Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

СТРАТЕГИЯ ОБОРОНЫ В ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ВОЙНЕ

ВИКТОР БОЯРКИН

Член Совета по внешней и оборонной политике, председатель консультационно-делового Совета по Ливии.

О НЕОБХОДИМОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ В ОБЛАСТИ ПРИМЕНЕНИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ МЕР (САНКЦИЙ) И ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ИМ

Российская система контрсанкций должна стать инструментом поддержки лиц, действующих в целях продвижения национальных экономических и политических интересов России, а не конструкцией для бесцельной благотворительности и финансовых злоупотреблений. Но готово ли наше государство обеспечить помощь подсанкционным гражданам России?

На фоне происходящих изменений геополитической картины мира всё чаще в качестве драйверов для достижения целей элитарных групп Запада выступают санкционные инструменты. В отношении вероятного противника, например, России, наращивание экономического давления используется для того, чтобы ослабить потенциал, не допустить превосходства и обеспечить тем самым конкурентное преимущество своим капиталам на мировых рынках. Влияние этих инструментов также распространяется на союзников и третьи страны, дабы не произошло их сближения с Россией при обходе санкций. Экономически ослабляя, их заставляют выходить из выгодных контрактов и теснее замыкают на себя. Кроме того, что не менее важно, – санкции содействуют формированию условий для смены власти в государствах, не желающих встраиваться в орбиту национальных интересов США.

Американские эксперты относят санкции к одному из ключевых элементов так называемой американской «силы принуждения» P2C[1] (power to coerce), они являются неотъемлемой частью государственной внешней и экономической политики, разрабатываемой и реализуемой специально созданными для этих целей органами исполнительной власти. Это управление санкционной политики[2], управление по контролю за иностранными активами[3], специальный комитет, в состав которого входят представители министерства торговли, госдепартамента, минобороны, минэнерго и минфина, а также спецслужб. Системный подход обеспечивает оперативное реагирование властей США на новые, по их оценкам, вызовы и угрозы национальной безопасности.

Не стала исключением и американская реакция на заявление о создании и регистрации в России первой в мире вакцины против коронавируса. Практически сразу после этого события, 27 августа текущего года, министерство торговли США внесло в санкционный список три российских НИИ, один из которых участвовал в испытаниях на безопасность и эффективность вакцины от коронавируса[4], созданной Центром им. Гамалеи Минздрава России. По заявлению сенатора Олега Морозова, новыми санкциями против российских научных институтов Вашингтон прикрывает свой проигрыш в разработке вакцины от COVID-19 и пытается не допустить разработанную в РФ вакцину на западные рынки[5].

Применение санкционных инструментов в отношении российских государственных структур и граждан России будет нарастать. По данным РБК[6] наиболее крупный пул подсанкционных российских лиц и организаций сформирован на основании факта присоединения Крыма к России и событий на востоке Украины (289 физических и 479 юридических лиц). К примеру, под санкциями по делу Магницкого 57 и 1 соответственно; санкции по закону «О противодействии противникам Америки» (CAATSA) – 32 и 42; за кибератаки на Соединённые Штаты – 34 и 13; за оказание поддержки Сирии – 12 и 6; продажа товаров или вооружений в КНДР, Иран и Сирию – 6 и 11.

Всего под санкциями США находится в общей сложности около 450 российских граждан[7]. Американское руководство, объявляя включение представителей крупного бизнеса, или, как их официально квалифицируют сами американцы, «олигархов», в список граждан особых категорий и запрещённых лиц SDN List (Specially Designated Nationals and Blocked Persons List), рассчитывает на формирование в их среде условий для недовольства существующей в России властью, поскольку из-за санкций они более не могут вести эффективный бизнес, теряя возможность далее преумножать капиталы. В экономическом плане цель очевидна – либо установить контроль над крупным российским бизнесом, а в случае невозможности последнего – нанести невосполнимый ущерб за счёт его производственных, финансовых и имиджевых потерь вследствие применения санкций.

Подпавшие под специальные экономические меры в условиях отсутствия скоординированной антисанкционной политики в России пытаются обращаться «за справедливостью» к самим Соединённым Штатам, которые этого и добиваются. В июне 2019 г. работники «Группы ГАЗ» под лозунгом «400 тысяч жертв Соединённых Санкций Америки» провели акцию у американского Посольства в Москве, в ходе которой передали послу Джону Хантсману письмо с обеспокоенностью сложившейся из-за санкций ситуацией. Председатель рабочего совета Евгений Морозов и специалист по экономике «Группы ГАЗ» Любовь Железнова прямо подтвердили, что санкции достигают цели, заявив о серьёзной угрозе остановки производства[8] и возможных тяжёлых социальных последствиях.

Не скрывают наличие реальных проблем в связи с попаданием под санкции и физические лица, адаптация которых к изменившимся условиям жизни и работы не всегда проходит гладко. Одно дело, когда это касается подсанкционных госслужащих. Они тоже поражены в гражданских правах, но государство гарантирует им сохранение зарплат, пенсионных выплат и прочие меры социальной защиты. Совсем другое дело – применение санкций к бизнесменам и сотрудникам коммерческих структур. В этом случае они становится «токсичными» для компаний-партнёров и бизнес-сообщества, что ведёт к ограничению деловых процессов и – как результат – росту издержек (переписывание активов и бизнеса на других лиц, укрытие связей, повышение затратной части и так далее), вплоть до потери бизнеса.

В последние несколько лет российские юристы поднимали вопрос о защите интересов российских организаций, органов, учреждений, граждан, в отношении которых Соединёнными Штатами введены специальные экономические меры, связанные с делами Магнитского, Скрипалей, ситуацией по Украине и Крыму, кибератаками, вмешательством в выборы в США, оказанием поддержки другим странам, продажей товаров и вооружений, применением химоружия. На Западе уже обсуждается вопрос о необходимости введения санкций против россиян в связи с «делом Навального» и ситуацией в Белоруссии.

Правовая проблема состоит в том, что российское законодательство не предусматривает запрета для органов государственной власти и местного самоуправления, а также организаций и физических лиц, находящихся под юрисдикцией Российской Федерации на исполнение экономических санкций, введённых иностранными государствами в отношении Российской Федерации.

Такая попытка предпринимались Госдумой в 2018 г. в виде резонансной законотворческой инициативы об уголовной ответственности за исполнение санкций иностранных государств на территории Российской Федерации[9]. Она подразумевала внесение в УК новой статьи, нарушением которой являлось бы в том числе уклонение от делового сотрудничества с компаниями, подпавшими под санкции. Предлагалось «дополнить статью 3 ФЗ “О специальных экономических мерах и принудительных мерах”, определив, что органам государственной власти, местного самоуправления, их должностным лицам, а также находящимся под юрисдикцией Российской Федерации организациям (в том числе с иностранным участием) и физическим лицам запрещено совершать действия, направленные на реализацию специальных экономических мер, введённых в отношении Российской Федерации иностранными государствами и организациями, которые приводят или могут привести к подрыву безопасности Российской Федерации».

Против законопроекта выступили РСПП, Совет по правам человека при Президенте РФ и ряд других лиц, полагающих, что если законопроект будет принят в его действующей редакции, то каждый россиянин рискует оказаться фигурантом уголовного дела. Понадобились дополнительные консультации с деловым и экспертным сообществом. Относительно целесообразности принятия данного законопроекта мнения в экспертном сообществе разделились. Его противники считают, что идея о запрете исполнения зарубежных санкций нанесёт значительный убыток экономике России, ударив по торговому балансу страны и бизнеса за рубежом. В случае реализации такой меры с международного рынка уйдёт значительное число российских игроков, а освободившееся поле займут западные конкуренты. Экспортно-ориентированные отрасли, такие как металлургия, химическая, нефтяная и газовая промышленность, быстро ощутят негативный эффект от предложенного закона, учитывая, что федеральный бюджет России во многом формируется за счёт торговли энергоносителями.

Стоит отметить, что до сих пор нет и специального ФЗ, определяющего ответственность должностных лиц за ненадлежащее исполнение своих обязанностей, связанных с реализацией специальных экономических мер, предусмотренную частью 4 статьи 3 Федеральный закон «О специальных экономических мерах и принудительных мерах» № 281-ФЗ, несмотря на то, что закон был принят в декабре 2006 года. Вопрос о конкретных мерах по защите юридических лиц от последствий введения специальных экономических мер в отношении Российской Федерации в той или иной степени, но решается, тогда как на государственном уровне защита прав конкретных граждан РФ, в отношении которых введены специальные экономические меры, осуществляется эпизодически.

Эта проблема приобретает особую актуальность в связи с тем, что всё чаще специальные экономические меры принимаются в отношении конкретных лиц и всё больше российских граждан попадает в санкционные списки. Отсутствие прямого запрета на выполнение действий по реализации иностранных санкций и соразмерного наказания за нарушение такого запрета на практике приводит к тому, что те же банки на территории России под различными предлогами отказывают подсанкционным лицам в обслуживании, открытии счетов, о чём на своём примере рассказал депутат Государственной думы Игорь Лебедев в ходе обсуждения законопроекта об уголовной ответственности. Кроме того, оказавшиеся под санкциями россияне испытывают трудности с защитой своих интересов за рубежом. В Соединённых Штатах адвокатам необходимо получить специальное разрешение на то, чтобы представлять их в судах. При этом стоимость услуг иностранных юридических компаний по таким делам может измеряться миллионами долларов. Но где тогда российским гражданам, поражённым в правах на территории своей страны, взять средства на отстаивание в американских судах законных прав и интересов, что безусловно, нужно делать подсанкционным лицам, чтобы с юридических позиций пытаться воспрепятствовать администрации США в дальнейшем расширении перечня лиц особых категорий.

Вполне резонно возникает вопрос, готово ли государство компенсировать такие расходы или обеспечить юридическую помощь подсанкционным гражданам России?

Важным шагом в этом направлении стало принятие Закона о правовой защите лиц, подпавших под антироссийские санкции[10], который вступил в силу 19 июня 2020 года. В соответствии с Законом вносится ряд изменений в Арбитражный процессуальный кодекс РФ, предоставляющих юридическим и физическим лицам, находящимся под санкциями, определённые процессуальные возможности. Закон, в частности, устанавливает исключительную подсудность российских арбитражных судов по спорам с участием лиц, в отношении которых введены иностранные санкции. Исключение составляют случаи, когда в соответствии с международным договором РФ или соглашением сторон рассмотрение споров отнесено к компетенции иностранных судов и международных арбитражей, находящихся за пределами Российской Федерации.

Как известно, на этапе рассмотрения законопроект получил отрицательный отзыв Банка России, в котором указывалось, что документ является несовместимым со статьёй 15 Конституции РФ, в силу которой общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью её правовой системы. Отмечалось, что документ ухудшит инвестиционный климат в стране из-за повышения рисков для иностранных контрагентов. Законопроект был также подвергнут критике со стороны Федеральной палаты адвокатов.

По оценкам юристов[11], закон является скорее политическим актом, демонстрирующим желание государства в предоставлении особых мер защиты санкционным лицам, и призван внести ясность в эту область, упростить им до определённой степени доступ к правосудию в случае возникновения непреодолимых сложностей при рассмотрении споров за рубежом.

Принятие Федерального закона от 08.06.2020 № 171-ФЗ вызывает сдержанный оптимизм и надежду на дальнейшее движение к правовому регулированию, обеспечивающему конкретную действенную помощь и защиту физических лиц, находящихся под санкциями.

В дальнейшей юридической проработке нуждаются два основных направления.

Во-первых, это правовое регулирование, предусматривающее введение ответственности:

за неисполнение принятых РФ специальных экономических мер (существует № 281-ФЗ, принятый в декабре 2006 года «О специальных экономических мерах и принудительных мерах»[12], однако ответственность должностных лиц до сих пор не предусмотрена);

за исполнение санкций иностранных государств на территории Российской Федерации (законопроекты на стадии длительного обсуждения[13] в силу особого мнения бизнес сообщества и экономистов).

Во-вторых, это правовая и иная поддержка подсанкционных лиц, формирование российской системы контрсанкций (РСК):

1) Разработка и реализация мер поддержки (льготы социальные и материальные, налоговые, кредитные, экспортно-импортные, содействие в правовой защите за рубежом). Сложность заключается в том, что объём, вид и характер понесённого ущерба, связанного с попаданием в списки, может значительно разниться, в связи с чем трудно заранее определить конкретно кому, в каком объёме и какой вид поддержки нужно предусмотреть. В совокупности степень мер поддержки попавшим в санкционные списки должна превышать степень нанесённого ущерба с тем, чтобы при принятии администрацией США решения о введении очередных санкций в отношении граждан РФ, американцы понимали, что обеспечивают им в России лучшие условия жизни и деятельности (иными словами: тот, кто попадает под американские санкции, получает в России государственное обеспечение, должность, широкие льготы и прочие привилегии).

2) Формирование РСК, главным фундаментом которой выступают технологии контрсанкций и специальные финансовые пулы. Речь идёт о создании под контролем и с одобрения государства системы пулов финансирования, разбитых по моделям санкционного воздействия (МСВ), всего 8 пулов по количеству МСВ. Финансирование пулов обеспечивается крупными финансово-промышленными группами (ФПГ), которые покрывают расходы менее состоятельных лиц и госслужащих, попавших под санкции. Каждый пул финансирует программу контрмер, направленную конкретно на свою модель санкционного воздействия.

Решение проблемы физических и юридических лиц, попавших под санкции, может лежать в формировании одобренного ЦБ РФ финансово-правового механизма, при котором их счета немедленно передаются в авторизованный государственный банк (специальный уполномоченный банк – СУБ), защищённый от санкций, и далее ведутся там. Кроме того, счета РСК, а это весь капитал восьми финансовых пулов, передаются сюда же.

Задействование ресурсов СУБ возможно и для решения проблем Крыма, где российские финансово-промышленные группы стараются воздерживаться от работы. С этой целью СУБ мог бы сформировать под своим контролем экосистему уполномоченных компаний (SPV[14]) контролируемых ФПГ, желающими работать в Крыму. Это привлечёт в Крым значительные средства, которые сейчас боятся туда зайти. Рост экономики Крыма обеспечит рост доходов и внутрироссийского значения СУБ. Работа СУБ с Крымом послужит мощной рекламой банка в кругу подсанкционных лиц. Учитывая, что подавляющее большинство крупных игроков российской экономики находится под санкциями, обязательное включение их расчётов в орбиту СУБ может способствовать росту его веса в банковском секторе вплоть до выхода в лидеры блока В2B.

Однако при этом важно учитывать, что при любой контрсанкционной конструкции и любом объёме капитала, накопленного в финансовых пулах, обслуживающих контрмеры против санкционных моделей, невозможно обеспечить защитой всех фигурантов санкционных списков. Ресурсы всегда ограничены, сколько бы их ни было. Важно задать чёткие критерии, которым должно отвечать подсанкционное лицо, чтобы претендовать на включение в систему РСК. Сформулировать критерии предстоит позже, и это дело юристов. Сейчас следует лишь обозначить вопрос наличия таких критериев, с тем чтобы при создании РСК было ясное понимание того, что создаётся инструмент поддержки лиц, действующих в целях продвижения национальных экономических и политических интересов России, а не сооружается конструкция для бесцельной благотворительности и финансовых злоупотреблений.

Эффективное функционирование РСК помимо единого специального уполномоченного банка должно обеспечиваться контролем со стороны куратора от государства и управляться отдельно созданной для этого организационной структурой в системе исполнительной власти.

3) Совершенствование структуры управления системой контрсанкций на межправительственном, межгосударственном уровне с опорой на опыт функционирования Департамента контроля за внешними ограничениями Министерства финансов РФ[15]. Такая структура могла бы координировать действия всех ведомств правительства, взаимодействовать с предприятиями, которые попали под санкции, и готовить предложения по их поддержке, вырабатывать антисанкционные меры. Было предложение главы РСПП, заявляют об этом и представители крупного бизнеса. Олег Дерипаска, отмечая, что в США разработкой санкций против других стран занимается большое количество сотрудников, констатировал, что «нам не нужно пять тысяч человек, но тысяча и созданные подразделения во всех ведомствах должны работать»[16].

Одним из ключевых организационных вопросов сегодня – нужно ли ограничиваться одним органом управления при Минфине России или, учитывая, что санкции затрагивают широкий спектр госинтересов, возможен и комплексный подход. А именно – «антисанкционные» подразделения могут быть сформированы в органах законодательной и исполнительной властей в зависимости от специфики их деятельности, но объединяться в межведомственную группу, чтобы снять возможный конфликт интересов в ходе оперативного согласования принимаемых решений и законопроектов.

В целом это должен быть единый орган управления, предназначенный для эффективного противодействия санкционным решениям зарубежных государств в отношении России, защиты прав и свобод российских граждан, организаций и бизнес-структур, налаживания контрсанкционной борьбы со следующими основными задачами:

Формирование государственной политики[17] в области применения специальных экономических мер (санкции) и противодействия им.

Разработка основ государственной политики на данном направлении и организация их внедрения на практике.

Организация защиты в международных судах нарушенных прав государства на ведение полноценной деятельности по продвижению национальных интересов.

Координация деятельности органов государственной власти в области защиты интересов и прав граждан, юридических лиц, попавших под санкции, включая, но не ограничиваясь разработкой специальных экономических мер (импортозамещение, создание собственных платёжных систем, налаживание альтернативных вариантов взаиморасчетов и так далее).

Отработка с финансовыми регуляторами контрсанкционных конструкций.

Взаимодействие с органами законодательной власти по продвижению соответствующих законопроектов.

Взаимодействие с органами прокуратуры по вопросам применения национальных и международных нормативно-правовых актов в отношении иностранных лиц и организаций, принимающих решения о включении российских граждан и юридических лиц в санкционные списки, а также в отношении российских организаций и граждан, выполняющих решения иностранных органов власти по реализации санкционной политики на территории РФ.

Организация взаимодействия со странами, попавшими в санкционные списки, а также с другими странами для формирования единой позиции по выработке международных механизмов (договорно-правовых и иных) по запрету на использование специальных экономических мер в мирное время (рассматривать их как вид оружия), за исключением применения санкций СБ ООН[18] (существующая система также нуждается в модернизации и выработке четких критериев и порядка применения санкций).

Определение объёма необходимых ресурсов для реализации государственной политики в области применения специальных экономических мер (санкции) и противодействия им, согласование его в бюджетных органах с последующим контролем за расходованием средств.

Не претендуя на полномасштабное освещение проблемы, опираясь на существующие оценки и анализ сложившейся ситуации, можно сделать следующие выводы:

Применение санкционной политики иностранных государств и организаций в отношении Российской Федерации сохранится на продолжительную перспективу, что требует от федеральных органов исполнительной власти разработки мер противодействия как существующим санкциям, так и принятия заблаговременных мер, снижающих эффективность таких шагов по отношению к РФ в будущем.

Таким образом, необходима выработка государственной политики в области применения специальных экономических мер (санкций) и противодействия им.

Шаги по защите нарушенных прав конкретных лиц и организаций в связи с введением в отношении их санкций должны получить дальнейшее развитие от уже работающей системы поддержки крупного бизнеса (юридических лиц) к предметной работе по защите гражданских прав физических лиц, включённых в санкционные списки.

Вопрос о введении Россией специальных экономических мер в отношении США и их сателлитов требует детальной проработки, поскольку их применение тем эффективнее, чем существеннее разница между ВВП государств. В данной ситуации Россия может оказаться в проигрыше в противостоянии Соединённым Штатам, если не привлечёт союзника, по экономической мощи сопоставимого с Америкой. Сейчас это Китай, который испытывает фундаментальное санкционное давление[19]. Техничный контрсанкционный союз России с Китаем на государственном уровне представляется ключевой возможностью для организации эффективного противодействия США.

Целесообразно продвигать новые законопроекты по введению ответственности за исполнение санкций иностранных государств на территории РФ и правовой поддержке юридических и физических лиц, попавших под санкции, чтобы защитить их права и закрепить обязательства государства по регулированию антисанкционных процессов и компенсации потерь гражданам и организациям от применения к ним санкций.

В качестве промежуточной меры для координации работы с федеральными органами исполнительной власти и законодателями на этом направлении с учётом мнений и оценок подсанкционных лиц (физических и юридических) может быть создание с их участием отдельной ассоциации – общественной организации[20], призванной способствовать выработке и реализации государственной политики в области применения специальных экономических мер и противодействия им.

PS. С декабря 2018 г. решением Управления по контролю за иностранными активами (OFAC) Министерства финансов США Виктор Бояркин включён в список лиц особых категорий[21] в соответствии с Законом о противодействии противникам Америки посредством санкций (CAATSA).

--

СНОСКИ

[1] The Power to Coerce Countering Adversaries Without Going to War // RAND Corporation. URL: https://www.rand.org/content/dam/rand/pubs/research_reports/RR1000/RR1000/RAND_RR1000.pdf

[2] Управление санкционной политики // Государственный департамент США. URL: https://www.state.gov/economic-sanctions-policy-and-implementation/ .

[3] Управление по контролю за иностранными активами // Министерство финансов США, URL: https://home.treasury.gov/policy-issues/office-of-foreign-assets-control-sanctions-programs-and-information

[4] Addition of Entities to the Entity List, and Revision of Entries on the Entity List // Бюро промышленности и безопасности Министерства торговли США, 2020. URL: https://www.federalregister.gov/documents/2020/08/27/2020-18909/addition-of-entities-to-the-entity-list-and-revision-of-entries-on-the-entity-list

[5] Интервью сенатора О.Морозова // РИА Новости, 2020. URL: https://ria.ru/20200826/sanktsii-1576349855.html

[6] Семь лет санкций против России. Главное // РБК. URL: https://www.rbc.ru/politics/29/07/2020/5bffb0f09a79470ff5378627

[7] Список лиц РФ, ДНР, ЛНР, попавших под санкции США и ЕС по состоянию на 15 июля 2020 г. // РБК. URL: https://s0.rbk.ru/v6_top_pics/media/file/1/45/755949094599451.pdf

[8] Сотрудники ГАЗа провели акцию против санкций у посольства США в Москве // РБК, 2019. URL: https://www.rbc.ru/society/10/06/2019/5cfe64e79a79477a710ac395

[9] О законопроекте «Об уголовной ответственности за исполнение санкций иностранных государств на территории Российской Федерации» // Государственная Дума РФ, 2018. URL: http://duma.gov.ru/news/26947/ .

[10] Федеральный закон от 08.06.2020 № 171-ФЗ «О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации в целях защиты прав физических и юридических лиц в связи с мерами ограничительного характера, введёнными иностранным государством, государственным объединением и (или) союзом и (или) государственным (межгосударственным) учреждением иностранного государства или государственного объединения и (или) союза». URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202006080017?index=1&rangeSize=1

[11] Моисеенко К. Комментарий к закону о переносе в Россию споров с участием лиц, попавших под санкции, 2020. URL: https://zakon.ru/blog/2020/06/26/kommentarij_k_zakonu_o_perenose_v_rossiyu_sporov_s_uchastiem_lic_popavshih_pod_sankcii

[12] Федеральный закон «О специальных экономических мерах» от 30.12.2006 №281-ФЗ. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/24826

[13] Мисливская Г. // Российская газета – федеральный выпуск, №103 (7566), 2018. URL: https://rg.ru/2018/05/15/gosduma-odobrila-zakonoproekt-ob-otvetstvennosti-za-ispolnenie-sankcij.html

[14] SPV – (от англ. Special Purpose Vehicle) — компания специального назначения, или «проектная компания», созданная для реализации определённого проекта или определённой цели. SPV позволяет эффективно управлять отдельными бизнес-процессами, финансовыми потоками. В данном случае это компания, предназначенная только для работы в Крыму, нигде в отчётности не увязанная с материнской ФПГ, имеющая счёт/счета в ПСБ.

[15] Приказ Минфина России от 28.12.2018 № 3272 «Об утверждении Положения о Департаменте контроля за внешними ограничениями Министерства финансов Российской Федерации», https://minfin.gov.ru/common/upload/library/2019/02/main/28.12.2018_3272_Polshozhenie_o_DK.pdf

[16] О.Дерипаска, интервью телеканалу РБК, 29 июля 2020 года, https://www.rbc.ru/business/29/07/2020/5f2133339a79472e1f5e17ca?from=column_1.

[17] Л. В. Сморгунов, Государственная политика и управление, 2-е издание, исправленное и дополненное, Москва, 2019. Под государственной политикой здесь понимается система взаимоувязанных действий государства, ориентированных на достижение целей его стратегического развития.

[18] Санкции Совета Безопасности ООН, https://www.un.org/securitycouncil/ru/sanctions/informatio.

[19] Статья «В нацразведке США заявили, что Китай опаснее России», Газета Ру, 30 августа 2020 года, https://www.gazeta.ru/politics/news/2020/08/30/n_14868607.shtml.

[20] С высокой долей вероятности можно предположить, что в отношении создаваемой Ассоциации подсанкционных лиц и организаций Соединёнными Штатами также будут введены специальные экономические меры.

[21] Министерство финансов США принимает меры против сотрудников российской разведки за вмешательство в выборы, кибератаку на Всемирное антидопинговое агентство и другую злонамеренную деятельность // Государственный департамент США, 2018. URL: https://translations.state.gov/2018/12/19/министерство-финансов-сша-принимает/.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 16 декабря 2020 > № 3602965 Виктор Бояркин

Наука ждет бизнес

Государство лидирует по объему затрат на исследования

Текст: Леонид Гохберг (первый проректор, директор Института статистических исследований и экономики знаний (ИСИЭЗ) НИУ ВШЭ)

Сфера науки и технологий в России остается одной из крупнейших в мире.

По своим масштабам она занимает ведущие позиции на глобальной арене: 9-е место по объему внутренних затрат на исследования и разработки (ИР), 5-е место по величине бюджетных ассигнований на гражданскую науку и 4-е место по численности занятых, отмечается в новом статистическом сборнике "Наука. Технологии. Инновации", который пополнил ежегодную серию, выпускаемую ИСИЭЗ НИУ ВШЭ в партнерстве с Минобрнауки России и Росстатом.

Российская наука демонстрирует серьезные достижения во многих областях. Вместе с тем опережающие позиции по ресурсам науки сочетаются с ее невысокой результативностью. В развитии отечественного научно-технического комплекса проявляются системные проблемы, обусловленные как кризисными процессами в экономике и неблагоприятным предпринимательским и инвестиционным климатом, так и архаичностью институциональной структуры, кадровыми проблемами и инерционным характером развития.

Финансирование науки

В течение последнего десятилетия в нашей стране наблюдался рост финансирования науки. Объем внутренних затрат на ИР в 2019 году превысил 1,1 триллиона рублей. Находясь в группе лидеров по масштабам расходов на науку, мы, однако, существенно отстаем от ведущих государств мира по уровню наукоемкости экономики. Так, объем внутренних затрат на ИР в процентах к ВВП в 2019 году составил 1,03 процента, и на протяжении примерно 30 лет эту планку практически не удается преодолеть. В ранжированном по этому показателю ряду стран, где пятерку лидеров составляют Израиль, Республика Корея, Тайвань, Швеция и Швейцария, наша страна занимает 36-е место. В расчете на 1 исследователя затраты на науку в России примерно вдвое ниже, чем в Великобритании, и в 3,7 раза - чем в Германии.

Еще одной особенностью является то обстоятельство, что, вопреки общемировым тенденциям, крупнейшим источником финансирования российской науки остаются средства государства, доля которых в общем объеме затрат в 2019 году составила 66,3 процента. За последние годы наблюдается слабая тенденция к сокращению роли этого источника в структуре расходов на науку - на 4 п.п. за последние 10 лет. Для сложившейся в России модели финансовой поддержки науки характерна слабая вовлеченность предпринимательского сектора, что заметно отличает ее от других развитых экономик.

Например, в Китае структура внутренних затрат на ИР по секторам науки заметно трансформировалась: основную роль сегодня играют предприятия, обеспечивающие значимый вклад в инновационный рост экономики. В России в 2019 году доля бизнеса (включая госкомпании) в финансировании науки не превышает трети. Это долгосрочный тренд, который остается неизменным вот уже 25 лет. Не формируются и устойчивые связи науки и бизнеса - в 2019 году в реализации совместных проектов с научными организациями и вузами участвовали лишь 2,1 процента промышленных предприятий.

Кадры науки

Несмотря на многолетнее сокращение общей численности персонала, занятого ИР (в среднем на 1,5 процента ежегодно в 2000-2019 гг.), Россия остается одним из мировых лидеров по абсолютным масштабам занятости в науке. В 2019 году в научно-техническую деятельность было вовлечено 753,8 тысячи человек (в эквиваленте полной занятости). По этому показателю Россия уступает только Китаю, США и Японии.

Острыми проблемами кадрового обеспечения науки остается деформация возрастной структуры научных кадров. На старшие возрастные группы приходится примерно четверть исследователей, а наиболее продуктивная в научном плане когорта - 40-59 лет - сокращается.

К сожалению, сфера науки остается не слишком привлекательной в качестве рынка труда: около 10 процентов студентов дневных отделений вузов выражают интерес к работе в науке, но доля выпускников, фактически связавших с ней свою профессиональную карьеру, не превышает 1 процента. С учетом долгосрочной тенденции к снижению численности занятых в науке этого оказывается недостаточно для полноценного воспроизводства научных кадров в России, которое также сдерживается низкой эффективностью системы их подготовки. Так, в 2019 году только 10,5 процента выпускников аспирантуры защитили диссертацию, и за 5 лет этот показатель снизился почти вдвое.

Результативность исследований

Уровень и динамика публикационной активности свидетельствуют о тенденции к повышению видимости России в глобальном исследовательском пространстве. За десять лет удельный вес работ отечественных авторов в общемировом потоке публикаций в журналах, индексируемых в ведущих базах научного цитирования, заметно менялся. После продолжительного спада в первой декаде 2000-х гг. доля российских статей, индексируемых в Web of Science, начала расти и в 2019 году достигла 2,9 процента от их общемирового числа. С учетом других типов научных публикаций (например, обзоров или докладов на конференциях) значение этого показателя выше (3,2 процента). Тем не менее такой расклад обеспечивает России только 14-ю позицию в общемировом рейтинге. При сохранении наблюдаемых темпов роста публикационной активности нынешнее отставание от стран-лидеров представляется вполне преодолимым. Важно, что вместе с количеством растет и качество публикаций российских авторов. Хотя на отечественные работы ссылаются значительно реже, чем в среднем по миру, удельный вес цитирований публикаций российских авторов в их общемировом числе за 10 лет удвоился.

На фоне стабильного роста публикационной активности уровень патентной активности российских заявителей, напротив, стабильно снижается. В 2019 году среди стран-лидеров по числу патентных заявок на изобретения Россия заняла 12-е место.

Научная специализация России в целом практически не меняется уже долгие годы. Устойчивыми областями концентрации исследовательских усилий являются физика, химия, науки о Земле и о космосе, материаловедение и математика. Недостаточно развитыми по глобальным меркам остаются общественные науки и науки о жизни (биология и биохимия, молекулярная и микробиология, нейронауки и поведенческие науки, клиническая медицина, экология, науки о растениях и животных, сельскохозяйственные науки), которые в структуре российских научных публикаций занимают довольно скромные позиции.

Инновационная активность

Усиление конкурентной борьбы на внешнем и внутреннем рынках интенсифицирует процессы разработки технологий для модернизации производств. К сожалению, инновационный потенциал российской науки пока не стал значимым ресурсом для экономического развития страны. В 2019 году уровень инновационной активности организаций составил 9,1 процента, что ниже, чем в предыдущие годы. Во многом на величину показателя повлияло расширение охвата статистикой таких отраслей, как транспорт и здравоохранение, продемонстрировавшие низкую степень вовлеченности в инновационные процессы.

Ожидать значительного роста показателя в ближайшие годы пока не приходится: лишь каждая десятая организация сообщила, что нацелена на реализацию нововведений в 2020-2022 гг.

Важным драйвером инновационного развития становятся не только новые технологии, но и открытость инновационного процесса и кастомизация производств. За последние три года более четверти инновационных организаций реализовали инновационные товары, работы, услуги по заказам пользователей и около 10 процентов - совместно с ними. Впервые статистически измерена активность пользователей в генерации инноваций. Процент организаций, поддержавших пользовательские инновации, пока невысок (3,6 процента), однако будущее за развитием новых форматов инновационной деятельности и укреплением связей не только с наукой, но и с обществом.

Россия > Образование, наука. СМИ, ИТ > rg.ru, 16 декабря 2020 > № 3602291 Леонид Гохберг

Интервью Посла России в Польше С.В.Андреева главному редактору польского журнала «Джентльмен» А.Брайтеру (состоялось 20 ноября 2020 г., опубликовано в декабре 2020 г.)

Господин посол, это Ваша первая миссия в Польше. Как Вы себя чувствуете в нашей стране? Сколько Вы уже находитесь в Варшаве в качестве дипломата?

Я работаю в Польше с сентября 2014 г. За 6 с лишним лет было время освоиться, так что настроение нормальное, рабочее.

Вам нравится Варшава как место работы? Ваша семья хорошо себя здесь чувствует?

Для иностранных дипломатов и их семей Варшава – интересное и удобное место жизни и работы.

У Вас большой профессиональный опыт, Вы в очередной раз работаете в дипломатической миссии в качестве посла. Что значит быть российским дипломатом в Варшаве, с которой взаимоотношения такие сложные и даже трудные?

Польша – наш сосед, крупное европейское государство. Отношениям с ней в нашей стране всегда придавалось важное значение. Быть российским дипломатом в Варшаве – ответственная миссия, требующая хорошей подготовки, профессионализма и серьёзного отношения к делу.

Профессиональный дипломат должен быть готов противостоять критике и справляться с трудными ситуациями, защищая государственные интересы. Как Вы это делаете? Всегда ли Вам удаётся так же с честью выходить из словесных баталий, частных или официальных споров, как Вашему шефу – министру иностранных дел Российской Федерации Лаврову, который известен тем, что отлично справляется с такими ситуациями?

В этом году исполнилось 40 лет со времени моего поступления на дипломатическую службу. Защита интересов своей страны – главный смысл этой работы. Насколько хорошо дипломат справляется со своими задачами – судить не нам, а нашим руководителям. Моему поколению советских и российских дипломатов действительно посчастливилось работать под руководством и учиться у таких выдающихся министров иностранных дел, как Андрей Громыко, Евгений Примаков, Сергей Лавров.

Вы работали в разных важных подразделениях МИД Российской Федерации, в т.ч. были Генеральным директором министерства. Что означает в практике государственной службы работа на таком посту? Какие требования при наборе на дипломатическую службу предъявляет российский МИД молодым поклонникам дипломатического искусства?

Я работал не Генеральным директором, а директором Генерального секретариата МИД России – это более скромная позиция. На государственной службе независимо от должности требования неизменны – быть верным своей стране, защищать еë интересы, делать своë дело честно, старательно и профессионально. К этому должны быть готовы и молодые сотрудники, которые приходят на работу в МИД России, а как сложится карьера и где придётся побывать – жизнь покажет.

Как Вы передаёте свой колоссальный опыт молодому поколению российских дипломатов? Доклады, лекции, были ли Вы наставником и проводником на их пути к профессионализму? Какое Вы даёте определение профессионализму?

Чтобы стать дипломатом, необходимо получить хорошее образование, но по-настоящему профессия дипломата осваивается только на практике, профессионализм приобретается на опыте практической работы. Мы учимся у старших и в свою очередь передаём наш опыт более молодым коллегам. У меня в своë время были прекрасные преподаватели и наставники. Надеюсь, что и мои младшие товарищи научились у меня чему-то полезному.

Профессионализм – это ответственное, заинтересованное, творческое отношение к своей работе, умение делать еë качественно и эффективно.

Я воспитывался по другую сторону Атлантики, и там существует убеждение, что российская дипломатия очень профессиональная и придаёт большое значение подготовке своих кадров – изучению многих языков, в т.ч. редких, обладанию глубокими знаниями о стране пребывания. Вы проходили такую подготовку в молодости?

Я в 1980 г. окончил МГИМО – Московский государственный институт международных отношений (ныне – Университет) МИД СССР (сейчас – МИД России). Это главная «кузница кадров» советской и российской дипломатической службы. К своей alma mater мои коллеги и я относимся с огромной любовью и уважением, считаем наш вуз лучшим в мире – хотя, возможно, это наше субъективное, «корпоративное» мнение.

У МГИМО есть свой гимн. Его музыку и текст в 1990-е годы написал Сергей Лавров, который тогда ещё не был министром. Там есть такие строки про наш институт:

«Он нам открыл дорогу к далёким берегам,

И он нас научил любить Отчизну

И радость, как и стыд, делить с ней пополам,

Делить с ней всë, что выпадает в жизни».

А после института мы продолжаем учиться, приобретать новые знания и опыт всю свою профессиональную жизнь.

Вы свободно говорите по-польски, а также по-португальски, на одном из скандинавских языков, не говоря уже об английском, обладаете обширными знаниями о странах, где Вы работали, и, конечно, о международной политике. Какова Ваша самооценка? Вы лучше подготовлены профессионально, чем другие иностранные дипломаты?

К своим зарубежным коллегам я всегда изначально отношусь с уважением и со своей стороны ожидаю от них профессионального отношения к нашему взаимодействию. А оценивать работу дипломата, как я уже говорил, – это компетенция руководства.

В Польше отношение к России сложное, насыщенное огромными эмоциями, проникнутое польско-российской историей, зачастую очень тяжёлой. Несмотря на это, кажется, что многие поляки Вас любят и уважают. Подтверждением тому многочисленные гости, приходящие на приёмы, которые Вы устраиваете по случаю национального праздника в здании посольства в центре Варшавы, и на концерты классической музыки, которые Вы с супругой организуете. В чëм секрет успеха дипломата?

Я бы не хотел говорить о своих успехах или неудачах – их оценка, повторяю, это прерогатива Центра. На приёмы и концерты в Посольство гости приходят, чтобы выразить симпатию и/или уважение к нашей стране, отдать должное достижениям еë культуры. Не стоит видеть в этом какую-то особую заслугу посла.

Удалось ли Вам добиться какого-то прогресса в трудных двусторонних отношениях в сторону их улучшения? Завоевали ли Вы сердца властей этой страны и нашего общества или скорее до этого ещë далеко?

Если судить по эволюции российско-польских отношений за время моей работы в Варшаве, то о каком-то прогрессе говорить не приходится. Я реально оцениваю свои возможности в нынешних условиях. «Завоёвывать сердца» польского общества – это явно не про посла России здесь и сейчас. Так что я просто стараюсь добросовестно делать свою работу.

Мы знаем, что Вы и Ваша семья относитесь к Польше с симпатией, в частности и поэтому Вы приехали сюда в качестве дипломата. Вы не жалеете о своем решении?

Дипломат должен работать там, куда его посылает руководство. Я работаю в Польше на важном направлении нашей внешней политики, это для меня серьёзный профессиональный вызов. Стараюсь делать свою работу хорошо и ни о чëм не жалею.

Вы специалист по делам африканским, европейским и, наверное, многим другим, о которых мне слышать не приходилось. Вы удивительно хорошо знаете польский язык, отлично знаете польскую культуру, историю, кинематограф, как ни один другой дипломат в Варшаве. Вы были во многих польских городах и, вероятно, любите поляков, хотя на теннисном корте безжалостны к своим польским партнёрам. Как Вы думаете, сможем мы когда-нибудь выстроить такие отношения, как Германия и Франция?

Многие мои коллеги – и в нашем Посольстве, и в других миссиях – знают Польшу куда лучше меня. Что же до тенниса, дорогой Анджей, наш с тобой теннисный матч на весьма скромном «среднедипломатическом» уровне продолжается с перерывами уже добрых 20 лет, и к счастью на его дружеской атмосфере никогда не отражались перепады в российско-польских отношениях. А отношения между Россией и Польшей, по моему мнению, должны быть нормальные, по возможности доброжелательные и взаимовыгодные. И при всëм уважении к опыту Германии и Франции – вряд ли он применим к российско-польским отношениям.

Почему тогда за время Вашей работы в Варшаве и несмотря на Ваши усилия не происходит продвижения в решении ключевых двусторонних проблем, не проводятся взаимные визиты и встречи?

Если коротко, то мы просто не видим со стороны наших польских партнёров политической воли, желания поддерживать с Россией нормальные отношения. О причинах строить предположения не буду – послу это не полагается.

Жизнь российского дипломата в Варшаве сопряжена с большими трудностями и вызовами в повседневной работе? Польская сторона – удобный партнёр для сотрудничества? Контакты джентльменские или уже нет?

Господин редактор, дорогой друг, мы с тобой были послами наших стран в Анголе, когда там шла война. Вот там действительно были «трудности и вызовы», с которыми те или иные здешние неприятности не идут ни в какое сравнение.

Конечно, нам небезразлично, что в польском информационном мейнстриме идëт нескончаемая «медиа-война» против нашей страны под лозунгом «О России – или плохо, или ничего». Нас глубоко оскорбляют «война с памятниками» советским воинам-освободителям на польской территории, попытки вымарать из нашей общей истории всë, что было в ней хорошего, и представить Россию как главный источник польских бед и несчастий. Ну что же, такие нынче времена.

Но никакой «стеклянной стены» вокруг нас нет, мы нормально общаемся с польскими коллегами, когда в этом возникает необходимость, в корректном и профессиональном духе.

Как Вы оцениваете двусторонние экономические отношения? В полной ли мере используется потенциал обоих государств – Польши и Российской Федерации? В каких областях, несмотря на пандемию, наши страны могли бы расширять торгово-экономические отношения за рамками существующих экономических санкций?

Россия и Польша остаются друг для друга важными торговыми партнёрами, хотя по сравнению с «пиковым» 2013 г. наш товарооборот сократился вдвое – и из-за санкций, и по причине неблагоприятной мировой конъюнктуры. Конечно, при желании потенциал нашего экономического взаимодействия можно было бы использовать намного полнее, но в нынешних условиях что есть, то есть.

Какова заслуга в выполнении Вашей миссии в Польше Вашей супруги, которая активно участвует в общественной жизни, во многих инициативах, продвигая знания о Российской Федерации, организуя концерты российских деятелей культуры и артистов, всегда представляющих и произведения польских композиторов? Супруга российского дипломата играет существенную роль в его работе?

С моей женой Полиной мы неразлучны все 40 лет моей дипломатической службы. Во всëм, чего я добился, заслуга Полины – незаменимая, а то и решающая. Она мой самый близкий друг, надёжный помощник, умный советчик, а когда есть причина – и строгий критик. И конечно, главным образом Полина воспитывала наших дочерей, а теперь помогает воспитывать внуков. Убеждён, что для дипломата хорошая семья – важнейшее условие успешной работы.

Я всегда задаю иностранным дипломатам вопрос: по Вашему мнению, Ваша дипломатическая миссия в Варшаве увенчалась успехом или есть ещë цель, которой Вы хотите достичь?

Я уже отмечал, что при нынешнем состоянии российско-польских отношений говорить об успехах моей миссии в Варшаве было бы странно. Я был бы рад, если бы до еë окончания ситуация стала меняться к лучшему.

Российская Федерация, сосед Польши, – это сверхдержава, занимающая место постоянного члена Совета Безопасности ООН, всë более активная на международной политической сцене не только в своëм регионе, но и во всëм мире. Можно сказать, что Россия возвращается на международную политическую сцену, иногда вызывая опасения у некоторых соседей. Это оправданные опасения? Как Вы видите роль своей страны в современном мире и в международной политике? Как стабилизатора международного положения или арбитра, обеспечивающего равновесие в свете появляющихся новых политических и экономических центров силы? Уже не только КНР, Индии или Бразилии, но и через 25 лет – также Нигерии при еë нынешнем экономическом и демографическом росте.

Россия никому не угрожает, не претендует на чьи-либо территории, не навязывает кому-либо свои порядки, мировоззрение. Так что бояться нас ни у кого не должно быть оснований.

Россия проводит спокойную, ответственную, рациональную политику, настаивает на строгом соблюдении международного права всеми странами. Мы готовы строить доброжелательные, взаимовыгодные, взаимо-уважительные отношения с теми, кто в свою очередь этого хочет.

Мы не любим и не терпим, когда нашими законными интересами откровенно пренебрегают, когда нас обманывают, когда нам пытаются угрожать, давить на нас – тогда мы реагируем решительно и жёстко.

Исходим из того, что наш оборонный потенциал должен быть достаточным, чтобы обеспечить безопасность России, наших друзей и союзников от любой угрозы извне.

Конечно, мы за широкое международное сотрудничество в целях поддержания международной стабильности, мира и безопасности. На роль какого-то арбитра в международных делах не претендуем, но готовы помогать нашим партнёрам в достижении согласия.

Как Вы оцениваете нынешние двусторонние отношения в политической, экономической и культурной областях?

К сожалению, приходится констатировать, что наши политические отношения очень плохие, экономические – оставляют желать много лучшего, культурные связи проседают всë глубже под влиянием неблагоприятной политической конъюнктуры.

Господин посол, Вы начинали свою карьеру в Африке – Мозамбик, Ангола, Сан-Томе и Принсипи, потом была в основном Европа, сейчас – Варшава… Потом какая-нибудь очередная европейская столица или возвращение в Африку? К чему Ваше сердце лежит? Имею в виду сердце профессионала. Ваши миссии как-то связаны с профессиональной специализацией?

Я всегда работал там, куда моë руководство считало нужным меня направить. Сейчас место моей службы – Польша, а там видно будет.

Россия. Польша > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 16 декабря 2020 > № 3601849 Сергей Андреев

Иван Белозерцев: регион готов к массовой вакцинации от коронавируса

Эпидемиологическая ситуация с распространением коронавируса стабилизировалась в Пензенской области, что позволило региону начать поэтапное сокращение инфекционных коек, не переводить школы на дистанционное обучение и не ужесточать ограничительные меры, заявил губернатор Иван Белозерцев. В интервью РИА Новости он рассказал о ходе вакцинации от COVID-19, отсутствии дефицита лекарств и продовольствия, о шагах по снижению коммерческого долга области, интересе американского бизнеса к региону, а также о том, как стоит отпраздновать этот Новый год.

– Иван Александрович, как вы оцениваете на сегодня ситуацию с коронавирусом в регионе? Сколько развернуто коек, и какова доля свободного коечного фонда? Какой охват тестированием населения?

– В Пензенской области отмечается стабилизация эпидситуации, связанной с распространением коронавирусной инфекции. В связи со спадом заболеваемости в регионе началось поэтапное сокращение инфекционных коек для пациентов с COVID-19. В настоящее время освободили 100 коек, которые были развернуты на базе Мокшанской, Никольской и Башмаковской районных больниц.

В целом в 20 медицинских организациях области развернуто более 2,6 тысячи инфекционных коек. В зависимости от дней недели и динамики движения пациентов свободный коечный фонд варьируется от 10% до 20% ежедневно. Коэффициент тестирования на новую коронавирусную инфекцию составляет 257,85 на 100 тысяч населения при нормативном показателе 214 на 100 тысяч. Также мы приступили к вакцинации от COVID-19 в первую очередь медицинских работников, учителей и социальных работников – тех, кто сегодня находится в группе риска. Уже с начала следующего года ожидается, что будут поступать большие партии вакцины для вакцинации всех граждан, которые пожелают привиться. Система здравоохранения Пензенской области к этому готова.

– Какова ситуация с обеспечением лекарствами в стационарах и амбулаторных пациентов? Все ли обеспечены, какие есть проблемы?

– Организация лечения пациентов с коронавирусной инфекцией в регионах – важнейший вопрос, которому огромное значение уделяют президент РФ Владимир Владимирович Путин и правительство РФ. Очень большие финансовые средства поступают в Пензенский регион на систему здравоохранения, которые направлены на борьбу с COVID-19. В учреждениях здравоохранения сформирован запас лекарственных препаратов, необходимых для лечения коронавирусной инфекции. Что касается больных с COVID-19, которые лечатся амбулаторно, то за счет средств регионального и федерального бюджетов препараты получили уже более 4,6 тысячи пациентов.

– Дефицит лекарств в аптеках, в том числе тех, что применяются для лечения пациентов с коронавирусом, ощутили во многих регионах России, Пензенская область не стала исключением. Какова сейчас ситуация, когда лекарства будут в свободной продаже, как и прежде?

– Да, с октября 2020 года в аптечных организациях в целом по стране, в том числе и в нашем регионе, наблюдался дефицит некоторых лекарственных препаратов, которые применяются для лечения коронавирусной инфекции. При анализе ситуации было установлено, что причинами ажиотажного спроса являются не только значительный рост количества заболевших, но и создание запасов лекарств населением впрок, отпуск из аптек рецептурных лекарств без рецепта врача, а также проблемы при работе в системе мониторинга движения лекарственных препаратов в связи с новыми требованиями по маркировке. Но на сегодняшний день по результатам мониторинга в розничных аптеках дефицита лекарственных препаратов не наблюдается.

– Регион с июля находится на третьем этапе снятия ограничений, несмотря на вторую волну коронавируса. Запрещены массовые мероприятия, но общепит, кинотеатры, театры, музеи и библиотеки, магазины, образовательные учреждения работают. Достаточно ли уже введенных ограничений или возможны ужесточения?

– С самого начала пандемии я всегда относился с осторожностью к введению ограничительных мер, советовался с Роспотребнадзором. Сейчас вижу, что мы поступали правильно, предприятия не останавливали работу более чем на 10 дней, необходимые профилактические меры там соблюдаются. Что касается ужесточения мер, то я не склонен их ужесточать, если эпидемиологическая ситуация это будет позволять. Главное – соблюдать все рекомендации Роспотребнадзора, и я думаю, что такие меры не понадобятся. После Нового года будем анализировать ситуацию.

– В отличие от многих регионов Пензенская область не стала после осенних каникул, пусть и удлиненных, переводить на дистанционный режим все школы. Почему? Какой процент педагогических работников в настоящее время находятся на больничном, в том числе в связи с заболеванием COVID-19, какая динамика наблюдается после выхода с каникул?

– Оснований для перехода на дистанционное обучение на сегодняшний день нет. В настоящее время 6,3% педагогических работников находятся на больничном с ОРВИ и 1,1% – с заболеванием COVID-19. После выхода с каникул заболеваемость среди педагогов коронавирусной инфекцией находится в диапазоне 1%.

При установлении фактов заболевания новой коронавирусной инфекцией или росте сезонной заболеваемости ОРВИ решение о переходе на дистанционное обучение принимается точечно по каждой школе или классу. С 28 декабря до 10 января мы объявим зимние каникулы, и если ситуация останется на текущем уровне, то сразу после каникул дети продолжат обучение в очном режиме.

– В период пандемии в очередной раз проявилось желание людей запастись продуктами впрок. Насколько регион сам себя обеспечивает основными продуктами? Есть ли реальные предпосылки для дефицита каких-либо продуктов, например, в случае ухудшения ситуации с COVID-19?

– Пензенская область является регионом с высокоразвитым агропромышленным комплексом от производства сельскохозяйственной продукции, ее переработки и выпуска продуктов питания до реализации потребителям. Наш регион – крупный производитель продуктов питания, он относится к тем регионам России, которые не только полностью обеспечивают себя основными продуктами питания, но и поставляют продукцию за пределы страны.

Существующие запасы достаточны для удовлетворения спроса на продукты питания первой необходимости. В торговых сетях обеспеченность запасами товаров длительного хранения рассчитана на 30-40 дней, скоропортящимися — на 10-15 дней. Ажиотажного спроса на продукты питания первой необходимости не наблюдается.

– Какие планируются изменения в праздновании Нового года в регионе относительно доковидных лет?

– Я призываю жителей области в этом году проявить осторожность, Новый год отмечать в семейном кругу, чтобы как можно меньшее число людей собиралось за общим столом. Тогда нам удастся не допустить ухудшения ситуации.

– В сентябре в Москве состоялся брифинг Американской торговой палаты в России (AmCham) с Пензенской областью, где состоялась презентация инвестиционных возможностей региона. Проявил ли интерес американский бизнес и к каким проектам или направлениям?

– Да, американский бизнес проявил очень большой интерес к Пензенской области. Мероприятие прошло успешно, и уже сегодня мы имеем один новый инвестиционный проект ГК "Агротерра" в области сельского хозяйства, а именно строительство инфраструктуры с целью подработки семян и испытания технологий в области семеноводства. Компания уже вложила в экономику региона порядка 2,9 миллиарда рублей и создала 200 рабочих мест. Дальше – новые инвестиции и новое развитие.

Сегодня мы ведем активную работу по выстраиванию отношений с торговыми представительствами России в других странах, а также с торговыми палатами иностранных государств в России, именно здесь присутствует большая консолидация крупного мирового бизнеса, который активно ищет площадки для локализации в России. Сегодня нашими партнерами являются Китай, Сингапур, США, Германия, Италия и многие другие европейские страны. Мы выбираем формат открытого диалога, где успешно презентуем инвестиционный потенциал региона. В этом году, несмотря на пандемию, нам удалось провести два таких мероприятия – с Российско-германской внешнеторговой палатой и Американской торговой палатой.

– Мы с вами ранее обсуждали, что "Транснефть-Дружба" на фоне пандемии коронавируса перенесла на декабрь начало строительства магистральных трубопроводов в обход Кузнецка Пензенской области. Будет ли этот срок выдержан?

– Сейчас строительно-монтажные работы уже начались. Строительство обхода Кузнецка АО "Транснефть-Дружба" планирует завершить: для нефтепродуктопровода "Уфа-Западное направление" – в 2022 году, для нефтепровода "Куйбышев-Унеча-2" – в 2023 году.

– Торговое представительство Пензенской области в январе этого года было создано в китайском городе Сиань в провинции Шэньси, чтобы помогать пензенским предпринимателям. Работает ли оно еще?

– В связи с распространением новой коронавирусной инфекции формат работы представительства изменился, отменились многие очные мероприятия. Сейчас в режиме онлайн для наших компаний подбираются потенциальные партнеры, решаются вопросы поставки продукции и заключения контрактов. Надеюсь, что в следующем году мы сможем скорректировать план работы представительства, результатом чего станут новые экспортные контракты и совместные инвестиционные проекты.

– Около пяти месяцев назад в режиме видеоконференции вы общались с Владимиром Путиным, в том числе просили поддержать модернизацию Пензенской областной клинической больницы имени Бурденко. Поступила ли помощь из федерального центра?

– Для включения в федеральную адресную инвестиционную программу на 2021 год в министерство здравоохранения России нами направлена заявка на реконструкцию корпуса № 16 со строительством пристроя под размещение на первом этаже стационарного отделения скорой медицинской помощи Пензенской областной клинической больницы имени Бурденко, стоимость проекта 226,5 миллиона рублей. Ожидаем решения по этой заявке.

– Также президент указывал на сокращение численности постоянного населения области. Какие меры предпринимаются для исправления ситуации?

– Действительно, в 2020 году в Пензенской области регистрируется существенный прирост смертности населения, основной причиной которого является продолжающийся процесс старения населения. Доля лиц старше трудоспособного возраста составляет 30,84%. Только за 2019 год численность жителей Пензенской области старше 80 лет выросла на 3,3 тысячи человек.

Росту смертности населения Пензенской области в 2020 году также способствует эпидемиологическая ситуация по новой коронавирусной инфекции.

Причины нам известны, стабилизировать ситуацию призваны исполнение задач в рамках национального проекта "Демография" и дополнительный комплекс мероприятий по сокращению смертности населения.

– Глава государства отмечал, что в Пензенской области более 50% долговой нагрузки составляют коммерческие кредиты. Какие шаги предприняло правительство области, чтобы заместить банковские кредиты бюджетными?

– Государственный долг Пензенской области на 1 декабря составил 20 миллиардов рублей. В его структуре коммерческие кредиты занимают 11 миллиардов рублей, или 55% от объема долга. Объем банковских кредитов по итогам 2020 года сохранится на уровне 2019 года, но проведена работа по их рефинансированию на более выгодных условиях, ставки снижены с 7,5%-8,22% до 5,25%-7% годовых, обеспечен равномерный график возврата долга. Идет поступательное снижение уровня коммерческого долга. На 2021 год предусмотрено сокращение задолженности по банковским кредитам на 1,2 миллиарда рублей.

Россия. ПФО > Госбюджет, налоги, цены. Медицина > ria.ru, 16 декабря 2020 > № 3601520 Иван Белозерцев

Невидимая революция: как пандемия стала «новым Чернобылем» для развития робототехники

Как COVID-19 придал импульс развитию инновационных идей в индустрии робототехники, почему в Японии особенно любят роботов, а роботизация не приводит напрямую к безработице (а даже наоборот) — в интервью Forbes Life рассказала исполнительный директор Национальной ассоциации участников рынка робототехники Алиса Конюховская.

Алиса Конюховская, исполнительный директор Национальной ассоциации участников рынка робототехники, вице-президент Global Robot Cluster, представитель от России в International Federation of Robotics, соорганизатор международного форума «Роботы против COVID-19», ведущая проекта «Среда роботов», в интервью Forbes Life рассказала об индустрии робототехники в России, Японии и мире, о том, как пандемия поменяла рынок, какие предрассудки мешают его развитию и почему роботы незаметно, но уверенно проникнут во все сферы нашей жизни.

— 2020 год, когда произошли колоссальные изменения из-за пандемии, повлиявшей на все сферы жизни, подходит к концу. Какие изменения произошли на рынке робототехники (в первую очередь, в области робототехники сервисной)?

— Робототехника стала одним из заметных технологических трендов, стала ясна ее актуальность, потребность в ней. И когда начиналась эпидемия, появилось ощущение, что она послужит драйвером, толчком для развития робототехники, аналогичным тому, какой вызвала авария в Припяти. В тот момент у нас в стране как раз после катастрофы случился бум развития робототехники, проводились исследования, направленные на ликвидацию последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Говоря о работе для роботов, обращаются к формуле 4D: Dull, Dirty, Dangerous, Dear — рутинная, грязная, опасная и дорогая. Например, в медицинской сфере уже давно роботов внедряют из-за потребности в сокращении расходов, связанных с кадрами, — в западных странах рутинные операции выполняются роботами из-за высокой стоимости человеческого труда. Но сейчас на первый план вышел еще один фактор — опасность заражения. При подготовке совместного с Минкомсвязью отчета о возможностях применения робототехники для борьбы с COVID-19 мы узнали минимум о 30 решениях различных отечественных разработчиков: задачи дезинфекции на улице, в помещениях, роботы, направленные для того, чтобы помогать выполнять рутинные задачи медицинских работников, автоматические системы, выполняющие производственные задачи — такие как изготовление масок. Подробнее об этом мы поговорим 18 и 19 декабря на международном форуме «Роботы против COVID-19», который соберет ведущих робототехников и медиков со всего мира.

— Пандемия дала большой толчок к возникновению инновационных идей. Вопрос в том, кто возьмется за их выведение на рынок в момент экономического кризиса.

— Вопрос в том, насколько бизнес готов использовать новые технологии, тестировать и внедрять — в режиме сохранения денежных средств, оттока инвестиций, сейчас все хотят просто пережить этот этап. Когда происходят кризисы, происходит увеличение роста безработицы и параллельно происходит спад продаж роботов.

— Какие практики появились в мире — как в разных странах боролись с коронавирусом с помощью роботов?

— Решения для дезинфекции широко использовались в Китае — как с дронов, так и с помощью мобильных платформ. Датская робототехническая компания UVD Robots отправила сотни роботов для дезинфекции ультрафиолетом в Китай для борьбы с эпидемией коронавируса. Появились мобильные роботы, информирующие том, что нужно соблюдать социальную дистанцию. В Китае и Европе сейчас тестируется и реализуется много решений, которые связаны с доставкой роботами-курьерами. Получило развитие автоматизированное тестирование людей на COVID: датская Lifeline Robotics создала установку, которая умеет аккуратно брать мазок изо рта пациента для анализа на коронавирус: робот выглядит как укрепленный на специальной раме манипулятор, оснащенный системой компьютерного зрения и напечатанной на 3D-принтере «рукой» для взятия проб.

— Люди постоянно взаимодействуют с роботами: роботы пишут компьютерные алгоритмы, выполняют функции на производстве, они повсюду, и мы пользуемся искусственным интеллектом, нейросетями, но это все софт, автоматизированное производство, программное обеспечение, а многие представляют будущее таким образом, что люди будут окружены армией роботов в металлической оболочке. По какому пути пойдет развитие робототехники?

— Представление, которое у нас есть о робототехнике, сформировано кинематографом, СМИ и писателями-фантастами. Этот культурный бэкграунд очень сильно влияет на то, как люди воспринимают роботов, к чему они готовы, а к чему — нет. Само слово «робот» искусственное, его придумал чешский писатель Карел Чапек 100 лет назад, в 1920 году. Он описал в пьесе, как люди создали искусственных существ, которые работали на заводе и выполняли рутинные операции, а потом уничтожили своих создателей. Потом этот образ начали тиражировать в Голливуде и такой негативный контекст сохранился до сих пор. Робот стал антагонистом, который всегда нужен для литературы, кинематографа — для создания драматургии.

В 50-е годы два джентльмена, ныне отцы робототехники Джордж Девол и Джозеф Энглбергер начали создавать роботов и столкнулись с проблемой недоверия и неготовностью общества, потому что многие откровенно косо смотрели на эти идеи, многие были не готовы к внедрению роботов в повседневную жизнь. General Motors были одними из первых их клиентов. Однако разработки Джорджа Девола и Джозефа Энглбергера не нашли большого спроса в США, они продали патент на производство робота Unimate японцам в Kawasaki, которая в 1969 году начала его массовый выпуск. Япония стала лидером по использованию и по производству робототехники. Почему в Японии это взлетело? Там активно развивался автопром, японцы столкнулись с потребностью в снижении издержек на рутинных операциях. С другой стороны, в японской культуре присутствует положительное отношение к роботам — синтоизм предполагает, что все вокруг живое, и роботы в том числе. Такие, казалось бы, довольно абстрактные культурологические предпосылки определяют развитие индустрии робототехники. И сейчас Япония занимает первое место в мире по объему производства промышленных роботов — более 50%.

— Роботы-гуманоиды по-прежнему останутся в андерграунде и узкой сфере индустрии развлечений или все-таки выйдут на передовую?

— Разработка роботов — это очень дорогая история, она должна окупаться, в ней должен быть экономический смысл. Такая экономическая целесообразность есть в производстве, именно поэтому уже 50 лет развивается промышленная робототехника. Роботы создают мир, который нас окружает. Все наши смартфоны, компьютеры и автомобили произведены с помощью роботов. Мы просто про это не знаем и не задумываемся. А что касается сервисных роботов — тут нужно нащупать ниши, связанные с бизнес-кейсами и практическим применением. Например, российская компания «Промобот» предлагает решения для кафе, для госучреждений, аэропортов, разработаны роботы-администраторы, консьержи, экскурсоводы, промоутеры. Для клиентов использование таких роботов имиджевая история. Антропоморфные роботы привлекают внимание. В то же время разработки в это области могут быть нацелены на технологии будущего. Например, компания «Андроидная техника» разработала робота Федора. Или робот Атлас от Boston Dynamics.

Кроме того, мы живем в среде, которая чисто функционально создана для человека. Это для нас лестница — сущая мелочь, а для роботов становится настоящим препятствием, у них должно быть особенное шасси, которое позволяет преодолевать пороги, лестницы. Или, например, двери и ручки — это сложная задача: определить, схватить и открыть. Как шутил один наш коллега, не бойтесь роботоапокалипсиса, можно просто не открывать роботу дверь. Много аспектов, которые технологически пока сложны.

Мы смотрим все эти фантастические фильмы, нам кажется, что таким должно быть наше будущее. Но роботы к нам будут подкрадываться незаметно, мы будем с ними все больше сосуществовать и не замечать, как никого не удивляет робот-пылесос или стиральная машина. Интерфейс взаимодействия с роботами становится проще — человеку не надо выполнять сложные задачи, связанные с программированием. Достаточно нажать кнопку, и оно поехало.

— Еще в 1980-е японский робототехник Масахиро Мори обнаружил закономерность: люди симпатизируют роботам, похожим на них, но только до определенной степени сходства. Как только сходство достигает критического уровня — людям такие механизмы сразу перестают нравиться — они начинают чувствовать страх или отвращение. С чем связан подобный парадокс?

— Когда робот становится слишком похож на человека, им не являясь, возникает ощущение того, что это не настоящее. Но в то же время неживое, которые начинает оживать, — как зомби, ходячие мертвецы. На уровне ощущения, культурного кода происходит считывание — что-то не так. Это так называемый «эффект Зловещей долины», когда другой объект, выглядящий или действующий примерно как человек, вызывает отвращение у наблюдателей. Поэтому производители специально стараются делать таких утрированно милых, няшных роботов — для того, чтобы они легче воспринимались. Но сейчас есть компании, которые пробуют преодолеть эту «Зловещую долину» с помощью новых технологий, создавая человекоподобных роботов такими, чтобы они располагали к себе. Так, например, пермский разработчик Promobot создал антропоморфного робота Алекса, внешне очень похожего на сооснователя компании Алексея Южакова.

Одна из самых важных тем развития робототехники — каким должно быть человеко-машинное взаимодействие. Здесь очень много различных социально-психологических аспектов, нуждающихся в исследованиях. Есть, например, исследование о том, как люди реагируют, когда кто-то обижает робота. В целях проверки общественной реакции экспериментатор оскорблял и грубил роботу. Люди проходили, и никто не заступался, не реагировал. А если, например, в этот момент там присутствовали еще и другие роботы, которые выражали эмоции грусти, потому что другого робота обижают, то случайные люди чаще вступались и останавливали обидчика, чувствуя эмоции со стороны роботов.

— Когда же произойдет системный сдвиг?

— На вопрос системного сдвига нужно смотреть и с точки зрения предложения, и с точки зрения спроса. Сейчас в самых разных областях происходит изучение возможностей применения робототехники и есть драйверы, которые будут этому способствовать.

В регионах нарастает большая потребность в кадрах — люди уезжают из деревень, немногие хотят работать на сельскохозяйственных или промышленных предприятиях. Этим предприятиям надо будет справляться с вызовами, делать эту работу более интересной, престижной, автоматизировать ее, справляться с меньшим количеством людей — с учетом огромных малонаселенных территорий с тяжелыми климатическими условиями. Для повышения уровня роботизации производств нужно также готовить кадры, которые смогут создавать и контролировать роботов.

Сейчас в российской промышленности эксплуатируется только 5000 роботов. Если мы хотим приблизиться к общемировым показателям, то роботов должно быть в 20 раз больше — 100 000 единиц. Мы подсчитали, что для обслуживания такого числа установок требуется 20 000 специалистов, а пока что их число немногим превышает 1000 человек на всю страну. К 2025 году эту потребность возрастет до 40 000 специалистов, а к 2030 году — до 66 000 специалистов. А например, согласно исследованию «Газпромнефти» для нефтегазового сектора до 2030 года нужно порядка миллиона роботов. Не менее актуальная тема — сортировка мусора. Таких интересных областей применения роботов довольно много, и необходимо проводить серьезные исследования потребностей и экономических эффектов от внедрения роботов.

В России очень много Кулибиных, талантливых разработчиков и инженеров. Но для робототехники нужно три компонента: технология, инвестиции и спрос. У нас есть технологии, но зачастую не хватает спроса или инвестиций.

Понимание экономики внедрения роботов позволит создавать и тиражировать востребованные технологические решения. В России очень много Кулибиных, талантливых разработчиков и инженеров. Но для робототехники нужно три компонента: технология, инвестиции и спрос. У нас есть технологии, но зачастую не хватает спроса или инвестиций. В то же время сильный разработчик технологий не всегда может быть успешным предпринимателем. И именно предпринимателей в робототехнике не так много, которые бы могли коммерциализировать разработки, создавали бизнес-процессы, продавали и продвигали продукты на глобальном рынке.

Не стоит забывать и о том, что сами люди могут быть сдерживающим фактором для внедрения технологий. Например, сейчас у нас довольно низкий уровень роботизации промышленности. Причем технологии существуют, им уже 50 лет — это велосипед, который уже не нужно изобретать заново. Но сами промышленные предприятия не ориентируются, не стремятся разобраться, что это за технологии, какие внедрять, как готовить кадры, откуда брать деньги. А в сельском хозяйстве еще более консервативные сообщества.

Бизнес-культура у нас в стране еще в процессе становления, ей, по сути, 30 лет. Если посмотреть на возраст руководителей в мировом робототехническом сообществе, в Японии им 70+, иногда даже 80+. В Южной Корее и Китае — 50–60. В Европе и США тоже в районе 50 лет. Это люди, которые на протяжении минимум 20–30 лет создавали робототехническую отрасль в их стране. А у наших руководителей роботокомпаний средний возраст составляет примерно 35 лет. В России за последние 5 лет рынок стал значительно развиваться, выходит из подполья, о нем начинают больше говорить, создается более качественный контент. Наши робототехники молодые, юркие, могут быстрее адаптироваться, создавать новые решения и продукты, менее зажаты в корпоративные структуры, но уступают в части упаковки и продвижения своего продукта на мировой рынок.

— В октябре Россия заняла второе место в мировом рейтинге производителей сервисных роботов — в России 73 компании занимаются производством сервисных роботов. Для сравнения — в Японии 50 компаний, а в США — более 200. Что значат эти цифры и какие проекты особенно выделяются на российском ландшафте?

— У японцев наблюдается сильный перекос в промышленную робототехнику и развлекательные проекты, связанные с антропоморфными роботами, — собачками, игрушками. А когда произошла серьезная авария на Фукусиме, они столкнулись с тем, что у них не оказалось роботов, которые могут справиться с этой ситуацией, туда направляли российских — у нас после чернобыльской катастрофы довольно высокая компетенция в этой области, например, роботов для ликвидации последствий аварии на Фукусиме разрабатывал Центральный научно-исследовательский и опытно-конструкторский институт робототехники и технической кибернетики. Что касается цифр по количеству компаний — тут надо делать скидку на то, что многие могут не знать про рейтинг и само исследование. Мы, например, со своей стороны, продвигали создание списка наших компаний, чтобы в этот рейтинг вошло как можно больше российских представителей. В Китае тоже множество компаний — но они не принимают участия, не предоставляют данные о себе, ориентированы на локальный рынок в том же Китае — он гигантский, компании иногда даже не думают об экспорте, потому что у себя еще внедрять и внедрять, продавать и продавать.

— Всемирный экономический форум (WEF) прогнозирует потерю 75 млн рабочих мест к 2022 году. По прогнозам, только в одном ретейле роботы заменят в течение 10 лет более 7 млн работников. С роботами традиционно связаны и большие ожидания, и страхи человечества — причем чаще всего этот страх довольно иррациональный (и подогреваемый фильмами, мрачными прогнозами и предупреждениями от ученых и представителей ИТ-корпораций). Угрозу замены людей роботами расценивают как нечто совершенно новое — что радикально изменит образ жизни. Но в действительности ничего нового не происходит или это не так?

— Я бы смотрела на те области, где уже происходят революции и мы этого не замечаем. Например — банкоматы. 20 лет назад на предприятиях были кассы, где выдавали зарплату наличкой. Сейчас мы все получаем деньги на карту, нам уже не нужны кассиры на предприятиях, мы уже и в банк почти не ходим — потому что есть устройства и система, которые все это обеспечивают. Банки нанимают не кассиров, а IT-специалистов для того, чтобы эта система работала и обслуживалась. Или другая система, где уже такая революция произошла, — вендинговые автоматы, вместо которых были бабушки, торговавшие у метро или в ларьках. Все эти изменения происходят незаметно, без бунтов кассиров, потерявших рабочие места. Это даже не революция, а эволюция, которую мы не замечаем, технологии происходят медленно и неравномерно. А помимо того, что технологии не так уж и быстро развиваются и внедряются, меняются целые поколения людей. Молодые не захотят работать у станка, передавать детали, работать кассирами. Они хотят других профессий для себя и своих детей. Например, москвичи не хотят работать дворниками, что компенсируется рабочей силой из стран ближнего зарубежья. А в Японии нет мигрантов и дешевой рабочей силы, есть стареющее население, что приводит к активному развитию робототехники.

В самых роботизированных отраслях, например автопроме, внедрение роботов сопровождалось приростом занятых. И это важно. Внедряя роботов, предприятия становятся более экономически эффективными. Благодаря этому они могут сокращать издержки, продавать дешевле. Если они продают дешевле — значит, они могут продавать больше, их доля на рынке увеличивается, и им нужно наращивать производство. Они наращивают производство — соответственно, нужно нанимать новых людей и приобретать новых роботов.

Получается, что сейчас внедрение роботов не приводит напрямую к безработице. Хуже, когда предприятия не роботизируются и теряют конкурентоспособность, свою долю на рынке. В России очень много предприятий так обанкротилось — потому что люди не были готовы к инновациям, видели в них угрозы, а не возможности, которые нужно осваивать. Есть такой показатель, как плотность роботизации — количество роботов на 10 000 рабочих. У нас в стране это 6 роботов на 10 000 рабочих. А в среднем по миру — больше 100, в Южной Корее — более 700 или 800 роботов на 10 000 рабочих. В Китае — порядка 130 на 10 000 рабочих, а например, лет 5 назад этот показатель был равен 40. В Китае проводилась госполитика, направленная на поднятие уровня роботизации производства. С одной стороны, грустно, что в России такой низкий уровень роботизации, с другой стороны, все туда идут, мы тоже пойдем, и сейчас начнется бурное развитие этого рынка, уже сейчас мы видим прирост — это 40% ежегодно.

Автор: Варвара Перцова

Источник: Forbes

Россия. Япония. США. Весь мир > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены. Медицина > rusnano.com, 16 декабря 2020 > № 3595465 Алиса Конюховская

Конец прекрасной эпохи: призрак дефолта бродит по Европе

Сергей Ануреев

На вопросы "ЗАВТРА" отвечает доктор экономических наук, профессор Департамента общественных финансов Финансового университета Сергей АНУРЕЕВ.

"ЗАВТРА". Сергей Владимирович, после кризиса 2008 года много говорили о возможном развале еврозоны, поскольку тогда некоторые европейские страны были на грани дефолта. А как сейчас, на фоне коронакризиса, выглядит ситуация с государственным долгом этих стран?

Сергей АНУРЕЕВ. Об этом мало говорят, и в этом загадка политического ландшафта и СМИ. Потому что госдолг европейских стран перед кризисом 2008 года был по разным странам в 23 раза меньше, чем сейчас. И бюджетные дефициты тогда были меньше. Консенсусный молчок на эту тему наводит на размышления. Единственное, что мельком прошло в СМИ, это информация об экстренном июльском саммите Евросоюза, где лидеры стран поспорили о том, кто будет платить за пакеты бюджетных стимулов и кому они будут предоставлены.

По данным МВФ, в 2019 году, то есть ещё до коронакризиса, из крупных стран только две имели бюджетный профицит — это Россия и Германия. У остальных бюджетный дефицит был весьма внушительным, например в США — 5% ВВП, в Великобритании и Франции — 3%. А за один только 2020 год госдолг этих стран вырастет на величину, равную приросту госдолга за несколько лет после 2008 года.

"ЗАВТРА". А что стало причиной таких долгов? Политика бюджетных стимулов? Её отцом-основателем считается английский экономист Джон Мейнард Кейнс, и когда-то его советы помогли Рузвельту вытащить США из Великой депрессии.

Сергей АНУРЕЕВ. Да, но Кейнс предлагал гораздо меньшие объёмы бюджетных стимулов. В 1933 году по сравнению с 1932 годом бюджетные расходы США увеличились всего на 1,5%, на следующий год — тоже только на 1,5%. Всего полтора процента от величины бюджетных расходов, а не от величины ВВП, как принято считать сейчас, при том, что федеральный бюджет США составлял в разные годы 1620% ВВП. Упор был не на увеличение расходов, а на их перераспределение: расходы на оборону, образование урезались, а сэкономленные деньги вкладывались в финансирование общественных работ и в пособия остро нуждающимся людям.

Были тогда и значимые налоговые новации. Например, налог на прибыль был внедрён именно во время Великой депрессии. Президент Гувер увеличил также импортные пошлины и подоходный налог на физических лиц (с 25 до 63%). Налог на недвижимость увеличился в два раза. Эти дополнительные налоги Гувер ввёл в 1932 году, когда стало ясно, что он не выиграет следующие президентские выборы. Таким образом он оказал услугу Рузвельту, который в начале своего срока уже имел задел в виде дополнительных доходов. Сам Рузвельт в целях расширения пенсионного обеспечения (до него пенсии получали немногие) ввёл обязательные социальные взносы. Эти дополнительные доходы и были использованы для финансирования инфраструктурных проектов, общественных работ и развития экономики.

Ещё раз подчеркну, что Кейнс никогда не говорил о "вертолётных" деньгах, то есть о раздаче денег всем подряд, не говорил и о займе в объёме 10% ВВП в год. Разумеется, США во время Великой депрессии наращивали госдолг, но они его наращивали с минимальной базы. В 1929 году, то есть в последнем году экономического бума, американский госдолг был всего 16% ВВП, а сейчас редкая европейская страна имеет госдолг меньше 100% ВВП.

"ЗАВТРА". Такой госдолг стал следствием кризиса 2008 года?

Сергей АНУРЕЕВ. Да, до этого у многих стран он был относительно небольшим. Например, у Великобритании в 2008 году госдолг составлял 35% ВВП, а к 2012 году вырос до 85%. У Испании с 40% увеличился до 120% в 2014 году. А Ирландия, имевшая перед кризисом госдолг на уровне 20% ВВП, за три года после кризиса нарастила его до 130%!

Это было связано с тем, что во время кризиса 2008 года доверие к фондовому рынку, к банковской системе было подорвано, осталось только доверие инвесторов и населения к государству, государственным облигациям. И правительства активно их использовали, чтобы минимизировать экономические последствия кризиса.

"ЗАВТРА". После 2008 года больше всего на слуху была Греция. Почему в этой стране сложилась такая тяжёлая ситуация?

Сергей АНУРЕЕВ. По сути, Греция в начале 2010-х годов прошла по пути, напоминающему 90-е годы в нашей стране: катастрофический спад производства, резкое сокращение зарплат учителей, врачей, других бюджетников, урезание пенсий. У нас зарплаты сокращались не в номинале, наоборот, в номинале они росли, но были урезаны за счёт гиперинфляции. Всё это было и в Греции, только без гиперинфляции. Поскольку Греция была в еврозоне, то не могла инфлировать свои проблемы и потому сокращала номиналы выплат.

До кризиса Греция давала, по разным подсчётам, 1,52% ВВП еврозоны. За период с 2008 до 2014 года ВВП Греции упал на 30%. Безработица выросла до 27%, занятость трудоспособного населения составляла всего треть. То есть только треть официально работала, треть — официально не работала, а ещё треть — то ли работала в теневой экономике, то ли просто не регистрировалась в качестве безработных.

В 2009 году бюджетный дефицит Греции был равен 15% ВВП. За десять лет она смогла сократить его и даже выйти в 2018 году в профицит в 3%, став среди развитых стран рекордсменом по такому бюджетному манёвру за одно десятилетие.

"ЗАВТРА". Но ведь в Греции был дефолт?

Сергей АНУРЕЕВ. Было несколько дефолтов. Во-первых, дефолт по греческим облигациям, когда официально частные кредиторы реструктурировали эти облигации со списанием долга на 50%. Во-вторых, реструктуризация заимствований у других правительств или международных финансовых организаций под ставку, даже меньшую, чем та, под которую занимает Германия.

Но даже при такой реструктуризации у греков остался рекордный госдолг около 170-180% ВВП. Дело в том, что списание госдолга ударило по греческим банкам. Банки полгода не работали, вводились лимиты на снятие наличных, проводилась "стрижка" больших вкладов. И греческое правительство вынуждено было оказать помощь банкам и опять нарастить госдолг.

Наиболее жёстко кризис ударил по пенсионерам. Кстати, отказ или значительное уменьшение ранее взятых правительством социальных обязательств также является формой дефолта. В 2009 году средняя пенсия греков равнялась 1400 евро. После урезания она сократилась до 720 евро. Возраст выхода на пенсию был увеличен с 57 лет до 67. Минимальное количество лет взносов в 2008 году было 18 лет, в 2015 году оно было увеличено до 40 лет.

"ЗАВТРА". Это всю жизнь работать, получается…

Сергей АНУРЕЕВ. Да, 40 лет стажа в 67 лет необходимо, чтобы получать 720 евро. В итоге примерно половина греков получала в 2018 году пенсию в размере лишь 345 евро. В результате реструктуризации средний класс Греции потерял 70% своих будущих пенсионных выплат. Это было связано с тем, что у них была накопительная система пенсий, и значительная часть этих накоплений размещалась в гособлигациях. А когда правительство реструктурировало гособлигации со списанием половины долга, это ударило по пенсионным накоплениям. И обещания, что "у вас будет минимальная социальная пенсия и будет огромная накопительная пенсия", оказались пшиком.

Помимо этого, повышали неоднократно НДС, каждый раз на несколько процентных пунктов. Убирали льготный НДС, например, для продуктов питания. Зарплаты в госсекторе сначала "замораживали", а потом уменьшали на 1020%. Госслужащих сокращали, крупные государственные компании приватизировали.

"ЗАВТРА". А разве приватизация не была условием предоставления помощи Греции со стороны Евросоюза?

Сергей АНУРЕЕВ. Сомнительная помощь. Скорее, это была попытка компенсировать международным кредиторам реструктуризацию долга, поскольку, как показывает практика, после приватизации частные компании увеличивают тарифы: аэропорты увеличивают сборы с пассажиров, на железных дорогах растёт плата за проезд. То есть одной рукой Евросоюз списывал долги, а другой рукой относительно недорого забирал у Греции ключевые инфраструктурные объекты.

"ЗАВТРА". А Китай купил греческий порт Пирей…

Сергей АНУРЕЕВ. Да, но это только порт, а ведь обсуждались планы распродажи греческих островов! Тогда многие богатые европейцы, особенно немцы, всерьёз присматривались к небольшим островам, чтобы скупить их территорию для себя, для пенсионного проживания, например. Но потом, поскольку ситуация в Греции более-менее стабилизировалась (подчеркну, лишь стабилизировалась, Греция так и не вышла на траекторию сокращения своего госдолга), необходимость продажи греческих островов временно отпала.

"ЗАВТРА". А на других странах как отразился кризис 2008 года? Например, на Испании или Великобритании?

Сергей АНУРЕЕВ. Эти страны избежали прямого списания долга по греческому сценарию, но прошли через меры жёсткой бюджетной экономии, значительное сокращение социальных выплат. Пики госдолга в Великобритании и Испании достигали 85% и 120% ВВП соответственно. Напомню, что обе страны перед кризисом имели госдолг на уровне 35-40% ВВП. Основным триггером роста госдолга был банковский кризис. Дело в том, что Великобритания как второй финансовый центр мира активно развивала свои универсальные банки, и в топ-5 всемирного банковского рейтинга 2008 года входило три британских банка. И если у нас, в России, общий объём банковских активов составляет около 60% ВВП, то в Великобритании он был равен четырёхкратному ВВП. Поэтому необходимость поддержки банков в Великобритании вызвала прирост госдолга: правительство выкупило три из пяти крупнейших британских банков.

"ЗАВТРА". Национализировало их?

Сергей АНУРЕЕВ. Это было завёрнуто в другие словеса, но формально государство целое десятилетие владело этими банками. Более того, казначейство Великобритании (аналог нашего Минфина) занималось оперативным управлением банками и согласовывало любую транзакцию свыше пяти миллионов фунтов.

В Испании была похожая ситуация, поскольку она очень активно наращивала свои банки, пытаясь играть первую скрипку в Латинской Америке. Кстати, есть интересная версия, почему в "Большой двадцатке" на самом деле не 20, а 19 членов.

"ЗАВТРА". А кого там нет?

Сергей АНУРЕЕВ. Там нет Испании! Когда этот клуб формировался, в Испании был значительный, реальный рост экономики, и она начала конкурировать с США за влияние в Аргентине, Мексике, других странах Латинской Америки. И США решили наказать Испанию, не пустив её в "двадцатку".

Ещё несколько штрихов к политике бюджетной экономии в Великобритании. Во-первых, сокращение занятости в бюджетном секторе (врачи, учителя, полицейские, госслужащие) — 490 тысяч за 2 года. Для сравнения: население Великобритании в 2,5 раза меньше, чем население России. Представим себе, что у нас за два года сократили бы 1 миллион 200 тысяч бюджетников!

Во-вторых, повышение пенсионного возраста на шесть лет, до 66 лет для мужчин и женщин с анонсом повышения пенсионного возраста до 70-72 лет в горизонте десяти лет.

В-третьих, отмена пособий на детей и социальных выплат для среднего класса (для тех, у кого доходы выше статистического среднего).

В-четвёртых, сокращение расходов на образование на 40%. Тогда была повышена доля платных студентов в основных британских вузах и повышена плата для британцев. До кризиса британские вузы имели три уровня оплаты: очень небольшая плата для британцев, в два раза большая плата для студентов из ЕС и ещё в разы большая плата для студентов не из Британии и не из ЕС. К примеру, студент из России за год обучения в престижном британском вузе платил от 35 до 50 тысяч фунтов, тогда как британец платил около 78 тысяч фунтов. После кризиса британцев приравняли к европейским студентам.

В-пятых, сокращение расходов на королеву на 14%. Не лично на королеву, конечно, а на её довольно большую недвижимость, например, музеи.

В-шестых, урезание субсидий на ЖКХ на 50%.

В-седьмых, снижение субсидий местным правительствам на 27%.

И всё это было не растянуто на 10 лет, как в Греции, а произошло буквально за 2 года.

"ЗАВТРА". То есть в 2009 и 2010 годах?

Сергей АНУРЕЕВ. Нет, это пришлось на 2014-2015 годы. Сразу после кризиса, в 2009-2010-2011 годах, британское правительство наращивало госдолг, потом опомнилось. Год-два ещё думали, как быть, а потом начались урезания.

Здесь хотелось бы ещё вспомнить историю референдумов по Каталонии и Шотландии. Долговые проблемы Испании и Великобритании за год-два до этих референдумов казались нерешаемыми, даже затормозить прирост государственного долга не удавалось. И одним из сценариев было отделение Каталонии и Шотландии, чтобы на этом фоне стало непонятно, кто будет платить по долгам после разделения страны. В этот момент можно было "уронить" стоимость госдолга и тайно его откупить, а потом сделать вид, что население одумалось, и провести повторный референдум о воссоединении. Но когда они всё-таки вышли на плато по госдолгу, введя режим жёсткой экономии, от этого сценария отказались.

"ЗАВТРА". А в Испании как выглядел режим бюджетной экономии?

Сергей АНУРЕЕВ. НДС подняли на 5%. Прирост подоходного налога составил в зависимости от категории населения до 7%. Возраст выхода на пенсию повысили до 67 лет. Официальная безработица достигла 27%. Резко выросла безработица среди молодёжи: каждый второй молодой человек в возрасте до 35 лет (у них так считается молодёжь) был официальным безработным.

"ЗАВТРА". Тогда говорили, что еврозону вытянула из кризиса Германия.

Сергей АНУРЕЕВ. Да, у Германии положение гораздо лучше, ведь именно она является основным бенефициаром расширения еврозоны. Как это выглядит? Все страны Западной Европы платят 11,5% в бюджет Евросоюза. Из этого бюджета выплачиваются субсидии странам Восточной Европы на развитие экономики. И подавляющая часть этих денег уходит немецким фирмам, поскольку восточноевропейские страны покупают оборудование — немецкое, строительную технику — немецкую и так далее. В итоге ВВП Германии увеличивался наибольшими темпами по сравнению с другими странами.

"ЗАВТРА". Но вначале экономика Германии росла за счёт поглощения ГДР.

Сергей АНУРЕЕВ. Конечно, а потом и за счёт гигантского наплыва дешёвой рабочей силы из стран Восточной Европы и выноса туда производств немецких концернов.

К тому же немцы не проматывали свой экономический успех, а придерживались достаточно консервативной бюджетной политики. Минфин в Германии — это сильнейшее ведомство, равное по полномочиям нашим Минфину, ЦБ, Минэкономразвития и Минпромторгу, вместе взятым. Руководитель Минфина является вторым по рангу руководителем правительства, зачастую по теневому весу превышающим вес канцлера. Ангела Меркель больше занимается внешней политикой, а руководитель Министерства финансов — внутренними делами. Минфин влияет практически на все крупные государственные предприятия. У нас принято говорить о том, что в России большая доля госсектора, но в Германии она не меньше. Немецкие железные дороги, почта — это государственные корпорации. В Минфине есть специальные отделы, каждый из которых отвечает за взаимодействие с одной из крупнейших государственных корпораций. Даже немецкие автоконцерны через значимые пакеты акций, принадлежащие либо земельным правительствам, либо федеральному правительству, контролируются Минфином. Более того, в Германии во многом сохраняются элементы плановой экономики: Минфин и крупнейшие концерны чётко согласовывают друг с другом, что и как делать.

Хотелось бы здесь сказать об одной интересной детали, как раз на стыке государственных предприятий и Минфина. Официально Германия не сильно наращивала госдолг, особенно если считать его как нетто-долг, то есть за вычетом активов, которые немецкое государство вкладывало, например, в помощь Греции или Испании. При этом, по данным МВФ, немецкие госпредприятия должны 115% ВВП. Это максимальный долг среди развитых стран именно по госпредприятиям. Получается, что формально Германия сокращает государственный долг, но при этом очень быстро наращивает долг госпредприятий. Совокупность экономических успехов и манипуляций с госдолгом обеспечивает Германии внешнее, формально пристойное состояние экономики и финансов. Отсюда мнение, что Германия "вытащит" ситуацию.

"ЗАВТРА". Но сейчас, во время коронакризиса, экономика Европы находится в худшем состоянии, чем после 2008 года?

Сергей АНУРЕЕВ. Чтобы ответить на этот вопрос, вспомним, как часто мы видим на наших улицах, например, французские или итальянские автомобили? В 2000-е годы их было гораздо больше. Конечно, и тогда лидировал немецкий автопром, но при этом и других европейских автомобилей было на российских дорогах немало. Сейчас по-прежнему много немецких, японских машин, но гораздо больше стало корейских и китайских. Импорт новых автомобилей из Франции и Италии (а это вторая и третья экономики еврозоны) значительно сократился. То же самое касается промышленного оборудования.

Когда в экономике хорошие времена, люди покупают новые автомобили, корпорации приобретают новое оборудование. Когда времена тяжёлые, такие покупки откладываются. А доля промышленности в ВВП Германии 23%, в Испании — 14%, и этот сектор экономики "ложится" во время кризиса.

"ЗАВТРА". И туристический сектор, конечно.

Сергей АНУРЕЕВ. Да, тем более что за последние 20 лет туризм в Европе вырос, и сейчас доля туризма в ВВП Испании 14%, Италии — 13%, Германии и Британии — 9%, Франции — 8,5%. Для сравнения: в России это 5%, в Южной Корее — 3%. Во время коронакризиса туризм огранивается в первую очередь. На какое-то время летом внутренний туризм в Евросоюзе открыли, но на него приходится меньше половины всех туристических услуг. Сейчас опять речь идёт о закрытии туризма. То есть до 14% ВВП просто останавливается!

Вспомним, чем был вызван застой в экономике Италии и Франции после кризиса 2008 года (а застой был налицо: в Италии ВВП на душу населения в номинале даже не вырос за посткризисное десятилетие). После бюджетных стимулов 2008-2010 годов началась жёсткая экономия, и многие потребители стали экономить на туризме, развлечениях, автомобилях, оборудовании. Это остановило рост экономики. И сейчас эти два ключевых сектора экономики европейских стран — промышленность и туризм — находятся в подвешенном состоянии.

А если вернуться к Греции, то можно отметить, что там в 1980-е годы был существенный экономический рост. В начале 90-х годов Греция была для начинавшегося российского туризма основной страной. И за шубами ездили в первую очередь в Грецию. Потом ей на смену пришли Испания и Турция, а дальше уже китайский ширпотреб стал завоёвывать и наш рынок, и европейский. Греция не выдержала конкуренции сначала с Турцией, а потом и с Китаем.

Сейчас похожая ситуация развивается во Франции и Испании: их производители проигрывают в конкурентной борьбе Китаю и Южной Корее. Что будет с экономикой Европы? Официальный прогноз МВФ по росту экономики меняется чуть ли не каждый квартал. Например, во втором квартале официальный прогноз на следующий год был минус 4%. При том что до этого максимальное падение мирового ВВП составляло 1,5% в 2008 году. Где-то оно было меньше, где-то больше. Китай, например, почему-то растёт всегда на 710% независимо от ситуации в мире. В третьем квартале, когда все вышли из карантина, прогноз был уже на уровне минус 1%. А в последних публикациях МВФ, вышедших в октябре (ещё до второй волны ограничений из-за коронавируса), прогнозировался рост экономики на 4%.

"ЗАВТРА". Уже рост?

Сергей АНУРЕЕВ. Да. Карантин вводят — прогнозы МВФ ухудшаются, карантин отменяют — улучшаются. А при второй или третьей волне коронакризиса что будет с экономикой? Как будут сводиться бюджеты европейских стран, учитывая их огромный государственный долг? Если в странах группы PIGS (это Португалия, Ирландия, Греция, Испания, pigs в переводе с английского — "свиньи") были проведены какие-то социальные реформы, то в крупных странах их не было.

"ЗАВТРА". Реформы в плане урезания социальных расходов?

Сергей АНУРЕЕВ. Да, в Италии и Франции были лишь "заморозка" зарплат и очень небольшой рост налогов. В этих странах социальные выплаты, которые идут напрямую семьям, составляют 45% бюджета. А если посчитать в процентах к ВВП, то во Франции прямые социальные расходы, подчеркну, без образования и здравоохранения, составляют 24% ВВП. Для сравнения: в США федеральный бюджет равен 20% ВВП, в России — тоже около 20% ВВП. То есть расходы на социальные мероприятия в процентном соотношении во Франции заметно больше, чем в России и США.

"ЗАВТРА". Это значит, что Франция собирает гораздо больший процент ВВП в виде налогов, раз она может столько потратить на социальные нужды?

Сергей АНУРЕЕВ. Франция и Италия просто не проводили режима жёсткой экономии и постоянно наращивали госдолг, выплачивая социальные пособия за счёт долга. Но если доля расходов на "социалку" велика, это значит, что меньше доля расходов на развитие производства, транспорта. И даже расходы на образование у них примерно в 7 раз меньше, чем расходы на социальную поддержку, в которой 2/3 составляют пенсии. Остальное — пособия безработным, малообеспеченным, пособия на детей, субсидии на ЖКХ. И получается, что страна занимает деньги и эти деньги проедает, а не вкладывает в развитие экономики, чтобы, например, создать рабочие места для тех же безработных.

А когда встаёт вопрос, как расплачиваться с кредиторами, появляются "жёлтые жилеты". Вспомним два обстоятельства, из-за которых возникло это движение. Во-первых, это повышение акцизов на моторное топливо, ведь бюджет как-то надо сводить, дороги надо как-то поддерживать, а если огромные деньги уходят на социальные выплаты, то на дороги не хватает…

"ЗАВТРА". А это разве не связано с экологическими инициативами Макрона, который хотел традиционное углеводородное топливо как-то "зажать"?

Сергей АНУРЕЕВ. Давайте посмотрим, как происходит стимулирование "зелёной" энергетики в Европе. Да, они увеличивают налоги на традиционную энергетику. Акцизы на топливо в Европе в 56 раз больше в номинальных величинах, чем в России. Вы думаете, это вопрос экологии? Нет, это банальный способ победить бюджетный дефицит, "продав" тему повышения налогов своему населению под экологическим флагом. Они, конечно, часть денег используют на субсидирование "зелёной" энергетики, но до 2008 года хорошо если это была пятая часть собираемых акцизов на традиционные виды топлива. А потом, во время жёсткой экономии, они вообще прекратили поддержку "зелёных" программ.

Вторая тема, из-за которой возникли "жёлтые жилеты", — студенческая. Дело в том, что во Франции и Германии существует проблема "вечных" студентов. Плата за образование там чисто символическая, в 57 раз меньше, чем в Великобритании, и меньше, чем в России. Студенты могут поучиться, потом взять академический отпуск, восстановиться, заново пройти какой-то курс. И многие студенты учатся не 4 или 6 лет, а в два раза дольше и не выходят на официальный рынок труда. В связи с этим Макрон попробовал ввести какие-то критерии прекращения этого "вечного" студенчества. Он не увеличивал плату для студентов, он лишь хотел ограничить право на повторное прослушивание того или иного курса или на повторный академический отпуск. Это добавило дров в движение "жёлтых жилетов", и оно стало массовым как раз из-за студентов. То есть попытка провести даже минимальные реформы во Франции натыкается на огромные социальные протесты.

