косырев

Интервью заместителя Министра Анатолия Яновского ИА "Интерфакс".

Добыча угля в РФ бьет рекорды, основной драйвер - экспорт - замминистра энергетики.

Россия активно наращивает добычу угля и в 2018 году этот показатель может превысить 400 млн тонн. Основной драйвер роста - увеличение экспорта. Спрос на этот вид топлива за рубежом будет сохраняться, ведь для развивающихся стран российский уголь - наиболее доступный вид ресурса, позволяющий решать проблему энергетического дефицита, рассказал в интервью "Интерфаксу" в преддверии Дня шахтера замминистра энергетики РФ Анатолий Яновский.

- Добыча угля в РФ нарастает с 2009 года, в 2015 году был поставлен рекорд за всю постсоветскую историю, в 2016 году - показатель снов подрос. Каков прогноз Минэнерго на 2017-2018 годы?

- Добыча в первом полугодии 2017 года уже увеличилась на 6,6%, до 199,5 млн тонн. По итогам 2017 года, я думаю, что показатель приблизится к 400 млн тонн. Это на 4% больше, чем в 2016 году. В 2018 году прогнозируется добыча в объеме 405-410 млн тонн. Основной фактор, стимулирующий рост, - экспорт. Текущие темпы роста объемов добычи угля соответствуют росту поставок на внешний рынок.

- В апреле вы давали прогноз экспорта в 176-177 млн т на 2017 год. А какие ожидания на сегодняшний день?

- По нашим оценкам, экспорт российских углей в 2017 году может достигнуть 185-188 млн т, таким образом, по сравнению с 2016 годом прирост - 14-17 млн тонн. Согласно программе развития угольной промышленности до 2030 года, вилка по экспорту до 2025 года - 165-220 млн т. В том числе в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, мы ожидаем, что, по разным сценариям, будет поставлено от 93 до 140 млн тонн. При сохранении сегодняшних темпов роста, думаю, что ориентиры, прописанные в программе, будут превышены.

Мы продолжаем надеяться, что спрос на российский уголь сохранится благодаря тому, что многие развивающиеся страны, где на первом месте стоит проблема энергетического дефицита, по-прежнему делают ставку на уголь как наиболее доступный из энергетических ресурсов. И это происходит даже несмотря на то, что уголь испытывает наиболее серьезное давление со стороны экологических ограничений.

- Как вы оцениваете спрос и предложение на рынке энергетических углей в 2017-2018 годах?

- По итогам 2017 года добыча энергетических углей превысит 310 млн т, это на 3% выше, чем в прошлом году. В 2018 году, по базовому сценарию, добыча энергетических углей может достичь 314-317 млн т.

Я думаю, что основным драйвером роста на рынке энергетических углей продолжает оставаться экспорт. К сожалению, спрос на энергетические угли на внутреннем рынке будет сокращаться. Основная причина - межтопливная конкуренция с газом, цена на который регулируется государством. В I полугодии текущего года экспортные поставки энергетических углей превысили 80 млн т, рост - 11%. Уверен, что такой темп сохранится и до конца 2017 года, и на 2018 год.

- Как изменилась динамика цен на энергетический уголь за последнее время?

- На международном спотовом рынке в I квартале 2017 года в целом мы наблюдали снижение средних цен на российский энергетический уголь. Однако во втором квартале средние цены FOB на энергетический уголь как в портах Дальнего Востока (с мая - ИФ), так и в портах Балтики (с марта - ИФ) начали расти. Аналогичную тенденцию мы видим в отношении средних цен CIF АРА на европейском рынке. Экспортные цены на российский уголь выросли за январь-июнь в среднем с $60,6 до $68 за тонну. Средняя цена потребления энергетического угля в 2017 году на внутреннем рынке держится на одном уровне, около 1732 руб. за тонну с НДС.

- Какую динамику ожидаете по поставкам угля в Китай и страны АТР?

- Экспорт российских углей в страны АТР в 2017 году может достигнуть 95-100 млн тонн (86 млн т в 2016 году - ИФ). Могу дать такой прогноз, опираясь на уже продемонстрированную динамику роста в первом полугодии. Тенденция по увеличению экспорта сохранится и в отношении поставок в Китай. В январе-июне в этом направлении было поставлено 12 млн т, что на 3,5 млн т больше, чем годом ранее.

Надеюсь, что такая тенденция по увеличению экспорта российского угля в Китай сохранится. За 2016 год в этом направлении объемы достигали 17 млн т.

- Будет ли расти импорт угля в Россию?

- В 2016 году этот показатель составил 20,1 млн тонн. Основным поставщиком угля в Россию является Казахстан. На него приходится около 97% от всего объема его импорта, остальное завозилось из других стран, в том числе из Украины. В планах, согласно индикативному прогнозу потребления, импорт из Казахстана будет оставаться стабильным, в 2017 году он составит 20 млн т. Почти весь объем приходится на Рефтинскую ГРЭС, в 2016 году станция использовала 19,6 млн тонн энергетического угля из Казахстана.

- Согласно таможенной статистике, в РФ завозится антрацит из украинского Донбасса. Для чего осуществляются данные поставки?

- Традиционно в России уголь Донбасса использовался на предприятиях энергетики и для жилищно-коммунального хозяйства. Как мы видим, никаких ограничений в перевозках угля по железной дороге из Украины в Россию нет. Потребители такого угля - это частные компании, их деятельность не регулируется государством, они вправе выбирать любого поставщика. Тем более что завоз осуществлялся на основании действующих контрактов.

- Как сейчас развиваются крупные угольные проекты на Дальнем Востоке?

- Один из самых крупных проектов - освоение Эльгинского угольного месторождения в Якутии, который реализует ПАО "Мечел" . Уже построен разрез, железнодорожная ветка протяженностью 310 км, две обогатительных фабрики и вахтовый поселок. При полном освоении проекта комплекс будет добывать 27 млн т угля и выпускать до 23 млн т концентрата в год. Могу также отметить группу "Колмар", которая строит в Якутии ГОК "Денисовский", включающий шахту и обогатительную фабрику, ГОК "Инаглинский", который осуществляет добычу коксующегося угля - до 14 млн т в год. Мы ожидаем, что на объекте будут введены в эксплуатацию три шахты и две обогатительные фабрики.

С учетом господдержки реализуется проект модернизации производства на ОАО "Ургалуголь". Он позволит увеличить добычу до 10 млн т в год, а производственные мощности по обогащению угля - до 8 млн т в год. Также я бы хотел отметить проекты освоения Солнцевского месторождения на Сахалине, инвестор которого ООО "Восточная горнорудная компания", и Беринговского каменноугольного месторождения на Чукотке, где инвестор австралийская компания Tigers Realm Coal.

В Амурской области российские компании совместно с китайскими партнерами прорабатывают вопросы комплексного освоения Ерковецкого месторождения и разработки Огоджинской площади. Окончательные параметры проектов и доля в них китайской стороны находятся на стадии обсуждения.

- Ваш прогноз по росту инвестиций в угольную отрасль в 2017-2018 годах?

- Я ожидаю, что будет рост. Он наметился после спада в 2012-2014 годах. По итогам 2016 года объем инвестиций составил 73,6 млрд руб., это плюсом к 2015 году - 21,5%. На 2017 год объем инвестиций мы оцениваем в 90 млрд руб., в 2018 году - темпы должны сохраниться.

- Руководство ПАО "ОГК-2" , в составе которого работает Новочеркасская ГРЭС, не раз заявляло о том, что станция испытывает проблемы с поставками угля. Какие меры принимаются в связи с этим?

- Минэнерго вместе с ОГК-2 мониторит ситуацию. Некоторый сбой в ритмичности поставок угольного топлива на станцию случился в связи с проблемами у поставщика, это были технические моменты - перемонтаж лавы угольной компании "Южная". Кроме того, были сбои с обеспечением порожними вагонами на СКЖД под вывоз угля. В настоящее время дефицита для станции нет.

- Какую поддержку угольной отрасли в РФ оказывает сегодня государство?

- Речь идет о переселении людей из ветхого жилья, выдаче шахтерским семьям так называемого "пайкового" угля, а также ликвидации последствий ведения горных работ, в частности, защиту от подтопления. Средства бюджетного финансирования предусмотрены государственной программой "Энергоэффективность и развитие энергетики".

Угольщики Дальнего Востока и Восточной Сибири могут получить налоговые освобождения и преференции по налогу на добычу полезных ископаемых и на прибыль организаций, льготы по уплате НДПИ. Кроме того, созданы ТОСЭР (территории опережающего социально-экономического развития - ИФ) в шахтерских моногородах: это "Гуково" в Ростовской области, "Юрга" и "Анжеро-Судженск" в Кемеровской области, "Беринговский" на Чукотке. Работающие в них компании имеют доступ к набору преференций по налоговым платежам и взносам во внебюджетные фонды. Такие взносы сокращаются почти в 4 раза.

- Какова сегодня динамика аварийности на российских шахтах? Что делается государством для того, чтобы не допустить роста количества ЧП?

- Несмотря на то, что в первом полугодии аварий не было зарегистрировано, по оперативным данным, на предприятиях отрасли смертельно травмировано 13 человек, число смертельных травм на один миллион тонн добычи угля составило 0,07 (случаи были вызваны обстоятельствами, не связанными с авариями - ИФ). За 2016 год мы зарегистрировали 8 аварий, столько же в 2015 году.

Для сравнения: в 2016 году на предприятиях угольной отрасли смертельные травмы получили 56 человек. Мы видим, что удельный смертельный травматизм оказался на уровне 0,145 случаев на один миллион тонн добычи. То есть, в последние годы мы наблюдаем тенденцию к снижению травматизма.

Мы в 2016 году создали комиссию по выявлению шахт, на которых добыча ведется в особо опасных горно-геологических условиях. Кроме того, Минэнерго подготовило предложения по повышению уровня безопасности. Из 58 действующих угольных шахт мы выделили 20, где аварии наиболее вероятны. Угольные компании должны провести мероприятия для снижения таких рисков - с учетом инфляции на это будет потрачено 54,5 млрд руб. до 2020 года (с учетом 2016, в 2011-2015 годах - 43,1 млрд руб. - ИФ). Если мероприятия будут выполнены, то в группе с высоким риском возникновения аварий из 20 шахт останутся только четыре. Остальные войдут в число тех, у кого средняя степень рисков. По итогам 2017 года мы сможем представить первые выводы об эффективности такой работы.

Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь > minenergo.gov.ru, 18 августа 2017 > № 2281427 Анатолий Яновский

Слово и цифра

о цифровом мире XXI века беседуют главный редактор «Завтра» и доктор юридических наук Владимир Овчинский

Александр Проханов Владимир Овчинский

Александр ПРОХАНОВ.

Владимир Семёнович, отовсюду вдруг почти одновременно стало раздаваться: "цифра", "цифровая экономика", "цифровая реальность". Почему такая внезапность, как будто это неожиданность и нас врасплох застали. Эта цифровая реальность уже наступила, мы живём в ней, или она только надвигается?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Она наступила давно, Александр Андреевич. Человек с появления цифры всегда жил в цифровой реальности. А с момента возникновения кибернетики как науки об информации и управлении, ещё с конца 40-х—начала 50-х годов, мы живём в двух реальностях: цифровой и обычной, традиционной.

Что касается цифровой экономики, так это у нас в стране только сейчас поднята волна, идёт бурное обсуждение. Недавно принята правительственная программа. Но это, повторяю, у нас. А в Великобритании ещё в 2010-м году парламентом принят Закон о цифровой экономике, затем сразу — разработка стратегий, конкретные планы. Поэтому Великобритания наряду с США, Сингапуром, Германией уже реально живут в условиях цифровой экономики. Бум цифровизации возник после того, как в мире заговорили о новой промышленной (или производственной) революции XXI века. Толчок дал американский публицист, экономист Джереми Рифкин, который в 2011-м году опубликовал книгу "Третья промышленная революция". В России книга тогда относительно незаметно прошла, а во всём мире подняла огромный бум. Рифкин показал, что появились технологии, которые меняют жизнь, меняют производство, меняют суть управления вообще. Китайцы эту книгу перевели и издали тиражом в 250 тысяч для партийного и государственного руководства. Рифкина приблизили к себе Обама и лидеры Евросоюза. На постсоветском пространстве эти идеи быстрее всех подхватил Назарбаев. Потом наступил 2016-й год, Давос, его основатель Клаус Шваб выдвигает новую идею — Четвёртой промышленной революции. Фактически речь идёт о том же самом, только интегрированы все технологии третьей промышленной революции на базе искусственного интеллекта, ведущая роль отведена интернету вещей, робототехнике, созданию новых материалов с заданными свойствами. А уже за Четвёртой промышленной революцией стоит конкретный проект "Индустрия 4.0", который подготовлен в Германии. Суть его в том, как всё конкретно реализовать в производственных процессах, качественно улучшить производительность труда и совершить прорыв в человеческой жизни вообще — и в экономической, и в социальной.

Но на этом всё не закончилось. В марте этого года в Ганновере проводится гигантская выставка, посвящённая инновациям, в которой участвуют более двухсот тысяч человек и свыше трёх тысяч крупнейших мировых инновационных компаний. Премьер-министр Японии Синдзо Абэ выступает там и заявляет, что Япония подготовила новый цифровой проект — "Общество 5.0". А это, по существу, ещё одна революция, и уже не только промышленная, а общественная. Потому что японцы всё общество переводят на цифровую основу. У них даже парламент будет цифровой. А искусственный интеллект будет готовить законодательные акты. Искусственный интеллект, технологии больших данных определят узлы социального неравенства и будут их развязывать. И всё это делается уже на основании пятилетнего плана, разработанного правительством Японии в 2016 году — до 2021 года. Прямо-таки реализованные проекты советского общества 70-х годов, которым у нас не дали воплотиться. Хотя для этого всё было готово. Вот что произошло. Весь мир переворачивается, то есть идёт параллельно традиционная жизнь: люди пашут, сеют, пьют, воюют между собой, убивают, строят политические интриги. И всё это происходит на фоне совершенно другой, цифровой жизни.

Александр ПРОХАНОВ.

А мы чувствуем, ощущаем на себе эту образовавшуюся среду? Как я, писатель, её чувствую, как вы, генерал МВД, чувствуете её? Как она приходит на ваши завтраки, на брифинги, на ваши прогулки, на ваши медицинские обследования?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Просто. Мы уже не можем жить без гаджетов, без этой ерунды: без айпада, без айфона… Там внутри разные приложения есть. Вот у меня стоит "Призма" — снимаешь фотографию и тут же её в течение нескольких секунд преобразуешь в стиль любого художника. Совсем недавно это казалось немыслимым. Это уже другая реальность. Я, например, вообще не смотрю телевизор. А всю информацию — и политическую, и экономическую, и научную — черпаю из этаких двух коробочек. Не надо тратить дни и месяцы в библиотеках — всё решается за минуты. Или я беру в сети английские тексты, тут же в Гугле ставлю их на перевод. И создаётся полная картина — не надо ждать вечерних новостей по ТВ. Огромное количество людей так живёт. Это уже цифровой мир, хотя самого примитивного свойства.

В России с 2014 года осуществляется подключение населённых пунктов с населением от 250 до 500 человек к интернету. Значит, 5 миллионов граждан, проживающих почти в 50 тысячах малонаселённых пунктов, уже получили доступ к интернету. Вся страна — цифровой мир. Меня попросили написать учебник "Криминология цифрового мира". Поскольку я криминолог, я пишу о негативных процессах, о том, какие негативные процессы будут сопровождать цифровизацию общества, экономики. Я вывел формулу, что цифровой мир XXI века — это системное понятие, интегрировавшее в себя такие категории, как цифровая среда пространства. А это уже несколько типов: открытый интернет, интернет вещей, теневой интернет и прочее. Это цифровое общество как таковое, это цифровая экономика, цифровое государство. Например, как у японцев или в Верховном суде США? Они собираются принимать законодательные решения. Там уже действует система искусственного интеллекта, где все готовящиеся решения прогоняются через нейросети: вот работают судьи, а вот работает искусственный интеллект, они готовят параллельные решения, потом сверяют их — совпадение на 80-90%. Но они без помощи искусственного интеллекта уже не работают, потому что там включаются огромные массивы данных, у них прецедентное право, им нужно перелопатить все решения, которые до этого были. И всё это теперь машина делает в течение нескольких минут.

Александр ПРОХАНОВ.

Но если действительно сложилась новая цифросфера и об этой цифросфере как о цивилизационной, о философской реальности сейчас пока мало говорят (но рано или поздно скажут), то существует переходный период от предшествующей сферы к новой. Скажем, от индустриальной сферы к цифросфере. Эти переходы всегда связаны с огромным количеством конфликтов, промежуточных явлений, когда прежняя сфера начинает тесниться, уходить в прошлое, становится более локальной и одновременно хочет взять реванш. А сегодня существуют системы конфликтов между народившейся или нарождающейся цифросферой и, скажем, техносферой?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Конфликтов между техносферой и цифросферой не существует. Существуют конфликты социальные, между людьми, которые привыкли жить в традиционной техносфере, которые не привыкли жить в цифровой экономике, в цифровом обществе и обществе Индустрии 4.0. Огромное количество самых разных людей при бурном развитии Третьей и Четвёртой промышленной революции теряют свои потом и кровью заработанные позиции, статусы и деньги. Есть несколько новейших исследований и у нас, и в западных странах, которые говорят о том, что три главных негативных фактора будут определять мировую ситуацию на фоне цифровизации.

Первое — это увеличение социального неравенства, и в этом социальном неравенстве главное — цифровое неравенство, потому что преимущества будут иметь те, кто полностью вошёл в цифровое общество. Это и целые страны, и регионы, и народы, и отдельные группы, и отдельные элиты. Тот, кто полностью вошёл, тот и управляет, тот и пользуется всеми преимуществами, вплоть до того, что увеличивает себе продолжительность жизни (потому что это всё связано ещё и с биотехнологиями). И есть те, у кого нет этого допуска, кто остаётся на обочине процесса. И это будет порождать массу конфликтов. Данный фактор в этом году особенно подробно обсуждался в докладе американского разведывательного сообщества. Они этот фактор указывают в числе первоочередных негативных, которые порождает технологическая революция и цифровизация общества.

Другой фактор заключается в том, что при таком социальном неравенстве будут происходить сумасшедшие миграционные процессы, которые мы с вами уже наблюдали, наблюдаем и будем наблюдать как в мире в целом, так и на постсоветском пространстве, что нас касается напрямую. Ведь что такое передвижение масс? Если там люди живут в каменном веке, в разрушенной инфраструктуре, если у них нет никакой работы, а всё лучшее происходит здесь, на европейском континенте, в США, то эти массы, естественно, будут передвигаться сюда, чтобы за это зацепиться или хотя бы это обслуживать и не умереть с голоду. Но перемещаться будут вместе со своими традиционными ценностями, которые станут порождать конфликт культур, то, что называлось конфликтом цивилизаций. То есть цифровизация не несёт нам райские кущи. Она двигает экономику, двигает общество. Но и вызывает целый каскад конфликтов, возможно, микровойн, вплоть до больших региональных войн.

Александр ПРОХАНОВ.

Об этом я и спрашивал. А ведь вы говорите, что те, кто владеет цифрой, обладают огромным преимуществом. Что это за преимущество? Это идея власти, идея потребления, идея приобщения к научному творчеству?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Преимущество, прежде всего, власти: те, кто владеет цифровыми технологиями, полностью владеют властью. Владеют выборными системами. Владеют воздействием на умы, потому что цифровые технологии соединены с технологиями психологического воздействия. Они имеют преимущества биологического выживания, потому что те люди, которые сейчас будут пользоваться цифровыми преимуществами медицины (когда можно мгновенно получать верный диагноз, когда можно получать правильные лекарства, когда можно подобрать себе образ жизни, когда будет полный контроль над поведением и образом жизни), увеличивают продолжительность человеческой жизни. А остальная масса этих преимуществ иметь не будет. Тут всё очень просто. Это и так в мире было, и до цифровой революции нарастал колоссальный социальный разрыв. Экономист Пикетти, который написал "Капитал в XXI веке", на цифрах доказал, что социальный разрыв достиг умопомрачительных размеров. Гораздо больших, чем предполагал Маркс, когда писал свой "Капитал". И обнищание огромных масс происходит на фоне обогащения небольших "элит" — не более 2% всего населения. А цифровизация эти процессы ещё и усилит.

К тому же, возникает третий опасный фактор — гипертрофированной безработицы. Ведь цифровизация общества, цифровая экономика предполагает невиданную роботизацию. Не надо понимать роботов как примитивные машины, как у нас в 60-е годы снимали фантастические фильмы или мультфильмы. Современная роботизация — когда многие функции человеческой жизнедеятельности, вплоть до функций адвокатов, врачей, функций среднего класса, переходят к роботам. Есть исследования, что больше всего пострадает средний класс, потому что искусственный интеллект, а это и есть основа роботизации, заменит огромное количество профессий. Будут некие управляющие фирмы, а решения будут быстро приниматься тем, что мы называем роботами. Роботы, искусственный интеллект — это одно и то же, в основе роботизации лежит искусственный интеллект. Не говоря уже о производственных процессах. Все и примитивные, и не примитивные процессы перейдут к машинам. Даже огромное число профессиональных водителей в ближайшие десятилетия станут никому не нужными. Получается, что миллионные массы людей теряют работу — и рабочие, и средний класс, и интеллектуалы, и учителя, и медики, и адвокаты, и судьи, сейчас в Дубае даже полицейских меняют на роботов. Это уже не фантастика.

Но нужны будут другие специалисты. Программисты, математики. В британской стратегии кибербезопасности прямым текстом поставлена задача вывозить к себе, прежде всего из России, молодых учёных и талантливых студентов для пополнения рядов именно этих профессий.

Александр ПРОХАНОВ.

А человек, который отдаёт себя во власть цифре, то есть те малые группы, которые узурпируют право распоряжаться цифровой реальностью и по существу сливаются с этой цифрой, разве они только приобретают? Они же в плане человеческого очень многое теряют. Ведь попасть под контроль цифры — это значит подавить или исключить огромное количество рудиментарных форм: стихи, страсти, бунт, категории подполья, категории небесных сфер. Всё это умещается в цифровой экономике или отсекается как ненужное и рудиментарное?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Это уже мы говорим не о цифровой экономике. Это цифровое общество. Оно, конечно, меняется. Всё, что вы назвали, — это изменение цифрового общества, изменяется цифровой гражданин. Есть понятие "граждане цифрового общества".

Александр ПРОХАНОВ.

Но они легко уступают позиции нецифрового гражданина.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

В цифровом обществе все граждане становятся цифровыми, на всех будет досье, будет социальный психологический профиль. Уже практически на нас на всех, если вы живёте в Фейсбуке, если даже просто общаетесь по электронной почте со своими друзьями, иногда делаете какие-то заметки. Например, вами интересуются как экстремистом. Берут и прогоняют вас по всем социальным сетям и создают ваш социальный портрет, профиль. Недавно принято решение о том, что у нас в стране вводится цифровой персональный учёт всех граждан. И это не только потребность нашей страны — это мировая потребность. Мы все становимся цифрой, становимся объектом изучения. И даже то, что в известном романе Оруэлла предполагалось, в данный момент приобрело гораздо более серьёзные очертания.

Александр ПРОХАНОВ.

Вопрос мой вот о чём. Есть одна милая старушка, живущая в Боголюбском монастыре, она недавно приняла постриг. Она по сей день отказывается брать новый паспорт. За это её гнетут уже монахи, игуменьи требуют, чтобы она взяла паспорт. Она не хочет. Не хочет брать из-за этих рудиментарных, древних, во многом дремучих представлений о коде, о "числе зверя", о чипизации. Не значит ли, что эта, казалось бы, дремучая старушка подняла восстание против цифры, что это — революционер, который обрекает себя, может быть, на гибель и на смерть, но не хочет подчиниться цифровому рабству?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Во-первых, то, что происходит, — не цифровое рабство. Это та новая реальность, которая будет развиваться по своим законам. Во-вторых, революционер — это человек, который ведёт за собой других людей, чтобы устранить некое положение, убрать и сломать, допустим, цифровой мир. Уже есть понятие цифровых луддитов, и будут те, которые станут сопротивляться. То, что вы сказали, — это просто категория людей, которые будут уходить от этого, как беглецы, как отшельники. Всегда будет такая категория, но очень незначительная. И её в конце концов настигнут, потому что уже от этой бабушки ничего не будет зависеть. Её всё равно превратят в цифру, как бы она ни сопротивлялась.

Александр ПРОХАНОВ.

Но восстание возможно?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Нет.

Александр ПРОХАНОВ.

То есть это тотальная реальность?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Это тотальная реальность, её не надо рассматривать как негативную. Сейчас всё, что связано с цифровизацией, подвергается критике и слева, и справа. Например, наша либеральная оппозиция говорит, что у нас ничего не получится. У нас получится не хуже, чем в Европе и Америке. Уже получается. У нас делают передовые системы визуализации, материалы, био— и нанотехнологии. И наши школьники выиграли мировую Олимпиаду по физике. Просто надо создать условия, чтобы они остались в стране, а не были вывезены англичанами и американцами. Есть наши национал-патриоты, которые говорят: это тотальный контроль, это конец. Не надо доходить до истерики, надо понимать, что это жизнь, это та часть нашей реальности, от которой никто никуда не уйдёт.

Александр ПРОХАНОВ.

Возьмём фильм "Матрица". Это же фильм о революции, о восстании против цифры, против матрицы. Фильм говорит о том, что это восстание возможно, а может быть, даже неизбежно, потому что есть группы, натуры, даже целые уклады, которые не хотят поддаваться цифровизации.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Суть восстания "Матрицы" заключается в том, что людьми начинают полностью управлять. Если вы живёте в цифровом мире и остаётесь личностью, сохраняете в себе человеческие качества, вами не управляет искусственный интеллект, хотя опасность такая есть. И Илон Маск, и Стивен Хокинг, и Рэймонд Курцвейл говорят о том, что к 2090 году (кто-то говорит — к 2050 году) искусственный интеллект будет полностью управлять людьми и человечество прекратится, превратится в нечто матричное. Я думаю, что этого не будет. Недавно целая группа учёных подвергла критике такие подходы. Будет усложнённый мир. Он усложняется с каждым днём. Человечество изменится, но оно будет субъектом управления, а не объектом.

Александр ПРОХАНОВ.

Нет, сказать так — это ничего не сказать и опровергнуть всё то, что вы говорили до этого. Вы нарисовали развёрнутую, сложную картину наступления рационального, то есть числового, и отступление от этого рационального — иррационального, то, что я называю словом.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Дело в том, что останутся человеческие чувства. Останется любовь, дружба, человеческое общение. И, главное, человеческий разум всегда будет иметь преимущества над искусственным. Так создал Творец.

Александр ПРОХАНОВ.

А если человеком можно управлять, то можно управлять и его эмоциями, можно заставлять любить не того, а другого. Можно разрушать дружбы. Можно заменять дружбу какими-то ароматами, травами благовонными…

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Можно, Александр Андреевич. Можно всё.

Александр ПРОХАНОВ.

А почему этого не будет? Если какая-то группа господствует и властвует, почему она должна оставлять за вами те формы, которые потенциально повредят её господству?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Потому что вы, как верующий человек, понимаете, что есть цифра, а есть ещё и Творец, создатель, который этот процесс контролирует. Панику поднимают атеисты. Цифра никогда не заменит Творца.

Александр ПРОХАНОВ.

Это очень интересный момент. В начале была цифра, и цифра была у Бога, и цифрой был Бог. Это то, к чему стремится цифровая реальность, — выкинуть слово как нечто иррациональное, божественное, связанное с эмоцией, с творчеством мироздания в целом. Заменить его цифрой, заменить такой категорией, которая поддаётся уразумению, модификации, поддаётся тиражированию. Я повторяю: конфликт между, условно говоря, словом и цифрой — это гносеологический, с одной стороны, конфликт…

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Цифровой мир не только меняет и упрощает, он же позволяет развивать. То, что называется развитием виртуальной реальности, позволяет даже в чём-то углублять сознание. Мы с вами будем уже в ближайшие годы смотреть фильмы, участниками которых будем сами. Сейчас мы видим в 3D-фильмах какие-то элементы, а скоро будет полное ощущение, что мы находимся среди крестоносцев, динозавров, будем как бы участниками, и при этом сознание расширяется.

Александр ПРОХАНОВ.

То есть мы с вами, будучи динозаврами, динозаврами ещё советской эпохи, не имеем никакого резона погружать себя в мир новых динозавров.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

У нас с вами этого резона нет, а для следующих поколений этот резон, видимо, есть. Если бы этот наш разговор состоялся пять лет назад, нас бы отсюда направили в Кащенко. Но мы говорим о том, что уже есть. И я не вижу здесь драмы, от которой надо бежать, как та бабушка.

Александр ПРОХАНОВ.

Почему же вы её не видите, когда вы её нарисовали? Вы привели доклад разведсообщества, которое определило три глобальных неразрешимых драмы. Они же налицо — эти драмы, а в недрах этих интегральных драм такое количество локальных поддрам!

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Книга Владимира Ильича Ленина "Империализм как высшая стадия капитализма" показала столько негативных факторов на конец XIX — начало ХХ века, которые должны вызывать войны, конфликты, миллионы смертей! И это всё произошло. Что-то произойдёт из того, что американское разведсообщество сейчас прогнозирует, но человечество продолжает жить. Человечество будет жить в любом случае и не потеряет свои человеческие качества, никогда искусственный интеллект не заменит полностью человека.

Александр ПРОХАНОВ.

Как будут вестись войны? Вообще, что такое война в цифровом мире? Это война ракет или война хакерских ударов?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Уже сейчас война приобрела совершенно иной характер. Это на наших глазах происходит. Уже летают дроны, которые по своему усмотрению убивают сотни людей. А что такое дрон? Это робот. Если раньше первые аппараты управлялись диспетчерами на удалении, у них был экран, они как бы играли в видеоигру, то теперь летает многотонный робот, начинённый ракетным оружием, и по своему усмотрению наносит удары. Это уже новый тип войны. В Афганистане, Пакистане, в Сирии мы наблюдаем кибервойну. В нашей стране первую книгу с названием "Кибервойна" написали мы с Еленой Лариной. Нам говорили: что вы пишете, какая кибервойна? Мы встречались с нашими военными на разных круглых столах, они говорят: война — это когда кто-то объявляет войну и она ведётся. Мы говорим: современная война — это совсем другое: когда есть объект инфраструктуры, его надо вывести из строя, есть кибероружие, оно либо применяется через систему интернета, через интернет вещей, либо через агентуру ставится флэшка, выводится ядерный реактор, выводится электростанция. Это уже кибервойна, и никто её не объявляет. Это новые формы войны, они будут нарастать.

Поскольку я анализом преступности занимаюсь, мы будем наблюдать новые процессы и здесь: нарастание традиционной преступности в условиях социального разрыва — краж, разбоев, грабежей. Их количество не будет уменьшаться. Если одна часть будет постоянно увеличивать богатства, а другая уменьшать и потом вообще потеряет работу… То же самое — это будет традиционная преступность, и будут новые формы, связанные с киберпреступностью, когда одним ударом можно грохнуть пару банков, увести у них миллиарды, распылить, снять со счетов и купить несколько островов, что уже делается. И будет то же самое с войной. Будут традиционные войны. Такие, как мы видим: на джипах едут с пулемётами, стреляют, режут головы, убивают, бомбят. И будут наноситься киберудары. Неслучайно у нас принят закон о защите информационной инфраструктуры, потому что это одна из главных проблем сейчас. Новые виды войны уже на наших глазах, начиная с арабской революции, происходили. Что такое арабская революция? Это революция Фейсбука, революция Твиттера. В арабских революциях людей подняли через социальные сети. Там не было никаких социальных условий для революции. Я за неделю до египетской революции у друзей там был. У египтян общество как при коммунизме было. Не было нищих. Все друг друга кормят. Студенты все довольные. И вдруг за одну неделю, за две, за три это превратилось в месиво — ненависть. Через социальные сети подняли людей. Смели страну через социальные сети. То же самое в Тунисе, в Ливии, в Сирии. Попытка была в Китае. Погасили в Синьцзяне, погасили в Гонконге. В Синьцзяне жёстко погасили, в Гонконге — мягко.

Александр ПРОХАНОВ.

Думаю, с помощью этого кибероружия можно даже менять политические решения вождей. Зачем разрушать страну? Просто изменить взгляды.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Конечно! Смотрите, что творится в Латинской Америке. Не нравится нашим "друзьям" за океаном какой-нибудь новый лидер, который пришёл в Бразилии, в Венесуэле…. Всё! Через социальные сети идут обвинения в коррупции, в массовом воровстве. А люди так устроены, что всегда ищут виновников своих бед. Ведь большинство людей на нашей планете — бедные, они ничего не имеет. Они что в XIX веке имели, то и в XXI веке: кусок хлеба, вода, крыша над головой, и всё! А тут — дворцы, яхты, миллиарды. Но если раньше об этом сарафанное радио говорило, то теперь всё в течение нескольких секунд по гаджетам распространяется.

Александр ПРОХАНОВ.

То, что сейчас происходит в Штатах, — это война против Трампа, это кибервойна против него, война цифры против него. Используют средства, которые должны сокрушить его волю, репутацию, окружение, сломать его…

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Трамп сначала сокрушил всё, что связано было с Хиллари Клинтон, потому что у него ребята в сети работали — это не про наших хакеров разговор. У него работал его зять, с ним команда, и ещё несколько мощнейших киберкоманд, которые через социальные сети подняли те слои: ветеранов, белое население, какую-то часть чёрного населения, патриотов Америки, тех, кто потерял работу, угольщиков, водителей, тех, кто живёт в пограничной полосе, от мексиканцев натерпелся, тех, кто против распространения наркотиков, — быстро подняли всё это через социальные сети, смели клинтоновскую примитивную пропаганду, и он пришёл. Теперь проигравшие ребята пытаются такими же средствами на него надавить. Это и есть кибервойна.

Александр ПРОХАНОВ.

Это и есть новая реальность — цифровая.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Да, новая цифровая реальность, политическая кибервойна.

Александр ПРОХАНОВ.

С помощью которой в кратчайшие сроки меняется строй, меняются лидеры, элиты. Нынешняя наша русская реальность — накануне таких сложнейших воздействий. Они уже начались. И санкции, которые идут против нас, — ничто по сравнению с будущими киберударами, которые будут направлены и на элиту, и на президента, и на разные слои.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Во-первых, они уже идут. Посмотрите, сколько фильмов распространяется, сколько идёт вбросов информации. Вспомните "белоленточную" революцию, как людей выводили на улицу через социальные сети так же, как это делалось в ходе этой самой "арабской весны". Будут такие попытки. Любой руководитель, который приходит к власти, должен быть готов вести мощную кибервойну по всем направлениям. То, что когнитивной психологий называется. То, что касается примитивной работы в социальных сетях. То, что касается провокационных вбросов беспрерывных. Политик любой ориентации: левой, правой, демократ, авторитарный, какой бы он ни был, должен быть готов к этому.

Александр ПРОХАНОВ.

Мы обсудили характер новых войн. Цель войны — снести строй.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Цель войны разная. Минимальная цель войны — провести своё решение экономическое, финансовое, кадровое. Дальше — провести свою группу в политическое руководство. Дальше — захватить политическое руководство. Следующий уровень — оказать воздействие на международную политику. Если это не удаётся, то киберударами воздействовать на инфраструктуру, чтобы не допустить развитие процессов, которые мешают. Если уже ведётся война, то нанести точечные удары с помощью новейших средств вооружений, которые тоже работают на цифре, чтобы добиться уже классического военного успеха в борьбе с противником. То есть от самых примитивных задач до крупных военных задач — это всё в цифровом мире. При этом будут отдельные обычные боестолкновения, но основные удары будут наноситься с помощью различных видов кибероружия.

Александр ПРОХАНОВ.

А что будет твориться в промышленности? Патриоты, я в их числе, сетуем на то, что в России нет развития. Когда мы говорим о развитии, мы мечтаем о том, чтобы опять появились новые заводы, технологии, новая инфраструктура, новые качества изделий. Мне кажется, это тоже очень рудиментарный, устаревший взгляд. Что такое развитие, которого нет в России и о котором следует ратовать?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Был такой выдающийся человек — полковник Китов, который первым, в год выхода книги Норберта Винера "Кибернетика", в 1947 году, перевёл её, на ротаторе размножил, раздал соратникам. Он в секретном вычислительном центре работал в Министерстве обороны. И уже тогда начинал готовить первый кибернетический проект развития экономики. Когда Хрущёв пришёл к власти, Китов составил ему записку, где есть гениальные слова: "Никита Сергеевич, выдвинутый вами лозунг “Догнать и перегнать Америку” неправильный. Когда мы кого-то догоняем, мы всегда оказываемся в хвосте событий. Даже если мы догнали, мы всё равно уцепились за хвост. Наша задача — с помощью киберсредств опередить нашего соперника и идти впереди него, несмотря на то, что сейчас мы можем намного отставать". Сейчас как раз такая задача стоит перед руководством страны.

Александр ПРОХАНОВ.

А сейчас что такое — развитие? Не поэтому ли Путин медлит с развитием, что он не выбрал ту точку в будущем, куда надо вносить прорыв?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Развитие всегда связано с идеологией, с пониманием законов общественного развития. Либерализм отрицает такое понятие, как закон общественного развития. Либерализм строится на хаосе. А те же японцы, тот же Сингапур, та же Южная Корея — страны капиталистические, но с авторитарным режимом. Или Китай — коммунистический с авторитарным режимом, у которого есть понятие развития и план развития. И главный вывод — и у японцев это видно, и у корейцев, и у Сингапура — невозможен прорыв и движение вперёд без мобилизации ресурсов, интеллекта, людей и финансовых средств. Без открытости определённой. Что такое работа с большими данными? Это, прежде всего, открытость данных. Это необходимость уйти от вранья, которое существует в данных экономики, преступности, в данных социального развития, в данных смертности. Развитие возможно только на основе правды. Мы должны на основе подключения искусственного интеллекта понять, в каком мы находимся состоянии, что реально происходит с экономикой, с обществом, с преступностью, с медициной, с продолжительностью жизни, определить ориентиры, назвать мобилизационные точки роста — и тогда двигаться. Это единственный путь, по которому пойдёт весь мир и, прежде всего, Китай, Япония, Южная Корея и Сингапур.

Александр ПРОХАНОВ.

Китай в последних документах КПК ввёл понятие "китайская мечта". Он ввёл эту категорию, потому что цель, к которой стремится страна, китайская цивилизация, должна быть выявлена, должна быть определена как мечта. И в этой мечте должны быть сформулированы пускай зыбкие, нечёткие, пускай нецифровые понятия или формулы, которые определяют смысл существования этого народа, этой цивилизации, культуры. Русская мечта. Ведь русскую мечту можно определить, исследуя тысячелетнее движение русской исторической философской мысли — от народных древних сказок, через отцов церкви, через старца Филофея, большевиков, Толстого и Достоевского. И эта мечта формулируется как идеальное бытие. Бытие, где есть правда, где нет насилия, нет подавления одного другим, где есть бессмертие. Эта идея по существу — Царствие Небесное.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

И именно русской мечте как никакой другой свойственна идея социальной справедливости.

Александр ПРОХАНОВ.

Даже не социальной, а божественной справедливости. Потому что социальная справедливость — это часть божественной справедливости. А русская мечта с божественной справедливостью в сердцевине как монтируется на цифровой мир? Цифровой мир индифферентен к этому?

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Цифровой мир зависит от того, кто им управляет. Мы пока говорим о том, что цифровой мир существует в суверенных государствах с суверенными правителями, которые формируют суверенную идеологию, суверенную внешнюю и внутреннюю политику. Мы не говорим о некоем всемирном интеллекте, всемирном правительстве. Речь идёт о том, что цифровой мир суверенен. Китайцы это всё время подчёркивают. Мол, мы идём в ногу с прогрессом, но своим суверенным путём. Так же и нам надо действовать.

Александр ПРОХАНОВ.

Значит, русская цифровая реальность — это не утопия, а суверенная русская цифровая реальность как новый появившийся инструмент для реализации русской мечты.

Владимир ОВЧИНСКИЙ.

Причём русская цифровая реальность — попросту необходимость для нашего выживания и движения вперёд. Чтобы наши потомки не играли роль тех марокканцев, которые сейчас приезжают в Европу.

Александр ПРОХАНОВ.

Владимир Семёнович, благодарю за этот разговор. Много ценного вы сказали вашему покорному слуге, который всё ещё находится в области мечтаний, рудиментарных представлений о красоте, в том числе о женской красоте, о поэзии, о значении слова, веры в то, что именно слово сотворило эту реальность. И цифровая реальность — это продукт слова, но не наоборот.

Россия > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 17 августа 2017 > № 2482383 Владимир Овчинский

Совещание по развитию транспортной инфраструктуры Северо-Запада России.

Владимир Путин провёл в Калининграде совещание, посвящённое перспективам развития транспортной инфраструктуры Северо-Запада Российской Федерации, с участием руководителей профильных министерств и ведомств, глав ряда регионов Северо-Западного федерального округа.

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы с вами сегодня поговорим и обсудим вопросы, связанные с развитием транспортной инфраструктуры Северо-Западного региона Российской Федерации.

В прошлом году на эту тему говорили на Юге, говорили о южной части страны. Скоро, в сентябре, такую же тему обсудим и в отношении Дальнего Востока, прямо в самом Владивостоке, приурочим это к работе Восточного экономического форума. Так последовательно и будем заниматься всеми вопросами, связанными с развитием инфраструктуры.

Хотел бы в этой связи отметить, что проектов, связанных с развитием инфраструктуры, которые создадут прочную базу для дальнейшего роста экономики России, достаточно много. Это важно и для решения социальных задач, повышения качества жизни людей.

Отмечу, что Северо-Западный округ – это один из ключевых логистических центров России. Здесь сосредоточено более 40 процентов портовых мощностей страны, действуют 10 опорных аэродромов.

Для справки могу сказать, что на начало текущего года на долю 15 морских портов Северо-Западного федерального округа приходится, как я уже сказал, 40 процентов портовых мощностей: это 397 миллионов тонн из более чем одного миллиарда тонн перевалки в год по России в целом. В Северо-Западном округе расположены 10 из 62 опорных аэродромов России.

На федеральном и региональном уровне развёрнута масштабная работа по развитию транспортной составляющей Северо-Запада, запущены крупные, я бы сказал – знаковые проекты.

Завершается строительство скоростной автодороги М-11 Москва – Санкт-Петербург и автотрассы «Сортавала», строится глубоководный комплекс «Бронка» и развивается морской порт Усть-Луга в Ленинградской области. Расширяются железнодорожные подходы к морским терминалам Балтийского и Арктического бассейнов. В рамках подготовки к чемпионату мира по футболу ведётся реконструкция аэропортов Калининграда и Санкт-Петербурга.

Необходимо и дальше наращивать логистический потенциал Северо-Запада России, повышать его конкурентоспособность, создавать современные сервисы для обслуживания пассажиров и обработки грузов, использовать выгодное географическое положение северо-западных регионов для укрепления внешнеторговых связей страны.

И конечно, нужно предлагать удобные инструменты взаимодействия с инвесторами, которые учитывают специфику вложений в инфраструктуру: большие объёмы и длительные сроки окупаемости, в том числе в реализации транспортных проектов, – можно применить так называемую инфраструктурную ипотеку, о которой я говорил в июне на Петербургском экономическом форуме.

Использование такого инструмента – это новая практика. Нужно отработать все организационные, финансовые вопросы, внимательно просчитать экономику проектов. Предлагаю сегодня отдельно остановиться на этой теме.

Вновь подчеркну, и на Северо-Западе, и в целом по стране необходимо обеспечить комплексный подход к развитию транспортной инфраструктуры, увязывать строительство таких объектов с текущими и перспективными потребностями бизнеса и граждан, вводом в строй обеспечивающей инфраструктуры. И конечно, нужно добиться слаженной работы всех уровней власти при реализации наиболее значимых проектов.

Один из таких приоритетов – развитие Мурманского транспортного узла. По плану, он должен быть реализован в 2020 году. Хотел бы сегодня услышать, как идёт эта работа, что уже удалось сделать, есть ли какие-то проблемы и так далее. Отмечу, что на увеличение портовых мощностей Мурманска завязаны проекты на Арктическом шельфе и планы по развитию Северного морского пути, а также поставки за рубеж этой продукции, в том числе угля.

Здесь хочу затронуть очень чувствительную тему, уважаемые коллеги. И в порту Мурманска, и в некоторых других морских портах России, где ведётся перевалка угля открытым способом, особенно остро стоит проблема экологии, имею в виду высокую концентрацию угольной пыли в воздухе. Вы, наверное, слышали в ходе «Прямой линии», люди из Находки говорили об этом.

Конечно, полностью отказаться от перевалки угля открытым способом невозможно, мы понимаем экономику, это складывалось десятилетиями – собственно, изначально всё было так. Но сегодня хотел бы сказать, что при развитии угольных терминалов, при выборе площадок для создания новых портовых мощностей нужно уделять приоритетное внимание вопросам экологии, максимально внимательно относиться к этим вопросам, учитывать интересы жителей близлежащих районов.

И конечно, нужно внедрять, уважаемые коллеги, обращаюсь к представителям бизнеса, нужно внедрять новые, передовые технологии перевалки грузов, основанные на строгих экологических нормах и стандартах. В конечном итоге это с точки зрения технологии это выгоднее в экономике. Ясно, что это тоже долгосрочные инвестиции, но в конечном итоге они тоже будут окупаться.

Далее. Ещё один важный объект портовой инфраструктуры Северо-Запада – терминал «Пионерский» на Балтике. Он будет принимать круизные и грузопассажирские суда, создаст дополнительные возможности для развития туристического кластера в Калининградской области. Необходимо обеспечить начало реализации этого проекта уже в текущем году и завершить в установленные сроки, в том числе это важно для повышения транспортной доступности Калининградской области.

Напомню, планируется, что терминал сможет принимать 225 тысяч круизных и 80 тысяч паромных пассажиров в год. Нормативные сроки строительства небольшие, всего 21 месяц после начала строительства. В этой связи напомню, что дано поручение о развитии паромного сообщения с Калининградской областью. Сегодня хотел бы услышать, как продвигается эта работа.

Также напомню о целом ряде поручений по развитию дорожного хозяйства Северо-Запада. На сегодняшний день состояние федеральных трасс в округе лучше, чем в среднем по стране. Хочу обратить внимание, что речь идёт именно о федеральных трассах. Что касается региональных, то, как это ни странно, в Северо-Западе ситуация хуже, чем в целом по стране.

У нас по федеральным трассам: на начало текущего года свыше 82 процентов протяжённости федеральных трасс в Северо-Западном округе находится в нормативном состоянии; в среднем по стране – 71 с небольшим. Что касается региональных, то это 31, почти 32 – 31, 8 процента, а в целом по стране – 41,5. Странно даже, что в Северо-Западе, в округе, достаточно развитом экономически, такое состояние региональных дорог.

По ремонту отдельных, наиболее проблемных участков мы уже неоднократно говорили, и даны предметные указания о поддержке из федерального бюджета этого направления деятельности. Имеется в виду Псков, Великие Луки, участок Брин-Наволок – Плесецк в Архангельской области, Усинск – Нарьян-Мар в Ненецком автономном округе и некоторые другие. Сегодня также хотел услышать, какие решения приняты, как финансируется строительство этих объектов.

И последнее. Северо-Западные регионы России граничат с семью странами. Здесь работает пятая часть всех пунктов пропуска через государственную границу. У нас в России всего действуют 312 таких пропусков, в Северо-Западе – 65. Большинство из них не реконструировались с 90-х годов прошлого века. Более того, содержание и эксплуатация пунктов пропуска сегодня недофинансируются примерно на треть от нормативной потребности. В итоге на подъездах к границе образуются очереди, в которых простаивают грузы, люди теряют время. Не говорю уже о нехватке элементарных удобств для сотрудников и проезжающих граждан. Нужно вернуться к вопросам финансирования этих проектов. Помимо этого нужно, конечно, заняться ремонтом, привести пункты пропуска в нормативное состояние, создать все условия для удобного, быстрого пересечения границы. Рассчитываю сегодня услышать конкретные предложения на этот счёт.

Давайте начнём работать. Слово Максиму Юрьевичу Соколову, Министру транспорта. Пожалуйста, Максим Юрьевич.

М.Соколов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Территория Северо-Западного федерального округа России является стратегически важной для расширения международных экономических связей нашей страны, повышения значимости в системе мировых транспортных маршрутов и развития промышленности и туризма.

На территории округа пролегает более 140 тысяч километров автомобильных и более 12 тысяч километров железных дорог, порядка 17 тысяч километров внутренних водных путей. Помимо 15 морских портов, о которых Вы сказали, Владимир Владимирович, действует 19 речных портов, 29 аэропортов всего и 65 пограничных пунктов пропуска. Расположенные здесь объекты транспортной инфраструктуры – это ключевые точки крупнейших международных коридоров: «Европа– Западный Китай» и «Север–Юг».

С территории округа в международном сообщении выполняется порядка 100 регулярных автобусных маршрутов в Беларусь, Германию, страны Прибалтики, Польшу, Украину, Молдавию, Финляндию и Норвегию. Работа транспортного комплекса в округе в последний период имеет положительную динамику.

И позвольте более подробно доложить о ходе и результатах этой работы. Начну с дорожного хозяйства и, конечно же, с одного из крупнейших проектов, о котором Вы уже сказали, как для страны, так и для федерального округа: это скоростная автомобильная дорога М-11. Старт этому проекту был дан Вами, уважаемый Владимир Владимирович. Для нас он является новой точкой отсчёта, новым ориентиром, какие дороги мы должны строить.

Общая протяжённость трассы 670 километров. Уже ряд участков общей протяжённостью 120 километров, имеющих в своём составе 4–10 полос движения, введён в эксплуатацию. В этом году мы введём также обход Торжка протяжённостью 50 километров. И запланировано открытие рабочего движения на подходах к Великому Новгороду протяжённостью около 200 километров – с новым мостом через реку Волхов. Ввод всей дороги полной протяжённости планируется на рубеже 2018–2019 годов.

Продолжается развитие Санкт-Петербургского транспортного узла. В прошлом году с Вашим участием введён в эксплуатацию последний, центральный, участок Западного скоростного диаметра в Петербурге. Напомню, что это крупнейший проект государственно-частного партнёрства не только в России, но и в Европе.

Сегодня магистраль уже принимает свыше 300 тысяч автомобилей в сутки. И для обеспечения комфорта пользователей применены новейшие системы оплаты: порядка двух третей пользователей оплачивают свой проезд с помощью электронных устройств – транспортёров. Сегодня это очень знаковый пример в практике эксплуатации платных дорог.

С учётом высокой востребованности этой магистрали городом уже начата работа по реализации на ней трёх новых перспективных развязок. Помимо этого, в целях снижения нагрузки на улично-дорожную сеть Санкт-Петербурга ведётся предпроектная проработка строительства новой шестиполосной Восточной широтной магистрали, дороги протяжённостью более 20 километров и пропускной способностью до 100 тысяч автомобилей в сутки с новым мостом через реку Неву.

По территории Северо-Западного округа проходят и наши важнейшие федеральные автомобильные дороги, их протяжённость в округе составляет почти семь тысяч километров, и они обеспечивают выход к портам Балтийского, Баренцева, Белого морей, подъезды к международным автомобильным пунктам пропуска в сторону Скандинавии, Прибалтики, Польши и жизнедеятельность Калининградской области.

Вы уже отметили работы по приведению в нормативное состояние федеральных трасс. Действительно, за последние три года во исполнение Ваших поручений ведётся активная работа по строительству и реконструкции участков на дороге в Холмогоры, включая от Вологды, на трассах «Кола», «Сортавала», также строительство обходов Пскова, дороги на Плесецк в Архангельской области и Усинск – Нарьян-Мар (это новая абсолютно трасса, которая свяжет столицу субъекта Российской Федерации со всей дорожной сетью нашей страны), а также путепроводы в Великих Луках, в Петрозаводске на улице Гоголя. Они будут открыты уже в этом году.

Помимо этих объектов до 2020 года приоритетными для нас являются проекты по завершению строительства и реконструкции первой очереди северного обхода Калининграда, участков автомобильных дорог «Балтия», «Нарва», «Скандинавия», «Вологда» (в направлении Медвежьегорска), а также подъездов к порту Усть-Луга. Мы в этом году в полном объёме завершим этот объект, то есть к порту Усть-Луга будет современная автомобильная трасса.

Из недавно введённых проектов стоит отметить проект по расширению до четырёх полос проблемного участка трассы М-10 на обходе Торжка и строительство подъездов к городу Мурманску в прошлом году. М-10 стала в регионе первой трассой высшей технической категории и одним из самых масштабных проектов за последние годы во всём Заполярье.

В отношении региональных дорог округа, Вы абсолютно правы, ситуация тревожная. В текущем году, несмотря на поддержку федерального бюджета, мы направили порядка 9,5 миллиарда рублей межбюджетных трансфертов. Сейчас подготовлено решение Правительства Российской Федерации, и ещё дополнительно будут направлены два миллиарда рублей в адрес Новгородской, Псковской, Ленинградской, Калининградской областей. Но мы видим, что этих денег недостаточно.

Помимо этого, мы приняли решение о включении Калининградской области в число участников приоритетного стратегического проекта «Безопасные и качественные дороги». Это обеспечит поддержку из федерального бюджета в ближайшие два года как минимум порядка одного миллиарда 250 миллионов рублей и позволит привести почти 60 процентов уличных дорожных сетей в нормативное состояние за этот период. Но всё равно этих денег крайне недостаточно для решения проблем региональной дорожной сети, которые, к сожалению, копились десятилетиями.

Мы рассчитываем, что изменить ситуацию сможет исполнение Вашего поручения, которое предопределяет перераспределение доходов от акцизов на нефтепродукты. Это позволило бы субъектам округа уже в 2019 году получить дополнительно порядка 22 миллиардов рублей на дорожную деятельность.

В.Путин: Только на другие цели не надо направлять, а то опять не будет хватать. Денег всегда не хватает, но, если уж мы договорились на дорожные сети тратить, надо тратить именно на дорожную сеть, потому что уже поступают всякие просьбы и предложения, можно ли перераспределить, – нельзя.

М.Соколов: Абсолютно правы. В прошлом году специально по этому поводу даже внесены изменения в Бюджетный кодекс.

Теперь по портовой инфраструктуре. Планомерное наращивание мощности наших морских портов даёт ощутимые результаты, объём перевалки грузов растёт из года в год. В прошлом году мы увеличили перевалку более чем на 6,5 процента, превысили отметку 720 миллионов тонн. В текущем году динамика ещё более позитивная: рост более 11 процентов к уровню 2016 года.

Суммарная мощность портов составляет почти 400 миллионов тонн, в том числе большой порт Санкт-Петербурга – это около 100 миллионов тонн. В этом году мы видим, что в портах Северо-Запада объём погрузки растёт выше, чем в среднем по стране, почти на 15 процентов. Только в порте Санкт-Петербурга за счёт экспортных грузов рост перевалки увеличился на 13 процентов.

Несмотря на очевидный рост мощностей морских терминалов Северо-Запада, по ряду грузов, таких как уголь, минеральные удобрения, наблюдается их существенный дефицит. С учётом поставленной Вами задачи по переориентации российских грузопотоков из портов сопредельных государств, в первую очередь из портов Прибалтики, в наши российские порты потребность в дополнительных мощностях ещё более актуальна.

Сегодня порядка 45 миллионов тонн экспортно-импортных грузов России продолжают проходить транзитом через порты стран Балтии. Несмотря на то, что мы в последние годы коренным образом изменили пропорцию, и через иностранные порты Балтики сегодня переваливается всего лишь пять процентов от общего объёма перевезённых через морские порты российских грузов, имеется серьёзный потенциал для реализации новых проектов, направленных на переориентацию российских грузопотоков.

В.Путин: Сразу хочу сказать и обратиться и к губернаторам, и к представителям бизнеса, которые перевалку осуществляют в сопредельных странах: это не какие-то политические решения – мы просто должны загружать свои собственные мощности, создавать здесь налоговую базу, мы должны обеспечивать рабочие места именно в России, а не где-то в другом месте.

Разумеется (это к Министерству тоже сейчас вопрос) условия здесь должны быть не хуже, чем в сопредельных государствах. Тарифы: железная дорога должна обеспечить достойные тарифы на перевозку к нашим портовым сооружениям, чтобы они были конкурентоспособны. Когда выгоднее за рубеж тащить, что им сказать? Они будут за рубеж тащить. Хочу обратить ваше внимание на это. Уже много раз об этом говорил, но далеко не всё ещё сделано в этом направлении.

М.Соколов: Как раз проект развития Мурманского транспортного узла является таким проектом по переориентации грузовой базы в наши российские порты. При этом Мурманский порт сегодня является единственным незамерзающим крупным портом, который расположен при этом за Полярным кругом. И помимо этого, помимо развития портовых мощностей, реализация именно в Мурманске такого проекта обеспечит для России надёжный выход в Мировой океан, который не контролируется другими государствами, минуя Датский, иные проливы. И это расширит доступ к рынкам Европы и Северной Америки.

Перевалка грузов, в первую очередь угля, в Мурманском порту позволит сократить издержки грузоотправителей на его транспортировку по сравнению с другими маршрутами, особенно это актуально для месторождений, которые расположены непосредственно в Арктическом регионе Российской Федерации.

Сегодня этот проект уже реализуется – реализуется как за счёт бюджетных, так и внебюджетных источников. Запланированный срок, как было отмечено, 2020 год. И на текущий момент в проект уже вложено порядка 14 миллиардов рублей, это составляет более трети от необходимого финансирования.

Однако в связи со снижением объёмов в целом бюджета и данного проекта в соответствии с законом о бюджете мы видим, что возник дефицит при реализации первого этапа строительства железнодорожной инфраструктуры, в части уже даже принятых контрактных обязательств до 2020 года. Этот дефицит составляет примерно сегодня 23 миллиарда рублей.

И на данный момент нами подготовлен совместно с Минэкономразвития сценарий реализации этого проекта, включающий как использование механизма концессии, так и продолжение работ в рамках заключённых государственных контрактов с привлечением в целях завершения проекта в 2020 году, как Вы и сказали, Владимир Владимирович, внебюджетных средств.

В реализации проекта заинтересованы крупнейшие компании нашей страны, такие как «Роснефть», «Газпром», «Новатэк», РЖД, «ФосАгро», «ВостокУголь». При этом и «Роснефть», и «Новатэк» уже готовы реализовывать на левом берегу Лавны, как раз там, куда мы строим железную дорогу, свои собственные проекты, необходимые для развития новых месторождений в Арктическом регионе. В рамках Петербургского экономического форума инвесторами проекта подписано соглашение, которое предусматривает его реализацию на принципах take or pay [«бери или плати»] в части строительства угольного терминала.

Кроме того, наш Газпромбанк подтвердил готовность финансировать этот проект в дальнейшем на принципах инфраструктурной ипотеки под гарантии Правительства Российской Федерации с расчётом в последующие бюджетные периоды. И с учётом широкой поддержки этого проекта крупными инвесторами сегодня мы понимаем, как привлечь в проект в целях его завершения до 2020 года недостающие бюджетные 23 миллиарда за счёт внебюджетных средств с последующим размещением для достройки железной дороги. Мы провели необходимые переговоры и просим Вас поддержать необходимость завершения проекта до 2020 года с использованием указанных механизмов и инструментов.

В целях обеспечения доступности Калининградской области, в усиление её конкурентных преимуществ в борьбе за российские грузы, которые перевозятся в другие государства, а также за развитие туристического кластера разработан проект строительства международного морского терминала для приёма круизных и грузопассажирских судов в городе Пионерском, как раз недалеко отсюда.

Общий объём инвестиций в реализации этого проекта – восемь миллиардов рублей, эти средства в бюджете есть, начинаем финансирование с текущего года. Подписано соглашение с одним из крупнейших операторов круизных судов – компанией MSS Cruises, разработана проектная документация, получены все необходимые заключения государственных экспертиз. И в соответствии с поручением Правительства Минтрансом проработан вопрос снижения финансовой нагрузки на федеральный бюджет при реализации этого проекта за счёт привлечения инвестора для строительства терминала.

Со стороны Калининградской области необходимо в соответствии с соглашением обеспечить строительство подъездной дороги. Сегодня все необходимые составляющие для начала старта этого проекта подготовлены.

В целях обеспечения транспортной независимости Калининградской области и сокращения издержек грузов сухопутным маршрутом через территории Белоруссии и, в первую очередь, конечно, Литвы сегодня уже действует и развивается паромная переправа Балтийск – Усть-Луга.

Правительством утверждён план мероприятий, который предусматривает развитие линии за счёт строительства трёх новых паромов общей стоимостью порядка 14 миллиардов рублей. Реализацию этого проекта планируется осуществить в рамках концессионного соглашения, таким образом существенно снизив нагрузку на федеральный бюджет: из 14 – всего лишь немногим более пяти миллиардов.

Предполагается, что оперировать построенными судами будет специально созданная проектная компания при участии открытого акционерного общества «Российские железные дороги». Минфину уже дано поручение Правительства предусмотреть соответствующие средства в проекте бюджета на 2018 год и плановый период 2019 и 2020 годов. Владимир Владимирович, с учётом важности этих двух проектов просим учесть это при формировании перечня поручений по итогам сегодняшнего совещания.

Теперь о железнодорожном транспорте. Несмотря на неблагоприятную экономическую конъюнктуру, в прошлом году, хоть и ненамного, мы увеличили объём перевозок грузов до 1 миллиарда 200 миллионов тонн. В 2016 году перевезено более миллиарда пассажиров, это также превышает показатели, достигнутые годом ранее, а по результатам текущего года мы уже видим, что рост пассажирских перевозок составляет около 10 процентов, в первую очередь за счёт пригородных перевозок.

Объём грузовых перевозок по сети РЖД через морские порты Северо-Запада за последние пять лет увеличился более чем в 1,5 раза, в прошлом году составил 130 миллионов тонн, в этом году мы уже выйдем на порядок примерно 135 миллионов тонн. И более 85 процентов грузов переваливается как раз в портах Санкт-Петербург, Усть-Луга и Мурманск.

Для выполнения целевой задачи по освоению прогнозируемого объёма перевозок более 145 миллионов тонн к 2020 году реализуется целый комплекс инфраструктурных проектов. Планы РЖД скоординированы в том числе с учётом развития проекта по Мурманскому транспортному узлу. И одним из основных сегодня реализуемых проектов является проект организации скоростного пассажирского сообщения на участке Санкт-Петербург – Бусловская.

Сегодня это позволяет организовать курсирование пассажирских поездов на данном участке с максимальной скоростью до 200 километров в час, сокращение времени хода поезда до полутора часов по территории России. Второй этап проекта позволит осуществить вынос грузового движения на Приозёрском направлении и обеспечить прогнозируемый грузопоток в порты Приморск и Высоцк до 44 пар в сутки с увеличением скорости до 120 километров в час. Этот проект мы планируем в полном объёме завершить уже в текущем году.

Ещё одним крупным проектом на этом направлении является комплексная реконструкция участка Мга – Гатчина – Веймарн – Ивангород и железнодорожных подходов к портам на южном берегу Финского залива.

Благодаря мерам государственной поддержки на воздушном транспорте был сформирован стабильно развивающийся и растущий рынок внутренних перевозок. В прошлом году перевезено 56 миллионов пассажиров, это больше на семь процентов, чем годом ранее. За первое полугодие этого года мы видим более существенный рост внутренних перевозок почти на 13 процентов. По аэропортам, расположенным на территории Северо-Западного округа, также наблюдается положительная динамика: они обслужили за шесть месяцев более девяти миллионов пассажиров, и это на 21 процент превышает показатели аналогичного периода прошлого года.

Во исполнение, Владимир Владимирович, Ваших поручений в рамках подготовки к проведению чемпионата мира по футболу реализуется проект по реконструкции и развитию аэропорта города Калининград (Храброво), первая очередь проекта по реконструкции терминала уже завершена. Полное завершение работ как по аэродромной составляющей, так и в целом по терминальному комплексу мы ожидаем в марте 2018 года.

Также заканчивается реконструкция инженерных сооружений аэропортового комплекса Бесовец в Петрозаводске. В прошлом году были завершены и введены в эксплуатацию первый и второй этапы объекта, в конце августа этого года планируется ввод третьего этапа.

Ещё одно Ваше поручение коснулось рассмотрения обращения Архангельской области о передаче акций аэропорта Архангельска (Талаги) и 2-го объединённого авиаотряда из федеральной собственности в собственность Архангельской области. Данное решение согласовано Минтранспортом, Росавиацией, администрацией области, необходимый пакет уже передан в Росимущество для завершения этого процесса.

Несколько слов по аэропорту Мурманска. Состояние рулёжных дорожек, перрона, мест стоянки воздушных судов, аварийно-спасательной станции давно требует проведения работ по реконструкции. Имеются поручения Председателя Правительства и необходимые средства в размере 2,5 миллиарда рублей на проектирование и проведение этих работ. К сожалению, пока вошли только в предложение по дополнительному финансированию на 2018–2021 годы. Поэтому просим также поддержать выделение заявленного объёма на реконструкцию аэропорта Мурманска с учётом стратегической важности данного объекта.

Завершая эту часть доклада по объектам воздушного транспорта, хотел бы напомнить ещё об одном решении, которое принято Президентом почти десять лет назад, имею в виду, Владимир Владимирович, Ваш Указ от 21 сентября 2007 года о передаче в собственность Санкт-Петербурга 100 процентов акций аэропорта Пулково. Это дало старт проекту, который также реализован на принципах государственно-частного партнёрства и продолжает реализовываться до настоящего времени.

В текущем году аэропорт вплотную подойдёт к рекордному уровню – 16 миллионов пассажиров. Это по концессионному соглашению является основанием для начала следующего этапа проектирования и строительства второй очереди международного хаба. При этом терминал Пулково-2 также будет задействован для обслуживания рейсов во время чемпионата мира по футболу, а после его окончания – для бюджетных перевозчиков.

В целях обеспечения доступности воздушных перевозок из города Калининграда в европейскую часть страны субсидируются маршруты в Москву, Санкт-Петербург, Сочи, Екатеринбург, Мурманск, Архангельск и Калугу. За первое полугодие уже почти 300 тысяч пассажиров воспользовались этой услугой, это на четыре процента больше аналогичного периода. Но в рамках фиксированных бюджетных ассигнований мы видим, что данная модель эффективно будет существовать, только если сделать такую же социальную направленность, как по программе перевозок пассажиров из Восточной Сибири, труднодоступных районов Севера и Дальнего Востока и в направлении аэропорта Симферополя в Крыму. То есть поддержку получат пассажиры пенсионного возраста и молодёжь до 23 лет. Это позволит расширить границы программы без увеличения объёма бюджетного финансирования. Или же если ставить эту задачу, то придётся увеличивать объёмы финансирования, их пока в бюджетных корректировках нет.

В целом же для развития региональной авиации, и сейчас это предложение прорабатывается в Правительстве Российской Федерации, для именно региональных маршрутов, которые минуют Московский авиационный узел, обнулить ставку НДС, снизить до нуля процентов. С нашей точки зрения, это позволит как минимум на 13–15 процентов увеличить в последующие годы объём региональных перевозок и, конечно, даст энергию для развития региональных аэропортов. Выпадающие доходы в этом случае будут перекрыты увеличивающимся объёмом потока пассажиров.

Теперь о пунктах пропуска. На территории Северо-Западного округа, как Вы отметили, функционируют 65 пунктов пропуска, и техническое состояние более 60 процентов из них не соответствует нормативно установленным требованиям. Это действительно негативно сказывается на внешнеторговом обороте.

На сегодняшний день существует две федеральные целевые программы: это «Государственная граница» и «Поддержка внешнеэкономической деятельности». К сожалению, финансирование по этим программам сокращено в последние периоды почти на две трети, и общая потребность в дополнительных средствах на реализацию мероприятия до 2020 года составляет 4,5 миллиарда рублей.

Мы считаем, что в рамках бюджетного процесса необходимо предусмотреть меры по финансированию, в первую очередь, содержания и, конечно же, модернизации развития пунктов пропуска, особенно на финском направлении. Просим дать соответствующие поручения по определению дополнительных источников этих программ, которые не входят в периметр программы развития транспортной системы.

Уважаемый Владимир Владимирович! Нами проработан предварительно перечень поручений по итогам сегодняшнего совещания. Мы эти предложения поддерживаем и просим отразить в итоговом протоколе сегодняшнего совещания. Хочу заверить, что Минтрансом делается всё возможное и необходимое, чтобы наша транспортная система, в том числе Северо-Запада России, была не сдерживающим фактором, а стимулирующим развитие всей экономики нашей страны.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста, Максим Станиславович.

М.Орешкин: Уважаемый Владимир Владимирович!

Если посмотреть на текущий объём инвестиций, который есть, в инфраструктуру с уровня как Федерации, так и регионов, это чуть больше двух триллионов рублей, то этого, конечно, недостаточно для обеспечения высоких темпов роста экономики. Мы сейчас попадаем в ситуацию, когда по итогам II квартала рост (Росстат недавно цифры посчитал) 2,5 процента, кроме прошлого года.

Экономика ускоряется, а расходы на инфраструктуру в номинальном выражении за последние несколько лет сократились. И, если в реальном выражении посчитать, сокращения значительные. Поэтому в ближайшие годы нам для того, чтобы обеспечивать высокие темпы экономического роста, будет необходимо увеличить объёмы инвестиций в инфраструктуру.

Также понятно, что в рамках старой парадигмы, когда у нас инвестиции идут в основном через госзаказ, это просто невозможно, особенно с учётом тех бюджетных ограничений, которые у нас есть. Поэтому история с привлечением долгового финансирования – это история, которая должна стать базой для активного наращивания инвестиций в инфраструктуру в ближайшие годы.

Сегодня вспоминали Мурманский транспортный узел, это на самом деле яркий пример. Объём требуемых допинвестиций в железнодорожные подходы – 23 миллиарда рублей, этих денег в бюджете нет; 14 миллиардов уже потрачены. Единственная возможность закончить этот проект, завершить в обозначенные сроки – это структурировать его и профинансировать как раз через механизм инфраструктурной ипотеки, то есть с привлечением долгового финансирования. Этот механизм в принципе можно распространять не только на вопрос транспортной инфраструктуры. Сейчас с коллегами обсуждаем вопрос такого же подхода и к электроэнергетике, ЖКХ, социальной сфере.

Но, что очень важно, перед тем как принимать решение по привлечению долгового финансирования на реализацию инфраструктурных проектов, какие социально-экономические эффекты даёт тот или иной проект. В долг деньги возьмём, будем платить проценты, поэтому важно, чтобы эффекты, которые идут с точки зрения поступления налогов (то есть прямые эффекты для бюджетной системы), также эффекты с точки зрения, например, экологии и национальной безопасности, других вопросов были соизмеримы с теми расходами, которые будет нести государство, выплачивая затем за пользование теми или иными объектами.

По Мурманску мы такой просчёт сейчас начали. Он показывает, что на самом деле одной угольной составляющей для проекта может быть недостаточно, чтобы оправдать тот объём инвестиций, поэтому нужно обязательно привлечь и другие направления. Вы упомянули очень важный вопрос развития Арктики, поэтому это надо держать в уме и сразу закладывать развитие транспортной инфраструктуры региона с учётом остальных направлений.

Потому что, ещё раз повторюсь, одним углем, с учётом того, что происходит на европейском рынке угля, где спрос снижается в последние годы, одним углем эта инфраструктура себя не оправдает. Мы очень активно и с регионом работаем, и с Минтрансом – думаю, нам где-то примерно ещё месяц нужен, чтобы детальную картину представить и показать, какие ещё объекты в эту инфраструктуру нужно добавить для того, чтобы она имела полный экономический смысл.

В соответствии с Вашим поручением, которое Вы дали в рамках Питерского экономического форума, мы детально прорабатываем проект по запуску новой программы и финансирования. Очевидно, нужно будет решать несколько задач: это и уточнение законодательства по государственно-частному партнёрству – например, разрешить передачу объектов незавершённого строительства из госконтрактов в концессию, ряд других вопросов.

Что очень важно, нужно действовать таким образом, чтобы никакой угрозы для существующих концессий абсолютно не было. То есть те проекты, которые работают, для них ситуация не должна ни в коем случае ухудшиться, мы должны создать условия для того, чтобы количество таких проектов увеличилось, но при этом, ещё раз повторюсь, не ухудшить ситуацию для уже существующих проектов.

В.Путин: А кто у вас работает по проработке этих решений?

М.Орешкин: Министерство работает, весь департамент, замы, я сам тоже вовлечён, мы с другими министерствами очень активно работаем.

В.Путин: Сколько человек конкретно занимается разработкой этих вопросов?

М.Орешкин: Такая якорная группа, человек 10–15.

В.Путин: И когда, Вы думаете, можно выйти на какие-то конкретные предложения?

М.Орешкин: Мы в сентябре должны выйти, сроки, которые установлены, – это 1 октября, к этому моменту мы детально предложения все и представим.

Что ещё хотел очень важное отметить? Считаю, нужно пойти по увеличению гарантий, которые мы даём частным инвесторам с точки зрения компенсации тех убытков, которые у них могут возникнуть из-за принятия решений государственными органами. Например, когда мы строим платную дорогу, инвесторы, которые инвестируют в такой проект, рассчитывают на определённый трафик, соответственно под это и инвестируют свои денежные средства. Иногда бывает ситуация, когда рядом принимается решение построить бесплатную дорогу или как-то изменить ситуацию развития транспортной инфраструктуры, и экономика проекта ухудшается. Для того чтобы инвесторы активнее шли в инфраструктурные проекты, можно будет продумать о механизме, по крайней мере, контроля принятия решений, чтобы не ухудшать условия существующих инфраструктурных проектов.

Как я сказал, полный доклад по всем этим направлениям через месяц примерно представим.

В.Путин: Спасибо.

Коллеги, пожалуйста, кто хотел бы что-то сказать? Прошу.

А.Турчак: Уважаемый Владимир Владимирович!

В продолжение того, что уже Максим Юрьевич сказал, мы совместно с РЖД прорабатываем два новых логистических направления на территории округа, привязанных, естественно, к Псковской области.

В настоящее время основной логистический маршрут движения грузов из морского порта Калининграда в другие регионы Российской Федерации проходит по территории Литвы и Белоруссии. Мы предлагаем выстроить новую комплексную технологию движения грузов по маршруту Калининград – Москва через территорию Псковской области, через узловые станции Великие Луки и Новосокольники, использовать их как для контейнерных, для контрейлерных перевозок с приёмом грузов в таможенных терминалах уже в Московской области. При этом уже сегодня осуществляется движение части грузов из Калининградского морского порта через наш регион в другие регионы Российской Федерации. По данным ФТС, за 2016 год по данному маршруту перевезено уже 323 тысячи тонн различных товаров.

Таким образом, по нашему мнению, будет достигнута большая загрузка морского порта в Калининграде, а также повысится качество и прозрачность таможенных процедур. Единственный вопрос, который требует отдельного решения, – согласование тарифной политики с сопредельными государствами, через которых будет проходить этот транзитный маршрут.

Второе направление развития транспортной логистики: мы предлагаем рассмотреть восстановление железнодорожного рокадного движения, которое существовало ещё в советское время. Существующий логистический маршрут Рига – Одесса, понятно, организован в интересах украинской стороны. Мы предлагаем движение грузов в этом направлении организовать по территории Российской Федерации на маршруте Усть-Луга – Тамань, также проходящему через территорию Псковской области.

Во-первых, это даст возможность быстрой переброски грузов с Балтийского до Чёрного моря. Во-вторых, придаст дополнительный импульс развитию территории наших городов Сланцы, Гдов, Псков (Ленинградской и Псковской областей), создавая при этом возможность организации производств по данному маршруту движения грузов. И, в-третьих, реализация этого маршрута позволит снизить нагрузку Санкт-Петербургского железнодорожного узла, который в настоящее время имеет предельный уровень загрузки и по грузовому движению, и по высокоскоростному.

Дополнительный грузопоток по двум предложенным маршрутам будет дополнен за счёт формирования на территории региона сборных грузов в рамках действующей программы РЖД «Грузовой экспресс». Сложившиеся на сегодняшний день железнодорожные маршруты, идущие в Европейский союз, по причине разных стандартов железнодорожной колеи требуют технической замены вагонных тележек. В этой связи мы предлагаем осуществлять перегрузку ж/д грузов на автомобильный транспорт на территории Псковской области, что обеспечит более гибкую логистику с возможностью прямой автомобильной доставки до грузополучателя в любой точке Европы.

Экономически эффективен будет также перевод товаров, следующих только автомобильным транспортом из Европы в Россию через Псковскую область, на мультимодальный вид перевозки, включающий доставку до конечного потребителя уже железнодорожным транспортом. Для повышения привлекательности таких перевозок РЖД необходимо проработать механизмы корректировки тарифов на грузовые перевозки, имеющие отношение к этому проекту.

Владимир Владимирович, просим Вас поддержать наше предложение. По нашему мнению, это позволит активизировать и повысить эффективность использования в целом всей транспортно-логистической инфраструктуры Северо-Запада, поддержать наших отечественных автомобильных перевозчиков, разгрузить транспортные узлы, имеющие предельный уровень загрузки, снизить нашу зависимость и необходимость использования морских портов в Прибалтике и соответственно повысить загрузку портов Северо-Запада. Ну и как дополнительный эффект позволит повысить собираемость, обеспечит прозрачность таможенных сборов.

Спасибо.

В.Путин: Максим Юрьевич прокомментирует.

М.Соколов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Конечно же, объективно у Псковской области не самое выгодное географическое положение. И без каких-либо адресных тарифных или иных решений скорее можно говорить не о транзитных перетоках грузов между севером и югом нашей страны или тем более в целом европейским регионом от Прибалтики до Чёрного моря, а о грузовых потоках регионального уровня. В рамках Вашего поручения совместно с «Российскими железными дорогами» мы сейчас такую работу ведём. Дополнительно смотрим на грузовую базу.

Действительно, формируется на территории области особая экономическая зона, мы туда уже ведём дорогу, региональную дорогу, но при поддержке федерального бюджета, с обходом через столицу субъекта город Псков. Возможно, именно это станет катализатором для формирования новых грузовых потоков. Поэтому мы Вам отдельно вместе с «Российскими железными дорогами» доложим – и, конечно же, губернатором области, – как можно в дальнейшем структурировать эти грузовые потоки.

В.Путин: Давайте мы так договоримся: мы в поручении Минтрансу это запишем с целью проработать – посмотрим, как это будет с точки зрения экономики.

Пожалуйста, Игорь Юрьевич.

И.Артемьев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

Если позволите, несколько вопросов, связанных с образованием тарифов и ценообразованием в целом.

Первое – то, что касается паромно-железнодорожного сообщения с Калининградской областью. Мы хотели бы сказать, что вместе с губернатором Калининградской области сейчас отрабатываем вопрос на принятие сквозного железнодорожно-паромного тарифа. Вместе с Минтрансом и РЖД прорабатываем вопрос о том, чтобы этот тариф был ниже, чем соответствующий тариф транзита через Литву, с тем чтобы забрать эти грузы, собственно, как Вы сказали, в Российскую Федерацию. Такой тариф может быть установлен, он может быть экономически обусловлен. Соответственно дальнейшая проработка с указанными организациями и с Минэком, мне кажется, уже показывает, что это возможно достичь, и результат будет хороший.

Второе. На этой неделе правление ФАСа, точнее завтра примет решение о снижении в четыре раза тарифа на перегруз с одной ширины колеи на другую для железнодорожного транспорта, что позволит переваливать транзитные грузы не в Польше, а в Калининградской области, что сделает конкурентоспособной эту позицию. Это решение согласовано, оно будет принято и соответственно приведёт к определённым позитивным результатам.

Касательно портовой инфраструктуры. На что мы обратили внимание, занимаясь тарифами? Мы обратили внимание, что при доходах в целом по России стивидорных компаний в том числе от использования государственной инфраструктуры в 350 миллиардов рублей – платят они за государственную инфраструктуру от одного до двух процентов. Мировая экономика не знает такого расточительства со стороны государства.

У Росморпорта нет денег, у них всего три миллиарда на всю государственную инфраструктуру, у Минтранса нет манёвра. И мы полагаем, что плавное повышение соответствующих ставок за пользование государственной инфраструктурой в ближайшие три-пять лет позволит только для Северо-Запада высвободить порядка 12 миллиардов и даже больше рублей, а в целом – 30, 40 и даже 50 миллиардов. То есть мы сегодня даём частным компаниям, которые зарабатывают и так очень хорошо, возможность пользоваться инфраструктурой практически за бесценок, а само государство на ремонт этой инфраструктуры, на вложение денег не имеет. Поэтому мне кажется, можно было бы нам дать поручение вместе с Министерством экономики, Минтрансом рассмотреть эту ситуацию. Мы сейчас предложили поднять соответствующие тарифы, но не получили пока понимания. Это, в общем, хороший источник, на наш взгляд.

Следующая тема, которая касается, Владимир Владимирович, Вашего поручения по переводу соответствующих ставок стивидорного обслуживания из долларов в рубли. Мы сейчас судимся с большим количеством стивидорных компаний, и в целом это, в общем, есть результат: на Дальнем Востоке перевели в рубли.

Но что касается, например, скажем, Приморского порта, находящегося здесь, на этой территории, о которой мы говорим, и о материнской компании – Новороссийского порта, где, вообще-то говоря, большинство составляют российские акционеры, судимся и не можем перевести никак в рубли, даже никаких горизонтов не можем очертить на эту тему.

Думаю, что можно было бы рассмотреть возможность Вашего поручения для того, чтобы государственные акционеры, которые составляют контрольный пакет в этих портах, приняли эти решения во исполнение Вашего поручения, потому что это нужно для развития нашей системы финансов, финансовых центров и вообще для поддержки рубля. Во всяком случае об этом говорит Центральный банк, и есть Ваше поручение.

В.Путин: К чему, по Вашим расчётам, это приведёт?

И.Артемьев: Это приведёт к тому, что иностранцы будут вынуждены покупать рубли, в чём заинтересован Центральный банк, это позволит развивать финансовую инфраструктуру и делать финансовые центры, прежде всего Москва, Петербург и так далее. Кроме того, это наша валюта, соответственно мы можем оперировать ею так, как мы хотим, ни от чего не завися. Кстати, пример простой: раньше, совсем недавно, многие помнят, соответствующие тарифы на мобильную связь были в долларах, сейчас никто об этом не вспоминает, всё в рублях.

И поэтому, конечно, мы не зависим от мировой конъюнктуры доллара, от печатного станка и от всего остального. При этом аргумент, который приводится против того, чтобы переходить из долларов в рубли, только один: что якобы если мы перейдём в рубли, иностранные компании, контейнерные перевозчики и так далее, уйдут с наших рынков. Ничего не уйдут. У нас самые низкие тарифы всё равно, значительно. Мы всё это проанализировали, и это точно абсолютно, будем иметь только позитивные последствия.

В.Путин: Я Вас прерву на секундочку. Андрей Юрьевич, как Вы прокомментируете?

А.Иванов: Мы отдельно доложим Вам по выполнению этого поручения.

В.Путин: В этом направлении двигаетесь?

А.Иванов: Безусловно.

В.Путин: Есть какие-то трудности?

А.Иванов: Трудностей нет.

В.Путин: Вы не хотите говорить под камеры – какие-то проблемы?

А.Иванов: Проблем нет, Владимир Владимирович. Мы всё это сделаем, исполним, доложим соответственно.

В.Путин: Но у Вас возражения какие-то есть по этому вопросу?

А.Иванов: Нет возражений.

В.Путин: Нет? Тогда в чём дело? Давайте сделаем. Возражений нет, это ещё один шаг в укреплении национальной валюты, может быть – не глобальный, но всё-таки заметный. В чём проблема-то? Есть какие-то проблемы здесь, которые вас смущают? Нет? Так давайте сделаем.

И.Артемьев: В некоторых случаях надо плавно это делать, потому что есть закредитованность, валютные кредиты.

В.Путин: Я понимаю. Да, всё понятно. Аккуратно, по плану действовать, план предложить, чтобы все видели, прозрачно чтобы было, ожидаемо, без всяких шоков, без всяких ударов, спокойно.

И.Артемьев: Особенно когда государство имеет контрольный пакет в этой компании и не принимает этого решения, хотя все решения на политическом уровне приняты, – это странно выглядит. Поэтому, конечно, для этих компаний надо принять решение.

В.Путин: Там «Транснефть»?

И.Артемьев: «Транснефть», РЖД и немного Росимущество, у них вместе больше 50 процентов. Собраться и принять решение. Но частный акционер – крутит хвост собакой, вот и всё.

М.Орешкин: В данном случае там не РЖД, а пенсионный фонд «Благосостояние» в небольшой доле.

В.Путин: Это ваш пенсионный фонд?

О.Белозёров: Пять процентов.

М.Орешкин: Не влияет. На самом деле, мы и с Центральным банком недавно очень подробно обсуждали, идёт большой тренд на дедолларизацию российской экономики. ЦБ сделал очень важные шаги, чтобы меньше валютных кредитов выдавалось у нас, – для населения практически ноль уже, и для компаний доля сокращается.

В принципе тренд на увеличение роли рубля во всех внутренних расчётах (плата за инфраструктуру и за другие вещи) – тот тренд, который нужно полностью поддерживать и отходить в том числе от тех валютных кредитов, о которых Игорь Юрьевич говорит, потому что валютные риски мы видим, к чему могут приводить.

В.Путин: Всё понятно.

Хочу Ваше мнение узнать, Вы согласны?

М.Орешкин: Да.

В.Путин: Минэкономразвития согласно, Минфин согласен, ФАС предлагает – почему не делаем? Это когда у нас было?

И.Артемьев: Этому поручению уже более полутора лет.

В.Путин: И что? Что происходит? Сколько нужно для того, чтобы объявить об этом официально и начать этот процесс без всяких резких шагов? Сколько нужно времени?

М.Орешкин: Просто не наша ответственность.

В.Путин: Я понимаю.

А.Иванов: Специально время нам не нужно. Мы сейчас отработаем всё, ускоримся и сделаем.

В.Путин: Мы и так уже делаем полтора года. Когда мы объявим о том, что процесс начался, процесс реального перехода? С какого времени объявим, что с этого времени дальше будет только в рублях? Когда мы это доложим?

А.Иванов: 1 января.

В.Путин: 1 января 2018 года?

И.Артемьев: В некоторых случаях нужен специальный двухлетний график с реструктуризацией внешних кредитов, но как политическое решение объявить можно.