"ЗАВТРА". В одной из своих работ вы писали, что ещё одна причина реформ Макрона связана со старением населения Франции…

Сергей АНУРЕЕВ. Да, ведь если к текущей социальной ситуации добавить ещё старение населения, то через 1520 лет она станет катастрофической. И даже в Греции, которая очень сильно сократила социальные выплаты, их доля от ВВП остаётся на очень высоком уровне (18%) из-за старения населения.

А вот цифры, характеризующие в этом плане Германию. Если в 2000 году на одного пенсионера в Германии приходилось 2,4 работающего и платящего социальные взносы, то в 2035 году их будет только 1,2. То есть за 35 лет, из которых большая часть уже прошла, количество плательщиков взносов сокращается вдвое.

После кризиса 2008 года Германия смогла вытащить еврозону, потому что тогда весь негатив был за счёт относительно небольших стран. А про Италию и Францию ничего плохого мы не слышали. А если сейчас кризис будет разрастаться в этих двух крупных странах? Как Германия будет выкручиваться в этой ситуации?

Если вспомнить, что немецкие госкорпорации должны много денег, и нам показывают нетто-долг Германии за вычетом её активов в тех же самых европейских гособлигациях, то в ситуации, когда эти гособлигации потеряют инвестиционные рейтинги, дыра в бюджете Германии существенно увеличится.

"ЗАВТРА". А в Италии в чём суть проблем?

Сергей АНУРЕЕВ. История наращения госдолга Италии сходна со многими европейскими странами. В конце 1970-х годов госдолг был небольшим, около 35% ВВП. Потом все страны дружно, ведомые политикой Рейгана, начали наращивать государственные долги. Но тогда была достаточно высокая инфляция, и она частично компенсировала прирост госдолга. А потом инфляцию начали уменьшать, а госдолг продолжал увеличиваться. И в 1990-е годы основным драйвером роста госдолга стали процентные платежи, которые капитализировались и увеличивали госдолг. Максимум, что могли сделать страны, и в том числе Италия, это на очень короткое время приостанавливать прирост госдолга.

"ЗАВТРА". В США тоже большие проблемы с госдолгом. Европе тяжелее или легче, чем США?

Сергей АНУРЕЕВ. У Европы меньше военных расходов. Попытка Трампа заставить её больше платить в бюджет НАТО не увенчалась успехом. Но это, пожалуй, единственное преимущество Европы над США.

Европа проигрывает в демографии. В США прирост населения за последние 20 лет составил 50 млн. человек, а в основных европейских странах прироста населения практически нет. Они поддерживают в лучшем случае нулевую динамику за счёт притока мигрантов.

Евросоюз проигрывает с точки зрения финансовых систем, ведь главный финансовый центр — это США, за ними идёт Великобритания. А сильная финансовая система позволяет легче занимать. К тому же мы не слышали, чтобы Евросоюз, например, обложил крупными санкциями какие-нибудь американские банки.

"ЗАВТРА". А американцы это делают постоянно по отношению к европейским банкам.

Сергей АНУРЕЕВ. Не только банки, но и очень многие небанковские, нефинансовые корпорации тоже пострадали от американских санкций на десятки миллиардов долларов, к примеру "Бритиш Петролеум" или "Фольксваген". Когда Еврокомиссия попыталась аналогичный крупный штраф наложить на "Эппл", у неё ничего не получилось.

Ещё один фактор слабости Европы в том, что Евросоюз не имеет весомых наднациональных органов. Формально есть Еврокомиссия, но когда, например, год назад встал вопрос, а должна ли Италия соблюдать Маастрихтские соглашения и сокращать бюджетный дефицит и госдолг, Италия сказала: "Мы этого делать не будем!" Были дискуссии, но в итоге никаких санкций на Италию наложено не было. Изгонять Италию из еврозоны, что ли? Конечно, никто этого делать не будет. Попытка принять единую европейскую конституцию тоже не удалась.

По сути дела, в Евросоюзе много бюрократов, которые занимаются изготовлением большого количества мелких регламентов, например какого размера должны быть яблоки в супермаркете, но при этом они не решают фундаментальные проблемы.

И если американская экономика, допустим, проигрывает в конкурентной борьбе китайской экономике, то у США всё же остаются свои крупные сектора, достаточно успешные — IT-индустрия, Голливуд, сельское хозяйство, производство промышленного оборудования. А в Европе конкурентной осталась только Германия. Франция и Италия сильно уступили в конкурентной борьбе. Экономика Германии — это всего треть от экономики Европы. Сможет ли треть вытянуть 2/3? Это большой вопрос.

"ЗАВТРА". В связи с этим что будет с евро?

Сергей АНУРЕЕВ. Можно взглянуть на этот вопрос с исторической точки зрения. Проект единой европейской валюты, который мы видим сейчас, — это четвёртый проект за два века. До него в 1970-е — начале 1980-х годов был так называемый единый европейский механизм фиксированных валютных курсов, когда ещё не было единой валюты, но страны зафиксировали курсы друг друга и поддерживали их интервенциями. Этот механизм в значительной степени повредил Джордж Сорос, выбив из него британский фунт и почти выбив несколько других валют. После этого было несколько лет колебаний валют в достаточно большом коридоре.

В конце ХIХ — начале ХХ века в качестве единой европейской валюты фигурировал "золотой стандарт", британский, когда размер золотых монет в Европе был одинаковым и их легко можно было использовать в разных странах. До "золотого стандарта" в первой половине XIX века был "серебряный стандарт" с единым весом серебряной монеты во всех немецких государствах.

Таким образом, мы видим исторические циклы от 30 до 50 лет, когда денежные системы существуют, постепенно накапливая противоречия, которые разрешаются через кризисы с последующей перезагрузкой этих систем.

"ЗАВТРА". Евро чуть больше 20 лет, значит, его цикл ещё не закончен?

Сергей АНУРЕЕВ. Тем не менее евро уверенным темпом идёт к повторению опыта предыдущих трёх проектов единой европейской валюты.

Формально европейские страны занимают так же дёшево и диверсифицированно по кредиторам, как и США. Но опыт Греции и Испании показывает, что долговая пирамида может выйти из-под контроля буквально за год-два. Греция жила спокойно с госдолгом в 130% ВВП в 2008 году (кстати, такой же долг был в 2019 году, ещё до коронакризиса, в Италии) и считала, что она ситуацию контролирует. А потом кредиторы начали сомневаться в греческой платежеспособности, стали запрашивать гораздо большие ставки по новым выпускам государственных облигаций, до 1012, а в отдельные кварталы до 30%, и ситуация перешла в откровенную пирамиду по принципу МММ. Нет гарантий, что в Италии не повторится подобное.

Евросоюз не сможет поддерживать стабильность евро, стабильность банков и прежние социальные выплаты одновременно со стабильностью госдолга. Европейским правительствам придётся от чего-то отказываться. Вопрос: кто будет выбран в качестве жертвы?

Греция во многом была полигоном по обкатыванию мер жёсткой экономии и проверке реакции населения и экономики на эти меры. Если греческий сценарий будет повторён во Франции и Италии, то формально по государственным долгам дефолта не будет. Они в лучшем случае остановят приращение госдолга и выйдут на плато. Но при этом очень сильно пострадает средний класс. А если по каким-то причинам не удастся навязать среднему классу такой сценарий, то будет либо дефолт банков, либо дефолт по гособлигациям. В любом случае поддерживать европейское процветание на прежнем уровне в ближайшие годы не получится.

"ЗАВТРА". Спасибо большое, Сергей Владимирович, за беседу!

Евросоюз. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки. Образование, наука > zavtra.ru, 16 декабря 2020 > № 3584814 Сергей Ануреев

Расчленение Джигарханяна

Александр Проханов

На телевидении есть масса передач, которые ведут зрителей в спальни наших известных артистов, демонстрируют их брачные ложа, согретые множеством женских тел, показывают суды, на которых ближние и дальние родственники делят несметные состояния, квартиры, дачи, бриллианты, ведут в морги, где лежат измученные болезнями и старостями тела выдающихся актёров.

Величие Джигарханяна улетучивается, как только мы видим многочисленных родственников, что впиваются в тело обезумевшего актёра, рвут его на части. И актёр в старческом забытьи, роняя слюну на грудь, лепечет перед телевизионной камерой, вызывая не сострадание, а отвращение. Петросян, который всю жизнь прохихикал среди русских горестей и бед, скопил несметное состояние на русских слезах. Теперь это состояние вырывают из его рук алчные самки. Он упирается, пучится, выкатывает мутные глаза, и мы видим, что таится за его шуточками о русских пьяных мужиках и постылых тёщах.

Баталов — изысканный интеллигент, незабываемые фильмы "Летят журавли" и "Девять дней одного года"… Как прекрасен Баталов в фильме "Бег", снятом по Булгакову. И какая жуть творится вокруг его огромного наследства! Как истирается его имя, тонет в кипящем вареве алчности и лжи.

А Конкин, этот очаровательный мент, который учит нас праведности, отваге, верности Родине. Какую жуть о нём показывает ошалевшему народу телевидение! Какая маска сброшена, как разрушена репутация! Теперь, когда будем смотреть фильм "Место встречи изменить нельзя", увидим другого человека, будем разгадывать, какая же мотивация заставила его говорить возвышенные слова в этом советском фильме.

А Максакова, сбежавшая на Украину и поносящая Россию? Её окружают криминал и преступный мир, шпионы и диверсанты, она вся во тьме, как женщина из преисподней.

Этих передач несметное множество, они следуют одна за другой. После этих передач профессии актёра, режиссёра кажутся самыми лживыми, бесстыдными, бессовестными. Это — маскарад, праздник личин. Когда на этом маскараде гаснут свечи, смываются белила с лица, то открываются страшные уродливые черепа с глазницами, полными червей.

Что удивительно: все эти престарелые актёры, уже ушедшие со сцены, продолжают лезть на экран, идут на те жуткие передачи, выворачивают свои подштанники и задирают юбки, плещутся в лоханях, полных отходов. Как отвратителен на экране, на глазах у всей России любовный поцелуй двух стариков — Бари Алибасова и Федосеевой-Шукшиной. Эти ласки двух истлевающих тел страшно позорят имя Василия Шукшина, стирают его образы в "Калине красной", в фильме "Они сражались за Родину".

Зачем государственное телевидение показывает эти мерзости? Возникает мысль, что мерзостями, исходящими от режиссёров, актёров, звёзд шоу-бизнеса, заслоняют другие мерзости, которые творятся в политической элите России. За актёрскими гадостями и растлениями власть скрывает свои растление и гадость. Это яркая кислотная отвратительная ширма, это стекло, сквозь которое виден весь кошмар нынешней политической элиты.

Но ведь в сегодняшнем государстве Российском помимо суррогатных матерей, алчных незаконнорождённых сыновей и дочерей, склок и скандалов творятся прекрасные дела. Спущен на воду ледоход "Сибирь" — уникальная восхитительная громада, придумать, создать, построить которую стоит колоссальных сил, ума, совести, государственного служения и трудолюбия, требует понимания сегодняшнего мира, природы, экономики, обороны, геополитики. Такое судно мог задумать огромный ум, интеллект. У судна есть отдельные элементы конструкции, которые были впервые установлены на этом ледовом ковчеге. Атомные реакторы нового типа, новые металлы и сплавы, из которых построен корпус, сама конструкция корпуса, способная пробивать четырёхметровые льды, системы навигации, управления, искусственный интеллект, все последние достижения цифрового мира…

Ледоход "Сибирь" — это ковчег, который движется по огромной северной дуге великого русского кольца. В этом кольце Транссибирская магистраль касается берега океана, и это континентальное стремление подхватывается гигантской океанской дугой через Охотское море и Берингов пролив, Ледовитый океан, Северный морской путь и, достигая Мурманска, вновь смыкается с Транссибирской магистралью. Это великое русское кольцо под стать Великому шёлковому пути Китая. Осмыслить это кольцо политически, экономически, демографически, понять ленточную цивилизацию, которая складывается вокруг этих сухопутных и морских путей, осмыслить, сколько разных народов, больших и малых, поселилось по всему этому гигантскому кольцу, — вот задача современного ума, задача, которую ставит перед собой вероучение Русской Мечты. Оно рассказывает об Арктике Русской Мечты, о цивилизации Полярной звезды, о прорыве русского человека в ледовые пространства, где существует райская благодатная страна Беловодье. Там нет насилия, пагубы, лжи, нет жутких и отвратительных человеческих страстей, низменных чувств и погони за золотым тельцом, а есть божественная красота, чистота и бессмертие.

Ледокол Русской Мечты пробьёт путь среди полярных ночей и мёртвых торосов — пробьёт путь для русской истории, для её следующего, наступающего на наших глазах периода.

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 16 декабря 2020 > № 3584801 Александр Проханов

ВОЕННЫЙ ФАКТОР КАК ОСНОВА ГЕОПОЛИТИКИ

СЕРГЕЙ КАРАГАНОВ

Учёный-международник, почётный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике». Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.

ДОСТАТОЧНО ЛИ «БОЧКИ С ПОРОХОМ», ЧТОБЫ СТАТЬ ВЛИЯТЕЛЬНЫМ ГОСУДАРСТВОМ?

Большую часть всей истории мир существовал при авторитаризме, поэтому «светлое будущее» не подразумевает искоренения авторитаризма, считает Сергей Караганов, доктор исторических наук, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ. 4 мая 2020 г. он выступил на совместном заседании Евразийского онлайн-семинара и Китайского семинара Факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ. Тема заседания: «Роль военного фактора в международных отношениях и его влияние на исторические процессы».

На протяжении всей мировой истории страны использовали военную силу для достижения лидирующих позиций на мировой арене. Однако наращивание военной мощи не обязательно означает готовность стран к ведению открытых боевых действий. Оно скорее способствует доминированию сильной в военном плане страны в экономической, политической и культурной сферах.

В научной литературе можно найти различные теории о том, по какой причине Запад стал занимать условно с XVI века лидирующие позиции в мире. Ранее были популярны теории расового превосходства, ныне уже неприличные. Согласно наиболее распространённым современным версиям, это произошло благодаря:

демократическому устройству западных стран

высокому уровню развития науки и медицины;

распространению христианства на их территории;

верховенству закона и механизмам защиты прав частной собственности.

В реальности же определяющую роль в возвышении Запада сыграло именно военное превосходство, а остальные причины были вторичными. Данная точка зрения также подкрепляется мнением известного английского экономиста и политолога лорда Роберта Скидельски. В одной из своих статей он говорит о том, что истоком западного господства было не христианство, а физическая мощь западных государств.

Тем не менее в доказательство высказанного тезиса попробуем проанализировать указанные выше версии. Говоря о демократии, стоит отметить, что это лишь один из способов управления обществом, и далеко не все страны доминирующего Запада на деле являлись демократическими.

Во многих случаях демократия была лишь формальностью, а по своей сущности государства оставались авторитарными и достигали своего расцвета именно при таком государственном устройстве.

Более того, только 50–70-е гг. ХХ века были периодом так называемой «либеральной демократии». Сейчас же всё меняется в другую сторону

Наука и медицина в Европе начали развиваться лишь в XVII–XIX веках, в то время как в странах Арабского мира и Китае медицина находилась на высоком уровне уже в предыдущие века. Кроме того, на момент развития медицины и науки Запад был уже богатым и политически сильным.

Христианство (а точнее – христианская трудовая этика) действительно сыграло свою роль, но в основном на территории протестантской части Европы и Запада.

Кстати, верховенство закона, возможно, действительно одна из немногих причин, которая наряду с военной мощью оказала влияние на становление и возвышение Запада.

В XVI веке Запад впервые начал выходить на лидирующие позиции в мире. Это следствие того, что из-за постоянных междоусобных войн на территории Европы многие западные страны получили лучшие военные технологии и выработали лучшую военную организацию. Именно квалифицированная армия и мощное вооружение дали им возможность впоследствии подчинить себе более далёкие, в том числе и крайне развитые, цивилизации. Ацтекская империя, Китай, Индия и часть Арабского мира – самые известные примеры.

В этом контексте пример Китая особенно показателен. В середине XV века он обладал в то время немыслимым по масштабам и мощности флотом, но по не вполне понятным причинам в какой-то момент перестал его развивать. Если бы этого не произошло и военная промышленность Поднебесной продолжила бы расти, в наши дни большая часть мира разговаривала бы не на английском, а на китайском языке. Ослабление боевой мощи Китая повлекло за собой невозможность распространения его внешнего влияния. Более того, даже оборона собственных территории стала для него непосильной задачей. Это привело к ряду нашествий со стороны Португалии, Нидерландов и Англии, целью которых были грабежи и подчинение местного населения. От подобных действий со стороны западных империй пострадал не только Китай, но и большинство стран Азии, а также Африки и Латинской Америки – многие из них попали под колониальное господство европейских гегемонов.

Россия во многом придерживалась того же курса, что и Запад. Экспансия и грабежи прилегающих территорий были частью её политики. К концу XVI века русские казаки завоевали огромные территории в Азии, которые впоследствии стали частью Российской империи и обеспечили ей выход к Тихому океану. Это, в свою очередь, поспособствовало как территориальному, так и экономическому расширению России. В результате она получила доступ к таким ресурсам, как серебро и меха, которые в дальнейшем послужили источником финансирования экспансии в западном и южном направлениях. В романе Алексея Иванова «Тобол» есть упоминание о том, что один китайский караван с шелками, чаем и фарфором обменивался на эти меха и обеспечивал Императорскую казну в достаточной мере, чтобы полностью вооружить полк во времена Петра Великого.

Экспансия Российской империи имела отличия от западной. Так, её характерной чертой была толерантность к культуре захваченных стран.

Это связано с историей самой России, которая на протяжении более чем двухсот лет находилась под гнётом татаро-монгольского ига. Но монголы не навязывали свою религию и культуру.

В XX веке в западной политике начались резкие перемены. В России и Китае к власти пришли коммунисты, что для Запада означало начало нового противостояния коммунистической доктрине. Из-за того, что в основе идеологии коммунизма лежала поддержка антиколониального режима, с этого момента можно говорить о кончине Европейской империи, так как вся её политика строилась на принципах колониализма.

В 1950-е гг. у Советского Союза появилось ядерное оружие. Спустя чуть более чем 10 лет, Китай также стал ядерной державой. Наличие ядерного оружия у двух этих государств полностью изменило историю человечества, сделав ведение крупных войн и столкновений невозможным. Ядерное оружие оказывало огромное психологическое воздействие на потенциальных противников. Так, например, США из страха перед ядерным арсеналом Советского Союза не выиграли войну с Кореей и проиграли во Вьетнаме.

26 декабря 1991 г. случился распад СССР. Причиной этому стали политические, экономические и идеологические проблемы внутри страны. СССР лишился своей былой мощи и идеологии, перестал быть сильной военной державой, и это привело к тому, что он больше не мог сдерживать Запад. Из-за этого ранее мирные демократические европейские государства начали проводить серии агрессий. В качестве примера можно привести агрессии против Югославии, Ливии и Ирака. В это время западными державами было совершено две крупные стратегические ошибки, которые в дальнейшем привели к ослаблению позиций Запада. Первой такой ошибкой стал отказ в присоединении России к Западу. Российская элита 1980–1990-х гг. хотела присоединения России в качестве младшего, но независимого партнёра, однако условия России не были приняты, и она была вынуждена продолжать своё развитие в противостоянии Западу.

Будь Россия партнёром и западным союзником, падения западного влияния не наступило бы, потому что российские военные и стратегические силы были бы на стороне Запада, и не произошло бы столь стремительного взлёта Китая.

Второй ошибкой стала бомбардировка Югославии в 1999 году. Эту агрессию Россия восприняла как провокацию и показательную репетицию того, что ждёт Россию в ближайшем будущем.

С 2008 г. Россия начинает проводить масштабные военные реформы по усилению боевой мощи. В результате в середине 2010-х Россия обладала как жизнеспособной и мощной армией, так и обновлёнными стратегическими системами. Наращивание военной мощи дало возможность России нанести Западу ещё два удара. Первым стало присоединение Крыма. Запад не имел никаких возможностей вмешаться в то, что происходило в Крыму, потому что Россия была уже слишком сильна, чтобы вступать с ней в конфликт. Вторым ударом стала Сирия. По той же самой причине Запад не мог и не может открыто противодействовать России. Несмотря на то, что Россия не ставила перед собой цель предотвращения западного господства, именно она сыграла ключевую роль в подрыве западного влияния в мировой политике, экономике и культуре. Для России это был результат (в первую очередь) заботы о собственной безопасности.

Нынешнюю политику России можно охарактеризовать как «лучшая из худших», или даже «лучшая среди возможных».

Переходя к видению будущего российской внешней политики, хотелось бы рассмотреть три важных аспекта:

зависимость России от других государств и, в частности, от Запада;

взаимосвязь между режимом и эффективностью политики;

баланс между внешней и внутренней политикой.

Итак, часто можно встретить вопрос, зависит ли Россия от Запада? На самом деле все государства зависят друг от друга. В том числе и Россия является очень зависимым государством, особенно от США в технологическом плане. В то же время Россия стала гораздо менее зависимой, чем ранее. И в этом смысле зависимость от Запада имеет всё меньшее значение, однако гораздо большая зависимость начинается от Азии. Тем не менее представляется, что Китай не станет единственным крупным и лидирующим игроком на мировой арене в ближайшем будущем. У Китая есть такая возможность, но для этого ему нужно занять место Германии.

Если Китай не станет ничего менять, то через двадцать-тридцать лет он останется крупной мировой державой, но лидером ему никогда не стать, потому что его уравновесят другие государства.

Запад в наши дни не имеет возможности оказывать на Россию военное давление, поэтому им предпринимаются попытки оказать экономическое давление, сопровождающиеся постоянным вводом санкций. Россия постепенно движется в верном направлении.

Говоря об особенностях режимов, независимо от того, начнёт ли преобладать авторитаризм или демократия, у стран и народов будет гораздо больше свободы выбора своего пути, чем раньше. Развитие стран должно проходить в соответствии с их историческими корнями и культуре без навязывания извне. Навязанная демократия никогда не была успешной формой правления и несёт за собой «бедствия, кровь и несвободу». Она всегда умирала и возрождалась – как это было с греческими республиками, Римской республикой, маленькими республиками Северной Италии, Венецианской, Новгородской, Французской республиками, и в конце концов континентальной Европой, которая вся сдалась Гитлеру, кроме России, Греции и Югославии. Поэтому демократия – это удобный, но не эффективный политический строй.

Большую часть всей истории мир существовал при авторитаризме, поэтому «светлое будущее» не подразумевает искоренения авторитаризма.

Ещё один важный аспект выстраивания внешнеполитического курса государства – это баланс между внешней и внутренней политикой. Наиболее желательна в этом смысле политика «вооружённого нейтралитета». Безусловно, Россия должна заниматься вопросами и проблемами внутренней политики, но в то же время Россия не может отходить и от международных отношений. Россия соблюдает нейтралитет, но делает то, что выгодно ей (как, например, на Ближнем Востоке). Полностью отходить от международных отношений и концентрироваться на внутренних проблемах невозможно. Внешняя политика и политика безопасности лежат в основе национальной идентичности. Невозможно стать великой державой без сильной внешней политики.

Подводя итог разговору о роли военного фактора во внешней политике, ответим на вопрос о том, достаточно ли «бочки с порохом», чтобы стать влиятельным государством? На первый взгляд, пример Советского Союза максимально полно даёт на него ответ. В 1970–1980-е гг. СССР вкладывал огромные деньги в вооружённые силы. Такие вложения оказались избыточными и бессмысленными, и это стало одной из причин дальнейшего распада – на тот момент – абсолютно всемогущего Советского Союза. Противоположным примером является ситуация в Китае XVIII–XIX вв., когда пословица о том, что «хороший человек не будет солдатом» стала реальностью. Огромные и неорганизованные силы Китая были разбиты несколькими сотнями европейских солдат и канонерскими лодками, что привело к 150 годам существования в унижении и жестокой эксплуатации. Важно соблюдать баланс и не делать упор на одну лишь гонку вооружений, развивая различные сферы влияния государства.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 15 декабря 2020 > № 3602479 Сергей Караганов

Александр Осипов: у нас есть точки, где люди массово берут гектары земли

В Забайкальском крае есть ряд точек, где люди массово берут дальневосточные гектары, в основном молодые семьи используют их для жилищного строительства, реже – для сельского хозяйства и бизнеса, сообщил глава региона Александр Осипов. В интервью РИА Новости Осипов рассказал, как обстоят дела с заболеваемостью коронавирусом в регионе, и почему чиновникам и медикам нет смысла скрывать реальную ситуацию, а также о возможности введения новых ограничений, начале массовой вакцинации и эксперименте по цифровизации забайкальского леса. Беседовала Дарья Ураева.

— Александр Михайлович, главный вопрос для любого руководителя региона сейчас – ситуация с распространением коронавируса. Как вы оцениваете обстановку в крае?

— Ситуация с коронавирусом в Забайкалье под контролем, она улучшается. По-прежнему сохраняется рост новых случаев, но он уже умеренный – 60-80 человек в день, это 2-4%. Это свидетельствует о том, что, скорее всего, мы должны выйти на плато, графики уже показывают выход на горизонтальную линию. Но, скорее всего, мы длительное время будем находиться на высоком уровне заболеваемости – на пике второй волны пандемии, но критическая точка уже пройдена. Как я уже сказал, ситуация обнадеживает, она управляемая и имеет положительную тенденцию. Этому способствовало в том числе достаточное количество коек для больных коронавирусом, развернутых в регионе. Сейчас у нас 2080 коек, свободных – 15%. Мы продолжаем вводить новые койки, только за последнюю неделю ввели еще 180. Учитывая, что бурного роста заболевших мы не фиксируем, в медицинских учреждениях гарантировано стабильное обслуживание пациентов.

— В дальнейшем вам понадобится дополнительная помощь федерального центра?

— Нам во многих вопросах сейчас нужна помощь федерального правительства. Допустим, у нас не все койки для больных коронавирусом оснащены кислородом. По нормативам таких коек должно быть 70%. Несмотря на то, что у нас сейчас такой потребности в кислороде нет, оснастить койки аппаратами ИВЛ и иметь резерв с кислородной поддержкой необходимо. Мы не имеем права сейчас расслабляться, даже если такой потребности нет, мы должны быть готовы к любому развитию событий. Еще одно направление – обеспечение лекарствами. В этом вопросе нам очень помогают Минпромторг и Минздрав. Но даже с их помощью мы не можем закрыть потребности аптечной сети по всем более-менее значимым противовирусным препаратам.

Коронавирус, естественно, наложил дополнительную финансовую нагрузку на всю систему здравоохранения, расходы очень большие. Нам уже выделили 180 миллионов рублей на обеспечение лекарствами амбулаторного звена и на оснащение и подготовку коек. Но этих денег не хватает. Только на кислородную поддержку, о чем я выше говорил, нам необходимо порядка 110 миллионов рублей. Но в целом денег нужно, конечно же, гораздо больше. Также нам очень помогали и помогают предприятия-инвесторы в оснащении коек, приобретении компьютерных томографов, лекарств, средств индивидуальной защиты и так далее. Так вот, даже при такой существенной поддержке федерального центра и частных компаний эта инфекция все равно требует большего финансирования.

— Вы можете назвать общую сумму, которая необходима региону, чтобы закрыть все оставшиеся потребности?

— На сегодняшний день мы видим необходимость в 70-80 миллионах рублей в месяц, потому что, например, те же самые лекарства необходимы постоянно. Как я сказал уже, еще 110 миллионов рублей нам нужно для того, чтобы дооснастить вводимые сейчас койки кислородом. Вот такие суммы.

— В первую волну коронавируса в Чите был развернут мобильный военный госпиталь, который позже был закрыт. Обсуждается ли возобновление его работы в случае ухудшения ситуации?

— Нам сейчас нужны любые дополнительные койки, но в силу природно-климатических условий развертывать военно-полевой госпиталь в зиму все-таки не целесообразно, поэтому мы обратились к Минобороны России, на базе их военного стационарного госпиталя развернуто 80 оснащенных всем необходимым для лечения коронавируса коек. Кроме того, мы подготовили отдельное помещение под стационар, где вводим дополнительно еще 120 коек. Мы договорились, что военные медики нас укрепят, приедут и будут там работать, помогут нам. Я надеюсь, они приедут со всем необходимым оборудованием.

— В конце ноября министр здравоохранения края уволила главврача медцентра в Чите, почему было принято такое решение?

— Еще в первую волну пандемии нужно было в короткие сроки обучить медперсонал работе с больными коронавирусом. Но еще больше вопросов возникало на уровне амбулаторного звена, потому что тогда мы работали практически только на уровне стационаров. Сейчас у нас большое количество пациентов наблюдаются амбулаторно – семь тысяч человек, в стационарах – еще 1,7 тысячи человек. Пациентов на амбулаторном лечении нужно было поддерживать, следить за их здоровьем, чтобы они не стали тяжелыми и не попали уже в стационар. Перестроить работу именно поликлиник на такое большое количество заразившихся, которых нужно было обслуживать дома, оказалось непросто, там вылезло большое количество проблем, когда нужно было просто правильно наладить работу – обзвоны, назначения и прочее.

К сожалению, в какой-то период времени я ожидал, что этот порядок наведут сами руководители учреждений. Несмотря на то, что министерство здравоохранения ежедневно проводило соответствующие селекторные штабы по организации всей работы, в медцентре в Чите ситуация складывалась нехорошо. Врачи, медперсонал и пациенты оказались в трудной ситуации, их работу просто никто не координировал должным образом. К сожалению, один из пациентов умер в очереди на КТ. Это ужасный случай, все обстоятельства которого нужно детально установить. Но я хочу, чтобы оценку этой ситуации дали профессионалы, уполномоченные органы. Сейчас по этому факту идет проверка. Я надеюсь, что в ближайшее время ее результат станет всем известен.

— То есть вы считаете, что в сложившейся ситуации в городе виновато руководство конкретного медицинского центра?

— Все поликлиники города сведены в один клинический медицинский центр, и там есть руководство, которое должно было организовывать всю эту работу.

— А как вы оцениваете работу главы Минздрава Забайкалья?

— Я оцениваю по результатам.

— Разве ситуация в Чите – это не прямой результат работы министра здравоохранения края?

— Вот я и говорю, я оцениваю по результатам. Какие сегодня обязанности у руководителя министерства здравоохранения? Обеспечивать медицинское звено финансированием, лекарствами, необходимым оборудованием, своевременно принимать нормативные решения. Следить за тем, чтобы применялись соответствующие методы лечения, протоколы и прочее. Глава Минздрава должен следить, чтобы своевременно принимались решения на уровне руководителей медицинских учреждений.

А где у нас оказались проблемы? На уровне скорой медицинской помощи. Там не провели вовремя соответствующие перестройки. То есть были, например, машины, а нужного количества экипажей не нашлось. Я еще раз повторяю: руководители медучреждений в нынешней ситуации должны максимально быстро принимать решения, исполнять наставления федерального центра и Минздрава края.

Еще одним сложным вопросом оказалась работа самого медицинского центра, амбулаторного звена. Там нужно было скоординировать имеющиеся силы, перевести часть на работу с амбулаторными пациентами. Но внутри учреждения этого не произошло, несмотря на то, что все соответствующие рекомендации от министерства здравоохранения были даны.

— Сейчас уже решены проблемы в этом медцентре?

— Да. Сейчас там исполняет обязанности руководителя другой человек. Работа ведется. За прошедшие недели ситуация кардинально поменялась. Например, введено 50 линий для горячей линии по коронавирусу, когда раньше их было только 10. Раньше не было даже элементарной маршрутизации – коронавирусные больные ходили по общим коридорам, поэтому масса заражений происходила именно внутри поликлиник. Сейчас такого нет. Ситуация нормализуется. Сегодня мы делаем КТ в течение 24 часов, например. Недавно вот получили еще томографы.

У нас зампреды правительства лично обследовали каждый медицинский объект, как в нем поставлена работа, и в субботу, и в воскресенье, и днем, и ночью мы глазами видели что, где происходит, как работает тот или иной руководитель. У нас есть предельно детальная оценка каждого из них.

Я не один раз говорил, что нельзя допустить вспышку в медучреждениях. У нас, например, с первого дня работает один из госпиталей для больных коронавирусом, где не было ни одной вспышки коронавируса среди медицинского персонала. А в онкоцентре такую ситуацию допустили. Я лично проводил совещания, предупреждал. В итоге там, где этого точно не должно было быть, допустили вспышку, и большое количество людей заболело, у которых вообще нет системы защиты. Тут предельно ясно, как работают отдельные руководители.

В целом если есть какие-то проблемы в регионе, мы их не скрываем. Но такая ситуация может сложиться на уровне руководства конкретного медучреждения, а это недопустимо. Скрывать что-то бессмысленно, люди-то все видят. Мой телефон есть у всех в крае – поступала масса звонков, сообщений о том, как работает то или иное медучреждение. Это секрет Полишинеля для самих руководителей учреждений.

— А где у вас в регионе проводятся тестирования на коронавирус?

— У нас работают 13 лабораторий – в самой Чите и в районах. Забор осуществляется и на дому, и в поликлиниках, и в стационарах. Мы приобретаем дополнительные автоматические и полуавтоматические станции для тестирования, чтобы всегда был резерв и не было очередей.

— Расскажите о введенных ограничительных мерах в крае, планируете ли вы ужесточать их в случае ухудшения ситуации?

— Я сейчас коснусь вопроса именно экономики с точки зрения вводимых ограничений. В Забайкальском крае десятки лет непрерывно ухудшалась экономическая ситуация, краевой ВРП постоянно снижался. Рабочих мест все меньше, качество их все ниже. Это то, что нас заставляет очень выверено и аккуратно подходить к вопросу ограничений. Мы еще в первую волну старались вводить их очень точечно, только там, где есть прямая угроза заражения. Ровно такую же политику мы проводим и сейчас, потому что она себя очень хорошо зарекомендовала – у нас оказались неплохие экономические показатели в итоге. Конечно, ряд отраслей, как и везде, серьезно пострадали. Тем не менее фундаментального урона экономике мы не нанесли. У нас, как и во всех регионах, введены стандартные требования к работе в условиях пандемии.

— То есть можно сделать вывод, что в ближайшее время вы не планируете вводить новые ограничения?

— Сейчас не намерены. Ситуация пока обнадеживает, но я этого не исключаю. Сейчас все полностью зависит от поведения граждан. Если большинство людей будут соблюдать правила, новые ограничения не понадобятся. В таком случае мы будем потихонечку ограничительные меры даже снимать – школьников в школы возвращать, восстанавливать работу всех объектов.

Если же будет обратная ситуация, люди расслабятся, мы будем вынуждены вводить новые инструменты, чтобы сбивать рост заболевших. Я сейчас понимаю, что сегодня нам уже нельзя допускать большего количества заболевших в неделю, чем есть, медицинские возможности не безграничны. В такой ситуации придется вводить более жесткие ограничительные меры.

— Как вы оцениваете работу системы образования – справляется с дистанционным обучением?

— Во-первых, в первом полугодии мы уже вводили онлайн-обучение, тренировались, поэтому сегодня наша готовность намного выше. Тем не менее ситуация очень разнородная. Тут накладывается фундаментальная проблема – недостаточная оснащенность учебных заведений. В крае почти 300 населенных пунктов не имеют устойчивой мобильной связи, интернета. Но там и школы малокомплектные, где есть возможность проводить обучение в классическом формате. В более-менее крупных школах научились и работают с онлайн-обучением.

— Забайкальский край, как и другие регионы, уже получил первую партию вакцины от коронавируса, как вы планируете распределить ее?

— Мы еще осенью получили порядка 40 доз вакцины для врачей. Сейчас пришло еще 200 доз, их мы планируем направить также на вакцинацию врачей как первоочередной группы риска. Точных сроков начала массовой вакцинации в регионе пока нет. Я так понимаю, скорее всего, это случится уже после Нового года.

— Когда, по вашим оценкам, экономика региона может вернуться к доковидному уровню?

— Если ориентироваться на то, что в следующем году будет угасание пандемии, то я надеюсь, что в 2022 году у нас будет восстановление экономики. Я считаю, что нужны дополнительные инструменты для поддержки того же малого, среднего бизнеса. Целесообразно оказать дополнительную поддержку, чтобы все-таки сохранить занятость, заработные платы, компании на плаву. Конечно, нужно искать возможности. Но для нашего края это непосильно, нужна федеральная помощь.

— Давайте перейдем от ситуации с коронавирусом к общим темам региона. Этой осенью исполнилось два года, как Забайкалье вошло в состав ДФО. Как изменилась жизнь края за это время?

— У нас практически по всем показателям, конечно, с учетом особенностей воздействия коронавируса, – экономическим, социальным, инфраструктурным – положительные изменения. Значительное количество инвестиционных проектов уже начали реализовываться.

В этом году при поддержке президента России Владимира Путина, которая была оказана еще в конце 2019 года, мы помогаем создавать дополнительные рабочие места в сельских районах. К сожалению, уже несколько лет у нас в силу эпизоотической ситуации существенно ограничен вывоз животного скота в 12 приграничных районах. А пастбищное животноводство – это основной вид деятельности, основной источник доходов для сельского населения. Эти ограничения существенно понизили доход сельского населения, они коснулись почти 250 тысяч человек, 40% скота. Сейчас мы финансируем создание убойных площадок, цеха охлаждения и переработки мяса, производства термической переработки, производства тушенки и так далее. Эти проекты, с одной стороны, должны дать дополнительные рабочие места, с другой – создать спрос на мясо. Мы возлагаем большую надежду на развитие сельского хозяйства. В этом году распахали рекордное количество – почти 40 тысяч гектаров. Этот сезон показал рекордную урожайность.

Хочу отметить положительные изменения и в социальной сфере. В 2019 году, например, благодаря решению правительства, наконец-то все школы в крае оснастили теплыми туалетами, у нас в регионе в отдельных районах минусовые температуры достигают 40-50 градусов. Мы строим, ремонтируем и оснащаем значительное количество соцобъектов, в том числе по линии нацпроектов. Мы так или иначе отремонтировали все детские поликлиники, краевые городские учреждения. Ежегодно ремонтируем дома культуры, строим спортивные объекты. Приобрели медицинское оборудование: компьютерные и магнитно-резонансные томографы, маммографы, фельдшерско-акушерские пункты.

— Раз уж мы заговорили о школах, как обстоит ситуация с горячим питанием?

— У нас все школы обеспечены горячим питанием. Здесь надо отдать должное министру образования и поблагодарить его. Есть проблемные школы в сельской местности, где нет пищеблоков, но там будет организована доставка горячего питания.

Возвращаясь к позитивным изменениям в крае, мы активно ведем дорожное строительство, в этом году перевыполнили план – уложили на 20 километров больше поставленной задачи. За два последних года в общей сложности мы отремонтировали 500 километров автодорог. У нас в крае всего лишь 13% дорог имеют асфальтобетонное покрытие, остальные – грунтовые, поэтому нужно активно работать в этом направлении, в следующем году намерены увеличить темпы. Также занимаемся электросетями, ставим задачу привести в порядок все ветхие сети, улучшить надежность электроснабжения, особенно в сельской местности. Там много проблем, есть бесхозные сети.

Благодаря поддержке Юрия Петровича Трутнева, министерства по развитию Дальнего Востока у нас большие изменения в крае. Мы ежегодно получаем три миллиарда рублей на социальные проекты развития, организовываем спортивные мероприятия. Мы работаем с предпринимателями, крупными инвесторами, которые теперь идут к нам благодаря новым инструментам поддержки. Также у нас появились дополнительные отдельные меры поддержки – выплаты на детей, отмена налога на добавленную стоимость на авиационные перевозки. Все это нам сейчас очень помогает. Впервые за несколько лет мы поддержали некоммерческий сектор – провели конкурс на получение краевых грантов среди НКО.

Занимаемся сотовой связью, интернетом. В следующем году проведем интернет практически во все социальные объекты населенных пунктов. С мобильной связью ситуация сложнее, особенно в отдельных селах, где численность населения меньше 500 человек. Сотовые компании не хотят туда тянуть связь на коммерческой основе. Было бы необходимое финансирование, просубсидировали бы сотовых операторов, потому что нужно как можно быстрее обеспечить все населенные пункты мобильной связью.

— Вы обращались с этим вопросом к министру связи Максуту Шадаеву?

— Мы везде обращались. По нашей просьбе даже была внесена поправка в закон о связи, которая обязывает обеспечить соответствующую связь в малонаселенных пунктах. Но вопрос тут в скорости реализации. Сейчас мы ищем возможности ускорить этот процесс.

— Как идет выдача дальневосточных гектаров в Забайкалье? На какие цели их обычно берут?

— Чаще всего берут молодые семьи под жилищное строительство, реже – для сельского хозяйства, бизнеса. У нас есть ряд точек, где люди массово берут гектары. Мы хотим подготовить эти территории по всем критериям – градостроительная документация, необходимая инфраструктура, электроэнергия, дороги и так далее. Будем просить у Минвостока помощи в этом вопросе. Мы должны поддержать людей, чтобы эти вопросы не ложились на их плечи.

— Какой объем финансирования может понадобиться на эти цели?

— От 500 миллионов рублей и больше.

— Что касается Минвостокразвития, вы уже успели пообщаться с Алексеем Чекунковым в его новом статусе руководителя министерства?

— Да, мы в первый же день его назначения пообщались по телефону, подкрепили наши общие подходы к работе. Мы с Алексеем Олеговичем уже не первый год вместе работаем, опыт у нас совместной работы более чем достаточный. Ему не понаслышке знакомы все проблемы Дальнего Востока, в том числе теперь и Забайкальского края. Он всегда с практической точки зрения оценивал ситуацию в крае, поэтому я думаю, мы будем дальше успешно развиваться при поддержке министерства. Повестка взаимодействия у нас уже выработана, будем следовать запланированным мероприятиям, самое главное – быстрее, качественнее и эффективнее выполнять поставленные задачи.

— Вы с Чекунковым еще во время его работы в ФРДВ занимались цифровизацией леса, Забайкалье станет пилотным регионом в системе лесвосток.рф. Расскажите, пожалуйста, какая работа была проведена, и как на сегодняшний день обстоит ситуация в лесном комплексе края?

— Забайкальский край – один из самых пострадавших регионов России из-за неправильного регулирования в сфере лесного комплекса. Когда я стал губернатором, поручил пересчитать количество леса в крае – получилось 17 миллиардов кубов. Все мы понимаем, что было много пожаров, сбыт леса в Китай и так далее. При повторном пересчете эта цифра еще больше уменьшилась – до 11 миллиардов кубов. Я напомню, что у нас находится крупнейший пункт пропуска с Китаем, через который многие годы шла контрабанда леса. В какой-то момент многим российским и не только предпринимателям была предоставлена возможность заниматься лесом бесконтрольно, поэтому ситуация оказалась плачевной. Все это привело к тому, что легальные предприятия на этом фоне не выдержали конкуренцию.

Сейчас правоохранительные органы уже два года активно наводят порядок в лесном комплексе, возбужден целый ряд уголовных дел. Сейчас мы полностью перекрыли работу компаний, которые нелегально вывозили лес в Китай. Кроме того, в этом году мы реализуем несколько инновационных проектов в сфере лесозаготовки, в том числе по переработки отходов – от 40 до 60% леса в зависимости от технологии уходит в опилки, обрезки и прочее. Так вот, эти отходы будут перерабатываться на топливо, которое горит практически бездымно. В итоге у нас не будет смога, который в зимние месяцы стоит в Чите. Помимо этого, появятся новые рабочие места. Мы также рассчитываем найти инвесторов на крупные предприятия лесовосстановления, потому что, конечно, мы потеряли очень большую часть леса. Сейчас мы такую работу ведем.

Работать во всех эти направлениях нам мешает тот факт, что нет объективных данных по лесу, по конкретным лесным участкам, по их качеству и состоянию. Именно поэтому мы реализуем совместно с Фондом развития Дальнего Востока проект цифровизации леса, в рамках которого предоставляем участки по новой модели на конкурентных условиях. Этот проект пока только развивается, я на него возлагаю большие надежды. Тогда мы сможем давать инвесторам объективную информацию и на прозрачных и максимально выгодных для всех условиях давать лесные участки в аренду.

— Вы сказали, что удалось остановить незаконный вывоз леса в Китай. Можете назвать инструменты, которые вам помогли остановить контрабанду?

— В первую очередь это работа правоохранительных органов – таможни, прокуратуры, МВД, ФСБ. Мы перешерстили всех лесных арендаторов. Стараемся сделать систему лесозаготовки абсолютно прозрачной. Сейчас готовим предложения по ужесточению порядка регистрации и контроля работы лесозаготовительных пунктов. Думаю, они будут приняты.

— Расскажите, а как вы боретесь с лесными пожарами?

— Забайкалье входит в тройку самых пожароопасных регионов. Во-первых, мы очень много тратим усилий, времени и денег на то, чтобы заниматься в первую очередь противопожарной подготовкой, оснащением. Во-вторых – на предотвращение таких пожаров, а это информационная и дисциплинирующая работа с населением, с различного рода участниками отношений с лесом. Нужно отучать население пользоваться огнем как инструментом. Многие думают, сожгу мусор, подпалю немного траву, а потом соседняя деревня сгорает. Многое зависит от поведения людей, мы работаем над этим.

Еще одна проблема – у нас 42% населенных пунктов не защищены пожарными станциями, там их просто нет. Разработали программу, где предлагаем создать 40 таких станций в наиболее оптимальных местах. Этот вопрос поднимался весной на совещании у президента. Министр финансов пообещал, что нам выделят деньги. На реализацию программы нам понадобится 3,8 миллиарда рублей. Мы готовы выполнить все за полтора-два года. В этом году благодаря решению Михаила Владимировича Мишустина нам выделили 200 миллионов рублей. Этой суммы хватает на три пожарные станции, которые мы уже оперативно строим. Но нам нужно 40 таких станций. Я надеюсь, поручение президента Владимира Владимировича Путина будет обязательно выполнено.

— После поездки премьер-министра Мишустина на Дальний Восток было принято решение о выделении Забайкалью дополнительных средств на благоустройство. Расскажите, пожалуйста, на что они пойдут и когда начнутся эти работы?

— Мы сейчас большую работу по благоустройству ведем в поселке Чара, куда я недавно летал. Это отдаленный район, там мы ведем работу на территории практически всех социальных объектов – поликлиники, больницы, школы, детского сада, детской школы искусств, музея, спортивных объектов, оснащаем, оборудуем или ремонтируем. Один из проектов в этом поселке – создание современного городского пространства, его стоимость 70 миллионов рублей.

Также мы реализуем еще несколько проектов в ряде населенных пунктов, где намерены благоустроить центральные площади, скверы и так далее. Благодаря выделенным деньгам, я надеюсь, мы поменяем в лучшую сторону облик наших небольших населенных пунктов.

— На совещании по подготовке регионов к зиме в начале ноября премьер-министр Мишустин отмечал, что ситуация в Забайкалье на особом контроле. Какой сейчас статус, какие были проблемы и решены ли они?

— Вся наша жилищно-коммунальная система в очень сложном состоянии. И каждый год подготовка к зимнему периоду дается с большим трудом – все инженерные системы очень старые. В этом году, вероятно из-за коронавируса, Минфин не оказал нам необходимую финансовую поддержку. То есть мы не смогли выплатить компенсации за непокрытые тарифом расходы жилищно-коммунальным организациям. Все это переложить на население тоже нельзя. Мы не можем и не будем повышать стоимость коммунальных услуг. У нас и так коммуналка выше, чем в Москве, а зарплаты ниже. Подготовка муниципальной энергетики в этом году проходила сложно, постоянно срывалась, потому что нам просто не хватало средств. Тем не менее мы выполнили самые необходимые мероприятия, чтобы нормально зайти в отопительный сезон. Но к пику отопительного сезона мы подходим с тревогой, некоторые объекты к низким температурам до -40, -45 градусов не готовы. Также у нас плохая ситуация в организациях ЖКХ, которым мы не смогли выплатить компенсации. У них большие долги, аресты счетов. Мы обращались в правительство, просили выделить дополнительные средства, сейчас этот вопрос рассматривается. Если выделят, решим все проблемы. Еще есть возможность такая, пока окончательно не упущено время.

— Какой объем финансирования вам нужен, чтобы решить эти два вопроса?

— Мы считали с Минстроем, Минэнерго и Минфином России при участии ФАС. На эти цели нам нужно 100 миллионов рублей, чтобы закончить подготовку всех объектов к пикам. Дальше нас будут страховать, потому что многие работы зимой мы уже не сможем выполнить, будем уже по факту устранять аварии. Еще 550 миллионов рублей нужно на обеспечение углем согласно нормативам. У нас в 14 районах дефицит угля. Еще 1,4 миллиарда рублей мы просим на компенсации различным теплоэнергетическим организациям их убытков, которые находятся в тяжелом финансовом состоянии или на грани банкротства. Мы рассчитываем получить эти суммы в этом году.

— Как обстоят дела на ТОР "Забайкалье" и "Краснокаменск"? Ожидаете новых резидентов?

— Ряд крупных компаний рассматривают возможность стать резидентами наших территорий опережающего развития. В целом мы насчитали более 60 проектов с индивидуальным подходом, которые будем реализовывать. Помимо этого, у нас есть модельные проекты в сфере сельского хозяйства, местной промышленности, как я вам уже говорил, проекты, связанные с мясопереработкой, и так далее. Значительная их часть уже в стадии реализации.

Сейчас заключено 17 соглашений на сумму 150 миллиардов рублей, все они уже реализуются. Готовятся еще два десятка соглашений на 20 миллиардов рублей. Еще около 40 проектов находятся в работе, на разной стадии подготовки к запуску. Это самые разные диверсифицирующие нашу экономику проекты, в том числе создание медцентра, санаториев, пансионатов и даже горно-обогатительных комбинатов. Также есть проекты в сфере высоких технологий и, как я уже говорил, в области лесопереработки.

— Глава Ростуризма Зарина Догузова обещала чартеры на Дальний Восток на Новый год. Войдет ли Чита в список направлений?

— Мы надеемся. Но пока нам сложно конкурировать с другими регионами Дальнего Востока, потому что у нас в целом туризм по большей части был всегда транзитный. У нас есть много достопримечательностей, но они были недостаточно обустроены. В прошлом году у нас было 500 тысяч туристов из Китая, сейчас, естественно, их нет. Мы совместно с Ростуризмом разрабатываем подходы и концепцию, чтобы увеличить турпоток в первую очередь за счет соотечественников.

— Александр Михайлович, расскажите, как пройдут новогодние праздники в крае?

— Я бы очень хотел, чтобы Новый Год отмечали как обычно. В России, что бы ни происходило, всегда было особое отношение к этому празднику. Но в любом случае, независимо от формата, самое главное – настроение жителей края. Конечно, хотелось бы, чтобы у людей была возможность выйти на площади, встретить Новый Год вместе, погулять. Хотелось бы провести мероприятия, устроить гуляния. Но точное решение мы сможем принять только за неделю до Нового года, оценив эпидемиологическую обстановку, поэтому пока я рекомендую нашим землякам не строить грандиозные планы, а ориентироваться на семейный уют.

— А как вы лично планируете встретить Новый год?

— Я всегда отмечаю Новый Год в семье. Я считаю, что в нынешних условиях мы все должны отмечать этот праздник дома. Но, конечно, для меня весь Забайкальский край – семья, поэтому если будет возможность встретить Новый год всем вместе на площади, если эпидемиологическая обстановка будет позволять, я буду очень рад. Потом уже разойтись по домам и отмечать в кругу семьи, родных.

— Что вы хотите пожелать жителям Забайкальского края в новом году?

— Хочу пожелать всем счастья в это непростое время. Пожелать здоровья, понимания и терпимости друг к другу. Сейчас нам как никогда нужна поддержка, внимание и забота. Мы с вами знаем, что общество, которое не скупится на взаимопомощь, переживает все трудности, невзгоды и двигается вперед, поэтому я желаю этого своим забайкальцам, да и всем россиянам.

Россия. ДФО > Госбюджет, налоги, цены. Медицина > ria.ru, 15 декабря 2020 > № 3601524 Александр Осипов

Бег на месте. Почему?

На форуме в Переславле-Залесском обсудили проблемы суперкомпьютерной отрасли

Текст: Элина Труханова (Ярославль)

Отечественная суперкомпьютерная отрасль находится в упадке - этот факт констатировали участники прошедшего в Переславле-Залесском IX Национального суперкомпьютерного форума. О том, почему сделан такой вывод и что требуется для исправления ситуации, корреспондент "РГ" побеседовала с председателем оргкомитета форума, врио директора Института программных систем имени А. К. Айламазяна РАН, доктором физико-математических наук, членом-корреспондентом РАН Сергеем Абрамовым.

Сергей Михайлович, в этом году форум проходил в онлайн-формате, от некоторых традиционных пунктов программы пришлось отказаться, но уровнем представительства, дискуссии вы довольны?

Сергей Абрамов: Вполне. К сожалению, в этом году у нас по понятным причинам не было выставки. Мастер-классы, консультации и тренинги тоже проходили в ограниченном формате, но научно-практическая конференция состоялась, дискуссии, круглые столы - все это было. Ровно половина участников имеют степени докторов и кандидатов наук, были представители академической науки, образования, бизнеса, органов исполнительной власти. География тоже расширилась. Например, с нами теперь взаимодействует Германия. Традиционно в форуме участвуют представители США, ближнего зарубежья.

В 2014 году, когда мы с вами встречались последний раз, вы говорили, что к 2018-2020 году в мире, по прогнозам, должен появиться суперкомпьютер (СК) эксафлопсного диапазона (один терафлопс равен триллиону операций с плавающей точкой в секунду, петафлопс - один квадриллион операций в секунду, или тысяча терафлопсов, эксафлопс - один квинтиллион операций, или тысяча петафлопсов. - Прим. "РГ"). Он не появился. Почему?

Сергей Абрамов: С 1997 года по 2010-й мощность СК во всем мире росла в тысячу раз примерно за 10-12 лет. Но потом возникли технические сложности, актуальных на тот момент технологий стало недостаточно, требовались новые, и эта скорость стала снижаться. Сегодня мы видим, что она составляет уже около 20 лет. Из-за этого сползли все прогнозы по освоению эксафлопса. Сегодняшний прогноз - середина 2022-го - 2024 год. Самая мощная машина в мире - японская - сейчас очень близка к половине эксафлопса, ей надо подрасти еще в два раза. Но Япония в последнее время сделала фантастический рывок. Обычно между первой и второй машинами рейтинга разница процентов 20-30, ну 50, а тут сразу 2,97 раза. То есть они просто разгромили США, которые всегда были первыми.

В суперкомпьютерный топ-500 в 2020 году вошли всего две ЭВМ, работающие в России. Причем довольно скромной мощности - терафлопсные. Как мы выглядим на общем фоне, в сравнении с лидерами отрасли? Во сколько раз машина под номером один мощнее самой лучшей нашей?

Сергей Абрамов: Неважно выглядим. Наша лучшая машина слабее лидера в тысячу раз. В конце прошлого года в топ-500 были три наши машины: отечественная "Ломоносов-2" из МГУ и две импортные, работающие в одном из банков и в Росгидромете. Одна импортная в этом году рейтинг самых мощных в мире ЭВМ покинула. Это не значит, что она перестала работать, ни в коем случае. Просто более мощные машины ее, что называется, подвинули. И это очень тревожная тенденция. Потому что ничего нового у нас уже несколько лет нет. На сегодня накопленное Россией отставание по доступной суперкомпьютерной мощности от США составляет 12,5 года, Японии и Евросоюза - 10 лет, Китая - 9,5 года. Хотя совсем недавно, в 2008 году, у нас с Китаем был паритет, мы имели одинаковые мощности, но они двигались вперед, а мы нарастили отставание. Если взять суммарную вычислительную мощность всего земного шара, то в 2010 году Россия держала в своих руках 2,5 процента этого пирога. В начале 2020 года наша доля составляла уже 0,6 процента, сейчас - 0,38. Почти все, что мы имели, мы потеряли.

Но откуда этот бег на месте? Россия никогда не была в лидерах этого направления, самый мощный наш СК занимал в свое время 13-ю строчку рейтинга, но это все равно достойная позиция.

Сергей Абрамов: Думаю, нет понимания масштаба проблемы. Когда суперкомпьютерами называется все, что мощнее двух терафлопсов, это неверный путь. Ведь даже если взять топ-500, машины, находящиеся во второй половине рейтинга, - это карлики по отношению к лидерам. То есть они где-то уже возле плинтуса. Ну а все, что в рейтинг не входит, - это мощные серверы, вычислительные кластеры. Что угодно, но не СК. Что важно: большинство самых топовых машин в мире создано на государственные деньги, они стоят на государственном обеспечении. Возможностями этих машин пользуются известные компании. У нас ничего этого нет.

У нас сегодня нет суперкомпьютерной киберинфраструктуры, хотя еще в 2010 году она была. Наши машины были увязаны в единую систему, и индекс цифровизации был лучше, чем у Европы. Сегодня инфраструктуры нет, ее надо создавать заново. Огромным ударом по отрасли оказалось возбуждение уголовного дела против директора компании "Т-Платформы", лауреата премии правительства РФ Всеволода Опанасенко. В марте будет два года, как он находится под следствием и арестом, и все это время компанию и ее "дочку" "Байкал Электроникс" лихорадит. При этом "Т-Платформы" создали шесть суперЭВМ, входивших в топ-500. "Байкал Электроникс" разрабатывал отечественный процессор. Они еще год назад должны были выпустить российские процессоры серверного уровня, пригодные для построения суперЭВМ. Теперь их выпуск отодвинут. А в этой отрасли останавливаться нельзя, даже медленно двигаться нельзя, она развивается стремительно. Остановился - отстал на годы.

Как объяснить человеку, далекому от информационных технологий, зачем нужны суперкомпьютеры? Люди прекрасно знают, что такое компьютер, но для чего суперкомпьютеры, "шкафы" которых занимают подчас площади размером с футбольное поле?

Сергей Абрамов: Суперкомпьютеры - это инструмент победы в конкурентной борьбе. Кстати, это первыми в 2004 году поняли американцы. Потому что в мире сейчас все высчитывается именно на суперЭВМ. На самом деле переход к постиндустриальному развитию и цифровым технологиям обусловлен только одним - пониманием, что для создания новой продукции, превосходящей продукцию конкурентов, для получения конкурентного преимущества ты должен считать. Современные материалы можно получить только цифровым конструированием, потому что работа идет на наноуровне. Все наноматериалы только считаются, их создают вычислениями. А если у нас нет достаточных суперкомпьютерных мощностей - значит, мы меньше считаем на единицу продукции, значит, мы не цифровые и, как следствие, у нас продукция хуже.

Но именно в этом заинтересована экономика - в создании конкурентоспособного продукта...

Сергей Абрамов: Почему инструмент не используется? Потому что у нас нет того, для чего он создан. У нас нет конкуренции. Если можно ввести налоги на ввозимые машины, придумать еще массу штуковин, установить барьеры, чтобы реально не конкурировать, например, с японским автопромом, то суперкомпьютер не нужен. Если на своей территории можно победить конкурента другими приемами, то такие машины действительно не нужны.

И все-таки, Сергей Михайлович объясните, пожалуйста, мне, гуманитарию, какая разница, на какой машине считать - петафлопсной или эксафлопсной? Это же все равно очень быстро. И почему, например, две мощные терафлопсные машины не могут заменить одну петафлопсную низшего диапазона? Может, нет смысла гнаться за суперскоростями?

Сергей Абрамов: Просто принципиально нельзя посчитать на меньшей по мощности машине то, что можно посчитать на большой. Именно в этом и состоит возможность при помощи суперкомпьютера создать то, что неспособны сделать конкуренты. Именно это делает топовые суперкомпьютеры оружием победы в конкурентной борьбе. Только топовые. И точка.

Может, у нас просто кишка тонка? Поэтому отрасль оказалась в застое... Нет достаточных кадровых ресурсов, интеллектуальных мощностей?

Сергей Абрамов: Единственное, чего российской СК-отрасли не хватает, - более пристального внимания государства. Все остальное у нее есть. Например, технология водяного охлаждения, которая сегодня используется в топовых моделях, была у нас уже в 2009 году. Мы были первыми в мире, кто продемонстрировал эту систему на стандартных процессорах. Вторая компания, ее презентовавшая, была IBM. Они опоздали на три дня. Но с 2014 года я как разработчик и главный конструктор суперкомпьютера "СКИФ-Аврора ЮУрГУ", проекта, в котором и была разработана технология водяного замкнутого охлаждения, говорю: это вчерашний день. Мы перешли на технологию погружного охлаждения. Месяц назад в нашем институте были проведены приемочные испытания системы с охлаждением кипящей жидкостью - это следующий шаг даже по отношению к простому погружению. То есть в этом случае электроника погружается в особую жидкость, которая кипит при 50-60 градусах, из-за чего происходит интенсивная теплоотдача. Чтобы понимать, насколько это важно, надо просто знать: главная проблема мировой суперкомпьютерной отрасли сегодня - высокая энергоемкость, впереди будет тот, кто придумает наиболее эффективные технологи охлаждения плат. Наша технология, о которой я сказал, уже прошла госиспытания, то есть мы готовы к созданию на ее основе продуктовых решений. И это только один пример. Мы умеем работать, кооперироваться. Просто нужна господдержка.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 15 декабря 2020 > № 3582030 Сергей Абрамов

Нас врасплох не застанут

Радиотехнические войска неусыпно несут боевое дежурство по противовоздушной обороне, наращивают свои боевые возможности и развивают систему загоризонтной радиолокации.

О перспективных направлениях совершенствования радиотехнических войск ВКС России, в том числе о развитии системы загоризонтной радиолокации на основе РЛС «Контейнер», «Красной звезде» в своём выступлении рассказывает начальник радиотехнических войск ВКС генерал-майор Андрей Кобан.

Радиотехнические войска (РТВ) – относительно молодой род войск. Имея на вооружении радиолокационные станции (РЛС) и комплексы средств автоматизации (КСА), радиотехнические войска предназначены для ведения радиолокационной разведки средств воздушно-космического нападения (СВКН) противника и обеспечения радиолокационной информацией о воздушной обстановке органов военного управления Вооружённых Сил РФ, а также пунктов управления авиации, зенитных ракетных войск и радиоэлектронной борьбы при решении ими задач мирного и военного времени.

Постоянная необходимость совершенствования радиолокационного вооружения РТВ во многом послужила стимулом к развитию отечественной радиоэлектронной промышленности и созданию предпосылок для появления в Российской Федерации в 1994 году единой автоматизированной радиолокационной системы (ЕА РЛС) – основы Федеральной системы разведки и контроля воздушного пространства (ФСР и КВП). ЕА РЛС обеспечивает

в режиме реального времени сбор радиолокационной информации, добываемой силами и средствами различных министерств и ведомств, и её предоставление потребителям вне зависимости от подчинённости.

Впервые такую идею, позволившую частично минимизировать негативные для безопасности страны последствия кризиса экономики и развала СССР, обосновал начальник РТВ войск ПВО (с 1987 по 1992 год) генерал-лейтенант Григорий Дубров. Его преемники командующий РТВ войск ПВО генерал-полковник Василий Мигунов (с 1992 по 1998 год) и начальник РТВ ВВС генерал-лейтенант Александр Шрамченко (с 1998 по 2006 год) практически реализовали и значительно усовершенствовали ФСР и КВП. Результат этой работы заключается в том, что использование информации, совместно добываемой РЛС радиотехнических войск и РЛС Росавиации, к 2007 году позволило обеспечить контроль большей части воздушного пространства РФ.

В мирное время все радиотехнические подразделения и командные пункты частей радиотехнических войск несут боевое дежурство по противовоздушной обороне, выполняют задачи по охране государственной границы в воздушном пространстве и контролируют порядок его использования.

Так, в 2020 году дежурными силами РТВ обнаружено и проведено более 2 млн воздушных объектов, выявлено свыше тысячи фактов полёта иностранных самолётов-разведчиков у границ РФ, что примерно на 40 процентов больше, чем в 2019 году.

Развитие средств воздушно-космического нападения иностранных государств не стоит на месте: ведутся активные исследования в области создания гиперзвукового оружия, стремительно растут возможности беспилотной авиации.

Обоснованный и логичный ответ на эти вызовы – создание передового эшелона системы радиолокационной разведки. Уникальная РЛС загоризонтного обнаружения «Контейнер» заступила с 1 декабря 2019 года на боевое дежурство и способна вести оперативно-стратегическую разведку летательных (в том числе гиперзвуковых) аппаратов на удалении более 1500 км от государственной границы и на различных высотах. Станция предназначена для оповещения органов военного управления Воздушно-космических сил Вооружённых Сил РФ о действиях средств воздушно-космического нападения иностранных государств, вскрытия фактов массовых пусков крылатых ракет, полётов авиации всех типов.

В настоящее время сформирован первый узел единой сети загоризонтной радиолокационной разведки. Возможности станции позволяют контролировать воздушное пространство Восточной и большей части Западной и Северной Европы, ряда стран Ближневосточного региона, в том числе Сирии.

Планы развития системы загоризонтной радиолокации в ближайшей перспективе предусматривают наращивание возможностей контроля воздушного пространства на Южном и Восточном стратегических воздушно-космических направлениях. Ведутся научные исследования возможностей загоризонтного обнаружения воздушных объектов в Арктической зоне.

У иностранных государств (США, Великобритании, Франции, Китая, Австралии) имеются аналогичные системы. Главное отличие нашей станции – её способность не только вести радиолокационную разведку, но и накапливать информацию, на основе которой вскрывать характер деятельности группировок авиации потенциального противника.

Для наращивания возможностей по контролю использования воздушного пространства Российской Федерации созданы и уже применяются новейшие образцы радиолокационного вооружения, такие как комплекс «Наблюдатель ФСР и КВП».

Комплекс автоматических средств наблюдения и обработки информации о воздушной обстановке «Наблюдатель ФСР и КВП» предназначен для контроля использования воздушного пространства, обеспечения полётов воздушных судов и является первой в истории радиотехнических войск системой, в составе которой работают автоматические радиолокационные модули, не требующие участия операторов.

Возможности каждого радиолокационного модуля позволяют в автоматическом режиме вести радиолокационную разведку в радиусе до 450 км. В состав радиолокационного комплекса может входить до 20 модулей, что позволяет в автоматическом режиме контролировать полёты авиации над территорией площадью до 300 тысяч кв. км.

Применение комплекса «Наблюдатель ФСР и КВП» совместно с системой обработки информации «ВКАО-М» позволяет существенно повысить уровень автоматизации процессов контроля воздушного пространства Российской Федерации. Такие комплексы уже развёрнуты в границах Центрального промышленного района страны, где интенсивность воздушного движения наиболее высокая.

Для оперативного наращивания боевых возможностей РТВ на угрожаемых направлениях в объединениях ВКС формируются мобильные радиотехнические подразделения, каждое из которых способно вести радиолокационную разведку над территорией, по площади сравнимой с Францией или Германией. Продолжается работа по усилению контроля воздушного пространства в Арктической зоне и на Востоке страны. В этом регионе несут боевое дежурство подразделения РТВ, оснащённые современными комплексами средств автоматизации «Фундамент-М» и РЛС дежурного и боевого режима, такими как «Небо-М», «Подлёт», «Каста-2-2», «Сопка» и другие.

Важное направление развития систем радиолокационного вооружения – повышение их мобильности.

Сегодня военная техника РТВ – это реализация самых последних разработок в области радиолокации и обработки информации. Несмотря на то что в современных образцах все процессы радиолокационной разведки максимально автоматизированы, их эффективная эксплуатация возможна только в руках высококвалифицированных специалистов.

Высшая форма подготовки любых родов войск в мирное время – тактические учения. В связи с этим необходимо отметить успехи личного состава, достигнутые в ходе боевой учебы. Несмотря на ограничения, связанные с пандемией, в 2020 году проведено более 100 тактических учений полкового и батальонного уровней, из которых свыше 20 – с выходом на полигоны ВКС Телемба и Ашулук. При этом была значительно усложнена обстановка. Средний балл получился выше, чем в 2019 году, и составляет 4,38. Такой высокий результат свидетельствует о том, что при организации боевой учёбы органами управления и личным составом радиотехнических войск учитываются передовые достижения военной науки, обобщаются и используются новые тактические приёмы, в том числе отработанные при выполнении боевых задач в Сирийской Арабской Республике.

Значительный вклад в повышение эффективности боевой учёбы вносит проводимый уже шестой год подряд Всеармейский конкурс по полевой выучке среди боевых расчётов РТВ «Воздушные рубежи».

В этом году общее первое место по итогам конкурса завоевала 4-я армия ВВС и ПВО Южного военного округа, радиотехническими войсками которого уже несколько лет успешно руководит полковник Николай Мороз. Военнослужащим этого объединения удалось одержать победу в соревновании среди боевых расчётов радиолокационных взводов РЛС «Каста-2-2» (начальник боевого расчёта старший лейтенант Олег Карев) и занять второе место среди боевых расчётов РЛС «Подлёт». К успехам, достигнутым радиотехническими войсками этого объединения, необходимо отнести и успешные действия в ходе стратегического командно-штабного учения «Кавказ-2020».

Значительный вклад в подготовку офицеров для радиотехнических войск вносят военные учебные заведения Минобороны России: Ярославское высшее военное училище противовоздушной обороны, Военная академия воздушно-космической обороны имени Маршала Советского Союза Г.К. Жукова (г. Тверь), а также Центр подготовки специалистов (боевых расчётов) радиотехнических войск (г. Владимир).

Следует отметить тот факт, что курсантские боевые расчёты от Ярославского высшего военного училища ПВО и Военной академии ВКО принимают участие в конкурсе «Воздушные рубежи» наравне с боевыми расчётами армий ВВС и ПВО, показывая высокие результаты.

Развитие средств воздушно-космического нападения требует адекватного противодействия. Поэтому в РТВ непрерывно ведётся работа по совершенствованию тактических приёмов ведения радиолокационной разведки, выдачи радиолокационной информации и манёвра.

В 2020 году с участием современных и перспективных систем вооружения радиотехнических войск проведён ряд военно-технических экспериментов, направленных на изучение возможностей по борьбе с оперативно-тактическими ракетами, беспилотными летательными аппаратами, неуправляемыми реактивными снарядами и другими средствами воздушно-космического нападения. Во всех экспериментах системы вооружения РТВ показали высокую эффективность.

В завершение поздравляю ветеранов, действующих офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат с 69-летней годовщиной со дня образования радиотехнических войск, желаю крепкого здоровья, бодрости духа и успехов в служении на благо Отечества, а также заверяю в том, что радиотехнические войска способны решать поставленные задачи с высоким качеством, а девиз РТВ, сформулированный ветеранами-фронтовиками, – «Сложное мы делаем сразу, а невозможное – чуть позже» – выполняется.

Андрей Кобан

Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > redstar.ru, 14 декабря 2020 > № 3632205 Андрей Кобан

Итоги впечатляют, планы нацеливают

В 2020 году органы МТО в очередной раз показали высокую боеготовность и способность качественно и своевременно выполнять сложнейшие задачи.

На протяжении всего года представители МТО оказывали существенную помощь в борьбе с коронавирусной инфекцией. Внесли огромный вклад в подготовку и проведение праздничных мероприятий, посвящённых 75-летию Победы. Приняли самое непосредственное участие в организации быта наших миротворцев в Нагорном Карабахе. Возводили мосты, в том числе гражданского назначения, в различных регионах страны. Об этом, а также о других успехах органов МТО в уходящем году рассказывает заместитель министра обороны РФ генерал армии Дмитрий Булгаков.

– В этом году мы отметили 75-летие Победы в Великой Отечественной войне. По всей стране прошло множество мероприятий в честь этой знаменательной даты. Дмитрий Витальевич, как сработала система материально-технического обеспечения в ходе их подготовки и проведения?

– Этот год для нас стал незабываемым, прежде всего в связи со всенародным праздником – юбилеем Победы. Для воинов армии и флота, как и всего нашего

Отечества, это главнейшее политическое событие, которое объединяет нас с героическим прошлым наших предков, вдохновляет на новые свершения.

В честь 75-летия Победы в 28 городах Российской Федерации нами было организовано обеспечение более 47 тысяч участников парадов, двух тысяч образцов техники, 435 единиц самолётов и вертолётов.

Для участников торжественных маршей мы воссоздали более шести с половиной тысяч комплектов исторической формы – точно такой же, какая была на участниках Парада, проведённого 24 июня 1945 года.

На высоком уровне организовали размещение парадных расчётов, перевозку к местам проведения парадов и обратно в пункты постоянной дислокации. В результате руководством страны дана высокая оценка органам управления и структурным подразделениям МТО, которые в очередной раз показали свою высокую эффективность.

Не может не вызывать гордости у моих коллег и подчинённых весомый вклад специалистов материально-технического обеспечения в возведение Главного храма Вооружённых Сил Российской Федерации. В каждом камне этого величественного святилища – частица нашей вечной благодарности воинам, отстоявшим свободу и независимость нашей Родины ценой собственной жизни.

Задачи, поставленные перед нами министром обороны Российской Федерации генералом армии Сергеем Кужугетовичем Шойгу по подбору исторических образцов вооружения, военной техники для наполнения залов Музейного комплекса «Дорога памяти», экспозиций под открытым небом и информационного массива участников войны, были выполнены с высочайшей степенью ответственности и в предельно короткие сроки. Все понимали – мы участвуем в проекте исторического масштаба.

Для насыщения «Дороги памяти» и экспозиции «Поле Победы» специалистами ГАБТУ и ГРАУ, Департамента ресурсного обеспечения было собрано, а затем доставлено к храму нашими транспортниками более девяти тысяч единиц бронетанкового вооружения, артиллерийских орудий, автомобильной техники, стрелкового и холодного оружия, а также образцы боеприпасов, артиллерийских гильз, предметов исторической военной формы одежды, в том числе иностранного производства, как стран союзников, так и фашистской Германии.

Специалисты представительств Минобороны РФ по организации и ведению военно-мемориальной работы в странах пребывания посольств Российской Федерации доставили к Главному храму Вооружённых Сил гильзы с землёй из воинских захоронений советских солдат в Венгрии, Германии, Китае, Польше, Румынии, Словакии, США и Чехии. Так окроплённая кровью наших воинов-освободителей земля легла у стен величественного памятника всем погибшим в этой войне.

Нашими усилиями информационный массив Мемориального комплекса «Дорога памяти» наполнился 33 миллионами персональных данных и почти пятью миллионами фотографий участников Великой Отечественной

войны. Работа в этом направлении не прекращается, и с каждым днём информационный массив «Дороги памяти» пополняется новыми именами и фотографиями, свидетельствами истории. Стоит также отметить, что основную работу по благоустройству ландшафта, окружающего храм, выполнили подразделения Железнодорожных войск.

Как известно, Главный храм Вооружённых Сил РФ накануне 75-летия Победы украсили иконы небесных покровителей всех видов и родов войск. Икона святого преподобного Иосифа Волоцкого, небесного покровителя воинства материально-технического обеспечения Вооружённых Сил РФ, также заняла своё место в храме.

Словом, юбилей Великой Победы личный состав частей и соединений МТО, наши вузы, органы военного управления отметили успешными результатами в профессиональной подготовке и на высочайшем духовном подъёме.

– А теперь хотелось бы задать вопрос, касающийся одной из важнейших задач современности – миротворческой миссии, которую наши военнослужащие выполняют в Нагорном Карабахе. Одно из условий её успешного выполнения – бесперебойное обеспечение российских миротворцев всем необходимым. Как решают эту задачу структуры МТО Вооружённых Сил РФ?

– Российская группировка обеспечена всем необходимым для успешного выполнения задачи, поставленной Верховным Главнокомандующим Вооружёнными Силами Российской Федерации. Продовольствием, горючим и смазочными материалами обеспечиваем от местных поставщиков, доставку других грузов осуществляем с территории России военно-транспортной авиацией через Армению, а железнодорожным транспортом – транзитом через Азербайджан. Кроме того, с азербайджанской стороной согласована перевозка воздушным транспортом с использованием международного аэропорта Гянджа.

Хочу отметить, что переброска миротворческих сил была осуществлена военно-транспортной авиацией в самый короткий срок. Всего было выполнено более 250 самолёто-рейсов, перевезено почти 2000 человек личного состава и свыше 530 единиц техники.

В целях обеспечения условий размещения военнослужащих российского миротворческого контингента в Нагорном Карабахе планируем установить на наблюдательных постах 31 блочно-модульный городок различной ёмкости.

В них будет абсолютно всё необходимое для жизнедеятельности наших миротворцев: жилые модули, спортзал, офицерский дом, баня, медпункт, сушилка, комната досуга, штаб и канцелярия, кладовая имущества, столовая, кухня, продуктовый склад, санитарные модули, комната для хранения оружия.

А чтобы наши миротворцы не теряли связи с Родиной, наши повара готовят им лучшие блюда традиционной русской кухни и других народов России.

– Дмитрий Витальевич, по уже сложившейся традиции главный экзамен года в Вооружённых Силах РФ – стратегическое командно-штабное учение, коим в нынешнем году стало СКШУ «Кавказ-2020», – предваряет специальное учение с органами военного управления, соединениями, воинскими частями и организациями материально-технического обеспечения. Расскажите, пожалуйста, как прошло это учение? Что можно занести в актив?

– Уже традиционно накануне стратегических учений мы проводим комплекс специальных учений по видам обеспечения, нацеленных на создание благоприятных условий для развёртывания и гарантированного выполнения войсками учебно-боевых задач.

Непосредственно в специальном учении МТО были задействованы силы и средства материально-технического обеспечения от войскового до стратегического звена. Они одновременно выполняли задачи на 25 полигонах, аэродромах базирования и подготовленных полевых аэродромах, определённых объектах на транспортных коммуникациях в зоне ответственности Южного военного округа, а также в акваториях Чёрного и Каспийского морей.

Всего в нём приняли участие свыше 27 тысяч военнослужащих, более шести тысяч единиц вооружения и военной техники, в том числе 82 летательных аппарата, 56 кораблей и судов.

В ходе учения практически отработаны такие вопросы, как приём, подготовка и массовая выдача запасов войскам материальных средств, оперативное восстановление исправности вооружения и военной техники.

Для обеспечения действий сухопутной группировки войск силами соединений и воинских частей МТО развернули 39 полевых пунктов заправки, 49 продовольственных пунктов питания, 44 комплекта полевых бань, банно-прачечный комбинат и 53-й поезд материального обеспечения.

В интересах авиации выполнен комплекс задач на аэродромах базирования, оперативных аэродромах, в том числе подготовлен полевой аэродром Погорелово с обеспечением посадки и подготовки к вылету летательных аппаратов.

Созданными группировками МТО обеспечены действия сил Черноморского флота и Каспийской флотилии как в пунктах базирования, так и в море.

Особенностью проведённого учения является интегрирование в комплекс его мероприятий специального учения сил и средств МТО государств – членов ОДКБ «Эшелон-2020» с участием воинских контингентов вооружённых сил Российской Федерации, республик Белоруссия, Казахстан и Армения. Всего более тысячи человек. В ходе учения «Эшелон-2020» практически отработаны совместные действия по материально-техническому обеспечению Коллективных сил оперативного реагирования ОДКБ.

Кроме того, впервые было отработано восстановление вооружения и военной техники комплексным применением ремонтно-восстановительных частей и мобильного ремонтно-восстановительного поезда с привлечением выездных ремонтных бригад предприятий промышленности.

В ходе учения снято с длительного хранения, подготовлено и выдано в войска 200 единиц техники, более пяти тысяч единиц стрелкового оружия и свыше 41 тысячи тонн боеприпасов. С семи комбинатов Росрезерва выдано 1680 тонн материальных средств.

Чтобы добиться требуемого результата, созданная группировка МТО должна была действовать как единый механизм. Это наиболее сложная задача, с которой, как показали результаты учения, командование ЮВО успешно справилось.

Не менее важной задачей было сделать правильные выводы из оценки действий сил и средств МТО, извлечь полезные уроки, на основе которых спланировать меры по дальнейшему совершенствованию обеспечивающего процесса.

Наши наработки нашли своё отражение в планах подготовки органов управления, соединений и воинских частей МТО в новом учебном году.

– Подразделения МТО принимают самое непосредственное участие в борьбе с коронавирусом. За примерами далеко ходить не нужно – возведение многофункциональных медицинских центров было бы невозможным без сил и средств МТО. Что ещё было сделано в этом направлении?

– В 2020 году весь мир столкнулся с серьёзным и опасным противником – коронавирусной инфекцией. Специалисты системы материально-технического обеспечения не могли остаться в стороне и были задействованы в борьбе с этой угрозой.

Так, силами Железнодорожных войск от Калининграда до Камчатки выполнены задачи по подготовке площадок под строительство и благоустройство 26 многофункциональных медицинских центров Минобороны России и медицинских учреждений субъектов Российской Федерации.

Объёмы выполненных работ составили более 450 тысяч кубометров перемещённого грунта и свыше 100 тысяч квадратных метров по сглаживанию рельефа.

Кроме того, по решению Президента Российской Федерации, оперативно выполнены мероприятия материально-технического обеспечения по оказанию помощи в предотвращении распространения коронавирусной инфекции на Олимпиадинском горно-обогатительном комбинате в посёлке Еруда Северо-Енисейского района Красноярского края, республиках Дагестан и Тыва.

В Красноярском крае для рабочих комбината в кратчайшие сроки с учётом авиапереброски подразделений 100-го отдельного полка обеспечения из Подмосковья был развёрнут полевой обсервационный лагерь на две тысячи койко-мест.

На территории лагеря в полном объёме было организовано обеспечение жизнедеятельности помещённых на карантин рабочих и служащих комбината, в том числе работа столовой, банно-прачечного комплекса, а также оборудованы барьерные зоны для проведения противоэпидемических мероприятий.

В аналогичной ситуации при оказании помощи по предотвращению распространения коронавирусной инфекции в столице Республики Тыва городе Кызыл был развёрнут мобильный полевой госпиталь на 100 коек.

Для обеспечения личного состава Вооружённых Сил РФ средствами индивидуальной защиты силами вещевых ремонтных мастерских изготовлено более шести миллионов медицинских масок.

Таким образом, силами МТО внесён значительный вклад в борьбу с коронавирусом в масштабе всей страны и специалисты МТО подошли к выполнению этой задачи с полной ответственностью и решительностью. Например, с апреля текущего года силами ветеринарно-санитарных подразделений проведена дезинфекция порядка 18 тысяч объектов МТО Вооружённых Сил.

За прошедшее время мы накопили опыт, расширили возможности для принятия оперативных решений в борьбе с этим всемирным злом и готовы ещё более решительно противостоять пандемии.

– Как всегда, зрелищно проходили конкурсы Армейских международных игр – 2020, которые курируются органами МТО. Это «Военное ралли», «Мастера автобронетанковой техники», «Мастер-оружейник» и самый, так сказать, вкусный конкурс – «Полевая кухня». Планируется ли расширение конкурсной программы Игр с участием представителей других военных специальностей, проходящих службу в структурах МТО?

– В рамках Армейских международных игр – 2020 проведено 30 конкурсов, в которых приняли участие 155 команд из 31 государства.

По службам материально-технического обеспечения проведено четыре международных конкурса, в которых приняли участие 22 иностранные команды из 11 государств.

Во всех этих конкурсах российские команды заняли первые места и установили 11 рекордов, которые, в свою очередь, будут занесены в Книгу рекордов и достижений Вооружённых Сил Российской Федерации.

Обращаю ваше внимание, что абсолютно все конкурсы Армейских игр, где бы они ни проходили – в России или за рубежом, не могут быть проведены без организационного участия структур материально-технического обеспечения. Судите сами – на МТО возложено обеспечение боеприпасами вооружения участников Игр, обслуживание и ремонт техники, на которой соревнуются команды, заправка её топливом, размещение участников соревнований и создание им условий для проживания, организация питания, в том числе с учётом национальных и религиозных особенностей.

Стоит отметить, что участие специалистов МТО в конкурсах не ограничивается АрМИ-2020. В этом году впервые проведён конкурс «Лучший старшина подразделения Вооружённых Сил Российской Федерации».

Старшина подразделения для солдата – отец родной, а для командира – первый помощник. Такой конкурс – высшая форма проверки уровня профессионализма военнослужащих, занимающих должность старшины.

В конкурсе приняли участие 7850 старшин подразделений военных округов, видов и родов войск Вооружённых Сил РФ. Заключительный этап конкурса проводился в Подмосковье на базе

100-го отдельного полка обеспечения. В нём приняли участие 10 лучших старшин – победителей окружных этапов. Участники конкурса оценивались по строевой, физической, военно-политической и профессионально-должностной подготовке, а также по знанию и практическому применению руководящих документов при исполнении должностных обязанностей. Тройка призёров была награждена грамотами и ценными подарками.

Проведённый конкурс стал площадкой для обмена опытом и будет ежегодным мероприятием.

– Как известно, представители органов МТО приняли активное участие в Международном военно-техническом форуме «Армия-2020». Ваши подчинённые были и участниками, и одними из организаторов. Какие новые изделия для формирований МТО, впервые представленные на форуме предприятиями-изготовителями, получили с вашей стороны как заказчика наивысшую оценку и будут поставляться в структуры МТО Вооружённых Сил Российской Федерации? Что экспонировали на форуме сами структуры МТО?

– Да, выполнена большая работа по подготовке и проведению данного форума. С участием представителей МТО прошли круглые столы и конференции, в ходе которых совместно с научными организациями и предприятиями промышленности рассмотрены актуальные вопросы по развитию вооружения и военной техники, уточнены основные требования к перспективным образцам, пути их реализации с применением новых технологий.

Свои экспозиции на мероприятии представили научно-исследовательские организации МТО, в том числе и научная рота Военной академии МТО.

Современные разработки вооружения и техники МТО были широко представлены отечественными предприятиями промышленности.

Среди новинок российского производства наибольшее внимание привлекли несколько экспонатов. Во-первых, бронеавтомобиль «Стрела», исполненный в двух вариантах – аэромобильном и плавающем. Во-вторых, высокоманёвренный внедорожник багги «Тигр» с возможностью установки лёгкого вооружения. Также стоит отметить бронетранспортёр БТР-82АТ с дистанционно управляемым модулем БТР-БМ и боевая машина пехоты «Манул». Это и высокоточный комплекс управляемого вооружения «Гермес» с загоризонтной дальностью стрельбы до 100 км. Ну и в заключение, глиссирующая амфибия «Дрозд» грузоподъёмностью до 1500 кг, что позволяет оснащать амфибию широким спектром оборудования и вооружения.

Реализуемый научно-технический задел, созданный на сегодняшний день, позволяет довести уровень современных образцов техники по номенклатуре служб МТО до установленных показателей, к которым относятся танки и БМП, бронетранспортёры и автомобили, ракетные и зенитные ракетные комплексы, самоходные артиллерийские установки и реактивные комплексы, техника Железнодорожных войск, техника тыла, суда вспомогательного флота и многое другое.

Только за текущий год по линии ответственности МТО принято на вооружение порядка 30 новых образцов вооружения, военной техники. Проведены государственные испытания более 20 перспективных опытных образцов.

Набранные темпы оснащения перспективными и современными образцами техники обеспечивают высокую боеспособность Вооружённых Сил.

– Нынешним летом специалисты отдельных трубопроводных батальонов соединений МТО ЮВО, ЗВО, а также подразделений МТО Черноморского флота завершили строительство водовода Белогорск – Симферополь, тем самым ликвидировав нехватку пресной воды для жителей республиканского центра. Насколько сложна была эта задача?

– Задача по обеспечению пресной водой центральной части Крымского полуострова была поставлена Президентом Российской Федерации.

Преодолевая продолжающуюся «водную блокаду» Республики Крым, трубопроводные подразделения Западного и Южного военных округов в кратчайшие сроки запустили в эксплуатацию водовод. Для выполнения задачи привлекалось более 800 военнослужащих, свыше 250 единиц техники.

Уже 10 августа текущего года, несмотря на высокую температуру воздуха, сложный рельеф местности и большое количество барьерных рубежей, работы были завершены с опережением нормативных показателей.

Всего развернули 15 линий полевого магистрального трубопровода от Белогорского гидроузла до Симферопольского водохранилища общей протяжённостью 819 км, что позволило обеспечить ежесуточную подачу до 50 тысяч тонн воды. Проблема дефицита воды в центральной части республики была решена.

За время работы полевого магистрального трубопровода в Симферопольское водохранилище подано более шести миллионов тонн воды.

Отмечаю слаженные действия, подготовку и морально-волевые качества всего личного состава трубопроводных подразделений и службы горючего, которые с честью выполнили поставленную задачу.

– В текущем году осталась актуальной тема снижения эксплуатационных расходов на объектах инфраструктуры Минобороны России за счёт повышения энергоэффективности и внедрения технологий, обеспечивающих энергосбережение. Продолжилось ли в 2020 году выполнение программы «Эффективная армия» в части, касающейся материально-технического обеспечения?

– Коммунально-эксплуатационное обеспечение Вооружённых Сил РФ продолжает совершенствоваться.

Системный подход к подготовке и проведению отопительных периодов позволяет ежегодно уменьшать количество аварийных ситуаций. С 2012 года этот показатель сократился в семь раз (с 4271 до 615). В текущем году выполненый капитальный ремонт 36 коммунальных объектов и текущий ремонт 1665 объектов казарменно-жилищного фонда.

Так, в целях модернизации объектов коммунальной инфраструктуры переведены с жидкого топлива на газ две котельные в посёлке Порошино Свердловской области и городе Ахтубинске Астраханской области. Ведутся работы по газификации и техническому переоснащению ещё 10 котельных в восьми субъектах.

Впервые на федеральном уровне заключено концессионное соглашение по строительству и реконструкции 13 котельных и 126 км тепловых сетей на территории Самарской области. В качестве пилотного проекта введены в эксплуатацию две газовые котельные в Мурманской области.

Для обеспечения энергосбережения в военных городках установлено более восьми тысяч шкафов управления наружного освещения, а по энергосервисным контрактам проведена полная модернизация систем освещения в 14 военных городках.

Кроме того, в рамках реализации национального проекта «Цифровая экономика Российской Федерации» с ПАО «Ростелеком» заключён контракт на создание и внедрение в 2020–2024 годах цифровой платформы инвентаризации, учёта и контроля состояния всех видов энергоресурсов и имущественного комплекса Минобороны России.

Во исполнение поручения министра обороны РФ совместно с акционерным обществом «Радиотехнические и информационные системы» организована работа по развёртыванию на территории Алабинского гарнизона пилотного проекта программно-аппаратного комплекса «Умный гарнизон».

Этот проект позволит организовать централизованную автоматизированную систему контроля и управления повседневной деятельностью, которая объединит существующие и создаваемые системы управления и обеспечит оперативное реагирование, формирование статистических и аналитических отчётов в органы военного управления. Проще говоря, даст возможность контролировать всё, что происходит в воинской части: температуру в казарме, приход и уход военнослужащих, выход техники с показанием расхода её моторесурса, движение материальных средств на складах, видеонаблюдение территории охраняемых объектов. И всё это будет отображаться на всех уровнях от воинской части до Национального центра управления обороной РФ.

При этом на примере Алабинского гарнизона на основе мониторинга потребляемых коммунальных ресурсов прогнозируется годовой экономический эффект до 50 миллионов рублей.

Как видно, в текущем году проведена большая работа по повышению энергоэффективности на объектах Минобороны России.

– В нынешнем году продолжилось возведение военными специалистами железнодорожных и автомобильных мостов в регионах. Например, в кратчайшие сроки был восстановлен железнодорожный мост через реку Северная Кола в Мурманской области. В Тульской области за последнее время возведено около 20 автомобильных мостов. Польза от этого регионам и, следовательно, стране в целом очевидна. Насколько сложны были эти задачи?

– В июне в результате паводка произошло размытие опор и разрушение железнодорожного моста через реку Северная Кола в районе Мурманска. Происшествие приостановило железнодорожное сообщение со столицей Заполярья.

В соответствии с поручением Верховного Главнокомандующего Вооружёнными Силами Российской Федерации Владимира Владимировича Путина восстановление железной дороги на этом участке было поручено подразделениям Железнодорожных войск.

Для восстановления движения поездов требовалось соорудить обход протяжённостью шесть километров. Менее чем за сутки необходимые силы и средства были переброшены в район выполнения задачи.

Военные железнодорожники Западного военного округа, в очередной раз проявив высокий уровень мастерства и профессионализма, в течение двух недель выполнили необходимый объём работ и полностью подготовили земляное полотно под железнодорожную магистраль. При этом самым сложным этапом стала выемка 54 тысяч кубических метров скального грунта.

Как результат, оценка действий военных железнодорожников губернатором Мурманской области – «быстро и качественно».

Конечно, это не единственный пример помощи субъектам России в решении вопроса транспортной доступности населённых пунктов.

Так, за последние два года на территории Тульской области дорожными подразделениями ЗВО установлены и сданы в эксплуатацию 19 временных мостовых переходов, что обеспечило круглогодичное транспортное сообщение между социально значимыми объектами и районами в 47 населённых пунк­тах, где проживает более 20 тысяч человек.

Хочу обратить внимание, что для строительства подобных объектов гражданским организациям требуется до двух лет. Наши специалисты устанавливают такие мостовые переходы в течение двух недель.

– Ещё несколько лет назад арк­тическая тематика в нашей беседе предполагала бы лишь один вопрос – о Северном завозе. В последние годы мы говорим не только о нём, хотя он по-прежнему нужен и важен. К этой теме прибавилось ещё несколько: экологическая очистка Арктики, развитие инфраструктуры вновь сформированных частей за полярным кругом, испытание транспортных средств и других образцов вооружения и военной техники, а также ГСМ, предназначенных к использованию в условиях сильных морозов. Как выполнялись эти задачи в 2020 году, с какими результатами?

– Действующий на сегодняшний день порядок организации и доставки материальных средств позволяет из года в год гарантированно выполнять план Северного завоза в полном объёме и без срывов.

Всего в текущем году в 152 труднодоступных района Крайнего Севера и Арктики для 192 воинских частей доставлено более 75 тысяч тонн различных материальных средств, что в полном объёме обеспечит автономность воинских частей до завершения навигации 2021 года.

Были задействованы 63 морских и речных судна, 14 воздушных судов военно-транспортной авиации и 122 единицы автомобильного транспорта.

В текущем году с учётом неблагоприятной эпидемиологической обстановки были заблаговременно заключены государственные контракты, накопленные материальные средства, подготовка материально-технической базы к приёму грузов позволили на месяц раньше завершить Северный завоз.

Оптимизирована логистическая схема доставки материальных средств и по реке Лене. Использование вновь построенного участка железной дороги позволило сократить плечо доставки грузов на две тысячи километров и уменьшить время доставки грузов до 12 суток.

Особое внимание нами уделяется качеству питания военнослужащих, проходящих военную службу в районах Крайнего Севера.

Согласно решению министра обороны Российской Федерации в этом году проведены мероприятия по улучшению ассортимента продовольствия и организации круглогодичной доставки скоропортящегося продовольствия, фруктов и овощей воздушным транспортом.

Для того чтобы арктические воинские части и подразделения выполняли задачи по предназначению на должном уровне, на их оснащение поставлена техника, удовлетворяющая сложным климатическим и рельефным требованиям: снегоходы, транспортёры-двухзвенники, грузовые автомобили повышенной проходимости. Использование такой техники значительно повысило автономность и живучесть подразделений в данных районах.

Кроме того, в текущем году мы продолжили мероприятия по экологической очистке Арктики. Силами сформированных экологических подразделений на архипелаге Новая Земля, островах Кильдин и Врангеля, мысе Марре-Сале полуострова Ямал собрано и вывезено более 2,8 тысячи тонн металлолома. При этом на острове Кильдин и мысе Марре-Сале работы по очистке завершены в полном объёме. Всего с 2015 года мы вывезли более 20 тысяч тонн металлолома.

– Дмитрий Витальевич, что бы вы хотели пожелать в новом учебном году своим подчинённым, начиная с центрального аппарата и до войскового звена?

– 2020 год был очень напряжённым во всех отношениях. Вместе со страной и Вооружёнными Силами мы прошли через многие испытания и трудности. Но неизменно проявляли волю и характер, профессионализм и самоотверженность.

Я благодарю своих подчинённых за труд и достигнутые результаты. Пусть в новом году всем им сопутствует успех в почётной и благородной службе Отечеству, пусть все они, их семьи, родные и близкие будут здоровы.

Желаю всем счастья, мира и благополучия!

Роман Бирюлин, «Красная звезда»

Россия > Армия, полиция > redstar.ru, 14 декабря 2020 > № 3632202 Дмитрий Булгаков

Что привело к подорожанию продуктов

Председатель правления Союза экспортеров зерна - о связи экспорта и стоимости хлеба в магазине

Текст: Татьяна Карабут

Председатель правления Союза экспортеров зерна Эдуард Зернин рассказал "РГ", что изменит экспортная пошлина на пшеницу, почему выросли цены на хлеб и как увеличить экспорт зерна.

Вы принимали участие в совещаниях по ценам на продукты в правительстве и минсельхозе. Вы за регулирование цен или против?

Эдуард Зернин: Концепция свободных рынков нигде в мире так и не реализована. Ее пытались сделать в Аргентине, но она провалилась. Закончилось все гиперинфляцией. Насколько я знаю, других опытов после этого и не проводили. Свободный рынок существует только в учебниках макроэкономики. У нас почему-то принято пенять "вот у них на Западе не так". Ничего подобного. Там ровно так же. Собирается бизнес за столом вместе с представителями государства. Так же обсуждают, договариваются устно или письменно и выполняют. У нас тоже настало такое время. Я считаю, это совершенно правильно.

Экспортная пошлина на подсолнечник по просьбе Масложирового союза с 9 января повышается с 6,5% до 30%. Но одновременно переработчиков обязали зафиксировать цену на подсолнечное масло на полке. Получается, им никакой выгоды от этой пошлины?

Эдуард Зернин: Это ведь логично: если людям пошли навстречу и ограничили экспорт подсолнечника, они должны взять на себя встречные обязательства и умерить свои аппетиты в ценообразовании на подсолнечное масло. В противном случае это действительно выглядит как попытка наживы за счет растениеводов. Пожертвовать целой отраслью растениеводства ради интересов пятерки крупнейших переработчиков было бы очень странно.

Полагаю, по экспортной пошлине на зерно у вас другая точка зрения?

Эдуард Зернин: По зерну ситуация действительно немного иная. Цена на зерно напрямую не влияет на цену продуктов на полках в магазинах - в магазин зерно идет дольше. Сначала оно смелется в муку, потом приедет на хлебозавод. В структуре себестоимости производства батона доля зерна составляет не более 25%.

Мы понимаем, что пошлина на пшеницу будет введена. Решение принято - мы должны его исполнять. Для нас нет проблемы в самой пошлине, для нас проблема - в механизме и сроках. Мы просим ввести пошлину на тонну продукции, а не пропорциональной цене контракта. Мы неоднократно в течение года выступали с инициативой изменения валютного законодательства (в частности, по возврату валютной выручки), чтобы российские экспортеры имели возможность на равных условиях с зарубежными игроками поставлять напрямую российское зерно конечным потребителям. До введения пошлины это не было так критично. Но сейчас, начиная работать с товаром, облагаемым пошлиной, мы попадаем в очень специфичную зону регуляции, где таможенная стоимость начинает играть роль. И мы как раз хотим избежать этого риска.

Что касается сроков, наша просьба такая: пошлина не должна вводиться завтра, потому что мы уже отконтрактованы. Речь идет о миллионах тонн. Да, в первую очередь потери понесут экспортеры. Но в любом случае они размажутся по всей цепочке, потому что экспортеры будут отрабатывать эти деньги. Зачем допускать это? Я очень надеюсь, что нас услышали: сейчас обсуждается вариант введения пошлины на пшеницу с 15 февраля.

Хорошо. Масложировая отрасль зафиксирует цены на подсолнечное масло. Но у хлебопеков и так маржа минимальная. Еще и зерно в цене выросло. Им-то куда снижать цены?

Эдуард Зернин: Про низкую маржинальность у мукомолов и хлебопеков я слышу давно. Но если люди остаются в этом бизнесе, значит, они что-то в нем зарабатывают. Мы не видим никаких массовых банкротств этого сектора. Но зато мы видим, что переработчики составляют нам как экспортерам конкуренцию на закупках зерна. И зачастую не мы, а они являются драйверами этих цен. Маржа экспортера гораздо меньше маржи переработчика. Экспортеру зачастую проще остановиться и приостановить закупку, чем участвовать в гонке цен.

В этом сезоне переработчики допустили серьезную коммерческую ошибку в начале сезона. Они рассчитывали, что цены пойдут вниз, урожай зерна ведь огромный. Поэтому не стали закупать сырье сразу и формировать запасы, а решили подождать. Но цены подскочили. Переработчики не просчитали аппетиты и емкость внешнего рынка, не просчитали последствий неурожая в других странах - конкурентах России. Они действительно не ожидали, что внешний рынок сможет съесть то, на что они претендовали. А когда в октябре это стало понятно, тогда они включились в гонку с экспортерами за зерно. Ведь нельзя же остановить производство - ему нужно сырье. А гонку с экспортерами выдержать сложно, потому что у экспортеров устоявшиеся финансово-хозяйственные связи с производителями. Даже когда переработчик предлагает выше цену, не факт, что ему продадут - в силу в том числе и простоты работы с экспортерами.

На рынке подсолнечника ситуация немного другая - есть определенный дефицит семечки. Но он сложился в первую очередь за счет агрессивного наращивания перерабатывающих мощностей. Вот тут вопрос как раз к переработчикам: зачем они вкладываются и расширяют свои мощности, если понимают, что у нас есть дефицит семечки? И как их инициативы, ограничивающие сельхозтоваропроизводителей в экспорте подсолнечника, могут способствовать повышению объемов производства семечки? Кроме общих слов о том, что это принесет всем добро, я не понимаю, как это может сработать.

Предполагается ввести еще один механизм регулирования на рынке зерна - сейчас активно обсуждается законопроект о прослеживаемости зерна. По вашей оценке, насколько сейчас велика доля "серых" поставок за рубеж? Есть ли у иностранных партнеров претензии к качеству нашего зерна? И что изменит этот закон?

Эдуард Зернин: Серые поставки за рубеж могут оценивать только те, кто ими занимается, или правоохранительные органы. Насколько я знаю, счет идет минимум на сотни тысяч тонн. Называлась даже цифра в 1 млн тонн. Это достаточно серьезные объемы.

Мы принимали участие в разработке изменений в закон о зерне. Мы поддерживаем эту историю по одной простой причине: нам надо гарантировать качество нашей продукции. У нас все хорошо с зерном с точки зрения потребительских характеристик, но есть проблемы с фитосанитарным качеством. Система прослеживаемости зерна поможет нам решить эту проблему. Амброзия, бодяк и т.п. - из-за этого у нас возникают проблемы с поставками во Вьетнам, Индонезию, из-за этого нас как страну не открывает Китай (разрешены поставки только из отдельных регионов).

Система прослеживаемости зерна будет гарантировать фитосанитарное качество той продукции, которую мы поставляем на экспорт. Мы будем знать источник заражения, а сейчас понятия не имеем. Свалили несколько составов где-нибудь в Новороссийске. Подсушили и перемешали, и это пошло в лодку. Лодку забраковали. А мы не понимаем, где возникла проблема. Предлагают решение - давайте поставим сепараторы на терминал. Но это просто увеличит нагрузку на конечное звено, соответственно приведет к еще большим логистическим издержкам, которые и так у нас очень высоки. Зачем это делать, когда можно еще на уровне поля отрегулировать?

Противники этого закона говорят, что это увеличит финансовую нагрузку на сельхозтоваропроизводителей...

Эдуард Зернин: Мне кажется, что производитель, уверенный в качестве своего зерна, должен быть только заинтересован в этой системе. Ведь покупатели будут наверняка знать, что у этого производителя зерно чистое, и поэтому готовы будут его приобретать даже по более высокой цене. Тогда мы сможем договариваться напрямую с гораздо большим спектром покупателей - с теми, кто сегодня как раз опасается покупать.

Этой осенью озимые серьезно пострадали от отсутствия влаги и прежде всего в южных, экспортно ориентированных регионах. Насколько это снизит экспорт зерна? Повезут ли за рубеж озимые (как в случае с яровыми) из центральных регионов?

Эдуард Зернин: Симптомы тревожные. Был большой объем сева в сухую почву. Я сам лично наблюдал в Краснодарском крае и Ростовской области столбы пыли на полях, которые стояли во время посевной. Там не было ни грамма влаги. Сейчас морозы и отсутствие устойчивого снежного покрова тоже делают свое нехорошее дело. Но мнение специалистов такое: выводы о состоянии озимых можно будет делать только после возобновления вегетации весной. Надо учитывать, что селекционно-семеноводческая отрасль эволюционирует: сегодняшние семена могут оказаться сильнее тех, которые были раньше, вопрос лишь в том, что использовалось в каждом конкретном случае. Конечно, если на юге будет неурожай, он опять будет замещен экспортным объемом из других регионов, в первую очередь из центра и Поволжья.

Россия > Агропром > rg.ru, 14 декабря 2020 > № 3581030 Эдуард Зернин

Алексей Короленко: «Я бы не назвал бумаги дешевыми»

Директор департамента управления активами QBF Алексей Короленко предполагает, что в среднесрочной перспективе залив экономики деньгами поднимет все лодки. Даже акции авиаперевозчиков.

Петр Рушайло

СПРАВКА

Алексей Короленко родился в Москве. В 1994 г. окончил Московский автомобилестроительный институт, в 1997-м – Всероссийский заочный финансово-экономический институт. Работает на фондовом рынке с 1994 г. С 2017 г. – в QBF, с 2020-го – директор департамента по управлению активами.

Активы под управлением – около 2 млрд рублей.

Финансовая группа QBF предоставляет услуги в области доверительного управления, брокерского обслуживания, хеджирования и консультационного управления. По итогам августа 2020 года флагманский участник группы ООО ИК «КьюБиЭФ» занимает 13-е место по количеству активных клиентов в рейтинге операторов, подготовленном Московской биржей.

«Наш финансовый рынок очень сильно зависит от средств нерезидентов»

– Каково ваше видение ситуации на рынке? Какие можно выделить основные тенденции, на которые стоит обратить внимание частным инвесторам?

– Ситуация достаточно позитивная, даже с учетом всех тех рисков, которые связаны с пандемией коронавируса. В целом мы видим, что ситуация с развитием эпидемии не улучшается, скорее ухудшается. Или по меньшей мере усложняется. Но системно для рынков все позитивно, потому что те объемы глобальной ликвидности, которые вливают мировые центробанки, с лихвой компенсируют риски, связанные с падением объемов экономики. А сейчас появились еще и хорошие ожидания на следующий год по восстановлению экономической активности по всему миру, что дает рынкам достаточно позитивный взгляд на будущее.

– Долго ли, по-вашему, продлится это буйство ликвидности?

– Наверное, да. С трудом себе представляю ситуацию, в которой ФРС (или ЕЦБ) резко ужесточит денежную политику. Если только в случае какого-то совсем бурного экономического роста, что в нынешней ситуации представляется маловероятным. Тогда да, возможно снижение ликвидности. С другой стороны, бурный рост – это очень неплохо для рынка акций. Хотя долгосрочные облигации при таком сценарии, безусловно, пострадают сильно.

– Хорошие ожидания по восстановлению экономики с чем связаны? Есть какие-то данные, на которые вы ориентируетесь?

– Из позитивных данных – это прежде всего данные по китайской экономике. Китайцы, по сути, уже вышли на докризисную траекторию роста. Экономика США, к счастью, тоже дает позитивные сигналы, хотя восстанавливается потяжелее. Но в любом случае с учетом низкой базы этого года мировая экономика обречена показать рост в 2021 году.

– Разве этот эффект низкой базы и ожидания отскока экономики не заложены в ценах на активы, которые уже вышли на уровни выше докризисных?

– Частично заложены. Но в целом нынешний уровень цен на фондовом рынке – все же в основном следствие сверхмягкой денежной политики центральных банков. В том числе, кстати, российского, который, нужно отметить, во время предыдущих кризисов ставку поднимал, а не опускал, как сейчас. А вот экономический рост, обусловленный этой денежной накачкой, вполне может стать дополнительным стимулом для роста на рынке акций, особенно если окажется выше ожиданий, как в Китае. Плюс сохранение мягкой денежной политики центробанков, что мы, видимо, будем наблюдать весь следующий год.

– Вы сказали о восстановлении экономики Китая. Акции компаний каких секторов и каких стран будут от этого выигрывать?

– Думаю, что в первую очередь это бумаги проциклических компаний – нефтяники, металлурги, то есть реальный сектор. Наверное, это касается и мирового фондового рынка, и нашего. Мне кажется, эти бумаги будут восстанавливаться в любом случае, другое дело, что пока довольно сложно оценивать темпы этого восстановления.

– Если говорить про циклические компании. Вы бы сейчас что посоветовали инвесторам – смотреть на западный рынок или на российский?

– Это, конечно, все-таки разные рынки, разные подходы. С одной стороны, на западных рынках можно ожидать более быстрого и более масштабного перетока капитала в эти бумаги. Наши же компании недооценены по своим мультипликаторам, даже относительно западных аналогов, выглядят достаточно дешево, поэтому имеют больший потенциал роста. Но у их бумаг есть определенные специфические риски. В идеале, конечно, нужна диверсификация и по странам, и по секторам.

– Специфические риски акций российских компаний – это риски девальвации рубля?

– Курсовые риски в том числе присутствуют. Но я бы сказал скорее, что это риски страновые. Мы же видим, что периодически у нас возникают какие-то геополитические риски, санкции и так далее и тому подобное. И бумаги российских компаний, несмотря на всю свою дешевизну, сильно проседают на таких новостях. Помимо геополитики, часто появляется и иной негатив. Скажем, из недавнего: история с Навальным, ситуация в Беларуси, война в Нагорном Карабахе. То есть периодически какие-то проблемы нефинансового плана возникают. Поэтому риски достаточно большие.

– Эти риски технически как реализуются? Ослабление рубля, отток средств нерезидентов с фондового рынка?

– Это, по сути, связанные вещи. Наш финансовый рынок действительно очень сильно зависит от средств нерезидентов, поэтому даже незначительные по их меркам оттоки в сотни миллионов долларов на него очень сильно влияют. И влияют одновременно на все. И на курс валюты, и на котировки акций и облигаций.

«Второй эшелон слишком сложен для частного инвестора»

– Если говорить о рублевой зоне. Вы бы что сейчас советовали инвесторам? Быть более осторожными, формировать облигационный портфель или все-таки делать ставку на какие-то движения на рынке акций?

– Я в целом сторонник сбалансированного портфеля. Особенно в нынешней ситуации. Рынки акций восстановились после весеннего провала и в целом находятся сейчас на достаточно высоких уровнях. Я бы не назвал бумаги дешевыми. С другой стороны, и на долговом рынке ситуация не самая привлекательная, доходность ОФЗ – 4–6% годовых. Поэтому – сбалансированный портфель, акции плюс облигации.

– В какой пропорции? Понятно, что это сильно зависит от риск-профиля инвестора. Но все же в среднем по больнице?

– Действительно, это очень индивидуально. Но допустим, что речь об инвесторе среднего возраста – 40–50 лет, горизонт инвестирования у него – 10–15 лет, склонность к риску – умеренная. Тогда в нынешней ситуации на рынках я бы рекомендовал 50 на 50. Половину вложить в акции, половину – в облигации. Это средний уровень, а дальше все зависит от стадии рынка. Понятно, что в период, когда рынки на максимумах, держать больше половины портфеля в акциях нецелесообразно. Вне зависимости от каких-либо ожиданий притока ликвидности.

– Из каких облигаций вы бы рекомендовали формировать консервативную часть портфеля?

– Я бы делал упор на корпоративный долг. Там можно получить осязаемую доходность. Во втором эшелоне, например, – 7–8% годовых при вполне приемлемом кредитном качестве. Ну и конечно, обращал бы внимание на первичные размещения. Там всегда можно получить дополнительную премию.

– Насколько большую?

– Первый эшелон большую премию не дает, там порядка 10 базисных пунктов по доходности. Если бумага пятилетняя, выгода получается примерно 0,5%. Для второго эшелона могут быть более ощутимые премии – 30–50 пунктов. Получается 2%-ный потенциал роста курсовой стоимости. При регулярной торговле это позволяет на 2–3% годовых увеличить доходность консервативной части портфеля.

– Чтобы этим заниматься, какая минимальная сумма нужна?

– Наш долговой рынок достаточно лояльный, теоретически от 1000 рублей, то есть от номинала одной бумаги. Тут скорее все зависит от требований брокера к минимальным суммам на счете.

– Если вернуться к российскому рынку акций. Какие бумаги на нем интересны, кроме отмеченных вами акций проциклических компаний?

– Я думаю, что в каждом секторе можно выбирать какие-то компании, акции которых отстают от рынка. Это не значит, что сами компании депрессивные или что-то у них не так. Просто в каждом секторе так бывает, что по тем или иным причинам бумаги какой-то компании могут отставать от конкурентов. Приведу пример. Недавно мы видели рост цен на нефть до 50 долларов за баррель, который сопровождался очень хорошим ростом акций «Лукойла», «Татнефти», «Роснефти». А вот акции «Газпромнефти» от них отставали. Притом что с точки зрения производственной эффективности, переработки, добычи и так далее рост показателей всех этих компаний примерно одинаковый. Есть простое объяснение: у «Газпромнефти» гораздо более низкая ликвидность. Но это как раз и создает потенциал роста. Например, в случае продажи «Газпромом» части своего пакета сразу появятся ликвидность, возможность включения бумаг в различного рода индексы типа MSCI. И таких историй на самом деле достаточно много.

– Чтобы искать такие истории, на что лучше ориентироваться частному инвестору? На ведущие компании или на второй эшелон?

– Я думаю, что второй эшелон слишком сложен для частного инвестора. Даже у институционального инвестора с гораздо большими аналитическими ресурсами не всегда получается адекватно оценивать ситуацию. Поэтому в целом, конечно, лучше ориентироваться на лидеров. И искать какие-то недооценки, рыночные перекосы среди таких бумаг.

– На западном рынке вы что сейчас выделяете? Какие сектора, бумаги?

– Здесь значительный рост в акциях технологических компаний в этом году. Конечно, может продолжиться и в следующем. Но я бы значительную долю портфеля перекладывал бы в сектор нефтедобычи, металлургию, горную промышленность. Возможно, в банковский сектор. Он тоже может показать неплохой рост в следующем году. Первые движения в этом направлении мы увидели за последний месяц.

– А сильно подешевевшие сектора? Такие, как перевозчики, туризм.

– Отчасти, да, возможно. История с вакцинами, которые целой чередой регистрировались в последнее время, я думаю, может в значительной степени выправить эту ситуацию. Другое дело, что сложно сказать, насколько быстро появится реальный эффект, сколько времени займет вакцинация всего населения, насколько будет эффективной сама вакцина. Но какую-то часть портфеля имеет смысл держать в акциях авиакомпаний. Или, возможно, еще лучше – в акциях авиапроизводителей.

– Какие основные ошибки совершают частные инвесторы?

– Главная ошибка однозначно – избыточная эмоциональность. Если вы тщательно подошли к формированию портфеля, подобрали, которые имеют определенный потенциал роста, видите, что у эмитента хороший работающий бизнес, то не надо реагировать на какие-то временные сбои или негативные новости, которые всегда бывают. И в целом основные убытки обычно возникают, когда слишком эмоциональная торговля идет. То есть при сильных просадках портфели ликвидируются, при бурном росте – расширяются. Нужно спокойно следовать своей стратегии. И конечно, про риск-менеджмент забывать нельзя.

Россия. США. Евросоюз > Финансы, банки. Госбюджет, налоги, цены > fingazeta.ru, 14 декабря 2020 > № 3580754 Алексей Короленко

Интервью Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова Гостелерадио Исламской Республики Иран, Москва, 12 декабря 2020 года

Вопрос (перевод с фарси): Уважаемый г-н Министр, признателен за то, что Вы уделили время Гостелерадио Исламской Республики Иран, чтобы провести открытый разговор о двусторонних отношениях и других вопросах.

Иран и Россия имеют тесные связи в области политики, обороны и безопасности. Почему, несмотря на волю лидеров двух стран, экономические отношения наших государств не достигли прогресса, соответствующего уровню двусторонних связей? Конечно, у каждой из сторон есть критические замечания к противоположной стороне, однако каким образом можно устранить препятствия и расширить экономические отношения?

С.В.Лавров: Не могу согласиться с Вашей постановкой вопроса. Категорически возражаем против попытки вводить односторонние нелегитимные санкции, тем более применять их экстерриториально. Когда в мае 2018 г. Администрация США разорвала Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) по иранской ядерной программе и объявила о санкциях, мы предельно четко изложили свою позицию. Не просто не признаем односторонние санкции, но конкретными делами поддерживаем Иран. Может быть, делаем больше, чем кто бы то ни было еще. Не могу приводить конкретные примеры (эта информация достаточно чувствительная), но в Тегеране прекрасно знают о том, что мы делаем. Если переводить это на цифры, речь идет о миллиардах долларов. Работа ведется по всем направлениям: от сельского хозяйства до информационных технологий.

Если посмотреть на официальную статистику товарооборота, то в прошлом году объем торговли вырос более чем на 20%, а за первое полугодие текущего года (когда уже сказывались последствия пандемии COVID-19) – на 8%. Практически ни с кем у нас нет таких показателей, когда в условиях коронавирусных ограничений торговля увеличивается, а не уменьшается. Активно расширяем импорт из Исламской Республики Иран. Он растет гораздо быстрее, чем наш экспорт в Вашу страну. В 2019 г. вступило в силу Временное соглашение между Ираном и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Оно ведет к созданию условий для того, чтобы огромный рынок всех государств-членов ЕАЭС был открыт для Вашей страны.

Мне кажется, Вам необходимо более объективно информировать граждан Исламской Республики Иран о состоянии дел в торговых и экономических связях между нашими странами.

Вопрос (перевод с фарси): Вы уже ответили на часть моего второго вопроса, касающуюся Евразийского экономического союза. Действительно, мы используем Временное соглашение в своей работе с ЕАЭС. Но все равно стоит вопрос возвращения иранских предпринимателей в Россию. Все это находится в ореоле неопределенности.

Каким образом можно было бы устранить те или иные «привязки», использовать иранскую национальную валюту в этой части нашего взаимодействия? Как можно было бы устранить банковские препоны, стоящие на пути нашего сотрудничества?

С.В.Лавров: Что касается иранских предпринимателей, здесь нет никаких проблем. Существует российское законодательство, применяемое для иностранных инвестиций в экономику Российской Федерации. Оно определяет параметры работы экономических операторов иностранных государств, предпринимателей в России. Все остальное зависит от заинтересованности партнеров с иранской и российской стороны.

Выступаем за то, чтобы совместные проекты множились. Для этого создаются максимально благоприятные условия, в том числе не только на территории России, но и в других странах-участницах ЕАЭС.

Могу конкретизировать статистику, о которой упоминал. Временное соглашение между ЕАЭС и Ираном действует чуть больше года – с октября 2019 г. За первые шесть месяцев товарооборот ЕАЭС-Иран вырос почти на 15%. Товарные потоки активнее идут из Ирана в страны Евразийского экономического союза. В первые девять месяцев нынешнего года, несмотря на пандемию, иранский экспорт в страны Союза вырос почти на 30%. Это лучший в мире результат по наращиванию экспорта в условиях коронавирусных последствий.

Убежден, у нас есть значительный потенциал для того, чтобы еще больше расширять торгово-экономические, инвестиционные связи. Не забудем о военно-техническом сотрудничестве, которое традиционно составляет значительную часть нашего партнерства. Можно будет еще более полно раскрыть этот потенциал, когда от Временного соглашения между ЕАЭС и Ираном перейдем к соглашению о свободной торговле. Это следующий шаг, над ним работают соответствующие эксперты.

Что касается валюты, используемой в расчетах, то наш приоритет – так же, как и Ирана – дедолларизация, отказ от использования доллара, положением которого в международной валютной системе грубо злоупотребляют США. Все больше стран встают на эту же позицию, понимая, что в любой момент зависимость от доллара может быть использована против них, как это наблюдается в отношении Исламской Республики Иран. На сегодняшний день не доллар, а российский рубль является основной валютой расчетов между нашими странами. Использование национальных валют – это наша цель не только в рамках ЕАЭС и отношений с его партнерами. Обсуждаем это с другими коллегами в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), БРИКС и в других форматах. Могу заверить, что мы продолжим эту линию с иранскими коллегами.

Вопрос (перевод с фарси): С учетом того, что, с одной стороны, американцы прибегают к введению санкций против многих стран, включая Иран и Россию, на основе одностороннего подхода на международной арене, и, с другой стороны, сформировался новый «потенциал» т.н. «санкционных стран», разве не наступило время для формирования клуба государств, подвергающихся санкциям, с тем чтобы их экономики дополняли друг друга?

С.В.Лавров: У этой проблемы есть два аспекта. Первый – как парировать и нейтрализовывать негативное влияние на экономические связи односторонних нелегитимных санкций США, Евросоюза и их союзников. Второй аспект – международно-правовой. Нелегитимность подобных действий должна все больше и больше заостряться в нашей работе, в том числе в ООН.

Что касается экономических последствий, то нам удается не позволять торгово-экономическому сотрудничеству «съеживаться», в том числе и в отношениях Ирана с ЕАЭС. Наоборот, оно растет, в том числе за счет отказа от использования доллара, переноса центра тяжести на применение в расчетах национальных валют, использование новых креативных схем экономического взаимодействия. Это работает. Убежден, мы будем искать новые формы игнорирования негативного экономического эффекта санкций. В условиях, когда подобные инструменты стали уже обыденными в руках западных коллег, доверять им и полагаться на них как на надежных партнеров нельзя. Необходимо опираться на возможности стран, твердо следующих принципам международного права, в надежности которых сомнений не возникает.

Необходимо обязательно наращивать кампанию в ООН и на других многосторонних площадках по осуждению подобных практик, продвижению общего понимания о необходимости их прекращения. Многие годы мы вместе с Ираном и подавляющим большинством членов ООН голосуем в поддержку резолюции о незаконности экономической блокады Кубы. Только 2-3 члена Организации, вместе с США, её не поддерживают.

Нашими общими стараниями сформирован, как Вы выразились, «клуб сторонников справедливости» в экономических мировых делах, категорически выступающий против подобной практики. Создан пост Специального докладчика ООН по проблеме незаконных односторонних экономических санкций. Необходимо всячески поддерживать деятельность этого важного института. Им подготовлено несколько докладов, основанных на принципах Устава ООН, прежде всего, равноправия, мирного урегулирования споров, невмешательства во внутренние дела. Мы обязательно продолжим работу на этом направлении.

Важно подчеркивать свою конструктивную позицию. Мы никого ни к чему не принуждаем. Хотим открытой экономической системы. Глобализация и все с ней связанное, в том числе функционирование мировой экономической системы, – это произведение в первую очередь западных стран, оформленное через Международный валютный фонд, Всемирный банк. Эти правила, во многом созданные Западом, пытаются применять во вред свободной экономической системе. Считаю, должно быть стыдно тем, кто этим занимается.

Вопрос (перевод с фарси): Исламская Республика Иран, по заявлениям Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) и стран, оставшихся в Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД), всегда оставалась приверженной своим обязательствам по СВПД, несмотря на односторонний выход США.

Выход Вашингтона из СВПД, бездействие Европы по отношению к обязательствам, неэффективность инструмента поддержки торговых расчетов (т.н. «Инстекс»), нанесенный Ирану ущерб, возмещение которого в общественном мнении иранцев превратилось в общее требование. Каким образом можно компенсировать Ирану ущерб? Как должно происходить возможное возвращение США в СВПД без противоречия общим требованиям народа Ирана?

С.В.Лавров: Абсолютно едины в том, что корень проблемы, сложившейся вокруг СВПД, – выход из него США. Также он заключается в огромном, беспрецедентном наборе жестких и жестоких санкций США против Ирана. По сути дела, наказали Иран за то, что сами грубо отказались от своих обязательств, одобренных СБ ООН. Считаю, что это аррогантное обращение с международным правом.

Позиция Вашингтона деструктивная, подрывная во всех смыслах этого слова. Подыгрывать ей было бы неразумно и контрпродуктивно. Некоторые «горячие головы» призывают к разрушению СВПД и отказу от каких-либо договоренностей всех остальных участников, включая Иран. Думаю, в США много желающих, чтобы это случилось, и СВПД окончательно был похоронен, причем руками Тегерана. Важно соблюдать определенную сдержанность и добиваться возвращения потенциала «ядерной сделки». СВПД определяется балансом между обязательствами, взятыми на себя Ираном, и открытием для него всех экономических возможностей для участия в мировых хозяйственных обменах без каких-либо ограничений.

После многих лет переговоров заключение СВПД в 2015 г. было величайшим достижением дипломатии. Приветствовалось как прорыв в решении проблем нераспространения ядерного оружия и нормализации отношений между Ираном и всем западным миром. Не в наших интересах создавать ситуацию, когда у желающих сломать эту договоренность появится предлог обвинить в этом Иран.

В этой связи с удовлетворением обратил внимание на интервью Министра иностранных дел М.Дж.Зарифа 17 ноября с.г. газете «Иран». Он четко высказался на тему перспектив нормализации отношений Ирана с США. Сказал, что все участники СВПД могут полностью рассчитывать на полное выполнение Тегераном договоренностей 2015 г., если Вашингтон вернется к выполнению своих обязательств, закрепленных в резолюции СБ ООН 2231. Она предполагает отмену незаконных экстерриториальных ограничений на торговлю с Ираном. Полностью поддерживаю это заявление. Считаю его разумным и мудрым. Позиция Тегерана вызывает уважение.

Не считаем правильным подход стран, желающих привнести в процесс спасения и возобновления СВПД другие вопросы, не упомянутые в Плане. Вы знаете, о чем идет речь. Для их обсуждения можно начать параллельный диалог. СВПД не может быть размыт, отредактирован и пересмотрен «задним числом».

Как я понимаю, по любым дополнительным вопросам Иран готов рассматривать возможность начала диалога, но не в качестве условий возобновления СВПД. Вопреки всем провокационным действиям со стороны США, Иран продолжает выполнять основные обязательства в рамках СВПД. Основными обязательствами считаем полное сотрудничество с МАГАТЭ и применение Дополнительного протокола к соглашению о всеобъемлющих гарантиях. Важно сохранять принципиальную позицию, которая вызывает уважение во всем международном сообществе. Я не могу фантазировать на счет того, как будет происходить возвращение США в СВПД. Об этом необходимо спрашивать Вашингтон. Думаю, что в ближайшие пару месяцев сможем получить какую-то ясность.

Вопрос (перевод с фарси): Иран граничит с двумя странами, задействованными в нагорно-карабахском конфликте, и безопасность этих двух стран связана с безопасностью Ирана. В разгар конфликта Иран представил свой мирный план, основанный на успешном «Астанинском формате», и ждал месяц. Почему же этому плану не было уделено большого внимания? Вы сами неоднократно подчеркивали, что успешный «Астанинский процесс» может стать моделью для разрешения региональных конфликтов при сотрудничестве стран региона и без вмешательства внерегиональных держав.

С.В.Лавров: Ответ на этот вопрос лежит в плоскости реалий. Мы говорили о том, что «Астанинский формат» подает хороший пример урегулирования конфликтов, но необязательно имеем в виду, что только эти три страны – Россия, Иран и Турция – должны решать все региональные конфликты на нашем пространстве. Наша позиция заключается в следующем. Когда страны, имеющие возможность влиять на ситуацию в том или ином кризисном регионе (даже если они исповедуют различные, не во всем совпадающие подходы), решают помочь конфликтующим сторонам прекратить кровопролитие и объединяют свои усилия, что служит хорошим примером. Вот в чем ценность «Астанинского формата».

В случае с Нагорным Карабахом нами двигало стремление положить конец кровопролитию. Стороны конфликта – Армения и Азербайджан – выразили заинтересованность сделать это при посредничестве Российской Федерации. Здесь нет никакой «задней» мысли.

Кстати, я не помню, чтобы за все годы моего пребывания на посту Министра иностранных дел России, в ходе многочисленных наших контактов с иранскими коллегами тема Карабаха вызывала интерес и звучала во время наших консультаций или переговоров.

Это не означает, что мы игнорируем интересы Ирана. Понимаем озабоченность Ирана тем, как нормализация отношений между Азербайджаном и Арменией скажется на иранских транзитных интересах, тем более что эти транзитные интересы обостряются в ситуации, когда американцы ввели и продолжают наращивать санкции в отношении Ирана. Невозможно отказаться от главного принципа, который одобрялся всеми многие годы: итогом конфликта должна быть нормализация отношений во всем регионе.

В совместном Заявлении лидеров Армении, Азербайджана и Российской Федерации от 9 ноября с.г. четко зафиксированы магистральные направления, которые имелись и в появившейся непосредственно в разгар конфликта иранской инициативе.

Сейчас надо думать не о том, кто, когда успел или не успел помочь урегулированию. Подчеркну еще раз, выбор формата был за Азербайджаном и Арменией. Именно этим, а ни чем другим, был обусловлен состав участников Заявления. Никаких попыток сделать это за счет Ирана или за счет Турции не было и быть не могло. Сейчас важно думать о том, как довести до конца все достигнутые договоренности и сделать из региона конфронтации регион сосуществования, а лучше всего добрососедства и сотрудничества.

Когда Президент Турции Р.Т.Эрдоган на днях посещал Баку он произнес речь, в которой упомянул возможность налаживания сотрудничества между тремя странами Закавказья – Арменией, Азербайджаном и Грузией и тремя их соседями – Ираном, Турцией и Россией. Это наблюдение, которое лежит на поверхности. Мы все живем рядом и сейчас, когда проблемы между закавказскими странами преодолеваются, нам, как соседям, надо помогать этому процессу.

Вопрос (перевод с фарси): Россия приложила огромные усилия в разработке норм и положений международного права по борьбе с терроризмом и заняла определенную позицию. Иран и Россия эффективно сотрудничали в борьбе с терроризмом и продолжают это сотрудничество. За последний год в результате террористических актов приняли мученическую смерть два самых высокопоставленных военных и научных деятеля Ирана – генерал К.Сулеймани и доктор М.Фахризаде. В случае с генералом Сулеймани американцы однозначно взяли на себя ответственность, и доказательства показывают, что убийство доктора Фахризаде было также осуществлено иностранными спецслужбами. Какова ответственность международного сообщества за этот вид терроризма? Учитывая, что Россия и многие другие страны признали, что эти убийства обостряют региональную и международную напряженность, почему Совет Безопасности эффективно не подключается к этому вопросу?

С.В.Лавров: Россия действительно стояла у истоков формирования базы антитеррористической деятельности международного сообщества. После событий в США в 2001 г. этой работе был придан многосторонний, универсальный импульс. Твердо руководствуемся положениями, заложенными в Уставе ООН, в резолюциях Совета Безопасности ООН, Глобальной контртеррористической стратегии и других универсальных документах. Они предполагают принципиальную, без двойных стандартов, борьбу с терроризмом, где бы то ни было и во всех его проявлениях, а также отказ от попыток политизации и размывания ключевых принципов, норм и механизмов в сфере антитеррора.

Продолжаются попытки спекулировать на данной проблематике, политизировать эту борьбу, еще хуже – попытки использовать террористов для достижения геополитических целей. Наблюдаем такое в Сирии, в Афганистане и ряде других стран. Российская сторона, как и Иран, исходит из того, что для настоящего противостояния международному терроризму необходимо объединяться всем государствам, независимо от того, какие между ними сложились политические, дипломатические и иные отношения.

Что касается гибели иранского ученого М.Фахризаде, мы решительно осудили это трагическое событие на самых разных уровнях, в том числе в официальном заявлении нашего Министерства. Рассматриваем это убийство как провокацию, нацеленную на дестабилизацию обстановки в регионе, который и без этого отягощен большим количеством проблем и противоречий и подвержен многолетним попыткам вмешательства извне.

Точно так же дали исчерпывающую оценку, осудив убийство в январе этого года в аэропорту Багдада руководителя подразделения «Аль-Кудс» КСИР Ирана К.Сулеймани. Американцы заявили, что это сделали они. Это неприемлемая позиция для любой страны. Насчет М.Фахризаде слышал, что в Иране было объявлено о наличии некоторых результатов в расследовании этого убийства. Когда иранская сторона сочтет возможным, всем будет важно узнать, к каким результатам пришло ваше следствие.

Вопрос (перевод с фарси): Аналитики считают, что власть в мире «смещается» с Запада на Восток. Как Вы оцениваете новую «геометрию» мировых держав в ближайшем будущем. Какую роль, по Вашему мнению, должны сыграть Россия и Иран в этом новом порядке?

С.В.Лавров: Не столько мировое развитие «смещается» с Запада на Восток, сколько происходит процесс формирования объективной многополярности в современном мире. После пятисотлетней гегемонии Запада и колониализма уже невозможно решать все вопросы в мировой экономике, определять мировую политику в одиночку. Например, за последние десятилетия доля стран «Группы семи» в мировой экономике резко снизилась. И наоборот, доля стран, входящих в БРИКС существенно выросла. Примерно 10 лет назад, когда случился очередной мировой экономический кризис, была «активирована» «Группа двадцати». Она начала собираться на высшем уровне. Поначалу дважды в год, затем ежегодно. Создание этой группы является признанием того, что они не могут без развивающихся стран продолжать решать проблемы, возникающие в мировой экономике, мировых финансах и политике. В «Группе двадцати» представлена «семерка». Там также есть все государства БРИКС и другие страны, являющиеся единомышленниками БРИКС. Это очень интересный процесс. Думаю, он будет утверждаться и дальше.

Процесс формирования многополярности необратим. Историю остановить нельзя. Но наблюдаем попытки затормозить этот процесс. В последнее время западные коллеги поняли, что нельзя полностью восстановить однополярный мир, как того хотят американцы и их союзники. Европейцы, к сожалению, все больше подают сигналы о том, что они не могут претендовать на самостоятельность в новом мироустройстве, и всё больше говорят, что им хочется восстановления евроатлантической солидарности, чтобы и США вернулись в Европу. Если это так, то Европа не будет одним из полюсов новой полицентричной системы международных отношений. Тогда в интересах США, сохранив свое влияние на Европу, постараться максимально сократить количество других претендентов на то, чтобы быть полюсом в новой мировой системе. В этом отношении Китай, учитывая, что он мощно развивается, выбран как главный противник и угроза Западу. С общечеловеческой точки зрения очень странно объявлять КНР угрозой всему западному миру за то, что она развивает свою экономику, поднимает благополучие своих граждан, более эффективно обеспечивает свою безопасность. Это менталитет, доставшийся из прошлой эпохи, с которым нужно расставаться.

Россия и Иран – это два крупных мировых игрока. Убежден, что наши страны, как и ряд других региональных держав, будут играть свою роль в формировании нового миропорядка. Он должен быть «новым» не в том смысле, что заменит Устав ООН и саму организацию. Новизна должна заключаться в том, чтобы принципы Устава ООН (суверенное равенство государств, невмешательство во внутренние дела, мирное урегулирование споров) стали воплощаться в жизнь более эффективно, чем до сих пор.

Россия. Иран > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 12 декабря 2020 > № 3601863 Сергей Лавров

Сергей Абрамов: чеченский народ всегда чувствовал поддержку Путина

Перед руководством Чеченской Республики в начале 2000-х годов стояла задача космического уровня – восстановить экономику региона в отсутствие бюджета как такового, но при постоянной поддержке президента России Владимира Путина власти справились, рассказал бывший премьер-министр Чечни Сергей Абрамов, который сегодня является членом правления Союза машиностроителей России и председателем совета директоров компании "Номикс". В интервью РИА Новости, приуроченном к 15-летию выступления Путина на первом после конституционного референдума заседании парламента Чечни, Абрамов рассказал о регулярных визитах президента в те годы в Чечню, покушениях на свою жизнь, дружеском общении с Рамзаном Кадыровым и планах посетить республику. Беседовала Дарья Ураева.

— Сергей Борисович, вы начали работать в Чеченской Республике в марте 2001 года, заняв пост министра финансов региона. Как вам сделали это предложение? Вы сразу согласились ехать в Чечню, или были сомнения?

— Моя жизнь всегда была богата яркими событиями и жизненными коллизиями. Назначение в Чечню не было исключением. Все произошло неожиданно.

В этот момент я находился в Китае в городе Шэньчжэнь, где обсуждал с китайскими партнерами приобретение заводов по производству медицинского оборудования. Было весело. Китайцы любят и умеют организовывать праздничные мероприятия. Позвонил мобильный телефон, звонил мой товарищ, который предложил баллотироваться на пост министра финансов Чеченской Республики. Я обычно быстро принимаю решения, да и настроение было хорошее, в итоге согласился. Выезжать необходимо было срочно. После сообщения об этом китайской стороне все испугались и стали меня отговаривать: да ты что, там же война идет. Я ответил, что согласился. И все.

Из Шэньчжэня я переехал в Пекин, из Пекина — в Шереметьево, из Шереметьево — во Внуково, из Внуково — в Минводы. По прилету в Минводы увидел большое количество вооруженных людей, которые меня встречали, мне показалось, что это уже Чечня. Но это пока только Ставропольский край. Затем в специализированных автомобилях с охраной поехали в город Моздок на военную базу. Я подумал, что это уж точно Чеченская Республика, но нет. Переночевал и рано утром на вертолете приземлился в городе Гудермес на футбольном поле. Через некоторое время разместился в железном вагончике на территории временной администрации Чечни, в котором впоследствии и проживал около года.

— Вы сказали, что предложение стать министром финансов республики поступило от ваших товарищей – это был кто-то из руководства Чечни на тот момент?

— Нет, просто мои друзья. Они общались с вновь назначаемым председателем правительства Чеченской Республики Станиславом Ильясовым и сделали мне такое предложение.

— Вы не испугались такой перспективы?

— Я же не знал, куда еду. Уже когда прилетел в Гудермес и увидел все своими глазами, хотя Гудермес – не Грозный, там последствия войны были минимальными. Но было не по себе. Повсюду вооруженные люди и спецтехника, постоянный контроль и различные антитеррористические мероприятия. Надеялся, что на этапе согласования мою кандидатуру не утвердят, так как помимо меня было много достойных профессионалов, а мне только что исполнилось 29 лет, поэтому решил ни о чем не беспокоиться. Но скорее всего именно из-за возраста, так как адаптивность и креативность у молодых выше, утвердили именно меня. И я благодарен Станиславу Ильясову, Герману Угрюмову и особенно Ахмату-Хаджи Кадырову за уверенность и политическое предвидение, а главное, за предоставленную мне возможность приобрести уникальный опыт, в прямом смысле, "антикризисного" управления в условиях военных действий, террора и послевоенного восстановления жизни и экономики республики. Для меня это была огромная ментальная закалка, до этого я на войне не был и воспринимал все достаточно "по-комсомольски", как Павка Корчагин, пренебрегал собственной безопасностью, считал, что большинство вопросов можно решить за счет энтузиазма и веры в светлое завтра.

— Вы помните момент, когда поняли, что все серьезно?

— Когда я прилетел в Гудермес, в первую же ночь в железном вагончике не мог уснуть – я слышал повсюду выстрелы из разного типа оружия. Тогда стало страшно. А потом я привык.

— Перед властями Чеченской республики тогда стояла масштабная задача восстановления экономики практически с нуля. В каком состоянии вы приняли бюджет республики, и был ли у вас план первоочередных действий?

— Тогда только начиналось формирование органов власти, Ахмат-Хаджи Кадыров был назначен главой пока еще временной администрации. Соответственно, нормативная база только создавалась — как административно-регулирующая, так и финансово-регулирующая. Поэтому никакого бюджета не было, была так называемая смета доходов и расходов. Бюджет возник гораздо позже. В основном опирались на созданную еще в советские времена систему финансовых органов. Сначала вдохнули жизнь в финансовую систему, а потом создали условия для полноценной работы, восстановили здание Минфина, создали процедурный кодекс консолидированной и дифференцированной по органам и областям сметы доходов и расходов и конвертации позже в республиканский бюджет. Таким образом, благодаря высокопрофессиональной работе чеченских сотрудников, за очень короткий период времени были созданы механизмы управления финансовыми средствами республики.

— Про ваш жесткий и несгибаемый характер во время работы в Чечне рассказывали много историй, даже про то, что вас угрожали расстрелять, если вы не выдадите деньги из казны. Это правда?

— Конечно, постоянно. Доля финансиста в принципе незавидна — бюджет всегда ограниченный, а потребностей больше, чем возможностей их удовлетворить. Поэтому мне приходилось объяснять, как формируется бюджет, из каких статей расходов он состоит, соответственно, откуда берутся доходы бюджета, и почему нельзя существенно расширить расходы, не увеличив доходы. Это все я объяснял людям, в том числе и сильно вооруженным, активно обращавшимся ко мне с вопросами о выделении денег. Я скорее выступал как финансовый просветитель, в особенности для сильно воинствующих и вооруженных лиц. Решения же принимались на уровне главы республики и председателя правительства, а я эти решения только подготавливал и оформлял.

— А как у вас складывались на тот момент отношения с коллегами в правительстве республики?

— Я помню всех без исключения министров, начиная с первого правительства.Все они — специалисты высокого класса и очень смелые люди, независимо от того, прикомандированные они были или местные. Работать в то время в министерстве финансов было очень сложно, не хватало достоверной информации, легитимных документов, и опасно, так как считалось, что если работаешь в чеченском Минфине, значит денег полно, и ты вправе ими распоряжаться, поэтому и россияне, и чеченцы сомневались и зачастую несправедливо обвиняли, не разобравшись в конкретной ситуации. Тем не менее работали дружно и конструктивно.

— Известна история с автомобилем, сбившим вас в 2002 году на Ильинке в Москве. Чем она закончилась?

— Было такое. Но, как видите, жив и здоров.

— Это было покушение? Организаторы установлены?

— Это вопрос по большей части к правоохранительным органам, которые этим занимались. Мне в то время было не до этого, потому как необходимо было 24 часа в сутки семь дней в неделю заниматься делами республики, особенно в то непростое время. Важно было не просто бюджет сформировать, но и создать условия для интенсивного роста, а это непросто. Поэтому не было ни времени, ни желания интересоваться расследованиями тех или иных покушений. Этим занимались компетентные органы.

— Расскажите, пожалуйста, историю, как Ахмат Кадыров уволил вас с поста главы Минфина республики. Что тогда на самом деле случилось? Это правда, что из-за вашего увольнения и произошел конфликт между Ахматом Кадыровым и Михаилом Бабичем, который тогда был премьер-министром?

— На тот момент я проработал полноценно два года в очень тяжелой обстановке. За эти два года даже появились проблемы со здоровьем, была легкая контузия, и какое-то время я лечился в Москве. В принципе, подходило время и для плановой ротации в республике, должен был поменяться кабинет министров. Поэтому, как бы ни говорили, ничего сверхъестественного тогда не произошло. Я в плановом порядке перешел в Счетную палату РФ, где стал курировать Кавказ, в том числе Чеченскую Республику.

С Ахматом-Хаджи Кадыровым и с Михаилом Бабичем у меня были замечательные отношения, никаких сложностей в коммуникации не было. С Михаилом Викторовичем такие же добрые отношения и сохранились. Как и с многими моими соратниками в то время, в особенности с Сергеем Бабкиным — начальником УФСБ по Чечне в то время. Но так как Чечня тогда была оголенным нервом на теле России, соответственно, люди, которые там работали или которые непосредственно были связанны с республикой, находились в эмоциональном напряжении, поэтому некоторые события были искусственно видоизменены и приукрашены, особенно в средствах массовой информации. Я тогда дал интервью всем федеральным каналам, сказав, что все поставленные задачи мы выполнили: финансовая система республики достойно функционирует, созданы все органы власти, сформированы бюджеты. Мы подготовили и утвердили на тот момент программу социально-экономического развития и восстановления Чеченской Республики, колоссальное количество времени и сил было потрачено на подготовку и реализацию этих документов, на запуск соответствующих проектов. В целом задача на порядок сложнее, чем сейчас озвучивает Илон Маск, так как это не маркетинговые кульбиты, а работа по восстановлению экономики и качества жизни на уровне развитых регионов России и формированию жизненных ценностей, политических и социальных ориентиров, дружественных по отношению к Российской Федерации.

— Спустя год Ахмат Кадыров сделал вам предложение вновь вернуться в республику и стать премьер-министром. Расскажите, как это было?

— Ахмат-Хаджи Кадыров позвонил и предложил встретиться. Я сразу сообщил об этом Степашину Сергею Вадимовичу, моему руководителю и наставнику в Счетной палате, и Рябухину Сергею Николаевичу, на тот момент аудитору, так как предположил, что встреча может быть связана с аудиторской деятельностью в Чечне. По приезду в Центорой мы с Ахматом-Хаджи пошли играть в бильярд, и он предложил мне пост председателя правительства Чеченской Республики. Я сразу же согласился. Были какие-то сложности, связанные с моим назначением, но Ахмат-Хаджи проявил принципиальность и своим указом снял все вопросы.

— Какие задачи Ахмат Кадыров тогда поставил перед вами?

— На тот момент он уже неплохо знал мои человеческие и профессиональные качества. Необходимо было полностью погрузиться и отдаться работе, чтобы создать условия для очень быстрого развития республики. Я предложил, что больше о восстановлении говорить не будем, ключевым словом для любого обсуждения на любом уровне должно стать "развитие", и практически сразу приступили к подготовке соответствующей программы — какая должна быть республика, какой должен быть Грозный, другие города и так далее.

Ахмат-Хаджи был не только мудрым человеком с острым взглядом и проницательным умом, но и очень конкретным и практичным человеком. В любом вопросе за очень короткий период мог не только хорошо разобраться, но и вести профессиональный диалог. Поэтому задачи решались быстро и комплексно, а у нас их было много, необходимо было одновременно развивать все отрасли без исключения. Все, кто со мной работал в то время, были по-настоящему героями труда.

В таком формате мы работали вместе с Ахматом Кадыровым пять месяцев.

— Вы помните день взрыва на стадионе Динамо в Грозном, когда был убит Ахмат Кадыров? Вы были с ним на стадионе?

— Нет, меня там не было. Ахмат-Хаджи оставил нас с Рамзаном Ахматовичем в Москве. Рядом с Ахмат-Хаджи на стадионе сидел Хусейн Исаев. Он погиб в тот день.

— Как вы считаете, почему Ахмат Кадыров принял такое решение и оставил вас в Москве?

— Как и в любом другом государстве, в Российской Федерации два руководителя в целях безопасности вместе не должны появляться на большом количестве мероприятий. Ахмат-Хаджи следовал этому правилу. Но я все-таки старался проводить с ним как можно больше времени, мне нужно было пропитаться его уверенностью, опытом и харизмой. Все совещания, поездки мы проводили вместе, пренебрегая безопасностью. Я, может быть, и говорил, что должен ехать с ним, но Ахмат-Хаджи был против.

— Как вы узнали о случившемся?

— Мне позвонили из Грозного, сказали, что произошел теракт. Гибель Ахмата-Хаджи Кадырова, конечно, стала для меня личной трагедией. Наше общение было частью не только профессиональной жизни, но и личной.

После чего я приехал в Кремль, где встретился с президентом России Владимиром Путиным. Когда я приехал в Кремль, Рамзан Ахматович уже был там. Владимир Владимирович определил, как мы будем действовать дальше, поставил всем задачи. Мы сказали, что кроме веры в нас и поддержки президента нам больше ничего не нужно, все остальное сделаем сами, естественно, с помощью федеральной поддержки.

В соответствии с конституцией меня назначили исполняющим обязанности главы Чеченской Республики. Рамзан Ахматович был назначен на должность первого заместителя председателя правительства республики. Дальше надо было следовать тем решениям, которые были приняты Ахматом Кадыровым. Чеченская Республика и сейчас следует тем заветам, которые он в свое время оставил. Я думаю, что почти все уже реализовано.

— Вы были на похоронах Ахмата Кадырова?

— Конечно, мы сразу вылетели в Чечню. Это была огромная личная трагедия для всех чеченцев, в тот момент была необходимость полной консолидации. Надо было взять себя в руки, все эмоции отправить на второй план, оставив только созидательный труд на благо республики и в память об Ахмате-Хаджи Кадырове.

— Спустя два дня после трагедии, 11 мая, Путин прилетел в Грозный, этот визит не анонсировался. Вы знали о нем заранее?

— Я не знал об этом. Мы с Рамзаном Ахматовичем ехали на встречу с президентом в одной машине и опаздывали, потому что никто заранее не предупреждал. Я считал, что приезжают первые руководители страны, но я не знал, что будет именно Владимир Владимирович, и когда я увидел личную охрану президента, когда вошел в помещение, где Владимир Владимирович был, сильно удивился.

— Кто тогда был на совещании с президентом, какие вопросы обсуждались?

— Был весьма ограниченный круг лиц. Владимир Владимирович еще раз своим приездом продемонстрировал важность и значимость всего, что происходило в республике. Это, конечно, был не только президентский, но и мужской поступок. Президент у нас отличается серьезной мужской силой.

Что касается задач и целей от президента, мы поставили их перед собой сами еще при Ахмате-Хаджи Кадырове. Мы могли лишь просить президента о дополнительной помощи, поддержке в каких-то конкретных проектах. Мы это делали и всегда получали поддержку.

— У вас в тот день была встреча с Путиным тет-а-тет?

— Нет. У нас и так был весьма узкий круг. У меня секретов никогда ни от кого из моих коллег не было. Если я что-то просил у президента, то просил для республики. Владимир Владимирович всегда помогал, он глубоко вникал в наши просьбы.

— Спустя два месяца после тех событий на вас было совершено покушение в Грозном. Чем закончилась та история, установлены ли организаторы?

— Это было печальное событие. Погиб офицер спецслужбы "Альфа" Сергей Цаплин. Он был совсем молодым. У него супруга была беременна, он даже не успел увидеть свою дочь.

Моя охрана предполагала, что за нами ведется охота, в принципе, всегда находили очень много взрывных устройств. В тот день приехала московская делегация, мы выбирали место для строительства нового микрорайона. С московскими строителями поехали на территорию, где боевики сделали закладку. Когда мы выезжали с площадки, произошел взрыв. Всю взрывную волну приняла передовая машина охраны, все получили ранения, Сергей Цаплин погиб.

Что касается государственной поддержки семье погибшего офицера, она была оказана. Но, конечно, мы и лично оказывали определенную помощь. Я и сейчас поддерживаю отношения с его дочерью, слежу за ее жизнью. Они ровесники с моим сыном.

Всех заказчиков и исполнителей этого теракта нашли и наказали. Но я узнал об этом значительно позже, работая уже в совсем другом месте.

— Кто был заказчиком?

— Чеченские боевики. Они боролись со всеми, кто, на их взгляд, представлял опасность возвращения к мирной жизни. У всех руководителей Чеченской Республики стояла задача обеспечить быстрое возвращение к мирной жизни, поэтому мы и являлись целью боевиков. Желающих нас уничтожить было огромное количество. На Рамзана Кадырова тоже было много попыток покушения.

— В августе 2004 года, незадолго до выборов главы Чеченской Республики, у вас снова была встреча с президентом. Какие вопросы вы обсуждали на ней?

— Да. Я рассказывал президенту о наших амбициозных планах. Иногда наши цели казались фантастическими, но все они были реализованы. Рассказал о планах, попросил определенные решения на уровне федерального правительства, подарил ему книгу — фотоальбом "Чеченская Республика". У нас был хороший проект тогда — "Поезд дружбы", мы путешествовали по всей стране с делегациями чеченцев. Мы хотели создать у людей в других регионах положительное впечатление о Чечне как о части российской культуры. Это были очень теплые поездки, по итогу которых мы издали книгу с фотографиями. Первый экземпляр я подарил Владимиру Владимировичу.

— А у вас сохранился экземпляр этой книги?

— Да, должен был сохраниться.

— Впоследствии у вас еще когда-нибудь были личные встречи с президентом?

— Личные встречи с президентом, с учетом масштаба личности Владимира Владимировича, требуют каких-то архиважных событий. Я считал, что события, связанные с моей деятельностью, требовали оперативного взаимодействия, в первую очередь с ответственными руководителями федеральных министерств, крупных госкорпораций, но не президента. В этом не было необходимости. Я вообще считаю, что большинство серьезных экономических и политических задач можно было решать и без непосредственного участия главы государства, но почему-то не всегда получалось. Зачастую некоторые руководители федеральных органов власти пренебрегали своими обязанностями и перекладывали ответственность на президента.

— В ноябре 2005 года произошла та самая страшная авария, после которой вы долго лечились. Чем закончилось расследование?

— Да, действительно была авария. Тяжелая, у меня даже была клиническая смерть.

— Это было покушение?

— Я не комментирую. Я не сотрудник ГАИ, не прокурор и не судья.

— После той аварии вы уехали лечиться за границу?

— Я лечился сначала в Москве. Потом я уехал на реабилитацию за рубеж.

— После реабилитации вы вернулись в Чечню?

— Я приехал в Грозный, чтобы обсудить мой уход. Я принял личное решение уйти. На тот момент в республике уже было задано правильное направление работы, мои коллеги могли продолжать двигаться в правильном направлении самостоятельно. И учитывая то, что авария была весьма сложной, тяжелой, я долго восстанавливался и не мог полностью посвятить себя работе в республике. Поэтому я принял такое решение и обсудил его с коллегами в Чечне.

После того, как я немного подлечился, Сергей Вадимович Степашин предложил мне должность аудитора в Счетной палате России, точнее, он предложил рассмотреть такую возможность, решение принимал президент.

— Может, тогда вы встретились с Путиным?

— Нет. Я с ним встречался при других обстоятельствах и на другом месте работы — в РЖД.

— Исполнять обязанности премьер-министра Чечни тогда стал Рамзан Кадыров, который на тот момент уже полгода работал первым вице-премьером республики. Он обращался к вам за советом?

— Рамзан Ахматович и члены правительства республики были весьма компетентными. Тогда должность главы Минфина занял Эли Исаев, я считаю его высокопрофессиональным руководителем, сейчас, кстати, он работает в министерстве финансов России, очень большой руководитель и отличный друг.

— В конце ноября в Чечне прошли первые после конституционного референдума парламентские выборы, а 12 декабря 2005 года Путин выступил на первом заседании парламента. Вы помните то выступление?

— Помню. Я в этот момент был в больнице.

— У вас была возможность посмотреть выступление?

— Конечно. Я был глубоко погружен в дела республики, хотя мне врачи запрещали заниматься делами, потому что у меня были очень серьезные травмы. Во-первых, сам факт, что Владимир Владимирович уделял так много своего рабочего времени непосредственно Чеченской Республике, накладывал на всех нас большую ответственность, нельзя было его подвести. Во-вторых, его внимание создавало уверенность в том, что если президент этим занимается, то точно все задачи будут быстро решены. Поэтому его визит и то выступление подарили еще больше уверенности всему чеченскому народу, все почувствовали поддержку.

— Как вы оцениваете ситуацию в Чеченской Республике на сегодняшний день?

— Сейчас республика выглядит на пять с плюсом, как Дубай. Рамзан Ахматович лично занимается всеми крупными проектами в республике, как в свое время и Ахмат-Хаджи. А когда ты лично чем-то занимаешься, соответственно, и результаты хорошие.

— Вы недавно там были?

— Несколько лет назад.

— Вы сейчас поддерживаете общение с Рамзаном Кадыровым?

— Сейчас время такое, каждый занят своими делами. Время лечит, но оно и беспощадно, очень быстро течет. Успеть надо много, а времени всегда мало. Но дружба остается навсегда.

— Во время работы в Чечне вы учили чеченский язык. Говорите на нем сейчас?

— Язык, как и любой навык, требует не только единовременных знаний, но и постоянной тренировки. Скажем так, я воспринимаю чеченский язык, понимаю суть диалога.

— Вы планируете в ближайшее время посетить Чеченскую Республику?

— Планирую. Пандемия коронавируса вносит существенные корректировки в нашу жизнь – мы имеем уникальную возможность ощутить, узнать нашу великую родину. Мы можем увидеть то, что никогда не увидели бы, если бы не эта ситуация.

— Вы отдыхаете в России?

— Да. Я был много где — на Алтае, в Крыму, Сочи и Геленджике, в Карелии и Иркутске, летал на Чукотку – плавал в Беринговом проливе, но не переплывал его, там очень холодно. Там я застал охоту чукчей на китов, но в моем присутствии они никого не поймали, чему я был рад. Мне жалко китов. Всем рекомендую осваивать российские просторы – очень круто.

— Сергей Борисович, я знаю, что в этом году вы были удостоены государственной награды РФ — ордена "За военные заслуги". Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

— Да. Я награжден за работу в госкорпорации "Ростех" за реализацию важных и особо важных проектов для страны в отрасли вооружения и боеприпасов. Почти все они были выполнены на "хорошо" и "отлично". Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин поддержал ходатайство руководства "Ростеха" о моих заслугах перед отраслью, и Сергей Викторович Чемезов вручил мне эту почетную награду. Я признателен и благодарен за такую оценку моей деятельности. Для меня это очень важно. Для любого человека важно чувствовать, что его работа важна и ценится.

Россия. СКФО > Госбюджет, налоги, цены. Армия, полиция > ria.ru, 12 декабря 2020 > № 3601514 Сергей Абрамов

НОВАЯ АДМИНИСТРАЦИЯ США: ЧЕГО ЖДАТЬ В ВОЕННО-СТРАТЕГИЧЕСКОЙ СФЕРЕ

КОНСТАНТИН БОГДАНОВ, Кандидат технических наук, научный сотрудник сектора военно-политического анализа и исследовательских проектов ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

ДАВИД ГЕНДЕЛЬМАН, Израильский военный эксперт.

ПАВЕЛ КАРАСЕВ, Старший научный сотрудник Сектора военно-политического анализа и исследовательских проектов ИМЭМО им. Е.М.Примакова РАН, эксперт РСМД.

ИЛЬЯ КРАМНИК, Эксперт Российского совета по международным делам.

АЛЕКСЕЙ КУПРИЯНОВ, Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник сектора международных организаций и глобального политического регулирования отдела международно-политических проблем ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ, Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

--

Каковы приоритеты новой администрации США в области военного строительства? Как изменится внешняя политика и к чему готовиться в плане кибербезопасности при Байдене? Об этом поговорили участники круглого стола «Новая администрация США: чего ждать в военно-стратегической сфере», который был организован онлайн журналом «Россия в глобальной политике». С Константином Богдановым, Давидом Гендельманом, Павлом Карасевым, Ильёй Крамником, Алексеем Куприяновым побеседовал Фёдор Лукьянов.

Лукьянов: Давайте начнём с СНВ. Его всё-таки продлят или можно уже расслабиться?

Богданов: Шансы на продление договора очень хорошие, но они потребуют солидарной работы обеих администраций – российской и американской. У американцев достаточно простая процедура продления на пять лет. У нас она чуть сложнее. Но несмотря на то, что формально эта процедура длительная, она допускает некоторое такое рекурсивное вложение. То есть если запустить её надлежащим образом, то она уже сама по себе является основанием для продления сроков. И если Россия до того, как договор истёк, запустит её, то отдельным пунктом она может оговорить автоматическое продление на период процедурных мероприятий. Поэтому с Россией проблем особых тоже не должно быть. Если считать от инаугурации, получается 15 дней, – в принципе можно уложиться. Или продлить.

Но дело не в этом. Дело в том, что продлить СНВ – это единственное нормальное логичное решение, которое следовало бы использовать с самого начала. То, что под это продление началась торговля, мне кажется, просто подрывало основы под любыми переговорами в дальнейшем.

В результате мы сейчас находимся в ситуации, когда обе стороны испытывают тягостную неловкость. Не все понимают, что это было, но есть общее ощущение того, что, наверное, надо как-то что-то выправлять.

И мне кажется, это касается в большей степени американской стороны, чем нас, потому что Россия, несмотря на то, что она тоже выписала несколько хитрых фигур высшего пилотажа за последние полтора-два года, особенно за последний год, была более-менее последовательна, – мы говорили о том, что договор надо продлевать.

Здесь правильнее говорить не столько о том, что даёт договор СНВ-III в случае продления, – кроме транспарентности он ничего особо не даёт. Эта предсказуемость программы развития стратегических вооружений, некая прозрачность сил, инспекции и подключение к ним части новых вооружений, в частности, «Авангарда» и «Сармата». «Авангард» уже подключён де-юре, год назад его показывали американцам, «Сармат» ещё не прошёл испытания, но как только пройдёт, так и покажут. Остальные новые стратегические вооружения в текущее определение СНВ не входят, это предмет совсем других договорённостей, если по ним когда-нибудь начнутся переговоры.

Так вот, это пятилетнее продление (а почему я говорю о пятилетнем, потому что продления на год и два не решают проблемы, а лишь создают лишнюю нервозность, – договориться за этот период не получится) – это большое стратегическое предполье, в ходе которого имеет смысл вырабатывать следующие соглашения. Потому что если свести воедино пожелания всех сторон, как они формулировались за последние, так, на секундочку, лет десять-двенадцать, ещё на входе переговоров по Пражскому договору, и особенно сейчас, то, получается, нужно принципиально новое соглашение, которое уже выходит за пределы сложившегося понимания стратегических наступательных вооружений и стратегической стабильности. Это должно быть некое обобщенное соглашение по ядерным силам, а точнее – по ядерной стабильности, учитывающее новые факторы, которые на неё влияют.

И вот тут уже может начинаться какая-то торговля. Мы говорим про противоракетную оборону, космос и неядерные высокоточные вооружения, американцы говорят про тактическое ядерное оружие. Предлагаются вариации на тему сведения всего этого в единый потолок по боезарядам, и сразу возникает проблема российского тактического ядерного оружия, которая тянет за собой полупокойный договор ДОВСЕ. Понятно, что тактическое ядерное оружие предназначалось не для применения в стратегических целях. Оно предназначалось для компенсации континентальных балансов. Если континентальный баланс нарушен, значит, его нужно выправлять. И просто так взять и ограничить тактическое ядерное оружие не получится. Ввести его в уравнение можно только с другими переменными. Это как в бирюльки играть. Мы из клубка тянем одну нитку, она вытаскивает за собой ещё четыре.

Если подобного рода соглашение будет выстраиваться, то даже и не важно, какие там будут потолки, цифры, даже какие типы вооружения туда будут включаться, – это второстепенный вопрос, о котором договорятся прекрасно. Что на самом деле намного важнее – область контрольно-верификационного механизма.

Реально это соглашение будет представлять собой квантовый скачок в методологии контроля над вооружениями. Таким же, каким был СНВ-I в 1991 году.

Тогда мы не имели более-менее выработанных правил для интрузивного контроля. Были только национальные средства технического контроля, прочие наблюдения со спутников и обмен данными.

Договор СНВ-I вырабатывали, если брать в качестве старта Женевские переговоры по ядерным и космическим вооружениям (ЯКВ), шесть лет, с 1985 года. Углубленно – два, два с половиной года в конце 1980-х, потому что ждали, пока договор по ракетам средней дальности заключат, но в общей сложности – шесть лет. Мы не выработаем подобного наследника, который совершит сходный качественный рывок, за один-два года. А на этом наследии мы жили тридцать лет. Тридцать лет мы обретались в философии стратегической стабильности 1990 г. и формировали договоры в этой логике. Иной раз и договор не надо было формировать, нужно было просто переписать потолки, подписать и поехать дальше. Как это было с СНВ-II и Московским договором 2002 года.

В Праге контрольные режимы немножко изменили – их упростили. Потому что за пятнадцать лет некоторые вещи стали избыточными. Сейчас многие полагают, что понятие о стратегической стабильности устарело. Я считаю, что оно не устарело. На мой взгляд, стратегическая стабильность как состояние на центральном сдерживании Россия – США, стабильность в первом ударе и так далее – все эти вещи остались. Но на текущий момент обобщённая глобальная ядерная стабильность объемлет ещё несколько вопросов, которые не описываются классической двухсторонней стратегической стабильностью. И это как раз следующая проблема, к которой я хотел перейти.

Придётся кардинальным образом менять не только контрольно-верификационный механизм, но ещё и само понимание ядерной стабильности в региональных сценариях сдерживания. Потому что асимметричные сценарии, региональные сценарии не подчиняются классической логике стабильности в первом ударе, они никак не релевантны старым расчётам про гигантские обмены многотысячными залпами в разоружающем ударе, в ответном ударе, выживаемость сил и так далее. Это всё не очень актуально для ситуации, когда, допустим, мы берём асимметричный сценарий Америки против Ирана или против Северной Кореи и понимаем, что в какой-то момент на театре Соединённые Штаты должны применить тактическое ядерное оружие. Я просто цитирую соответствующие документы или работы начала 2010-х годов по этой части, когда пытались переосмыслить стратегическую стабильность и говорили о том, что нам нужны маломощные высокоточные боеприпасы для того, чтобы иметь больше гибких возможностей.

И вот тут мы понимаем, что эта модель больше не работает. Использовать ядерное оружие вроде как необходимо, чтобы у нас было гарантировано ядерное сдерживание. А как обеспечить стабильность и отсутствие (в идеале) этого применения, – непонятно. Все эти великолепные идеи про зачёт всех боеголовок приведут нас к верификационной катастрофе, потому что контролировать придётся не ракетные базы с развёрнутыми боезарядами, как сейчас (что, опять же, сорок лет назад считалось вообще невозможным, а вот уже тридцать лет назад оказалось возможным), – контролировать придётся склады. Причём склады, при инспекциях которых можно получить весьма чувствительную информацию. Там может лежать всё что угодно: вплоть до боеголовок, которые разобраны или предназначены к ликвидации (их тоже нужно как-то учитывать), рядом могут лежать резервные боеголовки. Это дико чувствительная проблема для инспекций, потому что пускать людей на хранилища объектов «С» – это пускать их в святая святых своего ядерного сдерживания. С другой стороны, и на ракетные базы когда-то никого не пускали.

Поэтому очень много времени будет потрачено на то, чтобы выработать общий язык понимания того, как мы рисуем рамки ядерной стабильности в целом, как мы в них вписываем предыдущие наши понимания этого двустороннего центрального сдерживания. А его придётся вписывать, потому что как ни крути, 90 процентов ядерного оружия по-прежнему сохраняется за двумя сверхдержавами, и они по-прежнему имеют наиболее совершенные средства доставки.

То есть нужно выстрогать некую матрёшку. У нас есть базовая стратегическая стабильность, она продолжает существовать в рамках юридически обязывающих соглашений, дающих мандат на интрузивный контроль. И есть некий набор других проблем, которые возникли за это время и к которым как-то надо адресоваться. Возможно, не этим же самым соглашением, возможно, это приведёт к возникновению многосторонних гибких форм ядерного контроля – трёхсторонних, пятисторонних, – я не знаю, как конкретно это может выглядеть. В гораздо более мягких формах это могут быть политические обязательства или добровольные обмены данными на первых порах.

Понятно, что все страны живут с некоторым сдвигом по графику. То, что мы с американцами делали в 1970-е, Китай может начать делать, например, в 2020-е – обмен исходными данными и политические обязательства по поддержанию определённых потолков – чисто теоретически. Но это означает, что необходимы уже другие многосторонние соглашения или политические декларации, под общим сводом которых будут дополнительно существовать двухсторонний договор СНВ-III и потенциальный его наследник СНВ-IV.

Я ещё не коснулся такого важного момента, как системы средней дальности, которые повисают в вакууме между тактическим ядерным оружием и стратегическим. А на них придётся обратить внимание. Гибель договора РСМД – если говорить начистоту, обе стороны приложили не так много усилий к тому, чтобы его сохранить. Мы помним многолетнюю вереницу критических высказываний российских официальных лиц, как относились в Америке к РСМД – тоже известный факт.

Получается, что нужна замена, отсылающая и к ядерным средствам средней дальности, которые по-прежнему остаются угрозой, особенно для континентальных территорий, для Китая и для России в первую очередь, и к неядерным средствам. Почему договор РСМД не делал различий в типах оснащения? Не потому, что в 1980-е уже были эффективные обычные высокоточные вооружения, а потому, что можно было быстро заменить боезаряд теоретически, в модульном исполнении.

А сейчас мы получили ещё и достаточно эффективные конвенциональные средства, в том числе гиперзвуковые, с малым подлётным временем, и их тоже надо как-то учесть. Например, через контроль носителей, пусковых установок, из которых могут применяться как ядерные, так и неядерные ракеты. Это гигантская методологическая проблема – всё это вместе собрать и отбалансировать. Поэтому пятилетний срок представляется почти спасением, если только начнётся разговор обо всех этих проблемах и их взаимном влиянии.

Моим самым неприятным ощущением от того, что происходило в последний год, было даже не то, что США, администрация Трампа не хотят продлевать договор СНВ. Проблема была в том, что его можно было продлить, даже на пять лет, – но совершенно непонятно, как с этой администрацией дальше договариваться. Это было бы очень тяжело. Это было бы время сплошных мучений.

То, что сейчас пришёл Байден, который проблемами контроля над вооружениями занимается 45 лет, со времен ОСВ-II, и который курировал, в том числе, ядерную политику в администрации Обамы, это, я бы сказал, почти стерильные условия, при которых администрация США может выработать свою позицию.

И, пожалуй, лучшего предложения для России не будет.

Ситуация с новой администрацией гораздо прозрачнее, чем с трамповской. С администрацией Трампа договариваться, если честно, смысла не имело. Туда можно было только сдавать какие-то уступки и в ответ получать то, что мы получали весь прошедший год. Кстати, уступок мы сделали немало, мягко говоря. Там тоже, конечно, исходно был жирный запас запросных позиций для торговли, но результат был совершенно не гарантирован, как он и не был бы гарантирован, если бы Трамп выиграл выборы. Поэтому жить пришлось бы в условиях полностью разваленного договора, выполняя его де-факто. Мы в таких условиях жили с 1979 по 1986 гг. – по договору ОСВ-II. Договор не действовал, но потолки более-менее сохранялись. Лучше от этого мир бы не стал.

Если касаться всех остальных вопросов, то, мне кажется, ещё одним важным моментом был бы правильный сигнал в отношении Обзорной конференции Договора о нераспространении ядерного оружия (2021 г.), который бы подали две стороны. Потому что Договор о нераспространении ядерного оружия находится в жутком кризисе, реально он трещит по швам. И то, что мы наблюдаем в виде появления так называемого Договора о запрещении ядерного оружия – бунт малых неядерных стран, которые устали ждать от ядерных держав исполнения ими шестой статьи, а именно – ведения переговоров о сокращении ядерных вооружений вплоть до полной их ликвидации, и решили просто запретить ядерное оружие.

Гондурас стал 50-й страной, которая ратифицировала этот договор. И с января 2021 г. на площадке ООН мы имеем договор, который запрещает ядерное оружие и существует в параллельной реальности по отношению к ядерному оружию. Можно сколько угодно играться в это стратегическое зазеркалье, но лучше от этого не будет никому. Лучше всё это вернуть обратно на площадку ДНЯО. Продемонстрировать, что мы действительно привержены контролю над вооружениями. А переговоров по контролю над вооружениями не было девять лет, с 2011 года никто ни о чём не разговаривал. Были какие-то эпизодические стратегические консультации по углам, но субстантивных переговоров не было вообще, ни с одной администрацией – ни с медведевской, ни с путинской, ни с обамовской, ни с трамповской. С трамповской какой-то разговор начался только в 2020 году.

В этих условиях, когда мы сами себя так ведём, трудно требовать что-то от стран третьего мира. Продление этого договора стало бы нормальным сигналом в систему ДНЯО, что мы по-прежнему – плюс-минус – привержены своим базовым обязательствам и согласны дальше всё это делать совместно и эволюционно, без перекосов.

И вот два основных вывода, которые можно сделать из текущей ситуации. Во-первых, у нас есть время для того, чтобы поговорить о том, как жить дальше в условиях новой ядерной стабильности. Во-вторых, пора привести в чувство всех остальных, которые начали беспокоиться за время последнего десятилетия.

Лукьянов: Ну, хорошо. Происходит бунт каких-то стран, которые хотят запретить ядерное оружие. Но это же нереально. Вам не кажется, что это не имеет отношения к теме ДНЯО? Те, кто нарушают и хотят это оружие, не потому его хотят, что не ведутся переговоры между Россией и США. У них всегда есть свои конкретные цели – у Ирана, Северной Кореи и так далее. Мы не становимся заложниками этих мантр, которые уже не работают?

Богданов: Нет, здесь дело в другом. Здесь получается такое зазеркалье зазеркалья. Договор о нераспространении ядерного оружия – это размен отказа от ядерного оружия на подразумеваемую (там это не записано) безопасность неядерных стран. И тут всё становится на свои места. Откуда этот бунт возник? Он возник из-за того, что в мире дефицит безопасности, и он нарастает очевидно, потому что миропорядок плавится.

Дефицит безопасности, и при этом ведущие страны, вместо того, чтобы разоружаться и каким-то образом структурировать миропорядок (а контроль над вооружениями и разоружение – это признак структурированного миропорядка), начинают делать вид, что вот-вот начнётся новая гонка вооружений. Естественно, возникают две крайние реакции. Одна из них – это истерическая попытка запретить ядерное оружие теми, кто вообще не может к нему никак отнестись, и вторая – со стороны тех, кто может к нему как-то физически отнестись – заполучить ядерное оружие. И эти две крайние реакции нужно купировать.

Нужно успокоить политический фон с этими мантрами про стигматизацию ядерного оружия и устранить реальные основания для распространения ядерного оружия в мире.

Иран, Северная Корея, Саудовская Аравия, Египет, Турция, вероятно, могут пытаться заполучить бомбу просто потому, что так они воспринимают ситуацию со своей безопасностью. И это тоже элемент сигнализации. Мы игнорируем не только мнение Гондураса, но и мнение Ирана, а они взаимосвязаны, это как две стороны монеты. А какое может быть мнение у Ирана после того, что происходило вокруг ядерной сделки 2015 г. с ним?

Лукьянов: Это да. Но мне кажется, что Иран и некоторые другие страны хотят заполучить оружие ещё и потому, что боятся, что «прилетит вдруг волшебник» и начнёт менять у них режим. В общем, на мой взгляд, это не очень связано с глобальной безопасностью, – это конкретная политика конкретной страны, идеологическая политика.

Богданов: Да, но это событие происходит не в вакууме, оно происходит в некоторой системе коллективной безопасности, если такое ругательное выражение мне здесь позволят. В той системе коллективной безопасности, в которой этот вертолёт может прилететь, видимо, что-то происходит не так. И из-за этого одни пытаются запретить ядерное оружие, другие – им обзавестись.

Эту ситуацию надо как-то нормализовать. С одной стороны, дать понять пороговым странам, что им, может быть, не нужна ядерная бомба, хотя я понимаю, что мы их окончательно не уговорим никогда. Но если десять лет не заниматься этой проблемой, всё так и будет.

Лукьянов: Мы потом выйдем на региональные вопросы, а сейчас меня ещё очень интересует вот что: Владимир Путин обратился недавно с предложением по поводу кибербезопасности. Очень красивое предложение, которое, как я понимаю, не вызвало вообще никакой реакции – улетело в стратосферу и там где-то и осталось. Мы можем чего-нибудь ожидать в этом направлении, тем более все вроде говорят, что это самая опасная сейчас область, где всё что угодно может произойти. А каких-то значимых попыток урегулировать её не видно.

Карасев: Для Трампа отреагировать как-то на это предложение – на фоне постоянных обвинений в его адрес о сговоре с Россией – значило бы поставить крест на своей предвыборной кампании. Все годы нахождения Трампа у власти отношения с Россией в сфере кибербезопасности не только последовательно разрушались, но были совершенно заблокированы американским Конгрессом. Все, как демократы, так и республиканцы, сошлись во мнении, что Россия – очень опасный игрок в киберсфере, и с ней никаких отношений иметь нельзя. Например, у них есть такой документ – Закон о бюджетных ассигнованиях на национальную оборону (National Defense Authorization Act), где, начиная с 2017 г., можно найти положение об ограничении военного сотрудничества между США и Российской Федерацией. В бюджете на 2020 фискальный год на основе этого положения было введено ограничение на создание с Россией какой-либо совместной группы или подразделения в сфере кибербезопасности.

Если попытаться спрогнозировать, что может быть дальше, если президентом будет Джо Байден, то, конечно, есть вероятность, что он вернётся к тому, что было при Обаме. При Обаме создали пост «киберцаря» – межведомственного координатора, а Трамп его упразднил. Уже сейчас на слушаниях в Палате представителей рассматривается законопроект о восстановлении подобной должности, которая немного изменится по функциям и будет называться National Cyber Director. Скорее всего, при Байдене вновь появится фигура, которая будет координировать кибербезопасность среди всех американских департаментов, агентств и так далее. Также при Обаме был назначен координатор по кибервопросам в Госдепе, который от имени США занимался всеми аспектами кибербезопасности на международной арене. При Трампе эта должность была практически ликвидирована, и есть мнение, что Байден вновь повысит её приоритет.

Если проследить линию международного взаимодействия, то при Джордже Буше – младшем был сделан упор на национальные усилия по обеспечению кибербезопасности, а с отдельными государствами существовали двусторонние соглашения. При Обаме обеспечение кибербезопасности стало международным делом, и надо сказать, что это в некоторой степени было полезно для России, потому что США включились в работу Группы правительственных экспертов ООН (ГПЭ). Тогда при участии США и России получены самые значимые достижения ГПЭ – выработаны нормы, правила и принципы ответственного поведения государств. При Трампе никаких достижений не было – напротив, сначала не был согласован доклад ГПЭ в 2016–2017 гг., а потом произошло раздвоение процесса на ГПЭ и Рабочую группу открытого состава (РГОС), которые опираются на одни и те же достижения, но ставят перед собой различные цели.

При Байдене возможен какой-то ренессанс, возврат к некоторому формату совместной работы. Но, так как настрой в отношении России сейчас в основном недружественный, я сомневаюсь, что в текущих условиях будет возможно двустороннее соглашение. Напомню, при Обаме было принято Совместное заявление президентов Российской Федерации и Соединённых Штатов в области сотрудничества и мер укрепления доверия. Там, в частности, говорилось об использовании линии прямой связи между Центрами по уменьшению ядерной опасности – специально для того, чтобы информировать друг друга, уведомлять о наличии каких-то опасений по поводу значительных кибератак. Не стоит ждать при Байдене возрождения такого двустороннего соглашения, потому что пока политической воли с американской стороны к этому не наблюдается. Сейчас действуют две площадки на уровне ООН, в каждой есть представители и США, и России.

На этих площадках можно отстаивать конкретные национальные интересы в данной области и вести диалог – пока для изменения ситуации к лучшему двустороннее соглашение не так важно.

Несколько лет назад в США была создана Комиссия по киберпространству (The Cyberspace Solarium Commission), которая объединила экспертов со всего политического спектра – и демократов, и республиканцев, и независимых. Поставленная перед ними задача состояла в том, чтобы достичь консенсуса в вопросах кибербезопасности. Я не сомневаюсь, что Байден обратит внимание на многие рекомендации, приведённые в докладах этой Комиссии. Что касается позитивных моментов, то одна из рекомендаций направлена на повышение взаимного доверия в киберпространстве. А что касается негативных аспектов – их много больше, и среди них, во-первых, продолжение политики сдерживания злонамеренных акторов «за передовой линией» (defend forward), то есть на их территории и превентивно; во-вторых, продолжение политики «присвоения» выработанных международным сообществом норм, правил и принципов ответственного поведения, когда они начинают использоваться в одностороннем порядке как обоснование для наказания «плохого» поведения злонамеренных киберакторов.

В ближайшие годы сотрудничество России и США по вопросам кибербезопасности может состояться, но в качестве дополнения к другим темам. Есть мнение, что на смену СНВ-III должен прийти какой-то новый договор. В экспертном сообществе сейчас с большим интересом относятся к вопросам кибербезопасности систем, поддерживающих стратегическую стабильность, и к тому, как развиваются новые технологии – например, искусственный интеллект (ИИ). Очень много исследований посвящено тому, как искусственный интеллект может повлиять на стратегическую стабильность. Например, если ИИ будет использован в системе предупреждения о ракетном нападении и внезапно даст сбой, то в условиях дефицита времени на принятие решения это может иметь самые серьёзные последствия. По этому вопросу в возможном новом документе обязательно надо договариваться, несмотря на противоречия. Это может быть единственный способ предотвратить катастрофу. Известно, что такого же мнения придерживаются многие американские эксперты.

Что касается мер доверия, они нужны и могут быть полезны, но при одном условии – если есть хотя бы минимальный уровень доверия между договаривающимися. В его отсутствие меры доверия остаются на бумаге и не реализовываются.

Лукьянов: По поводу мер доверия у меня короткий вопрос, касающийся этого трёклятого российского вмешательства. Представить себе, что российская сторона что-то признает и за что-то извинится, я не могу ни при каких обстоятельствах. Российская сторона может дать понять, что, мол, ребята, давайте мы перевернём страницу и закроем вопрос. Насколько демократы, которые взяли реванш у ненавистного им Трампа, готовы начать эту тему отодвигать? Чтобы она уже не играла такую роль.

Карасев: Думаю, что эта тема будет отравлять отношения ещё не один год – в американских документах стратегического планирования Россия названа одним из главных противников в киберпространстве. Эта позиция стала значимой частью политики США. Байден в своей предвыборной риторике чётко обозначил, что Россия должна заплатить за совершённое вмешательство. Якобы совершённое. Многие ожидают, что он реализует это намерение. Другое дело, что подобный выпад может последовать как возмездие в ответ на какие-то действия в Европе, якобы совершённые Россией. Самое негативное, что в подобном сценарии может быть, – публичная атрибуция.

Если США, как они часто делали в последние годы, просто назначат виновного и начнут в наказание совершать какие-то действия, то вопрос существования международного права отпадёт сам собой.

Лукьянов: Иначе и не будет.

Карасев: Мы находимся в очень опасной ситуации. Когда Обама «взорвал» Stuxnet на предприятиях иранской ядерной программы, то политический эффект – демонстрация возможностей – был сравним с бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. По имеющимся данным, проведению этой операции предшествовали годы подготовки и согласований. Трамп поднял уровень Киберкомандования, и теперь для проведения отдельных кибератак, даже в рамках «обороны за передовой», необязательно согласование с президентом. Если благодаря таким действиям начнёт раскручиваться маховик эскалации, то это может закончиться очень плохо. Джо Байден, как представляется, это понимает и вряд ли станет отдавать приказ о кибератаке против России.

Крамник: Я бы тоже добавил кое-что, если можно. Я в последние несколько месяцев читаю об американских разработках в области системы управления войсками нового поколения и систем передачи данных. Так вот мы стоим на пороге – в диапазоне трёх-пяти лет – практического применения, когда у нас появятся цифровые системы управления боем, где в ряде случаев из цепочки передачи информации человек будет исключён. Естественно, такие системы более уязвимы для кибератак по своей природе. Здесь возникает вопрос: как только подобная система будет применена в локальной войне, как только против неё будет применено соответствующее противодействие, мы окажемся в ситуации, когда удар по Ирану или ещё по кому-нибудь столкнётся с противодействием в киберпространстве. И кого в этом немедленно обвинят?

Карасев: Конечно. Киберпространство безгранично, анонимно, сложно, взаимосвязано. Все сейчас говорят о великих достижениях в сфере атрибуции, и в последнее время достигнуто множество успехов. Но моментально понять, откуда идёт атака, пока невозможно. Есть сообщения, что американские специалисты разрабатывают новые системы киберзащиты и анализа, в том числе использующие ИИ. Но насколько хорошо они будут работать на практике? Будут ли они сами уязвимы к кибератакам?

Информационное пространство неосязаемо. Если снаряд летит по баллистической траектории, мы можем за доли секунды точно просчитать, откуда он летит, куда, сколько по времени. Откуда прилетела кибератака, мы быстро посчитать не можем.

Для передачи вредоносного файла необязательно требуется подключение к глобальной информационной сети. Как заложили вирус Stuxnet в иранскую ядерную программу? Проанализировав код, эксперты пришли к выводу, что вирус распространялся посредством USB-накопителей. Работник предприятия мог поднять подброшенную флешку, вставить в свой рабочий компьютер и заразить систему.

Богданов: Что касается атрибуции, то именно она в данном случае является ключевым вопросом выстраивания контроля. Пока не будет независимой от национальных систем процедуры атрибуции, мы не получим никакого контроля над кибером, за исключением мер доверия – я на вас не нападаю, как это было всегда. Скажем, известное соглашение о ненацеливании ракет 1995 года. Кто его проверял? Какой в нём смысл? Оно просто есть. Вот на уровне таких договорённостей и можно вести речь.

Если будет создана международная структура – извините меня за такие идеалистические фантазии из 1980-х гг., – которой будет делегировано право атрибуции, мониторинга, установления ответственности (я сейчас провокационную вещь скажу: то, что хотят сейчас сделать из ОЗХО по химическому оружию, и из-за чего начался такой скандал), тогда у нас появится точка опоры. Сейчас же в кибербезопасности нет точки опоры по атрибуции вообще никакой. Максимум, что мы можем делать, – меры доверия. Как в том анекдоте: джентльменам в нашем клубе верят на слово.

И одно маленькое замечание по поводу России. Я не про вмешательство буду говорить, а про то, что Россия за всё заплатит и во всём виновата. Дело в том, что следы этого применения уже наблюдаются в американской ядерной политике. Пресловутый маломощный Trident с блоком W76-2, тактическая головка на стратегической ракете, была придумана не Трампом и не для сдерживания России в отношении какой-то страшной стратегии эскалации для деэскалации. Когда о ней говорили, эскалация/деэскалация не обсуждалась вообще. Я прекрасно помню эти работы начала 2010-х годов, в которых длинно и нудно обосновывалась необходимость этих боеголовок для нужд стабильности регионального сдерживания, – о России там речь не заходила даже. Но как только случился Крым, стало понятно, как эту боеголовку можно продать Конгрессу. Я думаю, что Россия «продаст» ещё немало интересных вещей американским налогоплательщикам.

Лукьянов: Поскольку мы затронули несколько раз Ближний Восток через Иран и Израиль, давайте сдвинемся в этом направлении. По логике вещей, раз Байден декларирует себя как антитрамп, соответственно, всё то, что Трамп наворотил ужасного, как считают демократы, на Ближнем Востоке, в частности – отдал Сирию на съедение Асаду и Путину, можно предположить, что будут какие-то попытки сделать контршаги, как минимум – символические, может быть, и не только. Но это моё обывательское мнение, а что говорят на Ближнем Востоке на эту тему? Как может меняться политика?

Гендельман: Чего Израиль ожидает от новой администрации США, так это прежде всего решения иранского вопроса, а не сирийского.

Можно даже сказать: первый пункт – Иран, второй пункт – Иран, третий пункт – Иран, и уже потом все остальные пункты – и Сирия, и палестинцы, и поставки вооружения Эмиратам.

Прежде всего и главным образом – это Иран. Соглашение по ядерной проблеме с Ираном было заключено, когда Байден был вице-президентом, и сам он приложил к нему руку, и большинство экспертов сходится на том, что он захочет вернуться в той или иной форме к этой сделке. Вопрос в санкциях, которые на данный момент существуют: будет ли он их использовать как рычаг или откажется от них. Эксперты также сходятся на том, что поскольку в Иране в июне следующего года должны быть выборы президента, до этого серьёзных подвижек вряд ли можно ожидать. Опять же, мы сейчас не рассматриваем случаи появления «чёрных лебедей», пока считается, что в ближайшие полгода, до выборов президента, каких-либо значительных перемен в программе не будет.

Решение сирийского вопроса будет также во многом зависеть от результатов по Ирану, потому что мы знаем про позиции Ирана в Сирии – всё взаимосвязано. Остальные вопросы – палестинцы и прочее – на этом фоне меркнут.

Лукьянов: А не появится ли естественное желание «подвинуть» русских в Сирии, безотносительно к Ирану, а просто потому, что «они совсем обнаглели»?

Гендельман: В принципе, Израиль полагает, что Сирия на данный момент не является первостепенным театром военных действий для Америки. Это взгляд со стороны, но считается, что для американской администрации Иран – более первостепенная задача. С другой стороны, из-за того, что там на полгода серьёзные подвижки вряд ли вероятны, возможно, внимание как раз будет переключено на Сирию. Пока никаких значимых рассуждений у Израиля на эту тему нет.

Лукьянов: Почему всё-таки подвижки невозможны? Ведь логика может быть и такая: у них выборы, надо нажать на них как следует, чтобы население окончательно осознало, как всё плохо, и выбрало правильных людей, а потом мы с ними будем говорить.

Гендельман: Есть такой вариант тоже, но он может привести к обратному – к сплочению вокруг руководства против иностранного давления. Никто не исключает, что вмешательство в выборы можно производить и в Иране. Но считается, что это менее вероятно, чем ожидание, кого выберут. Тогда уже будет видно, с кем разговаривать. Понятно, что выборы президента – это не выборы рахбара, но это тоже политическая индикация.

Куприянов: У меня вопрос к Давиду Гендельману. Что говорят по поводу Турции?

Богданов: И ещё вопросы. Первый. Продолжится ли при Байдене процесс хотя бы видимой нормализации отношений Израиля с монархиями Залива, начавшийся при Трампе, или он как-то трансформируется? И второй. Мы видим, что суннитский лагерь разбит на части: одна – политический ислам (это Турция, Катар, который «Братьев-мусульман» поддерживает), с другой стороны – режимы, с которыми Израиль налаживает отношения, с третьей стороны – Иран, который в плане политизации ислама ближе к Турции с Катаром, чем к остальным, несмотря на то, что они шииты, а не сунниты. В этой системе что-то поменяется при Байдене или она так и будет развиваться?

Гендельман: Это один из главных вопросов. Считается, что в ближайшее время по чисто объективным причинам процесс продолжится. Сейчас уже официально подписано соглашение Израиля с Эмиратами и с Бахрейном. Причём не только на уровне общих деклараций – подписаны торговые соглашения, скоро начинаются регулярные авиарейсы, а с Эмиратами даже подписано соглашение о безвизовом режиме. Начался процесс нормализации с Суданом, там пока соглашение не подписано, но официально главы государств уже заявляли, что думают о нормализации.

Что касается Саудовской Аравии – там широкие контакты в области безопасности, разведки и прочего пока остаются «подковёрными», потому что Мохаммад бен Салман всё ещё не может пробить свою линию официально, есть много внутренних факторов, которые он должен учитывать. Считается, что от Байдена сложно ожидать, что он полностью сломает эту линию, поскольку непонятно, каким образом это противоречит интересам США. То есть в целом не видно, чем это плохо для США, поэтому в ближайшее время всё должно остаться как есть.

Предполагается, что США не будут продавливать эту нормализацию с арабскими странами всем своим политическим весом, как при Трампе, но не будут и активно противодействовать. Опять же, причина всему – объективные интересы. Всем понятно, что Бахрейн и Эмираты не то чтобы вдруг стали сионистами, просто они видят, как развивается ситуация с Ираном, понимают, что они союзники и ведут реальную политику. Если на иранском направлении произойдут какие-то резкие изменения, то это повлияет и на данный аспект, но пока – так.

Что касается Турции, то там позиция США амбивалентна, и вопрос в том, на что сделает упор Байден. Если при Трампе было ухудшение отношений на фоне закупки С-400 и исключения Турции из программы F-35, то Байден уже делал антитурецкие заявления и по восточному средиземноморью, и по Карабаху, и по правам человека в самой Турции, и о том, что Эрдогана надо сменить путём выборов. Но пока Турция – часть НАТО, неясно, насколько Байден захочет и сможет давить на неё реально.

Фёдор Лукьянов: Байден или кто-то другой из демократов там выступали с заявлениями, что нельзя забывать палестинцев. Пока что это просто слова.

Давид Гендельман: В этом плане – да. Что касается палестинцев, уже были заявления: Камала Харрис говорила, что будет усилена работа на палестинском направлении и возобновлено сотрудничество американской администрации с палестинцами, практически прекращённое при Трампе. Сложно ожидать, что они откатят такие вещи, как перенос американского посольства в Иерусалим. Теоретически это несложно сделать, но политически будет выглядеть очень неоднозначно.

Скорее всего, новая администрация действительно усилит сотрудничество с палестинцами. Но опять же, сложно представить, к каким практическим результатам это может привести. Всеобъемлющее соглашение с палестинцами не было подписано по объективным причинам. Не потому, что американцы не смогли его продавить.

Считается, что Байден будет вести более традиционный курс – как это было при администрации Обамы. Так или иначе, линия продолжится, но, скорее всего, ни к чему не приведёт, поскольку вряд ли можно ожидать, что США окажет такое массированное давление на Израиль, что он пойдёт на реальные уступки.

Лукьянов: Давайте теперь выйдем на более широкие просторы: флоты, армады.

Куприянов: Ситуация у Байдена сложная: на президентский пост он заступит, судя по всему, ещё во время пандемии. Ему придётся разбираться с последствиями вызванных коронакризисом экономических пертурбаций, и эти последствия наверняка отразятся на планах по развитию флота.

Что касается вопроса о сдерживании Китая – тут вряд ли что-то кардинально изменится. Я понимаю, что это звучит парадоксально, так как байденовская кампания строилась во многом на отрицании действий Трампа, но на самом деле Байден, как и Трамп, настроен это сдерживание продолжать. Скорее всего, содержание останется прежним, но изменится форма: если риторика Трампа отличалась известным прагматизмом и вертелась вокруг понятия «сделка» (хорошая сделка, плохая сделка, нужно заключить сделку с союзниками и переложить на них часть расходов на оборону), то теперь, скорее всего, вернётся привычная по временам Обамы риторика об общих демократических ценностях, необходимости сотрудничества перед лицом авторитарных режимов, пытающихся изменить статус-кво и так далее.