М.Соколов: Владимир Владимирович, разрешите? По тем проектам, которые реализуются сейчас, то есть ещё не достигнута точка окупаемости этих проектов, такое решение может нарушить те ковенанты, которые брали инвесторы в банках под кредиты. То есть у них не будет источника валютного дохода, и тогда эти проекты по реализованным проектам развития портовых мощностей могут попасть в зону риска. По новым проектам, когда мы уже объявим об этом как открытое решение, наверное, действительно может быть такой переходный период. Должна быть «дедушкина оговорка» с тем, чтобы не повредить те проекты, которые сегодня реализуются.

И.Артемьев: Главное, что это не должно отвергаться как политический вообще императив: они должны построить план-график и спокойно, без проблем выйти.

М.Соколов: В любом случае сегодня расчёты все ведутся в рублях.

В.Путин: У нас практически свободно конвертируемая валюта: получили вы в рублях, вам нужны валютные средства – конвертируйте, возьмите.

А.Иванов: Владимир Владимирович, более того, по действующим проектам мы можем рефинансировать эти кредиты, в этом смысле это не проблема. То есть они в одной валюте, можно рефинансировать их в рублях и договориться с нашими банками.

Почему я говорю про 1 января? Мы можем пройтись совместно с Минтрансом, с ФАС по всем этим проектам, а там, где Максим Юрьевич видит риски, мы подумаем, как их снять, и в ручном режиме просто снимем.

В.Путин: У нас Андрей Рэмович относится к категории стивидора и Владимир Валерьевич?

А.Бокарёв: Есть проблема по терминальной услуге, по нефтяному, потому что только закончились вложения, и идёт процесс окупаемости. Нужно в течение ближайших пяти-семи лет возвращать валютные инвестиции. Есть проблема по третьей очереди во Владивостоке, но в принципе с определёнными ограничениями этот вопрос, особенно что касается угля, решается.

В.Путин: Это то, что руководитель ФАС сказал, и Минфин это поддерживает.

Владимир Валерьевич, как Ваше мнение?

В.Рашевский: Мы в рублёвые ставки перешли, как только нам ФАС на это указал. Справедливости ради надо сказать, что юридическая база, нормативная база, которая сегодня в стране действует, этого не требует, а для того, чтобы мы могли нормативно это определить, необходимы довольно существенные изменения, в том числе законодательные.

Но, в общем, ФАС достаточно корректно аргументировал, всем всё объяснил, и абсолютное большинство стивидоров в нашем понимании на рублёвые ставки перешли. Это не значит, что ставка не будет изменяться, она может вообще меняться в привязке к стоимости, например, товара или чего-то ещё.

В.Путин: Да, конечно.

В.Рашевский: Откуда взялась эта история? Почему вообще долларовые ставки определились? Потому что у нас основа перевалки – это экспортно-импортные операции, экспортёрам и импортёрам удобно понимать стоимость транспортной услуги в привязке к стоимости базового товара. Насколько мы, участвуя в дискуссиях, слышали аргументацию от других участников процесса, прежде всего от компаний, которые занимаются перевалкой контейнеров, так как правят бал большие контейнерные линии, то они хотят в долларах, понимая, что рубль может как ослабляться, так и укрепляться. На наш взгляд, проблема носит технический характер, и если включить немножко голову, то всё можно сделать.

В.Путин: Так и договорились: с 1 января мы переходим на этот режим работы, но с оговорками для конкретных ситуаций и конкретных проектов, о чём Андрей Юрьевич, собственно говоря, и сказал, что это всё возможно. А имея в виду замечания Владимира Валерьевича, надо голову включить и посмотреть, чтобы не было убытков ни у кого, но переходить нужно на национальную валюту.

И.Артемьев: Можно дополнить?

В.Путин: Прошу Вас.

И.Артемьев: Храброво. Мы действительно с уважением относимся к тому, что делает Роман Викторович, он уже как бы последний инвестор, там было много до Романа Викторовича Троценко разных инвесторов. Но обращаю внимание на следующее, что если взять в режиме сопоставимости и сравнить Храброво с такими же аэропортами по пассажиропотоку, то получается, что тариф нужно устанавливать в полтора раза дороже. Это связано с теми неурядицами, которые были с прежними инвесторами, с организационными решениями, которые были приняты.

Но в любом случае на потребителей эти полтора раза возлагать очень сложно, а тем более ситуация, о которой я скажу ниже, с ценами на авиационные билеты, это будет воспринято в Калининграде весьма и весьма негативно населением. Поэтому здесь нужно подумать, как растянуть – может быть, сдвинуть вправо соответствующий тариф по окупаемости.

Конечно, инвестор заинтересован как можно быстрее, а мы понимаем, что нельзя стремительного роста цен на билеты допустить. Поэтому здесь нужен разумный компромисс, я к нему призываю.

Что касается цен на билеты, то вообще ситуация плохая, потому что той субсидии, о которой говорит Правительство, воспользовались, вообще купив все билеты сразу, восемь процентов населения. Значит, за 3800 рублей и чуть больше улетело восемь процентов, а 92 летает под сумму от 5 до 35 тысяч рублей.

Это, казалось бы, Правительство делает позитивный шаг, предоставляя субсидии из бюджета, но на самом деле только хуже, потому что люди злятся, потому что они купить билет дешёвый не могут, они считают, что всё враньё. И таким образом подрывается авторитет Правительства, что недопустимо совершенно. Поэтому здесь нужно думать: либо увеличивать, хотя это небольшие деньги по Калининграду, либо даже, может быть, тогда как-то по-другому решать этот вопрос.

Но что больше всего меня беспокоит, почему нам не стоит удивляться, что у нас и на Дальнем Востоке, и везде, там, в том числе где мы субсидируем, будут высокие цены. Хочу сказать об одной глобальной проблеме, просто нужна ваша помощь, Владимир Владимирович.

Коллеги из «России» и Аэрофлота будут крайне недовольны тем, что я сейчас скажу. В своё время мы, все наши авиационные компании импортировали из США и из Европы специальные компьютерные системы динамического ценообразования Sabre, Amadeus и другие.

Теперь говорят, эти компьютерные системы сами устанавливают цены на билеты: растёт спрос, они устанавливают цену выше. Понятно, что это разговор совершенно странный, потому что какой ты алгоритм заложишь в эту компьютерную систему, так она тебе и посчитает. Так вот мы считаем во многом точно и обоснованно, хотя бы по одной позиции, что алгоритм, который заложен в Sabre…

Кстати говоря, это мировая практика, это вообще мировой сговор, похожий на картельный сговор всех авиационных компаний мира, я знаю, что говорю, я это обсуждал с еврокомиссаром ещё семь лет назад, они тоже занимаются этой проблемой. Смысл в том, что алгоритм, который заложен, приводит к тому, что, собственно, кривая спроса, которая должна приводить к какому-то экономически обоснованному тарифу, на самом деле выше проходит, то есть они больше берут. А в тот момент, когда спрос спадает – за две недели, например, люди же не планируют, как правило, а если планируют, то это бизнесмены, они бизнес-классом летают, я сейчас говорю только про эконом-класс, – спрос падает, а цена на билет не падает.

И смотрите, что получается, Владимир Владимирович, загрузка наших мощностей у того же «Аэрофлота» и других авиационных компаний: в эконом-классе 20 процентов пустых кресел, но цены не опускают, и в этом есть нарушение антимонопольного законодательства. Мы много лет пытаемся разобраться с этой системой, нам пока мешают, мы не можем получить эту систему для того, чтобы разобрать её на косточки и посмотреть, насколько это хорошая практика.

Какая просьба к Вам, если Вы позволите: можно было бы поручить Минэку, нам и Минтрансу эту систему разобрать и посмотреть, насколько она соответствует законодательству, лучшим практикам, которые есть. И в конечном итоге, думаю, что если мы приведём эту систему в экономически обоснованный ряд и вариант, то это, в общем, приведёт к тому, что цены не будут так быстро расти, они будут реально ниже. Не могу сейчас оценить насколько, но на десятки процентов точно.

В.Путин: Полностью с Вами согласен. Надо совершенно точно разобраться с тем, что там происходит. Знаю про эти компьютерные системы, которые сами цену устанавливают. Не хочется говорить, что это чушь, не могу сказать, что я полностью с Вами согласен по поводу сговора авиационных компаний – это глобальная вещь, но разобраться с этим точно нужно.

И.Артемьев: Эти электронные системы в своё время рассматривались на Международной ассоциации авиационных перевозчиков, были одобрены. Таким образом, Ассоциация ввела его в действие на все страны. Теперь мы как бы говорим: лучшая практика. Смотрите, там то же самое, ничего хорошего тоже нет. Если у них есть плохая практика, почему мы у себя её должны оставлять? Я не очень понимаю.

И последнее, по поводу нового мурманского порта, что мы хотели сказать. Мы понимаем стратегическую важность, понимаем огромные усилия, которые страна предпринимает для этого, но нужно ещё раз посмотреть по финансовой модели. Мы знаем, что частные акционеры покинули этот проект. Мы знаем, что 120 миллиардов предполагается вложить в бюджет, а сколько частных инвестиций – непонятно. То есть понимаем, что это надо, но так, чтобы опять не только государству. Нужно, чтобы была реальная концессия с частными инвесторами, чтобы они подписались под этим кровью или чем угодно, потому что проект очень большой и затратный. Но мы, конечно, поддерживаем усилия в этом.

Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста, Вам слово.

А.Иванов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Несколько коротких предложений по поводу того, что было озвучено. Хотелось бы поддержать, с одной стороны, Министерство экономического развития и предложить два конкретных шага, которые Вы нам поручили: один в своём Послании два года назад, другой на питерском форуме.

В части, касающейся инфраструктурной ипотеки, мы докладывали Вам уже в Благовещенске в отношении социальной инфраструктуры. Помните тот универсальный механизм, который Вы предложили, когда мы в последующем уплачиваем налогами, компенсируем расходы пока субъекту Федерации на инфраструктуру, которую он создаёт под индустриальные парки и технопарки, под промышленные проекты.

Здесь тот же самый механизм, для того чтобы мы не выходили за тот риск, о котором говорит Максим Станиславович. Чтобы мы рисковали только в пределах доходов, которые в виде налогов получим от того или другого инфраструктурного проекта. И как раз никого бы кровью не заставляли подписываться, а договаривались бы с инвестором о том, что инвестор привлекается, и мы в рамках этой модели в последующем за счёт получаемой части федеральных налогов сможем ему компенсировать часть затрат, привлечённых на развитие проекта.

Всё-таки просим также в Вашем поручении отразить пожёстче, посмотреть по инфраструктурной составляющей, по портовым сборам. У нас не в части, касающейся «железки», а в части портовых сборов «Росморпорта» существенно ниже, чем портовый сбор у всех наших зарубежников, у нас есть ресурс. Ввести там инфраструктурную составляющую – раз, посмотреть, сколько может привлекать «Росморпорт», и два – использовать модель по последующей компенсации за счёт налогов. Это нам ничего не стоит.

Мы до 1 сентября… У нас уже проект акта готов под Благовещенск, под Ваше поручение, он доправляется в отношении транспортной инфраструктуры и уже не в отношении с субъектом, а с инвестором транспортные инфраструктурные проекты используются. Постановление Правительства Минэко оперативно с Минтрансом согласует, мы готовы будем внести буквально до 1 сентября в Правительство, просим отразить это в поручении и поддержать, чтобы мы быстро прошли согласование.

Второе. В отношении гарантии трафика, о котором говорил Максим Станиславович, у нас есть такая форма, она с Министерством промышленности отработана, и Вы о ней говорили на питерском форуме, называется «специальный инвестиционный контракт». Инвестор включается в проект, а мы ему гарантируем на срок, так скажем, коммерческого выхода из проекта – 5, 10, 15 лет, в зависимости от окупаемости условий ведения бизнеса. И при необходимости Вы нам даже дали возможность налогом на прибыль маневрировать, для того чтобы инвестору создавать необходимые условия.

Мы это можем делать и в отношении инфраструктурных проектов, например, сейчас по проекту «Меридиан», по частной автомобильной дороге, если Вы помните, Владимир Владимирович, которая идёт Пекин – Казахстан – Россия – Белоруссия – Берлин. По ней мы как раз работаем этой моделью, законопроект готов, мы можем его оперативно согласовать. Суть законопроекта – распространить из промышленности на транспортную инфраструктуру, на любые другие инвестиционные проекты, в том числе транспортные, где инвестор готов. И там мы прописываем условия по трафику.

Почему нам это важно? Потому что мы будем понимать, что если есть, например, платная дорога, то рядом не будет строиться бесплатная при существующей уже бесплатной доступности для населения и коммерсантов, которые хотят бесплатно получить эту услугу. Мы прописываем условия, тарифные решения, если речь идёт о железнодорожной инфраструктуре, и так далее. Мы помним, что Вы с опасением относились к тому, что мы с тарифами в специальных инвестиционных контрактах жёстко прописывали условия, поскольку могут быть серьёзные бюджетные риски. Но мы нашли такие конструкции, при которых мы их постараемся минимизировать. Этот законопроект готовы также отработать.

Единственное, просим, Владимир Владимирович, помочь нам в парламенте, поскольку у нас здесь представители Государственной Думы присутствуют, чтобы мы прямо за осень этот законопроект отработали и представили уже по результатам осенней работы совместно с Советом Федерации Вам на подпись. Законопроект у нас готов, нам нужно провести по нему ведомственные согласования. Таким образом, мы две задачи закроем: привлечение частных средств и последующий расчёт за счёт поступающих налогов, и вторая – гарантии инвестору в условиях ведения бизнеса, в том числе в трафике, при осуществлении инвестиций в инфраструктуру. Мы готовы это сделать, тексты такие готовы.

Третье. Владимир Владимирович, просим всё-таки нам дать возможность подготовить предложения по всем заявленным Максимом Юрьевичем дополнительным бюджетным ассигнованиям. Было поставлено много задач, не хотелось бы их комментировать, потому что в целом даже при условии двухпроцентного сокращения расходов бюджет Минтранса в 2018 году составляет в предельных объёмах, которые мы довели, 951 миллиард, он равен текущему, на 2017 год тоже 951 миллиард.

По акцизу для субъектов мы понимаем, что, безусловно, должны исполнить Ваше поручение, но хотелось бы ещё раз обратить внимание на то, что мы существенно нарастили в этом году в рамках Федерального дорожного фонда и расходы на ремонт федеральных дорог, и на стройку федеральных дорог. Около 70 миллиардов мы плюсом добавили за счёт того, что у нас раньше предоставлялось на иные межбюджетные трансферты субъектам Российской Федерации.

В этом смысле, поскольку уже всё в доходной части сбалансировано, просим возможности ещё всё-таки пообсуждать источник для этого рубля. Где-то посмотреть, может быть, не так сгладить рост расходов на федеральную инфраструктуру и там найти источники для субъектов, а где-то всё-таки посмотреть какие-то копейки в отношении акцизов, для того чтобы нам не разбалансировать бюджет. Для нас он весьма критичный с точки зрения балансировки. Либо это может быть разовое решение только в рамках того общего объёма, про который мы Вам будем отдельно докладывать и обсуждать, потому что другого пока решения по акцизам мы не видим.

В.Путин: Андрей Юрьевич, Вы ничего не разбалансируете, потому что Вы пока его не сбалансировали. Бюджет-то не принят ещё на 2018 год. Вы же над ним ещё работаете. Что Вы разбалансируете, если он пока не сбалансирован? Конечно, подумайте. Мы же договорились, что эти деньги отдадим в региональные. Федеральные – понятно, они у нас более-менее в нормальном состоянии. Речь идёт о региональном: у них денег-то на это нет. Вот о чём речь.

А.Алиханов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Собственно, Максим Юрьевич практически про все наши основные вопросы сказал, я хотел высказаться по поводу вопроса по паромам. Вами в 2002 году, Владимир Владимирович, принято решение по строительству грузопассажирского паромного комплекса в Балтийске. В 2006 году он был сдан в эксплуатацию. Сейчас всего два парома, я бы сказал, полтора, потому что второй всё время находится в ремонте, ломается, работают на нашей паромной линии.

Андрей Анатольевич Турчак говорил по поводу транзитной политики прибалтийских государств. Если Вы знаете, сейчас, например, грузы, которые идут на Клайпеду, по одному тарифу в Литве тарифицируется, которые идут на Калининград – совершенно по другому, выше. У нас были средства предусмотрены в прошлом году…

В.Путин: По железнодорожному?

А.Алиханов: Да, хотя есть протокол…

В.Путин: Мы сейчас Олега Валентиновича спросим, почему так происходит.

А.Алиханов: Это нарушение на самом деле правил ВТО, но это сейчас не важно. Вопрос всё равно в политике Литвы. Было принято действительно распоряжение, соответствующие поручения были даны Минфину относительно того, чтобы профинансировать строительство этих паромов. Напомню, в прошлом году и на этот год по полмиллиарда рублей было заложено на финансирование перевозок по территории Белоруссии и Литвы, этих «горбов» так называемых, превышение над российским тарифом. То есть мы приводили к состоянию российского тарифа вот эти превышения, субсидировали нашим компаниям, которые зарегистрированы в Калининграде и возили грузы.

Мы с Андреем Юрьевичем в своё время общались и говорили о том, что не надо, собственно говоря, класть косвенно в карман литовцам эти деньги, надо самим эти деньги зарабатывать. И после этого было принято решение, Газпромбанк согласился поучаствовать в этом концессионном соглашении, профинансировать. Просто ещё раз это хочу отфиксировать, чтобы эти деньги были заложены.

Знаю, что вроде как сейчас бюджет формируется с учётом этих денег, поручение Председатель Правительства давал на эту тему, у меня есть этот протокол. Это в том числе возможность влиять на тарифную политику Литвы и всех остальных государств, если у тебя есть альтернатива. Сейчас её нет. Один из паромов под нужды Минобороны в основном используется, и практически грузы не возятся. Это первое.

Что касается аэропорта, то отмечу усилие Романа Викторовича Троценко, конечно, 10–летие уже мы мучаемся с нашим аэропортом, первый итог позитивный, хоть и с небольшим опозданием, полтора месяца от заявленных, но получили, это очень радует. Но, к сожалению, вопрос с авиаперевозками для нас стоит крайне остро, потому что это единственный, по сути, безвизовый вариант добраться до основной территории Российской Федерации.

Относительно предложения Максима Юрьевича, я позволю себе не согласиться, введение категоризации субсидий позитива никакого не принесёт. У нас был такой опыт в 2011 году, этими субсидиями воспользовалось всего три тысячи человек. Максим Юрьевич сказал, у нас в этом году 300 тысяч уже воспользовались этими субсидиями, субсидированными билетами. Поэтому, конечно, если средств дополнительных нет, то ни в коем случае категоризацию вводить не нужно, лучше оставить всё как есть, потому что социальный эффект будет крайне негативный. Помимо жителей Калининградской области эти билеты покупают жители других регионов России, прилетают сюда, к нам, и это существенно увеличивает нашу туристическую привлекательность.

Мы сейчас работаем, и Роман Викторович работает активно тоже, одна из главных, наверное, мер по понижению цен на билеты – повышение конкуренции. Появляются новые авиакомпании, приходят сюда, в аэропорт Храброво, и мы эту работу будем продолжать. Помимо просьбы о дополнительном финансировании, а нужно нам всего 150 миллионов дополнительно на эти цели, дополнительных ассигнований на год, у нас, конечно, продолжается работа по расширению конкурентного поля, для того чтобы оказывать давление дополнительно на субсидии, сейчас это порядка 340 миллионов рублей.

Если Вы позволите, расскажу маленькую историю. В прошлом году у нас было порядка 400 миллионов, компании недоиспользовали 54 миллиона рублей в прошлом году. Они обязаны продавать, но не продали, то есть нарушали эти соглашения, а постановлением Правительства не предусмотрено никакой ответственности за это нарушение. Примерно на эту же сумму сократился объём ассигнований в этом году.

В.Путин: А почему для них выгоднее продавать по более дорогой цене, если субсидируются всё равно?

А.Алиханов: Экономика складывается таким образом, что заработок на субсидированном билете условно фиксирован, а заработок на обычном билете… В прошлом году у нас были билеты в эконом-класс за 70 тысяч рублей, за 75, то есть была крайне тяжёлая ситуация. Сейчас мы внимательно начали смотреть за тем, как используется…

В.Путин: Подождите, откуда такие цены?

А.Алиханов: Новая электронная система. И мы работаем с новыми компаниями, чтобы они сюда заходили. Думаю, что эта ситуация, конечно, будет улучшаться по мере того, как мы закончим работу на взлётно-посадочной полосе и полной реконструкции аэропорта, но тем не менее сейчас она достаточно напряжённая. Я уже не говорю о силовиках, которые не имеют возможности пользоваться другими видами транспорта, кроме как авиационным, им достаточно тяжело вывезти не только себя, но и семью, например, свозить к родственникам. То есть для нас это серьёзная проблема.

Что касается порта в Пионерском, Максим Юрьевич сказал о наших обязательствах, мы от них не отказываемся, и как только начнётся реализация проекта строительства порта, мы приступим к строительству дороги. Всю инфраструктуру в части очистных, канализационных каких-то сооружений мы уже отторговали, она строится, то есть мы готовимся инфраструктурно к тому, чтобы этот порт заработал. И он, конечно, для нас крайне важен. Нам очень важно начать в этом году, чтобы деньги не сгорели, они заложены, уже заложены в бюджет, поэтому просим Вас о поддержке, для того чтобы этот проект начать реализовывать уже в этом году.

У меня всё. Спасибо.

Д.Сапрыкин: Если позволите, дополню.

Владимир Владимирович, как Вы знаете, «Аэрофлот» использует для полётов из Москвы плоский тариф круглогодично, то есть он не зависит ни от каких колебаний, он просто плоский, идентичный в течение всего года. Поэтому стоимость тарифов «Аэрофлота» в данном случае в части приведённого примера – 30 тысяч рублей, для нас это не является примером.

Что касается использования субсидий, то «Аэрофлот» вместе с авиакомпанией «Россия» участвует в предоставлении субсидий. И что за прошлый год, что за этот год все субсидии были выбраны на 100 процентов. То есть по субсидированному тарифу 3800 из Москвы в Калининград и из Санкт-Петербурга в Калининград все субсидии были выбраны группой «Аэрофлот» полностью, в полном объёме.

В.Путин: Максим Юрьевич говорил о возможности обнуления НДС. Вы говорили о каких направлениях?

М.Соколов: Обо всех региональных, за исключением маршрутов на Москву.

В.Путин: Если в Калининграде убрать НДС, насколько понизится цена билета?

М.Соколов: СегодняНДС 10 процентов на билет.

В.Путин: На 10 процентов, это сколько будет?

Д.Сапрыкин: Если говорить о плоском тарифе «Аэрофлота», то билет туда и обратно будет стоить ниже девяти тысяч рублей.

В.Путин: У нас это единственный анклавный регион Российской Федерации. Здесь есть определённые сложности в коммуникациях. Нужно либо субсидировать в полном объёме на эти 10 процентов, либо снять НДС как исключение для Калининградской области. Я знаю отношение к этому вопросу Минфина, что это разрушает систему.

Нет других регионов, подобных Калининграду. Поэтому нужно либо полностью субсидировать эти 10 процентов, либо лучше всего снять для Калининграда. Это будет и инвесторам на пользу, потому что объём перевозок, я надеюсь, увеличится серьёзным образом, и для граждан, и для представителей бизнеса, и для силовых структур ситуация поменяется.

Андрей Юрьевич, пожалуйста.

А.Иванов: Абсолютно понимаем то, что Вы говорите. Единственное, просьба – уточнение Вашего поручения по субсидиям. По субсидиям используется модель. Есть две модели в транспорте: одна – мы поддерживаем отдельные категории, о чём говорил Антон Андреевич, хотелось бы его поддержать, это социальные категории. Для нас это тяжёлая история…

В.Путин: Нет, я сейчас не говорю обо всех направлениях. Я сейчас говорю только о Калининграде.

А.Иванов: Да, о Калининграде, но Калининград поддержать как направление. Не определённые категории на калининградских маршрутах, на калининградских самолётах, а именно Калининград как направление.

В.Путин: Калининград как направление, но для всех. Если НДС убрать, минус 10 процентов к цене, так я понимаю? Для всех категорий получится.

А.Иванов: Либо субсидия.

В.Путин: Либо субсидия. Но с вами сложно по субсидиям, потому что, видите, субсидии привязываются у вас, оказывается, к доходности по этим авиаперевозкам. Начинают хитрить, по сути дела, обманывать пассажиров по поводу того, что дешёвые билеты, а их нет на самом деле. Если убрать НДС, нечего обманывать, минус 10 процентов идёт. Всё яснее и понятнее, чем изобретать сложные ходы.

Я понимаю, Андрей Юрьевич, Вас, знаю Вашу позицию и в целом поддерживаю её, нельзя разрушать налоговую систему, но у нас таких анклавных территорий, как Калининград, больше нет. Можно сказать, Сахалин и прочее, но это всё-таки другая история, он не через какие-либо государственные границы…

А.Иванов: А по паромам разрешите одно слово?

В.Путин: Да, пожалуйста.

А.Иванов: По паромам Антон Андреевич поднял вопрос, он примерно стоит 12 миллиардов рублей, но мы всё-таки предлагаем внебюджетным образом эти паромы построить. Что такое эти паромы? Паромы – это продолжение нашей железной дороги между Калининградом и Российской Федерацией.

В.Путин: Да, я знаю.

А.Иванов: Сейчас эти деньги действительно получает Литва. За железнодорожные перевозки через эти паромы деньги получат, естественно, «Российские железные дороги». Игоря Юрьевича хотелось бы попросить о том, чтобы нам вернуться к 10–летнему тарифу для железных дорог, посмотреть уже долгосрочную инвестпрограмму железных дорог.

Как Максим Юрьевич знает, по дальним пассажирским перевозкам появляется экономия в бюджете на трёхлетку 10 миллиардов ежегодно с учётом того, что Федеральная антимонопольная служба установила другие тарифы по пассажирским перевозкам, плюс 10 миллиардов невостребованных пока есть источников ежегодно. И с учётом 10–летнего тарифа, того источника, который получает сейчас Прибалтика, получит Российская Федерация за счёт продолжения «железки» в виде паромов, можно построить. И если нужно, использовать в качестве источника высвобождающиеся бюджетные ассигнования с дальнего следования в связи с тарифными решениями, которые Федеральная антимонопольная служба решила, чтобы нам не уходить на дополнительные бюджетные ассигнования.

По НДС приняли к исполнению, Владимир Владимирович.

М.Соколов: Андрей Юрьевич, неоднократно на площадке Правительства Российской Федерации мы обсуждали модель паромной железнодорожной переправы Усть-Луга – Балтийск. Эта модель должна быть реализована на принципах государственно-частного партнёрства с применением механизма концессий и привлечением внебюджетных инвестиций.

Та модель, которая сегодня обсуждена, с учётом долгосрочного тарифа, с учётом оперирования РЖД, включает в себя внебюджетное финансирование из этих не 12–ти, а чуть больше, 13 миллиардов рублей – 5,1 миллиарда рублей. Это та модель с учётом тарифов, которые предлагается установить по линии Федеральной антимонопольной службы. Все эти решения одобрены, и Минфину дано поручение в рамках бюджетного планирования предусмотреть эти средства, в том числе мы предполагаем, что те субсидии, которые планируются сегодня по перевозкам железнодорожным транспортом через территорию Литвы, будут как раз имплементированы в эти бюджетные ассигнования. Их не будет, Минфин этих денег дальше не будет платить, но сейчас должен поставить бюджетный грант на эту сумму, 5,1 миллиарда рублей. Это мы согласовывали в Правительстве, все решения приняты, и Минфину дано такое поручение.

А.Алиханов: Я просто напомню. Распоряжение относительно схемы и необходимых решений по тарифу и всему остальному, Дмитрий Анатольевич уже утвердил распоряжение. С Газпромбанком, с РЖД, со всеми по лизингу и по всему остальному договорились и с Андреем Юрьевичем Акимовичем разговаривали на эту тему, то есть он всё это поддержал, и они готовы в этом проекте участвовать.

Пункт 13 протокола совещания у председателя от 27.07 – Минфину включить в проект федерального бюджета на 2018 год и плановый период 2019–2020 годов бюджетные ассигнования на реализацию мероприятий и так далее. Там есть часть составляющая, она не полностью, то есть две трети оплачивается через внебюджетные источники.

М.Соколов: Внебюджетные источники. Треть всего лишь бюджет. Такая очень хорошая схема.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Иванов: Владимир Владимирович, просим всё-таки уточнения в части, касающейся долгосрочного тарифа. И тогда, если Минтранс действительно так настаивает, тогда тот источник, который у нас появляется с дальнего следования, с «пассажирки», будем смотреть под перераспределение на эти цели. Просто другого источника у нас в рамках бюджета Минтранса, соответственно, нет, и мы уложимся тогда в те объёмы…

В.Путин: Он же про это и говорил. При долгосрочном тарифе тогда можно эти деньги выручить…

А.Иванов: Мы там десятилетний тариф не смотрели, когда эту модель считали справедливости ради.

И.Артемьев: И десяти- и даже 15–летний тариф Хабаровского аэропорта мы сделали под японские инвестиции. Мы знаем, как это делать, там формула просто вводится. И поэтому мы готовы это доработать и нормально предложить Минфину.

В.Путин: Договорились. Значит, ещё раз хочу вернуться, по авиационным перевозкам для Калининграда НДС убираем. Думаю, что для жителей и для тех, кто реально связан с Калининградом, это хорошая новость.

Н.Цуканов: НДС, он впрямую не повлияет на стоимость, может не повлиять на стоимость билетов в пиковую нагрузку, они все билеты задирают. Есть до 30–ти, а есть до 60 тысяч эконом-класс в сезон. Поэтому там несколько решений нужно смотреть. На количество рейсов, это первое.

Во-вторых, какие-то требования по поводу продажи, вот по поводу сервера и всего остального, как они ссылаются уже 15 лет на эти серверы американские, которые стоят там где-то. Поэтому здесь комплексно вопрос нужно… Первое, второе, третье и плюс НДС. А если субсидия, то субсидию нужно, конечно, давать возможность на весь год, не только в сезон… Там у вас как сейчас?

А.Алиханов: С мая по октябрь.

Н.Цуканов: А круглый год?

В.Путин: Нет, мы же договорились: не субсидия, а снимаем тарифы. То, что решение должно быть комплексное, согласен. Это правда. НДС – это одна из ключевых вещей, совершенно очевидно. Ясно, что и количество машин должно стоять, ещё всякие условия. Это надо действительно прописать.

И.Орлов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Действительно, благодаря Вашему поручению в Архангельской области сделан целый ряд прорывов в области транспортной логистики, и весь город Архангельск – одна из красивейших трасс. В целом трасса М–8 действительно считается одной из лучших федеральных трасс, место стоянки в аэропорту Талаги. Трасса Брин–Наволок–Плесецк, о которой Вы упоминали, действительно трасса, которая сейчас, между прочим, с 1 января становится федеральной, А–215, полностью переходит под федеральный контроль и становится трассой до Санкт-Петербурга, сокращающей расстояние от Архангельска до Санкт-Петербурга и, соответственно, от Плесецка. Мы с Вами в своё время, в 2013 году, говорили, для военнослужащих космодрома на 360 километров. Представляете, это будет такой логистический прорыв, который позволит буквально на выходные ездить в Санкт-Петербург, условно говоря.

Есть ряд поручений, на которых хотел бы остановиться. Они касаются всех трёх важных сфер деятельности для региона.

Первое – это авиация. Много сделано, развивается региональная авиация, мы покупаем новые самолёты в лизинг, но в аэропорту Талаги, в котором Вы были в марте в рамках Арктического форума, всё-таки полоса требует внимания. Были предусмотрены средства на эту работу, потом они были сняты в силу объективных обстоятельств, но поручение Ваше остаётся.

Мы говорили с Максимом Юрьевичем, что если не в 2018 году, то в 2019 году эту полосу, учитывая, что она одновременно является и полосой Министерства обороны, нужно привести в порядок. Я хотел бы, чтобы это поручение в рамках сегодняшнего Вашего решения осталось на контроле. Региону это очень важно.

Упоминалась сегодня по авиации передача акций «2–го авиаотряда» и аэропорта Талаги региону, всё сделано. Но уже второй раз она немножечко застревает в Росимуществе. Я с Дмитрием Владимировичем в Росимуществе говорил буквально вчера, у меня большая просьба всё-таки поставить срок в сегодняшнем протоколе, чтобы в октябре закончить.

У меня есть бюджетное планирование, и мне в следующий год нужно зайти с этим проектом уже с понятным объёмом финансирования со стороны региона, потому что мы субсидируем и поддерживаем социально значимые программы, в том числе для этого вида транспорта, локальной системы авиасообщений.

Следующее поручение, которое пока тоже подвисло, хотя в прошлом году предполагалось начать строительство автомобильного моста в городе Северодвинске, соединяющего остров Ягры и основной материк. Ни региону, ни муниципальной власти, хоть и муниципальной, не потянуть, поэтому было проработано, проект есть, все решения технически обеспечены. Есть даже план в следующем году выделить первые средства – 591 миллион на начало строительства, реконструкции этого моста. Он сверхважен социально, уже числится в категории аварийных, и это действительно ещё вопрос города Северодвинска, значимого для обороноспособности и страны в целом.

И третий вопрос, который хотел осветить, гораздо более значимый. Речь идёт о трансрегиональной магистрали Белкомур. Я Вам докладывал, Белкомур: Белое море – Коми – Урал, это из Пермского края, через Коми в Архангельск и дальше в Мурманск. Эта дорога сегодня поддержана Вами, проект.

Мы очень активно работаем со всеми: и с ФАС, и с Минтрансом, и с Минэком. Создана соответствующая группа, утверждён план работ. Но это проект такого уровня, 350 миллиардов в приведённых ценах, который полностью соответствует требованиям инфраструктурной ипотеки.

Более того, он сегодня смотрится для государства с точки зрения оценки, сделанной и Центром стратегических разработок, и Институтом экономики транспорта. Построят его за 350, государству придётся через 12 лет начать платить всего 134 миллиарда. То есть он начнёт самоокупаться, возвращать деньги, и концессия будет восстанавливаться за счёт самой дороги.

Много споров вокруг этого. Мы договорились, что в октябре закончим всю отработку со всеми институтами, с экспертами, там долгосрочный тариф, но этот проект сегодня вполне может стать одним из больших пилотных проектов инфраструктурной ипотеки.

Хотел бы Вашей поддержки, и рекомендовать Минтрансу, или Правительству в данном случае, этот проект отработать, поскольку он носит межрегиональный характер и действительно решает задачи очень большого количества людей и огромной территории, которую он раскрывает для последующего освоения, разработки, вовлечения в экономику страны.

Спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста, коллеги, кто ещё?

Олег Валентинович, заодно по тарифам в сопредельные государства.

О.Белозёров: Уважаемый Владимир Владимирович!

Хотел бы вначале доложить: мы считаем, что в этом году у нас грузооборот вырастет более чем на четыре процента, так аккуратно говорим. Но это максимальный объём будет в новейшей истории Российской Федерации перевозок по «Российским железным дорогам».

По северо-западу мы вплотную, как уже Максим Юрьевич сказал, приближаемся в этом году к цифре 2020 года, идём с опережением. И считаем, что те мероприятия, которые заложены в том числе в инвестиционную программу «Российских железных дорог», позволят обеспечить рост и в направлении портовой инфраструктуры.

У нас есть отдельная программа – это развитие инфраструктуры Северо-Западного региона до 2025 года, она оценивается в 253 миллиарда рублей, детально прописана и вся реализуется за счёт средств РЖД. При этом туда включены все вопросы, включая и развитие Мурманского транспортного узла.

Сегодня докладывали Вам в отношении, собственно, Мурманского транспортного узла, но работать он будет только с дальними подходами. Дальние подходы мы себе в программу заложили. Как будет принято окончательное решение, мы эту задачу обязательно реализуем.

Вы затронули ключевой вопрос по тарифам. За последнее время мы совместно с ФАСом, коллегами, Минтрансом проделали огромную работу по тому, чтобы чётко дать ко всем нашим портовым мощностям наиболее выгодные тарифы. Соответственно, на сегодняшний момент практически все грузы двигаются к нашим российским портам со скидками и с выгодными тарифными условиями. В ряде случаев, допустим, как направление движения на Калининград, доходят до 73 процентов.

Проблема заключается не в тарифе «Российских железных дорог», а дело в том, что мы движемся через территорию Белоруссии и Литвы, и Литва устанавливает самостоятельно свои тарифы. Соответственно, они устанавливают дифференциацию между движением на Клайпеду и на Калининград.

Это достаточно долгая проблема, но потихонечку она начинает уже на сегодняшний момент решаться. Соответственно, мы даём скидки практически по всем видам грузов, начиная от угля, металла, удобрения. В этой части мы считаем, что создали очень благоприятные условия.

В.Путин: Паром надо делать, и не будет проблем. Паромная переправа достаточно дешёвая. Грузить туда, и всё. Надо это сделать.

О.Белозёров: Владимир Владимирович, как раз хотел перейти к паромам.

Схема парома. Долго её прорабатывали и сложили очень хорошую схему. Мы на самом деле участвуем в предприятии всего на 25 процентов. Деньги, которые требуются из федерального бюджета, должны создать устойчивость для схемы на долгосрочный тариф. Мы не являемся оператором, мы одни из участников. Операторами являются перевозчики, которые будут оперировать этими паромами: у них 75 процентов, специально договорились с Газпромбанком занять эти деньги.

Мы со своей стороны даём железнодорожный тариф, они дают морской тариф. Эта схема вместе с поддержкой из бюджета тогда работает и создаёт альтернативу как раз между морским путём и железнодорожным. Получается альтернатива: ехать либо сухопутным путём, либо по морю. Соответственно, мы можем устанавливать достаточно разумные для нас тарифы.

Какая ещё проблема существует? Существует проблема в целом транспортной составляющей, не только железнодорожной. Мы даём скидку, а ещё, как коллеги сегодня говорили, это вопрос стивидорных услуг и услуг, которые взимаются с порта. Они, к несчастью, в ряде случаев выше, чем услуги в портах Прибалтики.

Сейчас работа очень плотно ведётся антимонопольной службой. Соответственно, мы договариваемся с коллегами, чтобы выровнять всю транспортную составляющую для грузоотправителя, не только железнодорожную, а чтобы понимать, что она будет выгодна именно в нашем порту, уже переваленная в судно продукция уйдёт с меньшими затратами, нежели чем поедет через какие-то другие направления.

В.Путин: Андрей Рэмович, что касается услуги – то же самое. Знаю, что у вас закредитованность, нужно гасить кредиты, понятно. Но если договориться с железной дорогой, с ФАС договориться, то объём увеличится наверняка, и тогда возможность погашения кредитов повышаться будет.

А.Бокарёв: Ещё зависит от пропускной способности. По тарифам-то мы договариваемся. На сегодняшний день никаких проблем с Олегом Валентиновичем, я так понимаю, особенно по нефтеналиву, нет. Есть проблема в принципе с объёмами, которые дорога может провезти, но пока до предельной величины ещё ситуация не дошла. Поэтому есть что увеличивать, это точно.

О.Белозёров: Отдельно по нефтеналивам. Уголь: у нас полностью все мощности используются, как уже было доложено, и резервов у нас не существует. По нефтеналиву мы дали 50–процентную скидку для перевозки с белорусских заводов. Но белорусские заводы пока не используют ни Усть-Лугу, ни Санкт-Петербург, а едут в республики Прибалтики. Мы ведём дискуссию, они говорят, что у них долгосрочные контракты на эту тему заключены, но мы стараемся выстраивать с ними диалог.

В.Путин: Это нужно обсуждать в более широком формате, ведь на белорусских НПЗ перерабатывается наша нефть, другой нет и вряд ли появится. Поэтому это нужно запакетировать – от получение нашей нефти до соответствующих вопросов использования нашей инфраструктуры. Вот и всё, и мы, думаю, тогда достаточно быстро об этом договоримся. Это же никому не в ущерб, но надо, чтобы все получали выгоду от комплекса совместной работы.

О.Белозёров: Спасибо огромное.

Если можно, одну проблему затронул бы в отношении инвестиций «Российских железных дорог». На сегодняшний момент мы очень много строим, у нас хорошая инвестиционная программа, в этом году более 500 миллиардов рублей, такого в истории «Российских железных дорог» не было, но мы строим новые объекты, и они очень дорогие. Мы уникально ёмкая по стоимости имущества отрасль, нам необходимо было бы рассмотреть дополнительно какой-то вариант по льготам по налогу на имущество.

Мы ведём постоянную дискуссию с Министерством финансов, понимаем, что этот вопрос очень сложный. Если бы можно было его пообсуждать, поскольку мы всё равно будем всё больше и больше строить новых дорогостоящих объектов уже по нынешним стоимостям, не по тем стоимостям, которые были, налог на имущество, может быть, стоило бы уточнить.

В.Путин: В общем порядке. Кстати говоря, это же региональный налог.

О.Белозёров: В этом и есть вопрос. Минфин нам предлагает договариваться отдельно с регионами, но разрозненность тогда будет: с кем-то договоримся, с кем-то не договоримся.

Н.Цуканов: Хотел бы таможне задать вопрос. Мы говорим о строительстве паромов. Это, конечно, безусловно, решит вопрос и стоимости тарифов, и прочего. Но была парадоксальная ситуация: мы из России в Россию грузы, которые идут по парому, таможим. Сейчас сняли эту проблему или нет? Уже нет этой проблемы?

А.Алиханов: Были проблемы, несмотря на принятие поправок в закон, были специальные методические письма. В начале года опять возникла эта ситуация, что вроде как ввели таможенные процедуры…

В.Путин: Какие могут быть методические письма, противоречащие закону?

А.Алиханов: Ровно поэтому их отозвали, Владимир Владимирович.

В.Путин: Это была практика НКВД. Точно, так и было. Ведомственные инструкции ставились выше закона. Слава богу, надеюсь, мы прекратили такую практику.

Е.Москвичёв: Уважаемый Владимир Владимирович!

Комитет по транспорту Госдумы поддерживает все проекты инвестиционно и инфраструктурно, потому что мы принимаем участие. Мы благодарны, что они появляются. Объёмы действительно, мы видим, растут. Мы с Олегом Валентиновичем по налогу на имущество обсуждали вопросы, по железным дорогам, по пригородам. Самое основное, нас радует, что в северо-западе увеличатся объёмы перевозок, особенно экспорта. Поэтому мы считаем, что надо будет ещё раз уделить особое внимание именно региональным дорогам.

Владимир Владимирович, почти 50 миллиардов в течение года, которые в Дорожном фонде идут с акцизов, регионы тратят на другие нужды. Сегодня в России 60 миллионов автомобилей. Люди покупают автомобили хорошего качества, даже наши, российские. Мы в Екатеринбурге сейчас вручали, я принимал участие в конкурсе профессионального мастерства водителей, все российского производства, и перевозчики рады. Поэтому, считаю, надо усилить особое внимание именно выделению денег, которые идут от акциза, только на региональные дороги.

Второе. Владимир Владимирович, появление коридора Китай – Россия – Минск, этой частной дороги, мы считаем, что она должна быть платной. Ничего страшного. Практика сейчас показывает: на М–3, на М–1 хорошие сборы идут, и сами автомобилисты говорят: «Зато едем 90–100 километров, и никто не останавливает. Нет узких мест». Считаем, что этот коридор появится и даст очень хороший результат, особенно по экспорту.

Пользуясь случаем, Владимир Владимирович, автомобилисты России просили через меня передать в Ваш адрес письмо. Это письмо касается среднего и малого бизнеса. Там были каникулы в течение пяти лет по одному из налогов, и он с 1 января 2018 года вводится. Мы считаем, что это рано, потому что экологический транспорт сегодня в России надо покупать 4–й или 5–й класс, а на этот класс уводятся налоги под 100–150 тысяч. Тогда никто не будет покупать, будут ездить на Евро–0. Мы, наоборот, считаем, что в России из шести миллионов грузовых автомобилей два миллиона машин Евро–0, Евро–1. Им старше 40 лет, их пора уже с интенсивной эксплуатации снимать, а там покупать новые автомобили Евро–5, Евро–6. Сегодня заводы, к счастью, производят в России это дело.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Иванов: Владимир Владимирович, цена вопроса этой льготы субъектового бюджета в 100 миллиардов рублей в год. Это так же, как с налогом на имущество по «железке».

В.Путин: Да, на имущество.

А.Иванов: Да, нам тоже здесь надо, может быть, какие-то индивидуальные решения в целом, возможно, в части, касающейся стимулирования перевозок, но с пониманием экономической модели, за счёт каких налогов это можем возвращать, потому что субъекты тут же эти все 100 миллиардов выставят. Это с 1 января 2018 года.

Е.Москвичёв: Это и на коммунальную технику, это на станки, именно на движимое имущество, на оборудование. Коммунальщики первые поднимут субъекты, это губернаторы, поднимут ЖКХ.

А.Иванов: Но мы предоставили эту возможность субъектам – всё-таки принять решение. Это не федерация решила, что с 1 января льгота отменяется, субъекты самостоятельно будут решение принимать.

В.Путин: Вернёмся к этому, подумаем. Хорошо.

А.Иванов: Есть.

В.Путин: Так, кто ещё? Всё?

Хочу вас всех поблагодарить. Мне кажется, у нас получился очень содержательный разговор, конкретный, предметный. Реализация тех поручений, которые будут подготовлены по результатам нашей работы, надеюсь, серьёзным образом повлияет на развитие транспортной инфраструктуры, кстати говоря, не только в северо-западе, но и в более глобальном, общенациональном плане.

Спасибо большое.

Россия. СЗФО > Транспорт > kremlin.ru, 16 августа 2017 > № 2276396 Владимир Путин

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в рамках Всероссийского молодежного образовательного форума «Территория смыслов на Клязьме», Владимирская область, 11 августа 2017 года

Добрый день,

Спасибо за такой теплый прием.

Меня приглашают третий раз подряд. Я с огромным удовольствием принимаю эти приглашения, потому что пообщаться с молодыми, интересующимися самыми разными проблемами людьми, для профессионалов в международных отношениях очень важно. Тем более, что, как я понимаю, здесь собрались социологи и политологи – профессии, которые очень тесно переплетаются и, я считаю, необходимы, чтобы правильно разбираться в жизни в целом, в том числе в международной жизни.

Поделюсь некоторыми нашими оценками. Не буду долго занимать ваше время вступительным словом, потому что Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократно высказывался на эти темы, и наша позиция хорошо известна.

Сейчас мы переживаем переломный этап в международных отношениях. Уходит прошлая эпоха, которая характеризовалась тем, что несколько столетий Запад доминировал в международных делах, и объективно формируется то, что мы называем полицентричным миропорядком. Это естественный процесс, потому что жизнь идет. Наряду с теми, кто были пионерами в развитии мира, наряду с западными странами появляются новые центры экономического роста и финансовой мощи, а со всем этим, конечно же, приходит и политическое влияние. Эти новые страны хотят отстаивать свои интересы, в том числе, участвуя в формировании международной повестки дня, задавая свою тональность, особенно в том, что касается регионов, где формируются соответствующие центры силы – Китай, Индия, Бразилия, в известной степени Южная Африка. Хотя на Африканском континенте есть страны и покрупнее, но устойчивость развития характерна пока только для ЮАР.

Повторю еще раз, это тенденция, в ходе которой новые формирующиеся центры силы берут на себя ответственность за обеспечение безопасности и стабильности в своих регионах и в целом на международной арене. Этот процесс невозможно остановить, потому что, по большому счету, многополярность – это отражение реально существующего культурно-цивилизационного многообразия современного мира и, конечно же, желаний народов самим определять свою судьбу и стремиться к установлению справедливости примерно так, как ее видели те, кто писал Устав ООН, где все основополагающие принципы, сохраняющие свою актуальность и сегодня, закреплены, являясь универсальными для всех государств. Еще раз скажу, что это объективный процесс и идет он непросто. Во-первых, смена эпох - всегда очень длительный период (это не просто - утром проснулся и уже многополярность). Это будет продолжаться еще длительное время. Во-вторых, помимо объективных причин выделю то, что этому процессу пытаются активно препятствовать, прежде всего те, кто ранее доминировал в мире и кто хочет его сохранить в новых условиях, а по большому счету, навечно. Это проявляется в самых разных вещах. Мы об этом еще, конечно, поговорим.

25 лет назад, когда исчез Советский Союз и был распущен Варшавский договор, был выбор, который серьезные политики на Западе всерьез обсуждали. Выбор был в пользу того, чтобы распустить НАТО, всем сконцентрироваться в рамках ОБСЕ и выстраивать уже в этих универсальных Евроатлантических рамках на основе равноправия каждого участника новые подходы к обеспечению безопасности таким образом, чтобы никто не был ущемлен. В те годы появился термин «равная и неделимая безопасность». Хотя в ОБСЕ были провозглашены соответствующие декларации, НАТО никто не распускал. Реальная работа самих западных стран-членов Альянса по обеспечению своих военно-политических интересов, конечно, развивалась именно в Североатлантическом альянсе. Ни в какой ОБСЕ они всерьез не занимались и не занимаются какими-то вопросами, имеющими практическое значение. В основном занимаются идеологизированными дискуссиями, попытками продвигать свои псевдолиберальные ценности, выдавая их за общечеловеческие. Общечеловеческие ценности закреплены в Уставе ООН, во Всеобщей декларации прав человека, которая была принята после создания ООН. Все, что идет в русле навязывания каких-то дополнительных своих воззрений на то или иное явление в современной жизни, а также навязывания своих подходов, в том числе к правам человека, другим странам, это, конечно же, не отвечает тем принципам, на которых построена ООН. Повторю еще раз, тогда не пошли по пути роспуска военных блоков, не распустили НАТО, а поддались иллюзии, о которой говорили, что наступил «конец истории», потому что в мире якобы больше нет других перспектив, кроме как капитализма. Иллюзия оказалась иллюзией. Невозможно «заказывать музыку» для всего земного шара всегда только из одного клуба избранных. Это не могло получиться и не получилось. Тем более, что та самая модель глобализации, включая ее экономические и финансовые аспекты, которая выстроила под себя клуб т.н. либеральной глобализации, по-моему, сейчас терпит фиаско. Это уже очевидно в том числе и для многих мыслящих людей на Западе.

Мы, в свою очередь, когда 25 лет назад проходили все эти события, исходили из того, что все-таки в «холодной войне» победили мы все, и победа была общей. Мы хотели верить, что идея общеевропейской, общемировой и равной безопасности, как она была заложена в Уставе ООН, все-таки будет воплощаться в жизнь. Напомню, что в далекие 90-е гг., когда наша страна еще не смогла оправиться от последствий распада Советского Союза, когда было огромное количество проблем, долг, обустройство границ, которые в одночасье появились с бывшими советскими республиками, социальные проблемы и многое другое, тогда лидеры западных стран решили, что Россия слабенькая и такой и останется, и они встроят ее в свое мироустройство, она станет партнером, и они смогут заказывать музыку и тон. В то время надо было обладать огромной прозорливостью, чтобы размышлять о несколько иных формах организации международной жизни. Покойный Е.М.Примаков в то время заглянул за горизонт и сформулировал свою концепцию многополярности. Тогда было мало тех, кто мог видеть, что это станет реальностью. Он обосновал эту модель в своих работах и показал пагубность одностороннего подхода и действий к организации международной жизни. Вы помните, что вслед за этим в феврале 2007 г. Президент Российской Федерации В.В.Путин, выступая в Мюнхене на Конференции по международной безопасности, уже с позиции опыта постсоветского периода развил эти мысли и показал на конкретных примерах, что больше невозможно вести дела по схеме «ведущий-ведомый». По крайней мере, с Россией так разговаривать мы никому не позволим.

Понятно, что навязать одну форму глобализации для всех невозможно. Народы хотят отстаивать свою национальную идентичность, обеспечивать свою самостоятельность и не хотят, чтобы ими командовали и понукали. Ясное дело, что те, кто все-таки цепляется за однополярный мир, не хотят сдавать своих позиций, хотя объективно это уже невозможно себе представить. Эта эпоха уходит. Но продолжаются попытки затормозить эти процессы, отсюда односторонние меры принуждения в обход СБ ООН, односторонние санкции, которые абсолютны нелегитимны, и рецидивы силового вмешательства во внутренние дела других государств, в том числе с целью сменить там режимы, которые вызывают у некоторых наших западных коллег неприятие, а также экстерриториальное применение национального законодательства, чем сейчас славятся США. Вроде бы к их опыту начал присматриваться Европейский союз. Результаты у всех на глазах – это кризисы, конфликты, разрушаются государства. В Ираке и Ливии государственность под большой угрозой. Одновременно был посеян хаос в других странах Ближнего Востока и Севера Африки. Интервенции в Ираке и Ливии открыли путь для террористов и в остальную часть Африки, включая всю Центральную Африку, Среднюю и Юго-Восточную Азию. ИГИЛ уже там, и люди этим очень сильно озабочены. Открыли путь экстремистам и террористам, в том числе и в Европу. Европа под гнетом проблем, которые сейчас ее раздирают, конечно же, должна делать какие-то выводы. Мы желаем им успеха. Многие европейские страны были проводниками той самой политики, которая привела к этим грубым силовым противозаконным акциям и, в конце концов, к тому, что мы сейчас наблюдаем. Это наложилось для наших европейских соседей еще и на внутренние проблемы, связанные с «брекзитом» и нарастанием недовольства брюссельской бюрократией, которая стала слишком много брать на себя, игнорируя мнение стран-членов Европейского союза. В принципе, мне кажется, мы всегда говорим, что мы хотим видеть ЕС сильным и единым. Мы, наверное, все-таки недооценили степень его самостоятельности и способности реагировать на вызовы современности в конструктивном русле и степень его способности к равноправному взаимовыгодному диалогу и сотрудничеству с Россией, не оглядываясь на агрессивное русофобское меньшинство, которое пытается злоупотреблять принципами консенсуса и солидарности, закрепленными в Евросоюзе, и требует, чтобы позиция всех остальных членов основывалась на наименьшем общем знаменателе. Этот наименьший знаменатель однозначно имеет антироссийскую направленность. Я надеюсь, что все-таки серьезные страны в Евросоюзе, которые прекрасно понимают недопустимость и неприемлемость дальше вести дела в таком ключе, будут добиваться того, что, наверное, абсолютно логично - если это консенсус, то это должна быть договоренность, которая учитывает все точки зрения, а не просто идти на поводу у того, кто решил покапризничать и навязывает всем агрессивные и конфронтационные подходы. Понятно, что в условиях, когда идет борьба за сохранение доминирования Запада, наши американские коллеги используют нынешнюю ситуацию, в том числе, антироссийские подходы своих союзников внутри Европы для того, чтобы держать Европу в рамках т.н. Атлантической солидарности – сохранять значение НАТО, которое не может функционировать без США, и одновременно думать о своих экономических интересах. Как вам известно, последний пакет антироссийских санкций однозначно вызвал в Европе противодействие, поскольку там "в лоб" записано, что нужно покупать газ в США, несмотря на то, что там он гораздо дороже, т.е держать Европу в Атлантической связке, а заодно думать об интересах своих энергетических компаний. Это делается беспардонно через использование методов абсолютно недобросовестной конкуренции.

Чтобы обосновать свое желание сохранить миропорядок, который был бы западноцентричным, и выдвигаются такие теории. На самом деле это путь к хаосу, потому что много игроков никогда не смогут договориться между собой. Но, наверное, лучше, как говорится, на себя оборотиться и начинать с себя анализ того, что происходит в мире и что ведет к хаосу. Если мы посмотрим на факты, то тот хаос, который был посеян в Ираке, Ливии и в целом в регионе Ближнего Востока и Севера Африки, тот импульс, который дало негативным процессам вмешательство извне с использованием грубой силы – это все «плоть от плоти» той самой однополярности, которую сейчас наши западные коллеги стараются сохранить. Говоря о хаосе, наверное, будет более уместен другой анализ. Есть много фактов, которые свидетельствуют о том, что те, кто выдвинул теорию управляемого хаоса, имеют немало сторонников среди действующих политиков. По крайне мере, такой анализ многих западных политологов, я считаю, вполне имеет право на существование. Когда где-то в далеких от тех же США районах происходит постоянная турбулентность, соответствующие страны, которые соседствуют с этими районами кризисов, больше заняты успокоением этой ситуации и меньше – укреплением собственной экономики и возможностей на мировой арене. Мы предлагаем вернуться к истокам, как я уже сказал в начале выступления, к Уставу ООН, обеспечить уважение закрепленных в нем принципов суверенного равенства государств, невмешательства во внутренние дела друг друга, урегулирования любых конфликтов исключительно мирными способами.

Наши коллеги на Западе часто требуют от России и других стран, пытающихся действовать самостоятельно, обеспечить верховенство права в своих государствах. Как только мы предлагаем им применить тот же тезис к международным отношениям, они «уходят в кусты». К верховенству права как к принципу, который должен быть универсальным, относятся с двойными стандартами. Для того, чтобы навязывать другим какие-то порядки дома у чужих людей, он годится, а для обеспечения равноправных и честных подходов к международным делам – нет. История, происходящая сейчас с отношением к международному праву, едва ли может кого-то устроить.

Россия будет добиваться того, чтобы тенденции и процессы многополярности укреплялись. Этот объективный процесс должен развиваться без попыток его остановить. Эти антиисторические попытки делают те, кто находятся на "неправильной" стороне истории. Россия – один из центров мировой цивилизации. Знаю, что некоторые наши аналитики и обозреватели либерального толка говорят, что не нужно акцентировать, поскольку это не приведет ни к чему хорошему, что у нас есть некая своя "особость" и призывают "слиться" с Западом. Другие аналитики, кстати, тоже либеральные, сформулировали очень интересный тезис о том, что Россия – самая восточная из западных стран и самая западная – из восточных. Это на самом деле так географически и геополитически. Уже одно это говорит о необходимости уважать свои культуру и историю, пробиваться в эпоху модернизации, уважая свои корни, а не отказываясь от них.

Вклад, который мы стараемся вносить в международные дела, всегда созидательный и конструктивный, мы всегда хотим чего-то добиться. Наверное, именно поэтому он вызывает неприятие у тех, кто проповедует и хочет использовать в своих интересах теорию «управляемого хаоса» в надежде на то, что чем мутнее вода, тем легче будет ловить в ней ту самую рыбку. Не вызывает никаких сомнений, что мы будем продолжать самостоятельный внешнеполитический курс, как сказал Президент России В.В.Путин, добиваться таких подходов к международным делам, которые основываются не на навязывании идей и образа действий, а на поиске честных компромиссов и договоренностей с учетом интересов, на основе баланса интересов всех стран, которые вовлечены в тот или иной процесс.

Мы знаем, что часть элиты на Западе хотели бы видеть Россию слабой (санкционная война нацелена, в том числе и на достижение этой цели), готовой идти на уступки в ущерб своим интересам. Мы не будем делать ничего в ущерб своим интересам, и все об этом прекрасно знают. Но договариваться мы всегда готовы. В нашей стране еще со времен, когда зарождалось купечество, ударяли по рукам, и не надо было ничего подписывать. Одна из черт нашего народа – выполнять то, что мы обещаем. А если не обещаем, то просто не можем сделать это по тем или иным причинам, и об этом мы тоже честно говорим. Мы открыты к переговорам и диалогу со всеми без исключения, включая ЕС и США. Как вы знаете, этот диалог, хоть и стал несколько замедленным и не таким регулярным, продолжается. По большому счету, до конца он никогда не прерывался. Главное, чтобы все видели в нас равноправного партнера. Тогда, я убежден, все будет нормально, и мы сможем найти тот самый баланс интересов, который можно будет назвать справедливостью.

Я хотел сделать вступительное слово чуть покороче, а получилось продолжительно. Готов пообщаться с вами.

Вопрос: С Вашей точки зрения, какова идея российской нации, и что может лечь в ее основу?

С.В.Лавров: Закон о российской нации – это инициатива, которая прорабатывается в Федеральном Собрании Российской Федерации, как я понимаю. Есть закон или нет – главное, что есть нация. Это, прежде всего, история, ощущение своей идентичности – это не русское слово, но оно уже вошло в наш и другие языки и означает состояние, когда ты идентифицируешь себя со страной, в которой живешь, с конкретным городом или селом, где ты живешь или где родились твои предки, когда ты ассоциируешь себя с культурой, которая постоянно обогащается и дополняется современными произведениями в музыке, театре, кино, когда ты ассоциируешь себя с тем, что ты, твои дети, родители, деды и прадеды жили, живут и будут жить в этой стране. Тогда, наверное, ты должен быть заинтересован в том, чтобы страна была сильнее. Если это так (надеюсь, этот интерес у всех один), то нам будет гораздо легче продвигать внешнеполитические задачи. Чем мы сильнее, тем проще это делать, тем проще решать вопросы, которые позволят еще больше укрепить нашу экономику, социальную сферу и обороноспособность.

Вопрос: Хотел бы поблагодарить Вас за то, что находясь на глазах у миллионов, Вы ни разу «не облажались».

С.В.Лавров: Мамой клянетесь?

Вопрос: Именно благодаря Вам и Президенту В.В.Путину Россия остается самой лучшей и могущественной страной во всех смыслах. Кого Вы видите достойным кандидатом на пост Министра иностранных дел после себя?

С.В.Лавров: Как Вы знаете, в России назначения в Правительство проводит Президент, поэтому решать будет российский народ.

Вопрос: Более 13 лет Вы занимаете пост Министра иностранных дел. Какие переговоры за этот период были самыми волнительными и запоминающимися для Вас?

С.В.Лавров: Наверное, переговоры, которые дают результат. Я бы не сказал, что здесь уместна такая характеристика, как "волнительные" . Бывают азартные переговоры, когда видишь, что осталось совсем чуть-чуть и нужно найти фразу, чтобы партнер или оппонент по переговорам смог принять все остальное, что тебя уже устраивает.

Пример результативных переговоров – это то, что мы сделали по Иранской ядерной программе (ИЯП) и что сейчас, к сожалению, наши американские партнеры подвергают сомнению. Хотя Администрация Президента США Д.Трампа подтвердила, что в части, касающейся подписанных договоренностей, Иран выполняет все предусмотренные действия, но, тем не менее, представители Администрации Д.Трампа продолжают называть эти переговоры неправильными, ошибочными. Так что жалко, что такой удачный Договор сейчас подвергается сомнению.

Второй пример последних лет – это то, что почти год назад на переговорах с Дж.Керри удалось согласовать подход к урегулированию в Сирии. Считаю, что это был настоящий прорыв, который обеспечивал полную согласованность действий ВКС России и возглавляемой США коалиции. Единственным условием, тоже записанным в этом Договоре, было обязательство США отделить оппозицию, которую они поддерживают, от террористов, в частности, от "Джабхат ан-Нусры". Заключив с нами эту договоренность, они не смогли выполнить данное условие. Если бы они сдержали свое обещание, полагаю, мы уже видели бы политический процесс по сирийскому урегулированию весьма продвинутым, готовились бы выборы. Но США оказались не в состоянии это сделать. По моим подозрениям, там были люди, которые, в отличие от Дж.Керри не хотели отделять террористов от обычной оппозиции.

Это и целый ряд договоров, которые мы подписали по определению границ с КНР, Казахстаном. Переговоры с Китаем занимали несколько десятилетий. Во многом благодаря тому, что около десяти лет назад Договор был подписан, сейчас мы сформировали беспрецедентно прочную российско-китайскую связку, в том числе на международной арене.

Это несколько примеров, сразу пришедших на ум.

Вопрос: Для всех нас имя выдающегося дипломата Е.М.Примакова вызывает особое чувство патриотизма и гордости за человека, внесшего огромный вклад в российскую политику. Можно ли рассказать историю Ваших с ним взаимоотношений? Какие самые важные слова Вы услышали от Е.М.Примакова, которые помогали Вам в жизни и в профессиональной карьере?

С.В.Лавров: Наиболее тесно мы взаимодействовали с Е.М.Примаковым, когда он стал Министром иностранных дел. Но и в предыдущих его качествах, когда он возглавлял СВР, работал в Верховном совете СССР, в ИМЭМО, мы тоже общались. Но плотно, тесно и так, чтобы по-человечески раскрыться друг другу, мы стали общаться только после его назначением главой внешнеполитического ведомства. В тот период я уже работал в Нью-Йорке. Е.М.Примаков приезжал несколько раз, в том числе на сессии ГА ООН. Это был Человек потрясающих личных качеств, постоянно думающий о друзьях, свято уважающий дружбу, семью, всех, с кем он когда-то вместе рос, работал, решал какие-то вопросы.

Я уже говорил во вступительном слове, что Е.М.Примаков автор теории многополярности. Мне запомнилось, как он приехал в Нью-Йорк в сентябре 1996 г. Мы пошли в русскую баню, вышли из парной, сели за столик, где были пиво (извините, что напоминаю), вобла, сидели в простынях, как это обычно бывает, и он сказал, что принял решение направить меня в Вашингтон. Я опешил и спросил, за что. Он сказал, что я политически незрелый и напомнил, что Вашингтон – главная заграничная точка. Я попросил позволения не согласиться и сказал, что считаю такой точкой Нью-Йорк. Я напомнил, что он сам является автором теории многополярности. А где делается многополярность? В Вашингтоне, где ты должен звонить и думать, примут тебя или нет, или в Нью-Йорке, где ты входишь в здание Генеральной Ассамблеи и Совета Безопасности ООН, а там бурлит жизнь, представлены все страны, послы ходят, информация сама бежит тебе в руки, можно работать на многих площадках. Он повторил, что я политически неграмотный, а он примет решение к моменту, когда я приеду в отпуск (точнее, это была какая-то конференция). Когда я приехал, то, естественно, не задавал ему этот вопрос. Он ждал, а потом сказал, что он подумал и принял решение, чтобы я пока работал в Нью-Йорке. Е.М.Примаков не был упрямым человеком, никогда не был «однополярником». В качестве Министра он никогда не был безоговорочно уверен в собственной правоте, если ты предъявлял ему какие-то аргументы.

Вопрос: Мой вопрос касается Сирии. Мы смотрим телевидение, и возникают определенные сомнения. Действительно ли американские товарищи и возглавляемая ими коалиция борются с терроризмом? Или они только создают такую видимость?

С.В.Лавров: Я уже частично коснулся этой темы, когда говорил о документе, который мы с бывшим государственным секретарем США Дж.Керри согласовали, но американцы не смогли выполнить ключевое условие для того, чтобы эта договоренность стала полноценно выполняться. Они не смогли отделить сотрудничающие с ними отряды оппозиции от террористов. Они не смогли добиться того, чтобы «на земле» оппозиционеры, находящиеся рядом с подразделениями «Джабхат ан-Нусры», ушли с позиций для того, чтобы стало возможным добивать оставшуюся там террористическую группировку. Они этого сделать не смогли.

У меня двойственное отношение к тому, как работает коалиция. Мы уже об этом говорили. У нас нет сомнений, что коалиция твердо настроена на искоренение т.н. "Исламского государства". Все действия коалиции нацелены на то, чтобы обескровить эту группировку, лишить ее поддержки, раздробить и ликвидировать. Здесь у нас цели полностью совпадают. Кстати, об этом не так давно говорили президенты России и США В.В.Путин и Д.Трамп, когда встречались в Гамбурге. По линии внешнеполитических ведомств и военных у нас идут контакты. Обе стороны считают их весьма полезными.

Что касается «Джабхат ан-Нусры», то это несколько, как говорится, иное «животное». Эта организация противостоит "Исламскому государству", но, как и ИГИЛ, она записана в список террористических организаций, который одобрил Совет Безопасности ООН. По всем правилам она как таковая является не просто законной, а обязательной целью для тех, кто в Сирии борется с террористической угрозой.

Есть много свидетельств того, что некоторые внешние игроки, возможно, молчаливо воспринимают и даже поощряют США. Они берегут «Джабхат ан-Нусру». По крайней мере, американская коалиция, которая активно наносит удары по ИГИЛ, не ведет такой же активности по отношению к «Джабхат ан-Нусре», если вообще ведет против нее серьезные операции. Я что-то такого не припомню. Есть подозрение, что ее берегут, чтобы использовать потом как весьма боеспособную группировку для борьбы против сирийского Правительства и смены режима, когда ИГИЛ будет разгромлен (то, что это произойдет, сомнений ни у кого быть не должно, хотя, когда это произойдет конкретно, гадать сейчас трудно, мы все делаем для этого результата). Не могу утверждать это со стопроцентной уверенностью, но, повторю, есть немало свидетельств того, что кое-кто не прочь «разыграть эту карту».

Вопрос: Я с 2013 г. активно интересуюсь политикой и экономикой, и недавно у меня возникло одно интересное наблюдение. Мне кажется, что за 3 кризисных года в структурном плане экономика изменилась больше, чем за 13 лет стабильного развития? Дело в передовых технологиях Кремля или близорукой безответственности Белого Дома?

С.В.Лавров: Я за экономику не отвечаю. Наша задача состоит в том, чтобы внешние условия для развития страны были максимально благоприятными, чтобы наших граждан никто не обижал и не дискриминировал, чтобы никто не обижал наших соотечественников, в том, чтобы беречь русскую культуру и позиции русского языка, чтобы российский бизнес не подвергался односторонним дискриминационным ограничениям. Я уже говорил об этом, но повторю, что у нас есть некоторые люди, которые говорят о том, что тогда и надо было обо всём этом думать, не надо было воссоединять Крым с Россией, не надо было помогать ополченцам в Донбассе, не надо было лезть в Сирию. Такие люди есть. Если говорить о том, что ждало русскоязычных в Крыму и на Востоке Украины, то лидер «Правого сектора» Д.Ярош еще в конце февраля, сразу после государственного переворота и до того, как стали всерьез думать о референдуме в Крыму, заявил, что русский никогда не поймет украинца и никогда по-украински разговаривать не будет, поэтому в Крыму русских быть не должно. Если те, кто оппонирует нашей внешней политике, считает, что это надо было "пустить на самотек" (тем более, что вслед за этими словами была попытка вооруженного захвата здания Верховного Совета Крыма), то я с этой позицией согласиться не могу.

Помните, недавно был спор о позиции прагматизма? Кто-то на одном нашем, по-моему, либеральном канале стал развивать мысль о том, надо ли было удерживать Ленинград, не проще бы было ли его сдать? Тогда бы якобы и не было столько жертв. Мне кажется, что это рассуждение из той же серии, что и мысли о том, чтобы бросить русских в Крыму и русских в Донбассе. Все это так же касается вопроса о русской нации, российской нации – неравнодушность к людям и сохранение своего генетического кода. Без этого генетического года не отстояли бы Ленинград, не выиграли бы войну. Я не призываю всех к милитаризованным действиям, но просто хочу сказать, что есть вещи, которые мы не можем оставить, если мы являемся нацией. Отдавать Крым в руки нацистам, которые совершили переворот в Киеве (а на этой волне пришло нынешнее руководство), было бы, я считаю, преступным.

Вопрос: Мой вопрос касается Шурэнской ГЭС, которую сейчас пытается построить Монголия. На какой стадии сейчас этот процесс? В январе этого года вы заявили, что защитите Байкал. Сейчас он очень серьезно «болеет». Обмеление р.Селенги может на нём очень пагубно сказаться. Какова сейчас позиция внешнеполитического ведомства? Вы защитите Байкал?

С.В.Лавров: Позиция такая же, как и была. Мы убеждены, что решить проблему энергообеспечения и энергоснабжения Монголии можно достаточно просто, не прибегая к строительству ГЭС на р.Селенге. Я об этом не раз говорил с Министром иностранных дел Монголии. Такие разговоры были и на уровне руководств наших стран.

Несколько дней назад Министр энергетики Российской Федерации А.В.Новак касался этой темы. У Министерства энергетики России уже есть конкретный план, который можно предложить монгольской стороне для решения вопроса ее возросших потребностей в электроэнергетике. Самое главное сейчас, чтобы мы предоставили монгольской стороне эти возможности в практическом плане. Естественно, мы будем защищать Байкал.

Вопрос: Существует точка зрения, что страны, не имеющие ядерного оружия, не могут вести самостоятельную политику. Соблюдается ли в современных международных отношениях эта точка зрения, соблюдается ли этот принцип?

С.В.Лавров: Вы верно сказали, что это не принцип, это точка зрения. Здесь есть несколько моментов, на которых сейчас нужно остановиться. Страны, обладающие ядерным оружием, делятся на две группы. Есть те, что официально признаны ядерными державами (в рамках ДНЯО пять стран упомянуты как легитимные и законные обладатели ядерного оружия, они же являются пятью постоянными членами Совета Безопасности ООН) при понимании, что все участники ДНЯО будут добиваться нераспространения ядерных технологий, а роль ядерного оружия будет постоянно сокращаться в контексте общих усилий по обеспечению безопасности в мире и технологии мирного применения ядерной энергии будут активно использоваться в мире (строительство АЭС, использование энергии атома в медицине и т.д.). Как вы знаете, после этого появились новые ядерные державы, в том числе Индия и Пакистан, которые не подписывали ДНЯО. КНДР подписала этот договор, но потом вышла из него. Сейчас Пхеньян заявляет, что имеет все законные права на создание ядерного оружия и занимается этим. Вы знаете нашу позицию - мы не приемлем обладание Северной Кореей ядерным оружием. Вместе с Китаем у нас есть целый ряд предложений, нацеленных на недопущение глубочайшего конфликта, кризиса с огромным количеством человеческих жертв. К сожалению, риторика в Вашингтоне и Пхеньяне начинает зашкаливать. Надеемся, что здравый смысл возобладает.

У многих перед глазами есть пример С.Хусейна в Ираке, который подписал договор с ООН. На основе этого договора международные эксперты проверили весь Ирак, «перевернули все вверх дном». Были ликвидированы все остатки ядерной программы, больше ничего найдено не было. Тем не менее его всё равно свергли, потому что он как "диктатор" (как его называли) вызывал неприятие у наших американских и британских коллег. Ради того, чтобы удовлетворить свою ненависть, разрушили страну.

В Ливии тоже была ядерная программа. Правда, ливийцы сами от неё отказались. Всем стало известно, что стало с М.Каддафи.

Когда мы общаемся с некоторыми странами, в том числе в регионе, о котором мы сейчас говорим, они полушепотом указывают на отказавшихся от ядерного оружия иракцев и ливийцев, а также на то, что с ними сделали. Ваш вопрос имеет право на существование, но мы, конечно, будем выступать за то, чтобы обладание ядерным оружием не было критерием, по которому могут уважать в современном мире. Это неправильно.

Вопрос: Насколько Вам было сложно вести переговоры с Государственным секретарем США Р.Тиллерсоном? Отличаются ли они от переговоров с бывшим Госсекретарем США Дж.Керри?

С.В.Лавров: Конечно, каждый человек индивидуален. Специфика проявляется в общении на бытовые темы, а также когда ведется обсуждение профессиональных вопросов. Люди разные. Оба, насколько я могу судить, продвигают американские интересы так, как каждый из них считал и считает оптимальным. Я готов к любым партнерам. Главное, чтобы мы не просто продолжали разговаривать, но и начали договариваться, как это произошло в отношении создания зоны деэскалации на юго-западе Сирии. Как я уже сказал, похожий процесс продолжает происходить по линии дипломатов и военных. Ведутся рабочие и профессиональные прагматичные контакты. Они отвечают взаимным интересам, поскольку у нас там расположена группировка ВКС России, а у США их коалиция ведет свою деятельность. Правда, нас туда пригласило законное Правительство Сирии, а их не приглашали, но это факт реальности. В интересах борьбы с терроризмом такие контакты нужны. Также они ведутся в интересах содействия политическому процессу и созданию условий для того, чтобы Правительство Сирии и оппозиция сели за стол переговоров и начали согласовывать будущее своей страны без вмешательства извне.

Вопрос: В октябре этого года пройдет Всемирный фестиваль молодёжи и студентов (ВФМС). Как Вы считаете, станет ли итогом этого форума формирование новых международных отношений? Если да, то в каких направлениях Вы рассчитываете сегодня на молодежь?

С.В.Лавров: Как на вас не рассчитывать, если скоро вы всем будете руководить у нас в стране? Молодежная политика – это очень важная вещь. Мы очень ценим наши отношения с Федеральным агентством по делам молодежи (Росмолодежь), а также программы, которые все больше на молодежь ориентируются (не только по линии Росмолодежи, но и по линии Федерального агентства по делам Содружества Независимых Государств, соотечественников, проживающих за рубежом, по международному гуманитарному сотрудничеству).

Я двумя руками выступаю за то, чтобы таких фестивалей было больше. Надеюсь, что смогу принять имеющееся у меня приглашение посетить это важнейшее событие в жизни нашей страны и всего молодёжного (и не только) движения. Рассчитываю, что молодежь будет дружить со сверстниками за рубежом, без этого никуда не деться. Мы живём в одном мире, а он становится всё меньше, учитывая глобальные тенденции и общие для всех риски и угрозы.

Вопрос: Президент Российской Федерации В.В.Путин постоянно говорит, о том, что мы русские и своих не бросаем независимо от того, на какой территории они находятся. Как эти слова можно соотнести с нашим молчанием на ежедневные обстрелы на территории Донбасса? Мы из бюджета тратим огромные деньги на ведение войны в Сирии. Неужели нам алавиты ближе, чем русские люди из Донбасса? Почему мы признали президентские выборы на Украине и референдум в Крыму, но не признали референдум о независимости Донецкой и Луганской областей, который прошел одиннадцатого мая 2014 г.? Я была в Донбассе, и одно из самых распространенных высказываний, которые я слышала от местных жителей о том, что «Россия нас предала, как когда-то предала Югославию».

Сейчас очень распространена практика в наших миграционных службах, что людям, которые бежали из горячих точек, чьи дома разрушены, в данный момент зачастую не продлевают регистрацию на временное проживание, потому что по официальным данным на территории Донбасса сейчас нет войны, там якобы перемирие.

Почему ополченцев и донецких активистов арестовывают по запросу киевских властей и передают на территорию Украины? Почему Россия выдает ополченцев и почему беженцев депортируют обратно в их разрушенные дома? Почему Россия не может выдать им российское гражданство? Мы выдаем гражданство С.Сигалу и Р.Джонсу, которые не знают русского языка. Если мы даем им возможность, мы должны брать за это ответственность. Это не должно быть какими-то политическими амбициями.

С.В.Лавров: Я за миграционную службу не могу ничего сказать. Знаю, что недавно приняты решения, которые уже вступили в силу и резко облегчают вступление в российское гражданство, прежде всего для украинцев. Это факт. Были приняты поправки в закон «О гражданстве РФ», которые позволяют без всяких справок от украинских властей приобретать российское гражданство. Это решает огромное количество проблем.

Насчет депортации, высылки, выдачи - я не припомню таких случаев. Если Вы мне назовете конкретную фамилию, тогда я смогу Вам что-то ответить.

Что касается Сирии. Когда развалили Ирак, вернее, когда еще американцы поддерживали моджахедов в Афганистане в советские времена, по итогам образовалась «Аль-Каида», которая потом ударила бумерангом по самим США. Как неоднократно говорил Президент России В.В.Путин, приручить террористов невозможно, но такие попытки, к сожалению, продолжаются, и наши коллеги наступают на те же грабли. После разрушения режима С.Хусейна появился ИГИЛ, то самое «Исламское государство». Эмиссары «Аль-Каиды» и ИГ работали на нашей территории и на территории наших ближайших союзников, прежде всего на Кавказе и в Центральной Азии. А сейчас, когда они вторглись в Сирию и, по сути дела, развязали войну против Б.Асада с использованием террористических и экстремистских группировок, помогая им вооружением, советниками, а потом и спецназом, образовалась та самая «Джабхад ан-Нусра». Вы думаете, если эти люди там появились, то они там и будут проживать? Это совсем не так. Их агентура уже вокруг нас, внутри России. Те, кто пытается совершать теракты, открыто ассоциируют себя с игиловцами. Увеличивать поток этой заразы и угрозы мы не имеем права. Поэтому я бы не сказал, что в Сирии мы забыли о своих интересах и думаем о чьих-то еще. Потому что решать проблемы этого региона уже пробовали несколько раз - я приводил в пример Ирак, Ливию. Нам таких примеров больше не надо. Мы хотим, чтобы конфликты все-таки урегулировались при уважении интересов соответствующих государств, а не по тем лекалам, которые составлены где-то за пределами этого региона.

Теперь о Донбассе. Во-первых, я не могу сказать, что там идёт война. Да, там продолжаются нарушения перемирия. Прежде всего, они продолжаются со стороны украинских властей. Если мы хотим, чтобы там наступил мир и чтобы все, кто живет в Донбассе - русские и те, кто ассоциирует себя с российской культурой и русским языком - были в безопасности, нам необходимо заставить киевскую власть выполнить Минские соглашения. Она этого не хочет. Франция и Германия, которые подписывались под Минскими соглашениями, понимают, что Киев этого не хочет делать, потому что опасается, что радикалы свергнут Президента П.А.Порошенко и заберут власть в свои руки. Но изменить такую ситуацию пока у немцев и французов не получается. Сейчас будут подключаться американцы, которые тоже, думаю, прекрасно понимают, что происходит в Киеве. В наших интересах сохранить этот уникальный документ – Минские договоренности, который реально обеспечивает права жителей в Донбассе. Альтернатива войны? Я думаю, никто здесь не хочет войны с Украиной. Надо заставить тех самых радикалов и неонацистов, которые сейчас правят бал на Украине, заставить их знать свое место и подчиниться воле международного сообщества. Это гораздо сложнее сделать, чем просто взять и отбомбить какую-то территорию. Новыми бомбежками и обстрелами мы эту проблему не решим, а загоним ее окончательно вглубь. В наших интересах, чтобы русские не бежали с тех мест, где они живут, а чтобы они жили как люди, чтобы их уважали, уважали их культуру, язык, традиции, праздники и историю в тех странах, где они сейчас находятся. И я другого пути просто не вижу. Здесь, к сожалению, мы с Вами не согласимся.

Вопрос: Вы уже коснулись темы КНДР и США. Между нами сейчас нарастает конфликт. Как Вы думаете, перерастет ли он действительно в серьезное военное столкновение? Если да, то какую сторону займет Россия?

С.В.Лавров: Я уже успел сегодня об этом упомянуть, отвечая на другой вопрос. Считаю, что риски очень высокие, особенно учитывая эту риторику. Звучат прямые угрозы применить силу, при этом Министр обороны США Дж.Мэттис в очередной раз (первый раз был пару недель назад) заявил, что это будет сопряжено с огромным количеством человеческих жертв. Тем не менее, разговоры о том, что нужно нанести превентивный удар по Северной Корее, разговоры из Пхеньяна о том, что нужно ударить по острову Гуам по американской военной базе не прекращаются. Нас, конечно, это очень тревожит. Я не буду сейчас гадать на тему о том, что будет если. Мы делаем все, чтобы этого если не случилось. Как я сказал, мы вместе с Китаем предложили очень разумный план, который предполагает двойное замораживание – лидер КНДР Ким Чен Ын замораживает любые ядерные испытания и ракетные пуски баллистических ракет, а США и Южная Корея замораживают крупномасштабные военные учения, которые постоянно используются Северной Кореей для проведения испытаний и заявлений о том, что она будет полагаться только на свою ядерную мощь, чтобы обеспечить свой суверенитет. Если такое двустороннее замораживание произойдет, то затем уже можно садиться и просто начинать с азов – подписать вместе бумагу, которая будет подчеркивать уважение суверенитета всех тех, кто там находится, включая Северную Корею. Потом уже можно будет создавать условия для того, чтобы достичь нашей общей цели, которая утверждена в Совете Безопасности ООН - денуклиаризация Корейского полуострова, которая означает отказ КНДР от ядерной программы, а также неразмещение в Южной Корее американского ядерного оружия, на что начинают тоже намекать. Я говорил об этом с Государственным секретарем США Р.Тиллерсоном, а до этого с Дж.Керри, у них был абсолютно одинаковый ответ на этот вопрос. Вопрос заключался в том, почему нельзя согласовать это двойное замораживание. Ответ у них такой – ядерные испытания и ракетные пуски в Северной Корее запрещены решением СБ ООН, которое обязательно к исполнению, а военные учения никто, никогда и никому не запрещал. Они делают то, что легально, а КНДР то, что нелегально. На это у меня есть тоже свое мнения. Я считаю, что когда дело доходит почти до драки, то первым, наверное, должен сделать шаг от опасной черты тот, кто сильнее и умнее. Будем надеяться.

Вопрос: Для нас большая честь, что Вы недавно вернулись из командировки в Юго-Восточную Азию и сразу направились к нам. Это действительно очень важно для нас.

Как известно, в истории дипломатии А.А.Громыко был назван «Господином Нет», через несколько лет другой министр А.В.Козырев был наречен «Мистером Да». А кем считаете себя Вы?

С.В.Лавров: Пусть мне дают прозвища те, кто наблюдает за мной. Я сам этим заниматься не буду.

Вопрос: Общеизвестный факт, что Вы большой любитель поэзии. Может быть, Вы вспоминаете какие-то стихотворные произведения во время переговоров?

С.В.Лавров: Вспоминаю, но в основном басни дедушки И.А.Крылова.

Вопрос: Как Вам известно, в двадцатых числах июля был т.н. «День гнева» палестинцев в отношении того, что Правительство Израиля установило дополнительные меры безопасности на Храмовой горе. В течение этого «Дня гнева» один из палестинцев совершил жестокое убийство в поселении Халамиш, в результате чего на это действие отреагировал глава ХАМАС совершенно не так, как нужно было, назвав этого палестинца героем, а не преступником. Скажите, пожалуйста, что еще должен сказать Х.Машааль и сделать ХАМАС, чтобы Россия признала это движение террористической организацией?

С.В.Лавров: Х.Машаль уже не руководитель ХАМАС, она избрала нового председателя Политбюро (в ХАМАС так называется главный орган власти) И.Хамия, который живет в секторе Газа. Частично это философский, а частично очень практичный вопрос. Есть страны (западные, прежде всего, и Израиль, конечно), которые считают ХАМАС террористической организацией. По-моему, в 2007 г. намечались выборы в сектора Газа и на Западном берегу реки Иордан тоже, и было ясно, что ХАМАС весьма и весьма популярен. Поэтому, опять же, стало понятно, что выборы могут закончиться таким результатом, который не будет способствовать мирным переговорам. Надеюсь, что я сейчас не раскрываю больших секретов. Тогда Государственным Секретарем США была К.Райс, и мы просили американцев подумать о том, чтобы согласовать с палестинцами перенос этих выборов на какой-то неопределенный срок, чтобы было возможно оказать больше содействия в мирном процессе. Американцы сказали, что ничего подобного они делать не будут – это требования демократии, выборы должны состояться. Выборы состоялись, победил ХАМАС в Газе, и они сказали, что они эти выборы не признают. Мы же их предупреждали! Они заявили, что ХАМАС – это террористы, и, значит, нужно изолировать Газу. Израильтян мы тоже просили убедить американцев отложить эти выборы. Они не послушали.