В остальном вряд ли стоит ожидать кардинальных перемен. Байден наверняка не откажется от поддержки тайваньского проекта, от привычных FONOP’ов в Южно-Китайском море. Причём я бы не исключил, что если американцы будут вести ударными темпами свою программу по строительству ледоколов, то к концу байденовского срока мы увидим эти FONOP’ы уже в Арктике.

По сути, перед Байденом стоит та же проблема, что и перед Трампом: найти, кто будет сдерживать Китай. Трамп подошёл к этой проблеме без особых изысков: в его стратегии с Китаем противоборствовали непосредственно США при помощи верных союзников. Байден, мне кажется, скорее будет проводить курс Обамы, активнее привлекая союзников и партнёров и выстраивая разветвлённую сеть, где у каждого участника своя причина сдерживать Китай, а Штаты станут подпирать этот неформальный альянс с тыла, поддерживая его в случае необходимости.

Задача нелёгкая, потому что влезать в открытую конфронтацию и портить отношения с Китаем никто не хочет: вроде бы все согласны, что КНР нужно сдерживать, но пусть этим займутся Штаты – у них денег много.

В первую очередь это касается АСЕАН: почти наверняка администрация Байдена попробует вовлечь их в формирование антикитайской оси, апеллируя к ценностям демократии и свободного рынка, но я не уверен, что этот номер пройдёт.

В том числе потому, что у Байдена за спиной довольно сомнительное наследие времён Обамы: многие азиатские партнёры в своё время были буквально очарованы перспективами, которые перед ними развернул Обама, потом оказалось, что Соединённые Штаты много обещают и мало делают, а после того, как Обама ушёл из Белого дома, и внешнеполитический курс изменился. Для азиатских стран, привыкших к стабильной внешней политике, это стало неприятным сюрпризом. На Байдене как на вице-президента Обамы висит немалая доля ответственности за несбывшиеся надежды.

Определённо Байден будет пытаться укрепить отношения со всеми более-менее антикитайскими акторами в Индо-Пацифике, включая Японию, Южную Корею, Австралию, Индию, Вьетнам, Новую Зеландию, Тайвань. Скорее всего, будет активизироваться Quad. Линия на активизацию Quad вполне соответствует обамовско-байденовскому пониманию того, как нужно сдерживать Китай – не случайно эта структура появилась при Обаме.

Таким образом, резюмирую, Штаты оказываются в ситуации, когда им придётся, с одной стороны, укреплять свою тихоокеанскую систему безопасности в условиях проблем с оборонным бюджетом и при этом активнее работать с партнёрами, делая это более мягко и искусно – притом, что эти партнёры совершенно не горят желанием включаться в конструкцию сдерживания.

В качестве примера можно привести Индию. Индийско-китайские отношения вроде бы уже полгода в глубоком кризисе из-за пограничных проблем, но на самом деле индийская внешняя политика похожа на маятник, который может откачнуться в другое положение буквально за несколько месяцев. Это хорошо продемонстрировала уханьская встреча, которую Нарендра Моди и Си Цзиньпин провели менее чем через год после жёсткого противостояния на Докламе. Азиатская политика – очень сложное, динамичное явление, глубоко завязанное на историю региона, и Байдену придётся нелегко. Теперь хочу передать слово Илье Крамнику, который подробно расскажет про то, почему именно мы не завидуем американцам в нынешней ситуации.

Крамник: Американцам придётся как минимум демонстрировать оказание помощи союзникам. А может ли эта помощь перерасти во что-то реальное, в финансовые вложения американцев в эту историю – это большой вопрос, в силу имеющихся у меня сомнений относительно возможностей США сильно расширить свой военный бюджет и бюджет на оказание помощи. Есть несколько направлений, где я жду каких-то серьёзных увеличений физических поставок, все они связаны либо со странами, уже располагающими финансовыми ресурсами, либо со странами, которые слишком важны в стратегическом и политическом плане.

Если говорить о военно-морских делах и связанных с ними воздушных, я жду, что США увеличит объём военной поддержки на Тихом океане, прежде всего – в Австралии и в Японии. Не готов в данном случае прогнозировать по Тайваню, но что касается Австралии и Японии, думаю, мы увидим там дополнительные контракты с участием США – и по флоту, и по ВВС, поскольку, с одной стороны, обе эти страны могут в данном случае свои расходы оплатить, а с другой стороны – это позволит повысить эффективность сдерживания и в отношении Китая, и в отношении России (в случае с Японией), переложив часть расходов на военный бюджет союзников.

Что касается НАТО, тут мы можем столкнуться с очень интересной картиной. При Трампе начался перенос центра тяжести во взаимоотношениях с НАТО на страны Восточной Европы, которые стали и политически больше значить, чем раньше, и наращивать свои военные расходы в процентном соотношении от ВВП, по крайней мере, более значительно, чем их соседи на Западе. Я думаю, что тенденция продолжится, поскольку в данном случае есть совпадение и политических, и экономических интересов. Германия, Франция, Италия и другие лидеры НАТО из числа стран Западной Европы – никто из них, скорее всего, не сможет позволить себе значимого роста военных расходов в ближайшие годы. В Восточной Европе рост происходит. В ближайшие несколько лет он превратится в зримые, значимые поставки большого количества современных вооружений. Отчасти мы уже имеем эти поставки, мы видим процесс перевооружения польских, румынских вооружённых сил. Скоро будут затронуты и другие страны.

Причём здесь будет и увеличение, с одной стороны, расходов их собственных, так и увеличение помощи со стороны Штатов, поскольку в отношении Восточной Европы это не требует значительного роста в абсолютных цифрах. Там и относительно небольшие деньги могут серьёзно повысить оснащённость, уровень подготовки европейских армий.

И, конечно же, надо сказать про Арктику. Я жду, что мы увидим рост и американского собственного участия, и помощи со стороны Штатов в адрес, прежде всего, Норвегии и Дании. Тут та же самая причина: относительно небольшие в американских масштабах средства могут дать значительный прирост в датских и норвежских потребностях по арктическому направлению, где в условиях театра, на большом пространстве силы в абсолютных числах достаточно ограничены. Если у Норвегии вдруг возникнет вместо четырёх фрегатов, например, восемь, что вполне возможно, или вместо полусотни F-35 их будет 80, то для американцев это не будет стоить почти ничего, но даст существенный прирост возможностей в регионе для альянса в целом.

Что касается дальнейших планов развития вооружённых сил США, прежде всего – флота. Эксперты уже прямо начинают говорить, что американский флот перенапряжён, нагрузка на него слишком велика, корабли не успевают ремонтировать, они выходят в море не в самом удовлетворительном состоянии, есть риск просесть по числу кораблей первой линии. Здесь, очевидно, мы упрёмся в решение, которое видели в прошлые десятилетия и века от других великих морских держав – увеличение дешёвого проекта. Отчасти это уже наблюдается с проектом фрегатов типа «Констеллейшн», это полноценные, очень хорошие корабли, но они рангом ниже, чем эсминцы типа «Арли Берк», и они заметно дешевле.

Увидим ли мы это в других классах кораблей, увидим ли попытку упростить подводные силы за счёт дизельных подводных лодок? Это не раз обсуждалось и может снова оказаться на повестке, хотя, конечно, американские адмиралы не любят дизельные лодки. Увидим ли мы удешевление авианосцев за счёт заказов кораблей нового класса на основе универсальных десантных кораблей – вопросы, на которые лично у меня пока ответов нет, но предпосылки к этому есть. Есть определённый предел расходов, сомнения в том, что эти расходы могут вырасти, потребность в присутствии. Как в этом балансе будет происходить поиск ответа – хотелось бы понять.

Куприянов: Если посмотреть, какое время американские авианосные ударные группы (АУГ) проводят в том или ином регионе, видно, насколько серьёзным в 2019-м и в 2020 г. было американское присутствие на Среднем Востоке. Каждый день, который потрачен на дежурство на Среднем Востоке, – это день, который отнят у дежурства в Пацифике, а меж тем именно Пацифика рассматривается как ключевой театр военных действий. Фактически мы видим, что американские АУГи растаскиваются по разным театрам.

Богданов: Мы эту картину уже видели перед Второй мировой войной в Британии и в процессе Второй Мировой войны тоже.

Крамник: Я только что хотел сказать – мы уже британские линкоры считали в своё время.

Куприянов: У британцев была, пускай и плохая, сингапурская стратегия, которая теоретически заменяла необходимость растаскивать силы империи по разным частям – наличием базы в ключевой точке. У американцев я этой базы не вижу, Диего-Гарсия на эту роль явно не годится: она просто в силу своего местоположения и особенностей базирования и снабжения не может заменить АУГи, дежурящие в Персидском заливе.

Крамник: С этой точки зрения – хороший вопрос про нормализацию отношений между Израилем и Эмиратами. Не увидим ли мы расширение присутствия в Эмиратах, создание там крупной стратегической базы? С другой стороны, такая база становится реверсивной, если Иран подумает, что по его душу пришли, то могут быть неожиданности.

Тут мы опять упираемся в лёгкий авианосец. Что о нём пишут? Что это корабль, который будет втрое-вчетверо дешевле, при этом он втрое-вчетверо ниже по боевым возможностям. Однако ни Россия, ни даже Китай с точки зрения потенциала своих тяжёлых корабельных групп сейчас не представляют проблемы, которая требовала бы большого количества тяжёлых авианосцев. Присутствие двух-трёх кораблей типа “America” с группами F-35 при поддержке ВМС с земли – будет более чем весомо и для российского, и для китайского флотов. Мне кажется, что в этих условиях проект имеет шансы взлететь.

Лукьянов: Попробую собрать воедино все основные соображения. Мы можем ожидать в значительной степени восстановление риторики, которая была при Обаме, притом, что частично она будет носить характер, заменяющий действие. То есть, чтобы разговоры шли, а делать при этом ничего не надо было, – просто вселить уверенность во всех, кто ещё способен во что-то верить.

Существенные финансовые ограничения по всем направлениям. То есть, считать деньги придётся довольно интенсивно, и как бы ни бились военные, им придётся это учитывать.

Для меня несколько неожиданный вывод, что Ближний Восток не восстановит своей прежней актуальности. То есть Трампа ругали-ругали, но на самом деле все сами хотят оттуда уйти.

Доля Азии в интересах США, понятно, будет продолжать увеличиваться.

По стратегической стабильности – широчайшее поле, которое либо может очень медленно осваиваться, либо на нём вообще ничего не будет происходить. СНВ продлят, все похлопают, скажут: «Видите, можем же, когда хотим», и на этом всё закончится, потому что никто не знает, что делать дальше и как. А прилагать большие усилия нет ни желания, ни возможностей. К тому же, я думаю, ситуация наложится на тот факт, что всем придётся повернуться к своим внутренним проблемам, потому что они большие у всех. И Россия не исключение.

Картина получается неустойчивая. Администрация Байдена никакой существенной стратегией поразить не может, но то, что принято раньше, может развиваться, да?

Крамник: На мой взгляд, в паре Россия – США значительная часть проблем ближайшей пятилетки будет определяться ходом внутренних преобразований, их отсутствием или, наоборот, напряжённостью в обеих странах. Очень многое будет от этого зависеть. И у нас, и у них.

Текст подготовила Елизавета Демченко

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 декабря 2020 > № 3602967 Константин Богданов, Давид Гендельман, Павел Карасев, Илья Крамник, Алексей Куприянов, Федор Лукьянов

Заседание Высшего Евразийского экономического совета

Владимир Путин принял участие в заседании Высшего Евразийского экономического совета. Встреча проходила в формате видеоконференции.

В заседании также участвовали Президент Белоруссии Александр Лукашенко, Премьер-министр Армении Никол Пашинян, Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев, исполняющий обязанности Президента Киргизии Талант Мамытов, глава государства – наблюдателя при ЕАЭС Президент Молдавии Игорь Додон, глава государства – кандидата на получение статуса наблюдателя при ЕАЭС Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, глава государства – кандидата на получение статуса наблюдателя при ЕАЭС Президент Кубы Мигель Диас-Канель Бермудес, Почётный Председатель Высшего Евразийского экономического совета Нурсултан Назарбаев и председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии Михаил Мясникович.

На заседании принят пакет документов.

В этом году страной – председателем Евразийского экономического союза выступает Республика Беларусь, в 2021 году – Республика Казахстан.

* * *

Выступление на заседании Высшего Евразийского экономического совета

В.Путин: Уважаемый Александр Григорьевич! Уважаемые друзья!

Прежде всего хотел бы присоединиться к прозвучавшим здесь словам благодарности в адрес белорусского руководства за проделанную работу в ходе председательства в Евразийском экономическом союзе в 2020 году.

Несмотря на то что эта работа велась в непростых условиях, связанных с распространением пандемии коронавируса, нам вместе удалось всё-таки многого добиться, интеграционные процессы в рамках Евразэс продолжали успешно развиваться.

Об этом свидетельствует и солидный пакет решений и договорённостей, подготовленных для утверждения на сегодняшнем заседании Высшего Евразийского экономического совета. Убеждён, что их реализация будет способствовать дальнейшему расширению взаимодействия в торговле, в инвестициях, экономике в целом, финансах, в промышленности и энергетике, да и во всех других сферах.

Уже отмечалось, что государства «пятёрки» оперативно наладили эффективное сотрудничество в борьбе с коронавирусом, а принятый в июле совместный план мероприятий, направленный на укрепление систем здравоохранения стран Евразэс и предотвращение распространения инфекции, выполняется в полном объёме.

Что касается России, то мы передали партнёрам по союзу тест-системы для проведения в общей сложности свыше 900 тысяч исследований на COVID-19, поставляем и продолжим поставлять медикаменты, средства индивидуальной защиты, расходные материалы.

Очень важно, что, как вы знаете, российские специалисты находятся в постоянном контакте с коллегами из стран «пятёрки», оказывают консультативную помощь, делятся опытом. В наиболее пострадавшие районы государств Евразэс выезжали наши бригады врачей-эпидемиологов, направлялись мобильные лаборатории.

Сейчас прорабатывается вопрос о поставках в страны союза российской вакцины «Спутник-V». Кстати, у нас уже прошла регистрацию вторая вакцина – «ЭпиВакКорона», и ещё одна находится на завершающей стадии испытаний. И мы, конечно же, заинтересованы в том, чтобы все партнёры по «пятёрке» приняли участие в научных и клинических исследованиях российской вакцины, в организации совместного производства.

Пандемия коронавируса, к сожалению, оказала негативное влияние на положение дел в экономике и социальной сфере наших государств. Наблюдается спад валового внутреннего продукта, объёмов торговли, промышленного производства. Всё это сказывается и на уровне занятости и безработицы.

Поэтому перед всеми нами, перед всеми странами Евразэс наряду с заботой о жизни и здоровье людей, конечно, в числе приоритетов стоит и задача сделать так, чтобы нынешние экономические неурядицы не приобрели затяжной и долгосрочный характер. И это побуждает нас ещё больше сплотиться, ещё более энергично заниматься выправлением ситуации, решением вопросов экономического восстановления и развития, активнее продвигаться по пути интеграционного строительства.

Мы поддерживаем подготовленный правительствами «пятёрки» проект стратегических направлений развития евразийской интеграции до 2025 года, предусматривающий завершение формирования в рамках Евразэс общего рынка товаров, услуг, капитала, рабочей силы, а также единого цифрового пространства. Всё это нацелено на то, чтобы стимулировать рост экономик наших государств и в конечном итоге повысить благосостояние и качество жизни наших граждан – собственно говоря, в этом состоит наша основная цель.

Отдельно хотел бы остановиться на вопросах сотрудничества государств – членов Евразэс в сфере цифровизации. Мы все в этом году воочию убедились, насколько важное значение с учётом возникших обстоятельств имело использование передовых информационных технологий. Во многом благодаря этому удалось обеспечить нормальное функционирование государственных органов, буквально всех отраслей промышленности, образования, медицины.

Подчеркну, что Россия была одним из инициаторов развития взаимодействия на данном направлении. Мы с удовлетворением отмечаем, что принятая в 2017 году на саммите Высшего Евразийского экономического совета в Сочи цифровая повестка союза последовательно реализуется. Она предусматривает проведение государствами «пятёрки» согласованной политики в области развития интернет-экономики, формирование общих правил электронной торговли, единых стандартов обмена информацией и её защиты.

В рамках Евразэс уже осуществляются крупные цифровые проекты в сфере транспорта, промышленности, рынка труда.

Продвижением цифровых инициатив занимается, как известно, Евразийский банк развития. По его линии учреждён и специальный фонд, призванный содействовать финансированию новых перспективных проектов в сфере информационной интеграции. Один из таких проектов предложен Россией и подразумевает создание мобильного приложения, позволяющего значительно упростить административные формальности при передвижении между странами Евразэс.

Электронные технологии помогают и в деле защиты нашего общего рынка и, соответственно, потребителей от контрафактной продукции. Мы нацелены на ограничение нелегального товарооборота, улучшение конкурентной среды для бизнеса, для наших с вами предприятий. Используемые в рамках Евразэс цифровые механизмы маркировки товаров, применение которых, напомню, также было инициировано Россией, помогают обеспечить контроль за перемещением грузов по территории союза.

Представляется полезным расширить сферу действия соглашения о маркировке товаров. До конца года будут внедрены цифровые метки для маркировки табачных изделий, некоторых лекарственных препаратов, парфюмерии, обуви, фотооборудования, автомобильных шин. С 1 января 2021 года предусматривается введение маркировки товаров лёгкой промышленности, а затем и отдельных видов молочной продукции.

Уважаемые коллеги, друзья!

Хотел бы отметить, что развивающаяся интеграция в рамках Евразэс вызывает заинтересованное внимание целого ряда зарубежных государств, мы уже об этом говорили.

Сегодня Высший Евразийский экономический совет примет решение о предоставлении Республике Узбекистан – приветствую нашего коллегу Президента Узбекистана – и Республике Куба – тоже разрешите поприветствовать Президента Кубинской Республики – статуса наблюдателя. Это действительно важный качественный шаг по укреплению связей союза с нашими естественными, традиционными партнёрами.

Реализуется соглашение о сотрудничестве Евразэс с такими крупными экономическими странами, как Китай, Индия – в ближайшее время состоится первый раунд переговоров по соглашению о свободной торговле с Индией. А сегодня утвердим решение о запуске аналогичных переговоров с Ираном. Мы также поддерживаем идею заключения преференциальных договорённостей с Индонезией и Монголией.

Стоит особо отметить, что 10 ноября в ходе прошедшего под российским председательством заседания совета глав государств Шанхайской организации сотрудничества был подписан Меморандум о взаимопонимании между Секретариатом ШОС и Евразийской экономической комиссией.

Видим в этом ещё один шаг на пути к осуществлению выдвинутой нами идеи создания большого евразийского партнёрства в сфере безопасности, экономического и гуманитарного взаимодействия. В этом контексте, конечно, большое значение имеет развитие сотрудничества с другими странами и региональными интеграционными объединениями. В первую очередь речь идёт о сопряжении деятельности Евразэс с реализацией китайской известной инициативы «Один пояс, один путь». В конечном итоге упомянутые мной шаги, несомненно, сыграют свою положительную роль для формирования на всём пространстве нашего общего евразийского континента по-настоящему благоприятной атмосферы партнёрства и сотрудничества.

Уважаемые коллеги!

В заключение хотел бы пожелать нашим казахстанским друзьям, которые будут принимать председательство в Евразийском союзе, успехов в будущем году. Можете, безусловно, уважаемые коллеги, рассчитывать на нашу поддержку, на всемерное содействие с нашей стороны.

Не сомневаюсь, что Казахстан, поскольку он является инициатором создания нашего объединения – и я хочу ещё раз вспомнить о роли первого Президента Казахстана Нурсултана Абишевича Назарбаева в этом, хочу его поблагодарить за эту идею и за то, что продвигал её на постсоветском пространстве, причём достаточно энергично и эффективно, – не сомневаюсь в этой связи, что казахстанское председательство будет успешным.

Благодарю вас за внимание.

Россия. Белоруссия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 11 декабря 2020 > № 3581658 Владимир Путин

С "серебром"!

Русский язык стал вторым по количеству сайтов в Сети

Текст: Елена Новоселова

На русском языке сегодня говорят 258 миллионов человек. Это 8-й результат в мире. Зато наш язык занимает второе место в интернете. Таковы данные уникального исследования о самочувствии "великого и могучего", проведенного Государственным институтом русского языка имени Пушкина. Его авторы изучили такие области функционирования русского, как государственная коммуникация, СМИ, образование, наука, интернет.

"Российская газета" с помощью участников Международного Пушкинского конкурса русистов сканирует ситуацию и знает, как нелегко сегодня русскому языку, каким санкциям подвергается он по политическим мотивам.

И вот социологическое подтверждение их озабоченности: 10 лет назад по числу владеющих русский занимал 6-е место в мире, уступая английскому, китайскому (включая говорящих на диалектах, отличных от путунхуа), хинди, урду, испанскому и арабскому. Сейчас он пропустил вперед и французский с бенгали.

Казалось бы, ситуация безрадостная, однако ученые идут дальше и анализируют другой ключевой показатель жизни языков. Это их использование в качестве официальных и рабочих в международных организациях. В исследовании учтены данные по 23 крупнейшим международным организациям, которые объединяют более 100 государств-членов. В этот перечень входят ООН, Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ), Всемирная торговая организация и другие. Итак, в контексте дипломатических, экономических и культурных связей русский язык занимает уже четвертое место, пропустив вперед английский, французский, и испанский.

Впрочем, есть сегмент, где русский не чувствует себя сколько бы то ни было ущемленным. Это интернет. По данным исследования, доля сайтов с русскоязычным контентом - 8,6 процента. Это второй результат после англоязычного сегмента, который занимает 60,3 процента Сети.

Тема русского языка в интернете особенно близка сотрудникам Института Пушкина в этом году. Ведь только иностранных студентов российских вузов, которые не смогли вернуться из своих стран и поэтому начали учебу на "удаленке" с помощью различных онлайн-платформ, более 100 тысяч. В этом году по квотам правительства России в вузе должны были учиться 340 человек. Для студентов из Европы и Китая организовали дистанционное обучение: они подключаются к видео-лекциям и семинарам.

Исследователи изучили и положение "великого и могучего" на бывшем советском пространстве. Так называемый индекс устойчивости русского языка в странах, находящихся на территории бывшего СССР учитывает три сферы использования языка: государственно-общественную, образования и научной коммуникации. В итоге первое место у Белоруссии, второе - у Киргизии, третье - у Казахстана.

Комментарий

Маргарита Русецкая, ректор Института им.Пушкина:

- Мы давно наблюдаем за статистическими данными, отражающими состояние больших языков в современном мире, к группе которых относится и русский язык. Да и не только мы. Например, в Китае ежегодно выпускается многоуровневый отчет о состоянии китайского языка, его функционировании как государственного, специфики использования в различных провинциях, его изучении и продвижении за рубежом. И конечно, нам хотелось, чтобы и в России были такие же проекты. Это дало бы возможность объективно оценивать эффективность мер поддержки русского языка, рационально определять направление дальнейших усилий: финансовых, административных, общественных, профессиональных.

Поэтому мы как базовая организация по преподаванию русского языка в СНГ, как национальный институт русского языка, серьезно изучили все возможные источники статистических данных, международный опыт, методологию и методики аналогичных исследований. Пришли к выводу, что на сегодняшний момент правильно говорить о состоянии русского языка в двух аспектах. Первый - это сравнение с другими большими языками, и здесь важно оценить сферы с наибольшим потенциалом русского языка и подумать о тех направлениях работы, которые можно было бы на государственном уровне поддержать.

Второй аспект - это, конечно, положение русского языка в странах СНГ.

Это первый опыт такого исследования и, конечно, трудности были. От каких-то показателей нам пришлось отказаться. Например, в глобальном рейтинге нет упоминания языков по числу изучающих, потому что невозможно было получить статистические данные по всем большим языкам, собранные по единой непротиворечивой методике. Это задача на будущее, надеюсь, что в диалоге со всеми заинтересованными организациями, возможно, появится решение.

Если говорить о планах и перспективах развития исследования, то они связаны с оценкой положения русского языка внутри страны, в разрезе регионов и различных сфер функционирования - образовании, бытовой коммуникации, публичной коммуникации, СМИ, Интернете. На мой взгляд, это отвечало бы пункту Конституции о русском языке, принятом в этом году, и было бы хорошим инструментом для исполнения указов президента России, основанием для принятия новых программ и реализации имеющихся.

Россия. Весь мир > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 11 декабря 2020 > № 3578637 Маргарита Русецкая

Запад: оптимизация усилий

Текст: Федор Лукьянов (профессор-исследователь НИУ "Высшая школа экономики")

Про то, что XXI столетие - век Азии, говорят давно. Правда, не перестают спорить, что это значит и что из этого следует. Но вот 2020 год точно стал годом Азии, то, что происходило там, предопределило события везде. Из этой части планеты пошел гулять новый коронавирус, действия Китая по борьбе с заразой с большей или меньшей эффективностью начали копировать остальные страны, Азия первой начала выползать из пандемии и связанного с ней экономического кризиса. Политическая повестка не изменилась, конфликтов меньше не стало, но фокус переместился именно туда.

Валдайский клуб провел свое ежегодное азиатское региональное заседание. Как и всё сейчас - дистанционно, что не уменьшило ни представительность, ни полноту дискуссии. Азия целостна, взаимосвязана, но отнюдь не едина, что было видно из выступлений китайских, японских, индийских, вьетнамских, корейских и других участников. Выдвижение Азии на передний край политико-экономических процессов подчеркнуло различие интересов в этой части мира. Однако из держав там никто не желает, чтобы в регион перенеслось соперничество по модели, известной из "холодной войны" - жесткое размежевание по блокам. Страны АТР больше, чем кто-либо, выиграли от глобализации, когда именно отсутствие системного соперничества позволяло пользоваться разными преимуществами и возможностями. Поэтому нарастание противостояния США и Китая всех удручает, хотя многие и опасаются поступательного роста Пекина. Ситуация в любом случае не будет линейной, слишком туго переплетены конфликты и интересы.

Происходящее в Азии для Москвы очень важно. Во-первых, эти процессы всё больше диктуют международную обстановку. Во-вторых, отношения с Европой и США, по традиции являвшиеся приоритетными, демонстрируют унылую тенденцию. Там на данный момент не видно каких-то перспектив. Азия же - пространство для российской политики и экономики пока еще малоосвоенное и проблемное, но хотя бы лишенное шлейфа, который превращает разговор с Западом в перекличку эхо-камер.

На ежегодном собрании РСМД министр иностранных дел России Сергей Лавров заметил, что "Евросоюз отказался от притязаний на роль одного из полюсов в объективно формирующейся многополярной системе и полностью ориентируется на США. Линия ФРГ... убеждает нас, что именно так хочет поступать Берлин, сохраняя свои претензии на полное лидерство в ЕС. У французов несколько иная позиция. Доминирующей представляется тенденция на отказ Евросоюза от амбиций на "полюс" в многополярном мироустройстве. Если Франция захочет претендовать на эту роль, посмотрим, что получится". Отдельно министр упомянул концепцию "фиктивного мультилатерализма, сочиненную немцами и французами".

Сразу после этого глава внешнеполитического ведомства отправился на встречу с делегацией партии "Альтернатива для Германии", где прямо дал понять, что данный прием - зеркальный ответ на политику Берлина, который крайне чутко относится к российской оппозиции, заботясь о ее проблемах больше, чем о прагматических интересах обеих стран. Встречу с крайне правым крылом германского политического спектра стоит считать именно демонстративной, а вот высказывание об отказе Евросоюза, с подачи Германии, от претензий на самостоятельную роль в мире - концептуальное. В Москве пришли к выводу, что специальных отношений с Берлином больше нет, а учитывая вероятных сменщиков Ангелы Меркель на посту канцлера - в обозримой перспективе и не будет. Эрозия прежнего восприятия "оси Москва - Берлин" как чего-то особенного началась давно. Теперь это восприятие рассеялось вместе с традиционными для российской политики мечтаниями, что континентальная Европа в новых мировых условиях начнет эмансипироваться от трансатлантической идентичности в сторону чего-то более самостоятельного. И главным препятствием на пути такой гипотетической эмансипации является Германия. Отсюда и пас в сторону Франции, впрочем, несколько иронический.

Когда два месяца назад Лавров заявил о готовности прервать на время диалог с ЕС по причине его безрезультатности, речь шла именно об институтах Союза, а не об отказе от разговора с Европой как таковой. Сейчас начинают пересматриваться отношения с конкретными странами - в зависимости как от их позиции в отношении России, так и от их роли внутри ЕС. Это завершение очень значимого периода российской внешней политики, который начался после распада СССР (точнее - еще до, но в другой форме), и переход к чему-то совсем другому, вероятно, гораздо менее евроцентричному.

Речь не идет о том, что Россия полностью отворачивается от Европы и обращается к Азии. Вопрос о необходимом балансе - азиатское направление в любом случае надо форсированно развивать, а также о разумном распределении усилий. С Западом отношения будут снова налаживаться, поскольку это выгодно и нужно, но не сейчас, а на каком-то ином этапе.

Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > rg.ru, 11 декабря 2020 > № 3578628 Федор Лукьянов

«ПРАВИЛЬНОГО МИРОУСТРОЙСТВА НЕТ И НЕ БУДЕТ»

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

«ПРАВИЛЬНОГО МИРОУСТРОЙСТВА НЕТ И НЕ БУДЕТ»

Эпоха иллюзий, порождённых концом холодной войны, окончательно завершилась. Вопрос в том, какие новые иллюзии придут на смену. О России, её месте в мироустройстве и геополитических законах жанра рассказал в в интервью «Московскому комсомольцу» наш главный редактор Фёдор Лукьянов.

Россия должна отказаться от заведомо бесперспективной борьбы за все советское внешнеполитическое наследство и сосредоточиться вместо этого на нескольких по-настоящему ценных для нас элементах бывшего СССР – с такой идеей с недавних пор начала выступать группа видных московских экспертов, включая председателя президиума Совета по внешней и оборонной политике Федора Лукьянова.

Услышав об этом в первый раз, я сначала вспомнил известную шутку про навешивание массы замков на дверь конюшни уже после того, как оттуда украли лошадь, но потом понял, что такая реакция не совсем справедлива.

Распад Советского Союза в 1991 году был не в последнюю очередь следствием коллективного бессознательного решения российской политической элиты: одни республики Москва без особых сожалений отпустила на вольные хлеба, а другие и вовсе буквально вытолкала взашей. А раз мы сами приложили руку к роспуску СССР, то почему же мы так переживаем, что нам никак не удается собрать в цельную мозаику его осколки?

Все это и многое другое мы обсудили в ходе интервью с Федором Лукьяновым.

– Фёдор, в этом году исполнилось тринадцать лет знаменитой Мюнхенской речи Путина. Как можно охарактеризовать итоги этой чертовой дюжины годов: доказала ли Россию свою способность к долгому автономному одиночному плаванию или нас потихоньку медленно, но верно забивают?

– Россия в режиме одиночного плавания существовала лет так эдак тысячу и будет в нем же существовать и дальше: другого возможного режима существования у нее попросту нет.

До того, как Путин произнес свою Мюнхенскую речь, наше плавание тоже было одиночным. Но была попытка убедить всех – и не в последнюю очередь самих себя – в том, что в одиночку нам не надо, а надо встроиться в какую-то эскадру. А так как она идет в правильном направлении, то мы там точно найдем для себя подходящее место.

Но из этого ничего вышло. Оказалась, что эскадра комплектуется по другому принципу и плывет не туда, куда нам представлялось необходимым. Довольно долго это пытались отрицать. Вся логика развития России после распада СССР и до некого Рубикона, каким можно счесть, например, и Мюнхенскую речь. сводилась к попыткам стать частью структуры, которую строили другие. Но потом, во-первых, возникло ощущение, что, несмотря на все наше желание, мы все равно туда не встроимся. А, во-вторых, что еще важнее, выяснилось, что никакого «правильного» мироустройства нет и не будет.

Мы не смогли встроиться, а они не смогли построить. Эпоха иллюзий, порожденных концом холодной войны, окончательно завершилась. Вопрос в том, какие новые иллюзии придут на смену. Но это мы узнаем лишь на следующем этапе. А насчёт забивания – нет, тут уж никак не получится. Не задушишь, не убьешь…

– А то, что сейчас у России меньше союзников, чем почти когда бы то ни было, это тоже иллюзия или все-таки факт?

– Сейчас много разговоров о том, что наша нынешняя ситуация хуже, чем у Советского Союза. Мол, у СССР были союзники, а у нас сейчас нет.

У Советского Союза были не союзники, а сателлиты, которые вели себя как союзники только до тех пор, пока на их территории располагались советские войска. Как только этих войск не стало, все разбежались во все стороны. Россия по своему психотипу – это страна, обреченная на масштаб и великодержавие и не готовая делиться долей суверенитета с кем-то еще. А настоящий союз предполагает именно это.

В обмен на возможности, которые тебе дают отношения с союзниками, ты в чем-то себя ограничиваешь. Россия не готова – как, впрочем, и Китай, и США. Конечно, после возвращения к власти в Вашингтоне демократов официальная американская риторика строится на том, что мы не хотим действовать в одиночку, нам нужны союзники. Но это все слова. На самом деле страны масштаба России, Китая и США действуют исключительно самостоятельно.

– Начнем с того, что Америка суверенитетом с союзниками и не делится, она у них его ограничивает. По их согласию, но все же. Система альянсов США выстроена гениально. Но эта создаваемая на протяжении десятилетий система все равно будет меняться просто потому, что меняется весь окружающий мир.

Союзники США – продукт той мировой обстановки, которая возникла после Второй мировой войны в условиях конфронтации с СССР и мировым коммунизмом. Эта конфронтация ушла. И, хотя Россия, как лягушка, способна надуваться, она не может стать Советским Союзом и нести экзистенциальную угрозу Западу. Хотя там пытаются делать вид, что может. Значит, вся эта модель будет деформироваться, подвергаться эрозии и, в конце концов, если не исчезнет, то будет сильно пересмотрена. Поэтому ссылаться на Америку как на образец центра сообщества или на НАТО как на образец альянса сейчас уже нельзя.

Да, у Америки по-прежнему много союзников – или, по меньшей мере, стран, которые таковыми называются. Но период Трампа показал, что эти союзнические отношения гораздо более эфемерны, чем думали.

Вдруг выяснилось, что США, не меняя своего политического строя и геополитических амбиций, могут сказать, как Трамп: деньги давай! Это не ценностное братство, а дорогая услуга! За дорогие услуги надо платить! Это стало шоком для всех, включая Америку. Соединённые Штаты сами отвыкли от того, что могут так говорить.

Сейчас, конечно, будет резкая смена тональности. Команда Байдена пытается сделать вид, что четырех лет Трампа не было. И сейчас, мол, остался лишь легкий запах серы, который, к счастью, тоже скоро уйдет. Но это не так.

Трамп всего лишь выступил в роли того самого мальчика, который объявил, что король одет не по форме. Отношения Америки с союзниками больше не будут такими, как раньше. Союзники это понимают. Но они боятся одиночного плавания. В силу разных причин это касается и европейцев, и азиатов. Европейцы просто разучились быть самостоятельными. А азиатские страны типа Японии и Южной Кореи не видят другой альтернативы. Они настолько опасаются Китая, что им надежнее жестко следовать в политическом фарватере США.

– В последнее время многие эксперты, включая вас, заявляют, что России пора отказаться от тактики борьбы за сплошное влияние в бывшем СССР, а сосредоточиться лишь на отдельных элементах постсоветского пространства, которые представляют для нашей страны реальную ценность. Вам не кажется, что это не столько предложение новой разумной стратегии, сколько констатация реальности? Ведь ни о каком нашем сплошном влиянии больше не может быть и речи, правильно?

– Правильно. Именно так мне и кажется. Трансформация бывшей империи имеет определенную логику и фазы. Живя в этот период трансформации мы испытываем много чувств и эмоций. Я тоже их испытываю.

Распад СССР действительно был трагедией. Конечно, как политическая система Советский Союз на протяжении большой части своего существования не вызывал симпатий. Но очень во многих случаях распад империи – путь к упрощению, некой примитивизации и утрате многих достижений, которые потом уже не восстановить. К сожалению, как показывает мировая история, такое развитие событий практически безальтернативно.

За тридцать лет после распада СССР многое достигнуто, еще больше потеряно. Однако до недавнего времени внешний контур Союза продолжал существовать. Крым и последний этап Карабахского конфликта изменили эту ситуацию.

Крым – первый случай, когда было нарушено негласное табу на изменение бывших административных границ СССР. До этого была фактическая договоренность, что мы эти границы не трогаем, так как это опасный прецедент. Даже если взять Абхазию и Южную Осетию: они отвалились от Грузии, но Россия их же не взяла формально в свой состав. Другое судьбоносное событие, война 2020 года на Южном Кавказе – пример того, как в устоявшийся по результатам распада СССР статус-кво вмешалась новая внешняя сила в виде Турции и изменила все. Логика, что есть бывший СССР и в нем происходят какие-то внутренние процессы, уже не универсальна. Что это означает для России? То, что она больше не может и, наверное, не должна стремиться к тому, чтобы держать везде все в узде. Это неизбежно подталкивает нас к выстраиванию новых приоритетов.

– И как можно охарактеризовать эти новые приоритеты? От каких конкретно элементов постсоветского пространства мы не можем отказаться?

– Абсолютный приоритет – безопасность. Уходя с какой-то территории, та или иная держава фактически отказывается влиять, как обеспечивается или не обеспечивается ее безопасность в этом регионе. Все может быть нормально: просто ушли и забыли. А может быть и по-другому. Мы ушли из какого-то региона, но он отказывается оставлять нас в покое.

В предстоящие годы и десятилетия основные проблемы большинства стран будут связаны с внешним влиянием на их внутреннее устройство и расшатыванием из-за этого их внутренней стабильности. При этом я имею в виду не заговоры ЦРУ или Моссад, а то, что во взаимозависимом мире изолироваться невозможно. Напор разного рода влияний – миграция, терроризм, деньги какие-нибудь не те или, наоборот, те – это все будет продолжаться даже в условиях кризиса глобализации, о котором сейчас говорят. В чем в таких условиях должна заключаться главная задача России? В том, чтобы гарантировать: территория вокруг нашей страны не превращается в оплот недружественных нам сил любого рода – будь то Запад, исламисты или, скажем гипотетически, китайские экспансионисты.

– Уточню тогда вопрос: являются ли тесные отношения России и Белоруссии абсолютно необходимыми с точки зрения обеспечения нашей безопасности?

– Я думаю, что да. Есть геополитические законы жанра, которые невозможно отменить. Если отношения с Западом у нас исторически конкурентные и именно с западной стороны к нам приходили самые мощные военные угрозы, то ожидать, что России скажет «нет вопроса, это уже больше не важно», не приходится. Можно сколько угодно говорить о том, что все это паранойя русских, которую они всячески раздувают для решения каких-то своих задач. Но, как гласит шутка, которую приписывают разным людям, включая Генри Киссинджера, если вы параноик, это еще не значит, что за вами не следят.

Вопрос в другом. Какие методы обеспечения нашей безопасности на белорусском направлении являются оптимальными? Одна крайность – говорить, что пока Белоруссия не будет частью нашей страны, мы не будем в безопасности. И все. Хоть ты тресни, но надо обратно заполучить Белоруссию и Украину в пределы наших границ. Есть другая крайность – мол, чего мы уперлись, теперь это вообще неважно! Давайте лучше займемся чем-то хорошим (или чем-то плохим), но в других местах!

– Крайности вы обрисовали. Но что же все-таки является оптимальным способом решения проблемы?

– Почему происходящее в Белоруссия вызывает у нас такую нервозность? Потому, что, как ни крути, история прочно сидит в наших головах.

Белоруссия – это сейчас пространство нашей острой конкуренции с той державой, которая пусть триста-четыреста лет назад, но являлась нашим главным врагом. Сейчас за этой державой – Польшей – стоит единая Европа. Я очень надеюсь, что мы дошли до той фазы нашей трансформации, что крайность «пока Белоруссия не станет нашим Западным федеральным округом, нам не будет покоя» больше не рассматривается как реальный политический курс. Это чревато обратным результатом.

В тоже время обеспечение того, чтобы Белоруссия была тесно интегрирована с Россией экономически, а ее власти учитывали наши политические интересы и озабоченности, жизненно необходимо. В какой степени решению этой задачи сейчас способствует Лукашенко – часть следующей дискуссии. Но объективно там нет никакой альтернативы, на которую Россия могла бы положиться.

– Получается, что в Белоруссии мы оказались в тупике? Не на кого делать ставку кроме Лукашенко, а ставка на Лукашенко означает, что от нас будет постепенно отворачивается белорусский народ?

– В Белоруссии сейчас для нас, безусловно, есть ситуация своего рода цуцванга. Неумение России работать с обществами сейчас критикуют все подряд. Я не критикую. Я полагаю, что мы не просто этого не умеем. И не научимся. Американцы умеют, европейцы умеют. А у нас другие достоинства.

Вы спрашиваете, почему я уверен, что мы не сможем устранить этот наш недостаток? Потому, что мы не умеем работать и со своим обществом. А как мы можем успешно работать с белорусским или украинским обществом, не умея работать со своим? Так не бывает.

Все сейчас говорят: Россия что-то там финтит и хочет посадить на место Лукашенко какую-то свежую выгодную ей фигуру. Но, если мы посмотрим на тридцать лет постсоветской истории, к сожалению, не увидим ни одного случая, когда Россия в соседней стране привела бы к власти нужного ей лидера.

Бывало, что к власти приходили лидеры, которые нас на тот момент устраивали: Гейдар Алиев, Кучма, Янукович, который считался пророссийским. Но их приход к власти не был нашей заслугой, работала внутренняя логика развития этих стран. Повторяю: не было до сих прецедента, когда мы приводили бы к власти в бывшем СССР выгодного для нас политика. Если такой прецедент появится в Белоруссии, это будет прекрасно. Но у меня нет большого оптимизма на этот счет.

– Но мы же не можем просто сдаться и признать нашу неспособность что-то сделать на белорусском направлении?

– Активная часть белорусского общества режим Лукашенко больше не примет. Она может на какое-то время смириться с его существованием – не более того. Но, реалистично рассуждая, Россия не может совершить резкий разворот в своей политике. Этого делать не нужно.

Теоретически можно, конечно, поддержать Координационный совет оппозиции. Но, придя к власти, он выставит европейский флаг и скажет «спасибо, вот за это мы и боролись!» Не вариант. В чем тогда вариант? Сейчас необходимо иметь очень точное понимание того, что именно происходит в Белоруссии – причем даже не столько в обществе, сколько в правящем конгломерате. Если появится такое понимание, станет понятно, какое у нас есть пространство для маневра.

– Несмотря на взаимную личную симпатию между Путиным и Трампом при нынешнем президенте США отношения Москвы и Вашингтоном постоянно «скребут дно». Будет ли при Байдене еще хуже?

– При Байдене будет хуже с точки зрения риторики и символических жестов. Байден в значительной степени воссоздает команду Обамы с добавлением фермента новых левых сил, набирающих влияние в Демократической партии.

В силу разных причин оба этих компонента новой администрации относятся к России негативно. Те, кто из мейнстрима, не простили России 2016 год. Они считают, что Москва украла президентство у Хиллари. Кроме того, они наследники той школы мысли, которая провозглашает: пока Россию не «исправишь», гармонии в мире не будет. А значит, Россию надо «исправлять».

Левая часть новой администрации – более любопытна. Сама по себе Россия им по большому счету безразлична. Как и Трамп, они считают, что Америке не надо куда-то лезть. Мол, нам надо заниматься своей собственной страной: решать проблемы неравенства, несправедливости, расизма и так далее. Но, к сожалению, для них Россия является символом всего того, что они ненавидят: ретрограды, консерваторы, угнетение, дискриминация женщин и меньшинств. В целом в глазах новой администрации все это создает неприглядный образ России.

– И во что именно может это вылиться?

– Отношения между двумя странами будут нехорошими и неприятными из-за постоянного словесного нагнетания, апеллирования к ценностным категориям. Байдену постсоветское пространство – и особенно Украина – гораздо ближе, чем Трампу. Байден сроднился с Украиной, будучи вице-президентом. И администрация будет считать необходимым, по крайней мере, демонстрировать там более активную политику. А у нас, как известно, на это очень нервно реагируют.

В остальном повестки дня российско-американских отношений сейчас толком нету. Ну, похоже, Байден продлит договор СНВ-3. Хорошо, но это не будет иметь других последствий. Продлили – и здорово. В ближайшие годы от отношений с Америкой нам вообще ничего ожидать не надо. Главное – минимизировать риски военных столкновений там, где они могут быть. Но здесь военные с обеих сторон ведут себя достаточно ответственно.

– Курс Трампа на одновременное давление на Россию и Китай бросил Москву и Пекин в объятия друг друга. Байден, как говорят, намерен улучшить отношения с Китаем. Не получится ли так, что китайцы сделают нам ручкой и мы останемся в геополитическом одиночестве?

– Байден не может помириться с Китаем. Американо-китайские противоречия – слишком глубокие и системные и носят глобальный характер.

Пиком сближения и симбиоза Пекина и Вашингтона было президентство Буша-младшего. Тогда формировалась концепция «Кимиреки» – тесного, неразрывного и взаимовыгодного экономического переплетения двух стран. Главным архитектором политики по отношению к Китаю в период президентства Буша был не Госдеп или Пентагон, а министр финансов Генри Полсон. Он возглавлял американо-китайскую экономическую комиссию, на которой все строилось.

Но уже при Обаме был в целом взят курс на отдаление от Китая и его растущее сдерживание. Например, именно тогда в США появилась явно имеющая антикитайскую направленность идея Транстихоокеанского партнерства. А сейчас по части Китая в Америке существует двухпартийный консенсус. Формы выражения этого консенсуса могут меняться. Но то, что Китай – основный соперник на следующие десятилетия, сомнению не подвергается. Повторю поэтому, что причина обострения отношений Вашингтона и Пекина в последние годы вовсе не во взбалмошности Трампа. Трамп просто вел себя таким образом, что всех немного колотило. Но, если говорить о сути, Трамп лишь утрировал уже давно наметившиеся размежевание.

– Хорошо, поставлю вопрос тогда так: как отношения Пекина и Вашингтона изменятся при Байдене?

– Думаю, Байден сейчас демонстративно заявит что-то вроде следующего: этот безответственный авантюрист все поломал. Но давайте, как взрослые люди, сядем и поговорим. На какое-то время будет затишье, в нем все заинтересованы. Но потом системные противоречия вылезут еще острее.

Между интересами США и Китая невозможно найти компромисс – особенно это касается технологической войны, которая однозначно направлена на сдерживание Китая. Кроме того, мне кажется, Пекин уже принял решение о том, что в долгосрочной перспективе от симбиоза с Америкой надо уходить. Разумеется, это очень болезненно и тяжело. Но Трамп показал, как опасна зависимость от Америки. А сами американцы сейчас говорят, что Трамп уйдет, а трампизм — нет.

Что же касается вопроса, кинет ли нас Китай или нет, думаю, что нет. Россия для них – очень важный элемент стабильности. Это же не вопрос любви и дружбы. Вопрос в том, насколько все устойчиво вокруг тебя. Россия для Китая – единственный сосед, который его не боится. Все остальные либо настроены враждебно, либо лебезят, но боятся. У нас есть свои причины опасаться роста Китая, но в целом мы его не боимся. Китайцы сейчас начали это ценить. Они понимают, что значит, когда все вокруг тебя напуганы и начинают искать, к кому бы убежать, чтобы защититься.

– Путин с недавних пор начал говорить о возможности превращения России и Китая в военных союзников. Это страшилка для Запада, призванная заставить его изменить свое поведение в нашем отношении или реальная перспектива?

– Он сказал об этом один раз, отвечая на вопрос на Валдае. Кстати, могу засвидетельствовать, что это был экспромт. И ответил он обтекаемо: исключать нельзя ничего, но надобности нет. Думаю, что так оно и есть.

Какой президент появится в США через четыре года – большой знак вопроса. Допустим, что после краткой «либеральной» интерлюдии Байдена и Харрис новым президентом становится нынешний государственный секретарь Майк Помпео. Это не фантастический вариант, говорят, что Помпео только вошел во вкус большой политики и имеет большие планы. Помпео – вполне истеблишмент, но крайне правый. Нельзя исключать, что через четыре года мы увидим в качестве кандидата в президенты от Республиканской партии его.

И вот президент Помпео со всей своей евангелической прямолинейностью начинает конкретно давить и на Китай, и на Россию, используя в том числе и военные игрища. Зачем в таком случае исключать возможность военного союза Москвы и Пекина? Другое дело, что в обстоятельствах, когда нет уж совсем откровенного провоцирования, ни Россия, ни Китай не нуждаются ни в каких альянсах с друг другом. И мы, и они в себе уверены в плане военной безопасности. Идти на какие-то альянсы, которые заведомо тебя ограничивают – зачем? Примерно это Путин и сказал.

– Таинственное происшествие с Навальным стало для Запада поводом для достаточно беспрецедентной попытки влезть в наши внутренние дела. Это изолированный эпизод или дальше таких эпизодов будет только больше?

– Влезание в чужие внутренние дела или, если это сформулировать более элегантно, небезразличие к тому, как устроен твой партнер и желание сделать так, чтобы этот твой партнер был бы устроен более «правильно», свойственны Западу с давних времен.

Что представляет собой «третья корзина» подписанных СССР еще в 1975 году Хельсинкских соглашений? Вот именно это самое и представляет. История с Навальным интересна не самим фактом вмешательства, а тем, что действия Германии шли и по-прежнему идут вразрез с прагматическими интересами обеих сторон и являются при том совершенно необязательными. Это, как мне кажется, очень сильно всех у нас поразило.

Зачем Берлин себя так повел? Можно строить самые разные гипотезы. Одна из них заключается в том, что эпоха «особых отношений» России и Германии и, если брать шире, России и Европы закончилась. Закончилась не потому, что у нас травят «диссидентов». В Советском Союзе тоже много чего было, но это не мешало прокладывать газовые трубы.

Но, допустим, Европа действительно пытается начать по-другому развивать свою экономику. Пресловутый «зеленый поворот», о котором сейчас все говорят, это же вовсе не только восклицания Греты Тунберг. Это серьезнейший сдвиг в модели экономического, а как следствие, и политического развития. Серьезная заявка. А если полагать, что это не демагогия, а смена модели, тогда Россия перестает быть столь стратегически важной для Европы, как это было в 1970-80-е годы, когда чем больше у нее было труб и сибирского газа, тем увереннее европейская страна себя чувствовала.

– Если этот «зеленый сдвиг» реально состоится, сумеет ли Россия найти альтернативу Европы как потребителю? Не останемся ли мы с газом, который никому не нужен?

– Нет, мы не останемся с газом, который никому не нужен. «Зеленый поворот» в одночасье не случится. Кроме того, есть потенциальные потребители в других частях мира. Например, Азия видит «Зеленый поворот» по-другому и там он будет иметь иные временные рамки. Дело в другом.

Европа – не единственный рынок. Но она – самый выгодный рынок. Азиатские рынки менее выгодные. Например, переговоры с китайцами о ценах – это драма шекспировских масштабов. В Европе мы в некотором роде имеем сверхприбыли. А сверхприбыли, как у нас учил Ленин, не вечны и иногда до добра не доводят. Не надо рассчитывать на то, что газ и нефть будут вечной палочкой-выручалочкой. Без диверсификации экономики нам в долгосрочной перспективе все равно не обойтись.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 декабря 2020 > № 3602974 Федор Лукьянов

Евгений Дудоров: без роботов в космосе в будущем мы обойтись не сможем

Полет робота "Федора" на Международную космическую станцию в прошлом году стал отправной точкой для ускорения работ по созданию новой космической робототехники. На смену "Федору" должен прийти робот для выполнения задач в открытом космосе "Теледроид", а за ним – роботы для исследования и освоения Луны. Параллельно на специализированных полигонах России ведутся испытания робототехнической платформы "Маркер", которая может найти применение для обеспечения обороноспособности страны. Это тоже разработка создателей "Федора". О текущих проектах, планах покорения открытого космоса, влиянии пандемии на интерес к человекоподобным роботам и отсылке к роботу "Федору" в видеоролике о российской кибердеревне на Марсе в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Дмитрию Струговцу рассказал исполнительный директор НПО "Андроидная техника", кандидат технических наук Евгений Дудоров.

– Самой известной разработкой НПО "Андроидная техника" является робот-космонавт "Федор", который изначально создавался по заказу Фонда перспективных исследований в рамках проекта "Спасатель". Сейчас вы трудитесь над еще одним проектом для ФПИ – экспериментальной робототехнической̆ платформой "Маркер". Какую роль в деятельности НПО "Андроидная техника" играет фонд?

– Фонд перспективных исследований является одним из ключевых партнеров НПО "Андроидная техника" уже семь лет. Наше сотрудничество началось с проекта "Спасатель", в рамках которого была разработана технология комбинированного управления антропоморфными робототехническими комплексами, а также демонстраторы этих технологий – антропоморфные робототехнические комплексы – технологические макеты. Финальный демонстрационный образец получил имя "Федор" и успешно прошел все испытания, которые были заложены в проект. Сегодня "Федор" – самый популярный российский антропоморфный робот, который успешно выполнил космическую миссию. В целом сотрудничество ФПИ и НПО "Андроидная техника" в рамках проекта "Спасатель" позволило создать порядка 14 технологий. Они нашли применение в атомной промышленности и в космонавтике.

Успешная реализация проекта "Спасатель", а также решение других актуальных задач в области перспективных робототехнических систем позволили руководству ФПИ доверить нашему предприятию открытие нового проекта с шифром "Маркер". Проект кардинально отличается от проекта "Спасатель" и нацелен на создание целого пласта технологий в области наземной робототехники, поэтому я бы не стал называть "Маркер" боевой платформой. В первую очередь это экспериментальная робототехническая платформа для отработки ключевых перспективных технологий наземной робототехники, включая автономное и групповое управление, технологий связи, навигации и технического зрения, технологий создания электроприводов и многого другого. Мы не решаем боевые задачи, мы разрабатываем инструмент, который в дальнейшем может применяться в самых разных отраслях, в том числе для повышения обороноспособности страны.

Большую часть своей истории развития – семь лет из 11 – НПО "Андроидная техника" сотрудничает с ФПИ, что, естественно, наложило отпечаток на деятельность и известность предприятия. Совместное выполнение столь значимых и передовых проектов возможно только при слаженной работе со стороны фонда и нашего предприятия. При этом мы каждый раз повышаем планку задач, которые нам необходимо решить, и, естественно, прикладываем все усилия для их достижения.

– Проявляют ли иностранные заказчики интерес к платформе "Маркер"? Возможны ли поставки таких роботов на экспорт?

– Напрямую на нас никто не выходил, да я думаю, и не будут, так как этот факт может вызвать интерес соответствующих органов. Кроме того, у нас с фондом существует неформальная договоренность, что любые предприятия или частные лица, проявляющие интерес к проекту "Маркер", перенаправляются на руководителя проекта в ФПИ.

– В свое время сообщалось, что разработки типа "Маркера" могут заступить на охрану российских космодромов. Рассматривается ли такое направление деятельности? Какие еще объекты могут быть доверены для охраны "Маркеру"?

– Есть определенный интерес со стороны структур, которые занимаются охраной объектов государственной важности, в число которых входят космодромы, атомные электростанции, склады и другое. Но помимо желания применения робототехники в той или иной сфере, необходимо решить большое количество вопросов разного характера. Например, каков юридический статус робота? Кому он подчиняется? Как он должен реагировать в той или иной ситуации? И так далее. Ответить на эти вопросы возможно только при слаженной совместной работе и заинтересованности всех участников процесса как со стороны заказчика, так и со стороны исполнителя. Однако, что можно сказать однозначно, так это то, что разработки типа "Маркер" в самое ближайшее время найдут своего потребителя.

– "Маркер" – это общеизвестное официальное наименование ОКР. А как между собой̆ разработчики называют робототехническую платформу (РТП)? Может быть, у каждой̆ из пяти платформ есть свое наименование?

– Мы стараемся не отходить от общего названия проекта робототехнических платформ, поэтому проект всегда называем "Маркер", а робототехнические платформы – РТП 1, РТП 2 и так далее. В такой работе необходимо серьезное отношение к деталям.

– Известно, что вы продолжаете тесно сотрудничать с предприятиями ракетно-космической отрасли. Будут ли технологии, испытанные на разработках "Маркер", применимы при создании космической̆ робототехники для освоения Луны? Например, в роботе-кентавре "Ровер-АТ"?

– Однозначно да! Технологии, реализуемые в проекте "Маркер", имеют самое разное применение, и очень большой объем работ направлен на их автономность и возможность работы в групповом режиме не только между робототехническими платформами проекта "Маркер", но и другими робототехническими комплексами, в том числе беспилотными летательными аппаратами. Большую часть разработанных алгоритмов и технологий "Маркера" мы постараемся применить в робототехнике космического назначения. Но необходимо понимать, что условия в космосе и на Луне сильно отличаются от привычных нам на Земле. Много внешних воздействующих факторов – вакуум, микрогравитация в космосе и 1/6 земного притяжения на Луне, радиация, мелкодисперсная пыль на лунной поверхности. По-другому будет осуществляться навигация и связь, но функционал, особенно в части перемещения грузов, будет сопоставим с платформой, проходящей испытания на Земле.

– В каком состоянии сейчас находятся ваши космические проекты?

– В космической отрасли сейчас для нас основной проект – "Теледроид". Впервые мы его стали обсуждать с ракетно-космической корпорацией "Энергия", головным научным институтом Роскосмоса ЦНИИмаш и Центром подготовки космонавтов еще в январе 2013 года. В феврале 2015 года было подписано техническое задание на космический эксперимент "Исследование возможностей использования дистанционно-управляемого антропоморфного робота для операционной поддержки деятельности космонавтов в условиях орбитального полета", потом было выпущено несколько дополнений к техническому заданию, но проект так и оставался вне реализации. После успешного космического эксперимента с роботом "Федором" в 2019 году подготовка к работе по проекту "Теледроид" перешла в преддоговорную стадию. В конце октября 2020 года ЦНИИмаш было согласовано техническое задание на проект "Теледроид". Далее подписание договора и можно начинать работать.

Планируется, что работа будет закончена к 2025 году, а первые космические испытания начнутся в 2022-2023 годах. Основной режим управления будет копирующего типа (робот будет повторять движения оператора, облаченного в специальный костюм, – ред.), но и автономные действия также будут отрабатываться. В этом, несомненно, нам помогут космонавты и Центр подготовки космонавтов, в составе которого уже несколько лет имеется универсальный компьютерный стенд для тренировки космонавтов основам управления антропоморфными робототехническими комплексами.

– Согласована ли с Роскосмосом дорожная карта применения робототехнических комплексов при освоении космоса, которая была представлена НПО "Андроидная техника" в 2019 году?

– Дорожная карта развития робототехники космического назначения на ближайшую перспективу в августе 2020 года утверждена генеральным директором госкорпорации "Роскосмос" Дмитрием Олеговичем Рогозиным. Собственно говоря, поэтому и появилась необходимость корректировки технического задания на проект "Теледроид" и придание ей статуса целевой работы.

Формирование этой программы – первый шаг к осмыслению того, что нам необходимо делать в краткосрочной перспективе, куда нужно двигаться в области космической робототехники. Следующим шагом станет создание комплексного плана, в который будут включены долгосрочные задачи на период 2030-2035 годов и дальнейшую перспективу с прицелом использования робототехники на новой российской орбитальной станции, Луне, Марсе. Выработке программы должно поспособствовать создание при Координационном научно-техническом совете по программам научно-прикладных исследований и экспериментов на пилотируемых космических комплексах секции по робототехнике. В работе секции участвуют предприятия контура госкорпорации – Центр подготовки космонавтов, ЦНИИмаш, РКК "Энергия", НПО им. Лавочкина, Институт медико-биологических проблем РАН, ЦНИИ робототехники, технической кибернетики и мехатроники, а также мы – НПО "Андроидная техника". В рамках секции ведется обсуждение таких вопросов, как зачем нужна робототехника в космосе, какие задачи она должна решать, какого рода должны быть робототехнические устройства, какие материалы использовать при их создании, каким образом взаимодействовать с космонавтами и прочее?

– Какие задачи планируется в будущем решать при применении робототехнических комплексов космического назначения?

– Основными целями создания робототехнических комплексов космического назначения являются: высокая эффективность эксплуатации пилотируемых и автоматических космических средств с расширением их функциональных возможностей, обеспечение безопасности экипажей орбитальных и напланетных комплексов, создание технологий выполнения операций в экстремальных условиях космического пространства для осуществления космической деятельности.

Достижение указанных целей требует решения целого ряда задач, среди которых следует отметить следующие: расширение научной и производственной сферы космической деятельности без непосредственного участия человека, повышение качества выполнения космических программ за счет организации дистанционного обслуживания космических объектов и технологических комплексов робототехническими средствами, создание космических объектов нового поколения на основе комплексного использования робототехнических средств, а также создание робототехнических комплексов для сборки и обслуживания крупногабаритных конструкций антенн, энергодвигательных установок и обитаемых отсеков напланетных комплексов. Помимо того, потребуется создание роботизированных систем для дистанционного выполнения медицинского обслуживания экипажей, систем психологической и информационной поддержки экипажей и многое другое. Если коротко, то без роботов в космосе в будущем мы обойтись не сможем.

- Какие перспективы вы видите у антропоморфных робототехнических комплексов?

– Перспективы антропоморфных робототехнических комплексов с каждым годом все очевиднее, больше появляется технологических решений, больше и запрос от потенциальных потребителей. Главное сейчас – определить требуемый функционал, определить, какую сервисную функцию должен выполнять тот или иной комплекс. Конечно, в краткосрочный период самые очевидные перспективы у антропоморфных роботов в космосе и в отраслях, где человек подвергается воздействию вредных факторов, например, радиация. Но как показал этот год, спрос на сервисных роботов, в том числе антропоморфных, растет. В условиях пандемии COVID-19 люди стараются дистанцироваться друг от друга и все чаще прибегают к доступным роботизированным сервисам, таким как доставка еды, уборка помещений. Сегодня мы переживаем своего рода взрыв развития на рынке робототехники, но, к сожалению, не на российском. В России по-прежнему частные инвесторы не вкладываются в разработку робототехники, считая это направление высокорисковым, а если и вкладываются, то не в российских разработчиков. В Европе, в США и особенно в Китае дела обстоят иначе, там созданы большие фонды, которые мониторят разработчиков в сфере робототехники и в короткий срок стараются монетизировать их разработки. Знаю несколько таких компаний.

Несмотря на это, на месте мы, конечно, не стоим и по возможности развиваем разные направления робототехники. Так, за три года после завершения проекта "Спасатель" (создание робота "Федора" – ред.) мы разработали несколько медицинских робототехнических комплексов, которые приносят реальную пользу и эффект. Стоит отметить, что сейчас со стороны медицины появился интерес к антропоморфной робототехнике, возможно, это новое и перспективное направление применения антропоморфных роботов.

– Недавно в сети появился видеоролик о российской кибердеревне на Марсе, где антропоморфные роботы помогают фермеру в его ежедневных задачах. Как вы отреагировали на видео, когда его увидели?

– Ролик очень классный, интересный с точки зрения представления будущего освоения Марса. Видео выложено в нужное время. Сейчас вернулся интерес к космосу и робототехнике. Авторы показали один из вариантов развития событий, когда на Марсе появляется киберферма, на которой обычный русский человек решает насущные задачи с использованием робототехнических систем. Если говорить с точки зрения применения антропоморфных роботов, которые в ролике выполняют львиную долю задач, то, скорее всего, показанное развитие событий маловероятно. Сейчас много роботов, которые применяются в сельском хозяйстве. Есть специальные роботы-дояры, роботы для уборки навоза. Существует большое количество решений, но это не антропоморфные машины. В ролике показан фантастичный взгляд на будущее с отсылками, в том числе, на нашу робототехнику. Мы с юмором оцениваем ролик. Снявшие его ребята – молодцы. На самом деле, как оказалось, мы их знаем с момента съемок фильма "Аванпост". Тогда мы временно передавали съемочной группе один из образцов четырехногой платформы и костюм экзоскелетного типа. Некоторые идеи кибердеревни сформировались во время съемок этого фильма. Если отдельный ролик вырастет в какой-то фантастический сериал, то это будет очень хорошо, потому что за счет таких роликов будет происходить проникновение в общественное сознание идеи о возможности применения новых технологий. Обычно фантастические идеи приходят к нам из кинематографа других стран, а то, что происходит у нас в стране, отвергается. Возможно, это тот шанс, когда отечественные идеи и технические решения смогут заявить о себе.

– Как вы отреагировали на изображение робота "Федора" в ролике?

– Кто-то из сотрудников НПО "Андроидная техника" задавался вопросом, почему робот показан бездействующим. Кто-то в ответ отметил, что он продемонстрирован на фоне работающего на киберферме следующего поколения роботов. То есть он использовался на первом этапе освоения Марса. В целом, конечно, мы восприняли ролик позитивно.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ. Авиапром, автопром. Армия, полиция > ria.ru, 10 декабря 2020 > № 3601530 Евгений Дудоров

"Барбаросса" по-японски

Как СССР избежал войны на два фронта

Анатолий Кошкин

От редакции.

С приходом к власти в Японии нового правительства Ёсихидэ Суги неизбежна перезагрузка подходов к решению всего комплекса вопросов двусторонних отношений между этой страной и Россией. Шаги предыдущего кабинета сводились в основном к выстраиванию доверительных контактов его главы Синдзо Абэ с Владимиром Путиным. Обоим лидерам удалось продвинуться в этом направлении, однако трансформировать укрепившееся взаимное расположение друг к другу в какие-либо формальные договорённости или тем более в мирный договор, устраивающий обе стороны, не получилось. Судя по всему, диалог с новым японским правительством Москве придётся выстраивать во многом с чистого листа. Есть ли перспективы улучшения отношений с Токио без территориальных уступок с нашей стороны, которые сейчас к тому же запрещены принятой летом поправкой к Конституции? Насколько конфликты, бывшие между нашими странами в XX веке, влияют на их сегодняшние взаимоотношения? Об этих и других проблемах газета "Завтра" беседует с известным экспертом по Японии, доктором исторических наук Анатолием КОШКИНЫМ.

«ЗАВТРА». Анатолий Аркадьевич, до сих пор на Западе и во всём мире широко распространено мнение, что главный вклад в победу над Японией во Второй мировой войне внесли действия американских сил. В вашей недавно вышедшей книге «Барбаросса» по-японски. Почему провалился план «Кантокуэн» вы документально доказываете, что решающая роль в победе над Японией принадлежит Советскому Союзу. Почему вас так привлекает тема советско-японских отношений? Насколько она актуальна сегодня?

Анатолий КОШКИН. Вопросами развития советско-японских отношений я занимаюсь долгие годы, практически всю жизнь. В своё время был, как тогда называлось, ответственным работником Международного отдела ЦК КПСС — как раз в том секторе, который курировал взаимоотношения между СССР и Японией. Именно эта инстанция определяла стратегические вопросы, внешнюю политику нашего государства.

А для того, чтобы вырабатывать правильные решения, необходимо было знать предысторию всех тех событий, с которыми приходилось сталкиваться: как мы развивали межгосударственные отношения, почему воевали, почему заключили с японцами Пакт о взаимном нейтралитете, а не Пакт о ненападении, как это было с Германией, и кто его нарушил. У нас очень мало кто об этом знает.

И, конечно, самая большая проблема — доказать, что вынудило Японию капитулировать: американские атомные бомбы или советский блистательный блицкриг? Гитлер хотел осуществить блицкриг, напав на СССР, и это почти удалось, но почти… А под руководством выдающегося стратега, маршала Советского Союза, главнокомандующего советскими войсками на Дальнем Востоке Александра Михайловича Василевского блицкриг в войне с Японией — классический блицкриг! — был осуществлён.

Казалось бы, вопросов здесь быть не должно, но в ход пошла японская пропаганда — одна из самых сильных в мире (я долго жил в Японии, знаю). Было создано мнение — во всяком случае, у японского народа, — что 13 апреля 1941 года честная, маленькая, гордая Япония заключила со Сталиным и Молотовым Пакт о нейтралитете и в течение всей войны якобы честно ему следовала. И не напала на Советский Союз в крайней ситуации, когда гитлеровские войска были под Москвой. А вот Советский

Союз, коварный и вероломный Сталин, когда Япония оказалась в таком же тяжёлом положении, разорвал этот Пакт, нанёс удар в спину Японии и действовал «как вор на пожаре, отхватив исконно японские территории». Это я изложил японскую версию, которая там всячески пропагандируется и включена в школьные учебники.

В действительности же всё было наоборот: такая «честная» Япония с первого дня гитлеровского нашествия готовила вероломный удар по нашей стране. Вообще, слово «наоборот» очень хорошо отражает разность нашего и японского подхода к истории. У меня в Японии вышли две солидные книги, и мои друзья и знакомые, прочитав их, очень удивились: как это вообще возможно, что совпадают только даты, а всё остальное изложено иначе, все концепции противоположны?

«ЗАВТРА». Расскажите поподробнее о событиях вокруг подписания Пакта о нейтралитете между СССР и Японией.

Анатолий КОШКИН. Сначала поясню, почему с немцами был Пакт о ненападении, а с Японией — о нейтралитете. Во-первых, Пакт о ненападении предполагает отсутствие каких бы то ни было территориальных проблем между странами. А у нас высказывались претензии к Японии по поводу Южного Сахалина и Курильских островов. Это сейчас японцы говорят, что Сталин никогда не требовал от Японии Сахалина и Курил и только в 1945 году, «воспользовавшись нашей слабостью, отхватил их». Это неправда!

Существуют документы (и они в моих книгах приводятся), подтверждающие, что в июле 1940 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов в беседе с послом Японии в СССР Сигэнори Того прямо говорил: «Если вы готовы вернуть принадлежавшие ранее Российской империи территории, тогда можно говорить о Пакте о ненападении. Но я не думаю, что вы готовы к этому. Поэтому давайте заключим Пакт о нейтралитете».

Кроме того, советское руководство опасалось, что после подписания с Гитлером Пакта о ненападении аналогичный документ с Японией может осложнить отношения нашей страны с Китаем, который мог воспринять это как предательство.

13 апреля 1941 года Сталин провёл беседу с министром иностранных дел Японии Ёсукэ Мацуокой, и после согласования всех вопросов был подписан Пакт о нейтралитете. В честь этого события в Кремле устроили банкет, после которого уже вечером Мацуока должен был отправиться поездом через Сибирь на родину. На банкете произносились тосты, объясняющее очень многое. Вот Мацуока взял бокал, встал и говорит: «Соглашение подписано, я не лгу. Если я солгу, моя голова будет Вашей. Но если Вы обманете, то я приду за Вашей головой». Сталин поморщился и ответил: «Господин Мацуока, Ваша голова нужна вашему народу, а моя голова нужна нашему народу. И давайте постараемся, чтобы наши головы остались на наших плечах». Обмен тостами продолжался. Сталин счёл необходимым произнести тост за здоровье и успехи японских военных, которые также присутствовали при подписании Пакта о нейтралитете. Тогда Мацуока, который уже изрядно выпил, ответил, что военные заключили этот пакт, исходя из общей ситуации. В действительности же они только и думают, как сокрушить Советский Союз. Сталин опять нахмурился и сказал: «Хотелось бы напомнить всем японским военным, что сегодняшняя Советская Россия — это не прогнившая царская Российская империя, над которой вы однажды одержали победу».

Попрощавшись в Кремле с японской делегацией, Сталин неожиданно появился на платформе Ярославского вокзала, чтобы лично проводить Мацуоку. Это была совершенно беспрецедентная ситуация, которая в истории страны больше не повторялась. Зачем Иосифу Виссарионовичу это понадобилось? Он знал, что среди провожающих Мацуоку был и посол Германии в Советском Союзе Шуленбург. Сталину важно было показать немцам, что мы с японцами договорились. Поэтому он демонстративно обнимал Мацуоку и говорил: «Вы азиат, и я азиат, если мы будем вместе, все вопросы Азии могут быть решены». На что Мацуока отвечал: «Вопросы всего мира могут быть решены».

Но всего через несколько месяцев, 22 июня 1941 года, получив информацию о нападении гитлеровской Германии на Советский Союз, этот самый Мацуока в буквальном смысле слова бросился в императорский дворец и стал требовать незамедлительно нанести удар по Советскому Союзу.

«ЗАВТРА». Чем это подтверждается?

Анатолий КОШКИН. В первую очередь — мемуарами Тосикадзу Касэ, личного секретаря министра иностранных дел Японии. Ёсукэ Мацуока и сам этого не скрывал. К тому же, есть стенограммы, из которых много что можно почерпнуть. Так вот, император был удивлён требованием Мацуоки и задал ему вопрос: «Как же так? Вы предлагаете бросить все наши военные дела на юге (в плане оккупации Индокитая) и идти на север?» «Да, — ответил Мацуока, — это один шанс из тысячи. Пока Россия будет

занята в войне на Западе, мы малой кровью получим её восточную часть». И ещё такая интересная фраза была им сказана: «Не войдя в пещеру тигра, не вытащишь тигрёнка — надо решиться».

После этого началась беспрецедентная мобилизация и наращивание сил Квантунской армии, самой мощной группировки Императорской армии. Армия, вообще-то, для военного человека — это несколько дивизий. А там было три фронта! Миллион человек — это уже не армия, извините, а группа армий как минимум.

Работая в Японии, мне удалось обнаружить график Генерального штаба Сухопутных войск Императорской Японии, по которому решение о нападении на Советский Союз должно было быть принято не позднее 10 августа 1941 года, а датой нападения числилось 29 августа. Но советская разведка работала хорошо. В первую очередь, конечно, Герой Советского Союза Рихард Зорге. Сейчас опубликованы практически все его шифровки. Я сопоставлял их с теми японскими документами, которые исследовал долгие годы. Просто удивительно, насколько информация в шифровках Зорге соответствовала тому, что в действительности происходило...

«ЗАВТРА». План «Кантокуэн» — это план подготовки к агрессии против Советского Союза?

Анатолий КОШКИН. Нет. «Кантокуэн» («Особые манёвры Квантунской армии») — это оперативно-стратегический план войны против СССР, что включало и подготовку, и проведение операции. График Генерального штаба Сухопутных войск не останавливался на 29 августа. Дальше шли мероприятия уже по развитию войны. Это был японский блицкриг. Поэтому я и назвал «Кантокуэн» планом «Барбаросса» по-японски. Японский блицкриг должен была завершиться к ноябрю.

«ЗАВТРА». Что же заставило Японию отказаться от этого плана?

Анатолий КОШКИН. Объяснений много, но первый и один из главных факторов — это срыв гитлеровского блицкрига по захвату Москвы. С ним японцы связывали свой собственный план наступательной военной кампании против СССР, в котором они придерживались так называемой стратегии «спелой хурмы». Планировалось напасть на Советский Союз, когда под натиском фашистской Германии он будет ослаблен настолько, что, подобно спелой хурме, падёт к ногам Японии. А ей не останется ничего другого, как просто-напросто оккупировать те территории, которые

она наметила. Планировалось на первом этапе забрать советские земли до Байкала, а далее — по возможности — и до Уральских гор. Хотя японцы понимали, что немцы не позволят им получить всю Восточную часть СССР, существовало соглашение о том, что линия раздела оккупированных территорий Советского Союза пройдёт по меридиану Омска.

«ЗАВТРА». То, что вы говорите, было известно в Советском Союзе давно и воспринималось как нечто очевидное. Вы хотите сказать, что сейчас в нашем обществе изменилось отношение к тем событиям и их трактовка?

Анатолий КОШКИН. В 90-е годы велась активная работа по дискредитации партии и руководства Советского Союза. Поэтому, чтобы предъявить СССР очередное обвинение, и была взята на вооружение японская версия тех событий: мол, воспользовались слабостью Японии, захватили японские территории, которые надо отдать. И сейчас, особенно молодёжи, совершенно необходимо показывать подлинные материалы, непредвзятые исследования. Моя книга основана на японских документах, против которых, естественно, ни японцы, ни наше так называемое японское лобби ничего возразить не могут. Конечно, этим людям не нравится, что я на достоверных документах доказываю тот факт, что Япония была нечестна.

И вы совершенно правильно отметили, что в советской историографии эта концепция была. Например, в 70-х годах мы издавали 12-томную «Историю Второй мировой войны 1939—1945 гг.» под редакцией маршала Советского Союза А.А. Гречко. В ней войне с Японией был выделен весь 11-й том. Целый том во всех подробностях описывал события советско-японской войны. Конечно, в нём не могли быть использованы те документы, которые впоследствии я разыскал в Японии и к которым в дальнейшем обращался, но концепция была совершенно правильная.

В чём ответственность Японии? В том, что она, по согласованию с Гитлером, Риббентропом, Кейтелем и другими руководителями Рейха, должна была напасть на Советский Союз ещё до захвата Москвы немцами. Но, не будучи способной сразу же нанести удар по нашей стране, Япония ждала ослабления советских войск на Дальнем Востоке из-за отвода их значительной части на Восточный фронт. Из документов видно, что японское командование предполагало, что численность советских дивизий на Дальнем Востоке уменьшится с 30 до 15, а количество советской техники: самолётов, танков, артиллерии и др., — сократится на 2/3. Но Сталин проявил стратегическую мудрость и выдержку, которые позволили сохранять на Дальневосточном рубеже такие силы, которые не давали Японии возможности начать осуществление плана «Кантокуэн». Это второй фактор, который не позволил Японии напасть на СССР 29 августа 1941 года.

И есть ещё третий фактор, он на первый взгляд не кажется важным, но всё же очень существенный. Это фактор климатический. Японцы со времён их вооружённой интервенции 1918-1922 годов, когда в России шла гражданская война, были научены, что проводить серьёзные операции на территории советского Дальнего Востока и Сибири (где и сейчас-то мало дорог, а в то время — тем более) очень затруднительно. И поэтому все свои провокации и войны против Советского Союза японский Генштаб планировал на весну или лето. Именно климатический фактор заставил японское руководство 6 сентября 1941 года перенести планы нападения на Советский Союз на весну следующего года. Подчёркиваю: не отменить, а перенести. Более того, если бы Москва всё же была взята гитлеровскими войсками, японцами рассматривался план проведения войны одновременно и на севере — против Советского Союза, и на юге — против западных держав. Но, естественно, это уже была бы даже не война, а просто оккупация, занятие территории СССР.

«ЗАВТРА». Анатолий Аркадьевич, у нас есть праздничная дата – 3 сентября, это день Победы СССР в советско-японской войне 1945 года. Почему сейчас о ней мало кто знает?

Анатолий КОШКИН. Мы уже давно начали борьбу с теми, кто не хочет этого праздника, потому что отказ от него я считаю даже в какой-то степени оскорбительным для нашего народа. Как же он «выпал» из нашего календаря? Дело было так: в 1995 году создавался реестр дней воинской славы и памятных дней. В его первом варианте День победы над Японией присутствовал. Но Андрей Козырев, которого называли «иностранный министр иностранных дел», убеждал Ельцина убрать эту дату. В это время они как раз спланировали позорную сделку по сдаче Курильских островов Японии. Вот Козырев и убеждал президента, что не надо, дескать, обижать, раздражать лишний раз японцев празднованием этой даты. И она была вычеркнута. Вычеркнута!

«ЗАВТРА». Кем?

Анатолий КОШКИН. Ельциным. Лично! Помню, в 2000 году я был приглашён нашим Генштабом в Хабаровск для участия в международной конференции, посвящённой очередной годовщине победы над Японией. Входим мы с экс-заместителем начальника Генерального штаба генералом Махмутом Ахметовичем Гареевым (недавно почившим) в Дом офицеров и видим там прекрасное панно «Дни воинской славы России». Все стоят, рассматривают его. А я им говорю: «А вам не кажется странным, что мы сейчас идём в зал отмечать годовщину победы над Японией, а самой этой даты в перечне дней воинской славы нет?» Они смутились — что тут ответишь?

А ведь с самого начала сахалинцы и курильчане, исполнительные и представительные органы Сахалинской области, общественные организации стали обращаться в Государственную думу, к президенту России, к премьер-министру с тем, чтобы устранить эту историческую несправедливость и восстановить в правах День победы над Японией. Для того, чтобы как-то выпустить пар народного недовольства, в 2010 году тогдашний президент Дмитрий Медведев подписал указ о внесении этого праздника в реестр… памятных дней России. Обратите внимание: не в реестр воинской славы. Поясню разницу. День воинской славы власти должны торжественно отмечать, а памятные дни на официальном уровне можно и проигнорировать. На это даже финансирование не выделяется. Мало того, что понизили до уровня памятных дней, ещё и переписали название: 2 сентября — День окончания Второй мировой войны. Опять-таки, чтобы не обижать японцев.

«ЗАВТРА». Многие японцы считают, что атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки сбросил Советский Союз. Почему в Японии могло сложиться такое мнение?

Анатолий КОШКИН. Так получилось, что первым об этом написал я, когда работал в Японии корреспондентом газеты «Труд». Однажды я отправился в Хиросиму на скоростном поезде — Синкансене, а рядом со мной находились ребята: класс пятый-шестой, по нашим меркам, — они были из какой-то сельской префектуры и впервые ехали в Хиросиму. Разговорились. Я спрашиваю: «Вот вы едете в Хиросиму, а вы знаете, кто сбросил атомные бомбы на японские города?» Мнения разделились. Некоторые говорили: «Америка. Мне бабушка рассказывала». Другие выкрикивали: «Китай». Но были и те, которые говорили, что Советский Союз.

Это был период махровой антисоветской пропаганды. У нас даже шутка такая ходила, что включи утюг — будут и из него тебе вдалбливать мифы о советской угрозе. Советская угроза — это был главный тезис в японской пропаганде. И конечно, детям было очень трудно разобраться, где правда, а где ложь. И всё же, когда услышал такой разнобой во мнениях, я удивился. Ко мне подошёл их учитель и извиняющимся голосом объяснил: «Вы простите, но мы как раз и едем в Хиросиму для того, чтобы разобраться, узнать историю атомной бомбардировки». Но я не уверен, что дети узнали правду.

Пять лет назад мы с Александром Андреевичем Прохановым были в Японии в Музее атомной бомбардировки на мероприятии, посвящённом 70-летию этого события. В музее есть всё: макеты бомб, разные материалы, есть ужасные восковые фигуры, которые воспроизводят людей, бредущих, как зомби. Но там нет ни одной строчки, которая бы указывала, что бомбы на эти японские города сбросили американцы.

На следующий день после посещения музея мы присутствовали на торжественной церемонии в парке Мира. Выступал премьер-министр Абэ, мэр города Хиросимы Мацуи, представители разных партий. И никто из них не произнёс фразу, что атомная бомбардировка — дело рук американцев! Все говорили: «В 8:15 утра была сброшена…» А кем — неизвестно!

Но вернёмся к истории с ребятами в поезде. Сначала я подумал, что, может быть, это какой-то такой необычный класс, раз школьники не знают очевидных вещей. Я пошёл в очень влиятельный в то время Всеяпонский профсоюз учителей и спросил об этом у заместителя председателя организации Танака-сан. «А что тут удивляться? — сказала она. — По нашим исследованиям, от 15 до 20% японских школьников отвечают таким образом». И она показала учебник. Там не было фразы, что бомбы сбросил Советский Союз. Но там написано: «9 августа 1945 года в нарушение Пакта о нейтралитете Советский Союз вероломно напал на Японию». Хотя Советский Союз собственно на Японию не нападал, он освобождал Китай и Корею. И следующая фраза из учебника: «В тот день на Нагасаки была сброшена атомная бомба». Всё. И вот теперь представьте, какие выводы можно сделать, читая последовательно эти рядом стоящие фразы.

«ЗАВТРА». Налицо сознательная манипуляция фактами, чтобы человек как бы самостоятельно сделал ложный вывод.

Анатолий КОШКИН. Я не могу утверждать это, но если бы там было написано, что Советский Союз вступил в войну, а в этот же день США сбросили бомбу, было бы всё понятно. Но этого нет.

«ЗАВТРА». Японская сторона часто поднимает вопрос, связанный с Курильскими островами. Как японцы формулируют свои претензии?

Анатолий КОШКИН. Они напрямую требуют: отдайте и всё! Но дело в том, что японцы сами предлагали Советскому Союзу и Сталину все эти территории. С тем, чтобы он не вступил в войну в 1945 году. В середине 90-х на первых полосах японских изданий были опубликованы документы, шифровка из Токио о том, что японцы предлагали Сталину даже Хоккайдо отдать. Это я видел своими глазами в газетах «Хоккайдо симбун» и «Токио симбун», у меня и вырезки сохранились.

«ЗАВТРА». В газетах были фотокопии документов?

Анатолий КОШКИН. Конечно! Японцы были готовы на всё, чтобы Советский Союз не вступил в войну. Потому что это означало капитуляцию, конец их режима.

«ЗАВТРА». То есть Япония могла продолжать сопротивляться?

Анатолий КОШКИН. Япония продолжала бы войну, по крайней мере, до конца года. По другим сведениям — ещё год-полтора. А американский генерал Дуглас Макартур, который на посту верховного командующего союзными войсками на Тихом океане 2 сентября 1945 года принимал капитуляцию Японии, вообще считал, что после победы над Германией «мы ещё лет 5–7 будем с японцами возиться». Потому что он знал, как они сопротивлялись на Иводзиме, на Окинаве. У японцев даже такой лозунг был: «100 миллионов умрут как один! Погибнут за священную нацию Ямато». Понимаете?

«ЗАВТРА». Что же всё-таки вынудило Японию завершить войну?

Анатолий КОШКИН. После американской ядерной бомбардировки она не собиралась заканчивать войну. Японские руководители даже не обсудили как следует этот вопрос на заседании Высшего совета по руководству войной. Мало того, о самом факте применения американцами атомного оружия не сообщили народу, просто называли это «большая бомба». И готовили население страны к решающему сражению на своей территории.

Вице-адмирал Такидзиро Ониси, заместитель начальника Главного морского штаба военно-морского флота Японии, который считался отцом камикадзе и первым создал эти отряды смертников, убеждал японское правительство, командование и императора, что создаст 20 миллионов камикадзе. Причём считал, что это необязательно должны быть пилоты — камикадзе станет каждый японец с гранатой, с пулемётом. И наши бойцы видели в ДОТах и ДЗОТах цепями прикованных японских пулемётчиков, которые должны были до последнего вести бои.

Удивительно, что даже после атомной бомбардировки на спортивных площадках школ детей, стариков и женщин обучали ведению боевых действий с применением копий. В горах создавались базы для осуществления партизанской войны. Конечно, японцы могли бы до последнего воевать и при вступлении в войну Советского Союза. Но они боялись ввода советских войск на территорию метрополии и совершения коммунистической революции — вот что было самым страшным для них. Известен императорский рескрипт от 17 августа 1945 года под названием «К солдатам и матросам». Там говорилось, что теперь, «когда и Советский Союз вступил в войну против нас, мы не можем продолжать сопротивление, не ставя под угрозу саму основу существования нашего государства». Вот эти факты опровергнуть невозможно.

«ЗАВТРА». Россия и Япония вообще могут стать друзьями, или это в принципе невозможно?

Анатолий КОШКИН. Я длительное время жил в Японии и общался с японцами. Среди них немало порядочных, честных людей, но есть, как и в любой нации, люди неискренние, с двойным дном. Но проблема не в этом. Проблема в том, что японская пропаганда, я уже об этом говорил, чрезвычайно мощна, и она за весь ХХ век настолько внедрила в сознание японцев представление о русских как о жестоких северных варварах, что искоренить это впечатлени представить, что за какой-то ограниченный промежуток времени можно переломить эту ситуацию.

Хотя должен сказать, что та же мощь японских СМИ показывает, что когда правящим силам необходимо, они могут менять настроение в обществе. Например, когда стали ухудшаться советско-китайские отношения, им нужно было вместе с американцами оторвать Китай от СССР. И тогда они стали проводить линию на то, что с Китаем надо дружить, надо сотрудничать экономически, торговлю развивать. И это, к примеру, увеличило поток китайских туристов в Японию.

Но представить ситуацию, что японцы как-то изменятся в отношении нас, сложно. Что говорят японцы о нас? Они говорят: «Вы, русские, каждый по отдельности — хорошие ребята, с вами можно и выпить саке, и пошутить, и дело иметь, бизнес, но в целом как государство вы нас пугаете». И даже корреспонденты, которые пользуются нашим гостеприимством здесь, в Москве, не отвечают нам взаимностью. Как-то на солидном симпозиуме представителю правонационалистической газеты «Санкэй симбун» задали вопрос: почему в том, что вы сообщаете из Москвы, никогда нет ничего позитивного? И он нагло ответил: «У вас в стране ничего хорошего не происходит».

Как можно с такими людьми ждать какого-то улучшения межгосударственных отношений? Они запрограммированы на то, что китайцы, русские, северокорейцы — враги. Тем более, что изначально японцам вдалбливали в головы, будто они — божественная нация, а все остальные — люди второго и третьего сорта. Американцы — в том числе, несмотря на сегодняшнее подобострастие японцев по отношению к Америке, являющейся для них сюзереном. Но когда откровенно разговариваешь с японцами за чашечкой саке и спрашиваешь, почему американцы на вас и бомбы бросали, и до сих пор в США популярен лозунг «Remember Pearl Harbor» («Помни Пёрл-Харбор»), а вы их считаете самыми близкими друзьями, мне отвечают: «А вы знаете, мы просто не можем всё говорить, но и мы тоже можем воскликнуть: «Remember Hiroshima!» – «Помни Хиросиму!»

«ЗАВТРА». Но, тем не менее, кампании «Remember Hiroshima» у них нет?

Анатолий КОШКИН. Нет. Но, понимаете, мне люди взрослые, солидные говорили, что, может быть, у них в народе всё-таки есть этакая генетически заложенная нелюбовь к любому иностранцу, к которому они относятся свысока, хотя открыто это и не демонстрируют. Я уверен, что даже бомж, сидящий где-нибудь в парке со своим скарбом, если мимо будет проходить иностранец, будет считать себя японцем, а японец — это выше кого бы то ни было. Так он был воспитан.

«ЗАВТРА». Это что же, официальная государственная политика?

Анатолий КОШКИН. До 1945 года — да, официальная государственная политика. Но и сейчас в людях это всё-таки осталось.

«ЗАВТРА». То есть государство эту политику не проводит, но это чувство осталось как инерция?

Анатолий КОШКИН. Не только инерция. Понимаете, хотя американцы заставили японского императора признать, что он не бог, а человек, тем не менее, подавляющее большинство японцев с этим не согласилось. Считается, что императора заставили так сказать, а в действительности он бог, а они — его дети, и тоже с божьей искрой. Поэтому, когда из императорского дворца в какой-нибудь знаменательный день выходит императорская семья, это для японцев праздник. И не экзальтированные бабушки какие-нибудь кричат императору «Банзай!», а взрослые и солидные люди в каком-то исступлении приветствуют императора. И их никогда не переубедишь, что император — это обычный человек.

«ЗАВТРА». Спасибо большое, Анатолий Аркадьевич, за беседу!

Беседовал Дионис КАПТАРЬ

Россия. Япония. ЦФО > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > zavtra.ru, 10 декабря 2020 > № 3579109 Анатолий Кошкин

Как выйти из кризиса

Стране нужна новая денежно-кредитная политика

Сергей Глазьев

Оценки имеющегося в России производственного, трудового, научно-технического и сырьевого потенциала свидетельствуют о значительных неиспользуемых возможностях экономического роста. Производственные мощности промышленности загружены на 60%, а в высокотехнологическом машиностроении — едва ли на треть. Скрытая безработица на предприятиях и миллионы самозанятых не своей профессией граждан свидетельствуют не менее чем о 20% трудовых резервов, не говоря уже о притоке трудовых мигрантов из постсоветских государств. Возможности наращивания переработки экспортируемых в настоящее время сырьевых товаров практически безграничны, выпуск продукции на тонну нефти или кубометр древесины может быть увеличен в разы. Научно-технический потенциал, судя по продолжающейся утечке умов, используется едва ли на четверть.

Таким образом, у российской экономики нет никаких объективных ограничений для роста по всем факторам производства. Она не растёт в силу искусственно созданных узких мест в системе государственного управления. Только за счёт повышения загрузки производственных мощностей можно было бы увеличить прирост промышленного производства в позапрошлом году в три раза — с 2,9 до 8,9%.

Что мешает полномасштабно использовать этот потенциал роста, постепенное вовлечение которого в оборот позволяет, согласно расчётам авторов стратегии опережающего развития российской экономики, обеспечить устойчивый рост российской экономики до 10% ежегодного прироста ВВП и наращивания инвестиций до 20% в год?

В условиях "коронавирусного" падения экономической активности эти ориентиры кажутся фантастическими. Правительственные чиновники вообще не рассчитывают в этом году на рост макроэкономических показателей, а в следующем году ожидают 3% прироста ВВП, что ниже среднемирового и вдвое ниже уже оправившегося от пандемического кризиса Китая. При этом они стараются не замечать продолжающуюся утечку капитала, а также нарастающий объём валютно-финансовых спекуляций, вытягивающих триллионы рублей из реального сектора экономики и раскачивающих курс рубля. На седьмой год непрерывного падения доходов населения Россия остаётся крупнейшим финансовым донором, допуская вывоз за рубеж более 50 млрд. долл. даже в кризисном 2020 году, когда валютные доходы экономики упадут более чем на 100 млрд. долларов.

Общий объём вывезенного за постсоветский период капитала оценивается уже более чем в триллион долларов, в то время как объём инвестиций в основной капитал составляет половину от достигнутого в РСФСР уровня. К сумме вывезенного капитала можно прибавить ещё полтриллиона государственных валютных резервов, которые лежат втуне, пока Банк России уклоняется от своей конституционной обязанности по обеспечению стабильности национальной валюты. А без этого нельзя рассчитывать на рост инвестиций в модернизацию экономики, связанных с импортом оборудования или производством экспортной продукции. Для планирования инвестиций в создание новых производств в условиях столь открытой экономики, как российская, необходимо иметь надёжный ориентир по обменному курсу рубля хотя бы на три года — минимальную длительность современного научно-производственного цикла. Непрогнозируемая волатильность курса национальной валюты отравляет инвестиционный климат, лишает Россию как собственных инвесторов, предпочитающих инвестировать валютную выручку в страны со стабильными валютами, так и прямых иностранных инвестиций.

Исходя из здравого смысла трудно понять, почему, будучи наиболее обеспеченным в мире (объём золотовалютных резервов более чем вдвое превышает величину денежной базы), рубль стал самой неустойчивой валютой среди стран G20. Но в экономической политике ничего не происходит просто так, — значит, кому-то это выгодно. На основании математического анализа динамики российского валютного рынка за последнее пятилетие можно утверждать, что фактической целевой функцией денежных властей является обеспечение высокой доходности валютно-финансовых спекуляций в ущерб производственной сфере. Последняя страдает от острой нехватки кредитования оборотных средств и инвестиций, в то время как банки и агенты манипулирования валютным рынком получают рекордные прибыли. Даже выданные Банком России чрезвычайные кредиты на нейтрализацию негативных последствий пандемических ограничений в 3 трлн. рублей были моментально конвертированы банками в валюту, которые на спекуляциях против рубля "наварили" сотни миллиардов рублей, ставя себе в заслугу высокие прибыли. При этом Банк России прогнозирует падение и без того крайне низкой инвестиционной активности еще на 10% в текущем году.

Аналогичные ситуации возникали и в 2014/2015, и в 2008/2009 годах, когда коммерческие банки за счёт кредитных ресурсов ЦБ раскачивали валютный рынок, извлекая сверхприбыли через обесценивание рублёвых доходов и сбережений граждан и предприятий. Уникальность проводимой Банком России политики не ограничивается попустительством спекулятивным атакам против национальной валюты (ЦБ не применяет общепринятых в мировой практике мер по их пресечению: резервирование валютных операций, пресечение манипулирования рынком крупными игроками, введение временных ограничений на вывоз валюты, поддержание целевых ориентиров по обменному курсу и других). В группе двадцати крупнейших стран мира только российский ЦБ вместо создания денег для экономики уже более пяти лет их изымает. В то время как после финансового кризиса 2008 года количество долларов возросло вчетверо, евро и юаня — втрое (а в этом году денежная база этих валют дополнительно удвоилась), Банк России изъял из российской экономики более 10 трлн. рублей и сегодня должен ей около 1,5 трлн. рублей (так называемый структурный профицит ликвидности).