Теперь насчет того, что из себя представляет ХАМАС. На эту тему можно долго говорить. Но то, что это очень популярная среди палестинского населения структура – это факт. Недавно мы опять общались с нашими израильскими коллегами. На Международную конференцию по безопасности, которую проводит Министерство обороны России, приезжал Министр обороны Израиля А.Либерман, бывший министр иностранных дел, я его хорошо знаю. Мы с ним и с другими израильскими представителями говорили на эту тему. Мы считаем (наверное, это факт, с которым большинство моих собеседников в Европе и в регионе согласны), что неурегулированность палестинской проблемы, неспособность создать государство Палестины рядом с государством Израиль (как это было обещано в 1947 г. году ООН), является, наверное, одним из наиболее важных факторов, который позволяет террористам вербовать в свои ряды все больше сторонников на арабской улице.

Я не ассоциирую себя с теми, кто аргумент этот использует, но как бы ни относиться к этому, есть молодые люди в той же Палестине, в секторе Газа, которые почти в блокадном положении воспитываются этими проповедниками в духе ненависти и с использованием главного аргумента, что Палестине обещали государство и обманули. К анализу этой ситуации нужно подходить чуть более комплексно. Сейчас, слава Богу, начинается движение в пользу того, чтобы решить вопрос сектора Газа, обеспечить объединение палестинцев ХАМАС и ФАТХ, которым руководит М.Аббас, на принципах, заложенных в Арабской мирной инициативе и в платформе Организации Освобождения Палестины. Эта платформа и Арабская мирная инициатива признают существование Израиля. Я считаю печальным то, что мы уже много лет не можем обеспечить какой-то прогресс в этом направлении.

Сейчас уже ставят под сомнение решение палестинской проблемы на основе создания Палестинского государства, так называемое двугосударственное решение, как и планировалось ООН: государство еврейское и государство арабское в Палестине. Уже начинают говорить, что, может, есть какой-то другой сценарий, который будет приемлем для израильтян и палестинцев. Наверное, есть. Если они согласятся о чем-то – ради Бога, кто же будет спорить? Надо их усадить за стол переговоров. Президент России В.В.Путин еще в августе прошлого года приглашал на прямые переговоры Премьер-министра Израиля Б.Нетаньяху и Президента Государства Палестины М.Аббаса., причем согласовав, что они будут готовы сесть за стол переговоров без всяких предварительных условий. До сих пор ждем, к сожалению.

Но если решение палестинской проблемы будут искать за пределами создания палестинского государства, то что остается? Мы же знаем, какие есть варианты: палестинцы-арабы остаются частью Израиля, то есть Израиль возвращает полный контроль над Западным берегом и Газой. И тогда опять два варианта. Первый вариант - Израиль предоставляет арабам, мусульманам, которые будут жить в расширенном Израиле, полные права, и тогда кто знает, как будет действовать демократический процесс и какими будут результаты выборов через 5, 10, 30 лет. Второй вариант – не давать им эти права. Тогда это почти апартеид, как это было в Южной Африке.

Я разговариваю очень откровенно, потому что, как мне кажется, неправильно говорить, о том, что надо сделать так, чтобы признать ту или иную структуру террористической, сделать так, чтобы осудить кого-то, принять против кого-то какие-то действия.

Я считаю, что дипломаты должны получать удовольствие не от того, что они кого-то наказали, как им кажется, а от того, о чем меня спрашивала девушка до этого – какие переговоры были наиболее волнительными, волнующими. В данном случае, надо действительно волноваться за судьбу этого региона. Мы на 100% гарантируем, что будем при любых обстоятельствах, какие бы пути урегулирования ни были избраны (там все равно будет внешнее оформление, будет дополнительно обсуждаться судьба Иерусалима), учитывать законные интересы Израиля в сфере безопасности. Об этом наши израильские друзья знают, они прекрасно понимают в целом нашу политику. Не говоря уже о том, что в Израиле живет больше миллиона наших соотечественников, полностью пользующихся правами граждан, в том числе выходят на руководящие позиции. Заботясь о безопасности в регионе, включая безопасность Израиля, мы также не можем игнорировать то, что нерешенность этой палестинской проблемы эту безопасность реально подрывает. Те, кто спекулируют на нерешенности этой проблемы и хотят продолжать свое грязное дело, получают очень хороший рычаг для того, чтобы одурачивать и оболванивать молодежь и завлекать ее в террористические сети.

Вопрос: Какими навыками, по-вашему, будем обладать молодое поколение через 50 лет? Вы много ездите по разным странам, принимаете участие в различных конференциях. Как Вы все это успеваете, в чем секрет?

С.В.Лавров: Секрет, наверное, простой – спасибо маме и папе.

Насчет того, какими навыками будет обладать молодое поколение через 50 лет. Когда Вы будете в таком же возрасте, как я сейчас, спросите себя о том же. Предсказать очень трудно не потому, что какие-то базовые вещи сейчас неизвестны – ясно, что поколение должно быть эрудированным, продвинутым, лучше нас, умнее нас, надеюсь, более способным к договоренностям, чем мы наблюдаем в современном мире, менее эгоистичным, чем сейчас некоторые наши партнеры. Но какими конкретно навыками будет нужно обладать? Невозможно угнаться за технологиями. Месяц иногда решает очень многое, а 50 лет – кто знает, что там будет? Может, на Марсе будем жить, по крайней мере, половина из тех, кто захочет.

А есть тут кто-то из МГИМО здесь?

Вопрос: Есть.

С.В.Лавров: А то я уж боялся.

Вопрос: Я журналист из Стерлитамака. Мой вопрос очень актуален: стоит ли нам ожидать иностранного вмешательства на выборах Президента в 2018 г.? Какова будет реакция России на это, и будут ли приняты ответные действия?

С.В.Лавров: Привет Стерлитамаку, я там несколько раз отдыхал на речке Белой, правда, в юности. Президент России В.В.Путин неоднократно в ходе интервью, на прямой линии и позже в выступлениях, беседах с иностранными коллегами говорил, что мы видим, как работает американское посольство, американские генеральные консульства в России. Они непосредственно участвуют в митингах оппозиции, присутствуют там, приглашают, о чем-то говорят. Ничего даже близко к этому наши дипломаты в США и других странах себе не позволяют.

Например, так называемая «революция достоинства», которая состоялась на Украине. Все знают, что за год до этой революции и в ее ходе в штаб-квартире Службы безопасности Украины работали представители ЦРУ. Никто этого не скрывает. Посол США на Украине вызывал к себе лидеров оппозиции в посольство, они там совещались.

Когда 20 февраля 2014 г. все-таки подписали соглашение с В.Ф.Януковичем, А.Яценюком, В.Кличко и О.Тягнибоком, то есть с главными лидерами оппозиции, а на утро соглашение было нарушено, мы обратились к немцам и французам (они засвидетельствовали это соглашение, под ним стоят их подписи) и сказали, что они должны отвечать за то, чтобы эту договоренность восстановить, ведь 24 часа назад их попросили ее зафиксировать, а потом одна сторона ее нарушила. Они ответили отказом, поскольку В.Ф.Януковича уже не было в Киеве. Сильный аргумент, конечно, хотя он был в Харькове, на съезде своей партии. Если президент не может этого сделать (как бы к нему ни относится), это не значит, что нужно объявлять его свергнутым. В соглашении был первый пункт о создании правительства национального единства, а когда был совершен переворот, А.Яценюк пошел на площадь Незалежности и поздравил всех «майданщиков» с созданием правительства победителей. Есть разница - национальное единство или победитель. Значит, есть побежденный.

Еще один интересный факт (когда говоришь об этом западным коллегам, они тушуются). Примерно в то же время был переворот в Йемене. Президент Йемена А.Хади уж точно сбежал и не в Харьков, а в Саудовскую Аравию, где он до сих пор проживает. Всё мировое сообщество считает его Президентом Йемена и требует его возвращения для урегулирования всех вопросов, которые возникли после переворота. Это позиция наших западных партнеров. Вот такие двойные стандарты - В.Ф.Янукович уехал в Харьков и все, его нет как президента, а Президент А.Хади уехал в Саудовскую Аравию три года назад – надо его вернуть, чтобы он опять возглавлял правительство и управлял страной. Мы ищем пути содействия решения и йеменского кризиса, но эти двойные стандарты и постоянное желание как-то, кого-то и где-то обмануть не очень помогают делу.

К вопросу о вмешательстве в выборы. Я не знаю, какие планы у американского посольства, но было много эпизодов, когда американские дипломаты были замечены в противоправной деятельности. Конечно, наши соответствующие службы должны принимать соответствующие меры. Например, очень много российских граждан работает в американском Посольстве как принятые на работу на месте. По Венской конвенции, если нанимаешь персонал в стране, где ты имеешь посольство, то этот персонал может быть только техническим – водитель, машинистки, стенографистки - и не имеет права заниматься дипломатической деятельностью, включая политические аспекты, естественно. Но нередки случаи, которые мы выявляли, когда сотрудники Посольства США из числа нанятых на месте ездили по разным регионам, проводили опросы населения, спрашивали об отношении к губернатору, как они вообще относятся к федеральному центру. В таких ситуациях мы просто вежливо просим наших американских коллег разорвать с этими людьми служебные отношения.

Думаю, что это в американской традиции, и они, может, даже сами не считают это вмешательством, потому что, во-первых, им все можно, а во-вторых, это у них в крови. Где угодно, в любой стране – в Восточной, Центральной Европе есть масса фактов, когда американское посольство буквально руководит процессами, в том числе действиями оппозиции.

Надеюсь, что после всех голословных обвинений в наш адрес (потому что ни единого факта не было предъявлено в течение тех 9 или уже 10 месяцев, что твердят в Вашингтоне о нашем вмешательстве в эти выборы), сама острота этой темы для американского истеблишмента, как говорят, все-таки заставит их лишний раз подумать. Если это будет происходить, у нас есть наши законы, Венская конвенция о дипломатических сношениях, которая очень конкретно прописывает, что можно делать дипломатическим представителям, а что нельзя. Будем руководствоваться ею и нашими законами.

Вопрос: Как долго еще будет продолжаться санкционная война с США? Есть ли на данном этапе у Российской Федерации пути решения сложившейся ситуации?

С.В.Лавров: Насчет продолжительности нынешней ситуации мне гадать трудно. Судя по всему, это прекратится не завтра и не послезавтра. Наверное, вы следите за настроениями в Вашингтоне в Конгрессе, настрой у них серьезный и надолго. Ежегодно Минфин США должен предоставлять в Конгресс этой страны какие-то отчёты, о том, кто и как себя в России ведет. Конечно, закон возмутительный, что там говорить. Мы из этого делаем очень простой вывод, учитывая, что по отношению к нам наши американские коллеги и идущие в кильватере их политики европейцы проводят политику наказания за то, что мы озаботились в данном случае Украиной, судьбой русских. Из этого нам надо делать вывод. Это иррациональное мышление, которое стоит за решением о наказательных и показательных санкциях. Надо исходить из того, что нужно полагаться на себя и не надеяться на доброе расположение тех, кто сейчас такое расположение не демонстрирует.

Кстати, говоря о политике наказать, это желание сквозит даже в названии – например, «противодействие враждебным действиям России, Ирана, КНДР». Все свалили в одну кучу, чтобы как бы повязать круговой порукой администрацию, включая президента, который все время выступал, что по Ирану надо принять что-нибудь пожёстче. В отличие от них наши внешнеполитические действия никогда не замышляются с целью нанести урон кому-то из партнеров. В отличие от тех самых, кого поэт назвал «клеветники России». В этом разница.

Думаю, вы следите за новостями, делается очень много. Например, импортзамещение, сколько бы ни пытались его критиковать при всех сложностях, является достаточно масштабной работой, которая дает свои результаты. У нас прорыв в сфере двигателестроения. Мы перестали зависеть от Украины, потому что они перестали с нами сотрудничать себе в ущерб. В этом году мы будем первые в мире по экспорту зерна – 25 млн.тонн, обойдя США, Канаду и Австралию.

Вопрос: Какие чувства Вы испытываете, понимая, что от встречи с тем или иным иностранным политическим деятелем зависит судьба не только нашего государства, но и других стран? Какими принципами Вы руководствуетесь на этих встречах?

С.В.Лавров: Судьба нашего государства зависит от нашего народа и государства. В разговорах с каким бы то ни было зарубежным деятелем у меня не возникает ощущения, что от этой встречи зависит судьба страны. Я никогда даже не думал об этом. От конкретной встречи зависит решение обсуждаемого на ней вопроса: какой-либо договор, согласование межправительственного соглашения.

Безусловно, есть судьбоносные встречи. Они проходят на высшем уровне, поскольку решения о конкретных действиях на мировой арене принимает глава государства как человек, определяющий внешнюю политику. Таких решений было принято немало, прежде всего по укреплению таких новых структур, как ШОС, создание ЕАЭС, формирование БРИКС. Это действительно вещи, влияющие на возможности нашей страны, существенно их расширяют. Не зря саммиты ЕАЭС, ШОС, БРИКС привлекают такое повышенное внимание. Это реально отражение тенденции, о которой я говорил в самом начале, о формировании полицентричного миропорядка.

Вопрос: Каково Ваше личное мнение относительно ситуации с А.А.Навальным?

С.В.Лавров: А что за ситуация?

Вопрос: Все эти митинги…

С.В.Лавров: Это все же не из сферы внешней политики. Я исхожу из того, что все мы граждане Российской Федерации, у нас есть законы, которые нужно уважать.

Вопрос: Какой совет Вы бы дали начинающим госслужащим для того, чтобы развивать в профессиональной сфере и работать на благо своей Родины, которой мы гордимся и очень любим?

С.В.Лавров: Смотря в каких государственных органах Вы хотите работать.

Получать больше знаний, развивать способность к аналитическому мышлению, уметь общаться, потому что любая работа, а в государственных структурах особенно, требует умения общения и больше, чем где бы то ни было еще, уважительного отношения к любому собеседнику. Эти качества очень схожи с тем, что нужно дипломатам, поэтому, если из госорганов Вам приглянется что-то близкое к Министерству иностранных дел, то почему бы нет?

Вопрос: Есть ли вероятность, что в ближайшее время мы увидим очередную «цветную революцию»? Какие профилактические меры проводятся и проводятся ли со стороны Российской Федерации?

С.В.Лавров: Увидим где?

Вопрос: В странах бывшего СССР.

С.В.Лавров: Я надеюсь, что нет, потому что не было ни одного опыта т.н. «цветной революции», который сделал бы жизнь лучше. И это не только в странах бывшего СССР, но и в других частях мира, где извне пытаются менять правительства и поддерживать оппозицию. Думаю, что опыт последних полутора десятилетий показывает, что это все больше начинают понимать и сами народы, которые становятся, извините меня, подопытными в этих планах, но от этих планов не отказываются. Я уже говорил, как посольства США в каждой стране пытаются активнейшим образом влиять, прежде всего, на оппозицию. У американцев есть такая философия – даже если они рассматривают правительство легитимным и не имеют к нему особых претензий, нужно держать его все время в напряжении, показывая, что они работают и с оппозицией. Это, кстати, в миниатюре теория «управляемого хаоса». Чем больше будет бурлить, тем удобнее им будет на этот «бульон» смотреть и приправлять его тем, чем они считают нужным.

Вопрос: Согласно данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), россияне считают своими союзниками такие страны, как Белоруссию, Китай, Казахстан и Японию. При этом существуют конфликты с Японией по вопросам Курильских островов, с Китаем, который устанавливает свои ракеты на границе с Россией, а Белоруссия не признает Крым российским. Таким образом, существуют ли в действительности сильные экономические и политические союзники у России в данный момент?

С.В.Лавров: Знаете, каждая страна имеет полное право размещать на своей собственной территории вооружение. Китай не размещает свои вооружения против Российской Федерации, и у нас нет таких сведений. У нас теснейшие связи с Китайской Народной Республикой, в том числе по линии военных, немало проводится совместных учений и тренировок, поэтому я не стал бы этот аргумент засчитывать как показатель чего-то иного.

Что касается действий наших союзников, то, я уже говорил на эту тему. Понимаете, у нас нет в национальной культуре палочной дисциплины и стремлений ее установить. Мы проходили когда-то через эти периоды в истории и про них знаем. Если сравнивать то, как наши союзники относятся к некоторым российским шагам, с тем, как относятся союзники США к действиям Вашингтона, то обычно приводят в пример как бы на контрасте НАТО, что этот Альянс все время един, монолитен. Но я знаю, как эта монолитность достигается. Я уже говорил о том, как Евросоюз вырабатывает свои позиции по отношению с нами на основе подходов агрессивного русофобского меньшинства. Там тоже такая «ложно понятая солидарность», от которой многие уже устают. Мы не будем заставлять наших соседей и наших партнеров «выстраиваться» нам в затылок. Но, конечно, те шаги, которые, по нашей оценке, не учитывают в должной мере наши интересы, мы замечаем и, безусловно, учитываем и будем учитывать их в нашей дальнейшей работе.

Говоря в целом, хочу еще раз подчеркнуть, что мы стараемся во всех наших действиях искать общее с нашими партнерами. В СНГ, на Востоке, на Юге, в Европе, США, Латинской Америке, Африке – где угодно, мы всегда стараемся искать общие подходы и войти в их положение. Стараемся понять причины, по которым они предпринимают те или иные действия, которые могут не слишком «входить в струю» с действиями Российской Федерации. Мы никогда не делаем ничего, чтобы сознательно, специально напакостить или нанести урон кому-то из наших партнеров, что сейчас происходит в действиях некоторых западных государств по отношению к Российской Федерации.

Однако в последнее время мы видим все больше здравых голосов, которые понимают ненормальность нынешней ситуации, когда абсолютно естественные партнеры, такие как Россия и Евросоюз, переживают далеко не лучшие времена просто потому, что на каком-то этапе кто-то вдруг провозгласил, что в данной ситуации (в связи с украинским кризисом) политика должна довлеть над экономикой. Это было провозглашено в ответ на опасения европейского бизнеса о том, что не нужно разрушать фундамент стратегического партнерства. Сейчас многие понимают, что это была ошибка, и в этом нет сомнений. Признаться в этом едва ли у кого-то найдется смелости, но то, что на практике ситуацию очень хотят возвращать к нормальности при всем понимании, что это займет немало времени, - это действительно факт.

Я очень рассчитываю, что вы будете думать о том, как сближать народы и страны, как помогать работать вместе, потому что существует слишком много угроз, которые стоят перед всеми без исключения странами.

Спасибо Вам большое, успехов.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 11 августа 2017 > № 2273018 Сергей Лавров

Сергей Лавров: На переговорах в основном вспоминаю стихи дедушки Крылова

Министр иностранных дел России Сергей Лавров встретился в пятницу с участниками Всероссийского молодёжного образовательного форума «Территория смыслов на Клязьме». В ходе более чем полуторачасового общения глава внешнеполитического ведомства страны ответил на вопросы молодых политологов и социологов о политике России на международной арене.

В своём вступительном слове Лавров заявил о переломном этапе, наступившем в сфере международных отношений.

«Сейчас мы переживаем однозначно переломный этап в международных отношениях. Уходит прошлая эпоха, которая характеризовалась тем, что несколько столетий то, что мы называем Западом, доминировало в международных делах, и объективно формируется то, что мы называем полицентричным миропорядком», — сказал Лавров.

По его словам, вместе с теми, кто стоял у истоков развития современного мира — западными странами, появляются новые центры экономического роста и новые центры финансовой мощи.

«А со всем этим приходит и политическое влияние. И эти новые страны хотят отстаивать свои интересы, в том числе и участвуя в формировании международной повестки дня, задавая свою тональность, особенно в том, что касается регионов, где соответствующие центры силы формируются», — добавил глава МИД, пояснив, что речь идет о таких странах как Китай, Индия, Бразилия, ЮАР.

Сергей Лавров также признался, что на переговорах часто вспоминает басни Ивана Крылова.

Один из участников форума, упомянув об известном хобби министра, поинтересовался, вспоминает ли глава МИД России свои стихотворения на переговорах.

«Вспоминаю, но не свои, а в основном дедушки Крылова», — с улыбкой ответил министр.

Он также выразил надежду, что после голословных обвинений РФ во «вмешательстве» в выборы, США не будут так же действовать на выборах в 2018 году в России.

«Надеюсь, что после всех голословных обвинений в наш адрес, а ни единого факта не было предъявлено в течение тех девяти или десяти месяцев, что твердят в Вашингтоне о нашем вмешательстве в эти выборы, что сама острота этой темы для американского истеблишмента заставит их лишний раз подумать», — сказал Лавров, отвечая на вопрос одного из участников «Территории смыслов», стоит ли России ожидать иностранного вмешательства на выборах президента в 2018 году.

«А если это (вмешательство — прим. ред.) будет происходить, у нас есть наши законы, есть Венская конвенция о дипломатических отношениях, которая прописывает очень конкретно, что можно делать дипломатическим представителям и чего им нельзя делать. Мы будем руководствоваться ею и нашими законами», — добавил он.

Ещё один вопрос касался впечатлений Лаврова от совместной работы с Евгением Примаковым.

«Он (Примаков — прим. ред.) не был никогда «однополярником». Он никогда не исповедовал односторонность своих оценок, никогда не был уверен в собственной правоте, если ты предъявлял ему какие-то аргументы», — сказал министр.

Глава МИД РФ отметил, что ему больше всего запомнился разговор с Примаковым в русской бане в Нью-Йорке в сентябре 1996 года. Лавров рассказал, что тогда отказался от назначения в Вашингтон и хотел остаться в Нью-Йорке, поскольку считал, что именно там в ООН «бурлит жизнь, там все страны представлены, послы ходят, информация сама идет к тебе в руки». В ответ Примаков назвал его «политически неграмотным», но в итоге оставил работать на прежнем месте.

В ходе общения один из участников форума, студент из Дагестана, поблагодарил главу МИД РФ Сергея Лаврова, заявив, что тот «ни разу не облажался».

«Сергей Викторович! Хотел бы поблагодарить вас, что, находясь постоянно на виду у миллионов, вы никогда не облажались», — сказал молодой человек, чем вызвал шквал аплодисментов своих коллег.

«Мамой клянетесь?», — уточнил Лавров, когда аплодисменты стихли.

«Да! Именно благодаря вам и Владимиру Владимировичу (Путину) Российская Федерация остается самой лучшей и могущественной страной во всех смыслах», — ответил участник, после чего перешел к своему вопросу: кого видит Лавров своим преемником на посту главы внешнеполитического ведомства?

«Вы, наверное, знаете, что у нас назначения в правительство проводит президент. Поэтому решать будет российский народ», — дипломатично ответил глава МИДа.

Напомним, Всероссийский молодёжный образовательный форум «Территория смыслов на Клязьме» проходит во Владимирской области с 27 июня по 20 августа 2017 года. В этом году площадка принимает 7 тематических смен.

Партнёрами смены «Молодые политологи и социологи» являются Всероссийский центр изучения общественного мнения, Фонд «Общественное мнение», Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова и Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики».

Организатором форума «Территория смыслов на Клязьме» выступает Федеральное агентство по делам молодежи.

Россия > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > myrosmol.ru, 11 августа 2017 > № 2272177 Сергей Лавров

О мече духовном

Андрей Коробов-Латынцев

Дмитрий Евгеньевич Муза — доктор философских наук, член-корреспондент Крымской Академии наук, сопредседатель Изборского клуба Новороссии, автор книг "Россия в системе координат глобального мира: метафизика, идеология, прагматика", "Введение в глобалистику" и др.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Дмитрий Евгеньевич, вы одним из первых оказались в списке истерического сайта "Миротворец". Сам факт, что на сайт, который направлен на физическое уничтожение "ворогов нации", попадает философ, интеллектуал, — знаменателен. Вы ощущаете себя человеком, опасным для Украины?

Дмитрий МУЗА. У этой истории есть предыстория. Уже во время войны один из моих студентов написал мне открытое письмо. Он написал: "Я сразу заметил, что вы всегда любили Россию, и сначала ничего не предпринимал. Но когда я увидел вас в обществе людей, которые представляют Изборский клуб, таких, как Проханов, Дугин и др., тогда я понял, что настала пора действовать". И он в письме мне признаётся, что написал донос в СБУ. Ну, а на самом деле ещё до войны у меня были самые различные публикации, касающиеся и русской философии, и России и Украины и т.д. Они не могли быть не замечены. В Библиотеке им. Крупской мы с 2010 года проводили различные мероприятия, касающиеся русской культуры, например, на 400-летие дома Романовых, на годовщину Отечественной войны 1812 года, мы проводили мероприятия по национальному вопросу, где я открыто высказывал свои взгляды. Все эти мероприятия также не могли быть не замечены. Выпускник российского вуза, человек, который пишет книги о России, получает российские гранты и т.д. — всё это для них уже само по себе подозрительно. Потом я узнал, что в СБУ уже давно на меня была заведена папка. Да и коллегам я всегда говорил, что Украина — нелегитимное государство после Беловежья, что это несостоявшееся государство и шанса состояться — нет. Собственно, так и получилось: Украина не состоялась как государство.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Как возникла идея Изборского клуба Новороссии, насколько тяжело было её воплотить? Помогали ли участники Изборского клуба из России?

Дмитрий МУЗА. Да, в самом начале войны с помощью Александра Проханова мы создали у нас отделение Изборского клуба. 14 июля 2014 года состоялось первое, очень длинное заседание, где были избраны председатели и члены клуба, среди них и я был избран сопредседателем. Чуть позже возникла идея создания журнала "Новая земля", который сейчас довольно широко известен. Он есть в Почте Донбасса, то есть ушёл в подписку, продаётся в Союзпечати.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Видел его в книжных магазинах.

Дмитрий МУЗА. Мы стараемся продвигать его гораздо шире, поскольку проблематика журнала, аналитика и экспертиза — всё это выходит за республиканские рамки, хотя республика — это, конечно, одна из основных тем нашей работы. Но среди главных тем журнала, конечно же, Россия, русская история, глобальный мир и те риски и вызовы, которые он несёт с собой. Помощь от Изборского клуба выражается в том, что А.А. Проханов, А.Г. Дугин и другие авторы печатались и печатаются в нашем журнале; кроме того, журнал получал организационную и материальную поддержку, и благодаря этому мы состоялись.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Вы также занимаетесь Зиновьевским клубом.

Дмитрий МУЗА. Он открыт был примерно год назад, благодаря энтузиазму донецких учёных, которые пытались здесь в разных форматах популяризовать идеи Зиновьева. Клуб, кстати, получил благословение Ольги Мироновны Зиновьевой — и на открытие, и на издание журнала под названием "Фактор понимания" (так называлась последняя книга Александра Александровича, посмертно изданная). На сегодняшний день вышло два выпуска и готовится третий. Первый номер был посвящён наследию Зиновьева и конкретно его работе "Идеология партии будущего", поскольку запрос на идеологию сегодня очень велик, и будущее остаётся одной из важнейших проблем социально-гуманитарного дискурса. Второй номер был посвящён национальному вопросу. Третий выпуск журнала будет посвящён идее социальной справедливости. Тоже весьма актуальная тема.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Вы живёте и работаете в университете Донецка. Чувствуете ли изоляцию в интеллектуальном плане от российских университетов?

Дмитрий МУЗА. Нет, ни в коей мере. Даже напротив. В сравнении с периодом украинским нынешний период существования республики гораздо интереснее с точки зрения контактов — и личных, и между научными школами, университетами. Мы, например, активно сотрудничаем с Воронежским государственным университетом, с Аркадием Минаковым, Станиславом Хатунцевым, Вячеславом Сальниковым. Причём по самым разным направлениям. Кто-то занимается международными отношениями, кто-то консерватизмом, кто-то К.Н. Леонтьевым. Все эти темы нам тоже близки, и мы тоже пытаемся их разрабатывать. У нас есть взаимное притяжение.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. А с украинскими университетами связь оборвалась совершенно?

Дмитрий МУЗА. Не совсем. Есть такая интересная площадка межвузовская, которая и сейчас продолжает действовать: Киев — Полтава — Дрогобыч. Это Общество русской философии при Украинском философском фонде. Это общество проводит конференции регулярно и в Полтаве, и в Дрогобыче. Они издают Вестник. Последние года два я, к сожалению, по разным причинам не откликался на их предложения, главным образом из-за занятости. Мы стараемся поддерживать с участниками этого общества контакты, приглашаем на наши мероприятия хотя бы заочно, в виде публикаций…

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Последняя ваша книга называется "Актуальность глобальной войны и русская цивилизационная альтернатива". Не могли бы вы пояснить, что понимаете под русской цивилизационной альтернативой?

Дмитрий МУЗА. Я в какой-то мере считаю себя учеником Александра Сергеевича Панарина, и ему принадлежит новация терминологическая и концептуальная. Тут можно вспомнить работу "Реванш истории" 1996 года, где он начал говорить о том, что западный проект модерна сворачивается и поэтому грядёт конкурс цивилизационных проектов, альтернатив. Причём, по его мнению, они должны шлифоваться и доводиться до мирового качества в режиме диалога. Сейчас мы видим, что этот посыл, можно сказать, конвертировался в плане онтологии мировой истории в создание неких коалиций вокруг России. Вот по Сирии, например, Иран, и Турция, и где-то стоящий поодаль Китай. А с другой — Соединённые Штаты, НАТО, ряд западных стран. То есть на смену биполярности пришла временная однополярность, а сейчас конституируется вновь биполярность, но особого свойства. Некоторые государства образуют неситуативные стратегические союзы, Россия и Китай, например. И напряжение между коалициантами растёт и проявляется. На мой взгляд, это крайне интересно как интрига современной истории. В своей книге я говорю о том, что русская цивилизационная альтернатива связана с тем, что в русской культуре заложены совершенно иные модели развития отношений и перспективы совместного сосуществования в глобальном мире. В отличие от культур Запада и Востока. Культура Запада всегда принуждает к некоему монологическому виденью, культура Востока — всегда некое поглощение и переделка, и внутренняя, и внешняя. Наша же альтернатива такова, на мой взгляд, чтобы по всем животрепещущим проблемам современности пригласить всех за круглый стол, выслушать и принять консолидированную точку зрения. Наша альтернатива — договариваться о фундаментальных проблемах нынешнего бытия. Это наша культура, наше своеобразие, и нам от этого не уйти. Быть может, это как раз и раздражает наших "партнёров" из-за океана, потому что мы предлагаем диалог равных. Диалог ценностей. Вот Трамп сказал на саммите, что мы видим победу западных ценностей. Но победа ли это? У демократии как западной ценности есть ведь и обратная сторона — мы знаем, во что в итоге превращается либерализм. В итоге мы получаем неверно истолкованную свободу и многое-многое другое, например, неправильно истолкованного человека, извращённую модель человека; вместо индивидуума, неделимого, мы получаем дивидуума, то есть нечто делимое до бесконечности на некие фрагменты и затем уже не собираемое в целое…

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Фукуяма писал как раз об этом в книге "Наше постчеловеческое будущее", то есть он тоже признаёт, что победа западных моделей чревата антропологическим кризисом.

Дмитрий МУЗА. В цивилизационном смысле мы сегодня имеем довольно чёткое представление о русском культурном коде, который, несмотря на все деформации, связанные с либеральными реформами Александра II и, конечно, большевистской модернизацией, а затем преступными попытками Ельцина и его команды поломать Россию и сделать из неё новую Америку, всё же сохранился. Изживая эти идейные, идеологические вирусы, мы, мне думается, возвращаемся на круги своя и воспроизводим наши основные смыслы.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Как вы думаете, философ может быть политиком? Или только политологом, смотрящим со стороны?

Дмитрий МУЗА. Здесь могут быть две позиции, и они в какой-то степени контрадикторны. Это позиция Вебера, когда политика понимается как призвание и профессия. И позиция Бердяева, который в "Философии неравенства" пишет, что философ призван не к внешним изменениям, не к партийной борьбе и идеологемам, но к внутреннему самоизменению, самовозрастанию духовному, а с другой стороны, философ должен быть личностью, которая своими думами, взглядами своими и рефлексиями заставляет тех же самых политиков выполнять действия, соразмерные некоему метафизическому уровню. Речь идёт, конечно же, о метафизической триаде Истина-Добро-Красота. Политика, к сожалению, часто скатывается в голую прагматику, в бесконечные битвы. Тем более после Макиавелли, то есть после разрыва политики и морали. Но в России, слава Богу, мне кажется, последний этап как раз показывает, что политика может быть моральной, может быть ответственной. Более того, мне кажется, то, что Владимир Путин себя позиционирует как православный человек, — это, скорее всего, искренне…

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. А о цитировании Путиным Бердяева и Ильина что думаете?

Дмитрий МУЗА. То же самое. Кроме того, сам факт, что Путин перевёз прах Ивана Ильина на Родину — тоже символичен. Владимиру Владимировичу, очевидно, импонирует философское трезвомыслие Ильина и то, что он государственник. Я вот когда-то сравнивал западную парадигму и нашу парадигму, сопоставил гегелевскую и ильинскую формулы государства. "Государство есть духовный организм", — говорит Ильин. А у Гегеля так: "Государство есть иероглиф разума", то есть разум созидает прежде всего. А у Ильина — Дух. Это совершенно разные ипостаси.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Получается по Эрну: логизм противостоит рационализму… Думается, в вопросе о философе и политике помимо веберовской и бердяевской есть ещё третья — платоновская — формула, когда политика воспринимается как нечто тотальное, как действование по преображению мира и человека

Дмитрий МУЗА. Да, я согласен с вами, но дело в том, что философов-то не допускают к трону, и в этом проблема.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. И ещё один вопрос, важный для меня сейчас лично. Может ли философ быть ещё и воином, солдатом, если угодно? Или же здесь как с политикой — только рассуждать о войне и смотреть со стороны?

Дмитрий МУЗА. Мне кажется, что может. Есть такие случаи и в русской философии, и в античной, тот же Сократ, например…

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. И Ксенофонт…

Дмитрий МУЗА. Да. На Первую мировую можно посмотреть, там многие философы воевали. Степун, например. С той стороны — Эрнст Юнгер и так далее. На мой взгляд, это, конечно, не призвание философа, ибо его меч — это меч духовный, как писал Ильин. Но вместе с тем проблема физического меча, если она встаёт очень остро, должна решаться философом вот в этом самом ключе. Как говорит тот же Ильин, когда все попытки убеждения противника исчерпаны, философ должен духовный меч поменять на физический.

Андрей КОРОБОВ-ЛАТЫНЦЕВ. Я согласен с вами абсолютно и считаю, что в этом смысле нам, современным философам, как раз нужно ориентироваться на наших коллег из прошлого.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > zavtra.ru, 10 августа 2017 > № 2482337 Дмитрий Муза

Мир, как цифра

Есть ли будущее у российского искусства?

Алексей Анпилогов

Беседа с художником Константином Васильевичем Худяковым, одним из основоположников российской цифровой живописи и изобразительного искусства.

"ЗАВТРА". Добрый день, Константин Васильевич. Вы начинали свой путь художника с классической живописи, используя краски, карандаши и холст, — а теперь вас считают одним из классиков современного российского цифрового искусства, человеком, который доказал, что и в России существует новая, "цифровая" культура, причём Культура — с большой буквы. Как это произошло?

Константин ХУДЯКОВ. Путь каждого художника — это путь поиска, путь выбора изобразительного языка и подходящих инструментов для самореализации. Графиками, монументалистами, живописцами или скульпторами не рождаются — ими становятся. Любой художник ищет свой жанр и инструмент — он должен буквально слиться с этим инструментом в единое целое, стать неким "сверхорганизмом", в котором кисть или карандаш станут продолжением его руки. И только в момент наивысшей точки такого слияния, этого магического катарсиса и возникает шанс подарить миру что-то новое, уникальное и настоящее, а не очередную ремесленную поделку.

Мой личный путь к "цифре" был отнюдь не очевиден. Да что тут говорить — когда вначале я увлекался архитектурой и живописью, даже и мыслей о неких цифровых инструментах у нас не было: это казалось далёкой фантастикой, где в выдуманном мире художники творят практически силой своей мысли, минуя грубый материальный мир. И я полюбил то, что было доступно: сначала архитектуру, а потом и живопись. Но меня никогда не покидало ощущение, что это для меня — не творчество, а некая непосильная работа. А для того, чтобы стать настоящим мастером, тебе нужен дар — дар к тому, что ты творишь. Рукой настоящего живописца пишет что-то свыше.

Почему получается так божественно? У Репина, Левитана, Серова, Айвазовского? Всё это имена тех художников, у которых был божий дар живописца. А мой дар, как оказалось, был не в живописи, и мне это стало очевидно. И вдруг — в мир приходят компьютеры, появляется та самая "цифра". Мне уже было много лет в то время, в конце 1990-х. Скажу интересный факт: меня, человека в возрасте, тогда обучал… двенадцатилетний соседский мальчик! Помню, начало моего обучения стартовало с тривиального: как включать и выключать компьютер, даже это было для меня в новинку. Ну, а потом годы ушли на оттачивание этого нового инструмента, пока я не понял: это моя кисть, моя судьба. Конечно, даже сейчас я знаю об этом цифровом инструменте отнюдь не всё — он постоянно совершенствуется, развивается, он очень сложен. Но даже то, что доступно и известно мне, говорит о том, что цифровое изобразительное искусство уже состоялось и заняло своё "место под солнцем".

"ЗАВТРА". Но есть же мнение, что цифровое искусство — суррогат, некий масскульт и "лубок", который далёк от настоящей живописи или скульптуры, живёт в своём выдуманном и виртуальном мире. А вы не сталкивались с тем, что цифровая реальность надевает на вас некую смирительную рубашку, которая ограничивает творчество? Или же наоборот: цифровое искусство — это выход в четвёртое, а может быть, и в пятое измерение по сравнению с холстом или глиной?

Константин ХУДЯКОВ. Я не хочу сравнивать живопись или графику с цифровым искусством. Ни в коем случае. Это абсолютно разные вещи. То, что может сделать художник кистью, никакой компьютер не сможет сделать даже близко, никогда. С другой стороны, кто сейчас будет сравнивать Гойю и Репина с Пикассо или Уорхолом? Для современного культурного человека это лишь разные ипостаси одного дара — хотя каждый из этих людей был бунтарём в своё время, открывал что-то новое в мире искусства.

"ЗАВТРА". А каково было отношение ваших коллег по цеху к цифровой графике, к цифровой живописи?

Константин ХУДЯКОВ. Надо сказать… подозрительное. Да что говорить — оно и у меня самого было подозрительное. Я тогда встал перед простой дилеммой: цифровые произведения можно бесконечно тиражировать и копировать, а мы претендуем на статус большого искусства, которое по своей природе уникально. В итоге я это противоречие решил, хотя, возможно, и оригинальным способом: когда я делаю большой проект, то после создания материальных копий потом уничтожаю цифровые файлы с ним.

Должен сказать, что стандарты цифрового искусства и его выразительный язык формируются у нас на глазах. Этот удивительный процесс сродни первым опытам в классической живописи, первым статуэткам "неолитических Венер". Возможно, потом мы (или наши потомки) будем смотреть на это как на примитивные и наивные вещи — но именно сейчас возникает новый цифровой мир, в котором всё это станет высоким искусством, чудом творения новой реальности.

Сегодня к "цифровым холстам" уже добавились другие виды жанра цифрового искусства — я сейчас осваиваю именно их, а холстами уже несколько лет не занимаюсь. Сегодня возникло и бурно развивается 3D-искусство, стереопанели, произведения виртуальной реальности. Цифровой мир буквально бурлит и клокочет, каждый день порождая новые техники, жанры и смыслы.

"ЗАВТРА". Скажите, ведь художники всегда в той или иной степени жили социальным заказом? Мало кто творил для себя или "в стол". Всегда был зритель, слушатель, поклонник и меценат. Сперва это было дворянство в своих родовых поместьях, именно эти люди содержали художников. Потом появилось купечество, появился знаменитый Третьяков, который оставил нам удивительную Третьяковскую галерею — свой дар миру. В советское время "искусство принадлежало народу", но поддерживалось государством. А как сейчас обстоят дела? Насколько современная живопись в целом и цифровое искусство в частности находят свою аудиторию, которая поддерживает его, как минимум, вниманием, а как максимум — рублём? Насколько разделилось высокое искусство и тот масскульт, который захлестнул нас в последнюю четверть века?

Константин ХУДЯКОВ. Надо сказать, что в реальности сегодняшняя ситуация плачевная, если не сказать — ужасная. Даже в Москве и Санкт-Петербурге это явно видно, а что говорить о провинции и регионах, где художники вообще никому не нужны? В СССР творчество было на самом высоком уровне и пользовалось всесторонней поддержкой, художники были одной из самых благополучных социальных групп. Была создана целая система, остатками которой мы пользуемся и сейчас, на этом фундаменте и пытается выживать современное российское искусство. Эта тенденция "перманентного выживания" является самой пугающей: художник, возможно, может "жить впроголодь" (якобы это стимулирует творчество), но нынешний мир просто лишает художника возможности жить, заставляя его думать о хлебе насущном, а не о высоких смыслах и образах.

"ЗАВТРА". А где же новые Саввы Морозовы и Павлы Третьяковы?

Константин ХУДЯКОВ. Ну, что сказать… Специфические "Третьяковы" сегодня, не те, что век тому назад. Начнём с того, что всё нынешнее меценатство — полулегальная деятельность. В России нет толкового закона о меценатстве, с которого стартуют взаимоотношения мецената и художника. На пресловутом Западе присутствуют в основном частные инвестиции в искусстве, частная поддержка. Государство там практически вообще не занимается изобразительным искусством, но оно там процветает, огромные бюджеты тратятся на искусство. Существуют солидные фонды, весь Запад — это громадная, постоянная музейная стройка, накопление культурных ценностей и внутри себя, и со всего мира, это колоссальные деньги в искусство. А у нас — наверное, с десяток крупных коллекционеров. И они уже начинают терять интерес к поддержке культуры — государство их никак не поощряет в этом. А голой и одинокой частной инициативы никогда не хватит на целый пласт культуры: нужен закон о меценатстве, должен быть общественный договор между художником, меценатом и всем обществом, агентом которого справедливо полагается государство.

Вторая беда — это так называемое "современное коммерческое искусство", которое по сути — обычная финансовая пирамида. Это и есть оборотная сторона отсутствия общественного договора, когда искусство просто низводят до бизнеса, зарабатывания денег и, хуже того, — источника спекулятивных прибылей.

Современное коммерческое искусство — большое "Поле чудес", на котором зарабатываются огромные деньги, а базисом этого заработка являются низкохудожественные поделки, основная функция которых — дутый рост цены. Только в таком выдуманном мире можно что-то купить за десять долларов, через два года продать за двадцать, сто долларов — а потом и за миллион! Под это заточена современная система аукционов, интересы этой пирамиды обслуживают специально подготовленные искусствоведы, рекламные и пиар-агентства, периодические издания. Вокруг этого складывается мощнейшая экономика, и сколько там крутится миллиардов долларов — можно только догадываться. Россия пока что вне этой экономики, у нас своя, самобытная история искусств. Наши произведения искусства ни во времена Российской Империи, ни во времена СССР не продавались на мировом рынке достаточно широко, поэтому возникновение и складывание экономики коммерческого искусства произошло без нас. Возможно, это наш шанс сохранить настоящее искусство — если его не уморят голодом.

"ЗАВТРА". Может ли Россия сохранить свой культурный потенциал в современном мире?

Константин ХУДЯКОВ. Россия сейчас теряет очень многое. Поскольку нет среды, в которой это всё могло бы процветать и развиваться. Как я уже упомянул, в стране нет ни частных меценатов, ни политики государства в части поддержки культуры и искусства. Музеи практически не закупают произведения. Все провинциальные музейные коллекции пополняются потихонечку только благодаря тому, что художники дарят свои работы. Художники сами становятся меценатами.

"ЗАВТРА". Есть грустная шутка, что работы художника сильно поднимаются в цене после его смерти, поскольку больше уже не напишет. Что же может спасти российское искусство от такой медленной смерти, после чего мы "поднимем его в цене", исходя из того, что "больше такого искусства у нас не будет"?

Константин ХУДЯКОВ. К сожалению, шутка о мёртвом художнике и его работах — это грустная правда. Мы и в самом деле можем понять ценность российского искусства только после его смерти. Спасти искусство возможно — но для этого нужна постоянная кропотливая работа, а не очередные "заявления о культуре". Ещё один пример: у нас сегодня отсутствует законодательная база, позволяющая художнику перемещать свои произведения по миру. Если художник будет свободен в перемещении своих произведений по всему миру и если он по-настоящему талантлив — то его узнают в мире, его работы станут популярными. А нынешняя политика тотального удержания якобы национального достояния, которая распространяется на всё и вся, сыграла злую шутку, превратив культурный обмен в культурное гетто. В мире российских художников почти никто не знает.

"ЗАВТРА". Насколько сейчас трудно вывезти работы? Казалось бы, с одной стороны, художники никому не нужны — а с другой стороны, таможенник смотрит на художника минимум как на расхитителя средневековых икон…

Константин ХУДЯКОВ. Да, к сожалению, такой идиотизм существует. Даже в 1990-е годы я часто выставлялся за рубежом. А сейчас просто надоело мне туда ездить, и мне там нечего делать сейчас, честно скажу. Я выставляюсь только в Братиславе. В Китае что-то мы выставляем иногда. В России я выставляюсь очень активно и много. Здесь я чувствую эту обратную связь. Я стараюсь делать произведения, которые были бы понятны дворнику, уборщице, академику, художнику — кому угодно. Это очень сложно, чтобы оно было, просто читалось, чтобы каждый из этого произведения при контакте получал то, что ему нужно. И это возможно, к этому должен стремиться каждый художник. Вот закат кисти Айвазовского. Он же для всех красивый: и для уборщицы, и для дворника, и для гастарбайтера, и для тебя, и для меня. И мы все смотрим и рыдаем.

"ЗАВТРА". А насколько трудно заложить в произведение единый культурный код, который будет всем понятен, но не будет банален?

Константин ХУДЯКОВ. Как это сделать — никто не знает. Работаешь ты в цифре, работаешь ты с холстом, с краской — роли не играет. Или тебе выпала доля божественного таланта — или же так и будешь всю жизнь делать среднего качества работы, хоть кол на голове теши. Что интересно, в цифровом искусстве это даже легче увидеть. Говорят, что всё в мире есть цифра. Есть даже такое отношение к действительности, как к огромной саморегулирующейся системе, управляемой цифровыми математическими законами. А математика — это серьёзнейшая вещь, основа всех основ, буквально прорастающая в наш мир удивительным образом — то числом пи, то золотым сечением, то рядом Фибоначчи. Математика — потрясающая вещь, удивительная. Чем глубже в неё ныряешь в своих произведениях, тем больше начинаешь верить, что и сами мы — персонажи вселенской цифровой игры. А цифровое искусство — это наши собственные, пока ещё наивные и несмелые, попытки выстроить свои виртуальные цифровые миры, которые вполне могут развиться в нечто большее, уникальное и невообразимое. Конечно, пока это получается примитивно и смешно по сравнению с тем, что мы есть в реальном мире. Но кто знает, что произойдёт в цифровом искусстве через каких-то двадцать-тридцать лет?

"ЗАВТРА". Затронув в нашем разговоре специфику виртуального мира, что можно сказать о людях, которые уже родились "с сетью в голове", о детях цифровой эпохи? Какие они? Что мы можем предложить им — и что услышать от них?

Константин ХУДЯКОВ. По поводу детей, которые родились в цифровую эпоху. Для них действительно уже не существует разницы между реальностью и виртуальностью. Они легко входят и выходят из виртуального мира — и я не знаю, плохо это или хорошо. Мы уже ничего не можем поделать с этим. Уже однолетний ребёнок сидит с планшетом и что-то в нём двигает, пытаясь манипулировать иконками и изображениями. Само по себе это не плохо и не хорошо — важно, чтобы при этом не терялась связь с нравственностью и моралью, которые только и делают нас людьми. Ведь часто в новой виртуальной среде этого нет, мы должны сами устанавливать там правила поведения и моральные ориентиры — что хорошо, а что плохо. Тогда мы не потеряем то поколение, которое уже не мыслит себя без виртуального мира.

"ЗАВТРА". А как воспитывать эстетические чувства в такой среде? Ведь речь идёт о новом поколении, для которого Инстаграм — заменитель Эрмитажа и Третьяковки, а Твиттер — 146-символьный суррогат Тургенева, Пушкина или Чехова. Откуда в такой выхолощенной среде возникнут новые творцы, которые будут создавать высокое искусство, призванное спасти этот цифровой мир?

Константин ХУДЯКОВ. Я не думаю, что всё будет легко и просто. Вся история искусств, вообще вся человеческая история свидетельствует о другом: события хоть и движутся "вперёд и вверх", но делают это по причудливой синусоиде, когда периоды бурного роста сменяются продолжительным затишьем. Мне кажется, нынешний мир как раз и попал в такую неприятную паузу, в которой кажется, что ничего не происходит. Но в ней идёт скрытое накопление человеческой энергии, которое неизбежно сменится подъёмом. И этот подъём нам надо не пропустить и вписать туда новые русские фамилии, которые станут для будущих поколений в один ряд с величайшими художниками прошлого.

"ЗАВТРА". Большое спасибо вам за интересное и содержательное интервью.

Россия > СМИ, ИТ > zavtra.ru, 10 августа 2017 > № 2482331 Константин Худяков

Мыслить, как русские

Чтобы иметь дело с Москвой, Вашингтону надо понять ее логику

Брюс Аллин – старший научный сотрудник Программы по переговорам на юридическом факультете Гарвардского университета и бывший директор совместного советско-гарвардского исследования профилактики ядерного кризиса.

Резюме Отношения между США и Россией напоминают худшие дни холодной войны. В марте 1983 г. президент Рональд Рейган назвал СССР «империей зла», что спровоцировало резкую отповедь со стороны советского лидера Юрия Андропова и Политбюро ЦК, заявивших в июне, что средства массовой информации США подняли «настоящую истерику».

Отношения между США и Россией напоминают худшие дни холодной войны. В марте 1983 г. президент Рональд Рейган назвал СССР «империей зла», что спровоцировало резкую отповедь со стороны советского лидера Юрия Андропова и Политбюро ЦК, заявивших в июне, что средства массовой информации США подняли «настоящую истерику». В сентябре истребитель МИГ сбил самолет «Корейских авиалиний», следовавший рейсом 007 и по ошибке залетевший в советское воздушное пространство. Погибли 269 невинных пассажиров. В ноябре, согласно рассекреченному аналитическому обзору американской разведки, Андропов перевел советские ядерные силы в состояние боевой готовности, опасаясь первого удара со стороны США под прикрытием военных учений НАТО «Опытный лучник». Последние исследования говорят о том, что ноябрьское событие было не столь опасным, каким его часто изображают, но эксперты соглашаются с тем, что риск непреднамеренной войны был тогда чрезвычайно высок. Страх перед ядерной войной, которая могла начаться из-за неверных расчетов, беспокойства России о своей безопасности или несчастного случая во время кризиса подтолкнул Рейгана и Маргарет Тэтчер к более тесному взаимодействию с русскими с целью положить конец холодной войне.

В июне этого года Владимир Путин, выступая на Петербургском международном экономическом форуме, гневно осудил «истерику» в Вашингтоне и в американских СМИ. Снова множатся горькие обвинения и взаимное презрение. Американские и российские эксперты согласны с существованием риска непреднамеренного начала ядерной войны, который гораздо выше, чем в начале 1980-х гг., хотя такая опасность сознается далеко не всеми. У людей в целом меньше тревог и опасений чем 35 лет назад. Мало кто знает больше о ядерной политике, чем бывший министр обороны Уильям Перри. Он развернул в этом году крестовый поход, предупреждая: «Мы начинаем новую холодную войну. Сами того не замечая, мы, похоже, втягиваемся в новую гонку ядерных вооружений… Мы, русские и другие нации не понимаем, что творим».

Сегодня риск ядерного просчета выше, чем когда-либо со времен ракетного кризиса вокруг Кубы, в силу появления все более смертоносных технологий. Ситуация усугубляется и разрушением почти всех официальных механизмов двустороннего взаимодействия после того, как Россия аннексировала Крым. Но это только часть истории. В 1980-е гг. мало кто мог себе представить сегодняшние достижения в робототехнике, искусственном интеллекте, обработке данных и геопространственном анализе. Сложные взаимосвязи и жестко сопряженные системы, связанные с современными ядерными арсеналами – системы раннего оповещения и оперативные системы управления – повышают вероятность случайной войны. Более того, русским и американцам приходится учитывать новые кошмарные сценарии, такие как взлом террористами ядерного центра оперативного командования или подлодки, оснащенной баллистическими ракетами.

Если бы Кремль получил разведданные о возможном ударе со стороны США, русские вполне логично заключили бы, что у них не больше 7-10 минут для оценки информации до того момента, как Москва будет уничтожена. У Вашингтона было бы не больше времени, а новый президент не проходил проверку на адекватное поведение во время кризиса. Вместо регулярных контактов и цивилизованного общения, которое было налажено после встречи Рейгана и Горбачёва в 1985 г., сегодня мы видим частые и опасные сближения американских и российских военных.

Унылая картина получается: похоже, что Америка и Россия слепо повторяют ошибки прошлого, создавая еще более пугающее ядерное «дежа-вю», чем раньше. И опять же налицо огромная мировоззренческая пропасть между Вашингтоном и Москвой. Сегодня мы слышим призыв к тому, чтобы готовить больше экспертов по России, как это было в начале 1980-х гг., чтобы помочь правительству США понять Москву, ее мировосприятие, ее видение окружающего мира и истоки ее поведения. Ученый Стивен Бланк доказывает, что эксперты по России должны быть обучены методам противодействия «постоянной, непрекращающейся информационной войне» Кремля, направленной против Соединенных Штатов и, по сути, всех европейских правительств. Чтобы понять тактику и политику русских, Вашингтону необходимо научиться «мыслить, как русские». Сенатор Марк Уорнер, видный демократ в разведывательном комитете, взялся изучить историю России, чтобы расследовать связи между Москвой и кампанией президента Трампа.

А покойный Виталий Чуркин, посол России в ООН, в кулуарах говорил о поведении официальных лиц США в связи с конфликтами в Ливии, Сирии, на Украине и в Крыму: «Они просто не понимают нас и не могут правильно выстраивать с нами отношения».

Как Вашингтону «понять» русских? Как «правильно» выстраивать с ними отношения? В 1983 г. эксперта по переговорам Уильяма Юрая и меня попросили посодействовать встречам в рамках Совместного советско-гарвардского исследования по предотвращению ядерного кризиса с участием ведущих экспертов и бывших высокопоставленных лиц на уровне председателя Комитета начальников штабов США. Уже тогда мы знали Чуркина как блестящего аналитика, который вскоре стал спикером советского Министерства иностранных дел. Горбачёв тогда еще был малоизвестным новым членом Политбюро из аграрного района России.

На первых довольно напряженных встречах мы представили русским инструмент для переговоров, который называем «Схема предвзятого восприятия», где обобщаются «взаимные обвинения» и демонстрируются претензии сторон друг к другу, расположенные одна против другой. Мы использовали эту схему, чтобы начать диалог, выстроить общее понимание, основанное на фактах, и добиться хотя бы минимального доверия в группе, регулярно собиравшейся для неформальных бесед – от низшей точки в отношениях между Соединенными Штатами и Россией в 1983 г. до падения Берлинской стены. Мы начали с откровенного разговора о прошлом: кто кому причинил зло, кто кого обманул, кто кому солгал, кто нарушил соглашения и международные нормы, и какие именно нормы. Мы организовали ряд встреч с участниками кубинского кризиса – среди них были Роберт Макнамара, Андрей Громыко и Фидель Кастро. Впервые мы услышали все три точки зрения и узнали, что Советы фактически доставили на Кубу ядерные боеголовки, что Кастро призывал первыми нанести предупредительный ядерный удар по США, и что у Советов были тактические ядерные вооружения, которые все договорились применить против 180-тысячного американского воинского контингента, готового к вторжению по приказу президента Кеннеди. Тогда мы ближе, чем когда-либо, подошли к полномасштабной ядерной войне.

Схема, которую мы разработали в 1983 г., чтобы начать переговоры с русскими, во многом напоминает ту, которую мы с коллегами реконструировали в 2017 году. В отличие от прошлого раза, каждая из сторон видит в другой агрессора, провоцирующего новую гонку вооружений, вторгающегося в суверенные страны, и нарушающего права человека. «Мы теряем потенциал, обвиняя друг друга во всем, что происходит на земном шаре», – сказал Фариду Закария пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков в марте. Есть некоторые новые моменты, которые не могли иметь место в советскую эпоху: обе стороны сегодня обвиняют друг друга во вмешательстве в ход выборов. В Соединенных Штатах все еще не решили, что делать с мнением разведслужб о том, что Россия пыталась повлиять на исход выборов 2016 г., стремясь нанести урон Хиллари Клинтон, чтобы обеспечить победу Дональда Трампа. Советы никогда не обвиняли Вашингтон во вмешательстве в их выборы, поскольку выборов как таковых тогда вовсе не было. Русские сегодня обвиняют Соединенные Штаты в посягательстве на их суверенитет, указывая, что американцы помогли Борису Ельцину в последний момент добиться превосходства на выборах 1996 года. Соединенные Штаты официально и открыто помогали Ельцину, которого предпочитали видеть на посту президента России, и которого Билл Клинтон называл «старина Борис». Ельцин получал помощь от высокооплачиваемых американских консультантов и МВФ. Вашингтон продолжал поддерживать предпочтительных с его точки зрения кандидатов от оппозиции во время «цветных революций» в Грузии, Киргизии и на Украине. Русские считают, что государственный переворот на Украине был осуществлен при содействии США.

Имеются также некоторые важные различия в российских и американских ценностях. Русские сегодня занимают более консервативную позицию по внешнеполитическим и социальным вопросам. Они стремятся к стабильности на Ближнем Востоке, в отличие от Советов, которые пытались свергать режимы в странах «третьего мира» для построения утопических марксистско-ленинских социалистических обществ. Русские высмеивают неоконсерваторов эпохи Буша и либеральных интернационалистов Обамы как утопистов, прибегающих к непродуманной смене режимов для продвижения демократии на Ближнем Востоке. Подобные кампании, утверждают они, посеяли хаос и создали благоприятные условия для процветания терроризма. По словам заместителя премьер-министра Дмитрия Рогозина, «США обращаются с исламом как обезьяна с гранатой». Опросы показывают самый высокий уровень антиамериканских настроений среди россиян за всю историю, и это вызвано не только пропагандой Кремля в государственных средствах массовой информации, но и реальными расхождениями в социальных ценностях. Российская православная традиция более консервативна в вопросах отношений между полами и по другим социальным вопросам, что побудило американских консерваторов, таких как Пэт Бьюкенан, похвалить Путина за то, что «он прочно закрепил флаг России на стороне традиционного христианства» (см. Схема предвзятого восприятия 2017 г.).

В 1980-е гг. мы запустили процесс подробного изложения обеими сторонами взаимных претензий, с тем чтобы оспорить действия друг друга, исправить неточности в восприятии, а затем перейти от эмоционально высказываемых разногласий по определенным вопросам к оценке важных интересов, лежащих в основе этих позиций. Мы использовали народную мудрость, чтобы сделать дискуссии более человечными и менее формальными. Например, у коренных американцев есть пословица: «Не суди другого, пока не пройдешь милю в его мокасинах». Русские также славятся своими меткими поговорками, которые помогали нам преодолевать расхождения в трудных вопросах.

В наши дни аннексия Крыма, уничтожение самолета «Малазийских авиалиний», а также зверства в Сирии, снизили уровень доверия до абсолютного минимума. Даже люди, настроенные на диалог, считают, что Москва нарушила Договор о РСМД. В 1983 г. перспективы были такими же мрачными. Советы вторглись в Афганистан в 1979 г., убив сотни невинных гражданских лиц, включая американского конгрессмена, летевшего рейсом 007 в самолете «Корейских авиалиний», сбитом советским истребителем. Тогда был приостановлены культурные и все другие связи. Большинство американцев видели только нечеловечески жестокое лицо врага. Советский спикер обвинил Рейгана и его советников в «безумии», «экстремизме» и «преступлениях».

В обмене взаимными обвинениями российская сторона сегодня то и дело вспоминает события 1989-1991 годов. Она критикует реакцию США и последующие противоречивые представления о постсоветском мировом порядке. По мнению русских, раскол формально произошел в 1998 г., когда Сенат ратифицировал расширение НАТО. Российские аналитики любят указывать на тот факт, что в то время люди, принимавшие политические решения в Вашингтоне, не прислушались к мнению человека, знавшего, как мыслят русские, который за несколько десятилетий прошел тысячи миль в мокасинах россиян, если так можно выразиться. Главный американский эксперт по России Джордж Кеннан назвал решение Сената было «трагической ошибкой» По его мнению, «оно показывает, как плохо сенаторы понимают историю России и СССР. Конечно, Россия отреагирует очень болезненно на это решение, и тогда (сторонники расширения НАТО) скажут: мы всегда вам говорили, что русские не меняются, но это совершенно неверно».

Сегодня Вашингтон видит в России не потенциальную как в 1990-е гг., а реальную угрозу. Москва агрессивно модернизирует ядерный арсенал, наращивая количество и размах военных учений, а также войска на своих границах, оправдывая это тем, что так она реагирует на расширение территории НАТО. С точки зрения Кеннана это накликанная беда, следствие абсолютно предсказуемого разрушительного конфликтного цикла – человеческая динамика, ведущая к гонке вооружений, хорошо изученная в области международных отношений, переговоров и трансформации конфликтов.

Русские возвращаются к периоду 1989-1991 гг., говоря, что их обманули, когда Соединенные Штаты начали расширять НАТО на восток сразу после переговоров о воссоединении Германии. Эпический характер той эпохи легко забывается. Мир стал свидетелем развала Советского Союза – империи, тогда еще имевшей верную пятимиллионную армию под ружьем. У этой страны были возможности, имперские планы и идеология, позволявшие ей реально угрожать всему миру. Следует отдать должное решимости Запада, нежеланию президента Горбачёва применять силу и мужеству русского народа, осуществившего, по мнению многих, величайшую ненасильственную революцию в мировой истории, которая открыла дверь для демократизации в России, освобождения бывших советских республик и беспрецедентных соглашений в области контроля над вооружениями.

Во время важных переговоров по воссоединению Германии многие в администрации США были действительно рады получить преимущества и оставить Горбачёва в ослабленном положении. Они воспользовались тем, что он не потребовал больших уступок – конкретно он не обусловил воссоединение Германии соглашением о том, что эта страна никогда не вступит в НАТО. Если бы Горбачёв на этом настаивал, Запад вполне мог бы согласиться на его условия; по меньшей мере, это существенно осложнило бы жизнь американским переговорщикам, как отметил посол Роберт Блэквилл, непосредственно участвовавший в переговорах. Существует множество доказательств, что в то время, Франция, вне всяких сомнений, и, скорее всего, также Великобритания, вряд ли бы довольствовались нейтралитетом Германии. Учитывая успех американцев в проведении своей линии на переговорах с Горбачёвым по Германии, а также вступление единой Германии в НАТО, Блэквилл сказал следующее: «Часто задача государственного деятеля – не создавать возможность, а распознать ее и воспользоваться ею в полной мере, и мне кажется, именно это сделали президент Буш, Государственный секретарь Бейкер, генерал Скоукрофт и их коллеги с немецкой стороны».

Горбачёв иначе видел искусство управления государством. Его понимание опиралось на создание и реализацию исторической возможности новых договоренностей об общей безопасности и долгосрочных взаимоотношений, в которых обе стороны будут решать общие проблемы. Поначалу он вел переговоры с позиций силы, вдохновляя миллионы людей своими усилиями по трансформации конфликта и окончанию холодной войны. В 1988 г. Анатолий Черняев, главный помощник Горбачёва по внешней политике, написал в личном дневнике после встречи Горбачёва с немецким лидером Гельмутом Колем: «Я физически ощущал, что мы вступаем в новый мир, где классовая борьба, идеология и в целом поляризация и вражда больше не будут играть решающей роли. И некое общечеловеческое начало берет верх». Устремления Горбачёва сделали его одним из любимейших и уважаемых людей на планете до тех пор, пока все не пошло наперекосяк. Горбачёв был мужественным, но чрезмерно самоуверенным лидером-преобразователем, пытавшимся разбудить более возвышенных ангелов человеческой природы, и это стоило ему должности. В биографии Горбачёва, которая вскоре выйдет из печати, Уильям Таубман предлагает глубокомысленный, детальный анализ достоинств и недостатков Горбачёва. К 1989 г. Горбачёв уже вел переговоры с позиции слабости в силу усиливающегося хаоса на внутриполитическом и экономическом фронтах. Инерция прошлого брала верх. Администрация Джорджа Буша старшего приостановила дальнейшее развитие американо-российских отношений, предпочитая свернуть со смелого пути сотрудничества, на который встал Рейган. Я помню, как российский реформатор Григорий Явлинский говорил в состоянии полнейшей остервенелости: «Мы отказались от Восточной Европы, свергли репрессивную советскую систему, чего вы так жаждали несколько десятилетий, мы готовы к сотрудничеству. Но ваше правительство заявляет: “Мы займем выжидательную позицию и, пожалуйста, проведите дополнительные реформы, которые мы вам рекомендуем”».

В отсутствие нового плана общей безопасности, «большой сделки» по поддержке демократии в России (Явлинский и Грэм Эллисон предложили свой вариант в 1991 г.), Соединенные Штаты начали экспансию НАТО вглубь традиционной сферы влияния России, и это неизбежно повышало угрозу войны. Достаточно посмотреть на Прибалтику сегодня, где специалисты оценивают опасность непреднамеренной эскалации как главный внешнеполитический риск для США. Некоторые усматривают иную пользу от прохождения мили в мокасинах неприятеля: «Таким способом можно отойти от врага на целую милю, и притом заполучить его обувь».

В 1989 г. Америка влезла в обувь России, и теперь две державы отдалились друг от друга на милю. Те, кто считал Россию державой, наподобие Советского Союза – экспансионистским государством, которое можно сдерживать лишь военной силой – теперь чувствуют свою правоту, указывая на нынешнюю воинственность России. Они считают, что было правильно принять в НАТО и ЕС бывших союзников Москвы, пока Россия была слабой и дезориентированной после распада Советского Союза. Те же, кто уверен, что независимая новая Россия не несла никакой угрозы в 1991 г., воспринимают эту динамику как классическую спираль действия-противодействия, как неспособность людей вести переговоры, выстраивать сотрудничество и реализовывать совместные интересы, несмотря на изначально добрые намерения и попытки установить партнерство.

Что касается переговоров, мы видим один случай за другим, когда не только интересы, но и элементарные человеческие эмоции играют важную роль и приводят к циклам действия и противодействия. Президент Путин возмущенно говорит о том, что Америка хочет иметь не союзников, а «вассалов», а в сентябре прошлого года он раздраженно заявил: «не наша вина», что отношения между Россией и США находятся в таком плачевном состоянии. Он вновь напомнил о судьбоносных событиях 1989-1991 гг.: «Мы ожидали, что, видя нашу открытость, наши партнеры будут так же вести себя с нами. Но… они заглянули в волшебный кристалл национальных интересов и поняли это по-своему: теперь, когда Советский Союз распался, нам нужно прикончить Россию».

Американцы склонны неверно истолковывать знаменитые слова Путина, сказанные им в 2005 г., о том, что падение Советского Союза – это «величайшая геополитическая катастрофа» XX века. Путин на самом деле не скорбит о распаде авторитарной советской системы. Его мысль заключалась в том, что Россия должна развиваться как «свободная и демократическая» страна, но не «давать слабины» в отстаивании своих национальных интересов.

Горбачёв с горестью говорит сегодня о предательстве Запада. В 2016 г. он сказал, что после того, как начал радикальные реформы в России, Запад «не был искренне заинтересован в том, чтобы помочь России стать сильной и стабильной демократией… Они растранжирили то доверие, которое мы создали». Горбачёв, постоянно осуждавший авторитарную «атаку президента Путина на гражданские права», а также антиконституционные ограничения в отношении выборов, к 2014 г. стал поддерживать путинскую тактику сильной руки, как необходимую реакцию на глобальное давление Соединенных Штатов: «Я вот что скажу. Ручное авторитарное управление также понадобилось для преодоления ситуации, которую наши друзья, наши бывшие друзья и союзники, создали для России, вытолкнув ее из геополитики».

После распада СССР Россия столкнулась с колоссальным вызовом и пережила настоящее «время скорби». Когда в 1991 г. Россия обрела независимость, она была вынуждена создавать новую политическую и экономическую систему, новую государственность, гимн, государственные эмблемы – новое настоящее, будущее, и даже заново переписывать свою историю. Я помню начало 1990-х гг., когда ведущие российские общественные деятели, интеллектуалы и философы участвовали в поиске «новой национальной идеи», на что выделалось государственное финансирование. Соединенным Штатам трудно сочувствовать тому, через что они сами никогда не проходили, хотя Америка сегодня теряет лидерство на мировой сцене по мере того, как Азиатско-Тихоокеанский регион становится эпицентром мировой системы, и мы видим подъем национализма, шовинистических настроений. И вот уже Америка выбирает президента, собирающегося «вернуть ей величие». Путин тоже был избран потому, что обещал «поднять Россию с колен». Так что возможно эмпатия окажется в игре.

Есть и другая сторона этой истории. Соединенные Штаты пригласили Россию в «Большую восьмерку», а также к партнерским отношениям с НАТО. Обновленные Польша, Чехословакия и другие страны региона нуждались в защите. После краха СССР Россия погрузилась в хаос, пытаясь развивать гражданское общество при наличии глубоко укоренившихся авторитарных советских и российских традиций. Не будучи готовой интегрироваться в Европу или НАТО, она поначалу наладила с альянсом сотрудничество. Соединенным Штатам не с чем было работать, даже если бы была воля к разработке общего видения совместной безопасности. Как выразился один российский экономист, «мы провели непродуманные реформы. Мы обманулись, и вы в этом виноваты». Русские утверждают, что США усугубили проблемы, некритично поддерживая политику и экономические реформы в России, которые привели большинство людей к потере денежных средств. Ясно, что Вашингтон заставил поверженную Москву проглотить горькую пилюлю. Как говорил Билл Клинтон о своих взаимоотношениях с Ельциным, «мы то и дело говорим старине Борису: ‘ОК, вот что вам надо теперь делать – придется потерпеть еще немного дерьма на своем лице’. Ему сложно все это переносить, если учесть, в какой он тупиковой ситуации находится, и с кем он имеет дело». Ельцин так выразил свое растущее возмущение: «Мне не нравится, что США все время щеголяют своим превосходством… Трудности России временные – не только потому, что у нас ядерное оружие, а в силу нашей экономики, культуры, духовной силы. Всего этого достаточно для законного и бесспорного построения отношений на равных. Россия еще поднимется! Я повторяю: Россия поднимется».

Эмоциональное обещание Ельцина разъясняет то, что многие считали загадкой: почему мягкий и демократичный «старина Борис» выбрал железного Владимира Путина в качестве будущего лидера России.

В конце концов, дело не в том, чтобы спорить о прошлом или оплакивать упущенные возможности. Смысл переговоров в том, чтобы начать значимый диалог в эмоционально тупиковой ситуации, обозначить взаимные претензии и важные различия в восприятии, помочь оппоненту понять ход своих мыслей и признать любые позитивные, гуманистические элементы, которые могут создать минимальное ощущение общности, способствовать здоровому самоанализу и вызвать желание слушать дальше. На наших совместных встречах, когда переговоры заходили в тупик, мы часто для вдохновения цитировали великих лидеров. Известно высказывание Линкольна: «Мне не нравится этот человек. Я должен лучше узнать его». Даже в самый болезненный и мучительный период Гражданской войны Линкольн нашел в себе силы, чтобы облагородить южан и говорить о них как о ближних, впавших в заблуждение. Пожилая женщина возразила ему, сказав, что это враги, которых необходимо уничтожить. «Знаете, мадам, – ответил Линкольн. – Разве я не уничтожаю врагов, превращая их в друзей?» Линкольн не приписывал своим противникам моральное равенство и все же мог говорить с ними как с людьми, планируя заключить с ними союз.

Мы также процитировали речь Джона Кеннеди в мае 1963 г. в Американском университете. Потрясенный и просвещенный Кубинским ракетным кризисом, Кеннеди выразил глубокое несогласие с советской системой, призвал обе стороны к самоанализу, поставил себя на место русских, признав их героизм: «Ни одна страна в истории боевых действий не пострадала больше, чем Советский Союз в годы Второй мировой войны»; и призвал к конкретным политическим соглашениям. Хрущев приветствовал эту речь как «величайшую речь со времен Рузвельта», после чего несколько поколений россиян тепло относились к Кеннеди. Договор о частичном запрете ядерных испытаний, переговоры о котором велись восемь лет, был подписан в августе 1963 года.

Есть также ряд других инструментов, которые помогут нам «мыслить, как русские», понять, что движет ими, а также проводить более действенную внешнюю политику. В 1990 г. мы встречались с премьер-министром Эстонии. Мы попросили его и сотрудников его ведомства написать речь, с которой Горбачёву придется выступить перед своим парламентом, чтобы объявить о независимости прибалтийских стран. Просьба к одной из сторон противостояния написать «победную речь» для другой стороны часто помогает лучше понять препятствия, с которыми сталкивается противник. Исследуя возможности для «решения проблемы другого политика», его взаимоотношения с избирателями, вы повышаете шансы получить то, что вам нужно. Верите вы в это или нет, но у Путина есть свои избиратели, как документально доказал российский журналист и инсайдер Михаил Зыгарь. Путин далеко не царь. Американцы плохо понимают внутреннюю политику России. Для многих американцев возможны сюрпризы и неожиданности – например, им пришлось всерьез задуматься после того, как исторически прозападный Михаил Горбачёв полностью поддержал аннексию Крыма.

Важная площадка – это неформальные альтернативные беседы «Трек II» и «Трек 1,5» – где представители обеих сторон говорят откровенно, исследуют разные варианты и стремятся определить общие интересы, как это было на Пагоушских конференциях, получивших Нобелевскую премию, или в ныне действующей Группе на Эльбе. Подобный обмен мнениями напоминает нам через личное общение, что ни одна страна не является монолитной. Российская политика опирается на личности, эго и амбиции, равно как и политика в США строится не только на стратегии и идеологии.

Наконец, последний, но не менее важный путь – это перемещение акцентов с исключительно «торгово-закупочного» подхода (на основе сделок и разменов) на трансформацию конфликтов. Это предполагает создание общей идентичности и общих смыслов. Горбачёв попытался вдохновить стороны на создание «общечеловеческой» идентичности и новой взаимной системы безопасности. В настоящий момент это представляется непосильной задачей. Вместе с тем, как однажды сказал Нельсон Мандела, «пока дело не будет сделано, оно всегда кажется невозможным». Партийные идеологи в Советском Союзе использовали общую историю и победу в Великой Отечественной войне в качестве объединяющей силы, с помощью которой можно создать ощущение единства, общей идентичности многочисленных этнических групп, раскиданных на огромном пространстве России с ее 11 часовыми поясами. Некоторые государства используют ислам, христианство или иудаизм в качестве источника общей идентичности и общих смыслов. На Ближнем Востоке предпринимается попытка развить чувство общей идентичности на основании того, что все три великие религии Ближнего Востока – иудаизм, христианство и ислам, охватывающие 4 миллиарда из семимиллиардного населения Земли – могут найти общий смысл в совместном почитании древнего пророка Авраама. В самом начале построения взаимоотношений Горбачёв спросил у Рейгана, будет ли Америка сотрудничать с Советским Союзом, если Землю атакуют пришельцы из космоса. Мандела создал ощущение общей человеческой идентичности белого и чернокожего населения страны посредством «согласованной революции», которая не предусматривает дегуманизации белого населения, опирается на правду и примирение. Это позволило достичь компромиссного соглашения, опирающегося на общие и противоположные политические и экономические интересы.

Драматичный пример человека, указавшего на конечную истину нашей единой человеческой природы посреди мучительного конфликта – это бывший премьер-министр Израиля Ицхак Рабин. Будучи воином всю свою жизнь, Рабин обратился с трогательным призывом к Ясеру Арафату на встрече 1993 г. в Белом Доме: «Хватит уже крови и слез… Мы такие же люди как вы – желающие строить дома, сажать деревья, любить, жить бок о бок с вами, сочувствуя друг другу и по-человечески уважая друг друга».

Тот факт, что все мы люди – банальная, но глубокая истина. Все мы смертны, как подчеркивал Джон Кеннеди в своей речи 1963 года. Нам всем нужна здоровая биосфера для жизни. Вместе с тем, лишь великие лидеры, решавшиеся на преобразования, находили в себе силы вдохновлять других испытать глубину этой истины вместо того, чтобы отмахиваться от нее как от бессмысленного штампа. Однако большинство исходит из того, что поиски общей идентичности и общих смыслов в нынешних американо-российских отношениях вряд ли увенчаются успехом. Для этого нужен лидер масштаба Линкольна в разгар адской Гражданской войны, Манделы после 27 лет пребывания за решеткой, Кеннеди после Кубинского кризиса или Рабина в конце жизни, когда у него не осталось политических амбиций, и он больше всего хотел наслаждаться миром и простыми радостями жизни.

Сегодня необходимо переосмыслить само значение стратегической стабильности в мире, который становится все более многополярным и все менее многосторонним. Но некоторые вещи не меняются. Нам все время приходится иметь дело с непредсказуемыми реакциями людей, предвзятым восприятием и необходимостью более умело разрешать разногласия. Подобно тому, как соглашение между Рейганом и Горбачёвым в 1985 г. о создании центров снижения риска ядерной войны предшествовало договоренностям по контролю над вооружениями, так и сегодня, возможно, наиболее продуктивной тактикой было бы повышенное внимание к мерам по снижению опасности ядерного противостояния. Некоторые призывают к двусторонним американо-российским дискуссиям о том, как защитить ядерные системы от кибератак и других новых рисков. Эти дискуссии можно было бы расширить, включив в них другие признанные ядерные державы, такие как Китай. Организовать такой диалог непросто, но это необходимо. Новые угрозы могли бы подтолкнуть США, Россию и Китай к тому, чтобы вместе сражаться с негосударственными игроками и начать разговор о полном спектре новых рисков. Переговорные инструменты могут помочь наладить важный диалог: умение слушать; мыслить, как русские и видеть мир глазами другого. Иногда самые простые и человеческие слова могут помочь сдвинуть переговорный процесс с мертвой точки – например, народная мудрость, которую любит цитировать мой коллега, когда эмоции бьют через край: «Бог не случайно дал нам два уха и только один рот».

Данный очерк был опубликован в июльском-августовском номере журнала The National Interest под названием Russian to Judgment.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 августа 2017 > № 2913966 Брюс Аллин

Выбор из зол

Кризис вокруг КНДР никому не оставляет хороших вариантов

Константин Асмолов – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН и Международного учебно-научного центра корееведческих исследований Института стран Азии и Африки при МГУ.

Резюме КНДР произвела запуск ракеты, которая по своим параметрам может считаться межконтинентальной баллистической. В сочетании с заявлениями Пхеньяна о завершении создания ядерного оружия это подводит черту под периодом неопределенности, когда великие державы могли полагать, что ядерная проблема Корейского полуострова разрешится сама собой.

4 июля 2017 г. КНДР произвела запуск ракеты «Хвасон-14», которая по своим параметрам может считаться межконтинентальной баллистической. В сочетании с заявлениями Пхеньяна о завершении создания ядерного оружия это подводит черту под периодом неопределенности, когда великие державы могли полагать, что ядерная проблема Корейского полуострова разрешится сама собой.

Каждый из серьезных игроков оказывается в положении неотвратимого и неприятного выбора между «плохо» и «очень плохо», причем непонятно, какой блок неприятных последствий менее опасен.

Пхеньян: выбор без выбора

На первый взгляд, корень региональных проблем – в развитии северокорейской ракетно-ядерной программы. Однако действия Пхеньяна не проактивны, а реактивны. Северная Корея видит себя «в кольце врагов», и хотя снаружи многим так не кажется, имеет достаточно резонов.

С точки зрения Южной Кореи, закрепленной в Конституции страны и в ряде иных актов, территория РК состоит из Корейского полуострова и прилегающих островов, однако северную часть контролирует «антигосударственная организация». Тем не менее, Республика Корея формально осуществляет управление на захваченных территориях через так называемое «Управление пяти северных провинций», чиновники которого займут свои места, как только порядок будет восстановлен. Официальной стратегией Юга в отношении Севера является «поглощение», и в течение последних десяти лет объединенная страна рассматривалась только как «еще бóльшая Республика Корея». Эта установка находит отражение не только в заявлениях политиков, но и в систематически проводимых крупномасштабных военных учениях, на которых отрабатываются не оборонительные, а наступательные действия.

Кроме того, Северная Корея была и остается объектом целенаправленной демонизации со стороны Соединенных Штатов и их союзников: самая безумная информация о ней, включая казнь через растерзание собаками, выдачу метамфетамина рабочим как объяснение высоких темпов строительства или откровенно фальшивый сюжет из якобы официального сообщения об отправке северокорейского космонавта на Солнце, найдет свою аудиторию даже после официального опровержения.

Добавим искаженное представление о соотношении военных потенциалов Севера и Юга. Северная Корея занимает четвертое в мире место по численности армии, но значительная часть Корейской народной армии (КНА) – не столько боевые части, сколько универсальный/мобилизационный резерв. Меж тем армия РК занимает шестое место, а ее военный бюджет превосходит северокорейский в среднем в 25 раз, что отражает преимущество в военном хай-теке и делает попытки Севера сравняться с Югом на этом поприще бесперспективными. Помимо этого, согласно Договору о взаимной обороне от 1953 г., в случае агрессии КНДР Соединенные Штаты обязаны защищать Юг всеми возможными средствами. Аналогичных союзников у Пхеньяна нет.

Более того, печальный опыт Ирака, Сирии и Ливии подсказывает руководству КНДР, что любые уступки внешнему давлению чреваты неприятностями, а малейшее снижение обороноспособности (тем более — денуклеаризация) под какие бы то ни было внешние гарантии безопасности (как выясняется – мало- или вовсе необеспеченные) неизбежно ведет к падению режима и утрате суверенитета. Нет у Северной Кореи и возможности апеллировать к институтам международного права, которые к тому же дискредитировали себя со времен вторжения в Югославию.

«Иранский сценарий» для КНДР нереализуем. Да, там не ставился знак равенства между отказом от ЯО и ликвидацией режима, а Иран хотел поднять экспорт газа и нефти, повышая свое благосостояние. Но во-первых, ядерная программа Тегерана еще не была реализована, когда начались переговоры, и он мог разменять ее на снятие санкций, ничего не теряя. Во-вторых, КНДР живет не за счет экспорта стратегического ресурса; структура ее экономических связей совсем иная. В-третьих, наблюдая за тем, как относится к иранской сделке целый ряд представителей нового руководства США, автор не исключает, что ее условия будут внезапно пересмотрены по аналогии с судьбой поставок мазута по Рамочному соглашению.

Такое положение не оставляет КНДР выбора. Ее стратегия заключается в том, чтобы, максимально вложившись в создание ракетно-ядерного потенциала, выйти на тот уровень «надежного сдерживания», при котором попытка решить северокорейский вопрос силой однозначно встретит ядерный ответ, обнуляющий любые успехи противника. Либо весомая возможность такого ответа будет остужать горячие головы. Пхеньян рассчитывает на то, что США придется договариваться с ним, и отношения будут развиваться по модели противостояния двух ядерных держав. Однако подобная стратегия весьма рискованна.

Во-первых, действия КНДР наносят серьезный удар по существующей архитектуре безопасности. В первую очередь, это игнорирование резолюций СБ ООН, которые, пусть и формально, имеют юридическую силу и обязательны к исполнению. Во-вторых, желание объявить себя ядерной державой подрывает модель миропорядка, в которой ядерным статусом могут обладать только члены постоянного комитета Совбеза ООН. Хуже того, если Северная Корея «подаст дурной пример», по пути создания ЯО пойдут другие заметные региональные игроки, которые решат таким образом обеспечить свою безопасность. Применительно к Северо-Восточной Азии это могут оказаться и Южная Корея (она разрабатывала свою ядерную программу еще в 70-х гг. ХХ в., но под давлением США свернула ее), и Япония, а в перспективе – и Тайвань, что поставит крест на концепции «одного Китая».

Далее, северокорейская активность создает дилемму безопасности, усиливающую региональную гонку вооружений. Об этом свидетельствует и постепенная ремилитаризация Японии, и использование северокорейской угрозы для целого комплекса действий, направленных на усиление американских стратегических позиций в регионе. Наиболее яркий пример — размещающаяся в РК система американского ПРО THAAD, что вызывает активное недовольство Китая.

Вашингтон: «стратегическое терпение» иссякает

Вопрос о стратегии по отношению к ядерной программе КНДР начал широко обсуждаться в Соединенных Штатах еще до Трампа, но выбор вариантов сводится к двум. Либо это признание ядерного статуса КНДР в той или иной форме, либо какой-то вариант смены режима, неизбежно ведущий к открытой конфронтации.

Ужесточение санкционной политики не дает ожидаемых результатов: Северная Корея научилась существовать в режиме санкций, частично обходя их, частично используя импортозамещение. Если же превратить санкции в полномасштабную финансовую, торговую и транспортную блокаду, это будет попыткой сменить режим.

Превентивный удар по ядерным объектам тоже невозможен, потому что в условиях КНДР он не сможет пройти «без сучка и задоринки», а если и пройдет, не останется безнаказанным. Если же атаковать не только ядерные объекты, но и средства потенциального «ответного удара», речь заходит о крупномасштабной военной операции. Не удастся и раскачать лодку, сменив режим малой кровью, – для гипотетического майдана банально не хватает предпосылок, не говоря уже о возможной инфраструктуре. При этом окно возможностей для эффективного военного решения сужается — время работает скорее на Пхеньян.

Если ядерный статус Северной Кореи будет признан, неприятные последствия этого решения можно суммировать следующим образом:

• Серьезный удар по режиму нераспространения ядерного оружия. Кроме того, признание ядерного статуса КНДР может привести как минимум к региональной ядерной гонке.

• Падение режима НЯО подрывает возможности Америки как мирового гегемона – существующий миропорядок во многом строится на американском доминировании за счет ядерного потенциала. Возможно, новый мировой порядок больше ударит по РФ или КНР, но исполнять роль мирового полицейского станет существенно сложнее.

• Отдельно надо отметить внутриполитические/репутационные последствия. С учетом демонизации КНДР, а равно – влиятельности в США тех ветвей протестантизма, с точки зрения которых атеистический коллективизм Северной Кореи – безусловное ЗЛО, отказ от конфронтации с таким государством будет воспринят как «сделка с дьяволом», которую очень тяжело объяснить американскому общественному мнению, и противников такой позиции будет много.

• Нет никакой гарантии того, что после признания ядерного статуса КНДР, «северокорейская угроза миру» не будет увеличиваться: в Соединенных Штатах многие уверены в том, что в случае уступок Пхеньян продолжит «шантажировать» мировое сообщество или начнет продажу ядерных технологий международному терроризму, а то и решит атаковать Юг.

Если же США всерьез переходят к конфронтации с Севером, то:

• Слишком велик риск вместо блицкрига «в иракском стиле» получить затяжную войну с серьезными потерями. Не случайно значительная часть американских военных, даже придерживающихся «ястребиной» позиции, отмечает, что военная операция против КНДР может оказаться не менее тяжелым противостоянием, чем Корейская война 1950–1953 годов.

• Региональный конфликт вполне способен перерасти в нечто большее. Москва и Пекин вряд ли поддержат инициирование конфликта Севером, но что будет, если войну начнет Вашингтон?

• Даже победа США и их союзников не принесет немедленное благолепие и демократию. Восстановление разрушенного войной, проблемы беженцев, еще бóльшие сложности с обеспечением лояльности населения Севера – все это сделает процесс послевоенной «стабилизации» долгим, дорогим и трудным.

• Сюда же – последствия вероятных ударов КНДР по Японии и РК: атака на атомные электростанции может стать причиной экологической катастрофы, превосходящей Чернобыль или Фукусиму.

Куда в такой ситуации склонятся весы? С точки зрения автора, выбор сложен, но у воинственного подхода больше аргументов, чем у диалога, и причин тут тоже несколько:

• Личностный фактор, связанный с зависимостью политиков от общественного мнения. С точки зрения психологических и репутационных последствий, это решение еще более сложное, чем принятое Кеннеди для выхода из Карибского кризиса.

• Неверная оценка ситуации. У Америки нет возможности компетентно собирать сведения о положении дел в Северной Корее. В лучшем случае, речь идет о данных технической разведки, но и они нуждаются в интерпретации (собственное подразделение, занимающееся агентурной разведкой в КНДР, США создают только сейчас). Пока же американцам приходится пользоваться данными южнокорейской разведки, склонной представлять своего северного соседа колоссом на глиняных ногах, пребывающим в перманентном экономическом и политическом кризисе и вполне готовом развалиться от внутренних потрясений. В такой ситуации на основе неверных вводных можно сделать неверный вывод, что «превентивный удар» обойдется малой кровью и/или спровоцирует крах режима.

• Иллюзия защищенности, связанная с разработками ПРО. Не военные, но политики могут полагать, что американцы будут наблюдать конфликт лишь по телевизору.

Важно отметить, что подобное скатывание к силовому решению отнюдь не связано напрямую со сменой власти в Белом доме. Появление Дональда Трампа в Овальном кабинете катализировало процессы, но не более. Дело в ином.

Во-первых, речь идет о потенциально недостаточном экспертном сопровождении принимаемых решений. Администрация президента еще не сформирована полностью, и это означает, что вероятность волюнтаристских решений, принимаемых ad hoc, в подобной ситуации повышается.

Во-вторых, внутриполитическая ситуация сокращает Трампу пространство для маневра. Если капитулянтская позиция вызовет реакцию категории «Трамп слил!», то с военным решением все не так однозначно.

Понятно, что тяжелый выбор делать не хочется, и, заявляя о крахе политики «стратегического терпения», американская администрация пока продолжает ее, изменив «обертку». В этот раз ставка сделана на так называемый «вторичный бойкот», когда любая страна или компания, ведущая дела с КНДР, ставится перед жестким выбором: «ты кому друг, мне или медведю?». В первую очередь, объектом подобного давления является Китай.

Пекин: в отсутствии готовых стратагем

В Пекине, похоже, тоже понимают, что «хорошего» решения у проблемы нет. Призывать к решению политико-дипломатическим путем можно, но такие слова останутся сотрясением воздуха. Восстановление шестисторонних переговоров, как минимум, связано с вопросом, что теперь на них обсуждать: денуклеаризация возможна только вместе со сменой режима, зафиксировавшего ядерный статус в Конституции. Наконец, действия северокорейского руководства диктуются не злой волей Ким Чен Ына, а геополитическим трендом, менять который не менее сложно, чем добиваться смены северокорейской позиции.

Таким образом, трудный выбор Китая заключается не в «бить или договариваться», а в выборе стороны.

Безоговорочная поддержка Севера против США чревата следующим:

• Используя северокорейскую угрозу как повод, Вашингтон будет укреплять позиции в регионе и наращивать военную инфраструктуру, направленную не столько против КНДР, сколько против КНР. THAAD в этом контексте воспринимается как первая ласточка.

• Отношения двух стран могут перейти в фазу открытого конфликта, включая распространение на Китай санкционных мер. Китайско-американские торговые отношения окажутся под угрозой, а сколачивание региональной антикитайской коалиции ускорится.

• По мнению ряда китайских экспертов, с которыми общался автор, Китай пока не готов открыто бросать вызов Америке. Теоретически, время работает на него, но чем раньше дело дойдет до военного столкновения, тем меньше у Пекина шансов на успех.

• Кроме того, при существующем порядке КНР занимает весомое место, и вопрос в том, насколько новый миропорядок, где, например, за ядерной КНДР последуют ядерные Япония, РК и Тайвань, будет для Пекина выгоднее прежнего.

Соответственно, главный риск для Китая в этом варианте – втянуться в конфликт в невыгодной для себя позиции либо разрушить статус-кво, дающий ему бонусы, разменяв его на неизвестность.

Вроде бы, причин для отказа от поддержки Севера хватает. Однако никаких гарантий, что в ответ Вашингтон свернет критику Китая по другим направлениям, у Пекина нет. Если же КНР начинает сотрудничать с Вашингтоном против Пхеньяна (что, по мнению автора, приведет к смене режима, а точнее, к ликвидации КНДР), его ждет иной пакет неприятностей.

• В ходе военного конфликта на Севере или поглощения Севера Югом в Китай хлынет поток беженцев; у его границ (или даже на его территории) появятся террористические организации, которые будут «бороться с оккупантами». Для Пекина это малоприемлемо. Урегулирование потребует сил и ресурсов, которые гораздо нужнее дома.

• В случае «расширения РК на Север» буферная территория в виде КНДР пропадает, а Соединенные Штаты получают чрезвычайно удобный политический плацдарм, с которого можно эффективно угрожать китайским интересам в северо-восточном регионе. Сомневаюсь, что американские войска немедленно покинут объединенную Корею.

• Единая Корея не очень устраивает Китай как региональную державу. Во-первых, утрата условного вассала – это еще больший удар по престижу, чем неспособность его полностью контролировать. Во-вторых, идеологией объединенной Кореи, скорее всего, будет агрессивный национализм, и это может означать оживление территориальных споров вплоть до реанимации претензий на район Цзяньдао.

• После исчезновения Северной Кореи «региональным чемпионом по уровню нарушений прав человека» окажется КНР, в отношении которой уже хватает расхожих мифов, начиная от поедания младенцев и заканчивая распиливанием на органы политических заключенных.

Но и тут есть каверзный вопрос, – насколько нынешний тренд на противостояние Америке неизменен. Точно ли ситуация катится под откос или шанс все исправить все-таки существует?

Поговорим о факторах, которые могут склонить Пекин к тому или иному решению.

• Китайское руководство, по ощущениям автора, лучше информировано о внутриполитической ситуации в КНДР и вынуждено в меньшей степени опираться на общественное мнение при принятии решений.

• Скорее, китайская тактика определяется соотношением двух трендов: противостояние с Соединенными Штатами, в рамках которого Северная Корея, может быть, и не союзник, но враг врага или некое буферное пространство между американскими войсками в Южной Корее и территорией Северо-Восточного региона КНР, и раздражение Пекина действиями Пхеньяна, который, проводя самостоятельную политику, не желает учитывать китайские интересы.

• Кроме того, хотя Китай старается действовать проактивно, иногда он вынужден «ходить вторым», отвечая на шаги Соединенных Штатов по «решению корейского вопроса» – по своему усмотрению, но все следуя в фарватере стратегической линии Вашингтона. Поэтому, если США пойдут по пути эскалации, Китаю придется принять ответные меры.

Как и в американском случае, китайское руководство не хотело бы «выбирать из двух зол», и пока позиция сводится к жестким заявлениям в отношении и Пхеньяна, и Вашингтона, на фоне лоббирования «двойной заморозки» (если КНДР заморозит свою ракетно-ядерную программу, РК и США могут снизить масштабы совместных военных учений и сократить количество американских стратегических вооружений на Корейском полуострове).

Сеул: сыграть «с листа»

Между тем, 9 мая 2017 г. к власти в Республике Корея пришел Мун Чжэ Ин – представитель тех сил, которые принято воспринимать как левые. В своей программе он анонсировал отказ от проекта THAAD, необходимость улучшения межкорейских отношений и целый ряд инициатив, которые стали поводом для определенных иллюзий. Однако, на взгляд автора, в южнокорейской ситуации речь идет не столько о выборе, сколько о попытке усидеть на двух стульях, стараясь не портить отношения ни с одним из влиятельных игроков.

Хотя южнокорейский режим никогда не был марионеточным, в рамках внешнеполитического курса Сеул всегда зависел от Вашингтона. Как следствие, политические и экономические связи между Сеулом и Вашингтоном куда прочнее, чем любые связи между Сеулом и Пекином. Китайские меры давления мы видим, но вздумай администрация Муна разорвать существующие договоренности, у Соединенных Штатов найдутся не менее весомые аргументы. Еще до прихода Муна к власти США заговорили о пересмотре ряда ключевых соглашений (в том числе о свободной торговле), которые слишком выгодны Сеулу. В такой ситуации можно ожидать довольно простой комбинации: вначале американцы взбивают пену по этому вопросу, а потом предлагают оставить в силе ВСЕ прежние соглашения.

Именно поэтому, хотя 8 июня 2017 г. размещение THAAD было приостановлено до завершения полноценной экологической экспертизы, уже 11 июня, когда американские дипломаты открыто поинтересовались, не является ли экспертиза попыткой отказа от проекта, им подтвердили, что сотрудничество продолжится, а договоренности будут соблюдены. Похожая ситуация складывается и со взглядом на межкорейские отношения. Когда 16 июня 2017 г. специальный помощник президента по вопросам внешней политики и безопасности Мун Чжон Ин огласил новую стратегию, которая фактически дублировала идею двойной заморозки, в Госдепе подняли брови, а в администрации президента РК немедленно сообщили, что Мун не согласовывал содержание своего заявления с правительством.

В Южной Корее громкие заявления не тождественны их немедленному воплощению в жизнь еще и потому, что первый период правления президент тратит на то, чтобы провести радикальную кадровую чистку, расставив на ключевые места своих сторонников и обеспечив работающую вертикаль власти. На это уходит от года до полутора и только потом можно говорить о полномасштабном проведении в жизнь его политического курса. Однако судя по тому, с каким противодействием Мун столкнулся при назначении нового премьер-министра и министра иностранных дел, расстановка людей на ключевые посты займет довольно много времени.

Таким образом, даже если Мун проявит себя как последовательный левый, смена власти в Сеуле снизит межкорейскую напряженность только в среднесрочной перспективе. Учитывая потенциальную скорость развития регионального кризиса, автор вынужден задаться печальным вопросом, успеет ли новая администрация РК укрепиться и начать проводить новый курс ДО того, как ситуация войдет в критическую фазу, и Сеулу придется действовать по обстановке.

Фактор «черного лебедя»

Дилемма безопасности и растущее напряжение повышают вероятность конфликта на полуострове в результате не только рационального решения, но и вследствие факторов, которые можно условно назвать «иррациональными», будь то недостаточная информированность, демонизация или влияние стрессовой ситуации.

Прежде всего, стороны плохо знают друг друга, да и те немногие знания, которыми они располагают, часто искажены. В КНДР число людей, допущенных к информации о внешнем мире, невелико, а исходящий контент строго фильтруется. Но похожая проблема существует и на Западе: информационные лакуны между фактами заполняются умолчаниями, а умолчания во многом строятся на образе страны в интерпретации экспертов, отчего в случае возникновения конфликтной ситуации стороны могут не быть осведомлены должным образом о проблемах друг друга или неверно понимать то или иное явление.

Это дополняется таким моментом, как «туман войны»: совокупными стараниями Севера и Юга все контакты между ними практически оборваны, и в случае инцидента, способного повлечь обострение, у сторон может не оказаться времени и возможности предупредить друг друга. Из-за демонизации стороны не только не могут, но и не хотят увидеть реальность: любые действия оппонента будут трактоваться максимально превратно. Это означает, что в случае возникновения конфликтной ситуации тренд на ее раздувание преобладает над трендом на ее смягчение.

И не забудем про стресс, который очень сильно давит на участников конфликта, особенно – его низший эшелон, что также повышает вероятность неадекватной реакции на какие-то непонятные или необычные события. В такой обстановке, в условиях «военной тревоги» на любое подозрительное шевеление в кустах мы сначала стреляем, а потом разбираемся, и, как отмечает китайский военный аналитик Цзя Сюйдун, «любой непроизвольный выстрел, недопонимание или неправильное решение могут стать причиной развития ситуации, которая станет необратимой».

Москва: last but not least

Любой серьезный конфликт на Корейском полуострове задевает нашу страну, даже если ни один из образцов американского высокоточного оружия не залетит на российскую территорию. Крупномасштабной войны у наших границ не было со времен афганской кампании, и автор не уверен, что существующая система МЧС Дальневосточного региона в состоянии эффективно выдержать последствия, связанные с издержками войны: от потока беженцев до маловероятного, но существующего шанса загрязнения территории в результате применения ядерного оружия либо атаки на ядерные объекты КНДР или иные элементы ее промышленной структуры.

Безусловно, Россия не считает Северную Корнею ядерной державой, осуждает ее амбиции и строго придерживается резолюций СБ ООН. Вместе с тем, односторонние санкции или вторичный бойкот для нас неприемлемы, как и попытки наносить экономические удары не по собственно ракетно-ядерной программе, а по уровню жизни населения в надежде на «раскачивание лодки». Россия, как и КНР, против военного присутствия внерегиональных сил в Северо-Восточной Азии и его наращивания под предлогом противодействия ракетно-ядерным программам КНДР, включая размещение комплексов THAAD.

Однако автор осознает, что при всей насущности проблемы корейское урегулирование является для Москвы вопросом третьестепенным. Главным стратегическим направлением нашей внешней политики является пространство бывшего СССР, в первую очередь Украина. Затем следует Ближний Восток, прежде всего Сирия и борьба с исламским терроризмом вообще. И только после этого блок вопросов, связанных с Дальним Востоком, где корейское урегулирование занимает одно из важных мест.

Не так много у нас возможностей воздействовать на КНДР. Да, северокорейское руководство стремится поддерживать активные и добрососедские отношения с Россией (хотя бы из желания уравновесить Китай), а в российском посольстве в Пхеньяне работает, возможно, наиболее профессиональная команда специалистов за всю российскую историю. Однако и политическое, и экономическое вовлечение Москвы в северокорейские дела существенно ограничено. При этом нельзя сказать, что Москва играет партию «второй скрипки при Пекине». Наши интересы в целом совпадают, но определенный уровень расхождений тоже присутствует. Можно говорить даже об ограниченном экономическом соперничестве, в первую очередь, в Свободной экономической зоне «Расон».

Контуры российского варианта урегулирования проблемы показывает разработанная нашими дипломатами «дорожная карта», которая предлагает «двигаться без предварительных условий, поэтапно, начав с очевидных вещей – проявления взаимной сдержанности, непровоцирования друг друга, начала переговоров об общих принципах взаимоотношений, таких как ненападение, отказ от применения и угрозы силой». Эти предложения нашли отклик в Пекине и на московском российско-китайском саммите 2017 года. Владимир Путин и Си Цзиньпин «договорились активно продвигать нашу общую инициативу, основанную на российском поэтапном плане корейского урегулирования и китайских идеях параллельного замораживания ракетно-ядерной деятельности КНДР и крупномасштабных военных учений США и Республики Корея», стремясь «и далее наращивать нашу внешнеполитическую координацию».

Суть договоренности отражает совместное заявление внешнеполитических ведомств РФ и КНР, где, помимо сочетания российских идей с китайской инициативой двойной заморозки, стороны отметили, что «справедливые озабоченности КНДР следует уважать». Другие государства должны прилагать соответствующие усилия для возобновления переговоров, совместно создавать атмосферу миролюбия и взаимного доверия.

Консультации, которые заместитель министра иностранных дел России Игорь Моргулов провел 6 июля в Вашингтоне со спецпредставителем США по политике в отношении Северной Кореи Джозефом Юном, также работают в этом направлении.

Таким образом, позиция Россия и ее активные действия могут оказаться тем камнем, который склонит чашу весов в сторону максимально благоприятного для мировой безопасности развития событий. Повторюсь, нельзя сказать, что мы ничего не делаем для урегулирования ситуации. Вернее сказать, делаем то, что можем. И данный текст, во многом, является дополнительной попыткой обратить внимание на проблему и подстегнуть усилия, направленные на ее разрешение.

КНДР > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 7 августа 2017 > № 2906803 Константин Асмолов

А судьи кто? И почем?

Георгий Бовт объясняет, почему реформу судебной системы нельзя откладывать

Гаишник поймал пьяного судью за рулем. Гаишника за это уволили — он, дескать, не оказал помощи солидному человеку. Другая судья устроила дочери такую свадьбу, что вся страна обсуждала, почем встал банкет, включая Кобзона и других певцов. Третий судья — арбитражный, из Ростовской области — помогает якобы «отжимать» землю в пользу мужа-предпринимателя (СК уже занимается).

Это «судебная хроника» за последнее время. Еще изменили скандальный приговор по делу о вооруженном разбое неходячему инвалиду. После шума в прессе оказалось, что «неотменяемая статья» легко меняется на более легкую, притом что подельник (до этого бывший второстепенным соучастником) все равно получил по полной.

То есть правило «закон что дышло» вполне работает и в сторону гуманизации наказаний.

Или вот цитата. Она не очень свежая, но многим покажется актуальной: «Вы бы послушали разговоры в кабинетах и «курилках». Один судья озабоченно жалуется, что «сволочь председатель» не дает ни одного денежного дела, поэтому две недели сидит на мели… Председатель в это же время ворчит, что народ стал жадным, последний посетитель вместо денег бетон предлагал. Хорошо, что стройку затеял, а так зачем ему этот бетон?.. Опытный судья обычно вводит молодого коллегу в курс дела, предупреждая о правилах игры: до суда доходят лишь дела, которые не успели продать на стадии следствия или утверждения обвинительного заключения.

Поэтому теперь прокуратура и следствие будут мешать заработать на этом деле. Нужно поделиться с прокурором и председателем суда, чтобы первый не вносил протест (представление), а второй обеспечил сохранение юридической силы любого приговора или решения на стадии обжалования».

Это слова федерального судьи в отставке Дмитрия Новикова, работавшего некогда в Сочи. Это, так сказать, его coming out. Что побудило пойти на такие откровения и все ли они правдивы, мы не знаем. Но у многих обывателей, увы, примерно такое представление о судебной системе. С тех пор бунтарь, разумеется, никуда не назначен, стал фигурантом уголовного дела.

Впрочем, такие восстания против Системы — исключения. Но если даже доля того, что выше названо «обывательскими представлениями», правда, то она не реформируема изнутри.

На этих словах обычно у нас закатывают глаза вверх и произносят сакраментальное: «Нужна политическая воля». На днях, кстати, президент Владимир Путин такую волю проявил, объявив об очередных мерах по снижению административного давления на бизнес. Не велено изымать серверы и жесткие диски у проверяемых предприятий, сократить число внеплановых проверок на 30% и проводить их не более 10 суток. Поручено подготовить очередные поправки в законодательство. Впрочем, со времени, когда Медведев «отлил в граните» свое знаменитое «Прекратите кошмарить бизнес», еще и 10 лет не прошло. Всего 9. А кошмар все продолжается.

Защита предпринимательства по-прежнему осуществляется в ручном режиме, хоть и на высшем уровне.

Но даже сам Путин не сможет разобраться в каждом случае «отжимания бизнеса». Он не может вникнуть в детали каждого конкретного наезда силовиков на коммерсантов. Он не может выступать судьей по каждому уголовному делу. Но не может он пока сказать в каждом таком случае и «идите в суд». Так, чтобы это кем-то да не воспринялось как плохо скрытая издевка.

Кто нынче будет судить «по справедливости» так, чтобы и простые граждане, и богатые предприниматели поверили, что справедливость восторжествует в их случае? Те персонажи, что недавно явились героями скандально-светской хроники?

Кстати, тот пьяный судья, остановка которого обошлась добросовестному иркутскому гаишнику в потерю работы, управлял не «Ладой-Калина», а «Хаммером» (цена на относительно новый примерно под 3 млн), притом что зарплата судьи его уровня — максимум 150 тыс. руб. в месяц. (Для справки: доход мировых судей в среднем — 70 тыс. руб. в месяц, судей районных судов — 100 тыс. руб., судей областного уровня — 120–150 тыс. руб. Руководители областных судов имеют до 400 тыс. руб., а судьи Верховного суда — до 600 тыс. руб.)

То есть, может, разоблачительные откровения экс-судьи Новикова присущи («кое-где у нас порой») не только отдельным персонажам судебной системы Южного федерального округа, но и другим тоже?

По данным Института проблем правоприменения, количество жалоб на работу судей в последние годы растет. Люди все меньше склонны мириться с произволом и чаще готовы отстаивать свои права. Благодаря соцсетям, не подконтрольным (пока) ни одному председателю судов (их считают главными «кнутами», держащими судей в подчинении и влияющими на их решения), все чаще становятся известны факты непристойного или незаконного поведения представителей судейского сообщества.

Однако Система занимает жесткую оборону и своих сдает неохотно. Число судей, лишенных полномочий, в год не превышает 5–6 десятков человек. Из более чем 30 тысяч судей в стране. Если таковы признаки «независимости судебной системы», то хочется спросить, от чего именно.

Часто говорят об «обвинительном уклоне» судебной системы. Оправдательных приговоров в российских судах — менее 1%. Кстати, затем около 40% таких приговоров отменяются последующими судебными инстанциями.

Каждый такой «эксцесс гуманизма» — это ЧП для председателей региональных судов, давшего слабину судью могут замучить проверками. Благоприятнее для карьеры путем «копипаста» перенести обвинительное заключение прокуратуры в судебный приговор.

Адепты системы говорят, что это оттого, что под 90% подсудимых признают свою вину. Привет от пламенного сталинского прокурора Андрея Януарьевича Вышинского, выведшего формулу «признание вины — царица доказательств».

Другой причиной называют то, что 65% дел идут в особом порядке (в этом случае, предусматривающем признание вины, подсудимому назначается не более двух третей от максимального срока наказания). Представим себе предваряющие такой «порядок» откровенные разговоры следователя с подсудимым: мол, я тебя все равно посажу, да еще не такое навешу, лучше пиши признание, в суде ты правды не добьешься.

Можно привести и еще одну причину: загруженность судей. В среднем судья (не мировой) рассматривает примерно 500 дел в год, по 3–4 за один день заседаний.

Есть у него время вникнуть во все детали, учесть все обстоятельства? Проще не глядя (не в буквальном смысле) посадить неходячего инвалида за разбой, совершенный в отношении двух здоровенных детин.

Кстати, в какой-нибудь Америке, где тоже большинство дел рассматривается в особом порядке, процент оправдательных приговоров составляет в разных штатах от 17 до 25%, примерно столько же — в Европе, а отдельных ее странах доходит аж до половины. А вот Китай как раз держится на нашем уровне — 0,7%.

В дореволюционной России после судебной реформы Александра II доля оправдательных приговоров была фантастическая — от 25 до 40%.

Ситуация в системе арбитражных судов со стороны выглядит немногим лучше. Робкие попытки реформировать систему, сделав ее более прозрачной и честной, в медведевские времена, похоже, скажем мягко, не увенчались полным триумфом. Почти в 70% случаев арбитражные суды удовлетворяют требования заявителя. В других странах это происходит намного реже, поскольку именно на истце лежит бремя доказывания.

Если судить по социологическим опросам (далее — данные ВЦИОМ), притом что социологи в ходе их проведения, как правило, избегают (или им просто не удается) общаться с наиболее вероятными «клиентами» судебной системы, то уровень доверия к судам в нашей стране — едва ли не самый низкий по сравнению с другими институтами.

Скажем, уровень доверия президенту (притом что институт персонифицирован в лице Путина) колеблется между 75 и 86%. Поэтому его слова в защиту бизнеса — в рамках ручного управления — воспринимаются системой с большим пиететом, нежели любые законы и судебные постановления. Даже у Думы и Совета Федерации уровень доверия выше 50% (даже — потому что наш народ традиционно не очень чтит законодательную коллективную власть депутатов), чем к судам. Судебная власть пользуется доверием 39–44%. Ниже только у бесправной Общественной палаты (от 33 до 45%). Для сравнения: уровень доверия к судебной власти в США в прошлом году составил 61%, к конгрессу — 31%. Можно утешиться тем, что «у хохлов» еще хуже: уровень недоверия к судам на Украине доходит до 80%.

Говорят, в Кремле истово ищут «образ будущего». Чтобы употребить в ходе президентской кампании. Задача благородная, без «образа» идти на четвертый срок как-то не с руки. С другой стороны, можно ведь «под фонарем» поискать. Поскольку ни один образ будущего в России исторически никогда не обходился без другого «образа» — справедливости. Она для русского человека, кажется, важнее свободы, и уж тем более важнее формальных законов.

У массового обывателя сегодня нет ощущения ни того, что наша жизнь устроена справедливо, ни тем более того, что эту самую справедливость можно найти в судах и вообще у правоохранителей.

Более того, без того, что называют судебной реформой, не сдвинется вперед экономика, и мы будем бездарно прозябать под санкциями, выковыривая из разных экспертных сообществ благодушные «стратегии развития», в разной мере амбициозные, но в одинаковой мере неосуществимые (деловой климат тоже ведь требует справедливости и защиты прав собственности). И пеняя на глобальную несправедливость, олицетворяемую, как нам говорят по ТВ, супостатом Америкой.

Судебная реформа во имя справедливости — это то, что касается почти всего населения страны. В год наши суды принимают примерно 30 млн решений, которые затрагивают почти каждую семью. В год в судах бывают не менее 11 млн человек (некоторые, правда, не раз), 13 млн заочно получают результаты судебных решений или действий судебных приставов — списания штрафов с банковского счета, например.

Будь на дворе сейчас время не эволюционное (а пока оно не ушло, шанс обойтись без великих потрясений есть), а революционное, можно было бы бросить в возмущенную произволом и беззаконием толпу — «Даешь люстрацию судей!». Как в «Макдоналдс» в свое время набирали — непременно чтоб без опыта работы в советском общепите, поскольку этот опыт «не лечится».

Некоторые уже и списки, возможно, прикинули.

Но как люстрировать более 30 тысяч судей, работающих в системе? Где взять принципиально других людей?

Важнее изменить систему. Вопрос, готово ли к этому политическое руководство страны. Ведь сразу же напрашивается как минимум «конфликт интересов» реформированного судейского сообщества и многочисленных силовых структур, придатком которых, по сути, судебная система сейчас и является.

Однако на какие-то меры рано или поздно пойти все же придется. В том числе ради сохранения стабильности режима, во имя обеспечения преемственности власти и контроля за важнейшими экономическими структурами. В интересах нового поколения правящей элиты. Это, кстати, непременный этап перехода от «дикого капитализма» периода первоначального накопления к экономике и обществу нового качества: рано или поздно любая система востребует стабильных и предсказуемых правил игры, которые желательно оформить в виде «правового государства». Так и «золотым детям» элиты спокойнее будет.

Примечательно, что сразу два «околовластных реформатора» — Алексей Кудрин (Центр стратегических разработок) и Борис Титов (бизнес-омбудсмен, «Столыпинский клуб» и «Стратегия роста») — в рамках своих сугубо экономических предложений Путину непременной частью включили предложения по судебной реформе.

Они разнятся в деталях. К примеру, Титов предлагает «разбавить» судейский корпус, пополняемый нынче за счет работников самих судов и силовиков, за счет квотированного привлечения представителей адвокатуры (я такое предложение слышал от представителей Академии госслужбы при президенте еще лет десять назад), а также ввести выборность председателей судов, ротируя их каждые два года. А Кудрин выступает за упрощение системы «перемещения судей по вертикали» и за то, чтобы однажды назначенный судья получил право работать в судах того же уровня без прохождения заново полного цикла проверок.

Однако оба — за повышение независимости судей от председателей судов, за качественное улучшение кадрового состава судейского корпуса, за сокращение нагрузки на судей.

Если бы они, будучи очень осторожными политиками, не чувствовали некий запрос сверху на такие предложения, то не осмелились бы подступаться с ними к Путину. Перед которым сейчас стоит объективная задача обеспечить транзит системы с ручного управления, которое все чаще дает сбои, к системе с отлаженными институтами. В том числе судебной властью. Хотя он, говорят, не очень верит в абстрактные «институты». Если это и так, то такая вера неизбежно крепнет во всяком политике, когда ему надоедает, что «все приходится делать самому». Станет ли это частью повестки его четвертого срока? То, что можно назвать «кодификацией справедливости»? Или уже пятого? Или вообще не станет?

Россия > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 7 августа 2017 > № 2268700 Георгий Бовт

Академик Асеев: «Байкальский регион стал центром притяжения, но формирование центра развития еще впереди»

О проблемах Байкала и окружающих великое озеро территорий рассказывает председатель Сибирского отделения РАН академик Александр Леонидович Асеев.

— Недавно в Улан-Удэ состоялся международный форум «Байкал как участок всемирного природного наследия: 20 лет спустя», а в его рамках — одноименная научно-практическая конференция. Сибирское отделение, наряду с Советом Федерации РФ, правительством Республики Бурятия и другими субъектами выступило соорганизатором этих мероприятий, а их инициатором и мотором вместе со своими ближайшими коллегами стал экс-член Совфеда, основатель и научный руководитель Бурятского института природопользования (БИП) СО РАН академик Арнольд Кириллович Тулохонов.

Участники форума констатировали: после запуска Федеральной целевой программы «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012-2020 годы» многое уже изменилось в лучшую сторону. Построены очистные сооружения, проложены дороги, посещаемые туристами берега стали более обустроенными и цивилизованными. Новый облик получили основные рекреационные зоны — например, «Байкальская гавань» в бывшем поселке лесозаготовителей Турка. Но одновременно с этим тревогу специалистов вызывает возрастающая с каждым годом антропогенная нагрузка на озеро. Благодаря дорогам и всеобщей автомобилизации на береговой линии стоят целые караваны машин, с номерами регионов от Санкт-Петербурга до Владивостока (недоступных участков берега Байкала остается все меньше). Прибавим к этому наплыв иностранных туристов — прежде всего, из Китая и Монголии.

Вторая проблемная область — это невероятное количество больших и мелких запретов, вытекающих из ФЦП, законов и нормативных актов по охране озера Байкал. В береговой зоне не разрешается заготавливать дрова и топить ими, выделывать шкуры, печь хлеб — воспрещено всё, что даже в малейшей степени может негативно влиять на экологическую обстановку. Но у нас в стране, как известно, запреты порождают нарушения и лазейки: на Байкале распространилось браконьерство, а лес, чтобы добыть дрова, во многих случаях сначала намеренно поджигают — горельники рубить на топку допустимо.

И, наконец, третий узел проблем. Охрана Байкала и приток туризма не поддержаны экономическим базисом, экологически чистой энергетикой и развитием инфраструктуры. Хотя Арнольд Тулохонов в своей книге «Записки провинциального сенатора» справедливо указывал, что на берегах американских Великих озер и Женевского озера расположены атомные станции и металлургические заводы. «Здесь в равной степени сочетаются интересы развития экономики и сохранения природной среды, а в основу такого баланса заложены высокая степень ответственности хозяйственных руководителей и широкое использование экологобезопасных технологий», — пишет академик. Но в России о социальной ответственности бизнеса, за редкими исключениями, говорить не приходится, а реальный сектор экономики прибайкальских территорий так и не вышел из депрессивного состояния. В качестве примера приведу свой родной город Улан-Удэ, в котором закрылся единственный за Байкалом стекольный завод, «Электромашина», судостроительный (раньше выпускавший речные суда и торпедные катера) и другие. Резко упали объемы работ на бывшем гиганте промышленности Бурятии — локомотиво-вагоноремонтном. Из предприятий современной индустрии можно назвать только веротлетостроительный завод, продукция которого пользуется хорошим спросом в странах третьего мира. В целом же, Байкальский регион благодаря своему международному статусу, вниманию общественности и притоку туристов стал центром притяжения — но пока не сформировался в качестве центра развития.

Наука может и должна участвовать в создании предпосылок для этого перехода, но Бурятский научный центр находится в сложном положении — он включен в программу ФАНО 2017 года по реструктуризации. Настрой у руководства БНЦ достаточно конструктивный, а институты, я уверен, получат хорошую оценку эффективности и попадут в первую, минимум во вторую категорию. Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН уникален не только для России, но и в мировом масштабе — например, недавно там вышла фундаментальная монография «Шел Пхренг. Ожерелье чистого хрусталя» с переводом, расшифровкой и анализом рецептур тибетской медицины. Хорошие позиции занимают БИП, Институт общей и экспериментальной биологии СО РАН, Геологический институт СО РАН, Институт физического материаловедения СО РАН, читинский Институт природных ресурсов, экологии и криологии СО РАН.

В продолжение международного форума по очень плотному четырехчасовому графику прошло заседание Межведомственной комиссии по вопросам охраны озера Байкал под председательством министра природных ресурсов и экологии РФ Сергея Ефимовича Донского. В своем выступлении я отметил, что работа комиссии строится по уже хорошо проработанным направлениям — строительству очистных сооружений, переработке отходов и т.п. И предложил: бюджетные средства, которые не осваиваются при решении этих задач, перенаправить на научные исследования двух проблем глобального характера, напрямую связанных с Байкалом — планетарных климатических изменений и комплексного динамического моделирования биосистемы озера. Мы не получим целостной картины, если будем по отдельности изучать распространение спирогиры, деградацию колоний байкальской губки, колебания численности омуля и тому подобное. Соответственно, на проведение масштабных междисциплинарных исследований требуются дополнительные ресурсы для развития Бурятского и Иркутского научных центров СО РАН — прежде всего, на покупку современного оборудования и развертывание экспедиционной работы.

Важность академической науки для решения проблем Байкала и прилегающих территорий усиливается в связи с международными коллизиями. Прежде всего, это намерения Монголии построить каскад гидроэлектростанций на Селенге, дающей около 50% притока воды в «священное море». А его уровень, в связи с глобальными климатическими изменениями, и так понижается до критических отметок, пересечение которых может, соответственно, уменьшить сток Ангары и затруднить работу расположенных на ней мощнейших в России ГЭС. Ученые, в том числе академик А.К. Тулохонов, предлагают альтернативные решения глобального уровня. Монголия на самом деле нуждается в электроэнергии, но российская генерация предлагает слишком высокую цену за киловатт, намного превышающую себестоимость. Проблему сопредельной страны можно решать на трансграничном уровне, исходя из парадигмы кооперации, а не «войны суверенитетов» за водные ресурсы. Тем более, что присутствовавший на форуме новый президент Академии наук Монголии академик Дугэр Рэгдэл — ученый-организатор классической школы, нацеленный на сотрудничество с Россией и, конкретно, с Сибирском отделением РАН.

В форуме и конференции по Байкалу активно участвовали не только российские и монгольские, но и китайские учёные. В КНР двумя неделями раньше состоялось очень представительное международное мероприятие, посвященное организации новых комплексных научно-инновационных центров. Китай намерен уже с 2017 года создавать такой центр в городе Хайроу под Пекином на базе работающего там технопарка и с использованием успешного опыта Новосибирского академгородка СО РАН. И Китай, и Монголия, и государства-лидеры АТР (Корея, Тайвань, Сингапур, не говоря уже про Японию) сегодня уделяют большое внимание развитию фундаментальной науки, без которой невозможно не только технологическое развитие, но и решение экологических, социальных, гуманитарных проблем. По нашу же сторону границы мы видим регионы с точечными очагами промышленности, образования и науки, с находящимися под угрозой «реструктуризации» научными центрами и оттоком активной части трудоспособного населения, прежде всего — талантливой молодежи.

Восток России, Бурятия, Байкал и многое, что с ними связано, требуют решений, соответствующих глобальному уровню проблем цивилизационного характера в этом стратегически важном регионе Центральной Азии и, соответственно, высочайшего научного уровня их проработки. Будем надеяться, что решение этих непростых проблем облегчится правильными во всех отношениях выборами президента РАН в сентябре, в результате которых российская академическая наука получит современного, сильного и авторитетного лидера.

Подготовил Андрей Соболевский, Наука в Сибири

Россия. СФО > Образование, наука. Экология > ras.ru, 7 августа 2017 > № 2267960 Александр Асеев

Совещание по вопросам развития Байкальской природной территории.

Владимир Путин провёл совещание, посвящённое актуальным проблемам сохранения озера Байкал и экологического развития Байкальской природной территории.

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы с вами сегодня обсудим вопрос, к которому обращались неоднократно, но от этого актуальность его не становится меньше, потому что мы сегодня с вами будем обсуждать Байкал и экологическое развитие Байкальской природной территории.

Эта территория, безусловно, является уникальной, все мы об этом хорошо знаем. Является не только достоянием нашей страны, России, но и без всякого преувеличения является достоянием планеты в целом.

Байкал для нас – это и гордость, и наша особая ответственность, а задача его сбережения для нынешних и для будущих поколений – несомненный государственный приоритет.

Ликвидация последствий нерациональной, зачастую безответственной хозяйственной деятельности на этих территориях требует особого внимания. Для того чтобы, во–первых, ничего подобного больше в будущем не допускать, а во–вторых, сделать всё для того, чтобы минимизировать то, что уже накоплено.

Всё это требует самого пристального внимания и, конечно, вложения солидных финансовых ресурсов.

Экстремально высокому загрязнению подверглись значительные территории Прибайкалья. Причём Байкальский ЦБК и Джидинский комбинат уже несколько лет как закрыты, мы с вами хорошо об этом знаем, однако накопленные ими отходы продолжают отравлять воду озера и питающих его рек.

Первая, требующая неотложных действий задача, – ликвидировать экологический ущерб, провести полноценную рекультивацию загрязнённых территорий. Прошу определить источники финансирования, планы и конкретных исполнителей.

Одновременно с этим необходимо разобраться и с объектами, продолжающими здесь работать. Очистные сооружения большинства из них изношены, причём более 60 процентов загрязнённых стоков приходится на жилищно-коммунальное хозяйство. Но, как это ни печально, нужно сказать, конечно, и о деятельности сельхозпредприятий. Всё–таки химические отходы, применяемые в сельском хозяйстве, так или иначе в воду Байкала и рек региона попадают.

Объёмы сброса неочищенных вод в озеро, безусловно, нужно кардинально сокращать. И в этой связи встаёт вторая задача – интенсивно и качественно модернизировать коммунальную инфраструктуру. Это ответственность регионов, которые в том числе могут опираться на действенную поддержку со стороны федеральных властей, в том числе на федеральную целевую программу «Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012–2020 годы».

Её реализация уже обеспечила строительство десятков очистных сооружений и полигонов твёрдых коммунальных отходов, создала базу для борьбы с лесными пожарами и браконьерством, обеспечила сохранение экосистем, редких видов животных и растений. За 2012–2016 годы выделено более десяти миллиардов рублей, хотя предусматривалось гораздо больше, нужно об этом тоже сказать.

Считаю необходимым рассмотреть вопрос о продлении срока действия программы, причём особое внимание обратить на эффективность и приоритеты расходования средств.

Третья задача – обеспечить экологическое развитие Байкальской природной территории в целом. А это прежде всего означает гармоничный, рациональный баланс между социально-экономическим развитием, социально-экономическими интересами и задачами сбережения природы. Собственно говоря, во всех цивилизованных странах этот вопрос стоит очень остро, и хуже или лучше, но есть примеры того, как это делается и как это решается.

Особый статус Байкала предъявляет повышенные требования к любой хозяйственной деятельности, но нередко они оборачиваются и явно избыточными ограничениями, об этом тоже не нужно забывать. Ограничениями, которые напрямую сказываются на качестве жизни людей, на развитии поселений, сдерживают развитие предпринимательства, а значит, создание новых рабочих мест, наполнение местных бюджетов.

Давайте обсудим все эти факторы, связанные с особым режимом охраны озера, и вместе определим оптимальные решения проблем экологии и социально-экономического развития байкальских территорий. При этом принципиально важно не допустить увеличения антропогенной нагрузки на экосистему Байкала.

Это касается, конечно, и туристической отрасли. Сейчас с губернатором говорили об этом. Конечно, это очень перспективная отрасль экономики региона, интересная, приносящая доход, создающая рабочие места. Интерес к Байкалу и российских, и иностранных граждан постоянно растёт, до миллиона человек бывает на берегах Байкала за год. Но обратной стороной этого в целом позитивного фактора становятся новые проблемы.

Бесконтрольность так называемых «диких» туристов приводит к стихийным свалкам на берегу и мусору в водоёмах. А стремление предпринимателей по максимуму использовать спрос на байкальские путешествия – часто к игнорированию ими экологических норм.

Этими вопросами нужно, конечно, заниматься вплотную. Нужно стимулировать экологическую ответственность бизнеса, в том числе разрабатывать варианты софинансирования экологически ориентированных проектов. С особым вниманием нужно относиться к обеспечению систем жёсткого контроля.

И в этой связи прошу Генеральную прокуратуру проверить Байкальскую территорию на предмет фактов незаконной и экологически вредной деятельности. Я хочу это подчеркнуть: не всё подряд проверять, здесь тоже меру нужно знать, но именно незаконной и экологически вредной деятельности. И принять соответствующие меры.

Ключевая роль здесь отводится инспекторам особо охраняемых природных территорий. Сейчас Василий Иванович [Сутула] рассказывал о том, как люди работают – не только люди, которые на государственной службе находятся, но и волонтёры, за что им особое спасибо.

Их работа должна опираться на достойные ресурсы. Говорю не только об административной поддержке, но и о вознаграждении, необходимом оборудовании, экипировке и так далее.

Давайте мы рассмотрим все эти вопросы в комплексе.

Поговорим, с Минфином надо посоветоваться. Ничего здесь нового не скажу, всякие идеи есть, в том числе вопрос о возвращении части собираемых штрафов, платежей – возвращении их напрямую в заповедники и нацпарки и использовании в целях повышения эффективности их развития и охраны.

Здесь хотел бы обратить ваше внимание на место, где мы с вами находимся. Визит-центр «Байкал заповедный» – это очень хороший пример сочетания задач охраны заповедных территорий и развития цивилизованного экологического туризма. Такой опыт требует самого широкого распространения и популяризации, в том числе в рамках Года экологии, который сейчас проходит, как известно, в нашей стране.

В центре «Байкал заповедный» работают настоящие профессионалы – ещё раз хочу поблагодарить Вас, Василий Иванович, и всех Ваших коллег – искренне преданные своему делу люди.

Давайте перейдём к обсуждению.

Слово Министру природных ресурсов и экологии Сергею Ефимовичу Донскому. Пожалуйста, Сергей Ефимович.

С.Донской: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Коротко разрешите доложить об экологической ситуации на объекте Всемирного природного наследия ЮНЕСКО «Озеро Байкал».

Характеризуя ситуацию в целом, следует сказать, что после закрытия Байкальского ЦБК показатели экологической обстановки в регионе стабилизировались. В частности, выбросы в атмосферный воздух на Байкальской природной территории в целом за последние четыре года уменьшились на 15 процентов, по Центральной экологической зоне – более чем в два раза. Сбросы в озеро сточных вод снизились более чем на 80 процентов.

Но сегодня остаётся ряд проблем, о которых Вы упомянули, в частности связанных с загрязнением озера жидкими и твёрдыми отходами системы ЖКХ. Проблемами также остаются объекты накопленного экологического ущерба, в том числе промплощадка Байкальского ЦБК, о которой я позже скажу.

В связи с этим приоритетными направлениями нашей деятельности в рамках охраны озера Байкал и экологического развития Байкальской природной территории являются ликвидация накопленного экологического ущерба, эффективная утилизация отходов, сокращение загрязнения озера сточными водами. Кроме того, нам важно обеспечить защиту лесов, сохранение биоразнообразия, а также развитие особо охраняемых природных территорий.

Главным инструментом экологического развития стала, как тоже уже сказали, принятая в 2012 году федеральная целевая программа охраны озера Байкал. Сегодня общий объём финансирования этой программы на период 2012–2020 годов составляет почти 26 миллиардов рублей. Первоначально она была 58 миллиардов рублей, то есть сократилась с начальных цифр более чем в два раза. Учитывая это, мы сегодня оптимизируем перечень проектов, исходя из основных приоритетов. Теперь подробнее о каждом направлении.

Начну с ликвидации объектов накопленного экологического вреда. Это брошенные ещё в советские времена промпредприятия, хранилища опасных отходов, горнодобывающие предприятия.

В рамках ФЦП перед нами стоит задача ликвидировать восемь наиболее опасных для Байкала объектов. На сегодня мы выполнили первый этап данной работы, в частности, ликвидируем ущерб по Джидинскому вольфрамо-молибденовому комбинату. В настоящее время ведутся работы ещё по двум аналогичным проектам. Речь идёт о Холбольджинском угольном разрезе и терриконах бывшей шахты Гусиноозерской – почвенные скопления нефтепродуктов, загрязняющих воды реки Селенга.

Начинаем работу ещё по пяти проектам, в том числе по полигону опасных отходов «Восток», хранилищу гальванических отходов и Холоднинскому месторождению, где тоже когда-то была разработка, потом всё остановлено, но часть опасных отходов, которые там остались, попадают на природную территорию.

В результате будет очищено свыше двух тысяч гектаров земель и до полутора тысяч тонн отходов снижен объём загрязнений, поступающих в окружающую среду.

Что касается ликвидации негативного воздействия отходов Байкальского ЦБК. Здесь накоплено более шести миллионов тонн опасных промышленных отходов. Минприроды подготовлена проектная документация в соответствии с поручением Правительства, полномочия по реализации этого проекта переданы Иркутской области, и работа по ликвидации отходов должна быть начата не позднее декабря текущего года.

Мы разработали и утвердили совместно с регионом «дорожную карту» ликвидации накопленных отходов, и в целях организации работы в установленные сроки рассматриваем возможность привлечения в качестве оператора государственную компанию «Росгеология». Она имеет мощности и необходимый опыт, в том числе в Арктике работала по уборке отходов. В связи с этим, уважаемый Владимир Владимирович, просьба дать поручение Правительству рассмотреть вопрос о статусе «Росгеологии» как единственного исполнителя работ по ликвидации отходов Байкальского ЦБК. Это позволит быстрее начать – уже в этом году – эту работу.

Теперь несколько слов о сокращении загрязнения озера сточными водами. После закрытия ЦБК, на долю которого приходилось более 80 процентов сбросов грязных стоков, львиную долю загрязнения сейчас формируют предприятия ЖКХ – это более 60 процентов от всего объёма. При этом в Бурятии сегодня действуют 33 очистных сооружения, и лишь четыре из них соответствуют экологическим требованиям. Из 17 действующих очистных сооружений в Иркутской области практически ни одно не удовлетворяет экологическим требованиям.

Сегодня из предусмотренных ФЦП 46 очистных сооружений завершено строительство по шести объектам, ещё три объекта в Иркутской области находятся в стадии завершения. В условиях сокращённого финансирования приоритетным проектом в этом направлении является реконструкция очистных сооружений города Улан-Удэ: это основной загрязнитель. Здесь ежегодно сбрасывается 22 миллиона кубометров загрязнённых сточных вод.

К работе по модернизации указанных сооружений приступаем в этом году, объём в целом средств на реализацию проекта составляет 2,7 миллиарда рублей. Сейчас идёт первый этап, и деньги выделены пока только на первый этап этого проекта.

Теперь об отходах. Основная причина замусоривания берегов Байкала – это отсутствие современных объектов размещения и переработки. Здесь, конечно, хотелось бы более активных и согласованных действий со стороны региональных властей. Поэтому считаем одним из эффективных способов решения мусорной проблемы разработку единой территориальной схемы обращения с отходами. Таким образом можно оптимизировать количество перерабатывающих и утилизационных мощностей, в том числе можно будет по-другому взглянуть на экономику строительства таких объектов. Это в том числе позволит ускорить сроки ликвидации нелегальных свалок, выработать единый подход к координации потоков отходов и их логистику: как они будут собираться и куда будут доставляться на переработку.

Реализация единой терсхемы, возможно, будет частью федеральной целевой программы. Сейчас документом предусмотрено создание в Республике Бурятия 20 полигонов, а в Иркутской области – 11 полигонов. Сегодня в Бурятии закончено строительство двух объектов и по одному объекту ведутся работы, а в Иркутской области один объект построен и один также в работе.

При этом должно быть публичное обсуждение новой территориальной схемы. Законопроект, предусматривающий обязательность такой процедуры в целом по всей стране, подготовлен, сейчас внесён в Правительство. Планируем принять его в осеннюю сессию.

Кроме того, на Байкале начал работать эффективный инструмент борьбы с незаконными свалками – система электронного общественного контроля «Наша природа». Главной целью таких нововведений мы считаем участие людей в выявлении и пресечении правонарушений в области охраны окружающей среды. Сегодня на это, конечно, существует общественный запрос. Вы встречались сейчас с волонтёрами, они об этом сами везде говорят.

Теперь о лесе. Основная задача – это обеспечение сохранности и восстановление леса. За два последних года удалось обеспечить увеличение объёмов лесовосстановления в полтора раза – до 41 тысячи гектаров. Мы на этом не останавливаемся, считаем, что объёмы лесовосстановления должны быть увеличены в два раза как минимум.

Одним из сдерживающих факторов сегодня является дефицит качественного посадочного материала. В связи с этим мы планируем реализовать проект строительства селекционных центров лесного семеноводства в рамках государственно-частного партнёрства, который может обеспечить до десяти миллионов саженцев в год. Это позволит активнее проводить работу по лесовосстановлению.

Дополнительным фактором должно стать принятие осенью этого года закона по компенсационному восстановлению леса. Речь идёт о том, что вводится правило: сколько срубил – столько восстановил. Это относится ко всем объектам, в том числе к линейным.

Кроме того, сегодня существует законодательный запрет на санитарные рубки в гарях Центральной экологической зоны Байкала, поэтому мы разработали соответствующий законопроект, он согласован и в ближайшее время будет внесён в Правительство.

Все законопроекты, как я уже сказал, мы считаем, должны быть приняты в осеннюю сессию. Для этого и с Думой мы сейчас работаем: она готова всё принять в этом году.

Мы также внесли изменения в методику распределения лесных субвенций, предусмотрев увеличение с 2018 года финансирования регионам Сибири и Дальнего Востока, акцентировав финансирование и на лесовосстановлении, и на других мероприятиях в лесном комплексе, в том числе произошло увеличение затрат на байкальский регион на 20 процентов.

Один из основных рисков для биологического разнообразия Байкала, как ни прискорбно, – это всё-таки браконьерство. Я коротко перечислю те меры, на которых мы сконцентрировались.

Минимизировать его уровень мы сможем за счёт наделения перекрёстными полномочиями инспекторов в области охотничьего и лесного контроля, а также рыбинспекций. То есть у них будет возможность участвовать в пресечении браконьерства и по всем видам лесного фонда, и по водным объектам.

За счёт развития института производственного и общественного контроля и за счёт мер экономического стимулирования – это увеличение штрафов в разы – также считаем, что можно по крайней мере усилить борьбу с браконьерством.

Законопроекты уже подготовлены, и мы считаем, что в осеннюю сессию это может быть принято.

В качестве иллюстрации по поводу браконьерства приведу пример сокращения популяции байкальского омуля. Мы сегодня выпускали [молодь омуля], с коллегами общались. Цифры они Вам говорили: численность омуля за последние десять лет снизилась практически в четыре раза. Сейчас популяция нерестового стада в два раза меньше средних многолетних значений. Для восстановления популяции необходимо увеличить выпуск молоди омуля. В том числе в рамках ФЦП предусмотрена реконструкция трёх устаревших рыбозаводов Росрыболовства, это тоже позволит увеличить объём выпуска омуля.

Однако и запрет промысла, и увеличение искусственного воспроизводства не дадут результатов: считаем, что при сохранении современного уровня браконьерского улова и бесконтрольной продажи нелегальной продукции, включая икру, добиться этого будет сложно. Поэтому регионом должна быть организована система контроля оборота продукции из омуля – это тоже одна из ключевых задач.

Несколько слов о байкальских охраняемых природных территориях. Сегодня Вам уже рассказывали, именно здесь был создан первый заповедник 100 лет назад, мы в этом году это празднуем. Практически десятая часть всех федеральных охраняемых природных территорий сосредоточена именно на Байкальской природной территории, и ясно почему.

Для Байкала особенно важен рекреационный потенциал нацпарков, так как именно эти учреждения формируют основной тренд на регулируемый, экологически ответственный и познавательный туризм. Считаем, что его развитие даст и мультипликативный эффект, обеспечив создание дополнительных рабочих мест, и это будет также работать как антибраконьерская мера. Поэтому Год экологии и особо охраняемых природных территорий мы начали, кстати, здесь с открытия уникального визит-центра, в котором сейчас находимся.

Если говорить о задачах и масштабах всей страны, то в этом году Правительством принят приоритетный проект «Дикая природа России: сохранить и увидеть». В нём сконцентрированы все основные направления для развития экотуризма, в том числе и развития экотуризма на Байкале.

Практическая реализация этих программ будет осуществляться с использованием механизма государственно-частного партнёрства с обязательным привлечением операторов, обладающих международным опытом в реализации проектов комплексного развития территорий.

Считаем, что как раз рекреационный потенциал – об этом уже говорили – у Байкала измеряется миллионами туристов в год, при этом мы должны обеспечить строгое соблюдение всех экологических ограничений. Как раз это и предусмотрено в приоритетном проекте.

И в заключение ещё раз хочу отметить, что мы должны продолжить интенсивную работу по всем приоритетным направлениям нашей деятельности. Мы понимаем, что ценность Байкала вне времени, и мы должны сделать всё, чтобы сохранить его для наших потомков.

Основные результаты мероприятий и того направления, которое мы планируем реализовывать в рамках ФЦП на Байкальской природной территории, приведены на слайде, не буду их перечислять.

Один из основных элементов того, что мы тоже хотели попросить, – это восстановление первоначальных объёмов финансирования ФЦП, потому что это важный инструмент именно для реализации всех планируемых мероприятий на Байкальской природной территории, и продление её действия до 2030 года. Потому что, конечно, объём работ большой, а сейчас она действует до 2020 года: срок маленький. Нужно дополнительное время, чтобы можно было реализовать все эти проекты. Прошу поддержать.

Спасибо.

В.Путин: Алексей Самбуевич, пожалуйста.

А.Цыденов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Подписывая Указ о проведении в 2017 году Года особо охраняемых природных территорий, Года экологии, Вы обратили особое внимание общества на вопросы экологического развития и экологической безопасности России, и, соответственно, на здоровье, долголетие и качество жизни населения нашей большой страны.

Хочу выразить благодарность Вам, Владимир Владимирович, и Правительству, Министерству природы за реализацию ФЦП охраны озера Байкал и за предложение о продлении этой программы.

Но помимо программы требует решения целый ряд вопросов нормативного регулирования жизнедеятельности на прибайкальской территории, например несогласованность норм Земельного кодекса и конвенции ЮНЕСКО, куда был включён Байкал и прилегающие территории.

Нормами Земельного кодекса одинаково ограничивается оборот земель как памятника культурного наследия, так и просто объекта, включённого в список. При этом при формировании Земельного кодекса не подразумевалось, что в список ЮНЕСКО попадут целые территории и обширные водные пространства.

В результате невозможно зарегистрировать право собственности на земельные участки жителям 76 населённых пунктов, расположенных в границах объекта всемирного наследия. Это же касается многодетных семей, которым мы по Указу должны давать землю. Это ограничение не только на оборот земель, но и на [привлечение] частных инвесторов, которые хотели бы получить землю для осуществления строительства объектов социальной, инженерной и прочей инфраструктуры.

Нами подготовлен проект корректировки Земельного кодекса, который не затрагивает положения конвенции ЮНЕСКО. Он предварительно с Минприроды, с Администрацией Президента проработан. Просим Вашего поручения, чтобы доработать и внести соответствующие изменения.

Похожая ситуация в Тункинском районе Бурятии, где весь район полностью объявлен национальным парком без изъятия территорий фактически существующих населённых пунктов. В результате те, кто до 2012 года оформить право собственности на землю не успел, сейчас это сделать уже не могут: более шести тысяч граждан стоят в очереди на оформление права собственности – и не могут. Помимо граждан – организации: 48 школ в районе, из них 46 не имеют оформленной земли.

До недавнего времени раз в пять месяцев всем – и организациям, и частным лицам – Росреестр выставлял штрафы за неоформление. Есть факты судебного понуждения к сносу жилья с неоформленной земли. Сейчас мы с Росреестром нашли [возможность] хотя бы не штрафовать, но это временная мера.

Нами подготовлено предложение, предварительно тоже проработано, по изменению границ Тункинского парка без сокращения общей площади и без ущерба природоохранной функции. Требуют решения сопутствующие вопросы: это предоставление дров и бесплатный вход жителям прилегающих территорий в нацпарк, поскольку парк будет окружать посёлок. Предварительно мы с Минприроды проработали, Сергей Ефимович в курсе наших предложений.

Отдельно стоит вопрос пожарной безопасности и восстановления лесов после пожаров. Законом об охране озера Байкал в Центральной экологической зоне запрещены сплошные рубки леса, в том числе противопожарные разрывы, а также санитарные рубки сгоревшего леса, и запрещены сплошные рубки под линейные объекты инфраструктуры, в том числе к действующим населённым пунктам.

Понимаем, что запрет на то и вводился, чтобы не рубили, и просто так взять и отменить его нельзя и нецелесообразно. А разрешение вырубки горельника вообще может привести к умышленным поджогам – мы такие риски понимаем. Но и сохранение горельника на корню влечёт опасность распространения шелкопряда и других вредителей уже на здоровый лес.

Такая проблема есть, санитарные рубки каким-то образом надо проводить. Сергей Ефимович уже сказал, что проект закона подготовлен, мы, безусловно, поддерживаем такой подход и надеемся, что вопрос сплошных рубок в Центральной экологической зоне для пожарной безопасности и санитарно-восстановительного ухода будет решён.

Фактором, оказывающим значительное влияние на социально-экономическое развитие региона, является необходимость проведения экологической экспертизы на все капитальные объекты, строящиеся в пределах Байкальской природной территории. На карте указано: Байкальская природная территория – это три субъекта по сути. Даже если футбольное поле строим, детский сад или фельдшерско-акушерский пункт – они должны пройти экологическую экспертизу. В итоге продление только проектных работ минимум на три месяца, удорожание, ну и, с учётом сроков бюджетного процесса, иногда [строительство] откладывается на год.

У нас предложение: оставить на всей Байкальской природной территории экологическую экспертизу только для опасных производственных объектов, а для всех остальных если оставлять, то только в пределах Центральной экологической зоны, что существенно облегчит вопрос капитального строительства и снизит сроки и стоимость.

Вопросов, требующих рассмотрения, много, Владимир Владимирович, но часть уже решается. По итогам Вашего прямого общения с гражданами Вы уже дали поручение по корректировке границ водоохранной зоны Байкала. Это существенное решение многих вопросов. Более 50 лет не решался вопрос по приданию так называем лесным посёлкам, созданным для освоения лесного фонда, статуса населённых пунктов, таких в Бурятии 33. Буквально на днях Вы подписали закон о лесной амнистии, который позволяет в том числе и этот вопрос решить.

Так что, Владимир Владимирович, ситуация не стоит на месте, вопросов много, но есть понимание, как их решать. Прошу поддержать.

В.Путин: Хорошо, спасибо.

Сергей Георгиевич, есть что добавить?

С.Левченко: Один вопрос. Владимир Владимирович, Вы помните, на «Прямой линии» с Вами житель острова Ольхон говорил по поводу невозможности строительства дороги.

В.Путин: Там, кстати, сбой сейчас был на переправе.

С.Левченко: Да.

В.Путин: Восстановили?

С.Левченко: Один паром в ремонте был, и поэтому задержка была достаточно большая – больше суток.

Задача по строительству дороги на Ольхоне не может быть решена без корректировки федерального законодательства. Дело в том, что он входит в Центральную экологическую зону, и там запрещена добыча общеприродных полезных ископаемых. Ближайший карьер расположен в другом районе, в Баяндаевском, за 160 километров, плюс ещё на пароме нужно возить общедоступные природные ресурсы.

Мы в этом году выполняем работы по планировке дорожного покрытия по самому острову, но, конечно, этого недостаточно для того, чтобы дорога была там нормальная, цивилизованная.

Поэтому я хотел бы попросить Вашего поручения Правительству внести изменения в перечень видов деятельности, запрещённых в Центральной экологической зоне Байкальской природной территории, в части снятия запрета на разведку и добычу общераспространённых полезных ископаемых в целях реконструкции и строительства автомобильных дорог. Иначе возить в наших сибирских просторах нужно очень далеко.

Пожалуй, это единственное.

В.Путин: Сергей Ефимович, пожалуйста.

С.Донской: У меня несколько ответов – на то, что Алексей Самбуевич говорил, и на то, что Сергей Георгиевич сказал.

Что касается водоохранной зоны. Сейчас было упомянуто, мы уже совместно с коллегами начали работу: подготовлены предложения по корректировке водоохранной зоны и уточнению границ, ограничивающие её площадь с 57 тысяч квадратных километров до 5,9 тысячи квадратных километров, то есть практически в десять раз уменьшение. Они подготовлены совместно с учёными Института имени Сочавы, который здесь находится. Мы подготовили совместно этот проект, сделав водоохранную зону более привязанной к ландшафту, то есть она фактически обеспечивает охрану исключительно озера Байкал именно в рамках тех экологических норм, которые у нас в законодательстве прописаны.

Коллегам сейчас представлены все эти материалы, они должны их согласовать. И мы надеемся весной уже утвердить новую водоохранную зону без тех ограничений, которые на сегодняшний день существуют.

Что касается разрешения сплошных рубок для ликвидации последствий лесных пожаров. Уже было сказано: подготовлен законопроект, осенью мы планируем его принять, и можно будет проводить эти самые рубки в гарях.

В.Путин: Надо следить только за этим, чтобы под видом этих рубок не вырубалось всё подряд.

С.Донской: Да, там и контроль со стороны МЧС, потому что это всё-таки гари, это то, что после пожаров, и предполагается ещё и контроль усиленный в том числе.

Что касается объектов экологической экспертизы. Соответствующий законопроект сейчас подготовлен, тоже осенью мы планируем его в Госдуму вносить. Но мы с коллегами решили поступить таким образом, чтобы ряд полномочий по экологической экспертизе передать на уровень субъекта: Росприроднадзор подготовил проект соглашения, и сейчас субъекты его рассматривают. Тем самым субъекты сами могут у себя оптимизировать процедуру проведения экспертизы, и это до принятия закона, то есть чтобы можно было уже сейчас этот вопрос решать.

Что касается населённых пунктов на особо охраняемых природных территориях. Тункинский национальный парк – это наиболее яркий пример, здесь руководитель Тункинского национального парка находится: на большей территории этого национального парка находится муниципальное образование, посёлки.

У нас такое предложение. В 2013 году был принят закон, который позволяет корректировать границы именно с точки зрения исключения муниципальных образований из границ национальных парков. Потому что, конечно, на территории национальных парков города и посёлки не должны находиться, потому что сразу же определённые ограничения на них накладываются, и это, естественно, мешает социально-экономическому развитию.

В рамках этого закона, который был принят в 2013 году, в 2014 году всё-таки Вашим поручением было сделано ограничение, чтобы мы не применяли этот закон с учётом того, что надо будет отработать определённые процедуры, как эти границы будут меняться. Сейчас дополнительно ещё готовится закон, который уточняет эту процедуру.

Но что касается Байкальской природной территории, уже для Тункинского национального парка в принципе всё подготовлено для того, чтобы мы могли эти границы скорректировать. В том числе даже образован заказник, который компенсирует ту площадь, которую муниципальное образование будет «вырезать». Мы этим заказником площадь национального парка компенсируем, тем самым охраняемая площадь останется такой, какая была до «вырезания» муниципального образования. Если Вы дадите поручение, мы отработаем этот механизм и могли бы здесь, на Байкале, эти вопросы решить, чтобы их не затягивать.

Что касается оборотоспособности земельных участков, расположенных в границах объекта всемирного природного наследия ЮНЕСКО – озера Байкал. Уже было сказано: на наш взгляд, один из наиболее эффективных способов – внести изменения в Земельный кодекс. Эти изменения уже подготовлены, это короткая фраза, которая через запятую позволяет приватизировать как раз в границах городов, посёлков имущество, не нарушая те ограничения, которые ЮНЕСКО наложила. То есть это тоже решаемый вопрос, просто нужно поручение Правительству, чтобы это быстро можно было скорректировать.

И последнее. Тут, может быть, не упоминалось, но мы ещё работаем над приоритетным проектом «Байкал: великое озеро великой страны», который весной должны принять – у нас поручение Правительства, – где будут рассмотрены все вопросы, в том числе и социально-экономического развития данного региона. Исходя из этого, считаем, что работа и продление ФЦП позволят нам обеспечить и финансирование, и реализовывать все эти проекты.

Спасибо.

В.Путин: Дорогу-то как построить?

С.Донской: С коллегой ещё встретимся. В данном случае тема дороги, как мы у себя разбирались, на самом деле достаточно давно возникла. Коллеги сейчас обратились, чтобы посмотрели, где можно оптимизировать, где можно взять щебень. Конкретно посмотрим.

В.Путин: Вопрос в чём? Вопрос в том, чтобы туда щебень довозить? Вопрос не в том, чтобы разрешить строительство дороги?

С.Донской: Нет, дорогу можно построить.

В.Путин: Вы хотите выкопать там огромную яму, чтобы построить дорогу?

С.Левченко: Нет. Там достаточно недалеко – не за пределами Центральной экологической зоны, не за 200 километров – есть территории, где можно взять… Мы же дорогу до острова построили уже, причём с асфальтированным покрытием, но по самому острову не можем построить, потому что нет карьера. Рядом есть, в пределах этих 200 километров, но не везти же.

С.Донской: Мы с коллегой тогда рассмотрим.

В.Путин: Секундочку, а как вы рассмотрите? Мы сейчас разойдёмся, и Вы будете рассматривать ещё лет десять, потом на пенсию пойдёте, скажете: всё, меня уже не касается. Вам же понятно, в чём проблема. Нужно менять этот перечень?

С.Левченко: Да, включить в перечень.

В.Путин: Если мы сейчас включим в перечень, потом все будут рыть ямы по берегам Байкала – вот в чём проблема.

С.Левченко: Без разрешения, Владимир Владимирович, они всё равно не будут.

В.Путин: Как без разрешения?

С.Левченко: Всё равно контролирующая роль органов, которые должны согласовывать.

В.Путин: Сколько стоит туда завезти песок, щебень, для того чтобы не нарушать установленных правил?

С.Левченко: Мне трудно навскидку сказать, остров большой. До столицы, до Хужира, 40 километров по самому острову. Плюс если через паром и те 200 километров, по которым нужно из–за пределов Центральной экологической зоны везти, я думаю, что это раза в 3 –3,5 увеличивается стоимость.

В.Путин: Скажите, пожалуйста, а карьер, о котором Вы сказали, он когда-то функционировал?

С.Левченко: Да.

В.Путин: Там есть карьер?

С.Левченко: Да, не на острове, а рядом.

В.Путин: То есть это когда-то был действующий карьер и его просто закрыли?

С.Левченко: Да, совершенно верно.

В.Путин: Когда его закрыли?

С.Левченко: С введением закона.

В.Путин: Когда это было?

С.Левченко: Закон введён был в 1996 году.

В.Путин: До этого работал как карьер?

С.Левченко: Да.

С.Донской: Владимир Владимирович, нужно конкретно посмотреть, о чём идёт речь, карьер я имею в виду.

В.Путин: Карьер – он и есть карьер. Там что, щебень?

С.Левченко: Щебень, да.

С.Донской: То есть можно ли оттуда ещё брать, какие объёмы? Непонятно, в каком состоянии этот карьер, и что оттуда можно взять.

В.Путин: А сколько нужно завезти щебня?

С.Левченко: Опять же навскидку сказать трудно – смотря какой класс дороги. Если будет самый низкий…

В.Путин: Сергей Георгиевич, Вы нас ставите в трудное положение, потому что Вы говорите, что увеличится стоимость, но насколько она увеличится конкретно – Вы не знаете. Какой нужен объём щебня – Вы ответить не можете. А как принять решение?

С.Левченко: Дело в том, что если возить из–за пределов Центральной экологической зоны, то мы автоматически никакую экспертизу не пройдём.

В.Путин: Экспертизу чего?

С.Левченко: Экспертизу проекта дороги.

В.Путин: Почему?

С.Левченко: Потому что стоимость будет далеко за пределами существующих рамок.

В.Путин: Это другой вопрос. Имея в виду уникальность ситуации, тут как раз решение принять легче – это вопрос только денег. А то, что Вы просите, это вопрос защиты озера Байкал.

Я понимаю Ваши озабоченности как хозяйственного руководителя, связанные с лишними тратами, но надо понять, каковы они. Может быть, легче заплатить чуть побольше, а мы Вам могли бы помочь в этом, но я должен понять, сколько это стоит.

С.Левченко: Можно и так, Владимир Владимирович. Но с учётом того, что дорогу, я повторяю, до самого острова, до места, где паромная переправа, мы сделали относительно недавно, и это тоже в Центральной экологической зоне, то я думаю, что это просто самый оптимальный вариант решения – ещё раз из этого карьера взять.

В.Путин: А вы брали из этого карьера?

С.Левченко: Да, совершенно верно.

В.Путин: А как же вы брали, если это запрещено?

С.Левченко: А разрешение действовало до закона.

В.Путин: До 1996 года?

С.Левченко: Да. Эта дорога строилась, наверное, с середины 80–х годов.

В.Путин: 1996 год, когда запретили законом, – это было когда уже, 20 лет назад.

С.Левченко: 20 лет назад, да.

В.Путин: А Вы говорите: построили дорогу недавно.

С.Левченко: Асфальт сделали по этой дороге и сделали ту планировку, которую мы можем в пределах законодательства…

В.Путин: Вы же не могли положить асфальт на покрытие, на подушку, которая была 20 лет назад положена.

С.Левченко: Нет, Владимир Владимирович, мы сделали необходимую планировку. Там была гравийка. Мы сделали необходимую планировку, утрамбовали, для того чтобы сделать асфальт, и положили последний кусок, десять километров, в прошлом году.

В.Путин: Давайте посмотрите.

Первое, что я могу сказать, хочу сказать и должен сказать: дорога должна быть сделана. Вопрос только цены. Или мы заплатим эту цену за счёт Байкала, и вы дальше будете разрабатывать карьер, или мы заплатим из бюджета – просто дадим немножко больше денег, и завезёте туда больше гравия, вот и всё. Посчитайте, сколько это стоит.

«Прямая линия» была в июне. Июнь, июль, август – можно было бы уже и посчитать. Сергей Георгиевич, посчитайте, пожалуйста.

С.Левченко: Это, конечно, элементарно, Владимир Владимирович. Просто я думал, что мы другим путём пойдём. Хорошо, договорились, сделаю буквально к понедельнику.

В.Путин: Давайте. Прикиньте и дайте нам информацию о том, сколько это стоит. Сергей Ефимович посмотрит.

(Обращаясь к С.Донскому.) За это же время я Вас прошу посмотреть, в каком состоянии этот карьер, можно ли сделать исключение, насколько это будет действительно серьёзным ущербом.

С.Донской: Всё сделаем. Скорее всего, найдём другое решение.

В.Путин: За эти 20 лет карьер не использовался никак? Там уже, наверное, всё заросло.

С.Донской: Поэтому и надо посмотреть, что там вообще есть, есть ли такой объём ПГС.

В.Путин: Давайте сделайте.

С.Донской: Хорошо.

В.Путин: Пожалуйста, кто хотел бы добавить что-то? Прошу Вас.

И.Честин: Честин, Всемирный фонд дикой природы, Общественная палата Российской Федерации.

Конечно, когда мы находимся на Байкале, нельзя не вспомнить, как говорил Алексей Самбуевич, о том, что отсюда начиналась наша заповедная система – в Баргузинском заповеднике 100 лет назад. То есть в этом году 100–летие заповедной системы, и, наверное, это основная тема вопросов, которые я хотел бы поднять.

В 2014 году Вы, Владимир Владимирович, давали поручение Правительству обеспечить принятие федерального закона, предусматривающего усиление правового режима государственных природных заповедников, национальных парков, включая запрет на изъятие земельных участков и лесных участков, расположенных в границах особо охраняемых природных территорий, и на изменение их целевого назначения.

Должен сказать, что, к сожалению, поручение не выполнено. Более того, в 2016 году принят федеральный закон, который позволяет застройку заповедников через выделение так называемых биосферных полигонов. Пока это разрешение не реализовано нигде, но юридически такая возможность, к сожалению, существует.

Связано это, на мой взгляд, с разным пониманием туризма, который, я думаю, все люди, которые связаны с заповедным делом, видят как очень хорошее и правильное направление. Но есть разные виды туризма: для одних туризм – это палатки, рюкзаки, дикие животные; для других туризм – это пятизвёздочный отель, бассейн, спа и так далее. Наверное, пришло время, чтобы избежать недопонимания и разного толкования, определить всё-таки, какие формы туризма и на каких территориях должны и могут развиваться.

Если говорить про заповедники, то представляется, что здесь возможен исключительно познавательный туризм, не требующий преобразования территорий, включая вырубок, не требующий строительства линейных объектов типа дорог, линий электропередачи и не требующий объектов капитального строительства. То есть это могут быть гостиницы вокруг особо охраняемых природных территорий с ежедневным посещением, либо – для отдельных любителей – это могут быть пешие, конные, байдарочные маршруты по территории заповедника с минимальным воздействием на их экосистемы.

В национальных парках режим, конечно, другой. И мы знаем, тот же Сочинский национальный парк – миллион посетителей в год. Там есть и культурные объекты, есть и гостиницы, это исторически сложилось. То есть там, конечно, ситуация совершенно другая.

Но в заповедниках это, на мой взгляд, единственно возможный и допустимый вид туризма. Для этого, конечно же, необходимо внести изменения в законодательство. Такой законопроект, кстати, во исполнение того поручения, которое я процитировал, был подготовлен, и он решает очень многие вопросы из тех, которые сегодня поднимались. Он позволяет перевести ряд наших заповедников – ограниченный список – в национальные парки, потому что эти заповедники не соответствуют статусу заповедников. Например, Тебердинский с Домбаем в центре или заповедник «Столбы» – 300 тысяч посетителей в год. Да, конечно, режим национального парка более бы подходил этим территориям.

Этот законопроект также решает вопросы и по выделению населённых пунктов, о чём говорили представители регионов. Вопрос очень болезненный, и очень правильно его ставят, потому что, конечно, для особо охраняемой природной территории заниматься проблемами жителей – несвойственная деятельность. Но и ограничения прав жителей – собственно, с какой стати? Они там родились, всю жизнь жили, потом кто-то на них навесил обременения, ничего не дав взамен. Это, наверное, тоже неправильный подход, настраивающий население против системы особо охраняемых природных территорий.

Этот законопроект решает многие из этих вопросов. Но, к сожалению, он был принят в 2015 году в первом чтении и с тех пор лежит. Как-то так у нас получилось, что законопроекты, которые ослабляют систему и во многом даже содействуют её разрушению, они как по маслу: раз – и проскочили. А системный законопроект, который долго согласовывался и готовился, остался непринятым.

Поэтому предлагаю дать поручение Правительству, и, наверное, в этом году, поскольку текст готов, всё готово – Год экологии, Год особо охраняемых природных территорий, – обеспечить принятие этого законопроекта, который направлен на усиление охраны наших заповедников и национальных парков, жёсткое регулирование видов туризма, допустимых на этих территориях, и решение всех тех проблем, о которых мы сегодня говорим.

Находясь на Байкале, конечно, нельзя не сказать о той трансграничной угрозе, которая над этой территорией пока что существует: это строительство ГЭС на реке Селенга, в нашей соседней стране, дружественной Монголии, и правовая фактически неурегулированность данного вопроса.

Благодаря Вашему личному вмешательству год назад на встрече с руководителями Монголии и Китая этот вопрос удалось отложить, но он не ушёл совсем с повестки дня. И здесь решением могло бы быть участие нашей страны в международном правовом механизме, который существует и называется «Конвенция об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте». Я даже скажу больше: в 2011 году Президент Российской Федерации давал поручение обеспечить ратификацию присоединения нашей страны к этой Конвенции. Поручение тоже до сих пор не выполнено, хотя законодательная база подготовлена Минприроды, и это напрямую связано в том числе, кстати, и с экологической экспертизой, о которой сегодня тоже говорилось.

Надо сказать, что тот законопроект, о котором Сергей Ефимович говорил, согласован с РСПП, вырабатывался вместе с РСПП, потому что, понятно, оказывает воздействие на бизнес. Сергей Ефимович сам вёл все рабочие группы по вечерам, мы два месяца, наверное, работали с ними – договорились обо всём.

Я сразу могу сказать, что никаких экспертиз детских садиков, жилых домов где-либо – хоть в Центральной экологической зоне, хоть где-то ещё – этим законом не предусмотрено. Есть список объектов, который полностью согласован с международной практикой, и на основе этого списка объектов предлагается проводить экологическую экспертизу.

Соответственно, просьба, предложение – поручить Правительству Российской Федерации обеспечить присоединение нашей страны к этой Конвенции как к международному правовому механизму решения данных вопросов и ускорить принятие законопроекта, разработанного Минприроды, под лидерством Минприроды, я бы сказал.

Присоединение к конвенции облегчит реализацию других проектов в других регионах. Достаточно вспомнить, что, когда строился «Северный поток», «Газпром» был обязан по международным обязательствам пройти всю процедуру стратегической экологической оценки, а у нас её в правовом поле нет. Так, может быть, проще её ввести и оказывать на неё воздействие, чем просто следовать тем правилам, которые приходят извне? Та же самая проблема сейчас и с «Северным потоком–2», и с «Южным потоком». То есть это возможность работать в существующем правовом поле, и она, на мой взгляд, очень важна.

Здесь поднимался вопрос о зарплатах инспекторов. Я не буду на эту тему говорить, просто предлагаю поручить Правительству более конкретно обеспечить минимальную зарплату инспекторов особо охраняемых природных территорий на уровне средней зарплаты по региону – здесь не надо, может быть, использовать абсолютные цифры, именно средней зарплаты по региону – а также государственное страхование жизни и здоровья. Понятно, что работа этих людей, наших героических рейнджеров, связана с постоянным риском, и они гибнут не только от пуль браконьеров, но они гибнут ещё и от погодных условий, просто от условий, в которых они работают. Я думаю, что это было бы крайне важно.

В заключение хотел бы сказать, что, я думаю, имеет смысл поручить Правительству Российской Федерации проработать вопрос о создании агентства по особо охраняемым территориям. У нас 200 федеральных особо охраняемых территорий, 10 тысяч человек. Практика всех стран, где есть культура национальных парков, – будь то ЮАР, Бразилия, США, Австралия, то есть страны, которые так же, как и мы, гордятся своим природным достоянием, хотят развивать туризм, – показывает, что это наиболее эффективная форма работы.

Конечно, я имею в виду агентство в ведении Минприроды, но просто как самостоятельную структуру. На сегодняшний день фактически все эти территории – часть одного из департаментов Министерства, это совершенно недостаточный управленческий ресурс, и его предлагается усилить.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Игорь Евгеньевич, по поводу исключительно познавательного туризма в заповедных зонах. Вы предлагаете вообще всё запретить, строительство любых объектов?

И.Честин: Временные объекты необходимы. Например, там ставятся временные туалеты, там ставятся навесы для того, чтобы люди могли где-то переночевать, но в принципе это действительно дикая природа, спрос на которую растёт.

Я буквально две недели назад вернулся из Кавказского заповедника, был совершенно поражён. Сотни туристов ежедневно – ни одной бумажки, ни одного окурка, абсолютная чистота, никакой громкой музыки – ничего этого нет. Поэтому люди ходят и видят животных вокруг: ходят медведи, туры ходят, серны. Построй туда дорогу, сделай линию электропередачи – всё, этого ничего уже нет.

В.Путин: Они ходят и видят медведя, а медведь их видит?

И.Честин: Медведь тоже видит, да. Но медведи мирные на Кавказе.

В.Путин: Но здесь немножко другая ситуация. Как я понял губернатора, миллион человек бывает на берегах Байкала, и проблема есть с отходами. Вопрос в том, как это организовать.

То, что Вы говорите, мне импонирует, мне нравится Ваше предложение. Просто я думаю, что в таких местах, как здесь, делать? Всё отпустить, и пускай всё это валяется, пусть бросают?

И.Честин: Так это вопрос зонирования. Берег и склон, например: на склоне не надо ничего строить; на берегу можно построить правильным образом, с очистными [сооружениями] и так далее, мы не нарушим этим саму заповедную историю. А вот наверх, например, – уже, пожалуйста, пешком, ребята.

В.Путин: Надо подетальнее просто продумать это. А так в целом, конечно, по этому пути нужно идти.

Я хочу Минфину задать вопрос по поводу ФЦП. В 2020 году она заканчивается? И наполнение этой ФЦП.

А.Иванов: ФЦП до 2020 года, Владимир Владимирович.

В принципе по объёмам ФЦП растёт: мы в 2018 году предусматриваем почти 2,6 миллиарда против 2,4 в текущем году.

Действительно, дополнительная потребность министерствами заявлена приличная. В целом общая дополнительная потребность на 2018 год составляет 2,32 миллиарда, из которых 1,6 – Минстрой, 0,46 – Минприроды, ещё и по рыборазведению – Росрыболовство.

Владимир Владимирович, всё-таки те проблемы, которые сегодня прозвучали, тянут больше чем на ФЦП. Вы вчера поручили по Дальнему Востоку спросить, где, по каким отраслевым направлениям есть приоритет. Ведь у Минприроды ФЦП «Байкал» звучит 2500, а вообще расходы Минприроды – 111 миллиардов рублей по году. В той же госпрограмме охраны окружающей природной среды есть ликвидация ранее накопленного ущерба и другие направления.

В этом смысле мы далеки от такого иезуитского предложения: отобрать последнее у Росгидромета или особо охраняемых природных территорий. Но мы докладывали уже в Правительстве, Владимир Владимирович, и просим Вас поддержать. По дополнительным источникам: у Минприроды есть возможность эти дополнительные источники найти. По твёрдым бытовым отходам мы собираем только 6,5 миллиарда. По нашим оценкам, не нагружая особо предпринимателей, мы можем собирать до 23,5 миллиарда в год. По лесу есть, мы прорабатывали с коллегами эти источники. Есть и по недрам. В этом году, например, мы дополнительно 7 миллиардов собрали, их не было в доходах бюджета, они не были спланированы. И есть возможность собирать и по 2018–2019 годам.

Но нужно оговорить сразу, как Вы вчера сформулировали по проекту, что Байкал – это комплексный проект. Давайте посмотрим в приоритетном порядке на то, что мы в условиях, когда у нас общий мораторий на увеличение, так скажем, фискальной нагрузки, по накопленному ущербу, если мы будем собирать, будем направлять на байкальские задачи.

ФЦП – что это такое? Это просто «капиталка», а на самом деле надо посмотреть, чтобы мы не просто разово взяли и построили. А кто это будет дальше содержать, эксплуатировать и использовать, какие тарифы, будут ли они создавать возможность дальше содержать и эксплуатировать очистные сооружения? Где-то, может быть, и концессионное соглашение, где мы привлечём – тем более у нас такая продвинутая сейчас команда в Бурятии – инвестора, и будем дальше с этими объектами работать. Сам субъект по налогу на имущество, по плате за землю может источники посмотреть, насколько это можно сбалансировать, и тогда эти цифры не покажутся уже такими пугающими.

Поэтому, конечно, хотелось бы, чтобы поручение Ваше по итогам было не просто продлить ФЦП, это частность, а действительно сделать комплексный проект. И там, где созрели управленческие возможности по дописточникам и по менеджменту в субъектах, эту ситуацию докрутить.

Даже по инспекторам. У нас миллиард рублей – внебюджетка по особо охраняемым природным территориям. Вам предложили за счёт штрафов увеличить оплату труда инспекторов, но штрафы – это 200 миллионов в год, и все они уже посчитаны в бюджетах субъектов как доходные источники.

А здесь, посмотрите, замечательный пример: если сюда добавить внебюджетку и простимулировать особо охраняемые природные территории не просто бегать за нарушителями, а привлекать частника, для того чтобы развивать туристическое направление, это будет совсем другая история, совсем другой источник доходов. Но заранее нужно договориться – проектно, это в ФЦП не сделаешь, – что все сверхисточники, которые ООПТ [особо охраняемая природная территория] получает, она вправе в рамках внебюджета направлять в том числе и на выплату заработной платы соответствующим инспекторам. Мы все такие решения поддерживаем.

Поэтому хотелось бы, чтобы по результатам этого совещания был комплекс решений, прежде всего ориентированных на то, чтобы это было не просто создание объекта капитального строительства, как это есть в федеральной целевой программе, а чтобы была настройка и создания, и последующей эксплуатации. И самое главное, чтобы это просто не вешалось на бюджет, а везде находился по возможности управленческий частный партнёр, который может в дальнейшем помогать и на особо охраняемой природной территории, и в коммунальном хозяйстве эти расходы вместе с государством, субъектом нести.

В.Путин: Это может быть дополнительная прибавка к местным бюджетам, к региональным бюджетам, но вряд ли это может быть источником повышения уровня доходов государственных служащих, понимаете, напрямую этого нельзя делать.