Государству и бизнесу в США и ЕС благодаря многократному расширению дешёвого кредита удалось избежать повторения типичной для периода смены технологических укладов глубокой депрессии образца 1929-1933 годов, а КНР, несмотря на пандемию, — сохранить экономический рост. Прямо противоположным образом действует Банк России, который вместо понижения цены денег в кризисной ситуации одновременно с введением Вашингтоном антироссийских санкций взвинтил процентные ставки, отпустил рубль в свободное плавание и сбил российскую экономику с траектории быстрого роста в стагфляционную ловушку. Вследствие этих решений, принятых руководством Банка России в 2014 году, к настоящему времени накопленные потери ВВП составляют более 25 трлн. рублей, инвестиций — 10 трлн. рублей.

Любому студенту известно, что для развития экономики нужны инвестиции, а важнейшим их источником являются банки, смысл деятельности которых как финансовых посредников заключается в трансформации сбережений в инвестиции. Подняв ключевую ставку много выше средней рентабельности производственной сферы, Банк России сделал невозможным продолжение кредитования большинства промышленных предприятий, спровоцировав волну банкротств, которая обесценила около 3 трлн. руб. ранее сделанных инвестиций и уничтожила более полумиллиона рабочих мест. Банки, включая государственные, фактически прекратили кредитование инвестиций в основной капитал, доля которых в их активах упала до 5%. Фактически ЦБ остановил трансмиссионный механизм банковской системы, которая переключилась на кредитование торговых и спекулятивных операций, а также подсадила на долговой крючок население. Задолженность последнего достигла 20 трлн. руб., что нивелировало инвестиционный потенциал сбережений населения, которые в благополучных экономиках являются важнейшим источником финансирования инвестиций.

Несмотря на постепенное снижение ключевой ставки до нынешних 4,25%, кредитование производственной сферы не растёт, так как денежные власти искусственно поддерживают завышенную доходность российского финансового рынка, обеспечивая carry trade международным спекулянтам. Размещая гособлигации втрое дороже рыночной оценки риска (такова разница между "страновой премией", которую дают модели ЦБ РФ, и реальной страховой премией по инвестициям в российские гособлигации, которую дают рыночные котировки контрактов CDS), Минфин устанавливает минимальную доходность инвестиций, которая остаётся выше средней рентабельности фондов в обрабатывающей промышленности. Тем самым денежные власти создают своеобразный насос, перекачивающий деньги из реального в финансовый сектор и далее за рубеж.

Сегодня все негативные последствия губительной для производственной сферы денежно-кредитной политики принято списывать на COVID-19. Влияние социальной самоизоляции на разрушение производственно-технологических связей бесспорно. Но если в США и ЕС на нейтрализацию негативных последствий локдауна денежные власти выделили кредитов и фискальных послаблений до 30% ВВП, то в России размер этой помощи составляет около 4,5% ВВП. И в рамках существующего бюджетного правила увеличить её невозможно, так как совокупный дефицит региональных бюджетов, несущих основную нагрузку последствий борьбы с пандемией, достиг 30%.

Промедление с приведением денежно-кредитной политики в соответствие с поставленной президентом России целью — свершения рывка в развитии экономики — чревато далеко идущими последствиями для промышленности и социальной сферы. Судя по нагнетанию панических ожиданий обвала курса рубля, спекулянты готовятся к очередной атаке, пользуясь попустительством Банка России. Последний вместо принятия мер по пресечению манипулирования валютным рынком со стороны ряда уже засветившихся в этой преступной деятельности игроков фактически им подыгрывает, допуская лавинообразно нарастающую девальвацию рубля. С начала 2020 года она составила уже почти 30%, рубль снова устанавливает мировой антирекорд нестабильности (более глубокая девальвация из стран "двадцатки" наблюдается только в Турции, где исчерпаны валютные резервы и очень велико отрицательное сальдо платёжного баланса). Все усилия по повышению статуса рубля хотя бы до уровня региональной валюты, переводу расчётов с нашими евразийскими партнерами на национальные валюты вновь пошли прахом. Рынок уже реагирует на нарастающую девальвацию рубля повышением цен, которое денежные власти вкупе с ощутимым падением доходов и сбережений населения тоже списывают на пандемию.

На самом деле генерируемая очередной девальвацией рубля инфляционная волна является следствием проводившейся пять лет ограничительной денежно-кредитной политики. Причинно-следственная связь в данном случае очевидна: повышение процентных ставок — сокращение кредита — падение инвестиций — технологическое отставание — снижение конкурентоспособности производственной сферы — девальвация рубля — повышение инфляции. По этому порочному кругу суженного воспроизводства и деградации экономики мы ходим уже четверть века, попадая каждые 57 лет в стагфляционную ловушку, которая обходится экономике в 10% ВВП потерь и с каждым разом становится всё глубже.

Антикризисные меры правительства не дадут заметного эффекта, если денежно-кредитная политика останется неизменной. Как бы мы ни пытались отладить двигатель нашей экономики, без топлива она в гору не поедет. Предлагаемый Банком России проект Основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики до 2023 года не сулит ничего нового. Денежное предложение в реальном выражении не увеличится, а это означает, что кредитование промышленных предприятий останется на явно недостаточном для полномасштабного использования имеющегося уровня производственного потенциала.

В этом случае не будет роста производственных инвестиций. Значит, не будет не только требуемого президентом рывка в развитии экономики, но и повышения доходов граждан, которые падают с начала политики "таргетирования" инфляции и обвалились ещё на 5% в этом году. Ожидаемый Банком России по итогам 2020 года рекордный десятипроцентный обвал потребления домохозяйств является закономерным результатом его политики. К чему это ведёт, можно увидеть по недавним событиям в Бразилии и на Украине, а также по последним событиям в Белоруссии, Киргизии и США.

Антикризисная программа правительства должна быть дополнена мерами по кардинальному изменению денежно-кредитной политики, предлагаемыми ниже, исходя как из понимания причин современного структурного кризиса мировой экономики, так и успешного международного опыта.

Во-первых, должно быть возобновлено применение специальных инструментов рефинансирования Банка России, посредством которых через уполномоченные коммерческие банки в экономику необходимо вернуть изъятые за последние пять лет 12 трлн. руб. в виде целевых долгосрочных низкопроцентных (13%) кредитов, предоставляемых: производственным предприятиям — для финансирования инвестиций в освоение передовых технологий и расширение выпуска пользующейся спросом продукции; малым и средним предприятиям — для возобновления деятельности после мер социальной изоляции; институтам развития — для финансирования прорывных инновационных и инфраструктурных инвестиционных проектов.

Во избежание нецелевого использования этих кредитов следует провести оцифровку предоставляемых денег с введением автоматического контроля за совершаемыми за их счёт платежами, не допускающего их перевода в валюту или в наличную форму. Предоставление таких кредитов целесообразно оформлять в рамках специальных инвестиционных контрактов, предусматривающих взаимные обязательства предприятия-заёмщика, банка и государства.

Во-вторых, необходимо приступить наконец к практической реализации стратегического планирования, которое застряло в фазе бумагописания. Должны быть введены механизмы ответственности за достижение запланированных в документах стратегического планирования целей, а также развёрнуты инструменты их практической реализации, включая национальные проекты. Денежно-кредитная политика должна обеспечивать создание кредитных ресурсов, необходимых для достижения предусмотренных стратегическими планами развития экономики целей наращивания инвестиционной активности и производственной деятельности. Не обслуживание интересов валютно-финансовых спекулянтов, а создание условий для максимизации инвестиционной активности должно стать главной целевой функцией ЦБ. Борьба с инфляцией должна вестись не за счёт сжатия конечного спроса, а на основе НТП, обеспечивающего снижение издержек и повышение качества продукции.

В-третьих, необходимо обеспечить хотя бы среднесрочную стабилизацию обменного курса рубля. Без этого нормализация инвестиционного климата невозможна. Все необходимые ресурсы и инструменты у Банка России для этого есть. Как показывает анализ колебаний курса рубля, ЦБ мог бы его даже зафиксировать на уровне максимального падения в конце 2014 года, легко обеспечив его стабильность, по ходу дела наращивая валютные резервы и постепенно монетизируя экономику (как это было в 19992003 годах, когда во главе Центробанка находился В.В. Геращенко).

В-четвёртых, необходимо защитить отечественных товаропроизводителей от недобросовестной конкуренции со стороны импортёров. Прежде всего — добиться строгого исполнения норм технических регламентов в отношении импортной продукции. Примерно треть её ввозится в нашу страну по незаконно выданным сертификатам без проведения должных испытаний на соответствие требованиям безопасности. Необходима решительная декриминализация этой сферы, пресечение деятельности недобросовестных органов по сертификации, что требует соответствующей перестройки курирующих эту работу органов исполнительной власти.

В-пятых, можно было бы принять меры по оптимизации распределения налогового бремени пропорционально рентным доходам: восстановить экспортные пошлины на сырьевые товары или хотя бы отменить возврат НДС по их экспорту вместе с налогом на добычу полезных ископаемых, который ложится на потребителей; ввести налог на валютно-финансовые спекуляции, обоснованный нобелевским лауреатом Тобиным; ввести реальную прогрессивную шкалу налогообложения граждан, компенсируя повышение налогов на доходы предпринимателей ускорением амортизации основных фондов; освободить от налогообложения все доходы, вкладываемые предприятиями в НИОКР и в инвестиции в основной капитал. Каждый из этих налоговых манёвров представляет собой несколько триллионов рублей налогового бремени, переносимого с общественно полезных видов деятельности на рентные и спекулятивные сверхдоходы.

Эти меры, необходимые для вывода российской экономики из кризиса на траекторию опережающего развития, могут быть реализованы очень быстро, ещё до конца 2020 года. Об их эффективности свидетельствует китайский опыт управления развитием экономики за счёт форсированного целевого кредитования производственных инвестиций в соответствии с долгосрочными, научно обоснованными стратегическими планами и требованиями добросовестной рыночной конкуренции.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > zavtra.ru, 10 декабря 2020 > № 3579086 Сергей Глазьев

Новый подход: при Байдене США пересмотрят санкционную политику

Bloomberg: администрация Байдена проведет ревизию санкций минфина США

Петр Николаев

Команда Джо Байдена пересмотрит политику минфина США в сфере санкций. Односторонние санкции, введенные без участия союзников при Дональде Трампе, демократы считают неэффективными.

Команда Джо Байдена, которого американские СМИ называют избранным президентом США, намерена провести фундаментальный анализ санкционной деятельности министерства финансов. Об этом со ссылкой на источники сообщает агентство Bloomberg.

Будет проверена деятельность отдела минфина, занятого проблемами терроризма и финансовой разведкой. В годы президентства Дональда Трампа многие сотрудники этого направления уволились, поэтому новой администрации предстоит решать вопросы с финансированием и набором нового персонала.

Пересмотрены будут санкции. Многие из односторонних ограничительных мер, наложенных в трамповские годы на Иран, КНДР, Китай, Венесуэлу и Российскую Федерацию, демократы считают неоднозначными и недостаточно эффективными.

Новая американская администрация намерена привлекать к персональным пакетам санкций международное сообщество.

Сейчас же санкции американского минфина влекут за собой заморозку активов на территории США и запрет для граждан или предприятий вести бизнес с фигурантами «черных списков».

8 декабря экс-посол Соединенных Штатов в Москве Томас Пикеринг (в должности с 1993 по 1996 годы) заявил, что следующая администрация попробует добиться повышения эффективности санкций в отношении России. Однако, по мнению дипломата, Байдену и его команде будет сложно преуспеть в этом деле.

В начале декабря Джо Байден сообщил телеканалу CNN, что после инаугурации хочет изменить подход к внешней политике — сделать его многосторонним, привлекая союзников. Они нужны Штатам для решения вопросов с Россией, КНР и рядом других государств.

Байден также обвинял действующего президента США Трампа в некомпетентном подходе к внешней политике. «Посмотрите, что он делает — сближается со всеми диктаторами и тычет пальцами в глаза всем нашим друзьям», — заявлял демократ.

24 ноября замглавы МИД РФ Сергей Рябков заявил, что Россия не может рассчитывать на динамичное улучшение двусторонних отношений с Соединенными Штатами после инаугурации нового президента США. По словам чиновника, кто бы ни оказался в Белом доме, оснований для быстрого налаживания отношений не будет. Причина этому — инерционность подходов к России, заложенная в доктринах США, а также в серии законодательных актов и инициатив, которые выдвигались и прошли через американский конгресс.

«А главное — практически тотальное совпадение взглядов на современную Россию в американском мейнстриме не оставляет шансов на движение по восходящей траектории, по крайней мере в среднесрочной перспективе», — подчеркнул Рябков.

Российские депутаты и сенаторы, в основном, сходятся в мнениях по поводу отношений с США после январского инаугурации нового президента. В целом, считают они, ничего хорошего приход к власти Джо Байдена Москве не сулит — санкционная «война» продолжится, может даже ужесточиться. Впрочем, возможны подвижки в сфере сокращения стратегических вооружений, однако демократы постараются выставить заключение нового СНВ как свою заслугу и «обуздание» российской агрессии.

Минфин США вводит персональные санкции в отношении российских чиновников и предпринимателей, обвиняемых американским руководством в нарушении прав человека и иных прегрешениях. Кроме того, санкции также касаются различных предприятий и компаний в РФ. При этом вводить персональные санкции против РФ Штаты начали еще при президенте-демократе Бараке Обаме — в соответствии с «актом Магнитского». Список лиц, попадающих под санкции, неоднократно расширялся.

США. Иран. КНДР. Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > gazeta.ru, 9 декабря 2020 > № 3580018 Сергей Рябков

Языком террора

О причинах и последствиях убийства Мохсена Фахризаде

Сергей Переслегин

"ЗАВТРА". Сергей Борисович, в конце ноября в результате вооружённого нападения был убит физик-ядерщик, руководитель иранской ядерной программы Мохсен Фахризаде, возглавлявший Центр исследований и инноваций при оборонном ведомстве Ирана. Какие последствия это может иметь для Ирана и мира в целом?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Убит очень известный человек, "отец" иранской атомной бомбы, занимавший важную позицию в стране. Можно сказать, что совершён террористический акт против государства. В подобной ситуации Иран, конечно, имеет право отреагировать на это убийство как на объявление ему войны.

Даже если бы сразу после убийства были принесены и приняты извинения, что говорило бы о нежелании сторон воевать, в любом случае отношения между странами уже непоправимо испорчены на много лет. Время для убийства выбрано достаточно опасное…

"ЗАВТРА". Торпедируется хрупкая стабильность, которая ещё теплится на Ближнем Востоке…

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Иран уже объявил Израиль виновным в убийстве Мохсена Фахризаде. Причём речь идёт не об отдельных израильских гражданах, за которых формально государство не отвечает, — в любой стране есть преступные организации, выполняющие политические убийства, заказчиком которых могут быть и государственные структуры, но официально это недоказуемо. А в данном случае всё совсем плохо. Израиль никак не отреагировал на обвинения Ирана. При этом Соединённые Штаты официально заявили, что за терактом стоит израильский "Моссад", много лет охотившийся за иранским учёным. Но осуждения убийства не последовало.

Как здесь не вспомнить о санкциях, введённых против России за недоказанное отравление изменника Скрипаля и за якобы "террористический" акт против мелкой политической фигуры — Навального. И в том и в другом случае персонажи остались живы. В Иране же убит практически министр суверенного государства, известный в мире учёный. Америка признаёт этот факт, но относится к нему совершенно спокойно, не считая совершённое поводом для введения санкций.

Не удивлюсь, если наказанию будет подвержен сам Иран, скажем, за то, что там плохо защищают своих учёных, из-за чего тех убивают.

"ЗАВТРА". Это ведь не первое подобное преступление "Моссада"?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. И не второе, и не десятое… Например, как только Египет начал создавать ракетное оружие — не ядерное! — Израиль принял программу уничтожения немецких, канадских, чешских и других специалистов, которые могли бы в этом деле оказать помощь Египту. Причём уничтожение велось теми же методами, как и в убийстве Фахризаде, — очень грубо и жестоко. Так, одного учёного просто забили насмерть в парижской гостинице. И здесь фактор страха гораздо важнее, чем само убийство. Стояла задача запугать людей, заставить их отказаться работать против Израиля. Ни моральная сторона дела, ни то, что такого типа вещи запрещены международными законами, израильские спецслужбы не интересуют. При чётком понимании причастности к преступлению "Моссада" формально доказать это невозможно.

"ЗАВТРА". У Израиля наверняка есть теория для обоснования таких действий?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Во второй половине XIX века и до середины XX века в политике существовала такая концепция, как "священный эгоизм". Её любили использовать итальянцы, которые решили, что поскольку Италию постоянно кто-нибудь притеснял, то она имеет право на любые действия, лишь бы те соответствовали её интересам: можно заключать соглашения, а потом их отменять, нападать на бывшего союзника, не считаться с международной практикой и прочее. Закончилось это для Италии плачевно. В результате итальянцы от "священного эгоизма" отучились, а их политика стала одной из самых взвешенных и разумных в мире. Так вот у меня сложилось ощущение, что после Второй мировой войны "священный эгоизм" от Италии перешёл к Израилю.

Свою позицию вседозволенности Израиль оправдывает колоссальными жертвами холокоста, и чтобы подобное не повторилось, Тель-Авив якобы имеет право на все возможные способы защиты, на нарушение любых международных законов. Соответственно израильская разведка "Моссад" с конца 50-х годов действовала и продолжает действовать именно в логике обычного терроризма: убивать, ввергать в панику и изменять политику за счёт этой паники. Чтобы, например, той же Германии было страшно посылать своих специалистов в окружающие Израиль исламские государства для участия в их техническом перевооружении. Эти страны должны остаться по отношению к Тель-Авиву неготовыми к войне. То есть Израилю для победы нужна фазовая доминация — наличие более развитых технологий, и он собирается это делать, нарушая любые общепринятые законы. Даже вводимые против этой страны санкции не останавливали её от подобных действий.

"ЗАВТРА". Можно ли сказать, что международное право неэффективно в данной ситуации?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Сегодня совсем уж наглых действий на международной арене стараются не предпринимать. Или тут же извиняются за сделанное: мы у вас убили несколько человек, но — ничего личного. В ситуации же с убийством Мохсена Фахризаде никакого извинения нет. Здесь совершенно чётко прослеживается понимание Израилем возникшего вакуума международного права и даже международной силы. Это означает, что в данной пустоте возможно действовать любыми способами. С этого момента Иран становится "серой" зоной: в нём можно убивать министров, и за это никакого наказания не последует.

"ЗАВТРА". Но Иран в ответ обещает сделать территорию Израиля "серой" зоной.

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. В результате этого на Ближнем Востоке, где ситуация и так постоянно находится на грани войны, может начаться череда террористических актов.

"ЗАВТРА". Израиль организовал убийство иранского физика в тот момент, когда в США, ключевом его союзнике, идут выборные процессы. И не факт, что кто-то вступится за Израиль в случае начала активных действий со стороны Ирана.

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Сейчас Америка не сможет ни вступиться за Израиль, ни резко сказать: так же нельзя, правила соблюдать надо! Израиль прекрасно понимает, что этой осенью в мире нет порядка. А значит, разрешено всё. И они России, Америке, Китаю великолепно это демонстрируют: мы — маленькая страна, но у нас есть "Моссад" и союзники по всему миру, поэтому ни один человек, ни один политический деятель не может себя чувствовать в безопасности, даже имея очень приличную охрану, Тель-Авив найдёт способ достичь своей цели. Это очень сильное заявление и очень опасное. Позиция Израиля совершенно чёткая: никто из тех, кто занимается высокотехнологичным развитием окружающих Израиль стран, не должен жить!

Можно вспомнить строительство Бушерской АЭС, которое началось в 1975 году, первый энергоблок был подключён только в 2011-м, а введён в промышленную эксплуатацию в 2013 году. Но проблема в том, что среди участников её строительства и запуска отмечена очень высокая смертность — в основном от несчастных случаев. Вплоть до авиакатастрофы Ту-134 под Петрозаводском 2011 года. Я читал данные её расследования. Понятно, что виноват экипаж, виноваты службы Петрозаводского аэропорта, но при этом всё равно о трагедии, где погибли люди, участвующие в бушерском проекте, остаются странное впечатление и много вопросов.

В то время Израиль стремился в своих операциях использовать так называемый мягкий криминал, когда совершаются не убийства, а лишь создаются условия, при которых более вероятна статистически случайная гибель людей. Здесь не важно, что из сорока человек будет убит кто-то конкретно. Важно, чтобы все работающие в зоне повышенного риска поняли опасность нахождения в ней. С ними может произойти всё, что угодно: "случайное" пищевое отравление, ДТП, авиакатастрофа, нападение непонятных террористов. Важно посеять ужас.

"ЗАВТРА". Но сегодня "Моссад" действует грубо, без оглядки на международное мнение. Что из этого может получиться?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Да, теракт против иранского учёного показывает, что Израиль вернулся от паттернов поведения "Моссада" времён глобализации, где была важна определённая скрытность, к системе времён самой жёсткой холодной войны.

Сейчас наступает момент истины для Ирана, который довольно чётко себя демонстрирует как великое исламское, шиитское государство. На израильскую агрессию Тегеран, скорее всего, отреагирует очень и очень резко. Если такое произойдёт, возникнет жёсткий конфликт на Ближнем Востоке.

При этом Израиль исходит из того, что ни Сирии, ни Ливану, ни даже Египту сейчас не до участия в ирано-израильском столкновении. Война же с Ираном один на один для Тель-Авива, в общем, допустима — на данный момент времени он рассчитывает (при хотя бы неофициальной помощи США) справиться с используемыми Ираном силами. Америка после завершения своего внутреннего кризиса очень быстро перейдёт на произраильские и антииранские позиции, европейские страны тоже в основном будут поддерживать Израиль.

"ЗАВТРА". Есть ли шансы у Ирана сохранить лицо в этом конфликте?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Шансы, конечно, есть у обеих сторон. Но по крайней мере у Ирана будет возможность хотя бы формально продемонстрировать, что он действительно великая исламская держава, что страна соразмерна своим амбициям. То есть нельзя делать ядерную программу, создавать реакторы и бомбы, если вы не можете защитить своих ведущих ядерщиков, и именно это Израиль хочет сейчас заявить Ирану.

Всё происходящее — довольно сильный удар по России. В 90-е годы постсоветская политика нашей страны была во многом произраильской. Но расчёты экспертных групп показывают, что Иран — единственный относительно сильный и вменяемый возможный наш союзник по оси Москва — Тегеран — Средний Восток.

"ЗАВТРА". Плюс позиция такого же мирового изгоя, как и Иран…

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Сейчас мы находимся в ситуации, когда придётся определиться с собственной позицией, на чью сторону встать.

Произошедший теракт с полной силой ударит по Израилю, но косвенно затронет и нас, и США. События в мире сгущаются: октябрь — Нагорный Карабах, ноябрь — убийство Мохсена Фахризаде, да ещё и колоссальный кризис в США. Понятно, что ни одно из них не является само по себе фатальным, но в ситуации, когда "серые" зоны начали потихоньку заполнять карту, честно говоря, становится страшновато.

"ЗАВТРА". Ощущается грядущее "убийство эрцгерцога Фердинанда"?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Нет, это несопоставимые вещи: Фердинанд всё-таки был престолонаследник в монархической стране, а здесь — учёный.

Кстати, в прошлом государства не занимались организацией покушений на учёных противника. Были покушения на политиков, например попытка уничтожить самолёт с Черчиллем, был сбит самолёт с Ямамото. Но существовало негласное правило: не трогать представителей интеллектуальной элиты противоборствующей стороны. В этом смысле можно сказать, что сегодня уровень международного права и вообще некий уровень культуры в отношениях между людьми заметно упал.

"ЗАВТРА". Спасибо за беседу, Сергей Борисович!

Иран. Израиль. США. Ближний Восток > Электроэнергетика. Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 9 декабря 2020 > № 3579079 Сергей Переслегин

К нации, доверительно

О махинациях на президентских выборах в США

Дональд Джон Трамп

В ночь с 2 на 3 декабря Дональд Трамп произнёс речь, охарактеризованную им как "самую важную речь, которую он произносил". В обращении к нации, выложенном на YouTube, Трамп описал наиболее яркие случаи фальсификаций на минувших выборах и ясно и недвусмысленно обозначил свою волю идти до конца в борьбе с этими фальсификациями. Интересно то, что массмедиа проигнорировали обращение президента США, уделив ему небольшое внимание лишь в контексте опровержения того, о чём сказал Трамп. Для СМИ всё давно решено — короновали Байдена победителем едва ли не сразу, а публика непрерывно пичкается слухами из "надёжных источников" о том, что в окружении Трампа разлад и что в благоприятный исход не верит даже сам президент. Внимания заслуживает и тот факт, что видео, выложенное с личного канала Трампа на YouTube, долгое время не выдавалось в результатах поиска, а просмотры ролика, содержащего массу громких заявлений и недвусмысленных обвинений, застряли на отметке 4–5 миллионов. Газета "Завтра" расшифровала и перевела речь, являющуюся в зависимости от того, что произойдёт в ближайший месяц, либо финальным аккордом президентства Трампа, либо зачином колоссального гражданского противостояния.

Это, быть может, самая важная речь, которую я когда-либо произносил.

Хочу прояснить ситуацию с нашими последними попытками обличить огромный массив фальсификаций, имевших место в ходе до смешного затянутых выборов 3 ноября. У нас было то, что называется "день выборов", но теперь "день" превратился в "недели" и "месяцы выборов". Множество плохих вещей случилось в течение этого нелепого отрезка времени, особенно когда голосующим не приходится почти ничего доказывать для подтверждения своего права голосовать — нашей величайшей привилегии. Как у президента у меня нет долга важнее, чем защищать законы и Конституцию США. Вот почему я обязан защитить нашу систему выборов, на которую сейчас ведётся скоординированная атака. Мы будем защищать чистоту голосования, тщательно следя за тем, чтобы каждый легально отданный голос был подсчитан, а каждый нелегально отданный — не был.

Дело не только в соблюдении интересов 74 миллионов американцев, которые голосовали за меня. Дело в вере в эти и во все последующие выборы. Сегодня я обращу ваше внимание на наиболее шокирующие случаи нарушений, злоупотреблений и мошенничества, раскрытых за последние недели. Но, до того как продемонстрировать лишь небольшую часть из доказательств, что мы обнаружили (а мы их обнаружили очень много), я хочу раскрыть вам схему мошенничества демократов с почтовым голосованием, которая позволила изменять результат выборов, особенно в колеблющихся штатах, в которых демократам позарез нужно было побеждать. Они не могли предположить, что им будет так трудно: ведь мы вели в каждом из этих штатов с огромным отрывом, какой они даже представить себе не могли.

Да, давно всем было известно, что политическая машина демократов замешана в электоральных махинациях в Детройте, Милуоки, Атланте и Филадельфии, но в этом году сверх всякой меры проявилось их бессовестное стремление печатать и отправлять десятки миллионов незащищённых и никак не отслеживаемых бюллетеней. Это привело к доселе невиданным масштабам фальсификаций. Используя пандемию как предлог, демократические политики и судьи резко изменили правила проведения выборов за несколько месяцев, а где-то и за несколько недель до самих выборов. Законодательные органы почти не привлекались к процессу этих изменений, а ведь согласно Конституции, они должны были привлекаться.

Некоторые штаты — такие, как Калифорния или Невада, — высылали по почте миллионы бюллетеней, следуя спискам избирателей и совершенно не заботясь, запрашивали ли эти избиратели бюллетени. Неважно, живые или мёртвые — они получили свои бюллетени. Другие штаты, такие как Миннесота, Мичиган и Висконсин, поменяли процедуру почтового голосования прямо посреди предвыборной гонки. В этих штатах выслали формы для получения бюллетеней по почте вообще всем избирателям — вне зависимости от запроса, полагающегося по закону. Громадное расширение масштабов почтового голосования открыло шлюзы для колоссальных фальсификаций. Широко известен тот факт, что в списках избирателей полно людей, не имеющих права голосовать, — умерших, переехавших из штата или даже вообще не являющихся гражданами страны. Помимо этого, списки полны опечаток, неправильных адресов, продублированных записей и других ошибок. Это не ставится и никогда не ставилось под сомнение. Десятки округов в колеблющихся штатах имеют больше людей в списках избирателей, чем граждан возраста, нужного для голосования. В одном только Мичигане таких округов 67. В Висконсине избирательная комиссия не смогла подтвердить, что сто тысяч человек являются резидентами штата, но неоднократно отказывалась вычёркивать их из списков избирателей. В комиссии знали, почему они так поступали. Я тоже это знаю. Всё это — нелегальные голоса. Абсурд, что в 2020 году у нас нет средств подтверждения права на голос тех, кто отдаёт этот голос на важнейших выборах, подтверждения того, живут ли они в том штате, где голосуют, и подтверждения того, являются ли они гражданами США в принципе. Мы этого знать не можем. У нас во всех колеблющихся штатах зафиксированы случаи мошенничества в масштабах куда больших, чем требуется для отмены результатов этих штатов. Так, в Висконсине, где мы к концу дня выборов лидировали с большим отрывом, нам чудесным образом "нарисовали" поражение с разницей в 20 тысяч голосов. Это был огромный вброс голосов, большинство из которых (почти все) были отданы за Байдена. И по сей день никто не знает, откуда пришли эти голоса. Но в результате моя победа с большим отрывом превратилась в поражение с отрывом небольшим. Вот где всё скрыто: 3.42 ночи, Висконсин.

Если мы правы насчёт вбросов, Джо Байден не может быть президентом. Речь идёт о сотнях тысяч голосов, речь идёт о невиданных масштабах. К примеру, в некоторых штатах будет отставание, скажем, на 7 тысяч голосов, но позже найдётся 20 тысяч, 50 тысяч, 100 тысяч, 200 тысяч незаконно отданных голосов — среди этого числа те голоса, что были подсчитаны, когда наблюдателей от Республиканской партии выдворили с участков. Были люди, которые без задней мысли пошли голосовать 3 ноября — взволнованные, счастливые, гордые граждане, они пришли на участки и сказали: "Мы бы хотели проголосовать", — а им ответили, что голосовать они не могут. "Простите, вы уже проголосовали по почте. Поздравляем. Мы получили ваш бюллетень, вы больше голосовать не можете". Они не знали, как быть. Они не знали, кому жаловаться. Большинство просто ушло и сказало: "Странно как-то". Но многие усердно на это жаловались. Другими словами, они пошли голосовать, но им сказали, что они уже проголосовали и больше голосовать не могут, — а на самом деле они не голосовали. Они уходили с участков и теряли уважение к нашей системе — это случилось десятки тысяч раз по всей стране. Вот насколько отчаянно действовали демократы — они заполняли бюллетени за людей, не зная, придут ли те на участки, а если те приходили, то им говорили: "Извините, вы уже проголосовали".

Помимо всего прочего, есть очень подозрительная компания — производитель аппаратов для голосования под названием "Доминион". Простым изменением настройки, сменой чипа каждый голос за Трампа уходит Байдену. Что это за система? Нужно голосовать бумажными бюллетенями. Да, это может занять больше времени, но бумажные бюллетени куда более надёжны в отличие от этих систем, принципа работы которых не понимает никто, порой даже люди, которые их обслуживают. Хотя, боюсь, иногда они понимают эти принципы слишком хорошо. Например, в одном округе Мичигана, где использовались аппараты "Доминион", обнаружилось, что 6 тысяч голосов за Трампа "по ошибке" приписали Байдену. И это лишь верхушка айсберга, лишь то, что мы поймали. А как много случаев, которые мы упустили? Может быть, сотни по всей стране? Может быть, тысячи? Нам повезло найти конкретно этот случай, и они назвали его программной ошибкой. Но мы нашли ещё ряд таких вот "программных ошибок" тем вечером. 96 процентов политических пожертвований сотрудников компании "Доминион" уходят демократам, что неудивительно. Честно говоря, достаточно просто посмотреть, кто руководит компанией, кто ею владеет, а также обратить внимание на тот факт, что мы не знаем точно, где происходит подсчёт голосов: мы думаем, что за рубежом, за пределами США. "Доминион" — настоящая катастрофа. Избирательные власти в Техасе неоднократно блокировали использование систем "Доминиона" из опасений по поводу безопасности и богатого потенциала различных "ошибок" и прямого мошенничества. Каждый округ, который использует аппараты "Доминиона", должен быть внимательно рассмотрен, а ситуация должна быть расследована. Но не ради будущего, а ради настоящего, ради случившегося с выборами, которые мы выиграли без всяких вопросов.

Под моим руководством республиканцы выиграли выборы почти во все законодательные собрания, чего от них никто не ждал. Мы также выиграли до 16 мест в Палате представителей. Я говорю "до", потому что голоса всё ещё считают и с девятью местами ситуация не определена. Не определена даже сегодня, потому что это — полный бардак. Ожидалось, что республиканцы проиграют множество мест, но вместо этого они выиграли несколько кресел в Палате представителей. Огромный успех, которого мы добились в Палате представителей, громадный успех, которого мы добились в Сенате, неожиданный успех по всей стране — всё это делает статистически невозможным поражение центрального элемента этого успеха — меня. Социологи — настоящие социологи, а не те, что предрекали нам поражение с разницей в 17 процентов в Висконсине (где мы победили), или 5 процентов отставания в выигранной нами Флориде, или даже поражение в Техасе, где мы, разумеется, победили, — говорят, что не могут понять, как это произошло. Такого прежде не было. Я привёл партию к победам по всей стране, и я же оказался единственным, кто проиграл. Такого не может быть. Спикер законодательного собрания одного штата сказал мне: "Сэр, я думал, что потеряю своё место, но вместо этого из-за вас и из-за бешеного заряда, который обеспечили ваши митинги, мы одержали убедительную победу. И все это понимают. Вы были куда популярнее меня, но [в нашем штате, избираясь в законодательное собрание] я набрал намного больше голосов, чем вы [избираясь в президенты США]". Этого не могло произойти. С этим что-то не так, и я скажу вам, что это — избирательное мошенничество.

Вот пример: В Мичигане в 6.31 утра совершенно неожиданно на участок пришло 149 772 голоса. На тот момент мы побеждали с большим отрывом, но эта партия бюллетеней была принята без вопросов. Это коррупция — Детройт полон коррупции. У меня множество друзей в Детройте, и они об этом знают. Детройт абсолютно коррумпирован. Смотрите, смотрите: бюллетени внезапно пришли в 6.31 утра, это в Джорджии, где недавно случился пересчёт голосов. Этот пересчёт ни к чему не привёл, потому что они не захотели проверять подписи, а если не проверять подписи в Джорджии, то в пересчёте нет никакого смысла. Губернатор и госсекретарь Джорджии очень не хотели, чтобы подписи проверяли. Почему? Спросите об этом их. Но без проверки подписей, без их сравнения на конвертах с бюллетенями и в списках проголосовавших на прошлых выборах никакой пересчёт не имеет смысла. Находились тысячи и тысячи голосов, с которыми было не всё в порядке, и все эти голоса были против меня. Это было в ходе пересчёта, в котором не было никакого смысла. Смысл есть только в том пересчёте, который происходит сейчас. По закону штат обязан провести пересчёт голосов в случае такого маленького отрыва, какой был в Джорджии, но этот пересчёт должен быть с проверкой подписей, иначе это просто повторная проверка того же самого нечестного исхода, не имеющая значения. Что имеет значение, так это подписи на конвертах с бюллетенями, только они что-то значат. Мы будем сравнивать подписи на бюллетенях с подписями с прошлых выборов. И мы найдём, что много тысяч конвертов было подписано с нарушением закона. Демократы вели на этих выборах нечестную игру с самого начала. Они использовали пандемию китайского вируса, называемого так из-за страны его происхождения, как оправдание высылки по почте десятков миллионов бюллетеней, что сыграло огромную роль в мошенничестве. На это мошенничество смотрит весь мир. И никто не испытывает большей радости по этому поводу, чем Китай.

Многие люди получили по почте два, три или четыре бюллетеня. Тысячи бюллетеней высылали умершим людям. Фактически давно умершие люди — и у нас есть тому множество примеров — заполняли бюллетени, составляли заявления и отдавали свой голос, что хуже всего. Другими словами, мёртвые люди участвовали в процессе выборов. Некоторые из них мертвы уже четверть века. Только в колеблющихся штатах миллионы голосов были отданы незаконно. В этом случае результаты выборов в этих штатах должны быть пересмотрены, и пересмотрены немедленно. Может быть, дело дойдёт до повторного голосования, но я не думаю, что это было бы уместно. Когда испорченные, поддельные и незаконные голоса будут найдены, их перестанут учитывать, и тогда я легко выиграю во всех колеблющихся штатах — так же, как я побеждал там к концу дня выборов. Они не вбрасывают 25, или 50, или 100 незаконных голосов, потому что этого было бы недостаточно, чтобы перевернуть ситуацию хотя бы в одном штате. Они вбрасывают сотни тысяч таких бюллетеней, куда больше, чем им нужно, куда больше, чем нужно для перевеса, куда больше, чем позволяет закон. У нас есть доказательства этого, но массмедиа не станут говорить об этом. Напротив, они прямым текстом отказываются это обозревать, потому что им прекрасно известен исход попадания подобного в их повестку. Даже то, что я говорю прямо сейчас, будет извращено и переиначено, но я привык — я не отступлюсь, потому что я представляю интересы 74 миллионов американцев, более того, я представляю интересы даже тех, кто за меня не голосовал.

Афера с почтовым голосованием — это лишь последняя попытка из целой череды стараний пересмотреть исход выборов 2016 года.

Наши оппоненты множество раз доказывали, что они готовы пойти на всё, лишь бы вернуться к власти. Те же силы, что регистрировали давно умерших избирателей и набивали урны их голосами, раскручивали обо мне лживые слухи и громкие пустышки. Вы и сами всё видели предыдущие четыре года. Эти глубинные интересы идут вразрез с интересами нашего движения, потому что мы ставим Америку превыше всего. Они считают иначе, мы же возвращаем власть вам, людям. Им безразлична Америка, всё, чего они хотят, — власть для самих себя. Они хотят денег и не хотят, чтоб я был вашим президентом. Я был целью множества расследований с того самого момента, как объявил о выдвижении в президенты. Как только я вышел вперёд в партийной гонке на праймериз, расследования пошли сплошной чередой. Обвинения продолжались все четыре года, но я одолел их все — связи с Россией, скандал вокруг импичмента и многое другое. Роберт Мюллер потратил 48 миллионов долларов из денег налогоплательщиков, ведя обвинение против меня на протяжении двух с половиной лет. Он выписал 2800 повесток в суд, 500 ордеров на обыск, 230 ордеров на прослушку звонков и допросил 500 свидетелей — всё, чтобы убрать меня. Всё это ни к чему не привело. Вообще ни к чему. Сенатор Марко Рубио, глава комитета Сената по разведке, заявил: "Комитет не нашёл доказательств, что бывший на тот момент кандидатом в президенты Дональд Трамп или кто-либо из его избирательного штаба имел связи с российским правительством".

Теперь я слышу, что те же люди, что пытались уничтожить меня в Вашингтоне, отправили нужную информацию в Нью-Йорк, чтобы попытаться свалить меня там. Генеральный прокурор Нью-Йорка, недавно избранная на этот пост и никогда меня не встречавшая, как-то заявила в ходе своей кампании: "Мы объединим наши усилия с правоохранительными органами и другими генпрокурорами по всей стране, чтобы убрать этого президента с его поста. Важно, чтобы все понимали, что дни Дональда Трампа подходят к концу". Всё это обрамляло большое расследование в Нью-Йорке, в Вашингтоне, да и вообще во всех местах, где они только могли вести расследования. Они хотят сместить не меня, а нас с вами — мы не можем этого допустить. Один мой очень умный друг сказал мне: "Против тебя велось расследований больше, чем против кого-либо вообще, и если они не смогли ничего на тебя найти, то ты, возможно, самый чистый человек во всей стране".

Такого не происходило раньше и больше никогда не должно происходить с президентом США. Всё, что вам остаётся делать, — смотреть слушания и принимать решения самостоятельно. Доказательств моей правоты более чем достаточно. Доказательств подлога на выборах существует огромное количество. Все говорят: "Да, свидетельства мошенничества очевидны, но уже слишком поздно менять исход голосования, порядок выборов уже не изменить". Факты говорят об обратном — у нас ещё есть время для утверждения истинного победителя выборов, и это то, чем мы занимаемся прямо сейчас. Важно, чтобы все увидели вбросы, чтобы все увидели незаконно отданные голоса, чтобы все поняли, что нельзя позволять кому-то красть выборы. По всей стране люди выходят на улицы с плакатами "Остановите воровство!". Для противодействия этому воровству важно понимать проблемы, к которым приводит голосование по почте. Пенсильвания, Мичиган, Невада, Джорджия, Аризона и большинство других штатов позволяли любому получить бюллетень для почтового голосования и отдать свой голос, не имея никаких документов. Голосование полностью основывалось на честном слове, даже наличие каких-либо документов было необязательным условием. Большинство американцев пришло бы в ужас, узнай оно, что ни один из штатов не считает гражданство США обязательным условием для участия в выборах. Это национальный позор. Ни одна другая развитая страна не проводит выборы таким образом. Во многих европейских странах введены ограничения на голосование по почте именно из-за почти неограниченного потенциала для фальсификаций. Из 42 европейских стран 40 полностью запрещают голосование по почте для тех, кто живёт внутри страны, а у тех, кто живёт за её пределами, они требуют документы, подтверждающие гражданство.

Параллельно с усилиями демократов по расширению масштабов почтового голосования шла их яростная кампания по блокировке любых мер, направленных на защиту от фальсификаций: было заблокировано подтверждение подлинности подписи, подтверждение проживания в штате, подтверждение самого факта гражданства. Наличие гражданства у голосующего казалось нам настолько очевидным, что даже не вызывало вопросов. Действия демократов не похожи на действия людей, стремящихся к честным выборам. Это действия мошенников и воров. Единственная логичная причина, по которой кто-то будет стремиться блокировать продиктованные здравым смыслом меры, призванные защищать законность и легитимность выборов, — он хочет совершить аферу. Важно понимать, что действия демократов не являлись ответом на пандемию, — пандемия лишь стала предлогом для совершения того, что они и так делали уже много лет. Фактически первый законопроект, который предложила Палата представителей под руководством спикера Нэнси Пелоси, предлагал переход к всеобщему почтовому голосованию и уничтожение таких мер защиты выборов, как запрос документов у избирателя. Разрушение целостности наших выборов было приоритетом номер один для демократов по одной простой причине — они хотели украсть выборы 2020 года. Все усилия демократов по расширению масштабов голосования по почте ложились в основу абсолютного и всепроникающего мошенничества, случившегося на минувших выборах.

В Пенсильвании огромное количество бюллетеней, полученных по почте, обрабатывалось нелегально, а в Филадельфии и округе Аллегейни — вообще втайне и без обязательного присутствия наших наблюдателей. Им просто не позволили присутствовать, даже не пустили в помещение. Их просто выставили из здания, и им пришлось находиться снаружи, причём ничего наблюдать они не могли, потому что все окна оказались заколочены досками. Демократы даже пошли в Верховный суд Пенсильвании в попытках запретить наблюдателям доступ к участкам. Есть лишь одна причина, по которой коррумпированная политическая машина Демократической партии будет препятствовать прозрачности подсчёта голосов: они знают, что скрывают незаконные действия. Это вопиющий, непростительный и необратимый вред, нанесённый всему выборному процессу. Но Пенсильвания не одна — беспрецедентные случаи выставления наших наблюдателей с участков имели место во всех управляемых демократическими администрациями ключевых городах по всей стране. Вот лишь несколько дополнительных деталей, что были раскрыты. Множество избирателей по всей Пенсильвании получили два бюллетеня по почте, а многие другие получили бюллетени, которые они никогда не запрашивали. И среди этих многих, кто получил больше одного бюллетеня (а иногда и больше двух), подавляющее большинство оказались демократами. В пенсильванском округе Файетт некоторые избиратели получили уже заполненные бюллетени. В пенсильванском же округе Монтгомери людям, отсутствовавшим в списках избирателей, советовали "вернуться позже, чтобы проголосовать под другим именем".

В Мичигане муниципальные сотрудники натаскивали избирателей на голосование за демократов и сопровождали их с тем, чтобы убедиться, что те голосуют правильно. Это нарушает тайну голосования. Сотрудница того же участка говорит, что её проинструктировали не просить ни у кого документов. Ей также велели поставить вчерашнюю дату на множество бюллетеней, полученных после дедлайна. Она предполагает, что тысячи и тысячи бюллетеней были незаконно приняты задним числом. Другие свидетели в том же Детройте утверждают, что сотрудники избирательных комиссий подсчитывали одни и те же стопки бюллетеней несколько раз. Один наблюдатель под присягой дал свидетельство того, что видел множество коробок с бюллетенями, подписанными одной и той же подписью. Другой наблюдатель из Детройта также под присягой рассказал о том, как бесчисленное множество бюллетеней принадлежало незарегистрированным избирателям, а в округе Уэйн сотрудники избирательной комиссии вводили в компьютерную систему ложные даты рождения для подсчёта этих бюллетеней. Уже после выборов на участки прибывали десятки тысяч новых бюллетеней с почтового голосования, зачастую пришедшие вообще без конвертов и все содержащие голос за демократов.

В Висконсине рекордное число проголосовавших записали в категорию ограниченных, куда обычно входят инвалиды или старики. Это позволило подсчитать их голоса без необходимости удостоверения личности. В прошлом году примерно 70 тысяч человек претендовали на этот статус по всему штату. В этом году их число чудесным образом достигло почти 250 тысяч избирателей, после того как сотрудники избирательных комиссий округов Милуоки и Дейн, входящих в число самых коррумпированных политических мест в нашей стране, призвали граждан незаконно зарегистрироваться под этим статусом. В Висконсине насчитывается около 70 тысяч почтовых бюллетеней, к которым не прилагается соответствующих заявлений на заочное голосование, как того требует закон.

В Джорджии девять наблюдателей засвидетельствовали, что видели бесчисленное количество бюллетеней неправильной формы без складок или типичных маркировок, что указывает на то, что бюллетени не были доставлены в конвертах, как требовалось. Наблюдатель за выборами в округе Фултон подсчитала, что примерно 98% из большого количества необычно чистых бюллетеней, свидетелем которых она стала, были за Байдена. Кроме того, через несколько недель после выборов в округах Флойд, Файетт и Уолтон были обнаружены тысячи неучтённых бюллетеней, и эти бюллетени были в основном от избирателей Трампа. Эти факты легко вычислить, и они исчисляются тысячами.

В Аризоне избирателям, чьи бюллетени выдавали сообщения об ошибках от машин для подсчёта результатов, было предложено самим нажать кнопку, в результате чего их голоса не были подсчитаны. Кроме того, в Аризоне генеральный прокурор объявил, что бюллетени для голосования были украдены из почтовых ящиков и пропали в неизвестном направлении.

В округе Кларк, штат Невада, где проживает большинство избирателей штата, стандарты сопоставления подписей с помощью машины проверки подписей были намеренно снижены, чтобы можно было подсчитать большое количество бюллетеней, которые в противном случае никогда бы не прошли проверку. Машину настроили на признание чуть ли не любых подписей. Согласно одному отчёту, для проверки этого девять избирателей округа Кларк подали бюллетени с намеренно неверными подписями, и восемь из девяти бюллетеней были приняты и подсчитаны. На прошлой неделе избирательная комиссия округа Кларк отменила результаты местных выборов, после того как регистрационное бюро сообщило, что обнаружены "несоответствия, которые мы не можем объяснить".

Одним из наиболее существенных признаков широко распространённого мошенничества является чрезвычайно низкий процент отклонения бюллетеней для голосования по почте во многих ключевых штатах. Это те штаты, в которых я должен был выиграть. В колеблющихся штатах число отклонённых бюллетеней было значительно ниже, чем можно было бы ожидать исходя из предыдущего опыта. В Джорджии было отклонено всего 0,2% бюллетеней. Это существенно меньше, чем 1% почтовых бюллетеней, отклонённых раньше, то есть в этом году почти ни один не был отклонён. Они приняли все. Подумайте об этом и сравните с 2016 годом, когда отклонили 6,4%, при этом есть те, кто считают, что даже 6,4% — низкий показатель. Сейчас практически никаких бюллетеней не отклонили, а на предыдущих выборах таких было 6,4%. Мы заметили подобное снижение в Пенсильвании, Неваде и Мичигане. Бюллетени не отклонялись, особенно если они находились в районах, где преобладали демократы. Эти нарушения необъяснимы, если не допускать попыток приёма поддельных бюллетеней.

В Пенсильвании госсекретарь и Верховный суд штата в нарушение закона отменили требования проверки подписей всего за несколько недель до выборов. Такое действие должно быть одобрено законодательным органом. Ни судья, ни государство, ни какой-либо чиновник не имеют на это права. Единственный, кто может это сделать, — законодательный орган. Причина этого ясна. Они не проверяли подписи, потому что знали, что бюллетени не были заполнены избирателями, от имени которых они были поданы. Другими словами, их заполняли люди, не имевшие никакого отношения к именам в бюллетенях. Простой пересчёт бюллетеней в этих обстоятельствах только усугубляет фальсификацию. Единственный способ определить, было ли голосование честным, — это провести полную проверку конвертов в соответствующих штатах. Вы обнаружите, что многие из них, десятки тысяч, имеют поддельные подписи. Полная экспертиза необходима для обеспечения того, чтобы в окончательный подсчёт включались только законные бюллетени от законно зарегистрированных избирателей, которые были поданы должным образом.

Эти выборы — сплошная фальсификация. Мошенничество, подобного которому ещё не было. Наблюдатели, которым не разрешено наблюдать. Внезапные и бесчисленные бюллетени, хлынувшие неизвестно откуда, но подсчитанные и учтённые против меня. Огромные, гарантировавшие мне лёгкую и решительную победу цифры отрывов в день выборов, без следа испарившиеся спустя несколько дней. Машины для голосования, которые не работали или работали, но отключались в нужные моменты лишь затем, чтоб чудесным образом включиться с новыми голосами. Случилась масса частностей, но общее одно — мошенничество. Эти выборы были сфальсифицированы. Все это знают. Я не против поражения на выборах, но я хочу, чтобы эти выборы были честными, и чтобы любой их исход был честным. Чего я не хочу, так это чтобы у народа украли выборы. Вот за что мы боремся, и вот почему у нас нет другого выхода, кроме продолжения борьбы. Многие журналисты и судьи пока что отказываются принять это. Они знают, что это правда, они знают, что это имеет место, они знают, кто на самом деле победил на выборах. Но они отказываются сказать: "Вы правы". Нашей стране нужен кто-то, кто скажет это. В конечном счёте я готов принять любой справедливый результат выборов, и я надеюсь, что Джо Байден тоже. Но у нас уже есть доказательства. У нас уже есть на десятки тысяч бюллетеней больше, чем нужно для отмены результатов во всех штатах, о которых мы говорим. Речь идёт не только о моей предвыборной кампании, хотя это и определяет, кто станет следующим президентом. Речь в целом идёт о восстановлении доверия к американским выборам. Речь идёт о нашей демократии и священных правах, ради которых поколения американцев боролись, проливали кровь и умирали. Нет ничего более срочного и важного.

Единственные бюллетени, которые должны учитываться на этих выборах, — это бюллетени, поданные имеющими на это право избирателями, которые являются гражданами нашей страны, резидентами штатов, в которых они голосовали, и которые подали свои бюллетени законным образом до установленного законом срока. Более того, мы никогда больше не должны проводить выборы, на которых не было бы надёжной и прозрачной системы проверки права на участие в выборах, личности и места жительства каждого человека, подающего голос. Нужен очень, очень надёжный и защищённый бюллетень.

Самое большое снижение налогов в истории, сокращение регулирования, самое большое в истории… Мы многого добились за срок моего президентства. Если мы не искореним огромную и ужасную фальсификацию, имевшую место на выборах 2020 года, у нас больше не будет страны.

Перевод с английского Ильи Титова

США > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 9 декабря 2020 > № 3579077 Дональд Трамп

Великая перезагрузка и новый тоталитаризм

Какие угрозы несет охватывающая Запад идея "радикальной трансформации"

Текст: Анатолий Кучерена (адвокат, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ)

Сегодня на Западе утвердилась идея о том, что после пандемии коронавируса мир уже не может оставаться прежним, и единственный выход - это его радикальная трансформация.

Автор этой идеи, основатель и исполнительный председатель Всемирного экономического форума Клаус Шваб пишет: "Со времен окончания Второй мировой войны ни одно событие не оказывало такого глубокого глобального воздействия, как пандемия COVID-19. Эта пандемия спровоцировала кризис в здравоохранении и экономике в масштабах, которых мы не видели на протяжении жизни нескольких поколений; и она усугубила системные проблемы, такие как неравенство и великодержавное позерство. Единственный приемлемый ответ на такой кризис - осуществление "Великой перезагрузки" нашей экономики, политики и общества".

Перед нами типичный образец революционной фразеологии. Революция всегда начинается с категорических заявлений о том, что "так жить нельзя", что "старый порядок" должен быть разрушен какой угодно ценой, а на его месте возведен "дивный новый мир" будущего.

Сам этот "дивный новый мир" описывается предельно расплывчато, так, чтобы под него впоследствии можно было подвести все что угодно.

При этом, "великие потрясения", как бы они ни именовались, всегда означают радикальное перераспределение собственности и власти в пользу новых "хозяев жизни". Создается впечатление, что на роль этих новых хозяев сегодня презентуют себя представители транснациональной технологической и финансовой элиты и "прогрессивные" интеллектуалы, опирающиеся на значительную часть стремительно левеющего гражданского общества и "политкорректные" средства массовой информации.

На мой взгляд, однако, "великая перезагрузка" западных обществ уже идет в последние годы полным ходом, а пандемия коронавируса только ускоряет эти процессы. И если раньше в их благотворности еще можно было усомниться, то сегодня, в атмосфере страха, обусловленной невидимым убийцей, торжествует еще один революционный лозунг: "Иного не дано".

Как говорится, мы это уже проходили. Разруха, как известно, начинается в головах. Сегодня ревизии подвергаются все традиционные ценности, на которых зиждились либеральные общества, начиная с великих буржуазных революций. И в первую очередь это касается прав и свобод человека.

До начала 80-х годов прошлого века на Западе представлялось очевидным, что человек имеет право свободно выражать свои взгляды, вкусы и предпочтения, не выходя при этом за рамки закона и, разумеется, не призывая к насилию, которое как раз и является отрицанием свободы. Однако на протяжении последних десятилетий либеральные права и свободы последовательно и очень жестко подавляются идеологией "политкорректности", которая в последнее время приобрела откровенно тоталитарные черты.

Казалось бы, при приеме на работу единственным критерием должны быть профессиональные качества кандидата и его деловая репутация. Все остальное - цвет кожи, сексуальная ориентация, взгляды, вкусы, отношение к религии - его личные проблемы.

Но вот, как сообщается, Nasdaq, вторая крупнейшая американская фондовая биржа, подала в Комиссию по ценным бумагам и биржам требование о том, чтобы участвующие в торгах компании имели в своем составе по меньшей мере двух "директоров-представителей разных этнических и гендерных групп", в том числе человека, "идентифицирующего себя с женщиной, и человека, идентифицирующего себя либо как представителя меньшинства, либо как ЛГБТК+".

Один из инвесторов, комментируя на условиях анонимности эту инициативу, заметил: "Это дерьмо с разнообразием - неприкрытый расизм, потому что он ставит расовую и сексуальную идентичность выше качества исполнения работы, а именно оно должно быть единственным определяющим фактором".

Впрочем, Американская киноакадемия уже ввела подобные требования к составу съемочных групп фильмов, претендующих на премию "Оскар". Если так пойдет дело дальше, то, вероятно, в каждой хирургической бригаде также будет обязательно присутствие представителей сексуальных меньшинств во всем их бесконечном многообразии. А что касается неизбежных смертей пациентов вследствие такого подхода, то что с того? - Всякая революция требует человеческих жертв.

Но это еще не предел. В тех же США, например, при приеме на работу в некоторые "особо прогрессивные" организации требуется заполнить анкету, содержащую вопрос о том, поддерживает ли соискатель движение Black Lives Matter, и более того - в достаточной ли степени он его поддерживает. В честь этого движения, в числе прочих жестов умиления и горячего одобрения, предписывается преклонять колени перед началом спортивных состязаний - и горе тем, кто откажется это сделать: обвинений в расизме не избежать.

Впрочем, один американский профессор отважился покритиковать BLM за его роль в насильственных протестах, захлестнувших Америку. Последовала массированная травля, увольнение с работы, и в конце концов профессор счел за лучшее покинуть этот мир в добровольно-принудительном порядке. Вообще, самоубийства на почве коллективной травли на Западе не редкость.

В США организуются специальные тренинги для "искоренения внутреннего расизма" и "чувства белого превосходства". Американцам - от простых офисных клерков до физиков-ядерщиков - в принудительном порядке навязывается чувство вины перед темнокожим населением; до конца своих дней они должны раскаиваться за преступления рабовладельцев. На полном серьезе обсуждается идея выплаты триллионных компенсаций потомкам бывших рабов, естественно, не из личных средств автора этого проекта, а из бюджета.

Подобные же тренинги проводятся для искоренения "сексуальных домогательств", предвзятого отношения к женщинам или представителям нетрадиционных сексуальных ориентаций. Все это очень напоминает идеологическое перевоспитание граждан во времена китайской "культурной революции" или даже "психическую эпидемию" времен охоты на ведьм в Салеме и его окрестностях в 1692-93 гг.

На протяжении столетий люди усматривали главную угрозу своим свободам со стороны тоталитарного или авторитарного государства. И по мере сил противостояли этой угрозе. Опыт СССР показал: насаждение единомыслия возможно только под угрозой жесточайших репрессий. Как только террор ослабевает, общество начинает отторгать тоталитаризм, как это было в том же СССР в 1960-80 гг. - в форме анекдотов, кинокомедий, романов и спектаклей "на грани дозволенного", "кухонных" разговоров, диссидентских движений и т.д.

Однако сегодня в США тоталитаризм насаждался отнюдь не государством - напротив, неполиткорректный Дональд Трамп пытался хоть как-то сдерживать его особенно рьяных апологетов. В частности, он отменил скандальный указ Барака Обамы, предписывающий, под угрозой судебного преследования, разрешать в школах мальчикам-трансгендерам, считающим себя девочками, заходить в женские раздевалки и душевые, и наоборот, и несколько ограничил размах "антирасистских" тренингов в государственных учреждениях.

Сегодня в роли коллективного "Большого брата" на Западе выступает само гражданское общество: тысячи добровольных цензоров неустанно снуют в социальных сетях в поисках "крамольных" мыслей и запускают кампании шельмования отступников. Не спасают ни заслуги, ни звания: выдающийся писатель, знаменитый актер или режиссер может мгновенно стать жертвой так называемой "культуры отмены": его просто исключают из социального пространства, он становится "нелицом", совсем как в романе Дж. Оруэлла "1984".

Такой "гражданский" тоталитаризм, в отличие от государственного, непобедим - с ним просто некому бороться: прихода "второго Трампа" "прогрессивная Америка" не допустит. А слабый голос видных ученых и общественных деятелей, выступивших с протестом против воинствующего мракобесия, никем не был услышан.

Гражданское общество, в котором тон задают "прогрессивные" интеллектуалы вместе с "политкорректными" СМИ, недвусмысленно обозначило свои претензии - встать над демократически избранными политиками и "железной рукой" направлять действия, а в случае отказа подчиниться - "отменять" их. Дело дошло до того, что американские телекомпании прерывают выступления президента Дональда Трампа, с тем чтобы проинформировать зрителей о том, что президент лжет. Всякий раз, когда сообщается, что Трамп считает результаты выборов сфальсифицированными, ведущий обязательно добавляет, что эти утверждения являются "необоснованными". К сообщениям самого Трампа в "Твиттере" постоянно добавляются "высочайшие резолюции" о том, что они содержат "непроверенные факты" или являются "ложными".

Важнейшей чертой тоталитаризма является создание и активное внедрение в сознание людей "параллельной реальности", в которой нет места здравому смыслу. Недавно, например, сообщалось, что чернокожая британская актриса с ямайскими корнями Джоди Тернер-Смит сыграет королеву Англии Анну Болейн в историческом сериале. Абсурдность этой идеи очевидна: Анна Болейн была белой: это непреложный исторический факт. Но попробуйте где-нибудь в "прогрессивных" кругах Запада заявить об этом - а точнее, лучше не пробуйте.

В этих условиях всякая апелляция к "объективной истине" бесполезна: с точки зрения идеологов нового тоталитаризма истины не существует, есть версии, мнения, "тренды". Дважды два - не четыре, а столько, сколько скажет "партия", в данном случае - гражданское общество, его "прогрессивные" идеологи и "политкорректные" СМИ.

В этих условиях не приходится удивляться изобилию псевдоэкспертов, выступающих по всем вопросам и дающим ни на чем не основанные рекомендации, нередко прямо ставящие под угрозу здоровье и жизни как других людей, так и свои собственные, вроде того несчастного изобретателя, который поднялся в воздух на самодельной паровой ракете в надежде доказать, что земля плоская, и разбился.

Другая черта тоталитарной идеологии - стремление утвердить представление о том, что история начинается именно с ее отцов-основателей. Отсюда - движение за снос памятников правителям и героям прошлого на том основании, что они якобы были "расистами".

Выдающийся итальянский историк Алессандро Барберо по этому поводу замечает: "Мне кажется, что эта борьба с памятниками - своеобразная форма расизма. За утверждениями: "У нас сегодня есть определенные ценности, у Черчилля их не было, у Колумба их не было, долой их статуи!" просматривается стремление современной западной цивилизации сказать: "Мы лучше других, мы должны нести ценности нашей цивилизации и навязывать их другим цивилизациям и тем странным людям, которые жили в другие эпохи. Кто они такие, эти болваны, которые в прошлом позволяли себе иметь ценности, отличные от наших? Уберем их".

Таким образом мы наблюдаем отчаянную попытку "отменить" всю историю человечества. Нравится нам это или нет, но едва ли не все творцы человеческого прогресса былых времен были вопиюще неполиткорректными: они закуривали в обществе, не спрашивая на то разрешения, употребляли нецензурную лексику, настойчиво "домогались" женщин, страдали расовыми и религиозными предрассудками, оправдывали гражданские и завоевательные войны и порой даже принимали участие в них.

И если мы в чем-то видим дальше их, то это происходит потому, что говоря словами Вильгельма Баскервильского из романа "Имя розы", мы стоим на плечах этих гигантов. Растаптывать их - все равно что подрубать собственные корни.

Неизменным спутником тоталитаризма является атмосфера страха. В США многие люди уже боятся говорить, что они поддерживают Трампа, а уж заявить об этом в каком-нибудь американском университете означает просто поставить крест на своей карьере. Возникает описанная в социологии "спираль молчания": чем более активно утверждается та или иная идеология, тем меньшее число людей отваживаются высказывать несогласие с ней. В СССР, например, даже в 30-е годы большинство людей считали себя верующими, и при этом оголтелая кампания богоборчества не встречала никакого противодействия.

Обилие табу и запретов, отсутствие в обществе нормальной содержательной дискуссии по насущным проблемам, в том числе связанным с правами человека, приводит к накоплению отрицательной энергии, которая выплескивается в "бессмысленных и беспощадных" уличных бунтах, бытовом насилии и преступных проявлениях.

Идея свободы деформируется и выхолащивается не только за счет внутренних процессов в самих западных обществах, но и под внешним воздействием. Пандемия COVID-19 показала, что "авторитарный" китайский режим можетсправляться с чрезвычайными ситуациями несоизмеримо эффективнее, чем "демократия номер один" - США. Число жертв коронавируса в США приближается к 300 000. В Китае оно на два порядка меньше. И это дополнительный аргумент в пользу тех, кто утверждает, что безопасность и "всеобщее благо" важнее индивидуальной свободы.

Задолго до начала пандемии в США и других странах спецслужбами активно внедрялись системы слежки за собственными гражданами, о чем в свое время поведал миру Эдвард Сноуден. Теперь же эта практика получает дополнительные обоснования: в Израиле, например, службы безопасности используют для отслеживания перемещений зараженных коронавирусом те же методы, которые были разработаны для слежки за террористами.

Характерно, что слежку осуществляют не только государственные структуры, но и частные компании. Как сообщалось недавно, многие современные "умные" телевизоры собирают информацию, причем зачастую пользователь даже не знает об этом. Это же относится и к другим электронным гаджетам. Как отмечает популярный философ Юваль Харари, "мы видим огромный рост внедрения слежки во всем мире".

Процессы цифровизации, о которых с восторгом говорят теоретики "великой перезагрузки" и "четвертой промышленной революции", неизбежно усилят эти тенденции. Они еще более сужают права человека, заставляя его соглашаться с решениями, принимаемыми на основании машинной обработки огромных баз данных, при том, что логика этих решений ему совершенно непонятна. Внедрение "интернета вещей", всеобщая роботизация и ликвидация огромного числа традиционных профессий приведут, говоря словами классиков марксизма, к "отчуждению" огромной массы людей, которые будут непрерывно ощущать свою ущербность и ненужность, и которые станут легкой добычей для манипуляторов общественным сознанием, располагающих суперсовременными технологиями.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 9 декабря 2020 > № 3576446 Анатолий Кучерена

Максимы от Курчатова

В повестке Общего собрания РАН - атом во всех измерениях

Текст: Александр Емельяненков

На каких направлениях развития атомной науки и техники маячат сегодня главные вызовы? Где и в чем достигают синергии научно-исследовательские и проектные организации "Росатома" и академические коллективы, работающие в контакте с ними? Об этом шел предметный разговор на научной сессии Общего собрания РАН, которое открылось во вторник в Москве и работает в смешанном очно-заочном формате. Кем формировалась научная программа и какие в ней приоритеты, рассказал "РГ" академик РАН Георгий Рыкованов, который возглавляет в "Росатоме" Научно-технический совет.

Георгий Рыкованов: Как мы все понимаем, это Общее собрание Академии наук, посвященное 75-летию атомной отрасли, готовилось в особой обстановке, продиктованной пандемией. И пройдет, увы, без того, кто был инициатором нынешней научной сессии: неделю назад мы простились с руководителем отделения энергетики, машиностроения, механики и процессов управления РАН академиком Владимиром Евгеньевичем Фортовым.

Я знал его много лет и понимаю, какая это утрата для мировой и российской науки, нашей страны, академии и "Росатома".

При обсуждении повестки заседания договорились с академиком Фортовым не ограничиваться историей и ее анализом, а тематику докладов существенно расширить. Так, чтобы на обсуждение академическому сообществу были вынесены основные направления работ по подготовленной "Росатомом" программе "Развитие техники, технологий и научных исследований в области атомной энергии" (РТТН). Программа прошла необходимые согласования и является по существу четырнадцатым национальным проектом.

И где, на каких направлениях развития атомной отрасли маячат сегодня главные вызовы - научные и технологические?

Георгий Рыкованов: Речь в первую очередь об исследованиях и разработках, которые могут обеспечить и закрепить лидерство России в атомной и термоядерной энергетике. Именно такие направления сформулированы в упомянутой программе, которая подготовлена в соответствии с указом президента России и направлена в правительство для рассмотрения и утверждения. На Общем собрании РАН 8 декабря несколько докладов, что называется, прямо по теме: физика высоких плотностей энергии, двухкомпонентная ядерная энергетика, радиохимические технологии замыкания топливного цикла, термоядерная энергетика, новые материалы.

Должен сказать, что ведущие академические институты, давно и плотно взаимодействующие с атомной отраслью, принимали активное участие в подготовке программы и ее согласовании на разных стадиях. Мы провели совместное заседание НТС "Росатома" и президиума РАН.

Сверили часы?

Георгий Рыкованов: В известном смысле - да. В Российской академии наук подтвердили заинтересованность и готовность выполнять определенные работы по термоядерной энергетике,

физике плазмы и высоких плотностей энергии, двухкомпонентной атомной энергетике с тепловыми и быстрыми реакторами, малой атомной энергетике (мощностью 10 - 100 МВт), развитию радиохимических технологий для замыкания топливного цикла, обоснованию технологий безопасного захоронения радиоактивных отходов, созданию новых радиационно-стойких материалов для атомной энергетики и промышленности, развитию водородной энергетики.

По результатам того обсуждения были уточнены некоторые задачи и планы работ в рамках программы. Да и сама программа, которая называлась изначально "Атомная наука, техника и технологии", претерпела серьезные коррективы, что отразилось и ее нынешнем названии.

Да, теперь она называется очень длинно: "Развитие техники, технологий и научных исследований в области использования атомной энергии в Российской Федерации на период до 2024 года". Может, оттого что долго шло согласование? Когда, наконец, проект станет программой?

Георгий Рыкованов: Концептуально и технически она готова. Сейчас "Росатом" плотно работает с аппаратом правительства и министерствами, оттачивая и корректируя отдельные формулировки и положения программы. Надеюсь, в новый 2021 год мы вступим с уже утвержденной программой.

Какие невоенные применения своим знаниям, технологиям, наработкам и практическому опыту ищут и находят научно-исследовательские и проектные коллективы, входящие в контур управления самого "Росатома"?

Георгий Рыкованов: Если говорить об основных гражданских направлениях, то это, конечно, атомная энергетика. То, что "Росатом" является сейчас мировым лидером в этом направлении, не означает, что так будет всегда.

Очень интенсивно развивает атомную энергетику и ее различные направления Китай. Поэтому важны работы по развитию и совершенствованию существующих реакторных технологий в области тепловых и быстрых реакторов.

После споров и обсуждений в "Росатоме" принята стратегия развития двухкомпонентной ядерной энергетики, где тепловые и быстрые реакторы не противостоят, а взаимно дополняют друг друга.

В такой системе за счет вовлечения в топливный цикл урана-238 решаются вопросы топливообеспечения, появляется перспектива, если не полного решения проблемы ОЯТ, то, по крайней мере, заметного снижения объемов высокоактивных отходов.

Вы говорите сейчас о проекте "Прорыв"?

Георгий Рыкованов: Не только. В рамках проекта "Прорыв" предполагается создание быстрого реактора со свинцовым теплоносителем и определение, сравнительная оценка его экономических показателей. А параллельно ведутся работы по проекту "ВВЭР-С" - он направлен на модернизацию хорошо себя зарекомендовавшего реактора ВВЭР-1000…

Если хорошо себя зарекомендовал, зачем модернизировать?

Георгий Рыкованов: С той целью, чтобы была возможность на 100 процентов загрузить его смешанным уран-плутониевым топливом. А сам переход на двухкомпонентную энергетику связан с развитием радиохимических технологий и созданием новых радиационно стойких материалов.

Отмечу еще два направления, важные для развития нашей страны. Это цифровизация, в рамках которой специалисты "Росатома" разрабатывают продукты, которые облегчают взаимодействие и документооборот - например, "цифровое предприятие", "умный город". Предлагают к широкому гражданскому применению прежде закрытые (или - ограниченного использования) программные пакеты для компьютерного проектирования и моделирования сложных конструкций, расчета полей ионизирующего излучения, распространения нейтронов, гамма квантов и заряженных частиц.

И, конечно, ядерная медицина. Это направление сейчас на слуху. "Росатом" и ранее производил для медицины стабильные и радиоактивные изотопы, ускорители электронов. Но предприятия занимались этим по своей инициативе. Сейчас сформирована комплексная отраслевая программа развития ядерной медицины, включающая как развитие технологий, разработку и создание оборудования, так и строительство центров ядерной медицины.

А пересечения с фундаментальной наукой, с проектами разряда mega-science - их не становится меньше? Что об этом можно сказать?

Георгий Рыкованов: Приведу два примера, где российская наука в целом и, в первую очередь, РАН видят пользу от взаимодействия с "Росатомом". Многие знают о достижениях академика Юрия Оганесяна, который работает в Дубне, в Объединенном институте ядерных исследований, и занимается синтезом сверхтяжелых элементов с порядковыми номерами (Z) 114 - 118. На мой взгляд, результаты уровня Нобелевской премии. "Росатом" произвел стабильный изотоп кальций-48 - ядро, которым бомбардируется мишень, и материалы самой мишени - плутоний-242, -244, америций-243. Очень приятно, что Росатом внес свой небольшой вклад в эти достижения. Запланирован, насколько мне известно, дальнейший поиск сверхтяжелых элементов с атомным номером Z больше 120. За "Росатомом" - производство стабильных изотопов титана-50, никеля-64, с также актинидов кюрия-248, берклия-249 и калифорния-251.

Вы упомянули установки mega-science - одна из них там же, в Дубне. Это коллайдер NICA, который скоро должен заработать в полную силу. Вторая - СКИФ, Сибирский кольцевой источник фотонов.

Он станет основой центра синхротронного излучения, который задуман и создается учеными Сибирского отделения РАН. Установки такого уровня ранее в России не строились. При реализации этих проектов ученые и специалисты в Дубне и Новосибирске заинтересованы в технологиях и производственных мощностях "Росатома". Организации такого взаимодействия были посвящены три заседания секции ядерной физики РАН с участием представителей "Росатома". Достигнуто полное взаимопонимание.

Наш диалог, Георгий Николаевич, будет иметь явную недомолвку, если не задам еще один вопрос. Очевидно, что для Академии наук, которая лишилась прежнего влияния, организационных и финансовых возможностей, поддержка "Росатома" в нынешней ситуации очень важна и даже необходима. А чем нынешняя академия - по существу, сообщество ученых - может реально помочь госкорпорации? Какие заделы нарастить?

Георгий Рыкованов: Что касается влияния и возможностей - тут, с сожалением, вынужден с вами согласиться. Но не могу не подчеркнуть и другое: Российская академия наук по-прежнему остается структурой с высоким статусом в мировой науке, пользуется уважением и доверием большинства населения нашей страны. Членами РАН являются руководители лабораторий, отделов, институтов, где ведутся реальные научные исследования.

Взаимодействие "Росатома" и РАН также происходит на этом уровне - тут как было с начала формирования атомной отрасли, так и осталось.

Да, после того, как академические НИИ переподчинили - сначала ФАНО, а теперь Министерству науки и образования, в организационном плане стало сложнее - требуется одобрение совместных работ со стороны Академии наук, которая осуществляет научное руководство исследовательскими институтами, и со стороны Минобрнауки, в чьем непосредственном подчинении они находятся.

Теперь в отношении заделов - что и где необходимо нарастить. Тут поле для взаимодействия весьма широкое. Это работы в области физики лазеров, ускорителей и мощных электрофизических установок, термоядерных исследований, математического моделирования и создания высокопроизводительных суперЭВМ, радиохимических технологий, технологий ускоренной разработки и радиационных испытаний новых материалов. Как правило, по всем таким направлениям совместные работы уже ведутся.

Приведу только один совсем свежий пример. Решением правительства "Росатому" поручена организация работ по квантовому компьютеру и квантовым вычислениям.

Направление для госкорпорации новое. Специалистов, глубоко разбирающихся в этой области, и в "Росатоме", и в России крайне мало. А поручение надо выполнять. Куда и к кому идти? Для понимания уровня компетенций в этой области и потенциала различных институтов и групп - конечно, в Академию наук. В первую очередь. Потом - в Фонд перспективных исследований, который финансировал первоначальные работы в этом направлении. А уже оттуда - в Физико-технологический институт РАН, Физический институт РАН (оба в Москве), Институт физики твердого тела РАН (Черноголовка), Институт физики полупроводников СО РАН (Новосибирск) и столичные университеты - МИСИС, МГУ, МГТУ им. Баумана.

И еще, в заключение. Работа на новых направлениях не обходится без столкновений различных точек зрения на проблему. Поэтому не следует забывать также, что Российская академия наук - это высший в стране орган научной экспертизы.

Как, например, можно обойтись без экспертизы РАН в том, что касается обращения с отработанным ядерным топливом при замыкании топливного цикла? Когда нужно рассмотреть в комплексе вопросы геологии, мутаций генома, воздействия на биосферу, человека и оценить много всего другого.

Прямая речь

Евгений Адамов, научный руководитель проектного направления "Прорыв", профессор:

- Для ядерной энергетики в ее привычном, нынешнем исполнении нужно открыть второе дыхание. Но само собой это не произойдет. И назревшие проблемы, связанные с безопасностью, с отработанным ядерным топливом, сырьевыми возможностями и общей конкурентоспособностью, не решаются в рамках существующей технологической платформы. Требуемых результатов по всем перечисленным направлениям можно достичь только путем развития замкнутого ядерного топливного цикла и двухкомпонентной ядерной энергетики.

С этой целью в 2013 году в рамках федеральной целевой программы было открыто проектное направление "Прорыв" - чтобы решить сумму этих проблем во взаимодействии с уже существующей ядерной энергетикой. То есть не противопоставлять, а соединить АЭС с реакторами на тепловых нейтронах и АЭС с реакторами на быстрых нейтронах - при обязательном замыкании ядерного топливного цикла. При этом должен обеспечиваться такой уровень внутренней безопасности, когда при любых отказах и авариях на станции не потребуется эвакуация населения.

Второе по важности обстоятельство - мы сумеем использовать не 0,7 процента (как сейчас) энергетического потенциала уранового сырья, которое добываем, а 100 процентов. Потому что будем использовать не только изотоп урана-235, но и природный уран-238. И при этом отложенный выбор, которым считается во всем мире проблема отработанного ядерного топлива, мы переводим в решаемую плоскость уже сейчас. Как? Реакторы на быстрых нейтронах способны таким образом изменить, трансмутировать долгоживущие изотопы, что мы получим на выходе радиоактивности не больше, чем было в сырье, когда добывали из земли уран вместе с другими изотопами.

Одновременно решаем еще две задачи. Укрепляем и усиливаем технологически режим нераспространения - за счет того, что для реакторов на быстрых нейтронах уже не требуется обогащение урана. А во-вторых, решаем проблему конкурентоспособности. Поскольку реакторы на быстрых нейтронах должны иметь меньшие требования к эксплуатационному персоналу, а их технологические особенности - требовать меньших инженерных барьеров, мы сокращаем на этом издержки и повышаем экономические показатели.

Суммарно такая двухкомпонентная ядерная энергетика становится элементом зеленого квадрата. Потому что нет даже потенциальной угрозы тяжелых аварий, а налицо все преимущества "зеленой" энергетики - отсутствие парниковых и зольных выбросов, неограниченные запасы природного сырья, сохранение органики для внеэнергетического использования. Наряду с возобновляемыми источниками энергии ядерная генерация становится ключевым элементом энергетики будущего.

Россия > Электроэнергетика. Образование, наука > rg.ru, 9 декабря 2020 > № 3576439 Георгий Рыкованов

Клетки памяти

Эпидемиолог о страхах и домыслах вокруг COVID-19

Текст: Ирина Штерман (Иркутская область)

Сегодня интернет извергает тысячи фейков о коронавирусе. Например, что иммунитет к COVID-19 очень неустойчив. Дескать, несколько месяцев - и от иммуноглобулинов G, которые выработал организм в ответ на инфекцию или прививку, не остается и следа. Что это означает? Мы снова начнем болеть? А еще говорят, что масочный режим уже не работает. Лучше просто переболеть - и не думать о вирусе. Вопросов, страхов и домыслов много. Разобраться во всем этом "Российской газете" помог директор Иркутского научно-исследовательского противочумного института Сибири и Дальнего Востока, доктор медицинских наук, профессор Сергей Балахонов.

Ковид не так заразен

Сергей Владимирович, наши читатели нередко делятся информацией, что у кого-то в семье заболели коронавирусом один-два человека, а все остальные домочадцы не заразились. Почему так бывает?

Сергей Балахонов: Такие случаи нередки. Полагаю, играют роль несколько факторов. Во-первых, SARS-CoV-2 не настолько контагиозен (заразен - прим. Ред.), как, к примеру, вирус гриппа. Поэтому бывает достаточно изолировать заболевшего в отдельной комнате, регулярно проветривать помещение, промывать места общего пользования дезинфектантами и использовать УФ-рециркуляторы.

Поскольку семья знает о заболевании, то предпринимает меры безопасности, в том числе может использовать медикаментозные схемы профилактики.

Во-вторых, у людей совершенно разная чувствительность к вирусу, которую определяет их индивидуальный иммунный статус. Врожденный неспецифический иммунитет тоже играет роль. Существуют факторы, которые препятствуют проникновению патогена в организм. К примеру, выработка на слизистых оболочках повышенного содержания лизоцима и некоторых других ферментов. Эти неспецифические факторы врожденного иммунитета работают против всех респираторных патогенов и убивают их до того, как они проникли в клетки организма.

И, в-третьих, вполне возможно, что коронавирусы уже побывали в организме родственников-контактеров, и сейчас инфекции противостоят клетки памяти.

Значит ли, что эти люди не заразятся SARS-CoV-2 и от других больных?

Сергей Балахонов: Отнюдь. И проверять это, я думаю, не стоит. Всегда есть риск прорыва иммунитета, каким бы крепким он ни был. Опять же, в одной квартире с заболевшим вы соблюдаете все меры безопасности, и это разумно. В общественных местах, в частности в транспорте, социальное дистанцирование и другие санитарные правила соблюдают не все.

Вирус остается в памяти

Вы говорили о клетках памяти. Это и есть клеточный иммунитет? Ваш институт уже начал его изучать?

Сергей Балахонов: Да, в рамках второго этапа исследований формирования популяционного иммунитета населения области нами выполнена определенная группа исследований по изучению клеточного иммунитета.

Здесь надо отметить, что уровень образования клеток, продуцирующих антитела, очень разный и зависит, скорее, от индивидуальных особенностей организма отдельных волонтеров, нежели от количественного показателя специфического иммуноглобулина G и тяжести течения болезни. Но то, что эти клетки обнаружены - факт. Мы полагаем, что третий этап исследований, который пройдет в декабре, даст нам больше информации, в том числе и для сравнительного анализа.

И как долго клетки памяти "узнают" патоген?

Сергей Балахонов: Согласно общим научным знаниям о формировании иммунитета к вирусным заболеваниям, передающимся воздушно-капельным путем, достаточно долго - до двух лет. Что касается SARS-CoV-2, исследования продолжаются, ведь у нас еще нет большого отрезка времени с начала заболевания. Однако, информация о ближайших "родственниках" нынешнего коронавируса, обнадеживает.

"Родственники" - это другие коронавирусы?

Сергей Балахонов: Да, это SARS-CoV-1, известный как возбудитель SARS-атипичной пневмонии, и MERS-CoV - ближневосточный респираторный синдром. Эти вирусы вызывали эпидемические осложнения на отдельных территориях в 2002-2003 и 2012-2018 годах. Они опасны тем, что среди заразившихся ими, был зафиксирован высокий уровень летальных исходов.

Поскольку эти коронавирусы имеют почти 80-процентную генетическую идентичность с SARS-CoV-2, они вызвали большой интерес ученых в плане сохранения иммунитета к вирусам. Результаты исследований, проведенных в США и Сингапуре, были недавно опубликованы в научных медицинских изданиях. А выяснилось вот что: в крови людей, перенесших заболевания, вызванные данными вирусами, были обнаружены клетки памяти к этим патогенам. А ведь прошло от 5 до 12 лет!

И это еще не все - есть данные о возможном наличии перекрестного иммунитета. То есть клеточный иммунитет к другим коронавирусным инфекциям эффективен и в отношении COVID-19.

Только раз бывает в жизни встреча

Чем вы объясните то, что в России официально не зарегистрировано ни одного случая повторного заражения COVID-19? Тогда как по рассказам "родственников общих знакомых" такие случаи сплошь и рядом.

Сергей Балахонов: Во всем мире при миллионах заболевших официально зарегистрированы несколько десятков таких случаев. И в каждом из них есть свои, специфические, причины, приведшие к повторному заражению.

Кстати, в начале эпидемии, в марте-апреле, панические настроения на этой почве были гораздо активней. К нам в институт обращались люди с заявлениями, что они болели "чем-то таким же страшным" еще в ноябре-декабре прошлого года, а в мае заразились снова. Проведенные ретроспективно анализы не выявили у них изменений в иммунном статусе.

То есть вероятность повторного заражения маловероятна?

Сергей Балахонов: Да. Потому что работают и гуморальный (защита антителами), и клеточный иммунитеты. А мутации в геноме данного вируса, к счастью, не настолько существенны и значимы, как это происходит с вирусом гриппа.

По крайней мере на втором этапе исследований формирования популяционного иммунитета среди волонтеров фактов повторного заболевания COVID-19 с июня по ноябрь в нашем регионе не зафиксировано.

А если мы, журналисты, найдем человека, заразившегося повторно? И этот факт будет подтвержден результатами анализов ПЦР и ИФА. Будете исследовать?

Сергей Балахонов: Вам лишь бы сенсацию отыскать! Конечно же, изучим. В принципе, все может быть. А вдруг этот условный человек дома переболел, а потом слетал в США или Австралию и там встретился с коронавирусом другой филогенетической линии (родовой - прим. Ред.)?

Так все-таки есть штаммы короновируса, существенно отличающиеся друг от друга?

Сергей Балахонов: Да, отличия в ходе эволюционной дивергенции зафиксированы. Исходный (уханьский) вирус SARS-CoV-2 при распространении по планете разделился на несколько субтипов: европейский, американский, австралийский и т.д.

А в России какой?

Сергей Балахонов: На территории России продолжается в основном распространение европейского варианта вируса и его дивергентных (разделяющихся - прим. Ред.) производных. Уханьский, кстати, до нас практически не дошел, благодаря своевременно перекрытым границам и быстрой локализации вспышек в КНР. А вот сами китайцы били тревогу как раз по поводу завоза к ним европейской разновидности коронавируса.

Так все-таки повторно можно заразиться?

Сергей Балахонов: Да, единичные случаи повторного заражения, действительно, описаны. Но это скорее исключение, на фоне иммунодефицитных и онкологических осложнений. Поэтому нет повода для паники.

Когда все это закончится

В Иркутской области заразились коронавирусом больше 30 тысяч человек. По всей России - более двух миллионов. Когда же все это закончится?

Сергей Балахонов: Стабилизацию и ослабление напряженности эпидемического процесса можно ожидать, когда показатель коллективного иммунитета достигнет 65-70 процентов. Останавливается распространение вируса. Патоген теряет способность циркулировать в популяции.

Иммунитет складывается из постинфекционного и вакцинального. Сейчас в Иркутской области уровень постинфекционного иммунитета близок к 14 процентам. Проведем третий этап - получим новую цифру. Тогда станет ясно, сколько людей должны получить вакцину.

Надо терпеть и соблюдать социальные и санитарные нормы, чтобы не заразиться. И ждать завершения испытаний вакцин.

Маски, говорят, уже не спасают ситуацию…

Сергей Балахонов: Ношение масок, соблюдение социальной дистанции и дезинфекция помещений и рук - спасают. Есть такое понятие - "масочный коэффициент". Если более 80 процентов населения использует эти средства индивидуальной защиты, заболеваемость и смертность существенно снижаются.

Если бы европейские страны добились 80-процентного ношения масок, то смогли бы сохранить 33 тысячи жизней - это результат моделирования ситуации одним из авторитетных научных центров. Опять же, опыт Китая и других азиатских государств показывает - работают и маски, и карантин, и ограничения социальной активности.

В Китае, благодаря жестким ограничительным мерам, при полном взаимопонимании властей и населения, удалось остановить пандемию. С начала года у них зарегистрировано всего чуть более 86 тысяч случаев заражения. США перекрывает это значение менее чем за сутки, Россия - за неделю. Это ли не аргумент в пользу медицинских масок?

Что думаете о таких настроениях: а чего тянуть, прятаться от инфекции? Может, специально заразиться, переболеть, да и жить спокойно…

Сергей Балахонов: Это, конечно, сомнительная "лотерея". Ведь совершенно непонятно, как будет протекать болезнь и какие осложнения могут после нее выявиться? И еще один вопрос - этический. Если вам своих здоровья и жизни не жалко, то следует подумать о том, скольких людей вы заразите, и какая часть из них погибнет… Я уверен, что цивилизованней, человечней принять ограничения и дождаться массовой вакцинации.

Смена караула

Сергей Владимирович, у тех людей, которые в Иркутской области переболели COVID-19 в первую волну, с марта по май, антитела не исчезли?

Сергей Балахонов: По результатам второго этапа исследований формирования популяционного иммунитета, которое проводится в 26 регионах России с июня, Иркутская область вошла в топ-15 регионов, в которых иммунная прослойка увеличилась в полтора-два раза. Если по итогам первого этапа она составляла 5,3 процента, то сейчас - почти 13.

Отмечу, что изначально количество антител - прежде всего специфических вируснейтрализующих иммуноглобулинов G - варьировалось у разных испытуемых от минимальных до очень высоких.

Определена зависимость образования антител от степени тяжести перенесенного заболевания. То есть, чем сильнее была атака вируса, тем больше антител выработалось. Спустя 3,5-4 месяца примерно у 15 процентов переболевших уровень иммуноглобулинов этого класса действительно существенно снизился.

Снизился, но не исчез?

Сергей Балахонов: Нет. Данные антитела по-прежнему определяются при более чувствительных количественных исследованиях. И даже у волонтеров, которые перенесли заболевание почти полгода назад.

Есть ли вероятность, что антитела исчезнут и человек может опять заболеть?

Сергей Балахонов: Иммунитет - сложная и сбалансированная система защиты организма и состоит она не только из иммуноглобулинов. Снижение с течением времени показателей гуморального иммунитета (антитела относятся именно к этой части защитной реакции) - это нормальное явление. Ничего катастрофического в этом нет. А паника, подпитываемая слухами, совершенно не обоснована. Потому что дальше организм будут защищать другие составные элементы иммунитета и, прежде всего, клеточные.

Почему же снижается количество антител-иммуноглобулинов?

Сергей Балахонов: За ненадобностью. Человек вылечился, патоген покинул организм и защищаться в этот момент попросту не от кого. Количество антител сокращается, но в клетках "памяти" - это, в частности, отдельные субпопуляции В-лимфоцитов - сохраняется "образ" вируса. И в случае его повторной атаки, клетки памяти вызывают быстрый иммунный ответ, снова обеспечивая продукцию иммуноглобулинов.

Россия > Медицина > rg.ru, 9 декабря 2020 > № 3576419 Сергей Балахонов

Коронавирус скорректировал планы рыбаков

В этом году минтаевая путина, одна из важнейших для российских рыбаков, прошла в новых условиях из-за пандемии COVID-19. Карантинные меры, введенные Россией и странами-импортерами нашей продукции, сказались на уловах, на отлаженной годами логистике и значительно увеличили затраты предприятий. Однако рыбопромышленники не только сумели адаптироваться к новым условиям, но и достичь рекордных показателей вылова, отмечает президент Ассоциации добытчиков минтая Алексей Буглак. В интервью журналу «Fishnews – Новости рыболовства» глава АДМ рассказал не только о ходе путины и ситуации на мировом рынке минтая, но и о природоохранных и законодательных инициативах ассоциации.

– Алексей Витальевич, как проходит минтаевая путина? Сколько уже добыто, сколько планируется взять в этом году? Отличаются ли нынешние сезоны «А» и «Б» от предыдущих погодой, ледовой обстановкой?

– За без малого 11 месяцев (интервью давалось в ноябре – прим. ред.) добыто 1,65 млн тонн, что соответствует результату за аналогичный период 2019 года. Темпы освоения общего допустимого улова уступают прошлогоднему уровню – 86% против 91%.

Рекордным стал сезон «А» самой масштабной путины нашей страны – охотоморской минтаевой экспедиции (ОМЭ). За первые 100 дней промысла суммарный вылов минтая достиг почти 1 млн тонн, из которого 914 тыс. тонн освоено добывающим флотом непосредственно в Охотском море. Отмечу, что там работали 127 судов – меньше, чем обычно. Однако эффективность промысла существенно увеличилась. По сравнению с уровнем прошлого года на 22% выросли уловы на траление и на 23% – на судосутки.

Благодаря хорошей промысловой обстановке удачно стартовала рыбалка в Беринговом море. В июне-июле уловы на судосутки крупнотоннажных судов превышали 120 тонн, в уловах преобладала крупная рыба, доля молоди была незначительная. К сожалению, часть флота пропустила наиболее благоприятный период из-за карантинных мероприятий. С августа динамика промысла ожидаемо пошла на спад, суточные уловы снизились до 60 тонн, в тралах стало больше рыбы непромыслового размера. В результате, по состоянию на конец ноября, вылов в Западно-Беринговоморской зоне на 15% меньше прошлогоднего уровня.

Хотя это отставание уже наверстали в других районах. Сейчас часть добывающего флота постепенно переходит на промысел в Охотское море, где будет доосваивать остаток квоты.

– Насколько осложнила путину ситуация с коронавирусом? Сильно ли сказались карантинные ограничения на уловах и затратах?

– Как вы помните, в конце февраля – начале марта в связи с пандемией COVID-19 были введены специальные меры по ветеринарно-санитарному и эпидемиологическому контролю. Для их выполнения пришлось вносить коррективы в отлаженную логистику экспедиции.

Был введен 14-дневный карантин для транспортных судов, следующих из иностранных портов в район промысла. Конечно, решение было трудным и, главное, неожиданным, особенно учитывая тонкую настройку совместной работы добывающего и транспортного флотов в период ОМЭ. Но всем было понятно, чем обусловлены такие меры. Флот адаптировался, несмотря на вынужденные расходы. В этом плане охотоморская путина прошла более-менее, но вторая часть года оказалась посложнее. Во-первых, как я уже сказал, были задержки с выходом добывающих судов в Берингово море, в том числе связанные с обсервацией экипажей. На некоторых судах фиксировались случаи заражения членов команды, несколько единиц флота были вынуждены полностью менять экипаж и дополнительно «отстаиваться в карантине».

Считаю, что небольшое проседание по вылову в середине года – это как раз следствие пандемии и мер по борьбе с ней.

Второй момент, еще более сложный и масштабный, наиболее ощутимый по последствиям, – это проблемы в Китае. В начале года был период затишья в КНР, связанный с празднованием китайского Нового года, который совпал с началом эпидемии в Китае. Около месяца китайские рыбозаводы не работали. Несколько недель понадобилось перерабатывающему сектору, чтобы войти в относительно нормальный режим работы.

Затем ситуация с коронавирусом в мире стала ухудшаться. Китай довольно быстро оправился, но пришла вторая волна – с рынков потребления Европы и Америки. В результате локдауна – закрытия, по сути, всей экономики – очень резко сократился спрос на филе минтая повторной заморозки: по некоторым данным, на 40%. И, конечно, это привело к падению цен на сырье, снижение мы наблюдаем фактически весь год. Признаки улучшения есть, но все равно ситуация остается напряженной и сложной.

Третья проблема связана с доставкой и выгрузкой рыбной продукции в портах Китая. В КНР введены очень жесткие меры в отношении прибывающих на разгрузку судов: массово тестируются члены экипажей, на наличие следов коронавирусной инфекции проверяется упаковка рыбопродукции. Уже приостановлены поставки с нескольких российских предприятий. Некоторым транспортам запрещена разгрузка на территории Китая, потому что якобы ранее на этих судах была ввезена рыбопродукция, зараженная коронавирусом.

Порт Циндао сейчас полностью закрыт для рыбы. Вся работа пока идет через Далянь, там фиксируются трудности с приемкой и выгрузкой транспортного флота. Пока объем поставок не такой большой, учитывая, что промысловый сезон фактически завершен. Но ситуация весьма сложная, мы с тревогой смотрим на ее развитие – что будет в следующем году в разгар путины?..

– В сентябре АДМ приняла декларацию о противодействии распространению коронавируса. Ее положения соблюдаются на практике, меры работают?

– Да, ассоциация действительно приняла такую декларацию на общем собрании. В ее основе лежат нормативные документы и рекомендации различных органов и ведомств, в том числе иностранных, по противодействию распространению COVID-19 в отношении членов экипажей, судов, рыбопродукции. Предприятия соблюдают все предписанные меры и даже самостоятельно вводят дополнительные, но, тем не менее, несколько случаев заражения были зафиксированы.

У нас есть договоренность с Россельхознадзором: члены АДМ в числе первых откликнулись на апробирование системы тестирования тароупаковки рыбопродукции на наличие следов коронавирусной инфекции. Эта работа ведется с октября.

– Вы обратили внимание на проблемы с экспортом. Означает ли это, что увеличились поставки на внутренний рынок?

– Нельзя сказать, что проблемы с экспортом вынудили рыбаков переориентироваться на внутренний рынок. Обеспечение продовольственной безопасности и бесперебойных поставок продукции на российский рынок – главная задача всей отрасли. Мы видим рост потребительского интереса к продукции из минтая, это позволяет предприятиям наращивать объем поставок.

За первые полгода на внутренний рынок было поставлено 120 тыс. тонн различной продукции из минтая – мороженой рыбы, филе и фарша. Такой же объем поступил на внутренний рынок за весь прошлый год. Никаких проблем с насыщением внутреннего рынка нет.