А.Белоусов: Владимир Владимирович, мы прорабатывали этот вопрос. Понятно, что надо лесникам, инспекторам повышать заработную плату, сегодня у них должностной оклад в среднем по стране составляет порядка семи тысяч рублей, то есть ниже прожиточного минимума. Они не госслужащие, они не подпадают под закон о госслужбе, поэтому тот механизм, о котором сейчас сказал Андрей Юрьевич, возможен, и Минфин с ним согласен. И если Вы не будете против, мы его проработаем. Это один из источников, который нужно разрешить.

Второе, по поводу продления ФЦП и увеличения денег. Есть вещи очевидные, которые мы, к сожалению, не сможем решить никаким, видимо, государственно-частным партнёрством. Это ликвидация карт, которые остались после закрытия Байкальского ЦБК. Они висят над Байкалом, и, не дай бог, сход селя – всё это окажется в воде.

Стоит это порядка шести миллиардов, выделили нам на это миллиард сейчас. Мне кажется, на эту задачу можно было бы найти пять миллиардов на три года. Это не такая фантастическая задача, чтобы её нельзя было решить. Поэтому, если можно, то дайте поручение проработать этот вопрос в рамках бюджета 2018–2020 годов.

И третье. Я, честно говоря, может, прослушал, может, об этом говорили, но вещь абсолютно необходимая – это поручение Минэкономразвитию или, точнее, Росреестру определить границы лесных поселений на территории в основном Бурятии. Все посёлки, о которых в прошлый раз говорили, посёлки, в которых живут лесорубы бывшие и так далее, они находятся на землях лесфонда.

Проблема в том, что мы не можем к ним применить «лесную амнистию» – закон, который приняли только что, и даже не сможем применить в будущем, если мы примем закон о выделении муниципальных образований и поселений из ООПТ, поскольку у них нет фиксированной границы. Поэтому нам нужно провести эти границы в пределах, что важно, фактического расположения строений, чтоб не захватили леса. Но это надо сделать, потому что если мы этого не сделаем, то мы никакие другие нормы просто не сможем применить.

В.Путин: Правильно. Давайте отметим в поручениях, так же как и первое замечание. Я согласен, если Минфин не возражает, давайте это сделаем.

И по поводу ликвидации так называемых карт тоже продумайте, пожалуйста, и сделайте предложение. Думаю, что года за три эту работу можно профинансировать, она действительно важна.

По поводу поселений. Точно совершенно должен быть найден алгоритм решения этой проблемы. Людей нельзя обижать, они здесь ни при чём. Они жили там десятилетиями, и за что их наказывать-то? Это нужно обязательно сделать, поэтому тоже в поручении отметьте.

Что касается гидроэлектростанции в Монголии. Китай не занимается этим вопросом, это монгольский проект. Я с коллегами разговаривал, но они говорят о том, что не на самой реке Селенге они собирались строить, а на одном из притоков, на маленькой речке, и якобы это никак не повлияет на экологическую ситуацию. Но мы в контакте с коллегами, будем продолжать.

Нужно, думаю, продумать Ваше предложение, связанное с тем, чтобы экспертиза подобных проектов проводилась на международном уровне с широким обсуждением. Это, безусловно, правильно. И также нужно продумать целесообразность присоединения России к международным документам, конвенциям. Но это должна быть комплексная экспертиза.

Пожалуйста.

А.Цыденов: Владимир Владимирович, по монгольским ГЭС. Мы сделали предложение монгольским коллегам по поставке электроэнергии от нас. В регионе есть профицит, у нас недозагружена Гусиноозёрская ГРЭС. Предварительно посмотрели, получается конкурентная цена по электричеству: что они будут брать от нас, что они будут получать у себя с ГЭС, с учётом инвестиционных затрат на эти ГЭС. При этом они с ГЭС попадают в кредит от Китая, как они планируют, а у нас кредита не будет.

У меня просьба дать нам поручение, чтобы мы с Минэнерго проработали баланс электричества и объём инвестиций, чтобы мы могли монголам дать официальное предложение по цене и по условиям.

В.Путин: Пожалуйста, давайте тоже в поручение запишем, и Минэнерго посчитает.

Спасибо большое.

Россия. СФО > Экология. Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 4 августа 2017 > № 2264700 Владимир Путин

Вокруг родника

О ереванских конференциях русистов

Меленевская Эвелина Дмитриевна — переводчица, эксперт по комплектованию библиотечного фонда, сотрудница Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы им. М.И.Рудомино. В «Дружбе народов» публикуется впервые.

Погожий осенний день, тронутое золотом предгорье, 130-й километр трассы Ереван—Степанаван. У дороги — одетый в черный гранит родник, к которому ведут несколько ступенек. Останавливается автобус, из него высыпают люди. Это литературоведы, участники очередного ереванского съезда филологов, а гранитный родник — памятный знак, советский аналог хачкара, поставленный в 1938 году на месте знаменитой встречи. («Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, подымались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу. «Откуда вы?» — спросил я их. «Из Тегерана». — «Что вы везете?» — «Грибоеда». Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис».) В наши дни в горе прорублен тоннель, та «крутая дорога» оказалась заброшена, памятник стал разрушаться, и тогда армяне, при всех сложностях нынешнего бытия, все-таки нашли средства, чтобы перенести его вниз, на торный путь, по которому могут прийти к нему те, чью душу трогают такие сюжеты.

Поневоле впадая в пафос, подумаешь, что родник этот — не просто обозначение встречи, о которой нам никогда не узнать, была она или Пушкин ее придумал. Нет, это символ, куда более объемная примета любви к русской культуре, деятельного неравнодушия, которое, когда с ним сталкиваешься так зримо, не может не вызывать благодарного ответного импульса. Особенно в нынешних обстоятельствах, когда окрест рушатся многовековые братские, как прежде говаривали, связи. Утраченное братство не утрачено, родник русской литературы «немолчно» звучит.

«Есть ценностей незыблемая скала»…

Есть, и еще одним доказательством тому — ежегодные конференции, посвященные «круглым датам» классиков русской литературы, которые в нынешней своей форме (в тучные годы порой дважды в год) проводятся в Ереване уже двенадцатый раз. (Напомню, что практика подобных — тогда всесоюзных — литературоведческих съездов была заложена еще в 1962 г., когда в стенах Ереванского пединститута русского и иностранных языков имени В.Я.Брюсова прошли первые «Брюсовские чтения»; в 2016 году состоялись уже 16-е).

С распадом СССР научная работа по изучению и популяризации русской литературы, исторически имевшая в Армении широкий размах, пошла на убыль. Однако со временем, которое лечит, мощь традиций взяла свое, и трудами тех, кто зрит жизненную необходимость в разнонаправленных, но в первую очередь литературно-культурных взаимоотношениях армян с Россией, эта деятельность возобновилась — теперь уже с полным и благодарным осознанием возможности подойти к классической литературе с позиций современности, выявить ее вечную актуальность без идеологических и всяких иных шор.

Ереванские конференции — событие, и заслуживают особого разговора. В перечне писателей-классиков, которым они посвящались, Н.В.Гоголь (2009), А.П.Чехов (2010), Л.Н.Толстой (2010), М.Ю.Лермонтов (2011 и 2014), Н.А.Некрасов (2011), А.С.Пушкин (2012), И.С.Тургенев (2013), А.Н.Островский (2014), М.Е.Салтыков-Щедрин (2014), А.С.Грибоедов (2015) и Н.М.Карамзин (2016).

За событием, когда оно приобретает регулярность, непременно стоит энтузиаст. То есть не стоит, конечно, а горы сдвигает. В нашем случае он и перенос памятного родника организовал, и идею конференций «по круглым датам» в жизнь воплотил. Литературовед, профессор М.Д.Амирханян, сущий, не побоюсь сказать, миссионер, сумел облечь свою любовь к русской культуре в энергичное ей служение. Именно он, будучи председателем общества «Армения—Россия» в рамках Армянского общества культурных связей и сотрудничества с зарубежными странами, задумал и год за годом проводит — с беспримерным армянским гостеприимством — международные съезды филологов. Организационная нагрузка его поражает — как правило, находя (но порой, увы, и не находя) должную поддержку со стороны российских в Армении представительств.

Между тем как не задуматься, почему именно там, «за хребтом Кавказа», так насущна идея мирового звучания («всемирной отзывчивости») русской литературы? Так заманчиво ее рассмотрение сквозь призму национальных литератур? Загадка это, «влеченье, род недуга» или естественный порядок вещей, следствие давнего соседства? Как бы там ни было, предоставляя исследователям возможность живого общения и свободного, это настоятельно подчеркивается, интеллектуального обмена, цикл ереванских конференций имеет четкую концепцию — сфокусировать внимание исследователей на одном из классиков русской литературы с точки зрения его влияния на общий историко-литературный и культурный процесс.

С понятной гордостью подсчитано, что с 2009 года на ереванских «сборах» побывали «около 500 докторов и кандидатов наук», профессоров и доцентов, — и это не только филологи, но и лингвисты, философы, искусствоведы и просто любители русской словесности из вузов и научных центров около 40 городов России, бывших республик СССР, а также Италии, Германии, Словакии, Румынии, Испании, США и Китая.

Так и выходит, что, служа взаимообогащению русской и национальных литератур (плодотворные личные контакты, обмен идеями и т.д.), эти съезды филологов отражают, что называется, «state of the art», рабочее состояние литературоведения стран-участниц — не самый передовой его фронт, не линию, скажем, Лотмана, но надежную линию обороны.

Судить об этом можно по сборникам трудов, которые — это существенно и беспрецедентно — организаторы успевают издать к началу работы конференции. Налицо возможность сразу ознакомиться с полным текстом выступлений, очерчивающих деятельность русского классика, как ее видит современный исследователь. К тому же практика такова, что участникам заседаний нет нужды зачитывать свои доклады, они ограничиваются кратким их пересказом. Ибо страшно подумать, сколько времени заняли бы выступления — ведь, к примеру, на десятую по счету, салтыков-щедринскую конференцию было прислано 87 сообщений из 12 стран, и сборник ее трудов представил собой 850-страничный «кирпич».

Отметим динамику: в первом этого ранга «филологическом сборе» (по случаю 200-летия кончины Н.В.Гоголя) участвовало двадцать литературоведов. Концептуальное название его: «Н.В.Гоголь: русская и национальные литературы» — стало сквозным для всех последующих конференций. Гоголевская убедительно показала, что интерес армян к писателю (впервые по-армянски «Тарас Бульба» был издан еще в 1891 году — в Нагорном Карабахе, в Шуше) не угас, что значение его в развитии русской и национальных культур огромно, а выступление Н.А.Басилая (Тбилисский университет) о лиризме повести «Старосветские помещики» дает мне повод отметить, что с тех пор грузинские литературоведы неизменно и плодотворно присутствуют на каждой из ереванских конференций.

Примером тому может служить и чеховская, ознаменовавшая собой 150-летие классика. На дворе стоял сложный для России и Грузии 2010 год, но, как вспоминают организаторы, «А.П.Чехов усадил в президиум конференции посланцев обеих стран». Подводя итоги, участники отметили, что продемонстрирована «бездна любви» к Чехову, и единодушно сошлись в том, что политика политикой, а ценители русской словесности должны общаться, не теряя друг друга. Раз уж сложилось, что русский стал «языком многонационального общения», надо эту ценность беречь. Ведь неиссякаемый интерес к русской классике не только позволяет открыть новое в понимании порой зачитанного до дыр текста, но и дает импульс к раскрытию творческих задатков, потенциала самих исследователей. В этом тоже — смысл взаимообогащения культур.

В 2011 году состоялась конференция «М.Ю.Лермонтов: русская и национальные литературы», приуроченная к 170-летию гибели поэта, в которой приняли участие ученые Грузии, Армении и России. «Вряд ли где-нибудь еще эта дата отмечалась на таком уровне», — писал «Вестник МГУ» (Сер. 9, Филология, 2012, № 1), оценивая налаживание научных контактов как «ренессанс».

Мысль о духовном родстве русского и армянского народов неизменно проходит через все конференции, и доклады, на материале творчества того или иного писателя освещающие культурное взаимодействие двух стран, зачастую свежи и оригинальны. В ходе чеховской было рассказано об участии Чехова в выпущенном в 1898 году в Москве сборнике «Братская помощь пострадавшим в Турции армянам». В рамках толстовской, также состоявшейся в 2010 году, на примере Армении показано, как отозвался «уход Толстого» в едином культурном пространстве Российской империи, и оценены заслуги армянского писателя Стефана Зорьяна (1890—1967), переводчика «Войны и мира» и инициатора издания десятитомного собрания сочинений Л. Толстого на армянском языке. На лермонтовской конференции 2014 года — из классиков Лермонтов один, как нераздельно связанный с Кавказом, удостоился двух конференций — докладом «“Ашик-Кериб”: контент оригинального текста и соответствие композиций» авторы, А.М. Амирханян и Е.В. Белоусова, внесли свой вклад в давнюю полемику касательно корней и истоков этой сказки, проследив бродячий сюжет о бедном ашуге в древнеармянской житийной литературе конца IV—начала V века. На грибоедовской 2014 года обсуждались отзвуки армянской исторической легенды о Радамисте и Зенобии в драматургии П.Кребийона-старшего и А.С.Грибоедова. На щедринской 2015 года задались вопросом «Нужен ли Салтыков-Щедрин в армянской школе?» И примеров такого рода, не говоря уж о непременных «имярек в армянских переводах и армянской прессе», — в избытке. Не случайно, анализируя труды последней, 2016 года конференции, специалист по Карамзину Л.А.Сапченко отметила особую ценность материалов, касающихся проблемы «Карамзин и Армения».

Впрочем, как бы ни выделялась содержательно русско-армянская тема (согласимся, эта доминанта понятна), для всех двенадцати сборников «трудов» характерны широта и разноплановость подходов к наследию писателя, вынесенного в заголовок: можно сказать, что каждый из участников конференции представил здесь, условно говоря, «своего» Пушкина, Некрасова или Тургенева. Среди авторов — и узкие специалисты по классику-юбиляру, и те, кто впервые обратился к исследованию его творчества, привнеся свежий взгляд и новые ракурсы рассмотрения. Диапазон охвата, заданный названием конференций («Имярек: русская и национальные литературы»), всегда широк: от вопросов частных, конкретных, фактологических — до обобщающих, принципиальных, включенных в обширный историко-литературный и культурно-философский контекст. От «Американского дискурса в культурном универсуме переводов Н.М.Карамзина» и «Оценочных средств в идиостиле А.С.Грибоедова» до «Духовных истоков экфрасиса и диегезиса в художественном слове Л.Н.Толстого и М.Ю.Лермонтова»…

Понятно, что среди гостей русские участники неизменно преобладают; в большинстве своем это преподаватели вузов (от Москвы до Томска, от Санкт-Петербурга до Таганрога). Расширяя географию, отмечу исследователей из «дальнего зарубежья». На карамзинской конференции интересно выступили немка Микаэла Бёмиг (Неапольский университет «Л’Ориентале»), на материале «Писем русского путешественника» междисциплинарно рассмотревшая проблему «Н.М.Карамзин и физиогномика Лафатера», и итальянский славист Стефано Гардзонио (Пизанский университет), установивший, что стихотворение «Фиалка» принадлежит не В.А.Жуковскому, а Н.М.Карамзину. А участникам толстовской конференции запомнились выступления молодых «филологинь» из Китая, в Ереване проходивших магистратуру: одна из них рассмотрела проблемы перевода на китайский язык романа «Война и мир», другая проанализировала «Анну Каренину» в свете философии конфуцианства (не удержусь, вырву из контекста, процитирую: «Конфуцианство Анну-изменницу не принимает и не простит ее никогда»).

Классика на то и классика, что не стареет и отзывается в сегодняшнем дне, в век интернета не потеряв своего общественного звучания. Умение уловить в классическом тексте современную ноту, литературоведы демонстрируют с каким-то особым шиком. Раздолье в этом смысле предоставляет наследие Салтыкова-Щедрина, назвать только «Пути переосмысления щедринской сатиры в современной отечественной поэзии (на примере поэмы Т.Кибирова "Жизнь К.У. Черненко")» или «Феномен добровольной бездетности в современной России как проекция закона эгоистического самообмана М.Е.Салтыкова-Щедрина». Но и автор «Бедной Лизы» в свой 250-летний юбилей не отстает, его издательские приемы живы в сетевых журналах для детей и подростков, его героиня предстает и в зеркале пародийных интернет-ресурсов, и в современном медиапространстве Латинской Америки, да и самое имя его, «Карамзин», озаглавило собой поэму Людмилы Петрушевской, деревенский дневник о 90-х годах прошлого века.

Таким образом, во всей своей многогранности каждый из двенадцати сборников трудов ереванских конференций выглядит… ну, если не как энциклопедия жизни и творчества писателя, это вряд ли… скорее, как справочник-companion, которые так любят издавать западные университетские издательства. Научная ценность их очевидна. Они отражают и славное прошлое, и современность. Недаром cбopник «А.Н.Островский: русская и национальные литературы» в 2015 году вышел в победители проводившегося в Ижевске Первого международного конкурса учебных и научных изданий «Вузовская книга Евразии» и в ряде стран постсоветского пространства включен в список литературы, рекомендуемой студентам-филологам.

Что до А.Н.Островского, то конференция, посвященная 190-летию со дня рождения классика, состоялась с выездом в Нагорный Карабах. Часть докладов прозвучала в Ереване, часть — в Степанакерте, в актовом зале Арцахского университета. «Большой портрет еще молодого Островского с грустинкой в глазах украшал занавес», — трогательно повествовала газета «Голос Армении». «Для местной интеллигенции это стало событием… Потом была поездка в Гандзасар, памятник архитектуры XIII века. В начале 90-х линия фронта проходила неподалеку от монастыря. Лишь один снаряд попал в стену, опоясывающую монастырь, но и тот не взорвался, так и остался в стене напоминанием... По окончании конференции силами студентов были показаны отрывки из “Грозы”. Гости с интересом узнали, что театр в Шуше основан в 1865 году».

Так же на выезде, у памятного родника — 6 июня 2012 года, в день рождения поэта! — открылась конференция, посвященная 175-й годовщине гибели А.С.Пушкина. Оттуда литературоведы переместились в Степанаван, где продолжили работу в доме-музее Степана Шаумяна (уместно окрасив разговор известным высказыванием В.О.Ключевского: «О Пушкине всегда хочется сказать очень много, всегда наговоришь много лишнего и никогда не скажешь всего, что следует»). И замечу, что всякий скепсис по поводу встречи Пушкина с арбой, везущей останки Грибоедова, армянские литературоведы с твердостью отметают, М.Д.Амирханян в своей книге «Грибоедов и армянский мир» посвятил этому главу.

В 2016 году, однако, посещение родника (с заездом в Дилижан, дорогой к Севану) не состоялось: не наскребли денег. Обратившись за помощью в «Россотрудничество», получили отказ: бюджет на «содействие распространению за рубежом объективного представления о современной России», дескать, истрачен на групповое восхождение на Арарат. Ну чем не щедринский сюжет?

А ведь эти поездки… Трудно переоценить опыт подобного — непосредственного и эмоционального — включения в историю и культуру соседей. Именно этой задаче служит непременная составляющая «ереванских литературных форумов» — культурная программа. Знакомство гостей с историческим и культурным наследием Армении имеет не только этнологическое, но и, как выразился один грузинский литературовед, эмоционально-научное значение. Из этого ряда, не говоря уж о роднике, поездки к античному храму в Гарни, в скальный комплекс Гехард, в монастырь Хор-Вирап у подножия Арарата… Из этого ряда и посещение коньячного завода «Ной», что находится на территории бывшей Эриваньской крепости, где в 1828 году, вопреки запрету, силами гарнизона — в присутствии автора, и Грибоедов, говорят, одолжил Чацкому свой фрак! — были впервые поставлены отрывки из «Горя от ума». И то, что беседы о литературе продолжаются и вне стен Брюсовского университета, в прогулках по Еревану, в автобусах, на катерке по Севану и — а как же! — в непременном застолье, окрашивает «страну москательных пожаров и мертвых гончарных равнин» в яркие краски Сарьяна и Аветисяна, буквально открывает всем, кто причастен к этому, новые миры.

Так складывается не знающее границ профессиональное братство. Как сказали бы социологи, происходит сближение по признакам, связанным с формированием когнитивных концептов и устойчивых объединений.

Побывав на щедринской конференции, москвичка, профессор Э.Ф.Шафранская делилась: «Я теперь “ушиблена” и Ереваном, и армянской историей. Мои последние лекции студентам только об армянской культуре, о вашем городе. Запоем прочитала “Тоску по Армении” Юрия Карабчиевского (теперь читают студенты)…»

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2017, 8

Эвелина МЕЛЕНЕВСКАЯ

Армения. Россия. ЦФО > Образование, наука. СМИ, ИТ > magazines.gorky.media, 2 августа 2017 > № 2337131 Эвелина Меленевская

Рабов стало в два раза больше: почему на Украине процветает торговля людьми

Национальная полиция Украины была вынуждена признать: количество проданных в рабство граждан страны в нынешнем году по отношению к прошлому выросло в два раза. Об этом говорится в сообщении пресс-службы полиции. При этом в официальных заявлениях речь идет именно о выявленных преступлениях, а реальное число рабов может быть значительно выше.

География рабства

В середине июня нынешнего года в киевском аэропорту Жуляны украинскими силовиками была разоблачена и арестована банда сутенеров, пытавшихся вывезти на Кипр двух украинок для их дальнейшей сексуальной эксплуатации в городе Лимасол. Предполагалось, что завербованные женщины должны были предоставлять сексуальные услуги местным жителям и туристам, а большую часть заработков отдавать своим "работодателям".

Через месяц — новое ЧП. Как сообщила пресс-служба украинской Госпогранслужбы, в Запорожской и Днепропетровской областях Украины была разоблачена и пресечена деятельность другой преступной группы, также планировавшей продажу женщин в сексуальное рабство в Израиль.

Ранее в аэропорту Борисполь была задержана группа сутенеров, пытавшихся переправить нескольких гражданок Украины в Китай. С той же целью — эксплуатации их как секс-рабынь.

Впрочем, не только в сексуальное, но и в трудовое рабство продают украинские преступники своих сограждан.

Акция протеста против торговли людьми на площади Независимости в Киеве. 28 июля 2017

Как утверждает Департамент коммуникаций Нацполиции Украины, за шесть месяцев нынешнего 2017 года правоохранители установили и оказали помощь 156 пострадавшим от преступлений в сфере торговли людьми. При этом среди пострадавших 119 женщин, 37 мужчин и 12 детей.

"В целом полицейскими выявлено 144 уголовных правонарушения (в 2016 году их было вдвое меньше — 60. — Прим. ред.) по статье 149 Уголовного кодекса (торговля людьми или другое незаконное соглашение относительно человека)", — утверждают в полиции. При этом правоохранителями была пресечена деятельность 69 преступников, причастных к фактам торговли людьми. Кроме того, в 96 уголовных производствах по этой статье преступникам были объявлены подозрения.

"Наиболее уязвимыми к преступлениям в сфере торговли людьми являются женщины в возрасте 18-26 лет, дети 13-18 лет и мужчины от 25-60 лет. Основные страны, куда направляют "живой товар", — Россия, Польша, Турция, Украина, Германия, Израиль, Греция, Объединенные Арабские Эмираты", — утверждают в Нацполиции.

А всего, как сообщил первый заместитель главы Нацполиции Украины Вячеслав Аброськин, по официальным данным за последние пять лет, статус лиц, пострадавших от торговли людьми, получили 398 граждан страны.

Однако эксперты полагают, что на самом деле цифра современных украинских рабов на много порядков выше официальной. Потому что в Нацполиции говорят не о явлении, а всего лишь о раскрытых преступлениях.

Акция протеста против торговли людьми на площади Независимости в Киеве. 28 июля 2017

От проституции до наркотиков

Сфера использования украинских рабов за пределами Украины достаточно широка. При этом для их вербовки используют самые современные методы.

Так, по утверждению правоохранителей Украины, в течение 2016 года и в начале 2017-го ими были выявлены случаи торговли людьми не только для оказания сексуальных услуг и трудовой эксплуатации, но и с целью вербовки украинских граждан с целью вовлечения в преступную деятельность. Например, для торговли наркотиками.

"Для привлечения потенциальных пострадавших от торговли людьми преступники часто используют возможности интернета. Вербовка происходит путем создания специализированных сайтов, соответствующих групп в соцсетях, прямого контакта на сайтах знакомств, размещения объявлений о трудоустройстве", — говорится в официальном сообщении Нацполиции.

Между тем значительный вклад в борьбу с работорговлей на Украине вносит Россия. Так, в феврале нынешнего года, по данным уже российских органов правопорядка, в России были задержаны 47 граждан Украины, обвиняемых в причастности к деятельности международного наркосиндиката.

Как сообщила РИА Новости официальный представитель МВД России Ирина Вовк, вербовочные пункты наркосиндиката располагались в Киеве.

Набор рабов преступного мира осуществлялся вполне официально — через украинские СМИ, которые публиковали объявления с предложениями о приеме на высокооплачиваемую работу. Но в результате соискатели становились рабами-наркокурьерами.

"С кандидатами проводилось собеседование с использованием полиграфа, они проходили обучение на краткосрочных курсах, где им объясняли правила ведения электронной переписки, использования платежных систем, перевозки и упаковки наркотиков, а также способы организации тайников", — утверждает Вовк.

Кстати, именно Россия — одна из тех стран, где борьбу с украинской работорговлей (и не только в сфере незаконного оборота наркотиков) активно ведут правоохранители. Так, например, в начале нынешнего года суд Москвы признал виновными и осудил за торговлю людьми двух граждан России — Марию Олейник и Андрея Бородача, пытавшихся с целью наживы организовать продажу гражданки Украины, которую они пытались вовлечь в незаконную торговлю людьми с помощью интернет-переписки.

Акция протеста против торговли людьми на площади Независимости в Киеве. 28 июля 2017

"Успешная демократия"

Главный политический и идеологический спонсор Украины — Соединенные Штаты Америки — уже не первый год пытаются остановить работорговлю на Украине. Что и понятно: позорное для современного общества явление разрушает стройную картину Украины как государства, "успешно строящего демократию".

В 2016 году Госдеп США в четвертый раз опубликовал отчет, в котором заявил о процветании на Украине работорговли. И в четвертый раз американские эксперты отметили, что торговля людьми на Украине находится на одном уровне с такими странами, как Афганистан, Пакистан, Тунис, Конго и Таиланд. В нынешнем году такой отчет еще не был опубликован, однако уже сейчас ясно, что ситуация только ухудшилась.

И причина этого заключается в катастрофической экономической ситуации и социальной деградации государства. Украина находится на последнем месте в Европе по доходам населения, а нескончаемая гражданская война в Донбассе обесценила человеческую жизнь в стране.

Захар Виноградов, обозреватель РИА Новости

Украина > Армия, полиция > ria.ru, 31 июля 2017 > № 2278736 Захар Виноградов, обозреватель РИА Новости

«Решения властей порой напоминают диверсию...»

Алексей Поздняков

Глава ФНПР Михаил Шмаков - о бездумных законах и их последствиях

Что общего, скажите, может быть у гопников, обманом выманивающих деньги у пенсионеров, и у чиновников в дорогих костюмах, вычисляющих уровень инфляции в стране? Как бороться с эпидемией невыплат заработной платы? Принесет ли пользу курортный сбор? На эти и другие острые вопросы нашего корреспондента ответил в откровенной беседе председатель Федерации независимых профсоюзов России Михаил Шмаков.

-Михаил Викторович, для начала вопрос об очередном виде мошенничества, который появился в регионах. Читатели рассказывают о похожих случаях: к ветеранам приходят или звонят, представляясь сотрудниками ФНПР, называют СНИЛС и другие персональные данные. Предлагают премиальные выплаты от профсоюзов, но с условием: предварительно перечислить 1%. После перечисления аферисты, нетрудно догадаться, исчезают. Как прокомментируете?

— Это явное и подлое мошенничество. К тому же налицо попытка дискредитировать профсоюзное движение. Конечно, к профсоюзам эти «ходоки» никакого отношения не имеют. Призываем граждан к бдительности и просим в подобных случаях незамедлительно информировать полицию и проф-союзные органы. В свою очередь, мы уже обратились к правоохранителям с требованием пресечь мошенничество.

— Тогда о других, более изощренных способах отъема денег у населения. В прессе стали появляться высказывания правительственных чиновников о бюджете на будущий год. Вы не находите в них примет дальнейшего сокращения социальных расходов?

— Такая тенденция очевидна. Как и в 2017-м, бюджет следующего года будет малосоциальный. А все заверения чиновников о том, что правительство сохранит социальную направленность в главном финансовом документе, — не более чем лукавство со стороны финансово-экономического блока правительства. Сегодня эти персоны во власти ведут антисоциальную и антигражданскую политику, работают в интересах не граждан и страны, а собственного ведомства. Им надо хотя бы на бумаге сбалансировать бюджет, а развивать экономику они не умеют и учиться не собираются. У них главная задача — больше налогов, они готовы обложить ими все, что хоть как-то еще шевелится... Решения властей порой напоминают диверсию.

Профсоюзы свои претензии к бюджетной и налоговой политике высказывали на недавнем заседании Трехсторонней комиссии. К примеру, власти снова нацелились сократить отдельные статьи по бюджету Фонда социального страхования. Речь идет о компенсациях за несчастные случаи на производстве. Фонд получает по данной статье профицит, но вместо того, чтобы поддерживать страховую систему, правительство беспардонным образом изымает профицит для затыкания дыр в бюджете. Это недопустимо! Такие решения нарушают Конституцию и закон об основах социального страхования. Увы, подобных примеров множество.

— Зато обещают индексировать зарплату бюджетников на 4%. Это как, нормально?

— Это издевательство. Потому что инфляция в 4% существует только в буйных фантазиях чиновников. В своих расчетах, и без того далеких от реальности, они используют не потребительские, а оптовые, промышленные цены. А поскольку Росстат сейчас подчинен Минэкономики, который с ЦБ отвечает за обуздание инфляции, то они попросту «подгоняют» цифры. Аналитики признают: потребительская инфляция сегодня — как минимум 8-9%. Ну и кого в высоких кабинетах обманывают? Разве что себя. Люди-то видят, как скачут цены на все.

Надо, конечно же, повышать зарплату не по общей инфляции, а по потребительской. Но пока мы видим, что этот процесс законодатели начали с себя и на том хотят его завершить. Яркий случай в Красноярске, где местные депутаты собрались удвоить свое жалованье. Их пристыдили — пришлось им пока отменить решение. Но как тут не вспомнить, что пару лет назад в два раза повысили себе зарплату депутаты Госдумы. А где же повышение бюджетникам? Минфин давно не проводит реальной индексации, хотя это прямое нарушение закона, требующего ежегодно фиксировать зарплату бюджетников хотя бы на уровне инфляции. Мы будем жестко критиковать Минфин и Минэкономики, весь финансово-экономический блок правительства за такие предложения. Будем биться именно за социальный бюджет.

— Вот и индексация работающим пенсионерам, которой добивались профсоюзы, в следующем году не предусмотрена. Как расценить это — как временную меру?

— Как шаг к разрушению системы пенсионного страхования в стране. Вероятно, нас хотят вернуть к социальному обеспечению по остаточному принципу. Но проф-союзы не для того 10 лет боролись, чтобы уйти от единого социального налога к созданию страховой системы. По крайней мере в трех фондах — обязательного медицинского, социального и пенсионного страхования. Если чиновники воровским способом залезают в страховые фонды, чтобы изъять оттуда деньги, это просто бандитизм, воровство у собственного народа. И мы с этим не будем мириться!

— А как относятся профсоюзы к предложенной Минфином и ЦБ концепции индивидуального пенсионного капитала, когда формирование накопительной пенсии полностью ложится на плечи работников?

— Такой элемент накопления пенсии может существовать, но на добровольной основе. Если человек располагает свободными средствами, он может заключить договор с НПФ или другой финансовой структурой и дополнительно откладывать часть зарплаты на пенсию. Но навязывать всем эту схему нельзя. И в системе обязательного государственного пенсионного страхования не должно быть никакого накопительного компонента.

Что Пенсионный фонд дефицитен — сказки от Минфина. Сейчас он дает льготы ряду компаний на уплату взносов в ПФР, но тогда правительство должно восполнять Пенсионному фонду недостачу. Мы не видим, чтобы это делалось. Например, льготы получают IT-разработчики. Тогда чиновники правительства должны им прямо сказать: ребята, вы можете платить меньше в Пенсионный фонд, но и пенсию вы будете получать тоже поменьше, если бюджет не компенсирует выпадающий доход Пенсионного фонда. Но ведь об этом никто не говорит. Доверия такая лукавая политика не прибавляет. Оно, доверие, и так крайне низкое. Люди убеждаются, что их в высоких кабинетах обманывают каждый день.

— Из недавних сообщений: в рейтинге уровня жизни пенсионеров Россия заняла 40-е место из 43 возможных, уступив в том числе Турции, Китаю и Мексике. Ниже нашей страны расположились только Бразилия, Греция и Индия...

— Я видел бодрые комментарии: мол, все эти рейтинги — клевета и наговоры. Но положа руку на сердце обеспечение пенсионеров в нашей стране действительно на очень низком уровне. Все упирается в застой в нашей экономике. Всем давно очевидно, что нужны другие меры, другое лекарство от кризиса, а мы все продолжаем кроить себе одежки по старым лекалам МВФ и Всемирного банка. Что ведет к деградации, а не к росту. Так много разговоров о необходимости отстаивать суверенитет — ну так и надо вести суверенную финансово-экономическую политику. Но мы же ее не ведем. Могли бы, например, вдвое снизить цены на энергоресурсы на собственном рынке, невзирая на мировые цены. И инвестиции к нам потекли бы рекой. Ведь усреднение мировых цен выгодно только транснациональным компаниям, чтобы подминать под себя весь мировой рынок.

— Как на фоне разгорающихся споров вокруг бюджета и других противоречий между правительством, профсоюзами и бизнесом идет подготовка нового Генерального соглашения?

— Мы пролонгировали на год действующее Генеральное соглашение. Сейчас идет активное согласование положений трехстороннего договора на предстоящий период с учетом параметров бюджета на ближайшие годы. Мы отстаиваем корректировку бюджетной и тарифной политики, чтобы эти положения записать в соглашение. И, таким образом, создать двойной контроль их выполнения.

Конечно, противоречия между трудом и капиталом никуда не денутся. У бизнесменов цель — максимум прибыли, у нас — максимум цены за труд. Нужно находить золотую середину, а государство в лице правительства должно являться мудрым арбитром. К сожалению, правительство у нас чаще встает на сторону бизнеса или своими решениями угнетает и работников, и бизнес.

— С 1 июля на 300 рублей повышен минимальный размер оплаты труда. Этого явно не достаточно, поскольку величина МРОТ не покрывает прожиточный минимум. Не лучше ли перейти к минимальной почасовой оплате труда?

— До прожиточного минимума МРОТ так и не доведен, это вынуждено признать и правительство. Повышение на 300 рублей — это ничто, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Было 7,5 тысячи, сейчас — 7,8 тысячи рублей, не шаг, а шажок. Мы будем стремиться довести минимальный размер оплаты труда до прожиточного минимума. Причем в течение одного года.

Что касается почасовой оплаты труда, то такая существует в мире 200 лет и будет существовать еще долго. Мы не против введения почасовой оплаты, но при условии сохранения минимальной ежемесячной. Ведь МРОТ — это гарантия, от его размера на многих предприятиях строится система оплаты труда. Что касается минимальной почасовой оплаты. Предположим, она будет 100 руб-лей. Но даже гастарбайтеры сейчас меньше чем за 1,5 тысячи рублей в день работать не соглашаются. При работе 12 часов получается не менее 120 рублей в час. За меньшие деньги человек в руки лопату не возьмет. А если мы говорим о высококвалифицированном труде, минималка должна быть 300-400 рублей в час. Для сравнения: наши канадские коллеги поставили задачу добиться минимальной ставки в 15 долларов в час. Сейчас у них — 12 долларов, что считается мало. В переводе на рубли — примерно 750. На потребтовары у них цены ниже, чем у нас. А сколько мы получаем? Давайте разделим МРОТ на 160 рабочих часов в месяц. Получаем 40 рублей! Вот вам разница...

— Профсоюзы не раз отмечали, что в стране растет число социально-трудовых конфликтов? Что делать?

— Количество социально-трудовых конфликтов, по нашим подсчетам, растет на 20% в год. Основная проблема — невыплата зарплаты. Причем большая часть таких конфликтов — на предприятиях, где нет профсоюзов. Там, где мы работаем и действуют коллективные договоры, острые вопросы быстрее решаются. Хотя далеко не все работодатели из тех, кто задерживает зарплату, имеют корыстные интересы. Нужно вдумчиво разбираться, какая налоговая и таможенная политика в той или иной отрасли, как финансовое положение предприятия соотносится с ввозом экспортных материалов, сырья... Ведь огромное количество предприятий сегодня не могут вздохнуть полной грудью, они не живут, а выживают, задыхаются без денег.

— Тогда еще про деньги: какой, на ваш взгляд, должна быть сегодня налоговая политика?

— Необходимо введение прогрессивной шкалы налогообложения доходов физических лиц. Об этом много лет говорят, решение без конца откладывается, но оно неминуемо — мировой опыт тому подтверждение. Делать из России рай для богатых опрометчиво. Вместо этого необходимо вводить точные, адресные преференции. Хотим развивать какие-то сектора экономики — дайте туда налоговые льготы. Возьмем, к примеру, санаторий. Если мы хотим, чтобы люди укрепляли здоровье за вменяемые деньги, давайте брать со здравницы не 20% налога на прибыль, а 10 или даже 5%, и от НДС освободим.

— Кстати, про санаторий. Как вы относитесь к законодательной инициативе о так называемом курортном сборе?

— Если бы подобные решения предлагались на фоне экономического роста и подъема уровня доходов населения, можно было бы рассуждать на эту тему сколько угодно. Но в сегодняшних условиях стремление снять еще одну шкуру с отдыхающих мудрым никак не назовешь. Так что закон нужно дорабатывать, поспешность в его принятии ничего хорошего не сулит. У нас, безусловно, снижается поток отдыхающих на российские курорты, зато все больше выездов за рубеж. Потому что стоимость одного дня отдыха в Турции вдвое меньше, чем в России, да и сравнение систем налогообложения не в нашу пользу — у нас завышается кадастровая стоимость земли, чтобы брать с этой стоимости земельный налог... Кто все эти вопросы рассматривал, когда готовил закон о курортном сборе? В результате все свелось к очередному отъему денег у населения.

И потом, почему сбор установили только для четырех регионов, чем другие-то хуже? Подмосковье спрашивает: к нам в выходные выезжают на отдых 8 млн москвичей, так почему бы и нам не ввести сбор с отдыхающих? Но так мы дойдем до поборов с горожан, поехавших в село на речку рыбу поудить. Это же шаг к феодальной раздробленности! Неужели инициаторы закона этого не понимали?

— Бывает и наоборот: закон хороший, а выполнять его никто не собирается.

— Для того и нужен общественный контроль, в том числе со стороны профсоюзов. Должны быть трехсторонние соглашения. Государство обязано регулировать бизнес, следить за исполнением законов. А преференции «своим ребятам», коррупция в конечном итоге разрушительны. Сможем установить открытые и честные партнерские отношения — многого добьемся. А нет... Второй вариант лучше не рассматривать.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > trud.ru, 28 июля 2017 > № 2335125 Михаил Шмаков

УРОЖАЙ ЗЕРНА ПОД УГРОЗОЙ

В Центральной России и Поволжье намолочено в 10 раз меньше зерна, чем в прошлом году. Аграрии надеются на теплый и сухой сентябрь, в противном случае зерно не будет убрано.

Зерновые обрадовались июльскому солнышку и кинулись догонять упущенное. В среднем отставание в росте составило две недели, что пагубно сказалось на кукурузе - во многих регионах она уже не успеет вызреть.

Зато объемы зерновых благодаря изобилию влаги могут превысить рекордный урожай прошлого года, заявил на недавнем совещании у президента глава Минсельхоза Александр Ткачев.

Вот только велика вероятность, что убрать урожай не получится: если и сентябрь окажется дождливым, зерновые сгниют в полях.

На 20 июля отставание от прошлогоднего графика составило всего 15%. Но радоваться рано - уборка пока идет в сухих южных регионах. Так, в Южном федеральном округе убрали половину посевных площадей. В центре России и Поволжье из-за дождей и отставания зерновых в росте убрано в 10 раз меньше обычного.

Всего же по стране убрали только 12% площадей зерновых. Так что судьба оставшихся 88% по-прежнему висит на волоске и зависит целиком от капризов погоды.

Из-за дождей пропала четверть урожая озимой пшеницы - вместо запланированных 24 млн тонн намолочено всего 18.

Минсельхоз понизил прогноз урожая зерна в России в 2017 году со 115-118 млн тонн до 100-105 млн. Впрочем, с прошлых лет в зернохранилищах лежит 22,5 млн тонн. А должно лежать 12 млн - зерно в прошлом году плохо продавалось, не удалось продать 5 млн тонн из запланированного объема. Главными покупателями российского зерна по-прежнему остаются Египет и Турция.

С мировыми ценами ситуация тоже плачевная. Если четыре года назад пшеницу продавали по 320 долларов за тонну, три года назад - по 250 долларов, то сейчас цена колеблется в районе 190 долларов.

Под вопросом и качество зерна этого года. По словам президента Российского зернового союза Аркадия Злочевского, во влажной почве легко размножаются болезнетворные бактерии, «что во много раз увеличивает риск заболеваемости как растений, так и животных».

Однако есть и радостная новость - урожай гречки может превысить общий уровень потребления в три раза. На экспорт гречка не идет. А значит, чтобы хоть как-то распродать гречку, производители вынуждены будут снизить цену на нее в два-три раза, обнадежил Аркадий Злочевский.

Так что с голоду россияне в ближайший год не помрут. Другой вопрос - какого качества будет эта еда?

Аркадий Злочевский признался, что российские производители сегодня используют не отечественные, а китайские удобрения: свои мы продаем за границу. Отечественные аграрии позволить себе российские же удобрения не могут - дорого. А потом отравленные овощи, зерно и фрукты попадают на наш прилавок - отследить их в принципе невозможно. «Специфика тестирования по пестицидам и опасным примесям заключается в том, что надо знать, какой препарат применялся, чтобы провести анализы. Если выявлять вслепую, то нужно сделать три тысячи анализов...» - объяснил Злочевский.

Аделаида Сигида

Египет. Турция. Китай. ЦФО. ЮФО > Агропром. Внешэкономсвязи, политика. Химпром > mirnov.ru, 27 июля 2017 > № 2509573 Александр Ткачев

Совместная пресс-конференция с Президентом Финляндии Саули Ниинистё.

По окончании российско-финляндских переговоров Владимир Путин и Саули Ниинистё дали совместную пресс-конференцию.

С.Ниинистё (как переведено): Добро пожаловать! Я приветствую вас!

К сожалению, вам пришлось немного подождать, у нас было очень много интересных тем, которые мы обсуждали.

Финляндия в этом году отмечает 100–летие своей государственной независимости, и мы очень высоко ценим, что Президент Путин приехал сюда и будет вместе с нами отмечать это событие. И в то же время мы отмечаем 25–летие отношений между нашими странами.

Ещё раз добро пожаловать! Мы очень высоко ценим Ваше присутствие здесь.

В настоящее время, как подобает хорошим соседям, у нас очень много двусторонних отношений, связей. Мы также наблюдаем определённое оживление, активизацию этих отношений, так как в экономическом плане дела идут получше в обеих странах. Туристов передвигается больше в обоих направлениях, и товарооборот заметно вырос между нашими странами.

У нас есть и совместные цели, которых мы добиваемся. Хочу при этом упомянуть полигон [для утилизации токсичных отходов] «Красный бор» недалеко от Санкт-Петербурга. Мы об этом вопросе говорили ещё в прошлом году. В настоящее время у нас есть определённый прогресс, были взяты пробы на этом полигоне. И действительно, наша цель – продвигаться дальше в решении этого вопроса.

Мы также говорили о тех проектах, которые были осуществлены и реализованы в регионе Балтийского моря. Мы упомянули о том, что были введены очистные сооружения в Калининграде, и также это напоминает об инициативе «Северного измерения». Это «Северное измерение» сейчас испытывает некоторое время затишья из–за санкций, но я считаю, что всё–таки нам не нужно забывать об этой инициативе, программе. Хотя бы в наших мыслях мы должны поддерживать её, потому что было достигнуто очень много хороших результатов за счёт «Северного измерения». Можно упомянуть очистные сооружения в Санкт-Петербурге и сейчас вот эти очистные сооружения в Калининграде.

Мы также говорили о ситуации с безопасностью в регионе Балтийского моря. У нас сейчас планируются большие военные учения: это учения «Запад–2017» и учения «Аврора». Также мы наблюдаем за определённым оживлением, активизацией и движением военных самолётов, кораблей, военного перемещения. Для того чтобы мы могли избегать таких последствий, таких ситуаций, которые, наверное, никто не желает видеть, нам нужен постоянный диалог.

Хотелось бы также, чтобы у нас, в Финляндии, обратили внимание на то, что не всё так плохо, как, может быть, кажется или как представляется, что были определённые подвижки.

При этом хочу упомянуть об интервью, которое дал Генеральный секретарь НАТО господин Столтенберг. Он охарактеризовал последнее совещание в рамках Совета НАТО– Россия как конструктивное.

И о необходимости проведения такого постоянного диалога ещё свидетельствуют те дискуссии, которые проходят в рабочей группе в рамках ICAO, где присутствует как Российская Федерация, так и другие государства Балтийского моря и НАТО. И в рамках этого формата удалось договориться о хорошей практике именно в том, что касается авиации, что касается безопасности полётов. Обсуждение и рассмотрение вопросов о включении транспондера при полётах там продолжается и, насколько нам известно, в хорошем духе.

Мы также обсудили вопросы, связанные с председательством Финляндии в Арктическом совете. Наша страна только что приступила к выполнению своих функций в качестве председателя. И Президент Путин с большим пониманием отнёсся к идее, которую я озвучил, это идея о том, что Финляндия сделает такое предложение, от которого очень трудно будет отказаться. Это предложение, на которое очень трудно будет ответить отрицательно, исходит из идеи борьбы с загрязнением чёрной сажей. Причиной такого загрязнения являются как устаревшие энергетические установки, электростанции, так и сжигание попутного газа. Борьба с загрязнением чёрной сажей не коснулась бы чьих–либо экономических интересов.

Мы также говорили о ситуации на Украине, в которой не наблюдается улучшений. Очень важно было бы в первую очередь договориться о перемирии, можно и нужно было бы идти вперёд хотя бы маленькими шагами. И в качестве таких можно предложить обмен задержанными лицами. Можно было бы начинать с таких маленьких шагов.

Наши переговоры были очень насыщенными, очень интересными, мы даже не успели всё обсудить. Например, мы не успели ещё поговорить о Сирии, не успели поговорить о другом вопросе, который очень хотел бы обсудить, – это разоружение. Но во время круиза на пароходе у нас ещё будет время поговорить и об этих вещах. И, наверное, вечером тоже будет время.

Спасибо большое за очень интересную беседу.

В.Путин: Уважаемый господин Президент, дамы и господа!

Прежде всего хочу поблагодарить господина Ниинистё за приглашение, тем более во время, в год, когда страна отмечает столетие со дня обретения своей независимости. В этой связи нами реализуется масштабная программа совместных культурных мероприятий.

Что касается наших переговоров, они прошли в традиционно конструктивной и дружеской атмосфере. Нынешняя встреча – уже вторая в текущем году. Обмен визитами состоялся и в 2016 году. Уверен, что такой политический диалог, безусловно, является хорошим фактором, стимулирующим развитие двусторонних связей.

Господин Президент уже сказал, в этом году исполнилось и 25 лет договору об основах отношений России и Финляндии.

Сегодня мы детально обсудили весь комплекс вопросов российско-финляндского сотрудничества. Отметили рост двусторонней торговли: в январе–мае товарооборот увеличился почти на 51 процент. Наша общая задача – поддержать, всячески содействовать тому, чтобы этот темп, этот тренд сохранялся. Над этим работают Межправкомиссия, Деловой совет.

Отмечу, что взаимный интерес деловых кругов наших стран к сотрудничеству стабильно высок. Продолжает развиваться инвестиционное сотрудничество. Объем прямых российских капиталовложений в Финляндию в 2016 году составил почти три миллиарда долларов, финских в Россию – почти четыре, а если считать вложения, осуществлённые через дочки финских компаний в других странах, то значительно выше.

Мы реализуем целый ряд крупных проектов, в том числе и прежде всего в энергетике. Имею в виду в том числе атомную электростанцию Ханхикиви-1. На площадке полным ходом идут подготовительные работы, завозится оборудование, перечислен первый транш наших кредитных ресурсов, около миллиарда евро. Напомню, общий объём финансирования – пять миллиардов евро, половина будет профинансирована из резервов российского Правительства, половина – компанией «Росатом».

Мы работаем и в сфере возобновляемых источников энергии. Компания Fortum, например, и наша компания «Роснано» создают фонд объёмом свыше 500 миллионов долларов для развития ветряной энергетики.

Продолжают расширять свою бизнес-активность компании Valio, Nokian Tyres. Наша компания «Биокад» планирует наладить в Турку производство химических и биопрепаратов. «Яндекс» запускает свой центр хранения данных в финской губернии Уусимаа. Есть и другие интересные проекты.

В ходе переговоров отметили эффективную работу природоохранных ведомств двух стран. Господин Ниинистё упомянул уже о совместной работе по полигону опасных отходов «Красный Бор» под Петербургом. Эта работа только начинается. А реконструкция системы водоснабжения Калининграда закончилась. Это очень серьёзный, большой шаг в обеспечении экологической безопасности на Балтике в целом. Настроены и далее расширять двустороннее сотрудничество в экологической сфере.

Мы высоко ценим стремление финских партнёров проводить независимую сбалансированную внешнюю политику. Считаем это важным фактором стабильности на севере Европы. Конечно, готовы продолжать диалог с Финляндией и всеми заинтересованными государствами по проблеме укрепления безопасности в регионе.

Мы действительно ещё должны будем поговорить по сирийскому урегулированию. Я обещал подробно проинформировать коллегу об этом, но прямо сейчас могу сказать, что мы исходим из того, что главное – окончательно остановить кровопролитие и обеспечить необходимые условия для мирного политического урегулирования. А затем сирийцы через широкий диалог под эгидой ООН и на основе резолюции Совета Безопасности 2254 должны определиться, в какой стране они должны жить.

Я подробно проинформировал господина Президента о ситуации вокруг внутриукраинского кризиса.

Мы продолжили обмен мнениями по вопросам, которые обсудили с господином Ниинистё ещё 30 марта в Архангельске на форуме «Арктика – территория диалога». Условились наращивать сотрудничество в этом регионе, в том числе в рамках председательства Финляндии в Арктическом совете. Я с интересом выслушал идеи господина Президента по поводу возможного сотрудничества на экологическом направлении в Арктике. Здесь мы, безусловно, многое можем сделать, если будем работать солидарно, вместе.

Хочу поблагодарить наших хозяев за гостеприимство, за радушный приём и финских граждан, которые встречали нас по ходу движения сюда, в эту гостиницу, за их дружелюбие и радушие. Они мне дружелюбно помахивали руками. Я не могу помахать каждому, но, используя возможности финских средств массовой информации, хочу им тоже послать привет.

Вопрос, Yle (как переведено): Мой вопрос касается военных учений, которые проводятся совместно Китаем и Россией на Балтийском море. Хотелось бы спросить у Президента Путина: какой посыл Китай и Россия при этом дают другим, какой месседж они хотят отправить другим государствам, странам, которые расположены в регионе Балтийского моря?

И второй вопрос Президенту Ниинистё: как Финляндия относится к этому, какие мысли возникают при этом?

В.Путин: Что касается российско-китайского взаимодействия, то оно носит характер стратегического партнёрства, полноформатного и очень широкого. Это касается экономики, политики, военно-технического сотрудничества и чисто военного дела. Мы регулярно в течение уже многих лет проводим военные учения, участвуем в так называемых военных играх, соревнованиях, на протяжении многих лет, повторяю, как на суше, так и на море.

Сотрудничество России и Китайской Народной Республики в своей совокупности, включая и военную составляющую, является одним из важнейших элементов безопасности и стабильности в мире. При этом оно не направлено против каких-либо третьих стран. Мы не создаём ни военных блоков, ни военных союзов. В данном случае наши военные просто шлифуют своё мастерство, взаимодействуют друг с другом, и это, повторяю ещё раз, хороший пример того, как нужно бы сотрудничать в любом регионе мира, в том числе и в районе Балтики. Мы с уважением относимся к нейтральному статусу некоторых государств Балтийского региона. Но в то же время готовы к любой форме взаимодействия и с нейтральными государствами.

Мы приняли решение возродить и главный военно-морской парад, который будет проходить скоро в Петербурге. Уверяю вас: это не бряцание оружием, это возрождение традиций, которым уже более 100 лет. Собственно говоря, такой парад проводился и раньше, может быть, в чуть меньшем масштабе в День Военно-Морского Флота России. И мы всех приглашаем полюбоваться, приглашаем в Петербург посмотреть, как он будет организован, как он пройдёт. Готовы пригласить партнёров, страны региона поучаствовать в этом мероприятии и готовы сделать его совместно.

Спасибо.

С.Ниинистё: Насколько я понимаю, и как сказал Президент Путин, это действительно отнюдь не первые учения, которые проходят совместными силами военно-морских сил Китая и России, или вообще военные учения, которые происходят совместно. Корабли военно-морского флота Китая были и в Средиземном море, сейчас они здесь, на Балтийском море. И действительно, насколько я понимаю, для того чтобы поддерживать готовность, навыки, умения военнослужащих, нужно проводить учения в разных условиях. Проведение этих учений здесь, на Балтийском море, не означает, что они предназначены именно для таких условий, просто нужно проводить учения в разных условиях. И надо сказать, что Финляндия тоже проводит такие учения, принимает участие в учениях, которые происходят здесь, в Балтийском регионе. Будем принимать участие в больших учениях «Аврора» недалеко от побережья Швеции, там в основном, конечно, будут силы Швеции, но будут принимать участие и другие государства, в том числе Соединённые Штаты Америки. Цель этих учений «Аврора» также не заключается в бряцании оружием или формировании каких-либо блоков против кого-нибудь. Но, пока мы живём в таком мире, где существуют армии, где существуют военные силы, мы должны иметь в виду, что они практикуются, они проводят такие учения в любом случае.

П.Минаков, «Интерфакс»: Вопрос обоим президентам.

В настоящее время мы замечаем скромную, но позитивную динамику в развитии торговых отношений двух стран, и это было отмечено на пресс-конференции. Но в то же время сложно не заметить, что наряду с сохраняющимися экономическими рисками добавляются всё новые и весьма весомые политические. Это в свою очередь давит и на экономические факторы. Нет ли опасений, что эта скромная и позитивная динамика находится под угрозой в связи со сложившейся в мире ситуацией в настоящее время?

В.Путин: Мы живём в сложном, противоречивом и очень хрупком мире. Задача людей, которые занимаются теми видами деятельности, которые выпали на нашу долю, как раз заключается в том, чтобы обходить эти риски, купировать их, свести к минимуму и выработать такие направления и способы взаимодействия, которые бы вели нас к развитию, к укреплению международных отношений, экономики и повышению уровня жизни наших граждан. Этому была посвящена и наша сегодняшняя встреча. Как там в будущем будет – посмотрим. Будем реагировать на возникающие проблемы.

С.Ниинистё: Да, действительно это так, как Вы сказали. В этом мире существуют риски, такие факторы, которые угрожают. К таким факторам можно отнести изменение климата, например. Этот вопрос мы обсудили, когда говорили по нашей повестке дня о работе в рамках председательства в Арктическом совете. Потом у нас есть сильное явление миграции, миграционные потоки, которые, наверное, частично обусловлены первым упомянутым фактором – изменением климата, и которые могут также усиливаться в дальнейшем за счёт этого. И третье – это войны, это вооружённые столкновения, конфликты, которые проходят в усиленном режиме во многих местах в этом мире.

По всем этим вопросам нам нужен открытый дух сотрудничества именно в глобальном масштабе. Я верю в диалог, и я верю, что через диалог можно найти решения.

М.Чанс, CNN: Сначала у меня есть вопрос Президенту Путину. (Далее – как переведено с английского.) Когда мы наблюдаем за тем, что происходит, например, те расследования, которые проводятся в Соединённых Штатах Америки по поводу утверждений, что Россия вмешивалась в выборы Президента США, и когда мы знаем, что возможно ужесточение в скором времени санкций, Вы когда-нибудь, когда сидите в Вашем офисе и думаете о том, насколько в плохом состоянии всё–таки находятся отношения между США и Россией, Вы сожалеете, что был такой день, когда был избран Президентом господин Трамп?

В.Путин: Первое, что касается избрания Президента Соединённых Штатов. Это не наше дело, и не нам давать оценки работы господина Трампа на его весьма высоком посту, это дело американского народа. И первое, и второе.

Реплика, CNN: У нас также вопрос финскому Президенту…

В.Путин: Нет, секундочку, я ещё скажу.

Реплика, CNN: Извините.

В.Путин: Я просто ждал перевода ещё и на английский.

Что касается расследований, о которых Вы сказали. Я не считаю, что это расследование, потому что расследование предполагает выяснение полноты всех обстоятельств с изучением причин, с заслушиванием различных сторон. Мы видим просто нарастание антироссийской истерии. Скорее всего, это использование русофобских инструментов во внутриполитической борьбе, в данном случае в борьбе Президента Трампа и его политических противников внутри Соединённых Штатов.

Очень жаль, что российско-американские отношения приносятся в жертву в ходе решения внутриполитических американских вопросов.

На Ваш вопрос, жалею я об ухудшении отношений с Соединёнными Штатами или нет, я могу дать прямой ответ: конечно, нам очень жаль. Жаль, потому что, действуя согласованно, вместе, мы гораздо более эффективно могли бы решать очень острые проблемы, которые волнуют как народ России, так и народ Соединённых Штатов. Это урегулирование острых международных кризисов, борьба с терроризмом, забота о сохранении природы, решение экологических проблем, борьба с незаконной миграцией, с организованной преступностью и так далее, развитие экономики в конце концов. Но мы знаем, что у нас в США много друзей, что там очень много просто здравомыслящих людей. Надеюсь, сегодняшнее состояние дел когда-нибудь закончится, и мы перейдём в другое качество наших отношений, будем их укреплять, наращивать в интересах народов Соединённых Штатов и Российской Федерации.

Вопрос, CNN: Да, у нас также вопрос финскому Президенту. Кажется, что Финляндии приходится балансировать между Россией и своими союзниками в США, но сейчас в Штатах наблюдается некий раскол. Считаете ли Вы, что санкции против России должны быть ужесточены или Вы разделяете мнение Президента Трампа и его желание наладить отношения с Россией?

Спасибо.

С.Ниинистё (отвечает по-английски, как переведено): Что касается вот этого балансирования, хочу Вам напомнить о том, что американская телевизионная компания задала вдвое больше вопросов, чем остальные.

(Как переведено с финского.) Да, Финляндия выстраивает свои отношения с соседними странами. С Россией у нас хорошие сбалансированные отношения. Также Финляндия выстраивает отношения с остальными странами, с Европейским союзом, с Соединёнными Штатами Америки. Здесь речь не идёт о том, чтобы Финляндия как-нибудь балансировала бы между вот этими силами. Речь идёт о таком порядке, о таком подходе, который, наверное, нелишне было бы соблюдать и в остальных частях мира. Речь идёт о том, что мы стараемся понимать друг друга.

Что касается поддерживания отношений с Россией, я хочу здесь сослаться на те обсуждения, которые имели место прошлым летом на саммите НАТО в Варшаве. Там говорили о необходимости, о востребованности диалога, и насколько мне понятно, насколько я наблюдаю, также Федеральный канцлер Меркель и Президент Макрон занимаются тем же, такой же деятельностью, и мне кажется, что это очень хорошо.

П.Зарубин, телеканал «Россия»: Добрый день! Павел Зарубин, телеканал «Россия». У меня вопрос обоим лидерам. Я, если позволите, продолжу резонансную тему нового американского законопроекта об ужесточении антироссийских санкций. Тема резонансная, конечно, ещё и потому, что в последние дни и недели мы слышим уже очень резкую и жёсткую критику со стороны многих ключевых европейских политиков, европейских органов по поводу этого законопроекта. Ведь получается, что США хотят распространить действия своих законов на территории других стран, на страны Евросоюза, и фактически придать своему законопроекту трансграничный характер. Обсуждали ли вы эту тему? Как Вы к этому относитесь? Ведь, насколько я понимаю, вопрос и речь о том, что затрагиваются интересы независимости и экономической безопасности стран.

И вопрос Президенту России: если этот законопроект будет принят, то будет ли российский ответ? Каким он будет? И возможны ли какие–то российско-американские контакты по этому поводу? Например, ваш телефонный разговор с Президентом США?

Спасибо.

В.Путин: Что касается трансграничности американского законодательства, то я давно об этом говорю, ещё начиная с 2007 года – в Мюнхене, по–моему, говорил об этом. Именно так и говорил. Эта практика неприемлема, она разрушает международные отношения и международное право. Мы никогда с этим не соглашались и соглашаться не будем, а как на это реагируют другие государства мира – это зависит от степени их суверенитета и готовности защищать свои собственные национальные интересы.

Если то же самое произойдёт в данном случае, то это вызывает особые сожаления, потому что это уже действия с отягчающими обстоятельствами и, как бы я сказал, с особым цинизмом. Потому что это явная попытка использовать свои геополитические преимущества в конкурентной борьбе с целью обеспечить свои экономические интересы за счёт своих союзников в данном случае.

Мы не видели ещё окончательного варианта, поэтому окончательных мнений на этот счёт у нас тоже нет. Но мы видим, что на протяжении длительного времени нас пытаются постоянно провоцировать: то большое количество дипломатов выслали без объяснения причин, то дипломатическую собственность отторгли, что вообще ни в какие рамки не укладывается, поскольку противоречит основополагающим нормам международного права по дипломатическим отношениям. И санкции те же самые абсолютно незаконны с точки зрения международного права, нарушают принципы международной торговли и правила Всемирной торговой организации. Мы, как вы знаете, ведём себя очень сдержанно, терпеливо, но в какой–то момент нам придётся отвечать. Невозможно бесконечно терпеть какое–то хамство в отношении нашей страны. Но когда будет ответ, какой он будет, это будет зависеть от того, в каком виде окончательно мы увидим тот закон, который сейчас обсуждается уже в Сенате.

В любом случае мы считаем: что бы там ни происходило в ближайшее время, в будущем, стратегически мы обязательно должны выйти на какие–то элементы сотрудничества и договорённостей. Надеюсь, что в конечном итоге так оно и будет.

С.Ниинистё: Я не совсем согласен с Вами в том плане, что речь идёт о введении каких–либо санкций или о соблюдении законодательства. Наверное, здесь всё–таки подоплёка заключается в том, что есть определённые утверждения, сомнения касательно процесса проведения выборов в США.

И, как Вы правильно отметили, здесь очень оживлённая дискуссия возникла по этому поводу, в Европейском союзе. Например, председатель Европейской комиссии господин Юнкер упомянул об этом, выдвинул этот вопрос. Этот вопрос нелёгкий и небезболезненный для Европейского союза, поэтому необходимо приступить к этим обсуждениям, к переговорам между Европейским союзом и США. Потому что эти предлагаемые санкции имеют непосредственные последствия и для других стран, не только для России. Поэтому Европейский союз активно работает.

Я присоединяюсь к последнему пожеланию уважаемого Президента Путина, чтобы мы лучше понимали друг друга в мире, это, наверное, отвечало бы интересам всех.

Спасибо.

Финляндия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > kremlin.ru, 27 июля 2017 > № 2257663 Владимир Путин, Саули Ниинисте

Российский уголь идет на восток

Интервью с первым замгендиректора УПК Ириной Ольховской

Яна Кузнецова

Россия может в этом году нарастить экспорт угля на 5 млн тонн до 170 млн. О том, куда пойдут поставки сырья, как России конкурировать за долю на рынке с Австралией и Индонезией, а также о последней инициативе Госдумы по запрету открытой перевалки угля в интервью «Газете.Ru» рассказала первый замгендиректора «Управляющей портовой компании» Ирина Ольховская.

— Как АО «Восточный Порт» и АО «Ростерминалуголь» завершили первое полугодие?

— По итогам первого полугодия специализированный порт «Ростерминалуголь» демонстрирует рост объемов перевалки угля за счет увеличения объемов перевозки. По сравнению с первым полугодием прошлого года перевозка в адрес «Ростерминалугля» выросла почти на 4 млн тонн. В том числе это получилось за счет перераспределения потоков — РЖД заранее предупредило нас о ремонтных работах по Восточному полигону, что позволило своевременно подготовиться к увеличению погрузки угля в северо-западном направлении. Необходимо отметить и совокупный рост объемов перевозки в адрес «Восточного Порта» — он вырос на 170 тыс. тонн по сравнению аналогичным периодом прошлого года.

— Какой прогноз по итогам 2017 года?

— При сохранении действующей динамики объемов перевозки «Ростерминалуголь» выйдет на 21 млн тонн по итогам 2017 года. По Дальнему Востоку сейчас договариваемся с РЖД — хотим нарастить погрузки в осенне-зимний период. Кроме того, в этом году планируем увеличить объем перевозок в адрес «Восточного Порта» до 24 млн тонн против 23,5 млн в прошлом году.

— «Восточный порт» сможет принимать больше грузов? Как идет его модернизация?

— За счет реализации третьей очереди угольного комплекса мы планируем увеличить его мощности в два раза. АО «Восточный Порт» уже инвестировал более 24 млрд руб. из запланированных 31 млрд руб., был образован искусственный земельный участок, построен глубоководный причал, проведены строительно-монтажные работы и сборка специализированной углепогрузочной техники, установлены мощные высокотехнологичные стакеры, реклаймеры и судопогрузочные машины.

«Восточный Порт» также вложит 5 млрд руб. в строительство федеральной железнодорожной инфраструктуры, которая увеличит пропускную способность станции Находка-Восточная на 20 млн тонн в год.

Мы представим проект третьей очереди на Восточном экономическом форуме. В этом году основной акцент будет сделан на меры экологической безопасности. Это, прежде всего, модернизация очистных сооружений «Восточного Порта», аспирационных систем, ветрозащитных сооружений. За последние пять лет мы инвестировали в модернизацию и природоохранные мероприятия порядка 1 млрд руб.

— Когда начнет работу третья очередь порта?

— Сейчас мы проводим испытания оборудования с техническими нагрузками, рассчитываем начать полноценную работу в начале 2018 года, идет работа по координации проектных и строительных решений с РЖД, чтобы решить вопросы технологической взаимоувязки железнодорожной инфраструктуры. После открытия начнем поэтапно увеличивать мощность, прибавляя по 5-7 млн тонн до проектной мощности 40 млн в год.

— Планируются ли новые проекты или пока возьмете паузу на развитие терминала на Дальнем Востоке?

— Мы считаем, что наиболее сейчас перспективный проект — это строительство специализированного угольного терминала «Тамань». На данный момент наблюдается достаточно острый дефицит специализированных портовых угольных мощностей на юге России. Единственный глубоководный порт в регионе — Новороссийск, но там нет специализированных мощностей именно по перевалке угля.

— Таманью интересуетесь в расчете на европейский рынок?

— Не только. География поставок будет направлена на Турцию и страны Африки. Появление мощного специализированного терминала на Юге России позволит увеличить объемы поставки российского угля в страны Африки — Египет, Марокко.

— Минэнерго прогнозировал увеличение Россией экспортных поставок угля в этом году. Какой прогноз с вашей стороны?

— Мы согласны с оценкой министерства. С 2010 года угольная отрасль России развивается и увеличивает объем добычи только за счет экспорта. В этом отношении 2016 год был очень показательным — объем экспорта практически сравнялся с объемом потребления внутренним рынком и достиг 165 млн тонн. По итогам прошлого года доля российских производителей угля в мировом рынке достигла 12% по сравнению с 11% в 2015 году. В этом году можно прогнозировать рост экспорта на 5 млн тонн — до 170 млн.

— Мы можем конкурировать с лидерами угольного экспорта, Австралией и Индонезией?

— Для сравнения, Австралия экспортировала в прошлом году 391 млн тонн, Индонезия — 382 млн. Чтобы России сохранить, а тем более увеличить долю, необходимо развитие существующих и строительство новых специализированных портовых мощностей для повышения конкурентоспособности российских производителей угля.

Потому что в том же Китае порты-малыши — это 80 млн тонн в год. А такие крупные порты как Далянь или Шэньчжэнь — это уже за 100-150 млн тонн по году. То есть один китайский порт по объемам перевалки — как все порты Дальнего Востока.

Кроме того, идет борьба за повышения качества поставляемого угля за счет его обогащения. Сейчас происходит полномасштабное строительство обогатительных фабрик и на Кузбассе, и в Красноярском регионе, и в регионе Восточно-Сибирской железной дороги. Потому что у того же австралийского и индонезийского угля есть большое преимущество — минимальное железнодорожное плечо, их экспорт практически весь морской. Учитывая, что расстояния мы никак не сократим, Кузбасс и Красноярский регион как были в центре России, так и останутся, единственный выход — повышать качество поставляемой продукции.

— Конкурентоспособность российского сырья должна была вырасти за счет девальвации — издержки же сократились.

— Девальвационный эффект был отыгран в 2015-2016 годах. Ничего не поделаешь, промышленная инфляция растет. Все рублевые затраты по добыче, производству, обогащению, логистике растут.

— Как вы оцениваете перспективы угля как сырья на мировом рынке на фоне роста популярности ВИЭ и газа?

— С 2010 года объем мирового рынка угля увеличился с 1 млрд до 1,3 млрд тонн. За этот период мы наблюдали спад только в 2015 году, что было связано с резким падением угольных цен. В 2017 году рост продолжается, о чем можно судить даже по России, где, например, увеличивается добыча в Кузбассе и даже Якутии, в крайне тяжелой климатической зоне.

Что касается альтернативной энергетики, то ее рост, особенно в Европе, можно объяснить дотационным эффектом. Так что в плане конкуренции куда больший риск для угольной отрасли представляет газ, особенно трубопроводный.

— Какие сейчас риски по спросу?

— Главный риск — политика основного потребителя угля, Китая. В прошлом году, когда Китай закрывал угольные шахты, цены на уголь несколько выросли, после чего рынок все это дело отыграл обратно.

— Какие бы выделили для России перспективные рынки?

— Основным рынком сбыта угля остаются страны Азиатско-Тихоокеанского региона — Япония и Китай. Увеличение спроса на импортный уголь в азиатском регионе прогнозируется в странах, развивающих угольную энергетику: Южной Корее, Вьетнаме, Малайзии, Филиппинах. Рост спроса на импортный уголь также ожидается в странах Средиземноморья, где идет развитие угольной генерации и увеличиваются мощности угольных электростанций — Турции, Марокко и Египте.

— Сейчас в Госдуме готовится законопроект, который, в частности, предусматривает запрет открытой перевалки угля. Как оцениваете эту инициативу?

— Учитывая достигнутый уровень технического прогресса, нет смысла запрещать открытую перевалку угля. В мире в принципе нет полностью закрытых портов — в Европе, Китае, Японии работают открытые порты, склады. Это связано, прежде всего, с тем, что уголь является пожароопасным материалом.

К примеру, на Дальнем Востоке переоборудовали ряд закрытых терминалов с удобрениями под перевалку угля. Там теперь системно происходит возгорание угля, который, пока не выгорит, будет гореть и тлеть. И задымление будет достаточно серьезное.

Полностью исключить выброс угольной пыли в атмосферу невозможно. Но существующие технологии позволяют минимизировать вред для окружающей среды. Речь идет о закрытых помещениях вагоноопрокидывателей, конвейерных линиях, системах орошения складов, очистки воздуха, сточных вод и всего комплекса экологических мероприятий, который уже реализован в управляемых нами портах «Ростерминалуголь» и «Восточный Порт». На данный момент необходимо сосредоточиться на разработке технических регламентов перевалки угля, руды и других навалочных грузов в портах России для комплексного рассмотрения вопроса и принятия системных решений на уровне правительства.

Россия > Нефть, газ, уголь > gazeta.ru, 26 июля 2017 > № 2257636 Ирина Ольховская

О вреде традиции и пользе привычки

Малашенко Алексей Всеволодович — российский востоковед, исламовед, политолог. Доктор исторических наук, профессор. Один из ведущих специалистов по проблемам ислама.

С чего начинаются традиции и ценности? С того же, с чего начинается наша жизнь, — с привычки.

Привычки определяются физиологией, семьей, климатом, пространством — большим или малым, условиями жизни, этнической принадлежностью, домом, улицей, страной, обществом, государством. Вера в Бога тоже привычка. Бог ведет себя как человек, и у Него тоже есть привычки.

Прийти на выборы и проголосовать за «Единую Россию» или в носу поковырять — все едино. Не нравится сравнение — заменим на «зубы почистить». Впрочем, чистка зубов — осмысленная гигиена. Физиологические привычки оправданны и нужны. Они идут от естества, от стремления к чистоте — как у кошек и собак. Политические привычки — благоприобретенные. Например, опускание в урну бюллетеня — навязанный, кое-где бессмысленный и унылый ритуал.

Точная этимология русского слова «привычка», как говорится в интернете, неизвестна. Как всякий поработавший в Академии наук, я отношусь к интернету снисходительно, но насчет привычки он прав. Перелистав несколько филологических публикаций, легко убедиться, что в русском языке со словом «привычка» дело обстоит действительно непонятно. Приставка «при» означает приближение к «образу жизни» (vita), что звучит не слишком убедительно, но все-таки понятно. То есть если мы привыкаем, то приближаемся к определенному образу жизни, создаем его. Еще привычка трактуется как бессознательное действие.

Она и навык, необходимый для проживания, выживания в быту, в обществе, в политике. Еще привычка — это подражание. «Подражание, — писал Аристотель, — присуще людям с детства, и они тем отличаются от прочих животных <…> продукты подражания всем доставляют удовольствие»1. Депутаты в Думе привыкли, обрели навык приспособления и прекрасно выживают, заодно подражая тем, от кого зависят. Наша народная пословица твердит: «повторенье — мать ученья». Но ведь повторение, когда оно гипертрофируется, становится долдонством.

Привычка — обидное слово. Особенно для русского человека, которого веками приучали к послушанию царю, вождю, какими бы те ни были. Привычка требует покорности. Привычка к царю, а не сам царь властвует над нами. Отсюда — привычка к свободе «кухонного» самовыражения, которая при Сталине была опасной. Когда привычка к царю, к тоталитарности, стала рассыпаться, мы чуть было не привыкли к демократии, в частности голосовать по собственному желанию и разумению.

У нас нет привычки к праву, к правовому государству. Потому что в России у человека не было прав или они носили формальный характер. Нет у нашего человека привычки быть гражданином. Зато есть обращение «гражданин начальник», которое отрезает человека от общества, унижает его. Гражданин по определению не может быть начальником. Или может, но только в тюрьме. «Aux armes, citoyens!» (к оружию, граждане!) — поют во французском гимне. «Гражданин начальничек», — припеваем мы.

Мы не привыкли быть обществом. Эта привычка с нами вяжется плохо. Мы привыкли быть толпой; у временного, случайного людского конгломерата привычек нет: толпа сбежалась, покричала, покрушила, поубивала — и разбежалась. Русский бунт, «бессмысленный и беспощадный», нельзя списать на привычку. Напротив, бунт свидетельствует об отсутствии привычки к систематическому, осознанному общественному действию.

Нас приучали и приучили к тому, что мы великая держава. Приучать начали еще при Петре, после Полтавской битвы 1709 года. И кто начал? Они, иностранцы, шведы. Что писал Пушкин о Петре? «…И за учителей своих заздравный кубок подымает». До 1917 года Россия не была эксклюзивной державой, но членом «концерта европейских держав», Евросоюза — по-современному, и не более того. Александр III, будучи в раздражении, — его ждали какие-то послы — осерчал: «Европа может подождать, пока русский царь рыбу ловит». Европа ждала не всегда.

Впоследствии к величию нас окончательно приучили — коммунистическое мессианство, победа в Великой Отечественной, ядерное оружие, космос, а также то, что мы, во всяком случае статистически, занимали второе место в мире по чугуну и стали.

Мы не хотим от этого отвыкать. Дефиниция, данная Бараком Обамой России — «региональная держава», — прозвучала оскорблением. Я сочувствую Путину. Всю жизнь прожить в сверхдержаве, чтобы в итоге согласиться с ее «невеличием», не под силу ни президенту, ни обществу. Это все равно, как пересесть из «мерседеса» в «жигули».

Привычка вторая натура. Почему не первая? Натура — нечто устойчивое, «метафора» идентичности. Хотите изменить свою натуру? Тогда учтите, что это — как операция, или как имплантация в ваше тело чего-то нового, иного, пусть полезного, но все-таки чужого. Это все равно как привыкать к протезу. Устойчивая, из века в век, совокупность самовоспроизводящихся привычек — традиция. Привычка звучит несколько легкомысленно. Традиция — величественно.

Складывается цепочка: привычка — традиция — ценность. Ценности — считает экономист Александр Аузан — формируются по принципу дополнительности, дефицитности, редкости… «Ценно то, что редко»2. Выходит, что ценности — не традиция, а исключение из нее, что ценности ценнее традиции. Аузан пишет о национальных (в каком-то смысле об этнокультурных) ценностях. А что если замахнуться на религиозные?.. Религиозные ценности тоже могут противостоять стереотипам, только уже религиозным. Хотя «обыкновенный верующий» их зачастую отождествляет. На самом деле оказывается, что одной из ценностей христианства является свобода личности, а отнюдь не подчинение установленным кем-то, будь то церковью или государством, поведенческим нормативам.

В романо-германских языках у слова привычка (habit, habitude) есть близкие, почти схожие по смыслу слова, среди которых попадаются такие как «рутина», «зависимость» и… «традиция». В европейском сознании понятие «традиция» воспринимается нейтрально. В нем не чувствуется ничего заведомо негативного или позитивного, хотя позитивного все-таки больше. В арабо-исламском менталитете к понятию традиция (таклид) отношение более сложное. С одной стороны, традицию надо уважать, но в то же время в исламской богословско-юридической интерпретации таклид трактуется скорее негативно и считается слепым подражанием авторитетам прошлого, что ведет к искажению истинного ислама и препятствует самостоятельному мышлению. Самым ярким и страстным сторонником таклида был знаменитый богослов и факих (правовед) Ибн Таймийя (1263—1328), влияние которого на теологию, право и политику сильно и сегодня. На этого средневекового авторитета беспрестанно ссылаются нынешние исламские фундаменталисты.

Таклиду противостоит иджтихад — право на самостоятельное решение религиозно-правовых вопросов, что можно в каком-то смысле считать исламским свободомыслием, свидетельством того, что ислам отнюдь не консервативная, не косная религия. Однако в XI веке возобладали сторонники мукаллиды (последовали таклида), и произошло закрытие врат иджтихада, что многие мусульмане называют трагедией. Возврат к нему начался только XIX веке, когда были предприняты первые попытки модернизации ислама, со скрипом продолжающейся и сегодня.

Традиция, как и привычка, удобна. С ней спокойно. Не нужно думать ни о реформах, ни о кризисах. Дескать, все само обойдется, раньше-то обходилось. Самые опасные советники власти — традиционалисты. Конфуций говорил: «Ученый, думающий о спокойствии и удобствах, не заслуживает этого имени»3.

Традиция и привычка ограничивают нашу свободу, нашу активность. Сошлемся на Никколо Макиавелли (1469—1527), пусть кому-то это покажется неуместным: «…если город или страна привыкли (курсив мой. — А.М.) состоять под властью государя, а его род истреблен, то жители города не так-то легко возьмутся за оружие, ибо, с одной стороны, привыкнув повиноваться, а с другой, не имея старого государя, они не сумеют ни договориться об избрании нового, ни жить свободно»4.

Двойная опасность традиции — постоянная устремленность в прошлое, подавление индивидуальности. Основные охранители традиций — социум, община, государство и его институты, традиционным нормативам которых человек вынужден подчиняться. Шаг в сторону — побег. Или измена.

Движение вперед — будь то в политике, в искусстве, в науке, в технологии — есть отказ от традиции, протест против нее. Удар по традиции наносили астроном Коперник, физиолог Иван Павлов, фотоаппарат, электричество, Эйнштейн, Мустафа Кемаль Ататюрк. Горбачёв, между прочим, тоже ее подрывал. Традиционалисты и модернисты (реформаторы) по большому счету непримиримы. Борцы за традицию всегда сильнее тех, кто хочет от нее отказаться. За их спиной — вековые стены, сложенные из нерушимых, сакрализованных привычек. И вновь Макиавелли: «Когда приверженцы старого видят возможность действовать, они нападают с ожесточением, тогда как сторонники нового обороняются вяло, почему, опираясь на них, подвергаешь себя опасности»5. Почему они такие слабаки, сказать не берусь, но к России это имеет самое прямое отношение.

Этот конфликт сегодня до крайности обострился. Ретрадиционализация — этнокультурная, религиозная — на уровне отдельных стран и целых регионов жестко оппонирует глобализации. Если недавно казалось, что глобализация, при всех ее издержках, «обречена» на победу, то ныне победитель в схватке, во всяком случае при жизни нынешнего поколения, далеко не очевиден. Кстати сказать, Дональд Трамп, которого российская пропаганда назначила главным «нападающим» антиглобалистской команды, не столь уж оригинален. В каком-то смысле он, при всей своей американской специфике, даже типичен. Он — индикатор антиглобалистской тенденции.

Мы несем ответственность за наши традиции, в том числе вредные. Оправдываемся тем, что не мы их придумали, мы просто их унаследовали. Некоторые — от святой веры, значит, от самого Господа Бога. Как тут их нарушить? «Бремя прошлого лишает нас сил и возможности сделать новый выбор»6 — суждение американского философа Джеймса Холлиса сколь банально, столь и печально, но оно точно, и ему нечего противопоставить.

Однако все не так страшно. Выше мы рассуждали об устойчивости традиции, которая складывается из привычек. Кто-то может сказать, что традиция есть одна большая привычка. Но если взглянуть на историю, обнаруживается, что наши привычки обгоняют наши традиции, подтачивают, деформируют и разрушают их. Это как в семье, где привычки детей отличаются от привычек родителей, что невзначай расшатывает незыблемые и дорогие материнскому сердцу семейные устои. Если бы не переменчивость привычек, человечество не научилось бы жарить мясо, не сменило бы привычно-традиционное многобожие на монотеизм и не изобрело бы бензиновый двигатель и демократию.

Возникает и беспрестанно возобновляется конфликт между привычкой и традицией, который длится веками, но верх в котором в конце концов одержит привычка, постоянно конструирующая новую, отличную от прежней традицию. Эта дисгармония, этот экзистенциальный конфликт происходит и в каждом из нас, и в обществе. Даже в религии. Церковь (как и мечеть) не может до бесконечности сдерживать, игнорировать новые привычки, даже если от них для нее исходит угроза.

Отказ от старых привычек ускоряется в крайних ситуациях — во время революций и прочих катаклизмов. Деформируются и рушатся установившиеся, нарождаются новые традиции. Любопытно, например, как изменятся наши привычки, и бытовые, и политические, если наступит глобальное потепление или похолодание, что по своим последствиям одно и то же. А если нагрянет астероид, наступит обещанный всеми монотеизмами апокалипсис? Впрочем, пусть об этом размышляют режиссеры фильмов-катастроф…

И все же. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…» А что затем? Затем нередко наступает реверсивное движение, как говорят политологи, «откат», ретрадиционализация, хотя до полной реанимации традиции дело не доходит. Возьмем хотя бы нашу страну. Разрушили до основания тот мир, а «наш, новый», который построили, оказался чем-то похож на прежний — и бесправие, коллективизация вместо крепостного права, и вместо веры в Бога — вера в светлое будущее, и, конечно, обожание царя, пусть и с партбилетом. «Великий Октябрь» был тем же бунтом, «бессмысленным и беспощадным», сродни пугачевскому восстанию, которое в случае его успеха вряд ли кардинально изменило бы общество: на смену одному царю пришел бы другой. Емельян Иванович ведь именовал себя царем Петром Фёдоровичем. Я это так, в скобках.

Сейчас, как всегда, происходят два процесса — формируются новые привычки, и параллельно этому сохраняется тяга сберечь старые привычки и традиции.

Одна из них, причем, наверное, самая стойкая и длительная — общечеловеческая привычка делить мир на «они и мы». Мир всегда был поделен на своих и чужих. Так рассуждали все — от египтян (древних) и ассирийцев, от греков с их Александром Македонским, римлян, гуннов, кочевнических орд, христиан, мусульман, колонизаторов, борцов за свободу — и до российских патриотов и демократов. Свои-чужие — базисный принцип, стержень всех идеологий и каждой в отдельности, вечный тренд человеческого сознания и мышления. Отрешиться от него не в состоянии никто, даже самый отъявленный либерал, которому обязательно необходим отъявленный реакционер. Нам нужен чужой, без которого нельзя позитивно воспринимать себя любимого. Мы понимаем, что мы от них, как они от нас, никуда не денемся.

Доходчиво и весело это показано в фильме «Ширли-мырли». Помните? Когда только что враждовавшие между собой братья — русский уголовник, еврей-музыкант и цыганский барон (все в исполнения актера Гаркалина) — вдруг осознали свою общность, им немедленно понадобился антипод, и они тотчас нашли его, признав, что не любят чужаков-негров.

Далее все просто: или мы их — или они нас. Конечно, мы все за мирное сосуществование, недавно появился еще и этот, как его, мультикультурализм. Но одолеть чужого, доказать ему свое превосходство все же хочется. Если это не получается на поле битвы, то надо показать себя в состязании традиций, бери шире — цивилизаций. Наша культура, дескать, всегда была и есть богаче вашей, наша религия совершеннее. На нас возложена главная миссия. Разве не так?

Все мы правы, каждый по-своему. И «эллины», и «иудеи». Все мы несем невыносимое, но сладкое бремя собственной исключительности. Мы к нему привыкли, это стало нашей общей традицией. Мы привыкли воспринимать друг друга таким образом, сотворив из этого обоюдную традицию. Не надо искать здесь чьего-то злого умысла.