Вместе с ростом поставок мы наблюдали значительное снижение цен на минтай на внутреннем рынке. Понятно, что одна из причин – резкое увеличение предложения. Я думаю, российские рыбопромышленники отнеслись к ситуации с пониманием, особенно с учетом того, что сейчас происходит в экономике и на потребительском рынке.

Но вместе с тем для нас важно, чтобы снижение оптовой цены дошло до розницы и его почувствовал потребитель. Потому что есть опасения, что вся маржа, весь этот сверхдоход, который образуется за счет ценового давления, осядет у посредников и в ретейле, а потребитель не заметит снижения цены.

– Как проходит процесс MSC-сертификации тралового промысла минтая в Западно-Беринговоморской зоне? Уже можно говорить о сроках?

– Процесс идет в соответствии с утвержденным графиком. Мы сейчас вышли на полную сертификацию, этому предшествовала масштабная подготовительная работа. Совместно с рыбохозяйственными институтами запущена программа научных наблюдателей. Кроме того, с привлечением специалистов Дальневосточного отделения РАН выполнена серия морских исследований для оценки влияния тралового лова минтая на птиц и млекопитающих в промрайоне. При подготовке мы постарались учесть все сложности, с которыми столкнулись во время сертификации промысла в Охотском море.

На начало декабря намечен пятидневный сертификационный аудит, в ходе которого международные эксперты будут проверять наш промысел. Запланирована серия консультаций с учеными и стейкхолдерами. MSC-сертификация – это довольно сложный процесс, многофакторный, тем более когда речь идет о таком масштабном и трудном промысле, как добыча наваринского минтая в Западно-Беринговоморской зоне. Ожидаем и противодействия со стороны американских минтайщиков. Поэтому, что касается сроков, мы очень осторожно думаем о 2021 годе.

– В продолжение экологической темы: сейчас ученые по заказу ассоциации разрабатывают селективную решетку для пелагического трала, которая будет отсеивать молодь. На каком этапе уже работы, когда планируется провести испытания?

– Этим проектом занимается Полярный филиал ВНИРО в Мурманске. В начале ноября коллеги закончили испытание двух моделей сортирующих систем. Работы были проведены на Белом море с использованием маломерного научного судна. Тестировались два типа решетки – мягкая и полужесткая конструкции, оценивались их селективные способности при имитации прохождения через систему средних и больших уловов.

Сейчас ученые приступили ко второму этапу – проработке технологии изготовления полномасштабных гибких решеток селективной системы. Надеемся, что удастся провести вторую серию тестирований в море и испытания в гидроканале. Планируется завершить все это в следующем году и перенести дальнейшую работу на Дальневосточный бассейн.

– Эти разработки носят сугубо практический характер, например, для получения MSC-сертификата, или ассоциация в принципе прислушивается к мнению экологов?

– Эта работа не связана исключительно с целями и задачами экологической сертификации (напомню, что промысел в Охотском море давно и успешно сертифицирован). Скорее, это часть более системного и долгосрочного подхода к освоению ресурса. Ведь мы прекрасно понимаем, что молодь в уловах всегда была и будет. И самое интересное – чем здоровее запас, чем лучше он себя чувствует, тем больше молоди появляется. Правила рыболовства не запрещают эту молодь ловить и перерабатывать, но есть определенные ограничения – допустимый процент прилова.

К тому же размерный состав уловов – одно из главных препятствий для увеличения выпуска минтаевого филе морской заморозки: выход филе из мелкой рыбы меньше. В этом году филе первой заморозки было, пожалуй, единственным сегментом на минтаевом рынке, который не просел из-за коронавируса. Однако предприятия не смогли существенно нарастить объемы выпуска этой продукции именно потому, что размерный состав не позволил этого сделать. Поэтому у задачи по снижению прилова молоди есть не только природоохранные цели, но и производственная и экономическая мотивация.

Кроме того, мы прекрасно понимаем, что вопрос перехода к прямому методу учета улова в перспективе придет к своему логическому завершению. Соответствующие технические решения разрабатываются, к этому тоже надо готовиться.

– Какие еще экологические улучшения на промысле ввела и вводит АДМ?

– При поддержке Росрыболовства и дальневосточных филиалов ВНИРО ассоциация расширяет программу научных наблюдателей. В прошлом году принято решение о распространении программы на новые районы – Восточный Сахалин, Берингово море. В 2020 году впервые за долгое время был организован качественный мониторинг тралового промысла восточнокамчатского минтая в районе Северных Курил и в Петропавловско-Командорской подзоне.

– Отраслевая наука предложила установить ОДУ для минтая Чукотского моря – 100 тыс. тонн. Видят ли предприятия перспективы за этим районом промысла?

– Первоначально наука говорила о 100 тыс. тонн минтая, впоследствии общий допустимый улов на 2020 год был установлен в объеме 68 тыс. тонн. На 2021 год утвержден ОДУ в 37,2 тыс. тонн.

Я бы отметил два момента относительно перспектив промысла в этом новом районе. Во-первых, неопределенность с долгосрочной динамикой запаса, если исходить из того, что это часть восточноберинговоморской популяции, которая пришла в Чукотское море из-за повышения температуры воды в Беринговом море. Неизвестно, как долго такая ситуация будет сохраняться и что будет, когда температурный фон вернется к среднемноголетним значениям и восстановится холодное пятно в Беринговом проливе. Не ясна и популяционная структура этого запаса, непонятны последствия промысла для хрупкой арктической экосистемы.

Во-вторых, у предприятий отсутствует опыт работы в Чукотском море. Чем и как облавливать запас? Научные съемки показывают, что основная биомасса этого минтая обитает в районах с глубинами 50–60 метров. Такие глубины непригодны для пелагических тралов и крупнотоннажного флота, то есть нужно использовать среднетоннажный флот, в идеале – снюрреводы. Район отдаленный, сезон короткий – 45–60 дней, не более. Экспедиция потребует организации снабжения, бункеровки, транспортов.

Нужно тестировать промысел. Но по закону нельзя организовать рыбалку в режиме возможного вылова, существующие правила для нового объекта требуют распределения ОДУ через аукцион. А как определить справедливую цену этого ресурса с учетом вышеназванных факторов? Поэтому для многих предприятий экономика добычи минтая в Чукотском море еще непонятна.

В нынешнем году ТИНРО проводил съемки в районе, наука обращалась к рыбохозяйственным предприятиям с тем, чтобы организовать совместную научно-промысловую экспедицию. Пока, по моей информации, никто из компаний не откликнулся на это предложение.

– Как обстоят дела с внесением в законодательство изменений, позволяющих перегружать рыбопродукцию в «районах укрытия» в 12-мильной зоне? Есть ли подвижки?

– Новой информации о внесении изменений в закон «О государственной границе» нет. С января 2019 года суда потеряли возможность осуществлять перегрузы при работе с «закрытой границей» в территориальном море при неблагоприятных погодных условиях. Мы на эту проблему обращали внимание регулятора и других ведомств, в том числе тех, кто отвечает за контроль, и на ДВНПС об этом говорили, и на других площадках, тема поднималась в Госдуме, в Совете Федерации. К сожалению, пока вопрос остается открытым.

По нашим оценкам, в прошлом году финансовые потери предприятий от простоев, вызванных этой проблемой, составили более 500 млн рублей – только на промысле минтая в Охотском море! Если посчитать суммарно по другим районам плюс по добыче сельди и остальных видов, я думаю, что финансовые потери с легкостью перевалят за миллиард рублей.

Есть позиция одного из ведомств против принятия поправок.

– Какие еще актуальные законодательные проблемы для добытчиков минтая вы бы отметили?

– Я бы обратил внимание на один проект постановления правительства – «О внесении изменений в постановление правительства РФ от 22 октября 2008 г. № 775». В этих поправках пытаются увязать таможенное оформление рыбопромысловых судов в России и получение разрешения на вылов. Тема не новая, она появилась в конце прошлого года и сейчас получила второй шанс на развитие. В октябре на встрече с руководителем Росрыболовства Ильей Шестаковым во Владивостоке мы озвучили беспокойство по реализации этого документа. Причем его логика и задачи понятны, но при этом есть много рисков.

Законодатель предлагает привязать выдачу разрешений на вылов к таможенному оформлению судоремонта. Это довольно сложная ситуация: во-первых, отсутствует четкая и понятная процедура таможенного оформления судоремонтных работ. А что делать в случае, если это «незаходное» судно, которое реально работало и декларировало в режиме «закрытой границы», и у него накопленный ремонт за несколько лет, например? Как будет таможенный орган в этом плане работать, тоже непонятно.

Все это потенциально создает риски простоев флота в ожидании завершения таможенных процедур. Только после отмашки от таможенных органов судовладелец сможет обращаться в территориальное управление Росрыболовства за выдачей разрешения на вылов. Что будет, если судовладелец по каким-то причинам не согласится с той таможенной стоимостью, в которую оценивает ремонт таможенный орган? Мы обратили внимание Ильи Васильевича на эту проблему, попросили учесть ее – ввести какой-то временной разрыв либо предусмотреть механизм, нивелирующий риски простоя.

Алексей СЕРЕДА, журнал « Fishnews – Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 8 декабря 2020 > № 3583970 Алексей Буглак

«Время терпит»: Москва предложила Вашингтону выход по СНВ-3

МИД рассказал о переданных США предложениях по контролю над вооружениями

Алексей Поплавский

Россия направила США два неофициальных документа в качестве «пищи для размышления» на тему контроля над вооружениями. По словам заместителя главы МИД России Сергея Рябкова, документы касаются продления СНВ-3 без предварительных условий, а также содержат ряд предложений по дальнейшему взаимодействию сторон. При этом, по экспертной оценке, ожидать продления договора при Дональде Трампе уже не стоит, но заключить соглашение вполне может его вероятный преемник Джо Байден.

«Один документ, достаточно объемный: это так называемые рамки будущего контроля над вооружениями, где мы изложили те элементы текущей повестки дня, которые необходимо будет отрабатывать в дальнейшем для того, чтобы повысить шансы на выход на договоренность. При этом мы сказали, что то, как такие договоренности могут быть оформлены, — вопрос для обсуждения. Это может быть определенная смесь, набор различных по формату и характеру пониманий и обязательств как юридически обязывающего свойства, так и политически», — сообщил ТАСС замминистра иностранных дел России Сергей Рябков.

Второй документ более короткий и определенный по своему политическому сигналу, продолжил дипломат. Это — вариант конкретной договоренности, а не просто обозначение направленной работы.

«Этот текст касается продления текущего ДСНВ. Таким образом, мы предложили США по одному своему документу согласиться с продлением ДСНВ без предварительных условий, а во втором документе вложили наше видение того, как двигаться дальше и куда», — отметил Рябков.

Трамповский тупик

Заместитель главы МИД России также отдельно указал, что российский дипломаты не передавали США никакие новые соглашения, так как пока Москва и Вашингтон не договорились даже о том, в каком формате и куда двигаться.

«С администрацией [президента США Дональда] Трампа такой договоренности не было.

Администрация Трампа не оказалась в состоянии просто продлить действующий договор без предварительных условий, несмотря на наши шаги навстречу Вашингтону как в части срока продления, так в части согласия заморозки боезарядов», — пояснил Рябков.

При этом с командой кандидата-демократа Джо Байдена, предварительно, побеждающего на президентских выборах, российские дипломаты пока в контакт не вступали, подчеркнул замминистра иностранных дел РФ. В Москве ожидают подведения итогов голосования в США и инаугурации нового главы государства.

«Потом будем смотреть. Мы не хотим, чтобы злонамеренно настроенные деятели, а их немало в Вашингтоне, выискивали поводы для каких-то бесконечных абсолютно безосновательных обвинений в наш адрес.

Поэтому мы спокойно подождем, время терпит, спешить некуда», — резюмировал высокопоставленный дипломат.

Комментарий замминистра относительно того, что российская сторона не предавала США никаких новых договоренностей появился не просто так. Накануне, 7 декабря, газета «Коммерсантъ» опубликовала заявление дипломата о том, что Москва передала Вашингтону варианты рамочного соглашения по контролю над вооружениями.

Согласно материалу газеты, Рябков объявил об этом в рамках онлайн-дискуссии, соорганизаторами которой выступили Центр энергетики и безопасности (Россия) и Центр изучения проблем нераспространения имени Джеймса Мартина (США). Так, дипломат рассказал о наличии масштабных, смелых, реалистичных и сбалансированных предложений.

«Главная идея — совместно разработать новое стратегическое уравнение, в котором были бы учтены все факторы стратегической стабильности, включая новые виды вооружений, перспективные технологии, а также новые политические реалии», — цитирует слова Рябкова «Ъ».

Он также отмечал, что уравнение должно включать не только традиционные стратегические вооружения, но и ядерные и неядерные вооружения, которые могут выполнять стратегические задачи. Дипломат заверил, что возможности для появления двустороннего соглашения не исчерпаны:

Москва гибко подошла к выработке новых предложений, сделав так, чтобы к ним могли присоединиться другие ядерные державы.

По сути, ключевой момент комментария Рябкова ТАСС заключается в том, что все же речь шла не о новых рамочных соглашениях, а неофициальных предложениях Москвы по треку возможного продления СНВ-3.

Шанс на успех?

Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ или СНВ-3) на данный момент является единственным документом, ограничивающим ядерные силы России и США, обладающих большей частью мировых ядерных запасов. Действие СНВ-3 истекает 5 февраля 2021 года, он может быть продлен сроком на пять лет при обоюдном согласии сторон, однако пока добиться соглашения в этом направлении Москве и Вашингтону не удалось — хотя президент России Владимир Путин предлагал продлить документ как минимум на год без каких-либо предварительных условий.

Как американская сторона оценивает новую инициативу России в отношении соглашения — в данный момент неизвестно.

Администрация действующего американского лидера Дональда Трампа активно пыталась подключить к договору Китай, точно так же, как при переговорах о спасении Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, который в итоге прекратил свое существование в августе прошлого года.

Тот же Рябков не раз говорил, что нынешние американский власти уже приняли решение не продлевать СНВ-3. Однако формально шанс на продление документа с новой администрацией США сохраняется, хотя временные рамки будут серьезно ограничены. Байден уже обещал продлить соглашение без предварительных условий, а будущий глава Госдепа Энтони Блинкен указывал, что речь идет о продлении на полные пять лет, за которые стороны могли бы договориться о новом (возможно, многостороннем) соглашении, которое покрыло бы и другие виды вооружений.

Согласно официальной позиции МИД России, Москва не будет вести переговоров с Байденом и его командой до его инаугурации, что оставляет для продления соглашения чуть больше двух недель. В ведомстве пока отказываются делать прогноз относительно того, с какими трудностями могут столкнуться стороны при работе в такие сжатые сроки.

При этом ряд бывших высокопоставленных чиновников США утверждают, что продление СНВ-3 определенно станет приоритетным вопросом для Байдена. К примеру, экс-советник президента США по нацбезопасности Джон Болтон заявил, что Москве будет проще договориться с новым главой Белого дома.

«Я готов на доллар поспорить, что политика по отношению к России будет мягче. Сейчас главным будет Договор о СНВ. <...> Администрация Байдена, наверное, продлит его еще на пять лет», — подчеркнул Болтон.

Как заявил в беседе с «Газетой.Ru» программный директор Российского совета по международным делам (РСМД) Иван Тимофеев, пока трудно прогнозировать, как будут развиваться события вокруг СНВ-3.

«Администрация Трампа была не настроена на продление соглашения без предварительных условий. Учитывая, что он проиграл выборы, обстоятельства изменились и теперь России имеет смысл дождаться смены власти. Байден действительно может успеть продлить договор, поскольку технически это не требует серьезных действий. Сторонам достаточно обменяться соответствующими нотами. То есть никакого одобрения конгресса или других моментов не понадобится», — добавил эксперт.

Однако все же делать какие-то выводы пока рано, подчеркнул Тимофеев, потому что в данный момент отношения России и США находятся не в лучшем состоянии. Положительный момент прошедших выборов — отсутствие каких-либо скандалов с «российским вмешательством», так что шанс на продление документа со стороны администрации Байдена сохраняется.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > gazeta.ru, 8 декабря 2020 > № 3580021 Сергей Рябков

Спрос вылетит в трубу

Уровень потребления газа восстановится к 2022 году

Текст: Сергей Тихонов

Уходящий год оказался не самым лучшим для газового рынка - снижение спроса из-за двух подряд теплых зим усугубилось пандемией, а падение цен оказалось рекордным за много лет. При этом газ продолжают называть наиболее перспективным энергоресурсом будущего - доступным, экологически чистым, а теперь еще и мобильным благодаря развитию торговли сжиженным природным газом (СПГ).

О том, можно ли управлять газовым рынком, как это делает ОПЕК на нефтяном, и означает ли развитие производства СПГ крах для экспортеров трубопроводного газа, в интервью "Российской газете" рассказал глава "Форума стран - экспортеров газа" (ФСЭГ) Юрий Сентюрин.

Произошедший кризис на газовом рынке был следствием пандемии или она стала лишь его катализатором?

Юрий Сентюрин: Уже к концу 2019 года в газовой отрасли предложение устойчиво опережало спрос. Причина в общем замедлении темпов экономического роста и серьезном избытке мощностей по сжижению природного газа. Свою роль также сыграли две подряд теплые зимы в Северном полушарии. Пандемия и связанные с ней карантины лишь усилили уже существующие тенденции, добавив к действующим негативным факторам еще и снижение спроса на газ. При этом, по нашей оценке, последствия COVID-19 для мирового газового рынка будут не такими глобальными, как для нефтяного, в силу неоднородности в структуре потребления природного газа в различных регионах и странах.

Когда можно ожидать восстановления спроса на газ? Насколько он пострадал в сравнении с другими энергоресурсами?

Юрий Сентюрин: Из-за общего экономического спада мировое потребление газа в 2020 году может сократиться от 2,8 до 3,5%. Но пандемия еще не побеждена, поэтому мы рассматриваем и более пессимистический сценарий с пятипроцентным снижением. После высокого прироста на 4,9% в 2018 году в следующем году он увеличился лишь на 1,9%. Тем не менее по итогам 2019 года рост спроса на газ стал вторым после возобновляемых источников энергии (ВИЭ), что привело к увеличению его доли в мировом энергобалансе до исторического максимума в 23%. Даже сейчас по сравнению с другими ископаемыми видами топлив газ демонстрирует большую устойчивость на фоне COVID-19. Падение спотовых цен повысило его конкурентоспособность в сравнении, например, с углем и способствовало замещению последнего. А снижение использования газа в коммерческом секторе отчасти компенсируется ростом спроса со стороны домохозяйств из-за перехода большого количества людей на удаленный режим работы.

По нашим прогнозам уровень потребления 2018 года может восстановиться уже в следующем году, а показатель 2019 года будет достигнут к 2022 году. Очень многое зависит от развития ситуации с пандемией и, как следствие, длительностью и жесткостью карантинных ограничений на ключевых рынках. Немаловажную роль сыграет то, какой окажется предстоящая зима.

Когда цены на газ перейдут к росту?

Юрий Сентюрин: На сырьевой рынок оказала большое влияние ситуация, связанная с резким падением котировок нефти этой весной. Цены на природный газ к июню этого года достигли своих исторически минимальных значений. Также сократилась разница между котировками в различных регионах - Азии, Европы, Америки. Спотовые цены на газ на азиатских и европейских рынках в первом полугодии 2020 года оказались более чем на 50% ниже, чем годом ранее. По нашим расчетам средняя цена на основных мировых хабах - американском Henry Hub и британском NBP - по итогам 2020 года не превысит отметку в 3,5 доллара за 1 млн БТЕ (британская тепловая единица. 1 млн БТЕ - около 27 кубометров газа. 128 долларов за 1 тыс. кубометров. - "РГ"). В 2021 году прогнозируется восстановление цен до уровня 4-5 долларов за 1 млн БТЕ. Но в краткосрочной перспективе восстановление уже началось, чему способствует сезонный фактор. По итогам октября цена газа на голландском хабе ТТF выросла на 40% по сравнению с прошлым годом и составила 4,8 доллара за млн БТЕ. В Азии цена на хабе JKM составила 7 долларов за млн БТЕ, что на 12% выше, чем в предыдущем году. Средняя цена в США на Henry Hub по итогам октября была на 25% выше, чем в прошлом месяце.

Можно ли сказать, что из-за пандемии трубопроводные поставки пострадали больше, чем торговля СПГ?

Юрий Сентюрин: Коронавирус утвердил тренд на активное продвижение СПГ на газовом рынке, но это совсем не означает конец эпохи трубопроводных поставок. Просто темпы их роста будут ниже, чем у СПГ. По нашим прогнозам торговля СПГ после рекордного тринадцатипроцентного роста в 2019 году в 2020 году увеличится лишь на 3-3,5%. Это связано со снижением количества новых проектов. В 2021 году объемы могут вырасти на 7-7,5% в результате возможного оживления спроса и запуска новых мощностей по сжижению газа. В глобальном масштабе рынок СПГ, вероятнее всего, сможет сбалансироваться после пандемии к 2022 - 2024 годам.

Трубопроводные поставки природного газа в 2019 году сократились на 1,7% по сравнению с 2018 годом. За девять месяцев 2020 года из-за пандемии европейский импорт по трубопроводам снизился на 17% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. Поставки в Китай по трубопроводам в первой половине 2020 года упали на 7%.

Как в будущем будет расти мировая торговля газом и меняться соотношение на рынке трубопроводного и сжиженного природного газа?

Юрий Сентюрин: Мы ожидаем, что объемы общей торговли природным газом будут в среднем расти на 1,4% в год и составят 1,99 трлн кубометров к 2050 году. В среднесрочной и долгосрочной перспективе торговля СПГ продолжит уверенно расти. В долгосрочной перспективе увеличение объемов СПГ на рынке будет поддерживаться вводом в эксплуатацию новых мощностей, а также установлением приемлемых спотовых цен на этот продукт. Но в краткосрочном прогнозе импорт трубопроводного газа будет сохранять свою привлекательность и конкурентоспособность по сравнению со СПГ благодаря более низким ценам. По нашим оценкам, доля СПГ в мировой газовой торговле составит 48% (650 млрд кубометров) и 56% (1,11 трлн кубометров) в 2030 году и 2050 году соответственно. Уже к 2035 году больше половины торговли природным газом будет приходиться на СПГ.

В каких регионах будет сильнее всего расти потребление газа?

Юрий Сентюрин: В течение следующего десятилетия мировое потребление природного газа увеличится на 15% к уровню 2019 года и составит более 4,55 трлн кубометров к 2030 году. Около 70% этого прироста спроса будет приходиться на страны Азиатско-Тихоокеанского региона и Северную Америку. Страны Юго-Восточной Азии, Китай и Индия обеспечат более 40% дополнительных объемов мирового потребления ввиду усиления экологической повестки и продолжающегося перехода с угля на газ в электрогенерации, промышленности и бытовом секторе. Прогнозируется здесь и расширение использования газа в качестве газомоторного топлива.

В страновом разрезе Китай останется драйвером спроса и на горизонте до 2030 года. Потребление здесь возрастет более чем на 60%, достигнув 500 млрд кубометров. Устойчивый рост будет наблюдаться в Индии, что подкреплено планами государства перейти к экономике, основанной на газе, и увеличить долю этого энергоресурса в структуре энергобаланса с 6 до 15% к 2030 году.

Единственным рынком с отрицательной динамикой спроса на природный газ будет Европа из-за развития ВИЭ, ужесточения политики в области экологии и энергоэффективности. Однако до 2030 года мы не ожидаем и здесь существенного спада, поскольку поэтапный вывод из эксплуатации угольных и атомных станций будет компенсирован в том числе расширением газовой генерации. Потенциал замещения присутствует и в транспортном сегменте, так как все больше европейских стран заявляют намерения минимизировать использование бензина и дизельного топлива. Нормы выбросов CO2 для новых автомобилей, утвержденные Европейским парламентом в 2019 году, будут способствовать дальнейшему внедрению альтернативных транспортных средств, обладающих экологическими преимуществами. Мы исходим из того, что такие подходы положительно скажутся на росте спроса на газомоторное топливо в Европе.

Есть мнение, что ФСЭГ - это аналог нефтяного ОПЕК только на газовом рынке. Насколько верно такое утверждение?

Юрий Сентюрин: В отличие от ОПЕК, сегодня перед ФСЭГ не стоит задачи по регулированию газового рынка, влиянию на экспортную или ценовую политику стран-участниц. В глобальном разрезе страны-участницы ФСЭГ контролируют значительную часть рынка - 71% мировых доказанных запасов природного газа, 45% его производства, 53% трубопроводного экспорта и 60% поставок СПГ.

Мы занимаемся вопросами энергобезопасности, стабильности и надежности поставок, экологии, выстраиванием диалога между странами-производителями и потребителями природного газа. Кроме того, существенным моментом считаем справедливую стоимость газа и равное распределение рисков между всеми участниками рынка для обеспечения баланса спроса и предложения, а также поддержания стабильных инвестиций в развитие инфраструктуры.

В период нынешнего кризиса, не возникало желания подрегулировать рынок по примеру ОПЕК+? Например, для того, чтобы поддержать цены на газ?

Юрий Сентюрин: Конечно, такого рода вопросы поднимаются на регулярных заседаниях исполнительного комитета и министерских встречах форума. Но в отличие от рынка нефти, единого рынка и ценообразования на газовом рынке не существует. Газ также не является единым биржевым товаром, и это еще одна причина того, почему механизмы ОПЕК+ не могут служить ролевой моделью для газовых экспортеров.

Форум изначально задумывался как дискуссионная площадка, поэтому без изменения Устава, говорить о практических инструментах по аналогии с ОПЕК+ было бы преждевременно. Сегодня нет такого решения членов ФСЭГ. Это, кстати, еще одно отличие, в ОПЕК и ОПЕК+ есть лидеры, чей голос решающий. У нас все участники играют одинаково значимую роль в решении ключевых задач.

Планируется ли расширение ФСЭГ, и какие страны могут стать новыми участниками организации? США может войти в ФСЭГ?

Юрий Сентюрин: С 2020 года новым членом форума стала Малайзия, а в 2019 году к нам присоединилась Ангола. Любое государство-экспортер природного газа может стать членом ФСЭГ. К примеру, большой интерес в этом плане представляют страны Африки. Согласно нашему Долгосрочному прогнозу до 2050 года, этот континент будет источником значительного роста производства газа в мире. Наши эксперты внимательно наблюдают за развитием рынков в Мозамбике, Танзании, Сенегале и Мавритании. Туркменистан и Узбекистан - также возможные кандидаты для вступления во ФСЭГ. Организация поддерживает связи с Индонезией, которая будет обеспечивать стабильное предложение на рынке газа, как минимум, еще 10 лет.

Что касается США, то форум не раз выражал несогласие с односторонними экономическими ограничениями (рестрикциями) без санкции Совета Безопасности ООН, введенными США против нескольких стран-участниц ФСЭГ (Иран, Россия - прим. "РГ"). Также мы выступаем против экстерриториального применения национальных законодательных и нормативных актов в отношении членов организации.

Россия. Весь мир > Нефть, газ, уголь > rg.ru, 8 декабря 2020 > № 3577369 Юрий Сентюрин

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на Общем собрании Российского совета по международным делам, Москва, 8 декабря 2020 года

Уважаемый Игорь Сергеевич,

Уважаемые коллеги,

Продолжаем работать, несмотря на ограничения, связанные с коронавирусом.

Международная повестка была переполнена кризисами и конфликтами. Как будто этого было недостаточно – появился COVID-19, который нанес значительный урон мировой экономике. Закрылись и продолжают оставаться в ограничительном режиме государственные границы. Серьезно пострадали контакты между людьми во всех без исключения областях. Бороться с этой заразой можно только сообща, если хотим эффективно ее побороть. Мы и большинство других стран на это нацелены. Но западные партнеры, как и многие годы до этого, пытались эгоистично использовать обстановку для извлечения для себя максимальной выгоды. По сути они хотят возродить модель однополярного мироустройства.

Судя по всему Евросоюз отказался от притязаний на роль одного из полюсов в объективно формирующейся многополярной системе и полностью ориентируется на США. Линия ФРГ по многим вопросам в последнее время убеждает нас, что именно так хочет поступать Берлин, сохраняя свои претензии на полное лидерство в ЕС. У французов несколько иная позиция. Доминирующей представляется тенденция на отказ Евросоюза от амбиций на «полюс» в многополярном мироустройстве. Если Франция захочет претендовать на эту роль, посмотрим, что получится.

Интеллектуальным оправданием своей линии Запад выдвигает пресловутую концепцию «миропорядка, основанного на правилах», которые выдумываются на ходу, на различных «междусобойчиках». Только что ЕС заслужил похвалу Госсекретаря США М.Помпео, одобрив «генерический» механизм введения санкций за нарушение прав человека, вслед за «химическим» и «хакерским». ЕС создает их в своем узком кругу, не удосуживаясь обращаться в универсальные органы, существующие под эгидой ООН. Эти органы, переживающие сейчас непростые времена, Запад пытается всячески дискредитировать, либо подчинить своей воле через «приватизацию» секретариатов, как видим в ОЗХО. Когда же это не получается, выносят соответствующую тематику за пределы ооновских структур, универсальных конвенций и навязывают удобные им решения в качестве истины в последней инстанции, единственно верного варианта многосторонности.

Это суть концепции «миропорядка, основанного на правилах» и фиктивного мультилатерализма, сочиненной немцами и французами. Они продвигают её, предъявляя всему миру позицию и инициативы ЕС как не подлежащие сомнению, как пример для всех остальных. Не согласны с таким подходом. Убеждены, что как бы трудно ни работалось в универсальных структурах, где представлен весь спектр мнений, в том числе диаметрально противоположных, единственно устойчивыми договоренностями являются согласованные с участием всех без исключения государств, в том числе непримиримых оппонентов. В конце концов по иранской ядерной программе удалось договориться, хотя позиции были «искрящими».

Западу это кажется уже не нужным. Нет сомнений, что он пытается возродить однополярную модель мироустройства. Такие «полюса» как Китай и Россия едва ли будут ему подвластны, но Индия является сейчас предметом настойчивой, агрессивной, изощренной политики западных стран, пытающихся втянуть её в антикитайские игры, продвигая индо-тихоокеанские стратегии (так называемый «Quad»), и заодно резко ослабить наши теснейшие партнерские, привилегированные отношения с индийцами. На это направлено очень жесткое давление американцев на Дели по вопросам военно-технического сотрудничества.

Не приемля объективные тенденции формирования многополярного мира, Запад под руководством США взялся за «игру». Китай и Россия «отложены» на потом, а всех остальных они хотят так или иначе втянуть в новую однополярность. Мы со своей стороны будем продвигать объединительную повестку дня. Единственным таким механизмом за рамками СБ ООН, где ещё можно как-то договариваться на основе баланса интересов, является «Группа двадцати». В ней представлены т.н. «семерка», страны БРИКС и государства, мыслящие ближе к философии БРИКС, нежели к «семерочной» западной коалиции (Саудовская Аравия, Мексика, Аргентина, Индонезия, Египет). «Двадцатка» – это площадка, где все-таки есть надежда на продвижение более сбалансированных подходов, которые потом будут транслироваться в формальных международно-правовых структурах. Наши официальные контакты с Западом заморожены по инициативе последнего (не буду распространяться о причинах, всё хорошо известно). Это линия на возобладание однополярности, и Россия с её «гонором», как они считают, была «изолирована» и «наказана».

В этих условиях роль контактов по линии политологического и экспертного сообществ значительно возрастает. Ценим то, что делает Российский совет по международным делам (РСМД), интеллектуальную поддержку этой независимой структуры, оказываемую нашим внешнеполитическим действиям и дипломатической работе. Устойчиво укрепляется тенденция на регулярный диалог с китайскими и индийскими коллегами, добавляется достаточно серьезная работа с африканскими партнерами.

Интересен доклад «Альтернативные сценарии отношений между ЕС и Россией в 2030 году» и подготовленный совместно с Центром стратегических и международных исследований документ «Отношения России и США на перепутье». Постоянная линия РСМД на развитие сети партнерских связей с коллегами за границей и в России заслуживает поощрения и поддержки. Отмечу доклад «Электронная интернационализация: англоязычные интернет-ресурсы российских университетов (2020)», который интересен по концепции и познавателен.

Рассчитываю, что РСМД, независимо от того, что произойдет с коронавирусом, продолжит активную работу и в следующем году.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 8 декабря 2020 > № 3576497 Сергей Лавров

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ДЕЙСТВЕННОСТИ СВПД: ПРИНЦИПЫ И ПОДХОДЫ. ВЗГЛЯД ИЗ РОССИИ

СЕРГЕЙ БАЦАНОВ, Чрезвычайный и Полномочный Посол; Посол Российской Федерации при Конференции по разоружению в Женеве (1989–1993).

АНТОН ХЛОПКОВ, Директор Центра энергетики и безопасности (ЦЭБ).

ВЛАДИСЛАВ ЧЕРНАВСКИХ, Научный сотрудник Центра энергетики и безопасности (ЦЭБ).

В СТАТЬЕ ОТРАЖЕНЫ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛИЧНЫЕ ВЗГЛЯДЫ АВТОРОВ

Российские идеи и дипломатические усилия сыграли важную роль в выработке Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы.

Вклад России в позитивный результат переговоров «шестёрки» (Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция) и Ирана имел разноплановый характер – от выработки концептуальных, базисных установок (например, принципа «поэтапности и взаимности») до сугубо технических предложений как можно «развязать» те или иные аспекты сложнейшего набора противоречий (например, перепрофилирование уранообогатительного предприятия в Фордо)[1]. Критическим фактором в приведении Тегераном своей ядерной программы в соответствие с Планом действий стало содействие со стороны Госкорпорации «Росатом» при координирующей роли МИД России, благодаря которому стороны смогли приступить к практической реализации СВПД 16 января 2016 г.

В ситуации, сложившейся после выхода США из договорённости и ответных ограниченных действий Ирана, Россия последовательно выступает за восстановление действенности СВПД, что включает возвращение всех его первоначальных участников к выполнению своих обязательств по СВПД в полном объёме. В своём выступлении на Московской конференции по нераспространению – 2019 министр иностранных дел России Сергей Лавров отметил, что «несмотря на […] действия Вашингтона, СВПД не утратил своей значимости. Он позволил снять все имеющиеся у МАГАТЭ вопросы к Тегерану, создал режим максимальной прозрачности ядерной программы Исламской Республики Иран […]. Убеждены, что в интересах всех стран – сохранить СВПД и создать благоприятные условия для его дальнейшего устойчивого, полнокровного и добросовестного выполнения в установленные сроки»[2]. В ходе пресс-конференции по итогам переговоров с министром иностранных дел Исламской Республики Иран Мохаммадом Джавадом Зарифом 24 сентября 2020 г. глава внешнеполитического ведомства России подчеркнул, что «единственный путь к сохранению СВПД лежит через его последовательное, полноценное выполнение всеми вовлечёнными сторонами с учётом взятых обязательств и в строгом соответствии с теми условиями, временными рамками, которые были заданы в 2015 г. и подкреплены резолюцией 2231 СБ ООН»[3].

Джозеф Байден в ходе президентской кампании неоднократно заявлял о готовности вернуть США в договорённость в случае своего избрания. В частности, в редакционной статье для сайта CNN он написал «если Иран вернётся к строгому соблюдению положений ядерной сделки, то США вернутся в соглашение в качестве отправной точки для последующих переговоров»[4]. Свою позицию он также подтвердил уже после президентских выборов[5].

В данной статье предлагается авторский взгляд российских экспертов на ключевые принципы и подходы к возвращению к полному выполнению своих обязательств СВПД всеми первоначальными участниками договорённости, а также на возможную роль России в этом процессе.

Здесь и далее, говоря о «восстановлении действенности» и «выполнении СВПД в полном объёме», авторы исходят из того, что практически все шаги США по выходу из договорённости и ответные действия Тегерана являются обратимыми, а единичные «необратимости», как, например, развитие знаний в области уранообогатительных технологий в Иране и ситуация на объекте Фордо, не носят критического характера и могут быть разрешены через механизм Совместной комиссии, созданной в рамках реализации СВПД. Также Вашингтон и Тегеран способны решить вопрос компенсаций, поднимаемый иранской стороной, при наличии политической воли высшего руководства обеих стран.

Ключевые факторы достижения договорённости по СВПД

Прежде чем перейти к рассмотрению вопросов восстановления действенности СВПД, ретроспективно обратимся к ключевым элементам, которые сначала позволили сформировать устойчивый переговорный процесс, а затем – выйти на достижение договорённости по Плану действий в июле 2015 г. Представляется, что этот опыт может быть в значительной степени использован при восстановлении действенности СВПД.

К числу факторов, которые способствовали формированию переговорного процесса, следует отнести признание администрацией Барака Обамы, что санкции не способны заставить Тегеран отказаться от развития ядерных технологий и что оно не может быть остановлено военными средствами, а удары по иранским ядерным объектам лишь усугубят проблему[6]. Отказ США – на том этапе – от идеи смены политического режима в Тегеране и готовность к мирному сосуществованию с Ираном стали другими фундаментальными решениями на пути достижения прогресса в вопросе иранской ядерной программы (ИЯП)[7].

Курс Вашингтона на решение проблемы ИЯП дипломатическими средствами и переход к прямому диалогу с Тегераном (“direct engagement”) создали необходимые предпосылки для активизации переговорного процесса с участием «Группы шести» и Исламской Республики Иран, а политическая воля на высшем уровне – в первую очередь в Вашингтоне и Тегеране – сыграла ключевую роль в придании этому процессу устойчивого характера и позволила достичь договорённости[8].

Готовность Ирана и США к серьёзному компромиссу, общие рамки которого были выработаны на серии секретных двухсторонних встреч в Омане, и готовность всех участников многостороннего переговорного процесса к достижению результатов на основе выверенного баланса интересов, сочетающего права и обязанности – другие фундаментальные элементы успеха переговорного формата[9].

Одним из ключевых элементов успеха переговорного процесса стало решение его участников сфокусироваться на проблематике ИЯП, «отвязав» её от региональных вопросов и вопросов развития ракетного потенциала в Исламской Республике Иран, на чём настаивали некоторые страны Ближнего Востока (“compartmentalization”).

Высокую операционную эффективность переговоров обеспечивала их многоканальность – поиск развязок и проекты решений по отдельным вопросам могли сначала обсуждаться в двухстороннем формате (Иран – США, Россия – Иран, ЕС/E3 – Иран, Россия – США и так далее), а затем полноформатно, с участием всех стран. Иногда вопросы обсуждались в узком кругу наиболее заинтересованных участников[10].

Важнейшим вкладом в формирование эффективного многостороннего диалога стала готовность его участников отделить и изолировать вопросы ИЯП от многочисленных негативных наслоений в их отношениях (например, глубокие разногласия по Сирии, Украине, санкционной политике, если говорить о Москве и Вашингтоне)[11].

Наконец, стоит отметить роль личных отношений переговорщиков – несмотря на разногласия в позициях, иногда глубочайшие разногласия, участники переговорного марафона относились друг к другу с глубоким уважением[12], а сложившийся в результате этого дух сотрудничества в значительной степени содействовал успеху переговоров[13].

Восстановление действенности СВПД: принципы и подходы

Определение задачи. Под термином «восстановление действенности» в статье понимается возвращение в договорённость США, вышедших из неё в одностороннем порядке в мае 2018 г. и предпринявших затем ряд шагов, несовместимых с СВПД и резолюцией СБ ООН 2231 (в основном в части санкций против Ирана), при параллельном возвращении Ирана к выполнению СВПД в полном объёме.

Практическая сторона дела. Основная часть процесса восстановления действенности должна включать отмену американских санкций против Ирана, введённых как следствие выхода США из СВПД, а также прекращение Ираном работ в ядерной области, не предусмотренных на данном этапе в СВПД. Кроме того, Иран должен будет сократить до установленных уровней запасы низкообогащенного урана, вернуть объект Фордо к работе в соответствии с СВПД (возможно, с уточнениями, которые потребуется зафиксировать решениями Совместной комиссии, созданной в рамках реализации договорённости, для преодоления «необратимостей» в рамках проекта) и привести численный и качественный состав своего центрифужного парка в соответствие с СВПД.

Дипломатическая команда президента Хасана Рухани, согласно имеющейся информации, не видит политических препятствий для быстрого решения этих вопросов, однако практические детали могут потребовать экспертной проработки, в том числе совместной, а решение некоторых из них может потребовать времени. Может понадобиться подготовка своего рода «дорожной карты» возвращения Вашингтона и Тегерана к полноохватному выполнению СВПД. Есть и аспекты, где полное возвращение к ситуации, существовавшей до выхода США из СВПД, невозможно. Это касается приобретённых Ираном знаний и инженерных наработок в области центрифуг. Если говорить о США, то отмена и даже приостановка целого ряда санкций может занять определённое время (не всех в одинаковой мере) и сопровождаться (и осложняться) политической борьбой вокруг различных подходов к выстраиванию отношений с Ираном, которая вряд ли прекратится в случае принятия в Вашингтоне решения о возвращении в СВПД. Снятие некоторых формально «неядерных» санкций (и не связанных напрямую с СВПД) может оказаться по внутриполитическим причинам невозможно вовсе. Это потребует гибкого подхода и от Вашингтона, и от Тегерана.

Список соответствующих шагов со стороны США должен включать:

аннулирование меморандума президента США от 8 мая 2018 г. о выходе США из СВПД[14] и возвращение США к выполнению положений договорённости в полном объёме без дополнительных условий;

дезавуирование (отзыв) заявлений госсекретаря США Майка Помпео от 19 сентября 2020 г.[15] и 20 августа 2020 г. [16] о восстановлении действия санкционных резолюций Совета Безопасности ООН в отношении Ирана, и отмена последовавшего за этим исполнительного указа президента США от 21 сентября 2020 г. о введении санкций в отношении любого физического и юридического лица, занимающегося поставками, продажей или передачей обычных вооружений и их компонентов Тегерану и возможных последующих законопроектов Конгресса[17];

отмену введённых после 8 мая 2018 г. односторонних санкций США не только в отношении иранских физических и юридических лиц, но и лиц, относящихся к юрисдикции других государств, в том числе России.

Политическая сторона дела. На политическом горизонте просматривается большое количество неопределённостей, которые будут мешать восстановлению действенности СВПД и диктовать жёсткие временные рамки для достижения хотя бы первых успехов – а они необходимы для создания «позитивной политической инерции» как внутри США и Ирана, так и в отношениях между ними. Главный фактор неопределённости сегодня – способность избранного президента Джозефа Байдена, высказывавшегося в пользу возвращения в СВПД, и новой президентской команды противостоять попыткам заставить их отказаться от этой цели или связать её с условиями, делающими её заведомо недостижимой. Однако не следует также недооценивать потенциальные риски возникновения внезапных кризисных ситуаций – как случайных, так и преднамеренных провокаций (примером последних может служить убийство иранского учёного Мохсена Фахризаде 27 ноября 2020 г.).

Что касается Ирана, то здесь большую роль будет играть предвыборная борьба в этой стране. С одной стороны, президенту Хасану Рухани и министру иностранных дел Джаваду Зарифу очень нужна ситуация, в которой они могли бы объявить об улучшении экономической ситуации и обеспечить хотя бы первое срочное финансовое вливание в экономику и благосостояние людей. Но, с другой стороны, это не значит, что Иран будет готов пойти на дополнительные уступки в части изменения параметров СВПД, каких-то дополнительных двухсторонних договорённостей с США или даже проведения отдельных двухсторонних переговоров (тем более секретных, по крайней мере в той форме, как это было в 2013 г.) – это может привести к немедленной политической смерти их самих и стоящих за ними группировок, невзирая на возможные экономические дивиденды. Всё это диктует необходимость политической воли к полноохватному возвращению в СВПД, готовности к компромиссам со стороны Ирана и США и внимания к временному фактору.

Нельзя исключать, что в дальнейшем, после прихода следующей иранской администрации, может стать возможной реализация подхода «больше за большее» (more—for—more). Но без возвращения к соблюдению положений СВПД в полном объёме перспективы выхода на возможную сделку в развитие договорённости 2015 г. не просматриваются.

Принципы и подходы. Важно, чтобы также всеми участниками процесса соблюдались определённые принципы.

Во-первых, это неизменность самого текста СВПД. У Вашингтона может возникнуть желание продлить те или иные сроки, «пристегнуть» ограничения на ракеты; в свою очередь Иран может быть обеспокоен отдельными элементами первоначальной договорённости, учитывая опыт её реализации в 2015–2020 г. Такие вопросы можно было бы рассмотреть, не делая из них условия для полного восстановления действенности СВПД и не до, а после полного восстановления. Необходимо всячески избегать намёков на то, что Иран (и другие участники СВПД) должен заплатить цену за возвращение США в договорённость. Также вызывает сомнение получившая хождение версия, согласно которой США и Ирану было бы легче договориться об «урезанном» СВПД (так называемом «СВПД минус»), в рамках которого две страны вернулись бы к выполнению лишь части своих обязательств по СВПД. Как минимум это повлекло бы дополнительные трудности в выстраивании новых балансов интересов, а также осложнило бы процедуру внутреннего одобрения итогового соглашения, ибо и для Тегерана, и (особенно) для Вашингтона встала бы задача рассмотрения в соответствующих государственных структурах не уже известного, а нового соглашения. Всё это означало бы потерю темпа в условиях явного недостатка времени.

Во-вторых, сохранение фокуса исключительно на ядерной проблематике. Необходимо удерживать всю работу по восстановлению действенности СВПД в изначальных рамках договорённости, то есть фокусируясь исключительно на ядерной проблематике. Выстраивание параллельного диалога с участием Вашингтона и Тегерана (и других стран) по региональным вопросам, направленного на снижение напряжённости на Ближнем Востоке, может приветствоваться, однако его прогресс не должен увязываться с прогрессом по ядерной проблематике, он также не должен отвлекать ресурсы от переговоров по возвращению в СВПД. Кроме того, он должен быть логистически отделён от усилий по восстановлению действенности СВПД для создания правильной политической оптики. В качестве первого шага в этом направлении можно рассматривать организованные под российским председательством в СБ ООН 20 октября 2020 г. министерские дебаты по ситуации в Персидском заливе. На выработку мер, направленных на предотвращение дальнейшей эскалации и формирование в Персидском заливе надёжной системы коллективной безопасности, нацелена инициатива президента Российской Федерации Владимира Путина о проведении в онлайн-формате встречи глав-государств – постоянных членов СБ ООН, а также ФРГ и Ирана[18].

В-третьих, максимальное задействование механизмов СВПД с самого начала. Это будет дополнительным фактором укрепления доверия и позволит более оперативно решать возникающие вопросы, особенно те, для решения которых потребуются усилия со стороны других участников. Можно предположить, что Совместная комиссия стала бы наиболее политически удобной платформой и для возобновления прямых американо-иранских контактов. Очень важно и то, что она вполне позволит сочетать разные форматы переговоров: многосторонние и двухсторонние, формальные и неформальные.

Наконец, в-четвёртых, на самом начальном этапе позитивную роль могли бы сыграть обговоренные, но формально односторонние и не обязательно связанные с СВПД шаги США и Ирана «по восстановлению доверия». Такие шаги также должны позволить остановить негативную динамику в рамках СВПД и облегчать возвращение к его полноохватному выполнению. Со стороны США это могли бы быть гуманитарные меры, которые бы позволили снять препятствия для закупок Ираном медикаментов и медицинского оборудования, в том числе для борьбы с COVID-19, дать Ирану возможность экспортировать ограниченные объёмы нефти, приостановить действие санкционных рестрикций в банковской сфере, а также снять санкционные ограничения в отношении третьих стран и их компаний за осуществление деятельности, связанной с одобренными в СВПД проектами по Араку и Фордо, а также на Бушерской АЭС. Встречные иранские шаги могли бы также носить гуманитарный характер и, если удастся, включать встречные шаги в ядерной сфере, которые могут рассматриваться как первичные усилия, направленные на приведение Тегераном ядерной программы в соответствие с Планом действий. Например, речь могла бы идти о непревышении Ираном уровня обогащения в 3,67 процента (максимального уровня обогащения, зафиксированного в СВПД).

Возможная роль России

Разумеется, основная политическая нагрузка в процессе восстановления действенности СВПД ложится на США и Иран. Задачи же остальных участников процесса можно сгруппировать в следующих широких областях:

содействие в выстраивании и структурировании диалога между всеми первоначальными участниками договорённости;

осуществление эффективной совместной с Ираном экономической деятельности;

содействие в практическом приведении ИЯП в соответствие с СВПД.

Сказанное в полной мере относится и к Российской Федерации.

К числу фундаментальных факторов, определявших характер участия России в переговорах по СВПД, можно отнести следующие:

защита и укрепление режима ядерного нераспространения в целом и в регионе Ближнего Востока в частности; содействие укреплению центральной роли ДНЯО и МАГАТЭ при разрешении кризисов в рамках режима ядерного нераспространения;

стремление не допустить перерастания конфронтации вокруг ИЯП в вооружённый конфликт в непосредственной близости от российских границ;

необходимость нормализации обстановки вокруг Ирана и формирование благоприятных условий для развития двухстороннего торгово-экономического сотрудничества с Ираном;

содействие укреплению центральной роли Совета Безопасности ООН в обеспечении мира и безопасности.

Представляется, что по состоянию на декабрь 2020 г. этот список не претерпел изменений с точки зрения российских национальных интересов, исходя из которых и будет формироваться будущая российская политика в отношении Совместного плана. Россия, последовательно на высоком уровне декларирует политическую поддержку возвращению всех первоначальных участников СВПД к выполнению своих обязательств в полном объёме в интересах восстановления действенности договорённости. При этом подчёркивается, что Россия придаёт важное значение «готовности Тегерана незамедлительно вернуться к полному соблюдению всех требований СВПД, как только будут сняты его законные озабоченности относительно невыполнения условий «ядерной сделки» некоторыми другими участниками»[19].

Российские политические и иные стратегические каналы коммуникаций с Тегераном, в том числе для обсуждения вопросов СВПД, продолжают активно использоваться, несмотря на пандемию COVID-19. Так, Джавад Зариф только в июне – ноябре 2020 г. три раза посещал Москву, а всего – 31 раз в период своего руководства МИД Ирана. Россия, исходя из вышеупомянутых факторов, заинтересована в восстановлении действенности СВПД и, представляется, будет готова оказывать активное содействие в выстраивании диалога для выработки необходимых для возвращения к полноформатному выполнению СВПД договорённостей. В этом контексте следует вспомнить, что в июне 2012 г. Москва принимала один из раундов переговоров «шестёрки» с Ираном по ИЯП.

Однако не стоит рассчитывать, что Россия будет готова расплачиваться за действия администрации Трампа в отношении Совместного плана, которые не только поставили под угрозу существование самой договорённости, но и нанесли ущерб российским интересам.

Чтобы возвращаться к выполнению СВПД в полном объёме, необходимо, чтобы США оперативно расчистили те «завалы», которые образовались из-за американских действий в 2018–2020 гг.

Не следует также ожидать, что Россия может в короткие сроки внести прямой вклад в улучшение экономической ситуации в Иране, учитывая, что приоритет Ирана – восстановление экспорта нефти в то время, как Россия сама является одним из крупнейших в мире экспортёров углеводородного сырья. Здесь ключевая роль должна принадлежать Китаю и странам ЕС, а также другим традиционным крупным импортёрам иранской нефти, в частности Южной Корее и Японии.

Россия может играть центральную роль в приведении ИЯП в соответствие с СВПД. Учитывая политическую поддержку Россией полноформатной реализации СВПД, технологические ресурсы и опыт взаимодействия с Ираном, было бы логичным предположить возможность повторного участия российской атомной промышленности в технических проектах, связанных с приведением ядерной программы Ирана в соответствие с Совместным всеобъемлющим планом действий. Опыт реализации сложных зарубежных и трансграничных проектов в ядерной сфере госкорпорации «Росатом» никуда не делся.

С другой стороны, ситуация в данном вопросе представляется более сложной, чем это было накануне заключения СВПД в 2015 году.

Опыт участия в технических проектах в рамках СВПД в 2015–2020 гг. продемонстрировал высокие сопутствующие финансовые риски, связанные с возможным изменением политики США и потенциального задействования санкционных механизмов для подрыва договорённостей, достигнутых предыдущей американской администрацией. Сегодня с точки зрения интересов российской атомной промышленности ситуация находится не на уровне заключения СВПД, а ниже него. Администрация Трампа создала юридическую основу, которая может быть использована для введения трансграничных санкций в отношении госкорпорации «Росатом», её дочерних организаций и других юридических и физических лиц за реализацию проектов, предусмотренных СВПД. Односторонними действиями США созданы препятствия для реализации Россией проекта строительства Бушерской АЭС, который ранее рассматривался в качестве «священной коровы» в рамках урегулирования кризиса вокруг ИЯП и одного из ключевых проектов по реализации права Ирана на развитие мирного использования атомной энергии под гарантиями МАГАТЭ. Российская атомная промышленность оказалась в своего рода «ловушке», когда одна администрация США при согласии Ирана обратилась с просьбой вывезти на территорию России заготовки для топлива Тегеранского исследовательского реактора на временное хранение, а последующая администрация приняла законодательство, предусматривающее введение санкционных рестрикций за их возврат в Иран.

Кроме того, после выхода США из СВПД в Москве всё более громко стали звучать голоса влиятельных политологов и аналитиков (которые звучали и ранее, но были не столь заметны), критикующих согласие российского руководства на вывоз на территорию страны ядерных материалов и изделий из Ирана, выступая, по их словам, в качестве «мирового мусорщика». Добавила эмоций и инициатива в Сенате США, предусматривающая введение санкций в отношении российских компаний и организаций, в том числе потенциально госкорпорации «Росатом», за якобы невыполнение Россией статьи VI ДНЯО[20].

Последующее вхождение России в подобные проекты очевидно должно предваряться выводом из-под риска санкций связанных с СВПД ядерных проектов на территории Ирана и российско-иранских проектов в области мирного использования ядерных технологий. Последнее должно включать предоставление гарантий/заверений со стороны администрации США, что санкции не будут вводиться в отношении госкорпорации «Росатом» и её дочерних организаций, других юридических и физических лиц, задействованных в соответствующих работах, а проекты сотрудничества России и Ирана в ядерной сфере не будут предметом односторонних санкций со стороны США. Также должен быть выработан механизм, который позволит сделать вывоз материалов атомной промышленности Ирана с участием России обратимым в случае одностороннего выхода США из договорённости.

С учётом сказанного, вопрос возможного участия России в технических проектах СВПД потребует детальной проработки Вашингтоном и Москвой, в том числе путём консультаций на высоком уровне, в целях формирования условий для возможного подключения российских юридических лиц к соответствующим работам.

В целом необходимо стремиться к выработке (без внесения изменений в текст СВПД) механизма, который бы создавал уверенность у всех ключевых игроков что Вашингтон вновь не выйдет в одностороннем порядке из договорённости в связи со сменой администрации. Если заглянуть за горизонт и задуматься о «последующей» договорённости (follow-on agreement) на основе принципа «больше за большее» (more-for-more), о которой упоминал избранный президент США Джозеф Байден, то нет причин, по которым Россия не поддержит шаги, отвечающие задаче дальнейшего снижения напряжённости в регионе Ближнего Востока и нормализации обстановки вокруг Ирана, а также возобновления нормального торгово-экономического сотрудничества с Тегераном, если эти шаги вырабатываются на основе баланса интересов и с участием всех вовлечённых сторон. Основной для «загоризонтного» диалога в рамках ближневосточного трека может служить Концепция обеспечения коллективной безопасности в зоне Персидского залива, предложенная Российской Федерацией[21].

--

СНОСКИ

[1] Выступление заместителя министра иностранных дел РФ Сергея Рябкова на семинаре Центра энергетики и безопасности «Венские договорённости по иранской ядерной программе: роль России и перспективы реализации», 14 августа 2015 г., с. 2. Ссылка: http://ceness-russia.org/data/page/p1490_1.pdf

[2] Выступление министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова на Московской конференции по нераспространению по теме «Внешнеполитические приоритеты Российской Федерации в сфере контроля над вооружениями и нераспространения в контексте изменений в глобальной архитектуре безопасности». Москва, 8 ноября 2019 г. Ссылка: https://www.mid.ru/foreign_policy/international_safety/regprla/-/asset_publisher/YCxLFJnKuD1W/content/id/3891674

[3] Выступление и ответы на вопросы СМИ министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с министром иностранных дел Исламской Республики Иран Мохаммадом Джавадом Зарифом. Москва, 24 сентября 2020 г. Ссылка: https://www.mid.ru/web/guest/adernoe-nerasprostranenie/-/asset_publisher/JrcRGi5UdnBO/content/id/4350105

[4] Joe Biden: There’s a smarter way to be tough on Iran. CNN. 2020, September 13. URL: https://edition.cnn.com/2020/09/13/opinions/smarter-way-to-be-tough-on-iran-joe-biden/index.html

[5] Thomas L. Friedman. Biden Made Sure ‘Trump Is Not Going to Be President for Four More Years’. New York Times. 2020, December 2.

[6] Wendy Sherman, Not for the Faint of Heart: Lessons in Courage, Power, and Persistence. PublicAffairs, 2018. P. 25.

[7] William J. Burns, The Back Channel: A Memoir of American Diplomacy and the Case for Its Renewal. Random House, 2019. P. 345-346.

[8] Рябков С.А. Венские договорённости. С. 10.

[9] Одним из ключевых элементов рамочного взаимопонимания, достигнутого в Омане, стало подтверждение США права Ирана на обогащение урана и согласие на сохранение ограниченного уранообогатительного производства в Исламской Республике в результате будущей договорённости.

[10] Рябков С.А. Венские договорённости. С. 13.

[11] Sherman W. Not for the Faint of Heart. P. 56-57, 194-195.

[12] Sherman W. Not for the Faint of Heart. P. 219.

[13] Рябков С.А. Венские договоренности. С. 11.

[14] Presidential Memorandum, Ceasing U.S. Participation in the JCPOA and Taking Additional Action to Counter Iran’s Malign Influence and Deny Iran All Paths to a Nuclear Weapon, May 8, 2018. URL: https://www.whitehouse.gov/presidential-actions/ceasing-u-s-participation-jcpoa-taking-additional-action-counter-irans-malign-influence-deny-iran-paths-nuclear-weapon/

[15] Press Statement, Michael R. Pompeo, Secretary of State, The Return of UN Sanctions on the Islamic Republic of Iran, September 19, 2020. URL: https://www.state.gov/the-return-of-un-sanctions-on-the-islamic-republic-of-iran/

[16] Secretary Michael R. Pompeo At a Press Availability, United Nations, August 20, 2020. URL: https://www.state.gov/secretary-michael-r-pompeo-at-a-press-availability-11/

[17] Executive order “Blocking property of certain persons with respect to the conventional arms activities of Iran”, September 21, 2020. URL: https://home.treasury.gov/system/files/126/20200921_eo_iran-con-arms.pdf

[18] Выступление министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова на заседании Совета Безопасности ООН в формате видеоконференции, Москва, 20 октября 2020 года. Ссылка: https://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/4396295

[19] Комментарий департамента информации и печати МИД России в связи с объявлением Ирана об очередном этапе приостановки своих обязательств в рамках «ядерной сделки», 6 января 2020 г. Ссылка: https://www.mid.ru/web/guest/adernoe-nerasprostranenie/-/asset_publisher/JrcRGi5UdnBO/content/id/3989833

[20] Sen. Cruz Introduces SUSPEND Act To Sanction China for Arms Control and Nuclear Weapons Violations, September 16, 2020. URL: https://www.cruz.senate.gov/files/documents/Letters/ROS20891.pdf

[21] О российской Концепции обеспечения коллективной безопасности в зоне Персидского залива, 23 июля 2019 г. Ссылка: https://www.mid.ru/rossijskaa-koncepcia-kollektivnoj-bezopasnosti-v-zone-persidskogo-zaliva/-/asset_publisher/2lVdNGBn6g2B/content/id/3733575

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 7 декабря 2020 > № 3602969 Сергей Бацанов, Антон Хлопков, Владислав Чернавских

Новая фаза «холодной войны» против России и Китая

Байден и его «неоконы» переходят к «неоглобализму»

Юрий Тавровский

Правление Дональда Трампа принесло Америке немало вреда, окончательно подорвало её имидж чуть ли не законного руководителя мира. Новая администрация заявляет о намерении исправить ошибки, восстановить старые союзы, найти новых друзей. Означает ли это, что мы скоро увидим смягчение «холодной войны» против России, завершение торговой войны против Китая, возвращение Вашингтона в международные организации?

Думаю, противостояние с Россией и с Китаем, причём одновременное, никуда не денется. Оно несколько изменится по форме, но не по содержанию. Москву и Пекин, например, могут менять местами в качестве приоритетной мишени. Байден назвал Россию «главным врагом», а Китай – «основным конкурентом». Но это было в пылу предвыборной полемики.

Грядущая смена власти в Вашингтоне будет, с одной стороны, означать свертывание трамповской стратегии «деглобализации» - выхода Америки из международных организаций типа Соглашения по климату, ВОЗ, ЮНЕСКО, Тихоокеанского торгового партнёрства и так далее. Но с другой стороны, администрация Байдена будет насаждать своё видение глобализации на основе идеологии неоконсерватизма. Эту стратегию можно назвать «неоглобализмом», поскольку она идёт на смену «классическому глобализму», который возобладал после распада Советского Союза. Америка на несколько десятилетий стала единственной настоящей глобальной силой. Но сейчас её преследует череда неудач, общество расколото, на мировой арене Америку перестали бояться, сформировались новые центры силы.

Особую опасность Америке в период перехода от трамповской «деглобализации» к байденскому «неоглобализму» представляет быстро крепнущий Китай. Он продемонстрировал свой мобилизационный потенциал, выдержав за последние пару лет американские атаки в ходе торговой войны и попыток цветных революций в Гонконге и Синьцзяне. Он единственным в мире смог избавиться от эпидемии коронавируса и преодолеть её экономические последствия. Таких успехов, да ещё на фоне прискорбной ситуации в самих Штатах, американская элита простить не может.

Не справившись с битвой против Поднебесной «один на один» при Трампе, Вашингтон при Байдене продолжит политику коллективного окружения Китая, начатую ещё при Обаме. Его военная концепция «Поворот к Азии» и торговый блок «Транстихоокеанское партнерство» (ТТП) были нацелены на сдерживание Поднебесной с помощью сателлитов.

Теперь Вашингтон оказался в «яме, которую рыл другому». Подписанное в середине ноября Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП) не включает США. Не включает США также «Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение для Транстихоокеанского партнерства», или ТТП-2. Зато ожидается присоединение Китая ещё и к этой версии «Транстихоокеанского партнёрства», из которого Дональд Трамп демонстративно вышел в первые же дни своего президентства. На это недавно прозрачно намекнул Си Цзиньпин. Интрига закручивается -- предсказывается возвращение Америки в ТТП-2 в начале правления Байдена. Любопытно было бы наблюдать за отношениями Китая и Америки в одном экономическом блоке. Вряд ли они будут образцом гармонии…

«Неоглобализм» Байдена будет строиться на широком вовлечении потенциальных союзников и партнёров в противостояние России и Китаю. На антироссийском фронте все укрепления и боевые порядки, в общем-то, выстроены ещё со времен первой «холодной войны» и укреплены восточноевропейской «пехотой» за годы нынешней, второй «холодной войны». А вот на антикитайском театре предстоит ещё немало потрудиться. На этом театре наступление, похоже, будет происходить одновременно на двух стратегических направлениях, Восточном и Западном.

На Восточном фронте есть перемены

На Востоке Байден будет наращивать существующие двусторонние союзы с Японией, Южной Кореей, Австралией. Будет он укреплять и многосторонние антикитайские коалиции типа КВАДРО в составе США, Японии, Австралии и Индии. Начавшаяся с 2017 года «дружба против Китая» этих стран носила поначалу весьма ограниченный характер и проявлялось во встречах дипломатов и ежегодных военно-морских учениях. Однако по мере нарастания отчуждения между Пекином и Дели конструкция КВАДРО стала наполняться геостратегическим содержанием. Америка получила подспорье в продвижении новой концепции Индо-Тихоокеанского региона. Создано военное командование с этим названием, которое координирует растущую активность американских вооружённых сил. На днях началось обсуждение создания ещё одного флота в дополнение к 7-му и 5-му. Он призван усилить контроль над китайскими военными и торговыми кораблями на стыке двух нынешних зон ответственности, Тихого и Индийского океанов.

Благодаря КВАДРО Вашингтон препятствует улучшению отношений Пекина не только с Индией, но также с Японией и Австралией. Новая геополитическая конструкция в перспективе может пополниться Вьетнамом, Новой Зеландией и другими странами. Уже ясно, что КВАДРО в ближайшее время станет в руках неоглобалистов дополнительным средством политического и военно-стратегического сдерживания Китая, создания жёсткого каркаса, не позволяющего Поднебесной расширить позиции в бассейне как Тихого, так и Индийского океанов.

У группировки КВАДРО будет и экономическое измерение. По мнению экспертов Торгово-промышленной палаты США, Индо-Тихоокеанский регион может в перспективе составить половину мировой экономики, хотя это потребует инвестиции порядка 26 триллионов долларов. Если Америке удастся вернуться в соглашение ТТП-2 и даже возглавить его – очень хорошо. Если не удастся – то альтернативой станет КВАДРО в расширенном варианте. Уже обсуждается роль новой группировки в развитии межрегиональных отношений с участием не только стран Восточной Азии, но также Южной Азии, Африки и Евразии.

Западный фронт пока лишь пунктир

На Западе антикитайским ресурсом неоглобалистов призвана стать Европа. Вашингтон и при Трампе добивался распространения зоны ответственности блока НАТО на Восток. Теперь же можно ожидать более активного вовлечения военного, экономического и информационного ресурсов Европы в сдерживание Китая. Успехи Поднебесной вовсе не радуют влиятельные политические силы в Брюсселе и столицах некоторых стран Евросоюза. В их среде немало деятелей, тесно связанных с американскими «неоконами», разделяющими их монополярное видение мира.

Характерны высказывания Манфреда Вебера, главы Европейской Народной партии, самой крупной партийной группы в Европарламенте. Он на днях дал интервью гонконгской газете «Саут Чайна Морнинг Пост». «Создание Китаем нового торгового соглашения ВРЭП должно разбудить Европу и Америку. Необходимо снова объединить так называемый Западный мир ради ответа на вызов Китая. Это будет главный пункт нашей повестки на грядущее десятилетие», -- заявил видный парламентарий. Его враждебность объясняется не только торгово-финансовыми причинами, но и несовместимостью с идеологией Пекина. «Китай является абсолютным противником европейского образа жизни в понимании Евросоюза, а также в видении нашего общества, как доказали события в Гонконге», - подчеркнул Манфред Вебер. «Евросоюз и США вместе производят половину мирового ВВП. Я не поддерживаю все действия Дональда Трампа, но он абсолютно прав в отношении Китая -- необходимо проявлять крутость, использовать экономическую мощь Америки, чтобы показывать Компартии Китая, что времена изменились и благоприятной для нее ситуации последних 30 лет больше не будет». Установку на восстановление тесных отношений с Вашингтоном в противодействии Китаю практически одновременно поддержала председатель Европейской Комиссии Урсула фон дер Ляйен, также член Европейской Народной партии.

Эстафета «неоконов» – от Обамы к Байдену

Похоже, формы сдерживания Китая при Байдене будут напоминать времена Обамы. Невооружённым глазом видно, что вокруг «спящего Джо» собралось немало людей из предыдущей демократической команды. Здесь ключевое слово -- «команда». На ключевые посты Байден выбрал людей, которые сообща работали по проблемам национальной безопасности и внешней политики в команде президента Обамы и вице-президента Байдена. В разное время они также были то ли правыми, то ли левыми руками в команде госсекретаря Хиллари Клинтон. Эти деятели не только выполняли указания своих боссов, но и формировали их политику, готовя соответствующие решения, контролировали выполнение.

Вот, например, будущий госсекретарь Тони Блинкен. При Бараке Обаме он занимал должности советника вице-президента Байдена по национальной безопасности, заместителя советника самого Обамы по нацбезопасности. В качестве заместителя Хиллари Клинтон он курировал политику США в Афганистане, Ливии, Азиатско-Тихоокеанском регионе. Блинкен активно участвовал в разработке концепции «Поворот к Азии» (Pivot to Asia) и создания Транстихоокеанского партнёрства. С переходом на первые позиции Блинкен будет ещё решительнее проводить курс «либерального интервенционизма» в отношениях с Россией, Китаем и Ираном, считают эксперты.

Единомышленником Тони Блинкена в Белом доме будет Джейк Салливэн, назначенный на пост советника по национальной безопасности. Они были соратниками, работая в аппаратах Хиллари Клинтон и Джо Байдена. Самый молодой в истории советник по нацбезопасности посетил 112 стран, сопровождая госсекретаря Клинтон. Он был одним из самых лояльных помощников Байдена и во время его вице-президентства, и в ходе предвыборной кампании. Салливен разделяет приоритеты избранного президента по части создания широкой коалиции для решения глобальных проблем. Судя по недавним выступлениям, в числе первоочередных проблем он видит борьбу с пандемией, нажим на Иран и Китай.

Новый советник по нацбезопасности связывает борьбу с коронавирусом и Китай, но не в смысле координации усилий двух стран. Прозрачно намекая на теорию «китайского вируса», Салливэн заявил в интервью вашингтонскому изданию «Политико»: «Надо послать очень ясные сигнал Пекину, что это не должно случиться вновь, что США и весь мир не потерпят повторения ситуации, при которой у нас нет эффективной международной системы наблюдения за здравоохранением в Китае и по всему миру».

Но, конечно, основные изменения во внешнюю политику США в целом и в отношении Китая в частности будет вносить сам Джозеф Байден. Некоторые эксперты в Пекине ожидают от него если не смягчения враждебности в отношении Китая, то, по крайней мере, большей стабильности и предсказуемости. Вот, например, мнение советника Правительства КНР, ученого-американиста Ши Иньхуна из Народного университета. Отражая точку зрения всё ещё остающихся в китайской элите оптимистов, он признает, что «окно возможностей» для налаживания продуктивных отношений возникнет, хотя и будет непродолжительным. Продолжающийся рост влияния Китая в мире и нестабильность ситуации в самих Штатах могут лишить Байдена возможности «проанализировать прежние ошибки и сделать правильные шаги», - считает Ши Иньхун.

Нотки оптимизма звучат в анализе ещё одного влиятельного эксперта -- Ван Хуйяо. «В Вашингтоне сложился двухпартийный консенсус – Китай это стратегический соперник. Этот вывод будет только углубляться по мере усиления Китая и роста его влияния. Байден и его советники, как и весь внешнеполитический истэблишмент США, усилили свою «ястребиность». В то же время, отмечает этот руководитель «Аналитического центра Китай и глобализация», явные различия между уходящей и приходящей администрациями вселяют надежду. «При Байдене внешняя политика станет более стабильной и прагматичной. Трамп рассматривал Китай сквозь узкую призму торговых дефицитов и краткосрочных политических выигрышей. Команда Байдена более реалистична. Главные советники Джейк Салливэн и Курт Кэмпбелл, например, полагают, что сосуществование с Китаем подразумевает соревнование с ним как управляемый процесс, а не как проблему, подлежащую разовому решению».

Станет ли Байден придерживаться своих угроз и оскорблений в адрес Китая в предвыборных заявлениях, как это сделал 4 года назад Дональд Трамп? Часто цитируется формула Байдена «Китай – основной соперник». Реже вспоминают его же заявление что «Си Цзиньпин – это бандит», сделанное в феврале на одной из встреч с избирателями. Даже Трамп не опускался (или не поднимался) до такого уровня ненависти. Как видно, опыт общения с китайцами с 1979 года и 8 встреч с самим Си Цзиньпином не добавили умеренности новому американскому лидеру. По крайней мере, в словах. Что будет на деле?

Умеренный оптимист Ван Хуйяо видит три основные различия между китайской политикой Байдена и Трампа. Во-первых, новый президент будет теснее сотрудничать с другими державами и организациями для достижения американских целей. Среди них будет и оказание скоординированного давления на Пекин. В то же время ему придётся учитывать интересы участников коалиции. Можно надеяться, что это даст возможности понизить напряжённость между Штатами и Китаем через двусторонние и многосторонние каналы.

Во-вторых, Байден и его команда, похоже, уже смирилась с тем, что Китай не столкнуть с его собственного пути развития. Есть сведения, что советники Байдена рекомендуют ему сместить фокус с попыток «изменить Китай» на повышение конкурентоспособности самой Америки. Избранный президент уже призвал больше вкладывать в образование и инфраструктуру, покупать американские товары ради усиления отечественной промышленности. Даже если эта стратегия продиктована необходимостью соревноваться с Китаем, то она должна уменьшить экономические трения.

В-третьих, полагает Ван Хуйяо, самое главное различие с Трампом состоит в том, что Байден ясно видит стоящие перед США глобальные вызовы, которые невозможно решить силами одной страны.

Выбор главного противника – медведь или дракон?

Даже в самых сложных переделках человеку хочется надеяться на лучшее. В Пекине оптимизма в отношении Байдена побольше, чем в Москве. Такой вывод можно сделать из того, что Председатель Си Цзиньпин после определённой задержки все же поздравил Байдена. Президент Путин держит паузу и, похоже, склоняется к пессимистическому взгляду на будущее.

Напомню шутку времён параллельной советско-американской и советско-китайской холодной войны в 70-80-е годы. «Оптимисты учат английский язык, пессимисты учат китайский язык, а реалисты изучают автомат Калашникова». С тех пор ситуация кое в чём изменилась. Америка как была, так и осталась нашим непримиримым врагом. Китай из стратегического противника стал стратегическим партнером. Но как раньше, так и теперь, нам стоит в первую очередь заботиться о своих национальных интересах, то есть изучать и совершенствовать автомат Калашникова.

Даже в нынешней трудной экономической ситуации Россия поддерживает высокий уровень безопасности, её руководство закалено десятилетиями «холодной войны» с Западом. Думаю, что, поначалу сохраняя нынешний уровень давления на Россию, Байден вскоре перенесёт центр тяжести на создание широких коалиций для обуздания всё более мощного и ершистого Китая. Не Россия, а Китай чётко сформулировал альтернативу доктрине либерального капитализма – концепцию социализма с китайской спецификой. Не Россия, а Китай бросил успешный вызов Америке на экономическом поле. Преодоление последствий КОВИД-19, создание ВРЭП и другие победы последних месяцев предвещают проигрыш на этом поле. Но есть и другие поля, где американское превосходство пока неоспоримо.

В первую очередь, это мировая валютно-финансовая система, построенная на долларе и управляемая послушными воле Вашингтона финансовыми институтами – МВФ, Всемирным Банком, МБРР, ФРС и так далее. Китай ведёт борьбу и на этом поле, создав новые институты развития типа «Фонда Шёлковый путь» и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, добиваясь интернационализации юаня, запустив цифровой юань, расширяя использование юаня в ШОС, БРИКС и программе «Пояс и путь». Но даже до паритета юаня с долларом ещё весьма далеко.

Соотношение сил не в пользу Китая и в военной области. Здесь паритет ближе, чем в финансах. Но всё равно перевес - на стороне Америки с её колоссальными военными расходами, сотнями военных баз по всему миру, с военными союзами и двусторонними соглашениями с десятками стран. Американские ВМС по-прежнему доминируют на морских просторах, по которым проходят жизненно важные для Поднебесной торговые пути.

Вот почему я полагаю, что после недолгого периода приведения новой администрации в боевую готовность, Белый дом поначалу постарается перейти в наступление на всех трёх направлениях соперничества с Китаем: торговом, финансовом и военном. Однако безнадежная торговая война Трампа постепенно отойдёт на второй план, действующее двустороннее соглашение может быть пересмотрено, отменены некоторые таможенные тарифы и иные ограничения, навредившие и китайцам, и самим американцам. Вашингтон постарается свести к минимуму ущерб от разрыва Трампом торговых и экономических соглашений, вернуться в ТТП-2, усилить КВАДРО и так далее. Но привлекательность быстро растущего китайского рынка, стабильность китайской валюты и экономики в целом останется магнитом для всех стран, в том числе союзников Америки. Ещё до Нового года ожидаются новые крупные победы Китая, в первую очередь заключение инвестиционного соглашения с Евросоюзом.

Вот почему от Америки вскоре можно ожидать недружественные ходы на финансовом поле. Мировой финансовый капитал активно поддерживает «неоконов» из Демократической партии с их версией глобализма. Финансисты затормозят увеличение доли юаня в корзине МВФ. Постараются перехватить инициативу в продвижении цифровой валюты. Попробуют разорвать финансовые цепочки, связывающие Китай с миром, например, остановив платежную систему SWIFT. Предпримут диверсии на китайских валютных биржах, как это уже приключалось несколько лет назад. Под предлогом тех или иных неугодных действий Пекина могут заморозить китайские авуары в мировых банках и ФРС, арестовать счета и собственность фигур из китайской элиты.

Ещё опаснее для Китая и всего мира действия на военном поле. Уже в обозримом будущем речь может пойти как о расширении локальных провокаций в Южно-Китайском море и Тайваньском проливе, так и более масштабных «пробах сил». Правда, эскалация военной напряжённости до «точки кипения» может занять некоторое время и выйти за рамки четырех лет, отпущенных сейчас Байдену, его команде и их комиссарам из числа вашингтонских неоконсерваторов. Демократы победили с математической погрешностью. Голосующая Америка разделилась на две половины, и в следующий раз успех может вернуться к республиканцам с их американским национализмом и антиглобализмом.

Но это будет уже следующая глава американской истории. Это будет уже следующая фаза холодной войны Америки против Китая.

США. Китай. Евросоюз. Азия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 7 декабря 2020 > № 3584809 Юрий Тавровский

Суд на стороне президента: как Санду борется с Додоном

КС Молдавии приостановил поправки, ограничивающие полномочия президента

Алексей Поплавский

Конституционный суд Молдавии встал на сторону избранного президента Майи Санду и приостановил действие закона об ограничении полномочий главы государства в сфере управления спецслужбами, принятый ранее по инициативе новой правящей коалиции во главе с социалистами. Этот закон вместе с рядом так называемых «пророссийских» инициатив вызвал сопротивление со стороны оппозиции и Санду, что привело к протестам в Кишиневе. Как развивается ситуация в Молдавии, — в материале «Газеты.Ru».

Конституционный суд Молдавии приостановил решение парламента о выводе спецслужб из подчинения президенту. Соответствующее решение судьи приняли после обращения депутата от оппозиционной партии «Действие и солидарность» Сергея Литвиненко.

«Конституционный суд объявил решение №137, согласно которому поставил приостановить действие Закона №218 от 3 декабря 2020 года. Данным законом парламент исключил из полномочий президента Молдовы возможность координировать работу Службы информации и безопасности, назначать руководство структуры, установив, что деятельность СИБ попадет под контроль законодательного органа», — говорится в заявлении КС.

Решение о лишении президента Молдавии полномочий на управление СИБ парламент принял еще 3 декабря, оно спровоцировало протесты со стороны избранного главы государства Майи Санду и ее партии «Действие и солидарность».

Будущий лидер Молдавии собрала несколько протестных акций в центре Кишинева, в день принятия инициативы и в воскресенье, 6 декабря.

К протестам сторонников Санду также подключились еще ряд оппозиционных сил — давний партнер избранного президента в парламенте, партия «Платформа Достоинства и Правда» во главе с Андреем Нэстасе, «Наша партия» Рената Усатого, а также экс-член правящей коалиции, Демократическая партия.

Недовольство Санду

На митинге избранный президент Молдавии призвала правительство уйти в отставку для организации досрочных парламентских выборов, а действующего главу государства Игоря Додона обвинила в создании «позорного большинства» в парламенте из партий социалистов, «Шор» и независимых депутатов, которые принимают законы, угрожающие безопасности республики.

Помимо закона об урезании полномочий главы государства, Санду подвергла критике инициативы о повышении статуса русского языка в республике, отмене запрета на вещание российских телеканалов, укрепление статуса Гагаузской автономии и введении запрета на строительство посольства США на территории бывшего Республиканского стадиона в центре Кишинева.

«Додон пытается разжечь огонь, спровоцировать хаос, усугубить кризис, пытается сделать жизнь людей еще хуже. Принятые их большинством в парламенте в последние дни законы угрожают безопасности государства. Они лишают президента возможности бороться с коррупцией. Они ставят под угрозу бюджет страны», — уверена Санду.

Тут стоит отметить, что решение парламента о выводе спецслужб страны из подчинения президента было продиктовано тем, что будущая глава республики имеет двойное гражданство — Молдавии и Румынии. При этом инициативу нельзя назвать сенсационной, поскольку СИБ и так находился под контролем законодательного органа вплоть до 2019 года.

Касательно угрозы бюджету Молдавии из-за новых законопроектов, Санду четко не пояснила, что именно имела ввиду. Однако тут стоит учитывать, что победительница выборов считается прозападным кандидатом, и, возможно, речь шла непосредственно о поддержке со стороны ЕС. Возможные проблемы с Брюсселем по этой линии финансирования отчасти подтверждает критика объединения в отношении закона о СИБ.

«Законодательные предложения по ограничению полномочий президента внесены поспешно и непрозрачно. Голосование не соответствовало необходимым правилам. При изменении президентских полномочий должны соблюдаться законодательно закрепленные процедуры, включая демократический контроль», — говорится в заявлении ЕС.

В Брюсселе также призвали Кишинев уважать верховенства закона и гарантировать демократию в соответствии с ожиданиями населения и основными принципами амбициозного Соглашения об ассоциации между ЕС и Молдавией.

Как заявил в беседе с «Газетой.Ru» политолог Борис Шаповалов, реакция со стороны социалистов по закону о СИБ была вполне ожидаемой, поскольку Санду — гражданка Румынии и поддерживает идею об объединении Молдавии с этой страны.

«Как может гражданин другого государства курировать службу безопасности — это просто абсурд.

Тем более, она сама несколько раз заявляла, что готова проголосовать за объединение с Румынией. То есть Майя Санду сегодня отчасти олицетворяет скрытый прорумынский электорат, что очень опасно для молдавской государственности», — добавил эксперт.

Парламент Додона

При этом противостояние Санду и Додона еще во время выборов местные и зарубежные СМИ представляли как битву прозападного и пророссийского кандидата. Текущая ситуация, по сути, продолжение этой дуэли, и в данный момент она сосредоточена вокруг парламента Молдавии.

Дело в том, что с середины лета страна находилась в состоянии политического кризиса, так как правящая коалиция, состоящая из социалистов и демократов, потеряла большинство в законодательном органе. В таком состоянии парламентская республика прошла президентские выборы, и эта проблема лишь усугубилась, поскольку на повестке дня появился такой важный вопрос, как одобрение бюджета.

Выйти из кризиса удалось в декабре за счет формирования нового большинства в лице социалистов и группы «Pentru Moldova» (объединение депутатов из партии «Шор» и перебежчиков из «Про Молдова»). Как раз его Санду охарактеризовала как «позорное большинство» Додона, и именно с его помощью были приняты законопроекты, вызвавшие протесты оппозиции.

По сути, стабилизация ситуации сыграла против Санду, поскольку политик с начала избирательной кампании требовала досрочных парламентских выборов для разрешения кризиса в законодательном органе. Теперь, когда этот вопрос частично закрыт, она требует нового голосования для борьбы с коррупцией и недопущения международной изоляции Молдавии.

Однако возможностей для реализации подобной идеи у Санду не слишком много. Одна из них — отставка правительства с последующим запуском роспуска парламента, но действующий премьер-министр Ион Кику отказывает следовать призывам избранного президента. По его словам, в данный момент у правительства сейчас есть моральный долг утвердить бюджет, чтобы в стране не было проблем с выплатой зарплат и пенсий.

«Я прошу всех соблюдать спокойствие. В ближайшие 10-12 дней нужно принять проект госбюджета, а дальше всем политикам придется быть ответственными и сделать то, что просит общество. Я очень надеюсь, что депутаты отложат в сторону политику и сконцентрируются на этих документах», — объявил премьер Молдавии.

Второй вариант — это голосование об отставке правительства Кику, но тут Санду с ее партией «Действие и солидарность» и партнерами в лице Нэстасе или Демпартии не хватает голосов. «Наша партия» тут избранному президенту помочь не в силах, поскольку ее депутатов просто нет в текущем составе парламента.

Выборы необходимы?

Как ранее говорил «Газете.Ru» эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер, у Санду нет достаточной поддержки, чтобы сформировать большинство в парламенте даже с учетом проведения досрочных выборов.

По его словам, в кабмин избранного президента в качестве ее младших партнеров могут войти председатель партии «Платформа «Достоинство и правда» Андрей Нэстасе и глава «Нашей партии» Ренато Усатый.

Согласно ноябрьскому опросу ASDM, на возможных парламентских выборах социалисты могут рассчитывать на 41,5% поддержки среди молдаван, тогда как «Действие и солидарность» — лишь на 23,1%. На третьем месте в рейтинге идет партия «Шор» — 10,7%, следом — не представленная в парламенте «Наша партия» — 10,4%, замыкает пятерку «Платформа «Достоинства и правда» с 6%.

Таким образом, Санду вполне может не получить большинство даже при поддержке Устатого и Нэстасе. По мнению политолога Бориса Шаповалова, досрочные выборы позволят Санду реализовать ее успех на президентских выборах, но вряд ли ее партия сможет получить большинство в парламенте.

«Чем больше будет проходить времени, тем меньше у Санду будет шансов на успех на этом направлении, она это прекрасно понимает. Поэтому социалистам невыгодно проводить досрочные выборы в данный момент, им нужно как можно дальше оттянуть голосование — на весну или даже осень», — отметил эксперт.

В подобных обстоятельствах пока нельзя с уверенностью говорить, что Санду с ее сторонниками удастся забрать парламент даже с учетом проведения досрочных выборов, чему, скорее всего, будет мешать правящая партия в лице социалистов.

«Санду не самостоятельный политик, она четко работает по западным методичкам и продолжит им следовать. Борьба прозападного и пророссийского направления в Молдавии будет продолжаться постоянно, пока будет работать геополитический фактор в виде противостояния России, США, ЕС и Китая. В любом случае европейцы и натовцы будут пытаться поставить под свой контроль постсоветское пространство», — резюмировал Шаповалов.

Молдавия > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 7 декабря 2020 > № 3580023 Бориса Шаповалов

Хозяева алгоритмов выходят из тени

можно ли избежать господства Цифрового Левиафана?

Игорь Шнуренко

В последние пару недель резко обострился конфликт между ведущими американскими цифровыми компаниями и правительством. Цифровые бароны-грабители уже предвкушают поистине безграничные возможности, которые откроются перед ними с приходом Байдена и Харрис в Белый Дом. Но пока ещё там сидит президент Трамп, и он не собирается сдаваться без боя. Платформы совершенно неприкрыто поддержали на выборах демократов, и Трамп пытается в оставшееся ему на этом посту время максимально отравить им жизнь – тем более что из политики он при любом раскладе уходить никуда не собирается. В этих усилиях президента поддерживают те из республиканцев, что остались лояльными, например, влиятельные сенаторы Линдси Грэм и Тед Круз, кое-кто из чиновников силового блока и некоторые журналисты консервативного толка, такие как Такер Карлсон и Шон Ханнити.

Соединённые Штаты против Фейсбука

К расследованиям в отношении монопольных практик компаний Google и Twitter в начале декабря прибавился судебный иск Министерства юстиции США против Facebook. Власти обвиняют детище Марка Цукерберга в нежелании нанимать американских граждан на высокооплачиваемые позиции разработчиков и других сотрудников. По данным Минюста, 2600 рабочих мест в компании заполнили трудовые мигранты, прежде всего из Индии и Китая, которые приехали по рабочей визе H1-B, при этом американцы на эти позиции просто не рассматривались. Речь не идет об уборщиках и строителях – в среднем такой сотрудник сразу по приезде получал весьма неплохую и по американским меркам зарплату $156,000 в год. Компания при этом спонсировала получение «яйцеголовыми гастарбайтерами» нужных документов вплоть до гринкарт, предоставляло им подъёмные, оплачивало авиабилеты и так далее. Министерство вело расследование два года и за это время установило, что Facebook создал целую систему, заточенную под наём именно иностранцев.

Граждане США не имели возможности даже увидеть объявления о найме на работу на эти позиции, этих вакансий не было на рекрутинговых сайтах: Facebook целенаправленно искал претендентов в других странах, уведомлял их об этом, и они должны были подавать документы обычной почтой. Закон требует, чтобы такие вакансии заполнялись прежде всего американскими гражданами, затем теми, кто уже легально проживает в США, например, имея статус беженца, и только если фирма не находит нужного специалиста на внутреннем рынке труда, она имеет право нанять иностранца и ходатайствовать о предоставлении тому рабочей визы.

Очевидно, что приехавший на работу в США иностранец полностью зависит от компании, которая может аннулировать его визу – а такая виза дает право на получение впоследствии вида на жительства и американского гражданства. С формальной точки зрения у компании есть возможность держать сотрудника «на крючке» десятилетиями – пока она не выжмет из него всё возможное. Таким образом, компания обеспечивает лояльность и управляемость сотрудников, а весьма конкурентная зарплата закрепляет это положение.

Конечно, не один Facebook был уличен в подобной практике – к ней прибегают и Google, и Twitter, и другие компании Силиконовой долины. Надо полагать, в оставшееся до вероятной инаугурации Байдена время мы увидим такие иски и против других цифровых платформ – тем более что Минюст обещает помощь и амнистию тем из сотрудников, которые подадут на поведение этих компаний жалобы.

Но это далеко не единственная беда, с которой в последние недели столкнулись компании Марка Цукерберга и Джека Дорси (глава Twitter).

По иронии судьбы, именно через свой аккаунт в «Твиттере» Дональд Трамп заявляет о грядущих ударах по тому же Твиттер» и другим цифровым корпорациям, которые сокращенно называют «Биг Тек» - «большие технологические компании». Вот и 3 декабря – в тот самый день, когда Минюст США подал иск против Фейсбука, Трамп написал у себя в Твиттере своим фирменным телеграфным языком, который требует в скобочках толкований и расшифровки: «Выглядит как будто определенные республиканские сенаторы боятся упразднить Секцию 230 [выгодную Биг Теку], но это НЕОБХОДИМО для национальной безопасности и доверия к выборной системе. Годами одни разговоры и никаких действий. Отмену [секции 230] нужно включить в Оборонный Билль!!!»

Так называемая «секция 230», вокруг которой ломается столько копий – это часть Акта о коммуникациях, технически принятого ещё при президенте Рузвельте, которая защищает провайдеров интернет-услуг от ответственности за информацию, предоставленную на их сайтах пользователями и третьими лицами. Пользуясь этим положением, Google (и подконтрольный ему Youtube), Facebook (и подконтрольные ему WhatsUp и Instagram), а также Twitter и другие компании «Биг Тека», противодействуют любым попыткам властей как-то повлиять на их содержание. В то же самое время сами эти площадки отнюдь не применяют те же принципы «свободы слова» к изданиям, размещающим на них свои материалы, и вовсю занимаются цензурой.

Кстати, и Твиттер, и Фейсбук уже дали понять, что не намерены терпеть на своих платформах материалы Дональда Трампа после того, как он покинет Белый Дом. В ноябре глава Твиттера Джек Дорси заявил, что Твиттер позволял Трампу «размещать контент, который нарушал его [внутренние] правила», хотя при этом и начал с мая 2020 года добавлять к постам президента ярлыки об их «недостоверности», «поощрении Трампом насилия», «разжигании ненависти» и других грехах. Но с момента, когда Трамп «перестанет быть мировым лидером» - а это, как сказал Дорси, случится в январе – по отношению к нему «не будут действовать исключения из правил».

Фейсбук в последние месяцы придерживался примерно такой же политики по отношению к постам Трампа: он не снимал их, но маркировал как «недостоверную информацию». Кстати, как говорят сторонники Трампа, это сделало президентскую кампанию неравной: ведь многие доноры сочли президента радикалом и перестали делать взносы в его фонд, в то время как Байден пользовался в соцсетях и на цифровых платформах режимом наибольшего благоприятствования. Фейсбук объявил, что не проверяет факты в заявлениях мировых лидеров, а вот когда Трамп уйдет, он такого статуса лишится, и, соответственно, его высказывания будут подлежать обычной практике «фактчекинга» - то есть, проще говоря, цензуре.

Интересно, что сразу после выборов Фейсбук и другие платформы перекрыли кислород группам сторонников Трампа, в которых те призывали к пересчёту голосов в ряде штатов и ставили под сомнение результаты выборов. Такие группы попросту ликвидировались – причем координированно через все цифровые платформы.

Не удивительно, что Трамп, у которого, несмотря на все старания «Биг Тека», только на Твиттере почти 100 миллионов подписчиков, явно будет бороться за свое политическое выживание. Уже известно, что в день возможной инаугурации Джо Байдена он объявит о начале своей президентской кампании 2024 года. Поэтому Трамп и ряд его республиканских сторонников в Сенате и в Конгрессе наносят по «Биг Теку» весьма чувствительные удары.

Сорванный спектакль

Так, 17 ноября прошли слушания в сенате США, на которых, как пишут «мейнстримные» газеты не только в США, но и в России, «поджаривают» глав крупных технологических компаний. Обычно такие слушания не выходят за рамки спектакля. По крайней мере, так было почти всегда раньше. Как это происходит? Несколько престарелых сенаторов, которые часто всё ещё пользуются кнопочными телефонами, задают вопросы об облаках больших данных и сверточных нейросетях тому же Марку Цукербергу, и этот подтянутый 36-летний парень, личное состояние которого на декабрь 2020 года превышало 100 миллиардов долларов, с легким презрением объясняет им, как правильно кликать мышкой и как работает интернет. Но на слушаниях 17 ноября всё было иначе. Настолько иначе, что большие СМИ предпочли особо не сообщать о том, что там говорились. Газета «Нью-Йорк Таймс», фактический «орган ЦК» Демократической партии США, которая обычно очень подробно следит за такими разбирательствами, по итогам слушаний опубликовала сухой отчёт, что-то вроде подведения итогов футбольного матча. Говорилось, что Цукербергу было задан 71 вопрос, а главе Твиттера Джеку Дорси – 56 вопросов. Газета написала о тройке самых результативных игроков этой игры в своего рода американский футбол. Она подсчитала, что сенатор от Южной Каролины Линдси Грэм, глава сенатского комитета, задал 15 вопросов, сенатор от Техаса Тэд Круз 12 вопросов и сенатор от Миссури Джош Хоули – тоже 12. Все трое оказались, разумеется, республиканцами. По прошествии нескольких дней газета опубликовала более подробную статью, но и там самые острые вопросы замалчивались, как и весьма невнятные ответы Цукерберга и Дорси.

Газета не написала, что за вопросы задавал тот же сенатор от Миссури, потому что они содержали сенсационные разоблачения, не написала, что и как отвечал Марк Цукерберг – глава Фейсбука был явно растерян и застигнут врасплох. Запись этого показал в своей программе ведущий канала "Фокс" Такер Карлсон – и Фейсбук сразу же запретил эту запись, а Гугл не выдавал ее в поиске. Через некоторое время записи восстановили – но на пике запросов найти ее было невозможно.

О чем же там шла речь? По словам сенатора Хоули, на него вышел сотрудник Фейсбука, который «обладал знанием из первых рук о практиках модерации контента этой компании». Он предложил рассказать о внутренней платформе, которую Фейсбук использует для координации своих действий с другими цифровыми платформами в целях цензуры неугодного контента. Хоули получил от осведомителя подробную информацию о том, что в компании есть программа для внутреннего пользования Centra, которая совершенно целенаправленно занимается шпионажем за пользователями. Причем не только за пользователями Фейсбука и не только в сети. Она получает данные людей в сети – например, кто на какие сайты заходит, сколько времени там проводит, на что кликает, как на что реагирует, какие другие аккаунты привязаны к ФБ и что происходит там. Centra собирает данные на пользователей и вне сети, в реальном мире, кто что делает, кто где находится, кто с кем о чем говорит и так далее. Осведомитель рассказал сенатору о том, как работает программа и приложил скриншоты.

Сенатор рассказал Цукербергу о программе Centra и прямо спросил, сколько американцев охвачено этой сетью и сколько пользовательских аккаунтов было закрыто как результат применения этого инструмента.

«Сенатор, я не знаю, потому что я не знаком с названием этого инструмента, - скороговоркой проговорил Цукерберг. – Я уверен, что у нас есть инструменты, помогающие нам работать с платформой и поддерживать нормы поведения в сообществе, но я не знаком с этим названием».

Сенатор спросил тогда, что хорошо, название не имеет значения, но есть ли в принципе подобные инструменты у Фейсбука? Глава Фейсбука окончательно ушел в бессвязное бормотание. Сенатор Хоули продолжал настаивать, а Цукерберг – отпираться, но позднее оказалось, что представитель Фейсбука признал существование этой программы, отвечая на вопрос консервативного телеканала Fox. «Программа используется для централизации расследований сложных субъектов, таких как скоординированное неаутентичное поведение».

Термин «скоординированное неаутентичное поведение» американские цифровые платформы применяют, когда надо обвинить «иностранное правительство» во вмешательстве в американские выборы. Чаще всего обвиняют Россию, иногда – Китай или Иран.

Далее сенатор сказал, что у Фейсбука есть и другая программа, Tasks («Задачи»), цель которой - координация цензуры с другими цифровыми платформами, такими как Гугл и Твиттер. То есть сотрудники этих компаний сообща решают, кому заткнуть рот, и действуют сразу и вместе, запрещая неугодный контент и его носителей. При этом цензуре подвергаются и отдельные люди, и интернет-сайты, и даже хэштэги. Не стоит удивляться после этих разоблачений, что как только неугодный «Биг Теку» контент убирается с одной платформы, с того же Фейсбука, так он тут же исчезает из Твиттера, а Гугл перестает выдавать этот контент в своем поиске. Это происходит отнюдь не спонтанно, а потому, что «большая цифра» работает как «цензурный картель». Такие выражение использовал, рассказывая о слушаниях в Сенате, ведущий "Фокс" Такер Карлсон. Например, в прошлом году со всех цифровых платформ исчез очень популярный публицист Алекс Джонс со своим каналом InfoWars – «Инфовойны», где он разоблачал именно информационные войны и информационные вирусы. Не было ли это зачисткой информационного поля перед организованной «эпидемией» ковида-19? Наверное, мы уже не узнаем ответ на этот вопрос: сотрудники Фейсбука и других цифровых платформ вряд ли начнут раскрывать подобные секреты, просто потому, что многие из них находятся в США на птичьих правах, по рабочим визам, которые компания в любой момент может отозвать.

Цукерберг не стал отрицать существование Tasks, но сказал, что «систему используют для координации разного рода работ внутри компании», что сотрудники «координируют действия и сигналы в ответ на запросы о вопросах безопасности», таких как «террористическая атака или эксплуатация детей или иностранное правительство, пытающееся провести подрывную операцию». То есть ищите всё тот же «русский», «китайский», «иранский» или «северокорейский» след.

«Экзистенциальная угроза»

Во время слушаний обсуждался и сакраментальный вопрос о «секции 230». Отвечая на вопросы в этой связи, глава Твиттера Джек Дорси предложил законодателям заняться вопросами надзора не за компаниями, а за алгоритмами.

Демократы, как могли, подыгрывали главам «Биг Тека» и старались воспользоваться возможностью добиться от них еще большей цензуры Трампа и его сторонников.

«У вас вызывает озабоченность распространение дезинформации, например, заявлений Трампа, которые могут разжечь насилие?» - спросила Цукерберга сенатор-демократ от Калифорнии Дайана Файнстайн.

Цукерберг блеснул понимающим взглядом и пообещал быть начеку.

Другой сенатор-демократ, Крис Кунс от Делавэра (его одно время прочили в госсекретари в правительстве Байдена), требовал от платформ еще большей цензуры.

«У вас есть правила, мистер Дорси, против дипфейков или манипулируемых СМИ, которые распространяют дезинформацию о Ковиде-19, против нарушений общественного доверия в систему, - но у вас нет ничего против распространения дезинформации по поводу изменения климата. Почему?» - спросил сенатор главу Твиттера. Кунс назвал тех, кто не согласен с тезисом о «глобальном потеплении» - «экзистенциальной угрозой нашему миру».

Таким образом, научные дискуссии в ближайшее время могут быть переведены в США в ранг «вражеской пропаганды». Например, дискуссии о выбросах парниковых газов или причинах таяния ледников. Учёные, которые не устроят Кунса или других политиков, с подачи цифровых платформ могут быть запрещены, подвергнуты остракизму, морально раздавлены – в духе пресловутых кампаний против генетики или кибернетики в СССР.

Такие политики, как Крис Кунс, будут счастливы иметь в своем подчинению страну пассивных потребителей, которая будет подчиняться любому приказу технократов-олигархов. Такер Карлсон в своей программе, посвященной слушаниям, сказал так: «В прошедшие две недели корпоративная Америка поспешила консолидировать свой контроль над информацией и протестами в этой стране».

Такер Карлсон привел несколько самых свежих примеров цифровой цензуры в Соединенных Штатах. Например, многие цифровые платформы, от платежной PayPal до аренды жилья Airbnb, отказываются предоставлять услуги людям и организациям консервативных взглядов. Amazon запретил рекламу книги Эбигейл Шрайер о волне желающих стать трансгендерами среди девочек-подростков. Писательница задавала неудобные вопросы о том, почему это происходит. Компания видеоигр Ubisoft стерла со своих записей голос актрисы Хелен Льюис, получив анонимные сообщения о том, что та написала пост на интернет-форуме, который те сочли трансфобным – то есть направленным против трансгендеров. Другая актриса Джина Карано была уволена за то, что критиковала обязательность ношения масок.

Атмосфера в Соединенных Штатах в последнее время создается действительно гнетущая – об этом рассказывают мои друзья. Один из них, более двадцати лет проживший в Сан-Франциско, переехал сейчас в Сибирь. Может быть, он просто решил вернуться на родину – хотя сделал это именно сейчас. Граждане США сегодня просто боятся сказать не то или быть неправильно истолкованы. Я уже не говорю о случаях, когда люди действительно думают иначе.

Получается, сегодня технологические компании могут открыто делать всё, что хотят, потому что у них теперь все деньги мира и все политики в их кармане. И это правда – если посмотреть на команду Байдена, на всех этих будущих министров и высших чиновников – все они ставленники Силиконовой долины.

Четверть века назад многие энтузиасты думали, что с приходом Интернета цензура в мире станет невозможной, что информация будет распространяться беспрепятственно, что каждый будет иметь право на высказывание. Сегодня мы пришли к обществу, в которой именно Интернет служит главным инструментом подавления свободы слова и самовыражения, в котором цензура, начавшись как средство борьбы с терроризмом, постепенно распространилась на все сферы деятельности, в том числе на политику, на искусство, на средства массовой информации и даже на науку.

При этом Интернет отнюдь не продвигает разнообразие взглядов, как обещали либеральные политики – нет, он способствует закреплению одной, правильной точки зрения. Это цензура, которая не просто сделает невозможным политический протест. Она постепенно убьет – уже убивает - и науку, и культуру, и искусство – всё то, что делает нас людьми.

Что это если не тоталитаризм – причем не «ламповая» цензура XX века, а цензура цифровая, с применением систем искусственного интеллекта, образом которой выступает всевидящий глаз, всеслышащее ухо, всепроникающий, держащий всё под контролем Большой Брат. Цифровая цензура будет поддерживать одну волну паники за другой, чтобы запуганные люди боялись думать не так, как от них требует рой, роевое сознание, поддерживаемое Цифровым Левиафаном искусственного интеллекта.

Что дальше?

Официально провозглашено, что более чем тысячелетнее Государство Российское должно превратиться в цифровую платформу со всеми вытекающими последствиями. Правительство разрешило цифровикам не просто доступ к данным россиян – оно разрешило покупать и продавать эти данные и продукты из этих данных. То есть главы наших цифровых экосистем будут знать о нас всё – и будут пользоваться этим знанием, чтобы управлять. В том числе управлять политиками, дергать их за ниточки. Очень интересный продукт – управление решениями человеческих масс и отдельных индивидуумов.

Москва стала экспериментальной площадкой для проекта создания такой территории. Да и вся Россия на глазах становится площадкой для цифровых экспериментов – в образовании, здравоохранении, на транспорте, в других областях.

Говорится о том, что после цифрономики придет антропономика – экономика во имя человека и для счастья человека. Это произойдет, когда через умный город, через умную пыль и умные чипы будет вестись постоянный мониторинг за состоянием перманентно больного человечества, а послушные будут награждаться умными продуктами. Говорится о том, что будут созданы наши точные копии – цифровые двойники вас и всех ваших органов. Если с вами что-то случится, вас восстановят, может быть, без каких-то ненужных деталей, вроде памяти о том, что вы не должны помнить.

Над этими системами сегодня работают десятки, а то и сотни тысяч учёных, политики все это готовы внедрять, ну а людям позволено горячо все эти меры поддерживать. За остальным присмотрит Гугл, Фейсбук и Твиттер.

Предопределённость глобальной власти Цифрового Левиафана может внушить чувство безысходности. Чтобы не поддаваться этой безысходности, следует взглянуть в глаза фактам и проанализировать тенденции. Неизбежно ли деление homo sapiens на два вида, «неолюдей» и «необогов»? Можно ли представить себе движение человечества по совершенно другой траектории – туда, где люди не будут утрачивать сознание и сознательность, более того, переводить его на более высокий уровень? Можно ли избежать господства Цифрового Левиафана? Что делать сейчас, чтобы такое развитие стало возможным?

Будущее не предопределено, и те, кто предлагает нам тот или иной его вариант под девизом, что «другого пути нет», просто хотят навязать нам свое видение. Те, кто говорит, что машина будет править миром, и человечеству остается лишь обсудить условия капитуляции, хотят, чтобы это стало самосбывающимся пророчеством. А как именно они собираются лишить человека воли к действию, хорошо показал коронавирус. Но в силах человечества этого не допустить.

США > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 7 декабря 2020 > № 3579083 Игорь Шнуренко

Евгений Касперский: мы хотим создать телефон, который нельзя "хакнуть"

Пандемия и последующий локдаун привели к активизации хакеров и увеличению числа атак в мире. Как коронавирус изменил рынок киберпреступности, на чем специализируются хакеры из России и Китая, какие тренды в сфере IT-безопасности ожидаются в ближайшие годы, почему шифровальщики не ориентируются на курс биткоина, и когда управлять электростанцией можно будет через смартфон, рассказал в интервью РИА Новости глава "Лаборатории Касперского" Евгений Касперский. Беседовала Мариам Багдасарян.

– Какие главные тренды в кибербезопасности вы видите на ближайшие годы? К чему стоит готовиться компаниям и людям?

– Первый тренд – киберпреступность становится массовой, к сожалению, особенно во времена экономического кризиса. И ряды преступников пока только пополняются. По данным Kaspersky Security Network, в июле в мире ежедневно появлялось более 400 тысяч вредоносных файлов. Я не знаю, сколько должно быть хакеров, чтобы они каждый день выдавали столько зловредов. Да, у них есть автоматизация, автоматическая генерация кодов, но, я не удивлюсь, если их уже 100 тысяч человек.

Что интересно, у преступников есть специализации. Китайцы больше всего работают по ботнетам (сеть компьютеров, зараженных вредоносным ПО – ред.), хакеры-шифровальщики часто говорят по-русски, а финансовый фрод (мошенничество – ред.) идет, в основном, из Латинской Америки. Вот загадка, почему так? Я не знаю. Да, все делают все, но есть статистические всплески: кто-то чем-то занимается больше, чем другие.

Второй тренд – появляются высокопрофессиональные кибербанды. Причем первая такая банда появилась в 2014 году – Сarbanak. До этого были спонсируемые государствами хакеры и обычная преступность, а после Сarbanak появились такие профессиональные группы.

Третий тренд – атаки на инфраструктуру, которые постоянно растут. Темпы я не готов назвать, поскольку очень сложно сказать, в какую сторону они пойдут, и какие темы будут у групп наиболее актуальными. Деятельность злоумышленников тоже зависит от многих факторов. Если посмотреть на шифровальщиков, то их расцвет совпал с расцветом биткоина: они берут оплату в криптовалюте.

Атаки будут усложняться, все больше технологий будет подпадать под удар, но какие и в каком порядке – это от нас не зависит.

– Спровоцирует ли рост цены биткоина увеличение числа атак шифровальщиков?

– Не уверен. Злоумышленники не привязываются к цене биткоина. Они знают сумму, которую хотят получить в реальных деньгах, и от нее высчитывают размер выкупа в биткоинах на момент атаки. Таким образом, когда биткоин падал, хакеры просто меняли цены.

– Как изменила пандемия рынок киберпреступности и кибератаки?

– Изменение только одно – их стало больше, и стало больше жертв. Вообще было очень интересно наблюдать, что происходило с киберпреступностью, когда весь мир ушел в локдаун. В апреле все датчики пошли вверх, а в мае все упало. Почему? Летом все опять пошло наверх и вышло на новые цифры. Я не знаю, почему в мае у хакеров было такое "падение". Но, не исключаю, что они с начала локдауна получили столько денег, что им просто нужно было время монетизировать то, что уже успели добыть. Но, это мое предположение.

– Ваша компания разрабатывает собственную операционную систему, для каких устройств она будет предназначена?

– Пока она в первую очередь для встраиваемых устройств, но на самом деле она может быть универсальной, поэтому куда нас рынок "потащит", там она и будет работать. Сейчас у нас два-три десятка "пилотов" и в России, и за рубежом – Европа, Азия, страны СНГ.

То, что мы уже готовы поставлять – это операционка для интернета вещей – промышленного и любого другого, а для телефонов и планшетов она будет готова в следующем году. Мы совершенно точно не планируем выходить на "полянку" Google и Apple, у нас нет задачи их заменить.

Наша задача – создать защищенный телефон, который практически невозможно "хакнуть", для обработки секретной и конфиденциальной информации как госслужащих, так и предприятий, и управлений инфраструктурой.

У меня есть мечта, чтобы человек мог использовать телефон на базе, к примеру, ОС Android. Представьте: движением пальца пользователь переключает телефон на нашу безопасную ОС для управления турбиной электростанций или чего-то еще. В этом режиме не будет сервисов от Google Play, ничего такого. Но это пока мечта.

Текущий наш вариант – отдельный телефон с одной ОС. Посмотрим, ведь многие носят с собой два телефона. Если будет потребность, чтобы был один телефон, и операционная система менялась – мы сделаем такую штуку. Но все-таки такой телефон и планшет – не для игр и развлечений, а для работы с инфраструктурой, для обработки важной информации.

– Какие программы на ней будут установлены?

– Аппарат может звонить и отправлять смс, само собой, там будет офисный пакет, свой браузер с минимальный функционалом и стандартный набор приложений: таких, как будильник, калькулятор и так далее. Пока мы не предполагаем, что у нас будет какой-либо AppStore, но в будущем должно появиться нечто похожее. Скорее всего, сначала мы сделаем свой, а потом готовы будем привлекать и другие магазины приложений. Мы понимаем, что без большой экосистемы этот проект не взлетит, поэтому мы готовы будем привлекать партнеров.

– Есть ли у вас уже договоренности по ОС с производителями смартфонов?

– Да, конечно. Я не могу пока назвать, но это китайская компания. В конце следующего года продукт уже появится. Еще раз – там будет минимальный функционал, красоты как от Android и iOS не ждите, этот смартфон будет выполнять другие специальные задачи.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 7 декабря 2020 > № 3575724 Евгений Касперский

Производство эпоксидной смолы в России: быть или не быть?

В связи с импортозависимостью и отсутствием в России реального рынка сбыта эпоксидных смол перспективным направлением видится сегмент модификационных ЭС

Спрос на эпоксидную смолу (ЭС) в отечественной промышленности был и остается высоким. Но если во времена СССР наши предприятия производили 10-12% от мирового объема ЭС, то с начала нулевых и до сих пор этот продукт и сырье для него закупаются исключительно за рубежом — в Европе, Китае, Индии. Это связано с тем, что в конце 90-х гг. крупные отечественные производства ЭС прекратили свое существовании и Россия практически ушла с этого рынка. В то время как за границей индустрия смол развивалась ускоренными темпами.

Первая проблема — отсутствие у нас базовой химии: раньше мы сами обеспечивали себя сырьем, были самодостаточны. Сейчас в России наблюдается острый дефицит базовой химии в целом. Это касается и сырья для производства ЭС. Да, можно построить завод, восстановить «те самые» советские технологии производства смолы. Но это будет убыточно: сырьевой компонент всё равно придется покупать за рубежом. Чтобы нивелировать эту импортозависимость и сделать завод рентабельным, он должен выпускать десятки тысяч тонн продукции в месяц. И здесь возникает еще одна проблема — отсутствие в России реального рынка сбыта.

Возникает дилемма: строить небольшой завод с малой маржинальностью и зависимостью от импортного сырья, либо крупное предприятие по производству базовой химии, где будет возможность снижать стоимость сырья, но продавать его будет некому.

Сейчас в России есть буквально несколько небольших производств ЭС. Объемы выпускаемой ими продукции и объемы советского химпрома — это небо и земля. Глобальная реанимация производства эпоксидной смолы требует больших инвестиций. И возможна лишь в том случае, если государство возьмет курс на усиленную поддержку и развитие химотрасли в целом.

Есть еще один вопрос — утилизация. Изготовление этого вещества по классическим советским технологиям 40-50-х гг. сопряжено с большим количеством отходов: при производстве одной тонны смолы выделяется 5-6 тонн соленой воды, которую нужно утилизировать. Решить эту проблему поможет разработка и внедрение инновационной безотходной технологии производства ЭС.

Одно из перспективных направлений — модификационные эпоксидные смолы. В отличие от классической ЭС, смолы со специальными свойствами ориентированы на меньший, но растущий специфический рынок сбыта, а их производство не связано с большим количеством отходов. Эта отрасль не требует больших денежных вливаний, она достаточно привлекательна для инвесторов. Развитие этого направления приведет к созданию принципиально новой линейки продуктов с улучшенными химико-физическими характеристиками, которые смогут составить конкуренцию продукции сегодняшнего дня.

Азамат Гареев

к.х.н., руководитель инновационным производством ЗИТ «Россильбер»

Россия > Химпром. Госбюджет, налоги, цены > oilcapital.ru, 7 декабря 2020 > № 3575258 Азамат Гареев

Амир Идиатулин: «Главное – объект должен быть тебе интересен»

IND architects стали ньюсмейкерами завершающегося года: выиграли два иностранных конкурса, поучаствовали в трех международных консорциумах, завершили реконструкцию здания первого детского хосписа в Москве для фонда Нюты Федермессер. Основатель и руководитель бюро Амир Идиатулин – об основных принципах работы: самым важным архитекторы считают увлеченность темой, стремятся к универсальности, с жюри и заказчиками не заигрывают, стоимость работы рассчитывают по человеко-часам.

- Как вы начинали, когда и как приняли решение открыть свое бюро?

- Начну с того, что мои родители, инженеры, привили мне трепетное отношение к профессии архитектора как таковой. Помню, мама меня привела на стройку, я там увидел архитектора, серьезного человека с тубусом и в черном плаще, в окружении прорабов и строителей, которые очень внимательно его слушали, – это повлияло на мое восприятие будущей профессии. Мама приносила мне макеты домов, я пытался подклеивать к ним домов-братьев… Словом, не было для меня другого пути, кроме как поступить в Архитектурный институт. Но еще родители заложили во мне лидерские качества, которые позволили создать свою компанию.

К концу третьего курса я устроился на работу в небольшое бюро, созданное в период перестройки бывшим начальником большого проектного института. На этой практике я понял, что современный архитектор должен быть хорошим организатором, способным объединить всех для достижения одной цели. Архитектура – это еще и сроки, стройки, заказчик и бюджеты.

После окончания института я поступил в московский филиал бюро Сергея Цыцина. Там 2,5 года проработал «под крылом» ГАПа, затем еще полгода руководителем бригады. Сергей Цыцин позволил мне создать в составе его бюро свою команду, я позвал бывших однокурсников, единомышленников, готовых, как и я, работать круглые сутки ради качества проекта. Мы занимались проектом «Новый город» в Подмосковье. Потом один из прежних клиентов предложил мне заказ на поселок и, кроме того, помощь с клиентами и деньги для открытия своего бюро. Я всегда был легок на подъем и сразу сказал «да» – так мы создали компанию.

- Такие уходы бывают болезненными. Как Сергей Цыцин к этому отнесся?

- Мы расстались очень хорошо: во-первых, я не хантил сотрудников, мы ушли своей командой, и потом еще лет пять мы работали вместе, он давал нам работу, которую мы делали уже в рамках своего бюро.

- Отделившись, вы стали проектировать индивидуальные дома-коттеджи?

- Да, у Цыцина я проектировал большие комплексы, а здесь делали отдельные частные дома, концепции поселков, небольшие рестораны, интерьеры. Заказы были, но это было не то, чем мне хотелось заниматься. Я все-таки сторонник современных городов…

- Что изменило ситуацию?

- Параллельно мы много участвовали в конкурсах. Самой успешной оказалась победа в конкурсе на реконструкцию здания для хосписа «Дом с маяком» Нюты Федермессер. Там участвовали известные большие бюро («Остоженка», Buromoscow) и мы – совсем молодые, в тот момент никому не известные. Но мы глубоко погрузились в тематику, посещали хосписы, разговаривали с людьми. Мать одного ребенка, который там лежал (мы довольно долго общались), сказала мне: разница между взрослыми и детьми в том, что взрослые приходят в хоспис умирать, а дети – жить… Поэтому у детей должен быть свой, отдельный хоспис. На этой мысли мы во многом построили свой проект.

Нюта Федермессер заметила нашу активность и погруженность в тему, приехала к нам офис, посмотрела на коллектив и сказала: «Я не знаю, что эти ребята построили, может быть, вообще ничего, но я хочу построить хоспис с ними». В нашем портфолио не было социальных объектов: ни школ, ни садов, – ничего.

Так мы познакомились с «O1 Properties», которые были спонсором и техническим заказчиком проекта хосписа. Они почти сразу дали нам и другой заказ, сначала на предконцепцию БЦ «Авион», а потом на вторую очередь реконструкции фабрики «Большевик» и еще ряд проектов, которые открыли нам доступ к клиентам, работающим в городе. С «Большевиком» в тот момент еще работали John Mc’Aslan and Partners, но заказчики хотели видеть другой вариант; мы довольно долго рисовали и переделывали, но в итоге они выбрали нас.

Еще был конкурс на лучший в России детский сад, организованный Винзаводом, там мы тоже заняли первое место. После него мы стали заниматься не только реконструкцией, но и новым строительством.

Увлеченному своей работой архитектору может понадобиться хороший плоттер.

- А такую популярную типологию, как «очень крупный жилой комплекс», вы когда освоили?

- С подобными проектами мы стали работать около трех лет назад. Но и ранее, как я говорил, это было ключевым направлением в моей практике.

Однако я бы не сказал, что это наша основная компетенция – проектировать жилье. Нам интересно проектировать в контексте среды. Может быть и жилье, а может быть винодельня – мы работаем над проектом рекреационного комплекса в Крыму, там винодельня совмещена с отелем, спа-центром – интересная типология.

Сейчас проектируем гостиницу в Москве на 380 номеров. Все проекты очень разные, где-то мы имеем дело с городским контекстом и всеми его ограничениями, а где-то – сами создаем новый мастер-план с нуля. В Казахстане, в поселке Бурабай, по нашему проекту построили частную школу для одаренных детей, буквально за год со всеми интерьерами и инфраструктурой, очень быстро – я не ожидал, что так быстро можно построить.

- Сколько человек в вашем бюро, и есть ли подразделения?

- В бюро два направления: одно занимается архитектурным проектированием, другое – интерьерами. Кроме того, есть три менеджера проектов, занятых договорами и сроками. В целом, сейчас в бюро более 40 человек.

Внутри архитектурной части у нас нет статичных команд, закрытых бригад с жестким разделением полномочий, как это раньше было в проектных институтах. У нас – все наоборот, мы команды формируем под проект. Потом команда расформировывается и переходит на другие проекты. Люди работают с разными людьми, учатся разным подходам. Конечно, есть архитекторы, которые ближе к ландшафту и к градостроительству, а есть те, кто ближе к объемному проектированию. Но мы стараемся объединять. Потому что даже небольшой объект с архитекторами, которые занимаются градостроительным проектированием и ландшафтом, может получиться интереснее, чем если бы его делал только «объемщик».

- Требуете от сотрудников универсальности?

- Хотелось бы, но так получается не всегда, поэтому мы собираем в команде людей, которые работают по-разному, что и рождает универсальность. В нашем бюро есть и специалисты по мастер-планированию, и человек, который занимается графическим дизайном, брендами и городской навигацией – видите, какая линейка масштаба.

- А руководство?

- У меня есть два партнера. Андрей Сидоров и Равиль Мураков.

- Вы вместе с самого начала?

- Не совсем. Я, когда организовал бюро, сначала пригласил ребят поработать у себя, а потом уже через несколько лет я их сделал партнерами. У меня был еще один партнер, с которым мы в какой-то момент разошлись; у нас были разные взгляды.

- Вы намеренно поддерживаете разномасштабные задачи в работе бюро? Не пытаетесь полностью сосредоточиться на каком-то выгодном сегменте, который приносит больше денег?

- Во-первых, мне очень интересна эргономика деталей и материалов. Возьмем работы Галины Балашовой, которая рисовала в 1960-е интерьеры космических кораблей – ведь это ужасно интересно! Хотелось бы поработать с чем-то подобным – космическим кораблем, яхтой или самолетом, занимался же ими в свое время Норман Фостер. Я иногда ругаюсь с нашими архитекторами, которые не могут нарисовать рабочий чертеж хорошей эргономичной мебели, не говоря уже о дизайне уникальных предметов. Я бы не хотел отказываться от такого масштаба, мне это интересно. Мне очень нравятся интерьеры, потому что они позволяют посмотреть на архитектуру изнутри, ведь люди взаимодействуют именно там и проводят внутри намного больше времени.

Конечно, приходится лавировать, как акробат, между более и менее бюджетными проектами. Недавно мы выиграли конкурс на совсем маленький павильон в Гюмри, городе, который был разрушен 9-балльным землетрясением в 1989 году – участвовали несмотря на то, что задача совсем небольшая.

Мы считаем, что масштаб не важен, важна возможность показать творческий потенциал в любом масштабе.

Кроме того, у нас в бюро другое ценообразование: мы берем оплату по человеко-часам, так что я независим от километров площадей и, скорее, даже откажусь от больших объектов.

- Значит, вы можете взять заказ на маленький домик?

- На домик все же нет. Частная типология в России очень сложна, вкусы у людей специфичные. Я считаю, это из-за того, что все ходили в одинаковые типовые сады и школы. Все же эстетическое воспитание начинается с пеленок. Думаю, мы потеряли много творческих людей таким образом.

- А как относитесь к новому типовому, стандартизированному?

- Все надо делать индивидуально, поскольку типовой проект игнорирует контекст и никак не реагирует на него. Считаю, что типовое строительство – зло.

Но должен сказать, что сейчас ситуация меняется: строятся частные школы, и родители, и государство смотрят на их новые здания. Думаю, рано или поздно мы придем к более здоровой и правильной ситуации.

- Какие типологии вы еще не освоили, и что хотели бы освоить?

- Два года назад я говорил, что мы хотим построить винодельню, и сейчас мы над ней работаем. Есть в запасе несколько студенческих фантазий: построить домик в горах, приют альпинистов – суперэргономичный, похожий на космический аппарат. Или гостиницу на склоне горы, раскрытую на какой-нибудь захватывающий пейзаж. Меня вдохновляет природа и неординарные объекты; в свое время очень вдохновил конкурс на водонапорную башню в Щербинке – она как кубик Рубика: кажется, что все просто, а на самом деле сложно интегрировать новую функцию, вертикальные коммуникации и одновременно сделать что-то новое, но уместное, учесть ограничения. Плюс городской контекст. Сложно, но жутко интересно.

- Выше вы охарактеризовали себя как «сторонника современных городов». Что вы вкладываете в это понятие?

- Городов, которые не только дают возможность спать или работать, но и помогают людям пересекаться между собой, взаимодействовать, социализироваться. Жить культурной жизнью, заниматься спортом. Которые не изолируют людей друг от друга.

- Сейчас вы говорите о концепции постиндустриального города, смешении функций и социальном аспекте. Входит ли в ваше понятие современного города архитектура, и какая? Только современная, историческая, или консервативная, или просто разнообразная?

- Я бывал и в Дубае, где все построено заново, и в итальянских городах, полностью законсервированных. Мне не нравится ни та, ни другая концепция. Мне нравятся города, которые продолжают жить. Например, Лондон, где ты видишь срез времени, иногда на одном здании, в котором есть новое и старое. В наших проектах мы тоже стараемся это показывать. Например, в «Большевике» или в реконструкции водонапорной башни. Если старое интегрируется в новое, объект становится интересным. Я хочу, чтобы в городах старые здания не исчезали, но создавалось что-то новое в диалоге с прошлым.

- А как новое должно взаимодействовать со старым: на контрасте или как-то еще?

- Зависит от того, какой язык ты выбираешь в данный момент. Я показывал «Большевик» Наринэ Тютчевой – она сказала, что сделала бы более контрастно. Но я не хотел контраста, мне показалось, что автор зданий фабрики XIX века Оскар Дидио не хотел бы контраста. Я искал материал, который бы слился с контекстом. Но стилистически они, конечно, разные.

Архитектура не должна быть одинаковой. Люди ведь все разные, но именно это и интересно. И города должны быть разные, среда должна быть разная. Если бы Норман Фостер спроектировал город от дверной ручки до всех зданий, думаю, это был бы скучный город, одинаковый. Я за то, чтобы там был и Норман Фостер, и Палладио, и куча других архитекторов, может быть, даже IND architects, но чтобы среда была разной.

- А как вы относитесь к стилизации? Если, скажем, заказчик просит, обстоятельства исторического города диктуют необходимость сделать что-то подобное историзму? Откажетесь? Возьметесь? Сделаете что-то нейтральное?

- Хороший вопрос. Думаю, лет 5 назад я бы сказал, что это плохо. Но сейчас, когда я посетил многие города мира, видел не очень удачные примеры суперсовременных зданий в исторической застройке, начинаю сомневаться. Всё зависит от того, как архитектор вписывает новое здание в исторический контекст, насколько соблюдает градостроительный ритм, высотность, формирует ли архитектурный ансамбль.

Сергей Чобан предложил соотношение 30:70, где 30 – уникальных, 70 – средовых зданий, которые ничем не выбиваются, чтобы сформировать тело города. Наверное, с этим подходом я частично соглашусь. Взялся бы я за воссоздание исторического здания – не знаю. Потому что это очень большая ответственность – создать здание, которое имело бы очень хорошие пропорции и было бы построено по классическим канонам. Сейчас в основном это все очень пошло выглядит. А пошлую архитектуру создавать я бы не хотел.

- Хорошо, что упомянули Сергея Чобана. Что вы думаете о его новой выставке, которая открылась в Риме? Эти рисунки, они предостерегают или наоборот, предлагают решение?

- Думаю, это очень интересное философское размышление о взаимодействии истории и современности, о возможных и невозможных путях развития города, и в то же время смелая архитектурная фантазия, которая показывает нам город, который может получиться, если дать архитекторам все бразды правления. Один из выводов, которые можно сделать, – хорошо, что архитекторы не правят балом. Хорошо, что есть градостроительные нормы, главный архитектор, мэр, заказчик, финансы, кризисы… Я считаю, что это позволяет «отрезать лишнее» и создает некую «прическу города». Главное – чтобы люди, которые «подрезают», обладали хорошим вкусом.

- Но в начале интервью из книги портфолио вы говорите, что профессия архитектора недооценена в России, и хорошо бы молодым архитекторам как-то изменить ситуацию. Не видите противоречия?

- Вот молодым архитекторам как раз нельзя подрезать крылья. Есть архитектурный анекдот: приходит выпускник в проектный институт, ему говорят «черти лестницу», он чертит лестницу. Через некоторое время он хочет что-то творить, а ему говорят «еще почерти лестницы». И он еще несколько лет чертит лестницы. А потом говорят «ну все, ты созрел, давай, вот здание, театр». А он отвечает «спасибо, хорошо, но мне бы лестницу почертить».

Молодым надо давать свободу творчества. Поэтому в нашем бюро мы привлекаем студентов, ежегодно устраиваем практики, берем интернов, привлекаем их на конкурсы, чтобы показать всю масштабность творческого процесса. И потом уже периодически их подключаем к рабочему проектированию, чтобы показать все стороны процесса.

- Не опасаетесь, что студенты сделают что-то не так?

- Конечно, тут главное правило: доверяй, но проверяй. Но я и сам, если бы не сделал каких-то первых небольших ошибок, наверное, не почувствовал бы, что архитектура – творчество не на бумаге, по этим чертежам потом строят, работают тысячи людей. Студенты пока не чувствуют, что за любой линией стоит большая ответственность, мы показываем им, какую специальность они выбрали. Поддерживаем, позволяем сделать контролируемые ошибки, помогаем стать готовыми специалистами. Большая проблема с образованием в России – люди заканчивают университет, а практики не знают. Поэтому мы стремимся набирать на самых ранних этапах: третьем, четвертом курсе, иногда пятом. Золотое правило для студента – работать во время учебы, хотя бы немного.

- Возвращаются ли студенты потом работать к вам?

- Скорее, остаются. Те, кто не уезжает продолжать образование за рубежом. Процентов 20 остается после практики. Либо мы сами приглашаем, либо они пишут нам письма, если хотят остаться. Это взаимовыгодный процесс, я считаю, тут работает правило win-win, все в выигрыше.

- С другой стороны, вы недавно поучаствовали в нескольких конкурсах с иностранными командами…

- Начали мы в сентябре прошлого года с конкурса на мастер-план Дербента. Нам было сложно, но интересно, настоящий драйв, сравнимый с годом жизни в университете, спрессованным в 2,5 месяца. Вошли в шорт-лист конкурса на мастер-план Альметьевска и Самара Арены. Работали с датчанами ADEPT, американцами SWA, британцами JTS, по Самаре – с UNStudio.

Также работали с бюро Фернандо Ромеро над конкурсным проектом павильона Атомной энергии на ВДНХ. Помню, когда мы виделись в Москве, я был приятно удивлен потрясающей энергией этого человека, он в единицу времени узнает о тебе и личное, и профессиональное и при этом создает что-то по проекту. Получили потрясающий опыт, который сейчас часто применяем на практике.

- Какой именно опыт?

- Первое – различие подходов у нас и иностранцев. У них есть чему поучиться, и мы активно учимся, но чему-то и они учатся у нас. Помню, к нам приезжала архитектор из Америки, записывала интервью с нами – ее интересовало, как мы смогли все организовать в проекте так, чтобы уложиться в очень короткий срок. Они были в шоке, у них все занимает гораздо большее время.

Мы учимся работе над конкурсами, презентациями проектов. Из недавних примеров – после работы с лондонским бюро и с американцами освоили социокультурное программирование территорий, плейс-мейкинг, режиссирование сценариев использования. Это правильно, когда архитекторы не только придумывают красивую архитектуру, но еще думают, как ее использовать, как все впоследствии может трансформироваться, как может повлиять тот же COVID-19 или климат.

Увы, за рубежом инноваций пока больше. Но мы развиваемся, уверен, что скоро иностранцы будут приезжать стажироваться у нас. Уже сейчас много запросов.

- К вам приходят такие запросы? Берете стажеров?

- В этом году у нас было 3 запроса из Америки, один из Австралии, 5 из Италии и еще из нескольких стран. Но очень сложно юридически с трудоустройством иностранцев. Мы пока берем тех, у кого есть российское гражданство. Если решить проблему с трудоустройством, молодым специалистам было бы много проще приезжать работать в Россию.

В этом году вы выиграли несколько открытых международных конкурсов в Китае, в соавторстве с китайским бюро DA!: на музей китайской деревни Синфу и на иммерсивный театр в Кайфыне. Каков рецепт побед? Он есть?

Объект должен быть тебе интересен, ты должен загореться, это самое важное. Когда глаза горят, точно получится интересный проект.

Второй рецепт – участвовать не для того, чтобы выиграть, а чтобы реализовать свою идею. Тогда твоя идея зажжет зрителей и жюри. Я никогда не ставлю задачу подстроиться под жюри. Мы в не-конкурсных проектах не пытаемся подстроиться под заказчиков.

- Смело! А часто ли не получается договориться и приходится расставаться с заказчиками?

- Совсем не часто, думаю, в двух-трех случаях за все время. Мы решаем проблемы в диалоге. Я, бывает, слышу, как архитекторы отказываются от авторских прав, потому что заказчик на чем-то настоял. Нам такая позиция не подходит. Зачем строить то, за что тебе потом будет стыдно? Пока такого не было, надеюсь, и не будет.

- То есть вам почти всегда удается организовать продуктивный диалог. Каким же образом?

- Конечно, это требует сил. Но, с другой стороны, мне не нравятся архитекторы-тираны, которые говорят: будет только так, как я сказал, и точка. Архитектура получается тираническая, не про людей и не для людей, некомфортная, она давит, угнетает. Она может быть красивая, но ужасная с точки зрения интеграции в среду или в социальную жизнь города.

- Вы говорите об архитектуре, комфортной для людей. Но общаетесь вы с заказчиком. Откуда берете информацию о том, что хорошо людям?

- К примеру, работая с мастер-планом Дербента, мы использовали инструменты соучаствующего проектирования – провели семинар, взяли лидеров мнений и организовали в игровой форме диалог о том, какой должна быть среда. В Альметьевске то же самое делали наши партнеры по конкурсу из Казани. В Самаре – устраивали брейнштормы, но не с архитекторами. Теперь мы и в бюро приглашаем не-архитекторов для какого-то проекта. Графического дизайнера, маркетолога, пиарщика и заказчика… Некоторые архитекторы говорят, что ненавидят маркетологов, брокеров. А мы наоборот – с удовольствием общаемся со всеми участниками процесса, чтобы понять и почувствовать.

Хотя, конечно, как в выборах есть день тишины, так и у архитекторов должно быть время паузы, когда ты собрал всю информацию в мозг и пошел думать.

- Партиципация хороша для благоустройства и даже для мастер-плана. А с большими жилыми домами как организовать партиципацию?

- Здесь помогают исследования, которые мы ежегодно делаем в нашем бюро. В прошлом году исследовали коливинги, в этом – многофункциональные жилые комплексы. Изучаем тенденции проектирования жилья, то, как меняется типология.

К примеру, в Америке люди больше всего страдают от депрессии, особенно в больших городах. В связи с этим начинает развиваться биофилия, интеграция зеленых насаждений как ответ архитекторов на необходимость сохранять психическое здоровье населения. Все это мы анализируем и выпускаем небольшие бюллетени, рассказываем на конференциях, знакомим девелоперов с новыми практиками.

Архитектура – не изобретение чего-то. Это работа с известными ингредиентами, но каждый архитектор, как шеф-повар, может найти идеальные пропорции, чтобы получился шедевр. Мы постоянно находимся в поисках новых компонентов шедевра. В нас это заложено – поиск, исследование. Мы все визионеры, оптимисты, мы видим возможность развития.

- Давайте попробуем уточнить понятие «визионерство». Что вы вкладываете в него?

- Нередко случается так, что здание еще строят, а оно уже устарело: слабые планировочные решения, некачественная среда. Удачный проект даже со сменой функции остается современным. Архитектор-визионер должен понимать, как пространство будет меняться с течением времени. Чтобы здание оставалось актуальным, интегрировалось в среду, было открыто к тому, чтобы претерпевать изменения. Архитекторы смотрят на город и видят, каким он будет через 5, 10, 20 лет. Впрочем, многое зависит от срока жизни проекта: мы делаем мастер-планы, у них большая временная перспектива. Но нам интересны и небольшие шоурумы, здания с коротким сроком службы, их через 2-3 года снесут, там мы экспериментируем с новыми материалами.

- Ваш совет молодому архитектору, который хотел бы сделать свое бюро. Поделитесь секретом успеха.

- Секрет успеха – делать объекты и очень любить их. Каждый объект, в который ты вложишь весь свой творческий потенциал, принесет еще 3-4 заказа. Но только в том случае, если архитектор будет с любовью делать любой объект, большой или маленький, от предметного дизайна до общественного здания.

- Разочарований не случалось? Когда душа вложена, но не все получилось?

- Успешный архитектор реализует 90% от спроектированного, все остальные – думаю, около 20%. Тот, кто учится на архитектора, должен понимать, что первые качественные здания он построит в 40-45 лет, если повезет – чуть раньше. На первом этапе все будет оставаться на бумаге, а потом количество построек будет увеличиваться. Что, впрочем, неплохо, поскольку служит фильтром для плохой архитектуры. Я сейчас смотрю на свои объекты 10-летней давности и думаю, как хорошо, что не все объекты пошли в реализацию… Зрелость приходит со временем.

Юлия Тарабарина

ARCHI.RU

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 5 декабря 2020 > № 3582495 Амир Идиатулин

Метро как искусство

Конкурсы помогают формировать архитектурный облик новых станций столичного метрополитена

Отношение к метро в Москве особое, многие станции столичной подземки признаны памятниками архитектуры, в работе над ними в свое время принимали участие знаменитые художники и скульпторы. Для того чтобы архитектурный облик новых объектов соответствовал высокому уровню, Москомархитектура проводит конкурсы проектов, в которых принимают участие не только российские, но и международные архбюро. О том, как проходят такие конкурсы и чем московский опыт метростроения отличается от европейского, в интервью «Строительной газете» рассказала главный архитектор бюро Blank Architects Алена ПАНФИЛОВА-КОРСАКОВА.

«СГ»: Ваше бюро регулярно участвует в конкурсах на проектирование станций метро Москвы. Какое техническое задание получают участники конкурсов?

Алена Панфилова-Корсакова: Для нас участие в конкурсах на создание дизайна новых станций метро уже традиция. В 2017 году мы победили с проектом дизайна станции «Рижская» Большого кольца (проектное название «Ржевская») и вышли в полуфинал с дизайном станции «Шереметьевская», в 2020 году стали финалистами в конкурсе на дизайн станций «Кленовый бульвар 2» и «Проспект Маршала Жукова». Мы не исключение: открытый конкурс на дизайн ряда станций объявляется ежегодно, и принять участие в нем могут бюро со всего мира. Сам конкурс проходит в два этапа. Первый включает в себя отбор заявок на основании портфолио и эскизного видения станций. На этом этапе техническое задание еще очень условно, и у архитекторов есть возможность осмыслить дизайн широко и креативно. На втором этапе техническое задание детализируется. С каждым годом задания для архитекторов становятся все более тщательными и подробными, отражают больше деталей и нюансов. Меняется и механизм принятия решений, например, в конкурсе 2017 года за финалистов голосовали горожане, и наш проект стал лучшим по итогам народного голосования. Сейчас финальное решение выносит жюри.

«СГ»: Для каждой ли станции проводят такие конкурсы?

А.П.: Московский метрополитен развивается очень интенсивно, в год открывается до десяти станций, но на конкурс попадает не более двух-трех ежегодно. Конкурсные станции должны стать объектами уникального дизайна. Именно в этом — основная задача творческих состязаний. Стоит только посмотреть, насколько разные решения предлагали финалисты конкурса в этом году для одних и тех же локаций. На конкурсе нет ни одного похожего друг на друга проекта, и это очень благотворно влияет на развитие архитектурной среды в целом, мотивирует к диалогу, обсуждению концепций.

«СГ»: Какой путь идея проходит от эскизов до проработанного проекта?

А.П.: Как я уже сказала, на первом отборочном этапе архитекторы предоставляют свои портфолио и эскизные визуализации идей станции, чтобы продемонстрировать общий концептуальный посыл. Здесь важно передать замысел, вдохновить жюри. После рассмотрения заявок Москомархитектура объявляет финалистов конкурса. На следующем этапе бюро, прошедшие в финал, представляют уже полный детализированный проект с визуализациями для всех зон проектирования станций, деталями, планами отделки и светотехническими расчетами. Специальные согласования с городом на данном этапе не требуются, однако техническое задание, по которому мы работаем, настолько подробное, что его соблюдение уже делает проект реалистичным и реализуемым. К примеру, Московский метрополитен всегда использует в строительстве только российские материалы и имеет достаточно жесткие рамки по пожарной безопасности, легкости эксплуатации станции и долговечности применяемых решений. Все эти параметры мы учитываем уже в работе над проектом в финале, чтобы в случае победы его действительно можно было построить.

«СГ»: Если архитекторы выигрывают проект, в чем заключается их дальнейшая работа?

А.П.: После объявления победителей заключается договор на разработку буклета архитектурно-градостроительного решения и авторское сопровождение проекта. После этого начинается стандартная работа над реализацией архитектурного проекта — контроль и сопровождение, подробная проработка реализуемых решений и так далее. Например, после победы нашего проекта на дизайн станции «Рижская» БКЛ мы разрабатывали альбом архитектурно-градостроительных решений с последующим получением «Свидетельства об утверждении архитектурно-градостроительного решения объекта капитального строительства». На этом активная фаза проекта для нас как для архитекторов завершается, но продолжается взаимодействие с Москомархитектурой. Тесный контакт города и архитекторов в процессе строительства станции дает возможность качественной реализации конкурсного проекта.

«СГ»: Насколько сложно архитекторам работать в жестких рамках норм? Не мешают ли строгие условия творить?

А.П.: Архитекторы всегда должны помнить, что метрополитен — это не только главная транспортная артерия города, но и наше архитектурное достояние. Сейчас, в отличие от советского времени, нет задачи создавать «дворцы для народа», но нужно предложить запоминающийся дизайн в очень сложном инженерном сооружении, главная функция которого — безопасная транспортировка пассажиров. Думать только о красоте и творческих экспериментах нельзя. Однако сложность работы над такими проектами не мешала нашим знаменитым предшественникам создавать под землей настоящие шедевры архитектуры. А они сегодня, в свою очередь, вдохновляют современных архитекторов на красивые и при этом функциональные проекты. Даже просто участие в таком конкурсе — всегда интересное упражнение для архитектора, хоть и с непредсказуемым результатом.

«СГ»: Архитектурные конкурсы в целом — хорошая европейская традиция, но проводятся ли в Европе конкурсы для станций метро?

А.П.: Думаю, что Москва в этом плане — совершенно уникальный пример, в том числе и в отношении горожан и города к развитию метро. Сорок восемь станций метро Москвы признаны объектами архитектурного наследия. Городу нужно, чтобы и новые станции, которые открываются, соответствовали историческим и продолжали традицию метрополитена. В странах Европы красивые метрополитены встречаются редко: архитектурно ценные станции есть в подземках Лондона, Стокгольма, Парижа, но при этом их значительно меньше, чем в московском метро. Подход к проектированию современных станций в Европе, в принципе, схож с московским — это, прежде всего, интеграция проекта в существующую городскую ткань, налаживание через архитектуру связей в контексте города, но при этом в европейских странах больше внимания уделяется функции, чем архитектуре. Вестибюли станций могут быть привлекательными на поверхности, но абсолютно стандартными внутри — как, например, в Роттердаме или том же Париже. В России же больше внимания на конкурсах уделяется внешнему виду, эстетике станций и на поверхности, и под землей. В целом наиболее активное развитие метро сейчас происходит в России и в Китае, Гонконге, и именно здесь появляются проекты, в том числе мировых архитектурных бюро.

Справочно:

За последние восемь лет в Москве открылось 47 новых станций метро, и в ближайшем будущем планируется вводить в строй по 10-12 новых станций в год.

№48 04.12.2020

Автор: Елена НАДЕЖДИНА

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. СМИ, ИТ. Транспорт > stroygaz.ru, 4 декабря 2020 > № 3597974 Алена Панфилова-Корсакова

У нас нет цели заблокировать "Ютьюб"

Сенатор Алексей Пушков - о законопроекте по регулированию зарубежных соцсетей

Текст: Екатерина Забродина

В Госдуме приближается рассмотрение резонансного законопроекта, который внесет изменения сразу в два федеральных закона - "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" и "О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации". Первое чтение намечено на 9 декабря.

Документ предусматривает возможность введения санкций в отношении иностранных социальных сетей и IT-ресурсов вплоть до их блокировки. Специально для "РГ" его главные положения разъяснил председатель комиссии Совета Федерации по информационной политике Алексей Пушков, который ведет аналитическую программу "Постскриптум", а еще блог в "Твиттере", на который подписаны 340 тысяч пользователей.

Вы участвовали в разработке законопроекта?

Алексей Пушков: Законопроект готовили депутаты Госдумы, но я также был одним из его инициаторов. Еще в сентябре комиссия Совета Федерации по информационной политике провела специальное заседание, в котором приняли участие глава Совета по правам человека при президенте России Валерий Фадеев, официальный представитель МИДа Мария Захарова, руководители СМИ, в том числе "Российской газеты". Тогда мы обсуждали, как нам реагировать на систематические попытки западных сетевых компаний по блокировке российских интернет-ресурсов, и пришли к выводу, что пора принимать законодательные меры. Наша позиция нашла отражение в законопроекте: на территории России сетевые компании должны подчиняться нашим законам, нельзя подменять их собственными корпоративными решениями.

Важно понимать, что это не какая-то оторванная от жизни инициатива. У нее есть предыстория. Только в этому году российский контент 24 раза блокировался на "Ютьюбе" и других зарубежных интернет-платформах. Цензуре подверглись как целые каналы, например аккаунт "Царьграда", так и отдельные информационные продукты: расследование о катастрофе "Боинга" над Донецком, фильм "Беслан", материалы телеканала RT и многие другие. За последние несколько лет набирается около 200 таких случаев. Речь идет об откровенных проявлениях политической цензуры. При этом широкой общественности мало известно о том, что зарубежные сетевые компании нарушают российское законодательство и в других сферах. Например, нередко отказываются закрывать доступ к запрещенным в России интернет-ресурсам, связанным с пропагандой наркотиков, призывами к суициду и другим. Или лишь частично перекрывают доступ к такому контенту. Есть обширная история нарушений антимонопольного и рекламного законодательства, требований в области защиты персональных данных. Четыре года назад Федеральная антимонопольная служба наложила на "Гугл" штраф в 438 миллионов рублей за злоупотребления на рынке мобильных приложений. К слову, иски против этой американской корпорации также подавали Великобритания, Ирландия, Турция, серьезные претензии к ней возникали у Евросоюза. Совсем недавно компания "Фейсбук", не предоставившая сведения о локализации баз данных российских пользователей, выплатила 4 миллиона по требованию Роскомнадзора. Все подобные вопросы решаются через суд при помощи штрафных санкций. Однако у нас до сих пор не было юридических инструментов, позволяющих отвечать на дискриминацию в отношении наших СМИ. Теперь такие инструменты должны появиться, и российскому регулятору не придется каждый раз обращаться в суд. Во-первых, подобные дела требуют оперативного решения. Во-вторых, зарубежные сетевые компании, включая тот же "Гугл", нередко пытаются выставить контраргумент, что они не признают юрисдикцию российских судов.

То есть в спорах с западными IT-гигантами по поводу блокировки контента будут использоваться несудебные методы?

Алексей Пушков: Правильно сказать - внесудебные. В новом законопроекте предусмотрены три таких инструмента. На первом этапе - предупреждение, после которого интернет-платформа обязана исправить нарушение. Если это будет сделано в обозначенные сроки, никаких дальнейших санкций не последует. Но если нет, то Роскомнадзор по согласованию с министерством иностранных дел (поскольку речь идет о зарубежных юридических лицах) обращается в Генпрокуратуру, которая вправе принять решение о частичной блокировке того или иного ресурса или о замедлении его трафика. Наконец, третья, крайняя мера - полная блокировка платформы на территории Российской Федерации.

На какой срок?

Алексей Пушков: Пока она не выполнит требование регулятора вернуть фильм или канал, подвергшийся цензуре.

К чему готовиться российским пользователям соцсетей? Вы допускаете, что однажды утром они просыпаются и не могут войти на свою страничку в "Фейсбуке", а ссылки на "Ютьюб" не работают?

Алексей Пушков: Очень надеюсь, что все будет работать. Это зависит от самих сетевых компаний. Приведу аналогию. Есть санитарные требования, предписывающие ресторану фастфуда следить за качеством продуктов. Если в контейнерах для хранения заведутся тараканы, плесень или еще какие-то существа, никто не удивится, что этому заведению придется уйти на санацию или по требованию Роспотребнадзора оно вообще будет закрыто. И, наверное, лучше до этого не доводить, а с самого начала работать с соблюдением наших стандартов. Тем самым хочу подчеркнуть: у нас нет цели заблокировать "Ютьюб" или "Фейсбук". Наша цель состоит в том, чтобы создать побудительные мотивы для "Гугл" и других сетевых компаний соблюдать российские законы и не вводить цензуру на российский интернет-контент. Мы видим, что периодически эти компании играют в политические игры. Однако мы не можем позволить им устанавливать свои правила на нашей территории, где они ведут бизнес и зарабатывают гигантские средства на рекламе. Так что им придется соизмерять свои действия с перспективами возможных потерь. Я лично считаю блокировку мерой, которая должна применяться в самом крайнем случае. Но такая опция предусмотрена именно потому, что без нее это был бы абсолютно бессильный закон, который бессмысленно принимать. Другое дело, что мы принимаем его вовсе не затем, чтобы взять и под надуманным предлогом все быстренько закрыть. То, о чем вы говорите: в один прекрасный день люди просыпаются, а ничего не работает - такого не будет.

Значит, ваши подписчики не лишатся возможности читать вас в "Твиттере"?

Алексей Пушков: Думаю, до этого не дойдет. Как я уже сказал, в случае конфликтной ситуации вступает в действие механизм. Предупреждения, которые предусматривают промежуточную фазу принятия решений. Конечно, я допускаю, что на этом этапе может начаться эдакое "перетягивание каната", когда зарубежные компании попытаются проверить нас на прочность, а мы должны показать, что настроены решительно. До сих пор формат переговоров, когда Роскомнадзор предлагал разблокировать те или иные ресурсы, не давал результата: у того же "Гугла" не было побудительного мотива. Теперь он будет.

Если же мы и дальше ничего не предпримем, то превратимся в заложников интернет-диктатуры, которая будет определять, что мы должны или не должны читать и смотреть. Россия сталкивается с совершенно произвольным наступлением на свой контент, который по тем или иным причинам неугоден даже не американскому государству, но корпорации "Гугл", или корпорации "Фейсбук", или компании "Твиттер". Вы знаете, что, заблокировав аккаунт канала "Царьград", "Ютьюб" нарушил в том числе и законодательство США? Они оправдывают свои действия тем, что владелец телеканала господин Малофеев вошел в американские санкционные списки. Однако там нигде не сказано, что попадание того или иного человека в эти списки автоматически распространяется на его предприятия. Таким образом, даже с точки зрения американских законов это чистый произвол. Поэтому мы готовимся четко обозначить те рамки, за которые зарубежным компаниям не стоит выходить. И я думаю, что корпоративная логика должна привести их к тому, чтобы искать некий modus vivendi (способ существования. - Прим. "РГ") с российскими властями, которые принимают меры для защиты своего информационного пространства. Надеюсь, IT-гиганты все же усвоили урок с Китаем и не захотят повторения такого сценария в России. А потому будут действовать более аккуратно, чтобы остаться в российском информационном пространстве. Напомню, что после долгих препирательств "Гугл" в 2010 году объявил, что во имя "защиты свободы", то есть отказа от соблюдения китайских законов, уходит с китайского рынка. До этого он отказывался выполнять предписания властей КНР относительно доступа к запрещенным в стране интернет-ресурсам. При этом китайцы не принимали решения о полной блокировке сервиса, американцы сами хлопнули дверью. Они думали, что Китай смягчит позицию и позволит им вернуться на их условиях. Но этого не произошло. Китайцы создали собственные платформы, которые полностью заменили "Гугл". "Гугл" и хотел бы вернуться на китайский рынок, но уже поздно. То же самое произошло с компанией "Хуавей", которая использовала американское программное обеспечение. Но после того, как власти США ввели запрет на его поставки китайцам, в КНР начали разрабатывать собственный софт. И чего добились американцы? Того, что корпорация "Эппл" в итоге потеряет доступ к одному из крупнейших производителей смартфонов по всему миру. В современных условиях нет абсолютно незаменимых ресурсов.

Мы ориентируемся на Китай?

Алексей Пушков: Мы ориентируемся на все страны, действующие исходя из здравой логики и собственного суверенитета. Я привел Китай в качестве примера еще и потому, что это единственная страна, которая бросает вызов Соединенным Штатам в торгово-экономической сфере, защищая свои интересы. Китайцам не хотелось бы терять американский рынок для своих продуктов, но они четко обозначают те границы, за которыми в ответ на американские запретительные пошлины последуют китайские меры. То же самое касается защиты информационного пространства. Заметьте, что "Гугл" и "Твиттер" занимались блокировкой неугодного контента и на территории самих Соединенных Штатов - я имею в виду беспрецедентную кампанию против Трампа, когда действующий глава государства и кандидат в президенты стал жертвой этой новой информационной цензуры. Цензуре подвергались и публикации в американской прессе, например, о сомнительной деятельности сына Джо Байдена на Украине - эта информация в ходе выборов блокировалась американскими интернет-платформами. А "твитты" Трампа блокировались до тех пор, пока представителей "Твиттера" не вызвали в конгресс и не объяснили, что они вообще-то нарушают американское законодательство. Тогда они придумали маркировать его публикации о результатах выборов как "потенциально недостоверные". Что это, как не дискриминация? И если уж даже в США решили призвать интернет-платформы к ответственности при модерировании контента (Трамп намерен подписать указ, ограничивающий неприкосновенность компаний - владельцев социальных сетей и микроблогов. - Прим. "РГ"), то России и подавно надо ставить такие вопросы. Иначе все наши разговоры о защите суверенитета будут лишены всякого смысла.

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 4 декабря 2020 > № 3588171 Алексей Пушков

С новыми объемами квот справляемся

Группа компаний «Русский краб» в этом году вышла на новый этап после аукциона 2019 года. Теперь от торгов участники группы перешли к освоению приобретенных квот. Также стартовало строительство флота в рамках взятых инвестиционных обязательств. Как идут эти процессы, в интервью Fishnews рассказал генеральный директор «Русского краба» Александр Сапожников.

УЛОВЫ И ПОСТАВКИ

– Завершается год – из-за пандемии работать пришлось в нестандартных условиях. В то же время компании группы приступили к освоению квот, приобретенных в результате аукциона 2019 года. Расскажите, пожалуйста, какова ситуация с объемами добычи?

– В общем и целом в течение года ситуация с уловами складывалась достаточно благоприятно. Уже к середине ноября мы освоили 98% из наших 13,1 тыс. тонн квот.

В 2018-2019 годах у нас было всего 2,5 тыс. тонн квот, и когда мы на прошлой выставке в Циндао общались с партнерами и покупателями, мало кто действительно верил, что мы справимся с пятикратным увеличением квот.

Опыта для освоения таких объемов у нас не было, но у нас есть хорошая команда. Мы быстро сориентировались в новых условиях, объединили усилия специалистов и руководителей всех подразделений. При необходимости корректируем расстановку флота, привлекаем суда на совместное освоение квот. Одним словом, постоянно держим руку на пульсе, и как показали результаты года, принимаем правильные решения.

Не обошелся год и без сложных моментов. Один из них – ситуация с промыслом синего краба в подзоне Приморье. Средний суточный вылов составляет примерно 100 кг, тогда как минимальный суточный вылов на судно, согласно приказу Минсельхоза, к югу от мыса Золотой должен составлять 650 кг. В этом году на добыче синего краба у нас постоянно работало 3-4 судна со среднесуточным выловом от 40 до 100 кг, а при таких показателях это убыточный промысел. Существует риск, что если в этом году мы не освоим квоту синего краба на 70%, то лишимся ее, хотя в 2017 году заплатили за нее серьезные средства – миллиард рублей. Всего три года назад Федеральное агентство по рыболовству и научные институты давали рыбакам оптимистичные прогнозы, но состояние запаса в Приморской подзоне оказалось иным.

Также потребовалось нарабатывать опыт на промысле равношипого краба в Северо-Курильской зоне. В этом промысловом районе сильные разнонаправленные течения, сложный рельеф дна. Там нужны особые орудия лова и знания, как работать. Мы учились и, думаю, в следующем году с задачей по освоению этого объекта справимся.

Конечно, большой вопрос вызывает добыча камчатского краба в Камчатско-Курильской подзоне. Вмененный минимальный суточный вылов на судно составляет 4 тонны, однако реальные уловы не превышают 2 тонн. Приходится переносить квоты, постоянно передислоцировать флот – это абсолютно лишние расходы и сложности.

Понятно, что раньше минимальные суточные объемы помогали бороться с браконьерством. Приказ Минсельхоза с этой целью был принят в 2013 году. Но за семь лет много чего поменялось. И наверное, Федеральному агентству по рыболовству, науке нужно подумать, как быть с установленными нормативами по вылову камчатского краба в Камчатско-Курильской подзоне.

Скопления камчатского краба в этой подзоне слабые, чтобы не убить популяцию, необходимо уменьшать ОДУ. Частично такое уменьшение может быть компенсировано некоторым ростом ОДУ в Западно-Камчатской подзоне, но не полностью. Что абсолютно точно необходимо сделать – пересматривать неактуальный норматив по минимальному суточному вылову.

Нам, как ответственным рыбаками и как компании, проинвестировавшей в приобретение квот 38 млрд рублей, особенно важно заботиться об устойчивости промысла и стабильности запаса водных биоресурсов.

Мы вышли на объявленные государством аукционы, заплатили большие деньги – свыше 570 млн долларов. Строим 10 новых современных судов под инвестиционные квоты. Это еще 220 млн долларов. За квоты мы заплатили сполна, поэтому хотели бы иметь возможность участвовать в принятии решений о том, как сделать их законное освоение максимально эффективным и без необоснованных затрат.

– Среди ваших объемов основу составляет камчатский краб или все-таки стригун опилио?

– У нас диверсифицированный портфель квот – как по видам крабов, так и по промысловым подзонам. В общем объеме на опилио приходится более половины квот компании. В Приморской подзоне наша квота составляет порядка 2,4 тыс. тонн, в Северо-Охотоморской – около 4,8 тыс. тонн. Камчатского краба у нас около 3,4 тыс. тонн. Затем идет синий краб – порядка 1,8 тыс. тонн. «Королевские» виды краба, безусловно, более прибыльные, чем опилио. В общем, есть что ловить, есть понимание, куда и как двигаться дальше, над чем работать. Но хотелось бы, чтобы проблемы одного из крупнейших российских добытчиков краба не были только его проблемами, хотелось бы искать их решение в рабочем режиме совместно с представителями научного сообщества, с Росрыболовством, получать оперативную реакцию на наши запросы.

Хочу еще раз подчеркнуть: мы хотим участвовать в аукционах, готовы увеличивать вылов и поставки крабовой продукции на экспорт, строить новые суда, обновлять флот, вносить свой вклад в наполнение госбюджета. Нам бы хотелось, чтобы это поощрялось, чтобы государственные органы видели в лице ответственных крабодобытчиков полноправных партнеров по решению задач, стоящих перед рыбохозяйственной отраслью.

– Вы вступили в Ассоциацию добытчиков краба Дальнего Востока – это тоже возможность для диалога с властью, с наукой.

– Да. Ассоциация как некоммерческая организация позволяет предприятиям, работающим на крабовом промысле, обращаться в органы власти. Но это не панацея. Мы можем написать десятки писем и не получить на них ответа. А нам бы хотелось, чтобы эти ответы были.

Ассоциация поддерживает необходимость решения тех проблем, о которых я говорил. От нее также были направлены обращения в профильные ведомства. Наша группа компаний подготовила ряд проектов, которые ассоциация рассмотрела, дополнила и которые были приняты за основу при подготовке этих обращений. ГК «Русский краб» – активный член ассоциации. Мы позитивно оцениваем возможность работы в составе этого объединения и считаем, что это хорошая площадка для выражения своей позиции по важным для отрасли вопросам.

– Вернемся к рынкам. Понятно, что год был непростой: об этом говорят не только добытчики краба, но и те, кто занимается промыслом других биоресурсов. Как себя чувствует на внешнем рынке российский краб, наблюдается ли динамика ситуации?

– Мы начали год с большими надеждами и начали его блестяще. Первыми вышли на лов синего краба, начали осуществлять поставки в Китай. Но в 20-х числах февраля ударила пандемия и, конечно, брешь в борту пробила серьезную. Цены упали, мы не смогли ничего продать в КНР, а корейские покупатели поставили российских экспортеров в позу защищающегося: хотим – берем, хотим – нет, а если берем, то только на наших, корейских, условиях, и не иначе. В феврале и марте мы, конечно, почувствовали, что такое стагнирующие рынки.

Однако был проведен мониторинг импортеров, и «Русский краб» вышел в Америку с готовой продукцией. Это был первый опыт. Начинали с одной компании, но буквально за четыре-пять месяцев партнеров, желающих с нами сотрудничать, стало больше десяти. И отзывы о нашей продукции хорошие.

Подписали серьезные, длинные контракты с ведущими импортерами краба. У нас проблем со сбытом готовой продукции нет вообще. А сейчас оживились и японские покупатели, что подняло американские цены еще выше.

С живым крабом проблемы были. Примерно до мая мы находились в нервном состоянии. Цена на опилио падала до 12 долларов за килограмм. Но с сентября благодаря резкому росту китайского спроса рынок стабилизировался. Мы также первыми из всех компаний на бассейне подписали с партнерами из КНР сезонный контракт на поставку живого камчатского краба. В связи с увеличением потребности даже удалось повысить его первоначальную цену на 15%.

Поэтому сейчас мы продали все – и варено-мороженую продукцию, и живого краба, за нашей продукцией стоит очередь. Оптимистично смотрим на завершение года – по вылову, по выручке, по прибыли.

К тому же выполнили другую важную задачу – создали хороший коллектив.

Когда по результатам аукциона стало понятно, что у нас в 2020 году будет около 13 тыс. тонн квот, мы сразу приступили к поиску новых, в большинстве своем молодых сотрудников и за полгода создали во Владивостоке 100 новых рабочих мест. С достойными заработными платами. С удовольствием принимаем в свой коллектив молодежь. Обучаем ее, относимся к ней бережно, но строго, потому что хочется передать дело в такие руки, в которых ты уверен.

Были успешно проведены мероприятия по увеличению собственного флота с 6 до 19 судов. Это тоже новые рабочие места.

Для переоборудования в краболовы покупали относительно свежие суда, которым не более 20 лет. Для действующего флота краболовной отрасли такой возраст судов пока принято считать средним.

Разработали собственные проекты судовых цехов по переработке краба, капитально отремонтировали все судовые системы, включая главные двигатели. Все краболовы успешно, без аварий и остановок, отработали весь прошедший год.

Думаю, что 2020 год получился удачным потому, что в предыдущем году мы работали не покладая рук на всех фронтах и всем коллективом, сумели заложить фундамент новой большой компании, нового лидера отрасли.

Сейчас строительство компании продолжается, поставлены и реализуются задачи по автоматизации процессов и обработке информации, цифровизации, управлению рисками, контролю за качеством продукции, многое предстоит еще сделать. Одна из серьезных задач – войти в число лучших работодателей Дальнего Востока и России, это задача на 2021-2022 годы.

БОРЬБА С БАРЬЕРАМИ

– Летом вступил в силу административный регламент Росприроднадзора , сильно взволновавший всех, кто занимается поставками живых морепродуктов, в том числе и тех, кто работает с живым крабом . Говорят: зачем нужно было менять прежнюю схему оформления, требовать документ о фактическом вылове. И в то же время – что нужно отменять лицензию Минпромторга на экспорт живых морепродуктов. Какая у вас точка зрения: достаточно ли изменить регламент Росприроднадзора и работать по прежней схеме или надо уйти от лицензирования в принципе?

– Чтобы понять, нужно или нет, необходимо посмотреть, какова цель всех этих дополнительных ограничений. Среди стран Евразийского экономического союза никто, кроме России, краба не добывает, и лицензирование поставок живого краба явно избыточно. Между тем оно приводит к дополнительным временным тратам, как следствие – ухудшению качества живой продукции, падению экспортной цены и снижению доходов государства. Для чего и кем это делается? Кто анализирует необходимость и последствия? Чиновники прячутся за евразийскими нормами. Но они должны заботиться об интересах государства, а не о том, чтобы у них стало больше контрольных функций, не приносящих пользы стране.

С моей точки зрения, экспортная лицензия при поставках живого краба абсолютно не нужна и вредна. Как минимум, оформление такого документа должно стать необременительным и бесплатным – это абсолютно точно. Особенно с учетом того, что сейчас множество госорганов контролирует вылов, продажу, таможенное оформление краба. Это ФСБ, ФНС России, ФТС, Росрыболовство.

– Еще один достаточно больной для поставщиков вопрос – работа пункта пропуска «Краскино» в Приморском крае. Как оценивают эту проблему в группе компаний «Русский краб»? Минтранс ранее сообщил , что идет модернизация пограничного перехода, изменен график его работы.

– Начнем с того, что проблемы пограничного пункта «Краскино» были обнажены с нашей подачи: «Русский краб» подготовил в Минтранс и в другие органы обращения о том, что работа пограничного перехода не выдерживает никакой критики. Состояние нашего пункта пропуска резко контрастирует с тем, что мы видим на китайской стороне. Естественно, что существующая «доисторическая» инфраструктура пункта пропуска из-за огромных очередей и длительных простоев приводит к гибели краба, тормозит работу с Китаем. При более быстром переходе через границу мы могли бы продавать больше качественной продукции по более высокой экспортной цене, что выгодно для нашего государства.

Ремонт «Краскино» начался после длительной переписки. На текущий момент работы там далеки от завершения. Сроки ввода объекта в эксплуатацию переносились, и когда он вступит в строй – непонятно. Мало того, сейчас начнется новый сезон: пойдут поставки краба-стригуна опилио, синего краба, начнется китайский Новый год – пункт пропуска опять парализует торговлю с Китаем. Вот где должна находиться точка приложения сил для государственных людей!

С «Краскино» проблема большая. И не только с ним – другие пункты пропуска также не отвечают современным требованиям перевозки краба.

– А через какие пограничные переходы вы осуществляете поставки?

– В основном через «Краскино», но работаем также и через «Полтавку».

– Система электронной очереди, которую ввели власти Приморья , хоть чуть-чуть снижает градус проблемы?

– Это одна из мер наведения порядка: люди более или менее понимают сроки, когда машины пройдут через границу, появляется временной ориентир для китайских покупателей. Но это административная мера, ее введение пропускную способность пункта не увеличивает.

– Вы уже коснулись темы минимальных суточных объемов вылова крабов на судно. Есть точка зрения, что можно вообще отказаться от таких показателей, потому что свою задачу они уже выполнили, а изменения объемов не успевают за корректировкой ситуации на промысле. Насколько я понимаю, вы также считаете, что эти показатели пора пересмотреть, возможно, уйти от них?

– На все могут быть разные точки зрения. Позиция добытчиков и позиция органов власти не всегда совпадают. Но есть вещи, которые можно обосновать научно, и на базе научных и статистических данных принять решение. Если в течение последних двух-трех лет мы видим, что средний суточный вылов камчатского краба в Камчатско-Курильской подзоне колеблется в районе 2-3 тонн при нормативно закрепленном объеме 4 тонны – на это нужно оперативно реагировать.

Мы не видим необходимости в сохранении минимальных суточных объемов вылова, тем более что сейчас они действуют и в штормовые дни, и в дни перегрузов готовой продукции в море, т.е. лова нет, а квоты списываются. Но пересмотреть действующие минимальные суточные объемы на основании фактических данных по вылову необходимо в самые короткие сроки.

НОВЫЙ ФЛОТ

– Как продвигается строительство флота для ГК «Русский краб» ? Каким образом планируете подбирать экипажи на новые суда?

– Новострой – замечательная тема, хотя и очень дорогая. В России строительство краболова обойдется в среднем в 22-23 млн долларов. В Китае построить аналогичное судно можно в два раза дешевле. В России выступают за то, что надо строить суда, чтобы они работали вечно. Китайцы говорят, что судно должно быть надежно в эксплуатации ближайшие пять-семь лет.

22 млн долларов – это немало. И ситуацию осложняет то, что в России, да и нигде в мире, не строили специализированный краболовный флот. Под краболовы переоборудовали другие суда. Поэтому, когда появилась задача построить новый флот, мы начали с тщательного выбора проектировщика.

Мы понимаем, какой должен быть корпус, пропульсия, сколько должно быть кают, каким на процессорах должен быть цех. Но пока нет четкого представления, каким должно быть расположение чанов, чтобы обеспечить их максимальную вместимость, максимально сохранить жизнеспособность крабов и обеспечить максимально быструю выгрузку. Изучили опыт других компаний, посмотрели новое судно «Русь». Попытались всесторонне оценить этот проект. Думаем, что надо искать иные решения. Продолжаем работать по этой теме с проектировщиками.

Вопрос подбора экипажей на новые суда тоже рассмотрели под другим углом: считаем, что капитанов, которые будут работать на этих судах, нужно уже сейчас привлекать в группу управления строительством флота.

Капитан должен понимать, каким он видит, например, выборочный комплекс, чаны, системы очистки и охлаждения воды и т.д. Для этого действующие капитаны, отобранные для работы на новых судах, по мере их строительства будут отправляться на верфи. Участвовать в работе по строительству судна будут и другие будущие члены экипажа – старшие механики, специалисты по рефоборудованию и другие. Безусловно, поддерживать их будет пул специалистов по всем направлениям.

Строить первое судно непросто, но мы постараемся максимально контролировать процесс и минимизировать ошибки.

Fishnews

Россия. ДФО > Рыба. Госбюджет, налоги, цены > fishnews.ru, 4 декабря 2020 > № 3583957 Александр Сапожников

«Черное небо». И просветов не ожидается

Сразу в двух крупных городах России - Красноярске и Новосибирске - снова вводился особый режим в связи с опасным загрязнением окружающей среды

Михаил Морозов, обозреватель «Труда»

Хотя тамошние проблемы характерны для всей страны, которой явно не хватает свежего воздуха и свежих решений.

В Красноярске режим «черного неба» объявляется регулярно. Когда воздух в городе насквозь пропитывается продуктами работы Красноярского алюминиевого завода и котелен, МЧС и администрация города рекомендуют жителям (свыше 1 млн человек) оставаться дома и не проветривать помещения. Атмосфера Красноярска редко бывает чистой — ежегодно КрАЗ выбрасывает в воздух 60 тысяч тонн вредных отходов. В результате отравляется не только воздух, но и почва и водные ресурсы. Растет заболеваемость онкологическими и другими болезнями.

В последнее время, как говорят сами красноярцы, режим «черного неба» стали чаще объявлять на выходные. Вероятно, таким образом власти борются с еще одной напастью — пандемией коронавируса, заставляя народ сидеть дома. Но на столь продолжительное время режим объявляется не так часто. Четыре дня режим действовал в феврале текущего года.

Красноярск не одинок в своей тяжелой участи. Алюминиевые заводы чадят в сибирских городах — Братске, Саяногорске, Иркутске и Богучанске. Они завозят сырье в основном из-за рубежа, плавят алюминий, используя дешевую электроэнергию сибирских ГЭС, а потом большую часть «крылатого металла» продают за рубеж, оставляя россиянам то самое «черное небо».

Впрочем, проблема вредных выбросов характерна и для других регионов России. Накануне в Барнауле и Бийске Алтайского края был также введен режим неблагоприятных метеоусловий первой степени опасности. В мае режим «черного неба» на три дня объявляли в Кемерово, Новокузнецке и Прокопьевске...

26 ноября президент Путин объявил о предотвращении экологической катастрофы в Усолье-Сибирском, где почва, грунтовые и подземные воды пропитаны токсичными загрязняющими веществами и тяжелыми металлами — продуктами работы закрытого, но не рекультивированного завода «Усольехимпром». На территории завода скопилось множество емкостей с ядами, которые находятся в аварийном состоянии.

Что касается КрАЗа, то там мало что делается для исправления ситуации. Очередное введение режима «черного неба» в Красноярске сподвигло главу Росприроднадзора Светлану Радионову на дежурную критику «Русала», которому принадлежит КрАЗ. Она опубликовала пост в Instagram, сообщив, что «материалы уже передали в прокуратуру». Но вряд ли такое заявление на что-то радикально повлияет — ситуация не меняется уже десятки лет. Политической воли не хватает, к тому же глава «Русала» Дерипаска не чужой Кремлю бизнесмен. Но КрАЗ далеко не единственный источник экологических бед региона, просто его отношение к окружающей среде и к людям показательно и характерно для здешних мест, да и для России в целом. Едва ли не единственный случай действительно жесткого реагирования на масштабную экологическую катастрофу был продемонстрирован, когда из резервуара «Норникеля» в Норильске вылилось 17 тысяч тонн нефти. Отреагировал президент России, МЧС предприняло чрезвычайные меры, в кратчайшие сроки был рассчитан ущерб, Росприроднадзор требует взыскать с «Норникеля» 148 млрд рублей.

Ничего такого не происходит в Красноярске, где закрытая в прошлом году нефтебаза государственного предприятия «Красноярскнефтепродукт» десятилетиями отравляет подземные воды и реки. Из образовавшихся подземных нефтяных озер в природу вытекают тысячи тонн нефти. Контрольный пакет акций «Красноярскнефтепродукта» — в руках правительства края. В совете директоров — министр промышленности, руководитель агентства госимущества региона. Предприятие богатое: выручка в 2019-м превысила 18 млрд руб-лей. Деньги есть, но тратиться на экологическую безопасность компания явно не спешит. В начале марта на нефтебазе того же «Красноярскнефтепродукта» в селе Рыбное в результате нарушения технологии прорвало трубопровод, 8 тысяч кв. метров оказались залиты нефтепродуктами, часть из них попала в Ангару...

Таковы лишь небольшие мазки жутковатой экологической картины, которая вырисовывается в России. Если кто-то подумал, что такое возможно только вдали от Москвы, то он ошибается. В столице, стремящейся к европейским стандартам, происходят вещи не менее странные. Этим летом в Химкинском водохранилище в Московской области был обнаружен разлив нефтепродуктов площадью 30 тысяч кв. метров. Уровень загрязнений превысил норму в тысячи раз, погибли птицы и рыбы. Сточные воды с нефтепродуктами поступили из коллектора ливневой канализации, который эксплуатирует муниципальное предприятие «Химводосток». Администрация Химок проигнорировала даже решение суда об установке очистных сооружений.

Сломив сопротивление здравомыслящих людей, власть в кооперации с капиталом игнорирует элементарные нормы природоохраны. Вот из последнего. В ноябре жители столичного района Кунцево столкнулись с варварскими действиями чиновников, приговоривших к смерти лес на улице Ивана Франко. Вековые деревья взяты в плен высоченным забором на гигантских бетонных надолбах и приготовлены к закланию. Похоже на концлагерь. Там, где отдыхали поколения москвичей, пройдет очередной дублер Кутузовского проспекта. Жителей лишают гарантированной Конституцией благоприятной природной среды ради сомнительных удобств «элиты», живущей на Рублевке. Протестующих против беззакония и отстаивающих право дышать чистым воздухом записывают в террористы, бьют и задерживают.

Хищническая эксплуатация, варварское отношение к природе и к людям характерны для текущей эпохи дикого российского капитализма. В погоне за сиюминутными сверхприбылями игнорируется здравый смысл. Сколько красивых слов было сказано, в 2017-м, который был объявлен Годом экологии, сколько обещаний дано... Но жизнь идет своим чередом: отходы выходят из берегов, леса горят, природа хиреет.

Мусорная реформа, согласно выводам Счетной палаты РФ, провалена. Судя по происходящему в Сибири, та же участь ждет и другие задачи национального проекта «Экология», на который с 2019 по 2024 год выделено свыше 4 трлн рублей. В нем есть и такая цель: кардинальное снижение уровня загрязнения атмосферного воздуха в крупных промышленных центрах, в том числе уменьшение не менее чем на 20% совокупного объема выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух в наиболее загрязненных городах. Вместо этого мы имеем режим «черного неба», который грозит накрыть чуть ли не полстраны.

И вот еще над чем стоит задуматься. Как известно, главным торговым партнером России является Евросоюз. Но ведь Европа создает совершенно иной формат хозяйства и жизни. Там давно от слов об экологии перешли к делу. И любая схожая с перечисленными выше экологическими катастрофами вызвала бы огромный скандал и политические последствия, включая отставки правительств. Евросоюз в конце 2019-го объявил «Европейский зеленый курс» (EU Green Deal), цель которого — сделать экономику ЕС климатически нейтральной к 2050 году. Уже через пять лет четверть всей энергии ЕС будет вырабатываться на ветровых электростанциях. А еще строятся гигантские солнечные электростанции и другие генераторы альтернативной энергии. Европейцы хотят жить качественно. Постепенно, но не откладывая дело в долгий ящик, они будут отказываться от углеводородов. Рынки для российских газа и нефти будут сужаться, цена на них — падать.

Уже в 2022 году в ЕС будет введен углеродный налог, который затронет до половины всего российского экспорта. Законопроект об этом сейчас в стадии разработки, и методология расчета налогового сбора еще неизвестна. Но наиболее вероятно, что в расчете будет учитываться объем углеродных выбросов при производстве импортируемых товаров. Этот налог станет серьезным вызовом для российских экспортеров, поскольку налоговый сбор затронет в первую очередь газ, уголь и металлы — ключевые экспортные товары страны, на которые в 2019-м пришлось 74% всех товаров в стоимостном выражении, экспортируемых в Европу. По оценке международных структур, это приведет к дополнительной нагрузке для российских экспортеров в размере 3-5 млрд долларов в год. В случае введения налога на весь объем выбросов негативные последствия ждут также российских производителей удобрений и целлюлозно-бумажную промышленность, чья конкурентоспособность на европейском рынке существенно снизится.

Россия рискует остаться один на один со своими экологическими проблемами, неконкурентными сырьем и товарами низкой переработки, все дальше отодвигаясь от развитых стран, идущих по совершенно иному пути.

P.S. Не будем закрывать глаза и на то, что и Китай идет по пути Европы. И этот путь, кстати, прокладывают для Поднебесной европейские эксперты. Уже сейчас в Китае существуют внутренние механизмы по ограничению выбросов, аналогичные европейским (EU ETS), что дает КНР конкурентное преимущество перед Россией. Кроме того, высшее руководство КНР приняло решение о достижении нулевого углеродного баланса к 2060 году, что повлечет дальнейшие меры по ограничению использования углеводородов в экономике КНР. И уже сейчас Китай выходит в лидеры по объемам выработки альтернативной энергии и масштабам наращивания ее производства. Полным ходом в КНР идет мусорная реформа, реализуются программы энергосбережения и перехода на так называемое зеленое развитие.

Россия. СФО. ЦФО > Экология > trud.ru, 4 декабря 2020 > № 3577622 Михаил Морозов

Заседание Евразийского межправительственного совета

Обсуждались актуальные вопросы функционирования ЕАЭС, проект Стратегических направлений развития евразийской экономической интеграции до 2025 года и перечень подлежащих устранению в 2021–2022 годах изъятий и ограничений на внутреннем рынке союза.

Список глав делегаций, принимающих участие в заседании Евразийского межправительственного совета:

Премьер-министр Республики Армения Никол Воваевич Пашинян;

Премьер-министр Республики Беларусь Роман Александрович Головченко;

Премьер-министр Республики Казахстан Аскар Узакпаевич Мамин;

Исполняющий обязанности Премьер-министра Киргизской Республики Артём Эдуардович Новиков;

Председатель Правительства Российской Федерации Михаил Владимирович Мишустин;

Премьер-министр Республики Молдова Ион Васильевич Кик;

Председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии Михаил Владимирович Мясникович.

Выступление Михаила Мишустина:

Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы проводим уже шестое в текущем году заседание Евразийского межправительственного совета. Наряду с главами правительств стран – членов ЕАЭС в нашей встрече участвует Ион Васильевич Кику, Премьер-министр Республики Молдова – государства-наблюдателя при союзе. Рассчитываем, что по итогам недавних президентских выборов наши молдавские коллеги продолжат конструктивное взаимодействие с ЕАЭС.

Россия рассматривает развитие ЕАЭС в качестве безусловного приоритета. Наше интеграционное взаимодействие основано на принципах прагматизма, на общем стремлении к стабильному развитию экономики, улучшению инвестиционного климата, успешному ведению бизнеса. А значит, направлено на то, чтобы во всех государствах союза росли доходы людей, повышался их уровень жизни. Именно для этого пять лет назад и был создан Евразийский экономический союз.

В последние полгода шла активная доработка отдельных положений Стратегических направлений развития евразийской экономической интеграции до 2025 года. Наша приоритетная цель – обеспечить то, что мы определили как четыре свободы: свободное передвижение товаров, услуг, капитала и рабочей силы на внутреннем рынке союза. Необходимо завершить формирование общих рынков на его территории, способствовать совместным инвестициям и внедрению инноваций, устранить барьеры внутри ЕАЭС и расширить торговые отношения с третьими странами, увеличить долю союза в мировой торговле.

Хотел бы коротко остановиться на основных задачах ЕАЭС, и в первую очередь это цифровая повестка. Это особенно востребовано сейчас, когда из-за распространения коронавируса и связанных с этим ограничений нарушаются глобальные взаимосвязи и социальные контакты. Именно цифровые технологии помогают в такой ситуации обеспечить работу жизненно важных отраслей. Цифровая интеграция становится основным фактором формирования единого экономического пространства и создания единой инфраструктуры союза на основе сетевого принципа, без лишних посредников и препятствий.

Цифровая трансформация в ЕАЭС предполагает запуск масштабных совместных проектов в ключевых отраслях экономики, в первую очередь нацеленных на реализацию четырёх свобод, на которых основывается наш союз. Речь идёт о промышленных инициативах, цифровых транспортных коридорах, развитии цифровой торговли. Мы выходим на этап согласования решений, которые помогут упростить многие экономические и технологические процессы.

В рамках ЕАЭС стартует пилотный проект «Путешествую без COVID-19», разработанный Евразийским банком развития. Это аналог цифрового документа, который подтверждает отсутствие у граждан коронавируса. Использование такого сервиса значительно облегчит передвижение людей, поможет уменьшить риск распространения инфекции.

Ещё одно важное направление – развитие и внедрение механизма маркировки товаров. Это передовая технология, которая значительно снижает объёмы нелегального товарооборота, особенно в потребительском секторе, способствует созданию конкурентной бизнес-среды. Проекты, запущенные в этой сфере, уже принесли свои результаты. Введение маркировки обуви позволило точнее определить глубину внутреннего рынка. Первоначально его оценивали в 400 млн пар. Однако с начала года в легальный оборот введено уже более миллиарда пар обуви.

При торговле внутри ЕАЭС коды для маркировки можно получать беспрепятственно. Государства-члены подключаются к системе по мере готовности и без определения жёстких сроков.

Учитывая это, предлагаем нашим коллегам активизировать совместную работу над реализацией соглашения, чтобы поэтапно перейти к внедрению системы маркировки на определённые группы товаров.

Крайне важным считаем последовательное устранение препятствий на рынке союза. Уже снято более 50 барьеров, а также значительное число ограничений и изъятий. Однако по мере расширения сфер взаимодействия выявляются и новые препятствия, которые необходимо убирать. Сейчас мы обсуждаем соответствующие планы на два года вперёд – 2021 и 2022 годы.

Кроме того, сегодня утверждаются Правила определения страны происхождения товаров на территории ЕАЭС для государственных и муниципальных закупок. Это будет способствовать созданию равной конкурентной среды для производителей и поставщиков всех государств – членов «пятёрки».

Большое значение мы придаём формированию единого рынка услуг в рамках Евразийского экономического союза, в том числе в сфере строительства. Подготовлен план мероприятий, которые нацелены на выработку общих подходов к профессиональным квалификациям поставщиков таких услуг. Эти основы будут закреплены в международном договоре о взаимном признании такой квалификации. Этот вопрос имеет отношение и к сфере трудовой миграции, затрагивает интересы бизнеса и граждан наших стран.

Распространение коронавируса негативно отразилось на рынке труда. Сейчас важно стабилизировать ситуацию, работать над новыми инициативами, которые позволят обеспечить свободное и безопасное перемещение рабочей силы на всей территории союза. Эта цель остаётся для нас приоритетной даже в условиях карантинных ограничений.

Запущен и проходит тестовую эксплуатацию проект «Работа без границ», который даёт возможность любому гражданину или работодателю найти вакансии или резюме соискателей во всех странах ЕАЭС. При необходимости такой сервис может стать составной частью информационной системы учёта трудовой миграции.

Кроме того, идёт разработка мобильного приложения «Работа в ЕАЭС», которое позволит оказывать иностранным гражданам комплекс государственных услуг по трудоустройству на территории России. Если уважаемые партнёры выразят согласие, считаем полезным распространить такую идею на все государства союза – абсолютно транспарентно. Это даст возможность создать действительно безбарьерный, свободный рынок труда в наших странах.

Россия выступает за расширение международных связей ЕАЭС. Месяц назад состоялось первое заседание Совместной комиссии по реализации Соглашения о торгово-экономическом сотрудничестве с Китаем. Начали работу исследовательские группы, которые оценивают возможности заключения соглашений о свободной торговле с Индией и Монголией. Готовы к диалогу в различных форматах и с другими партнёрами.

В заключение хотел бы поблагодарить всех коллег за активную совместную работу, а белорусскую сторону – за успешное выполнение председательских функций в союзе. Мы рассчитываем на дальнейшую тесную и плодотворную работу в следующем году под председательством Казахстана.

Спасибо вам за внимание.

Армения. Белоруссия. Казахстан. ЕАЭС. Россия > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 4 декабря 2020 > № 3574270 Михаил Мишустин

Видеообращение Михаила Мишустина к участникам первого Евразийского конгресса

Первый Евразийский конгресс на тему «Экономический прагматизм и взаимная выгода как основа Евразийской экономической интеграции» проходит в Москве 4 декабря.

М.Мишустин: Дорогие друзья! Уважаемые коллеги!

Рад приветствовать вас на первом Евразийском конгрессе.

Прежде всего хочу поблагодарить Евразийский банк развития за организацию мероприятия, за возможность обсудить на площадке конгресса самые важные вопросы евразийской интеграции, перспективы союза, привлечь к этой дискуссии бизнес, представителей органов власти и международных организаций, экспертов.

Евразийский экономический союз по ёмкости рынка, промышленному и сельскохозяйственному потенциалу, взаимному переплетению экономик входит в число ведущих региональных интеграционных объединений. Наша главная задача – добиться благополучия во всех странах союза, сделать всё необходимое для динамичного развития экономики, сохранить устойчивость в условиях кризисов и совместно противостоять новым вызовам.

Нашему союзу в 2020 году исполнилось пять лет. Он развивается в соответствии с принципами Всемирной торговой организации. За этот небольшой для международного объединения период гармонизировано регулирование по ключевым направлениям сотрудничества, создан общий рынок с едиными правилами для бизнеса, растёт кооперация в промышленной сфере, расширяются рынки сбыта, появляются условия для справедливой конкуренции, устраняются барьеры для четырёх свобод – движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. Активно работают институты развития – Евразийский фонд стабилизации и развития и Евразийский банк развития. В перспективе банк должен стать региональным центром сопровождения интеграционных процессов, сфокусироваться на реализации крупных и системно важных межгосударственных проектов.

Евразийский союз должен выйти на новый уровень своего развития. Очевидно, что нужно продолжить курс на укрепление единого рынка, где всё более свободно перемещаются товары, услуги, капитал, рабочая сила, и вместе с тем создать единое цифровое пространство стран «пятёрки». А значит, к четырём свободам должна добавиться и пятая свобода – движения информации.

Именно цифровые технологии, их внедрение – главный фактор формирования единого экономического пространства, создания единой инфраструктуры. И нам необходимо ускоренно перевести экономики наших стран на новый технологический уклад, внедрить «цифру» во все отрасли, в том числе в транспорт, логистику. Цифровые платформы в этой сфере за последние десять лет кардинально преобразили мировое торговое сообщение. И на территории союза также должны развиваться цифровые транспортные коридоры. Они позволят ускорить грузоперевозки и повысить выручку транспортно-логистических компаний.

Большие перспективы и у цифровой торговли. Мы уже ведём работу по стимулированию интернет-торговли внутри ЕАЭС. Рассчитываем также на подписание меморандума о создании единого почтового оператора. С такой инициативой выступил организатор конгресса – Евразийский банк развития. Это станет и важным шагом к безбарьерной электронной коммерции в странах союза.

В развитии интеграции нельзя останавливаться на достигнутом. Необходимо действовать, чтобы укрепить своё влияние на международной арене. И наше объединение стремится к диалогу со всеми иностранными партнёрами, в том числе по Шанхайской организации сотрудничества. Активно идёт работа по сопряжению союза с китайской инициативой «Один пояс – один путь». Она предполагает создание системы цифровых коридоров между странами «пятёрки» и Китаем, внедрение электронной сертификации во взаимной торговле по ряду товаров.

Всё это важно для построения Большого евразийского партнёрства. Именно с такой инициативой выступил Президент России Владимир Владимирович Путин.

Несмотря на непростую обстановку в мировой экономике, мы будем делать всё необходимое, чтобы расширять международное сотрудничество. Так что впереди у нас много серьёзной работы. Главное, к чему мы стремимся, – это чтобы Евразийский экономический союз стал по-настоящему комфортным местом для жизни людей и ведения бизнеса.

Уверен, что идеи и предложения, которые прозвучат на конгрессе, помогут этой работе.

Желаю всем участникам успехов. Пусть это время пройдёт для вас интересно и с пользой.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. Финансы, банки. СМИ, ИТ > premier.gov.ru, 4 декабря 2020 > № 3574269 Михаил Мишустин

Конференция по искусственному интеллекту

Владимир Путин в режиме видеоконференции принял участие в основной дискуссии конференции по искусственному интеллекту Artificial Intelligence Journey (AI Journey 2020) на тему «Искусственный интеллект — главная технология XXI века».

AI Journey – серия мероприятий по искусственному интеллекту и анализу данных, проводимая ведущими российскими и международными компаниями, лидерами по разработке и применению технологий искусственного интеллекта. В этом году конференция проходит в онлайн-формате с 3 по 5 декабря.

* * *

Г.Греф: Уважаемые коллеги!

Хочу поприветствовать вас на главной дискуссии нашего второго дня конференции AI Journey, которая стала в этом году крупнейшей конференцией мира по количеству и качеству представленных участников.

В этом году конференция объединила более 28 тысяч участников из более чем 90 стран мира. И сегодня нам посчастливилось собрать двух уважаемых глав государств для обсуждения очень важной и актуальной для всех темы: мы будем говорить о развитии искусственного интеллекта, и будем говорить об этом на уровне лидеров двух стран. Не могу не заметить, что их участие демонстрирует приоритетность развития этой технологии для каждого из них. Позвольте мне представить: сегодня рядом со мной в студии Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин, и только что онлайн к нам подключился Президент Республики Казахстан Касым-Жомарт Кемелевич Токаев. Приветствую Вас, господин Президент.

И с нами на связи сегодня в студии кибербезопасности «Сбера» находятся наши коллеги, участники нашей дискуссии. Хочу сказать, что выбор студии кибербезопасности был неслучаен в силу того, что как раз с точки зрения защиты данных клиентов в основном используются технологии искусственного интеллекта, и работа его основана на самых современных технологиях. В дискуссии примут участие наши эксперты, которых я представлю чуть позже.

И ещё один наш участник – это виртуальный ассистент по имени Афина, она говорит голосом телеведущей Анастасии Чернобровиной и будет анализировать взаимодействие с нашими уважаемыми участниками и будет давать нам некоторую аналитику, может быть, иногда даже вступать в дискуссию с вопросами.

Я первый вопрос хотел бы задать Владимиру Владимировичу Путину.

Уважаемый Владимир Владимирович, искусственный интеллект сегодня все называют главной технологией XXI века. Одни говорят, что это новые возможности, которые поменяют качество жизни человека, образования, медицины, позволят радикальным образом повысить производительность труда практически во всех отраслях экономики. С другой стороны, люди говорят о том, что это технология, которая приведёт к тому, что люди начнут терять рабочие места, что каждый наш шаг будут контролировать машины и вообще возможно в конечном итоге фантастическое восстание машин. Как Вы считаете, искусственный интеллект – это скорее друг или враг? Насколько обоснованы эти страхи и как направить развитие этой мощнейшей технологии, которую сегодня все называют главной технологией XXI века, во благо людям? Какова Ваша позиция по этим вопросам?

В.Путин: Искусственный интеллект – это, безусловно, основа очередного рывка вперёд всего человечества в своем развитии. Это так называемые сквозные технологии, которые, как Вы только что сказали, пропитывают и будут пропитывать все сферы нашей жизни: производство, социальную сферу, науку и даже культуру – всё это будет сочетаться между собой.

Возможно ли восстание машин? Мы с вами знаем и сегодня наверняка будем говорить об этом: когда мы говорим не просто об искусственном интеллекте, а когда мы говорим о сильном интеллекте, имеется в виду, что машины будут самообучаться. Вы сказали, что есть опасения, что они будут контролировать людей, но люди будут контролировать эти машины – это первое.