В свою очередь, и Европа воспринимает Россию с точки зрения «они — мы», привыкает к тому, что она, пусть и христианская, неазиатская, но все же чужая. Наше взаимовосприятие зеркально. Не кто-нибудь, а Карл Маркс в работе «Секретная дипломатия» писал: «Изумленная Европа в начале царствования Ивана (Ивана III, 1440—1505. — А.М.) даже не подозревавшая о Московии, затиснутой между Литвой и татарами, была ошеломлена внезапным появлением огромной империи на ее восточных границах». Европа тогда тоже ощутила нечто чужое, к чему с того самого XV века и по сей день ей приходится привыкать и что вошло в ее традицию.

На Руси деление на «мы — они» началось в 988 году с принятием православия и продолжилось с приходом Орды. Иными словами, в первый раз мы, Киевская Русь, формировалась в контексте обособления от Европы, во второй — от Востока. Между прочим, на этой средневековой геокультурной обособленности и одновременно промежуточности и паразитирует евразийство, что изначальное, искреннее, что нынешнее, с приставкой «нео», жуликоватое и насквозь политизированное.

Своеобразным символическим рубежом мышления «мы — они» в России можно считать появление и укоренение в XVII веке применительно к иностранцу слова «немец», то есть «немой», человек, который не говорит по-нашему. Будь наши предки последовательнее, они бы назвали чужаков «глухо-немцами», то есть такими людьми, которые не только не говорят по-нашему, но нас еще и не слышат, а значит, не понимают нашу душу.

Но вот незадача: общество отторгало «немцев», но в тоже время и училось у них, лечилось у них, вовсю пользовалось их изобретениями, носило их одежду, танцевало их танцы. Следовать их привычкам входило в привычку. Мы их не любили, но мы им и завидовали, и хотели подражать. Это, заметьте, началось до петровских времен.

Столетия спустя общество, уже советское общество, поголовно переодевалось в «немецкие», иностранно-американские джинсы, слушало Битлов и рвалось хоть краешком глаза поглядеть на их закордонную жизнь. На московском молодежном фестивале 1957 года мы, хотя бы одни москвичи, после долгой паузы их впервые увидели и почувствовали, что они тоже нормальные и в чем-то похожи на нас, как и мы на них. Мне об этом рассказывал отец, который на фестивале работал, и теща, сшившая по случаю фестиваля новую юбку.

После 1917 года привычка к «мы и они» превратилась в самодостаточную государственную идеологию. В нео- (или квази) империи, в Советском Союзе, ощущение нашего отличия от них развилось в наше безудержное и неопровержимое превосходство над ними. Оно удвоилось, даже утроилось. Воспринимая самих себя как носителей всего самого передового, мы были уверены в окончательной победе над ними. Поначалу таковой виделась мировая революция, затем построение коммунизма. Казалось, что триумфа ждать остается не так долго.

А ждать лучших времен мы умеем. Такое ожидание вошло в привычку и обернулось традицией, которой мы по глупости гордимся. Это, можете не сомневаться, очень вредная традиция. Отучились долго ждать мы только на одно историческое мгновение — в 1990-е. Всего захотелось сразу — и конституции, и севрюжины с хреном. Быстро родятся только кошки и… олигархи. Пытаясь похерить одну крайность, мы впали в другую. О девяностых написаны горы литературы и макулатуры. Но эти годы доказали только одно: быстрых перемен в нашей стране не бывает. Если и случаются, то за ними приходит тяжелый, мучительный откат. И сегодня официальная идеология, что телевизионная, что церковная, в который раз приучает нас к терпеливости. Как пели члены жилтоварищества в фильме «Собачье сердце» «за ними (суровыми годами. — А.М.) другие приходят, они будут тоже трудны». В самом деле, «Христос терпел…» Но он все-таки знал во имя чего. Во имя чего терпит Россия? Не во имя же Башара Асада?

Бороться за лучшее будущее мы научились. «И вся-то наша жизнь есть борьба». А как работать на будущее, не знали и знаем. В 1918 году В.И.Ленин в программном для советских времен труде «Очередные задачи советской власти» написал, что «русский человек плохой работник». Стал ли он, то бишь стали ли мы работать лучше? Судя по производительности нашего труда — нет. Если исходить из того, сколько продукции производит за час ихний труженик, то наш работяга окажется на 42-м месте. В Штатах его коллега производит продукции на $ 67,32, в Германии — на $ 57,36, во Франции — на $ 59,247, а наш — на $ 19,70. Ленинский вывод о качестве русского труда бессмертен, чего не скажешь о его учении.

Плохо работать — наша привычка, превратившаяся за столетия в традицию. Объяснить, почему так случилось, могут люди, которые в этом разбираются намного лучше. Я же лишь замечу, что ведется эта привычка от того, что: мы работали а) на помещика, б) на государство, в) но не на себя. Очевидно, от этой привычки пошли и пословица «работать на дядю», и советский анекдот «мы делаем вид, что работаем, а они (государство, начальники) — что нам платят». И еще: если государство нам так мало платит, то мы имеем полное право у него воровать. Воровство вошло в привычку и далее — в традицию. Отучить от воровства не смог никто — ни Бог, ни царь и ни герой.

Мы навсегда усвоили, что работаем хуже них. Доказать обратное были не способны даже советские пропагандисты. Однако в душе мы были уверены, что, коль захотим, то равных нам не будет. Отсюда сказка Николая Семёновича Лескова про Левшу, который подковал блоху. Но, между прочим, тот же Левша кричал перед Крымской войной (1853—1856), что у них ружья нарезные, а у нас (традиционно) гладкоствольные. Сказочный русский умелец предупреждал, что мы от них опять отстаем. Нынешние наши «левши» (хакеры не в счет — они востребованы) склонны перебираться к ним. Не только из-за денег. У них лучше работается, больше шансов реализовать свой «левшизм», талант.

После конца советской эпохи дихотомия «мы — они» стала отступать, трансформируясь в честное, но и обидное: у нас с ними есть немало общего, вот только на их фоне мы смотримся как second hand, несмотря на Газпром и атомную бомбу. Нам до них далеко.

К счастью ли, к несчастью — кто как считает — признание этого обстоятельства длилось не слишком долго.

С начала XXI столетия восхищение самобытностью вернулось к нам даже в большем, чем прежде, объеме. Мы противостоим им, но уже не как творцы самой совершенной модели устройства государства и общества, но как обладатели «самых истинных» ценностей. Произошел возврат к культурному, шире — цивилизационному, превосходству, откат к тютчевскому «умом Россию не понять, аршином общим (курсив мой. — А.М.) не измерить, у нас особенная стать…»

Возродить привычку мыслить и чувствовать, что мы лучше их, и уж тем более сможем без них обойтись, проще простого. Она любезна и комфортна массовому сознанию: доказывать ничего не надо, нужно «только верить». Там, где вера, там и привычка, и традиция.

Знаете, чем это все может кончиться? Привычкой к замкнутости, к тому, что мы живем и будем жить во враждебном окружении, а в итоге привыкнем к «глобальному одиночеству». Это опасная привычка. Традиции из этого, слава богу, не должно получиться. Во всяком случае, хочется надеяться. Нам без них, конечно, хорошо, но как-то некомфортно в бытовом плане без их ширпотреба, автомобилей и кино. Да и интернет не позволит.

Возврат к «непониманию России умом» усилиями пропаганды продолжается, зато уходит в небытие привычка к Союзу Советских Социалистических Республик, а вслед за ней — и к постсоветскому пространству, к которому так и хочется добавить «так называемое».

Скажу то, с чем многие не согласятся. Одной из причин распада СССР было отсутствие советского человека. Он так и не народился, остался в эмбриональном состоянии. Сам я в свое время писал, что такой человек должен был вот-вот появиться, почти появился. И все же: мы «привыкали» друг к другу, но до конца так и не привыкли. Не выросло из привычки к советскому «большой» советской традиции. Русская есть, узбекская есть, казахская, армянская… Новый год — тоже традиция, но все они не советские. Назовите мне хоть одну советскую традицию, именно традицию, а не привычку.

Даже в сплоченной привилегиями тогдашней политической элите ощущались местные, этнонациональные различия. Зато в столичной Москве советского человека к концу столетия стали воспринимать как объективную реальность. Впрочем, такой же данностью считалась и вечность КПСС. И Кремлю, уже постсоветскому, потребовалось время, чтобы отвыкнуть от того, что бывший первый секретарь местной компартии стал президентом совершенно независимого государства. Второй российский президент Путин также уразумел это не сразу после своей инаугурации. Однако отдадим ему должное, он научился работать с коллегами именно как с президентами. Да и новоиспеченные президенты ему в этом помогли, каждый демонстрируя собственную суверенность. Так или иначе, российский лидер четко осознает, что он глава только одного государства, а не вождь мифического постсоветского пространства (хотя, помнится, некий общественный деятель лет десять тому назад нарек его «евразийским императором»).

Привычка к восприятию узбеков, грузин, казахов, позже украинцев, а в перспективе еще и белорусов — в общем, обитателей бывшего СССР — как граждан иностранных государств сформировалась достаточно быстро, за одно десятилетие. Не вдаваясь в детали, назовем только четыре причины. Первая — возрастная: поколение тридцатилетних уже не ведает, не чувствует, что такое СССР, и знает о нем из национальных учебников, которые чудовищны по своей (не)объективности, а то и просто невежеству.

Вторая состоит в том, что на Кавказе и в Центральной Азии Россия не сумела — ума не хватило или денег — сохранить свое культурное влияние, поддержать хотя бы «русскоязычность». В Ферганской долине молодежь по-русски говорить почти не умеет. Что станет с русским языком на Украине, судить не берусь. Но от него, увы, отвыкают — где быстрее, где медленнее — везде. Пройдет лет тридцать — сорок, и нашему президенту придется привыкать общаться со своими vis-а-vis через переводчиков.

Третья причина — экономическая. Россия не способна сохранить свое материальное, финансово-экономическое лидерство. У нее нет для этого ни технологий, ни денег. К тому же у соседей появились альтернативы — Европа, Америка, Китай, мусульманские страны. Так что жить исключительно под российским зонтиком перестало быть прерогативой их политики. Про Грузию и Украину — молчок.

Причина четвертая: «единое пространство» сотрясается войнами. Кто виноват — думайте сами. Но поглядите на карту: между отдельными частями нашей бывшей советской родины сложились враждебные отношения. Недавно в каком-то шоу я видел министра иностранных дел Донецкой народной республики! Откуда он взялся? Кто его сделал? Вот в Казахстане сейчас сидят и думают: что, если у нас в Усть-Каменогорске появится свой МИД? В Астане к нему никогда не привыкнут. Кстати, кое-кому на заметку: в Пекине тоже не привыкнут.

Привычка, тем более советско-имперская полноценная традиция, в России не сложилась. Судите сами: после Британской империи за «постбританское», а после французской — за «постфранцузское» пространство сражаться не приходилось. Оно в обоих случаях осталось само по себе, как нечто само собой разумеющееся. Бывшие метрополии там ругают, но все-таки к ним тяготеют.

Превратить постсоветское пространство в евразийское и приучить к нему — дело безнадежное. Конечно, на вербально-идеологическом уровне это может показаться достижимым. Но такое пространство не существует как цивилизация. Точно так же нет и не может быть традиции жить по-евразийски. Найдите хоть одну евразийскую привычку (любви к пельменям, бузам и мантам недостаточно). Дайте мне почитать евразийскую литературу, послушать евразийскую музыку. Покажите мне евразийский автомобиль, самолет, ботинки, наконец. Есть евроокна, привычка к Европе, но нет окон евразийских. И вряд ли вы захотите установить такие окна в своем жилище — их качество сомнительно.

Теперь личное. Когда я приезжаю в бывшие советские республики, то по-прежнему приезжаю к своим. От этой привычки я не избавлюсь никогда. В городе Фрунзе (простите, Бишкеке), в Алма-Ате (простите, в Алматы), в Ленинабаде (простите, Ходженте) я пью водку с друзьями. Это больше, чем привычка, это — моя личная традиция.

В 1992 году мы — таджики, узбеки, украинцы, киргизы, москвичи — после очередной конференции сидели в гостинице в Чимкенте (он тогда еще не назвался Шимкентом) вокруг низкого гостиничного столика и пели Высоцкого, и про то, что «наш адрес Советский Союз», пели про нашу молодость и чувствовали, что прощаемся, нет, не друг с другом, а с нашими, скажем так, политическими привычками, если угодно, с образом мышления. Мы начинали понимать, что теперь живем в разных государствах. Чудилось что-то новое, но тягостное. Года четыре тому назад в Кабуле я встретился с таджикским послом в Афганистане Шарафом Имомовым, с которым мы в 1980 году в Рузском районе Московской области грузили на тракторный прицеп мешки с минеральными удобрениями. Мы почувствовали себя родственниками. В моем, нашем кругу привычка к взаимному притяжению осталась традицией. Традицией, которая после нас оборвется.

Не любил я советскую власть, но все-таки на затянувшихся похоронах СССР иногда могу и всплакнуть.

Превосходство российских ценностей над иными сопровождается милитаризацией сознания. Всухую проигрывая им экономическое соревнование, мы остаемся достойным соперником (противником) в военной сфере. Об этом обстоятельстве обывателю напоминают каждый день. Главным и по сути единственным национальным праздником было назначено 9 мая. Семидесятилетней давности победа навеки стала основным символом нашей успешности и превосходства. Раньше такого не было. До 1965 года 9 мая было рабочим днем. Война была негромкой, интимной памятью. Власть ее даже «гасила», возможно, не желая лишний раз напоминать о «разоблаченном» Верховном главнокомандующем Сталине, а возможно, из-за боязни амбиций военного истэблишмента. Великая Отечественная осторожно отодвигалась в историю. Ей коммунистические бюрократы даже аббревиатуру придумали — «ВОВ». Был другой единственный и неповторимый нацпраздник — 7 ноября, день Великой Октябрьской социалистической революции, день создания нового Советского государства. Бабушка рассказывала, как его поначалу и не праздновали вовсе, но потом привыкли и пекли по этому случаю пирожки. На 7 ноября приглашали гостей. Мне всегда казалось, что я, родившийся аккурат посредине прошлого века, от 7 ноября не отвыкну никогда. Отвык. В 1993 году в Киргизии, куда приехал на конференцию, я про этот праздник забыл и вспомнил, что он прошел, только на следующее утро. Так значит, не традиция, а привычка? Пасху-то нигде не забудешь — что в туркменских Марах, что в Алжире, что в городе Вашингтоне.

Праздновать победу приучают так, словно с нее и началось государство. Войну удерживают в нашей жизни, делают ее частью современности. (Как «запасной вариант», в нацпраздник одно время пытались превратить победу над поляками в начале XVII века. О том, что тогда случилось на самом деле, историки судачат до сей поры.) Для внедрения войны в идеологический оборот и, что особенно важно, в психологию ни сил, ни средств не жалеют. Здесь и военные парады, и несчетное количество военных фильмов, насквозь фальшивых (с немыслимыми ошибками), а заодно — «про Афганистан» и «про Чечню».

Могу поспорить, что вот-вот пойдут фильмы «про Сирию». Вопрос в том, что рано или поздно эта тематика обесценится, поднадоест, как надоела непрекращающаяся ни зимой, ни летом тусовка звезд. Милитаристский дух можно сделать привычкой, но временной. В традицию его не обратить. Если, конечно, не материализовать его в настоящую, большую войну. К реальности такой войны приучить нелегко.

И здесь интересно взглянуть, как, например, трансформировалось восприятие ядерной угрозы. Угроза эта изначально представлялась реальной, подпитываясь формированием блоковой системы, корейской войной 1950—1953 годов, конфликтами в Восточной Германии в 1953-м, в Польше и Венгрии — в 1956-м. Она стала частью людского страха. Человек привык бояться атомной бомбы, но в то же время уже не мыслил без нее своего существования. Переломным моментом стал Карибский кризис 1962 года, когда две державы подошли (или казалось, что подошли) к порогу прямого военного столкновения. Этого, однако, не произошло. А затем ядерное оружие стало восприниматься не как угроза мировой войны, но как гарантия против нее. В 1963 году на полигоне в Кубинке советский вождь Хрущёв сказал: «Война может быть только ядерной, однако ядерная война невозможна»8. Привычка к ядерному оружию становилась антимилитаристской, вносила успокоение в человеческие души. Известный анекдот: «Что делать в случае ядерной войны? — Завернуться в простыню и ползти на кладбище» — был антивоенным, ибо подчеркивал ее нереальность.

В доядерную эпоху с уверенностью в том, что мировой войны не избежать, люди жили столетиями — от одной войны до другой. Каждую тогдашнюю европейскую войну или хотя бы противостояние с Османской империей возле Вены в 1683-м можно считать мировой. Может, оттого Толстой так просто и понятно назвал свою Книгу — «Война и мир». И то, и другое в равной степени было естественным и неизбежным.

Сформировавшаяся во втором десятилетии нашего века милитаристская тенденция в российской идеологии «идет против течения». Разговоры о третьей мировой, чаще всего ведущиеся политиками второго и третьего ранга и некоторыми залих-вастскими экспертами, впечатляют не самую грамотную часть граждан, а у более продвинутых вызывают не страх, а раздражение.

Впрочем, надо признать, что и некоторые серьезные политики, например, бывший министр иностранных дел РФ Игорь Иванов, возможность большой войны полностью не исключают. Допускает ее и известнейший специалист по проблемам разоружения Алексей Арбатов, который приводит жуткую цифру — один миллиард человек, которые погибнут в случае ядерной войны между Индией и Пакистаном9. Но даже этот кошмар еще не третья мировая, и, думается, угроза такого локального ядерного столкновения — лишний повод для взаимодействия остальных держав ради предотвращения большой войны.

Приучить к мысли о вероятности войны непросто, тем более что всякий раз срабатывает все тот же механизм самозащиты — ну, какой псих дерзнет ее развязать? Конечно, можно возразить, что в США, по неким опросам 2016 года, 64 процента американцев, а в Великобритании 61 процент населения в вероятность «большой войны» якобы верят. «Открыто говорят о возможности такой войны 52 процента россиян»10 (особенно когда хорошенько поддадут. — А.М). Но что это за война — кого и с кем — неясно. Да, в странах Балтии, в Польше многие продолжают бояться, но не третьей мировой, а России. После Грузии 2008 года, после Крыма, Донбасса этот страх понятен. Но, повторяю, речь все же не о страхе перед всеобщей войной.

Привычка не бояться всеобщей войны прочнее, чем мы думаем. Эта «небоязнь» выросла в традицию.

А вот российскому правящему классу выгодно пугать население войной, в которую он сам не верит, которой не хочет и боится. Это понятно, поскольку верхушка от нее ничего не выиграет, а только проиграет, ибо лишится накопленных и хранимых на территории противника богатств, включая бизнес собственных детей. Во что превратит эта война Россию, не говорит ни один телеведущий — мы же все равно победим!

Да, психологическая готовность к большой войне ушла в прошлое. Зато, как компенсация, осталась, даже окрепла привычка постоянного ожидания малых войн, этаких «междусобойчиков», которые, хотя в одну глобальную и не сольются, все равно ведут к исчисляемым сотнями тысяч человеческим жертвам.

С недавнего времени появляется привычка к терроризму. Раньше тоже были террористы — то народовольцы и социалисты-революционеры в России, то ирландские католики, то «красные бригады», то палестинские борцы с Израилем, то курды… Но к ним относились как к «кровавым шалунам», а то и просто как к ненормальным. После 11 сентября, а в России еще до того, во времена чеченской войны, стало ясно — шутки кончились. Терроризм из цепочки «инцидентов» превратился в глобальный феномен.

Поначалу, что в Европе, что у нас, казалось: этот новый терроризм — отклонение от нормы, он пройдет, как болезнь. А болезнь не прошла, и не проходит. Более того, она усугубляется и не излечивается даже с помощью хирургического вмешательства, в том числе военно-космическими операциями.

Люди с удивлением обнаруживают, что убить могут, причем где и за что угодно: за карикатуру на знаменитого религиозного деятеля, за нелюбовь к платку на женской головке, за то, что ходишь в свой, а не иной храм, наконец, просто за то, что ты не из той привычки и традиции, к которой принадлежит твой убийца. На Ближнем Востоке к этому привыкли давно, но чтобы вот так, в Париже, Мадриде, Лондоне, Москве… Попасть под «террористический» грузовик в Ницце или Берлине, взорваться в европейском метро или в самолете…

Терроризм стал трендом мировой политики, одной из ее «традиций». Мы перестаем ему удивляться. Кто-то скажет, что я драматизирую. Пусть так, но и я, в свою очередь, имею право возразить, что упрекать за такую драматизацию станет прежде всего тот, кто, незаметно для самого себя, сам привык к терроризму и подсознательно не воспринимает его как нечто из ряда вон выходящее. И… «если однажды вы поймете их (террористов. — А.М.) философию, ни один из их поступков даже не удивит вас»11. Разве не так?

Плохо то, что к терроризму, к систематическому совершению терактов, привыкают сами террористы — и те, которые уже сотворили свое черное дело, и те, кто к нему еще только готовится. Получается, что у нас с террористами появилась общая привычка.

Страх перед ним в чем-то схож с угрозой ядерной войны. Но есть и существенная разница: те, кто раньше пугали и сейчас пугают ядерной войной, что на Западе, что в России (раньше — в СССР), сами в нее не верят. А террористы — как раз наоборот. В отличие от Хрущёва с Кеннеди или Путина с Трампом они в нее верят. Использовать «бомбу» они готовы, лишь бы ее достать. А если на самом деле достанут?.. Они иррациональны, они несут ответственность только перед «высшей небесной силой». У нас разная традиция мировосприятия. Они готовятся к смерти профессионально, они к ней приучены.

Заключение

«Привычка свыше нам дана», — уверял Пушкин. С этим можно согласиться. А вот дальше, что «замена счастию она», — сомнительно. Строфу можно было бы закончить и так: «Она полезна и вредна». О значении «привычек души и привычек ума» рассуждали многие, например, в середине позапрошлого века об этом в книге «Демократия в Америке» задумался почти ровесник Пушкина, небезызвестный «политолог» Алексис де Токвилль (1805—1859).

Из привычек складывается образ жизни, однако тот же образ жизни одни привычки утверждает, другие, напротив, отвергает. Скорость изменения привычек, что в быту, что в политике, нарастает по ходу всей человеческой истории. Сейчас это стало особенно заметно. В чем-то это даже опасно. Пропала привычка писать письма, исчезла привычка к двуполярному миру. Может, скоро придется отвыкать от электронной почты и пересылать депеши непосредственно от мозга к мозгу, а мир, вопреки нынешним сумбурным разглагольствованиям, вообще станет этаким «бесполярным» — кто его знает?

Похоже, мы не поспеваем за собственными привычками. Успеют ли при такой смене привычек появляться традиции? За последние два десятилетия они, если и появляются, то выглядят зыбкими и какими-то искусственными.

Человечество, конечно, меняется. Но даже в нашем сверхскоростном времени от главной своей привычки — делить мир на нас и их — оно отказываться не намерено. Привычка эта перетекает из одного тысячелетия в другое. Она стала самой прочной традицией. Избавить людей от нее не могут даже невероятно расширившиеся контакты — между людьми, между цивилизациями. Более того, именно эти контакты, в том числе через интернет, нередко способствует взаимной подозрительности и отторжению.

Отсюда непреходящее значение Диалога, необходимость которого признают все, но честно участвовать в нем с тем, чтобы понять другого, а не только слышать самого себя, никто не готов. До такого Диалога мы (и они) все еще не доросли. Привычка — действительно вторая натура.

Когда же мы наконец-то сообразим, что в первую очередь мы не христиане, не мусульмане, не китайцы с русскими и не американцы, а прежде всего — люди с одной головой и четырьмя конечностями? Неужели только тогда, когда встретим свалившихся на нас с небес двухголовых и десятиногих? И как мы к ним, да и они к нам, будем привыкать?

_____________

1 Аристотель. Поэтика. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1967. C. 48.

2 Аузан А. Национальные ценности и модернизация. М.: ОГИ. Полит.ру, 2010. С. 17.

3 Сянь Вэнь. Конфуций. Афоризмы и изречения. М.: Дом славянской книги, 2010. Глава 14. С. 211.

4 Макиавелли Н. Государь. М.: Планета. 1990. С. 16.

5 Там же. С. 18.

6 Холлис Дж. Душевные омуты. М.: Когито-Центр, 2006. С. 32.

7 https:\\en.wikipedia.org\wiki\List_of_countries_by_GDP_(PPP)_per_our_worked

8 Таубман У. Хрущёв. Серия «ЖЗЛ», М.: 2008. С. 867.

9 Млечин Л. Позвольте превратить вас в пепел. «Новая газета», 11.01.2017.

10 Кащеев Н. Вероятность войны. «Ведомости», 24.01.2017.

11 Mark A.Gabriel, ph.d. Islam and Terrorism. Published by Front Line. A Strange Company 600 Rinechard Road. Lake Mary, Florida 32746. www.charismahouse.com

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2017, 7

Алексей МАЛАШЕНКО

Россия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 25 июля 2017 > № 2337109 Алексей Малашенко

Анатолий Чубайс о развитии «умного производства» и новых перспективных направлениях инвестиций.

Автор: Екатерина Казаченко

Вопрос формирования цифровой экономики России остро стоит на повестке дня. О важности развития этого направления неоднократно говорил президент России Владимир Путин. Цифровизация не обходит стороной и промышленное производство — эта тема стала одной из основных для прошедшего в Екатеринбурге «Иннопрома-2017».

Председатель правления УК «РОСНАНО» Анатолий Чубайс в интервью ТАСС в рамках форума рассказал о том, как корпорация развивает «умное производство» и демонстрирует другим инвесторам привлекательность новых перспективных направлений в российской экономике. Чубайс также поделился планами новых инвестиций РОСНАНО и объяснил, почему роботы не смогут полностью заменить людей.

— Основная тема этого форума — внедрение инновационных, «умных» технологий в промышленность. Как портфельные компании РОСНАНО внедряют «умные» решения в свою работу?

— Довольно большое количество современных технологий «умных» производств реально в нашей стране просто отсутствует. В этом смысле наша первая задача — сделать то, чего ранее в России не существовало.

У РОСНАНО есть примеры создания таких предприятий. Например, в российской фотонике раньше не было производства оптоволокна — мы построили завод в Саранске. В России не было возобновляемой энергетики, солнечной энергетики — завод по производству солнечных панелей «Хевел» построен, и он работает.

«Умное» производство — это производство высокоавтоматизированное и цифровое. На заводе «Хевел» высочайший уровень автоматизации производства, апгрейд оборудования, и продукция сама по себе новая. Это примеры того, как современные технологии сочетаются с современным уровнем организации производства.

— Новые технологии ведь могут стать основой для развития «умного» производства, в том числе, в других компаниях?

— Могут. РОСНАНО работает над созданием новых технологий как для других компаний, так и для себя. Например, с Владимиром Евтушенковым (основной владелец АФК «Система») мы построили завод «Микрон», который сейчас является флагманом российской электроники. Он производит электронную компонентную базу 90 нанометров, сейчас переходит на 65 нанометров. Это пример создания технологий, что называется, для себя. Но есть и технологии, которые мы разрабатываем и собираемся передавать в другие руки.

— РОСНАНО ведь продала «Системе» свою долю в производителе микрочипов «Микрон» за 8,1 млрд рублей. На что вы планируете использовать полученные деньги?

— Выход из проекта — это сердцевина бизнес-модели РОСНАНО. Мы инвестируем в новое производство, доводим его до окупаемости. Если это получилось — мы выходим из проекта и зарабатываем на этом, а производство живет без нас.

«Микрон» — именно такой пример. У них есть серьезный стратег (АФК «Система»). Мы им нужны были тогда, когда технологии еще не существовало. Хорошо помню, что, когда решение об инвестициях в этот проект еще только принималось, совет директоров был в сомнениях, реально ли построить линию производства 90 нанометров. У нас был серьезный разговор с Эльвирой Набиуллиной, которая тогда была министром экономики. По факту на сегодня производство возникло, во многом благодаря «Системе».

Если говорить о том, на что мы используем деньги от выхода из проекта, — у нас завершается первый инвестиционный цикл. Мы выходим из построенных заводов и собираемся реинвестировать в новое производство. Отличие второго инвестиционного цикла — в том, что мы будем привлекать деньги партнеров, создавая с ними новые инвестиционные фонды. На 1 января 2017 года мы привлекли почти 20 млрд рублей, думаю, что на конец года эта сумма превысит 40 млрд рублей.

В 2016 году РОСНАНО получила от выходов примерно 19 млрд рублей, по итогам этого года должно быть больше 25 млрд рублей. Эта волна выходов не закончится в 2017, она будет продолжаться примерно до 2021 года.

— Как РОСНАНО будет расставлять приоритеты в рамках нового инвестиционного цикла?

— За последние 10 лет в стране возникло шесть новых технологических кластеров: наноэлектроника, фотоника, покрытия и модификация поверхности, новые материалы, нанобиофармацевтика, ядерная медицина и солнечная энергетика. РОСНАНО активно участвовала в создании этих кластеров. Например, мы простроили завод в сфере солнечной энергетики, и сейчас говорим о продаже солнечных панелей на экспорт. А в этом году независимо от нас частные инвесторы будут вводить крупное производство солнечных панелей в городе Подольске Московской области, и они будут конкурировать с нами.

Если честно, мне кажется, что если бы мы не пошли вперед, если бы мы не построили первый завод, то частные инвесторы вряд ли бы пошли в эту сферу. Это пример того, как наши инвестиции тянут за собой инвестиции другие. Мы вместе с правительством разработали всю систему методов поддержки для развития этой сферы. Эти кластеры уже созданы, и они продолжат развиваться.

Наша первая задача — сделать то, чего ранее в России не существовало

Но появятся и новые кластеры — те, которых сегодня не существует. К ним относятся ветроэнергетика, переработка твердых бытовых отходов в электроэнергию, гибкая электроника, промышленное хранение энергии и наномодифицированные материалы. Так, ветроэнергетика появится в России уже в этом году: в Ульяновске в конце года мы вместе с Fortum вводим первый ветропарк в стране на 35 мегаватт. Одновременно с этим также в Ульяновске будем строить производство лопастей для ветростанций, а в Таганроге планируем производить башни для ветростанций.

В Ростовской области мы собираемся осуществить больше 30 млрд рублей инвестиций вместе с Fortum. А общий объем инвестиций в кластер ветроэнергетики, которую мы собираемся осуществить вместе с нашим партнером Fortum, составят около 100 млрд рублей. Но эти деньги идут на строительство ветропарков, а есть еще вопрос локализации производства. Там тоже будут серьезные инвестиции — точный объем сказать трудно, но речь идет не менее чем об 1 млрд рублей.

— Элементы для ветроустановок в перспективе тоже могут пойти на экспорт?

— Абсолютно верно. Но для этого нужно добавить один очень важный элемент — НИОКР. Первый шаг по развитию ветроэнергетики — перенос технологии из-за рубежа. В ходе тендера для поставки ветровых турбин была выбрана датская компания Vestas, которая построит в России заводы по производству комплектующих для ветроустановок. Здесь речь идет о трансфере технологий. Но чтобы от производства в России перейти к экспорту, нам, конечно, правильно будет сделать свой российский НИОКР, и мы на это всерьез рассчитываем.

Внутри совместного фонда с Fortum объемом 30 млрд рублей будет создан венчурный фонд, который будет инвестировать в стартапы. Пока точной цифры нет, но, я думаю, что из 30 млрд рублей примерно 2–3 млрд рублей будет направлено в этот венчурный фонд. Он будет формировать перечень стартапов небольшого объема с инвестициями от 50 до 100 млн рублей. Это небольшие компании, например, смогут предложить нам новый материал композитный для лопастей ветростанций. Отбор будет проводиться и в России, и за рубежом, но в приоритете будут российские проекты. Если эти стартапы докажут свою работоспособность для ветроэнергетики — из них потенциально могут вырасти крупные производства.

— Помимо фонда по ветроэнергетике с Fortum, какие еще фонды РОСНАНО будут действовать в рамках второго инвестиционного цикла?

— У нас уже на сегодня четыре живых новых фонда есть, и, я надеюсь, что до конца года еще два появятся. Один из существующих фондов — это фонд CIRTech совместно с партнерами из Китая. Фонд создан с Tsinghua Holdings Co., Ltd., государственной корпорацией, финансируемой университетом Цинхуа. С точки зрения географии этот фонд российско-китайско-израильский: мы мониторим израильские высокотехнологичные компании венчурной стадии и отбираем те, которые осмысленно переводить в промышленную технологию с потенциалом роста на рынках Китая или России. У этого фонда есть первые четыре инвестиции.

Другой фонд, из возникших в прошлом году, — это фонд с АФК «Система», который работает в микроэлектронике, хайтеке. В рамках этого фонда проанализировано более 10 проектов, пока еще ни один не отобран, но задел хороший — точно что-нибудь подберем. В прошлом году создали, в этом году начнем инвестировать. Третий фонд из существующих — это фонд с одной из китайских провинций. В этом году появился инвестфонд по ветроэнергетике вместе с Fortum, о котором мы говорили ранее.

Если говорить о новых фондах — мы на хорошей стадии работы по новому фонду с «Ростехом» для преобразования бытовых отходов. Там хорошая стадия задела, мы завершаем переговоры. Надеемся, что у нас появится инвесттоварищество. Также мы рассчитываем в августе-сентябре подписать юридически обязывающее соглашение о создании фонда с партнерами из Ирана. Он будет ориентирован на хайтек и нанотехнологии, сейчас обсуждение находится в завершающей стадии, но пока еще точка не поставлена.

— В рамках инвестфондов планирует ли РОСНАНО после выхода из «Микрона» инвестировать в другие компании в сфере микроэлектроники?

— В технологическом фокусе фондов есть и микроэлектроника. Но мы вряд ли пойдем на новые масштабные инвестиции уровня «Микрона». Скорее мы будем инвестировать в какие-то нишевые продукты, в том числе основанные на наших собственных заделах. В микроэлектронике у нас их целый ряд, и мы считаем их очень интересными: например, магниторезистивная память и соответствующие сенсоры, безмасочная литография. Есть часть технологий в современной наноэлектронике, которая нам крайне интересна и которой мы всерьез занимаемся. В новых фондах вполне возможны инвестиции туда же.

— А есть у какого-то из этих фондов ориентир на биотехнологии?

— У нас нет специального технологического фокуса именно на биотехе. Но, поскольку есть фармацевтика, то, возможно, мы где-то и зацепим это направление.

— РОСНАНО планирует выходить из компании «Нанолек». Сколько от этого может получить РОСНАНО?

— «Нанолек» — это крупный и безусловно успешный проект. У него в продуктовой линейке есть и биотех тоже. Это один из самых значимых инвестиционных проектов не только для Кировской области, но и в целом для российской фармацевтики. Компания очень хорошо движется по вакцинам, выстроено партнерство с крупнейшими зарубежными фармацевтическими компаниями. Мы пока еще не приняли решение о выходе, но, если смотреть по степени зрелости проекта, по тому, что делает команда Владимира Христенко, движение идет в правильном направлении, и я уверен, что это будет один из лидеров российской фармацевтики. Именно поэтому нам нужно из него осмысленно выходить. Я бы не стал пока говорить ни о сроках, ни о сумме.

— Другая портфельная компания РОСНАНО — «Новамедика» — получила одобрение Минпромторга на подписание специального инвестконтракта. Каковы будут параметры этого контракта?

— Подписание специнвестконтракта — это довольно сложная процедура: этим вопросом занимается Межведомственная комиссия во главе с Минпромторгом. Сейчас работа над этим контрактом идет, конкретные параметры еще уточняются. В этом проекте у нас серьезные партнеры: одна из самых авторитетных в США инновационных фармкомпаний Domain, а также Pfizer — компания №1 в мире. Со стороны Минпромторга уже есть поддержка, я думаю, что мы этот контакт подпишем.

— Многие эксперты говорят о том, что в будущем роботы заменят людей в результате процесса автоматизации, и это приведет к сильному росту безработицы. Что вы думаете по этому поводу?

— Действительно эта тема обсуждается очень активно. Я слышал, что рабочих мест в мире сейчас где-то 2 миллиарда, а количество роботов в мире, если я правильно помню, 2 миллиона. Таким образом соотношение 1 к 1000, но о перспективах замены людей роботами все равно говорят.

Я не согласен с такими катастрофическими прогнозами. Есть прогноз, что 40% рабочих мест США к 2030 году будет заменено роботами. Но здесь нужно учитывать несколько факторов.

Во-первых, нужно произвести роботов. На сегодняшний день индустрия по производству роботов только зарождается. И она сама по себе потребует рабочей силы, причем не только на конечной стадии производства, но и по всему технологическому циклу, начиная с НИОКРа. В основе роботехники всегда лежит мехатроника, а здесь очень много чего нужно продвигать — не только в виде производства, но и в виде разработок. Поэтому широкое распространение роботизации потянет за собой целую индустрию по производству роботов.

Во-вторых, мир стоит в шаге от появления абсолютно новых видов занятости, которых раньше не существовало. Сегодня эксперты не очень видят эти направления. Появление новых рабочих мест мы будем наблюдать не в производстве, эта занятость будет связана с человеческим фактором.

— В каких сферах будут возникать эти новые рабочие места?

— Один из примеров — это новая колоссальная проблема для человечества под названием ментальная инвалидность. Как мне кажется, мы в России стали что-то понимать про физическую инвалидность, в этой сфере начинают появляться какие-то человеческие решения (к примеру, развивается среда без барьеров). Меняется и отношение к физическим инвалидам, какой-то сдвиг здесь произошел. Но в отношении ментальной инвалидности мы на шаг позади. Масштабы здесь фантастические — по данным Всемирной организации здравоохранения один из 80 родившихся детей страдает аутизмом. Пока еще никто не понимает причины этих масштабов.

Что сегодня предлагает социальная сфера для этих людей? Если врачи сумели правильно поставить диагноз, то, как правило, мало что предлагается, кроме психоневрологического диспансера — а это хуже, чем тюрьма. Правильно было бы в этом случае обеспечить каждого взрослого с таким диагнозом социальной квартирой и ментором — человеком, который умеет работать с такого рода людьми, объясняет им, как включать газ, свет и так далее. Функции ментора точно не сможет выполнить никакой робот, а потребность в таких менторах колоссальная, и их нужно обучать. Однако в прогнозах занятости такие вещи не учитывают.

Есть еще один аргумент, который говорит о пользе роботизации — потенциальное сокращение рабочей недели. Количество свободного времени — это едва ли не главное богатство. И если с учетом всех факторов, о которых я сказал, интегральная потребность в рабочей силе будет снижаться, значит можно думать о сокращении рабочей недели, ничего страшного в этом нет, скорее это позитивный процесс. К тому же если у людей будет больше времени для отдыха — появятся новые рабочие места и в индустрии развлечений.

— Сооснователь Mail.ru Group Дмитрий Гришин разработал специальный закон о роботах и считает, что его принятие ускорит развитие всей отрасли. Как вы считаете, нужен ли такой закон?

— Если честно, я не знаю, что разработал господин Гришин, но о создании законов о робототехнике говорят уже давно. Мне кажется, что потребность в таком законе, безусловно, возникнет, но это не вопрос сегодняшнего дня.

Робототехника — это такая история, мода на которую идет волнами. В 1970-е годы в СССР это была невероятно модная история, было создано несколько институтов робототехники. Но в реальной жизни оказалось, что это не стало массовым.

Сейчас вторая волна, она гораздо более обоснована. Но есть такое явление в инновациях — «хайп» (то есть избыточные ожидания), не перебрать бы с этим. Закон о робототехнике будет осмысленным тогда, когда он хотя бы в небольшой степени будет обобщать имеющуюся практику. В этом смысле, наверное, такой закон нужен, но только чуть-чуть попозже, когда мы ощутим, что это за история.

Россия. Весь мир > Химпром. СМИ, ИТ. Образование, наука > rusnano.com, 24 июля 2017 > № 2265739 Анатолий Чубайс

Никита Пушкарёв: «Мы рассматриваем площадку «Грузовые перевозки» ОАО «РЖД» как новый канал продаж»

Компания GEFCO разрабатывает линейку типовых логистических решений, которые в перспективе планируется предлагать на электронной торговой площадке (ЭТП) РЖД «Грузовые перевозки». Об этих планах, а также о развитии рынка 4PL-услуг в России «Гудку» рассказал коммерческий директор «GEFCO Россия» Никита Пушкарёв.

– Какие решения регуляторов наиболее позитивно повлияли на рынок логистических услуг?

– Правительство РФ совместно с Российским экспортным центром (РЭЦ) организовало программу субсидирования логистической составляющей автопрома, энергетического и транспортного машиностроения и других отраслей. Мы с РЭЦ достаточно давно сотрудничаем, консультируем их в области методологии логистических концепций, формирования логистических бюджетов. Так что кризисная ситуация в данном случае обернулась возможностью развития российской промышленности, а обслуживающие отрасли, в том числе логистическая, достаточно позитивно отреагировали. В итоге произошла переориентация определённых объёмов с импорта на экспорт, так что мы видим привлекательные перспективы для бизнеса на этом рынке.

В целом субсидирование логистической части затрат при экспорте оживило рынок. Мы знаем немало примеров, когда предприятия активно используют российские производственные мощности, российский труд для производства товаров, которые планируется продать на внешних рынках. В этой сфере мы реализуем, к примеру, несколько проектов с автопромышленниками – перевозим на экспорт готовые автомобили из регионов Центральной России в Западную Европу.

Кроме того, правительство приняло ряд мер по импортозамещению (поддержка экспорта по широкой номенклатуре несырьевых товаров, в том числе высокотехнологичных; снижение зависимости от зарубежных технологий и промышленной продукции), что придало внутренней промышленности дополнительный импульс к развитию. Это повлекло за собой увеличение грузовой базы, требующей логистического обслуживания. Также значительный рост показал экспорт, а в таких перевозках до половины успеха обеспечивают качественные логистические услуги.

– На логистическом рынке растёт спрос на новые, более совершенные продукты. Какие услуги готова предложить своим клиентам GEFCO в 2017 году?

– Здесь я хотел бы привести в пример компанию Ferronordic Machines, с которой у нас сложилось стратегическое партнёрство, – этой компании мы предоставляем услуги 4PL (см. справку. – Ред.). Для Ferronordic Machines мы доставляем большие объёмы грузов в более чем 70 локаций по всей стране, активно используя железнодорожный транспорт. Клиент получает гарантированную экономию своего логистического бюджета. Если говорить о последних проектах, в апреле этого года мы запустили проект по транспортировке автокомплектующих из Японии. Ранее такие перевозки осуществлялись только автотранспортом. Контейнеры прибыли морем в порт Новороссийска, где впоследствии был сформирован контейнерный поезд. Время следования поезда до пункта назначения составило всего 46 часов. Клиента устроила и более выгодная стоимость транспортировки по железной дороге. Кроме того, мы позаботились и о максимальной сохранности груза: контейнерные поезда не расформировываются на сортировочных горках, а значит, риск повреждения дорогостоящих комплектующих был сведён к нулю, что являлось одним из ключевых требований клиента. При этом выигрывает и весь наш холдинг – мы привлекаем новые объёмы грузов на инфраструктуру РЖД, привлекаем Центральную дирекцию по управлению терминально-складским комплексом – филиал ОАО «РЖД». GEFCO, как интегратор, продолжает управлять этой цепью поставок.

Другой пример – из области перевозок товаров народного потребления. Мы плодотворно сотрудничаем с дочерними компаниями из транспортно-логистического бизнес-блока РЖД, в частности с АО «Рефсервис». Совместно мы организовали перевозки продуктов питания и напитков по принципу «от двери до двери» в удалённые регионы – на Сахалин, в Магадан, Петропавловск-Камчатский. Соответственно, перевозка осуществлялась с поддержанием температурного режима на нескольких видах транспорта.

Кроме того, мы активно разрабатываем линейку типовых логистических решений, которые в перспективе планируется предлагать на электронной торговой площадке «Грузовые перевозки» ОАО «РЖД». Мы рассматриваем площадку как новый канал продаж, соответственно, планируем взаимодействие с Центром фирменного транспортного обслуживания (ЦФТО) ОАО «РЖД» в рамках ЭТП для того, чтобы использовать эту новую для нас технологию продажи услуг.

– Работает ли GEFCO с нестандартными грузами, к примеру с негабаритными или опасными? Какие специальные сервисы может предложить компания для их перевозки?

– В этом плане хорошим примером является как раз упомянутое наше сотрудничество с Ferronordic Machines в формате 4PL. География очень разнообразна – это перевозки по всему Дальнему Востоку, в Южно-Сахалинск, Магадан, Петропавловск-Камчатский, Якутию, Северный Урал и в другие регионы. Очень много негабаритного груза, и сейчас у нас наблюдается достаточно уверенный рост таких перевозок в Дальневосточном и Сибирском регионах. Здесь, как правило, реализуются сложные мультимодальные перевозки с использованием разных видов транспорта. Ещё один интересный пример – перевозка на Эгвекинот (Чукотка). Навигация здесь осуществляется только в июне и июле. Груз – оборудование для нефте- и золотодобывающих предприятий – доставили из Санкт-Петербурга по железной дороге в порт Владивосток, далее он идёт морским транспортом до пункта назначения. Примечательно, что по железной дороге груз доехал в порт за 18 суток. Учитывая, что это была одиночная отправка, можно сказать, что скорость прохождения Транссиба продолжает расти, как и привлекательность перевозок по этой магистрали. Далее мы осуществили перевалку в рамках северного завоза – очень важно было попасть в нужный временной интервал. Если пропустить одно судно, будет второй шанс, если пропустить второе, то следующего фрахта придётся ждать до будущего года.

– С точки зрения логистики есть в РФ регионы, доставка груза в которые вызывает трудности для перевозчика? И каким образом удаётся преодолеть такие ограничения?

– Действительно, есть ряд непростых регионов, при этом расстояния – далеко не самая главная проблема. Где-то существует нехватка инфраструктурных мощностей, где-то нас ограничивают климатические особенности. Сейчас наблюдается достаточно высокий спрос на технику для угольной отрасли, в том числе в связи с ростом рынка угля. Соответственно, большие объёмы техники направляются в район Кузнецкого угольного бассейна, в Якутию, Хабаровский край и Амурскую область. Впрочем, если с перевозками на Кузбасс трудностей практически не возникает, то при перевозках в другие регионы в зимнее время приходится пользоваться специализированными дорогами – зимниками. Здесь очень важно рассчитать правильную нагрузку перевозимого груза на технику, грамотно соотносить стоимость и время доставки. В таких случаях мы часто комбинируем перевозки железнодорожным и автомобильным транспортом. Например, наша команда осуществляла грузоперевозку из Владивостока в Усинск (Республика Коми). Как ни парадоксально, до Ухты груз шёл автотранспортом, а уже потом мы его перегрузили на железную дорогу. Принято наоборот – основную часть пути везти железнодорожным транспортом, а «последнюю милю» – автомобильным. Однако конкретно в этом случае выгоднее была именно такая схема. Одним из примеров международной перевозки в области негабаритных перевозок может являться доставка талевых канатов из Китая в Ямало-Ненецкий автономный округ за 31 день, что является вполне позитивным результатом.

– Планирует ли GEFCO развивать терминальные мощности? Где было бы наиболее перспективно их расположить?

– В этой области мы достаточно молодая компания,сравнительно недавно начали предоставлять клиентам – промышленным компаниям – терминальные услуги в серьёзных масштабах. Первый такой опыт мы приобрели в 2015 году, когда стартовал наш совместный проект с одним из крупнейших российских нефтяных холдингов в Ноябрьске (Ямало-Ненецкий автономный округ), реализованный на базе инфраструктуры Центральной дирекции по управлению терминально-складским комплексом. Изначальные параметры площадки претерпели достаточно серьёзные изменения, чтобы её уровень был удобен для использования и подходил под все стандарты качества одной из лидирующих мировых нефтегазовых компаний. Здесь предъявляются серьёзные требования и к охране труда, и к экологическим стандартам. Нам эта тема достаточно близка – мы по всему миру организовали большое количество площадок, соответствующих всем строжайшим международным требованиям в этих сферах. Отмечу также, что большое внимание вопросам экологии мы уделяем на глобальном уровне, охрана окружающей среды входит в блок управления качеством компании GEFCO – GEFCO Management System. В этом блоке рассматривается не только охрана окружающей среды, но и непосредственно качественное управление предприятием, услугами, развитие персонала и многое другое.

Мы планируем и дальнейшую работу в рамках этого проекта, сформировав новый продукт – «GEFCO-терминал», который включает в себя хранение, обработку и транспортировку грузов примерно в 100 локациях по всей России. Сотрудничество с тем же клиентом мы продолжили, организовав новую площадку уже в Барабинске (Новосибирская обл.), а сейчас запускается в промышленную эксплуатацию площадка в Оренбурге.

Другой пример в области терминальных услуг – консолидация грузов для группы строительных компаний. Эти работы мы проводим в Москве, на грузовых дворах Центральной дирекции по управлению терминально-складским комплексом ОАО «РЖД» и затем с использованием железнодорожного и автомобильного транспорта, а также паромных переправ мы эти грузы перевозим, помимо прочего, на Крайний Север – в Салехард.

– В марте GEFCO начала расширять присутствие на российском рынке услуг хранения и грузовой переработки. Уже можно подвести какие-то итоги?

– В 2016 году на Петербургском экономическом форуме ОАО «РЖД», GEFCO и «Северсталь» подписали трёхстороннее соглашение о взаимодействии в области логистики. Согласно этому документу мы должны оптимизировать текущие потоки, найти решения, которые позволили бы ускорить и удешевить доставку продукции «Северстали» до конечного потребителя. На одном из маршрутов мы предложили комбинированное решение, состоящее из железнодорожной перевозки, кросс-дока и автомобильной доставки, с привлечением к этой задаче Центральной дирекции по управлению терминально-складским комплексом ОАО «РЖД». Грузы мы консолидируем на складе в Череповце и отправляем по железной дороге в Санкт-Петербург. Далее идёт перегрузка, и «последнюю милю» продукция «Северстали» едет на автотранспорте. Это решение позволило клиенту в полном соответствии с соглашением сократить как стоимость, так и время доставки грузов.

Также есть позитивный опыт работы с автопромышленными компаниями по перевозке грузов в форматах Just in time – «точно в срок» и Just in sequence – «точно в нужной последовательности». Для клиентов проводим тщательный анализ, замеряем хронометраж рейсов. Как правило, это работает на внутригородских доставках по Санкт-Петербургу, Тольятти и Калуге на заводы автопроизводителей или на маршрутах Санкт-Петербург – Тольятти и Москва – Тольятти. Здесь мы задействуем в большей степени автомобильный транспорт.

– Какие IT-решения вы используете для уменьшения времени простоя и отслеживания маршрута следования грузов?

– Примерно треть своих средств Группа GEFCO направляет на развитие IT-систем. Цель заключается в создании дополнительной мотивации для наших клиентов. На сегодняшний день такие решения позволяют в том числе предоставлять клиентам всю информацию о состоянии грузовых потоков на каждой стадии транспортировки. Есть система, которая позволяет отслеживать и управлять морскими перевозками, есть информационная система, позволяющая автомобильным дилерам размещать онлайн-заявки на автотранспорт, и т.д.

Отдельно хотелось бы отметить, что в этом году мы планируем внедрить информационную систему управления железнодорожными перевозками – она будет интегрирована с системами РЖД и позволит нам отслеживать местоположение грузов и прогнозировать ситуацию на 10 суток вперёд. Предполагается, что система стартует в третьем-четвёртом квартале этого года. Эти системы разрабатываются как внешними компаниями, так и нашими силами. К примеру, инструмент, позволяющий отслеживать грузы на каждой из стадий транспортировки, разработан нашим IT-департаментом. Названия таких решений ничего не скажут – они используются исключительно внутри нашей компании. Но все они ориентированы на то, чтобы, во-первых, для клиентов взаимодействие с нами было максимально упрощено, а во-вторых, мы сами работали бы быстрее, так как скорость – наш главный ресурс.

Константин Мозговой

Россия > Транспорт > gudok.ru, 23 июля 2017 > № 2252716 Никита Пушкарев

«Летает — и хорошо, есть что показать избирателям»

Эксперт: проект МС-21, скорее всего, никогда окупится

Екатерина Каткова 

Новая надежда российской гражданской авиации — самолет МС-21 — станет успешным проектом, только если будет массово идти на экспорт. В противном случае его ждет такой же провал, как и Sukhoi Superjet. Однако пока иностранные заказчики не спешат покупать неопробованный самолет, за которым тянется шлейф прежних неудач отечественного авиапрома. Об этом, а также о том, можно ли конкурировать с Boeing и Airbus, в интервью «Газете.Ru» рассказал ведущий эксперт ВШЭ Андрей Крамаренко.

Вы попробуйте, а мы посмотрим

— Как вы оцениваете потенциальный портфель заказов на новый российский лайнер МС-21?

— Проблема в том, что у «Иркута» (компания, которая производит МС-21. — «Газета.Ru») нет никакого опыта разработки, производства и постпродажной поддержки коммерческой пассажирской авиатехники. Они вообще-то занимаются сборкой истребителей. Да, в свое время туда влились остатки ОКБ им. А.С. Яковлева, но боюсь, что там тоже мало кто вспомнит, как выглядит самолет, не умеющий делать «бочку» или «колокол».

Поэтому никакого коммерческого портфеля нет и быть не может. Из правительства убедительно попросили несколько компаний сделать стартовые заказы, и они их сделали.

«Нормальные» твердые соглашения подписаны только с «Аэрофлотом» и несколькими отечественными государственными лизинговыми компаниями. Все остальное — или меморандумы, или небольшие заказы от авиакомпаний, которые могут и не дожить до начала коммерческих поставок самолета, как уже не раз было с контрактами на Sukhoi Superjet 100.

Я не хочу сказать, что МС-21 — неудачный самолет. Он может стать прорывом, а может повторить судьбу SSJ.

— Но его уже планируется через год вывести…

— Попробую на более приземленных примерах. Вы же знаете Уралвагонзавод? Они сейчас выпускают танки и грузовые вагоны. Представьте, они вам говорят: через год мы выведем на рынок новую LADA Kalina, только гораздо лучше прежней, еще более желтую и вообще кабриолет. Сколько штук купите? Ни одной?

Правильно, потому что вы не знаете: у производителя получится на выходе нечто больше похожее на машину, на танк или на полувагон? Начнут производство, потом посмотрим, как она выглядит, как будет ездить, потом решим. С МС-21 то же самое. «Иркут» выпускает, может быть, неплохие истребители, но, согласитесь, это другой вид спорта.

Отечественная наука и авиапром уже умеют создавать воздушные суда, которые прекрасно летают. Но коммерческий самолет должен не просто летать, но и приносить прибыль эксплуатанту.

В СССР никто об этом не думал, но и в новейшей истории российского авиапрома ничего и близко похожего на успех не было. Шлейф плохого бэкграунда всегда будет тянуться за МС-21. Получилось у «Иркута» или нет, мы увидим через год или два после начала коммерческой эксплуатации.

— Как вы думаете, с кого может начаться коммерческая эксплуатация МС-21?

— Скорее всего, с «Аэрофлота».

— Стоит ли рассчитывать на иностранных заказчиков?

— Иностранцы вообще скептически относятся к нашему авиапрому, поэтому даже при хорошем развитии событий «с той стороны» в дверь не постучатся еще несколько лет. Они будут смотреть на отечественных стартовых эксплуатантов, на потребление топлива, готовность к вылету, систему послепродажной поддержки и стоимость ПЛГ (поддержание летной годности. — «Газета.Ru») и делать выводы.

При этом нужно понимать, что если МС-21 не будет поставляться на экспорт, то это будет провал, сравнимый с SSJ.

Авиастроители, причем как сборщики, так и производители компонентов, уже давно живут на глобальном рынке. В каждом сегменте работает пара-тройка компаний, которые производят и поставляют самолеты эксплуатантам по всему миру. Соответственно, масштаб производства влияет на снижение издержек: economy of scale никто не отменял.

Теперь о внутренних поставках. Отечественные авиакомпании перевозят всего 2,5% от мирового пассажиропотока. Если взять за основу прогноз Boeing, потребность российского рынка составит около 40 новых воздушных судов в год. Маловероятно, что МС-21 займет весь объем отечественного рынка, в лучшем случае речь может идти о 20–30 самолетах в год. На этом фоне и Boeing, и Airbus будут выпускать по 50 с лишним узкофюзеляжных машин в месяц. Понятно, что с таким масштабом ни о какой ценовой конкурентоспособности говорить будет нельзя.

Всеми мерами правительство «обеспечит» спрос на МС-21 на внутреннем рынке, как это было с Sukhoi Superjet 100. Но рассчитывать только на него — значит или предлагать продукт по негодной цене (которую оплатят пассажиры), или постоянно «отжимать» правительство на субсидии, как это уже происходит с другим, часто упоминающимся в нашем разговоре самолетом. Иначе как коммерческим провалом назвать это будет нельзя.

— То есть о новых крупных заказах можно будет говорить через год-два после первых поставок?

— Чем ближе к началу коммерческих поставок, тем настойчивее правительство будет рекомендовать российским авиакомпаниям «поддержать отечественного производителя». Но иностранцы, действительно, займут выжидательную позицию. Кнута на них нет, а пряников пока недостаточно.

Первые годы покажут, какие у самолета технические недостатки, «детские болезни», как на них реагирует производитель, какие операционные издержки, как выстроена система послепродажной поддержки.

Стартовый эксплуатант в полной мере познает все прелести совершенно нового самолета. Настоящий спрос на МС-21 появится, если у «Иркута» все (или почти все) получится хорошо, а правительство и ОАК смогут обеспечить конкурентоспособную цену.

— Кому из иностранных перевозчиков это может быть интересно?

— Не знаю. В мире тысячи авиакомпаний. Кому-то будет интересно, если проект пойдет хорошо. В первую очередь это относительно небольшие перевозчики, у которых «переключение» на новый тип происходит более безболезненно, чем у крупных авиакомпаний, крепко привязанных к устоявшейся маршрутной сети и собственным мощностям по ТОиР.

В новом самолете заключены большие риски, но есть шансы на успех. На таком фоне производителю очень важно обеспечить глобальную сеть эффективной послепродажной поддержки.

Среди владельцев и руководителей авиакомпаний много романтиков, но мало альтруистов. К выбору нового типа они подходят настолько рационально, насколько это вообще возможно, тщательно изучая достоинства и недостатки каждого варианта.

Главное, чтобы самолет мог приносить прибыль, а собран его фюзеляж в Гамбурге, Хабаровске или Монреале — дело десятое.

— Думаете, очередь не выстроится?

— Нет, вот прямо сейчас никто в очередь от метро не выстроится. Отечественный авиапром пока не заслужил хорошей репутации за рубежом, поэтому иностранцы будут сидеть и наблюдать. Но даже если как самолет МС-21 получился конкурентоспособным, многое будет зависеть от комфортности владения им.

Готовность к вылету, оперативность и стоимость техобслуживания, гарантии остаточной стоимости можно перевести на язык денег, а значит, эти факторы будут влиять на принятие решения.

Объективно Sukhoi Superjet 100 — лучшее, что на сегодняшний день получилось у отечественного авиапрома, но по мировым меркам это неудачный самолет. Если недочеты SSJ не были учтены при проектировании и не будут учтены при эксплуатации МС-21, то очередь за ним точно не выстроится.

В этой связи «модернизация» Ил-96 и Ил-114 выглядит полной ерундой, потому что эти машины из прошлого века и уж точно не будут коммерчески успешнее SSJ 100, не говоря про МС-21.

Фактически на бюджетные деньги правительство портит репутацию отечественного авиапрома, пытаясь сначала оживить мамонта, а потом продать его втридорога всем желающим и нежелающим.

Пиар-проект федерального масштаба

— Сколько нужно производить МС-21, чтобы выйти на сопоставимый с Boeing и Airbus порядок цен?

— Хотя бы треть от конкурентов, т.е. около 200 машин в год. При этом, как я уже говорил, в лучшем случае 15–20% от такого выпуска получится «пристроить» на российском рынке, остальные — на экспорт.

При этом первые годы коммерческих поставок — период гарантированных убытков. Прибыль по проекту в лучшем случае будет приходить к концу следующего десятилетия.

— Минтранс и Минпромторг обещают, что МС-21 позволит авиаперевозчикам снизить эксплуатационные затраты на 12–15% по сравнению с зарубежными аналогами…

— Ой, мы с вами только что приводили пример Уралвагонзавода и новой LADA Kalina — желтый кабриолет. ГСС то же самое говорили о SSJ 100 десять лет назад.

На самом деле даже выйти на уровень операционных затрат Airbus A320 neo и Boeing 737 MAX будет уже огромным успехом для отечественного авиапрома. Подождем — увидим, первые годы коммерческой эксплуатации расставят все точки над i.

— На Ле-Бурже канадский производитель двигателей Pratt & Whitney Canada (P&WC) и российская ОАК подписали меморандум, который предусматривает возможность поставки PW127H на российский Ил-114-100. Есть ли будущее у этого проекта с учетом активного участия Канады в санкционном давлении на Россию?

— Существует потенциал замены Ан-24, которые и по сей день перевозят почти миллион пассажиров в год. Но Ил-114 — самолет давно ушедшей эпохи, «модернизация» в ее лучшем смысле будет означать сохранение планера и полный перебор компонентов, и не факт, что «родное» КБ в его нынешнем состоянии справится с такой задачей.

Санкции санкциями, но речь идет о технологиях в двигателестроении из начала 1990-х годов. Полагаю, что если поступит предложение, то P&WC с удовольствием снова продаст эти «преданья старины глубокой».

Хорошо, что у авиакомпаний будет хорошо отработанная в производстве и эксплуатации альтернатива разрабатываемому сейчас отечественному двигателю. Как минимум это должно стимулировать «Климов» сделать свою силовую установку не хуже.

— Затраты на разработку и производство МС-21 Минпромторг оценивал в феврале в 164 млрд рублей, большая часть из них уже потрачена. Сложно, конечно, вести такие подсчеты, но все-таки, как вы считаете, когда это может окупиться?

— Скорее всего, МС-21 никогда не окупится.

— То есть все эти миллиарды…

— От авиапрома еще никто не требовал «вернуть инвестиции». Летает — и хорошо, есть что показать избирателям по телевизору и на МАКСе.

Новейшая идея присутствовать во всех сегментах гражданского авиапрома тому подтверждение: ни одна страна мира, включая США, Китай и ЕС, не претендует на то, чтобы «закрыть» весь спектр коммерческой продукции.

При этом очевидно, что в отличие от МС-21 проекты Ил-96 и Ил-114 коммерчески бесперспективны при любом развитии событий. Внутренний рынок очень узкий, как вы помните, 2,5% от мирового пассажиропотока, а «продвинуть» их на экспорт будет тяжело даже под угрозой ядерной войны.

Нормальная логика в том, что для успеха надо взять какой-то рыночный сегмент и настойчиво развивать в нем компетенции, постепенно проникая в соседние сегменты. Мы же пытаемся сразу сделать все и одинаково плохо.

Судя по всему, российское правительство видит в авиапроме скорее инструмент внутреннего пиара, нежели коммерческий проект

По опыту Sukhoi Superjet 100 понятно, что на 164 млрд рублей счетчик не остановится, вероятно, потребуются еще десятки миллиардов на субсидирование производства МС-21 в первые годы, продвижение на экспортные рынки и т.д. Но авиапром такое дело, в котором мы за ценой не постоим.

— Думаете, у нас нет шансов создать коммерчески успешный проект?

— В авиастроении давно уже сразу ничего не получается. Вряд ли «Иркут» прошел мимо всех тех граблей, по которым традиционно ходят другие производители в мире. В лучшем случае получился удачный самолет, который нужно целенаправленно развивать, модернизировать, и на горизонте пятнадцати лет сделать уже нормальный коммерческий продукт, который будут брать не только потому, что заставили или дали большую скидку Airbus.

К слову, Airbus начал зарабатывать на А320 через полтора десятка лет после первого полета. По аналогии, к началу 2030-х годов МС-21 тоже начнет приносить прибыль производителю, но и то если все пойдет исключительно хорошо. На такой горизонт в нашей стране рассчитывать сейчас не принято.

Валютный фактор

— Как вы считаете, в ближайшие годы нашим авиакомпаниям потребуется больше новых самолетов или упор будет на покупки со вторичного рынка?

— Соотношение новых покупок и поставок с вторичного рынка конъюнктурно, поскольку зависит от валютных курсов. Дело в том, что у большинства российских авиакомпаний постоянные издержки (в основном это лизинг) выражены в иностранной валюте, а переменные (в первую очередь керосин) — в рублях. Но доходы почти у всех в рублях.

В структуре расходов на новый самолет доля лизинговых платежей заметно выше, чем на возрастной, где на первый план выходят топливо и техобслуживание.

Но техническое обслуживание и ремонты (ТОиР) по планерам сейчас в основном локализованы в России, по двигателям и компонентам — за рубежом, поэтому данный фактор скорее к валюте индифферентен. Основное — это соотношение расходов на лизинг и потребления ГСМ (горюче-смазочные материалы. — «Газета.Ru»).

Когда рубль укрепляется, почти всем авиаперевозчикам выгоднее брать более новые самолеты, когда падает — более возрастные.

Но понять, каким будет курс даже через месяц, сейчас практически невозможно, а самолет — дело долгосрочное, срок операционного лизинга составляет от пяти лет. Хеджировать валютные риски дорого, но при «нерасчетном» поведении рубля можно потерять очень много.

Поэтому авиакомпании второго-третьего эшелонов работают ситуативно с вторичным рынком, крупные перевозчики балансируют риски новыми и возрастными машинами в парке, и только «Аэрофлоту» с высокой долей валютной выручки комфортнее брать все машины «с завода».

— В такой ситуации компаниям будет выгоднее приобретать отечественную технику, чем зарубежные самолеты?

— Что из современной техники сейчас может предложить отечественный авиапром? Только SSJ 100. Остальные модели из эпохи динозавров, на них серьезно не смотрит ни одна авиакомпания. Однако производитель SSJ 100 — «Гражданские самолеты Сухого» (ГСС) — каталожную цену на свой самолет поставил в валюте, что оправданно: более половины комплектующих иностранного производства.

Финансовый лизинг — это «игрушка» на 10–12 лет, а в нашей стране длинные и дешевые деньги — большая редкость, поэтому все так или иначе занимают деньги за рубежом, кто напрямую, кто через «материнские» банки.

Занимают они там, конечно, не в рублях, поэтому и лизинговые платежи тоже в долларах США: какой смысл им брать на себя валютные риски? Только у ГТЛК часть SSJ лизингована в рублях, но это скорее исключение. Получается, что за единственный более-менее востребованный самолет российского производства также нужно платить в валюте и в плане валютных рисков никакой разницы между отечественной и импортной техникой для эксплуатанта нет.

Россия > Авиапром, автопром > gazeta.ru, 23 июля 2017 > № 2252315 Андрей Крамаренко

Генеральный директор Expo Solution Group Иван ФЕТИСОВ.

Рыбный форум и выставка в Петербурге – вся отрасль на одной площадке.

С 14 по 16 сентября в Санкт-Петербурге впервые пройдет Международный рыбопромышленный форум и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий. Масштабное мероприятие, по информации организаторов, соберет участников из нескольких десятков стран. В повестке дня – обсуждение глобальных проблем и тенденций на рыбном рынке, анализ долгосрочной стратегии развития российского рыбохозяйственного комплекса, а также смотр продукции и технологий от ведущих мировых производителей. Почему рыбной отрасли понадобилась специализированная выставка и как сделать форум оптимальной площадкой для налаживания диалога между регулятором и рыбаками, в интервью журналу «Fishnews – Новости рыболовства» рассказал генеральный директор Expo Solution Group Иван Фетисов.

– Руководство Росрыболовства не раз подчеркивало важность для отрасли Международного рыбопромышленного форума и выставки, которые в сентябре пройдут в Санкт-Петербурге. Как планируется организовать эти масштабные мероприятия и какое из них, на ваш взгляд, является ключевым – форум или же выставка? Какие страны примут в них участие?

– Как я уже говорил, Международный рыбопромышленный форум и Выставка рыбной индустрии, морепродуктов и технологий – это взаимосвязанные истории. Представители профсообщества, в том числе из-за рубежа, едут и для участия в форуме, и для посещения выставки. Разделять эти вещи никак нельзя. Мы организуем не одно событие в рамках другого, а оба – в одном месте и в одно время.

В качестве площадки в этом году выбран комплекс «Ленэкспо». Я считаю, было принято правильное решение провести и форум, и выставку в черте города, чтобы посетителям было удобнее добираться. Это большая открытая территория. До недавнего времени именно «Ленэкспо» ежегодно принимал Петербургский международный экономический форум, поэтому инфраструктура там вполне современная, павильон в отличном состоянии. В нашем распоряжении и зал для пленарного заседания на 600-700 человек, и помещения для деловых переговоров, и отдельная зона для презентаций.

Насколько мне известно, Росрыболовство сейчас очень плотно занимается рассылкой приглашений зарубежным участникам как на уровне официальных делегаций, так и отдельным специалистам. Официально свое участие уже подтвердили такие значимые рыболовные страны как Марокко, Исландия, Норвегия.

– Деловая программа форума пока формируется, но уже есть понимание, какие темы планируется включить в международную часть, а какие – обсудить преимущественно с российскими рыбаками?

– Главной темой Международного рыбопромышленного форума заявлен глобальный взгляд на рыболовство в Мировом океане. В формате пленарного заседания планируется обсудить долгосрочные перспективы развития океанических промыслов, связанные с этим риски и возможности сотрудничества.

В рамках форума состоится несколько круглых столов с участием российских и зарубежных экспертов, ученых, рыбопромышленников. На повестке дня очень много вопросов. Это современные угрозы для состояния водных биоресурсов и способы противостоять им, проблемы мировой торговли рыбой и морепродуктами, торговые барьеры и безопасность импорта, влияние экологической сертификации на устойчивость рыбных промыслов и перспективы ее внедрения на национальном уровне.

В свете стартовавшей кампании по инвестиционным квотам для наших рыбопромышленников особую актуальность приобретает тема обновления флота, которой также посвящен отдельный круглый стол. Его участники рассмотрят ключевые требования к современным рыбопромысловым судам и попробуют дать прогноз, какие критерии могут выйти на первый план в ближайшее десятилетие.

К сожалению, другому направлению инвестирования – береговой рыбопереработке – на фоне судостроения пока уделяется гораздо меньше внимания. Мы намерены устранить этот пробел. На одном из круглых столов подробно будут рассмотрены вопросы, связанные с законодательной базой в области распределения инвестквот под береговые заводы, и, собственно, варианты инвестиционных проектов в области переработки – что готовы предложить рыбопромышленникам инженеры.

Важной частью форума станет конференция, на которой Росрыболовство обсудит с рыбаками долгосрочную стратегию развития российской рыбной индустрии до 2030 года. Планируется поднять вопросы трансформации отрасли и смены ориентации на конечного потребителя, изменения структуры производства и совершенствования инфраструктуры, реализации новых инвестпроектов, в том числе в сфере судостроения, рыбопереработки и аквакультуры. По итогам дискуссии регулятор рассчитывает сформировать перечень рекомендаций для дальнейшей коррекции стратегии.

Безусловно, помимо официальной программы на форуме будет место и для деловых контактов, переговоров и презентаций отдельных компаний и организаций. Таким образом, посетители смогут выбрать конкретную тему, которая им интересна, а не посещать все заседания подряд.

– В прошлом году вы отмечали, что в нашей стране не хватает выставки, которая давала бы комплексное представление о рыбной промышленности и смежных отраслях. Изменилась ли с тех пор концепция и чего можно ждать в этом плане от Санкт-Петербурга?

– Комплексная рыбопромышленная выставка нужна, здесь мы полностью разделяем позицию Росрыболовства. Так сложилось, что в рыбной отрасли наибольшее внимание привлекают несколько мероприятий: в Европе – это выставка в Брюсселе, в Северной Америке – в Бостоне и в Китае – рыбопромышленные выставки в Гонконге или в Циндао. Если посмотреть на карту мира, мы увидим, что громадный участок – собственно, наш регион – в выставочном пространстве никак не присутствует. Это пробел, и его надо заполнить.

Первая выставка всегда сложна именно тем, что нужно найти для посетителя правильную концепцию. В данном случае мы идем по пути бостонской Seafood Expo North America, когда представлены все сегменты – от упаковки и сухого льда до судовых двигателей.

Ранее мы полагали, что будет довольно сложно привлечь к участию в выставке иностранные компании, но оказалось, что они очень заинтересованы и многие смогли за короткий срок выделить бюджет для приезда в Россию. Более того, норвежцы и исландцы сказали нам, что уже летом ждут предложений по участию в выставке в 2018 году. На текущем этапе зарубежным производителям оборудования и технологий чрезвычайно интересен наш внутренний рынок, они видят в нем большой потенциал.

Мы стараемся развивать связи с зарубежными выставочными площадками, на которых присутствует объединенная российская экспозиция. В конце мая подписан меморандум о взаимодействии и сотрудничестве с организаторами крупнейшей азиатской выставки в Циндао. Это, во-первых, информационный обмен и реклама, а во-вторых, возможность сделать работу российской делегации в Китае максимально комфортной.

– Вы отметили, что иностранным производителям российская отраслевая выставка определенно интересна. Расскажите подробнее, какие разделы будут представлены в выставочном павильоне и каков предварительный состав участников?

– Визуально павильон распределен на несколько частей по секторам. Внутри будут представлены все сегменты: рыбопромышленные компании, переработчики, судостроительные заводы и поставщики комплектующих; технологическое оборудование всех видов, включая разделочное, морозильное, навигационное, рыбопоисковое, промвооружение, снаряжение, и т.д.

Заявки подали более 200 компаний, в том числе такие известные мировые производители оборудования, как Baader, Yanmar, Marel, Simrad, Yantai Moon, Optimar. Среди российских участников – Объединенная судостроительная корпорация, «Колд Трейд», «Технологическое оборудование», один из крупнейших московских агрокластеров «Фуд Сити».

Постепенно подтягиваются и главные действующие лица – рыбаки. На выставке можно будет увидеть Южно-Курильский рыбокомбинат, «Дальпромрыбу», «Малтат», «Магаданрыбу», Союз рыбопромышленников Карелии, Архангельский траловый флот вместе с «Новой Аляской» (СЗРК), «Рыбхолкам» в связке с Озерновским РКЗ № 55 и «Рыбным днем». Рассматривает возможность участия «Русская рыбная фактория». Часть компаний, я думаю, особенно с Дальнего Востока, присоединится позже. На время выставки для удобства наших компаний мы будем предоставлять экспонентам сэндвич-холодильники для хранения продукции.

Мне бы очень хотелось, чтобы на отраслевой площадке у нас присутствовали крупные трейдеры. Это сложная задача, но я считаю, что этот сегмент очень важен для выставки, потому что рыбаки преимущественно работают через трейдеров. И мы будем стараться их привлекать.

Кроме того, на выставке обязательно будет интерактивный информационный стенд Росрыболовства. Он содержит текущие данные о состоянии рыболовства и аквакультуры, статистику по вылову, по видам рыбы, по бассейнам. На стенде можно будет пообщаться с руководством федерального агентства и посмотреть, что происходит в отрасли – цифры, нормативные документы.

– Как проходит подготовка к третьему Восточному экономическому форуму, который состоится в начале сентября во Владивостоке? Какие потенциально интересные для инвесторов из стран АТР проекты российская рыбная отрасль может предложить на этой площадке?

– Мы активно ведем подготовку к участию в ВЭФ и параллельно занимаемся нашими отраслевыми форумом и выставкой. На самом деле мы не имеем права что-то ставить выше или ниже. Существуют мероприятия, которые важны и для Федерального агентства по рыболовству, и для нас как оператора. Задачи на Санкт-Петербург и на ВЭФ поставлены разные, поэтому на качестве подготовки близость дат никак не отразится.

На Восточном экономическом форуме нужно прежде всего раскрыть инвестиционную привлекательность рыбной отрасли Дальнего Востока. Продемонстрировать инвестору, как выгоднее зайти в сектор, куда вложить деньги, в каких совместных проектах принять участие. Здесь очень силен региональный акцент и, разумеется, политическая составляющая. Могу сказать, что на ВЭФ мы представим пилотный проект, связанный с разработкой российской площадки для электронной биржевой торговли или аукционов.

Отраслевой форум в Санкт-Петербурге призван показать, куда двигается рыбная индустрия, как меняются тенденции и какими инструментами можно пользоваться на этом рынке. Ну а выставка – это коммерческая площадка, на которой идут рабочие встречи и решаются конкретные бизнес-задачи. Сейчас можно сказать, что эти мероприятия будут проходить ежегодно, но конкретные даты, место проведения и даже города могут меняться, в том числе в зависимости от пожеланий рыбопромышленников.

Анна ЛИМ, журнал «Fishnews – Новости рыболовства»

Россия. Весь мир. СЗФО > Рыба > fishnews.ru, 21 июля 2017 > № 2254379 Иван Фетисов

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова телеканалу «Эн-Би-Си», Москва, 21 июля 2017 года

Вопрос: Г-н Министр, спасибо, что нашли для нас время. Хотелось бы обсудить много вопросов: Сирию, Северную Корею, Китай, Украину, ИГИЛ. Но всё же начать мне хотелось бы с российско-американских отношений. На некоторых фотографиях с представителями администрации Б.Обамы у Вас недовольный вид. В то же время есть снимки с Президентом Д.Трампом, где Вы выглядите веселым.

C.В.Лавров: И что?

Вопрос: То есть у меня сложилось правильное впечатление?

C.В.Лавров: Я не видел фотографий, глядя на которые, можно сказать, что я выгляжу довольным или недовольным. Если я на них смеюсь, то мой собеседник, вероятно, рассказал какую-нибудь шутку. Если же улыбки на моем лице нет, возможно, мой партнер просто скучен или же просит меня обдумать какой-нибудь серьезный вопрос, и тогда я не смеюсь. С Дж.Керри, например, мы много смеялись. У него было (и, я надеюсь, сохранилось) отличное чувство юмора. У нас были хорошие личные отношения, и при этом мы усердно работали для решения стоящих перед нами задач, будь то Сирия или какой-то другой вопрос.

Вопрос: Сейчас при Д.Трампе, по сравнению с предыдущими администрациями в отношениях между Кремлем и Белым домом можно говорить о некотором потеплении, но все же Москва выражает и недовольство, в частности, в связи с изъятием США дипломатической собственности России. Каковы, на Ваш взгляд, реальные настроения по отношению к Вашингтону? Есть ли в Администрации Д.Трампа конкретные люди, которые, как Вам кажется, подходят к взаимодействию с Россией более конструктивно, нежели другие? Как Вы думаете, Президент США Д.Трамп более положительно настроен в отношении России, чем, например, Госсекретарь Р.Тиллерсон?

C.В.Лавров: Знаете, мы можем полагаться лишь на конкретные заявления и действия. Очевидно, что при администрации Б.Обамы в отношении нас в Вашингтоне по какой-то причине начало расти раздражение. Началось это много лет назад, задолго до украинского кризиса или других событий, которыми теперь объясняют ухудшение отношений между Россией и США. Я бы сказал, что впервые это неудовольствие открыто проявилось, когда Э.Сноуден попал в Россию, рассчитывая оттуда отправиться дальше в Латинскую Америку. Россия была просто пунктом пересадки. Пока он летел из Китая в Россию, его паспорт аннулировали, о чем сообщили в аэропорты всего мира, включая и московский аэропорт, где он приземлился. Поэтому Э.Сноудена не могли пропустить дальше. Тогда Президент США Б.Обама стал звонить Президенту России В.В.Путину, Дж.Керри звонил мне, Дж.Бреннан звонил своему российскому коллеге. Звонили и много раз требовали от нас его экстрадиции. Наше законодательство не позволяет нам экстрадировать людей, которых преследуют за действия, направленные на защиту и поддержку прав человека. Тогда Президент США Б.Обама, на мой взгляд, поступил крайне не по-президентски. Он был так расстроен, что отменил свой визит в Москву, который должен был состояться непосредственно в преддверии саммита «Большой двадцатки» в Санкт-Петербурге. На сам саммит Президент Б.Обама приехал, однако визит, в повестке которого предполагалось обсудить довольно важные вопросы, был отменён.

Мне кажется, что в современном мире люди, занимающие какие-либо важные и влиятельные посты, не должны обижаться как малые дети из-за вопросов, которые ни в какое сравнение не идут с тем, что должно было обсуждаться на встрече лидеров России и США.

Не стоит забывать, конечно, и про «закон Магнитского», принятие которого, на наш взгляд, было в немалой степени организовано искусственно. Однако я надеюсь, что в ходе расследования, которое идет в том числе и в США, будет установлена истина. Все это произошло задолго до событий на Украине, все эти разногласия администрация Б.Обамы накапливала, выстраивая собственную повестку. Может быть, Президент США Б.Обама увидел что-то лично оскорбительное для него в России, в последние дни своего президентства он распорядился изъять дипломатическую собственность, защищенную двусторонними соглашениями между нашими странами и обладающую дипломатической неприкосновенностью. На мой взгляд, Б.Обама поступил так от отчаяния и хотел оставить своему преемнику неразрешимые проблемы в области российско-американских отношений. Так что нынешняя Администрация здесь ни при чем. Это решение, как и многие другие, было направлено на то, чтобы сделать жизнь нынешней президентской Администрации совершенно невыносимой.

Из истории американского государства и войн, которые шли на его территории, мы знаем, что Америка, по сути, отчасти так и была создана – благодаря конфискации имущества и земель. Однако я и не подозревал, что сейчас на подобное способна страна, которая придерживается иных принципов. Кстати, когда говорят, что имущество было конфисковано, а дипломаты были выдворены с целью наказать Россию за вмешательство в американские выборы, не верьте этой ерунде. В официальной ноте, полученной нами из Государственного департамента США, ничего не говорится о причинах конфискации. Так что это просто самый настоящий грабёж. Международное право полностью на нашей стороне. Мы будем действовать в рамках международного права, чтобы вернуть наше имущество.

Вопрос: Вы грозите выслать американских дипломатов из России. Каким образом США должны воспринять этот сигнал? Считает ли Россия Президента США Д.Трампа своим другом, или же ваше отношение к США отражено в тех заявлениях, где вы допускаете возможность высылки американских дипломатов?

С.В.Лавров: Наше отношение к Д.Трампу основано на его публичных заявлениях, в которых он выражал свою позицию в отношении России и говорил о том, что две крупнейшие ядерные державы должны сотрудничать и прикладывать все усилия для решения проблем, которые можно разрешить только путем взаимодействия. Эту позицию он выражал не только во время своей предвыборной кампании, но и в ходе трех телефонных разговоров между нашими лидерами, а также на встрече с Президентом России В.В.Путиным, которая состоялась 7 июля в Гамбурге. У нас нет оснований сомневаться в искренности его намерений продвигать интересы США, стремясь сделать наш мир более безопасным, действуя совместно с Россией на основе двустороннего сотрудничества и соблюдая при этом баланс интересов.

Что касается ситуации, в которой он оказался, я не думаю, что он подвергается критике из-за того, что, по мнению СМИ, его что-то связывало с Россией. Мне кажется, дело в том, что результаты президентских выборов стали для политического истэблишмента США потрясением, ведь победу на них неожиданно одержал человек, который не имел отношения к правящей элите США (он был представителем бизнес-элиты, но не входил в правящие круги). На Д.Трампа обрушилась целая лавина критики и совершенно необоснованных обвинений, по крайней мере в том, что касается российского аспекта кампании, направленной против него. На протяжении многих месяцев, в течение которых звучит эта критика, не было предоставлено никаких фактов. Некоторые из них замалчиваются под предлогом того, что они засекречены. Но я не могу поверить, что ЦРУ, АНБ, ФБР и многие другие американские разведывательные ведомства и спецслужбы, имея такой огромный профессиональный опыт, не в состоянии представить общественности факты, не ставя под угрозу свои источники. Если же это действительно так, то, получается, что ни в одном из этих семнадцати ведомств не нашлось ни одного профессионала. Я в это просто не верю. Таким образом, борьба продолжается. Администрации Д.Трампа стремятся всячески усложнить жизнь. Заговаривают даже об импичменте, я читал об этом. Но, честно признаться, я сейчас все реже и реже читаю американские новости.

Вопрос: То есть Вы считаете, что для Д.Трампа это борьба?

С.В.Лавров: Это определенно борьба.

Вопрос: Россия выступает на его стороне?

С.В.Лавров: Нет, мы на стороне справедливости. Если речь идет о двух дачах, мы хотим, чтобы соблюдались принципы международного права. А если речь идет о внутренних делах другой страны, включая США, мы хотим, чтобы соблюдались положения действующей в этой стране конституции и взятые ею на себя международные обязательства.

Вопрос: Мы знаем, что Президент России В.В.Путин и Президент США Д.Трамп во время саммита «Группы двадцати» встречались трижды. У них была встреча в двустороннем формате, встреча за ужином и встреча…

С.В.Лавров: А может, еще в туалет вместе вышли. Получается, четвертая встреча.

Вопрос: Они встретились еще раз, были кадры с рукопожатием. Вот я и хотел спросить, были ли еще встречи, например, в коридорах или где-то еще.

С.В.Лавров: Я думал, зрелые, взрослые люди уже все поняли, но очень солидные средства массовой информации продолжают твердить о том, что они встречались тайно. Когда? Во время официального ужина, на котором было человек сто, не считая официантов и помощников, которые не могли сидеть за столом, но тоже находились в зале? Но так это обычно и происходит.

Вопрос: То есть они, возможно, все-таки еще встречались?

С.В.Лавров: А почему ни у кого не возникло никаких подозрений в связи с тем, что на протяжении всего ужина В.В.Путин сидел рядом с первой леди М.Трамп? Так рассадила гостей принимающая сторона Германия. А после того, как ужин закончился (меня там не было) Президент Д.Трамп, по-видимому, подошел за своей супругой и провел несколько минут с В.В.Путиным. И что с того? Они действительно обменялись рукопожатиями. Это теперь называют третьей встречей. Как я уже сказал, уж не знаю про уборную.

Вопрос: Но встречались ли они в коридорах, вели ли какие-то другие беседы?

С.В.Лавров: Министров иностранных дел на сессии «Группы двадцати» не приглашают. Мы присутствовали только на двусторонних встречах, которые Президент России В.В.Путин провел со многими из своих коллег-лидеров, прибывших на саммит. Когда Вас родители приводили в детский сад, прежде чем отправиться в группу, Вы ведь находились в одном помещении с другими детьми? Уверен, что да. Я помню, что со мной в детстве было так: я пять-десять минут был с другими ребятами, прежде чем нас вели на занятия, чтобы рассказать нам, чем отличаются друг от друга разные звери.

Вопрос: Но это все-таки саммит «двадцатки», а не детский сад.