Второе: есть ли в этой связи какие-то опасности и риски? Да, есть. Всем хорошо известно, какую роль в жизни современного человека и человечества играет интернет. Там тоже есть риски, но на интернет должны распространяться все те же правила, которые применяются и применялись до сих пор, имею в виду прежде всего нормативную базу и моральные и этические нормы, которые всё человечество выработало на протяжении тысячелетий. Да, это новая сфера, новый вид деятельности, новые системы, интернет имею в виду, но и там они должны применяться в таком же объёме, как в других сферах.

То же самое касается и искусственного интеллекта. От человека зависит, насколько аккуратно он будет распоряжаться этими возможностями. Так же как от человека зависит использование ядерной энергии, других достижений, которые используются в том числе в военной сфере. Поэтому я думаю, что мы должны иметь в виду эти риски и, подумав заранее, купировать.

Г.Греф: Владимир Владимирович, тогда позвольте предоставить Вам слово.

В.Путин: С удовольствием.

Уважаемый Касым-Жомарт Кемелевич! Уважаемый Герман Оскарович!

Рад приветствовать вас на нашей встрече.

Она становится уже традиционной: год назад мы тоже по инициативе «Сбербанка» и Германа Оскаровича такую встречу проводили в Москве.

Она посвящена сегодня искусственному интеллекту, и очевидно, что это уже целое явление в нашей жизни, сейчас только мы об этом сказали, и относится ко всему, ко всем сферам. Нам нужно со всей ответственностью подойти к тем вопросам, которые мы начали обсуждать, начиная с первого вопроса Германа Оскаровича, с пониманием того, что это рубеж в жизни цивилизации и в международном сотрудничестве.

Искусственный интеллект никогда не заменит человека. Поэтому я и сказал, что, да, искусственный интеллект, машины будут контролировать человека в значительной степени, так же как и многие другие современные технические средства, но человек должен в конечном итоге контролировать эти машины.

Тем не менее, безусловно, он становится и верным помощником, открывающим новые горизонты для реализации целого ряда задач, которые перед человечеством стоят, – в том случае, конечно, если мы правильно распорядимся этими колоссальными ресурсами, это пойдёт на пользу человечеству.

Мы должны так выстроить с ним отношения, чтобы прорывные технологии помогли нам добиться наших национальных целей, если говорить о нашей стране, преобразить Россию и укрепить её позиции в мире, а значит, прежде всего повысить благополучие и качество жизни наших граждан.

Что именно мы будем делать для эффективного, безопасного применения прорывных технологий – с удовольствием, конечно, поделюсь своими соображениями. Сегодня мы как раз для этого и собрались.

Безусловно, эта работа становится всё более масштабной, более востребованной в мире. А площадка, на которой мы с вами собрались, тоже становится традиционной площадкой для обмена идеями, содержательным опытом в области искусственного интеллекта, собирает настоящих первопроходцев из разных стран мира. Наверное, сегодня у нас тоже будут присутствовать ваши коллеги из-за рубежа.

То, что Президент Токаев сегодня присутствует на нашей встрече, мне кажется, тоже говорит о многом. И мне очень приятно, кстати говоря, что именно глава Казахстана присоединился к нашей работе, потому что Казахстан – один из самых наших ближайших союзников.

Почти год назад мы с вами подробно обсуждали перспективы развития искусственного интеллекта. Тогда многие, прямо скажем, воспринимали некоторые разработки как нечто отдалённое и даже полуфантастическое. Даже год назад это было ещё, но уже весной этого года, когда нагрузка на систему здравоохранения кратно возросла в связи с пандемией коронавирусной инфекции, алгоритмы искусственного интеллекта, безусловно, помогали и помогают нашим врачам быстро определить опасную болезнь, с достаточно высокой точностью анализировать результаты исследований и, что не менее важно, позволили значительно увеличить качество и объёмы диагностики. В следующем году планируем, что такие технологии будет применять уже десятая часть всех медицинских учреждений Российской Федерации.

Хотел бы подчеркнуть: скорость технологических изменений увеличилась в разы – совершенно очевидная вещь. Всего за несколько месяцев наша страна и весь мир прошли путь, который мог занять ранее годы, а может быть, даже десятилетия. На наших глазах технологии искусственного интеллекта, анализа больших данных меняют повседневные привычки, весь уклад жизни людей, открывают путь к яркому успеху компаний, конкретных людей, которые занимаются передовыми бизнес-моделями. И для всех, кто стремится к обновлению, к движению вперёд, это становится новыми возможностями, новыми инструментами достижения успеха.

Невозможно, безусловно, отвергать, отрицать прогресс. Этого никогда не было и никогда не будет. Он необратим. Нужно научиться управлять искусственным интеллектом. Когда я говорил о том, что люди будут контролировать машины, я именно это имел в виду. Необходимо подчинить себе одну из величайших технологий, когда-либо созданных человечеством, и для этого нам нужно самим быть смелыми, компетентными и смотреть в будущее.

Каждому из нас – и государству, обществу, бизнесу, конкретному человеку – необходимо соответствовать впечатляющей динамике перемен, осваивать новые знания и технологии, быстрее, решительнее идти в новую эру. И Сбербанк здесь демонстрирует хороший пример того, как нужно работать в высокотехнологичной сфере.

(Обращаясь к Г.Грефу.) Сбер создал новую цифровую платформу, так называемую экосистему, – мы с Вами об этом говорили ещё несколько лет назад, и вы активно к этому двигаетесь, это здорово, это действительно впечатляет, – систему, где гражданин может получить не только банковские, но и самый широкий спектр услуг: вызвать такси, заказать продукты, купить товары, найти нужную информацию, и всё это можно сделать нажатием одной кнопки или просто произнеся голосовую команду.

При этом, Герман Оскарович, просил бы Вас не забывать, что банк был создан ещё в 1841 году. Создатели банка, сберкасс тогда, конечно, не могли даже в самых смелых фантазиях представить, что такое возможно. Но всё-таки нужно не забывать, что Сбер хоть и экосистема, но это банк в первую очередь, и требования Центрального банка к финансовому учреждению должны соблюдаться.

Вместе с тем хочу с гордостью сказать, что в нашей стране немало компаний, которые делают то, о чём мы совсем недавно только мечтали, без всякого сомнения. По улицам некоторых городов уже у нас – пока в тестовом режиме, но тем не менее ездят беспилотные автомобили. В наши внутренние воды уже входят морские корабли, которые могут работать без капитана и команды. Мы и сами создаём беспилотные морские суда, в том числе в подводном варианте, в данном случае в сфере обороны. А в 15 регионах в самом прямом смысле в полевых условиях испытываются комбайны с системами автономного управления.

И главное – наши разработки в сфере искусственного интеллекта основаны на отечественных научных, технологических заделах, причём мирового уровня. Причём они создаются не только в вузах и научных институтах. Так, среди частных компаний «Яндекс» занимает одно из первых мест в мире по исследованиям в области искусственного интеллекта, они входят, по-моему, в топ-5.

Хотел бы подчеркнуть: надо смело вести научный поиск там, где перспективы исследования пока ещё неосязаемы. Приходится действовать подчас и наощупь, это я прекрасно понимаю. И таким направлением является – то, о чём я уже упоминал, – сильный искусственный интеллект, самообучающийся, когда машина сама будет решать любые задачи лучше человека, самообучаться, постоянно развиваться. Именно здесь возможны невероятные открытия и технологические прорывы.

Отмечу также, что на юге России, в Имеретинской долине, уже формируется один из центров исследований в области искусственного интеллекта, что, конечно же, предполагает удобные условия для работы специалистов, особые правовые и нормативные базовые условия для изобретения технологий будущего. И для этого впервые, в соответствии с новыми положениями Конституции России, здесь будет создана федеральная территория. Её сердцем, местом притяжения талантливой молодёжи станет центр «Сириус», в котором, насколько мне известно, Сбер тоже готов, я Вас просил об этом, знаю, что Вы готовы здесь тоже запустить конкретные проекты.

Г.Греф: Да.

В.Путин: Сделаем это?

Г.Греф: Абсолютно.

В.Путин: Спасибо.

Дорогие друзья!

Время задаёт нам не только темп перемен. Наши цели также должны соответствовать невиданному прежде масштабу, содержанию и скорости технологического развития. В наступающее десятилетие нам предстоит провести цифровую трансформацию всей страны, всей России, повсеместно внедрить технологии искусственного интеллекта, анализа больших данных. В реализации наших замыслов мы должны опираться на суверенные технологические заделы, я уже об этом упоминал, нужно использовать разработки отечественных инновационных компаний и стартапов, наших математических школ.

Для технологических и научных находок, для их продукции создаётся громадный рынок (нам нужно развивать внутренний рынок обязательно), масштабный спрос со стороны отраслей экономики и социальной сферы. Причём миллиарды рублей будут направлены только на цифровую трансформацию государственного управления и перевод в электронный формат фактически всех государственных услуг. Большинство из них будут оказываться автоматически, по факту возникновения жизненной ситуации у человека, в так называемом проактивном режиме.

Например, если в семье рождается ребёнок, то алгоритмы системы сами оформят необходимые справки и документы, в том числе на выдачу, кстати говоря, и материнского капитала.

Именно так механизм госуслуг должен работать в современном мире. В короткие сроки мы должны его запустить, по сути, создать экосистему государства, удобную, комфортную для использования гражданами, безопасную, конечно, с точки зрения защиты персональных данных. Об этом наверняка сегодня ещё будет немало сказано.

Отмечу, что одним из лидеров создания цифровых сервисов для взаимодействия государства с гражданами является наша столица – Москва. Что касается готовности к внедрению технологий искусственного интеллекта, в том числе городской инфраструктуры, столица среди десяти крупнейших мегаполисов мира. Я думаю, что очень многих опережает, а по уровню образования и исследований занимает второе место в мире. Надо посмотреть ещё, кому досталось первое.

Алгоритмы искусственного интеллекта в Москве применяются в здравоохранении и образовании, в сфере безопасности и в формировании так называемого умного города. Причём многие технические решения значительно опережают развитие нормативно-правовой базы на уровне всей страны.

Хотел бы повторить: практического опыта правоприменения передовых технологий пока ещё, конечно, недостаточно. Здесь много очень чувствительных вопросов, но мы, конечно, не должны, не можем и не будем стоять на месте. Нужно идти вперёд, правда, аккуратно, но вместе с тем твёрдо и последовательно.

И в этой связи хотел бы обозначить решения, которые назрели и которые нужно принимать в ближайшее время. В этой связи прошу Правительство оперативно внести в парламент проекты законов, которые позволяют вводить экспериментальные правовые режимы для использования технологий искусственного интеллекта в отдельных отраслях экономики и социальной сферы.

Второе. Уже в ближайшее время Правительству необходимо утвердить стратегии цифровой трансформации десяти ключевых отраслей отечественной экономики и социальной сферы с практическими мерами по внедрению в их работу алгоритмов искусственного интеллекта, чтобы они стали надёжными помощниками врачей, преображали наши города, широко применялись в коммунальном хозяйстве, на транспорте, в промышленности.

Это всё должно отразиться на качестве жизни людей. Я прошу Правительство в постоянном режиме смотреть, какие результаты достигаются по всем этим направлениям, своевременно устранять возникающие преграды и барьеры. Я говорю о возникающих, но ещё нужно устранить те, которые есть и будут возникать. На них тоже нужно обращать внимание.

Подчеркну, программы цифровой трансформации и внедрения искусственного интеллекта надо обязательно принимать и на региональном уровне тоже, в разрезе конкретных отраслей, чтобы в полной мере использовать возможности прорывных технологий для мощного пространственного развития нашей страны. Думаю, что мы с губернаторами обязательно отдельно соберёмся, встретимся и по всем этим вопросам поговорим.

Третье. Уже в I квартале следующего года необходимо внести в парламент проект закона, который позволит открыть конкурентный доступ разработчиков нейросетей к большим данным, в том числе к государственным массивам этих данных, которые являются настоящей питательной средой для развития технологий искусственного интеллекта по целому ряду направлений. При этом необходимо исключить, конечно, я об этом неоднократно говорил, ещё раз повторю, любые риски для утечки персональной информации, персональных данных, обеспечить безусловное соблюдение прав граждан.

Четвёртое. Сегодня абсолютно правильная стратегия: с помощью передовых разработок, в том числе анализа больших данных, повышать эффективность производственных и управленческих процессов. Такие начинания в российских компаниях надо, безусловно, поддерживать. Я знаю, что в Правительстве уже готовятся предложения по созданию действенных стимулов для привлечения частных инвестиций в отечественные технологии искусственного интеллекта и программные продукты, что должно, безусловно, способствовать не только технологическому обновлению традиционных отраслей, но и росту IT-индустрии в целом.

Напомню, что мы поставили перед собой стратегическую задачу – за десятилетие в четыре раза увеличить инвестиции в российские программные решения. Отмечу также, что со следующего года для IT-отрасли бессрочно снижаются страховые взносы, очень существенно снижаются.

Мы долго в Правительстве это обсуждали, но приняли абсолютно правильное решение по двум компонентам: страховые взносы снизили с 14 до 7,6 процента и снизили налог на прибыль, революционно, считаю, снизили – с 20 до 3 процентов. Мы постоянно будем смотреть, какие ещё меры содействия необходимы, чтобы развитие цифровых технологий и искусственного интеллекта именно у нас, в России, было глобально конкурентоспособно.

Дорогие друзья! Я повторю, скорость технологий, технологического развития растёт, растёт по экспоненте, потому и всей нашей системе образования, сейчас я о ней хочу сказать несколько слов, безусловно, сохраняя лучшие традиции отечественного образования, нужно наращивать темпы перемен, необходимые перемены нужно обязательно осуществлять. Прежде всего настоящими флагманами, источниками самых передовых знаний и открытий призваны стать наши университеты, профильные вузы и факультеты, где студенты изучают математику, компьютерные науки, технологии больших данных и информационную безопасность. Содержание и методы преподавания этих важнейших для создания алгоритмов искусственного интеллекта дисциплин нужно существенно обновить, причём сделать это нужно уже к началу следующего учебного года. Это первое.

Второе. Полагаю, что учебные курсы, модули по искусственному интеллекту и анализу больших данных следует включить в образовательные программы, причём по всем областям профессиональной деятельности. А что это значит? Это значит, что уже со следующего учебного года такие технологии в обязательном порядке должны начать изучать будущие врачи, учителя, агрономы, юристы, работники промышленности, связи и транспортной сферы и, безусловно, будущие управленцы. То есть студенты, которые собираются работать в наших регионах и муниципалитетах, во властных структурах должны будут лично продвигать повестку цифрового развития.

И конечно, мы должны думать о подрастающем поколении, о наших самых маленьких гражданах. Без прочных знаний математики сегодняшним школьникам точно не обойтись. Она действительно является «настоящей царицей наук», как в XVIII–XIX веке сказал один из замечательных немецких учёных. Её язык, законы универсальны. И в условиях стремительного развития технологий они понадобятся буквально каждому человеку для решения самых разнообразных задач.

Отмечу, мы немало сделали для укрепления профильного математического образования в школах. Но когда я встречаюсь с профессионалами, они говорят: недостаточно. Наверное, они правы. Давайте скажем прямо, базовый уровень математики сегодня уже недостаточен.

Что касается курса информатики, то школьники всё ещё изучают языки, элементы программирования, которые применялись даже в прошлом веке. Нужно значительно расширить существующие рамки преподавания информатики, чтобы дети буквально со школьной скамьи учились запускать собственные стартапы, использовали передовые технологии в разных областях жизни, приобретали не только цифровые навыки, но и так называемые soft skills – умели работать в команде, творчески мыслить, самостоятельно принимать решения. Мы на площадке «Сириуса» многократно об этом уже говорили.

Отмечу также, что эффективными помощниками учителей, преподавателей и профессоров уже стали телекоммуникационные технологии, а также созданные ведущими отечественными технологическими компаниями цифровые учебные платформы. Знаю, Сбербанк тоже создаёт такую цифровую платформу, собственно, он её создал и работает в её рамках.

В непростой период вынужденных ограничений, совсем недавно мы это проходили, он ещё продолжается, к сожалению, в известных формах и рамках, но в этих условиях, связанных с пандемией, эти технологии, безусловно, помогли и помогают педагогам сохранить непосредственную связь с учениками, со студентами, и, безусловно, в целом значительно будут расширять и дальше образовательное пространство.

И этим опытом мы должны воспользоваться, этими возможностями, и должны этим пользоваться в дальнейшем. Не было бы, как я уже недавно сказал, счастья, да несчастье помогло, – вот эта пандемия подтолкнула нас к развитию этих технологий. Кстати говоря, то, что было наработано в предыдущие годы, тут оказалось востребовано. Если бы не было того, что мы сделали в предыдущие годы, не было бы достаточно успешного перехода на онлайн-работу вузов и школ.

Наращивая цифровой потенциал наших школ и университетов, мы будем думать о будущем, мы будем заниматься будущим и сейчас. Здесь хотел бы подчеркнуть, что, чтобы быть лидерами в сфере искусственного интеллекта, нужно быть лидерами и в сфере школьного и даже дошкольного образования. Хотя некоторые специалисты говорят, что дошкольного образования нет и не должно быть, там должно быть воспитание и подготовка к школе, но это не важно, как назвать. Важно, что запаковать в программу работы с детьми. Поэтому прошу коллег именно так формулировать задачи в сфере просвещения.

В этой связи поручаю Правительству принять конкретные решения по совершенствованию преподавания математики и информатики в школах, привлечь к этой работе наши международные математические центры, они у нас замечательные, потенциал их очень высокий, ведущие университеты и упоминавшийся здесь уже мною «Сириус». И конечно, лучшие российские физико-математические школы, которые по качеству подготовки учеников прочно занимают лидерские позиции в мире. Слава богу, ещё в советское время была создана по всей стране эта система, сеть физико-математических школ. Повторю, уважаемые коллеги, жду от вас продуманных предложений и практических действий в этом направлении.

Дорогие друзья! Наша страна на разных этапах успешно решала очень амбициозные задачи технологического и пространственного развития: строила железные дороги уникальными темпами на рубеже XIX и XX веков, проводила электрификацию в 20–30-х годах прошлого столетия, как пример комплексного развития экономики, основанного ещё на наработках русской дореволюционной инженерной и научной школы.

Но наши планы повсеместного внедрения искусственного интеллекта, цифровой трансформации по глубине изменений во всех сферах, аналогов, безусловно, не имеют. Нет таких аналогов. Собственно говоря, их и нигде нет и нигде не было. Они действительно затронут каждого человека, каждую семью, каждую отрасль экономики и социальной сферы, каждую организацию и предприятие. И каждый уровень власти, каждый уровень управления, всю систему государственного управления.

На создание и внедрение технологий мы направляем серьёзные ресурсы – и финансовые, и административные. Речь здесь не про то, чтобы освоить эти средства, закупить статусные гаджеты или другую бытовую технику. Искусственный интеллект – это не так называемый модный хайп, не престижные веяния, которые завтра или послезавтра вообще выветрятся, пройдут. Нет, этого не случится. Мировая история знает немало случаев, когда крупные глобальные корпорации и даже страны буквально проспали технологический рывок и были в одночасье сметены с исторической сцены. Я сейчас не буду приводить эти печальные для этих стран и народов примеры. Их много. А мы должны помнить об этом.

Хочу, чтобы меня услышали сейчас все мои коллеги в министерствах, в ведомствах, регионах Российской Федерации, в наших госкомпаниях, руководители научных институтов, ректоры вузов и университетов: нам предстоит взяться за вопросы принципиально нового уровня сложности. Это непростой экзамен для многих на способность отказаться от ветхих представлений, шаблонов и стереотипов, на готовность меняться, самим учиться и вести за собой.

Но для сильных, смелых, современных управленцев, предпринимателей, инженеров технологическая трансформация – это вдохновляющий вызов. Он действительно по-новому раскрывает, даёт возможность раскрыться личным профессиональным качествам, выполнить свою миссию, расширяет пространство для реализации проектов и настоящего, и будущего России.

Всё, что мы с вами делаем, подчинено главной цели – технологическое развитие и его величайшие достижения должны обеспечить благосостояние и повышение доходов и качества жизни каждой семьи. Для человека, который не занимается, не живёт этим, не совсем даже понятно, что там может произойти, но мы с вами знаем это и должны над этим работать, чтобы каждый человек при этом был востребован, мог трудиться, вести своё дело.

Кстати, Герман Оскарович задал мне вопрос: а вот будут высвобождаться рабочие места. Но так было всегда, во все технологические революции. Всегда так было. Нам не нужно устраивать здесь забастовки, как в Средние века в Англии устраивали, нам нужно подумать заранее о том, как занять людей, как их переобучить, как подготовить к новым реалиям. А бизнесмены должны научиться в новых реалиях вести своё дело, получать новые компетенции и профессии. Чтобы дети, наше подрастающее поколение прошли с этим через весь XXI век, чтобы они состоялись в жизни, были счастливыми.

Словом, нам с вами надо использовать все безграничные возможности, которые открывает прогресс, чтобы построить независимую, свободную, безопасную, комфортную для жизни страну в новых абсолютно условиях, где искусственный интеллект стоит на службе человека, помогает ему добиваться высоких целей. Я уверен, что именно так и будет, уверен в этом.

Благодарю вас за внимание, уважаемые коллеги. И, перед тем как Герман Оскарович предоставит слово всем остальным участникам нашей сегодняшней встречи и дискуссии, я бы с удовольствием хотел бы предоставить слово Президенту Республики Казахстан и попросил бы Касым-Жомарта Кемелевича высказать своё отношение к той важнейшей теме, которую мы сегодня все вместе обсуждаем.

Касым-Жомарт Кемелевич, пожалуйста.

К.-Ж.Токаев: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемый Герман Оскарович! Участники конференции!

Благодарю Вас за приглашение принять участие в сегодняшнем мероприятии. Оно началось очень интересно. С большим вниманием я прослушал выступление уважаемого Президента России. Оно было и познавательным, и полезным с точки зрения извлечения целого ряда выводов. Полагаю, что это выступление имеет практическое значение не только для Правительства Казахстана, но и для правительств целого ряда стран.

По сути, мы уже живём в эпоху искусственного интеллекта, машинного обучения и нейронных сетей. Причём речь идёт обо всех направлениях деятельности человека: экономика, безопасность, медицина и даже политика. Другими словами, искусственный интеллект стал обыденностью для людей. На фоне пандемии COVID-19 эти изменения ощутили даже обычные люди, которым по своему роду деятельности не нужно проводить системный анализ и которые не являются специалистами в сфере IT-технологий, цифровых технологий.

Большинство сфер в основе своего стремительного развития имеют искусственный интеллект. Это и автономный транспорт, системы безопасности, инженерия, проектирование, научные исследования, медицина. Это новый мир, в который нас неумолимо и быстро ведут новые технологии. Каким он будет, этот мир, прекрасным или пугающим, и какое будущее мы оставим нашим будущим поколениям, зависит от наших общих усилий – усилий инженеров, IT-специалистов, экономистов и, что очень важно, политиков.

Сегодня успешные бизнес-модели уже строятся на эффективном использовании искусственного интеллекта и анализа больших данных от технологичных корпораций, Facebook, «Яндекс» (кстати, с «Яндекс» у нас очень прочные деловые активные контакты, а также TikTok) до целых государств: Сингапур, Объединённые Арабские Эмираты и другие аналогичные государства.

Например, сегодня, в год коронавирусной инфекции, искусственный интеллект определяет по снимкам, ставит соответствующие диагнозы, другими словами, спасает жизни людей. Есть прогноз, согласно которому применение искусственного интеллекта позволит определять следующие волны заболеваний опасными инфекциями за 18 месяцев вперёд, что даёт значительное время для подготовки к данной опасной ситуации.

По прогнозам аналитиков, в частности компании McKinsey, через десять лет вклад в глобальную экономику от внедрения и применения искусственного интеллекта достигнет порядка 13 триллионов долларов. Чтобы понять масштаб этой цифры, другими словами, в мире появляется рынок, превышающий по размерам вторую экономику мира – Китай.

К 2025 году на планете будет насчитываться более 40 миллиардов интеллектуальных устройств. Они будут развиваться в качестве личных помощников, и 90 процентов интеллектуальных устройств будут обладать умными функциями с элементами искусственного интеллекта. Лидерами становятся компании, которые осознали грядущие перемены и начали развивать искусственный интеллект. В этом плане я с Вами, Владимир Владимирович, согласен. Действительно, отставание в этой сфере может привести к очень тяжёлым последствиям для судеб целого ряда государств. Именно поэтому я с большим удовольствием принял приглашение принять участие в данном форуме, поскольку понимаю, что дискуссия, выводы, которые будут высказываться в ходе этого форума, в ходе этой конференции, будут, естественно, очень полезны для Казахстана.

Пару недель назад мы ознакомились с достижениями Сбера, или Сбербанка. Герман Оскарович Греф в Нурсултане продемонстрировал путь, который прошла компания, чтобы стать клиентоориентированным, технологически продвинутым поставщиком финансовых и иных услуг. Мы настроены на эффективное сотрудничество со Сбером по самым разным направлениям, включая облачные технологии.

У нас есть свой пионер – казахстанская технологическая компания Kaspi, которая на протяжении последних лет трансформировала свой бизнес из традиционного банка в IT-компанию или финтех-компанию. Чуть больше месяца назад Kaspi провела успешное IPO на Лондонской фондовой бирже. Рыночная капитализация этой компании составила 6,5 миллиарда долларов. Таким образом, Kaspi Bank стала одной из самых дорогих казахстанских компаний за весь период размещений на фоне традиционных для нашей страны компаний сырьевой направленности.

Владимир Владимирович, я знаю, что в прошлом году Вы утвердили Национальную стратегию развития искусственного интеллекта до 2030 года. Мы также определили развитие технологий искусственного интеллекта и анализа больших данных в качестве одного из основных приоритетов своего развития. Казахстану, как и многим географически большим государствам, важно минимизировать цифровое неравенство внутри страны. И здесь важным становится цифровая агломерация, которая должна произойти быстрее и быть более эффективной, чем физическая. Особенно чётко это показал период пандемии.

Около двух лет назад мы создали Министерство цифрового развития, была принята государственная программа «Цифровой Казахстан». Многие её наработки помогли нам в период пандемии, к примеру, в вопросах предоставления дистанционных государственных услуг, дистанционной идентификации и открытия счетов, для выдачи социальных пособий.

В разгар пандемии и карантина перед нами встала довольно сложная задача – помочь 4600 тысячам граждан. Это половина трудоспособного населения страны.

И конечно же, цифровые решения были крайне востребованными в вопросах дистанционного образования. Я не могу сказать, что эти решения были идеальными, но зато у нас теперь есть чёткое понимание сути и параметров задач.

Понятно, что в основе цифры лежит скоростной, надёжный, доступный интернет. Мы реализуем два масштабных проекта по проведению интернета в сёла. К концу этого года обеспечим покрытие скоростным интернетом 99 процентов населения нашей страны.

Нас также интересует применение этих технологий в улучшении системы государственного управления, повышении качества реализации государственных политик, в частности роль цифровизации и анализа больших данных в формировании эффективной реализации так называемой evidence-based policy.

Я думаю, что нам всем знакомы ситуации, когда приходится принимать решения, не имея актуальной, корректной информации о происходящем. В масштабе страны последствия таких решений подчас видны не сразу, но затем они всплывают на поверхность, и, конечно же, эти проблемы чреваты тяжелейшими последствиями для будущего страны и безопасности государства. Поэтому, безусловно, наличие данных в режиме реального времени, а также помощь машинного интеллекта в прогнозировании на основании неполной или не явной информации в корне изменит качество принимаемых решений.

В связи с этим мы активно ведём работу над внедрением концепции Data-Driven Government, внедряем новые подходы сбора и обработки большого массива данных в реальном времени. Практически всегда именно государство является основным держателем данных. Поэтому нам приходится пересматривать подходы по управлению ими, для того чтобы в итоге граждане и бизнес-сообщества получали выгоду в улучшении ежедневной жизни. Нам требуется планомерно выстраивать необходимую экосистему. На базе нашего ведущего вуза – Назарбаев Университета создан Институт умных систем и искусственного интеллекта. Университет совместно со Всемирным банком планирует создать национальный кластер искусственного интеллекта с собственной лабораторией, исследовательским центром обработки данных и научным парком по развитию искусственного интеллекта.

Сегодня имеется договорённость между Правительством Казахстана, Международным финансовым центром «Астана» и Всемирным экономическим форумом об открытии аффилированного Центра четвёртой промышленной революции на платформе и в юрисдикции Международного финансового центра. Данный центр объединит государственные структуры, бизнес и индустриальных партнёров Центральной Азии для развития регуляторных норм в сфере инновационных проектов. На базе финансового центра мы создаём «регуляторные песочницы».

Хочу ещё раз отметить, что применение новых технологий для нас не самоцель, а способ улучшения жизни граждан и бизнес-климата. Я вижу в цифровизации и развитии технологий искусственного интеллекта не дань моде, как Вы правильно сказали, это не хайп, а ключевой инструмент достижения национальной конкурентоспособности. Государство должно работать как машина, это верно, но по-настоящему слышащее государство и государственные служащие должны обладать эмпатией, чувством сопереживания и тратить больше ресурсов на взаимодействие с гражданами. Человекоцентричность – это наш основной принцип. И, как ни странно, автоматизация и искусственный интеллект помогают государству служить этому принципу.

В то же время я хотел бы обратить внимание на риски, которые нам следует учитывать при развитии и внедрении искусственного интеллекта. Прежде всего возникает вопрос безопасности и защиты персональных данных, об этом Вы, уважаемый Владимир Владимирович, тоже сказали. Сама работа искусственного интеллекта построена на сборе и анализе большого количества исходных данных. Львиная доля обрабатываемой информации является приватной.

Думаю, мы все солидарны в том, что развитие искусственного интеллекта не должно стать угрозой для личных свобод граждан. Следует искать золотую середину. Некоторым странам удалось найти баланс, успешно применяя искусственный интеллект и анализ персональных данных для обеспечения безопасности граждан в стране, не ограничивая их свобод.

Вместе с тем имеются и другие серьёзные угрозы, например использование искусственного интеллекта как оружия в конфликтах, геополитических противостояниях. Вызовы существующей архитектуры безопасности и контроля над вооружениями могут усугубляться противостоянием в кибертехнологиях и в области искусственного интеллекта.

Можно предположить, что отдельные страны, политические блоки и даже отдельные корпорации, владеющие высокоразвитыми технологиями искусственного интеллекта, могут начать претендовать на особый статус и диктовать другим странам свои условия. Если проводить аналогии, то в своё время обладание атомным оружием определило необходимость выстраивания абсолютно новой парадигмы системы обеспечения безопасности, основанной на паритете и взаимном сдерживании.

Сегодня развитие информационных технологий становится таким же глобальным вызовом. В то же время имеется очередной риск, теперь уже информационной гонки вооружений. Она будет способствовать оттягиванию на себя ресурсов, которые могли бы быть направлены на решение действительно насущных вопросов: борьбы с бедностью, изменением климата, развитием глобальной системы здравоохранения. Возможно, мировой политический истеблишмент должен подумать над принятием меморандума о неприменении технологий искусственного интеллекта во вред человеку и нарушение его прав. Такой документ станет своего рода морально-этическим пактом для человека и категорическим императивом для искусственного интеллекта и его разработчиков.

Возможно, сейчас эта задача выглядит утопической, а для кого-то наивной, но в конце концов когда-то, когда была создана Организация Объединённых Наций, была подготовлена и подписана Декларация о правах граждан, а до начала Второй мировой войны подобный документ также казался несбыточным и фантастическим. Нашей задачей является создание мер для недопущения негативного влияния подобного рода. Но как бы парадоксально это ни звучало, успех новой эры будет зависеть от того уровня человечности, который мы заложим в новые технологии.

Мыслительные процессы машин и роботов должны развиваться исключительно в конструктивном направлении, быть свободными от идеи уничтожения, деструктивизма. Искусственный интеллект – это тот инструмент, который при его верном применении позволит всем нам развиваться более сбалансированно, более гармонично. Надеюсь, сегодняшняя конференция позволит приблизиться к этой цели.

Я благодарю вас за внимание.

Г.Греф: Большое спасибо, Касым-Жомарт Кемелевич. Было очень интересно услышать Вашу точку зрения на то, как и в каком направлении будет развиваться Казахстан с точки зрения цифровых сервисов. И было очень интересно услышать Вашу точку зрения о том, как новые технологии, искусственный интеллект повлияют на всю геополитическую и международную конфигурацию.

Если можно, я бы хотел попросить Вас ответить на такой вопрос. Сегодня уже более 50 стран мира, Россия была одной из первых стран, которые разработали и приняли концепции развития или стратегии развития искусственного интеллекта. Маленькие страны, как правило, стараются объединяться с несколькими другими странами, чтобы собрать как можно больше ресурсов данных, материального ресурса, для того чтобы построить собственную независимую технологию. Крупные страны в основном надеются на свои силы, пытаются инвестировать огромные ресурсы в крупные технологические компании, для того чтобы развивать собственные технологии и быть лидерами, о чём Вы сказали, в конце концов, может быть, стараясь определять и картинку в мире.

Скажите, пожалуйста, на опыт каких стран ориентируетесь Вы, ориентируется Казахстан в развитии своей модели искусственного интеллекта?

К.-Ж.Токаев: Я уже сказал, что нас интересует опыт Российской Федерации. Мы с большим удовольствием принимали вас в нашей столице. Это о многом говорит. В то же время в Казахстане мы изучаем международный опыт, он разный. Поэтому нужно понять, что конкретно нужно и подходит нам.

Мы обратили внимание на то, что в стратегических документах Соединённых Штатов Америки делается упор на производственные стратегии и вопрос удержания лидерства в области искусственного интеллекта.

Израиль, который традиционно был силён в области военно-промышленного комплекса, сейчас усиленно работает над укреплением кибербезопасности.

Государства Европейского союза и в целом Европейский союз намерен увеличить присутствие искусственного интеллекта в государственном и частном секторах. Налицо намерение подготовить граждан к изменениям социально-экономического характера в результате внедрения искусственного интеллекта.

Объединённые Арабские Эмираты, с которыми мы очень активно сотрудничаем, ставят задачу эффективного применения искусственного интеллекта в сфере транспорта, медицины и других жизненно важных областях.

А Южная Корея усиливает использование роботов для нужд промышленности, в частности в производство полупроводников.

Речь не идёт о том, чтобы копировать международный опыт, речь идёт о том, чтобы творчески, изучая этот полезный международный опыт, адаптировать его под наши казахстанские реалии. Мы отмечаем и признаём колоссальный рывок в понимании и значении искусственного интеллекта, его применения в целом ряде отраслей экономики, а также налоговой и таможенной службах в Российской Федерации. Причём Россия не стоит на месте, о чём убедительно свидетельствует сегодняшнее выступление уважаемого Владимира Владимировича. Россия создаёт финтех-компании на основе облачных технологий.

Отрадно, что двигателем этих процессов является политическое руководство страны, прежде всего Президент России, и в этом залог конечного успеха вашего государства. Казахстан будет самым активным образом сотрудничать с российским Правительством и с Вами, Герман Оскарович, о чём мы договорились в нашей столице. Меморандумы со Сбером подписаны, дело за их реализацией, поэтому, как говорил Никита Сергеевич Хрущев, «задачи определены, цели понятны, за работу».

И конечно же, нам следует совместно проработать и в рамках Евразийского экономического союза все эти вопросы. Цифровая повестка союза должна стать реальным приоритетом в работе Евразийской комиссии и соответствующих правительств.

Благодарю.

Г.Греф: Большое спасибо, Касым-Жомарт Кемелевич, за прекрасное выступление и за Ваши ответы на вопрос.

Владимир Владимирович, спасибо большое за Ваше вдохновляющее выступление. Вы сказали, мне кажется, очень важную фразу, что такого рода вызовы, которые сейчас стоят перед нами, они совершенно нестандартны, но для сильных людей, которые работают на госслужбе и руководят крупными компаниями, это абсолютно вдохновляющая возможность проявить себя и достичь принципиально новых результатов.

Я хотел бы сказать, что сейчас нас смотрят миллионы людей и в России, и по всему миру. И я хотел бы дать возможность сегодня задать вопросы вам, это уникальная возможность, двум президентам, из нашей студии.

И первому я хотел бы дать возможность задать вопрос Андрею Башкову. Он врач, работает в Федеральном медико-биологическом агентстве. Он работал в группе врачей, вместе с которыми специалисты в области Data Science разрабатывали одну из важнейших моделей искусственного интеллекта для постановки диагноза.

Андрей, добрый день! Приветствуем Вас в студии, и Вам слово.

А.Башков: Здравствуйте. Меня зовут Башков Андрей Николаевич, я работаю в Федеральном медицинском биофизическом центре имени А.И.Бурназяна Федерального медико-биологического агентства, и моя специальность – рентгенология.

Благодаря средствам массовой информации буквально все теперь в нашей стране знают про компьютерную томографию лёгких. И действительно, это важнейший диагностический инструмент, который позволяет поставить диагноз ковидной пневмонии и определить объём поражения лёгких. Но при интенсивном, а порой и массовом поступлении пациентов обработка изображений становится непростой задачей.

Вместе с командой Сбера я участвовал в разметке изображений и убедился, что технологии на основе искусственного интеллекта могут существенно повысить эффективность диагностического процесса, что было продемонстрировано в десятках тех клиник, где эта система уже внедрена.

В последнее время мы являемся свидетелями нарастающей цифровизации медицины, в регионах появились пилотные проекты по оказанию населению телемедицинских услуг, появились соответствующие онлайн-центры, и, наконец, в Москве запущен правовой эксперимент, который позволит, с одной стороны, многим IT-разработчикам попытать свои силы, а с другой стороны, отработать нормативно-правовую базу. Конечно же, эти направления требуют дальнейшего развития, реформирования, чтобы максимально соответствовать интересам пациента, государства и бизнеса.

Владимир Владимирович, мой вопрос: можно ли надеяться, что в будущем государство окажет всестороннюю поддержку развивающимся направлениям? И ещё. Владимир Владимирович, если бы Вы были пациентом, Вы бы не отказались, если бы в постановке диагноза мы в том числе использовали возможности искусственного интеллекта? Спасибо.

В.Путин: Вы только что сказали, Андрей, что при обработке достаточно большого массива информации применение методик, применение новых технологий, связанных с обследованием больших данных, искусственного интеллекта, помогает и повышает качество этой работы. Поэтому любой пациент, вне зависимости от должностного положения, заинтересован как раз в результатах этих исследований, чтобы специалисты затем, исходя из данных, полученных в результате исследования, могли принять оптимальные методики решения. Поэтому в этом все заинтересованы.

Что касается использования КТ-технологий и других современных средств диагностики, то, во-первых, я хотел бы отметить, что в нашей стране очень многое сделано за последние годы для того, чтобы оборудовать этими системами большое количество наших лечебных заведений, заведений системы здравоохранения. И это, кстати говоря, когда мы столкнулись с пандемией, очень сильно помогает в работе медиков, потому что с помощью рентгеновского аппарата, даже очень хорошего, получить необходимые данные для того, чтобы в разрезе посмотреть объёмы поражения лёгких, практически невозможно, или это можно сделать только приблизительно, что не даёт возможности нормально не только диагностировать, но и определить то, какие средства, какие препараты и в каком объёме нужно применять для эффективного лечения.

Поэтому, конечно, мы этому уделяем внимание и будем это делать дальше. Это касается не только вопросов, связанных с постановкой диагноза, я сейчас об этом скажу, но и связано с бюрократическими элементами организации системы здравоохранения. Здесь тоже искусственный интеллект очень будет востребован, он уже сейчас востребован, для того чтобы избавить людей от стояния в очередях, для того чтобы получить вовремя необходимые лекарственные препараты.

Здесь нам нужно будет решить несколько задач: нужно будет внести соответствующие изменения в законодательство, повторяю, как раз для того, чтобы можно было лекарственные препараты получать, используя эти информационные возможности, для того чтобы можно было хотя бы в общем виде базовый диагноз ставить и так далее. Обмениваться информацией и подтверждать эту информацию, получать необходимые документы, справки, в том числе об инвалидности. Вчера только представители инвалидных организаций об этом говорили и обсуждали.

Это, без всяких сомнений, будет улучшать качество обслуживания людей, оказание им высококвалифицированной медицинской помощи, будет облегчать работу таких специалистов, как Вы. Обязательно будем над всем этим работать.

В принципе Правительство готовит уже соответствующие проекты документов и проекты законов.

Г.Греф: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Анна Арчибасова – наш следующий участник. Она самый юный эксперт. Анна, кстати, победитель хакатона по искусственному интеллекту среди школьников, который проводил Сбербанк в 2018 году. Сегодня Анна уже студентка физического факультета Высшей школы экономики.

Анна, я прошу Вас задать свой вопрос.

А.Арчибасова: Добрый день!

Сейчас искусственный интеллект, безусловно, проникает во все сферы нашей жизни, о чём мы все очень много говорим. Я работаю в одной из таких сфер, являюсь основателем стартапа «Контур». Мы занимается разработкой систем для грузового транспорта, то есть делаем грузовики беспилотными. Это позволяет повысить их эффективность и безопасность.

Сейчас я сталкиваюсь с тем, что существует нехватка качественных специалистов в сфере искусственного интеллекта и Data Science. Мне кажется, есть причина, это какая-то неинформированность, особенно детей школьного возраста, о том, что есть искусственный интеллект.

Я сама окончила школу только два года назад и узнала, что такое искусственный интеллект. Попала в эту сферу благодаря хакатону Сбербанка. Сейчас проводится очень много проектных конкурсов, однако мне кажется, что наиболее эффективной мерой было бы внедрение искусственного интеллекта именно в школьную программу, возможно, даже в начальной школе.

Вы говорили про дошкольное образование. Сейчас есть книги, правда, на английском языке, которые именно для дошкольников уже объясняют, что такое искусственный интеллект. Но есть следующая проблема, что после школы, когда ты пытаешься поступить в вуз, сейчас топовые вузы с направлениями Data Science имеют проходной балл более 305 из 300. И поступить достаточно сложно. Многие даже не пытаются.

Поэтому, Владимир Владимирович, у меня к Вам вопрос: можно ли внедрить искусственный интеллект в рамках изучения в школьной программе, а также расширить количество вузов, в которых есть специальности, связанные с искусственным интеллектом, и количество бюджетных мест в них?

В.Путин: Смотрите, я уже сказал в своём вступительном слове, так назовём моё сегодняшнее выступление, о том, что нужно расширять программу подготовки по искусственному интеллекту, включая и школьные программы. Это всегда очень сложная вещь.

Здесь специалисты должны понять, что за счёт чего делать или как что трансформировать, поскольку это всё связано с нагрузками для школьников определённых возрастов. Детские психологи должны дать свои рекомендации по этим вопросам. Во всяком случае, на уровне специалистов нужно обсудить эти темы. Но делать это совершенно необходимо и нужно. И я надеюсь, что обязательно Минпросвещения на это отреагирует. Нужно изучать такие базовые дисциплины, как математика. У нас хорошая школа математическая, как я уже говорил, но с учётом новых требований, связанных с развитием искусственного интеллекта, нужно на это обращать внимание.

Теперь что касается вузов и бюджетных мест. Во-первых, у нас количество бюджетных мест увеличивается, и из всех бюджетных мест, по-моему, процентов 25 отводится как раз на математику и науки, связанные с теми сферами образования, которые так или иначе имеют отношение к искусственному интеллекту. Мы, безусловно, должны будем это расширять, я думаю, что как минимум на тысячу это надо будет увеличить.

У нас в чём здесь проблема, и Вы правильно обратили на это внимание, проблема в том, что балл высокий, действительно, правда, в основном поступают ребята, которые достигли хороших результатов на олимпиадах различного уровня. Но, поскольку мест не хватает, некоторым из них приходится платить за образование, им бюджетных мест не хватает. Это количество мест по этим дисциплинам, безусловно, должно быть увеличено. Мы это сделаем в самое ближайшее время. Надеюсь, что со следующего учебного года это уже заработает.

Г.Греф: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Мы с нашими партнёрами поддерживаем, на мой взгляд, очень важный конкурс «Большая перемена», которым занималась в этом году Администрация Президента. Я в этом году был приглашённым экспертом, открыл тематическую идею «Наука и технологии». Надо сказать, что дети показывают потрясающую вовлечённость, заинтересованность и потрясающие знания технологий и науки. Я, честно сказать, был потрясён.

Мы также обучаем школьников в рамках Академии искусственного интеллекта и «Урока цифры». В этом году их аудитория составила более 4 миллионов детей.

Мы организовали олимпиаду по искусственному интеллекту совместно с нашими коллегами по альянсу в области искусственного интеллекта. В этом году делаем эту олимпиаду международной. В ней смогут принять участие дети со всего мира. В сентябре финал этой олимпиады будет проходить в городе Москве. Поэтому будем с удовольствием ждать всех вас в качестве экспертов и детей в качестве участников этой олимпиады.

Вы уже сказали, Владимир Владимирович, что мы пять лет работаем над созданием самой технологической платформы для школ «СберКласс», в которой как раз мы пытаемся соединить все наши компетенции в области искусственного интеллекта, чтобы убрать ненужную бумажную работу у учителя и создать максимально удобный современный контент для детей, чтобы дети могли 100 процентов времени посвятить обучению, а учителя имели как можно больше времени для того, чтобы общаться с учениками. И я хочу предоставить слово нашей следующей участнице – это Татьяна Шаврина, она автор множества статей по теме искусственного интеллекта и преподаёт на факультете компьютерных наук Высшей школы экономики.

Татьяна, пожалуйста, Вам слово.

Т.Шаврина: Добрый день!

Меня зовут Татьяна Шаврина, и вместе с несколькими командами внутри Сбербанка мы занимаемся разработкой нейросетевых технологий.

Совсем недавно мы обучили для русского языка одну из самых совершенных и мощных нейросетей – GPT-3. Нейросеть GPT-3 может писать тексты на русском языке практически на любые темы, она может извлекать наиболее важную информацию из документов, классифицировать их. Но самое главное, она приобретает новые навыки на минимальном количестве примеров.

Мы впервые в России получаем подобный результат, хотя для русского языка с его сложной грамматикой было непросто добиться того, чтобы нейросеть писала текст связно и логично. И хотя до сильного искусственного интеллекта нам ещё пока далеко, но уже сейчас подобные технологии способны сделать жизнь человека проще.

Вместе с нашими студентами, вместе с участниками соревнования AI Journey этого года мы разработали большое количество прототипов, которые автоматизируют человеческий труд во многих отраслях. Так, искусственный интеллект уже сейчас успешно выступает в роли учителя, в роли виртуального ассистента, помогает в оформлении документации, а также берёт на себя традиционно творческие задачи, например написание эссе. Сейчас, когда мы впервые получаем подобный результат, мы спрашиваем себя всё больше, а что же ждёт нас в будущем?

В связи с этим у меня такой вопрос: уважаемый Касым-Жомарт Кемелевич, каких изменений ждёте лично Вы в связи с развитием искусственного интеллекта в будущем? И самое главное, к чему нужно быть готовыми в профессиональном плане, особенно молодому поколению?

Спасибо.

К.-Ж.Токаев: Благодарю Вас за вопрос.

Я в порядке подготовки к этому очень важному форуму прочитал Ваше резюме. И конечно, был впечатлён: в столь юном возрасте Вы достигли столь многого, как, впрочем, я был впечатлён и резюме Ани Арчибасовой. Ей 18 лет, но она успела так много сделать в своей жизни, что это не может не удивлять и не поражать.

Герман Оскарович только что упомянул программу под названием «Большая перемена». Я сразу вспомнил, что это знаменитый советский фильм, который мы с большим удовольствием смотрели по телевидению в 80-е годы.

И в этой связи я вспомнил другой фильм, снятый 40 лет тому назад, – «Приключения Электроника». В том знаменитом фильме школьник пытался использовать своего робота-двойника, чтобы тот исполнял вместо него обязанности по дому и школе. Но потом этот робот вошёл, как говорится, в роль и стал претендовать на то, чтобы занять место своего оригинала. В этом, казалось бы, простом фильме содержится очень интересная идея или проблема: смогут ли роботы, обладая высоким искусственным интеллектом, заменить человека? Я считаю, что всё зависит от качества работы над таким интеллектом.

Первые успехи в разработке мыслительных процессов уже достигнуты, искусственный ум не только накапливает информацию, просчитывает, предлагает решения, но он начинает думать, как Homo Sapiens, или, как выразился Харари, Homo Deus.

Но полностью заменить людей пока не получится, потому что, и здесь я согласен с Владимиром Владимировичем, искусственный интеллект, во всяком случае пока, не обладает интуицией. На этот факт, кстати, обратили внимание ведущие шахматисты, которые сражались с компьютерами. Они заметили, что, да, конечно же, компьютеры значительно превосходят людей в плане сбора информации, присчитывания ходов, вариантов, но у них нет интуиции, чем обладает человек.

Но события в сфере разработки искусственного интеллекта развиваются невероятно быстро. То, что вчера казалось невероятным, сегодня является реальностью. Однако, говоря о замене человека искусственным интеллектом, мне кажется, надо помнить, что человек – это всё же порождение Всевышнего.

В то же время, к сожалению, человечество деградирует, убивает себя. Отсюда вытекает задача совершенствования сути человеческой жизни. В то же время нужно думать и о том, как совместно сосуществовать с искусственным интеллектом. Эта задача уже абсолютно актуальная и не вызывает каких-либо сомнений.

Нужно быть готовыми к скорому исчезновению таких профессий, как банкиры, бухгалтеры, кассиры, курьеры, водители. Может быть, юристы ещё как-то выживут, поскольку там нужно обладать очень большим массивом знаний и информации относительно законодательства, но думаю, что недолог час, когда машины заменят и юристов, по крайней мере в их традиционном на сегодня представлении в глазах обывателя. То есть профессии будут уходить в небытие.

В то же время будущая эра интеллектуальных машин будет создавать потребности в новых профессиях. Об этом, кстати, Владимир Владимирович очень точно высказался, что, да, действительно на каждом витке промышленного развития, рывка эволюции стоял стон вокруг проблемы ухода в небытие целого ряда профессий, специальностей и так далее. Это было на протяжении всей истории человечества.

По прогнозам экспертов, в результате внедрения новых машинных технологий и алгоритмов в будущем на два сокращённых рабочих места будет создано три новых места. Будет появляться ряд профессий, требующих творческого подхода, аналитического и критического мышления. В частности, и в области искусственного интеллекта возникнет потребность в специалистах с творческим подходом и знаниями, понадобятся архитекторы автоматизации, инженеры виртуальной реальности, проектировщики и так далее, не буду сейчас перечислять.

И перед новым поколением специалистов встанет цель сделать искусственный интеллект максимально дружелюбным, или, как сейчас говорят, user friendly. Возникает потребность в специалистах, способных выразить принципы работы человеческой психики на машинном языке. То есть как правильно привить человеческие качества и способность к эмпатии неодушевлённому предмету. Может быть, понадобятся специалисты по когнитивной робототехнике, инженеры биоматериалов.

Самое важное, искусственный интеллект, я об этом уже говорил, всегда должен быть подконтролен человеку. Возникает необходимость в создании надзорных и инспектирующих органов в сфере применения искусственного интеллекта. К примеру, юридическое недопущение применения искусственного интеллекта в криминальных сферах или её развитие в противоречии с основополагающими морально-этическими ценностями человечества.

Для того чтобы быть готовыми к новой эпохе, к новой парадигме, нам необходимо подстраиваться под перспективные потребности творческого интеллектуального труда, что потребует максимального преобразования системы образования и воспитания, и здесь, я думаю, то, что высказал Президент России в плане постановки задач перед своим Правительством, имеет также практическое значение и для Правительства Казахстана, мы используем этот опыт.

Благодарю.

Г.Греф: Спасибо большое, Касым-Жомарт Кемелевич. К сожалению, тревожный прогноз у Вас по профессии банкиров. Понял, что придётся, может быть, переквалифицироваться в юриста, но, к сожалению, вынужден с Вами согласиться, Вы правы.

И сегодня с нами на связи профессор из Швейцарии Юрген Шмидхубер. Юрген является одним из самых цитируемых людей в мире в области искусственного интеллекта. Открытые им ещё в 90-е годы так называемые долгие краткосрочные сети лежат в основе огромного количества нейросетевых моделей.

В частности, именно на этом принципе построенные компанией DeepMind системы искусственного интеллекта умудрились выиграть в прошлом году самые сложные, наверное, на сегодняшний день игры, значительно более сложные, чем гольф и шахматы, Dota и Starcraft. На сегодняшний день его статья 1997 года об этих самых LCTN является самой цитируемой в мире, ссылки на неё встречаются чаще всего во всей науке искусственного интеллекта.

И я хотел бы предоставить слово Вам, Юрген.

Ю.Шмидхубер (как переведено): Спасибо большое, Герман.

Я хочу задать вопрос Президенту. Могу я это сделать? Хорошо.

Господин Президент Владимир Владимирович, передают Вам привет из Швейцарии. Меня зовут Юрген Шмидхубер. Я знаю, что Вы великолепно владеете немецким. Однако если позволите, я обращусь к Вам по-английски.

Вчера я выступал в качестве ключевого спикера на конференции AI Journey. Последний раз я выступал с речью на этой конференции в 2019 году. А в прошлом году я слушал также Ваше выступление. Я был очень впечатлён, подумал тогда, ведь впервые, когда лидер могущественной мировой державы подчёркивает важность сильного искусственного интеллекта. Сегодня, конечно, бо?льшая часть современного ИИ [искусственного интеллекта] основана на глубоком обучении, искусственных нейронных сетях.

Мне в самом деле очень приятно отметить, что мы сами разработали методы, которые сейчас используются в миллиардах смартфонов. Возможно, что и на Вашем смартфоне есть эти алгоритмы для распознавания речи. Хотя, возможно, Ваш телефон отличается от телефонов большинства людей.

В любом случае я всегда в этом контексте воздаю дань уважения, отдаю должное советским ученым Алексею Ивахненко и Валентину Лапе, которые ещё в 1965 году фактически были пионерами в этой области. Они стояли у истоков глубоких нейронных сетей, разработали обучающие алгоритмы, они были фактически основоположниками глубокого обучения, которое является центральным элементом и сейчас. Можно сказать, что Советский Союз был не только первопроходцем в плане космической эпохи, но стоял также у истоков машинного обучения.

Мой вопрос к Вам заключается в следующем. Видите ли Вы пути продолжения тех достижений, основа которым была положена тогда, в те годы? И каким образом, по Вашему мнению, можно было бы ещё улучшить условия для исследователей в фундаментальных науках, в области машинного обучения, в области искусственного интеллекта?

Каким образом можно сейчас конкурировать с крупными проектами в области ИИ, с которыми выступают крупнейшие компании в области Тихого океана? Возьмём, например, Шанхай. Это всего лишь город, однако один только этот город инвестирует 15 миллиардов долларов в развитие ИИ. Вот мой вопрос.

Спасибо большое, господин Президент.

В.Путин: Спасибо большое, что Вы, Юрген, отметили достижения советской, российской школы по развитию искусственного интеллекта. Это, безусловно, наш мощный задел. И не только два исследователя, о которых Вы упомянули, у нас целая плеяда, целая школа, которая имеет свои начала ещё из нашей российско-советской математической школы, инженерной школы в целом. И то, что на их идеях происходит дальнейшее развитие, это, конечно, очень важно.

Многие наши исследователи заложили основы развития целым направлениям в науке и в технологиях. Я сейчас не буду обо всём говорить, там есть чем гордиться. Но чтобы конкурировать с крупными центрами, которые вкладывают существенные деньги в развитие искусственного интеллекта, мы должны, понимая это, выстраивать свою работу. За счёт чего? За счёт тех заделов, которые есть, и за счёт того, чтобы нам действовать безошибочно по очень многим из тех направлений, которые в совокупности дадут нужный результат.

У нас и в некоторых других областях, казалось бы, наши финансовые возможности уступают финансовым возможностям наших партнёров-конкурентов, но мы добиваемся таких результатов, которых у них пока нет.

Я говорил о чём? Допустим, в данном случае говорил о широком распространении соответствующих направлений знаний начиная ещё с дошкольного воспитания и со школы. Это мы будем и должны делать. Имея в виду сложившуюся систему образования, в том числе, скажем, целую сеть, созданную ещё при Советском Союзе, специализированных физико-математических школ, надеюсь, нам удастся выбирать таких молодых людей и таких будущих специалистов и исследователей, которые будут в состоянии добиться прорывных решений. Первое.

Второе. Нам нужно обязательно создать условия, при которых их работа в собственной стране будет для них привлекательнее, чем на каких-то других площадках за рубежом. Это тоже очевидная вещь, Вы европеец и знаете, что из Европы многие учёные выезжают в Соединённые Штаты потому, что там просто больше платят. Из стран СНГ многие стараются приехать в Россию, потому что здесь созданы лучшие условия. Это естественный процесс любого рынка труда, и в данном случае тоже.

Я в своём вступительном слове упомянул, и Вы, наверное, обратили на это внимание: мы существенно снизили налоговую нагрузку и изъятие денег в социальные фонды для компаний, работающих в цифровой сфере. Это целенаправленные действия государства, для того чтобы создать благоприятные условия для развития соответствующего вида деятельности.

Это в конечном итоге даст возможность и повышать уровень доходов тех людей, которые и занимаются этой работой. А затем мы на уровне высшей школы планируем в ближайшее время на конкурсной основе создать шесть крупных исследовательских центров, которые будут работать в области IT-технологий. На эти цели мы выделяем, может быть, пока трудно сопоставимые с теми деньгами, которые выделяются в других местах и в других странах, но всё-таки для нас это приличные ресурсы: до 2024 года 6 миллиардов рублей мы планируем выделить на эти цели.

Сейчас только недавно я был в одном из наших крупных ядерных центров в городе Сарове, и руководители центра, а там невозможно ничего сделать без математики и совсем уже невозможно будет скоро сделать ничего без искусственного интеллекта. Там тоже передо мной поставили вопрос о создании ещё одного крупного научно-исследовательского или научно-математического центра, кстати говоря, как международной площадки.

Несмотря на все сложности, связанные с определёнными режимными требованиями, я всё-таки считаю, что они правы, так нужно сделать, с привлечением наших крупнейших центров, включая Московский государственный университет, некоторых математических институтов Академии наук. По этому пути мы будем идти, создавая в том числе не только административно, но и насыщая их необходимой техникой, оборудованием, привлекая лучших специалистов, надеюсь, в том числе и из-за рубежа.

Я исхожу из того, что и Вам, может быть, представится возможность, будет интерес приехать и пообщаться со своими коллегами, поработать вместе. Такие примеры работы в некоторых сферах, такие примеры работы со специалистами из других стран у нас есть. Например, я вам скажу, в некоторых европейских странах сворачивается работа в области ядерных технологий. Многие приехали и работают у нас. Замечательные люди, крупные специалисты.

В сфере искусственного интеллекта, я думаю, не будет в ближайшее время таких запретов и ограничений. Но, создавая интересные площадки, интересные коллективы для совместной работы, мне кажется, мы создаём привлекательные условия для того, чтобы интеллектуалы со всего мира собирались, в том числе и у нас, и вместе работали.

Г.Греф: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Я тоже хочу сказать, что мы в Сбере считаем научную работу и фундаментальные исследования критически важными. И, как нам кажется, крупнейшие компании не должны стоять в стороне, они должны принимать участие и инвестировать в развитие науки и технологий. Мы в декабре месяце открываем, уже физически открываем Институт развития искусственного интеллекта, который будет заниматься исследованиями в области Больших данных, искусственного интеллекта, и будет заниматься масштабными прикладными исследованиями в том числе.

И я рад сказать, что мы пригласили Юргена Шмидхубера на должность почётного директора этого института, он дал согласие. Я думаю, что мы с удовольствием будем сотрудничать со всеми научными учреждениями, и при его научном лидерстве как раз и будет развиваться наш институт.

И следующий вопрос я хочу попросить задать постоянного участника наших конференций AI Journey «Путешествие в мир искусственного интеллекта» Алексея Натёкина. Алексей является основателем и руководителем проекта Open Data Science.

Алексей, пожалуйста, Вам слово.

А.Натёкин: Добрый день!

Меня зовут Алексей Натёкин. Open Data Science – это одно из крупнейших международных сообществ специалистов по анализу данных, машинному обучению и Data Science, то есть те технологии и те люди, которые искусственный интеллект и разрабатывают.

Нас уже более 50 тысяч человек, мы постоянно делимся опытом, читаем лекции, учим друг друга, а также развиваем и продвигаем машинное обучение в России и в мире. И нас, как специалистов-практиков, особенно волнует один вопрос – это регулирование.

Понятно, что совсем без регулирования и стандартов в искусственном интеллекте, скорее всего, не обойтись. Но стоит перегнуть палку, и наша очень интересная и очень важная область может умереть ещё в зачатке.

Попробую проиллюстрировать это на аналогии. Интернет – это, пожалуй, ключевая и самая важная технология за последние 25 лет, которая буквально изменила весь мир. К счастью и для нас, и для интернета особенной спешки с его регулированием мы не наблюдали, и интернета эти спешка и регулирование, пожалуй, минули. Однако всё могло быть не так радужно.

В последние 2,5 года в Европе действует особенно жёсткое регулирование оборота данных. Есть подозрение, что начни интернет ещё на своей заре так же усердно регулировать, как сегодня регулируется оборот данных в Европе, то ни в Европе бы интернета не было, ни развитию интернета в мире это бы точно никак не содействовало.

С другой стороны, есть и стимулирующие методы, и стимулирующее регулирование помимо жёстких ограничений. Например, это создание крупных тестирующих сред, создание открытых стандартов или, например, подобно тому, как это устроено в Китае, – открытие больших, в том числе государственных, наборов данных для своих компаний, исследователей и специалистов. Это буквально база для тех самых прорывных решений и создания новых мировых лидеров по своим направлениям.

В общем, искусственный интеллект и его регулирование – это достаточно сложная и тонкая тема. Здесь очень важно не допустить ошибок других стран. Можно буквально сказать, что Евросоюз выстрелил себе в ногу и заморозил свой прогресс в искусственном интеллекте жёстким регулированием.

Владимир Владимирович, мой вопрос Вам. Что Вы думаете о регулировании искусственного интеллекта в целом? И, в частности, как Вы смотрите на то, чтобы в основе регулирования искусственного интеллекта в России в первую очередь лежали именно стимулирующие подходы, а не жёсткие ограничения, подобные европейским?

В.Путин: Алексей, вопрос, который Вы поставили, сформулировали, очень важный. Я думаю, Вы со мной согласитесь, я об этом тоже говорил сегодня, что всё-таки морально-нравственные нормы (с этого начал, постараюсь этим же и закончить) всё-таки важны в любой сфере деятельности человека, это чрезвычайно важная вещь. Это первое.

Второе. Вы сказали, что в Европе введены слишком жёсткие ограничения по распространению больших данных и это, на Ваш взгляд, будет мешать развивать это важнейшее направление деятельности. Я не думаю, что там это случится. Но если это так, ну и бог с ними тогда. Такие специалисты, как Юрген, приедут к нам, и очень хорошо.

Но повторяю, там всё-таки люди достаточно умные, хорошо подготовленные, они внимательно будут смотреть за тем, как развивается эта важнейшая сфера деятельности, прекрасно отдают себе отчёт в том, что происходит и какое влияние оказывают на развитие этого сектора науки, экономики, социальной сферы эти ограничения. Они способны будут достаточно быстро скорректировать, если в чём-то перегнули палку, как Вы сказали.

Мы со своей стороны, безусловно, воспользуемся Вашим советом. Мы будем смотреть на то, как и что происходит в других странах, будем смотреть на результаты принимаемых ими решений и соответствующим образом выстраивать эту политику у нас.

Да, Вы совершенно правы, когда говорите о том, что нужно создавать хорошие базовые условия для развития. Вы вспомнили про интернет. Сколько было у нас шума и бури в стакане воды по поводу того, что у нас какие-то ограничения на распространение данных в интернете вводятся.

Но ничего же не случилось. Решения были выверенные, они касаются известно чего – невозможности пропагандировать суицид, детскую порнографию и прочие вещи, терроризм и так далее. Ничего не произошло страшного. Мы постараемся так же аккуратно действовать и в сфере искусственного интеллекта, в сфере распространения больших данных. Но Вы тоже согласитесь со мной, что нужно людей поберечь от непрогнозируемого выброса в публичную сферу личных данных. Над этим надо подумать.

Во-первых, я думаю, нам нужно будет здесь пойти проторённой дорожкой, по которой мы идём, принимая другие решения в сфере экономического регулирования. Прежде чем принять какое-то решение, мы очень подробно обсуждаем это с соответствующим профессиональным сообществом, с объединениями предпринимателей. Я думаю, что то же самое мы должны, и точно будем, делать и в этой сфере. Тем более что она такая тонкая пока, совсем неизученная. И конечно, нам очень важно знать мнение таких людей, как Вы, учитывать при принятии решений. Это первое.

Второе. Я сейчас завершаю ответ на Ваш вопрос, я именно с этого и начал. Кроме различных административных, законодательных ограничений, мне кажется, нужно подумать, я в прошлом году тоже об этом сказал, о том, чтобы выработать для этой среды такой внутренний морально-нравственный кодекс работы.

Ведь во многих средах он применяется и действует даже более эффективно, чем написанное право, приобретает форму – мы с Германом Оскаровичем знаем ещё со времён Петербургского университета – обычного права, так называемого обычного права, то есть фактически приобретает норму закона, но неписаного закона.

Вот эти морально-нравственные нормы, требования должны быть выработаны и применяться и в этой чрезвычайно важной и так бурно развивающейся сфере.

Г.Греф: Большое спасибо, Владимир Владимирович.

Вы можете видеть, что в студии есть такой большой экран, большой дашборд, где технология распознавания речи выбирает самые употребляемые слова, и наш ассистент Афина публикует те слова, которые более всего повторяются в вопросах и в ответах наших уважаемых спикеров.

И я выбрал один вопрос, который интересует очень многих, и, Владимир Владимирович, хотел бы задать его Вам. К сожалению, сегодня мы констатируем, что искусственный интеллект стал доступен и кибермошенникам, и всё больше и больше с каждым годом вообще мошенничества, преступлений перемещаются в сферу интернета, в виртуальную среду. Сегодня крупнейшие преступные сообщества в виртуальном мире практически все используют технологии искусственного интеллекта.

В.Путин: Алексею это скажите. Алексей нас слышит? Слышите нас?

А.Натёкин: Конечно.

Г.Греф: К сожалению, сегодня мы видим, что особенно в период коронавируса, когда многие люди, особенно пожилого возраста, оказались незащищёнными перед этими технологиями, они обманывают людей, они воруют их данные, вскрывают их почту, шантажируют, просто банально воруют деньги, причём очень большие суммы денег. Мы видим, что, к сожалению, не всегда государство успевает реагировать на это. У нас недостаточно хорошо прописаны все компьютерные преступления в Уголовном кодексе, Административном кодексе, маленькая ответственность за них предусмотрена, в отличие от целого ряда других стран.

К сожалению, в процессуальном законодательстве очень неясно пока сформулированы правила расследования преступлений. Правоохранительные органы пока страдают от недостатка оборудования, специалистов и законодательной базы, а преступников нужно в этой сфере фиксировать и схватывать мгновенно.

Как представляется, здесь необходим союз правоохранительных органов, государственных структур и крупнейших компаний – операторов сотовой связи и крупнейших компаний, которые работают в интернете. Я думаю, что все мы заинтересованы в том, чтобы собрался такой кулак. Но нужны инициативы со стороны государства значительно более активные, как нам сейчас представляется.

Скажите, пожалуйста, Вашу точку зрения, что государство планирует делать в этой сфере?

В.Путин: Я практически на этот вопрос отвечал только что, Алексей его задал. Могу только повторить: считаю, что это очень важно. Это правда, действительно, у нас за прошлый год, по-моему, рост общей зарегистрированной преступности составил 1,1 процента. А в этом году с учётом развития обслуживания в онлайн-режиме, а значит, и искусственного интеллекта, и элементов информационных технологий, преступлений в этой сфере, именно в высокотехнологичных сферах, возросло знаете на сколько – на 75,1 процента. Представляете, рост какой! Всплеск, можно сказать. Поэтому это проблема, это вызов.

Мы должны действовать здесь, конечно, Вы правильно сказали, сообща, объединяя наши усилия с такими людьми, которые сегодня присутствуют на нашей конференции, с такими людьми, как Алексей, которого беспокоят излишние ограничительные меры. И должны исходить вместе с вами из одного принципа, который нам тоже очень хорошо известен: не увеличением и ужесточением санкций обеспечена эффективная борьба с правонарушениями, а неотвратимостью наказания.

Но для того, чтобы обеспечить эту эффективность, нужно, чтобы и само государство оказалось на уровне тех требований, которые предъявляются к нему для защиты законных интересов и прав граждан. Я говорил о том, что все сферы жизни, все сферы деятельности государства должны быть пронизаны современными информационными технологиями искусственного интеллекта. Это значит, что и в сфере выявления правонарушений мы должны действовать так же широко и применять такие же инструменты, которые применяют правонарушители, – и тогда государство будет на уровне тех требований, которые к нему сегодня предъявляются.

Г.Греф: Владимир Владимирович, спасибо большое за Ваш ответ.

Я в начале встречи говорил, что у нас сегодня на встрече присутствует наш виртуальный собеседник, ассистент Сбера Афина.

Афина, скажи, пожалуйста, появился ли у тебя вопрос к нашим спикерам?

Афина: Здравствуйте! Это Афина. У меня к вам вопрос: может ли искусственный интеллект стать Президентом?

В.Путин: Надеюсь, что нет, и сейчас скажу почему. Во всяком случае, пока. Всё-таки искусственный интеллект – в самом названии, видите, присутствует слово «искусственный», как бы ненастоящий.

Президент Токаев уже сказал о высших источниках происхождения человека, а у всего искусственного, в том числе и у искусственного интеллекта, нет сердца, души, нет чувства сострадания и совести. Все эти компоненты чрезвычайно важны для людей, которых граждане наделяют особыми полномочиями в принятии и реализации решений, идущих на благо страны. И иногда – я это знаю по своему собственному опыту и думаю, что Президент Казахстана это подтвердит, – иногда приходится принимать, казалось бы, не совсем рациональные решения. А их нужно принимать исходя из истории, культуры, текущей практики и устремлений и ожиданий граждан страны. И эти решения для социальной сферы иногда кажутся нерациональными в области, скажем, пенсионного обеспечения, в области здравоохранения, в других сферах жизнедеятельности человека, но они для президента-человека кажутся и являются обоснованными, потому что он принимает решение не в интересах машин, а в интересах живых людей, и должен думать именно об этом.

Но, без всякого сомнения, искусственный интеллект может быть хорошим подспорьем, хорошим помощником, даже учителем любого человека, и главы государства в том числе. Может быть инструктором, может быть ассистентом, и роль и значение искусственного интеллекта в государственном управлении, безусловно, будет возрастать.

Очень рассчитываю на то, что Ваши «коллеги», Афина, так скажем, с осознанием своей ответственности, если они будут работать рядом с главами государств, будут принимать и соответствующие решения.

Президент Казахстана уже сказал, что шахматисты говорили об интеллекте, которого якобы у машин нет. Это вообще спорный вопрос. Во-первых, машины уже обыгрывают шахматистов, а во-вторых, что такое…

К.-Ж.Токаев: Интуиция.

В.Путин: Да, интуиция. Что такое интуиция? У меня есть основание полагать, что интуиция – это тоже знания, только не активированные. Ведь вся информация скапливается в головном мозге человека за всю его жизнь. Из чего она скапливается? Нейроны головного мозга при получении определённой информации, при принятии решений создают цепочки, а потом создают нейронные сети. Эти нейронные сети не используются каждый день, но они лежат где-то там, глубоко. Человек даже не понимает происхождения своих тревог, или своих намерений, или своих планов – и это называется «интуиция». Но это всё-таки основано на тех многочисленных знаниях, которые заложены в коре головного мозга у человека на протяжении всей его жизни. А нейронов там миллиарды и миллиарды.

Поэтому, наверное, в какой-то момент, может быть, и искусственный интеллект достигнет таких невероятных возможностей, которые будет возможно сравнить с интуицией, но такие субстанции, как душа, совесть и сострадание… Притом что машина должна выбирать наиболее рациональный путь решения, а, повторяю, рациональное для главы государства не всегда является абсолютно правильным, всё-таки, на мой взгляд, во всяком случае пока, машина, искусственный интеллект заменить главу государства не сможет.

Г.Греф: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Касым-Жомарт Кемелевич, Ваш ответ на этот вопрос.

К.-Ж.Токаев: Я согласен. Конечно же, искусственный интеллект не сможет, во всяком случае в ближайшие, наверное, 50–100 лет, заменить главу государства в силу тех причин и фактов, которые были упомянуты в выступлении уважаемого Владимир Владимировича. Я рад тому, что мы говорим на одном языке и в прямом, и в переносном смысле, в том, что касается такой сложной темы, как искусственный интеллект.

Действительно, очень много спорных вопросов, ведь тема сама по себе только-только начинает изучаться и специалистами, и политиками, поэтому очень много разного рода мнений. Тем не менее тема очень интересная, и, конечно же, она заслуживает внимания.

Президент, как известно, это лидер, признанный и избранный своим народом. Лидерство в моём понимании – это миссия приносить пользу своей стране, заниматься развитием экономики, искренне заботиться о людях. Парадоксально, но призвание искусственного интеллекта заключается практически в том же, во всяком случае так должно быть, и на это мы надеемся.

Что касается Афины: она была создана для того, чтобы приносить пользу сотрудникам и руководству Сбера, приносить пользу всем клиентам, пользующимся услугами вашей организации. Поэтому в принципе, что касается элементарных функций, то здесь каких-либо разногласий или разночтений, конечно же, нет. Поэтому мой совет умным машинам, в частности Афине, – продолжать исполнять свою важную миссию: помогать людям, стремиться к самосовершенствованию, так же как к этому должны стремиться и все люди, во всяком случае люди более-менее образованные.

С другой стороны, всё лучше узнавая этот многообразный, можно сказать, мозаичный мир, понимая сложность работы президентов, которые зачастую становятся объектом и справедливой, и несправедливой критики, надеюсь, искусственный интеллект, основываясь, как говорится, на принципах рационализма, всё же не возьмёт на себя смелость пойти на выборы, чтобы стать главой государства, как я уже сказал, в ближайшие как минимум 50, а возможно, и 100 лет. Но кто знает – спустя энное количество лет, может быть, спустя век или два, умные машины подойдут в своём развитии к такому рубежу, что решат выбрать себе своего руководителя – президента, условно говоря, всех умных машин. Возможно, это произойдёт, а тогда люди, если они останутся на этой земле, будут избирать своих президентов, будет так называемая двусторонняя система, глобальная система. Можно так пофантазировать. Сейчас, конечно же, трудно точно говорить об этом.

Спасибо.

Г.Греф: Касым-Жомарт Кемелевич, спасибо большое за Ваш очень интересный ответ со взглядом в будущее, с элементом даже такого фантастического взгляда.

(Обращаясь к Ю.Шмидхуберу.) Юрген, Вы поднимали руку. Вы хотели что-то добавить?

Ю.Шмидхубер: Я с большим пониманием отношусь к тем мыслям, которые озвучили президенты. Однако следует отметить, что уже сейчас есть ИИ, которые взаимодействуют с миром. Сначала они ведут себя глупо, они действуют хаотично, однако постепенно они учатся, собирают информацию и улучшают свои предиктивные способности. Они не только слепо копируют людей – нет, они имеют болевые сигналы, сигналы удовольствия, они пытаются максимизировать их, стремятся минимизировать, в свою очередь, болевые сигналы. Иными словами, они ведут себя, как очень маленькие дети. Маленькие дети тоже вначале ничего не знают об окружающем мире, а затем они понимают, что какие-то действия вредят им, какие-то – напротив. Эти сигналы крайне важны, они позволяют получать обратную связь.

Эти системы ведут себя и обучаются так же, как малые дети. Они постепенно составляют себе модель мира, в которую, в частности, вписывается и их представление о самих себе. Иными словами, они обладают рудиментарной формой самосознания.

Я хотел отметить, что в принципе, хотя, конечно, это не на уровне ещё человека, потому что у человека мозговая активность куда сильнее и более развита, но тем не менее всё же они, роботы, демонстрируют то, что ранее считалось исключительно чертой людей. По очень рациональным причинам мы разрабатываем искусственный интеллект так, чтобы он был схож по своим признакам с человеческим.

Вот что я хотел Вам сказать. Спасибо большое.

Г.Греф: Юрген, спасибо большое Вам.

В.Путин: Если Вы меня слышите, то я тоже хотел бы отреагировать на Ваше замечание.

Вы сейчас сами сказали, что эти машины уже как маленькие дети могут реагировать, воспринимать окружающий мир. Во-первых, они будут расти, эти дети, это понятно. Они будут создавать определённую новую ситуацию для человечества, для людей, и мы должны это иметь в виду. Первое.

Второе. Всё-таки, поскольку они пока как малые дети – малые дети не могут претендовать на то, чтобы возглавлять соответствующие государства и быть избранными в качестве президентов. Поэтому давайте согласимся хотя бы с тем, что на сегодняшний день это не актуально, а дальше – посмотрим.

Г.Греф: Спасибо большое, Владимир Владимирович.

Я хочу сказать, что к сегодняшнему нашему прекрасному разговору была издана специально книга, написанная российскими практиками и учёными, которая называется «Сильный искусственный интеллект на подступах к сверхразуму», и я хотел бы подарить эту книгу Президенту России. Владимир Владимирович, это Ваш экземпляр. И мы доставим первый экземпляр Президенту Казахстана.

Хотел бы от всей души поблагодарить двух президентов. Большое спасибо Вам, Касым-Жомарт Кемелевич. Большое спасибо, Владимир Владимирович, Вам.

Проинвестированные два часа в эту тему, как мне кажется, критически важны для большой аудитории, для детей, которые сегодня услышали о новых инициативах и о Вашей поддержке и о том, что будет делаться государствами в части развития этой важнейшей технологии: образование, здравоохранение, социальная помощь, реформы государственного управления, как перестроить государственное управление так, чтобы больше оказывать очень удобных услуг людям, избавить их от бюрократии. И конечно же, это очень ясный сигнал бизнесу, насколько эта технология важна, насколько важны инвестиции в современные технологии. Думаю, что все, кому вы сегодня адресовали эти посылы, точно вдохновлены и пойдут с большим количеством вдохновения и энергии дальше продвигать наши страны к передовым рубежам развития науки и техники, как это было уже в нашей истории.

Спасибо вам большое за ту огромную роль, которую вы в этом играете.

К.-Ж.Токаев: Спасибо.

В.Путин: Вам спасибо. И Сберу спасибо за организацию.

Россия. Весь мир > СМИ, ИТ. Образование, наука. Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 4 декабря 2020 > № 3574258 Владимир Путин, Герман Греф

Пандемия подстегнет зеленую энергетику?

Текст: Валерий Выжутович

Пандемия коронавируса начинает серьезно влиять на глобальный энергетический рынок. Самый дешевый источник энергии - уголь - неожиданно стал самым дорогим ископаемым в мире. А подешевевшая нефть заставляет богатейшие страны направлять огромные средства на развитие возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Станут ли экологические проекты локомотивами в создании "зеленой" энергетики? Как будет выглядеть мировой энергетический рынок после пандемии? Обсудим тему с доцентом ИОН РАНХиГС, кандидатом экономических наук Николаем Кульбака.

Возврат к прежнему потреблению нефти и газа случится нескоро

Крупнейшие европейские нефтегазовые компании BP, Shell, Total, Eni стали активнее инвестировать в "зеленые" технологии. К этому их принуждает упавшая в цене нефть. На чем основана уверенность, что пандемия может ускорить развитие возобновляемых источников энергии?

Николай Кульбака: Возобновляемые источники энергии долгое время не представляли большого интереса для бизнеса в силу своей дороговизны и неопределенного будущего. С одной стороны, все понимали исчерпаемость ископаемого топлива, с другой - никто не хотел становиться первопроходцем на этом сложном пути. Ситуация резко изменилась после 2010 года, когда чрезвычайно высокая цена на нефть, выше 100 долларов за баррель, вызвала огромный интерес к альтернативным источникам энергии. Вложение денег в новые отрасли привело к резкому снижению затрат на единицу возобновляемой энергии и показало, что альтернативное энергетическое будущее не так уж далеко. Возобновляемая энергетика начала привлекать все больше инвесторов, особенно после волны публикаций, посвященных изменению климата. Можно по-разному относиться к этой теории, но ее огромную популярность отрицать невозможно. Пандемия коронавируса привела к снижению спроса на углеводородное сырье. Уже сейчас становится ясно, что возврат к прежнему, "доковидному" потреблению нефти и газа случится нескоро. Существующих запасов хватит надолго. Значит, вкладывать деньги в нефтяные и газовые проекты не слишком интересно. Поэтому для инвесторов самое время переключиться на альтернативную энергетику, которая сейчас находится на подъеме и сулит существенный рост отдачи.

Пандемия коронавируса привела к снижению спроса на углеводородное сырье

Нефть и газ переходят в маркетинговую категорию "дойных коров"

Нынешние низкие цены на топливное сырье добычу нефти и газа не разрушат, а вот угольной промышленности не поздоровится. Но уголь будет замещен не солнцем и ветром, а газом, то есть традиционным источником энергии. Получается, что коронавирус вовсе не послужит развитию возобновляемых источников энергии, а, наоборот, нанесет по ним удар?

Николай Кульбака: Низкие цены на углеводороды не сократят их производство, но сделают нерентабельным вложение денег в новые проекты. Кроме того, есть несколько рыночных сегментов, где потребление нефти и нефтепродуктов очевидно снизится. Это автомобильная промышленность, самолетный транспорт и судоходство. Спрос на их услуги в условиях пандемии сильно упал, причем одновременно идет замещение бензиновых автомобилей электромобилями и гибридами. Что касается природного газа, то хотя потребление его не сократится, но резко снизится его цена, поскольку благодаря активно распространяющейся технологии сжижения природного газа региональные газовые рынки превратились в единый мировой рынок, конкуренция на котором станет намного выше. Фактически нефть и газ переходят в маркетинговую категорию "дойных коров". Вкладывать деньги в них неинтересно, прибыли много они не дадут, но стабильный доход от них будет идти еще долго.

Если для Европы пандемия - серьезный стимул к развитию "зеленой" энергетики, то почему российский ТЭК идет скорее "американским путем", то есть по-прежнему расширяет производство ископаемого сырья?

Николай Кульбака: Российские нефтяные и газовые компании долго выстраивали свою стратегию, направленную на захват европейских рынков. Опорой для этой стратегии служило освоение новых месторождений, прежде всего на антарктическом шельфе, поскольку старые районы были полностью исследованы. К тому же многие из старых месторождений, открытых еще в советское время, близки к исчерпанию. Проблема состоит в том, что крупные компании редко занимаются развитием новых инновационных проектов. Как правило, это удел небольших фирм, готовых рисковать. Так, например, начинался американский рынок сланцевой нефти. Да и потребители ветровой энергетики - это в основном небольшие компании, например фермерские хозяйства. Но структура российского рынка такова, что небольшим игрокам на нем выживать практически невозможно, тем более конкурировать с отраслевыми гигантами, поддерживаемыми государством. Сами же эти гиганты, вложившие огромные суммы в традиционную энергетику, прежде всего хотят вернуть свои затраты, а об инновациях будут думать, лишь когда других вариантов не останется.

У российских нефтяных компаний не так много свободных денег

Пока цены на нефть были относительно высоки, у российских нефтекомпаний не было мотивации вкладываться в "зеленую" энергетику. С обвалом цен и затовариванием нефтяного рынка должна была появиться возможность направлять деньги в другие проекты, инвестировать в доработку современных технологий, снижающих выбросы. Они этой возможностью воспользовались?

Николай Кульбака: У российских нефтяных компаний на самом деле не так много свободных денег. Основную часть прибыли у них забирает государство. В годы высокой цены на нефть основная задача нефтяных компаний состояла в том, чтобы максимально привязать к себе европейский рынок за счет сети трубопроводов, чтобы потом получать с него монопольную прибыль. "Зеленая" энергетика в тот момент в приоритеты российских нефтяников не входила. Угрозу со стороны альтернативных источников энергии они недооценили и оказались к ней не готовы. Когда ситуация на рынке изменилась, российские компании вынуждены были менять свои стратегии на ходу, стараясь хотя бы минимизировать потери. Для того чтобы в условиях падающей цены оставаться прибыльными, им необходимо думать не о "зеленой" энергетике и снижении выбросов, а о снижении затрат и оптимизации расходов. Конечно, делать это надо было в "тучные" годы, но тогда у них для этого не было желания, а сейчас - ресурсов.

Российские выбросы вредных веществ в атмосферу недотягивают до использования квот. Россия может даже торговать своими квотами, продавая их другим странам, чей уровень выбросов выше. Может, еще и поэтому у российских нефтяников нет потребности инвестировать в "зеленые" технологии?

Николай Кульбака: В настоящее время Россия не до конца еще выстроила законодательную базу для торговли квотами, поэтому, прежде чем компании начнут участвовать в подобных проектах, необходимо установить дополнительный "углеродный" налог, который может ухудшить и без того тяжелое положение наших нефтяных и газовых компаний. И хотя отдельные предприятия в стране от подобных сделок могли бы выиграть, но и проигравших будет довольно много. Скорее всего, до окончания спада, вызванного коронавирусом, российское государство не будет заниматься подобными проектами. Так что в ближайшие годы все подобные проекты останутся на бумаге, да и выгоды большой для страны они, похоже, не принесут. Их цель - борьба с выбросами парниковых газов, которые достаточно активно поставляют многие наши предприятия.

Руководители крупнейших нефтегазовых компаний и инвесторы говорят, что после пандемии возникнет большой спрос на ископаемое топливо. В то же время они ожидают, что власти Евросоюза по окончании пандемии и выхода экономики из кризиса будут развивать экономические стимулы для развития "зеленой" энергетики, чтобы соответствовать договоренностям Парижского соглашения об ограничении углеродных выбросов. Насколько убедительны такие прогнозы?

Николай Кульбака: Начнем с того, что сроки окончания пандемии пока довольно размыты. Многое будет понятно после того, как хотя бы одна-две вакцины пройдут третий этап испытаний и станет возможно их массовое применение. Как бы то ни было, победить коронавирус удастся в лучшем случае в 2021 году. Значит, восстановление экономики придется на 2022 год, а докризисные показатели мировой экономики мы увидим не раньше 2023-2024 годов. И если перевозки грузов по морю, а также авиаперевозки, скорее всего, вернутся к докризисным показателям, то автомобильный транспорт продолжит переход на электрическую энергию. Что касается стимулирования "зеленой" энергетики в Европе, то оно несомненно продолжится. Впрочем, может быть, что очень скоро государственная поддержка альтернативной энергетике не понадобится. Она быстро набирает эффективность и становится прибыльной.

Джинн "зеленой" энергетики выпущен из бутылки

Ряд российских и зарубежных экспертов считают, что к концу 2020 года ценовая конъюнктура может восстановиться до уровней, близких к 40 долларам за баррель. Значит, потребность в традиционных видах энергии вновь возрастет и о развитии "зеленой" энергетики опять станет некогда думать?

Николай Кульбака: Прогнозирование цен на нефть - неблагодарное занятие. На их уровень влияет огромное количество факторов как со стороны спроса, так и со стороны предложения. Конечно, ожидать цен по 100 долларов за баррель в ближайшее время не приходится. Но и ниже 30-40 долларов цена тоже вряд ли опустится. В любом случае джинн "зеленой" энергетики выпущен из бутылки. Цены на возобновляемую энергию падают каждый год. Дешевеют и ветровая, и солнечная энергия, так что теперь это уже не только зеленая экономика, но и серьезная экономия затрат. Безусловно, влияние ископаемого топлива будет оставаться большим, но денег оно будет приносить с каждым годом все меньше, что приведет и к сокращению инвестиций, и к уменьшению разведочного бурения. А значит, прироста разведанных запасов нефти будет намного меньше.

Крупнейшие европейские производители сейчас фокусируются на сокращении инвестиций в нефтегаз и делают ставку на возобновляемую и низкоуглеродную промышленность. Но пандемия не вечна. Не окажется ли потом, что ставка на ВИЭ была ошибочной?

Николай Кульбака: Никто не складывает все яйца в одну корзину. И нефтяная, и газовая промышленности имеют большое количество неиспользуемых мощностей. В настоящее время продажа углеводородов в мире может быть легко увеличена как минимум на треть. Такие резервы говорят о том, что вкладывать в расширение этих отраслей нет никакого смысла. Кроме того, любые инвестиции в нефть и газ не сулят быстрой отдачи. Но в среднесрочной перспективе закат нефтяной отрасли уже виден. Не случайно Саудовская Аравия предпринимает отчаянные попытки диверсификации своей экономики. Здесь ее положение хуже, чем у России, поскольку других источников благосостояния там сейчас просто нет. Не случайно Китай только что принял жесткую программу полного перехода к 2035 году на гибридные и электрические автомобили, а его размер составляет 28 процентов от мирового автомобильного рынка. Что касается возобновляемой энергетики, то безусловно ее ждут взлеты и падения, перегрев рынка и следующие за ним неизбежные банкротства. Но развитие этой отрасли все равно будет продолжаться.

Визитная карточка

Николай Кульбака - доцент кафедры политических и общественных коммуникаций Института общественных наук РАНХиГС при президенте РФ, кандидат экономических наук, член International Society for Ecological Economics. Автор книг и статей по региональной экономике, экономической истории, транспортной логистике и истории транспорта.

Россия. ЦФО > Электроэнергетика. Нефть, газ, уголь. Образование, наука > rg.ru, 3 декабря 2020 > № 3594023 Николай Кульбака

Александр Федоров: многолетняя мерзлота тает от Тибета до Арктики

Около половины территории России расположено на многолетней мерзлоте. Согласно мнению Международной группы экспертов по изучению климата (МГЭИК), таяние мерзлоты станет основным объектом изучения для ученых-климатологов в ближайшие десять лет. Самый большой урон от таяния мерзлоты может понести Россия, так как именно здесь, на мерзлоте, стоят крупные города и объекты инфраструктуры. Как будет таять мерзлота, придется ли переносить арктические города, дороги и трубопроводы, и поможет ли потепление арктическому сельскому хозяйству, рассказал корреспонденту РИА Новости заместитель директора Института мерзлотоведения им. П.И. Мельникова Сибирского отделения РАН Александр Федоров.

– Сейчас закончился полевой сезон, появились ли какие-то новые данные по мерзлоте?

– Реакция на глобальное потепление у вечной мерзлоты достаточно сильная, но все-таки мерзлота очень разная (от сплошной до очаговой), поэтому степень ее деградации тоже разная. Многолетняя мерзлота тает от Тибета до арктических островов. Поверхности вечной мерзлоты (мы их называем "мерзлотные ландшафты") меняются везде. В первую очередь реагируют антропогенно-нарушенные участки либо открытые: тундровые, луговые.

В лесных мерзлотных ландшафтах уровень потепления невысокий, поэтому они реагируют по-другому: увеличивают свою биомассу и все-таки пока сохраняют свой статус. Но если мы вырубим лес или пройдет лесной пожар, то реакция будет очень сильной.

Летом у нас были полевые работы, которые позволили зафиксировать, что лесные пожары стали играть гораздо более важную роль в деградации вечной мерзлоты, чем раньше. Это характерно для условий потепления климата. Исследования проводились на территории Якутии – в Батагайской котловине (термокарстовая впадина в Верхоянском районе Якутии, самый большой кратер вечной мерзлоты в мире) и в районе города Верхоянска. Глубина котловины составляет до 100 метров, ширина – 800 метров, а длина – более километра.

– Насколько возможно образование новых кратеров, сравнимых с Батагайским?

– В Верхоянском районе мы исследовали выгоревшие участки леса до ста квадратных километров. Там заметно изменилась поверхность, и может начаться активное разрушение многолетней мерзлоты. Есть очень большая опасность, что в дальнейшем там активно будут развиваться криогенные процессы. Структура мерзлоты и ландшафты в этих местах идентичны Батагайской котловине, поэтому есть вероятность, что таяние этих льдов приведет к образованию новых котловин, похожих на Батагайскую. Пока еще рано говорить о том, что события будут развиваться по батагайскому сценарию, но площадь очень большая, раньше мы с такими не сталкивались.

– А когда это стало таким заметным?

– Самое начало потепления в Якутии – начало 80-х годов. Первые 10 лет это потепление себя не показывало сильно. С 90-х годов изменения климата стали фиксироваться во многих местах.

– Можно ли считать таяние мерзлоты катастрофическим?

– Быстро ли тает вечная мерзлота? 1-1,5 километра – это мощность вечной мерзлоты. Если говорить обо всей толще мерзлоты, то сегодняшние процессы покажутся мелочью. Но это имеет огромный эффект для жизни людей: ведь мы живем не на глубине километра, где мерзлота сохраняется, а на поверхности, где она тает. Важно, как будет реагировать именно верхняя часть вечной мерзлоты. А верхняя часть меняется очень сильно.

Мы наблюдаем около Якутска просадки грунтов на площадях от 15 до 25 километров. И такие просадки идут везде. В таких местах начинают проваливаться дороги, образовываются заболоченные участки и термокарстовые озера.

– Возникает ощущение, что Якутия растает вместе с многолетней мерзлотой, насколько это верно?

– Мерзлотоведение – это наука, в ней есть много направлений; инженерное мерзлотоведение, например, занимается тем, как приспособиться к такой мерзлоте. Опасная для инженерных сооружений и домов мерзлота далеко не везде. В Якутии опасных участков примерно 30%, а 70% – горы, плоскогорья, плато. Мы рекомендуем эти участки для строительства. А участки, которые имеют риск деградации, надо обойти.

Сейчас около 70-80% инфраструктуры и жилья построено на опасных участках. Так сложилось исторически. Когда люди стали осваивать Север, они не предполагали, что мерзлота начнет таять, и селились там небольшими группами. А сейчас российский Север – это индустриальные города.

– Вы давно изучаете мерзлоту, вам, как ученому, интересно работать?

– Мне интересно в такой ситуации работать, но мне очень жаль тех, кто живет на такой земле, очень жаль. И я, если б в Бога верил, то Бога просил бы, чтоб пришел холод.

Сейчас потепление идет, необходимо адаптироваться. Сельское хозяйство Якутии связано с мерзлотой, мы используем особенности мерзлотных почв. А сейчас все меняется, в Якутии около 2/3 пашен не пригодны для сельского хозяйства из-за деградации льдистой вечной мерзлоты. Это как раз открытые, нарушенные участки. Однако решить эту проблему можно. Можно остановить деградацию, и тогда пашни можно будет использовать, а на фоне потепления они могут стать даже более продуктивными.

– Межгосударственная экспертная комиссия по изменению климата (МГЭИК) назвала мерзлоту темой грядущего десятилетия. Почему это так важно?

– Пока о мерзлоте известно не слишком много. Когда мы говорим об атмосфере и прогнозах погоды или климата, то делаем заключения о хорошо изученных крупных структурах, которые имеют единообразные свойства. Допустим, циклон или антициклон. Когда же мы говорим о мерзлоте, то имеем дело с "лоскутным одеялом", с множеством особенностей в каждой конкретной точке. От этих особенностей зависит, как она будет таять. При этом на естественные факторы накладывается еще антропогенное влияние. Кроме того, конечно, мерзлота является мощным потенциальным источником парникового газа метана. Гораздо более мощного, чем СО2. Критически важно сохранять мерзлоту, поэтому МГЭИК так заинтересован в ее исследовании. Но есть и вторая задача – это адаптация социально-экономических условий жизни населения к изменяющимся условиям климата и вечной мерзлоты. Это область практического применения знаний: как строить, какие технологии применять, как использовать плюсы потепления, и как снизить антропогенную нагрузку на мерзлоту.

– Ваш институт довольно много сотрудничает с китайскими научными заведениями. Почему это важно для китайских ученых?

– Россия остается одной из продвинутых стран в области изучения мерзлоты. У нас на мерзлоте расположены значимые объекты, например, газопровод "Сила Сибири", а также автомобильные и железные дороги. В Китае тоже есть многолетняя мерзлота на северо-востоке провинции Хэйлунцзян, в Северо-Восточном Китае, и в Тибете. В КНР тоже сталкиваются с большими проблемами освоения, они тоже строят трубопроводы, газопроводы, нефтепроводы. Из-за этого они хотят познакомиться с нашим опытом, посмотреть, как им бороться с этими проблемами. Такого опыта, как у России, нет ни у кого.

Россия. Китай. Арктика. СФО > Экология. Образование, наука > ria.ru, 3 декабря 2020 > № 3575728 Александр Федоров