С.В.Лавров: Но там тоже есть помещение, где они собираются до начала мероприятия. Их ведь не всех разом автобус привозит. Каждый лидер приезжает в своем кортеже, затем его проводят в помещение, где все ожидают начала мероприятия. Так что они, возможно, встречались не три раза, а гораздо больше.

Вопрос: Когда встречаются такие влиятельные люди, как Президент США Д. Трамп и Президент России В.Путин, главы ключевых держав на международной арене, они приходят к тем или иным договоренностям, реализацией которых придется заниматься людям, которые работают на вас. Приведу в пример рабочую группу по кибербезопасности. Спецпредставитель Президента России по вопросам международного сотрудничества в сфере информационной безопасности заявил, что ее создание сейчас обсуждается с США. При этом Президент США Д.Трамп написал в «Твиттере», что это невозможно. Складывается впечатление, что лидеры договорились о чем-то подобном в ходе двухсторонней встречи, но с уверенностью здесь ничего сказать нельзя, так как у нас нет точной, объективной информации о том, к каким именно договоренностям они пришли. Так будет ли все-таки создана рабочая группа по кибербезопасности? И более широкий вопрос: не усложняет ли такая ситуация вашу работу? По имеющейся информации, Россия выступала за присутствие на встрече стенографиста, но Белый дом, как говорят, был против. Так ведь?

С.В.Лавров: Там было два переводчика – по одному с каждой стороны.

Вопрос: Хорошо. Так усложняет ли вашу работу отсутствие четкого понимания того, к чему стороны пришли по итогам встречи, формального соглашения? И что насчет группы по кибербезопасности?

С.В.Лавров: Вы, к сожалению, представляете все очень схематично. Когда лидеры встречаются и обсуждают те или иные вопросы, они не составляют черновые варианты каких-то соглашений и документов. Они сосредотачиваются на областях, в которых, по их мнению, их страны могут сотрудничать на благо своих народов, на благо региональной и глобальной безопасности. Лидеры действительно обсуждали проблему кибербезопасности. Президент США Д.Трамп поднял этот тему. Он сказал, что хорошо помнит, как в ответ на вопрос, вмешивалась ли Россия в выборы в США, Президент России В.В.Путин публично заявил, что нет. Президент России В.В.Путин также напомнил, в том числе и на встрече в Гамбурге, что Россия неоднократно, еще много лет назад, при администрации Б.Обамы, предлагала создать работающий механизм, который позволил бы рассматривать все вопросы в сфере кибербезопасности, вызывающие беспокойство у наших стран, а также, возможно, и у других стран. В работе этого механизма могли бы принимать участие и другие государства.

Именно Россия и Китай, а также и другие страны-участницы ШОС еще несколько лет назад предложили проект документа под названием «Правила поведения в области обеспечения международной информационной безопасности». Он был внесен в качестве официального документа ООН. Однако администрация Б.Обамы не горела желанием его обсуждать. Мы напомнили об этом, когда на Администрацию Д.Трампа и Россию начали сыпаться обвинения в том, что мы плели подковерные интриги, чтобы демократы проиграли. Мы в очередной раз напомнили свою позицию, заключающуюся в том, что мы хотим, чтобы в рамках обсуждения киберпространства была возможность обсуждать любые опасения, связанные с этой сферой, будь то вмешательство во внутренние дела суверенных государств или же использование интернета в своих целях террористами, наркоторговцами, педофилами и другими преступниками, нарушающими международное право. Президент Соединенных Штатов Д.Трамп проявил явную заинтересованность в обсуждении данных вопросов.

Вопрос: Сейчас ведутся переговоры с США по вопросам кибербезопасности?

С.В.Лавров: Я не могу быть в курсе абсолютно всех тем, которые обсуждают наши эксперты.

Вопрос: По словам спецпредставителя Президента России по вопросам международного сотрудничества в сфере информационной безопасности, США и Россия ведут переговоры.

С.В.Лавров: Об этом он вчера сказал.

Вопрос: Это так?

С.В.Лавров: Вы спрашиваете меня, верю ли я официальному лицу, которому поручено заниматься сферой кибербезопасности? Если не верите ему, можете уточнить у кого-нибудь другого. Он мой подчиненный, у меня нет никаких оснований ему не верить.

Вопрос: Сначала Вы говорили, что Президент США Д.Трамп в ходе беседы затронул вопрос о том, что Россия предположительно вмешалась в ход выборов в США. Позже Президент В.В.Путин сказал, что Президент США Д.Трамп спросил его об этом напрямую, и это был не один, а целый ряд вопросов, что Президент США Д.Трамп уделил этой теме много внимания. Изменили ли в Москве формулировки, сравнивая их с тем, как Вы это охарактеризовали, чтобы помочь Президенту США Д.Трампу? Преувеличивала ли Россия, когда заявила, что вопросу о вмешательстве России в ход выборов в США уделили много времени?

С.В.Лавров: Такое чувство, будто я сейчас на сенатских слушаниях, где выясняют, не предал ли Президент США Д.Трамп интересы Соединенных Штатов Америки. Президент США Д.Трамп сам ответил на все заявления, сказав, что верит Президенту России В.В.Путину, как российский лидер и сказал. Всем тем, кому нечем больше заняться, кроме как этим грязным делом, Президент США недвусмысленно напомнил, что об этой части их беседы на пресс-конференции сказал Президент России В.В.Путин, заявив, что американский Президент поднял этот вопрос. В.В.Путин подтвердил, что мы никогда не предпринимали действий по вмешательству в ход американских выборов, и у него возникло ощущение, что Президент США Д.Трамп это объяснение принял. Президент России В.В.Путин не говорил, что Президент США Д.Трамп был счастлив от того, что было сказано по этому вопросу. Я читал запись Президента США Д.Трампа в «Твиттере» и думаю, что то мужество, с которым он выдерживает эти жуткие нападки, действительно, заслуживает уважения. Еще какие-нибудь вопросы по кибербезопасности?

Вопрос: Хотел бы задать Вам вопрос более общего характера. У Вас за спиной многолетний опыт дипломатической службы, Вы один из самых опытных дипломатов в мире. Но за последние несколько месяцев Вам довелось непосредственно наблюдать целый ряд событий исторического значения. Какие чувства охватывали Вас, когда Вы присутствовали на встрече Президента России В.В.Путина и Президента США Д.Трампа? Что Вы испытывали, когда находились в Овальном кабинете у Президента США Д.Трампа, который говорил, что в его распоряжении есть отличные разведданные, часть которых он, как сообщается, передал Вам, или когда он назвал Дж.Коми чокнутым? Ведь такое даже Вам доводится наблюдать далеко не каждый день.

С.В.Лавров: Вас интересуют мои ощущения во время встречи в Овальном кабинете? По большому счету, я испытывал то же самое, что и во время аналогичных встреч с Б.Обамой и его предшественником Дж.Бушем-младшим, а именно уважение к легитимно избранному президенту, возглавляющему США в соответствии с американской конституцией, уважение к тому, что он решил довести до моего сведения позицию США, или же свое видение того, какими должны быть двусторонние отношения между Россией и США.

Вопрос: А на встрече двух президентов на полях саммита «двадцатки»? Супруге Президента США Д.Трампа, говорят, даже пришлось заглянуть к ним, чтобы напомнить о том, что пора закругляться, а встреча шла так хорошо, что лидеры не хотели прекращать разговор.

С.В.Лавров: Послушайте, с точки зрения нашей политической и человеческой культуры, вопросы чужой семейной жизни не следует обсуждать на публике.

Вопрос: Но мой вопрос был скорее о…

С.В.Лавров: Понимаю, Вам как британцу очень хочется вытянуть из меня больше деталей, чем российская сторона может Вам предоставить именно на эту правочеловеческую тему.

Вопрос: Вы не хотите делиться подробностями об этой встрече. Она продлилась более двух часов, а нам так мало о ней известно.

С.В.Лавров: Вы спросили у меня о появлении первой леди США – я Вам ответил.

Мы беседуем вот уже около получаса, а говорим в основном лишь о встрече в Гамбурге. Что Вас конкретно интересует?

Вопрос: Мне просто интересны Ваши мысли по поводу встречи двух президентов.

С.В.Лавров: Это была встреча двух лидеров, и я, кстати, сделал заявление после нее, но до пресс-конференции Президента России В.В.Путина. Это была встреча двух лидеров, которые определенно отстаивают интересы своих стран на долгосрочную перспективу, а не просто думают о том, что будет года через полтора, о промежуточных выборах. Они определенно руководствуются долгосрочными интересами США и России и понимают, что для защиты интересов наших стран требуется (и так будет гораздо лучше), чтобы мы сотрудничали, в том числе по тем вопросам, которые представляют важность для всего мира и решаются гораздо эффективнее совместными усилиями России и США, как мы это сейчас наблюдаем в отдельных районах Сирии.

Кстати, Вы сказали, что когда я был в Овальном кабинете, Президент США Д.Трамп раскрыл какую-то тайну. Вы так сказали? Я упустил эту часть Вашего вопроса.

Вопрос: Да, как Вы знаете, звучат такие заявления.

С.В.Лавров: Его обвинили в том, что он в беседе со мной раскрыл секретную информацию, которую удалось получить спецслужбам, о том, что террористы научились прятать в смартфонах и ноутбуках взрывчатку. Он всего лишь упомянул, что террористы сейчас проявляют недюжинную изобретательность. Примерно за месяц до того, как состоялась моя встреча в Овальном кабинете, эта информация была озвучена ФБР или ЦРУ. Это были не просто официальные заявления, а стало причиной, по которой пассажирам ряда ближневосточных стран официально запретили проносить такого рода устройства на борт самолетов. Причина была именно в этом. Когда об этом заговорили как о какой-то сверхсекретной информации, которую мне выдал Президент США Д.Трамп, я не мог поверить, что серьезные люди могут такое утверждать.

Вопрос: Считаете ли Вы, что сообщения о приостановке программы ЦРУ по поддержке сирийских повстанцев свидетельствуют об уступке со стороны США, что они принимают требования России относительно действий США в Сирии?

С.В.Лавров: Согласно американским СМИ (если им еще можно верить, а мне все еще хочется им верить), это решение было принято за несколько недель до саммита «Группы двадцати». Вчера я прочитал, что решение это было принято по итогам встречи между Президентом США Д.Трампом, советником Президента по национальной безопасности генералом Г.Макмастером и Министром обороны Дж.Мэттисом. Исходить я могу только из этих сообщений.

Вопрос: Вы приветствуете эту новость?

С.В.Лавров: Сейчас я не могу сказать, поскольку нам предстоит еще разработать общий для всех подход к разрешению сирийского кризиса. Безусловно, сейчас мы уделяем первостепенное внимание зонам деэскалации, созданным с целью остановить борьбу между правительственными силами и вооруженной оппозицией, чтобы они перестали воевать друг с другом и сосредоточили все усилия на борьбе с ИГИЛ. Подход оппозиции и Правительства подписать соглашение о прекращении огня, начать реализовывать Режим прекращения боевых действий (РПБД) соответствует нашей логике.

Насколько я понимаю, список группировок, которые США перестанет поддерживать, посылая инструкторов и оружие, не включает в себя все силы, с которыми работают американцы. Недавно поступила информация, что США создали около десяти военных баз в Сирии. Об этом написала турецкая газета, а американцы после этого раскритиковали Турцию за то, что та позволила этой информации стать достоянием общественности. Там речь шла о десяти базах. Я лишь цитирую то, что услышал в новостях.

Вопрос: Вы выступаете против американских баз в Сирии?

С.В.Лавров: Нет, я не возражаю против американских баз в Сирии, но при условии, что США признают, что их незаконное присутствие в САР, ведь в отличие от нас сирийское Правительство их не приглашало...

Вопрос: Незаконное?

С.В.Лавров: Конечно незаконное. При условии, что это незаконное присутствие США в Сирийской Арабской Республике будет соответствовать условиям, которые, по их словам, они выполняют: это полное уважение государственного суверенитета и территориальной целостности Сирии и преследование единственной цели – борьбы с ИГИЛ и другими террористическими группировками. Это значит, что после освобождения страны и урегулирования ситуации с учетом интересов всех этнических, религиозных и политических групп присутствие иностранных войск или иностранных баз в Сирии будет считаться законным исключительно с согласия самих сирийцев.

Но мне было интересно сегодня прочитать про американское присутствие в Сирии и наличии там их баз в заявлении директора ЦРУ М.Помпео. Его спросили о том, что Россия делает в Сирии, и он ответил, что им не нравится то, что Россия делает в Сирии, что они не разделяют целей, которые Россия преследует в Сирии, что главная цель российского присутствия в САР – развернуть пару военных баз на побережье Средиземного моря. Представлено это было как нечто такое, на что мы не имеем права. Если человек, представляющий страну, незаконно развернувшую десять военных баз в Сирии, очень обеспокоен тем, что другая страна создает две собственные базы на основе межправительственного соглашения с государством, которое, к слову, является членом Организации Объединенных Наций, то здесь явно чувствуются двойные стандарты. Не говоря уже о том, что сотни военных баз США по всему миру, а также вокруг России не вызывают совершенно никакого беспокойства у г-на Помпео или кого-то еще.

Вопрос: Хочу внести ясность. Если следовать принципу, согласно которому вмешиваться в ситуацию в Сирии могут лишь те страны, которым дал разрешение Президент САР Б.Асад, то получается, что это право есть лишь у России, Ирана и, возможно, «Хизболлы».

С.В.Лавров: Строго говоря, да, но на практике мы стараемся быть гибкими, чтобы устранить главный барьер на пути к сирийскому урегулированию – угрозу терроризма. Работая с Ираном и Турцией, с Иорданией, Соединенными Штатами и вооруженной оппозицией, мы стремились достичь этой цели, положить конец военным действиям между Правительством и теми, кто сражается на стороне патриотически настроенной оппозиции, чтобы таким образом высвободить силы для борьбы с террористами. Процессы, в которые мы вовлечены, были согласованы с сирийским Правительством, которое не возражает против того, чтобы мы двигались в направлении общего понимания, что приоритетом номер один является борьба против ИГИЛ. Мы очень надеемся, что соглашение по зонам деэскалации решит проблему, из-за которой сорвалось соглашение, подписанное Россией и США при Б.Обаме, я имею в виду «Джабхат ан-Нусру» и все ее ипостаси. С самого начала коалиция под руководством США боролась с ИГИЛ, иногда активно, иногда не очень, но всегда обходила «Джабхат ан-Нусру» стороной. Это очевидно, на это указывают все факты.

Кстати, именно из-за этого провалилось соглашение, которое мы с бывшим Госсекретарем США Дж.Керри подписали в сентябре прошлого года и которое поддержали Президент России В.В.Путин и Президент США Б.Обама. Согласно нашим договоренностям, сирийская авиация вообще не должна была летать, а российская авиация и силы коалиции совершают вылеты и уничтожают оговоренные цели. Это было прорывное соглашение, но через неделю после его подписания администрация Б.Обамы, которая взяла на себя обязательство разделить «Джабхат ан-Нусру» и патриотически настроенную оппозицию, призналась, что у нее ничего не вышло. Это только подтвердило наши подозрения, что они все это время защищали «Джабхат ан-Нусру».

Вопрос: Не могу не спросить Вас о Северной Корее. Незадолго до саммита «Группы двадцати» Россия и Китай создали своего рода альянс, если так можно сказать, придя к соглашению относительно общей позиции по Северной Корее. Почему Россия не считает КНДР угрозой, несмотря на то что эта страна выпустила ракету в непосредственной близости от российской границы?

С.В.Лавров: Не могу сказать, что мы не видим угрозы в том, что происходит на Корейском полуострове, ведь действия Северной Кореи являются грубым нарушением резолюций Совета Безопасности ООН. Мы видим не совсем благородные попытки представить ситуацию в искаженном свете – будто бы мы потакаем КНДР, закрываем глаза на то, что они делают. Я не знаю, с какой целью это делается, возможно, кто-то хочет заработать на этом политические очки. Наша позиция однозначна. Мы последовательно поддерживали и соблюдали резолюции Совбеза ООН, призванные остановить запрещенную ракетно-ядерную программу Северной Кореи. И с самого начала было оговорено, что все вводимые санкции будут нацелены исключительно на то, чтобы лишить Северную Корею возможности продолжать реализовывать эти программы. То есть санкции Совбеза должны работать непосредственно в отношении тех, кто принимает участие в разработке и финансировании ракетно-ядерной программы, и связь эту необходимо четко установить.

Однако когда на обсуждение выносятся инициативы, призванные полностью «перекрыть кислород» северокорейской экономике, вообще запретить импорт из Северной Кореи и экспорт в нее, заблокировать транспортные каналы связи с КНДР, разорвать любые контакты с руководством страны, мы, конечно, не можем поддержать такой подход, потому что он прямо противоречит исходному принципу, лежащему в основе всех усилий на этом направлении – положить конец ракетно-ядерной программе. Но это не должно быть сделано за счет жизней сотен и тысяч жителей Северной Кореи.

Вопрос: Этот исходный принцип также означает, что вы не поддерживаете идею о смене режима? В этом позиция России?

С.В.Лавров: Мы не верим, что нужно свергать режимы где бы то ни было. В США звучат пылкие заявления, в том числе и из уст некоторых представителей власти, о том, что терпение закончилось и надо действовать, поскольку угроза нарастает, и Северная Корея уже произвела пуск межконтинентальной баллистической ракеты.

Кстати, когда наши президенты встретились в Гамбурге, наши военные передали Пентагону объективные данные с наших радаров, которые расположены прямо на границе с Северной Кореей, согласно которым это был пуск не межконтинентальной ракеты. Однако американцы заявили, что у них есть свои расчеты. Мы предложили собраться и без какой-либо политизации этого вопроса профессионально обменяться информацией и все обсудить. Так или иначе, где-то полтора месяца назад Министр обороны США Дж.Мэттис заявил, что использование силы против северокорейского режима будет означать гуманитарную катастрофу в этом регионе. Наши американские коллеги в частных беседах признают, что в данном случае речь идет о сотнях тысячах людей не только в КНДР, но и в Южной Корее, в соседних странах. Тех, кто продолжает прорабатывать подобные сценарии, я считаю безответственными политиками.

В свою очередь, Россия и Китай предложили начать параллельный политический процесс, который не станет заменой проводимой сейчас политике оказания давления на КНДР, а будет занимать отдельную нишу. Смысл в том, чтобы добиться своего рода двойной «заморозки»: Северная Корея замораживает все пуски и испытания, а США и Южная Корея пусть не полностью прекращают, но все же снижают масштаб военных учений в регионе. Это, как мы считаем, поможет разрядить ситуацию и позволит начать профессиональный диалог с целью укрепления доверия. Начать можно с очень простых вещей, например, принять заявление, согласно которому ни одна из сторон не будет нападать на другую, и безопасность всех участников процесса будет гарантирована взаимными обязательствами. Далее можно использовать эти общие принципы и попытаться добиться соглашения по конкретным моментам, превращая существующие гарантии в практические шаги. Для этого потребуется время, однако мы считаем, что это единственная возможность избежать катастрофы, которая сейчас принимает вполне реальные очертания.

?

Россия. Великобритания > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > mid.ru, 21 июля 2017 > № 2252948 Сергей Лавров

Поле битвы — культура!

ведущий программы «Информационная война» Дмитрий Таран о том, как отстоять суверенитет

Дмитрий Перетолчин

"ЗАВТРА". Какие идеи вы вкладывали в свою передачу, и как они развивались в течение времени?

Дмитрий ТАРАН. Всё началось в марте 2014 года, когда я приехал в Симферополь, а до этого находился в Киеве и занимался, в принципе, той же информационной работой, только на Майдане, где я был всё время, пока он существовал. То есть мне было известно, в какой палатке находилась немецкая разведка, где сотрудники прибалтийского посольства обналичивали денежные средства, на каком этаже в Доме Профсоюзов представители разных спецслужб раздавали колбасу.

Когда меня пригласили в Крым, то в отношении меня как ведущего, а в прошлом ещё и директора Ялтинской киностудии, возник вопрос: какую программу в появляющемся СМИ вести. Я сразу предложил "Информационную войну", потому что на тот момент Крым терпел именно информационное поражение.

Мы побеждали в оперативном смысле: очень мирно и быстро захватывали рубежи и перехватывали управление, но с точки зрения стрим-каналов, СМИ, "говорящих голов", которые говорили о нас неправду, мы уступали в разы. И нужно было сделать ёмкий и информативный канал вещания, который бы давал оценки происходящим событиям, — так появилась "Информационная война". Мы сразу встретили непонимание по поводу названия: мол, слишком агрессивно, с кем воевать, почему не назвать "Информационный мир" и т.д. Я ответил, что "войну" начинали не мы и стоит называть вещи своими именами.

"ЗАВТРА". Согласен, мы сильно недооцениваем понятие "война". Для нас информационная война — некая игра, однако "с той стороны" это понятие воспринимается буквально, эта война направлена на уничтожение. Не так важно, что оно происходит не сразу, но информационная война — начало реальных убийств. Насколько там, на Майдане, воздействие было сильно?

Дмитрий ТАРАН. Пресловутые "пять миллиардов" я в реальности увидел, в первую очередь, в количестве "говорящих голов", подготовленных в специализированных лагерях для журналистов, лидеров студенчества, лидеров предпринимательских сообществ. И вот для влияния на эти социальные группы американцы грамотно вложили деньги и технологии.

Когда в ноябре 2013 года Майдан до конца ещё не сформировался, лидеры мнений проводили пропагандистские митинги каждый день. У них было несколько мобилизованных для этого кафе, там собирались активы разных групп и палаток, даже вузов. Иными словами, сетевая работа была прекрасно налажена. Сейчас мы упрекаем украинцев в том, что они не самоорганизовались, не вышли, а просто приняли Майдан — всё от нашего незнания теории и практики управления. Американцы же грамотно "ввалили денег" в людей, которые их успешно освоили и решили поставленные задачи.

А у нас структур, насколько я понимаю, нет. По крайней мере, с точки зрения информационной работы с населением. Агентурная работа, может, и есть, но к народу Украины никто не обращается. И на этом фоне противоборствующая сторона внушает нам, что работать на территории Украины не с кем: украинцы — продажные люди. Структурно мы проигрываем, Майдан это доказал: механизмы работы каждой палатки (и приход денег, и раздача колбасы), работа лидеров — всё было отлажено идеально. Известна поговорка "Революцию сделали ораторы", они же сделали и Майдан! Через интернет-каналы с небольшой аудиторией, которые были профинансированы США, минуя лицензирование и вопреки закону, вошли в эфирные каналы. Захватив "картинку", они организовали Майдан как место ритуальных "чёрных месс", где накачивали идеологическую матрицу, впоследствии распространённую на всю страну. Думаете, почему люди там так "забандеризированы"? Американцы действовали в промышленном масштабе, с полным пониманием принципов и технологий.

"ЗАВТРА". Говоря о технологии, нужно вспомнить племянника Зигмунда Фрейда Эдварда Бернейса, автора классического труда по пиару, в котором он говорил, что нет смысла работать на "массу", достаточно перехватить лидеров мнений. Американцам даже этого не потребовалось: они этих лидеров создавали сами. Сегодня на наших федеральных каналах присутствует политика, но в отношении информационной войны интересно, как, на ваш взгляд, обстоит дело с интернетом?

Дмитрий ТАРАН. Федеральные каналы в основном окучивают аудиторию не городов-миллионников — условно говоря, жителей всей остальной России. Они работают с информацией на уровне "что произошло и почему произошло" и моделируют ситуации, которые будут потом внедряться в коллективное бессознательное основной массы населения.

Дальше есть лидеры мнений, которых интересуют более глубокие причинно-следственные связи и которые, например, задаются вопросом: "Если мы такие умные, то почему проигрываем Украину?". В таких случаях на помощь приходят интернет-спикеры, чья главная особенность — детальное изображение ситуации на данный момент, акцент на актуальности. Но у них другая проблема: полное отсутствие попыток представить будущее. В итоге и у людей возникает чувство бессмысленности планов на будущее. И в России, и на Украине в головы подсажен ментальный вирус: "мы ничего не можем сделать", "мы ни на что не влияем". А это ведёт только к массовой апатии. В итоге дееспособной является лишь агентура, у которой есть финансирование и инструкции, как действовать.

Нужны патриотические НКО, которые, минуя власть и ток-шоу, предложат людям картинку будущего. А ещё нужно готовить кадровую базу по таким направлениям, как управление, силовой блок (система безопасности, разведка, контрразведка) и СМИ. Никто не сомневается, что мы на Украину вернёмся. Наши деды воевали, проливали кровь, а сейчас почему-то слышны фразы: "Зачем нам западные области?". Причём там живут люди, которые по самоидентификации — русские! И мы что, оставим их в оккупации? И мы не просто вернёмся на Украину, но и вернём Украину в семью постсоветских народов, и к этому нужно готовиться.

Соответственно, нужно отбирать людей, которые способны управлять на уровне сельсоветов, на уровне горисполкомов, ибо местные "князьки" это умеют и в случае чего очень быстро перехватят управление. Про службу безопасности говорить, думаю, не стоит — всё очевидно. И такие кадры надо готовить не только для каждого села или посёлка, но и для городов, даже для Киева.

По сравнению с тем, во что Запад нас пытается втянуть, — это копейки. Основной регион, где такую работу надо начинать, — Крым, потому что он был и "там", и "здесь". Весь вопрос в том, будет ли политическое и финансовое плечо наверху и сможет ли оно противостоять иностранным лобби.

"ЗАВТРА". Когда мы говорим "возвращать Украину" — в этом нет ничего зловещего. Людям мозги, как говорят, "запудрили", а теперь просто нужно их обратно "распудрить".

Дмитрий ТАРАН. Я кадровый офицер ВС СССР. Я принимал присягу в 1983 году и, хотя был гражданином Украины, присягу больше не принимал. Принимал я её в большой стране, в одной Украине мне тесно. И то, что произошло за последнюю четверть века, делает мне больно. Мы "возвращаем Украину" не через противопоставление украинского и русского народов. Это один народ, изменённый во времени! Все разговоры о том, что после 1991 русские и украинцы — два разных народа, — разговоры в пользу приезжих. Мы говорим о масштабах большой страны, у нас стратегическая задача одна для всех: и для Прибалтики, и для Закавказья, и для Средней Азии… И если мы ставим такие цели, то к этому нужно подготовиться и огласить, допустим, через молодых блогеров, которых также надо готовить.

"ЗАВТРА". Надо оговориться, что у нас и на Западе немного разное понимание разведывательной деятельности: если у нас под ней понимают шпионаж, то на Западе это "интеллектуальная обработка", которая сказывается на молодом интернет-поколении, потому что сегодня интернет стал зоной влияния.

Дмитрий ТАРАН. Договоримся о терминах. Мы под "разведкой" понимаем не "шпионаж" и не работу с элитами. Мы говорим о влиянии на широкие социальные группы. Я телеведущий и работаю на региональном канале, а потому — я разведчик, я влияю на людей, на отдельные социальные группы. Теперь о молодых блогерах: тут мы явно "провисаем", отчасти из-за системы образования. Многие наши дети неразвиты: плохо говорят, мало читают, не умеют систематизировать информацию. Та же Саша Спилберг росла не у нас, а на Кипре и в Штатах. Очень символично, что персонами влияния здесь становятся дети, выросшие за границей. А наши дети 15-16 лет, получается, не могут им противостоять даже на уровне диспута.

Приглашение Спилберг в Госдуму — презентация кланово-корпоративной группировки, которая контролирует "Ютуб". Девочка пришла и представила новый ядерный инструмент, который не используется никакими политическими партиями, так как целевая аудитория — не избиратели. Но через несколько лет и зрители Спилберг смогут прийти на избирательные участки, так что это работа на большую дистанцию. И вот кланово-корпоративная группировка, при помощи агентств контролирующая молодых видеоблогеров, заявляет, что обладает и управляет инструментом, на который Госдума не в состоянии повлиять.

Выступление Саши Спилберг — проверка, сколько смогут власти вложить в созданные Штатами аналитические центры. Жириновский подхватил эту идею и в дальнейших выступлениях неоднократно заявлял, что мы теряем молодёжь и в неё надо вкладываться.

"ЗАВТРА". Раз уж мы определились с терминами и вы — "разведчик", то название передачи "Информационная война" — уместное и правильно. В таком же разрезе хотелось бы поговорить о кино, так как основная его аудитория — люди до 30 лет.

Дмитрий ТАРАН. Если задаться целью написать аналитическую справку "Влияние современного кино на нашу молодежь" и пройти мимо афиши — 80% будет составлять американское кино, 12% — российское, остальное — кино других стран. К слову, "28 панфиловцев" выпускались студией "Юнивёрсал", которая имеет право редактировать фильм до проката. И, скажу я вам, очень много сцен было вырезано, советской символики осталось совсем немного.

Получается, у нас есть военный и политический суверенитет, но нет культурного. А что такое кино? Это закладка моделей поведения. Вспомните: в конце 80-х у нас появилась порнография, и это изменило сексуальную жизнь всего Советского Союза.

Но это относится ко всем моделям поведения, уступать ли место в общественном транспорте и так далее. Современное кино вырастило махровых индивидуалистов западного образца. И не дай Бог, ситуация, показанная в "28 панфиловцах", повторится — мы просто не наберём людей! Возникнут вопросы в духе "А что мне за это будет?". Ведь у нас понизился порог целеполагания. Раньше было: индивидуальный уровень — семья — страна. А сейчас, особенно в городах с населением миллион и выше, для многих уровень семьи остаётся самым высоким. В ответ мы не даём ничего… Такое чувство, что наши органы управления и планирования связали по рукам отдельные лоббисты иностранных государств. Людей, которые что-то предлагают, не слышат. Возникает ситуация, когда нужно организовывать глобальные русские структуры, которые в обход высшего эшелона власти начнут осуществлять глобальную русскую политику. Деньги и персон влияния найти можно, сформулировать основные цели можно, даже можно постучаться в определённые органы, которые формируют внутреннюю политику. Это надо делать, а то можно просто до 2025 года не дожить.

"ЗАВТРА". Таким образом, когда говорят об информационном суверенитете, нужно понимать, что существует и "культурный суверенитет". Никто не ожидал, что оккупация будет иметь новый формат. Она медленнее заползает, но и выбраться из неё сложнее, потому как ментальная оккупация — это очень серьёзно. Вы проработали три года, чему хотите посвятить следующие три?

Дмитрий ТАРАН. Основная задача — создание в Крыму информационно-аналитического центра. Вообще же хочу работать с соотечественниками во всех постсоветских странах. При этом центре нужно открыть школу кадрового резерва, потому что при возвращении на исконные наши территории придётся искать управленцев, а в этом плане народ пока безграмотен.

В 1944 году в Монголии перед нашим вступлением в войну с Японией были "прособеседованы" 3500 перебежчиков. Часть отсеялась, остальных поместили в закрытый лагерь на 90 дней. Спустя первые 30 дней вышли "исполнители", разъехались по всей территории, оккупированной КНР, и арендовали помещения. Спустя ещё 30 дней первичную работу начали тактики, а под конец выехали из лагеря стратеги и возглавили регионы. Так при помощи Главного разведывательного управления Генштаба была создана кадровая база КНР. Эту задачу нужно повторить в новых условиях.

"ЗАВТРА". А как мы можем выйти из "кинооккупации"?

Дмитрий ТАРАН. Надо создавать параллельную индустрию кино. Сейчас дешевле выпустить полнометражный цифровой фильм, чем снять один эпизод сериала для федерального канала. К примеру, за 2-3 миллиона рублей можно снять полнометражный молодёжный фильм. Вот есть у нас национальный вопрос. Допустим, по сюжету, в Симферополе живёт парень 16-17 лет, учится в преимущественно русской школе. В Крым приезжают дети из Москвы, и с одной из девочек у парня возникают романтические отношения. Класс занимается горным туризмом. В Бахчисарае крымско-татарская школа тоже занимается горным туризмом. Два главных героя-парня из разных школ знают друг друга, но ненавидят. Во время совместного похода девочка из Москвы, оступившись, находит старые золотые монеты, о чём сообщает маме. Очень быстро приезжают чёрные копатели, и два ненавидевших друг друга мальчика начинают (как у О. Генри) устранять их по одному. Финал фильма — сцена братания русского и татарина.

Затем — представим! — на презентации показывается несколько минут фильма. При этом говорим, что ни в России, ни в Крыму молодёжного кино никогда не было. Предлагаем билеты по 50 рублей, обязуя всех старшеклассников в актовых залах коллективно его посмотреть. Увидев это, они сами смогут понять, как снимать такое кино. Так разовьётся Всероссийская сетевая киностудия, которая будет генерировать детский контент.

Проблема только в прокатной лицензии. Вопрос к Министерству культуры: ни один детский фильм не сможет найти 5 миллионов. И в итоге имеем "проход" глобальных мейджоров и культурную оккупацию.

"ЗАВТРА". А что делать в интернете?

Дмитрий ТАРАН. В каждой средней школе нужно готовить специалистов, которые будут уметь работать с камерой, штативом и светом. Пусть они через тот же "Ютуб" выделяют детей, активных в художественной самодеятельности, которые потом станут управленцами или партийными деятелями. Активных детей надо выделять, и этим должен заниматься не Запад, а мы. И это вопрос, скорее всего, к Администрации Президента. Для "Ютуба" нужно искать квалифицированных специалистов, которые отличали бы чёрное от белого и могли влиять на население.

Очень легко получить инструмент влияния: подписать "горизонтальный договор" с молодыми патриотичными российскими блогерами. Один увидел надпись "прошу перепост" — и обязан об этом рассказать. Получится информационная волна не хуже федеральных каналов. И с помощью неё можно делать всё что угодно! Например, у нас никто не занимается тем, что делает видеоблогер Анатолий Шарий.

Россия > СМИ, ИТ > zavtra.ru, 20 июля 2017 > № 2482469 Дмитрий Таран

НАВСТРЕЧУ ВЫБОРАМ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК

А.Г. Аганбегян

(Заметки старейшего члена Академии наук)

Абел Гезевич Аганбегян был избран членом-корреспондентом Академии наук в 1964 г., а Действительным членом Академии – в 1974 г. Является Иностранным членом академии ряда зарубежных стран и Почетным доктором наук многих университетов. 25 лет он работал в Сибирском отделении Академии наук СССР, являясь директором Института экономики и членом Президиума Сибирского отделения Академии наук. Вернувшись в Москву, он возглавил КЕПС при Президиуме АН СССР. Был избран академиком-секретарем Отделения экономики и членом Президиума АН. 13 лет он возглавлял Академию народного хозяйства при Совете Министров СССР (при Правительстве РФ). В настоящее работает в той же Академии заведующим кафедрой и является научным руководителем программы DBA (Doctor business administration) для топ-менеджеров. Является Почетным президентом Мировой экономической ассоциации.

Мне пришлось работать с шестью Президентами нашей Академии наук и двумя – исполняющими обязанности Президента. Великими среди них считаю – М.В. Келдыша и А.П. Александрова. К таким выдающимся людям я бы отнёс и М.А. Лаврентьева – основателя и Председателя Сибирского отделения Академии наук. Отличным Президентом в трудное время был мой друг – Г.И. Марчук. Очень хотелось бы, чтобы новый Президент Российской академии наук напоминал этих руководителей.

Что мы ждём от нового Президента РАН?

Прежде всего, крупных прорывных достижений в науке и их использование на практике, что вернёт Академии наук её роль, значимость и авторитет в научном мире и российском обществе.

На этом пути я выделил бы три ключевые задачи.

Во-первых, разработать Стратегию научных достижений и их использование в социально-экономическом развитии России на период 2020-2025-2030 гг.

В институтах, которые возглавляются членами нашей Академии, много значимых заделов по ключевым направлениям развития науки и технологии: надо их оценить и принять программу действий для получения выдающихся научных результатов, создания новых материалов, технологий, изделий и услуг. Для этого надо сконцентрировать средства, нацелить всех на получение конкретных конечных результатов, ежегодно отслеживать успехи по каждой разработке и выполнение намеченных проектов. Это должна быть Стратегия именно академических организаций, составленная учёными на предельно конкретном уровне, выполнение которых внесёт весомый вклад в осуществление различных научно-практических программ, принятых Правительством России.

Для примера я выделил три крупных направления (проекта):

а) Достижения в развитии цифровой экономики и инновационной технологии. Учитывая высокий уровень развития математики в России, включая её прикладную часть, следовало бы сделать акцент на новые разработки программного обеспечения по наиболее значимым направлениям нашего развития. Это должно сочетаться с прорывными достижениями в области супер-компьютеров, прежде всего, квантовых. Надо в разы увеличить исследования по развитию ИТ-технологий и их использование на практике. Выбрать, например, 50 значимых объектов, где внедрить комплексную информатизацию. Академия наук могла бы создать систему математических школ для технических и других специалистов, нуждающихся в этих знаниях, школ программирования высшего уровня, чтобы в них обучались тысячи специалистов – это весомо бы сказалось на результатах работы других отраслей, где будут использованы методы цифровой экономики и информационной технологии. Академия могла бы создать так же целый ряд коммерческих компаний в этой сфере, работающих под научным руководством учёных-специалистов.

Почему Индия в короткий срок, имея более слабую математическую базу, чем Россия, вышла на 2-ое место в мире после США по оффшорному программированию и оказанию интернет-услуг, объём которых достиг 108 млрд долл. по экспорту и 30 млрд – для внутренних целей? Вслед Индии почти вплотную идёт Китай. А мы гордимся 7 млрд экспорта математических программ, плетясь в конце крупных держав по развитию ИТ-технологий.

б) Достижения в борьбе с главной патологией XXI века – онкологией. Здесь тоже в нашей Академии есть немало серьёзных заделов: надо сконцентрироваться и добиться на первом этапе – продления жизни онкологических больных на 5-10 лет (до уровня развитых стран), а затем – сокращения смертности вдвое. Академия наук могла бы разработать «Золотой стандарт» диспансеризации для выявления рака при соответствующем приборном обеспечении и добиться массовой диспансеризации населения России по группам населения, имеющих наибольший риск этих заболеваний. Если удастся хотя бы в 1,5 раза выявлять эту патологию на 1-ой и 2-ой стадиях, то смертность можно сократить здесь на 30-40%, а затраты на лечение – в 1,5-2 раза. Одновременно мы ждём достижений в открытии более эффективных лекарств, эффективной терапии, лучшего использования лучевой терапии, новых методов лечения. По линии академических организаций можно было бы наладить массовую переподготовку и повышение квалификации врачей-онкологов со стажировкой в научно-клинических организациях Академии наук.

в) Освоение гиперскорости в космической технике и сверхзвуковой скорости в авиации, что позволит создать космические шаттлы и сверхзвуковую авиацию в гражданском самолётостроении, вернув себе здесь лидирующее место в мире. Заделы, как известно, здесь колоссальные и в разработке соответствующих материалов, и в области двигателей, и в навигационной технике.

Уверен, что, если мобилизовать активную часть Академии, сначала на оценку наших заделов, а затем – на разработку программы действий по доведению этих заделов до научно-практических результатов, будут выявлены и другие значимые направления. Но, чтобы сконцентрировать силы и средства, этих направлений не должно быть больше 4-5.

Во-вторых, хотелось бы, чтобы новый Президент Академии наук осознал основополагающую роль для будущего развития России органической интеграции науки и образования. Хорошо, что многие члены Академии по совместительству ведут занятия в университетах, иногда руководят кафедрами, но делают это, они, как правило, в одиночку или небольшими группами, не используя всю мощь академической науки, представленную в институтах. Новый Президент РАН мог бы выступить инициатором крупных, принципиально новых акций по реальной интеграции науки и образования. Академия наук могла бы организовать в новой части Москвы или Подмосковье университетский городок, вокруг создаваемого Центрального Федерального многопрофильного университета Академии наук. В основном кампусе университета бакалавры в течение 2-3 лет могли бы получать общее фундаментальное образование, а затем переводиться в специализированные колледжи, расположенные при научно-технических центрах Подмосковья: центра научной химии в Черноголовке, центра научной биологии – в Пущино, физических центрах – в Дубне, Троицке, Обнинске, центра электроники – в Зеленограде, центра космических разработок – в Королеве и др. В этих центрах сосредоточены лучшие научно-технические кадры нашей страны. Каждый студент на старшем курсе бакалавриата и в магистратуре мог бы получить научно-технического руководителя и заниматься не просто обучением под его руководством, но и проходить стажировку в соответствующем институте или технической организации. И руководитель, и студент при этом будут получать определенное вознаграждение за свою работу. Главное, что студент получит не только знания, но и приобретёт навыки, умение и опыт работы. В Академии надо осуществить лозунг, предложенный в своё время М.А. Лаврентьевым: «Нет учёного без учеников». При этих колледжах могут быть созданы специализированные лицеи по физике, химии, биологии и др. наукам, институты повышения квалификации учителей соответствующего профиля, специалистов в этой области и т.д. Эти колледжи вместе с исследовательскими институтами могли бы более предметно заняться коммерциализацией научных разработок, постепенно окружив себя зоной внедрения, и т.д. Это университет мог бы стать принципиально новым университетом, вобравшим в себя всё лучшее в мировой практике. Крайне важно, чтобы там развивалось дистанционное обучение высшего качества для периферии России, отбирая талантливую молодёжь для дальнейшего обучения. На базе этого опыта можно было бы модернизировать Новосибирский государственный университет, сделав его университетом Сибирского отделения. Статус академических университетов могли бы получить университеты – Томска, Иркутска и других городов, где есть крупные научные центры.

В-третьих, институтам Академии наук надо научиться зарабатывать внебюджетные деньги. Финансирование институтов Академии наук совершенно недостаточно, ибо оно состоит, главным образом, из бюджетных средств, которые в России крайне ограничены из-за низких налогов на доходы населения и огромных расходов государства на пенсионное обеспечение, здравоохранение, коммунальные платежи и т.д. Выход один – институтам академического профиля надо научиться зарабатывать деньги, как это происходит во всех других странах. В России из всего финансирования НИОКР на бизнес приходится ¼ часть, а в США и Китае, наоборот, – 75-80% всех средств на НИОКР даёт бизнес. Что касается академических институтов, то они вообще зарабатывают мизер, хотя могли бы «грести деньги лопатами». Надо поставить задачу – за 3 года довести внебюджетные доходы Академии до половины от их общего объёма. В основном за счёт выполнения контрактов с бизнес-структурами и за счёт экспортной выручки. У Академии есть несколько институтов, которые подают этот пример. Я 20 лет в Сибирском Отделении занимался вопросами стимулирования разработок, дающие внебюджетные средства. Дело в том, что Сибирское отделение финансировалось в советское время не из богатого бюджета СССР, как другая часть Академии наук, а из более скудного бюджета РСФСР, и при дороговизне строительства в Сибири и наличия районных коэффициентов – нам средств явно не хватало, и приходилось много зарабатывать. Особенно много средств зарабатывал Институт ядерной физики, продавая промышленные ускорители в Россию и за рубеж, и Институт катализа, который наладил производство дефицитных катализаторов. В институтах Академии наук много прикладных подразделений, есть конструкторские бюро, опытные производства, необходимая инфраструктура. От обнищавшей науки трудно ожидать серьёзных достижений.

Я, к сожалению, лично не знаком с выдвигаемыми кандидатами в Президенты Академии наук. Знакомлюсь с ними, читая их интервью и программные выступления, изучаю достижения институтов, возглавляемых ими.

Те направления будущего развития Академии, о которых я говорю, ближе всего, мне кажется, из всех кандидатов к Евгению Николаевичу Каблову, который возглавляет ВИАМ, и к Геннадию Яковлевичу Красникову, возглавляющему НИИМЭ и «Микрон». Они имеют опыт разработки и осуществления конкретных стратегических планов в своей области, обновили состав научных работников при взаимодействии с ведущими университетами физико-технического профиля, имеют большой опыт доведения научных достижений до практического использования, коммерциализации научно-технических достижений, их организации зарабатывают в год миллиарды внебюджетных средств. Если они могли бы всё это повторить и умножить в Академии наук, – было бы замечательно. При этом я, естественно, ничего против не имею и других кандидатов.

Очень надеюсь на возрождение Академии наук с новым Президентом.

Россия > Образование, наука > ras.ru, 20 июля 2017 > № 2250348 Абел Аганбегян

Глава «Русагро» ожидает кризиса в сельском хозяйстве

Гендиректор агрохолдинга «Русагро» Максим Басов ожидает кризиса в сельском хозяйстве в ближайшие годы. В отрасли появилось много новых игроков, возник избыток капитала, заявил Басов в интервью RNS.

«Я думаю, ближайшие пару лет будет кризис (в сельском хозяйстве. — RNS). Инвестиции не окупаются, те, кто инвестировал, потеряли деньги, и будет происходить консолидация», — сказал гендиректор «Русагро».

В последние годы сельское хозяйство привлекло слишком много капитала, поэтому возможностей для роста за счет покупки новых активов становится все меньше, считает Басов.

«У нас на счетах сейчас 24 млрд рублей лежат. Мы хоть завтра готовы их потратить, с тем чтобы они окупились. Но мы достаточное количество таких проектов найти пока не можем. Ищем», — сказал он.

На экономику в сельском хозяйстве влияют прежде всего мировые цены на продукцию и курс рубля, напоминает Басов. Для сельхозпроизводителей, особенно растениеводов, чем ниже курс рубля, тем лучше — в противном случае при низких мировых ценах некоторым из них грозит банкротство. «Я думаю, что если мировые цены будут низкими, а рубль будет крепким, то ряд закредитованных компаний обанкротятся или будут куплены», — говорит Басов.

Господдержки аграриев становится все меньше и меньше, отмечает он. «Это правильно, но, конечно, нам не хватает. Мы получаем денег в разы меньше, чем получали в прошлом году. За весь первый квартал мы получили около 18 млн рублей субсидий. Это очень мало», — подчеркнул он.

Сейчас главная поддержка со стороны государства для аграриев — открытие экспортных рынков, в первую очередь Китая, говорит Басов. Среди других интересных для сельхозпроизводителей рынков он называет Японию, Южную Корею, Узбекистан и Иран.

В будущем рост в сельском хозяйстве возможен на основе новых технологий и на новых экспортных рынках, считает Басов. Поэтому среди ключевых задач «Русагро» в краткосрочной и долгосрочной перспективе — открытие и развитие экспортных рынков, прежде всего по мясу и сахару. Компания рассчитывает нарастить производство мяса и войти в тройку лидеров на потребительском рынке свинины.

В растениеводческом бизнесе «Русагро» намерена добиться роста урожайности за счет проекта автоматизированной системы точного земледелия и развития собственной семенной базы. В масложировом бизнесе главная задача — консолидация активов. «Нам надо либо покупать активы, либо сливаться с кем-то. Я думаю, в течение года мы определимся», — отметил Басов. Он также не исключил покупки банкротящихся предприятий в сахарной отрасли. Помимо этого, «Русагро» изучает возможности по инвестированию в молочную отрасль и рассчитывает зайти в нее в ближайший год.

Россия. ЦФО > Агропром > zol.ru, 20 июля 2017 > № 2248817 Максим Басов

Путешествие требует правопорядка.

На вопросы корреспондента журнала «Полиция России» отвечает начальник Главного управления на транспорте МВД России генерал-лейтенант полиции Дмитрий ШАРОБАРОВ.

– Дмитрий Владимирович, лето – время школьных каникул и отпусков, в связи с чем пассажиропоток на всех видах транспорта возрастает многократно. Какова общая оперативная ситуация на начало этого сезона на объектах, находящихся в зоне ответственности транспортной полиции?

– В целом ситуация контролируемая. Так, в 2016 году благодаря совместным усилиям транспортной полиции, других федеральных органов исполнительной власти и организаций транспорта удалось не допустить террористических актов, а также снизить общий уровень преступности на транспорте более чем на 8 процентов.

Уменьшилось количество преступлений против личности и собственности, особенно умышленных причинений тяжкого вреда здоровью, разбоев и грабежей. Более чем на 15 процентов сократилось количество краж, в том числе перевозимых грузов и цветных металлов.

Нам удалось выявить больше преступлений, совершённых организованными преступными группами, в первую очередь в сфере грузовых перевозок и экономики транспорта.

Традиционно особое внимание уделяется выявлению преступлений, связанных с нарушениями требований безопасности при выполнении работ по перевозке пассажиров и доставке грузов. В прошлом году таких зарегистрировано 313. И каждое несло угрозу жизни и здоровью значительного числа людей, наносило ущерб экономике транспорта. Эти тенденции сохраняются и в нынешнем году.

После передачи МВД России функций ФСКН России в транспортной полиции увеличен штат подразделений по контролю за оборотом наркотиков. Это позволило значительно улучшить результаты – из незаконного оборота изъято более тонны наркотических средств. За пять месяцев текущего года рост выявленных наркопреступлений составил почти 8 процентов.

Например, был перекрыт канал поставки синтетических наркотиков из Китая, транзитом через Европу в морской порт Усть-Луга в Санкт-Петербурге. Оттуда наркотики, упакованные в заводские банки с кормами для животных, отправлялись партиями в Москву и другие крупные города России. Нам удалось задержать организаторов наркосообщества, курьеров оптовых поставок и ликвидировать 4 преступные группы. Их теневая бухгалтерия свидетельствовала о ежемесячном сбыте наркотических средств более чем на 45 миллионов рублей. Из незаконного оборота изъято свыше 200 килограммов различных наркотических средств.

Делаем всё возможное, чтобы и впредь держать ситуацию под контролем. На некоторых направлениях, особенно напряжённых в курортное время, принимаются усиленные меры по обеспечению безопасности граждан. Например, в морских портах «Кавказ», «Крым» и аэропорту Симферополя. Сейчас здесь задействованы сотрудники кинологической службы для проведения обследований объектов транспорта, дополнительно привлечены силы управлений на транспорте МВД России из других федеральных округов, военнослужащие Росгвардии.

– От каких преступлений чаще всего страдают пассажиры?

– Наибольший удельный вес составляют кражи. Сегодня это почти треть от всех зарегистрированных преступлений. На железнодорожном транспорте пропадают в основном мобильные телефоны и другие портативные устройства, оставленные хозяевами без присмотра.

При осуществлении авиаперевозок чаще всего совершаются кражи из багажа пассажиров. Причин здесь несколько: нарушения технологического процесса обработки багажа, отсутствие возможности эффективного контроля за деятельностью работников аэропортов, осуществляющих погрузку–выгрузку и, конечно, излишняя доверчивость самих пассажиров, которые оставляют в багаже крупные суммы денег, документы, ювелирные украшения.

Так, в ноябре прошлого года в дежурную часть аэропорта «Шереметьево» обратился иностранный гражданин, у которого похитили 20 000 долларов США. Выявленный нами работник аэропорта выдал похищенное и сознался в содеянном. Такие факты не единичны.

– Насколько эффективны технические новшества, используемые транспортными полицейскими в работе?

– Прежде всего нужно сказать, что у нас на вооружении современная техника, позволяющая выявить в пассажиропотоке лиц, находящихся в розыске, перевозящих оружие, наркотики или другие запрещённые предметы. Использование современных технологий позволяет раскрывать значительное количество тех же краж, особенно при своевременном обращении в полицию.

Кроме того, органы внутренних дел на транспорте являются пользователями Единой государственной информационной системы обеспечения транспортной безопасности (ЕГИС ОТБ), которая создана с целью контроля за обстановкой на объектах транспорта и выявления потенциальных угроз. Возможности специализированных программных продуктов, входящих в ЕГИС ОТБ, позволили в прошедшем году выявить и задержать более 4700 человек, находившихся в розыске, а также установить более 400 без вести пропавших.

– Какие меры принимают транспортные полицейские, чтобы обезопасить авиапассажиров?

– Это комплекс мероприятий. Определяем так называемые мёртвые зоны обработки багажа, в том числе в районе дальних стоянок воздушных судов. Работы по их прикрытию камерами видеонаблюдения проводим с руководством аэропортов.

Транспортные полицейские осуществляют оперативно-разыскные мероприятия в аэропортах и на наиболее криминогенных авиарейсах. Так, в марте этого года мы возбудили несколько уголовных дел по фактам хищений из багажа авиапассажиров. Удалось задержать преступную группу. Её участники, как правило 4–5 человек, брали билеты на один из ночных рейсов и рассаживались в различных частях салона самолёта. На багажных полках они помещали свою ручную кладь и нарочно разбрасывали её содержимое. Уже в полёте, когда пассажиры засыпали, злоумышленники начинали ходить по салону и якобы искать свои пожитки. При этом они потрошили сумки, портфели и борсетки соседей...

– Мы довольно часто слышим о выходках авиадебоширов. Какие меры применяются к ним?

– Действительно, эта проблема становится всё более ощутимой. За 2016 год транспортной полицией совместно с авиаперевозчиками не допущено к перевозке воздушными судами 1786 авиапассажиров, из них 151 привлечён к уголовной, остальные – к административной ответственности. Практически каждый второй из не допущенных к полёту находился в состоянии алкогольного опьянения.

ГУТ МВД России принял активное участие в разработке положений Федерального закона от 03.04.2017 г. № 60-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статью 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Этим нормативным актом введена уголовная ответственность за хулиганство, совершённое на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования. Максимальным наказанием за это преступление определён штраф до 500 тысяч рублей либо лишение свободы на срок до пяти лет. Надеюсь, эта мера станет весомым аргументом в правоприменительной практике.

– Не планируется ли организовать сопровождение воздушных судов сотрудниками полиции?

– Действительно, подобное практиковалось в советское время. Но сейчас нет. Однако сегодня активно прорабатывается вопрос о наделении таким правом субъектов транспортных перевозок. Так что, вполне возможно, когда будет завершено создание подразделений транспортной безопасности, их сотрудники начнут сопровождать отдельные маршруты, на которых чаще всего проявляют себя дебоширы.

– Зато на железнодорожном транспорте подобное полицейское сопровождение практикуется…

– Сопровождение нарядами патрульно-постовой службы полиции поездов дальнего следования и пригородного сообщения способствует предупреждению преступлений, обеспечению личной и имущественной безопасности граждан. К сожалению, возможности выделения для этого личного состава у нас не так уж велики. Тем не менее с начала 2017 года обеспечивается сопровождение практически каждого пятого из числа курсирующих поездов дальнего следования и пригородного сообщения. И это помогает оздоровить криминогенную обстановку. Так, по итогам 2016 года количество преступлений в сопровождаемых поездах снизилось на 20,5 процента.

– Многие пассажиры следуют на отдых за границу, поэтому обеспечение правопорядка на объектах транспорта невозможно без международного сотрудничества в данной сфере…

– У нас налажены партнёрские отношения с коллегами из стран ближнего зарубежья и других государств, заинтересованных в объединении усилий. Активно сотрудничаем с правоохранительными органами Таджикистана, Казахстана, других стран СНГ. Расширяется взаимодействие с Китаем, Израилем. Например, задержанию участников наркосообщества в порту Санкт-Петербурга предшествовала кропотливая работа с китайскими коллегами. Участвуем в деятельности группы АТЭС по борьбе с терроризмом, на площадках других международных организаций.

– А каким образом организовано взаимодействие полиции с представителями транспортных предприятий?

– По существующему законодательству обеспечение транспортной безопасности возложено на субъекты транспорта. Они обязаны формировать подразделения транспортной безопасности с функцией проведения досмотров. Но при этом наши сотрудники в обязательном порядке находятся на каждом досмотровом пункте. Их основная задача – выявлять факты перемещения запрещённых предметов и лиц, которые пытаются незаконно пройти в транспортную зону.

Помимо этого, чтобы выявить тех, кто склонен к противоправным действиям в сфере авиаперевозок, мы проверяем кандидатов на работу на авиапредприятиях. В 2016 году нами было подготовлена 31 тысяча таких материалов, из них более тысячи – с отрицательным заключением. Этих людей не рекомендовалось допускать к обеспечению транспортной безопасности.

– Какие меры предпринимаются для обеспечения безопасности детей, направляющихся к местам отдыха?

– Чтобы не допустить чрезвычайных происшествий с участием детей, нарушений общественного порядка, сотрудники ОВДТ присутствуют при их посадке, высадке и нахождении на объектах транспорта. По итогам 2016 года более двух третей перевозок организованных групп детей осуществлено железнодорожным транспортом. Ожидаем, что и в этом году будет примерно столько же. Поэтому традиционно с 1 июня нарядами полиции организовано сопровождение всех специальных детских поездов по всему маршруту следования к местам отдыха и обратно.

Наиболее подвержена риску стать жертвой транспортного происшествия такая категория молодёжи, как «зацеперы». К сожалению, экстремальный способ передвижения или развлечения остаётся популярным с апреля и вплоть до наступления зимы.

Сегодня каждый пятый травмированный на железной дороге несовершеннолетний пострадал в результате падения с подвижного состава. В прошлом году таких оказалось около 30, для 7 это закончилось смертью.

Транспортные полицейские вместе с железнодорожниками предпринимают усилия, направленные на профилактику детского травматизма, в том числе и «зацепинга». На постоянной основе проводится мониторинг Интернета для выявления групп «зацеперов», активистов этого движения и для недопущения противоправных действий с их стороны. Многие несчастные случаи удаётся предотвратить – в прошлом году сотрудники ОВДТ доставили в подразделения полиции 567 детей, которые могли стать жертвой транспортного происшествия.

Следует подчеркнуть, что после вступления в силу Федерального закона № 60-ФЗ любителям экстрима грозит уголовное преследование за совершение из хулиганских побуждений действий, угрожающих безопасной эксплуатации транспортных средств, и наказание в виде штрафа до 300 тысяч рублей или лишения свободы на срок до двух лет.

– Отличительной особенностью нынешнего лета стало проведение впервые в нашей стране Кубка конфедераций по футболу. Какие задачи в этой связи решали транспортные полицейские?

– В целях координации всех сил органов внутренних дел был создан Временный оперативный штаб МВД России. В ГУТ МВД России в круглосуточном режиме функционировала рабочая группа для организации контроля за оперативной обстановкой на объектах транспорта. В помощь сотрудникам управлений на транспорте по федеральным округам, где проводился Кубок конфедераций, были направлены группы усиления из других округов.

При посадке осуществлялся досмотр всех пассажиров и их багажа силами сотрудников региональных дирекций железнодорожных вокзалов, прошедших специальную подготовку и имеющих допуск для работы на досмотровом оборудовании.

Полученный опыт мы будем широко использовать во время работы на чемпионате мира по футболу 2018 года и на других международных соревнованиях.

Беседу вёл Игорь БЫСЕНКОВ

Россия > Армия, полиция. Транспорт > mvd.ru, 18 июля 2017 > № 2265734 Дмитрий Шаробаров

Валентин СЕРГИЕНКО, председатель ДВО РАН, академик: У ученых появляется шанс увидеть свои результаты реализованными на практике

На Дальнем Востоке России создано семнадцать территорий опережающего развития, набирает обороты Свободный порт Владивосток. Впрочем, пока большинство проектов, запланированных к реализации на этих территориях с особыми экономическими условиями, находятся на самой начальной стадии и во многом носят декларативный, подчас очень локальный характер. Между тем наука ищет инвесторов для претворения в жизнь новых достижений ученых, которые вполне могли бы стать крепкими бизнес-проектами.

О передаче современных научных разработок бизнесу «Дальневосточный капитал» беседовал с председателем ДВО РАН, академиком Валентином СЕРГИЕНКО.

Шанс на реализацию

- Валентин Иванович, возможно, новые экономические режимы, заработавшие на Дальнем Востоке, помогут внедрить в жизнь последние достижения ученых. Что ваши коллеги могут предложить бизнесу и потенциальным инвесторам?

- Сразу замечу, что я не очень большой специалист по ТОРам и иным новым налоговым режимам для предпринимателей и инвесторов, но сам вопрос, который стоит на повестке, - о передаче в сектор реального производства последних научных достижений - по-прежнему остается актуальным. Потому что сегодня одна из проблем науки в России и на Дальнем Востоке в том числе - это невостребованность результатов интеллектуальной деятельности ученых. Они активно работают, получают новые фундаментальные знания и практически значимые результаты в виде новых материалов, опытных образцов и новых технологий, защищенные патентами, а этот результат зачастую так и не находит своего потребителя в стране, пополняя мировую копилку знаний. Причина этого, очевидно, кроется в специфике и структуре современной российской экономической модели, когда экономическое благосостояние страны в первую очередь определяется не высокотехнологичными наукоемкими производствами, а работой нефтегазового сектора и торгово-посредническими операциями.

Сегодня впервые, пожалуй, за многие годы ставится вопрос о развитии реального сектора производства, для этого и созданы ТОРы, Свободный порт Владивосток. Поэтому у ученых появляется шанс увидеть наконец-то свои результаты реализованными на практике. А то, что ученые Дальневосточного отделения РАН располагают значительным запасом разработок, которые представляют потенциальный интерес для бизнеса, - несомненно. Можно говорить о самых разных направлениях, но мне проще структурировать наши наработки по наукам, так, как они в ДВО РАН развиваются, - науки о Земле, биологические, химические и другие.

Основным достоинством Дальнего Востока всегда было минеральное сырье. И первая группа наших предложений бизнесу связана с науками о Земле, с деятельностью горнопромышленного комплекса. Речь идет о повышении эффективности и полноты извлечения ценных компонентов. Такие технологии есть в Институте горного дела, в Институте химии, в Северо-Восточном КНИИ, Научно-исследовательском геотехнологическом центре. Реализация новых технологий позволит не только вовлечь в оборот ранее открытые месторождения олова, свинца, цинка, меди, серебра, золота, урана, никеля, кобальта и ряда других полезных ископаемых, но и существенно улучшить экологическую обстановку в «старых» горнорудных районах за счет углубленной переработки отвалов и промышленных отходов.

Сегодня уже достаточно конкретно обрисовываются связи с бизнесом - это различного рода компании, и крупные, и небольшие. Даже артели готовы использовать эти разработки для повышения эффективности своей деятельности.

В последние десять лет учеными ряда институтов ДВО РАН проведены углубленные фундаментальные и прикладные исследования, направленные на поиск эффективных технологий комплексной переработки отходов горно-химического производства, это отходы ППО «Бор», Ярославского ГОКа. Предлагаются схемы, которые могут обеспечить получение целевых продуктов из отходов с одновременным снижением экологических угроз. И, как показывают наши расчеты, это все экономически целесообразно. Дело за малым: нужны инвестиции для организации производства.

- Насколько известно, есть практически готовые проекты для бизнеса в области биологии?

- Биологическое направление - одно из приоритетных для ДВО РАН. Мы ведем исследования по очень широкому спектру биологических наук от ботаники, общей биологии, клеточной и генной инженерии до современной биотехнологии. И многие результаты имеют хорошие шансы для применения в сельском хозяйстве, медицине, пищевой промышленности, для решения проблем охраны окружающей среды.

Перспективное семеноводство

После реформ Академии наук в Дальневосточном отделении резко увеличился объем проводимых фундаментальных и прикладных исследований в области сельского хозяйства. Сегодня можно говорить, что объединение усилий специалистов в области биологии и сельского хозяйства стимулировало развитие новых методов селекционной работы, основанных на клеточной, генной инженерии. Как результат, сегодня мы располагаем рядом новых высокопродуктивных сортов важных для сельского хозяйства региона культур. Я неоднократно в качестве примера приводил работу Камчатского НИИСХ, там вывели сорта картофеля, способные в условиях сурового климата давать урожайность до 300 центнеров с гектара. И это не лабораторный уровень, с такой урожайностью уже работают несколько сельскохозяйственных фирм, которые выращивают товарный продукт.

Селекционерами выведены и подготовлены для внедрения в практику высокоурожайные сорта сои, ржи, пшеницы, ряда овощных культур. Но для того, чтобы производить семенной материал в товарных объемах и обеспечить им крупных и мелких производителей сельхозпродукции, нужны инвестиции, нужно промышленное семеноводство. И сегодня мы готовы в тесной кооперации с бизнесом начать работы по производству семян различных культур как в Приморском крае, так и на Камчатке, Сахалине, в Магаданской и Амурской областях. Главное - понять, что эту проблему можно решить только в союзе науки, власти и бизнеса.

Ситуация крайне благоприятная в регионах, где намечена реализация ТОРов, в том числе для осуществления сельскохозяйственных проектов. Мы предлагаем создать некие региональные центры, которые будут заниматься семеноводством и продвигать в сектор реального сельскохозяйственного производства последние достижения селекционной работы. Это хороший бизнес, потому что сегодня в ДФО своих семян катастрофически не хватает, их приходится завозить из других регионов страны, а если говорить откровенно, то в основном - из-за рубежа.

Традиционными предложениями для бизнеса являются результаты, которые получены при проведении фундаментальных и прикладных работ в области биоорганической химии и биотехнологии. Это новые фармакологические препараты различного назначения, пищевые добавки, продукты функционального питания. К сожалению, внедрение научных достижений в этой области идет трудно, между тем бизнес, в том числе малый, мог бы здесь хорошо поучаствовать. Мы готовы кое-что просто передать бизнесу, и это делаем уже давно, но ждем также встречного участия бизнеса в наших делах. Потому что перспективные работы отчасти сдерживаются отсутствием у академических институтов экспериментальной базы и укрупненных опытных производств.

От идеи к ценному продукту

Для того чтобы успешно сотрудничать с бизнесом и результативно работать самим, нам нужны опытные производства, на которых мы смогли бы осуществить проверку научных идей, отладить технологию, получить укрупненную партию продукта, провести его испытания и предложить его для тестирования рынком. Только в этом случае ученые будут предлагать для реализации законченные проекты, отработанные технологии с технологическим регламентом и опытными образцами продукции. Сегодня мы, к сожалению, чаще выдаем идеи, то есть показываем, как можно сделать, но без полной схемы, технологического регламента, материального и энергетического балансов. Это невозможно сделать в отсутствие опытного производства. А то опытное производство, которое мы с большими усилиями создали при ТИБОХ ДВО РАН, сегодня загружено примерно на 25%: там не хватает современного оборудования.

И мы очень рассчитываем, что здесь мог бы поучаствовать бизнес, войдя в это опытное производство. А дальше, когда все будет отработано, можно перенести готовую технологию на другую площадку и работать уже отдельно от нас, а мы бы на освободившихся площадях смонтировали уже другие линии и опробовали новые технологии.

Кстати говоря, к полученным нами активным веществам для новых лекарственных препаратов проявляют интерес наши соседи: японцы, корейцы, китайцы. Их интересует приобретение лицензии со всеми правами на производство. Очень не хотелось, чтобы и в этот раз инновационный продукт, рожденный у нас в стране, поступал к нам на рынок из-за рубежа. Есть другой путь - организация производства в России. И, повторюсь, это может стать интересным бизнес-проектом для реализации на территории ТОРов или СПВ.

Интересные предложения связаны с марикультурой - организацией производства гидробионтов на Тихоокеанском побережье. Сегодня у нас разработана технология выращивания краба, мидии, гребешка, трепанга, водорослей. Конечно, условия для марикультуры с учетом нашего климата в России не самые лучшие, но тем не менее, учитывая экологическую чистоту наших вод (пока еще!), эти проекты могут оказаться очень перспективными.

Еще одно направление в биологии, которое может иметь практические выходы, связано с воспроизводством, в том числе с разработками защиты краснокнижных растений и животных. На первый взгляд, это в чистом виде наука, но в ряде стран это хороший бизнес. У нас очень сильная группа по адаптации и внедрению новых видов в оборот для озеленения наших городов. Зайдите в Ботанический сад-институт и посмотрите, какие интересные образцы там собраны! Это результат работы по интродукции видов, которые в природе здесь отсутствовали. Выведены сорта, перспективные для ландшафтного дизайна и использования в озеленении дальневосточных городов. И не обязательно, чтобы озеленить территорию океанариума, надо было везти саженцы из дендропарков Германии, многие из которых, к сожалению, пропали. Это тоже одно из направлений бизнеса, а наши ботаники и экологи могли бы помочь в развитии такого производства.

Прошли проверку - можно тиражировать

- Валентин Иванович, вы долгие годы руководите Институтом химии ДВО РАН, какие предложения для бизнеса сформированы у вас?

- Я бы все-таки взял шире - химия и иные производственные технологии. Здесь тоже за время работы отделения накоплено большое количество разработок, часть из которых прошла проверку и где-то уже используется на практике, но они могут быть тиражированы. А некоторые так и не нашли заинтересованного инвестора в реальном секторе производства.

Начнем с самого простого - воды. У нас в институте разработаны технологии и системы очистки питьевой воды, которые позволяют в десятки, сотни раз снизить концентрации железа, марганца, ряда других тяжелых металлов, а также механических примесей, органических веществ и получить воду прекрасного качества практически из любого источника. На мой взгляд, предложенная схема подготовки питьевой воды - одна из самых совершенных и наименее затратных из того, что сегодня есть на рынке, я о ней не раз рассказывал. В основе нашей технологии лежит использование флокулянтов и коагулянтов на основе природных полисахаридов, абсолютно безопасных для здоровья человека веществ, которые были разработаны в институте и защищены патентами России.

Созданы установки разной производительности, в расчете на работу в различных условиях - как для отдельного дома, небольшого предприятия, так и для целого поселка, такого, скажем, как Лучегорск, есть также передвижной вариант. Последний можно использовать для обеспечения питьевой водой, например, в случае различного рода ЧС, а также вахтовых поселков нефтяников, строителей и т. д. Этот проект нужно тиражировать: для многих регионов он очень актуален.

- В Приморье есть заводы бывшей оборонки, где пропадают производственные мощности, никто не заинтересовался таким производством?

- К сожалению, нет! Проект не требует больших инвестиций, стоимость единицы произведенного оборудования невелика, потребители распределены, реализация проекта требует создания сервисной службы и т. д. Одним словом - бизнес не для крупного завода, но, на мой взгляд, это просто идеальная штука для среднего бизнеса, ведь кроме производства потребуется еще и сервисная служба для обслуживания установок.

Еще одно направление связано с промышленной экологией - это борьба за чистоту промышленных стоков. У нас разработан комплекс технологий, которые детально изучены в лабораторных условиях, в условиях опытных производств. Научные результаты подтверждены практикой в промышленном масштабе и абсолютно готовы для промышленного производства. Речь идет об очистке гальванических стоков и утилизации гальваношламов промышленных предприятий, а также промышленных стоков, загрязненных нефтепродуктами, маслами, жирами, в том числе пищевыми. Технологию по гальваностокам мы реализовали на заводе «Звезда» и на Комсомольском-на-Амуре авиационном заводе. Там после очистки в нашей системе выбрасывается вода чище, чем она есть в Амуре, - по тяжелым металлам, содержанию углеводородов и другим показателям.

Технология оригинальная, защищена патентами России, в ней проработаны все моменты, и после незначительной доработки (адаптации) она может быть реализована на любом предприятии, но нужно произвести нестандартное оборудование, собрать и смонтировать его и систему управления. Нет никаких проблем, все ясно, но этим не может заниматься ученый, он свое уже все сделал, а этот результат, к сожалению, не востребован. И это вовсе не означает, что он не нужен!

Окружающая среда, и население в том числе, промышленных районов задыхается от экологических проблем, мы готовы передать технологию, обеспечить научное сопровождение, но техническую работу должен делать производственник. Я думаю, это был бы хороший бизнес. Кстати, если говорить об СПВ, он может быть интересен и для иностранных инвесторов. Точно знаю, что ничего подобного в соседнем Китае нет, да и в России такого комплексного оборудования тоже пока не производят.

Очистить моря и реки

В этой же плоскости лежат технологии по очистке морских и речных вод от нефтепродуктов. Мы создали производство гидрофобного материала и сегодня реализуем его в очень небольших количествах. Кстати говоря, эту технологию у нас купила компания из Краснодара и открыла там собственное производство. Надеемся, что она будет востребована и у нас, скажем, в связи со строительством в Приморье крупных мощностей по нефте- и газопереработке. Во всяком случае, договор о сотрудничестве с Восточной нефтехимической компанией на этот счет подписан.

Уже проведены первые испытания: как влияют наши сорбенты, задействованные в фильтрах, через которые проходит загрязненная вода, на состояние биоценозов залива Восток. Проверили на мальках краба, устрицы, трепанга, мидии, гребешка и получили прекрасные результаты: стоки, загрязненные нефтепродуктами, очищенные с использованием гидрофобных сорбентов, оказывают минимальное влияние на молодь ценных гидробионтов. Концентрации опасных примесей в очищенной воде существенно ниже допустимых норм.

Я думаю, что проблема очистки бухты Золотой Рог лежит в этой же плоскости. Есть такие технологии, которые в состоянии очистить и поверхность вод. Но повторюсь: это уже не наше дело, если мы им займемся, то не останется времени и сил на получение новых результатов. Мы испытали, проверили, передали и пошли дальше… Ученые должны быть в постоянном поиске решений задач, которые ставит жизнь.

И одна из них - ликвидация последствий аварии на «Фукусиме». У нас на этот счет есть серьезные предложения - например, по очистке водных стоков от радионуклидов. Мы разработали серию высокоэффективных сорбентов для извлечения из растворов сложного химического состава (включая морскую воду) радионуклидов стронция, кобальта, марганца и цезия, а также некоторых трансурановых элементов. Сорбенты оригинальны, защищены патентами России и ЕС, прошли всесторонние испытания в ведущих лабораториях страны, а также Германии, Франции, Японии, некоторые из них в ограниченных количествах производятся в России (например, на предприятии «ДальРАО» «Росатома» в Приморском крае) и решают важную проблему очистки ЖРО, возникающих при эксплуатации, ремонте и утилизации атомных подводных лодок на территории Дальнего Востока.

Но пробиться на японский рынок с этим, безусловно, инновационным продуктом мы не смогли до настоящего времени по очень простой причине: у нас нет производства сорбентов в промышленных масштабах. Японцы заявили, что им нужно 100 тонн сорбента в неделю, а мы производим его в лабораторных условиях 1-2 кг в день в лучшем случае. Ясно, что это техническая проблема, она решаема, но ее решение лежит не в плоскости фундаментальной науки. Понятно, это направление деятельности бизнеса, но пока не можем найти партнера. Между тем ситуация на «Фукусиме» не становится проще, сегодня там находится уже почти миллион тонн жидких радиоактивных отходов.

И это далеко не все предложения наших ученых - есть интересные разработки по функциональным покрытиям, которые могут быть использованы в судостроении, авиастроении, медицине, например при производстве имплантов, для защиты от коррозии элементов судовой и авиационной техники. Есть ряд разработок в области цифровых технологий, в том числе по дистанционному управлению энергетическими комплексами на расстояниях в сотни километров. Продолжают успешно развиваться фундаментальные и прикладные исследования в области создания автономных подводных робототехнических систем различного назначения.

- Вы очертили довольно большой круг научных проектов, готовых к промышленной реализации, но у самого бизнеса есть интерес к этим научным разработкам?

- Мы периодически встречаемся с бизнесом на различных мероприятиях, и целенаправленно в более узком кругу, и в широком составе - в Торгово-промышленной палате, на различных круглых столах, форумах и заседаниях бизнес-клубов. Хорошие разговоры. Хорошие приятные люди. Вроде интерес есть, но… движения-то никакого вперед нет.

А сегодня, когда в академии дела очень сложны, прежде всего из-за снижения реального финансирования, что бы на этот счет ни говорили наши большие начальники, нам важно получать финансовую поддержку. Поэтому мы ищем контакты с бизнесом, готовы к несвойственной работе и к разделению рисков.

Есть, конечно, примеры эффективного сотрудничества с бизнесом, мы видим определенный интерес к нашим разработкам, и это дает некоторую надежду, что новые экономические условия и налоговые режимы ТОРов и СПВ подвигнут бизнес посмотреть более пристально в сторону науки.

Для этого надо, чтобы люди из бизнеса пришли в научные институты. Мы любим свои результаты и уверены, что они все идеальны, но люди бизнеса должны сами посмотреть и отобрать то, в чем они уверены, то есть провести некую промышленную экспертизу тех разработок, которые у нас есть. Отобрать из них наиболее перспективные с точки зрения бизнеса и взяться за их реализацию. Ученые со своей стороны готовы в этом участвовать, готовы всячески помогать, потому что наш интерес - увидеть свои проекты реализованными.

Ирина БАРАННИК.

Россия. ДФО > Образование, наука > ras.ru, 18 июля 2017 > № 2247508 Валентин Сергиенко

«Россия и Китай уже стали конкурентами Boeing»

Интервью с президентом компании Boeing в России и СНГ Сергеем Кравченко

Екатерина Каткова

В России наметился рост спроса на самолеты, однако санкционнная политика США сдерживает сотрудничество. О конкуренции с российскими SSJ 100 и МС-21, дефиците пилотов, а также о Tesla и Amazon, которые могут разрушить дуополию с Airbus на рынке, в интервью «Газете.Ru» рассказал президент Boeing в России и СНГ Сергей Кравченко.

Первым делом самолеты

— В связи с ростом объема пассажирских перевозок в РФ активизировался ли спрос со стороны российских авиакомпаний на новые самолеты? В каком сегменте?

— Рост, безусловно, есть, и в первую очередь в сегменте узкофюзеляжных самолетов. На их долю в России и СНГ традиционно приходится порядка 75–80% всех перевозок. Это самолеты класса МС-21, Boeing 737, А320.

Коллапс «Трансаэро» и кризисные явления в экономике в последние годы замедлили рост в отрасли, было большое количество недозагруженных самолетов. Сейчас коэффициенты загрузки повышаются. При этом есть необходимость замены старого флота, активизировался интерес со стороны лизинговых компаний.

— В связи с этим не считаете ли вы заниженным представленный Boeing на «Ле-Бурже-2017» прогноз спроса со стороны авиакомпаний СНГ и России — 1320 самолетов до 2036 года?

— Исторически сложилось, что у Boeing очень консервативные прогнозы. Все-таки мировое экспертное сообщество оценивает перспективы экономического роста России достаточно скромно. Хотя мы всегда поставляли и продавали больше самолетов, чем прогнозировали.

На мой взгляд, также недооценивается фактор стратегии России, связанный с повышением мобильности населения и постепенным возрождением сети прямых перелетов между российскими городами. Также сейчас динамично развивается сеть международных перевозок.

Через 5–7 лет 25% всех работающих россиян будут людьми поколения Z, которые были рождены в эпоху развития мобильной связи и хотят быть очень мобильными. Мы должны к этому готовиться.

Мне бы хотелось верить, что России и бывшему постсоветскому пространству понадобится значительно больше самолетов. Хотя озвученные 1230 воздушных судов в СНГ — это на 60 самолетов больше, чем мы прогнозировали ранее. $140 млрд — это огромный пирог.

— Как вы считаете, какую долю этого рынка Boeing может занять?

— Если бы вы спросили лет семь назад, когда еще не было российских SSJ 100 и МС-21, то я бы сказал, что борьба за этот пирог развернется между двумя самыми известными в мире конкурентами — Boeing и Airbus. Но сегодня у возродившегося российского гражданского авиапрома есть большие амбиции, которые должны быть реализованы в первую очередь на местном рынке.

SSJ нам не конкурент, у него размерность меньше, чем у самого маленького Boeing, а МС-21 напрямую конкурирует и с Boeing 737, и с Airbus A320.

Билет в партер гражданской авиации

— Boeing участвовал в проекте ближнемагистрального российского самолета SSJ 100. Не было ли планов продлить это сотрудничество?

— Мы многие годы консультировали «Гражданские самолеты Сухого» на предмет создания первого реактивного гражданского самолета новой России, передавали наши знания российским партнерам в области создания востребованного рынком продукта. По мере развития проекта появилось много областей, в которых наши российские партнеры просили Boeing продолжить консультации: и по конфигурации, и по интерьерам, и по производственным вопросам. Когда самолет был сертифицирован и начал продаваться, сотрудничество закончилось.

Сам по себе SSJ 100 хороший и очень комфортабельный самолет по сравнению с его аналогами. Сейчас производителям нужно работать над снижением себестоимости, ростом продаж и развитием системы послепродажного технического обслуживания.

Стоимость билетов в партер гражданской авиации мира очень высока, и Россия заслужила занимать в нем достойное место.

— Как вы считаете, через сколько лет России удастся занять это место в партере мировой гражданской авиации?

— Я думаю, что Россия уже вошла в элиту производителей гражданских самолетов. SSJ 100 известен в мире, сертифицирован в Европе. Если МС-21 оправдает надежды своих создателей и подтвердит заявленные характеристики, то это будет очень хороший продукт.

Вопрос только, когда это произойдет и не создадут ли Boeing и Airbus к этому времени следующее поколение узкофюзеляжных самолетов.

— Когда может закончиться дуополия Boeing и Airbas на мировом рынке магистральных самолетов? Кто в ближайшие годы мог бы ее нарушить?

— Потенциальным конкурентом уже становится Россия, Китай имеет серьезные намерения. Хотя у КНР нет такого багажа знаний, школы и традиций в области авиации, какие были в Советском Союзе и в России, поэтому они немножко отстают. Но для Китая гражданская авиация — национальный проект, и китайские авиапроизводители тоже имеют большие планы составить достойную конкуренцию.

Я думаю, что никто не сомневается, что дуополия Boeing и Airbus в скором времени закончится. Возможно, Илон Маск из Tesla или Джефф Безос из Amazon (основатель и владелец аэрокосмической компании Blue Origin) задумаются о гражданской авиации, а они представляют совершенно новую инновационную культуру и занимаются совершенно бесстрашными с технологической точки зрения и громадными по своей сложности проектами. И с финансированием у них все хорошо...

Думаю, в ближайшие 20 лет игроков на поле гражданской авиации прибавится.

Пилоты XXI века

— Из-за роста объема пассажирских перевозок азиатские компании переманивают пилотов, в том числе из России, предлагая им более выгодные условия. Boeing оценивал потребность в квалифицированных летных кадрах в Китае в 111 тыс. человек к 2035 году. Есть ли прогноз по России? Когда мы можем столкнуться с проблемой дефицита летных кадров?

— Долгосрочный дефицит уже действительно есть. Некоторый отток кадров в Азию, о котором много писали, общего тренда не изменит. В ближайшие 20 лет России нужно 22 тыс. новых пилотов и 26 тыс. квалифицированных техников для того, чтобы обслуживать новые самолеты.

Есть дефицит и в Юго-Восточной Азии, в Китае. Наметился серьезный рост воздушных перевозок в Индии — сегодня в стране летают на самолетах 150 млн человек, а через 10 лет их количество вырастет до 350 млн.

Пилоты, как и ученые, программисты и инженеры, в XXI веке становятся очень мобильным трудовым ресурсом.

И так как все пилоты должны владеть иностранными языками, а язык гражданской авиации и безопасности полетов универсальный, то они являются привлекательным активом для любой страны. Поэтому, конечно, нужно заранее уделять внимание системе подготовки своих кадров, чтобы потом не искать в соседних странах. В России есть сильные школы — Ульяновский институт гражданской авиации, Санкт-Петербургский государственный университет гражданской авиации. Мы с ними развиваем сотрудничество и планируем на МАКСе объявить о новых совместных планах.

— В 2016 году компания Boeing открыла свой Авиационный учебный и научно-исследовательский центр для подготовки летного и инженерно-технического персонала для гражданской авиации на территории Сколково. Есть ли планы по развитию или расширению этого проекта?

— В нашем центре в Сколково проходит подготовка и лицензирование пилотов по управлению Boeing 777 и Boeing 737. Мы планируем обучать до тысячи специалистов в год. В настоящее время в центре стоит два тренажера. В ближайшее время мы ожидаем поставки первого российского тренажера и еще одного западного.

Сквозь политику в небо

— Как в целом политическая ситуация в мире и санкционный режим влияют на работу Boeing в России? Новые санкции, инициированные сенатом США, как-то могут отразиться на планах компании?

— Ситуация с санкциями нас, конечно, беспокоит и не добавляет уверенности в завтрашнем дне. Наличие любой политической напряженности стоит на пути хороших перспектив развития взаимовыгодного сотрудничества между Россией и США в области авиации и космоса.

Пока, за исключением очень неприятной ситуации с финансированием, которая является производной от санкции на краткосрочные и долгосрочные кредиты российских ведущих банков, они непосредственно нашего бизнеса не касаются.

— То есть на проектах Boeing в России санкции не отразились?

— Все, что было запланировано, мы продолжаем реализовывать, но обидно, что политическая нестабильность ограничивает возможность запуска еще более широкомасштабных и очень взаимовыгодных новых проектов.

Я очень хотел бы, чтобы вообще санкции сняли. Будем надеяться, что политические времена улучшатся, они же не могут быть такими плохими все время.

Россия является очень важным для нас партнером. Мы даже самолеты строим с помощью российского титана, и их проектируют в том числе и российские инженеры. И летают эти самолеты через новую открытую Россию. Все это делает Россию абсолютно незаменимым, абсолютно интегрированным членом общей аэрокосмической экосистемы мира. РФ и США вместе построили Международную космическую станцию.

Между Россией и Америкой в области авиации и космоса сформировалась очень хорошая и полезная взаимозависимость.

Когда политики по каким-то причинам накладывают санкции друг на друга, они совершенно четко понимают, что есть области, в которых это делать, может быть, не нужно вообще, а если уж нужно делать, то в последнюю очередь, потому что это нанесет вред обеим сторонам. В аэрокосмической отрасли это между Россией и Америкой есть, жаль, что нет по большому спектру вопросов.

Сервисы и двигатели

— Boeing недавно объявил об открытии сервисного подразделения. Как вы расцениваете перспективы его работы? Будут ли в этом проекте участвовать российские компании?

— 1 июля этого года в Boeing, помимо оборонно-космического подразделения и «Boeing – Гражданские самолеты», была создана третья компания — Boeing Global Services, которая должна как минимум в три раза в ближайшие годы увеличить объемы продаж сервисов.

Весь рынок мировой авиации в ближайшие 20 лет оценивается в $6,1 трлн. Это 41 тыс. самолетов. Рынок сервисов гражданских авиалайнеров — это порядка $8,5 трлн, то есть почти на 20% больше. И наша доля в этом сегменте была меньше 8%, то есть 92% денег на самолетах нашей размерности зарабатывал кто-то другой, что для нас совершенно неприемлемо. Поэтому мы создали новую профильную компанию.

Для развития этого направления Boeing будет искать партнеров по всему миру. И у России будет возможность поучаствовать в этом новом бизнесе: здесь есть прекрасные инженеры, специалисты по техническому обслуживанию, программисты, есть хорошие традиции в этой сфере. Мы уже сотрудничаем с сервисными центрами во Внуково и Домодедово.

В России мы производим критические для Boeing 777 и 787 титановые детали, проектируем очень много узлов для всех новых самолетов Boeing, российский конструкторской центр принимает участие во всех ключевых программах Boeing.

Я считаю, что у России есть абсолютно все для того, чтобы стать одним из мировых хабов для предоставления авиационных сервисов не только своим авиакомпаниям, но и всему миру.

— Boeing Global Services ориентируется только на обслуживание самолетов Boeing?

— Нет. Мы должны быть индифферентны к типу продукта: будь то самолеты Boeing, Airbus, лайнеры российского производства. У нас, кстати, идут дискуссии по возможному партнерству в этом направлении с главой ОАК Юрием Борисовичем Слюсарем. Хотя иногда Boeing рассматривает ОАК как потенциального конкурента, при этом мы понимаем, что в нашей индустрии есть много возможностей и для партнерства, будь то производство компонентов или изделий.

— В мае сообщалось, что Boeing приостанавливает тестовые полеты Boeing 737 MAX 9 из-за проблем в производстве основного компонента двигателя. С чем были связаны сложности? Удалось ли их устранить?

— Проблемы есть всегда и у всех, тем более при выводе нового самолета… Boeing никогда ничего не скрывает, мы сами первые заявили о своих трудностях. Все мировые СМИ рассказали, что у нас были проблемы, но никто не отметил, что они всего через несколько дней закончились. В течение нескольких десятков часов проблемы были устранены и испытание двигателей самолета возобновилось. Никакого урона графику поставок самолета это не нанесло.

В нашей индустрии есть такая традиция. Мы очень серьезно конкурируем друг с другом. Но есть вещи, которые всегда находятся в таком сакральном периметре взаимного уважения: во-первых, это все вопросы, связанные с безопасностью наших пассажиров, и во-вторых — создание новых моделей.

Самолет — это, наверное, по интеграции самое сложное высокотехнологическое изделие в мире. Поэтому, когда у наших конкурентов возникают проблемы или задержки с графиком, мы относимся к этому с абсолютным пониманием и желаем им успеха.

— В апреле Boeing представил концепцию двух космических аппаратов для освоения Луны и Марса. Когда они могут быть реализованы? Есть ли у Boeing другие проекты в пилотируемой космонавтике?

— У Boeing есть понимание, что в ближайшие 20 лет наша компания должна оставаться лидером в аэрокосмической индустрии. Гражданский космос будет всегда играть очень большую роль.

Мы участвуем в проекте по развитию Международной космической станции, плотно работаем с NASA по программе выхода в глубокий космос, разрабатываем универсальные технологии и концепции пилотируемых модулей, которые можно использовать как для освоения Луны, так и для освоения Марса.

Конечно, для этого нужно будет также разрабатывать новые и очень мощные тяжелые ракеты-носители. Много наших спутников по-прежнему выводятся в космос российскими ракетами-носителями.

Я думаю, что Россия и Америка — две великие космические державы — могут вместе достичь новых рубежей в этой области. Ни одна, даже самая мощная, страна сегодня не может сделать очень большого правильного шага по освоению дальнего космоса без партнерства.

Россия. США > Авиапром, автопром. Транспорт > gazeta.ru, 17 июля 2017 > № 2266234 Сергей Кравченко

Юрий ВАКСМАН: «Ничего случайного в жизни не бывает»

В гостях у журнала «Полиция России» актёр и продюсер Юрий ВАКСМАН.

– Юрий Михайлович, вы приехали в Ярославль на работу много лет назад. И здесь остались. Чем вам так приглянулся этот город?

– Ярославль – не случайный город в моей жизни, здесь мои корни: отец родом из Ярославля. А я оказался здесь в 1982 году после окончания Воронежского театрального института по распределению в Театр юного зрителя. В то время это был новый, только что построенный областной театр. У меня была масса предложений, и все – в театры юного зрителя: трудно поверить, но в молодости я был худеньким и подходил для детских ролей. Главным же аргументом стала рекомендация сына великого драматурга Виктора Розова – Сергея Викторовича, руководившего в ту пору местным драматическим театром. Это льстило самолюбию молодого начинающего актёра. Был и ещё бонус в виде квартиры, которые, к слову, в те годы давали всем сотрудникам театра вплоть до водителей. И до Москвы отсюда недалеко.

– У вас более 80 разноплановых ролей в кино, среди которых встречаются и стражи правопорядка…

– Есть неплохие картины, где я играл сотрудников правоохранительных органов. К сожалению, одна, где я «был» полковником полиции, так до зрителя и не дошла.

В показанной на России-1 картине «Цветы зла», вышедшей два года назад, играю судмедэксперта. Зачитался сценарием, который был написан умно и профессионально. Потому и фильм получился интересным и правдивым. Ведь не секрет, что многие картины, которые сегодня выходят на экраны, у действующих сотрудников вызывают ироническую улыбку.

– Чувствуете ли вы ответственность за созданный образ?

– Ответственность – огромная. Не хочется, чтобы сказали: «Ряженый стоит в кадре». Тем более что, если где-то схалтурю, мои друзья и знакомые, которых немало среди действующих и бывших сотрудников полиции, не упустят случая поиронизировать.

Впрочем, создаётся реалистичный образ не только игрой отдельных актёров. Картина в целом не должна обмануть ожидания тех, о ком снимается. Чётко и ясно понял это, когда продюсировал сериал «Шелест», который вышел недавно на НТВ – о честном и неподкупном подполковнике полиции, сотруднике уголовного розыска Павле Шелесте. Сериал в корне отличается от того, что массово идёт сегодня на телеканалах. Снят фильм на Ярославщине, в нём даже на машинах номера ярославские. Нас консультировали сотрудники ярославского УМВД. Конечно, сериал не снимали в реальных отделах полиции: это нарушило бы трудовой график полицейских. Но был построен очень реалистичный павильон, по всем параметрам соответствующий настоящим полицейским отделам.

Работа шла непросто. Во время съёмок возникали спорные этические вопросы. Пример тому – жёсткий спор между Шелестом, который считает, что важен результат, и начальством, которое говорит: «Результат важен, но не любой ценой». В оценке таких моментов, кстати, нет единого мнения и у самих сотрудников органов внутренних дел.

Но надо понимать, что кино и телефильмы – это художественные произведения, которые будут просто скучны, если снимать их «как в жизни». Почему мы любим книгу Льва Шейнина «Записки следователя»? Там есть место художественному вымыслу автора, его оценкам и настроению – то, что делает и фильмы, и детективы захватывающими.

– У вас крепкие многолетние взаимоотношения с Управлением внутренних дел региона. Когда началось ваше сотрудничество?

– Больше 20 лет назад. Один из моих друзей был командиром ярославского ОМОНа. Через него я познакомился и с другими ребятами, в то время ещё действующими сотрудниками милиции. Это был 1994 год. Сегодня все они на пенсии. Но мы дружим и, когда появляется такая возможность, встречаемся. Благодаря моей деятельности как члена Общественного совета при УМВД России по Ярославской области у меня и сейчас появляются новые приятели, работающие в полиции.

Несколько лет назад было подписано соглашение о сотрудничестве УМВД России по Ярославской области и нашей кинокомпании. Но совместная творческая работа началась раньше, несколько лет назад, когда ярославскую полицию возглавил генерал-майор полиции Николай Трифонов, который предложил снять документальное кино об органах внутренних дел. Так у нас появились новые проекты – документальные фильмы.

– На тот момент у вас был серьёзный опыт работы в художественных картинах, которые участвовали в крупных международных фестивалях в Китае, Германии. Документальное кино – это другой опыт и другая ответственность. Хотелось испытать себя или были иные серьёзные причины?

– Наверное, ничего случайного в жизни не бывает. Идея первого фильма – «Спасём и сохраним» родилась после одного разговора с Николаем Ивановичем, который показал мне документальную картину о лётчиках палубной авиации. О том, как происходило становление этой службы. Фильм тонкий, умный, снятый со знанием дела, с пониманием особенностей редкой профессии. И мне подумалось: «Почему бы не снять такой же о ярославской полиции?» И работа закипела… Не скрою, было сложно: ребята не привыкли работать на камеру и очень смущались в кадре. Но в результате получился неплохой почти получасовой документальный фильм. Единственное, чего, мне кажется, можно было бы добавить, – каких-то человеческих историй, характеров.

В прошлом году сняли ещё один документальный фильм о наших земляках – Героях России. К этой картине мы шли долго.

Есть в истории ярославской полиции трагические страницы, которые навсегда запечатлели память о трёх наших ярославских ребятах, в одном бою совершивших подвиги. Три разных подвига в одном бою. К сожалению, высоких званий они были удостоены посмертно. Мы решили сделать фильм не о подвиге этих героев, о чём хорошо знают ярославцы, а о тех людях, которые живут уже 10 лет без своих мужей, сыновей, братьев. О том, что чувствуют дети, которые выросли без своих отцов. Мы написали сценарий. Не все родственники, к сожалению, откликнулись. И их понять можно. Есть открытые люди, которые могут поделиться своими эмоциями. А для других это внутренняя, интимная вещь, которая принадлежит только им. Было очень тяжело уговорить родственников погибших ребят согласиться на сьёмку. И мы затормозились. Прошёл целый год, прежде чем была достигнута договорённость с ними, и мы смогли продолжить работу. В течение месяца картина была собрана. Есть в ней очень откровенные места. Мне очень дорога сцена, когда сослуживцы собираются в квартире одного из погибших ребят и его мама вспоминает о нём…

– Ваша актёрская и продюсерская жизнь расписана по минутам. Но вы ещё и член Общественного совета при УМВД России по Ярославской области. Зачем вам нужна такая дополнительная нагрузка?

– Это не нагрузка, а взаимодействие. И вот почему. Кинокомпания «ЯрСинема» серьёзно занимается кинопроизводством. Ярославль давно стал третьей после Москвы и Питера киношной столицей, где снимается большое количество фильмов. Вообще, кино к нам начало заезжать в 1999 году. В 2000 мы совместно с телекомпанией «Телеостров» сняли свой первый фильм – юмористический сериал о жизни студентов «Общага». Потом полный метр «Мусорщики» Георгия Шенгелия. Так потихонечку родилась наша кинокомпания «ЯрСинема».

Часто в фильмах, в том числе боевиках, которые снимаются у нас, появляются сцены с участием сотрудников милиции или полиции. Серьёзную помощь в организации некоторых съёмок оказывает УМВД России по Ярославской области. Например, у нас были сцены захвата бандитов отрядом спецназначения. Консультация профессионалов в таких эпизодах просто необходима. Но чаще всего мы обращаемся за помощью к нашим правоохранительным органам для оценки форменной одежды актёров. Благодаря таким консультациям картины выглядят более реалистично. В том, что мы не допускаем ляпов в наших фильмах с экипировкой сотрудников милиции-полиции, можете убедиться лично, посмотрев их.

Особое внимание я и мои коллеги по актёрскому цеху стараемся уделять детям. Театр, которым я руковожу, каждый год даёт спектакли для детей сотрудников Управления внутренних дел области. Выделяем билеты и на детей погибших сотрудников и детей-сирот, воспитанников ярославских детских домов.

Помогаем снимать для Управления профилактические ролики. Например, ролик «Против коррупции» вошёл в число четырёх размещённых на сайте МВД России по этой тематике.

Скажу так: на своём месте честно делаю то, что могу – как профессионал, гражданин и человек, живущий на прекрасной ярославской земле и любящий её людей.

Беседу вела Тамара ВОЙНОВСКАЯ

Визитная карточка

Родился 17 июня 1961 года в Тирасполе. Окончил Воронежский театральный институт. Работал в Ярославском театре юного зрителя.

В 1999 году открыл в Ярославле Камерный театр – единственный в стране частный репертуарный театр с постоянной труппой. Является его директором и актёром.

Основатель частной кинокомпании «ЯрСинема» – единственной провинциальной студии, самостоятельно производящей фильмы.

Широкую известность получил благодаря роли Николая Шульмана («Колюни») в телесериале «Молодёжка» (2014).

Всего в его фильмографии – около 80 фильмов и сериалов. Среди них – «Мусорщик» (2001), «МУР есть МУР» (2004), «Слепой –2» (2005), «Ярослав. Тысячу лет назад» (2010), «Штрафник» (2016), «Шелест» (2016).

Играл роли сотрудников правоохранительных органов: следователя в фильме «Тело» (1990), помощника следователя в фильме «Гастролёр» (2007),эксперта-криминалиста в фильме «Цветы зла» (2013).

В списке продюсерских работ – пять картин: «Снег на голову» (2009), «Клоуны» (2009), «Гербарий Маши Колосовой» (2010), «Гидравлика» (2010), «Осколки снов» (2016).

Председатель ярославского отделения кинематографистов России. Член Общественного совета при УМВД России по Ярославской области. Награждён благодарностью Президента Российской Федерации (2014).

Россия. ЦФО > Армия, полиция. СМИ, ИТ > mvd.ru, 15 июля 2017 > № 2265748 Юрий Ваксман

Денис Мантуров: без промышленности нельзя построить цифровую экономику.

Международная выставка "Иннопром-2017", главная экспортная витрина российской промышленности, завершила свою работу в Екатеринбурге. На ней был продемонстрирован потенциал отечественных предприятий, высокое качество продукции которых удивило многих иностранных и российских участников.

О том, как прошла выставка в этом году, о планах на "Иннопром-2018", о участниках открывающегося вскоре авиасалона МАКС, и о том, насколько быстро восстанавливается после кризиса российская промышленность, в интервью ТАСС рассказал министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров.

– Завершается работа крупнейшей промышленной выставки страны. В этом году партнером России на "Иннопроме" стала Япония. Можно уже подвести предварительные итоги работы выставки?

– Выставка получилась насыщенной мероприятиями. Деловая программа была плотнее и ярче, чем в предыдущие годы. По результатам контактов бизнеса на сегодняшний день уже подписано 55 меморандумов и соглашений о сотрудничестве. В прошлом году, за все дни работы "Иннопрома", было подписано 78 соглашений. А здесь – 55 за неполных два дня. Поэтому я рассчитываю, что этот темп будет сохраняться и в последующие годы.

Сама площадка в следующем году будет увеличена: мы построим отдельный комплекс конгресс-центра на территории ЭКСПО. А павильон, который сегодня выступал в роли такого центра, мы отдадим компаниям для размещения экспонентов. Каждый год и качество, и количество участников растет. Более того: страны, участвующие в выставке, все чаще создают свои большие национальные павильоны. Сегодня это Южная Корея, Италия, Индия, Германия. Я думаю, это хорошая практика, и я надеюсь, что она сохранится в будущем. Мы видим большой интерес иностранных партнеров к "Иннопрому". К нам в этом году приехало много министров, отвечающих за промышленность. Рассчитываем, что и в будущие годы этот тренд сохранится.

– По итогам первого полугодия промышленное производство росло опережающими темпами. В автопроме рост по итогам 2017 года может составить 7%. Не планируете ли вы пересмотреть в положительную сторону прогноз по промышленному производству на год в целом?

– Пока мы не пересматриваем прогноз, сохраняем прогноз с начала года: порядка 1,5- 2% по всей промышленности за год. Почему мы консервативны? Не только лидеры роста, включая упомянутый вами автопром, показывают положительные цифры. Есть отрасли, которые пока не восстановились. В частности, металлургия. Основными драйверами в металлургии являются экспортные поставки и внутренний рынок в лице строительной индустрии. Эти рынки пока начали плавное восстановление. С учетом того, что металлургия является существенным игроком и обеспечивает вклад в ВВП страны, индикаторы в металлургии сильно влияют на общий рост промышленности, и обрабатываюшего сектора в частности. Пока мы не убедимся в том, что металлургия восстановилась, мы будем сохранять прежние прогнозы.

– На этой неделе металлурги будут отмечать свой профессиональный праздник. Какова ситуация в этой важной для российской экономике отрасли?

– Мы входим в пятерку мировых лидеров по производству черных металлов и занимаем второе место по производству алюминия. Металлургия за последние 10 лет существенно обновилась, компании модернизировали свои основные мощности. Кроме того, у нас неплохие перспективы по наращиванию объемов в части глубокой переработки. В первую очередь мы будем ставить акцент на поддержку тех предприятий, которые обеспечивают добавленную стоимость. Речь идет об алюминии. Будут наращиваться перерабатывающие мощности вокруг основных производств первичного металла у "Русал" – на территории Красноярского края, Республики Хакасия и в Волгоградской области. Они и призваны перерабатывать первичный алюминий и производить продукцию для отраслей-потребителей на территории нашей страны.

– Какие именно производства в этой отрасли можно развивать?

– Я приведу пример. Неподалеку от Екатеринбурга находится Каменск-Уральский завод, где налажено производство автокомпонентов. Это одно из самых современных предприятий по производству деталей из алюминия. Компания занимается производством сплавов и проката на основе первичного алюминия.

В рамках правительственной комиссии принималось решение по развитию новых полноценных производств. Это, например, алюминиевые диски. Сегодня основной объем дисков завозится на территорию нашей страны из Китая. Это привело к тому, что мы сейчас прорабатываем вопрос о введении лицензирования на ввоз литых алюминиевых дисков, поскольку они зачастую не соответствуют необходимому уровню безопасности.

Проводились исследования, которые показали, что качество не соответствует уровню безопасности за счет использования в дисках меньшего количества алюминия. Они просто "лопаются" в самый неподходящий момент, а это вопрос безопасности на дорогах. Мы заинтересованы в том, чтобы алюминиевые диски производились в России. Сейчас активно развиваются технологии 3D печати, и для этого необходимо производство целой номенклатуры порошков для принтеров. Мы будем развивать производство алюминиевых порошков вокруг основных алюминиевых гигантов. И таких примеров сопутствующих производств вокруг первичного металлургического продукта много, и мы намерены стимулировать их развитие.

– Практически сразу по окончании "Иннопрома" нас ждет авиасалон МАКС, крупнейшее в стране событие в авиационной отрасли. Кто из гостей посетит авиасалон в этом году? Что будут презентовать на салоне? Привезет ли, в частности, ОАК свой новый самолет МС-21?

– МС-21 на МАКСе не будет представлен ввиду того, что сейчас самолет проходит испытания и сертификационные полеты, и мы не хотим их останавливать. В ближайшее время на лайнер будут устанавливаться тензометрические датчики, этот процесс занимает от месяца до полутора месяцев. Если бы мы пригнали самолет на выставку, мы потеряли бы как минимум две с половиной недели. А мы не хотим терять темпа, которого сейчас достигли. Возможности представить самолет еще будут. Пусть на других, зарубежных салонах, но тем не менее.

Что касается участников выставки, то все основные мировые лидеры уже подтвердили свое участие. Более того – мы уже договорились с японскими коллегами, что мы на МАКСе продолжим диалог, начатый в марте, по налаживанию контактов между авиационными индустриями наших стран. Мы видим возможную синергию от объединения компетенций – и индустриальных, и научно-технических.

– На "Иннопроме" многие дискуссии были посвящены "умному производству" и цифровой экономике. Недавно на совет по стратегическому развитию и приоритетным проектам при президенте рассмотрел программу развития цифровой экономики. Что эта программа будет значить для промышленности?

– Программа цифровой экономики, на мой взгляд, как раз и показала необходимость в современных компонентах. Поэтому Минпромторг принял в ней активное участие. Я делал доклад президенту Владимиру Путину по этой программе в рамках совета по модернизации. Без промышленного сегмента модель развития цифровой экономики, по нашему пониманию, и не сможет реализоваться полноценно.

Беседовали Глеб Брянский и Юния Полякова

Россия. Весь мир. УФО > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > minpromtorg.gov.ru, 14 июля 2017 > № 2269307 Денис Мантуров

Казахстанская полиция в новых реалиях.

23 июня казахстанская полиция отметила 25-летие со дня своего образования. За четверть века органы внутренних дел республики прошли огромный путь, сохранив славные традиции прошлого и вобрав лучший мировой опыт. Сегодня стражи порядка независимого Казахстана готовы встать на защиту прав граждан от любых криминальных проявлений, дать достойный ответ новым вызовам и угрозам.

О том, как шло становление одной из ведущих правоохранительных структур страны, о достижениях сегодняшнего дня и о том, что предстоит сделать в ближайшем будущем, – в интервью Министра внутренних дел Республики Казахстан генерал-полковника полиции Калмуханбета Касымова.

– Калмуханбет Нурмуханбетович, почему именно 23 июня казахстанские полицейские отмечают свой профессиональный праздник?

– Потому что впервые в истории суверенного государства 23 июня 1992 года был принят Закон «Об органах внутренних дел Республики Казахстан», ставший первым актом, определившим задачи и функции ведомства.

После распада Советского Союза отлаженные годами механизмы взаимодействия правоохранительных органов в борьбе с преступностью уже не работали. Совершаемые тогда преступления приобрели более дерзкий и изощрённый характер, их количество значительно увеличилось, участились преступления с применением оружия. С учётом новой реальности органам внутренних дел надо было пересматривать принципы и методы своей работы.

Итогом этих первых непростых лет было становление вполне современной по тем меркам полицейской системы. Удалось решить множество серьёзных и новых для нас проблем в организации борьбы с преступностью и укреплении правопорядка. МВД был принят целый ряд мер по борьбе с преступностью и профилактике правонарушений, отражавших приоритетные для каждого этапа задачи борьбы с криминалом, конкретные меры по обеспечению защиты граждан от преступных посягательств.

В 1998 году милиция Казахстана была переименована в полицию, а в 2007 году утверждён профессиональный праздник «День полиции». Отмечу также, что, в соответствии с поручением Главы государства Нурсултана Назарбаева, в 2014 году был разработан и принят новый Закон «Об органах внутренних дел».

За все эти годы в Казахстане удалось сформировать достаточно эффективную систему противодействия преступности.

– За годы независимости страны система органов внутренних дел претерпела значительные структурные изменения – одни службы выводились из состава МВД и, наоборот, появлялись новые. Как все эти реформы отразились на деятельности возглавляемого Вами ведомства?

– В конце 1990-х годов такие функции МВД, как обеспечение пожарной безопасности, формирование уголовно-правовой статистики, производство криминалистических экспертиз, борьба с экономическими преступлениями, документирование и регистрация населения были переданы в ведение других госструктур. Органы внутренних дел были освобождены от не свойственных им функций по проведению гостехосмотра транспортных средств и контроля за ним, а также от охранной деятельности (за исключением охраны особо важных стратегических объектов).

Кроме того, мы передали в ведение Министерства здравоохранения вытрезвители, а Министерства образования – центры временной изоляции, адаптации и реабилитации несовершеннолетних. В 2011 году в МВД была возвращена уголовно-исполнительная система, почти 10 лет находившаяся в ведении Министерства юстиции. Такое решение было обусловлено необходимостью принятия срочных мер по оздоровлению оперативной обстановки, наведению должного порядка и режима содержания осуждённых в исправительных учреждениях. В этом же году в МВД из органов юстиции были возвращены функции документирования и регистрации населения. Кроме того, в ходе реформирования системы государственного управления в стране в 2014 году было упразднено Министерство по чрезвычайным ситуациям. В этой связи в состав МВД передана система органов гражданской защиты.

На деятельность полиции существенное влияние оказала такая новелла, как отказ от старой советской системы критериев оценки деятельности полиции.

Ранее работа полиции положительно оценивалась только тогда, когда повышался «процент раскрываемости» и снижался уровень преступности. Это вынуждало сотрудников полиции манипулировать отчётными сведениями, укрывая от регистрации массу мелких преступлений. Иначе говоря, полиция работала «на статистику», а не в интересах защиты прав наших граждан.

Сейчас эта «палочная система» искоренена, а главным критерием оценки нашей работы стал уровень доверия населения.

– Уровень преступности, превысивший в начале 1990-х годов двухсоттысячный рубеж, неуклонно снижался и к 2009 году достиг 120 тысяч преступлений. Но в последние годы вновь отмечается рост преступности. Чем это можно объяснить?

– Такая ситуация в уголовной статистике вполне объяснима. Подчеркну, что речь идёт о статистике, реальная же криминальная ситуация в целом остаётся стабильной. В соответствии с поручениями Главы государства, МВД, совместно с Генеральной прокуратурой реализуется политика обеспечения полного и объективного учёта и регистрации сигналов о преступлениях, а также искоренения практики укрытия правонарушений.

Сегодня гражданам выдают электронный талон-уведомление, что позволяет им через интернет-сайт, через сall-центры и SMS-сервис органов прокуратуры отслеживать ход разрешения заявлений. С 2012 года внедрена электронная регистрация заявлений и сообщений о преступлениях. Эти сведения в режиме «онлайн» передаются в органы прокуратуры.

С января 2015 года вступили в действие новые Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы. Внедрена новая модель уголовного судопроизводства, предусматривающая упрощение уголовного процесса, упразднена доследственная проверка. Теперь все правонарушения регистрируются в Едином реестре досудебных расследований (ЕРДР). Сейчас уже сама регистрация преступления в ЕРДР считается началом досудебного расследования.

В результате произошёл резкий статистический рост преступлений – до 330 тысяч в 2015 году. Как я уже пояснил, это связано не с реальным ростом преступности, а с изменением порядка регистрации преступлений и введением в уголовный кодекс нескольких десятков составов так называемых уголовных проступков.

– Что делается МВД для профилактики преступности, привлечения к этой работе общественности, обеспечения принципа «нулевой терпимости»?

– Главным направлением борьбы с преступностью была и остаётся профилактика. Ключевой же фигурой профилактики является участковый инспектор полиции. Ведь значительная часть преступлений совершается на бытовой почве, а кому как не участковому знать и местных хулиганов, и «нехорошие» квартиры, где собираются сомнительные компании, и семьи, в которых ежедневные скандалы могут закончиться рукоприкладством. Поэтому в последние годы мы постарались усилить службу участковых инспекторов. Увеличена их заработная плата, принимаются меры по дальнейшему ресурсному и штатному укреплению службы.

В охрану общественного порядка активно вовлекаем и граждан. Сейчас насчитывается около 5 тысяч общественных формирований, которые объединяют более 27 тысяч человек. Неравнодушные жители городов и сёл помогают предупреждать кражи, участвуют в охране подъездов многоэтажных домов, обеспечении порядка в студенческих общежитиях.

По поручению Главы государства внедряется принцип «нулевой терпимости» к мелким правонарушениям. Брошенный мимо урны окурок, сломанная скамейка, хулиганская выходка, шум ночью, если оставлять такое асоциальное поведение без внимания, следующим шагом может стать серьёзное преступление. Поэтому сегодня полиция стала активнее выявлять и пресекать административные правонарушения на улицах и в общественных местах. Такой подход способствует оздоровлению криминальной обстановки в целом.

Повышенное внимание уделяем профилактике подростковой преступности, развитию и укреплению подразделений по делам несовершеннолетних. С 2000 года у нас внедрён институт школьных инспекторов полиции, они работают совместно с учителями и родительскими комитетами. Наша задача – при поддержке местных исполнительных органов ввести их в каждой городской и крупной сельской школе.

– В 2013 году по поручению Президента страны были объединены функции дорожной и патрульной полиции. Что это дало?

– Объединение этих служб позволило исключить дублирование нарядов на одном маршруте, на одном участке патрулирования. В результате увеличилась их плотность на улицах и в других общественных местах, а это значит, что стражи порядка стали более оперативно прибывать к месту происшествия, своевременно выявлять и пресекать административные правонарушения. Больше стало возможностей раскрывать преступления «по горячим следам».

– Ещё одним существенным нововведением стало создание местной полицейской службы…

– Да, в соответствии с Планом нации «100 конкретных шагов», такая служба с января 2016 года функционирует во всех регионах. На неё возложены задачи по охране общественного порядка, обеспечению общественной и дорожной безопасности, а также профилактике правонарушений. Для этого сформирована необходимая законодательная база, совместно с местными исполнительными органами укомплектованы должности руководителей местной полиции. В состав службы вошли подразделения участковых инспекторов, дорожно-патрульной, ювенальной, природоохранной полиции, по защите женщин от насилия, приёмники-распределители и спецприёмники. Местная полицейская служба не входит в состав местных исполнительных органов, но она подотчётна и подконтрольна им и местному сообществу.

– Помню, в начале 1990-х полицейские жаловались на плохую оснащённость. Не хватало даже самого необходимого – того же бензина для патрульных машин. Эти проблемы остались позади, сейчас на повестке дня – расширение применения новых технологий. Как обстоят дела в этом направлении?

– Новые технологии активно внедряются, в том числе в сфере охраны общественного порядка и обеспечения общественной безопасности. При поддержке местных исполнительных органов расширяем систему видеонаблюдения.

Для управления комплексными силами полиции, круглосуточно несущими службу на улицах городов, во всех областных центрах созданы Центры оперативного управления (ЦОУ). В настоящее время МВД прорабатывает вопросы строительства ЦОУ в 27 моногородах и 8 малых городах со сложной криминогенной обстановкой. Такие ЦОУ уже действуют в Жанаозене, Рудном, Щучинске, Семее и Хромтау. По мере финансирования будет завершено их строительство в Риддере, Степногорске, Темиртау и Шу.

В регионах успешно реализуется проект «Безопасный двор», в рамках которого используется почти 20 тысяч камер видеонаблюдения с охватом свыше 8 тысяч дворов жилых домов. Это позволяет круглосуточно вести мониторинг состояния правопорядка на улицах, в жилых массивах и оперативно реагировать на правонарушения.

Развивается система автоматической фото- и видеофиксации нарушений Правил дорожного движения. Расширяется сеть интеллектуальных систем «Перекрёсток», позволяющих выявлять нарушения ПДД и устанавливать разыскиваемый автотранспорт. При контроле дорожного движения используем также мобильные скоростемеры. Во исполнение Плана Нации «100 шагов» МВД проводит работу по оснащению сотрудников дорожно-патрульной полиции портативными видеорегистраторами.

– На сегодняшний день наряду с чисто правоохранительными функциями на МВД возложены функции по оказанию населению государственных услуг…

– Да, мы оказываем 39 видов госуслуг – оформление и выдача гражданам удостоверений личности и паспортов, вида на жительство, адресных справок, регистрация граждан, регистрация гражданского оружия и другие.

Для облегчения доступа к нашим услугам некоторые из них переведены в электронный формат, они оказываются через портал «электронного правительства». Значительная часть услуг оказывается через общие центры обслуживания населения (выдача паспортов, удостоверений личности, адресных справок, регистрация по месту жительств).

В 12 областных центрах уже действуют специализированные Центры обслуживания населения, где регистрируется автотранспорт, выдаются на него технические паспорта, принимаются экзамены и выдаются водительские удостоверения.

– В стране проводится масштабная пенитенциарная реформа. Каковы её результаты?

– В результате гуманизации уголовной политики, численность «тюремного населения» с 1990-х годов сократилась почти в три раза. Новое уголовное законодательство позволило шире применять меры наказания, не связанные с лишением свободы, что также «разгрузило» колонии. Казахстан в мировом рейтинге «тюремного населения» с 3-го места, занимаемого в 1990-е годы (после США и РФ), в 2016 году переместился на 62-е место.

За последние годы принят ряд серьёзных мер по улучшению производственно-хозяйственной деятельности предприятий УИС и созданию дополнительных рабочих мест для осуждённых. Сегодня законодательство даёт возможность осуждённым даже заниматься индивидуальной предпринимательской деятельностью. Это важно, ведь помимо компенсации ущерба пострадавшим работа даёт возможность осуждённым помогать своим семьям и копить деньги, которые будут им необходимы после освобождения.

В колониях осуждённые также получают общее и профессиональное образование по 35 различным рабочим специальностям. Это немаловажный фактор успешной ресоциализации отбывших наказание, их возвращения в общество в качестве полноценных граждан.

Постепенно переводим учреждения УИС на покамерное содержание осуждённых, прорабатываем вопросы строительства новых учреждений.

Гуманизация уголовной политики вызвала значительный рост численности лиц, получивших наказания, не связанные с лишением свободы.

Вместо лишения свободы суды чаще стали применять отсрочку исполнения наказания, ограничение свободы, условное осуждение, исправительные работы и другие альтернативные виды наказаний. В связи с этим мы развиваем службу пробации, на которую возлагаются функции по контролю за условно-осуждёнными лицами, осуждёнными к наказанию в виде ограничения свободы, освобождённых условно-досрочно, а также тех, в отношении которых установлен административный надзор. Совместно с местными исполнительными органами им оказывается содействие в трудоустройстве, лечении, овладении профессией и оказании правовой помощи.

Сейчас также существенно гуманизированы условия содержания в местах лишения свободы. Теперь правовое положение осуждённых меняется в зависимости от их поведения. По закону, если осуждённый не исправляется, продолжает нарушать режим, он переводится на строгие условия содержания. При надлежащем поведении он переводится на облегчённые условия содержания. В конечном счёте осуждённый осознаёт, что свою судьбу он решает сам. Такой метод стимулирует правопослушное поведение.

– С 2014 года в состав МВД переданы функции и полномочия Министерства по чрезвычайным ситуациям. Как сегодня работает созданный в МВД Комитет ЧС?

– Органами и подразделениями гражданской защиты накоплен большой опыт защиты и спасения людей. Приведу лишь такие цифры: за годы независимости спасено более 320 тысяч человек, эвакуировано из опасных зон порядка 280 тысяч человек, оказана медицинская помощь свыше 40 тысячам пострадавшим, совершено более 1,1 миллиона выездов на аварийно-спасательные работы. Ежегодно службой пожаротушения спасается более 1,5 тысячи жизней, эвакуируется свыше 20 тысяч человек.

В настоящее время Комитет ЧС со своими территориальными и подведомственными подразделениями, силами и средствами представляет собой современную мощную систему. В составе органов гражданской защиты – более 400 пожарных подразделений, 16 оперативно-спасательных отрядов, центры управления в кризисных ситуациях, медицины катастроф и другие подразделения. Это силы и средства постоянной востребованности и круглосуточной готовности.

Развиваем систему экстренного медицинского реагирования при ЧС. Медики и психологи Центра медицины катастроф принимали участие в ликвидации медико-санитарных последствий более 40 крупных чрезвычайных ситуаций, оказана квалифицированная медицинская и психологическая помощь более 20 тысячам пострадавшим, как в Казахстане, так и за рубежом.

На аварийно-опасных участках дорог создано 40 трассовых медико-спасательных пунктов, бригады которых оказывают медпомощь пострадавшим в ДТП, а также неотложную помощь самостоятельно обратившимся. С момента создания таких пунктов оказана помощь более 17 тысячам пострадавших.

– С момента объявления независимости МВД практически заново выстроило свои международные отношения….

– За четверть века нами достигнуты значительные результаты в укреплении международно-правовой базы взаимодействия с иностранными правоохранительными органами. МВД участвует в 127 международных договорах по основным направлениям правоохранительной деятельности, прорабатывается ещё более 60 проектов таких договоров.

В числе партнёров МВД – органы внутренних дел и полиции государств – участников СНГ, ряда стран Европы. Установлены профессиональные отношения с правоохранительными органами Китая, США, продолжается работа по установлению сотрудничества с компетентными органами Ближнего и Среднего Востока, Азиатско-Тихоокеанского региона.

Развивается сотрудничество в рамках следующих международных структур: ООН, ОБСЕ, ОДКБ, ШОС, СНГ, Европейского союз. Отлажены достаточно эффективные механизмы взаимодействия с ОВД стран Содружества в формате ежегодных заседаний Совета министров внутренних дел. Для совместного противодействия преступности и выработки практических мер создана Объединённая коллегия с МВД России.

– Нельзя не заметить, что в последние годы МВД активно взаимодействует с общественностью.

– Да, мы работаем в этом направлении. Создан официальный сайт МВД, где размещена информация об участковых пунктах полиции, угнанном автотранспорте, похищенных мобильных телефонах, задолженности по штрафам и другая полезная и нужная населению информация.

С 2009 года функционирует Блог министра внутренних дел. Кроме того, в МВД круглосуточно действует «Единый телефон доверия» (14-02). По нему граждане обращаются в нашу службу собственной безопасности. Аналогичные телефоны доверия имеются во всех ДВД. По каждому сигналу граждан либо по критическому материалу в СМИ проводятся проверки. К сотрудникам, нарушившим закон, принимаются меры.

В соответствии с принятым в 2015 году Законом «Об общественных советах», на уровне министерства создан Общественный совет по вопросам деятельности органов внутренних дел. В территориальных ДВД созданы консультативно-совещательные органы.

– Что бы вы хотели пожелать своим коллегам в связи с праздником?

– Наверное, не открою особого секрета, если скажу, что работа в полиции сложна и опасна, и не всем под силу вынести этот груз ежедневной ответственности, днём и ночью служить закону и справедливости.

Защищая права граждан, нужно быть готовым в любой момент встать на пути вооружённого преступника. Поэтому мы по праву гордимся своими героями. За образцовое исполнение воинского и служебного долга, мужество и самоотверженность при обеспечении законности и правопорядка с 1993 года более тысячи сотрудников органов внутренних дел и военнослужащих Национальной гвардии награждены государственными наградами, из них 115, к сожалению, посмертно.

За годы независимости Казахстана 764 сотрудника погибли при исполнении служебных обязанностей, в том числе при задержании преступников – 73 человека. Ранены при исполнении служебных обязанностей 2 186 сотрудников органов внутренних дел и военнослужащих Национальной гвардии МВД Казахстана.

В связи с праздником мне хотелось бы от всей души поздравить наших сотрудников, стоящих на страже закона, и поблагодарить их семьи за терпение и понимание.

Особая благодарность – нашим ветеранам, вносящим свой вклад в воспитание молодых сотрудников и сохранение славных традиций полиции.

А всех казахстанцев хочу заверить в том, что полиция всегда готова защитить их конституционные права и законные интересы от любых преступных посягательств.

Ольга Семёнова

Казахстан. Россия. Весь мир > Армия, полиция > mvd.ru, 14 июля 2017 > № 2265745 Калмуханбет Касымов

Кирилл Молодцов: РФ за пять лет создаст технологию подводной добычи нефти.

Беседовал Дмитрий Сокуренко

Введение санкций три года назад лишило российские компании возможности использовать западное оборудование и технологии для освоения месторождений. Это стало толчком для отечественной промышленности и ИТ-сектора — в России появились свои уникальные разработки, которые уже проходят испытания. Как осуществляется импортозамещение в ТЭК, страшны ли отрасли хакерские атаки, почему в рамках программы газификации не стоит прокладывать трубы по всей территории РФ, в интервью РИА Новости рассказал заместитель министра энергетики Кирилл Молодцов.

- Как идет работа по импортозамещению оборудования для нефтегазовой отрасли, в том числе для работы на шельфе?

— В последние годы происходит постепенная переориентация российских нефтегазодобывающих компаний на размещение заказов на отечественных машиностроительных мощностях.

По добыче на шельфе мы определили порядка 20 приоритетных задач на ближайшую перспективу. В настоящее время активно внедряются отечественные образцы запорных арматур, предназначенных для транспорта нефти и газа, разработано оборудование для бурения наклоннонаправленных скважин.

На базе уже созданных опытных образцов в наших планах к 2019 году обеспечить нефтедобычу российскими роторно управляемыми системами, а к 2022 году — нефтепереработку качественными присадками.

Если говорить детализировано, то из 600 элементов, которые так или иначе задействованы в шельфовой добыче от дна и до берега, порядка 300 нуждаются в замещении. Из этих 300 особо критичными можно назвать примерно 50 элементов.

Для работы над созданием российских образцов шельфового оборудования предусмотрен механизм научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). В период 2017-2019 годов выделены 2,7 миллиарда рублей на реализацию восьми НИОКР, в том числе в сфере применения подводных добычных комплексов.

Таким образом, к 2021-2022 году мы можем представить опытный образец собственных технологий подводной добычи. Это сложно, потому что к такому оборудованию предъявляются повышенные требования в части экологической и технологической безопасности. Но есть первые успехи, есть люди, которые реально занимаются этой проблематикой и имеют все шансы достигнуть необходимого результата.

Кроме того, существуют технологии, связанные с геологией. Это 2D-, 3D-сейсмика и другие. Здесь мы тоже в некоторой степени отстаем, а может быть, даже не столько отстаем, сколько думаем, что мы все еще отстаем.

Например, в 2016 году начато выполнение НИОКР по ряду направлений геологоразведки — проектам по геленаполненной косе, системам позиционирования, донным сейсмическим станциям, сейсмокосам, унификации оборудования для бурового комплекса.

Реализацию большинства этих проектов мы завершим в 2017 году, но уже сейчас можно говорить о наличии образцов оборудования, проходящих полевые испытания.

- При этом многие российские компании предпочитают использовать зарубежные технологии и оборудование.

— Если смотреть на опыт, скажем, Китая, то они в своих внутренних водах на своем шельфе производят сейсморазведку исключительно силами китайских компаний. А мы иногда умудряемся при наличии уже собственных разработок и собственных судов привлекать те же китайские компании, говоря, что это дешевле.

- Насколько это правильно?

— Я считаю — не очень. Нужно оценивать, какой результат мы достигнем в итоге.

Для меня создание технологий добычи на шельфе — больший приоритет, чем исключительно наращивание объемов добычи, которое мы можем получить в ближайшие годы. Потому что технологии необходимы для решения стратегических задач.

- Как идет разработка и внедрение российского программного обеспечения для нефтегазовой отрасли?

— Программное обеспечение в целом развивается достаточно хорошо, существуют известные бренды. С отраслевой точки зрения я бы сказал, что наши коллеги и мы в том числе в некоторой степени не дорабатываем.

Для многих использовать существующее всегда легче и проще, чем перейти на что-то новое. Поэтому нужно переломить ситуацию, когда наши пользователи боятся и не хотят переходить на новые продукты, разработанные российскими программистами.

Для этого необходимо постоянно информировать компании о том, что происходит, что делается. Например, осенью будет проходить первое мероприятие в своем роде — Российская энергетическая неделя, где Минэнерго России постаралось собрать вместе все отрасли ТЭК: нефтегаз, технологии энергоэффективности, электроэнергетику, уголь, инновации и так далее. Об инновациях, в том числе о программном обеспечении, будем говорить вживую, обсуждать.

- Недавно "Роснефть", "Башнефть" и другие компании по всему миру сообщили о хакерской атаке. Какие-то меры противодействия Минэнерго планирует принимать, чтобы обезопасить отрасль?

— Есть государственные доктрины энергетической и информационной безопасности. Эти документы предстоит дополнять и изменять с учетом новых реалий.

Будем смотреть, как система должна локализовываться и управляться автономно. Главное — не допускать последствий, которые могут повлиять на обеспечение жизнедеятельности. Мы же умеем создавать автономные системы управления в судостроении например. И здесь тоже создадим. Может быть, это будет связано с внедрением новых технологий с автономными системами управления. Будем этим заниматься.

- Есть оценка ущерба от прошедшей атаки?

— Не заметил никакого ущерба. Во всяком случае, мы не обнаружили ни одного изменения потока информации по отрасли. Соответственно, все компании, которые так или иначе попали в подобные обстоятельства, видимо, были к ним готовы, что хорошо их характеризует. Получается, они могут прогнозировать ситуацию, что важно.

- Возвращаясь к теме арктического шельфа, когда могут появиться новые проекты по добыче углеводородов?

— "Газпром" и "Роснефть" уже работают на шельфе, появление новых проектов — вопрос экономической эффективности. С точки зрения добычи наши компании обеспечены запасами. В настоящее время добыча углеводородов на нашем шельфе не велика, она не превышает 5% от общероссийской.

При этом на арктическом шельфе содержатся предположительно значительные запасы нефти — более 15% от всех общероссийских, поэтому потенциал региона очень велик. Однако надо понимать, что затраты на освоение арктических акваторий значительно выше, чем на освоение других морских месторождений. И в этом смысле сегодня для компаний шельф — скорее вызов, чем потребность. Но средства, которые в настоящее время расходуются на освоение шельфа, обязательно окупятся в среднесрочной перспективе.

В то же время у нефтяников есть обязательства. Они получили лицензии, которые ограничены сроками. Государство говорит: мы вам шельф дали, будьте добры, разрабатывайте его. Поэтому работа идет поступательно.

Можно констатировать, что освоение месторождений арктического шельфа осуществляется в соответствии с лицензионными обязательствами, более того, планы недропользователей опережают их. В апреле был дан старт бурению на шельфе моря Лаптевых в пределах Хатангского участка. Также в этом году будут продолжены работы по разведочному бурению в акваториях Баренцева, Карского и Черного морей.

- Сейчас много говорят о ситуации с газификацией регионов России. Все-таки возможно ли обеспечить газом все населенные пункты в стране?

— Газификация регионов России — одно из наиболее масштабных направлений деятельности Минэнерго на внутреннем рынке. С 2005 по 2016 год уровень газификации в стране повысился с 53,3 до 67,2%. За последние 12 лет "Газпром" построил порядка 2,5 тысячи межпоселковых газопроводов протяженностью более 28 тысяч километров.

Созданы условия для газификации более 3,7 тысячи населенных пунктов (в среднем ежегодно около 300 населенных пунктов) и 5 тысяч котельных, а также порядка 815 тысяч домовладений и квартир.

При этом прокладывать трубы повсеместно — нелогично. В моем понимании примерно 15% населенных пунктов могут иметь сложности с проведением трубопроводного газа по нескольким обстоятельствам.

Например, у нас в стране несколько тысяч населенных пунктов с численностью менее десяти человек. Ни в коем случае не хочу сказать, что такие поселки останутся без газа. Газ — это наше достояние, которое мы должны прежде всего направлять на создание собственных благоприятных условий жизни. Поэтому населенные пункты должны быть газифицированы — либо трубопроводным газом, либо при помощи альтернативных источников. Создать условия для этого — наша задача.

Хотел бы напомнить, что у нас до 2020 года, а может быть, и чуть дальше, например до момента создания единого рынка газа ЕврАзЭС, будет существовать государственное регулирование цены на газ. Но одновременно существует цена альтернативного газа — СУГа (сжиженного углеводородного газа — ред.), который должен тоже поставляться населению. Можно вывести стоимость единицы теплотворности для потребности населения и, соответственно, понимать, какие обязательства государство может на себя взять с точки зрения обеспечения населения этим газом. Вот такую задачу пытаемся сейчас решить.

У нас есть своя инициатива, хотя некоторые наши коллеги называют ее анахронизмом, — законодательное регулирование задания производителям СУГ о поставках газа населению для бытовых нужд. Проект закона уже прошел обсуждение, в том числе и публичное. Более того, мне кажется, что даже Минэкономразвития услышало нашу позицию о том, что наша задача — прежде всего обеспечить население газом, и не важно — трубопроводным, сжиженным, сжатым или СУГом.

- Какова ситуация с тарифом на транспортировку газа для независимых производителей? ФАС убрала из повестки к заседанию правления этот вопрос. Возможна ли ситуация, что второй год подряд не будет индексироваться этот тариф?

— Минэнерго подход по верхней границе индексации предложило, дальше — решение правительства.

- Минэнерго давало поручение Газпрому проработать возможность для "Роснефти" экспортировать газ?

— Мы получали поручение президента. Позиция Минэнерго была подготовлена и доложена. Обновленного запроса со стороны "Роснефти" я пока не видел.

- Каковы основные задачи Минэнерго по нефтегазовой отрасли на вторую половину 2017 года?

— Завершение работы по подготовке двух генеральных схем развития — нефтяной и газовой отраслей на период до 2035 года.

Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь. СМИ, ИТ > minenergo.gov.ru, 14 июля 2017 > № 2246093 Кирилл Молодцов

Сергей Солонин (АФТ): «Зарегулированность убивает желание заниматься инновациями»

Антон Арнаутов, директор АНО «Финтех Лаб»

Тезисы выступления генерального директора Ассоциации ФинТех и компании QIWI Сергея Солонина на Международном финансовом конгрессе в Санкт-Петербурге.

Сегодня идет много дискуссий, конференций на тему финтеха. Мне кажется, это обусловлено тем, что страна делает выбор в пользу развития технологий, в пользу инноваций. Если это так, то придется пересматривать многие позиции в области регулирования. Важной составляющей деятельности регулятора становится наблюдение за тем, что происходит на «новых территориях», одной из которых является финтех.

По своему опыту, могу сказать, что отсутствие зарегулированности платежного рынка позволило нам создать очень конкурентный платежный рынок в России. Технологии в платежах в России являются очень продвинутыми по сравнению с другими странами. Многие продукты мы запускали раньше других, потому что была создана высококонкурентная зона, в которой работало много конкурирующих платежных систем – около сорока различных маленьких платежных систем. Они очень быстро обучались друг у друга и накапливали знания о том, что нужно клиенту.

С тех пор, как этот рынок зарегулировали и передали право создания кошельков исключительно банкам, на рынке не возникло ни одной крупной платежной системы. С одной стороны, для нас, как для компании Qiwi, это хорошо, поскольку защищает наши позиции. С другой стороны, это снижает конкуренцию и убивает желание заниматься инновациями.

Создание регуляторных песочниц, зон, где можно развивать какие-то новые сервисы и продукты под надзором регулятора, крайне важно для инновационного развития. Можно посмотреть на опыт таких стран, как Индия, Великобритания, Сингапур, Гонконг и других.

Сейчас много говорят о появлении нового закона о криптовалютах. Уже началось обсуждение этого закона. Но я считаю, что появление такого закона не будет полезно для рынка. Эти технологии еще только появились, их технологические особенности не до конца изучены. Иногда осознанное отсутствие действий регулятора может быть очень позитивно для рынка. Оно может дать рынку развить технологии и получить практические результаты.

Роль регулятора очень высока. Он может повернуть рынок в сторону инноваций, а может зарегулировать все так, что никаких инноваций не будет. Россия находится в ситуации, когда на нее наложены санкции. Эта ситуация является достаточно сложной для банковской системы, для участников рынка. Наверное, имеет смысл дать сейчас дать этому рынку определенную свободу, дать воздух для развития. Очень хочется диалога с регулятором на эту тему.

Россия > СМИ, ИТ. Финансы, банки > bankir.ru, 14 июля 2017 > № 2243608 Сергей Солонин

«Дальрефтранс» выходит на прямой диалог с рыбаками.

Дальний Восток с головой окунулся в лососевую путину. Перед рыбаками традиционно встают многочисленные вопросы, которые не ограничиваются лишь сферой организации промысла. Ведь сегодня производитель, который заботится о своем положении на рынке, должен быть уверен в том, что его продукция дойдет до потребителя, сохранив свое качество, а сама доставка не сделает рыбку по-настоящему золотой. Но и рынок грузоперевозок не стоит на месте: конкуренция помогает создавать новые сервисы и маршруты, повышать скорости, объемы доставки и качество услуг. О том, что сегодня готов предложить рыбакам один из лидеров российского рынка мультимодальных перевозок – ООО «Дальрефтранс» (группа FESCO), в интервью журналу «Fishnews – Новости рыболовства» рассказал генеральный директор компании Антон Баженов.

– Антон Алексеевич, расскажите для начала, с какими возможностями и конкурентными преимуществами вы подошли к нынешней лососевой путине – что сможете предложить грузоотправителям?

– На рынке грузоперевозок конкуренция сегодня достаточно высока, многие идут в этот бизнес, появляются новые компании, но доля «Дальрефтранса», который в отрасли уже 20 лет, не снижается. Если говорить в цифрах, то общий ежегодный объем перевозок у нас составляет более 25 000 TEU в год: на сегодня мы крупнейший оператор контейнерных перевозок на Дальнем Востоке и владельцы самого большого в России парка рефконтейнеров – 1860 единиц. Собственный подвижной состав компании – 460 специализированных платформ и 38 дизель-генераторных вагонов.

С 2003 года наша компания является 100-процентным дочерним предприятием Дальневосточного морского пароходства (ДВМП). Для обработки грузов «Дальрефтранс» использует специализированный рефрижераторный терминал Владивостокского морского торгового порта (ВМТП) – это единственный на российском Дальнем Востоке специализированный комплекс для обработки рефконтейнеров, их хранения и техобслуживания.

Но, наверное, основным условием, которое позволяет нам постоянно развиваться и предлагать всё новые сервисы своим клиентам, является участие в транспортной группе FESCO. Мы способны осуществлять доставку контейнеров в каботаже и экспортно-импортные перевозки, используя внутригрупповые возможности.

– То есть вы выходите за рамки исключительно железнодорожного формата перевозок?

– Большинство наших конкурентов сосредоточено на железнодорожном секторе, мы же способны предлагать грузоотправителям на Камчатке, Сахалине, Курилах, в Магаданской области мультимодальные, или комбинированные, контейнерные перевозки. То есть ваш груз за один маршрут может сменить сразу несколько видов транспорта – железнодорожный, морской и автомобильный. И все эти этапы перевозки будут осуществляться партнерскими компаниями, входящими в группу FESCO.

«РЫБНЫЕ» МАРШРУТЫ

– А какие особые сервисы вы способны предложить отправителям такого требовательного груза, как рыбопродукция?

– На самом деле мы сегодня вышли на прямое общение с рыбопромышленниками, что позволяет нам одновременно знакомить их с нашими новыми возможностями и учитывать их потребности. А что в первую очередь важно при доставке рыбопродукции? Конечно, это сохранение температурного режима на всем пути следования и максимальное сокращение времени нахождения груза в пути.

В этом году мы создали такой продукт, как движение рефрижераторных сцепов в составе смешанных ускоренных контейнерных поездов. Это позволило нам изменить сроки движения по направлениям на Москву и Новосибирск. Так что теперь из Владивостока в российскую столицу ваш груз будет доставлен за 10 дней, так же и в обратном направлении. До Новосибирска и в обратном направлении – за 6 суток.

Уже с июля мы запускаем второй поезд на Москву, таким образом, отправления будут выполняться два раза в неделю двумя поездами, в Новосибирск – еженедельно. Новая схема движения позволит увеличить грузооборачиваемость подвижного состава на 56%, а объем перевозок по железной дороге – на 37%.

Также у нас есть возможность отправлять контейнеры на экспорт и принимать импорт. Мы более плотно работаем на таких популярных для дальневосточников направлениях, как Китай, Корея, Япония, Вьетнам, но с помощью наших партнеров по группе FESCO способны отправить контейнеры и в США, Европу, и в любую другую точку мира.

– Вы отметили, что сегодня «Дальрефтранс» выстраивает прямой диалог с рыбопромышленниками. Какие новые проекты или планы по улучшению, расширению ваших услуг стали результатом этой работы?

– В этом году, пользуясь своим преимуществом по осуществлению каботажных перевозок силами компаний группы FESCO, мы заключили пакет договоров о совместной работе с камчатским ООО «Терминал “Сероглазка”», которое входит в группу «Норебо». В этом году, как мы рассчитываем, суда нашей группы компаний начнут заходить на этот терминал специально для вывоза контейнеров с рыбопродукцией, предназначенной для внутреннего рынка и отправки на экспорт. Это будет как собственная продукция группы «Норебо», так и продукция других компаний Камчатки.

Безусловно, это важное соглашение как для рыбопромышленников Камчатки, так и для экономики региона в целом, так как создает возможности для развития портовой инфраструктуры края.

Еще один перспективный и важный для рыбной отрасли проект, который мы планируем запустить совместно с рыбаками, – это организация вывоза контейнерных грузов с курильского острова Шикотан. Предполагается, что со строительством здесь нового рыбоперерабатывающего завода компании «Гидрострой», который сможет перерабатывать до 900 тонн скумбрии и иваси в сутки, с середины июля до середины октября возникнет необходимость в вывозе с острова порядка 60-70 тыс. тонн продукции. Это непростая логистическая задача. Во-первых, для вывоза рыбопродукции в обороте должно постоянно находиться не менее 400 рефконтейнеров (и это только для каботажа). Для дальнейшей же отправки рыбы другими видами транспорта потребность в контейнерах может составить до 1000 единиц. Во-вторых, для перевозок такого большого объема потребуется организация выделенного маршрута.

Все технические возможности для реализации крупных проектов в холодной логистике у группы FESCO есть, и не лишним будет отметить, что из отечественных компаний они существуют только у нас – больше никому не хватит как минимум собственного контейнерного парка.

К настоящему моменту мы уже провели серию переговоров и наметили конкретные мероприятия с руководством рыбопромышленной компании и властями Сахалинской области. У всех есть понимание, что реализация этого проекта позволит продуктивно работать отечественным компаниям на Курилах и даст островам возможность развиваться. Тем более что потребности отрасли будут только возрастать: к 2020 году есть перспектива по увеличению грузопотока в упомянутый сезон с Шикотана до 150 тыс. тонн со строительством там еще одного завода другой рыбопромышленной компании.

ТАРИФЫ – РЕШЕНИЕ НАЙДЕТСЯ

– Антон Алексеевич, анализируя современную ситуацию на рынке грузоперевозок, вы можете сказать, кто главным образом несет ответственность за перевозку рыбы: производитель или покупатель, т.е. новый собственник продукции?

– На самом деле сегодня нельзя сказать, что задача рыбаков ограничивается лишь выловом водных биоресурсов. Да, какой-то процент таких компаний в отрасли остается, но с каждым годом он будет уменьшаться. Рыбодобывающие предприятия начинают все активнее включаться в процесс доставки и организации сбыта своей продукции, в том числе объединяясь в холдинги, которые выстраивают всю цепочку движения рыбопродукции – от добычи до реализации. Поэтому в большей степени заказчиками перевозок становятся именно рыбопромышленники. И в дальнейшем эта тенденция продолжит свое развитие: если бизнес нацелен на зарабатывание денег, то ему придется расширять сферы своей ответственности.

– Вероятно, это будет повышать значение и без того актуальных для рыбной отрасли вопросов стоимости перевозки рыбопродукции, в первую очередь железнодорожным транспортом, и соблюдения особых условий транспортировки замороженной продукции. Дополнительные сервисы и направления, которые предлагает сегодня «Дальрефтранс» своим клиентам, заметно влияют на стоимость перевозки?

– Мы постоянно работаем над снижением себестоимости перевозок, причем не только в структуре нашей группы компаний, но и на уровне общероссийского рынка грузоперевозок. Мы ведем переговоры с РЖД через группу FESCO, Ассоциацию рефрижераторных перевозчиков по снижению железнодорожного тарифа на рефрижераторные контейнеры до уровня сухого контейнера, т.е. почти вдвое. На межведомственном уровне обсуждение этой проблемы ведется на площадке рабочей группы с участием Росрыболовства, РЖД и Федеральной антимонопольной службы, но, к сожалению, пока кардинального решения по проблеме еще не принято.

Однако у нас есть эффективные инструменты снижения собственной себестоимости перевозок. Если учесть, что она складывается не только из тарифов РЖД, но и стивидорной составляющей, а также стоимости использования контейнерного парка и подвижного железнодорожного состава, морского фрахта и перевозки автотранспортом, то влиять на эти статьи расходов мы в состоянии. «Дальрефтранс» постоянно ведет работу с партнерами по группе FESCO по снижению стоимости перевозок для постоянных и крупных клиентов, созданию особых условий для транзитных контейнеров и т.д.

– Несколько лет назад, когда проблема сезонного повышения тарифов на железнодорожные перевозки рыбопродукции достигла своего пика, от рыбаков звучали заявления о необходимости перехода на использование автомобильного транспорта для рефрижераторных перевозок в качестве альтернативы железной дороге. Насколько высока конкуренция со стороны автотранспорта сегодня?

– На самом деле существует такое правило: чем больше грузоподъемность транспорта, тем на большее расстояние перевозок он рассчитан. Поэтому я считаю, что автомобильные перевозки мороженой продукции из Владивостока в Новосибирск или Москву временно заняли не совсем свою нишу. Доставка подобных грузов на расстояния в 5-10 тыс. км – это уже прерогатива железной дороги. Да, в настоящий момент, пока РЖД не снизили тариф на транспортировку рефконтейнеров, в плане стоимости автомобильный транспорт при некоторых условиях может составить конкуренцию. Но с точки зрения сохранности груза и соблюдения температурного режима, конечно, железная дорога находится в гораздо более выгодном положении (особенно в летнее время), не уступая автомобильным перевозкам и по срокам доставки на таких больших плечах.

КАЧЕСТВО ПРЕЖДЕ ВСЕГО

– Вы затронули такой актуальный аспект, как сохранение температурного режима при транспортировке рыбопродукции. Как сегодня обеспечивается выполнение этих сложных условий при перевозках по железной дороге?

– Каждый рефрижераторный контейнер в обязательном порядке оборудован аппаратурой для отслеживания температурного режима на всем пути следования груза. Термограмма дает полную информацию контролирующим органам и собственнику груза обо всех условиях транспортировки. Мы также начали делать совместные шаги с компанией «Транспорт Девелопмент Групп», ГЛОНАСС и Минтрансом России по созданию спутниковой системы мониторинга температуры рефконтейнеров по мере их движения по железной дороге. Был создан пилотный проект «Холодный коридор», и, думаю, работа в этом направлении будет продолжена.

Кроме того, «Дальрефтранс» ведет большую работу по поддержанию надлежащего технического состояния собственного рефрижераторного парка. Сервисные услуги по обслуживанию рефконтейнеров мы оказываем и своим коллегам, т.к. являемся официальным сервисным центром таких компаний – мировых поставщиков рефрижераторной техники, – как Carrier, Transicold, Thermo King и Star Cool.

– Но в целом на железной дороге все равно продолжают фиксироваться случаи, когда в пути рыбопродукция теряет свой товарный вид и, добираясь до пункта назначения, становится просто опасной для здоровья потребителей. Из-за чего возникают подобные ситуации?

– Такие случаи все-таки не носят массовый характер, и каждый раз это результат недобросовестности отдельных людей и стремления к излишней экономии, причем как со стороны перевозчика, так и грузоотправителя. Например, нынешней весной сложилась ситуация, когда по какой-то причине до апреля не успели запретить перевозку в изотермических вагонах на Екатеринбург. Этим воспользовались некоторые любители сэкономить и рыбу из Владивостока в Екатеринбург отправляли в термосах. Между тем в это время года по регионам России уже установились устойчивые плюсовые температуры. То, что в итоге приезжало в пункт назначения, конечно, невозможно было назвать рыбой.

Не будем вдаваться в рассуждения, как такое вообще стало возможным, – пусть это останется на совести тех, кто разрешал подобные перевозки, – но скупой, как известно, платит дважды.

По этой же причине я бы предостерег от перевозок мороженой продукции и автомобильным транспортом на дальние расстояния. В летний период, когда по Сибири температура воздуха может достигать +40 градусов, рефустановки фур не справляются с задачей сохранения температурного режима. Напомню, для рыбопродукции он должен составлять -18 градусов, а для отдельных видов и до -25. Поэтому, как я уже говорил, с этой точки зрения железнодорожные рефрижераторные перевозки предпочтительнее и надежнее.

ПРИВЫЧНОЕ НЕ ЗНАЧИТ ЛУЧШЕЕ

– А как решается вопрос с равномерным распределением нагрузки на владивостокский транспортный узел, которая в периоды путин возрастает в разы? Рыбаки даже называют Владивосток «бутылочным горлышком», которое рыбопродукция с трудом преодолевает из года в год.

– Корень этой проблемы заключается в том, что когда речь идет о лососевой путине, то главным образом у нас рассматриваются балковые перевозки. Люди предпочитают доставлять во Владивосток рыбопродукцию навалом, сдавать ее на холодильник и только затем перегружать в рефконтейнеры.

Для того чтобы «расшить» данную ситуацию, достаточно грузить рыбопродукцию в рефконтейнеры непосредственно в регионах промысла и уже оттуда: с Камчатки, Сахалина, Магаданской области, Хабаровского края – привозить ее во Владивосток. Но только не в один порт на Чуркине, а на тот же контейнерный терминал ВМТП, который имеет свои подъездные пути: отсюда ваш груз оперативно продолжит следование по внутрироссийскому маршруту или за рубеж. Таким образом, мы добавляем в схему еще один крупный, мощный порт, и проблема решается сама собой.

Кроме того, это решает и целый ряд сопутствующих вопросов. Во-первых, вопрос сохранения температурного режима, который неизбежно нарушается при дополнительных перегрузах продукции на открытом воздухе. Во-вторых, отпадают дополнительные расходы на сами перегрузы и хранение продукции на холодильнике. В-третьих, сокращается общение с контролирующими органами, т.к. по требованиям Россельхознадзора каждый перегруз – это отдельный досмотр. В результате при кажущейся выгоде традиционной для рыбаков перевозки рыбы транспортными судами оказывается, что загрузить рыбопродукцию на той же Камчатке в рефконтейнер и отправить его по прямому маршруту до пункта назначения выйдет дешевле, проще и быстрее. Прибавьте к этому особые тарифы и условия, которые мы предлагаем в рамках оказания услуг силами группы FESCO, и вы получите ощутимую выгоду.

Еще раз отмечу, что сегодня мы взяли курс на прямое общение с рыбопромышленниками и сами рассказываем им обо всех существующих возможностях и особых условиях. Мы уже проводили переговоры как с отдельными компаниями, так и отраслевыми ассоциациями на Камчатке и в Сахалинской области. И мы увидели серьезную заинтересованность со стороны рыбацкого бизнеса: людям интересны наши сервисы по внутренним направлениям и, конечно, экспортным. Люди хотят работать напрямую, минуя ненужных посредников – им это действительно выгодно. А мы, в свою очередь, открыты для сотрудничества и разработки новых схем взаимодействия.

Так, например, мы рассказываем рыбакам о готовности в высокий сезон предоставлять в распоряжение береговым компаниям свой парк рефконтейнеров.

– Это действительно интересная возможность: получится в прямом смысле слова доставка рыбопродукции «от двери до двери» непосредственно из района промысла.

– Да, численность рефрижераторного парка свободно позволяет нам предоставлять компаниям контейнеры, которые могут использоваться вначале в качестве холодильников на береговых предприятиях, а потом без перегрузов транспортироваться до конечного покупателя. Но для этого требуется соблюдение двух условий: это техническая возможность рыбакам самостоятельно погрузить полный рефконтейнер на автоприцеп и, собственно, транспортная доступность – для доставки контейнера в район промысла и вывоза его оттуда.

Если все эти возможности у вашей компании имеются, то вы можете воспользоваться данным сервисом. Думаю, плюсы такой схемы работы особенно оценят рыбопромышленники, которые производят такие дорогостоящие продукты, как рыбное филе и икра.

И самое главное то, что у нас точно не возникнет нехватки рефконтейнеров: на сегодняшний день в России «Дальрефтранс», с привлечением транспортных возможностей партнеров по группе FESCO, остается единственной компанией, которая способна обеспечивать рефрижераторные перевозки грузов любой сложности и в любых объемах.

Наталья СЫЧЕВА, журнал « Fishnews – Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Транспорт > fishnews.ru, 13 июля 2017 > № 2688048 Антон Баженов

Радомир Почуча:«Нельзя купить душу народа»

Сейчас в Сербии война идёт на всех фронтах, кроме непосредственно вооружённого конфликта. Особенно это проявилось после того, как к власти пришёл Трамп и стала очевидна сильная позиция России. В 90-е годы, когда Россия была буквально на коленях, был однополярный мир, говорилось о том, что весь мир — глобальная деревня с единым центром во главе, поддерживаемая глобальным капиталом. Но сейчас ситуация изменилась: Россия встала на ноги, Китай является крупным игроком, также важна Индия, имеющая огромное население, и Америка уже не может соперничать со всеми этими силами. Что касается Европы, то видно, как она распадается по национальным интересам.

Андрей Фефелов

Радомир Почуча служил в спецназе МВД Сербии, в составе ЮНА (Югославская народная армия) участвовал в боевых действиях на территории Югославии. Телеведущий, журналист, бывший пресс-секретарь подразделения МВД Сербии — противотеррористической единицы "Грифоны". Был добровольцем ополчения Донбасса. Представляет в Сербии российский благотворительный фонд Святого князя Лазаря.

"ЗАВТРА". Радомир, почему ты поехал в Донбасс воевать за русский мир?

Радомир ПОЧУЧА. Я поехал воевать не столько за русский мир, сколько за православный мир и за справедливость. Последние сто лет между народами России и Сербии существуют очень тесные связи. В 2014 году, когда были известные события в Одессе, мы сразу вспомнили события 1991 года в Хорватии, когда произошли перемены во власти и сербы фактически оказались непризнанным народом в этой стране. В 2014 году сербские СМИ относились ко мне очень агрессивно из-за моих взглядов, которые не соответствовали взглядам неправительственных организаций Сербии.

"ЗАВТРА". Ты был в Донбассе не один. Из каких организаций были другие твои соплеменники? Можешь ли ты вспомнить кого-то конкретно? Я, например, видел там ярко одетых четников.

Радомир ПОЧУЧА. Среди первой волны добровольцев было довольно много сербов — 150-200 человек, среди них были и четники, и другие люди. Они приезжали самостоятельно, по своей личной инициативе, не в рамках каких-то организаций. Сербы приезжали, следуя традиции взаимопомощи, поскольку русские помогали сербам. Эта традиция продолжается уже несколько веков.

"ЗАВТРА". Я знаю, что на Балканах даже существует кладбище русских добровольцев.

Радомир ПОЧУЧА. Да, в Вишеграде находится кладбище, которое названо в честь кладбища в Салониках — Малый Зейтинлик. Там похоронено 85 русских добровольцев, которые пожертвовали своей жизнью ради свободы нашего народа.

"ЗАВТРА". На ум приходит историческая параллель между хорватскими усташами и бандеровцами — галицийскими нацистами времён Второй мировой войны. Их объединяют одинаковая психология и практика террора и зверств. Очевидно, есть какой-то общий типаж у людей, которые отказались от своей этнической и конфессиональной принадлежности, поменяли веру и стали служить врагам.

Радомир ПОЧУЧА. Да, действительно, можно найти и такие параллели в судьбах русского и сербского народов. Католичество было в какой-то степени ножом, приставленным к горлу православия. Хорватская идентификация сегодня во многом строится именно на ненависти к сербам и православным. Как русские и сербы были соединены любовью и сербы приехали защищать русских — так же хорваты могли сойтись с фашистами на почве ненависти. Насколько я знаю, они приезжали для того, чтобы присоединиться к карательному батальону "Азов".

"ЗАВТРА". Я знаю, что твой дед тоже пострадал от усташей.

Радомир ПОЧУЧА. Да, и многие другие члены моей семьи пострадали в самые первые дни войны, когда было провозглашено марионеточное государство независимой Хорватии. Тогда хорваты как с цепи сорвались — начали физически уничтожать сербов.

"ЗАВТРА". Сегодня в Сербии странная ситуация. Руководство вашей страны, очевидно, учитывая настроения народа, заявляет, что Сербия не войдёт в НАТО и будет оставаться в военном отношении нейтральной стороной. Но на деле происходит другое. Я знаю, что существуют некие секретные договорённости между НАТО и руководством Сербии.

Радомир ПОЧУЧА. Эта двусмысленная история длится с конца Второй мировой войны. Да, конечно, Сербия — это часть мозаики всего мира, но сейчас она играет важную роль в политике, хотя многие сербы и думают, что это маленькое государство и у него не может быть большого значения. Благодаря своему геополитическому положению в центре Балкан, Сербия представляет собой маленькую Россию, а уничтожение России является главной целью Запада. В 1999 году, когда НАТО напал на Сербию без разрешения ООН, мы героически сражались все три месяца. Многие мои друзья в России ощущают свою вину, что тогда Россия не смогла прийти к нам на помощь. Но те, кто знает политическую ситуацию, понимают, что в то время и с тем президентом, который был у власти, Россия не могла помочь самой себе, тем более Сербии. В этом тоже сходство наших судеб: когда России плохо, тогда и Сербии плохо, а когда в России всё хорошо, тогда хорошо и в Сербии.

"ЗАВТРА". Сегодняшний договор с НАТО превращает Сербию в пассивного союзника НАТО?

Радомир ПОЧУЧА. Запад рассматривает Сербию как новую колонию, чтобы использовать её как перевалочную базу для похода на Восток. Власть, которая пришла в результате так называемых "демократических" выборов, сейчас не имеет смелости для того, чтобы провести референдум и прямо спросить народ: хотите ли вы вступать в НАТО, идти в ЕС — или вы хотите союза с Россией? Я восемь лет сотрудничал с Томиславом Николичем, когда он был в союзе с Александром Вучичем, и знаю, что они были против вхождения в НАТО, против сближения с ЕС. Но когда они пришли к власти, все их обещания оказались нарушенными. Они делали всё прямо противоположно тому, о чём говорили раньше.

"ЗАВТРА". В каком состоянии находится сербская армия? Я знаю, что её попытались ослабить, так как видят в ней опасность.

Радомир ПОЧУЧА. В 1999 году за 78 дней войны НАТО не смог уничтожить даже 2% нашей армии. Наша армия, наши офицеры имели большой опыт со времён гражданской войны, а также высокий моральных дух. И они показывали как храбрость, так и военную хитрость. Если бы война продолжалась ещё две недели, НАТО был бы вынужден признать своё поражение, исчез бы самый смысл его существования. Но на тот момент тёмная сторона мировой дипломатии показала своё истинное лицо. Тогда, когда Мартти Ахтисаари должен был вести переговоры со Слободаном Милошевичем, существовала угроза, что на Сербию будет сброшена атомная бомба. Конечно, Слободан Милошевич был вынужден из-за этого блефа подписать соглашение. В то время специалисты НАТО, видя в каком состоянии сербская армия, сделали всё для того, чтобы уничтожить не только армейские силы, но и сам моральный дух людей. Люди во власти были куплены иностранными деньгами. Иностранные инвестиции были грабежом сербского народа, и многие танки, пушки, транспортные средства были уничтожены, оказавшись в плавильных печах. Речь идёт об американской компании U.S. Steel Serbia d.o.o, которой был передан железоплавильный завод "Смедерево", где было уничтожено 80-95% всей военной техники Югославии. Вскоре после этого была отменена обязательная служба в армии, и был дан совет всем офицерам, имеющим большой опыт: или выйти на пенсию, или переучиться на какие-то другие специальности.

Есть пословица "Кто не кормит свою армию, будет кормить чужую". Для людей, которые думают своей головой и смотрят собственными глазами, становится ясно, каковы на самом деле планы Запада. Они никогда и не хотели для нас ничего хорошего.

Сейчас в Сербии война идёт на всех фронтах, кроме непосредственно вооружённого конфликта. Особенно это проявилось после того, как к власти пришёл Трамп и стала очевидна сильная позиция России. В 90-е годы, когда Россия была буквально на коленях, был однополярный мир, говорилось о том, что весь мир — глобальная деревня с единым центром во главе, поддерживаемая глобальным капиталом. Но сейчас ситуация изменилась: Россия встала на ноги, Китай является крупным игроком, также важна Индия, имеющая огромное население, и Америка уже не может соперничать со всеми этими силами. Что касается Европы, то видно, как она распадается по национальным интересам.

Сейчас создаются условия, чтобы в мире было другое распределение сил. Похожая ситуация была перед Первой и Второй мировыми войнами, и сейчас основные игроки должны делать очень осторожные шаги, чтобы не случилось Третьей мировой. Что касается Сербии, про неё всегда говорили, что это "пороховая бочка Европы", а также "кто на Балканах сеет ветер — пожнёт бурю". Также сейчас речь идёт о создании великой Албании, которая включала бы в себя Косово, южную часть Сербии, Македонию, также Эпир в Греции. И Запад долгое время использовал эти идеи великой Албании для того, чтобы создать собственную базу. Например, для прекращения Южного потока. Известно, что сейчас в Косове существует самая большая заокеанская база НАТО "Бондстил". Она построена для того, чтобы быть на этом месте вечно, также как американские базы на Окинаве и в других местах.

Резолюция-1244, которая гарантировала возвращение сербской армии и полиции в Косово, оказалась настоящим лицемерием сербской дипломатии. Я боюсь, что следующая мировая война может стать единственным выходом из данной ситуации. Кто хочет войны — пусть она случится в его доме, но если война оказывается в вашей стране, то ваша обязанность — защищать свою страну и дом с оружием в руках.

У сербов есть старая поговорка: люди не видят лес за деревьями. Это происходит, когда за фактами, деталями, запутанными словами и тем, что читается между слов, человек не может понять, что дипломатический документ значит для него, для его сегодняшнего положения, для будущего его страны и народа. Даже если документ идеален, в нём описаны выгодные условия, за всю историю гарантией его исполнения никогда не было данное честное слово, клятва Богом, золото и материальные ценности или даже заложники королевской крови. Всегда лучшей гарантией был страх мести, сила оружия всегда давала значение подписанному договору. К сожалению, таков принцип сторонников макиавеллиевской школы западной дипломатии, которая использует международные соглашения, договоры, пакты, все известные инструменты для того, чтобы перенести фокус внимания, создать негативную психологическую атмосферу, оказывать скрытое и открытое давление, не стесняясь лжи, искусственно созданной "истины", операций под ложным флагом или даже физического уничтожения. Всё это делается из расчёта — как можно быстрее, дешевле, безболезненнее (конечно, для них самих). В мрачные времена однополярного мира, когда США оружием, долларом и всеми доступными средствами насиловали планету, в конце девяностых в центре внимания оказалась небольшая страна на Балканах, измученная гражданской войной, спровоцированной действиями "серой дипломатии" Запада. В то время Югославия в усечённом варианте, в которую входили Сербия и Черногория, вынуждена была принять на себя окончательный удар, которым США как главная сила и её спутники по агрессивной организации НАТО обеспечивали свою стратегическую позицию, осуществляли свой грабительский поход, навязывая глобализм, религию либерального капитала и "свободного рынка".

В новейшей истории предпоследний год двадцатого века может считаться самым мрачным после средневековья. Россия была на коленях, предвидели, что в ближайшие два года она будет разорвана гиенами. Но в 1999 году случилось два невероятных, непредвиденных события. Премьером России стал Владимир Путин, а Югославия целых 78 дней сопротивлялась суровым бомбардировкам, нападениям пехоты и СМИ, представлявшим страну сатанинской силой. Эта кампания в СМИ руководилась главной военной силой — США. Можно сказать, что эти два события были связаны, русские на примере Сербии увидели своё будущее. Как "маленькие русские на Балканах", сербы стали моделью, пробой перед настоящим ударом на Восток. И тогда судьбы России и Сербии стали развиваться в противоположных направлениях. В то время как Россия начинала свой сложный, но стабильный путь к восстановлению промышленности, обороны, дипломатической и экономической силы, Сербия всё больше задыхалась в экономическом кризисе, оккупации "прогрессивных" сил после первой оранжевой революции, теряла военную силу вследствие договоров, от Кумановского военно-технического соглашения, которым окончилась война, до соглашений ИПАП и СОФА, подписанных исключительно с целью дальнейшего уничтожения иммунитета государства. "Индивидуальный план партнёрства" (ИПАП) и "Соглашение о защите сил" (СОФА) являются видами оружия, созданными не для защиты, а для уничтожения интересов государства, с которыми они подписываются.

Можно целыми днями спорить о деталях принятых соглашений, но в чём цель таких споров? Достаточно привести факты. СМИ находятся в руках Запада и используются как инструмент политического и дипломатического давления; с помощью смонтированного сюжета и операции под ложным флагом можно выйти из любого соглашения, подписанного со слабыми и бедными странами, где у власти коррумпированные политики. Это можно сделать за 15 минут. Однажды подписанный, документ, который открывает дверь или, лучше сказать, снимает щит с государства, теряет свою силу, так как служит только этапом перед следующим запланированным шагом. Как правило, следующий шаг — более серьёзный, страшный и унижающий. Обязанность соблюдения условий соглашения лежит только на слабой стране, так как из-за коррупции и шантажа в политических кругах никогда не будет послана дипломатическая нота, несмотря на протест общества и интеллигенции. Для реализации собственных интересов силы запада, которые были империалистическими, не поменяли способы воздействия, и представляясь демократическими. Они маскируют свои действия, пока не встречают вооружённое сопротивление, прикрываясь словами о защите прав человека, защите меньшинств, гендерном равноправии, но не стесняются бороться и силовыми методами, используя режиссированные инциденты в целях провокации, когда идут к стратегическим точкам собственного курса. Поэтому Сербия не может ожидать ничего хорошего, в данный момент необходима любая помощь. Народ Сербии не отречётся от собственной идентичности, традиций, веры и культуры, но с каждым днём позиция сербов, любящих свой народ, становится всё более тяжёлой. Всем понятно, что власть пронизана коррупцией, руководствуется эгоистическими желаниями, делая всё ради денег и укрепления собственных позиций. Люди, осознающие это и сопротивляющиеся власти, которая руководит страной неправедно, открыто предаёт её, остаются без работы и возможности себя содержать. Обычным явлением становятся угрозы и шантаж со стороны фаворитов власти. Закон — просто слова на бумаге, суды и органы, осуществляющие расследование, потеряли свою независимость, правосудие превратилось в фарс.

Предательство интересов Сербии со стороны политической верхушки страны не удивляет, так как от предателей можно ожидать лишь предательства. Никогда ещё не было такого разрыва между меньшинством, находящимся у власти, и народом, у которого нет основных условий для нормальной жизни. Десятилетия стресса, постепенного снижения качества образования, здравоохранения, эмоционального и психологического давления, апатии, депрессии и отчаяния сказываются во всём. Силы, действующие против интересов страны, находятся под влиянием иностранных дипломатов, которые вмешиваются во внутреннюю политику Сербии и на всех уровнях злоупотребляют своим дипломатическим статусом. Негосударственные организации, которые финансируются из фондов "тайной власти", оказывают эмоциональное давление на народ, распространяют идеи, противные принципам православия, семьи, культуры и морали. Сербия нокаутирована, СОФА и ИПАП для Сербии — позорное предательство. С момента их подписания Россия в будущей войне могла бы считать её территорией, на которой действуют силы НАТО, что означает, что Сербия стала бы легитимной целью для российских войск. Но русские могут быть уверены в одном: сербы никогда не возьмут в руки оружие под флагом НАТО и не пойдут на своих братьев. И не потому, что нас связывают века взаимопомощи, братской любви, близость языка и духа, хотя всё это правда…У Сербии скоро не будет сил на собственную оборону.

"ЗАВТРА". Есть информация, что в Сербии существуют перевалочные лагеря для мигрантов, для беженцев с Ближнего Востока и, по сути дела, Сербия используется как некая площадка для контролируемого наплыва беженцев в Европу. Чем это грозит Сербии? Насколько эта проблема осмыслена?

Радомир ПОЧУЧА. Несколько лет назад наша журналистка Весна Веизович опубликовала так называемую "Агенду 41". Существовал план заселения Сербии народами с Ближнего Востока, чтобы потерялся национальный состав Сербии, чтобы сербский народ растворился в другом народе.

1 сентября должен вступить в силу закон о свободной покупке сельскохозяйственных земель иностранными инвесторами. Также планируется бесплатное здравоохранение для национальных меньшинств Сербии, в то время как для самих сербов это не предусматривается. Это касается и других вопросов, где национальные меньшинства имеют превосходство над сербами, которые в собственной стране становятся гражданами второго сорта. Существуют договорённости, что те мигранты, которые не могут остаться в Европе, должны вернуться в ту страну, где они получили документы, то есть, как правило, в Сербию.

Некоторое время назад я разговаривал с руководителем Центра по изучению современного балканского кризиса Еленой Гуськовой о том, что среди беженцев большинство составляют мужчины, женщин и детей очень мало. Среди них достаточно большой процент воюющих за ИГИЛ. Тогда она высказала опасение, что эти люди, воюющие за ИГИЛ, имеющие большой опыт, в какой-то момент могут быть активированы для того, чтобы дестабилизировать обстановку в Сербии. У меня есть информация, полученная из доверенных источников, о том, что если иммигранты захотят остаться в Сербии, им будет дана возможность взять кредит или возможность купить дома и землю в Сербии. Эти дома в сельской местности были оставлены их жителями из-за кризиса. Сейчас по действующему закону мигранты приезжают к нам без всякой проверки. Я понимаю, что большинство из них хотят попасть в западную Европу. Но, к сожалению, есть и такие, которые хотели бы остаться в Сербии. Можно видеть, что волна мигрантов появилась резко, неожиданно и также неожиданно прекратилась. Главный поток мигрантов как будто был организован западными спецслужбами для того, чтобы ослабить национальные силы Европы.

"ЗАВТРА". Самый большой заговор — это заговор молчания, заговор монополии на информацию. И, насколько мне известно, США очень активно контролируют сербские СМИ. Это касается, конечно, и всей остальной Европы, но в Сербии это особенно заметно, поскольку существует прямая связь между спецслужбами США и сербскими СМИ.

Радомир ПОЧУЧА. Во времена Милошевича, которого многие считали диктатором, не существовало никаких санкций в отношении свободных СМИ. После 5 октября 2000 года, когда в Белграде произошла первая оранжевая революция, ситуация изменилась. Многие сербские политики были куплены иностранными деньгами, и теперь больше 70% СМИ Сербии находятся в руках бывшего президента ЦРУ Дэвида Петреуса. Здесь и немецкий концерн FAS, который стремится к тому, чтобы была информация пропаганды Запада, для того чтобы буквально уничтожить мораль народа. В Сербии сейчас происходит настоящая психологическая война: многие сербы находятся в апатии, в депрессии, они понимают, что им лгут. Главное, что непонятно как дойти до правды, у людей нет сил для этого. Законы, которые принимает скупщина Сербии, защищают представителей крупного капитала, олигархов. Им прощаются долги в миллионы евро, в то время как обычным людям не прощается ничего — из-за какого-то мелкого долга может быть отнято имущество. Около 50% населения Сербии безработные, включая и меня.

"ЗАВТРА". За последние двадцать лет отношение к русским поменялось в Сербии?

Радомир ПОЧУЧА. Нет, конечно. Да, сейчас в Сербии у власти люди, которые действуют против собственного народа, но любовь сербов к русским на генетическом уровне. Запад не может этого понять. Нельзя купить душу народа. Да, может быть некоторое количество предателей, но не целый народ.

"ЗАВТРА". Не так давно состоялась встреча Путина и Меркель. Ходили слухи, что речь шла о Сербии, что был предъявлен какой-то ультиматум. Что это за история?

Радомир ПОЧУЧА. Это очень интересная история. За два дня до того, как общественность узнала о приезде Меркель в Сочи, я получил информацию от своих друзей, что она очень быстро приняла решение о встрече после того, как стало известно решение Путина защищать Сербию любой ценой. Якобы в случае любой физической угрозы Сербии Россия вышлет на защиту около 150 тысяч российских военных. Географическое положение Сербии играет ключевую роль в противоракетном щите, который идёт от балтийских стран и включает в себя Польшу, Румынию и Болгарию. Если бы в Сербии были размещены С300, С400, "Тополь", "Искандер" и было достаточное количество обычных военных, интересно, какие могли бы быть следующие шаги НАТО?.. Думаю, что случилась бы настоящая паника, как во времена кризиса на Кубе 1962 года. Я считаю, что это значительно усилило бы позицию России в переговорах.

"ЗАВТРА". Думаю, несмотря на все трудности и преграды возрождение большой Руси неизбежно, и Сербия обязательно будет входить в великий союз наших славянских государств.

Беседовал Андрей ФЕФЕЛОВ

Сербия > Армия, полиция > zavtra.ru, 13 июля 2017 > № 2482975 Радомир Почуча